ferie

БЛОКАДА
 Воспоминания  очевидцев
 Москва
 «Вече»

УДК  94(47)
ББК  63.3(2)622
Б70
 В  оформлении  обложки  и  фотовклейки  использованы
фотоматериалы  Центрального  государственного  архива
кинофотофонодокументов  города  Санкт-Петербурга.
 Б70 	Блокада.  Воспоминания  очевидцев  /  Авт.-сост.  В.М.  Да¬
 вид.  —  М.:  Вече,  2014.  —  608  с.:  ил.  —  (Вся  правда  о  войне).
 1БВЫ  978-5-4444-1543-6
 Знак  информационной  продукции  18+
 Блокада  Ленинграда  является  одной  из  самых  трагических  страниц
Великой  Отечественной  войны.  Пройдя  через  тяжелые  испытания,
город  на  Неве  и  его  жители  показали  выдающиеся  примеры  мужества  и
стойкости.
 В  основе  этой  книги  воспоминания  очевидцев  тех  грозных  событий.
Дневниковые  записи  ленинградцев,  дополненные  документами  и  газетными
публикациями,  позволяют  взглянуть  на  жизнь  осажденного  города  изнутри,
узнать  радости  и  горести  его  жителей,  понять,  как  в  нелегких  условиях
вражеской  осады  удалось  отстоять  город.
 УДК  94(47)
ББК  63.3(2)622
 ISBN  978-5-4444-1543-6
 ©Давид  В.М.,  сост.,  2014
©  ОСЮ  «Издательство  «Вече»,  2014

Посвящается  Марии  и  Наталье  Кожевниковым
 ВРЕМЯ  РАССТАВАНИЙ  И  ТРЕВОГ
 «Граждане  и  гражданки  Советского  Союза!
 Советское  правительство  и  его  глава  тов.  Сталин  по¬
ручили  мне  сделать  следующее  заявление:
 Сегодня,  в  4  часа  утра,  без  предъявления  каких-либо
претензий  к  Советскому  Союзу,  без  объявления  войны,
германские  войска  напали  на  нашу  страну,  атаковали
наши  границы  во  многих  местах  и  подвергли  бомбежке
со  своих  самолетов  наши  города  —  Житомир,  Киев,  Се¬
вастополь,  Каунас  и  некоторые  другие,  причем  убито  и
ранено  более  двухсот  человек.  Налеты  вражеских  само¬
летов  и  артиллерийский  обстрел  были  совершены  также
с  румынской  и  финляндской  территорий.  <...>
 Правительство  призывает  вас,  граждане  и  гражданки
Советского  Союза,  еще  теснее  сплотить  свои  ряды  во¬
круг  нашей  славной  большевистской  партии,  вокруг  на¬
шего  Советского  правительства,  вокруг  нашего  великого
вождя  тов.  Сталина.
 Наше  дело  правое.  Враг  будет  разбит.  Победа  будет
за  нами».
 Из  выступления  В.М.  Молотова  по  радио  22  июня
1941  года
 22 	июня  1941  года
 —  Вставай,  из  райкома  просят  к  телефону.
 Выругавшись  по  адресу  райкома,  сквозь  сон  начинаю  брюз¬
жать,  что  не  дают  отдохнуть  в  выходной.
 3

Вся  правда  о  войне
 — 	Алло!  А  что  случилось?  Что?  Сейчас  же  явиться  в  райком?
Хорошо,  буду  без  промедления.
 В  восемь  часов  в  комнате  райкома  собралось  большин¬
ство  секретарей  парторганизаций.  Предложено  перейти  в  дом
партактива  на  5  линию,  дом  15  и  ждать  указаний  райкома.
 Во  дворе  у  каждого  спрашивал  —  не  знает  ли  он,  с  какой  це¬
лью  сделан  вызов.  Суждения,  догадки,  но  толком  никто  ничего
не  знает.  В  воздухе  проносятся  наши  самолеты.  <...>  Напряже¬
ние  с  каждым  часом  растет.  <...>
 В  12  часов  дня  по  радио  выступил  Молотов.  Война  с  Герма-
нией.  Коммунисты  посланы  на  предприятия  и  заводы.  В  14  ча¬
сов  провел  митинг  на  фабрике  имени  Желябова.  Вот  и  все.
 С  фабрики  еду  домой.  Там  новость.  Приехала  дочурка  Тома
и  ее  мама  на  отдых  в  дом  отдыха  «Петергоф».  После  шести  лет
размолвки  —  мирный  обед  вместе:  Катюша  и  Шура,  мои  жены.
Первая  —  мама  Томы,  вторая  подруга  и  спутник  жизни.  Неожи¬
данный  семейный  мир  в  первый  день  войны  [А.Б-в]1.
 Любуясь  красотой  Петергофского  парка,  роскошных  двор¬
цов,  причудливых  золотых  фонтанов,  невольно  хочется  сказать:
 — 	Честь  и  слава  вам,  нашим  отцам  и  старшим  братьям,  кро¬
вью  и  жизнью  своей  завоевавшим  нам  счастье  и  радость  жизни.
 <...>Мы  в  ресторане.  Огромный  выбор  всевозможных  вин,
холодных  и  горячих  закусок.  Сегодня  воскресенье,  можно  раз¬
решить  себе  выпить.  Раздается  звон  хрусталя,  в  красивых  бо¬
калах,  не  буржуазный  напиток,  а  предмет  широкого  массового
потребления  —  русская  московская  водочка.  <...>
 — 	Ну,  еще  по  одной,  уж  больно  жизнь  хороша.
 Чокнулись.  Наступила  тишина,  и  вдруг  отчетливый  ясный
 голос  диктора  возвестил:
 — 	Слушайте,  слушайте,  передается  важное  правительст¬
венное  сообщение.  В  12  часов  15  минут  у  микрофона  выступит
глава  Советского  правительства  В.М.  Молотов.
 -«Гитлеровская  Германия  вероломно  напала  на  Советский
Союз».  11  А.  Б-в  —  инструктор  Василеостровского  райкома  ВКП(б),  по¬
мощник  военного  прокурора  Ленинграда.
 4

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Прощайте  Митя,  Ваня,  вас  ждут  в  частях.  Явка  в  первый
день  мобилизации.  <...>
 Пулей  лечу  в  райком.  В  кабинете  сидит  слегка  взволнован¬
ный  Алексей  Михайлович.  Он  один.  Я  явился  первый  и  первым
получил  задание  обзвонить  все  организации,  дать  указание
обсудить  на  массовых  митингах  речь  Молотова  [Н.Б-т]1.
 Для  нас  с  мужем,  доцентом  филфака  ЛГУ  Дмитрием  Дмит¬
риевичем  Михайловым  война  началась  на  несколько  часов
позднее,  чем  для  всех  ленинградцев.  <...>  В  этот  день,  сво¬
бодные  от  занятий,  мы  поехали  в  Невский  лесопарк,  находя¬
щийся  на  правом  берегу  Невы.  Не  знаю,  что  там  было  раньше.
<...>  Тогда  это  был  просто  лес  с  едва  различимыми  остатками
давних  посадок:  кое-где  кусты  акации,  сирени,  лиственницы  и
пр.  Все  это  запустение  было  крайне  поэтично.
 Возвращались  уже  вечером.  В  трамвае,  через  несколько
минут  вижу  изменившееся  лицо  Д.Д.  Наклоняясь  ко  мне  —
я  сидела,  —  негромко,  неузнаваемым  голосом  произнес:
«Война!»  Я  с  каким-то  недоумением  и  легкомысленным  недо¬
верием  спросила:  «С  кем?»,  и  сидевшая  рядом  женщина  от¬
ветила  с  укоризной:  «Да  немцы  напали.  Проснулась!»  Я  дей¬
ствительно  «проснулась»  в  страшную  действительность,  но
не  сразу  осознала  ее.  Меня  поразила  какая-то  напряженная
молчаливость  и  мрачность  пассажиров,  хоть  и  привыкли  мы  к
недоговоренностям.
 Да  и  мы  как-то  вдруг  замолчали,  так  и  дошли  молча  до  ма¬
миного  дома.  В  семье  моей  паники  не  было.  А  жаль,  потому
что  паника  заставила  всех  жителей  броситься  за  покупками
продуктов.  Мама  —  нет,  и,  конечно,  я  следовала  ее  примеру:
закупка  впрок  не  была  принята  в  нашем  доме,  что  и  погубило
нас  [Е.  В-на]1  2.
 Война,  война,  война!  И,  должно  быть,  самая  страшная  из
войн,  какие  переживал  когда-либо  наш  народ,  а  может  быть,
 1 	Н.  Б-т  —  в  1941  году  инструктор  одного  из  райкомов  партии.
 2 	Е.  В-на  (1909—2010)  —  преподаватель  филологического  фа¬
культета  ЛГУ.
 5

Вся  правда  о  войне
 и  все  человечество.  Вчера  еще  радостно  и  волнующе  лились
звуки  бальной  музыки,  люди  танцевали,  пели,  веселились,  спо¬
койно  отдыхали.  <...>  А  сегодня  —  слезы,  страдания,  смерть.
 С  утра  была  на  избирательном  участке.  Здесь  были  все
наши  активистки-домохозяйки.  И  вдруг  это  сообщение  по  ра¬
дио.  Встревоженные  лица,  ужас  в  глазах,  и  среди  жуткой  тиши¬
ны  неожиданный  истошный  вопль:
 — 	Ой,  сыночки  мои  дорогие!  —  Это  Белевич,  мать  четырех
взрослых  сыновей,  заломив  руки,  выкрикнула  навзрыд.
 Кое-кто  из  женщин  даже  возмутился:
 — 	Как  не  стыдно  впадать  в  панику!  Ведь  не  только  у  вас  сы¬
новья.
 Я  позвонила  секретарю  райсовета  Гладилиной.  Она  сказа¬
ла,  чтобы  я  закрыла  избирательный  участок  и  шла  в  райсовет.
 Когда  я  шла  в  райсовет,  уже  гремели  выстрелы  зенитных
орудий,  летали  наши  самолеты.
 Страшные  тяжелые  дни  наступили  для  нашего  народа.
 Когда  я  была  у  Гладилиной,  позвонила  зав.  районо  Ильи¬
чева.  Вызывала  в  районо  на  совещание,  которое  назначено
на  три  часа  ночи.  Будут  представители  от  райкома  партии.  Что
нам  скажут?  [А.  Б-н]1
 В  первый  день  войны  изо  всех  домов  потянулись  к  мобили¬
зационным  пунктам  призывники.  <...>  Ближайший  призывной
пункт  находился  на  Конюшенной  площади  в  помещении  клуба
Автопарка.  Вся  площадь  заполнена  народом,  трамвайное  дви¬
жение  остановилось.  У  парадного  входа  в  клуб  стоял  дежур¬
ный,  который  пропускал  призывников  при  предъявлении  ими
мобилизационных  повесток,  решительно  отстраняя  членов  се¬
мей,  намеревавшихся  также  пройти  в  клуб.  Через  решетчатые
ворота  было  видно,  как  на  внутренний  двор  автопарка  выходи¬
ли  призывники,  строились  в  колонну  и  уходили  в  назначенном
направлении.
 С  площади  я  пошла  к  магазину,  чтобы  купить  продукты  для
пропитания  семьи.  Там  увидела  нечто  невероятное.  К  магазину  11  А.  Б-н  —  в  1941—1942  годах  контролер  районного  бюро  по  уче¬
ту  и  выдаче  продовольственных,  хлебных  и  промтоварных  карточек.
 6

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 нельзя  было  подойти.  У  входа  стояла  большая  толпа  панически
настроенных  ленинградцев.  Все  они,  толкаясь,  не  считаясь  ни
с  чем,  рвались  вперед,  буквально  лезли  друг  на  друга,  чтобы
пробиться  в  магазин.  Многие  пришли  семьями.  Счастливчи¬
ки,  всклокоченные  и  помятые,  пробираясь  через  толпу,  несли
в  руках  купленные  в  большом  количестве  муку,  сахар,  крупу
и  т.п.  Подавленная  и  расстроенная,  я  ни  с  чем  вернулась  до¬
мой  <...>  [С.  Б-а]1.
 В  первые  дни  и  недели  войны  захватчикам  сопутствовала
удача.  Уже  к  вечеру  22  июня  войска  наступавшей  в  Прибалтике
немецкой  группы  армий  «Север»  смогли  продвинуться  на  раз¬
ных  участках  на  расстояние  от  20  до  70  км  от  государственной
границы.  Несмотря  на  героическое  сопротивление  отдельных
частей  и  подразделений,  войска  Красной  армии  были  вынуж¬
дены  отступать.
 Немцы,  уступая  Красной  армии  в  численности  личного
состава  и  вооружении,  превосходили  обороняющихся  в  орга¬
низации  боевых  действий.  Машина  вражеского  наступления
катилась  вперед  без  видимых  сбоев.  Отчаянные  попытки  оста¬
новить  неприятеля  успеха  не  приносили.  Красная  армия  несла
тяжелые  потери  убитыми,  ранеными  и  пленными.  Были  уни¬
чтожены  на  складах  или  захвачены  врагом  оружие  и  боеприпа¬
сы,  продовольствие  и  обмундирование.
 Из  приказа  начальника  местной  противовоздуш¬
ной  обороны  г.  Ленинграда  27  июня  1941  г.
 [Извлечение].
 «В  связи  с  введением  в  г.  Ленинграде  угрожаемого
положения  приказываю:
 Всему  населению,  руководителям  предприятий,
учреждений  и  домоуправлений  г.  Ленинграда  точно  и
своевременно  выполнять  правила  местной  противовоз¬
душной  обороны.
 Для  оповещения  населения  о  воздушной  тревоге
устанавливаю  следующие  сигналы  МПВО...  * 71  С.  Б-а  —  домохозяйка,  в  годы  войны  сторож  в  домоуправлении.
 7

Вся  правда  о  войне
 3.  Во  всех  предприятиях,  учреждениях,  учебных  за¬
ведениях,  домохозяйствах,  общежитиях  и  местах  обще¬
ственного  пользования  установить  круглосуточное  от¬
ветственное  дежурство  по  МПВО  и  дежурство  дворни¬
ков  у  подъездов  ворот  и  у  входов.  <...>
 5. 	Специально  оборудованные  помещения  коллектив¬
ной  защиты  (убежища)  привести  в  полную  готовность
для  укрытия  в  них  граждан  по  сигналу  «воздушная  тре¬
вога»  и  выделить  ответственных  лиц  по  наблюдению
за  состоянием  убежищ,  их  заполнением  и  соблюдением
укрывающимися  установленного  порядка.  <...>
 Начальник  местной  противовоздушной  обороны
г.  Ленинграда  полковник  Лагуткин».
 Ленинградская  правда,  №  151,  27  июня  1941  г.
 Из  приказа  начальника  гарнизона  г.  Ленинграда
об  обеспечении  общественного  порядка  и  государст¬
венной  безопасности  в  городе  27  июня  1941  г.
 [Извлечение].
 «В  соответствии  с  Указом  Президиума  Верховного
Совета  СССР  от  22  июня  1941  г.  об  объявлении  в  г.  Ле¬
нинграде  военного  положения,  в  целях  обеспечения  в
г.  Ленинграде  общественного  порядка  и  государствен¬
ной  безопасности  приказываю:
 1. 	Время  работы  учреждений  и  организаций  местно¬
го  и  областного  значения  установить  с  8  час  30  мин  утра,
союзного  и  республиканского  значения  —  с  9  час  утра.
 2. 	Театрам,  паркам,  кино,  клубам  и  другим  зрелищ¬
ным  предприятиям  свою  работу  заканчивать  не  позднее
22  час  45  мин.
 3. 	Торговым  предприятиям  (магазины,  палатки,  рын¬
ки  и  др.),  предприятиям  общественного  питания  (ресто¬
раны,  столовые,  кафе  и  др.)  и  предприятиям  коммуналь¬
ного  обслуживания  (бани,  прачечные,  парикмахерские
и  др.)  заканчивать  свою  работу  в  22  час  45  мин.  <...>
 6. 	Воспретить  движение  по  г.  Ленинграду  легкового
транспорта  и  пешеходов  с  24  час  до  4  час  00  мин  за  ис¬
ключением  имеющих  специальные  пропуска.  <...>
 8

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 7. 	За  невыполнение  настоящего  приказа  виновные
подлежат  наказанию  по  законам  военного  времени.  <...>
Настоящий  приказ  ввести  в  действие  с  24  час  00  мин
29  июня  1941  г.
 Начальник  гарнизона  г.  Ленинграда  генерал-лейте¬
нант  Попов».
 Ленинградская  правда,  №152,  28  июня  1941  г.
 Из  решения  Ленгорисполкома  о  привлечении
граждан  Ленинграда,  Пушкина,  Колпина,  Петерго¬
фа  и  Кронштадта  к  трудовой  повинности  27  июня
1941  г.
 «В  соответствии  с  Указом  Президиума  Верховного
Совета  СССР  от  22  июня  1941  г.  «О  военном  положе¬
нии»  и  на  основании  указания  военных  властей  испол¬
нительный  комитет  Ленинградского  городского  Совета
депутатов  трудящихся  решает:
 Привлечь  с  29  июня  1941  г.  граждан  Ленинграда,
Пушкина,  Колпина,  Петергофа  и  Кронштадта  к  трудо¬
вой  повинности  для  выполнения  оборонных  работ.
 К  трудовой  повинности  привлечь  всех  трудоспособ¬
ных  граждан  обоего  пола  в  возрасте  от  16  до  50  лет  для
мужчин  и  от  16  до  45  лет  для  женщин,  за  исключением
рабочих,  работающих  на  предприятиях  оборонной  про¬
мышленности.  <...>
 В  соответствии  со  статьей  13  кодекса  законов  о  труде
от  привлечения  к  трудовой  повинности  освободить:
 а) 	лиц,  вследствие  болезни  или  увечья  временно  утра¬
тивших  трудоспособность,  на  срок,  необходимый  для  ее
восстановления;
 б) 	беременных  женщина  на  период  времени  за  8  не¬
дель  до  родов  или  матерей  в  течение  8  недель  после
родов;
 в) 	женщин,  кормящих  грудью;
 г) 	инвалидов  труда  и  войны;
 д) 	женщин,  имеющих  детей  до  8-летнего  возраста,
при  отсутствии  лица,  ухаживающего  за  ними.  <...>
 9

Вся  правда  о  войне
 Граждане,  привлекаемые  к  трудовой  повинности,
обязаны  немедленно  и  безоговорочно  выполнять  возла¬
гаемые  на  них  обязанности.
 Установить  следующую  продолжительность  работы
в  порядке  трудовой  повинности:
 а) 	неработающих  трудоспособных  граждан  обоего
пола  —  8  часов  в  сутки;
 б) 	служащих  и  рабочих  —  3  часа  в  сутки  после  ра¬
боты;
 в) 	учащихся  функционирующих  учебных  заведе¬
ний  —  3  часа  в  сутки  после  учебы.
 Установить  продолжительность  непрерывной  работы
граждан,  привлекаемых  к  трудовой  повинности,  не  более
7  дней,  с  перерывом  после  этого  не  менее  4  дней.  <...>
 7.  Граждан,  уклоняющихся  от  выполнения  работ  в
порядке  трудовой  повинности,  подвергать,  в  соответ¬
ствии  с  Указом  Президиума  Верховного  Совета  СССР  от
22  июня  1941  г.  «О  военном  положении»  лишению  сво¬
боды  в  административном  порядке  сроком  до  6  месяцев
или  штрафу  до  3000  руб.
 Председатель  исполнительного  комитета  Ленинград¬
ского  городского  Совета  депутатов  трудящихся:  Попков
 Секретарь  исполнительного  комитета  Ленинградского
городского  Совета  депутатов  трудящихся:  Пономарев».
 30  июня  1941  года
 Война  представляется  мне  чем-то  ужасным  —  громадным
чудовищем,  как  будто  надвигающимся  на  нас  с  каждым  днем
все  ближе  и  ближе.  От  родных  писем  нет.  Это  страшно  беспо¬
коит.  Живут  они  почти  на  границе,  только  Латвию  перейти.
 Тяжесть  одиночества  усиливают  пустые  места  за  станками
ушедших  на  фронт  людей.
 Я  верю  в  нашу  победу.  Мне  противны  шептуны,  которые
пугают  наступлением  врага,  хочется  повторять  всем  и  всегда:
мы  выдержим,  мы  не  сдадимся.  Делается  отрадно  на  душе  от
того,  что  люди  объединяются  в  своих  мыслях  и  желаниях.  Все
готовы  идти  на  фронт,  кругом  только  и  слышишь:  когда  же  при¬
дет  моя  очередь...
 10

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Получила  письмо  из  дома.  Володю  послали  на  рытье  око¬
пов.  Рая  сутками  дежурит  на  телеграфе,  мама  дома  остается
одна.  Немцы  бомбят  железнодорожную  станцию.  С  самолетов
сбрасывают  листовки  [Н.  О-ва]1  11.
 «Товарищи!  Граждане!  Братья  и  сестры!
 Бойцы  нашей  армии  и  флота!
 К  вам  обращаюсь  я,  друзья  мои!
 Вероломное  военное  нападение  гитлеровской  Герма¬
нии  на  нашу  Родину,  начатое  22  июня,  продолжается.  Не¬
смотря  на  героическое  сопротивление  Красной  Армии,
несмотря  на  то,  что  лучшие  дивизии  врага  и  лучшие  ча¬
сти  его  авиации  уже  разбиты  и  нашли  себе  могилу  на
полях  сражения,  враг  продолжает  лезть  вперед,  бросая
на  фронт  новые  силы.  <...>
 Над  нашей  Родиной  нависла  серьезная  опасность.  <...>
 В  силу  навязанной  нам  войны  наша  страна  вступила
в  смертельную  схватку  со  своим  злейшим  и  коварным
врагом  —  германским  фашизмом.  <...>
 Враг  жесток  и  неумолим.  Он  ставит  своей  целью  за¬
хват  наших  земель,  политых  нашим  потом,  захват  нашего
хлеба  и  нашей  нефти,  добытых  нашим  трудом.  Он  ставит
своей  целью  восстановление  власти  помещиков,  восста¬
новление  царизма,  разрушение  национальной  культуры
и  национальной  государственности  русских,  украинцев,
белорусов,  литовцев,  латышей,  эстонцев,  узбеков,  татар,
молдаван,  грузин,  армян,  азербайджанцев  и  других  сво¬
бодных  народов  Советского  Союза,  их  онемечение,  их
превращение  в  рабов  немецких  князей  и  баронов.  <...>
Необходимо,  далее,  чтобы  в  наших  рядах  не  было  ме¬
ста  нытикам  и  трусам,  паникерам  и  дезертирам,  чтобы
наши  люди  не  знали  страха  в  борьбе  и  самоотверженно
шли  на  нашу  Отечественную  освободительную  войну
против  фашистских  поработителей.  <...>
 Красная  Армия,  Красный  Флот  и  все  граждане  Совет¬
ского  Союза  должны  отстаивать  каждую  пядь  Советской
 1  Н.  О-ва  —  в  1941—1943  годах  плановик  завода  им.  Молотова.
 11

Вся  правда  о  войне
 земли,  драться  до  последней  капли  крови  за  наши  города
и  села,  проявлять  смелость,  инициативу  и  сметку,  свой¬
ственные  нашему  народу.<...>
 Мы  должны  организовать  беспощадную  борьбу  со
всякими  дезорганизаторами  тыла,  дезертирами,  пани¬
керами,  распространителями  слухов,  уничтожать  шпио¬
нов,  диверсантов,  вражеских  парашютистов,  оказывая
во  всем  этом  быстрое  содействие  нашим  истребитель¬
ным  батальонам.  Нужно  иметь  в  виду,  что  враг  коварен,
хитер,  опытен  в  обмане  и  распространении  ложных  слу¬
хов.  Нужно  учитывать  все  это  и  не  поддаваться  на  прово¬
кации.  Нужно  немедленно  предавать  суду  военного  три¬
бунала  всех  тех,  кто  своим  паникерством  и  трусостью
мешают  делу  обороны,  невзирая  на  лица.
 При  вынужденном  отходе  частей  Красной  Армии
нужно  угонять  весь  подвижной  железнодорожный  со¬
став,  не  оставлять  врагу  ни  одного  паровоза,  ни  одного
вагона,  не  оставлять  противнику  ни  одного  килограмма
хлеба,  ни  литра  горючего.  Колхозники  должны  угонять
весь  скот,  хлеб  сдавать  под  сохранность  государствен¬
ным  органам  для  вывозки  его  в  тыловые  районы.  Все
ценное  имущество,  в  том  числе  цветные  металлы,  хлеб
и  горючее,  которое  не  может  быть  вывезено,  должно  без¬
условно  уничтожаться.<...>
 Войну  с  фашистской  Германией  нельзя  считать  вой¬
ной  обычной.  Она  является  не  только  войной  между  дву¬
мя  армиями.  Она  является  вместе  с  тем  великой  войной
всего  советского  народа  против  немецко-фашистских
войск.  Целью  этой  всенародной  Отечественной  войны
против  фашистских  угнетателей  является  не  только  лик¬
видация  опасности,  нависшей  над  нашей  страной,  но  и
помощь  всем  народам  Европы,  стонущим  под  игом  гер¬
манского  фашизма.  В  этой  освободительной  войне  мы  не
будем  одинокими.  В  этой  великой  войне  мы  будем  иметь
верных  союзников  в  лице  народов  Европы  и  Америки,
в  том  числе  в  лице  германского  народа,  порабощенно¬
го  гитлеровскими  заправилами.  Наша  война  за  свободу
нашего  Отечества  сольется  с  борьбой  народов  Европы
 12

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 и  Америки  за  их  независимость,  за  демократические
свободы.  Это  будет  единый  фронт  народов,  стоящих  за
свободу,  против  порабощения  и  угрозы  порабощения  со
стороны  фашистских  армий  Гитлера.  В  этой  связи  исто¬
рическое  выступление  премьера  Великобритании  госпо¬
дина  Черчилля  о  помощи  Советскому  Союзу  и  деклара¬
ция  правительства  США  о  готовности  оказать  помощь
нашей  стране,  которые  могут  вызвать  лишь  чувство  бла¬
годарности  в  сердцах  народов  Советского  Союза,  явля¬
ются  вполне  понятными  и  показательными.
 Товарищи!  Наши  силы  неисчислимы.  Зазнавший¬
ся  враг  должен  будет  скоро  убедиться  в  этом.  Вместе
с  Красной  Армией  поднимаются  многие  тысячи  рабо¬
чих,  колхозников,  интеллигенции  на  войну  с  напавшим
врагом.  <...>
 Все  наши  силы  —  на  поддержку  нашей  героической
Красной  Армии,  нашего  славного  Красного  Флота!
 Все  силы  народа  —  на  разгром  врага!
 Вперед,  за  нашу  победу!»
 Из  выступления  Сталина  по  радио  3  июля  1941  года  77  июля  1941  года
 Семнадцатый  день  от  начала  войны.  Знойный  день  сме¬
нился  прохладным  вечером.  Перрон  Московского  вокзала.
Взволнованные  лица,  слезы,  крики  детей.  Последний  прон¬
зительный  гудок  паровоза.  Крепко  сжимаю  в  своих  объятиях
моих  родных  любимых  детей,  жену  и  выбегаю  из  вагона.  По¬
езд  ускоряет  свой  ход,  унося  в  далекую  Сибирь  самых  близких
моему  сердцу  людей.  Надолго  ли?  Когда  встретимся?  И  будет
ли  эта  встреча?
 Поезд  скрылся  вдали.  Перрон  пустеет  и  его  пустота  прони¬
зывает  меня  всего.  Слезы  подступают  к  горлу.  Тяжело!  Тоска!
Свыкнусь  ли  с  новой  обстановкой?
 Распространились  слухи,  что  Вологду  немцы  бомбардиру¬
ют.  Не  верится,  но  в  настоящей  войне  все  возможно.  Сердце
тревожно  бьется.  Стараюсь  себя  успокоить  и  верить  в  благо¬
получный  исход  путешествия.  Трудности  дороги  очевидны,  но
они  должны  быть  преодолены.
 13

Вся  правда  о  войне
 Как-то  около  шести  утра  в  Райздравотделе  раздался  звонок
телефона.  К  этим  телефонным  звонкам  в  течение  круглых  су¬
ток  привык.  Такое  время.  Неохотно  снимаю  трубку  и  не  верю,
вызывает  Новосибирск.  На  глазах  —  слезы.  Слышу  голос  жены
и  дочурки.  Небывалая  радость.  Мои  милые  голоса.  Долго  по¬
сле  разговора  не  могу  успокоиться  [И.  Н-в]1.
 9  и  10  июля  немцы  заняли  Остров  и  Псков,  тем  самым
преодолев  так  называемый  Псковско-Островский  укрепрайон,
сооруженный  на  государственной  границе  СССР  до  1939  года.
Перед  ними  открывалась  перспектива  успешного  наступления
на  Ленинград  вдоль  шоссе  Псков  —  Луга  —  Ленинград.  Со¬
гласно  планам  немецкого  командования,  город  надлежало  за¬
хватить  в  конце  июля.
 Для  обороны  Ленинграда  на  дальних  подступах  силами  инже¬
нерных  войск  Северного  (Ленинградского)  фронта  при  участии
тысяч  ленинградцев,  главным  образом  девушек  и  женщин,  был
возведен  Лужский  оборонительный  рубеж.  Он  представлял  собой
полосу  укреплений  общей  протяженностью  в  276  км  от  Финского
залива  до  озера  Ильмень.  Командование  фронта  и  Ставка  рассчи¬
тывали  остановить  продвижение  противника  к  Ленинграду.
 Немцы,  наткнувшиеся  на  серьезное  сопротивление  в  райо¬
не  города  Луга,  перегруппировались  в  направлении  устья  реки
Луга,  где  в  районе  города  Кингисеппа  захватили  два  плацдар¬
ма  на  правом  берегу  реки  у  населенных  пунктов  Ивановское  и
Сабек.  И  все  же  противник  счел  за  благо  19  июля  приостано¬
вить  наступление  своих  войск  до  подхода  основных  сил.
 Решение  исполкома  Ленгорсовета  о  введении  кар¬
точной  системы  продажи  продовольственных  и  про¬
мышленных  товаров  17  июля  1941  г.
 [Извлечение].
 «В  соответствии  с  постановлением  Совнаркома  Со¬
юза  ССР  ввести  с  18  июля  1941  г.  в  городах  Ленинграде,  11  И.  Н-в  —  в  годы  блокады  главврач  23-й  поликлиники,  заведую¬
щий  райздравотделом  исполкома  Кировского  райсовета,  заведующий
отделом  внебольничной  помощи  горздравотдела.
 14

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Колпино,  Кронштадте,  Пушкине  и  Петергофе  продажу
по  карточкам  некоторых  продовольственных  и  промыш¬
ленных  товаров.  <...>
 Обязать  председателей  исполкомов  райсоветов  депу¬
татов  трудящихся:
 а) 	обеспечить  раздачу  карточек  трудящимся  не  позд¬
нее  17  июля;
 б) 	разъяснить  трудящимся  значение  карточной  систе¬
мы  для  организации  бесперебойного  снабжения  населе¬
ния  г.  Ленинграда,  а  также  порядок  получения  и  пользова¬
ния  продовольственными  и  промтоварными  карточками.
 Обязать  начальника  Управления  продторгами  т.  Коно¬
валова,  начальника  Управления  промторгами  т.  Боровик,
заместителя  директора  Ленглавгастронома  т.  Волкова
и  руководителей  других  торгующих  организаций  г.  Ле¬
нинграда  обеспечить  бесперебойный  и  своевременный
отпуск  продовольственных  и  промышленных  товаров  по
карточкам».
 12  июля  1941  года
 Молодежь  проводили  на  фронт.  Уходят  все,  если  у  кого-то
нет  повестки,  бегут  в  военкомат,  просят  поскорее  призвать.
Поступила  на  курсы  медсестер.  Писем  из  дома  нет.  Наверное
захватили  нашу  местность.  Может  быть,  успели  эвакуировать¬
ся?  Нет,  мои  не  уйдут  из  родных  мест.  Неужели  они  в  плену?
Только  бы  брата  не  убили  на  окопах.  Страшно  за  них  [Н.  О-ва].
 «Мама  встала  на  путях...»
 Из  воспоминаний  С.В.  Магаевой
 Вскоре  после  начала  войны,  вероятно,  по  какому-то
недоразумению,  младших  школьников  и  подростков  реши¬
ли  вывезти  в  летние  лагеря  под  Ленинград.  Так  мы  оказались
в  деревне  Середа,  под  Валдаем.  Мама  была  единственной
взрослой  в  бестолковой  ватаге  школяров  разного  возраста.
Нас  никто  не  ждал,  и  жилось  нам  трудно.  Приближался  гро¬
хот  канонады,  но  возвращаться  домой  было  не  велено,  ждали
какого-то  приказа.  В  спешке,  побросав  свои  пожитки,  мы  при¬
 15

Вся  правда  о  войне
 бежали  на  станцию  Валдай  и  столпились  па  платформе  в  своих
жалких  панамках  и  сандаликах.
 Семафор  был  поднят  в  ожидании  воинского  эшелона.  На¬
чальник  станции  сказал,  что  поезд  пойдет  мимо,  и  добавил,  что
больше  поездов  не  ждет.  Нараставшая  канонада  подтвержда¬
ла  его  слова.  Мы  оцепенели  от  ужаса.  Скоро  вдали  показал¬
ся  паровозный  дымок.  Поезд  приближался  к  станции.  Должно
быть,  машинист  снизил  скорость,  но  нам  казалось,  что  поезд
мчится  на  всех  парах.  Мы  беспомощно  жались  друг  к  другу  и
ждали,  что  будет.
 Случилось  непредвиденное.  Мама  спрыгнула  с  платфор¬
мы  и  встала  на  путях.  Кто-то  из  старших  ребят  встал  с  ней.  Они
стояли,  раскинув  руки.  Это  продолжалось  несколько  секунд,  по¬
казавшихся  вечностью.  Я  вырвалась  из  чьих-то  рук,  стремясь  к
маме.  Паровоз  надсадно  гудел  и  уже  поравнялся  с  платформой.
Это  было  страшно.  Машинист,  высунувшись  из  окна,  что-то  кри¬
чал  и  отчаянно  размахивал  руками.  Наконец  нервы  его  не  вы¬
держали,  и  он  затормозил.  Вагоны  медленно  ползли  мимо  нас,
военные  вскакивали  на  платформу,  хватали  кого  попало  в  охап¬
ку  и  бросали  в  открытые  вагонные  окна  и  двери.  С  разбитыми  в
кровь  коленками  я  тоже  оказалась  в  вагоне.  Мне  было  больно,
но  я  сжалась  в  комок,  думая,  что  мама  не  успела  соскочить  с
рельсов  и  попала  под  колеса.  К  счастью,  это  было  не  так.
 Чьи-то  руки  втащили  маму  и  ее  помощника  в  последний  ва¬
гон.  Военные  освободили  места  для  нас,  и  мы  снова  оказались
вместе.  Потерь  не  было,  не  считая  разбитых  носов  и  коленок.
Бойцы  кормили  нас  консервами  и  угощали  сладким  кипятком.
Мама  стояла  в  тамбуре  с  начальником  эшелона.  Поезд  летел
на  всех  парах.  Грохотали  разрывы  снарядов,  но  прямых  попа¬
даний  не  было.  Гром  орудий  становился  тише.  Мы  приближа¬
лись  к  Ленинграду.
 Не  знаю,  рассказала  ли  мама  кому-нибудь  о  своем  подви¬
ге.  Наверно,  нет.  Скорей  всего,  она  и  не  считала  это  подвигом.
В  осажденном  городе  подвиги  стали  нормой  жизни.
 Какое-то  время  мама  занималась  подготовкой  школьников
к  эвакуации.  К  школе  подходили  машины,  и  мама  сопровожда¬
ла  детей  до  железной  дороги  и  возвращалась  обратно.  Это
было  небезопасно.  Вывозить  детей  приходилось  под  бомбами
 16

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 и  снарядами.  Удалось  эвакуировать  многих  детей.  Мы  с  мамой
остались  дома,  наверное,  потому,  что  верили  в  быстрый  по¬
бедный  исход  войны,  а  может  быть,  маме  и  не  положено  было
уезжать,  не  знаю1.
 20 	июля  1941  года
 Работаем  дни  и  ночи  без  сна.  Порой  кружится  голова  от  уста¬
лости.  В  помещении  первой  образцовой  школы  района  работает
районный  эвакопункт.  Я  оформляю  документы  эвакуируемых  и
выдаю  талоны  на  хлеб  и  продукты.  Шумно.  У  моего  стола  огром¬
ная  очередь.  Матери  с  детишками  все  идут  и  идут.  Разорены  се¬
мейные  очаги,  весь  налаженный  устоявшийся  быт!
 Эвакуация  детей.  <...>  Ничего  более  тяжелого  и  жуткого  не
видела  до  сих  пор  —  разве  только  голодных  детишек  раскула¬
ченных  семей,  отправляемых  из  Башкирии  в  Сибирь.  <...>
 По  всему  Ленинграду  мчатся  автобусы  к  вокзалам.  Их  мно¬
го,  так  много,  что  на  улицах  задерживается  движение  осталь¬
ного  транспорта  и  пешеходов.  В  автобусах  матери  с  детишка¬
ми.  Эвакуируют  детей  без  матерей.  На  вокзалах  у  вагонов  —
слезы,  вопли,  истерики.  Воспитатели  бережно  берут  из  рук
матерей  ревущих  детишек.  Есть  и  полуторагодовалые.  Из  окон
вагонов  машут  ручонками  школьники.  Мама,  мамочка!  Этот
вопль  все  время  стоит  в  ушах.
 Думаешь,  —-  а  все  ли  доедут  до  места  назначения?  Ведь
железнодорожные  узлы  бомбят.  Все  ли  матери  дождутся  сво¬
их  детей?  Ведь  в  смутные  военные  годы  все  может  случиться.
Многие  матери  могут  потерять  следы  своих  детей  —  на  всю
жизнь...  <...>  [А.  Б-н].
 «Дети  не  пострадали»
 Странички  из  дневника  Г.  К-вой
 <...>  Мне  приказали  ехать  с  ребятами  в  эвакуацию.  Еду.  При
отправке  никакого  порядка.  Родители  с  мешками  запрудили
коридоры.  Прут.  Бранятся.  Да,  трудно  будет  с  такими  людьми.  11  Е.  Марттила.  С.  Магаева.  Мученики  ленинградской  блока¬
ды.  М.,  2007.
 17

Вся  правда  о  войне
 Наконец  в  поезде.  <...>  На  моем  попечении  75  мальчишек.
Едят  все  подряд,  что  приготовили  заботливые  родители.  Одни
кур  и  шоколад.  Другие  пьют  лимонад,  жуют  печенье  вперемеж¬
ку  с  хлебом  и  яйцами.
 В  пункт  назначения  на  станцию  Замостье  прибыли  без  при¬
ключений.
 Июль.  Жара.  Живем  неплохо.  Некоторые  ребята  прихвары¬
вают  —  объелись.  Оказывается,  крутые  яйца  перевариваются
36  часов,  а  иногда  и  просто  загнивают  в  желудке.  <...>
 Хорошо  здесь  купанье,  речушка  маленькая  и  холодная.  По
ночам  соловьи  поют.  А  земляника  особенная.  Такой  я  не  ела  с
детских  лет.  Но  на  сердце  неспокойно.
 Встаю  раньше  всех,  перед  семью  часами.  Обегаю  корпуса
и  бужу  своих  подопечных.  Ложусь  после  12.  Перед  сном  осма¬
триваю  комнаты,  все  ли  на  месте,  и  только  тогда  ложусь.  Сплю,
как  всегда,  крепко.
 Однажды  ночью  вдруг  слышу  —  кричат.  Где,  что  —  сразу  по¬
нять  не  могу.  Потом  начинаю  различать,  что  кто-то  под  окном
зовет  меня  —  кричит,  воет,  завывает.  Душа  ушла  в  пятки.  Куба¬
рем  лечу  с  лестницы.  И  вот  что  нахожу.  Одна  из  моих  воспита¬
тельниц  тащит  на  руках  своего  сына  Виктора  и  причитает.  Он  в
забытьи,  начинаются  судороги.
 Внесли  ребенка  в  дом.  Положили  на  стол  и  принялись  рас¬
тирать.  А  он  сжал  зубы,  и  глаза  закатились.  Мать  причитает  над
ним:  «Витенька,  открой  глазки!»
 Позвонила  шефам  в  расположенный  по  соседству  лес¬
промхоз,  разбудила  директора.  Пообещал  прислать  подво¬
ду.  Ждем.  Продолжаю  растирать  тельце  ребенка.  Рядом  мать
кричит,  как  настоящая  сумасшедшая.  Пришлось  даже  при¬
крикнуть:  «Тише  вы!»
 Наконец  прибыла  подвода.  Мать  с  Виктором  уехала  в  боль¬
ницу.  Врачи  сделали  все  что  нужно  и  спасли  мальчишку  от
смерти.  Немного  успокоившись,  стала  разбираться  в  проис¬
шедшем.  Оказалось,  колхозники  подпоили  мальчика,  что  едва
не  закончилось  для  него  трагически.
 Выехали  из  Замостья  30  июля  ровно  через  месяц  после
приезда.  Волновались  с  утра  —  наконец-то  подали  подводы.
Отправили  вещи.  Потом  без  конца  звонила  по  телефону  —
 18

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 нет  подвод.  Дальше  —  как  в  кино:  топот  копыт,  верховой  на
взмыленной  лошади.  Несемся  пешком  в  Шереховичи.  Кое-как
уселись  на  приготовленные  подводы,  ехали,  шли,  настоящий
кочевой  табор.  Добрались  до  станции.  Разместились  в  двух
вагонах.  Нас  подцепили  в  товарному  поезду,  и  мы  поехали.  На
следующей  станции  к  нашему  составу  присоединили  еще  один
пассажирский  с  детьми.  Всего  получилось  45  вагонов.  Поезд
растянулся  чуть  ли  не  на  километр.
 Забавно  ехали,  но,  в  общем,  было  так:  ночью  продвигаемся
вперед,  а  утром  мчимся  обратно.  Куда  бы  мы  ни  сунули  нос  —
везде  нам  по  носу.  Мы  никак  не  могли  доехать  до  главной  ли¬
нии,  т.е.  до  станции  Акуловка.  Днем  прятались:  то  поезд  отве¬
дут  в  тупик,  то  остановят  на  путях,  а  ребят  выводим  в  лес  или
еще  куда-нибудь  в  место,  где  они  якобы  укрывались.  В  небе
все  время  было  неблагополучно.  Густых  лесов  не  попадалось.
Ребят  было  много,  и  прятались  мы  весьма  бестолково.
 Ночи  как  на  грех  стояли  лунные,  белые  крыши  наших  ваго¬
нов  —  хорошая  цель.  Пропутешествовав  таким  образом  че¬
тыре  дня,  мы  прорвались  к  Акуловке.  Теперь  уже  один  вопрос
пронизывал  все  мозги,  проехать  в  Малую  Вишеру.
 Боже  мой,  что  представляла  собой  Николаевская  дорога!
Пути  только  что  восстановлены  —  и  не  в  первый,  как  видно,
раз.  Все  постройки  вдоль  железнодорожных  путей  без  стекол
или  разрушены.  На  обочине  сплошь  воронки,  обгоревшие  ча¬
сти  вагонов,  колеса,  какой-то  хлам.  На  наше  счастье,  ребята
и  мы,  сопровождающие  их  взрослые,  ни  разу  не  подверглись
варварской  воздушной  атаке  и  могли  наблюдать  только  ее  по¬
следствия.
 Было  чудесное  раннее  утро.  Сияло  солнце.  На  синем  небе
плавали  белоснежные  облака.  Мы  сидели  у  приоткрытой  двери
нашей  теплушки  и  беседовали,  кажется,  о  случайности  и  неиз¬
бежности  и  приводили  примеры  из  жизни,  подтверждающие,
что  случайность  часть  неизбежности.  Поезд  шел  неплохо,  но
до  Малой  Вишеры  было  еще  далеко.
 И  когда  мы  миновали  172  километр,  раздалось  гудение.  По¬
езд  остановился.  С  отвратительным  воем  самолет  с  крестами
на  крыльях  стал  стремительно  приближаться  к  земле.  Про¬
гремели  несколько  взрывов.  Пули  и  осколки  осыпали  крыши  и
 19

Вся  правда  о  войне
 стены  вагонов.  Все  это  продолжалось  всего  несколько  секунд.
И  вновь  воцарилась  тишина.  Пробежал  по  вагонам  кто-то  из  на¬
чальников.  Поезд  двинулся  с  места.  Стало  страшно  от  мысли,
что  кто-то  из  детей  мог  быть  изуродован  и  даже  погиб.  Но  мы,
как  оказалось,  дешево  отделались,  дети  не  пострадали,  лишь
несколько  взрослых  получили  легкие  ранения  от  вылетевших
стекол.  Вскоре  мы  проехали  Малую  Вишеру.
 Дальше  ехали  с  трепетом,  но  приключений  уже  не  было.  За
Чудовым  уже  почувствовали  себя  под  защитой  Ленинграда.
Дома,  почти  дома.
 Довезли  ребят  до  16-й  линии  и  вывели  в  садик  на  углу  у  рай¬
совета,  чтобы  отсюда  развезти  по  домам.  И  вот  подходит  ко
мне  накрашенная  тетка  и  говорит,  явно  провоцируя,  а  может
быть,  так,  по  глупости:
 — 	Бедные  детки  совсем  вас  замучили,  несчастные  вы.
 Реагирую  на  странный  и  неожиданный  выпад  сравнительно
 спокойно:
 — 	Гражданка,  уйдите.
 Но  гражданка  не  унимается  и  продолжает:
 —■  Да,  уйдите,  сама  отдохнула,  вот  какая  упитанная,  а  дети¬
шек  всех  заморила,  замучила.
 Меня  это  окончательно  вывело  из  себя,  но  я  все-таки  срав¬
нительно  спокойно  ей  говорю:
 — 	Идите,  умойтесь,  потом  приходите  со  мной  разговари¬
вать!
 Тут  она  как  начала.  <...>  К  счастью,  подошел  мужчина,  до¬
вольно  приличный  на  вид,  и  попросил  ее  отстать.
 Развели  ребят.  Гора  с  плеч.  Бегу  домой.  Помыться,  чай  пить
со  вкусом.  Что  за  диво!  Свет  горит.  Можно  сидеть  на  кушетке,
валяться  в  кровати,  умыться  по-настоящему.  Сколько  удобств.
Тревога?  Это  не  страшно,  это  не  нас  только,  тут  мы  не  един¬
ственная  цель.  Очень  приятно  оказаться  дома.  66 	августа  1941  года
 Из  цеха  бегут  «работнички»,  боящиеся,  что  в  Ленинград
придет  немец.  Ничего  у  него  не  выйдет,  не  пустим!  Мне  этот
город  с  каждым  днем  становится  более  родным.  Эти  улицы,
площади,  эти  высокие  дома  останутся  нашими,  и  мы  никогда
 20

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 не  отдадим  их  врагу.  Пусть  другие  уезжают,  я  остаюсь.  Страш¬
но,  но  не  поеду.  Буду  здесь.  Мне  некуда  ехать.  В  цехе  пусто,
куда  я  поеду.
 Со  мной  работала  К.,  она  уезжает  вместе  с  родными  в  Си¬
бирь.  Пришла  работать  в  начале  войны,  и  теперь  уезжает,
а  могла  бы  потрудиться  здесь,  здоровая  девица.  Кому  нужно  с
кучей  детей,  тому  места  нет,  а  для  нее,  видно,  нашлось.
 Предложили  поработать  на  оборонных.  Что  ж,  поработаем,
поможем  Родине.  Учусь  на  курсах,  ходим  на  практику.  Страшно
хочется  что-то  делать  существенное,  чтобы  было  видно.  В  цехе
все  привычное  надоело,  вот  хорошо  рыть  противотанковые
рвы  и  учиться.  Сидеть  в  цехе  больше  не  могу,  за  работу  то,  что
было  до  войны,  не  считаю.  Неверно  это,  конечно,  но  хочется,
чтобы  и  мое  было  в  том,  что  делается  кругом  [Н.  О-ва].
 8—12  августа  возобновилось  немецкое  наступление  с  плац¬
дармов  в  нижнем  течении  Луги  в  направлении  Красногвардей-
ска  (Гатчины)  и  у  Шимска  в  сторону  Новгорода.  Сопротивле¬
ние  советских  войск  возрастало.  Однако  оно  все  еще  остава¬
лось  недостаточным  для  того,  чтобы  остановить  врага.
 Рубеж  западнее  озера  Ильмень  с  10  августа  обороняли
войска  48-й  армии.  16  августа  противник  прорвал  оборону  и
захватил  западную  часть  Новгорода.
 «Вернусь  живым  или  мертвым...»
 Странички  из  дневника  Н.А.  Б-та
 Задача  интересная  —  отправить  два  вагона  «спецназначе-
ния»  в  Удмуртскую  АССР  с  группой  семей  ответственных  работ¬
ников  райкома.  Срок  выезда  16  августа.  Возвращение?!  Ну  как
отказать.  Отказать  А.М.  Григорьеву  —  это  невозможно,  я  его
безумно  уважаю.  Но  ради  чего  я  поеду,  отправлять  мне  некого,
эвакуироваться  самому  это  преступление.  Немцы  наступают,
обратный  путь  может  быть  закрыт.  Но  я  оставляю  здесь  свою
любовь,  свою  родную  Зинульку.  Опять  разлука,  и  может  быть
навсегда.  Положение  отчаянное.  Но  я  дал  слово  другу,  гатчин¬
скому  парню,  секретарю  райкома  Григорьеву.  Я  сам  гатчинец.
Эти  ребята  не  подводят.  Еду.  <...>
 21

Вся  правда  о  войне
 Все  поставлены  на  ноги.  Отцы  укладывают  последние  вещи,
снаряжают  в  дорогу  своих  жен  и  детей.  Заняты  по  горло,  и  я  но¬
шусь  как  угорелый.  Оборудую  вагоны.  Установил  бак  для  питье¬
вой  воды.  Запасаю  продукты  и  лимонад  для  детей.  Взял  с  собою
топоры,  гвозди,  молоток,  веревки,  все  может  пригодиться.
 До  отъезда  два  часа,  у  меня  ничего  не  готово.  Звоню  дирек¬
тору,  прошу  дать  увольнительную  Зинаиде.  Пришла,  плачет,
разводит  сырость,  а  время  идет.  Позвал  на  помощь  бабку  со¬
седку.  Явилась  и  тоже  ревет.  Вот  помощники.  Сели,  выпили  по
рюмке  портвейна  и  отправились  на  вокзал.  <...>  Все  прощают¬
ся,  и  слезы  градом  льются  по  лицам.  Ты  приедешь?  —  спроси¬
ла  Зина.  Крепко  поцеловав,  я  ответил  да.
 Подошел  Алексей  Михайлович.  Он  сильно  взволнован,
крепко  по-мужски  пожал  руку.
 — 	Вернешься?
 — 	Хоть  мертвым,  но  буду  здесь.  Не  снимайте  с  партучета.
Хочу  и  буду  членом  Ленинградской  партийной  организации...
 Вскочил  в  вагон  тронувшегося  состава  <...>.
 Сотни  вопросов.  Как  доедем?  Не  опасен  ли  наш  путь?
и  т.д.  Часам  к  11  угомонились,  усталые  ребятишки  спят.  Так
как  до  Тихвина  дорога  может  быть  неспокойная,  решил  спать
не  буду.  <...>
 Станция  Яр,  Удмуртская  АССР.  Выгружаемся  из  вагонов.
Проливной  дождь.  Бедные  ребята,  спрятать  их  некуда,  вокзал
переполнен,  придется  им  до  утра  оставаться  под  открытым
небом.
 Находим  вблизи  вокзала  подходящую  лужайку,  развожу  ко¬
стер.  Уставшие  и  измученные  дети  и  матери  усаживаются  по¬
ближе  к  огню.
 Чуть  свет  иду  в  Ярский  райком  партии.  Скоро  получив  ауди¬
енцию,  беседую  с  секретарем  РК.  Хороший  дядька,  сразу  оце¬
нил  мой  «груз»  и  принял  меры  по  размещению  семей.  Корот¬
кий  разговор  по  телефону,  и  восемнадцать  подвод  из  дерев¬
ни  Нижняя  Сада  направляются  к  станции.  Ждать  их  придется
долго,  до  деревни  18  километров.
 Крепко  поблагодарив  и  пообещав  зайти,  я  поспешил  вер¬
нуться  на  лужайку,  где  у  костра  сидели  промокшие  до  костей
ребята  и  родители.  Рассказал  обо  всем:  питании,  жилище,
 22

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 предоставлении  транспорта  и  т.д.  Радостные  улыбки  засияли
на  лицах  моих  подопечных.  Теперь  и  дождь  показался  совсем
другим.  <...>
 Вернулся  в  райком,  В  кабинете  секретаря  сидел  предсе¬
датель  исполкома,  зав.  отд.  пропаганды  и  агитации.  Начались
расспросы.  Полтора  часа  длилась  беседа  о  Ленинграде,  на¬
ступлении  врага,  угрозе,  нависшей  над  Родиной.  Попросили
провести  беседы  с  активом  и  колхозниками.  <...>
 Проглянуло  солнце.  Подводы  нагружены,  самими  колхоз¬
никами  с  особой  любовью  были  посажены  самые  маленькие
путешественники.
 Весь  день  прошел  в  хлопотах  по  размещению.  Председа¬
тель  бучуновского  сельсовета  лично  приехал  для  разрешения
всех  вопросов  эвакуированных.  <...>
 Меня  из  дому  так  не  провожали,  как  провожают  домой.  До
отказа  набили  мешок.  В  нем  масло,  куры,  хлеб,  огурцы.  Вся  де¬
ревня  пожелала  доброго  пути.  <...>
 Накануне  первый  секретарь  райкома  предложил  мне
остаться  работать  в  районе.  Поблагодарив  за  доверие,  я  от¬
казался.  Мне  нужно  вернуться  в  Ленинград  и  дать  отчет  о  по¬
ездке.  <...>  Попросил  обеспечить  питанием,  присмотреть  за
ленинградцами,  дать  им  возможность  освоится,  а  затем  обе¬
спечить  работой.  <...>
 <...>  Навьючен,  как  верблюд,  чемодан,  мешок  и  битком  на¬
битая  полевая  сумка.  Поезд  пришел.  В  накуренном  купе  —  тя¬
желый  воздух,  жарко,  пять  краснофлотцев  шумливо  беседуют.
Раненые  возвращаются  после  госпиталя  на  любимую  Балтику.
Говорят,  где  и  какие  ранения  получили,  упоминают  Кингисепп.
Не  удержался,  вступил  в  разговор.  <...>
 Мешок  с  продуктами  худеет  день  ото  дня.  Наша  команда  из
шести  человек  на  аппетит  не  жалуется.  <...>  На  больших  стан¬
циях  краснофлотцы  получают  по  аттестатам  паек,  а  я  не  имею
на  это  право.  Все  делим  поровну  и  все  сыты.
 Вологда.  Поезд  стоит  пять  часов.  Пошли  в  город.  В  эвако-
комиссии  раздобыл  пять  талонов  на  обед.  Один  обед  несем
дежурному  по  купе.  Вымылись,  причесались.  Вернувшись  к
вагону,  узнали,  что  поезд  дальше  не  пойдет  и  будет  переобо¬
рудован  в  санитарный.  <...>
 23

Вся  правда  о  войне
 Предлагаю  выход  из  положения:  познакомиться  с  санитар¬
ками  и  медсестрами  и  ехать  в  их  поезде.  Идея  понравилась  и
была  принята  к  исполнению.  Быстро  «накапав»  на  мозги  сани¬
таркам  и  медсестрам,  с  их  разрешения  удачно  «приземляем¬
ся»  в  одном  из  вагонов  и  вскоре  отправляемся  в  дальнейший
путь  на  Ленинград.  <...>
 Настроение  поганое.  Поезд  движется  со  скоростью  чере¬
пахи.  Продукты  кончились,  положение  иждивенческое.  Хоть
попутчики  об  этом  не  говорят,  чувствую  себя  неудобно.  При¬
были  в  Череповец.  <...>  В  железнодорожной  столовой  после
разговора  с  директором  получаю  шесть  талонов  на  обед.  По¬
путчики  похвалили:
 — 	Браток  силен,  умеет  оформлять  дела.
 Наелись  досыта.  Комбинируем  насчет  выпивки.  С  мира
по  нитке  собрали  бедному  на  крепкие  напитки.  Музыкальное
оформление  состоялось.  <...>
 Проезжаем  Ефимовскую.  Путь  между  Череповцом  и  Ефи-
мовской  изрядно  поврежден.  Под  откосом  валяются  паровоз,
отдельно  от  тендера,  и  товарные  вагоны.
 Поезд  идет  очень  тихо.  На  опушки  леса  у  железнодорожно¬
го  полотна  огромные  воронки  от  взрыва  фугасных  бомб.  Будка
путевого  обходчика  разбита.  Поезд  остановился,  и  мы  вместе
с  железнодорожниками  пошли  осматривать  место  происше¬
ствия.  Левая  угловая  комната,  на  стене  висит  гитара,  в  углу
труп  мальчика.  Череп  разбит,  виден  мозг,  похожий  на  клубок
свернувшихся  змей.  <...>
 — 	Это  произошло  вчера,  —  рассказывает  местный  жи¬
тель,  —  дальше  по  ходу  поезда  вы  увидите  сбитый  вражеский
самолет.  Пилот  бомбил  проходящий  состав,  но  никак  не  мог
попасть,  бомбы  взрывались  слева  и  справа  от  полотна.  Тогда
он  снизился  и  бросил  бомбу  на  путь  перед  составом.  Взрыв
оказался  настолько  мощный,  что  самолет  подбросило,  как
щепку,  и  он  рухнул  на  землю.  Заслуженное  наказание.
 Тихвин.  Поезд  стоит  минуты.  С  почты  звоню  в  райком,
исполком.  Подходят  незнакомые  люди,  прошу  передать  при¬
вет.  <...>
 Голодны  как  шакалы,  кишка  кишке  кукиш  кажет.  Чтобы  не
впасть  в  уныние,  запел:  «Раскинулось  море  широко...»  Това¬
 24

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 рищи  дружно  поддержали  меня,  и  наша  песня  прогремела  на
весь  вагон.
 У  заглянувшей  к  нам  молоденькой  санитарки  Шуры  стрель¬
нули  хлебца.  Принесла  300  г.  Что  нам  300  г  —  проглотили  и  не
почувствовали.
 Волховстрой.  Поезд  почему-то  пошел  к  станции  Мурман¬
ские  ворота.  Поблагодарив  за  все,  вышли.  На  перроне  народу
тьма-тьмущая.  Поезда  на  Ленинград  не  ходят,  в  первый  Вол¬
ховстрой  не  пускают.  Свежо,  одежонка  летняя,  внизу  трусы,
сплошной  сквозняк.  Ночью  подходит  поезд  со  стороны  Мур¬
манска.  Местные  жители  почему-то  назвали  его  «трамвай».
Этот  «трамвай»  курсирует  между  Мурманскими  воротами  и
Волховстроем.  Единственное  средство  сообщения.  Зайцами
едем  до  Волховстроя.  Вокзал  переполнен,  правая  сторона  —
штатская,  левая  —  военная.  Лежим  на  полу,  хочется  спать,  но
не  уснуть,  изрядно  голодны.
 Раздается  пронзительный  вой  сирены,  охрана  предложила
немедленно  покинуть  здание  и  скрыться  в  бомбоубежище.
 Это  сооружение  легкого  типа,  возведенное  в  садике  возле
вокзала,  нельзя  назвать  бомбоубежищем.  Решили  встать  у  де¬
рева  и  наблюдать  за  происходящим.  <...>
 Поиск  денег  и  питания  начали  с  раннего  утра.  Краснофлот¬
цы  пошли  в  Военкомат.  Я  в  горком  партии.
 На  берегу  прекрасной  многоводной  реки  Волхов,  за  элек¬
тростанцией  небольшой  деревянном  дом,  у  парадного  дежур¬
ный.  Проверив  тщательно  документы,  дежурный  сообщил,  что
секретарь  будет  через  час.  <...>
 Секретарь  горкома  товарищ  Никитин  —  сравнительно  мо¬
лод,  располагающая  улыбка,  открытый  взгляд,  он  сразу  пле¬
нил  меня.  Казалось,  что  мы  давно  с  ним  знакомы.  Рассказал
ему  о  своих  приключениях.  Он  посмотрел  и  заключил:
 —  Видок  у  тебя  бледный.
 Позвал  секретаршу  и  велел  накормить.  Ну,  думаю,  помо¬
лочу.  А  секретарша  принесла  200  г  хлеба,  стакан  молока  и  на
этом  ограничилась.  Нужно  было  бы  повторить  и  сделать  один-
два  захода,  но,  видно,  в  гостях  не  своя  воля.
 Секретарь  райкома  велел  написать  заявление  на  получение
денег.  Выдали  150  рублей.
 25

Вся  правда  о  войне
 — 	Ну  а  теперь  собирайся  в  обратный  путь  вглубь  страны,
в  Ленинград  дорога  закрыта.  Пела,  Назия  и  Мга  заняты  немца¬
ми,  —  спокойно  сообщил  он.
 — 	Я  —  ленинградец  и  должен  быть  там  живым  или  мертвым.
 — 	В  таком  случае  есть  один  путь.  Садись  на  пароход,  дое¬
дешь  по  Волхову,  затем  по  Неве  прямо  до  пристани  у  Исааки-
евского  собора.
 — 	А  много  проезжают  по  этому  пути?
 — 	Не  многие,  много  гибнет.
 — 	Этот  путь  не  для  меня,  погибнуть  дело  невеликое,  живым
вернуться  —  это  цель.
 — 	Сегодня  пробуем  пропустить  бронепоезд,  а  следом  то¬
варный,  вот  с  ним  и  поезжай.
 Пулей  лечу  на  станцию  к  военному  коменданту.  Есть  запи¬
сочка  на  обед  и  разрешение  на  выезд.  Пообедал  прилично.  Па¬
ровоз  и  четыре  вагона  пойдут  вечером.
 Встретил  моих  попутчиков-краснофлотцев.  Получили  паек
и  предложение  остаться,  но  они  отказались,  поедем  в  свою
часть  —  заявили  они.
 Все  съели,  а  есть  хочется.  Отправились  на  промысел.  Не
доходя  до  военкомата  в  стороне  от  набережной  —  небольшой
домик.  Вошли.  Хозяйка  выслушала  и  говорит:
 — 	Мы  эвакуируемся,  многие  уже  давно  уехали,  идите  в  ого¬
род,  накопайте  картофеля,  свеклы  и  моркови  и  варите.  Вот
вам  котел,  дрова  есть.  Не  оставлять  же  немцам,  лучше  самим
съесть.
 Поработали  на  славу.  Картошки  целое  ведро.  Хозяйка  дала
соли,  кусочек  хлеба.  С  хлебом  тут  плохо,  муки  много,  а  пекарни
нет,  печь  негде.  Наелись  досыта,  живот  пучит.
 Мои  попутчики  не  хотят  расставаться  со  мной,  едем  вме¬
сте.  Проезжаем  одну  станцию,  выходит  начальник,  вручает
жезл,  едем  дальше,  порядок.  Вдруг.  Стой!  Не  доезжая  стан¬
ции  Жихарево  обстрел,  ложимся  на  пол.  Поезд  задним  ходом
возвращается  к  станции  Волховстрой.  Военный  комендант
смеется:
 — 	С  приездом  поздравляю.
 Тут  не  до  смеха,  были  близко  от  родного  города,  а  в  город
не  попасть.  Опять  отправились  спать  на  вокзал.
 26

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Обидно,  буквально  тысячи  военных  бродят  в  Волховстрое  —
вооружены  и  сыты.  Все  они  из  уст  в  уста  передают  о  том,  что  в
Мге  высадился  большой  десант  автоматчиков,  что  нет  силы,
способной  его  уничтожить.  Трусы,  паникеры,  десант  человек
400,  а  тысячи  о  нем  говорят.  Дать  бы  сюда  рабочих  Кировско¬
го  завода,  они  бы  дали  жизни  гадам,  показали,  как  нужно  бить
врага.  <...>
 Снова  в  кабинете  секретаря  горкома:
 — 	Товарищ  Никитин,  решил  идти  пешком,  посоветуйте,
как  лучше  пройти...  Обстановка  обостряется,  и  все  пути  могут
быть  отрезаны.
 — 	Идите,  но  путь  может  быть  тяжелым.  До  Ленинграда
155  км.  Идти  нужно  так:  до  села  Путилова,  затем  вниз  на  Кана¬
ву,  по  канаве  до  Шлиссельбурга.  —  Попрощались.
 С  моим  планом  краснофлотцы  не  согласились.  Иду  один.
Вечереет.  Предстоит  далекий  путь.
 Ребята  не  отпускают.  Жалко.  Нельзя  терять  время.  Пожа¬
ли  руки,  и  крупная  слеза  скатилась  по  моей  щеке.  Не  знаю,  то
ли  от  обиды  и  боли  расставания,  то  ли  от  неопределенности
перспективы  возвращения  в  Ленинград,  к  дорогим  друзьям  и
товарищам.
 Неукротимое  желание  вернуться,  только  оно  сопутствовало
мне  всю  дорогу.  <...>
 Сколько  прошел  километров,  не  знаю,  устал  чертовски.  Уже
стемнело.  Безлюдно,  только  изредка  проходят  патрули.
 Ночевал  под  открытым  небом,  трава  влажная,  холодно  и
ужасно  хотелось  есть.
 Прошел  деревню,  Она  совершенно  пуста,  окна  открыты,
двери  настежь.
 Где  же  наша  армия,  уж  не  заблудился  ли  я?
 На  грядке  нашел  морковку,  она  не  красная,  а  черная,  огурец
дряблый.  Соли  нет,  хлеба  нет.
 Впереди  большое  село.  Путилово.  Справа  белая  церковь.
Едва  иду.  Рассказывали,  что  до  Путилова  67  км.  Как  же  идти
дальше?  Не  выдержу?!
 Спать  на  земле  нельзя  —  иней,  начались  легкие  заморозки.
 Хочу  пить.  Теперь  моя  дорога  пойдет  лесом  до  Канавы.
 — 	Стой!  Куда?
 27

Вся  правда  о  войне
 — 	В  Ленинград,  —  ответил  я  подошедшему  ко  мне  красно¬
армейцу  в  летней  пилотке.  Проверив  документы,  патрульный,
улыбнувшись,  заметил:
 — 	В  Ленинград  едва  ли  пройдешь,  смотри  не  сбейся  с  пути,
а  то  попадешь  в  гости  к  немцам.
 Спасибо,  дал  закурить.
 Покурил,  напился  воды,  как  будто  легче  стало.  Двинулся  в
поход.  Иду  по  краю  проселочной  дороги.  Кто-то  шевелится  в
лесу.  <...>
 Впереди  какой-то  шум.  Холодный  пот  выступил.  Что  де¬
лать?  Идти  или  подождать.  Ждать  хуже,  могут  подумать,  что
испугался.
 — 	Товарищ,  нет  ли  спичек?  —  спросил  чей-то  голос.
 — 	Нет.  А  вы  кто  такой?
 — 	Колхозники  мы  из  деревни.  Деревню  бомбят,  вот  мы  и
живем  в  лесу,  вырыли  себе  землянки,  здесь  и  находимся.
 —-  Нет  ли  чего-нибудь  поесть?
 Холодная  картошка,  печеная,  горелая,  сплошной  уголь,  с  го¬
лодухи  показалась  вкусной,  ем  да  расспрашиваю:  как  пройти?
Скоро  ли  Шлиссельбург?  и  т.д.  Бедные  ребята,  старики,  про¬
гнали  их  с  насиженных  мест.
 Пользуясь  присутствием  людей,  проспал  спокойно  три  часа.
 Весь  день  и  вечер  в  дороге.  Вдали  виднелся  большой  на¬
селенный  пункт.
 Ночь.  Вот  пристань.  Меня  ведут  мимо  нее  в  милицию.  Тут
свои  порядки,  мало  иметь  документы,  надо  еще  иметь  отметку
местной  милиции.  <...>
 Силы  на  исходе.  Иду  по  улице,  не  пьян,  а  шатаюсь  из  сторо¬
ны  в  сторону.  Прилег  отдохнуть  на  скамейку  у  пристани.  Рез¬
кий  свисток.  К  пристани  подошел  небольшой  пароход,  какие
ходили  по  Неве.  На  берег  вышел  военврач,  в  белом  халате.  За
ним  вынесли  на  носилках  двенадцать  тяжелораненых  молод¬
цов.  Стоны,  крепкая  ругань,  лужи  крови.
 Война.  <...>  Вчера,  рассказал  дежурный  по  пристани,  нем¬
цы  потопили  баржу  с  эвакуированными:  детьми,  женщинами,
стариками.  Вот  это  был  кошмар.
 Едва  прибывший  катер  пришвартовался  к  пристани,  завыла
сирена,  предупреждающая  об  авианалете.  <...>
 28

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Иду  на  вокзал  станции  Шлиссельбург.  Пикирующие  бом¬
бардировщики  бомбят  Дубровку.  Тут  войска,  мирные  жители.
<...>
 7 	часов  вечера.  Стервятники  на  бреющем  полете  строчат
из  пулеметов,  лежу  в  кустах,  Слышу  неприятный  свист  пуль.
Неужели  мне  суждено  здесь  погибнуть?  Не  выполнить  слово,
данное  при  прощании?
 Алексей  Михайлович!  Зина!  Я  рядом  с  вами,  горю  желанием
быть  вместе  с  нашим  тесно  спаянным  коллективом.  Я  дал  вам
слово,  слово  товарища,  большевика,  и  во  что  бы  то  ни  стало
его  выполню.
 10 	часов.  Отбой  воздушной  тревоги.
 Поезд  мчится  в  Ленинград.  Не  верю,  пока  не  окажусь  на
перроне  Финляндского  вокзала,  я  не  ленинградец.  Мельнич¬
ный  ручей,  Пискаревка,  Ленинград.  Любимый,  моя  гордость,
каким  ты  стал  для  меня  дорогим  и  близким.  Вновь  я  твой,  толь¬
ко  уставший  и  слабый,  с  непослушными  ногами.
 Телефонная  будка.  Автомат.  Не  могу  воспользоваться  —
нет  денег.  Звоню  из  кабинета  дежурного:
 — 	Кто  у  телефона?
 — 	Б.  К-ва.
 — 	Тоня,  говорит  Н.  Б-т.
 — 	Кто?  Н.  Б-т?  —  товарищ,  не  говорите  глупости,  Н.  Б-та
нет,  он  пропал  без  вести.
 — 	Как  пропал?  Да  я  у  телефона,  Тоня.  —  Но  она  уже  пове¬
сила  трубку.
 Звоню  снова:
 — 	Тоня,  дайте  мне  к  телефону  Алексея  Михайловича.  —
Буркнув  в  трубку  что-то  невнятное,  она  переключила  телефон.
 — 	Да,  я  слушаю,  —  он  слушает,  а  у  меня  спазмы  сжимают
горло,  и  чуть  слышно  говорю:
 — 	Алексей  Михайлович!  Н.  Б-т  говорит.
 — 	Орел!  Приехал,  жив?  Цду  встречать.  Где  ты?
 — 	Жду  вас  у  памятника  Владимиру  Ильичу!
 Райкомовская  голубая  машина  ЗИС-101  шла  за  мной.  Я  еще
 не  видел  машины,  но  гудок  не  обманывал.  <...>
 11 	часов  30  мин.  Десять  венских  булок,  полватрушки  съел
сразу,  а  затем  до  трех  часов  с  огромным  вниманием  все  со¬
 29

Вся  правда  о  войне
 бравшиеся  слушали  мой  рассказ.  Шофер  принес  чемодан,  и  я
погрузился  в  сладкий  крепкий  богатырский  сон.
 16 	августа  1941  года
 Сегодня,  пользуясь  дневным  дежурством  и  свободным  вре¬
менем  во  время  дежурства,  вернулась  к  своему  дневнику,  на¬
чатому  мною  еще  до  войны,  с  благим  намерением  вести  его
регулярно.  Но  это  оказалось  не  так  просто.  Столько  было  хло¬
потливых  дел  каждый  день.
 Уже  подходит  к  концу  второй  месяц  войны  с  фашистской
Германией.  Обстановка  очень  серьезная:  враг  оказался  силь¬
нее  и  коварнее,  чем  многие  предполагали.  Сообщения  о  сдаче
Смоленска,  Первомайска  и  Кировограда  привели  всех  в  боль¬
шое  уныние.  Так  тяжело  слышать  и  узнавать,  что  наши  совет¬
ские  города  и  села  захватывают  фашисты.  Враг  стремится  к
жизненно  важным  центрам  Светского  Союза  и  хочет,  видимо,
захватить  Донбасс  и  Кривой  Рог  —  пролетарский  центр,  —  это
не  то,  что  Эстония  и  Литва.  Здесь  гитлеровцы  должны  встре¬
тить  самоотверженную  борьбу  рабочих.
 Что  с  Киевом?  Никто  не  знает.  Почему  фашисты  продолжа¬
ют  захватывать  наши  советские  земли?  Вот  вопрос,  который
волнует  всех.  Однажды  меня  даже  инструктор  нашего  райкома
ВКП(б)  Пономарева  сказала,  что  она  ночи  не  спит  и  все  дума¬
ет:  «Почему  немецкие  рабочие  сражаются  против  Советского
Союза?»
 Все  ждем  перелома  на  фронте.  Должна  же  наконец  Красная
Армия  остановить  наступление  фашистов!  Так  хочется  чем-
нибудь  помочь  фронту,  чтобы  скорее  добиться  победы  или
хотя  бы  улучшения  положения  на  фронте.
 Вчера  закончила  статью  «Крепкий  тыл  —  залог  победы
фронта»  и  сдала  ее  в  «Радио-газету».  Печатная  и  устная  про¬
паганда  и  агитация  —  вот  та  работа,  которую  несут  сейчас  на¬
учные  сотрудники  Института  истории  ВКП(б),  которая  может
принести  морально-политическую  помощь  фронту.
 Четверо  наших  сотрудников  работают  на  строительстве
оборонных  укреплений.  <...>
 С  14  августа  началась  принудительная  эвакуация  детей  и
матерей  из  Ленинграда.  Нашему  институту  дали  срок  на  эваку-
 30

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ацию  на  19-е  число.  Сегодня  мы  просили  районную  эвакуаци¬
онную  комиссию,  чтобы  дали  отсрочку,  так  как  две  женщины,
подлежащие  эвакуации,  еще  не  вернулись  с  оборонных  работ.
Комиссия  перенесла  срок  на  20-е  и  успокоила,  что  женщины
вернутся  к  сроку,  так  как  их  уже  вызвали  через  комиссию  по
трудовой  повинности.
 Эвакуация  проводится  по  производственному  принципу,
т.е.  через  производства,  предприятия  и  учреждения.  Эва¬
куируются  матери  работающие  и  семьи  работающих  мужчин.
В  нашем  институте...  к  эвакуации  готовятся  семь  семейств.
Все  идет  гладко.  Никто  не  возражает  и  даже  <...>  некоторые
готовы  уехать  вместе  с  семьями.  <...>
 Сегодня  научный  сотрудник  П.  заявил,  что  он  хотел  бы  вы¬
ехать  вместе  с  семьей,  но  у  него  теща  лежит  больная  парали¬
чом  и  ее  взять  с  собой  нельзя.  Просит  помочь  ее  устроить  в
Дом  ветеранов.  Написали  в  Дом  ветеранов  бумажку  с  прось¬
бой  помочь.  Но  П.  поступает  далеко  не  героически.  Ехать  ему
из  Ленинграда  отнюдь  не  обязательно.  Его  сын  13-ти  лет  уже
эвакуирован  со  школой  и  находится  в  Котельничах  в  безопас¬
ности.  В  семье  остались  жена,  он  и  теща.  Но  он  на  старости
лет,  как  видно,  боится  за  свою  жизнь,  спешит  спасаться.  Мог
бы  отправить  свою  жену.  Ну  что  же,  может  ехать,  его  задержи¬
вать  не  будем.  Не  очень-то  он  и  нужен:  ничего  не  может  сде¬
лать  самостоятельно.  Написанные  им  статьи  и  брошюры  нель¬
зя  издавать.  Они  очень  слабые.  Он  ни  к  чему  не  приспособлен
и,  уехав  из  Ленинграда,  может  не  найти  работы,  потому  что  для
физической  работы  он  уже  стар  —  ему  около  60  лет  или  боль¬
ше,  а  к  другой  работе  он  не  пригоден.  Ну  и  пусть,  раз  хочет  спа¬
саться,  то  пусть  спасается!
 Сегодня  наш  уважаемый  культпроп  тов.  К.Г.Ш.  заявил  мне,
что  на  него  произвела  очень  плохое  впечатление  научный  со¬
трудник  Д.С.  Б-ва,  которая  ему  высказывала  свое  колебание,
выразившееся  в  пожелании  уехать  из  Ленинграда.  Я  ему  на¬
помнила,  что  я  уже  обращали  внимание  на  то,  что  Бердникова
все  время  занята  своими  личными  делами:  перетаскивает  <...  >
вещи  в  разные  квартиры,  мотивируя  тем,  что  живет  в  верхнем
этаже  и  боится  возможного  пожара  от  бомбардировок.  Все  это
допустимо,  но  не  в  ущерб  порученной  партийной  работе,  а  она
 31

Вся  правда  о  войне
 все  время  срывает  агитработу  на  участке,  куда  она  прикрепле¬
на  в  качестве  агитатора.  Я  уже  с  ней  имела  серьезный  разговор
по  этому  поводу,  и  она  обещала  исправиться.  Она,  видимо,  все
еще  не  может  прийти  в  себя  после  приезда  из  Кальварии1,  где
ее  застала  война  и  откуда  она  приехала  с  первыми  эшелонами
беженцев,  а  муж  ее  —  комиссар  дивизии  —  пропал  без  вести.
Но,  казалось  бы,  тем  более  она  должна  бы  была  питать  неукро¬
тимую  ненависть  к  фашистам  и  проявлять  готовность  бороться
с  ними  до  конца,  не  жалея  жизни.
 Да,  видимо,  верно  говорят:  наш  комсостав  оказался  не  на
высоте,  и  на  фронте  в  первые  дни  многие  командиры  бежали
от  фашистов  в  большой  панике.  Конечно,  не  все,  но  были  такие
случаи.
 В  воскресенье  10  августа  приезжал  мой  брат  Семен  на
несколько  часов  с  фронта  в  Ленинград.  Настроение  у  него
высокопатриотическое.  Он  возмущался  (так  же  как  я  слыша¬
ла  от  других  до  его  приезда)  паническим  бегством  с  фронта
частей  нашей  Красной  армии  в  первые  дни  войны.  Причем  он
обвинял  в  этом  наших  командиров,  которые  за  годы  мирного
строительства  обросли  жирком  и  при  первом  же  натиске  вра¬
га  побросали  оружие  и  стали  спасать  свое  личное  имущество.
Красноармейцы  же,  наоборот,  показывали  образцы  мужества
и  отступали  последними,  не  имея  руководителей.  <...>
 Как  все  это  печально  слышать!  <...>  Семен  утверждает,  что
там,  где  командование  <...>  на  высоте,  там  фронт  держится
твердо,  и  что  все  дело  в  командирах,  а  красноармейцы  выка¬
зывают  готовность  драться.  <...>
 В  Ленинграде  неспокойно.  Ходят  тревожные  слухи.  Вчера
услышала  <...>,  будто  бы  немцы  взяли  Кингисепп.  Спросила
об  этом  в  райкоме.  Инструктор  на  это  уклончиво  ответил,  что
никто  ничего  не  знает.  Такой  ответ  похож  на  подтверждение,
а  я  ждала  категорического  опровержения  <...>  [Е.  С-ва]1  2.
 1 	Калвария  —  город  в  Литве  на  границе  Восточной  Пруссии,
один  из  трёх  первых  населенных  пунктов,  занятых  немцами
22  июня  1941  года.
 2 	Е.  С-ва  —  и.о.  директора  Ленинградского  института  истории
ВКП(б).
 32

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 «Ленинград,  Главкому  Севзап.  Ворошилову,
 Члену  Военного  совета  Жданову.
 Ставка  считает,  что  наиболее  опасным  направлени¬
ем  продвижения  противника  является  восточное  на¬
правление  в  сторону  Новгорода,  Чудова,  Малая  Вишера
и  дальше  через  реку  Волхов.  Если  немцы  будут  иметь
успех  в  этом  направлении,  то  это  будет  означать  обход
Ленинграда  с  востока,  перерыв  связи  между  Ленингра¬
дом  и  Москвой  и  критическое  положение  Северного  и
Северо-Западного  фронтов.  При  этом  вероятно,  что  нем¬
цы  сомкнут  здесь  свой  фронт  с  фронтом  финнов  в  райо¬
не  Олонец.  Нам  кажется,  что  Главком  севзап  не  видит
этой  смертельной  опасности  и  потому  не  предпринима¬
ет  никаких  особых  мер  для  ликвидации  этой  опасности.
Ликвидировать  эту  опасность  вполне  возможно,  так  как
у  немцев  сил  здесь  немного,  а  подброшенные  нами  на  по¬
мощь  новые  три  дивизии  при  умелом  руководстве  могли
бы  ликвидировать  опасность.  Ставка  не  может  мириться
с  настроениями  обреченности  и  невозможности  пред¬
принять  решительнее  шаги,  с  разговорами  о  том,  что
уже  все  сделано  и  ничего  больше  сделать  невозможно.
 Ставка  приказывает:
 Первое.  Собрать  в  кулак  часть  действующих  и  подо¬
шедших  дивизий  и  вышибить  противника  из  Новгорода.
 Второе.  Ни  в  коем  случае  не  допускать  перерыва
Октябрьской  жел.  дор.  линии  и  распространения  про¬
тивника  на  восточный  берег  Волхова,  прочно  удерживая
за  нами  район  Новгород  —  Чудово  —  Tocho.
 [17  августа  1941]».
 18 	августа  1941  года
 Сегодня  было  убийственное  сообщение  с  фронта:  наши
войска  оставили  Николаев  и  Кривой  Рог.  Все  ходят  как  уби¬
тые.  Такие  тяжелые  потери  на  фронте,  что  никто  не  ожидал!
Нет,  так  дальше  нельзя!  Что-то  тут  не  ладно.  В  чем  дело.  В  чем
дело?  Почему  такие  поражения  терпит  наша  армия?  Газеты
пишут  все  о  тяжелом  положении  немецкой  армии,  а  они  все
прут  вперед.  <...>
 2  -  8123
 33

Вся  правда  о  войне
 Лурье  сообщил  сегодня,  что  его  вчера  вызывали  в  Смоль¬
ный  и  интересовались  планами  внутренней  обороны  Петро¬
града  в  1918-м.  Говорят,  фашистам  удалось  уже  взять  Волосо-
во,  это  всего  несколько  часов  езды  от  Ленинграда.
 Сегодня  Бердникова  пришла  просить,  чтобы  я  отпустила  ее
к  детям.  Я  сначала  ей  резко  сказала,  что  она  не  хочет  спасать
Ленинград,  а  в  первую  очередь  себя.
 — 	Но  у  меня  же  дети!  —  воскликнула  она.
 — 	Так  у  нас  всех  есть  дети.
 Потом  позвонила  секретарю  райкома  Л—у  и  спросила  его,
какой  порядок  намечается  эвакуации  женщин-коммунисток,
у  которых  дети  эвакуированы.  Он  ответил,  что  их  будем  эва¬
куировать  в  последнюю  очередь,  дней  через  10—15.
 Лурье  сказал,  что  в  горкоме  никого  из  матерей  задерживать
не  собираются.
 Тогда  я  сказала  Бер-вой,  что  если  она  сможет  достать  талон
на  посадку  и  эвакуироваться  через  ЛВО,  то  мы  ее  отпустим.
Она  стала  хлопотать.
 Нам  предложили  эвакуировать  рукописный  отдел.  Но  у
нас  нет  транспорта  и  никак  не  можем  его  раздобыть.  Проси¬
ла  машину  у  председателя  Райисполкома  Горбунова,  обещал
похлопотать,  а  потом  позвонил,  что  ничего  не  может  сделать.
Обращалась  к  ряду  знакомых  организаций,  но  везде  отказ  —
или  нет  автомобиля,  или  есть,  но  самим  позарез  нужен.  Нам
необходимо  срочно  привезти  из  Смольного  пустые  ящики  и
паковать  в  них  рукописи.  Лурье  побежал  к  гастроному,  чтобы
найти  пару  ручных  тележек.
 Пришла  Е.Ф.  Пашкевич  и  рассказала,  что  в  институте  им.
Крупской  военрук  сообщил,  что  сегодня  эвакуация  отменяет¬
ся,  потому  что  диверсанты  в  Череповце  и  все  эшелоны,  кото¬
рые  выехали  вчера,  стоят  там.  Наши  женщины  взволнованы.
 Говорят,  что  к  Толмачеву  прорвались  фашистские  части,
а  там  наши  работают.  <...>
 Мать  Андриановой,  говорят,  сильно  плачет.  Она  ждала  дочь,
чтобы  вместе  с  внуком  эвакуироваться...
 На  совещании  в  Выборгском  райкоме  <...>  секретарь
тов.  А.  К-в  говорил  о  военной  обстановке  <...>  в  унылом  тоне,
но  ничего  конкретно  и  только  привел  всех  в  недоумение  и  навел
 34

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 тоску,  так  что  одна  коммунистка  —  директор  школы  выступила
и  заявила  протест  против  его  речи.  Она  сказала,  что  «я  считаю,
что  так  проводить  совещания  нельзя,  надо  сказать,  как  обстоят
дела  и  что  нужно  делать  коммунистам».  А.  К-в  говорил,  что  на  фа¬
бриках  и  заводах  надо  создавать  рабочие  отряды,  но  оружие  не
обещают.  «Может  быть,  раздадим  охотничьи  ружья»  [Е.  С-ва].
 «Раз  посылают,  значит,  не  опасно...»
 Из  блокадного  дневника  Г.  К-ой
 16  августа  мы  выехали  на  окопы  в  направлении  на  Кинги¬
сепп.  Перед  отправкой  О.Н.  сказала:
 —  Куда,  вы?  Там  опасно  под  Кингисеппом.
 Что  можно  ответить  на  это?  Раз  посылают,  значит,  не  опас¬
но.  Ехали  ночью.  Поезд  часто  останавливался.  Обстановка
быстро  осложнялась,  но  нам  было  не  скучно.  Была  хорошая
компания.  Место  работы  Ломоносов,  не  только  до  Кингисеп¬
па,  но  и  до  Копорья  мы  не  доехали.  В  Ломоносове  вначале  все
было  спокойно.  Начальник  эшелона  определил  меня  своим  по¬
мощником  по  хозяйственной  части,  и  жизнь  моя  сложилась  со¬
вершенно  неожиданно  и  оригинально.  В  первый  день  я  должна
была  обеспечить  весь  эшелон  жильем.  Много  было  скандалов,
я  промокла  вся  до  нитки,  но  потом  все  утряслось.  В  дальней¬
шем  я  работала  с  утра  и  до  ночи,  но  положение  мое  было  все
же  привилегированным.  Моя  кладовая  была  в  отдельном  до¬
мишке.  Я  всем  старалась  дать  все,  что  просили,  побольше,
и  поэтому  у  меня  со  всеми  были  хорошие  отношения.  Сама  я
работала  бескорыстно  и  ни  в  чем  не  нуждалась,  да  и  воровать
не  умею.
 Однажды  приехал  к  нам  ансамбль  артистов  краснофлотцев.
Был  холодноватый  вечер.  Концерт  давали  за  скотным  двором
на  лужайке.  Публика  разместилась  на  лужайке  и  в  «ложах»  —
окнах  скотного  двора.  Артисты  —  близ  силосной  башни.
 Молодые  моряки,  славные  ребята,  довольно  культурные,
превзошли  себя.  Уже  чего  только  они  не  переиграли,  не  пере¬
пели.  С  особым  успехом  исполнил  какой-то  молодой  моряк
«Синий  платочек»  и  «У  меня  есть  сердце».  Отзвучали  послед¬
ние  слова  романса  —  и  замирали  молодые  сердца.  Согрелись,
 35

Вся  правда  о  войне
 размягчились,  облагородились  все  как-то  под  воздействием
музыки  —  чудная  была  картина  и  хорошее  настроение.  Потом
ансамбль  уехал,  остались  окопы,  нормы  выработки  и  нормы
питания.
 Жили  мы  в  сарае,  Вначале  еще  было  ничего,  но  в  конце
августа  стало  так  холодно,  что  ночью  грелись  только  тем,  что
спали  вплотную.  Я  обычно  ложилась  после  всех,  забираясь
на  свое  место  ползком  и  буквально  втискиваясь  между  тела¬
ми.  Хорошо,  что  слева  от  меня  спали  X.  или  Г.,  они  давали  мне
часть  своего  одеяла  (у  меня  с  собой  был  только  теплый  пла¬
ток).  Было  так  тесно,  что  спали  навытяжку,  зато  было  теплее.
 И  вот  однажды  вечером,  когда  уже  все  переругались  —  это
у  нас  часто  случалось:  люди  разные  попались,  у  нас  в  отряде
были  две  скандалистки  и  один  скандалист.  И  вот,  когда  все
угомонились  и  улеглись,  сквозь  щели  сарая  стал  проникать
свет.  Он  быстро  становился  все  ярче.  Поднялась  страшная  су¬
матоха,  крики.  Люди  в  панике  бросились  к  дверям.  Подбежала
к  дверям  и  вижу:  в  небе  висит  огромная  «лампа»,  источающая
небывалый  свет.  Кругом  на  километры  светло,  как  днем.  Что
за  оказия?  Присмотревшись,  замечаю,  что  «лампа»  медленно
спускается  на  парашюте.  Это  осветительная  бомба  —  догада¬
лось  я,  но  кто  ее  бросил?  Что  хотел  осветить?  Наша  она  или  не¬
мецкая?  Сейчас  станут  бомбить?!  Пропали?!  Наши  окопницы
просто  совсем  взбеленились.  И  вдруг  снаружи  раздался  голос
начальника:  «Приготовиться  к  эвакуации.  Ожидать  команду.
Соблюдать  тишину!!!»  А  тем  временем  бомба  опустилась  за
лес  и  погасла.
 Собрала  я  свой  вещмешок.  Легла,  положив  его  под  голову  и
заснула.  Что  случилось  ночью,  не  знаю.  Утром  и  весь  следую¬
щий  день  было  спокойно.  По  секрету  сообщили,  что  это  был
наш  заблудившийся  самолет.  Может  быть,  это  неправда.  Кто
знает?  Во  всяком  случае,  нас  тогда  не  бомбили.
 Должна  добавить,  что  зрелище  было  захватывающее.  Бом¬
ба  опускалась  очень  медленно,  испуская  необыкновенный,  ни
на  что  не  похожий  свет.  Все  пространство,  освященное  бом¬
бой,  стало  загадочно  и  сказочно  красиво.
 Стало  уже  совсем  прохладно,  и  пошли  дожди.  Днем  ста¬
ли  появляться  самолеты.  Один  даже  спикировал  на  нас,  что
 36

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 вызвало  всеобщее  беспокойство.  По  ночам  все  отчетливей
слышна  стрельба,  но  работа  шла  своим  чередом.  У  меня  со¬
вершенно  развалилась  обувь,  и  я  хожу  босиком.  Болит  нога,
поцарапанная  в  первый  день  после  приезда.
 Новостей  с  фронта  никаких.  Отношения  с  окопницами  на¬
ладились.  Каждый  день  раздаю  привезенные  продукты.  Стара¬
юсь  исполнить  их  просьбы,  хотя  начальство  иногда  сердится.
Приходилось  часами  простаивать  у  котлов  на  раздаче  пищи.
Бывало,  окопницы  ругались,  но  по  большей  части  раздачи  шли
весело.  Повар  —  Нюра,  мастерица  пошутить  солоно,  но  остро¬
умно,  а  ко  мне  все  относились  очень  хорошо.
 Срок  нашей  работы  уже  подошел  к  концу,  а  нас  все  не  отпу¬
скают.  Наконец  объявили,  что,  может  быть,  с  утра  отправимся
по  домам.  Утром  приказали  172  из  900  остаться,  остальные  —
домой.  И  вот  эти  172  или  немного  меньше  прибежали  к  сараю,
побросали  лопаты.  Брань  пошла  несусветная,  и  сколько  их  ни
убеждали,  они  самовольно  ушли.  Мне  нельзя  уходить,  я  долж¬
на  сдать  документы  и  кладовую.  Потом  начальник  отпустил  и
сам  ушел  —  рабочая  сила  разбежалась.
 Пошли.  Я  снарядилась  в  начальниковые  белые  туфли  42  раз¬
мера.  Дорога  шла  через  болото.  Кругом  леса.  Шли  неоргани¬
зованно.  Люди  обгоняли  друг  друга.  Разведчики  с  ближайшей
станции  не  вернулись.  Сведения  о  поездах  не  поступали.  При¬
шлось  идти  на  Ораниенбаум.  Старинный  Ораниенбаумский
парк  —  это  фактически  огромный  лес.  Во  второй  половине
дня  вышли  на  берег  Финского  залива.  Открылся  вид  на  море,
синее-синее.  Кронштадт  как  на  ладони.  Пожары  в  Кронштадте
и  на  море.  Даль  залива  чарующе  привлекательна,  и  жутко  ста¬
новилось  от  этих  пожаров.  Дошли  до  станции,  сели  в  поезд  и
доехали  до  дома.
 19 	августа  1941  года
 Сегодня  утром  вернулись  все  четверо  наших  работающих
на  оборонной  стройке  на  подступах  к  Ленинграду.  И  отпустили
в  связи  с  приближением  фронта,  потому  что  там  стало  опасно
и  был  дан  приказ  всем  отступать.
 Много  хлопот  было  с  эвакуацией  рукописного  отдела.  Вче¬
ра  мы  его  упаковали  в  ящики  и  спустили  с  3-го  этажа  на  пер¬
 37

Вся  правда  о  войне
 вый,  а  сегодня  нужно  было  отправить  по  назначению.  Однако
возникло  большое  затруднение  с  транспортом.  Звонила  я  к  се¬
кретарю  РК  ВКП(б)  Левину  и  просила  дать  машину.  Он  сначала
отказался  и  рекомендовал  обратиться  в  Смольный,  но  я  ему
ответила,  что  там  нам  рекомендовали  обратиться  в  райком
или  в  райсовет,  в  который,  кстати,  мы  обратились  еще  вчера.
В  конце  концов,  машину  обещали  дать  и  я  поехала  по  указан¬
ному  адресу,  чтобы  ее  получить.  Но  только  вышла  на  улицу,
дали  сигнал  воздушной  тревоги,  и  пришлось  уйти  на  Марсово
поле  в  траншею  и  там  просидеть  около  получаса.  Когда  добра¬
лась  туда,  нашла  начальника  и  получила  согласие  на  машину,
позвонила  в  институт,  но  оказалось,  что  машину  уже  дал  музей
Ленина,  тогда  я  пошла  и  сообщила  начальнику,  что  от  машины
отказываемся,  так  как  нашли  в  другом  месте.  Тот  был  очень  до¬
волен.  В  конце  концов,  все  одиннадцать  ящиков  увезли  и  стало
легче.
 Эвакуация  женщин  и  детей  на  завтра  не  состоялась.  Не
хватило  билетов.  Народ  начинает  нервничать.  Сегодня  всем
эвакуируемым  выдали  деньги  —  расчет  с  двухнедельным  по¬
собием.
 Тов.  Лурье  откуда-то  слышал  тяжелые  новости:  будто  бы
наши  войска  оставили  Одессу,  Севастополь  и  Баку.  Он  уверен,
что  это  так,  и  очень  расстроен.  Он  считает,  что  следует  наро¬
ду  говорить  правду.  Поражение  наших  войск  возможно,  но  до¬
верия  народа  терять  нельзя,  если  будем  скрывать,  то  от  этого
Советская  власть  проиграет.  Он  напомнил,  как  Ленин  в  годы
Гражданской  войны  часто  обращался  к  массе  за  помощью  в
тяжелые  минуты.
 Теперь  враг  стоит  у  ворот  Ленинграда,  а  коммунисты  не
знают,  что  им  делать.  Никто  не  имеет  оружия,  и  даже  охотни¬
чьи  ружья  изъяты.  В  народе  начинают  распространяться  слухи
о  предательстве.  <...>  [Е.  С-ва]
 20 	августа  противник  занял  железнодорожную  станцию  Чу-
дово.  Тем  самым  оказалось  прервано  железнодорожное  сооб¬
щение  Ленинграда  с  Москвой.  Спустя  пять  дней  немцы  захва¬
тили  Любань  и  продолжили  продвижение  на  Ленинград  вдоль
Московского  шоссе.
 38

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 20 	августа  1941  года
 Сегодня  была  в  райкоме.  <...>  Разговор  с  инструктором
рассеял  некоторые  сомнения.  Так  стало  хорошо  и  спокойно  на
душе,  когда  узнала,  что  есть  партийная  установка  Ленинград
не  сдавать  фашистам  ни  в  коем  случае.  Но  надо,  чтобы  народ
знал  об  этом  и  не  падал  духом.  Получено  указание  формиро¬
вать  рабочие  батальоны.
 Провели  сегодня  в  институте  митинг  о  подготовке  населе¬
ния  к  обороне,  строительстве  военных  укреплений  и  форми¬
рования  рабочих  батальонов.  После  митинга  открылась  запись
в  рабочие  батальоны.  Записались  все  наши  мужчины:  Лурье,
Шариков,  Шульман  и  Логинов,  за  исключением  Паялина,  кото¬
рому  отказали  в  записи  по  состоянию  здоровья  —  глух  и  стра¬
дает  астмой.  Логинов  записался  под  нажимом,  ссылаясь  на
возраст,  что  мне,  мол,  за  молодежью  не  угнаться,  да  не  быть
бы  в  тягость,  но  если  велят,  то  запишусь.
 Паялин  сегодня  в  кабинете  директора  устроил  скандал,
требовал,  чтобы  ему  заплатили  деньги  за  отпуск,  которые  ему
не  полагались,  так  как  он  отпуск  использовал.  Паялин  соби¬
рался  покинуть  город  вместе  с  женой,  и  его  отпускали,  хотя  он
не  подлежал  обязательной  эвакуации.  Он  кричал:
 —  Вы  меня  выталкиваете  на  улицу,  на  голод!  Старика  гонят
неизвестно  куда!
 Я  ему  напомнила,  что  его  никто  не  гонит  и  он  может  не  ехать,
если  не  хочет,  но  он  ничего  не  слушал  и  продолжал  кричать.
Директор  пришел  в  большой  гнев  и  стукнул  чернильницей  по
столу.
 В  конце  концов,  Паялин  ушел.
 После  его  ухода  Л.  еще  долго  не  мог  успокоиться,  потом  по
большому  секрету  рассказал  ужасную  вещь  о  Кировской  диви¬
зии,  будто  бы  она  разбита,  и  плакал.  «Мительман,  Мительман
такой  способный,  такой  умный!»  —  повторял  он.  Я  не  могла  вы¬
держать  и  тоже  заплакала.  <...>  [Е.  С-ва]
 21 	августа  1941  года
 Шли  дни  за  днями,  и  фронт  приближался  к  Гатчине.  <...>
Жители  начали  эвакуироваться.  17  августа  уехала  сестра  с
племянником,  18-го  теща  и  свояченица.  Три  чемодана  с  бе¬
 39

Вся  правда  о  войне
 льем  и  одеждой  я  вывез  в  Ленинград.  <...>  Утром  19  тщатель¬
но  прибираю  квартиру,  заколачиваю  двери  и  рамы  гвоздями,
и  запираю  на  ключи.  Удары  молотка  раздаются  погребальным
звоном.  Я  вышел  на  улицу  и  взглянул  последний  раз  на  окна
своей  квартиры,  где  жил  восемь  лет  и  где  вместе  с  женой  бо¬
ролся  за  жизнь  своего  сына.
 Больше  я  не  видел  своего  гнезда.  Погибло  все,  что  я  це¬
ной  своего  труда  смог  приобрести  за  восемь  лет.  Квартира,
обстановка,  радиоприемник,  часть  одежды  и  белья,  и  даже
вещи  знакомых  свояченицы,  временно  оставленные  на  хра¬
нение.  <...>
 20  августа  я  попытался  попасть  в  Гатчину.  Видел,  как  сыпа¬
ли  немецкие  самолеты  бомбы  на  безоружный  город,  как  он  об¬
стреливался  из  пушек.  Около  меня  разорвался  снаряд.  Я  уце¬
лел,  но  при  падении  порезал  руку  осколками  стекла.
 Видел  мать  и  отчима.  Они  сидели  в  подвале  и  отказались
идти  со  мной  в  Ленинград.  Мать  была  нездорова.  <...>  Я  один
уехал  с  последним  поездом  в  Ленинград.  <...>  Поезд  шел  по
неправильному  пути,  вагонами  вперед,  под  грохот  пушек  и
трескотню  самолетов.  Я  стоял  на  площадке  вагона  и  плакал.
Мне  казалось,  что  я  кроме  дома  потерял  мать.  Я  считал  себя
подлецом.  Прошло  несколько  дней.  Однажды  утром  приш¬
ли  из  Гатчины  мать  и  отчим.  В  городе  жить  уже  было  нельзя,
Командование  Красной  Армии  настояло  на  уходе  остатков
жителей,  и  вот  мать  и  отчим  пришли  с  несколькими  жалкими
тюками.
 Меня,  мать  и  отчима  временно  приютил  Вячеслав  Фран¬
цевич  К-й,  начальник  5-й  жилищно-ремонтной  дистанции
Октябрьской  железной  дороги.  Он  эвакуировал  свою  семью,
и  теперь  мы  трое  хоть  немного  могли  заменить  ему  семью.
 Моя  жена  Туся  получила  комнату  на  улице  Дзержинского
[Гороховой].  Комната  маленькая,  всего  10  с  половиной  ква¬
дратных  метров.  Я  ее  отремонтировал,  достал  в  долг  шкаф,
два  стула,  стол,  настольную  лампу  и  купил  полуторную  кровать
с  матрацем.  Комната  стала  приличной  и  уютной  <...>  [А.  А.]1.  11  А.  А.  —  род.  1908  г.  —  инженер  5-го  отделения  службы  движе¬
ния  Октябрьской  железной  дороги.
 40

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 21 	августа  1941  года
 В  райкоме  прошло  совещание,  посвященное  <...>  обраще¬
нию  к  ленинградцам  за  подписью  Ворошилова  и  Жданова.  Раз¬
решили  принимать  в  отряды  Народного  ополчения  женщин.
Я  тоже  записалась  и  очень  рада,  что  если  надо  будет  погибнуть
за  Советскую  власть,  то  с  оружием  в  руках  и  не  зря,  а  может
быть,  удастся  какого-то  фашистского  гада  уничтожить,  запи¬
салась  также  Б.Н.  Крушкол.
 В  шесть  часов  вечера  все  должны  были  явиться  в  сад  МО-
ПРа,  но  своевременный  сбор  не  произошел,  так  как  в  пять  ча¬
сов  началась  воздушная  тревога,  которая  продолжалась  час
сорок  минут,  поэтому  пришли  с  опозданием.
 Исторический  момент  пережили  все  присутствующие  при
выборах  командира  и  комиссара  отряда.  Все  уселись  на  сту¬
пеньки  Михайловского  дворца  в  саду  и  слушали  выступления
ораторов.  Выступали  от  военного  командования,  от  райкома  и
др.  Настроение  у  всех  было  торжественное  и  серьезное,  но  в
то  же  время  спокойное.  Все  понимали  серьезность  обстановки
и  опасность,  которая  грозит  Ленинграду,  однако  твердо  вери¬
ли  в  незыблемость  нашего  дела  и  в  победу  над  врагом.
 На  завтра  назначен  сбор  там  же  на  18  часов.  <...>
 Получила  письмо  от  своей  младшей  дочурки.  Она  описала,
как  они  ходили  за  грибами  и  ягодами  и  как  ловили  рыбу.  Бед¬
ные  девочки,  они  еще  не  понимают  всей  грозности  обстанов¬
ки.  Пишут,  что  им  хочется  учиться  и  приехать  в  Ленинград.  Бу¬
дем  надеяться,  что  мы  скоро  увидимся  и  поживем  еще  вместе.
Надо  выбрать  время  и  послать  им  деньги,  пока  еще  с  Ленин¬
градом  не  прервалась  [Е.  С-ва].
 22 	августа  1941  года
 Сегодня  утром  провели  собрание,  посвященное  обраще¬
нию  Жданова  и  Ворошилова  к  ленинградцам.  <...>  Открывала
собрание  я,  а  читать  воззвание  поручила  Бердниковой,  кото¬
рая  затем  выступила  с  горячей  речью  об  обязанности  ленин¬
градцев  защищать  Ленинград.  Во  время  ее  речи  Лурье  пере¬
дергивал  лицом  и  как-то  нервно  реагировал.  Потом  он  расска¬
зал,  что  она  утром  в  7  часов  звонила  ему,  просила  разрешить
ей  опоздать  на  работу,  потому  что  она  собирает  вещи  к  отъез¬
 41

Вся  правда  о  войне
 ду  из  Ленинграда.  Днем  мы  собрали  партбюро  и  вызвали  Б.
для  объяснения.  Я  спросила  ее:
 — 	Вот  ты  сегодня  на  собрании  горячо  призывала  защищать
Ленинград,  а  сама  собираешься  в  это  время  что  делать?
 Она  некоторое  время  не  могла  ответить  и  затем  сказала,
что  она  собирается  уехать.
 —*  Но  как  же  у  тебя  слова  не  сходятся  с  делами?
 Тогда  она  сказала  в  свое  оправдание,  что  у  нее  погиб  муж
на  фронте  и  она  думала,  что  необязательно  погибать  обоим,
так  как  у  нас  дети  и  они  ничем  не  обеспечены.
 На  что  Лурье  ей  возразил:
 — 	Ты  так  выступала  на  митинге,  так  горячо,  а  завтра  уедешь,
что  же  скажут  беспартийные!  Ведь  они  о  тебе  судят,  как  о  чле¬
нах  партии,  и  по  тебе  будут  судить  о  коммунистах.
 Она  растерялась  и,  по-видимому,  совсем  не  ожидала  та¬
кой  постановки  вопроса  и  сказала,  что  она  подумает  и  завтра
скажет.
 Лурье  спросил  по  телефону  секретаря  горкома  Шумилова  о
том,  как  быть  с  Б.  и  можно  ли  ее  отпустить.  Шумилов  был  очень
недоволен:
 — 	Как  вы  можете  мне  звонить  по  такому  поводу?  Так  у  вас
тоже  начинается  <...>  это  в  институте  истории  партии.  <...>
 А  Пашкевич  уехала  еще  вчера.  Да,  действительно,  все  ком¬
мунисты  показали  свое  лицо,  в  это  грозное  время  проявляется
мужество  и  преданность  партии.
 Лурье  просил  меня  пока  не  говорить  ни  в  райкоме,  ни  в
горкоме,  что  Пашкевич  он  отпустил,  так  как  он  теперь  видит,
что  допустил  ошибку  и  может  получить  за  это  нагоняй.  Вопрос
об  отъезде  Б.  отпал  в  связи  с  указанием  секретаря  горкома
ВКП(б)  Шумилова  [Е.  С-ва].
 25 	августа  1941  года
 Вчера  было  объявлено,  что  все  ополченцы  с  26  августа  пе¬
реходят  на  казарменное  положение.  Мы  с  Н.Б.  собрали  все,
что  полагается  —  белье,  одеяло,  предметы  гигиены,  ложку,
и  явились  по  указанию  командования  на  сборный  пункт  в  Ин¬
ститут  им.  Крупской.  Там  нам  отвели  комнаты  и  койки.  Когда
мы  пришли  в  Летний  сад,  мне  и  Крушол,  записанным  в  пуле¬
 42

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 метную  роту,  было  приказано  отправиться  обратно  на  работу
в  свое  учреждение.  В  этом  деле,  по-видимому,  повлиял  Лурье,
который  говорил  с  комиссаром  отряда  о  том,  чтобы  меня  от¬
правили  обратно,  так  как  я  должна  его  замещать  по  службе.
Мы  были  освобождены  от  казарменного  положения  и  были
переведены  во  Всевобуч  [Е.  С-ва].
 «Мы  не  знали,  что  нас  ждет  впереди»
 Из  воспоминаний  С.  Б-вой
 Извещение  о  мобилизации  на  оборонное  строительство
пришло  за  два  дня  до  отъезда.  В  нем  указывалось  место  и  вре¬
мя  сбора,  перечислялись  предметы,  которые  надо  было  взять
с  собой.  В  назначенное  время  отправились  на  сборный  пункт
Дзержинского  района  (пл.  Искусств).  Я  уходила  последней  из
нашей  семьи,  со  слезами  и  болью  закрыла  комнату.
 На  сборном  пункте  была  сделана  перекличка.  Если  мне  не
изменяет  память,  колонна  строителей  Дзержинского  района
насчитывала  3000  чел.  Отъезжающие  были  разделены  на  сот¬
ни,  во  главе  которых  стояли  руководители  (сотенные).  Я  была
зачислена  в  VIII  сотню.  <...>Перевозка  строителей  к  месту  ра¬
боты  была  совершена  на  автомашинах,  что  свидетельствовало
о  срочности  и  особой  важности  предстоящих  работ.  Руководи¬
тели  колонны  строителей  Дзержинского  района  заблаговре¬
менно  не  позаботились  о  нашем  размещении.  Сойдя  с  машин,
мы  побежали  к  домам,  чтобы  самостоятельно  устроиться  на
ночлег.  Большой  толпой  мы  ходили  от  дома  к  дому,  но  в  ответ
нам  из  окон  и  дверей  кричали,  что  мест  нет.  Тогда  было  реше¬
но  устроиться  в  сараях,  но  и  они  оказались  также  переполнен¬
ными.  Между  тем  наступила  темнота.  Тогда  мы  наносили  сена
к  наружной  стене  какого-то  строения  и,  зарывшись  в  него,
устроились  на  ночлег...
 Наутро  нас  подняли  в  7  часов,  накормили  завтраком  и  за¬
тем  по  сотням  провели  организационные  собрания.  Перед
нами  поставили  задачу  вырыть  противотанковый  ров,  кото¬
рый  должен  был  преградить  путь  немецким  танкам.  Был  уста¬
новлен  следующий  распорядок:  подъем  в  7  часов,  затем  за¬
втрак  и  в  организованном  порядке  выход  на  работу.  Работа
 43

Вся  правда  о  войне
 продолжалась  с  8  до  12  часов.  После  обеда  и  краткого  отдыха
мы  в  13  часов  возобновляли  работу,  которая  оканчивалась
в  18  часов.  Сотней  в  организационном  порядке,  усталые,  еле
передвигая  ноги,  мы  возвращались  в  деревню,  ужинами  и
ложились  спать.  После  первой  ночи,  проведенной  под  откры¬
тым  небом,  для  нас  был  выделен  незанятый  сарай  с  сеном,
в  котором  мы  ночевали.  <...>
 Работали  три  женщины  в  связке.  Первая  углубляла  дно
рва,  выбрасывая  землю  на  площадку,  находящуюся  на  уровне
ее  плеч.  Вторая  с  этой  площадки  выбрасывала  землю  на  по¬
верхность,  третья  раскидывала  ее  по  поверхности  почвы.  По
мере  углубления  рва  работать  становилось  все  труднее:  бо¬
лела  поясница,  руки  наливались  свинцовой  тяжестью,  и  каж¬
дый  новый  бросок  лопаты  с  землей  доставался  с  большим
усилием.  <...>
 В  каждой  сотне  был  установлен  пост  воздушного  наблюде¬
ния,  оповещения  и  связи  (ВНОС),  в  обязанности  которого  вхо¬
дило  следить  за  воздушной  обстановкой  и  в  случае  появления
фашистских  самолетов  объявлять  воздушную  тревогу...
 20  августа  после  обеда  примерно  часа  в  два  нам  велели
прекратить  работу,  оставить  инструменты  во  рву,  а  самим  со¬
браться  в  укрытии,  небольшом  овражке,  поросшем  кустами.
Сотенный  сообщил  о  прекращении  работы.  Он  приказал,  что¬
бы  мы  вели  себя  дисциплинированно  и  находились  на  этом
месте  до  особого  распоряжения.  После  этих  слов  сотенный
ушел  в  штаб  строительной  колонны,  который  находился  в  той
те  деревне,  где  мы  были  расквартированы.  Поспешный  уход
сотенного  и  его  отсутствие  вызвали  у  всех  нас  растущее  бес¬
покойство  и  тревогу.  Вернувшаяся  из  штаба  связная  расска¬
зала,  что  там  распространились  слухи  о  приближении  немцев,
что  вызвало  панику.  Штабные  работники  поспешно  погрузили
на  автомашины  ящики  с  документами,  личные  вещи,  другое
имущество  и  уехали  в  Ленинград.
 Рассказ  связной  вызвал  среди  женщин  новый  всплеск  па¬
нических  настроений.  Послышались  стенания  и  истерические
вскрики.  Стали  обвинять  наших  руководителей  в  том,  что  они
бросили  нас  на  произвол  судьбы,  оставили  в  руках  немцев.
Не  скрою,  что  и  меня  охватила  тоска  по  дому  и  страх  попасть
 44

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 в  плен  к  немцам.  Но  я  старалась  держать  себя  в  руках.  Не  вла¬
дея  собой,  моя  напарница  плакала  и  бросалась  мне  на  шею,
уговаривая  не  ждать  появления  немцев  и  отправиться  в  Ленин¬
град  пешком.  Хотя  и  мне  было  страшно,  но  я  не  поддалась  на
ее  уговоры  и  твердо  решила,  что  бы  ни  случилось,  не  покидать
сотню.
 Возвращение  руководителя  сотни  заметно  успокоило  жен¬
щин.  По  его  команде  сотня  поспешно,  но  в  полном  порядке  на¬
правилась  в  деревню  и  расположилась  в  нашем  сарае.  По  пути
мы  видели,  что  и  другие  сотни  шли  в  деревню.
 Наш  сарай  был  расположен  вблизи  леса,  в  котором  стояло
воинское  подразделение.  К  сараю  несколько  раз  подходили
солдаты.  С  болью  в  сердце  и  жалостью  смотрели  мы  на  них,  вы¬
шедших  из  окружения  —  грязных,  обросших  и  измученных.  С  на¬
ступлением  ночи,  взяв  личные  вещи,  мы  отправились  в  путь.
 Несмотря  на  темноту  и  тревожную  опасную  обстановку,  на¬
шим  руководителям  удалось  обеспечить  организованное  дви¬
жение  колонны.
 Впереди  шли  проводник  и  разведка,  связь  между  сотнями
осуществляли  специально  выделенные  люди.  Руководите¬
ли  сотен  строго  следили  за  тем,  чтобы  не  отстать  от  впереди
шедшей  сотни.  Шли  быстро,  без  остановок,  подгоняемые  при¬
ближавшейся  артиллерийской  канонадой.  Путь  лежал  через
леса,  болота  и  кустарники.  Без  дороги  идти  было  очень  трудно.
В  темноте  идущие  часто  спотыкались  о  пни  и  кочки.  В  первую
же  ночь  у  меня  на  подошвах  и  пятках  появились  кровавые  по¬
тертости,  я  стала  хромать.
 С  рассветом  мы  расположились  в  лесу  на  дневной  привал.
Руководитель  сотни  объявил,  что  питания  не  будет.  Стало  ясно,
что  хозяйственники,  панически  бежав  в  Ленинград,  бросили
строителей  на  произвол  судьба.  Прежде  чем  сняться  с  места,
они  должны  были  обеспечить  нас  сухим  пайком.  Сотенный  со¬
общил  нам,  что  недалеко  от  нашей  стоянки  находится  деревня
и  картофельное  поле.  Он  разрешил  женщинам  по  двое  отпра¬
виться  туда,  чтобы  обеспечить  себя  пропитанием,  что  они  не
замедлили  сделать.  Я  со  своими  разбитыми  до  крови  ногами
не  могла  даже  сдвинуться  с  места.  Через  некоторое  время
женщины  вернулись,  принеся  с  собой  что-то  поесть.  Но  они
 45

Вся  правда  о  войне
 сделали  вид,  что  меня  не  существует,  и  не  захотели  поделить¬
ся  принесенной  едой.  Просить  же  у  них  хотя  бы  несколько  кар¬
тофелин  у  меня  не  хватило  смелости.  В  течение  всего  дня  я
оставалась  без  еды.
 С  наступлением  темноты  колонна  строителей  Дзержинско¬
го  района,  а  в  ее  составе  и  наша  сотая,  вновь  тронулась  в  путь.
Идти  мне  было  очень  тяжело.  Каждый  шаг  давался  с  трудом  и
болью.  И  я  до  сих  пор  не  могу  понять,  откуда  я,  не  евшая  вторые
сутки,  находила  силы,  чтобы  не  отстать  от  сотни.  Благоприят¬
ствовала  нам  лишь  погода.  За  трое  суток  перехода  не  было  ни
дождей,  ни  холода.
 Колонна  шла  всю  ночь.  Часть  пути  мы  проделали  по  про¬
секе,  недавно  прорубленной  солдатами  в  лесу.  Наконец,  мы
вышли  на  берег  широкой  многоводной  реки.  Переправились
на  пароме,  когда  уже  рассветало.  К  нашему  счастью,  передви¬
жение  огромной  массы  людей  не  была  замечено  вражеской
авиацией  и  все  обошлось  благополучно.
 Как  только  переправилась  последняя  сотня,  колонна  вновь
тронулась  в  путь,  не  считаясь  с  тем,  что  взошло  солнце  и  стало
совсем  светло.  Нас  было  хорошо  видно  с  воздуха.  Все  шли  из
последних  сил.  Я  двигалась  как  бы  в  полусознательном  состоя¬
нии.  Помню  лишь,  что  мы  дважды  пересекли  железную  дорогу.
Наконец,  мы  вошли  в  молодой  еловый  перелесок.  Была  объ¬
явлена  дневка,  и  все  в  изнеможении  попадали  на  землю.  Но
из-за  огромного  физического  и  душевного  напряжения  сон  не
шел.  Меня,  да  и,  по-видимому,  других  неотступно  преследова¬
ла  мысль:  идем  третьи  сутки,  а  проделали  лишь  незначитель¬
ную  часть  пути  к  Ленинграду.  Все  спрашивали  друг  у  друга:  что
нас  ждет  впереди?  В  душу  закрадывался  страх,  что,  возможно,
мы  уже  попали  в  окружение.  К  вечеру  тревога  и  беспокойство
усилились.  Все  громче  раздавались  голоса,  где  начальство  и
почему  оно  не  появляется.
 Как  только  стемнело,  пришел  руководитель  сотни  и  сооб¬
щил,  что  скоро  на  проходящую  рядом  с  нами  железную  дорогу
подадут  поезд,  который  и  доставит  нас  в  Ленинград.  Он  насто¬
ятельно  просил  сохранять  порядок  и  организованность.
 И  действительно,  в  ближайшее  время  нам  дали  команду  на
посадку.  Но  тут  произошло  что-то  невообразимое:  началась
 46

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 давка  и  толкотня.  Послышались  крики  и  плач.  Я  в  изнеможении
стояла  в  стороне  и  последней  взошла  в  вагон.  Места  на  лав¬
ках  не  оказалось,  и  я  уселась  на  полу,  прислонившись  к  стенке
вагона.  Поезд  тронулся  без  промедления.  В  пути  его  дважды
засекали  вражеские  самолеты.  И  каждой  раз  поезд  останав¬
ливался,  большинство  женщин,  опасаясь  бомбардировки,  вы¬
бегали  из  вагона.  Я  оставалась  в  вагоне.  По  минованию  угрозы
поезд  возобновлял  движение.
 Так  мы  ехали  довольно  долго,  и  мои  соседки,  да  и  я,  ста¬
ли,  придя  в  хорошее  расположение  духа,  высчитывать,  когда
поезд  придет  в  Ленинград.  Но  эти  расчеты  были  преждевре¬
менны.
 Неожиданно  для  всех  поезд  замедлил  ход,  а  затем  вовсе
остановился.  Вскоре  по  вагонам  пронеслась  весть:  впереди
немцы,  и  поезд  в  Ленинград  не  сможет  пройти.  Вновь,  как  уже
не  в  первый  раз,  поднялась  паника.  Многие  выскочили  из  ваго¬
на  и  спрятались  в  кустах,  опасаясь  появления  фашистов.  Как  и
прежде,  я  сидела  в  неосвещенном  вагоне,  не  сходя  со  своего
места.  Я  отказалась  присоединиться  к  группе,  решившей  са¬
мостоятельно  пешком  идти  в  Ленинград.  Временами  мне  ка¬
залось,  что  вот-вот  придут  немцы  и  я  попаду  в  плен.  Тогда  я  на¬
чинала  плакать  и  молить  Матерь  Божию  и  Николая  Чудотворца,
чтобы  они  меня  спасли.  В  то  же  время,  если  уж  быть  совсем  от¬
кровенной,  меня  не  покидала  надежда,  что  наши  руководители-
коммунисты  не  оставят  нас  в  беде.  Так,  скованные  страхом  и
отчаянием  в  темноте,  мы  сидели  долгое  время,  потом  вдруг
поезд  задергался,  сдвинулся  и  покатил  назад.  Всех  поразила
догадка:  нас  возвращают  назад,  к  месту  посадки,  что  означало
бы  верную  гибель.
 Но  это  был  путь  не  гибели,  а  спасения.  Через  некоторое
время  (мы  сами  и  не  заметили)  поезд  свернул  на  соединитель¬
ную  железнодорожную  ветку  и  по  ней  выехал  на  Октябрьскую
дорогу.  Ехали  мы  медленно  и  очень  долго.  Был  уже  полдень,
когда  состав  окончательно  остановился  в  лесу.  За  лесом  от¬
крывалось  обширное  поле,  а  вдали  виднелся  населенная
пункт  —  Колпино.  В  последний  раз  в  вагоне  появился  руководи¬
тель  сотни.  Он  сообщил,  что  дальше  поезд  не  пойдет,  колонна
строителей  Дзержинского  района  распускается  и  каждый  че¬
 47

Вся  правда  о  войне
 ловек  должен  самостоятельно  дойти  до  Колпинского  вокзала,
откуда  электричкой  добраться  до  Ленинграда.  Обрадованные,
мы  покинули  вагон  и  пошли  в  Колпино.  Большинство  женщин
быстро  повалили  в  указанном  направлении.  Но  я  не  смогла
сдвинуться  с  места.  На  ступнях  моих  ног  было  много  кровавых
мозолей.  И  я  могла  лишь  превозмогая  сильную  боль  встать  на
ноги.  Трое  суток  я  ничего  не  ела,  и  казалось,  что  уже  нет  сил
передвигаться.  Поезд  ушел,  и  оставаться  одной  было  нельзя.
Хоть  плачь,  а  идти  надо.  И  я  пошла,  то  снимая  сапоги  —  босая,
то  опять  обувая  их.  Но  успокаивала  мысль,  что  угроза  фашист¬
ского  плена  осталась  позади  и  что  теперь-то  чего  бы  ни  стоило
я  доберусь  до  дома.  <...>
 Как  я  дошла  до  Коллина,  сколько  времени  на  это  потребо¬
валось,  я  не  помню.  Ясно,  что  шла  очень  долго.  На  вокзале  от
железнодорожников  я  узнала,  что  электричка  со  строителями
ушла  в  Ленинград,  а  когда  будет  следующая  и  будет  ли  во¬
обще  —  никто  не  знает.  Я,  набравшись  терпения,  уселась  на
скамейке.  Стало  темнеть.  Количество  пассажиров,  желавших
уехать  в  Ленинград,  возрастало.  Все  они  тесной  толпой  окру¬
жили  начальника  станции,  просили  и  умоляли  отправить  их  в
Ленинград.  Вдруг  на  большой  скорости  подошла  электричка,
которая  очень  быстро  доставила  всех  в  родной  Ленинград.
 На  Московском  вокзале  нас  ожидал  строгий,  тщательный
контроль  В  конце  узкого  прохода  стояли  двое  военных,  кото¬
рые  внимательно  просматривали  паспорта.  Необходимость
этого  понимали  все:  в  толпе  пассажиров  могли  пробраться  в
город  и  вражеские  агенты.
 Подойдя  к  трамвайной  остановке  на  Лиговской  ул.,  я  убеди¬
лась,  что  регулярность  трамвайного  движения  нарушена.  Вме¬
сто  того,  чтобы  идти  через  Марсово  Поле  на  Петроградскую
сторону,  трамвай  дошел  только  до  цирка.  Но  и  это  уже  было  хо¬
рошо.  Опираясь  на  прутья  решетки  Михайловского  сада,  я  до¬
брела  до  Марсова  Поля,  вошла  в  дом.  Открыв  дверь  комнаты
и  переступив  порог,  в  изнеможении  упала  на  пол  лицом  вниз.
Все  силы  до  последней  капли  были  израсходованы,  и  я  не  мог¬
ла  даже  подняться  и  лечь  на  кровать.  Сколько  времени  я  на¬
ходилась  на  полу  в  полузабытьи  —  не  помню.  Наконец,  слышу,
дверь  открывается,  вошел  мой  муж.  Его  до  отбоя  отпустили  из
 48

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 районного  штаба  МПВО,  чтобы  проведать,  не  вернулась  ли  я.
Едва  открыв  дверь,  он  испуганно  закричал:  «Соня,  чтостобой?»
Выслушав  мои  объяснения,  он  обрадованно  сказал:  «Ну  слава
богу,  жива».  Дело  в  том,  продолжал  Алексей  Иванович,  что  в
последние  дни  в  Ленинграде  упорно  распространялись  слухи
о  том,  что  все  женщины,  строившие  Лужский  оборонительный
рубеж,  захвачены  немцами  в  плен.  «Нам  с  мамашей  станови¬
лось  страшно  от  этих  слухов,  мы  расстраивались  и  горевали,
думая,  что  больше  уже  не  увидим  тебя».  В  это  время  в  комна¬
ту  вошла  мамаша.  Она  со  слезами  обняла  и  поцеловала  меня.
Никогда  не  забуду  ее  слова:  «Вот  радость  какую  Господь  по¬
слал:  ты  дома  и  опять  с  нами».
 Вскоре  Алексей  Иванович  ушел,  т.к.  он  должен  был  к  9  ча¬
сам  вернуться  в  свою  военную  часть,  а  я  пошла  к  мамаше:  там
меня  накормили  и  напоили  чаем.  Ложась  в  постель,  я  почув¬
ствовала  тепло  и  уют,  которого  была  лишена  в  течение  многих
недель.  Так  счастливо  закончился  для  меня  день  невероятных
трудностей,  физического  и  душевного  напряжения,  острых
тревог  и  смертельной  опасности.
 26 	августа  1941  года
 Сижу  в  кабинете  директора  и  исполняю  его  обязанности.
Позвонила  секретарю  Кировского  райкома  и  спросила  о  Ми-
тельмане  —  не  знает  ли  он  о  его  судьбе,  так  как  ходят  упорные
слухи  о  его  гибели.  Секретарь  ответил,  что  Мительман  жив  и
здоров  и  два  дня  назад  получили  от  него  письмо.  Все  наши  со¬
трудники,  узнав  об  этом,  очень  обрадовались.  Пришел  Лурье,
и  он  был  очень  рад  известию  о  Мительмане.
 У  нас  в  квартире  поселились  беженцы  из  Александрова,
что  по  Варшавской  дороге  —  учительница  с  престарелой  ма¬
терью.  Их  пустил  И.И.  —  учительница  работала  в  его  школе.
Старушка  напугана.  В  Александровке  им  довелось  пережить
бомбардировку  и  артиллерийские  обстрелы.
 Распространяется  масса  слухов  —  плохих  и  хороших.  Гово¬
рят,  будто  бы  наш  Балтфлот  провел  крупную  десантную  опера¬
цию  в  Прибалтике  и  четвертый  день  идут  бои  в  Риге  и  Либаве.
Говорят,  что  наше  положение  под  Ленинградом  улучшается  и  у
нас  появились  американские  танки  и  самолеты.

Так  хочется  всем  иметь  хорошие  вести  с  фронта.  Однако
сводки  очень  скупы  и  ничего  по  существу  не  дают.  <...>  Все  по¬
нимают,  что  наше  положение  тяжелое  [Е.  С-ва].
 27 	августа  1941  года
 Вчера  из  Ленинграда  ушел  последний  эшелон.  Сегодня
блокирована  последняя  магистраль,  связывавшая  Ленинград
с  остальной  частью  страны.  Враг  перерезал  ее  от  реки  Тосно
до  Синявина  и  Мги  включительно.  Неприятель  отрезал  и  во¬
дный  путь  в  Ленинград.  Он  вышел  на  левый  берег  Невы.
 Со  вчерашнего  дня  прекратилась  эвакуация  заводов  и  на¬
селения.  Город  начал  переживать  новый  этап  своей  истории.
Надолго  ли?  Ленинградцы  полны  решимости  до  конца  не  сда¬
ваться.  На  улицах  города  строятся  баррикады,  рабочие  ба¬
тальоны  учатся  тактике  уличных  боев.  Если  враг  попытается
вступить  в  город,  он  дорого  заплатит  <...>  [А.  К-й]1.
 28 	августа  1941  года
 Сегодня  пришел  ко  мне  из  Народного  ополчения  началь¬
ник  артсклада,  который  помещается  в  подвале  нашего  Мра¬
морного  дворца,  и  попросил  дать  ему  еще  помещение,  затем
провел  меня  в  подвальное  помещение,  где  помещался  склад.
Он  оказался  битком  набит  боеприпасами.  Мне  очень  не  по¬
нравилась  такая  неконспиративность  начальника.  Мне  вовсе
не  требовалось  знать,  что  у  них  хранится.  Если  так  плохо  бу¬
дут  охранять,  то  могут  нарваться  на  диверсию.  Не  так  давно
возле  нашего  дома  милиционеры  задержали  диверсанта  на
грузовой  машине.
 Сегодня  после  5  часов  вечера  позвонили  из  райкома  и
дали  директиву  срочно  уничтожить  архив  нашей  организа¬
ции,  для  чего  составить  комиссию,  которая  по  акту  уничто¬
жает  и  акт  сдает  в  райком  не  позднее  9  часов  утра  следую¬
щего  утра.
 Собрала  членов  партбюро  и  занялась  уничтожением  архи¬
ва.  Работали  до  8  час  15  мин  вечера.  Хорошая  печка  все  сожг¬
ла  очень  быстро.  Мы  все  понимали,  что  на  фронте  создалось  11  А.  К-й  —  директор  завода.
 50

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 серьезное  положение,  и  ни  о  чем  не  разговаривали,  а  делали
дело.  Оставила  несожженными  только  несколько  дел,  касаю¬
щихся  исключения  из  партии  коммунистов  Воробьевой,  Шари¬
кова  и  Нива  [Е.  С-ва].
 1 	сентября  1941  года
 Лежу,  смотрю  в  окно,  вижу  ясное  небо,  зеленую  листву  де¬
ревьев.  Иногда  солнышко,  играя,  заглянет.  Так  спокойно,  ка¬
жется,  и  тихо.  Природа  нежится.  Юрка  безмятежен,  играет  на
полу.  Только  игра  его  не  обычная:  взрывы,  бомбежки,  налеты,
ранения.  Нет,  не  все  так  спокойно.  Обманчиво  все  кругом.  Ат¬
мосфера  сгущается.  Что  ждет  нас  через  день,  два?  Уцелеем  ли
мы  с  Юркой  в  этой  пучине.  Он  мал,  а  я  больна.  Вот  что  плохо.
Я  лежу  и  не  знаю,  когда  встану  на  ноги  [В.  И-а]1.
 2 	сентября  1941  года
 Немцы  почти  у  Ленинграда,  но  никто  из  нас  не  сомневается,
что  здесь  они  не  будут.  <...>  Город  вооружился,  ощетинился.
В  высококультурных  и  гуманитарных  учреждениях  располо¬
жились  вооруженные  люди.  В  Академии  художеств,  Академии
наук,  на  филфаке  Университета  пахнет  солдатскими  сапогами.
Это  наши  ополченцы.  В  профессорской  лежат  тюфяки.  По  но¬
чам  здесь  спят  профессора-пожарные.  Часто  можно  встретить
ученого  с  мировым  именем  в  грязном  балахоне  с  кистью  в  ру¬
ках.  Они  на  чердаке  обмазывают  стропила  огнезащитным  со¬
ставом  и  трепещут  перед  студентами  инструкторами  ПВХО.
 Улицы  странные:  окна  первых  этажей  забиты  двумя  слоя¬
ми  досок  (между  ними  —  песок).  Это  придает  городу  нежилой
вид,  но  масса  народа  на  улицах  свидетельствует  об  обратном.
Ездят  странные  автомобили  зеленого  цвета  в  бурых  и  черных
пятнах  —  эта  защитная  мимикрия  войска.  <...>
 Я  училась  в  школе  медсестер.  17  июля  нас  неожиданно  сня¬
ли  с  учебы  и  отправили  на  земляные  работы  под  Лугу.  Рыли
противотанковые  рвы.  Работали  около  месяца,  и  здорово  ра¬
ботали.  О  нашей  бригаде  писалось  в  Ленинградской  окопной
правде.  Потом  временно  работала  в  Педиатрическом  инсти-  11  В.  И-а  —  учитель  русского  языка.
 51

Вся  правда  о  войне
 туте  лаборантом.  <...>  Сбежала  оттуда,  и  тут  как  раз  начали
функционировать  наши  курсы.  Сдала  два  экзамена  на  отлич¬
но  —  анатомию  и  фармакологию.  <...>  С  1  сентября  начались
занятия  в  университете  [Л.  К-на]1.
 3 	сентября  1941  года
 Рокот  войны  со  всех  сторон.  Враг  все  туже  сжимает  кольцо
блокады.  Все  ближе  подбирается  к  стенам  города.  <...>
 Завод  набирает  темпы.  С  каждым  днем  увеличиваем  выпуск
продукции  для  фронта.  Сколько  замечательных  работников  на
заводе,  готовых  трудиться  день  и  ночь  для  удовлетворения  нужд
фронта.  Если  бы  все  были  такие.  Горы  можно  свернуть  [А.  К-й].
 «В  самом  начале  войны,  когда  немецко-фашистские
войска  развертывали  наступление,  многие  эшелоны  с
продовольствием,  направляемые  по  утвержденному  еще
до  войны  мобилизационному  плану  на  запад,  не  могли
прибыть  к  месту  назначения,  поскольку  одни  адресаты
оказались  на  захваченной  врагом  территории,  а  другие
находились  под  угрозой  оккупации.  Я  дал  указание  пе¬
реправлять  эти  составы  в  Ленинград,  учитывая,  что  там
имелись  большие  складские  емкости.
 Полагая,  что  ленинградцы  будут  только  рады  такому
решению,  я  вопрос  этот  с  ними  предварительно  не  со¬
гласовывал.  Не  знал  об  этом  и  Сталин  до  тех  пор,  пока
ему  из  Ленинграда  не  позвонил  Жданов.  Он  заявил,  что
все  ленинградские  склады  забиты,  и  просил  не  направ¬
лять  к  ним  сверх  плана  продовольствие.
 Рассказав  мне  об  этом  телефонном  разговоре,  Сталин
дал  мне  указание  не  засылать  ленинградцам  продоволь¬
ствие  сверх  положенного  без  их  согласия.
 Тщетно  я  пытался  его  убедить,  что  спортивные  поме¬
щения,  музеи,  торговые,  наконец,  дворцовые  сооруже¬
ния  могут  быть  использованы  как  склады».
 А.  Микоян.  Так  было.  11  Л.  К-на  —  студентка  филологического  факультета  ЛГУ,  медсе¬
стра  эвакогоспиталя,  из  письма  матери.
 52

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 «О  наличии  продовольственных  товаров  в  Ленин¬
граде
 29 	августа  1941  г.
 Сов.  секретно
 Передано  по  ВЧ  29.VIII  в  10  часов
 Москва
 тов.  Сталину
 Копии:  тт.  Микояну,  Кагановичу
 Доносим  о  наличии  основных  продовольственных
товаров  в  Ленинграде:
 Остаток  по  состоянию  на  27  августа  в  днях  состав¬
ляет:  по  муке,  включая  зерно  —  17,  крупе  29,  рыбе  16,
мясу  25,  сельди  22,  маслу  животному  29.
 Считаем  такое  положение  ненормальным,  как  не  обе¬
спечивающее  бесперебойное  снабжение  Ленинграда
продуктами.
 Предлагаем  создать  в  Ленинграде  к  1  октября  по¬
луторамесячные  запасы  продовольственных  товаров,
для  чего  с  учетом  текущего  потребления  к  этому  сроку
отгрузить:  муки  пшеничной  72  000  тонн,  муки  ржаной
63  000  тонн,  крупы  7800  тонн,  мяса  —  20  000  тонн,
рыбы  4000  тонн,  сельдей  3,5  тыс.  тонн,  масла  живот¬
ного  3000  тонн.
 Просим  возложить  ответственность  на  Микояна  и
Кагановича  за  срочную  отгрузку  и  продвижение  указан¬
ных  продуктов  в  Ленинград.
 В  целях  экономии  продуктов  вносим  следующие
предложения:
 первое  —  прекратить  коммерческую  торговлю  про¬
дуктами  питания  в  Ленинграде;
 второе  —  нормировать  отпуск  чая,  яиц,  спичек.
 С  первого  сентября  установить  месячные  нормы
чая  рабочим  и  служащим  —  25  граммов,  иждивенцам
и  детям  —  12,5  грамма,  яйца  рабочим  и  детям  10  штук,
служащим  8  шт.  и  иждивенцам  —  5  штук;  спичек  ра¬
бочим  и  служащим  —  6  коробок,  иждивенцам  —  3  ко¬
робки.
 Молотов  Маленков  Косыгин  Жданов».
 53

Вся  правда  о  войне
 30 	августа  1941  года  ГКО  принимает  постановление  «О  тран¬
спортировке  грузов  для  Ленинграда».  От  наркоматов  военно-
морского  и  речного  флотов  потребовали  срочно  сосредоточить
необходимые  плавсредства  для  перевозки  грузов  от  Лодейного
Поля  на  реке  Свирь  до  Ленинграда  и  подготовить  фронт  раз¬
грузки  в  районе  железнодорожной  станции  Ладожское  озеро
на  западном  берегу.  Общее  руководство  организацией  достав¬
ки  грузов  было  возложено  на  заместителя  наркома  Военно-
Морского  Флота  адмирала  И.С.  Исакова.
 Осенью  1941  года  на  Ладоге  не  оказалось  необходимого
количества  судов,  многие  находились  в  аварийном  состоянии.
Из  29  озерных  барж  на  плаву  держались  только  семь.  Речных
барж  насчитывалось  около  сотни.  Однако  большинство  из  них
можно  было  использовать  при  минимальной  загрузке  и  только
в  тихую  погоду.  Флот  располагал  всего  пятью  озерными  и  не¬
сколькими  речными  буксирами.  Для  перевозки  использовались
все  имеющиеся  в  наличии  суда  Северо-Западного  речного  па¬
роходства  и  корабли  Ладожской  военной  флотилии.
 Первое  снижение  норм  распределения  в  Ленинграде  прои¬
зошло  еще  до  начала  блокады  города.  С  2  сентября  по  рабочей
карточке  продавали  600  г  хлеба,  служащим  —  400  г,  иждивен¬
цам  и  детям  —300  г.  Сокращение  норм  для  потребителей  было
сравнительно  безболезненным.  Продолжали  работу  учрежде¬
ния  общественного  питания  и  коммерческие  магазины.  Работ¬
ники  крупных  предприятий  и  учреждений  имели  возможность
пользоваться  услугами  ведомственных  столовых.
 После  проведения  6  и  7  сентября  1941  года  детального  уче¬
та  продуктов  питания  и  сырья  для  производства  в  гражданских
и  военных  организациях  выяснилось:  хлеба,  зерна,  муки  и
сахара  в  городе  по  действующим  нормам  хватит  на  35  суток,
крупы  и  макарон,  включая  муку,  выделенную  на  производство
макарон,  —  на  30,  мяса  и  мясопродуктов  (включая  живой  скот
в  переводе  на  мясо)  —  на  33,  жиров  —  на  45,  сахара  и  конди¬
терских  изделий  —  на  60  суток.  Для  мирного  времени  резерв
вполне  достаточный,  но  в  условиях,  когда  традиционные  пути
подвоза  находились  в  руках  противника,  а  водный  путь  по  Ла¬
дожскому  озеру  еще  только  осваивался,  запасов  было  катастро¬
фически  мало.
 54

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 6  сентября  1941  года  я,  как  обычно  по  субботам,  поехал  до¬
мой  помыться  и  переодеть  белье.  Уже  на  Прогонном  переул¬
ке  я  почувствовал  в  поведении  людей  что-то  необычное.  Все
спешили  к  трамваю,  одни  бегом,  другие  под  тяжестью  тюков
мелко  и  быстро  семеня  ногами.  Люди  были  напуганы.
 Я  поспешил  к  дому.  Только  успел  спуститься  с  горы  на  Про¬
гонном  переулке,  как  в  метрах  150  раздался  сильный  взрыв.  Ин¬
стинктивно  нагнулся  к  земле  и  правильно  сделал  —  над  головой
с  визгом  пролетел  кусок  металла.  Поднялся  и  сразу  же  был  за¬
сыпан  землей  и  грязью.  Отряхнувшись,  побежал  к  дому.
 Около  дома  9  собралась  небольшая  толпа  любопытных.
Снаряд  упал  между  домов,  повредив  их  осколками.  Невдалеке
лежал  разорванный  осколками  мальчик.  Рядом  с  домом  стона¬
ли  две  раненые  женщины.  Дом  оказался  закрыт.  Все  жильцы
прятались  в  выкопанной  во  дворе  щели.  Там  я  увидел  своих.
Они  были  напуганы  и  ошеломлены.  Чтобы  хоть  как-то  ободрить
их,  рассказал  анекдот.  Не  помогло.  Вдруг  в  сотне  метров  от
нас  вновь  упал  снаряд.  Дзинькнули  стекла.  Наступила  жуткая
тишина,  а  затем  раздались  стоны  и  крики.  Значит,  опять  кого-
то  ранило.
 Отыскал  мать.  Она  ухватила  меня  за  пальто  и  не  отпускала
от  себя,  хотя  я  никуда  и  не  пытался  уйти.  Оказывается,  немцы
уже  дали  восемь  выстрелов  по  заводу  им.  Ленина.  Ни  один  из
них  в  цель  не  попал.  Правда,  на  территории  завода  два  снаря¬
да  разорвались  —  один  на  шихтовом  дворе,  другой  в  медпун¬
кте.  Все  это  объяснила  мне  мать,  путая  слова  и  названия.  <...>
 Немцы  стреляли  регулярно,  через  каждые  полчаса.  В  пере¬
рыве  между  выстрелами  народ  выбирался  из  траншей,  бежал
на  место  разрыва  и  оказывал  первую  помощь  пострадавшим,
а  через  25  минут  снова  забирался  в  укрытие.
 Наш  дом  и  траншея  оказались  на  пути  между  стреляющим
орудием  и  заводом.  Снаряды  рвались  вокруг  дома,  срывали
крыши,  повреждая  квартиры.  Всего  за  вечер  пострадало  34  че¬
ловека.
 Уговорил  мать  срочно  перебраться,  захватив  ценные  вещи,
к  Добычину  и  там  остаться  на  несколько  дней.
 В  9  вечера  направился  к  Смольному.  Выстрелы  раздава¬
лись  все  чаще.  Только  успел  пройти  сталелитейный  цех,  нахо¬
 55

Вся  правда  о  войне
 дившийся  рядом  с  улицей,  как  раздался  взрыв.  Разворотило
всю  мостовую  и  заводской  забор,  цех  остался  невредим.
 На  трамвайной  остановке  собралась  толпа  с  узлами  и  че¬
моданами.  Все  стремились  перебраться  в  Петроградский
район.  Трамваи  задерживались.  Дошел  до  Смольного  пеш¬
ком  [А.  Г-ч]1.
 «Хочется  плакать  от  гнева  и  бессилия...»
 Фрагмент  из  дневниковых  заметок  Л.  А.  Х-ва1  2
 В  июле  пришла  команда  подготовить  данные  по  демонта¬
жу  и  эвакуации  оборудования,  демонтировать  турбогенератор
№  4  и  котел  №  6  отправить  на  Урал.  Демонтируем,  упаковы¬
ваем  и  отправляем.  Все,  за  исключением  статора  генератора
и  конденсатора  турбины.  В  Ленинграде  нет  большегрузных
транспортеров.  Получаем  команду  на  демонтаж  турбогенера¬
тора  №  2.  Приступаем,  упаковываем.  Нет  порожняка.  Ничего
не  уходит.  Остается  разобранным.
 Немцы  перерезают  дорогу  на  Ленинград.  Зенитчики  оста¬
ются  без  снарядов.  Устраиваем  два  парома.  Перевозим  ма¬
шины  на  правый  берег.  Связь  с  Ленинградом  восстановлена
через  правый  берег  Невы.  Объявлен  набор  в  Народное  опол¬
чение.  Много  желающих.  Ранним  утром  два  товарных  вагона
увозят  наших  ополченцев.  Плачут  жены,  дети....
 Партком  отбирает  людей  в  партизанский  отряд.  Августов¬
ским  жарким  днем  провожаем  на  берегу  катер.  Строй,  речи  се¬
кретаря  парткома,  командира,  комиссара  отряда....
 Создан  истребительный  взвод  для  борьбы  с  парашюти¬
стами.  Немцы  подходят  ближе.  Зарево  пожаров  приближает¬
 1 	А.  Г-ч  —  зав.  сектором  печати  в  горкоме  —  сентябрь  1941  —
1  мая  1943  годов.
 2 	Л.А.  Х-в  —  в  начале  войны  главный  инженер  Государственной
электрической  станции  им.  С.  М.  Кирова  (8-я  ГЭС,  ныне  —  Дубров¬
ская  ТЭЦ  им.  Кирова)  в  поселке  Невдубстрой  (ныне  г.  Кировск).
Станция  была  построена  на  левом  берегу  Невы  в  35  км  к  востоку  от
Ленинграда  (ныне  Петербург)  в  1929—1933  годах.  После  вынужден¬
ного  переезда  в  Ленинград  Л.  Х-в  был  назначен  главным  инженером
2-й,  а  затем  5-й  ГЭС.
 56

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ся.  Появились  немецкие  бомбардировщики,  бомбят  поселок.
Бомбы  падают  в  Неву.  Приказываю  построить  бронедрезину.
Подбираются  смельчаки.  Ездят  под  Мгу.  Вывозят  оружие  и  ра¬
неных.  Создается  вооруженный  отряд.  Набрали  100  винтовок,
патронов,  ручной  пулемет.  С  завода  Морозова  привезли  гра¬
наты.  Спасли  около  150  брошенных  под  Келколово  раненых.
Косогин,  Этминович,  Кустарев  —  смелые,  находчивые  ребята.
Получаем  команду  подготовить  вывод  станции  из  строя.
 Подобрал  исполнителей.  Все  спим  на  станции.  На  стуле
гранаты.  В  изголовье  карабин.  Приготовил  3000  бутылок  с
горючим.
 В  поселке  первые  жертвы.  На  наблюдательной  вышке  гиб¬
нет  от  пушечного  обстрела  с  самолета  Тепляшев.  На  очередь
за  хлебом  упали  осколочные  бомбы.  Погибли  11  человек.  На
повозке  убитая  девочка.  Вываливались  мозги.
 День  за  днем  выходят  из  строя  линии  передачи.  Вышли  все
пять  линий  передач  35  киловольт.
 Звонок  с  подстанции  Арбузово,  сообщили:  уходим,  против¬
ник  рядом.  Вышли  из  строя  четыре  линии  передачи  110  кило¬
вольт.
 Работаем  по  последней  —  единственной  линии,  идущей
прямо  от  станции  на  правый  берег  Невы.
 Работали  до  последней  минуты.  Передали  последнюю  мощ¬
ность  —  110  мегаватт.  Грелись  провода.  6  сентября  выходит  из
строя  последняя  линия.  Станция  цела.  Повреждения  разбитых
путей  исправлены.  Есть  топливо,  но  станция  отрезана.  Рабо¬
таем  20  часов  вхолостую.  Вызываю  бригаду  высоковольтной
сети  для  ремонта  линии.  Бригада  6  сентября  находит  повреж¬
дение  и  приступает  к  восстановлению.
 5  и  6  сентября  —  сильная  бомбежка  поселков,  в  воздухе  од¬
новременно  до  100  вражеских  бомбардировщиков  Ю-88.  Бом¬
бят  с  7  ч  утра  до  9  ч  вечера.  Убитых  и  раненых  около  100  человек.
Погиб  начальник  смены  котельного  цеха  Романов,  ранен  дежур¬
ный  инженер  Микишин  и  многие  другие.  Население  зарывает
вещи,  некоторые  раненые  уезжают  через  Мгу  на  восток,  некото¬
рые  уходят  пешком.  Эвакуации  поселка  никто  не  обеспечивает.
 Внезапный  прорыв  фронта.  По  шоссе  отдельными  группами
тянутся  красноармейцы  без  оружия  и  командиров.  Изнуренные.
 57

Вся  правда  о  войне
 Взоры  опущены  в  землю.  Уходят  к  Шлиссельбургу,  к  переправе.
Никто  их  не  останавливает.  Двукратная  бомбежка  Мги.  Немцы
почти  без  боя  занимают  Мгу.  Мга  не  имеет  зенитной  защиты.
 К  станции  подходят  канонерки.  Бьёт  дальнобойными  по
Мге.  Налет  на  канонерку.  От  залпов  канонерки  в  кабинете  дро¬
жат  стекла.  Две  недели  немцы  в  7  км  от  нас.  Привыкли,  рабо¬
таем.  Нахально  низко  летают  самолеты.  Зенитчики  —  славные
ребята.  Сбивают  17  шт.
 Поток  беженцев.  Выведена  из  строя  вся  связь.  Все  линии
передачи,  торфоскпад  без  энергии.  Стал  хлебозавод.  Пытаюсь
восстановить.  Из-за  повторных  бомбежек  опять  разрушения  в
поселке.  В  5  часов  7  сентября  получаем  приказ  по  сохранив¬
шемуся  подводному  телефонному  кабелю  через  единственную
не  сбежавшую  телефонистку,  сидящую  на  коммутаторе  вторые
сутки:  станцию  остановить.  Персоналу  отойти  на  правый  берег
Невы.  Оборудование  из  строя  не  выводить.  Накануне  6  сентября
вечером  мимо  станции  отошли  последние  части.  Между  немца¬
ми  и  станцией  больше  нет  войск.  В  семь  часов  7  сентября  стан¬
ция  остановлена.  Направляю  начальников  цехов  с  вахтенным
персоналом  к  месту  стоянки  буксира,  которое  выбрал  ночью.
 С  пульта  звоню  в  Ленинград  диспетчеру.  Сообщаю  о  пол¬
ной  остановке  станции,  об  уходе  персонала.  Прошу  сообщить
руководству  системы.  Выхожу  со  станции  последним.  Со  стар¬
шим  диспетчером  Волынским  иду  к  переправе  скрытно  —  бе¬
гом  в  кустарнике,  так  как  бомбардировщики  уже  бомбят  доро¬
гу  и  поселки.
 Все  собрались  в  лесистом  овраге  у  реки.  Даю  команду  ра¬
бочим  переезжать  на  правый  берег,  углубиться  в  лес  и  ждать
там  нас.  Назначаю  старшего.
 Буксир  пересекает  реку.  Люди  бегом  направляются  в  лес.
Самолеты  противника  подлетают  и  начинают  бомбить  лес.  Но
все  обходится  благополучно.  Самолеты  улетают,  буксир  воз¬
вращается  за  нами.  Прячется  за  полузатопленную  баржу.  Во¬
круг  беспрерывная  бомбежка.  Решил  ждать,  может  быть,  еще
кто-нибудь  подойдет.
 Последние  патрули  оттянулись  за  технический  городок.
Ждем  до  10  часов.  Подходят  еще  10—15  человек  из  поселка.
Бомбежка  все  сильнее.  Больше  никого  нет.
 58

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Выждав  момент,  когда  самолетов  в  непосредственной  бли¬
зости  нет,  командую  посадку.  Пересекаем  реку  напрямик,  при¬
стаем  к  плотам.  По  плотам,  с  бревна  на  бревно,  проваливаясь
в  воду,  добираемся  на  правый  берег.  Какая  поразительная  ти¬
шина.  Возвращаюсь  к  берегу.  В  первом  городке  пулеметная
стрельба.  Никто  из  наших  больше  не  появляется,  оставляю  у
реки  двух  наблюдателей.  Отвожу  всю  группу  из-под  начавшей¬
ся  бомбежки  и  минометного  обстрела  к  Черной  речке.
 У  Черной  речки  выходим  на  берег.  По  нам  открывают  мино¬
метный  огонь.  Мина  разрывается  на  плоту  в  20  шагах  от  нас.
Принимаю  решение  отходить  на  Ленинград.  Минометы  про¬
тивника  у  станции.
 Идем  болотами,  лесами  на  железнодорожную  станцию  Ду¬
най.  Неоднократно  попадаем  под  бомбежку,  валяемся  в  ка¬
навах  промокшие,  замерзшие.  Приходим  поздно  вечером  за
30  км  на  Дунай.  Забираюсь  в  стог  сена,  засыпаю.
 Просыпаюсь  от  паровозного  гудка.  Случайный  поезд.  Вва¬
ливаемся.  Набито  битком.  Хочется  плакать  от  гнева  и  бесси¬
лия.  Погибла  одна  из  крупнейших  станций  Советского  Союза
 Поезд  останавливается,  не  доезжая  до  Ленинграда,  пешком
приходим  в  город.  Всего  спаслось  с  нами  около  300  человек  из
1800.  Две  недели  занимался  размещением  людей  на  работу,
обеспечением  жилья...

НАЧАЛО  ОСАДЫ
 Ключевые  события  на  фронте  на  юго-восток  от  Ленингра¬
да,  предопределившие  трагедию  долговременной  осады,  прои¬
зошли  в  конце  августа  —  начале  сентября.  2  сентября  ударная
группа  немцев  после  упорных  боев  заняла  Мгу.  Другая  группа
противника  продвигалась  вдоль  Невы  и  утром  8  сентября  зах¬
ватила  Шлиссельбург.
 Докладная  записка  наркома  путей  сообщения
Л.М.  Кагановича  И.В.  Сталину
Не  ранее  29  августа  1941  г.
 «Секретно
 Государственный  Комитет  обороны  Союза  ССР  това¬
рищу  Сталину
 Докладываю,  что  с  14  часов  29  августа  движение  по¬
ездов  с  Ленинградом  прервано  по  всем  линиям...
 Народный  комиссар  путей  сообщения  Л.  Каганович».  55  сентября  1941  года  76-й  день  войны
 ...  17:  30  —  Совещание  у  фюрера:
 1.  Ленинград.  Цель  достигнута.  Отныне  район  Ленин¬
града  будет  «второстепенным  театром  военных  действий».
 Исключительно  важное  значение  Шлиссельбурга.
Для  полного  окружения  Ленинграда  по  внешнему  коль¬
цу  (до  Невы)  потребуется  6—7  дивизий.  Сильные  пе¬
хотные  части  сосредоточить  по  возможности  за  Невой.
Окружение  с  востока;  соединение  с  финнами.
 60

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Танки  (корпус  Рейнгардта)  и  авиация  (части  1-го  воз¬
душного  флота)  возвращаются  в  прежнее  подчинение.
Необходимо  очистить  от  противника  побережье.  Соеди¬
нение  с  финскими  войсками  следует  пытаться  осуще¬
ствить  в  районе  Лодейного  Поля.
 Франц  Галъдер.  Военный  дневник.  1941—1942
 Боевое  донесение  №  7  Штадив  НКВД  8.9.41
 На  фронте  48  армии  противник  8.9.41  овладел
Шлиссельбургом].  Оборонявшийся  в  Шлиссельбурге]
сводный  отряд  под  командованием  полк[овника]  Дон¬
ского  переправился  в  крепость  Шлиссельбург.
 Боевой  приказ  №  0064  штаба  Ленинградского
фронта
 «17.9.[19].41  г.  Карта  100  000
 Учитывая  особо  важное  значение  в  обороне  южной
части  Ленинграда  рубежа:  Лигово,  Кискино,  Верх.  Койро-
во,  Пулковских  высот,  района  Московская  Славянка,  Шу-
шары,  Колпино,  Военный  совет  Ленинградского  фронта
приказывает  объявить  всему  командному,  политическому
и  рядовому  составу,  обороняющему  указанный  рубеж,  что
за  оставление  без  письменного  приказа  военного  совета
фронта  и  армии  указанного  рубежа  все  командиры,  поли¬
тработники  и  бойцы  подлежат  немедленному  расстрелу.
 Настоящий  приказ  командному  и  политическому  со¬
ставу  объявить  под  расписку.  Рядовому  составу  широко
разъяснить.
 Исполнение  приказа  донести  шифром  к  12.00
18.9.[19].41.
 Командующий  войсками  Ленфронта  Герой  Совет-
ского  Союза  генерал  армии  Жуков
 Член  военного  совета  ЛФ  секретарь  ЦК  ВКП(б)
Жданов
 Член  военного  совета  ЛФ  дивизионный  комиссар
Кузнецов
 Начальник  штаба  Ленфронта  генерал-лейтенант
Хозин».
 61

Вся  правда  о  войне
 «Три  месяца  войны.  Итак,  немцы  заняли  Киев.  Сей¬
час  они  там  организуют  какое-нибудь  вонючее  прави¬
тельство.  Боже  мой,  Боже  мой!  Я  не  знаю,  чего  во  мне
больше  —  ненависти  к  немцам  или  раздражения,  бе¬
шеного,  щемящего,  смешанного  с  дикой  жалостью,  —
к  нашему  правительству.  Этак  обосраться!  Почти  вся
Украина  у  немцев  —  наша  сталь,  наш  уголь,  наши  люди,
люди,  люди!..  А  может  быть,  именно  люди-то  и  подве¬
ли?  Может  быть,  люди  только  и  делали,  что  соблюдали
видимость?  Мы  все  последние  годы  занимались  больше
всего  тем,  что  соблюдали  видимость.  Может  быть,  мы
так  позорно  воюем  не  только  потому,  что  у  нас  не  хвата¬
ет  техники  (но  почему,  почему,  черт  возьми,  не  хватает,
должно  было  хватать,  мы  жертвовали  во  имя  ее  всем!),
не  только  потому,  что  душит  неорганизованность,  вез¬
де  мертвечина,  везде  Шумиловы,  везде  махановы,  кадры
помета  37—38  годов,  но  и  потому,  что  люди  задолго  до
войны  устали,  перестали  верить,  узнали,  что  им  не  за
что  бороться.
 О, 	как  я  боялась  именно  этого!  Та  дикая  ложь,  кото¬
рая  меня  лично  душила  как  писателя,  была  ведь  страш¬
на  мне  не  только  потому,  что  мне  душу  запечатывали,
а  еще  и  потому,  что  я  видела,  к  чему  это  ведет,  как  рас¬
тет  пропасть  между  народом  и  государством,  как  все
дальше  и  дальше  расходятся  две  жизни  —  настоящая  и
официальная».
 Берггольц  О.Ф.  Ольга.  Запретный  дневник.  22/1Х—41.
 Из  воспоминаний  наводчика  8-й  зенитной  батареи
169-го  ЗАП  А.  3-ва
 <...>Командиры  батареи  собрались  в  кружок  и  что-то  долго
обсуждали.  Проходящий  по  дороге  усталый  солдат  крикнул
нам:
 — 	Что  стоите,  немцы  уже  близко.  Темнеет.
 Неожиданно  прозвучала  негромкая  команда:
 — 	Отбой  —  поход.
 Быстро  собрались  и  выехали  на  дорогу.  Одно  орудие  съеха¬
ло  в  кювет  и  здорово  застряло,  под  колеса  бросали  все:  доски,
 62

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ветки,  камни  и  даже  свои  шинели.  Через  час  напряженными
усилиями  бойцов  орудие  вытащили.
 Стемнело.  Залезли  на  свои  машины  страшно  усталые,  гряз¬
ные,  голодные  и  тут  же  уснули.  И  не  ведали,  как  и  куда  ехали
ночью.  Очнулись  от  команды:
 — 	Подъем!  Строиться.
 Очухались  и  видим,  что  еще  очень  рано,  батарея  в  поход¬
ном  положении  находится  между  домами  в  деревне  Лобаново.
Рядом  шоссе.  За  шоссе  просматривается  река,  смекнули,  что
это  Нева.
 В  стороне  от  Ленинграда  слышна  автоматная  и  орудийная
стрельба.
 Перед  строем  комбат  Леонович  произнес  речь:
 — 	Мы  на  берегу  Невы.  Стрельба  показывает,  что  подходят
немецкие  войска  и  окружают  Ленинград.  Что  будем  делать?
Поедем  направо  —  попадем  в  Шлиссельбург,  на  «большую»
землю.  Ленинград  —  попадаем  в  окружение.  <...>
 Ответ  комбату  был  единодушным  —  в  Ленинград.  Вновь
прозвучала  команда,  и  машины  выехали  на  шоссе.  В  колонне
батареи  оказалось  почти  20  машин,  да  еще  трактор  с  привя¬
занной  коровой,  которую  где-то  раздобыл  старшина  Горев.
 В  шести  машинам  батареи  к  нам  присоединились  одиночки
из  каких-то  воинских  частей.
 Машина  с  прибористами  шла  первой,  и  шофер  Ковалевский,
орденоносец  еще  за  финскую  компанию,  так  нажимал  на  ско¬
рость,  что  мы  быстро  оторвались  от  колонны.  На  шоссе  нам  не
встретились  ни  машины,  ни  люди.  Возможно,  было  еще  рано.
 Справа  —  дома  д.  Ивановское,  за  ними  Нева.  Слева  от  шос¬
се  подрастала  насыпь,  которая  закрывала  от  снарядов  и  авто¬
матных  очередей,  пролетавших  над  головой.
 Когда  до  моста  через  Тосно  оставалось  метров  сто  и  насыпь
прикрывала  нас,  командир  отделения  А.  Голов  остановил  ма¬
шину,  чтобы  подождать  отставших,  весь  расчет  прибористов
тут  же  полез  на  насыпь,  чтобы  увидеть,  что  там  происходит.
 Перед  нами  открылось  поле,  вдали  на  железнодорожном
пути  стоял  эшелон,  справа  река  Тосно,  слева  виднеются  дома.
От  вагонов  идут  цепи  атакующей  немецкой  пехоты.  Они  уже  в
ста  метрах  от  нас.
 63

Вся  правда  о  войне
 Хотя  я  близорук,  сумел  рассмотреть  темные  фигуры  наших
бойцов.  Слева,  там,  где  прошли  немцы,  виднелись  синие  пятна
лежащих  фигур.  Мне  показалось,  что  это  фзошники.  Их  было
около  тридцати.  Что  с  ними,  мы  не  поняли.  Живы  они  или  нет?
Как  они  оказались  на  пути  немцев?  Может  быть,  там  был  их
привал  или  лагерь?
 Увидев  наступающих  немцев,  мы  не  могли  не  открыть  огонь
из  винтовок.  Я  стрелял  в  темные  силуэты  и  не  знаю,  попал  ли.
Некоторые  из  наших  вскрикивали:  «Попал».
 Колонна  подтянулась,  и  А.  Голов  скомандовал:  «По  маши¬
нам».  Не  успев  отстрелять  по  обойме,  мы  спустились  вниз.
Расселись  на  машине  за  ящиками  и  направили  винтовки  в  сто¬
рону  немцев.
 На  полной  скорости  наш  шофер  промчался  через  откры¬
тое  пространство  и  мост  через  р.  Тосно.  Наверное,  это  было
неожиданно  для  немцев,  т.к.  ни  одна  пуля  в  машину  не  попала.
Проезжая  мост,  я  не  разглядел,  где  немцы,  из-за  мелькания
ферм  моста.
 Через  километр  мы  увидели  два  танка  КВ,  стоявших  спра¬
ва  от  шоссе,  а  ближе  —  генерала  в  полевой  форме,  который
махнул  рукой,  останавливая  нас.  Командир  А.  Голов  подбежал
докладывать.  Что  это  за  танки,  мы  так  и  не  узнали.  Генерал  от¬
пустил  нас,  и  мы,  миновав  дома  Саперного,  доехали  до  первых
домов  поселка  Понтонный,  где  и  остановились  поджидать  сво¬
их.  Вскоре  подъехали  две  машины  с  орудиями  и  две  полуторки
с  бойцами  дальномера,  разведки  и  связи.
 На  зенитной  пулеустановке  подъехал  комбат  Леонович.  Уви¬
дев,  что  одного  орудия  нет,  взял  еще  двух  бойцов  и  сообщил,  что
едет  выручать  третье  орудие.  Больше  мы  никогда  его  не  видели.
 На  полуторке  подъехал  командир  огневого  взвода  Л.  Мар¬
голин  и  еще  одна  машина.  Ожидали  еще  более  часа,  но  из  на¬
ших  никто  больше  не  появился,  видимо,  не  проскочили.  Ле¬
нинград  теперь  окружен  по  суше.
 Очень  хотелось  есть.  Пять  человек  пошли  в  поселок.  Там
шла  нормальная,  мирная  жизнь.  Тишина,  проходят  пешеходы,
женщины  гуляют  с  колясками.  Зашли  в  столовую,  но  там  все  по
карточкам.  Узнав,  что  мы  два  дня  без  еды,  дали  по  тарелке  супа
из  чечевицы.  И  за  это  спасибо.
 64

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Когда  мы  говорили  жителям,  что  немцы  у  Ивановского
вышли  к  Неве,  то  нам  никто  не  верил,  а  некоторые  косились  —
не  паникеры  ли  мы.  Вернулись  к  своим  машинам,  положение
то  же  —  никто  из  наших  не  подъехал.
 Комвзвода  Л.  Марголин  встретил  машину  со  знакомым
с  завода  «Электросила»,  направлявшимся  в  Шлиссельбург,
и  долго  убеждал  его  не  ехать  дальше,  т.к.  там  немцы.  Знако¬
мый  не  поверил  и  отправился  дальше.
 В  Понтонном  на  Неве  за  деревьями  видели  эсминец,  но  я  не
могу  вспомнить,  вел  ли  он  огонь  по  немцам  или  нет.
 Часам  к  девяти  стали  появляться  отряды  ополченцев  и  ор¬
ганизовывали  оборону.  Кто-то  приказал  два  наших  орудия  по¬
ставить  у  шоссе  против  танков,  прибористы  и  разведчики  рас¬
положились  рядом  в  кюветах.
 Неожиданно  по  шоссе  к  нам  подошел  грязный,  измучен¬
ный,  в  рваной  форме  орудийщик  Елисеев.  Боец,  которого  ком¬
бат  Леонович  брал  с  собой  для  выручки  третьего  орудия.  На
наши  расспросы  он  отвечал  кратко:  когда  подъезжали  к  мосту
через  Tocho,  в  машину  попал  снаряд  или  мина.  Взрывом  его
выбросило  в  кювет.  И  он  по  нему  пополз  обратно.  Что  дальше
было  с  машиной,  людьми  и  комбатом,  он  не  видел  и  не  знает.
В  дальнейшем  его  неоднократно  допрашивали  сотрудники  ор¬
ганов,  но  он  отвечал  все  то  же.
 На  поле,  рядом  с  нами,  подогнали  стадо  свиней,  перего¬
няемых  в  тыл.  Кто-то  из  наших  договорился  с  пастухами,  и  они
выделили  нам  двух  небольших  поросят,  разделали  их  и  дали
нам,  а  мы  на  кострах  в  котелках  сварили.  Поели  без  хлеба,  не
христиане  свинину  не  ели.
 К  вечеру  комвзвода  А.  Корголин  собрался  ехать  в  штаб  пол¬
ка.  Все  понимали,  что  задача  у  него  не  из  легких:  объяснить
действия  батареи,  доложить  о  потерях  орудия  и  пулеустанов-
ки  с  расчетами,  пропажу  комбата,  комвзвода  и  др.  людей.  Мы,
оставшиеся,  имели  время  осмыслить  события  последних  дней.
 30  августа  1941  г.  немецкие  войска  вышли  к  Неве  у  деревни
Ивановское,  положив  начало  блокады  Ленинграда.
 Наша  зенитная  батарея  прорвалась  в  окружаемый  Ленин¬
град.  Понесли  потери  в  матчасти  и  в  людях.  И  мы  были  послед¬
ними,  кто  пробился  по  шоссе,  под  носом  немецких  войск.
 3-8123
 65

Вся  правда  о  войне
 Немцы  шли  двумя  колоннами:  одна  с  танками  прошла  через
Мгу  и  захватила  Шлиссельбург,  другая  шла  через  д.  Покров-
ское,  на  правому  берегу  р.  Tocho  и  вышла  к  Неве  у  д.  Иванов¬
ское,  где  мы  и  встретились  с  ними.
 На  батарее  не  было  четкого  представления  —  что  же  случи¬
лось  на  мосту  через  речку  Tocho.
 В  войну  мы  так  и  не  узнали,  куда  делись  комбат  Леонович
и  комвзвода  управления  Батенев.  Только  много  позже  войны
Л.  Марголин  выяснил,  что  оба  они  попали  в  плен.  Батенев  был
ранен,  а  комбат  нет.  Всю  войну  они  пробыли  в  немецких  лаге¬
рях,  а  комбат  помогал  и  фактически  спас  Батенева.
 Мы,  зная  комбата  как  смелого,  знающего  командира,  с  от¬
личной  выправкой,  даже  франтоватого,  не  могли  себе  пред¬
ставить,  что  он  —  не  раненный,  а  попал  в  плен.  Конечно,  на
войне  всякое  случалось  и  много  командиров  и  более  высокого
ранга  попадали  в  плен.
 Удивляло  одно  обстоятельство  —  начиная  с  д.  Лезье  и  почти
до  п.  Понтонный  мы  практически  не  видели  беженцев.  Видимо,
наступление  здесь  немецких  войск  было  неожиданным  и  для
командования,  и  для  местных  властей.
 К  вечеру  30  августа  вдруг  приехал  старшина  Горев  и  выдал
нам  продукты:  по  буханке  черного  хлеба  и  по  две  селедки.  Под¬
заправились,  улеглись  спать  прямо  в  кюветах.
 Ночь  прошла  спокойно.  В  Понтонном  заметно  увеличилось
число  военных  и  ополченцев.  Оборона  налаживалась.  Горожа¬
не  уже  не  те,  что  вчера  —  не  беспечные,  а  собранные,  с  проти¬
вогазами.
 К  полудню  из  штаба  полка  приехал  комвзвода  Л.  Марголин,
держался  он  строго,  без  обычной  доброжелательности  и  улыб-
чивости.  Собрал  всех  оставшихся  батарейцев  и  сообщил,  что
приказано  переехать  на  новую  позицию.  Собрались  в  колонну
и  двинулись  в  Ленинград.  Приехали  мы  в  район  Колтушей  —
спокойное  место  на  востоке  города.
 Позиция  была  стандартной  —  котлованы  из  бетонных  плит,
а  землянки  —  насыпные.  Здесь  две  недели  приводили  себя  в
порядок.
 Через  неделю  случилось  необыкновенное  —  дежурный  раз¬
ведчик  сообщил,  что  к  батарее  идет  группа  красноармейцев.
 66

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Многие  вышли  из  землянок  и  не  поверили  своим  глазам  —  пе¬
ред  нами  предстал  в  полном  составе  расчет  третьего  орудия,
которое  осталось  у  моста  через  р.  Тосно.  Командир  орудия
П.  Галинский  доложил  о  прибытии  для  дальнейшего  продол¬
жения  службы.  Мы  думали,  что  это  «чудо»,  но  оказалось  все
прозаичнее.
 Они  рассказали,  что  когда  их  машина  с  орудием  подъез¬
жала  к  мосту  через  реку  Тосно,  она  заглохла.  Что  делать?  На
мосту  уже  немцы.  Они  сняли  прицел  и  затвор  и  бросили  в  реку,
а  сами  пошли  назад.  Прошли  д.  Ивановское,  дошли  до  ж.д.  мо¬
ста  через  Леву  и  перешли  на  правый  ее  берег.  Дождались
поезда  и  доехали  до  Финляндского  вокзала.  Оттуда  строем
пошли  на  квартиру  бойца  Меньшикова,  т.к.  не  знали,  где  найти
штаб  полка.  На  квартире  отдохнули,  привели  себя  в  порядок,
узнали,  где  штаб  полка,  и  спустя  семь  дней  расчет  строем  по
улицам  города  пришел  в  Сосновую  поляну,  в  штаб,  и  там  им
сообщили,  где  находится  батарея.  Опять  же  строем  через  весь
город  пришли  на  батарею.  Удивительно,  что  их  ни  разу  никто
не  остановил.
 Что  происходило  на  мосту  во  время  прорыва,  они  не  знали,
т.к.  были  заняты  своей  проблемой.  Так  добрался  до  нас  расчет
3-го  орудия.  Батарее  придали  третье  орудие,  пулеустановку.
Назначили  комбатом  капитана  Скокова  и  комвзвода  управле¬
ния  —  м.л.  Михайлова.
 Через  две  недели  приказ  —  выступать  на  защиту  Касимов¬
ского  аэродрома  у  д.  Вартемяги,  на  Карельском  перешейке,
в  8-ми  км  от  фронта  с  финнами.  Это  наш  пятый  аэродром,  на
котором  батарея  простояла  до  конца  войны.
 В  18  час  45  мин  направляюсь  в  управление.  Не  успеваю
дойти  до  трамвайной  остановки,  слышу  сигнал  воздушной  тре¬
воги,  а  всего  через  2—3  минуты  вижу  над  головой  вражеские
самолеты.  Прозевали,  стало  быть,  вовремя  дать  сигнал.
 Самолетов  летело  примерно  штук  15—20  в  направлении  с
юга  на  север.
 Первое  чувство,  охватившее  меня  —  негодование.  «За¬
чем,  —  думаю,  —  мерзавцы,  вы  пожаловали,  вас  никто  не  при¬
глашал.  —  Летят,  чтобы  сбросить  свой  смертоносный  груз  на
мирных,  ни  в  чем  не  повинных  жителей».
 67

Вся  правда  о  войне
 С  появлением  в  небе  незваных  гостей  сразу  же  началась
несмолкающая  канонада.  Это  повели  огонь  по  врагу  корабель¬
ные  и  наземные  зенитные  батареи.  Снаряды  рвались  вокруг
каждого  самолета,  однако  ни  один  из  них  не  достиг  желанной
цели.  Самолеты  продолжали  полет.  <...>
 Стрельба  зенитных  батарей  произвела  самое  сильное  впе¬
чатление.  Сотни  трассирующих  снарядов  рассекали  воздух,
взрывались  в  небе  белыми  облачками  и  с  конским  цокотом
сыпались  на  мостовую.  Всю  эту  впечатляющую  картину  я  на¬
блюдал,  стоя  вместе  постовым  милиционером  около  моста
Лейтенанта  Шмидта.  <...>
 В  20  час  40  мин  новый  налет.  Я  сижу  в  управлении  у  Жуко¬
ва  в  кабинете.  Вскакиваю  с  места,  покидаю  кабинет  и  стреми¬
тельно  лечу  по  лестнице  вниз.  У  выхода  настигаю  шофера,  со¬
бирающегося  ехать  в  гараж,  что  на  бульваре  Профсоюзов.
 В  22.50  проезжаю  по  набережной  мимо  Летнего  сада,  слы¬
шу  где-то  вблизи  оглушительный  грохот.  Через  10  минут  путь
нам  преградили  туча  пыли  и  огромная  груда  обломков.  Оказы¬
вается,  фугасная  бомба  угодила  в  дом  на  набережной,  между
Мраморным  и  Мошковым  переулками.  Пришлось  повернуть  и
ехать  на  ул.  Халтурина.
 На  бульваре  Профсоюзов  я  вышел  из  машины  и  пошел  пеш¬
ком  на  завод  через  мост  Лейтенанта  Шмидта.  Вой  авиамоторов
подавлял  психику.  Артиллерийская  стрельба  еще  более  усу¬
губляла  гнетущее  состояние.  В  небе  были  видны  ракеты,  кто
их  посылал  и  что  они  означали,  не  понять.  Верно  одно:  «пятая
колонна»  была  за  работой.  Как  хотелось  бы  поймать  негодяя,
запускающего  ракеты,  и  задушить  гада  собственными  руками.
Именно  задушить,  ибо  пулю  жалко  для  гадины.
 Не  скажу,  что  особенно  приятно  было  слышать  громопо¬
добные  взрывы,  но  особенно  отвратителен  вой,  издаваемый
падающими  бомбами,  забирающийся  во  все  уголки  тела.  Так
и  кажется,  что  бомба  летит  в  тебя,  как  будто  ее  что-то  притяги¬
вает  именно  к  тебе.  Затем,  где-то  вдали,  в  одном-двух  киломе¬
трах,  а,  кажется,  совсем  рядом,  слышится  раскатистый  взрыв,
и  воздушная  волна  сшибает  крыши  и  скоблит  штукатурку.
 Через  час  отбой.  Спать  ложусь  в  час  ночи  и  несмотря  на
нервное  перенапряжение  быстро  засыпаю.  Но  сон  не  был  спо-
 68

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 койным:  часто  просыпался,  какие-то  чудовища-бронтозавры
хотели  меня  слопать  [А.  К-в]1.
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  ночь  с  7  на
8  сентября  на  территорию  Главной  водопроводной  станции
попало  7  фугасных  и  более  50  зажигательных  бомб.  Две  фу¬
гасные  бомбы  повредили  подземные  резервуары  чистой  воды,
основные  фильтрационные  сооружения,  трубопроводы,  пода¬
ющие  воду  в  городскую  сеть,  и  другие  технологические  объ¬
екты.  «Зажигалки»  вызвали  многочисленные  пожары.  Терри¬
тория  станции  была  залита  потоками  воды.  Однако,  несмотря
на  серьезные  повреждения,  станция  не  была  остановлена  —
город  нуждался  в  подаче  воды  для  тушения  многочисленных
пожаров.
 Приказ  №  153
 По  подразделению  «Ленводопровод»  от  18  сентя¬
бря  1941  г.
 «В  ночь  с  8  на  9  сентября  с.  г.  во  время  воздушной
бомбардировки  Ленинграда  фашистскими  самолетами
на  территорию  Главной  станции  были  сброшены  зажи¬
гательные  и  фугасные  бомбы.  Бойцы  и  командный  со¬
став  станции  самоотверженно  работали,  находясь  в  зоне
бомбардировки  и  в  исключительно  тяжелой  обстановке.
 За  проявленную  самоотверженность  и  четкую  работу
по  локализации  поражений  и  обеспечения  водоснабже¬
ния  города  <...>  работникам  Главной  станции  объявляю
благодарность  <...>
 Начальник  подразделения  «Ленводопровод»  (Тюте-
рев)».
 9 	сентября  1941  года
 Филармония.  Белый  мрамор  колонн.  Редкая  позолота.
Красный  плюш  кресел  и  портьер.  Хрустальные  люстры.  Эта
простая  и  благородная  красота  настраивает  душу  на  высокий
лад.  Финальный  хор  из  Ивана  Сусанина.  Светлая  и  сильная  му-
 '  А.  К-в  —  в  1941  году  —  заместитель  директора  завода.
 69

Вся  правда  о  войне
 зыка,  поистине  народная  русская.  И  когда  доносятся  с  улицы
звуки  разрывов  немецких  снарядов,  с  особой  остротой  осо¬
знаешь  непреодолимую  мощь  нашего  народа.  Не  бывать  фа¬
шистам  на  Советской  земле.
 Прихожу  домой,  а  в  дом  незадолго  до  моего  прихода  угоди¬
ла  фугаска.  Перебрался  жить  в  кабинет  в  управлении  дороги
[Е.  А-в]1.
 Вечером  около  10  часов  вновь  налет.  Нахожусь  у  себя  в  ком¬
нате  на  работе.  Сижу  у  окна,  слушаю  гудение  моторов  и  взры¬
вы  падающих  фугасных  бомб.  Подымаюсь  на  крышу  и  вижу  три
огромных  пожара.  Один  где-то  за  Балтийским  заводом,  другой
за  заводом  Марти  (видимо,  в  порту)  и  третий  в  южном  направ¬
лении,  примерно  в  районе  завода  «Электросила».  Хотя  и  жутко,
но  не  так  уже  страшно,  как  вчера,  начинаю  привыкать  [А.  К-в].
 8 	и  10  сентября  интенсивной  бомбардировке  подверглись
Бадаевские  склады  —  ничем  не  примечательное  учреждение,
находившееся  в  ведении  городского  отдела  торговли.  В  де¬
ревянных  сараях  хранились  запасы  продуктов  и  материалов.
В  том  числе  —  виноградные  косточки,  оберточная  бумага  раз¬
личного  предназначения  и  прочее.  Хранилось  на  складе  отно¬
сительно  небольшое  количество  продовольствия.
 Из  135  строений  уничтожены  огнем  45.  На  складах  во  вре¬
мя  налета  не  хватало  пожарного  инвентаря,  бойцов  местного
формирования  МПВО,  средств  пожаротушения  и  пр.  Крыши
многих  строений  были  настолько  ветхими,  что  падающие  за¬
жигательные  бомбы  легко  проваливались  вовнутрь,  где  тотчас
возникал  пожар,  который  вовремя  не  удалось  локализовать.  На
имеющиеся  недостатки  неоднократно  указывал  своему  руко¬
водству  директор  складов,  но  начальство,  обремененное  более
важными  заботами,  от  него  отмахнулось.
 В  ходе  следствия,  возбужденного  по  факту  пожара,  было
выявлено  много  других  нарушений,  допущенных  разны¬
ми  должностными  лицами,  тем  не  менее  Военный  трибунал  11  Е.  А-в  —  работник  Ораниенбаумского  эксплуатационного  участ¬
ка  Октябрьской  железной  дороги.
 70

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 войск  НКВД  Ленинградского  фронта  возложил  всю  ответ¬
ственность  на  директора  складов,  начальника  штаба  МПВО  и
начальника  пожарной  охраны.  Трибунал  приговорил  каждого
из  фигурантов  к  десяти  годам  лагерей.  Их  дальнейшая  судьба
неизвестна.
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  9  сентября  в
22  часа  25  минут  тремя  фугасными  авиабомбами  разрушен
корпус  19-го  галошного  завода.  Ранено  44  человека,  убито
12  человек.
 10 	сентября  в  22  часа  09  минут  фугасной  авиабомбой  раз¬
рушен  дом  на  ул.  Маяковского,  9.  Ранено  43,  убито  2  человека.
В  22  часа  30  минут  четырьмя  фугасными  авиабомбами  полно¬
стью  разрушен  трехэтажный  дом  25  и  повреждены  дома  27/14  и
26/а  по  Геслеровскому  пр.  Ранено  124  человека,  убито  двое.
 11 	сентября  1941  года
 Сегодня  ночью  был  самый  интенсивный  налет.  Бомбежке
подверглись  Свердловский,  Октябрьский  и  Кировский  районы.
Возникло  три  крупных  пожара.  <...>  С  зажигательными  бомба¬
ми  население  уже  научилось  бороться  и  успешно  защищает  от
них  свои  дома  [А.  К-в].
 В  22  час  56  мин  на  завод  сброшено  очень  много  зажигатель¬
ных  и  четыре  фугасные  бомбы.  <...>  Персонал  завода  быстро
справился  с  тушением  зажигательных  бомб.  Загорелась  толь¬
ко  фанера  на  лесном  складе.  Хуже  дело  с  фугасными.  Они  по¬
рядком  внесли  смятение.  Были  признаки  паники.  От  фугасных
бомб  возник  пожар  склада  материалов.  Неплохо  работали  по¬
жарные.  Большую  часть  склада  удалось  отстоять.  В  результате
налета  убитых  один  и  раненых  четыре.  Все  заводские  здания
без  стекол,  а  некоторые  и  без  рам.  Цеха  засыпаны  осколками
битого  стекла  и  штукатуркой.  Надо  срочно  приводить  в  поря¬
док.  Спать  некогда.  К  утру  завод  должен  работать  [А.  К-й].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  10  часов
53  минуты  пятью  фугасными  авиабомбами  разрушены  дома  5,
7  и  9  по  Ушаковской  улице.  Ранено  30  человек,  из  них  9  детей,
 71

Вся  правда  о  войне
 убито  43  человека.  В  23  часа  20  минут  фугасной  авиабомбой
разрушен  дом  —  5-я  Красноармейская  ул.,  1/37.  Ранено  73,
убито  3  человека.
 При  авианалете  на  территорию  Ленинградского  морского
торгового  порта  сброшено  13  фугасных  и  несколько  тысяч  за¬
жигательных  бомб.  Огонь  охватил  склады  магазина  «Пассаж»
и  14  других  складов,  чердаки  завода,  текстильной  фабрики  им.
Бела  Куна,  недостроенное  здание  Института  водного  транс¬
порта,  портовую  конюшню,  автобазу  и  другие  постройки.
Пожарным  удалось  отстоять  бензохранилища,  склад  ценного
имущества,  кладовую  смазочных  материалов.
 12 	сентября  1941  года
 Закончили  ликвидацию  последствий  авианалета.  Все  цеха
работают.  Простой  отдельных  цехов  составил  от  двух  до  пяти
часов.
 Сегодня  много  заявлений  от  отдельных  работников  с  прось¬
бой  об  увольнении.  Это  из  категории  струсивших.  Есть  мужчи¬
ны,  большинство  женщины.  При  налете  сегодня  21  час  37  минут
были  случаи  дезертирства  с  постов  и  ухода  с  завода  [А.  К-й].
 14 	сентября  1941  года
 Предлагают  мне  перейти  на  жительство  в  институт,  поду¬
маю,  спать  будет  удобно,  довольно  хорошее  бомбоубежище,
мною  же  и  укрепленное,  не  будет  забот  с  электричеством
(электроприборы  запрещены,  и  самая  строгая  экономия)  и  с
керосином.  Правда,  я  успел  запастись  десятью  литрами,  но  все
же  этого  ненадолго  хватит,  хотя  что  гадать  о  долгом  сроке.
 Утром  пошел  на  работу  в  Институт  холодильной  промыш¬
ленности,  хотя  и  воскресенье,  хотел  узнать,  что  и  как  делается
вокруг  Ленинграда.
 Узнал  и  грустную  новость.  Римма  Александровна  —  милая
женщина,  химичка  нашего  института,  убита  бомбой  в  первую
же  бомбежку.  Уже  похоронили.  Жаль  ее  очень.  Под  пулемет  по¬
пал  Альперович,  заведующий  одной  лабораторией,  —  очередь
прошила  его  пополам.  <...>
 Тревога  кончилась,  вновь  выехал  —*  сейчас  же  попался
трамвай.
 72

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 По  дороге  новые  виды:  студия  Мариинки  и  ряд  прилегающих
домов  —  без  стекол,  около  Никольского  собора  —  без  стекол,
на  площади  Труда  —  тоже.  Крупных  разрушений  не  видно.
 Доехал  до  Среднего  пр.  Тревога,  и  все  мы  оказались  в  под¬
воротне  на  целых  полтора  часа.  В  конце  тревоги  видел  10  на¬
ших  быстроходных  истребителей,  затем  прошли  6  «старич¬
ков»  —  бипланы,  медленные  по  сравнению  с  первыми.  Затем
отбой,  и  я  продолжил  свой  путь.  Бесплатно  проехал  одну  оста¬
новку,  дошел  до  места.
 Говорят,  что  сегодня  во  время  тревоги  их  было  десятка  че¬
тыре,  правда,  с  обеих  сторон.  Ни  стрельбы,  ни  взрывов  сегодня
не  слышал.  Слышались  только  выстрелы  наших  дальнобойных
орудий,  то  ли  с  фортов,  то  ли  с  кораблей,  благодаря  которым
мы  и  удерживаем  узкую  прибрежную  полоску  от  Кингисеппа  до
нас,  это  примерно  100—120  км.
 11  ч  10  мин  вечера.  Ложусь  спать.  Надеюсь,  что  ночь  прой¬
дет  спокойно.  К  предыдущим  разрушениям  еще  добавились
новые.  Вот  только  часть  из  них:  паровозное  депо  на  Москов¬
ской  товарной,  родильный  дом  на  Международном  проспекте,
говорят  о  63  жертвах,  от  которых  и  останков  не  удалось  со¬
брать.  В  районе  Лесного  пр.,  в  конце,  чуть  ли  не  целый  квартал
разрушен.
 Вообще,  в  эти  дни  Ленинград  почувствовал  сильно,  что  он
уже  не  тыл,  а  фронт.  Пушченку,  которая  вчера  обстреливала
нас,  очевидно,  ликвидировали,  иначе  и  сегодня  это  «угоще¬
ние»  было  бы.
 Интересно  знать  правду  —  сбито  ли  хоть  сколько-нибудь
немцев  вчера  и  сегодня.  Говорят,  что  самолеты  у  немцев  есть,
а  летчиков  у  них  уже  сильно  не  хватает.  Но  ведь  это  все  только
говорят  [В.  К-о]1.
 15 	сентября  1941  года
 Сегодня  днем  в  небе  над  городом  наблюдала  воздушный
бой  между  нашими  и  немецкими  истребителями.  Участвовало
около  сорока  самолетов.  Бой  начался  над  Кировским  районом  11  В.  К-о  —  инженер,  начальник  штаба  МПВО  Ленинградского  ин¬
ститута  холодильной  промышленности.
 73

Вся  правда  о  войне
 и  длился  около  часа,  передвигаясь  с  юга  на  север.  Закончился
бой  над  Выборгским  районом.  Сбитых  самолетов  не  видел,  но,
как  рассказывают  очевидцы,  один  вражеский  самолет  рухнул
вблизи  Ботанического  сада.
 Райком  мобилизовал  Лурье  и  Шульмана  в  армию  по  партий¬
ной  мобилизации.  С  уходом  Лурье  мне  пришлось  приступить  к
исполнению  обязанностей  директора  института.  Очень  не  хоте¬
лось  мне  занимать  эту  должность,  но  придется  —  время  воен¬
ное,  ничего  не  поделаешь,  отказаться  теперь  нельзя,  так  как  это
может  быть  расценено  как  проявление  нестойкости  [Е.  С-ва].
 Враг  у  ворот
 «Немецко-фашистские  полчища,  напрягая  все  уси¬
лия,  рвутся  к  Ленинграду.  Войска  Красной  Армии  нано¬
сят  удары  по  врагу.  Десятки  тысяч  гитлеровцев  нашли
уже  себе  могилу,  сотни  немецких  танков  и  самолетов
уничтожены  на  подступах  к  Ленинграду.  Лютый  фа¬
шистский  зверь,  истекая  кровью,  не  отбросил  своих
кровавых  замыслов,  он  собирает  все  свои  силы,  чтобы
обрушиться  на  наш  город.
 Фашистские  изверги  не  считаются  ни  с  чем.  Они  не
щадят  мирного  населения,  женщин  и  детей,  они  под¬
вергают  наш  город  бомбардировкам  с  воздуха,  обстре¬
ливают  его  из  тяжелой  артиллерии,  стремясь  сломить
дух  сопротивления  у  ленинградцев,  расстроить  оборону
Ленинграда.
 Над  городом  нависла  непосредственная  угроза  втор¬
жения  подлого  и  злобного  врага.  Ленинград  стал  фрон¬
том.  Каждый  из  ленинградцев,  каждый  честный  совет¬
ский  патриот  должен  ясно  осознать  опасность,  которой
подвергается  город,  и  сделать  из  этого  все  необходимые
выводы.
 Первое,  чего  требует  от  нас  обстановка,  —  это  вы¬
держка,  хладнокровие,  мужество,  организованность.
 Никакой  паники!  Ни  малейшей  растерянности!  Вся¬
кий,  кто  подвержен  панике,  —  пособник  врата.  Качества
советских  людей  познаются  в  трудностях.  Не  расте¬
 74

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ряться,  не  поддаться  унынию,  а  мобилизовать  всю  свою
волю,  все  свои  силы  для  того,  чтобы  преградить  путь  на¬
глому  врагу,  отбить  его  атаки,  отогнать  его  прочь  от  стен
нашего  города!
 Враг  рассчитывает  на  то,  что  трудящиеся  Ленингра¬
да  растеряются,  потеряют  самообладание,  что  у  них  не
хватит  присутствия  духа  и  что  тем  самым  будет  дезорга¬
низована  оборона  великого  города.
 Враг  просчитается!  Мы  сделаем  все  для  того,  чтобы
кровавые  расчеты  фашистов  не  оправдались.
 Партийная  организация  Ленинграда  мобилизует  де¬
сятки  тысяч  лучших,  преданных  коммунистов  на  борьбу
с  врагом.  Ленинградские  большевики  вливаются  в  ряды
Красной  армии,  чтобы  еще  выше  поднять  ее  дух,  ее  бое¬
способность,  ее  волю  к  победе.  Не  жалея  своей  жизни,
презирая  смерть,  коммунисты  и  комсомольцы  идут  в
авангарде  героических  защитников  Ленинграда  не  в  по¬
исках  славы,  а  движимые  чувством  беспредельной  люб¬
ви  к  родине,  любви  к  своей  партии.
 Но  не  только  коммунисты  и  комсомольцы  встают  с
оружием  в  руках  на  защиту  родного  города.  Рабочие,
служащие  и  интеллигенция  Ленинграда  берутся  за  ору¬
жие,  выделяют  все  новые  и  новые  пополнения  Красной
армии,  вливают  в  ее  ряды  свежие  силы.
 В  этот  грозный  час  испытаний  ни  один  честный  со¬
ветский  патриот  не  может  остаться  в  стороне  от  великой
борьбы.  Каждый  должен  быть  готов  взяться  за  оружие  и
встать  на  защиту  родного  города,  родной  страны.
 Нет  места  для  соображений,  исходящих  из  личных,
шкурных  интересов.  Каждый  должен  совершенно  трезво
смотреть  опасности  в  глаза  и  отдавать  себе  отчет  в  том,  что
если  он  сегодня  не  сумеет  самоотверженно  и  мужественно
встать  на  защиту  города,  то  завтра  он  потеряет  свою  честь
и  свободу,  родной  очаг,  станет  немецким  рабом.
 Судьба  нашего  города  —  в  руках  бойцов  и  коман¬
диров  Красной  армии,  в  руках  вооруженных  рабочих  и
трудящихся  нашего  города,  находящихся  в  отрядах  На¬
родного  ополчения,  в  истребительных  батальонах.
 75

Вся  правда  о  войне
 Успех  смелых  и  отважных  защитников  Ленинграда,
стоящих  с  оружием  в  руках  лицом  к  лицу  с  врагом,  гру¬
дью  своей  отстаивающих  наш  город,  его  жизнь  и  свобо¬
ду,  находится  в  прямой  зависимости  от  того,  насколько
рабочие  и  трудящиеся  Ленинграда,  оставшиеся  у  станков
на  фабриках  и  заводах,  обеспечат  постоянное  снабжение
армии  все  новым  и  новым  вооружением  и  боеприпаса¬
ми.  Ленинград  мобилизовал  всю  свою  индустриальную
мощь  для  того,  чтобы  снабдить  армию  вооружением  и
боеприпасами,  но  производственные  возможности  Ле¬
нинграда  еще  далеко  не  исчерпаны.  От  стахановской
работы,  от  трудового  героизма  ленинградских  рабочих,
инженеров  и  техников,  от  инициативы,  оперативности,
настойчивости  хозяйственников,  руководителей  пред¬
приятий  зависит  еще  и  еще  повысить  уровень  производ¬
ства,  дать  еще  больше  танков,  еще  больше  пушек,  еще
больше  минометов  и  гранат.
 Тесное  и  нерушимое  единство  бойцов  Красной  армии
с  бойцами  трудового  фронта  —  с  рабочими  и  инжене¬
рами,  кующими  нашу  победу  у  станков,  —  вот  та  сила,
о  которую  должен  разбить  свой  лоб  нахальный  враг.
 Атаки  врага  с  воздуха,  его  артиллерийские  набеги  на
город  заставляют  нас  еще  раз  проверить  состояние  про¬
тивовоздушной  и  противохимической  обороны,  еще  раз
проверить  состояние  бомбоубежищ  на  предприятиях  и
в  домах.  Все  надо  сделать  для  того,  чтобы  воздушные  и
артиллерийские  налеты  врага  приносили  бы  как  можно
меньше  жертв,  не  вносили  бы  расстройства  в  ряды  тру¬
дящихся  Ленинграда,  стойко  обороняющих  город.
 Не  уставая  работать  на  оборонных  стройках,  день
и  ночь  возводить  укрепления  вокруг  города,  не  жалея
сил  на  это  насущное  дело,  мы  должны  уже  теперь  поза¬
ботиться  о  том,  чтобы  могучий  пояс  оборонных  соору¬
жений,  построенных  вокруг  нашего  города  силами  тру¬
дящихся  Ленинграда,  был  бы  дополнен  и  неразрывно
связан  с  постройкой  укреплений  внутри  самого  города.
Все  подходы  к  Ленинграду,  каждая  ленинградская  за¬
става,  каждая  площадь,  улица  и  переулок  должны  быть
 76

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 укреплены  и  подготовлены  к  отпору  врагу,  должны
превратиться  в  бастионы  и  крепости,  должны  покрыть¬
ся  баррикадами,  ощетиниться  пушками  и  пулеметами,
стать  неприступными  для  врага.  На  фабриках  и  заводах
нужно  создать  боевые  отряды  из  рабочих  и  служащих
по  защите  своих  предприятий,  по  обороне  улиц  и  квар¬
талов  от  врага.
 В  эти  дни  суровых  и  грозных  испытаний,  как  никогда,
требуется  максимальная  бдительность  не  только  органов
власти,  но  и  каждого  гражданина,  всего  населения  горо¬
да.  Зорко  следить  за  происками  фашистских  лазутчиков,
за  попыткой  вражеской  агентуры  пролезть  в  наш  дом,
изнутри  пакостить  нам,  ослаблять  нашу  оборону;  бди¬
тельно  охранять  революционный  порядок,  беспощадно
расправляясь  с  его  нарушителями;  мобилизовать  внима¬
ние  и  активность  всего  населения  для  борьбы  с  панике¬
рами,  трусами,  вражескими  лазутчиками  и  дезертирами.
Бдительность  и  еще  раз  бдительность!  Беспощадность  к
врагу  и  его  агентуре!
 Трус,  бросающий  боевые  позиции,  свой  пост  в  тя¬
желый  час  испытаний,  это  —  презренный  изменник  и
предатель,  его  должна  постигнуть  самая  суровая  кара  —
расстрел.
 Врат  у  ворот!  Пусть  каждый  ленинградец  ясно  осо¬
знает,  что  от  него  самого,  от  его  поведения,  его  работы,
его  готовности  жертвовать  собою,  его  мужества  зависит
теперь  во  многом  судьба  нашего  города.  Тот,  кому  вруче¬
но  оружие,  пусть  стойко  защищает  город.  Тот,  кто  обязан
ковать  это  оружие  у  станков,  пусть  не  жалеет  своих  сил,
чтобы  обеспечить  мощь  наших  бойцов.  Тот,  кто  обязан
поддерживать  и  охранять  революционный  порядок  и
общественную  безопасность  в  городе,  пусть  выполняет
свою  задачу  бдительно  и  зорко.
 Мужество,  большевистская  организованность,  лю¬
бовь  к  родине,  преданность  интересам  народа,  отвага  —
вот  те  качества,  которые  решают  судьбу  нашего  горо¬
да,  —  нашу  судьбу».
 Ленинградская  правда,  16  сентября  1941  года
 77

Вся  правда  о  войне
 16 	сентября  1941  года
 Небо  заволокло  тучами,  чуть-чуть  моросит  дождик.  В  такую
погоду  обычно  самолеты  летают  мало.  Но  сегодня  враг  вос¬
пользовался  ее  и  совершил  налет  на  корабли,  стоящие  на  рей¬
де  в  гавани  и  в  заливе.  Серьезно  пострадал  недостроенный
линкор  «Марат»,  который  накануне  и  в  ночь  на  16-е  здорово
беспокоил  немцев,  посылая  из  дальнобойных  орудий  увеси¬
стые  гостинцы  [А.  К-в].
 Ночь  прошла  спокойно.  Шел  дождь,  погода  была  нелетная,
воздушных  налетов  не  было.  Утром  небо  очистилось,  светило
солнце,  и  тотчас  же  над  городом  появились  вражеские  само¬
леты.  Тревога  застала  меня  по  дороге  в  институт.  Не  доехав
одной  остановки,  пришлось  сойти.  Сидела  в  саду  в  щели.  За¬
тем  попыталась  пройти  в  институт  по  Кировскому  мосту,  не
дожидаясь  отбоя.  Однако  на  мост  меня  не  пропустили.  На  по¬
сту  стояли  милиционер  и  краснофлотец,  которые  очень  друже¬
любно  посоветовали  вернуться  в  укрытие,  так  как  если  бы  они
меня  пропустили,  то  стоящие  впереди  посты  непременно  за¬
держат  и  даже  отправят  в  отделение  милиции.  Пришлось  воз¬
вращаться  в  сад.  Но  только  я  успела  пройти  несколько  шагов,
прозвучал  сигнал  отбоя.  Я  с  радостью  развернулась  и  пошла
через  мост  в  направлении  Мраморного  дворца.  Проходя  мимо
постовых,  я  улыбнулась  и  пояснила:  «Уже  дали  отбой».  Они  не
остановили  меня  и  приветливо  улыбнулись  в  ответ,  как  будто
они  приветствовали  в  моем  лице  всех  ленинградских  женщин,
спешащих  в  эти  грозные  дни  на  свои  посты  в  учреждения  и  на
предприятия.  В  институт  я  пришла  в  8  часов  10  мин,  за  20  мин
до  начала  занятий.
 Всю  ночь  сегодня  была  слышна  артиллерийская  стрельба
и  взрывы.  С  вечера  многие  уехали  ночевать  в  Озерки,  Шува-
лово  и  Парголово,  которые  оказались  самыми  спокойными
районами.
 Десятый  день  фашистские  гады  разрушают  наш  прекрас¬
ный  город.  В  Дзержинском  районе  разрушено  больше  десяти
больших  жилых  домов.  В  первый  же  налет  в  ночь  на  8  сентября
был  разрушен  огромный  жилой  дом  на  ул.  Чайковского,  через
дом  от  райкома  и  райсовета.  На  второй  день  после  бомбарди¬
 78

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ровки  в  райкоме  состоялось  совещание,  и  мы  проходили  мимо
этого  разрушенного  дома.  Напротив,  через  переулок  был  ви¬
ден  разрушенный  дом  на  ул.  Петра  Лаврова.
 Секретарь  райкома  Левин  на  совещании  актива,  на  другой
день  после  первой  бомбардировки,  сообщил,  что  в  Дзержин¬
ском  районе  разрушено  9  жилых  домов  и  пострадал  в  четырех
местах  городской  водопровод.  В  районе  и  вообще  в  городе
прекрасно  работают  группы  МПВО.  Все  зажигательные  бомбы
ликвидированы  и  возникшие  пожары  потушены.
 Первая  бомбардировка  застала  меня  дома  на  квартире.
Пришлось  выйти  на  улицу,  а  затем  во  время  больших  взрывов
укрыться  в  щели.  Из  двери  щели  я  видела,  как  рвались  фугас¬
ные  и  зажигательные  бомбы,  падавшие  на  наш  родной  город.
 В  воздухе  шла  смертельная  борьба.  Наша  зенитная  артил¬
лерия  била  по  вражеским  самолетам.  Поражало  огромное  ко¬
личество  сигнальных  ракет,  освещавших  город.  После  в  рай¬
коме  говорили,  что  это  вражеские  сигналы.  Но  не  слишком  ли
их  много  в  городе?  Лазутчики  пролезают  всюду,  и  даже  возле
Мраморного  дворца  задержали  в  первую  ночь  бомбардировки
одного  такого  сигналиста  с  ракетами,  а  потом  в  одну  из  следу¬
ющих  ночей  видели,  как  кто-то  пускал  ракеты  с  третьего  этажа.
Однако,  несмотря  на  тщательные  поиски,  никого  задержать  не
удалось.  На  третьем  этаже  размещались  военные.
 Вторая  бомбардировка  застала  меня  по  дороге  от  Инсти¬
тута  домой  в  Озерки,  куда  я  возвращалась  после  10  часов  ве¬
чера.  Трамваи  остановились  по  сигналу  воздушной  тревоги,
и  все  пассажиры  укрылись  кто  куда.  Я  вошла  вместе  с  други¬
ми  в  подъезд  одного  каменного  дома  и  там,  на  лестнице,  про¬
сидела  до  отбоя.  Вокруг  стоял  грохот  зениток  и  разрыв  фу¬
гасных  бомб.  Несколько  бомб  с  воем  пролетели  очень  близко
и  разорвались,  а  вслед  за  этим  послышался  грохот  падающих
зданий.  Было  немного  жутко.  Казалось,  что  вот-вот  бомбы
упадут  на  нас.  Люди  волновались,  дети  и  матери  плакали,  но
паники  не  было.  Все  терпеливо  ждали  окончания  налета.  По¬
сле  я  узнала,  что  невдалеке  от  того  места,  где  меня  застала
тревога  (пр.  Карла  Маркса),  была  разрушена  поликлиника  на
Сердобольской  ул.  —  Детский  дом.  Домой  добралась  около
полуночи.
 79

Вся  правда  о  войне
 Третью  бомбардировку  слушала  в  институте,  где  оста¬
лась  на  дежурстве  по  указанию  райкома.  Было  уже  совсем  не
страшно.  Оказалось,  можно  привыкнуть.
 Днем  происходят  беспрерывные  тревоги,  так  что  лучше
не  выходить  из  учреждения,  иначе  придется  просидеть  где-
нибудь  в  бомбоубежище  несколько  часов,  как  со  мной  случи¬
лось  однажды.  Я  вышла  на  полчаса  и  попала  под  три  тревоги,
длившиеся  по  одному-двум  часам.
 В  МЮД1  7  сентября,  в  воскресенье  все  учреждения  выез¬
жали  на  воскресник  по  рытью  окопов.  Работали  очень  хорошо,
но  дело  это  очень  трудоемкое,  и  убыло  земли  из  начатого  око¬
па  все  же  мало.  Мне  кажется,  что  тут  копать  придется  многие
месяцы,  и  эти  военные  укрепления  едва  ли  успеют  закончить,
если  немцы  будут  дальше  продвигаться,  а  если  их  удастся
остановить,  то  они  и  не  потребуются.
 Копали  тысячи  людей,  рассыпавшись  по  всей  трассе.  Рабо¬
та  шла  организованно.  Через  каждые  50  минут  работы  устраи¬
вали  10-минутную  передышку.  В  обед  бесплатно  раздавали
мясное  рагу  и  по  600  г  черного  хлеба.  Обратно  возвращались
веселые  и  довольные  тем,  что  хорошо  поработали.  Работали
около  станции  Дачное,  откуда  был  виден  Ленинград  и  заме¬
чательный  Дворец  советов.  Над  нами  летали  самолеты  и  не¬
сколько  раз  были  слышны  очереди  из  пулеметов.  Трудно  было
понять,  кто  стреляет  —  свои  или  враги.
 На  следующее  воскресенье  14  сентября  райком  назначил
новый  воскресник.  Я  объявила  всем  под  расписку  о  месте  сбо¬
ра  и  подготовила  все  к  выезду  на  окопные  работы  в  прежнее
место,  т.е.  на  Среднюю  Рогатку  на  станцию  Дачное.  Однако  в
субботу  днем  около  12  часов  вернулись  наши  служащие,  кото¬
рые  утром  выезжали  на  уборку  овощей  в  совхоз  им.  Тельма¬
на,  расположенный  у  Средней  Рогатки,  и  рассказали,  что  там
артиллерийский  обстрел  и  трамваи  туда  не  идут.  Я  позвонила
в  райком  инструктору  и  она  подтвердила,  что  всех  оттуда  вер¬
нули  обратно.
 —  Что  делать  с  воскресником,  —  спросила  я,  —  раз  туда
нельзя  проехать?  11  Международный  юношеский  день.
 80

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Инструктор  подтвердила,  что  ехать  надо,  но  куда  именно,
сообщат  ночью  или  рано  утром.  Нужно  собраться  всем  учреж¬
дением  в  7  часов  утра.  Я  хотела  ночевать  в  институте,  но  по¬
звонил  муж  и  сообщил,  что  сегодня  ночью  уезжает  в  действую¬
щую  армию  и  хочет  со  мной  попрощаться.  Я  оставила  вместо
себя  в  институте  Д.С.  Бердникову  и  поехала  домой.
 Рано  утром  вернулась  на  работу,  звоню  в  райком.  Там  нам
предложили  поехать  в  совхоз  им.  Тельмана  на  уборку  овощей.
Нас  было  12  человек,  ехали  мы  на  трамвае  номер  39.  Трамвай
довез  только  до  кольца  у  завода  «Электросила».  Мы  вышли  и
направились  пешком  на  юг,  в  сторону  Средней  Рогатки.  Нам
навстречу  началась  частая  артиллерийская  стрельба.  Снаряды
рвались  где-то  совсем  близко.  Многие  испугались.
 Уборщица  Медведева  схватила  меня  за  руку  и  со  слезами
стала  жаловаться,  что  у  нее  болит  сердце.  Я  отпустила  ее  об¬
ратно.  Бердникова  начала  стонать  и  просить  не  идти  дальше.
Однако  мы  все  же  шли  вперед,  но  выстрелы  становились  все
чаще  и  ближе,  и  прохожие  вокруг  нас  стали  возвращаться  на¬
зад.  Стало  ясно,  что  в  такой  обстановке  уборка  овощей  произ¬
водиться  не  может,  тогда  мы  решили  вернуться  обратно.  Наш
второй  воскресник  так  и  не  состоялся.
 В  Ленинграде  сегодня  тревожно.  Немцы  близко.  Зашла  в
Музей  Ленина  к  зам.  директора  Виноградову  переговорить  от¬
носительно  организации  военной  учебы.  <...>  Застала  его  рас¬
терянным.  <...>  На  мой  вопрос  он  ответил,  что,  мол,  за  один
день  все  равно  не  научишься.
 — 	Разве,  —  уточнила  я,  —  нам  остался  в  жизни  один  день?
 Он  посмотрел  на  меня  мутными  глазами  и  произнес:
 — 	Немцы  в  Лигово  и  Обухово,  и  вопрос  решается  не  только
днями,  но  может  быть  часами.
 — 	Ну,  этого  не  может  быть,  —  ответила  я  [Е.  С-ва].
 Из  вечерней  сводки  Совинформбюро  16  сентября
1941  года:  Германское  информационное  бюро  распространило
сообщение  о  том,  будто  во  всех  районах  Ленинграда  «по  ука¬
занию  политкомиссаров»  производятся  взрывы  общественных
зданий  и  якобы  уже  разрушены  вокзалы,  почтамт,  правитель¬
ственные  здания,  школы,  жилые  дома  и  другие  здания.  Герман¬
 81

Вся  правда  о  войне
 ское  информационное  бюро  ссылается  при  этом  на  показания
каких-то  советских  пленных.
 Это  сообщение  германского  информационного  бюро  явля¬
ется  гнусной  ложью.  Оно  свидетельствует  о  том,  что  немцы,
подготовляя  в  широких  масштабах  бомбардировку  невоен¬
ных  объектов  Ленинграда,  стремятся  заранее  снять  с  себя  от¬
ветственность  за  подобные  варварские  действия.  Однако  этот
жульнический  маневр  не  введет  никого  в  заблуждение.  Весь
мир  прекрасно  знает,  что  гитлеровские  мерзавцы  способны
лишь  на  самые  подлые  дела.
 17 	сентября  1941  года
 В  16  часов  поехал  домой,  чтобы  захватить  кое-какое  ба¬
рахлишко  для  спанья,  и  стал  очевидцем  необычного  события.
Тысячи  людей  как  муравьи  движутся  по  Московскому  шоссе.
Дано  распоряжение  о  переселении  жителей  Кировского  и
Московского  районов  в  северные  районы  города,  так  как  эти
районы  подвергаются  наиболее  интенсивной  бомбардировке
и  артиллерийскому  обстрелу.  <...>
 Потрясающая  картина:  тысячи  людей  с  тысячами  узелков  —-
у  кого-то  на  плечах,  у  кого-то  на  руках,  у  кого-то  на  ручных  те¬
лежках  —  движутся  непрерывным  потоком.  Вот  мальчик  13—
14  лет,  с  котомкой  за  плечами,  набитой  картошкой  и  капустой,
бодро  шествует  рядом  со  взрослыми  и  без  тени  смущения  на¬
певает  себе  под  нос:  «Мать  в  доме  победу  кует,  а  я  на  войну  со¬
бираюсь».  Ковыляет  старушка,  опираясь  на  дубинку,  и  тащит,
родимая,  кочан  капусты.  И  жалко  и  стыдно  за  такое  поспешное
отступление.  Бедные  мужественные  ленинградцы.  Ни  тени  от¬
чаяния.  О,  многострадальный  русский  народ.  На  протяжении
всей  своей  истории  несет  тяжкие  испытания.  <...>
 Хлебный  паек  урезан  уже  вдвое  для  рабочих  и  втрое  для
служащих  и  иждивенцев.  И  надо  думать,  что  еще  более  сокра¬
тится.  Самые  суровые  испытания  еще  впереди.  Бомбежки,  го¬
лод  и  канонада,  так  треплющая  нервы  [А.  К-в].
 18 	сентября  1941  года
 Завод  обладает  большими  возможностями  по  освоению
новых  изделий.  Много  можно  сэкономить  дорогих  материалов.
 82

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Никто  здесь  по-настоящему  не  занимался  этими  вопросами.
Цеха  завалены  браком.  Побил  рекорд  четвертый  цех.  В  цехе
нет  свободных  мест  для  годной  продукции  из-за  залежей
брака.  Объявил  беспощадную  войну  браку  и  захламленности:
убрать  цеха,  вычинить  все,  что  можно  из  брака.  Завести  стро¬
гий  учет  брака  [А.  К-й].
 Сегодня  около  полудня  снаряды  <...>  вражеской  артил¬
лерии  стали  рваться  в  центре  города.  Несколько  снарядов
разорвались  у  Мраморного  дворца.  Есть  убитые  и  ране¬
ные.  Бомбоубежище  дворца  заполнилось  народом  с  улицы.
В  МП  ВО  немного  растерялись,  так  как  никто  не  научил  их  за¬
щищаться  от  снарядов.  При  мне  в  штаб  МПВО  музея  Ленина
звонили  из  Музея  революции  и  спрашивали,  нет  ли  инструк¬
ций  на  случай  артиллерийского  обстрела,  ибо  они  не  знают,
нужно  ли  при  обстрелах  дежурить  на  чердаках  или  лучше
укрыться.  Инструкций  не  оказалось,  и  мы  посоветовали  им
укрыться  и  не  подвергать  людей  ненужному  риску  без  особой
необходимости.
 Вечером  поехала  домой.  Дома  мне  передали  телеграмму  от
мужа  о  том,  что  его  взяли  в  Политуправление  и  он  не  вернется.
Однако  поздно  вечером  около  11  часов  он  приехал  и  до  утра
пробыл  дома.  Муж  рассказал,  что  они  собирались  поехать  пе¬
реночевать  в  казарме,  но  затем  его  группа  договорилась  про¬
вести  последнюю  ночь  дома  с  родными  и  завтра  в  9  часов  быть
на  Балтийском  вокзале.  Ему  выдали  новое  обмундирование:
сапоги,  брюки,  гимнастерку,  белье.  Не  дали  только  шинель,  но
зато  выдали  теплый  ватник.  Пошел  он  по  партийной  мобили¬
зации  в  качестве  политбойца,  хотя  мог  бы  идти  политруком,  но
дело  теперь  не  в  чинах.
 Посмотрела  я  на  него  в  военном  обмундировании  и  сказала:
 — 	Если  тебе  будет  когда-нибудь  страшно  в  бою,  то  помни,
что  ты  был  уже  на  двух  войнах  —  империалистической  и  граж¬
данской  —  и  остался  жив,  то  и  на  третьей  войне  не  погибнешь!
Я  надеюсь  на  твою  смекалку  и  опытность.
 — 	Не  бойся,  —  ответил  он  мне,  —  я  не  стану  трусом,  и  раз
пошел  воевать,  то  дойду  до  самого  Берлина,  и  подлым  фаши¬
стам  не  будет  пощады!
 83

Вся  правда  о  войне
 Мне  было  жаль  мужа,  жаль  наших  детей,  которые,  может
быть,  никогда  не  увидят  отца,  но  обоим  нам  было  ясно,  что  долг
коммуниста  не  только  идти  на  защиту  Родины,  но  быть  впереди
и  служить  примером  для  других.  Сознавая  это,  я  не  плакала  и
не  жаловалась  на  судьбу  и  по-деловому  готовилась  к  отъезду.
Натопила  ванну,  он  вымылся  и  затем  собрал  вещи.  Написал
мне  доверенность  на  получение  зарплаты.  Спать  легли  позд¬
но.  Всю  ночь  была  слышна  артиллерийская  стрельба  [Е.  С-ва].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  Во  время  об¬
стрела  центральной  части  города  снаряд  попал  в  здание  Цен¬
трального  государственного  исторического  архива  на  наб.
Красного  флота,  д.  4.  На  чердаке  возник  пожар.  Одновремен¬
но  загорелись  круглый  зал  и  третий  этаж.  Огонь  охватил  де¬
ревянные  стеллажи  с  историческими  документами.  Учитывая
огромную  ценность  хранящихся  документов  и  то,  что  здание
архива  является  ценнейшим  памятником  русской  архитектуры,
руководство  противопожарной  службы  направило  на  спасение
здания  дополнительные  силы.  На  тушении  пожара  и  спасении
документов  работали  подразделения  17-й  и  37-й  пожарных
команд,  студенты  факультета  пожарной  обороны  ЛИСИ.  Рота
комсомольско-молодежного  противопожарного  полка,  сотруд¬
ники  архива  и  рабочие,  ведущие  поблизости  оборонные  рабо¬
ты,  выносили  архивные  документы.  Общими  усилиями  пожар
был  локализован  за  два  часа  и  полностью  потушен  в  течение
шести  часов.
 19 	сентября  1941  года
 Утром  проводила  мужа  на  фронт.  <...>  Мы  вместе  дошли  до
остановки  трамвая,  я  поехала  на  работу,  а  он  на  фронт  [Е.  С-ва].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  Полностью
сгорел  военный  госпиталь  на  Суворовском  пр.,  д.  50.  После
попадания  в  здание  фугасной  бомбы  рухнули  междуэтажные
перекрытия  и  возник  пожар.  Спасение  пострадавших  с  верх¬
них  этажей  было  крайне  затруднено.  Разборка  завалов  про¬
должалась  три  дня.  Было  извлечено  90  трупов.  Убито  и  ранено
442  человека,  в  том  числе  160  сотрудников  госпиталя.
 84

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 В  тот  же  день  в  9  часов  05  минут  вечера  в  правое  кры¬
ло  здания  Театра  оперы  и  балета  имени  Кирова  попала
250-килограммовая  фугасная  бомба.  Здание  получило  серьез¬
ные  повреждения.  В  16  часов  разрывами  пяти  фугасных  авиа¬
бомб  разрушены  дома  12,  14  и  16  по  Стремянной  ул.  Ранено
130,  убито  39  человек.  В  16  часов  05  минут  фугасной  авиа¬
бомбой  разрушен  дом  на  ул.  Правды,  14.  Ранено  84,  убито
2  человека.  В  19  часов  фугасной  авиабомбой  разрушен  дом
на  Республиканской  ул.,  28.  Ранено  40,  убито  33  человека.
В  21  часа  55  минут  двумя  фугасными  авиабомбами  разруше¬
ны  д.  1/а  и  1/6  и  на  Новосивковской  ул.  прачечная.  Ранено  30,
убито  6  человек.
 20 	сентября  1941  года
 ...В  институте  нет  своей  столовой  и  даже  буфета  и  нельзя
организовать  вследствие  нашей  малочисленности.  Поэтому
приходится  примазываться  к  различным  организациям  на  по¬
ложении  «бедных  родственников».  <...>
 На  днях  ходила  в  райком.  <...>  Зашла  к  инструктору  Дубров¬
скому.  <...>  Я  ему  сказала,  что  меня  спрашивают  коммунисты,
что  они  должны  делать,  если  в  город  ворвутся  немцы,  в  нашей
организации  есть  старые  большевики  пенсионеры,  которые
работали  вместе  с  Лениным  еще  при  зарождении  партии,  и  те¬
перь  они  не  могут  себя  защитить...  Нам  стыдно,  что  мы  не  мо¬
жем  им  помочь  в  такое  время.
 Инструктор  пояснил,  что  надо  коммунистов  подбадривать.
«Надо  иметь  адреса  всех  коммунистов,  и  если  его  квартира
находится  в  опасном  районе,  то  устроить  их  в  другом  месте
или  даже  учреждении,  и  успокоить  престарелых  коммунистов,
сказав  им,  что  если  мы  их  не  эвакуировали,  это  не  значит,  что
мы  их  не  защитим.  А  в  нужный  момент  будет  сказано,  что  де¬
лать»  [Е.  С-ва].
 22 	сентября  1941  года
 Сегодня  радио  сообщило  тяжелую  весть  —  наши  войска
оставили  Киев.  Все  в  большом  унынии...
 В  Ленинграде  среди  интеллигенции  стала  распространять¬
ся  идея  об  объявлении  Ленинграда  «вольным»  городом.  Об
 85

Вся  правда  о  войне
 этом  мне  сказал  Ш.,  который  слышал  об  этом  в  Доме  ученых.
Я  ему  сказала,  что  это  есть  замаскированное  требование  сда¬
чи  города  <...>  и  с  такого  рода  разговорами  нужно  вести  борь¬
бу  <...>  [Е.  С-ва].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  14  часов
43  минуты  разрывом  фугасной  авиабомбы  разрушено  пять  тор¬
говых  помещений  в  Гостином  дворе.  Ранено  134,  убито  98  че¬
ловек.
 23 	сентября  1941  года
 Бесплодные  совещания,  заседания  в  райкоме  не  прекра¬
щаются.  Не  дают  заниматься  производством.  Дергают  бес¬
конечно.  В  день  десять  разных  заседаний.  В  день  на  произ¬
водственные  вопросы  удается  тратить  только  десять  процен¬
тов  времени,  а  остальное  на  строительство  баррикад  и  прочих
сооружений.  Район  собирается  вести  оборону  изолированно
от  общегородской  системы.  Трудно  постижимо.  Собираются
защищаться  от  Приморского  и  Петроградского  районов.  Берег
со  стороны  Невы  и  залива  в  расчет  не  принимается.  Я  плохой
стратег,  но  мне  это  кажется  более  чем  странно.  Мнение  таких
стратегов,  как  я,  конечно,  во  внимание  не  принимается.
 А  все  таки,  как  ни  мало  времени,  производством  нужно  за¬
ниматься.  Сколько  нужно  решить  больших  вопросов.  На  бли¬
жайшую  неделю  из  неотложного  ставлю  на  разрешение  вопрос
об  увеличении  скорости  ряда  станков  и  сокращения  простоев
оборудования.
 Сегодня  было  одиннадцать  воздушных  тревог  [А.  К-й].
 Старые  знакомые
 «Воздушная  тревога  продолжалась,  но  все  уже  знали,
что  бомба  упала  в  угловой  дом.  Там,  среди  туч  пыли  и
груды  обломков,  работала  восстановительная  команда.
Люди  в  серых  брезентовых  робах  бесстрашно  подполза¬
ли  под  нависшие  перекрытия,  разбирали  костры  облом¬
ков  и  освобождали  заваленную  дверь  бомбоубежища.
Оно  не  пострадало,  и  кто-то  из  команды,  подбадривая
 86

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 находящихся  в  убежище  людей,  не  без  юмора  кричал  в
дверь:
 — 	Вещички  кое  у  кого  унесло.  А  о  себе  не  беспокой¬
тесь.  Скоро  отроем,  к  отбою  —  выйдите.
 В  синеве  неба  еще  был  слышен  хищный  клекот  вра¬
жеского  самолета,  но  здесь,  у  разрушенного  дома,  на
него  никто  не  обращал  внимания.  Бойцы  восстанови¬
тельной  команды,  случайно  оказавшиеся  поблизости
красноармейцы,  жители  соседних  домов  расчищали
проход  к  бомбоубежищу.
 Вместе  с  другими  тут  была  и  Анна  Яковлевна  Дол¬
гих.  Она  стояла  в  подворотне  и  настойчиво  упрашивала
милиционера:
 — 	Вы  в  дверь  крикните.  Спросите:  Корневы  ребя¬
тишки  там?  Господи  —  мать-то,  сама  Мария  Корнева,
на  работе.
 Завал  был  быстро  ликвидирован,  и  Анна  Яковлевна
чуть  ли  не  первая  бросилась  к  убежищу.  Она  вывела  от¬
туда  двух  девочек  и,  обняв  их,  повела  к  себе.  Она  и  при¬
читала  сквозь  слезы:
 — 	Живы,  живы,  хорошие  мои.  Собака  Гитлер,  что
сделал,  кровопивец  <...>  Был  дом  —  и  нет  дома.  Сколько
народа  без  крова  теперь.  Только  вас  я  не  оставлю.  У  меня
поселитесь!  И  мать  тоже.
 Мария  Корнева  не  приходилась  Анне  Яковлевне
родней.  Когда-то  они  работали  на  одной  фабрике,  под¬
ружились  и  с  той  поры  поддерживали  тесное  знаком¬
ство.  И  сейчас,  когда  на  Корневых  обрушилось  несча¬
стье,  Анна  Яковлевна,  не  задумываясь,  решила  поселить
Марию  с  ребятишками  в  своей  квартире.  Мария  Г.  К-ва
вернулась  с  работы  под  вечер.  Она  бросилась  к  своим
детям,  обняла  их  и  тяжело  опустилась  на  диван.  Она  ни
о  чем  не  расспрашивала.  Она  лишь  крепко  прижимала  к
своей  груди  вихрастые  головы  девчушек  и,  закрыв  глаза,
сидела  молча  и  неподвижно.
 Жизнь,  та  самая  жизнь,  которая  дала  ей  так  много  ра¬
дости,  жизнь,  что  сулила  дважды  повториться  в  счастье
ее  детей,  —  вдруг  наполнилась  до  краев  большим  горем.
 87

Вся  правда  о  войне
 Не  дом  —  счастье  ее  бомбила  черная  птица.  Ведь  оно
в  родном  городе,  родной  улице,  родной  семье.  Нет  —
не  горе  разрывает  ее  сердце.  Ненависть!  Как  хорошо  она
теперь  понимает  зов  родины:  кровь  за  кровь,  смерть  за
смерть.  Анна  Яковлевна  подошла  к  Марии  Корневой,
тихо  высвободила  ребят  и  спросила:
 — 	Может,  чаю  выпьешь?
 Нет,  чаем  не  отвлечь  Марию  от  дум  —  она  это  хоро¬
шо  понимала  и,  подсаживаясь  на  диван,  сказала:
 — 	Страшно  мне,  Мария.  —  Но  Корнева  по-прежнему
молчала,  и  Анна  Яковлевна,  словно  испугавшись  тиши¬
ны,  неожиданно  всхлипнула.  —  Зачем  все  это?
 Анна  Яковлевна  почувствовала  крепкую  руку  Марии
и  боль  выше  локтя.  Мария  смотрела  на  нее  большими
непонимающими  глазами.
 — 	Ты  о  чем?  —  спросила  она,  наклоняя  к  ней  все
ближе  и  ближе  свое  лицо.
 — 	Шапку  снять,  милости  ждать?  Так?  Ну  скажи  —
этого  ты  хочешь?  Что  же  ты  молчишь?
 Анна  Яковлевна  почувствовала  недоброе  в  глазах
Корневой.  Они  смотрели  на  нее  испытующе  и  жестко.
Но  сделать  это  Анна  Яковлевна  не  могла.  Последние  дни
она  только  и  думала  о  своей  судьбе.  Сегодня  бомба  упа¬
ла  на  дом  Корневой,  завтра  —  на  ее  дом.  Страшила  не¬
известность.  Она  не  могла  скрыть  от  Корневой  того,  что
казалось  ей  единственным  спасением.
 Корнева  отшатнулась.  Может,  она  ослышалась?  Мо¬
жет,  не  так  поняла?  О  чем  Анна  говорит?  Отдать  город,
чтобы  спасти  свою  шкуру!  Как  смела  Анна  даже  поду¬
мать  об  этом?  Поверить  листовкам?  Грязным  и  подлым!
Листовкам,  падающим  на  мертвых  детей.  Да  разве  можно
верить  хоть  одному  слову  фашистов?  Они  хотят  залить
город  нашими  слезами  и  кровью  еще  не  взяв  его,  —  они
потопят  город  в  крови  и  слезах,  когда  возьмут  его.  Уже
не  будучи  в  силах  сдержать  себя,  Корнева  крикнула:
 — 	Лучше  умереть.  Слышишь,  Анна,  лучше  умереть.
Вот  раздобуду  гранату,  выйду  на  улицу  и  подстерегу.
В  последнюю  минуту  буду  знать  —  отомстила!  Нет,  не
 88

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 так.  Сначала  винтовку  возьму.  Буду  драться  на  улице.
Стрелять  и  уничтожать  фашистских  зверей.  Буду  стре¬
лять  и  думать:  это  за  детей,  это  за  себя,  а  это  за  мужа,  что
на  фронте.  На  зверей  как  зверь  пойду.
 Анна  Яковлевна  смущенно  забормотала:
 — 	Детишки  —  их  жалко.  <...>
 — 	Твоя  жалость  хуже  смерти.  Ты  не  жалей,  а  сходи  в
убежище,  погляди,  крепки  ли  опоры,  обшарь  дверь,  по¬
гляди,  нет  ли  подвала,  нет  подвала  —  щели  выройте.  Вот
какая  должна  быть  жалость.  А  пойдет  враг  —  круши  его.
Себя  не  спасешь,  других  спасешь.  —  Корнева  смахну¬
ла  со  лба  испарину  и  с  горечью  проговорила:  —  Немец
свои  силы  подсчитывает:  сколько  у  него  танков,  орудий,
солдат.  А  еще  учитывает,  много  ли  таких,  как  ты,  Анна.
Понятно?
 — 	В  его  войско  зачислила,  —  чуть  не  плача,  с  обидой
произнесла  она.
 Пронзительный  зов  воздушной  тревоги  донесся  с
улицы.  Прошло  несколько  минут,  и  Корнева  увидела
через  окно,  как  на  крышу  упало  несколько  зажигатель¬
ных  бомб.  Она  бросилась  во  двор.  Она  не  слышала,
как  вслед  за  ней  сбегали  по  лестнице  ее  дочери  и  Анна
Яковлевна.
 С  крыши  во  двор  сбрасывали  светящиеся  бомбы.
Корнева  быстро  подхватила  лопатой  первую  упавшую
бомбу  и  потопила  ее  в  бочке  с  водой.  Только  после  того,
как  она  потушила  несколько  бомб,  она  заметила,  что  ря¬
дом  с  ней  то  же  самое  делает  Анна  Яковлевна.  И  тогда
она  ободряюще  крикнула  своей  старой  знакомой,  как  бы
прощая  ей  ее  минутную  слабость:
 — 	Не  сдадимся,  Анна,  не  сдадимся!  И  не  умрем!  По¬
бедим!  Слышишь,  Анна,  победим!»
 М.  Жестев1.  «Ленинградская  правда».  25  сентября
1941  года  11  Жестев  Михаил  Ильич  (1902—1983).  Рус.  писатель,  очеркист.
Автор  книг  очерков  «День  великих  работ»  (1929),  «Годы  и  люди»
(1932),  «Новеллы  о  чувствах»  (1933)  и  др.
 89

Вся  правда  о  войне
 Против  антисемитов  —  агентов  фашизма
 «Мы  боремся.  Фашисты  хотят  отнять  у  нас  советскую
власть,  заводы,  землю.  Они  покушаются  на  нашу  жизнь.
Отнимают  у  наших  детей  право  на  счастье.
 Мы  хотим  жить  свободными.  Никогда  не  согнет  свою
гордую  голову  советский  человек!  Русский,  еврей,  украи¬
нец,  грузин  —  все  одной  семьей  поднялись  на  священную
войну  с  фашизмом.  В  безумной  ярости  фашисты  пытаются
разъединить  нас,  расстроить  ряды  бойцов,  чтобы  уничто¬
жить  поодиночке.  Фашисты  распространяют  провокацион¬
ные  слухи.  Их  агентура  стремится  спекулировать  на  труд¬
ностях  военного  времени.  Зная,  что  близится  час  кровавой
расплаты  за  смерть,  за  разрушения  на  нашей  земле,  враги
хотят  натравить  нас  друг  на  друга,  чтобы  отвести  от  себя
ярость  народа,  чтобы  ослабить  нас  и  разбить.  Они  пускают
в  ход  самую  грязную  клевету,  вытаскивают  испытанное,
отравленное  оружие  мракобесов  —  антисемитизм.
 Советский  народ  не  поддастся  на  провокацию!  Этим
подлым  оружием  еще  царизм  старался  отвести  от  себя
гнев  трудящихся  масс.  Не  вышло!  Русский  народ  во
главе  народов,  населяющих  нашу  страну,  уничтожил
царизм.  Освободился  от  русских,  еврейских  и  всяких
других  эксплуататоров.  В  боях  отстоял  свою  родину.  За
советскую  родину,  за  нашу  свободу  отдали  свою  жизнь
лучшие  сыны  еврейского  народа  —  Свердлов,  Урицкий,
Володарский,  Рошаль.  Мы  построили  первое  в  мире
свободное  государство,  начертав  на  своем  знамени  гор¬
дые  слова:  «Равноправие  граждан  СССР,  независимо
от  их  национальности  и  расы,  во  всех  областях  хозяй¬
ственной,  государственной,  культурной  и  общественно-
политической  жизни  является  непреложным  законом»
(Конституция  СССР,  статья  123).
 Советский  народ  никому  не  позволит  посягнуть  на
священные  принципы,  впервые  осуществленные  в  со¬
циалистическом  государстве  рабочих  и  крестьян.
 Сама  победа  советской  власти,  расцвет  культуры,  ис¬
кусства  в  нашей  стране  стали  возможными  благодаря
 90

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 дружбе  народов.  Тесными  узами  дружбы  связаны  рус¬
ский  и  еврейский  народы.
 В  истории  русской  живописи  певцом  русской  приро¬
ды  вошел  бессмертный  художник  Исаак  Левитан.  Лю¬
бимым  автором  русского  читателя  стал  Шолом  Алей-
хем.  Мы  любим  талантливого  писателя  и  публициста
Илью  Оренбурга,  нас  пленяет  лирика  Светлова,  наши
дети  воспитываются  на  стихах  Маршака.  Это  советские
писатели!  Кинофильмы  о  героическом  прошлом  рус¬
ского  народа  «Александр  Невский»,  «Броненосец  По¬
темкин»,  поставленные  Эйзенштейном,  обошли  мир.
Образ  русской  женщины,  члена  правительства,  совет¬
ской  крестьянки,  создали  режиссеры  Зархи  и  Хейфец.
Мы  гордимся  работами  академика  архитектуры  Иофа¬
на.  В  международных  шахматных  турнирах  прославил
свою  страну  гроссмейстер  Ботвинник.  Талантливая
еврейская  молодежь  Давид  Ойстрах,  Эмиль  Гилельс,
Борис  Гольдштейн  —  лауреаты  международных  кон¬
курсов  пианистов  и  скрипачей.
 Кто  из  ленинградцев  не  восхищался  игрой  виолонче¬
листа  Даниила  Шафрана?  В  дни  войны  еврейский  юно¬
ша,  комсомолец  Шафран  оставил  свою  виолончель.  Он
пошел  добровольцем  в  армию  Народного  ополчения.
С  винтовкой  и  гранатой  стал  на  защиту  Ленинграда.
 В  боях  с  фашистами  за  город  Ленина  храбро,  само¬
отверженно,  помогая  друг  другу,  сражаются  русский  и
еврей.  Когда  фашисты  ранили  командира  Сергея  Нови¬
кова,  его  товарищ  Самуил  Голяк  повел  бойцов  в  атаку.
Десятками  жизней  ответили  враги  за  рану  командира.
 В  критический  момент,  когда  немцы  наступали  с  трех
сторон,  стараясь  создать  видимость  окружения,  боец
Фридман  крикнул  товарищам:
 —  Ни  шагу  назад!  Бить  гадов  до  последнего!  —  бро¬
сился  к  ручному  пулемету  и  открыл  огонь.  Последовав
его  примеру,  бойцы  расстреливали  врага  в  упор.  Атака
фашистов  была  отбита.
 В  одном  из  славных  бондаревских  подразделений
секретарь  комсомольской  организации  Шаркевич,  воз-
 91

Вся  правда  о  войне
 главив  взвод,  выбил  немцев  из  деревни  Т.  и  гнал  их  не¬
сколько  километров.
 Танкист  Семен  Финкельштейн  ослеп,  осколок  не¬
мецкого  снаряда  попал  ему  в  глаза.  Превозмогая  жгучую
боль,  ощупью,  он  подавал  снаряды  товарищу.  Орудие  со¬
ветского  танка  должно  было  стрелять,  чтобы  заставить
замолчать  врага.
 Герой  Советского  Союза  Маргулис,  Герой  Социали¬
стического  Труда  директор  Кировского  завода  тов.  Заль¬
цман  в  бою  и  в  труде  умножают  славу  нашей  родины.
 Взаимопомощь,  взаимная  выручка  советских  лю¬
дей  —  нерушимый  закон  в  нашей  многонациональной
семье.  Он  страшен  фашистам.  Вот  почему  они  клевещут
в  бессильной  злобе.
 Антисемитизм  всегда  был  в  истории  оружием  реакции
и  контрреволюции.  Фашизм  —  самое  звериное,  самое  ди¬
кое  проявление  человеконенавистничества.  Он  начинается
с  антисемитизма.  Начав  у  себя  в  стране  с  истребления  ев¬
рейского  народа,  фашисты  превратили  в  своих  рабов  все
покоренные  народы  Европы.  Фашисты  хотят  натравить
друг  на  друга  народы  Советского  Союза,  чтобы  быстрее
истребить  их,  а  оставшихся  в  живых  превратить  в  рабов.
 Советские  люди  никогда  не  станут  рабами  фашизма!
Тот,  кто  посягает  на  дружбу  народов,  посягает  на  самое
существо  советской  власти.
 Вот  почему  антисемит  —  предатель  народа.  Только
враг  может  сеять  вражду  к  евреям.  Великий  гуманист
Горький  гневно  называл  антисемитов  негодяями.
 Змеиным  ядом  антисемитизма  не  отравить  фашистам
благородную  душу  русского  народа!
 «...Коммунисты,  как  последовательные  интернацио¬
налисты,  не  могут  не  быть  непримиримыми  и  закляты¬
ми  врагами  антисемитизма.  В  СССР  строжайше  пресле¬
дуется  антисемитизм,  как  явление  глубоко  враждебное
советскому  строю»  (Сталин).
 Хранить  и  укреплять  дружбу  народов  завещал  нам
товарищ  Ленин.  От  имени  коммунистической  партии
большевиков,  от  имени  всего  советского  народа  товарищ
 92

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Сталин  на  II  съезде  Советов  СССР  дал  клятву  с  честью
выполнить  завет  Ленина.  Этой  клятве  верны  народы  Со¬
ветского  Союза.
 Содружество  народов  —  незыблемая  основа  совет¬
ского  строя,  великая  сила  в  борьбе  против  фашизма.  Эта
сила  несокрушима,  эта  сила  —  залог  победы.
 М.  Кропачева,  депутат  Верховного  Совета  РСФСР».
 «Ленинградская  правда».  25  сентября  1941  года
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  20  часов  30  ми¬
нут  фугасной  авиабомбой  разрушена  большая  часть  дома  на  ул.
Дзержинского,  40.  Ранено  99,  из  них  12  детей,  убито  11  человек.
 29 	сентября  1941  года
 Коротко  —  жив,  здоров.  Побывал  несколько  раз  под  бом¬
бами,  но  все  обошлось  хорошо.  Работаю  по-прежнему.  Скоро
всему  этому  конец.  Всю  эту  сволочь  погоним  отсюда  до  самого
Берлина,  и  тогда  будет  нормальная  жизнь!  А  сейчас  надо  вкалы¬
вать.  Но  в  данный  момент  надо  спать,  т.к.  пришел  после  восем¬
надцатичасовой  смены.  Работал  полдня  и  ночь  <...>  [В.  М-ла]1.
 Из  рабочей  записной  книжки  инструктора  горкома
партии  Т.  П-вой.
 Сентябрь  1941  года
 [Перечень  тем,  на  которые  следует  обратить  внимание  при
проверке  деятельности  партийных  организаций].
 I. 	Чем  занимаются  партсобрания  и  парткомы:
 а) 	вопросы,  обсуждаемые  на  партсобраниях.
 II. 	Рост  партии.
 III. 	Есть  ли  в  цехах  люди,  отвечающие  за  вывод  рабочих  из
цехов  в  случае  непосредственной  угрозы  и  обеспечивающие
политико-моральное  состояние.
 Расстановка  кадров  коммунистов  вообще.
 Как  опирается  партком  на  общественные  организации  и
есть  ли  вокруг  парторганизаций  беспартийный  актив.  11  В.  М-ла  —  родился  в  1924  году.  Шлифовщик  завода  им.  Стали¬
на.  Умер  24  января  1942  года.
 93

Вся  правда  о  войне
 [Краткие  итоги  деятельности  цеховых  парторганизаций
Н-ского  завода].
 Цех  №  13.  Секретарь  С-ов,  зам.  В-ов.  Член  бюро  Г-ев.  На¬
чальник  цеха  Г-ев.
 Роста  партии  нет.  На  случай  тревоги  люди  расставлены,  но
не  продуман  вопрос  на  случай  работы  под  обстрелом.
 Цех  №  10.  Секретарь  парторганизации  Ст-ов.
 Всего  в  цеховой  парторганизации  состоят  членов  и  кан¬
дидатов  68,  комсомольцев  —  15,  рабочих  всего  460.  С  начала
войны  проведены  шесть  партсобраний,  последнее  —  3  сентя¬
бря.  Протоколы  ведутся  только  по  конфликтным  делам.  Роста
партии  нет.  Работа  в  этом  направлении  не  ведется.
 В  цехе  большие  простои  из-за  нехватки  деталей.  Из  15  ору¬
дийных  лафетов  по  плану  изготовлено  12.
 Боевой  листок  не  выходит.  Выделена  только  редакция.
 Барабаны  для  танков  —  было  дано  задание  сделать  за
7  дней.  Сделали  за  6.
 В  цехе  агитаторов  —  4.  С  беседами  хуже.  В  обеденное  вре¬
мя  выходят  из  помещения  цеха  все.
 Коммунисты  расставлены,  но  только  исполнители  обязан¬
ностей,  а  не  как  организаторы.
 Есть  вопрос  с  отпуском  продуктов.  Если  за  декаду  не  взяты,
то  пропадают.
 Цех  6.  Секретарь  Ан-ов.
 Всего  коммунистов  —  60.  Всего  рабочих  —  700,  на  оборонных
работах  —  500.  Агитаторов  —11,  распределенных  по  участкам.
 Партсобрания.  Самая  распространенная  форма  это  собрание
актива,  через  актив  информируют  рядовых  членов  и  кандидатов.
 Боевой  листок.  Вышло  с  начала  войны  23  номера.  Сейчас
не  выпускаются.
 Рост  численности.  Приняты  в  начале  войны  3  человека.
Сейчас  работа  в  этом  направлении  ослаблена.
 Плохо  принимаются  меры  по  противодействию  антисовет¬
ским  настроениям.  Не  привлечен  к  ответственности  за  актив¬
ную  антисоветскую  агитацию  Николаев.
 Передвижная  батарея  стоит  из-за  недостатка  боеприпасов.
Рабочие  жалуются:  «Нас  заставляют  работать  ночами,  а  бата¬
рея  стоит.  Почему?»
 94

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 [Кировский  район].
 1) 	Еф-ов  —  секретарь  Кировского  РК  ВКП(б)  —  вопросы
укрепления  района  и  отряды  на  предприятиях.
 2) 	К-ев  —  второй  секретарь  Кировского  —  размещение  на
работу  по  спецзаданиям.
 3) 	Ш-ов  —  отбор  народа.
 4) 	Аппарат  по  предприятиям  отбирать  народ  на  оборонные
работы  в  районе.
 Кировский  завод.  На  12  октября  попало  6  фугасных  бомб,
13  человек  ранено.
 Завод  им.  Молотова  —  2  фугасных  бомбы,  двое  убитых,
трое  раненых.
 Порт.  Всего  10  попаданий,  4  фугасные  бомбы,  6  —  упали  в
залив.
 Оборона  района:
 1) 	Завод  Жданова  плохо.
 2) 	Директора  плохо  знают  свои  задачи  (фабрика  «Равен¬
ство»).
 3) 	Между  участками  (заводами  часть  плохая).
 ★**
 1) 	Завод  379  (Л-ко).  Отряд  200  человек,  47  винтовок,  60  гра¬
нат,  40  бутылок.  Настроение  отряда  плохое  из-за  нехватки  ору¬
жия.  У  завода  не  было  ясности,  что  делать  и  как  укреплять.  Дела¬
ют  амбразуры  без  консультаций  военных  специалистов.  Отряд
не  имеет  плана  занятий.  Будут  или  нет  занятия  —  неизвестно.
 2) 	Фабрика  «Равенство».  До  14  сентября  к  укреплению  не
приступали,  потому  что  не  знают  как  делать.  Консультаций  нет.
 Нет  ясности  питания.  Ленпромтекстиль  и  Промсвет  не  ре¬
шают  вопрос  о  питании,  а  деньги  есть.
 Нет  винтовок,  гранат.  Завод  им.  Жданова  может  выпускать
неограниченное  количество  гранат,  но  нет  запалов.  Запальный
завод  заводу  Жданова  не  дает  запалов.
 Оборонительные  сооружения.
 «Красный  кондитер».  Ничего  не  сделано.  Директор  М-ов,
снятый  с  партработы.  Сейчас  с  работой  не  справляется.
 Не  ясно,  где  должны  быть  проходы  для  войск  и  танков.
 С  П-ым  (зав.  Отделом  пропаганды  и  агитации  РК  ВКП(б)  о
политработе  с  ремесленниками.
 95

Вся  правда  о  войне
 Заметки  о  недостатках  оборонных  рубежей.  На  всех  участ¬
ках  много  заборов,  которые  считаются  непроходимыми,  а  на
самом  деле  заборы  легко  сломать.
 На  5  хлебозаводе  хотят  сделать  баррикады  из  мешков  с
мукой.
 Надо,  чтобы  знали,  кто  будет  руководить  укреплением  рай¬
она.
 Для  рытья  волчьих  ям,  рвов  мешает  подземное  хозяйство,
а  посему  надо  уточнить  этот  вопрос.
 №  223  «Красный  автоген».
 На  «Красном  автогене»  отряд  не  создается,  получили  по
10  гранат,  но  пользоваться  ими  не  умеют.  Ба-й  (директор)  не
знает,  что  он  должен  делать  по  укреплениям.
 Инструкторов  нужно  прикреплять  к  объектам.
 Материалов:  леса,  железа,  брони  и  т.д.  —  очень  много,  надо
это  использовать.
 К-в  —■  цех  №  6  отказался  пойти  политруком.
 ★  ★  ★
 1) 	Об  эвакуации  документов  РК.
 2) 	Об  эвакуации  предприятий.
 3) 	Об  эвакуации  населения.
 4) 	О  сооружении  укрепленных  пунктов.
 5) 	О  вывозе  из  районов  продовольствия  и  ценностей.
 6) 	Кто  останется  по  охране  района.
 7) 	Об  активах.
 ★**
 Разговоры  о  Зальцмане1:  «бросил  рабочих,  сбежал».
 Р-н  —  главврач  23  поликлиники  —  трус  и  бюрократ.
 Л-ов  —  груб,  нужно  было  в  армию,  держат.
 И-в  —  трус  и  ничего  не  делает  —  вечно  его  ищут.  Если  Со¬
вет  что-нибудь  и  делает,  так  это  делает  С-ов,  который  худо  ли
хорошо  работает.  11  Зальцман  Исаак  Моисеевич  (1905—1988).  В  1938—1941  годах
директор  Кировского  завода  в  Ленинграде,  в  дальнейшем  Кировского
завода  в  Челябинске,  зам.  наркома  танковой  промышленности.
 96

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Р-н  выпросили  в  Смольный...
 «Красный  химик».
 В  кассе  постоянно  хранится  50  тыс.  рублей,  предназначен¬
ных  для  выдачи  зарплаты  окопникам.
 Беспощадно  уничтожать  фашистских  агентов
 «Гитлеровские  бандиты,  ведя  подлую  разбойничью
войну  против  советского  народа,  пытаются  деморализо¬
вать  тыл,  внести  панику  и  смятение  в  наши  ряды.
 Морально-политическое  единство  советского  на¬
рода  непоколебимо,  и  оно  составляет  грозную  силу
в  борьбе  против  немецких  захватчиков.  Поэтому  фа¬
шисты  ставят  первоочередной  задачей  расстроить  это
единство,  разложить  тыл,  внести  разлад  в  дружную
семью  советских  людей.  Фашисты  используют  свои
излюбленные  методы  —  провокацию,  шпионаж,  ди¬
версию,  засылают  к  нам  шпионов  и  диверсантов,  вер¬
буя  их  из  враждебно  настроенных  к  советской  власти
лиц,  из  преступников  и  других  уголовных  элементов.
Через  них  фашисты  стремятся  посеять  панику,  вы¬
звать  у  ленинградцев  неверие  в  собственные  силы,
сломить  дух  сопротивления.
 Задыхаясь  от  злобы,  клевещут  эти  презренные  мер¬
завцы  на  органы  советской  власти,  пытаются  порочить
нашу  славную  Красную  армию,  дискредитировать  со¬
ветскую  информацию,  распространяют  всякого  рода
провокационные  слухи.
 Фашистский  агент  Эберт  состоял  в  контрреволюци¬
онной  группе  немцев-националистов.  Участники  этой
группы  вербовались  главным  образом  из  бывших  офи¬
церов  царской  и  Белой  армий.  Эти  отщепенцы  занима¬
лись  распространением  провокационных  измышлений  о
Красной  армии,  готовились  к  террористическим  актам
против  советских  работников.
 Один  из  участников  этой  группы  заявил  на  след¬
ствии:  «Проводимая  нами  контрреволюционная  работа
выражалась  в  том,  чтобы  путем  распространения  лож¬
 4-8123
 97

Вся  правда  о  войне
 ных  слухов  деморализовать  население,  посеять  пани¬
ку,  создать  неверие  в  силы  советского  народа.  Этим  мы
стремились  облегчить  немцам  взятие  Ленинграда».
 Вот  чего  добиваются  подлые  гитлеровские  найми¬
ты!  Они  хотят  отдать  наш  город,  наш  народ  на  растерза¬
ние.  Они  готовятся  хлебом-солью  встретить  фашистов,
готовятся  убивать  и  грабить  мирное  население  города.
Советский  народ  вовремя  схватил  за  руку  презренных
бандитов  и  передал  их  советским  карательным  орга¬
нам.  Преступники  понесли  заслуженную  кару.  Суд  при¬
говорил  их  к  расстрелу.  Приговор  приведен  в  исполне¬
ние.  Так  советский  суд  будет  поступать  с  каждым,  кто
осмелится  поднять  свою  грязную,  разбойничью  руку  на
жизнь,  честь  и  свободу  советских  людей.
 Граждане  города  Ленина,  удесятерите  бдитель¬
ность!  Помните:  враги  идут  на  всяческие  ухищрения,
чтобы  творить  свое  омерзительное  дело.  Один  из  фа¬
шистских  наймитов  некто  Меркулов  вербовал  себе
сторонников  в  различных  домохозяйствах.  На  завер¬
бованных  возлагалась  задача  —  подготовить  списки
проживающего  в  доме  советского  актива,  коммуни¬
стов  и  комсомольцев.  Эти  описки  составлялись  по
прямому  указанию  германского  командования.  Таким
образам  велась  гнусная  подготовка  к  кровавой  распра¬
ве  над  лучшими  людьми.
 Вражеские  наймиты  используют  излишнюю  довер¬
чивость  простодушных  людей  в  антисоветских  целях.
 Дочь  священника  С.  и  ее  сообщница  К.  составили
контрреволюционное  письмо.  Обманным  путем,  уверяя,
что  это  список  на  отправку  детей  из  Ленинграда,  эти  га¬
дины  выманивали  подписи  под  письмами  у  некоторых
не  в  меру  доверчивых  женщин.  Преступницы  были  ра¬
зоблачены.  Оказалось,  что  они  действовали  по  прямому
указанию  фашистских  организаций.
 Шпионам  и  диверсантам,  засылаемым  в  наш  город,
гитлеровские  прохвосты  дают  задание  распускать  слухи,
где  только  представится  возможность:  на  улице,  в  трам¬
вае,  в  магазине,  на  предприятиях.  При  занятии  немцами
 98

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 местечка  С.  некий  Карпухин  был  завербован  ими  для
провокационной  и  диверсионной  работы  в  Ленинграде.
Карпухин  пробрался  в  город,  имея  при  себе  фашистские
листовки  и  взрывчатые  вещества.  Он  ходил  по  кварти¬
рам  знакомых,  проникал  в  бомбоубежища  и  распростра¬
нял  ложные  слухи  и  листовки.
 Фашистские  лазутчики  не  только  пускают  всевозмож¬
ные  слухи,  они  распространяют  всякого  рода  анонимные
письма.  В  них  эти  твари  высказывают  свое  сокровенное
желание  —  предать  советскую  страну,  наш  народ  на  рас¬
терзание  немецкому  зверью,  агитируют  за  приход  нем¬
цев  в  наш  город.  Встревоженные  разоблачениями  своих
чудовищных  зверств  и  насилий,  фашисты  поручают  сво¬
им  агентам  распускать  версию  о  том,  что  якобы  немцы
дружелюбно  относятся  к  мирному  населению.
 Ни  фашистам,  ни  их  агентам  не  удастся  обмануть
нас.  Ленинградцы  хорошо  знают,  на  что  способны  гитле¬
ровские  изверги,  проливающие  кровь  невинных  людей,
сбрасывающие  бомбы  на  мирное  население,  разрушаю¬
щие  наши  дома  и  очаги.
 Фашисты  поручили  своим  агентам,  этим  подлым
мерзавцам,  указывать  цель  для  немецких  стервятников.
Это  они  —  продажные  холопы  —  пускают  сигнальные
ракеты  во  время  налетов  германских  бомбардировщи¬
ков.  Это  они  —  выродки  рода  человеческого  —  указы¬
вают  на  больницы,  детские  очаги,  госпитали,  жилые
дома,  культурные  учреждения,  как  на  мишень  для  бом¬
бардировки.
 Некий  Губер,  когда  над  городом  появлялись  фашист¬
ские  стервятники,  подавал  немецким  летчикам  сигналы
ракетами.  Этот  негодяй  пытался  пробраться  во  временно
захваченные  немцами  районы  Ленинградской  области
и  вступить  там  в  партизанский  отряд,  чтобы  предавать
партизан  в  руки  немецких  извергов.
 Крови,  уничтожения  советских  людей  жаждут  фа¬
шистская  сволочь  и  ее  гнусные  пособники.  Будем  же
бдительны  и  беспощадны!  Кровь  за  кровь!  Смерть  за
смерть!  Сентиментальность  в  наше  время  —  преступле-
 99

Вся  правда  о  войне
 ние.  Агенты  фашизма,  как  и  их  хозяева,  заслуживают
одного  —  самой  жестокой  расправы.
 Между  тем  у  нас  еще  не  изжито  либеральное,  тер¬
пимое  отношение  к  распространителям  слухов.  У  нас
немало  людей,  которые  равнодушно  относятся  к  шепту¬
нам,  терпимо  слушают  их  подлую  болтовню,  не  считают
нужным  вмешаться  и  разоблачить  их.  Эти  люди  забывают
свой  гражданский  долг,  забывают,  что  распространитель
слухов  —  это  провокатор,  это  прямой  сообщник  врага.
 Его  надо  немедленно  уничтожать,  кем  бы  он  ни  был
и  какое  бы  положение  ни  занимал.  Каленым  железом  вы¬
жигать  агентов  фашизма!
 Пример  революционной  бдительности  должны  пода¬
вать  коммунисты  и  комсомольцы.  Они  не  только  сами
должны  разоблачать  и  вылавливать  фашистских  агентов,
но  и  организовывать  население  на  борьбу  с  фашистски¬
ми  лазутчиками.
 Мы  защищаем  священную  советскую  землю,  защи¬
щаем  великий  город  Ленина  —  колыбель  революции,  за¬
щищаем  советскую  власть,  кровью  и  потом  завоеванную
свободу  нашего  народа.  Смерть  всякому,  кто  пытается
ослабить  волю  народа  к  борьбе  и  победе  над  злейшим
врагом  нашей  родины,  всего  человечества  —  немецко-
фашистскими  изуверами.
 Будем  бдительны!  Будем  беспощадно  уничтожать  фа¬
шистских  агентов!»
 «Ленинградская  правда».  30  сентября  1941  года
30  сентября  1941  года
 Наш  40-й  отдельный  артдивизион  был  сформирован  в  кон¬
це  августа  1941  года.  Я  был  назначен  командиром  3-й  батареи.
На  заводе  не  хватало  орудий  одного  калибра,  на  каждую  бата¬
рею  было  выдано  по  два  76  мм  орудия  и  по  два  45  мм  орудия
с  клиновым  затвором,  которые  имелись  на  складе.  Личный  со¬
став  был  вооружен  учебными  карабинами,  с  просверленными
казенниками,  где  были  поставлены  заклепки.
 К  Пулковской  обсерватории  дивизион  прибыл  13  сентября,
рея  обороняла  обсерваторию.  Здания  были  цел  По  дороге  нам
 100

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 сообщили  —  противник  занял  Урицк.  Моя  бата  ы,  лишь  слегка
поцарапаны  пулеметным  огнем.  Воинских  частей  не  было.  Мы
подобрали  трупы  убитых  мужчин  и  женщин  и  захоронили  их  на
северном  склоне...
 21 	сентября  немцы  на  рассвете  скрытно  подошли  к  подно¬
жию  Пулковской  высоты.  Часовой  45  мм  орудия,  студент  теа¬
трального  института,  услышав  немецкую  речь,  разбудил  рас¬
чет,  комвзвода  и  меня.  Я  приказал  зарядить  осколочными.  Ког¬
да  противник  подошел  поближе,  батарея  открыла  огонь.  После
выстрела  клиновой  затвор  не  открылся.  Пришлось  после  каж¬
дого  выстрела  бить  по  затвору  кувалдой.  Немцы  отошли,  унося
раненых  и  убитых  [А.  Г  -в]1.
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  сентябре  на
город  было  совершено  23  налета.  В  них  участвовало  675  са¬
молетов  противника.  Погибло  556,  ранено  3853  человека.  От
зажигательных  бомб  возникло  282  крупных  пожара,  11  250  за¬
гораний  было  ликвидировано  населением.
 1 	октября  1941  года
 ...Работаю  на  заводе.  Меня  окружают  всякие  люди  —  хоро¬
шие  и  плохие,  и  нужно  во  всех  всматриваться.  Люди,  шум,  гам,
кажется,  хорошо  подействовали  на  мое  душевное  состояние.
Однако  сама  работа  кажется  мне  бесплодной.  Такая  работа
не  для  меня.  Я  никогда  не  буду  ею  довольна.  Сидя  за  рабочим
столом,  я  все  время  думаю  об  одном.  Страшно  подумать,  что
мои  заветные  мечты  —  пустое.  Как  хочется  послушать  музы¬
ку  —  она  восстановила  бы  мои  силы.  Однако  начинаю  убеж¬
даться,  что  нет  худа  без  добра.  Это  успокаивает.  На  работе
меня  интересует  лишь  один  человек.  Хочется  познакомиться  с
ним  поближе,  но  почему-то  стыдно.  Кажется,  что  он  это  заме¬
чает.  Жалко,  если  это  не  удастся.
 Без  друзей  как-то  скучно.  <...>  Хочется  познакомить¬
ся  с  Б-вым.  Да,  жизнь  интересна  во  всех  своих  проявлениях,
ибо  только  человек  в  них  виноват.  Жизнь  нужно  строить,  но  11  А.  Г-в.  Воспоминания:  18  дней  обороны  Пулковской  обсервато¬
рии.  13—30  сентября  1941  г.  РДФ  ГММОБЛ.
 101

Вся  правда  о  войне
 строить  —  это  значит  делать  все.  И  я  с  удовольствием  делаю
все  [Б.  3-ва]1.
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  ночь  с  3  на
4  октября  более  десяти  часов  продолжалась  воздушная  атака  на
Главную  водопроводную  станцию.  Было  сброшено  35  фугасных
и  не  менее  200  зажигательных  бомб.  В  цехах  и  сооружениях
станции  были  вырваны  двери  и  оконные  рамы,  стены  иссечены
многочисленными  осколками.  Вся  территория  вновь  была  за¬
лита  водой.  Из-за  повреждений  станция  была  остановлена.  Для
восполнения  убыли  в  подаче  воды  в  городскую  сеть  были  вклю¬
чены  резервные  мощности,  расположенные  в  других  районах.
 3 	октября  1941  года
 19  час  40  мин.  Тревога!  Через  2—3  минуты  неподалеку  упа¬
ли  три  фугасные  бомбы.  Вышел  на  улицу.  Прекрасный  вечер.
Чистое  небо  без  облаков.  Над  станцией  разрывы  зенитных
снарядов.  Слышен  прерывистый  гул  немецких  бомбардиров¬
щиков.  В  сторону  Смольного  упали  зажигательные.  Поднял¬
ся  густой  черный  дым.  Ветром  облако  дыма  относит  вверх  по
реке.  Конец  улицы  закрыт  дымом.  На  фоне  светлого  неба  дым
кажется  мрачным  черным  сооружением.
 Постепенно  дым  окрашивается  в  розовый  цвет.  Зарево
разгорается.  Горит  Петрозавод.  Справа  от  нас  падают  зажига¬
тельные  бомбы.  Вспыхивает  новый  пожар.
 Поднялся  на  крышу  станции.  Город  при  полной  луне  нее¬
стественный,  как  макет.  Ни  души.  Перспектива  улиц.  Внезапно
свист  бомб.  Яркое  пламя.  Сильный  звук  разрыва.  Страшное
зрелище  —  возникавшее  среди  домов  высокое  пламя  и  гро¬
хот  разрывов  в  такой  тихий  почти  южный  вечер  на  фоне  осве¬
щенных  луной  домов.  Постовые  на  крышах  испуганно  жмутся  в
кучу.  Километрах  в  двух  на  чердаке  высокого  дома  возникают  и
гаснут  световые  сигналы  вражеского  сигнальщика.
 Спускаюсь  вниз.  Выхожу  во  двор.  Гул  самолетов  все  нарас¬
тает.  Идут  прожектора.  Залпы  зениток  все  ближе.  Опять  рез-  11  Б.  3-ва  —  работник  отдела  технического  контроля  завода
«Северный  Пресс».
 102

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 кий  свист  бомбы.  Отбегаю  за  угол  здания.  Сильный  близкий
разрыв.  Толчок.  Ветер  относит  во  двор  станции  густое  облако
порохового  дыма.  Трудно  дышать.  Бегу  в  вестибюль,  закрываю
за  собой  дверь,  но  дым  просачивается  и  сюда.
 Через  несколько  минут  выхожу.  Все  тихо.  Погасли  прожек¬
тора.  Умолкли  зенитки.  Чуть  пахнет  дымом.
 В  полной  тишине  слышны  крики  и  стоны  раненых  из  разру¬
шенного  дома.  Чувство  ярости  и  личного  бессилия.  Устал,  как
от  тяжелой  работы,  звоню  домой  —■  не  отвечают.  Поврежден
кабель  АТС  [Л.  Х-в].
 4 	октября  1941  года
 Дело  по  увеличению  скорости  станков  подвигается  успеш¬
но.  Также  успешно  идет  замена  натурального  каучука  на  синте¬
тический.  Хорошим  заменителем  оказался  совпрен  и  регене¬
рат  старой  резины.  <...>  На  холодном  резино-покрывательном
станке  вместо  двух  слоев  резины  на  полевые  из  смеси  с  на¬
туральным  каучуком  будут  применять  верхний  слой  резины  со
ста  процентами  синтетического  каучука  [А.  К-й].
 Из  Ленинграда,  4  октября  1941  г.
 У  аппарата  Жданов  и  Кузнецов.
 Здравствуйте.  Здесь  Сталин.
 Здравствуйте,  товарищ  Сталин.
 Сталин.  Передаю  предложения  Москвы:
 1) 	Вывезти  на  восток  из  Ленинграда  станки,  пресса,
электрооборудование,  литейное  оборудование,  инстру¬
мент,  приспособления,  штампы  и  кадры  инженеров,  тех¬
ников,  квалифицированных  рабочих  завода  №  174  для
производства  танков  Т-50  на  востоке.
 2) 	Вывезти  на  восток  из  Ленинграда  станки,  пресса,
электрооборудование,  литейное,  кузнечное  и  прокатное
оборудование,  инструмент,  приспособления  и  штампы,
а  также  кадры  инженеров,  техников,  квалифицирован¬
ных  рабочих  Кировского  и  Ижорского  заводов,  заня¬
тые  производством  танков  и  танковых  пушек,  причем
для  Ленинграда  оставить  50  штук  готовых  танковых
пушек.
 103

	Вся  правда  о  войне
 3) 	Вывезти  на  восток  из  Ленинграда  ту  часть  обору¬
дования  и  те  кадры  всех  других  ленинградских  заводов,
которые  были  заняты  производством  танков  КВ  и  танков
Т-50  по  кооперации  с  Кировским,  Ижорским  и  заводом
№  174.
 4) 	Эвакуацию  всего  упомянутого  выше  производить
через  Ладожское  озеро  на  Волховстрой.  Осуществление
эвакуации  возложить  на  ленинградцев.
 5) 	Переименовать  Челябинский  тракторный  завод  в
Кировский  завод,  а  Уралмашзавод  в  Ижорский  завод.
Просьба  согласиться.  Кроме  того,  просим  выделить  для
нас  несколько  хороших  парторгов  для  танковых  и  броне-
заводов,  всего  четыре  или  пять  человек.
 Жданов.  Кузнецов.  С  Вашими  предложениями  соглас¬
ны.  В  суточный  срок  представим  весь  план  эвакуации
Кировского,  Ижорского  и  174  завода,  а  также  заводов,
кооперированных  с  ними  по  танковому  производству.
Все  подготовительные  меры  по  эвакуации  начинаем  сей¬
час  же.  Хороших  парторгов  для  танковых  и  броневых  за¬
водов  подберем.
 Сталин.  Очень  хорошо.  До  свидания.  Жму  руку.  Все.
 Жданов.  Кузнецов.  До  свидания,  крепко  жмем  Вашу
руку».  55 	октября  1941  года
 Сегодня  уехала  со  своей  квартиры  на  Выборгском  шоссе  д.
30,  которую  пришлось  срочно  оставить,  так  как  весь  дом,  т.е.
школа,  в  которой  была  наша  квартира,  отдали  под  военный
госпиталь.  Тяжело  было  уезжать  из  своего  угла,  я  счастливо
прожила  со  своими  детьми  и  мужем  свыше  трех  лет.  Хлопоты
о  том,  чтобы  мне  дали  комнату,  заняли  у  меня  почти  целую  не¬
делю.  <...>  Оказалось,  что  комната,  на  которую  мне  выписа¬
ли  ордер  <...>  заполнена  мебелью  и  места  свободного  очень
мало.  Мои  вещи  никак  не  вмещались  и  пришлось  их  набивать
битком  до  самого  потолка.  Жить  в  этой  комнате  было  нельзя.
Ночевала  я  у  соседки.
 Ходила  хлопотать,  чтобы  чужие  вещи  из  комнаты  убрали,  но
это  оказалось  невозможно.  <...>  Буду  жить  в  институте.  Мою
 104

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 собаку  Дика  военные  обещали  пристроить  на  кормежку  в  го¬
спитале.  <...>  взять  с  собой  собаку  я  не  могу,  негде  держать,
а  главное,  нечем  кормить  [Е.  С-ва].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  На  территории
складов  завода  «Красный  треугольник»  было  сброшено  боль¬
шое  количество  зажигательных  авиабомб.  Возникло  17  круп¬
ных  пожаров.  Горели  механический,  столярный  и  кузнечный
цеха,  три  навеса  по  600  кв.  м  каждый,  где  хранились  резина  в
штабелях  и  другое  сырье  и  материалы.  Пожар  был  ликвидиро¬
ван  к  5  часам  утра  5  октября.
 «Копия.
 Заместителю  народного  комиссара  торговли  Союза
ССР  тов.  Шорину  Г.Ф.
 В  сентябре  месяце  мною  был  поставлен  вопрос  о
необходимости  при  планировании  фондов  для  Ярос¬
лавской  области  выделить  отдельно  фонд  как  промыш¬
ленных,  так  и  продовольственных  товаров  для  эва¬
куированного  населения.  На  что  было  получено  Ваше
согласие.  Зам.  начальника  отдела  продовольственных
товаров  Наркомторга  СССР  заверил  меня,  что  Облтор-
готделу  будет  сообщен  общий  фонд  на  квартал  с  указа¬
нием  «в  том  числе  для  эвакуированных».  Несмотря  на
это  в  полученном  Облторготделом  сообщении  Нарком-
торгом  указан  общий  фонд  без  выделения  фонда  для
эвакуированных.
 В  результате  этого  Облторготдел,  ссылаясь  на  сниже¬
ние  фондов  в  сравнении  с  III  кв.,  выделить  продукты  для
снабжения  эвакуированного  взрослого  населения  и  про¬
живающих  с  ним  детей  совершенно  отказался,  а  фонды
для  детей,  находящихся  в  интернатах,  сократил,  по  срав¬
нению  с  III  кв.  на  65  %  <...>
 Кроме  того,  совершенно  не  отпускаются  даже  для  де¬
тей  ясельного  возраста  яйцо  и  молоко  и  сделано  преду¬
преждение,  что  сахар  отоварен  не  будет.
 В  Ярославской  области  по  состоянию  на  27  сен¬
тября  с.г.  проживает  156  тыс.  чел.  эвакуированных,
 105

Вся  правда  о  войне
 в  том  числе  102,5  тысячи  из  Ленинграда  и  22  тысячи  из
Москвы.
 Из  указанного  количества  90  тыс.  чел.  составляют
дети,  из  которых  48  тысяч  проживает  в  интернатах  и
42  тыс.  с  матерями.  Отказывать  в  снабжении  эвакуиро¬
ванных  женщин  и  детей,  отцы  которых  в  своем  боль¬
шинстве  являются  участниками  героической  защиты
Ленинграда,  мог,  видимо,  только  Ярославский  Облтор-
готдел,  т.к.  в  телеграмме  Наркомторга  ясно  говорится,
что  эвакуированное  население  подлежит  первоочеред¬
ному  снабжению.
 Считая  действия  Ярославского  Облторготдела  в  кор¬
не  неправильными,  прошу  Вас  о  следующем:
 1. 	Пересмотреть  выделенные  для  Ярославской  обла¬
сти  фонды  как  недостаточные.
 2. 	Исходя  из  указанного  выше  контингента,  выделить
из  общего  фонда,  как  на  октябрь  месяц,  так  и  на  весь
IV  кв.  фонд  для  снабжения  эвакуированных.
 3. 	Учитывая  имеющийся  острый  недостаток  ово¬
щей  —  обязать  Облторготдел  сохранить  нормы  снабже¬
ния  продтоварами  детей  интернатов,  существовавшие  в
III  кв.,  как  минимальные.
 4. 	Сообщите,  по  каким  нормам  должно  снабжаться
взрослое  эвакуированное  население,  а  также  дети,  про¬
живающие  с  матерями.
 6/Х-41  г.
 Уполномоченный  Ленгорисполкома  по  снабжению
эвакуированных  Макаров»'.
 9 	октября  1941  года
 Возможно,  завтра  начнутся  занятия  в  школе.  Я  с  нетерпе¬
нием  жду  этого  желанного  дня,  когда  приступим  к  занятиям.
Скучно!  Одно  развлечение  —  ирландский  сеттер  Сильва.  Соби¬
раюсь  смотреть  кино  в  Клубе  связи,  но  идти  туда  не  могу,  мно¬
го  там  «народа»  нежелательного  для  меня  пошиба  [В.  П-н]*  2.
 '  ЦГИАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  12.  Л.  7—10  об.
 2  В.  П-н  —  ученица  7-го  класса  средней  школы.
 106

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  От  сброшен¬
ных  зажигательных  авиабомб  загорелись  склады  декораций
Театра  драмы  им.  Пушкина.  Огонь  полностью  охватил  два
склада  и  чердаки  соседнего  здания.  Из-за  высокой  температу¬
ры  загорелись  оконные  переплеты  семиэтажного  жилого  дома.
Пожар  был  ликвидирован  в  течение  часа.
 10 	октября  1941  года  в  23  часа  10  минут  фугасной  авиа¬
бомбой  разрушено  здание  детского  сада  по  Международно¬
му  пр.,  90.  Ранено  29  человек.
 Недостатки  в  заводском  организме  постепенно  устраняют¬
ся,  но  это  так  медленно  и  так  недостаточно.
 Много  инертных,  недисциплинированных  на  заводе  людей
из  руководящего  состава.  Особенно  много  безынициативных.
Скажешь  —  сделает,  а  сам  не  догадается.  Много  нерях  среди
начальников  цехов,  отделений,  мастеров.  Привыкли  к  грязи,
безотчетности,  беспечности.  Очень  трудно  отучить.
 Были  четыре  налета  за  день  на  город.  На  завод  сброшено
много  зажигательных  бомб.  Все  бомбы  быстро  ликвидирова¬
ны.  Ни  одного  пожара  на  заводе.  У  соседей  пожары.  Помога¬
ем  тушить.  От  семьи  давно  не  получал  писем.  Начинаю  бес¬
покоиться  [А.  К-й].
 <...>  Днем  приходил  Лурье,  мы  его  вызвали  из  части.  <...>
Рассказала  все  новости  института.  <...>  П-н  совершил  пар¬
тийный  проступок  —  хоронил  тещу  с  попом.  Мы  разбирали  его
дело  на  партбюро  и  дали  строгий  выговор.  Лурье  обругал  его
«старым  дураком»  <...>  [Е.  С-ва].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  19  часов
28  минут  фугасной  авиабомбой  разрушена  часть  здания  по
наб.  канала  Грибоедова,  д.  81.  Ранено  102  человека,  убито
19  человек.
 14 	октября  1941  года
 Вот  уже  месяц  как  я  боец  1-го  взвода  13  роты  Комсомоль¬
ского  противопожарного  полка  по  охране  Ленинграда.  По  по¬
ступлению  в  полк  мне  сразу,  как  и  всем  остальным,  выдали
 107

Вся  правда  о  войне
 комбинезон,  ботинки,  фуражку,  а  немного  позже  —  ватник.
У  каждого  имеются:  рукавицы,  каска,  пояс.
 Наш  адрес:  Дзержинский  район,  Басков  пер.,  д.  7,  кв.  8.  На¬
ходимся  на  казарменном  положении  и  питаемся  в  столовой,
только  карточки  надо  сдавать.  Имеются  все  постельные  при¬
надлежности.  Питаемся  в  день  три  раза.  Кормят  по  военному
времени,  принимая  во  внимание  теперешнее  положение,  ког¬
да  Ленинград  окружен,  хорошо.  Ребята  во  взводе  хорошие,  и  я
с  ними  быстро  сошелся.
 На  очаги  поражения  выезжал  восемь  раз.  Взвод  разбит  на
два  караула,  я  в  первом.  Дежурят  по  24  часа.  По  сигналу  воз¬
душной  тревоги  дежурный  караул  приводится  в  боевую  готов¬
ность,  т.е.  надевает  каски,  пояса,  рукавицы  и  находится  в  сбо¬
ре.  Из  свободного  караула  высылаются  четверо  дежурных  по
двум  маршрутам  и  двое  на  крышу.  Дежурный  караул  дежурит
сутки  у  телефона,  каждый  боец  дежурит  два  часа.  Во  взводе
имеются  и  девочки,  некоторые  служат  медсестрами  [Б.  К-в]1.
 15 	октября  1941  года
 Сегодня  выпал  первый  снег.  Крыши  стали  скользкими,
и  надо  быть  осторожным,  а  то  легко  упасть,  так  как  ботинки  на
резиновой  подошве.  Во  время  пожара  придется  осторожнее
быть  с  водой.  Можно  облиться  водой  и  обледенеть.  Погода
значительно  ухудшилась,  и  налетов,  я  думаю,  будет  меньше.
Третий  взвод  распался  и  пока  его  укомплектуют  —  будет  два
взвода.  Вчера  вечером  была  бомбежка.  Наблюдались  пожары
во  всех  концах.
 Некоторые  ребята  были  на  пожарах.  Сегодня  мы  семь  часов
работали  на  Винном  заводе,  возили  битые  стекла  на  автома-  11  Б.  К-в  —  родился  в  1924  году.  Жил  и  учился  в  Колпине.  В  начале
блокады  боец  Комсомольского  противопожарного  полка,  затем  посту¬
пил  в  Военно-политическое  училище.  В  начале  зимы  1941  года  был
отчислен  из  училища  по  его  настойчивой  просьбе.  В  декабре  1941  —
январе  1942  года  жил  с  семьей  в  общежитии  эвакопункта.  Умер  в  эва¬
куации  от  последствий  голода.  Фрагменты  дневника  печатаются  по
подлинной  рукописи,  присланной  по  почте  в  Государственный  музей
обороны  и  блокады  Ленинграда  его  братом  в  1997  году.
 108

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 шине.  Деньги  пойдут  на  сапоги.  Сегодня  в  ужин  хотят  дать  по
400  г  конфет  за  деньги  [Б.  К-в].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  0  часов  20  ми¬
нут  фугасной  авиабомбой  разрушена  часть  здания  по  ул.  Мара¬
та,  д.  74.  Ранено  34  человека,  убито  13  человек.  При  попадании
зажигательных  авиабомб  на  территорию  Военно-морской  ме¬
дицинской  академии  (Загородный,  47)  возникло  три  очага  по¬
жара.  Для  его  ликвидации  было  направлено  восемь  пожарных
подразделений.
 За  протекшее  время  много  пережила.  Сильву  решили  убить,
и  как?!  Отчим  Александр  Петрович  хотел  сперва  оглушить  ее
ударом,  а  потом  зарезать.  Получилось  не  то,  что  предпола¬
гали  —  Сильва  так  сильно  завизжала,  что  во  избежание  шума
А.П.  бить  не  стал.
 Убить  мы  ее  решили,  с  одной  стороны,  ради  мяса,  с  дру¬
гой  стороны  —  оттого,  что  кормить  ее  стало  нечем.  Когда  ее
убивали,  я  вся  переволновалась,  сердце  так  сильно  билось,
будто  желало  выпрыгнуть  из  груди.  Потом  мы  придумали
другой  способ:  решили  убивать  кошек  и  кормить  Сильву  их
мясом.  А.П.  одну  убил,  я  содрала  шкуру,  выпотрошила  и  на¬
резала  ее  на  куски.  Другие  кошки  с  таким  удовольствием
разрывали  мясо  своего  сородича,  что  было  удивительно
смотреть.
 Я  тоже  решила  попробовать  вкус  кошачьего  мяса,  поджа¬
рила  его  с  перцем  и  чесноком  и  потом  стала  жевать.  И  что  же?!
Мясо  оказалось  довольно  вкусное,  пожалуй,  не  уступает  и  го¬
вяжьему.  Вкус  такой,  как  будто  ешь  курицу  [В.  П-н].
 16 	октября  1941  года
 Сегодня  завод  выдержал  новое  боевое  крещение.  В  13  ча¬
сов  25  минут  враг  начал  сильный  обстрел  с  Дудергофских  вы¬
сот  или  Стрельны.  Выпущено  более  сорока  снарядов.  Стреля¬
ли  шрапнелью,  осколочными  и  зажигательными.  От  последних
возник  пожар  склада  готовых  изделий.  Тушили  пожар  дружно  и
организованно,  невзирая  на  обстрел.  Особенно  отлично  рабо¬
тали  наши  прекрасные  моряки.  <...>
 109

Вся  правда  о  войне
 Хорошо  работала  медицинская  команда.  Много  оказалось
молодых  бесстрашных  девушек.  Нашлись  и  трусы,  но  таких  не¬
много.  Жертвы  обстрела:  убитых  семеро,  раненых  двадцать
семь  человек.  Слишком  большую  дань  заплатили  врагу.  Это
результат  беспечности  людей  (вместо  укрытия  спешили  на
обед).
 Неприятная  музыка  свистящих  снарядов,  словно  скрип  не¬
мазаной  телеги.  Один  снаряд  разорвался  под  окном  моего  ка¬
бинета.  Засыпало  осколками  выбитых  стекол,  осколок  прозве¬
нел  возле  самого  уха.  А  второй  на  излете  упал  на  письменный
стол  пред  моим  носом.  <...>  Удовольствие  не  из  приятных,  но
тренировка  для  нервов  хорошая.  Уже  двадцать  один  год,  как  я
не  слушал  этой  музыки  в  такой  непосредственной  близости.  То
были  дни  Великой  гражданской  войны,  дни  моей  юности,  дни
большого  похода  с  тысячами  таких  же,  как  я,  полуграмотных,
политически  еще  совершенно  не  зрелых,  на  защиту  молодой
советской  республики.  Я  тогда  был  только  честным  бойцом,
конечная  цель  для  меня  была  не  ясна.  Как  приятно  сейчас  еще
раз  вспомнить,  что  инстинкт  бедняка  правильно  определил
жизненный  путь.  Как  важно  вспомнить  пережитое,  когда  вновь
нужно  защищать  Родину.  Защищать  завоевания  революции
поднялся  многомиллионный  могучий  советский  народ,  теперь
уже  возмужалый,  твердый,  как  сталь.  Если  тогда  победили  вра¬
гов,  теперь  уничтожим  до  основания,  выкорчуем  с  корнями  все
то,  что  порождает  войны.  Это  должен  быть  последний  и  реши¬
тельный  бой.  Не  только  должна  быть  уничтожена  коричневая
чума,  но  и  ее  база.  Это  дешево  конечно  не  достанется  [А.  К-й].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  Очень  силь¬
ный  пожар  возник  в  результате  взрывов  нескольких  авиабомб
на  территории  Госнардома.  Одновременно  загорелись  аттрак¬
ционы  «Американские  горы»,  «Стеклянный  театр»,  столовая
и  кинотеатр  «Великан».  Пожар  быстро  принял  катастрофиче¬
ские  масштабы,  угрожая  зоопарку,  Театру  им.  Ленинского  ком¬
сомола  и  филиалу  оперного  театра.  Огнем  были  повреждены
кровля,  покрытие  и  конструкции  чердачных  перекрытий  над
залом  филиала  оперного  театра,  столовой  и  чердак  кинотеатра
«Великан».
 110

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 18 	октября  1941  года
 За  это  время  много  утекло  воды.  Многое  со  мной  случилось.
В  дождь  и  холод  рыла  противотанковые  рвы  на  подступах  к  Ле¬
нинграду.  Было  отрадно,  что  делаю  нужное  дело.  Видела  над
собою  очень  близко  проклятые  самолеты  с  черной  свастикой.
Противно.  Несколько  раз  обстреливали  нас  из  пулемета.  Мно¬
гие  погибли  ни  за  что,  а  я  осталась  невредима.  Видела  свои
родные  красные  звездочки,  тогда  не  работали,  со  слезами
следили  за  боем,  готовые  сами  подняться  в  воздух  и  лопатой
искромсать  проклятую  черную  машину.
 В  душе  такая  ненависть:  своими  руками  удавила  бы  перво¬
го  попавшегося  немца.  А  я  ведь  не  жестокая,  боюсь  и  жалею
петуха  зарезать.  Это  от  того,  что  пришлось  повидать  немало
жертв:  бойцов,  умирающих  на  моих  руках,  падающие  самоле¬
ты,  убитых  детишек.
 Город  находился  в  плотном  окружении.  Почти  все  приго¬
роды  были  заняты  немцами.  Мы  копали  противотанковые  рвы
невдалеке  от  линии  обороны,  за  спиной  у  наших  войск,  на  тот
случай,  если  враг  попытается  захватить  город.  Последние  дни
перед  ранением  работала  на  рытье  окопов  в  Новой  деревне.
С  первым  трамваем  уезжапа  и  возвращалась  затемно,  учиться
на  курсах  приходилось  урывками.  Было  совсем  не  тяжело.
 Работали  бригадами  —  в  основном  женщины.  В  середине
дня  устраивали  небольшой  перерыв.  Собирались  у  костров,
подсушивали  одежду,  ели  печеную  картошку,  разговаривали.
У  всех  мужья  на  фронте,  дома  остались  дети.  Лица  суровые,
глаза  злые.
 В  тот  день  рано  вышла  из  дома.  Трамвай  переполнен.  Го¬
ворили  о  предстоящей  работе,  делились  новостями.  Люди
жаловались  на  трудности,  нехватку  продуктов,  обсуждали
последнюю  сводку,  сетовали  на  неудачи  на  фронте.  Мне  по¬
счастливилось,  сидела.  Соседкой  оказалась  женщина  средних
лет.  Разговорились.  Дома  у  нее  остались  трое  ребятишек  и
старуха-мать.  И  вдруг  мирную  тишину  предрассветного  утра
нарушил  ужасающий  вой  —  и  еще  через  мгновение  грохнул
взрыв.  Вагон  качнуло,  и  пол  стал  стремительно  уходить  из-
под  ног.  Что  было  потом,  не  помню.  Очнулась  на  земле  среди
осколков  битого  стекла  и  обломков  нашего  вагона.  Что  твори¬
 111

Вся  правда  о  войне
 лось  вокруг,  было  трудно  разобрать.  Крики,  стоны,  рыдания.
Как  оказалась  на  земле,  не  помню.  Вероятно,  взрывом  вы¬
бросило  через  разбитое  окно.  Поначалу  казалось,  что  я  легко
отделалась.  Придя  в  себя,  вспомнила  о  соседке,  матери  трех
детей.  Поднявшись,  стала  ее  искать.  Почему-то  все  тело  боле¬
ло.  Я  не  стала  обращать  на  это  внимания.  Женщина  была  без
сознания.  Я  омыла  ей  лицо  водой,  она  открыла  глаза.  Приго¬
дились  навыки,  полученные  на  курсах  медсестер.  Сняла  с  ее
шеи  кашне  и  как  жгутом  перевязала  ей  ногу  выше  раны.  За¬
тем  достала  из  противогазной  сумки  припасенную  на  всякий
случай  бутылочку  со  спиртом,  бинт  и  индивидуальный  пакет,
обработала  и  перевязала  рану.  Женщина  вновь  впала  в  забы¬
тье.  И  в  этот  момент  подоспела  помощь.  Прозвучала  сирена
«скорой  помощи»,  послышались  свистки  милиционеров,  при¬
бежали  люди.  Я  почувствовала  резкую  боль  в  ноге  и  потеряла
сознание.
 Очнулась  в  какой-то  больнице  после  хирургической  опера¬
ции.  Оказалась,  ранена,  рана  не  опасная,  но  потеряла  много
крови.  Из  меня  извлекли  осколок,  и  я  скоро  поправлюсь.  Моя
жива.  От  всего  состава  в  живых  остались  всего  несколько  че¬
ловек,  и  меньше  всех  пострадали  я  и  кондуктор,  которую  вы¬
бросило  в  окно.
 Поправлялась  я  быстро,  и  уже  через  несколько  дней  меня  от¬
правили  домой.  Я  даже  могла  ходить  без  посторонней  помощи,
правда,  с  трудом  и  опираясь  на  палку.  Вернулась  в  цех.  Больше
на  оборонные  работы  меня  не  посылали,  да  я  и  не  могла.
 Продолжила  учебу  на  курсах.  Меня  избрали  старостой  груп¬
пы.  Ходим  на  практику  в  военный  госпиталь  и  больницу  им.  Ле¬
нина,  где  после  практики  слушала  лекции  по  специальности.
Ходила  в  райвоенкомат,  просилась  на  фронт,  но  меня  не  взяли,
да  из  цеха  тоже  не  отпустили  [Н.  О-ва].
 Сейчас  так  напряжены  нервы,  что  от  каждого  резкого  звука
приходишь  в  раздраженное  состояние.  Это  когда  отдыхаешь.
Идя  в  дозор,  не  обращаешь  внимания  на  бомбы,  настолько
привык.  Когда  свистит  летящая  бомба,  то  ждешь,  когда  она
упадет,  где  и  скоро  ли.  С  фронта  приходят  неутешительные  ве¬
сти  —  немцы  все  ближе  к  Москве  и  Ленинграду.  В  нас  нет  бояз¬
 112

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ни  врага.  Мы  свыклись  с  таким  положением.  Некоторые  ребята
хотят  оказать  большую  помощь  Родине  и  стремятся  пойти  на
фронт.  Я  подавал  заявление  в  ополчение,  но  1924—1925  годов
рождения  не  принимают  [Б.  К-в].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  16  часов
05  минут  разрывами  фугасных  авиабомб  разрушен  дом  на  углу
улицы  Красной  конницы  и  Суворовского  проспекта,  который  в
результате  пожара  сгорел.  Ранено  111,  убито  105  человек.
 20 	октября  1941  года
 Теперь  отлично  понимаю,  что  такое  голод.  Раньше  я  не
представляла  это  ощущение.  Меня  немного  тошнит,  когда  я
ем  мясо  кошки,  но  так  как  я  хочу  есть,  то  противное  кажется
вкусным.  Да  и  одна  ли  я  так  голодаю?  Кто  в  этом  виноват?  Эта
проклятая  германская  раса  извергов.  Я  никогда  не  была  злой,
всегда  старалась  сделать  что-нибудь  хорошее.  А  теперь  я  не¬
навижу  этих  сволочей  немцев  за  то,  что  они  исковеркали  нашу
жизнь,  изуродовали  город.  Город  пустеет.  Все  эвакуируются,
а  я  уговариваю  маму  оставаться.  Она  очень  боится  бомбежек,
а  я  нисколько,  и  не  потому,  что  такая  смелая,  а  просто  верю,
что  меня  не  могут  убить.
 Сегодня  осколками  бомбы  разорвало  на  куски  мою  подругу
Аню  М.  Жаль  ее.  Мы  часто  дежурили  вдвоем  ночью  в  школе  на
чердаке.  Она  так  мечтала  увидеть  конец  войны  <...>  [В.  П-н].
 Эти  дни  тихо.  Идет  снег.  Туман.  Налетов  не  было.  Я  хотел
поступить  в  артиллерийскую  школу,  но  так  как  табель  остался  в
Колпино,  то  не  приняли.  В  городе  с  питанием  плохо.  Иждивен¬
цы  получают  по  200  граммов  хлеба,  а  белого  хлеба  и  сливоч¬
ного  масла  не  получают  совсем.  Особенно  плохо  с  питанием
беженцев.  <...>  Рабочие  питаются  в  заводских  столовых,  и  не¬
которые  прикреплены  к  государственным  столовым.  Там  тоже
по  карточкам,  но  все-таки  лучше.  Нас  кормят  неплохо,  но  офи¬
цианты  здорово  обманывают.  Командиру  и  старшине  дадут
больше  —  они  и  молчат.  Только  в  последнее  время  в  это  дело
вмешалось  ротное  комсомольское  бюро,  и  предвидятся  улуч¬
шения.  На  работу  не  ездим,  потому  что  нет  бензина  [Б.  К-в].
 113

Вся  правда  о  войне
 22 	октября  1941  года
 Вчера  было  партийное  собрание,  на  котором  стоял  во¬
прос  о  сборе  теплых  вещей  для  Красной  армии  и  дело  о
проступке  П-на.  По  первому  вопросу  я  в  своем  выступлении
отметила,  что  наряду  с  удовлетворительным  ходом  сбора
теплых  вещей  для  армии  надо  указать,  что  некоторые  не  осу¬
ществили  в  этом  деле  авангардной  роли,  например  Шидлов-
ский,  который  дал  только  10  рублей,  и  П-н  —  15  руб.,  тогда
как  беспартийные  сотрудники  А.Б.  Беркевич  и  Дмитриева
дали  по  30  руб.
 П-н  взял  слово  и  завопил,  что  он  не  мог  дать  больше,  и  что  в
следующий  раз,  и  что  нельзя  его  шельмовать  за  это  и  записы¬
вать  в  протоколе.  Его  поддержала  Б-ва,  которая  внесла  пред¬
ложение  не  упоминать  фамилию  П-на  в  постановлении,  как
это  предлагала  я.  В  результате  голоса  разделились  и  все  же
постановили  о  нем  не  записывать.  Я  не  настаивала,  так  как  о
нем  еще  стоял  отдельный  вопрос  об  его  участии  в  религиоз¬
ных  похоронах  тещи.  В  «разном»  поставили  вопрос  о  причинах
увольнения  из  института  Логинова.  Но  так  как  до  окончания  со¬
брания  я  должна  была  уйти  в  Смольный,  то  этот  вопрос  поста¬
вили  вторым.
 Я  сообщила  партийному  собранию,  что  Логинов  уволился
по  собственному  желанию,  ввиду  несогласия  со  снижением
заработной  платы,  которую  он  получал  выше  ставки.  В  Смоль¬
ном  потребовали,  чтобы  прекратили  ему  платить  дополни¬
тельно  250  рублей,  которые  он  получал  сверх  своей  зарпла¬
ты  —  600  руб.  за  якобы  заведование  «особым  фондом»,  и  что
Логинов  в  связи  с  этим  настойчиво  требовал,  чтобы  его  осво¬
бодили  от  работы,  поэтому  мне  пришлось  поставить  о  нем
вопрос  в  Смольном,  и  там  мне  предложили  его  освободить  и
рекомендовали  на  это  место  Б-ву,  которая  освобождалась  от
работы  в  Музее  Ленина.  Причем  ей  мы  будем  платить  только
450  рублей,  так  как  бюджет  очень  напряжен.  Логинов  заявил,
что  погорячился,  и  с  ним  не  поговорили  и  т.п.  Собрание  реши¬
ло  принять  мое  сообщение  к  сведению.  <...>
 С  питанием  все  хуже  и  хуже.  Народ  заметно  худеет  и  слабеет.
Хорошо,  если  не  будет  хуже,  то  пока  еще  все  же  держаться  мож¬
но.  но  пугает  перспектива  долго  быть  в  окружении  [Е.  С-ва].
 114

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 24 	октября  1941  года
 Присутствовала  на  операции  —  извлечение  осколков  из
нижних  конечностей.  Операцию  производил  профессор  Са¬
марин.  Я  помогала  подавать  инструменты.  Хорошо  преподает
хирургию  Чубарев.  Понятно  и  доступно.
 Бомбежки  почти  ежедневно  и  продолжаются  по  пять  —  семь
часов  подряд.  Вообще  хорошего  мало,  но  ничего.
 Голодно,  часто,  очень  часто  хочется  есть.  Кроме  250  г  хлеба
да  водянистого  супа  ничего  не  получаем  [Н.  О-ва].
 «Управление  торгами  по  торговле  продоволь¬
ственными  товарами  г.  Ленинграда1
 №  У-01—2040  25  октября  1941  г.
 Народному  комиссару  торговли  РСФСР  Павлову
 Комиссией  управления  продторгами  в  октябре  месяце
с.г.  были  проведены  опытные  проверки  в  хлебобулочных
магазинах  Ленхлебторга  для  установления  фактической
усушки  по  хлебу  и  процента  потерь  при  его  реализации.
 Каждая  проверяемая  партия  хлеба  подверглась
5-кратному  взвешиванию  в  течение  24-х  часов.  После
каждого  взвешивания  хлеб  изолировался  и  опломбиро-
вался  с  проверкой  количества  буханок.  При  испытании
были  учтены  все  факторы,  влияющие  на  усушку  хлеба.
 Одновременно  от  того  же  хлеба  из  общей  партии,
привезенной  в  магазин,  проводилось  наблюдение  за  реа¬
лизацией  хлеба  с  учетом  количества  полученных  хлеб¬
ных  талонов  по  каждой  проверяемой  партии  и  количе¬
ством  полученных  отходов.
 По  материалам  испытания  каждой  партии  установле¬
но,  что  потери  по  усушке  колеблются  от  0,67  до  1,3  про¬
цента.
 Причины  колебания:
 1. 	Различная  температура  мякиша  от  14  до  19,5  гра¬
дуса.
 2. 	Различная  относительная  влажность  помещения.
 3. 	Различная  влажность  хлеба.  11  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Ед  хр.  12.  Л.  16—16  об.
 115

Вся  правда  о  войне
 4. 	Различные  условия  хранения  хлеба  в  отношении
вентиляции  изолированного  помещения.
 Надлежит  отметить,  что  в  практических  условиях
хранимого  хлеба  в  магазинах  не  в  изолированном  состо¬
янии,  как  проводилось  при  испытании,  а  в  общих  под¬
собных  помещениях,  где  циркуляция  воздуха  свободнее,
потери  при  хранении  будут  больше.
 Суммируя  материалы  по  обоим  отрезкам  работы  по
усушке  при  хранении  и  при  реализации,  общий  процент
потерь  составляет  0,91  усушка  +  0,62  процента  реализа¬
ция  =  1,58  процента.  Однако  учитывая,  что  переходящие
остатки  хлеба  составляют  89  процентов  суточной  реализа¬
ции,  общие  потери  составляют  минимум  1,35  процента.
 Сопоставляя  изменения  условий  работы  в  сравнении
с  довоенным  временем,  влияющие  на  увеличение  есте¬
ственной  убыли,  а  именно:
 1. 	Замедленная  реализация  (увеличение  преходящих
остатков).
 2. 	Переход  исключительно  на  весовой  товар.
 3. 	Переход  исключительно  на  ржаной  хлеб.
 4. 	Повышение  влажности  выпекаемого  хлеба.
 5. 	Добавление  примесей  в  муке  38—40  процентов  не
содержащих  клейковины,  а  потому  быстро  отдающих
влагу  при  хранении.
 6. 	Отпуск  покупателю  мелким  развесом.
 Считаю  необходимым  увеличить  норму  естествен¬
ной  убыли  на  весовой  ржаной  хлеб  —  0,75  процента  к
обороту.
 Начальник  управления  продторгами  г.  Ленинграда
(Коновалов)».
 27 	октября  1941  года
 ...Меня  соединили  по  телефону  с  Н.Д.  Шумиловым,  который
очень  просто  и  сердечно  сообщил,  что  в  ответ  на  мое  письмо
он  договорился  с  Лазутиным  и  с  горкомом  ВЛКСМ,  что  нам  бу¬
дут  отпускать  для  снабжения  научных  сотрудников  продукты  из
особого  фонда,  и  мы  будем  питаться  по-прежнему  в  столовой
горкома  ВЛКСМ.  Я  очень  обрадовалась  этому  сообщению  и
 116

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 горячо  и  сердечно  благодарила  за  чуткость  и  заботу.  Это  была
радость  для  наших  научных  сотрудников  <...>  [Е.  С-ва].
 29 	октября  1941  года
 Раздался  вой  сирены.  Трамвай  остановился.  Пассажиры
дружно  побежали  в  укрытие,  и  я  поковыляла  вслед  за  всеми.
Самолеты  с  черными  крестами  плыли  у  нас  над  головой.  Гро¬
хотали  зенитки,  выли  двигатели,  падали  и  взрывались  бомбы,
горели  пожары.  Наступил  вечер,  но  от  разбушевавшегося  огня
было  светло.  Стало  страшно.  Возникла  паника.  Бежать  было
некуда:  с  одной  стороны  горящий  завод,  с  другой  —  здание
Арсенала  и  Нева.
 Люди  метались  в  поисках  спасения.  Тем  временем  само¬
леты  развернулись  и  пошли  на  новый  заход.  Отчаянно  били
зенитки.  Нужно  было  бежать,  но  силы  оставляли  меня.  Я  нача¬
ла  спотыкаться,  страшно  болела  нога.  Вдруг  какой-то  парень,
сжалившись  надо  мной,  подхватил  на  руки  и  потащил  за  со¬
бой.  Мы  спрятались  в  маленьком  павильончике  общественной
уборной.  В  ней  было  грязно  и  дурно  пахло,  но  ее  кирпичные
стены  могли  уберечь  от  соколков.  Я  отчаянно  перетрусила,
нестерпимо  болела  раненая  нога,  но  уцелела.  Наконец-то  не¬
мецкие  летчики  сбросили  последние  бомбы.  К  счастью,  они
попадали  в  Неву  и  не  причинили  вреда.  Самолеты  разверну¬
лись  и,  набрав  высоту,  двинулись  на  свою  базу.  Им  вслед  за¬
выла  сирена,  извещавшая  об  окончании  налета.  Люди  чуть  от¬
дышались  и  пошли  по  своим  делам  [Н.  О-ва].
 30 	октября  1941  года
 Сегодня  меня  вызвали  в  Смольный  к  Лазутину.  Я  никак  не
могла  догадаться,  по  какому  вопросу  он  меня  вызывает.  <...>
Он  долго  меня  расспрашивал  о  моей  биографии  и  о  том,  мно¬
го  ли  у  меня  родственников  и  т.д.  Многие  ли  меня  знают  в  Ле¬
нинграде  вообще.  Не  боязлива  ли  я.  Какого  состояние  моего
здоровья  и  т.д.  Судя  по  вопросам,  можно  понять,  что  идет  под¬
готовка  к  переводу  на  подпольную  работу  в  Ленинграде,  на
случай  захвата  города  немцами.
 Лазутин  ограничился  вопросами  и  ничего  не  сказал  мне
определенного.  Я  ушла  от  него,  расстроенная  за  судьбу  горо¬
 117

Вся  правда  о  войне
 да,  так  как  поняла,  что  партия  допускает  возможность  захвата
города  врагом.  <...>
 Все  говорят,  что  немцы  бьют  нас  техникой  и  организован¬
ностью.  Российская  расхлябанность  и  отсталость,  конечно,  не
могли  быть  полностью  уничтожены  за  годы  революции,  но  все
же  за  это  время  выросло  новое  поколение,  которое  никогда  не
видело  и  не  знало  рабства  ни  в  какой  форме  и  никогда  не  под¬
чинится  заклятому  врагу,  лучше  смерть,  чем  позор  подчинения
ненавистному  завоевателю!  [Е.  С-ва].
 31  октября  1941  года
 ...Пошла  по  магазинам  искать  растительное  масло  по  кар¬
точкам,  но,  увы,  оказалось,  что  сегодня  последний  день  выда¬
чи  продуктов  за  октябрь,  и  масла  нигде,  ни  в  одном  магазине
нет.  Хотя  я  обошла  большой  район  ул.  Чайковского,  пр.  Воло¬
дарского,  ул.  Пестеля,  Желябова,  Халтурина  и  др.,  так  и  про¬
пало  мое  масло  за  целый  месяц,  хоть  его  полагалось  всего-то
только  300  граммов  на  месяц...
 Сегодня  все  наши  научные  сотрудники  после  долгого  пе¬
рерыва  обедали  в  столовой  горкома  ВЛКСМ  и  пообедали  как
следует.  Все  были  очень  довольны.  Но  опять  вышло  большое
осложнение  с  прикреплением  к  столовой.  Управделами  гор¬
кома  ВЛКСМ  т.  Буровой  через  дежурного  милиционера  при¬
гласил  меня  к  себе  и  предупредил,  что  сегодня  нам  разрешили
пообедать,  но  только  по  карточкам,  а  на  следующий  период
они  не  могут  нам  отпускать,  пока  на  нас  не  спустят  фонды...
 Мне  снова  пришлось  возобновить  борьбу  за  прикрепление  к
столовой.  Звонила  всем  военным  чинам,  ведающим  питанием:
секретарю  горкома  Лазутину,  директору  Главресторана  Фель¬
дману,  директору  Ленгортреста  ресторанов  и  кафе  Николаеву.
 Лазутин  сказал,  что,  мол,  «хорошо,  приму  меры».  Фель¬
дман  объяснил,  что  никаких  специальных  фондов  они  на  нас  и
не  должны  выделять,  так  как  они  даже  трестам  не  определяют
норм,  дают,  сколько  требуется,  а  тут  дело  в  том,  что  комсомоль¬
цы  никого  не  хотят  к  себе  прикрепить.  Об  этом  говорили  Шуми¬
лов  и  Лазутин.  Последний  посоветовал  позвонить  Шумилову  и
объяснить  в  чем  дело:  «Из-за  двенадцати  человек  поднимать
такой  шум  и  в  такой  столовой  —  просто  нелепо».  Николаев  со¬
 118

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 общил,  что  горкому  ВЛКСМ  нет  дела  до  снабжения,  что  снабжа¬
ет  трест,  и  он  обеспечит.  Тогда  я  позвонила  главному  виновнику
секретарю  горкома  ВЛКСМ  Иванову.  Я  ему  напомнила,  что  Шу¬
милов  мне  передал,  что  они  договорились  прикрепить  наших
сотрудников  к  столовой,  но  вот  теперь  дело  затормозилось,  так
как  их  управделами  предъявляет  невыполнимые  требования  о
спускании  особого  фонда  для  сотрудников  нашего  института.
В  конце  концов  Иванов  заявил,  что  раз  уж  он  обещал  Шумилову,
то  позвоните  Бурову,  и  дал  мне  номер  смольнинской  вертушки.
Позвонила  Бурову  и  пересказала  строгим  голосом  все  перего¬
воры  и  достигнутые  результаты.  Он  же  мне  любезно  ответил,
что  он  очень  рад,  что  мы  прикрепляемся  к  их  столовой,  и  раз
обещают  так  отпускать  продукты,  то  вопрос  исчерпан.
 «Вот  дипломаты!  —  чтобы  не  сказать  хуже»,  —  подумала  я.
Ну  и  волнение  с  прикреплением  к  столовой!  До  девяти  вече¬
ра  я  вынуждена  была  звонить  по  телефонам,  чтобы  добиться
реализации  решения  вышестоящих  партийных  органов.  Много
требуется  нервов,  чтобы  преодолеть  различные  бюрократиче¬
ские  лазейки  [Е.  С-ва].
 Дней  десять  была  передышка  от  налетов,  но  так  числа  с
29  опять  начались  бомбежки.  На  пожар  не  выезжали.  29  чис¬
ла  в  восьмом  или  девятом  часу  вечера  произошел  нехороший
случай.  Он  нас  очень  ошеломил  и  [вызвал]  какое-то  подавлен¬
ное  настроение.  Я  позвал  К-на  сыграть  партию  в  биллиард.
В  самый  разгар  игры  раздался  сильный  взрыв.  Зазвенели  раз¬
битые  стекла,  и  на  улице  на  миг  все  осветилось.  Я  подумал,  что
перед  домом  бросили  фугасную  бомбу.  Выбежав  в  коридор,
увидел,  как  из  соседней  комнаты,  из  той,  в  которой  мы  спали,
шел  дым.  Оттуда  пробежал  О-в...  За  ним  выбежал  К-в,  с  об¬
горевшим  черным  лицом,  зажав  глаза  руками.  Затем  Ш-ко,
у  которого  отекла  левая  сторона  лица,  и  Л-в  с  зажатыми  гла¬
зами  —  у  него  осколками  ранены  глаза.  К-в  тащил  политрука
роты  с  обгорелым  лицом  и  на  нем  тлела  одежда.
 В  комнате  был  едкий  дым.  Горели  подушки,  матрас,  одеяло,
ватники.  Все  тащили  ведра  с  водой.  Девочки  плакали,  потому
что  пострадавшие  были  все  свои  люди.  Политрук  получил  тя¬
желые  ожоги,  и  его  лицо  кое-как  обмыли  в  коридоре  и  разреза¬
 119

Вся  правда  о  войне
 ли  одежду,  так  как  она  тлела.  Пострадавшим  оказали  помощь.
Б-р  вызвал  «скорую».  К-ва,  Л-ва,  Ш-ко  увели  в  комнату  девочек,
а  политрука  туда  перенесли.  Орлов  как  только  выбежал  вниз,
встретил  санитарку-дружинницу,  которая  отвела  его  в  глазной
госпиталь  на  Моховую.  Приехала  «скорая  помощь»  и,  наскоро
перевязав  пострадавших,  увезла  в  больницу  во  Дворец  пионе¬
ров.  Прибежало  много  милиции,  бригадмилов,  и  дело  начало
разъясняться.  Командир  роты  и  Ч-в,  находившиеся  в  момент
взрыва  в  этой  же  комнате,  дали  показания  в  отделении.
 Оказалось,  что  бойцы  задумали  истопить  печку  зажигатель¬
ной  бомбой,  которую  принес  командир  роты.  Политрук  принес
от  него  бомбу  и  передал  ребятам.  О-в  положил  ее  в  печку  и  об¬
ложил  дровами.  Политрук  сел  против  дверки.  Корнилов  был  око¬
ло.  Ш-ко  и  Л-в  в  стороне.  Они  шутили,  что  бомба  не  взрывается
долго,  и  только  О-в  наклонился,  чтобы  пошевелить  дрова,  как
раздался  взрыв  и  термит  вылетел  из  печки.  Вероятно,  в  ней  был
аммонал.  Всех  контузило.  Политрук  поднялся  и  опять  упал.  К-в  не
пострадал  и  сразу  же  бросился  тушить  политрука  и  его  выносить.
Ш-ко  и  Л-в  отделались  легко  и  уже  вернулись.  О-в,  К-в  и  П-ва  в
больнице.  У  них  дело  очень  скверно,  особенно  с  политруком.  Мы
перебрались  в  дежурное  помещение  и  спим  пока  там  [Б.  К-в].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  октябре  об¬
щее  число  налетов  выросло,  а  их  интенсивность  снизилась.  При
общем  числе  налетов  38  над  городом  совершили  полеты  377  са¬
молетов  противника.  На  город  было  сброшено  43  290  зажига¬
тельных  бомб.  Немецкое  командование  намеревалось  вызвать  в
городе  массовые  пожары.  Произошло  258  пожаров.  1280  очагов
огня  было  ликвидировано  бойцами  команд  МПВО  и  жителями.
 К  борьбе  с  артиллерией  противника  активно  подключился
Балтийский  флот.  Целью  более  трети  стрельб  дальнобойных
орудий  флота  стали  осадные  батареи  врага.  22 	ноября  1941  года
 Сегодня  мы  пошли  учиться.  Как  я  рада.  Наконец-то!  В  шко¬
ле  обещали  кормить  обедом  и  давать  50  г  хлеба  без  карточек.
Учителя  все  новые.  По  русскому  языку,  очевидно,  хорошая  и
добрая.  По  алгебре  —  строгая,  но  хорошо  объясняет.  По  физи-
 120

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ке  тоже.  У  нее  такие  странные  пухлые  губы.  Учительница  исто¬
рии  дергается,  как  кукла  на  ниточках.  Я  все  перезабыла.  Надо
взять  себя  в  руки  и  учиться....
 Бедную  мою  Сильву  опять  хотят  усыпить.  Жалко.  <...  >  Я  пой¬
мала  двух  кошек,  а  Кондратыч  ругается  и  за  нее  и  за  кошек.  Га-
дят!  Я  не  знаю,  что  делать,  и  молчу,  а  есть  хочется  [В.  П-н].
 ...Сегодня  обедали  в  столовой  горкома  ВЛКСМ.  Ели  все  по
три  блюда:  суп,  мясо  с  макаронами  или  кашей.  Я  взяла  рас¬
сольник,  на  второе  —  свинину  с  макаронами  и  омлет.  Какао
нам  уже  не  досталось.  К.Г.  Ш-в  предпринял  атаку  на  меня,  что¬
бы  я  договорилась  также  об  ужинах,  но  эти  разговоры  конечно
бесцельны  и  ужина  нам  не  дадут.  Хорошо  бы  хоть  каждый  день
так  обедать,  но  мясо  удастся  получать  только  через  день,  так
как  не  хватает  талонов  [Е.  С-ва].
 4 	ноября  1941  года
 Началось  предпраздничное  оживление.  Налеты  авиации
противника  усилились.  Артобстрелы  тоже.  Сегодня  было  пять
налетов.  А  21  час  50  мин  наш  истребитель  таранил  Юнкерса.
Вражеский  самолет  упал  в  районе  Таврического  сада.  С  каким
восторгом  встретили  это  наблюдавшие  за  боем  наши  работ¬
ники  [А.  К-й].  3 * 53 	ноября  со  мной  и  с  еще  одним  бойцом  т.  Б-м  произошел
нехороший  случай.  Нам  дали  шоколад,  пирожные  и  потом  ве¬
чером  конфеты.  Во  время  обеда,  когда  я  получил  шоколад,
 Кузнецов  предложил  продать  все  в  три  раза  дороже.  Я  отка¬
зался.  Тогда  он  опять  стал  просить,  говоря,  что  это  нужно  ма¬
тери.  Я  одно  пирожное  продал,  а  второе  съел.  Когда  уже  после
я  съел  немного  шоколада  и  у  меня  осталось  полплитки,  Куз¬
нецов  попросил  продать  ее  за  15  рублей,  когда  плитка  стоила
 5  рублей  2  копейки.  Я  сначала  думал,  что  он  смеется,  и  не  про¬
дал,  но  потом  все-таки  согласился  продать,  руководствуясь
той  целью,  что  мне  нужны  были  деньги.
 Когда  я  выкупал  шоколад,  то  этого  у  меня  и  в  уме  не  было,  что¬
бы  перепродавать,  Не  то  чтобы  я  соблазнился  деньгами,  а  я  про¬
сто  ни  о  чем  не  думал  и  не  понимал,  что  совершаю  нехороший
 121

Вся  правда  о  войне
 поступок  по  отношению  к  товарищу,  с  которым  жил  вместе  уже
почти  два  месяца  и  спал  на  соседней  койке.  Когда  я  уже  перепро¬
дал  [шоколад],  то  пошел  в  22-ю  комнату  играть  в  бильярд  и  там
сообщил  о  сделке.  Ребята  стали  смеяться,  что  они  один  другому
тоже  продадут,  и  в  конечном  счете  получился  аналогичный  слу¬
чай,  Б-в  продал  Е-ву  полплитки  или  меньше  за  такую  же  цену.
 Вечером  под  руководством  Ш-ко  мне  ребята  стали  объ¬
яснять,  что  я  совершил  и  к  чему  это  влечет.  Что,  может  быть,
завтра  я  продам  ватник,  пойду  продавать  хлеб  и  т.д.  Что  это
мародерство,  спекуляция,  и  если  дать  огласку  и  передать  в
ревтрибунал,  можно  получить  восемь  лет.  Решили  по  пред¬
ложению  Айзиковича  и  Ш-ко  устроить  товарищеский  суд,  не
вынося  это  из  стен  взвода.  Позвали  политрука.  Суд  [проходил]
под  председательством  А-ча,  так  как  он  учился  в  Юридической
школе  и  кое-что  понимает,  и  при  посредстве  секретаря  т.  П-де
вынес  общественное  порицание  перед  строем.
 Пошло  дальше,  так  как,  по  словам  Ш-ко,  политрука  и  П-де
комсомол  это  оставить  не  может.  Собрали  тотчас  [собрание]
комсо[мольских]  групп  и  вынесли  мне  строгий  выговор  с  пред¬
упреждением  и  с  занесением  в  личное  дело.  Некоторые  гово¬
рили,  что  это  слишком,  но  тут  опять  же  Ш-ко  и  А-ч  подняли  шум
и  развели  такую  философию,  что  припомнили  были  и  небыли¬
цы  и  еще  кое-что  приплели.  В  общем,  из  мухи  сделали  слона.
Решили,  что  если  это  повторится,  то  дело  пойдет  дальше.
 Этот  случай,  конечно,  я  запомню  надолго  и  думаю,  что
больше  не  повторится.  На  ошибках  мы  учимся.  Потом  это  дело
разбирали  на  бюро  в  присутствии  командира  роты,  политрука
взвода,  политрука  3-го  взвода,  комсоргов  1  -го  и  2-го  взводов  и
старшины  роты.  Оставили  так  же  и  передадут  в  райком.
 Встретил  в  магазине  Д.  Р-ву,  учившуюся  вместе  со  мной,
и  узнал,  что  Владимир  О-в  погиб  от  руки  фашистского  снайпе¬
ра.  Возвратившись  из  разведки,  он  понес  обед  красноармейцу
и  в  это  время  его  настигла  разрывная  пуля,  убившая  на  месте.
Он  умер  22  октября.  Погиб  также  Ю.  Никитин.  Оба  были  хоро¬
шими  товарищами,  прекрасными  комсоргами.
 Сейчас  уже  пятая  тревога  в  течение  дня.  За  окнами  бьют  зе¬
нитки.  Дрожит  земля.  Раздаются  глухие  взрывы,  и  дом  вздраги¬
вает.  Часть  ребят  в  очагах  поражения.  Я  здесь,  так  как  свобод¬
 122

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ный  караул.  Вызывали  второй  взвод,  но  тревога  была  ложной.
Во  время  третьей  тревоги  были  пожары.  Горело  около  Литейно¬
го  моста  на  [улице]  Каляева  и  еще  где-то.  На  райком  упала  одна
зажигательная  бомба.  Фугасных  [бомб  противник]  бросил  мно¬
го.  Когда  я  был  на  крыше,  то  слышал  свист  и  целый  ряд  взрывов.
То  же  самое  повторилось  спустя  некоторое  время.
 Тревога  продолжается,  а  времени  9  часов  вечера.  Вот  уже
более  трех  часов  длится  тревога.  Сбили  один  самолет.  Как
только  он  попал  в  лучи  прожекторов,  по  нему  сразу  открыли
огонь.  Целились  все  в  одну  серебристую  точку.  Когда  зенитчи¬
ки  видят,  то  бьют  метко.
 Снаряд  попал  в  самолет.  Красивое  и  радостное  зрелище.
Моторы  подбитого  самолета  взревели  с  бешеной  силой.  Потом
стало  тихо,  а  спустя  мгновение  вновь  как  будто  в  смертельной
агонии  взревели  моторы.  Светящийся  комок  падал  вниз  —  и
наконец  глухой  удар.  Дом  вздрогнул.  Одним  стервятником  ста¬
ло  меньше.  Лыжи  от  него  упали  рядом  с  нашим  домом,  во  двор
казармы.  Думаю,  что  летчик  выбросился  с  парашютом.  Трево¬
га  продолжается.  Бьют  зенитки,  свистят  бомбы  [Б.  К-в].
 6 	ноября  1941  года
 Вчера  многим  бойцам,  родившимся  в  1923  году,  пришли
повестки  в  армию  добровольцам.  Попытаюсь  второй  раз.  Хотя
здесь  [в  пожарном  полку]  одевают  и  хорошо  кормят,  но  какая-
то  сила  зовет  меня  на  фронт.  Переговорю  с  К-ом,  и  если  он  со¬
гласится,  то  вместе  будет  веселей.  Здесь  невыносимая  скука.
Немцы  бросали  листовки  со  словами:
 «6-го  доедайте  соевые  бобы,  а  7-го  приготовляйте  гробы».
Какая-нибудь  шальная  бомба  залетит  —  и  умрешь,  не  прине¬
ся  пользы,  а  на  фронте  мог  бы  принести  какую-нибудь  пользу.
Хочу  отомстить  за  товарищей  и  за  родину  [Б.  К-в].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  19  часов  фу¬
гасной  авиабомбой  разрушен  жилой  флигель  на  Нижегород¬
ской  ул.,  12.  Ранено  39,  убито  30  человек.
 5 	ноября  1941  года.  Разрушена  часть  здания  больницы  им.
Куйбышева.  Одна  из  наружных  стен  деформировалась  и  гро¬
зит  обвалом.  Пожар  возник  на  всех  трех  этажах.  Раненых  уда¬
 123

Вся  правда  о  войне
 лось  эвакуировать  в  самом  начале  воздушной  тревоги.  Огонь
потушен  усилиями  12  пожарных  команд.  Пожарным  вместе  с
персоналом  больницы  удалось  спасти  часть  ценного  медицин¬
ского  оборудования  и  приборов.  Фугасной  бомбой  разрушен
четырехэтажный  дом  по  Большому  проспекту,  33/38а.  Ранено
38  человек,  убито  4  человека.
 «Сов.  Секретно
 Управление  НКВД  СССР  по  Ленинградской  обла¬
сти  и  городу  Ленинграду
 6 	ноября  1941  г. 	№  9746
 Спецсообщение
 За  последнее  время  в  Ленинграде  среди  рабочих,  слу¬
жащих,  инженерно-технической  и  научной  интеллиген¬
ции  возросли  пораженческие  настроения...
 Последние  дни  перед  празднованием  XXIV  годовщи¬
ны  Октябрьской  Революции  распространяется  мнение,
что  к  7  ноября  война  будет  закончена  взятием  немцами
Москвы  и  Ленинграда...
 По  вскрытым  за  последнее  время  контрреволюцион¬
ным  формированиям  также  получены  сигналы  о  готовя¬
щемся  перевороте  и  стремлении  враждебных  элементов
оказывать  практическую  помощь  войскам.
 1. 	Контрреволюционная  группа  из  бывших  людей,
возглавляемая  б.  бароном  Штакельбергом,  готовится  к
приходу  немцев  и  в  этом  направлении  проводит  антисо¬
ветскую  работу...
 2. 	Родственники  белоэмигрантов  Зайцевых  —  Боча-
гова  и  ее  муж  Соколов  (сын  б.  директора  царскосельской
гимназии,  в  данное  время  командир  взвода  26  полка  свя¬
зи)  группируют  вокруг  себя  б.  офицеров  царской  армии
и  командиров  Красной  Армии...
 3. 	Контрреволюционная  группа,  возглавляемая  ху¬
дожником  Быковым,  ставила  перед  собой  задачу  созда¬
ния  повстанческой  фашистской  организации  «Нацист».
 Организация  должна  была  оказывать  вооруженную
помощь  немецко-фашистским  войскам  для  захвата  Ле¬
нинграда.
 124

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 4. 	Контрреволюционная  группа  из  бывших  людей  в
составе:
 Жукова  С.В.  —  нач.  мастерской  I  Райжилуправления
Дзержинского  района;
 Жукова  А.К.  —  сына  полковника  царской  армии,
б.  служащего  германской  концессии  «Мологолес»  и
др.  —  ставила  своей  задачей  оказание  помощи  немецко¬
му  командованию  путем  деморализации  тыла,  распро¬
странения  провокационных  слухов...
 5. 	Ликвидируемая  контрреволюционная  организация
«Русская  партия»,  которая  ставила  своей  задачей  оказание
помощи  немцам  в  захвате  Ленинграда  и  активное  участие
в  органах  фашистского  городского  управления...
 Начальник  управления  НКВД  ЛО
 Комиссар  Госуд.  Безопасности  3-го  ранга  (Кубат-
кин)».
 «Враг  не  так  силен,  как  изображают  его  некоторые  пе¬
репуганные  интеллигентки.  Не  так  страшен  черт,  как  его
малюют.  Кто  может  отрицать,  что  наша  Красная  Армия
не  раз  обращала  в  паническое  бегство  хваленые  немец¬
кие  войска?  Если  судить  не  по  хвастливым  заявлениям
немецких  пропагандистов,  а  по  действительному  поло¬
жению  Германии,  нетрудно  будет  понять,  что  немецко-
фашистские  захватчики  стоят  перед  катастрофой.  В  Гер¬
мании  теперь  царят  голод  и  обнищание,  за  4  месяца  вой¬
ны  Германия  потеряла  4  с  половиной  миллиона  солдат,
Германия  истекает  кровью,  ее  людские  резервы  иссякают,
дух  возмущения  овладевает  не  только  народами  Европы,
подпавшими  под  иго  немецких  захватчиков,  но  и  самим
германским  народом,  который  не  видит  конца  войны.  Не¬
мецкие  захватчики  напрягают  последние  силы.  Нет  со¬
мнения,  что  Германия  не  может  выдержать  долго  такого
напряжения.  Еще  несколько  месяцев,  еще  полгода,  может
быть,  годик  —  и  гитлеровская  Германия  должна  лопнуть
под  тяжестью  своих  преступлений».
 Из  речи  Сталина  на  Красной  площади  7  ноября
1941  года.  «Правда».  8  ноября  1941  года
 125

Вся  правда  о  войне
 7 	ноября  1941  года
 Город  проснулся  под  звуки  канонады.  Наша  артиллерия
шлет  ответные  гостинцы  немчуре.  Как  не  сурова  обстановка,
город  выглядит  скромно,  по-праздничному.  Вчера  проведены
традиционные  торжественные  заседания.  Вся  страна  слушала
речь  вождя.  Сквозь  кольцо  блокады  эта  речь  в  Ленинграде  зву¬
чала  как  призывный  набат  к  борьбе.
 Сегодня  праздничный  обед,  даже  мясной  и  с  вином.  А  ре¬
мешок  придется  потуже  затянуть.  Подвоз  продуктов  в  Ленин¬
град  почти  остановился.  Ладога  замерзает  [А.  К-й].
 Завыла  сирена.  <...>  Слышался  шум  моторов,  и  ожесточен¬
но  били  зенитки.  Иду,  держась  ближе  к  стенам.  Одна  за  другой
рвутся  бомбы.
 Подходя  к  цирку,  я  увидел  зарево.  У  меня  замерло  сердце.
Я  испугался,  потому  что  должен  был  идти  в  дозор.  Если  это  го¬
рит  по  моему  маршруту,  то  мне  попадет,  так  как  я  должен  сооб¬
щить.  Добежав  до  очага  поражения,  я  увидел  жуткую  картину.
Это  —  Моховая,  44.  Дом  в  пять  этажей  был  пробит  до  подвала.
На  земле  валялась  груда  кирпичей  и  битые  стекла.  Верхняя
часть  дома  разгоралась  все  больше  и  больше.  С  шумом  падали
доски  и  кирпичи.  Жители  бегали  по  улице  с  узлами,  женщины
плакали.  Милиционеры  отгоняли  людей  от  горящего  дома.  Не
найдя  телефона,  я  побежал  в  казарму.  Зайдя  в  дверь,  я  сразу
же  услышал:  «Б.К-в,  одевайся!»  Вбежав  в  комнату,  надел  каску
и  пояс,  взял  рукавицы.  Пять  человек  во  главе  с  П-ом  пошли  на
угол  Саперного  и  Радищева,  где  ждал  А-ч.  На  всей  улице  было
полно  стекол.  Придя  в  очаг  поражения,  П-с  пошел  в  разведку,
а  я  на  связь  в  жакт.  Оказалось,  что  бомба  упала  на  улицу  и  одну
женщину  убило,  а  шесть  человек  ранило.  Дали  отбой.
 А-ч  отпустил  бойцов  домой,  и  мы  с  ним  пошли  в  столовую.
Тревог  больше  не  было.  Я  ушел  с  трех  часов  без  спроса  и  боялся
влипнуть,  но  все  обошлось.  Чувствуется  праздничное  настроение.
Еще  утро,  но  тишину  прорезают  голоса  репродукторов,  передаю¬
щих  речь  Сталина.  Около  них  толпятся  кучки  народа.  На  каждом
доме  развеваются  флаги  с  гербом  СССР.  На  трамваях  тоже  по
два  флажка,  а  на  некоторых  приделаны  портреты  вождей  и  сами
обвешены  красной  материей.  У  всех  приподнятое  настроение.
 126

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Мы  сегодня  завтракали  в  9  часов.  В  дежурном  помещении
чистота,  по  стенам  плакаты,  столы  накрыты  салфетками  и  га¬
зетами.  На  расчете  нас  поздравили  командир  роты,  политрук  и
командир  взвода  с  наступающим  праздником  24-й  годовщины
Октября.  Зачитали  приветственный  приказ,  в  котором  некото¬
рые  бойцы  и  командиры  получили  благодарность  и  ценные  по¬
дарки.  Отпустили  домой  на  полтора  часа.  Бомбардировки  не
было,  но  обстрел  не  прекращался  [Б.  К-в].
 Из  сводки  Штаба  МПВО  Ленинграда
 «О  результатах  воздушных  нападений  и  артилле¬
рийских  обстрелов  с  4  сентября  1941  года  по  1  марта
1942  года
 11 	марта  1942  г.
 <...>  Первый  артиллерийский  обстрел  города  произ¬
веден  противником  4.9.41  г.  и  первое  воздушное  нападе¬
ние  6.9.41  г....
 Город  подвергался  бомбардировке  с  воздуха  в  тече¬
ние  56  дней.
 Артиллерийский  огонь  ведется  противником  почти
ежедневно,  начиная  с  4.9.41  г.
 Свободных  от  артобстрела  в  1941  г.  было  12  дней.  <...>
 Совершенно  не  производилось  воздушных  налетов
на  город  с  1  января  1942  г.
 Применяет  противник  снаряды  главным  образом
6—8  дюймов,  а  фугасные  бомбы  в  подавляющем  боль¬
шинстве  50,  100  и  250  кг,  зажигательные  в  2  кг.
 При  налете  на  город  22  и  23  сентября  противником  в
значительном  количестве  применены  осколочные  авиа¬
бомбы.  Крупнокалиберные  авиабомбы  250,500  и  1000  кг
применялись  преимущественно  в  сентябре  и  октябре...
 За  период  войны  [до  1  марта  1942  года]  на  город  сбро¬
шено  66  190  зажигательных  бомб.  <...>
 Из  общего  количества  3513  авиабомб  неразорвав-
шихся  —  648,  из  них  обезврежено  —  256,  оставлено  в
грунте  в  связи  с  большим  заглублением  —  38,  взорва¬
лось  ФАБ  замедленного  действия  —  19,  взорвались  при
разрядке  —  5,  остались  неразряженными  —  19...
 127

Вся  правда  о  войне
 Возникло  641  пожаров  и  загораний,  по  своим  разме¬
рам  и  характеру  вызвавших  высылку  на  их  ликвидацию
пожарных  команд  НКВД  и  участковых  пожарных  команд
МПВО.  Кроме  того,  населением  и  местными  формиро¬
ваниями  в  жилых  домах  и  на  объектах  ликвидировано
свыше  15  000  небольших  возгораний...»
 8 	ноября  1941  года
 Вчера  был  праздник  —  24-я  годовщина  Октября.  Немцы  не
бомбили  против  ожидания.  Пока  учусь.  По  географии  получила
«хор».  Учительница  по  русскому  все  время  нас  одобряет.  Она
говорит,  что  к  Новому  году  война  окончится.  Правда  ли?  Сей¬
час  очень  тяжело.
 А.П.  злится,  что  нечего  есть.  А  при  чем  тут  я  или  мама?  Где
же  мы  возьмем.  Одна  надежда:  придется  засолить  Сильву  <...>
[В.  П-н].
 Вчера  не  было  ни  одной  тревоги,  а  сегодня  пока  одна.  Во
время  тревоги  было  сброшено  много  зажигательных  и  фугас¬
ных  бомб,  из  которых  некоторые  не  взрывались.  Мы  встреча¬
ем  24-ю  годовщину  в  суровой  обстановке,  когда  враг  у  ворот  и
почти  каждый  день  бомбит  и  обстреливает  Ленинград.  Окру¬
жив,  он  хочет  заморить  нас  голодом.
 На  Володарском  горел  дом.  Бомба  разрушила  пять  этажей,
и  через  полтора  часа  возник  пожар.  На  Соляном  тоже  лежат  три
бомбы,  как  поросята.  Они  наверное  замедленного  действия.
Вообще  он  теперь  бросает  бомбы  большого  калибра,  которые
пробивают  по  пять  этажей  [Б.  К-в].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  12  ноября  в  19  ча¬
сов  15  минут  фугасной  авиабомбой  полностью  разрушен  д.  10  по
Уральской  ул.  Ранено  19  человек,  убито  18.  В  23  часа  55  минут  фу¬
гасной  авиабомбой  разрушено  здание  по  Моховой  ул.,  д.  10,  зава¬
лено  убежище.  Ранено  53,  убито  30  человек.  15  ноября  в  19  часов
29  минут  фугасной  авиабомбой  разрушены  опытные  оранжереи
Ботанического  сада  с  растениями  мирового  значения.  Погибли
папоротники  четырех-пятитысячелетнего  возраста,  уникумы  ми¬
рового  значения,  которых  в  настоящее  время  в  природе  нет.
 128

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 «Пока  длится  блокада,  нельзя  рассчитывать  на  улуч¬
шение  продовольственного  снабжения,  мы  вынуждены
уменьшать  нормы  выдачи  продуктов,  чтобы  продержать¬
ся,  пока  враг  не  будет  отброшен,  пока  не  будет  прорвано
кольцо  блокады.  Трудно  это?  Да,  трудно,  но  другого  вы¬
хода  нет.  И  это  должен  понять  каждый...»
 «Ленинградская  правда».  9  ноября  1941  года,  №  70.
 9 	ноября  1941  года
 Не  произошло  никаких  особенных  случаев.  Днем  была  тре¬
вога,  и  обстрел  опять  был.  Сидеть  в  этой  клетке  надоело.  Це¬
лые  дни  одно  и  то  же.  Хоть  бы  где-нибудь  найти  работу.  Се¬
годня  опишу  одного  бойца  —  т.  Ш-мко  А.,  по  национальности
украинца.  Я  думаю,  мозги  у  него  в  чехарду  играют,  кажется  он
каким-то  странным.  Молчит,  молчит  и  крикнет  какую-нибудь
глупость.  Из  себя  хочет  показать  интеллигентного  человека.
Я  думаю,  что  он  очень  завистливый,  так  как  это  видно  из  мно¬
гих  фактов:  сам  брал  от  шофера  за  разные  услуги,  как  то  —
принести  папирос  и  пр.,  50  рублей,  а  если  другой  совершит
подобное,  поднимает  шум,  или  ест  по  две  порции  —  и  ничего,
а  на  другого  кричит,  что  это  нехорошо,  что  может  кому-нибудь
не  хватить.  Любит  доносить  командирам.  Что-нибудь  откро¬
венно  скажешь,  он  уже  принимает  к  сведению.  Он  же  дал  ход
истории  с  шоколадом  и  с  лишней  порцией.  Вообще  в  нашей
комнате  стали  часто  наблюдаться  споры.  В  22  комнате  ребя¬
та  более  простые,  деревенские,  и  я  к  ним  более  расположен
и  уже  дней  за  пять  почти  подружился.  Наш  взвод  значительно
уменьшился,  и  бойцов  не  хватает.  Многие  хотят  совсем  уйти.
Здесь  невыносимая  скука  [Б.  К-в].
 10 	ноября  1941  года
 Сегодня  был  чудный  морозный  день.  Воздух  чист  и  свеж.
С  утра  мороз  слегка  пощипывал  уши.  Под  ногами  хрустел  снег.
И  я  с  тоской  вспомнил  о  деревне.  Ее  поля,  леса,  луга,  речку.
Как  часто  я,  только  встав  и  наскоро  позавтракав,  выбегал  на
улицу.  И  сердце  тогда  радовалось,  когда  я  видел  на  солнце
искрящийся  снег,  из  труб  вьющийся  дымок.  Все  там  дышало
радостью  и  весельем.  Наденешь  лыжи  и  не  чувствуешь,  как  бе¬
 5-8123
 129

Вся  правда  о  войне
 жит  время.  Незаметно  летели  дни  за  днями.  Или  весна.  Ярко
светит  солнце,  весело  бегут  ручьи  от  тающего  снега.  На  доро¬
ге  ребятишки  делают  запруды  и  потом,  сразу  же  их  отпустив,
радуются,  когда  вода  с  шумом  несется  и  несет  пущенные  на
ней  дощечки,  или,  как  они  их  называют,  «пароходики».  Весе¬
ло  поют  скворцы  на  ветках  около  своих  скворечниц,  по  полям
ходят  грачи.  Чирикают  и  дерутся  на  дороге  воробьи.  Суетятся
радостные  колхозницы,  готовятся  к  весеннему  севу.  И  так  ста¬
новится  радостно  на  душе  от  этого  весеннего  дня.  Или  лето.
Зазеленели  леса.  Под  окнами  зеленеют  деревья,  поспевает
черемуха  и  яблоки.  На  полях  пестро  от  цветов.  Колосится  зо¬
лотистая  рожь,  ячмень,  овес.  С  песнями  идут  колхозники  на
сенокос.  Мы  проводили  целый  день  на  речке.  Ходили  за  гри¬
бами  и  ягодами.  И  когда  вспоминаешь  об  этом,  то  сразу  ста¬
новится  невесело  от  суеты  шумного  города.  В  особенности
сейчас.  Ничего  нет.  Все  по  карточкам.  Хочешь  выпить  кружку
квасу  —  и  надо  стоять  часа  два,  но  и  то  редко  где  найдешь
квас  или  газированную  воду.  И  сейчас  как  никогда  тянет  меня
в  деревню  [Б.  К-в].
 «Приказ  по  тылу  Ленинградского  фронта
 Об 	организации  строительства  Ледовой  дороги  по
Ладожскому  озеру  мыс  Осиновец  —  маяк  Кареджи
 №  0164
 13 	ноября  1941  г.
 1. 	Для  руководства  постройкой  ледяной  дороги  по  во¬
дной  трассе  мыс  Осиновец  —  маяк  Кареджи  назначает¬
ся  начальник  3-го  отделения  Автомобильно-Дорожного
отдела  управления  тыла  фронта  военный  инженер
3-го  ранга  т.  Якубовский.
 2. 	Дорогу  проложить  по  трассе  мыс  Осиновец  —  маяк
Кареджи  с  учетом  двустороннего  движения  автомобиль¬
ного  и  тракторного  транспорта.  Ширина  проезжей  части
дороги  должна  быть  не  менее  10  метров.
 В  районе  ст.  Ладожское  озеро  и  маяк  Кареджи  устро¬
ить  перевалочные  базы.  Вдоль  всей  трассы  с  проме¬
жутком  в  5  км,  начиная  от  ст.  Ладожское  озеро  открыть
питательно-обогревательные  пункты.  На  этих  же  пере¬
 130

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 валочных  базах  установить  масловодогрейки  и  пункты
техпомощи  автотранспорту.
 3. 	Для  постройки  дороги  в  распоряжение  воен¬
ного  инженера  3-го  ранга  т.  Якубовского  передать  за
счет  порта  Осиновец  один  рабочий  батальон  (БОСС),
165-й  строительный  батальон  и  88-й  отдельный  мо¬
стостроительный  батальон;  пять  тракторов  и  20  авто¬
машин  за  счет  17-й  автобригады;  100  саней  и  10  во¬
дяных  насосов  за  счет  Интендантского  управления
фронта;  100  лошадей  за  счет  Отдела  укомплектования
штаба  фронта.
 4. 	К  работе  по  устройству  ледяной  дороги  присту¬
пить  с  14  ноября  с.г.,  произведя  усиление  льда  путем
искусственного  намораживания  с  учетом  окончания  ее
постройки  одновременно  с  ледоставом.
 5. 	Интенданту  фронта  бригинтенданту  т.  Новосе¬
лову  для  оборудования  ледяной  дороги  (питательно¬
обогревательных  пунктов)  выделить  в  распоряжение
в/инженера  3-го  ранга  т.  Якубовского  10  цеховых  па¬
латок,  9  чел.  руководящего  состава  для  работы  на  пун¬
ктах  и  необходимое  количество  продуктов  и  инвента¬
ря.  Обеспечить  вещевым  имуществом  (зимним  обмун¬
дированием)  батальоны,  выделяемые  для  работы.
 6. 	Начальнику  Санитарного  управления  Ленфронта
военврачу  1-го  ранга  т.  Верховскому  для  организации
питательно-обогревательных  пунктов  ледяной  дороги
выделить  5  лекпомов  с  необходимыми  медикаментами  и
противообмораживающими  средствами.
 7. 	Начальнику  АБТУ  Ленфронта  полковнику  т.  Де¬
ментьеву  для  организации  подвоза  грузов  по  ледяной
дороге  подготовить  и  выделить  40  тракторов  СТЗ-ы  и
одну  ремонтную  автомастерскую  с  запасными  частями.
 Срок  подготовки  и  передачи  тракторов  и  автома¬
стерской  в  распоряжение  начальника  Автодорожного
отдела  военного  инженера  1-го  ранга  т.  Монахова  —
16-е  ноября  с.г.
 8. 	Начальнику  Автомобильно-Дорожного  отдела
управления  тыла  Ленфронта  вонному  инженеру  1  -го  ран¬
 131

Вся  правда  о  войне
 га  т.  Монахову  за  счет  64-го  ДЭПа  перебросить  одну  ДКР
в  Осиновец  для  организации  Дорожно-комендантской
службы  на  ледяной  дороге  и  подготовить  для  снабжен¬
ческих  перевозок  две  автотракторные  роты  (60  тракто¬
ров)  и  две  автотранспортные  роты  (120  машин).
 9. 	Начальнику  связи  фронта  генерал-майору  т.  Кова¬
леву  для  организации  проволочной  связи  на  трассе  ледя¬
ной  дороги  через  Ладожское  озеро  выделить  роту  связи
за  счет  полка  связи  с  обеспечением  ее  необходимыми
средствами  проволочной  связи.  Срок  —  17.11.41  г.
 10. 	Общее  руководство  по  постройке  ледяной  дороги
мыс  Осиновец  —  маяк  Кареджи  возлагается  на  началь¬
ника  Автомобильно-дорожного  отдела  военного  инже¬
нера  1-го  ранга  т.  Монахова.
 К  работам  приступить  с  14.11.41  г.  и  постройку  вести
форсированным  темпом.
 Заместитель  командующего  войсками  —  начальник
тыла  Ленинградского  фронта  генерал-майор  интен¬
дантской  службы  Лагунов
 Военный  комиссар  тыла  (ЛФ)  Бригадный  комиссар
Жмакин».
 «Постановление
 Военного  совета  Ленинградского  фронта
№  00409
 1. 	Во  избежание  перебоев  в  обеспечении  хлебом
войск  фронта,  населения  г.  Ленинграда  установить  с
20  ноября  1941  г.  следующие  нормы  отпуска  хлеба:  2 3рабочим  и  ИТР 	250 	гр.
 служащим,  иждивенцам  и  детям 	125 	гр.
 частям  первой  линии  и  боевым  кораблям 	500  гр.
 летно-техническому  составу  ВВС 	500 	гр.
 всем  остальным  воинским  частям 	300 	гр.
 2. 	Выдать  в  третьей  декаде  ноября  месяца  100  гр.
сухофруктов  и  100  гр.  картофельной  муки  по  детским
карточкам.
 3. 	Во  изменение  постановления  Военного  совета  Ле¬
нинградского  фронта  от  14  ноября  1941  г.  установить
 132

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 с  20  ноября  сего  года  суточный  лимит  расхода  муки  и
примесей  510  тонн:  из  них  населению  Ленинграда  —
310  тонн,  войскам  Ленинградского  фронта  —  144  тон¬
ны,  частям  КБФ  —  25  тонн  и  Ленинградской  области  —
 31 	тонну.
 4.0бязать  Начальника  оперативного  отдела  фронта
тов.  Куприна,  прокурора  фронта  тов.  Грезова,  началь¬
ника  Управления  НКВД  по  Ленинградской  области  тов.
Кубаткина  и  прокурора  г.  Ленинграда  т.  Попова  усилить
борьбу  с  расхитителями  продовольственных  товаров,  ка¬
кими  бы  формами  это  воровство  ни  прикрывалось.
 Командующий  войсками  Ленинградского  фронта
генерал-лейтенант  Хозин
 Члены  Военного  совета  фронта:
 Секретарь  ЦКВКП  (б)  А.  Жданов
Дивизионный  комиссар  А.  Кузнецов».
 13 	ноября  1941  года
 Обеды  в  школе  давать  прекратили.  Все  только  по  карточ¬
кам.  Положение  тяжелое.  Хлеба,  наверное  завтра  убавят.  По¬
лучаем  по  150  г.  У  мамы  же  почти  ничего  не  достанешь.  Учите¬
ля  советуют  подтянуть  кушаки.  Город  в  окружении.  Засолили
кошку.  Сильва  еще  жива.  Вероятно  скоро  и  ее  засолим.  Сейчас
иду  обедать  к  маме.  Накормит  или  нет?  Не  знаю.
 Пока  с  учебой  все  благополучно.  Имею  две  четверки  и  одну
пятерку,  троек  нет.  С  едой  совсем  плохо.  Сегодня  не  было  во
рту  ни  крошки  до  трех  часов.  Потом  съела  тарелку  жидких  кис¬
лых  щей  без  хлеба  и  выпила  две  чашки  с  одной  конфеткой.
Голова  кружится  от  недоедания.  Что  будет  дальше?  Неужели
так  будет  продолжаться  долго?  Ведь  это  ужасно!  Хлеба  дают
по  150  г.  Пока  сидишь  в  школе  о  еде  не  думаешь,  а  домой  при¬
дешь,  сосет  под  ложечкой.  Жутко!
 Ну,  а  что  же  делать!  Как  говорится:  слезами  горю  не  помо¬
жешь.  Приходится  терпеть.  Голод,  пока  не  такой  ужасный,  но
впереди  нам,  видимо,  предстоит  что-то  кошмарное.
 Сейчас,  надо  учиться,  как  можно  лучше.  Все  это  пригодится
на  дороге  предстоящей  жизни.  Надо  мужаться!  Быть  выносли¬
вой  и  терпеть  —  другого  выхода  нет  [В.  П-н].
 133

Вся  правда  о  войне
 15 	ноября  1941  года
 Сегодня  в  столовой  обеды  резко  ухудшились.  Не  было  ни¬
чего  из  крупяных  и  мучных  блюд.  На  второе  были  биточки  с
вырезом  100  г  мяса,  но  так  как  у  нас  не  хватало  талонов,  ре¬
шили  взять  одно  блюдо  на  двоих.  Я  взяла  вместе  с  зав.  библи¬
отекой  Бреневой.  Отдала  последние  50  г  и  теперь  до  20  буду
без  второго.
 В  столовой  предупредили,  чтобы  на  следующий  день  при¬
носили  с  собой  карточку  на  крупу,  так  как  на  суп  будут  выре¬
зать  талоны.  Начинается  голодовка.
 Мы-то  снесем  любую  голодовку,  даже  голодную  смерть,
ради  спасения  советской  власти,  а  вот  как  весь  народ.  Хватит
ли  у  него  сил  для  этого...
 На  днях  приходил  Розанов.  Он  приехал  из  Кронштадта,  куда
получил  назначение  работать  в  качестве  начальника  гарнизон¬
ной  газеты.  И  вот  Розанов  заявил  мне,  что  у  него  создалось
впечатление,  что  в  армии  и  на  флоте  политическое  настрое¬
ние  гораздо  лучше,  чем  в  Ленинграде.  Я  спросила,  на  каком
основании  у  него  сложилось  такое  впечатление.  Тогда  он  мне
рассказал,  что  ему  сообщили,  что  за  Невской  заставой  на
Октябрьском  заводе  рабочие  устроили  волынку  на  почве  про¬
довольственных  затруднений,  и  когда  в  столовой  стали  выре¬
зать  талоны  из  продовольственных  карточек  за  суп  и  за  второе,
устроили  погром  в  столовой.  Возглавили  волынку  бывшие  эсе¬
ры  и  т.п.  люди  прошлого.
 Сегодня  вечером,  в  начале  очередной  бомбардировки,
я  посоветовала  своим  товарищам,  дежурящим  в  институте,
идти  в  бомбоубежище  и  не  оставаться  в  помещениях  институ¬
та,  так  как  наше  пребывание  там  бесполезно  и  жертвы  не  нуж¬
ны,  и  сама  ушла  вместе  с  ними.  Это  был  первый  случай,  когда
ушли  организованно  в  бомбоубежище,  и  неожиданно  для  нас
произошел  большой  скандал.  Оказалось,  что  в  одной  из  ком¬
нат,  в  которой  не  были  спущены  шторы,  от  сотрясения  здания
произошло  самовключение  настольной  лампы,  которая  была
лишь  немного  вывернута,  но  не  выключена.
 В  результате  получилось,  что  в  то  время  как  вражеские
самолеты  кружились  над  головой,  из  Мраморного  дворца  на
Марсово  поле  ярко  светила  лампа.  В  окно  бросали  камни  и
 134

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 разбили  стекла.  Зенитчики  звонили  и  угрожали  стрелять  по
зданию,  если  немедленно  не  будет  выключен  свет.  Нас  искали
минут  20,  и  когда  я  вбежала  в  институт,  с  другого  входа  вва¬
лились  милиция  и  военные.  Скандал  был  большой.  Участковый
записал  мою  фамилию.  Мы  очень  раскаивались,  что  ушли  и  так
получилось.  Пожалуй,  больше  ходить  в  бомбоубежище  не  бу¬
дем  <...>  [Е.  С-ва].
 «Народный  комиссариат  судостроительной  про¬
мышленности  15  ноября  1941  года
 Секретарю  Ленинградского  городского  комитета
ВКП(б)  Кузнецову  А.А.
 Для  обеспечения  работ  по  переправочным  средствам
в  соответствии  с  решением  Военного  совета  Ленинград¬
ского  фронта  от  15  ноября  с.  г.,  необходимо  перевести  в
течение  семи  дней  на  казарменное  положение  1500  че¬
ловек  рабочих.
 Согласно  личной  договоренности,  прошу  разрешить
из  подсобного  хозяйства  завода  №  363  НКСП  зарезать
шесть  коров  из  имеющихся  тридцати  двух,  что  дает  мяса
1  т  по  100  г  на  одного  рабочего  в  день  и  даст  возмож¬
ность  обеспечить  рабочих,  занятых  на  изготовлении  па¬
ромов,  мясным  супом  и  небольшой  порцией  мяса.
Заместитель  народного  комиссара
судостроительной  промышленности
Резолюция:  т.  Андреенко.  На  рассмотрение.  А.  Куз¬
нецов.  18/Х1»1.
 16 	ноября  1941  года
 Сегодня  ходила  на  ул.  Герцена,  69  смотреть  на  дом,  где  на¬
ходился  И.И.  По  дороге  попала  под  две  воздушные  тревоги  и
полтора  часа  сидела  в  подвале  одного  дома.
 Попыталась  вызвать  И.И.,  но  часовой  отказал.  Вокруг  дома
толпились  женщины,  которых  часовой  отгонял  на  противопо¬
ложную  сторону  улицы...  Так  ничего  узнать  не  удалось,  где  он
и  что  с  ним  и  почему  не  пишет.  Наверное,  его  уже  нет  здесь.  11  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  12.  Л.  21.
 135

Вся  правда  о  войне
 Может  быть,  получил  назначение  и  срочно  отбыл,  не  успев  на¬
писать  письмо.  Придется  терпеливо  ждать  известий,  если  та¬
ковые  будут...
 Посетила  баню  Октябрьского  района.  В  бане  холодно,  вода
чуть  теплая,  но  посетителей  много.  Среди  голых  женщин  вы¬
деляются  несколько  исхудавших  до  состояния  скелета,  но  не
видно  ни  одной  толстой.  Все  вылечились  от  ожирения.  Не  надо
ехать  в  Кисловодск.  <...>
 После  бани  зашла  к  Силиным,  знакомым  по  родной  дерев¬
не.  Хотелось  узнать  новости  из  Ярославской  области.  Алексан¬
дра  Николаевна  сообщила,  что  ее  племянница  Валя  прислала
мужу  письмо,  в  котором  писала,  что  им  придется  еще  раз  эва¬
куироваться,  так  как  к  их  местности  приближается  фронтовая
полоса.  Она  пишет,  что  в  нашу  деревню  доносятся  звуки  ар¬
тиллерийских  орудий  со  станции,  куда  прилетают  вражеские
бомбардировщики.  Письмо  было  послано  в  октябре.  <...>
 Я,  в  свою  очередь,  рассказала  о  том,  что  получила  теле¬
грамму  от  дочери,  датированную  1  ноября  из  Мышкина,  и  там
все  благополучно.  Она  успокоилась,  я,  наоборот,  обеспокоена
ее  сообщением.  Там  мои  дети.  Неужели  им  грозит  опасность
или  мыканье  на  положении  беженцев?  Такая  тоска.  Нет  изве¬
стий  ни  от  мужа,  ни  от  детей  <...>  [Е.  С-ва].
 Почти  год,  как  я  не  брала  в  руки  свой  дневник.  Этот  год  при¬
нес  нам  страшную  беду,  имя  которой  —  война.  Но  не  буду  за¬
бегать  вперед  и  постараюсь  вспомнить  и  описать  все  приме¬
чательное,  что  случилось  со  мной.
 Учебный  год  закончился  благополучно,  экзамены  сдала
хорошо.  После  анатомии  большой  компанией  отправились  на
острова,  в  ЦПКиО  им.  Кирова.  Был  теплый  солнечный  день.  Мы
бродили  по  парку,  катались  на  лодках,  любовались  тенистыми
аллеями,  великолепными  дворцами  и  видом  на  Финский  за¬
лив.  Поговорили  обо  всем,  о  сданных  экзаменах,  предстоящих
каникулах,  планах  на  будущее.  Все  было  чудесно!
 21 	июня  уехала  на  дачу  в  Карташевку.  Поселилась  в  том  же
доме  и  у  той  же  хозяйки,  что  и  в  прошлом  году,  только  комната
досталась  получше.  Комната  славная,  к  тому  же  я  оказалась  не
одна,  а  с  девочкой  из  нашего  двора  Тамарой  С.
 136

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 На  другой  день  мы  были  потрясены.  Германия  напала  на
нас!  Боже,  как  это  подло  и  низко!  Заключить  договор  и  так  ве¬
роломно  обмануть!
 Мы  не  поехали  домой,  остались  до  14  июля.  За  это  время
мы  увидели  много  интересного.  Карташовка  расположилась
вдоль  важного  шоссе  и  по  нему  по  несколько  часов  ежедневно
двигались  войска:  танки,  пушки,  бойцы  в  кузовах  грузовиков,
пешем  строю  или  подводах.  Мы  приветствовали  красноар¬
мейцев,  бросали  им  ветки  сирени,  они  весело  улыбались  нам
в  ответ.  У  деревни  движение  приостанавливалось  и  возника¬
ла  суета.  Хозяйки  стремились  угостить  бойцов.  Кому  молока,
кому  хлеба,  кому  просто  воды.
 Все  это  продолжалось  недолго.  Стали  приходить  неуте¬
шительные  вести,  потянулись  беженцы  из-под  Пскова  и  Луги.
Фронт  неумолимо  подходил  к  нашей  деревне.  Начались  бом¬
бежки  в  десяти,  восьми,  пяти  километрах.  Пришлось  уезжать.
 В  городе  несколько  недель  болталась  без  дела.  Клара  по¬
шла  на  курсы  медсестер.  Я  ходила  в  школу  и  помогала  там.  По¬
том  перешла  в  райком  ВЛКСМ.  Там  работала  вместе  с  Диной,
Тамарой  и  Леней.  Поближе  познакомилась  с  Диной,  славной
девочкой,  простой  и  спокойной.  С  моей  лучшей  и  самой  близ¬
кой  подругой  Нелей  виделась  не  очень  часто.  Ей  приходилось
много  помогать  маме,  так  как  они  собирались  уезжать.
 В  первых  числах  августа  приезжал  Витя.  Его  произвели  в
лейтенанты.  Он  уехал  в  Москву,  где  получил  назначение  в  Во¬
локоламск,  а  оттуда  в  Рузу.  Он  нам  все  время  писал,  а  теперь
больше  месяца  писем  от  него  нет.
 В  школе  установили  дежурство.  Чаще  всего  я  оставалась  с
Женей  Баскаковым  из  восьмого  класса.  Очень  славный  маль¬
чик,  единственный  из  тех,  кого  я  знаю,  любит  театр.  Часами
сидя  на  чердаке  школы,  мы  болтали  о  книгах,  театре,  о  себе.
 Неля  8  августа  уехала  с  семьей  в  Казань.  Перед  отъездом  я
два  дня  провела  у  нее  дома.  Жалко  ей  было  уезжать  из  люби¬
мого  города.  Но  мы  надеемся,  что  все  будет  в  порядке  и  скоро
уехавшие  смогут  вернуться.
 Ровно  через  месяц  после  ее  отъезда  8  сентября  нас  впер¬
вые  бомбили.  Я  на  пару  с  Леней  М.  дежурила  в  школе.  Мы  без¬
заботно  болтали  и  вдруг  услышали  нарастающий  грохот  зени¬
 137

Вся  правда  о  войне
 ток.  Ничего  подобного  нам  слышать  не  доводилось.  Мы  подош¬
ли  к  окну,  было  около  пяти  часов.  На  небе  ни  облачка,  солнце
клонилось  к  закату,  но  было  светло.  Мы  поднялись  на  крышу.
Город  простирался  перед  нами.  В  небе  были  хорошо  видны  са¬
молеты  с  крестами,  в  окружении  разрывов  зенитных  снарядов.
К  сожалению,  они  не  приносили  вражеским  машинам  заметно¬
го  вреда  и  те  продолжали  свой  смертоносный  маршрут.
 Вглядевшись,  мы  увидели,  как  снизу  поднимаются  плотные
клубы  желтого  дыма.  Как  я  узнала  позднее,  это  была  дымовая
завеса.  К  нашему  великому  огорчению,  на  его  фоне  появились,
росли  и  множились  султаны  белого  и  черного  дыма.  Сомне¬
ваться  не  приходилось  —  это  были  пожары,  возникшие  от  бом¬
бежки.  С  этого  дня  началось:  воздушные  налеты,  разрушенные
дома,  убитые  и  раненые.
 Враг  плотно  окружил  нас  кольцом  блокады.  Нормы  начали
снижаться,  и  сейчас  мы  получаем  совсем  немного.  Но  ведь  чем
меньше  мы  будем  получать,  тем  дольше  протянем.  Будем  на¬
деяться  на  хороший  конец.
 Я  и  Клара  устроились  в  госпиталь  на  общественных  началах  и
продолжаем  работать  там  сейчас.  Школы  начали  работать  3  но¬
ября.  Мы  с  Кларой  проучились  только  неделю.  Невозможно  со¬
вмещать  занятия  в  школе  с  работой  в  госпитале.  Бросить  госпи¬
таль  —■  значит  остаться  без  обеда,  а  это  худо.  На  пустой  желудок
немного  выучишь.  Мы  с  Кларой  решили  работать,  а  после  войны
продолжить  учиться.  Так  и  живем  сейчас.  Утром  дома,  днем  в
госпитале.  Далеко  ходить  опасно,  город  не  только  подвергается
налетам,  но  и  обстреливается  из  дальнобойных  [Л.  О.]1.
 В  цехе  стоишь  в  громадной  очереди  за  супом.  Холодно,  цех
горел,  крыша  раскрыта,  воет  ветер.
 Вчера  весь  вечер  стояла  [и]  всю  ночь  в  очереди  в  магазин,
чтобы  получить  что-нибудь  на  карточки.  Получила  на  конфеты
ириски,  а  на  масло  ужасный,  но  вкусный  жир.  Побольше  бы  его.
 В  цехе  раздают  обед.  Из  столовой  приносят  баки  и  по  кар¬
точкам  раздают  суп  —  одна  вода,  но  горячий  и  пахнет  супом.  11  Л.  О.  —  ученица  110-й  школы  Свердловского  района  (погибла
при  обстреле  города  14  декабря  1941  г.
 138

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 В  общежитии  холодно,  работаю  много,  на  Голодай  ходить  да¬
леко,  кругом  все  воруют.  Пришлось  приютиться  у  Вали  [Н.  О-ва].
 17 	ноября  1941  года
 Сегодня  я  зачислен  студентом  1  -го  курса  морского  военно¬
политического  училища.  21  -го  к  12  часам  [я  должен]  прийти  на
Мойку,  59  в  комнату  8,  имея  при  себе  зубной  порошок  и  щетку,
но  я  не  возьму  порошка,  так  как  его  у  меня  нет.  Надо  открепить¬
ся  в  райкоме  и  справить  все  свои  личные  дела.
 11-го  числа  я  узнал,  что  есть  шансы  поступить  в  учили¬
ще,  и  пошел  в  райком  ВЛКСМ  вместе  с  товарищами  Ш-мко  и
К-вым.  Там  мы  заявили  секретарю  товарищу  Б-ву  о  своем  же¬
лании.  Он  записал  год  [рождения],  образование,  спросил,  где
мы  находимся,  и  велел  подождать.  Всего  собралось  человек
одиннадцать.  Немного  погодя  он  нас  вызвал  к  себе  в  кабинет
и  снова  составил  список.  Поговорили  кое  о  чем.  Одного  не
комсомольца  сразу  приняли  в  комсомол.  Потом  все  пошли  в
райком  ВКП(б)  беседовать  с  представителем  от  училища.  Там
одного  человека  не  приняли,  так  себе  ни  рыба,  ни  мясо.
 Вернулись  в  райком,  у  нас  записали,  кто  кем  был,  какую  нес¬
ли  общественную  нагрузку,  где  работал.  Потом  на  бюро  разо¬
брали  наши  дела  и  решили  дать  рекомендацию  для  зачисления
кандидатами  в  училище.  Сказали,  чтобы  12-го  пришли  за  ними,
а  потом,  имея  при  себе  рекомендацию  от  райкома  комсомола,
справку  об  образовании,  три  фотокарточки,  характеристику  и
биографию,  явИъся  на  Мойку,  59,  комната  8.  Я  сфотографиро¬
вался  в  моментальной  фотографии,  но  фотографии  вышли  пло¬
хие,  пришлось  отдать  другие  имевшиеся  у  меня  ранее.
 13-го  числа  мы  явились  в  место  назначения.  В  комнате  за
столом  сидел  человек  в  морской  форме.  Ему  я  отдал  имеющи¬
еся  документы,  кроме  характеристики.  Ее  я  не  мог  получить,
но  все  обошлось  и  без  характеристики,  так  как  я  был  охарак¬
теризован  в  рекомендации.  Моряки  люди  хорошие.  Обошлись
с  нами  хорошо  и  велели  прийти  14-го  к  половине  девятого  на
медкомиссию.
 В  этот  день,  да  и  дни  до  этого,  я  очень  волновался,  что  не
примут.  Дома  ничего  не  говорил.  Но  вечером  приехал  папа  и
придя  сюда  узнал,  где  я.  Пришлось  дома  все  рассказать.  Да,
 139

Вся  правда  о  войне
 еще  в  первый  раз,  придя  на  Мойку,  мы  заполнили  анкеты.  Со¬
бравшись  к  половине  девятого,  мы  стали  ждать.  Немного  по¬
годя  пошли  на  комиссию  в  порт  или  на  наб.  Чернышевского,
69,  точно  не  помню.  Прошел  семь  или  восемь  врачей  —  комис¬
сия  признала  годным.  Придя  с  комиссии,  мы  ждали  до  четырех
часов  и  сдали  испытание  по  текущей  политике.  Теперь  нужно
было  пройти  мандатную  комиссию  17-го  в  10  часов.
 Эти  два  дня  я  волновался  еще  больше.  Боялся,  что  послед¬
няя  вдруг  забракует.  Но  опасения  мои  были  напрасны.  Меня
приняли.  Я  очень  рад.  <...>
 С  13-го  числа  [воздушные  налеты]  были  очень  ожесточенны¬
ми,  а  особенно  13-го.  Мы  были  на  пожаре  на  улице  Войнова  дом
34.  Я  был  ночью  с  трех  до  шести.  Еще  были  на  пожаре  на  улице
Рылеева.  Там  засыпало  несколько  человек.  Троих  спасли,  пробив
стену.  Под  облаками  все  время  поливали  водой.  Потом  мы  ушли,
а  работать  остались  пожарные  и  восстановительная  бригада.
 Когда  шли  на  пожар,  то  по  одной  улице  не  могли  пройти.
Была  бомба  замедленного  действия.
 На  другой  улице  тоже.  И  нам  пришлось  идти  вкруговую.
Бомб  бросали  очень  много,  и  тревоги  были  очень  часто.  Почти
весь  район  был  засыпан  бомбами.  Дома  представляли  жалкое
зрелище,  так  как  в  редких  были  стекла,  а  некоторые  разруше¬
ны  и  повреждены  осколками.
 На  улицах  теперь  полно  [осколков]  стекла.  Теперь  их  собра¬
ли  в  кучи,  их  так  много,  как  и  снега.  Выбило  стекла  в  доме  на
улице  Маяковского,  где  жил  поэт  с  1915  по  1918  год.
 Сегодня  у  нас  было  хорошее  питание.  Так  дали  в  первый  раз.
В  завтрак  давали  макарон,  хотя  и  мало,  но  лучше  щей.  Еще  сто
граммов  хлеба,  десять  граммов  сыра  и  стакан  чая.  В  обед  —
щи  неплохие.  Второе  состояло  из  капусты  и  куска  мяса  грамм
25.  Стакан  чая  и  100  граммов  хлеба.  В  ужин  дали  100  г  хлеба,
суп  из  вермишели  и  стакан  чая  я  не  взял.  Вместо  сахара  дали
конфету.  Потом  дали  100  г.  брынзы.  Это  не  знаю,  как  объяс¬
нить.  Днем  было  несколько  тревог,  но  не  бомбили  [Б.  К-в].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  17  ноября
1941  года  Самолеты  противника  сбросили  фугасно-зажига¬
 140

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 тельные  бомбы  на  текстильную  фабрику  имени  1-го  мая.  По¬
жар  распространился  стремительно.  Огнем  были  охвачены
четвертый  и  пятый  этажи  здания.  Несмотря  на  решительные
действия  пожарных,  сбить  пламя  долго  не  удавалось.  Локали¬
зовать  пожар  удалось  лишь  через  четыре  часа.
 18 	ноября  1941  года
 Вчера  было  семь  тревог.  Ночью  нас  разбудили  и  приказали
быть  в  боевой  готовности,  так  как  возможен  вызов.  Мы  оде¬
лись  и  легли  спать.  Началась  и  кончилась  тревога.  Мне  надое¬
ло  лежать  одетым  и,  раздевшись,  я  лег  под  одеяло.  Уж,  думаю,
попадет  так  попадет.  Но  вызова  не  было.
 Сегодня  на  завтрак  нам  дали  щи  из  капусты,  но  такие  пло¬
хие,  что  как  я  ни  хотел  есть,  не  мог  съесть  всего.  Потом,  как
обычно,  стакан  сладкого  чая  и  сто  грамм  хлеба.  В  обед  на  пер¬
вое  дали  щи  из  капусты,  на  второе  капусту  и  полсардельки,  на
третье  —  конфету  и  чай.  Так  что  и  обед  не  сытный.  Капуста  пи¬
тательности  мало  имеет,  и  мы  едим  одну  почти  воду.  Вообще
нам  дают  много,  но  не  так  питательно.  На  ужин  суп  из  верми¬
шели,  конфету,  чай,  сто  грамм.  Конфеты,  кажется,  сделаны  из
кофе.  Они  не  сладкие.  Сегодня  в  три  часа  ходили  в  кинотеатр
«Спартак».  Смотрели  фильм  «Маскарад».
 Сегодня  от  нас  ушел  К-н.  Приходил  сюда  в  форме:  ватник,
ватные  брюки,  русские  сапоги,  теплая  шапка.  Он  оставил  не¬
которые  вещи  ребятам,  Ерофееву  отдал  небольшой  чемодан,
а  так  как  он  мне  был  нужен,  то  я  у  него  купил  за  10  рублей.
 Сейчас  была  небольшая  тревога.  В  районе  нашего  наблю¬
дения  было  спокойно.  Я  был  на  чердаке  вместе  с  Кошкиным.
Опять  тревога.  Воет  сирена  [Б.  К-в].
 19 	ноября  1941  года
 Сегодня  на  завтрак  дали  20  г  паюсной  икры,  100  г  хлеба  и
чай.  Суп  не  стали  есть,  так  как  нельзя  было  в  рот  взять.  На  обед
дали  100  г  хлеба,  суп  из  макарон,  макароны  с  сарделькой,  кон¬
фету  и  чай.  На  ужин  щи  из  капусты,  100  г  хлеба,  конфету  и  чай.
Теперь  я  уже  не  пожарный.
 Сегодня  я  совсем  покончил  с  работой  в  комсомольском
полку  противопожарной  обороны  Ленинграда.  Вчера  сдал
 141

Вся  правда  о  войне
 форму,  а  сегодня  получил  карточку.  Сегодня  уже  там  не  питал¬
ся.  утром  мама  купила  щи  и  смешала  их  с  гречневой  кашей;  по¬
лучившимся,  так  сказать,  супом  позавтракали.  Потом  чай  пили.
Часов  около  12  сварили  и  поели  супу  из  рисовой  каши  и  тем  же
поужинаем.  Хлеба  ели  грамм  по  70.  Чтобы  получить  карточки,
пришлось  побегать.  Но  в  конце  концов  я  их  получил  —  и  теперь
со  взводом  покончено.
 Сейчас  ходил  в  райком  сниматься  с  учета.  Отдал  прикре¬
пительный  талон  и  получил  справку  о  снятии  с  учета.  Сейчас
нужно  приготовить  кое-какие  вещи,  которые  будут  нужны  в
училище.  У  меня  есть  маленький  чемоданчик  и  в  него,  думаю,
все  сложу,  так  как  вещей  буду  брать  немного.  В  баню  ходил.
Сначала  с  Валей  пошли  на  ул.  Чайковского,  так  как  он  говорил,
что  там  баня;  было  закрыто,  и  мы  пошли  на  улицу  Некрасова,
где  и  помылись.  Теперь  надо  наголо  остричься.
 Сейчас  я  ехал  на  трамвае  и  слышал  слова  военного:  «Смот¬
рю  я  на  мальчиков  лет  15  —  молчат  или  жалуются,  а  в  18  году
ведь  только  по  100  г  одного  хлеба  было».  В  18-м  было  плохо,
но  и  теперь  нехорошо.  Голодно,  холодно  и  бомбят.  Чем  ты
был,  Ленинград?  На  улицах  веселье  и  радость.  Мало  кто  шел
с  печальным  лицом.  Все,  что  хочешь,  можно  было  достать.  Вы¬
вески  «горячие  котлеты»,  «пирожки»,  «квас»,  «фрукты»,  «конди¬
терские  изделия»  —  заходи  и  бери,  только  и  дело  было  в  день¬
гах.  Прямо  не  житье,  а  малина.  И  чем  ты  стал,  Ленинград.
 По  улицам  ходят  люди  печальные,  раздраженные.  Едва  во¬
лочат  ноги.  Худые.  Посмотришь  на  разрушенные  дома,  на  вы¬
битые  стекла  —  и  сердце  разрывается.  Прочтешь  вывеску  и
думаешь:  «Это  было,  а  увидим  ли  опять  такую  жизнь?»  Ленин¬
град  был  городом  веселья  и  радости,  а  стал  городом  печали
и  горя.  Раньше  каждый  хотел  в  Ленинград  —  не  прописывали.
Теперь  каждый  хочет  из  города  —  не  пускают.  Разве  будет  хо¬
рошо,  когда  иждивенец  получает  только  125  г  хлеба  и  каждый
день  ждет  уменьшения  нормы.  К  этому  еще  прибавь  ночные
бомбежки  и  артиллерийский  обстрел.  Но  моральное  состоя¬
ние  имеет  большое  значение,  а  оно  подавленное  [Б.  К-в].

ГОЛОДНАЯ  ЗИМА
 «Постановление  Военного  Совета  Ленинградско¬
го  фронта
 О 	снижении  норм  хлеба
19  ноября  1941  г.
 №  00409
 Совершенно  секретно
 1. 	Во  избежание  перебоев  в  обеспечении  хлебом
войск  фронта  и  населения  Ленинграда  установить  с
20  ноября  1941  г.  следующие  нормы  отпуска  хлеба:  2 3 4рабочим  и  ИТР 	250 	г
 служащим,  иждивенцам  и  детям 	125 	г
 частям  первой  линии  и  боевым  кораблям 	500  г
 летно-техническому  составу  ВВС 	500 	г
 всем  остальным  воинским  частям 	300 	г
 2. 	Выдать  в  третьей  декаде  ноября  100  г  сухофруктов
и  100  г  картофельной  муки  по  детским  карточкам.
 3. 	Во  изменение  постановления  Военного  совета  Ле¬
нинградского  фронта  от  14  ноября  1941  г.  установить
с  20  ноября  с.  г.  суточный  лимит  расхода  муки  и  при¬
месей  —  510  т,  из  них  населению  Ленинграда  —  310  т,
Ленинградской  области  —  31т,  войскам  Ленинградского
фронта  —  144  т  и  частям  КБФ  —  25  т.
 4. 	Обязать  начальника  ОО  фронта  т.  Куприна,  проку¬
рора  фронта  т.  Грезова,  начальника  Управления  НКВД
по  ЛО  т.  Кубаткина  и  прокурора  г.  Ленинграда  т.  Попо¬
ва  усилить  борьбу  с  расхитителями  продовольственных
 143

Вся  правда  о  войне
 товаров,  какими  бы  формами  это  воровство  ни  прикры¬
валось.
 Командующий  войсками  Ленинградского  фронта
генерал-лейтенант  (Хозин)
 Член  Военного  совета  Ленинградского  фронта,  се¬
кретарь  ЦК  ВКП(б)  (Жданов)
 Член  Военного  совета  дивизионный  комиссар  (Куз¬
нецов)».
 «Несмотря  на  то,  что  у  нас  в  Ленинграде  большая
смертность,  вы  знаете  об  этом,  мы  этого  от  вас  не  скры¬
ваем,  несмотря  на  то,  что  город  подвергался  неоднократ¬
ным  бомбардировкам...  (разрушено  свыше  500  жилых
домов),  несмотря  на  голод  и  лишения,  муки  и  страдания,
дух  трудящихся  нашего  города  высок,  мы  его  сохранили,
и  это  главное.  Мы  сохранили  народ,  мы  сохранили  его
революционный  дух,  и  мы  сохранили  город!  Мы  не  рас¬
кисли,  мы  знали,  что  будут  лишения,  мы  знали,  что  125  г
хлеба  не  являются  необходимым  прожиточным  миниму¬
мом  —  мы  знали,  что  будут  большие  лишения  и  будет
большой  урон.  Но  ради  города  —  города  в  целом,  ради
всего  народа,  ради  Отечества,  нашего  Отечества,  мы  на
это  дело  пошли  и  дух  наших  трудящихся  сохранили  —
мы  тем  самым  сохранили  наш  город».
 Из  выступления  секретаря  горкома  партии  А.А.  Кузне¬
цова  на  заседании,  посвященном  награждению  работников
ленинградской  промышленности.  23  февраля  1942  года
 20 	ноября  1941  года
 Пишу,  конечно,  на  работе.  У  Вали  окна  забиты  фанерой,
коптилка,  темно.  Боже  мой,  как  мне  тяжело  одной,  как  мои  там,
где  они,  живы  ли.  Страшно  не  хочется  думать,  что  хочешь  есть.
Меня  вчера  чуть  не  накормили  вареными  кошками.  Люся  на¬
ловила  кошек  и  приготовила  студень.  Я  не  поверила,  что  это
баранина,  потому  остереглась  сесть  за  стол  со  всеми.  Люся
ругается  за  каждую  съеденную  крошку,  а  тут  пригласила.  Мне
это  показалось  подозрительным.
 Неприятно.  Лучше  оставаться  голодным,  чем  есть  такое.
 144

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Валя  плачет,  ее  обижают,  она  единственная,  кто  получает
служащую  карточку,  жаль  мне  ее.  Она  такая  болезненная.  Мне
сколько  ни  съем,  все  мало,  а  ей  приятно,  что  я  с  ней  делюсь
хлебцем  и  конфетами,  все  ей  побольше.  [Н.  О-ва]
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  шесть  часов
вечером  21  ноября  авиабомба  разрушила  дом  по  адресу:  Не¬
вский  проспект,  30.  Ранено  83,  убито  98  человек.
 24 	ноября  1941  года
 Сейчас  вечер  24  ноября  1941  года.  Пошел  шестой  месяц
войны  с  Германией.  <...>  За  окном,  совсем  близко,  раздают¬
ся  взрывы  артиллерийских  снарядов,  гибнут  люди.  Позавчера
около  Финляндского  вокзала  видел  несколько  разорванных
осколками  снарядов  трупов.  На  улицу  выйти  нельзя.  Будешь
убит,  как  уже  убито  много  ленинградцев.  У  меня  на  службе
ранены  две  женщины-сослуживицы.  Кругом  дома,  разбитые
бомбами  и  снарядами.  Сколько  погребено  под  их  развалинами
людей!  Я  недавно  видел,  как  выкапывают  <...>  раздавленные
трупы  ни  в  чем  не  повинных  людей.  <...>  А  сколько  таких  раз¬
битых  бомбами  домов  в  Ленинграде!  Много,  очень  много!
 Несколько  дней  назад  немцы  ожесточенно  бомбили  наш
Красногвардейский  район.  Я  сидел  в  подвале,  подпорки  хо¬
дили  ходуном.  Бомбы  сыпались  подряд  по  3—5  штук.  Кругом
стоял  грохот.  <...>Я  знал  —  сейчас  от  бомб  разлетаются  дома,
разрываются  на  куски  люди  или  остаются  заживо  погребенны¬
ми  под  развалинами  или  в  бомбоубежище.  Я  сейчас  ждал  та¬
кой  же  участи  и  вот  благодаря  случайности  пока  жив.
 Я  видел  разорванных  снарядами  детей,  убитых  женщин,  ста¬
риков  и  сколько  еще  увижу.  Я  не  узнаю  Ленинграда,  не  узнаю
Красногвардейского  района,  где  временно  живу.  Финляндский
вокзал  разбит.  Ряд  домов  тоже.  Вокруг  почти  нигде  нет  оконных
стекол  —  они  полопались  от  разрывов  снарядов  и  бомб,  нанося
страшные  раны  тем,  кто  находился  в  комнатах.  <...>
 Не  помогают  смешные  бумажки,  наклеенные  на  стекла
крест-накрест.  <...>  От  воздушной  волны  разорвавшейся  ря¬
дом  с  домом  бомбы  разлетаются  вдребезги  не  только  стекла,
но  рамы  и  двери.
 145

Вся  правда  о  войне
 Ленинград  имеет  страшный  вид.  Витрины  магазинов  при¬
крыты  громадными  ящиками  с  песком  или  землей.  Эти  ящики
должны  предохранить  стекла.  <...>
 Часто  останавливаются  трамваи.  На  улицах  темень  такая,
что  едва  различаешь  встречного,  или  если  и  заметишь,  то  не
его,  а  светящийся  фосфорный  кружок,  привязанный  к  пугови¬
це.  <...>  Такие  кружки  носят  почти  все  ленинградцы.
 На  улицах  к  началу  темноты  остается  мало  народу.  Все  спе¬
шат  домой,  в  подвалы,  в  бомбоубежища!  Скоро  начнется  бом¬
бардировка!  Неумолимая,  точная  по  времени,  как  часы!  Люди
будут  спасать  свою  жизнь,  жизнь  своих  близких.
 Многие  ленинградцы  становятся  на  свои  посты,  на  крыши,
чердаки,  лестницы!  Это  герои!  Многие  из  них  уже  награждены
за  бесстрашие  и  мужество.  Они  следят  за  местом  падения  за¬
жигательных  бомб  и  тушат  их  водой,  песком,  сталкивают  на  ка¬
менный  пол  двора.  Такие  бомбы  валятся  только  на  один  какой-
нибудь  дом  или  двор  —  десятками,  а  по  всему  Ленинграду  за
один  вечер  тысячами.
 Много  из  них  тушат,  а  от  многих  возникают  пожары.  Уже
сгорело  много  домов,  складов.  Сгорели  американские  горы  в
саду  Госнардома.  Тогда  был  громадный  пожар.  Я  был  на  крыше
пятиэтажного  дома  и  видел  громадное  пламя,  вздымающееся
столбом  к  небу,  и  низвергавшиеся  мириады  блестящих  искр.
Был  освещен  весь  Ленинград,  а  в  воздухе  летали  немецкие  са¬
молеты  и  бросали  фугасные  бомбы  большой  разрушительной
силы.  Прошло  много  ночей,  когда  спать  не  удавалось  совсем
или  спали  одетыми,  чутко  прислушиваясь:  вот-вот  раздастся
сигнал  воздушной  тревоги  и  опять  посыпятся  страшные  фугас¬
ные  бомбы,  разрушающие  дома  до  основания.
 Было  несколько  вечеров,  когда  вокруг  дома,  где  я  живу,
их  выпало  по  несколько  десятков,  не  считая  многих  сотен  за¬
жигательных  бомб.  Наступает  утро,  и  видишь  новые  разбитые
дома,  порванные  провода,  вырванные  рамы  и  бесконечные
ряды  окон  с  фанерными  дощечками  вместо  стекол.
 За  истекшую  ночь  опять  погибло  много  ленинградцев!  Все
это  сейчас  есть  и  неизвестно  когда  кончится!
 Сейчас  20  часов  20  минут  24  ноября  —  артиллерийский  об¬
стрел  временно  прекратился.  С  улиц  убрали  убитых  и  раненых.
 146

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Движение  восстановлено,  и  можно  выйти  на  улицу.  Надолго
ли?  Вот-вот  опять  полетят  снаряды,  посыплются  бомбы.  Ле¬
нинград  окружен  плотным  кольцом  со  всех  сторон.  Железные
дороги  не  работают.  Связи  с  внешним  миром  нет,  если  не  счи¬
тать  радио  и  самолетов.  <...>
 Нормы  выдачи  продуктов  по  карточкам  постепенно  среза¬
ются  и  сейчас  дошли  за  декаду  на  рабочего  500  г  крупы  (это
соя),  500  г  что-нибудь  вместо  мяса  (кровяная  колбаса),  300  г
растительного  масла  и  250  г  в  день  хлеба,  смешанного  с  жмы¬
хом  и  рубленой  соломой.  На  иждивенца  [полагается]  150  г  хле¬
ба  и  продуктов  наполовину  меньше.  Однако  все  это  достается
ценой  огромных  очередей.
 В  Ленинграде  подвоза  продуктов  нет.  Запасы  иссякли,  и  мы
считаем  за  счастье  кусок  жмыха.  В  Ленинграде  голод!  Непри¬
ятель  рассчитывает  взять  нас  голодом.  Недавно  получил  пись¬
мо  от  сестры,  где  она  жалуется,  что  живут  плохо:  едят  только
картошку  и  хлеб!
 Я  рад  письмам.  Они  сюда  попадают  с  большим  трудом  на
самолетах.  Но  это  письмо  возмутительно!  Мы  рады  жмыху,  мы
начинаем  пухнуть  от  голода,  а  там  им  не  нравится  картошка  и
хлеб!  О,  если  б  они  знали,  как  мы  жаждем  картошки  и  хлеба!
Что  ждет  нас  впереди?!
 Ленинград  изменился.  Улицы  в  снегу.  Его  не  убирают.  На
панелях  толстый  слой  льда  —  его  не  скалывают  и  не  посыпают
песком.  Нет  дворников  —  почти  все  на  фронте.  Люди  падают  и
расшибают  лбы,  ломают  ноги.
 Прохожу  мимо  Гостиного  двора.  Темно.  Большинство  мага¬
зинов  закрыто,  там  нечем  торговать.  Открытые  торгуют  запон¬
ками,  лентами,  веревками,  щетками,  губной  помадой,  канце¬
лярскими  принадлежностями  и  прочим,  не  имеющим  значение
для  поддержания  жизни.
 Много  разбитых  стекол.  Выбиты  громадные  витрины  —  че¬
рез  них  можно  войти  в  пустой  магазин.  <...>  Это  на  Перинной
линии.  Другая  сторона  по  ул.  3-го  июля  [Садовой]  кое-как  ра¬
ботает  и  торгует  вышеуказанными  предметами  [А.  А.].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  26  ноября
1941  года  в  13  часов  55  минут  фугасной  авиабомбой  разру¬
 147

Вся  правда  о  войне
 шен  флигель  дома  66  на  5-й  линии.  Ранено  19,  убито  18  чело¬
век.  В  ноябре  общее  число  налетов  —  38,  в  них  участвовало
388  самолетов  противника.  На  город  обрушились  1256  фугас¬
ных  бомб,  более  чем  в  полтора  раза  больше,  чем  в  октябре.
Объектами  нападений  стали  заводы  имени  Сталина  и  Ленина,
фабрика  им.  1  Мая,  военный  госпиталь,  жилые  дома.  Убиты
522  человека,  ранено  2505  человек.  Возникло  98  пожаров,  лик¬
видировано  жителями  249  возгораний.
 26 	ноября  1941  года
 Целый  день  был  на  работе.  Мука  это,  а  не  работа!  Ноги  та¬
кие  тяжелые,  будто  в  них  по  пуду  веса  прибавилось.  <...>
 Раздражает  и  служба!  <...>  От  всей  Октябрьской  железной
дороги  осталось  одно  Финляндское  отделение.  И  вот  весь  по¬
ток  бумаг  и  заданий,  который  раньше  предназначался  всей  до¬
роге,  пошел  к  нам,
 И  начальство  разное  ездит  и  сидит  у  нас,  так  как  делать  им
больше  нечего.  Задания  явно  дурацкие  и  идущие  во  вред  делу.
Они  бесят  и  вызывают  отвращение.
 Ленинград  окружен  тесным  кольцом  врагов.  Ленинград
блокирован.  Надо  помогать  Ленинграду,  делом  помогать,
а  вместо  этого  нас  заставляют  писать  бесконечные  дурацкие
доклады,  <...>  метровые  отчеты.  <...>  И  сказать  некому,  все
этим  заражены.  Тонем  в  бумажном  море  по  милости  дураков
из  управления  дороги.  Одолевает  сонливость.  <...>
 Днем  на  работе  узнал,  что  у  нашего  заместителя  старшего
диспетчера  П.  убило  в  квартире  жену  осколком  разорвавшего¬
ся  на  улице  снаряда.  Осколок  пробил  дощатую  зашивку  окна  и
ударил  ей  в  грудь.
 Заместитель  начальника  отделения  К.  получил  известие,
что  его  отец  и  мать,  а  также  двухлетняя  дочка  убиты  немцами  в
Брянске.  Они  —  евреи.
 Бедный  Юрий  Михайлович  П.!  Он  остался  одиноким.
Жаль  К.  —  тяжело  переживает  потерю  [А.  А.].
 Старожилы-ленинградцы,  наверное,  хорошо  помнят,  что
наш  дом,  дом-красавец  по  наб.  р.  Мойки  после  войны  в  тече¬
ние  ряда  лет  стоял  полуразрушенным  в  результате  вражеской
 148

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 бомбардировки.  Но  теперь,  как  я  думаю,  осталось  мало  людей,
бывших  очевидцами  этого  страшного  события,  произошедше¬
го  26  ноября  1941  г.
 <...>  В  тот  день,  как  это  нередко  тогда  случалось,  воздуш¬
ная  тревога  была  объявлена  с  поздним  рассветом  морозного
дня.  Я  в  течение  нескольких  часов  находилась  на  своем  бое¬
вом  посту  на  чердаке,  сильно  замерзла  и,  как  всегда,  была
голодна.  Со  своей  напарницей  Татьяной  Новиковой  мы  дого¬
ворились  по  очереди  сходить  домой,  погреться  и  что-нибудь
перекусить.  Не  успела  я,  войдя  в  свою  комнату,  протянуть
руки  к  теплой  печке,  как  какая-то  гигантская  сила  беззвучно
приподняла  дом,  который  сразу  же  грузно  осел  на  свое  ме¬
сто.  Пол  подо  мной  заколебался,  и  я  едва  устояла  на  ногах.
Спустя  мгновение  послышался  страшный  грохот,  после  чего
еще  какое-то  время  доносился  обвальный  шум.  Стекла  окон
были  выбиты,  двери  распахнулись  настежь.  В  состоянии
страшного  испуга  и  потрясения  я  выбежала  во  двор.  Узкий
замкнутый  двор  был  заполнен  густым  непроницаемым  стол¬
бом  пыли,  который,  клубясь,  уходил  вверх.  Что  происходило
вокруг,  ничего  не  было  видно.  Лишь  местами  пробивались
языки  красного  пламени,  которые,  как  потом  выяснилось,  яв¬
лялись  клубами  красной  кирпичной  пыли.  От  окружающих  я
узнала,  что  в  наш  дом  попали  две  бомбы  (в  западную  и  вос¬
точную  стороны).  Из  окон  разбитых  квартир  неслись  стоны  и
крики  о  помощи.  Вскоре  приехала  группа  бойцов  МПВО,  на¬
чались  работы  по  спасению  жителей,  оказавшихся  под  об¬
ломками,  в  которых  и  я  принимала  участие.
 О  том,  сколько  человек  погибло  под  развалинами,  мне
слышать  не  приходилось.  Знаю,  что  немало  жителей  погиб¬
ло  в  бомбоубежище,  построенном  под  восточной  стороной
дома.  Погибли  бабушки  с  внучкой,  спустившиеся  с  верхнего
этажа  в  квартиру  нижнего  этажа,  где,  им  казалось,  будет  без¬
опасней.  Находившаяся  в  этой  квартире  домработница  Настя
взрывной  волной  была  выброшена  на  панель.  При  этом  силь¬
но  пострадали  ее  ноги,  и  она  длительное  время  находилась
на  излечении.  В  соседней  квартире  частью  рухнувшего  по¬
толка  придавило  ноги  сидевшему  на  стуле  мужчине.  Извест¬
ные  ленинградские  музыканты  брат  и  сестра  Дуловы  в  этот
 149

Вся  правда  о  войне
 день  справляли  сороковины  по  умершему  брату-пианисту.
Взрыв  авиабомбы  произошел  в  тот  момент,  когда  Дулов  гото¬
вил  на  кухне  кофе.  Гости  в  соседней  комнате  не  пострадали.
Сам  Дулов  получил  легкие  ушибы  от  обвалившейся  штукатур¬
ки.  Произошел  также  случай,  который  иначе  как  чудом  не  на¬
зовешь.  В  квартире  верхнего  этажа  девочка  вместе  с  осыпью
разбитого  стройматериала  была  сброшена  взрывной  волной
вниз  без  всяких  повреждений.
 В  первые  послевоенные  годы  мы,  часто  вспоминая  о  по¬
стигшей  наш  дом  катастрофе,  приходили  к  выводу:  челове¬
ческих  жертв  было  бы  значительно  больше,  если  бы  бомбы
упали  в  нерабочее  время  и  жители  находились  не  на  работе,
а  дома.  Следует  также  учитывать,  что  многокомнатные  квар¬
тиры,  находившиеся  в  южном  и  восточном  корпусах  дома,
были  заселены  малочисленными  семьями  русской  интелли¬
генции,  поселившимися  здесь  до  Октябрьской  революции.
Если  бы  это  был  обычный  густонаселенный  дом,  каких  в  Ле¬
нинграде  было  большинство,  то  жертв  было  бы  несравнимо
больше  [Бирюкова].
 «Приказ  по  тылу  Ленинградского  фронта
 О 	наименовании  ледяной  дороги  через  Ладожское
озеро
 №  0188
 26 	ноября  1941  г.
 Ледяную  дорогу  через  Ладожское  озеро,  построенную
согласно  приказам  №  0164  от  13.11.41  г.  и  №  00172  от
19.11.41  г.  войскам  Ленинградского  фронта,  при  откры¬
той  переписке  именовать  «Военно-Автомобильная  до¬
рога  №  101  »(ВАД  101).
 Начальнику  дороги  военинженеру  1-го  ранга  т.  Мо¬
нахову  в  соответствии  с  этим  разрешается  иметь  печать
и  штамп.
 Зам.  командующего  войсками  Ленинградского  фрон¬
та  начальник  тыла  генерал-майор  интендантской
службы  Лагунов.
 Военный  комиссар  тыла  Ленинградского  фронта
бригадный  комиссар  Шмакин».
 150

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Так  создавалась  Ледовая  трасса
 Стенографическая  запись  рассказа  первого  на¬
чальника  Ледовой  дороги  В.Г.  Монахова
 8 	июля  1959  года
 «В  Ленинграде  создалась  такая  обстановка  к  10  сентя¬
бря:  противник  перерезал  все  железные  дороги,  идущие
к  Ленинграду.  Последней  такой  дорогой  была  Кировская
железная  дорога,  которую  он  в  районе  Мги  захватил  при¬
мерно  7—8  сентября.  Уже  9  сентября  он  вышел  на  берег
Невы  в  районе  Шлиссельбурга.  Оставалась  единствен¬
ная  связь  с  Большой  Землей  —  через  Ладожское  озеро.
Это  небольшой  коридор.  Ладожское  озеро  было  еще  под
контролем  Ленинградского  фронта,  если  взять  от  Шлис¬
сельбурга  до  Приозерска.  По  существу  Ладожское  озеро
противником  занято  не  было.
 Единственная  возможность  была  организовать  связь,
наладить  материальное  снабжение  и  вывозку  ценного
имущества  из  Ленинграда  и  эвакуировать  население  —
это  по  Ладожскому  озеру.
 В  этих  числах,  даже  немного  раньше,  Военный  Со¬
вет  Ленинградского  фронта  принял  целый  ряд  решений.
В  частности,  одним  из  решений  было  решение  об  эва¬
куации  населения  Ленинграда,  в  первую  очередь  детей.
 Для  этой  цели  были  выделены  организаторы,  пред¬
ставители  Военного  Совета,  а  также  необходимые  сред¬
ства,  то  есть  машины,  пароходы,  баржи,  катера  и  др.
 Ладожское  озеро  очень  бурное,  особенно  в  осенний
период.  Осенью  обычно  бывают  такие  сильные  штормы,
которые  не  дают  возможности  баржам  пристать  к  пирсам.
Баржи,  которые  производили  перевозку  из  района  Кобо-
на  —  Шельдиха,  с  восточного  берега  на  западный,  в  рай¬
он  Коккорево  —  Осиновец,  разбивались  волнами.  <...>
 Режим  на  Ладожском  озере  интересен  в  том  отноше¬
нии,  что  зимой  лед  на  нем  никогда  полностью  не  покры¬
вает  всю  водную  поверхность.
 По  материалам  начальника  маяка  тов.  Захарова,  кото¬
рый  был  начальником  маяка  35  лет  и  наблюдал  за  режи¬
 151

Вся  правда  о  войне
 мом  Ладожского  озера,  известно,  что  не  замерзает  сред¬
няя  часть,  ближе  к  северу.  Не  замерзает  сравнительно
большая  площадь  озера  600—1000  кв.  м.
 Вот  эта  незамерзающая  часть  льда  и  вносит  разноо¬
бразие  в  режим  Ладожского  озера  в  зимнее  время.  По
наблюдению  Захарова,  очень  часто  зимой,  несмотря  на
толщину  льда  в  60—80  см,  он  при  сильных  северных  ве¬
трах  весь  вскрывается.  И  тот  лед,  который  казался  проч¬
ным,  толщиной  до  80—100  см,  по  которому  можно  было
бы  пускать  машины  и  танки,  легко  взламывается.
 В  1941  году,  когда  мы  впервые  стали  создавать  эту
дорогу,  произошел  такой  случай.  Правда,  не  было  силь¬
ного  шторма,  но  около  8—9  км  дороги  унесло  в  эту  не¬
замерзающую  часть.
 Кроме  того,  Ладожское  озеро  имеет  большие  коле¬
бания  уровня  воды,  иногда  колебания  доходят  до  2-х  с
лишним  метров.  Это  тоже  своеобразная  особенность.
А  в  более  позднюю  осень  вода  начинает  прибывать,  и
лед  поднимается  на  1—1,5  м.
 В  Ладожском  озере  глубина  изменяется  от  1  м  и  до
200  с  лишним  метров  к  северу.
 В  районе  Шлиссельбурга,  где  проходила  дорога,  са¬
мая  большая  глубина  была  около  18  м.
 Кроме  того,  имеются  в  озере  отдельные  течения,  ко¬
торые  все  время  идут  в  определенных  направлениях.
В  частности,  если  взять  18-й  км  и  9-й,  особенно  18-й,  там
все  время  толщина  льда  была  меньше,  чем  на  остальном
пространстве  всей  дороги.  Эта  неравномерность  льда
создалась,  с  одной  стороны,  течением,  а  также  и  темпе¬
ратурными  явлениями.
 В  Ладожском  озере  наблюдается  неравномерность
температуры.  Даже  летом  появляется  лед,  так  называе¬
мый  донник,  а  когда  образуется  его  большое  количество,
он  летом  поднимается  на  поверхность  воды.  В  этих  ме¬
стах  бьют  ключи  очень  холодные,  которые  создают  от¬
рицательную  температуру  в  июне,  июле,  августе,  кото¬
рые  создают  лед.  Такая  неравномерность  температуры
значительно  влияла  на  режим.
 152

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Кроме  того,  на  Ладожском  озере  бывают  очень  силь¬
ные  штормы,  ветры.  Например,  за  время  нашего  суще¬
ствования  наблюдались  штормы  или  метели  в  9—10,
иногда  12  баллов.  12  баллов  —  это  по  существу  очень
сильное  давление  ветра,  может  свалить  с  ног  человека,
если  он  стоит  во  весь  рост,  давление  доходит  до  200  кг
на  1  кв.  м,  может  даже  машину  сдвинуть.  Такие  штормы
бывают  редко,  а  вот  в  9—10  баллов  метели  и  штормы
были  сравнительно  часто.  Это  очень  сильное  волнение,
которое  влияет  на  режим  льда.
 На  Ладожском  озере  часто  бывают  торосы  и  трещи¬
ны.  Трещины  появляются  потому,  что  есть  незамерза¬
ющая  часть  воды  в  600  кв.  км,  при  сильном  ветре  лед
поднимается  на  полтора-два  метра,  отсюда  площадь  ста¬
новится  шире  и  появляются  трещины  размером  до  по¬
лутора  метров,  а  иногда  и  больше.  А  затем,  когда  ветер
дует  в  обратную  сторону,  он  выгоняет  воду  из-под  льда,
лед  опускается  на  прежнее  место  и  даже  ниже,  и  на  льду
образуются  замерзающие  торосы,  которые  для  езды  со¬
вершенно  непригодны,  приходилось  производить  рабо¬
ты  для  того,  чтобы  их  ликвидировать.  Но  иногда  бывали
такие  торосы,  что  их  приходилось  объезжать.  Они  боль¬
ше  всего  у  берегов,  ввиду  того,  что  Ладожское  озеро
у  берегов  не  глубокое,  до  полутора-двух  метров  воды,
а  иногда  и  1  метр.
 Железная  дорога  была  построена  длиной  около  9  км  по
льду  Ладожского  озера.  Лед  при  передвижке  выдергивал
в  отдельных  местах  сваи  или  ломал  их.  Поэтому  железная
дорога  по  существу  нормально  работать  не  могла.
 Хорошо,  что  в  это  время  у  нас  шло  наступление  во¬
йск  Ленинградского  фронта  в  районе  Шлиссельбурга,
блокада  была  прорвана,  и  эта  железная  дорога  не  пона¬
добилась,  но  на  берегах  Ладожского  озера  эта  железная
дорога  сыграла  очень  большую  роль.
 В  первый  же  год  была  построена  железная  дорога  от
Войбокало—Жихарево  до  Шельдихи—Кобоны  и  прохо¬
дила  на  мыс  Коса,  и  подвозка  совершалась  по  железной
дороге,  грузы  подавались  к  берегам  прямо  вагонами.
 153

Вся  правда  о  войне
 Дорога  жизни  имела  протяжение  по  самому  кратчай¬
шему  направлению  28—30  км.
 Чем  еще  интересен  режим  Ладожского  озера?  Тем,
что  лед  имеет  устойчивость.  В  чем  эта  устойчивость
выражается?  Первоначально,  когда  лед  имел  недоста¬
точную  толщину  —  сантиметров  30—40,  то  создавались
большие  трещины,  причем  они  тянулись  до  8—9  км.
Эти  трещины  были  несколько  меньше  тех,  которые  по¬
лучаются,  когда  вода  разрушает  лед.  Они  были  санти¬
метров  15—20  на  протяжении  нескольких  километров,
и  чем  больше  в  районе  такой  трещины  производится
движение,  тем  больше  она  разрушается,  поэтому  трассу
или  дорогу  переносили  метров  на  150—200  в  сторону.
Достаточно  было  3—5  дней,  как  лед  в  этом  месте  вы¬
равнивался,  создавая  нормальное  положение.  Поэтому
Ладожская  трасса  несколько  раз  переносилась  с  одного
места  на  другое.
 Вообще  Дорога  жизни  представляла  собой  5—6  от¬
дельных  дорог  по  Ладожскому  озеру,  причем,  если  взять
угольную  дорогу  в  районе  Моро  и  мыса  Коса,  и  затем  до
района  Коккорева  и  Шельдихи,  полоса  составила  около
30  км.  Основное  движение  —  на  Коккорево,  на  Кобону
3—4  трассы,  каждая  около  10—12  м  шириной.  Движе¬
ние  шло  в  обе  стороны.
 Для  того  чтобы  не  было  встречного  освещения  и
ослепления  фарами  и  во  избежание  столкновений,  дви¬
жение  было  в  одну  сторону.
 Следующей  особенностью  льда  являлось  то,  что  лед
имел  в  течение  зимы  три  отдельных  периода.  Первый
период  —  с  момента  образования  льда  или  ледостава
до  момента,  когда  он  покрывается  снегом.  Причем  этот
период  тянется  несколько  месяцев.  Если  взять  тот  год,
когда  была  организована  Ладожская  ледовая  трасса,  то
такой  период  шел  с  конца  октября  до  середины  декабря,
даже  до  конца  декабря.
 В  середине  декабря  и  до  марта  был  период,  когда  лед
весь  покрывался  снегом.  Причем  толщина  этого  снега  на
льду  была  в  пределах  от  20  до  60  см.
 154

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 И,  наконец,  весенний  период  начинался  с  марта  и
до  конца  эксплуатации  самой  дороги,  т.е.  до  26  апреля,
когда  была  закрыта  дорога,  на  льду  была  вода.  Причем
первое  время  лед  покрывался  водой  до  30  см,  а  в  неко¬
торых  местах  до  45  см,  главным  образом  у  берегов  и  в
некоторых  местах  у  середины  озера.
 В  этот  период  приходилось  ездить  на  легковых  ма¬
шинах,  при  30  см  воды  еще  машина  проходила,  а  где
было  40—45  см,  приходилось  вылезать  из  машины  и
проталкивать  ее  вперед  по  льду.  А  грузовые  машины
шли  так,  что  брызги  летели.  Этот  период  продолжается
около  полутора-двух  недель,  в  зависимости  от  темпера¬
туры.  После  этого  лед  поднимается.  Он  становится  лег¬
че  воды,  поднимается  и  как  бы  плавает,  и  по  такому  льду
продолжается  движение.
 В  зимний  период,  когда  лед  был  60—80  см,  по  льду
могли  проходить  даже  тяжелые  танки.  Правда,  мы  танки
и  тяжелые  машины  с  грузом  до  6—7  тонн  переправляли
на  санях.  А  как  только  лед  весной  начинает  образовывать
кристаллики,  то  машины  по  весу  приходилось  сбавлять.
У  нас  так  и  получилось*  сначала  убрали  тяжелые  маши¬
ны,  цистерны  для  перевозки  горючего,  затем  постепенно
начали  убирать  машины  меньшей  грузоподъемности,  и  к
концу  остались  только  полуторки.  А  в  самый  последний
период  машины,  по  существу,  не  доходили  до  берега,  с
берега  на  лошадях  передавали  груз  на  машины,  и  у  бе¬
рега  машины  перегружались  на  гужевой  транспорт.  Для
гужевого  транспорта  были  оборудованы  деревянные
подъезды,  лошади  по  ним  могли  пройти,  а  машины  нет.
Эти  съезды  были  длиной  до  500—700  м.
 Первое  время  машины  не  могли  идти,  особенно  на
банках  Железницы.  Тогда  по  льду  проехали  генерал-
лейтенант  Лагунов,  майор  Якубовский  и  несколько  поз¬
же  проехал  начальник  штаба  генерал-лейтенант  Гусев.
 Первое  время,  ввиду  того,  что  на  банках  трещин  было
много  и  лед  был  ненадежный,  нужно  было  выбирать  ме¬
ста,  где  можно  пропустить  легкую  полуторку  ГАЗ-АА.
Для  перевозки  груза  на  них  были  устроены  прицепы.  Эти
 155

Вся  правда  о  войне
 прицепы  были  на  длинных  канатах.  Прицеп  составлял  по
существу  сани,  машина  шла  пустая,  а  на  прицепе  груз.
 Затем,  когда  лед  стал  постепенно  укрепляться,  стали
включаться  и  тяжелые  машины.  21-го  было  открытие  до¬
роги,  затем,  за  несколько  дней  дорога  окрепла,  а  потом
началась  оттепель  и  сильные  ветры,  которые  оторвали
примерно  8  км  нашей  дороги.  <...>
 Первый  период,  когда  лед  был  чистый  и  имел  тре¬
щины,  полыньи,  промоины  и  т.д.,  дорога  строилась  так.
Намечалась  трасса,  и  выставлялись  козлики.  Это  три
связанных  сверху  кола,  и  они  обозначали  направление
самой  дороги.  Самой  дороги  не  было,  был  лед,  но  нужно
было  ездить  осторожно,  потому  что  на  банку  или  полы¬
нью  можно  было  попасть.  Но  эти  козлики  приходилось
переносить  с  места  на  место  на  150—200  метров.
 Первую  линию  связи  приходилось  прокладывать  мне.
Дни  были  маленькие,  так  что  главным  образом  прихо¬
дилось  это  делать  ночью.  Телефонная  связь  была  такая:
прямо  был  проложен  провод  на  льду.  Связь  изнашива¬
лась  и  обрывалась.
 Первое  время,  когда  не  была  налажена  дорожная
обстановка  и  не  установлены  все  знаки,  единственным
средством  был  этот  шнур.  Противник  был  в  нескольких
километрах,  и  самолеты  противника  имели  большую
активность,  делали  налеты  и  безнаказанно  на  бреющем
полете  уничтожали  наши  машины.  В  одну  из  таких  по¬
ездок,  днем,  5  самолетов  с  высоты  10—15  метров  об¬
стреляли  нашу  машину,  пришлось  отлеживаться  на  льду.
На  моих  глазах  были  убиты  двое,  в  том  числе  водитель,
и  2—3  человека  ранены,  в  частности,  был  тяжело  ранен
командир  одного  автомобильного  батальона.  С  бреюще¬
го  полета  буквально  пучок  пуль  попал  в  него,  стреляли  в
машину,  а  он  спасался  под  машиной.  ПВО  была  установ¬
лена  значительно  позже.
 Когда  лед  стал  толще,  машины  стали  ходить  по  более
оборудованной  дороге,  хотя  и  без  снега.  В  чем  это  обо¬
рудование  выражалось?  Прежде  всего,  были  установле¬
ны  не  только  козлики,  но  и  переносные  дорожные  знаки,
 156

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 они  имели  стойку,  крестовину,  как  для  елок  делаются,  и
указывали  пункты  обслуживания:  медицинский,  ремонт
машин,  заправка  водой  на  льду  и  т.д.  Это  были  подвиж¬
ные  знаки.
 Но  трещины  продолжали  оставаться,  и  было  несколь¬
ко  несчастных  случаев  с  проходящими  машинами.
 В  весенний  период  образовывались  большие  про¬
моины  ввиду  температурных  колебаний  и  течений.  Лед
как  будто  прочный,  а  рядом  полоса  метров  15—20  про¬
моины.  Промоина  разрасталась  постепенно,  сначала  не¬
большая,  а  потом  больше.  В  одну  из  них  я  сам  попал.
Промоина  была  небольшая,  с  метр,  машина  в  нее  вле¬
тела  и  буфером  зацепилась  за  лед,  мы  стали  из  машины
выходить,  пришлось  это  делать  очень  осторожно,  пото¬
му  что  в  длину  промоина  была  метров  15.  Такие  трещи¬
ны  образовывались  весной.
 Как  возникла  дорога?  После  10  сентября  стоял  во¬
прос  об  эвакуации  по  Ладожскому  озеру,  потому  что  все
дороги  были  закрыты  противником,  единственная  воз¬
можность  создалась  через  узкий,  бурный,  неспокойный
пролив  Ладожского  озера  в  районе  Шлиссельбургской
губы  и  при  помощи  воздушного  транспорта.  Но,  к  со¬
жалению,  воздушный  транспорт  работал  очень  слабо,
и,  кроме  того,  метеорологические  условия  ему  работать
не  позволяли.  Общий  итог  перевезенного  им  продоволь¬
ствия  очень  невелик  по  сравнению  с  тем,  что  было  пере¬
везено  при  помощи  автомобильного  транспорта.  Ведь  в
некоторые  дни  по  Ладоге  двигались  десятки  тысяч  авто¬
мобилей.
 Было  обращено  внимание  на  усиленную  эвакуацию
по  Ладожскому  озеру,  но  штормы  в  осенний  период  ме¬
шали  судоходству.
 Военный  Совет  вынес  решение  об  эвакуации  населе¬
ния,  и  в  первую  очередь  детей  из  Ленинграда.  Причем
никто  не  ожидал,  что  противник  так  быстро  займет  по¬
следнюю  железную  дорогу  и,  главным  образом,  Шлис¬
сельбург,  и  предполагали  эвакуировать  не  по  Ладожско¬
му  озеру,  а  по  каналам.
 157

Вся  правда  о  войне
 Накануне  занятия  немцами  Шлиссельбурга  туда  вы¬
ехала  группа  под  руководством  генерала  Лагунова.  Вме¬
сте  с  ней  был  и  я,  и  несколько  офицеров  для  того,  чтобы
наметить  места  для  устройства  пирсов  на  Неве  в  районе
самого  Шлиссельбурга.  Делалось  это  с  таким  расчетом,
чтобы  погрузка  производилась  на  этом  берегу.  Затем
баржи  по  каналам  двигались  на  восток  в  район  Новой
Ладоги,  где  была  бы  перегрузка  на  железную  дорогу.
 Но  когда  мы  приехали  туда,  первое,  что  нас  удиви¬
ло  —  это  навстречу  шли  раненые  и  по  расспросам  ука¬
зывали,  что  сражение  идет  в  районе  Мги,  немцы  сильно
наступают,  и  они  вынуждены  были  эвакуироваться  через
Неву  в  Колтуши,  Ваганово,  Морозовку  и  т.д.
 Мы  приехали  в  Шлиссельбург,  но  противник  его  бом¬
бил,  через  каждые  15—18  минут  были  налеты  по  15—
20  самолетов  одновременно,  а  в  это  время  детей  пере¬
правляли  на  баржах.  К  сожалению,  удалось  отправить
очень  мало  детей,  многие  баржи  погибли,  и  пришлось
прекратить,  потому  что  противник  уже  не  стал  давать  воз¬
можности  баржам,  которые  были  погружены,  по  этим  ка¬
налам  проходить,  авиация  противника  стала  бомбить  рай¬
он  их  погрузки.  Поэтому  цель,  с  которой  мы  приехали,  по
существу  не  была  выполнена.  Разведка  пирсов  не  удалась.
Пришлось  детей  отправить  обратно  в  Ленинград.
 Единственное,  что  мы  могли  вывезти  из  Морозовки
на  нашем  берегу,  это  20—25  машин  зерна  и  10  с  осталь¬
ным  бесхозным  грузом.
 Дети  из  детдомов,  детсадов,  на  женщину  приходилось
по  8—10  детей,  картина  была  такая:  одного  держит  на  ру¬
ках,  а  остальные  держатся  за  ее  юбку  и  плачут.  Мне  при¬
шлось  все  машины,  которые  были  наши,  а  главным  обра¬
зом  из  эвакуации,  останавливать  и  загружать  силой  оружия;
иногда  дорожный  регулировщик  заставлял  брать  детей  и
везти  обратно  в  Ленинград.  А  ночью  даже  и  сама  станция  и
все  было  подожжено,  разбомблено  и  уничтожено.
 К  сожалению,  в  то  время  там  войск  было  очень  мало.
За  исключением  нашей  специальной  части,  войск  не
было.  Войска  пришли  несколько  позднее.
 158

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 В  этот  период  Военный  Совет,  пока  еще  не  было  льда,
вынес  специальное  решение  об  организации  базы  для
эвакуации  через  Ладожское  озеро.  Но  на  Ладожском  озе¬
ре  было  мало  судов,  и  особенно  штормы  мешали  пристать
к  берегу,  и  они  разбивались.  Водолазы  опускались  на  дно
и  доставали  муку  и  другие  продукты.  Мука  смачивалась,
получалась  небольшая  корочка,  которая  не  пропускала
воду,  поэтому  эти  мешки  с  мукой,  оказавшиеся  в  воде,
были  годны  для  питания.  Таких  барж  было  несколько.
 Военный  Совет  обратил  внимание  на  постройку  пир¬
сов,  которые  дали  бы  возможность  разгружать  прибы¬
вающие  баржи.
 В  отношении  дороги.  Первое  время,  как  вы  помните,
было  такое  положение,  что  противник  стремился  выйти
не  только  на  берег  Ладожского  озера,  но  и  на  окружение
Ленинграда  и  уморить  его  голодом,  и  одновременно  фа¬
шистские  войска  наступали  на  Тихвин.  В  районе  Тих¬
вина  войска  разбили  61-й  немецкий  полк,  и  появилась
возможность  сократить  Ладожскую  дорогу.  А  в  первое
время,  когда  перевозки  совершались,  то  предполагалось
так:  эвакуация  по  Ладожскому  озеру  на  28—30  км,  а  даль¬
ше  нужно  было  двигаться  автомобилями  по  бездорожью
примерно  30  км.  Дороги  были  плохие  и  не  выдержива¬
ли  большого  количества  транспорта.  В  результате  рейс
дорожный  по  сухому  месту  тянулся  длительное  время.
Поэтому,  когда  Мерецков  разбил  несколько  немецких
дивизий  под  Тихвином  и  дорога  стала  значительно  ко¬
роче,  тогда  общее  протяжение  с  сухопутным  участком
получилось  56—60  км,  это  не  350  км.
 Дорога  от  Жихарева  была  неважная,  но  15  км  войска
быстро  построили,  а  железнодорожники  стали  быстро
строить  железную  дорогу  Шельдиха—Кобона  и  мыс
Коса.  Так  что  этот  вопрос  был  решен.
 Как  пришло  решение  строить  дорогу  на  Ладоге?
Решение  создалось  в  Военном  Совете,  в  частности  у
 А.А.  Жданова.  Первое  время,  когда  дороги  были  все  за¬
хвачены,  стал  вопрос:  как  подвозить?  По  воздуху  и  через
узкий  коридор  по  Ладожскому  озеру.
 159

Вся  правда  о  войне
 Первое  время  самолеты  подвозили  и  эвакуировали.
К  зиме  лед  мешал  навигации,  а  то,  что  подвозили  само¬
леты  —  это  была  капля  в  море.  Лед  мешал  навигации,
а  то,  что  написано  в  книжке,  будто  пароходы  взламыва¬
ли  лед,  это  совсем  не  так.  Там  были  обычные  пароходы,
а  обычные  пароходы  могли  ломать  лед  только  с  повреж¬
дением  корпуса.
 Вот  поэтому  возник  вопрос  о  подготовке  дороги  к
зиме.  Перед  этим  изучили  вопрос,  и  я  сам,  и  Якубовский
собирали  материал,  использовали  и  материал  Захарова.
Но  к  моменту  решения  Военного  Совета  (а  мне  при¬
шлось  быть  на  Военном  Совете)  у  всех  у  нас  были  очень
скудные  сведения  о  Ладожском  озере  и  о  его  режиме.  По
существу,  мы  шли  вслепую.  Только  потом,  в  порядке  экс¬
плуатации,  особенно  на  втором  году,  эти  сведения  для
правильной  постройки  дороги  были  получены.
 Было  принято  решение  о  постройке  железной  дороги
через  Ладожское  озеро.  Но  эта  дорога  все  равно  работать
не  мота  бы,  а  средств  на  это  дело  ушло  очень  много,  ведь
туда  много  надо  было  всего  —  и  рельсов,  и  шпал  и  т.д.
 Якубовский  очень  талантливый  офицер-инженер,  он
считал,  что  нужно  прямо  на  лед  положить  рельсы  и  без
всяких  шпал  пропускать  поезда,  но  поезда  без  парово¬
зов,  и  вагон  от  вагона  должен  быть  на  100  м,  тащить  по¬
езд  надо  трактором  или  машиной,  или  просто  толкать.
Такой  пропуск  был  бы  возможен.
 Предлагал  он  еще  другой  проект  из  опыта  других  рек:
перевозка  цистерн  вплавь  по  воде,  то,  что  потом  было
сделано  на  Ладожском  озере,  но  пошло  не  как  инициа¬
тива  Якубовского.  Год  спустя  из  Главного  железнодо¬
рожного  управления  приезжал  один  товарищ  и  заходил
ко  мне  говорить  по  этому  вопросу.  Я  ему  высказал  это
предложение,  разработанное  Якубовским,  он  этот  мате¬
риал  использовал  и  предложил  Военному  Совету.  И  вот
несколько  штук  цистерн  плавали  по  воде  Ладожского
озера,  пока  не  был  сделан  трубопровод.
 В  чем  заключалась  подготовка?  После  того  как  состо¬
ялось  решение  Военного  Совета  о  том,  чтобы  готовиться
 160

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 не  только  к  эвакуации,  но  и  подготовить  дорогу  к  зим¬
ним  перевозкам,  в  том  постановлении  было  указано,  в
частности,  начальнику  тыла  т.  Логунову  и  мне,  выделить
специальную  часть  для  подготовки  этой  дороги.  Была
выделена  дорожная  часть.  Чем  она  занималась?  Она  за¬
нималась  недели  2—3  заготовкой  щитов  для  мостиков
через  трещины  на  озере;  заготовляли  козлики,  несколько
тысяч  штук,  готовили  другие  материалы,  необходимые
для  постройки  палаток,  и  целый  ряд  других  вещей;  надо
было  изучать  Ладожское  озеро  в  смысле  его  поведения.
 Дорогой  занимался  лично  А.А.  Жданов.  Инициатива
скапливалась,  и  теперь  мы  везде  и  всюду  знаем,  что  это
была  инициатива  Жданова.  Это  и  справедливо,  потому
что  к  нему  шли  отовсюду  с  предложениями.  Жданов
очень  интересовался  этим  делом,  вплоть  до  назначения
начальника  Ладожской  ледовой  трассы.
 Вначале  предложение  это  было  сделано  тов.  Матве¬
евскому,  начальнику  одного  из  отделов  армии,  а  сейчас
он  начальник  факультета.  Тов.  Матвеевский  как-то  сумел
доказать  Жданову,  что  не  может  уйти  с  занимаемого  им
поста.  После  этого  Жданов  вызвал  меня,  а  я  был  началь¬
ником  дорожного  управления  фронта,  и  сказал,  что  мне
и  Матвеевскому  придется  совмещать  это  дело.  Это  дело
очень  нужное  для  фронта,  что  Ладожская  дорога  должна
заменить  все  довоенные  железные  и  автомобильные  до¬
роги.  Я  сказал,  что  если  это  нужно,  то  я  согласен.  И  про¬
сил  помочь.  Он  сказал:  этим  вопросом  будем  заниматься
все  мы,  а  не  только  вы.  Был  подписан  приказ,  и  я  отпра¬
вился  на  дорогу,  оставив  здесь  заместителя.
 Как  велась  постройка?  Вначале  постройкой  инте¬
ресовался  Жданов,  буквально  ежедневно  по  телефону
справлялся,  затем  приезжал  на  дорогу  Лагунов,  затем
Соловьев.  Лагунов  каждый  день  приезжал  на  Ладогу.
 Как  только  лед  окреп  настолько,  что  можно  было  сде¬
лать  разведку,  она  была  сделана.  Лед  был  еще  тонкий,  и
разведка  шла  по  опасным  местам,  но  все-таки  прошла.
После  этого  стали  отправляться  на  лошадях,  а  потом  и
на  машинах.
 6-8123
 161

Вся  правда  о  войне
 Как  только  представилась  возможность  машинам  хо¬
дить  по  льду,  сейчас  же  были  отправлены  войсковые  ча¬
сти.  А  затем  началась  эвакуация  учреждений  из  Ленингра¬
да.  Мне  хорошо  запомнилась  эвакуация  военно-морского
училища,  начальником  которого  был  полковник  Иванов.
Он  привел  свое  училище,  причем  это  были  не  курсанты,
а  семьи  офицерского  состава,  дети,  жены,  собиралось  их
много,  и  они  ждали  отправки.  Как  раз  в  это  время  нача¬
лась  оттепель.  Была  теплая  погода,  и  мы  ждали,  чтобы
лед  окреп.  И  он  ждал  с  этим  составом  почти  двое  суток
на  берегу  Ладожского  озера  в  районе  Борисовой  Гривы.
Там,  несмотря  на  то  что  дождь  был,  вода  была  на  льду,  но¬
чью  движение  было  очень  тяжелым,  нужно  было  пройти
25  км  только  по  льду,  поэтому,  как  только  чуть-чуть  стала
лучше  погода,  ночью  началось  движение  с  одного  берега
на  другой,  и  вся  эта  громада  стала  двигаться  по  льду.
 Я  чувствовал,  что  все  люди  не  дойдут.  У  нас  на  льду
были  расставлены  медицинские  пункты,  где  находился
обслуживающий  персонал.  Кроме  того,  мы  подготовили
около  120  пустых  подвод  гужевого  транспорта.  Их  пу¬
стили  несколько  позднее  с  тем,  чтобы  тех,  кто  через  не¬
сколько  километров  выбьется  из  сил  и  не  сможет  идти,
можно  было  подобрать  на  эти  подводы.
 Это  мероприятие  оказалось  исключительно  важным,
т.к.  мы  должны  были  всех  перевести  до  рассвета,  что¬
бы  противник  не  мог  заметить  эвакуации  Ленинграда
и  нанести  колонне  повреждения.  А  он  это  мог  сделать
при  помощи  авиации  и  даже  артиллерии.  Под  конец  эти
120  саней  были  полностью  загружены  детишками.
 Несчастных  случаев  было  немного,  да  и  то  не  смер¬
тельных.  А  были  такие  случаи,  когда  регулировщики
и  патруль  подбирали  на  льду  отдельных  женщин  и  до¬
ставляли  их  к  медицинской  палатке.  Пока  они  лежали
на  льду,  промокли,  некоторые  простужались,  им  и  была
оказана  помощь  в  медицинских  палатках.
 Там  мы  давали  немного  спирту  и  оказывали  меди¬
цинскую  помощь.  Это  была  первая  серьезная  и  своео¬
бразная  переправа  через  Ладожское  озеро.
 162

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Затем,  как  только  лед  стал  немного  подмерзать  и
стал  на  банках  Железницы  толщиной  14  см  и  больше,
я,  Лагунов  и  подполковник  Степанов,  член  Реввоенсове¬
та,  прибыли  на  лед,  организовали  колонну  автомашин  и
пустили  через  Ладожское  озеро.  Было  солнце,  но  с  утра
морозило.  Машины  благополучно  дошли  до  того  берега.
Было  организовано  50  автомашин.  Все  машины  ушли,
но  вернулись  назад  только  3.  Все  остальные  или  застря¬
ли  на  льду,  или  не  могли  дойти.
 Почему  это  получилось?  Потому  что  утром  был  мо¬
розец,  а  часов  в  11—12  пошел  дождь,  наступило  поте¬
пление,  изменился  ветер,  появились  в  большом  количе¬
стве  трещины,  и  лед  ослабел.  А  ведь  это  была  лучшая
колонна,  были  отобраны  лучшие  кадры.
 На  трассе  работали  два  батальона  —  Брикова  и  Мо-
жаева.  У  Можаева  был  эксплуатационный  полк  в  Кок-
корево,  а  батальон  Брикова  был  мостовой,  он  мостики
готовил  и  пирсы  строил.  Разведка  была  из  бриковского
батальона.  Начальником  разведки  был  Соколов,  он  по¬
гиб.  Он  погиб  трагически,  взорвалась  самоходная  баржа
при  разгрузке  в  бухте  Гольцмана  или  в  другой,  не  пом¬
ню,  все  они  находились  поблизости,  он  погиб  или  был
ранен.  Это  случилось  на  втором  году  эксплуатации.
 Вот  такая  была  связь:  разведка  была  назначена  из
батальона  Брикова,  а  Можаев  в  разведке  не  участвовал,
ему  разведка  давала  готовые  данные.
 Что  интересного  в  отношении  Можаева?  После  того
как  машины  не  могли  ходить  по  льду,  Военный  Совет  ре¬
шил  выделить  для  Ладоги  большое  количество  лошадей,
порядка  2  тыс.  в  район  Ладоги.  Сначала  передали  их  в
распоряжение  командира  батальона  Можаева.  И  Можаев
вынужден  был  обучать  своих  бойцов  запрягать  лошадей.
И  там  около  двух  суток  возились,  пока  не  обучили  запря¬
гать.  Такова  была  боеспособность  и  работоспособность
бойцов.
 Разведка  донесла  направление  трассы.  Причем  были
своеобразные  условия:  ближе  к  берегу  мы  не  могли
провести  трассу.  Можаев  получил  приказание  от  меня,
 163

Вся  правда  о  войне
 и  приказ  был  подписан  Лагуновым  эту  дорогу  начать
строить.
 Были  там  эксплуатационники,  строители  и  мостови¬
ки.  Изучением  режима  Ладоги  занималось  управление
дороги.  Этим  в  управлении  дороги  занимался  Якубов¬
ский.  Было  прикомандировано  к  нему  несколько  чело¬
век  специалистов  гидрологов,  которые  привезли  с  собой
материалы,  составили  графики,  сводки  температурных
измерений,  метеорологические  сводки,  а  после  там  был
создан  отдел,  который  занимался  метеорологической
службой  при  Шилове.
 Было  несколько  заседаний  Военного  Совета,  когда  об¬
суждался  вопрос  о  создании  дороги.  Председательство¬
вал  Жданов.  На  Совете  присутствовали,  как  правило,
Соловьев,  Штыков,  Кузнецов,  Лагунов,  затем  были  при¬
глашены  начальники  служб,  как  я  по  автотранспортной
службе,  начальник  Ленинградского  железнодорожного
узла,  присутствовал  начальник  инженерных  войск,  при¬
сутствовал  командующий  по  ПВО  Прохоров  и  другие
товарищи.  Всего  Совет  был  примерно  15—20  человек.
 Обстановка  была  такая.  Жданов  буквально  в  двух¬
трех  фразах  сказал  о  том,  как  важно  иметь  сообщение  с
Большой  Землей,  поэтому  надо  готовиться  к  зиме,  нуж¬
на  дорога.
 У  кого  какие  предложения?  Каждый  желающий  высту¬
пал  и  высказывал  свои  предложения.  Выступил  Соловьев,
Штыков  больше  реплики  подавал,  выступил  Лагунов,  на¬
чальник  железной  дороги,  мне  пришлось  раза  два  высту¬
пать,  коротко,  по  3—5  минут.  Так  длилось  заседание  при¬
мерно  час  двадцать  минут.  А  потом  Жданов  говорит:
 — 	Хорошо,  вопрос  ясен  для  всех,  давайте  готовые
предложения.
 И  показал  пальцем  на  меня.  Тогда  то,  что  мог  сказать,
доложил.  После  этого  Соловьев  выступил,  а  затем  Лагу¬
нов,  и  получилось  готовое  предложение.
 — 	Есть  ли  у  кого  еще  что-нибудь?  —  Нет,  никто  не
хочет  выступить.  Буду  голосовать.  Кто  за  эти  предложе¬
ния?  —  Все  подняли  руки.  Это  не  Военный  Совет.  По
 164

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 существу,  на  Военном  Совете  присутствуют  только  чле¬
ны  Военного  Совета,  а  тут  он  созвал  совещание.  —  Все
проголосовали  —  можете  быть  свободными.
 Второй  раз  заседание  шло  примерно  в  таком  же  духе.
 Мне  понравилась  его  простота,  все  называли  его  по
имени-отчеству,  иногда  тов.  Ждановым.
 Решение  было  такое.  Две  дороги  101  и  102.  По  Ла¬
доге  была  101,  а  остальные  участки  до  Тихвина  были  у
Шилова  ВАД-102.  Затем  я  заболел,  сделали  операцию,
я  три  недели  пролежал;  в  это  время  был  назначен  Не¬
федов,  он  погиб  при  бомбардировке.  Капитан  2-го  ранга
Нефедов  моряк,  а  главным  образом  Шилов  всем  коман¬
довал.  У  него  сократился  участок,  и  физически  он  всем
командовал,  а  потом  и  юридически  ему  стало  все  подчи¬
нено.  Нефедов  в  последнее  время  работал  в  подчинении
Шилова,  у  него  осталась  одна  дорога,  он  был  назначен
начальником  перевозов.  А  Нефедов  был  убит  во  время
налета  самолетов  противника,  а  налеты  были  очень  ча¬
сто,  он  попытался  выбежать  из  машины  и  спрятаться  в
кювет,  но  осколок  попал  ему  в  голову,  и  он  был  убит.
 В  создании  и  эксплуатации  ледовой  трассы  прини¬
мали  участие  немало  интересных  людей.  Начну  с  Гу¬
синского.  Гусинский,  как  специалист,  очень  высокой
квалификации,  он  специалист-мостовик,  окончил  ин¬
ститут,  получил  диплом  инженера  и  работал.  Но  он  и
как  специалист  был  очень  высокой  квалификации,  и  в  то
же  время  мог  принимать  очень  смелые  решения.  К  со¬
жалению,  большинство  инженеров  даже  во  время  войны
боялись  рисковать.  А  он  риска  не  боялся.  В  то  время
он  был  простым  парнем.  Он  и  сейчас  жив.  Он  имел  не
очень  военный  вид,  но  все  подчиненные  его  очень  ува¬
жали.  С  точки  зрения  внешности,  в  нем  военного  ниче¬
го  не  было,  держался  он  очень  просто.  Этот  батальон  у
меня  долго  был  в  подчинении,  и  мост  строился  под  его
руководством.  Когда  строились  мосты,  он  всегда  назна¬
чался  начальником  строительства,  правда,  ему  оказыва¬
лась  большая  помощь,  я  всегда  присутствовал  на  строи¬
тельстве,  но  ему  все  подчинялись,  он  умел  подобрать
 165

Вся  правда  о  войне
 в  свой  батальон  штат  хороших  специалистов.  Там  был
Кочурин,  главный  инженер  батальона,  Торгашев,  Смир¬
нов,  Александров,  но  он  был  смелее  всех  в  решении
ряда  вопросов.  Например,  строили  большой  мост,  при¬
гласили  больших  специалистов  —  Гастева,  Кочурина.
Спрашивают  их:  можно  ли  строить  мост?  Гастев  мялся,
мялся:  и  можно,  и  нельзя,  и  выдержит,  и  не  выдержит.
<...>  А  весь  вопрос  был  в  том,  выдержит  ли  деревянный
мост.  Гусинский  решил  строить.  Выстроили  мост,  стоял
в  течение  нескольких  лет,  и  танки  пропускали,  и  распора
никакого  не  было.
 Строили  мост  через  Нарву,  приехал  член  Реввоен¬
совета,  говорит:  выдержит  мост  танки?  Был  покойный
Заводский  и  говорит:  вообще  система  прочная,  ну  мы  с
Гусинским  говорим:  строим,  надеемся,  что  выдержит.
Через  несколько  часов  нужно  было  пропускать  танко¬
вый  полк,  причем  танки  тяжелые.  Я  должен  был  к  ко¬
мандующему  явиться,  а  послал  для  пропуска  танков  Гу¬
синского.  Он  говорит:  не  беспокойтесь,  мост  прочный.
Пропустили,  и  оказалось,  что  никакой  осадки  мост  не
дал.  И  целый  ряд  таких  мостов  сделали.
 Относительно  Лагунова.  Лагунов  —  большой  руко¬
водитель,  начальником  тыла  был.  Очень  энергичный,
работоспособный  во  всех  отношениях,  он  очень  много
сделал  для  Ладоги.  Лагунов  по  масштабам  был  боль¬
шим  руководителем,  очень  энергичный,  старался  во
все  буквально  вникать,  когда  он  приезжал  на  Ладогу,  по
2—3  рейса  давали  в  день.  Я  не  рассказал  относительно
самих  условий  работы.  Когда  нас  вызвали  в  Управление,
штаты  не  были  подобраны,  было  человек  7,  а  потом  был
штат  до  100  человек.
 У  меня  был  для  работы  дом  в  Коккорево,  а  у  Шилова
в  Новой  Ладоге.  Работать  совсем  не  давали:  представи¬
тели  от  Военного  Совета,  от  гражданских  организаций
по  эксплуатации  из  Ленинграда.  Пока  я  не  поставил
охрану,  работать  было  невозможно.  Приходило  по  10—
15  человек  одновременно.  Условия  были  исключительно
тяжелыми,  причем  тянулось  это  две  недели.
 166

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Шикин  очень  скромный  и  вдумчивый  человек,  и  надо
сказать,  что  он  очень  много  сделал  по  дальнейшей  органи¬
зации  на  Ладоге.  Он  был  членом  Военного  Совета  на  Вол¬
ховском  фронте.  Это  человек  настойчивый,  вдумчивый,  он
много  сделал  для  организации  Ладожской  дороги.
 Шилов  был  очень  энергичный  человек,  но  люди  его
просто  боялись.  Он  умел  использовать  разработки  своих
подчиненных.  К  ценным  предложениям  он  очень  при¬
слушивался.  У  него  твердая  рука  и  твердый  характер,  он
не  считался  ни  с  чем».
 28 	ноября  1941  года
 Голод!  У  меня  слабость  в  ногах,  иду  и  думаю  только  о  еде.
В  мыслях  колбаса,  масло,  сыр,  хорошее  мясо  и  прочие  вещи.
Их  нет  и  не  знаю,  когда  будут.
 <...>  Пробовал  у  одного  приятеля  котлеты  из  собачьего
мяса  —  болел  живот.  Жмых  лучше!
 Кошек  и  собак  на  улицах  не  видно  —  поели  уже  их.  На  по¬
мойках  дома  на  улице  Комсомола  находили  шкурки  с  головами
кошек.  Утром  съел  лепесток  хлеба  и  чашку  черного  кофе.  Как
вкусен  теперь  хлеб  и  как  его  мало.  Кофе  тоже  кончается.  Днем
съел  полторы  тарелки  супа  вермишель  с  водой  и  все.
 Вечером  поехал  на  Дзержинского  (Гороховая  улица)  к  жене.
Пили  чай,  выложив  свои  скудные  пайки  хлеба.  Хлеб  осторожно
макали  в  каплю  имеющегося  у  нас  льняного  масла.
 Голодные  легли  спать.
 Хоть  бы  один  раз  поесть  хлеба  досыта!  [А.  А.].
 Несколько  дней  происходили  длительные  воздушные
тревоги.  Сегодня  бомбардировка  длилась  пять  часов  под¬
ряд.  Меня  тревога  застала  в  ДЛТ,  куда  я  зашла,  рассчитывая
вернуться  в  институт  через  20—30  минут.  Но  вместо  этого
пришлось  спуститься  в  бомбоубежище  в  подвале  одного  из
пятиэтажных  домов.  Там  я  просидела  три  часа.  Народу  наби¬
лось  много.  Была  слышна  сильная  стрельба  и  звуки  разрывов
падающих  бомб.  <...>
 ...Свет  в  убежище  внезапно  потух,  некоторые  вскрикнули  от
испуга,  но  в  целом  присутствующие  держались  стойко.  Рядом
 167

Вся  правда  о  войне
 со  мной  сидела  одна  гражданка,  которая  не  переставая  ныла  и
жаловалась  на  плохую  тяжелую  жизнь.  У  меня  с  ней  произошел
следующий  диалог.
 Гражданка  обращалась  ко  всем,  вернее  как  бы  для  себя:
 — 	Опять  тревога!  Скоро  ли  это  кончится!  Умрем  скоро  все
от  голода.  Вот,  я  уже  опухла,  и  ноги  опухли,  а  вышла  купить
продукты,  и  вот  ничего  нет,  и  снова  тревога.  Хоть  скорей  бы
кончили  —  или  другое  —  один  конец.
 — 	Как  это  понять,  что  вы  говорите  —  что  это  за  конец?
 — 	Ну,  или  немцев  отгонят,  или  нас  убьют.
 — 	Может  быть,  вы  хотите,  чтобы  немцы  пришли?
 — 	Ну  кто  же  их  хочет!  Но  вот  не  кормят  нас,  тяжело  терпеть,
дров  нет,  холодно.  Вот  сами  бы  так  поголодали,  так  и  узнали  бы.
 — 	Кто  это  сами?
 — 	А  кто  законы  издает,  тот,  небось,  не  так  питается,  как  мы.
 — 	Вы  глупости  говорите  гражданка.  Вы  одинокая  или  с
детьми?
 — 	Я  одна,  но  тем  хуже,  у  семейных  то  по  одной,  то  по  другой
карточке,  что-нибудь  достанут  и  поделятся  друг  с  другом.
 — 	Одинокому  человеку  прожить  можно,  и  надо  терпеть,  не
впадать  в  отчаянье,  не  ныть  и  не  кричать,  что  все  плохо.
 — 	Вот  и  плохо,  что  не  кричат.  Надо,  чтобы  все  кричали,  а  все
молчат,  вот  и  издают  такие  законы,  что  дают  по  100  г  хлеба.
У  всех,  наверное,  есть  запасы,  вот  и  молчат,  а  я  не  могу,  я  уми¬
раю  от  голода!
 — 	Почему  же  вы  жалуетесь?  Вы  могли  бы  на  свою  карточку
обедать  в  столовой.
 — 	Да  я  обедаю,  но  в  столовой  дают  только  суп,  похожий  на
чистую  воду.  Ой,  ой,  и  зачем  так  близко  подпустили  немцев?
Отогнали  бы  их,  вот  и  было  бы  хорошо!
 — 	Как  же  вы  думаете,  немцев  так  добровольно  пустили?
Ведь  всем  известно,  что  наша  Красная  армия  дает  героический
отпор  немцам,  но  пока  на  их  стороне  техническое  превосход¬
ство,  они  занимают  нашу  территорию.  Вчера  было  опублико¬
вано,  что  наши  потери  достигают  уже  2  миллионов,  а  у  немцев
свыше  6.  Так  из  этого  видно,  что  немцев  не  просто  подпустили
к  Ленинграду,  а  с  боями  отстаивают  Ленинград,  и  нам  надо  со¬
хранять  бодрость  и  мужество,  а  не  ныть!
 168

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 — 	Неужели  наши  уже  потеряли  свыше  2  миллионов  чело¬
век,  а  я  и  не  знала!  Ах,  ах!  Вот  так  наговоришь  не  знавши  чего
плохого.  Все  это  оттого,  что  есть  хочется!
 После  этого  я  отвернулась  от  нее,  надоело  мне  с  ней  разго¬
варивать,  и  я  задремала.  Но  ее  нытье  все  продолжалось,  и  она
никак  не  могла  остановиться  —  все  ныла  и  ныла,  но  никто  ее  не
поддерживал.
 Вдруг  сквозь  навалившуюся  дремоту  слышу:
 — 	Вот,  все  кормили  их,  а  сами  недоедали,  а  теперь  и  самим
нечего  стало  есть!
 Тут  уж  я  не  выдержала:
 — 	Что  вы  говорите,  гражданка?  Если  из  нашего  государ¬
ства  вывозились  продукты  в  Германию  до  войны,  то  они  вы¬
возились  не  бесплатно,  а  ими  торговали,  чтобы  укрепить
нашу  оборону  и  готовиться  на  случай  войны.  А  вы  вот  в  тече¬
ние  двух  часов  подряд  все  ноете.  Никто  из  сидящих  не  ноет
и  не  жалуется  на  горькую  судьбу,  а  вы  только  всем  портите
нервы,  пытаетесь  найти  себе  сторонников,  сеете  панику  и  не¬
довольство.  И  чего  вы  ноете?  Что,  другим  лучше,  что  ли?  Все
одинаково  снабжаются.  Перестаньте  лучше  и  помолчите.  На¬
доели  всем!
 Мои  резкие  слова  послужили  сигналом  к  протестам  окру¬
жающих.  Прозвучали  негодующие  голоса:
 — 	Она  дождется  неприятностей  за  свою  агитацию,  не  здесь,
так  в  другом  месте!  Надоела  всем!
 Гражданка  пробормотала  извинения,  сослалась  на  плохое
самочувствие  и  оправдывалась  тем,  что  не  помнит,  что  гово¬
рит,  но  немедленно  замолчала.
 «Хороший  народ,  —  подумала  я,  —-  готовы  без  жалоб
терпеть  любые  лишения,  лишь  бы  не  допустить  врага  в
город...»
 Мне  вспомнился  инцидент,  происшедший  накануне.  Стою  я
на  остановке  и  жду  трамвая.  Мимо  меня  по  тротуару  проходит
некий  гражданин  с  авоськой  и  бидончиком  в  руках.  Гражданин
пошатывается,  разыгрывая  подвыпившего,  и  как  будто  себе
под  нос  песенку  поет  с  незатейливым  текстом:  «Жить  стало
весело,  жрать  стало  нечего»  и  с  вызовом  посмотрел  на  меня.
Я  отвернулась,  желая  выждать,  что  будет  дальше.
 169

Вся  правда  о  войне
 Гражданин  занял  свободное  место  на  скамейке,  где  ожида¬
ли  трамвай  мужчины  и  женщины  и  громко  прокомментировал
передачу  по  радио,  доносившуюся  с  противоположной  сто¬
роны  улицы,  какую-то  политическую  статью  или  сообщение  о
борьбе  с  немцами.
 — 	Все  одно  и  то  же  —  всем  это  уже  надоело.
 Никто  его  не  поддержал.  Тогда  он  повернулся  к  соседу  по
скамейке  и  принялся  рассуждать  о  том,  как  плохо  у  нас  кормят
армию.  Сейчас  ему  один  командир  сказал,  что  солдаты  полу¬
чают  хлеба  200  г  в  день.  Тогда  вмешалась  сидящая  поблизости
работница,  которая  заявила,  что  этого  не  может  быть,  потому
что  бойцы  не  могут  получать  меньше  нас,  а  мы  получаем  250  г.
Но  разве  этого  хватает?
 Тогда  я  не  выдержала  и  накинулась  на  него:
 — 	Так  чего  же  вы  болтаете?  Вы  что,  от  себя  работаете  или
за  деньги?
 — 	За  деньги,  —  с  вызовом  ответил  он.  Но  затем  как-то  сжал¬
ся,  когда  услышал  негодующие  реплики  в  свой  адрес.
 — 	Нечего  болтать,  —  зло  воскликнул  сидящий  рядом  мужчи¬
на.  Женщины  также  кричали  что-то  резкое  в  адрес  провокатора.
 В  это  время  подошел  мой  трамвай,  и  я  поспешила  занять
место  в  вагоне.  Но  и  оттуда  было  видно,  что  публика  не  на  шут¬
ку  взяла  профашистского  агитатора  в  оборот...
 Не  дожидаясь  окончания  тревоги,  решили  все  пойти  в  сто¬
ловую,  которая  располагалась  за  Невой,  и  нужно  было  преодо¬
леть  Кировский  мост.  Мы  так  же  ходили  и  вчера  во  время  бом¬
бардировки.  Не  оставаться  же  из-за  этого  без  обеда.  К  наше¬
му  удовольствию,  только  мы  отошли  несколько  шагов  от  дома,
как  дали  отбой  и  заиграла  фанфара,  чей  звук  стал  сейчас  для
ленинградцев  самой  желанной  музыкой.
 В  столовой  ели  пшеничный  суп  по  цене  17  коп  и  пшенную
кашу  22  коп.  Были  очень  довольны,  что  по  талонам  удалось  по¬
лучить  по  две  порции,  хотя  все  равно  не  наелись,  так  как  пор¬
ция  состояла  из  всего  нескольких  ложек.  А  это  ведь  столовая
особого  типа!  Да,  плохо  с  продовольствием.  Нам  отказали  в
просьбе  о  выдаче  научным  сотрудникам  карточек  первой  ка¬
тегории  (т.е.  рабочих).  Ну  что  же.  придется  терпеть!  Что  же  де¬
лать!  [Е.  С-ва].
 170

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Две  недели  в  Военно-морском  училище
 Странички  из  дневника  Б.  К-ва
 22 	ноября.
 21-го  числа  задолго  до  12-ти  был  уже  на  месте  сбора.  У  во¬
рот  простился  с  мамашей  и  вошел  в  массивные  черные  двери.
Мимо  бронзовой  статуи  по  мраморной  лестнице  с  резными
перилами  из  железа,  обшитыми  сверху  медью,  поднялся  во
второй  этаж.  В  первой  комнате  никого  не  было.  Прошел  во  вто¬
рую.  В  этой  комнате  было  две  статуи  из  камня  и  очень  краси¬
вые.  По  стенам,  в  золоченых  рамах,  висели  три  большие  кар¬
тины,  изображающие  эпизоды  гражданской  войны.  Круглые
красивые  столики  с  ножками  в  виде  людей.  В  мягких  кожаных
креслах  сидело  несколько  человек.  Я  поставил  чемоданчик  и
стал  ждать.  Потом  нас  записали  и  опять  велели  ждать.  Наконец
часов  около  4-х  нас  повели.
 На  пятом  трамвае  нас  везли  долго.  Около  Гаванской  улицы
[мы]  слезли  и  пошли  в  «военный»  городок.  Мичман  сходил  в
пропускную,  и  нам  открыли  ворота.  Во  дворе  стояли  отдельные
краснофлотцы  и  ходили  с  винтовками  группы  краснофлотцев.
 Нас  привели  в  четырехэтажное  здание  на  последний  этаж.
В  комнате  был  полный  хаос.  Стояло  несколько  столов.  На  них
лежали  кое-как  люди.  Г  руды  стульев.  Накурено.  Их  было  33,  да
нас  24.  Около  шести  часов  повели  на  ужин.  Сели  по  десять  че¬
ловек  за  стол.  Дали  за  весь  день,  так  как  мы  целый  день  не  ели,
300  г  хлеба.  Потом  полблюда  хорошего  супа  с  вермишелью.
После  ужина  хотели  сходить  в  кино,  но  была  тревога  и  я  не  стал
ждать  окончания,  пошел  спать.  Под  голову  положил  чемодан¬
чик  и  лег  в  пальто.
 23 	ноября.
 Ночью  несколько  раз  просыпался,  так  как  было  холодно.  Ча¬
сов  около  восьми  нас  вывели  и  повели  к  трамваю.  Народу  было
много,  и  мы  в  один  трамвай  не  уместились.  Пока  ждали  нужно¬
го  трамвая,  замерзли.  В  ботинках  на  снегу  было  очень  холод¬
но.  Ноги  прямо  окоченели,  да  и  сами  тоже  замерзли.  Наконец
забились  в  трамвай.  Там  тоже  стояли  на  передней  площадке.
 У  Дзержинки  у  главного  входа  через  сад  слезли  и  стали
приплясывать  и  прыгать,  в  общем  согреваться.  Довели  до  во¬
 171

Вся  правда  о  войне
 рот  и  опять  велели  ждать  лейтенанта.  Прямо  хоть  плачь.  Ног
уже  не  чувствуешь,  а  тут  жди.  Наконец  нас  повели.  Вошли  во
двор  и  побежали  —  хоть  чуть  согреться.  Вошли  в  третий  этаж  в
коридор.  Помещение  было  нетопленое.  Окна  открыты,  но  все
лучше,  чем  на  улице.  Лейтенант  велел  положить  чемоданчики  и
пошел  узнавать  насчет  завтрака.  Ноги  чуть  отошли.  Около  часа
прождали.  Повели  на  завтрак  в  столовую,  которая  находилась
в  соседнем  здании.
 На  завтрак  дали  35  г  сахара  за  прошедший  день.  Потом  уже
за  текущий  день  35  г  сахара  и  чай  сколько  хочешь.  Хлеба  дали
300  г  на  весь  день.  Позавтракав,  опять  пришли  в  холодное  по¬
мещение.  Потом  разбрелись  по  зданию.  Зашли  в  столовую
вольнонаемных.  Здесь  было  тепло,  и  здесь  находился  до  обе¬
да.  В  киоске  купил  кой-какие  книги.  В  два  часа  пошли  на  обед.
Ели  суп  и  кашу.
 Обед  был  не  сытный.  После  обеда  опять  сидел  в  столовой.
На  ужин  в  восемь  часов  дали  только  суп.  На  третьем  этаже
включили  паровое  отопление  и  стало  немного  теплей.  Наш
третий  класс  поместили  в  маленькую  комнатку,  где  и  находим¬
ся.  В  комнате  тепло,  а  как  выйдешь  в  коридор  —  холодно.  На¬
строение  неважное.  После  ужина  в  8  часов  30  минут  было  кино
итало-германской  студии  «Не  забывай  меня».  Как  только  при¬
шел  из  кино,  сразу  лег  спать.  Ноги  закоченели,  сам  тоже  про¬
дрог,  так  как  в  зале  не  топили.  Не  знаю,  как  только  и  досидел
до  конца,  ведь  многие  сбежали.  Нам  дали  по  два  одеяла  и  по
подушке.  Я  одно  одеяло  постелил  на  столе,  а  другим  и  паль¬
то  накрылся.  К  тому  же  еще  теснота.  Так  что  скоро  согрелся  и
проспал  до  утра.
 23 	ноября.
 Утром,  уже  23,  встали  в  половине  восьмого  и  читали  газету.
Около  девяти  пошли  на  завтрак.  Дали  300  г  хлеба,  35  г  саха¬
ра  и  чай.  Позавтракав,  стали  заклеивать  щели  на  окнах  в  двух
комнатах  и  коридоре.  В  коридоре  мороз.  Ноги  мерзнут,  сами
тоже.  Немного  поработали  и  часа  за  полтора  до  обеда  ушли
греться.
 Начался  сильный  артобстрел.  Снаряды  рвались  рядом.  На
обед  пошли  в  два  часа.  Дали  суп  жидкий  и  гречневую  кашу  тоже
жидкую.  Хлеб  я  съел  еще  за  завтраком.  Потом  опять  клеили.
 172

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Был  у  батальонного  комиссара  и  зарегистрировался.  Спраши¬
вал  кое-что  о  политике  и  другие  нужные  вопросы.  Когда  начал¬
ся  обстрел,  кончили  работать  и  больше  не  начинали.  На  ужин
давали  гороховый  суп  —  ничего.  Если  таким  будут  кормить,  то
хорошо.
 Сегодня  прибыла  новая  партия  в  67  человек.  Ее  тоже  поме¬
стили  в  холодные  комнаты.  Из  Кронштадта  приехал  начальник
училища  и  10  курсантов.
 Сегодня  не  пошел  в  кино,  так  как  эту  картину  уже  видел  раз.
Первый  класс  переводят  в  другое  помещение  и  берут  от  нас
12  одеял.
 24 	ноября.
 «Подъем!  —  кричит  дневальный.  —  Подъем!»  Раздается
скрип  кроватей,  и  из-под  одеял  по  всей  комнате,  как  грибы,
вырастают  стриженые  головы.  Ребята  нехотя  вылезают  из  те¬
плоты,  потягиваются,  убирают  койки,  идут  мыться.
 Я  уже  не  спал  часа  два.  Лежал  и  думал  о  разном.  О  своем
прошедшем,  когда  учился  в  школе.  Когда  мы  были  радостны
и  беспечны.  Ни  о  чем  не  думали.  Как  началась  война,  я  был  в
группе  самозащиты.  Потом  приехал  в  Ленинград.  Все  это  мель¬
ком.  Подумал  о  настоящем,  и  сердце  заныло.  Как  там  дома.
Мама,  братья  сидят  на  125  г  хлеба,  в  столовой  берут  плохой
суп  из  капусты  раз  или  два  в  день,  но  вырезают  25  г  крупы.  Им
хватит  ненадолго  крупяных  талонов.  Я-то  здесь  обеспечен,  но
как  они.  Подумал  о  будущем.  Может  быть,  буду  политруком  во
флоте.  Это  уже  профессия  на  всю  жизнь.  Работать  будет  труд¬
но.  Учиться  тоже  трудно.  Но  надо  преодолеть  все  трудности.
 Тем  временем  все  оделись,  и  кто  читал  книгу,  кто  стоял,  кто
сидел.  Все  ждали  завтрак.  Я  взял  книжку  и  начал  читать.  Чте¬
ние  прервал  крик  старшины  роты  т.  Иванова:  «Выходи  на  улицу
строиться!»
 Я  поднял  воротник,  завязал  шарф  и  пошел  строиться.
Гуськом  спустились  с  третьего  этажа  и  вышли  на  улицу.  Я  при¬
строился.
 — 	Становитесь  подряд,  —  говорит  старшина.  Выходят  кур¬
санты,  ищут  свои  классы.  Но  на  улице  холодно,  и  другие  сер¬
дито  кричат:
 — 	Становись  на  левый  фланг,  какой  тебе  класс!
 173

Вся  правда  о  войне
 Понемногу  все  построились.
 — 	Шагом  марш,  —  раздалась  команда,  и  мы  вразнобой
двинулись.  По  улицам  тянулась  вереница  людей  по  два  чело¬
века.  Все  в  разном.  Растянулись  длинно,  первые  уже  свернули
за  угол,  а  последние  далеко  еще  на  улице.  Бодро,  но  кутаясь  от
мороза,  подошли  в  дом,  где  работали,  и  опять  на  третий  этаж.
Поднявшись,  разошлись  кто  куда.  Я  пошел  в  теплую  комнату,
где  читали  газету.  На  полу  и  на  столах  сидели.  Жадно  слушали
последние  известия,  незаметно  прошел  час.  Старшина  смо¬
трит  на  часы  —  9  часов.
 — 	Выходи  строиться  на  завтрак.
 Мы  построились  в  коридоре.
 Общая  команда:
 — 	Налево  равняйсь,  смирно!  Слева  по  порядку  рассчи-
тайсь!
 И  голоса:  один,  два...  пятьдесят  один,  пятьдесят  два...  —
неполный.  Старшина  командует  командирам  классов:
 — 	Проверить  людей!
 Те  считают  и  докладывают:
 -1-й  класс  —  все,  2-й  класс  —  все,  и  т.д.  7-й  класс  —  все.
 Старшина  командует:
 — 	Налево!  —  Все  повернулись.  —  Шагом  марш!  —  и  мы
идем  на  завтрак.
 Перед  входом  в  столовую  всегда  приходится  ждать.  Так  же
и  сегодня  подождали  минут  10  и  вошли.  Заходя  в  столовую,
все  снимаем  шапки  и  становимся  каждый  за  стулом,  ожидая
команды.  Старшина  роты  командует:  «сесть!»  Все  садимся,
двигая  стульями.  Расселись  и  взяли  всякий  по  кружке.
 — 	Ребята!  —  говорит  один.  —  Смотрите!  У  меня  кружка  со
звездой.  —  И  показывает  край  кружки.
 Раздают  хлеб.  На  четыре  человека  —  тарелка.  Берем  каж¬
дый  по  куску.  Потом  —  сахар,  тоже  на  четыре  человека.  Прино¬
сят  чай,  и  все,  обжигаясь,  пьют  его,  ктосхлебом,  ктоссахаром.
Я  всегда  съедаю  весь  хлеб  за  чаем  и  на  обед  не  остается.
 Потом  опять  идем  в  помещение  и  выстраиваемся.  Нам  го¬
ворят,  какую  работу  будем  делать,  и  распорядок  дня:
 — 	Четвертый  класс  на  уборку  классов.  Расставьте  столы  и
стулья.  Каждый  класс  на  30  человек.
 174

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Нас  делят  на  группы,  и  мы  работаем  с  перерывами  до  обе¬
да.  Потом  обед.  Дали  суп,  хороший.  Потом  гречневую  кашу.
Пообедав,  опять  до  ужина  работали.  Почти  всю  работу  кончи¬
ли.  Прибыла  вторая  партия  в  57  человек.
 Идем  на  ужин.  Дали  гороховый  бульон.  Потом  четвертый
класс  подметал  помещения  и  идем  в  казарму  спать.  Я  еще  дол¬
го  пишу  дневник.  Потом  раздеваюсь.  Стелю  пальто  на  голую
койку.  Его  хватает  только  до  половины.  Ноги  на  голом  железе.
Накрываюсь  одеялом  с  головой  и  стараюсь  согреться.
 Часто  утром,  пробуждаясь  раньше  подъема,  я  думаю.  Вот
мне  еще  16  лет,  а  другим  курсантам  по  25  и  больше.  Есть  чле¬
ны  партии,  кандидаты.  Я  молод,  и  почти  все  старше  меня.  Не
лучше  ли  уйти.  Я  ведь  еще  мало  видел  в  жизни,  и  все  трудно¬
сти  меня  пугают.  Допустим,  что  я  выйду  политруком.  Мне  будет
17  или  18  лет.  Как  я  буду  работать  с  краснофлотцами.  Но  зато
материально  я  буду  обеспечен.  Я  мало  еще  пожил.  Мне  хочет¬
ся  сейчас  пойти  отсюда  домой  и  кончать  среднюю  школу,  а  уже
потом  поступать  в  училище.  Но  то  еще  меня  пугает,  что  при¬
дется  жить  впроголодь  на  125  г  хлеба.  Денег  не  будет.  Теперь
хоть  я  избавил  семью  от  лишних  хлопот.
 Но  потом  ко  мне  приходят  новые  мысли,  и  эти  вытесняют
и  пересиливают.  «Ты  комсомолец.  Должен  перенести  все  ли¬
шения.  Преодолеть  все  трудности.  Напрячь  все  силы,  нужные
для  преодоления  трудностей.  Хоть  тебе  сейчас  и  трудно,  но
надо  мириться.  Потом  ты  хоть  чем-нибудь  поможешь  родите¬
лям.  Поможешь  выучиться  братьям.  Ведь  им  же  трудно  троих
воспитывать.  Тем  более  что  сейчас  отец  мобилизован.  Работа
будет  трудная,  но  надо  все  силы  приложить,  чтобы  справиться
с  этими  трудностями.
 25 	ноября.
 После  завтрака  нас  построили  по  классам.  Наш  четвертый
класс,  как  и  все,  дополнили  до  30  человек.  Потом  лейтенант
объявил,  что  первая  рота  в  порядке  классов  будет  получать  об¬
мундирование  и  пойдет  в  баню.  Я  с  нетерпением  ждал,  сидя
в  столовой,  так  как  мы  не  работали,  а  работала  вторая  рота,
в  свою  очередь.
 Но  до  обеда  обмундировали  только  два  класса,  потому  что
началась  тревога  и  длилась  во  время  обеда  и  позднее.  На  обед
 175

Вся  правда  о  войне
 дали  суп  и  рисовую  кашу.  После  тревоги  оделся  третий  класс.
Наконец  нас  построили,  и  старшина  класса  т.  Серов  приказал:
«Становись  по  одному  и  подходи  получать  обмундирование!»
 Мы  ждали  недолго.  Подошла  моя  очередь.  Я  зашел,  снял
пальто,  кепку  и  стал  ждать.  «Дай  второй  рост,  нормальный»,
—  сказал  старший  лейтенант.  Матрос,  раздававший  шинели  и
все  [обмундирование],  подал  мне  требуемую  шинель.  Я  надел
и  долго  путался  в  крючках.  Едва  застегнул.  Он  подергал,  по¬
смотрел  и  сказал:
 — 	Хорошо,  только  немного  бы  поменьше,  но  потом  подго¬
ним.  Получай  остальное!
 — 	А  поменьше  нет?  —  спросил  я.
 — 	Нет.
 Я  получил  шапку.  Потом  хороший  кожаный  ремень,  брезен¬
товый  ремешок.  Дали  пару  кальсон,  пару  тельняшек,  три  пары
носовых  платков,  два  воротничка,  дали  рабочее  платье  серо¬
го  цвета.  Галстучек  я  не  получил,  не  знал,  что  надо,  а  взял,  что
дали.
 — 	Какой  номер  носишь  ботинки?  —  спросил  раздающий
моряк  в  шапке  и  в  одной  матроске,  хоть  было  и  холодно.
 — 	39-й,  —  ответил  я.  Он  положил  на  стол  кожаные  ботин¬
ки.  Впоследствии  они  подошли  как  раз  и  были  теплые.  Полу¬
чив  вещевой  мешок,  я  пошел  в  другую  комнату  примерять.  Все
просмотрел.  Все  нормально.  Вошел  лейтенант  и  объявил:
 — 	Быстрей  одевайтесь,  через  десять  минут  построиться  в
коридоре.  Пойдем  в  баню!  —  Мы  побыстрей  оделись,  завязали
шапки.
 — 	Выходи  строиться,  —  и  все,  забрав  вещмешки,  идут
строиться.
 Нам  еще  дали  теплые  рукавицы,  и  я  их  надел.  Еще  перед
этим  мы  оделись,  только  наш  класс,  и  лейтенант  проверил,  как
сидит  шинель.  Он  просматривал  и  подошел  ко  мне.
 — 	Надо  лучше  застегиваться,  крючок  не  застегнут,  —  и  дер¬
нул  за  воротник.  Я  повернулся  задом.  Он  еще  немного  подер¬
гал  шинель  и  пошел  дальше.  Теперь  мы  выстроились  по  клас¬
сам  в  коридоре.  Старшины  раздали  по  полотенцу  и  по  мылу,  но
мочалок  не  было.  Я  вместо  мочалки  решил  употребить  носовой
платок  и  мыло  завернул  в  него.  То  и  другое  положил  в  карман.
 176

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 — 	Внимание!  Сейчас  пойдем  в  казарму.  Там  возьмите  по
кальсонам,  по  тельняшке,  пару  носков,  воротничок,  галсту¬
чек  и  верхнее  платье.  Оставьте  лишний  комплект  белья  и  свое
пальто,  шапку,  ботинки.  Чтоб  через  10  минут  быть  готовыми  и
построиться,  —  говорил  лейтенант.
 В  казарме  я  сделал  то,  что  нужно.  Но  полностью  не  успел
подготовиться  и  все  сложил  кое-как,  чемодан  не  закрыл.  По
дороге  все  тревожился,  что  будут  раскладывать  матрасы  и  у
меня  все  растащат.  Мы  вышли  во  двор.  Часовой  открыл  во¬
рота,  и  по  четыре  в  ряд  мы  пошли.  Город  мне  казался  совсем
другим.  Хотелось  сейчас  пойти  домой,  но  я  в  строю.  Прохожих
было  мало,  так  как  опять  была  тревога.  Но  которые  встреча¬
лись,  то  останавливались  и  смотрели  на  людей,  идущих  с  меш¬
ками.  Было  чистое  небо,  и  то  и  дело  гремели  залпы  зениток.
Слышно,  как  над  головами  рвутся  снаряды.  Было  уже  почти
темно.  На  улице  скользко.  Вот  полетел  передний,  за  ним  еще
один.  Все  смеялись.
 — 	Обновляй,  только  что  получил!
 Поплутав  по  городу,  пришли  в  баню.  Разделись,  заняв  всю
комнату.  Некоторым  не  хватило  шкафчиков,  и  они  складывали
все  на  скамейки.  Я  разделся  и  бегом  вбежал  в  баню.  Там  еще
было  холодновато.  Взял  первый  таз  и  сел  на  переднюю  ска¬
мейку.  У  крана  сразу  очередь.  Ополоснул  таз  и  стал  мыться.
Как  это  приятно  после  стольких  дней  помыться  в  бане.
 Стоял  шум.  Пар  клубился  над  головами,  и  в  этом  облаке
трудно  было  разобрать  людей.  Звенели  тазы.  Плескалась  вода.
Мы  с  одним  натерли  друг  другу  спины.  Я  мылся  недолго.  Но
когда  вышел,  там  уже  многие  одевались.  Утерся  полотенцем.
Все  тело  было  в  гусиных  крапинках.  Это  от  холода.  Оделся,  по¬
догнул  брезентовые  брюки.  Долго  не  мог  застегнуть  разные
пуговицы,  так  как  первый  раз  они  застегивались  туго.
 — 	Кто  оделся,  на  выход  и  ждите  на  улице!  —  говорит  лей¬
тенант.  Он  показал,  как  одеваться.  Нехотя  выползли  на  улицу.
Но  мороза  уже  не  замечали.  Смеялись.  По  улице  шли  бодро.
Люди  говорили:
 — 	Моряки  идут!
 Выйдя  из  ворот,  построились.  Но  вдруг  на  нас  налетела
лошадь.  Видимо,  возница  не  мог  остановить,  не  заметил.  Он
 177

Вся  правда  о  войне
 очень  напугался  и  взял  лошадь  под  уздцы  и  стал  отводить
назад.
 — 	Куда  ты  прешь.  Смотреть  надо!
 Возница  испуганно  отвечает:
 — 	Да  я  не  заметил.  Ведь  не  с  намерением  же.  Сейчас  отведу.
 Мы  построились  снова  по  четыре  и  идем  к  себе  в  казарму.
 Ворота  захлопнулись.  И  мы  никуда  уже  не  выйдем  отсюда,  пока
не  поведут  в  баню.  Оставив  вещи,  пошли  в  столовую.  Суп  был
хороший.  После  ужина  старшина,  когда  я  еще  сидел  за  столом,
спросил:
 — 	Поел?
 — 	Поел,  —  ответил  я.
 Одного  еще  он  выбрал  и  послал  сменить  дневальных.  В  про¬
ходной  у  нас  спросили:
 — 	Пропуск!
 — 	Мы  дневальные.  Идем  в  свой  кубрик  дежурить.
 — 	А  это  политические!  —  засмеялся  часовой,  молодой  па¬
рень.
 — 	Ну,  проходите.
 Тот  дневальный  сменил  в  нашем  кубрике,  а  я  в  другом.  За
стеной  занимались  моряки.  Слышно  их  голоса,  спорящие  между
собой.  Я  взял  две  книжки.  Но  читать  стал  свежую  газету  «Крас¬
ный  Балтийский  флот».  Интересно  сообщают  о  потерях.  Около
600  000  немцев  и  около  300  000  наших.  Помногу  танков  и  самоле¬
тов  Я  прочитал  статью.  Между  тем  пришла  моя  смена.  Мы  долж¬
ны  были  дежурить  круглые  сутки  поочередно.  Я  спросил  у  него:
 — 	Сейчас  часов  девять.  Хочешь  дежурить  до  12,  а  потом  я
до  четырех?
 — 	Давай!  —  согласился  он.  Я  дал  ему  газеты,  сказав,  чтобы
раздать  старшинам  классов  и  еще  свою  книгу  почитать,  а  сам
пошел  в  казарму.  Придя,  стал  убираться.  Вдруг  заходит  лейте¬
нант  и  говорит:
 — 	Первая  рота,  необмундированные!  И  все  другие,  кроме
обмундированных,  выходите  в  коридор  строиться!  —  Все  за¬
бирают  вещи  и  уходят.
 Я  уже  хотел  занять  лучшую  койку,  как  опять  лейтенант  кричит:
 — 	Все!  Выходи  в  коридор!  Строиться  по  классам.  —  Я  на¬
скоро  собрал  вещи  и  вышел.  Запихал  все  в  вещмешок.  Хотел
 178

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 и  одеяло  положить  туда,  но  было  слишком  громоздко,  и  я  от
этого  отказался.  Вышли  и  построились.  Я  немного  задержался
и  спрашивал:
 — 	Где  четвертый  класс?
 — 	Дальше,  —  отвечали,  наконец,  я  нашел.  Пристроился.
Сзади  стояли  кронштадтцы,  тоже  курсанты.  Они  были  с  ма¬
трацами,  чемоданами  и  вещмешками.  Я  сел  на  вещмешок  и
стал  ждать.  Наконец,  позвали  первый  класс,  потом  второй  и
третий.
 — 	Четвертый  класс!  По  одному  заходи  в  помещение,  —  го¬
ворит  старшина.
 Я  думал,  что  коек  будет  много,  и  стоял  почти  последним.
Зайдя,  я  не  лег  на  койки,  которые  были  против  двери  —  не  хо¬
тел,  думал,  ночью  будет  дуть.  Прошел  дальше  и  увидел,  что  все
койки  там  были  заняты.  Пришлось  идти  дальше  обратно.  Вот
передо  мной  курсант  занял  последнюю  хорошую  койку.  Оста¬
лись  похуже.  Одну  я  занял.  Связал  веревкой,  и  получилось  хо^
рошо.  Матрас  уже  был  на  койке.  Я  получил  две  наволочки,  две
простыни,  одеяло  и  стал  застилаться.  Дневалить  мне  было  не¬
нужно,  так  как  в  том  кубрике  были  курсанты  из  Кронштадта  и
они  сами  выделяли  дневального.
 Постлал  простыню,  потом  сменил  наволочку  у  подушки,
а  старую  наволочку  и  старое  одеяло  сдал.  Постлал  вторую
простыню.  На  нее  одеяло.  Как  хорошо  получилось.  Разделся.
Остался  только  в  кальсонах  и  тельняшке.  Наконец-то  за  три
месяца  я  первый  раз  буду  спать  нормально.  И  так  стало  хоро¬
шо.  Сейчас  заберусь  под  одеяло.
 27 	ноября.
 Проснулся  рано  утром.  Поспал  очень  хорошо.  Вечером  на¬
кинул  на  одеяло  еще  шинель.  Закутался  с  головой.  Согрелся
и  скоро  заснул.  Все  тело  охватила  приятная  истома,  и  скоро
заснул  как  граф.  Проснулся,  выглянул  из-под  одеяла.  Холод¬
но.  И  быстро  опять  с  головой  накрылся.  Но  подумал,  что  надо
писать  дневники,  быстро  встал.  Вечером  писать  плохо,  потому
что  полно  народу  и  могут  помешать.  А  сейчас  никто  не  мешает.
Все  еще  спят.  В  комнате  около  сотни  кроватей.  Две  печки.  Но
дверь  не  закрывается,  и  [помещение]  быстро  выхолаживает¬
ся.  Спит  здесь  первая  рота  четвертого  класса.  Остальных  не
 179

Вся  правда  о  войне
 знаю,  куда  перевели.  Еще  вчера  спали  вповалку  по  два  чело¬
века  на  койке.
 Сейчас  пишу,  но  думаю  о  доме.  Как-то  живут  там  братья,
мама,  что  слышно  от  папы.  Сердце  сжимается,  как  вспом¬
нишь,  как  им  сейчас  трудно.  Домой,  наверное,  еще  долго  не
отпустят.  Вчера  отправил  письмо.  Скоро  получу  ответ.  А  мо¬
жет  быть,  в  их  дом  попала  бомба  или  снаряд.  Вот  чего  я  бо¬
юсь.  А  будущее  тоже  меня  пугает.  Я  слишком  молод.  Не  лучше
ли  уйти?  Но  нет.  Этого  делать  нельзя.  Вот  если  бы  не  война,
тогда  все  было  бы  по-другому.  Я  окончил  бы  десятилетку  и
пошел  куда-нибудь  в  военное  училище  или  куда  захочу.  Мо¬
жет  быть,  уже  сейчас  бы  работал.  Это  тоже  военное  училище.
Но  условия  таковы,  что  очень  трудно  учиться.  А  между  тем  я
очень  хочу  во  флот,  хочу  окончить  это  училище.  Первые  шаги
сделаны.  Раньше  я  сюда,  может  быть,  и  не  попал  бы,  а  теперь
попал  очень  просто.  Зато  уж  раньше  выпускали  хороших  по¬
литруков.  Сейчас  программа  сжатая,  и  мы  получаем  меньше
знаний,  а  значит,  и  работать  будет  труднее.  Сейчас  все  спят.
Только  трое  одеты,  в  том  числе  и  я.
 28 	ноября.
 Сегодня  отправил  второе  письмо  домой,  где  написал  точ¬
ный  адрес.  Еще  с  самого  первого  дня  лейтенант  Пискунов
говорил,  что  мы  попали  в  трудную  обстановку.  Что  холодно  и
ничего  не  готово.  Придется  пройти  суровую  жизненную  шко¬
лу.  Между  прочим,  это  даже  полезно,  потому  что  попав  потом
в  трудную  обстановку,  будем  лучше  понимать  настроение  лю¬
дей.  Но  это  явление  временное.  Приходится  мириться.  Также
полковой  комиссар  говорил,  что  у  нас  создались  трудные  об¬
стоятельства.  Что  многие  разочаровались.  Думали,  что  придут
на  все  готовое,  в  тепло  и  т.д.  Но  это  временно,  не  намерен¬
но.  И  это  потому,  что  училище  переводится  из  Кронштадта  и
ничего  не  готово.  Придется  все  делать  самим.  Оборудовать
классы,  натаскать  и  расставить  койки,  заклеить  окна.  И  с  пи¬
танием  стало  хуже.  Пришлось  снизить  паек,  так  как  Ленинград
в  кольце  блокады  и  подвоза  продуктов  нет.  Со  всеми  трудно¬
стями  мы  постараемся  справиться.  Уже  почти  оборудовали
все.  Обмундировались,  спим  уже  на  койках  и  в  тепле,  классы
оборудованы,  окна  заклеены.  Надо  еще  наладить  паровое  ото¬
 180

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 пление.  Но  надо  приготовить  и  разные  кабинеты,  пособия.  Но
мы  очень  ощущаем  блокаду  не  только  из-за  пищи,  из-за  таких
трудностей  и  еще  по-другому.
 Вот  сегодня,  как  и  часто,  когда  строились  к  обеду,  началась
тревога.  Наш  дом  потряс  сильный  взрыв.  Когда  на  улице  у  во¬
рот  столовой  ждали  своей  очереди,  то  над  головой  рвались  зе¬
нитные  снаряды,  вдалеке  падали  бомбы.
 Или  на  информации  в  6  часов.  Все  было  тихо  —  и  вдруг  раз¬
дался  невиданной  силы  взрыв.  Задрожал  дом,  и  потом  закача¬
лись  стены,  пол  и  мы  тоже.  На  потолке  закачалась  лампочка,
как  кто  толкнул.
 Или  идем  в  казарму  —  и  рвутся  снаряды.  Это  немцы  об¬
стреливали  район.  Но  это  уже  превратилось  в  обыкновенное
явление.
 Да,  мы  действительно  пройдем  суровую  жизненную  школу,
рано  созреем.  От  прошлой  беспечности  не  остается  и  следа.
Я  чувствую,  как  у  меня  меняются  взгляды  и  настроения.  Я  уже  с
другой  точки  зрения  смотрю  на  вещи.
 Сегодня  мы  работали,  таскали  койки.  Нас  перевели  в  дру¬
гой  кубрик.  Разместили  по  классам,  и  в  первую  комнату  вме¬
стилось  три  класса,  около  сотни  человек.  Наш  класс  тридцать
человек  и  три  командира,  находимся  вместе,  и  в  комнате  толь¬
ко  один  класс.  Теперь  в  этом  здании  все  наша  1-я  рота,  и  все
размещены  по  койкам.  Вторая  рота  в  другом  здании.  Нам  дали
младших  командиров  из  курсантов  2-го  курса,  а  старых  назна¬
чили  заместителями.
 Через  стену,  в  которой  большой  проход,  ничем  не  закры¬
тый,  живут  краснофлотцы.  Днем  они  изучают  оружие,  а  теперь
отдыхают.  Играют  в  домино.  Несется  на  балалайке  знакомая
мелодия  песни  чайки.  Наши  курсанты  занимаются  каждый  сво¬
им  делом.  Пишут,  читают.
 Я  часто  скучаю  по  дому,  по  семье.  У  меня  сжимается  серд¬
це,  как  вспомню,  в  какой  обстановке  находятся  братья,  мама.
Им  очень  плохо,  но  чем  я  могу  помочь.  Папа  сейчас  на  фронте
в  Колпино  в  команде  МПВО.  Хоть  и  не  воюет,  но  находится  ря¬
дом  с  фронтом.  Под  Колпино  идут  ожесточенные  бои.  Я  хоть
немного  утешаюсь  тем,  что  не  состою  на  иждивении  родите¬
лей  и  хоть  этим  немного  помогаю.  А  то  папа  не  работает,  мама
 181

Вся  правда  о  войне
 тоже,  а  деньги  нужны.  Хоть  папе  выплачивают  средний  зарабо¬
ток,  но  его  недостаточно.
 Я  выбрал  койку,  которая  мне  пришлось  по  нутру.
 29 	ноября.
 Сегодня  побудка  была  в  семь  часов.  За  пять  минут  нужно
одеться  в  рабочее  платье  для  зарядки.  Вышли  на  улицу.  По¬
бегали,  хотели  уже  проводить  зарядку.  Но  было  темно,  и  было
трудно  и  холодно.  Зарядку  отменили.  Сегодня  на  ужин  дали
суп,  нехороший.
 Выдали  теплое  белье,  рубашку,  брюки  и  теплые  носки.  День
сегодня  теплый,  но  дует  сырой  ветер,  и  меня  надуло.  Я  плохо
себя  чувствую.
 Нам  еще  объявили  дурацкий  приказ:  это  во  время  тревоги
днем  и  ночью  приходить  в  помещение  училища.
 1 	декабря.
 Внутри  у  меня  какой-то  сумбур.  Я  задумал  уйти  отсюда,
так  как  мне  здесь  все  опротивело.  Я  больше  не  могу  так  жить.
Эти  бесконечные  перемены,  построения,  строгие  требования
меня  так  изводят,  что  у  меня  разорвется  сердце.  Так  я  никогда
еще  не  переживал.  Заявил  желание  об  уходе  старшине  роты
и  жду,  пока  он  доложит  начальнику  курса.  Скоро  ли  я  вырвусь
отсюда?
 2 	декабря.
 Я  все  остаюсь  при  старом  желании  уйти  отсюда  и  с  минуты
на  минуту  жду  вызова  от  лейтенанта  П-ва,  чтобы  отпроситься
совсем  отсюда.
 Вчера  вечером  меня  подозвал  старшина  класса  и  спросил,
действительно  ли  я  хочу  уйти  из  училища,  так  как  до  него  дош¬
ли  такие  слухи.  Я  ответил  утвердительно.
 — 	Почему?
 — 	Потому,  что  мне  слишком  мало  лет,  я  не  хочу  всю  жизнь
посвятить  службе  в  ВМФ,  —  ответил  я,  чувствуя,  что  ответил
слишком  нехорошо,  но  при  этом  принимал  во  внимание,  что
потом  с  вышестоящим  начальством  объяснюсь  подробнее.  Он
что-то  записал  против  моей  фамилии  и  сказал,  что  доложит
старшине  роты.  А  еще  до  этого  в  обед  уже  докладывал  старши¬
не  роты,  который  сам  хотел  доложить  начальнику  курса.  Потом
после  обеда  целый  день  надоедал  командиру  своего  отделе¬
 182

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ния,  спрашивал  его,  отпустят  ли  меня,  что  могут  мне  сделать,
могут  ли  отослать  в  армию,  если  я  с  1925  года,  и  вообще,  от¬
пустят  ли  меня.  Так  что  он  устал  отвечать  мне.  На  утро  мне  не
терпелось  узнать  о  результатах,  и  в  обед  я  спросил  у  старшины
роты.  Тот  ответил,  что  доложил  и  меня  вызовут.
 Я  едва  мог  терпеть  неизвестность  и  сам  отыскал  лейтенан¬
та  и  обо  всем  доложил  ему.  Он  записал  и  сказал,  что  вызовет.
Теперь  буду  писать  ему  заявление,  и  если  долго  не  получу  от¬
вета,  то  подам  заявление.
 3 	декабря.
 Дальше  я  не  мог  терпеть  и  решил  действовать  решительней.
После  завтрака  я  потихоньку  ушел  в  здание  училища.  А  ребята
ушли  на  занятия.  Здесь  бродил  по  коридору,  потом  заходил  в
комнаты  начальников,  больше  всех  к  начальнику  курса,  но  они
были  пусты.  Стал  бродить  по  всему  зданию  и  нашел  на  окне
тетради,  из  которых  несколько  забрал  себе.
 Наконец  дождался:  увидел,  что  начальник  политотдела  при¬
шел.  Я  к  нему  открыл  дверь,  постучавшись.  Там  он  сидел  за  сто¬
лом,  возле  него  сидел  полковой  комиссар,  напротив  что-то  до¬
кладывали  сотрудники,  рядом  на  диване  сидел  политрук.  Я  подо¬
ждал  несколько  минут,  пока  он  освободится,  и  обратится  к  нему:
 — 	Товарищ  батальонный  комиссар,  разрешите  обратиться?
 Он  удивленно  посмотрел  и  недовольно:
 — 	Кто  такой?
 — 	Курсант  Б.  К-в.
 — 	Как?  —  не  понял  он.
 — 	Курсант  Б.  К-в.
 — 	Ну  что?  —  приготовился  он  слушать,  полуобернувшись  ко
мне.
 —*  Вот  хочу  уйти  из  училища  и  обратился  к  вам.
 Он  сразу  переменился.
 — 	Почему?  Какие  причины?
 Те  тоже  смотрели  на  меня.
 — 	Не  могу  я  учиться.  Мне  шестнадцать  лет,  как  я  буду  полит¬
руком?
 Он  сразу  переменился  и  стал  серее  с  лица.
 — 	Так  вот,  товарищ  Б.  К-в.  Идите  и  учитесь.  И  больше  ко
мне  с  такими  вопросами  не  обращаться.
 183

Вся  правда  о  войне
 — 	Есть,  —  и  повернувшись,  вразвалку  вышел.  Я  нарочно
держал  себя  так,  чтобы  он  подумал  обо  мне  с  худшей  стороны.
Но  немного  пройдя  по  коридору,  я  остановился.  Какой-то  ко¬
мок  подступил  к  сердцу.
 — 	Что  я  наделал?  Зачем  ушел,  не  довел  до  конца  дело.  Те¬
перь  лучше  уйти  уж.  Начал  дело  и  уж  не  сдавайся,  а  ты  расте¬
рялся.  —  Такие  сомнения  и  мысли  налетают  вихрем  на  меня.
Я  вернулся,  постучался,  вошел.
 — 	Я  опять  к  вам,  товарищ  батальонный  комиссар?
 Он  и  все  были  удивлены.
 — 	Не  хочу  учиться  в  училище!
 — 	Я  вам  уже  сказал,  и  вы  исполняйте  приказание,  —  отве¬
тил  он  сердито.
 — 	Не  могу  учиться,  отчислите  лучше  меня!  —  начал  я  ему
говорить  и  опять  повторил,  правда,  сбивчиво,  все  причины,
а  кое-что  приврал.
 — 	Вы  человек  военный,  зачислены  курсантом,  вас  можно
отчислить.  Я  уже  вам  сказал,  что  идите  и  учитесь.  Ждите.  А  та¬
ких,  как  вы,  нам  и  самим  не  нужно.
 — 	Не  хочу  и  не  буду  я  учиться!  —  почти  крикнул  я.
 Он  тоже  рассердился:
 — 	Я  вам  приказываю.  И  вы  исполняйте,  а  то  за  невыполне¬
ние  приказа  отдам  под  ревтрибунал.  Вы  ведь  курсант?
 — 	Нет,  еще  кандидат,  —  ответил  я,  хотя  по  приказу  был  кур¬
сантом.
 — 	Нет,  вы  зачислены  курсантом  и  только  приказом  по  учи¬
лищу  можно  вас  отчислить.  Идите!
 — 	Не  буду  учиться!  Не  хочу  я  учиться.  Не  хочу  совсем.  Я  луч¬
ше  на  фронт  пойду!
 — 	Куда?!
 — 	В  партизанский  отряд,  разведчиком  или  еще  кем!
 — 	Куда  вам,  вам  16  лет.  Вы  трус.  Испугались  трудностей.  Что
вы  будете  делать  на  фронте?  Вот  спишут  и  пойдете  домой.
 — 	Когда  выйдет,  тогда  и  пойдете.  Может  сегодня,  может
быть  завтра.
 Я  еще  хотел  поспорить,  но  сидящий  политрук  сказал:
 — 	Чего  ты  хочешь?  Разве  тебе  не  сказали:  надо  подо¬
ждать,  —  и  я  понял,  что  он  был  прав.  Повернулся  и  ушел.  Еще
 184

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 хотел  сходить  к  лейтенанту  П-ву,  но  его  не  было.  Весь  этот  день
я  был  сам  не  свой,  томило  какое-то  чувство.
 4 	декабря.
 На  другой  день  утром,  уже  после  завтрака,  меня  позвал
старшина  и  сказал,  чтобы  после  обеда  в  три  часа  я  пошел  к
лейтенанту.  Я  догадался,  зачем,  и  обрадовался.  В  назначен¬
ное  время  я  пришел  в  кабинет  лейтенанта,  но  его  там  не  было.
Мы  с  Петровым  спустились  вниз,  где  нам  сказали  курсанты,
что  нас  ищет  дежурный.  Мы  опять  пошли  наверх,  потом  пошли
в  кубрик  и  по  дороге  встретили  дежурного.  Он  велел  ждать  в
кубрике.  Там  еще  был  В.  3-м,  но  его  отчисляли  против  жела¬
ния.  Во  время  часа  ожидания  строили  разные  догадки,  а  когда
потом  дежурный  позвал  к  старшине  роты  и  я  увидел,  что  там
раздевается  один,  то  понял  и  меня  охватила  надежда.
 Старшина  говорит:  «Неси  белья  сдавать».  Я  снес  и  других
послал.  Еще  в  кубрике  я  надел  свое  белье  и  уже  в  вещевом
мешке  нес  сдавать.  Там  все  поодиночке  сдал  старшине.  Он
записал.  Потом  завязал  мешок  и  велел  мне  расписаться,  где
было  записано  количество  сданного.  Итак,  я  наполовину  стал
гражданским.  Потом  нас  повели  к  начальнику  курса  и  не  най¬
дя  его  —  обратно.  Там  подождали  В.  3-ма  и  с  вещами  своими
пошли.
 На  третьем  этаже  в  комнате  лейтенанта  уже  было  двое  от¬
численных.  Один  Т-ко,  лейтенант,  бывший  в  армии,  потом  де¬
мобилизованный  А-ко,  24  года  рождения,  и  я  —  25-го,  В.  3-м  —
22-го,  П-в  —  23-го,  Д-й  —  24-го  и  я  —  25-го.  Немного  погодя
пришел  старший  лейтенант.  Потом  пришел  мичман,  потом  уже
нас  повели.
 Повел  мичман.  Привел  к  воротам  Балтийского  экипажа,  так
как  когда  списывают  из  училища,  то  всегда  в  экипаж,  а  оттуда
у  кого  года  подходят  —  в  армию,  у  кого  нет  —  домой  или  еще
куда.  У  ворот  пропускных  долго  ждали,  пока  выпишут  пропуск.
Все  время  из  ворот  выходили  и  входили  отряды  или  с  фрон¬
та,  или  направляющиеся  туда,  или  расформированные  по  ча¬
стям.  С  нами  ждала  еще  группа  красноармейцев,  пришедших
с  фронта.
 Я  был  в  летнем  пальто,  в  кепке,  в  тесных  ботинках,  в  руках
чемоданчик,  папка  с  тетрадями  и  книгами.  Замерз.  Все  время
 185

Вся  правда  о  войне
 прыгал.  Наконец  мичман  принес  пропуск.  Уже  по  знакомому
двору,  раньше  мы  здесь  проходили  медкомиссию  при  посту¬
плении  в  училище,  прошли  на  место  назначения.
 По  темной  лестницы,  то  и  дело  спотыкаясь,  поднялись  на
третий  этаж,  нас  принял  командир  взвода,  младший  морской
лейтенант.  В  обшарпанной  комнате,  сразу  у  двери  за  столом
сидел  дневальный,  еще  мальчишка  на  вид.  Налево  за  печкой
бачок  с  водой,  а  немного  подальше  стол  с  газетами  и  брошю¬
рами.  В  комнате  пусто,  и  только  редко  без  оружия  пробегали
моряки,  дежурные.  Во  второй  большой  комнате  на  нарах  ле¬
жали  пришедшие  кто  с  фронта,  кто  мобилизован,  и  были  в
морской  форме.  Большинство  переодетые  моряки,  так  как  это
морской  пересыльный  пункт  КБФ.
 Нам  велели  разместиться  в  смежной  комнате.  Там  та  же
история.  Потом  построились,  зарегистрировались.  Ужин  нам
не  дали,  так  как  в  аттестате  нас  обманули,  написав,  что  удо¬
влетворены  по  4  число  включительно,  а  мы  только  пообедали,
но  хлеб  был  получен  на  весь  день.  Часа  два  бродили,  читали,
осваивались,  клянчили  насчет  ужина.  Наконец  добились  свое¬
го.  Старшина  сказал:
 — 	Пойдем  в  столовую,  если  там  остался  суп,  то  получите,
ведь  на  вас  был  не  заявлен  расход  на  сегодня.
 Столовая  была  в  соседнем  здании.  Строем  зашли  в  прихо¬
жую.  Постучались,  узнав  о  том,  что  стучит  старшина,  нам  от¬
крыли.  За  первый  стол  сели  десять  человек.  За  второй  —  шесть
человек,  в  том  числе  и  я.  Подали  чашки,  но  ложек  не  дали.  Жда¬
ли,  чем  покормят.  Принесли  чумички  и  по  бачку  супа  на  стол.
Бачок  полагался  на  десять  человек.  Мы  же  разлили  на  шесть,
досталось  по  блюду.  Ложек  не  было,  и  кто  пил,  кто  ел  чумичкой,
я  ел  маленькой  ложкой.
 — 	Подождите!  —  моргает  нам  как  бы  старшина.  —  Пошли
хлопотать  насчет  хлеба,  может,  принесут.
 Хлеб  принесли  и  раздали  также.  Я  успел  взять  два  куска  по
сто  граммов.  Потом  еще  попросили  добавку  супа.  В  общем,
поели  хорошо.
 В  казарме  было  не  тепло  и  не  холодно.  Нас  построили  воз¬
ле  нар,  каждому  закрепили  место.  Мы  еще  долго  бродили,  все
узнавали  на  счет  комиссии  и  что  с  нами  будет.  Фронтовики  ча¬
 186

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 сто  спрашивали,  с  какого  года  —  я  отвечал.  Некоторые  спра¬
шивали,  думая,  что  мобилизованы,  и  качали  головами:
 — 	Вот  таких  маленьких  теперь  берут.
 Но  мы  объясняли,  и  тогда  получали  ответы:
 — 	25-й  год  отпустят  домой,  24-й  подумают,  23-й  отправят  с
маршевой  ротой.
 Спать  на  нарах  неприятно.  Жестко,  холодно.  Ночью  была
тревога,  и  мы  спускались  в  бомбоубежище.  Я  там  приткнулся
на  нары  и  спал.
 5 	декабря.
 Утром  в  шесть  часов  была  проверка  и  чай.  Сто  грамм  хлеба,
двадцать  граммов  сахара  и  чай  ждали  около  двух  часов.  В  ка¬
зарме  нельзя  было  ничего  оставить,  потому  что  украдут,  и  я
таскался  с  вещами  в  столовую.  Днем  тоже  держал  их  на  виду.
 Около  двенадцати  обедали:  сто  грамм  хлеба,  суп  треско¬
вый  и  из  манной  каши  по  полблюда,  полповарешки  гороховой
гущи  на  второе.
 Когда  днем  я  грелся  у  печки,  пришел  лейтенант  и  сказал,
чтобы  мы  трое  написали  рапорт  на  имя  начальника  экипажа  о
демобилизации  по  случаю  того,  что  наш  год  не  призывался.
 В. 	3-ну  и  П-ву  дали  по  три  анкеты,  так  как  брали  в  армию.  Ко¬
миссия  спросила  их:
 — 	На  что  жалуетесь?
 Если  жалоб  нет,  то  годен.  Только  один  Т-ко  как  бы  отде¬
лился  от  нас.  Он  не  хотел  на  фронт,  хоть  и  младший  командир.
Устроился  в  специальный  отдел.  Этот  проныра  целый  день  бе¬
гал  по  начальству  и  нашел  теплое  местечко.
 Мы  написали  рапорты.  Около  четырех  часов  нас  водили
в  санпропускник,  находящийся  рядом,  где  мы  хорошо  помы¬
лись.  На  ужин  дали  сто  грамм  хлеба  и  суп.  Вечером  нас  позва¬
ли  к  командиру  роты.  Мы  пришли,  постояли.  Он  оделся,  велел
оставить  вещи  и  повел  к  командиру  экипажа,  полковнику.  Это
было  недалеко.  Прошли  несколько  комнат,  коридоров.  Везде
бегали  политруки,  лейтенанты,  краснофлотцы  и  др.
 В  комнате  рядом  с  комнатой  полковника  печатали  на  ма¬
шинках  несколько  человек.  Командир  роты  разделся  и  стал
ждать.  Мы  сели.  Немного  позже  наш  старший  лейтенант  про¬
шел  к  полковнику,  откуда  неслись  веселые  звуки  музыки.  На¬
 187

Вся  правда  о  войне
 конец  вышел  полковник.  Все  встали.  Он  подошел  к  нам,  кое-
что  спросил,  какое  образование  имеем,  какого  года  рождения,
и  попросил  на  нас  документы.  Полковник  имел  солидную  тушу
и  заметное  брюшко,  длинный  нос,  блестящую  лысину.  Во¬
обще  фигура  была  внушительная  и  вместе  с  тем  отталкиваю¬
щая,  пугала.  На  груди  был  орден  Красного  Знамени  и  медаль
«20  лет  РККА».  Он  был  в  синем  мундире.  Прошел  дальше.  Мы
опять  стали  ждать.  Потом  нам  велели  ждать  в  коридоре  и  там
опять  встретились  с  полковником.  Тут  он  показал  свое  истин¬
ное  лицо.  Нас  опять  спросил  о  годах,  о  сроке  службы,  откуда
мы  трое.
 С  нами  был  еще  один  шестнадцатилетний  морячок.  От  него
я  узнал,  что  во  флоте  он  с  десяти  лет,  уже  шесть  воспитанник
флота.  Служит  в  5-й  бригаде.  Может  быть  сигнальщиком  и  мо¬
тористом,  и  ему  там  нравится.  Полковник  спросил,  кто  он,  по¬
чему  здесь  и  в  форме.  Он  отвечал,  что  25  года,  во  флоте  шесть
лет,  форму  выдать  велел  и  принял  подполковник  Иванов,
и  здесь  потому,  что  поймал  в  экипаже  двух  шпионов  и  теперь
на  следствии.
 — 	Недисциплинированный!  —  козырнул  комроты.  Полков¬
ник  побагровел,  голос  сразу  стал  обрываться.
 — 	Я,  —  кричит,  —  покажу  недисциплинированность,  поса¬
дить  на  20  суток  под  арест,  я  вот  возьму  сейчас  убью  и  похо¬
роню.  —  И  хватался  за  наган  и  еще  кричал,  что  время  военное
и  др.  Лейтенант  только  вытягивался  и  говорил:  «Есть!»  Все,  ко¬
торые  были  здесь  в  коридоре,  побледнели  и  тоже  вытянулись.
Наконец  он  кончил  свой  монолог.  Мы  опять  стали  ждать  в  ко¬
ридоре.  У  нас  документы,  видимо,  кое-куда  сунули  и  все  нас
спрашивают,  и  беспрестанно  бегали  и  комроты  и  еще  какие-то
лейтенанты.
 Потом  комроты  ушел  и  прислал  за  нами  дежурного.  Через
час  томительного  ожидания  и  разных  вопросов  нам  дали  на¬
правление  обратно  в  училище,  а  тому  в  свою  часть.  Как  мы  ни
старались  объяснить,  что  лучше  нас  сразу  отправить  домой,  из
этого  ничего  не  вышло.  Мы  сходили  за  вещами  и  со  справкой,
в  которой  говорилось,  что  направляются  в  ваше  распоряжение
три  мальчика,  которых  пусть  используют  по  своим  нуждам,  так
как  несовершеннолетних  не  принимают.
 188

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 С  этим  документом  мы  пошли,  но  сначала  попали  не  в  те
ворота,  и  пришлось  идти  обратно.  Было  около  одиннадцати
часов  вечера,  и  в  это  время  ходьба  по  улицам  и  вообще  дви¬
жение  прекращалось.  Мы  шли  по  середине  улицы,  так  как  на
панели  было  скользко.  В  легкой  одежде  пробирал  мороз,  и  в
перчатках  руки  окоченели.  Но  нас  никто  не  задержал,  и  скоро
мы  были  в  Адмиралтействе.  Там  показали  часовому  справку,
вызвали  дежурного  командира  и  сразу  прошли  к  К-ку.  Он  еще
не  спал,  но  велел  прийти  за  документами  утром,  а  ночевать
разрешил  на  столах  в  столовой.
 6 	декабря.
 Было  тепло,  и  ночь  я  спал  ничего.  Училище  переезжало  на
Охту,  и  часть  ребят  ушли  еще  вечером.  Утром  часов  около  де¬
вяти  получили  справки,  что  в  училище  не  приняты,  и  наконец
пошли  домой.  Это  было  6  декабря.  Наконец,  к  великому  свое¬
му  удовольствию,  я  опять  стал  гражданским.  Я  вздохнул  пол¬
ной  грудью.
 30 	ноября  1941  года
 Вчера  меня  вызвали  к  председателю  районной  комиссии  по
эвакуации  тов.  Никитину.  Собрали  директоров  вузов  и  научных
учреждений.  Никитин  опоздал  на  полчаса.  На  высказанные  в
его  адрес  претензии  он  дал  классический  ответ:
 — 	Что  же,  товарищи,  время  военное,  вот  и  приходится  хо¬
дить  и  гадать.
 — 	Но,  —  возразила  я,  —  потому  что  время  военное,  мы  не
хотим  его  терять.
 Тогда  Никитин,  который  не  ожидал  подобной  реакции,  су¬
рово  взглянул  на  собравшихся  и  произнес:
 — 	В  таком  случае  все  можете  идти,  я  вас  более  не  задер¬
живаю.
 Такой  стиль  работы  районного  руководства  возмутителен  и
вредит  делу.  Оказалось,  что  ставится  вопрос  об  эвакуации  ин¬
ститутов  и  научных  учреждений,  в  том  числе  и  нашего  институ¬
та  из  осажденного  города.  Мне  предложили  составить  списки
сотрудников  и  членов  их  семей.  Эвакуация  производится  через
Ладожское  озеро  тремя  способами:  на  самолетах,  автотран¬
спортом  и  пешком,  Багажа  можно  взять  с  собой  на  самолет  до
 189

Вся  правда  о  войне
 20  кг,  на  автомашину  —  до  30  кг.  Питание  с  собой  выдается  на
один  день.  Пешком  придется  идти  около  300  км.
 Сегодня  я  разговаривала  об  эвакуации  с  Бединым  (зам.  се¬
кретаря  горкома).  Тот  посоветовал  подготовиться  и  при  мне
позвонил  зав.  фин.  отделом  т.  Михееву  о  возможности  пере¬
вода  бюджета  и  получил  положительный  ответ.  Он  обещал
завтра  же  переговорить  с  секретарем  горкома  Шумиловым  и
сообщить  мне  [Е.  С-ва].
 Хлеб  на  1  декабря  выдали  по  старой  норме.
 Сегодня  воскресенье,  можно  сидеть  дома.  Тоня  дала  банку
мокрой  мякины  от  ячменя.  Это  просто  мокрые  колючки.  Я  имел
еще  кусочек  жмыха  величиной  в  половину  этой  страницы.  Сме¬
шал  все  это,  смолол  в  мясорубке  и  стал  печь  лепешки.  Развали¬
ваются  они!  Извел  почти  все  льняное  масло,  что  имел,  а  в  резуль¬
тате  добился  того,  что  из  мокрых  колючек  получил  сухие.  Съел  их.
Все  равно  надо  что-то  есть.  Набил  желудок  и  ладно.  <...>
 Обедал  водой  с  вермишелью.  Очень  много  воды  и  очень
мало  вермишели.  И  больше  ничего.  Сегодня  сварили  послед¬
нюю  вермишель.  На  завтра  есть  горстка  соевых  бобов.  А  что
будет  дальше  —  не  знаю.  А  голодать  уже  нет  сил.  Я,  может
быть,  и  выдержу,  а  что  касается  мамы  —  не  знаю.  Она  чахнет
на  глазах  [А.  А.].
 Это  рассказала  мне  мать  одного  моего  товарища.
 — 	Я  возвращалась  из  Володарского  райисполкома,  еле  пе¬
редвигая  ногами,  думала:  вот  дойду  до  магазина  и  куплю  себе
хлеба.  Страшно  хотелось  есть,  нет,  не  есть  —  жрать.  Казалось,
съела  бы  любую  пищу.
 Впереди  меня  так  же  медленно  шел  молодой  человек.  В  его
обессиленной  походке  чувствовалась  большая  усталость.  Он
был  хорошо  одет:  кожаное  пальто,  фетровые  бурки,  котиковая
шапка.  Наблюдая  за  его  движениями,  я  перестала  следить  за
своими  переживаниями.  Человек  дошел  до  столба,  присло¬
нился  к  нему  спиной  и  секунду  спустя  пополз  вниз.
 Я  подошла  к  нему.
 — 	Вставайте,  гражданин.
 Он  безразлично  взглянул  на  меня.
 190

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 — 	Не  могу  подняться.  Не  ел  уже  два  дня.  Потерял  карточки.
 — 	Поднимайтесь,  возьмите  себя  в  руки.  —  Подняла  его,
взяла  под  руку,  потащила.  Он  немного  ожил  и  даже  попробо¬
вал  пошутить.
 — 	Вы  смерть  тащите,  а  не  меня.
 — 	Вот  дойдем  до  магазина,  —  внушаю  ему,  —  выкуплю  хлеб,
и  вы  поедите.  Хоть  всего  125  г,  но  все  же  дойдете  до  дома.
 Так  шли  мы  с  ним  километра  полтора.  Вот  уже  и  магазин
виден.  Остались  какие-нибудь  30—40  шагов.  Внезапно  мой
спутник  осел.  Пробовала  удержать  его,  но  сил  не  было.
 — 	Поднимайтесь.  Вот  уже  и  магазин.
 Мой  молодой  спутник  прошептал:
 — 	Мне  уже  не  нужно  хлеба.  Я  умираю.  Большое  спасибо
вам.  <...>  Прощайте.
 С  помощью  прохожих  общими  усилиями  втащили  его  в  ма¬
газин.  Прибывший  на  место  врач  развел  руками:  «Ничем  не
могу  помочь»  [А.  Г-ч].
 1 	декабря  1941  года
 Наступила  настоящая  зима.  Немцу  здорово  достается  от
морозов  под  Ленинградом.
 Нам,  ленинградцам,  придется  запастись  выдержкой  и  стойко¬
стью.  Трудности  блокады  усиливаются.  Ощущается  недостаток
топлива  и  продовольствия.  Люди  Ленинграда  понимают  причины
этих  трудностей  и  готовы  переносить  эти  лишения  [А.  К-й].
 За  последние  полмесяца  произошло  много  перемен.  Мы  с
Кларой  устроились  на  работу  в  библиотеку  им.  Коминтерна.
Получаем  служебные  карточки  и  жалование  120  рублей.  В  эту
неделю  немец  все  время  обстреливает  город.  В  дом  19  рядом
с  нами  попал  снаряд.  У  нас  вылетели  верхние  стекла.  А  вчера
мы  сидели  на  работе  —  и  вдруг  как  ухнет.  Стекла  так  и  посыпа¬
лись.  Попало  в  здание  через  двор  от  нашей  библиотеки.
 Жизнь  стала  тяжелая.  Каждый  день  все  хуже  и  хуже.  Прав¬
да,  наши  отобрали  Ростов-на-Дону.  Молодцы!  Но  нам  от  этого
не  легче.  Ленинград  по-прежнему  в  очень  опасном  положении.
Что  будет  дальше?  Неужели  придут  немцы?  Нет,  лучше  не  ду¬
мать.  Будь  что  будет.
 191

Вся  правда  о  войне
 Скоро  четыре  месяца,  как  уехала  Неля.  И  все  четыре  месяца
от  нее  нет  вестей.  Все-таки  без  нее  скучно.  Раньше,  бывало,  с  ней
обо  всем  поговоришь,  все  расскажешь.  Сколько  раз  мы  бродили
по  любимым  улицам  и  строили  планы  на  будущее.  А  теперь?
 Проклятая  война  перевернула  все  верх  днем.  Все  наши
планы  и  мечты  перечеркнула  и  отбросила  война.  Черт  возьми.
Неужели  это  конец?  Жить  хочется!  Нет,  мы  победим,  победим
наперекор  всем  и  всему.  Мы  не  погибнем.  Мы  не  можем  не  по¬
бедить,  потому  что...  Не  все  ли  равно  почему?  Победим  и  точ¬
ка!  Так  будет  обязательно!  [Л.  О.].
 <...>  Мама  заболела  и  окончательно  слегла.  При  наличии
крайнего  истощения  <...>  ее  положение  очень  плохое.
 Сегодня  1  декабря,  по  карточкам  ничего  не  выдают.  Если
пойду  в  столовую  —  маме  нечего  будет  покушать.  А  не  пойду  —
тоже  ничего  не  будет.  В  общем,  куда  ни  кинь,  все  клин.  Дела  из
рук  вон  плохие.
 Вечером  после  окончания  тревоги  приехала  Туся.  Она  не
была  у  мамы  уже  полтора  месяца,  Ела  лепешки  из  колючек,
хвалила.  Я  ей  подарил  новую  кожаную  шапку,  отороченную  ка¬
ракулем.  Мне  ее  выдали  на  службе  за  170  руб.
 Опять  была  тревога,  но  мы  жарили  лепешки  из  колючек  и
соевого  жмыха.  Лепешки  рассыпались  на  составные  части.
<...>  Решили  есть  так.  <...>  Ахали  зенитки,  где-то  далеко  па¬
дали  бомбы.  Поскольку  не  у  нас,  мы  не  уходили  из  дома.  Как
это  непохоже  на  первые  дни  бомбардировок,  когда  мы  бегали
в  подвал  при  первом  гудке  [А.  А.].  22 	декабря  1941  года
 ...Учудил  отчим  Макар  Григорьевич.  По  талону  №  9  выдавали
пиво.  За  него  везде  драка.  Приперло  ему  обязательно  сегодня
получить  это  пиво.  Поехал  на  Лиговку,  захватив  с  собой  мой  чай¬
ник,  и  исчез.  Уехал  в  9  утра,  а  в  половине  пятого  его  еще  не  было.
На  улице  тревога,  и  как  на  грех  ему  нужно  к  семи  вечера  на  Вол¬
ковскую  на  дежурство.  Мама  плачет  —  убили,  мол.  И  смешно  и
жалко.  В  пять  часов  является  с  пустым  чайником  и  руганью.
 —  Попили  пивка!  Черт  его  получишь,  когда  везде  адская
драка  из-за  него.
 192

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Вечером  пил  горячую  воду  с  лепестком  хлеба.  Хлеб  —  дру¬
гая  замазка  лучше!  Вроде  глины  что-то!  Там  есть:  вода  (очень
много),  жмых  (чуть  поменьше),  солома  рубленная  (очень  поря¬
дочно),  мука  (еле  видно)  [А.  А.].
 «Приказ  отдела  торговли  исполнительного  коми¬
тета  Ленинградского  городского  советов  депутатов
трудящихся  от  2  декабря  1941  г.  №  133
 Произведенной  активом  профорганизаций,  контрольно¬
инспекторским  сектором  отдела  торговли  испожома  Лен-
горсовета,  с  участием  районных  отделов  торговли,  провер¬
кой  установлено  в  ряде  торговых  предприятий  и  предпри¬
ятий  общественного  питания  гор.  Ленинграда  преступное
отношение  к  делу  организации  снабжения  потребителей.
 В  магазине  №  9  Василеостровского  РПТ  (директор
Кашинцев  А.С.)  запрятаны  товары  с  целью  самоснаб¬
жения:  кофе  фасованный  —  37  пачек,  печенья  «Кре¬
кер»  —  50  пачек,  папиросы  —  125  пачек,  яйца  35  штук
и  1750  помидоров.
 В  магазине  №  36  Василеостровского  РПТ  (директор
Бахрах)  по  актам  снятия  натурных  остатков  за  время  с
18  июля  1941  по  25  октября  1941  года  была  обнаружена
недостача:  хлеба  —  964  кг,  яиц  —  3251  штука,  мяса  —
 135,7  кг,  масла  —  16  кг,  кондитерских  изделий  —  97,8  кг,
мыла  —  171,5  кг.  Виновные  до  настоящего  времени  не
привлечены  к  ответственности.
 В  магазине  №  82  Октябрьского  РПТ  (директор  Соко¬
лов)  продавщица  Широкова  систематически  допускала
обвес  потребителей:  на  1  кг  конфет  соевых  —  недовес
13  г,  на  200  г  сахарного  песка  —  недовес  8  граммов,  на
600  граммов  соевых  конфет  —  недовес  12  граммов.  На
масло  животное  не  предъявила  талонов  продовольствен¬
ных  карточек  3  кг  133  грамма.
 В  магазине  №  2  (директор  Климочкин)  того  же  РТП
наклейка  товаров  продовольственных  карточек  произво¬
дилась  на  дому.
 В  магазине  №  49  Выборгского  РПТ  (директор  Си-
качев)  7  ноября  1941  года  по  накладной  №  8387  с  базы
 7-8123
 193

Вся  правда  о  войне
 поступило  25  кг  конфет  «Мишка  на  севере»,  из  кото¬
рых  15  кг  было  продано  своим  знакомым  и  работникам
магазина.
 В  магазине  №  1  того  же  РПТ  (директор  Федорова)
был  обнаружен  в  шкафу  с  грязной  спецодеждой  один
ящик  шоколадного  драже  весом  7  кг  неоприходованно-
го.  Кроме  того,  при  наличии  шоколада  «Золотой  якорь»,
«Спорт»  весом  94  кг,  шоколад  в  продажу  не  был  выпу¬
щен.  Продавщица  этого  же  магазина  Быстрова  отпусти¬
ла  дворнику  магазина  Иванову  475  граммов  масла  без
вырезки  талонов  из  продовольственной  карточки.
 Из-за  неправильного  хранения  в  магазине  №  4  Смоль-
нинского  райпищеторга  (бывший  директор  Иванов)  было
испорчено  190  кг  масла  кокосового.
 В  магазине  №  27  Ленинградской  конторы  «Гастро¬
ном»  директор  Герчиков  в  продаже  отсутствуют  при  их
наличии  в  кладовой:  дробь  шоколадная  —  5  ящиков,
фруктовая  помадка  —  24  ящика,  карамель  «Ананас»  —
12  ящиков,  пряники  «Ассорти»  —  3  ящика,  печенье
«Смесь»  —  1  ящик,  развесное  какао  —  3  какао,  вино
емкостью  0,5  литра  и  0,75  —  51  бутылка.  Кроме  того,
из-за  несвоевременной  продажи  покрылись  плесенью
гуси  и  куры  общим  весом  70  кг.  При  проверке  веса  30  па¬
чек  расфасованного  чая  не  хватило  40  граммов  (вместо
375  граммов  оказалось  335  граммов).
 В  магазине  №  9  Дзержинского  РПТ  (директор  Тимо¬
феева)  8  ноября  1941  года  отпускали  печеный  хлеб  за  4,
5,  6,  10,  11,  13,  14  и  15  ноября.
 В  столовой  №  29  (директор  Тигунова)  имеется  пере¬
расход  сахара  —  7,6  кг,  сельдей  —  0,5,  хлеба  —  60,5  кг.
 В  столовой  №  16  того  же  треста  (директор  Афанасье¬
ва)  при  контрольной  проверке  веса  9  порций  каши  рисо¬
вой  вес  порции  вместо  200  граммов  оказался  181,6  грам¬
ма,  шницеля  вместо  70  граммов  вес  оказался  65,3  грам¬
ма.  Учет  закладки  продуктов  в  котел  для  котлового
довольствия  не  ведется.
 Требования  на  получение  продовольственных  това¬
ров  детскими  домами  и  больницами  и  др.  закрытыми
 194

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 учреждениями,  как  правило,  делается  не  на  фактическое
наличие  детей  или  больных.
 Так,  Дзержинскому  РПТ  дирекция  больницы  им.
 С. 	Перовской  дала  заявку  в  октябре  месяце  1941  г.  на
продовольственные  товары  на  162  человека,  а  фактиче¬
ски  имелось  74  человека,  на  ноябрь  месяц  —  на  162  при
фактическом  наличии  102  человек.  Ясли  №  8  на  октябрь
месяц  предъявили  заявку  на  продовольственные  товары
на  100  человек,  а  фактическое  наличие  детей  не  превы¬
шало  38  человек;  на  ноябрь  месяц  заявка  дана  на  65  че¬
ловек,  но  фактически  находилось  с  1  ноября  по  10  всего
лишь  36  человек.
 На  базе  закрытых  учреждений  Петроградского  РПТ
(директор  Литвиненко)  преступно  хранятся  продоволь¬
ственные  товары:  русое  масло  в  бочках  находится  на
полу  без  настила  на  два  сантиметра  в  воде;  в  кладовой
на  полу  без  стеллажей  лежали  шпиг,  копчености,  масло
сливочное,  сметана.
 Снятием  натуральных  остатков  на  9  ноября  1941  г.
обнаружена  недостача:  свинины  13  килограммов,  шпи-
га  —  4,5  килограмма,  сахарного  песка  —  2,9  кило¬
грамма.  <...>»1.
 3 	декабря  1941  года
 Днем  ходил  в  столовую,  где  получил  тарелку  теплой  воды  с
15  крупинками  пшена  и  без  всякого  присутствия  жира.  На  вто¬
рое  —  две  столовые  ложки  пшенной  каши.
 В  лавке  ничего  не  дают  —  переключился  на  столовые,  где
извожу  свои  крупяные  талоны,  причем  и  на  10  дней  никак  не
хватит.
 День  был  обычный.  Были  тревоги,  где-то  падали  бомбы,
погибали  люди.  <...>  Вечером  отправился  к  Тусе.  Доехал  на
трамвае  до  Невского  —  тревога.  Пошел  на  Гороховую  пешком.
Над  головой  рокочут  немецкие  аэропланы,  где-то  ударили  11  Бюллетень  отдела  торговли  Исполнительного  комитета  Ле¬
нинградского  городского  совета  депутатов  трудящихся  №  106—107
(814—815)  8  декабря  1941  г.
 195

Вся  правда  о  войне
 бомбы.  В  небе  разрывы  снарядов.  Идти  страшно.  Того  и  гляди
получишь  осколком  по  голове.  Однако  дошел  благополучно.
 4 	декабря  1941  года
 <...>  Мама  здорово  больна.  Еле  ходит.  Вызвал  врача.  <...>
Он  нашел  уйму  болезней.  Ей  нужно  питание.  <...>  Нужны  белые
булки  —  где  их  взять?  Плохо  дело.  <...>
 Попил  чаю  с  карамелькой  и  жмыховыми  лепешками  и  лег
спать.  Черт  с  ним  совсем!  [А.  А.].
 5 	декабря  1941  года
 Темно,  копоть,  обогреваемся  времянкой.  Дрова  добывали
с  Люсей.
 В  цехе  я  осталась  одна,  разбирающаяся  в  технологических
картах,  переписывала  несколько  экземпляров,  так  как  после
бомбежки  и  пожара  уцелел  единственный.
 Рабочие  больше  греются  у  буржуек,  чем  работают.  Все  ху¬
дые  и  грязные,  не  обращают  внимания  на  внешность  и  одежду.
 Идет  четвертый  месяц  осады.  Бомбежки  длятся  более  пяти
часов.
 Ночью  не  спится,  лежишь  и  думаешь  только  о  еде,  больше  о
хлебе,  ржаном  золотистом.
 Люди  ходят  в  штанах  и  ватниках,  платках.  Продукты  носят  с
собой  в  корзинке.  Украдут,  что-нибудь  съедят.
 Перебралась  жить  в  холодную  комнату  к  Маргарите.  В  се¬
мье  Вали  у  меня  за  неделю  обрезали  крупу  и  хлеб.
 В  комнате  на  стенах  иней,  с  работы  не  хочется  уходить.
Сижу  до  поздней  ночи.  Просыпаюсь  на  одеяле  —  иней.  Голод¬
ная  смерть  идет  [Н.  О-ва].  66 	декабря  1941  года
 В  начале  ноября  наш  завод  в  смысле  питания  был  отнесен  к
1  группе,  т.е.  мы  в  столовой  отдавали  за  мясное  блюдо  только
50  г  мясных  талонов  (то  же  и  в  октябре),  крупяные  и  др.  талоны
оставались  у  нас  и  мы  могли  на  них  прикупить  дополнительно
продукты  в  магазинах.
 С  10  ноября  положение  изменилось:  за  мясное  блюдо  вы¬
резалось  100  г  мяса  плюс  25  г  крупы.  Вышло  в  месяц  15  обе-
 196

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 дов  —  первое  плюс  мясное,  7  —  первое  плюс  каша,  8  или  9  —
только  первое.  Все  дни  оставался  без  ужина.
 В  виде  привилегии  директор  завода  и  я  как  главный  инженер
прикреплены  к  закрытой  столовой,  где  дополнительно  получали
1-2  блюда  без  карточек.  Тогда  оставалось  и  на  ужин.  С  1  дека¬
бря  и  это  отпало.  Все  только  по  карточкам.  Поддерживаю  себя
расходованием  ничтожных  запасов  крупы  и  муки.  <...>
 Завод  с  3  декабря  стоит:  нет  электричества  [М.  К.]1.
 «Героями  мы  себя  не  считаем...»
 Странички  из  заметок  Г.  К-вой
 В  середине  сентября  нас,  как  опытных  окопников,  отправи¬
ли  в  Колтуши.  Ехали  сначала  трамваем,  потом  автобусом.
 Колтуши  —  место,  связанное  с  именем  И.П.  Павлова.  Изда¬
ли  поселок  прекрасно  выглядит:  одинаковые  коттеджи,  каких-
то  серо-оранжевых  расцветок,  стоят  за  прудом,  а  от  них  к  пру¬
ду  спускается  сад.
 Мы  прошли  в  Колтуши.  Поблуждали,  побранились.  Нас  на¬
правили  в  финскую  деревню  Хазельки.  Мы  никак  с  начала  не
могли  запомнить  это  название  и  между  собой  именовали  ее
Гельсенки.  Название  финское.  Все  деревни,  в  округе  в  которых
довелось  побывать,  были  преимущественно  финские.  Мест¬
ные  жители  плохо  говорили  по-русски,  а  в  деревне  Койрово,
например,  мальчики  до  тех  пор,  пока  не  пойдут  в  школу,  рус¬
скому  языку  не  обучаются.  По-моему,  у  финнов  отношение  к
русским  настороженное.  <...>
 Здесь  мы  прожили  более  месяца  —  с  середины  сентября  до
двадцатых  чисел  октября.
 Днями  рыли.  Рыли  старательно.  Вот  эти  хорошенькие  хол¬
мики,  украшенные  осенью,  —  золотисто-красные,  местами
еще  зеленые,  местами  коричневые  (особенно  богатые  желты¬
ми  оттенками),  все  изрыты  нами.  Устанавливали  ДЗОТы,  пу¬
леметные  гнезда,  блиндажи.  Брустверы  траншей  укладывали
дерном.  Копать  приходилось  иногда  очень  настойчиво.  Грунт
местами  был  сплошь  каменистый.  Камни  кололи  ломами  бук-  11  М.  К.  —  главный  инженер  завода...
 197

Вся  правда  о  войне
 вально  сантиметр  за  сантиметром.  <...>  «Рученьки  устали,  но¬
женьки  болят  <...>».  Но  работали  весело.  Иногда  работали  до
упаду.  Обычно  стояли  «на  лопате»  с  Ж.  и  поочередно  выдумы¬
вали  всякие  глупости,  то  старое  вспоминали,  то  планы  строи¬
ли,  но  чаще  хихикали  над  событиями.  Смешного  было  много.
 Бригадир  был  у  нас  некий  Д.  Он  страшный  врун  и  вообра¬
жала.  В  Ленинграде  он  был  начальником  снабжения,  но  там
его  несколько  сдерживал  X.,  а  здесь  он,  командуя  нами  (всего
30  человек),  выглядел  как  командир  дивизиона  блох.  Он  шу¬
мел  и  скандалил,  но  сам  не  работал,  а  только  распоряжался.
Между  прочим,  сейчас  он  работает  на  Ладоге,  на  переправе,
и  говорят,  даже  представлен  к  ордену.  Это  конечно  возмутит
всех  окопников.  Так  вот  он  бранился  главным  образом  из-за
картошки,  которую  в  то  время  можно  было  покупать,  но  нель¬
зя  было  увезти,  но  некоторые  ухитрялись,  и  вот  из-за  этого  он
бранился  со  всеми,  кто  не  уступал  ему.  Дошло  до  того,  что  он
учительниц  Н.  и  П.  обругал  шлюхами,  а  потом  раньше  других
смылся  с  окопов.  Потешались  над  ним  изрядно,  но  он,  конеч¬
но,  не  облегчал  работы.
 Светлую  память  о  себе  оставил  К.И.  Он  всегда  был  с  нами
вместе  в  окопах.  Неизменно  аккуратен,  чистенький,  всегда
ровный  выдержанный,  вежливый.  И  часто  так  хорошо  вспоми¬
нал  что-нибудь  из  «культуры».  Утром,  когда  все  только  и  дела¬
ют,  что  бранятся  из-за  еды  или  холода,  вдруг  раздается  голос:
«В  тот  год  осенняя  погода  стояла  долго  на  дворе  <...>»,  и  все
прислушиваются.  <...>  Пушкин,  стихи,  школа  <...>  будет  ли  это
когда-нибудь.
 К.И.  был  большим  мечтателем.  Был  у  нас  разговор  о  теку¬
щем  моменте,  и  К.И.  высказался,  что  хорошо  бы  сейчас  ока¬
заться  на  острове  Таити,  где  плавают  на  досках  и  ласковые,
хотя  и  опасные  волны  несут  пловца  на  прибрежные  рифы.
Тогда  там  еще  было  спокойно.  Вскоре  на  облюбованных  нами
островах  по  сообщением  газет  вспыхнули  тяжелые  бои.  Вот
вам  и  мечты  о  Таити,  неужели  это  мы  накаркали.  Мы  не  раз  при
самом  активном  участии  К.И.  вспоминали  прочитанные  в  дет¬
ских  книжках  рассказы  о  путешествиях  в  райские  уголки  зем¬
ного  шара.  Все  это  хотя  бы  на  мгновение  отвлекало  от  тяжелой
работы,  обстрелов  и  бомбежек,  постоянного  недоедания  и
 198

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 прочих  особенностях  повседневной  жизни.  В  основном  разго¬
воры  были  невеселые.  Запомнился  один  из  последних,  перед
возвращением  в  город:
 —  Знаете,  Глафира  Николаевна,  чего  я  боюсь,  так  это  голо¬
да,  —  поделился  К.И.  сокровенным  <...>1
 Из  Колтушей  мы  вернулись  в  конце  октября.  Пора  было  «за
парту».  В  сентябре  и  думать  нельзя  было  о  начале  занятий.  Те¬
перь  начали  подумывать.  3  ноября  начали  занятия.  Потемкин  при¬
слал  телеграмму,  где  назвал  учителей  и  учащихся  героями  Мы  не
думали  так  о  себе.  В  первый  раз  это  слово  относились  каким-то
образом  к  нам,  но  заслуживаем  ли  мы  его.  Об  этом  приходилось
думать  и  не  раз  в  течение  отчаянной  зимы  1941—1942  года.
 Меня  назначили  работать  в  школу  №  16,  так  как  наша  пере¬
стала  существовать.  Школы  подготовились  к  началу  учебного
года  хорошо,  все  было  чисто  убрано,  топилось  паровое  ото¬
пление,  были  цветы,  хоть  и  немного.  А  главное,  были  полные
классы  учащихся.  В  первый  день  занятий  был  обстрел.  Ухнет,
некоторые  вздрогнут,  но  учились,  раза  два  спускались  в  бом¬
боубежище.  Разрывы  были  где-то  близко.  Один  из  них  попал
в  фабрику-кухню.  Там  в  это  время  была  И.  Ее  засыпало,  но,  в
общем,  она  не  пострадала.  <...>
 Ноябрь  и  часть  декабря  —  комбинация  обстрел  плюс  бом¬
бежка.  Можно  проследить  по  записям  в  классный  журнал.  8  но¬
ября  читали  «Вишневый  сад»;  9  ноября  урок  не  закончен  —  воз¬
душная  тревога;  урок  отменили  —  воздушная  тревога,  часами
высиживали  в  бомбоубежище.  Терпели,  пока  был  свет,  но  ког¬
да  его  не  стало,  сидение  стало  чрезвычайно  утомительным.  По
ночам  дежурили  у  телефона  с  выходом  во  время  воздушной
тревоги  на  чердак.  Дежурили  учителя  и  учащиеся.  У  нас  раз¬
рушений  не  было,  в  других  местах  они  оказались.  Многие  от¬
личились  в  тушении  зажигалок.
 О  зажигалках  запомнился  смешной  случай.  В  какую-то  ночь
все  нам  не  давали  спать  фашисты.  Мы  так  намотались  в  конце  11  Зимой  видела  его  опухшего,  исхудавшего,  силы  быстро  покида¬
ли  его,  и  в  январе  он  скончался.  Мне  особенно  жаль  было  этого  в
сущности  молодого  человека.  Только  прошлой  весной  он  с  отличием
закончил  исторический  факультет  университета.
 199

Вся  правда  о  войне
 концов,  что  уснули  как  убитые.  И  не  услышали  нового  сигнала.
Это  было  на  16-й  линии,  дома.  Спим,  и  вдруг  в  дверь  голос  С.:
«Что  вы  спите,  кругом  все  горит».  <...>  Вскочили  с  мест,  побе¬
жали  на  улицу.  <...>  Действительно,  немецкие  пилоты  поста¬
рались  и  насыпали  немало  зажигалок.  Наша  ловкая  команда
довольны  быстро  их  потушила.  Однако  пристроенный  к  дому
деревянный  сарай  все  же  загорелся.  С  возгоранием  быстро
справились.  Но  клубы  не  рассеявшегося  дыма  от  тлеющих
остатков  сарая  и  зажигалок  производили  немного  устрашаю¬
щее  впечатление.  <...>
 Скоро  к  зажигалкам  привыкли,  и  они  уже  не  вызывали  преж¬
него  ужаса.  Немцы  все  чаще  прибегали  к  комбинированному
методу  применения  боеприпасов.  Вместе  с  зажигалками  на
наши  головы  стали  падать  осколочные  и  фугасные  бомбы.
 В  ноябре  сбавили  хлебную  норму.  <...>  Верилось,  что  это
временно,  ненадолго,  скоро,  скоро  все  изменится  к  лучшему.
Часть  людей  сразу  поддалась  пессимистическому  настрое¬
нию,  но  кто  держал  себя  в  руках,  те  чувствовали  себя  еще  хо¬
рошо.  В  конце  декабря  уже  ничего  нельзя  было  сделать.  Ребя¬
та,  учащиеся  стали  сохнуть  на  глазах.  Льготный  суп  отменили,
из  школы  сразу  ушло  больше  половины  учеников.  30  ноября  в
окнах  школы  выбило  все  стекла.
 Вечером  то  же  самое  случилось  в  моей  квартире.  В  этот  ве¬
чер  я  была  дома.  Пришла  Ленуша  и  принесла  немного  белой
лапши.  Мы  поставили  ее  вариться.  Сгруппировались  втроем
(я,  Л.  и  К.)  возле  печурки,  пытаемся  согреться,  наблюдаем  за
процессом  варки  лапши.  Вдруг  забахали  орудия.  «Это  наши»  —
говорю  я,  и  в  этот  самый  момент  дом  вздрогнул  от  близкого
разрыва  и  посыпались  мои  стекла.  Спустились  в  бомбоубежи¬
ще,  но  перед  выходом  лапшу  я  все-таки  сняла.  Это  как  же  она
без  нас!  Так  я  осталась  без  стекол  в  декабрьскую  стужу.
 «7  декабря  в  Большом  зале  Филармонии  состоялся
симфонический  концерт,  на  котором  после  многолетнего
перерыва  исполнена  увертюра  Чайковского  «1812»,  по¬
священная  первой  отечественной  войне.
 Глубоко  патриотическое  произведение  великого  ком¬
позитора,  насыщенное  любовью  к  родине  и  гневом  к  ино¬
 200

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 земным  захватчикам,  вторгшимся  на  русскую  землю,  осо¬
бенно  сильно  звучит  сейчас,  в  дни  Великой  Отечественной
войны,  и  была  горячо  принята  слушателями.  Увертюру
мастерски  исполнил  симфонический  оркестр  Радиокоми¬
тета  под  управлением  К.И.  Элиазберга  в  сопровождении
духового  оркестра  Ленинградского  гарнизона».
 «Ленинградская  правда».  9  декабря  1941  года
 9 	декабря  1941  года
 В  Ленинграде  второй  день  не  ходят  трамваи.  Вечером  шел
на  Гороховою  пешком.  Устал  как  сто  собак.  Зверски  зябнут
руки.  Утром  тоже  шел  пешком.  На  улицах  толпы  народу.  Идут
прямо  по  мостовой,  и  милиционеры  уже  не  свистят,  так  как  не
усматривают  в  этом  нарушение  порядка.
 Кто-то  из  прохожих  тащит  полено,  другой  —  «буржуйку»,
третий  —  ворох  щепок.  <...>
 Я  в  портфеле  тащил  литр  керосина  (для  освещения  комна¬
ты  на  Гороховой,  так  как  ряд  районов  города  уже  много  дней
сидит  без  электричества),  который  мне  дали  в  кладовой  на
службе,  15  жмыховых  лепешек,  горелку,  стекло  и  резервуар
для  керосина  от  стрелочного  фонаря  [А.  А.].
 Разговор  по  прямому  проводу  9  декабря  1941  года
 «—  У  аппарата  Маленков.  Здравствуйте.
 — 	Говорю  по  поручению  тов.  Сталина,  нам  очень
нужны  полковые  пушки,  120  мм  минометы  и  82  мм  ми¬
нометы.  Скажите,  можно  ли  сейчас  немедля  отправить
это  вооружение  по  ладожской  дороге  обратным  рейсом
машинами  и  подводами...  Хотелось  бы  все  получить  ско¬
рее  и  больше.  Нам  нужны,  конечно,  и  50  мм  минометы,  о
них  не  говорю  только  по  соображению  трудностей  пере¬
возок,  прежде  всего  поэтому  говорю  о  полковых  пуш¬
ках,  120  мм  минометах  и  82  мм  минометах...
 — 	Здравствуйте  тов.  Маленков,  у  аппарата  Кузнецов.
 — 	Переброску  полковых  пушек,  120  мм  минометов
автотранспортом  по  ладожскому  озеру  и  далее  по  фрон¬
товой  дороге  мы  решили  начать  немедленно.  Для  этого  в
ближайшие  два  дня  будет  организована  колонна  машин
 201

Вся  правда  о  войне
 в  количестве  не  менее  50,  которые  будут  возить  воору¬
жение  до  станции  Подборовье,  а  обратно  повезут  к  нам
боеприпасы.
 Параллельно  с  этим  не  прекращаем  отгрузку  полко¬
вых  пушек  и  минометов,  правда,  в  последние  дни  в  связи
с  плохой  погодой  к  нам  прибывает  очень  мало  самоле¬
тов.  Установленная  для  нас  программа  по  пушкам  и  ми¬
нометам  будет  обязательно  выполнена...
 — 	Сколько  и  в  какие  сроки  вы  нам  дадите  пушек  и
минометов?
 — 	До  20  декабря  отгрузим  примерно  100  пушек  и
120—150  минометов  120  и  82  мм.
 — 	Шлите  возможно  больше,  чем  скорее  и  больше  вы¬
шлете,  тем  быстрее  сумеем  помочь,  у  нас  только  за  этим
задержка...
 — 	Мы  ни  одну  из  наших  дивизий  не  даем,  а  все  от¬
гружаем  вам,  я  должен  сообщить,  что  первая  декада  де¬
кабря  месяца  по  производству  пушек  и  минометов  у  нас
прошла  неудовлетворительно  из-за  нехватки  электроэ¬
нергии,  так  как  мы  подбираем  все  остатки  угля  и  торфа,
вынуждены  были  законсервировать  работу  почти  всей
текстильной  промышленности  и  целого  ряда  других
предприятий  —  только  для  того,  чтобы  обеспечить  про¬
изводства  пушек  и  минометов.
 — 	Есть  ли  что-нибудь  существенное  на  фронте?
 — 	Еще  тов.  Сталин  просит  вас  наряду  с  полковыми
пушками  и  минометами  также  посылать  телефонное  и
телеграфное  имущество  для  дивизии  и  армии,  можно  ли
это  также  отправлять  по  ладожской  дороге?
 — 	На  фронте  особенно  существенных  изменений
нет.  Телефонное  и  телеграфное  имущество  ежедневно
отправляем  самолетами,  а  также  кабель.
 — 	Постараюсь—я  буду  посылать  каждый  день  шиф¬
ровками  отчет,  что  мы  отгружаем.
 — 	Очень  хорошо,  у  меня  все.  Все  передаем  вам  горя¬
чий  привет.  До  свидания.
 — 	Вам  всем  также  передаю  горячий  привет.  До  сви¬
дания».
 202

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 10 	декабря  1941  года
 Сегодня  впервые  за  длительный  период  выдали  сливочное
масло  по  250  г.  Какое  это  счастье!
 Ряд  моих  сослуживцев  съели  своих  собак.  Говорят,  вкус¬
но.  Да  я  и  сам  знаю,  так  как  две  недели  назад  ел  собачью
котлету.
 Днем  ходили  обедать  в  столовую  при  станции  Ленинград-
Пассажирский-Финляндский.  Большой,  некогда  нарядный  зал.
В  кассу  тянется  очередь.  В  руках  исхудалых  людей  карточки,  в
карманах  —  ломтики  хлеба.  На  стене  вывешено  «меню»:  10  де¬
кабря  1941  года  Суп  из  серых  капустных  листьев  —  250  грамм-
08  коп.  Каша  из  дурандовой  муки  —  50  грамм  —  12  коп.  Вот  и
весь  обед  стоимостью  в  20  копеек.
 За  столами  люди  —  голодные,  давно  не  умывавшиеся,  за¬
мерзшие.  Дежурный  по  станции,  в  красной  фуражке,  пришел
сюда  прямо  с  работы.  Перед  ним  стоит  жестяная  кружка  с
темно-зеленой  водой,  в  которой  плавают  куски  капустного  ли¬
ста.  Дежурный  осторожно  пьет  из  кружки  и  заедает  кусочками
хлеба.  Затем  он  медленно  съедает  две-три  столовые  ложки
каши.  А  на  ужин  —  последний  ломтик  хлеба  с  солью  и  снова
три-четыре  кружки  кипятку  [А.  А.].
 Поменяла  на  хлеб  платье  и  юбку  с  одной  столовской  офи¬
цианткой.  Надо  же  —  кто  умирает,  а  кто  наживается.  Мне  по¬
счастливилось.
 Нездоровится.  Неужели  умру?  Так  хочется  жить.  Может
быть,  буду  жить.  Пойду  на  завод.  Руки  стынут  —  писать  не  могу
[Н.  О-ва].  1111 	декабря  1941  года
 Миновал  еще  один  день  надежд  и  ожиданий.  Многие,  а  точ¬
нее,  все  ленинградцы  ждали  этого  дня,  ибо  был  пущен  слух,
что  прибавят  хлеба,  сколько  и  как  это  сделают,  толком  никто  не
знал,  но  все  были  уверены,  что  прибавка  состоится.  Всех  охва¬
тило  горькое  разочарование,  ожидаемая  прибавка  не  сверши¬
лась.  Как  было,  так  и  осталось.
 Слухов  в  городе  хоть  отбавляй,  все  толкуют  —  и  каждый  по-
своему.  Даже  несмотря  на  тяжелое  состояние  и  обстановку,
 203

Вся  правда  о  войне
 становится  смешно  и  горько  за  людей,  верующих  и  передаю¬
щих  такие  кляузные  слухи.  Например:  М.  распространяется
о  хорошей  жизни  у  немцев.  Кило  хлеба  на  наши  деньги  стоит
3  копейки,  килограмм  сахара  5  копеек.  Он  же  рассказывал  о
том,  что  руководители  союзников  США  и  Англии  потребовали
от  Сталина  введения  частной  торговли  и  объявления  Ленин¬
града  открытым  городом,  но  Сталин  на  это  не  согласился,  что,
по  мнению  М.,  очень  плохо.
 Другой  «факт»:  драка  между  Ворошиловым  и  Сталиным  в
Ленинграде.  Когда  Сталин  приехал  в  Ленинград,  то  была  со¬
блюдена  большая  конспирация.  Будто  бы  Сталина  внесли  в
Смольный  как  раненого  красноармейца  на  носилках.  В  это
время  в  Смольном  произошел  скандал  между  Ворошиловым
и  Сталиным.  Сталин  стрелял  в  Ворошилова,  ранил  его  и  убил
своего  сына.  По  каким  вопросам  возник  спор,  М.  не  знает.
 В  отношении  Тимошенко,  что  он  вместе  с  армией  сдался
немцам  и  его  расстреляют,  М.  каждый  день  плетет  подобные
небылицы,  и  интересно,  зачем  это  ему  нужно.  Ежедневные  со¬
бытия  опрокидывают  все  это  вранье  и  чушь,  которые  он  несет.
По-моему,  он  опасный  человек,  или  проще  говоря,  враг.  Сде¬
ланы  мною  соответствующие  выводы  и  приняты  меры,  ему  его
придет,  а  нам  наше  будет  <...>  [Л-ч]1.
 В  городе  нет  электроэнергии.  Сегодня  остановился  и  наш
завод.  Остановилось  трамвайное  движение.  Работают  только
бытовые  и  пищевые  предприятия.  Мобилизуем  все  резервы
топлива.  Зиму  нужно  продержаться  [А.  К-й].
 Сегодня  один  из  удачных  дней.  Днем  приехала  Тоня  и  при¬
везла  3  кило  хорошей  конины,  кусок  легкого  и  несколько  штук
кишок.  Легкое  и  часть  кишок  сварили,  смололи  и  сделали  паш¬
тет,  а  остальные  кишки  поджарим  и  съедим.  Мяса  хватит  дней
на  пять.  Молодчина  жена!
 <...>  Трещит  зверский  мороз.  Немцы  уже  который  день  не
летают  и  не  бьют  нас  бомбами,  но  зато  стреляют  по  городу  из
орудий.  11  Л-ч  —  сотрудник  радиоузла.
 204

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 К  вечеру  поднялась  сильная  пурга,  весь  Ленинград  занесло
сугробами.  Его  кое-где  сгребают,  а  вывозить  некому  и  не  на
чем  —  нет  автомобилей.  К  слову  сказать,  их  ходит  очень  мало,
так  как  нет  бензина  [А.  А.].
 12 	декабря  1941  года
 Утром  шел  с  Гороховой  на  Финляндский  пешком  прямо  по
мостовой.  Везде  сугробы.  Идти  очень  трудно,  в  лицо  бьет  про¬
низывающей  до  костей  ветер.  Ярко  светит  луна,  освещая  ве¬
реницы  прохожих,  бредущих  во  всех  направлениях.  Люди  идут
молча,  только  скрипит  снег  под  ногами.  <...>
 Утром  сильно  повздорил  с  мамой  и  Макаром  Григорьевичем.
Им  предоставляется  возможность  эвакуироваться.  Они  не  хотят,
ссылаясь  на  то,  что  надо  оставить  последние  тряпки.  Вот  люди!
Тряпки  им  дороже  жизни!  Летом,  видите  ли,  жарко  было,  теперь
холодно.  Никогда  не  пойму  этого  дикого  упрямства!  [А.  А.].
 ...Мою  бедную  Сильву  украли  и  съели.  О  кошках  говорят  как
о  лакомстве  (но,  увы,  их  нет).
 Александр  Петрович  оказался  очень  гадким  человеком:  не¬
сознательным,  вымогающим  у  всех  все,  заботящимся  только  о
себе,  лодырем,  лицемером,  подлипалой  и  сплетником.  В  общем,
обладателем  всех  возможных  отрицательных  качеств.  Я  его  по¬
няла,  поняла  и  мама.  Но  как  от  него  избавиться?  Он  очень  злой  и
может  убить  ни  за  что,  ни  за  про  что.  Мы  готовы  бежать  из  города
не  из  боязни  бомбежек  и  голода,  а  чтобы  от  него  избавиться.
 Мама  болеет,  стала,  как  тень.  Она  все  старается  для  нас  с
отчимом,  а  сама  недоедает.  Я  стараюсь  ее  поддержать.  Неу¬
жели  она  не  выживет?  Я  боюсь  об  этом  думать.
 Наша  милая  и  дорогая  соседка  Пелагея  Лукинична  уехала.
Я  рад  за  нее  и  желаю  от  души  счастья  за  ее  доброту.  Она  обеща¬
ла  похлопотать  и  о  нашем  отъезде.  Хочу  бросить  все!  Уехать  на
юг  и  там  зажить  тихой  мирной  жизнью,  как  отшельник  [В.  П-н].
 В  Военном  трибунале
 «Заведующий  кладовой  одной  из  столовых  Ленин¬
града  Р-ко  В.Ф.  и  руководящий  повар  этой  же  столо-
 205

Вся  правда  о  войне
 вой  Ш-ев  по  договоренности  со  старшим  бухгалтером
районного  треста  столовых  С-вым  А.В.  систематически
в  течение  двух  месяцев  расхищали  путем  уменьшения
порций  выдаваемых  обедов  и  запутывания  отчетности
продукты  питания.
 В  результате  разных  воровских  комбинаций  ими
было  похищено  большое  количество  мяса,  хлеба,  сахара
и  других  продуктов  питания.
 За  эти  преступления  С-ов,  Ш-ев  и  Р-ко  приговоре¬
ны  трибуналом  по  закону  от  7  августа  1932  года  к  рас¬
стрелу.
 Приговор  приведен  к  исполнению».
 «Ленинградская  правда»  13  декабря  1941  года
 13 	декабря  1941  года
 Сегодня  всеобщее  ликование  ленинградцев.  Совинформ¬
бюро  сообщило  о  поражении  немцев  под  Москвой.  Удар  по¬
истине  сокрушительный.  Вот  это  по-русски.  Гитлеру  уготована
участь  Наполеона  [А.  К-й].
 Проснулся  в  шестом  часу  и  больше  уже  не  мог  заснуть.  Поч¬
ти  все  не  спали.  Начали  рассказывать  свои  сны.  И  оказалось,
что  все  были  схожие,  так  как  все  видели  во  сне  хлеб  или  другую
пищу.  Вале  приснилось,  что  будто  бы  19-го  числа  ему  написа¬
ли  на  пропуске,  что  завтра  эвакуируемся.  Так  в  разговорах  до¬
лежали  до  семи  часов.  Но  света  не  было  и  вставать  холодно.
И  мы,  ворочаясь  с  боку  на  бок,  лежали,  хотя  лежать  было  труд¬
но  из-за  того,  что  мы  почти  круглые  сутки  лежали  и  отлежали
все  бока.  У  меня  еще  болит  нога,  и  переворачиваться  сущее
мучение.
 Мама  с  Костей  собираются  пойти  в  райсовет,  чтобы  хоть
немного  похлопотать  об  эвакуации.  Без  двадцати  восемь  за¬
жгли  свет  и  стали  вставать.  Хотели  согреть  кипятку,  но  вода  не
идет,  а  титан  вот  уже  несколько  дней  не  работает.  У  нас  вода
была  запасена  с  вечера,  и  мама  поставила  чайник.  Сейчас  по¬
пьем  чаю  и  в  обед  выкупим  хоть  какой-нибудь  суп.  В  магазинах
ничего  нет,  а  народу  полно,  и  мы  ничего  не  выкупили.  Теперь
мы  едва  переставляем  ноги.  Поднимаясь  на  второй  этаж,  я
 206

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 чувствую,  что  уже  устал.  Все  мы  ходим  как  привидения.  Будет
ли,  не  будет  прибавка  хлеба,  а  при  первой  возможности  поста¬
раемся  покинуть  Ленинград  [Б.  К-в].
 Сегодня  кушали  хорошо.  Удалось  купить  ведро  картошки,
наполовину  мерзлой,  цену  еще  не  знаю.  Наверное,  рублей
70—100.  Суп  у  нас  был  с  кониной  и  картошкой.  Обед  был  от¬
менный!
 На  улице  здоровый  мороз.  Немецкие  самолеты  пока  не  ле¬
тают.  Как  хорошо,  когда  не  слышно  заунывного  воя  сирены,
возвещающей  воздушную  тревогу.  Этот  вой  щемит  душу  и  все¬
ляет  страх.  Правда,  каждый  день  город  зверски  обстреливают
из  пушек.  <...>
 Вечером  пришел  пешком  на  Гороховую.  Принес  жене
обед.  Как  она  аппетитно  кушала.  Сама  ведь  стала  скелет  ске¬
летом  [А.  А.].
 <...>  Страшно  скучаю  по  своим  родным:  отцу,  матери,  бра¬
тьям  и  сестрам.  Наша  малая  родина  под  пятой  фашистов.  Вой¬
на  разметала  вас  по  всей  стране,  кто  на  фронте,  кто  в  тылу.
Мать,  отец,  Стефан,  Иван,  Николай.  Где  вы,  родные?  Что  с
вами?  Сердце  кровью  обливается  при  мысли  о  вашей  возмож¬
ной  судьбе.  Старшие  Павел  и  Василий  оба  бойцы,  да  какие.
Один  кончил  академию,  учился,  добивался  жизни,  но  жить  не
дали.  Другой  удостоен  за  боевые  заслуги  ордена  «Красного
знамени»  —  мировой  парень,  что  за  душа  и  красавец  собой,
летает,  бомбит  проклятых  гадов.  Я  призываю  вас  как  брат,  бей¬
те  их,  пока  есть  силы  и  жизнь,  за  все  и  за  всех,  а  я,  испытывая
гордость  за  вас,  буду  помогать  вам  всем,  чем  смогу.  И  может
быть,  я  уверен,  что  так  будет,  мы  встретимся,  как  в  прежние
былые  мирные  годы,  и  подведем  свой  семейный  итог  за  сто¬
лом  в  мирной  братской  беседе.  Жду  вас  с  нетерпением  и  толь¬
ко  героями  победителями,  а  сейчас  прошу  вас  —  пишите  чаще
о  своей  жизни  и  боевых  победах.  Чаще  всех  пишет  Катюша  из
Ферганы.  Ей  очень  тяжело  —  одна  и  трое  ребят  в  далекой  сто¬
роне.  Василий  иногда  пишет.  Об  остальных  ничего  не  знаю,  и
встречусь  ли  когда-нибудь,  хотя  надежды  не  теряю.  На  сердце
очень  тяжело  за  всех  [Л-ч].
 207

Вся  правда  о  войне
 «Выборгский  районный  совет  депутатов  трудя¬
щихся
 Исполнительный  комитет
 Государственная  санитарная  инспекция  Выборг¬
ского  района  г.  Ленинграда
 13 	декабря  1941  года
 Председателю  Исполкома  Ленинградского  городско¬
го  совета  депутатов  трудящих  тов.  Попкову
 Секретарю  горкома  ВКП(б)  тов.  Кузнецову
 Начальнику  Горуправления  по  учету  и  выдаче  про¬
дуктовых  карточек  тов.  Стомилову
 Зав.  Горздравотдела  доктору  Никитинскому.
 Согласно  инструкции  и  разъяснению  Горуправления
по  учету  и  выдаче  продуктовых  карточек  на  декабрь  ме¬
сяц  1941  года  в  отношении  получения  карточек  по  норме
рабочих  медицинским  работникам,  совершенно  выпала
из  поля  зрения  группа  санитарных  медицинских  работ¬
ников,  а  именно  вся  госсанинспекция.
 По  условию  же  своей  работы  за  последнее  время
функции  и  состав  инспекции  значительно  обновились
из  научно-исследовательских  институтов,  считая  бо¬
лее  правильным  использование  себя  на  практической
работе.  С  ноября  месяца  на  всю  инспекцию  возложена
значительная  часть  эпидемиологической  работы,  в  осо¬
бенности  в  разрезе  борьбы  с  педикулезом.  Санитарные
инспектора  и  их  помощники  сами  осматривают  на  пе¬
дикулез  казармы,  общежития,  домохозяйства,  эвакопун¬
кты,  ведут  контроль  за  санитарным  состоянием  бомбо-  и
газоубежищ.
 К  этому  следует  отметить,  что  по  условиям  работы  —
работа  госсанинспектора  в  основном  ходячая  и  сопряже¬
на  с  рядом  неблагоприятных  моментов,  в  особенности
для  промышленной  группы,  обследующей  вредные  цеха
заводов.
 Тем  не  менее  эта  группа  совершенно  не  нашла  от¬
ражения  в  списках  лиц,  получающих  карточки  по  нор¬
мам  рабочих,  в  то  время  как  ряд  медицинских  профес¬
сий  и  квалификаций,  находящихся  в  лучшем  положении
 208

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 по  условиям  работы,  приравнены  к  рабочим,  научно-
исследовательские  институты,  теоретические  лаборато¬
рии  и  кафедры  или  диагностические  лаборатории,  вра¬
чи  здравпунктов,  которые  согласно  приказа  №  164  НКЗ
СССР  должны  в  основном  выполнять  профилактиче¬
скую  работу,  выполняемую  инспекцией.
 На  основании  вышеизложенного  просим  пересмо¬
треть  данный  вопрос  в  сторону  включения  госсанинспек-
торов  (врачей)  и  пом.  госсанинспекторов  (лиц  со  средним
медицинским  образованием)  в  список  лиц,  получающих
карточки  по  норме  рабочих,  приравняв  к  эпидемиоло¬
гам  и  врачам  здравпунктов,  учитывая  в  особенности  не¬
значительный)  лиц  госсанинспекторов  отношению  к  ме¬
дработникам,  получающим  карточки  по  норме  рабочих,
в  шссанинспекцией  Выборгского  района  всего  имеется
8  госсанинспекторов  —  врачей  и  13  помощников  Госса¬
нинспекторов  медработников  со  средним  образованием.
Старшие  госсанинспектора  (врачи)
 Госсанинспектора  (врачи)
 Помощники  госсанинспектора1
[Всего  14  подписей]».
 14 	декабря  1941  года
 Утром  неприятность.  Еще  вечером  были  на  месте  1,5  ку¬
бометра  дров,  приобретенных  с  таким  трудом.  Теперь  от  них
осталось  15—16  поленьев,  которые  спешно  распилил.  Украл
кто-то,  у  кого  нет  керосина  и  дров.  Он  теперь  с  керосином  и
дровами,  а  я  с  носом.  Через  две  недели  буду  мерзнуть!
 По  радио  радостные  вести.  Под  Москвой  сильно  разбиты
немцы.  Взяты  города  Елец  и  Ливны  и  т.д.  Когда,  наконец,  осво¬
бодят  Ленинград?!  <...>  У  нашего  инженера  К.  в  Кировограде
немцы  расстреляли  мать  за  нежелание  отдать  корову,  а  в  Ель¬
це  сгинули  жена  и  дочь.  Бедный  К.  [А.  А.].
 Погода  после  обильно  выпавшего  снега  установилась  див¬
ная.  Помню,  раньше  в  такие  дни,  да  еще  в  воскресенье,  гремела  11  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  12.  Л.  31—31  об.
 209

Вся  правда  о  войне
 музыка.  Весь  народ  от  мала  до  велика:  лыжники,  конькобежцы,
саночники  устремлялись  на  заснеженные  аллеи  парков  и  ледя¬
ные  дорожки  стадионов.  Крепкий  морозец  не  пугал,  а  лишь  за¬
ставлял  больше  двигаться,  закаляя  в  спортивных  упражнениях
тело  и  волю.  Помню,  в  такие  дни  я  забывал  о  своем  серьез¬
ном  заболевании  и  перенесенной  операции  и  чувствовал  себя
так  же  хорошо,  как  физкультурник  на  лыжах.  То  было  мирное
счастливое  время.
 Сейчас,  в  декабре  1941  года,  все  обстоит  иначе.  Обиль¬
ный  снегопад  принес  теряющим  силы  ленинградцам  новые
проблемы.  Перестали  ходить  трамваи.  Горожане,  продвигаю¬
щиеся  по  городу  по  своим  важным  делам,  с  трудом  месят  снег
под  ногами.  Уставшие  голодные  люди  идут  пешком  на  работу
и  с  работы  домой.  В  домах  нет  света,  сидим  впотьмах  или  при
свете  какой  у  кого  есть.  В  магазинах  почти  ничего  нет,  очереди
становятся  в  два  часа  ночи  и  стоят  до  девяти  вечера  в  надежде
купить  хоть  что-нибудь  съестное.  Люди  готовы  брать  все,  что
дают  по  карточкам  или  без  них.  <...>
 Ленинградцы  являются  сейчас  неразрывной  семьей,  члены
которой  поддерживают  один  другого  чем  только  могут,  я  уве¬
рен,  и  все  уверены,  что  будет  еще  труднее.  Наш  народ  города
не  сдаст,  не  станет  на  колени  перед  врагом.  Но  улучшение,  ви¬
димо,  скоро  будет.  Вчера  слышал,  что  норму  хлеба  увеличат  с
15  декабря.  Будет  радость,  как  у  детей,  увидевших  интересную
игрушку.  Конечно,  хлеб  это  хорошо,  но  главное  сейчас  отбро¬
сить  и  разбить  врага,  тогда  будет  все,  а  пока  подтяни  животик,
мой  котик  [Л-ч].
 15 	декабря  1941  года
 Черт  бы  побрал  дворников  и  местное  хозяйство.  Трамваи
не  ходят  —  приходится  топать  пешком  в  чертову  даль  прямо
по  трамвайным  путям,  так  как  по  панели  ходить  нельзя,  намерз
толстый  слой  льда.  Сегодня  шел  на  Гороховую  и  грохнулся  два
раза.  Очистка  дорог  и  панелей  идет  чуть-чуть.  Весь  город  зава¬
лен  снегом.  Вечером  опять  очень  сильно  обстреливали  город  в
районе  Васильевского  острова.  Налетов  не  было,  как  и  вчера.
Начинаем  отвыкать  от  бомбардировок.
 По  карточкам  почти  ничего  нельзя  получить  [А.  А.].
 210

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Вот  уже  пятый  день  второй  декады,  а  в  магазинах  ничего
нет,  даже  того  скудного  пайка,  полагавшегося  по  карточкам,
нельзя  выкупить.  Мама  выкупила  250  г  кофе  вместо  конфет
и  теперь  пьем  его.  Супа  в  столовой  часто  совсем  нет,  и  кофе
заменяет  суп.  Живем  почти  на  воде.  Теперь  нет  ни  масла,  ни
жира.  Вот  варим  капустные  щи  дней  восемь  из  капусты,  при¬
везенной  папой,  и  тем  поддерживались,  но  капусты  осталось
на  один  раз.  Все  ждали  прибавки  хлеба,  ее  нет.  Если  еще  так
затянется,  то  долго  не  выдержу.  От  меня  остались  одни  кости.
Много  умирают.  Здесь  в  доме  уже  померло  несколько  чело¬
век,  а  покойницкие  все  забиты  умершими  от  истощения,  и  они
долго  лежат  в  комнатах,  на  кладбище  навалены  груды  трупов,
и  гробов  не  хватает.
 Один  раз,  придя  на  работу,  мужчина  и  девушка  сели  отдох¬
нуть.  От  утомления  они  заснули  и  так  померли,  потому  что  ор¬
ганизм  совсем  ослаб  от  голода.
 Другой  случай  произошел  в  магазине.  Молодая  девушка
пришла  в  магазин  и,  схватив  кусок  хлеба,  стала  в  угол  и  жадно
поела.  Продавщица  ее  стала  ругать  и  бить.  Но  она  только  и  от¬
вечала:  «Я  голодна,  хочу  есть».
 Также  мужчина  выхватил  в  магазине  хлеб  и  побежал.  Ког¬
да  его  остановил  милиционер,  то  хлеб  уже  был  съеден.  Было
много  случаев,  когда  ловили  кошек  и  собак,  дома  варили  и  ели.
О  голоде  еще  говорит  тот  факт,  что  за  килограмм  хлеба  рады
дать  200  рублей.  Люди  пыхнут  и  умирают.
 Но  голодают  не  все.  У  продавцов  хлеба  всегда  остается
кило  2—3  в  день,  и  они  здорово  наживаются.  Накупили  всего
и  денег  накопили  тысячи.  Объедаются  и  военные  чины  и  мили¬
ция,  работники  военкоматов  и  другие,  которые  могут  взять  в
специальных  магазинах  все  что  надо,  едят  они  так,  как  мы  ели
до  войны.  Хорошо  живут  повара,  зав.  столовыми,  официанты.
Все  мало-мальски  занимающие  важный  пост  достают  и  едят
досыта.
 Везде  в  столовые  и  магазины  налезли  евреи,  а  куда  про¬
лез  еврей,  он  туда  устроит  их  десять,  но  русский  не  сунься.
Евреи  почти  во  всех  столовых,  булочных,  и  против  них  уже  го¬
ворят  открыто.  Итак,  факты  доказывают,  что  половина  в  Ле¬
нинграде  голодает,  а  половина  объедается.  В  закрытых  ма¬
 211

Вся  правда  о  войне
 газинах  много,  а  в  наших  пусто.  На  совещании,  где  должны
решаться  вопросы  о  прибавке  нормы  и  об  улучшении,  при¬
сутствуют  не  голодные,  а  все  сытые,  и  потому  нет  улучшений.
Где  же  та  свобода  и  то  равноправие,  о  котором  говорится  в
конституции.  У  нас  все  попугаи.  Неужели  это  в  советской
стране.  Я  прямо  с  ума  схожу,  как  подумаю  обо  всем.  Сегод¬
ня  утром  попили  кофе  без  хлеба.  В  11  часов  поели  капустных
щей.  Туда  примешали  немного  дуранды,  но  все  равно  одна
вода.  В  капусте  и  дуранде  нет  питательности.  Щи  разделили
и  на  ужин.  Ни  масла,  ни  жиров  нет.  Я  едва  переставляю  ноги.
Голова  кружится.  Долго  ли  еще  так  будет?  Но  если  долго,  то
не  переживем  [Б.  К-в].
 Начало  дня  приличное,  главное,  спокойно,  не  было  ни  ар¬
тобстрела,  ни  воздушных  тревог.  Спал  ночь  спокойно.  Хлеба
так  и  не  прибавили.  Народ  кто  что  говорит,  одни,  что  с  16  дека¬
бря  обязательно,  а  кто-то  уверяет,  что  с  шести  вечера  сегодня.
По-моему,  все  это  трепотня,  прибавят,  когда  будет  разбит  не¬
мец  под  Ленинградом,  как  разбит  под  Москвой.  На  это  одна
надежда,  а  пока  город  в  блокаде,  ждать  улучшения  нельзя.  Хо¬
рошо  еще,  что  Верочка  работает,  получает  первую  категорию,
а  то  был  бы  мне  гроб,  хотя  и  при  нынешнем  пайке  с  моим  здо¬
ровьем  далеко  не  уедешь.  Сыт  за  это  время  никогда  не  был  и
похудел  на  одиннадцать  кило...
 Всего  страшнее  ожидание  еще  большего  голода.  Соб¬
ственное  существование  становится  неинтересно,  настрое¬
ние  ничем  не  подымешь,  к  тому  же  испытываешь  постоянное
болезненное  состояние.  И  все  же  я  уверен,  что  нынешнее  по¬
ложение  временное  и  после  обязательно  наступит  небывалая
жизнь,  лучше  которой  еще  никогда  не  было.  Эта  мысль  рож¬
дает  во  мне  огромное  желание  уцелеть,  чтобы  стать  свидете¬
лем  полной  и  окончательной  победы  над  жестоким  и  коварным
врагом.  Думаю,  надеюсь,  что  доживу,  ну  а  если  нет,  то  сожа¬
лею  о  том,  что  по  состоянию  здоровья  меня  не  берут  в  армию
и  я  остаюсь  в  тылу.  Если  суждено  умереть,  то  лучше  всего  в
битве  с  врагами  на  поле  брани.  «На  миру  и  смерть  красна»  —
так  говорят  в  народе.  Но  да  здравствует  жизнь,  и  буду  драться
за  нее  всеми  своими  силами.  <...>
 212

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Вечером  начался  небывалый  артобстрел.  Били  по  Петро¬
градскому  району,  снаряды  рвались  на  проспекте  К.  Либкнехта
и  у  Ситного  рынка.
 Уже  поздно,  Верочка  спит,  пора  и  мне  спать,  спать,
спать.  <...>
 Ночь  прошла  спокойно,  спал  вполне  прилично,  так,  что  весь
день  нахожусь  в  хорошем  настроении.  У  меня,  если  ночь  про¬
шла  спокойно  и  спал  хорошо,  то  и  день  будет  спокойным  в  от¬
ношении  проявления  нервного  подергивания,  Главное,  нор¬
мы  не  пересыпать,  норма  шесть  —  восемь  часов  спокойного
сна  —  и  достаточно,  но  последнее  время  на  пустой  желудок
спится  плохо  <...>  [Л-ч].
 Жизнь  ужасна.  В  городе  царит  голод.  Ежедневно  —  артил¬
лерийские  обстрелы.  Но  их  не  сравнить  с  голодом.  Смерт¬
ность,  говорят,  ужасна.  Боже,  неужели  еще  долго  так  бу¬
дет?!  В  комнате  тьма,  ничего  не  вижу.  Постоянно  сосет  под
ложечкой.  Сегодня  утром  мне  показалось,  что  я  ем  просты¬
ню.  Боже,  дай  пережить  все  муки!  Хочется  жить  и  творить,
творить  без  конца.  Главное  в  жизни  человека  это  еда.  Боже,
дай  пережить!  Хочется  есть  много  хлеба,  каши,  картошки  и
всего,  всего!  Какие  адские  дни,  часы  и  минуты.  День  —  это
вечность.  Живу  как  скотина.  Чувствую,  что  безделье,  голод
и  холод  сведут  меня  с  ума.  Только  бы  пережить.  Боже,  дай
этому  конец.  Ужасно  хочу  в  театр.  Не  верю,  что  когда-нибудь
попаду  в  оперу  [Б.  3-ва.].
 16 	декабря  1941  года
 Проснулся  в  5  часов  утра.  Разговаривали  по-хорошему.
Спали  раздетыми.  От  буржуйки  тепло.  В  6  часов  радио  сооб¬
щило  приятные  вести:  на  многих  фронтах  немцев  бьют.  Вер¬
нули  обратно  Ясную  поляну,  Клин  и  ряд  других  городов.  Очень
приятно.  На  работу  пришел  в  7  часов.  По  радио  передавали  о
разгроме  имений  Толстого  и  Чайковского.  Разгромили,  со¬
жгли  и  уничтожили  все  памятники  искусства.  Вот  бандиты!
Это  гитлеровская  банда  вводит  новый  порядок  в  Европе.  Уни¬
чтожать  надо  всех  до  одного  пробравшегося  на  нашу  землю
бандита.
 213

Вся  правда  о  войне
 Все  больше  думаю  о  вступлении  в  партию  ВКП(б).  Как  жаль,
что  мне  уже  за  50  лет.  Боюсь,  что  не  смогу  дать  того,  что  в  мо¬
лодые  годы.  Как  жаль,  что  жизнь  так  коротка.  Все  же  посовету¬
юсь  с  товарищами  [С-н]1.
 Прибавки  хлеба  не  произошло.  Этим  меня  прямо  морально
убили  —  видел  знакомую  С.  Она  говорит,  что  прибавки  пока  не
будет,  что  все  разговоры  об  этом  чепуха.  Это  очень  плохо  и  тя¬
жело.  Люди  мрут  как  мухи,  на  кладбища  безостановочно  везут
гроб  за  гробом.  Мысль  подсказывает,  что  скоро  моя  очередь,
ведь  я  больной,  и  чтобы  пережить  такое,  требуется  сила  воли,
выдержка  и  настоящий  героизм.  Удастся  ли  мне  обнаружить  в
себе  дополнительные  силы,  чтобы  пережить  горькое  лихоле¬
тье  войны.
 Но  что  бы  ни  встретилось  на  пути,  я  буду  переносить  не¬
взгоды  не  хныча  и  не  ноя,  не  так,  как  М.,  ибо  эти  трудности  учат
жизни  и  дают  цену  ей,  и  к  тому  же  я  не  один,  весь  город  в  таком
положении,  и  это  много  облегчает.  В  душе  я  герой,  а  внеш¬
ний  вид  —  у  меня  по  причине  перенесенной  накануне  войны
серьезной  болезни  и  тяжелой  операции  —  довольно  жалкий,
многие  мне  сочувствуют.  Жалости  я  не  заслуживаю,  а  пользо¬
ваться  «привилегиями»  инвалида  стыдно.  Я  еще  очень  молод,
чтобы  так  низко  опускаться.  Одним  словом:  «Держись,  казак  —
атаманом  будешь»  —  и  придется  [Л-ч].
 17 	декабря  1941  года
 Ночь  прошла  спокойно,  но  утром  началось.  Когда  шел  на
работу,  в  районе  Петровского  острова  были  слышны  разры¬
вы  снарядов.  Сегодня  сообщили  о  взятии  Красной  армией
города  Калинина.  Это  еще  одна  победа.  Поскорее  бы  про¬
рвали  блокаду.  Тяжело  невыносимо,  не  представляю,  как
буду  жить  дальше.  Ноги  не  слушаются,  еле  хожу,  голова  тя¬
желая,  соображает  слабо.  Придется  до  12  не  есть.  Думал  ку¬
пить  хлеб  утром  по  дороге.  У  магазина  с  ночи  выстроилась
огромная  очередь.  Пришлось  идти  на  работу  голодным.  Се-  11  С-н  —  заместитель  начальника  цех  вычислительных  машин  Ле¬
нинградской  фабрики  механизированного  учета.
 214

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 годняшний  хлеб  еще  вчера  съеден,  покупаю  на  день  вперед.
Насчет  прибавки  хлеба  все  молчат,  досыта  наговорились  и
успокоились.  Подъели  словами  —  и  то  хорошо,  хоть  потеши¬
ли  себя,  но  питали  надежду,  что  время  прошло  в  ожидании
и  надежде.
 Но  неправда,  соберу  остатки  сил,  буду  их  правильно  рас¬
ходовать  и  неправду  переживу,  но  после  жизнь  построю  ина¬
че  —  этот  город  меня  многому  научил.
 Получил  открытку  от  Н.Н.,  просит  поддержать.  Странно.
Тоже  артист,  чудак-человек.  Нищий  у  нищего  просит  подая¬
ние.  <...>  По-моему,  он  парень  неплохой,  но  неудачник,  такой
же,  как  я,  или  еще  хуже.
 Пишу  эти  строки  и  стараюсь  не  думать  про  еду,  а  все-таки
как  хочется  хлеба  и  какой-нибудь  каши,  если  бы  каши,  то  все
воскресло  бы  в  душе  и  светлее  стало  бы,  но  это  только  мечта.
Я  кашу  не  ел  уже  полтора  месяца  и  столько  же  не  наедался  до¬
сыта.  Живу  только  для  того,  чтобы  жить.  Хожу  чуть-чуть  —  бо¬
юсь,  упаду  и  не  встану.
 Смешно:  Катюша  написала,  что  желала  бы  жить  вместе  с
нами,  видимо,  ничего  не  представляет,  иначе  запела  бы  дру¬
гое.  <...>  Я  бы  многое  дал,  чтобы  уехать  к  Кате  в  Фергану,  но
остаюсь  в  Ленинграде,  все  перенесу,  буду  страдать,  но  город
не  оставлю,  умру  здесь,  если  это  нужно.
 Сегодня  умерла  Даша.  Живодер  Маруся  заморила  голодом.
Спасибо,  Верочка  держит  меня  и  себя  [Л-ч].  УУ  нашего  соседа  на  Гороховой  опухли  от  голода  дети.  Двое
маленьких:  мальчик  двух  лет  и  девочка  четырех.  Сам  он  еле  хо¬
дит,  а  жена  слегла.  <...>
 В  подвале  дома  на  Финляндском  лежит  десять  трупов.  Днем
в  милицию  у  вокзала  привезли  несколько  возов  с  подобранны¬
ми  трупами.  Это  тоже  умершие  от  голода.
 Мясо  конина  у  нас  кончилась.  Завтра  еще  суп  из  консервов,
полученных  по  карточкам,  а  там  зубы  на  полку,  язык  в  мешок.
 Меня  хотят  назначить  заместителем  начальника  эксплуата¬
ции  строительства  №  15.  Строить  дорогу  через  лед  Ладожско¬
го  озеро.  Идти  или  нет?  Могут  назначить  силой.  Да  и  кормят
там  все-таки  [А.  А.].
 215

Вся  правда  о  войне
 «№  00493
 Сов.  секретно.
 Приговор
 Именем  Союза  Советских  Социалистических  Рес¬
публик.
 1941  года  декабря  20,  Военный  Трибунал  Ленинград¬
ского  Фронта  в  закрытом  судебном  заседании,  в  располо¬
жении  ВТ  в  составе:  председательствующего:  военного
юриста  2-го  ранга  Коротаева  и  членов:  Военных  юри¬
стов  2-го  ранга:  Самсонова  и  Пострейтора,  при  секре¬
таре:  военном  юристе  3-го  ранга  Васильеве  рассмотрел
дело  по  обвинению:
 Б-на  Павла  Арсеньевича,  1905  г.  рождения,  уроженца
Калининской  области  Кашинского  района  дер.  Вески,  про¬
живающего  в  гор.  Ленинграде,  русского,  гр-на  СССР,  из
крестьян  середняков,  рабочего,  с  низшим  образованием,  не
судимого,  б/п,  женатого,  в  пр.  пр.  ст.  59—3  УК  РСФСР.
 Материалами  предварительного  и  судебного  след¬
ствия  установил:  с  целью  употребления  в  пищу  челове¬
ческого  мяса,  6  декабря  1941  года  в  своей  квартире  Б-н
обухом  топора  по  голове  убил  свою  жену  Б-н  Анну,  труп
ее  разрубил  на  куски  и  часть  его  съел,  чем  совершил  пре¬
ступление,  предусмотренное  ст.  59—3  РСФСР.
 Руководствуясь  ст.  ст.  319  и  320  2  УПК  РСФСР,  при¬
говорил:
 Б-на  Павла  Арсеньевича  на  основании  ст.  59—3
УК  РСФСР  подвергнуть  высшей  мере  уголовного  на¬
казания  расстрелять  без  конфискации  имущества,  за  от¬
сутствием  такового  у  осужденного.
 Приговор  окончательный  и  обжалованию  не  подлежит.
 Подлинный  за  надлежащими  подписями.
 С  подлинным  верно:
 Суд.  секретарь  военный  юрист  3-го  ранга  Васильев».
 18 	декабря  1941  года
 Недавно  мне  хотелось  уехать  из  города,  уехать  и  жить  как
рак-отшельник.  Ну  не  глупо  ли  это?  А  как  же  учеба?  Ведь  пол¬
года  проучилась!
 216

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Права  ли  я,  ненавидя  отчима?  Не  могу  дать  себе  отчета.  По¬
чему  я  забочусь  обо  всех,  а  он  только  о  себе?  Это  мне  против¬
но.  Но,  может  быть,  голод  его  сделал  таким?  Ведь  до  войны  он
был  другой.  Он  хотел  заменить  мне  отца.
 О,  если  бы  могла,  я  придумала  бы  Гитлеру  жуткую  смерть!
Он  причина  всему.  Он  виновник  войны,  а  война  калечит  людей.
[В.  П-н].
 «нкпс
 Трест  по  торговле  и  столовым  на  Ленинградской
железной  дороге  «Трансторгпит»
 18 	декабря  1941  г.
 Председателю  исполкома  т.  Попкову
 Секретарю  Ленинградского  горкома  ВКП(б)  по  же¬
лезнодорожному  транспорту  тов.  Лысенко
 При  Ленинградской  железной  дороге  имеется  контин¬
гент  железнодорожников,  который  пользуется  правом
льготного  питания  и  одновременно  не  имеет  возмож¬
ности  быть  постоянно  прикрепленным  к  определенной
столовой  по  характеру  своей  производственной  деятель¬
ности,  в  частности,  восстановительные  поезда-летучки,
службы  военно-восстановительной,  пути,  паровозной  и
связи.
 Указанные  поезда  выезжают  за  пределы  города  для
производства  восстановительных  работ,  вследствие  чего
в  течение  дня  горячего  питания  получить  не  могут.
 Раньше  эти  контингенты  обеспечивались  через  кот¬
ловое  довольствие  и  имеют  у  себя  кухни  и  штат  специ¬
альных  работников.
 С  введением  карточной  системы  указанные  контин¬
генты  с  котлового  довольствия  сняты  и  получают  обеды  в
прикрепленной  столовой  на  весь  штат  восстановительно¬
го  поезда  с  раздачей  непосредственно  рабочим  в  поезде.
 Вследствие  частых  непрерывных  выездов  на  5—10  км
от  прикрепленной  столовой  на  несколько  дней  прикре¬
пленные  контингенты  остаются  без  питания,  а  поэтому
вызывается  необходимость  котлового  питания  в  восста¬
новительных  поездах  с  выдачей  продуктов  и  сохране-
 217

Вся  правда  о  войне
 нием  льготных  условий,  т.к.  в  столовой  они  пользуются
правом  льготного  питания.
 Учитывая,  что  указанный  вопрос  Ленторготделом  не
разрешен,  просим  Вас  рассмотреть  этот  вопрос  и  разре¬
шить  организацию  котлового  довольствия  для  контин¬
гентов  восстановительных  поездов  на  нашей  дороге  с
выдачей  продуктов  для  котлового  довольствия  с  сохра¬
нением  льготных  условий.
 Зам.  начальника  Ленинградской  железной  дороги
 Начальник  треста  Трансторгпит  Ленинградской
железной  дороги»'.
 «Военный  трибунал  г.  Ленинграда
 20  декабря  1941  №  60
 Зав.  Торговым  отделом  Ленгорисполкома  тов.  Анд¬
риенко
 Военный  трибунал  г.  Ленинграда  просит  Вас  дать
распоряжение  директору  Спецторга,  помещающегося  на
углу  ул.  Чайковского  и  пр.  Володарского  о  прикреплении
к  магазину  членов  Военного  трибунала  и  секретарей  су¬
дебных  заседаний  и  членов  их  семей,  т.к.  означенная  ка¬
тегория  лиц,  в  силу  большой  загруженности  по  работе,
не  имеет  возможности  стоять  в  очередях  и  использовать
карточки  на  продовольствие.
 И.  о.  председателя  Военного  трибунала  г.  Ленинград
(Булдаков)»*  2.
 20 	декабря  1941  года
 В  комнате  площадью  в  30  кв.  м  живет  5  семей,  всего  16  че¬
ловек.  У  каждой  семьи  по  топчану  и  по  маленькому  столику.
Проходы  между  койками  узкие,  а  под  койками  сложены  вещи.
В  комнате  полумрак.  Одно  окно  не  открываем,  так  как  если  от¬
крыть  штору,  то  очень  дует,  а  другое  не  может  осветить.  Воздух
спертый.  Вот  только  дней  пять,  как  поставили  печку,  но  дров
дают  по  полену  на  день.  Печка  —  буржуйка,  и  как  только  ее  за¬
 '  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  12.  Л.  33.
 2  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Ед.  хр.  12.  Л.  34.
 218

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 топят,  сразу  наверх  ставят  греть  воду,  так  как  кипятка  совсем
нет.  Но  и  печка  стоит  у  двери  из-за  недостатка  трубаков  и  очень
дымит.  Теперь  дыму  почти  нет,  так  как  почистили  и  немного
изменили.  Но  воздух  в  комнате  очень  тяжелый.  Свету  теперь
совсем  не  дают.  И  с  шести  вечера  до  десяти  утра  находимся
в  полной  темноте.  Все  здание  без  свету,  и  ходим  с  лучиной.
Вечером  часа  на  два  зажигаем  лампу.  Керосин  наливала  мама,
но  теперь  у  нас  вышел  весь  керосин,  а  в  магазинах  нигде  нет.
 В  комнате  все  время  подавленное  настроение.  Все  раздра¬
женные,  голодные,  едва  передвигают  ноги.  Голова  кружится.
Пройдешь  две  лестницы  —  и  уже  головокружение  и  слабость.
Совсем  исхудали  и  завшивели.  Бани  не  работают.  В  столо¬
вой  супу  нет  уже  три  дня.  Если  и  бывает,  то  всем  не  хватает,
а  суп  одна  вода,  только  чуть  подмешено  муки.  Вечером  брали
биточки  из  дуранды.  Вырезали  по  25  г  крупы  и  10  г  масла,  но
была  одна  дуранда.  Пища  совсем  не  питательная,  конфеты  из
кофейной  гущи,  масла  не  было,  и  мы  выкупили  сыру  и  брынзы,
а  вместо  конфет  —  повидло.
 На  мясо  взяли  свинины  и  варили  два  раза.  В  эту  декаду  со¬
всем  ослабели.  Уже  трудно  ходить  и  дышать,  тесно  в  груди.
Папину  команду  распустили,  и  он  приезжал  домой.  Теперь
вновь  уехал  узнать:  может,  совсем  отпустят,  а  может,  призовут
в  армию.
 Мы  подали  заявление  Попкову,  что  дальше  так  жить  не  мо¬
жем,  пусть  эвакуируют  или  хоть  что-нибудь  предпримут,  а  то
ведь  уже  не  можем  двигаться,  но  пока  помощи  нет.  Если  эта
жизнь  затянется  еще,  то  придется  помирать,  больше  нет  сил.
Вот  сейчас  сделал  запись  в  дневнике  —  и  уже  головокруже¬
ние  [Б.  К-в].
 21 	декабря  1941  года
 Не  записывал  ничего  несколько  дней  потому,  что  записы¬
вать,  в  сущности,  было  нечего.  По-прежнему  немцы  стреляют
по  городу,  особенно  по  Октябрьскому  району.  Вчера,  после
долгого  перерыва,  примерно  в  три  часа,  был  воздушный  на¬
лет.  Бомбы  сбрасывались  где-то  около  Финлядского  вокзала,
и  с  таким  гулом  и  треском,  что  у  нас  в  комнате  заходили  крова¬
ти.  Вчера  же  утром,  это  было  воскресенье,  вместо  утреннего
 219

Вся  правда  о  войне
 завтрака  решил  пойти  в  театр.  Тоня  на  работе,  я  пошел  один.
Смотрел  оперетту  «Летучая  мышь»  в  Музкомедии.  Этот  театр,
как  и  все  другие,  не  отапливается.  Публика  сидит  в  пальто  и
шапках.  Холодина  собачья!  С  трудом  досмотрел,  так  как  за¬
мерзли  ноги.
 Утренние  спектакли  начинаются  в  11  часов  30  минут,  а  ве¬
черние  в  3  часа  дня.  Интересно,  как  попадают  в  театр  те,  кто
работает  до  6  часов?  Однако,  как  ни  странно,  театр  полон.  Мне
кажется,  это  те,  кто  с  сытым  брюхом,  разные  блатмейстеры  по
питанию  и  прочие.  А,  впрочем,  кто  их  знает,  я-то  уж  был  голо¬
ден  как  волк.
 Теперь  нет  ни  жмыха,  ни  черта!  Маленький  комочек  мокрого
хлеба,  водяной  суп  из  хряпы  из  столовой  и  3—4  кусочка  кон¬
ской  колбасы,  которая  кончается,  и  все.  Вчера,  когда  пришел
к  жене,  поел  немного  сливочного  масла,  она  получила,  каким-
то  чудом  300  г  за  три  декады.  Неудобно  ее  объедать,  сама  еле
ноги  носит.
 Трамваи  не  ходят  по-прежнему.  Толпы  народа  идут  по  пане¬
лям,  прямо  по  дороге  и  трамвайным  путям.
 Все  завалено  снегом,  а  сегодня  оттепель,  и  дороги  от  сте¬
ны  до  стены  заполнены  жидкой  грязью.  Кинотеатры,  кроме
самых  крупных,  не  работают,  парикмахерские  за  редким  ис¬
ключением  не  работают,  бани  не  работают  совсем.  Нет  то¬
плива  и  электричества.  Можно  обрасти  волосами  и  обовши¬
веть,  и  ничего  не  поделаешь.  Во  всем  городе  электроэнергия
подается,  и  то  в  темное  время.  В  квартиры  не  подается  со¬
всем.  Мучительнее  всего  острое  чувство  голода,  которое  не
оставляет  ни  на  минуту.
 Жену  отметили  приказом  по  Управлению  пожарной  охраны
и  за  хорошую  работу  наградили  окладом  жалования  и  объяви¬
ли  благодарность.  Молодец!  Зато  она  и  работает  как  проклятая
уже  шесть  месяцев,  без  выходных  дней  с  9  до  23  часов!  [А.  А.].
 Пол  года  как  идет  величайшая  в  истории  битва.  <...>  Голод
и  лишения  начинают  сказываться.  Резко  выросла  смертность,
особенно  среди  взрослого  мужского  населения.  На  заводе
пришлось  открыть  морг.  Умерших  приходится  хоронить  за  счет
завода.  Родственники  уклоняются  от  похорон  [А.  К-й].
 220

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Шесть  месяцев  войны  —  и  какие  последствия!  Последние
пять  дней  не  писал  потому,  что  был  очень  слаб.  Нет  электри¬
чества,  сидим  впотьмах,  какое  кошмарное  состояние,  голод¬
но,  достать  ничего  нельзя.  В  столовой  очередь.  Дают  пустой
суп,  вырезая  25  г  крупы.  Еле  таскаю  ноги,  видимо,  не  выдер¬
жу,  свалюсь,  а  если  свалюсь,  то  поминай  как  звали.  Дожить  бы
до  1  января,  ходят  усиленные  слухи  о  прибавке  в  первый  день
нового  года.  А  тут  еще  ежедневные  обстрелы.  Вчера  что  дела¬
лось  —  били,  били,  но  остался  жив.  С  фронта  приходят  хоро¬
шие  вести  <...>  [Л-ч].
 «Народный  комиссариат  вооружений
 Завод  №  357
 22 	дек  1941  №  22012
 Начальнику  торговой  сети1
 Смольный  коми.  №
 Филиал  зав  №  357,  производящий  работу  по  зада¬
нию  Ленфронта  на  сухопутных  и  морских  спецобъ-
ектах,  ходатайствую  об  отнесении  филиала  к  разряду
заводов  оборонного  значения  и  прошу  для  60  рабочих
завода  права  получения  обедов  в  столовой  фабрики
«Граммофон»  с  вырезом  50  процентов  продуктовых
талонов.
 Уполномоченный  завода  №  357  (Морозов)».
 23 	декабря  1941  года
 Шел  утром  за  обедом,  пришлось  провести  через  2-й  Ела¬
гин  мост  четыре  гроба.  Умирают  мужчины,  видимо,  скоро  моя
очередь.  Жить  большая  охота,  но,  видимо,  так  надо,  ничего  не
поделаешь.  Холодно.  Ноги  мерзнут,  по  всему  телу  озноб.  <...>
Надежды  на  улучшение  почти  нет,  с  фронта  вести  средние.
В  радиоузле  тоже  непорядок.  Олейников,  видимо,  умер  или
болен.  Люся  нервничает.  Тоже  тяжело,  но  что  поделаешь,  кому
сейчас  в  городе  легко,  одним  мерзавцам  и  жуликам,  кому  нет
дела  до  народа  и  Родины.  Снял  валенки,  думал,  будет  легче  хо¬
дить,  все  равно  тяжело  и  в  ботинках  <...>  [Л-ч].  11  Так  в  тексте.
 221

Вся  правда  о  войне
 «Выборгский  районный  совет  депутатов  трудя¬
щихся
 Исполнительный  комитет
 23 	декабря  1941  г.
 Зав.  отделом  торговли  Исполкома  Ленгорсовета  де¬
путатов  трудящихся  тов.  Андреенко  И.А.
 Копия:  Начальнику  управления  продторгами  г.  Ле¬
нинграда  тов.  Коновалову  Н.А.
 Общественные  и  партийные  организации  и  дирекция
завода  «Русский  дизель»  возбудил  перед  Исполкомом  Вы¬
боргского  райсовета  депутатов  трудящихся  ходатайство
об  открытии  на  принадлежащей  им  территории  закрыто¬
го  магазина,  в  целях  улучшения  обслуживания  рабочих  и
служащих  данной  фабрики  и  сокращения  очередей.
 На  основе  указаний  гор.  организаций  по  этому  во¬
просу,  Исполком  Выборгского  райсовета  депутатов  тру¬
дящихся,  поддерживая  ходатайство  фабрики,  просит
Вашего  распоряжения  Выборгскому  райпищеторгу  по
данному  вопросу.
 Всю  работу  по  оборудованию  магазина  и  связанные
с  этим  затраты,  а  также  освещение,  отопление  и  транс¬
порт  берет  на  себя  завод.
 Председатель  исполкома  (Тихонов)»1.
 24 	декабря  1941  года
 ...Вчера  была  в  Смольном  и  вновь  просила  дать  научным
сотрудникам  института  первую  категорию...  Пришла  сначала  к
Бедину,  и  тот  мне  вежливо  объяснил,  что  сейчас  этого  никак
нельзя  сделать.  В  ответ  я  вкратце  описала  сложившееся  поло¬
жение  и  то,  что  я  вынуждена  бить  тревогу,  так  как  наши  сотруд¬
ники  слабы  здоровьем  и  если  их  не  подержать,  то  они  долго  не
протянут  и  вымрут.  Тогда  Бедин  посоветовал  мне  обратиться  к
Шумилову,  но  просил  на  него  не  ссылаться...
 В  приемной  Шумилова  пришлось  подождать  минут  15—20,
так  как  у  него  были  редактор  «Ленинградской  правды»  Золоту¬
хин  и  его  заместитель  Авакумов.  11  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  12.  Л.  40.
 222

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Шумилов  встретил  меня  приветливо  и  стал  расспрашивать  о
делах  в  институте.  Я  кратко  обрисовала  ему  ситуацию  и  попро¬
сила  устроить  научным  сотрудникам  получение  рабочих  карто¬
чек.  <...>  Он  принялся  уверять  меня,  что  положение  в  городе  тя¬
желое,  что  хлеба  осталось  всего  на  два  дня  и  что  каждый  день  в
Ленинграде  умирает  не  менее  полутора  тысяч  человек.
 Я  как  могла  попыталась  ему  возразить,  что  в  Ленинграде  не
первый  раз  мало  хлеба,  но  всякий  раз  удавалось  что-то  под¬
везти,  и  теперь  подвезут,  что  научным  сотрудникам  необхо¬
димо  помочь,  в  противном  случае  я  ответственно  заявляю,  что
большинство  не  выживут  и  умрут  с  голода,  так  как  многие  уже
начали  пухнуть.
 — 	Если  бы  никому  не  давали,  —  говорила  я,  —  мы  бы  и  не
просили,  а  то  ведь  работникам  райкомов  даете,  и  нас  бы  могли
поддержать.
 — 	Ну  вот,  она  опять  за  свое,  —  недовольно  воскликнул  Шу¬
милов.  —  Работники  райкомов  —  это  наши  основные  кадры,  и
если  им  не  дать,  то  кто  будет  вести  партийную  работу?  Нам  не
на  кого  будет  опереться.
 — 	Но,  —  возразила  я,  —  наши  сотрудники  также  ведут  боль¬
шую  партийно-массовую  работу  по  линии  райкома,  у  нас  под¬
шефный  госпиталь,  большой  избирательный  участок,  и  райком
ценит  нашу  работу  и  удивляется  и  возмущается,  что  вы  не  мо¬
жете  помочь  нам  устроить  первую  категорию.
 Эти  ли  слова,  или  моя  общая  настойчивость  в  этом  вопро¬
се  настолько  подействовали,  что  он  взял  телефонную  трубку  и
стал  говорить  по  телефону  с  начальником  городского  управле¬
ния  по  выдаче  заборных  книжек.
 — 	Тов.  Стожилов,  у  нас  есть  такая  организация,  как  Инсти¬
тут  истории  партии.  Эта  наша  партийная  организация,  но  мы
позабыли  о  ней.  Необходимо  помочь  идеологическим  кадрам
и  десятку  человек  дать  1  -ю  категорию.  Я  пришлю  к  вам  со  спи¬
ском  тов.  Соколову.
 И  этим  телефонным  звонком  был  решен  весь  вопрос.  Он
написал  на  нашем  листке  резолюцию:  «Тов.  Стожилову  на  рас¬
смотрение»  и  вручил  мне...
 От  Шумилова  я  побежала  к  Стожилову.  Ш.  спросил  меня,
дойду  ли,  так  как  далеко  и  трамваи  не  ходят.  Ну,  по  нашему
 223

Вся  правда  о  войне
 делу  я,  конечно,  дойду,  когда  вопрос  стоит  о  жизни  и  здоро¬
вье  сотрудников.  Пешком  пришлось  идти  от  Смольного  до  наб.
Рошаля1.  Все  устроила  благополучно.  Свидание  с  начальником
состоялось.  Список  он  утвердил,  но  вычеркнул  двух  человек  —
секретаря  и  бухгалтера,  а  остальных  утвердил.  Но  так  как  была
суббота  и  позднее  время,  то  на  руки  бумаги  не  удалось  полу¬
чить  и  пришлось  отложить  получение  карточек  до  понедельни¬
ка.  В  понедельник  выправили  все  документы  и  оформили,  а  во
вторник  обменяли  карточки  2-й  категории  на  1  -ю,  т.е.  рабочую.
Этот  день  23  декабря  стал  для  нас  праздником.  Я  собрала  всех
научных  сотрудников  и  сообщила  им  о  переводе  на  1  -ю  катего¬
рию,  затем  об  их  поведении  в  столовой  горкома  ВЛКСМ,  где  мы
обедали,  и  предложила  вести  себя  достойно  своего  положения
научного  работника,  так  как  некоторые  клянчат  у  официанток
лишнее  блюдо  и  т.д.,  в  особенности  Шидловский,  Берикевич  и
Паялин.  Выступившие  меня  поддержали  и  благодарили  за  хло¬
поты.  Все  были  очень  довольны.  По  1  -й  категории  давали  250  г
хлеба  в  день  и  других  продуктов  больше  почти  вдвое.  В  столо¬
вой  в  этот  день  мы  пообедали  как  следует  [Е.  С-ва].
 «Признаков  душевного  заболевания  не  проявляет...»
 «Акт
 1941  г.  26  декабря,  по  предложению  СПО  УНКДЦ
ЛО  мною  экспертом-психиатром  тюрьмы  №  2  УНКВД
ЛО,  врачом  В-й  А.В.  дважды  произведено  освидетель¬
ствование  психического  состояния  з/к  В-ва  Евдокии
Тихоновны  1912  г.р.,  обвиняемой  в  пр.  пр.  ст.  59—3
УК  РСФСР  (первоначальное  освидетельствование  про¬
изведено  23/ХН  41  г.).  Установлено  следующее:  з/к  В-ва
в  ясном  сознании,  полностью  ориентирована  во  време¬
ни,  месте  и  личных  обстоятельствах.  Бредовых  сужде¬
ний  не  высказывает.  Галлюцинаций  не  испытывает.  Ин¬
теллект  сохранен,  уровень  его  развития  невысокий,  но  в
основном  соответствует  полученной  грамотности.  Запас
практических  знаний,  обиходных  навыков  достаточный.  11  Ныне  Адмиралтейская  набережная.
 224

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 В  мышлении  болезненных  особенностей  не  отмечает¬
ся.  Сведения  о  себе  дает  развернутые,  исчерпывающие.
Формальные  способности:  память,  осмысленное  внима¬
ние  сохранены  в  полном  объеме.
 Обстоятельства  преступления  воспроизводит  полно¬
стью  с  исчерпывающими  подробностями,  последова¬
тельно,  деталь  за  деталью,  тем  самым  исключая  наличие
каких  либо  признаков  психиатрических  проявлений  в
период  его  совершения.  Признается,  что  мысль  о  совер¬
шении  подобного  преступления  приходила  в  голову  и
раньше,  т.е.  за  день-два  до  13-го  декабря.
 «Лена  (убитая  дочь)  раздражала  своим  писком,  бо¬
лезненностью»,  «временами  испытывала  к  ней  жалость,
временами  неприязнь  и  злость».  Никаких  болезненных
особенностей  в  своем  состоянии  за  период,  предшеству¬
ющий  преступлению,  не  отмечает  —  «чувствовала  себя
как  обычно».
 13  декабря  с.  г.,  вернувшись  домой  из  магазина,  за¬
стала  детей  плачущими  в  соседней  комнате,  «пробовала
покормить  Лену  (убитая  дочь)  колбасой,  та  есть  не  ста¬
ла,  ну,  думаю,  все  равно  рано  или  поздно  она  умрет  от
голода,  взяла  ее  из  кроватки,  раздела,  положила  в  таз,  пе¬
ререзала  горло  ей  кухонным  остро  отточенным  ножом,
потом  несколько  минут  ничего  не  могла  делать,  была
взволнована,  успокоившись,  тем  же  ножом  отделила  ей
головку  от  туловища,  удалила  мозг,  последний  положила
в  кастрюлю  варить,  а  кости  головки  обожгла  в  печке  и
выбросила».
 В  течение  одного-двух  часов  отделяла  от  туловища
ручки  и  ножки  и  прятала  в  кастрюлю,  «чтобы,  сохранив,
сварить  позднее».  Все  последующие  дни,  вплоть  до  аре¬
ста,  по  ее  словам,  так  же  «чувствовала  себя,  как  обыч¬
но»,  и  никаких  «особых  переживаний  не  было»,  пита¬
лась  мясом  убитой  девочки.  О  возможности  раскрытия
преступления  и,  следовательно,  ответственности  за  него
не  задумывалась.  В  переживаниях  настоящего  угнете¬
ния  незаметно,  особой  реакции  к  преступлению  не  про¬
являет,  однако  к  своей  собственной  судьбе  проявляет
 8-8123
 225

Вся  правда  о  войне
 достаточный  живой  интерес,  спрашивает  о  возможном
решении  суда  по  ее  делу,  о  положении  ее  второй  доче¬
ри  Вали,  о  квартире  и  проч.  Держится  свободно,  нежели
при  первом  освидетельствовании,  когда  держалась  де¬
монстративно,  нарочито  замкнуто,  вовсе  не  отвечая  на
вопросы  об  обстоятельствах  преступления,  упорно  от¬
рицая  свою  виновность  в  убийстве  и  излагая  преступле¬
ние  в  выгодном  для  себя  освещении:  «Лена  умерла  сама,
умирала  медленно  в  течение  нескольких  часов,  врача  не
вызывала,  потому  что  сама  видела,  что  ей  уже  ничто  не
поможет,  когда  умерла,  начала  ее  резать  и  варить  из  ее
трупика  суп»  и  проч.
 Объясняет  свое  поведение  в  начале  ареста  и  первого
освидетельствования  тем,  что  ей  «стыдно  было  сознать¬
ся  в  таком  тяжком  преступлении».
 При  первом  освидетельствовании  отмечалась,  наряду
с  нарочитой  замкнутостью,  ненатуральная  демонстратив¬
ная  веселость  (на  вопросы,  касающиеся  преступления,  ее
собственных  переживаний  и  проч.  отвечала  уклончиво,
все  время  с  полуулыбкой)  как  элемент  защитного  поведе¬
ния.  Настоящего  глубокого  анализа  своего  преступления
избегает:  «не  знаю,  что  о  нем  и  думать,  что  я  буду  мучить
себя  всякими  мыслями»,  однако  понимание  ответствен¬
ности  содеянного  сохранено  достаточно.
 Физически:  симптомов  органического  поражения
центральной  нервной  системы  нет.
 Заключение
 На  основании  изложенного  и  данных  следственного
дела,  считаю,  что  з/к  В-ва  Евдокия  Тихоновна  признаков
душевного  заболевания  не  проявляет,  является  за  свои
действия  ответственной,  т.е.  вменяемой.  В  период  со¬
вершения  преступления  также  признаков  психического
расстройства  не  проявляла,  в  силу  чего  в  инкриминируе¬
мом  ей  деянии,  как  не  душевнобольная,  ответственна,
т.е.  вменяема.
 Об  ответственности  в  порядке  ст.  95  УК  предупреж¬
дена.
 Эксперт-  психиатр  [Подпись]».
 226

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 «Д  №  0018
 экз.  №  8
 Сов.  секретно
 Приговор
 Именем  Союза  Советских  Социалистических  рес¬
публик
 1942  года  января  4  дня  Военный  трибунал  Ленинград¬
ского  фронта  в  закрытом  судебном  заседании  в  располо¬
жении  ВТ  в  составе:  председательствующего:  Военного
юриста  2-го  ранга  Пострейтер,  членов:  Военных  юри¬
стов  2-го  ранга  Самсонова  и  Коротаева,  при  секретаре
военном  юристе  3-го  ранга  Васильеве,  рассмотрел  дело
№  0018  по  обвинению  гражданки  В-ой  Евдокии  Тихо¬
новны,  1912  г.  рождения,  уроженки  деревни  Истопники
Санковского  района  Калининской  области,  из  крестьян,
русской  гражданки  СССР,  в  1941  г.  судимой  по  указу
Президиума  Верховного  Совета  СССР  от  26/  Х1-41  г.  и
осужденой  на  три  месяца  принудительных  работ  по  ме¬
сту  работы;  семейная,  муж  осужден  за  хулиганство  сро¬
ком  на  три  года  лишения  свободы,  работавшую  до  ареста
уборщицей  домохозяйства  дома  <...>  по  Кировскому  пр.
и  там  же  проживавшей  в  пр.  пр.  ст.  59—3  УК  РСФСР.
 Материалами  предварительного  и  судебного  след¬
ствия  установлено:
 В-ва  13  декабря  зарезала  свою  младшую  дочь  Елену
в  возрасте  одного  года  и  употребляла  вплоть  до  своего
ареста  23  декабря.  Мясом  трупа  зарезанной  ею  дочери
кормила  свою  другую  дочь  Валентину  в  возрасте  трех
лет.  Также  предлагала  мясо  трупа  употреблять  в  пищу
совместно  с  ней  проживающей  гражданке  В-ой  Алек¬
сандре  Петровне.
 Означенными  действиями  В-ва  совершила  престу¬
пление,  предусмотренное  ст.  6/59—3  УК  РСФСР.
 Руководствуясь  ст.  ст.  319  и  320  УПК  РСФСР,  Воен¬
ный  трибунал  фронта
 Приговорил:
 В-ву  Евдокию  Тихоновну  на  основании  ст.  59—3
УК  РСФСР  подвергнуть  высшей  мере  наказания  рас-
 227

Вся  правда  о  войне
 стрелять  с  конфискацией  лично  принадлежащего  ей
имущества.
 Приговор  окончательный  и  обжалованию  не  подлежит.
 Подлинный  за  надлежащими  подписями.
 С  подлинным  верно:
 Суд.  секретарь  ВТ  ЛФ  военюрист  3-го  ранга  (Васи¬
льев)  [Подпись,  печать].
 Отп.  10  экз.  разослано  по  особому  списку  АВ
 Копии  приговора  разосланы  5/1.  42  г.  за  №№  001842
Военному  прокурору  Лен.  фронта,  нач.  I  <...>  отдела
НКВД  ЛО  к  отчету,  для  исполнения  нач.  упр.  НКВД  ЛО,
в  Военный  совет  Ленфронта.
 Секретарь  суда  [подпись].
 [В  левом  верхнем  углу  резолюция]:  Приговор  утвер¬
дить  с  немедленным  исполнением  [подпись].  А.  Кузне¬
цов  5/1.  42.
 Справка
 Приговор  ВТ  Лен.  фронта  от  4/  1.  42.  в  отношении
В-ой  приведен  в  исполнение.
 Суд.  секретарь  ВТ  ЛФ  военюрист  3-го  ранга  (Васи¬
льев)  [Подпись,  печать]».
 24 	декабря  1941  года
 <...>  Вместо  сахара  получил  400  г  халвы  на  10  дней  и  съел
их  за  один  раз,  мучительно  хочу  есть,  а  есть  больше  нечего.
<...>
 Так  как  нет  бань,  пошел  сегодня  в  душ  в  депо.  Вода,  конеч¬
но,  холодная,  но  я  стал  мыться,  а  то  обовшиветь  можно.  По¬
смотрел  на  себя  и  пришел  в  ужас.  Грудь  впалая,  торчат  ребра,
обтянутые  кожей,  ноги  —  спички,  бедра  тоже,  живот  провалил¬
ся,  руки  тоненькие  и  дряблые.
 <...>  Отчим  Макар  Григорьевич  окончательно  валится  с  ног.
Сегодня  утром  голодный  пошел  пешком  дежурить  на  станцию
Волковская.  Говорит,  что  больше  ходить  не  может.  Придет  ли
сегодня  обратно?  Мне  кажется,  что  он  не  выдержит  истощения
и  такого  напряжения  сил  и  свернется  гораздо  раньше  мамы.
А  ведь  сколько  раз  я  ему  делал  предложения  об  эвакуации  и  о
переводе,  все  отвергал  своенравный  старик  [А.  А.].
 228

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Проснулся  в  шесть  часов  пятнадцать  минут.  Кто-то  вошел  в
дверь  и  у  него  стали  спрашивать  время.  «Не  знаю!»  —  ответил
тот.  Но  С-ко,  спавший  на  соседнем  топчане  и  имевший  часы,
чиркнул  спичкой  и  сказал:  пятнадцать  минут  седьмого.
 — 	У!  Пора  вставать,  —  и  Шихова  поднимается,  засвечивает
остаток  свечи  и  начинает  возиться  с  печкой.  Она  почти  всегда
топит  ее,  и  чайник  ее  никогда  не  сходит  с  печки.  У  нас  печка-
буржуйка,  на  ней  всегда  наставят  чайников.  Мама  же  часто  кипя¬
тит  воду  в  горшочке  прямо  на  печке.  Так  быстрей.  В  комнате  уже
все  зашевелились,  мама  сейчас  тоже  не  спит,  но  вставать  неза¬
чем,  и  мы  рассказываем  сны.  Я  начинаю  рассказывать  свой  сон.
 Я  сегодня  во  сне  ел  белую  булку  и  половину  оставил!  Видел
реку,  видел,  что  поймал  белого  зайчонка.  Как  вратарь,  он  вы¬
скочил  из  норы,  а  я  прыгнул,  поймал  и  посадил  в  корзину.  По¬
том  собирал  красные  грибы,  много  грибов.
 — 	К  чему  это?
 — 	Зайчонок  и  булка  к  хорошему!  —  отвечает  мамаша  и  тоже
рассказывает  свой  сон.
 В  комнате  почти  все  видели  во  сне  хлеб,  так  как  все  дума¬
ют  об  одном,  ибо  все  голодны.  В  разговоре  уже  участвует  вся
комната.  Сковородки  наказывают  занять  очередь  за  супом,  так
как  суп  хотели  дать  дрожжевой  без  вырезки  талонов.
 — 	Да,  Валя,  нам  тоже  надо  занять,  —  обращается  мама  к
моему  братишке,  —  он  хоть  и  не  имеет  питательности,  но  тало¬
ны  не  вырезают.  Там  же  нет  никакой  подболтки,  только  кипяток,
смешанный  с  дрожжами.  Он  на  пустой  желудок  вреден,  если  бы
хлеба,  и  все  равно  это  вода,  вот  только  талоны  не  вырезают.
 — 	Потому  и  не  вырезают,  что  нет  ничего,  а  то  бы  они  не  про¬
зевали!  —  говорит  кто-то  в  комнате.
 Приезжал  представитель  с  эвакопункта  с  главного  и  сказал,
чтоб  был  кипяток  и  чтоб  давали  такой  суп  без  талонов.  Вчера
его  дали  первый  раз.  Разговор  все  живее.  Ожидают  прибав¬
ки  хлеба  с  1  -го.  Печка  растоплена,  теплый  воздух  доходит  и  до
меня.  Я  скидываю  с  головы  одеяла.
 — 	Знаешь,  Борис,  я  вчера  читала  в  газетах,  что  нужны  кадры
трактористов,  может,  будут  набирать  на  курсы,  вот  бы  тебе  по¬
ступить,  —  говорит  мама,  тоже  вылезая  из-под  одеяла.
 — 	А  хорошо  трактористом?
 229

Вся  правда  о  войне
 — 	Хорошо,  он  и  зарабатывает  хорошо,  и  всегда  сыт,  приез¬
жает  если  куда-то,  в  первую  очередь  в  колхозе  его  накормят.
 Я  раздумываюсь  и  решаю,  что  трактористом  быть  неплохо.
 — 	Хорошо,  я  поступлю,  если  будет  набор,  —  отвечаю  я.
 Мама  встала  и  пошла  за  кипятком,  но  вернулась  с  пустыми
 руками,  супу  сегодня  тоже  не  было.  Понемногу  встаем.  Валя
пошел  занимать  очередь  за  супом.  Мама  уходит  за  хлебом,  а
потом  греем  чай.  И  так  каждое  утро.  Утром  мы  попили  чая  с
хлебом  по  25  г  и  все.  Ни  сахару,  ничего  не  было.  В  магазинах
нет.  Я  накрошил  хлеб,  хоть  и  мало,  хоть  соли  уже  нельзя  брать,
но  чуть-чуть  посолил  и  ел  с  большим  аппетитом.  Подливал  не¬
сколько  раз.  И  так  делали  все.  Потом  медленно  тянется  время
до  «обеда»,  то  есть  купить  немного  водички,  где  плавают  не¬
сколько  кусочков  моркови,  или  грамм  пять  лапши  и  хлеба  по
30—40  г,  и  ждем  вечер,  а  так  опять  кипяток  и  спать  в  шесть  ча¬
сов  или  раньше.
 Папа  поступает  на  работу  и  устроил  и  меня.  Сегодня  получил
хлебные  карточки  уже  по  250  г,  но  других  не  дали,  так  как  нет
нормы.  Теперь,  может  быть,  и  не  умрем,  так  как  мы  с  папой  по¬
лучим  норму  рабочего.  Наконец  дали  электричество  [Б.  К-в].
 День,  начало  которого,  казалось  бы,  предвещало  много
неприятностей,  прошел  благополучно.  Утром  заметил,  что  у
меня  опухло  лицо,  нужно  прекратить  пить  воду.  На  работе  ис¬
правил  пятисотваттный  усилитель,  так  что  дела  поправились
и  я  получил  хорошую  практику,  все  пока  идет  на  пользу.  В  сто¬
ловой  тоже  дела  как  будто  налаживаются.  Если  дела  дальше
пойдут  так  же,  то  выживу.  Но  состояние  окружающих  угнета¬
ет.  Кажется,  своя  боль  и  тяжесть  переносится  легче.  Чужая  на
виду,  со  стороны,  как  говорится,  виднее.  Тяжко  наблюдать,
как  слабеют  окружающие:  родные,  близкие,  сослуживцы,
просто  знакомые.
 Сегодня  была  воздушная  тревога,  был  занят,  не  обратил
внимания  и  о  последствиях  не  слышал.  <...>
 Зашел  за  хлебом  и  встретил  семилетнюю  дочь  Муси,
которая  в  порыве  детского  откровения  во  всеуслышание  по¬
ведала:
 — 	Дядя  Аркадий,  а  у  меня  мама  умерла.
 230

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Я  спросил,  чему  она  радуется.
 —  А  как  же,  карточки-то  мне  остались.
 К  нам  повернулись  исхудавшие  лица  всей  очереди.  Какой
ужас  [Л-ч].
 «Политический  отдел
 Ленинградской  железной  дороги
 24 	декабря  1941  г.
 тов.  Кузнецову
 Несмотря  на  то,  что  дорога  наша  почти  не  действует,
основной  состав  руководящих  партийных  и  хозяйствен¬
ных  работников  продолжает  много  и  напряженно  работать.
Объем  работы  многих  товарищей  не  только  не  уменьшил¬
ся,  а  наоборот,  значительно  увеличился.  Особенно  работа
политработников  весьма  усложнилась,  требуя  особого
напряжения.  Тем  более  что  вся  работа  производится  при
условии  резкого  сокращения  общих  штатов  работников.
 Все  мы  уверены  в  том,  что  в  самом  недалеком  буду¬
щем  нам  придется  восстанавливать  дорогу  и  организо¬
вать  работу  с  учетом  всех  требований  фронта.  Коллекти¬
ву  дороги  предстоят  значительные  трудности  в  этой  ра¬
боте  и  в  первую  очередь  руководящие  работники  дороги
должны  будут  преодолевать  их,  напрягая  все  силы.
 Вместе  с  этим  многие  руководящие  работники  доро¬
ги  уже  сейчас  плохо  себя  чувствуют  в  силу  общих  про¬
довольственных  затруднений  в  городе.
 Нач.  службы  пути  т.  Демидов,  нач.  пассажирской
службы  т.  Филимонов,  нач.  политотдела  Ленинград-
Балтийского  отделения  т.  Новиченко,  зам.  нач.  службы
связи  т.  Кишенко  и  другие  уже  по  существу  вышли  из
строя  на  почве  истощения.
 Мы  обращались  к  секретарям  горкома  ВКП(б)
т.т.  Лысенко  и  Лазутину,  пред.  Ленсовета  т.  Попкову,  зав.
отделом  торговли  Ленсовета  т.  Андреенко  по  вопросу
некоторого  улучшения  снабжения  определенного  кон¬
тингента  руководящих  работников  дороги,  но  получили
ответ  о  невозможности  выделения  каких-либо  дополни¬
тельных  фондов  для  этой  цели.
 231

Вся  правда  о  войне
 Прошу  Вас  рассмотреть  этот  вопрос  и  дать  указания
Госторготделу  о  предоставлении  руководству  дороги
права  для  наиболее  больных  и  слабо  чувствующих  себя
руководящих  работников  в  числе  25—30  человек  в  до¬
полнение  к  получаемым  ими  продуктам  на  общих  осно¬
ваниях  организовать  обеды,  на  что  в  самом  большем
случае  нужно  5  кг  хлеба,  4—5  кг  мяса,  1—2  кг  жиров,
3—4  кг  крупы  или  макарон,  2  кг  сахара  в  день.
 Если  этого  сделать  невозможно,  то  прошу  Ваших  ука¬
заний  о  единовременной  выдаче  некоторой  группе  слабо
чувствующих  себя  руководящих  работников  минималь¬
ного  количества  продуктов  из  фондов  дороги.
 Все  эти  продукты,  кроме  мяса,  имеются  у  нас  на  доро¬
ге  в  восстановительных  поездах  и  пассажирской  службе,
которые  мы  по  своей  инициативе,  учитывая  острое  по¬
ложение  с  снабжением  в  городе,  поставили  на  строжай¬
ший  учет,  воспретили  расходовать  и  сообщили  об  этом
секретарям  горкома  ВКП(б)  т.  т.  Лазутину,  Лысенко  на
предмет  возможного  обращения  их  в  общий  фонд  снаб¬
жения  трудящихся  Ленинграда.
 Начальник  Политотдела  Ленинградской  железной
дороги  (А.  Стукалов)»'.
 «24  декабря  1941  г.
 Зам.  председателю  Ленгорисполкома  т.  Андреенко
 Ввиду  большой  напряженной  работы  по  созданию
оборонной  литературы  г.  Ленинграда  и  Ленинградского
фронта,  часть  писателей,  занятых  на  этой  работе,  требу¬
ет  максимальной  физической  поддержки.  Мы  в  данный
момент  лишены  возможности  оказать  эту  помощь.
 Просим  Вас  дать  нашему  активу,  состоящему  из
30  человек  для  поддержки  сил,  какие-либо  ненормиро¬
ванные  продукты.
 Ответственный  секретарь  Лен.  отд.  Союза
советских  писателей  Кетлинская»1  2.
 1 	ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  12.  Л.  43.
 2 	ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Ед.  хр.  12.  Л.  41.
 232

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 25 	декабря  1941  года
 Сегодня  исторический  день,  принесший  ленинградцам  ни
с  чем  не  сравнимую  радость  человека,  спасенного  от  смерти.
Наконец-то  надежды  и  ожидания  воплотились  в  реальность.
Власти  нашли  возможность  увеличить  норму  продажи  хлеба.
С  сегодняшнего  дня  рабочим  причитается  350  г  хлеба  в  день,
остальным,  т.е.  служащим,  иждивенцам  и  детям  —  200  г.  Какая
радость,  люди  поздравляют  друг  друга,  смеются  и  даже  не  ве¬
рят  в  такую  возможность.
 Сколько  бодрости  и  силы  прибавилось  во  мне,  даже  есть
расхотелось  и  голод  не  так  ощутим.  Да  здравствует  жизнь,  ка¬
кое  счастье,  я  почти  умирал,  возможно,  сейчас  отойду.
 Спасибо  Красной  армии  за  доблесть  в  боях,  за  нас,  за
хлеб  и  за  нашу  жизнь  —  это  она  своей  кровью  добилась  уве¬
личения  нам  хлеба.  Говорят,  прибавка  еще  не  вся,  к  новому
году  прибавят  еще,  вот  тогда  будем  жить  на  славу  и  пора¬
ботаем  и  поедим.  Как  радостно  чувствовать  себя  пережив¬
шим  такое  время  и  чувствовать,  что  идет  улучшение.  Когда
я  сказал  Люсе,  что  прибавили,  мне  не  поверили  ни  Люся,  ни
Зоя.  <...>
 Спасибо,  спасибо  Сталину  и  всему  народу  за  единство  и
сплоченность  вокруг  одной  цели  нашей  Советской  власти,  ко¬
торая  приведет  народ  к  победе.  От  радости  хочется  плакать  и
смеяться,  ведь  это  жизнь  возвращается  к  нам.  Лучше  не  ду¬
мать,  а  то  сойду  с  ума  <...>  [Л-ч].
 Как  обыкновенно  встали.  Мама  ушла  за  хлебом.  Папа,  Леня
и  Валя  лежат  на  постели.  Я  сижу  за  столом  и  пишу  дневник.
Внезапно  раскрывается  дверь  с  треском.  В  комнату  вбега¬
ет  тетя  Надя  и  радостным,  необыкновенным  голосом  кричит:
«Слава  тебе,  Господи,  хлеба  прибавили!»  Сразу  все  выпрыги¬
вают  из-под  одеял:  «Сколь,  сколько!»
 — 	Рабочим  350,  иждивенцам  200  г,  —  говорит  тетя  Надя.
 — 	У  нас  уже  выкуплено  на  завтра.
 — 	У  нас  тоже.
 — 	И  у  нас!
 Я  тотчас  говорю:  «И  у  нас  тоже».  Но  уже  настроение  дру¬
гое,  более  веселое  и  разговор  живее.  Мама  принесла  хлеб,
 233

Вся  правда  о  войне
 мы  сразу  же  съели  по  40—50  граммов  с  чаем.  Я  накрошил
его  в  чай  и  съел  несколько  тарелок,  постепенно  подливая
чай.  Валя  достал  в  столовой  пять  с  половиной  конфеток.  Мы
их  разделили,  но  это  был  какой-то  сплав.  Пахло  мылом,  и  на
вкус  они  противные.  Это  был  завтрак  часов  в  десять,  в  один¬
надцатом  папа  ходил  за  папиросами,  но  не  достал.  Не  знаю,
как  мы  будем  отдавать  взятые  в  долг  две  пачки,  ведь  папи¬
рос  нигде  нет,  а  если  и  бывают,  то  надо  стоять  в  громадных
очередях.
 Мама  выкупила  литр  вина,  вроде  мадеры,  ценой  3  р.  60  к.
за  литр,  400  г  соуса  на  детскую  карточку  и  полстакана  по¬
видла.  Валя  купил  150  г  каши  и  шесть  порций  щей  жидких.
В  четыре  часа  обедали.  Суп  и  кашу  поделили  на  пять  человек,
грамм  по  60  хлеба,  по  две  с  половиной  ложки  вина,  по  ложке
повидла,  по  стакану  пива  и  тарелке  чая.  Вот  это  действитель¬
но  обед.  По  такому  времени  он  шикарный.  Такого  обеда  я  не
получал  уже  около  четырех  месяцев.  Теперь  еще  чаю  попьем
часов  в  шесть.  Продуктов  сегодня  израсходовали  много,  и
в  следующие  дни  будет  поменьше.  В  связи  прибавлением
хлеба  настроение  у  всех  приподнятое.  С  1-го  хотят  еще  при¬
бавить,  так  как  теперь  больше  дать  нельзя,  не  то  получится
много  смертей.  Ведь  люди  были  голодные  и  сразу,  если  при¬
бавить  до  400  г,  то  уже  этого  для  голодного  желудка  много,  и
врачи  не  разрешают.  Действительно,  нужно  прибавить  было
хлеба,  так  как  люди  совсем  истощились.  Недавно  на  улице
одна  гражданка  шла  и  упала,  потом  померла  в  страшных  му¬
чениях.  Так  же  на  улице  упал  и  умер  гражданин  от  истощения.
Помирают  каждый  день  тысячи.  В  одном  нашем  доме  за  по¬
следнее  время  померло  от  голода  около  10  человек,  и  много
молодых  среди  умерших.
 Кладбища  завалены,  гробов  нет,  и  около  кладбищ  большие
очереди  с  покойниками,  завернутыми  в  материю.  Помирает
очень  много,  а  живые  еле  ходят.  Теперь  и  мы  будем  жить,  а  то
еще  несколько  дней,  и  я  бы  не  выдержал,  я  чувствовал  это,  по¬
тому  что  уже  едва  проходил  по  коридору,  и  трудно  было  под¬
нять  подушку.  Теперь  только  будем  ждать  эвакуации.  В  ком¬
нате  уже  поют.  Это  с  200  г,  а  если  прибавят  больше,  то  будет
совсем  хорошо  [Б.  К-в].
 234

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 «Приговор
 Именем  Союза  Советских  Социалистических  рес¬
публик
 [В  левом  верхнем  углу  резолюция:  Приговор  утвер¬
дить  с  немедленным  исполнением.  Подпись.]
 1941  года,  декабря  29  дня,  Военный  трибунал  Ле¬
нинградского  фронта  в  закрытом  судебном  заседании  в
расположении  ВЫТ  в  составе:  председательствующего
военного  юриста  2-го  ранга  Коротаева,  членов:  воен¬
ного  юриста  2-го  ранга  Самсонова  и  военного  юриста
Пострейтер,  при  секретаре  военном  юристе  3-го  ранга
Васильеве,  рассмотрел  дело  00515  по  обвинению:
 Ш-ко  Игоря  Владимировича,  1924  г.  рождения,  уро¬
женца  Италии  гор.  Бари,  проживавшего  в  г.  Ленинграде,
Пустой  пер.,  39,  кв...,  русского,  гр.  СССР,  из  служащих,  без
определенных  занятий,  с  низшим  образованием,  не  суди¬
мого,  б/п,  холостого,  в  пр.  пр.  ст.  16—59—3  УК  РСФСР.
 Материалами  предварительного  и  судебного  следствия
установлено:  с  целью  употребления  в  пищу  человеческо¬
го  мяса,  Ш-ко  18  декабря  1941  г.  с  Богословского  кладби¬
ща  в  г.  Ленинграде  похитил  труп  неизвестного  мужчины,
привез  его  к  себе  домой  и  часть  съел,  чем  совершил  пре¬
ступление,  предусмотренное  ст.  16—59—3  УК  РСФСР.
 Руководствуясь  ст.  ст.  319  и  320УПК,  Военный  три¬
бунал
 Приговорил:
 Ш-ко  Игоря  Владимировича  на  основании  ст.  16—
59—3  УК  РСФСР  подвергнуть  высшей  мере  наказа¬
ния  —  расстрелять  с  конфискацией  всего  имущества.
Приговор  окончательный  и  обжалованию  не  подлежит.
 Подлинный  за  надлежащими  подписями.
 верно:  суд.  секретарь  ВТ.
 военюрист  3-го  ранга  (Васильев)  [Подпись,  печать]».
 «СССР
 Военный  трибунал  Ленинградского  фронта
 25 	декабря  1941  г.
 №...
 235

Вся  правда  о  войне
 Справка
 Выписка  из  приговора  ВТ  ЛФ  от  29  декабря  1941  г.
осужденному  Ш-ко  Игорю  Владимировичу  вручена  на
руки29/ХИ  1941  года
 Приговор  приведен  в  исполнение.
 Суд.  секретарь  ВТ.
 военюрист  3-го  ранга  (Васильев)  [Подпись,  печать]».
 «Экз.  №  2
 Сов.  секретно
 Приговор
 Именем  Союза  Советских  Социалистических  Рес¬
публик
 1941  года  декабря  29  дня  Военный  трибунал  Ле¬
нинградского  фронта  в  закрытом  судебном  заседа¬
нии  в  ВТ  в  составе:  Председательствующего  военного
юриста  2-го  ранга  Самсонова,  членов:  военных  юри¬
стов  2-го  ранга  Коротаева  и  Пострейтера,  при  секре¬
таре  военном  юристе  3-го  ранга  Васильеве  рассмотрел
дело  №  00513  по  обвинению  М-ва  Ивана  Михайловича
1912  года  рождения,  урож.  Калининской  обл.  Ржевского
района  дер.  Пантюкова,  из  крестьян,  рабочего,  по  нацио¬
нальности  русского,  б\п,  с  низшим  образованием,  жена¬
того,  ранее  не  судившегося,  работавшего  на  заводе  им.
Марти  слесарем,  проживавшего  в  г.  Ленинграде  по  про¬
спекту  Газа,  д...,  кв.  <...>  в  пр.  пр.  ст.  59-3  УК  РСФСР.
 Заслушав  объяснения,  рассмотрев  материалы  пред¬
варительного  следствия,  установил:  М-в  по  заранее
обдуманному  плану,  в  целях  воспользоваться  имею¬
щимся  у  проживающей  с  ним  в  одной  квартире  граж¬
данки  В-ой  конским  мясом,  а  также  и  употребления
человеческого  мяса  в  пищу,  14  декабря  с.г.  совершил
убийство  гражданки  В-ой,  нанеся  ей  два  удара  топором
по  голове.  После  этого  М-в  труп  В-ой  расчленил  на
куски  и  мяса  употреблял  в  пищу  в  течение  нескольких
дней.
 Указанными  действиями  М-в  совершил  преступле¬
ние,  предусмотренное  ст.  58—3  УК  РСФСР.
 236

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Руководствуясь  ст.  ст.  319  и  320  УПК,  Военный  три¬
бунал
 Приговорил:
 М-ва  Ивана  Михайловича  на  основании  ст.
 59—3  УК  РСФСР  подвергнуть  высшей  мере  уголовного
наказания  —  расстрелять,  с  конфискацией  всего  лично
принадлежащего  ему  имущества.
 Приговор  окончательный  и  обжалованию  не  подлежит.
 Подлинный  за  надлежащими  подписями.
 С  подлинным  верно:
 Суд.  Секретарь  ВТ  ЛФ
 Военюрист  3-го  ранга  (Васильев)».
 25 	декабря  1941  года
 Заводу  разрешено  работать  на  полную  мощность...
 Радость  у  всех  на  лицах.  Народ  повеселел,  поздравляют
друг  друга:  норма  выдачи  хлеба  увеличена.  <...>  Приближа¬
ется  прорыв  блокады:  сообщают  об  освобождении  района
Мги,  говорят,  что  прорвался  эшелон  с  хлебом.  На  радостях
съел  вперед  одно  мясное  блюдо  и  300  г  дрянных  конфет.  Весь
хлеб  —  за  обедом  [М.  К.].
 Сегодня  исключительный  день!  Прибавили  хлеба  на  75  г.
Мне  полагается  теперь  200  г  и  маме  тоже.  Какое  счастье!  Это
такое  счастье,  что  люди  чуть  не  плачут.  Отчим  сегодня  нестер¬
пим.  Мне  стыдно  ему  грубить,  но  я  не  могу  больше.  Он  съел
весь  хлеб  —  свой,  мамин  и  мой.  Сегодняшняя  прибавка  для
нас  не  существует.  Ненавижу  его!  Не  понимаю,  как  можно  так
подло  поступать!  Ведь  и  я  хочу  есть!
 Скоро  кончится  четверть.  <...>  Как  бы  не  было  плохо,  я  хожу
в  школу.  Меня  спрашивают:  «Как  ты  еще  можешь?»
 Да  что  я  поделаю?  Дома  и  в  школе  весь  день  сидим  с  коп¬
тилкою.  В  школе  дают  суп.  Сегодня  в  коптилке  кончился  керо¬
син.  Жгли  лучину.  Очень  холодно,  чернила  замерзли.  Занима¬
емся  по  два-три  человека  в  классе  <...>  [В.  П-н].
 Демобилизовался  мой  муж  И.И.  <...>  Похвастала  друзьям,
что  приступила  к  реставрации  семейной  жизни...
 237

Вся  правда  о  войне
 Неожиданно  прибавили  хлебный  паек.  <...>  Сообщил  мне
об  этом  Шидловский,  который  с  очень  огорченным  видом  стал
рассказывать  о  том,  что  потерял  100  г  хлеба.  Я  было  поняла  его
буквально  и  выразила  сочувствие,  но  оказалось,  он  вчера  выку¬
пил  свой  хлеб  на  сегодня  и  поэтому  не  может  воспользоваться
надбавкой.  Забавный  человек.  Всегда  во  всем  хорошем  умудря¬
ется  находить  что-нибудь  плохое.  Так  и  теперь,  когда  получили
1  -ю  категорию,  увидел  в  этом  ущемление  своих  интересов...
 Сегодня  на  совещании  в  райкоме  секретарь  Левин  сообщил,
что  хлебная  прибавка  явилась  результатом  успехов  Красной  ар¬
мии  на  Ленфронте  и  что  будто  бы  т.  Жданов  обещал,  что  к  1  ян¬
варя  ни  одного  оккупанта  около  Ленинграда  не  останется  и  что  т.
Сталин  распорядился  о  помощи  Ленинграду  продовольствием.
 Сама  я  не  смогла  побыть  на  совещании  и  знаю  о  сказанном
только  со  слов  Крушкол.  Она  заверила,  что  все  именно  так.  На
счет  сроков  я  не  поверила:
 —  Этого  не  может  быть,  ведь  до  1  января  осталось  всего
четыре  дня,  наверное,  тов.  Жданов  выразился  не  столь  опре¬
деленно,  более  растяжимо,  может  быть,  к  Новому  году?  Но
Крушкол  радовалась  как  дитя  и  буквально  все  принимала  за
реальность.  Да,  это  было  бы  очень  желательно,  но  победа  не
приходит  сама  по  себе,  а  завоевывается,  и  надо  готовиться  к
трудностям,  а  не  успокаиваться  [Е.  С-ва].
 Умер  от  истощения  ремесленник,  кормили  их  неплохо:  всех
городских  выпустили  с  тем  или  иным  разрядом,  остались  толь¬
ко  иногородние.  Им  давали  горячую  пищу  и  трижды  в  день  хлеб
по  рабочей  норме.  Что  же  он  делал?  Продавал  хлеб:  у  парня
нашли  1500  рублей.  Наслушался  разговоров  об  эвакуации  и
пустился  в  спекуляцию.  Ладно.  Сколотили  гроб  и  поехали  в
больницу.  Начали  искать  труп  —  так  и  не  нашли.  В  штабелях
покойницкой  труп  затерялся  [Г.М.  К.]1.
 «Исполком  Выборгский  районный  совет  депута¬
тов  трудящихся
 Исполнительный  комитет  11  Г.  М.  К.  —  начальник  планового  отдела  завода.
 238

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 25 	декабря  1941  г.
 Зав.  отделом  торговли  Исполкома  Ленгорсовета  де¬
путатов  трудящихся  тов.  Андреенко  И.  А.
 Копия:  Начальнику  управления  продторгами  г.  Ле¬
нинграда  тов.  Коновалову  Н.А.
 Общественные  и  партийные  организации  и  дирекция
завода  имени  К.  Маркса  ходатайствует  об  открытии  рай-
пищеторгом  на  территории  завода  закрытого  магазина
для  прикрепления  рабочих  и  служащих  завода  в  целях
уменьшения  очередей  и  улучшения  обслуживания  тру¬
дящихся.
 Оборудование  магазина  и  все  связанные  с  этим  рас¬
ходы,  а  также  освещение,  отопление  и  транспорт  при¬
нимает  на  себя  завод.
 Поддерживая  просьбу  завода,  Исполком  Выборгско¬
го  райсовета  депутатов  трудящихся  просит  Вашего  рас¬
поряжения  Выборгскому  райпищеторгу  об  открытии  ма¬
газина  на  территории  указанного  завода  и  заключении  с
заводоуправлением  соответствующего  соглашения.
 Председатель  исполкома  (Тихонов)»'.
 27 	декабря  1941  года
 Вчерашний  день  прошел  хорошо,  правда,  не  обошлось  без
проблем.  Не  достал  хлеба.  С  увеличением  нормы  очереди  в
булочные  стали  больше.  Поругался  с  Марусей  П.  Конечно,  сам
виноват,  я  ее  обидел,  но  что  поделаешь,  такая  жизнь,  нервы.
 Сижу  на  работе  и  не  могу  согреться.  В  помещении  радио¬
узла  вроде  бы  натоплено,  одет  я  тепло,  но  по  спине  пробегает
мороз  и  ноги  в  валенках  мерзнут,  по-видимому,  это  из-за  не¬
хватки  в  рационе  жиров,  хотя  ем  я  по  меркам  голодного  вре¬
мени  вполне  прилично.  Верочка  просит  экономить,  боюсь,  что
эта  экономия  будет  стоить  мне  жизни.  Но  самочувствие  при¬
личное,  даже  хорошее,  но  холодно.
 Нужно  обязательно  посоветоваться  с  врачом,  возмож¬
но,  взять  бюллетень,  нужно  отдохнуть,  но  вот  беда  с  монте¬
ром:  или  он  болен,  или  уже  умер.  Семь  дней  от  него  ничего  11  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  12.  Л.  44.
 239

Вся  правда  о  войне
 не  слышно.  Как  только  он  выйдет,  буду  я  тогда  отдыхать,  а  то
очень  тяжело,  еще  загнусь  и  я.  Приму  все  меры,  все  возмож¬
ности  использую,  но  трудности  побороть  необходимо  —  это
залог  моей  жизни  и  чести,  все  поставлю  на  карту,  но  жить  и
пережить  я  должен  и  обязан  несмотря  ни  на  что.  Если  только
случайность,  называемая  судьбой,  то  тогда  от  нее  не  уйдешь
никуда  и  никуда  не  денешься.  Дальнейшее  покажет,  а  теперь
жить  и  еще  много  раз  жить,  ибо  я,  несмотря  на  всю  тяжесть
моего  теперешнего  существования,  все-таки  очень  люблю
жизнь  и  понимаю,  как  мне  кажется,  все  ее  капризы.  Это  и
увлекает  меня.
 Умер  Гарря.  Был  такой  сильный  мужчина,  работал  грузчи¬
ком,  и  так  довела  жизнь,  что  умер.  Очень  жаль,  не  понимаю  сей¬
час  состояние  Лели  с  дочкой,  себя  спасли,  а  мужа  потеряли,  но
кто  знал.  А  все-таки  как  подумаешь,  то  не  верится  и  очень  жут¬
ко,  что  так  получается,  но  все  там  будем,  только  каждому  свое
время,  а  я  чувствую  —  мой  холод  доведет  меня  до  конца.  Ну
ладно,  хватит,  пойду  обедать,  будет  лучше  пора  [Л-ч].
 Ленинградская  болезнь  по  имени  дистрофия
 Из  воспоминаний  доктора  П-ной
 11 	декабря  1941  года.
 При  смене  часовых  на  одном  из  постов  на  Елагином  остро¬
ве  был  обнаружен  мертвый  боец.  Это  вызвало  переполох  сре¬
ди  старшего  командования  Ленинградской  военно-морской
базой  и  тем  более  среди  начальства  нашего  59-го  стрелкового
батальона.  Комбат  и  комиссар  неоднократно  вызывали  меня
и  буквально  допрашивали,  почему  умер  боец?  Чем  он  был  бо¬
лен?  Я  отвечала,  что  у  бойца  за  время  службы  в  батальоне  ни¬
каких  заболеваний  не  было  выявлено  и  в  прошлом  он  ничем  не
болел.  При  построении  на  развод  в  этот  день  боец  ни  на  что
не  жаловался.  Причина  смерти  оставалась  неясной,  ждали  ре¬
зультата  заключения  патологоанатома.
 При  вскрытии  умершего  причин  внезапной  смерти  обнару¬
жено  не  было,  не  выявлено  никаких  заболеваний,  эксперт  вы¬
нес  предположительное  заключение,  что  смерть  наступила  от
резкого  охлаждения.  После  этого  командир  и  комиссар  бата¬
 240

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 льона  откомандировали  на  точку  роту  бойцов  и  организовали
на  месте  жилье  и  питание....
 Почти  целыми  днями  я  принимала  больных  краснофлотцев.
Все  они  жаловались  на  слабость  и  утомляемость.  У  многих  по¬
явились  поносы  и  отеки  на  ногах.  Внешне  все  больные  были
похожи  друг  на  друга  худобой,  вялостью,  заторможенностью.
Слабых  я  клала  в  лазарет  на  стационарное  лечение.  Палаты
пришлось  увеличить.
 На  еженедельном  докладе  командир  спрашивал  меня:
«Доктор,  что  вы  в  батальоне  госпиталь  открыли?  Всех  кладете
в  лазарет,  все  болеют,  на  посты  некого  выставлять,  скоро  мы
с  комиссаром  сами  будем  ходить  в  караул».  Я  ответила  коман¬
диру,  что  бойцы  болеют  от  голода  и  плохо  выздоравливают.
 «Мы  все  голодные,  так  что  же,  нам  всем  ложиться  в  лазарет,
а  кто  же  воевать  будет?  —  возражал  командир.  —  Посмотрите
на  себя,  от  вас  осталась  половина,  вы  тоже  голодная,  однако
же  вы  со  своей  работой  справляетесь  и  работаете  и  за  себя  и
за  весь  штат  медчасти.  Сами  скоро  свалитесь  с  ног,  кто  тогда
будет  лечить?»
 19 	декабря.
 У  моего  кабинета  стояла  группа  больных.  У  самой  двери  я
заметила  худенького  бледного  человека,  внешне  похожего  на
мальчика.  Когда  мы  вошли  в  кабинет,  он  протянул  руку  и  гордо
представился:
 — 	Я  скрипач  Ленинградского  радио,  моя  фамилия  Кац,  бу¬
дем  знакомы.
 Внимательно  всматриваясь  в  его  лицо,  я  поняла,  что  пере¬
до  мной  стоит  мужчина  средних  лет.
 — 	Доктор,  я  пришел  вас  просить  о  переводе  меня  в  воен¬
ный  ансамбль,  там  работает  моя  жена,  она  певица,  хочу  с  ней
вместе  работать.
 — 	Товарищ  Кац,  вопрос  о  переводе  в  другие  части  решает
командование.  Меня  интересует  ваше  здоровье,  скажите,  как
вы  себя  чувствуете?
 — 	Доктор,  я  чувствую  себя  очень  плохо,  у  меня  нет  сил  сто¬
ять  часами  на  посту  с  винтовкой  в  руках.  Я  с  детских  лет  играю
на  скрипке,  я  всегда  берег  руки,  кроме  смычка,  в  них  ничего  не
держал.  Физически  я  никогда  не  работал,  я  музыкант,  скрипач.
 241

Вся  правда  о  войне
 Раздетый,  он  напоминал  подростка,  грудь  его  была  узкая,
впалая,  мышцы  не  развиты,  выступали  ребра,  обтянутые  ко¬
жей.  Я  внимательно  осмотрела  и  прослушала  его  и  никаких  бо¬
лезней,  кроме  истощения,  не  нашла.
 23 	декабря.
 Ночью  меня  вызвал  дежурный  по  батальону,  в  казарме  умер
боец.  Лежал  он  в  нижнем  ряду  двухъярусной  койки.  Я  подошла
к  койке  и  взяла  его  руку  —  пульса  нет,  тело  холодное.  Подня¬
ла  руку,  она  упала  как  плеть.  Тоны  сердца  не  прослушивались,
зрачки  на  свет  не  реагировали.  Смерть,  по-видимому,  насту¬
пила  несколько  часов  назад.  Я  знала  этого  бойца  в  лицо.  Спо¬
койный,  молчаливый  мужчина  пет  пятидесяти,  никогда  мне  на
свое  здоровье  не  жаловался,  службу  нес  исправно.
 Я  тщательно  осмотрела  труп,  но  никаких  следов  насилия  не
обнаружила....
 Комиссар  был  мрачен  и  строго  спросил  у  меня:  «Почему
умер  боец?»  «Его  смерть  мне  непонятна»,  —  ответила  я.
 — 	Что  значит  непонятна?  Он  лечился  у  вас?
 — 	Нет.
 — 	Он  болел?
 — 	Нет,  —  отвечала  я.
 — 	Как  могло  случиться,  человек  не  болел  и  умер?  Быть  того
не  может.  Значит,  он  болел,  был  болен,  а  вы  его  не  лечили?  Это
чрезвычайное  происшествие,  вы  будете  отвечать,  я  вызову  ко¬
миссию,  и  вас  за  это  дело  передадут  в  трибунал.
 Комиссар  был  в  гневе,  он  не  говорил,  а  почти  орал  на  меня.
Слова  его  до  меня  не  доходили,  и  даже  слово  «трибунал»  меня
не  испугало.  Меня  мучила  одна  мысль.  Почему  умер?  Что  за
болезнь  привела  его  к  смерти?  Вышла  от  комиссара  отупелая,
ноги  мои  подкашивались.  Мне  казалось,  что  все  на  меня  смо¬
трят  и  считают  меня  виновной...
 Вскоре  нашу  санчасть  посетил  Крупнин,  заместитель  на¬
чальника  санитарного  отдела  Балтийского  флота.  Мы  были
хорошо  знакомы  по  Военно-Морской  медицинской  академии,
где  он  был  начальником  нашего  курса.  Он  был  добрый  и  отзыв¬
чивый  человек,  и  слушатели  его  глубоко  уважали.
 Я  подробно  рассказала  о  своей  работе  и  своих  нуждах.
Он  слушал  меня  внимательно  и  не  перебивал.  В  конце  бе¬
 242

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 седы  я  спросила,  почему  у  нас,  не  болея,  умирают  бойцы.
Перед  отбоем  ходили,  говорили,  ни  на  что  не  жаловались,
а  утром  их  обнаруживали  в  кроватях  мертвыми?  Что  эта  за
болезнь?  Такой  мы  в  академии  не  изучали.  В  клиниках  у  про¬
фессора  Лонга  и  Тушинского  больных  с  такими  заболева¬
ниями  не  видали.
 Крупнин  тяжело  вздохнул  и  сказал:  ты  права,  Тоня,  такие
болезни  мы  не  изучали  и  таких  больных  никто  из  нас  не  видел.
Эта  болезнь  называется  дистрофией,  она  делится  на  группы  1,
2,  и  3.  Это  заболевание  вызвано  голодом  —  это  болезнь  бло¬
кированного  Ленинграда,  а  ваш  батальон  питается  по  второй
категории,  а  не  как  на  фронте.  Норма  питания  ваших  бойцов  и
командиров  немногим  отличается  от  гражданского  населения,
вот  почему  у  вас  участились  случаи  смерти  от  дистрофии,  от
голода.  Эта  смерть  тихая,  без  страданий,  и  наступает  внезап¬
но.  Чаще  умирают  мужчины,  особенно  пожилые.
 27 	декабря.
 Во  время  тревоги  спустилась  в  бомбоубежище.  Там  был
весь  личный  состав  батальона,  находившийся  на  отдыхе  от
вахты.  Я  с  трудом  узнала  скрипача  Каца,  он  сильно  похудел.
 — 	Где  же  вы  были,  почему  не  приходили  в  санчасть?  Я  ре¬
шила,  что  вас  уже  перевели  в  ансамбль.
 — 	Благодарю  вас,  доктор,  за  внимание,  что  не  забыли  меня.
Я  был  на  задании,  только  что  вернулся  с  группой  бойцов.
 По  окончании  тревоги  я  с  Кацем  поднялась  в  санчасть.  В  ка¬
бинете  я  осмотрела  его,  он  так  похудел,  что  были  видны  его  ко¬
сти,  обтянутые  кожей,  —  это  был  живой  скелет.  Я  предложила
ему  лечь  в  госпиталь,  но  он  категорически  отказался.
 Командир  роты  в  отсутствие  Каца  стал  жаловаться:  «Он
мне  все  нервы  измотал.  Ему  скажешь  одно,  а  он  в  ответ  тебе
другое.  Он  не  может  уяснить,  что  у  нас  главное  —  дисципли¬
на,  беспрекословное  выполнение  приказаний.  Вы,  доктор,  не
смотрите  на  него,  что  он  такой  худющий,  он  жилистый,  охотник
поговорить,  много  рассказывает  анекдотов,  в  кубрике  как  нач¬
нет  травить,  все  от  смеха  за  животы  хватаются»...
 Я  все-таки  положила  Каца  в  санчасть.  После  тщательной
санобработки  мы  напоили  его  сладким  чаем,  я  сделала  ему
укол  глюкозы  и  отдала  свой  кусочек  сахара.  Он  заметно  при¬
 243

Вся  правда  о  войне
 ободрился  и  стал  весело  переговариваться  с  товарищами  на
соседних  койках.
 При  утреннем  обходе  я  обнаружила,  что  все  кашу  съели,  а
Кац  не  дотронулся  до  миски.  Отсутствие  аппетита  у  больного
дистрофией  —  нехороший  признак,  подумала  я....
 Умер  Кац  во  второй  половине  дня.  Когда  я  после  обеда
пришла  его  проведать,  он  что-то  бормотал  путано  и  бессвяз¬
но.  Я  не  отходила  от  больного,  наблюдая  за  изменением  его
состояния.  Вдруг  внезапно  он  умолк,  закрыл  глаза,  резко  по¬
бледнел.  Введение  сердечных  средств  и  кислород  улучшений
не  принесли.  Искусственное  дыхание  и  массаж  области  серд¬
ца  не  помогали.  Наступила  смерть.
 28 	декабря  1941  года
 Мга  не  освобождена  —  я  ошибся.  Это  как  раз  единственное
место  по  Северной  дороге,  которое  нужно  вернуть,  чтобы  про¬
рвать  блокаду.
 Продовольственное  положение  отвратительное.  Народ
мрет  массами.  <...>  На  улицах  только  и  видишь:  везут  на  са¬
ночках  мертвецов.  <...>  Копать  могилы  в  замерзшей  земле  не¬
кому.  Хоронят  в  братских  могилах  <...>  и  просто  бросают  на
кладбищах.  <...>
 В  городе  в  большом  ходу  печи-времянки.  Электроэнергии
нет,  заводы  останавливаются,  трамваи  не  ходят,  что  особен¬
но  тяжело,  так  как  изголодавшийся  народ  ходит  на  работу
пешком.  <...>
 Передают  слова  Сталина  о  том,  что  как  только  прорвут  блока¬
ду,  он  установит  для  города  санаторный  режим  питания  [М.  К.].
 Жива.  Кругом  мрак,  за  водой  ходим  на  Финский  залив.  Под
вечер  целая  очередь  выстраивается.
 Чтобы  обогреться,  хожу  ломать  заборы,  где  разбирают,  лег¬
че  ломать  на  начатом.  Что-то  стали  силы  оставлять.  Как  будто
разучилась  быстро  ходить.  Даже  страшно  писать.
 Сегодня  был  случай,  все  думаю  о  нем.  Шла  около  больницы
Ленина,  упал  парень,  подняться  не  мог  и  заплакал,  говоря,  что
умрет.  Мне  стало  страшно.  Подойдя,  я  стала  поднимать  его.
С  моей  помощью  он  встал.  Мы  медленно  дошли  до  перекрест¬
 244

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ка.  Дальше  он  отважился  идти  сам,  а  я  не  смогла  заставить
себя  его  проводить.  Не  знаю,  дошел  ли.
 В  комнате  холодно.  Чернила  замерзают.  Страшно  хочется
есть.  Хотела  забыться  чтением.  Не  получается.  Приходится  по
несколько  раз  перечитывать  одно  и  то  же  [Н.  О-ва].
 «28  декабря  1941  г.
 Зам.  председателя  Ленгорисполкома  тов.  Андре¬
енко  И.А.
 Копия:  Секретарю  Кировского  РК  ВКП(б)  тов.  Ефре¬
мову.
 Начальнику  Политотдела  БГМП  тов.  Рассинскому.
 Судобетоноверфь  №  1  Наркомморфлота  в  начале  ноя¬
бря  с.г.  обращалась  к  Вам  с  просьбой  о  предоставлении
рабочим,  ИТР  и  служащим  верфи  льгот  по  питанию  в
столовой  предоставляемых  по  существующему  положе¬
нию  в  г.  Ленинграде  для  предприятий,  выполняющих
оборонные  работы  и  включаемых  в  особый  список,  по¬
скольку  наша  верфь  с  началом  военных  действий  пере¬
шла  исключительно  на  выполнение  оборонных  работ.
 На  нашем  письме  от  3  ноября  1941  года  за  №  37  на  обо¬
роте  были  сделаны  надписи  НТК  КБФ  и  2-го  Управления
оборонных  работ  НКВД,  подтверждающие  выполнение
верфью  работ  оборонного  значения,  но,  несмотря  на  все
это,  в  представлении  льгот  по  питанию  в  столовой  на  но¬
ябрь  было  отказано  с  тем,  чтобы  этот  вопрос  был  рассмо¬
трен  вновь  при  пересмотре  особого  списка  на  декабрь.
 Учитывая  характер  производимых  работ,  о  чем  из¬
ложено,  ее  территориальное  расположение  (Кировский
завод,  Торговая  гавань,  Угольная  гавань,  переселение
рабочих,  ИТР  и  служащих,  ранее  проживавших  на  тер¬
ритории  верфи,  в  Петроградский  район),  ежедневно
только  в  один  конец  рабочим,  ИТР  и  служащим  прихо¬
дится  совершать  маршрут  пешком  в  18—20  км,  работа
на  открытом  воздухе  или  в  неотапливаемых  помещениях
и  ряд  других  подобных  условий  (в  частности,  работы  в
полторы  смены,  две  смены,  а  иногда  и  круглосуточно)
создают  тяжелые  условия  для  рабочих  ИТР  и  служащих
 245

Вся  правда  о  войне
 верфи  и,  естественно,  нуждаются  в  восстановлении  по¬
терянной  энергии  хотя  бы  за  счет  частичного  усиления
питания  в  столовой.
 Численный  состав  верфи  по  состоянию  на  27  декабря
1941  г.  составляет:  рабочих  —  207  чел.,  ИТР  —  12  чел.,
служащих  —  11  чел.  Всего  контингент  верфи  230  чел.  Из
этого  количества  до  30  чел.  рабочих,  ИТР  и  служащих
с  началом  военных  действий,  в  том  числе  руководящий
командно-политический  состав,  находятся  на  казармен¬
ном  положении,  находясь  на  верфи  безотлучно,  кругло¬
суточно...
 Дирекция  и  партийная  организация  Судбетоноверфи
№  1  Наркомморфлота  просит  на  основании  вышеизло¬
женного  о  включении  нашей  верфи  в  особый  список
предприятий,  которым  предоставляются  льготные  усло¬
вия  по  питанию  в  столовой  по  январь  1942  года.
 Столовая  верфи  обслуживается  и  снабжается  продук¬
тами  питания  военмортогом.
 Директор  Судобетоноверфи  НКВМФ  СССР  (Зимин)
 Секретарь  парткома  ВКП(б)  (Шморгунов)  »1.
 29 	декабря  1941  года
 Так  долго  приходится  стоять  в  очереди  за  хлебом.  Ноги  не
держат.  Получила  только  к  девяти,  было  уже  темно.
 Бежишь  домой,  крепко  прижимая  хлеб  к  груди.  Всю  дорогу
слышатся  крики  —  отнимают  хлеб.  Страшно.
 Сегодня  в  столовой  рабочий  —  не  помню  его  фамилию  —
плакал,  чтобы  ему  еще  дали  добавку.  Быть  там  неприятно,  от¬
нимают  порций  друг  у  друга,  ругаются.
 В  цехе  ужасный  холод.  Наше  профбюро  заняло  общежитие
людей,  которых  взяли  на  казарменное  положение,  —  постав¬
лена  буржуйка,  топят  каменным  углом  —  все  греемся.  Все  за¬
копченные.
 А  дома  холодно.  Я  стала  жить  со  стариками,  родными  В-ра,
им  легче,  я  еще  хожу  за  хлебом,  водой,  дровами.  И  мне  лег¬
че  —  не  одна.  А  одиночество  страшно.  Ночи  темные,  дома  тем-
 '  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  12.  Л.51.
 246

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 но  с  коптилкой  —  масло  плохое,  по-настоящему  коптит.  Живем
дружно.  Е.Н.  у  нас  с  Фед.  Ив.  Мы  оба  промышляем  [Н.  О-ва].
 Говорят,  что  счастье  не  всегда  сопутствует  человеку.  От¬
части  это  верно,  но  сегодня  у  меня  счастливый  день.  Я  так
рада!  Почему?  Рада  смерти  отчима.  Я  его  страшно  ненави¬
дела.  Голод  раскрыл  его  грязную  душу.  Я  его  узнала.  О!  Это
жуткий  подлец,  каких  мало!  И  вот  сегодня  вечером  он  умер.
Я  была  в  другой  комнате.  Пришла  бабушка  и  сказала,  что  он
умер.  Я  сперва  не  поверила.  Я  так  ненавидела  это  человека,
что  его  смерть  вызвала  во  мне  жестокую  радость.  Если  кто-
то  мог  видеть  в  это  мгновение  выражение  моего  лица,  оно,
вероятно,  исказилось  в  злобной  улыбке.  Он  умер,  а  я  смея¬
лась.  То,  чего  я  хотела,  о  чем  мечтала  последние  дни,  свер¬
шилось!  <...>  [В.  П-н].
 30 	декабря  1941  года
 Если  бы  не  писала,  не  знала  бы  чисел.  Стало  еще  тяжелее.
Придумала  вязать,  считала,  забываешься.  Улицы  пустынны.
Мороз  сильный.  Почему-то  верю  в  жизнь.  Не  хочется  ни  думать
и  ни  писать.
 У  нас  тепло.  Топится  буржуйка.  Сегодня  Новый  год.  Ходила
на  Голодай  к  одной  женщине,  принесла  свиную  шкуру  (она  но¬
сит  с  завода  «Марксист»  и  продает),  наварили  холодца.  Боль¬
но  вспоминать  прошлое.  Дай  бог,  больше  не  встречать  Новый
год  так.
 Стало  трудно  подниматься  на  третий  этаж.
 Болею.  В  поликлинику  завода  хожу  отмечать  бюллетень.
По  дороге  валяются  мертвецы.  Зашитые  в  одеяла  и  простыни.
Обстрелы.  Все  время  жертвы.  Люди  идут  и  умирают.  Если  упа¬
дешь,  руку  никто  не  подаст,  умирай  —  им  все  равно.  Грязные.
Не  моются.  Ходят  в  мужских  брюках.  Страшно  [Н.  О-ва].
 На  2-й  ГЭС  стоят  турбины,  пять  из  пяти,  стоят  четыре  котла.
На  пятом  еле  тлеют  остатки  угля.  В  городе  нет  топлива.  Стан¬
цию  переводят  на  консервацию...  Принимаются  меры  по  пере¬
делке  котлов  под  торф.  Старую  котельную  переделывают  под
антрацит,  небольшие  запасы  которого  имеются  [Л.  Х-в].
 247

Вся  правда  о  войне
 Пишу  при  коптилке,  света  нет,  холод  страшный.  <...>  Жить
скверно  и  тяжело,  но  жажда  жизни  огромна,  нет  сил  прямо  со¬
противляться.
 Кажется,  что  вот  уснешь  и  замерзнешь.  Просто  нет  спасения,
не  знаю,  что  будет  дальше,  чувствую  большую  нехватку  в  орга¬
низме  жиров,  а  их  нигде  нельзя  достать.  Без  жиров  я  умру  безу¬
словно,  если  сегодня  не  достану  масла.  Жутко.  Я  так  тепло  одет,
а  холод  пробирает  все  тело  с  ног  до  головы,  не  могу  согреться.
Сейчас  нужно  идти  в  столовую,  возможно,  там  что-то  подстрелю
у  Надюши.  Хотя  сейчас  мало  надеэкды  на  помощь,  очень  много
нуждающихся,  так  что,  что  будет  завтра,  не  знаю.  <...>  [Л-ч].
 «Секретарям  Ленинградского  горкома  ВКП(б)
 тов.  Кузнецову  А.А.
 тов.  Капустину  Я.Ф.
 Справка
 Управление  Октябрьской  железной  дороги,  очевид¬
но,  не  понимает  всей  важности  своевременного  и  бес¬
перебойного  снабжения  населения  гор.  Ленинграда.
 Этим  можно  только  объяснить  тот  факт,  что  управ¬
ление  дороги  не  обеспечило  подачу  находившихся  в  же¬
лезнодорожном  узле  11  вагонов  с  мукой  на  6-й  хлебоза¬
вод  в  течение  25  часов.
 В  результате  этого,  по  существу  при  наличии  муки,
 6  хлебозаводов  были  остановлены  из-за  отсутствия
муки,  тем  самым  выдача  хлеба  31  декабря  по  установ¬
ленному  порядку  поставлена  под  угрозу.
 Исходя  из  этого  прощу  вас:
 1. 	Привлечь  к  партийной  ответственности  тов.  Кол-
пакова  за  несвоевременную  подачу  вагонов  с  мукой  на
хлебозаводы.
 2. 	Обязать  тов.  Колпакова  (начальника  Октябрьской
железной  дороги),  до  создания  3—5  дневного  запаса,
грузы  с  мукой  и  продуктами  считать  чрезвычайными  и
по  прибытии  в  железнодорожный  узел  подавать  вагоны
адресату  в  течение  5  дней.
 Секретарь  горкома  ВКП(б)  по  пищевой  промышлен¬
ности  Лазутин».
 248

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 31 	декабря  [1941  года]
 Приступил  к  дежурству  в  радиоузле.  Состояние  неважное.
Еле  добрался  на  работу.  Трамваи  по-прежнему  не  ходят,  нет
электричества.  Хорошо,  что  работа  недалеко  от  дома,  в  про¬
тивном  случае  едва  ли  дошел.  На  улице  лютый  мороз.  Из  про¬
дуктов  вчера  не  достал  ничего,  а  завтра  Новый  год.  Самочув¬
ствие  скверное,  в  голове  чувствую  малые  шумы,  будто  пьян,
боюсь  за  себя,  что  будет.  Сдаваться  и  впадать  в  уныние  не
могу,  не  в  моем  это  вкусе,  буду  биться  до  конца,  победа  или
смерть,  только  борьба,  правда,  не  с  фашизмом,  а  за  жизнь.
С  фашизмом  у  меня  сейчас  плохо  выйдет,  плохой  стал  я  руба¬
ка.  Конечно,  очень  жалею,  но  ничего,  у  меня  есть  кому  за  меня
постоять  —  пять  человек  братьев,  да  три-четыре  племянника
(целое  отделение  бойцов),  а  я  буду  им  помогать,  чем  могу,  и
все  же  гадов  разобьем,  будьте  уверены.  Будут  они  жить,  как  мы
сейчас  живем,  поголодают.  Только  бы  пережить  это  страшное
время...
 Дальше  так  нельзя,  завтра  ждут  еще  надбавки  хлеба  и
других  продуктов.  Хотя  блокада  еще  не  разбита,  но  успехи
на  фронте  есть.  Сегодня  сообщили,  что  взяли  Керчь.  В  Кры¬
му,  знать,  и  там  чувствуется  наша  сила,  там  Павел,  возмож¬
но,  будет.  Герой  —  да,  конечно,  если  будет  жив.  Писем  нет  ни
от  кого.  Как  они  живут,  трудно  сказать,  а  все  равно  буду  жить,
узнаю.  Но  сейчас  основной  вопрос  в  жизни  —  побороть  холод,
стужу,  голод  и  сохранить  жизнь.  Это  лозунг  сегодняшнего  дня
для  меня.  Тяжело,  теряю  рассудок,  уже  половина  одиннадца¬
того  утра.  В  одиннадцать  пойду  в  столовую,  возможно  что  под¬
стрелю,  вчера  было  очень  удачно.  Я  все  же  дипломат.  Хотя  не
Литвинов,  но...
 А  так  пока  у  нас  спокойно,  что  будет  дальше,  не  знаю,  ско¬
рей  бы  новый,  1942  год  —  год  наших  новых  побед.  Говорят,
суп  и  то  будут  давать  без  карточек,  а  то  просто  сейчас  прямо  в
гроб  ложись.  Жить  невыносимо,  и  если  бы  не  страстное  жела¬
ние  узнать,  как  будет  дальше,  можно  было  бы  кончить  сейчас,
но  живу  будущим.  Кроме  того,  Верочка  меня  поддерживает,
сама  терпит  страшный  голод,  но  мне  отдает  последнее.  Я  ей
вообще  за  все  ее  отношение  ко  мне  очень  до  глубины  души
благодарен  <...>  [Л-ч].
 249

Вся  правда  о  войне
 31 	декабря  1941  года
 Эти  дни  и  дневник  вести  лень,  потому  что  настроение  без¬
различное  и  делать  ничего  не  хочется.
 Эта  прибавка  принесла  мало  радости,  так  как  ничего  нет
в  магазинах.  Конфет  нет  никаких.  Если  бы  к  этому  хлеба  да¬
вали  все,  что  полагается,  вовремя,  то  голод  бы  легче  пере¬
носить  было,  а  то  жиров  никаких  нет,  и  даже  норм  на  тре¬
тью  декаду  на  рабочих  еще  нет.  Поэтому-то  мы  так  голодны.
Если  бы  летом,  то  не  так  ощущался  бы  голод.  Сейчас  дров
нет,  в  комнате  мороз,  кипятку  согреть  негде,  хоть  помирай.
Неудивительно,  что  на  улице  падают  люди  от  истощения.
В  Ленинграде  в  день  помирает,  говорят,  от  шести  до  девяти
тысяч  человек.
 Сегодня  последний  день  старого  года,  а  новый  встречать
нечем.  Только  и  слышно:  увезли  бы  нас  из  Ленинграда,  хоть
бы  раз  поесть  вдоволь  хлеба  и  картошки  или  чего-нибудь.
Вырваться  бы  из  Ленинграда  и  уже  больше  сюда  не  приез¬
жать  [Б.  К-в].
 31 	декабря  1941  года
 Несколько  дней  не  брал  тетрадь.  Все  хочется  кушать,  а  пи¬
сать  только  об  этом  неудобно  как-то!  Однако  за  эти  несколько
дней  произошло  много  нового.
 Во-первых,  25  числа  неожиданно  прибавили  норму  хле¬
ба.  Это  было  громадной  радостью.  Клейкого  тяжелого  хлеба,
с  примесью  жмыха  и  соломы,  вместо  250  г  стало  350  г,  а  для
служащих  и  иждивенцев  вместо  150  стало  200  г.
 Кто  не  знает  жизни  ленинградцев  в  эти  дни,  кто  не  знал  го¬
лода,  тот  не  поймет  радости  и  ликования,  которым  были  объя¬
ты  люди  по  этому  случаю.
 25 	декабря  запомнится  на  всю  жизнь!
 Люди  поздравляли  друг  друга  с  прибавлением  этого  комоч¬
ка  хлеба  и  с  нетерпением  стали  ждать  новой  прибавки,  приу¬
рочивая  ее  к  Новому  году.
 Во-вторых,  немцев  начали  теснить.  Их  выбили  из  Тихвина,
Керчи  и  Феодосии  и  из  ряда  городов  в  районе  Москвы.  Это
вселяет  надежду,  что  скоро  прорвут  блокаду  и  нас  спасут  от
голодной  смерти  [А.  А.].
 250

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 В  декабре  противник  совершил  на  город  9  налетов.  В  них
приняли  участие  59  самолетов.  Сброшено  260  фугасных  и
1850  зажигательных  бомб.  Возникло  20  пожаров.  91  очаг  по¬
ражения  ликвидирован  бойцами  МПВО.
 Для  ведения  контрбатарейной  борьбы  командование  42-й
армии  образовало  артиллерийскую  группу  дальнего  действия
в  составе  41-го  корпусного  артполка  и  дивизиона  железнодо¬
рожных  батарей.  В  течение  месяца  огнем  нашей  артиллерии
согласно  отчету  было  подавлено  14  батарей  и  7  отдельных  ору¬
дий.  Одна  из  батарей  находилась  на  Средней  Рогатке.  В  дека¬
бре  в  городе  умерло  около  53  тысяч  человек.
 1942.  Все  силы  на  поддержку  Красной  армии
 «Миновал  1941  год,  вторая  половина  которого  про¬
шла  в  обстановке  борьбы  с  немецкими  империалистами,
и  поучительно  подвести  первые  итоги  работы  ленин¬
градской  индустрии  за  этот  период.
 Подавляющее  большинство  предприятий  города  Ле¬
нина  сумело  перестроиться  на  военный  лад  и  целиком
перестроиться  для  обслуживания  нужд  Красной  армии  и
Военно-морского  флота.  <...>
 Усилия  ленинградцев,  направленные  на  оказание
максимальной  помощи  фронту,  принесли  весьма  ощути¬
мые  результаты.  Во  второй  половине  1941  года  ленин¬
градская  промышленность  дала  Красной  Армии  сотни
новых  танков,  десятки  бронепоездов  и  бронеплощадок,
тысячи  пушек,  пулеметов,  минометов,  миллионы  снаря¬
дов,  мин,  гранат.  <...>
 Наши  заводы  изготовили  за  это  время  большое  ко¬
личество  средств  связи,  инженерного  имущества  и  дру¬
гого  военного  снаряжения.  И  все  это  —  в  обстановке
нараставших  трудностей,  связанных  с  приближением
линии  фронта  к  городу,  в  обстановке  четырехмесячной
блокады.  <...>
 Трудящиеся  Ленинграда  проявили  себя  настоящими
советскими  патриотами,  беззаветно  преданными  родине
и  большевистской  партии.  Коллективы  предприятий  —
 251

Вся  правда  о  войне
 и  заводов-гигантов,  и  маленьких  артелей  —  показали,  на
что  они  способны,  какие  громадные  источники  энергии
таятся  в  них.  <...>
 Выполняя  указания  товарища  Сталина,  призвавшего
всех  рабочих  и  служащих,  мужчин  и  женщин  работать
не  покладая  рук,  давать  фронту  все  больше  оружия  и
боеприпасов,  трудящиеся  Ленинграда,  руководимые  то¬
варищем  Ждановым,  в  1942  году  несомненно  покажут
новые  образцы  трудового  героизма,  отдадут  все  свои
силы  на  поддержку  родной  Красной  Армии.
 Я.  Капустин,  секретарь  Ленинградского  городского
комитета  ВКП(б)».
 «Ленинградская  правда»  1  января  1942  года
1  января  1942  года
 <...>  Вчера  шел  пешком  на  Гороховую.  В  районе  Фонтанки
начался  артиллерийский  обстрел.  Немцы  поздравляли  с  Но¬
вым  годом.  Снаряды  свистели  и  рвались  в  Фонтанке  и  на  набе¬
режной.  Я  видел  пострашнее  вещи,  но  тут  мне  стало  страшно.
Редкие  пешеходы,  попадавшиеся  навстречу,  и  я,  периодически
ныряя  в  подворотни,  двигались  вперед,  так  как  стоять  нельзя
было,  трещал  мороз.
 Новый  год  все-таки  встретили.  На  карточку  дали  пол-литра
портвейна,  я  сварил  суп  из  пяти  черных  (из  отрубей)  макаро¬
нин,  полученных  на  паек  (500  г  на  троих  на  декаду),  и  двух  ма¬
леньких  мороженых  брюквин.
 Кроме  того,  принес  свой  хлеб  за  два  дня  (специально  ко¬
пил  его  и  не  ел,  приберегая  для  встречи  Нового  года),  жмы¬
ховых  лепешек  с  примесью  шелухи  от  мороженых  брюквин,
которую  Тоня  достала  в  числе  прочих  6  кг  мороженых  ово¬
щей,  единственный  раз  за  эту  часть  зимы,  к  нашей  великой
радости.
 Были  тосты  и  все  как  полагается.  И  даже  были  пьяны,  так
как  с  нашими  истощенными  организмами  пол-литра  красного
вина  сделали  то,  что  в  нормальных  условиях  не  сделали  и  три-
четыре  литра!  <...>
 Я  был  пьян  и  даже  не  удержал  в  руках  лампу  и  разбил  стек¬
ло  [А.  А.].
 252

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Сегодня  наступил  новый  год.  Что  он  несет  —  тайна,  покры¬
тая  мраком.  Впервые  мы  так  встречали  новый  год  —  даже  не
было  крошки  черного  хлеба,  и  вместо  того  чтобы  веселиться
вокруг  елки,  мы  спали,  так  как  нечего  было  есть.  Когда  вче¬
ра  вечером  я  сказал,  что  уходит  старый  год,  то  мне  ответили:
«К  черту  с  этим  годом,  провалиться  бы  ему  сквозь  землю!»
 И  действительно,  я  того  же  мнения  и  41-й  год  никогда  не
забуду.  А  новый  год  принес  еще  меньше  радости.  Хлеба  не
добавили,  продуктов  в  магазинах  нет,  сахару,  конфет  и  жиров
еще  за  третью  декаду  не  давали.  Опять  я  едва  таскаю  ноги,  ды¬
хание  спирает,  и  жизнь  уже  не  мила.  Не  видать  бы  мне  тебя,
Ленинград,  никогда.  На  улице  все  так  же  падают  люди  от  го¬
лода.  У  нас  в  доме  померло  несколько  человек,  и  сегодня  из
нашей  комнаты  просили  мужчин  помочь  вынести  покойника.
В  столовой  ничего,  кроме  жидкого  плохого  супа  из  дуранды,
нет.  А  этот  суп  хуже  воды,  но  голод  не  тетка,  и  мы  тратим  та¬
лоны  на  такую  бурду.  В  комнате  только  и  слышно,  что  об  еде.
Люди  все  жалуются  и  плачут.  Что-то  с  нами  будет?  Выживу  ли
я  в  этом  году?  [Б.  К-в]
 ...Новый  год  встречала  с  мужем  у  его  сестры  М.  Соколовой.
В  гости  пошли  со  своим  пайком  хлеба,  но  Маня  нас  угостила
тушеной  капустой  с  хлебом,  а  А.И.  Соколов  принес  вина,  и  мы
пили  кагор.  Сначала  сидели  с  коптилкой,  а  к  12  часам  дали
электричество.
 У  Мани  живет  жена  ее  брата  Василия  с  двумя  детьми.  Они
беженцы  из  Гатчины.  Сам  Василий  на  фронте  и  от  него  нет  ве¬
стей  уже  пятый  месяц.  Жена  не  запрашивает  о  нем,  т.к.  боится,
что  если  он  погиб,  то  ее  лишат  пособия,  но,  по-моему,  напрас¬
но,  так  как  в  этом  случае  она  могла  бы  оформить  пенсию  на
детей.
 Ребята  голодают  и  выглядят  плохо.  У  них  нет  почти  никако¬
го  имущества:  ни  кастрюли,  ни  ложки,  ни  чашки,  нет  ни  у  кого
галош...
 Мы  остались  ночевать  у  Мани.  Утром,  когда  все  встали,
пришлось  немало  потрудиться,  чтобы  попить  чего-нибудь.  Во-
первых,  в  доме  не  оказалось  воды.  Побежали  в  нижние  этажи,
там  тоже  нет,  в  дворницкой  —  нет.  Наконец  Маня  достала  где-
 253

Вся  правда  о  войне
 то  на  другой  улице.  Затем  пришлось  долго  стоять  в  очереди  за
хлебом  в  булочной.  Зато  к  чаю  Маня  сварила  нам  по  яичку,  и
это  было  большой  радостью,  так  как  яичек  мы  не  едали  почти
пол  года.  А  какое  вкусное  яичко.  Такого  я  не  ела  еще  ни  разу  в
жизни.  Буду  теперь  долго  помнить  новогоднее  яичко!  Мы  были
так  голодны,  что  просто  порадовались,  что  у  людей  есть  воз¬
можность  питаться  иначе.  Секрет  был  в  том,  что  Маня  служила
бухгалтером  в  одном  из  детских  очагов  и,  видимо,  ей  кое-что
перепадает.  Она  нам  сообщила,  что  у  нее  есть  знакомый,  че¬
рез  которого  можно  купить  конину,  и  по  нашей  просьбе  при¬
гласила  его  к  себе.  Он  оказался  учителем  средней  школы  и  по
секрету  сообщил,  что  конину  будет  продавать  его  директор.
Мы  дали  ему  денег  на  три  кило  по  семидесяти  рублей  за  кило¬
грамм  и  радовались  такой  удаче  <...>  [Е.  С-ва].
 2 	января  1942  года
 <...>  Нам  как  оборонному  заводу  разрешили  работу  на  пол¬
ную  мощность  с  требуемым  расходом  тока.  Но  тока  нет  [М.  К.].
 «Акт
 3 	января  1942  года  комиссия  в  составе  <...>  произвела
осмотр  спецплощадки  на  правом  берегу  реки  Смоленки
на  предмет  возможности  дальнейшего  использования  ее
для  захоронения.
 Осмотром  на  месте  установлено  следующее:
 Отведенная  площадка,  <...>  площадью  до  5  га,  в
настоящее  время  полностью  [занята]  траншеями  в  ко¬
личестве  32-х  траншей,  длиной  81  метр  каждая,  с  раз¬
делением  их  двумя  дорожками.  Крайний  ряд  траншей
подошел  к  низине,  где  на  глубине  50—60  см  обнаружи¬
вается  первый  водоносный  слой.  В  24-х  переполненных
траншеях  снято  по  одному  ряду  гробов  и  трупов  с  пред¬
полагаемой  последующей  подсыпкой  их  слоем  земли.
Выполнение  требования  Госсанинспекции  г.  Ленингра¬
да  от  24.XII.41  г.  о  перезахоронении  этих  траншей  в  со¬
ответствии  с  санитарными  нормами,  установленными
ГСИ  города  от  22.  XII.  41  г.  за  14/63,  в  настоящее  время
не  выполнено,  т.  к.  вновь  открытые  и  приготовленные
 254

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 траншеи  для  этой  цели  заполняются  вновь  подвозимым
непрерывными  потоком  трупами.  Кроме  того,  в  сарае
спецплощадки  на  3.1.  с.г.  имеется  500  трупов,  подлежа¬
щих  захоронению  в  тех  же  траншеях.  Учет  вновь  под¬
возимым  трупам  не  организован.
 На  площадке  в  момент  обследования  [в]  береговой  ча¬
сти  ее  ведутся  подрывные  работы  для  рытья  шести  тран¬
шей,  необходимых  для  захоронения  имеющихся  трупов
в  сараях  и  перезахоронения  переполненных  траншей.
 В  связи  с  вышеизложенным  дальнейшее  захоронение
на  спецплощадке  недопустимо.
 Для  дальнейшего  захоронения  комиссией  произведен
осмотр  двух  площадок  в  Свердловском  районе.
 1.  Место  свалки  за  Смоленским  кладбищем,  оказавшим¬
ся  непригодным  ввиду  крайней  захламленности  ее  свежим
мусором,  доходящим  слоем  высотой  до  двух  метров.
 Территория  совхоза  «Василеостровец»  между  про¬
спектом  Железнякова,  проспектом  Мусоргского  и  тиром
и  <...>  Автопарка  ТДО  №  1.  По  сведениям  Свердловско¬
го  района,  на  указанной  площадке  имеет  место  высокое
стояние  грунтовых  вод,  з  связи  с  чем  заключение  о  воз¬
можности  организации  здесь  траншейного  захоронения
может  иметь  место  только  после  пробного  прорытия
шурфов...»  33 	января  1942  года
 Муж  поступил  на  работу  в  Выборгский  райком  партии  на
должность  зав.  фин.-хоз.  отделом  райкома.  Я  очень  довольна.
Условия  у  него  хорошие,  и  в  особенности  продовольственные.
Он  будет  получать  1-ю  категорию  и  котловое  довольствие  в
райкомовской  столовой,  в  малом  зале.
 Была  вчера  в  Смольном  у  В.В.  Бедина.  Ходила  со  сметой.  Он
мне  показывал  по  карте,  как  и  где  проводятся  военные  операции
под  Ленинградом.  Осталось  только  30  км,  чтобы  завершить  окру¬
жение  Мгинской  группировки  немцев,  но  борьба  идете  перемен¬
ным  успехом  и  с  ликвидацией  блокады  в  новом  году  вопрос  еще
не  разрешился.  Но  близок  час  победы  —■  это  ясно,  и  все  спокойно
и  мужественно  переносят  лишения  и  тяжести  осады  [Е.  С-ва].
 255

Вся  правда  о  войне
 Пишу  от  скуки  и  чтобы  заняться  каким-то  делом,  безделье
развивает  аппетит,  а  есть  так  хочется,  прямо  терпения  нет,  а
ничего  съестного  нет.  Холодно,  сижу  и  пишу  при  свете  коп¬
тилки.  В  комнате  топится  «буржуйка»,  но  голодному  холодно,
кровь  не  греет,  когда  еще  12  часов,  когда  пойду  за  обедом,
время  тянется  очень  медленно.  Света  нет,  радио  не  работает.
Не  знаю,  что  будет  дальше.  Ждал  жиров,  но  говорят,  что  их  не
будет,  пока  не  подвезут,  а  это  долгая  история.  Не  знаю,  что  де¬
лать  дальше.  Лучших  перспектив  не  видно,  переносить  стра¬
дания,  чтобы  и  дальше  мучиться,  не  представляю,  как  у  меня
это  получится,  я  же  больной  человек  и,  возможно,  цепляться
за  жизнь  это  преступление.  Возможно,  лучше  уступить  место
другим,  более  способным  и  выносливым,  чем  я,  а  то  страдания
были,  есть  и  будут.  Чем  переносить  страдания,  возможно,  луч¬
ше  прекратить  и  оборвать  их  источник  —  жизнь.
 Но  где  же  мой  идеал  Павка  Корчагин  —  да,  жизнь  вообще
это  прекрасная  штука,  живешь  ведь  один  раз,  а  умереть  никог¬
да  не  поздно,  туда  никогда  не  опоздаешь  и  там  будешь,  так  что
интересней  —  хоть  страдай  да  поживи.  Неправда,  после  стра¬
даний  будет  и  радость,  так  что  да  здравствует  жизнь,  а  сейчас
иду  в  магазин  и  в  столовую.  [Л-ч]
 О 	тех,  кто  умеет  устроиться  в  жизни
 Из  дневника  П.  С-на
 28 	декабря.
 Воскресенье.  Встал  в  6  часов.  По  радио  передали,  что  се¬
годня  выходной  день  переносится  на  1  января.  Вчера  вечером
радио  не  работало,  потому  запоздали.  На  работу  пришли  толь¬
ко  некоторые  работники.,  пришлось  переносить  с  4  января  на
первое.
 Успехи  наших  войск  на  фронте  по-прежнему  продолжа¬
ются,  заняты  населенные  пункты  и  города  Лихвин,  Вискови-
чи,  Новосиль  и  Тим.  Немчуру  громят  вовсю,  уничтожают,  как
требует  товарищ  Сталин.  Коалиция  дружбы  все  перенесет,
и  Гитлер  опять  просчитался,  впутав  Японию  с  целью  разбить
дружественные  отношения  США,  Англии,  Китая  и  СССР.  Се¬
годня  помещено  в  газете  «Обращение  Рузвельта  к  американ¬
 256

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 скому  народу»,  в  котором  он  просит  сделать  все,  чтобы  уве¬
личить  производство  оружия  до  максимума.  Это  лишний  раз
подтверждает,  что  дружба  коалиции  крепнет  и  Гитлер  просчи¬
тался.  В  то  время  как  в  Финляндии  «голодная  зима»,  «уныние  и
пессимизм  в  Германии».
 29 	декабря.
 Сегодня  в  5  часов  20  минут  отправился  на  лекцию  Добржан-
ского  в  Центральный  агитпункт,  что  на  Мойке.  Дошел  быстро
за  сорок  минут,  но  все  силы  потерял.  Если  идти  обратно  —  не
дойти.  Лекция  «Итоги  Отечественной  войны  за  шесть  меся¬
цев».  Читал  великолепно,  я  получил  громадное  моральное  на¬
слаждение.  Хотя  силы  покидали.  С  лекции  пошел  ночевать  к
Марии  Ивановне,  тетке  Лидуси,  где  была  и  жена.  Советовался
с  Фрицом  Михайловичем  относительно  вступления  в  партию,
конечно  советует.
 Дома  холодно,  темно  и  без  воды.  На  улице  мороз.  Днем  и
вечером  были  обстрелы.
 30 	декабря.
 Ночевал  у  тетки  Лидуси.  На  работу  шел  с  улицы  Герцена.
Вышел  в  7  часов  45  минут,  пришел  на  работу  в  8  часов  30  ми¬
нут,  дошел  еле-еле.  Холодно.  Хорошо,  что  Мария  Ивановна
угостила  кусочком  хлеба,  а  то  бы  не  дошел.  Передал  сослужив¬
цам  содержание  лекции,  так  как  записал  вкратце  конспект  лек¬
ции,  передача  получилась  приличная.  Завидовали,  что  я  был
на  лекции,  между  тем  сами  не  рискнули  пойти.  В  московской
«Правде»  интересная  передовица  о  переговорах  Сталина  с
министром  иностранных  дел  Великобритании  Иденом.  Вопро¬
сы,  касающиеся  ведения  войны  и  послевоенной  организации
мира  и  безопасности  в  Европе.
 Сегодня  также  объявлен  Указ  Президиума  Верховного  Со¬
вета  СССР  «О  военном  налоге»,  по  которому  мне  придется
ежемесячно  платить  40  рублей.
 Манила  объявила  себя  открытым  городом  —  по  этому  пово¬
ду  Заславский  в  ЦО  «Правда»  поместил  статью:  «Петэновские
методы  на  Филиппинах».  Действительно,  между  Парижем  и
Манилой  нет  никакой  разницы.  Два  сапога  пара.  Это  тебе  не
Ленинград,  не  Москва,  Тула  и  так  далее.  Столица  Филиппин
город  Манила  мог  сопротивляться  врагу.  «Лишения  и  бедствия
 9-8123
 257

Вся  правда  о  войне
 были  бы  с  избытком  возмещены  славой  народа  и  истощением
сил  противника».
 Идут  разговоры  о  прибавке  хлеба  с  1  января.  Сладостей
нет.  По  карточкам  только  хлеб,  в  столовой  жуткий  холод.  На
работе  точно  так  же,  как  и  дома,  —  нет  воды  и  света.  Беда.  Не
могу  читать,  а  Лидуся  подарила  мне  книгу  Тынянова.
 31 	декабря.
 Сегодня  канун  Нового  года.  Что  сулит  он  нам.  Самое  страш¬
ное  —  голодная  смерть.  Никогда  еще  в  моей  жизни  не  было
таких  переживаний,  как  в  данный  период.  А  жить  хочется  как
никогда.  Да!  Интересное  время  переживаем,  какие  события  и
с  какой  поспешностью  переживаем.  Прямо  не  успеваешь  сле¬
дить.  По  радио  сообщили  в  последний  час.  Наши  войска  заня¬
ли  Керчь  и  Феодосию.  По  этому  поводу  Сталин  послал  привет¬
ственную  телеграмму  командующему  кавказским  фронтом.
Хорошая  статья  Ем.  Ярославского  «Год  великих  испытаний»  по¬
мещена  в  ЦО  «Правда»  за  сегодняшнее  число.  Действительно,
как  начали  мы  хорошо  жить.  Какие  хорошие  перспективы  были
у  каждого  из  нас  и  что*получилось  благодаря  такой  разруши¬
тельной  войне.  Голод,  обнищание  и  смерть.  Неужели  народ  не
осознает  и  не  уничтожит  этот  «нацизм»?!  Проклятый  Гитлер!
 Лидуся  звонила  и  просила  разрешения  поехать  в  Рыбацкое
к  Музе  Григорьевне.  Я  согласился.  Буду  дома  один.  Просидел
на  работе  до  7  часов  30  минут.  Света  нет.  Домой  пришел,  ока¬
зывается,  Лидуся  дома.  Никто  за  ней  не  приехал.  Решили  на¬
печь  лепешек  и  пить  чай.  Мне  выхлопотали  с  1  января  рабочую
карточку.  Я  ожил.  Хотя  бы  хлеба  буду  получать  350  г.  Уже  до¬
стижение.  Разговоры  есть,  что  с  1  числа  норму  увеличат.  Та¬
баку  нет,  папирос  также.  Колол  дрова  в  квартире.  В  10  часов
15  минут  приехали  военные,  и  мы  поехали  к  Музе  Г  ригорьевне.
Холодно  в  грузовой  машине,  хотя  и  закрытый  ящик.  Приехали
без  5  минут  12  часов.  Оказывается,  у  них  полно  военных.  Вели¬
колепный  стол  и  масса  света.  Сейчас  же  усадили  за  стол.  На¬
чались  тосты.  Муж  Музы  —  новорожденный.  Только  что  принят
кандидатом  ВКП(б).  Он  писатель  Григорьев  Николай  Федоро¬
вич,  сейчас  сапер  в  чине  капитана.  Перед  ним  все  преклоняют¬
ся.  Интересный  мужчина  внешне  и  внутренне.  Выпили  водки  и
вина.  Закуски  —  селедка  в  масле  с  картофелем,  шпроты.  Мас¬
 258

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ла  и  хлеба  много.  Сыр,  котлеты  из  рыбы.  Вареный  рассыпча¬
тый  картофель  с  маслом,  мясные  фрикадельки  с  рисом.  Кофе
с  сахаром,  сухариками  и  горячими  коржиками.  Ну  в  общем,  как
во  сне...  Что  значит  голод!  Я  никогда  не  мог  себе  представить,
что  так  буду  встречать  Новый  год.  Сыт  был  до  отказа.  Лидусь¬
ке  было  плохо  от  жары,  и  нам  пришлось  уйти  отдыхать  часа  в
3—4.  Спали  до  10  часов.  Папиросы  у  Музы  Григорьевны  на¬
шлись.  Я  с  куревом.  Николай  Федорович  читал  один  из  своих
рассказов  про  диспетчера  на  Октябрьской  железной  дороге.
Говорит,  на  нем  хорошо  заработал.  Говорили  о  литературе,  о
писателях  и  так  далее.  Мужик  не  глупый.  Музе  повезло!  Как  и
чем  могла  она  его  заинтересовать?!  Все  же  люди  разные  и  она
во  всех  отношениях  ниже  его.  Но  и  сама  она  умеет  устроиться  в
жизни.  Молодец,  не  пропадет.  Она  также  кандидат  ВКП(б).
 1 	января.
 Новый,  1942  год.  В  самый  разгар  Великой  Отечественной
войны  встретили  мы  новый,  1942  год.  Прошел  1941  год  —  год
страшных  бедствий,  вызванных  наглым  и  жестоким  вторжени¬
ем  немецких  орд  в  пределы  нашей  Родины.  Год  тяжелый,  крова¬
вый,  достопамятный.  Наступает  новый  год  борьбы,  испытаний  и
битв.  Что  нас  ожидает  —  история  покажет.  Сейчас  тяжело.
 Встал  в  10  часов  в  Рыбацком.  Ночевали  с  Лидусей  у  ее  под¬
руги  Музы  Григорьевны.  Она  напоила  чаем  с  сахаром  и  бу¬
тербродами  с  маслом,  дала  мне  папирос.  Но  вот  беда  —  воз¬
вращаться  домой  не  на  чем.  Машины  нет.  Поезда  идут  плохо,
и  без  пропуска  не  продают  билетов.  Пришлось  идти  пешком.
Закутали  нас  тепло.  Лидуське  дали  меховые  валенки.  Как  она
дойдет,  не  знаю.  Мороз  25  градусов.  Вышли  в  5  часов,  дошли  в
9  часов  30  минут.  Дошли  все  же.  Погода  великолепная,  лунная.
Ну  и  прогулка  —  16  километров.  Это  можно  было  сделать  толь¬
ко  после  сытного  обеда,  иначе  мы  протянули  бы  ноги.
 Дома  приготовили  лепешек  и  напились  чаю  с  патокой,  вспо¬
миная  встречу  Нового  года.
 По  сводке  наши  войска  заняли  Калугу  и  крупный  железно¬
дорожный  узел  Новые  Кириши.  Иден  уже  возвратился  в  Лон¬
дон  и  заявил,  что  был  счастлив  увидеть  некоторые  из  подвигов
русской  армии,  чрезвычайно  удовлетворен  визитом,  который
очень  ценен.
 259

Вся  правда  о  войне
 А  все  же  света  нет.  Воды  нет.  Трамваи  не  идут.  Радио  не  ра¬
ботает.  Норму  хлеба  не  изменили.  Тяжело.  Очень  тяжело.
 2 	января.
 Радио  не  работает.  Мороз  30—32°.  Трамваи  не  идут.  Элек¬
троэнергии  нет.  Водопровод  замер.  На  работе  темно  до  насту¬
пления  света.  Вечером  также  нет  света.
 Люди  все  больше  и  больше  истощаются  и  ползут  как  тени.
На  работе  много  больных.  За  отправку  с  работы  на  квартиру
рабочего  Николаева  заплатили  двум  курьерам  200  руб.  Жа¬
ловались,  что  измучились.  Что  значат  теперь  деньги?!  Купить
можно  только  продукты.  На  рынках  идет  все  на  обмен.  Керо¬
син,  масло,  вещи  только  на  продукты:  дуранду,  хлеб,  сахар,
конфеты  и  т.д.  Зарплату  с  20  декабря  не  платят  и  не  слышно,
чтобы  заплатили.  Газет  нет.  Совсем  темно.  Дома  ругался  с
Лидкой  вовсю,  у  нее  какая-то  «инквизиторская»  манера.  Я  до¬
хожу  до  исступления.  Никогда  в  жизни  еще  не  были  так  натяну¬
ты  нервы.  Принесла  вместо  сахара  и  конфет  повидло,  говорит,
грамм  500,  а  всего  наверно  150.  Уже  скверная  черта.  Обман.
Доверие  пропало.  Вообще  со  мной  она  теперь  держится  иначе
чем  до  замужества.  Дружбы  нет  никакой,  теплых,  вниматель¬
ных,  заботливых  отношений  никаких.  Все  делается,  видимо,
только  для  себя,  а  на  языке:  «все  для  тебя».  Во  всем  оговари¬
вает.  Все  не  так.  Кричит.  Ругает.  Передразнивает.  Нет,  к  такой
семейной  жизни  я  не  способен.  Придется  уходить.  Пока  еще
совсем  не  угробила.  Вотженщины.  Чертих  разузнает.  Всыпал¬
ся  на  старости  лет.  Надо  как-нибудь  выкручиваться.  44 	января  1942  года
 Ходила  к  Мане  Соколовой.  Снесла  ей  на  хранение  вещи.
Мане  подарила  новый  фланелевый  халат,  шарфик  и  два  поло¬
тенца.  Она  была  очень  рада  этим  подаркам  и  в  особенности
халату,  так  приятно  видеть,  что  люди  все  же  могут  радоваться
в  такое  тяжелое  время.
 —  Носи  на  здоровье,  хороший  халат,  —  ответила  я.  —  Маня
дала  мне  с  собой  немного  риса  и  одну  конфету  для  И.  И.,  а  меня
напоила  чаем  с  сахаром  и  хлебом  с  хлопковым  маслом.  Ее  жи¬
личка  Лиза  принесла  ребятам  из  дет.  очага  баночку  каши,  и
Маня  сделала  ей  резкое  замечание  по  этому  поводу,  что,  мол,
 260

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 тащат  от  ребят  и  т.д.  Мне  даже  сделалось  неловко.  Но  ребя¬
тишки  ели  кашу  с  большой  жадностью.  Лиза  жаловалась,  что
у  нее  последние  ботинки  разорвались  и  нечего  надеть,  чтобы
отдать  их  в  ремонт.  Она  тут  же  повалилась  на  диван  и  прикры¬
лась  пальто.  Да,  сурова  их  жизнь.  Надо  в  следующий  раз  не  за¬
быть  принести  им  что-нибудь  [Е.  С-ва].
 Сегодня  поел  около  12  часов,  а  следующая  порция  кормеж¬
ки  ожидается  часов  около  шести,  так  что  имею  немного  вре¬
мени.  Чтобы  не  думать  о  еде  и  немного  отвлечься  от  спазм  в
желудке,  сел  писать.  Решил  хотя  бы  немного  восстановить  ход
событий  за  последние  два-три  месяца.
 В  октябре  —  мой  день  рождения.  Продовольственное  поло¬
жение  более  или  менее  ничего.  Работа  нормальная.  Продол¬
жительность  рабочей  смены  11  часов.  Непрерывные  бомбеж¬
ки.  Ежедневно  после  работы  два-три  часа  хождений  по  зако¬
улкам  под  грохот  зениток,  свист  и  разрывы  фугасок,  под  звон
вылетающих  стекол.  Дорогу  освещает  зарево  пожаров.
 Ноябрь.  250  г  хлеба  (почти  глины)  в  день,  артобстрелы,  от¬
сутствие  жиров,  конфет,  мяса.  Последний  сытный  обед  под
грохот  рвущихся  дальнобойных  снарядов,  во  время  круглосу¬
точного  дежурства  на  заводе  7-го  и  8-го  ноября.  Потом  изо  дня
в  день  неизменный  кусочек  хлеба  и  кипяток  с  солью.  Одиннад¬
цать  часов  безделья  в  холодном  и  мертвом  цеху  и  13—14  км
пути  по  морозу  на  завод  и  обратно.
 Декабрь  и  того  хуже.  Порвались  ботинки.  С  дырявой  подо¬
швой  на  морозе  погрузка  или  выгрузка  угля,  расчистка  про¬
ездов  от  снега.  И  все  те  же  250  г.  Правда,  более  съедобного.
И  вдруг  25  декабря  —  ошеломляющая  новость.  Как  раз  был
выходной,  и  я  решил  пойти  постоять  и  достать  хотя  бы  мяса.
Утром  встал  около  четырех  часов,  собрался  и  в  пять  помчался
в  магазин.  Ну,  у  входной  двери  как  всегда  толпа.  Около  часа
постоял,  а  в  шесть  началось  столпотворение.  Кое-как  ворвал¬
ся  в  магазин,  занял  очередь  за  мясом  и  слышу  объявление:
прибавили  100  г  хлеба.  Скорее  побежал,  выбил  чек  и  первым
получил  свою  новую  норму.  Ну  а  там  подошла  моя  очередь,
взял  килограмм  мяса.  Вернулся  домой,  сообщил  новость  до¬
машним.  Взял  их  карточки  и  побежал  за  хлебом.  Выкупил  хлеб.
 261

Вся  правда  о  войне
 Дома  устроили  целый  пир.  Поджарили  по  кусочку  мяса,  и  в
первый  раз  за  все  время  я  почуял  в  своем  доме  аромат  жаре¬
ного  мяса.
 Подошел  Новый  год.  Встречали  его  с  чашкой  кипяченой
воды,  куском  хлеба  и  ложечкой  повидла.
 Сейчас  я  сижу  на  бюллетене  дома.  Тощий,  ослабевший,
имеющий  силы  лишь  для  ходьбы  по  квартире.  Дрова  конча¬
ются.  Взять  неоткуда.  Впереди  весь  январь  и  февраль.  Еще
два  месяца  мерзнуть  Завтра  надо  идти  в  больницу  на  прием  к
врачу.  Наверное,  выпишет  на  работу.  Сейчас  по  городу  дикая
смертность.  Ежедневно  умирает  4—5  тысяч  человек.  Уже  не
хоронят.  Довезут  до  кладбища  и  бросают  трупы  на  произвол
судьбы.  Только  бы  выжить.  Помоги  мне,  Господи!  [В.  М-ла].
 5 	января  1942  года
 Со  вчерашнего  дня  чувствую  себя  очень  плохо.  В  ногах  свин¬
цовая  тяжесть,  как  будто  к  ногам  привязаны  чугунные  гири.
 В  Ленинграде  проведен  переучет  всех  мужчин  от  18  до
50  лет.  Вчера  я  ходил  переучитываться  в  отделение  милиции
за  шесть  километров  от  дома.  <...>
 В  магазинах  по  карточкам  ничего  не  дают.  Все,  что  получи¬
ли  за  первую  декаду  января  на  троих,  это  487  г  мясных  консер¬
вов.  Это  одному  на  один  раз,  а  здесь  троим  на  десять  дней!  Как
хочется  жить!
 Макар  Григорьевич  уже  две  недели  по  бюллетеню  сидит
дома,  от  истощения  чуть  двигается,  приходит  очередь  моя.
Дрова  кончаются  —  скоро  будем  мерзнуть.
 Немцы  под  Ленинградом  как  приклеенные  и  сегодня  опять
подвергли  нас  жестокому  артиллерийскому  обстрелу  в  тече¬
ние  почти  всего  дня.
 Говорят,  что  цифра  умирающих  от  голода  достигла  10  ты¬
сяч  человек  в  день.  Во  всяком  случае,  похоже  [А.  А.].
 «Ленинград  5  января  1942  года
 Тов.  Андриенко!  Обращаюсь  к  Вам,  как  к  депута¬
ту  трудящихся,  как  к  избраннику  народа  и  слуге  его.
 Я  гр.  Дементьев  Е.Г.,  27  лет  —  возраст,  страдаю  тяжелой
 болезнью  туберкулезом  легких,  13  III  двухсторонний
 262

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 пневмоторакс,  а  так  уже  страдал  ранее  1—2  года  тому
назад  хроническим  кислым  катаром  желудка.  Обращал¬
ся  к  врачам  на  получение  справки  о  том,  что  я  болен.  Они
отвечают,  что  я  должен  исследовать  анализ  желудочно¬
го  сока.  Я  объяснил,  что  я  страдаю  помимо  желудочной
болезни  туберкулезом  легких,  двухсторонний  процесс.
 У  меня  одышка,  не  могу  дышать  и  делать  анализ  не  могу,
что  может  вызвать  кровотечение  и  т.д.  и  привести  <...>  в
плохое  состояние.  Мне  ответили,  что  ничего  сделать  не
могут,  и  тем  моя  просьба  кончилась.
 Тов.  Андриенко!  Пусть  это  будет  так,  что  я  не  могу  по¬
лучить  белый  хлеб,  но  почему  я,  туберкулезный  больной,
не  могу  получить  сливочное  масло,  то,  что  полагается  на
карточки.  Верно,  дают  масло  не  в  достаточном  количе¬
стве  —  больной  не  в  состоянии  достать,  стоя  в  очередях.
 Прошу  Вас  сделать  так  же,  как  для  желудочных  боль¬
ных:  прикрепление  для  получения  белого  хлеба  и  при¬
крепление  к  спецмагазину  для  получения  сливочного
масла.  Конечно,  такого  количества,  что  полагается  на
карточку  сливочное  масла,  для  туб.  больного  мало,  но
это  все  для  него,  тов.  Андриенко!
 Я  молодой  человек,  служил  в  РККА,  был  уволен  по
этой  болезни.  Потерял  здоровье  и  силу.
 И  я  обращаюсь  к  Вам,  зная,  что  Вы  действительно
находитесь  в  самой  толще  народа.  Я  думаю,  что  получу
от  Вас  реальную  помощь.  <...>»  66 	января  1942  года
 Сегодня  была  елка!  И  какая  шикарная,  даже  не  ожидала.
Правда,  холод  был  такой,  что,  пока  мы  сидели  и  смотрели
спектакль  «Овод»,  все  окоченели  и  пальцев  совершенно  не
чувствовали.  После  представления  должен  был  быть  обед.  Мы
почти  не  смотрели  на  сцену.  Каждый  думал  о  предстоящем
обеде.  Зрители  выглядели  ужасно.  Лица  одутловатые,  под  гла¬
зами  белые  мешки.  В  глазах  голодный  блеск.  Ноги  стучат  друг
о  друга  от  холода.
 Наконец,  спектакль  окончился.  Артисты,  вероятно,  сильно
замерзшие,  так  как  играли  в  одних  платьицах,  а  мороз  в  теа-
 263

Вся  правда  о  войне
 тре  был  никак  не  меньше  20  градусов,  ушли  со  сцены.  Занавес
опустился,  и  зрители  хлынули  к  выходу.  У  дверей  в  столовую
мгновенно  выстроилась  очередь.
 Обед  получили  не  сразу,  пришлось  долго  ждать  на  лест¬
нице.  Там  было  еще  холоднее  от  сильного  сквозняка.  Мы  все
стояли,  тесно  прижавшись  к  друг  другу,  и  думали  только  об
одном  —  скорее  бы  обед...
 Стояли  и  мерзли  долго.  Наконец  двери  отворились  и  нас  впу¬
стили.  Столы  были  накрыты  белыми  скатертями,  везде  чисто,  но
холодно.  Обед  был  замечательный!  Мы  получили  тарелку  супа-
лапши,  150  г  пшенной  каши  с  соусом,  50  г  хлеба  и  соевое  желе
50  г.  Мы  забыли  все,  и  стужу  и  боль  в  ногах  от  долгого  стояния.
Все  жадно  поглощали  пищу,  усердно  облизывая  тарелки.
 Домой  пришла  в  шесть  часов.  Настроение  сразу  упало.
Дома  холодно.  Дров  нет.  Вода  везде  замерзла.  Придется  брать
из  проруби  на  Мойке.  Брезговать  не  приходится.  Мама  лежит
больная  и,  вероятно,  хочет  есть.  Я  ей  принесла  25  г  хлеба  и  25  г
желе.  Она  очень  рада.  И  я  очень  рада,  а  все  равно  голодная  как
волк  [В.  П-н].
 «Тов.  А.А.  Жданову,  уважаемому  и  любимому  вож¬
дю  нашего  города  Ленина!  Обращаюсь  Вам  с  большой
просьбой,  помогите...
 Я  получал  продовольственную  карточку  рабочую,  но
теперь  дали  продовольственную  карточку  служащего.
Работаю  в  сыром  холодном  помещении  за  кладовщика
и  чернорабочего.
 Уроженец  города  Пушкина  с  1882  года.  С  Октябрь¬
ской  революции  работал  шофером  в  гараже  Петрогуби-
сполкома,  обслуживал  членов  советского  правительства
до  самого  отъезда  в  Москву,  имел  благодарности  и  де¬
нежные  вознаграждения  от  тов.  Елизарова,  первого  нар¬
кома  путей  сообщения.  Имею  двух  детей,  сына  и  дочь,
которая  находится  сейчас  на  фронте,  и  даже  зятя  воен¬
врача,  которые  борются  с  бандитами  Гитлера...
 Неужели  я,  работая  в  городе  Ленина,  не  заслужил
себе  кусок  хлеба,  который  от  меня  отняли.  Прошу  ваше¬
го  содействия.
 264

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Беспартийный  большевик  и  бывший  шофер  гаража
 Петрогубисполкома.
 6  января  1942  г.».
 7 	января  1942  года
 Завод  уже  двое  суток  работает.  Дали  ток  [М.  К.].
 8 	января  1942  года
 Приближается  гибель.  Макар  Григорьевич  совсем  плох.
У  меня  начинают  пухнуть  ноги.  Они  как  свинцовые,  и  для  того
чтобы  дойти  до  службы  (а  это  всего  150  метров),  требуется
много  сил.
 Сегодня  ели  болтушку,  состоявшую  из  воды  и  жмыха.  Кро¬
ме  этого,  еще  драгоценность  —  свой  паек  хлеба.  Я  себя  ловил
на  том,  что  стою  в  очереди  в  лавке  за  своим  кусочком  хлеба
и  с  жадностью  смотрю  на  тех,  кто  получает  хлеб  на  несколько
человек.  Выходит  как-то  много!  Наша  столовая  кормит  щами
из  хряпы  и  воды,  а  также  кашей  из  жмыха.  И  за  этой  пищей
драка.  Бесконечные  очереди,  облизывание  тарелок  —  в  чем
участвую  и  я.  Если  добавить  ужасную  грязь,  отсутствие  таре¬
лок  (не  более  20—25  на  всю  столовую),  вырывание  другу  дру¬
га  этих  грязных  тарелок,  полное  отсутствие  ложек  и  лакание
этих  несчастных  щей  (без  намека  жира,  так  как  они  состоят
только  из  воды  и  хряпы)  прямо  из  грязных  тарелок,  то  мож¬
но  себе  представить  весь  ужас  нашего  положения,  весь  ужас
блокады.  <...>
 Сегодня  заглянул  в  багажную  кладовую  на  Финляндском
вокзале  —  там  набито  не  менее  сотни  трупов.  <...>
 У  меня  апатия  ко  всему  и  тяжелая  тоска  по  своему  дому  по
Гатчине.  Вспоминается  мой  маленький,  никогда  не  забывае¬
мый  сыночек  Вадик,  бедненький,  его  могилку,  наверное,  разо¬
рили  [А.  А.].  99 	января  1942  года
 Ленинград  питался  дальнепривозным  углем.  Уже  в  авгу¬
сте  прекратился  подвоз,  жгли  запасы.  Затем  стали  собирать
с  мелких  точек,  оставляя  без  топлива  рестораны,  больницы,
мелкие  и  крупные  заводы,  госпитали,  дома.
 265

Вся  правда  о  войне
 Все  свозилось  на  электростанции.  Где  можно  —  железно¬
дорожным  транспортом,  где  —  трамваем,  а  где  —  автомаши¬
нами.  Уголь  стал  для  Ленинграда  как  хлеб,  и  вот  его  оставалось
все  меньше,  наконец,  станция  остановилась  полностью.  Воен¬
ные  заводы  встали.  Резко  снизилось  изготовление  снарядов  и
других  боеприпасов,  войска,  находящиеся  внутри  кольца,  по¬
лучают  все  меньше  боеприпасов.  Торфопредприятия,  находя¬
щиеся  внутри  кольца,  лесозаготовительные  бригады  с  огром¬
ным  напряжением  обеспечивают  торфом  и  дровами  5-ю  ГЭС1,
чьи  котлы  готовы  принимать  такое  топливо.  1-я  станция  дожи¬
гает  последний  уголь  и  скоро  перейдет  на  консервацию.  Мощ¬
ности  едва  хватает  на  хлебозаводы,  водопровод  и  некоторые
пищевые  предприятия.  Иногда  выключаются  и  они.  <...>
 Филя1  2  через  горком  партии  предложил  выехать.  Звонили
об  этом.  Решил  остаться.  Уехали:  Парижский,  Абрамович,  Не¬
плох,  Циндерей,  Емельянов3  еле  ходит.  Говорит  с  трудом,  из¬
менился  до  неузнаваемости.
 Шестого  умер  К-в.  Вот  уже  трое  суток  мы  не  можем  отвести
его  даже  к  заводоуправлению  в  сарай.  Ему  крысы  выели  гла¬
за,  съели  нос,  труп  разлагается,  но  это  никого  не  беспокоит.
Чувства  у  всех  настолько  притуплены,  что  только  собственная
жизнь  занимает  мозг  [Л.  Х-в].
 «Многоуважаемый  Алексей  Александрович4!
 Тысячу  раз  прошу  извинений  за  мое  беспокойство  к
Вам.  Я  знаю,  что  Вам  не  до  меня  сейчас,  что  Вы  очень
заняты,  сознаю,  что  я  даже  делаю  чуть  ли  не  преступле¬
ние,  беспокоя  Вас,  но  умоляю  Вас,  прочтите  мое  письмо.
 1 	ГЭС-5  —современный  адрес:  Октябрьская  набережная,  108.
Введена  в  эксплуатацию  8  октября  1922  г.
 2 	Филя  —  Ф.А.  Л.  Х-в  —  брат  Л.А.  Л.  Х-ва.  В  то  время  —  зам.  на¬
чальника  Главного  Военно-санитарного  управления  РККА.
 3 	М.З.  Парижский  —  главный  инженер  Ленэнерго,  Абрамович  —
зам.  управляющего  Ленэнерго,  М.И.  Шендерей  —  один  из  руково¬
дителей  «Электропульта»,  В.А.  Емельянов  —  зам.  управляющего
Ленэнерго.
 4 	Секретарь  горкома  Кузнецов.
 266

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Это  меня  заставляет  беспокоить  Вас  опухший  и  голод¬
ный  ребенок,  которого  еще  может  быть  можно  спасти  от
смерти.
 Везде  и  всюду  я  предлагала  свои  руки,  но  все  оказа¬
лось  напрасно.  Помочь  хоть  чем-нибудь  своему  ребенку
я  бессильна.
 Не  так  давно  я  Вас  беспокоила  по  поводу  эвакуации
и  приношу  Вам  великую  благодарность,  что  Вы  оказа¬
ли  содействие,  но  получить  эвакуационное  удостовере¬
ние  мне  стоило  больших  трудов,  его  я  не  получила.  Мне
дали  такие  телефоны,  по  которым  я  звонила  четыре  дня.
но  без  успеха,  но  все-таки  я  попала  к  Бажанову,  кото¬
рый  записал  меня,  но  ничего  положительного  не  сказал,
может  быть,  будем  ехать,  а  может  быть,  и  нет  —  при¬
дете  справиться,  но  справиться  оказалось  очень  трудно.
Я  не  могла  добиться  ничего.  Я  присоединилась  к  завод¬
ской  организации.  5  декабря  я  уехала  из  города,  довезли
50  км,  просидели  до  15  декабря,  а  15  декабря  нас  верну¬
ли  обратно  в  город,  и  вот  опять  я  вынуждена  беспоко¬
ить  Вас,  Алексей  Александрович,  не  примите  это  ни  за
нахальство,  ни  за  привязчивость,  что  я  Вас  беспокою,  а
вот  рядом  лежит  больной  голодный  ребенок.  Я  хотела
обратиться  к  Вам  с  двумя  просьбами.
 Первая  —  накормить  его  и  вторая  —  помогите  мне
с  ним  уехать  из  Ленинграда.  Я  очень  люблю  работать  и
знаю,  что  мои  руки  нужны  в  любом  колхозе,  а  моя  только
цель  спасти  ребенка,  я  обращаюсь  к  Вам  как  мать.
 Алексей  Александрович,  помогите  мне  в  чем-нибудь,
пусть  это  будет  письмо  лично  к  Вам,  я  буду  ждать  от  Вас
ответа,  и  эта  надежда,  что  Вы  окажите  мне  помощь,  даст
поддержку  мне  и  моему  сыну,  а  потом  я  буду  много  ра¬
ботать  и  благодарить  судьбу  за  Вас.
 Еще  раз  извините  и  простите  меня,  что  я  Вас  беспо¬
кою,  но  это  заставляет  болезнь  и  голод  ребенка.  У  меня
было  большое  желание  добиться  и  видеть  Вас  лично,  но
это  все  напрасно.
 Многоуважаемый  Алексей  Александрович,  спасите  мне
Толю,  ведь  Вы  тоже  отец  и  поймете  меня,  как  тяжело  поте-
 267

Вся  правда  о  войне
 рять  ребенка  такой  нелепой  смертью,  а  его  только  накор¬
мить,  и  мы  с  ним  можем  уехать,  а  там  работать  и  работать.
 Извините  меня,  я  изложила  на  этом  клочке  бумаги
все,  что  было  у  меня  тяжелого.
 Остаюсь  с  большими  приветом  и  уважением  к  Вам
 Маруся  Стельмах
 [В  левом  верхнем  углу  резолюция]:  т.  Андреенко,
окажите  единовременную  помощь  [Подпись].
 10 	января  1942  г.».
 «Выписка  из  протокола  №  61—13
 Исполкома  Василеостровского  райсовета  депута¬
тов  трудящихся
 От  10.1.  42  г.
 Слушали:
 О 	состоянии  кладбищ.
 Решили:
 1. 	Обязать  директоров  завода  №  4,  210,  фабрики  им.
Желябова,  Горького,  «Красный  Октябрь»  Урицкого,  за¬
вода  Марксист,  РУ  №  8,  15;  22,  завода  «Вперед»,  Ме¬
ховой  фабрики  ежедневно  выделять  рабочую  силу  для
работ  на  кладбище.
 2. 	Предложить  зам.  председателя  по  МПВО  т.  Андре¬
еву  ежедневно  выделять  двадцать  человек  для  работ  на
спецплощадке.
 3. 	Зав.  Кладбищем  т.  Захарову  категорически  запре¬
тить  выбрасывание  трупов  из  гробов.  Гражданам,  жела¬
ющим  провести  индивидуальные  захоронения,  отводить
место  для  захоронения.
 4. 	Предложить  начальникам]  15  и  30  отделения
Р[абоче]-к[рестьянской]  м[илиции]  усилить  контроль  за
кладбищем  и  не  допускать  случаев  оставления  трупов
на  улице.  Гражданам,  нарушающих  означенное  реше¬
ние,  привлекать  к  ответственности.
 5. 	Просить  начальника  УПКО  т.  Карпущенко  принять
меры  к  укреплению  руководства  на  кладбище.  Новому
руководству  вменить  в  обязанность  строго  следить  за
порядком  захоронения.
 268

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 6. 	Обязать  зам.  Председателя  т.  Каркозова  навести
порядок  в  отношении  изготовления  траншей  для  захо¬
ронения,  <...>  согласовать  вопрос  с  прикрепленными
районами  Свердловским  и  Октябрьским  о  ежедневной
работе  по  рытью  траншей  и  захоронению  трупов.
 Председатель  исполкома  Кусков
 Секретарь  исполкома  Кривицкий».
 10 	января  1942  года
 Днем  вновь  встали  цеха,  ток  отключили  [М.  К.].
 «Многоуважаемый  тов.  Жданов!
 Пишу  Вам  относительно  профессора  ВНИИМа  —
Леонида  Васильевича  Залуцкого  и  его  семьи  (жены  и
дочери).  Сам  проф.  Залуцкий  болен  <...>  и  вследствие
этого,  а  также  и  общей  слабости  организма  не  может  по¬
сещать  Дом  ученых  —  единственное  место,  где  он  может
пообедать.  Запасов  дома  у  них  нет  никаких  —  позавчера
была  съедена  последняя  доля  маисовой  муки,  получен¬
ной  за  II  декаду  декабря.  Чтобы  получить  обед,  состоя¬
щий  из  так  называемой  «хряпы»  в  столовой  ВНИИМа,
нужно  простоять  три  часа  в  очереди,  да  и  то  не  навер¬
няка.  Его  старая  жена  опухает  и  сбивается  с  ног,  чтобы
что-нибудь  получить  и  поддержать  мужа,  но  это  ей  не
удается.  Дочь  —  научный  сотрудник  Политехнического
института,  взяла  отпуск  и  днями  простаивает  на  рынке,
чтобы  купить  что-нибудь  на  деньги  или  сменить  на  до¬
машние  вещи,  но  это  почти  совершенно  невозможно,
тем  более  ей,  которая  к  этому  не  приспособлена.  Муж
ее  —  научный  сотрудник  Политехнического  институ¬
та  —  инженер  Каменев  Евгений  Михайлович,  орденоно¬
сец  (имеет  «Знак  почета»  за  конструкцию  аппарата  для
лечения  обморожения  и  бесстрашное  использование  его
во  время  войны  с  белофиннами)  с  начала  войны  ушел
добровольцем  на  фронт.
 В  Ленинграде  профессоров  ВНИИМа  (Междуна¬
родный  пр.,  д.19)  осталось  очень  немного,  а  тем  более
тех,  кто  по  состоянию  здоровья  не  могут  посещать  Дом
 269

Вся  правда  о  войне
 ученых.  Они  попросили  директора  ВНИИМа  т.  Гаркушу
позаботиться,  чтобы  полагающуюся  им  норму  выдава¬
ли  бы  из  Дома  ученых  сухим  пайком,  но  тов.  Гаркуша
проявляет  в  этом  вопросе  очень  мало  инициативы  и  опе¬
ративности,  так  же,  как  и  секретарь  парторганизации
ВНИИМа  —  Хенин,  который  обещал  поговорить  с  за-
вед.  магазином,  к  которому  прикреплены  эти  профессо¬
ра,  чтобы  он  им  без  очереди  по  индивидуальному  списку
отпускал  полагающуюся  норму  мяса.  Тов.  Хенин  в  тече¬
ние  трех  дней  не  выбрался  дойти  до  магазина,  а  звонил
туда  по  телефону  и  теперь  ждет,  что  заведующий  сам  ему
позвонит  и  «даст  ответ»  (!),  а  профессора  пока  обивают
пороги  его  кабинета  и  уходят  ежедневно  ни  с  чем.
 Мне  известно,  что,  например,  8  января,  когда  я  к  ним
заходила,  семья  Залуцких  совершенно  ничего  не  ела.
Профессор  Залуцкий  как  многолетний  работник  Ленсо¬
вета  и  как  крупный  ученый  страны  заслужил  от  нашего
правительства,  чтобы  оно  не  дало  ему  умереть  с  голоду
даже  в  такие  тяжелые  дни,  как  те,  которые  переживает
сейчас  наш  город.
 Лаборант  ЛПИ  Е.  Генина
г.  Ленинград
10  января  1942
 [Выписка  из  протокола  №  2  Продовольственной  ко¬
миссии  Ленфронта.]
 6.  Разрешить  отделу  торговли  исполкома  Ленгорсовета
прикрепить  к  специальному  магазину  т.  Залуцкого  Л.В.  —
доктора  технических  наук  профессора  ВНИИМа».  1111 	января  1942  года
 В  сентябре  месяце  перебрался  на  казарменное  положение
в  райисполком.  <...>  Поначалу  устроился  неплохо.  <...>  Сей¬
час  живем  как  кроты.  Почти  в  полной  темноте,  если  не  считать
маленького  светильника.  Электрического  освещения  жаждешь
как  солнца.  Радио  молчит.  Нет  тока  —  нет  и  передач.  Телефон
безмолвствует.  Воды  в  здании  Совета  нет.  Ходим  по  очереди  к
водозаборной  будке  с  ведром  [И.  Н-в].
 270

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 «Копия1.
 Дорогой  Андрей  Александрович!
 Я  знаю  и  понимаю,  что  и  Вы  знаете  и  понимаете  все,
и  тем  не  менее  не  могу  не  писать  Вам.
 Я,  как  и  все,  знаю,  что  потерпеть  осталось  дни,  что
спасение  города  близко,  и  вот  именно  поэтому  я  осмели¬
ваюсь  беспокоить  Вас.
 Мы  должны  спасти  как  можно  больше  людей  от  смер¬
ти,  которую  можно  избежать.
 Вы  очень  заняты,  поэтому  я  сразу  решаюсь  внести
Вам  некоторые  предложения,  решаюсь  потому,  что  не
могу  молчать.
 1) 	Ученикам  старших  классов,  занимающихся  в  шко¬
ле,  т.е.  работающим  по  шесть  часов  в  температуре  три
градуса  тепла,  дать  карточки  служащих  (так  как  они  от
истощения  падают  в  обмороки  и  умирают).
 2) 	Немедленно  выявить  медосмотром  всех  осла¬
бевших  по  учреждениям,  предприятиям  и  школам  и
поддержать  их  жизнь  спецпайком  и  помещением  в
больницу.
 3) 	Усилить  общественный  контроль  над  завмагами  и
зав.  столовыми  с  тем,  чтобы  во  всех  магазинах  города
продукты  раздавались  подекадно.  Вы  знаете,  что  если
бы  паек  получался  своевременно  —  смертности  не  было
бы.  Но  ведь  во  многих  магазинах  не  выдан  паек  еще  за
вторую  декаду  декабря.
 4) 	Преступна  система  выдавать  продукты  лучшего
качества  в  конце  месяца.  Это  дает  возможность  имею¬
щим  запасы  быть  все  время  в  лучшем  положении.
 5) 	Отсутствие  общественного  контроля  над  зав.  сто¬
ловыми  позволяет  всему  населению  считать  их  «вора¬
ми».  Вырезанные  граммы  должны  взвешиваться.
 6) 	Необходим  привоз  в  Ленинград  врачей,  которых
остро  не  хватает.  Врачи  по  вызову  приходят  на  4—5  день,
когда  уже  поздно,  или  вообще  не  приходят.  11  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  60.  Л.  12—14об.
 271

Вся  правда  о  войне
 7) 	Необходимо  ускорить  процесс  регистрации  смер¬
ти,  чтобы  трупы  не  лежали  в  жилых  комнатах  по  не¬
сколько  суток.
 8) 	Надо,  чтобы  каждый  жакт  в  подвалах  устроил  по¬
койницкую.  Это,  во-первых,  облегчит  и  ускорит  работу
врачей,  ликвидирует  заразу  в  квартирах  и  прекратит  мо¬
ральный  гнет  существования  с  мертвецами.
 9) 	Необходимо  коммунальному  хозяйству  взять  на
себя  вывоз  трупов,  из  созданных  при  жактах  покойниц¬
ких,  так  как  на  себе  перетаскивать  мертвых  слишком  не¬
посильно,  транспорта  нет,  и  мертвые,  повторяю,  лежат
иногда  в  комнатах,  где  спят  и  едят,  по  10  дней.
 10) 	Необходимо  увозить  в  больницы  заболевших  по¬
носами  и  дезинфицировать  квартиры.
 11) 	Необходимо  немедленно  завести  в  город  бакте¬
риофаг,  бесалол  и  другие  лекарства.
 12) 	Необходимо,  чтобы  Вы  выступили  по  радио  и
Вашим  словом  окрылили  всех.  Это  не  значит,  что  кто-
то  пал  духом,  это  только  жажда  народа  слышать  слово
своего  вождя.
 13) 	Необходимо  по  радио  врачам  прочитать  лекции:
 а) 	о  том,  как  нужно  съедать  свой  паек  (так  как  боль¬
шинство  полученный  хлеб  съедают  сразу,  а  весь  день  не
едят  ничего.  Полученный  паек  тоже  съедают  в  3—4  дня,
а  потом  голодают.  Если  врачи  разъяснят  систему  пита¬
ния  —  многие  будут  спасены;
 б) 	о  том,  как  бороться  с  начинающимися  поносами,
как  их  предупреждать  и  как  не  заражаться  ими;
 в) 	о  том,  как  бороться  с  начавшейся  вшивостью.
 14) 	Необходимо  по  радио  известить  все  население  о
том,  чтобы  не  мерзло  в  очередях,  что  по  всем  магазинам
будет  проведена  система  выдачи  лучших  магазинов,  т.е.
 а) 	с  утра  вывешивается  список,  что  и  кому  продается;
 б) 	талоны  на  выдаваемое,  с  приблизительным  указа¬
нием  часа  —  выдаются  самим  завмагом;
 в) 	завмаги  не  приступают  к  выдаче  продуктов  на  но¬
вую  декаду,  прежде  нежели  выданы  продукты  на  новую
декаду.
 272

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 15) 	Необходимо  немедленно  прекратить  спекуля¬
цию  с  рытьем  могил  (за  то,  чтобы  вырыть  могилу,  берут
250  рублей  и  750  г  хлеба,  без  хлеба  рыть  не  согласны.
Это  вопиющее  безобразие).
 Вот  кратко  та  сумма  предложений,  которая  у  всех
нас  на  устах  и  которая  будучи  немедленно  проведена  в
жизнь  позволит  нам,  учителям  любимого  города,  с  наи¬
меньшими  ненужными  жертвами  дождаться  близкого
часа  освобождения.
 И  чем  ближе  этот  час,  тем  непереносимей  видеть,  что
не  все  дождутся,  а  должны  и  могут  при  нашем  пайке  и
большей  организованности  —  все.
 Извините  меня,  что  пишу  Вам  о  том,  что  Вам  и  так
известно.  Оправдание  у  меня  одно.  Я  прошу  не  о  себе.
«Промедление  —  смерти  подобно».
 Город-герой  обязан  выжить!
 Искренне  преданная  Вам  Н.  Мичурина.
 учительница  321-й  школы.
 11.1-42  г.».
 Из  докладной  записки  начальника  Городского  управле¬
ния  военизированной  пожарной  охраны:  Ночью  на  11  января
возник  серьезный  пожар  в  шестиэтажном  жилом  доме  №  5  по
Геслеровскому  проспекту.  В  обычных  условиях  тушение  это¬
го  пожара  не  представляло  бы  никаких  трудностей.  В  данном
же  случае  пожар  принял  затяжную  форму  и  большие  размеры.
Распространению  пожара  способствовали  следующие  обстоя¬
тельства.  Во-первых,  в  процессе  тушения  пожара  из-за  израс¬
ходования  бензина  пришлось  несколько  раз  менять  на  глав¬
нейших  позициях  автонасосы  с  приостановкой  подачи  воды.
Во-вторых,  бойцы  из-за  усталости  и  истощения  очень  долго
проводили  боевое  развертывание,  а  позднее  вяло  работали  в
сфере  пожара.  Многие  бойцы  вышли  из  строя,  причем  троих
в  карете  «скорой  помощи»  пришлось  отправить  в  больницу.
На  смену  долго  работавшим  бойцам  из  разных  концов  города
были  посланы  пешком  четыре  отделения,  т.к.  из-за  неимения
бензина  их  нельзя  было  отправить  на  автомашинах.  Сегодня,
12  января,  этот  пожар  еще  не  ликвидирован,  так  как  у  бойцов
 273

Вся  правда  о  войне
 недостает  сил  разобрать  огромные  груды  обрушившихся  и
тлеющих  конструкций,  а  также  вскрыть  междуэтажные  пере¬
крытия  на  значительной  площади.
 12 	января  1942  года
 Тока  опять  нет.  Радио  не  работает.  Вода  подается  с  пере¬
рывами.  Заводу  дали  право  отпускать  ежедневно  100  обедов  с
вырезкой  только  половины  талонов  [М.  К.].
 Кончился  жмых,  достать  его  нигде,  если  разве  только  на
рынке  за  300  рублей  килограмм!  А  где  возьмешь  столько  де¬
нег?  Наступили  страшные  дни!  На  улице  мороз  свыше  минус
30  градусов,  все  застыло.  О  трамвайном  движении  нет  и  по¬
мину,  даже  рельсы  заросли  льдом.  Автомобили  попадаются
крайне  редко.  В  7  часов  вечера  едва  встретишь  человека,  даже
на  Невском.  Все  мертво.
 В  магазинах  ничего  не  выдают  уже  две  недели.  Живем  на
скудном  пропитании  из  хлеба,  щей  из  воды  и  хряпы,  без  вся¬
кого  жира.  Люди  падают  на  улицах  на  глазах  и  умирают.  Они
валяются  замороженные  по  несколько  дней  и  никто  их  не  уби¬
рает.
 Около  столовой,  где  дают  суп  из  хряпы,  после  двух  часов
стояния  на  морозе,  на  помойке  валяется  труп  молодого  же¬
лезнодорожника,  умершего  от  голода,  буквально  на  наших
глаз,  сегодня  утром.  <...>  Вчера  был  у  жены,  мы  варили  желе
из  столярного  клея.  Обыкновенный  столярный  клей  размочили
в  воде,  порезали  на  кубики,  добавляли  шесть  стаканов  воды,
соль,  перец  и  лавровый  лист.  Ели  с  уксусом  и  горчицей.  Плитка
столярного  клея  на  толкучке  стоит  550  рублей.
 У  нас  на  службе  заболело  и  умерло  более  половины  сотруд¬
ников.  Когда  смерть  доберется  до  меня?  Или,  может,  спасет
чудо?  [А.  А.].
 <...>Мысли  мешаются,  и  трудно  разобраться.  Настроение
неопределенное.  Хочется  есть,  и  это  главное.  Нет  дров,  на
улице  около  40  градусов.  Скоро  полмесяца,  как  в  магазинах
не  выдают  никаких  продуктов.  В  городе  —  голод.  Люди  живут
на  одном  хлебе,  которого  далеко  не  вволю.  Радио  молчит.  Это
 274

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 удручает  еще  больше.  <...>  Хотелось,  чтобы  все  это  было  пре¬
делом  наших  мук,  страданий.  Темно  почти  круглые  сутки.  Воды
нет.  Уборные  не  работают.  Бани  не  работают.  Хочется  верить
в  хорошее  будущее,  ибо  его  у  меня  не  было.  <...>  Хотелось,
чтобы  все  это  поскорее  стало  воспоминанием.  Дай,  Боже,  пе¬
режить!  Мысли  спутаны,  сама  не  разберусь.  Тяжко,  но  нужно
пережить.  Только  бы  пережить!  [Б.  3-ва.].
 «Заведующему  отделом  торговли  И.А.  Андреенко
 По  поручению  Серафимы  Васильевны  Павловой,
вдовы  академика  И.П.  Павлова.
 Заявление
 Прилагая  при  сем  справку  профессора  Кузнецова  о
желудочном  заболевании  свекрови,  убедительно  прошу
и  на  этот  раз  не  отказать  нам  в  получении  необходимо¬
го  Серафиме  Васильевне  животного  масла.  Причиняемое
нашей  просьбой  беспокойство  мы  вполне  сознаем,  но  так
хочется  помочь  любимой  Серафиме  Васильевне  дожить
до  лучших  времен  наступления,  которых  уже  недалеко.
 Невестка  Павлова:  Ев.  Павлова
 Резолюция:  Дано  указание  Коновалову
 14 	января  1942  г.
 Масла  животного  0,5,  крупы  0,3,  сыра  0,5
 [Подпись  неразборчива]».
 «В  исполнительный  комитет  Ленинградского  го¬
родского  совета  депутатов  трудящихся
 От  гр.  Грозновой  Е.Ф.,  проживающей  <...>,  работаю¬
щей  в  отделе  торговли  Ленгорисполкома.
 Заявление
 Прошу  Исполком  Ленгорсовета  оказать  мне  единов¬
ременную  помощь  в  пропитании.
 Я  имею  на  своем  иждивении  48  лет  мать  и  сына  двух
с  половиной  лет,  которые  вследствие  недостаточного  пи¬
тания  тяжело  больны.
 Муж  мой  летчик,  орденоносец,  находится  в  рядах
Военно-морского  флота,  но  с  ноября  сведений  о  нем  ни¬
как  не  имею.
 275

Вся  правда  о  войне
 Прошу  не  отказать  в  моей  просьбе  —  оказать  мне  ма¬
териальную  помощь.
 [Подпись].
 16/1-42  г.».
 «Члену  Военного  совета  Ленинградского  фронта
Кузнецову  А.А.
 От  начальника  Управления  «Водоканал»  Зиновьев  М.Н.
 Докладная  записка
 Особенно  за  последнее  время  по  системе  водопро¬
водно-канализационного  хозяйства  города  резко  ухуд¬
шилось  положение  с  рабочей  и  технической  силой.
 Общий  процент  освобожденных  врачами  от  работы
по  бюллетеням  составляет  37.
 10—15  %  общего  состава  имеют  заключения  врачей
о  переводе  на  легкую  работу.
 По  отдельным  хозяйствам  управления  «Водоканал»
положение  таково:
 По  Главной  водопроводной  станции  больных 	33  %
 Заречной 	32  %
 Южной 	21,5  %
 Водопроводным  районам 	42  %
 Канализационным 	46,  8%
 Строительной  конторе 	43,7  %
 Особенно  тяжелое  положение  с  группой  квалифици¬
рованных  рабочих.
 Например:  на  Главной  водопроводной  станции  коче¬
гаров  из  42-х  по  штату  имеется  26,  из  коих  20  больных,
из  5  машинистов  турбин  больных  3,  из  8  дизелистов
больны  4,  из  12  хлористое  больны  10.
 Ничем  не  отличается  от  станций  и  даже  хуже  поло¬
жение  в  водопроводных  и  канализационных  районах  и  в
строительной  конторе,  в  задачу  которых  входит  эксплуа¬
тация  сетей,  локализация  и  восстановление  разрушений
и  новое  строительство.
 Из  наличного  состава  слесарей  по  всем  районам
больных  85  %.  мастеров  и  бригадиров,  работающих  де¬
сятки  лет,  больных  68  %.
 276

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 По  тресту  «Водоканалстрой»  из  425  человек  к  1  ав¬
густа  осталось  359,  причем  больных,  имеющих  бюлле¬
тени,  —  157;  освобожденных  от  тяжелой  работы  врача¬
ми  108,  неполноценных  здоровых  осталось  94,  причем
мужчин  из  них  14  человек.
 Из  40  шоферов  и  мотористов  на  базах  больных  29.
 Создавшееся  исключительно  тяжелое  положение  с
кадрами  вызывает  угрозу  остановки  некоторых  агрегатов
и  главным  образом  теплового  резерва,  невозможность
подвоза  топлива  станциям  при  наличии  автомашин,  ре¬
альная  опасность  затяжки  канализации  и  восстановле¬
ния  разрушений  на  водопроводных  и  канализационных
сетях  и  станциях  заставляют  меня:
 1) 	довести  об  этом  до  Вашего  сведения;
 2) 	просить  оказать  возможную  в  данной  обстановке
помощь.
 Прошу:
 1. 	Для  поддержания  и  сохранения  оставшейся  части
квалифицированного  состава  —  кочегаров,  машинистов
турбин  и  дизелей,  хлорщиков  и  подкадчиков  угля,  сле¬
сарей,  котельщиков,  механиков  приравнять  по  нормам
снабжения  к  рабочим  горячих  цехов  металлургических
предприятий.  Общий  контингент  120  чел.
 2. 	Разрешить  питание  в  столовых  категории  рабо¬
чих,  указанных  в  п.  1  и  дополнительно  к  ним:  слесарей-
водопроводчиков,  водопроводчиков-колодезников,  ка¬
нализаторов,  шоферов,  слесарей  и  механиков  парков
строительных  механизмов  и  транспорта,  технический
состав  водопроводно-канализационных  районов  —  без
вырезки  талонов  за  первые  и  вторые  блюда,  в  том  числе
мясные.  Общий  контингент  650  человек.
 3. 	Рабочим  и  ИТР,  занятым  на  линейной  работе  в
любую  погоду  и  холод,  установить  спецпаек  (водка)  по
75  грамм  в  день,  из  расчета  на  560  человек.
 4. 	В  целях  сохранения  рабочих  и  ИТР  кадров  хо¬
зяйств,  работа  которых  жизненно  необходима  в  военное
и  мирное  время,  предоставить  450  койкомест  в  общего¬
родском  и  районных  стационарах.
 277

Вся  правда  о  войне
 5. 	Срочно  помочь  квалифицированными  рабочими  та¬
ких  специальностей  как  кочегары,  слесаря,  машинисты
турбин  и  дизелей,  совершенно  необходимым  водопрово¬
дным  станциям,  за  счет  неработающих  предприятий  или
других  источников,  какой  Вы  найдете  возможным.
 6. 	Пополнить  мужским  составом  рабочих  эксплуата¬
ционные  районы  по  водопроводу  и  канализации.  Необ¬
ходимое  количество  300  человек.
 [Подпись].
 12 	января  1942  г.»1.
 13 	января  1942  года
 До  чего  же  люди  озверели!  Теперь,  конечно,  понятно,  что  мо¬
гут  сделать  голодные  люди,  сидящие  на  одном  хлебе.  Уж  если  у
нас  в  семье,  где  каждый  день  имеют  суп  и  второе,  и  притом  не¬
плохого  качества,  за  исключением  жиров,  поднялся  скандал  из-
за  хлеба,  о  других  и  говорить  нечего.  Дело  вышло  так:  13-го  чис¬
ла  я  решил,  чтобы  облегчить  работу  своей  тете,  пойти  с  утра  за
хлебом  сам.  Тетя  еще  должна  была  идти  к  12-ти  часам  в  столо¬
вую  за  обедом,  а  затем  к  матери  на  работу,  чтобы  принести  что-
нибудь  поесть.  В  общей  сложности  это  будет  около  10—15  км  по
25—30  градусному  морозу.  Кроме  того,  ей  надо  отводить  дочь
в  детский  сад.  Ну  и  я  побежал  в  шесть  часов  утра  в  булочную  за
хлебом.  Брать  хлеб  нужно  было:  450  г  мне  и  800  ей.  Простоял
минут  45—50,  из  них  20  на  улице.  Замерз.  Ботинки  рваные.  Ноги
замерзли.  Достоялся  наконец.  В  булочной  темно,  народу  полно.
Продавцы  работают  при  коптилках  и  воруют  у  покупателей  хлеб,
почем  зря,  пользуясь  полумраком.
 Ну,  свешала  она  мне  хлеб,  я  и  побежал  домой.  Прихожу,  и
что  же,  начинаются  подозрения.  Дело  в  том,  что  хлеб,  который
я  принес,  оказался  отрезанным  от  одной  буханки.  Буханку  ре¬
жут  вдоль,  а  затем  вешают  эти  половинки  кому  сколько  надо.
И  вот  когда  резала  она  эту  буханку  вдоль,  то  отрезала  одну
половинку  тоньше  другой.  Толстая  потянула  на  800  г,  а  тонкая
на  450.  Ну  и  естественно,  толстая  половинка  вышла  короче,  а
тонкая  длиннее,  чем  если  бы  они  были  ровны  по  толщине  при
 1  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  16.  Л.  17—19.
 278

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 тех  же  весах.  Ну  а  обман  зрения  показывает,  что  как  будто  чем
длиннее,  тем  тяжелее.  Вот  из-за  этого  возник  спор.  Ну  и  меня
жестоко  упрекнули  в  том,  что  я  и  так  ем  больше  хлеба,  а  тут
еще  украл,  что  просто  обидно.  Постарался  облегчить  челове¬
ку  труд,  избавить  от  лишней  ходьбы,  а  получил  незаслуженный
укор.  Горько  и  досадно.  Ну  да  что  сделаешь.  Голод  не  тетка.
Всего  можно  ждать.  Ну  и  ладно.
 В  отношении  питания  совсем  плохо  в  городе.  Вот  уже  ме¬
сяц  как  большинство  населения  не  видит  круп  и  жиров.  Все
это  очень  сказывается  на  поведении  людей.  Всюду,  куда  ни
приглядишься,  безумные  взгляды  на  провизию,  убийства,  гра¬
бежи  среди  бела  дня.  Кража  карточек  даже  у  знакомых.  В  об¬
щем,  дело  движется  к  <...>  Не  хочется  думать,  что  к  концу,  но
просто  к  чему-то  очень  не  важному.  Город  приобрел  какую-то
неестественную  пустынность,  омертвелость.  Идешь  по  улице
и  видишь:  идет  народ.  Поклажа  —  либо  вязанка  дров,  либо
кастрюлька  с  бурдой  из  столовки..  Трамваи  не  ходят.  Машин
мало.  Трубы  заводов  не  дымят.  Дым  идет  только  из  форточек
жилых  домов,  куда  выведены  трубы  от  буржуек.  У  многих  нет
даже  возможности  топить  времянку  зэ  неимением  дров.
 Очень  большая  смертность.  Я  и  сам  не  знаю,  удастся  ли
пережить  нашей  семье  эту  зиму.  Тут  еще  на  беду  морозы  стоят
такие,  что  выходя  на  улицу  замерзаешь  весь  сразу  и  нет  ни¬
какой  возможности  отогреться  кроме  быстрой  ходьбы.  А  для
быстрой  ходьбы  нужны  силы.  Взять  же  их  при  таком  питании
неоткуда.  Вот  и  мерзнут  и  мрут  люди  как  мухи.  В  общем,  полу¬
чается  нечто  вроде  заколдованного  круга,  куда  ни  повернешь¬
ся,  везде  тебе  мат.
 Хотя  бы  мать  моя  выдержала  все  эти  лишения  и  дожила  до
более  легких  дней,  бедняга  старается,  выбиваясь  из  последних
сил.  Ну  а  много  ли  их  у  46-летней  женщины,  всю  жизнь  рабо¬
тавшей,  чтобы  прокормить  шесть  ртов.  Она  одна  нас  и  сейчас
спасает.  То  пропуск  в  столовую,  то  оторвет  от  себя  лишнюю
порцию,  чтобы  передать  нам.  А  сама  живет  в  холоде  и  голоде,
имея  рабочую  карточку,  питается  хуже  служащего.  <...>
 Неужели  это  все-таки  долго  протянется.  Впереди  еще  два
месяца  холода  и  голода.  Позади  четыре  месяца  осады.  Нуж¬
но  быть  железным,  чтобы  это  вынести.  Единственный  город
 279

Вся  правда  о  войне
 терпит  такие  лишения.  Кажется,  все  силы  надо  бросить,  чтобы
облегчить  страдания  ленинградцев.  Ростов-на-Дону  был  взят
немцами  и  отбит  обратно.  А  сейчас  уже  там  нормальная  жизнь.
Даже  бани  и  кино  есть.  Калинин,  Тула,  Тихвин  освобождены
от  оккупантов  и  в  них  уже  налаживается  нормальная  жизнь,  а
у  нас  немцев  не  было,  а  жизнь  становится  все  труднее  и  труд¬
нее.  Когда  же  конец  мытарствам?  <...>
 Очень  хочется  дождаться  теплых  дней  <...>  и  уехать  куда-
нибудь  в  колхоз,  помогать  там  создавать  урожай  будущего
года,  скопить  такие  запасы,  чтобы  обеспечить  нормальное
снабжение  приличным  черным  хлебом  всех  жителей.
 Так  ведь  и  не  удастся,  потому  что  до  весны  очень  многое
может  измениться.  Ну  ладно.
 Надо,  как  видно,  идти  за  водой.  Вода  замерзла  абсолютно
везде  и  нести  ее  придется  из  колодца  в  четырех  километрах  от
дома.  Идти  заставят,  да  и  нельзя  не  идти.  В  доме  нет  ни  капли
воды,  чтобы  согреть  чай.  Как  громко  звучит  это  слово  сейчас,
когда  рад  стакану  горячей  воды  с  хлебом.  Пить  чай  абсолютно
не  с  чем.  Нет  ни  крошки  сладкого,  и  пить  воду  надо  с  солью.
Единственное,  что  у  нас  хватает,  это  соль.  И  хотя  в  магазинах
ее  нет,  у  нас  сохранился  небольшой  запас  килограмма  2—3.
Вот  он  пока  и  тянется  [В.  М-ла].
 «З&местителю  председателя  Ленгорисполкома
тов.  Андреенко.
 Я  жена  архитектора  Рянгина1  с  малолетними  внука¬
ми  нахожусь  сейчас  в  чрезвычайно  тяжелых  условиях.
Одного  внука  полутора  лет  похоронила,  та  же  участь
ждет  и  второго.  Дочь  и  я  распухли,  двигаться  не  можем.
Прошу  оказать  поддержку  чем-нибудь  в  питании.
 Ю.  Рянгина
 13 	января  1942  г.».
 «Уважаемый  тов.  Попков.
 Мой  муж  профессор,  доктор  технических  наук  Мак¬
сименко  Максимельян  Степанович  работал  несколько  11  Рянгин  Иван  Васильевич  (1895—1940).
 280

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 лет  на  оборону  родины,  тяжело  болен  с  9  декабря  же¬
лудочным  заболеванием.  Он  нуждается  в  усиленном
питании,  состоящем  из  крупы,  сахара,  животного  масла
и  белого  хлеба,  но  он  не  имеет  даже  возможности  полу¬
чить  белый  хлеб  из-за  несогласия  с  Фрунзенским  здрав¬
отделом.
 Убедительно  прошу  Вас  оказать  мне  помощь  в  вос¬
становлении  здоровья  больного  профессора.
 С  глубоким  уважением  жена  профессора  Лидия
Юрьевна  Максименко.
 13  января  1942  г.
 Резолюция:
 Т.  Андреенко
 Прикрепить  к  распределителю.  [Подпись]  Попков».
 «В  Ленинградский  городской  комитет  ВКП(б)
 Согласно  решения  Горкома  ВКП(б)  от  13  января
1942  г.,  нашему  заводу  передан  срочный  заказ  на  обра¬
ботку  12  шт.  громоздких  форсунок  для  5-й  ГЭС.
 Коллектив  завода  ведет  работу  круглосуточно,  без
выходных  дней,  с  переводом  на  казарменное  положение
при  условиях  необходимости  приспособления  к  частым
перерывам  в  подаче  тока  и  в  неотапливаемом  помеще¬
нии.  Помимо  заказа,  переданного  Горкомом,  ремонтный
завод  Ленэнерго  обратился  с  просьбой  принять  от  него
сборку  этих  форсунок  часть  деталей,  для  которых  из¬
готовляет  кооперированный  завод.  Учитывая  важность
этого  заказа,  завод  принял  на  себя  сборку.
 В  целях  поддержания  надлежащей  производитель¬
ности,  заводоуправление  просит  дать  распоряжение
Красногвардейскому  тресту  ресторанов  и  столовых  от¬
пускать  питание  100  чел.  рабочих  и  ИТР,  связанных  с
выполнением  этого  заказа,  без  вырезки  талонов  из  про¬
дуктовых  карточек  и  с  выдачей  дополнительного  хлеба.
Завод  находится,  согласно  постановлению  ГКО  в  Нарко¬
мате  танкостроения.
 Директор  завода  (Чуйков)
 Секретарь  парткома
 281

Вся  правда  о  войне
 Резолюция:
 Т.  Попков,  я  поддерживаю  просьбу  завода  Свердлова
и  прошу  оказать  содействие  в  снабжении  питанием  в  ко¬
личестве  (100  чел.).  [Подпись].  Капустин»'.
 14 	января  1942  года
 Не  работает  радио,  нет  электричества.  Ужасный  холод,  мо¬
роз  доходит  до  35  градусов.  Ужасно  хочется  есть,  нет  мочи  тер¬
петь,  болит  живот,  а  обед  когда  будет  еще  неизвестно.  Короче,
житуха  очень  неважная.  Лена  услышала  от  случайных  знако¬
мых,  что  наши  войска  взяли  Мгу,  а  в  Дирекции  рассказали,  что
Попков  беседовал  с  корреспондентом  и  обещал,  что  скоро  бу¬
дет  солидная  прибавка  продовольствия  в  связи  с  улучшением
на  фронте.
 Сегодня  с  утра  чувствую  себя  лучше.  Утром  проснулся
рано,  но  к  8  часам  выпил  две  кружки  горячего  кофе,  после  чего
полежал  в  постели  и  почувствовал  себя  бодрее.  Если  удастся
пообедать,  то,  возможно,  день  пройдет  более  прилично,  чем
предыдущие  <...>  [Л-ч].
 «Из  спецсообщения  УНКВД  СССР  по  ЛО  и  г.  Ле¬
нинграду.
 В  пригородных  районах  Ленинграда  смертность  так¬
же  поднялась.  В  Парголовском  районе  в  октябре  умерло
176  чел.,  в  ноябре  234  чел.,  в  декабре  943  чел.,  за  25  дней
января  свыше  1500  человек.
 Среди  населения  гор.  Сестрорецка,  переселенного
сейчас  в  близлежащие  поселки,  в  ноябре  умерло  67  чел.,
в  декабре  217  чел.,  за  20  дней  января  236  чел.
 В  гор.  Кронштадте  в  декабре  умерло  248  чел.,  а  в  ян¬
варе  560  чел.
 В  гор.  Ораниенбауме  в  декабре  умерло  254  чел.,  а  за
последние  две  недели  января  с.г.  369  чел.
 Из  жителей  гор.  Петергофа,  эвакуированных  в  Ора¬
ниенбаумский  район,  в  декабре  1941  г.  умерло  9  чел.,  а  в
январе  с.г.  313  чел.
 1  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  16.  Л.  65.
 282

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 В  Парголовском  и  Всеволожском  районах  особенно
велика  смертность  среди  граждан,  эвакуированных  из
районов  Карельского  перешейка.  В  пос.  Всеволожский  на
 27.1—42г.  в  жилых  домах  находилось  130  трупов,  лежащих
уже  несколько  дней,  в  больнице  поселка  170,  на  кладбище
незахороненных  около  100,  на  улицах  поселка  6.
 В  гор.  Колпино  на  кладбище  лежит  незахороненных
250  трупов.  <...>
 В  г.  Ораниенбауме  в  местные  организации  неодно¬
кратно  являлись  группы  граждан  с  требованием  увели¬
чения  норм  выдачи  продуктов.
 В  пос.Б.  Ижора  граждане,  эвакуированные  из  гор.  Пе¬
тергофа,  дважды  пытались  организовать  созыв  общего
собрания  с  целью  выборов  делегатов  для  посылки  к  то¬
варищу  Сталину  с  требованием  об  увеличении  норм  вы¬
дачи  продуктов»1.
 «Т.  Кузнецов  А.А.
 т.  Попков  П.С.
 т.  Павлову  Д.В.
 Об 	увеличении  нормы  снабжения  хлебом  населе¬
ния  пригородных  районов  г.г.  Сестрорецка  и  Орани¬
енбаума1  2
 Контингент  снабжающихся  хлебом  и  др.  продуктами
в  пригородных  районах  г.г.  Сестрорецка  и  Ораниенбаума
 составляет:
 Рабочих 	40  300
 Служащих,  иждивенцев  и  детей 	158  100
 Всего 	 198  400
 Ежедневный  лимит  расхода  муки  в  настоящее  время
составляет:
 Для  рабочих 	8,9  тонны
 Для  служащих,  иждивенцев  и  детей 	16,8
 Всего 	25,7
 1 	Из  спецсообщения  Управления  НКВД  СССР  по  ЛО  и  г.  Ленингра¬
ду  от  28/29  января  1942  года  Ломагин  Н.А.  В  тисках  голода.  С.  192.
 2 	ЦГАИПД.  Фонд  4000.  Оп.  20.  Д.  16.  Л.  43.
 283

Вся  правда  о  войне
 Снабжение,  за  исключением  отдельных  категорий  ра¬
бочих  (лес,  торф  и  др.),  происходит  по  старым  нормам:
для  рабочих  250  г  и  для  остальных  125  г.
 Для  доведения  норм  снабжения  населения  пригород¬
ных  районов  и  городов  до  норм,  установленных  в  г.  Ле¬
нинграде,  расход  муки  увеличится  до  31,3  тонны,  что
составляет  разницу  на  5,6  тонны  в  сутки.
 Исполком  Ленинградского  областного  совета  депута¬
тов  трудящихся  просит  ввести  по  пригородным  районам
и  г.г.  Ораниенбауму  и  Сестрорецку  ленинградскую  нор¬
му  снабжения  хлебом  и  другими  продуктами,  увеличив
дневной  лимит  расхода  муки  на  5,6  тонны.
 Зам.  председателя  исполкома  Леноблсовета  (В.  Семин)
14.1.42.
 [К  документу  приколота  бумажка  с  резолюцией  без
подписи]:
 Отказать  до  более  благоприятного  времени»1.
 «Управление  народного  комиссариата  юстиции
при  Ленинградском  городском  совете  депутатов  тру¬
дящихся
 14 	января  1942  г.
 Председателю  Исполнительного  комитета  Ленин¬
градского  городского  совета  депутатов  трудящихся
тов.  Попкову
 Копия:  Народному  комиссару  юстиции  СССР
тов.  Рычкову  Н.М.
 Народному  комиссару  юстиции  РСФСР
Горшенину  К.П.
 Положение  с  работниками  в  управлении  НКЮ  и  на¬
родных  судов  города  —  принимает  катастрофический
характер;  так  по  состоянию  на  12/1—42  г.  по  болезни  от¬
сутствовало:
 1) 	по  управлению  НКЮ  среди  ответственных
 работников 	92  %
 2) 	по  нарсудам
 1  ЦГАИПД.  Фонд  4000.  Оп.  20.  Д.  16.  Л.  43.
 284

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 а) 	среди  нарсудий 	31 	%
 б) 	судебных  исполнителей 	89 	%
 в) 	других  технических  работников 	53 	%
 г) 	курьерского  состава 	97 	%
 Если  не  будут  приняты  немедленные  меры,  то  в  бли¬
жайшее  дни  органы  юстиции  не  в  состоянии  будут  вы¬
полнять  возложенной  на  них  работы.
 На  основании  изложенного  прошу  Ваших  срочных  и
категорических  распоряжений:
 1) 	о  единовременной  выдаче  через  райпищеторг  из
остатков,  имеющихся  на  1/1-42  г.  дуранды  и  отрубей  для
оказания  минимума  помощи  остронуждающимся  работ¬
никам  судебных  органов  —  150  кг,
 2) 	о  даче  указания  Горздравотделу:
 а) 	о  немедленном  внеочередном  определении  нуж¬
дающихся  (по  спискам  управления)  в  больницы  —
11  чел.,
 б) 	райсоветам  —  об  определении  нуждающихся  в
стационары  —  33  чел.,
 в) 	о  прикреплении  ьарсудий  и  номенклатурных  ра¬
ботников  управления  НКЮ  в  столовых  райсоветов  —
67  чел.,
 г) 	выдать  судебным  исполнителям  в  числе  87  чел.  и
работникам  спецучастков  —  49  чел.  продкарточки  пер¬
вой  категории,
 д) 	филиал  столовой,  имеющейся  в  помещении  горсу¬
да  (Фонтанка,  16),  питающий  работников  спецучастков,
горсуда  и  облсуда,  —  приравнять  с  15/1-42  г.  к  столовым
по  особому  списку.
 Решение  этих  вопросов  даст  возможность  судебным
органам  выполнять  возложенную  на  них  работу.
 Начальник  управления  НКЮ  (Рыхлое)
 [Резолюция  на  полях  слева  от  выделенных  красным
карандашом  подпунктов  гид]:
 Отказать  [без  подписи]»1.  11 	ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  16.  Л.  46.
 285

Вся  правда  о  войне
 «Копия
 Подлежит  к  возврату
Индекс  207
14  января  1942
 Ленинградский  ОК  и  ГК  ВКП(б)
 Особый  сектор
 Т.  т.  членам  продкомиссии
 Прошу  решить  в  благоприятном  направлении
 [Подпись  (факсимиле)  Жданов].
 Глубокоуважаемый  Андрей  Александрович.
 В  Институте  истории  материальной  культуры
им.  М.Я.  Марра,  как  и  в  других  институтах  Академии  наук
СССР,  случаи  смерти  научных  работников  от  истощения
катастрофически  учащаются.  Только  за  последние  дни
умерли:  заслуженный  деятель  науки  академик  С.А.  Же-
белев,  единственный  в  СССР  специалист  по  скандина¬
вистике,  старший  научный  сотрудник  Е.А.  Рыдзевская,
видный  специалист  по  истории  и  археологии  Кавказа
старший  научный  сотрудник  Б.Е.  Деген-Ковалевский,
крупный  знаток  археологии  Придонья  и  Украины,  толь¬
ко  что  защитивший  кандидатскую  диссертацию  моло¬
дой  ученый  (рожд.  1910  г.)  Б.  Подгаевский,  художник
Л.Н.  Лебедев.  Ряд  крупных  специалистов  находятся  в
настолько  плачевном  состоянии,  что  необходимы  самые
срочные  меры,  чтобы  предотвратить  их  гибель.
 Положение  в  других  институтах  Академии  наук  не
менее  катастрофично.
 Такое  положение  дальше  совершенно  нетерпимо
и  может  привести  и  приведет  к  полному  вымиранию
ценнейших  научных  кадров,  на  воссоздание  которых
понадобится  не  менее  15—20  лет.  Проводившаяся  эва¬
куация  научных  работников  Академии  летным  путем
по  существу  не  решила  вопроса  о  сохранении  научных
кадров  Академии,  так  как  в  Ленинграде  осталось  боль¬
шое  число  высококвалифицированных  научных  работ¬
ников,  представляющих  основной  костяк  институтов.
Таким  образом,  постановление  правительства  об  эва-
 286

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 куации  академических  кадров  по  существу  оказалось
невыполненным.
 Такое  простое,  казалось  бы,  обстоятельство,  как  обе¬
спечение  старших  научных  работников  академии  наук,
формально  не  имеющих  ученой  степени  доктора,  а  лишь
степень  кандидата,  хотя  их  квалификация  и  научная  зна¬
чимость  по  существу  приравнивается  к  докторской,  кар¬
точками  рабочих,  также  не  осуществлено.
 Между  тем  ряд  из  них  ведет  ответственную  оборон¬
ную  работу,  уже  зарекомендовавшую  себя  в  кругах  глав¬
ного  командования.
 Горячо  просим  Вас  обратить  самое  пристальное  вни¬
мание  на  создавшееся  положение,  так  как  только  совер¬
шенно  неотложные  меры  могут  дать  результаты  —  зав¬
тра  может  быть  уже  поздно.
 Обращаемся  непосредственно  к  Вам,  так  как  речь  идет
о  деле  государственной  важности.  Нами  движет  не  чувство
страха  или  паники,  а  долг  и  сознание  лежащей  на  нас  от¬
ветственности  перед  советской  наукой  и  страной  в  целом.
 Директор  ИИМК  —  С.Н.  Бибиков
 Зав.  сектором  Древней  Руси  —  М.А.  Тихонова
 Зав.  сектором  палеолита  и  неолита  —  Е.Ю.  Кричев-
ский
 Председатель  Археологического  комитета  —  С.Н.  За-
мятнин
 Доктор  исторических  наук  —  Б.Л.  Богаевский»'.
 15 	января  1942  года
 Тока  все  нет.  Завод  стоит.  Очень  слабый  напор  воды  в  во¬
допроводе.  Котел  парового  отопления  приходится  из-за  этого
временами  гасить.  Как  результат  в  производственных  зданиях
температура  минус  пять-семь  градусов.  Ждем,  что  замерзнут
водопровод  и  отопление,  полопаются  трубы  —  тогда  скандал:
будет  электроэнергия,  а  работать  не  придется.  Ремонтиро¬
вать  некому:  водопроводчик  болен.  В  ремонтно-механическом
цехе  остались  один  токарь  и  три  слесаря,  остальные  больны,
 1  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  16.  Л.  28—29.
 287

Вся  правда  о  войне
 не  ходят  на  работу  из-за  того,  что  живут  за  городом,  а  поезда
и  трамваи  не  ходят.
 Говорят,  что  в  Ленинграде  умерло  за  это  время  300  тысяч
человек.  В  день  умирает  до  10  тысяч.  У  нас  на  заводе  —  8  че¬
ловек  [М.  К.].
 «Народный  комиссариат  связи
 Ленинградская  радио-дирекция
 15 	января  1942  г.
 Секретарю  Ленинградского  городского  комитета
ВКП(б)  Шумилову  Н.Д.
 От  директора  Ленинградской  радиодирекции  тов.  Та¬
расова  Н.И.
 Хозяйство  радиофикации  города  является  одним  из
наиболее  разветвленных  хозяйств  Ленинграда.  Оно  со¬
ставляет  в  настоящее  время  460  000  трансляционных
точек,  1600  км  наружных  линий  и  свыше  15  000  км  вну¬
тренней  сети.  Радиофикацией  охвачен  весь  жилой  и  не¬
жилой  фонд  города,  большинство  окраин  его.
 Это  большое  хозяйство  обслуживается  значительно
сокращенным  количеством  эксплуатационно-техничес¬
ким  персоналом,  составляющим  всего  лишь  У9  от  штата
мирного  времени.  Работа  этого  персонала  по  поддержа¬
нию  хозяйства  в  порядке,  ликвидация  последствий  вра¬
жеских  налетов  и  артобстрелов,  вызвавших  многочис¬
ленные  разрушения  сети,  протекает  непрерывно  в  лю¬
бое  время  суток,  исключительно  на  открытом  воздухе,
на  крышах,  чердаках  и  лестницах,  и  в  настоящее  время
чрезвычайно  затруднена.
 Отсутствие  трамвайного  движения,  неработа  собствен¬
ного  автотранспорта,  вследствие  отсутствия  горючего,  ра¬
бота  на  открытом  воздухе  и  в  неотапливаемых  помещени¬
ях,  ограниченное  питание  вызвали  массовое  заболевание
среди  работников:  так  из  штата  427  человек  в  настоящее
время  134  чел.  больны,  причем  количество  их  непрерывно
возрастает,  имеет  место  ряд  смертельных  случаев.
 Учитывая  огромное  значение  радио  в  Ленинграде,  как
мощного  средства  агитации  и  пропаганды,  а  также  опо-
 288

Немецкие  танки  проходят  через  русскую  деревню
 Разгромив  Европу  немцы  рассчитывали  быстро  завоевать  СССР.
Немецкая  пехота  продвигается  на  восток

Генерал-полковник
Георг  фон  Кюхлер,
командующий
группы  армий  «Север»
 Генерал-фельдмаршал
фон  Леев,  командующий
группы  армий  «Север»
в  1941  г.

Л.А.  Говоров
 ГК.  Жуков

А.А.  Жданов
 Г.М.  Маленков

Подбитый
вражеский  самолет

Плакат  «Защитим  город  Ленина»
 Капитан  артиллерии  указывает  цель

Ленинградские  ополченцы
 Моряки-балтийцы,  прибывшие  на  защиту  Ленинграда

Защитники  ленинградского  неба
 На  набережной  в  минуты  затишья

Вид  на  Дворцовую  площадь  со  стороны  арки  Генерального  штаба
 Блокадные  будни

Осажден,  но  не  сломлен.  Седьмая  симфония  Шостаковича
в  осажденном  Ленинграде
 Памятник  Петру  Великому  скрыт  от  врага

:
 Карточка  на  ХЛЕБ
 “ТТхТХ
 ХЛЕБ
 на  1|^ЯБРЬ  1941  г.  ХЯЕ
 w¡A  ^
 «  »ТгчЧКА  НЕ  ВОЗОБНОВЛЯЕТСЯ  i  I  И?
 жжждажкж
 ¿i  SOrpií-t  Sírp  4iS0fP  lUSOfp  *^50гй  llSOrp
ХЛЕБ  ХЛЕБ  ХЛЕБ’  ХЛЕБ'  ХЛЕБ  ХЛЕБ.ХЛЕБ
#*»,*  тMfyt&si'bice*
 ХЛЕБ!ХЛЕБ  ХЛЕБ]ХЛЕБ  ХЛЕБ  ХЯЕ
 ШВДЕ
 .ХЛЕБ  ХЛЕБ
 Карточка  на  хлеб  за  ноябрь  1941  г.
 ^  НАРОДНЫЙ  КОМИССАРИАТ
<  *  ВОЕННО-МОРСКОГО  ФЛОТА
 Ноивндувщнй  Морокой  Обороны
 Г.  ЛЕНИНГРАДА
 к  озерных  районов
 /.  y':'* 	Ш
 J  --■£ 	„  ¿Vf
 v#V„
 ж
 ¿»у
 —
 Отп.2  экз.
 *зкз.1й  1-адр.
Hk3.:í  2-ШУГ>
•Э/УИ  Я  i  192
иса  .$?тковский
 На  Ладожском  озере  сформирована  Поенная
флотилия,  в  состав  которой  на  9.07.il  г.
входило:
 ланлодка 	 I  /в  ремонте/
 Тральщики  	 3
 Отор.  катеров  Т1Ш...  12
Вереговая  батарея  102  мм  .  .  .  I
на  мысе  Соснозец.
 Иенбатарея  76  мы.  .  .  I  /в  Оортанжхти/
122  мы  гаубячная  батарея  на  мех.тяге  с
2.07  действует  с  частями  19  ОК
 Кроне  того,  в  Ленинграде  заканчивается
оборуидеаяке  для  флотилии  четпрех  канлодок
1(>Г-1Э0  мм  орудиями,  срок  готовности  ко-
рых  истекает  10.07.
 ¡Зоей  оперативной  директивой  от  27.0с.  Лг
Командунндему  73  i  поставлены  в  числе  задач:
 I/  соевое  обеспечение  перевозок  войск  в
бассейне  озера.
 2/  Огневое  содействие  флангу  армии.
 "сходя  ия  оперативной  обстановки  полагаю,
что  в  интересах  наиболее  тесного  взаимодейст¬
вия  флотилии  с  войсками,  необходимо  подчине¬
ние  JiBJ  командиру  IS  с.к.
 иною  дано  распоряжение  командующему  Ш3
войти  в  связь  с  комке  ром  19  и  поступить  в
его  оперативное  подчинение.
 Прошу  соответствующих  распоряжений  ком-
кору  19. 	^
 .if  /н>шо1ш/
 Рапорт  о  создании  военной  флотилии  на  Ладожском  озере

Уборка  снега  на  Дворцовой  площади
 Жители  Ленинграда  набирают  воду

Жительницы  города  в  очереди  за  водой
 Семейное  чаепитие

Голод  стал  синонимом  блокады
 В  последний  путь...

Дорога  жизни
 Воины  Красной  армии  переходят  в  контрнаступление

Праздничный  салют  в  честь  снятия  блокады

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 вещения  населения,  необходимость  сохранения  хозяйства
и  обеспечение  бесперебойной  его  работы,  прошу  Вас,
товарищ  Шумилов,  оказать  единовременную  поддержку
чем-либо  из  средств  питания  так,  чтобы  я  мог  некоторый
эксплуатационно-технический  персонал,  чрезвычайно
ценный  для  хозяйства  и  окончательно  теряющий  силы,  со¬
хранить,  не  допустив  окончательный  выход  его  из  строя.
 Директор  Ленинградской  радиодирекции  (Тара¬
сов  Н.И.)»1.
 «16  января  1942  года
 Многоуважаемый  Андрей  Александрович!
 Семье,  к  которой  я  принадлежу  (ныне  покойного
Леонида  Васильевича  Комаровича,  врача  из  г.  Горького),
Вы  не  раз,  с  высоты  занимаемого  Вами  поста,  дружески
протягивали  руку  помощи.  Поэтому  и  сейчас  я  решаюсь
за  помощью  обратиться  к  Вам.
 Старший  из  трех  сыновей  покойного  Леонида  Василье¬
вича,  я  —  научный  работник,  литератор  с  25-летним  ста¬
жем,  по  специальности  —  литературовед.  Записавшись  в
Союзе  советских  писателей  на  эвакуацию  из  Ленинграда,
я,  однако,  лишен  сейчас  возможности  эвакуироваться  из-за
предельного  упадка  сил;  не  могу,  кроме  того,  покинуть,  до
его  поправления,  брата—железнодорожного  врача,  ранен¬
ного  в  спину  немецким  снарядом  при  исполнении  служеб¬
ных  обязанностей.  Ввиду  всего  этого  прошу  Вас,  Алексей
Андреевич,  содействовать  нашей  с  братом  (ЛЛ.  Комарови-
чем)  и  семьями  эвакуации  с  предоставлением  мне  предва¬
рительно  направления  (через  ССП)  в  врачебный  стационар
(в  гостинице  «Астория»)  и  продовольственной  карточки
высшей  категории  (Р),  чтобы  хоть  сколько-нибудь  восста¬
новить  необходимые  для  эвакуации  силы.
 Эвакуировать  просим  нас:  меня  с  семьей  на  60  ки¬
лометр  от  Москвы,  по  Ленинской  (Московской-Казан-
ской)  ж.  д.  в  академический  дачный  поселок,  брата  с  се¬
мьей  —  в  г.  Горький.
 '  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  16.  Л.  93.
 289
 10-8123

Вся  правда  о  войне
 В  знак  признательности  прошу  принять  при  сем  при¬
лагаемые  мои  труды:  книгу  о  народных  преданиях  из
эпохи  татаро-монгольской  интервенции  и  впервые  из¬
данный  мною  полностью  пушкинский  архив  историче¬
ских  материалов  для  «Истории  Пугачева».
 17.1-1942  г.
 Адрес:  Леонида  Леонидовича  Комаровича:  ул.  Желя¬
бова,  2,  кв.  <...>
 [Выписка  из  протокола  №  2  Продовольственной  ко¬
миссии  Ленфронта].
 4. 	Предложить  Горздравотделу  поместить  в  город¬
ской  стационар  литератора  Комаровича  В.Л.  и  врача  Ко¬
маровича  Л.Л.
 5. 	Предложить  тов.  Смирнову  (Ленинградская  город¬
ская  эвакомиссия)  эвакуировать  литератора  Комарови¬
ча  В.Л.  и  врача  Комаровича  Л.Л.».
 «Отдел  торговли  Ленгорисполкома  тов.  Андриенко
 От  заслуженного  деятеля  искусств  артиста  Влад.
Ив.  Касторского
 Заявление
 Продолжаю  выступать  в  концертах  военных  организа¬
ций,  а  также  по  радио  для  фронтовиков  и  ленинградской
общественности,  прошу  Вас,  тов.  Андриенко,  поддержать
меня  как  певца  продуктами  или  предоставить  определен¬
ный  паек,  как  найдете  удобным.  Неудовлетворительное
состояние  продовольственного  вопроса  в  Ленинграде
заставляет  меня  просить  Вас  о  поддержке  голоса  и  серд¬
ца  помимо  использования  продовольственных  карточек,
имеющихся  у  каждого  гражданина.  О  крайней  необходи¬
мости  этой  поддержки  питания  может  дать  в  случае  Ва¬
шего  запроса  возглавляющий  медицинскую  комиссию  в
Доме  ученых  проф.  Г.А.  Макаров.  Голосу  нужно  главным
образом  питание  маслом  и  яйцами,  чего  я  лишен.
 Заслуженный  деятель  искусств  артист  В.  Кастор¬
ский.
 17 	января  1942  г.  Ленинград».
 290

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 18 	января  1942  года
 Проболел  больше  двух  недель.  Обычная  ленинградская  бо¬
лезнь  —  дистрофия,  или,  как  назвал  ее  посетивший  меня  врач
Свердловской  больницы,  —  фронтовая  болезнь.
 Ноги  и  сейчас  опухшие;  плохо  работает  сердце;  тяжело  хо¬
дить.  Главрач  т.  Шенкман  приказал  лежать  —  не  могу!  Во  вре¬
мя  болезни  много  заботы  проявил  т.  Глотов.  Ездил  в  горком  к
Лазуткину  с  просьбой  немножечко  помочь  мне  с  едой.  Конеч¬
но,  отказал.  Поступил  как  настоящий  порядочный  чиновник.
 Помогли  старые  сослуживцы  т.  Добронравии  и  Лычев,
навестили  меня  и  привезли  около  килограмма  крупы  и  не¬
много  конинки.  Прямо  спасение.  Бабушка  неделю  варила
овсянку  и  понемногу  подкармливала.  Что  дальше  будет,  не
знаю.  Сегодня  могу  стоять  на  своих  ногах  и  даже  работать.
Самочувствие  хорошее,  а  это  самое  главное.  Удивительно  —
тяжело,  а  духом  не  падаю.  Мудрое  изречение  «в  здоровом
теле  здоровый  дух»  могу  опровергнуть  —  с  телом  не  важно,  а
дух  здоров.  Болезнь  помогла  несколько  восполнить  пробел
в  чтении.  Прочитал  мемуары  Талейрана,  «Война  1914  года»
Лойд-Джоржа  и  книги  из  серии  «Жизнь  замечательных  лю¬
дей»  [А.  К-й].
 «Уважаемый  тов.  Попков.
 Прошу  Вас  о  назначении  мне  существенного  сана¬
торного  пайка.  Не  беспокоила  бы  Вас  своей  просьбой,
если  не  перенесенная  мною  болезнь  и  операция  (рак  в
груди),  последствие  которой  требует  обязательного  уси¬
ленного  питания...
 Очень  прошу  Вас  помочь  мне  продуктами  насколь¬
ко  возможно  скорей,  так  как  сижу  буквально  без  ничего.
Холод  в  квартире,  тьма  и  особенно  голод  ведут  к  смерти
при  моем  состоянии  здоровья.  Между  тем  как  хотелось
бы  дожить  до  победного  конца  нашей  Великой  Отече¬
ственной  войны.
 Премного  обяжете  исполнением  моей  просьбы
 Уважающая  Вас  В.  Седова,  вдова  полярного  иссле¬
дователя.
 18/141».
 291

Вся  правда  о  войне
 18 	января  1942  г.
 «Секретарю  Ленинградского  горкома  ВКП(б)
тов.  Кузнецову
 Алексей  Александрович.
 Выполняя  данное  Вами  через  секретаря  Октябрьского
райкома  ВКП(б)  —  т.  Мартынова  12  сентября  1941  года
распоряжение  о  создании  нормальных  занятий  в  инсти¬
туте,  коллектив  профессоров,  преподавателей  и  студентов
Ленинградского  института  инженеров  жел.  дор.  транспорта
отдавал  все  свои  силы  и  знания  для  быстрейшей  подготов¬
ки  инженеров-железнодорожников  и  для  помощи  обороны
нашего  города.  За  время  войны  Институт  выпустил  385  ин¬
женеров,  частью  отправленных  на  дороги  Союза,  частью
на  дороги  Ленинградского  узла.  Часть  ожидает  направле¬
ния.  Первый  семестр  закончен  полностью,  и  большая  часть
студентов,  а  их  сейчас  876  человек,  уже  в  основном  сдали
экзаменационную  сессию.  Несмотря  на  то  что  условия  ра¬
боты,  особенно  в  декабре  и  январе,  были  крайне  тяжелы¬
ми  (выключена  теплоцентраль,  свет,  попадание  в  институт
12  снарядов,  перебои  в  столовой),  все  же  очень  многие
студенты,  при  высоких  требованиях  преподавателей,  сдали
экзамены.  Всего  сейчас  по  экзаменационной  сессии  сдано
1450  экзаменов,  из  них  88  %  на  отлично  и  хорошо.  Многие
студенты  работают  на  производстве,  в  частности,  75  чело¬
век  в  мастерских  института,  где  выполнялись  оборонные
заказы  по  Вашему  указанию  на  130—150  %  процентов  и
совмещали  свою  работу  с  учебой.
 Коллектив  преподавателей,  отдавая  свои  знания  сту¬
денчеству,  в  то  же  время  в  своем  большинстве  активно
стремился  и  помогал  обороне  города  Ленина  и  нашей
Красной  армии,  проводя  многие  сотни  консультаций,
экспертиз,  предложений  ЛВО,  Ленсовету,  предприятиям
жел.  дор.  транспорта  Ленинградского  узла  и  т.д.  Более
40  предложений  рассмотрено  и  одобрено  специальной
комиссией,  созданной  из  крупнейших  ученых  институ¬
та,  и  передано  для  реализации  в  ЛВО.
 Только  за  последние  три  месяца  4  преподавателя  ин¬
ститута  защитили  кандидатские  диссертации  и  3  док¬
 292

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 торские.  Особенно  следует  отметить  две  докторские
диссертации,  защищенные  в  январе  1942  года  доц.  Пи¬
роговским  и  доц.  Протасовым.  Оба  члены  ВКП(б),  ак¬
тивно  участвовавшие  в  обороне  г.  Ленинграда.
 Твердо  и  героически  держат  себя  старейшие  про¬
фессора  института:  профессор  Манос,  профессор  Ли-
веровский,  профессор  Петров,  профессор  Визюкин,
профессор  Гаккель,  академик  Фролов  и  другие,  при¬
ходя  регулярно  в  институт  за  несколько  километров,
занимаясь  часто  в  холодных  полутемных  аудиториях,
давая  рецензии  и  отзывы  по  диссертациям  и  оборон¬
ным  предложениям.  Все  они,  когда  в  конце  ноября  им
предложили  вывезти  их  из  Ленинграда,  отказались  эва¬
куироваться  без  института.
 Опираясь  на  партийную  организацию,  которая  за
время  войны  выросла  на  42  чел.  вновь  принятых,  руко¬
водство  института  принимало  и  принимает  меры,  что¬
бы  продолжать  учебную  и  научную  работу  в  институте.
Через  свою  котельную  утеплили  16-й  корпус  института,
куда  переселили  всех  студентов,  живших  в  общежитии,
переданном  под  госпиталь.  В  ряде  жилых  комнат,  ауди¬
ториях  и  служебных  помещениях  поставили  времян¬
ки,  организовали  в  институте  небольшой  изолятор  для
особо  слабых  студентов,  оборудовали  свою  прачечную,
организовали  обязательное  мытье  студентов  и  обмывоч¬
ном  пункте  института,  на  должность  директора  столовой
дали  декана  факультета  —  члена  ВКП(б),  10  января  ор¬
ганизовали  для  студентов  при  столовой  рацион,  что  уже
сейчас  дает  хорошие  результаты;  установив  двигатель
внутреннего  сгорания  и  достав  полтонны  нефти,  орга¬
низовали  электрическое  освещение  ряда  наиболее  необ¬
ходимых  служебных  и  жилых  помещений,  в  ближайшее
время  откроем  при  содействии  Октябрьского  райкома
партии  при  институте  лечебный  стационар  на  40  коек
для  студентов  и  преподавателей  института.
 Всемерно  стараемся  помочь  старейшим  профессорам
института  установками  печей-времянок,  поселением  в
самом  институте,  парафином  и  т.д.
 293

Вся  правда  о  войне
 Но  все  же,  Алексей  Александрович,  положение  в  ин¬
ституте,  особенно  за  последние  3—4  недели,  крайне
тяжелое,  и  нормальной  работы  почти  нет.  За  последние
полтора  месяца  умерло  20  преподавателей  и  48  студен¬
тов,  большинство  из  них  студенты  старших  курсов  или
дипломники.  Почти  все  лаборатории  и  кабинеты  закон¬
сервированы  (хотя  все  ценное  оборудование  еще  в  июле
1941  года  по  распоряжению  наркомата  отправлено  в  Но¬
восибирск).  Абсолютное  большинство  аудиторий  не  ота¬
пливается.  Студенчество  и  преподаватели,  получая  прод-
карточки  2-й  категории,  питались  в  столовой  института,
до  последнего  времени  крайне  плохо  снабжаемой,  —
и  ослабели.  Профессора,  преподаватели  и  часть  студентов
сейчас  настойчиво  ставят  перед  нами  вопрос  о  невозмож¬
ности  в  таких  условиях  нормальной  работы  института,
обвиняя  нас  в  том,  что  мы  не  доводим  до  сведения  горко¬
ма  и  наркомата  о  тяжелом  положении  института.
 Будучи  уверены,  что  Вы  знаете  состояние  вузов  Ле¬
нинграда  и,  в  частности,  ЛИИЖТа,  убедительно  все  же
просим  помочь  организовать  снова  нормальный  ход  учеб¬
ных  занятий,  чтобы  особенно  сейчас,  когда  требуется
огромное  количество  специалистов-железнодорожников
хотя  бы  для  Ленинградского  узла,  который  так  плохо  пока
справляется  с  работой,  —  быстро  готовить  инженерные
кадры.  В  частности,  мы  просим  Вас  о  следующем:
 1) 	приравнять  нашу  столовую  к  категорийным,
 2) 	разрешить  доцентам  и  кандидатам  наук  выдавать
продкарточки.
 3) 	выдать  персональным  стипендиатам  (имени  т.  Ста¬
лина,  тов.  Кирова,  тов.  Калинина)  карточки  1-й  кате¬
гории,
 4) 	помочь  институту  хотя  бы  немного  достать  угля
и  нефти,  а  также  бензина  для  газогенераторной  авто¬
машины,
 5) 	дать  указание  о  выдаче  добавочных  продуктов  хотя
бы  12—15  старейшим  профессорам  института,
 6) 	предложить  главэнерго  дать  институту  электроэ¬
нергию,  установив  самый  минимальный  лимит.
 294

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 О  состоянии  института  и  данные  вопросы  поставлены
нами  перед  нашим  наркомом  Л.М.  Кагановичем.  Мы  заве¬
ряем  Вас,  Алексей  Александрович,  что  будем  отдавать  все
силы,  чтобы  наладить  нормальную  работу  в  институте.
 Начальник  института  (Панфилов)
 Секретарь  партбюро  (Гришуков)»].
 «18.01.42
 Продовольственной  комиссии
 тов.  Кузнецову  А.А.
 тов.  Павлову  Д.В.
 тов.  Попкову  П.С.
 тов.  Соловьеву  Н.В.
 В  настоящее  время  строительные  организации  в  Ле¬
нинграде  находятся  в  очень  тяжелом  положении,  около
40—50  %  рабочих  крайне  истощены,  на  работу  не  вы¬
ходят  и  лежат.
 Так,  по  Управлению  жилищного  строительства  из
общего  числа  рабочих  2055  человек  выходит  на  работу
только  735  человек,  а  1320  человек  на  работу  не  выходят
и  лежат.  По  Управлению  культурно-бытового  строитель¬
ства  1797  человек  на  работу  выходит  лишь  1018  человек.
 В  декабре  1941  года  и  январе  1942  года  резко  увеличи¬
лась  смертность  среди  рабочих,  преимущественно  мужчин.
Только  по  Управлению  культурно-бытового  строительства
за  это  время  умерло  более  450  и  по  Управлению  жилищно¬
го  строительства  около  160  человек.  Такое  же  положение  и
по  другим  строительным  организациям  в  городе.
 Все  это  привело  уже  к  тому,  что  в  настоящее  время  на
работах  отсутствует  ряд  профессий,  таких  как  водопро¬
водчики,  отопленцы,  экскаваторщики  и  даже  плотники
и  каменщики.
 Учитывая,  что  в  недалеком  будущем  нужно  будет
широким  фронтом  приступить  к  восстановлению  раз¬
рушенного  жилого  фонда  и  предприятий  Ленинграда,
поврежденных  бомбардировкой  с  воздуха  и  артиллерий¬
 1  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  16.  Л.  71—75.
 295

Вся  правда  о  войне
 ским  обстрелом,  и  в  целях  сохранения  основных  кадров
строителей,  главным  образом  квалифицированных  рабо¬
чих,  прошу  рассмотреть  на  комиссии  и  приравнять  строи¬
телей,  находящихся  на  котловом  питании,  к  нормам  пита¬
ния,  установленным  хотя  бы  для  команд  МПВО,  что  дало
бы  возможность  основные  кадры  строителей  сохранить.
 Нормы  на  месяц:
 Наименование
 Испрашиваемые
 Получаемые  в
 продуктов
 нормы
 настоящее  время
 Мясо  и  мясопродукты
 2,25  кг
 1,5  кг
 Жиры
 1,2
 0,95
 Сахар
 0,80
 1,50
 Крупа
 4,0
 1,50
 Хлеб
 10,5
 10,5
 Чай
 25  г
 12,5  г
 Прошу  эти  нормативы  распространить  на  следующие
организации:
 Всего
 рабочих
 В  том  числе
больных
 1.  Управление  культурно-
бытового  строительства
 1800
 780
 2.  Управление  жилищного
строительства
 2000
 1320
 3.  Ремжилстройтрест
 890
 363
 4.  Ленпромстройсоюз
 700
 234
 5.  Строительная  контора
«Водоканал»
 284
 160
 6.  Трест  «Лендорстрой»
 240
 170
 7.  Контора  Ленмостострой
 250
 200
 8.  Ремстройконторы
райсоветов
 3533
 1837
 9627
 5064
 Зам.  председателя  Исполкома  Ленгорсовета  (Шехов¬
цов)  [Подпись]».
 19 	января  1942  года
 Неожиданно  повезло.  Сегодня  получил  от  наркома  поздрав¬
ление  с  Новым  годом  и  посылку.  В  посылке  целое  состояние:
 296

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 две  селедки,  грамм  двести  паюсной  икры,  граммов  триста
масла,  столько  же  свиного  сала  и  колбасы,  250  г  печенья,  две
коробки  конфет  и  граммов  двести  сахару.  Жаль,  нет  сухарей.
 Собрались  с  главным  инженером  т.  Быковым  и  начальни¬
ком  производства  Клебановым  позавтракать;  приготовили  се¬
ледку,  а  хлеба  не  оказалось,  договорились  перенести  завтрак
с  селедкой  на  завтра,  сэкономив  к  этому  времени  по  кусочку
хлеба.  Попили  с  большим  аппетитом  чаю  с  сахаром  и  пече¬
ньем.  Ну  и  аппетит  у  меня.  Не  помню  такого  с  рождения.
 Черт  знает,  последнее  время  все  разговоры  что-то  перево¬
дишь  на  еду.  Чего  доброго,  превратишься  в  животное  [А.  К-й].
 Я  очень  ослабел  и  сегодня  решил  не  идти  домой  и  остался
на  заводе  на  ночлег.  Это  сэкономит  мне  немного  энергии,  и  я
наконец  сумел  использовать  всю  дневную  норму  моего  пайка
без  мучительной  дележки.  Кусочек  на  завтрак,  кусочек  к  обеду
и  175  г  мне  с  Таней  к  ужину.  <...>  С  тех  пор  как  у  Тани  в  20  чис¬
лах  декабря  кончилась  крупа  и  наше  мясо,  я  жил  исключитель¬
но  на  воде  —  хлебаю  его  днем,  хлебаю  вечером  и  таскаю  с  су¬
пами  домой.  Таня  не  хочет  понять  того,  что  в  этом  прогадываю
только  я,  а  она  получает  только  дополнение  к  своем  пайку.  Она
была,  есть  и  будет  эгоисткой  <...>
 Что  же  мне  остается  делать?  Отказаться  от  последней  за¬
цепки  в  жизни  и  прямо  заявить  о  том,  что  я  дольше  не  в  силах
нести  тяжкое  бремя  дележки?  Нет!  Я  на  такое  не  способен.  Раз
начал,  значит,  надо  тянуть  до  конца.  Если  наступит  улучшение,
то  приятно  будет  вспомнить  о  своем  самопожертвовании,  если
будет  хуже,  то  тогда  обстоятельства  покажут  как  быть.  Авось,
найду  выход.  Мечтаю  только  об  одном  —  пережить  зиму,  до¬
жить  до  мая.  <...>
 Чувствую,  что  дохожу  до  последней  степени  истощения.  Что
я  из  себя  представляю?  <...>  Человек  с  мутными  глаз  (голод¬
ными  и  безразличными),  на  котором  одежда  весит  мешком,
медленные  старческие  движения,  вялый  тихий  голос,  боль¬
ной  и  без  сил  —  это  я,  молодой  человек,  не  достигший  28  лет.
Я  мечтаю  об  отъезде  из  Ленинграда.
 Сегодня  я  питался  очень  хорошо,  суп  необыкновенно  гу¬
стой,  на  второе  —  две  порции  говяжьих  тефтелей  с  гречневой
 297

Вся  правда  о  войне
 кашей,  да  еще  сыр  плавленый  и  полные  375  г  хлеба.  Какое  бла¬
женство!
 Завтра  опять  муки  дележки,  печальное  лицо  Тани  и  вечное
ее  хныканье.  Мне  и  так  тяжело.  Я  веду  собачий  образ  жизни,  а  в
ней  я  поддержку  не  встречаю,  только  упреки  и  мелкий  эгоизм.
Впрочем,  может  быть,  мне  это  только  кажется?  Она  делится  со
мной  полученным  с  таким  трудом  на  службе  молоком,  старает¬
ся,  что  достать  для  обмена,  например  спирт  [Г.  Г-р]1.
 На  заводе  с  утра  снова  выключен  ток.  Его  включили  нака¬
нуне  ночью  впервые  после  10  января.  Отопление  замерзло.
Его  отогревают,  но  не  хватает  рабочих.  В  ремонтно-механи¬
ческом  цехе  остались  один  слесарь,  один  токарь,  один  коче¬
гар,  безвылазно  пребывающий  на  заводе,  и  три  подсобни¬
цы  [М.  К.].
 «19—1—42  г.
 Секретарю  Ленинградского  городского  комитета
ВКП(б)  тов.  Кузнецову  А.А.
 Докладная  записка
 С  самого  начала  войны  и  до  настоящего  времени  ли¬
тературные  работники  газеты  «Смена»  отдавали  и  отда¬
ют  все  свои  силы  делу  печатной  пропаганды  среди  мо¬
лодежи  Ленинграда.  Работа  многих  из  них  заслуживает
самой  высокой  оценки.
 За  последнее  время  в  связи  с  трудностями  и  лише¬
ниями  в  условиях  блокады  города  общее  состояние
здоровья  ведущих  работников  газеты  резко  ухудши¬
лось.  На  прошлой  неделе  два  работника  умерли  от  ис¬
тощения.
 В  связи  с  необходимостью  поддержать  здоровье  ве¬
дущих  литературных  работников  прошу  Вашего  указа¬
ния  тов.  Стожилову  приравнять  их  по  примеру  лите¬
ратурных  работников  «Ленинградской  правды»  к  снаб¬
жению  по  рабочей  группе,  в  количестве  9  человек,  не  11  Г.  Г-р  —  род.  1914  году,  работал  старшим  мастером  3-го  цеха
завода  им.  Сталина.
 298

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 считая  уже  получивших  первую  категорию  на  общих
основаниях.
 Ответственный  редактор  газеты  «Смена»  (А.Я.
Блатин)».
 «[Выписка  из  протокола  №  2  Продовольственной  ко¬
миссии  Ленфронта].
 11. 	Отказать  в  просьбе  редактору  газеты  «Сме¬
на»  т.  Блатину  о  выдаче  продовольственных  карточек
по  группе  рабочих  литературным  работникам  газеты
«Смена»1.
 «Секретарю  Ленинградского  горкома  ВКП(б)
тов.  Капустину
 Управление  уполномоченного  НКПС  по  Ленинградско¬
му  фронту,  кроме  состава  самого  управления  в  количестве
38  человек,  имеет  спецформирования,  предназначенные
для  производства  восстановительных  работ  на  железнодо¬
рожном  транспорте.  Количество  бойцов  в  спецформиро-
ваниях  насчитывается  1192  чел.  Постановлением  Государ¬
ственного  Комитета  Обороны  от  3/1—42  г.  за  №  1025  вос¬
становлению  железных  дорог  придается  особое  значение.
Состояние  же  людского  состава  наших  спецформирований
на  сегодняшний  день,  вследствие  недостаточного  питания
и  выполняемой  тяжелой  работы,  таково:
 Из  списочного  состава  1230  человек:  больных  —
124  чел.,  истощенных  и  не  могущих  выполнять  тяжелой
работы  —  126,  умерло  —  6  чел.
 Учитывая,  что  в  ближайшее  время  спецформирова¬
ния  НКПС  должны  будут  выполнять  восстановительные
работы  в  большем  объеме  и  в  чрезвычайно  сжатые  сро¬
ки,  прошу  отпустить  продуктов  для  усиленного  питания
и  разрешить  устройство  стационара  на  70  человек  для
поддержания  сил  истощенных  бойцов.
 Уполнаркомпути  Ленинградского  фронта  (Колпаков)
 Уполнаркомпути  Ленинградского  фронта  по  полит¬
части  (Деркач)
 1  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  16.  Л.  88.
 299

Вся  правда  о  войне
 Резолюции:
 Т.  Попков.  Необходимо  разрешить.  Капустин  20/1-42
 Отказать.  Попков».
 «Уполномоченному  НКВД  по  г.  Ленинграду  и  об¬
ласти
 Докладная  записка
 В  Ленинграде  находится  свыше  20  научных  учрежде¬
ний  Академии  наук  СССР  —  институтов,  лабораторий  и
т.д.  с  ценнейшим  капиталом  —  научными  кадрами  Ака¬
демии,  созданными  и  взращенными  Советской  властью
из  недр  рабочих,  крестьян  и  трудовой  интеллигенции.
 В  жестоких  условиях  блокады  находится  наш  город
великого  Ленина.  Население,  в  том  числе  и  наши  ака¬
демики,  доктора  и  кандидаты  наук,  научные  сотрудники
Академии,  стойко  и  беззаветно  переносят  все  лишения,
связанные  с  изоляцией  города  от  всей  страны.  Одновре¬
менно  правительство  и  партия  напрягает  все  силы  к  про¬
рыву  этой  блокады,  к  эвакуации  ценного  оборудования
оборонного  значения  и  полезных  людей,  кадров,  наибо¬
лее  нужных  сейчас  Родине,  которые  должны  усилить  в
тылу  работу  по  укреплению  обороноспособности  наше¬
го  государства.
 Между  тем  отношение  работников  Ленсовета  к  нуж¬
дам  Академии  наук  до  сего  дня  такое,  что  мы  стоим  перед
фактом  ничем  не  оправдываемой  массовой  гибели,  по¬
тери  основных  кадров  Академии,  созданных  советской
властью.
 Тем  более  непонятно  отношение  отдельных  ведав¬
ших  и  ведающих  делом  эвакуации  и  снабжения  сотруд¬
ников  Ленсовета  к  нуждам  Академии  и  страны  в  целом,
что  еще  в  начале  сентября  с.г.  ею,  в  лице  академика-
орденоносца  и  корврача1  Леона  А.  Орбели,  исполняв¬
шего  тогда  обязанности  председателя  президиума,  было
получено  категорическое  заверение  —  тт.  К.Е.  Вороши¬
лова,  А.А.  Жданова  и  П.С.  Попкова  о  том,  что  научные  11  Корпусной  врач  —  воинское  звание.
 300

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 кадры  Академии  будут  эвакуированы  немедленно  при
первой  возможности  и  что  их  надо  беречь.  Помимо  это¬
го,  в  Ленинграде  есть  решение  правительства  за  подпи¬
сью  тов.  Сталина  о  том  же  самом.
 С  первых  дней  войны  и  до  20  декабря  с.г.  —  т.е.  почти
за  шесть  месяцев  —  ленинградские  учреждения  Акаде¬
мии  получили  возможность  эвакуировать  только  100  (сто)
с  небольшим  человек.  Это  число  составляют  главным
образом  академики,  члены-корреспонденты  и  незначи¬
тельная  часть  других  основных  ученых  категорий.  Цен¬
нейшие  основные  кадры  Академии  в  лице  взращенных
Советской  властью  и  коммунистической  партией  моло¬
дых  ученых  —  докторов  и  кандидатов  наук  и  научных  со¬
трудников  оказались  вне  внимания,  вне  забот  Ленсовета  и
других  правительственных  и  партийных  организаций.
 Около  500—600  человек  <...>  с  членами  семей  уче¬
ных  указанных  категорий  и  научно-технического  персо¬
нала  остаются  в  городе,  условно  состоя  на  работе,  —  т.к.
работа  фактически  почти  прекращена  по  общим  причи¬
нам,  добиваясь  с  16  августа  эвакуации  в  районы,  отве¬
денные  решением  правительства  для  учреждений  Ака¬
демии  наук.
 Наши  кадры  Академии  поставлены  в  данное  время
в  одинаковые  условия  со  служащими  и  в  снабжении,  и
только  доктора  наук  в  последнее  время  стали  получать
1  -ю  категорию.  Условий  же  эвакуации  нам  совершенно  не
было  предоставлено,  если  не  считать  вышеотмеченных
сто  человек,  получивших  возможность  в  течение  3—4  ме¬
сяцев  воспользоваться  самолетом,  —  т.е.  20—25  человек
(с  семьями)  в  месяц.
 Отмеченные  выше  обстоятельства  создали  сейчас
угрожающее  положение  растраты,  безвозвратной  утери
ценных  научных  сил  по  всем  категориям  ученых  сте¬
пеней.
 Так,  19  декабря  с.г.  из  академической  столовой  был
в  бессознательном  состоянии  от  истощения  отправлен
«скорой  помощью»  от  истощения  председатель  Пре¬
зидиума  АН  СССР  академик  С.А.  Жебелев,  умерли  от
 301

Вся  правда  о  войне
 истощения  за  последние  дни  ученые:  В.Ю.  Фридолин,
Б.Е.  Деген-Ковалевский1,  Е.А.  Рыдзевская1  2,  Колин,  тя¬
жело  больны  профессора  Рожевиц,  В.А.  Траншель3,
Римский-Корсаков  и  др.
 Большинство  еще  ходящих  крайне  истощены  и  не¬
принятие  срочных  мер  в  отношении  них  приведет  в  бли¬
жайшие  дни  к  еще  большим  потерям.
 Обращая  Ваше  внимание  на  создавшееся  крайне  тя¬
желое  положение,  прошу  Вас  оказать  срочную  возмож¬
ную  помощь  в  направлениях:
 1) 	немедленной  эвакуации  вглубь  страны  большин¬
ства  и
 2) 	немедленной  же  организации  дела  улучшения
снабжения  остающихся  (меньшинство).
 Что  оказание  помощи  возможно  в  этих  двух  направ¬
лениях,  в  этом  нас  убеждают  многочисленные  случаи
эвакуации,  например,  самолетами  таких  малозначитель¬
ных  организаций,  как  бухгалтерские  курсы,  педагогов
II  ступени,  состава  сотрудников  Ленинградского  отделе¬
ния  треста  Буммонтаж  и  т.д.,  тем  более  что  количество
наиболее  нужных  и  ценных  научных  кадров,  связанных
по  работе  непосредственно  с  выполнением  оборонных
и  военных  заданий,  не  превысит  (вместе  с  членами  се¬
мейств)  250  человек  (в  первую  очередь).
 И  улучшение  снабжения,  как  нам  думается,  также
вполне  возможно,  так  как  старшие  научные  кадры  (кан¬
дидаты  наук,  и.  о.  старших  научных  сотрудников)  могут
быть  приравнены  к  1-й  категории  и  количество  их  не¬
велико.
 Все  это  дало  бы  возможность  сохранить  с  пользой  для
родины  с  таким  трудом  созданные  за  годы  Советской  вла¬
сти  и  преданные  ей  высшие  научно-исследовательские
 1 	Деген-Ковалевский  Борис  Евгеньевич  (1894—1941).  Кавказовед,
археолог,  этнограф.
 2 	Рыдзевская  Елена  Александровна  (1890—1941).  Скандинавист,
переводчик.
 3 	Траншель  Владимир  Андреевич  (1868—1942).  Ботаник,  миколог.
 302

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 силы,  необходимые  по  окончании  войны,  в  период  лик¬
видации  ее  последствий.
 Неоднократные  обращения  Президиума  Академии
наук  в  Ленсовет  до  сего  дня  дали  лишь  крайне  слабый
эффект,  забвение  и  пренебрежение  нашими  ходатайства¬
ми,  невыполнение  решений  правительства,  указаний
тов.  Жданова  и  Ворошилова,  что,  по-видимому,  объяс¬
няется  полной  недооценкой  значения  науки  и  ее  кадров
в  военное  время.
 Прошу  Вас  о  принятии  срочных  мер  по  затронутому
вопросу.
 Кандидат  наук,  старший  научный  сотрудник
Н.И.  Шарапов»1.
 21 	января  1942  года
 Приступил  к  работе  инструктором  РК.  Знакомлюсь  с  сотруд¬
никами  парторганизаций  вузов  и  научно-исследовательских
институтов.  <...>
 В  большинстве  партийных  организаций  партийную  рабо¬
ту  ведут  отдельные  члены.  Занимаются  вопросами  текущего
порядка,  главным  образом  помощью  ослабленным.  Питание.
Карточки.  Топливо.  Вода.  Свет.  Быт.  Бесплановость.  Взаимо¬
помощь  проводится  слабо.  Дисциплина  формальна,  и  по  су¬
ществу  ее  нет.
 Состоянием  и  подготовкой  кадров  не  занимаются.  Есть  на¬
строение  обреченности,  упадок  уверенности  в  свои  силы.  В  ор¬
ганизации  холод,  темнота,  беспорядок,  уныние.  Отдельные  люди
держатся  уверенно  и  вселяют  дух  уверенности  в  остальных.
 Сам  я  разбит  и  еле-еле  передвигаюсь.  Главное,  держаться
во  что  бы  то  ни  стало.  Креплюсь  —  помогает.  <...>
 Партийное  собрание  в  ЛГУ.  Присутствовало:  членов  46,
кандидатов:  15.  <...>  В  прениях  дана  следующая  картина  со¬
стояния  организации:
 В.  Евгения  Михайловна  отметила,  что:
 «Настроение  студентов  обусловлено  вопросом  прибавки
хлеба.  Ряд  студенток  бросили  посещать  госпиталь,  заявляя:
 1  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  16.  Л.  22—25.
 303

Вся  правда  о  войне
 «мы  сами  —  госпиталь»,  «раненых  кормят  лучше,  теперь  они
нам  должны  помогать,  а  не  мы  им».  Подобные  настроения  носят
массовый  характер.  Некоторые  высказывают  «теорию»  пассив¬
ного  героизма,  главное,  выжить,  стоять  в  очередях  и  пытаться
перенести  лишения.  Академические  занятия  посещаются  пло¬
хо.  На  лекциях  присутствуют  от  3  до  15—17  чел.  Студенты  го¬
ворят:  «Сидеть  дома  целесообразнее,  стоит  ли  тратить  силы  и
ходить  на  занятия  при  существующих  трудностях».
 15 	и  17  января  лекции  были  сорваны,  так  как  не  было  ота¬
пливаемых  аудиторий.
 Партбюро  не  извещает  о  партсобраниях,  собирается  как  бы
«подпольно».  Живут  слухами  —  «об  эвакуации»,  вылете  члена
партбюро  профессора  Корнатовского.  У  многих  упадок  и  не¬
верие  в  свои  силы  и  жизнь.
 Т.  Микевич  объясняет  безразличное  отношение  к  учебной
работе  тем,  что  в  начале  учебного  года  не  было  ясности,  будут
ли  занятия.  Отличничество  выпало  из  поля  зрения,  никто  не  за¬
нимается  учетом  передовых  —  «все  одинаковы».
 Дело  дошло  до  полного  безразличия  к  товарищам,  так  на¬
пример,  когда  на  5-й  линии  в  общежитии  бомбами  завалило
ряд  студентов,  то  им  помощь  никто  не  оказал,  некоторые  сту¬
денты  демонстративно  отказались  пойти  помогать.  В  работе
консерватизм  и  застой.  Деканата  физфака  не  существовало,
студенты  предоставлены  сами  себе.  Организации  не  чувство¬
валось.
 Ректор  т.  Вознесенский.
 Основная  задача  —  создать  бодрое  настроение,  твердость
духа.  Сейчас  руководить  трудно,  условия  таковы:  нет  топлива,
нет  рабочих.  Массовое  обращение  за  помощью,  у  многих  на¬
строение  иждивенческое.
 Некоторые  только  занимаются  тем,  что  хлопочут  об  эва¬
куации,  требуют  внимания  только  к  себе,  забыв  о  других.  Ряд
людей  симулируют,  ложась  преждевременно  в  постель:  «не
можем  работать»,  «условия  невыносимы».  Например,  у  работ¬
ников  иждивенческие  настроения,  доходят  до  того,  что  бухгал¬
терия  получила  деньги,  а  зарплату  не  выдает,  заявляя:  темно,
холодно,  нет  комнаты  принести  дров,  затопить  печь  никто  не
хочет,  свет  зажечь  никто  не  думает  —  ждут.  Или:  студсовет
 304

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 требует  машину  у  ректора,  чтобы  привезти  в  стационар  боль¬
ных,  а  сами  никто  им  помочь  не  хочет.
 Нужно  понять,  что  теперь  любой  должен  выполнять  ту  рабо¬
ту,  которая  требуется,  труд  нужен  любой.  Нужно  больше  взаи¬
мопомощи.
 Тов.  Х-ва.  Сейчас  забыли  всякую  дисциплину,  распущен¬
ность  нетерпима.  Деканаты  сами  почти  не  работают.  Работ¬
ники,  эвакуируясь,  уехали,  не  сдавая  дела,  потеряли  чувство
ответственности.  Университет  никакой  массовой  работы  со
студентами  не  проводит.  Хозчасть  бездействует,  даже  нет  ни
одной  исправной  уборной.
 Нужно  требовать  работы,  а  не  просить.  Чуткое  и  вниматель¬
ное  отношение  к  людям  нужно  сочетать  с  требовательностью,
с  порядком  и  дисциплиной.
 Кадры  —  беречь,  а  то  людей  растеряем.  Местный  комитет
профсоюза  не  руководит  организацией.
 Т-на  —  местный  комитет  отрицает,  что  у  него  было  прес¬
тупно-равнодушно  отношение  к  людям.  Помощь  давал  своев¬
ременно.
 3-на  —  комитет  ВЛКСМ.
 В  общежитиях  и  комнатах  студентов  сейчас  должен  быть
центр  работы,  так  как  студенческих  групп  не  существует,  лю¬
дей  собрать  трудно,  да  и  негде  [А.  Б-в].
 Я  доволен  и  даже  счастлив,  а  вчера  вечером  находился  на
седьмом  небе  и  не  верил  —  это  сон  или  бред.  Какая  радость!
Таня  устроилась  сестрой-хозяйкой  при  стационаре  для  исто¬
щенных  и  вчера  принесла  плоды  своих  дневных  трудов,  кусо¬
чек  сала  и  сахара,  а  кроме  моего  супа  (очень  густого)  мы  име¬
ли  к  ужину  почти  вдоволь  хлеба.  Я  вчера  поел  досыта,  напился
чая  с  вареньем,  и  все  же,  если  было  еще  что-нибудь,  ел  бы  без
конца.  До  чего  я  голоден  и  мой  организм  истощен.  Теперь  я
чувствую  себя  хорошо.  Я  растрачиваю  свои  талоны  без  всяко¬
го  расчета,  в  надежде,  что  сумею  взять  часть  у  Тани  [Г.  Г-р].
 «Тов.  Попкову  П.С.
 Работа  аппарата  отдела  торговли  Исполкома  Ленгор-
 совета  депутатов  трудящихся  резко  осложнилась  вслед-
 305

Вся  правда  о  войне
 ствие  недоедания,  холода  в  здании  и  отсутствия  электро¬
освещения.
 Между  тем  вопросы  регулирования  торговли  про¬
довольственными  товарами  в  существующих  условиях
чрезвычайно  остры  и  требуют  большого  напряжения.
 В  связи  с  этим  прошу:
 а) 	выдать  30  карточек  группы  рабочих  для  эконо-
мистов-плановиков,  экономистов-товароведов,  инспек-
торов-контролеров;
 б) 	выдать  наряд  на  50  тонн  угля,  или  350  кубометров
дров.
 Андреенко»‘.
 23  января  1942  года
 Дежурство  закончил  в  11  часов  утра.  Мороз  35  градусов.
Водопровод  закрыт.  Ходил  по  домохозяйствам  и  квартирам.
Беседы  с  населением.  В  квартирах  многие  не  топят  даже  при
наличии  дров.  Колол  и  носил  дрова.  Затопил  в  трех  квартирах
печи.  Организовал  поездку  за  водой  на  Неву.  В  булочную  хлеба
не  доставили  [А.  Б-в].
 К  своему  стыду  должен  признаться,  что  все  мне  мало,  я  бы
ел  все  без  конца,  не  чувствуя  насыщения.  <...>  Во  всяком  слу¬
чае,  я  считаю,  что  мрачный  период  я  пережил  и  теперь,  если
я  добьюсь  насыщения,  я  войду  в  норму  и  начну  поправлять¬
ся  [Г.  Г-р].
 С  хлебом  трудно.  Страшные  очереди.  Дни  тратятся,  чтобы
получить  продукты.  За  хлебом  стояла  12  часов.  Не  хочу  думать,
что  я  хочу  есть.  Как  будто  вся  жизнь  заключается  только  для
еды  и  о  еде  [Н.  О-ва].
 Организовали  изготовление  студня  из  столярного  клея  из
расчета  одна  плитка  на  две-три  тарелки.  Выписали  со  склада
10  кг.  Будем  «питаться».  Пробовал  лепешку  из  гнилой  картош¬
ки  —  плохо,  но  если  попробовать  поджарить  на  масле?  [М.  К.].  11  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  16.  Л.  70.
 306

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 «Монетный  двор
 Наркомфина  Союза  ССР
 23  января  1942  г.
 Секретарю  Ленинградского  городского  комитета
ВКП(б)  по  пищевой  промышленности  тов.  Лазутину
 Согласно  решению  СНК  СССР  Монетный  двор  НКФ
СССР  в  порядке  эвакуации  22  августа  1941  года  демон¬
тировал  и  вывез  в  Краснокаменск  (Урал)  все  свое  основ¬
ное  оборудование.  Контингенту  рабочих  завода  была  на¬
значена  посадка  в  вагоны  25—27  августа,  но  до  сего  дня
люди  еще  не  отправлены.  По  решению  горкома  ВКП(б)
Монетный  двор  включен  в  первую  очередь  заводских
коллективов,  подлежащих  вывозу  из  Ленинграда  на  но¬
вое  место  работы  завода.
 Особая  важность  сохранения  коллектива  рабочих
Монетного  двора  и  доставки  его  полностью  в  Красно¬
каменск  усугубляется  тем,  что  смонтированное  в  Крас-
нокаменске  оборудование  простаивает  из-за  отсутствия
рабочих-монетчиков,  чем  срываются  оборонные  пра¬
вительственные  задания,  а  заменить  кадры  монетчиков
новыми  кадрами  не  представляется  практически  воз¬
можным,  ибо  Монетный  двор  в  Союзе  один,  профессия
монетчиков  совершенно  уникальна,  и  свежие  кадры  мо¬
нетчиков  готовятся  только  на  Монетном  дворе.
 Исходя  из  особой  ценности  кадров  Монетного  двора
(Монетный  двор  числится  заводом  оборонного  значения
со  всеми  правами  и  льготами  последних),  по  решению
горкома  ВКП(б)  в  октябре  и  ноябре  состоял  в  списках
на  спецпитание.  Ввиду  намечавшегося  на  4  декабря  вы¬
езда  наших  рабочих  из  Ленинграда,  Монетный  двор  со
спецпитания  был  снят,  и,  несмотря  на  то  что  отъезд  не
состоялся,  коллектив  по  сей  день  спецпитанием  не  поль¬
зуется,  хотя  мы  настойчиво  хлопотали  в  торговом  отделе
Горсовета.
 В  настоящее  время  коллектив  монетчиков  находит¬
ся  в  исключительно  тяжелом  и  угрожающем  состоянии.
Все  остальные  кадры  —  старые  производственники,
люди  пожилые  и  многосемейные.  Подготовившись  к
 307

Вся  правда  о  войне
 эвакуации,  все  остались  без  минимальных  продуктовых
ресурсов,  обычных  в  другое  время.  Вот  почему  недостат¬
ки  снабжения  города  особенно  болезненно  сказались  и
сказываются  на  нашем  коллективе.  Только  за  последние
несколько  недель  умерло  14  человек,  или  14  %  крупных
специалистов  из  ведущих  профессий  завода.
 На  сегодняшний  день  60  %  коллектива  находятся  в
постели  по  бюллетеням  врачебных  комиссий  с  диагно¬
зом  истощение  из-за  недостатка  питания.
 Чтобы  как-нибудь  спасти  положение,  рабочие  ис¬
пользовали  свои  рабочие  карточки  в  заводской  столовой,
и  вот  два  дня  уже  столовая  наша  не  посещается  из-за
полного  использования  продкарточек.
 Рабочим  и  их  семьям  предстоят,  таким  образом,  до
конца  месяца  особо  тяжелые  продовольственные  затруд¬
нения.  Единственная  надежда  для  спасения  и  сохране¬
ния  коллектива  монетчиков  —  это  отдельные  единов¬
ременные  выдачи  различных  продуктов:  крупы,  муки,
отрубей,  растительного  масла  из  общих  фондов,  коими
вы  располагаете.
 Настойчиво  просим:  в  целях  сохранения  уникального
коллектива  монетчиков  и  возможности  доставки  его  на
место  работы  завода  —  оказать  нам  помощь  продоволь¬
ствием.
 И.о.  управляющего  Монетным  двором  (Васильев)
 Парторг  завода  (Кангуш)»].
 25  января  1942  года
 Сегодня  самый  черный  день  Ленинграда  за  все  время  бло¬
кады.  Прекратилась  подача  электроэнергии,  не  работает  во¬
допровод,  прервалась  телефонная  связь.  У  меня  пока  работа¬
ет  только  смольнинский  телефон.
 Мороз  28  градусов.  Начались  аварии  водопроводной  и  ка¬
нализационной  сети  завода;  то  же  и  в  городе.  Проезжал  по  Ва¬
сильевскому  и  Петроградской  стороне,  во  многих  местах  вода
залила  улицу  (прорвало  трубы).  На  заводе  все  силы  (правда,
 '  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  16.  Л.  91.
 308

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 слабенькие)  бросили  на  спасение  оборудования.  Люди  голо¬
дают,  но  работают.  Сегодня  воскресенье,  когда-то  это  был  вы¬
ходной  день.  Раздаем  понемножку  людям  льняное  масло,  при¬
готовленное  для  технологических  нужд  [А.  К-й].
 26 	января  1942  года
 Вчера  ходил  за  водой  на  Неву.  Простоял  у  лунки  полтора
часа,  обморозил  руки,  промок,  домой  принес  только  половину
чайника  и  полведра,  но  и  это  еще  хорошо.  <...>
 Я  крепну  и  уверен,  что  все  перенесу.  Жир,  который  прино¬
сит  Таня,  меня  так  укрепил,  что  я  заметно  оживился.  Вчера  за
спирт  принес  около  800  г  чистого  рафинированного  внутрен¬
него  свиного  сала.  Какая  это  чудесная  вещь,  это  самый  целеб¬
ный  бальзам.  Чувствую,  как  тело  жадно  всасывает  и  усваивает
его  [Г.  Г-р].
 На  заводе  остановлено  центральное  отопление.  В  булочных
не  хватает  хлеба  из-за  отсутствия  воды.  Ради  любопытства  из¬
мерил  себе  температуру.  Оказалось  35,7.  Хлеб  удалось  полу¬
чить  только  к  вечеру  сразу  на  три  дня  1200  г.  [М.  К.].
 27 	января  1942  года
 За  вечер  и  сегодняшнее  утро  съел  весь  хлеб  с  холодцом  из
клея.  Сыт.  Даже  не  брал  обеда  и  ужина,  т.к.  мало  крупяных  та¬
лонов  и  их  надо  сберечь  на  ближайшие  два  дня,  что  придется
обходиться  без  хлеба.  Будет  тяжело.
 Был  на  рынке,  купил  за  10  рублей  1  кг  соли.  Хотел  купить
табак,  но  его  только  меняют  на  хлеб  [М.  К.].
 В  городе  нет  воды.  Потоки  людей  устремились  к  Неве.  Жен¬
щины  и  детишки  таскают  воду  в  чем  попало.
 В  городе  полыхают  пожары,  главным  образом  от  «буржуек».
Тушить  нечем.  Прекрасные  здания  горят  как  свечи.
 Чтобы  не  остановить  жизнь  заводской  столовой,  организо¬
вали  поднос  воды  вручную  с  Невы  [А.К-й].
 День  без  хлеба.  В  11  часов  принял  участок.
 1) 	Набережная  Черной  речки  до  Малого  проспекта.
 309

Вся  правда  о  войне
 2) 	Линии:  2,  3,  4  и  5  до  Университетской  набережной.
 3) 	От  5  линии  до  пр.  Железникова  и  до  1  линии.
 Головное  предприятие  3-го  участка  —  Завод  им.  Казицко-
 го.  Начальник  участка:  Мариев  —  зав.  коммунальным  отделом
В.О.  райисполкома.  <...>
 В  12  часов  пошел  проверить  работу  на  участке.  Оказалось,
что  работать  выходят  только  с  завода,  рабочие  до  60  чел.  Силы
не  расставлены,  самотек.  Плана  нет.
 Создал  тройку  и  штаб  работ.
 Решили:
 ...Собрать  управдомов  28  января,  разбить  на  участки  пло¬
щадь  очистки,  дать  задания,  прикрепить  ответственных,  орга¬
низовать  бригады,  учесть  людей  [А.  Б-в].
 28 	января  1942  года
 Открывается  стационар  для  партийного  актива.  Взял  на  учет
секретарей  <...>  Обошел  организации,  мерз,  в  темноте,  но  всех
отыскал.  <...>  Слабею.  Ноги  действуют  механически  [А.  Б-в].
 Был  в  городе,  все  превратилось  в  сплошную  сосульку.
Трамваи  стоят  вмерзшие.  По  магистралям,  ведущим  к  клад¬
бищам,  движутся  небольшие  группы  людей  или  одиночки,  ко¬
торые  везут  на  санках  или  тянут  волоком,  обвязав  веревкой
за  шею,  трупы.  Эвакуацией  трупов  занимаются  женщины  и
12—15-летние  ребятишки.
 В  ноябре  трупы  возили  в  гробах,  затем  завернутыми  в  про¬
стыни  или  одеяла,  а  сейчас  в  чем  был  одет  покойник,  в  том  и  в
последний  путь  провожают.
 На  улицах  повсеместно  попадаются  неубранные  трупы.
Страшная  картина.  Нет  сил  описывать  ее.  Скоро  сам,  пожалуй,
стану  трупом.  Хуже,  если  ходячим.
 Немцы,  сволочи,  небось,  торжествуют.  Они  ведь  знают  по¬
ложение  в  городе.  Лазутчики  все  еще  не  передохли  [А.  К-й].
 «Сов.  Секретно
 Управление  НКВД  СССР  по  Ленинградской  обла¬
сти  и  городу  Ленинграду
 28/29  января  1942  г.  №  10128
 310

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Спецсообщение
 В  первой  половине  января,  кроме  муки,  никакие  про¬
дукты  питания  в  Ленинград  не  поступали.  Завоз  в  город
продовольствия  начался  с  16  января  в  размерах,  не  обе¬
спечивающих  полного  отоваривания  продовольствен¬
ных  карточек  населения.
 Произведенное  с  24-го  января  увеличение  нормы
выдачи  (400  грамм  рабочим,  300  грамм  служащим,
250  грамм  иждивенцам  и  детям),  при  ограниченной  вы¬
даче  других  нормированных  продуктов,  не  улучшило
положение  населения1».  <...>
 29 	января  1942  года
 Вновь  побывал  на  рынке.  Пачку  горчицы  поменял  на  плит¬
ку  столярного  клея.  Пачку  табака  меняют  на  300—400  г  хлеба.
На  черном  рынке  100  г  хлеба  стоит  40—45  рублей,  пачка  папи¬
рос  —  15—30  рублей.  Но  за  деньги  найти  трудно.
 Не  был  в  городе  целый  месяц,  говорят,  что  там  кошмар.
Нет  света,  воды,  парикмахерские  и  бани  не  работают,  в  домах
холод,  уборные  не  работают,  прачечные  закрыты,  трамваи
не  ходят  уже  два  месяца.  От  установленных  времянок  горят
4—6-этажные  дома,  а  тушить  нечем  —  нет  воды.  Всюду  тру¬
пы.  Поговаривают  —  есть  случаи  людоедства.  Я  счастлив,  что
живу  на  заводе,  здесь  все  же  лучше  [М.  К.].
 Восстанавливал  силы.  Отдыхал  в  тепле  у  папы  и  окружен
заботой  мамы.  Отогрелся.  Побрился.  Жду,  когда  попаду  в  ста¬
ционар.  Скучно  —  есть  хочется.  Головокружение.  Ноги  ломит.
Но  дух  бодрый  —  перспектива  светлеет  [А.  Б-в].
 «Председателю  исполнительного  комитета  Ленин¬
градского  городского  совета  депутатов  трудящихся
тов.  Попкову
 Для  поддержания  здоровья  руководящих  работни¬
ков  Ленинградская  кабельная  сеть  Ленэнерго  просит
дать  указание  начальнику  Главресторанов  и  столовых  11  Ломагин  Н.А.  В  тисках  голода.  СПб.,  2000.  С.  189.
 311

Вся  правда  о  войне
 тов.  Фельдману  об  отпуске  обедов  без  вырезки  талонов
(по  особому  списку)  следующим  работникам:
 [В  списке  10  фамилий].
 Директор  Ленинградской  кабельной  сети  Ленэнерго
Грозное
 Резолюция  Попкова:  т.  Лазутин,  я  за  —  и  подпись
29/1  42»1.
 30 	января  1942  года
 Вот  уж  пять  дней  никто  из  нас  не  может  получить  свою  норму
хлеба.  Громадные  очереди  выстраиваются  с  утра  у  булочных  в
ожидании  хлеба,  и  большинство  ничего  не  может  получить.
Эти  перебои  связаны  с  отсутствием  воды  и  топлива.  <...>
Человеческая  жизнь  сейчас  очень  дешево  расценивается,
и  кто  не  сумеет  приспособиться  к  новым  обстоятельствам,  по¬
гибнет.  Правда,  очень  трудно  приспособиться  к  голоду,  холоду
и  прочему,  если  не  к  чему  пристроиться  в  виде  кладовки  с  то¬
варами,  годными  к  обмену  на  продукты.  <...>
 Я  очень  мало  пишу  о  работе,  но  если  бы  я  захотел  что-
нибудь  написать,  то  из  этого  ничего  не  вышло  б.  Завод  почти
не  работает  —  нет  электроэнергии  и  сырья  [Г.  Г-р].
 По  заданию  РК  готовимся  к  открытию  стационара  для  пар¬
тактива  на  40  чел.  Помещение  найдено,  4  линии,  в  доме  23,
бывший  детский  сад,  комнаты  чистые,  но  два  месяца  не  то¬
плены.  Руководство  поликлиники  главный  врач  Ш.  —  криклив,
нервен,  суетлив,  молодой  врач.  Большой  формалист  и  слабый
организатор.  «Я  администратор,  а  не  лечащий  врач»  —  его
принцип.  С.  Лидия  Васильевна  —  чуткий,  заботливый  и  квали¬
фицированный  врач.  Аппарат  —  сестры,  няни  работают  бес¬
толково.  Кухня  и  повар  вершат  все.  «Наши  работники  получают
такой  же  паек,  как  и  больные»,  поэтому  и  воровать  не  будут  —
вот  «теория  главврача»  —■  нелепо  и  глупо.
 С  5  до  7  вечера  проверяем  состояние  секретарей:  Институт
огнеупоров  —  секретарь  А.  ослаб,  опух,  похож  на  трубочиста,
опустился,  ноет.  Нужно  встряхнуть  и  подлечить.  Институт  ме¬
 1  ЦГАИПД.  Ф.  4000.  Оп.  20.  Д.  16.  Л.  16.
 312

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 таллургии  —  секретарь  В.  ушла  «в  отпуск»,  в  организации  без¬
действуют,  работы  нет,  организация  распалась.
 Оптический  институт  —  секретарь  свалилась,  директор
еще  бродит.  Институт  Внешторга  —  секретарь  истощена,
ждет  эвакуации  —  кладем  в  стационар.  ЛГУ  дали  секретаря
М-на  из  РК.  Работник  энергичный,  опытный.  Зам.  секретаря
профессор  Дейнека  Дмитрий  Иванович  еле  ходит,  много  ра¬
ботает,  стойко  держится.  Кладем  на  лечение.  Артель  «Пуго¬
вица»  —  секретарь  лежит  —  кладем  в  стационар.  Артель  огне¬
упоров  —  директор  на  ногах,  секретарь  еле  бродит  —  кладем.
Институт  литературы  —  спасаем  Кандаурова.  В  других  орга¬
низациях  та  же  картина  [А.  Б-в].
 31 	января  1942  года
 Спешно  заполняем  стационар.  В  11  часов  первыми  пришли
из  РК  я  и  инструктор  С-ва,  которую  еле  довел.  Врачи  и  две  жен¬
щины  возятся  с  нытиком  и  психом  С.,  который  явно  симулирует
и  без  конца  требует  «дайте  еды,  я  голоден  —  ох».  Главврач  сам
поит  его  кофе.  С.  вырывает  чайник,  готов  один  его  выпить.
 Занимаю  в  палате  койку  возле  печи.  Ночью  мерзнем.  В  па¬
лате  минус  5.  Не  спим,  а  ходим.  Ночь  тянется  мучительно  дол¬
го.  Озноб,  дрожь,  тоска.  Два  человека  лежачих  —  Ц.  и  3.  Ходят:
Св.,  Е.  и  я.  3.  явно  не  выживет,  медленно  и  тихо  умирает.  Фа¬
милии  двух-трех  человек  не  знаю.  Ругаются,  говорят,  что  за¬
мерзнем  [А.  Б-в].
 На  фабрике  «Рабочий»  много  больных.  Болезнь  эта  по  уче¬
ному  называется  дистрофия  —  этим  мудреным  словом  при¬
крывают  голод  и  истощение.  Но  прикрыть  голод  невозможно,
как  нельзя,  например,  скрыть  воду  в  кулаке.  А  скрывать  надо  —
нельзя  допустить  панику  —  одного  из  опаснейших  врагов  вся¬
кой  организации.  И  партийное  руководство,  весь  актив  фа¬
брики  знают  это.  Люди  жертвуют  собой,  но  не  пускают  панику
в  цеха.
 <...>  В  партийный  комитет  прибежала  женщина  к  секрета¬
рю  тов.  Глазамицкой,  она  что-то  тревожно  шепчет  на  ухо,  бо¬
ясь,  что  я,  посторонний  незнакомый  человек,  услышу.  Когда
женщина  вышла,  Глазамицкая  рассказала  следующее:
 313

Вся  правда  о  войне
 «Сегодня  на  разборке  утка  свалилось  несколько  женщин.
Все,  что  можно  было  сделать,  столовая  сделала.  Она  созна¬
тельно  обворовала  рабочих  и  упавших  подкормила.  Сейчас  эти
женщины  лежат  в  кабинете  начальника  цеха.
 Этот  товарищ,  что  прибегала  ко  мне  и  шептала  на  ухо,  рас¬
сказала,  что  в  ткацкой  фабрике  произошел  такой  же  случай.
Я  не  знаю,  что  делать,  так  как  в  столовой  ничего  нет.  Да  и  не
можем  систематически  «обворовывать»  работниц  для  «дис¬
трофиков».  Придется  мобилизовать  коммунистов».
 Оказывается,  на  фабрике  уже  не  первый  раз  проводят  такие
мобилизации.  Они  заключается  в  том,  что  сама  Глазамицкая,
директор  тов.  Юрков,  технорук  Леновский,  секретари  цеховых
партийных  организаций  самостоятельно  отказываются  от  своей
нормы  хлеба.  Они  собирали  карточки,  шли  в  магазин  и  затем  рас¬
пределяли  хлеб  среди  дистрофиков.  Такая  же  мобилизация  была
проведена  и  сегодня,  в  ней  своей  карточкой  участвовал  и  я.
 На  Волковском  кладбище.  <...>  На  улицах,  прилегающих  к
погосту,  можно  найти  множество  «подкидышей».  Одни  завер¬
нуты  как  мумии,  другие  просто  в  рабочих  костюмах,  третьи,
что  очень  редко,  в  гробах  или  ящиках  подброшены  к  домам,
завезены  во  дворы,  а  некоторые  валяются  на  середине  улиц.
Сколько  труда  нужно  приложить,  чтобы  убрать  этих  «подкиды¬
шей».  Сколько  надо  иметь  наглости,  чтобы  бросить,  как  соба¬
ку,  своего  близкого  человека.  <...>
 На  кладбище  огромное  скопление  мертвых.  Они  всюду  —
между  могилами,  на  тропинках  и  дорожках.  <...>  Непогребен¬
ных  трупов  здесь  сотни  и  с  каждым  днем  их  становится  боль¬
ше.  К  ним  уже  многие  привыкли.  На  кладбище  толкутся  десятки
мародеров.  Подойдут  сумерки,  они  примутся  раздевать  трупы.
Здесь  же  новоявленные  могильщики,  спекулируют  на  бесси¬
лии  людей.  За  выкапывание  ямы  они  требуют  с  несчастных
близких  умершего  по  600—700  рублей,  или  килограмм  хлеба  и
250  рублей.  На  кладбище  слышен  легкий  гомон  торгующихся.
Иногда  слышны  рыдания.  Но  это  не  тоска  по  ушедшему,  а  вы¬
ражение  бессилия  людей,  неспособность  ни  заплатить  беше¬
ные  деньги  за  могилу,  ни  самим  ее  выкопать.  <...>
 Администрация  кладбища  в  лице  двух  полуживых  людей  ста¬
раются  навести  порядок,  но  это  им  почти  не  удается.  Она  ор¬
 314

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ганизовала  рытье  могил  (траншей)  экскаватором,  мобилизова¬
ла  с  помощью  Московского  райкома  ВЛКСМ  комсомольцев  на
уборку  трупов.  Но  трупов  все  еще  очень  много.  Чтобы  их  убрать
с  глаз,  молодежь  сняла  с  церковки  крышу  и  сложила  в  церквуш¬
ке  штабель  из  человеческих  тел.  Страшно  <...>  [А.  Г-ч].
 Из  докладной  записки  начальника  Городского  управле¬
ния  военизированной  пожарной  охраны:  «В  январе  авиана¬
летов  не  было.  Противник  подтянул  и  приступил  к  обстрелам
из  орудий  калибра  180—210  мм.
 За  последние  двое  суток  в  городе  возникло  более  60  пожа¬
ров,  из  которых  почти  20  %  распространились  и  причинили
большой  ущерб  горевшим  объектам.
 Пожарные  команды  города  едва  справляются  с  тушением
пожаров.  Основной  причиной  такого  положения  является  рез¬
кая  потеря  трудоспособности  личного  состава  и  значительное
число  больных  (свыше  1500  чел.)  на  почве  истощения,  а  также
острый  недостаток  горючего  для  боевых  автомашин».  1 * * * 51 	февраля  1942  года
 С  утра  дали  один  стакан  кофе,  пол-яйца  и  10  г  масла.  Вся  снедь
 быстро  поглощается.  Аппетит  не  дает  покоя.  Своими  силами  за¬
 готавливаем  дрова.  Принесли  из  домохозяйства  10  кругляков,
 5  штук  гробовых  досок,  корзину  каменного  угля  и  вязанку  поле¬
ньев  —  10  штук.  Топка  печи  —  с  12  до  18.  В  палате  становится  те¬
плее,  к  ночи  —  нормально.  Запасаемся  на  ночь  своими  одеялами.
Я  принес  два  одеяла.  Имею  шинель,  ватник  и  на  себе  две  теплых
рубахи,  две  шерстяные  фуфайки,  трикотажную  рубаху  и  сукон¬
ную  гимнастерку.  На  ногах:  трикотажные  кальсоны,  пару  флане¬
левых  и  диагоналевые  брюки,  три  пары  носков,  двое  фланелевых
портянок.  Обхожусь  без  грелки.  Лежим  в  кроватях  во  всем,  даже
некоторые  в  ватниках  и  с  грелками.  Все  в  шапках.  Много  курим.
Я  за  ночь  и  день  выкурил  две  пачки  «Беломорканала».
 Обед:  50  г  портвейна,  щи  капустные,  гречневая  каша,  жид¬
кая  —  ложки  4—5,  чай  один  стакан  и  100  г  хлеба.  Ужин:  каша  и
100  г  хлеба.  Тоскливо,  хочется  жрать.  Разговоры  о  еде,  мечты  о
питании.  Большинство  ходит  в  утку  и  судно.  Два-три  человека
бродим  в  туалет.  Ночью  коптилка  скипидарная,  через  час  она
 315

Вся  правда  о  войне
 гаснет.  Копоть  и  темнота.  Не  уснуть.  Через  каждый  час  встаю.
Убиваем  время  в  разговорах  и  воспоминаниях  о  недавнем  про¬
шлом.  Делимся  впечатлениями.  А  на  улицах  попадаются  трупы.
У  нас  в  стационаре  уже  три  трупа  в  коридоре  и  растет  поленница
покойников  во  дворе,  в  сарае.  Чувства  притупились  [А.  Б-в].
 С  сегодняшнего  дня  казарменники  переведены  на  котловое
довольствие.  Карточки  сданы  в  столовую  и  полностью  в  ней  ото¬
вариваются.  Но  объем  и  сытость?  Голодно.  Сегодня  на  обед  —
мучной  суп,  гуляш  (четыре  кусочка  мяса  общим  весом  23  г,  с  кар¬
тошкой  45  г).  Ужин  —  суп  рисовый  плюс  гречневая  каша  (120  г),
плюс  ежедневно  хлеб,  33  г  сахара,  сухой  кофе.  10  г  сливочного
масла  на  руки  плюс  17  г  масла  в  суп  на  мясном  отваре  и  в  кашу
(пока  еще  масло  не  давали  —  обещают).  Голодно!  [М.  К.].
 Ужасно.  Стояла  за  хлебом  трое  суток,  только  31  получила.
Слава  богу,  за  все  дни  дали.  Говорят,  трудно  подвозить  муку.
В  пекарнях  воду  рабочие  носят  с  Невы  <...>.
 Отнимают  карточки  и  хлеб.
 Свалился  Фед.  Ив.  Ходил  на  работу  к  Московским  воротам.
Нужно  пойти  к  нему  на  завод,  получить  для  него  карточки.
 Хорошо,  я  близко  живу,  около  завода.
 Трудно  мне,  ношу  воду,  таскаю  дрова.  На  улице  холодно,
дома  тоже.  Читать  не  могу.  Сегодня  не  спала.  Тревожусь  за
родных.  На  заводе  выдали  костную  муку,  испекла  из  них  ле¬
пешки  [Н.  О-ва].
 2 	февраля  1942  года
 Если  останусь  жива,  запомнится  мне  поход  из  Гавани,  че¬
рез  Неву  к  Московским  воротам.  Еле  пришла.  Когда  перехо¬
дила  Неву,  остановили  меня  моряки  и  сказали,  что  я  первая
встретившаяся  им  женщина  с  чистым  лицом  и  в  белом  платке.
 Сколько  встретила  женщин  на  своем  пути,  везших  на  саноч¬
ках  мужчин.  А  они  сидят  как  дети  с  тусклыми  глазами  и  впалы¬
ми  щеками  [Н.  О-ва].
 На  поправку  в  стационар  пребывают  новые  пациенты.  Вид
у  всех  изможденный.  У  всех  интерес  к  питанию.  Боязнь  утеч¬
 316

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ки  драгоценных  граммов.  Каждый  хочет  выжить,  ждет  впереди
лучшего.
 Карточки  еще  не  получил.  Мало  —  но  благо  кормят,  а  на¬
селение  ждет  карточки  без  хлеба.  Кто-то  сообщает,  что  смерт¬
ные  случаи  возрастают,  в  Ленинграде  ежедневно  умирает  30—
35  тысяч  человек.  Трупы  не  успевают  убирать.
 Сегодня  вина  нет.  Табак  у  многих  кончился.  Появились  иж¬
дивенцы.  В  палате  тепло.  Развели  самодеятельность.  Воруем
доски,  гробы  у  покойников  и  топим  печь.  Под  кроватями  запас
досок.  Администрация  видит,  но  не  замечает.  К  печи  приходят
греться  врачи,  сестры  и  няни  из  других  палат.
 Хотим  пить  —  чаю  дают  два  стакана  в  сутки  [А.  Б-в].
 «Секретно
 Решение  №  73  с
 Суженного  заседания  Исполнительного  Ленин¬
градского  городского  комитета  депутатов  трудящихся
 2 	февраля  1942  г.
 По  вопросу:  О  восстановлении  водопроводных  и  ка¬
нализационных  сетей  по  районам  г.  Ленинграда.
 Для  немедленного  восстановления  замерзших  пожар¬
ных  кранов,  вводов,  водопроводных  и  канализационных
сетей  в  районах  города,  С.  3.  Исполкома  Ленгорсовета
депутатов  трудящихся  решает:
 1. 	Обязать  председателей  Исполкомов  Районных  Со¬
ветов  депутатов  трудящихся:
 а) 	использовать  все  автодушевые  установки  /АДУ/,
находящиеся  в  ведении  МП  ВО  района,  для  отогрева  за¬
мороженных  домовых  вводов,  пожарных  гидрантов,  во¬
допроводных  магистралей;
 б) 	немедленно  организовать  районные  бригады
не  менее  25-ти  человек  для  работ  по  восстановлению
водопроводно-канализационных  сетей  в  районе;
 в) 	обеспечить  потребным  количеством  дров  для  рабо¬
ты  автодушевых  установок  /АДУ/  по  размораживанию
водопроводно-канализационных  сетей.
 2. 	Возложить  все  техническое  руководство  по  ото¬
греву  вводов,  пожарных  кранов,  восстановлению  по-
 317

Вся  правда  о  войне
 врежденных  сетей  и  т.п.  на  Управление  «Ленводоканал»
 /т.  Зиновьева/.
 3. 	Нач.  МПВО  г.  Ленинграда  тов.  Лагуткину  дать  ука¬
зание  районным  штабам  МПВО  о  выделении  всех  ма¬
шин  (АДУ)  в  распоряжение  Исполкомов  районных  Со¬
ветов  депутатов  трудящихся.
 4. 	Предложить  тов.  Володарскому  выделить  по
100  литров  бензина  Исполкомам  районных  советов  де¬
путатов  трудящихся  для  работ  на  машинах  АДУ.
 п.  п.  Председатель  С.  3.  Исполкома  Ленгорсовета  —
Попков
 Секретарь  С.  3.  Исполкома  Ленгорсовета  —  Мосо¬
лов».
 3 	февраля  1942  года
 Мое  положение  сейчас  можно  считать  неплохим.  Я  имею
жир,  съедаю  свою  порцию  хлеба  (400  г),  безраздельно  владею
своей  заборной  книжкой  и  съедаю  большую  часть  Таниного
пайка,  имею  сахар,  часто  даже  масло,  ем  иногда  яйцо,  каши  и
витамин  «С».  Но  это  все  кажется  временным  явлением,  и  пото¬
му  жадность  не  исчезла,  а  по  мере  роста  изобилия  она  растет
и  я  украдкой  от  Тани,  как  самый  последний  воришка,  таскаю
все  в  рот.  Таня  объелась  и  уже  пять  дней  страдает  острым  по¬
носом  —  и  она  бедняга  не  стерпела.  Но  домой  она  приносит,  и
я  ей  за  все  очень  благодарен.  Мои  черные  мысли  об  эгоизме
ее  отошли  на  задний  план  и  мне  остается  только  раскаиваться
в  своих  первых  записях.
 Дров  у  нас  нет,  сегодня  и  до  четверга  я  остаюсь  на  заво¬
де,  а  Таня  у  себя  на  работе.  С  должности  сестры-хозяйки  она,
очевидно,  полетит,  так  как  это  ей  не  по  силам,  но  пусть  хоть  за
нею  останется  доступ  на  кухню,  а  это  —  путь  к  жизни.  Поживем,
увидим!  [Г.  Г-р].
 Карточки  на  руках.  Главврач  пока  не  требует.  Колеблемся.
Мы  не  удержались,  ходим  в  булочную.  Съел  незаконные  400  г  —
рискуем  и  молчим.  Навестил  заведующий  райздравотделом  т.
Етингоф.  Предложил  сдать  продовольственные  карточки,  обе¬
щает  удвоить  норму.  Словам  никто  не  верит.  Обещания  с  обеих
 318

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 сторон  не  выполняются.  Пришлось  дополнительно  в  столовой
РК  подкармливаться.  Съел  кашу,  гороховый  суп  и  котлету.  Ощу¬
щение  голода  заглушено.  Надежда  на  жизнь.  А  жить  хочется.
 Каждый  спешит  урвать  лишнее  по  продовольственным  кар¬
точкам.  Ходят  по  столовым.  Что  будет  через  2—3  дня,  никто  не
думает.
 Опухоль  рук  и  ног  спадает.  Появляется  бодрость,  а  рядом
покойники  напоминают  о  себе  трупным  разложением.  Вчера
не  хватило  пять  ужинов.  Обидно,  но  возместить  нечем.  Нервы
обостряются.  Бессонная  ночь  и  разговоры  друг  с  другом.  Про¬
жит  еще  один  день.  Завтра  будет  лучше  и  легче.  Как  бы  поесть
досыта  хоть  один  раз.
 Решил  промышлять.  Иду  к  папе.  Он  дал  полкилограмма  хле¬
ба.  Окрыленный,  бреду  ночевать  к  своим.  Делимся  последним.
Хлеб  принес  на  всех  —  ведь  это  богатство,  тарелка  супа  и  каши
воодушевили.  Чай  с  сахаром.  Напиваюсь.  В  тепле  с  папой  спа¬
ли  в  одной  кровати,  как  в  раю  спал,  нормально.  Папа  без  конца
критикует,  все  не  так,  во  всем  виноваты  —  разбойники.  Молчу.
Старик  страдает  —  отводит  душу  беспощадной  критикой.  Ре¬
шил  оставить  хлебную  карточку  —  меньше  соблазна,  когда  она
в  надежных  руках  [А.  Б-в].
 С  секретарями  Смольнинского  райкома  Кузьменко  и  Стель-
маховичем  и  председателем  райисполкома  Шахановым  едем
по  Калашниковой  набережной.  Шаханов  смотрит  в  окно  маши¬
ны  и  вдруг  принимается  громко  считать:
 — 	Один,  три,  пять  <...>
 Кузьменко,  не  сбавляя  хода  (он  правил  машиной),  реши¬
тельно  заявляет:
 — 	Г  олову  нужно  оторвать  за  такие  вещи.
 — 	За  какие?  —  спрашиваю.
 Стельмахович  поясняет:
 — 	Шаханов  считал  подкинутые  трупы.  Люди  не  довозят  до
кладбищ  своих  близких  и  подбрасывают  их  у  Кировского  ком¬
бината.
 Шаханов  ругается:
 — 	Ну  подожди  же,  накручу  я  сейчас  управхозов  и  комен¬
дантов.  <...>
 319

Вся  правда  о  войне
 Наутро  возвращался  в  Смольный  по  этой  же  дороге.  У  Ки¬
ровского  комбината  по-прежнему  лежал  труп  мужчины  в  ра¬
бочем  комбинезоне.  Он  без  сапог  и  шапки.  Позвонил  Шахано-
ву  <...>  [А.  Г-ч].
 Пока  режим  питания  тот  же.  И  даже  меню  не  меняется.  Суп
днем  и  вечером  рисовый.  Днем  —  гуляш  с  подливой  и  жаре¬
ной  картошкой  (вкусно).  Вечером  —  хорошая  (стало  все  нра¬
виться!)  гречневая  каша,  довольно  много!  Привыкаю  к  этому
режиму  и  начинаю  мириться!  Сегодня  выдали  на  руки  по  12  г
сливочного  масла.  Дополнительно  перед  обедом  и  вечером
после  ужина  съедаю  тарелку  студня  из  столярного  клея  плюс
два  раза  чай  с  сахаром  и  один  раз  кофе  <...>  [М.  К.].
 4 	февраля  1942  года
 К  числу  моих  испытаний  прибавилось  новое:  докуриваю  ре¬
зервные  папиросы,  а  дальше  придется  бросать  курить,  так  как
папиросы  или  табак  можно  купить  с  рук  за  хлеб.  Вряд  ли  я  ре¬
шусь  на  такой  шаг,  но  сейчас  бросить  курить  очень  тяжело.  Мне
очень  бы  хотелось  бросить  курить  —  это  при  нынешнем  питании
и  моем  здоровье  необходимо,  но  в  то  же  время  боюсь  испытать
новые  мучения.  Но,  как  говорится,  не  бывает  худа  без  добра.
Может,  мне  удастся  все  же  бросить  курить  <...>  [Г.  Г-р].
 Меня  сегодня  чуть  не  зарубили.  Что  бы  с  меня  было.  Ведь
тощая,  как  они,  сама  хожу  и  подбадриваю  себя  мечтами  о  бу¬
дущем.  До  чего  же  бывают  в  жизни  ужасные  дни.  В  цехе  около
буржуйки  умер  слесарь  В-в.  Как  сидел,  так  и  упал,  как  подстре¬
ленный  воробей.  Шла  домой.  Около  дворца  культуры  присое¬
динились  ко  мне  двое  мужчин.  Так  дошли  до  садика.  Как  дош¬
ли  до  садика,  преследователи  прибавили  шаг,  я  тоже.  Они  еще
больше,  я  побежала,  они  за  мной.  Об  этом  сейчас  даже  страш¬
но  вспоминать.  Они  были  в  состоянии  добраться  до  второго
этажа  и  там  в  изнеможении  свалились,  и  стали  со  зла  рубить
каменную  лестницу  и  проклинать  меня.  А  я,  откуда  только  силы
взялись,  вбежала  на  третий  и  только  смогла  два  раза  стукнуть
в  дверь,  где  меня  ждали  и  сразу  же  открыли.  Говорить  не  мог¬
ла,  от  всего  пережитого  голос  пропал.
 320

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Фед.  Ив.  умер.  Пришлось  пойти  к  нему  на  завод  за  гробом.
Боже,  боже  мой!  На  детских  саночках  привезли,  если  бы  не  по¬
могла  его  дальняя  родственница,  то  не  дошла  бы  [Н.  О-ва].
 «Секретарю  ГК  ВКП(б)  т.  Кузнецову
 Глубокоуважаемый  Алексей  Александрович!
 Очень  долго  не  решалась  беспокоить  Вас,  но,  видно,
только  Вы  можете  разрешить  такой  страшный  вопрос  —
вопрос  моего  физического  существования.  Я  являюсь
живым  памятником  б.  Александрийскому  театру,  ныне
им.  Пушкина.  Мой  знаменитый  дед  открыл  этот  театр,
в  нем  вся  моя  семья  проработала  без  перерыва  до  сегод¬
няшнего  дня,  в  нем  я  проработала  55  лет  и  всецело  от¬
дала  всю  свою  жизнь  искусству.  <...>
 После  Октябрьской  революции  6  лет  заведовала  шко¬
лой  русской  драматургии  при  нашем  театре  и  выпустила
более  400  актеров  по  периферии  и  в  наш  театр.
 Сейчас  я  нахожусь  в  таком  плохом  физическом  со¬
стоянии,  что  едва  могу  передвигаться.  В  последние  дни
я  пережила  очень  много  тяжелого.  На  моих  руках  четы¬
ре  дня  назад  умерли  деа  моих  друга,  жившие  со  мной
30  лет,  умерли  обе  в  один  день,  одна  утром,  другая  ве¬
чером,  и  я  осталась  одна  между  ними  (по  случаю  холода
мы  жили  в  одной  комнате),  я  надорвалась,  ухаживая  за
ними,  поднимая  их  и  пр.,  и  изнемогла.  Мне  необходим,
кроме  продуктовой  карточки,  усиленный  санаторный
паек  (у  меня  язва  желудка,  лечит  профессор  Рысс).
 Поддержите  меня,  Алексей  Александрович,  я  еще
могу  быть  полезной  в  искусстве  и  передать  преемствен¬
ность  молодежи  старой  культуры  в  театре.
 Я  не  умею  просить,  но  я  уверена,  Вы  отзоветесь  на
мой  крик,  но  если  нельзя  это  сделать  —  я  фаталистка  —
значит,  так  надо.
 Жму  Вашу  руку,  уважающая  Вас  Народная  артистка
Союза  ССР
 В.  Мичурина-Самойлова.
 Р.8.  Об  одном  прошу,  ответьте  скорей.
 4 	февраля  1942  года».
 11-8123
 321

Вся  правда  о  войне
 5 	февраля  1942  года
 Кожемякин  рассказал.  Встретил  знакомую  молодую  жен¬
щину.  Разговорились  о  жизни.  Она  сетует  на  трудности.
 — 	Одно  время  хорошо  мне  было.  В  нашей  квартире  води¬
лось  много  крыс  и  мышей.  Я  ставлю  на  них  капкан  и  мышелов¬
ки,  и  таким  образом  мы  (у  нее  двое  детей)  каждый  день  ели
дичь.  А  сейчас  вся  эта  дичь  перевелась.  <...>
 — 	Слушай,  неужели  ты  до  этого  дошла?
 — 	Я  бы  и  человечину  ела,  если  б  не  боялась  ответственно¬
сти  [А.  Г-ч].
 К  завтраку  не  опоздал.  По  пути  на  В.О.  на  улицах  насчитал
12  трупов.  Их  раздевают,  разувают.  Жуткие  поиски  продоволь¬
ственных  карточек.  У  двух  трупов  от  колен  до  туловища  обруб¬
лены  мягкие  части  ног.  Кто-то  доходит  до  предела  отчаянья  и
рубит  трупы  на  мясо.  Жутко  представить  мучения  ленинград¬
цев.  Терпеливо  и  стойко  борются  за  жизнь.  Обстрел  и  разрывы
снарядов  более  никого  не  беспокоят.  Безразличие  к  жертвам  и
кипучая  ненависть  к  врагу,  бьющему  по  городу.  Ведь  все  равно
тщетны  надежды  на  возмущения.  Умирают  спокойно  в  род¬
ном  городе.  Смерть  витает  повсюду,  но  она  никого  не  пугает.
Сердце  сжимается,  а  воля  и  сознание  говорят  —  все  равно  все
перенесем  [А.  Б-в].
 <...>  Трупы  умерших  от  голода  валяются  на  каждом  шагу,
в  том  числе  и  у  нас  во  дворе.  Они  не  убираются  по  несколько
суток  кряду,  другие  голодные  люди  отрубают  им  головы,  ноги  и
варят  из  этого  студень  и  едят.  Таких  изуродованных  мертвецов
я  видел  часто.  Были  они  и  у  нас  во  дворе,  а  особенно  много  их  на
кладбищах,  где  трупы  лежат  в  снегу  штабелями,  дожидаясь  за¬
хоронения  неделями.  Трупы  в  гробах  самых  невероятных  видов:
в  ящиках  из-под  яиц  или  другой  таре,  в  фанерных  коробках,  за¬
вернутые  в  картон,  обои,  тряпки,  в  одежде  или  нагие.  У  многих
трупов  отрублены  головы.  Это  все  я  видел  на  Волковом  клад¬
бище,  где  лежат  горы  трупов,  умерших  от  голода  и  сданных  на
захоронение  за  20  рублей  в  общей  могиле.  За  рытье  индивиду¬
альных  могил  кладбищенские  не  берутся  и  возьмутся  только  за
200—300  рублей  или  1,5  килограмма  хлеба.  <...>
 322

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 В  городе  ежедневно  от  печек  времянок  сгорает  несколько
десятков  домов.  Уже  сгорела  треть  Гостиного  двора.  Потушить
эти  пожары  невозможно  —  нет  воды,  и  здания  горят  по  не¬
сколько  суток  кряду.
 Отсутствие  воды  остановило  все  поезда,  подвозившие  про¬
довольствие  Ленинграду  от  Ладожского  озера,  и  на  несколько
дней  парализовало  работу  хлебозаводов,  создав  огромные
очереди  за  хлебом  и  мукой,  выдаваемой  вместо  хлеба.  Мама
простояла  за  мукой  около  полутора  суток,  и  мы  ничего  не  ели,
дожидаясь  этой  муки.  Сейчас  паровозам  воду  качают  пожар¬
ными  рукавами  из  Невы,  а  хлебозаводам  пожарные  машины
качают  воду  из  уличных  колодцев  и  также  через  пожарные
рукава.  <...>
 Макар  Григорьевич  болеет  уже  около  двух  месяцев.  На  него
голод  повлиял  хуже  всех.  Мама  высохла,  болеет  кучей  болез¬
ней,  но  еще  держится.  Я  хожу  с  опухшими  ногами.  Живем  на
паек  хлеба  (ныне  увеличенный  до  400  г  рабочим,  250  г  ижди¬
венцам)  и  редкие  подачки  из  магазина.  За  последний  месяц
на  карточку  выдали  200  г  крупы  (вернее,  дурандовой  муки),
200  г  сахарного  песку  и  сегодня  (за  два  месяца  в  первый  раз)
200  г  масла.  Кроме  того,  берем  баланду  из  столовой,  воды  с
3—4  крупинками  и  100  г  жидкой  каши  из  муки  и  целого  зерна
риса  или  пшеницы.  Это  на  троих.  <...>
 Началась  усиленная  эвакуация  населения.  Ежедневно  уез¬
жает  3000  человек,  с  большой  радостью  за  бесценок  продаю¬
щих  свои  вещи,  лишь  бы  спастись  из  ленинградского  ада.  Мама
и  Макар  Григорьевич  записались  на  14  марта.  Не  знаю,  сумеют
ли  они  уехать,  имея  в  виду  их  крайнее  истощение?  [А.  А.].  55 	февраля  заместитель  председателя  СНК  СССР  т.  А.Н.  Ко¬
сыгин  вызвал  к  себе  директора  треста  ресторанов  и  столовых
Фельдмана  и  спросил:
 — 	Сколько  ваших  людей  умерло  или  заболело  от  исто¬
щения?
 — 	Ни  одного.  <...>  Они  же  работают  у  пищи.
 — 	Хорошо.  Значит,  это  народ  стойкий?  —  спросил,  улыба¬
ясь,  Косыгин.
 — 	Да<...>  [А.  Г-ч].
 323

Вся  правда  о  войне
 Эвакуация
 Вспоминают  учащиеся  2-й  Ленинградской  спецшколы
ВВС1
 Андрей  Соколов.  Так,  22  января  1942  г.  Военный  совет  Ле¬
нинградского  фронта  принял  решение  эвакуировать  личный
состав  2-й  Ленинградской  спецшколы  ВВС.  Нам  предстояла
далекая  и  совершенно  неизведанная  дорога  в  Сибирь  горо¬
док  Ойрот-Тура.  До  ближайшей  железнодорожной  станции
Бийск  —  94  км.  <...>
 С  1  декабря  1941  г.  мы  потеряли  90  человек  убитыми,
умершими  и  от  голода.  В  одной  из  комнат  Петришуле1  2,  где
в  то  время  размещалась  спецшкола,  лежали  тяжелоболь¬
ные  ребята.  Накануне  отъезда  их  навестил  директор  шко¬
лы  В.П.  Широков.  Мальчишки  плакали  и  просили  директора
взять  их  с  собою.  О  том  же  умоляли  и  некоторые  родители.
Широков  понимал,  что  эти  ребята  умирают.  Спасти  их  было
уже  невозможно.  Некоторые  ребята,  жившие  в  домашних
условиях,  ослабли  настолько,  что  не  могли  самостоятельно
или  с  помощью  родственников  добраться  до  железнодорож¬
ного  перрона.
 Борис  Евдокимов.  Утром  5  февраля  я  из  дома  приехал  в
Петришуле.  Основная  группа  учащихся  построилась  у  здания
спецшколы  и  нестройной  колонной  пошла  по  улице  Софьи  Пе¬
ровской  (ныне  Малая  Конюшенная).  Шли  тяжело,  медленно,
некоторых  приходилось  поддерживать,  чтобы  не  упали.  По
пути  пришлось  перелезать  через  сугробы.  Свернули  на  набе¬
 1 	Соколов  А.М.  Эвакуация  из  Ленинграда.  2000.  С.  96—120.
 2 	«Петришуле»  (нем.  81.  Ре1п-8с1ш1е)  —  одно  из  старейших
учебных  заведений  России  и  первая  школа  Санкт-Петербурга,
основанная  в  1709  году,  носила  следующие  названия:  Школа  при
лютеранском  приходе  Святых  Апостолов  Петра  и  Павла;  Главное
немецкое  училище  Святого  Петра  (гимназия);  с  1918  года  —  Со¬
ветская  Единая  Трудовая  школа  (СЕТШ)  №  4,  14,41  ФЗД,  28  ФЗД,
222-я  и  217-я  средние  школы  Куйбышевского  района  города  Ле¬
нинграда.  В  1991  году  школе  было  возвращено  её  историческое
название  —  «Петришуле».
 324

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 режную  и  пересекли  Неву  у  Литейного  моста.  Шли  молча.  На
душе  было  тоскливо  и  тяжело,  у  каждого  в  городе  оставались
умирающие  от  голода  родные  и  друзья.
 На  Финляндском  вокзале  нас  загрузили  в  пассажирские  ва¬
гоны  так,  что  яблоку  негде  было  упасть.  Принесли  хлеб.  Он  ока¬
зался  таким  замороженным,  что  его  никак  не  удавалось  раз¬
резать.  Выход  нашли.  Буханку  засунули  кому-то  под  шинель,
на  грудь.  Когда  хлеб  оттаял  и  размяк,  его  разделили  на  пай¬
ки  весом  100—120  граммов.  За  весь  первый  день  эвакуации
больше  пищи  мы  не  получали.
 Андрей  Соколов.  Ребята  сидели  на  скамейках,  кто-то
устроился  на  верхних  багажных  полках,  на  полу,  тесно  прижав¬
шись  друг  к  другу.  Ждали  отправки.  Время  тянулось.  Давно  на¬
ступила  темнота.  Свет  в  вагоне  не  зажигался.  Дыхание  людей
в  ограниченном  объеме  железнодорожного  вагона  привело  к
тому,  что  обитатели  на  верхних  полках  начали  задыхаться  от
спертого  воздуха.  С  верхних  полок  кричали:
 — 	Откройте  двери,  жарко,  дышать  нечем!
 Сидящие  на  полу  и  нижних  полках  отвечали:
 — 	У  нас  ноги  мерзнут,  мы  замерзаем,  нам  холодно,  давайте
меняться  местами.
 Двери  вагона  не  открывали,  но  и  местами  не  менялись.  Так
и  продолжали  сидеть  каждый  на  месте,  которое  ему  досталось
при  посадке.
 Кто-то  узнал,  что  наша  задержка  с  отправкой  происходит
ввиду  отсутствия  дров  на  паровозе.  Когда  их  подвезут,  никто
не  знал.  Неопределенность,  общая  беспомощность,  невоз¬
можность  хоть  как-то  повлиять  на  создавшуюся  обстановку
действовали  удручающе  на  ребят.  Вслух  не  говорили,  но  каж¬
дый  понимал,  что  если  произойдет  длительная  задержка  эше¬
лона,  мы  все  вымрем,  не  выехав  из  Ленинграда.
 В  Борисову  Гриву,  небольшую  железнодорожную  станцию
в  43  километрах  от  Финляндского  вокзала  и  7  километрах  от
Ладожского  озера,  прибыли  только  на  следующие  сутки.  По
дороге  в  Мельничном  Ручье  состав  бомбили.
 На  станции  нас  никто  не  встретил.  О  существовании  ам¬
булатории  и  стационара  даже  не  слышали.  Питание  получило
всего  два  или  три  человека.
 325

Вся  правда  о  войне
 Игорь  Михайлов.  В  Борисовой  Гриве  я  получил  килограмм
сто  граммов  хлеба  и  миску  пшенного  супа  с  кусочком  мяса.
Только  сел  поесть,  как  ко  мне  подбежал  ученик  артиллерий¬
ской  спецшколы,,  выхватил  мясо  из  моей  миски  и  тут  же  скрыл¬
ся.  Не  знаю,  с  чем  сравнить  эту  чудовищную  потерю.  Вместе
с  украденным  кусочком  мяса  у  меня  отняли  надежду  выжить  и
победить  смерть.  Прошло  с  той  поры  55  лет,  а  я  об  этом  случае
помню  во  всех  деталях  и  по  сей  день.
 Андрей  Соколов.  Посадкой  учеников  спецшколы  руко¬
водил  директор  А.П.  Широков,  заведующий  учебной  частью
А.И.  Самокиш,  преподаватель  математики  Я.И.  Циансон  и
кто-то  еще.  Каждый  из  них  организовывал  посадку  по-сво¬
ему.  На  площадке  для  посадки  на  автомашины  царил  хаос.
В  первую  очередь  следовало  бы  отправить  через  Ладогу
младших,  т.е.  8  классы.  Однако  вопреки  здравому  смыслу
на  Большую  землю  сначала  отправили  старших,  т.е.  десятые
классы.
 Первые  машины  с  ребятами  пошли  по  льду  поздно  вече¬
ром  6  февраля.  За  ночь  ребят  перевезли  в  Жихарево.  Пере¬
права  проходила  для  нас  тяжело  и  навсегда  сохранилась  в
памяти.  Все  мы  были  истощены  и  переутомлены  предыдущей
дорогой.  При  переправе  по  Ледовой  дороге  многие  отморо¬
зили  ноги. 	4
 Юрий  Безданский.  Нас  в  Борисовой  Гриве  посадили  на
бортовые  открытые  трехтонки.  В  машине,  на  которую  я  по¬
пал,  оказалось  сено.  Заботливый  шофер  посоветовал:  «Са¬
дитесь,  ребята,  потеснее,  будете  друг  друга  согревать  своим
теплом.  Холодно,  а  на  озере  и  ветер».  Водитель  укрыл  нашу
группу  человек  10—12  брезентом,  и  мы  поехали.  В  начале
пути  я  пытался  смотреть  наружу,  но  мороз  и  ветер  быстро
отбили  охоту.  По  дороге  я  даже  вздремнул.  По  этой  причи¬
не  ледяную  «дорогу  жизни»  почти  не  видел.  Была  короткая
остановка  на  каком-то  острове,  где  мы  чуть  погрелись  в  шо¬
ферской  дежурке.
 Юрий  Титов.  Там,  где  я  должен  был  садиться  на  авто¬
машину,  посадкой  руководил  заведующий  учебной  частью
А.И.  Самокиш.  Когда  подошла  машина,  я  полез  в  кузов.  Занес
ногу  на  борт,  уперся  поудобнее  руками,  чтобы  самому  пере¬
 326

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 валиться  через  борт.  В  тот  момент,  когда  одна  половина  тела
была  в  кузове,  а  вторая  еще  висела  снаружи  в  воздухе,  я  по¬
чувствовал  удар  по  телу  чем-то  тяжелым.  Удар  был  сильным.
После  него  удержаться  на  борту  я  не  смог  и  упал  не  в  кузов,  а
в  снег.  Уже  лежа  на  снегу,  я  понял,  что  ударил  меня  А.И.  Само-
киш.  <...>
 К  тому  месту,  где  я  лежал,  подошел  небольшой  автобус.
С  громадным  трудом  я  поднялся  и,  качаясь,  побрел  к  нему.
Мой  внешний  вид  внушал  жалость.  Водитель  взял  меня  на  руки
и  усадил  на  сидение  в  автобусе.
 Виктор  Аринин.  Нас  перевозили  через  Ладогу  ночью.  В  Бо¬
рисовой  Гриве  мне  помогли  забраться  в  кузов  грузовой  полу¬
торки,  открытой  всем  ветрам  и  морозам.  За  переезд  Ладоги
произошло  два  запомнившихся  мне  события.
 Первое.  На  Ладожском  озере,  а  точнее,  на  каком-то  его
острове,  машина  остановилась.  Водитель,  ничего  не  говоря,
открыл  борт  и  только  после  этого  сказал:
 — 	Вылезайте,  ребята.  Я  поеду  на  заправку  топливом.
 Мыс  большим  трудом,  помогая  друг  другу,  сползли  с  ма¬
шины.  Некоторые  не  могли  стоять  самостоятельно  на  ногах.
Когда  кузов  опустел,  водитель  закрыл  борт  грузовика  и  уехал.
Мы  остались  стоять  на  морозе  в  полной  неизвестности,  сколь¬
ко  нам  предстояло  ожидать  возвращения  автомашины.  Мы
даже  не  знали,  вернется  она  к  нам  или  нет.  На  наше  счастье,
она  вернулась  через  час-полтора.  Мы  были  рады.  Появилась
надежда  переехать  Ладожское  озеро  и  вырваться  за  кольцо
блокады.  Мы  снова  забрались  в  кузов.  На  этот  раз  без  особых
происшествий  переехали  Ладожское  озеро.  По  твердой  земле
ехали  недолго.  Наша  машина  неожиданно  вновь  остановилась.
Ее  остановил  взвод  солдат.  Они  без  лишних  разговоров  выса¬
дили  нас  из  машины,  сказав  при  этом:
 — 	Вылезайте,  машина  нам  нужна  ехать  на  фронт,  —  а  чтобы
успокоить  нас,  кто-то  из  них  добавил:  —  Идите  вон  на  тот  ого¬
нек.  Там  переждете  до  посадки  на  следующую.
 Вдали  действительно  светился  слабенький  огонек.  Солда¬
ты  быстро  сели  в  нашу  машину  и  куда-то  поехали.
 Сколько  мы  шли  до  огонька,  сказать  трудно,  но  дошли.  По¬
степенно  подтянулись  отставшие  в  пути.  Никто  нас  не  считал,
 327

Вся  правда  о  войне
 и  мы  не  знали,  все  ли  собрались  на  этот  раз.  Ждали  долго,  на¬
конец  ребят  в  третий  раз  погрузили  на  открытую  грузовую  ма¬
шину.  Окончательно  промерзшие  доехали  до  Жихарева.
 Борис  Друнин.  Через  Ладожское  озеро  переправился  на
автомашине  ЗИС-5  в  числе  первых.  На  лед  выехали  в  светлое
время  суток  6  февраля.  В  Жихарево  прибыли  ночью.  Мне  по¬
везло,  ехал  в  кабине  автомашины  рядом  с  шофером.  Осталь¬
ные  устроились,  как  могли,  в  открытом  кузове,  но  и  им  счастье
улыбнулось.  В  кузове  автомашины  оказались  подушки.  Они
помогли  ребятам  спасти  ноги  от  обморожения.  В  пути  у  меня  с
водителем  состоялся  такой  разговор:
 — 	Ты  дверь  в  кабину  не  закрывай,  —  сказал  водитель,  —
если  начнем  проваливаться  под  лед,  то  останется  хоть  какой-
то  шанс  выскочить.  Правда,  тебе  и  открытая  дверь  не  поможет,
все  равно  не  успеешь  выскочить,  не  хватит  сил.
 Немного  подумав,  водитель  добавил:
 — 	Если  после  войны  вскипятить  Ладожское  озеро,  то  полу¬
чится  неплохой  суп.
 — 	Почему?
 — 	Да  потому,  что  на  дно  ушла  масса  автомашин  с  людьми,
маслом,  солью  и  другими  продуктами.
 Андрей  Соколов.  Я  попал  в  группу  ребят,  посадкой  кото¬
рых  на  автомашины  руководил  командир  первого  взвода  вто¬
рой  роты  Я.И.  Циансон.  Перед  посадкой  он  построил  нас,  и  мы
долго  стояли  на  морозе  в  строю,  хотя  в  этом  не  было  необхо¬
димости.  Его  далеко  идущий  замысел  стал  ясен,  когда  подо¬
шла  машина  для  посадки.  Циансон  подал  команду  «смирно»  и
сначала  залез  сам,  погрузил  свои  вещи  в  машину.  Затем  стал
тыкать  пальцем  то  в  одного  ученика,  то  в  другого,  говоря  при
этом:  «Ты  в  машину  <...>,  ты  в  машину  <...>».  Таким  образом,
он  выбрал  из  строя  самых  крепких  ребят  и  заполнил  ими  толь¬
ко  половину  кузова  автомашины,  а  затем  сказал:  «Хватит!»  —
и  прекратил  посадку.
 Оставшиеся  в  строю  слушали  пламенную  речь  Циансона,
которую  каждый  запомнил  на  всю  жизнь:
 — 	Дети  мои,  —  произнес  он  трагическим  голосом,  —  ваши
жизни  полностью  доверены  мне.  Я  теперь  для  вас  и  мать,  и
отец,  и  царь,  и  бог,  и  воинский  начальник.  Поэтому  я  первым
 328

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 поеду  через  Ладогу.  Вы  остаетесь  здесь.  Машины  еще  придут,
и  я  вас,  дети  мои,  заклинаю  быть  сознательными  и  дисципли¬
нированными.
 Впервые  я  видел  человека,  который  говорит  одно,  а  дела¬
ет  другое.  Это  был  наглядный  урок  человеческой  подлости,
полученный  в  самом  начале  самостоятельной  жизни.  После
пламенной  речи  «бог  и  царь»  подал  команду  для  отправки,  и
машина  укатила  на  другой  берег  Ладоги.  Мы  стояли  в  строю  и
смотрели  ей  вслед,  слабо  соображая,  что  же  происходит,  где
же  забота  командира  о  подчиненных.  Ребята  свято  верили  в
порядочность  своего  командира,  учителя,  наконец  взрослого
человека.  <...>
 Подходили  машины.  Посадкой  руководить  было  неко¬
му.  Все  лезли  в  кузов  кто  как  мог.  Наконец  очередь  дошла  и
до  нас.  Шофер  полуторки  посмотрел  на  хаос,  творившийся
при  посадке,  сел  за  баранку,  резко  тронул  с  места  автомо¬
биль  и  поехал.  Кто  был  в  кузове  и  не  успел  сесть,  попадали.
Я  упал  на  дно  кузова.  Сил  изменить  положение,  т.е.  сесть
или  встать  на  ноги,  у  меня  не  было.  Так  всю  «Дорогу  жизни»
я  и  провалялся  в  кузове,  катаясь  по  полу  и  подпрыгивая  на
каждом  ухабе.
 Сколько  ехали,  не  помню,  но  ехали  долго  и  медленно,  тяже¬
ло  перенося  этот  путь.  Часто  подолгу  останавливались,  стоя¬
ли,  трогались  и  ехали  дальше.  Слышались  какие-то  команды,
ругань.
 Судя  по  голосам,  наша  автомашина  объезжала  полыньи,
образовавшиеся  от  разрывов  снарядов  и  бомб.  Что  за  полы¬
ньи,  каковы  их  размеры,  мы,  валявшиеся  в  кузове,  не  видели.
 О  движении  судили  по  толчкам  и  броскам,  которые  особен¬
но  ощущались  при  резком  торможении.  Вокруг  стояла  темно¬
та,  сколько  было  времени,  никто  не  знал.  Где-то  рвались  ар¬
тиллерийские  снаряды,  мы  слышали  звук  от  их  разрывов,  но
это  было  где-то  там,  вне  опасности  для  нашей  колонны.
 Путь  казался  бесконечным.  Ноги  от  мороза  и  неудобного
лежания  онемели  и  потеряли  чувствительность.  Наконец  пере¬
ехали  Ладогу.  При  движении  по  лесной  дороге,  где  корни  де¬
ревьев  делали  дорогу  похожей  на  крупную  стиральную  доску,
нас  разбросало  по  полу  кузова.
 329

Вся  правда  о  войне
 Любые  горести  когда-нибудь  заканчиваются.  Завершилась
и  переправа  через  Ладогу.  Мы  прибыли  в  Жихарево  и  остано¬
вились.  Из  кабины  вышел  водитель  и  сказал:
 —  Приехали,  ребята,  вылезайте.
 Мы  лежали  на  полу  кузова  без  признаков  жизни.  Тогда  он
открыл  борт  и  стал  сгружать  нас  на  снег,  как  мешки  или  дрова.
 Когда  наша  машина  встала,  я  не  мог  двигаться.  Меня  ста¬
щили  на  снег.  Подняться  и  встать  на  ноги  самостоятельно  не
смог.  Помог  кто-то  из  спецов.  Я  еще  не  знал,  что  при  переез¬
де  через  озеро  обморозил  пальцы  на  обеих  ногах.  Постепен¬
но  все  куда-то  пошли,  вытянулись  в  цепочку  по  едва  заметной
узкой  протоптанной  в  снегу  тропинке.  Шли  долго,  тяжело  пере¬
ставляя  отекшие  ноги.  В  конце  концов  мы  оказались  в  бараке  с
пунктом  питания.
 6 	февраля  1942  года
 Был  в  райкоме.  На  фронте  неопределенно.  Эпизоды  уни¬
чтожения  фашистов  не  производят  впечатления.  Важно  со¬
общение  Информбюро.  Где-то  наши  семьи.  Представляют  ли
они,  что  наша  жизнь  такова.  Ленинград  —  это  борьба  за  честь
Родины  во  всем:  живем  без  света,  топлива,  воды,  уборных,  в
холоде,  без  удовлетворения  голода.  О  трамваях  никто  даже  не
думает.  Ленинградец  походит  на  охотника,  потерявшего  ору¬
жие,  —  почти  каждый  вооружен  посудиной  для  воды  и  порции
супа,  закутан,  кто  во  что  горазд  —  на  внешний  вид  никто  не  об¬
ращает  внимания.  Жизнь  теплится  в  глазах  и  только  [М.  К.].  77 	февраля  1942  года
 Вечером  по  просьбе  больных  прочитал  лекцию  о  морали  и
нравственности.  Остались  признательны.  РК  прислал  100  г  та¬
баку  на  каждые  шесть  человек  курящих.
 А  на  рынке  произвол:  пачка  «беломорканала»  —  75  руб.
случайно,  а  нормально  —  за  300  г  хлеба.  Хлеб  иногда  можно
купить  100  г  за  30—40  рублей.  Продают  и  меняют  продукт  на
продукт,  а  деньги  почти  бесполезны,  за  них  можно  купить  толь¬
ко  у  мародеров.  У  меня  уже  полтора  месяца  более  100  руб.  в
кармане  не  бывает.  Живу  на  20—30  рублей.  Граммы  скоро  не
буду  иметь  возможности  выкупать  [М.  К.].
 330

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 «Зам.  Председателя  Ленгорисполкома  тов.  Андре¬
енко  от  академика  архитектуры  Котова  Григория
Ивановича
 Находясь  в  крайне  трудном  положении,  обращаюсь  к
Вам  с  просьбой  оказать  мне  возможную  помощь  продо¬
вольствием.
 Сам  я  в  настоящее  время  лежу  —  врачи  прописали
мне  усиленное  питание,  крупу,  сахар,  муку.  И  для  под¬
держания  сил  крепкое  вино  и  шоколад...
 Между  тем  положение  мое  и  моей  семьи  очень  тя¬
желое  —  недавно  скончалась  жена  моя,  дочь  моя,  уха¬
живающая  за  мной,  тоже  крайне  истощена.  Продуктов  у
нас  никаких  нет.
 Ввиду  всего  это,  я  решаюсь  обратиться  к  Вам  с
этой  просьбой,  надеясь,  что  Вы  не  откажете  мне  в  по¬
мощи.
 7-11-42».
 «Дорогой  Иосиф  Виссарионович!
 Мой  муж  Владимир  Софроницкий  находится  в  Ле¬
нинграде.  Я  уже  три  месяца  о  нем  ничего  не  знаю.  Се¬
годня  пришла  телеграмма  от  его  сестры  с  призывом  о
помощи.  Я  наводила  справки  о  муже  через  Комитет  ис¬
кусств  —  мне  ничего  не  сделали.
 Я  Вас  умоляю  спасти  их  от  неминуемой  смерти.  Каж¬
дая  минута  дорога.  Я  верю,  что  вы  мне  поможете.
 Е.  Софроницкая.
 7-11-42  г.».  88 	февраля  1942  года
 Вчера  упорно  говорили  о  прибавке  хлеба.  Пока  ничего.  Ку¬
пил  пачку  табаку  за  100  рублей.  Рад,  как  ребенок!  Изголодался
по  куреву.  Начинаю  ежедневно  откладывать  хлеб  для  обмена
на  табак.  Пачка  приравнена  400—500  г  хлеба.  <...>
 Подтверждаются  случаи  людоедства  и  трупоедства.  <...>
На  улице  у  трупов  вырезают  мясо.  Среди  рабочих  нашего  за¬
вода  вскрылись  два  случая.  Один  рабочий  пытался  убить  жену,
другой  —  жиличку.  Оба  мотивируют  свои  проступки  нестер-
 331

Вся  правда  о  войне
 пимым  голодом  и  желанием  употребить  плоть  своих  жертв  в
пищу  [М.  К.].
 9 	февраля  1942  года
 Завтра  заканчивается  пребывание  в  стационаре.  Мне  ве¬
зет.  Вернулся  Николай  Иванович  Виноградов.  У  него  остались
январские  продовольственные  талоны.  Васса  Павловна  Д.  ор¬
ганизовала  встречу  старых  друзей  на  квартире.  Там  была  орга¬
низована  прекрасная  обстановка.  Нас  трое,  есть  ужин.  Я  принес
100  г  хлеба,  у  В.П.  —  300  г  хлеба,  ананасового  варенья  взамен
сахара  получено  150  г.  У  Ник.  Ив.  четыре  котлеты  и  две  порции
каши,  200  г  масла.  Затоплена  печь,  шумит  самовар,  горит  ке¬
росиновая  лампа,  играет  радио,  передает  оперу  Гуно  «Фауст».
Мы  пируем  и  наслаждаемся.  На  каждого  получилось:  на  первое
каша  с  маслом  по  100  г,  кусочек  хлеба  с  маслом  и  котлеткой,  из
варенья  сладкий  ароматный  кисель  по  чайному  блюдцу  и  затем
настоящий  чай  из  самовара  с  сахарным  песком.  Воспоминания
и  разговоры  до  23  часов.  Спали  с  Ник.  Ив.  вдвоем  на  кушетке,  в
тепле.  Силы  прибывают.  Утром  шел  через  Неву.  Трупы  [А.  Б-в].
 Среди  наших  родных  первой  жертвой  Ленинградской  бло¬
кады  стал  мой  брат  Николай  Николаевич,  высококвалифици¬
рованный  корабельный  мастер  с  верфи  [завода].  Марти.  Еще
летом  он  отправил  свою  жену  с  дочкой-школьницей  на  свою
родину  в  с.  Троицкое.  В  связи  с  начавшимися  налетами  фа¬
шистской  авиации  артобстрелами  он  в  сентябре  перебрался
к  своим  родителям  в  нашу  квартиру,  считая,  что  здесь,  на  ниж¬
нем  этаже  в  старинном  сводчатом  доме,  он  будет  в  большей
безопасности,  чем  в  своей  комнате,  расположенной  на  верх¬
нем  этаже  одного  из  домов  на  ул.  Толмачева.
 Перед  Новым  годом  он  отправился  в  Старую  Деревню  к  тет¬
ке  своей  жены,  Анне  Матвеевне,  рассчитывая  помыться  в  до¬
мовой  бане.  По  возвращении  1  или  2  января  он  слег,  истратив
все  свои  силы  на  дальний  многочасовой  тяжелый  путь,  проде¬
ланный  им  пешком  по  снежным  заносам.
 Из  дома  он  вернулся  в  свою  комнату  на  ул.  Толмачева.  Он
послал  ко  мне  свою  соседку,  которая  сказала,  что  Николай
слег  и  просит  меня  прийти  к  нему.  Когда  я  вошла  в  его  ком¬
 332

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 нату,  он  лежал  в  постели  в  плохом  состоянии.  Я  спросила  его:
«Коля,  что  с  тобой?»  Он  ответил:  «Сестра,  я  умираю».  Я  попы¬
талась  его  успокоить,  но  он  в  ответ  сказал:  «Мои  дни  сочтены,
приходи,  хоть  отходную  вместе  прочитаем».  Заплакав,  он  стал
повторять:  «Не  оставляй  в  беде  меня,  несчастного».
 Действительно,  его  положение  было  очень  тяжелое:  он
настолько  ослаб,  что  даже  не  мог  встать  с  постели  в  течение
месяца.  Я  почти  ежедневно  ходила  к  брату:  топила  печку,  ки¬
пятила  чай,  кормила  его.  30  января  я  видела  Колю  в  послед¬
ний  раз.  Его  состояние,  и  это  было  заметно,  улучшилось,  и,  по
его  словам,  накануне  он  без  посторонней  помощи  четыре  раза
вставал  с  кровати.
 В  тот  день  я  находилась  у  него  до  наступления  темноты.
Перед  моим  уходом  он  сказал:  «Хотя  мне  лучше,  но  все  же  ты,
Соня,  приходи  и  завтра».  Я  ему  это  обещала.
 Но  свое  обещание,  к  сожалению,  я  не  могла  выполнить.
31  января  неожиданно  пришел  мой  сын  Виктор,  отпущенный
из  воинской  части  в  краткосрочный  отпуск.  На  несколько  ча¬
сов  пришел  домой  мой  муж  Алексей  Иванович,  которому  было
дано  знать  о  приходе  сына.  При  таком  стечении  обстоятельств
у  меня  не  оставалось  времени,  чтобы  сходить  к  брату.
 Когда  на  другой  день  я  пришла  к  брату,  дверь  его  комнаты
оказалась  запертой.  Его  соседка,  вышедшая  ко  мне,  сказала:
«Случилось  большое  несчастье  —  31  января  умер  Николай
Николаевич».  Мне  было  тяжело  и  больно,  я  горько  заплакала.
На  мою  просьбу  открыть  комнату  она  ответила,  что  ключи  на¬
ходятся  у  квартуполномоченного.  До  темноты,  сидя  у  комнаты
брата  и  время  от  времени  начиная  плакать,  я  тщетно  ждала  его
прихода.
 Возвращаясь  домой,  да  и  дома,  сообщив  эту  горестную
весть  своим  родителям,  я  все  время  думала  о  том,  почему
умер  мой  брат,  если  накануне  он  сам  мне  говорил  об  улучше¬
нии  состояния  его  здоровья.  В  голове  рождалась  и  все  сильнее
укреплялась  мысль  о  совершенном  злодеянии.  Незадолго  до
своей  смерти  он  мне  сам  говорил,  что  дал  доверенность  сво¬
им  соседкам  на  получение  карточек.  Получив  карточки,  а  это
ежедневно  600  граммов  хлеба,  эти  женщины  не  удержались  от
искушения  и,  по-видимому,  насильственно  лишили  его  жиз¬
 333

Вся  правда  о  войне
 ни.  И  сколько  я  ни  ходила  в  последующие  дни,  комната  брата
оказывалась  закрытой  и  соседка  продолжала  издевательски
уверять,  что  ключи  находятся  у  квартуполномоченного,  а  его
местонахождение  неизвестно.
 Со  слезами  я  умоляла  соседку  найти  ключ,  чтобы  я  могла
по-христиански  подготовить  покойника  к  похоронам.  Много
раз  ей  объясняла,  что  я  была  в  церкви,  совершила  отпевание,
принесла  крест  и  землю,  чтобы  возложить  это  на  покойного.
Однако  мои  слезы  и  просьбы  на  нее  не  действовали.  Вероятно,
женщины  опасались,  что,  войдя  в  комнату,  я  увижу  следы  на¬
сильственной  смерти  брата.  Спустя  примерно  неделю  они  мне
сказали,  чтобы  я  больше  не  приходила:  покойника  увезли  на
похоронной  автомашине,  а  ключ  сдан  в  жакт.  О  месте  захоро¬
нения  брата  нам  ничего  неизвестно  [Бирюкова].
 10 	февраля  1942  года
 Объявлено  о  повышении  с  завтрашнего  дня  норм  прода¬
жи  продуктов.  <...>  Такое  увеличение  не  уменьшит  голода  и
смертности,  но  облегчит  существование  людям,  имеющим
хотя  бы  какое-то  дополнительное  питание  и  сохранившимся  в
более  или  менее  удовлетворительном  состоянии  <...>  [М.  К.].
 Февраль  не  принес  ничего  утешительного.  Нет  ничего  в
моей  жизни  такого  яркого,  за  что  бы  я  мог  крепнуть,  уцепив¬
шись,  чтобы  его  огонь,  не  угасая,  горел  в  моей  груди.  Уже  тре¬
тий  день  я  не  курю.  Скучно  и  пусто  на  душе.  Что-то  хочется,
сосет  под  ложечкой,  а  заполнить  этот  пробел  можно  только
за  счет  нормы  —  очень  скудной  и  мизерной.  Сегодня  купил  за
10  рублей  две  папиросы.  Вчерашний  день  —  сплошное  обжор¬
ство,  я  съел  на  ужин  дневную  норму  хлеба,  а  в  час  ночи  —  две
каши,  суп  и  еще  половину  нормы  хлеба.  Завтракать  не  при¬
шлось,  и  я  особенно  не  страдаю.  Это  все  мелочи  жизни,  и  они
ничто  в  сравнении  с  общей  пустотой.  Была  бы  хоть  работа,  на
которой  можно  было  бы  отвлечься,  но  и  этого  нет.  Рабочих  на
моем  участке  становится  все  меньше  и  меньше  —  больны  все
за  исключением  двух  бригадиров.  То  есть  я  и  два  бригадира  —
весь  наличный  состав.  Вчера  умерли  два  человека  с  смежно¬
го  участка.  Так  каждый  день  уходят  люди  без  ропота  и  упре-
 334

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ков.  Завод  не  работает,  люди  являются  сюда  только  за  тем,
чтобы  пообедать.  По  заданию  свыше  производится  отправка
работников  на  погрузку  и  выгрузку  продуктов,  поступающих  в
Ленинград.  Я  был  в  их  числе,  но  провинился  и  теперь  остав¬
лен  здесь.  К  лучшему  ли  это  или  к  худшему,  трудно  сказать,  но
жалеть  об  этом  мне  особенно  не  приходится,  так  как  одна-две
недели  хорошего  питания  недостаточно  для  восстановления
физических  сил  [Г.  Г-р].
 Последний  день  в  стационаре.  Отчитался  талонами.  После
обеда  без  чая  и  каши  с  200  г  хлеба  на  ночь  иду  к  папе.  Напился
чаю  с  сухарем.  В  шесть  часов  сытный  ужин:  две  тарелки  супа  с
макаронами,  каша  пшенная  крутая.  Тепло.  Я  спал  со  спокой¬
ной  душой.  Завтра  день  отдыхаю  в  родном  доме  [А.  Б-в].
 Все  же  Лена  уморила  Гришу.  Сама  ела  его  хлеб,  а  ему  дава¬
ла  дуранду,  да  еще,  сволочь,  учила  Верочку,  чтобы  она  за  мной
не  смотрела,  будто  бы  я  все  равно  умру,  побереги  лучше  себя.
Но  пока  Верочка  —  молодец,  спасибо  ей,  не  вижу  изменений,  а
чувствую  ее  помощь  и  заботу.  Она  у  меня  молодец.  Счастлив  я,
что  имею  такую  жену,  такого  друга.  Не  знаю,  конечно,  что  будет
дальше,  увидим  <...>  [Л-ч].  1111 	февраля  1942  года
 Сегодня  я  чувствую  себя  очень  плохо.  Ноги  опухли,  лицо
обрюзгло,  тело  все  как  будто  налито  свинцом.  Неужели  я  иду
путем  смертника.  Я  этого  не  хочу  и  не  имею  права,  при  моем
положении  умирать.  Хочу  жить,  жить  и  жить!  Но  как  этого  до¬
биться?  С  сегодняшнего  дня  мы  получаем  500  г  хлеба.  Я  уже
съел  свою  норму,  норму  Тани  и  все  равно  голоден.  Это  резуль¬
тат  общего  истощения  организма  или  начало  конца?  Только  бы
не  последнее!  Домой  я  сегодня  не  иду,  так  как  Таня  не  хочет
приходить  с  пустыми  руками,  а  мои  планы  этим  расстраивают¬
ся.  Я  не  должен  употреблять  воды,  а  кроме  супов  и  чая  ничего
здесь  нет.  Что  делать?  Дома  у  меня  есть  масло,  оно  бы  меня
поддержало,  но  отправляться  домой  только  ради  него  мне
очень  тяжело.  Жадность,  как  следствие  голода,  не  дает  мне
покоя.  К  тому  же  хочется  курить.
 335

Вся  правда  о  войне
 Ох,  как  тяжело!  Уехать  бы  из  этого  мертвого  города,  уехать
куда  глаза  глядят,  забыть  все  и  вернуть  себе  утраченные  силы!
Борис  Хотин  откомандирован  на  погрузочные  работы  и  я  ему
завидую.  По  крайней  мере  поест  досыта.  Я  временно  возгла¬
вил  его  участок  с  двумя  живыми  монтерами.  Скоро  и  они  за¬
болеют.  С  кем  тогда  я  буду  работать?
 Почему  завод  не  эвакуируется?  С  какой  охотой  я  поехал  бы
в  любую  глушь,  лишь  бы  уйти  от  мрачной  действительности.
 Давно  не  был  в  бане.  Тело  чешется,  и  стыдно  признаться,  но
меня  заедают  вши,  мелкие  и  кусачие.  С  октября  месяца  сплю
не  раздеваясь  Меняю  белье,  но  это  не  спасает.  Вши  —  вот  что
меня  очень  угнетает.  Они  съедят  меня  живьем.  Какой  ужас!
Я,  кажется,  дохожу  до  последней  степени  истощения.  Я  разбит
и  подавлен.  Меня,  наверное,  хватит  только  до  марта  месяца.
А  как  хочется  жить,  я  ведь  еще  не  видел  настоящей  жизни!  Что
я  видел  за  мое  короткое  существование  на  земле?  Быхов  —
нищета,  униженность  перед  товарищами.  Ленинград  —  нище¬
та,  полуголодное  существование,  надежды  на  будущее  в  годы
учебы.  <...>  Работа,  мизерный  оклад.  Потом  война  —  трудовые
работы,  отъезд  родных,  одиночество,  голод,  холод,  постоян¬
ная  угроза  смерти  <...>  [Г.  Г-р].
 В  восемь  часов  утра  встали,  пили  чай  с  хлебом  и  немного
сырковой  массы.  После  завтрака  вымыл  теплой  водой  голову  и
до  пояса.  Рубаху  сменил.  После  обеда  схожу  за  водой,  а  затем
вымою  ноги  и  сменю  кальсоны.  Посылку  организовал  в  Халту¬
рин:  конверты,  Шуре  послал  коробочку  для  нужных  мелочей  —
пуговиц,  иголок  и  т.п.  Писали  письма.  Папа  спит.  Я  побрился.
Ната  готовит  обед.  Есть  немного  чечевицы.
 Встал  папа.  Снова  критикует  наше  положение,  говорит  «как
лягушки  квакают  перед  дождем  так  и  у  нас  кричали:  «догоняем
Америку,  <...>  перегоняем».  Все  теперь  пошло  прахом,  бреха¬
ли,  а  теперь  война  во  всем  виновата.  Вот  до  чего  страну  довели
<...>.».  Старик  во  многом  говорит  горькую  правду  [А.  Б-в].
 12 	февраля  1942  года
 Вернулся  к  работе  в  райкоме.  Предстоит  очистить  от  нечистот
и  убрать  трупы  из  общежития  8-го  ремесленного  училища.  <...>
 336

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 <...>  Ученики  эвакуированы,  осталась  группа  слабых  и
больных  учащихся,  15—20  человек  (точно  не  знают,  даже  спи¬
сков  нет).  Директор,  помполит,  зам  по  учебно-технической  ча¬
сти  и  весь  аппарат  выехали  с  эвакуированными.
 Общежитие  брошено  и  не  сдано,  полный  развал,  хаос,  бес¬
порядок,  и  всюду  загажено.  Осмотр  начал  со  двора,  картина
такова:
 У  входа  на  свалке  выброшено  три  трупа,  лежат  по  заявле¬
нию  председателя  социально-бытовой  комиссии  т.  3-й  более
10  дней.  Один  труп  прикрыт  бордовым  одеялом,  два  валяются
полураздетыми.  В  проходе  в  газоубежище  лежат  два  трупа,  в
газоубежище  не  пройти,  3-на  утверждает,  что  там  навалены
трупы.  Дверь  не  открыть,  так  как  загажено  и  заморожено.  На
лестнице  на  второй  этаж  выброшена  куча  трупов,  насчитали
восемь,  выше  в  комнаты  не  пройти.
 В  подъезде  все  загажено,  здесь  вместо  уборной  отхожее
место.  Смрад  и  вонь.  С  парадного  лестница  залита  и  загаже¬
на,  лифт  превращен  в  уборную  —  течет  вонючая  жидкость.
В  комнатах  вонь  и  все  поломано.  Комендант  т.  Н-о  разводит
руками.  Требуем  срочно  принять  меры.  13  февраля  обещает
навести  порядок  и  трупы  вывезти.  Даю  срок  до  14  февраля,
на  13  февраля  вызываю  с  отчетом  в  РК.  Завтра  сам  организую
людей.  [А.  Б-в].
 «Глубокоуважаемый  тов.  Андреенко!
 Я,  как  бывший  Ваш  преподаватель  курса  высшей
математики  по  Торгово-товароведческому  институту
Центрсоюза  решил  обратиться  к  Вам  как  к  своему  быв¬
шему  ученику-аспиранту  с  нижеследующей  просьбой,
надеюсь,  что  вы  меня  не  забыли.  Я  —  Соловьев  Федор
Павлович.  Я  утвержден  в  звании  доцента  высшей  атте¬
стационной  комиссией  Комитета  по  делам  высшей  шко¬
лы,  в  звании  профессора  —  Высшей  квалификационной
комиссией.  Я  получил  академическую  профессорскую
пенсию.  Но  вследствие  переживаемого  времени  рабо¬
таю  сейчас  в  техникуме...
 Я  хлопочу  о  продовольственной  карточке  1-й  кате¬
гории.  Мне  кажется,  я  это  заслужил:  работаю  на  препо¬
 337

Вся  правда  о  войне
 давательском  поприще  более  сорока  лет.  Мои  ученики
рассеяны  по  всей  стране.  По  преимуществу  в  партийных
органах  и  торговой  сети.
 Надеюсь,  что  вы  откликнетесь  на  просьбу  своего  ста¬
рого  учителя,  мне  сейчас  66  лет».
 «12  февраля  1942  г.
 Члену  Центрального  Комитета  Ленсовета1
тов.  Андреенко
 Покорнейшая  просьба
 гр.  Бурмистрова  Романа  Андреевича
 Обращаюсь  к  Вам  т.  А.  с  неотложной  просьбой.
 Я  прослужил  36  лет  и  служу  по  сие  время  в  театре  ак-
драмы  имени  Пушкина,  последние  годы  я  один  обслу¬
живал  ленсоветовские  ложи  и  места,  в  которых  и  Вы
бывали  и  члены  Ленсовета  по  мандатам.  Мне  прихо¬
дилось  услуживать  и  хлопотать,  чтобы  было  хорошо
смотреть  спектакль  и  также  Вам  и  Вашим  товарищам],
и  семьям.  Вероятно,  вы  вспомните,  а  посему  я  осме¬
ливаюсь  т.  Андреенко  беспокоить  своей  необходимой
просьбой  Вашего  содействия  и  разрешения  получить  за
деньги  из  базы  мучицы,  крупки  и,  может,  другие  про¬
дукты.  Сколько  можете,  для  поддержания  здоровья,
жена  лежит  больная,  я  и  сам  ослаб,  и  семья.  Зная  Вас  и
Ваше  доброе  сердце,  что  Вы  в  этой  маленькой  просьбе
не  откажете  уделить  сколько  можете.  Главное  —  мучи¬
цы.  Жду  Вашего  ответа.
 Ваш  покорный  слуга  Р.  Бурмистров.
 15  февраля  1942  года»
 14 	февраля  1942  года
 На  завтрак  лапши  30  г  и  хлеб  с  сладким  чаем.  Голод  уже  не
мучает.
 Работа  на  участке.  Общежитие  8-го  Ремесленного  училища
постепенно  приводим  в  порядок.  Трупы  вывезли  своими  сила¬
ми  на  санках.  Воспитанники  все  мрут  <...>  [А.  Б-в].  11  Так  в  тексте.
 338

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 «15  февраля  1942  года
 Секретарям  Ленинградского  горкома  ВКП(б)
тов.  Кузнецову  А.  А.,
тов.  Капустину  Я.Ф.
 Докладная  записка  о  состоянии  трудовой  дисци¬
плины  и  революционной  бдительности  на  предприяти¬
ях  г.  Ленинграда.
 Произведено  отделом  кадров  горкома  ВКП(б).  Про¬
веркой  состояния  трудовой  дисциплины  и  революци¬
онной  бдительности  на  заводах  №  4  НКБ;  189  НКСП;
«Русский  дизель»  им.  Энгельса;  Прядильно-ниточного
комбината  им.  Кирова  и  5-й  ГЭС  установлено,  что  хо¬
зяйственные  и  партийные  руководители  указанных
предприятий  уделяют  этим  важным  вопросам  совершен¬
но  недостаточное  внимание.  Особенно  резко  это  проя¬
вилось  в  декабре  месяце  1941  года,  когда  большинство
предприятий  были  ограничены  или  вовсе  лишены  снаб¬
жения  электроэнергией  и  работа  на  основных  заказах
была  резко  сокращена  и  совершенно  прекращена.
 Создалось  такое  положение,  что  на  работу  перестали
являться  более  половины  состава  работающих,  суще¬
ствовавший  порядок  табельного  учета  нарушился,  вы¬
яснение  причин  неявки  почти  не  проводилось.
 На  этих  предприятиях  до  настоящего  времени  не  мо¬
гут  точно  установить  наличие  работающих,  так  как  учет
явки  и  выяснение  причин  неявки  оказались  запущенны¬
ми  до  такого  состояния,  что  количество  неявившихся  по
«неизвестным  причинам»  стало  выражаться  в  сотнях  и
даже  тысячах  человек  и  проведение  этой  работы  оказа¬
лось  связано  с  огромными  трудностями.
 На  всех  обследованных  заводах  и  рабочие,  и  служа¬
щие,  руководящий  состав  являются  на  работу  с  больши¬
ми  опозданиями,  и  большинство  из  них  уходит  с  пред¬
приятий  после  посещения  столовых,  так  как  порядок
освобождения  рабочих  по  личным  причинам  не  соблю¬
дается.  В  связи  с  невозможностью  выполнения  основ¬
ных  производственных  заданий  использование  способ¬
ных  к  труду  рабочих  на  общественно  полезной  работе
 339

Вся  правда  о  войне
 проводится  очень  ограниченно,  с  большими  трудностя¬
ми  и  в  большинстве  случаев  не  по  инициативе  работни¬
ков  предприятий,  а  по  требованию  вышестоящих  орга¬
низаций.
 Не  только  рабочие,  но  и  часть  руководящих  работ¬
ников  цехов  и  отделов  предприятий  до  крайности  опу¬
стились,  ходят  грязные,  небритые  и  своим  поведением
наводят  уныние  на  окружающих.
 Места  общего  пользования  и  на  предприятиях,  и  в
общежитиях  в  связи  с  подачей  воды  оказались  в  крайне
запущенном  состоянии.
 При  таком  положении  резко  упала  и  революционная
бдительность.  Пройти  на  предприятие  не  составляет
большого  труда,  так  как  часть  личного  состава  охраны
предприятий  халатно  относится  к  выполнению  своих
обязанностей.  На  территории  завода  №  189  имели  место
случаи,  когда  рабочие  проходили  на  территорию  завода
не  через  проходные  кабинки,  а  просто  через  забор,  а  в
дежурных  проходных  кабинках  на  пригодность  пропу¬
сков  не  обращают  внимания.  По  образцам  пропусков,
которые  оказались  оставленными  на  бывшем  посту  при
входе  на  спецобъекты,  можно  было  свободно  проходить
на  территорию  завода.  А  для  прохода  на  территорию  и
в  здание  5-й  ГЭС  оказалось  достаточным  предъявить  к
разовому  пропуску  старую  трамвайную  карточку.  Охра¬
на  цехов  внутри  предприятий  совершенно  отсутствует,  в
самих  цехах  темно,  холодно,  противопожарные  средства
кроме  индивидуальных  не  работают,  и  в  связи  с  этим
проникновение  в  цеха  и  проведение  там  диверсионной
работы  почти  не  ограничено.
 В  связи  с  ослаблением  революционной  бдительности
имеют  место  случаи  расхищения  социалистической  соб¬
ственности.  На  заводе  №  189  у  заподозренного  в  краже
кожи  конюха  Степанова  при  обыске  дома  обнаружено
большое  количество  овса,  отрубей,  сахара  и  других  про¬
дуктов  и  свыше  6000  руб.  На  этом  же  заводе  задержан
рабочий,  пытавшийся  вынести  украденное  им  хозяй¬
ственное  мыло  весом  около  20  кг.
 340

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 На  заводе  №  4  в  течение  декабря  месяца  1941  года
зафиксировано  10  краж.
 На  заводе  «Русский  дизель»  был  пойман  с  поличным
рабочий,  взломавший  продовольственный  склад  столо¬
вой,  и  т.д.
 Особое  внимание  заслуживает  вопрос  сохранения  ка¬
дров  предприятий.
 Руководители  предприятий  понимают,  что  в  нынеш¬
них  условиях  выполнение  этой  задачи  является  их  пер¬
вейшей  обязанностью.  И,  несмотря  на  это,  до  настоящего
времени  ими  в  этом  направлении  существенного  что-либо
сделано  очень  мало,  даже  с  кадрами  ведущих  профессий.
 Все  это  получается  потому,  что  большинство  из
этих  руководителей  видят  выход  из  создавшихся  труд¬
ностей  только  в  улучшении  питания,  материального  и
энергоснабжения,  игнорируя  при  этом  использование
внутренних  возможностей  улучшения  работы  столовых,
обеспечение  работы  душевых,  прачечных,  парикмахер¬
ских,  снабжения  кипятком  и  организации  санитарной
обработки;  приведения  в  надлежащий  вид  мест  общего
пользования  и  выполнения  других  общественно  полез¬
ных  работ.
 На  комбинате  им.  Кирова,  например,  даже  прекраще¬
но  проведение  мероприятий  по  борьбе  со  вшивостью  по
мотивам  недостатка  и  загруженности  врачей,  в  то  время
когда  эту  работу  вполне  можно  проводить  с  помощью
сандружины.  А  для  организации  санобработки  рабочих
директор  комбината  не  нашел  ничего  лучшего,  как  про¬
сить  райсовет  разрешить  ему  сломать  на  дрова  дом  или
колхозный  рынок  и  таким  образом  запустить  в  эксплуа¬
тацию  Смольнинские  бани.
 Явно  недостаточно  привлекается  для  этой  работы
профсоюзный  и  комсомольский  актив.
 Указанные  недостатки  в  работе  хозяйственных  ру¬
ководителей  и  партийных  организаций  имеют  место  не
только  на  обследованных  предприятиях,  но  и  на  абсо¬
лютном  большинстве  из  них.
 Зам  завотделом  кадров  горкома  В  КП  (б)  (Чирятьев)»
 341

Вся  правда  о  войне
 15 	февраля  1942  года
 В  4  часа  ночи  сердечная  слабость  у  папы.  Ната  и  Маруся  пу¬
стили  слезу,  растерялись.  Пощупал  пульс,  упал  до  60.  Принял
срочные  меры:  укутали,  к  ногам  положили  грелку,  дали  креп¬
кого  чая  с  ликером.  Больной  ожил  и  попросил  есть.  Накормили
печеньем  со  сладким  чаем.  Успокоился,  но  пожаловался  на  же¬
лудочную  боль.  Отправляюсь  за  врачом.  <...>
 В  13  часов  долгожданный  врач  прибыл.  Прописал  покой,
банки,  горчичники,  кодеин  от  боли  в  желудке  и  капли  от  сухого
кашля  [А.  Б-в].
 «Дорогой  Андрей  Александрович!
 Посылаем  Вам  письмо,  адресованное  тов.  Андреенко
от  11/II-42  г.  и  просим  Вашей  срочной  помощи1.
 Тов.  Андреенко!
 Сегодня,  11/11-42  г.,  Вы  разрешили  прибавку  хлеба  и
иждивенцам  прибавили  всего  по  50  г,  а  между  тем  вся  ра¬
бота  по  уборке  улиц  и  снега,  приведению  в  порядок  домов,
квартир  и  лестниц  лежит  на  нас  иждивенцах.  Вот  уже  вто¬
рой  месяц  приходится  сидеть  на  хлебе  и  воде,  т.к.  с  января
месяца  на  продкаргочки  не  объявляется  никаких  норм  и  ни¬
какие  продукты  в  магазин  не  привозятся,  а  по  прошествии
месяца  выдается  по  всей  карточке,  в  счет  невыданного
грамм  200—300  крупы,  как  это  было  в  декабре  и  январе.
 Кажется,  нужно  знать,  что  нельзя  голодать  30  дней,
затем  съесть  раза  два  супец  и  опять  голодать  месяц.  Мы
и  так  все  лежим  от  недоедания.  Очень  просим  Вас  как
начальника  отдела  торговли  Ленгорсовета  распорядить¬
ся  выдать  продовольствие  регулярно  по  декадам.
 Мы  понимаем  и  учитываем,  что  величина  норм  зави¬
сит  от  тяжелого  осадного  положения  нашего  города,  но
выдавать  его  просим  Вас  своевременно,  чтобы  хоть  как-
нибудь  дожить  до  конца  блокады,  т.к.  жить  и  работать  на
одном  хлебе  невозможно.
 В  последние  месяцы  Вы  ничего  не  даете  дополни¬
тельно  детям,  а  их  нам  нужно  особенно  беречь,  ведь  это
 ЦГАИПД.  Ф.  4000,  оп.  20,  д.  60,  л.  63.
 342

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 смена  нашим  мужьям,  ушедшим  на  фронт  с  оружием  в
руках  защищать  наш  город.
 Так  неужели  за  счет  наших  умирающих  детей  нужно
кормить  целую  зиму  по  первой  категории  армию  ничего
не  делающих  работников  трампарков,  техников,  двор¬
ников,  т.к.  вся  их  работа  лежит  на  домохозяйках.  Очень
просим  Вас  срочно  принять  меры  и  дать  людям  возмож¬
ность  хоть  впроголодь,  но  жить.
 Жены  бойцов,  мобилизованных  в  Красную  армию:
 Л.  Иванова,  Л.  Сафонова  [всего  семь  подписей]».
 «Андрей  Александрович!
 Мы  столько  времени  не  имеем  жиров,  что  наступает
полное  истощение  и  атрофия  кишечника,  мы  теряем  па¬
мять  без  сладкого.  Дети  у  нас  не  встают,  не  спят  от  голода
по  ночам,  требуют  то  хлебца,  то  конфетку,  то  каши.  Неу¬
жели  нельзя  на  самолетах  перекинуть  к  нам  хоть  по  плит¬
ке  шоколада  и  немного  сала.  Или  мы  такие  оторванные  от
мира?  Наши  мужья  не  знают,  что  их  дети  и  жены  умирают
с  голода.  Мы  хотим  написать  тов.  Сталину  и  просить  его
хоть  как-нибудь  помочь  нам,  если  Вы  не  сможете.
 15/11-42  г.».
 Страницы  из  дневника  главного  механика  завода  П.В.  П.
 19 	августа  1941  года
 Звонил  в  эвакокомиссию.  Ответили,  что  ни  сегодня,  ни  завтра
эшелона  не  будет.  Позднее  Фейнгауз  позвонил  снова.  Есть  слу¬
чайный  вагон,  от  которого  отказался  один  из  соседних  заводов.
Отправка  завтра  в  10  ч.  30  м.  утра.  Просим  оставить  его  за  нами.
А  мы  до  этого  успели  сообщить  всем,  что  отправки  не  будет.
 Быстро  составили  шесть  маршрутов  по  адресам  эвакуи¬
руемых,  мобилизовали  служащих  на  их  оповещение.  Всем
предложено  явиться  на  завод  за  посадочными  документами  к
9  часам  вечера.  Одновременно  составили  маршруты  для  двух
автомашин  для  перевозки  эвакуируемых  с  вещами  на  вокзал.
 С  5  до  8  вечера  провел  в  эвакокомиссии.  Все  документы
оформлены.  Выдача  документов  и  инструктаж  отъезжающих
затянулся  до  полуночи.
 343

Вся  правда  о  войне
 20 	августа
 Трамваев  уже  нет,  домой  пошел  пешком.  Пришел  в  половине
третьего  ночи.  Дина  укладывает  вещи.  Помог  увязать.  В  8  час.
45  мин.  пришла  машина.  В  9  ч.  30  м.  приехали  на  вокзал.
 Посадил  Дину  плохо  —  нет  места  на  скамейках,  придется  си¬
деть  в  проходе  на  вещах.  Утешительно  лишь  то,  что  вагоны  пасса¬
жирские  (дачные).  <...>  Тяжелые  минуты  расставания,  слезы...
 10  час.  30  мин.  Эшелон  тронулся  минута  в  минуту.  В  11  час.
30  мин.  пришла  машина  с  тремя  опоздавшими  семьями.  Ока¬
залось,  что  машина  по  дороге  сломалась,  отправили  опоздав¬
ших  по  домам.  По  возвращении  на  завод  отпросился  у  дирек¬
тора  домой  отдохнуть.
 21 	августа
 Утром  узнал  о  переводе  на  казарменное  положение.  В  те¬
чение  дня  достал  себе  кровать,  матрац,  одеяло,  две  простыни,
соломенную  подушку.  Спал  в  техническом  отделе.  Тоска.
 22 	августа
 Ездил  домой  за  вещами.  Привез  чемодан  и  мешок  с  бельем,
костюм  и  др.  необходимые  вещи...
 29 	сентября
 Днем  ездил  в  город.  На  обратном  пути  меня  застала  трево¬
га.  Пошел  на  завод  пешком.  У  Красных  амбаров,  около  Обвод¬
ного  канала,  попал  под  дождь  зажигательных  бомб.  Внезапно
вокруг  меня  что-то  защелкало  и  замерцало,  как  бенгальские
огни.  Оглянулся,  вижу  вдоль  улицы  появились  светящиеся
мерцающие  точки.  Это  были  зажигалки.  Одна  упала  в  трех  ша¬
гах  от  меня,  и  покатилась  под  уклон  ко  мне.  Я  отскочил.  Другая
с  шипением  упала  в  Обводный  канал.  Померцав  минуты  три,
зажигалки  одна  за  другой  гасли.
 4 	октября
 Сдал  в  комиссионный  магазин  свои  карманные  часы  и  са¬
мовар.
 5 	октября
 Случайно  обнаружил  дома  полкило  пшеничной  муки,  кото¬
рую  считал  картофельной...
 1 	ноября
 Выкупил  продукты.  Сахар,  шоколад,  конфеты  спрятал  для
семьи  на  случай  возобновления  посылок  эвакуированным...
 344

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 30 	ноября
 Введено  прикрепление  к  магазинам.
 1 	декабря
 Обедал  дрожжевым  супом  (без  вырезки).  Многих  от  него
рвет.  Ужинал  чечевичным  киселем  из  дуранды,  из  которого  с
добавлением  картофельной  муки  выпек  шесть  приличных  ола¬
дий.  На  сладкое  —  кисель.
 2 	декабря
 Чайный  сервиз  и  портьеры  в  комиссионном  не  берут.
 Днем  пришло  предписание  Ленэнерго.  Завод  совершенно
отключают  от  сети,  не  оставляя  даже  дежурного  освещения.
Пришлось  изрядно  поработать,  чтобы  обеспечить  батарейные
светоточки...
 25  января  1942  года
 Завод  заморозили.  Теперь  работы  нет,  рабочие  снабжают¬
ся  водой  в  котельной  (котел  немного  прогревается)  из  колодца
на  соседнем  с  заводом  участке.
 Закрыли  уборную  в  нашем  здании.
 1 	февраля
 Первый  день  котлового  питания  (двухразовое:  обед  и  ужин).
Обед:  хлеб  —  400  г.,  сахар  —  23  г.,  мучной  суп,  рагу  из  мяса  с
жареным  картофелем  и  заварной  кофе.  На  ужин  —  мучной  суп
и  рассыпчатая  гречневая  каша.  В  общем,  доволен...
 16 	февраля  1942  года
 После  более  чем  месячного  перерыва  побывал  в  городе.
Впечатление  ужасное.  Город  словно  вымер.  Исчезли  харак¬
терные  толчея  и  многолюдье.  Трамваи  не  ходят.  Только  кое-
где  стоят  засыпанные  снегом  неубранные  вагоны.  Очень  мало
грузовых  машин.  Горожане  передвигаются  по  своим  делам
пешком.  Заметно,  что  они  это  делают  с  немалым  трудом.  Мно¬
гие  замечательные  здания,  возведенные  по  проектам  превос¬
ходных  архитекторов,  разрушены  или  повреждены  бомбами  и
снарядами  [М.  К.].
 <...>  Ходил  в  Институт  имени  Герцена.  Получил  зарплату
за  1-ю  половину  декабря  483  рублей  20  коп.  Теперь  я  богач  и
пошлю  жене  поддержку  [А.  Б-в].
 345

Вся  правда  о  войне
 17 	февраля  1942  года
 С  субботы  страдаю  острыми  болями  в  области  желудка  и
кишечника,  поносом  и  головокружением.  Не  знаю  отчего  это,
но  думаю  от  того,  что  съел  больше,  чем  полагается,  каши,  а
возможно,  голодный  понос,  которым  страдает  большинство
наших  рабочих.  <...>
 В  смысле  снабжения  дело  в  городе  налаживается,  объявляют
по  радио  о  нормах  выдачи  тех  или  иных  продуктов,  и  через  один-
два  дня  в  магазине  можно  все  это  получить.  Не  дают  жиров,  мало
сахара,  а  это  ведь  самые  жизненные  продукты  <...>  [Г.  Г-р].
 18 	февраля  1942  года
 Назначен  комиссаром  районной  чрезвычайной  комиссии
по  наведению  санитарно-бытовых  условий  и  очистке  города  от
грязи  и  нечистот.
 Комиссия  наметила  выполнить  следующие  задачи:
 1. 	Принятие  срочных  мер  по  уборке  покойников.
 2. 	Наблюдение  и  осмотр  домохозяйств:
 а) 	мобилизация  управхозов;
 б) 	помощь  квартальным  милиционерам;
 в) 	организация  моргов  и  площадок;
 г) 	очистка  улиц,  дворов,  домов  и  квартир  от  нечистот,  убор¬
ка  выгребных  ям,  помоек,  уборных;
 д) 	приведение  в  порядок  канализации,  водопроводов,  ото¬
пления,  освещения.
 Площадка  для  похорон  выделена  на  острове  Голодай,  око¬
ло  Смоленского  кладбища,  на  огороде  совхоза.  Трупы  пока
складируются  в  сарае  и  на  улице.  К  теплу  необходимо  обеспе¬
чить  негашеную  известь,  так  как  могилы  вырывались  до  одного
и  три  четверти  метра  глубиной  [А.  Б-в].
 «Товарищ  Андреенко!1
 Мы  вынуждены  писать  к  Вам,  т.к.  думаем,  что  Вы,
 занимая  такую  ответственную  должность,  обязаны  забо¬
титься  не  только  о  сецстационарах,  столовых  и  заводских
 рабочих,  но  и  о  простом  населении.  Вы  не  должны  забы-  11  ЦГАИПД.  Ф.  4000,  оп.  20,  д.  60,  л.73—75  об.
 346

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 вать,  что  наши  мужья,  сражающиеся  на  фронте,  думают
и  борются  за  нас,  за  простое  население,  т.к.  это  их  жены
и  дети,  Вы  совершенно  не  думаете  о  нас.  Детям  Вы  не
разрешаете  ничего,  кроме  той  крошки,  что  отпускаете
иждивенцам.  Почему  даже  детям  Вы  не  отпускаете  шо¬
колада,  конфет,  масла,  крупы,  муки,  сгущенного  молока?
Вы  должны  обеспечить  все  население  жирами,  крупами,
мясом,  сладким  и  хлебом,  выдавать  нам  кроме  сахара
конфеты,  хоть  из  дуранды,  если  у  Вас  нет  настоящих,  как
вы  это  делали  в  декабре.  Мы  требуем,  чтобы  нам  выдали
каких-нибудь  жиров,  еще  крупы,  сахара,  мяса,  муки.
 Вы  снабжаете  двойным  пайком  целую  армию  ниче¬
го  не  делающих  людей.  Например,  дворников  и  рабочих
трамвайных  парков.  Большинство  рабочих  берут  бюл¬
летени  и  сидят  дома  по  два,  по  три  месяца,  не  прино¬
ся  пользы  государству  и  имея  первую  категорию.  А  мы
обязаны,  имея  в  два  раза  меньше  хлеба  и  в  четыре  раза
меньше  крупы  и  мяса,  исполнять  за  них  всю  их  работу,
как,  например,  уборку  улиц  от  снега,  приведение  в  по¬
рядок  домов,  лестниц  и  загаженных  дворов,  а  истощены
мы  все  одинаково.  Мы  считаем,  что  это  более  чем  не¬
справедливо  —  это  возмутительно.  Вы  должны  распоря¬
диться  выдать  сгущенное  молоко  детям,  а  не  взрослым
мужикам,  работающим  в  МПВО  и  получающим  и  так
дополнительное  питание  кроме  первой  категории,  жены
которых  спекулируют  этим  молоком,  в  то  время  как  наши
дети  умирают  от  голода.  Мы  слышали,  что  с  просьбами
о  помощи  в  отношении  питания  к  Вам  неоднократно  об¬
ращались  уже.  Мы  решили  написать  Вам  нашу  просьбу,
и  затем,  если  результата  не  будет,  будем  писать  в  Москву,
т.к.  обречь  город  на  вымирание  —  вредительство,  и  мы
добьемся,  чтобы  на  нашу  просьбу  будет  обращено  долж¬
ное  внимание  и  нам,  простому  населению,  выдадут  та¬
кие  нормы,  которые  позволят  есть,  не  думая,  что  завтра
ты  будешь  голодать.
 Мы  просим  Вас,  товарищ  Андреенко,  при  объявле¬
нии  по  радио  о  продаже  продуктов,  сообщать  о  выдаче
следующей  порции,  т.к.  люди  не  знают,  на  какое  время
 347

Вся  правда  о  войне
 им  надо  растянуть  эти  200  г  крупы  и  125  г  мяса,  а  бла¬
годаря  этому  незнанию  смертность  в  городе  на  много
увеличивается.  Ведь  из  этой  нормы  мы  можем  сварить
в  день  по  тарелке  жидкого  супа  из  крупы  и  воды,  т.к.  из
125  г  можно  сделать  или  одну  тарелку  супа,  или  одну
котлетку.  Вы  бы  попробовали,  товарищ  Андреенко,  не
питаясь  в  Смольном,  прожить  на  пайке  иждивенца  хотя
бы  неделю,  а  ведь  мы  живем  так  седьмой  месяц.  Помни¬
те  только,  что  хоть  старая  пословица  говорит,  что  сытый
голодного  не  понимает,  но  Вы  обязаны  не  только  понять,
но  и  снабдить  этих  голодных  продовольствием.
 Мы  твердо  верим,  что  если  бы  мы  обратились  с  такой
просьбой  к  Иосифу  Виссарионовичу,  то  он  бы  немедлен¬
но  ответил  нам  и  по-сталински  разрешил  бы  этот  вопрос.
Надеемся,  что  Вы,  которому  партия,  товарищ  Сталин  и
правительство  поручили  дело  снабжения  Ленинграда
продовольствием,  тоже  позаботитесь  и  снабдите  необхо¬
димым  в  скором  будущем.
 Жены  командиров  и  красноармейцев  Красной  армии
Е.  Жукова  и  др.  [всего  четыре  подписи].
 1811-1942»
 19 	февраля  1942  года
 Я  здоров  и  сегодня  после  обеда  успел  прогуляться  домой  к
Тане.  По  пути  удалось  отоварить  по  норме  крупу,  отнес  домой
около  двух  килограммов  хлеба  —  паек  Тани,  который  я  полу¬
чаю  на  заводе  и  прячу  подальше,  чтобы  устоять  перед  соблаз¬
ном  [Г.  Г-ра].
 В  10  часов  совещание  у  первого  секретаря  райкома
А.А.  Шишмарева  по  следующим  вопросам:
 I.  Решение  горкома  о  наведении  порядка  и  чистоты  в  горо¬
де.  Горком  обратил  внимание  на  ликвидацию  следующих  не¬
достатков:
 а) 	много  разговоров  и  мало  работы  по  очистке;
 б) 	нет  элементарного  порядка  в  самих  учреждениях  и  орга¬
низациях.
 Нужно:
 348

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 1) 	Прекратить  казарменное  положение  в  учреждениях  и  на
предприятиях.
 2) 	Покончить  с  разговорами  о  слабости  и  неработоспособ¬
ности  —  прекратить  расхлябанность  и  иждивенчество.
 3) 	Предупредить  угрозу  эпидемических  заболеваний  и  рас¬
пространение  инфекций.
 II.  Об  извращениях  в  оплате  труда  на  законсервированных
предприятиях:
 а) 	привлечь  к  работе  по  месту  жительства;
 б) 	провести  учет  кадров  по  каждому  предприятию;
 в) 	особо  обратить  внимание  на  состояние  руководящих  ка¬
дров.  [А.  Б-в]
 20 	февраля  1942  года
 <...>  Февраль  на  исходе.  Печать  безнадежности  и  уныния
лежит  на  наших  лицах.  <...>  Не  знаешь,  что  предпринять  и  где
найти  выход  из  создавшегося  положения.  <...>  На  заводе  де¬
лать  нечего.  Как  и  весь  город,  завод  мертв.  Цеха  стоят  в  безмол¬
вии.  Не  стало  веселых,  бодрых  и  воодушевленных  рабочих  лиц.
Темень,  гробовое  молчание  и  безнадежная  тоска  по  настоящей
жизни  и  работе  царят  в  цехах.  И  у  нас  тихо  в  цеху.  Приходят  все¬
го  несколько  человек,  остальные  только  числятся  в  штате  или
уже  обрели  вечный  покой.  Мы  являемся  на  завод  только  за  обе¬
дом,  и  трудовой  день  начинается,  продолжается  и  завершается
разговорами  о  еде  и  яствах  мирного  времени.  С  тоской  и  малой
надеждой  говорим  о  возвращении  к  былому.  <...>
 Население  бежит  из  города,  спасаясь  от  голода,  возмож¬
ных  эпидемий,  бомбежек  и  обстрелов.  <...>  [Г.  Г-р]
 Похоронили  Фед.  Ив.  Еле  хожу,  но,  заставляя  себя,  я  ходила
на  Смоленское  кладбище  к  сторожу,  чтобы  подкупить  и  похоро¬
нить  Ф.И.  не  в  траншею,  как  всех,  а  в  могилу.  Взял  три  килограм¬
ма,  помогли  его  родные.  Три  килограмма!  А  сами  подыхаем.
 Но  перед  сыновьями  его  не  в  долгу,  отдали  его  карточки.  Не
знаю,  никакого  нет  чувства  жалости.  На  кладбище  тоже  везла.
Нужно  крепиться.  Как  ляжешь,  упадешь  духом  и  умрешь.
 Ни  дня  ни  числа  не  знаю,  знаю,  что  март  месяц,  цинга.  Кру¬
гом  мертвые  валяются.  Ослабла  совсем,  но  приходится  ходить
 349

Вся  правда  о  войне
 за  водой.  Ноги  покрылись  пятнами,  зубы  шатаются,  кровь  идет
из  десен,  кругом  слышишь,  что  едят  людей.  На  работе  говори¬
ли,  что  тетя  Валя  съела  своего  мертвого  мужа  и  сына.  Как  это
так  —  мужа  она  любила,  сына  родила  —  потом  съесть.  Ужас!
[Н.  О-ва]
 Сегодня  мама  рано  ушла  в  магазин.  Там  уже  набралось
много  народу.  По  радио  объявили,  что  будут  давать  сухие
овощи.  Мама  принесла  хлеб  и  ушла  в  очередь.  На  всех  купила
900  г  сухого  картофеля.  На  обед  сварили  суп  с  горохом,  сухим
картофелем,  добавили  каши.  Вечером  мама  купила  на  детские
карточки  мелкую  перловую  крупу.  Варили  суп  с  перловкой  и
картофелем.  В  полдевятого  легли  спать  [В.  В.]1.
 21 	февраля  1942  года
 Завод  по-прежнему  в  простое.  Нет  электроэнергии.  Вода
подается  нерегулярно.  Восстановить  отопление  мы  бессиль¬
ны.  Нет  водопроводчиков  и  слесарей.  В  мастерских,  где  есть
печное  отопление,  собираем  батареи  из  сохранившихся  фраг¬
ментов.  Работаем,  как  в  старину,  без  электричества  [М.  К.].
 Ночь  в  полевом  госпитале
 Рассказ  Б.Б.  —  бойца  истребительного  батальона1
 Тусклый  мерцающий  свет  ночника.  В  палате  восемь  пар
коек  и  пара  носилок  с  ранеными  бойцами.  В  узком  проходе
стоят  печка-времянка  и  столик  с  дремлющей  дежурной  медсе¬
строй.  Заиндевелые  окна  зашторены.  В  палате  холодно.  Ране¬
ные  укрыты  грубыми  одеялами.  Воздух  тяжелый,  спертый.  За¬
пах  испражнений  и  гниения.  Слышны  стоны  и  вскрики,  а  потом
и  болезненный  смех.  Не  могу  уснуть,  как  и  добрая  половина
тяжело  раненных  товарищей.  Раны  будто  горят  в  огне.  Острые
боли  в  ногах,  голова  будто  свинцовая.  Прислушиваюсь  к  нео¬
бычным  шорохам  и  звукам.  Вот  кто-то  шепчет  что-то  похожее
на  молитву.  Шепчет  истово,  от  всей  души.  Это,  вероятно,  ста-
 '  Б.Б.  —  боец  истребительного  батальона,  приемщик  ОТК,  секре¬
тарь  ЦК  ВЛКСМ  на  Металлическом  заводе.
 350

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 рик,  лежащий  в  углу.  У  него  на  шее  я  заметил  крест.  Кто-то  от¬
чаянно  ругается  в  бреду,  клянет  жизнь  на  чем  свет  стоит,  пла¬
чет,  умоляет  и  стонет.  Ему  аккомпанирует  февральская  вьюга.
 В  паузах  между  завываниями  слышны  глухие  звуки  далекой
канонады.  Фронт  всего  в  15  км.  Не  могу  уснуть.  В  памяти  мель¬
кают  эпизоды  последнего  боя,  трупы  убитых  товарищей,  запе¬
ленатых  в  белые  халаты,  будто  в  саваны,  стоны  раненых,  крики
командиров,  звуки  ружейной  стрельбы,  непонятные  слова  на
немецком  языке.
 Один  из  раненых  сел  на  кровати.  Зашаркал  больничными
тапками.  Встал,  пошел  к  керосиновой  лампе  на  столе  у  медсе¬
стры,  прикурил  и  возвратился  в  постель.
 Сестра  спит.  Она  не  слышит  всех  этих  звуков.  За  время  во¬
йны  она  успела  к  ним  привыкнуть.
 Шорох  тапок.  К  курящему  подходит  другой,  прикуривает.  На
несколько  секунд  освещенное  огнем  папиросы  становится  вид¬
но  его  бледное  осунувшееся  лицо.  Завязывается  разговор:
 — 	Не  спится?
 — 	Не  уснуть...  которую  ночь  не  сплю.
 — 	А  ты  постарайся  днем  не  спать.
 И  вновь  стук  костылей,  шарканье  тапок,  скрип  кроватей.
 Я  лежу  у  окна.  При  каждом  порыве  ветра  от  него  набегает  вол¬
на  холодного  воздуха.  Слышу  голос  с  пола  от  обитателя  носилок:
 — 	Братишка,  принеси  прикурить.
 Через  две  минуты  другой  голос:
 — 	Сколько  сейчас  времени?
 Тут  же  последовал  ответ:
 — 	А  бис  его  знает.  Еще  до  завтрака  далеко...
 Громкий  раздраженный  смех  нарушает  относительную  ти¬
шину  палаты.
 — 	Ишь,  как  его  проняло.  Небось  бабу  во  снях  щупает,  —
съязвил  кто-то  из  лежащих  на  полу.
 Я  сворачиваю  самокрутку.  Прошу  перекинуть  через  койку
зажженный  окурок,  прикуриваю.  Откуда-то  долетает  участли¬
вый  вопрос:
 — 	Тоже  не  спится?
 — 	Вторые  сутки  не  сплю,  ни  днем,  ни  ночью.
 — 	Авось  завтра  уснешь.
 351

Вся  правда  о  войне
 —  Постараюсь.
 Разговор  иссяк.  Мягкая  постель  и  чистое  белье  приятно  ла¬
скают  уставшее  тело.  За  семь  с  половиной  месяцев  не  было  ни
одной  ночи  в  нормальной  постели!
 Ветер  выдувает  скудные  остатки  тепла,  освежает  воздух.
 Кто-то  громко  заплакал.  Во  сне  или  наяву?  Плачет  и  ругает¬
ся.  Вероятно,  во  сне.  В  эту  февральскую  ночь  миллионы  людей
по  всему  миру  заброшены  войной  в  госпитали.  Большинство
вылечится  и  вернется  на  фронт,  чтобы  вновь  пережить  ужас
и  горячку  боя,  и  краткое  мгновение  победы,  испытать  муки  от
ран,  а  быть  может,  им  уже  не  понадобятся  помощь  врачей,  ла¬
ска  жены,  забота  матери,  и  боевые  товарищи  опустят  под  зву¬
ки  ружейного  салюта  их  останки  в  могилу.  Часть  госпитальных
страдальцев  навсегда  останется  калеками,  а  иные  домучаются
здесь  на  госпитальных  койках.
 Мой  сосед  справа,  моряк,  огромный  детина  с  красивыми
чертами  лица.  К  утру  его  жизнь  погаснет.  Напрасно  врачи  то¬
ропились  отрезать  ему  ногу,  чтобы  спасти  от  газовой  гангре¬
ны.  Работа  их  пропала  даром.  Моряк  умирает.  Так  сказал  го¬
спитальный  главный  хирург  вчера  на  утреннем  обходе.
 Вьюга  за  окном  стихает.  Почему-то  успокаиваются  раны.
Сестра  все  еще  спит,  но  уже  скоро  утро.
 Вот  уже  кое-кто  зашаркал  тапками  и  застучал  костылями.
Начинается  «паломничество»  в  уборную...
 Я  лежу  неподвижный,  беспомощный.  Нога  прикручена  к
шине  Крамеро.
 Как  тяжело  все  время  лежать  на  спине.  <...>
 Скорее  бы  утро.  Быть  может  я  увижу  холодное  февральское
утро,  такое  же  яркое,  как  ракета,  лопнувшая  у  моих  ног  перед
ранением.  Вьюга  утихла.  Шторы  все  еще  задернуты,  тускло  мер¬
цает  ночник.  Медсестра  проснулась.  Ее  лицо  такое  же  белое,  как
и  халат.  Устала  за  время  войны  и  мы,  солдаты,  устали,  и  народ
устал.  А  вожди  продолжают  бороться.  Война  продолжается.
 Февраль  1942  года.
 22 	февраля  1942  года
 Отношения  между  мной  и  Верочкой  были  до  сих  пор  как
нельзя  лучшие.  Я  чувствовал  ее  заботу  и  платил  ей  заботой
 352

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 о  ней.  Никогда  мне  не  забыть  этой  любви  и  внимания,  какую
проявила  Верочка  ко  мне  в  дни  войны,  —  это  действительно
чисто  кристальная  любовь  к  человеку  и  мужу.  Сейчас  все  изме¬
нилось,  несмотря  на  то  что  я,  теряя  остатки  сил,  ходил  на  рабо¬
ту,  берег  ее  и  себя.  Когда  увеличилась  смертность  и  первыми
стали  умирать  мужчины,  моя  Верочка  начала  проявлять  заботу
о  сохранении  моих  вещей  и  моей  страховки.
 Когда  я  слег  в  постель,  она,  по-видимому,  решила,  что  раз
Аркадий  и  Гриша  все  равно  умрут,  то  ей  не  следует  рисковать
собой  для  спасения  обреченных.  И  вот  Верочка  стала  при¬
держивать  хлеб,  чтобы  подкрепить  себя  в  ущерб  моему  и  так
слабому  здоровью.  <...>  Вероятно  я  многое  преувеличиваю.
Наши  отношения  с  Верочкой  улучшатся  с  укреплением  моего
здоровья  [Л-ч].
 23 	февраля  1942  года
 Сегодня  24-я  годовщина  Красной  армии.  Все  ждали  к  это¬
му  дню  освобождения  Ленинграда  и  дальнейшей  прибавки
продуктов.  Не  оправдалось,  но  все  же  сейчас  лучше  с  пита¬
нием.  <...>
 По  слухам,  наши  забрали  Детское  село,  Павловск  все  еще
у  немцев.  <...>
 После  увеличения  нормы  хлеба  его  стоимость  на  рынке
снизилась.  <...>  С  табаком  катастрофа!  Курить  нечего.  Пачка
табака  меняется  на  1—1,2  кг  хлеба  и  дороже!  Пачка  папирос
«Звездочка»  350—400  г;  «Беломорканал»  —  700  [М.  К.].
 В  12  часов  произнес  доклад  в  15-м  ремесленном  училище
«Великая  Отечественная  война  и  24-я  годовщина  Красной  ар¬
мии  и  Военно-морского  флота».  В  зале  560  чел.  Играл  оркестр.
Настроение  бодрое.  В  два  часа  обедал  в  столовой  ремеслен¬
ного  училища.  Вполне  сыт,  так  как  очередной  обед  в  столовой
райкома  насытил  мою  утробу  [А.  Б-в].
 «Сов.  Секретно
 Управление  НКВД  СССР  по  Ленинградской  обла¬
сти  и  городу  Ленинграду
 «23»  февраля  1942  г. 	№  10257
 12-8123
 353

Вся  правда  о  войне
 Спецсообщение
 С  11  февраля  населению  Ленинграда  увеличена  нор¬
ма  выдачи  хлеба:  рабочим  —  до  500  грамм,  служащим  —
400,  иждивенцам  —  300  грамм.
 Улучшилось  также  положение  с  выдачей  других  про¬
дуктов  питания.  В  истекшей  декаде  в  счет  месячной
нормы  крупы  по  рабочим  продкарточкам  2000  грамм
начата  выдача  1500  грамм;  служащим  из  месячной  нор¬
мы  в  1500  грамм  выдается  1.125  грамм;  иждивенцам  из
1000  грамм  выдается  750  грамм.
 По  мясу  и  мясопродуктам  рабочим  из  месячной  нор¬
мы  выдается  900,  служащим  —  500,  иждивенцам  —
250  грамм.  Жиров  выдается  рабочим  150  грамм,  служа¬
щим  100  грамм.  Общее  улучшение  положения  с  продо¬
вольствием,  в  особенности  увеличение  нормы  выдачи
хлеба,  трудящиеся  Ленинграда  расценивают  как  резуль¬
тат  проявления  большой  заботы  руководителей  партии  и
правительства.  <...>
 Смертность  среди  населения  несколько  сократилась.
 Если  в  начале  февраля  в  отдельные  дни  в  городе  уми¬
рало  до  4500—4700  человек,  то  за  последние  дни  смерт¬
ность  составляет  в  день  3500—3800  человек.  <...>
 Случаи  людоедства  в  городе  уменьшились.
 Если  за  первую  декаду  февраля  за  людоедство  было
арестовано  311  человек,  то  за  вторую  декаду  арестовано
155  человек.
 Начальник  Управления  НКВД  ЛО  комиссар  Госуд.
Безопасности  3-го  ранга  (Кубаткин)».
 «В  дальнейшем  мы  не  гарантированы  от  воздушных
бомбардировок,  от  артиллерийских  обстрелов  и  т.д.  Это
мы  должны  иметь  в  виду.  Но  в  то  же  время  я  должен
сказать,  что  мы  имеем  сейчас  уже  вполне  приличные
запасы  продовольствия  и  отдаем  установленные  нормы
потребления  для  Ленинграда,  выдаем  регулярно.  Вы  это
замечаете.  В  этом  большая  заслуга  товарища  Жданова,
который  приложил  все  силы  к  тому,  чтобы  на  Ладожском
озере  создать  автомобильную  дорогу.  Мы  сейчас  завоз¬
 354

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 им  до  3,5  тысяч  тонн  в  сутки,  а  расходуем  1  тысячу  тонн
в  день.  Таким  образом,  мы  складываем  запасы  ежеднев¬
но  на  три  дня  вперед.
 Из  выступления  секретаря  горкома  партии  А.  А.  Куз¬
нецова  на  заседании,  посвященном  награждению  ра¬
ботников  ленинградской  промышленности.  23  февраля
1942  года».
 «Завотделом  торговли  Ленгорисполкома  Совета
депутатов  трудящихся  тов.  И.А.  Андреенко
 От  инженера-металлурга,  работающего  на  заводе
«Большевик»,  брата  зам  наркомторга,  Шорина  А.Ф.
 В  связи  с  тяжелым  положением  моего  брата  и  моей
сестры  обращаюсь  к  Вам  с  просьбой  об  оказании  нам
помощи  в  возможных  количествах  продуктов  для  под¬
нятия  нашего  здоровья.
 24/11-42  г.  [Подпись»]
 «Копия.
 Глубокоуважаемый  товарищ  Жданов!
 К  Вам  обращается  дочь  покойного  писателя  К.М.  Ста¬
нюковича.  Сочинения  моего  отца  издавались  за  по¬
следнее  время  разными  издательствами,  в  особенности
Военно-морским,  которое  выпустило  4  тома  большим
тиражом.  Так  как  я  не  имею  никаких  средств,  кроме
пенсии  (я  персональная  пенсионерка),  я  обращалась  в
Военно-морское  издательство  с  просьбой  выплатить
мне  какую-то  часть  авторского  гонорара.  К  моей  прось¬
бе  отнеслись  как  будто  благоприятно,  обещали  дать  не¬
сколько  тысяч,  но  дали  уже  давно  500  рублей,  и  этим  все
ограничилось.  Не  имея  денег,  я  не  смогла  выехать  из  Ле¬
нинграда.  Теперь  же  я  совсем  больна,  истощена  и  едва
могу  двигаться.  Поэтому  я  решилась  обратиться  к  Вам  с
просьбой  ввиду  заслуг  моего  отца,  сочинения  которого
продолжают  приносить  доход  в  это  тяжелое  время,  не
отказать  мне,  его  единственной  оставшейся  в  живых  до¬
чери,  в  выдаче  пайка  для  поправления  здоровья.
 М.  Станюкович.
 355

Вся  правда  о  войне
 [В  левом  верхнем  углу  резолюция:],  тов.  Кузнецову
 А.А.  На  распоряжение  [подпись].  Жданов.
 [В  левом  нижнем  углу  резолюция:],  тов.  Лазуткину
Просьба  помочь  28.11.42  [подпись].  А.  Кузнецов».
 25  февраля  1942  года
 В  течение  февраля  наступили  некоторые  улучшения.  Хле¬
ба  стали  выдавать  больше.  Регулярно  каждую  декаду  получить
на  рабочую  карточку  по  500  г  крупы,  по  300  г  —  на  служебную
и  250  —  на  иждивенческую,  а  также  мясо.  После  многомесяч¬
ного  голода  это  кажется  раем.  Но  это,  конечно,  очень  и  очень
мало.  Люди  настолько  истощены,  что  умирают  по  нескольку
тысяч  человек  в  день.
 Воды,  канализации  и  света  в  городе  по-прежнему  нет.  Ули¬
цы  покрыты  метровым  льдом,  и  о  трамваях  и  мечтать  не  сто¬
ит.  Особый  страх  наводят  кучи  нечистот  во  дворах  и  даже  на
улице.  Уборные  не  действуют,  и  ведра  со  всякой  дрянью  выли¬
вают  где  попало.  Неудивительно,  если  среди  бела  дня  откуда-
нибудь  с  шестого  этажа  на  голову  бросают  пакетик  с  пахучим
веществом.  <...>
 На  толкучке  страшная  спекуляция.  Килограмм  хлеба  стоит
500  рублей,  масло  —  1500.  Однако  основной  денежной  мено¬
вой  единицей  является  хлеб.  За  килограмм  хлеба  можно  полу¬
чить  новые  ботинки,  за  300  г  —  галоши,  за  2  килограмма  —  ко¬
стюм.  Тот,  кто  имеет  хлеб,  может  одеться  с  иголочки.  Люди  за
хлеб  отдают  последнее  на  толкучке  можно  приобрести  все  —
от  носового  платка  до  велосипеда.  Я  был  на  толкучке  и  наблю¬
дал  за  людьми.  Я  видел  своих  знакомых  со  старыми  брюками,
стенными  часами  или  посудой  в  руках  [А.  А.].
 Совещание  у  секретаря  райкома.
 Вопросы:
 I. 	Итоги  работы  отделов  кадров  за  февраль.
 Отметили  следующие  недостатки  в  подготовке  вопросов:
 а) 	передоверяем  второстепенным  работникам.
 Необходимо  точно  самим  знать  главное,  т.е.  как  на  пред¬
приятиях  обеспечено  выполнение  производственных  планов,
для  чего  изучить:
 356

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 а) 	наличие  командных  кадров  (руководители  кадровики,  на¬
чальники  цехов);
 б) 	кадры  ведущих  профессий  (мастера,  слесаря  и  т.п.);
 в) 	квалифицированная  рабочая  сила  (кадровые  рабочие  и
их  подготовка);
 г) 	система  подготовки  кадров  (курсы,  выдвижение);
 д) 	расстановка  кадров  на  производстве;
 е) 	наем  и  увольнение  рабочей  силы;
 ж) 	изучение  лица,  бдительность,  настроение,  отношение  к
работе.  <...>
 II.  План  на  март  месяц
Основные  вопросы:
 1. 	Состояние  кадров  РЖУ:
 а)  управхозы,  б)  дворники,  в)  паспортистки,
 г) 	водопроводчики,  д)  кочегары,  е)  техники,  ж)  инженеры,
 з) 	печники  и  другие.
 Срок  к  6  марта  1942  года
 2. 	Подготовка  кадров  для  местного  хозяйства:
а)  печники,  б)  кочегары,  в)  водопроводчики.
 К  1  марта
 3. 	О  практике  учета  и  оплаты  рабочей  силы:
а)  фабрика  Желябова.  К  13  марта.  <...>
 Дано  задание  навести  порядок  в  следующих  домохозяйствах:
Домохозяйство  №  19  <...>.
 Домохозяйство  №  20  <...>.
 Домохозяйство  №  21  <...>  [А.  Б-в].
 27 	февраля  1942  года
 Пленум  Василеостровского  райкома.
 В  повестке  дня  один  вопрос:  о  состоянии  агитационно¬
массовой  работы  в  домохозяйствах  района.
 Докладчик  О-в.
 Доклад  общий,  красиво  оформлен,  но  малоубедителен.
Докладчик  говорил  по  материалам  письменных  отчетов.  От¬
метили  хорошую  работу  4-го  участка,  ведущий  завод  имени
Козицкого.  Слабо  работает  завод  имени  Калинина.
 В  прениях  рассказали  о  своей  работе  т.  Л-ов  (секретарь
парторганизации  завода  имени  Козицкого)  —  выделили
 357

Вся  правда  о  войне
 27  парторганизаторов.  Разбили  территорию  на  подучастки,
помогли  домохозяйствам  чинить  водопровод,  кипятильники,  в
очистке  дворов  и  улиц.  Ряд  выступающих  говорили  о  помощи
семьям,  о  топливе,  о  беседах,  инициативе  и  др.  делах.  Приня¬
ли  решение,  нацеливающее  на  боевые  дела  [А.  Б-в].
 В  феврале  смертность  в  Ленинграде  достигла  максимума  —
107  477  человек.  Авианалетов  в  течение  месяца  отмечено  не
было.
 «ПРИКАЗ  №  87
 По  Главной  водопроводной  станции  треста  «Лен-
водопровод»  от  28  февраля  1942  г.
г.  Ленинград
 В  целях  усиления  контроля  за  качеством  питьевой
воды  на  сети  приказываю:
 1) 	Установить  контроль  за  качеством  питьевой  воды
в  городской  сети  в  20  точках  с  охватом  районов  питания
всеми  водопроводными  станциями.
 2) 	Отчеты  бактериологических  и  химических  ана¬
лизов  представлять  по  пятидневкам  Госсанинспекции,
Главному  инженеру  треста  «Ленводопровод»  и  мне.
 3) 	При  обнаружении  прорыва  в  одной  из  точек  теле¬
фонограммой  поставить  в  известность  н-ка  Госсанин¬
спекции,  Главного  инженера  Треста  «Ленводопровод»,
Директора  станции,  в  районе  питания  которого  обнару¬
жен  прорыв,  и  меня.
 Исполняет  тов.  Оганезов  Н.С.  и  т.  Большухин.  Срок
немедленный.
 Директор  станции:  (Нонев)
 С  подлинным  верно:  Управделами:  (Козляков)»  11 	марта  1942  года
 В  феврале  населению  полностью  выдали  крупу  и  мясо.  Са¬
хар  и  масло  —  только  часть.  Прикупаю  по  случаю  себе  дуран¬
ду,  из  которой  в  смеси  с  кашей  делаю  себе  лепешки.  Чувствую
себя  чуть  лучше,  но  по-прежнему  испытываю  слабость  и  пухнут
ноги  <...>  [М.  К.].
 358

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 3 	марта  1942  года
 Выполнял  срочное  задание  по  отбору  в  партизанские  отряды
по  партмобилизации.  <...>  Обворовали  мою  квартиру  [А.  Б-в].
 «Секретариат  ЛГК  ВКП(б)
 От  кандидата  ВКП(б)  Шадриной  А.П.  г.  Чкалов.
 Заявление1
 Резкий  недостаток  с  продуктами  в  Ленинграде,  види¬
мо,  вызывает  необходимость  изыскания  этих  продуктов.
Считаю,  что  чрезвычайное  положение  разрешает  Ленго-
рисполкому  реквизировать  запасы  у  эвакуированных  из
Ленинграда  жителей.
 Завод  №  174  им.  Ворошилова  получил  несколько
эшелонов  оборудования,  но  вместе  с  оборудованием  по¬
гружено  и  личное  имущество  работников,  и  среди  этих
вещей  запасы  продуктов.
 Например,  мой  брат,  инженер  этого  завода,  имел  в  ве¬
щах  10  кг  сахара,  5  кг  крупы,  7  кг  муки,  чай.  Макароны
 6 	кг,  мыло  и  т.д.  Видимо,  такие,  а  может,  и  большие  за¬
пасы  лежат  у  каждого.
 Считаю,  что  эти  продукты,  которые,  видимо,  есть  не
у  одного  и  не  в  одном  эшелоне,  можно  изъять  и  передать
для  правильного  их  использования,  т.к.  здесь  рабочие
имеют  хлеба  900  г,  масло,  сахар  и  т.д.  по  карточкам  и
плюс  к  этому  здесь  имеется  рынок,  где  есть  все  продук¬
ты  питания  в  свободной  продаже.
 5/  111-42».
 7 	марта  1942  года
 Проверял  домохозяйство  №  19.  Налажен  кипятильник.
Отогрет  водопровод,  и  пущена  вода  в  одну  из  квартир.  Энер¬
гично  работают  председатель  санитарно-бытовой  комиссии
тов.  Г-ая  —  домохозяйка,  управхоз  тов.  Н-ва  и  ее  муж  инженер
Н-в.  Политорганизатор  тов.  С-ва  бездействует  и  хныкает.
Шефом  от  РК  прикреплен  завод  Электроподъемник.  <...>
 К  домохозяйству  №  21  прикреплен  Союзрыбснабсбыт.  <...>  11  Ф.  4000,  оп.  20,  д.  60,  л.  50—50  об.
 359

Вся  правда  о  войне
 Вечером  дал  задание  директорам  и  секретарям  предприя¬
тий  по  спецзаданию.  [А.  Б-в]
 Международный  женский  день  в  Ленинграде
 «Вчера  в  Кировском  районе  на  торжественном  за¬
седании,  посвященном  XXXII  Международному  жен¬
скому  дню,  с  докладом  "Великая  отечественная  война
и  Международный  женский  коммунистический  день"
выступил  секретарь  райкома  ВКП(б)  тов.  Ефремов.  Го¬
рячими  аплодисментами  было  встречено  предложение
послать  приветствие  Верховному  Главнокомандующему
вооруженными  силами  Советской  страны  товарищу  Ста¬
лину.  На  заседании  было  оглашено  решение  исполкома
райсовета  о  премировании  30  наиболее  отличившихся
 женщин  района.
 ***
 Торжественно  и  празднично  прошло  вчера  в  Октябрь¬
ском  районе  собрание,  посвященное  Международному
коммунистическому  женскому  дню.  Партийный,  совет¬
ский  и  хозяйственный  актив  района  внимательно  выслу¬
шал  доклад  о  задачах  женщины  в  Великой  отечествен¬
ной  войне.
 На  собрании  выступили:  одна  из  лучших  производ¬
ственниц  швейной  фабрики  имени  Володарского  тов.
Щербакова,  доброволец  Красной  армии,  участница  боев
на  подступах  к  Ленинграду  т.  Ермолаева,  сандружинни-
ца  т.  Малофеева  и  стахановка  Н-ского  завода,  награж¬
денная  медалью  «За  трудовое  отличие»,  тов.  Розанова.
 В  заключение  состоялся  большой  концерт.
 «Ленинградская  правда»  8  марта  1942  года».
 «8  марта  1942  года
 Уважаемый  т.  Андреенко!
 Почему  у  Ваших  работников  торговой  сети  рожи
красные  и  сытые,  как  клеймо  Каина.  И  справки  не  надо,
без  нее  видно,  где  служат,  —  либо  в  столовой,  либо  в
булочной,  либо  в  магазине  или  очаге!
 360

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Почему  мне  нет  такого  спасения!  Эти  бабы-воровки
без  стыда  и  чести  спасутся,  а  мы,  интеллигентки-ученые,
погибнем.
 А  ведь  мы-то  честные.  Вот  хоть  бы  я.  Крошки  не
украду.
 Устройте  меня  на  хлебозавод  на  Лиговке  или  в  бу¬
лочную  на  Загородном.  Я  —  актриса,  меня  с  восторгом
слушали  и  любили.  <...>  Мне  хлопали  в  Кронштадте,  а
теперь  я  гибну  на  разборке  дома.  Где  мне  с  моими  си¬
лами  и  навыками.  Дайте  мне  возможность  поправиться.
Покушать  хлебца!
 Меня  Ваши  торговки  всю  обворовали  за  кило  хлеба
и  бидон  супа.  Смотрите,  как  они  бросают  хлеб  на  весы.
Лошади  легче  шагают.  Издайте  закон  и  повесьте  в  бу¬
лочной,  чтобы  хлеб  на  весы  не  кидали,  а  клали  тихо,  —
иначе  тюрьма.
 Вешайте,  бейте  этих  воровок.  Они  уже  озолотели.
 Пришлите  ко  мне  человека  с  направлением  на  работу.
 Дорогой  товарищ!  Чем  же  я  виновата,  что  потеряла
вид,  а  голос  звучит,  как  никогда.  Муж  мой  в  армии.
 Помогите  мне!  Помогите  и  мне  жить.  Ведь  у  меня  еще
много  знаний,  которые  пригодятся  после  войны.  А  ваши
продавцы  могут  только  мыть  полы.  Дайте  же  спастись
мне  во  имя  будущего.  Я  языками  владею.
 Артистка  эстрады  Е.А.  Чаусская».
 «Т.  Андреенко!
 История  осудит  и  опозорит  Вас  за  то,  что  Вы  живете  и
работаете  нынешним  днем!  Посмотрите,  что  Вы  сделали
с  городом.  Вы  разделили  его  на  две  части:  снабженцы-
нарпитовцы  —  жирные,  красные,  наглые,  бесстыдные  и
мы  —  голодные,  умершие  и  умирающие.
 Не  думайте,  что  писатели  через  два-три  года  поща¬
дят  Вас.  Это  сейчас  молчат.  Гоните,  гоните  в  шею  Вашу
разжиревшую  касту  и  дайте  эту  работу  нам,  голодным.
Мы  справимся  лучше!  Хитрость  небольшая!  А  жирных
пошлите-ка  воевать  или  погибать  на  иждивенческих,  как
мы,  пайках.
 361

Вся  правда  о  войне
 Я,  человек  с  талантом,  знанием  языков,  вою  от  голо¬
да.  А  рядом  бабы.  Им  только  мыть  полы,  работают  в  яс¬
лях,  молоком  захлебываются!
 Эх  Вы!  Откройте  глаза.  Ведь  у  Ваших  снабженцев-
нарпитовцев  целая  система  грабежа!
 Гоните  их  всех.  Отцарствовали,  будет!  Время  наше,
голодные  должны  встать  у  власти.  Позовите  меня,  и  я
покажу  Вам  десятки  этих  пособников  Гитлера.
 Почаще  встречайтесь  со  страшными  худыми.  А  то  на
обед  и  то  жирные  жены  снабженцев  к  Вам  попали,  как
у  нас  со  двора  активистка,  муж  —  снабженец,  дочь  —
в  столовой,  а  ей  от  Вас  благодарность.  Подумайте:  не¬
часто  Вам  правду  говорят.  А  мне  все  равно  смерть  от
голода!  Я  не  боюсь  правды.
 [На  обороте  листа  надпись].  Разберитесь  с  выездом
на  место  [подпись].  Андреенко».
 9 	марта  1942  года
 С  тех  пор  как  жизнь  моя  улучшилась,  реже  стало  меня  тя¬
нуть  к  дневнику.  Неизменному  другу  моих  мрачных  дней  я  на¬
чал  изменять.  Это  признак  примечательный.  Все  чаще  с  Таней
мы  стали  собираться  дома.  Питание  хорошее,  близкое  к  мир¬
ному  времени,  а  иногда  даже  лучше.  Это  сильно  восстанавли¬
вает  силы.  Таня  замечательно  поправилась,  а  я  просто  ожил:
не  чувствую  усталости  в  ногах,  стал  очень  поворотливым  и  не¬
узнаваемо  энергичным  —  это  результат  моей  благодарности
Тане  за  ее  заботу  обо  мне.  <...>
 У  нас  с  продуктами  нежирно  и  опять  же  перспектив  не  вид¬
но,  и  ведь  март  месяц  подходит  к  перевалу.  Неужели  в  марте  не
снимут  блокаду  Ленинграда?  Сводки  Информбюро  так  скудны
и  неясны,  что  судить  о  положении  на  фронтах  нам,  смертным,
очень  трудно,  судить  о  предстоящих  нам  новых  испытаниях.
У  меня  только  одно  желание:  чтобы  Таня  работала  на  старом
месте,  и  тогда  никакие  блокады  нам  будут  не  страшны.
 7 	марта  впервые  за  всю  зиму  над  Ленинградом  появились
фашистские  самолеты,  и,  несмотря  на  усиленную  стрельбу
зениток,  воздушная  тревога  не  объявлена.  Правда,  она  сейчас
ни  к  чему.  За  эту  зиму  погибли  в  сотни  раз  больше  народу  от
 362

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 голода  и  истощения,  чем  за  всю  осеннюю  пору  усиленных  бом¬
бардировок.  Сейчас  опять  надо  ожидать  гостей,  неприятных  и
безжалостных,  варваров  20  века,  возомнивших  себя  властели¬
нами  мира.  Нет,  мечтам  фюрера  не  суждено  сбыться.  Как  бы
ни  сильна  была  немецкая  армия,  она  будет  похоронена  под
снегом  Великой  русской  равнины.
 Вот  опять  начался  артиллерийский  обстрел,  бессмыслен¬
ный  по  своим  последствиям  и  варварский  по  своим  целям.
Ведь  стрельба  идет  по  мирному  населению,  а  военные  объек¬
ты  совсем  не  страдают.  Одно  это  не  может  не  заставить  нена¬
видеть  немцев.  Одно  только  я  желаю:  чтобы  война  кончилась
нашей  победой  [Г.  Г-р].
 10 	марта  1942  года
 С  утра  отобрал  шесть  человек  в  партизанский  отряд.  Народ
в  большинстве  истощенный,  выглядит  устало,  настроение  не¬
определенно.  При  отборе  изучал  людей,  их  устойчивость  и  готов¬
ность  идти  на  жертвы.  Беседа  велась  примерно  в  таком  духе:
 — 	Как  ваше  самочувствие?
 — 	Да  неважно,  тов.  Бубнов.  Ослаб.
 Затем  идут  жалобы  на  болезни.  «Ноги  еле  таскаю.  Газа  пло¬
хо  видят.  Сердце  не  в  порядке».  Словом,  семьдесят  болезней  у
каждого.  Включительно  до  семейных  забот.
 — 	Как  вы  смотрите,  если  мы  вас  пошлем  на  выполнение
спецзадания  горкома  ВКП(б)?
 — 	Если  на  хлеб  —  справлюсь.  Хотелось  бы  работать  по  спе¬
циальности.
 Среди  рекомендуемых  есть  инженеры  и  техники,  рабочие
разных  специальностей.  Гадко  вел  себя  член  партии  с  завода
№  210  К.  Воевать  он  не  хотел.  На  вопрос,  готовы  ли  вы  защи¬
щать  родину  от  фашистов,  отвечает  уклончиво:
 — 	Я  не  военный,  меня  используйте  по  назначению,  где  я
буду  полезен.
 Защита  Ленинграда  для  него,  очевидно,  дело  неполезное.
В  итоге  этот  «коммунист»  дезертировал,  не  явился  в  штаб  парти¬
занского  движения.  Липовый  патриоте  партбилетом  в  кармане.
 По-иному  вели  себя  военрук  22-го  ремесленного  училища
Г.  и  радиоинженер  завода  №  210  тов.  В.
 363

Вся  правда  о  войне
 Партийные  секретари  и  директора  предприятий  формаль¬
но  относятся  к  подбору  людей  и  перепоручают  это  дело  тре¬
тьим  лицам.  <...>
 Вечером  побывал  на  семейном  торжестве  у  В.А.,  где  пиро¬
вали.  Выпили  по  три  рюмки  токая,  изничтожили  банку  консер¬
вированного  судака,  масла  грамм  250,  столько  же  колбасы,
шпик,  сыр  и  хлеб  в  достатке.  Пережил  чувство  сытости,  впер¬
вые  за  четыре  месяца...  [А.  Б-в].
 В  начале  февраля  наш  батальон  получил  приказ  прибыть
на  станцию  Борисова  Грива  для  участия  в  срочных  погрузо-
разгрузочных  работах.  Продовольствие  поступало  по  ледовой
дороге  на  автомобилях,  и  нам  надлежало  перемещать  его  в  же¬
лезнодорожные  вагоны.  Поступление  грузов  увеличивалось,  и
командование  решило  переквалифицировать  личный  состав
нашего  батальона  охраны  в  грузчиков.
 Путь  от  Бернгардовки  до  Борисовой  Гривы  мы  преодолели
на  автомашинах.  Стоял  мороз  за  30  градусов,  мы  все  закоче¬
нели.  На  место  прибыли  в  7  вечера.  Было  уже  темно.  Поме¬
щение  для  нас  не  готово.  Пришлось  устраиваться  на  ночлег
самостоятельно.  Найти  помещение  для  всех  150  человек  не¬
возможно.  Нужно  срочно  принимать  решение,  иначе  уже  через
час  или  два  бойцы  начнут  замерзать  в  буквальном  смысле  сло¬
ва.  Пришлось  приказать  личному  составу  разделиться  на  груп¬
пы  по  десять  человек  и  самостоятельно  устраиваться  на  ночь  в
дома,  игнорируя  возражения  хозяев.  Примерно  через  час  мы  с
комиссаром  отправились  проверить  своих  бойцов.  Так  прошла
первая  ночь  на  новом  месте.
 Утром  батальон  во  главе  с  комиссаром  вышел  на  работу  по
погрузке,  я  же  отправился  на  поиск  постоянного  жилья.  Обна¬
ружил  два  двухэтажных  квартирных  барака  и  обошел  все  квар¬
тиры  и  побеседовал  с  хозяевами.  Вначале  меня  удивило,  что
хозяева  легко  и  без  долгих  уговоров  соглашаются  принять  до¬
полнительных  квартирантов.
 Только  спустя  несколько  дней  я  понял,  в  чем  дело.  Хозяева
жилья  оказывают  своим  постояльцам  разные  мелкие  услуги,
получая  с  них  в  качестве  оплаты  краденые  продукты.  С  пер¬
вых  дней  работы  я  убедился,  что  на  рабочих  площадках  про¬
 364

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 цветает  самое  разнузданное  воровство.  Охрана  борется  с
ним  слабо.
 Думаю,  что  начальство,  на  котором  лежит  ответственность
за  выполнение  плана  работы,  в  курсе  происходящего,  но  смо¬
трит  на  мелкие  кражи  подчиненных  сквозь  пальцы.  Мотивы  его
понятны.  Истощенные  рабочие  не  в  состоянии  справиться  с  тя¬
желой  работой,  подкормить  их  на  законном  основании  нечем.
За  срыв  графика  работ  по  головке  не  погладят.  Вот  начальство
и  закрывает  глаза  на  воровство,  коль  скоро  оно  помогает  до¬
биться  нужных  производственных  показателей.
 Первое  время  изголодавшиеся  бойцы  ели  все  подряд:  сы¬
рую  муку,  крупу  и  пр.  От  такой  пищи  три  десятка  заболели  и
несколько  человек  умерло.  Ослабленные  голодом  желудки
оказались  не  в  состоянии  переварить  их.
 Контроль  за  сохранностью  грузов  налажен  из  рук  вон  плохо.
Шоферы,  работавшие  на  трассе,  при  желании  могли  бы  огре¬
бать  огромные  деньги.  Весового  учета  нет,  считают  только  ко¬
личество  мешков.
 Мы  видели,  как  однажды  один  водитель  на  ходу  сбросил  в
условленном  месте  мясную  тушу.  Тогда  это  заметили,  и  его  по¬
пытка  не  удалась.  Но  машины  идут  день  и  ночь,  и  уследить  за
всеми  невозможно.  Водители  машин  живут  в  частных  домах.
Что  может  помешать  им  связаться  с  «посредниками»  по  пере¬
продаже  краденых  продуктов?
 Мы  с  комиссаром  повели  энергичную  борьбу  с  расхитите¬
лями  в  нашем  батальоне.  Мы  обыскивали  бойцов,  проводили
беседы,  уговаривали,  угрожали,  наказывали,  но  все  это  мало
помогало.  Сегодня  у  бойца  отобрали  муку  и  он  обещал  боль¬
ше  не  воровать,  а  на  следующий  день  вновь  набивал  карманы.
Наше  средство  наказания  —  гауптвахта  —  его  не  пугало.  Он
знал,  что  там  он  сможет  отдохнуть  от  тяжелой,  изнурительной
работы.
 Впоследствии  мы  стали  бороться  только  со  злостными  рас¬
хитителями,  которые  воровали  не  для  себя,  а  для  продажи,  а
таких  было  меньшинство.  Спустя  пару  недель  рабочие  заметно
окрепли,  и  работа  пошла  веселей.  Первое  время  весь  команд¬
ный  состав  лично  участвовал  в  погрузке.  Удивительно,  откуда
только  брались  силы  взвалить  на  спину  увесистый  мешок  с  му¬
 365

Вся  правда  о  войне
 кой  или  крупой,  отнести  его  шагов  на  15—20  и  тотчас  же  отпра¬
виться  за  следующим.  И  так  целую  рабочую  смену  [В.Н.1].
 11 	марта  1942  года
 В  семь  часов  снова  на  ногах,  хочется  курить,  но  нет  даже
окурка.  В  10  часов  отправился  на  машине  за  дровами.  В  10  ча¬
сов  20  минут  собираются  мои  партизаны.  В  штабе  из  запи¬
савшихся  четверых  зачислили,  двоим  отказали,  а  двое  не
явились  [А.Б-в].
 «12  марта  1942  г.1  2
 Тов.  Андреенко!
 Мы,  трудящиеся  города  Ленинграда,  обращаемся  к
Вам  с  просьбой  как  матери,  имеющие  детей.  Убедитель¬
но  просим  Вас  норму  увеличить  хлеба,  а  также  отпуск
для  детей  белого  хлеба,  т.к.  наши  дети,  кроме  того,  что
истощали,  еще  сильно  страдают  поносом.  Очень  просим
Вас  на  детские  карточки  отпускать  белый  хлеб.  Ждем
Вашего  распоряжения,  тов.  Андреенко,  также  и  сахар
очень  просим  Вас  от  имени  нашей  детворы  и  обратите
внимание  на  возраст  13,  14,  15  и  т.д.  Они  все  почти  на
иждивенческих  пайках  ту  норму,  которую  получаем  мы
работающие  матери,  безусловно,  отдаем  им,  а  сами  па¬
даем.  Но  ведь  мы  должны  иметь  силы,  мы  работаем  и
должны  быть  полезны  нашему  городу  Ленина.
 На  нашу  долю  выпало  немало  работы  и  заботы  о  си¬
ротах,  и  мы  помогаем  нашим  комсомольским  бригадам
налаживать  все  бытовые  и  хозяйственные  вопросы.
 Мы  вместе  с  Вами,  вместе  с  партией  Ленина-Сталина,
стоим  на  защите  города  Ленина,  мы  знаем  и  учитываем
все  трудности,  которые  нас  окружают,  но  силы  у  нас  ма¬
ловато,  мы  сильно  истощены,  поддержите,  пожалуйста,
нас  и  наших  детей  на  питательном  вопросе.  Мы  знаем,
что  вы  даете  распоряжения  и  на  Вашей  доле  забота  о
трудящихся  гор.  Ленина.
 1 	В.Н.  —  секретарь  парторганизации  батальона.
 2 	ЦГАИПД.  Ф.  4000,  оп.  20,  д.  60,  л.  104—104об.
 366

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Мы  писали  тов.  Сталину,  а  также  писали  тов.  Ждано¬
ву,  просили  их  поддержать  нас  и  наших  детей.
 Ждем  у  микрофона  Вашего  распоряжения  о  прибавке
хлеба  и  выдаче  нам  продовольствия.
 С  товарищеским  приветом  Трудящиеся  женщины
Смольнинскогорайона  П.Н.О-ва,  всего  четыре  подписи.
 12 	марта  1942  г.»
 «12/11142  г.
 Дорогой  товарищ  Андрей  Александрович!
 Только  крайне  тяжелое  состояние  вынуждает  меня
обратиться  к  Вам,  как  к  чуткому  отзывчивому  человеку.
 Я  сама  член  ВКП(б)  с  1905  года,  персональная  пен¬
сионерка  и  обращаюсь  к  Вам  как  партиец  к  своему  това¬
рищу  по  партии.
 Дело  в  том,  что  я  заболела  воспалением  легких  и  к  тому
же  прибавилось  общее  тяжелое  истощение  организма.
 Больница  им.  Свердлова  в  лице  тов.  Черняка  сделала
для  меня  все  что  могла  в  смысле  питания,  но  для  чело¬
века  с  таким  тяжелым  истощением  этого  недостаточно.
Я  очень  прошу  Вашего  содействия  по  этому  вопросу,  и
тогда  больница  им.  Свердлова  сможет  еще  поддержать
меня,  что  даст  мне  возможность  снова  стать  на  работу.
 Работала  я  в  течение  24  лет  на  районных  и  областных
руководящих  постах.  <...>
 Хочу  проситься,  как  только  подкреплю  свои  силы,  в
один  из  районов  Ленинградской  области  на  восстанови¬
тельные  работы  в  совхоз  или  на  какую-либо  другую  ра¬
боту,  куда  найдет  нужным  партия.
 Я  участница  обороны  Петрограда  и  была  направлена
ЦК  ВКП(б)  на  Киевский  фронт  на  борьбу  с  эпидемией...
 Дорогой  Андрей  Александрович,  я  прошу  у  Вас  толь¬
ко  возможность  поддержать  свое  здоровье  через  питание
в  больнице  им.  Свердлова.  Сама  больница  дает  питание
на  10  дней,  что  мною  уже  использовано  и,  повторяю,  при
моем  состоянии  оказалось  недостаточным.
 Неужели  человек,  полный  энергии,  должен  погибнуть?!
Не  допускаю  мысли  об  этом  и  потому  обращаюсь  к  Вам.
 367

Вся  правда  о  войне
 Живу  я  сейчас  в  жуткой  чужой  комнате,  т.к.  моя  квар¬
тира  разбита.  Помогите  мне,  пережив  многое,  пережить
все  предстоящее,  лишь  бы  вернуться  в  общий  строй.
 Я  понимаю,  что  не  совсем  удобно  обращаться  к  Вам,
но  меня  к  этому  вынуждает  положение.  За  все  37  лет
пребывания  в  рядах  партии  я  никогда  не  обращалась  с
личной  просьбой,  убедительно  прошу  в  этой  моей  един¬
ственной  просьбе  не  отказать...
 М  Круглова».
 Тернистый  путь  —  Ленинград—Череповец
Из  дневника  В.  К-о1
 Вот  я  и  вышел  из  госпиталя,  где  пробыл  три  с  половиной
недели  —  с  7  февраля  и  по  2  марта  1942  года.  Поставили  меня
на  ноги,  подлечили,  подкормили,  почти  залечили  раны,  обра¬
зовавшиеся  в  результате  голодных  отеков.  Теперь  все  хорошо,
но  вначале,  как  говорил  мне  Бобик1  2,  всю  первую  неделю  и  он,  и
мои  лечащие  врачи  не  были  твердо  уверены  в  благополучном
исходе.
 Хочу  дополнить  свои  записи  описанием  кошмарной  дороги
сюда,  что  решил  сделать  еще  в  пути.
 Итак,  2  февраля  в  12  часов  дня  я  должен  выехать  поездом
с  Финляндского  вокзала.  Накануне  я  уволился  из  института,
получил  эвакуационные  документы,  дома  все  прибрал,  запер,
ключи  убрал  в  книжный  шкаф,  ключ  от  которого  взял  с  собой.
Ключ  от  комнаты  оставлял  Кузнецовым.  Кстати,  хорошо  вы¬
шло,  что  я  не  отметился  в  домоуправлении  как  эвакуирован¬
ный,  иначе  ключ  должен  был  бы  оставить  там.  С  Кузнецовыми
сговорился,  что  если  будут  обо  мне  спрашивать,  то  я  просто
переехал  в  квартиру  сына,  так  как  там  теплее.  Они  были  рады
за  меня.  Ник.  Ив.  сам  предложил  мне  отвезти  мои  вещи  до  вок¬
зала  на  детских  санках.  Я  очень  благодарил  его,  и  мы  назначи¬
ли  выход  из  дома  на  8  часов  утра,  рассчитывая,  что  до  вокзала
я  смогу  доплестись  не  менее  чем  за  полтора-два  часа.
 1 	Журнал  «Нева»  №  3,  2004.
 2 	Сын  В.  К-о.
 368

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Утром  2  февраля  я  встал  в  6  часов,  сразу  же  стал  варить
себе  завтрак,  и,  поскольку  с  кормежкой  у  Кузнецовых  негусто,
я  решил  сварить  и  отдать  Ник.  Ив.  хорошую  порцию  макарон,
чтобы  как-то  компенсировать  его  энергетические  затраты  на
поход  до  вокзала  и  обратно.  Он  долго  брыкался,  но  я  вошел  к
ним,  поставил  кастрюльку  на  стол  и  твердо  сказал,  что  назад
не  возьму.  Накануне  отдал  им  последнюю  бутылку  подсолнеч¬
ного  масла,  дрова,  мангал  и  остаток  керосина.
 Закончил  все  дела,  в  половине  девятого  вышли.  Я,  против
обыкновения,  чувствовал  себя  бодро  и  хорошо.  Прошли  Садо¬
вую,  свернули  на  Невский,  потом  по  Литейному  до  Чайковской.
Там  отдохнул  на  каком-то  ящике,  так  как  устал,  но  минут  через
20  двинулись  дальше.  Правда,  я  уже  с  трудом  шел,  но  до  вок¬
зала  добрались  около  половины  одиннадцатого.  Там  народу  —
тьма,  поезда  еще  нет.  Предложили  пройти  в  зал,  холодный  и
без  скамеек.  Я  забрался  в  детскую  комнату,  где  и  просидел
до  посадки.  Сердечно  распрощался  с  Николаем  Ивановичем  и
уже  сам  пустился  в  дальнейший  путь.
 Сидим  час,  другой,  третий  —  поезда  нет.  Наконец  только
около  5—6  часов  вечера  дали  поезд,  и  все  стали  выходить.
Ни  проводников,  ни  носильщиков,  разумеется,  нет.  Кое-как
дотащился  до  своего  вагона  №  8,  но  оказалось,  что  он  забит
уже  всякими  «деятелями»,  по  преимуществу  —  определенно¬
го  типа,  причем  вещей  у  каждого  не  30  кг,  как  положено,  а  во
много  раз  больше.  Вижу,  что  в  этот  вагон  мне  уже  не  попасть.
В  это  время  проходит  кондуктор  и  говорит,  чтобы  я  шел  в  ва¬
гон  №  3,  там  свободно.  Пошел  туда  —  не  пускают  никак.  Влез  в
тамбур  соседнего  вагона  №  4.  Так  как  в  вагон  тоже  не  пустили,
решил  остаться  во  внутреннем  тамбуре.  Холодно.  Подождал  с
полчаса,  вновь  решил  втиснуться  внутрь  вагона,  что  мне  после
большой  перебранки  и  удалось.  С  трудом,  частью  с  просьба¬
ми,  частью  с  руганью,  но  запихнул  свою  корзинку  и  подушку  на
верхнюю  полку,  у  двери  поставил  стоймя  чемодан  и  кое-как  на
него  уселся.  Слава  Богу,  хоть  кое-как,  хоть  от  двери  и  дует,  но
все  же  —  в  поезде,  а  значит,  уеду.  Так  мы  сидели  в  темноте,
конечно,  до  отправки,  которая  состоялась  около  часа  ночи.
 30 	км  до  Ладожского  озера  ехали  с  частыми  и  длительными
остановками.  Сильно  мерзли  мои  опухшие  ноги.  <...>
 369

Вся  правда  о  войне
 О  сне  для  меня,  конечно,  не  было  и  речи.  Обещанной  кор¬
межки  тоже  не  было,  так  что  я  поел  килек  с  хлебом  (у  меня
была  баночка)  —  и  это  все.  Наконец  в  6  или  7  часов  утра  мы
добрались  до  конечной  станции,  откуда  предстоял  уже  путь  на
автобусах.  Утром  стали  давать  хлеб,  по  400  г  на  человека.  Я  за¬
метил,  что  меня  собрались  обойти,  хоть  моя  фамилия  и  была
в  списках.  Но  я  догадался  послать  раздающему  записку:  «Про¬
шу  передать  400  г  хлеба  для  В.  К-о,  деньги  посылаю,  сдачи  не
надо».  Через  10  минут  у  меня  был  хлеб.  По  опыту  уже  так  же
поступил  и  с  супом.
 Машин  еще  нет,  сидим  в  вагоне.  Кое-как  раздобыли  дров,
затопили  печку,  стало  немного  теплее.  Наконец  это  сидение
надоело  и  стали  понемногу  выходить  на  улицу.  Нормальных
станционных  построек  нет,  вдали  виднеются  какие-то  дере¬
вянные  строения.  Я  вышел,  узнал,  что  машины  скоро  будут.  По
дороге  вдоль  поезда  валяются  трупы  умерших  во  время  поезд¬
ки.  Было  их  около  полутора  десятков.
 Мне  сказали,  что  придется  еще  подождать.  Так  я  и  ждал,  го¬
лодный,  никем  не  кормленный,  как  и  все  (несмотря  на  то  что  в
Л-де  нам  обещали  трехразовое  кормление  в  пути,  для  чего  и
выдали  надлежащие  талоны).  Часов  в  5  пошел,  разыскал  на¬
чальника  пункта,  он  отделывался  ничего  не  значащими  фраза¬
ми,  и  я  чувствовал,  что  вряд  ли  скоро  поеду  дальше.  А  машины
приходят  и  уходят,  он  кого-то  сажает  в  них  по  своему  выбору,  а
не  по  списку,  очереди  или  в  каком-то  ином  порядке.  Один  граж¬
данин  хотел  без  его  ведома  сесть  в  машину.  Начальник  пункта
подоспел  и  стал  его  вытаскивать.  Тот  спорил,  наконец  раз¬
вернулся  и  засветил  начальнику  в  физиономию.  Тот  свалился,
вскочил,  в  свою  очередь,  звезданул  пассажира,  свалились  оба
и  давай  тузить  друг  друга.  Наконец  подоспели  какие-то  воен¬
ные  и  пассажира  поволокли  в  комендатуру.  Чем  кончилось  —
не  знаю.  Но  сам  эпизод  достаточно  характеризует  и  начальни¬
ка,  и  порядки,  и  приемы  администрирования.
 Я  вновь  подошел  к  побитому  начальнику,  сказал,  что  боль¬
ной,  что  еду  к  сыну  —  военному,  орденоносцу.  И  заявил,  что
так  или  иначе,  но  я  уеду.  Он  что-то  невнятное  промямлил,  я
понял,  что  толку  от  него  не  добьешься,  и  пошел  в  «клуб»,  где
хоть  потеплее.  Большая  комната,  вдоль  стен  нары,  на  которых
 370

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 кто-то  пристроился  в  ожидании  посадки.  В  одном  месте  лежит
неубранный  труп.  Но  к  этому  уже  присмотрелись  достаточно.
 Спустя  час  говорят,  что  собирается  машина  для  больных.
Вышел,  встал  в  очередь  так,  что  сесть  были  все  шансы.  Под¬
ходит  закрытая  машина,  с  ней  все  тот  же  начальник  с  какой-то
своей  группой  пассажиров,  которых  под  невообразимую  ру¬
гань  больных,  стоящих  в  очереди,  и  усаживает  первыми.  Зна¬
чит,  и  мой  шанс  уехать  вылетает  в  трубу.  В  открытом  грузовике
я,  разумеется,  решил  не  ехать,  хотя  бы  пришлось  ночевать  в
этом  «клубе»,  все  равно  не  доеду.  В  это  время  прямо  ко  мне
подходит  какой-то  человек  и  заявляет,  что  может  меня  отпра¬
вить.  Я  понял,  в  чем  дело,  и  решил  дать  взятку.  Спрашивает:
табак  есть?  Я  сразу  заявил,  что  за  посадку  в  первую  же  машину
дам  100  г  (пачку)  табака  1-го  сорта.  Он  тут  же  подхватил  мои
вещи,  позвал  меня  в  клуб.  Пошли,  он  усадил  меня  около  стол¬
ба,  сказал,  чтобы  я  с  этого  места  никуда  не  уходил,  примерно
через  полчаса  он  за  мной  придет.  Минут  через  40  приходит
сам  начальник,  осматривается,  замечает  меня  на  условленном
месте,  подходит  и  говорит,  чтобы  я  выходил  к  машине.  Было
уже  около  9  часов  вечера.  Я  сейчас  же  вышел  с  вещами,  упал,
конечно,  что  случалось  уже  неоднократно  за  этот  день.  Подхо¬
дит  машина,  кто-то  другой  по  указанию  начальника  берет  мои
вещи  и  говорит:  «Давайте  пачку  табака».  Отвечаю,  что  отдам,
когда  я  и  мои  вещи  будут  в  машине.  Через  минуту  сам  началь¬
ник  открыл  мне  дверцы,  человек  внес  вещи,  я  наконец  уселся,
передал  носильщику  пачку  табака.  Тогда  я  только  понял,  что
все  предшествовавшие  машины  тоже  уезжали  только  с  теми,
кто  в  том  или  ином  виде  давал  взятку.  Моя  плата  была  очень
высока,  так  как  пачка  махорки  (даже  не  табака)  и  не  в  100,  а  в
50  г  стоила  100  р.  и  выше,  как  я  узнал  впоследствии.  И  такой
человек,  ведающий  таким  большим,  ответственным,  связан¬
ным  с  жизнью  людей  делом,  морит  сутками  больных,  стариков,
женщин,  детей  только  потому,  что  им  нечем  дать  взятку.  Ду¬
маю,  что  из  тех  трупов,  которые  я  видел  на  станции,  большая
часть  лежит  на  совести  этого  преступного  начальника.
 В  9  часов  вечера  в  закрытой  машине  с  двумя  разбитыми  сте¬
клами  мы  выехали  из  этого  жуткого  пересыльного  пункта,  це¬
лый  день  просидевши  на  утренней  похлебке  и  400  г  хлеба.  Это
 371

Вся  правда  о  войне
 был  более  тяжелый  участок  пути,  чем  только  что  пройденный  в
поезде.  Та  же  система  взяточничества  (но  более  мелочного)  и
в  автобусе.  Шофер  все  время  просил  папирос,  которые  ему  и
давали.  Иначе  и  машина  шла  медленно,  и  что-то  случалось  все
время,  но  вовремя  поданная  очередная  папироса  устраняла
все  препятствия.  Отъехав  около  двух  километров,  мы  попали
в  грандиозную  пробку  из  грузовых  машин,  перевозящих  про¬
дукты  со  станции  Жихор,  куда  мы  ехали,  до  ст.  Новая  Ладога
Финляндской  железной  дороги,  а  оттуда  —  в  Л-д.  Машин,  ве¬
роятно,  многие  сотни  циркулируют  на  этой  перевозке.  Мороз
жуткий,  да  еще  и  ветер.  Я  начал  замерзать,  развернул  связку,
вытащил  из  нее  ватное  одеяло,  свернул  пополам,  накрылся  с
головой  до  пояса,  своим  дыханием  согревая  воздух  в  этом  им¬
провизированном  шалаше.
 Пробивались  мы  через  эту  пробку  часа  три,  наконец  проби¬
лись,  выбрались  на  свободную  дорогу  и  поехали.  Мерзли  все,
я  в  том  числе,  и  довольно  сильно,  хотя  терпеть  можно  было.
Да  и  что  значит  «нельзя  терпеть»,  ехать-то  надо,  и  от  невзгод
пути  деваться  некуда.  Еще  ехать  часа  3—4,  особенно  холодно
было,  когда  ехали  по  льду  Ладожского  озера.  Простор,  ветер
дует  вовсю,  и  холод  был  очень  сильный.  Лучше  стало,  когда
кончился  лед,  мы  въехали  на  берег  и  дальше  ехали  лесом.  Тог¬
да  стало  потише,  холод  уже  не  так  донимал.  Ночная  поездка
вызвана  опасностью  налетов  немецких  самолетов  на  транс¬
порты  машин  с  продовольствием,  что  неоднократно  и  бывало.
Было  так,  что,  когда  летом  ходили  баржи,  много  их  было  по¬
топлено  бомбами  и  с  продовольствием,  и  с  людьми,  которые
эвакуировались  из  Л-да.  Так  что  на  дне  озера  много  грузов  и
тысячи  трупов  несчастных  эвакуируемых.  Был  случай,  когда
одно  учреждение  вышло  на  нескольких  баржах,  которые  нем¬
цы  разбомбили.  Погибли  почти  все,  кто  был  на  борту,  около
800  человек.
 Наконец,  измученные  до  отчаяния,  продрогшие  до  костей
и  к  тому  же  голодные,  мы  приехали  на  станцию  Жихор  к  дому
для  эвакуируемых  в  надежде  погреться,  выпить  горячего  чая  и
хоть  немного  передохнуть.  Было  уже  около  5  часов  утра.  Увы,
наши  надежды  не  оправдались.  Не  только  чая,  но  даже  места
посидеть  не  оказалось.  Все  перегружено,  забито,  какая-то  пе¬
 372

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ретасовка  с  помещениями,  которые  отбирались  для  красноар¬
мейцев,  и  мы  кое-как,  на  тычке  со  своими  вещами,  на  проходах
пристроились  и  немного  обогрелись.  Нас  все  торопили  скорее
обедать  и  грузиться  в  поезд,  так  что  мы,  наспех  обогревшись,
направлялись  обедать,  сложив  свои  вещи  под  охрану  одного
из  ехавших  с  нами  пассажиров.  За  полкилометра  пошли  в  сто¬
ловую.  Дали  800  г  хлеба  на  2  дня,  2  пачки  концентрированной
гречневой  каши  в  упаковке,  на  обед  —  суп,  кашу  и  еще  к  этому
150  г  хлеба.  Посуды  в  столовой  нет  —  давайте  свою.  Но  поче¬
му  же  в  Ленинграде  не  предупредили,  чтобы  мы  взяли  с  собой
тарелки,  миски,  ложки?  Еле  упросил  раздатчика  дать  мне  ко¬
телок  под  залог  в  50  р.  и  паспорт.  После  этого  сел  на  ломаную
табуретку  и  съел  этот  скромный  обед.  Было  уже  около  8  часов
утра.  Возвращаясь  к  вещам,  снова  услышал,  что  нас  торопят
освобождать  помещение  и  садиться  в  поезд,  который  стоит  на
каких-то  путях.  С  трудом  удалось  подыскать  красноармейца,
который  согласился  за  30  руб.  донести  мои  вещи  до  поезда,
сам  уже  не  мог.
 Поезд  товарный,  вагоны  оборудованы  только  железной  печ¬
кой,  ни  нар,  ни  лестнички,  чтобы  входить  в  вагон,  нет.  С  трудом
впустили  меня  в  вагон,  где  ахали  молодые  инженеры,  направ¬
лявшиеся  в  разные  места  после  института  на  работу.  Заявили,
чтобы  я  принял  участие  в  подноске  соломы,  которую  надо  было
где-то  уворовать  далеко  сзади  состава,  и  дров,  которые  надо
было  раздобыть,  разламывая  чужие  заборчики  и  сараи.  И  то,
и  другое  мне  было  выполнять  очень  трудно  и  физически  —
с  опухшими  руками  и  ногами  —  и  особенно  морально,  т.  к.  не
привык  я  разламывать  чужое  жилье,  хоть  и  брошенное  в  период
хозяйничанья  там  немцев.  Но  пришлось  сделать  и  то,  и  другое,
хотя  и  руки  невыносимо  болели,  и  ходить  было  больно.  Они  для
себя  сделали  нары,  ну  а  я  решил  сидеть  на  чемодане,  подсте¬
лив  под  ноги  соломы,  чтобы  не  так  холодно  было  ногам.
 Не  помню,  когда  уже  выехали,  вероятно,  около  3—4  часов
дня.  Затопили  печку,  но  мои  милые  коллеги  расположились
около  нее  плотным  кольцом  и  никак  не  желали  пропустить  меня
погреться  возле  нее.  Только  когда  я  настойчиво  несколько  раз
попросил  слегка  потесниться,  чтобы  и  я  мог  подсесть  побли¬
же  и  обогреться,  нехотя  уступили,  все  время  подчеркивая,  что
 373

Вся  правда  о  войне
 такой  пассажир,  как  я,  для  них  крайне  нежелателен.  Когда  на
остановках  надо  было  выходить,  редко  кто  из  них  протягивал
мне  на  мою  просьбу  руку,  чтобы  помочь  влезть  в  вагон,  и  то
это  было  вначале,  а  потом  враждебность  их  ко  мне  усилилась,
возможно,  вследствие  общего  утомления.  Вылезая  из  вагона,
надо  было  спрыгивать.  Раз  или  два  мне  удавалось  благополуч¬
но  становиться  на  ноги,  а  в  остальных  случаях,  конечно,  падал,
так  как  на  ногах  держался  очень  неустойчиво.
 Приехали  на  ст.  Волхов  не  помню  уже  когда,  не  помню,  кор¬
мили  ли  нас  там.  Потом  приехали  в  Тихвин,  вот  там  точно  кор¬
мили  нас  обедом.  Как-то  все  получалось,  что  обедали  мы  позд¬
но  вечером.  Очередь  на  обеды  жуткая,  так  как  надо  было  сразу
накормить  весь  эшелон,  то  есть  около  1000—1500  человек.
Я  подошел  позже  других  и  поэтому  выдержал  небольшую  оче¬
редь.  Дали  щи  с  большим  количеством  капусты.  Как  это  было
чудесно  после  воды  блокадных  супов.  Дали  маленький,  на  два
глотка,  кусочек  колбасы  и  пюре  к  нему,  но  самое  главное  —
200  г  отличного  хлеба.  Это  был  чудесный  обед,  тем  более  что
я  весь  день  просидел  на  кипятке  с  хлебом,  который  был  полу¬
чен  мною  в  Жихоре  при  посадке.  Ноги  и  руки  у  меня  стали  уси¬
ленно  пухнуть,  это  было  очень  больно.  Валенки  стягивали  ноги
как  тисками  и  было  мучительно  больно  не  только  ходить,  но  и
стоять,  и  даже  сидеть.  Решил  снять  шерстяные  чулки,  носки  и
остаться  только  в  одних  носках.  Попросил  одного  молоденько¬
го  и,  как  мне  показалось,  симпатичного  красноармейца  помочь
мне  снять  валенки.  Он  очень  радушно  ответил:  «Садись,  папа¬
ша,  помогу,  а  то  я  вижу,  тебе  трудно  стоять».  Так  я  снял  валенки
и  двое  чулок,  с  грустью  посмотрел  на  свои  колоды  вместо  ног,
холодные,  как  лед,  так  как  притока  крови  нет,  обнаружил  еще
какие-то  странно  болевшие  точки  на  ногах,  как  будто  раненые
или  содранные  места,  и  надел  валенки  на  одни  носки.  Стало
заметно  легче,  но  все  же  больно.  Поблагодарил  и  с  трудом  за¬
ковылял  к  выходу.  Этот  же  красноармеец  шел  за  мной  и  наблю¬
дал,  как  тяжело  я  иду.  Я  остановился  и  начал  крутить  папиросу.
Он  подошел.  «Сынок,  —  говорю,  —  закури  хорошего  табачку».
«Нет,  —  говорит,  —  спасибо,  я  не  курю».  Расспросил,  что  со
мной,  я  его  спросил,  кто  он,  откуда.  Говорит,  закончил  десяти¬
летку,  а  тут  война.  Призван,  отправлен  на  ст.  Мга,  а  там  немцы.
 374

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Это  та  станция,  которая  закупоривает  Северную  дорогу  к  Л-ду,
из  которой  мы  вот  уже  сколько  времени  стараемся  их  выбить,  а
до  сих  пор  не  можем.  Закурив,  я  двинулся  к  выходу.  Он  за  мной
и  предлагает:  «Папаша,  вам  трудно  идти,  да  и  темень  на  дворе,
давайте,  я  вас  провожу».  Взял  меня  под  руку,  осторожно  довел
до  моего  вагона,  там  мы  и  распрощались.  Так  радостно  мне
было  встретить  человека,  душевно,  по-человечески  отнесше¬
гося  к  страдающему  больному  старику.  Таким  резким  контра¬
стом  явился  он  после  того  бессердечного  молодого  зверья,  с
которым  я  ехал.
 Переезды  были  короткими,  остановки  —  бесконечно  длин¬
ными.  Мороз,  ветер,  и  тут  же  на  путях  приходилось  отправлять
естественные  надобности,  малые  и  большие.  Желудок  дей¬
ствовал,  и  это  меня  радовало,  так  как  могли  быть  очень  сквер¬
ные  последствия,  если  бы  в  течение  ряда  дней  он  действовать
отказался.
 Так  проходили  дни  и  ночи  совершенно  без  сна,  без  тепла
и  без  настоящей  еды,  так  как  день  питался  только  хлебом  в
ограниченном  количестве  (это  все  те  же  800  г  хлеба,  которые
получил  в  Жихоре  и  которые  надо  было  растянуть  на  неопреде¬
ленное  количество  дней  и  ночей  до  Череповца).  Вместо  воды
пользовались  снегом,  который  таял  у  меня  в  алюминиевой
кружке,  подогреваясь  на  печке.  Чувствуя,  что  опухоль  продол¬
жает  увеличиваться,  решил  снять  валенки  и  надеть  бурки,  учи¬
тывая  при  этом,  что  когда  доеду  до  места,  то  снять  их  можно
будет,  только  разрезав,  то  есть  испортив.  Чуть  ли  не  час  я  му¬
чился  с  переобуванием,  тем  более  что  кроме  трудности  снять
валенок  и  надеть  бурку  (так  тяжело  все  это  слезало  и  налезало)
было  еще  и  очень  больно,  особенно  в  области  суставов,  кото¬
рые  как-то  странно  вздулись.  Наконец  я  все  же  проделал  эту
операцию.
 Подъехали  к  ст.  Бабаево  ночью,  должны  были  там  обедать.
Голоден  был  как  собака,  вылез  из  вагона  и  заковылял  к  сто¬
ловой.  Мороз  и  ветер  адовы.  Очередь  перед  столовой  аховая.
Нечего  делать,  встал,  это  на  улице,  конечно,  перед  зданием.
Перемерз  страшно,  я  уже  и  ходил,  и  бил  руку  об  руку,  ногу  об
ногу,  но  это  мало  помогало.  Просил  милиционера  пустить  по¬
стоять  в  дверях,  чтобы  там  дождаться  своей  очереди.  Ничего
 375

Вся  правда  о  войне
 не  помогло.  Так  и  пришлось  дрожать  на  морозе  около  часа,
пока  нас  не  впустили  в  зал.  Там  тоже,  конечно,  продолжение
очереди,  но  хоть  относительно  тепло.  Добрался  я  так  до  обе¬
да  —  суп,  каша,  300  г  хлеба.  Конечно,  все  это  было  съедено
без  остатка.  Можно  было  бы,  так  и  повторил  бы,  так  как  изго¬
лодался  страшно.
 До  Череповца  осталось  что-то  около  40  км.  Рассчитывал,
что  к  утру  приедем.  Это  было  уже  в  ночь  на  6  февраля.  С  тру¬
дом  нашел  вагон  свой,  упал  впотьмах,  потерял  калошу,  вновь
упал  несколько  раз,  нашел  калошу,  потом  опять  нашел  свой
вагон  и  влез.  А  темень  жуткая,  найди  тут  свой  вагон,  когда  они
все  одинаковые.  Измучился  вконец  в  поисках,  а  тут  еще  гово¬
рят,  что  состав  скоро  отойдет.
 В  вагоне  новость  —  умер  один  из  инженеров,  сотоварищ
моих  бандитов-попутчиков.  Ну  что  же,  так  и  ехали  с  мертве¬
цом,  это  ведь  теперь  не  редкость,  в  каждом  эшелоне  умирает
в  дороге  несколько  десятков  человек.  Товарищи  его  долго  со¬
вещались,  где  и  как  сдать  покойника,  как  быть  с  его  деньгами,
говорили,  что  у  него  жена  живет  в  Вологде.  Порешили  сдать
труп  в  Череповце.
 Путь  до  Череповца  показался  мне  ужасно  длинным,  влияли,
конечно,  последние  часы  ожидания,  все  усиливающаяся  боль
в  ногах,  ряд  бессонных  ночей  и  чрезмерная  усталость.  Упако¬
вал  свою  корзинку  и  связку,  в  чем  мне  страшно  мешали  мои
спутники,  а  также  распухшие,  холодные,  без  осязания  пальцы,
прикосновение  коих  к  вещам  и  веревочке  было  крайне  болез¬
ненным.  Доел  последний  кусочек  хлеба,  полученный  еще  в
Жихоре.  Кстати,  перед  этим  я  дал  кому-то  из  своих  бандитских
спутников  свою  столовую  ложку  с  просьбой  потом  вернуть.  На
несколько  моих  обращений  раздавалось  неопределенное  мы¬
чание,  а  ложку  так  и  не  вернули.  Украл  кто-то,  ну  и  черт  с  ними.
Воровали  они  раньше  и  друг  у  друга,  накануне  была  большая
перебранка  по  поводу  украденных  у  кого-то  из  инженеров  дру¬
гими  инженерами  трех  пачек  концентратов.  Вор  так  и  не  был
обнаружен.  Неплохие  задатки  —  начать  с  жестких  и  абсолютно
необоснованных  придирок  ко  мне,  фактически  —■  своему  стар¬
шему  коллеге,  а  закончить  воровством  у  своих  товарищей.  Это
молодые  специалисты,  только  что  закончившие  ВУЗ.  Позор.
 376

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Позже  я  обнаружил,  что  у  меня  из  корзинки,  пока  я  переклады¬
вался  и  увязывался,  украли  коробку  табака.  Это  большая  цен¬
ность  по  нынешним  временам,  стоимость  ее  около  200  руб.
И  много  других  беспричинных  гадостей  сделали  они  мне  за
время  пути.
 Наконец  последняя  остановка  перед  Череповцом.  Благие
намерения  молодых  инженеров  сдать  в  Череповце  труп  свое¬
го  товарища  не  осуществились.  Просто  на  одной  из  остановок
друзья  широко  открыли  двери  вагона  и  выбросили  тело  в  снег.
Тоже  неплохое  проявление  человечности.  Впрочем,  человеч¬
ность  у  них  погребена  где-то  очень  глубоко,  если  она  у  них  во¬
обще  есть.  Думаю,  не  было,  нет  и  не  будет.
 Отъезжаем  от  последней  остановки,  осталось  20  км.  Сижу
на  чемодане  без  мыслей,  с  одним  устремлением  —  скорее  бы
доехать.  Кажется,  если  пришлось  бы  ехать  дальше,  то  и  сил  бы
уже  не  хватило.  Остановились  —  Череповец.  Слава  богу,  дое¬
хал.  Теперь  бы  только  добраться  до  квартиры  Бобика.  Вылезаю
из  вагона,  падаю,  конечно,  стаскиваю  свои  три  вещи,  взываю  ко
всем  —  помогите  дотащиться  до  станции.  Увы,  никто  не  отзыва¬
ется.  Пробую  тащить  сам  —  тяжело,  несколько  раз  падаю.  Стою
чуть  ли  не  в  отчаянии.  Вижу  какого-то  оборванца.  Прошу:  «Доне¬
сите  вещи  до  станции».  —  «Дашь  закурить?»  —  «Хорошо,  дам».
Взял  мои  вещи  и  понес,  я  за  ним.  Дошли  до  станции.  Вижу  мили¬
ционера,  спрашиваю,  как  мне  добраться  по  такому-то  адресу.
Отвечает,  что  там,  мол,  на  площади  есть  извозчики.  Сдуру  я  и
пошел  с  вещами  на  площадь.  Дал  оборванцу  папиросу.  Стою  и
ищу  извозчиков,  а  их  нет  и  вообще  не  бывает.  Просил  многих
помочь,  но  все  отказывались.  Начал  сам  подтаскивать  вещи  к
камере  хранения,  благо  она  недалеко.  Чемодан  толкаю  ногой  по
снегу,  остальное  в  руках.  Подтащу  метра  полтора-два  и  отды¬
хаю  —  устал.  Стою  и  чуть  не  плачу  —  когда  же  я  дотащу  вещи  и
пойду  к  Боре?  В  это  время  какой-то  красноармеец  подходит.  Я  к
нему:  не  сможет  ли  он  найти  человека,  который  помог  бы  мне
дойти  с  вещами  до  Верещагина,  29.  Объяснил,  что  нездоров,
голоден,  сил  нет,  а  здесь  сын  живет,  военврач.  Подумал  он  с  ми¬
нуту,  потом  подает  мне  книгу:  «Держите,  папаша,  книгу».  Я  уди¬
вился,  но  взял,  а  он  берет  мои  вещи.  Я  спрашиваю:  «Сынок,  что
же  вы  собираетесь  делать?»  —  «А  вот  свяжу  вещи  и  отнесу  к  ва¬
 377

Вся  правда  о  войне
 шему  сыну,  а  вы  несите  мою  книгу.  А  так  как  вы  голодны,  то  вот
вам  сухарь,  жуйте».  И  подает  мне  большой  армейский  сухарь
весом  граммов  100.  «Голубчик  мой,  как  же  так,  что  же  вы,  сами
будете  тащить  мои  вещи?  »  —  «А  ваше  дело  маленькое,  жуйте
сухарь,  несите  книгу  и  пойдем  потихоньку».  И  зашагал.  Так  меня
это  растрогало,  что  слезы  на  глазах  выступили,  так  сильна  была
реакция  после  пятидневного  путешествия  в  компании  жестоких,
бессердечных  молодых  скотов.
 Долго  шли  мы,  все  же  далеко  это  было  от  вокзала.  Дошли,
вошли  в  домик.  Бори  нет,  комната  заперта,  я  сел  в  соседней.
«Сыночек  мой,  как  же  мне  благодарить  тебя  за  такую  огром¬
ную  для  меня  услугу?  Вы  курите?»  —  «Курю».  Протягиваю  ему
мой  порттабак:  «Курите,  пожалуйста».  Сидим  разговариваем,
не  помню  уж,  как  передо  мной  появилась  кружка  кипятка.  Мой
красноармеец  снова  вынул  сухарь,  и  я  с  жадностью  стал  пить
горячую  воду  с  сухарем.  Хозяйка  Бобику  дала  знать,  он  вскоре
прибежал,  ну,  расцеловались,  я  указал  ему  на  моего  спасите¬
ля.  Бобик  хотел  его  отблагодарить,  тот  категорически  отказал¬
ся.  Сердечно  распрощались.
 Тут  же  я  перебрался  к  Бобику.  Вскоре  появилась  миска  щей,
два  яйца,  хлеб.  Я,  конечно,  как  голодная  собака,  на  все  это  на¬
кинулся.  Боря  все  сдерживал  меня  —  много  есть  сразу  нельзя.
Потом  с  большим  трудом  и  с  большой  болью  в  моих  ногах  ста¬
щил  с  меня  бурки,  и  я,  одетый,  улегся  в  кровать,  укрылся  одея¬
лом,  даже,  кажется,  и  вторым.  Все  дрожал,  было  холодно,  про¬
мерз  сильно.  Состояние  блаженства  и  покоя  охватило  меня,  но
вместе  с  тем  наступила  и  реакция,  полный  упадок  сил.  Бобик
ушел  куда-то,  а  я  заснул  как  убитый.  Сколько  спал  —  не  помню.
Пришел  Бобик  и  сказал,  что  завтра  идем  в  госпиталь.  Остатка
дня  не  помню,  очевидно,  рано  улегся  спать,  переодевшись  в
чистое  белье,  —  Бобик  дал  казенное.
 Утром  —  чай.  Бобик  притащил  манной  каши,  запретив  уни¬
чтожать  ее  в  один  прием.  Часов  в  12,  вероятно,  мы  пошли  в
госпиталь,  где  меня  обмыли,  снова  переодели,  побрили  от¬
росшую  бороду  и  отвели  в  палату.  Как  только  лег  и  успокоился,
принесли  хлеб,  масло,  чудесный  легкий  обед.  Подкормили,  но
силы  уже  совершенно  оставили  меня,  и  я  лежал,  не  двигаясь,
в  полудремоте.
 378

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Это  было  7  февраля,  а  2  марта  я  вышел  из  госпиталя,  при¬
чем  только  в  последнюю  неделю  стал  чувствовать  себя  на¬
столько  сносно,  что  смог  уже  ходить  без  болей  в  пояснице  и
ощущения  непреодолимой  усталости.  А  ведь  в  первую  неделю
вообще  не  было  уверенности,  что  я  выживу.  Значит,  я  выехал
вовремя,  в  последний,  можно  сказать,  момент,  и  за  это  благо¬
дарю  судьбу.
 На  этом  я  и  заканчиваю  запись  пережитых  дней,  недель,
месяцев.  Все  кончилось  пока  благополучно,  и  на  том  слава
богу.
 Череповец.  5—12  марта  1942  года.
 12 	марта  1942  года
 Ночью  дежурил  в  райкоме.  Сменили  в  9  часов  15  часов.  На
завтрак  —  20  г  каши.  Все  тело  ломит,  голова  точно  чугунная.
Иду  спать.
 Проснулся  днем,  в  половине  второго.  Самочувствие  ужас¬
ное.  Правый  глаз  закрылся.  Под  глазом  большой  синяк.  Взду¬
лись  вены  на  ногах  и  правой  руке.  Пошел  к  врачу.  Он  говорит,
что  это  последствие  контузии,  и  рекомендовал  покой.  Но  какой
из  меня  работник,  если  я  не  буду  ходить.
 Решил  отправиться  в  15-е  Ремесленное  училище  выяснить
вопрос  о  направлении  в  партизанский  отряд  т.т.  П.,  С.  и  М.,  ко¬
торых  я  вызвал  к  себе  на  беседу.  Директор  училища  А-н  дал
мне  талон  на  обед  —  это  большая  поддержка.  Сегодня  отно¬
сительно  сыт.
 Проверил  домохозяйство  №  19.  Работа  налаживается,  пу¬
стили  воду,  дают  жильцам  кипяток.  Уборка  разворачивается
медленно.
 Вены  у  меня  все  надуваются,  и  растут  синяки.  Нет,  надо
держаться.  Главное,  не  падать  духом  и,  все  трудности  и  не¬
взгоды  будут  побеждены  [А.  Б-в].
 «Начальнику  отдела  торговли  Ленсовета  т.  Андре¬
енко
 Заведующего  доцентурой  протезирования  Института
 усовершенствования  врачей,  доктора  медицинских  наук
 Михаила  Сергеевича  Юсевича
 379

Вся  правда  о  войне
 Заявление1
 Позволяю  обратиться  к  Вам  по  следующему  пово¬
ду:  среди  оставшихся  в  живых  сапожных  мастеров-
ортопедов  имеется  старейший  мастер  Михаил  Павлович
Павлов,  который  обслуживал  Вас  по  изготовлению  орто¬
педической  обуви.
 Обращаюсь  к  Вам  потому,  что  состояние  мастера
Павлова  в  настоящий  момент  является  угрожающим:  он
абсолютно  истощен,  еле  передвигается  и,  по-видимому,
погибнет  в  ближайшее  время,  если  ему  не  будет  оказана
немедленная,  реальная  помощь  путем  обеспечения  пи¬
танием.
 Не  могу  умолчать  о  том,  что  на  фабрике  ортопедиче¬
ской  обуви  погибло  от  голода  до  40  мастеров  и  рабочих,
а  Павлов  является  одним  из  немногих  серьезных  опыт¬
ных  мастеров,  руководителей  и  исполнителей  сложной
ортопедической  обуви,  в  чем  Вы  лично  должны  были
убедиться.
 Пользуясь  Вашим  разрешением  в  случае  нужды  об¬
ратиться  к  Вам,  Павлов  сделал  попытку  посетить  Вас,  но
она  успехом  не  увенчалась...
 Поэтому  от  его  имени,  как  руководитель  кафедры  по
протезированию,  работая  с  Михаилом  Павловичем  бо¬
лее  20  лет,  должен  ходатайствовать  перед  Вами  о  спасе¬
нии  единственного  оставшегося  в  живых  крупнейшего
специалиста  от  надвигающейся  гибели,  способами,  ко¬
торые  находятся  в  Вашем  распоряжении.
 Доцент,  доктор  медицинских  наук  (М.  Юсевич)
 14/Ш  42  г.».
 «В  Ленинградский  совет  тов.  А.И.  Андреенко
 От  художника  Зимина  Григория  Дмитриевича.
 Я,  как  художник  редкой  специальности,  живописи
по  фарфору,  как  более  прочного  рода,  чем  другие  рабо¬
ты,  получил  в  прошлом  году  заказ  от  Государственного
Русского  музея  на  выполнение  портрета  великого  вождя  11  Ф.  4000,  оп.  20,  д.  60,  л.  103.
 380

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Иосифа  Виссарионовича  Сталина  на  фарфоре,  живопись
которого  не  подвергается  никаким  изменениям  незави¬
симо  от  времени.
 Война  помешала  закончить  эту  работу,  находящуюся
уже  в  конце  выполнения,  лишив  дневного,  да  и  вечер¬
него,  света  из-за  попавшего  в  мое  помещение  артилле¬
рийского  снаряда.  Кроме  того,  из-за  недостатка  питания
я  чувствую,  что  силы  мои  падают...  Я  обратился  к  пред¬
седателю  Октябрьского  районного  совета  тов.  Бубнову  с
просьбой  помочь  мне  закончить  работу  выдачей  допол¬
нительного  питания  на  укрепление  здоровья.
 Тов.  Бубнов  посоветовал  обратиться  к  Вам  и  при  мне
обращался  по  телефону,  желая  поговорить  обо  мне.  Не
знаю,  удалось  ли  это  сделать.
 На  поданное  мною  заявление  я  до  сих  пор  ответа
не  получил.  Поэтому  я  обращаюсь  еще  раз  к  Вам,  ува¬
жаемый  Иван  Андреевич,  с  просьбой  о  помощи  в  этом
отношении,  хотя  бы  в  выдаче  мне  продовольственной
карточки  1-й  категории  или  в  каком-либо  другом  роде.
Надеюсь,  что  члены  правительства  найдут  возможность
поддержать  мое  здоровье,  тем  самым  дадут  возмож¬
ность  выполнить  изображение  великого  вождя.  Работу
свою  отчасти  показывал  и  могу  дать  более  подробное
описание  ее  положения  в  настоящее  время.
 Я  более  25  лет  работал  на  Государственном  фарфоро¬
вом  заводе  и  теперь  работаю  с  молодежью.  Имею  свои
произведения  в  Государственном  Русском  музее».
 «Заведующему  отделом  торговли  Исполкома  Лен-
горсовета  депутатов  трудящихся  тов.  Андреенко
 От  художника,  работающего  над  портретом
тов.  Сталина,  Г.Д.  Зимина.
 Дорогой  Иван  Андреевич!
 Так  как  мне  не  удается  повидать  Вас  лично,  то  обра¬
щаюсь  к  Вам  с  письмом,  за  что  прошу  извинение.
 Приношу  глубокую  благодарность  и  в  Вашем  лице
правительству,  заботящемуся  о  трудящихся,  за  помощь,
оказанную  мне  выдачей  усиленного  питания,  которое
 381

Вся  правда  о  войне
 получил  на  днях,  к  моей  2-й  категории,  для  укрепления
здоровья.  Благодаря  Вашей  помощи,  подкрепив  здоро¬
вье,  смогу  приняться  за  окончание  взятой  на  себя  столь
почетной  задачи  по  изображению  на  прочном  материа¬
ле  —  фарфоре  —  портрета  нашего  великого  вождя  Ио¬
сифа  Виссарионовича  Сталина,  заказанного  в  середине
прошлого  года  Государственным  Русским  музеем.
 Прошу  извинения,  что,  не  дождавшись  ответа  на  пер¬
вую  просьбу,  послал  вторую,  где  просил  о  выдаче  мне
хотя  бы  карточки  по  1-й  категории.
 Еще  раз  благодарю  Вас  за  внимание,  оказанное  мне,  в
виде  присылке  мне  продовольствия  и  постараюсь  оправ¬
дать  своей  работой  выраженное  доверие.
 Хотелось  бы  показать  Вам  лично  хотя  бы  часть  работы.
 Если  понадобится,  то  всегда  можно  вызвать  меня  по
адресу  ...  9  /III  1941  г.
 [В  левом  верхнем  углу  резолюция:].  Отказать»
 13 	марта  1942  года
 После  завтрака  (меню  было  приличное:  манная  каша,  чай  с
медом,  300  г  хлеба)  получил  два  задания  сразу:
 1) 	отобрать  шестерых  для  утверждения  начальниками  эше¬
лонов  эвакуируемых.  Маршрут  Ленинград  —  Омск.
 Задание  выполнил  с  перевыполнением  —  дал  12  человек.
 2) 	организовать  посылку  партактива  на  районное  собра¬
ние.  ..  Обошел  10  организаций,  ходил  чуть  ли  не  до  упаду.  Зато
мне  повезло,  и  меня  подкормили  в  15-м  РУ  —■  2  обеда  и  600  г
хлеба,  обедал  вторично  в  детском  очаге  на  острове  Голодай.
 Самочувствие  паршивое  —  вены  надуваются  на  сгибах  рук
и  ног  и  под  глазами,  все  тело  зудит  и  ноет,  к  тому  же  болит
грудь,  мучает  сухой  кашель.  Я  явно  простыл  и  схватил  бронхит.
К  вечеру  поднялась  температура.  <...>
 Самочувствие  противоречит  духу  и  настроению.  Веры  в
свои  силы  не  теряю,  и  уложить  меня  в  постель  не  придется  —
перенесу  все  невзгоды,  а  трудности  преодолею  и  все  силы
отдам  работе,  борьбе  за  дело  партии,  пока  работает  ум,  дви¬
жутся  руки  и  ноги,  нужно  действовать  на  пользу  советскому  на¬
роду,  выполнять  долг  коммуниста  [А.  Б-в].
 382

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 15 	марта  1942  года
 Невский,  176.  Прибыл  в  эвакогоспиталь.  Три  часа  длилась
утомительная  процедура  оформления,  и  вот  наконец  попал  в
рай,  то  биш  в  ванную.  После  омовения  меня  как  святого  обла¬
чили  во  все  белое,  на  руках  санитары  отнесли  на  третий  этаж  и
положили  на  топчан  без  подушки.  Санитары  четыре  раза  отды¬
хали.  Сил  у  них  было  мало.  Я  отдал  им  свою  дневную  хлебную
пайку.
 Наутро  умер  один  из  раненых,  и  я  перебрался  на  его  койку
с  двумя  матрасами.  Он  был  тяжело  ранен  и  не  перенес  повтор¬
ной  операции.  Поговаривали,  что  в  этом  виноваты  доктора.
 Чуть  рассвело,  я  оглядел  свои  новые  хоромы.  Три  окна  вы¬
ходили  на  восток,  пять  на  юг.  Значит,  в  палате  целый  день  бу¬
дет  солнце.  Насчитал  36  коек,  народ  разный  и  на  вид  интерес¬
ный.  <...>  Утренний  обход  делала  молодая  женщина  —  хирург.
Спросила,  когда  я  был  ранен,  велела  медсестре  перевязать.
Так  та  неосторожно  поступила,  меня  будто  током  дернуло  —
задела  какой-то  нерв  [Б.  Б.].
 16 	марта  1942  года
 Опять  начали  одолевать  мрачные  мысли.  Не  вижу  выхода  из
тупика  —  тяжело  на  душе,  гложет  безысходная  тоска  и  расте¬
рянность.  Что  с  нами  будет?  Этот  вопрос  резко  встает,  когда
смотришь  на  нескончаемый  поток  эвакуированных.  Едут  стари¬
ки,  едет  молодежь.  Все  спешат  покинуть  город.  Некогда  такой
прекрасный  и  манящий.  Куда  они  едут,  зачем,  что  их  там  ждет?
Очевидно,  не  все  задают  такой  вопрос.  Основной  вопрос  —
это  вопрос  жизни.  И  я  считаю:  оставаться  здесь  равносильно
смерти.  Ведь  никто  не  может  сказать  твердо  и  уверенно,  что
страшный  голод,  который  мы  здесь  пережили,  не  повторится.
Напротив,  самая  большая  опасность,  которая  может  нам  угро¬
жать,  —  это  вторая  голодная  зима.  Вряд  ли  я  ее  выдержу.
 Очень  хочу  жить.  Несмотря  на  всякие  испытания,  причиной,
которым  война,  жить  сейчас  интересно.  <...>  Мой  девиз:  жизнь
во  что  бы  то  ни  стало,  и  для  этого  я  не  жалею  ничего,  то  есть  не
считаюсь  с  деньгами  и  даже  с  хлебом,  покупая  все,  что  может
хоть  как-то  приукрасить  мое  существование.  Я  этим  совершаю
преступление  перед  близкими,  но  моя  смерть  ведь  им  дороже
 383

Вся  правда  о  войне
 обойдется!  Пусть  они  не  будут  получать  от  меня  1—2  месяца
деньги,  но  зато  я  себя  сохраню  для  них,  для  нашей  будущей
счастливой  жизни  [Г.  Г-р].
 Я  заметил,  как  некоторые  раненые  при  обходе  сильнее  хро¬
мают,  жалуются  на  боли,  лица  становятся  серьезными  и  со¬
средоточенными.  Каждый  опасается,  что  его  скоро  вернут  на
фронт.  Среди  таких  больных  немало  обмороженных,  но  лишь
немногие  действительно  ранены  в  бою.  Таких  пациентов  не
любят  врачи,  а  мы  тем  более  <...>  [Б.  Б.].
 18 	марта  1942  года
 Я  здоров,  окреп,  мог  быть  доволен  всем.  Сравнительно  сыт,
а  все  же  равновесия  не  достиг.  <...>  Сейчас  в  связи  с  отъездом
многих  тысяч  горожан  есть  возможность  улучшить  свои  жи¬
лищные  условия.  Больше  того,  такая  возможность  есть  у  нас
в  квартире,  но  делать  ничего  не  хочу.  Все  время  задаю  себе
вопрос:  для  чего  и  нужно  ли  это  сейчас,  не  напрасны  ли  будут
мои  усилия?  <...>  [Г.  Г-р].
 19 	марта  1942  года
 Чувствуется  дыхание  весны,  хотя  в  тени  еще  довольно  хо¬
лодно.  Солнце  заметно  припекает.  <...>  Для  нас,  ленинград¬
цев,  это  необычная  весна.  Она  несет  радость,  но  очень  мало
надежд.  Есть  бесспорное  улучшение  снабжения,  но  оно  не
очень  значительно  и  малочувствительно  для  истощенного  ор¬
ганизма.
 <...>  Сегодня  пойду  домой  и  заодно  постараюсь  получить  в
магазине  животного  масла  300  г  и  мяса  450  г,  только,  конечно,
при  том  условии,  если  они  будут  в  магазине.  Иду  домой  с  ра¬
достью,  но  одно  огорчает:  дымоход  засорился,  и  совершенно
невозможно  топить  печурку  [Г.  Г-р].
 Сегодня  я  блаженствую:  по  доброй  воле  Тани  я  сыт  и,  кроме
того,  обеспечил  себя  и  Таню  табаком,  по  крайней  мере  на  две
недели  (получил  за  8  рублей  400  г  табаку).  Эту  и  следующую
неделю  —  сплошная  экономия:  дрова  получил  на  заводе,  табак
купил  по  государственной  цене.  Это  дает  мне  возможность  не
 384

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 экономить  хлеб,  который  ранее  тратил  на  дрова  и  табак.  С  этой
точки  зрения  все  хорошо.  Но  надвигаются  грозовые  тучи.  Вче¬
ра  Таня  сообщила,  что  стационар  скоро  прекращает  свое  су¬
ществование,  и  следовательно,  скоро  кончится  наше  благопо¬
лучие.  Неужели  это  будет  так,  неужели  для  нас  опять  настанут
мрачные  времена  декабря  —  января  месяцев?  Нет!  Этого  быть
не  может.  Должен  быть  найден  выход  из  положения.  Если  дей¬
ствительно  стационары  выполнили  свою  роль,  если  наступит
улучшение  питания  и  народу  не  будет  нужды  в  таких  учреж¬
дения,  но  только  не  теперь,  а  это  возможно  в  ближайшем  бу¬
дущем.  И  если  это  так,  то  тогда  станет  более  доступным  про¬
довольствие  и  с  ликвидацией  стационара  мы  мало  потеряем.
Но  сегодня  это  только  слова,  не  имеющие  под  собой  никаких
оснований.  Пока  Ленинград  осажден  и  блокада  не  снята,  нель¬
зя  уверенно  говорить  об  улучшении  питания,  и  тот,  кто  об  этом
говорит,  —  пустобрех  <...>  [Г.  Г-р].
 21 	марта  1942  года
 Хочу  жить.  Надо  взять  себя  в  руки.  Жить  надо,  а  то  подума¬
ешь  ослабла,  пью  витамин  С  —  хвою,  зубы  шатаются,  но  рот  не
сплошное  мясо,  болит,  но  не  валятся  куски  мяса  [Н.О-ва].
 «21  марта  1942  года
 Секретарям  Ленинградского  горкома  ВКП(б)
тов.  Жданову  А.А.,
тов.  Кузнецову  А.А.,
тов.  Капустину  Я.Ф.
 Докладная  записка  о  работе  предприятий  обществен¬
ного  питания  Ленглавресторана.
 Одним  из  наиболее  серьезных  недостатков  являет¬
ся  антисанитарное  состояние  многих  столовых  и  ис¬
ключительная  бедность  ассортимента,  вызываемая  не
сколько  отсутствием  нужных  продуктов,  а  безразлично¬
формальным  отношением  к  столующимся,  проявившим¬
ся  в  бескультурии  и  равнодушии  со  стороны  ответствен¬
ных  лиц  системы  питания.  <...>
 Состояние  учета  и  отчетности  <...>  неудовлетвори¬
тельно.  Нарушение  существующих  норм  раскладок,
 13-8123
 385

Вся  правда  о  войне
 слабость  учета  и  отсутствие  рабочего  контроля  при  сто¬
ловых  приводят  к  массовым  обвесам  и  хищениям.  Всего
в  системе  Ленглавресторана  разворовано  разных  про¬
дуктов  на  260  тысяч  руб.
 В  столовой  №  23  <...>  из  15  расфасованных  пакетов
сахарного  песку  каждый  весом  267  г,  для  выдачи  уча¬
щимся  ремесленного  училища,  все  оказались  с  недоста¬
чей  от  10  до  25  г.  Общая  недостача  выразилась  в  210  г.
 Консистенция  приготовленной  каши  к  раздаче  вме¬
сто  вязкой  была  сделана  полужидкая,  следовательно,
каждый  питающийся  был  обвешен  на  80  г.
 В  столовой  №  1  <...>  при  проверке  первых  блюд  ока¬
залось  в  четырех  порциях  супа-гороха  вместо  густого
остатка  420  г  —  170  г.
 На  фабрике  «Гознак»,  2-й  ГЭС,  на  заводе  №  189  и  др.
были  организованы  так  называемые  директорские  сто¬
ловые  со  значительно  повышенным  расходованием  про¬
дуктов.  <...>
 В  общественном  питании  установлена  инструкция
по  выходу  готовой  продукции.  Но  она  настолько  сложна,
<...>  что  оставляет  множество  лазеек  для  злоупотребле¬
ний.  Лишнее  добавление  воды  <...>  проходит  совершен¬
но  незаметно  и  позволяет  работникам  столовых,  не  об¬
вешивая,  оставлять  себе  продукты  килограммами».

ВЕСНА  НАДЕЖДЫ
 «Мы,  товарищи,  должны  очистить  город  Ленинград,
его  крепко  загадили.  Правда,  загадили  потому,  что  водо¬
провод  не  работает,  но  сейчас  уже  вода  в  первые-вторые
этажи  поднимается,  а  люди  все-таки  продолжают  га¬
дить,  Не  идет  в  общественную  уборную,  а  льет  во  дворе
и  испражняется  здесь  же.  Потакать  мы  этому  не  должны.
Пережили  мы  с  вами  тяжелое,  трудное  время.  Перспек¬
тива  близка  —  победа  видна.  И  мы  обязаны  подтянуться
во  всех  звеньях,  начиная  с  руководителей  и  кончая  рядо¬
выми  тружениками  нашего  города.
 Мы  должны  ударить  по  настроениям  и  разговорам,
которые  идут  сейчас  в  Ленинграде.  С  кем  бы  ты  ни
встретился,  он  обязательно  начинает  рассказывать  о  го¬
лоде  народа,  об  истощении,  о  том,  что  делать  ничего  не
может.  И  свою  бездеятельность,  нежелание  организо¬
вать  людей  он  покрывает  этими  разговорами.  Что  это  за
руководители?  Таких  людей  мы  называем  моральными
дистрофиками,  т.е.  это  люди,  у  которых  надломлен  мо¬
ральный  дух,  и  мы  в  первую  очередь  должны  повести
борьбу  вот  с  этими  моральными  дистрофиками,  как  мы
их  называем.  По-моему,  силы  у  нас  хватит,  чтобы  под¬
тянуть  народ,  привести  город  в  порядок».
 Из  выступления  секретаря  горкома  партии  А.А.  Куз¬
нецова  на  заседании,  посвященном  награждению  ра¬
ботников  ленинградской  промышленности.  23  февраля
1942  года
 387

Вся  правда  о  войне
 22 	марта  1942  года
 Сегодня  воскресенье,  на  улице  светит  солнце,  тает  снег  под
его  лучами,  а  на  душе  тоскливо.  Вот  уже  две  недели,  как  уехали
в  Вологодскую  область  мама  и  Марк  Григорьевич,  они  уехали
9  марта  в  22  час.  30  мин.  Им  предстояло  ехать  по  железной  до¬
роге  до  станции  Борисова  Грива  не  менее  суток  (в  нормальное
время  всего  час),  затем  там  высидеть  сутки  в  ожидании  пере¬
правы  на  грузовых  машинах  по  льду  через  Ладожское  озеро  до
станции  Жихрево,  а  оттуда  поездом  до  Вологды,  а  от  Вологды
300  км  на  лошади  туда,  где  живет  моя  сестра  Зина.  Оба  уехали
в  ослабленном  состоянии,  особенно  Макар  Григорьевич.  Он
едва  шел  и  нести  ничего  не  мог.  Как  моя  бедная  мама  справля¬
лась  с  четырьмя  тюками?
 Пока  вестей  от  них  нет,  и  мне  все  тоскливей  и  тоскливей.
Сегодня  сидел  один,  как  всегда  после  их  отъезда  и  плакал.  От¬
чего,  не  знаю.  Просто  тяжело.  Спасибо  Тоне.  Она  стала  при¬
ходить  ко  мне.  <...>
 У  меня  цинга,  страшно  болят  колени,  витамина  С  нигде  не¬
достать.  Кроме  того,  на  обеих  руках  на  пяти  пальцах  девять
страшных  нарывов.  Они  образовались  от  пустейших  царапин,
которые  раньше  зажили  бы  мгновенно,  а  сейчас  превратились
в  огромные  гнойные  раны.  Сейчас  едва  пишу,  на  руках  толстые
повязки  [А.  А.].
 «23  марта  1942  года
 Секретарю  Ленинградского  горкома  ВКП(б)
 тов.  Кузнецову  А.А.
 Данные,  которыми  располагает  контора  Госбанка,
показывает,  что  целый  ряд  промышленных  предпри¬
ятий  Ленинграда  не  ликвидировал  до  сих  задолжен¬
ности  по  зарплате  рабочих  и  служащих.  Например,
 47  предприятий  и  организаций  машиностроительной
и  тяжелой  промышленности,  обслуживаемых  нашей
конторой,  по  данным  на  20  марта  с.г.,  не  выплатили  в
срок  заработной  платы  (в  основном  за  февраль,  а  ча¬
стично  и  за  январь)  на  сумму  в  32  миллиона  рублей.
 В  их  числе  такие  предприятия,  как  завод  им.  Свердло¬
ва,  «Электросила»,  ...  «Пролетарий»,  «Электроаппа¬
 388

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 рат»  и  другие  (задолженность  по  зарплате  за  январь  и
февраль  с.г.).
 Столь  же  длительную  задолженность,  составляю¬
щую  в  совокупности  около  15  миллионов  рублей,  имеют
и  37  предприятий  текстильной,  легкой,  лесной  промыш¬
ленности  и  промысловой  кооперации.  Аналогичное  по¬
ложение  устанавливается  и  по  предприятиям  оборонной
промышленности  и  другим  отраслям...
 Задержки  в  расчетах  с  рабочими  и  служащими  в  по¬
давляющей  части  происходят  сейчас  по  вине  самих  хо-
зорганов.  Допустив  серьезное  отставание  в  оперативном
и  бухгалтерском  учете,  эти  предприятия  не  справляются
с  составлением  расчетных  ведомостей  и  со  своевремен¬
ным  начислением  зарплаты.  По  этой  причине,  например,
не  получил  заработной  платы  в  окончательный  расчет
еще  за  январь  с.г.  завод  №  190  им.  Жданова,  и  дирек¬
тор  завода  Богомолов  не  может  даже  установить  срок,  к
которому  составление  платежных  документов  будет  за¬
кончено.
 Не  представляет  в  банк,  начиная  с  января  месяца,  не¬
обходимые  платежные  документы  по  зарплате  и  завод
№  77  (директор  тов.  Киселев),  задерживая  в  результате
этого  из  месяца  в  месяц  окончательные  расчеты  с  рабо¬
чими  и  служащими.
 Из-за  запущенности  учета  и  длительных  задержек
в  составлении  платежных  ведомостей  многие  предпри¬
ятия  не  пользуются  до  сих  пор  и  предоставленным  им
правом  на  получение  ссуд  на  расчеты  по  зарплате,  кото¬
рые  сейчас  Госбанк  на  особо  льготных  условиях  выдает
ленинградском  предприятиям,  не  имеющим  необходи¬
мых  средств  на  расчетном  счете.  Не  получил  этой  ссуды,
например,  комбинат  им.  Кирова  (директор  т.  Мурсаев),
допустивший  в  то  же  время  задолженности  по  зарплате
за  январь—март  на  сумму  4700  т.  рублей.  Не  сумел  вос¬
пользоваться  кредитной  помощью  Госбанка  и  комбинат
им.  Тельмана  (директор  тов.  Мондзелевский),  также  до¬
пустивший  2-месячную  задержку  в  расчетах  с  рабочими
и  служащими.
 389

Вся  правда  о  войне
 Сообщая  об  этих  фактах,  прошу  Вас  дать  необходи¬
мые  указания  райкомам  ВКП(б)  и  руководителям  пред¬
приятий  о  срочном  наведении  порядка  в  учете  и  полной
ликвидации  задолженности  по  зарплате.
 [Управляющий  ЛОК  Госбанка].  Науменко»
 23 	марта  1942  года
 Меня  для  поправки  здоровья  поместили  в  стационар.  Это
вроде  дома  отдыха:  немного  лучше  питание,  дают  витамины  и
полный  отдых  на  10  дней.  Вино  ежедневно.
 Врачи  обнаружили  у  меня  цингу.  На  животе,  бедрах  и  голе¬
нях  выступили  синяки.  <...>
 Записываю  для  истории  дневной  рацион  стационара:
 И  так  Хлеба  на  день  500  г;  сахара  —  80  г  плюс  по  20  г  в  пор¬
цию  каши;  45  г  сливочного  масла  плюс  по  10  г  в  кашу.
 На  завтрак:  каша  (такая  же,  как  в  столовой);  через  день
омлет.  Два  стакана  кофе.  Обед:  суп,  второе  блюдо  —  мясное
(100  г  сырого  мяса)  плюс  третье  —  кисель  или  жиле.  Ужин:  каша
плюс  кисель  и  два  стакана  кофе.  Между  едой:  50  г  вина,  три  раза
витаминный  напиток  из  хвои.  Все  полагающееся  по  рациону  вы¬
дают  не  каждый  день  —  не  хватает  продуктов  <...>  [М.  К.].
 27 	марта  1942  года
 Все  более  явственно  чувствуется  дыхание  весны.  Темпера¬
тура  в  отдельные  дни  доходит  до  10  градусов  тепла.  На  улице
появились  огромные  лужи  и  по  некоторым  можно  пробирать¬
ся  только  по  сугробам.  Улица  3  июля  [Садовая]  —  сплошное
озеро  грязной  воды.  Трамвайные  пути  не  видны,  они  покрыты
толстым  слоем  льда  и  воды.  К  стенам  зданий  движение  воды
прибивает  человеческие  испражнения.  Их  так  много,  что  ули¬
цы  производят  впечатление  плохо  убираемой,  дурной  обще¬
ственной  уборной.  Никто  не  следит  за  чистотой  города,  двор¬
ников  нет,  как  и  всего  прочего,  чем  так  славился  Ленинград.
 Приход  весны  несет  тепло,  но  таит  в  себе  угрозу  эпидемии.
Новая  болезнь  начала  выводить  людей  из  строя  —  цинга.  Это
ужасно,  но  неудивительно.  Ленинградцы  не  видели  зелени.
В  столовых  господствует  мучная  пища,  и  овощей  нигде  нет,  нет
и  их  заменителей.  Хорошо,  что  я  своевременно  стал  интере¬
 390

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 соваться  всякими  витаминами  и  ими  питаться,  а  теперь  меня
выручает  Таня.  Никто  не  может  представить,  как  я  ей  признате¬
лен.  Благодаря  ей  я  ожил.  Все  говорят,  что  я  неплохо  выгляжу.
Но  и  без  этих  разговоров  знаю  сам  и  чувствую,  что  силы  во  мне
растут,  я  поправляюсь  и  крепну  с  каждым  днем.  Еще  месяц,  и  я
опять  буду  прежний.
 Сегодня  первый  день  трудовой  повинности  по  очистке  го¬
рода  от  грязи  и  снега.  Очень  хорошо,  что  взялись  за  элемен¬
тарную  уборку  <...>  [Г.  Г-р].
 «Оперативная  сводка  штаба  пожарной  служ¬
бы  МПВО  Ленинграда  о  пожарах  и  загораниях  с
 9.00 	29  марта  по  9.00  30  марта  1942  года:
 Докладываю,  что  29  марта  1942  г.  на  железнодорож¬
ных  путях  станции  Ржевка  произошло  3  взрыва  исклю¬
чительно  большой  силы:  первый  взрыв  —  в  6.20,  вто¬
рой  —  в  6.30  и  третий  —  в  6.38.  Взрывы  произошли  в
стоящих  на  железнодорожных  путях  вагонах.
 На  месте  взрыва  образовались  воронки:  первая  —
глубиной  8  метров,  длиной  50  метров,  шириной  50  ме¬
тров  и  вторая  —  глубиной  5—6  метров,  длиной  120  ме¬
тров  и  шириной  15—20  метров.
 В  результате  взрывов:
 1. 	Разрушено  железнодорожное  полотно.
 2. 	На  заводе  №  5  от  действия  взрывной  волны  частич¬
но  разрушены  корпуса  №№  143,  146  и  147  сушильного
цеха.
 3. 	На  Охтинском  химкомбинате,  фабрике  «Пятилет¬
ка»,  заводе  Воровского  вырваны  рамы  и  частично  окон¬
ные  переплеты.
 4. 	Значительные  разрушения  произведены  в  жилом
секторе  Ржевки  и  Пороховых.  Совершенно  разруше¬
но  50  жилых  домов.  Повреждений,  требующих  капи¬
тального  ремонта  (выбиты  простенки,  сорваны  кровли,
расшатаны  печи),  —  около  300  жилых  домов.  Повреж¬
дений,  требующих  текущего  ремонта,  на  сумму  около
1,5—2  млн.  рублей.  Общая  сумма  убытков  от  разруше¬
ний  жилых  домов  —  около  8  млн.  рублей.  Кроме  того,  от
 391

Вся  правда  о  войне
 действия  взрывной  волны  выбиты  стекла  в  нескольких
объектах  и  жилых  домах  Красногвардейского  и  Смоль-
нинского  районов.
 5. 	Обнаружено  значительное  количество  постра¬
давших:  легкораненых  —  564  чел.,  тяжелораненых  —
222  чел.  Пострадавшим  оказана  помощь  на  месте,  и  про¬
изведена  их  эвакуация  в  больницы.  Точных  сведений  о
количестве  убитых  нет.
 6. 	В  очаге  поражения  работали  силы  и  автотранспорт
21-го,  22-го  и  26-го  участков  МПВО,  28-й  ВГПК,  пожар¬
ная  команда  завода  №  5  и  бойцы  4-го  полка  МПВО.
 7. 	Работы  по  оказанию  помощи  пострадавшим  к
 19.00 	продолжались.  На  самой  станции  Ржевка  работ
не  производилось,  так  как  взрывы  снарядов  в  железно¬
дорожных  вагонах  продолжаются.  За  истекшие  сутки  с
 9.00 	29  марта  по  9.00  30  марта  1942  года  от  воздушного
налета  и  артобстрела  пожаров  и  загораний  не  было.  За
этот  же  период  времени  в  городе  от  бытовых  и  других
причин  возникло  8  загораний  и  2  пожара.  Все  загора¬
ния  и  пожары,  возникшие  в  результате  взрыва  примуса,
опрокинутой  керосиновой  лампы,  от  выпавших  горячих
углей  и  пр.,  были  быстро  ликвидированы,  не  причинив
при  этом  почти  никакого  материального  ущерба».
 29 	марта  1942  года
 Ночь  сменилась  ужасным  днем.  С  вечера  противник  начал
обстрел  района,  нащупывая  наш  завод.  Снаряды  рвались  все
ближе.  Будучи  дежурным  по  цеху,  выставил  около  зданий  по¬
сты,  проверил  маскировку  и  под  утро  лег  спать.  Стрельба  про¬
должалась.
 В  6  часов  15  минут  раздался  ужасный  взрыв.  В  конторе
вылетели  стекла,  сорвало  рамы,  двери  разлетелись  в  щепки.
Я  остался  невредим.  Взрывы,  сотрясающие  землю,  повтори¬
лись  несколько  раз.  В  направлении  пятого  завода  поднялся
столб  огня  и  дыма.  Распорядился  о  выводе  людей,  и  обошел
цех  и  был  поражен  масштабами  разрушений.
 В  десять  часов,  получив  разрешение  на  час  сходить  домой,
я  воочию  увидел  кошмарную  картину,  которой  не  мог  даже
 392

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 вообразить.  Всюду  раненые  и  убитые,  снег  обагрен  кровью,
слышны  стоны  и  отдаленные  разрывы  снарядов.  От  станции
Ржевка  остались  одни  угли  и  обломки  железа.  Стальные  рель¬
сы,  вагонные  колеса,  части  паровозов  были  разметаны  взры¬
вом  в  разные  стороны.  Отдельные  детали  улетели,  ломая  все
на  своем  пути,  на  сотни  метров.
 До  дома  добрался  благополучно.  В  своей  квартире  обнару¬
жил  ту  же  картину  полнейшего  разгрома.  Рамы  и  двери  сорва¬
ны,  мебель  отброшена  от  стен  и  перевернута,  на  полу  груды
битых  стекол.  От  моего  небогатого  жилища  остались  одни  по¬
битые  осколками  стены  да  кучи  мусора.  Немилосердный  мар¬
товский  ветерок,  не  встречая  преград,  вольно  гулял  по  комна¬
там.  Не  час,  а  целый  день  вынужден  был  я  потратить  на  латание
дыр  [А.  Е.]\
 Дворы  и  магистрали
 Куйбышевский  район  —  район  центральных  маги¬
стралей  города.  Куйбышевский  район  —  район  больших
многоэтажных  домов,  дворов-колодцев.  Здесь  особенно
опасно  сосредоточение  нечистот.  Здесь  особенно  необ¬
ходимо  с  первых  же  дней  направить  решающие  силы  на
сколку  и  вывоз  нечистот.  И  27  и  28  марта  подавляющее
большинство  мобилизованных  в  порядке  трудовой  по¬
винности  работало  на  улицах,  а  не  во  дворах.
 Доходило  до  нелепости.  Работники  публичной  би¬
блиотеки  им.  Салтыкова-Щедрина  были  посланы  на  ка¬
нал  Грибоедова,  вместо  того  чтобы  убирать  запущенную
территорию  своих  домов  и  дворов.  Когда  работники  би¬
блиотеки  указали  на  подобную  несуразицу,  с  ними  со¬
гласились,  но  в  тот  же  день  послали  работать  опять  же
на  канал  Грибоедова,  чтобы  «не  ломать  план».
 Работа  по  уборке  и  очистке,  проводимая  сейчас  в  Ле¬
нинграде,  —работа  фронтовая.  Если  фронтовые  условия
диктуют  необходимость  поправок,  эти  поправки  долж-  11  А.Е.  —  Род.  в  1917  году,  рабочий,  мастер  участка  завода  «Крас¬
нознаменец».
 393

Вся  правда  о  войне
 ны  проводиться  немедленно,  на  ходу.  Сейчас  основные
силы,  вне  зависимости  от  того,  рабочие  ли  это  или  домо¬
хозяйки,  надо  бросить  на  очистку  дворов  от  нечистот.
 Вчера  вышли  на  работу  меньше  половины  населения,
подлежащего  мобилизации  по  месту  жительства.  Объ¬
ясняется  это  прежде  всего  тем,  что  до  сих  пор  многим
гражданам  управхозы  не  вручили  повесток.  Здесь  уже
прямое  нарушение  решения  исполкома  Ленгорсовета.
Нет  уверенности,  что  даже  сегодня  вручение  повесток
будет  закончено.  Да  и  может  быть  такая  уверенность,
если  во  многих  домохозяйствах  нет  управдомов?  Среди
управдомов  района  попадаются  явные  бездельники.  Вот
управдом  Ч.  За  развал  домового  хозяйства  дело  о  нем
передано  в  прокуратуру.  Дворы  в  этом  домохозяйстве
загажены  невероятно.  Управдом  не  работает  и  не  хочет
работать.  Райжилуправление  однако  считало  возмож¬
ным  держать  такого,  с  позволения  сказать,  хозяйствен¬
ника,  дожидаясь...  суда.  Такая  же  примерно  история  и  с
бездельником-управдомом  И.  Бездельников,  людей  сры¬
вающих  важнейшую  работу  по  очистке  города,  немед¬
ленно  привлекать  к  суровой  ответственности.
 На  вопрос,  где  должно  быть  сосредоточено  основное
внимание,  ответ  сегодня  один:  на  дворах,  на  вывоз  не¬
чистот.
 Л.  Никольский  «Ленинградская  правда»,  29  марта
1942  года
 31 	марта  1942  года
 Что-то  грустно  мне  сегодня  весь  день.  Вероятно,  оттого,  что
хочется  есть.  По  радио  —  5-я  симфония  Чайковского.  Очень
хочется  в  театр.  Читаю  «Большие  надежды»  Диккенса...
 Несколько  дней  назад  со  мной  произошло  нечто  ужасное.
Но  я  желаю  повторения....  Но  я  была  сыта  и  поэтому  чувство¬
вала  себя  здоровой.  Тарелка  супа  стоила  мне...  Это  ужасно
и  вместе  с  тем  приятно.  Иван  Дмитриевич  мстит  мне  за  мою
смелость  и  дерзость.
 Тяжело,  ужасно  без  друзей.  Скорее  была  бы  радость,  т.е.
жизнь.  Ведь  это,  я  думаю,  переживание,  но  не  жизнь...  [Б.  3-ва].
 394

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 «Отдел  здравоохранения
 Государственная  санитарная  инспекция  г.  Ленин¬
града
 Председателю  исполкома  т.  Попкову  П.С.
 №  14/63  31ЛП.42  г.
 Госсанинспекцией  г.  Ленинграда  30-го  марта  с.г.  про¬
изведена  проверка  выполнения  решения  Ленгориспол-
кома  от  7  марта  1942  года  №  157/с  о  кремации  трупов
на  1-м  Кирпично-асбестовом  заводе  Ленгорисполкома.
Проверкой  установлено,  что  сжигание  трупов  произво¬
дится  на  заводе  с  10  марта  1942  года  в  одной  печи.
 За  период  эксплуатации  по  справке  директора  завода
т.  Иванова  сожжено  6,5  тысячи  трупов.  Учет  сжигаемых
трупов  ведется  по  приемо-сдаточным  актам,  согласован¬
ным  организациями,  доставляющими  трупы  на  завод.  На
загрузке  вагонеток,  очистке  их  после  сжигания  трупов  в
печи  и  выгрузке  кремационных  остатков  занят  31  чело¬
век  рабочих.  <...>
 В  момент  обследования  производилась  разгрузка  ма¬
шины  АТУЛ  №  <...>,  доставившей  125  трупов  из  мор¬
га  Василеостровского  района.  <...>  Разгрузка  произво¬
дилась  нарядом  бойцов  6—1  ветеринарной  команды
МПВО  Кировского  района  в  количестве  7  человек.  Бой¬
цы  носили  трупы  на  себе  в  собственной  одежде.
 В  помещении  для  загрузки  вагонеток  из-за  неисправ¬
ности  печных  ворот  имеется  резкий  запах  зловонного
дыма.  Из  осмотренных  пяти  вагонеток,  поступивших  в
разгрузочное  отделение  после  кремации,  в  трех  обнару¬
жены  спекшиеся  массы  обгоревших  останков  с  резким
трупным  запахом;  последние  рабочими  в  собственной
одежде  собирались  на  свободную  вагонетку  для  допол¬
нительного  сжигания.  Неполное  сжигание  трупов  объ¬
ясняется  недостатком  топлива,  не  позволяющим  поддер¬
живать  должную  температуру  в  печи.
 Площадка  для  захоронения  кремационных  остатков
отведена  в  непосредственной  близости  к  помещению
печей,  куда  вручную  выносится  содержимое  вагонеток
после  кремации.  На  территории  площадки  <...>  трупная
 395

Вся  правда  о  войне
 зола  складывается  кучами  высотой  до  одного  метра  на
площади  15—20  кв.  метров.
 В  кремационных  остатках  на  площадке  обнаружены
незначительные  по  величине  спекшиеся  [фрагменты]
трупов  с  резким  запахом,  сохранившие  конфигурацию
частей  костного  скелета...
 На  основании  изложенного  Госсанинспекция  г.  Ле¬
нинграда  считает  производство  кремации  на  заводе,
даже  в  этих  примитивных  условиях,  вполне  приемле¬
мым  и  целесообразным.
 Начальник  Госсанинспекции  г.  Ленинграда  Никитин.
 Ст.  жил.  комм,  госсанинспектор  Шильган».
 1 	апреля  1942  года
 Сегодня  закончилось  мое  пребывание  в  стационаре.  Не¬
много  отдохнул,  даже  поправился,  но  самочувствие  неважное
и  цинга  не  уменьшилась.  Ни  разу  не  давали  овощей,  четыре
дня  не  было  витаминов,  два  дня  не  наливали  вина,  хотя  в  об¬
щем  питание  удовлетворительное.  <...>
 Группу  работников  завода,  в  которую  вхожу  я,  перевели  с
«котлового  довольствия»  на  «организованное  питание».  Это
дает:  на  завтрак  —  полпорции  каши  плюс  кофе;  в  обед  —  суп,
половинку  второго  (маленький  кусочек  мяса  без  гарнира);
ужин  —  три  четверти  каши.  Таким  образом,  в  месяц  нам  долж¬
ны  продать  до  4  кг  крупы,  в  марте  было  2.  <...>
 Сегодня  празднуем  двадцатипятилетие  работы  на  заводе
Владимира  Гавриловича  И.  Пир  вовсю:  водка  (спирт),  пиво,
котлеты,  блинчики,  ватрушки,  чай  [М.  К.].
 Эвакуация
 Из  блокадных  воспоминаний  Е.  В-ной.
 Вспоминать  факты  давно  минувшего  с  трудом,  но  все  же
удается,  а  восстановить  мысли  свои  того  времени  уже  гораздо
труднее.  Вернее,  возможен  всегда  грех  привнесения  в  прошлое
сегодняшних  мыслей,  обобщающих  пережитые  впечатления.
 Стараюсь  не  «грешить»  и  вот  с  уверенностью  утверждаю,
что,  уезжая  из  Ленинграда  в  этом  неуютном,  холодном,  наглу-
 396

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 хо  закрытом  фургоне  (как  в  «черном  вороне»)  с  малюсенькими,
прочно  замершими  окошечками,  мысленно  прокляла  «город
славы  и  беды»  (для  меня  только  беды)  и  зарекалась:  не  вер¬
нусь  в  него  никогда.  <...>
 Итак,  едем  через  Ладожское  озеро.  26  марта,  почти  вес¬
на,  несмотря  на  нынешний  мороз.  Машину  бросает  из  одной
стороны  в  другую.  Сколько  набилось  людей  —  не  знаю,  да  и
не  вижу,  но  по  вещам,  все  время  толкающим  и  ударяющим  по
ногам,  спине,  бокам,  думается,  полная  машина.  Разговоры
довольно  тревожные  —  сплошь  женщины,  многие  паниче¬
ские,  и  вот  слышу:  «Говорят,  что  предыдущая  машина  ушла  в
полынью».  «Только  бы  Шура1  не  услышала».  Кажется,  на  сей
раз  не  засыпаю  —  надо  держать  вещи,  чтобы  не  катались  по
машине.  <...>
 Где-то  пересадка  в  поезд,  уже  вышли  из  блокады,  а  радо¬
сти  у  спутников  нет  —  грохот  зениток  и  шум  самолетов  тот  же.
Все  иначе  представлялось!  Нет  блокады,  ура,  ура!  Нет  это¬
го  —  голод  тот  же  и  холод,  усугубленный  долгим  путешестви¬
ем  в  машине  в  неподвижности.  Но  вот  и  минутная  радость  —
выдали  превкуснейшее  печенье,  облитое  шоколадом,  увы,
малоценное  —  лучше  бы  хлеба,  сытнее.  Облизнувшись  —  все
же  приятно  сладкое,  —  заваливаюсь  спать  на  нары.  Все,  опять
сон,  какая  я  несносная!  Другие  меньше  спят  и  даже  разгова¬
ривают©  еде.
 О  чем  же  еще!  Зрительно  очень  ярко  помнятся  глаза  маль¬
чика  с  голодной  тоской,  года  не  определишь,  по  росту  —  4,
по  выражению  глаз  —  все  10—11.  Глаза  неотступно  глядят  на
меня,  потому  что  я  что-то  жую,  потом  переводятся  на  другого,
кто  жует  или  пьет.
 На  остановках  выскакиваем  «присесть».  Если  остановка  на
станции,  бежим  за  водой.
 И  еще  вспоминается  эпизод,  воспринятый  с  проблеском
юмора,  —  показатель  улучшения  настроения.  Выскакиваю  «при¬
сесть»  (естественно,  голодный  понос).  Оказываюсь  между  двух
составов.  Из  соседнего  вагона  уже  выскочил  мужчина  за  тем  же,
держится  за  штаны.  Минуту  оторопело  смотрим  друг  на  друга,  11  Александра  Ильинична  —  родная  сестра  автора  воспоминаний.
 397

Вся  правда  о  войне
 потом  как  по  команде  поворачиваемся  друг  к  другу  задом  и  при¬
саживаемся.  Больше  друг  на  друга,  естественно,  не  смотрели.
 Влезть  в  вагон  трудно,  всегда  с  помощью,  тут  уж  отказа  нет.
 В  вагоне  публика  разношерстная.  Бесед,  насколько  пом¬
ню,  возникает  мало,  и  ссор,  слава  Богу,  тоже  нет.  Может  быть,
проспала  плюс  равнодушие.  Но  вот  всплывает  образ  девушки,
которая  говорит  с  Шурой  и  такими  радужными  красками  (не¬
мудрено!)  описывает  свою  деревню,  куда  едет  к  матери,  и  с
таким  радушием  уговаривает  нас  с  Шурой  сделать  остановку  у
них,  что  Шурино  стремление  скорее  быть  в  Уфе,  поколеблено.
«Уфадалеко»,  —  добавляет  она,  недвусмысленно  покосившись
на  меня  (она  —  будущий  врач  и  время  от  времени  щупает  мой
пульс).  Вещает  все  та  же  Шура  —  у  меня  воли  нет.  Смущает
то,  что  нужна  пересадка.  Девушка  берется  помочь,  у  нее  ве¬
щей  почти  нет.  Решение  принято.  Неужели  вдохнем  деревен¬
ского  воздуха!  Выходим  на  станции,  <...>  не  помню,  область
Ярославская.  На  перроне  бабы  предлагают  с  лицемерным  (как
потом  выяснилось)  участием  жилье.  Принимаем  участие  за  чи¬
стую  монету:  «Вы  родненькие,  изголодавшиеся,  видно!»  Помо¬
гают  с  вещами.  Селимся  на  ночь  (утром  рано  поезд  дальше)  в
уютном  доме,  даже  угощают.
 Часть  Шуриных  вещей  складывают  в  чулан  с  выходом  на
двор.  Спим  знатно.  Утром  просыпаемся:  «Ах,  батюшки,  вещи-
то  ваши  из  чулана  украли!»  Все  ясно,  но  что  сделаешь?  Скорее
прочь.  На  перроне  сидим,  ждем  местного  поезда,  подходит.
Платформа  низкая,  как  залезть?  У  меня  в  руках  два  чемодана,
а  на  спине  рюкзак.  Оглядываюсь  за  помощью,  подскакивает
услужливо  мужчина:  «Влезайте,  я  вам  подам  вещи».  С  трудом
лезу,  держась  за  оба  поручня,  еле-еле,  оборачиваюсь  и  с  ужа¬
сом  вижу,  что  мой  «помощник»  ныряете  чемоданами  под  вагон
рядом  стоящего  товарного  состава.  Кричу,  а  на  меня  напирают
пассажиры:  «Чего  застряла?!  Проходи,  проходи!»
 Я  совершенно  несносна  со  своей,  не  покидающей  меня  сон¬
ливостью,  апатией,  равнодушием  ко  всему.  Это  Шуру  раздра¬
жает.  Завершается  этот  ряд  неприятностей  еще  и  тем,  что  из
сумочки,  которую  я  держала  в  руках  все  время  моего  провала  в
сон,  у  меня  вытащили  бумажник.  В  нем  были  диплом  об  оконча¬
нии  экстерном  педвуза,  документы  о  службе  и  немного  денег.
 398

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Наконец  приехали  в  желанную  деревню,  выглядевшую
не  так  радужно,  как  ее  описала  девушка,  но  воздух,  воздух!
Встретила  нас  хозяйка  без  особого  энтузиазма,  но  с  чувством
долга  помочь.  Запомнился  ее  тяжелый  взгляд  с  целой  гаммой
противоречивых  чувств:  жалость  и  сочувствие  и  вместе  с  тем
неприязнь  (понятно  —  ведь  вшивые!),  естественное  непони¬
мание,  незнание  всего,  что  нами  пережито,  и  любопытство,  а
главное  —  страх,  что  останемся.  Немного  успокоилась,  когда
ближе  узнала  и  нас,  и  конечную  цель  нашей  поездки.  Спали  на
полу,  что-то  подстелила,  а  наши  пальто  вынесла  на  мороз  —
морить  вшей,  но  это  нелишнее.  Но  все  это  унизительно,  и  хо¬
телось  скорее  прочь,  не  задерживаться  —  это  чувство  помню
точно,  значит,  мое  равнодушие  уже  прорвалось  главным  обра¬
зом  осознанным  взглядом  на  себя  со  стороны,  взглядом  лю¬
дей  «иного»  мира,  более  или  менее  благополучного.  Родилось
чувство  необходимости  и  желания  подтянуться.  Ходили  в  сто¬
ловую  для  эвакуированных,  где  похлёбка  уже  казалась  вкусной
едой  после  «академического»  супа  из  дрожжей,  хряпы.
 Дорога  уже  размякла,  колеи  полны  воды,  а  солнце  согрева¬
ет  не  только  тело,  но  и  душу  —  оттаиваю.
 4 	апреля  1942  года
 Такая  была  бомбежка,  страшнее  всех,  что  я  пережила.  Горит
208-й  завод,  дом  37  по  Гаванской  горит,  слышатся  стоны,  ждем  и
своего  конца.  Штукатурка  упала  около  нашего  угла.  Штукатурка
чуть  меня  не  убила  —  обвалился  угол  комнаты,  над  кроватью,  а
я  только  встала.  Все  побежали  и  встали  в  дверных  проемах.  Мне
хочется  записать:  теперь  я  верю,  что  буду  жить.  Ох!  [Н.  О-ва].
 ...Принял  решительные  меры  против  цинги.  Пью  настойку
из  хвои,  принесенную  Тоней.  Получил  600  г  мороженого  лука,
Тоня  принесла  еще  1  килограмм.  Ем  его  сырым.  В  результа¬
те  ноги  почти  не  болят.  Хожу  легко.  Питание  мое  значитель¬
но  улучшилось.  По  карточкам  на  месяц  дают  1200  крупы,  600  г
масла,  1200  мяса,  900  г  сахара  [А.  А.].
 Сегодня  после  долгого  перерыва  был  вновь  массирован¬
ный  налет  на  город.  Самолеты  в  количестве  58  штук  тремя  вол¬
 399

Вся  правда  о  войне
 нами  между  семью  и  восемью  часами  вечера  появились  на  не¬
большой  высоте  над  Ленинградом  и  сбросили  много  фугасных
бомб.  Опять  жертвы,  опять  разрушения.  Одновременно  велся
интенсивный  артиллерийский  обстрел  шрапнелью.
 Теперь  нужно  ожидать  этих  сволочей  с  воздуха  часто.
Сколько  еще  жертв  потребует  война  от  ленинградцев?  Кто  со¬
хранит  жизнь?  Кому  суждено  быть  в  числе  жертв?
 А  как  хотелось  бы  на  некоторое  время  забыться  от  этой  об¬
становки!  Не  слышать  разрывов,  режущего  слух  воя  снарядов,
не  слышать  звуки  сирены,  возвещающей  воздушную  тревогу.
 Встает  во  весь  рост  угроза  сети  учреждений  здравоохране¬
ния.  Что  делать?  Опять  свертывать?
 Физически  чувствую  себя  сносно,  морально  —  усталость.
 Время  10  часов  30  минут.  Скоро  последние  известия  —
и  спать,  клонит  ко  сну.  <...>
 Весна  неуклонно  вступает  в  свои  права.  Яркое  теплое  солн¬
це,  лазурное  небо.  Снег  стал  темным  и  пористым.  На  улицах
и  во  дворах  журчат  ручьи.  Этой  весной  они  гораздо  больше  и
полноводнее.  Много  снега  выпало  за  зиму,  и  он  остался  лежать
до  наступления  теплых  дней.
 Прекрасное  время  года,  чудные  месяцы  весны!  Как  ждет
их  каждый,  и  как  с  наступлением  этих  дней  все  возрождается.
Сколько  бодрости,  веселья,  жизни  приносит  весна!  Вы  помни¬
те  вальс  Штрауса  «Весенние  голоса»?  Он  в  нем  воспроизвел
все  нюансы,  все  тонкости  и  всю  ту  несравненную  прелесть,  ко¬
торая  сопутствует  только  дням  весны.
 Пишу  эти  строки,  а  сам  думаю:  для  чего  это.  Что  заставило
меня  именно  с  этого  начать  свою  сегодняшнюю  запись?  Какие
тому  причины?  Несколько  дней  тому  назад  передавали  чудес¬
ную  бодрящую  музыку  Штрауса.  Среди  исполненных  произ¬
ведений  был  и  этот  вальс.  Я  был  в  своей  маленькой  комнатке,
отдыхал  после  напряженного  рабочего  дня  и  силился  эти  звуки
вальса  соединить  с  настоящей  обстановкой  в  городе.  Но  никак
этого  не  удавалось.  Слишком  велик  диссонанс.  Весенние  го¬
лоса  штраусовского  произведения  воспринимаются  в  услови¬
ях  мира,  а  не  в  грохоте  и  канонаде  жестокой  войны.  Весенние
голоса  нашей  действительности  совсем  иного  свойства,  иного
содержания  и  по-иному  доходчивы  [И.  Н-в].
 400

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 4 	апреля  1942  года
 На  днях  спускался  первый  раз  на  костылях  смотреть  «Раз¬
гром  немцев  под  Москвой».  С  тех  пор  не  хожу  —  тяжело  под¬
ниматься.  В  зале  сумасшедший  холод,  хотя  кинофильмы  пока¬
зывают  через  день.  <...>
 Мать  купила  за  тысячу  рублей  пуд  картошки.  <...>  Это  надо
с  ума  сойти.  Вероятно,  я  в  строй  больше  не  вернусь...  Много
ребят  эвакуируется  в  тыл.  <...>  Что-то  я  залежался.  От  одного
воздуха  здесь  можно  заболеть.  Хлеба  получаю  600  г,  30  г  мяса
и  50  г  сахара.  Меняю  сахар  на  табак  или  отдаю  матери.  Пью
витамин  «С»  [Б.  Б.].
 «Немцы  вели  себя  крайне  дерзко»
 Странички  из  заметок  Г.  К-вой
 4  апреля  —  канун  пасхи.  Мы  об  этом  не  помнили.  Но  неза¬
долго  перед  тем  Е.М.  сказала,  нам,  что  в  «Колоссе»  идет  хо¬
рошая  картина  «Шампанский  вальс».  Главное,  что  смотришь  и
забываешь  о  граммах.  Ж.  заладила:  пойдем,  пойдем.  Решили
пойти.  Сменились  в  два  часа,  пообедали  и  бегом  через  Неву
по  все  еще  крепкому  льду.  Не  без  труда  взбираемся  на  берег.
Пассажирские  трамваи  все  еще  не  ходят  —  топаем  дальше.
Опоздали  к  началу  трехчасового  сеанса,  решили  дождаться
следующего  в  половине  пятого.
 Походили  по  Невскому,  купили  в  Пассаже  всего  того,  что  там
продавали,  ленты,  пудру,  пояски.  День  выдался  хороший.  Фильм
смотрели  с  большим  удовольствием.  Внучка  Штрауса  оказалась
очень  приятной.  Возвращаемся.  Только  дошли  до  Европейской
раздался  давно  не  слышный  сигнал  воздушной  тревоги.  Но  нель¬
зя  задерживаться  —  хотим  домой.  Пробираемся  к  Васильевско¬
му  острову,  опасаясь  не  сколько  самолетов,  сколько  сотрудников
милиции  и  бойцов  МПВО,  загоняющих  прохожих  в  бомбоубежи¬
ща.  У  Мойки  пришлось  встать  под  стенку  —  самолеты  пролетали
над  самыми  головами.  Батюшки  свты!  Милиционеры  и  те  под  сте¬
ны  спрятались.  Оказывается,  то  немецкие  самолеты  так  нахально
над  самым  Невским  гуляют.  Ну,  пролетели.  <...>
 Идем  по  ул.  Гоголя.  Не  успели  дойти  до  Исаакия  —  опять:
воздушный  налет,  бомбы,  зенитки.  <...>Мы  встали  на  этот  раз
 401

Вся  правда  о  войне
 в  какой-то  подворотне.  Тут  произошла  история,  насмешив¬
шая  присутствующих.  Когда  послышались  первые  взрывы,
двое  прятавшихся  залезли  в  какую-то  дверцу.  Может  быть,  они
думали,  что  там  убежище.  Оказалось,  это  была  каморка  под
лестницей,  где  хранились  дворницкие  метлы.  Как  они  туда  по¬
местились  —  одному  богу  ведомо.  Потом  вылезли  с  физионо¬
миями  до  некоторой  степени  смущенными.  Мы  с  Ж.  и  какой-то
парнишка  школьного  возраста  хохотали  до  слез.
 Обстрел  закончился.  Идем  дальше,  наблюдаем  за  небом.
Вечер  был  чудесный.  На  фоне  заката  было  превосходно  вид¬
но  все,  что  творилось  в  небесах.  Немецкие  самолеты  налетали
группами.  Слева  шесть  пролетит,  справа  —  девять.  Вслед  за
ними:  слева  —  девять,  справа  —  двенадцать.  И  так  низко.  Нем¬
цы  вели  себя  крайне  дерзко.  Пикировали  чуть  ли  не  на  крыши
и  сбрасывали  свой  смертельный  груз.  <...>  Мы  совершенно
явственно  видели,  как  бомбы  отделялись  от  самолетов.  <...>
Черные  шарики  на  оранжевом  поле  неба,  сыплются  как  бусы.
<...>  Наш  Васильевский  остров  сильно  пострадал.  Особенно
Гавань.  <...>
 Ночью  снова  был  зверский  налет.  Я  после  длительного  пу¬
тешествия  спала  мертвым  сном,  но  иногда  ворочалась  с  боку
на  бок,  слышала,  что  опять  палят.  Раз  в  год  собралась,  и  такое
приключилось,  лучше  в  кино  ходить  не  буду.
 Заболела  Л.К.  Промелькнул  в  роли  директора  Д.  Затем
появилась  К.  Это  до  неприличия  вульгарная  особа.  Она  плохо
говорит  по-русски.  Всегда  кричит,  такта  —  ни  малейшего.  Я  в
это  время  как  раз  заболела  колитом  (кстати,  эта  неприятная
«болесть»  меня  забирала  три  раза).  Каждый  раз  окружающие
думали,  что  я  отправлюсь  к  праотцам,  так  как  температура
поднималась  к  39  и  я  впадала  в  полузабытье.  Но  я  не  собира¬
лась,  поваляюсь  и  опять  на  ножки.  Во  второй  раз  было  совсем
плохо.  Во  рту  появились  какие-то  болезненные  места,  я  даже
не  могла  жевать  хлеб.  Очевидно,  это  была  цинга,  но,  так  как  я
принимала  от  колита  марганцовку,  да  еще  полоскала  рот  ро¬
машкой,  и  еще  мы  с  Ниной  приготавливали  себе  пихту,  все
прошло.  Колит  же  я  подхватила  в  детском  доме  от  ведер,  ко¬
торые  заменяли  воспитанникам  неработающие  уборные.  <...>
Что  удивительно,  я  ни  разу  не  видала  у  себя  ползающих.  Как
 402

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 это  случилось,  понять  невозможно,  так  как  вначале  они  просто
кишели  в  нашем  учреждении.
 Я  не  хотела  не  работать  и  обратилась  к  К.  с  просьбой  раз¬
решить  во  время  болезни  оставаться  дома  и  брать  шитье,
чтобы  не  стоять  в  очереди  за  больничным  и  все  же  хоть  чем-
то  помогать  детскому  дому.  В  ответ  на  это  она  во  весь  голос
заорала:  «Фы,  многа  короху  едите,  вот  и  полеете.  Фот  я  не  ем
короху  и  <...>  т.д.».  Было  очень  обидно  выслушивать  подобные
оскорбления  от  столь  ничтожного  существа.  Я  рассердилась  и
обиделась.
 4 	апреля  1942  года
 Все  нечистоты  и  мусор  свозятся  на  притрамвайные  улицы,
оттуда  весь  этот  груз  отправляют  на  набережные  и  сбрасыва¬
ют  в  воду.  Вдоль  рек  и  каналов  выросли  огромные  насыпи  из
мусора.  <...>
 Сегодня  у  нас  очередная  радость:  объявлена  выдача  селед¬
ки.  У  дверей  кооператива  стоит  заскорузлый  дядька  и  жадно
уплетает  только  что  полученную  сельдь.  Притом  без  хлеба.
Сельдь  воистину  отменная,  жир  капает  с  нее  и  размазывается
по  черным,  как  головешки,  рукам.  Уловив  мой  взгляд,  он  делит¬
ся  со  мной  восторгом:  «Такой  селедки  уже  лет  сто  не  едал!  Ну,
обрадовали  Советы».  «А  ты  бы  для  Советов  постригся  и  руки
помыл»,  —  говорю  я  ему.  «Ужо,  —  отвечает,  —  ради  селедки
помыть  придется».
 Устал  от  ходьбы.  Нас  таких  много:  бюллетень  лежит  в  кар¬
мане,  а  мы  топаем  из  одного  конца  города  в  другой,  чтобы
сделать  что-либо  полезное  для  дела,  для  фронта.  Попал  под
артобстрел.  Но  все  обошлось  благополучно.  Многие  усвои¬
ли  себе  весьма  примитивное  утешение:  мимо  нас  —  и  слава
богу.
 На  верфь  пришел  еле  живой.  Ноги  не  стоят.  К  тому  же  разбо¬
лелся  живот.  Не  помогли  никакие  грелки.  Думал,  что  окочурюсь,
до  того  меня  скрючило.  Сказалась  дневная  голодовка  вчераш¬
него  дня  и  относительно  плотная  еда  вчера  вечером  и  сегодня
утром.  <...>  Теперь  мне  понятны  рассказы  о  гибели  эвакуируе¬
мых.  Получив  в  эвакопункте  неплохой  обед  и  более  килограмма
хлеба  на  дорогу,  они  съедали  его  сразу  и  тут  же  погибали.
 403

Вся  правда  о  войне
 За  последнее  время  на  верфи  еще  кое-кто  богу  душу  от¬
дал.  Умер  хороший  корабельный  специалист  П-в,  электро¬
сварщик  М-в,  кладовщик  Г-в,  работница  П-ва  (накануне  поте¬
ряла  карточки),  охранник  Никитин,  инженер  Киселев,  рабочий
Богомолов.  Последний  пришел  на  работу  за  карточками,  ку¬
пил  хлеба  и  тут  же  съел,  заночевал  на  верфи.  Утром  его  нашли
мертвым.  <...>
 Многих  ленинградцев  мучает  цинга.  Болят  руки  и  в  особен¬
ности  ноги.  Кровоточат  десны,  шатаются  и  выпадают  зубы.
Ноги  покрываются  черными  точками,  переходящими  в  язвы.
Появляется  отечность  с  багрово-синим  оттенком.  Больные  еле
передвигаются.  Радио  и  печать  усиленно  рекомендуют  пить
настой  из  хвойных  игл,  есть  проращенный  горох  и  сырое  мясо.
Но  главного  лекарства  —  аскорбиновой  кислоты  —  найти  труд¬
но.  Прежняя  стоимость  1  г  —  13  руб.,  а  теперь  я  бы  сам  упла¬
тил  350  руб.  за  1  кг  хлеба.  Многие  обладатели  аскорбиновой
кислоты  нажили  немало  денег.  Витамин  С  вырабатывается  на
некоторых  полузаводских  установках.  Но  это  все  мало.  Но  од¬
ним  лекарством  не  спасешься.  Необходимо  питание.  К  тому
же  возня  с  хвоей  весьма  канительная:  ее  надо  мыть,  стричь,
настаивать,  процеживать.  И  все  же  многие  одобрительно  от¬
зываются  про  это  горькое  питье.  <...>
 По  делам  отправился  на  верфь.  Солнце  уже  успело  кое-что
растопить.  Большие  поля  асфальта  на  центральных  улицах  очи¬
стились  от  льда  и  подсохли.  Приходит  конец  санкам,  которыми
так  широко  пользовались  ленинградцы  в  эту  зиму.  Но  тележек
еще  мало  и  санки  еще  в  ходу.
 Вот  дворник  везет  по  Невскому  два  трупа.  Они  навалены
друг  на  дружку  и  перевязаны  веревками.  Внизу  труп  женщи¬
ны.  Ее  волосы  растрепаны  и  волочатся  по  мокрому  асфальту.
Дворник  устал.  Он  останавливается,  достает  кисет  с  табаком,
садится  на  трупы  и  не  торопясь  скручивает  себе  самокрутку.
Не  спеша  докурив,  дворник  встает  и  продолжает  свой  путь  к
месту  сбора  трупов.  Эта  жанровая  сценка  вряд  ли  привлекает
внимание  прохожих.  Горожане,  к  несчастью,  на  них  слабо  реа¬
гируют  —  привыкли  [3.  Л.]1.  11  3.  Л.  —  инженер  фабрики  спортивного  судостроения.
 404

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 «Уважаемый  тов.  Соловьев.
 Зная  о  том,  что  Вы  непосредственно  следите  за  раз¬
витием  постройки  барж  грузоподъемностью  600  тонн  для
СЗРП,  строящихся  на  заводах  имени  Орджоникидзе,  Жда¬
нова  и  Марти,  подаю  настоящее  заявление  именно  Вам.
 Я,  старший  инженер  Морсудпроекта  ввиду  команди¬
ровки  главного  конструктора  инженера  Осмоловского,
был  назначен  руководителем  корпусной  группы  по  выпу¬
ску  рабочих  чертежей  этих  барж,  как  раз  в  момент  реали¬
зации  решения  Военного  совета  о  срочной  их  постройке.
 Будучи  истощенным,  перенеся  полуторамесячную
болезнь,  я  тем  не  менее  отдал  все  свои  силы  и  весь  свой
24-летний  опыт  конструктора-судостроителя,  чтобы
обеспечить  постройку  корпуса  барж,  в  условиях  пред¬
ложенных  заводами  изменений  в  проекте  и  крайне  уже¬
сточенных  сроках.
 О  себе  говорить  трудно,  но  я  считаю,  что  мне  удалось
дать  заводам  все  то,  что  удовлетворяло  постройки  кор¬
пусов,  в  минимально  возможные  сроки.
 В  настоящий  момент  моя  работа  по  баржам  подходит
к  концу,  прорабатываются  по  корпусу  мелочи,  мебель  и
прочее,  оформляются  расчеты.
 Но  я  в  результате,  несмотря  на  предоставленный  мне
дирекцией  Морсудопроекта  стационар,  слабею  с  каж¬
дым  днем,  как  слабеет  с  каждым  днем  моя  жена.
 Я  прошу,  хотя  бы  в  виде  поощрения  за  проделанную
мною  по  баржам  работу,  дать  мне  возможность  жить,  ви¬
деть  прорыв  блокады  Ленинграда  и  видеть  окончатель¬
ный  разгром  фашистов.
 Для  этого  прошу  оказать  мне  в  течение  некоторого
времени  или  единовременно  помощь  продуктами  сверх
норм,  дровами  и  некоторыми  лекарствами.
 Мы  с  женой  уже  не  имеем  сил  добывать  перечис¬
ленное,  сверх  норм  снабжения,  не  имеем  также  уже  сил
для  эвакуацию.  Я  осознаю,  что  я  не  единственный,  кому
надо  оказать  помощь,  но  я  считаю,  что  своей  напряжен¬
ной  работой  я  помог  Ленинграду,  и  потому  счел  возмож¬
ным  обратиться  к  Вам  с  настоящим  заявлением.
 405

Вся  правда  о  войне
 Поскольку  Ваше  решение  для  меня  слишком  много
значит,  ожидаю  его  с  нетерпением  и  с  надеждой.
 Инженер  Морсудопроекта  Спехин  Сергей  Михайлович.
 6 	апреля  1942  г.»
 5 	апреля  1942  года
 Днем  тает,  солнышко,  ночью  подмораживает.
 Вчера  было  два  жестоких  налета  немецкой  авиации,  с  7  ча¬
сов  30  минут  утра  до  8  часов  30  минут  вечера.  Волнами  прошли
не  менее  полусотни  самолетов.  Бомбили  здорово.  Ночью  на
сегодня  (около  двух  часов)  налет  повторился,  но  не  так  «объ¬
емисто».  По  слухам,  во  время  вечернего  налета  на  город  шли
сотни  самолетов,  но  они  были  рассеяны  нашими  батареями,
так  что  то,  что  было  у  нас,  —  «мелочь».
 По  сведениям  из  доклада  в  райкоме,  мы  накануне  боль¬
ших  событий.  В  мае  и  июне  должна  решиться  судьба  войны,
которая  должна  быть  закончена  в  1942  году.  Гитлер  готовит
«весенне-летнее»  наступление,  которое  создаст  сильный  на¬
жим  на  Ленинградском  фронте.  <...>  Нам  придется  еще  немало
перетерпеть.  Очень  многое  зависит  от  того,  начнет  ли  Англия
активные  действия  через  Норвегию  и  Швецию  на  Финляндию,
чтобы  вывести  ее  из  войны  и  отказаться  от  помощи  немцам  в
их  операциях  против  Ленинграда...
 Союзники  Англия  и  САСШ  интенсивно  вооружаются.
В  САСШа  уже  колоссальное  перепроизводство  автомобилей,
и  всю  промышленность  переключили  на  производство  танков
и  самолетов.  По  нашим  сведениям,  немцы  несут  огромные
потери  <...>  [М.  К.].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  2  часа  40  ми¬
нут  фугасной  авиабомбой  разрушена  столовая  здания  Акаде¬
мии  художеств.  Ранено  50,  убито  14  человек.
 «Заведующему  отделом  торговли,  заместителю  пред¬
седателя  Ленгорисполкома  товарищу  И.А.  Андреенко.
 Глубокоуважаемый  Иван  Андреевич.
 За  1942  год,  едва  он  начался,  мы  теряем  наших  това¬
рищей  одного  за  другим,  умирающих  от  истощения.  Из
 406

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 числа  членов  Совета  рабочих  депутатов  1905  года,  кото¬
рым  Ленсовет  при  Вашем  содействии  дал  карточки  пер¬
вой  категории  рабочих  с  февраля  сего  года  (25  человек)
уже  умерли:  Бабичев,  Ефимов,  Стогов,  Соколов,  Трифо¬
нов,  Филиппов.  Несколько  человек  отправили  в  больни¬
цу,  остальные,  хоть  и  находятся  дома,  болеют  цингой  и
дистрофией.  Отсутствие  овощей  и  сушеных  фруктов,
недостаток  жиров  и  сахара  сильно  сказывается  на  по¬
трепанном  царскими  тюрьмами  и  ссылками  здоровье
рабочих-пятигодников.  Для  поддержания  сил  своих  мы
принуждены  были  продать  все,  что  могло  иметь  какую-
нибудь  цену,  в  обмен  на  что-нибудь  питательное,  когда
имелась  возможность  таковое  достать,  но  таковые  воз¬
можности  давно  уже  иссякли.
 Глубокоуважаемый  Иван  Андреевич,  в  личном  раз¬
говоре  с  нами  17  января  сего  года  Вы  выразили  возмож¬
ность  временно  поддержать  нас  дополнительным  пита¬
нием.  Сейчас  нас  осталось  очень  мало  —  15  человек,  от
лица  которых  мы  обращаемся  к  Вам  с  просьбой  о  такой
поддержке.  А  для  цинготников  (6  человек)  ходатайству¬
ем  о  выдаче  капусты  кислой,  луку,  клюквы  и,  если  мож¬
но,  чего-либо  из  сухих  фруктов  и  овощей.
 Одновременно  ходатайствуем  об  отпуске  папирос
или  табаку.
 Мы  надеемся  на  Вашу  отзывчивость  и  твердо  верим,
что  руководители  нашего  славного  города  Ленина,  кото¬
рые  оказывают  поддержку  дополнительным  питанием
группам  советской  интеллигенции,  не  оставят  заботами
и  рабочих,  членов  первого  Петербургского  Совета,  како¬
вых  осталась  небольшая  горсточка.
 Члены  Совета  рабочих  депутатов  1905  года
 [две  подписи].  8  апреля  1942  года.
 [Резолюция:].  Вопрос  решен  положительно.  Андреен¬
ко,  10  апреля  1942  года».
 Кончился  <...>  первый  этап  трудовой  повинности,  предстоит
завершить  второй  до  15  апреля.  Нового  и  утешительного  не  про¬
изошло  ничего.  Меня  вновь  охватили  уныние  и  обреченность.
 407

Вся  правда  о  войне
 7 	апреля  заболела  Таня,  и  я  ничем  не  могу  ей  помочь.  Душа
болит,  когда  видишь,  как  мучается  самое  близкое  существо,
но  помочь  ничем  не  могу.  С  лекарствами  так  же  трудно,  как  и
с  продовольствием.  Основным  средством  обмена  остается
хлеб.  За  него  можно  достать  все.  Я  как  будто  сыт,  но  на  хлеб
не  могу  смотреть  равнодушно.  Я  ем  его  не  по  норме,  а  столько,
сколько  хочу,  и  все  время  голоден.  <...>
 Эвакуация  закончилась,  Ладожское  озеро  скоро  тронет¬
ся  [Г.  Г-р].
 Решение  Ленгорисполкома  о  возобновлении  пас¬
сажирского  трамвайного  движения
 «11  апреля  1942  г.
 Исполнительный  комитет  Ленинградского  городско¬
го  Совета  депутатов  трудящихся  решает:
 1.  Начать  с  15  апреля  1942  г.  нормальную  эксплуа¬
тацию  пассажирского  трамвая  по  следующим  марш¬
рутам:
 Маршрут  №  3  —  Благодатный  пер.,  Московское  шос¬
се,  Международный  пр.,  ул.  3  Июля,  наб.  Лебяжьей  ка¬
навки,  ул.  Халтурина,  Суворовская  пл.,  Кировский  мост,
Кировский  пр.,  Каменноостровский  мост,  Каменный
остров,  Строганов  мост,  Новодеревенская  наб.  и  петля
Новая  деревня.
 Маршрут  №  7  —  петля  на  25-й  линии  Васильевского
острова,  пр.  Мусоргского,  8—9-я  линии  Васильевско¬
го  острова,  наб.  лейт.  Шмидта,  мост  лейт.  Шмидта,  пл.
Труда,  ул.  Труда,  ул.  Глинки,  пл.  Коммунаров,  ул.  3-го
Июля,  пр.  25-го  Октября,  Амбарная  ул.,  Шлиссельбург-
ский  пр.,  пр.  Села  Смоленского,  пр.  Крупской,  пр.  Села
Володарского,  пр.  Обуховской  обороны  и  петля  на  пр.
Обуховской  обороны.
 Маршрут  №  9  —  кольцо  у  2-го  Муринского  пр.,  пр.
Энгельса,  пр.  К.  Маркса,  1-й  Муринский  пр.,  Лесной  пр.,
Нижегородская  ул.,  Литейный  мост,  пр.  Володарского,
пр.  Нахимсона,  Загородный  пр.,  1-я  Красноармейская
ул.,  пр.  Красных  Командиров,  10-я  Красноармейская  ул.,
пр.  Огородникова,  пр.  Газа  и  пл.  Стачек.
 408

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Маршрут  №  10  —  Ржевка,  Рябовское  шоссе,  5-я  ли¬
ния,  Ириновский  пр.,  Панфилова  ул.,  Средне-Охтинский
пр.  и  кольцо  Большой  Охты.
 Маршрут  №  12  —  Барочная  петля,  Б.  Зеленина  ул.,
Рыбацкая  ул.,  пр.  К.  Либкнехта,  Тучков  мост,  1-я  линия
Васильевского  острова,  Университетская  наб.,  Респу¬
бликанский  мост,  Республиканский  проезд,  пр.  25-го
Октября,  Литовская  ул.,  5-я  Советская  ул.,  Греческий
пр.,  9-я  Советская  ул.,  ул.  Моисеспко,  Новгородская  ул.,
ул.  Красных  Текстилей,  Смольный  пр.,  Охтинский  мост,
Комаровский  мост,  кольцо  Большая  Охта.
 Начальнику  Трамвайно-троллейбусного  управления
т.  Сорока  установить  начало  движения  трамвая  от  ко¬
нечных  пунктов  в  6  час.  30  мин.  утра,  окончание  движе¬
ния  —  в  21  час.  30  мин.
 2.  Обязать  председателей  исполкомов  районных  Со¬
ветов  депутатов  трудящихся  к  14  апреля  с.  г.  произвести
полную  очистку  от  снега  и  льда  полотна  трамвайных  пу¬
тей  и  всех  мостов,  согласно  указанным  маршрутам.
 Начальнику  Управления  городской  милиции  т.  Груш¬
ко  обеспечить  поддержание  порядка  среди  населения  при
пользовании  пассажирским  трамваем,  а  также  установить
посты  регулирования  движения  по  указанным  маршрутам.
 Председатель  исполнительного  комитета  Ленин-
градского  городского  Совета  депутатов  трудящихся
Попков.
 Секретарь  исполнительного  комитета  Ленинград¬
ского  городского  Совета  депутатов  трудящихся  По¬
номарев».
 Докладная  записка  Управления  по  делам  искусств
секретарю  Ленгорисполкома  об  открытии  филармо¬
нических  концертов
 «11  апреля  1942  г.
 Довожу  до  Вашего  сведения  об  открытии,  согласно
Вашему  решению,  филармонических  концертов.
 Из  действовавших  ранее  в  городе  оркестров  (Киров¬
ского  театра,  филармонии,  Радиокомитета)  осталось
 409

Вся  правда  о  войне
 всего  около  20  музыкантов.  Объединение  их  в  один  кол¬
лектив  и  проведенная  нами  общая  регистрация  орке¬
странтов  позволили  создать  в  городе  полноценный  сим¬
фонический  оркестр  в  64  чел.
 Организованное  при  Вашей  помощи  льготное  питание
для  артистов  филармонии  предотвратило  распад  концерт¬
ной  жизни  в  Ленинграде  и  исчезновение  дефицитных  в
мирное  время  ряда  оркестровых  специальностей  (валтор¬
нистов,  фаготистов,  флейтистов,  тромбонистов  и  др.).
 Первый  симфонический  концерт  состоялся  5  апреля.
Невозможность  дать  ток  в  здание  филармонии  побуди¬
ла  нас  открыть  концерты  в  Пушкинском  театре  после
спектаклей  [театра]  Музкомедии  с  7  час.  вечера.  Билеты
были  распроданы  за  два  дня.
 Программа  в  основном  состояла  из  произведений
русской  классики  и  русских  народных  песен.
 Концерт  показал,  что  мероприятие  это  в  нынешних
условиях  оказалось  благотворным.
 Начальник  управления  Загурских».
 12  апреля  1942  года
 Солнечно.  Погода  возбуждает  весеннее  настроение.  Народ
потянулся  к  солнцу,  сидит  на  завалинках  и  греется.  Малыши
возятся  с  сухим  песочком,  ребята  гоняются  на  самокатах,  зна¬
чит,  силенки  еще  есть.  На  Невском  народу  жиденько.  В  такие
дни,  бывало,  яблоку  было  негде  упасть,  широкие  панели  ока¬
зывались  узки.  Население  заметно  поредело.
 Решил  сегодня  пригласить  М.  на  второй  филармониче¬
ский  концерт.  Он  давался  составом  филармонии  в  Пушкин¬
ском  театре.
 В  обычные  дни  там  с  четырех  часов  дает  спектакли  театр
Музкомедии.
 Люстры  из  зала  убраны,  горела  одна  всамделишная  элек¬
тролампа.  Это  для  нас  редкое  зрелище.  В  зале  пахло  дымом  и
слегка  слезились  глаза.  Публика  сидела  в  пальто  и  в  головных
уборах  в  продолжение  всего  концерта.  В  центре  зала  стояли
ящик  с  песком,  бочка  с  водой,  ломы,  лопаты  и  колпаки  для  ту¬
шения  зажигалок.  Это  были  хорошо  знакомые  предметы.
 410

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Дирижировал  К.И.  Элиасберг,  по-прежнему  франтоватый,
во  фраке,  хотя  в  зале  и  на  сцене  было  довольно  холодно.  На
сцене  знакомые  музыканты  с  исхудавшими  и  усталыми  ли¬
цами,  передвигающиеся  с  помощью  палочек.  Но  оркестр  по-
прежнему  стройно,  слаженно  и  величественно  звучит.  Ста¬
рые  опытные  музыканты  не  делают  скидки  на  обстоятельства.
В  концерте  приняли  участие  народная  артистка  Преображен¬
ская  и  заслуженный  артист,  лирический  тенор  Нечаев,  тепло
встреченные  публикой.
 Среди  публики  много  военных.  Гражданские  имеют  нор¬
мальный  вид,  некоторые  с  претензией  на  привлекательный.
Опухших  и  дистрофиков,  конечно,  там  не  найти,  им  не  до  жиру.
Нет  сомнения,  что  среди  слушателей  есть  и  такие  «любители
музыки»,  которые  умудрились  устроить  себе  хорошую  жизнь
на  общих  трудностях.  В  большинстве  это  торговый,  коопера¬
тивный  и  булочный  народ,  которые  на  усушке-утруске,  обвесе,
а  порой  и  просто  воровстве  накопили  себе  капиталы  и  стали
людьми  с  большим  достатком  [3.  Л.].
 13 	апреля  1942  года
 Не  хватает  времени  для  ежедневных  записей,  а  с  течени¬
ем  времени  и  всякими  проволочками  забываются  самые  вы¬
дающиеся  события.  Пост  предцехкома  требует  много  ходьбы
и  хлопот.
 Весна  в  полном  разгаре.  Температура  на  солнце  иногда  до¬
ходит  до  18  градусов.  Пора  сбросить  зимнее  пальто,  свитер,  зим¬
нюю  шапку  и  теплое  белье.  Станет  легче  исчезнет  лишний  груз.
 Вчера  был  в  плохом  настроении:  посланная  нам  посылка
с  маслом  и  сахаром  исчезла  на  самом  последнем  этапе  пути
<...>  [Г.Г-р].
 Объявлено  о  выпуске  займа  на  1942  год.  Уже  сегодня  на  за¬
воде  реализовано  облигаций  на  100%  месячного  фонда  зара¬
ботной  платы.  Размещение  займа  продолжается  [М.  К.].
 15  апреля  1942  года
 Сегодня  пошли  трамваи  на  пяти  маршрутах:  №  3,  7,  9,  10
и  12.  <...>  Это  добавило  сил  населению,  которое  отвыкло  от
 411

Вся  правда  о  войне
 такой  «роскоши».  Поехал  на  трамвае  в  центр.  <...>  Сохранил
на  память  проездной  билет.  Город  сегодня  выглядел  мно¬
го  веселее.  Зашел  в  Пассаж  —  магазины  закрыты,  работали
только  ларьки.  Видел  сгоревший  Гостиный  двор.  Город  замет¬
но  очистили.  Мобилизация  населения  на  уборку  продлена  до
15  апреля  [М.  К.].
 16 	апреля  1942  года
 Зима  миновала,  как  осталась  жива,  просто  не  знаю.  Рабо¬
таю.  Умер  мастер  Панов.  Зелик  Савельевич  эвакуировался,
убежал.  Соломон  Моисеевич  уехал.  <...>
 Переделываю  и  переписываю  технологические  карты.
Осталась  одна,  разбирающаяся  в  них.  На  работу  хожу  с  палоч¬
кой,  опять  ослабела,  замучила  цинга.  Поневоле  приходится
крепиться.  Близ.  Ив.  слегла  —  понос  [Н.  О-ва].
 22 	апреля  1942  года
 Погоды  становятся  теплее.  Наступила  настоящая  весна.
Я  сбросил  все  зимнее  и  облачился  в  серый  костюм  и  белую
косоворотку.  Стал  меньше  сидеть  в  цеху  и  целый  день  нахо¬
жусь  на  ногах,  тем  более  что  чувствую  крепость  в  них.  На  лицо
я  очень  поправился,  но  брюки  еще  продолжают  сваливаться.
Еще  очень  много  нужно,  чтобы  войти  в  форму.  Чувствую  себя
прекрасно.  Настроение  приподнятое  —  значит  последует  ско¬
ро  упадок  духа  <...>.
 С  питанием  дело  немного  ухудшилось,  но  мой  организм  за
2—3  месяца  получил  уже  порядочное  подкрепление,  и  если
стационар  у  Тани  будет  еще  функционировать,  то  будет  непло¬
хо  <...>  [Г.  Г-р].
 Немецкое  командование  предприняло  операцию  «Айс-
штосс»  («Ледовый  удар»)  с  целью  уничтожения  вмерзших  в
лед  кораблей  Балтийского  флота.  24  апреля  в  крейсер  «Киров»
попали  две  250-килограммовые  бомбы  и  один  крупнокалибер¬
ный  снаряд.  На  корабле  начался  пожар,  стали  рваться  зенит¬
ные  боеприпасы,  но  через  45  минут  огонь  удалось  потушить.
Одновременно  на  корабле  были  выведены  из  строя  все  100-мм
орудия,  повреждены  кормовая  труба  и  грот-мачта,  разрушены
 412

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 отделение  вспомогательных  котлов  и  камбуз,  82  человека  по¬
гибли,  а  42  получили  ранения.  Убитые  похоронены  на  Писка-
ревском  кладбище.
 Из  документов  городского  штаба  МПВО:  22  апреля  в
14  часов  15  минут  фугасной  авиабомбой  на  углу  Среднего  пр.
и  21-й  линии  разрушен  д.  18.  Ранено  15,  убито  5  человек.
 23 	апреля  1942  года
 Списочный  состав  —  230  человек  (до  войны  470).  Явились  на
завод  для  возобновления  работы  140  человек,  в  том  числе  35  на¬
ходятся  на  трудовой  повинности.  Не  явились  95  человек  больных
или  находящихся  в  отпусках  по  уходу  за  больными  близкими.
 В  производственном  корпусе  понемногу  возобновляют  ра¬
боту  цеха.
 На  Неве  тронулся  лед.  Опять  теплые  два  дня.  Ветер  —  юж¬
ный.  Снег  почти  сошел.  <...>
 Мое  состояние  неожиданно  хорошее.  Только  сильно  пухнут
и  слабы  ноги.  Цинга  не  проходит.  Последние  три-четыре  дня
идет  сильный  обстрел  города  из  дальнобойных  орудий.  Наши
батареи  отвечают  здорово.  <...>
 Продолжает  стоять  исключительно  теплая  погода.  Снег
весь  сошел.  Нева  очистилась  от  льда.
 Новость:  с  1  мая  отменяется  «организованное»  питание,
вводится  «усиленное»  по  назначению  врачебной  комиссии,
стационары  закрываются  <...>  [М.  К.].
 Зимняя  эвакуация,  1942  год.  Вологда1
 По  сути  дела,  ленинградцы  ехали  без  ничего.  Молчаливые,
задумчивые,  в  разговор  вступали  неохотно,  но  на  вопросы
отвечали.  Если  помогали  им  —  благодарили.  Большинство  в
эшелонах  —  рабочие,  домохозяйки,  ремесленники,  так  запом¬
нилось.  Заводы  ехали  коллективами  —  выделялись.  Другие
эшелоны  —  сборные:  женщины  с  детьми,  учащиеся  <...>.  За¬
метна  была  организованность.
 Цит.  по:  Акиньхов  Г.А.  Эвакуация.  Вологда,  1992.  С.  10—14.
 413

Вся  правда  о  войне
 Все  эшелоны  одинаковые,  некоторые  —  растрепанные,  ва¬
гоны  —  побитые.  А  в  Вологде  уже  комплектовались  хорошими
вагонами  <...>.
 Эшелоны  поступали  на  Вологду-1  и  II.  Мы  дежурили  на  пер¬
вой.  Поезда  здесь  подходили  к  вокзалу  на  4-й,  5-й,  6-й  пути.
Нас,  сандружинников,  обычно  дежурило  восемь  человек.  Под¬
ходили  к  вагону  —  двери  открыты:  до  нас  побывали  милиция
и  врачи.  Мертвые  уже  вынесены  на  платформу,  подъезжа¬
ли  возчики  на  лошадях,  трупы  грузились  в  сани.  Нам  давали
список  —  кого  из  вагона  брать:  эвакуированные  помогали  их
спускать.  Лестницы  примитивные,  на  крючьях.  Когда  больных
укладывали  на  носилки,  мы  брали  у  них  документы  или  что
есть.  Особенно  расспрашивали  ребятишек,  чтобы  потом  не
спутать  фамилию.
 Кто  мог  идти  —  помогали,  придерживали.  Кто  не  мог  —  нес¬
ли  на  носилках.  Автобусы  маленькие,  на  25—30  человек.  В  них
грузили  тех,  кто  двигался.  Тяжелых  доставляли  в  медпункт,
размещали,  где  могли.  Часто  бывало:  мест  нет,  едем  в  другой
госпиталь,  оттуда  —  в  третий  <...>.  Везде  переполнено.  Смо¬
трим,  некоторых  уже  обратно  надо  везти  —  умерли.
 <...>  Трупы  складывали  в  холодном  помещении  близ  вокза¬
ла,  ночью  вывозили  на  воинское  кладбище.  Военные  взрывали
землю  в  воронках  и  хоронили.  Взрывами  и  могилы  засыпали.
На  этом  воинском  кладбище  за  городом,  по  Пошехонскому
шоссе,  —  и  военные  из  эшелонов,  умершие  от  ран,  и  эвакуи¬
рованные  ленинградцы1.
 В  войну  наша  семья  жила  в  Череповце,  у  железнодорожно¬
го  вокзала.  Будучи  студенткой  Вологодского  педагогического
института,  я  часто  приезжала  домой  и  видела,  как  в  Череповец
приходили  составы  с  ленинградцами,  вырвавшимися  из  бло¬
кады.  Наш  город  был  одним  из  первых  больших  пунктов,  где
ленинградцы  получали  горячее  питание.  Измученные  голо¬
дом  и  утомленные  тяжелой  продолжительной  дорогой,  они  с
трудом  выбирались  из  теплушек  и  шли  в  столовую.  Это  было
небольшое  деревянное  старое  здание  возле  вокзала.  Люди,  11  Из  воспоминаний  Л.  А.  Блонштейн  (Сайкиной),  в  1942  году  сан-
дружинницы  при  медпункте  станции  Вологда-1.
 414

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 не  раздеваясь,  усаживались  за  столики  и  приступали  к  еде  по-
разному:  некоторые  медленно,  с  трудом  приподнимая  руки
над  столом,  отламывали  кусочки  хлеба,  подносили  его  ко  рту;
другие,  завернув  в  платочки  кусочки  хлеба,  старались  как  мож¬
но  быстрее  съесть  все,  поданное  им,  спешили  проглотить  суп,
горячую  пшенную  кашу,  чай  <...>.  И  это  приводило  иногда  к
тяжелым  последствиям  и  даже  к  смерти.  Я  видела,  как  некото¬
рые,  не  в  силах  передвигаться  дальше,  прижимаясь  спиной  к
стене,  сидели  у  столовой.
 Возле  здания  вокзала,  справа,  при  выходе  из  него,  был  по¬
строен  из  досок  небольшой  сарайчик,  куда  на  носилках  прино¬
сили  трупы  людей  из  вагонов  и  даже  с  улиц.  Уже  окоченевших,
их  складывали  как  бревна,  в  штабеля,  а  на  другое  утро  сарай¬
чик  был  уже  пустым.  Взрослые  нам  рассказывали,  что  у  неко¬
торых  на  руках  были  надеты  неснимающиеся  золотые  кольца.
 Все  это  сохранилось  в  моей  памяти  страшной  картиной.
Мрачный  калейдоскоп  сюжетов.  Вот  к  деревянным  длинным
столам,  специально  построенным  для  базара  на  площади
между  сосновым  парком  и  зданием  вокзала,  подбегают  люди,
неся  в  руках  вещи  для  обмена,  и  умоляют,  просят  продать  что-
нибудь  съестное.  Там  предлагали  вареный  картофель,  кваше¬
ную  капусту,  даже  пирожки  <...>.  Люди  спешили  к  своим  те¬
плушкам1.  <...>
 Больные  были  настолько  истощены,  что  не  могли  сами  хо¬
лить,  приходилось  заносить  на  носилках.  В  первую  очередь
поили  чаем,  чтобы  согреть  <...>.  Некоторые  умирали  в  дороге
от  вокзала  до  больницы  (расстояние  —  три  километра).  <...>
 Питание  по  тому  времени  было  достаточным.  Давалась
двойная  порция  по  сравнению  с  порцией  обычных  больных,
добавляли  продукты  с  подсобного  хозяйства:  картофель,  капу¬
сту,  молоко.  Лекарств  было  мало,  но  таким  больным  отпускали
в  первую  очередь.
 Мест  в  больнице  уже  не  хватало,  приходилось  развертывать
дополнительные  койки,  и  все  равно  это  не  спасало.  Размещали
на  диванах,  на  носилках,  дети  лежали  по  двое  на  кроватях.  Вы-
 1  Из  письма  Лидии  Николаевны  Кузьминской  (Вологда,  20  ноября
 1990  года).
 415

Вся  правда  о  войне
 писывали  местных  больных,  которых  можно  было  лечить  дома.
Не  хватало  оборудования,  белья.  Прачкам  приходилось  рабо¬
тать  от  зари  до  зари.  Медсестры  и  санитарки  задерживались
на  смене  на  2—3  часа.  Постоянно  работали  два  врача  (осталь¬
ных  в  первые  месяцы  войны  взяли  в  армию),  посылали  к  нам  на
два-три  месяца  и  врачей  из  других  мест.
 В  больнице  замерз  водопровод.  Воду  носили  из  колодца
метров  за  двести-триста.  Этой  воды  хватало  только  для  чая  и
приготовления  пищи.  Кончились  дрова,  приходилось  два—три
раза  в  день  ездить  в  лес  заготовлять  их.  Обратилась  в  руково¬
дящие  органы,  там  ответили:  «Вы  голова,  сами  и  размышляй¬
те».  Но  потом  все-таки  дали  вторую  лошадь,  и  с  дровами  дело
несколько  наладилось.
 Больные  поступали  вшивые.  Санпропускника  не  было,  и
на  строительство  его  ушло  бы  два-три  месяца.  Как  быть?  Ре¬
шили  ежедневно  топить  баню.  Отправляли  туда  на  носилках
7—10  человек  и  мыли.  А  санпропускник  все  же  построили.  Всех
бед,  которые  обрушились,  не  перечислить.  И  в  такое  время  на
фронт  взяли  еще  несколько  медсестер.  Нагрузка  на  персонал
была  непосильная.  С  врачом  Верой  Петровной  Фосфоровой
решили  устроить  что-то  вроде  курсов.  Собрали  десять  деву¬
шек  и  прочитали  несколько  лекций  по  уходу  за  больными.  Эти
новые  работницы  очень  помогли  нам.
 Для  тяжелых  больных-блокадников  открыли  в  Бабаеве  спе¬
циальный  эвакогоспиталь.  Он  разместился  в  Пролетарской
школе,  недалеко  от  больницы.  Эвакуированных  привозили
очень  много.  Конечных  результатов  их  лечения  я  не  знаю.  Но,
по  словам  бывшей  экономки  больницы  М.И.  Шаляпиной  (она
ходила  мимо  госпиталя  на  работу),  каждое  утро  санитарки  нес¬
ли  на  носилках  несколько  трупов  в  морг  больницы,  а  вечером
приезжали  солдаты  из  батальона  аэродромного  обслуживания
на  машине  и  увозили  трупы  на  городское  кладбище.
 Шло  много  эшелонов  эвакуированных.  К  поездам  выходили
бригады  дружинниц.  Ходячих  водили  в  столовую  недалеко  от
вокзала,  слабым  носили  пищу  по  вагонам.  Тяжелых  больных,
которые  не  могли  ехать  дальше,  снимали  с  поезда,  на  носил¬
ках  несли  в  железнодорожную  больницу  или  везли  в  госпиталь
в  Пролетарскую  школу,  а  больных,  осложненных  дизентерией,
 416

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 —  в  инфекционное  отделение  нашей  больницы.  По  дороге  в  по¬
ездах  многие  умирали.  Специальная  команда  снимала  их  из  ва¬
гонов.  Умерших  складывали  в  сараи,  потом  хоронили  в  братских
могилах  на  городском  кладбище.  Очевидцы  рассказывают,  что
трупы  выбрасывали  и  из  вагонов,  на  ходу:  и  сами  эвакуирован¬
ные,  и  охрана.  Весной,  когда  таял  снег,  трупы  собирали.1
 К  моменту  организации  управления  эвакогоспиталями  при
горздраве  (создано  на  основе  решения  исполкома  Вологод¬
ского  областного  Совета  депутатов  трудящихся  от  26  февраля
1942  года.  —  Г.  А.)  существовали  общежития  (вернее,  подобия
их),  которые  напоминали  собой  вокзал,  т.е.  в  каждой  комнате
жили  по  нескольку  семей  —  женщины,  мужчины,  дети,  и  рядом
с  кроватью  и  людьми  находилась  груда  вещей  —  тюков,  чемо¬
данов,  грязных  с  дороги,  тут  же  стояли  грязные  ведра  и  ночные
горшки.  Пища  подавалась  в  кровати.  Больные  утром  не  умыва¬
лись.  Обслуживающего  персонала  было  мало.  Дежурных  вра¬
чей  не  было,  ночью  больных  обслуживала  только  медсестра.
Помещения  были  неприспособленные,  с  плохо  работающей,  а
то  и  вовсе  не  работающей  канализацией  (часто  лопались  тру¬
бы).  Кухонные  и  санитарные  блоки  совершенно  отсутствовали.
Больных  кормили  привозной  —  из  треста  столовых  —  пищей,
которая,  пока  перевозилась,  становилась  холодной,  а  подо¬
гревать  было  негде.  Пища,  как  правило,  подавалась  нерегу¬
лярно,  кормили  два  раза  в  день,  третий  раз  не  успевали.  За¬
втрак  обычно  начинался  в  10—11  часов  утра  и  заканчивался  в
12—13  часов.  Обед  затягивался  до  8—9  часов  вечера.
 Грязь  и  вшивость  была  большая,  в  связи  с  отсутствием  сани¬
тарного  блока  больных  мыть  было  нечем  и  негде.  Одна  смена  бе¬
лья  не  могла  удовлетворить,  т.к.  больные,  тяжелые  дистрофики,  в
80  проц.  случаев  страдали  желудочно-кишечными  расстройства¬
ми  (колиты,  энтероколиты).  Отсутствовали  дезкамеры.
 Отсутствовало  регулярное  снабжение  медикаментами,  ме-
динструментами.  Отсутствовала  хирургическая  операцион¬
ная  —  при  наличии  большого  количества  больных  с  обморо¬
женными  конечностями  и  гангренами.  Порядок  вывоза  боль-  11  Из  письма  Александры  Матвеевны  Лизуновой,  бывшего  главно¬
го  врача  Бабаевской  районной  больницы.  (Октябрь  1991  года.)
 417
 14-8123

Вся  правда  о  войне
 ных  в  госпитали  был  таков:  их  грузили  в  автобус  и  возили  по
госпиталям  (везде  перегрузка),  пока  какой-либо  госпиталь  не
сжалится  и  не  возьмет.  Нормы  питания  больного:  сахара—20  г,
масло  сливочное  —  40,  мясо  и  мясопродукты  —  125,  молоко  —
200,  крупа  —  90,  кондитерские  изделия  —  10,  хлеб  —  400  г.1
 28 	апреля  1942  года
 Мне  везет,  ложиться  нельзя,  еле  хожу,  а  лечь  боюсь.  Е.И.
совсем  плоха.  Хожу  с  палкой  по  дрова  и  воду  и  выношу  ведра.
Боюсь,  останусь  одна  [Н.  О-ва].
 Теперь  весь  свой  путь  на  завод  я  совершаю  на  трамвае.  Ра¬
нее  мы  не  замечали  удобства  этого  вида  транспорта,  а  теперь
все  ему  рады.  Завидев  первый  пассажирский  вагон  у  нашего
завода,  я  невольно  снял  кепку  и  стал  его  приветствовать.  Рабо¬
ты  очень  мало  (сказывается  блокада),  и  я  большую  часть  своего
времени  уделил  общественной  работе,  тем  более  что  она  при¬
носит  плоды,  улучшающие  мое  благосостояние.  Такая  работа
меня  вполне  устраивает,  как  говорится  на  данном  этапе.
 Хуже  дела  обстоят  с  хлебом.  С  сегодняшнего  дня  мы  с  Таней
должны  сесть  на  свои  пайки.  Теперь  это  не  так  страшно,  но  не¬
приятно  от  одного  сознания,  что  исчез  основной  источник  наше¬
го  дополнительного  питания  и  источник  всех  благ.  Хлеб  —  это
жизнь,  это  мерило  всех  ценностей  и  их  эквивалентов.  За  хлеб  я
приобрел  Тане  золотые  часики,  которые  должны  быть  ей  в  бу¬
дущем  компенсацией  потерянного  платяного  шкафа.  Правда,
часики  не  ходят,  но  золото  за  1  кг  хлеба.  Только  бы  кончилась
война  со  всеми  ее  бедами,  только  бы  остаться  в  живых,  а  мате¬
риальное  благополучие  придет  со  временем  само  <...>.
 Я  себя  чувствую  вполне  нормально,  окреп  и  стал  более  под¬
вижен.  Выгляжу  я  молодцом.  Тело  уж  не  дряблое,  а  налившееся
соками,  и  теперь  я  знаю,  что  любая  пища  дает  свои  накопления.
Исчезает  жадность.  <...>  Сегодня  я  очень  легко  ограничился  11  Из  справки  начальника  Управления  эвакогоспиталями  при  от¬
деле  здравоохранения  Вологодского  горисполкома  Туркестанской
«О  госпитализации  ленинградского  эваконаселения».  (Не  раньше
25  апреля  1942  года.)
 418

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 двумя  жидкими  супами  и  200  г  хлеба.  Сегодня  у  меня  второй
боевой  день,  надо  получить  водку,  сельдь,  сыр  и  пр  [Г.  Г-р].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  С  декабря
1941  года  по  апрель  1942  года  в  15  районах  города  силами  Ме¬
дико-санитарной  службы  МПВО  обнаружено  и  вывезено  в  ле¬
чебные  учреждения  9  979  больных  дистрофией.  Всего  в  апреле
было  семь  авианалетов  с  участием  118  самолетов.
 «Приказ  народного  комиссара  обороны  СССР
1  мая  1942  года  №  130
город  Москва
[Извлечения].
 Товарищи  красноармейцы  и  краснофлотцы,  команди¬
ры  и  политработники,  партизаны  и  партизанки,  рабочие
и  работницы,  крестьяне  и  крестьянки,  люди  интелли¬
гентного  труда,  братья  и  сестры  по  ту  сторону  фронта  в
тылу  немецко-фашистских  войск,  временно  подпавшие
под  иго  немецких  угнетателей!
 От  имени  Советского  правительства  и  нашей  больше¬
вистской  партии  приветствую  и  поздравляю  вас  с  днем
1  Мая!  <...>
 Товарищи!  Мы  ведем  войну  Отечественную,  освобо¬
дительную,  справедливую.  У  нас  нет  таких  целей,  чтобы
захватить  чужие  страны,  покорить  чужие  народы.  Наша
цель  ясна  и  благородна.  Мы  хотим  освободить  нашу  Со¬
ветскую  землю  от  немецко-фашистских  мерзавцев.  Мы
хотим  освободить  наших  братьев  —  украинцев,  молда¬
ван,  белорусов,  литовцев,  латышей,  эстонцев,  карелов  от
того  позора  и  унижения,  которым  подвергают  их  немецко-
фашистские  мерзавцы.  Для  осуществления  этой  цели  мы
должны  разбить  немецко-фашистскую  армию  и  истребить
немецких  оккупантов  до  последнего  человека,  поскольку
они  не  будут  сдаваться  в  плен.  Других  путей  нет.
 Мы  это  можем  сделать,  и  мы  это  должны  сделать  во
что  бы  то  ни  стало.
 У  Красной  армии  есть  все  необходимое  для  того,
чтобы  осуществить  эту  возвышенную  цель.  Не  хватает
 419

Вся  правда  о  войне
 только  одного  —  умения  полностью  использовать  про¬
тив  врага  ту  первоклассную  технику,  которую  предостав¬
ляет  ей  наша  Родина.  Поэтому  задача  Красной  армии,
ее  бойцов,  ее  пулеметчиков,  ее  танкистов,  ее  летчиков
и  кавалеристов  состоит  в  том,  чтобы  учиться  военному
делу,  учиться  настойчиво,  изучать  в  совершенстве  свое
оружие,  стать  мастерами  своего  дела  и  научиться,  таким
образом,  бить  врага  наверняка.  Только  так  можно  нау¬
читься  искусству  побеждать  врага.
 Товарищи  красноармейцы  и  краснофлотцы,  команди¬
ры  и  политработники,  партизаны  и  партизанки!
 Приветствуя  и  поздравляя  вас  с  днем  1  Мая,  прика¬
зываю:
 1. 	Рядовым  бойцам  —  изучить  винтовку  в  совершен¬
стве,  стать  мастерами  своего  оружия,  бить  врага  без  про¬
маха,  как  бьют  их  наши  славные  снайперы,  истребители
немецких  оккупантов!
 2. 	Пулеметчикам,  артиллеристам,  минометчикам,  тан¬
кистам,  летчикам  —  изучить  свое  оружие  в  совершенстве,
стать  мастерами  своего  дела,  бить  в  упор  фашистско-
немецких  захватчиков  до  полного  их  истребления!
 3. 	Общевойсковым  командирам  —  изучить  в  совер¬
шенстве  дело  взаимодействия  родов  войск,  стать  ма¬
стерами  дела  вождения  войск,  показать  всему  миру,  что
Красная  армия  способна  выполнить  свою  великую  осво¬
бодительную  миссию!
 4. 	Всей  Красной  армии  —  добиться  того,  чтобы
1942  год  стал  годом  окончательного  разгрома  немецко-
фашистских  войск  и  освобождения  Советской  земли  от
гитлеровских  мерзавцев!
 5. 	Партизанам  и  партизанкам  —  усилить  партизан¬
скую  войну  в  тылу  немецких  захватчиков,  разрушать
средства  связи  и  транспорта  врага,  уничтожать  штабы  и
технику  врага,  не  жалеть  патронов  против  угнетателей
нашей  Родины!
 Под  непобедимым  знаменем  великого  Ленина  —  впе¬
ред,  к  победе!
 Народный  комиссар  обороны  И.  Сталин».
 «Правда».  1  мая  1942  года
 420

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 1 	мая  1942  года
 С  утра  ясный  солнечный  день.  Настроение  праздничное,
хотя  и  нахожусь  на  работе.  Сегодня  мы  не  демонстрируем,  се¬
годня  мы  работаем,  как  и  все  люди  нашей  необъятной  страны.
 Ленинград  в  кольце  блокады  живет  своей  «нормальной»
жизнью.  И,  конечно,  около  ста  процентов  жителей  мечтают  о
еде,  о  хлебе  насущном,  вспоминаю  прошлогодний  безмятеж¬
ный  первомай.  Сегодня,  как  и  в  прошлом  году,  играет  музыка,
но  все  это  не  то.  Большинство  оставшихся  в  живых  мужиков
одиноки,  их  семьи  эвакуированы,  где-то  они  сейчас,  как  они
в  глубоком  тылу  встречают  Первое  мая.  Мы  с  Татьяной  будем
праздновать  3  мая.  Все  у  нас  есть,  чтобы  отметить  этот  день.
Я  выкупил  все  продукты  и  еще  вчера  принес  более  килограмма
крупы,  сгущенное  молоко  и  пр.  [Г.  Г-р].
 5 	мая  1942  года
 В  положенный  час  я  отправилась  на  так  называемое  усилен¬
ное  питание.  Усиленное  питание  —  это  прекрасная  идея,  опо¬
шленная  и  изуродованная.  Государство  и  фронт  отрывают  от
себя  последние  крохи,  стремясь  восстановить  здоровье  ленин¬
градцев.  Но  в  постановке  дела  было  столько  жульничества,  ку¬
мовства  и  неразберихи,  граничащей  с  издевательством,  что  это
предприятие,  конечно,  не  могло  дать  того  эффекта,  который  мог
бы  честное  и  правильное  распределение  продуктов  [Г.  К-ва].
 Зачислен  на  «повышенное»  питание.
 Обнародовано  меню  «повышенного»  питания.
 Завтрак.  На  выбор:  каша  или  оладьи  с  маслом  или  подли¬
вой.  Хлеб  150  г  плюс  сливочное  масло  10  г  на  бутерброд  и  20  г
в  кашу  плюс  один  стакан  кофе  с  20—30  г  сахара.  Иногда  вме¬
сто  масла  дают  сыр.
 Обед.  Первое:  щи  очень  вкусные  или  суп  с  сушеными  поми¬
дорами.  Второе:  Котлета,  бифштекс,  колбаса,  рыба,  бефстро¬
ганов.  Третье:  компот  из  сухофруктов  или  напиток  из  сиропа,
хлеб  200  г.
 Ужин.  Оладьи  из  соевого  шрота,  манки  с  подливой  или  саха¬
ром  или  каша  гречневая,  манная,  пшенная  и  т.п.,  иногда  дают
компот.  Кроме  этого  —  хлеб  150  г,  масло  10—15  г,  кофе  и  ста¬
кан  соевого  молока.  Все  учтено  и  подсчитано.  Без  излишеств
 421

Вся  правда  о  войне
 и  разносолов,  но  сытно,  питательно  и  даже  вкусно.  Состояние
моего  здоровья  заметно  улучшилось.  <...>  Однако  норма  вы¬
дачи  продуктов  полностью  никогда  не  соблюдалась.  Что-то
действительно  вовремя  не  подвезли,  но,  по  моим  наблюдени¬
ям,  крадут  15—20%.  <...>
 Никогда  не  задумывался  раньше,  насколько  наша  жизнь  за¬
висит  от  множества  таких  «мелочей»,  как  тарелка  супа,  плошка
с  кашей,  стакан  чая  с  ложкой  сахарного  песка  [М.  К.].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  2  мая.  На  заво¬
де  «Автоген»  в  результате  разрыва  снаряда  на  складе  ацетиле¬
на  и  испытательной  станции  возник  пожар.  Взорвалось  более
100  баллонов  с  газом.
 7 	мая.  Попадание  снарядов  в  главный  корпус  ткацкой  фабрики
«Равенство»  вызвало  пожар  на  нескольких  этажах.  Огонь,  под¬
гоняемый  сильным  ветром,  быстро  распространился  по  зданию.
Установленные  на  верхних  этажах  здания  ткацкие  станки  про¬
ламывали  прогоревшие  перекрытия,  что  увеличивало  зону  рас¬
пространения  пожара.  При  тушении  пожара  погибли  начальник
караула  Р.  Тиханов,  боец  Н.  Петров  и  две  девушки  из  МПВО.  Об¬
стрел  района  продолжался  с  4  часов  пополудни  до  2  часов  ночи.
Взрывами  снарядов  были  убиты  шестеро  бойцов  пожарных  ко¬
манд.  Четверо  пострадавших  умерли  от  ран  в  больницах.  88 	мая  1942  года
 Вчера  вечером  долго  беседовал  с  новым  соседом  по  палате.
Легко  раненный  в  левую  ногу,  он  всего  неделю  пробыл  на  фронте
и  попал  в  госпиталь.  Ранило  его  во  время  работы.  Он  и  немца  не
видел.  Его  рассказы  мне  про  эшелоны,  едущие  на  восток  с  эва¬
куированными  ленинградцами,  произвели  тяжелое  впечатление.
 Плачущие  дети,  голодные  дети,  истощенные  женщины,
продающие  себя  за  сухарь  новобранцу,  раненые  бойцы  Ле¬
нинградского  и  Волховского  фронтов.
 Он  мне  долго  рассказывал  о  богатствах  Сибири...  О  своей
спокойной  сытой  жизни  в  глуши,  о  первой  любви,  о  последней
встрече  с  женой...
 Сосед  справа  —  чуваш.  Он  полтора  месяца  пробыл  на
фронте.  <...>  Богат...  Денег  при  себе  много.  Покупает  у  своих
 422

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 раненых  товарищей  хлеб,  масло  и  сахарный  песок  за  бешеные
деньги  <...>  [Б.  Б.].
 9 	мая  1942  года
 Вчера  вечером  слушал  лекцию  о  войне  на  Тихом  океане.
Узнал  много  нового,  чего  не  встретишь  в  печати.  После  лекции
смотрел  фильм  «Оборона  Царицына».  Фильм  показался  скуч¬
ным  и  утомительным.
 Пошел  четвертый  месяц  моего  ранения.  Раны  заживают
вяло.  Скорее  бы  медкомиссия!  Надоело  здесь  лежать  [Б.  Б.].
 Вот  и  настала  для  меня  черная  полоса.  Уже  который  день
Таня  приходит  домой  с  пустыми  руками.  Это  дает  себя  чув¬
ствовать.  Как  долго  это  будет  продолжаться  и  будет  ли  так,  как
прежде,  —  трудно  сказать.  Но  факт  остается  фактом.  Теперь
надо  надеяться  на  второе  чудо.  Меня  продолжает  поддержи¬
вать  мой  бригадир  И.Ц.  Такого  простого  и  доброго  человека
я  встретил  впервые.  Я  теперь  и  не  знаю,  как  его  благодарить.
Недавно  меня  избрали  членом  завкома.  Морально  —  поддерж¬
ка,  материально  —  ноль  [Г.  Г-р].
 10 	мая  1942  года
 <...>Тоска  забубенная.  Эх,  жизнь  наша  солдатская.  Вече¬
ром  немного  отлегло.  К  соседу  пришли  два  хлопца  и  развесе¬
лили  воспоминаниями  о  делах  разных.  Один  из  них  оказался
особенно  интересен.  Он  один  уцелел  от  целого  полка.  Добро¬
волец.  Награжден  орденом  Красной  Звезды.  Высокий  крепкий
юноша  лет  22  или  моложе.  Напомнил  мне  младшего  брата.  Его
родители  жили  в  Луге,  а  он  в  Ленинграде.
 Во  время  беседы  выяснилось,  что  воевали  мы  с  ним  на  од¬
них  и  тех  же  участках  и  в  одно  время.  По  специальности  он  са¬
пер.  Рассказал,  <...>  как  он  минировал  поле  и  сам  наскочил  на
мину,  но  легко  отделался  и  скоро  вернется  в  строй.  Честный,
мужественный  парень,  по  лицу  видно:  сметливый  и  находчи¬
вый.  <...>
 Второй  парень  родом  из  Ленинградской  области.  На  пере¬
довой  пробыл  недолго.  Лицо  его  было  довольно  красивым,
глаза  карие  чистой  воды,  манеры  изящные...
 423

Вся  правда  о  войне
 Васильев,  бывший  тюремщик,  долго  рассказывал  о  строи¬
тельстве  санатория  на  Валдае  и  о  своих  авантюрах  на  желез¬
ной  дороге.  Особенно  радостной  ему  казалась  жизнь  в  испра¬
вительных  лагерях.  <...>  Много  нового  мы  узнали  из  его  исто¬
рий  о  жизни  преступного  мира.
 После  ужина  ко  мне  на  койку  сел  пятидесятилетний  Угол¬
ков  —  ополченец-артиллерист.  Он  рассказал  о  службе  в  цар¬
ской  армии  и  своем  участии  в  войнах.  <...>
 По  профессии  он  наборщик,  работал  в  Публичной  библио¬
теке  <...>  [Б.  Б.].
 10 	мая  1942  года
 Е.Н.  отпросилась  на  работе.  Делала  весь  день  завещание.
До  этого  ли  мне,  когда  я  боюсь  остаться  одна.  В  цехе  много
работы,  Гроссман  людей  не  жалеет  [Н.  О-ва].
 Осваиваю  новую  профессию.  Проработала  я  в  детском
доме  до  20  апреля,  из  них  двадцать  я  проболела.  Все  же  до
некоторой  степени  освоила  профессию  воспитателя.  В  апре¬
ле  началась  подготовка  к  возобновлению  занятий  в  школах,  и
меня  позвали  на  новую  работу.  Пришлось  мне  быть  школьным
инспектором.  <...>
 В  первое  время  я  очень  стеснялась  и  чувствовала  неуве¬
ренно  и  неловко,  ну  а  потом  немного  привыкла.  Трудно  было  по
двум  причинам:  во-первых,  надо  требовать,  а  требовать  было
трудно,  так  как  работники  были  слабы  физически,  хозяйство
заброшено  и  запущено  до  ужаса,  а  поправить  все  нет  ни  сил  ни
средств  <...>  [Г.  К-ва].
 Горе,  большое  горе  постигло  Таню.  10-го  мы  с  ней  окон¬
чательно  выяснили  судьбу  Мирона.  Он  умер  еще  8  февраля
в  госпитале,  умер  в  одиночестве,  так  и  не  сделав  ни  одного
выстрела  по  врагу.  Тем  обидней  такая  смерть  и  тем  обидней,
что  мы,  не  зная  о  его  плохом  состоянии  не  пришли  ему  на  по¬
мощь.  У  нас  были  ограниченные  ресурсы,  но  помочь  все-таки
мы  смогли  бы.  Теперь  бедная  моя  Таня  все  плачет  и  не  может
перенести  потерю.  Долгое  отсутствие  сведений  наталкивало
на  мысль  о  его  гибели.  Но  Таня,  как  и  я,  все  же  надеялась,  что
 424

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 он,  возможно,  жив  и  находится  где-нибудь  за  кольцом  блока¬
ды  и,  подобно  другим,  к  нам  не  доходят  его  письма.  Теперь
уже  у  нас  нет  сомнений  в  его  судьбе.  <...>  С  каждым  днем
Таня  все  больше  и  больше  расстраивается,  вспоминая  под¬
робности  недавней  совместной  жизни.  Я  не  могу  найти  слов
утешения.  Я  видел  столько  смертей,  что  сердце  мое  зачер¬
ствело  <...>  [Г.  Г-р].
 14 	мая  1942  года
 Когда  пациенты  госпиталя  идут  в  кино,  то,  наверное,  пред¬
ставляют  собою  для  постороннего  человека  довольно  забав¬
ное  зрелище.  В  халатах  всех  цветов  радуги,  кто  с  костылями,
кто  с  палкой,  на  голову  иные  повязывают  полотенце,  другие
одевают  пилотку,  шапки  и  проч.  [Б.  Б.].
 •  16  мая  1942  года
 Наши  люди  и  машины  попали  на  заводе  №  190  под  обстрел.
Убито  восемь  человек.  Выведен  из  строя  погрузочный  кран.
Вновь  исковерканы  готовые  изделия  для  котла  N2  7.  Нагрузка
станции  —  30  мегаватт.
 Вновь  объявлена  эвакуация  с  20  мая.  По  реке  проходят
остатки  ладожского  льда.
 Работы  на  котле  №  7  идут  неплохо.  На  работе  умерла  под¬
собница,  поднимавшая  куль  цемента.  Сердце  сдало.
 В  городе  пущено  больше  200  заводов.  Это  от  нас.  Открыва¬
ются  новые  кинотеатры  —  это  от  нас.  Работают  театры  —  это
тоже  от  нас.
 Тихий  вечер,  вернее  ночь,  отчетливо  доносятся  с  фронта
пулеметные  очереди.  Небо  освещается  вспышками  орудийных
залпов  [Л.  Х-в].
 Грусть,  тоска,  гнетущее  настроение  не  покидают  меня  все
последнее  время.  Предчувствуе  чего-то  нехорошего  все  давит
и  давит.  <...>
 Вчера  должно  было  быть  общезаводское  собрание,  но  оно
не  состоялось  из-за  обстрела  завода.  Пострадали  уборные
нашего  цеха.  Чует  мое  сердце,  что  надо  отсюда  убираться,  но
сам  я  бессилен  чего-нибудь  сделать  —  нашего  брата  сейчас
 425

Вся  правда  о  войне
 не  отпускают.  О  Тане  я  начинаю  думать,  что  ей  не  мешало  бы
уехать  и  забыть  об  ужасах,  пережитых  нами.
 С  питанием,  с  тех  пор  как  закрылся  стационар  у  Тани,  стало
хуже:  мы  сидим  на  голом  пайке.  Меня  только  одно  успокаива¬
ет,  что  скоро  там  откроется  больница,  тогда  хоть  что-нибудь
опять.  Но  теперь  я  еще  и  могу  терпеть  благодаря  полученной
закваске.
 Я  бегаю,  работаю  и  только  мне  не  хватает  спокойствия
[Г.  Г-р].
 Давно  не  писал.  Не  было  настроения,  да  и  физическая  уста¬
лость  от  напряженной  работы  этому  способствовала.
 Что  нового  было  за  истекший  период?  Ничего.  Ежеднев¬
ные  обстрелы  и  налеты.  <...>  Наш  район  весь  изранен.  Едва
ли  осталось  хотя  бы  одно  здание,  не  пострадавшее  от  снаряда
или  бомбы.  Около  200  деревянных  домов  снесены  на  дрова.
Снос  продолжается.
 Ко  всему  этому  создалась  привычка.  Обстрел  —  обычное
явление.  Не  так  давно  у  жены  <...>  осколками  снесло  череп.
Он  с  трудом  нашел  ее  труп  в  морге  и  опознал  его  по  одежде.
Гибнет  при  каждом  обстреле  по  10—15—20  человек.  Это  как
правило.
 Столовые  лечебного  питания  работают.  Количество  питаю¬
щихся  по  району  —  5  тысяч  человек.  Люди  крепнут.  Всех  дис¬
трофиков  III  степени  сейчас  направляют  в  военные  госпитали,
в  которых  выделено  для  этого  7  тысяч  мест  по  городу.
 Смертность,  несомненно,  спадет.  Завтра  вывезу  в  деревню
Юкки  дом  малютки.  Там  хорошо,  но  хлопот  предвижу  много.
Провожу  прививки  среди  населения.
 На  днях  поступило  грустное  письмо  от  Эльфуши.  Она,  род¬
ная,  устала.  Ей  трудно  с  ребятками.  Но  чем  могу  я  ей  помочь.
Слова  малодейственны,  а  реально  что-либо  сделать  бессилен.
 Они,  по-видимому,  плохо  питаются.  Как  тяжело  мне  все  это
<...>[И.  Н-в].
 В  городе  чудный  жаркий  день,  а  в  четыре  часа  разразилась
сильная  гроза  с  ливнем.  Второй  день  по  Неве  вновь  идет  ла¬
дожский  лед.
 426

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 У  Октябрьского  вокзала  снаряд  попал  в  вагон  трамвая  седь¬
мого  маршрута.  На  мостовой  остались  лужи  крови.  Вагон  вдре¬
безги  разбит,  оборваны  провода  [М.  К.].
 17 	мая  1942  года
 ...Я  поправился,  питаюсь  хорошо,  конечно,  по  нашим  ле¬
нинградским  меркам.  Основная  масса  населения  живет  на  не¬
достаточном,  но  все  же  регулярно  выдаваемом  пайке,  который
к  тому  же  конечно  же  во  много  раз  лучше  зимнего,  когда  мы
получали  только  карточки  и  более  ничего.  Карточки  в  конце
месяца  выбрасывались  в  печку  неиспользованными,  так  как  по
ним  ничего  не  выдавали.  Наш  несчастный  осажденный  город
ежедневно  подвергался  жестоким  артиллерийским  обстре¬
лам,  уносящим  жизни  сотен  людей...
 По  слухам,  от  Гатчины  осталось  ровное  место,  усыпанное
горелыми  щепками  и  кирпичами.  Жить  там  больше  не  придет¬
ся!  Да  и  в  Ленинграде  долго  ли?  Немцы  уже  пробуют  атаковать
газами.  Это  было  у  Краснодара  и  в  Ленинграде  у  Главного  по¬
чтамта  в  виде  двух-трех  снарядов.
 Весь  Ленинград  силами  населения  очищен  от  льда,  нечи¬
стот  и  грязи,  таким  образом,  угроза  эпидемий  миновала.  Ге¬
ройский  народ  —  ленинградцы...
 Получил  от  мамы  четыре  письма  и  одну  телеграмму.  Не¬
счастный  Макар  Григорьевич  умер  в  дороге  в  Череповце  меж¬
ду  12  и  14  марта...  Ему  пришлось  семнадцать  часов  высидеть
на  тридцатишестиградусном  морозе,  когда  он  смог  добраться
до  дома,  он  вплотную  прижался  к  теплой  печке...  так  и  ушел,  не
сумев  согреться.  Бедный,  так  и  не  дождался  зелени  на  огороде
и  молодой  картошки,  о  чем  он  так  мечтал...
 Бедная  моя  мамуля  с  1  б  марта  находится  в  Вологде  у  чужих
людей,  в  грязи,  холоде,  больная  цингой...  [А.  А.].
 18 	мая  1942  года
 Во  мне  зародилась  какая-то  неистовая  жажда  жить.  Готов
работать  без  сна,  готов  разрыть  горы,  но  только  бы  скорее  по¬
бедить.
 Поддавшись  общей  агитации  и  на  собственном  желудке
испытав  голод,  я  с  остервенением  занялся  огородничеством.
 427

Вся  правда  о  войне
 Уже  вскопал  около  половины  большого  участка  земли.  Наде¬
юсь,  труды  окупятся  и  должное  за  работу  я  все  же  получу.
 С  питанием  стало  получше.  В  ход  идут  крапива,  лопух,  листья
разных  трав.  Скоро  должна  появиться  огородная  зелень  [А.  Е.].
 22  мая  1942  года
 Пишу  урывками.  Работы  много  и  особенно  ходьбы.  Все  вре¬
мя  чувствую  пустоту  в  желудке,  а  Таня  все  еще  приходит  без
трофеев.  Я,  как  маленький,  всегда  смотрю  в  ее  сетку  и  кроме
сумочки,  завернутой  в  газету,  она  ничего  из  нее  не  извлека¬
ет.  Да,  очевидно,  миновали  блаженные  дни.  <...>  Погода,  сама
жизнь  и  окружающая  обстановка  не  радуют,  но  больше  всего
пугает  перспектива  второй  военной  зимы.  Кроме  плохого,  она
ничего  не  предвещает,  а  хорошего  теперь  ожидать  не  при¬
ходится.  Когда  же,  когда  это  кончится?  Когда  кончатся  наши
муки?  Хотел  бы  уехать  отсюда,  но  как?  <...>  Это  ведь  не  так
просто  сделать.  Пока  меня  завод  держит  здесь,  я  никуда  не
сдвинусь  с  места.  <...>
 Тяжело  и  грустно.  Время  проходит  незаметно.  Вот  уже  май
на  исходе,  скоро  наступят  белые  ночи,  а  делать  или  читать
что-нибудь  я  не  могу.  Ложусь  спать  рано,  в  9—10  час.  вечера.
Встаю  рано,  в  5  час.  Был  бы  свет,  можно  было  бы  почитать,  но
при  коптилке  читать  невозможно.  Не  жизнь,  а  прозябание.  Ни¬
чего  не  делая,  устаю.  Питание  ухудшилось,  хотя  относительно
оно  неплохое  [Г.  Г-р].
 24 	мая  1942  года
 Осталась  одна.  Е.И.  умерла.  Мы  с  ней  пережили  зиму,  го¬
лод,  холод  и  лёд.  Сроднились.  Вдвоем  было  легче...
 Работаю.  Пошли  нарывы  по  ногам,  по  12  и  больше  на  каж¬
дой,  но  работаю.
 Гроссман  заставляет  перестилать  пол  в  цехе.  Сотрудники
вооружившись  ломами,  ворочают.  Ворочаем  ломами  чугунные
плиты  [Н.  О-ва].
 С  22  мая  вновь  на  двухразовом  «организованном»  питании.
Лучше,  чем  было  в  апреле.  На  завтрак  полная  порция  каши,
обед:  хороший  суп,  мясное  второе  с  обильным  гарниром  и  по¬
 428

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 мидорной  подливой,  третье  —  сироп  с  кипятком.  Почти  так  же,
как  на  лечебном,  только  без  ужина.  Пока  все  отлично.
 Очень  плохо  с  куревом.  Табак  очень  трудно  достать.  Теперь
еще  запретили  на  рынках  торговлю  и  обмен  продуктами.  Даже
не  знаю,  где  взять  [М.  К.].
 25 	мая  1942  года
 <...>Вчера  был  у  бригадира,  выпил  около  пол-литра  (самая
большая  выпивка  в  моей  жизни),  опьянел,  но  был  в  полном  со¬
знании.  Думал,  что  сегодня  голова  будет  болеть,  но  обошлось.
На  миг  лишь  забыл  об  окружающей  меня  действительности,  но
наступившая  затем  реакция  еще  больше  усугубила  мою  грусть  и
печаль  и  ожидание  чего-то  нехорошего  и  нерадостного.  <...>
 Больше  всего  меня  пугает  перспектива  второй  голодной
зимы.  Очевидно,  что  война  затянется  и  не  закончится  в  этом
году,  что  было  бы  очень  даже  нежелательно  [Г.  Г-р].
 26 	мая  1942  года
 <...>  Понемногу  забирают  знакомых  в  армию.  Люди  идут  с
большей  охотой,  нежели  это  было  8—10  мес.  назад.  Ими  руко¬
водит  все  та  же  мысль:  пока  они  будут  живы,  они  будут  сыты.
В  конце  концов  смерть  от  пули,  снаряда  или  бомбы  ничто  по
сравнении  с  медленной  голодной  смертью.  Пока  что  я  сыт,
Таня  продолжает  меня  безропотно  подкармливать,  и  на  нее  у
меня  вся  надежда  <...>  [Г.  Г-р].
 27 	мая  1942  года
 Позади  комиссия.  Кажется,  освободили  на  шесть  месяцев.
Вероятно,  через  неделю  буду  дома.  О,  эта  комиссия!  Целая
эпопея.  Напоминает  страшный  экзамен  при  поступлении  в
университет...  [Б.  Б.].
 28 	мая  1942  года
 Весь  город  —  улицы,  площади,  дворы,  набережные  —  пре¬
вратился  в  сплошной  огород,  повсюду  грядки.  В  служебных  по¬
мещениях  на  окнах  ящики  с  зеленью.  Женщины  разбирают  бу¬
лыжники,  которыми  замощена  площадь,  и  из  освободившейся
от  камня  почвы  делают  грядки  и  высаживают  рассаду.
 429

Вся  правда  о  войне
 Труп  женщины,  кто-то  успел  снять  туфли,  рядом  —  два  ме¬
шочка  с  сорванной  травой.
 Идет  истощенная  женщина,  с  жадностью  ест  траву.
 Город  пустеет.  Идет  массовая  эвакуация.  Город  в  обязатель¬
ном  порядке  должны  покинуть  женщины  с  двумя  детьми  [Л.  Х-в].
 29 	мая  1942  года
 Получил  обмундирование.  Примерил.  Надел.  Сердце  за¬
щемило  от  предчувствия  воли,  все  еще  не  верится.  Хожу,  как
дурак.  Неужели  свобода?  Боже  мой!  Совсем,  как  ребенок.  До
чего  надоели  эти  стены.  Стоят  теплые  летние  деньки.  Нас  вы¬
пускают  гулять  во  двор.  С  нетерпением  жду,  когда  выдадут  до¬
кументы  <...>  [Б.  Б.].
 29 	мая  1942  года
 Сегодня  первый  по-настоящему  летний  день.  Открыл  окно.
Вышел  на  улицу  без  пальто.
 В  июне  норма  продажи  мяса  увеличивается  на  300  г.  В  ме¬
сяц  это  составит  один  килограмм  восемьсот  грамм.  С  1  июня
перехожу  на  новый  вид  «организованного»  питания.  Им  наме¬
реваются  охватить  больший  круг  населения  работающих  и  иж¬
дивенцев.  Кормят  три  раза  в  день  [М.  К.].
 30 	мая  1942  года
 Три  часа  пробыл  на  воздухе.  <...>  Наблюдал  за  работой  на
огороде  и  движением  на  улице.  На  днях  предстоит  расстава¬
ние  с  госпиталем.  Раны  упорно  не  хотят  закрываться.  <...>  То¬
варищи  советуют  повременить  с  выпиской.  Спасибо,  но  я  не
могу  дождаться  минуты,  когда  буду  свободен  и  наконец  смогу
пойти  на  все  четыре  стороны.  <...>
 Кроме  газет,  не  могу  ничего  читать.  По  вечерам  ко  мне  на
койку  садится  Коля  Кириллов  —  молодой  рабочий  завода  им.
Сталина,  рассказывает  о  голоде  в  Ленинграде  и  заводах  [Б.  Б.].
 Странички  из  дневника  политорганизатора  домохо¬
зяйства  З.П.  С-ной.
 19 	мая  1942  года
 Ездила  в  райзо,  выясняла  о  выделении  земли  под  огороды.
Выделена  огородная  комиссия  в  составе  четырех  человек...
 430

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Желающих  на  работу  в  огородах  находится  много,  только  все
теперь  за  землей  и  семенами...
 20 	мая.
 Составлены  списки  на  желающих  иметь  огороды.  Записа¬
лись  22  человека.  Некоторые  имеют  свои  огороды,  некоторые
получили  огороды  на  предприятиях.  126-е  домохозяйство  не
дало  ни  одного  человека.  Управхоз  говорит,  что  нет  желаю¬
щих.  Сегодня  пойду  делать  квартирный  осмотр,  увижу,  так
ли  это...
 Дом  №  126,  кв.  6,  живет  Монахова  с  дочерью.  Вагоновожа-
тая  парка  Смирнова,  работает  20  лет.  Сейчас  больна  4-й  ме¬
сяц.  На  производстве  дали  иждивенческую  карточку.  Муж  в
армии.  Ослабела  сильно  и  растерялась,  не  зная,  что  дальше
делать.  Посоветовала  ей  написать  заявление  в  завком  о  хода¬
тайстве  об  усиленном  питании.
 21 	мая.
 Возилась  часа  три  с  беспризорной  девчушкой.  Пришла
в  жакт.  Оказалось,  что  она  временно  проживала  там,  хотя
и  без  прописки.  Достала  ей  обед  и  оставила  на  попечение
управхоза  хозяйства  №  133.  Женщина  опытная,  устроит  куда
следует...
 22 	мая.
 Утром  ездила  в  райзо.  Такой  тон  у  людей,  что  просто  сра¬
зу  появляется  уверенность  в  невозможности  осуществления
задуманных  планов.  Разговаривая  с  техником-исполнителем,
выяснила,  если  найдем  землю  сами,  то  можем  занимать.  На
этом  основании  поехала  искать...  На  Большой  Охте  нашла  ме¬
сто  и  довольно  приличное,  придется  только  сговориться  и  по¬
казать  домохозяйкам,  чтобы  сегодня  же  сделали  раздел...
 23 	мая.
 В  райзо  утром  выяснилось,  что  облюбованная  нами  земля
отдана  НКВД.  Придется  еще  искать.  Теперь  и  по  126-му  домо¬
хозяйству  находится  больше  желающих...
 24 	мая.
 В  утра  с  Матвеевой  ходили  искали  землю  под  огороды.
Сквер  на  Чернавском  наметили...
 25 	мая.
 Утром  в  райзо  выяснила,  что  земля  на  Чернавинском  сво¬
бодна.  <...>  Землю  получила.  Оформлю  документально  27  мая.
 431

Вся  правда  о  войне
 Из  дома  32  хозяйки  спохватились  обрабатывать  землю  возле
дома,  когда  ее  уже  обработали.  Просмотрела  еще  раз  землю  у
32-го  дома,  указала,  где  можно  еще  сделать  грядки...
 30 	мая.
 Ездила  за  семенами.  Их  нигде  нет,  сняты  с  продажи,  по  до¬
говорам  не  могут  обеспечить.  Договора  на  рассаду  тоже  не
принимают.  Очень  уж  опоздали  мы  с  этим  делом.
 30 	мая.
 Выявила  в  райштабе  явку  на  приписку.  Явилось  12  человек
по  одному  и  другому  хозяйству.  А  люди  говорят,  что  явились.
<...>  Видимо,  в  штабе  тоже  с  учетом  неважно  дело  обстоит.
Дали  вторичные  повестки.
 4 	июня.
 Днем  ездила  в  трампарк.  Разговаривала  с  директором  <...>
о  Монаховой.  Директор  ее  не  помнит,  поэтому  попросил  ее
5  июня  зайти  к  нему.  Вообще  же  заверил,  что  в  столовую  ее
устроить  можно.  Ну,  это  было  бы  очень  неплохо.  Может  быть,
лишнего  человека  от  смерти  спасем.
 5 	июня.
 Монахова  ездила  к  директору.  6  мая  назначена  на  мед.  ко¬
миссию  и,  кажется,  с  15  мая  пойдет  на  усиленное  питание.  Это
было  бы  очень  хорошо.
 6 	июня.
 Ура,  ура!  Трех  человек  протолкнула  на  усиленное  питание.
<...>  Пусть  подкормятся.  Работники  честные...
 Монахова  договорилась  с  директором,  что  до  15  ходит  на
общее  питание,  а  с  15  —  на  усиленное.
 10 	июня.
 ...Прибежала  Пашина,  дворник,  говорит,  что  Филимонов
сошел  с  ума,  скандалит  и  дерется.  Пришла  к  нему,  а  он  никак
в  память  не  придет,  не  узнает  и,  пришлось  удрать,  так  как  он
прицепился  к  моей  сумке,  покажи,  что  в  ней.  Пошла  в  мили¬
цию,  там  говорят,  что  в  милиция  <...>  не  могут  помочь.  Пошла
в  амбулаторию,  прислали  врача.  Врач  направление  в  больницу
не  дал,  но  направил  к  психиатру.  Филимонов  буйствует...
 11 	июня.
 ...Безобразие  получается  с  отправкой  Филимонова.  Маши¬
ну  не  прислали.  Мало  того  что  не  заботятся  о  своих  рабочих,
так  машину  прислать  и  то  не  могут...
 432

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 13 	июня.
 Проверила,  и  оказалось,  что  Филимонова  еще  не  отправи¬
ли.  Дозвониться  не  могла,  поехала  на  завод,  пообещали  опять
прислать...
 Сходила  в  милицию  к  начальнику  относительно  Шеленов-
ской.  Надо  в  больницу  ее  устраивать,  а  ребенка  в  интернат.  До¬
вела  себя  до  третьей  стадии  дистрофии.  Вытянет  или  нет,  аллах
ее  знает.  Обещал  начальник  к  6  часам  выяснить  с  врачом.
 Врач  дал  направление  в  больницу,  теперь  дело  за  отправ¬
кой.  В  понедельник  15-го  будем  отправлять.  Филимонова  от¬
правили.
 17 	июня.
 Беда  с  Монаховой:  и  так-то  еле  жива,  а  тут  еще  все  карточ¬
ки  свои  потеряла.  Ну  что  ты  с  нею  делать  будешь?  Написала
ей  заявление  в  райисполком,  только  не  знаю,  будет  ли  толк  из
этого.  Саму  ее  к  председателю  не  допустили.  Сказали,  что  от¬
вет  дадут  через  три  дня.  Придется  завтра  съездить  туда.  <...>
Купила  плакатов  для  красного  уголка.  Развесили  их  по  стенам
вид  стал  другой.  Цветы  принесли,  стулья.  Надо  еще  красную
скатерть  достать  и  второй  стол,  а  то  одного  мало.  Портреты
еще  нужны,  тумбочка  и  другие  вещи...
 18 	июня.
 Провели  собрание.  Собрались  все  же  плохо.  20  чел.  На  по¬
вестке:  текущий  ремонт  домов  и  международный  обзор...
 20 	июня.
 Договорилась  в  райисполкоме  о  выдаче  хлебных  карточек
Монаховой  взамен  утерянных...
 Техник  ни  черта  не  интересуется  проводимым  ремонтом.
Даже  не  показывается  в  хозяйстве...
 23 	июня.
 В  РЖУ  прошло  совещание  о  новом  порядке  выдачи  прод.
карточек.  Все  детские,  иждивенческие  и  пенсионерские  кар¬
точки  выдаются  в  счетных  конторах.  Управхозы  освобождают¬
ся  от  этой  работы.  Меньше  злоупотреблений  будет.
 29  июня.
 Зашла  в  ОНО  относительно  детсада.  Никак  не  найти  зава,
а  тут  матери  ребят  беспризорными  оставляют.  Там  тоже  яс¬
ность.  «Устраивайте  без  всяких  направлений».  А  детсад  без
направлений  не  принимает.  Скандал  сплошной.
 433

Вся  правда  о  войне
 Вечером  просматривала  списки  на  карточки  по  126-му  хо¬
зяйству.  Составлены  грязно  и  небрежно.  Одна  гражданка  за¬
писана  дважды.
 Ходила  в  райамбулаторию  узнать  об  усиленном  питании.
Еще  никакой  ясности  и  точных  данных  о  количестве  мест.
Предлагают  только  прикрепление  на  рацион.
 У  Ивановой  из  д.  16  ребенок  остается  дома  безнадзорным.
Оказывается,  в  саду  карантин  по  ветрянке,  и  парень  целыми
днями  сидит  взаперти.
 30  июня.
 ...Выдача  карточек  в  основном  прошла  благополучно.  Толь¬
ко  семья  Крысановых  хотела  смошенничать:  записали  шесть
детей,  а  получать  карточки  пришли,  все  же,  видимо,  побоялись,
и  принесли  только  пять  метрик,  несмотря  на  то  что  до  этого  их
несколько  раз  расспрашивали  и  они  упорно  повторяли,  что  де¬
тей  у  них  пять  человек.
 Подтянулась  квартплата,  конечно,  не  обошлось  без  кроко¬
диловых  слез,  в  частности,  у  Ниловой,  Дмитриевой  и  Соболе¬
вой,  но  это  не  помешало  их  при  всем  народе  хорошо  прорабо¬
тать  и  заставить  погасить  задолженность.
 3—4  июля.
 Помогала  управхозам  составить  списки  на  эвакуирующих¬
ся.  Тут  проверка  паспортов  должна  быть,  обмер  огородов  надо
делать,  в  общем,  дел  хватает.
 4 	июля  собрали  народ,  подлежащий  эвакуации.  Разъясни¬
ли  что  к  чему.  До  разъяснения  читала  «Ленправду»  о  сдаче  Се¬
вастополя,  о  боях  на  Курском  и  Белгородском  направлениях.
Потом  прочла  статью  Панферова  «Цена  ненависти».  Слушали
сначала  8,  потом  15  человек.  Мамаши  ехать  не  желают,  а  те,
кто  не  подлежит  эвакуации,  просятся  уезжать.  Ну,  видимо,  та¬
ких  тоже  не  очень  будут  задерживать...
 6 	июля.
 Крысанова  —  мать  пяти  детей.  Муж  отправлен  куда-то  с
производства.  У  двух  девочек  понос,  а  отправлять,  конечно,
надо.  Дала  совет,  как  сообщить  мужу,  и,  видимо,  придется  по¬
хлопотать  насчет  риса  и  картофельной  муки,  чтобы  подлечить
девчат.  Но  откуда  начать,  не  знаю.
 Обмерили  огороды.  235  кв.  м,  по  культурам  разбили.  Это
только  у  домов.
 434

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 У  Мороз  была  большая  задолженность  по  квартплате.  Ей
дали  только  хлебную  карточку.  Пришла  просить  ходатайство  о
получении  карточки  с  обещанием  срочно  погасить  задолжен¬
ность.  За  пять  месяцев  уже  погасила.  Достала  ей  карточку...
 7 	июля.
 ...Васильева  жила  в  совершенно  темной  комнате.  Грязнуля
ужасная.  Договорилась  с  Бойковой,  дали  комнату  с  окном,  еще
не  перебралась,  но  хоть  очень  довольна,  и  то  хоть  что-то.  При¬
дется  за  чистотой  понаблюдать...
 8 	июля.
 Ездила  в  больницу  к  Шеленовской.  В  справочной  состояние
здоровья  описали  как  слабое,  но  ходит  она  довольно  хорошо,  тог¬
да  как  увозили  ее  из  дома  совсем  ползком.  Ребенок  на  даче.  Дого¬
ворилась  с  другими  яслями  о  его  временном  содержании,  чтобы
не  увезли  его  одного,  а  то  дом  малютки  эвакуируется.  Взяла  дове¬
ренность  на  получение  денег  от  мужа,  надо  дать  ему  телеграмму.
 Эвакуация  идет  неудовлетворительно.  Не  выполняется  норма
отправки,  а  потом  опять  старая  история.  В  городе  должны  оста¬
ваться  только  здоровые,  могущие  работать  и  носить  оружие.
 9 	июля.
 ...Ходила  к  Крысановой.  Хотела  расспросить  о  здоровье  де¬
тей.  Она  раскричалась,  расплакалась,  что  уезжать  никуда  не  бу¬
дет  без  мужа,  что  детей  надо  не  лечить,  а  кормить  лучше,  тогда
они  поправятся.  В  общем,  типичные  рассуждения  «культурных»
людей.  Дело  кончилось  тем,  что  она  докричалась  до  обморока.
Уложили  ее,  и  она  вроде  заснула.  Говорят,  накануне  дворника
расспросила  и  он  сказал  ей,  что  ее  будут  насильно  отправлять.
Беда  с  этими  грамотеями.  Что-нибудь  да  придумают...
 11 	июля.
 Начинается  перерегистрация  паспортов...
 12 	июля.
 Отправка  эвакуированных  пока  обходилась  без  участия  на¬
ших,  но  сегодня  проводили  Григорьеву  с  сыном.  Удалова  боле¬
ет.  Достала  ей  белого  хлеба.
 Не  может  ехать  Мозжухина  —  лежит  в  больнице.  Щукина  не
может  ехать  одна,  но  ее  дочерей  не  отпускают.  Не  могут  вые¬
хать  Нилова  и  Лазарева.
 Приехал  муж  Шеленовской,  дала  ему  адрес  больницы,  где
лежит  его  жена.  Он  поехал  туда  и  узнал,  что  она  накануне  у  мер¬
 435

Вся  правда  о  войне
 ла.  Даже  не  верится,  что  это  так.  Видела  я  ее  совсем  недавно.
Она  так  бодро  выглядела,  хотя  видны  были  жуткие  следы  дис¬
трофии.
 Беседовала  с  Лукиной.  Не  знает,  что  делать.  Убедила  ее  в
необходимости  отъезда.
 14 	июля.
 Провели  работу  по  переселению  жильцов  в  свободные
квартиры.  Показали  вместе  с  управхозом  освободившиеся
комнаты.  Возникло  много  споров.  Все,  к  сожалению,  желают
иметь  «дворцы»,  а  грязные  комнаты,  оставленные  предыдущи¬
ми  жильцами,  людям  занимать  не  хочется.  Остались  без  жил¬
площади  Мороз,  Монахова,  Петрова.  Предложенные  комнаты
им  не  нравятся,  а  заменить  их  нечем.
 15 	июля.
 Пришел  пожарный  Кузьмин  и  сделал  выговор  за  непредо-
ставление  сведений  по  группе  МПВО  14  июля  к  20  часам,  а  сам
принес  извещение  об  этом  в  19  час.  30  мин.  Составила  опись
имущества  эвакуированных...
 Техник  ЖЭКа  обещала  быть  в  половине  шестого  вечера,
чтобы  оформить  акт  по  выполнению  плана  ремонта  водопро¬
вода.  Но  то,  что  она  обещает,  заранее  можно  сказать,  что  не
будет  выполнено.  Никогда  не  сделает  то,  что  говорит...
 Сходила  в  милицию  с  Удаловой,  перерегистрировала  па¬
спорт  Она  больна,  но  пошла,  чтобы  не  было  недоразумений.
Всего  времени  10  минут  заняла...
 Эвакуировалась  семья  Монаховой.  Доедет  ли  только  мать,
уж  очень  она  стала  опять  плоха...  Дала  задание  санбыткомис-
сии  сделать  списки  жильцов,  нуждающихся  в  дровах...
 17 	июля.
 Была  на  семинаре  управхозов  и  политорганизаторов.  Во¬
просы  были  о  бюджете,  как  и  из  чего  он  складывается  и  как
расходуется...
 18 	июля.
 ...Подали  сведения  о  невыехавших,  подлежащих  эвакуа¬
ции.  Сделали  опись  имущества  Воронина.  Он  в  армии,  а  здесь
проживал  с  1933  года.  Ему  не  хотели  оставлять  комнату,  мо¬
тивируя  тем,  что-де  она  была  дана  ему  временно.  Ну  все  же
сделали  опись  имущества  и  заколотили  дверь...
 436

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 20 	июля.
 С  утра  в  райкоме.  С  15  августа  город  должен  стать  воен¬
ным.  Все  лишние  люди,  не  способные  его  защищать,  не  долж¬
ны  оставаться  здесь.  Сейчас  эвакуацию  временно  приоста¬
новили,  пробка  где-то  получилась,  да  шторм,  говорят,  был  на
Ладоге...
 Вечером  явились  Мороз  и  Изотова.  Изотовы  сами  просили
дать  квартиру  Баланиным.  Дали.  Теперь  она  оказалась  плохой,
а  вот  ту,  которую  дали  Дмитриевым,  та  оказалась  очень  хоро¬
шей.  Мороз  предложили  комнату  у  Чижевой.  Вернулась  со  сле¬
зами.  Говорит,  что  это  погреб.  Сергеевой  дали  хорошую  ком¬
нату.  В  ней  всего  метров  9,  а  она  претендует  на  16—18.  Спра¬
шиваю:  куда  же  ты  вещи  денешь,  ведь  комната  маленькая?
 —  Выкину  их  вообще.
 Логика,  ну  просто  беги.  Да  еще  все  недовольные  грозят  по¬
ходом  в  райком  партии.  Напугали,  что  называется.  Интересно,
что  бы  они  там  стали  говорить?
 Сегодня  еще  одну  комбинацию  с  квартирами  попробую
устроить  для  Мороз,  а  не  выйдет,  пусть  в  РЖУ  катится.
 22 	июля.
 Полный  состав  группы,  конечно,  не  собрать.  Пришли  не¬
сколько  человек.  <...>  Договорились  о  работе.  Обещали.  <...>
Сбор  обещали  на  следующее  утро...
 Еще  новая  история.  Романова  приехала  из  жилотдела  бук¬
вально  со  слезами.  Там  категорически  потребовали  всех  рас¬
селенных  из  аварийного  дома  №  26  вернуть  обратно,  мотиви¬
руя  это  тем,  что  по  положению  о  переселении  в  квартиры  оное
идет  только  с  ведома  жилотдела.  Пошла  звонить,  говорила,
говорила,  ну  вроде  договорилась.  Удержали  людей  по  новым
квартирам.  Оформлять  ордера  поедем  завтра.
 23 	июля.
 Зашла  к  Федоровой.  Она  сильно  больна.  Врача  вызвала.
Встретилась  с  Крысановой  и  Е.  А-вой.  И  та  и  другая  жалуются
на  тяжелое  материальное  положение.  Крысанова  говорит,  что
нечем  платить  за  обеды  в  школе,  а  у  нее  четверо  школьников.
Муж  тоже  почти  ничего  не  приносит,  т.к.  постоянно  занят  на
оборонных  работах  и  мало  зарабатывает.  Придется  сходить  в
школу  выяснить,  что  можно  сделать  для  них.
 437

Вся  правда  о  войне
 У  Е.  А-вой  муж  и  два  сына  в  армии.  Один  мальчуган  восьми
лет  целыми  днями  сидит  дома,  т.к.  в  школу  мать  его  не  пускает.
Надо  поточнее  выяснить,  в  чем  там  дело...
 28 	июля.
 Провела  подписку  на  билеты  денежно-вещевой  лотереи.
Собрала  600  руб.  Подписала  пока  не  всех,  еще  несколько  че¬
ловек  предстоит  обойти.  Днем  их  дома  не  бывает.
 Проведала  Кислову.  У  нее  раны  цинготные  на  ноге,  жутко
глядеть  какие.  Ходить  с  трудом  может.  Достала  ей  травы  и  са¬
лата.  Уксус  у  нее  есть,  пусть  травой  себя  поддержит.
 29—30  июля.
 ...Ездила  с  Кисловой  на  завод.  Надеялась  устроить  ей  уси¬
ленное  питание.  Оказалось,  у  них  нет  такой  столовой.
 Мальчугана  Е.  А-ва  надо  обязательно  устроить  в  школу.  Пе¬
дагог  говорит,  что  он  очень  способный  ученик,  а  мать  его  дома
держит  неизвестно  зачем.  В  РОНО  узнала,  что  он  может  полу¬
чить  скидку,  но  надо  будет  похлопотать.
 1 	августа.
 Проверяла  выдачу  продкарточек.  Опять  отсеялись  несколь¬
ко  человек.  Они  числились  умершими,  то  точных  сведений  не
было,  а  теперь  они  не  пришли  за  карточками.  Явилась  Е.  С-ва,
ей  не  выдали  карточки  на  производстве  и  в  список  по  месту
жительства  не  включили  как  работающую.  Пришлось  тут  же
внести  ее  в  список  и  выдать  карточки.
 2 	августа.
 Составили  новые  списки  подлежащих  эвакуации  и  повезла
их  в  райсовет.  Там  сообщили:  эвакуация  прекращена,  времен¬
но  или  постоянно  пока  неясно...
 У  Чижевой  ночью  умерла  мать.  Утром  она  пришла  ко  мне.
Плачет,  жалуется,  что  за  изготовление  гроба  с  нее  требуют
один  килограмм  хлеба,  за  могилу  нужны  хлеб  и  деньги.
 Стала  ее  уговаривать,  чтобы  она  не  тратила  деньги  на  по¬
койную,  а  лучше  оставила  бы  средства  для  себя  и  ребенка.  Она
беспокоилась,  что  будет  не  права,  если  похоронит  мать  не  так,
как  это  принято  раньше.
 Вечером  она  вновь  пришла.  Пожаловалась,  что  не  хочет
делать  гроб,  но  не  решается  похоронить  умершую  так,  как  это
ныне  делают  другие  люди.  Пришлось  ее  успокаивать,  уверять
 438

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 в  том,  что  она  вправе  сохранить  для  живых,  а  не  тратить  их  на
мертвую.
 Она  наконец-то  успокоилась  и  говорит:
 —  Вот,  спасибо,  что  вы  хоть  посоветуете,  что  делать,  а  то  не
знаешь,  как  поступить,  все  думаю,  что  люди  осудят  за  то,  что
похороню  мать  не  так  как  надо.
 4  августа.
 На  объявленное  заранее  занятие  группы  МПВО  явились  все¬
го  четыре  человека.  Прочла  им  статейку  из  «Ленправды»  «Маски
сброшены»,  побеседовали  о  бдительности  и  задачах  МПВО...
 1 	июня  1942  года
 Немного  ожила.  Кругом  зелень,  варю  щи,  собираю  траву,  на
вид  съедобную  [Н.  О-ва].
 Продумываю  план  жизни  после  выхода  из  госпиталя.  Лето
думаю  провести  в  Колтушах,  а  осенью  вернуться  на  завод.
Беспокоит  мысль  о  пище.  Паек  очень  маленький,  а  мне  надо
окрепнуть.
 Много  ходить  не  могу.  В  Ленинграде  друзей  и  родных  почти
не  осталось.  С  первого  дня  начну  обходить  знакомых,  начиная
с  Охты  и  Пороховых.
 Сегодня  у  меня  будет  тысяча  рублей  —  продам  хлеб.  Нель¬
зя  же  без  копейки  выходить  из  госпиталя.  Кроме  пищи  нужно
еще  кое-что  купить  из  платья.
 Если  будет  голодно,  снова  попрошусь  в  армию.  Лучше
смерть  от  пули,  чем  от  голода.  <...>Осталось  ночевать  в  госпи¬
тале  всего  две  ночи.  <...>
 Впереди  желанная  свобода,  длительный  отпуск.  <...>  Как
видишь  Борис,  опять  судьба  тебе  улыбнулась,  и  солнце  вновь
повернулось  к  тебе  лицом  [Б.  Б.].
 2 	июня  1942  года
 Только  что  пришел  из  госпиталя.  6  февраля  был  ранен  в  обе
ноги.  27  мая  комиссован.  Сняли  с  учета  на  шесть  месяцев  [Б.  Б.].
 Решил  вступить  в  партию!  Не  могу  быть  в  стороне.  Пусть  у  фри¬
цев  лишний  двойной  враг:  советский  гражданин  и  коммунист.
 439

Вся  правда  о  войне
 Это  в  ответ  за  многие  тысячи  замученных  советских  граж¬
дан,  за  смерть  отчима,  сводного  брата,  зятя,  за  мучения  мате¬
ри,  сестры  мои  собственные  [А.  А.].
 4  июня  1942  года
 Утром  вышел  в  парк  на  прогулку.  Видел,  как  женщины  со¬
бирают  траву.  Сначала  решил,  что  они  ягоды  и  грибы  находят,
но  сейчас  ни  ягод,  ни  грибов  еще  нету.  Оказывается,  они  соби¬
рают  коренья  и  травы  для  дополнения  весьма  скромного  про¬
дуктового  пайка.  <...>
 В  городе  исчезли  запретные  зоны,  т.к.  заборы  были  разо¬
браны  на  дрова.  Таблички  с  запрещающими  надписями,  ви¬
димо,  пошли  на  растопку.  Деревья  в  парках  уцелели.  Возле
Лесотехнической  академии  встретился  с  девушками  в  белых
халатах,  по-видимому,  там  госпиталь  [Б.Б.].
 Из  документов  городского  штаба  МПВО:  Активность
авиации  противника  резко  снизилась.  За  май  было  всего  2  ави¬
аналета,  над  городом  были  замечены  2  самолета.
 4  июня.  Почти  сутки  бушевал  пожар  в  здании  книжной
базы  «Печатный  двор».  Здание  было  буквально  забито  печат¬
ной  продукцией.  Температура  в  здании  была  столь  высока,  что
возникла  серьезная  опасность  возгораний  в  рядом  стоящих
зданиях.  Пожарные  команды  были  вынуждены  основные  силы
бросить  на  их  защиту.  Пожар  удалось  локализовать  к  середине
следующего  дня.  88 	июня  1942  года
 Со  снабжением  опять  перебои.
 В  первый  день  на  «рациональном»  не  дали  хлеб,  сахар,  сли¬
вочное  масло  и  сухой  чай  для  заварки,  отсутствие  каши  ком¬
пенсируют  шротом.
 С  6  июня  меня  вновь  направили  на  три  недели  на  лечебное
питание.  Меню  такое  же,  как  в  первый  раз.  Изредка  утром  на
завтрак  дают  немножко  икры  или  селедочку  с  постным  маслом
и  омлет,  в  качестве  напитка  стакан  какао.
 На  «лечебном  питании»  срезали  нормы  сахара,  жира  и  кру¬
пы.  Все  увлекаются  огородничеством  и  поиском  и  сбором  ди-
 440

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 корастущих  трав.  В  ход  идет  все  —  крапива,  лебеда,  одуван¬
чики,  щавель  пр.  «Ленинградская  правда»  напечатала  реко¬
мендации  специалистов,  какие  растения  можно  употреблять  в
пищу,  а  какие  не  следует.  Я  купил  на  50  рублей  7—8  кг  лебеды
с  крапивой  и  засолил,  теперь  готовлю  себе  замечательные  щи
и  даже  салат  с  уксусом.  Сегодня  снял  с  огорода  первые  четыре
редиски  [М.  К.].
 10 	июня  1942  года
 Я  О-ва  Наталья  Дмитриевна  вынуждена  умирать  в  июне,
честно  пережив  голодную  зиму.
 Вчера  утащила  у  меня  на  месяц  карточки  официантка
ИТРовской  столовой  С-ва  В.  —  я  отдала  ей  сумку,  чтобы  схо¬
дить  за  судочком  для  супа  в  комитет  ВЛКСМ,  напротив,  а  она
отказалась  [Н.  О-ва].
 12 	июня  1942  года
 Технолог  Борис  К.  —  мой  бывший  воздыхатель  —  в  нача¬
ле  зимы  ушел  и  устроился  работать  на  теплое  место  кочега¬
ром,  на  склад  продовольствия.  Узнал,  что  со  мной  случилось,
пришел,  я  уже  не  работаю,  не  могу.  Нарочно  говорил  про  еду
и  приглашал  к  себе.  Второй  день  ничего  не  ела,  кроме  хряпы.
Я  выгнала  его,  доживу  честно  до  победы  [Н.  О-ва].
 Часто  жалею,  что  не  завел  этот  дневник  немного  рань¬
ше,  потому  что  недавнее  пережитое  прошлое  уже  начинает
стираться  и  заглаживаться.  Помню,  как  в  начале  голодовки
испытывал  радость,  когда  удавалось  получить  в  столовой
лишнюю  тарелку  супа,  а  в  магазине  сыр  вместо  масла  и  т.д.
Такие  маленькие  удачи  помогали  немного  поддержать  угаса¬
ющие  силы,  хотя  бы  на  мгновение  приостановить  сползание
к  смерти.
 Сколько  ушло  прекрасных,  нужных  родным  и  близким,  и
стране  людей,  а  некоторые,  те,  которые  были  у  продуктов,  те¬
перь  живы  и  ходят  в  золоте.  Ну  и  черт  с  ними.  Я  рад,  что  удер¬
жался  и  теперь  чувствую  себя  прекрасно.  <...>  Я  до  того  при¬
шел  в  себя,  что  начал  лечить  зубы,  чего  бы,  конечно,  не  делал
раньше  [Г.  Г-р].
 441

Вся  правда  о  войне
 13 	июня  1942  года
 Умер  Александр  Смирнов.  Накануне  смерти  мы  с  ним  чок¬
нулись  рюмками,  а  сегодня  я  два  часа  бродил  по  кладбищу  и  не
мог  найти  место,  где  его  хоронят.
 Холод  стоит  чудовищный.  Вчера  с  23  и  2  часов  дежурил  у
дома  и  застудил  ноги.  <...>
 Постепенно  вырисовывается  вся  картина  зимней  трагедии
Ленинграда.  Когда  по  нескольку  дней  в  городе  не  выдавали
хлеба,  женщины  как  голодные  волчицы  налетали  друг  на  друга,
на  возчиков  хлеба,  хотя  последнего  сопровождал  милиционер,
били  витрины,  вырывали  хлеб  и  прочее.
 Сегодня  видел  у  Охтенского  кладбища  некрашеные  гробы  и
мумии,  закутанные  в  простыни  и  одеяла.  Нет  сил  смотреть  на
страдания  жителей  города.  Все,  что  было  пережито  за  год,  не
случается  и  в  десять  лет...  В  Ленинграде  сложилась  тяжелая
атмосфера.  У  людей  измученный  вид.  На  лицах  —  печать  уста¬
лости,  они  апатичны  и  постоянно  собирают  и  жуют  подорожник
и  другую  зелень.  <...  >
 Сегодня  получил  на  заводе  три  с  половиной  тысячи  рублей.
200  отдал  крестнику  Вовке  250  —  Ольге  в  долг,  у  нее  вытащили
в  кинотеатре  карточки.  Помогаю  чем  могу,  делюсь  куском  хлеба.
Ей  17  лет,  брат  на  фронте,  мать  и  отец  погибли  от  голода.  [Б.  Б.].
 14 	июня  1942  года
 Полдня  проходил  по  центру  города.  Был  в  Гостином,  на  Нев¬
ском,  Литейном  в  комиссионных.  Купил  приличное  пальто  за
800  рублей  и  на  200  рублей  книг.  Купил  коричневый,  под  цвет
брюк,  пиджак  за  150  рублей  <...>  [Б.  Б.].
 В  последние  дни  на  «лечебном  питании»  очень  голодные
ужины.  Всего  90—115  г  каши  и  10—15  г  масла  [М.  К.].
 15 	июня  1942  года
 Столовая  была  на  16-й  линии  у  Малого  проспекта.  Поо¬
бедав  спокойно,  возвращаюсь  в  районо.  <...>  Выстрелы  и
разрывы  начались,  когда  переходила  Средний.  Снаряды  ло¬
жились  все  ближе.  Укрыться  было  негде.  Я  оказалась  возле
деревянного  домика,  но  он  показался  неважным  укрытием.
 442

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Пришлось  искать  что-нибудь  покрепче.  Но  вот  нашелся  на¬
конец  небольшой  кирпичный  дом,  хоть  маленький,  но  все  же
понадежнее.  Подъездов  нет.  Вот  дверь.  Заперта.  А  разрывы
снарядов  все  ближе  и  ближе.  Прижалась  я  к  стене,  жду  сле¬
дующего  снаряда.  К  домику  подбежали  несколько  женщин,
а  с  ними  маленькая  девочка  с  бантиком  в  волосах.  Снаряды
рвались  один  за  другим,  осыпая  пространство  вокруг  себя
осколками.  Дверь  в  домик  заперта  снаружи,  пытаюсь  взло¬
мать  ее.  Не  хватает  сил.  Снаряд  попадает  в  дом  напротив.
Сыплются  осколки.  Следующий  может  быть  наш.  Женщины
заголосили:  «Погибли,  погибли!»  И  на  самом  деле  несколько
человек  у  дома  напротив  упали.  Пытаюсь  сохранить  остатки
самообладания.
 —  Да  ничего  не  погибли,  —  командую,  —  давайте,  ломайте
дверь.  Подбежало  несколько  женщин,  поднатужились,  нажа¬
ли  вместе,  и  дверь  поддалась.  Вбежали  на  площадку,  засы¬
панную  известкой.  Еще  несколько  разрывов,  и  обстрел  пре¬
кратился.  [Г.  К-ва].
 Каждый  из  нас  мечтал  о  работе,  связанной  со  столовой,  ма¬
газином  продовольствия,  а  люди,  работающие  там,  казались
избранниками,  попасть  туда  не  представлялось  возможным.
 Голодная  и  унылая  бродила  я  по  городу  в  поисках  работы,
временами  свет  мерк  в  моих  глазах  и  страшное  бессилие  и
безразличие  охватывали  тело  и  разум.
 Я  мечтала  о  «хлебной  работе».  В  поиски  эти  я  втянула  свою
приятельницу  В.  Она  где-то  читала  историю,  но  к  весне  ее  пре¬
подавание  кончилось,  да  и  было,  кажется,  не  особенно  удач¬
ным.  Это  была  ее  первая  после  окончания  университета  рабо¬
та,  совпавшая  с  периодом  угасающей  дистрофии,  когда  мысли
о  пище  заслоняли  все  остальное.
 Помню,  как  мое  голодное  внимание  привлекло  объявление,
написанное  большими  красными  буквами  на  куске  полинялых
обоев  голубого  цвета:  оно  приглашало  жителей  города  отпра¬
виться  на  работу  в  совхоз,  плата  в  котором  была  обещана  на¬
турой.  Вмиг  в  моем  мозгу  возникла  соблазнительная  картина
всевозможных  овощей  в  виде  картошки,  редиса,  лука,  огурцов
и  пр.  Это  обещание  имело  чрезвычайно  большую  силу.
 443

Вся  правда  о  войне
 Уже  ни  о  чем  другом  неспособная  думать,  начала  я  со¬
блазнять  В.  отправиться  со  мной  работать  в  совхоз.  Там  будет
много  неистоптанной  и  незапачканной  травы  любых  сортов  и
пород.  Там  будет  свежий  воздух,  живительная  и  целительная
близость  природы,  а  потом,  потом  пойдут  огурцы,  картошка  и
пр.  Этого  оказалось  достаточным,  чтобы,  недолго  думая,  со¬
брать  свои  скудные  пожитки  в  рюкзаки  и  двинуться  в  путь.
 По  дороге  произошло  трагическое  происшествие.  В.  несла
в  своем  рюкзаке  бутылку  с  олифой,  заменяющей  в  ту  пору  нам
жиры.  В  пути  пробка  выпала,  а  бутылка,  съехав  набок,  оста¬
вила  свое  содержимое  на  спине  владелицы  в  виде  огромного
маслянистого  пятна.  При  обнаружении  этой  потери  В.  пришла
в  глубокое  отчаяние  и  разразилась  гневными  упреками  по  мо¬
ему  адресу  —  как  это  я,  идучи  сзади,  вовремя  не  обнаружила
эту  катастрофу.  Этот  прискорбный  случай  вызвал  одну  из  тех
ссор,  которые  почти  беспричинно  возникали  среди  раздра¬
женных  голодом  людей.
 Мы  почему-то  воображали,  что  будем  почти  в  одиночестве.
К  нашему  немалому  удивлению,  к  месту  сбора  прибыла  огром¬
ная  разношерстная  толпа  голодных  жителей  города.  Большин¬
ство  из  них  были  худые  женщины  с  потемневшими  лицами  с
массой  орущих  и  беспокойных  ребят.
 Нас  поместили  в  какой-то  большой  полуразрушенный  дом
с  огромной  кухней  на  первом  этаже  при  входе,  в  которой  по¬
мещалась  большущая  плита.  Поселились  мы,  к  несчастью,  в
комнатушке  рядом  с  кухней,  и  отсюда  пошли  наши  беды.
 Голодная  ленинградская  орава  мгновенно,  как  саранча,  на¬
бросилась  на  окрестные  травы,  и  очень  скоро  в  близлежащем
районе  не  оказалось  ни  листочка  более  или  менее  съедобной
травы.
 День  и  ночь  топилась  на  кухне  огромная  плита.  День  и  ночь
шла  борьба  за  лучшие  места  на  плите,  за  дрова,  за  украденные
травы  и  т.д.  и  т.п.  Ночью  через  тонкую  перегородку  из  кухни  раз¬
давался  непрерывный,  разноголосый  человеческий  вой,  кото¬
рый  был  отвратителен,  жалок  и  совершенно  непереносим.
 Сварить  на  плите  что-либо  было  очень  трудно  и  почти  что  не¬
возможно,  люди  всегда  хотели  есть,  всегда  что-то  варили  и  всег¬
да  ссорились  при  этом.  Сон  в  таких  условиях  был  совершенно  не¬
 444

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 возможен.  И  мы  решили  найти  индивидуальное  жилище,  сколько
бы  оно  ни  стоило.  Очень  скоро  мы  покинули  этот  страшный  дом,
так  похожий  на  дом  умалишенных,  помешанных  на  траве  людей.
 Ничего,  кажется,  неспособно  было  радовать  нас.  Работа  в
совхозе  была  непосильна.  Требовалось  целыми  днями,  накло¬
няясь,  сажать  рассаду  капусты  и  потом  поливать  ее,  таская  для
этого  большие  ведра  с  водой  из  далекого  грязного  озера,  рас¬
положенного  не  меньше  чем  за  полкилометра.  Не  могу  сказать,
что  работа  шла  быстро,  но  она  все  же  подвигалась  вперед.
 Командовали  нами  местные  жители,  люди,  мимо  которых
прошла  ужасная  голодная  смерть  и  которые  поэтому  не  могли
понять  наших  нечеловеческих  страданий.  Между  нами  возник
естественный  антагонизм.  Они  с  полупрезрением  смотрели  на
наши  кости,  обтянутые  серой  кожей,  и  мы  внушали  им  страх
и  отвращение  своими  все  поедающими  желудками.  Наш  по¬
трясающий  и  ненасытный  аппетит  был  им  непонятен.  Сытый
не  понимает  голодного!  Они  ничем  не  могли  пресечь  нашу  по-
жирательную  способность.
 Мы  ели  рассаду  капусты,  благо  ее  было  очень  много,  ели,
как  зайцы,  хрустя  и  наслаждаясь.  Мы  ели,  вернее  пожирали,
сырую  картошку,  которая  лежала,  обнаженная,  на  полях  при
машинной  посадке,  не  всегда  одинаково  закрытая  землей,  мы
ели  ее  с  землей,  приставшей  к  ее  поверхности,  и  трудно  было
представить  большего  наслаждения.  Как  хотелось  унести  ее  с
поля  с  собой,  но  это  не  всегда  удавалось.  За  нами  следили.
Одна  горожанка  умудрилась  положить  пару  картошек  в  свою
пышную  прическу,  я  клала  несколько  картошек  в  рукава  не¬
брежно  наброшенной  на  плечи  фуфайки  и  т.д.
 Полуживые  от  усталости,  возвращались  мы  домой,  на  ходу
набивая  мешки  травой,  это  был  главным  образом  клевер.  Дома
варили  эти  травы,  иногда  подправляя  их  украденной  картош¬
кой  или  кусочком  хлеба,  и  падали  замертво  на  свое  ложе,  на
минуты  испытывая  ощущение  утоленного,  заглушенного  голо¬
да  [Е.  М-ва]1.  11  Е.  М-в  зиму  1941—1942  годов  провела  в  Ленинграде.  Весной
1942  поступила  на  работу  в  одно  из  сельскохозяйственных  предпри¬
ятий,  находившихся  в  блокадном  кольце,  затем  поступила  на  службу
 445

Вся  правда  о  войне
 На  топливном  фронте
 Из  дневника  А.И.  Ш.1
 1 	января  1942  года
 Новый  год  встретил  у  Егоровых...  Выпили  за  счастье  и  осу¬
ществление  надежд,  за  наши  победы  и  наших  вождей.  К  себе
пришел  в  четвертом  часу.  Температура  в  кабинете  —  минус
5  градусов.
 Утром  позвонил  Лазутин.  Поздравив  с  Новым  годом,  по¬
просил  обеспечить  хлеб  бензином.  А  где  его  взять?
 После  Лазутина  позвонил  Рашкин  и  сообщил,  что  по  поста¬
новлению  ВС  Ленфронта  о  передаче  нам  90  т  бензина  на  пяти¬
дневку.  Значит  —  живем.
 Получил  индивидуальный  пакет  из  гастронома.  Стоит  72  р.
15  к.
 Съездил  под  вечер  на  «Красный  нефтяник»,  а  оттуда  —
в  Смольный.  Володарский  угостил  меня  и  Харитонова  вином.
Вспомнили  свои  семьи.  <...>
 Приехал  к  себе.  Холодно.  Спать  лег  во  втором  часу.
 Новый  год  наступил  в  исключительных  условиях,  но  он  не¬
сет  нам  радость  и  успехи.  Привет  тебе,  1942  год!
 2 	января.
 Целый  день  ушел  на  бензин.  Колпаков  так  и  не  продвинул
цистерну  с  Дачи  Долгорукого  до  Ручьев  —  нет  паровоза.
 На  расследование  причин  аварии  натрубопроводе  на  Ручьях
посылал  Воротникова.  Пока  что  бесспорна  халатность.  <...>
 9 	января.
 <...>Железная  дорога  сажает  в  лужу  всех,  в  том  числе  и
меня.  Вчера  из  Осиновца  отправлены  две  цистерну  в  12  часов
30  мин.  Сегодня  к  11  часам  дотащили  их  до  ст.  Кушелевка,  до
базы  осталось  7  км.  Сейчас  полночь,  до  сих  пор  не  довезли...
 12  января.
 Директор  одного  из  пригородных  совхозов  приехал  в  Вы¬
боргский  райсовет  по-крестьянски  —  в  санях  с  кучером.  Ула¬
 в  действующую  армию.  В  составе  стрелкового  корпуса  участвовала  в
освобождении  Ленинградской  области,  Прибалтики  и  Польши.
 '  А.И.  Ш.  —  начальник  Ленинградского  областного  управления
Главнефтеснабсбыта  при  СНК  СССР.
 446

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 див  свои  дела,  вышел  на  улицу  и  намеревался  усесться  в  сани
и  тронуться  в  обратный  путь.  Но  у  входа  в  здание  он  обнаружил
одного  кучера.
 — 	Где  лошадь?
 — 	Угнали,  товарищ  директор...
 — 	Как  так?  А  ты  куда  смотрел?
 — 	Да,  тут  мальчишка  газеты  продавал,  я  купил,  ну  отвернул¬
ся...  А  мальчишка  всучил  мне  старую  газету.  Пока  я  ее  рассма¬
тривал...  Оборачиваюсь,  а  коня  и  нет.
 — 	Что  ж  ты,  мать  твою...  Самого  жирного  коня  украли,  —  за¬
кричал  директор  хватаясь  за  голову...
 15 	января.
 Сегодня  дважды  звонил  Попков.  Все  о  бензине:  дать  пожар¬
ным  —  это  первое.  Второе:  мы  неправильно  адресуем  цистерны,
давая  назначение  на  Кушелевку,  поэтому  они  не  доставляются
на  Ручьи.  Проверил  —  чушь!  Железнодорожники  вкручивают
шарики,  пытаясь  прикрыть  свою  безобразную  работу  сказками
о  «вине  отправителей  грузов».  Накладные  выписаны  на  станцию
Ручьи,  и  в  них  Кушелевка  даже  не  упоминается.  <...>
 17 	января.
 Сегодня  отправил  в  Тихвин  девять  наиболее  ослабевших
сотрудников  базы.  Будут  работать  там  как  штатные  работники
до  поправки...
 Был  на  «Красном  нефтянике».  Запустение  и  мертвечина,
жуткое  впечатление.  Более  трети  сотрудников  на  больничном.
 В  ЛОК  выдали  по  литру  растительного  масла  каждому.
Сколько  радости  и  благодарности,  которую  нужно  адресовать
Попкову.  Ох,  гады  фашистские,  до  чего  довели,  мерзавцы.  Ду¬
мал  ли  кто  полгода  назад,  что  будет  так  радоваться  литру  рас¬
тительного  масла?
 За  месяцеумел  сегодня  помыться  в  душе.  Прекрасно!  <...>
Две  предыдущие  попытки  успехом  не  увенчались  —  не  было
воды...
 20 	января.
 У  людей  проявляются  признаки  безразличия  и  апатии.  Они
проходят  мимо  упавших,  не  замечая.  <...>
 В  домах  стали  часто  возникать  пожары.  На  совещании  в
райкоме  рассказывали  о  причинах  одного  из  них.  Какая-то
 447

Вся  правда  о  войне
 женщина  поставила  себе  под  кровать  жаровню  с  углями.  Сго¬
рела  не  только  ее  квартира,  но  и  весь  пятиэтажный  дом...
 15  февраля.
 Сегодня  вернулся  из  Тихвина.  <...>  Путь  оказался  утомитель¬
ным,  особенно  на  отдельных  участках  дороги,  где  нет  порядка.
Пробки  сгоняют  машины  в  колонны,  и  многочасовое  ожидание
проезда  изнуряет.  Подводила  старая  резина.  Четыре  или  пять
раз  сидели  в  придорожных  канавах,  шесть  раз  меняли  балло¬
ны.  Зато  проезд  через  Ладожское  озеро  —  одно  удовольствие.
И  туда,  и  обратно  озеро  преодолевали  ночью.  Изумительное
зрелище  —  точно  по  величественному  проспекту  едешь  с  лю¬
бой  скоростью.  Масса  огней,  движение  только  одностороннее,
мигалки,  сигнальные  огни  и  регулировщики  указывают  путь.
 Тихвин  разрушен.  Немцы  перед  отступлением  сожгли  в
городе  лучшие  постройки,  в  которых  они  сидели.  На  дорогах
видел  собственными  глазами  массу  разбитой  трофейной  во¬
енной  техники  и  танков.  Наш  удар  оказался  столь  мощным  и
стремительным,  что  враг  не  успел  вовремя  убраться  восвояси
и  пришлось  ему  бежать,  спасая  собственную  шкуру.
 29 	марта.
 Давно  ничего  не  записывал  —  то  некогда,  то  страшная  уста¬
лость  и  даже  несколько  строк  написать  в  день...
 На  работе  много  неприятностей  и  трепки  нервов.  Большин¬
ство  сотрудников  неработоспособно  и  отбывают  на  службе
положенные  часы.  <...>  Инициативы  у  людей  мало,  исполни¬
тельность  механическая.  За  всем  лично  уследить  трудно.  Тя¬
нет  хорошо  только  И.Н.  Воротников,  но  и  он  иногда  до  конца  не
доводит.  <...>
 5 	апреля.
 На  днях  на  вопрос  Л.М.  Володарского,  что  следует  пред¬
принять  экстраординарного  для  обеспечения  города  нефте¬
продуктами,  я  предложил  проложить  через  озеро  нефтепро¬
вод.  Сейчас  я  узнал,  что  эту  идею,  поддержанную  секретарем
горкома  Я.Ф.  Капустиным,  затормозил  Попков,  считая  ее  труд¬
ноосуществимой.  Не  ожидал!
 7 	мая.
 Утром  25  апреля  самолетом  «Дуглас»  со  Смольнинско-
го  аэродрома  улетел  в  Москву  по  вызову  из  главка.  Там  мне
 448

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 предложили  перейти  на  работу  в  Главнефтесбыт  начальником
военного  отдела.  На  это  я  ответил,  что  Ленинграда  покидать  не
хочу,  но  окончательное  решение  зависит  не  от  меня,  а  от  гор¬
кома  партии.  На  этом  с  переводом  в  Москву  пока  окончено.
 По  вопросу  нефтепровода  через  Ладогу  был  в  Кремле  у
тов.  Апдохина.  Идея  получает  материальное  воплощение.  Есть
постановление  ГКО  за  подписью  Сталина.  Дело  идет...
 17 	июня.
 Сегодня  в  13  часов  30  минут  по  трубопроводу  поступил  пер¬
вый  керосин.  Я  очень  рад,  что  мое  предложение  осуществле¬
но.  Это  значит,  что  по  светлым  нефтепродуктам  положение  у
нас,  несмотря  на  блокаду,  кардинально  изменилось.
 Строители  по  этому  случаю  распили  несколько  литров
спирта.  Володарский,  Синицын  и  я  не  могли  отказаться  выпить
также  по  полстакана.
 Все  считают  себя  героями,  готовятся  к  получению  наград.
Многие  заслужили  их,  но  боюсь,  что  получат  и  те,  кто  «ходил
с  ложкой»  и  шумел.  Как  бы  то  ни  было,  трубопровод  Кабона  —
Борисова  Грива  построен!
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  22  июня  в
12  часов  48  минут  артснарядом  пробита  стена  дома  по  Боль¬
шому  пр.  П.С.,  62.  Ранено  11  человек,  из  них  двое  детей,  убито
2  человека.
 В  июне  немецкая  авиация  совершила  три  налета,  в  которых
участвовало  всего  7  самолетов,  сброшено  на  город  5  фугасных
бомб.  Убито  10  человек,  ранено  46.
 15  июня  1942  года
 Три  недели  лечебного  питания  миновали,  вернулся  на  «рацио¬
нальное»  в  столовой  №  19.  Питание  более  или  менее  наладилось.
Регулярно  кормят  мясом,  рыбой,  иногда  вместо  них  предлагают
кетовую  икру.  Сытно,  вкусно,  иногда  разнообразно.  <...>
 Ночью  дежурил  на  огороде.  Пересадил  свеклу,  которая  на
торфе  почти  не  растет  (пришлось  подсыпать  грунт  получше).
Лук  весь  погиб.  <...>
 Погода  последние  дни  прохладная.  Часто  идут  дожди.  Зато
огород  буйно  разросся  и  поливать  не  надо  <...>  [М.  К.].
 15-8123
 449

Вся  правда  о  войне
 17 	июня  1942  года
 Вечером  поехал  навестить  сестру.  Нашел  ее  на  огороде.
Придя  с  огорода,  Катя  принялась  варить  крапиву.  Я  попробо¬
вал  —  понравилось.  Не  проходило  минуты,  чтобы  сестра  не
жаловалась  на  голод,  усталость,  апатию.  Правда,  работает
она  много  и  вид  у  нее  вполне  здоровый.  Я  заметил,  что  она  от¬
рывает  нормированную  пищу  у  своей  дочери.  Она  питается  в
столовой,  и  из  продуктов,  выкупленных  по  карточке  ребенка,
половину  съедает  сама.  У  нее  чертовский  аппетит.
 Катя  собралась  эвакуироваться,  но  не  знает  куда.  Я  отка¬
зался  давать  совет.  <...>
 Ездил  на  завод.  В  цех  пройти  не  удалось.  Видел  у  ворот
шлифовальщика  Михаила  Иванова.  Он  сообщил,  что  остались
в  живых  немногие.  <...>
 Навестил  Мишу  Владимирова,  он  очень  изменился,  опух,
пожелтел.  По-видимому,  его  скоро  возьмут  служить.  <...>
 В  комнате  у  меня  царит  хаос,  вероятно,  переберусь  в  со¬
седнюю.  Со  второго  числа  почти  двое  суток  не  могу  получить
карточки.
 Вчера  вечером  впервые  переоделся  в  гражданское.  Вновь  с
утра  ходил  в  парк.  Как  и  во  время  финской  кампании,  по  нужде
приходится  оправляться  в  кустах.  Не  работает  уборная.  <...>
 Сегодня  только  и  слышны  глаголы:  разрушить,  сжечь,  уни¬
чтожить,  истребить.  В  парке  занимаются  военным  делом  под¬
ростки  —  девочки  и  мальчики.
 Дело  идет  к  вечеру,  а  карточки  еще  не  получил.  Голова  кру¬
жится  от  голода,  часа  два  назад  обстреливали  наш  район.  <...>
 Плохо  без  часов.  На  улице  они  стоят,  а  дома  их  нет  вовсе.
Дома  копался  в  книгах  и  рукописях.  Нашел  много  ценного  ма¬
териала.  «Лишним»  нагрел  печку  докрасна.  Жаль,  что  в  днев¬
никах  много  пробелов.  <...>
 Ползут  слухи,  что  немцы  концентрируют  войска  вдоль  Ле¬
нинграда.  [Б.Б.]
 18 	июня  1942  года
 Меня  приняли!  Я  —  кандидат  партии!  Я  верил  в  нее,  верил
в  Сталина!  Сейчас  верю  еще  больше!  Я  чувствую  себя  совсем
иначе.  Ведь  на  мне  сейчас  лежит  гораздо  больше  ответствен¬
ности  [А.  А.].
 450

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 25 	июня  1942  года
 Фрицы  что-то  завяли!  Тревоги  бывают  очень  редко,  и  до  го¬
рода  им  не  долететь!  Сшибают  их  где-то  за  городом!  Правда,
продолжаются,  и  очень  часто,  артиллерийские  обстрелы.  Же¬
стокие  и  идиотски  бессмысленные  обстрелы,  от  которых  гиб¬
нут  ни  в  чем  не  повинные  женщины  и  дети!  Дети!!  Я  видел  эти
истерзанные  детские  трупики!  Раскинутые  ручонки,  широко
открытые  глаза!  За  что  их  убили?  <...>  [А.  А.].
 26 	июня  1942  года
 С  утра  в  Парголовском  военкомате.  Мы  растерянны  и  взвол¬
нованы  донельзя.  Что  ждет  нас,  как  это  случилось,  что  мы  по¬
падаем  в  армию!  <...>
 Начались  бесконечные  процедуры  приема:  опросы,  меди¬
цинские  осмотры  и  прочее.  Мы  были  почти  уверены,  что  нас
забракуют,  куда  мы  могли  годиться  —  два  скелета,  обтянутых
старой  кожей,  когда  вокруг  было  так  много  здоровых  деревен¬
ских  девушек,  на  лицах  которых  даже  играл  румянец  здоровья
и  свежести.  Они  были  тоже  взволнованны  и  шумливы.
 Мы  выделялись  истощенностью.  Жадно  прислушивались  к
вопросам,  связанным  с  питанием,  и  с  удовлетворением  и  вос¬
торгом  узнавали,  что  в  армии  кормят  хорошо,  что  там  карточек
нет,  что  карточки  никуда  сдавать  не  нужно.  Разговоры  о  пище
прогнали  наши  опасения  перед  холодными  окопами  и  смер¬
тью,  и  мы  ожили.  Страхи  куда-то  исчезли,  и  нами  овладели
лихорадочные  мысли,  как  использовать  имеющиеся  у  нас  на
руках  продовольственные  карточки,  получить  по  ним  за  остав¬
шиеся  дни  июня  1942  года  продукты.
 Не  обошлось  без  добрых  советов,  нам  предложили  забе¬
жать  в  магазин  и  получить  по  карточкам  хлеб  и  другие  продук¬
ты.  С  этого  момента  мы  только  об  этом  и  думали,  как  выбрать
момент  и  отлучиться,  но  уйти  было  трудно.  Нас  продолжали
оформлять  в  военкомате  и  только  к  концу  дня  наконец  выстро¬
или  всех.
 Команду  над  нами  принял  молодой  лейтенант,  явно  смуща¬
ющийся  при  виде  такой  команды.
 Многих  девушек  провожали  родные,  шуму,  суматохи  не
было  конца,  чем  мы  и  воспользовались,  и,  когда  наконец  строй
двинулся  —  нырнули  в  сторону.  Отстав  немного,  мы  забежали
 451

Вся  правда  о  войне
 в  один  магазин,  потом  в  другой,  пока,  наконец,  у  нас  в  руках  не
очутился  хлеб  на  несколько  дней,  масло,  колбаса  и  300  г  горо¬
ха.  Сначала  ели  все  это  на  ходу  и  наконец  засели  в  каком-то
придорожном  овраге  и  просидели  там  до  тех  пор,  пока  не  уни¬
чтожили  все  имеющиеся  у  нас  продукты,  включая  и  сырой  го¬
рох,  и  макароны.  Только  тогда,  когда  ни  крошки  не  осталось  из
съестного,  стали  думать,  как  нам  догнать  строй.  Тут  мы  начали
упрекать  друг  друга  в  обжорстве,  отсутствии  всякой  дисципли¬
ны  и  так,  ругаясь  и  вздыхая,  побрели  до  пункта  назначения  с
опозданием  на  два  часа  [Е.  М-ва].
 «7  января  1942  года  войска  Волховского  фронта  (4,  52,
 59  и  2-я  ударная  армии)  во  взаимодействии  с  частью  сил
Ленинградского  фронта  (54-я  армия)  развернули  насту¬
пательные  действия  против  18-й  армии  противника  на
Любанском  направлении,  предпринятые  с  целью  разгро¬
ма  вражеских  войск  в  районе  Кириши,  Любани,  Чудова
и  прорыва  блокады  Ленинграда,  12  января  наступающие
войска  стремительным  ударом  прорвали  оборону  врага  на
участке  Любино  Поле,  Мостки,  захватили  шоссе  Чудово—
Новгород  и  создали  условия  для  успешного  развития  на¬
ступления  в  направлении  на  Любань  и  Чудово.  Однако,
несмотря  на  ожесточенную  борьбу  и  героические  подви¬
ги  бойцов  и  командиров,  войскам  фронта  не  удалось  раз¬
громить  врага  в  районе  Кириши,  Любань—Чудова  и  ока¬
зать  существенную  помощь  блокированному  Ленингра¬
ду.  Неудача  наступательных  действии  вынудила  Ставку
ВТК  принять  не  совсем  правильное  решение  о  расформи¬
ровании  Волховского  фронта.  В  составе  войск  Ленинград¬
ского  фронта,  как  вы  знаете,  была  образована  Волховская
оперативная  группа:  2-я  ударная,  4,  52,  59-я  армии,  пере¬
шедшая  к  обороне.  2-я  ударная  армия,  действовавшая  на
Любанском  направлении,  вела  тяжелые  оборонительные
бои,  а  с  28  мая  была  не  раз  и  в  окружении.  Лишь  8  июня
1942  года  решением  Ставки  ВТК  вновь  был  организован
Волховский  фронт,  в  состав  фронта  вошли  2-я  ударная,
 4,  52,  59,  8,  54-я  армии  и  14-я  воздушная  армия.  Границы
фронта  расширились  до  Ладожского  озера.
 452

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Лишь  19  июня  войска  2-й  ударной  армии  во  взаимо¬
действии  с  войсками  52-й  и  59-й  армий  ценою  больших
усилий  прорвали  в  районе  Мясного  Бора  фронт  окруже¬
ния  и  через  узкий  коридор,  хорошо  вам  знакомый,  начали
выход  из  окружения.  22  июня  противник  вновь  закрыл
горловину  прорыва.  Отдельные  группы  бойцов  и  коман¬
диров  продолжали  выход  из  окружения  до  28  июня,  т.е.
до  дня,  когда  завершились  боевые  действия  войск  Вол¬
ховского  и  Ленинградского  фронтов  в  этой  операции».
 ЖеребоеД.К.  Саперы  «огненнойреки».  1973.]
 29  июня  1942  года.
 Грустно  и  тягостно  на  душе.  Не  о  еде  сейчас  думаю.  Какое-
то  предчувствие  вот  уже  сколько  времени  повисло  надо  мной
темной  тучей.  Внешне  как  будто  все  спокойно,  все  хорошо,  но
сердце  чует  какую-то  беду.  Одним  словом,  я  опустошен,  и  нет
в  моей  жизни  надежной  зацепки.  Чувствую,  что  еще  не  поздно
и  нужно  отсюда  убираться  подобру-поздорову,  а  как  это  ре¬
ально  осуществить,  не  знаю.
 Пока  работаю,  я  как  будто  прикрыт  броней  и  тем  спасаюсь
от  общей  мясорубки,  но  и  в  таком  положении  несладко.  Артил¬
лерийские  обстрелы  теперь  бывают  ежедневно.  Немец  мето¬
дично  разрушает  город,  истребляя  мирное  население.  Чувство
беспомощности  и  обреченности  не  покидает  меня.  Не  хочется
умирать,  но  жизнь  каждого  из  нас  висит  на  волоске.  День  про¬
жит  в  беготне  на  работе.  Тело  и  душа  жаждут  покоя,  а  его  нет.
Трещит  голова  от  постоянных  неутешительных  мыслей..  По¬
сторонние  стали  замечать,  что  я  снова  начал  худеть.  Немудре¬
но.  Как  не  худеть,  когда  чувствуешь,  что  шансов  на  жизнь  почти
нет.  Что  нас  ждет?  С  каждым  днем  теряется  уверенность  в  воз¬
можности  отстоять  Ленинград.  На  словах  по  радио  и  в  газетах
как  будто  все  обстоит  как  нельзя  лучше.  Но  мне  думается,  что
это  не  совсем  так.  Должна  в  ближайшее  время  разыграться
решающая  битва  за  Ленинград  с  полным  преимуществом  на
стороне  противника.  Мы  в  мышеловке,  и  нет  нам  иного  пути,  11  Жеребов  Донат  Константинович  (1916—1998).  Ветеран  войны,
полковник  запаса,  журналист.
 453

Вся  правда  о  войне
 как  пойти  по  дороге  смерти.  Она  хватала  меня  своей  костля¬
вой  рукой  уже  зимой,  но  мне  удалось  увернуться,  но  надолго
ли.  Думается  мне,  что  Тане  надо  непременно  уезжать,  а  она,
чудачка,  не  хочет  об  этом  и  думать.  Эх,  была  бы  у  меня  воз¬
можность,  я,  кажется,  на  четвереньках  на  животе  уполз  отсю¬
да.  Наступило  лето,  стоят  ясные  солнечные  дни,  а  воды  еще
нет,  света  нет,  паек  нищенский,  голодный.  Что  нужно  челове¬
ку?  Сейчас  он  не  имеет  и  минимума.  Вспоминаю  слова  П.В.К.  о
том,  что  все  дело  в  привычке.
 Почему,  говорит  он,  лошади,  коровы  и  пр.  живут  на  одной
траве  и  даже  жиреют?  А  потому,  что  они  привыкли  к  такой  еде,
если  и  мы  приучим  свой  желудок  к  траве,  то  вполне  уподобим¬
ся  этим  животным.
 Люди  сейчас  едят  все.  Нередко  видишь  женщин,  мужчин,
детей,  щиплющих  траву.  Выползают  греться  на  солнышке  цин-
готники,  дистрофики,  продолжают  таскать  на  тележках  мерт¬
вых.  Их,  правда,  сейчас  поменьше,  но  смерть  еще  крепко  дер¬
жит  ленинградцев  в  своих  цепких  руках  [Г.  Г-р].
 4 	июля  1942  года
 Совинформбюро  оповестило  о  падении  Севастополя.  У  мно¬
гих  ленинградцев  эта  новость  вызвала  уныние.  На  улицах  Ле¬
нинграда  в  окнах  и  дверях  первых  этажей  строятся  огневые  точ¬
ки.  Девушек  с  18  до  30  лет  берут  в  армию.  Идет  принудительная
эвакуация  многодетных  семей  и  инвалидов  <...>  [М.  К.].
 5 	июля  1942  года
 Совсем  неожиданно  меня  назначили  заместителем  началь¬
ника  отделения  по  технической  части.  Я  сопротивлялся  и  до¬
казывал,  что  я  плохой  администратор.  Ведь  я  же  знаю  свой  ха¬
рактер.  Мне  напомнили  в  Управлении  дороги,  что  я  коммунист!
Да,  это  верно.  Я  смирился.  Попробую  свои  силы  и  возьму  себя
в  руки!  [А.  А.].
 Вечером  поехал  на  Пороховые.  В  доме  Ивановых  застал
вдову  Виктора  Катю  с  дочерью  Ниной.  Из  Ивановых  уцелел
один  Александр,  который  на  фронте.  Виктор  умер  24  января,  в
мае  умерли  Борис  и  тетя  Катя.  <...>
 454

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Виктор  питался  кошками,  собаками  и  даже  просил  крыс.
Страшнее  этого  кошмара  не  придумаешь.  В  морозный  январ¬
ский  день  по  дороге  на  работу  он  упал  на  улице,  Его  отвезли  в
амбулаторию,  где  он  умер.  Борис  погиб  последним...  Он  очень
хотел  жить.  У  него  было  будущее.  Он  уже  догонял  в  живописи
старшего  брата  Виктора  и,  бесспорно,  стал  бы  настоящим  ху¬
дожником.  Его  жизнь  закончилась  слишком  рано.
 Катя  собирает  подорожник  и  варит  суп.  После  смерти  Вик¬
тора  у  нее  родился  ребенок,  очень  похожий  на  отца,  но  быстро
умер.  Голод...  Только  и  слышны  разговоры  о  пище.  Я  дал  ей
карточку,  она  купила  килограмм  хлеба.  Ела  она  его  с  ребенком
с  такой  нескрываемой  жадностью,  что  мне  тяжело  было  смот¬
реть.  Я  напилил  ей  дров  и  успокоил  как  мог.  Вспомнили  дово¬
енное  время.  <...>
 В  городе  царят  уныние,  заботы  и  страдания.  Отдельные
жители  собирают  не  только  траву,  но  и  дождевых  червей.  Ме¬
няется  внешний  вид  многих  окраинных  районов.  Население
дружно  разобрало  немало  ленинградских  деревянных  домов
на  дрова.  <...>
 Сегодня  зашел  к  Смирновым,  пробыл  20  минут.  У  них  почти
все  вымерли.  В  живых  остались  Володя  и  Нина.  Володя  учится
в  школе  младших  командиров...  Зашел  к  Мише  Владимирову.
Не  застал.  Беседовал  с  полчаса  с  Валентиной.  У  всех  полная
апатия,  чувства  атрофированы,  всеми  владеет  страх  голодной
смерти  [Б.  Б.].
 Город-  крепость
 Из  выступления  А.А.  Жданова  на  заседании  Бюро
ГК  ВКП(б)1
 «О  превращении  Ленинграда  в  военный  город»
 6 	июля  1942  года
 <...>  Первая,  следовательно  составная,  часть  задачи
превращения  Ленинграда  в  военный  город  —  укрепле¬
ние  его  гарнизона.  11  Ленинград  в  осаде.  Сборник  документов.  Санкт-Петербург,  1995.
С.  87—90.
 455

Вся  правда  о  войне
 Вторая  часть  задачи  превращения  Ленинграда  в  воен¬
ный  город  заключается  в  том,  чтобы  в  Ленинграде  оста¬
лось  лишь  то  количество  населения,  которое  нужно  не¬
посредственно,  во-первых,  на  удовлетворение  насущных
нужд  фронта  и  флота  и,  во-вторых,  на  удовлетворение  на¬
сущных  нужд  остающегося  населения,  и  чтобы  это  насе¬
ление  было  достаточно  мобильно,  чтобы  в  любой  момент
могло  сменить  свою  профессию  на  винтовку,  оборониться
от  штурма,  потом  опять  взяться  за  работу,  чтобы  оно  было
мобильное,  самодеятельное,  а  не  беспомощное;  могущее
держать  в  руках  себя  и  помогать  другим  в  деле  организа¬
ции  обороны.  Это,  собственно,  и  есть  задача  превращения
Ленинграда  в  военный  город.  Она  состоит  из  двух  вещей.
 ЦК  считает,  что  для  этой  цели  нам  в  Ленинграде  более
800  тыс.  народа  иметь  нецелесообразно.  Сейчас  мы  имеем
1  млн.  100  тыс.,  300  тыс.  вывезем,  останется  800  тыс.  Это
есть  примерно  лимит  населения,  который  в  наших  усло¬
виях  сложных  мы  можем  и  кормить,  и  питать  и  который
достаточен  для  разрешения  основных  вопросов.  <...>
 Я  должен  сказать,  что  Военный  совет  все  планы  вы¬
воза  и  подвоза  строит  только  на  сегодняшний  день.  Вы
это  понимаете.  Тот  день,  [в],  который  мы  сегодня  живем,
если  противник  на  трассе  тарарама  авиационного  не
устроил,  если  за  этот  день  вывезли  определенное  коли¬
чество,  значит,  день  наш.  Поэтому  планировать  на  боль¬
шой  срок  в  расчете  на  то,  что  противник  обязательно
будет  действовать  по  нашим  же  планам,  применительно
к  ним  и  пойдет  нам  на  всякие  оказательства,  на  это  рас¬
считывать  не  можем  в  условиях  войны.
 Вот  почему  я  считаю,  что  главная  задача  заключается
в  том,  чтобы  мы,  ленинградцы,  все  здесь  сидящие,  доста¬
точно  быстро  и  энергично,  с  учетом  этих  обстоятельств,
разгружали  город  от  всякого  рода  дополнительных  трудно¬
стей,  которые  в  любой  момент  могут  встать  в  лоб.  Вы  же
понимаете  отчетливо,  что  кормить  2  млн.,  1  млн.  100  тыс.
труднее,  чем  800  тыс.  Но  если  вы  не  шевелитесь  по  поводу
того,  чтобы  миллионный  город  превратить  в  800-тысячный,
то  вы  сами  усложняете  военную  обстановку.  <...>
 456

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 О  военной  обстановке  вокруг  Ленинграда.  <...>  Про¬
тивник  на  всех  участках  фронта  наступать  не  может.  Он
настолько  ослаб,  что  общего  наступления,  подобно  про¬
шлогоднему,  когда  наступал  от  Мурманска  до  Симферо¬
поля,  вести  не  может,  сил  для  этого  не  хватает.  Это  под¬
тверждается  опытом  текущего  года  войны  целиком.  Один
факт,  что  на  Ленинград  весеннее  и  летнее  наступление  до
сих  пор  не  состоялось,  является  подтверждением  основ¬
ного  положения  этого  итога.  Отсюда  именно  и  следует,
что  для  поддержания  духа  своих  войск,  для  поддержания
падающего  духа  своего  населения,  добиваясь  всякого  рода
эффектов  и  мелких  побед,  на  крупное  наступление  про¬
тивник  неспособен,  противник  будет  пытаться  наступать
на  отдельных  участках  фронта,  где  может  иметь  успех.
 С  этой  точки  зрения,  оценивая  стратегическое  поло¬
жение  Ленинграда,  выгодно  ли  противнику  избрать  этот
участок  фронта  для  наступления,  Военный  совет  счита¬
ет,  что  да,  выгодно.  Почему?  Потому,  что,  во-первых,  мы
находимся  в  полукольце  или  полном  кольце  блокады  за
исключением  Ладожского  озера.  С  этой  точки  зрения,
наши  возможности  по  пополнению  войск,  завозу  снаря¬
дов,  завозу  продовольствия  ограничены  одной  комму¬
никацией,  которая  может  быть  оборвана.  Значит,  такой
участок  является  выгодным.
 Во-вторых,  противник  находится  в  непосредствен¬
ной  близости  от  Ленинграда,  в  пригороде  Ленинграда.
 С  этой  точки  зрения,  в  отношении  пространства,  преодо¬
ления  пространства,  этот  участок  выгодный.
 В-третьих,  Ленинград  —  это  мировой  политический
и  культурный  центр.  Значит,  противнику  выгодно  из¬
брать  этот  участок  для  наступления  и  штурма.  Другое
дело,  удастся  ли,  это  не  только  от  него  зависит.  Но  что  он
будет  щупать  и  пытаться  добиться  успеха  на  этом  участ¬
ке,  можно  считать  это  вполне  вероятным».  66 	июля  1942  года
 Бывают  же  случайности.  Как  выжила,  не  знаю,  жить  очень
хотела,  вот  и  выжила.
 457

Вся  правда  о  войне
 Да  ведь  бывает  же.  Сегодня,  спускаясь  из  квартиры,  встречаю
Ц-на.  Просидели  часа  три  или  четыре  —  почти  не  разговаривали,
и  без  слов  все  было  ясно.  Вот  расстались,  и  мне  не  верится.
 Стало  больнее  на  душе,  нахлынули  воспоминания  о  родине,
родных.  Больно.  Да  все  с  ним  общее  и  одно.  Балтиец,  старши¬
на,  не  ожидала  я  его  встретить  военным  моряком  —  разлука
длилась  четыре  года,  —  взрослые  люди  [Н.  О-ва].
 С  кем  ни  беседуешь,  от  всех  слышишь,  что  последний  кусок
хлеба  и  тот  полностью  не  получить.  Воруют  у  детей,  калек,  боль¬
ных,  рабочих,  служащих,  иждивенцах.  Тот,  кто  работает  в  столо¬
вой,  магазине  или  хлебозаводе,  тот  сегодня  является  своеобраз¬
ным  буржуа.  Какая-нибудь  посудомойка  живет  лучше  инженера.
Мало  того  что  она  сама  сыта,  она  еще  скупает  одежду  и  ценные
вещи.  Сейчас  поварской  колпак  имеет  такое  же  магическое  дей¬
ствие,  как  корона  при  царе.  Правда,  царь  скипетр  брал  в  руки  в
торжественные  дни,  повар  трудится  весь  день  у  котла....
 С  утра  работал  на  огороде.  Днем  лечил  рану  на  солнце.  Хо¬
дил  к  Ивану  Зарубину  за  молоком.  Он,  как  и  я,  инвалид  Отече¬
ственной  войны  II  группы.  У  него  нет  половины  ноги.  Протез.
Жена  и  трое  детей.  Чудом  сохранилась  корова.  Этим  и  дышат.
Посажен  небольшой  огород.  Он  был  на  фронте  всего  один  ме¬
сяц.  Наскочил  на  свою  мину.  Видел  мало.  Лежал  в  госпитале
семь  месяцев.  Два  месяца  уже  дома.  Еще  будет  операция.  Снят
на  шесть  месяцев  с  воинского  учета.  Его  дело  теперь  правое.
 Вчера  у  себя  дома  встретил  незнакомую  девушку.  Она  при¬
шла  навестить  мою  маму.  Познакомились.  Имя  —  Нина.  Ленин¬
градка.  Родители  умерли.  Работает  в  подсобном  хозяйстве.
Выглядит  очень  хорошо.  Скромна,  стройна  и  красива.  Мне  она
очень  понравилась,  даже  более  того.  Неглупая  девушка  и  про¬
стая.  Ей  18  лет.  До  войны  работала  на  Петрозаводе.  Жила  на
улице  Петра  Лаврова.  <...>  Обещала  прийти  сегодня,  что-то
долго  нет,  уже  девять  часов  вечера,  и  я  скучаю  по  ней.
 В  отношении  питания  —  сегодня  сыт,  впервые  в  1942  году...
Ем  суп  и  кашу  досыта  три  раза  в  день  [Б.Б.].
 Командование  Лениградского  фронта  опробовало  новые
методы  контрбатарейной  борьбы.  С  5  по  8  июля  был  нанесен
 458

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 первый  комбинированный  удар  по  трем  батареям  противника.
В  атаке  на  вражеские  позиции  участвовали  артиллерия  и  авиа¬
ция.  Артиллеристы  провоцировали  немцев  на  ответный  огонь.
После  этого  по  засеченным  целям  удар  наносила  авиация.
 8 	июля  1942  года
 Вчера  приходила  Нина.  Ходили  собирать  полевые  цветы.  По¬
том  я  ей  в  саду  прочел  несколько  своих  стихотворений  о  при¬
роде...  Она  любит  музыку...  У  нее  хороший  голос.  Перед  войной
она  поступала  в  Капеллу...  Окончила  9  классов.  Мать  ее  и  отчим
погибли  от  голода.  Отец  на  фронте.  Но  с  августа  известий  о  нем
нет.  Он  был  ранен.  Сама  она  много  работает  в  поле.  <...>
 Перешли  на  ты.  Смеялись,  шутили...  но...  она,  оказывается,
проводит  время  с  одним  из  военных,  он  живет  у  меня  в  доме,
служит  старшиной...  Вчера  поздно  вечером  он  ходил  ее  прово¬
жать.  Я  скверно  себя  чувствовал  и  долго  не  спал...  <...>
 Читаю  любимого  Верхарна  и  все  больше  изумляюсь  его  душе
и  разуму.  Наши  дела  идут  неважно.  Немцы  подходят  к  Воронежу!
 Наши  отступают.  Продолжаются  кровопролитные  бои  на
Курском  направлении.  В  газетах  ничего  утешительного.  Что
дальше  будет,  неизвестно.  По-видимому,  хорошего  ждать  не
приходится.  Чему  быть  того  не  миновать.
 Пройдя  сквозь  фронт,  сквозь  ужасы  и  тьму,
 Познав  людей,  я  говорю  одно:
 Пока  идет  война  и  на  земле  темно  —
 Не  доверяйте  сердце  никому.
 [Б.Б.].  99 	июля  1942  года
 В  городе  тихо,  неприятель  сильно  не  тревожит,  но  впе¬
чатление  такое,  как  перед  бурей.  После  падения  Севастопо¬
ля  очень  мало  надежд  осталось  на  наше  существование.  Все
поговаривают  о  севастопольском  варианте.  Обоснованны  ли
такие  опасения  или  нет,  трудно  сказать,  но  надо  полагать,  что
блокированный  город  враг  так  не  оставит.  Предстоят  бои  же¬
стокие  и  кровопролитные,  и  кто  знает,  хватит  ли  сил  отстоять
город.  Эвакуация  женщин,  детей  и  стариков  приняла  обяза-
 459

Вся  правда  о  войне
 тельный  характер.  Это  само  наводит  на  мысли  о  севастополь¬
ском  варианте.  <...>  Поговаривают  об  эвакуации  завода.  Ка¬
кое  это  было  бы  счастье.  Вырваться  из  этой  мышеловки  целым
и  невредимым,  немного  отдохнуть  от  пережитых  ужасов  и  не
видеть  предстоящих.  Прямо  не  знаешь,  за  что  ухватиться.  Со¬
ломинки  —  и  той  нет  на  примете.  [Г.  Г-р]
 Вчера  вечером  она  приходила  к  матери  по  делу.  Попроси¬
ла,  чтобы  я  ее  проводил.  Дорогой  вдруг  она  сказала:
 — 	Боря,  хочешь,  я  тебя  познакомлю  с  хорошей  девушкой.
 Я  ей  ответил:
 — 	Что  ж,  познакомь,  а  то  действительно  скучно  одному.
 Потом  спросил,  давно  ли  она  проводит  время  с  В.,  она  от¬
ветила,  что  совсем  недавно...
 Настроение  испортилось.  Зашли  в  дом,  где  она  живет...
В  доме  играл  патефон.  Я  пробыл  там  полчаса.  Затем  она  меня
немного  проводила.  Было  холодно.  Я  был  в  пальто,  она  в  бе¬
лой  кофточке.  Хорошая,  милая,  но,  увы,  чужая  девушка.  Была
слышна  отдаленная  канонада,  и  я  пожалел,  что  не  на  фронте.
 Довольно  лирики.  Война  не  кончилась.  Когда  бы  я  мог  по¬
думать,  что  моя  мать  с  ее  здоровьем  будет  работать  лесником.
От  нее  я  узнал,  что  весь  лес  Всеволожского  района  пойдет  на
порубку.  Как  жаль,  что  его  не  так  много  осталось.  Война  кале¬
чит  не  только  людей,  но  и  природу  [Б.  Б.].  1111 	июля  1942  года
 Сегодня  сидел  в  столовой  и  думал.  Была  зима,  жуткий  го¬
лод,  отсутствие  света,  тепла.  Много  грязи,  вшей.  Гибель  лю¬
дей  от  голода  и  обстрелов.  Было  даже  людоедство.  Герои-
ленинградцы  перенесли  все.  Своими  собственными  руками,
измученные,  еще  не  оправившиеся  от  истощения  очистили
город  от  коросты  страшной  грязи,  не  допустили  эпидемии.
 Ленинградцы  —  везде!  На  оборонных  стройках,  на  заводах,
железной  дороге.  А  теперь  завели  огороды!  Везде  огороды.  Во
дворах  домов,  территории  предприятий,  в  садах  и  просто  на  ули¬
цах  вместо  газонов.  Всем,  может  быть,  придется  жить  еще  одну
зиму  в  блокаде.  Надо  запасаться  овощами!  И  я  имею  свой  огород
на  Пискаревке  —  60  кв.  метров  засажено  капустой  турнепсом.
 460

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Сейчас  я  сыт.  Карточка  отоваривается  полностью,  получаю
спецпаек  и  вечерние  командирские  ужины.  В  месяц  имею  всего:
масла  сливочного  —  1200  г,  мяса  —  около  3500  г,  крупы  —  5  кг,
сахара  —  1050  г  и  хлеба  в  день  по  600  г.  Мне  вполне  хватает.  Не
вышло  у  фрицев  задушить  нас  голодом!  Не  такой  народ  ленин¬
градцы!  Ладога  нас  питает  беспрерывно  и  бесперебойно!
 Как  не  похоже  сейчас  на  то,  что  было  зимой!  Выйдешь  на
улицу  и  кажется,  что  войны  нет!  Трамваи  опять  ходят,  правда,
всего  восемь  маршрутов,  но  и  то  хорошо.  Женщины  разодеты.
Работают  два  театра  и  штук  десять  кино.  Ничего  похожего  на
зимний  кошмар.  И  только  артобстрелы  напоминают  о  том,  что
враг  еще  здесь.  Скалит  зубы  на  Ленинград!  Пусть  скалит  —  по
этим  зубам  он  и  получит!  [А.  А.].
 14 	июля  1942  года
 Вот  проклятые  фрицы!  Зверски  обстреливают  город.  Били
по  Финляндскому  вокзалу.  Снаряды  сыпались  по  несколько
штук  сразу  в  течение  нескольких  часов.  Много  убитых  и  разо¬
рванных  на  куски.  Везде  кровь  и  битые  стекла.  Ужасно!  [А.  А.].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  14  июля  в  1  час
14  минут  от  разрыва  морской  мины,  сброшенной  с  парашютом,
разрушены  д.д.  9,  11,  13  по  Диагональной  улице.  Ранено  19,
убито  6  человек.
 19 	июля  1942  года
 За  500  рублей  у  нас  в  городе  сейчас  можно  купить  шикар¬
ную  обстановку  на  всю  квартиру.  Получилось  это  в  связи  с  мас¬
совой  эвакуацией.  Я  купил  за  20  рублей  граммофон  с  десятью
пластинками,  хороший  комод  за  50  рублей.  Шкаф  за  100  ру¬
блей  никто  не  берет  (цена  его  в  магазине  470  руб.).  Кожаный
диван  —  100  руб.  Деньги  имеют  большой  вес.
 С  питанием  стало  легче.  Я  уже  рву  ботву  турнепса,  свеклы,
щавель  и  лебеду.  Варю  борщ  [А.  Е.].
 Приехала  Нина,  привезла  патефон  и  25  замечательных  пла¬
стинок.  У  меня  было  кислое  настроение.  Слушал  музыку.  Спать
лег  поздно.
 461

Вся  правда  о  войне
 Сегодня  с  утра  погода  была  дождливая.  Варил  грибы,  обе¬
дал  с  Ниной.  На  огороде  цветут  огурцы  и  картошка.  Капуста  за¬
вязывается.  Растут  морковь  и  свекла.  А  где-то  продолжается
война  [Б.  Б.].
 20 	июля  1942  года
 Вечером  все-таки  выпил.  Водка  отвратительная.  Не  шла  в
горло.  Просидели  до  часу  ночи  Нина,  ее  друг  В.  и  я.  Утром  бо¬
лела  голова.  Несмотря  на  то  что  оставалось  с  вечера  250  г  вод¬
ки,  опохмелиться  не  смог.  Эх,  с  каким  бы  наслаждением  выпил
бы  сейчас  пивка  [Б.  Б.].
 Блокадные  будни  инструктора  райкома  партии
 Из  дневника  А.  Б-ва
 26 	мая  1942  года.
 Вернулся  из  Всеволожского  района.
 30 	мая  1942  года.
 С  утра  был  на  фабрике  им.  Горького  и  кожзаводе  «Марксист».
Готовим  учет  людей  для  работы  на  новых  оборонных  участках.
 1 	июня  1942  года.
 Сегодня  началась  подготовка  нового  призыва  ленинградцев
на  строительство  оборонных  рубежей.  Предстоит  в  ближай¬
шие  1—2  дня  скомплектовать  30  сотен  рабочих-строителей.
Приступили  к  учету  людей  по  предприятиям  и  учреждениям.
К  четырем  часам  основная  работа  была  уже  закончена.
 3 	июня  1942  года.
 Проверял  посылку  людей  на  оборонные  работы.
 4 	июня  1942  года.
 Был  в  институте  им.  Герцена.  Узнал,  что  убиты  Сафонов,
Шевелев,  рекомендованные  мною  для  вступления  в  ВКП(б).
Жаль.  Получил  письмо  из  родного  села  —  шестеро  убитых,  се¬
меро  раненых.  С  12  ночи  и  до  утра  дежурил  в  райкоме.
 5 	июня  1942  года.
 Проверка  соцсоревнования.  Иду  в  РЖУ,  МПВО.
 6 	июня  1942  года.
 Был  в  детском  доме  №  82  Петроградского  района.  Встре¬
чался  с  педагогами.
 462

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 7 	июня  1942  года.
 Работал  в  райкоме  с  10  до  2-х.  Готовил  материалы  о  соцсо¬
ревновании.  С  14  до  17  час.  работал  на  огороде.
 Беседовал  с  детьми  в  детском  доме.
 8 	июня  1942  года
 Обследовал  РЖУ,  МП  ВО.  Совещание  партактива.
 10 	июня  1942  года.
 Был  на  фабрике  Горького,  на  заводе  №  4.  Дежурил  в  РК  с
6  час.  30  мин.  вечера  до  9  час.  утра.
 11 	июня  1942  года.
 После  ночного  дежурства  принимал  людей  в  райкоме.  Устал.
 12 	июня  1942  года.
 Работа  по  отбору  людей  для  выполнения  спецзадания.
 Ю.  хитрила,  пыталась  пристроиться,  прикрываясь  фразами
и  прошлыми  заслугами,  Юла,  человек  в  коммунистическом  об¬
лачении.  Проверить.
 Тов.  Щеголев  —  секретарь  прямой,  но  еще  неопытный.
 13 	июня  1942  года.
 С  утра  был  тов.  Семичев,  совершил  глупость,  будучи  управ¬
хозом  14  домохозяйствами  написал  заявление  от  умершей  и
прописал  знакомую.  За  подлог  полагается  109  УК.  Дело  пере¬
дано  в  суд,  а  парторганизация  выдвинула  председателем  груп-
пкома.  Путано  и  не  чисто.
 Совещание  актива  по  соцсоревнованию.
 16 	июня  1942  года.
 Вечером  беседовал  с  детьми  в  детском  доме  N2  82.  Встреча
с  детьми  воодушевила  и  ободрила.
 17 	июня  1942  года.
 Долго  бродил  по  Смоленскому  кладбищу.  Тихо  и  грустно  на
душе  среди  могил.  Свежая  братская  могила,  цветы.  Надпись:
«Здесь  похоронены  дети  рабочих  1  -й  Государственной  фабри¬
ки  им.  Урицкого,  погибшие  от  артобстрела  4  апреля  1942  года.
Отомстим  за  невинную  кровь  фашистским  палачам».
 Сердце  сжалось  от  боли  и  ненависти  к  убийцам.  А  над  голо¬
вой  визжат  снаряды.  Где-то  глухо  слышны  разрывы.
 В  одиночестве  бродил  более  двух  часов.  Чудесная  теплая
погода,  зелень  и  угрюмые  памятники  с  надгробными  надпися¬
ми  по-английски,  по-французски,  а  больше  на  немецком  языке.
 463

Вся  правда  о  войне
 Величественный  постамент  из  красного  мрамора:  «Люби¬
мой  няне  от  его  императорского  величества  Александра  III».
Дата  рождения  и  смерти.
 18 	июня  1942  года.
 Обычный  день.  В  14  часов  снова  обстрел.  Во  время  обстрела
пошел  в  ГК  ВКП(б)  на  Мойку,  59.  Прибыл  в  точно  назначенное
время.  Инструктор  тов.  Истомин  вел  обычную  беседу,  предла¬
гают  пойти  в  Городскую  прокуратуру.  Заполнил  анкету.  <...>
 По  дороге  домой  меня  остановила  прилично  одетая  жен¬
щина:
 — 	Простите.  Дайте  на  папироску  табаку  за  деньги.
 Сует  десять  рублей.  Отдал  ей  все,  что  у  меня  было.  Деньги
не  взял.  Обиделась.  Долго  благодарила:
 — 	Мне  хватит  на  всю  ночь.  Спасибо.
 В  глазах  грусть  и  радость.  До  чего  война  довела  ленинград¬
цев.
 20  июня  1942  года.
 Дежурил  ночь  в  РК.  День  прошел  обычно.
 22 	июня  1942  года.
 Год  войны.  Попал  на  10-й  линии  под  артобстрел.
 23 	июня  1942  года.
 С  утра  тихо.  Готовлюсь  к  выходу  на  участки  д.  Корнево,
Миннолово  и  Щегловка,  Углово,  Бабино,  Бернгардовка,  Хяс-
ники.  Время  в  обрез,  а  дел  уйма  и  разбросанность  участков
порядочна.  <...>
 Получил  в  горпрокуратуре  пистолет  из  ремонта.  Реализо¬
вал  талоны  на  сухофрукты  и  шоколад.
 В  17  часов  поехал  на  вокзал.  Радость  —  видел  ребят  в  по¬
езде,  славные  ребята  покидают  Ленинград,  рады  встрече.
 В  Углово  добрался  в  23  часа.  Лег  спать  под  писк  комаров.
 24 	июня  1942  года.
 Осмотрел  хозяйство  заводов  210,  «Вперед»,  треста  Водо-
каналстрой,  1-й  литографии,  и  кожзавода  «Марксист».
 Беседовал  на  поле  о  международном  положении.  Много  ел
травы.  <...>
 Дел  по  горло,  но  вот,  черт,  желудок  расстроился.  Три  раза
«задумывался»  в  кустах,  сняв  штаны.  Комары  шкодят,  мешают.
 Петр  Федосеевич  поделился  последней  картошкой,  поджа¬
рив  ее  на  рыбьем  жире.  Вкусно  и  питательно.
 464

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 25 	июня  1942  года.
 День  провел  на  полях.  Беседую  с  ленинградскими  работ¬
ницами.  Женщины  делятся  своими  рецептами  приготовления
блюд  из  трав,  да  и  о  нормах  питания  они  научились  не  думать.
 В  23  часа  прибыл  в  Бернгардовку.  Удивительно  красивая
местность.  Очаровательная  тишина.  <...>
 Наши  славные  огородницы  творят  черт  знает  что.  В  жару  са¬
жают  рассаду  капусты  на  поле,  превращенное  общими  усилия¬
ми  в  утоптанную  площадку.  Пришлось  отменить  бессмысленную
и  бесполезную  работу  и  прекратить  до  вечера  напрасный  труд.
 26 	июня  1942  года.
 Был  на  концерте  в  филармонии.  Выступали:  агитвзвод  55-й
армии  и  агитвзвод  23-й  армии.  У  первого  программа  боевая,
хорошие  солисты,  танцевальная  группа  дворца  пионеров,  у
второго  лирическая  музыка  и  классический  танец.
 После  войны  будут  слушать  и  смотреть  с  интересом,  а  сейчас
не  веселит  и  не  успокаивает.  Душевные  раны  наши  развлечения
не  залечат  музыка,  в  работе  и  борьбе  быть  естественнее.
 Скорей  бы  начался  разгром  фашистских  мерзавцев.  Ох,  как
бить  их  буду,  если  снова  придется  сражаться.  Без  сожаления,
как  паразитов  давить  их  надо.  Ждите,  падаль  смердящая,  воз¬
мездия.  Могуч  и  беспощаден  советский  человек  в  бою.
 27 	июня  1942  года.
 Обычный  ленинградский  день.  Ведется  отбор  людей  на
оборонные  участки.
 По  пути  с  завода  №  4  попал  в  зону  артобстрела.  Простоял
в  подъезде  минут  10—15.  Жертв  не  видел.  Население  научи¬
лось  укрываться  без  паники.  Каждый  разрыв  с  шуткой  и  зло
комментируют:
 — 	Огрызается,  сумасшедший.
 — 	Чует,  гад,  скорый  свой  конец.
 А  одна  старушка  всех  убеждала:
 — 	Я  вот  этими  руками  глаза  фашистам  выцарапаю...  Ва¬
ром  из  окна  буду  ошпаривать,  пусть  только  сунут  свое  поганое
рыло  в  Ленинград  —  тут  им  и  конец  придет.
 28 	июня  1942  года.
 Встал  в  9  часов  утра.  Хорошо  отдохнул,  да  и  день  на  ред¬
кость  солнечный  и  теплый.  Ленинград  в  такие  дни  по-особому
чарует  и  близок.
 465

Вся  правда  о  войне
 Был  в  тресте  столовых.  Отобрал  десять  человек  для  обо¬
ронных  работ.
 Посетил  82-й  детдом.  Среди  детей  хочется  сделать  все,
чтобы  отомстить  за  наших  невинных  сирот.  Много  говорили  с
заведующей  Валентиной  Антоновной  об  эвакуации.
 В  14  часов  чуть  было  не  попал  под  разрыв  снаряда.  Трамвай
12-го  маршрута  внезапно  остановился.  Оказалось,  вагоново¬
жатый  решил  утолить  жажду  стаканчиком  современного  ли¬
монада.  5—6  минут  спасли  жизнь  многих.  В  эти  самые  минуты
снаряд  попал  в  Тучков  мост.
 На  улице  разорвалось  несколько  снарядов.  Привыкшие  к
обстрелам  прохожие  укрылись  в  подъездах  жилых  домов.  Дви¬
жение  трамваев  приостановилось  —  поврежден  путь.
 Предприимчивые  люди  сразу  же  после  обстрела  принялись
вылавливать  всплывшую  рыбу.  Гансы  обеспечили  любителей
ухой.  Вместо  ущерба  рыболовы  получили  прибыль  в  виде  по¬
битой  рыбы.
 29 	июня  1942  года.
 Рано  утром  поехал  на  станцию  Дунай.  Побывал  на  торфо-
предприятии.  Встретил  много  весенних  знакомых.  Стало  боль¬
ше  порядка  и  четкости.
 Вечером  читал  в  бараке  доклад  «Итоги  года  войны».  Инте¬
рес  к  событиям  у  слушателей  изумительный.  Среди  них  оказа¬
лось  много  воронежцев.  Укрепил  уверенность  в  нашей  победе.
Об  еде  не  вздыхали.  Сыты.
 30 	июня  1942  года.
 В  11  часов  30  минут  выехал  в  Ленинград.  Скорей,  скорей
в  родной  город.  Выезд  из  Ленинграда  на  день  тянется  будто
неделя.  Милый  город.  Твои  раны  болью  отзываются  в  серд¬
це.  Словно  бьют  нагайкой  по  телу,  а  ты  пока  терпишь,  стиснув
зубы,  чтобы  потом  отомстить  истязателю  так,  что  он  этого  ни¬
когда  не  забудет.  <...>
 В  18  часов  был  в  горкоме.  Скоро  на  новую  работу.  Хочется
во  имя  победы  быть  таким  на  любом  посту,  каким  был  Ленин  и
есть  Сталин.
 2 	июля  1942  года.
 Обычный  день.  С  утра  до  14  часов  готовил  материалы  к
бюро  райкома.  Беседы,  анкеты,  проекты.
 Обед.
 466

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Время  точно  остановилось.  Читал  газеты.
 В  16  часов  —  доклад  в  15-м  ремесленном  училище  «Итоги
года  Отечественной  войны».  Ребята  слушали,  глаза  блестели.
Незаметно  пробеседовал  до  вечера.  Благодарили,  просили
еще  рассказать.
 В  20  часов  —  освежающая  баня.  Точно  груз  снял  с  плеч.
Дома  увлекся  стихами  Лермонтова.
 Радио  передает  штампованные  обычные  агитки  с  выраже¬
нием  однотонного  чувства,  но  без  глубокой  мысли.  Творчества
недостает,  а  страсти  много  деланой.
 3 	июля  1942  года.
 Сегодня  бюро  —  это  школа.  Утвердили  трех  парторгани¬
заторов,  освободили  трех  парторганизаторов.  Некоторые  не
явились.
 Был  на  фабрике  им.  Горького.  С  17  до  19  часов  совещание
директоров  и  секретарей  парторганизаций.  Получили  установ¬
ки  об  обязательной  эвакуации  (женщин,  имеющих  двух  и  более
детей,  инвалидов-пенсионеров,  престарелых  мужчин  старше
60  лет,  женщин  старше  55  и  школьников  моложе  15),  о  поливке
и  прополке  овощей,  дисциплине  и  революционном  порядке.
 День  прошел  спокойно,  без  обстрелов,  очевидно,  банди¬
там  всыпали.
 Стоит  теплая  погода.
 В  Севастополе  бои  на  улицах.
 4 	июля  1942  года.
 День  пошел  спокойно,  без  обстрела.  Проверил  рост  парт-
кадров  в  Промкомбинате  и  РЖУ.  <...>
 С  полуночи  и  до  утра  дежурю.  Слушал  музыку  и  читал  «Крас¬
ную  звезду»1.
 Хороший  денек  выпал.  Не  верится,  что  затишье  перед  гро¬
зой.  Севастополь  пал,  сердце  горит  от  ненависти.  Как  жаль
славный  город.  Отомстим.
 5 	июля  1942  года.
 С  утра  был  на  огороде.  Прополол  капусту  и  брюкву.  В  16  ча¬
сов  начался  артобстрел.  Гул  выстрелов  со  стороны  Стрельны,
нарастающий  вой  снарядов,  а  затем  взрывы  в  городе.  11  Общедоступная  газета,  издаваемая  в  Москве  Наркоматом  обо¬
роны  СССР.
 467

Вся  правда  о  войне
 После  обеда  отдыхал,  был  у  Валентины  Антоновны.  Играл  с
Вовой  в  шахматы.
 Ночевал  в  детдоме.  Днем  перегрелся  на  солнце,  ночью
сильно  болело  сердце.
 6 	июля  1942  года.
 Проверял  работу  комсомольской  организации  на  заводе
№  4.  В  цехе  №  6  парторг  и  мастер  тов.  Д-ов  и  его  дочь  —  удар¬
ники.  В  цехе  №  32  парторг  и  комсорг  —  мать  и  дочь.  Много  на
заводе  молодежи.  Работают  удивительно  старательно.  Много
ударников.
 В  конце  дня  потерял  ключ.
 Вечером  в  кинотеатре  «Форум»  смотрел  кинокартину  «Бра¬
вый  солдат  Швейк».
 10 	июля  1942  года.
 День  открылся  докладом  «Ленинско-сталинское  руковод¬
ство  в  период  Отечественной  войны».  Суть  руководства:  науч¬
ное  предвидение,  учет  производительных  сил,  кадры  и  их  роль,
стиль  в  работе.  Затем  бюро  райкома.  Наш  вопрос:  «Практика
подбора,  воспитания  и  расстановки  комсомольских  кадров»
(завод  им.  Калинина  и  фабрика  Урицкого).
 Подготовка  к  докладу  «Военные  и  политические  итоги  года
Отечественной  войны».  С  20  до  22  часов  делал  доклад.
 День  прошел  с  пользой.
 11 	июля  1942  года.
 Ночью  дежурил  в  райкоме.  День  провел  в  делах.
 13 	июля  1942  года.
 Целый  день  на  эвакопункте  отбирал  квалифицированных
рабочих  в  авиапромышленность.  Затем  совещание  директо¬
ров,  все  по  вопросу  эвакуации.  Вечером  дома.  Один.
 14 	июля  1942  года.
 Вызывают  на  работу  в  военную  прокуратуру.  Снова  пред¬
стоит  сменить  пост  на  военную  работу.  Ну,  Саша,  будь  настой¬
чив,  терпелив  и  не  щади  врагов.
 15 	июля  1942  года.
 Оформил  расчет  в  райкоме.  Завтра  перехожу  на  новую  ра¬
боту.  Старые  товарищи,  жаль  с  вами  расставаться.  <...>
 Меня  ожидает  на  новом  посту  сложная  работа.  Приказ  пар¬
тии  для  меня  —  закон  жизни.
 468

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 21 	июля  1942  года
 День  и  ночь  грохочет  артиллерия.  Это  наши  бьют  по  фа¬
шистам.  Хорошо.  Хотя  некоторые  побаиваются,  не  различают
обстрел,  это  враги  или  наши  дальнобойные.  На  улице  тепло,  а
у  нас  в  РОНО  темно  и  сыро.  Окна  снова  забили  досками  и  за¬
сыпали  песком.  Возможен  штурм.  <...>  Этот  маньяк  может  по¬
лезть  на  Ленинград,  с  него  станется.  Не  бывать,  конечно,  ему
в  Ленинграде,  я  в  этом  уверена,  да  и  большинство  жителей  на¬
ших  тоже,  но  напортить  он  может.  <...>
 Какие  дела  сегодня?  На  огород  бы  надо  пойти  обязатель¬
но  —  очень  плотно  растет  репа  и  свекла.  Сердце  даже  зами¬
рает  от  жалости,  от  мысли,  как  тесно  там,  бедным  свеколкам
и  репкам.  <...>
 Детский  дом  сегодня  не  уехал  —-  эвакуация  задержана  до
особого  распоряжения.  Буря  на  Ладоге  или  еще  что-нибудь
другое?  И  все  эшелоны  задерживаются.
 Интересно,  как  чувствуют  себя  люди,  которые  уезжают?
Вот  Т.А.  так  радовалась,  а  теперь  уже  в  состоянии  депрессии.
Да,  уехать  нелегко.  А  я?  Хочу  ли  я  ехать?  Хочу  ли  я  остаться?  Не
знаю.  Иногда,  когда  я  вижу  себя  близко  со  своими  родными,  я
безмерно  счастлива.  Я  решаю:  еду  во  что  бы  то  ни  стало.  Ино¬
гда,  когда  я  представлю  себе  ясно  все,  я  решаю:  нет,  я  буду
здесь,  может  быть  здесь  я  нужнее,  может  быть,  я  сделаю  то,  для
чего  стоит  жить.  <...>  Ну  что  стоят  наши  жизнешки?  И  не  все  ли
равно,  быть  убитой,  умереть  от  дистрофии  или  дожить  до  седин
и  мучиться  с  какой-нибудь  саркомой  или  параличом?
 Надо  бы  сделать  что-нибудь  героическое,  необыкновенное,
но  нет  его.  Нет,  нет.  Все  обыкновенно  <...>  [Г.  К-ва].
 24 	июля  1942  года
 На  «лечебном  питании»  пока  все  вкусно  и  сытно...
 У  меня  маленькая  удача.  Начал  сбор  редиски  второго  посе¬
ва  —  громадного  размера  и  вкусная  <...>  [М.  К.].
 25 	июля  1942  года
 Друзей  и  знакомых  в  городе  почти  нет  и  поэтому  очень
скучно,  не  к  кому  сходить,  не  с  кем  поговорить.  На  работе
очень  неинтересно.  Каждый  день  одно  и  то  же.  Все  уезжают
 469

Вся  правда  о  войне
 или  собираются  уезжать.  Это  производит  очень  неприятное
впечатление.
 Город  ежедневно  обстреливают.  С  каждым  днем  становит¬
ся  страшнее.  Когда  будет  этому  конец?  Все  ужасно  надоело.
Каждый  день  недоедание.  Это  хуже  всего.  Поговаривают,  что
прибавят  с  1  августа  хлеба.  Это  было  бы  счастьем!  Я  ем  два
раза  в  день.  Утром  встаю  для  того,  чтобы  поесть  суп  с  хлебом
и  ходишь-бродишь  для  того,  чтобы  поесть  вечером  и  лечь  ско¬
рее  спать.  И  так  каждый  день.  Ничего  не  хочется  делать  и  нику¬
да  не  хочется  идти.
 Как-то  с  мамой  пошли  в  театр  на  оперетту  «Летучая  мышь».
Напрасно.  На  первый  акт  опоздали,  затем  была  продолжитель¬
ная  воздушная  тревога  [Б.  3-ва].
 26 	июля  1942  года
 Сегодня  уезжают  мама  и  доктор  Левит.  В  два  часа  дня  вы¬
ехал  на  Финляндский  вокзал.  Машину  достал  Горздравотделе.
Народу  на  вокзале  масса.  С  трудом  сделали  посадку.  В  ваго¬
нах  сидеть  негде.  Все  забито  мешками,  узлами,  корзинами.
У  мамы  восемь  мест.  Дождался  Левита,  помог  ему  сделать  по¬
садку  в  тот  же  вагон.  Простился  с  мамой  и  около  семи  часов
уехал  домой  <...>.
 Как  они  доедут!  Все  ли  будет  в  пути  благополучно?  Как  бу¬
дут  кормить?  Рассчитываю  на  помощь  Левита  и  двух  женщин
из  нашего  домохозяйства,  которые  едут  в  Красноярский  край.
Смущают  мысли:  разрешат  ли  маме  остановиться  в  Омске?
Если  разрешат,  каково  ей  будет  у  Нади?  Бедная  мама!  Ты  бу¬
дешь  далеко  от  разрывов  снарядов,  но  переживать  все  же  бу¬
дешь  много.  Буду  ждать  телеграмм  и  писем  с  дороги.  Не  суди
нас  строго  за  то,  что  мы  настояли  на  твоем  отъезде.  Тебе  было
трудно  здесь.  С  Левитом  послал  своим  маленькую  посылку  и
600  рублей.
 21 	июля  отравился  К.,  он  оставил  записку  следующего  со¬
держания:  «Жить  страшно,  уехать  не  могу,  не  хватает  сил.  Про¬
стите».  Жаль  его.  Смалодушничал.
 Зав  Кировским  райздравотделом  райком  выделяет  Кра¬
сильникова,  но  он  сейчас  болен.  Когда  поправится?  Фридлян-
да  в  район  не  берут  [И.  Н-в].
 470

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 29  июля  1942  года
 Сегодня  день  моего  рождения.  Час  дня.  Сижу  за  столом
один.  Мать  лежит  на  кровати  больная.  На  столе  —  котелок  ва¬
реной  картошки,  на  тарелке  веером  разложены  200  г  килек  и
300  г  хлеба.  В  котелке  остывают  грибы,  собранные  вчера.  Нет
ни  аппетита,  ни  настроения.  Вина  нет,  друзей  нет,  девушки
нет,  есть  только  продолжение  войны.
 Утром  25-го  навестил  Быстровых.  Застал  их  дома.  Угостил
привезенными  грибами,  картошкой,  редиской  и  табаком.  Го¬
ворил  с  Владимиром  и  не  верил  ушам  своим,  выслушивая  его
ругательства  и  оскорбления  по  адресу  жены.
 Легли  поздно.  Утром  следующего  дня  пошли  с  Владимиром
в  Охтинские  бани.
 После  бани  поехали  на  Пороховые  к  Кате  Ивановой.  Она
собралась  в  эвакуацию  и  уже  получила  на  работе  расчет.  По¬
спешно  распродает  этюды  покойного  мужа.  «Перед  грозой»
цела,  вероятно,  из-за  того,  что  большая  и  занимает  много
места.  Когда-то  я  просил  ее  не  продавать.  Взял  на  память  не¬
сколько  последних  рисунков.
 Мою  Охту  теперь  не  узнать!  В  домах  остались  по  3—5  че¬
ловек.  Дома  разбирают  на  дрова.  Окна  выбиты,  черные,  как
глаза  смерти.  Дворы  заросли  бурьяном.  Люди  встречаются
редко  <...>  [Б.  Б.].
 31 	июля  1942  года
 Миновал  последний  день  июля.  Мне  пошел  двадцать  вось¬
мой  год.  Вечером  долго  смотрел  в  окно.  На  западе  небо  пурпур¬
но-золотое,  а  на  юге  показалась  радуга...  Дул  сильный  ветер.
Временами  лил  дождь.  День  рождения  прошел  тихо  и  скучно.
 Нина  стала  жить  со  своим  В.  Она  его  не  любит.  Из-за  алч¬
ности  отдала  ему  девичью  честь.  И  после  всего  хочет,  чтобы
я  связал  с  ней  свою  жизнь.  У  нас  последние  дни  идут  крупные
разговоры.  Сегодня  особенно.  Я  ей  все  высказал.  Она  тяжело
переживает...  <...>  [Б.Б.].  22 	августа  1942  года
 На  лечебном  питании  ужины  голодные.  Вместо  крупы  дают
шрот  в  пропорции  пять  к  одному  <...>  [М.  К.].
 471

Вся  правда  о  войне
 Сегодня  долго  ходил  по  лесу.  Набрал  много  грибов:  белых,
красных,  прочих.  Сушим,  солим,  варим.  Вчера  ходил  за  голу¬
бикой.  Набрал  армейский  котелок.
 Вчера  вечером  уснул  далеко  за  полночь,  беседовал  с  Ни¬
ной.  Мы  ласкали  друг  друга  как  влюбленные.  Сегодня,  веро¬
ятно,  опять  то  же  самое.  Все  это  напоминает  мне  благосло¬
венные  времена  встреч  с  Марией.  Чувствую  себя  великолепно
духовно  и  физически.
 На  юге  дела  идут  невеселые.  События  грозные.  Стараюсь
не  думать,  все  равно  от  этого  легче  не  будет.  Буду  жить,  как
жизнь  велит,  по  обстоятельствам  [Б.  Б.].
 Много  работы.  Сплю  по  шесть  часов  в  сутки.  Остальное
время  работаю.  Получил  квартиру  из  кухни,  передней  и  комна¬
ты  очень  светлой  и  хорошей.  Поставили  телефон.
 Опять  был  обстрел  на  Невском,  Литейном.  Снаряды  попали
в  трамваи,  магазины.  Была  каша  из  разорванной  человеческой
плоти  и  щебня  [А.  А.].
 5 	августа  1942  года
 Проблема  сытости  в  столовой  лечебного  питания  разреши¬
лась  со  вчерашнего  дня  тем,  что  два-три  раза  в  день  дают  зеле¬
ные  щи.  Сытно  и  крупа  остается  на  каши  утром  и  вечером  [М.  К.].  55  августа  1942  года
 Ежедневно  хожу  за  грибами.  Набираю  понемногу.  Мать  их
сушит,  солит,  маринует  и  жарит.  Провожу  в  лесу  по  пять-восемь
часов.  Сильно  устаю  физически,  но  хорошо  отдыхаю  духовоно.
Только  сегодня  с  полудня  распогодилось.  Выглянуло  солнце,  и
стало  тепло.  Все  дни  шел  дождь  и  дул  сильный  ветер.  Сегодня
я  должен  обстоятельно  написать  о  Нине.  <...>
 Она  красивая  умная  женщина.  Ей  нет  еще  18  лет.  Многое
пережила.  Я  не  думал,  что  она  как  девушка  так  низко  падет.
Как  горько  я  в  ней  разочаровался  и  через  это  переживаю.  Она
равнодушна  к  В.  Он  ее  любит.  Помогает  продуктами.  Ест  она
как  заправский  грузчик,  и  на  глазах  тучнеет,  и  эта  чрезмерная
полнота  ее  портит.  Ест  она  много  и  жадно,  открыто  и  украдкой.
Это  становится  противно  не  только  мне,  но  и  матери.
 472

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 К  тому  же  она  лжет  на  каждом  шагу.  Притворяется,  кокетни¬
чает.  Хитра,  очень  хитра,  но  меня  перехитрить  она  не  в  состоя¬
нии.  Я  вижу  ее  насквозь,  и  от  того  мне  ее  очень  жаль.  Она  от¬
дала  свою  девичью  честь  из  жадности.  Она  не  подумала  о  по¬
следствиях.  Жить  сегодня  —  завтра  неизвестно  что  будет.  Она
надеялась,  что  я  стану  ее  любовником,  а  быть  может,  женюсь
на  ней.  Она  не  знала  моего  эстетического  вкуса,  духовной  чи¬
стоты.  Меня  война  еще  не  изуродовала  в  этом  отношении.  Она
матери  созналась,  что  отдалась  В.  в  надежде  на  получение  ма¬
териальной  поддержки.  Она  скрывала  от  нас  свою  связь,  види¬
мо,  надеясь  завязать  со  мной  близкие  отношения.  Однако  В.,
почувствовавший,  что  его  положение  шатко,  не  сообщил  нам,
что  она  ему  отдалась.  Я  это  ужасно  переживал.  Она  мне  сде¬
лалась  противна.  Более  того,  я  ее  возненавидел.  Она  это  по¬
чувствовала  и  сказала:
 — 	Ты  даже  не  скрываешь  своей  ненависти.
 — 	Не  умею  скрывать  ни  любви,  ни  ненависти.  И  ты  поста¬
райся  реже  попадаться  мне  на  глаза.
 Любуясь  своим  отражением  в  зеркале,  она  сказала:
 — 	Я  люблю  красоту.
 — 	Я  тоже  люблю  красоту,  но  красоту,  сочетающуюся  с  ду¬
ховной  чистотой.
 Мы  много  наговорили  колкостей  друг  другу,  особенно  я,
стал  груб,  отвечал  односложно,  на  ее  попытки  приласкать  меня
грубо  ее  отталкивал.  Мучаюсь  тем,  что  ею  обладал  другой.  Он
приобрел  ее  за  хлеб,  украденный  у  бойцов.  Кормит  ее  из  за¬
кромов  армии.  <...>
 Одним  словом,  на  Нине  я  ставлю  крест,  но  на  чувство  к  ней,
которое  я  пытаюсь  выжечь  из  собственного  сердца,  пока  став¬
лю  многоточие.  Что  будет  дальше,  обстоятельства  покажут.
 Я  предвижу  такой  финал.  Воинская  часть  снимается,  а  вме¬
сте  с  ней  и  В.  Нина  останется  одна.  Будет  стараться  сблизить¬
ся  со  мной,  но  это  ей  не  удастся.  Она  начнет  знакомиться  с
военными  и  пойдет  по  рукам.  Падет  на  глазах  из-за  своей  ди¬
кой  жадности  и  молодой  необузданности.  Затем  она  вернется
в  Ленинград,  на  завод,  где  свяжется  с  «начальством»  и  будет
вести  жизнь,  подобную  той,  что  ведут  тысячи  молодых  привле¬
кательных  женщин,  павших  физически  и  морально.
 473

Вся  правда  о  войне
 Как  жестоко  я  в  ней  ошибся!  Думал,  она  чистый  цветок,  при¬
носящий  драгоценный  плод,  оказалась  она  пустоцветом.
 Дела  наши  на  фронте  плохи.  Если  так  пойдет  дальше  и  со¬
юзники  не  откроют  второй  фронт  в  ближайшее  время,  война
будет  проиграна.  Позор,  небывалый  в  истории  России  [Б.  Б.].
 9 	августа  1942  года
 На  лечебном  питании  погано.  Мясо  подают  нерегулярно.
Все  невкусно.  Обман  и  обвес.  Скандалы  с  администрацией.
Заботы  о  деле  питания  не  чувствуется  <...>  [М.  К.].
 13  августа  1942  года
 Тоскливо,  пустынно,  безрадостно,  тихо,  безжизненно  стало
на  родной  Охте.  На  улицах  и  в  садах,  на  газонах  и  клумбах  вме¬
сто  зеленой  травы  и  пышных  цветов  растут  капуста,  брюква,
свекла,  турнепс  и  другие  овощи.  В  городе  не  видно  цветов,  не
слышно  смеха  и  песен.
 Народу  в  городе  осталось  немного.  Выглядят  прохожие  и
проезжие  неплохо.  Зелень  их  поставила  на  ноги.  На  лицах  не¬
рвозность  и  забота.  Кажется,  войне  не  видно  конца.  И  все  бо¬
ятся  новой  зимы.
 Трамваи  еле  ползут,  уцелевшие  заводы  едва  дышат.  Город
устал,  постарел  за  время  войны.  Так  много  ран  нанесено  ему,
но  красоты  еще  не  утратил.  Стоит  как  старый  богатырь  весь  в
шрамах,  морщинах,  но  готовый  сразиться  с  врагом.
 У  берегов  Невы  стоят  боевые  корабли,  замаскированные,
но  настороженные.  На  базарах  вместо  цветов  продают  ботву,
прикуривают  от  солнца  с  помощью  увеличительного  стекла,  в
ходу  самодельные  зажигалки,  женщины  на  остановках  просят
оставить  покурить.  Мертвецов  чаще  возят  в  гробах,  но  и  смерт¬
ность  заметно  уменьшилась.
 Продуктовую  норму  не  увеличивают,  и  качество  падает.
О  Ленинграде,  похоже,  стали  меньше  заботиться,  не  до  него.
Немцы  подошли  к  Краснодару.  <...>
 Нина  уходит  в  армию,  чтобы  быть  с  В.  вместе.  Я  с  ней  очень
мало  говорил,  да  и,  собственно,  говорить  не  о  чем.  У  нас  те¬
перь  ничего  общего  нет.  К  тому  же  у  нее  медовый  месяц,  а  у
меня  траурное  полугодие  <...>  [Б.  Б.].
 474

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 14 	августа  1942  года
 Сердце  кровью  обливается,  когда  слушаешь  ежедневные
сводки.  Неужели  немец  победит?  Где  наши  полководцы,  ар¬
мия  вооружения?  Может,  все  только  на  словах?  Тысячи  во¬
просов,  неразрешимых,  тяжелых,  безответных,  ворочаются  в
мозгу  [Г.  Г-р].
 17  августа  1942  года
 Две  недели  лечебного  питания  закончились.  На  рацио¬
нальном  появились  тушеные  овощи  и  картофель  вместо  каши.
Вкусно!  <...>  [М.  К.].
 20  августа  1942  года
 Инспекторство  мое  продолжалось  до  20  августа.  Количе¬
ство  школ  сократилось,  а  вместе  с  ним  и  моя  должность.  Что  же
вспомнить  еще  об  этом  времени?  Бегала  по  школам.  Попадала
под  обстрелы.  Бывала  на  уроках.  Как  скучно  сидеть  на  уроке
зрителем.  Хочется  заниматься  самой.  Ребята  в  большинстве
своем  хорошие.  Столовые  в  школах  заняли  видное  место.  По¬
началу  было  нехорошо,  часто  случались  недоразумения,  но  они
разрешились.  Почти  все  ребята  стали  заметно  поправляться,
больных  осталось  сравнительно  немного.  В  одной  школе  было
два  случая  заворота  кишок.  <...>
 Внеклассная  работа  проводится  от  случая  к  случаю.  Могли
ли  учителя  вести  работу,  как  это  требовалось?  <...>  Некоторые
вели  <...>  [Г.  К-ва].
 21 	августа  1942  года
 На  юге  дела  идут  плохо!  Немцы  подошли  к  Сталинграду.  За¬
няли  Туапсе,  Краснодар,  Армавир,  Майкоп,  движутся  к  Гроз¬
ному.  Неужели  не  остановят?  Ведь  еще  недавно  пал  Севасто¬
поль!  Нет,  я  верю  в  то,  что  Сталин  рано  или  поздно  разгромит
Гитлера  с  его  паршивой  Германией  [А.  А.].
 23  августа  1942  года
 15-го  у  меня  была  Аня  С.  Она  пробыла  целые  сутки.  Вспо¬
минали  свои  лучшие  годы.  Вечером  раздобыли  немного
водки.  Выпили.  Не  спали  до  четырех  утра.  Она  сидела  на
 475

Вся  правда  о  войне
 моей  кровати.  Хочет  соединить  свою  жизнь  с  моей...  Я  чуть
было  не  решился...  Ходили  в  лес,  целовались  как  влюблен¬
ные.  У  обоих  клокотала  страсть.  Договорились  встретиться
28-го  в  городе.  Она  неосторожна  в  словах,  сказала  Нине,
что  выйдет  за  меня  замуж.  Между  ними  тайная  вражда...  Ве¬
чером  посадил  ее  на  машину  и  отправил  в  город,  а  позднее
у  нас  был  накрыт  стол  и  много  вина,  и  гостей  человек  пять.
У  меня  было  на  редкость  веселое  настроение,  я  читал  стихи
(правда,  сквозь  слезы)  и  много  пил.  Но  вел  себя  прилично.
Потом  ушел  в  сад  и  там  быстро  уснул.  Утром  болела  голова  и
ничего  не  делал...  <...>  [Б.Б.].
 16 	сентября  1942  года
 14-го  перебрался  из  Коркина1,  где  я  более  двух  месяцев
прожил  почти  беззаботной  жизнью,  в  свою  комнатку  в  Лесном.
Приехав  на  место,  тотчас  же  отправился  в  жакт.  Управхоз  но¬
вый.  Молодая  деловая  женщина.  Она  меня  с  места  в  карьер
взяла  в  оборот.  Через  пятнадцать  минут  я  уже  учился  ремеслу
стекольщика.  Ленинград  готовится  к  зиме.  Запасается  дрова¬
ми,  остекляет  окна.
 Мой  дом  наполовину  разобран,  сохранившуюся  часть  пыта¬
ются  утеплить  к  зиме.  Дело  с  остеклением  не  клеилось.  <...>
 На  Литейном  меня  окликнул  знакомый  голос.  Миша  Чистя¬
ков,  приемщик,  с  которым  проработал  три  года  рядом  за  од¬
ним  верстаком.  Оба  были  рады  встрече.  Он  два  месяца  рабо¬
тает  на  оборонных  работах.  Кратко  рассказал  о  своей  жизни  за
последний  год.  <...>
 Я  дал  ему  полфунта  хлеба.  Он  в  благодарность  поцеловал
меня.  Взял  его  адрес  и  пообещал  зайти.
 Знакомой,  которую  я  намеревался  посетить  в  этот  вечер,
дома  не  отказалось.  Стемнело,  приближалось  время  комен¬
дантского  часа,  и  я  решил  зайти  к  Чистякову.  При  свете  бур¬
жуйки  мы  рассказывали  друг  другу  о  себе  и  общих  знакомых.
У  меня  была  пачка  концентрата.  Сварили  кашу...  Он  живет  один
в  квартире  площадью  50  кв.  метров.  Уходит  в  шесть  утра,  воз-  11  Деревня  Колтушского  сельсовета.  В  1940  году  в  ней  находилось
всего  10  дворов.
 476

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 вращается  в  восемь  вечера.  Работа  тяжелая,  сил  нет.  Расска¬
зал  мне  о  жизни  завода,  знакомых  погибших  рабочих.
 Легли  спать,  комната  огромная,  сырая.  У  меня  голова  рас¬
пухла  от  сырости  и  затхлости  воздуха.  Пахнет  плесенью...
Очень  нездоровый  воздух.  Он  предложил  перебраться  к  нему,
но  я  решил  от  этого  воздержаться.
 На  следующий  день  рано  утром  он  ушел  на  работу,  а  я  за¬
крыл  за  ним  дверь  и  отправился  досыпать.  Встал  около  10  и
поехал  домой,  где  целый  день  добросовестно  выковыривал
стекла  из  рам.  <...>
 В  трамваях  вечером  мало  пассажиров.  По  улицам  ходят  не¬
многие.  Люди  боятся  зимы  и  везут  с  собой  овощи  и  дрова.  По
вечерам  город  тонет  во  мраке.
 Сегодня  с  утра  привожу  в  порядок  свою  комнату.  Надо  за¬
маскировать  окна.  Первый  раз  ночевал  на  новой  квартире.
Комната  показалась  уютной,  окна  выходят  на  запад  [Б.Б.].
 25  августа  1942  года
 В  Ленинграде  начата  усиленная  кампания  по  подготовке
к  зиме.  Заготавливают  дрова.  С  бригадой  рабочих  присту¬
пил  к  разборке  выделенной  заводу  деревянной  постройки.
Ремонтируют  водопровод.  Поставлена  задача  обеспечить
подачу  воды  в  дома  до  третьего  этажа.  Одновременно  пе¬
реселяют  на  зиму  живущих  на  четвертом  и  выше  на  нижние
этажи.  В  домах  с  центральным  отоплением  устанавливают
печи-времянки.  Продолжается  эвакуация  инвалидов  и  мно¬
годетных  <...>  [М.  К.].
 28  августа  1942  года
 Решается  вопрос  об  отъезде.  На  днях  С-ов  сказал:
 —  Мы  —  ленинградцы.  Больше  эвакуации  не  будет.
 И  вдруг,  когда  вечером  25  августа  я  вернулась  с  огорода,
мне  сообщили,  что  снова  идет  эвакуация  детсадов  и  детей-
школьников  до  12  лет.  Могу  ли  я  поехать?  Несколько  дней  вы¬
яснялся  вопрос  и  до  сих  пор  не  выяснился.  Может  быть,  можно
уехать  без  того,  чтобы  это  походило  на  бегство?  Уехать  именно
для  того,  чтобы  работать  плодотворно.  Все  выяснится  оконча¬
тельно  наднях<...>  [Г.  К-ва].
 477

Вся  правда  о  войне
 3 	сентября  1942  года
 Два  дня  провела  в  большой  горячке.  1  сентября  —  в  школе
№  2  на  открытии  учебного  года,  2  сентября  —  на  отправке  в
эвакуацию  детсада  №  8.  В  школе  все  прошло  довольно  при¬
лично,  но,  конечно,  налетело  начальство,  и  были  неприятности
у  директора.  А  с  детсадом  уехала  Нина.  Вернулась  домой  в
9  вечера  <...>  [Г.  К-ва].
 9  сентября  1942  года
 Вчера  проводила  в  Красноярский  край  второй  эшелон  дет¬
ских  садов.  Меня  хотели  отправить  начальником  эшелона,  но
затем  передумали.  Хотелось  мне  повидать  родных,  но  не  при¬
шлось.  И  я  решила:  все  к  лучшему,  ладно.
 Вчера  при  проводах  утомилась  изрядно.  Уж  подлинно  тяже¬
лую  артиллерию  пришлось  вывозить.  <...>
 Утром  ходила  на  огород.  Приходилось  снимать  незрелое,
так  как  иначе  все  украдут.  Морковки  осталось  так  мало,  что
можно  все  легко  съесть,  не  беспокоясь  о  том,  как  сохранить  на
зиму  <...>  [Г.  К-ва].
 10 	сентября  1942  года
 Немцы  лезут  на  Кавказ,  а  в  Ленинграде  не  проходит  дня  без
жестоких  обстрелов  в  самых  разных  частях  города.  Люди  гиб¬
нут  сотнями  [А.  А.].
 15 	сентября  1942  года
 Огороды  обворовывают.  У  меня  тащат  морковь,  сегодня
срезали  кочан  капусты  [М.  К.].
 19 	сентября  1942  года
 Питанием  на  рационе  удовлетворен  (конечно,  учитывая,  что
ужин  со  своего  огорода).  Готовят  вкусно  и  сытно  [М.  К.].
 Почти  все  свободное  время  мы  проводили  на  огороде.  И  вос¬
кресенье  тоже.  Наш  огородец  разбили  у  кольца  пятерки.  Весной
вскопали,  посеяли,  посадили  рассаду,  летом  пропололи,  рыхли¬
ли  и  окучивали.  Индивидуальное  огородничество  всячески  про¬
пагандировалось.  Я  вместе  с  Э.А.  и  Т.А.  решили  объединиться.
 478

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Наш  «колхоз»  мы  в  шутку  прозвали  «ленивый  труд».  Вместе  рабо¬
тать  веселее.  И  если  одним  лень  —  другие  подтягивают.  <...>
 Никогда  не  предполагала,  что  огород  порадует.  Но  природа
сжалилась  над  нами.  Лето  было  добрым,  и  овощи  уродились  хо¬
рошо.  И  воровать  начали  с  появлением  самых  ранних.  Не  успе¬
ли  мы  порадоваться,  что  подросла  редиска,  как  ее  не  стало.  Но,
вы,  подумайте,  у  нас  были  редиска,  салат,  огурцы,  петрушка,
укроп,  морковь,  лук  и  даже  цветная  капуста.  Этого  я  никак  не
ожидала.  Когда  овощи  стали  поспевать  и  мы  их  ели  понемногу,
все  экономили,  глупые.  И  у  нас  почти  все  украли,  но  все-таки  и
кое-что  перепало.  Хорошо  поработали  и  полакомились.  Лопать
вареную  кормовую  свеклу  без  масла  и  приправ!  Чудно!  Будем
живы  —  станем  и  в  43  году  огородничать  <...>  [Г.  К-ва].
 24 	сентября  1942  года
 Подвел  предварительные  итоги  огородной  кампании.  Мор¬
ковь  —  часть  съел  сам,  часть  украли,  осталась  мелочь.  Брюкву
оставил  на  грядке  всего  десять  штук.  Репа  —  три  грядки  мелкой.
Турнепс.  Выкопал  шесть  очень  крупных  и  восемь  штук  поменьше.
Примерно  полсотни  кочанов  капусты  оставил  на  грядке  [М.  К.].
 25 	сентября  1942  года
 ...Все  мои  труды  на  огороде  пропали  даром.  Кто-то  украл
всю  капусту.  Жаль!  А  впрочем  —  раз  украл,  значит,  съел,  а  раз
съел  —  значит,  жив  остался!  Черт  с  ним  —  все-таки  свой  ле¬
нинградец.  Хоть  и  вор!  [А.  А.].
 26 	сентября  1942  года
 Окончательно  погрязла  в  мелких  делах  по  ремонту  «свое¬
го»  детсада.  Очень  трудно.  Расстраиваюсь.  29-го  объект  дол¬
жен  быть  готов,  в  чем  я  должна  убедить  комиссию,  состоящую
сплошь  из  начальства.  Я  не  только  к  29-му  не  поспеваю,  дай
бог,  к  9  октября  закончить.  Обещали  «голову»  за  это  «снять».
Пусть  бы  так,  но  обидно,  потому,  что  вина  тут  не  моя.  Писать  со¬
всем  некогда.  Дома  не  бываю.  Ночую  в  садике  <...>  [Г.  К-ва].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  июле  был
1  налет  с  участием  1  бомбардировщика,  в  город  попало  12  фу¬
 479

Вся  правда  о  войне
 гасных  бомб.  В  августе  налетов  не  было.  В  сентябре  —  1  налет
с  участием  7  самолетов.  5  человек  погибло,  94  ранено.
 3 	октября  1942  года
 Война  надоела  до  чертиков.  Народ  едва  стоит  на  ногах  от
усталости.  Возможно,  я  ошибаюсь.  Но  мне  так  кажется.  Зима
обещает  быть  суровой.  Война  затянется  до  весны.  Весной  бу¬
дут  решающие  бои.  Это  мое  личное  мнение.  До  сорок  третье¬
го  года  мне  не  дожить.  Если  не  оторвут  голову,  я  сойду  с  ума.
Металл  и  тот  устает...  Я  человек...  Скорей  бы  конец.  Кажется,
насытился  жизнью.  И  жить  не  для  кого.  Довольно  себя  тешить
и  обманывать,  как  ребенка.  Пора  стать  взрослым.  Вероятно,  я
болен.  Что-то  со  мной  неладное  [Б.  Б.].
 5 	октября  1942  года
 Фрицы  вновь  зашевелились.  Кроме  обстрелов  возобнови¬
лись  налеты.  Количество  самолетов  против  прежнего  —  ни¬
чтожно,  но  бомбы  бросают  и  рвут  дома  и  людей  [А.  А.].
 6 	октября  1942  года
 Сижу  на  кухне  после  собрания.  Проводила  его  тут  же  на
кухне.  Вопросы:  соцсоревнование  к  25-й  годовщине  Октября
и  о  краже  продовольственных  карточек.  Несовместимо!  Мы
соревнуемся  между  собой,  и  мы  же  друг  у  друга  крадем  кар¬
точки.  <...>
 Дел  у  меня  по  горло.  Чувство  того,  что  многое  недодела¬
но  угнетает.  Я  решила:  вот  устроюсь  здесь,  приведу  в  мало¬
мальский  порядок  и  уйду  [Г.  К-ва].
 «Заместителю  народного  комиссара  внутренних
дел  СССР  комиссару  государственной  безопасности
2-го  ранга  товарищу  Круглову
 Регулирование1  продовольственными  фондами  по  го¬
роду  Ленинграду  и  пригородам  производится  Военным
советом  Ленинградского  фронта,  решением  которого  от
 7 	июля  1942  г.  за  №  00927  и  решением  Ленторготдела  от  11  Так  в  тексте.
 480

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 2  октября  1942  года  за  №  1738  весь  личный  состав  Ле¬
нинградской  городской  милиции  с  1  октября  1942  года
переведен  на  паек  по  нормам,  установленным  для  частей
 МПВО  в  месяц:
 Мясо  —  рыба 	3750 	г
 Жиры 	1500  г
 Крупа 	5100  г
 Сахар 	1050  г
 Овощи 	 10500  г
 Мука  подболточная 	 1050  г
 Чай 	12,5
 Кофе 	225
 Хлеб 	18  кг
 Котловое  довольствие  по  указанным  нормам  осу¬
ществляется  на  местах  в  пунктах  расположения  подраз¬
делений  милиции  столовыми  Треста  столовых  и  ресто¬
ранов  Наркомторга.
 Весь  рядовой  милицейский  состав,  находящийся  в
районах  Ленинградской  области,  получает  продоволь¬
ствие  по  нормам  рабочих  особого  списка,  согласно  ди¬
рективе  ХОЗУ  НКВД  СССР  и  Главспецторга  от  17  июля
1943  г.  за  №  541  из  районных  кустовых,  магазинов  Спец-
торга,  открытых  в  4  пунктах  области:  Волхов,  Тихвин,
Боровичи  и  Валдай.
 18 	июля  1943  года»1.
 8 	октября  1942  года
 Становится  холодно.  Пасмурно,  сыро.  Тоскливо.  Физически
чувствую  себя  плохо.  Опять  здорово  похудел.  Ощущаю  голод.
Кормить  стали  хуже,  работаю  много  [И.  Н-в].
 10  октября  1942  года
 Сегодня  узнала,  что  при  торговых  отделах  исполкомов  соз¬
даются  бюро  учета  нормированных  товаров  и  туда  заберут  всех
контролеров  из  учетного  бюро.  Это  правильно.  Я  давно  пришла  11  Архив  ИЦ  ГУВД  С.-Петербурга  и  Ленинградской  области,  ф.  28,
оп.  1,  д.  3,  л.  59.
 16-8123
 481

Вся  правда  о  войне
 к  выводу,  что  они  не  должны  работать  при  учетном  бюро  —  по¬
лучается  сращивание,  а  не  действенный  контроль  [А.  Б-н].
 11 	октября  1942  года
 Вчера  пришла  ко  мне  на  работу  управхозша  и  сообщила,  что
на  квартиру  С.  выписан  ордер.  Сегодня  ходила  описывать  вещи.
Пришлось  кое-что  перетащить  к  себе,  что-то  оставить  на  хране¬
ние  новым  хозяевам.  Завтра  въезжают  новые  жильцы,  а  мне  хоть
разорвись:  надо  быть  на  работе  и  одновременно  обустраивать
свое  собственное  жилище,  так  как  ремонт  закончен  и  надо  все
убрать.  В  помощь  управдому  прислали  моряков.  Они,  изрядно
повозившись,  восстановили  канализацию  и  водопровод.  Вода  не
поднимается  выше  второго  или  третьего  этажей,  но  всем  огром¬
ное  спасибо  и  за  это.  Восстановили  в  доме  электрическую  сеть,
поговаривают,  что,  возможно,  к  празднику  дадут  ток.
 На  дверях  квартир  нет  действующих  замков  или  запоров:
все  поломано  и  вышло  из  строя.  Хотя  ничего  особо  ценного  не
осталось,  но  без  того,  что  есть,  будет  непросто:  ни  обед  при¬
готовить,  ни  голову  преклонить.  В  городе  не  перевелись  мел¬
кие  жулики,  которые  воруют  всякие  хозяйственные  мелочи  из
квартир  и  продают  их  на  многочисленных  барахолках.
 Многое  свидетельствует  о  том,  что  грядущая  вторая  бло¬
кадная  зима  будет  полегче  первой.  Жителей  стало  заметно
меньше.  Одни  умерли,  другие  эвакуировались,  оставшиеся  за¬
няты  налаживанием  и  обустройством  жизни  в  условиях  осады.
Принято  постановление,  запрещающее  самовольный  выезд.
Более  или  менее  наладилось  регулярное  снабжение  продукта¬
ми.  Открыты  столовые,  где  по  карточкам  можно  купить  вполне
приличный  обед.  Появились  свежие  овощи,  помогающие  бо¬
роться  с  цингой.  Но  враг  продолжает  ежедневно  напоминать  о
себе,  обрушивая  на  головы  жителей  десятки  и  сотни  снарядов.
Люди,  пережившие  страшную  голодовку  первой  зимы,  никак
не  могут  почувствовать  себя  сытыми.  Непроходящее  желание
есть  приходится  подавлять  усилием  воли  в  надежде,  что  орга¬
низм  сам  справится  с  последствиями  дистрофии.  Так  оно  и  бу¬
дет,  если  снабжение  продуктами  останется  на  нынешнем  при¬
емлемом  уровне.  И  все  же  грядущая  зима  у  многих  вызывает
страх  и  опасения  [Г.  К-ва].
 482

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 11 	октября  1942  года
 Получил  карточки  на  дополнительное  питание:  т.е.  удвоен¬
ный  паек.  Это  уже  сытая  жизнь  [М.  К.].
 13  октября  1942  года
 После  освобождения  от  инспекторства,  меня  не  знали  куда
девать.  Одно  место  низко  —  не  по  чину,  в  другое  слишком  вы¬
соко  —  не  по  званию,  хорошо  бы  в  третье,  но  оно  занято  и  т.д.
Я  же  была  согласна  идти  куда  угодно.  <...>
 Меня  направили  на  работу  в  третью  школу.  Там  я  пробыла
три  дня,  но  они,  очевидно,  боялись,  точнее  стеснялись,  давать
мне  работу  такую  же,  как  другим.  Однажды  вечером  ко  мне
пришла  Л.К.  и  предложила:  все  детские  учреждения  эвакуиру¬
ются  —  поедем  вместе.
 Я  уже  во  сне  куда-то  в  ту  же  ночь  покатила.  Но  потом  все
оказалось  необязательным,  а  для  нас  даже  и  нежелательным.
Я  помогала  Е.А.  эвакуировать  детские  сады.  Отправила  два.
Работа  очень  нервная  и  трудная.  С  первым  уехала  Нина.  Нет,  я
не  скучала  и  не  жалела  —  все  к  лучшему.  <...>
 С  10  июня  меня  назначила  в  10-й  детский  сад.  Это  учреж¬
дение  грязное  неготовое  к  зиме,  неблагоустроенное.  Работы
много  <...>  [Г.  К-ва].
 15 	октября  1942  года
 Из  санинструкторов  меня  перевели  работать  кладовщи¬
цей.  В  моем  распоряжении  много  вкусных  вещей:  сахар,  бе¬
лый  хлеб,  масло,  консервы,  но  я  боюсь  дотронуться  до  них.  Это
принадлежит  голодным  людям.  Все  надо  мною  посмеиваются,
начальник  даже  недоволен  мною,  они  не  переносят  моего  уко¬
ризненного  взгляда,  когда  запускают  свои  руки  в  богатство
кладовой.  Но  в  моих  глазах  это  ужасное  кощунство,  которое  я
не  могу  спокойно  перенести.
 Каждое  утро,  тщательно  взвесив  полагающуюся  по  строе¬
вой  норме  продукцию,  бережно  передаю  ее  в  руки  Наташе-
поварихе.  Она  с  усмешкой  глядит  на  мое  священнодействие.
Но  ни  усмешки,  ни  намеки  не  действуют  на  меня.
 Когда  я  делаю  доклад  начальству  о  перерасходовании  в
связи  с  приездом  каких-нибудь  гостей  по  распоряжению  же
 483

Вся  правда  о  войне
 его  самого,  он  морщится,  злится  и  очень  хочет  назвать  меня
дурой.  Оказывается,  за  счет  умения  и  ловкости  можно  и  гостей
угощать,  и  начальству  угождать.  Но  я  этим  умением  не  отлича¬
лась,  а  кроме  того,  после  перенесенного  голода  пища  до  сих
пор  была  в  моих  глазах  священна.
 Кончилось  бы  мое  священнодействие  с  продуктами  тем,  что
меня  бы  выгнали  вон,  но  к  нам  присоединилась  ранее  ушедшая
от  нас  авторота,  которая  раньше  занималась  этими  делами,  и
кладовая  механически  перешла  снова  в  ее  ведение.  Мой  отчет
был  принят  небрежно,  и  вряд  ли  кто-нибудь  заглянул  в  него  из
нового  начальства.
 За  месяц  работы  в  кладовой  у  меня  на  многое  раскрылись
глаза,  но  многие,  наверно,  причислили  бы  меня  к  отряду  не¬
расторопных.
 Зато  девчата  из  полевого  хлебозавода  оценили  обеды  и  их
качество  в  бытность  мою  кладовщицей.  Кладовщик  из  авторо¬
ты,  старшина  с  жульническими  замашками,  мало  интересовал¬
ся  строевой  запиской.  Вместо  1720  банок  с  консервами,  пола¬
гающимися  по  строевой  норме,  Наташа  получала  1215  банок
[Е.  М-ва].
 18 	октября  1942  года
 12 	октября  с  ленинградским  эшелоном  отправил  посылку.
Как  доедет,  не  знаю.  Послал  материал  на  пальто  Генуше  и  не¬
много  байки.  Сегодня  перевожу  400  рублей,  написал  письмо.
 Становится  холодно.  Пасмурно,  сыро.  Тоскливо.  Физиче¬
ски  чувствую  себя  плохо.  Опять  здорово  похудел.  Ощущаю
голод.  Кормить  стали  хуже,  работаю  много.  Работа  приносит
удовлетворение  и  видишь  ее  плоды.  Многое  уже  в  системе  ис¬
правил.  Многое  еще  предстоит  исправлять.
 Моей  работой  довольны.  Это  поднимает  настроение.
 В  городе  тихо.  Изредка  обстрелы.  Но  на  них  уже  не  обраща¬
ешь  внимание.  Привычка.
 Все  занимаются  подготовкой  к  зиме.  Возят  дрова,  впряга¬
ясь  в  телеги,  или  на  маленьких  тележках,  отепляют  водопро¬
вод,  окна,  двери.  Ставят  печки-времянки  и  пр.
 Мария  Дмитриевна  проявляет  обо  мне  большую  заботу.  Не
знаю  чем  ее  отблагодарить.  Как  она  много  помогает.
 484

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Трамвайное  движение  начинает  лихорадить.  Иногда  по  часу
стоишь  на  остановке.
 В  вагонах  толчея,  ругань,  слезы.
 Скучаю  о  своих.  Скука  безмерна,  когда  всему  этому  конец?
[И.  Н-в].
 «Трепещите,  изверги  рода  человеческого...»
 Продолжение  дневника  А.  Б-в
 16 	июля  1942  года.
 Весь  день  ушел  на  оформление.  Ровно  в  10  часов  был  в  от¬
деле  кадров,  через  10  минут  получил  мандат.  Как  и  всегда,  для
того  чтобы  получить  талоны  на  питание,  потребовалось  столь¬
ко  формальностей,  что  слабый  может  с  ног  свалиться.
 Сначала  поехал  сменить  карточки  на  форму  7,  затем  интен¬
данта  на  месте  не  оказалось.  Значит,  завтра  придется  питать¬
ся  тем,  что  бог  подаст.  Устал  хуже,  чем  от  работы.  И  когда  эти
хозяйственники  будут  работать  без  волокиты,  научатся  забо¬
титься  о  людях.
 18 	июля  1942  года.
 Весь  день  на  новой  работе.  С  питанием  не  ладится:  завтрак
и  обед  в  райкоме.  Далеко  ездить.
 Очная  ставка.  Свидетели  запаздывают,  а  время  не  ждет.
Обвиняемый  —  тертый  пройдоха.  У  него  все  заранее  продума¬
но  и  взвешено.  Охотно  говорит  о  вещах,  не  решающих  дело,
и  упорно  отказывается  от  главного.  Где  выгодно,  переходит
к  уловкам,  разыгрывает  простачка.  Использует  каждый  повод
для  того,  чтобы  доказать  свою  «честность».
 Следователь  опытный,  прокурор  немного  волнуется  —  де¬
монстрируя  свое  возмущение  наглой  ложью  обвиняемого.
 19 	июля  1942  года.
 В  11  часов  начался  допрос  свидетеля.  Допрашиваемая  из¬
брала  тактику  опытного  врага.  На  вопросы  по  существу  отвеча¬
ет:  «Не  знаю»...  «Не  помню»...  «Я  человек  темный».
 Однако  многословна,  хорошо  помнит  события,  не  имеющие
непосредственного  отношения  к  делу.  Хитрит,  виляет,  врет  и
путается.  Не  помнит  год,  но  хорошо  помнит,  что  за  два  года  до
этого  она  вышла  замуж  за  обвиняемого.  Не  знает  месяц  и  вре¬
 485

Вся  правда  о  войне
 мя,  но  прекрасно  знает,  что  событие  произошло  за  два-три  дня
до  Троицы.  Не  помнит  продолжительность  времени,  но  хорошо
помнит,  что  начало  совпало  с  прополкой,  а  конец  —  с  оконча¬
нием  прополки  свеклы.  Не  знает,  где  была  она  и  что  делал  ее
муж,  но  хорошо  знает,  когда  строили  дом,  когда  жили  в  доме
помещика.  Мужа  называет  гадом,  но  аккуратно  носит  переда¬
чи.  На  допрос  пришла  с  узелком  для  передачи.
 Двуличие,  ложь,  притворство  беззастенчивые.  Нужны  вы¬
держка,  спокойствие,  громадная  сила  воли,  терпение,  терпе¬
ние  и  еще  раз  терпение,  чтобы  подобную  мразь.уличить,  заста¬
вить  признать  и  подтвердить  факты,  от  которых  уйти  нельзя.
 Трудная,  но  благородная  работа.  Чтобы  вырвать  жало  у
змеи  и  обезвредить  яд,  нельзя  действовать,  чтобы  змея  при¬
таилась  сдохшей,  а  яд  отравил  жертву.  Нужно  сначала  обез¬
вредить  гада,  а  затем  уничтожить  его.  Меч  революции  беспо¬
щаден  и  бьет  верно  и  без  промаха.
 Свидетельница  на  вид  добродушна,  весела,  говорит  с  улыб¬
кой,  но  все  это  личина,  маска,  надетая  с  целью  выгородить
мужа.  Нету  таких  желания  помочь  народу,  Родине  —  собствен¬
ная  шкура  и  личные  интересы  у  них  прежде  всего.  Враг  сам  не
разоружится,  его  надо  разоружить.  А  это  требует  большого  ис¬
кусства,  знаний,  а  главное,  терпения  и  священной  ненависти
к  врагу.
 Следствие  не  просто  мстит  врагу,  чтобы  уничтожить  его,
священная  месть  и  ненависть  в  следственном  деле  состоит  в
том,  чтобы  обезвредить  гада,  не  дать  ему  использовать  совет¬
ские  законы  в  своих  целях,  показать,  что  советский  закон  —  са¬
мое  острое  и  верное  оружие.
 20 	июля  1942  года.
 Идет  допрос  обвиняемого.  Предъявляется  ряд  докумен¬
тов  изъятых  при  обыске.  Признает,  что  документы  принадле¬
жат  ему,  обвиняемому.  При  допросе  ищет  лазейку,  пытается
увильнуть.  Бланки  с  печатью,  продталоны,  удостоверения  на
эвакуацию  и  др.
 Ответ:  похитил  с  целью  изготовления  подложного  докумен¬
та  на  всякий  случай.
 Враг  хитер,  он  факт  не  отрицает,  но  не  хочет  признавать  умы¬
сел  и  указать  преступную  цель.  Имеет  актерские  навыки:  воз¬
 486

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 мущается,  смело  подтверждает  то,  в  чем  изобличен,  вздыхает,
нервничает  и  готов  плакать  там,  где  хочет  изобразить  из  себя
«жертву».  Не  пройдет  номер  —  получишь  все  что  заслужил.
 21 	июля  1942  года.
 Весь  день  на  допросах.  Все  та  же  притворная  откровенность
в  показаниях  и  подчеркивание  своей  «честности»  и  старых  за¬
слуг.  Не  выходит,  грязная  душа  не  может  уйти  от  темных  дел.
 После  совещание  аппарата.
 22 	июля  1942  года.
 Г  отовился  к  докладу  по  делу  №...  Обвиняемые  А.  и  Б.  изобли¬
чены  в  порядке  применения  ст.  58—10,  часть  2-я  УК  РСФСР.
 Один  обвиняемый  —  дворянин,  другой  —  бывший  офицер.
Вот  они,  ожидавшие  прихода  гитлеровских  зверей.  Не  вышло.
Обвинительное  заключение  утвердил.  Доклад  принят.  Этим
открываю  свой  счет  мести  неразоружившимся  гадам.
 23 	июля  1942  года.
 Очная  ставка.  Обвиняемый  бывший  уголовник,  убийца,  де¬
сять  лет  отбывавший  наказание,  занялся,  надеясь  выслужить¬
ся  перед  сволочью,  политикой.
 Лжет  беззастенчиво.  Свидетель  обличает  его  в  пораженче¬
ских  слухах  и  клевете  на  советскую  власть.  Бандит  и  убийца,  вот
кто  занимается  «политикой»  и  восхваляет  «коричневую  чуму».
Мерзкий  тип.  Сердце  кипит  от  одной  мысли,  что  приходится
дышать  одним  воздухом  с  этой  падалью  в  обличии  человека.
 Да,  возвышенно-благороден  наш  закон  и  беспощаден  к
врагам.  Это  благородное  право  добыто  в  борьбе  революции,
и  мы  не  позволим  завоевание  лучших  сынов  народа  исполь¬
зовать  подонками  общества  в  своих  низменных  интересах.
Славные  работники  особых  отделов  зорко  стоят  на  посту,  и  мы
горды  вашими  трудами,  мы  всеми  своими  знаниями  поможем
вам.  Сижу  между  людей:  следователем,  которого  бесконечно
люблю,  и  горжусь  честностью  этих  людей,  и  преступником,
от  близости  которого  вскипает  злоба.  Но  внешне  я  спокоен  и
сдержан.
 25  июля  1942  года.
 День  с  утра  приятный.  Началось  с  хорошего  сытного  завтра¬
ка.  На  работе  сам  провел  допрос.  Юноша-членовредитель  —
самострел.  Из  винтовки  ранил  себя  в  указательный  палец
 487

Вся  правда  о  войне
 левой  руки.  Наивный  молодой  человек  от  неопытности  и  тру¬
сости  пошел  на  преступление.  Сначала  придумал  версию.  Не
представляло  большого  труда  уличить  его  в  умысле.
 Затем  очная  ставка  по  делу  И.  Преступник  хитрый  и  упря¬
мый.  Непомерное  упрямство  привело  его  в  тупик.  Он  стал  от¬
рицать  все  подряд  и  тем  выдал  себя.  Уличен  неопровержимо.
Дело  чистое  по  статье  58  —10  часть  2.  Устал  я  изрядно  возить¬
ся  с  этими  типами,  но  итоги  неплохие.  Ядовитое  жало  не  будет
наносить  вреда  впредь.
 После  обеда  снова  все  то  же  настойчивое  разматывание
вредных  типов.
 26 	июля  1942  года.
 Работал  больше  обычного.  Провел  две  очные  ставки.  Пер¬
вый  свидетель  не  внушает  особого  доверия.  Рисуется,  путает,
говорит  вообще.
 Обвиняемая  возмущена  и  удивлена.  Болтливая  обыватель¬
ница.  Упрямо  все  отрицает.  Второй  свидетель  знает  обвиняе¬
мую  тридцать  лет.  Серьезная.  Говорит  только  то,  что  помнит.
Уличает  убедительно.
 Обвиняемая  голословно  все  отрицает.  Запуталась  в  проти¬
воречиях.  Плачет  и  играет  на  чувствах.  Упрямство  выдает  ее
злобу  на  советский  строй.  Дело  сложное.  Нужно  много  пора¬
ботать,  чтобы  не  ошибиться.
 Получил  открытку  от  Тамары.  Милая  дочурка,  когда  увидим¬
ся  снова?  Сердце  ноет  от  тоски  по  своим  и  ненависти  к  мер¬
завцам.  Будем  бороться  беспощадно.  Победим.
 27 	июля  1942  года.
 Обычный  день.  Вечером  был  в  детдоме  №  82.  Валентина
Антоновна  завтра  эвакуируется.  Последние  близкие  люди  вы¬
бывают.
 Ночевал  в  детском  доме.  Спал  на  диване  с  Вовой.  Милый
мальчик,  как  много  в  тебе  появилась  от  взрослого.  Изменился
неузнаваемо.
 Проживаемые  нами  великие  дни  так  суровы,  что  это  чув¬
ствуют  наши  дети.  Вова  сдержан,  пытлив  и  по-особому  нежен.
Как  хочется  доставить  мальчику  большую  радость.
 Ночью,  несмотря  на  усталость,  думал  о  детях.  Спал  ли  —  не
разберусь.
 488

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 28 	июля  1942  года.
 Встал  в  5  часов  утра.  Совинформбюро  принесло  весть  о
сдаче  Ростова  и  Новочеркасска.  Подлый  враг  —  захлебнешься
в  крови,  задохнешься  от  злодеяний.  Русский  народ  еще  крепче
в  руках  сжал  оружие.  Ненависть  народа  перерастает  в  ярость,
в  общий  порыв  к  мщению.  Друзья,  братья,  любимые  —  умрем,
но  не  падем  духом.  Как  горит  сердце,  я  не  могу  спокойно  ды¬
шать  —  воздух  будто  отравлен  псовым  дыханием  мерзавцев.
Убивать  фашистов  хочу  пуще  всего...
 29 	июля  1942  года.
 С  утра  льет  дождь.  Батареи  молчат.  Как-то  неприятна  эта
тишина  фронтового  города.  На  работе  обычные  дела.  Сводка  с
фронтов  сдержанная.  Надеюсь,  что  вот-вот  наступит  перелом
на  юге  и  враг  захлебнется  собственной  кровью.
 В  один  из  дней  проснешься  и  услышишь:
 «Врагу  нанесен  решающий  удар.  Гитлеровские  банды  в
панике  бегут.  Второй  фронт  открыт.  В  результате  в  Берлине
вспыхнуло  восстание.  Штурмовые  отряды  СС  расправляются  с
населением  немецких  городов,  где  происходят  массовые  вол¬
нения.  Гитлер  и  его  клика  издали  приказ:  «патронов,  снарядов
и  бомб  не  жалеть,  уничтожать  взбунтовавшиеся  города,  истре¬
бляя  до  последнего  жителя».  Посеял  ветер  —  уродилась  буря.
 Оккупированные  области  СССР,  Литвы,  Латвии,  Эстонии,  Бес¬
сарабии  полностью  очищены  от  солдат  нацистской  Германии.
 Войска  союзников  очистили  Францию,  Бельгию,  Голлан¬
дию,  Данию.  Бои  продолжаются  на  старых  границах  Германии,
в  Польше  и  Норвегии...»
 Скоро  так  будет.
 31 	июля  1942  года.
 Формализм  и  бюрократизм  имеют  еще  место  в  нашем
фронтовом  городе.
 Решением  горкома  ВКП(б)  я  послан  работать  в  органы  про¬
куратуры.  По  военной  линии  состою  в  запасе  как  командир.
 16 	июля  назначен  помощником  военного  прокурора  Ленин¬
града  по  спецделам.  Формально  считаюсь  вольнонаемным,  что
создает  трудности.  Военный  прокурор  запросил  Горвоенкомат,
чтобы  я  был  призван  в  РККА  и  направлен  в  военную  прокуратуру.
И  вот  чиновник,  начальник  III  части  майор  Соколов,  отписывает¬
 489

Вся  правда  о  войне
 ся.  Он  сообщает,  что  для  решения  данного  вопроса  необходимо
обратиться  в  отдел  кадров  Политуправления  Ленфронта.
 Вот  до  чего  доводит  умозрение  человека-чинуши,  он  даже
прокурору  города  и  партии  не  верит.  С  такими  командирами
только  картошку  чистить,  а  не  военные  дела  решать.
 День  прошел  в  очных  ставках.
 1 	августа  1942  года.
 Сегодня  у  меня  особо  счастливый  день.  Я  призван  в  РККА.
Служить  в  армии,  Родине,  защищать  советский  народ  —  свя¬
щенный  долг  и  великая  честь  воина.  Отдавать  все  знания,  силы
и  опыт  жизни  —  моя  сокровенная  мечта.  <...>
 Завтра  перехожу  на  казарменное  положение.  Иду  служить  и
защищать  Родину  с  гордостью.  Вымылся  в  бане,  надел  чистое
белье.  В  сердце  праздник.
 6 	августа  1942  года.
 Очные  ставки  по  делу  П.  Хитрая,  осторожная  в  словах,  но
действия  артистические.  Свидетель  Н.  дал  противоречивые
показания.  Нужно  поработать  и  изобличить  умного  противни¬
ка,  чтобы  пресечь  его  действия.
 8 	августа  1942  года.
 Очная  ставка  обвиняемого  Е.  со  свидетелем.  «Забыл»,  «не
знаю»,  «отрицаю»  —  мокрой  курицей  выглядит  этот  бывший
активист.  По  сущности  —  подхалим.  Труслив  до  отвращения.
Слизь,  а  не  человек.
 12 	августа  1942  года.
 Работать  и  не  быть  ответственным  за  дело  не  в  моем  духе.
Доложил  своему  начальнику:  числиться  в  резерве  больше  не
могу.  Он  одобрил  мое  намерение  и  дал  группу  следователей.
Учиться  на  посту  —  долг  перед  Родиной.  Смотрел  дела.
 18  августа  1942  года.
 Просмотрел  четыре  дела.  Дал  указания.  Тов.  Б-а  больна.
Жаль.  Все  равно  она  ведет  дела.
 Следователь  тов.  Л.  доложил  три  дела.  Человек  он,  видимо,
гордый.  Учту  его  нрав.  Сроки  затягивает.  Нужно  его  подтянуть.
 Вечером  в  саду  Дворца  пионеров  слушал  «Кармен».  Арти¬
сты  все  же  халтурят  старательно.  Хорошо  ведет  чтец.
 25  августа  1942  года.
 Выходной.  Был  на  огороде.  Брюкву  всю  разворовали.  Вече¬
ром  смотрел  пьесу  «Русские  люди».
 490

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 27 	августа  1942  года.
 Вызвал  начальник.  Приказал  принять  дела  по  КРО  у  тов.  Ч.
Он  получил  новое  назначение.
 28 	августа  1942  года.
 Вот  взял  бы  и  придушил  всех  фрицев  до  единого.  Такая  зло¬
ба  палит  сердце.  Ни  капли  сожаления,  кажется  порою,  что  весь
смысл  жизни  бить,  бить  и  бить  с  наслаждением,  до  опьянения,
мерзавцев,  принесших  столько  горя,  слез  и  страданий.
 Нет,  немцам  жизнь  оставлять  нельзя.  Стереть  эту  расу  на¬
чисто.
 30 	августа  1942  года.
 Месяц  заканчивается.  Я  принял  новую  группу.  Обстановка
все  полнее  обеспечивает  нормальную  работу  и  жизнь.  Теперь
можно  полностью  отдаваться  работе,  нет  нужды  терять  время
на  поход  на  ночлег  домой.
 Вот  результаты:  доложил  два  дела,  провел  допрос  и  был  на
предъявлении  статьи  206.
 Товарищи  по  работе  обладают  своими  индивидуальными
особенностями.
 Б-а  —  простой  человек,  умеет  четко  работать,  любит  и  зна¬
ет  дело.  Честна  и  искренна.  Порой  резка  до  самонадеянности,
но  человек  прямой,  с  открытой  русской  душой.  Готова  всегда
помочь  товарищам.
 П-в  —  осторожен,  тих  и  замкнут.  Скрытен  и  чем-то  недово¬
лен.  С  людьми  сходится  трудно.  Я  с  ним  в  одной  комнате  ску¬
чаю.  Поможет,  если  спросишь,  но  сам  навстречу  не  пойдет.
Дело  вести  умеет,  но  чувствуется  боязнь,  как  бы  другие  не  за¬
слонили  его.  Такие  люди  в  трудную  минуту  способны  забыть
товарища.
 31 	августа  1942  года.
 Работал  со  следователем  Р.  Он  скромен,  хорошо  ведет
дело.  Чувствуется  крепкий  большевик.  Предъявлял  ст.  206.
 Прокурора  ценят  как  представителя  власти.  В  15  часов  до¬
ложил  дело  К.  и  М.  Дела  приняты.
 1 	сентября  1942  года.
 Работа,  работа  и  работа.  О  личном  нет  времени  подумать.
Личное  сливается  с  долгом  служения  Родине.
 Тов.  Ч.  откомандирован,  я  принял  его  дела.  Новые  люди,
дел  больше.  Допросы,  ставки,  доклады.
 491

Вся  правда  о  войне
 Все  идет  нормально.  События  и  дела  волнуют,  захватыва¬
ют.  Уничтожать  врагов,  дать  спокойно  стоять  на  своих  постах
нашим  защитникам  —  такова  задача.  Дни  победы  все  ближе.
 26 	октября  1942  года.
 В  16  часов  пришел  домой,  чтобы  взять  белье,  полотенце  и
табак.  Когда  завертывал  белье,  со  мной  стало  что-то  необыч¬
ное.  Чувствую,  все  рушится.  Сел  за  стол  и,  чтобы  проверить
себя,  стал  обрезать  фотокарточки.
 Сохраняю  спокойствие,  наблюдаю  за  собой  в  зеркало.  Со¬
знание  выпадает.
 Вот-вот  буду  кричать,  бить  и  все  ломать.  Что  это?  Боже  мой?
Да,  неужели  начинаются  припадки  помешательства?  Я  буду
бороться  до  последних  сил.
 Люди,  партия,  я  не  хочу  погибнуть  и  быть  жертвой  прошлых
происков  врагов.  Враги  иезуитски  взяли  у  меня  все,  силы  и
здоровье.  Они  били  меня  болезнями.  Неужели  мне  суждено
испить  чашу  до  дна  и  лишиться  рассудка.
 Это  ужасно,  но  меня  ничего  не  сломит.  Буду  стоять  на  посту
до  последнего  проблеска  мысли.  Мысли  мои  мутятся.  Неужели
конец...  Голова  моя,  сердце,  руки  —  все,  что  есть  во  мне  живо¬
го,  хочу  отдать  борьбе  с  врагами.
 Трепещите,  изверги  рода  человеческого,  если  я  и  лишусь
рассудка,  все  равно  мое  нутро  ненавидит  вас,  и  я  сумею  уме¬
реть  в  борьбе  на  трупе  врага  народа.
 Чувствую,  что  сознание  вернулось  ко  мне...
 Страшно  ждать  распада  мозга...
 19 	октября  1942  года
 Закончилась  огородная  кампания.  Снял  полтора-два  кило¬
грамма  репы  и  40—50  кочанов  капусты.  Остаток  корнеплодов  и
6—7  кочанов  капусты  украли.  Десяток  кочанов  покрупнее  оста¬
вил  в  пищу.  Остальные  нашинковал  и  заквасил.  Получилось
всего  пять-шесть  ведер  серой  (в  нее  пошли  зеленые  листья  и
все  остатки  —  незавязавшиеся  кочаны  и  прочее)  и  около  3  ве¬
дер  белокочанной.  На  зиму  хватит!  [М.  К.].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  23  октября  в
15  часов  30  минут  прямым  попаданием  фугасной  авиабомбы  в
 492

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 здание—  Правый  берег  Невы,  д.  178—ранено  85  человек,  из  них
56  красноармейцев  341-го  отд.  гор.  батальона,  убито  5  человек.
 «Работаем  без  подачи  электроэнергии  и  воды.
Артобстрел  как  обычно»
 Дневник  В.Е.  Т-ва1
 27 	января  1942  года
 Приступил  к  работе.  На  заводе  проходит  перестройка.
Учимся  работать  без  подачи  воды  и  электроэнергии.  Тесто¬
месов  собрано  18  человек,  водовозов  40.  Воду  возят  ручной
тягой.  Помещения  цеха  освещаем  горящей  лучиной  и  карбид¬
ными  лампами.  От  них  тошнит  и  болит  голова.
 17 	февраля.
 Затопило  водой  убежище,  ночуем  по  комнатам.  Между  пя¬
тью  и  шестью  часами  вблизи  завода  рвутся  снаряды...
 1  марта.
 Обычная  обстановка.  Воду  горвод  не  подает  —  поврежде¬
ние  на  линии.  При  пуске  воды  затапливает  печи  через  канали¬
зацию.
 2—4  марта.
 Воды  нет,  возит  бригада.
 Воду  горвод  пустил  вечером  4-го  после  21  часа.  Новый
бойлер  потек,  остановлена  печь,  растопили  пятую,  потек  эко¬
номайзер...
 5  марта.
 Воду  качали  вручную,  начинало  затапливать  котельную,
вода  подходила  к  кочегарке...
 8 	марта.
 Обещали  пустить  воду  к  12  час.,  не  пустили...  Весь  день
продолжалась  артперестрелка.  <...>
 9 	марта.
 Воду  возим  с  речки  весь  день,  обещали  подать  к  концу  суток.  11  Василий  Егорович  Т-ев.  Род.  в  1904  г.,  назначен  директором
Колпинского  хлебозавода  в  1938  году.  21  сентября  1941  года  во
время  обстрела  завода  ранен,  оторвало  правую  руку.  После  про¬
должительного  лечения  28  января  1942  года  вернулся  на  работу.
 493

Вся  правда  о  войне
 12 	марта.
 Увеличился  заказ  за  счет  воинской  части  (29  т).  Канализа¬
ция  затапливала  весь  день...
 13 	марта.
 Городская  канализация  продолжает  затапливать  завод.
С  утра  было  спокойно.  Посетил  прокурор  с  колпинскими  тор¬
говскими  работниками.
 16 	марта.
 День  начался  с  того,  что  Иванова  сорвала  за  ночь  нормаль¬
ный  выход  —  вместо  возможных  17  т  сделано  13  т.  Разговари¬
вал  и  пришел  к  убеждению  —  работать  не  умеет,  если  не  хуже.
 21 	марта.
 Производство  работает  нормально,  вынужден  сократиться
в  связи  с  отсутствием  подвоза  муки...
 22 	марта.
 Враг  до  поздней  ночи  обстреливал  тяжелыми,  после  каждо¬
го  разрыва  земля  вздрагивала,  повреждено  много  зданий...
 23 	марта.
 Работаем  без  подачи  электроэнергии  и  воды.  Артобстрел
как  обычно.
 24 	марта.
 Обычная  обстановка.  Работаем  почти  сутки  без  электроэ¬
нергии  и  подачи  воды...
 31 	марта.
 Весь  день  артиллерийская  дуэль.  Мохову  осколком  оторва¬
ло  ступню,  а  с  ним  одного  убило...  Без  энергии  и  воды  работа¬
ем  весь  день...
 1 	апреля.
 Сегодня  гитлеровцы,  видать,  ошалели,  помимо  мелочи  прут
«чемоданы»,  от  которых  земля  дрожит...
 2 	апреля.
 Обычная  обстановка,  воды  нет,  возим  с  речки...
 16 	апреля.
 С  6  апреля  ничего  существенного  не  произошло.  Если  не
считать  трудповинности  по  очистке...
 22 	апреля.
 С  электроэнергией  вопрос  не  налаживается,  также  и  с  водой.
С  20  апреля  приладились  качать  воду  ручным  насосом.  <...>
 494

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Ночи  в  эти  дни  были  темные,  с  активными  действиями  на
передовой  —  разрывы,  неумолкаемая  трескотня  автоматиче¬
ского  оружия  и  непрерывное  освещение  ракет,  охватывающее
по  форме  полукольца.  Стоит  теплая  хорошая  погода.  Весна...
 1  мая.
 Обычная  для  Колпина  обстановка.  Вода  поступает  с  пере¬
боями...
 10 	июня.
 31 	мая  город  приостановил  подачу  воды,  ссылаясь  на  ре¬
монт  магистрали,  а  пустили  воду  только  сегодня  в  14  час.,  при¬
чем  обещали  сделать  направление  в  3—5  дней...
 22 	июня.
 Годовщина  Отечественной  войны.  <...>  Сегодня  гитлеровцы
весь  день  обстреливали  город,  правда,  с  утра  наша  артиллерия
дала  им  жару.  <...>  День  был  теплый,  редис  с  огорода  едим  с
16  июня,  сегодня  сделали  посев  на  место  вытасканной  вторич¬
но.  Погода  с  1  июня  стоит  холодная,  с  осадками.  Испортился  во¬
допровод,  воды  из  резервуара  хватит  на  двое  суток...
 25—27  июня.
 ...26  июня  убит  начальник  цеха  Богданов,  в  больницу  попа¬
ли  14  человек.  <...>  Вечером  перебит  воздушный  кабель.  <...>
Пять  часов  работали  без  электроэнергии.
 1—6  июля.
 Работаем  благополучно.  Сводка  по  соцсоревнованию  по¬
слана  в  Москву  в  Главхлеб.  <...>  Противник  продолжает  вести
огонь  из  артиллерии  —  внезапным  огненным  налетом.  Конеч¬
но,  есть  убитые  и  раненые...
 7 	июля.
 Был  на  совещании.  Проводил  его  секретарь  райкома  тов.
Иванов,  по  вопросу  эвакуации.  Установка  бюро  горкома:  эва¬
куировать  все  население,  которое  не  занято  на  работах,  кроме
того,  инвалидов  и  семьи  с  двумя  детьми  и  выше  в  обязатель¬
ном  порядке,  хотя  бы  и  занятых  на  производстве.
 14 	июля.
 Гансы  шеборшатся,  наверняка  снарядов  подтащили,  но
наши  батареи  заставляют  быстро  прекращать  расходовать
снаряды.  Это  радует,  но  все  же,  собаки,  13  июля  перебили
одну  фазу,  с  22  часов...
 495

Вся  правда  о  войне
 Хуже  дело  обстоит  с  водой,  стали  возить  с  17  часов,  да  ящи¬
ки  все  рассохлись,  воду  не  удержать...
 17 	августа.
 Сегодня  вечером,  как  и  вчера,  била  артиллерия.  Снаряд
угодил  в  нашу  трансформаторную  подстанцию  и  половину
выломал.  Благодаря  чему  работаем  вручную.  Снаряды  рвут¬
ся  беспрерывно.  В  10  вечера  трансформатор  перетащили  в
здоровую  часть.  <...>  Можно  подавать  энергию,  но  диспетчер
заупрямился:  мол,  вызывайте  из  Ленэнерго  представителя
принимать  подстанцию  после  аварии.  Связь  прервана,  не  вос¬
станавливают.  Наконец  уговорили  подать  напряжение.  Заго¬
релся  свет,  затем  на  подстанции  что-то  вспыхнуло,  оказалась
неисправность...
 28 	октября.
 Сегодня  после  двух  месяцев  работы  по  устройству  нашей
собственной  электростанции,  она  дала  ток  в  производствен¬
ные  цеха...
 29 	октября  1942  года
 Завод  наш  непрерывно,  с  момента  как  дали  ток,  работает,  с
августа  выполняем  и  перевыполняем  производственную  про¬
грамму.  Электроэнергия  подается  бесперебойно.  Топливом
на  зиму  как  будто  бы  обеспечены.
 Принимаем  меры  по  подготовке  к  зиме.  Наибольшие  труд¬
ности  испытываем  с  ремонтом  центрального  отопления  про¬
изводственного  корпуса,  поврежденного  при  замораживании
прошлой  зимой.  Рабочих  не  хватает.
 Погода  улучшилась.  Уже  несколько  дней  прекратились  дож¬
ди,  и  даже  немного  потеплело.
 Питание  вполне  удовлетворительное  (с  дополнительной
карточкой  и  капустой  собственной  закваски).  В  столовой  в
последнее  время  дают  тушеные  овощи  и  блюда  из  овощей.
В  меню  появляются:  рулет  с  овощами,  крупяные  котлетки  с
овощной  начинкой,  красный  борщ.  Изредка  дополнительно
стакан  соевого  молока  или  желе.
 Табак  вновь  стал  дефицитом:  100  г  продают  за  350  рублей.
Такой  цены  еще  не  было.  Сегодня  съел  полкило  конфет  из  ку¬
пленных  900.  Не  могу  удержаться  [М.  К.].
 496

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 30 	октября  1942  года
 С  9-го  работаю  на  заводе  им.  Сталина.  В  цехе  холодно.
 На  днях  получил  белый  билет.  Много  испортили  крови.  За¬
ново  проходил  медкомиссию.  <...>
 Был  на  концерте  в  филармонии  и  на  спектакле  в  Алексан¬
дринке  на  «Баядерке».  В  театрах  не  раздеваются.  Публика
очень  пестрая,  какой  раньше  и  в  захолустном  кино  не  встре¬
тишь.  Много  военных  и  ни  одного  буфета.
 В  театре  дистрофиков  нет.  Начало  очень  рано  -  в  5  ча¬
сов.  Трамваи  ходят  до  8-ми,  а  вообще  хождение  по  городу  —
до  10  вечера.
 На  работу  езжу  на  двух  трамваях,  часто  с  Финляндского
вокзала  иду  пешком,  трамваи  ходят  тихо  и  редко.  Всегда  пере¬
полнены.  <...>
 Ломал  дом  —  запасаюсь  дровами.  Нигде  не  бываю.  Ложусь
ровно  в  9—10  часов  вечера,  встаю  около  6  утра.
 На  заводе  отепляю  конторку.  Сам  сделал  печку.  До  дека¬
бря  буду  жить  в  Ленинграде,  а  там,  если  завод  не  забронирует,
пойду  опять  в  армию.
 Сегодня  в  парке  сорвал  последние  цветы  осени  и  сам  не
знаю  какие.  Становится  темно  и  холодно.  На  горизонте  туман.
Праздники,  вероятно,  буду  встречать  один.  На  заводе  мне  дали
8-й  разряд  и  высшую  ставку  ОТК  —  700  рублей,  работаю  стар¬
шим  контролером.  У  меня  две  приемщицы  5-го  разряда.  <...>
 По  радио  передают  классическую  музыку.  Постараюсь  под
нее  заснуть.  Пока  бодр  и  силен,  что  будет  дальше,  увидим,  а  пока
тоска  от  одиночества.  К  остальному  уже  привык  <...>  [Б.Б.].
 31 	октября  1942  года
 Сегодня  доел  оставшиеся  400  г  конфет,  несмотря  на  то  что
намеревался  сберечь  их  для  дочери,  которая  уже  год  не  виде¬
ла  сладкого.  Преступление!  Взамен  купил  и  спрятал  300  г  на
300  рублей.  Собираюсь  поехать  навестить  родных  —  обещали
командировку.  Уже  больше  года  как  их  не  видел  [М.  К.].

ВТОРАЯ  БЛОКАДНАЯ  ЗИМА
 На  1  ноября  1942  года  на  ленинградских  складах  и  базах
было  сосредоточено  49  045  т  муки,  17  190  т  зерна,  13  901  т
крупы  и  макарон,  1592  т  мяса  и  мясных  продуктов,  3505  т
рыбы,  2104  т  животного  масла  и  1691  т  сахара.  Такого  ко¬
личества  продуктов  было  достаточно  для  снабжения  ленин¬
градцев  по  существовавшим  нормам  в  течение  нескольких
месяцев.
 1  ноября  1942  года
 Моя  патологическая  тяга  к  сладкому  сохраняется.  За  два  с
половиной  часа  съел  килограмм  двести  граммов  конфет.  Это
уже  преступление  по  отношению  к  семье!  Сволочь  я!  Сегодня  к
празднику  получил:  три  плитки  шоколада  —  две  тут  же  съел  —
и  килограмм  двести  грамм  сладкого  желе  —  две  трети  съел.
Заел  сладкое  шротовыми  биточками  и  кашей.  Нажрался,  что
еле  хожу,  живот  раздуло.  Потребность  в  сладком  совершенно
пропала,  чувствую  себя  свиньей  и  обжорой.  Правда,  надежда
увидеть  родных  исчезла.  Командировка  отложена  на  неопре¬
деленное  время,  и  для  семьи  беречь  гостинцы  не  обязатель¬
но,  но  все  же  нельзя  быть  свиньей  и  поедать  за  один  присест
столько  сладкого.  Нужно  взять  себя  в  руки.  Надеюсь,  что  уве¬
личение  пайка  до  600  г  сладостей  в  декаду  поможет  преодо¬
леть  эту  странную  привязанность  [М.  К.].
 Сегодня  выходной.  С  утра  убирал  комнату.  После  варил
обед,  затем  ходил  на  почту.  Сделал  дверь,  носил  дрова.  Неза¬
метно  стало  темно.
 498

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 На  заводе  в  цехе  работаем  в  пальто.  Я  у  себя  в  конторке
поставил  печь.  Сам  сделал  трубу.  Долго  возился  с  коленами.
Остеклил,  завтра  буду  наводить  чистоту  и  уют.  <...>
 Работаю  много.  Время  летит  пулей.  Незаметно  подошла  пе¬
рекомиссия.  Мне  кажется,  что  война  затянется  до  весны,  а  воз¬
можно,  до  лета...  Мне  придется  отправиться  в  «третий  рейс».
 Зима  будет  не  менее  тяжелая,  чем  прошлая.  Опять  будет
много  жертв.  Люди  отупели  от  голода  и  усталости,  от  смер¬
тельной  тоски  по  близким.  Война  натворила  много  бед.  Я  пока
жив  и  почти  здоров.  Почти  все  мои  друзья  живы,  но  разброса¬
ны  по  стране.  <...>
 Виктор  Иванов  и  Леонид  Смирнов  уснули  вечным  сном.  Ка-
тюня  С.  тоже.  Веня  Мебель  погиб.  От  Поля  давно  нет  известий.
Епанчин  два  месяца  назад  был  жив.  От  Калашникова  и  Жукова
около  двух  месяцев  не  получал  писем.  Алексей  Мартынов  жив.
О  Николае  Иконникове  ничего  не  знаю.  Баранников  под  Ленин¬
градом  на  лесозаготовках.  Его  не  видел  с  июня.  Брат  Николай
недалеко  от  Саратова.  Катя  в  Ленинграде.  Мать  в  Колтушах.
Я  пока  дома.  Черт  возьми!  Я,  кажется  счастливее  всех.  Пока
что  мне  везет,  судьба  хранит  меня.  Что  будет  дальше?  [Б.Б.].  33 	ноября  1942  года
 Вечер.  Слушаю  по  радио  балетную  музыку  Глазунова.  Ско¬
ро  праздник.  Сегодня  на  улице  встретил  друга  детства  Николая
Цыганова.  С  трудом  узнали  друг  друга.  Мы  были  знакомы  восем¬
надцать  лет.  Он  с  малолетства  прихрамывает.  Мои  первые  слова
были:  «Вот  видишь,  гора  с  горой  не  сходятся,  а  хромые  обяза¬
тельно  сойдутся».  Спросил  его  шутя,  на  какую  ногу  он  прихрамы¬
вает,  оказалось,  на  левую,  а  я  —  на  правую.  Забыв  неотложные
дела,  пошел  с  ним  по  направлению  к  его  дому.  Он  сказал,  что
я  здорово  похож  на  отца,  а  он  мне  показался  крепко  схожим  со
своим  старшим  братом.  Дорогой  торопливо  делились  пережи¬
тым.  Он  с  прошлой  осени  живет  один.  Семья  в  деревне.  Расска¬
зал  мне,  как  вырвался  от  смерти.  Незаметно  дошли  до  его  дома
на  Ключевой,  хотя  это  далеко  от  места  нашей  встречи.  Возле  его
дома  прошлой  осенью  была  сброшена  бомба  в  полтонны  весом.
Пятиэтажный  дом  разбило  вдребезги.  Остались  одни  руины.
 Зашли  к  нему,  второй  этаж,  уютная  комната,  печка,  из
съестного  —  два  бочонка  квашеной  капусты.  Я  просидел  у  него
 499

Вся  правда  о  войне
 около  часа,  он  подарил  мне  на  память  трубку.  Думаем  вместе
провести  праздник.
 Только  от  него  вышел,  объявили  воздушную  тревогу,  за¬
хлопали  зенитки.  Я  не  стал  прятаться  в  убежище,  а  напра¬
вился  пешком  в  сторону  дома.  Тревога  длилась  ровно  два
часа  [Б.Б.].
 4 	ноября  1942  года
 Жизнь,  кажется,  налаживается.  Но  дома  постоянно  нет  хле¬
ба.  Неужели  это  жизнь?  Нет  должного  настроения  и  чувства.
Год  назад  было,  кажется,  веселее.  Последние  дни  ноют  ноги.
Это  меня  очень  пугает,  потому  что  причины  ясны,  но  помочь
себе  нет  возможности.
 На  работе  скучно  и  неинтересно.  Долго  нет  писем.  Совсем
становится  скучно.  Снились  какие-то  школьные  ребята.  С  ка¬
кой  радостью  вспоминаю  о  прошлом.  Оно  было  невыразимо
прекрасно.  Петя  Власов,  Вадька  Вязьменский,  Беляков  —  ка¬
кие  хорошие  ребята,  где  они?  <...>  [Б.  3-ва].  55 	ноября  1942  года
 Вечер,  22  часа  20  минут.  Радио  отстукивает  тревогу.  Очень
неприятно.  Передавали  хороший  концерт.  Программу  прерва¬
ла  сирена  тревоги.  Через  несколько  минут  невдалеке  раздался
взрыв  фугасной  бомбы.  Давно  я  этого  не  слышала  и  от  неожи¬
данности  вздрогнула.  Да,  это  страшно,  а  главное,  к  разрыву
бомбы  не  привыкнешь.
 Мама  стирает  и  постоянно  вздыхает.  Все  понятно.  Я  занята
своими  делами.  Слышно  гудение  самолета.  Иногда  доносят¬
ся  выстрелы  зениток.  Между  нами  почти  нет  разговоров.  Было
так  приятно  до  тревоги,  как-то  даже  по-мирному.!  По  радио
объявили:  на  7  ноября  выдадут  булку.  Я  подумала,  что  буду
меняться  с  мамой  на  хлеб.  Объявили  о  подаче  электрической
энергии.  Все,  казалось  бы,  ничего.  Дома  уютно  и  тепло.  Есть
электрическое  освещение.  Но  тревоге  нет  конца.  <...>
 Сегодня  помылась  в  бане.  Хочется  есть.  Я  зла  на  себя,  так
как  мысль  о  еде  мешает  работать.  <...>Очень  тяжело,  но  быва¬
ло  хуже.  И  я  благодарю  судьбу  за  настоящее.  Завтра  надо  от¬
праздновать  25-ю  годовщину  Октября.  Настроение  неопреде¬
ленное  [Б.  3-ва].
 500

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 6 	ноября  1942  года
 К  празднику  выдан  польский  батон  из  белой  муки.  По  до¬
полнительной  карточке  взял  по  150  г  сливочного  масла  и  степ¬
ного  сыра.  Завтракал  булкой  с  маслом  и  сыром.  <...>  То,  что  ел
каждый  день  в  мирное  время  [М.  К.].
 7 	ноября  1942  года
 Сегодня  25  лет  Октябрьской  революции.  Вчера  вечером
слушали  по  радио  выступление  т.  Сталина  на  торжественном
заседании  Московского  совета.  Верховный  Главнокомандую¬
щий  заявил,  что  успехи  немцев  связаны  с  задержкой  в  обра¬
зовании  второго  фронта,  но  он  неизбежно  будет  открыт,  т.к.
нужен  не  только  нам,  но  и  самим  союзникам  [М.  К.].
 Нет  ужаснее  состояния,  чем  то,  когда  мысли  заняты  едой.
Человек  теряет  свое  истинное  подобие.  Вот  и  сейчас.  Горит
свет,  тепло.  Пришла  днем  с  дежурства  в  райкоме.  Очень  за¬
мерзла  и  сильно  проголодалась,  хотя  по  праздничному  вчера
поели.  Даже  выпила.  Сегодня  вкусно  и  хорошо  пообедали.  Пе¬
редо  мной  лежит  хлеб,  и  я  не  могу  на  него  смотреть.  Но  мама
сказала,  что  она  и  Маня  сыты  и  что  будем  ужинать  в  половине
восьмого,  а  сейчас  только  10  мин.  Жду!
 Вчера  говорил  Сталин.  Но,  кажется,  ничего  существенного.
А,  впрочем,  ничего  и  не  ожидала.  Поела  так,  что  тяжело,  но  чув¬
ствую  себя  голодной.  Ела  бы  еще  и  еще  [Б.  3-ва].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  8  ноября  фугас¬
ная  авиабомба  разорвалась  в  пятиэтажном  жилом  доме  на  Бо¬
ровой  ул.,  26.  Пламя  быстро  охватило  деревянные  конструкции
разрушенного  здания.  Не  хватало  воды,  автонасосы  работали
с  перебоями.  Под  обломками  внезапно  рухнувшей  наружной
стены  погибли  17  пожарных.  Бойцы  саперных  и  медицинских
команд  МПВО  спасли  58  раненых  жильцов.
 15 	ноября  1942  года
 Вновь  начались  налеты  на  город.  Тревоги  по  нескольку  раз
в  сутки.
 Вновь  невинные  жертвы,  гибнут  взрослые  и  дети.  Праздник
был  омрачен.  Пострадал  Дворец  пионеров,  Аничков  мост  и  ряд
 501

Вся  правда  о  войне
 близко  расположенных  домов.  Сволочи!  Уничтожение,  полное
истребление  всех  до  единого  немца  —  задача  нашего  народа.
 Сегодня  направил  своим  телеграмму  и  письмо.
 5  ноября  мне  на  торжественном  заседании  горздравотдела
вручили  Красное  знамя  за  лучшие  показатели  в  работе.  Горд
тем,  что  за  три  месяца  работы  завоевал  его  [И.  Н-в].
 15  ноября  1942  года  был  чрезвычайно  напряженным  из-
за  почти  непрерывных  воздушных  тревог.  В  промежутке  между
тревогами  я  была  в  городе,  в  Смольном,  и  оттуда  заехала  к
себе  домой  на  ул.  Чайковского,  д.  10.  Это  было  между  7  и  8  ча¬
сами  вечера.  Немного  позже  вернулась  в  институт,  где  как  на¬
чальник  объекта  находилась  на  командном  пункте.
 С  8  часов  бомбежки  стали  интенсивнее.  Обычно  после  от¬
боя  я  звонила  домой.  Так  сделала  и  на  этот  раз.  Звонок  дей¬
ствовал,  однако  никто  не  подходил.  Я  подумала,  что  сестра  на¬
ходится  в  бомбоубежище,  но  все  же  была  обеспокоена,  так  как
обычно  в  таких  случаях  они  мне  звонили.  В  этот  день,  в  резуль¬
тате  бомбежек,  было  много  поражений  в  городе.  Я  запросила
по  телефону  у  Красный  Крест,  и  оттуда  мне  ответили,  что  дом
№  10  по  ул.  Чайковского  не  поврежден.
 Настроение  в  институте  было  крайне  напряженное,  как  и
всегда  при  усиленных  налетах  с  воздуха:  ведь  на  нас  лежала
ответственность  за  жизнь  маленьких  детей,  больных  и  роже¬
ниц..  Сидя  в  бомбоубежище,  мы  чувствовали,  как  весь  наш
корпус  «ходил  ходуном».  Я  не  покидала  командный  пункт.
 Вражеский  налет  прекратился  около  часа  ночи.  Домой  я  не
поехала.  В  6  часов  утра  мне  сообщили,  что  в  наш  дом  попала
фугасная  бомба  и  что  моя  сестра  ранена.  Я  тотчас  же  отпра¬
вилась  домой.  Глазам  представилась  страшная  картина.  Ис¬
коверканная  мебель,  груды  обломков,  все  засыпано  известью
и  песком.  От  цветов,  которых  у  нас  было  много,  не  сохрани¬
лось  ни  одного  листочка.  Корпус  дома,  где  находились  наша  и
смежная  квартиры,  оказался  разрушенным  полностью.
 Сестры  находились  в  бомбоубежище.  Одна  из  них  лежала,
вторая  еще  держалась  на  ногах.
 Мы  строго  придерживались  правила:  при  первом  же  сигнале
воздушной  тревоги  немедленно  одеваться  и  спускаться  в  бомбо¬
убежище.  В  вечер  15  ноября  сестры  легли  около  8  часов.  У  посте¬
 502

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ли  наготове  было  все  необходимое.  При  сигнале  воздушной  тре¬
воги  они  моментально  оделись,  вышли  в  переднюю,  и  туг  в  этот
момент  обрушилась  часть  внутренней  стены.  Одна  из  сестер,  не
почувствовавшая  сразу  ушиба,  отскочила  в  сторону.  А  другую
придавило  обломком  стены,  и  она  потеряла  сознание.  Дверь,  ко¬
торая  вела  на  лестницу,  была  вырвана  взрывной  волной.
 Старшая  сестра  моя  —  Фанни  Ароновна  —  получила  серьез¬
ное,  вызвавшее  потерю  сознания  ранение.  Рахиль  Ароновна
вначале  не  почувствовала,  что  она  тоже  ранена.  Мои  обе  се¬
стры  —  тоже  врачи.  Так  как  было  много  пострадавших,  Рахиль
Ароновна,  хотя  и  сама  была  в  числе  пострадавших,  перевязы¬
вала  раненых,  констатировала  смерть.  В  квартире,  располо¬
женной  над  нашей,  была  убита  женщина,  которая  до  момента
воздушной  тревоги  находилась  в  ванной  комнате,  в  той  части
квартиры,  которая  уцелела.  В  момент  взрыва  она  в  растерян¬
ности  выбежала  в  одну  из  лицевых  комнат  и  погибла.
 Я  вызвала  «скорую  помощь»  и  увезла  сестер  в  хирургиче¬
ский  госпиталь.  Меховая  шуба  Фанни  Ароновны,  в  которой  она
готовилась  спуститься,  была  вся  осыпана  стеклянными  оскол¬
ками.  Верх  шубы  был  совершенно  изорван  в  мелкие  куски,
сама  Фанни  Ароновна  —  вся  в  кровоподтеках  и  не  могла  дви¬
гаться.  Рахиль  Ароновна  помогла  отправить  раненых.  Когда
они  приехали  в  институт,  то  стала  жаловаться  на  боль  в  глазу.
Был  сделан  рентгеновский  снимок  головы,  и  у  нее  оказались
две  большие  трещины  черепа.
 Обе  сестры  пролежали  три  месяца  в  организованном  в  ин¬
ституте  госпитале  для  гражданских  лиц,  пострадавших  при
бомбежках  и  обстрелах.  В  связи  с  тем  что  частые  воздушные
тревоги  вызвали  необходимость  транспортировки  больных  в
бомбоубежище,  решено  было  перевести  сестер  туда  для  по¬
стоянного  пребывания.
 Поражение  нашей  квартиры  авиабомбой  произошло  в  вос¬
кресенье;  на  следующий  день  состоялось  очередное  заседание
ученого  совета  института.  Сообщение  о  том,  что  мои  сестры
ранены,  что  квартира  полностью  разрушена,  подействовало
угнетающе  на  членов  ученого  совета.  Многие  высказались  в
том  смысле,  что  я  слишком  много  беру  на  себя,  не  желая  эва¬
куироваться.  И  действительно,  СНК  СССР  ставил  вопрос  об
эвакуации  института,  я  же  этот  вопрос  тормозила.  Мною  были
 503

Вся  правда  о  войне
 приложены  все  усилия  к  тому,  чтобы  на  очередном  заседании
ученого  совета  надо  только  сохранять  полное  спокойствие,  не¬
смотря  на  постигший  нас  тяжелый  удар,  но  и  продолжала  от¬
стаивать  свое  нежелание  эвакуировать  институт  [Ю.  М.]1.
 В  общем  и  целом  ситуация  в  городе  осенью  и  зимой  1942  го¬
да  сложилась  лучше,  чем  год  назад,  в  начале  первой  блокадной
зимы.  Однако  приближение  зимнего  сезона  вызывало  беспо¬
койство  жителей  и  тревогу  руководства.
 16 	ноября  1942  года  состоялось  очередное  заседание  бюро
горкома  ВКП(б).  Предметом  обсуждения  стали  несколько  во¬
просов  жизни  города.  Выступая  по  первому:  Отчет  о  работе
Петроградского  горкома  секретарь  его  А.А.  Кузнецов  заявил:
 «Вопрос,  который  следует  поставить  на  первый  план,  —  это
вопрос  быта.  Тут  надо  будет  им  записать.  Хотя  они  и  работали,
но  не  поняли  до  конца,  что  этот  вопрос  является  злободневным,
что  этот  вопрос  должен  стоять  на  первом  месте.  Взять  вопрос
подготовки  жилищ  к  зиме.  <...>  Подготовка  к  зиме  —  отстает,
заготовка  сельхозпродукции  —  отстает,  заготовка  дров  —  от¬
стает.  <...>  Вопрос  надо  ставить  так:  если  положение  не  ис¬
правите,  значит,  с  задачами,  которые  стоят  перед  вами,  вы  не
справились,  значит,  не  понимаете  важнейших  задач,  которые
стоят  перед  гражданами  нашего  города.  Ведь  мы  лучше  куша¬
ем,  спим  в  тепле,  и  белье  нам  выстирают  и  выгладят,  и  при  све¬
те  мы  —  надо  войти  в  положение  граждан  нашего  города.  Если
настоящее  положение  для  нас,  большевиков,  являет  большие
трудности,  да  мы,  большевики,  не  смущаемся  теперь  вопросов
блокады,  то  должны  прямо  сказать:  для  населения  города  эти
вопросы  имеют  большое  значение.
 Не  случайно  мы  вскрыли  запасы  наши.  Мы  условились  на
торжественном  заседании  в  докладе  сказать,  что  запасов  име¬
ется  на  несколько  месяцев,  с  тем  чтобы  успокоить  население.
В  условиях  отсутствия  света,  недостаточного  количества  топли¬
ва  и  т.д.  мы  не  можем  не  ставить  эти  вопросы,  не  имеем  права,
мы  должны  поддерживать  дух  населения,  для  него  нужно  соз¬
давать  базу.  Надо,  чтобы  комнаты  были  подготовлены  к  зиме,  11  Из  воспоминаний  директора  Ленинградского  Педиатрического
института  Юлии  Ароновны  Менделеевой  (1883—1959).
 504

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 чтобы  была  вода,  канализация,  водопровод  работал,  чтобы  было
тепло  в  столовых,  чтобы  они  работали  удовлетворительно,  что¬
бы  в  магазинах  не  обворовывали  потребителей,  чтобы  предпри¬
ятия  заготовили  к  зиме  достаточно  продуктов  и  т.д.».
 Открывая  обсуждение  одной  из  следующих  тем:  об  обще¬
ственном  питании  в  городе,  А.А.  Кузнецов  счел  необходимым
дать  общий  обзор  состояния  продовольственного  снабжения:
 «По  нормам  выдачи  мы  идем  выше,  чем  другие  города.  Выше
идем  по  жирам,  крупе  и  сахару.  По  хлебу  идем  ниже.  Я  уже  не
говорю  о  том,  что  мы  отовариваем  карточки  регулярно,  нор¬
мально.  Мы  имеем  очень  богатый,  если  можно  так  выразиться,
ассортимент  продовольственных  товаров  в  Ленинграде.  Нельзя
сказать,  что  мы  имеем  о  том,  что  мы  имеем  одну  только  крупу,
пшенную  или  гречневую,  и  все  время  ее  варим,  или  имеем  один
горох.  У  нас  имеется  большое  разнообразие  продовольственных
товаров.  Третье  —  мы  имеем  высокое  качество  этих  продуктов.
Нужно  сказать,  что  все  организации,  которые  заняты  завозом
или  поставкой  продовольственных  товаров  в  Ленинград,  добро¬
совестно  относятся  к  качеству  отгружаемой  продукции.  <...>
 Завозить  продукты  в  Ленинград  очень  трудно.  Трудно  не
потому,  что  их  нет  (все  наши  заявки  своевременно  удовлет¬
воряются),  а  трудность  связана  с  транспортом,  потому  что  на
одной  железнодорожной  нитке  висит  снабжение  трех  фронтов
боеприпасами,  вооружением,  составами  с  пополнением  и  плюс
полное  снабжение  такого  города,  каким  является  Ленинград;  к
тому  же  трудность  усугубляется  перевозом  через  Ладогу,  когда
противник  все  время  эту  важнейшую  коммуникацию  держит
под  непрерывным  воздушным  воздействием».
 16 	ноября  1942  года
 На  днях  вскрылась  интересная  «панама»:  на  рациональном
питании  полагается  дополнительно  к  норме  (800  г)  200  г  жи¬
ров.  А  нам  их  ни  разу  не  давали!  Сейчас  понемногу  возвраща¬
ют  долг.  По  утрам  на  завтрак  дают  по  15—20  г  вместо  10  г.  До
сих  пор  вернули  долг  только  за  первую  декаду  ноября.  Завтра
обещали  погасить  октябрьский  долг  в  140  г.  Всего  за  прежние
месяцы  пропало  600  г.  <...>
 Сегодня  обменял  полтора  килограмма  хлеба  на  сто  грам¬
мов  табака.  Табак  остается  дефицитом  [М.  К.].
 505

Вся  правда  о  войне
 17 	ноября  1942  года
 Зато  масла  и  хлеба  вдоволь.  Сегодня  за  день  съел  со  сливоч¬
ным  маслом  полтора  килограмма  хлеба.  Масла  было  много.  Вче¬
ра  купил  по  дополнительной  карточке  200  г,  а  сегодня  —  150  г  за
октябрь.  При  общей  сытости  маловато  хлеба  и  сахара.  [М.  К.].
 Через  десять  дней  медкомиссия.  Вечером  6-го  шел  пешком
от  дома  до  Литейного.  Небо  было  темным.  На  черном  фоне  вспы¬
хивали  яркие  зарницы  выстрелов.  Около  10  часов  пришел  к  Беку.
 В  11  часов  сели  за  стол.  Выпили.  Нас  было  пятеро:  я,  Бек,  его
мать,  невестка  и  товарищ.  Комната,  вернее  квартира,  уютная,
богато  обставленная.  Сидели  при  лампе.  Заводили  патефон.
Я  протанцевал  два  тура.  Был  немного  пьян.  Легли  спать  в  три
часа  ночи.  Вечер  прошел  без  песен  и  стихов,  что  бывало  редко.
 Утром  в  8  часов  похмелился  и  поехал  домой.  Дома  законо¬
пачивал  окна.  В  4  часа  пополудню  приехал  Володя  Егоров,  при¬
вез  мой  обед  и  поллитра  водки.  У  меня  тоже  была  четвертинка.
Выпили.  Хорошенько  закусили  и  поехали  в  Выборгский  дворец
культуры,  там  танцевали.  Через  сорок  минут  все  кончилось.  Но¬
чевали  у  меня.  8  ноября  утром  вместе  отправились  на  работу.
 10-го  с  обеда  взял  увольнительную  и  вместе  с  Егоровым
пилили  дрова.  Переносил  их  на  четвертый  этаж.  Устал  дья¬
вольски.  Особенно  нога.
 14-го  вечером  поехал  к  Кате.  Вечер  был  холодный,  ветре¬
ный,  снежный.  Около  часа  ждал  ее  у  ворот.  <...>  За  ужином
распили  четвертинку  водки,  пили  чай.  Делились  новостями.
Ночью  выпал  снег.  Утро  было  бодрое.  Пробыл  у  сестры  до  че¬
тырех  часов  дня.  <...>  Катя  подарила  мне  новые  русские  са¬
поги  и  дала  в  дорогу  полтора  кило  хлеба  и  банку  баклажанной
икры.  Это  сейчас  для  меня  большое  дело.
 Морозы  сдали.  Туманы,  дожди.  <...>  Получил  от  мамы  теле¬
грамму.  Она  осталась  без  карточек.  Меня  это  беспокоит.
 Скоро  выяснится  моя  дальнейшая  судьба.  Физически  я  чув¬
ствую  себя  хорошо,  морально  тоже.
 Наш  завод  недавно  обстреливался,  утром  пришел  на  рабо¬
ту,  стекла  выбиты,  от  снарядов  воронки.  С  начала  и  до  середи¬
ны  ноября  были  частые  налеты  и  яростные  обстрелы.
 С  табаком  второй  месяц  плохо.  Пока  кое-как  держусь  на
старых  запасах.  На  пару  недель  хватит.  Встаю  в  шесть  утра.
 506

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Прихожу  домой  около  семи  вечера.  С  Финляндского  и  до  Фин¬
ляндского  почти  ежедневно  хожу  пешком.  На  заводе  дела  идут
хорошо.  Сам  утеплил  конторку,  поставил  печку  и  даже  сде¬
лал  трубы.  Питаюсь  на  рационе,  этого  мало.  Читаю  Барбюса
«Огонь»,  стихи  французских  лириков  и  Багрицкого.
 Через  несколько  дней  установится  моя  дальнейшая  судьба.
Армия  или  завод.  Пока  спокойно  живу  ожиданием.  Все  равно  —
что  будет,  то  будет.  От  судьбы  не  уйдешь  [Б.Б.].
 На  Невском  плацдарме1
 П.Е.  Макаров
 В  конце  сентября  1942  года  меня,  солдата  отдельного  бата¬
льона  связи,  обеспечивающего  работу  штаба  46-й  стрелковой
дивизии,  которой  командовал  генерал-майор  Е.В.  Козик,  при¬
няли  в  члены  ВЛКСМ.  В  своем  заявлении  я  писал:  «Хочу  быть  в
первых  рядах  борьбы  с  фашистами.  Если  потребуется,  отдам
свою  жизнь  за  Родину».
 4 	октября  я  был  зачислен  в  340-й  полк,  который  выдвигался
на  новый  рубеж,  на  Невский  пятачок.  В  эту  же  ночь  в  политот¬
деле  дивизии  мне  вручили  комсомольский  билет  №  15246409,
из-за  спешности  без  фотографии.  Через  час  я  уже  был  в  зем¬
лянке  начальника  радиостанции  полка  старшего  сержанта
Князева,  бывшего  пограничника,  коренастого  двадцатидвух¬
летнего  украинца.  Князев  дал  мне  устные  указания  и  направил
на  батальонную  радиостанцию,  которая  размещалась  почти  на
самом  краю  крутого  правого  берега  Невы.  Всю  ночь  и  утром
фашисты  веди  беспощадный  огонь  по  площади.  Снаряды  и
мины  рвались  кругом.  Утром  прервалась  телефонная  связь
с  землянкой  радистов  нашего  взвода,  где  находился  мой  ду¬
блер.  Когда  мы  с  напарником  подошли  к  ней,  то  на  ее  месте
увидели  большую  глубокую  воронку.  Ни  одного  живого  свя¬
зиста  мы  не  нашли.  Поблизости  валялась  сильно  помятая,  но
каким-то  чудом  уцелевшая  радиостанция  «РБ».
 Батальонная  радиостанция  работала  в  режиме  молчания.
Между  вахтами  я  готовился  к  переправе  на  пятачок.  11  Забвению  не  подлежит.  Выпуск  IV.  Статьи,  воспоминания,  до¬
кументы.  СПб.,  2004.
 507

Вся  правда  о  войне
 10  октября  во  второй  половине  дня  я  вместе  с  другими  спу¬
стился  к  воде.  В  этот  момент  переправой  командовал  капитан.
Фамилию  его  я  не  знал.  Запомнил  только,  что  он  был  без  одно¬
го  уха.  Указания  капитана  выполнял  лейтенант,  командовав¬
ший  взводом  сапер.
 Внезапно  по  Неве  пошел  лед.  Поступил  приказ  переправ¬
ляться  ночью.  Над  Невой  стоял  невообразимый  грохот  от  дви¬
жущегося  льда  и  канонады.  Вся  Нева,  левый  и  правый  берега,
была  освещена  разрывами  снарядов,  мин  и  осветительными
ракетами.  Нева  пересекалась  множеством  трассирующих
пуль.  Фашисты  не  жалели  снарядов  и  мин.
 Я  находился  в  овраге  и  видел,  как  грузились  три  лодки  ящи¬
ками  с  минами  и  патронами.  Потом  в  лодки  сели  солдаты.  Вот
они  начали  грести.  Первая  лодка  от  берега  отошла  недалеко  и
была  раздавлена  льдинами.  Второй  удалось  пробиться  сквозь
плывущие  льдины,  но  она  была  разбита  снарядом.  Третью  лод¬
ку  выбросило  вместе  со  льдиной  обратно  на  берег.
 Поступил  приказ  переправу  отложить.
 Следующая  ночь  выдалась  тихой.  На  Неве  ни  единой  льдин¬
ки,  только  у  берегов  кое-где  уцелевший  от  разрывов  припаи.
С  помощью  других  солдат  я  погрузил  в  легкую  двухвесельную
лодку  радиостанции  «РЛ-6»,  «Мороз»  и  два  вещмешка  батарей
питания.  Винтовку  положил  вдоль  борта.  Сто  пятьдесят  патро¬
нов  к  ней  и  подсумки  с  гранатами  были  при  мне.  В  лодке  раз¬
местилось  еще  пять  незнакомых  солдат.  Нас  оттолкнули.  Со
мной  на  корме  сидел  обстрелянный  сорокапятилетний  солдат.
За  веслами  сидел  такой  же.  Оба  они,  как  я  понял,  обстанов¬
ку  на  плацдарме  знали  хорошо  и  на  переправе  были  не  один
раз.  Как  только  наша  лодка  отошла  от  берега,  мой  сосед  по-
отечески  стал  объяснять  мне,  как  вести  себя  на  переправе.  Ре¬
мень  с  патронами  и  гранатами  он  рекомендовал  расстегнуть  и
положить  на  дно  лодки.  Посмотрев  на  мои  четыре  гранаты  РГД
и  четыре  лимонки,  он  сказал:
 —  Маловато.  На  плацдарме  это  самое  главное  оружие.
 Слева,  справа,  сзади  и  спереди  шли  другие  лодки.  Всего,
как  мне  запомнилось,  было  около  десяти.
 До  середины  Невы  все  лодки  дошли  благополучно.  Была
полнейшая  тишина.  Ни  единого  выстрела  ни  с  нашей  сторо¬
ны,  ни  со  стороны  фашистов.  Но  вдруг  Нева  осветилась  сра¬
 508

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 зу  десятками  ракет.  Стало  светло,  как  днем.  Моментально  по
лодкам  фашисты  открыли  артиллерийский,  минометный  и  пу¬
леметный  огонь.  Вокруг  нас  вода  закипела  от  сплошных  взры¬
вов.  К  нашей  лодке  потянулись  две  линии  трассирующих  пуль
двух  крупнокалиберных  пулеметов.  Солдат,  сидевший  на  вес¬
лах,  перестал  грести.  Мы  все  по  его  команде  нагнулись,  при¬
творившись  убитыми.  Неуправляемую  лодку  развернуло  и  по¬
несло  вниз  по  течению.  На  наше  счастье,  у  самого  носа  нашей
лодки  пулеметная  очередь  оборвалась.  Страшно  чувствовать
свое  бессилие  перед  смертельной  опасностью.
 Как  только  мы  почувствовали,  что  прямой  огонь  по  нам  пре¬
кратился,  мы  сразу  же  бросились  грести  изо  всех  сил,  и  не  толь¬
ко  уцелевшими  веслами,  но  всем,  что  оказалось  под  руками.
Я  греб  руками.  В  этом  кромешном  аду  наша  лодка  была  един¬
ственной,  достигшей  левого  берега.  Как  только  лодка  косну¬
лась  берега,  сразу  же  все  из  нее  выскочили  с  личным  оружием.
Несколько  позже  я  перенес  из  лодки  рации  и  батареи  и  сложил
их  в  какой-то  щели  на  берегу.  Огонь  не  прекращался.  Вблизи
я  заметил  кучи  коряг.  Я  залег  между  ними.  Когда  рассвело,  я
увидел,  что  от  осколков  меня  прикрывали  своими  телами  груды
замерзших  павших  наших  солдат.  Вокруг  воронки  было  много
разбитого  оружия.  У  самого  берега  поврежденные  понтоны,
разбитые  плоты,  кругом  павшие  наши  солдаты.  Одни  не  успе¬
ли  достичь  берега,  были  в  воде.  Другие  успели,  но  осколки  ско¬
сили  их  уже  на  берегу.  Множество  разбитого  разного  военного
имущества.  С  большим  трудом,  передвигаясь  где  согнувшись,
где  по-пластунски,  я  дошел  до  землянки  радистов.
 С  помощью  Лужкова  и  Гайдаша  я  перенес  в  нее  доставлен¬
ное  с  правого  берега.  Несмотря  на  то  что  несколько  батарей
оказались  пробитыми  осколками  мин,  а  приемники  поцарапа¬
ны,  мои  новые  товарищи  сказали:  «Повезло».
 Наша  радиостанция  была  единственной  постоянной  на
плацдарме.  Другие  приносились  ударными  группами  на  время
отдельных  операций.  Начальником  у  нас  был  сержант  Колов,
ленинградец,  двадцати  четырех  лет.  Человеком  он  был  об¬
стрелянным,  кадровым  пограничником.  Он  был  из  тех,  кто  еще
в  сентябре  сорок  первого  выбил  фашистов  из  Мги  и  три  дня  ее
удерживал.  Службу  он  знал  хорошо.  К  нам,  подчиненным,  всег¬
да  относился  с  уважением  и  заботой.  Радистами  кроме  меня
 509

Вся  правда  о  войне
 были  мой  одногодок  девятнадцатилетний  Лужков  и  Гайдаш,
украинец,  в  два  раза  старше  нас.  Он  был  смелым,  бесстраш¬
ным  человеком,  прекрасной  души.  Охотно  делился  полученной
нами  информацией  с  теми,  кто  заглядывал  к  нам,  чтобы  узнать
последние  сообщения  Совинформбюро.
 Землянка  радиостанции  была  вырыта  в  грунте  крутого  бе¬
рега  Невы.  Была  она  мала  и  тесна  для  нас  четверых.  Переме¬
щались  мы  в  ней,  согнувшись.  Еще  до  меня  товарищи  прозва¬
ли  ее  «норой».  Естественный  свет  поступал  через  небольшой
вход-лаз,  который  прикрывался  плащ-палаткой.  Слева  от  входа
стояли  три  рации  —  «РБ»,  «РЛ-6»  и  «Мороз».  Рядом  в  углубле¬
нии  сложены  были  шубы,  на  которых  по  очереди  мы  отдыха¬
ли.  Справа  от  входа  располагался  наш  арсенал,  состоящий  из
личного  оружия  и  собранного  с  поля  боя,  ящик  с  ручными  гра¬
натами  и  большой  ящик  из-под  папирос  с  противотанковыми.
Оружие  и  рации  были  покрыты  противоипритными  накидками  и
плащ-палатками  от  постоянно  сыпавшейся  земли.  Температура
в  землянке  мало  отличалась  от  наружной.  Согревались  только
за  счет  своего  дыхания.  Батареи  питания  приемников  мы  эконо¬
мили  и  очень  редко  позволяли  себе  подключать  трехвольтовую
лампочку.  В  основном  для  освещения  сжигали  трофейный  теле¬
фонный  провод,  отчего  до  предела  были  закопчены.  И  все  же
наши  условия  жизни  на  плацдарме  были  лучшими.
 Командование  полка  и  дивизии  делало  все  возможное,  что¬
бы  обеспечить  плацдарм  всем  необходимым.  Но  на  перепра¬
ве  многое  пропадало.  Основным  нашим  питанием  был  сухой
паек.  Уцелевшие  лодки  хозяйственников  с  термосами  редко
могли  обеспечить  горячей  пищей.  Все  понимали,  что  кухня  на
плацдарме  из-за  дыма  не  могла  бы  просуществовать  и  одного
дня.  Вода  у  берега  была  непригодна  для  приготовления  пищи.
Для  питья  мы  ее  процеживали  через  тряпки,  а  то  и  просто  че¬
рез  зимнюю  шапку.  А  при  возможности,  пользуясь  сухим  спир¬
том,  еще  кипятили.
 Нам,  радистам,  был  дан  приказ  держать  надежную  связь  с
правым  берегом.  И  мы  его  выполняли.  Рискуя  жизнью,  мы  ре¬
монтировали  по  нескольку  раз  в  сутки  сбиваемую  антенну.  Кру¬
глыми  сутками  работали  с  микрофоном  и  на  ключе.  Мы  пере¬
давали  о  передвижении  фашистов,  о  приближении  их  танков,
о  скоплении  их  пехоты  на  отдельных  участках,  об  упорных  боях
 510

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 наших  рот  и  батальонов,  о  дерзких  вылазках  наших  смельчаков.
Передавали  и  принимали  самое  ценное,  самое  нужное.  Шиф¬
ровали,  а  когда  обстановка  не  оставляла  времени,  передавали
открытым  текстом.  Словом,  обеспечивали  плацдарм  связью  со
штабом  дивизии.  В  нашу  землянку  стекались  самые  послед¬
ние  сведения.  К  нам  несли  наскоро  написанные  карандашом
донесения.  Иногда  в  разгаре  боя  к  нам  вбегал  разгоряченный
комполка  подполковник  Иван  Никифорович  Фадеев.  Он  был
смелым,  отважным  командиром.  Пользовался  большим  ува¬
жением  солдат  и  офицеров  полка.  И  в  дивизии  его  ценили  за
его  бесстрашие  и  умелое  руководство  в  бою.  Комполка  просил
срочно  соединить  его  с  начальником  артиллерии  дивизии,  тре¬
бовал  поддержать  огнем  подразделения,  ведущие  неравный
бой  с  фашистами,  но  часто  болью  в  сердце  отзывались  слова
начальника  артиллерии:  «Лимит  израсходован».  Все  понимали,
что  боезапаса  в  блокадном  Ленинграде  было  мало.  Но  очень
обидно  это  ощущать  во  время  боя.  Ведь  потери  в  этом  случае
увеличивались,  а  с  трудом  отвоеванный  рубеж  пропадал.
 С  12  октября  по  18  ноября  боевая  обстановка  на  плацдарме
была  очень  напряженной  и  тяжелой.  Фашисты,  не  имея  огра¬
ничения  в  боезапасе,  вели  огонь  круглосуточно  из  всех  видов
оружия.  Имели  они  преимущество  и  в  позиции.  Высокие  бе¬
тонные  корпуса  8-й  ГЭС  слева  и  высокий  насыпной  вал  спе¬
реди  обеспечивали  им  хороший  просмотр  всего  плацдарма
и,  следовательно,  возможность  вести  прицельный  огонь.  Вся
площадь  накрывалась  их  огнем,  шланговый  огонь  их  крупнока¬
либерных  пулеметов  не  оставлял  для  нас  даже  самую  кромку
береговой  полосы.  Фашисты  всеми  силами  пытались  ликвиди¬
ровать  наш  плацдарм,  но,  несмотря  на  многократное  преиму¬
щество  фашистов  и  в  живой  силе,  их  многочисленные  атаки
отбивались  нашими  воинами.
 Это  была  огненная  земля.  Плацдарм  был  сплошь  изрыт
воронками.  Минами,  снарядами,  бомбами  земля  перепахи¬
валась  по  нескольку  раз.  Панорама  вокруг  нас  менялась  по¬
стоянно,  каждый  день.  Утром  смотришь  и  не  узнаешь  того,  что
было  вчера.  Все  разворочено.  Только  вчера  вырытые  окопы,
укрытия  разбиты.  Вчера  не  видно  было  фашистских  трупов,  их
скрывала  земля,  сегодня  они  уже  на  виду.  Завтра  наоборот.
Единственно  постоянным  был  поток  наших  раненых.  Забинто¬
 511

Вся  правда  о  войне
 ванные  самостоятельно  или  с  помощью  товарищей  они,  текли
в  сторону  «горячей»  переправы  на  правый  берег.  И  часто  ничем
не  защищенные  ждали  в  воронках,  когда  будет  переправа.
 Бой  шел  днем  и  ночью.  И  никто  не  мог  сказать,  когда  наши
воины  отдыхают.  Передовая  менялась  постоянно.  Мы  с  трудом
успевали  наносить  ее  на  карту  плацдарма,  разбитую  на  ква¬
драты.  Сегодня  отвоеванные  окопы  завтра  оказывались  в  ру¬
ках  фашистов.  Никто  не  отступал.  Просто  храбрые,  преданные
Родине  наши  солдаты  падали,  смертельно  раненные,  оста¬
ваясь  на  своем  рубеже.  Были  дни,  когда  фашисты  подходили
вплотную  к  нашей  радиостанции  и  пытались  забросать  нас
гранатами.  Мы  отбивались  автоматами  и  гранатами.  В  ход  пу¬
скали  даже  противотанковые  гранаты,  укрываясь  от  их  разры¬
вов.  Один  раз  они  нас  опередили.  Бой  шел  совсем  рядом.  Мы
спешили  передать  поступившие  к  нам  сводки  и  просьбы  под¬
держать  огнем.  Сержант  Колов  работал  ключом  на  «РБ-6»,  а  я
на  «Севере».  Только  что  в  землянку  вошел  Гайдаш,  ремонтиро¬
вавший  антенну.  Спрашиваем:  что  видно?  Отвечает  своей  лю¬
бимой  поговоркой:  «Идут  бои  местного  значения».  Сразу  стал
помогать  Лужкову  кодировать  и  раскодировать.  Мы  не  успева¬
ли.  Привыкшие  к  стрельбе  наших  соседей-минометчиков,  мы
не  чувствовали  надвигавшуюся  на  нас  опасность.  Вдруг  мы
услышали  топот  и  галдеж  приблизившихся  к  нам  фашистов.
Мы  бросились  к  ящику  с  гранатами,  но  в  этот  момент  к  нам
в  землянку  влетела  немецкая  граната.  От  неожиданности  на
миг  все  замерли.  Инстинктивно  бросились  в  угол  и  закрылись
всеми  шубами,  что  были  в  землянке.  Взрыва  почему-то  не  по¬
следовало.  Мы  освободились  от  шуб.  Справа  —  рации,  сле¬
ва  —  противопехотные  и  противотанковые  гранаты  со  встав¬
ленными  взрывателями,  а  посредине  —  фашистская  граната.
Обругав  последними  словами  и  нас,  и  гранату,  Колов  со  зло¬
стью  выбросил  ее  из  землянки.  И  в  то  же  мгновение  выскочил
сам  с  пистолетом  и  лимонкой  в  руках.  Схватив  лимонки,  за  ним
выскочили  и  мы.  Между  нашей  землянкой  и  позициями  мино¬
метчиков  валялось  пять  убитых  фашистов.  Как  неоднократно
уже  бывало,  в  этот  раз  нас  спасли  наши  соседи-минометчики.
В  этом  бою  погиб  их  лейтенант,  молодой,  красивый,  исключи¬
тельно  храбрый  парень,  украинец.  Он  бывал  у  нас.  Устроив¬
шись  у  входа  в  землянку,  много  рассказывал  о  том,  как  они  с
 512

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 отцом  и  матерью  хорошо  жили  до  войны,  о  их  судьбе  он  ничего
не  знал.  Любили  и  уважали  его  минометчики  и  шли  за  ним  в
огонь,  а  в  перерывах  между  стрельбами  он  вместе  с  ними  под
огнем  фашистов  помогал  разгружать  лодки,  прибывающие  на
пятачок.  Ни  имени,  ни  фамилии  его  мы  не  знали.  Все  его  звали
просто  товарищ  лейтенант.
 Много  героев  было,  но  обстановка  не  позволяла  узнать  их
даже  в  лицо.
 Несколько  дней  саперы  с  большим  трудом  собирали  плава¬
ющие  у  берега  бревна.  Под  защитой  высокого  берега  они  по¬
строили  укрытие  для  раненых.  Получилось  хорошо  —  раненые
называли  не  укрытием,  а  госпиталем.  В  нем  находилось  около
тридцати  раненых  и  медработники.  Не  прошло  и  двух  дней,  как
фашистский  снаряд  разнес  укрытие  в  щепки.  Раненые  и  меди¬
ки  оказались  погребенными.
 Как-то  я  восстанавливал  антенну.  Была  темная  ночь.  Из¬
редка  вспыхивали  вражеские  ракеты.  Почти  на  ощупь  я  нашел
перебитую  и  отброшенную  в  сторону  доску,  к  которой  крепил¬
ся  тросик  антенны  с  изолятором.  Перемонтировал,  привязал
изолятор  к  уцелевшему,  укрепил  доску  с  антенной  к  каким-то
только  что  появившимся  здесь  ящикам.  Проверить  на  проч¬
ность  помешал  минометный  налет.  Мины  рвались  рядом.  Я  лег
между  ящиками.  Огонь  вскоре  прекратился.  Я  вылез  из  укры¬
тия  и  проверил  антенну.  Осколки  ее  не  задели.  Когда  рассвело,
я  решил  посмотреть  на  свою  ночную  работу  и  на  то,  что  укры¬
вало  меня  от  минометного  огня.  Оказалось,  что  я  лежал  между
ящиками  с  минами,  доставленными  на  пятачок  в  эту  ночь,  и  ан¬
тенна  крепилась  к  ним  же.
 16  ноября  на  пятачок  переправились  четыре  связиста.  Им
удалось  проложить  по  дну  Невы  телефонный  кабель.  Невдале¬
ке  от  нас  они  быстро  оборудовали  свой  узел  связи.  Даже  су¬
мели  соорудить  землянку  с  накатом  из  бревен,  выловленных
в  воде.  На  следующий  день  около  16  часов,  когда  после  оче¬
редного  обстрела  и  бомбежки  стало  тихо,  Колов  послал  меня  к
ним  получить  телефон  и  провод  для  нас.  Их  землянку  я  нашел
уже  разбитой.  Из-под  земли  торчали  куски  бревен.  Подойдя
ближе,  я  услышал  глухие  голоса,  звавшие  на  помощь.  Мимо
проходил  незнакомый  сержант.  Мы  вдвоем  спешно  стали  раз¬
гребать  и  сбрасывать  землю  с  бревен.  И  вскоре  услышали  уже
 17-8123
 513

Вся  правда  о  войне
 четкие  голоса.  Все  были  живы,  но  воздуха  им  не  хватало.  Что¬
бы  поступал  к  ним  воздух,  мы  расчистили  как  можно  больше
щелей  между  бревен.  Фашисты  нас  заметили,  вокруг  нас  на¬
чали  рваться  мины.  Укрыться  было  негде.  Я  прижался  к  бревну.
Мины  рвались  у  меня  перед  глазами.  Сначала  красный  огонь,
потом  удар  воздухом.  Сколько  это  продолжалось,  не  знаю.
Помню  только,  что  лежал  на  левом  боку.  Потом  куда-то  поле¬
тел.  Когда  очнулся,  была  тишина.  Я  лежал  на  правом  боку  на
краю  воронки.  С  левого  бока  волной  текла  кровь.  Я  нашел  силы
и  попытался  встать,  но  после  нескольких  шагов  упал.  Отнялись
ноги.  Левая  рука  висит,  не  работает.  Ватник  разорван,  в  крови.
Огляделся  еще  раз  и  с  большим  трудом  пополз  к  нашей  зем¬
лянке.  Колов  и  Гайдаш  втащили  меня  в  нору.  Вскоре  появилась
наша  бесстрашная  Маша  фельдшер.  Многие  хорошо  знали  эту
молодую  девушку.  Не  одна  сотня  раненых,  которым  она  оказа¬
ла  первую  помощь,  была  на  ее  счету.  Она  сделала  мне  пере¬
вязку  через  всю  грудь.  Колов  разрезал  и  стянул  с  левой  ноги
валенок.  Из  него  вылилось  много  крови.  Позже,  уже  в  госпита¬
ле,  я  узнал,  что  осколок  мины  пробил  грудь,  легкие  и  остался  у
позвоночника.
 В  ночь  на  17  ноября  1942  года  на  мое  место  прибыл  такой
же  молодой,  как  и  я,  Вася  Савельев.  Вася  и  Гайдаш  донесли
меня  до  переправы  и  уложили  в  лодку,  наполненную  ранены¬
ми.  Несмотря  на  непрекращающийся  огонь  фашистов,  лодка
дошла  до  правого  берега,  два  санитара,  казахи,  доставили
меня  в  санпункт.  Потом  были  санбат,  госпитали  в  Ленинграде
и  в  других  городах.
 18 	ноября  1942  года
 Дела  пошли  на  лад!  На  юге  начали  лупить  фрицев.  Их  уже
поперли  из  Моздока  и  других  мест.  Ох,  фюрер!  Влип  ты,  черт,
носатый!  [А.  А.].
 20 	ноября  1942  года
 С  утра  —  снег,  днем  и  вечером  —  дождь.  В  трамвае  разго¬
ворился  с  кондуктором.  Пожилая  женщина.  Пять  сыновей  на
фронте,  две  дочери  в  эвакуации.  Осталась  одна  в  осажденном
городе.  Хорошая,  добрая  женщина-мать.
 Обстрел  завода  и  набережной.  Нет  тока.
 514

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Собрались  в  конторке.  У  меня  —  хряпа.  Есть  дополнительные
талоны.  Разговоры  о  минувшей  зиме  и  страх  перед  наступаю¬
щей.  Мои  приемщицы  (браковщицы)  П-ва  и  Ш-ва  <...>  [Б.Б.].
 23 	ноября  1942  года
 Вчера  сообщили  о  разгроме  немцев  в  районе  Сталинграда.
<...>  Здорово!
 В  октябре  и  ноябре  в  столовых  и  магазинах  мало  мяса.  Вме¬
сто  него  предлагают  консервы,  сыр,  яичный  порошок,  селедку,
рыбу  (редко)  <...>  [М.  К.].
 24 	ноября  1942  года
 Вчера  была  тихая  лунная  ночь.  Сегодня  ветер,  снег,  тьма.
В  комнате  холодно.  Репродуктор  заливается  чем-то  веселым.
Восемь  часов  вечера,  только  что  приехал  с  работы.  Ехал  на
трех  трамваях.  Вчера  и  сегодня  веселые  сводки  из-под  Ста¬
линграда.  Народ  повеселел.
 21 	-го  ездил  к  сестре.  Ночевал  у  нее,  хорошо  покушал,  отвел
душу.  У  нее  был  день  рождения.
 На  заводе  много  работы  не  минуты  отдыха.  За  эти  дни  для
будущего  ничего  не  сделал.  <...>  Через  два  дня  все  выяснится.
В  комнате  беспорядок.  Дрова  не  пилены,  окно  законопачено
плохо.  В  бане  давно  не  был  [Б.Б.].
 26 	ноября  1942  года
 Вчера  сходил  в  баню  и  парикмахерскую,  а  сегодня  в  поли¬
клинику.  Последние  ночи  не  спал  из-за  пальца,  распух  как  кол¬
баса  и  ноет,  ноет,  проклятый.  Резать  пока  не  дал,  а  будут  сни¬
мать  с  ногтем.  Грел  ногу  на  соллюксе.  Выписали  больничный.
Наш  район  обстреливали.  Сводки  Информбюро  веселые.  На¬
род  воспрял  духом.  Погода  стоит  смешанная:  то  снег,  то  дождь,
то  метель,  то  солнце.  В  комнате  холодно  и  тоскливо,  а  главное,
адская  боль  в  руке,  температура  и  общая  слабость  [Б.Б.].
 29 	ноября  1942  года
 Выпал  глубокий  снег.  Холодно.  Налеты  и  обстрелы  про¬
должаются.  Каждый  день  по  нескольку  жертв  и  поврежден¬
ных  зданий.  Но  все  это  меньше  тревожит  ленинградцев,  чем
в  прошлом  году,  последние  сводки  Совинформбюро  вселили
 515

Вся  правда  о  войне
 уверенность  в  силу  нашей  армии,  в  сплоченность  тыла,  а  стало
быть,  в  победу.
 За  последнее  время  получил  несколько  писем  от  своих.
Они  здоровы,  что,  собственно,  и  требуется  сейчас.  Эльфуша
несколько  отвлеклась  от  своих  мрачных  мыслей,  занявшись
работой  в  школе.  Сегодня  отправляю  ей  письмо.
 По  работе  нового  мало.  Делаю  все,  чтобы  улучшить  работу
поликлиник.  Много  уже  сделал.  Многое  еще  нужно.  На  днях  пе¬
реезжаю  на  жительство  в  горздравотдел.  Вновь  кто-то  пакостит,
кто  этот  человек?  Чем  я  себя  скомпрометировал?  Вот  люди!
 В  городе  уйма  крыс  и  мышей,  от  них  нет  покоя,  борьба  пока
слабая.  Может  быть,  удастся  поехать  к  своим.  Какое  счастье!
[И.  Н-в].
 2 	декабря  1942  года
 Ленинград  вступил  во  вторую  блокадную  зиму  бодро,  уве¬
ренно.  <...>  Налажено  снабжение  города  и  фронта  всем  не¬
обходимым  для  жизни  и  борьбы  с  врагом.  Продовольствен¬
ное  положение  удовлетворительное.  Население  обеспечено
дровами.  В  большинстве  домов  работает  водопровод.  В  ходу
десять  маршрутов  трамвая.  Работают  бани,  парикмахерские.
И  хотя  в  банях  часты  перебои  с  водой  из-за  нехватки  топлива
и  в  редкой  парикмахерской  клиенту  вымоют  голову,  все  же  это
большая  радость.
 Вновь  открылись  мастерские  по  ремонту  одежды  и  обуви,
мелкому  ремонту  домашней  утвари.  Театр  Музыкальной  коме¬
дии  регулярно  дает  спектакли.  В  кинотеатрах  зрители  охотно
смотрят  новинки  кинопроката.  Город  научился  жить  в  условиях
вражеской  осады  и  не  намерен  сдаваться  [М.  К.].
 «Тов.  Штыкову  Т.Ф.
 Тов.  Никитину  Л.Н.
 Председателю  Исполкома  Леноблсовета  депута¬
тов  трудящихся  тов.  Сажину
 Справка  об  улучшении  питания  рабочих  совхоза,
занятых  на  заготовке  дров  и  торфа
 Сильно  истощенные  почвы  нашего  совхоза  требуют
внесения  значительного  количества  органических  удо¬
брений.
 516

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Учитывая  ограниченные  возможности  текущего  года,
Облсельхозтрест  установил  для  нашего  совхоза  план  за¬
готовки  и  вывозки  на  зимний  период  торфа  1500  т,  фека¬
лия  360  т  и  золы  16  т.
 С  тем,  чтобы  обеспечить  запланированный  урожай
на  1943  г.,  минимально-фактическая  потребность  в  пере¬
численных  удобрениях  значительно  выше  и  выражается
по  торфу  в  2500,  фекалиям  —  600  т  и  золе  —  400  т.  Столь
высокая  потребность  в  золе  вызывается  тем,  что  значи¬
тельная  часть  полей  нашего  совхоза  заражена  капустной
килой.
 Все  это  говорит  за  то,  что  без  внесения  значительного
количества  органических  удобрений  и  золы  невозможно
рассчитывать  на  получение  высокого  военного  урожая.
 Учитывая  это  обстоятельство,  коллектив  нашего  со¬
вхоза  изыскал  возможность  и  в  весьма  тяжелой  обста¬
новке  уже  заготовил  свыше  1000  т  торфа  и  имеет  воз¬
можность  дополнительно  заготовить  до  1500  т  торфа  и
необходимое  количество  золы.
 После  окончания  уборочной  кампании  питание  рабо¬
чих  нашего  совхоза  значительно  ухудшилось  и  недоста¬
точно,  а  тяжелый  физический  труд  по  заготовке  торфа
привел  к  тому,  что  среди  рабочих  резко  стало  увеличи¬
ваться  количество  дистрофиков  и  заметно  стала  падать
производительность  труда.  В  результате  этого  перед
нами  встала  определенная  угроза  того,  что  с  поставлен¬
ной  перед  собой  задачей  по  заготовке  и  вывозке  в  до¬
статочном  количестве  органических  удобрений  совхоз
не  справится.
 Считая  совершенно  справедливым,  что  рабочие  со¬
вхоза,  занятые  на  заготовках  и  вывозке  торфа  и  дров,  в
смысле  питания  должны  быть  приравнены  к  торфяни¬
кам  и  лесорубам  в  смысле  питания  должны  быть  при¬
равнены  к  торфяникам  и  лесорубам.  Мы  по  этому  во¬
просу  вошли  с  ходатайством  к  завоблторготделом  тов.
Преснову  и  директору  Облсельхозтреста  тов.  Борисову,
вопрос  этот  до  сего  времени  остается  неразрешенным.
 Придавая  чрезвычайно  важное  значение  заготовке  и
вывозке  достаточного  количества  удобрений  для  обеспе¬
 517

Вся  правда  о  войне
 чения  будущего  высокого  урожая  и  поддержания  трудо¬
способности  рабочих  просим  вашего  распоряжения  рас¬
пространить  на  рабочих,  совхоза,  занятых  на  заготовке
и  вывозке  торфа  и  дров,  нормы  питания  торфяников  и
лесорубов  или  же  разрешить  вопрос  о  дополнительном
питании  по  нормам  действующих  предприятий.
 Директор  совхоза  Саркисьян  Л.Г.
 Cm.  агроном  Ефимов  Ф.Е.
 Нач.  политотдела  Осипов  М.Г.]»
 3 	декабря  1942  года
 Дела  у  фрицев  —  из  рук  вон!  Освобожден  Нальчик.  Начали
гнать  врага  из  Сталинграда.  Да  и  в  Африке  —  генерала  Ромме¬
ля  англичане  гонят  в  шею!  Замечательно!  [А.  А.].
 3 	декабря  1942  года
 Палец  резали  да  недорезали.  Вероятно,  придется  лишить¬
ся  сустава.  Гной  идет  здорово,  уже  кость  видна.  Завтра  осно¬
вание  ногтя  снимать  будут.
 27-го  ездил  на  ВТЭК,  инвалидность  продлили  на  полгода,
дали  III  группу.  В  военкомате  на  комиссии  еще  не  был.  28-го
вступил  в  кандидаты  ВКП(б).  Вечером  поехал  к  сестре  и  там
заночевал.  На  следующий  день  до  девяти  вечера  был  один  и
нянчился  со  своим  пальцем.  Успехи  под  Сталинградом  окры¬
лили  население  и  армию.
 От  сестры  уехал  в  понедельник  утром.  Хожу  через  день
в  амбулаторию  и  каждый  день  на  завод  обедать.  Зима  стоит
мягкая.  Дрова  есть,  но  непиленые.  <...>  Беспокоюсь  о  матери.
Просил  сестру  съездить  к  ней.  <...>  В  моей  квартире  появился
сосед  —  следователь,  дома  бывает  редко.  Вода  не  идет,  хо¬
лодно.  С  питанием  сносно.  Сестра  немного  помогает  [Б.Б.].
 12 	декабря  1942  года
 Сегодня  особенно  радостный  для  ленинградцев  день.
Ленгорисполком  разрешил  отпуск  с  15  декабря  электроэнер¬
гии  в  жилые  дома  с  19  до  24  часов.  Отсутствие  света  с  недав¬
него  времени  последний  и  единственный  недостаток  в  быту  11  ЦГАИПД,  ф.  4000,  оп.  20,  д.  38.
 518

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ленинградцев.  Уходили  на  работу  в  темноте  и,  приходя  с  ра¬
боты,  попадали  в  темную  квартиру.  <...>  Домашняя  жизнь  све¬
лась  к  минимуму.
 К  празднику  мы  получили  для  рабочих  завода  с  сегодняш¬
него  дня  дополнительно  35  порций  питания.  Будем  выдавать
его  лучшим  стахановцам  <...>  [М.  К.].
 12  декабря  1942  года
 Оттепель,  с  крыш  капает.  Новостей  много.  5-го  была  комис¬
сия,  признан  годным  к  нестроевой  службе,  не  связанной  с  дли¬
тельной  ходьбой  и  тяжелыми  физическими  нагрузками.  Завод,
кажется,  меня  бронирует.  Катя  съездила  к  матери.  У  нее  в  доме
стоят  гвардейцы  Краснова.  Она  живет  очень  хорошо,  прислала
мне  крупы,  консервов,  масла,  концентратов,  зимнюю  шапку  и
белье.  Ждет  меня.  Капуста  не  тронута.  До  февраля  я  обеспечен
сытой  жизнью,  а  там,  что  бог  пошлет.  Кость  ногтевой  фаланги
вынули,  вернее,  обломали  клещами,  стало  легче.  <...>
 Вчера  был  небывалый  обстрел.  Утром  шел  по  Невскому  и
видел,  как  все  еще  убирали  с  мостовой  битый  кирпич  и  шту¬
катурку.  Книжная  лавка,  где  я  всегда  покупаю  книги,  разбита,
над  дверью  большая  дыра,  пробитая  снарядом.  На  тротуарах
много  следов  крови.  Было  много  жертв.
 Трамвайное  движение  прервано,  в  вагонах  вылетели  стек¬
ла.  На  Литейном  тоже.  Хлестал  по  всему  городу  от  окраин  до
центра  [Б.Б.].
 14 	декабря  1942  года
 Сегодня  получил  кандидатскую  карточку.  Эти  дни  я  сыт  по
горло.  Выгляжу  очень  хорошо.  Румяный,  здоровый  и  молодце¬
ватый,  настроение  соответствует  здоровью.  <...>
 Сегодня  на  заводе  им.  Фрунзе  слушал  стихи  Александра
Прокофьева  и  Ильи  Авраменко  и  рассказ  Кратта.  Поэты  были  в
военной  форме,  оба  в  звании  батальонных  комиссаров.
 Прокофьев  постарел,  облысел  здорово  и  совсем  стал  се¬
дым.  Читал  стихи  из  книги  «Таран»  и  из  невышедшей  в  свет
«Атаки».  <...>
 Авраменко  читал  «Ночь  накануне  битвы».  Прокофьев,  по¬
казавшийся  самодовольным  и  плутоватым,  сидел  на  кушетке
и  перелистывал  «Тарана».  Авраменко,  худощавый,  нервный,
 519

Вся  правда  о  войне
 с  острым  носом,  выделялся  выразительными  глазами  поэта.
Крат  произвел  слабое  впечатление.  <...>
 Прочитал  Барбюса,  читаю  Чингизхана.  К  врачу  —  в  поне¬
дельник.  На  работе  торопят.  С  табаком  плохо  [Б.Б.]..
 15 	декабря  1942  года
 Напряженность  усилий  ленинградцев  поддержать  город  в
порядке  во  всех  моментах  подготовки  к  зиме  и  во  всей  жизни  и
внешнем  облике  ярко  ощущается  на  каждом  шагу.
 Ленинградцев  стало  заметно  меньше.  Входишь  в  какое-
нибудь  учреждение,  минуешь  анфиладу  пустых  комнат  и  нако¬
нец  в  одной,  обогреваемой  печкой-времянкой,  находишь  трех¬
четырех  сотрудников.
 Основная  масса  людей  за  лето  пришла  в  себя,  выглядит
хорошо,  веселые  посещают  кино,  театры,  трудятся.  Но  наряду
с  этим  еще  очень  много  дистрофических  типов,  еле  передви¬
гающихся,  хныкающих,  всем  недовольных.
 Количество  маршрутов  трамвая  доведено  до  десяти.  Но
вагонный  парк  ремонтируется  плохо.  Отсутствуют  квалифи¬
цированные  рабочие.  В  ремонте  заняты  в  основном  молодые
ребята  15—16  лет,  окончившие  ФЗО  и  ремесленные  училища.
Каждый  день  происходит  масса  аварий  и  сходов  с  маршрута.
Движение  идет  с  большими  перебоями.  На  остановках  прихо¬
дится  ждать  трамвая  по  30—40  минут.  Диспетчерская  служба
работает  плохо.
 Дома  как  будто  подготовлены  к  зиме,  но  дворы  опять  за¬
хламлены.  Жильцы  ничтоже  сумняшеся  выбрасывают  все  не¬
нужное  им  во  дворы,  и  этот  мусор  никто  не  вывозит.
 Особенно  некрасив  вид  окраин.  На  месте  разобранных  де¬
ревянных  домой  торчат  печные  стояки.  Площадки  завалены
строительным  мусором,  заставлены  брошенным  домашним
скарбом  и  т.д.  Кровати,  матрацы,  сундуки  —  все,  что  когда-
то  служило  своим  хозяевам  и  имело  в  доме  свое  место,  было
оставлено  при  переезде  на  новую  квартиру.  Транспорта  не
хватает.  Для  перевозки  личных  вещей  из  приготовленных  к
сносу  домов  использовались  грузовые  трамваи  и  автотран¬
спорт  предприятий,  сносивших  дома.
 На  каждой  улице  в  центральной  части  города  стоят  дома,
пострадавшие  от  бомбежек  и  обстрелов.  Сквозь  пробоины  в
 520

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 стенах  видны  обломки  прежней  жизни.  Они  омыты  дождями,
обсушены  солнцем  и  ветрами  и  выглядят  как  старые  раны  на
прекрасном  лице  города.  Придет  время,  ленинградцы  береж¬
но  восстановят  все  утраченное.  Ну  а  пока  кое-где  на  Невском
разбитые  фасады  прикрыли  щитами  из  фанеры,  на  которой
масляными  красками  нарисованы  несуществующие  здания.
 В  банях  частые  перебои  с  водой  —  не  хватает  топлива,  но
все  же  они  работают  —  и  это  счастье.
 В  редкой  парикмахерской  можно  вымыть  голову  и  осве¬
житься,  но  и  они  работают.
 Ленинградцы  активно  потянулись  к  книгам.  Всякая  литера¬
тура  идет  нарасхват.  Издательства  стараются  удовлетворить
интересы  публики.  Выходят  в  виде  брошюр  отдельные  про¬
изведения  современных  поэтов  и  прозаиков  и  литературной
классики.  В  большом  ходу  собрания  сочинений  классиков.
Часть  выходит  в  красивых  томиках  малого  размера.  <...>
 Очень  плохо  с  куревом,  хуже,  чем  было  весной.  За  стограм¬
мовую  пачку  табака,  продаваемого  с  рук,  требуют  триста  руб¬
лей  или  два  килограмма  хлеба.  Одна  папироска  стоит  10  руб¬
лей.  Мой  дневной  рацион  состоит:
 Завтрак  (в  заводской  столовой):  суп  или  иди  (не  всегда),
пол  порции  каши  (140—160  г)  с  маслом,  20  г  сливочного  мас¬
ла  на  бутерброд,  один  стакан  чаю,  200—250  г  хлеба,  иногда
соевое  молоко.
 Обед:  на  первое  крупяной  суп  или  щи.  Второе  блюдо  от¬
личается  разнообразием  и  зависит  от  наличия  продуктов.  Это
может  быть  50—100  г  мяса  или  рыба,  или  омлет.  В  качестве
гарнира  подают  кашу  без  масла  или  вареный  шрот,  зелень.
На  сладкое  —  компот,  желе  или  морс.  Хлеба  в  обед  беру
150—200  г.
 В  обед  беру  дополнительно  по  добавочной  карточке  двой¬
ное  мясное  блюдо  плюс  полпорции  каши  на  ужин  или  крупя¬
ные,  шротовые  биточки.
 Ужинаую  самостоятельно.  Беру  порцию  квашеной  капусты
собственной  заготовки.  Добавляю  к  ней  кашу,  приобретенную
в  столовой  по  дополнительной  карточке.  Заправляю  все  это
сливочным  маслом  по  той  же  карточке,  разогреваю  на  печке  —
и  ужин  готов.  У  меня  еще  осталась  от  дневной  нормы  пара  ку¬
сочков  хлеба  (70—100  г).  В  общем,  сыт.
 521

Вся  правда  о  войне
 И  так  теперь  каждый  день.  Каждые  десять  дней  получаю
сверх  этого  600  г  конфет,  сухой  кофе  и  чай  для  заварки.  Один
раз  в  месяц  бутылку  водки  —  можно  сохранить  к  празднику  или
обменять  на  что-нибудь,  смотря  по  обстоятельствам.  Так  что  с
материальной  стороной  моего  существования  все  обстоит  как
нельзя  лучше.  Да  и  с  моральной  стороны  на  душе  становится
легче.  Сражения  на  юге  развиваются  успешно.  Все  мы  креп¬
ко  надеемся,  что  скоро  очень  скоро,  и  на  нашей  улице  будет
праздник.  На  заводе  побывал  лектор,  который  намекнул,  что
под  Ленинградом  готовится  мощное  наступление.  Общее  мне¬
ние,  что  нужно  ждать  в  скором  времени  активности  на  нашем
фронте  [М.  К.].
 16 	декабря  1942  года
 По  разъяснениям  т.  Попкова,  свет  будет  дан  не  во  все  дома,
а  только  в  те,  которые  можно  выключить  с  центральной  транс¬
форматорной  подстанции.  Все  электричество  может  быть  по¬
дано  в  2,5—3  тысячи  домов.  Ну  и  то  хорошо  [М.  К.].
 22 	декабря  1942  года
 Самая  длинная  ночь  в  году.  Световой  день  продолжился
всего  пять  с  минутами  часов.  За  окном  оттепель.  Не  скажется
ли  это  на  снабжении  города?  Уверяют,  что  имеющихся  запасов
хватит  до  апреля  <...>  [М.  К.].
 22 	декабря  1942  года
 Ездил  в  Колтуши.  С  трудом  узнал  местность.  За  три  меся¬
ца  все  изменилось.  Лес  вырублен  до  озер.  Вокруг  дома  все
пристройки  сожжены.  Мать  была  рада  до  слез  моему  прихо¬
ду.  У  нее  стоят  гвардейцы  Краснова,  усачи,  крепкие  дядьки  со
значками  на  груди.  Ныне  радостно  смотреть  на  воинов.  Здоро¬
вые,  сытые,  бодрые,  хорошо  обмундированы  и  вооружены.
 Вечером  беседовал  с  матерью  о  пережитом.  Легли  спать  в
12  часов.  Долго  не  мог  уснуть.  Вспоминал  лето,  проведенное
в  Колтушах,  мысли,  планы,  предположения.  Война  продолжа¬
ется.  Я,  как  говорят,  пока  отвоевал.  Так,  вспоминая  друзей  и
знакомых,  я  уснул  под  мощный  храп  повара-гвардейца.
 Утром  встал,  как  обычно  рано.  Погода  стояла  мягкая,  почти
плюсовая.  Читал  стихи  Майкова.  Мать  суетилась  по  хозяйству.
 522

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Мыла  полы,  стирала,  готовила,  чтобы  меня  накормить...  Я  при¬
слушиваюсь  к  разговорам  гвардейцев  и  матери.  Разговор  за¬
шел  обо  мне...  Вечер.  Опять  читаю,  беседую  с  матерью.
 В  воскресенье  20-го  с  утра  собираюсь  в  обратный  путь.
Ведро  капусты,  сухари,  крупа,  сало,  мясо,  макароны,  хлеб  —
все  это  добыто  матерью,  ее  хлопотами  и  трудом  для  меня.
Она  проводила  меня  до  заставы.  На  улице  тепло.  Всю  дорогу
беседуем  о  том  о  сем.  Навстречу  идет  рота  бойцов,  направ¬
ляющаяся  на  передовую.  Все  смотрят  на  нас.  У  меня  здоро¬
вый,  молодой  вид,  свежее  румянее  лицо...  Знаю,  о  чем  дума¬
ют  бойцы,  глядя  на  меня,  и  я  почему-то  стараюсь  не  глядеть
им  в  глаза...  Ведь  они  не  знают,  что  я  уже  был  на  фронте  и  что
я  пережил...
 На  заставе  простился  с  матерью.  В  город  вернулся  в  четыре
часа  дня  [Б.Б.].
 27 	декабря  1942  года
 На  заводе  в  конце  лета  с  большими  трудностями,  при  отсут¬
ствии  рабочих-ремонтников,  были  восстановлены  уборные  в
производственном  корпусе.  Во  время  остановки  завода  зимой
1942  года  водопровод  и  канализация  замерзли,  трубы  полопа¬
лись  и  были  загажены.  Все  это  было  восстановлено,  очищено,
трубы  заменены  и  т.д.  Уборная  —  одна  (вторая  не  была  закон¬
чена,  в  части  водопровода)  —  была  отремонтирована  своими
силами.
 Однако  выгребные  ямы  не  очищались  с  самого  начала
войны  и  быстро  заполнились,  уборные  забились,  снова  за-
гадились  и  перестали  функционировать.  Отхожего  места  не
стало,  тем,  что  продолжало  действовать  в  заводоуправле¬
нии,  могли  пользоваться  не  все.  Пачкать  стали  всюду:  в  углах
и  проходах  двора,  в  темных  помещениях  производственного
корпуса  (сушилки,  души).  Для  откачки  ям  машину  (цистерну)
или  передвижную  бочку  на  конной  тяге  достать  оказалось
невозможно.  Как  пояснили  нам  в  городском  тресте  очистки,
первые  оказались  неработоспособны,  вторые  из-за  отсут¬
ствия  лошадей  и  людей.  На  днях  удалось  достать  в  тресте
автоцистерну.  Отремонтировали  ее  своими  силами  (ремонт
потребовался  пустяковый),  и  сегодня  же  вывезли  из  ям  шесть
цистерн.  Вновь  очистили  помещения  уборных  и  открыли  их.
 523

Вся  правда  о  войне
 Целое  счастье!!  Почему  сам  трест  очистки  не  ремонтировал
единственную  на  весь  район  цистерну?!  Почему  допущена  та¬
кая  безответственность?
 С  такими  же  трудностями  на  заводе  отремонтировано  в
значительной  степени  и  действует  паровое  отопление,  часть
водопроводной  сети.
 Все  силами  своего  ремонтного  цеха  (в  лице  его  начальника
и  женщин-работниц  с  учениками)  с  привлечением  за  различ¬
ные  взаимные  услуги  рабочих  рук  с  соседней  пожарной  части
и  воинских  частей.
 Сейчас  отлично  работает  душ,  оборудуем  прачечную.  В  не¬
которых  цехах  в  помощь  неполноценному  паровому  отоплению
сложили  печи  [М.  К.].
 27 	декабря  1942  года
 Почти  весь  декабрь  простоял  теплый,  мягкий.  Сегодня
опять  идет  дождь.  <...>
 Скоро  догорит  1942  год.  Много  мыслей  и  воспоминаний.
Чувствую  себя  отлично  и  дома,  и  на  производстве.  Работаю.
Надеюсь  пережить  весь  кошмар  войны.  Скоро,  вероятно,  по¬
лучу  медаль  «За  оборону  Ленинграда»  [Б.Б.].
 31 	декабря  1942  года
 Последний  день  1942  года!  Завтра  Новый  год!  С  чем  мы  к
нему  приходим?  Как  будто  хорошо,  некоторым  переломом  в
общем  военном  положении,  крупными  успехами  на  отдель¬
ных  участках  и  у  нас,  и  у  союзников.  У  меня  лично  настроение
серенькое.  Очень  огорчают  вести  от  семьи.  Тяжело  им  там,  в
Чувашии!
 Завод  закончил  1942  год  хорошо.  Декабрьский  план  выпол¬
нен  на  120%.  В  сумме  за  ноябрь  и  декабрь  выдержан  ассорти¬
мент  [М.  К.].
 31 	декабря  1942  года
 30 	минут  осталось  жить  1942  году.  Один...  Догорают  дрова
в  печи.  Концерт  по  радио.  Уже  выпил  две  кружки  пива  и  поу¬
жинал.  Через  30  минут  выпью  еще  кружку  и  буду  раздеваться.
Оделся  по-праздничному  в  новую  рубаху,  сегодня  купленную
по  ордеру.  Хорошая  русская  рубашка  кремового  цвета,  пуго¬
 524

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 вицы  с  ребристыми  звездочками.  Надел  костюм  и  ботинки,  ко¬
торые  не  надевал  с  7  ноября.
 Сейчас  на  душе  легче,  выплакал  тоску,  черную  душную  то¬
ску  по  друзьям  и  по  любви...  Посмотрел  на  себя  в  зеркало  —
сильно  изменился.  Лицо  сурово  и  жестоко.  В  глазах  стальной
отсвет,  холод  и  строгая  пытливость.  Сегодня  видел  трех  чело¬
век,  упавших  на  улице...
 1942-й  догорает.  Где  мои  друзья?  Я  один  сейчас  в  Ленин¬
граде...  Позади  фронт,  был  госпиталь,  тревожная,  беспокойно¬
тихая  жизнь  в  Колтушах  у  матери.  Природа,  короткое  увлече¬
ние,  военные...  разочарование.  Затем  опять  Ленинград,  завод,
всевозможные  хлопоты,  работа,  труд,  борьба  и  еще  раз  борь¬
ба.  Ну,  пока,  Борис,  утри  слезы...
 Продолжаю.  Выпил  еще  «литру».  Осталось  пять  минут  до
1943  года.  Закрыл  трубу,  курю  трубку.  На  столе  грибы  с  луком,
хлеб  и  квас...  Пью  за  здоровье  всех  друзей  и  за  свое,  конечно,
тоже  [Б.Б.].
 В  конце  1942  года  под  Ленинград  были  переброшены  из
Крыма  дальнобойные  орудия  осадной  артиллерии,  в  том  чис¬
ле  мортиры  калибром  220  мм  и  420  мм  («Толстая  Берта»,  вес
снаряда  800  кг),  400-мм  французские  гаубицы,  стрелявшие
900-килограммовыми  снарядами.  Из  Франции,  Чехословакии
и  Германии  прибыли  орудия  калибром  210  мм  и  240  мм  с  даль¬
ностью  стрельбы  36—45  км  и  177-мм  пушки  с  дальностью
до  30  км.

1943
 2 	января  1943  года
 Сегодня  в  5  часов  вечера  поехал  в  Выборгский  дворец  куль¬
туры,  где  смотрел,  как  танцует  молодежь.  Световые  эффекты,
пестрота  одежды,  веселые  лица,  музыка  —  все  это  напомнило
благословенные  времена  молодости.  Но  я  себя  почувствовал
еще  более  одиноким.  Потом  слушал  выступление  ансамбля
Краснознаменного  Балтийского  флота  [Б.Б.].
 8 	января  1943  года
 Появился  новый  продукт  —  солодовое  молоко.  Его  стали
часто  предлагать  в  столовой  и  выдавать  вместо  натурального
для  рабочих  с  вредными  условиями  труда  и  продавать  всем
желающим.  Оказалось  очень  вкусно.  <...>
 Последние  дни  все  упорнее  слухи  о  готовящемся  наступле¬
нии  на  Ленинградском  фронте.  А  сегодня  пошли  разговоры  о
боях  в  районе  Невской  Дубровки:  говорят,  наши  войска  про¬
двинулись  на  семь  километров,  осталось  всего  4  километра
до  соединения  с  Волховским  фронтом.  Хорошо,  если  так,  то
очень  хорошо  [М.  К.].
 Второй  день  Рождества.  Третий  день  стоят  большие  моро¬
зы.  Сегодня  смотрел  «Фронт»  в  ВДК.  Пьеса  произвела  хорошее
впечатление...  Последние  дни  сильно  устаю.  Голова  кружится,
и  какой-то  кисель  в  организме...
 С  утра,  начиная  с  трамвая,  приходится  нервничать.  С  Фин¬
ляндского  вокзала  хожу  пешком,  В  столовой  такой  бардак,  что
с  ума  можно  сойти.  На  заводе  работы  пока  немного.
 526

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 В  мою  конторку  набивается  столько  народу,  как  сельдей  в
бочке.  У  меня  тепло  и  уютно.  Приходят  и  старики,  и  ученики,  и
моряки,  и  старые  знакомые.  Меня  избрали  редактором  стен¬
газеты,  теперь  работы  прибавится.  Дни  пошли  на  прибыль.
Война  на  убыль.  В  мозгах  вялость.  Палец  зажил  [Б.Б.].
 17 	января  1943  года
 Мои  жена  и  дочка  эвакуировались  в  августе  1941  года  Они
оказались  далеко,  в  глубокой  провинции,  в  тяжелых  жизнен¬
ных  условиях.  Жена  пишет:  «Мы  питаемся  так,  что  здоровье
расшатывается,  нет  ни  масла,  ни  молока,  ни  мяса,  ни  сахара!»
Сладкого  они  вкус  забыли!  Нет  валенок  для  ребенка,  они  стоят
там  2—3  тысячи  рублей.  Заработки  копеечные  и  что  бы  я  ни  по¬
слал,  —  это  мелочь.  В  городе  нет  приличной  работы.
 На  днях  на  пленуме  завкома  отчиталась  завстоловой  №  19,
в  которой  мы  питаемся  на  рационе,  Софья  Эммануиловна  Ч.  По
ее  сообщению,  на  рационе  сверх  нормированных  продуктов  по¬
лагается  в  месяц  дополнительно  на  одного  питающегося:  ово¬
щей  —  9  кг,  соевых  продуктов  (шрот  и  молоко)  —  5,4  кг,  жиров  —
0,2  кг,  желе  —  0,3  кг,  сухофруктов  —  0,3  кг,  муки  0,2  кг,  яичного
порошка  —  0,3  кг  плюс  различные  приправы,  сахарин  и  т.д.  Фак¬
тически  реализуются  далеко  не  все,  или  не  полностью...
 В  декабре  ни  разу;  мука  не  реализована,  овощи  и  соя  —  на
60—70  %.  Причина  по  заявлению  т.  Ч.  —  отсутствие  на  базе,
нехватка  транспорта.  Фактически  безответственность!  Не¬
желание  обслуживать  потребителя  как  полагается,  Завком  не
вынес  никакого  решения.  Ч.  пообещала  устранить  недостатки
в  обслуживании,  на  которые  обратили  ее  внимание  (очереди,
перерезка  талонов,  подача  холодных  блюд,  отсутствие  выве¬
шенного  меню,  отсутствие  посуды,  низкая  культура  обслужи¬
вания).  Эх,  ма!  [М.  К.].
 «12  января  1943  года  в  9  часов  30  минут  артиллерия
Волховского  и  Ленинградского  фронтов  и  Краснозна¬
менного  Балтийского  флота  начала  артиллерийскую
подготовку.  Как  ни  готовились  мы  к  этому  моменту,  как
ни  ждали  его,  но,  когда  воздух  потряс  первый  артил¬
лерийский  залп,  все  мы  вздрогнули.  Началось!  Более
4500  орудий  и  минометов  в  течение  двух  с  лишним  ча¬
 527

Вся  правда  о  войне
 сов  били  по  противнику.  Сотни  тысяч  снарядов  и  мин
были  обрушены  на  укрепления  гитлеровцев.  До  243  сна¬
рядов  пришлось  на  каждый  квадратный  метр  позиций
противника.
 В  11  часов  45  минут,  когда  огонь  нашей  артиллерии
достиг  наивысшего  напряжения,  войска  обоих  фронтов
двинулись  в  атаку  навстречу  друг  другу.  Через  Неву,  по
льду,  под  огнем  противника,  устремились  в  атаку  бойцы
лучших  дивизий  67-й  армии  Ленинградского  фронта,  ко¬
торой  командовал  генерал-майор  М.П.  Духанов.
 Шесть  дней  длились  упорные  бои  войск  двух  фронтов,
неотвратимо  стремившихся  навстречу  друг  другу,  преодо¬
левая  с  боем  буквально  метр  за  метром,  ломая  упорное,
яростное  сопротивление  опытного  и  хорошо  вооружен¬
ного  врага,  уничтожая  сотни  и  тысячи  его  солдат  и  офи¬
церов,  разрушая  бесчисленные  укрепления,  продираясь
через  проволочные  и  минные  заграждения,  через  топи
болот,  шли  навстречу  друг  другу  воины  двух  фронтов,
упорно  шли  к  заветной  цели,  к  прорыву  блокады  города
Ленина  исторические  дни  коммунистами  и  комсомольца¬
ми  Волховского  и  Ленинградского  фронтов.
 Заветное  свершилось  утром  18  января  1943  года  На
рубеже  Рабочих  Поселков  №  1  и  №  5  состоялось  креп¬
кое  рукопожатие  двух  фронтов.  Навсегда  запомнилась  эта
встреча.  Блокада  прорвана!  Ленинград  свободен!  С  майо¬
ром  А.Барановым  нам  довелось  быть  утром  этого  истори¬
ческого  дня  в  районе  Рабочего  Поселка  №  1.  Два  широких
потока  воинов  Волховского  и  Ленинградского  фронтов
двигались  навстречу  друг  другу.  Раздавались  бесчислен¬
ные  возгласы:  «ленинградец?»,  «волховчанин?».  Суровые
бойцы  двух  фронтов  обнимались,  целовались,  у  многих
были  на  глазах  слезы  от  охватившей  их  радости  —  Ле¬
нинград  свободен,  возникали  стихийные  митинги.  <...>
 Сомкнув  свои  ряды,  воины  Волховского  и  Ленинград¬
ского  фронтов  развернули  свои  боевые  порядки  на  юг  и
продолжали  теснить  противника,  прочно  укрепившегося
на  Синявинских  высотах.  За  нашей  спиной  лежали  берег
навсегда  освобожденной  Ладоги  и  сухопутная  дорога  в
освобожденный  Ленинград.
 528

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 После  поворота  на  юг  наши  войска  вели  упорные  бои
за  овладение  всеми  Синявинскими  высотами,  за  расши¬
рение  полосы  прорыва.  В  начале  февраля  для  удержания
этих  высот  противник  ввел  в  бой  две  свежие  дивизии,
11-ю  пехотную  генерал-лейтенанта  Томашки  и  212-ю
генерал-майора  Рихмана,  вместе  с  390-м  пехотным  пол¬
ком  215-й  пехотной  дивизии  и  132-м  и  173-м  полками
61-й  дивизии,  побывавших  на  Синявинских  высотах,
противник  на  четырехкилометровом  участке  потерял  в
боях  36  тысяч  солдат  и  офицеров,  по  9  тысяч  на  каждый
километр  фронта.
 Более  двух  миллионов  неизрасходованных  винтовоч¬
ных  и  автоматных  патронов,  более  30  тысяч  снарядов
и  мин  было  захвачено  войсками  Волховского  и  Ленин¬
градского  фронтов  в  полосе  прорыва  блокады  на  синя¬
винских  болотах.  А  ведь  основные  запасы  боеприпасов
у  него  находились  на  Синявинских  высотах.  Так  тща¬
тельно  он  готовился,  не  считаясь  с  средствами  к  обороне
на  этом  болотистом  участке.
 Прорвав  блокаду,  мы  понимали,  что  это  только  на¬
чало,  что  впереди  еще  много  жестоких  боев  за  полный
разгром  захватчиков  на  ленинградской  и  новгородской
земле,  что  впереди  еще  бои  за  полное  снятие  блокады».
Жеребое  Д.К.  Саперы  огненной  реки.  1973.
 18 	января  1943  года
 В  10  часов  40  минут  вечера  Информбюро  сообщило  о  том,
что  блокада  Ленинграда  прорвана  [Б.Б.].
 Ура!  Ура!  Ура!
 Да  здравствует  Сталин!
 Слава  маршалам  Жукову  и  Ворошилову!  Слава  бойцам  Ле¬
нинградского  и  Волховского  фронтов!
 Вечная  память  погибшим!
 Блокада  прорвана!  Взят  Шлиссельбург.  На  юге  наши  во¬
йска  движутся  к  Ростову.  Фрицы  отовсюду  летят  как  пробки.
Огрызаются,  правда.  Стреляют  по  городу.  Часами  летают  над
нами,  бросают  бомбы,  но  не  в  таком  количестве,  как  в  про¬
шлом  году.
 529

Вся  правда  о  войне
 Ленинградцы  едят  свои  пайки  и  работают.  От  трех  милли¬
онов  нас  осталось  семьсот-восемьсот  тысяч,  но  самых  заяд¬
лых.  <...>
 Ленинградцы  —  самый  героический  народ  в  мире,  работа¬
ют  и  даже  не  мерзнут.  Нет  дров!  Ничего,  зато  есть  деревянные
дома!  И  ленинградцы  взялись  ломать  деревянные  дома.  Каж¬
дый  обязан  наломать  4  кубометра,  из  коих  половину  —  себе,
остальное  —  городу.  На  Охте  снесены  целые  кварталы,  ломают
везде.  И  черт  с  ними  —  немцы  нам  построят  каменные,  а  нам
пока  тепло.
 И  светло  стало.  Во  многие  дома  дали  электричество.  К  со¬
жалению,  в  дом,  где  я  живу,  не  дали.  Но  это  ничего!  Зато  бло¬
када  прорвана.  Ослаблена  удавка  на  горле.  Ленинград  может
вздохнуть  свободнее  <...>  [А.  А.].
 19 	января  1943  года
 Ночью  плохо  спал...  Много  мыслей  витало.  Утром  в  трам¬
ваях  слышал  и  видел  великую  радость  на  лицах  русских  людей
многострадального  города,  слезы  на  глазах  и  слова  «царица
небесная,  божья  матерь».  С  Финляндского  вокзала  шел  пеш¬
ком.  В  предрассветных  сумерках  увидел  первые  праздничные
флаги  на  стенах  тюрьмы.
 На  заводе  всеобщее  ликование,  люди  поздравляли  друг  дру¬
га,  плакали  и  целовались.  Я  сам  с  трудом  сдерживал  слезы...
 В  обед  собрался  общезаводской  митинг.  Ораторы  стояли  на
танке  «КВ»,  только  что  отремонтированном  на  заводе.  На  башне
танка  развевались  два  красных  флага.  Ствол  орудия  указывал  в
сторону  фронта.  Шел  мелкий  снежок.  Вечером  часть  выступле¬
ний  передавалась  по  радио...  Необъятная  радость  переполняла
ленинградцев.  Непережившим  ее  трудно  понять  эти  чувства.
Еще  труднее  все  это  выразить  на  бумаге.  [Б.Б.].
 20 	января  1943  года
 И  вот  свершилось.  18  января  прозвучали  слова  такие  дол¬
гожданные,  такие  счастливые.  Блокада  прорвана!  Войска  Ле¬
нинградского  и  Волховского  фронтов  воссоединились,  про¬
рвав  кольцо  блокады.  Освобождены:  Шлиссельбург,  Дубров¬
ка,  Липки,  Синявино,  ст.  Подгорная!  Добыты  трофеи.  Взяты  и
пленные.
 530

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Новость  прозвучала  по  радио  около  полуночи.  У  меня  в
кабинете  собрались  соседи  по  казарменному  житью-бытью.
Охватившую  нас  радость  невозможно  описать  словами.  Я  про¬
чел  товарищам  записи  в  дневнике  в  январе  1942  года.  Тогда
мы  все  были  на  грани  смерти,  многие  погибли,  но  мы  выжили
и  дождались  нашей  первой  победы.  Мы  вспомнили  мучитель¬
ный  голод  и  холод,  попытки  хоть  как-то  поддержать  угасающие
силы,  наши  «кулинарные  опыты»  по  приготовлению  студня  из
столярного  клея,  лепешек  из  гнилой  картошки  и  пр.  Мы  не  за¬
были  надежды  и  разочарования  в  ожидании  прибавки  хлеба,
уныния  от  отсутствия  новостей  на  Ленинградском  фронте.
 Всю  ночь  не  умолкало  радио.  Звучат  музыка  и  песни,  вы¬
ступления  ленинградцев  и  бойцов  фронта.  Я  лег  только  около
четырех  часов  утра.
 Утром  до  начала  работы  провели  общезаводской  митинг.
Прозвучали  горячие,  проникновенные  выступления  рабочих,
представителей  административно-технического  персонала.
Ночная  смена  оставила  записку,  что  рабочие  жертвуют  днев¬
ной  заработок  на  постройку  танковой  колонны.  Общезаводской
митинг  принял  постановление  об  отчислении  двухдневного  за¬
работка!  И  все  это  от  всего  сердца.  Были  выступления,  во  вре¬
мя  которых  три  четверти  присутствующих  плакали,  вспоминая
потери.  Сегодня  мне  пришлось  весь  день  пробыть  в  городе.  На
домах  красные  флаги.  На  Выборгской  стороне  перебрасыва¬
ются  войска.  Воины  идут  деловито  и  бодро.  Много  боевой  тех¬
ники  и  санитарных  машин  —  бои  продолжаются.
 В  Ленинград  приехала  целая  группа  гастролеров:  Яков
Флиер,  Владимир  Яхонтов,  Ирма  Яунзем,  Леонид  Утесов  с  сво¬
им  джазом.  Сегодня  побывал  на  концерте  Утесова.  Он  играл  с
колоссальным  подъемом.  Публика  приветствовала  его  очень
горячо.  Приятно  снова  побывать  в  Большом  зале  филармонии.
Во  время  войны  я  ни  разу  там  не  был.  Великолепный  зал  с  бе¬
лыми  колоннами  хорошо  сохранился.
 Здесь  все  оставалось  по-старому.  Только  буфет  был  закрыт
и  с  люстр  сняли  хрустальные  подвески.  В  зале  холодно.  Слу¬
шатели  сидят  в  пальто,  капельдинеров  с  программками  нет.
В  зале  много  в  военной  форме.
 Я  очень  переживал  чудную  музыку.  В  начале  концерта  ду¬
шили  слезы.  Послезавтра  иду  на  Яхонтова  и  на  Флиера  [М.К.].
 531

Вся  правда  о  войне
 24 	февраля  1943  года
 Сегодня  вечером  на  заводе  провели  собрание,  посвящен¬
ное  25-й  годовщине  Красной  армии.  Докладчик  среди  прочего
заявил:  «Ленинградцы  на  днях  почувствуют  последствия  про¬
рыва  блокады».  На  эти  слова  весь  зал  реагировал  сдержанным
шепотом:  «хлеба  прибавят».
 Ленинградцы  еще  голодны!  Накормить  их  после  дистрофи¬
ческого  состояния  трудно.  Да  и  если  разобраться,  то  не  очень
наешься!  Я  имею  дополнительную  карточку.  Это  дает  мне  воз¬
можность  иметь  удовлетворительный  завтрак  (как  у  всех),  в
обед  съесть  обед  плюс  ужин.  На  ужин  получить  по  дополни¬
тельной  карточке  (каша  из  80  г  крупы  плюс  33  г  жира  плюс  60  г
мяса  —  с  отходами  100  г).  Кроме  того,  еще  есть  серая  капуста!
Одно  время  я  чувствовал  себя  сытым,  не  хватало  только  хле¬
ба.  Утром  съедал  250  г,  днем  —  250,  ужинал  без  хлеба.  Иногда
откладывал  на  ужин  100  г  —  по  50  г  за  завтраком  и  обедом.
Последнее  время  голод  ощущаю  каждый  день!  Не  имеющие
дополнительной  карточки  голодают  сильнее.  Мне  это  тоже  хо¬
рошо  знакомо.  Еще  совсем  недавно  я  также  ее  не  имел.  Все
ждут  прибавки  хлеба!
 Но  как  бы  остальные  продукты  не  урезали:  ведь  Ленинград
получает  сахар  или  конфеты  и  жиры  в  большем  количестве,
чем  кто-либо.
 От  семьи  получаю  не  очень  веселые  письма  об  их  питании.
<...>  На  это  жаловаться  не  следует:  уж  очень  напряженное  вре¬
мя  переживает  страна.  <...>  С  табаком  вроде  стало  полегче.
Теперь  на  черном  рынке  уже  не  требуют  800—900  г  хлеба  за
50  г  махорки.  Цена  упала  в  восемь-девять  раз.  Можно  обменять
700  г  хлеба  на  200  г  табака.  Правда,  то,  что  выпускает  местная
табачная  фабрика,  назвать  табаком  трудно.  В  пачке  содержит¬
ся  смесь  из  махорочного  табака,  высушенных  и  измельченных
листьев  дуба,  клена  и  березы.
 Только  что  объявили  по  радио  об  увеличении  норм  отпу¬
ска  хлеба  на  100  г,  а  для  рабочих  оборонных  предприятий  —
на  200  г.
 Введен  новый  трамвайный  маршрут  №  13.  Продлен  марш¬
рут  №  24.  В  нашем  районе  —  уже  два  трамвайных  маршрута.
 Сегодня  у  меня  на  ужин  100  г  хлеба,  а  в  промежутке  съел
еще  50  г!  Завтра  —  День  Красной  армии  [М.К.].
 532

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 25 	февраля  1943  года
 В  годовщину  Красной  армии  во  фронтовой  воинской  части
побывала  делегация  тружеников  Ленинграда.  В  числе  ее  чле¬
нов  оказалась  представительница  нашего  завода.  Ее  рассказ
позволил  составить  некоторое  представление  об  этой  поезд¬
ке.  Была  в  части,  воюющей  в  районе  Пулкова.  Пулково  —  наше.
Детское  —  у  немцев.  Наше  наступление  на  Павловск  имело  ме¬
сто,  но  после  упорных  боев  части  были  вынуждены  отойти  на
исходные  позиции.  Делегатка  со  слезами  на  глазах  рассказала
о  той  теплоте,  с  какой  фронтовики  относятся  к  ленинградцам;
как  они  тронуты  теми  скромными  подарками,  которые  им  при¬
везли.  Как  они  серьезно  были  обрадованы,  узнав,  что  ленин¬
градцы  получили  увеличение  хлебного  пайка.  Командование
рассказало,  что  бойцы  постоянно  просили  уменьшить  им  хлеб¬
ный  паек  для  того,  чтобы  прибавили  ленинградцам.  Вообще
любовь  к  Ленинграду  и  ленинградцам  огромная  и  нежная.
 Настроение  в  армии:  бойцы  рвутся  в  бой,  жаждут  разгро¬
мить  фрицев  и  жалуются  на  командование,  только  сдержи¬
вающее  их.
 На  удивление  отдельных  товарищей,  что  делегаты  не  сму¬
щались  артиллерийских  и  пулеметных  обстрелов  позиций  во
время  их  там  пребывания,  бойцы  говорили:  «Да  это  же  ленин¬
градцы,  они  там  у  себя  все  время  под  обстрелом!»
 Кормили  гостей-делегатов  как  на  убой.  Делегаты  были  по¬
ражены  благоустройством  блиндажей  и  землянок.  Землянки
внутри  оклеены  бумагой,  установлены  койки,  тепло  и  уютно.
 Нашей  делегатке  было  поручено  подать  сигнал  ракетой...
Она  выполнила  это,  полная  гордости!  [М.К.].  22 	марта  1943  года
 В  этом  месяце  прекрасно  кормят  на  «рационе».  Часто  по¬
дают  сыр  —  36  г  вместо  20  г  сливочного  масла  —  оно  исчезло.
Последнее  время  —  американский  плавленый,  вкусный,  жир¬
ный,  но  сладкий.  Много  стало  продуктов  из  сои:  шротовые  би¬
точки  с  соевой  сметаной,  соевый  кефир,  соевое  молоко.  Кето¬
вая  икра,  омлет  из  яичного  порошка,  консервы  вместо  мяса  (с
маслом  и  мясом  в  Ленинграде  туго).  Последние  дни  давали  щи
из  белой  капусты,  а  сегодня  тушеные  овощи:  брюква,  турнепс
и  т.п.  На  третье  —  очень  часто  компот  из  изюма.
 533

Вся  правда  о  войне
 Видимо,  сейчас  сильно  нажали  на  руководство  треста  сто¬
ловых  за  то,  что  дополнительные  продукты  из  месяца  в  месяц
посетителям  недодаются  [М.К.].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  В  январе  против¬
ник  совершил  23  налета,  над  городом  было  замечено  33  враже¬
ских  самолета.  По  городу  было  выпущено  5000  артиллерийских
снарядов.  В  20  часов  30  минут  фугасной  авиабомбой  на  мосто¬
вой  пр.  Карла  Маркса  у  дома  32  ранен  61,  убито  8  человек.
 24 	января  бомба  разрушила  торцевую  часть  жилого  дома
по  пр.  К.  Либкнехта,  88.  Взрыв  повредил  водопроводные  маги¬
страли.  Хлеставшая  из  них  вода  быстро  застывала  на  морозе,
осложняя  пожарным  доступ  к  очагу  пожара.  Из  двух  уцелев¬
ших  лестничных  клеток  одна  была  завалена  обломками,  другая
сильно  задымлена,  что  также  ограничивало  действия  пожар¬
ных.  Пожар  тем  временем  быстро  разгорался.  Пожар  ликвиди¬
ровали  только  к  8  часам  утра  следующего  дня.
 12 	февраля  в  16  часов  30  минут  возник  пожар  в  семиэтаж¬
ном  производственном  корпусе  мясокомбината.  Неподалеку  от
здания  проходила  линия  фронта.  Прибытие  пожарных  команд
не  осталось  не  замеченным  противником,  который  открыл
шквальный  орудийный  огонь.  Был  убит  водитель  пожарной
машины,  ранены  начальники  караула  и  пожарной  команды,  по¬
врежден  автонасос,  перебиты  пожарные  рукава.  Главной  зада¬
чей  пожарных  расчетов  было  отстоять  нижние  этажи  здания,
где  хранились  боеприпасы.  По  просьбе  руководства  пожарной
охраны  города  наша  артиллерия  втянула  противника  в  контрба¬
тарейную  борьбу.  Под  грохот  своих  и  чужих  орудий  пожарные
продолжили  борьбу  с  огнем.  Около  восьми  часов  вечера  пожар
был  локализован.
 13 	февраля  на  станции  Купчино  загорелись  железнодорож¬
ные  вагоны  с  боеприпасами.  Всего  вагонов  было  семь,  два
горели.  В  них  начали  рваться  снаряды.  Пожарные  и  солдаты
вручную  раскатили  состав.  Горящие  вагоны  потушили.  Выяс¬
нилось,  что  внутри  горела  деревянная  обшивка.  Пренебрегая
смертельной  опасностью,  пожарные  выносили  ящики  со  сна¬
рядами  и  заливали  внутреннюю  обшивку.
 3 	марта  в  результате  артобстрела  загорелось  со  2-го  по  4-й
этажи  пятиэтажное  здание  инфекционного  отделения  госпита¬
 534

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ля  на  Приютской  ул.,  3.  Тушение  проходило  под  ^прекраща¬
ющимся  артиллерийским  огнем.  Среди  пожарных  было  трое
убитых  и  трое  раненых.  Осколками  повреждены  механическая
лестница  и  автонасос.
 20 	марта  1943  года
 Побывал  в  филармонии  на  концерте  пианиста  Я.  Зака  и
скрипача  Д.  Ойстраха.  Белый  Колонный  зал  по-прежнему  стро¬
ен  и  красив.  На  балконе  ни  души,  партер  заполнен  на  три  чет¬
верти.  Холодновато.  Публика  сидит  в  верхней  одежде.  Много
военных.  Моряки  щеголяют  осанкой  и  золотом  погон.  Все  с  лю¬
бопытством  осматривают  друг  друга.  Зак  играл  превосходно.
 Во  втором  отделении  выступил  Ойстрах.  Зал  устроил  ему
бурную  овацию  по  случаю  присуждения  ему  Сталинской  пре¬
мии.  Два  раза  музыкант  сыграл  на  бис.  Во  время  исполнения
третьей  пьесы  послышалась  нарастающая  пальба  орудий.
Грохот  нарастал,  и  в  зале  возникло  минутное  замешательство.
Публика  стала  отвлекаться,  но  музыкант  как  ни  в  чем  не  быва¬
ло  продолжал  играть.  И  только,  чуть  улыбаясь,  следил  за  пу¬
бликой.  Стрельба  шла  вовсю.  Стекла  окон  дрожали.  Ойстрах,
видя,  что  слушатели  не  покидают  своих  мест,  продолжал  ис¬
полнение.  Лицо  музыканта  вновь  приняло  сосредоточенное
выражение.  Не  обращая  внимания  на  обстрел,  скрипач  закон¬
чил  свое  выступление.
 Публика  горячо  приветствовала  мужественного  скрипача.
Только  когда  смолкли  аплодисменты,  ведущий  концерт  смог
уведомить  собравшихся  о  том,  что  в  городе  объявлена  воз¬
душная  тревога,  и  предложил  отправиться  в  бомбоубежище.
Но  никто  туда  не  пошел,  а  под  сильным  обстрелом  все  разбре¬
лись  по  домам.  Трамваи  остановились,  пришлось  добираться
до  дома  пешком.  По  дороге  часто  прятался  в  подворотни  —
кругом  сыпались  осколки.  Небо  было  испещрено  лучами  про¬
жекторов.  Все  грохотало  и  рвалось.  Так  закончился  мой  куль¬
тпоход  в  филармонию  [З.Л.].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  24  марта  тер¬
митный  снаряд  пробил  резервуар  с  мазутом  на  территории
1-й  ГЭС.  Горящее  топливо  мощной  струей  било  из  отверстия.
Загорелась  рядом  стоящая  емкость.  Пожарным  удалось  сбить
 535

Вся  правда  о  войне
 пламя  со  второго  резервуара.  Из-за  сильного  пожара  емкость
сильно  деформировалась,  из  многочисленных  пробоин  било
пламя.  Пожарные  все  стволы  сосредоточили  на  тушении  горя¬
щей  емкости.  В  результате  огонь  был  побежден.
 20  апреля.  Подожжен  резервуар  с  мазутом  на  заводе  «Крас¬
ный  выборжец».  Борьбу  с  очень  тяжелым  нефтяным  пожаром
вновь  пришлось  вести  под  обстрелом  противника.  Однако  уже
через  50  минут  он  был  потушен.  Большую  часть  ценного  то¬
плива  удалось  сохранить.  26  апреля.  В  15  часов  15  мин.  при
разрыве  артснаряда  в  вестибюле  дома  по  адресу  Волковский
пр.,  106/105  ранено  39,  убито  50  человек.
 2 	мая  23  снаряда  попали  на  территорию  завода  «Большевик».
Возникли  многочисленные  очаги  возгорания  топлива  и  прочих
горючих  жидкостей.  Для  тушения  пожара  прибыли  6  пожарных
подразделений  и  2  автоцистерны.  Место  пожара  посетил  пред¬
седатель  Ленгорисполкома  П.  Попков.  Благодаря  героическим
усилиям  пожарных  огонь  был  потушен  через  полтора  часа.
 3 	мая  в  результате  интенсивного  артиллерийского  обстре¬
ла  на  нефтебазе  «Красный  нефтяник»  возник  один  из  самых
сложных  пожаров  в  годы  блокады.  Взрыв  первого  снаряда  раз¬
рушил  цистерну  с  соляровым  маслом  и  поджег  его.  Последую¬
щие  взрывы  разрушили  хранилища  машинного  и  солярового
масла.  Горящее  масло  растеклось  по  территории  базы.  Поднял¬
ся  столб  черного  дыма.  По  нему  продолжала  бить  вражеская
артиллерия.  Пожарные  расчеты  вели  борьбу  с  огнем  под  не¬
прерывным  огнем.  Двое  пожарных  погибли.  17  бойцов  ранены,
6  человек  контужены,  трое  получили  сильные  ожоги  и  один
отравился  угарным  газом.  Были  пострадавшие  среди  бойцов
МПВО,  рабочих  и  служащих  базы.  В  тушении  пожара  приняли
участие  25  пожарных  команд,  личный  состав  11-го  батальона
МПВО,  отряд  моряков  и  служащие  нефтебазы.
 4 	мая  около  8  часов  вечера  снаряд  попал  в  склад  горючего  на
территории  Кировского  завода.  Враг  действовал  по  стандарт¬
ному  сценарию.  Сначала  наугад  выпускал  снаряд  в  направле¬
нии  известной  ему  цели.  Когда  разгорался  сильный  пожар  и  к
небу  устремлялся  высокий  столб  дыма,  немцы,  ориентируясь
на  него,  продолжали  стрелять  в  том  же  направлении,  стремясь
помешать  борьбе  с  пожаром.  Всего  на  территории  завода  разо¬
рвалось  196  снарядов.
 536

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 9 	мая  в  Угольной  гавани  морского  порта  разрывом  снаряда
подожжена  емкость  с  остатками  тяжелых  нефтепродуктов.  Ре¬
зервуар  находился  на  узкой  полоске  земли,  что  затрудняло  до¬
ступ  пожарным.  В  тушении  участвовали  три  группы.  Одна  шла
по  грудь  в  ледяной  воде,  другая  —  на  шлюпке  с  мотопомпой,
третья  —  на  пожарном  катере.  Огонь  был  быстро  локализован.
Однако  другой  снаряд  попал  в  соседний  резервуар  и  поджег
его.  Противник  усилил  обстрел.  Появились  самолеты  против¬
ника,  начавшие  пулеметный  обстрел  пожарных  расчетов.  Не¬
сколько  бойцов  пожарной  команды  оказались  ранены,  шлюпка
с  мотопомпой  затонула,  катер  получил  пулевые  пробоины  ру¬
левой  рубки,  были  пробиты  пожарные  рукава.
 13 	мая.  Фугасная  авиабомба  уничтожила  правое  крыло  зда¬
ния  Смольнинского  райисполкома.
 Приказ
 Начальника  управления  народного  комиссара
Государственной  безопасности  СССР  по  Ленинград¬
ской  области1
 О  награждении  военнослужащих  260-го  стрелко¬
вого  полка  НКВД  гор.  Ленинград
 15  мая  1943  года  противником  была  выброшена  груп¬
па  диверсантов  для  совершения  диверсий  на  железных
дорогах  Ленинградской  области.
 Два  участника  группы  были  задержаны  на  месте  вы¬
броски,  а  третий  —  главарь  —  скрылся,  и,  как  впослед¬
ствии  было  установлено,  направился  к  линии  фронта
для  перехода  обратно  к  противнику.
 На  розыск  скрывшегося  диверсанта  был  ориентиро¬
ван  командир  1-й  роты  260-го  полка  НКВД  лейтенант
Босов,  который,  получив  ориентировку,  немедленно  по¬
ставил  перед  личным  составом  роты  задачу  и  принял  все
необходимые  меры  к  розыску  и  задержанию.
 23 	мая  дежурный  опергруппы  по  скрытой  проверке
документов  при  Волховском  продпункте  ефрейтор  Зо¬
тов  среди  военнослужащих,  прибывших  на  продпункт,
 1  Архив  ИЦ  ГУВД  С.-Петербурга  и  Ленинградской  области,  ф.  28,
 оп.  1,  д.  3,  л.  52.
 537

Вся  правда  о  войне
 опознал  по  объявленным  приметам  разыскиваемого
диверсанта  и  задержал  его,  последний  при  задержании
пытался  бежать,  но  благодаря  решительным  действиям
ефрейтора  Зотова  побег  был  предотвращен.
 Приказываю:
 За  проявленную  энергию  и  бдительность  при  вы¬
полнении  оперативного  задания  наградить  командира
1-й  роты  260-го  стр.  полка  НКВД  лейтенанта  Босова
Сергея  Николаевича  и  ефрейтора  той  же  роты  Зотова
Леонида  Ивановича  именными  часами.
 Приказ  объявить  всему  личному  составу  органов
УНКГБ  по  ЛО  и  частей  5-й  стрелковой  дивизии  НКВД.
 Начальник  Управления  НКГБ  по  ЛО
 комиссар  госбезопасности  3-горанга  (Кубаткин)».
 «30  мая  [1943  г.].
 Заместителю  наркома  внутренних  дел  Союза  ССР
комиссару  госбезопасности  3-го  ранга  товарищу
Обручеву1
 Секретно  —  политическому  отделу  УНКВД  ЛО
 В  марте  и  апреле  месяце  с.г.  арестованы:  начальник
1-го  отделения  угрозыска  управления  милиции  гор.
Ленинграда  Сизов  Владимир  Павлович  и  начальник
 4-го  отделения  оперативного  отдела  того  же  управле¬
ния  Васильков  Александр  Александрович,  обвиняе¬
мые  в  порядке  применения  ст.  58—10  ч.  II,  58—11  и
193—17  п.  а  УК  РСФСР.  Оба  они  обвиняются  в  том,
что  в  период  Отечественной  войны,  проявляя  тру¬
сость,  паникерство,  вели  антисоветскую  пораженче¬
скую  пропаганду,  сеяли  панику  среди  сотрудников
управления  милиции  и  распространяли  провокацион¬
ные  антисоветские  слухи  о  руководителях  партии  и
перспективах  войны.
 Осенью  1941  года,  в  период  наступления  немецких
войск  на  Ленинград,  вступили  в  контрреволюционный
сговор  с  другими  антисоветски  настроенными  сотруд-
 1  Архив  ИЦ  ГУВД  С.-Петербурга  и  Ленинградской  области  ф.  28,
 оп.  1,  д.  3,  л.  43.
 538

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 никами  милиции  и,  изготовив  фиктивные  документы  на
свое  имя,  намеревались  бежать  из  города.
 Кроме  этого,  злоупотребляя  служебным  положением,
занимались  присвоением  вещественных  доказательств,
как  то:  оружия,  продуктов  питания,  вещей  и  других
предметов.
 Сизов  и  Васильков  виновными  в  основном  себя  при¬
знали.
 По  этому  же  делу  18/У  1943  г.  арестован  заместитель
начальника  оперативного  отдела  управления  милиции
Гудов  Иван  Михайлович,  сущность  обвинения  его  изло¬
жена  в  прилагаемом  постановлении  на  арест.
 Начальник  Управления  НКВД  ЛО
 комиссар  госбезопасности  (Шикторов)».
 Из  воспоминаний  Н.  Б-вой1
 Во  второй  половине  дня  8  сентября  1941  года  мы  провели
приемные  испытания,  которые  пришлось  проводить  уже  под
бомбежку.  Параллельно  с  нами  в  том  же  здании  трудились  кол¬
леги  из  Музыкального  училища  имени  Мусоргского.  <...>
Блокадной  зимой  1941—1942  годов  контингент  учащихся  со¬
ставил  82  человека.  Занимались  в  нетопленых  классах,  голод¬
ные  и  замерзшие.  В  декабре,  с  разрешения  администрации,
занятия  перенесли  в  квартиры  отдельных  педагогов.  В  марте
вновь  все  собрались  в  помещении  школы.  Зимой  зачетов  не
было,  их  мы  отложили  на  более  теплое  время.  От  голода  умер¬
ло  семеро  наших  сотрудников,  но  мы  продолжали  работать.  Не
могу  без  волнения  вспоминать,  как  старательно  и  самозабвен¬
но  трудились  наши  ученики,  превозмогавшие  голод  и  холод.
 Весной  работники  школы  приняли  активное  участие  в  убор¬
ке  города.  А  в  июне  и  в  начале  июля  мы  провели  проверочные
испытания  и  концерты.  Педагоги  и  учащиеся  выступали  в  го¬
спиталях,  воинских  частях  и  на  Ленинградском  радио.
 Летом  1942  года  было  принято  решение  о  временном  за¬
крытии  Музыкального  училища  им.  Мусоргского,  и  наша  музы¬
кальная  школа  оказалась  в  осажденном  городе  единственной.
 1  Н.  Б-ва  —  преподаватель  музыкальной  школы  им.  Римского-
 Корсакова.
 539

Вся  правда  о  войне
 Вторая  блокадная  зима  началась  с  заготовки  дров.  Нам  был
выделен  деревянный  дом  в  поселке  Шувалово.  Сломать  еще
довольно  крепкий  дом  оказалось  нелегкой  работой.  Много
дней  пришлось  потратить  нам  на  эту  требующую  сил  и  сноров¬
ки  работу.  Работали  все,  не  считаясь  с  возрастом  и  здоровьем,
педагоги  и  учащиеся  школы.
 В  нашей  школе  учились  музыке  люди  разных  возрастов  и
профессий.  По  возрасту  и  уровню  подготовки  мы  разделили
своих  учеников  на  три  группы:  детскую,  музыкальное  училище
и  взрослую.  Каждая  группа  работала  по  своему  учебному  пла¬
ну.  Контингент  учащихся  тогда  был  300  человек.
 В  конце  учебного  года  Управление  по  делам  искусств
Ленгорисполкома  подробно  ознакомилось  с  деятельностью
училища  и  пришло  к  заключению,  что  наш  коллектив  успешно
справляется  с  главной  своей  задачей  —  сохранить  остававши¬
еся  в  Ленинграде  кадры  преподавателей  и  учащихся  и  дать  им
возможность  не  прекращать  творческой  работы.

НА  ПУТИ  К  ПОБЕДЕ
 19 	июня  1943  года
 С  огородами  дело  обстоит  плохо.  Ничего  не  растет.  Капусту
едят  черви  и  мухи,  турнепс,  редиска  и  редька  не  всходят.  Это
настоящее  бедствие.  Никакие  меры  не  помогают  [А.  Е.].
 5 	июля  1943  года
 На  огороде  веду  особенно  тщательный  и  бережный  уход.
Погода  стоит  дождливая.  Все  прополото.  Свекла  и  турнепс  пи¬
кированы.  Дополнительный  участок  огорожен.  Несколько  раз
произвел  подкормку.  Несмотря  на  такой  уход,  капуста  и  две
гряды  свеклы  все  же  погибли.  Свекла  не  взошла,  капусту  поел
червь.  Предпринятые  усилия  дают  результат.  Мой  огород  ста¬
новится  намного  приличнее,  чем  у  других.  Все  свободное  вре¬
мя  уходит  на  эту  работу.
 С  питанием  сейчас  в  городе  обстоит  намного  лучше.  На  рын¬
ке  много  разных  овощей,  столовые  работают  несравнимо  луч¬
ше.  Я  почти  сыт.  Помимо  пайка  получаю  сейчас  и  по  вредности
0,5  литра  соевого  молока,  очень  приятного,  вкусного  и  сладкого
молока.  По  качеству  оно  не  хуже  коровьего.  Это  очень  благо¬
творно  подействовало  на  настроения  наших  рабочих  [А.  Е.].
 «Начальнику  отдела  НКВД  СССР  по  борьбе  с  бан¬
дитизмом  полковнику  Государственной  безопасности
тов.  Дроздову
 О  вскрытой  и  ликвидированной  банд-группе  в  го¬
роде  Ленинграде1
 1  Архив  ИЦ  ГУВД,  ф.  28,  оп.  1,  д.  2,  л.  1—4.
 541

Вся  правда  о  войне
 В  ночь  на  3  июля  1943  года  в  своем  доме,  деревня
Сосновка  Всеволожского  района  Ленинградской  об¬
ласти,  неизвестными  бандитами  двумя  выстрелами  из
револьвера  и  двумя  ножевыми  ранениями  была  убита
уборщица  морга  треста  «Похоронное  дело»  гражданка
Дунт  Анастасия  Григорьевна,  65  лет.
 После  совершения  убийства  бандиты  пристрелили
принадлежащую  Дунт  корову,  погрузили  ее  на  автома¬
шину,  похитили  ценные  вещи  убитой  и  скрылись.
 Проведенными  агентурно-оперативными  мероприя¬
тиями  было  установлено,  что  2  июня  с.г.  около  дома  Дунт
остановилась  военная  грузовая  автомашина,  в  которой  на¬
ходились  двое  неизвестных  в  форме  военнослужащих.
 В  ходе  дальнейшего  розыска  было  выявлено,  что  в
указанной  автомашине  находился  военнослужащий  Под¬
рядчиков  Михаил,  имеющий  сожительницу  Антуфьеву
Антонину  Ивановну,  1922  г.  р.,  бойца  36-й  отдельной
роты,  проживающую  в  гор.  Ленинграде  по  Лахтинской
ул.  дом  №  20,  кв.  40,  которую  он  часто  посещал.
 3 	июня  1943  года  произведенным  негласным  обыском
на  квартире  Антуфьевой  обнаружена  голова  и  часть  мяса
убитой  коровы,  после  чего  была  установлена  засада  из  опе¬
ративных  работников  отдела  по  борьбе  с  бандитизмом.
 5 	июня  с.  г.  к  дому  №  20  по  Лахтинской  улице  на  гру¬
зовой  автомашине  на  мотоцикле  подъехали  трое  неиз¬
вестных  в  форме  военнослужащих,  вооруженные  писто¬
летами,  автоматом,  и  направились  в  квартиру  №  40.
 При  задержании  неизвестные  оказали  вооруженное
сопротивление,  отстреливаясь,  пытались  скрыться,  но
были  задержаны  и  обезоружены.
 В  момент  перестрелки  один  из  неизвестных  был  ранен.
 Задержанными  оказались:
 1. 	Подрядчиков  Михаил  Васильевич  (он  же  Перевоз¬
чиков  Михаил  Иванович),  1914  г.  р.,  урож.  Ленинград¬
ской  области  Ораниенбаумского  района,  дер.  Систо-
Палкино.
 2. 	Чернявский  Анатолий  Николаевич  [он  же  Черненко
Анатолий  (Илья)  Мефодьевич],  1918  г.  р.,  урож.  Запорож¬
ской  области  Гуляй-Польского  района,  село  Роскошное.
 542

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 3. 	Каденицин  Петр  Антонович  (он  же  Чуркин  Кон¬
стантин  Александрович),  1917  г.  р.,  урож.  Уральской  об¬
ласти,  город  Ижевск.
 При  личном  обыске  у  задержанных  изъяты:  ППД,  ре¬
вольвер  «Наган»,  пистолет  «ТТ»  с  патронами,  фашист¬
ские  листовки  с  пропуском,  чистые  бланки  со  штампами
и  печатями  воинских  частей  и  наличные  деньги  в  сумме
6000  рублей.
 Следствием  установлено,  что  Чернявский,  дезертиро¬
вав  из  Красной  армии,  в  начале  Отечественной  войны,  в
1942  году,  организовал  бандгруппу,  в  которую  входили
дезертиры  из  Красной  армии  Каденицин  и  Подрядчиков.
 Указанная  бандгруппа  имела  большие  связи  среди  во¬
еннослужащих  и  гражданского  населения,  через  которых
приобретала  различные  чистые  бланки  со  штампами  и
печатями  воинских  частей,  фабриковала  фиктивные  до¬
кументы,  по  которым  в  больших  количествах  получала
из  воинских  частей  продукты  питания,  горючее,  а  также
похитила  из  воинских  частей  две  грузовые  автомашины,
два  мотоцикла  и  оружие.
 Бандгруппа  также  занималась  вооруженными  грабе¬
жами,  в  частности,  ими  была  убита  и  ограблена  граж¬
данка  Дунт.
 Для  легализации  своего  положения  бандгруппа
Чернявского  открыла  по  Ланскому  шоссе,  дом  5а,  фик¬
тивную  мастерскую  по  ремонту  автотранспорта,  выда¬
вая  ее  за  филиал  21-й  ремонтно-бронетанковой  части
55-й  армии.
 Для  того  чтобы  иметь  право  беспрепятственного  во¬
ждения  машин  по  городу,  руководитель  бандгруппы
Чернявский  подкупил  работников  Госавтоинспекции
Смольнинского  района  города  Ленинграда,  которые  ча¬
сто  бывали  у  него  на  квартире,  пьянствовали  и  получали
у  него  продукты.
 За  это  они  выправили  Чернявскому  водительские
права,  кроме  того,  обеспечили  чистыми  бланками  с  пе¬
чатями  —  талонами  на  право  управления  машинами  в
течение  6  суток  (в  том  случае,  если  у  них  будут  изъяты
водительские  права).
 543

Вся  правда  о  войне
 Допросами  участников  бандгруппы  установлено,  что
Чернявский,  будучи  враждебно  настроенным  против
сов.  власти  и  не  веря  в  победу  Красной  армии,  в  даль¬
нейшем  имел  намерения  создать  повстанческую  органи¬
зацию  при  помощи  немцев  и  вести  вооруженную  борьбу
против  Красной  армии.
 Произведенным  обыском  на  квартире  и  складе  вы¬
мышленной  мастерской  обнаружено  и  изъято:
 Грузовых  автомашин 	2
 Мотоциклов 	2
 Бензина 	825
 Смазочного  масла  до 	100 	литров
 Керосина 	275  литров
 Разных  запасных  частей  к  автомашинам  и  мотоци¬
клам.  Боевые  патроны  —  две  цинки.  Гранат  —  одну.  За¬
пасы  продуктов  питания  и  различного  военного  обмун¬
дирования  и  носильных  вещей.
 Следствие  по  делу  продолжается.
 В  операции  по  задержанию  бандитов  принимали  уча¬
стие:  ст.  уполномоченный  отдела  по  борьбе  с  бандитизмом
УНКВД  ЛО  ст.  лейтенант  милиции  Лукьяненко  И.М.,  опе¬
руполномоченный  ОББ  УНКВД  ЛО  ст.  лейтенант  госбезо¬
пасности  Белый  З.Ф.,  оперуполномоченный  ОББ  УНКВД
ЛО  ст.  лейтенант  госбезопасности  Воронцов,  оперуполно¬
моченный  ОББ  УНКВД  ЛО  Стародубцев  Н.Н.
 Замначальника  Управления  НКВД  по  ЛО  майор  гос¬
безопасности  (Ермилов)».
 «2  июля  1943  года
 Заместителю  народного  комиссара  внутренних
дел  Союза  ССР  Комиссару  Государственной  безопас¬
ности  2-го  ранга  товарищу  Круглову
 [Сообщение1]
гор.  Москва
 В  результате  проведенных  агентурно-оперативных
мероприятий  17  июля  1943  года  в  поселке  Окуловка  Ле¬
нинградской  области  на  квартире  работницы  железно-  11  Архив  ИЦ  ГУВД,  ф.  28,  оп.  1,  д.  2,  л.  46—47.
 544

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 дорожного  транспорта  Григорьевой  участковым  уполно¬
моченным  Окуловского  райотдела  НКВД  Кузнецовым
задержан  агент  немецкой  разведки  К.,  1898  г.р.,  беспар¬
тийный,  бывш.  воентехник  2-го  ранга,  служил  в  11-й  ар¬
мии,  до  войны  проживал  в  Ленинграде,  работал  пом.  ма¬
шиниста  на  торфоразработках  с  г.  Гряды  Лен.  области.
При  обыске  у  К.  обнаружены  различные  фиктивные  до¬
кументы,  в  том  числе  партийный  билет  якобы  выданный
23  января  1943  года  парторганизацией  275-го  стрелково¬
го  полка.  Будучи  арестованным,  Каменщиков  Д.И.  на  до¬
просе  в  опер,  группе  Смерш  НКВД  Волховского  фронта
показал,  что  в  августе  1942  года  под  Ворошиловградом,
он  попал  в  плен  к  немцам  и  во  время  пребывания  в  ла¬
гере  для  военнопленных  был  завербован  немецкой  раз¬
ведкой  и  направлен  в  Варшавскую  разведшколу.
 После  шестимесячного  пребывания  в  школе  развед¬
чиков  К.  был  направлен  в  Смоленск,  а  оттуда  на  само¬
лете  9-го  июля  с.г.  переброшен  через  линию  фронта  и
выброшен  с  парашютом  в  10  километрах  от  г.  Лихослав-
ля  Калининской  области  с  заданием:  установить  точное
расположение  аэродромов  и  авиасоединений,  дислоци¬
рующихся  в  г.  Валдае,  фамилии  и  звания  командиров  и
начальников  штабов,  типы  самолетов,  узнать  имеются
ли  части,  прибывшие  с  Дальнего  Востока,  и  какие  меро¬
приятия  проводятся  по  подготовке  к  химической  войне.
По  показаниям  К.,  в  районе  г.  Лихославля,  за  время  со
2-го  по  9  июля  с.г.  немецкими  разведорганами  выбро¬
шено  10  разведчиков  и  9  подготовлено  к  выброске.  Всех
этих  лиц  К.  знает  только  по  кличкам  и  приметам.  После
выполнения  задания  К.  должен  был  в  первых  числах  ав¬
густа  с.г.  перейти  линию  фронта  в  районе  гор.  Великие
Луки  на  стыке  17-й  и  33-й  стрелковых  дивизий.  До  пере¬
хода  обратно  к  немцам  К.  намеревался  встретиться  с  до¬
черью  и  другими  родственниками,  проживающими  в  Ле¬
нинграде.  Следствие  по  делу  ведет  оперативная  группа
контрразведки  Смерш  НКВД  Волховского  фронта.  При¬
няты  меры  к  розыску  и  аресту  остальных  разведчиков.
 Начальник  Управления  НКВД  ЛО
 комиссар  госбезопасности  (Шикторов)».
 18-8123
 545

Вся  правда  о  войне
 «17  июля  1943  г.
 Зам  наркома  внутренних  дел  Союза  ССР
Комиссару  государственной  безопасности  2-п>  ранга
тов.  Круглову
 Начальнику  ГУМ  НКВД  СССР
тов.  Галкину
 Спецсообщение1
 Во  время  артиллерийского  обстрела  города  против¬
ником  12  и  13  июля  с.г.  осколком  разорвавшегося  снаря¬
да  убиты:
 Милиционер  13-го  отделения  милиции  гор.  Ленин¬
града  Костров  Иван  Федорович,  1894  г.  р.,  в  органах  ми¬
лиции  с  января  1942  года.
 Погиб  12/У11  с.г.  на  посту,  принимая  активное  уча¬
стие  в  укрытии  населения.
 Милиционер  13-го  отделения  милиции  гор.  Ленин¬
града  Петрова  Александра  Дмитриевна,  1915  г.р.,  в  ор¬
ганах  милиции  с  октября  1942  года.
 Погибла  12/УИ  с.г.  при  таких  же  обстоятельствах.
Милиционер  12-го  отделения  милиции  гор.  Ленин¬
града  Возняк  Севастьян  Карпович.
 Убит  13/УН  с.  г.  во  время  внезапно  начавшегося  ар¬
тобстрела.
 Кроме  того,  13  июля  с.  г.  получили  тяжелые  ранения:
Участковый  уполномоченный  13-го  отделения  мили¬
ции  гор.  Ленинграда  лейтенант  милиции  Труфанов  Иван
Иванович  и  участковый  уполномоченный  13-го  отделения
милиции  Володичев  Иван  Афанасьевич,  руководивший
работой  по  укрытию  населения  во  время  артобстрела.
Раненые  помещены  в  больницу.
 Зам.  начальника  Управления  НКВД  ЛО
комиссар  милиции  2-го  ранга  (Грушко)».
 22  июля  1943  года
 Сегодня  исполнилось  25  месяцев  со  дня  начала  великих  ис¬
пытаний  и  борьбы  нашего  народа.  <...>  Только  сейчас  наш  на¬
род  понял  со  всей  глубиной,  чему  угрожает  враг  и  за  что  надо
биться  любой  ценой.  <...>
 1  Архив  ИЦ  ГУВД,  ф.  28,  оп.  1,  д.  2,  л.  55—56.
 546

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Я  не  знаю  ни  одного  случая  открыто  выражаемого  полити¬
ческого  недовольства,  возведения  на  советскую  власть  вины
за  обрушившиеся  несчастья.  А  ведь  в  их  положении  им  терять
было  нечего.  И  даже  редкие  налеты  на  машины  или  тележки  с
хлебом  были  вызваны  исключительно  чувством  голода  и  не  но¬
сили  на  себе  признаков  протеста.  Конечно,  были  среди  насе¬
ления  антисоветски  настроенные  люди,  но  они  не  имели  мас¬
совой  поддержки,  несмотря  на,  казалось  бы,  благоприятные
условия.  Люди  ненавидели  врага  и  в  нем  видели  причину  своих
бед.  Они  трудились  из  последних  сил,  заботились  о  близких.
 Вновь  перед  моим  мысленным  взором  предстают  картины
недавнего  прошлого.  <...>
 Медленно  тащится  по  улице  конная  повозка.  Она  не  при¬
влекает  внимания  прохожих.  Наметанным  взглядом  люди  под¬
мечают,  что  в  повозке  нет  ничего  интересного.  Но  вдруг  ло¬
шадь  споткнулась,  тяжело  дыша,  сделала  шаг,  другой  и  снова
споткнулась.  Возница  беспокойно  оглядывается  по  сторонам,
где  искать  помощи  или  откуда  можно  ждать  угрозу.  Последние
силы  покидают  бедное  животное.  По  ее  телу  пробегают  пред¬
смертные  судороги,  ноги  разъезжаются,  и  лошадка,  обрывая
упряжь,  падает  на  мостовую,  хрипит  и,  наконец,  замирает.
Прохожие  с  нетерпением  и  заинтересованностью  следят  за
агонией  животного.  И  вот,  кажется,  все  кончено.  Внезапно  воз¬
никшая  толпа  с  криками  и  руганью  бросается  к  упавшей  лоша¬
ди.  В  ход  идет  неведомо  откуда  взявшийся  топор,  из  карманов
извлекаются  складные  ножи.  Самым  быстрым  и  ловким  удает¬
ся  отхватить  по  внушительному  куску  мяса.  В  ближайшие  дни  в
их  семьях  будет  долгожданная  пища.
 Со  стороны  люди  похожи  на  стаю  голодных  собак.  Но  кто
посмеет  осудить  их  за  это  [В.Н.].
 «Сов.  секретно
 Экз.  №  7
 Постановление  Военного  Совета  Ленинградского
фронта  №  001684
 Действующая  армия,  14  июля  1943  года
 Содержание:
 О  порядке  обслуживания  продовольственными  това¬
рами  семей  генералов,  адмиралов  и  Героев  Советского
Союза.
 547

Вся  правда  о  войне
 1. 	Установить  с  июля  месяца  1943  года  отпуск  обедов
по  нормам  литер  «Б»  (нормы  прилагаются)  без  зачета
талонов  продовольственных  карточек  семьям  генера¬
лов  Красной  армии  и  войск  НКВД  —  НКГБ,  адмиралов
Военно-морского  флота,  находящихся  в  Красной  армии
и  Военно-морском  флоте,  Героев  Советского  Союза  и  ко¬
миссаров  государственной  безопасности  1,  2  и  3-го  ран¬
гов,  а  также  семьи  генералов,  адмиралов,  Героев  Совет¬
ского  Союза  и  комиссаров  государственной  безопасно¬
сти,  умерших,  погибших  в  боях  и  пропавших  на  фронте
без  вести,  —  по  одному  обеду  на  каждую  семью.
 Разрешить  выдавать  взамен  обедов  продовольствие
сухим  пайком  по  нормам  литерного  питания  «Б».
 2. 	Организацию  обслуживания  контингентов,  указан¬
ных  в  пункте  1  настоящего  постановления,  возложить  на
заведующего  отделом  торговли  Ленгорисполкома  тов.
Андреенко  И.А.  через  магазины  и  столовые  военторгов
Ленфронта,  КБФ  и  Спецторга.
 Командующий  войсками  Ленинградского  фронта
генерал-полковник  Говоров
 Член  Военного  совета  генерал-лейтенант  А.  Жданов
Член  Военного  совета  генерал-майор  А.  Кузнецов
Член  Военного  совета  генерал-майор  Н.  Соловьев
Верно:
 Секретарь  Военного  совет  Ленинградского  фронта
подполковник  И.  Боршенко
 Разослано:  тт.  Попкову,  Трибуцу,  Лагунову,  Моска¬
ленко,  Лазутину,  Савенкову,  Андреенко,  Кубаткину,
Шикторову,  Быстрову,  Степанову,  Волохову.
 Приложение
 к  постановлению  Военного  совета  ЛФ
от  14  июля  1943  г.
 №001684
 Месячные  нормы  литер  «Б»  в  килограммах:
 1. 	Мясо  —  рыба 	5,0
 2. 	Жиры 	0,8
 3. 	Крупа  —  макароны 	1,5
 4. 	Сахар,  кондитерские  изделия 	0,6
 548

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 5. 	Картофель,  овощи 	10,0
 6. 	Сухофрукты 	0,5
 7. 	Печеный  хлеб  в  день 	0,2
 8. 	Яйцо 			10  штук
 9. 	Молоко 	1  литр
 Копия  верна  [подпись]».
 «НКО  СССР
Сов.  секретно
экз.  №  151
 Комендант  гарнизона  гор.  Ленинграда
Начальнику  Управления  НКВД  ЛО
29  июля  1943  года
 Согласно  извещению  начальника  Городского  управ¬
ления  по  учету  и  выдаче  продовольственных  и  промто¬
варных  карточек  при  Ленгорисполкоме,  семьи  генера¬
лов  Красной  армии  и  войск  НКВД  —  НКГБ,  адмиралов
Военно-морского  флота,  Героев  Советского  Союза  и
комиссаров  госбезопасности  1,  2  и  3-го  рангов,  как  на¬
ходящихся  на  службе,  так  и  умерших,  погибших  в  боях
и  пропавших  на  фронте  без  вести,  устанавливаются  кар¬
точки  литер  «Б».
 Выдача  карточек  литер  «Б»  будет  производиться  в
Спецбюро  по  учету  и  выдаче  продкарточек  при  Управле¬
нии  коменданта  гарнизона  гор.  Ленинграда,  по  одному
комплекту  на  семью.
 Для  получения  карточек  литер  «Б»  в  Спецбюро  дол¬
жен  лично  явиться  член  семьи  генерала,  адмирала,  Героя
Советского  Союза  и  комиссара  госбезопасности,  имея
на  руках  следующие  документы:
 1.  а)  справку,  выданную  штабом  армии  или  соеди¬
нения,  подтверждающую  звание  (генерала,  адмирала,
Героя  Советского  Союза)  и  наличие  семьи,  проживаю¬
щей  в  гор.  Ленинграде,  в  случае,  когда  указанная  кате¬
гория  лиц  состоит  на  службе  в  частях  Ленинградского
фронта;
 1  Архив  ИЦ  ГУВД  С.-Петербурга  и  Ленинградской  области  ф.  28,
 оп.  1,  д.  3,  л.  32—34  об.
 549

Вся  правда  о  войне
 б)  справку,  выданную  одним  из  райвоенкоматов  горо¬
да  Ленинграда,  подтверждающую  звание  (генерала,  ад¬
мирала,  Героя  Советского  Союза)  и  наличие  семьи,  про¬
живающей  в  гор.  Ленинграде,  в  случае,  когда  указанная
категория  лиц  не  состоит  на  службе  в  частях  Ленинград¬
ского  фронта  или  погибших  на  фронтах  Отечественной
войны.
 2.  Справку  домохозяйства,  удостоверяющую  место¬
жительство  данной  семьи  в  Ленинграде  (представлять
ежемесячно).
 Об 	изложенном  прошу  известить  соответствующую
категорию  военнослужащих  подчиненным  вам  соедине¬
ний  и  частей.
 Комендант  гарнизона  гор.  Ленинграда  полковник
(Денисов)».
 26 	июля  1943  года
 Вот  уже  третий  день,  как  немцы  без  перерыва  обстрелива¬
ют  город.  Днем  и  ночью  всюду  рвутся  снаряды.  Чувствуется,
что  это  уже  просто  хулиганское,  истерическое  мщение  немцев
за  неудачи.  На  всех  фронтах  наши  взяли  инициативу  в  свои
руки  и  перешли  в  наступление  [А.  Е.].
 27 	июля  1943  года
 В  конце  рабочего  дня  начальник  мастерской  В-ов,  как  при¬
щемленный  волк,  вбежал  в  раздевалку  и  бешеным  львом  на¬
летел  на  меня,  обвиняя  в  приписках.  Мы  якобы  приписали  себе
ровно  тысячу  штук  при  выработке  в  2300  изделий.  Это,  конеч¬
но,  ложь,  но  доказать  это  я  был  совершенно  бессилен.  Ника¬
кие  сравнения  с  выработкой  последующих  фаз  не  давали  мне
оправдания.  Я  оказался  в  последних  дураках.
 Вечером  меня  вызывали  в  партком.  Секретарь  сказал,  что
они  намерены  назначить  меня  ответственным  редактором  за¬
водской  газеты.  Он  сказал,  что  ему  известны  мои  литератур¬
ные  способности  и  поэтому  он  наметил  мою  кандидатуру  как
очень  подходящую  для  такой  работы.
 Вечером  в  последних  известиях  сообщили  о  том,  что  на  Ле¬
нинградском  фронте  севернее  и  восточнее  станции  Мга  наши
войска  улучшили  свои  позиции  [А.  Е.].
 550

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 «Секретарю  Ленгоркома  ВКП(б)
 Члену  Военного  совета  Ленфронта
генерал-майору  товарищу  Кузнецову
 Спецсообщение
 На  заводе  №  522  скопилось  значительное  количество
взрывчатой  продукции,  в  числе  которой:
 Реактивные  снаряды 	16  вагонов
 Артснаряды  и  мины 	20  вагонов
 Морские  мины 	120  штук
 Зажигательные  бомбы 	1  вагон
 Нитроглицериновый  порох 	40  тонн
 В  связи  с  тем  что  эта  продукция  не  рассредоточена
и  не  укрыта,  в  условиях,  когда  противник  ежедневно
обстреливает  город,  создается  реальная  угроза  взрыва
и  выведения  из  строя  всей  группы  заводов  на  Ржевке  и
склада  НКО  №  70.  Во  время  артобстрела  7  августа  с.г.
на  территорию  заводов  №№  5,  522  и  склада  №  70  упа¬
ло  свыше  60  артснарядов.  На  заводе  №  522  упавшими
19  снарядами  повреждены  энергетическое  хозяйство  и
подъездные  пути».
 В  целях  предотвращения  серьезных  последствий,
которые  могут  быть  в  случае  попадания  артснарядов
противника  в  места  хранения  взрывчатых  веществ,  не¬
обходимо  принять  срочные  меры  по  рассредоточению  и
укрытию  скопившихся  на  заводе  №  522  боеприпасов  и
другой  взрывчатой  продукции.  Прошу  Вашего  вмеша¬
тельства.
 Начальник  Управления  НКВД  ЛО
комиссар  госбезопасности  (Шикторов)».
 8 	августа  1943  года
 Жива,  все  пережитое  кажется  сном  [Н.О-ва].
 «25  августа  1943
№  1784
 Секретарю  горкома  ВКП(б)  товарищу  Лазуткину
Проверкой  состояния  противопожарной  охраны  Лен-
жиркомбината  (Обводный  канал,  78)  установлено,  что  в
резервуарах,  расположенных  в  непосредственной  бли-
 551

Вся  правда  о  войне
 зости  от  производственных  цехов,  хранится  650  тонн
пищевого  растительного  масла.  Несмотря  на  то  что  рас¬
тительное  масло  является  одним  из  остродефицитных
продуктов  питания  и  предназначено  для  Ленфронта,  уже
длительное  время  не  принимается  никаких  мер  к  его  от¬
грузке.  Учитывая,  что  на  территории  Ленжиркомбината,
на  площадках,  в  неприспособленном  складском  поме¬
щении  и  даже  в  производственных  цехах  кроме  готовой
продукции  (масла)  скопилось  большое  количество  сырья
и  отходов,  в  условиях,  когда  район  ежедневно  подверга¬
ется  артобстрелам,  налицо  серьезная  угроза  возникнове¬
ния  пожара  и  уничтожения  как  пищевой  продукции,  так
и  зданий  комбината.
 Противопожарные  меры,  принятые  пожарной  охра¬
ной  города,  не  могут  гарантировать  полной  безопасно¬
сти  указанного  объекта,  если  в  срочном  порядке  комби¬
нат  не  будет  разгружен  от  скопившейся  на  нем  готовой
продукции.
 Изложенное  сообщаю  на  Ваше  рассмотрение.
 Начальник  Управления  НКВД  ЛО
 комиссар  госбезопасности  Шикторов».
 «Сов.  секретно
 Управление  НКВД  СССР  по  Ленинградской  обла¬
сти  и  городу  Ленинграду
 31 	августа  1943  года
 №  1806
 Заместителю  Народного  комиссара  внутренних  дел
Союза  ССР
 Комиссару  государственной  безопасности  3-го  ранга
 Товарищу  Обручникову
 Спецсообщение1
 Вечером  28  августа  с.г.  у  себя  на  квартире  пятью  вы¬
стрелами  из  револьвера  системы  «Наган»,  на  почве  рев¬
ности,  убил  свою  жену  М.,  а  затем  покончил  жизнь  само¬
убийством  пом.  оперативного  уполномоченного  2-го  от¬
деления  горотдела  уголовного  розыска  гор.  Ленинграда.  11  Архив  ИЦ  ГУВД,  ф.  28,  оп.  1,  д.  2,  л.  86.
 552

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 К.  1915  г.  р.,  член  ВКП(б),  с  1936  г.  по  VII-1943  г.  слу¬
жил  в  войсках  НКВД,  имел  воинское  звание  ст.  лейте¬
нант,  на  работу  в  ГОУР  принят  1/УШ-43  г.
 По  службе  в  войсках  НКВД  и  по  работе  в  ГОУР  К.
характеризуется  с  положительной  стороны.
 Произведенным  расследованием  установлено,  что
семейные  ссоры  на  почве  ревности  между  К-вым  и
его  женой  носили  систематический  характер.  Это  под¬
тверждается  записями  в  дневнике  К-ова  и  показаниями
свидетелей.
 Начальник  Управления  НКВД  ЛО
 Комиссар  госбезопасности  (Шикторов)».
 19  августа  1943  года
 Сегодня  побывал  в  кинотеатре,  смотрел  фильм  «Неуло¬
вимый  Ян».  Стал  свидетелем  бытовой  картинки  фронтового
города.  Для  ленинградцев  она  стала  обычным  явлением.  Во
время  демонстрации  фильма  начался  артобстрел  района.  Пу¬
блика  спокойно  сидела  в  темном  зале.  От  близких  разрывов
содрогались  стены.  Первой  моей  мыслью  была:  неужели  не
удастся  досмотреть  фильм?  Думаю,  что  большинство  зри¬
телей  разделяло  мои  желания.  Так  хотелось,  чтобы  админи¬
страция  кинотеатра  «запоздала»  с  прекращением  сеанса  и
прокрутила  фильм  до  конца.  Видимо,  администрация  не  была
заинтересована  в  срыве  мероприятия,  и  демонстрация  воз¬
обновилась.
 Такова  каждодневная  жизнь  ленинградцев.  В  театрах  зри¬
тели  внимают  мажорным  звукам  оперетты,  а  рядом  за  стена¬
ми  зала  рвутся  снаряды  и  гибнут  люди.  Есть  что-то  странное  в
этом  постоянном  соседстве  со  смертью.
 На  окровавленном  асфальте  лежит  убитая  женщина,  ря¬
дом  —  раненая  девочка  с  окровавленной  ногой,  а  чуть  поо¬
даль  —  сетка-авоська  с  овощами  с  собственного  огорода.
Через  несколько  минут  их  подберут  дежурные  из  медслужбы
МПВО.  Работа  не  прекращается,  домашние  дела  идут  своим
чередом.
 Что  это  —  героизм  или  беспечность,  мужество  или  при¬
вычка?  Особенность  массового  героизма  ленинградцев  в  том,
что  каждый  взятый  в  отдельности  ничего  героического  не  со¬
 553

Вся  правда  о  войне
 вершает.  Разве  вагоновожатый  трамвая,  продолжающий  дви¬
жение  во  время  обстрела,  становится  героем?  Разве  уличная
продавщица  газированной  воды,  застигнутая  обстрелом  на
своем  рабочем  месте,  совершает  подвиг?  Ленинградцы  не  хо¬
дят  в  атаки,  истребляя  фрицев.  Они  делают  свою  простую  ра¬
боту,  помогая  горожанам  жить.
 Ленинград  подвергается  обстрелам  почти  ежедневно.
В  последние  четыре-пять  месяцев  артналеты  стали  масси¬
рованными.  Два  дня  тому  назад  снаряд  попал  в  помещение
парикмахерской.  Разворотило  окна  и  двери,  разбита  мебель,
повреждены  стены.  Сегодня  оконный  проем  забит  досками,
а  на  них  листок  бумаги  с  надписью:  «Парикмахерская  рабо¬
тает»  [В.Н.].
 4 	сентября  1943  года
 Вчера  был  ожесточенный  обстрел.  Я  был  в  городе.  Застрял
в  самом  неудобном  месте  на  углу  Невского  и  Садовой,  где  все¬
го  строже  милиция  следит  за  соблюдением  правил  поведения
во  время  тревоги.  Вместе  с  толпой  15—20  человек  три  часа
провел  в  подворотне  здания  Публичной  библиотеки.  Обстрел
продолжался,  но  мне  удалось  улизнуть  из-под  бдительного
присмотра  дежурных  МПВО.  Менее  людными,  боковыми  ули¬
цами  добрался  к  себе  домой  на  Старо-Невский.  У  Московского
вокзала  где-то  рядом  со  мной  снаряд  разорвался  так  близко,
что  отчетливо  слышал  звуки  падения  осколков.
 За  полчаса  до  моего  прихода  домой  на  чердак  соседне¬
го  дома  —  напротив  окон  моей  квартиры  —  попал  снаряд.  От
осколков  и  взрывной  волны  вылетели  стекла  и  рамы.  Полдвора
был  усеян  обломками.  К  счастью,  в  моей  квартире  выбило  все¬
го  два  стекла  [В.Н.].
 «Лит.  дело  №  1
 Разд.  4/1
 19 	сентября  1943  г.
 №  1876
 Адресовано:
 т.  Капустину,  т.  Попкову
 19 	сентября  1943  года  в  14  часов  30  минут  во  время
 артобстрела  5-й  ГЭС  в  результате  прямого  попадания
 554

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 снаряда  в  главную  трансформаторную  станцию  оскол¬
ками  был  поврежден  масляный  выключатель  емкостью
12  тонн.  От  разрыва  снаряда  загорелось  разлившееся
трансформаторное  масло,  создав  угрозу  распростра¬
нения  пожара  по  всей  трансформаторной  станции  и
главному  корпусу  электростанции,  где  стали  загораться
оконные  переплеты.
 Энергичными  действиями  прибывших  пожарных
подразделений  огонь  был  сбит  и  пожар  потушен.
 В  результате  взрыва  и  повреждения  из  емкости  вы¬
лилось  12  тонн  трансформаторного  масла,  и  от  пожара
пострадала  незначительная  часть  масла.
 Боевое  развертывание  пожарных  подразделений  и
тушение  пожара  происходило  под  продолжительным  ар¬
тобстрелом.
 Разрывом  снаряда  был  контужен  командир  отделения
25-й  городской  пожарной  команды  Майоров  С.  С.
 Боевая  техника  не  пострадала.
 Начальник  управления  НКВД  ЛО
 комиссар  госбезопасности  (Шикторов)».
 10 	октября  1943  года
 В  одно  из  воскресений  октября  месяца,  когда  у  наших  сол¬
дат  выдался  свободный  от  занятий  день,  под  почти  полностью
заколоченными  досками  окнами  трехэтажного  дома,  несколь¬
ко  комнат  первого  этажа  которого  служили  нам  временно
казармой,  послышался  звук  работающего  мотора.  Это  для
здешних  мест  было  необычным.  И  многие,  услышав  этот  шум,
поспешили  на  улицу,  Вышел  и  я.  Под  окнами  нашего  здания
стояла  полуторатонная  автомашина.  Над  кабиной  автомаши¬
ны  виднелись  головы  целой  стайки  стоявших  в  кузове  молодых
девушек.  Дело-то  было  молодое!  И,  что  греха  таить,  многие  из
наших  молодых  солдат  желали  бы  познакомиться  с  ленинград¬
скими  девушками.  А  тут  пожалуйста,  они  сами  прибыли  к  нам
в  гости!
 Боковые  борта  у  автомашины  были  очень  высокие  —  де¬
вушек  не  было  видно.  Поэтому  я  вынужден  был  подойти  к  за¬
днему  борту  автомашины.  На  мои  возгласы:  «Дочки!  Дочки!»  —
девчата  ответили  не  сразу.  Очевидно,  они  не  хотели  признать
 555

Вся  правда  о  войне
 во  мне  своего  папашу.  Первой  откликнулась,  как  я  узнал  поз¬
же,  Клава  Ф-ч.  Мы  сказали  девушкам,  что  у  нас  здесь  довольно
безопасно,  пригласили  и  помогли  им  спуститься  на  землю.  На
наши  шутки  девушки  отвечали  своими  шутками  и  скромны¬
ми  улыбками.  В  темно-синих  костюмах-курточках,  шароварах
и  беретах  со  звездочкой  симпатичные  девушки  выглядели
стройными  и  подтянутыми.  Среди  них  не  было,  конечно,  тол¬
стушек.  Но  и  следов  дистрофии  мы  у  них  не  увидели.  Еще  в
феврале  месяце  1943  года,  размещаясь  в  одном  из  домов  в
Веселом  поселке,  мы  увидели,  что  из  трех  проживавших  там
женщин  одна  была  с  явными  следами  дистрофии.  У  девушек
этого  не  наблюдалось.
 От  девушек  мы  узнали,  что  они  с  Петроградской  стороны
и  служат  там  бойцами  МПВО.  Сюда  их  прислали  для  погрузки
бревен  на  баржи  и  перевозки  их  в  город  на  дрова.  Соседний
с  нами  полуразрушенный  деревянный  дом  на  днях  был  разо¬
бран  на  бревна  солдатами,  очевидно,  из  нашего  саперного  ба¬
тальона.  Эти  бревна  девушки  должны  были  грузить  на  баржи.
Такие  хрупкие  и  нежные  создания  и  такие  тяжелые  бревна!  Но
шла  война.  Мужчины  были  на  фронте.  А  город  надо  было  обо¬
гревать  и  кормить.  И  многие,  очень  многие  явно  неженские  ра¬
боты  легли  на  нежные  женские  плечи  [Коровкин].
 «Сов.  секретно
 Передать  по  ВЧ
 Москва  НКВД  СССР
 Товарищу  Круглову
 11 	октября  1943  года  в  12  часов  заградотрядом  Пе¬
стовского  истребительного  батальона  в  деревне  Семыки-
но  Пестовского  района  Ленинградской  области  задержан
немецкий  парашютист  Тихомиров  Иван  Григорьевич,
в  форме  старшего  лейтенанта,  вооружен  револьвером
«Наган»,  бывший  мл.  лейтенант  Красной  армии,  служил
пом.  начальника  I  отделения  125  сд.  В  плену  с  1941  года
кличка  Табунов,  окончил  разведшколу  Латвии-Валки,
сброшен  с  парашютом  с  немецкого  самолета  10  октября
в  Пестовском  районе.
 Тихомиров  показал,  что  с  ним  сброшены  еще  два  па¬
рашютиста:  Романов  Н.И.,  кличка  Русаков,  и  Ефимен¬
 556

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 ко  А.М.,  кличка  Василий,  которые  после  приземления
скрылись  и  имеют  намерение  выполнить  задание  нем¬
цев.  Приняты  активные  меры  по  их  розыску  и  задержа¬
нию:  перекрыты  границы  Пестовского,  Мошенского,
Хвойницкого  районов,  ориентированы  Вологодская  и
Калининская  области.
 12 	октября  при  конвоировании  парашютиста  Тихо¬
мирова  в  вагоне  поезда  на  станции  Пестово  Тихомиров
опознал  еще  троих  немецких  парашютистов  и  указал
конвоирам.
 Парашютисты  были  задержаны  и  оказались:
 1. 	Ратаус  Валерий  Николаевич,  в  форме  ст.  лейте¬
нанта.
 2. 	Раменский  Владимир  Григорьевич,  в  форме  лейте¬
нанта.
 3. 	Тайсин  Александр  Захарович,  в  форме  младшего
лейтенанта.
 Все  трое  вооружены  револьверами  «Наган»,  при  себе
имели  рацию,  фиктивные  документы,  заготовленные  чи¬
стые  бланки.
 Эти  разведчики,  сброшенные  с  самолета  в  Сандов-
ском  районе  Калининской  области,  окончили  школу
Латвии-Валки,  имели  задание  пробраться  в  Ленинград
и  собрать  сведения  о  дислокации  воинских  частей.  За¬
держанные  переданы  в  НКГБ.
 №  1949
 13 	октября  1943  г.
 г.  Ленинград
 Начальник  Управления  НКВД  ЛО
 комиссар  госбезопасности  (Шикторов)1».
 «№  2023
 Сов.  секретно
 20-Х  43  г.
 Секретарю  Ленинградского  горкома  тов.  Кузнецову
 Управлением  милиции  г.  Ленинграда  вскрыты  злоу¬
потребления  и  преступная  бесхозяйственность  на  го-
 1  Архив  ИЦ  ГУВД  ф.  28,  оп.  1,  д.  2,  л.  94.
 557

Вся  правда  о  войне
 сударственном  дрожжевом  заводе,  где  директором  Ры-
син  В.З.,  чл.  ВКП(б)  с  1931  г.
 Расследованием  выявлены  следующие  факты:
 1.  Необеспечение  организации  и  слива  мелассы  (сы¬
рье  для  выработки  дрожжей),  прибывшей  от  поставщи¬
ков,  и  создание  условий  для  ее  расхищения,  вследствие
чего  по  заводу  выявлена  недостача  367  тонн  мелассы;
 2) 	порча  готовой  продукции  —  дрожжей  в  количестве
свыше  15  тонн;
 3) 	незаконная  выработка  спирта  из  продукции,  пред¬
назначенной  для  выработки  дрожжей;
 4) 	разбазаривание  дрожжей  и  спирта;
 5) 	необеспечение  оборудования  запчастями,  в  связи  с
чем  часть  оборудования  находилась  на  простое;
 6) 	использование  имеющегося  оборудования  в  непол¬
ную  мощность  и  нарушение  технологического  процесса
выработки  дрожжей.
 Недостача  367  тонн  мелассы  явилась  результатом
плохой  организации  слива,  вручную  по  небрежно  сколо¬
ченным  из  досок  желобам,  имеющим  течь.
 В  отдельных  случаях  по  халатности  сотрудников
меласса  сливалась  прямо  на  землю  и  подвергалась  пор¬
че  (25  июля  с.г.  было  выпущено  на  землю  25  тонн  ме¬
лассы).
 Транспортировка  мелассы  с  пунктов  слива  на  завод
производилась  без  охраны,  отмечены  факты  хищений
при  перевозке.
 Допрошенные  по  этому  вопросу  работники  завода
показывали:
 И.  —  ответственный  по  сливу:
 «...Вес  поступающей  мелассы  определялся  не  на
пунктах  слива,  а  на  заводе.  Слив  мелассы  производил¬
ся  без  специального  оборудования,  желоба,  сколочен¬
ные  из  досок  и  не  обитые  железом,  имели  течь;  тара
была  дырявая,  в  результате  имелись  большие  потери
сырья...».
 Л.  —  работница  сливного  пункта:
 «...При  отправке  мелассы  с  пунктов  слива  на  завод
указывалось  количество  бочек  без  веса,  в  пути  не  охра-
 558

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 нялись  и  расхищались,  ответственного  лица  за  транс¬
портировку  мелассы  не  было...».
 Порча  дрожжей  происходила  из-за  несвоевременной
реализации  этого  скоропортящегося  продукта  (в  тече¬
ние  24  часов),  плохого  качества  и  нераспорядительно¬
сти  руководства  в  вопросе  организации  хранения  дрож¬
жей  «НЗ».
 По  решению  Горкома  ВКП(б)  завод  был  обязан  соз¬
дать  «НЗ»  дрожжей  в  количестве  100  тонн.
 В  специально  предоставленном  холодильнике  было
заложено  40  тонн  дрожжей,  из  которых  10  тонн  пришло
в  совершенную  негодность,  т.к.  «НЗ»  совершенно  не  об¬
новляется,  а  остальная  часть  в  количестве  30  тонн  требу¬
ет  срочной  реализации.
 Таким  образом,  решение  Городского  комитета  ВКП(б)
о  создании  «НЗ»  дрожжей  заводом  не  выполнено.
 Допрошенные  по  этому  вопросу  работники  завода
показали:
 Ш.  —  кладовщица  экспедиции:
 «...Мне  известны  два  случая  порчи  дрожжей,  один  раз
800  кг  и  второй  4300  кг.  В  середине  июля  с.  г.  в  экспеди¬
ции  из  цеха  было  доставлено  800  кг  дрожжей,  которые,
простояв  всего  одни  сутки,  испортились  и  по  распоряже¬
нию  гл.  инженера  М.  были  зарыты  в  землю.
 Вскоре  после  этого  испортилось  еще  4300  кг  дрож¬
жей,  которые  также  были  уничтожены.
 В  тот  период  выработка  дрожжей  составляла  12—
15  тонн  в  сутки,  а  реализация  составила  8—9  тонн,  хотя
сохранить  их  была  полная  возможность,  отправляя  в  хо¬
лодильник...».
 П.  —  начальник  отдела  сбыта:
 «...В  начале  сентября  испортилось  10  тонн  дрож¬
жей,  находившихся  на  хранении  в  холодильнике.  По  за¬
ключению  госсанинспекции,  вся  эта  партия  дрожжей  в
пищу  непригодна  и  может  быть  использована  на  корм
скоту...».
 Таким  образом,  в  результате  плохой  организации  хра¬
нения  готовой  продукции  свыше  15  тонн  дрожжей  (су¬
точная  выработка  завода)  пришло  в  негодность.
 559

Вся  правда  о  войне
 В  июне  месяце  с.г.  по  распоряжению  директора  заво¬
да  Рысина  на  заводе,  в  специально  отведенном  помеще¬
нии  был  установлен  перегонный  аппарат,  посредством
которого  вырабатывали  спирт  из  продукции,  предназна¬
ченной  для  выработки  дрожжей.
 Никакого  учета  затраченной  на  это  мелассы  и  учета
полученного  спирта  не  велось,  и  весь  выработанный
спирт  поступал  в  распоряжение  директора  завода.  Р.,
гл.  инженера  М.  и  гл.  механика  Р.
 Допрошенная  завлабораторией  завода  В.  показала:
 «...[Директором]  Р.  было  дано  распоряжение  началь¬
никам  цехов,  чтобы  они  выдавали  мне  сырье  для  выра¬
ботки  спирта  —  мелассу,  приготовленную  для  выработ¬
ки  дрожжей,  т.е.  доброкачественную.  Документами  это
не  оформлялось  и  не  оформляется.  Мною  изготовлен¬
ный  спирт  отпускался  [директору]  Рысину  около  200  ли¬
тров,  [механику]  Р.  200  литров  и  М.  —  50  литров  крепо¬
стью  40°,  без  оформления  документации...».
 М.  —  гл.  инженер  завода:
 «...Директор  Р.  потребовал  от  меня  увеличения  вы¬
гонки  спирта,  для  чего  потребовалось  дополнительное
сырье,  в  результате  чего  я  дал  распоряжение  брать  для
этой  цели  сырье  непосредственно  в  цехе,  предназначен¬
ное  для  выработки  дрожжей...».
 Наряду  с  использованием  сырья  не  по  назначению,
т.е.  на  выработку  спирта  для  личного  потребления,  на
заводе  существует  практика  разбазаривания  готовой
продукции  путем  раздачи  дрожжей  непосредственно  с
производства,  без  документов,  разным  лицам  по  усмо¬
трению  администрации  завода.
 Так  как  на  заводе  была  «узаконена»  выдача  рабочим
дрожжей  до  4  кг  в  месяц,  это  порождало  спекуляцию
дрожжами  на  рынках  г.  Ленинграда.
 Допрошенные  по  этому  вопросу  лица  показали:
 К.  —  формовщица:
 «...Подтверждаю,  что  с  начала  моей  работы  в  формо¬
вочном  отделе  мне,  согласно  распоряжению  М.,  ежеднев¬
но  приходилось  носить  к  нему  в  кабинет  до  5  кг  готовых
дрожжей.  В  августе  месяце  с.г.  я  продала  на  ул.  Стачек
 560

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 1  кг  дрожжей  за  60  рублей,  до  этого  я  ежемесячно  про¬
давала  дрожжи,  как  и  другие  работницы...».
 Я.  —  начальник  охраны  завода:
 «...Имели  место  случаи,  когда  через  проходную  из  за¬
вода  приходилось  выпускать  рабочих  с  пакетами  дрож¬
жей  с  подписью  на  пакете  М.,  дающей  право  на  беспре¬
пятственный  вынос  с  территории  завода...».
 По  вине  руководителей  завода  значительная  часть
имеющегося  на  заводе  оборудования  простаивала  из-за
отсутствия  запасных  частей  к  нему,  потому  что  главный
инженер  завода  М.  в  течение  трех  месяцев  не  принимал
никаких  мер  к  получению  необходимых  для  завода  за¬
пасных  частей  с  указанного  ему  предприятия...».
 Кроме  того,  по  данным  предварительного  расследо¬
вания,  М.  в  ряде  случаев  создавал  условия,  направлен¬
ные  на  срыв  выполнения  производственного  плана  как
по  количеству,  так  и  по  качеству  путем  систематического
нарушения  графика  технологических  процесса  выпуска
готовой  продукции.
 По  этому  вопросу  показали:
 Р.  —  директор  завода:
 «...В  июне  месяце  с.г.  мною  М.  дано  распоряжение
о  получении  запасных  частей  для  сепараторов,  которые,
согласно  указанию  Горкома  ВКП(б),  должен  был  изгото¬
вить  завод  №  189.
 М.  в  течение  трех  месяцев  ничего  не  сделал,  вслед¬
ствие  чего  при  выбытии  из  строя  действующего  обо¬
рудования  завод  не  имел  возможность  из-за  отсутствия
запчастей  использовать  полную  мощность  своего  обо¬
рудования,  что,  естественно,  отразилось  на  выполнении
заводом  производственной  программы...».
 Л.  —  секретарь  партийной  организации  завода:
 «...Вся  практическая  деятельность  на  производстве
М.  направлена  на  срыв  выполнения  производственного
плана,  что  подтверждается  неисправностью  всего  имею¬
щегося  оборудования.  М.  показал,  что  для  выполнения
суточной  программы  в  11—12  тонн  дрожжей  необходи¬
ма  безотказная  работа  5—6  сепараторов,  работало  же
4  сепаратора,  а  2  требовали  ремонта.  Когда  перепрове¬
 561

Вся  правда  о  войне
 рили,  то  оказалось,  что  мощность  4  сепараторов  впол¬
не  достаточна  для  выполнения  программы  11—12  тонн
в  сутки.  Для  того  чтобы  сорвать  это  мероприятие,  М.  в
кочегарку  работнице  Козловой  дал  распоряжение  пар
давать  на  растопку  жира  в  одну  атмосферу  вместо  двух,
что,  естественно,  не  обеспечивало  нормального  ритма
работы  оборудования...».
 В  результате  вышеизложенного  завод  в  августе  и  сен¬
тябре  месяце  с.г.  не  выполнил  производственную  про¬
грамму  по  выработке  350  тонн  дрожжей,  предназначен¬
ных  для  снабжения  пищевых  предприятий,  продторгов  и
треста  общественного  питания.
 В  августе  месяце  производственная  программа  была
выполнена  на  78%,  а  в  сентябре  месяце  —  на  70%.
Расследование  по  делу  продолжается.
 Начальник  УНКВДЛО
(Шикторов)
 28 	октября  1943  г.
г.  Ленинград1».
 1  ноября  1943  года
 Ужасный  черный  день.  В  трамвае  у  .меня  вытащили  бумаж¬
ник.  В  нем  были  все  карточки,  все  документы,  вся  моя  жизнь.
Что  делать?  Что  придумать?  Как  прожить  месяц?  Как  восста¬
навливать  паспорт,  военный  билет,  партийный  билет,  орден¬
скую  книжку  и  др.  документы.  Ничего  подобного  в  моей  жизни
не  случалось  [А.  Е.].
 Из  воспоминаний  Л.  С-Л.2
 Зловещее  слово  «война»,  мы,  студенты-выпускники  Харь¬
ковского  технологического  техникума  Наркомата  боепри¬
пасов,  услышали  около  14  часов  в  день  объявления  войны
22  июня  1941  года  от  директора  техникума  Велика.
 Директор  пришел  в  дипломку,  находящуюся  в  отдаленном
здания  от  учебного  корпуса.  Вход  в  здание  был  разрешен  толь¬
ко  нам,  выпускникам,  директору,  начальнику  спецчасти,  пре-  * 11  Архив  ИЦ  ГУВД,  ф.  28,  оп.  1,  д.  2,  л.  116—121.
 1  Л.  С-Л.  —  мастер  участка  объединения  «Краснознаменец».
 562

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 подавателям  по  специальности.  Он  объявил,  что  все  могут  ра¬
зойтись,  но  иногородние  не  должны  уезжать.
 Сбор  в  техникуме  был  назначен  на  восемь  утра  23  июня.
Директор  техникума,  начальник  спецчасти  Дмитренко  по  про¬
звищу  «секретный  дед»  сообщили,  что  есть  приказ  ГУЗа  НКБ  о
досрочной  защите  дипломов  и  немедленном  выезде  на  пред¬
приятия,  определенные  при  распределении.
 День  защиты  дипломов  мне,  Зине  Третьяковой,  Дусе  Пу¬
гачев  Доре  Волькинштейн,  распределенным  для  работы  в  Ле¬
нинграде,  был  назначен  на  25  июня.
 После  защиты,  в  тот  же  день,  нам  выдали  командировочные
удостоверения  на  завод  №  5  2-го  Главного  управления  НКБ  и
сообщили  его  адрес.  Получив  командировки,  мы  сразу  поехали
за  билетами.  Билетов  в  Москву  нам  не  продали.  Москва  была
закрыта.  Пришлось  купить  билет  на  поезд,  следующий  через
Оршу,  не  представляя,  что  творится  в  Белоруссии.
 Добравшись  до  Орши  пассажирским  поездом,  наш  состав
дальше  не  пошел.  Мы  узнаем,  что  пассажирские  поезда  уже  не
идут  ни  в  одном  направлении.  Обратились  к  военному  комен¬
данту  станции  Орша.  Посмотрев  наши  командировочные  удо¬
стоверения,  комендант  обещал  отправить  воинским  эшело¬
ном,  идущим  в  сторону  Ленинграда.  Обещание  выполнил.  Что
мы  пережили  за  сутки  в  Орше  и  по  пути  следования,  описать
невозможно.
 Воинским  эшелоном  мы  добрались  до  Великих  Лук.  В  этой
суматохе  и  напряженной  обстановке  потеряли  Волькинштейн.
Случайно  узнав,  что  в  Ленинград  будет  поезд,  прекратили  ис¬
кать  и  звать  Волькинштейн  и  втиснулись  в  переполненный  со¬
став,  в  котором  стояли  почти  всю  дорогу  до  Ленинграда.
 В  город  прибыла  рано  утром  4  июля  на  Витебский  вокзал.
Выйдя  на  привокзальную  площадь,  увидели  что-то  серебри¬
стое  и  большое.  На  наш  вопрос  «что  это?»  нам  объяснили:  аэ¬
ростатные  заграждения  от  воздушных  налетов.  Прохожие  под¬
сказали,  как  добраться  по  адресу,  и  мы  поехали  на  завод.
 Часть  завода  эвакуировалась  в  г.  Муром,  Пугачева  решила
уехать.  Так  как  незадолго  до  войны  завод  разделили  на  два,
меня  и  Третьякову  направили  на  завод  №  522,  его  продукция
соответствовала  моей  специальности.  Нас  поселили  в  семей¬
ном  общежитии  и  направили  работать  мастерами  в  цех.
 563

Вся  правда  о  войне
 7 	июля  1941  года  я  приступила  к  работе,  где  начальником  цеха
был  Борис  Александрович  Васильев.  Его  смутил  мой  возраст.  На
его  восклицание:  «Что  я  с  этой  девочкой  буду  делать?»  Я  уверен¬
но  ответила  —  работать.  И,  действительно,  мы  сработались.
 В  свободное  время  я  ездила  знакомиться  с  городом,  в  кото¬
рый  попала  впервые.  Была  в  кинотеатре  «Титан»,  слушала  опе¬
ру,  какой-то  театр  ее  ставил  в  помещении  Пушкинского.  Увы,
некоторые  поездки  оказались  неудачные.  На  город  в  это  время
были  налеты.
 Вскоре  после  начала  нашей  работы  на  завод  пришли  вы¬
пускники  Ленинградского  технологического  института.  Я  со
многими  познакомилась  и  общалась.  Со  дня  блокады  города  я
сразу  повзрослела.  Стала  больше  общаться  с  подчиненными.
Я  не  только  была  их  начальником,  они  стали  для  меня  своими.
В  моем  подчинении  в  основном  работали  женщины.  Они  были
старше  меня.  Я  прислушивалась  к  их  мнению.  Мне  в  октябре
1941-го  исполнилось  20  лет.  Зная,  что  в  городе  у  меня  никого,
они  относились  ко  мне  по-матерински.
 Когда  началась  эвакуация,  некоторые  из  работников  завода
собрались  уезжать.  Я  хотела  уехать  в  надежде  узнать  что-то  о
родителях.  Письма  перестали  приходить.  В  октябре  1941  года
Харьков  оккупировали,  что  творят  гитлеровцы  с  еврейскими
семьями,  да  еще  с  теми,  у  кого  есть  военнослужащие,  было
известно.  Мы  жили  в  окрестностях  Харькова  в  поселке,  и  мно¬
гие  знали,  что  брат  должен  был  заканчивать  в  июле  военное
училище.
 Без  расчета  ехать  побоялись.  И  вот  я  впервые  разговари¬
ваю  с  директором  завода  Иваном  Ивановичем  Николаевым.
Стараюсь  как  можно  убедительнее  объяснить  свои  намерения.
Директор  очень  внимательно  выслушал  мои  аргументы,  но  в
ответ  сказал,  что  расчета  он  не  подпишет,  не  время  уезжать.
Я  вернулась  на  участок,  где  работала  раньше.
 Все  работающие  трудились  с  большой  ответственностью.
С  питанием  становилось  все  хуже  и  хуже.  Все  мы  выглядели
старухами.  Мне  стало  трудно  ходить  с  рабочего  поселка,  куда
переселили  меня  и  Третьякову.
 Я  выкупала  на  Ржевке  в  булочной  хлеб  до  работы  и,  пока
доходила  до  завода,  большую  часть,  щипая  и  собирая  в  руки
крошки,  съедала.
 564

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 В  начале  февраля  1942  года  меня  постигло  первое  горе.
Чей-то  неблаговидный  поступок  обрекал  меня  на  смерть.  Но
по  сей  день  я  надеюсь,  что  это  было  сделано  ради  спасения
очень  близкого  человека.
 Вернувшись  из  столовой,  я  на  своем  рабочем  столе  по¬
ложила  муфту,  где  лежали  карточки.  Меня  куда-то  по  работе
срочно  вызвали,  и  я  ее  не  взяла.  Вернувшись,  обнаружила,  что
карточки  исчезли.
 Кроме  работающих  в  моей  смене,  меня  некому  было  под¬
держать,  все  старались  мне  помочь.  Если  бы  не  мои  женщины,
Настенька  Козлова,  работавшая  на  складе,  и  мое  обитание  на
заводе,  я  бы  не  выжила.
 Кто-то  из  живущих  в  близлежащем  от  завода  пригороде,  у
которого  стояли  военные,  приносил  мне  обрезанные  вареные
конские  кости.  Кто-то  давал  что-то  пожевать,  Настенька  Коз¬
лова  давала  мне  кусочки  ремня.  Оставаясь  круглосуточно  на
заводе  в  помещении  медпункта,  где  находились  дежурные  по
заводу,  ходила  с  ними  в  столовую  на  Капсюльное  шоссе.  При¬
везенную  баланду,  полученную  по  заводским  талонам,  выпа¬
ривали  на  буржуйке,  которую  топили  ломаными  ящиками,  не
подлежащими  ремонту  и  отправке  в  них  изделий,  делали  ле¬
пешки.  Там  и  согревались.  Зима  была  лютой.
 Несмотря  на  ужасную  слабость  и  отеки,  во  время  налетов
выводила  работающих  из  мастерской,  взбиралась  на  наблю¬
дательную  вышку,  где  всегда  были  дежурные,  и  с  болью  смо¬
трела,  что  творят  враги  с  красивейшим  городом  и  его  жителя¬
ми.  Так  пережила  февраль.
 29 	марта  1942  года  около  7  утра  произошел  взрыв  на  стан¬
ции  Ржевка.  Рвались  два  эшелона  с  боеприпасами,  подготов¬
ленные  к  отправке.  Из-за  чего  это  произошло,  не  знаю.  Может
быть,  шальной  снаряд  попал  в  станцию.  Взрыв  повлек  за  собой
много  жертв,  ранений  и  разрушений.
 Сильно  пострадал  дом  в  рабочем  поселке,  в  котором  я  и
Третьякова  жили.  Мы  остались  без  крова.  В  своей  8-метровой
комнатушке  с  разбитым  при  взрыве  окном  и  осколком  зеркала,
приютила  нас  работница  моего  участка  Елизавета  А-вна  Ми¬
хайлова.  Была  у  нее  только  одна  кровать.  Мы  часто  спали  вме¬
сте,  согревая  друг  друга.  Через  некоторое  время  после  умер¬
ших  в  этом  доме  освободились  две  комнатки.
 565

Вся  правда  о  войне
 С  приходом  весны  выжившие  приободрились.  На  лицах
проскальзывали  улыбки.  Пошли  трамваи,  периодически  по¬
давали  воду  и  включался  свет.  На  остановке  Панфилова  стала
работать  баня.  Молодежь  стала  следить  за  внешним  видом.  Во
время  работы  я  была  мастером,  а  во  время  обеденного  пере¬
рыва  становилась  парикмахером-самоучкой.  Мы  уходили  на
валы,  и  я  там  причесывала  тех,  кто  обращался  ко  мне  с  этой
просьбой.
 Появился  подножный  корм:  крапива,  лопухи,  лебеда,  ко¬
торый,  к  сожалению,  после  взрыва  опасно  было  рвать  в  лесу.
В  мае  нам  выдали  доппаек.  Лето  согрело  своим  теплом.  В  сво¬
бодное  от  работы  время  заводчане  ходили  на  уборку  района.
Город  почувствовал  дыхание  жизни,  появилась  надежда  на
победу.  Уже  некоторые  города  были  освобождены.  Все  ждали
снятия  с  города  блокады.  Долгожданный  день  наступил  18  ян¬
варя  1943  года.  Блокаду  прорвали.  Счастливых  лиц  остав¬
шихся  в  живых  людей  не  описать  словами.  У  людей  появилась
надежда  на  встречу  с  эвакуированными  близкими.  Завод  по-
прежнему  работал  с  большей  нагрузкой.  Его  изделия  отправ¬
лялись  на  фронты  из-под  рук.  В  середине  1943  года  началось
награждение  медалью  «За  оборону  Ленинграда».  В  октябре
месяце  меня  тоже  наградили  этой  медалью.
 Летом  я  стала  получать  письма  от  мамы.  Она  вернулась  в
освобожденный  в  августе  1943  года  Харьков  одна.  Отец  умер
в  эвакуации  в  1943  году,  в  октябре  погиб  на  фронте  брат.  Мне
необходимо  было  поехать  в  Харьков.
 Я  вновь  обратилась  к  директору  завода  и  окончательно
убедилась,  какой  он  душевный  человек.  Он  удовлетворил  мою
просьбу  предоставить  отпуск  для  поездки  в  Харьков  и  безогово¬
рочно  подписал  мое  заявление.  Я  проехала  по  дороге  страшных
разрушений.  Повидалась  с  близкими,  оставшимися  в  живых,
почтила  память  убитых  фашистами  и  вернулась  на  завод.  55 	ноября  1943  года
 Получил  извещение  от  5-го  отделения  милиции  о  местона¬
хождении  моих  документов.  Это  облегчило  груз  на  моем  серд¬
це.  Хлопочу  новые  карточки  взамен  утерянным.  Вот  уже  третьи
сутки  не  смыкаю  глаз.  Работаю  в  ночь,  а  днем  хлопочу  о  своем
несчастье  [А.  Е.].
 566

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 6 	ноября  1943  года
 После  упорных  хлопот  и  хождений  сегодня  получил  карточ¬
ки.  Выдали  не  рабочую,  а  иждивенческую,  но  и  этому  неверо¬
ятно  рад.  Возвратили  мне  и  документы,  к  тому  же  без  всяких
штрафов  [А.  Е.].
 7 	ноября  1943  года
 Холодным  и  темным  вечером  колонна  из  трех  автомашин
тронулась  в  путь.  Три  миномета  в  разобранном  виде  везли  в
кузовах  автомашин,  три  на  колесных  ходах  были  прицеплены
к  автомашинам.  Ехали  через  Колтуши,  Пороховые,  Большую
Охту  и  Охтинский  мост,  Суворовский  проспект.  Ночной  город
казался  безлюдным  и  погруженным  во  мрак.  В  полной  темноте
лишь  угадываются  очертания  домов.  Без  происшествий  про¬
ехали  по  Невскому  проспекту,  Дворцовой  площади,  Дворцо¬
вому  мосту  и  мосту  Строителей  на  Петроградскую  сторону.  На
территории  фабрики  «Канат»  разгрузили  автомашины.
 Утром  к  фабричному  пирсу  подошел  самоходный  паром
довольно  значительных  размеров.  Идем  к  командиру  парома,
получаем  разрешение  на  погрузку  и  место  для  размещения
минометов.  Материальную  часть  мы  погрузили  и  укрепили  до¬
вольно  быстро.  Но  вышла  заминка  с  погрузкой  боеприпасов  —
для  их  перевозки  выделена  специальная  баржа.  И  нам  их  гру¬
зить  не  разрешают.  Но  мы  —  боевое  подразделение  и  взяли  с
собой  боеприпасы.  Бросить  их  мы  не  можем.  Пришлось  обра¬
щаться  к  командиру  полка.  И  разрешение  на  погрузку  боепри¬
пасов  было  получено.
 С  наступлением  темноты  в  ночь  на  7  ноября  паром  вышел  в
путь.  Под  огромной  палубой  имелся  салон:  все  солдаты  удобно
устроились  в  креслах  и  преспокойно  дремали.  Первый  раз  мне
довелось  плыть  морем.  С  выходом  парома  в  залив  я  вышел  на
палубу  и  наблюдал  за  движением.  Я  знал,  что  слева  по  борту
мы  будем  плыть  вдоль  берега,  захваченного  врагом.  Почти  все
мое  внимание  было  направлено  именно  туда.  Но  там  была  пол¬
ная  темень.
 Без  помех  и  происшествий  часов  в  десять  вечера  паром
причалил  к  пирсу  в  Ораниенбауме.  Началась  выгрузка.
 В  полной  темноте  на  берегу  прозвучали  команды  на  по¬
строение  солдат.  Гулко  застучали  по  каменной  мостовой  сол¬
 567

Вся  правда  о  войне
 датские  ботинки,  пробарабанили,  прыгая  по  булыжникам,  ко¬
леса  пулеметов.  И  все  стихло,  растворилось  в  темноте.  Под
утро  солдаты  были  уже  в  густом  лесу.  Часов  в  двенадцать  ночи
мы  закончили  выгрузку.  Часть  благополучно  прибыла  на  плац¬
дарм  [Коровкин].
 «Секретарю  Ленинградского  горкома  ВКП(б)
Спецсообщение
 Управление  милиции  г.  Ленинграда  располагало  данны¬
ми  о  том,  что  на  ряде  комбинатов  Ленэаготплодоовощторга
вследствие  неправильного,  хаотического  хранения  карто¬
феля  и  других  корнеплодов,  нарушения  правил  загрузки,
несоблюдения  температурного  режима  и  других  причин
происходит  порча  корнеплодов  с  нарастающим  итогом.
 Произведенной  выборочной  проверкой  состояние
хранения  картофеля  и  других  овощей  на  1,  3  и  4-м  ком¬
бинатах  ЛЗПОТ  при  участии  инспекторов  Государствен¬
ной  плодоовощной  инспекции  установлено:
 1  -й  овощной  комбинат
 Корпус  №  19,  засек  №  29,  вагон  №  510764  в  момент
загрузки  картофеля  18  октября  с.  г.  имел  следующую
кондицию:
 Заболевание  фитофторой 	5%
 Загнившей 	5%
 Абсолютной  гнили 	1%
 Засоренность  землей 	2%
 Механически  поврежденное 	2,5%
 К  моменту  проверки  6  ноября  с.г.,  т.е.  через  18  дней,
установлено:  согласно  кондиции  произошло  увеличение
пораженное™,  примерно  от  100%  и  выше,  а  именно:
 Заболевание  фитофторой 	12%
 Загнившей 	10%
 Абсолютной  гнили 	2%
 Засоренность  землей 	2%
 Механически  поврежденное 	4%
 Из  общего  количества  707  тонн  картофеля  на  день
проверки  было  перебрано  63  тонны.
 В  таком  же  состоянии  находится  картофель,  храня¬
щийся  и  в  других  корпусах  комбината.
 568

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Осмотр  качественного  состояния  корнеплодов,  нахо-
 дящихся  на  хранении,  показал:
 Корпус  №  49  —  брюква,  поступившая  22/Х  с.  г.  в
количестве  1500  тонн,  при  загрузке  имела  следующую
кондицию:
 Полноценной 	77%
 Отходов 	1%
 Абсолютной  гнили 	2%
 Загнившей 	13,5%
 Нестандартной 	7,5%
 При  осмотре,  путем  анализа,  установлено:
 Полноценной 	24%
 Отходов 	1%
 Абсолютной  гнили 	4%
 Загнившей 	71%
 Засоренной  землей 	1%
 Аналогичные  результаты  дала  проверка  отсеков  в
других  корпусах  комбината.  Следует  отметить,  что  за¬
ложенный  в  резерв  картофель  в  количестве  8000  тонн
подвергся  переборке  10%  к  общему  количеству.
 Высота  загрузки  в  отсеках  достигает  свыше  2  метров
при  нормальной  1,5  метра,  что  ведет  к  самовозгоранию
овощей  и  их  быстрой  порче.
 Так,  при  проверке  корпуса  №  16  третьего  комбината
глубинный  слой  картофеля  на  1  метр  горел.  Медленно
реализуется  картофель,  предназначенный  для  продо¬
вольственных  целей,  из  155  тонн  выделенных  сети  об¬
щественного  питания  вывезено  всего  лишь  6—7  тонн.
 По  5-му  комбинату  ЛЗПОТ  картофель  в  количестве
800  тонн  свален  навалом  в  штабель,  в  солодовне  бывшей
пивоварни  пивного  завода  «Н.  Бавария»,  без  соблюдения
правил  устройства  хранилищ,  приточной  вентиляции
нет,  помещение  не  дезинфицировано,  сырое  и  т.д.
 Картофель,  заложенный  на  хранение  с  10  октября  с.г.,
имеет  пораженность  фитофторой  до  45%,  с  наличием
абсолютной  гнили  от  1  до  5%.
 Положение  с  хранением  картофеля  и  других  овощей
аналогично  и  по  другим  комбинатам.  Ссылка  директоров
комбинатов  на  пораженность  картофеля  фитофторой,
 569

Вся  правда  о  войне
 а  также  на  отсутствие  рабочей  силы  для  переборки  не
освобождает  руководителей  комбинатов  от  проведения
профилактических  мероприятий,  предупреждающих
порчу  и  потерю  товарности  картофеля  и  других  корне¬
плодов.  Проверка  показала,  что  если  не  будут  проведены
мероприятия  в  соответствии  с  действующими  инструк¬
циями  к  сохранению  резерва  корнеплодов  и  картофеля,
то  из  100%  завезенных  в  резерв  овощей  не  останется
и  50%.  Дальнейшая  проверка  качества  картофеля  и  его
хранения  продолжается.
 Начальник  Управления  НКВД  ЛО
комиссар  госбезопасности  (Шикторов).
 13 	ноября  1943  г.
г.  Ленинград
№  2076».
 Сов.  секретно
 Управление  НКВД  СССР  по  Ленинградской  обла¬
сти  и  городу  Ленинграду
20  ноября  1943  г.
 №  2090
 Секретарю  Ленинградского  горкома  ВКП(б)
товарищу  Кузнецову  А.А.
 Спецсообщение1
 Управлением  милиции  гор.  Ленинграда  вскрыта  и
ликвидирована  группа  расхитителей  продовольствен¬
ных  карточек  во  2-м  участковом  бюро  по  учету  и  выдаче
продовольственных  карточек  Выборгского  района  гор.
Ленинграда.
 Расследованием  установлено,  что  начальник  2-го
участкового  бюро  Романова  З.И.  (член  ВКП(б)  с
1932  года,  депутат  Ленинградского  Совета  депутатов
трудящихся  последнего  созыва),  кассир  по  выдаче  прод-
карточек  Хасина  М.И.,  контролеры:  Бочарова,  Богданова
и  Докина,  войдя  между  собой  в  преступную  связь,  ис¬
пользуя  свое  служебное  положение,  занимались  расхи-  11  Архив  ИЦ  ГУВД  С.-Петербурга  и  Ленинградской  области,  ф.  28,
оп.  1,  д.  3,  л.  17.
 570

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 щением  продовольственных  карточек,  поступавших  в
бюро  от  предприятий  и  учреждений  г.  Ленинграда,  под¬
лежащих  погашению  и  уничтожению  путем  сжигания.
 По  первичным  данным  расследования  установлено,
что  ими  только  за  ноябрь  месяц  было  расхищено  свы¬
ше  30  комплектов  продкарточек,  в  основном  категории
«рабочая».
 Допрошенные  по  существу  участники  хищения  прод¬
карточек  показали:
 Начальник  2-го  бюро  Романова  З.И.:
 «...В  октябре  месяце  с.  г.  сотрудник  бюро  Богданова
в  разговоре  со  мной  сказала,  что  сданные  продкарточки
по  форме  №  7  можно  не  уничтожать,  а  часть  брать  себе
для  личного  пользования,  и  дала  мне  сразу  два  комплек¬
та  категории  «рабочая».
 В  ноябре  месяце  с.  г.  таким  же  путем  я  от  Богдано¬
вой  получила  4  комплекта,  полученные  по  похищенным
продкарточкам  продукты  я  обращала  в  личную  пользу».
 Кассир  бюро  Хасина  М.И.:
 «...  В  ноябре  месяце  с.  г.  мною  совместно  с  контроле¬
ром  Богдановой  при  сжигании  продкарточек,  принятых
по  форме  №  7  и  подлежащих  уничтожению,  было  похи¬
щено  и  присвоено  свыше  30  комплектов  продкарточек  за
ноябрь  месяц  с.  г.,  которые  были  поделены  среди  участ¬
ников  хищения,  мне  лично  достались  15  комплектов
продовольственных  карточек...»
 Аналогичные  показания  дали  и  другие  участники
хищения.  Произведенными  обысками  на  квартирах  у
хищников  обнаружено  и  изъято  26  комплектов  продо¬
вольственных  карточек.
 По  делу  производится  дальнейшее  расследование  и
проводится  бухгалтерская  ревизия,  направленная  на  вы¬
явление  полного  количества  расхищенных  продкарточек.
 Начальник  Управления  НКВД  ЛО
 комиссар  госбезопасности  (Шикторов)».
 14 	ноября  1943  года
 Воздушная  тревога.  Близкая  сильная  стрельба  зениток.  Че¬
рез  окно  виден  град  осколков,  падающих  на  улицу.  Девушка-
 571

Вся  правда  о  войне
 парикмахер,  закусив  губу  и  немного  побледнев,  продолжает
брить,  не  забывая  спросить:  «Компресс?  Массаж?  Освежить?».
Молодцы  наши  ленинградки!
 Весь  станционный  поселок  забит  войсками  стрелковой  ди¬
визии,  вставшей  на  зимние  квартиры  [Л.  Х-в].
 Из  воспоминаний  Зои  Константиновны  Колесниковой1
 В  одном  здании  производили  измельчение  и  сушку  сели¬
тры,  а  другом  —  плавку  тротила  и  изготовление  аммотолов.
Здания  находились  недалеко  от  Северной  котельной,  поэтому
пары  доходили  до  них,  было  тепло  и  можно  было  заниматься
работой.  Техника  безопасности  соблюдалась.  Рабочие  рабо¬
тали  по  8  часов  напряженно,  по  вредности  получали  на  пита¬
ние  спецталоны  и  0,5  литра  молока.  В  1942  году  молоко  было
соевое.  Выдавали  соевые  шроты  (лепешки).  Начальником  ма¬
стерской  был  А.Ф.А.  Е.
 В  начале  сентября  1942  года  т.  А.Ф.  А.Е.  с  рабочей  делега¬
цией  ездил  на  4  дня  на  фронт  (до  10  сентября).
 В  котельной  не  стало  топлива,  и  цех  остановился  17  ноября
1942  года  на  3  дня.  Потом  работа  пошла  нормально.
 До  войны  я  жила  в  общежитии  ЛТИ,  находящемся  в  Москов¬
ском  районе,  за  заводом  «Электросила».  В  годы  войны  не  было
возможности  преодолевать  такое  расстояние,  да  и  транспорт
не  ходил,  поэтому  я  ночевала  у  разных  сотрудников.  Потом  нас
с  А.И.  Певцовой  временно  поселили  в  новом  рабочем  поселке
в  комнату  эвакуированных.
 Дров  не  было.  В  комнате  мороз.  Мы  стали  топить  круглую
железную  печечку  книгами,  газетами,  журналами.  Но  от  них
печечка  не  нагревалась.  Пришлось  пилить  стулья,  ножовкой.
Мы  по  очереди  пилили  стул,  голова  кружилась,  усиленно  би¬
лось  сердце,  руки  слабели,  и  ножовка  выпадала  из  рук.  Но  всё
же  мы  не  сдавались.
 За  водой  ходили  на  речку  Лупа.  Вниз  к  воде  по  берегу  спу¬
стишься,  наберешь  полведра  воды,  а  наверх  не  подняться:  бе¬
рег  обледенел,  скользко.  Ни  керосина,  ни  какого-либо  другого
горючего  материала  не  было,  и  мы  сидели  в  темноте.  11  Зоя  Константиновна  Колесникова  1941—1965  годах  работала  на
заводе  «Краснознаменец».
 572

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 С  открытием  Ледяной  трассы  на  Ладоге  наше  положение
улучшилось,  норма  выдачи  хлеба  увеличилась,  и  с  11  февраля
мы  стали  получать  500  г  хлеба.  На  работе  стали  выдавать  не
только  суп  с  отрубями,  но  и  кашу  перловую.  В  столовой  ото¬
варивали  крупяные  карточки,  и  мы  с  подругой  стали  съедать  по
 5—6  тарелок  супа.  За  несколько  дней  съедали  весь  месячный
паек,  а  дальше  опять  голод.
 Весной  зазеленела  трава.  Мы  собирали  лебеду,  подорож¬
ник,  крапиву.  Варили  щи  и  делали  лепешки,  Иногда  можно
было  достать  буханку  хлеба  за  деньги.  Мы  покупали  буханку  за
500—600  рублей.  Съедали  её  сразу.
 О  ленинградцах  думала  вся  страна.  Каждая  область,  край
посылали  в  Ленинград  обозы  и  вагоны  с  продуктами.  Мы  об
этом  узнавали  из  газет.  И  вот  я  получаю  письмо  от  мамы  из  Ка¬
захстана,  где  она  сообщает  о  том,  что  к  её  знакомым  из  Ленин¬
града  на  побывку  прибыл  офицер  и  что  она  с  ним  отправила
нам  посылку.  Она  была  в  пути  около  двух  месяцев.  И  сколько
же  было  радости!  Когда  мы  открыли  ящик  и  увидели  его  содер¬
жимое,  то  сразу  же  вдвоем  с  подругой  издали  звук:  «Ах!»  Кто
стоял  недалеко  от  нас,  сказали:  «Сумасшедшие!»  Мы  поняли,
что  от  счастья  вид  у  нас  был  действительно  «сумасшедших».
В  посылке  были  сухари,  казахские  баурсаки,  сахар  и  масло.
Посылку  мы  разделили  с  подругой  пополам.  И  с  благодарно¬
стью  вспоминаем  добрую,  заботливую  маму  Елену  Ивановну
и  неизвестного  военного,  которому  нелегко  было  выполнить
поручение  по  доставке  посылки  в  Ленинград.  На  нашем  пути
было  много  добрых  людей,  которые  помогали  выстоять.
 В  сентябре  1942  года  ходили  упорные  слухи  о  том,  что  на
территории  складов  ст.  Пискаревка  обнаружены  зарытые  в
землю  бочки  с  капустой,  творогом  и  мясом.  Рассказывали  вся¬
кие  были  и  небылицы.  Я  взяла  ведро  и  пошла.  Народу  было
много.  Действительно,  в  больших  ямах  я  увидела  бочки  с  ква¬
шеной  капустой.  Но  к  ним  не  пробраться.  То,  что  валялось  на
земле,  возле  бочек,  я  и  подобрала.  Никакого  мяса  и  творога
не  видала.  Но  на  работу  кто-то  приносил  этот  «творог».  Черная
масса  (как  сырой  торф)  напоминает  вкус  творога.  Ели  с  закры¬
тыми  глазами.  Как  стало  потом  известно,  капуста  была  заве¬
зена  в  Ленинград  в  1935  году  (пять  тысяч  тонн).  Её  растащили
в  течение  суток,  оставив  на  месте  15  000  лопат.  Вот  сколько
 573

Вся  правда  о  войне
 побывало  людей  на  Пискаревке.  Капусту  долго  мыли  в  реке  и
только  потом  употребляли  в  пищу,
 К  25-летию  Октября  нам  выдали  на  работе  по  1  кг  казеина.
Мы  варили  его  и  ели  <...>.
 Хотя  жизнь  улучшалась,  но  мы  не  могли  распределять
равномерно  продукты.  Для  таких,  как  мы,  были  организованы
«рационы»  при  столовых.  Карточки  сдавали  и  получали  трех¬
разовое  питание.  Как  умно  это  было  продумано.  Рацион  нас
спасал.  И  в  дальнейшем  было  много  трудностей  в  нашей  жиз¬
ни.  Мы  были  молоды,  хотя  не  имели  ничего,  кроме  молодо¬
сти.  Мы  получали  зарплату,  высчитывали  подоходный  налог,
военный  налог,  заем,  но  мы  не  роптали,  а  на  заем  подписы¬
вались  на  1,5—2,0  оклада.  И  никогда-никогда  не  проявляли
недовольства.
 Мы  были  уверены,  что  после  Победы  настанет  хорошая
жизнь.
 27 	ноября  1943  года
 Подошла  и  наша  очередь  ехать  на  передовую.  При  подъез¬
де  дорога  пошла  по  низким  местам  и  была  вымощена  лежащи¬
ми  поперек  дороги  бревнами.  Местность  здесь  низкая,  весной
и  осенью  она  заливается  водой.  Вкопаться  в  землю  здесь  нет
возможности.  Все  оборонительные  сооружения  находятся  на
поверхности  земли.  На  переднем  крае  среди  леса  была  сдела¬
на  широкая  просека.  На  опушке,  обращенной  в  нашу  сторону,
был  построен  вал  с  двумя  бревенчатыми  стенками,  между  ко¬
торыми  была  засыпана  земля.  Вал  имел  форму  окопа.  На  его
углах,  обращенных  в  сторону  противника,  были  построены  де¬
ревоземляные  точки  с  амбразурами  для  стрелков.  Просека  за
валом  была  заминирована.  А  впереди  отдельными  опорными
пунктами  стояло  боевое  охранение.
 Подходы  к  тропам,  ведущим  к  пунктам  боевого  охранения,
также  были  заминированы.  В  глубине  нашей  обороны  мы  уви¬
дели  отдельные  опорные  пункты.  Теперь  дзоты  на  бывшей
передовой  опустели,  и  один  из  них  будет  служить  нам  времен¬
ным  домом.  Командир  батареи  показал  нам  уже  почти  готовые
окопы  для  минометов  на  огневой  позиции  и  приказал  не  позд¬
нее  следующего  дня  приступить  к  систематическому  изучению
переднего  края  обороны  противника  [Коровкин].
 574

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 3 	декабря  1943  года
 С  опушки  леса  долго  наблюдаю  в  бинокль  передний  край
обороны.  <...>  На  стороне  противника  слышались  стук  топо¬
ра,  шум  от  движения  подвод,  гудки  автомобилей  и  похожие  на
собачий  лай  выкрики  фашистов.  Слышно,  но  не  видно.  И  это
заставило  нас  в  следующий  раз  попытаться  наблюдать  с  де¬
рева.  Отошли  на  километр,  выбрали  густую  и  ветвистую  ель
и  вдвоем  с  разведчиком-наблюдателем  Зотовым  по  очереди
влезали  на  дерево  и  наблюдали  в  бинокль  за  передним  краем
врага.  Фрицы,  спасаясь  от  огня  наших  снайперов,  спрятались
за  высокий  вал,  и  даже  с  дерева  непосредственно  передний
край  обороны  врага  не  просматривался.  <...>
 Необходимо  отметить,  что  немцы  в  первые  дни  наблюдений
вели  себя  довольно  пассивно.  На  переднем  крае  наши  солда¬
ты  строили  дзоты,  носили  бревна,  стучали,  группами  ходили
офицеры  и  солдаты.  А  немцы  молчали.  Лишь  изредка  раздава¬
лись  автоматные  очереди.  За  прошлый  день  со  стороны  врага
было  несколько  артиллерийских  выстрелов.  А  в  этот  день  со¬
всем  было  тихо.
 На  следующий  день  вели  наблюдения  из  района  противо¬
танкового  рва,  отрытого  нашими  женщинами  и  школьниками  в
1941  году,  а  теперь  вставшего  перпендикулярно  линии  фронта
и  как  бы  соединившего  наши  передние  края.
 Здесь  местность  повыше  и  имеется  старый  окоп.  Из  него  хо¬
рошо  просматриваются  вражеский  забор  и  амбразуры  дзотов  в
нем.  Дзоты  берем  на  учет.  На  стороне  врага  слышен  ненавистный
лающий  говор,  кашель,  во  многих  местах  слышен  стук  топора.  Во
второй  выход  на  передовую  попали  под  артобстрел  [Коровкин].
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  14  сентября.
Большой  пожар  на  заводе  «Электроприбор».  12  октября  в
15  часов  25  минут  и  16  октября  в  19  часов  14  минут  прямыми
попаданиями  двух  артснарядов  в  трамвайные  поезда  на  углу
Лесного  пр.  и  Литовской  ул.  ранено  49,  убито  23  человека.
 3 	декабря  в  16  часов  артснарядом  на  углу  Невского  пр.  и
Дворцовой  пл.  разрушен  трамвайный  вагон.  Ранен  31,  убито
50  человек.
 24 	декабря.  Всего  за  тридцать  минут  удалось  справиться  с
горением  емкости  с  бензином.
 575

1944
 Ленинградцы  встречали  Новый  третий  по  счету  год  войны
со  смешанными  чувствами.  К  ставшей  привычной  тревоге  за
родных  и  близких,  сражающихся  в  действующей  армии,  доба¬
вилась  день  ото  дня  крепнущая  надежда  на  скорую  и  полную
победу.  За  годы  осады  горожане  привыкли  к  обстрелам,  напря¬
женному  ритму  жизни,  тяжелому  труду,  бытовым  неудобством
и  пр.  Общими  усилиями  транспортников,  работников  торговли
и  общепита  наладилось  регулярное  снабжение  населения  про¬
дуктами  питания  и  предметами  повседневного  спроса.  Дей¬
ствующие  промышленные  предприятия  Ленинграда  продол¬
жали  снабжать  вооруженные  силы  оружием  и  боеприпасами,
ремонтировать  боевую  технику.  И  хотя  вклад  ленинградцев  в
общие  усилия  был  сравнительно  невелик,  тем  не  менее,  чрез¬
вычайно  важен,  особенно  для  Ленинградского  фронта  и  Бал¬
тийского  флота.
 Параллельно  уже  в  1943  году  разворачивается  работа  по
восстановлению  гражданской  промышленности  и  городского
хозяйства.  Ряд  предприятий  получили  заказы  на  изготовление
техники  для  восстановления  объектов  народного  хозяйства
освобожденных  районов  страны.  Ленинградцы  научились
жить  в  условиях  осады.  Эта  наука  далась  нелегко.  Потери  насе¬
ления  составили,  по  разным  подсчетам,  от  630  тысяч  до  более
1  миллиона  человек.
 Лишь  узкий  круг  посвященных  знал,  что  близка  к  заверше¬
нию  подготовка  широкомасштабной  операции  по  полному  раз¬
грому  врага  у  стен  Ленинграда.  На  Ораниенбаумский  плацдарм
была  скрытно  переброшена  2-я  ударная  армия.  Подкрепление
 576

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 получили  и  части  42-й  армии,  которой  предстояло  вступить  в
сражение  через  сутки  после  начала  операции.  По  приказу  Став¬
ки  Ленинградскому  фронту  предали  несколько  полков  гвардей¬
ских  реактивных  минометов  («Катюш»).  Разведывательные
подразделения  всех  уровней  и  видов  войск  выявили  и  нанесли
на  карты  огневые  точки,  систему  укреплений,  минные  поля.
 Были  доставлены  и  складированы  надлежащим  образом
боеприпасы  для  всех  видов  и  калибров  артиллерии.  Оборони¬
тельная  система  врага  представляла  собой  серьезное  препят¬
ствие,  немецкие  части  сохраняли  боеспособность  и  управляе¬
мость.  Однако  бойцы  и  командиры  были  уверены  в  том,  что
на  этот  раз  им  удастся  сломить  сопротивление  противника  и
освободить  Ленинград  от  ненавистной  осады.
 Тем  временем  враг  с  тупой  методичностью  продолжал  об¬
стреливать  город.  За  первые  16  дней  января  на  улицах,  площа¬
дях  и  в  домах  ленинградцев  разорвалось  1482  разных  снаря¬
дов,  повредившие  116  зданий,  вызвавших  3  пожара.  Погибли
или  были  ранены  405  ленинградцев.  Это  были,  как  оказалось,
последние  разрушения  и  жертвы.  Беспримерная  ленинград¬
ская  эпопея  подходила  к  своему  завершению.
 Из  документов  Городского  штаба  МПВО:  4  января  в  7  ча¬
сов  46  минут  прямым  попаданием  артснаряда  в  трамвайный
поезд  на  углу  Нижегородской  ул.  и  Лесного  пр.  ранено  95  че¬
ловек,  убито  32  человека.
 7 	января  1944  года
 Новый  год  отпраздновали  богато.  Мало  было  вина,  но  мно¬
го  закуски.  Спать  легли  в  5  часов  утра.  Встали  в  8  часов  [А.  Е.].
 Утро  14  января  1944  года.  Начинался  937-й  день  Великой
Отечественной  войны.  Полки  реактивных  минометов,  сосредо¬
точенные  на  Ораниенбаумском  плацдарме,  нанесли  удар  по  вра¬
гу.  Вскоре  к  ним  присоединилась  артиллерия  Ленинградского
фронта  и  Балтийского  флота.  Чуть  более  часа  артиллеристы  били
по  врагу,  расчищая  путь  готовым  атаковать  частям  2-й  ударной
армии.  Началось  завершающее  сражение  битвы  за  Ленинград.
 На  следующий  день  в  наступление  с  Пулковских  высот  пе¬
решли  войска  42-й  армии.  Враг  отчаянно  сопротивлялся.  Ата¬
 19-8123
 577

Вся  правда  о  войне
 кующие  не  без  труда  и  потерь  преодолевали  оборонительные
укрепления  немцев.
 14 	января  1944  года
 На  этот  день  было  назначено  начало  нашего  наступления.
В  9  часов  35  минут,  с  начала  залпа  «Катюш»  и  другой  артилле¬
рии,  дали  и  мы  первый  залп.  Слушай,  город  Ленина!  Слушайте,
дорогие  ленинградцы,  слушайте  грозную  музыку!  Это  играет
наш  мощный  артиллерийский  оркестр.  Он  исполняет  симфо¬
нию  мести,  симфонию  расплаты.  Мы  долго  ждали  этого  часа,
словно  великого  праздника.  И  вот  он  пришел!  Трепещи,  лю¬
тый  враг!  Пришло  время  рассчитаться  с  тобой  за  муки  голода,
смерть,  кровавый  разбой,  бомбежки  и  обстрелы!
 Стоял  неимоверный  грохот.  Буквально  ничего  не  было
слышно.  Команды  приходилось  принимать,  подбегая  к  стар¬
шему  на  батарее  и  слушая  его  крик  прямо  в  ухо.
 Немцы  редко,  но  огрызались.  Они  обстреляли  артиллерий¬
ским  огнем  наш  прежний  передний  край.  Но  один  снаряд  задел
вершину  дерева  над  нашей  огневой  позицией,  разорвался  там
и  осколком  был  разбит  прицел  5-го  миномета  [Коровкин].
 22  января  1944  года
 Пока  мы  организовывали  штаб  и  отделы  корпуса,  мало-
мальски  налаживали  свое  житье  и  быт,  хотя  все  это  было  очень
неприхотливо  и  упрощенно,  —  на  всех  фронтах  шли  успешные
действия.  Но  наш  участок  фронта  точно  застыл  в  январской
стуже,  так  он  был  малоподвижен.
 Но  наконец  зашевелился  и  наш  фронт.  Немцы  побежали
сами,  без  боя,  нам  осталось  только  преследовать  их.  Мы  мол¬
ниеносно  побросали  свои  землянки  и  часть  имущества.
 Рывок  вперед  в  первые  дни  был  очень  велик  и  полон  досе¬
ле  неведомыми  впечатлениями:  мы  неслись  по  земле,  которой
владели  немцы.  Убегая,  они  подрывали  и  уничтожали  все,  что
только  можно  было  уничтожить,  и  убийственно  минировали  за
собой  все  близлежащие  дороги  и  жилье.
 Сойти  с  дороги,  съехать  чуть  в  сторону  означало  верную
смерть,  полную  возможность  взлететь  на  воздух!  Часто  у  са¬
мых  дорог  предостерегающе  валялись  клочья  разорванных  ло¬
шадей,  упряжи,  машин  и  даже  людей.
 578

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Часто  такое  нагромождение  являлось  причиной  наших  оста¬
новок.  Мне  делалось  страшно,  особенно  после  того,  как,  вый¬
дя  из  машины  в  одну  из  таких  остановок,  увидела  разорванную
рыжую  лошадь  с  оскаленной  в  предсмертной  муке  мордой,  с
остановившимися  безумными  глазами  и  лежащим  рядом  с  ней
безголовым  трупом  солдата.  Странно  и  дико  выглядел  челове¬
ческий  труп  без  головы.
 Убийственный  вид  имела  8-я  ГЭС,  мимо  которой  пронес¬
лись  мы  в  первые  дни  нашего  отчаянного  марша.  Огромное
серое  здание  буквально  лежало  опрокинутое  кверху  ногами.
То  была  работа  немцев  перед  уходом.
 Промерзшие  и  уставшие  в  первый  день,  мы  искали  какую-
нибудь  крышу,  под  которой  смогли  бы  согреться  и  провести
ночь,  и  залезли  в  немцами  оставленную  землянку,  наспех
осмотрев  ее.  Землянка  была  очень  хороша:  просторная,  об¬
ставленная  мебелью,  сделанной  из  березы.  Положительно,
немцы  молодцы,  так  искусно  использовавшие  поверхностную
часть  дерева  с  естественным  прихотливым  рисунком  коры.
Получилось  просто  художественно.
 Кажется,  не  успел  остыть  очаг,  оставленный  врагом,  как  мы
воспользовались  оставленными  благами.  Провели  ночь  в  при¬
ютившей  нас  землянке,  а  утром  старший  лейтенант  Холопцев  у
входа  в  землянку  обнаружил  мины.
 Только  чистая  случайность  спасла  нас  от  гибели.  Кто-то
смеялся,  что  среди  нас  есть  счастливые.
 Теперь  уже  часто  встречались  группы  пленных  немцев,  ве¬
домые  нашими  конвоирами.  Я  с  интересом  смотрела  на  пону¬
рые  лица  немецких  молодцов,  их  теперешнее  шествие  не  на¬
поминало  победного  марша,  а  лица  наших  солдат  светились
торжеством  и  удовлетворением.  По  дорогам  лежало  много
трупов  немецких  солдат,  их  некогда  и  некому  было  убирать.
 В  деревне  Захожье  находилась  большая  часть  немецких  плен¬
ных.  Их  выстроили  и  собирались  направить  в  пункт  сбора  плен¬
ных.  Я  прошла  мимо  угрюмой  и  чрезвычайно  мрачной  толпы.  Они
не  смотрели  на  нас,  не  поднимали  опущенных  глаз  от  земли  и
были  жалки  и  подавленны.  Некоторые  из  них  держали  носилки,
на  которых  лежали  их  раненые  или  больные  товарищи.
 В  сердце  своем  я  старалась  вызвать  ярость,  припоминая,
что  совершили  эти  злодеи  на  нашей  земле,  но  в  горле  стоял
 579

Вся  правда  о  войне
 ком,  и  слезы  щекотали  глаза.  Очень  не  похожи  на  победителей
эти  жалкие  и  понурые  люди,  и  казалось,  что  они  неспособны
совершить  какое-либо  злодеяние.
 Лица  у  них  были  тонкие,  заостренные,  волосы  светлые  или
светло-рыжие,  одеты  они  были  удивительно  легко.  Странно
было  видеть  их  в  такие  морозные  зимние  дни.  Неудивительно,
что  русская  зима  так  напугала  их,  а  морозы  способствовали
бегству.
 Как  показывала  обстановка,  ближайшее  будущее  —  это
сплошное  преследование  немцев  с  попутными  боями.  Был  издан
приказ  освободиться  от  всего  лишнего  и  тяжеловесного,  быть
налегке,  не  загромождать  машин  и  оставить  только  самое  необ¬
ходимое  и  быть  готовым  сняться  в  любой  момент  [Е.  М-ва].
 26 	января  1944  года
 Сегодня  самый  радостный  день  моей  жизни!  26  января
1944  года  —  день  освобождения  от  немцев  моей  малой  роди¬
ны  Гатчины.  В  19  часов  50  минут  передали  эту  новость,  и  сей¬
час  в  Москве  салют  в  честь  наших  доблестных  войск!  12  залпов
из  124  орудий.
 Я  волнуюсь,  на  глаза  набегают  слезы  радости.  Что  бы  в  Гат¬
чине  ни  случилось,  что  бы  ни  совершили  захватчики,  родная
земля  все  равно  останется.  <...>
 Целый  год  я  ничего  не  записывал  в  эту  тетрадь.  За  это  вре¬
мя  пришлось  многое  пережить.  Артиллерийские  налеты  были
ежедневно  по  многу  часов  подряд.  Каждый  день  грозил  смер¬
тью.  Снаряды  падали  во  двор  дома,  где  я  живу  и  у  соседей,  в
пяти-десяти  метрах  от  моего  служебного  здания.  Осколки  и
взрывная  волна  вырывали  двери  и  рамы,  пробивали  стены.
 За  год  от  обстрела  погибло  много  моих  сослуживцев.  Одно¬
му  из  них  летом  на  Невском  оторвало  голову.  <...>
 Теперь  все  это  позади.  Можно  свободно  ходить  по  улицам  и
не  думать,  что  тебя  могут  убить  <...>  [А.  А.].
 27 	января  1944  года
 Свершилось!  Настал  и  на  нашей  улице  праздник.  То,  на  что
мы  надеялись,  о  чем  мечтали,  ради  чего  мы  терпели  голод  и
холод,  теряли  родных  и  близких,  работали  и  сражались,  нако¬
нец  стало  явью.
 580

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 18 	января  вечером  по  радио  объявили  о  прорыве  вражеской
обороны  под  Ленинградом  и  Новгородом.
 19 	января  опубликован  приказ  товарища  Сталина  об  осво¬
бождении  нашими  войсками  Красного  Села  и  Ропши.  У  врага
отбиты  города  и  поселки  с  такими  родными  названиями  —  Пе¬
тергоф  и  Стрельна.  Сколько  счастливых  мирных  воспоминаний
связано  с  ними.
 21 	января  занята  Мга.  Надо  пережить  блокаду,  чтобы  понять,
что  значит  для  ленинградца  это  коротенькое  слово.  Мга  —  это
железнодорожная  станция,  через  которую  проходят  пути,  свя¬
зывающие  город  со  страной.  И  ее  освобождение  означает,  что
мы  больше  не  осажденные.  Сколько  сил  и  жизней  потрачено
за  эти  тяжкие  и  трагические  годы,  чтобы  выбить  врага  из  этого
места.  И  вот  свершилось.  Но  борьба  продолжается.  Наши  до¬
блестные  войска  идут  вперед.
 24  января  освобождены  Пушкин  и  Павловск.  Все  дальше  от
стен  города  гонят  захватчиков  наши  воины.  Мы  уже  не  слышим
артиллерийской  канонады,  в  городе  не  рвутся  вражеские  бом¬
бы  и  снаряды.  В  городе  наступила  тишина.  Мы  от  нее  отвыкли.
Странно  и  непривычно.  От  радости  хочется  плакать  и  плясать.
Вчера  наши  заняли  Гатчину.
 19 	часов  45  минут.  Что  за  радость!  Какой  день!  Город  лику¬
ет.  Вновь  над  городом  гром  орудий.  324  орудия  24  раза  салю¬
туют  в  честь  нашей  общей  Победы.  Город  весь  в  разноцветных
огнях:  фейерверки,  сигнальные  ракеты,  разрывы  пиротехниче¬
ских  зарядов  озарили  небо.  Блокада  снята!  Какое  нужно  серд¬
це,  чтобы  не  заплакать!  Какой  день,  какой  праздник!  Его  мы  ни¬
когда  не  забудем  [А.  Е.].
 Уже  несколько  дней  носились  слухи  о  салюте  в  Ленинграде,
говорили,  что  на  Марсовом  поле  устанавливают  пушки.  И  ве¬
рилось,  и  нет.
 Сегодня  днем  стало  ясно,  что  салют  будет.  Из  РОНО  при¬
шла  телефонограмма,  чтобы  вечером  слушали  радио,  а  утром
провели  митинг.
 Пришла  домой  в  6  часов  и  легла,  не  выключая  радио.  Около
8  часов  два  раза  передали  приказ  по  войскам  Ленинградско¬
го  фронта  за  подписями  Говорова,  Жданова,  Кузнецова,  Со¬
ловьева  и  Гусева.  Там  уже  прямо  говорилось,  что  будет  дано
 581

Вся  правда  о  войне
 24  залпа  из  324  орудий.  Я  выключила  радио,  гремели  пушки;
открыла  штору  —  на  улице  светло,  как  днем.  Над  крышами  раз¬
летаются  ракеты,  зеленые,  белые,  красные  звезды.
 По  коридору  мечется  старуха  Игнатьева.  «Господи,  что  слу¬
чилось?»  Накидываю  пальто  и  бегу  на  улицу.  На  Мойке  масса
народа.  Светло  так,  что  узнаем  знакомых.  В  белых  фронтовых
полушубках  бойцы,  охраняющие  порядок.  Но  беспорядка  нет.
По  небу  бегают  сильные  лучи  прожекторов.  Гул  салютов.  «До¬
жили»,  —  чаще  всего  слышится  в  толпе.  Минута  в  жизни  города
незабываемая  [Ползикова-Рубец].
 Я  вышла  на  набережную  у  моста  Лейтенанта  Шмидта.
Впервые  за  тысячу  дней  в  городе  сняли  светомаскировку,
кое-где  тускло  светили  окна  домов  и  отдельные  уличные
светильники.  Из  репродукторов  раздавался  торжественный
голос  диктора,  он  зачитал  поздравление  ленинградцам  с
долгожданным  праздником.  Но  вот  радио  умолкло,  присут¬
ствующие  притихли,  и  наступила  тишина,  все  ждали  торжест¬
венного  салюта.
 Вечернее  небо  осветилось  вспышкой  многоцветного  фей¬
ерверка,  и  тут  же  раздался  глухой  артиллерийский  залп.  Вы¬
светились  осунувшиеся  лица  ленинградцев.  Они  кричали
«ура!»  и  были  безмерно  счастливы.  Многие  плакали  от  радо¬
сти,  от  осознания  того,  что  кончились  блокадные  страдания
от  голода,  холода  и  артиллерийских  обстрелов.  Залпьгсалюта
следовали  один  за  другим,  освещая  набережные,  израненные
дома  и  тысячи  счастливых  ленинградцев.  Салют  закончился,
но  люди  еще  долго  не  расходились  [Павлушкина].
 Ленинград  ликует
 «27  января  1944  года  навсегда  войдет  в  славную  исто¬
рию  города  Ленина.  В  этот  день  приказ  по  войскам  Ле¬
нинградского  фронта  возвестил  о  полном  освобождении
от  вражеской  блокады  и  от  варварских  артиллерийских
обстрелов  противника.
 Доблестные  воины  Ленинградского  фронта  разгро¬
мили  противника  и  отбросили  его  от  Ленинграда  на
65—100  километров.  <...>
 582

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Город-герой,  город-боец,  в  течение  28  месяцев  стой¬
ко  и  мужественно  боровшийся  с  озверелым  врагом,
выдержал  беспримерную  осаду  и  отшвырнул  немецко-
фашистские  банды...
 В  ознаменование  великой  победы  и  в  честь  полного
освобождения  Ленинграда  от  вражеской  блокады  <...>
27  января  город  Ленина  салютовал  доблестным  войскам
Ленинградского  фронта».  <...>
 (ЛенТАСС)
 «Ликуют  ленинградцы.  Они  вышли  на  улицы,  матери
привели  с  собой  детей,  чтобы  на  всю  жизнь  сохранили
дети  в  своей  памяти  этот  незабываемый  вечер.
 Радостно  вздрогнула  родная  ленинградская  земля  от
раскатов  победного  салюта.  Не  знающий  страха  Ленинград-
воин  засверкал  от  сияния  праздничных  огней».
 Борис  Лихарев
 «...У  Невы  на  гранитных  набережных,  на  мостах  не¬
бывалое  праздничное  скопление  людей.  Через  несколь¬
ко  минут  начнется  салют.  <...>  Вспыхнули  огни  пушек.
И  потрясающий  грохот,  победный  грохот  наших  салю¬
тующих  орудий,  разорвал  тишину.  Сотни,  тысячи  раз¬
ноцветных  ракет  взвились  в  небо.  Клинки  прожекторов
скрестились.
 Счастлив  Ленинград,  выстоявший  в  боях.  Счастливо
бьются  сердца  ленинградцев.  Грохочут  новые  и  новые
залпы.  Нева  покрывается  пороховым  дымом.  Нет,  такого
праздника  не  знала  величавая  река».
 Л.  Никольский.
 «Гремит  победный  салют!  Ослепительным  светом
озарен  памятник  солдату-полководцу  Суворову,  кото¬
рый,  обнажив  шпагу,  грудью  встал  здесь,  у  Марсова
поля.  «Тщетно  двинется  на  Россию  вся  Европа:  она  най¬
дет  там  Фермопилы  Леонида  и  свой  гроб»,  —  все  еще
звучат  его  пророческие  слова.
 Пруссаки  бежали  от  стен  Ленинграда,  Пушкина,  Гатг
чины.  Они  устилают  дороги  трупами.  Они  видят,  конеч-
 583

Вся  правда  о  войне
 но,  какой  факел  победы  взметнулся  позади  них,  над  ве¬
личественным  городом-героем».
 Григорий  Мирошниченко
 «Величайшие  исторические  дни  переживает  наш  ве¬
ликий  город,  а  вместе  с  ним  и  вся  Советская  Родина.  Мо¬
гучим  ударом  Красная  армия  выбила  вандалов  XX  века,
фашистских  захватчиков,  из  прекрасных  пригородов  Ле¬
нинграда.  <...>
 Еще  гремят  орудийные  раскаты,  тяжелая  борьба  еще
не  окончена,  враг  под  Ленинградом  еще  не  уничтожен,
но  час  окончательной  победы  близок.  И  перед  нами,  ар¬
хитекторами,  стоит  огромная  задача  —  ещё  интенсивнее
готовиться  к  залечиванию  ран,  нанесённых  нашему  го¬
роду.  Вместе  со  всеми  трудящимися  мы  должны  сделать
и  сделаем  наш  город  ещё  прекраснее,  величественнее».
Архитекторы  В.  Голли,  И.  Фомин,  В.  Каменский
 28 	января  1944  года
 Ленинградцы  ликуют!
 Блокада  снята!!  Ленинград  свободен!!
 У  нас  салют.  324  орудия  стреляют  24  раза.  Волшебный  фей¬
ерверк  длился  35  минут.  Над  Невой  и  Марсовым  полем  взлета¬
ли  тысячи  разноцветных  ракет.  Небо  освещали  лучи  цветных
прожекторов.  Громоподобные  залпы  сотрясали  воздух.  Было
светло,  как  днем.  Ленинградцы  смеялись,  плакали  и  целова¬
лись  друге  другом!  <...>  [А.  А.].
 Ленинградцы  быстро  привыкали  к  мирной  жизни,  когда  в
садах  спокойно  гуляют  дети,  в  кинотеатрах  крутят  фильмы,
люди  ходят  по  улицам,  не  опасаясь  артиллерийского  обстрела.
 Город  дышит  спокойно
 «Тридцатое  января  1944  года.  Тихо.  Падает  мягкий
снег.  С  Невского  проспекта  на  Дворцовую  площадь  раз¬
ворачивается  выкрашенный  в  белое  фронтовой  тягач.  На
прицепе  огромная  желтоствольная  трофейная  пушка.
 584

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Парами  держась  за  руки,  площадь  пересекает  группа
ребятишек  из  детского  сада...
 Ребятишки  перешли  в  Александровский  сад.  Там  уже
давно  звучали  детские  голоса,  ребята  пытались  слепить
снежную  бабу,  бегали  среди  деревьев,  катались  на  лы¬
жах...  Еще  несколько  дней  назад  мы  видели  их  гуляющи¬
ми  во  дворах  и  подворотнях.  Их  воспитательницы  чутко
прислушивались,  не  громыхнет  ли  на  юге,  за  Урицком,
выстрел  и  не  свиснет  ли  предательский  снаряд.
 Сегодня  воспитательницы,  поглядывая  на  детей,  спо¬
койно  сидели  на  садовых  скамейках.
 Огибая  сад,  звенели  трамваи  12-го  и  24-го  маршру¬
тов,  полные  народа.
 Было  первое  воскресенье  после  того,  как  войска  на¬
шего  фронта  отбросили  немцев  далеко  от  Ленинграда  и
прекратились  варварские  артиллерийские  обстрелы  го¬
рода.  Ленинградцы  в  свой  выходной  день,  как  и  в  бы¬
лые  времена,  спешили  к  центру.  В  этот  день  трамвайные
парки  выпустили  на  линию  двадцать  дополнительных
вагонов,  и  все  они  были  переполнены...
 Кинотеатры  Ленинграда  дали  сто  сеансов  вместо  обыч¬
ных  восьмидесяти  и  пропустили  зрителей  на  много  тысяч
больше,  чем  в  те  выходные  дни,  когда  городу  грозили  об¬
стрелы...  На  стадионе  «Динамо»  мелькали  пестрые  свите¬
ра  хоккеистов  Н-ской  воинской  части  и  спортивного  обще¬
ства  «Авангард».  За  их  игрой  следили  сотни  болельщиков.
Победила  команда  воинской  части  со  счетом  3:0».
 «Ленинградская  правда»,  1  февраля  1944  года.
 Победа  досталась  дорогой  ценой.  Точных  данных  о  чело¬
веческих  потерях  нет  и,  видимо,  никогда  уже  не  будет.  В  те¬
чение  десятилетий  официально  считалось,  что  от  голода,  бо¬
лезней,  артиллерийских  обстрелов  и  бомбежек  погибли  более
630  тысяч  человек.  По  подсчетам  независимых  историков,
предложивших  свои  методики  подсчетов,  —  от  800  тысяч  до
1  миллиона  человек.  Город  были  вынуждены  покинуть  более
800  тысяч  человек.  По  официальным  данным  регистрации  на
1  января  1944  года,  в  городе  проживали  всего  чуть  более  полу¬
миллиона  человек,  включая  стариков,  женщин  и  детей.
 585

Вся  правда  о  войне
 Война  нанесла  Ленинграду  серьезные  материальные  поте¬
ри.  Разрушены  или  повреждены  3930  зданий  промышленного
назначения,  более  7  тысяч  жилых  и  общественных  зданий.
 Особенно  горькой  была  потеря  любимых  многими  ленин¬
градцами  жемчужин  архитектуры  —  пригородных  дворцов  и
парков  Петергофа,  Стрельны,  Пушкина,  Павловска  и  Гатчины.
 «Большой  Петергофский  дворец  разбит,  превращен  в
руины.  Насквозь  светятся  его  изувеченные  окна  с  облом¬
ками  лепки.  Немцы  разворовали  все  богатства  дворца,
вплоть  до  паркета  полов.
 Большой  грот—выдающееся  произведение  мирового
архитектурного  искусства  —  разрушен.  Исчез  не  только
Самсон.  Исчез  Нептун,  исчезли  все  остальные  фигуры.
Красивейшая  фонтанная  аллея,  идущая  ровной  стрелой
от  дворца  к  заливу,  исковеркана  немецкими  варварами.
Ажурный  мостик  через  Самсоновский  канал  взорван,  и
обломки  его  свисают  вниз.  Разрушен  «Львиный  каскад».
Огромные  серые  гранитные  колонны  лежат  на  земле.
Фигуры  львов  разбиты  на  части.  От  фонтана  Ева  остался
только  пьедестал».
 В.  Карп,  майор,  «Ленинградская  правда»
 «Монплезир  стоит,  и  нужно  определить  степень  его
сохранности.  Подойти  к  зданию  нелегко  —  так  плотно
его  окружили  минными  полями,  но  вот  обход  найден,
и  уже  можно  рукой  прикоснуться  к  его  потускневшим
стенам.  И  здесь  же  пришлось  убедиться  в  том,  что  Мон¬
плезир  поврежден  гораздо  серьезнее,  чем  это  казалось  с
первого  взгляда.
 Боковые  галереи  лишились  не  только  рам  своих  боль¬
ших  окон-дверей,  но  и  части  подпорных  столбов.  Их
кровли  угрожающе  провисли,  прогнулись,  дали  трещи¬
ны  и  живописные  плафоны,  написанные  прямо  по  шту¬
катурке.  Эти  плафоны  были  всегда  предметом  особого
внимания  как  первый  образец  светской  монументальной
живописи  в  России,  выполненный  при  участии  русских
мастеров,—  и  вот  они  уже  давно  открыты  всем  непо¬
годам.  На  мраморном  полу  галерей  наметены  сугробы
 586

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 снега,  и  ветер  угрожающе  свистит  в  маленьких  боковых
павильонах,  которые,  кажется,  вот-вот  рухнут».
 М.  Тихомирова.  Памятники.  Люди.  События.  Из  за¬
писок  музейного  работника
 «О  Павловске  никто  ничего  не  знает,  кроме  того,  что
на  второй  день  после  изгнания  немцев  диверсанты  подо¬
жгли  дворец,  который  горел  с  ярким  заревом  в  течение
трех  дней  (сильными  были  взрывы  в  пожаре).  Мосты
на  пути  к  дворцу  взорваны  (буду  перебираться  вплавь!
Хотя  вы  Славянку  знаете,  её  и  курица  перейдет  летом,  а
я-то  уж  брод  найду!).  Жаль,  что  из-за  повсеместного  ми¬
нирования  нельзя  будет  сразу  объезжать  весь  парк  (бо¬
юсь,  что  не  утерплю  и  всё-таки  пойду...  Всё  судьба!  По
Невскому  ходили  —  не  боялись,  а  это  было  одно  время
(в  период  обстрелов  ежедневных)  не  менее  опасно,  чем
пройти  по  заминированному  полю).
 <...>  О  павильонах  известно,  что  целы  Колоннады
Аполлона  и  Трех  граций...  Остальное  неведомо  (я  по¬
следняя  ушла,  я  первая  всё  и  увижу)...»
 А.И.  Зеленова.  Из  письма  А.М.  Кучумову.  31  января
1944  года
 «В  Екатерининском  парке  огромные  лысины  со  мно¬
жеством  пней  стали  могильными  памятниками  широко¬
шумным  дубравам....  Ни  одной  скульптуры,  ни  одной
статуи!  Даже  ни  одной  узорчатой  скамьи  не  увидел  я
здесь  сейчас.  Только  зеленые  зловещие  коробки  мин  тор¬
чат  из-под  тающего  в  аллеях  снега.
 Выходим  <...>  к  Большому  дворцу,  под  арку.  Лицей
сохранился,  в  нем,  очевидно,  жили  немцы.  Стекла,  одна¬
ко,  выбиты,  внутри  все  разорено.  Направляемся  к  глав¬
ному  зданию.
 Оконные  проемы  похожи  на  пустые  глазницы,  рамы
поломаны  или  исчезли  совсем,  под  стенами  наваль  кир¬
пичей.  Внутри  дворца  —  хаос  провалившихся,  пустых
зал,  ободранные  до  кирпича  стены.  Все  разбито!  Вид¬
ны  кое-где  только  поблескивающие  куски  золоченых
фризов,  раздробленные  остатки  медальонов,  орнамента,
 587

Вся  правда  о  войне
 барельефов...  Ни  Янтарной  комнаты,  ни  Большого  зала,
ни  других  прославленных  на  весь  мир  залов.  <...>  Знако¬
мый  с  юности  дворец  предстает  мне  в  прахе,  в  пепели¬
ще,  в  удручающем  разорении».  <...>
 П.  Лукницкий.  Фронтовой  дневник.  Книга  третья.
(Февраль  1943  —  до  конца  войны).
 «Когда  наши  войска  вступили  в  Гатчину,  в  городе  бу¬
шевало  24  пожара.  Гитлеровские  бандиты  подожгли  цен¬
нейший  памятник  архитектуры  знаменитый  гатчинский
дворец,  граммофонную  фабрику,  Дом  Советов  и  другие
крупные  здания  города.  Они  взорвали  электростанцию,
водопроводную  станцию,  хлебозавод.  Силами  воинских
частей  пожары  были  ликвидированы».  <...>
 Из  интервью  председателя  исполкома  Гатчинского
районного  Совета  депутатов  трудящихся  Гусева  кор¬
респонденту  ЛенТАСС.
 9 	февраля  1944  года
 Сегодня  был  в  Гатчине.  По  пути  попадались  сметенные  с
лица  земли  поселки  и  железнодорожные  станции.  <...>
 Гатчина  сильно  пострадала.  Взорваны  многие  каменные
дома.  На  улицах  кое-где  попадаются  незахороненные  трупы
фрицев,  разбитая  боевая  техника  врага.
 Часть  дома,  где  я  жил,  уцелела.  Моя  квартира  дочиста  огра¬
блена.  Все,  что  я  в  ней  нашел,  —  это  рваная  немецкая  офицер¬
ская  фуражка.
 Грустно  смотреть  на  разоренное  гнездо,  где  столько  пере¬
жито,  и  куда  уже  никогда  не  вернуться  <...>  [А.  А.].
 Оккупанты  тащили  из  дворцов  все,  что  были  в  состоянии
увезти.  В  Петергофе  похитили  скульптуры  «Самсон,  разди¬
рающий  пасть  льва»,  символизировавшую  победу  России  над
Швецией,  «Нева»  и  «Волхов»  из  Нижнего  парка.  В  Екатери¬
нинском  дворце  украли  Янтарную  комнату.  След  оборвался  в
Кенигсберге,  и  разыскать  ее  так  и  не  удалось.  Некогда  подарен¬
ную  прусским  императором  скульптурную  группу  «Нептун»
из  Вернего  сала  в  Петергофе  вывезли  в  Германию,  откуда  ее
удалось  вернуть  после  войны.  Спецкоманды  трофейщиков,
 588

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 солдаты  и  офицеры  забирали  картины,  мебель,  посуду  и  сто¬
ловые  приборы.
 Часть  музейных  предметов  удалось  в  1941  году,  накануне
оккупации,  вывезти  в  Ленинград.  Там  они  хранились  в  подвале
Исаакиевского  собора.
 Уже  весной  блокадного  1942  года  ленинградцы  приступи¬
ли  к  ремонту  улиц,  домовых  кровель,  водопровода,  электри¬
ческих  сетей.  После  полного  снятия  осады  ремонтные  работы
несколько  ускорились.  Жители  и  власти  стремились  поскорее
вернуть  городу  прежний  мирный  вид.
 Тем  временем  война  продолжалась.  Промышленность  Ле¬
нинграда,  как  и  всей  страны,  работала  на  удовлетворение  нужд
и  потребностей  действующей  армии  и  флота.  Однако  народное
хозяйство  понемногу  приступило  к  переходу  на  мирную  про¬
дукцию.  По  инициативе  городских  властей  промышленность
Ленинграда  в  1943  году  была  включена  в  производственные
планы  союзных  наркоматов.  Заводы  получили  задания  по  из¬
готовлению  оборудования  восстанавливаемых  шахт  Донбаса  и
других  объектов.
 Городское  хозяйство,  жилой  фонд,  сфера  услуг  понесли
самые  серьезные  потери.  Катастрофически  не  хватало  рабо¬
чих  рук.  Многие  ленинградцы,  вынужденные  покинуть  город,
были  готовы  вернуться.  С  одной  стороны  —  предприятия,  на
которых  они  работали,  не  могли  их  всех  в  один  момент  отпу¬
стить,  а  с  другой  —  возвращающихся  было  некуда  поселить.
 Председатель  исполкома  Ленгорсовета  П.С.  Попков  в  до¬
кладной  записке  на  имя  секретарей  горкома  партии  А.Жданова,
А.  Кузнецова  и  Я.  Капустина  от  23  января  1944  года  жаловался:
 «Общие  потери  жилой  площади  составляют  около  3  млн.
кв.  метров,  или  более  20%  всего  жилого  фонда».  Далее  город¬
ской  голова  напоминает  партийному  начальству,  что  до  войны
«фактическая  средняя  норма  жилой  площади  в  Ленинграде
не  превышала  5  кв.  метров  на  человека».  Попков  предложил
конечно  же  временно,  на  два-три  года,  понизить  санитарную
норму  с  9  до  6  кв.  м  на  человека.
 Во  время  блокады  многие  жители  были  вынуждены  пере¬
браться  из  домов  в  южной  части  города,  близкой  к  линии  фрон¬
та  и  потому  подвергавшейся  наиболее  интенсивным  обстрелам,
в  северные  районы.  Дабы  избежать  массового  перемещения
 589

Вся  правда  о  войне
 жителей  из  одного  района  в  другой,  Попков  предлагал  возвра¬
щающимся  из  эвакуации  ленинградцам  предоставлять  жилье
на  общих  основаниях,  из  расчета  6  кв.  метров  на  человека.
 Шли  дни  за  днями,  и  каждый  приносил  добрые  вести  не
только  с  фронтов,  где  Советская  армия  громила  врага,  но  и  об
успехах  восстановления  народного  хозяйства  и  заботе,  как  тог¬
да  было  принято  выражаться,  партии  и  правительства  о  трудя¬
щихся.  Об  этом  непременно  сообщали  газеты.  На  деле  не  все
было  так  замечательно,  как  об  этом  сообщали  газеты.
 1  февраля,  вторник  (955-й  день  войны)
 Горком  партии  принял  постановление  «О  мероприятиях  по
улучшению  работы  с  трудящимися,  пострадавшими  от  враже¬
ских  артиллерийских  обстрелов».
 Партийное  руководство  города  предлагает  «усилить  повсе¬
дневное  внимание  и  заботу»,  «провести  учет  раненых  и  по¬
гибших  от  артобстрелов»  и  наконец  «увековечить  память  по¬
гибших  на  трудовом  посту  <...>  занесением  их  в  документы,
запечатлевающие  историю  предприятий  и  учреждений».
 5  февраля,  суббота  (959-й  день  войны)
 Комендантский  час  сокращен  до  5  часов  —  с  полуночи  до
5  часов  утра.  Продлены  часы  работы  пассажирского  транспор¬
та,  театров,  кино,  магазинов,  столовых  и  т.п.
 12 	февраля,  суббота  (966-й  день  войны)
 Войска  Ленинградского  и  Волховского  фронтов  освободили
город  Лугу.
 13 	февраля  1944  года
 Строители  и  монтажники  начали  восстановительные  ра¬
боты  в  зданиях  киностудии  «Ленфильм».  Съемочная  группа
из  Москвы  приступила  к  работе  над  картиной  «Настенька»
(«Жила-была  девочка»),  посвященной  ленинградской  детворе.
 Специалисты  треста  «Ленсвет»  приступили  к  восстановле¬
нию  уличного  освещения.
 В  середине  февраля  районные  жилищные  управления  при¬
ступили  к  ремонту  жилых  домов.  Мастера-ремонтники  при
посильной  помощи  жильцов  заделывали  пробоины  в  стенах,
настилали  полы,  штукатурили  стены  и  потолки,  белили  и  кра¬
сили.  Объем  работ  был  пока  невелик.  Не  хватало  рабочих  рук  и
материалов.  Кирпич  и  доски  брали  из  разрушенных  зданий.
 590

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Началось  восстановление  промышленности,  производящей
строительные  материалы.
 «...Время  настало...  Надо  готовить  каменщиков,  шту¬
катуров,  маляров,  столяров,  плотников,  работников  всех
строительных  профессий.  Надо  готовить  материалы  для
них:  доски,  кирпич,  известь,  цемент...
 И  снова  заводские  ворота,  еще  визжа  заржавленными
петлями,  стали  отворяться,  впуская  грузовики  с  материа¬
лами.  В  цехах  застучали  молотки,  зазвенели  топоры,  по¬
явились  люди  с  гаечными  ключами.  Началась  расчистка
захламленных  за  два  с  лишним  года  подъездных  путей...
 Завод  оживал,  распрямлялся.  На  помощь  ему  спе¬
шили  с  других  предприятий  района.  На  субботниках  и
воскресниках  было  отработано  более  тысячи  человеко¬
часов...
 Когда  директор  позвонил  энергетикам  и  напомнил  обе¬
щание  отремонтировать  трансформаторы,  ему  ответили:
 — 	Сделаем  все  в  оговоренные  сроки.  Нам  напомина¬
ния  не  нужны.
 И  сделали  даже  больше,  чем  требовалось  на  первое
время.  Директор  предприятия,  которое  обязалось  отре¬
монтировать  заводские  паровозы,  сам  звонил  несколько
раз:
 — 	Где  ваши  паровозы,  почему  не  очищаете  подъезд¬
ные  пути?
 В  этой  поддержке  смежников  была  большая  сила.
Когда  директора  спросили:
 — 	Продукция  ваша  нужна  уже  в  феврале  —  сможете
дать?  —  Он  подумал,  прикинул  и  сказал:
 — 	Если  такая  помощь  будет  —  сделаем.
 Немало  сил  потребовалось  на  восстановление  обо¬
рудования...
 Первая  очередь  завода  готова  к  пуску.  Это  самое  на¬
чало  трудного  пути  к  восстановлению  нашего  города,
который  пройдет  сквозь  лета,  хорошея,  расцветая,  по¬
беждая».
 Л.  Никольский.  «Ленинградская  правда»,  13  февраля
1944  года
 591

Вся  правда  о  войне
 «Горком  комсомола  обязался  силами  молодежи  вос¬
становить  один  из  плавательных  бассейнов.
 ...Ежедневно  после  работы  на  заводе  бригада  комсо-
мольцев-электромонтеров  во  главе  со  своим  секретарем
Тамарой  Степановой  приходила  в  бассейн.  <...>  И  когда  в
бассейне  засияли  все  лампочки,  ребята  распростились...
 На  смену  им  пришли  другие.  Это  были  девушки-
маляры  из  отряда  МПВО  и  школьники  со  скребками.
Они  лазали  под  самый  потолок,  отскабливая  плесень  и
отбивая  потрескавшуюся  штукатурку...
 Бассейн  преображался.  Заблестел  мрамор  колонн,  за¬
сверкали  плафоны...
 Каждый  день  сюда  приходили  комсомольцы,  пионе¬
ры  и  школьники  Приморского  района.  В  воскресные  дни
здесь  собиралось  до  ста  человек.  Работы  хватало  всем:  и
малярам,  и  штукатурам,  и  стекольщикам.  <...>
 Рапорт  Городскому  комитету  ВЛКСМ  о  выполнении  в
срок  его  решения  выглядел  строго  и  внушительно.  Колон¬
ки  цифр  говорили  о  тысячах  квадратных  метров  покрашен¬
ной,  побеленной,  оштукатуренной  и  очищенной  площади,
о  десятках  остекленных  окон,  сделанных  заново  дверей...
 ...В  прозрачную  воду  стремительным  прыжком  с
трамплина  бросаются  ленинградские  пловцы».  <...>
 М.  Шувалова.  «Ленинградская  правда»,  13  февраля
1944  года
 3  марта  1944  года
 Последнее  время  бродили  слухи  о  том,  что  Ленинград  перево¬
дят  на  общесоюзное  снабжение.  Ленинградцы  этого  не  желают.
 Сегодня  мы  были  поражены.  На  заводе  начали  выдавать  до¬
полнительный  талон  на  питание.  По  нему  в  заводской  столовой
мы  получили  200  г  хлеба,  маленькую  порцию  каши,  100  г  мяса,
50  г  масла,  0,5  литра  настоящего  молока  и  компот.  Вот  этого
мы  никак  не  ожидали.  Ведь  это  же  как  вторая  продуктовая  кар¬
точка  [А.  Е.].
 Возрождение  законсервированных  предприятий,  развер¬
нувшееся  после  прорыва  и  особенно  ликвидации  блокады  Ле¬
нинграда,  во  многом  зависело  от  обеспечения  производства
 592

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 квалифицированной  рабочей  силой.  «В  этих  условиях,  —  от¬
мечал  военный  отдел  ЛГК  ВКП(б)  в  отчете,  направленном  в
ЦК  ВКП(б),  —  пополнение  частей  фронта  людскими  ресурса¬
ми  из  города  приобрело  чрезвычайно  напряженный  характер.
Выполнение  нарядов  Ленфронта  стало  больше  делом  партор¬
ганизации  города,  чем  горвоенкомата  <...>.  В  ряде  случаев  во¬
прос  мобилизации  тысяч  людей  решался  путем  персонального
рассмотрения  каждого  человека  секретарем  ГК  ВКП(б)  и  чле¬
нами  Военного  совета  Ленфронта».
 Чтобы  строго  регламентировать  порядок  возвращения  ле¬
нинградцев  из  эвакуации,  ЛГК  ВКП(б)  создал  специальную
комиссию.  Она  должна  была  рассматривать  предложения  о
реэвакуации  предприятий  и  учреждений  Ленинграда.
 В  Ленинграде  всегда  было  немало  любителей  и  ценителей
классической  музыки.  5  апреля  1942  года,  когда  город  только
оправлялся  от  тяжкой  блокадной  зимы,  возобновились  регу¬
лярные  симфонические  концерты.  В  знаменитом  Большом
зале  филармонии  состоялось  первое  исполнение  в  Ленингра¬
де  Седьмой  симфонии  Дмитрия  Дмитриевича  Шостаковича.
С  концертами  перед  жителями  осажденного  города  выступали:
Д.  Ойстрах,  Э.  Гилельс,  Я.  Зак  и  другие.  Работавшим  в  Ленин¬
граде  симфоническим  оркестром,  руководил  замечательный
музыкант  К.  Элиазберг.  Именно  ему  принадлежит  честь  управ¬
лять  оркестром  на  ленинградской  премьере  Седьмой  симфо¬
нии  Д.Д.  Шостаковича.  Это  стало  выдающимся  событием,  вы¬
ходящим  за  рамки  музыкальной  жизни1.
 После  полной  победы  под  Ленинградом  культурная  жизнь
города  постепенно  возрождалась.  Возобновилась  традиция  че-  11  «Не  мне  судить  об  успехе  того  памятного  концерта,  —  воспо¬
минал  впоследствии  К.И.  Элиасберг.  —  Скажу  только,  что  с  таким
воодушевлением  мы  не  играли  еще  никогда.  И  в  этом  нет  ничего
удивительного:  величественная  тема  Родины,  на  которую  находит
зловещая  тень  нашествия,  патетический  реквием  в  честь  павших  ге¬
роев  —  все  это  было  близко,  дорого  каждому  оркестранту,  каждому,
кто  слушал  нас  в  тот  вечер.  И  когда  переполненный  зал  взорвался
аплодисментами,  мне  показалось,  что  я  снова  в  мирном  Ленинграде,
что  самая  жестокая  из  всех  войн,  когда-либо  бушевавших  на  планете,
уже  позади,  что  силы  разума,  добра  и  человечности  победили».
 593

Вся  правда  о  войне
 ствования  памяти  великих  представителей  отечественного  и
мирового  искусства.
 «18  марта  1944  года  в  Большом  зале  филармонии
состоялся  торжественный  вечер,  посвященный  столе¬
тию  со  дня  рождения  великого  русского  композитора
Н.А.  Римского-Корсакова.
 Открыл  его  вступительным  словом  известный  ле¬
нинградский  композитор  и  музыковед  В.  Богданов-Бере¬
зовский.
 В  первом  отделении  концерта  прозвучали:  увертюра
к  опере  «Псковитянка»,  народная  артистка  республики
С.П.  Преображенская  исполнила  арии  из  опер  «Царская
невеста»  и  «Садко».  В  заключение  солисты  С.  Преоб¬
раженская  и  В.  Шестаков  исполнили  редко  звучащую
прелюдию-кантату  «Из  Гомера».
 Второе  отделение  было  целиком  посвящено  симфо¬
ническому  творчеству  композитора.  Оркестр  под  управ¬
лением  К.И.  Элиасберга  исполнил  симфоническую  кар¬
тину  «Садко»,  «Сечу  при  Керженце»  и  в  завершение
концерта  знаменитое  «Испанское  каприччио».
 «Ленинградская  правда»,  19  марта  1944
 В  конце  марта  в  Ленинграде  побывала  группа  знаменитых
артистов  Московского  Художественного  театра:  народный  ар¬
тист  СССР  В.  Качалов,  народные  артисты  РСФСР  О.  Андров-
ская,  К.  Еланская,  Б.  Ливанов,  заслуженный  артист  республи¬
ки  М.  Яншин.  Выступления  москвичей  были  тепло  встречены
публикой.
 Все  эти  большие  и  малые  события  городской  жизни  наряду
с  фронтовыми  победами  Советской  армии  становились  обо¬
дряющими  свидетельствами  скорого  окончания  войны  и  долго¬
жданного  наступления  мирной  жизни.
 20 	марта  еще  одна  важная  новость.  Восстановлено  пас¬
сажирское  движение  по  старейшей  железнодорожной  ма¬
гистрали  страны.  Знаменитый  поезд  №  1  «Красная  стрела»
отправился  из  Ленинграда  в  Москву.  Грузовые  перевозки  на
главной  линии  Октябрьской  железной  дороги  возобновились
уже  23  февраля.
 594

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 К  счастью,  главная  линия  оказалась  в  руках  оккупантов  не  на
всем  своем  протяжении.  Линия  фронта  проходила  юго-восточнее
станции  Колпино  и  южнее  Чудова.  Для  скорейшего  открытия
движения  поездов  между  Москвой  и  Ленинградом  по  главному
пути  предстояло  в  сжатые  сроки  восстановить  сильно  разрушен¬
ный  участок  Поповка—Любань—Чудово—Дубцы.  Работы  вели
подразделения  УВВР-2  и  три  батальона  МПВО  Ленинграда,  со¬
стоящие  в  основном  из  девушек  и  женщин.  Пришлось  извлечь
более  10  тыс.  мин,  сотни  авиабомб  и  неразорвавшихся  снарядов.
В  короткие  сроки  восстановили  мосты  через  реку  Волхов  у  Чудо¬
ва  и  реки  Ровань,  Тигоду  и  другие.  Все  работы  на  участке  были
завершены  ко  дню  Красной  армии  23  февраля  1944  года,  который
в  годы  Отечественной  войны  отмечался  с  особым  чувством.
 22 	марта  1944  года  ГКО  принял  постановление  «О  первоо¬
чередных  мероприятиях  по  восстановлению  промышленности
и  городского  хозяйства  Ленинграда  в  1944  г.».
 В  первоапрельском  номере  «Ленинградской  правды»  читате¬
ли  смогли  узнать  вовсе  не  шуточную  новость:  «В  Дзержинском
и  Смолънинском  районах  рабочим  ремонтно-строительных
контор  регулярно  задерживают  выплату  заработной  платы.
<...>  Главный  инженер  ремонтно-строительной  конторы
2-го  Дзержинского  райжилуправления  Клотовский,  гл.  бухгал¬
тер  Кирсанов  привлекаются  Ленжилуправлением  к  судебной
ответственности.  Главному  инженеру  1-го  Смольнинского
райжилуправления  тов.  Чижову  и  директору  ремстройкон-
торы  конторы  2-го  Дзержинского  райжилуправления  Газарху
объявлен  строгий  выговор».
 Тем  временем  в  город  пришла  весна.  Речники  северо-запада
готовились  к  первой  с  1941  года  навигации  на  Неве  и  Волхове.
 Нева  очистилась  ото  льда  от  ивановских  порогов  до  Ижоры.
В  черте  города  лед  взламывается  пароходами.  В  Ленинградском
речном  порту  завершается  подготовка  к  летней  навигации.  На¬
мечается  полностью  возобновить  транзитные  перевозки.  На
перегрузочные  площадки  по  железной  дороге  поступили  пер¬
вые  грузы  —  дрова,  балласт,  уголь.
 В  номере  от  23  апреля  «Ленинградская  правда»  сообщает
как  о  важных  событиях,  достойных  упоминания  в  общегород¬
ской  газете:  «Предприятия  местной  промышленности  начали
выпускать  строительные  материалы  и  инструменты.  Ли¬
 595

Вся  правда  о  войне
 стопрокатный  завод  освоил  изготовление  кровельного  желе¬
за,  завод  «Промет»  —  плотницкие  топоры  и  кувалды.  Завод
«Красная  звезда»  приступил  к  выпуску  столярного  инструмен¬
та.  На  заводе  «Новый  строитель»  в  апреле  изготовлено  зна¬
чительное  количество  скобяных  изделий:  дверных  и  оконных
ручек,  петель».
 Власти  всячески  поощряли  участие  населения  в  восстанови¬
тельных  работах.  Наряду  с  обязательным  участием  всех  ленин¬
градцев  в  разборке  завалов  на  месте  разрушенных  жилых  домов
в  порядке  отбывания  трудовой  повинности  жители  города  бра¬
лись  за  самостоятельный  ремонт  собственных  квартир.  «Ленин¬
градская  правда»  всячески  пропагандировала  опыт  передовиков:
«Дом  на  Лесном  проспекте,  371  <...>  жильцы  взялись  восстано¬
вить  своими  силами.  <...>  Старый  мастер  Сергей  Александрович
Пестряков  подготовил  четырнадцать  печников  и  восемь  штука¬
туров.  Они  общими  усилиями  взялись  заменять  времянки  круглы¬
ми  печами  и  ремонтировать  наиболее  пострадавшие  квартиры.
525-я  нуждалась  в  капитальном  ремонте.  Здесь  были  настелены
полы,  оштукатурены  и  окрашены  стены...»
 Обойная  фабрика  в  канун  праздника  Первомая  объявила  о
выпуске  10  тысяч  кусков  обоев  для  ремонта  квартир.  Обои  бу¬
дут  продаваться  в  магазине  Ленжилснаба  по  ордерам,  выдавае¬
мым  через  домохозяйства.  В  первую  очередь  ордера  получат
нуждающиеся  в  ремонте  квартир  семьи  военнослужащих,  ин¬
валиды  Отечественной  войны  и  граждане,  чьи  квартиры  требу¬
ют  неотложного  ремонта.
 В  канун  Первомая  в  Ленинграде  торжественно  открылась
выставка  «Героическая  оборона  Ленинграда».
 «В  декабре  1943  года  Военный  совет  Ленинградского
фронта  принял  решение  о  создании  выставки  «Героиче¬
ская  оборона  Ленинграда».  <...>  11  Дом  входит  в  комплекс  зданий  Батенинского  жилмассива,  возве¬
денного  в  1930-1933  гг.,  по  проекту  группы  архитекторов  в  составе:
Г.А.  Симонов,  Т.Д.  Каценеленбоген,  Б.Р.  Рубаненко,  А.Р.  Соломонов,
П.С.  Степанов,  В.А.  Жуковская.  КГИОП  включил  его  в  список  вновь
выявленных  объектов,  представляющих  историческую,  культурную,
художественную  или  иную  ценность.
 596

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Предназначенное  для  выставки  здание  требовало
капитального  ремонта  и  значительного  переоборудова¬
ния.  <...>  Площадь,  отведенная  под  выставку,  равняется
примерно  9  тысячам  квадратных  метров.  <...>  С  первых
дней  работы  над  выставкой  были  взяты  темпы,  привыч¬
ные  для  фронтового  Ленинграда.  Днем  и  ночью  печата¬
лись  фотодокументы.  Десятки  художников-оформителей
работали  над  картами,  схемами  и  диаграммами.  Рабочие
макетных  мастерских  сутками  не  отходили  от  станков,
изготовляя  сотни  моделей  танков,  орудий,  автомашин.
 На  многих  заводах  во  внеурочные  часы  выполнялись
заказы  выставки,  отряды  курсантов,  красноармейцев,
девушек-бойцов  МПВО  расставляли  в  залах  пушки,  бо¬
еприпасы,  насыпали  земляные  укрепления,  точно  соот¬
ветствующие  настоящим.  Музейные  работники  уходили
домой  только  глубокой  ночью...
 Главный  отдел  выставки  называется  «Великая  побе¬
да  под  Ленинградом».  В  центральном  павильоне  стенды,
посвященные  освобождению  исторических  пригородов
Ленинграда,  образуют  как  бы  аллею,  ведущую  к  вели¬
чественной  статуе  Верховного  Главнокомандующего
товарища  Сталина,  работы  лауреата  Сталинской  премии
Богомолова».  <...>
 «Ленинградская  правда»,  30  апреля  1944  года
 30 	апреля  горком  партии  обязал  Энергосбыт  увеличить  с
1  мая  1944  г.  лимит  отпуска  электроэнергии  на  семью  с  2  до
3  кВт-ч  в  сутки.
 В  косметическом  ремонте  своего  жилища  ленинградцы
должны  были  рассчитывать  на  собственные  силы,  помощь
родственников  и  знакомых  и  наем  мастеров  за  свои  деньги.
 Известный  ленинградский  литературовед,  в  то  время  ре¬
дактор  литературно-драматического  вещания  Радиокомитета
Г.П.  Макогоненко,  впоследствие  вспоминал:
 «В  свой  город  Анна  Андреевна  Ахматова  вернулась
 31 	мая  1944  года.  <...>  Жилище  было  в  бедственном  со¬
стоянии:  закопченные  стены  и  потолки,  зияющие  ды¬
рами  рамы  —  стекла  были  выбиты  взрывной  волной...
 597

Вся  правда  о  войне
 Нужен  ремонт.  Но  как  это  сделать  в  военном  Ленин¬
граде?
 И  тут  мы  вспомнили  о  Всеволоде  Марине,  старом
друге  Ольги  Берггольц;  в  годы  блокады  он  работал  за¬
местителем  директора  Государственной  публичной
библиотеки  имени  Салтыкова-Щедрина.  Блокада  и  хо¬
зяйственные  нужды  библиотеки  превратили  книжника
и  библиотечного  работника  в  мастера  на  все  руки,  уни¬
версала  <...>.  Я  объяснил  Всеволоду,  что  нужно  сде¬
лать  в  квартире  Ахматовой,  осторожно,  но  настойчиво
нажимая  на  фамилию  хозяйки  квартиры.  Человек  до¬
брый,  отзывчивый  и  к  тому  же  деловой,  Марин  перебил
меня:
 — 	Не  дави  на  психику.  Грамотный.  Пошли,  надо  са¬
мому  посмотреть.
 На  месте  Марин  хозяйственно  оглядел  комнаты,  вы¬
нув  блокнот,  записал  туда  нужные  сведения,  затем  изме¬
рил  проемы  в  рамах  без  стекол.
 Закончил  работу,  вышли  в  садик.  Марин  быстро  из¬
ложил  план  действий:  «Комнаты  надо  промыть  и  по¬
белить.  Мел  и  синьку  дам.  Мастера  найду,  есть  у  меня
знакомый,  но  старый  он.  Схожу,  уговорю,  а  ты  запла¬
тишь.  Только  он  слабый,  а  комнаты  высокие  —  двор¬
цовые,  чтобы  их  черт  побрал.  Лестницу  принесу.  Ему
должно  помогать  —  будешь  у  него  подручным.  Старика
надо  беречь.  Мастер  есть  мастер,  даже  если  он  стар  и
слаб.  К  концу  недели  комнаты  помолодели,  только  зия¬
ющие  провалы  в  рамах  напоминали  о  бедствиях.  При¬
няв  работу,  Марин  сказал:
 — 	Пойдем  ко  мне.  Стекол  у  меня  нет.  Но  для  Ахмато¬
вой  надо  воспользоваться  резервами.  Есть  у  нас  в  запас¬
никах  множество  дубликатов  портретов  писателей  —  на
всякий  случай.  Все  они  разных  размеров  и,  естественно,
все  застекленные.  Сейчас  мы  их  расстеклим.  В  случае
чего  ты  подтвердишь,  куда  пошли  вынутые  стекла  с  пор¬
третов  великих  писателей.  Думаю,  нас  простят  <...>.
 Когда  работа  была  закончена,  Марин,  который  сам
вставлял  стекла,  весело  оглядел  обновленные  комнаты  и
с  несвойственной  ему  торжественностью  сказал:
 598

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 — 	Ну,  теперь  Анна  Андреевна  может  вселяться  в
свой  Фонтанный  Дом!..»
 После  освобождения  в  порядок  дня  встала  задача  скорей¬
шего  восстановления  ленинградской  промышленности.  Ее
доля  в  промышленном  производстве  накануне  войны  соста¬
вила  более  10%.  Для  сохранения  ведущего  положения  города
в  стране  необходимо  было  в  кратчайшие  сроки  восстановить
утраченный  за  годы  осады  потенциал.
 «Коллективу  Ленинградского  Металлического  заво¬
да  в  1944  году  было  поручено  отремонтировать  и  уком¬
плектовать  турбинами  Ново-Московскую,  Рыбинскую,
Днепродзержинскую  и  другие  электростанции.  Все  эти
работы  предстояло  вести  в  жестких  условиях  военного
времени  —  не  хватало  оборудования,  квалифицирован¬
ных  кадров,  топлива,  металла.  К  тому  же  главное  внима¬
ние  обращалось  на  выполнение  фронтовых  заказов.
 Станочное  оборудование  в  значительной  степени
было  эвакуировано,  оставшиеся  станки  нуждались  в  ка¬
питальном  ремонте.  Бездействовали  водопровод,  кана¬
лизация,  отопление.  Сам  директор  завода  вынужден  был
распределять  пятисотваттные  электролампы.
 — 	Восстановить  предприятие  мы  должны  только
собственными  силами,—  твердо  решили  в  парткоме.
 Каждому  выдали  листок  с  заголовком  «Трудовой  от¬
чет  Родине  о  работе  по  восстановлению  родного  заво¬
да».  Этот  документ  свидетельствовал  о  новом  патриоти¬
ческом  движении.
 В  середине  мая  1944  года  из  эвакуации  в  Ленинград
вернулись  конструкторы  и  монтажники  завода.  Эше¬
лон  остановился  на  запасном  железнодорожном  пути
у  Кондратьевского  проспекта.  Его  прихода  ждали  сот¬
ни  людей:  здесь  были  и  близкие  родственники,  и  това¬
рищи  по  работе.  В  тот  день  вернулось  свыше  трехсот
турбостроителей...
 На  другой  день  большинство  приезжих  пришли  на
завод.  Беседа  главных  специалистов  в  кабинете  директо¬
ра  была  продолжительной  и  задушевной.
 599

Вся  правда  о  войне
 — 	Прежде  всего  мы  нуждаемся  в  людях,  —  сообщил
В.В.  Кожаринов1.  —  Ну  и,  конечно,  в  технической  до¬
кументации.
 — 	А  как  будет  решаться  вопрос  с  жильем?  —  тихо
спросил  один  из  инженеров.  На  месте  его  дома  лежали
развалины.
 — 	С  жильем,  товарищи,  плохо,  —  вмешался  в  разго¬
вор  только  что  вошедший  в  кабинет  секретарь  парткома
В.М.  Ремезов.—Большинству  придется  восстанавливать
разрушенные  дома  собственными  силами.  Разумеется,  с
помощью  завода.
 И  на  Большой  Охте  началось  строительство  трех-,
четырехэтажных  шлакоблочных  домов.  А  пока  многим
приходилось  жить  и  трудиться  в  неотапливаемых  поме¬
щениях  завода».
 Б.А.  Белов.  Турбостроители.
 Невский  завод  имени  Ленина  к  7  ноября  1944  года  изгото¬
вил  первую  турбину  и  коксоэксгауструдера  для  восстановлен¬
ного  одного  из  металлургических  предприятий  Донбаса.
 «Шел  1944  год.  Блокада  Ленинграда  была  прорвана,
и  я  вернулся  в  свой  родной  город.  Встретил  он  меня  не¬
приветливо,  какой-то  мрачный  и  тихий.  По  улицам  раз¬
гуливали  огромные  крысы.  В  нашей  пустой  квартцре
также  было  полно  мышей  и  крыс.  В  городе  не  было  ни
одной  кошки.
 Мать  моя  погибла  от  голода,  а  чудом  оставшиеся  в
живых  жена  и  сын  были  эвакуированы  куда-то  в  Башки¬
рию.  Я  приковылял  на  свой  родной  завод.  Инструмен¬
тальный  цех  работал  полным  ходом.  В  нем  трудилось
много  женщин  и  подростков.  Мне  обрадовались,  как
выигрышу  по  облигации.  Поначалу  я,  сколько  мог,  по¬
могал  молодым  рабочим  осваивать  токарно-резьбовые
работы.  11  Владимир  Васильевич  Кожаринов  (1903—1977)  —  директор  за¬
вода  в  1942—1951  годах.  Репрессирован  по  «Ленинградскому  делу».
После  освобождения  и  реабилитации  работал  в  Москве.
 600

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Почти  все  пожилые  специалисты,  в  том  числе  и  «ко¬
роли»,  умерли  с  голоду.  Положение  на  заводе  было  очень
трудное,  и  все  же,  несмотря  на  это,  завод  работал.
 Вскоре  о  моем  возвращении  узнали  знакомые  с  заво¬
да,  где  я  когда-то  временно  работал,  и  стали  просить  по¬
мочь  им  в  инструментальном  цехе.  За  три  с  половиной
года  я  изголодался  по  работе  и  с  готовностью  согласил¬
ся.  Так  и  пошло:  три  часа  в  день  работал  на  своем  заво¬
де,  три  часа  —  на  чужом.  Самостоятельно  работать  на
станке  я  пока  не  пытался.  А  тут  еще  навалилась  на  меня
бронхиальная  астма.  Врачи  категорически  запретили
мне  жить  в  Ленинграде  из-за  климата».
 Б.Ф.  Данилов.  Жизнь  —  поиск
 14 	сентября  на  первое  заседание  после  значительного  пере¬
рыва  в  родном  городе  собрался  Ученый  совет  университета.
Подведя  итоги  проделанной  работы  он  принял  решение  воз¬
обновить  учебные  занятия  со  2  октября.
 16  июня  ленинградцы  радостно  встретили  первый  эшелон
возвращающегося  домой  Театра  оперы  и  балета  имени  С.  Ки¬
рова.  Тем  временем  завершалась  реставрация  в  здании  театра.
Мастера-реставраторы  и  учащиеся  открытого  в  1943  году  спе¬
циализированного  Ленинградского  художественного  училища
восстанавливали  роспись  потолка  в  зрительном  зале.
 3  сентября.  Новый  сезон  в  Ленинграде  открыл  Академиче¬
ский  театр  драмы  им.  А.С.  Пушкина.
 «Мы  поднимаем  занавес  снова  в  родном  Ленинграде
после  трехлетнего  перерыва.  Театр  открывается  спекта¬
клем  „Нашествие»  Леонова,  решенным  как  углубленно¬
психологическая  драма  о  скромных,  простых,  замеча¬
тельных  русских  людях.  Далее  мы  покажем  „Русские
люди»  К.  Симонова.  Спектакль  задуман  как  лирико-
драматическая  поэма  о  героизме  и  беззаветной  предан¬
ности  Родине  советских  людей».
 Л.  Вивьен.  «Ленинградская  правда»,  3  сентября  1944  г.
 «В  1944  году  <...>  вступили  в  строй  Малый  оперный  те¬
атр,  ТЮЗ,  филармония.  Началось  восстановление  музеев.
 601

Вся  правда  о  войне
 На  заводах  и  фабриках  Ленинграда  введено  в  экс¬
плуатацию  свыше  1  млн.  м2  производственных  площа¬
дей,  установлено  5,5  тыс.  новых  и  13  тыс.  капитально
отремонтированных  станков,  проведена  работа  по  вос¬
становлению  городского  хозяйства».
 Санкт-Петербург.  Петроград.  Ленинград:  Энцикло¬
педический  справочник.
 26  января  1945  года  опубликован  Указ  Президиума  Верхов¬
ного  Совета  СССР  о  награждении  Ленинграда  орденом  Ленина.
 9 	мая  1945  года
 2  часа  35  минут!!!  Сквозь  сон  услышал  позывные  радио  Мо¬
сквы.  Диктор,  знаменитый  Левитан,  прочитал  Акт  о  безогово¬
рочной  капитуляции  германских  вооруженных  сил.
 Горячо  поздравил  жену.  Позвонил  знакомым.  Никто  не
спит.  Все  взбудоражены.  Четыре  года  неслыханных  страданий
позади.  <...>
 Весь  день  на  улицах  толпы  взволнованных  ленинградцев.
Возникают  стихийные  митинги.  Люди  кричат  «ура»,  смеются  и
плачут,  танцуют  под  музыку  военных  духовых  оркестров  и  па¬
тефоны.  <...>
 Вечером  по  радио  выступил  Сталин.  В  21  час  прозвучал  его
спокойный,  уверенный  голос...
 Как  легко  и  спокойно  на  душе.  С  нами  Сталин!  В  эту  минуту  с
грустью  и  чувством  глубокого  благоговения  вспоминаешь  по¬
гибших  на  фронте  и  в  тылу,  отдавших  свои  жизни  за  то,  чтобы
мы  услышали  великое  и  радостное  слово  Победа!  <...>
 В  Ленинграде  на  Дворцовой  площади  кипело  людское
море.  Грохотали  орудия,  и  в  небе  над  Невой  снова  засвер¬
кали  огни  красочного  фейерверка,  и  в  воздухе  пересеклись
лучи  прожекторов.  И  везде  люди,  люди,  люди!!!  Под  аркой
Главного  штаба  начались  встречи...  «В  шесть  часов  вечера
после  войны!!!»  [А.  А.].
 «Утро  9  мая.  Утро  дня  Победы.  Оно  началось  необы¬
чайно  рано:  в  часы,  которые  всегда  бывают  самыми  ти¬
хими,  когда  еще  не  первые  трамваи,  улицы  оживились,
стали  людны.  Незнакомые  улыбками  приветствовали
 602

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 друг  друга,  обнимались,  встречаясь,  друзья.  Выходной
день,  но  разве  усидеть  дома!  Движимые  общим  побуж¬
дением,  все  спешили  к  себе  на  завод,  на  фабрику,  в  род¬
ной  коллектив,  чтобы  с  товарищами  разделить  долго¬
жданную  радость.
 На  всех  ленинградских  предприятиях  прошли  ми¬
тинги.  В  них  участвовали  десятки  тысяч  рабочих,  слу¬
жащих,  инженеров,  врачей,  учителей,  работников  науки
и  культуры...
 Здравицы  в  честь  товарища  Сталина,  возгласы  «ура!»
оглашали  заводские  корпуса,  раздавались  на  празднично
украшенных  улицах.  Люди  после  митингов  не  расходи¬
лись.  Хотелось  провести  этот  день  вместе.  Собирались
группами,  беседовали.
 Позже  многотысячные  колонны  устремились  на  пло¬
щади  города,  убранные  флагами,  портретами  руководи¬
телей  партии  и  правительства,  зелеными  гирляндами.
Здесь  состоялись  общерайонные  митинги.  <...>
 Весь  день  улицы  были  переполнены  ликующими
ленинградцами.  По  городу  проходили  части  гарнизона,
курсанты  военных  училищ,  моряки  Балтийского  флота.
Их  тепло  приветствовали  трудящиеся.
 Низко  пролетали  краснозвёздные  самолеты,  с  кото¬
рых  разбрасывались  листовки.  Радиорепродукторы  пе¬
редавали  выступления  знатных  людей  нашего  города  —
воинов  Красной  армии,  стахановцев,  ученых,  писателей.
Исполнялись  любимые  песни.
 В  7  часов  вечера  на  площадях,  в  садах  и  парках  нача¬
лись  народные  гуляния.  Гремели  оркестры.  Выступали
артисты.  Закружилась  в  танцах  молодежь.
 Но  вот  прозвучала  радостная  весть:  в  9  часов  будет
выступать  Сталин.  Толпы  сгрудились  у  громкоговори¬
телей.  В  напряженной  тишине  раздался  знакомый  спо¬
койный  голос  вождя.  С  затаенным  дыханием  слушали
ленинградцы  исторические  сталинские  слова  о  Победе.
 Через  час  снова  раздались  позывные  Москвы:  приказ
Верховного  Главнокомандующего  по  войскам  Красной
армия  и  Военно-морскому  Флоту.  И,  когда  в  столице  на¬
шей  Родины  загремели  тридцать  залпов  из  тысячи  ору¬
 603

Вся  правда  о  войне
 дий,  к  ликующему  «Ура!»  москвичей  присоединят  свои
восторженные  возгласы  десятки  тысяч  ленинградцев.
 Начался  фейерверк.  Разноцветные  огни  загорелись  в
ночном  небе.  Его  прорезали  яркие  лучи  прожекторов.
 Допоздна  не  стихали  радость  и  веселье  на  улицах,
площадях  и  набережных,  не  умолкала  музыка.
 Ленинградцы  праздновали  великую  Победу».
 «Ленинградская  правда»,  10  мая  1945  года
 «Каждый  из  нас  запомнит  этот  день  на  всю  жизнь  я
очень  точно:  все  его  простые,  неповторимые  мелочи,  все
его  небывалые,  огромные  радости  <...>.  Но  среди  радо¬
стей  этих  самой  живой,  самой  светлой  и  глубокой  будет
радость,  испытанная  нами  в  те  минуты,  когда  мы  слуша¬
ли  речь  и  голос  того,  с  кем  слито  для  нас  имя  Победы,  —
голос  нашего  Сталина.
 Уже  в  ту  минуту,  когда  в  праздничном,  веселом  гуле
раздались  слова:  «Выступит  товарищ  Сталин»,  сердца
ленинградцев  тепло  и  счастливо  встрепенулись:  ведь
его  слова,  его  обращения  к  народу  ждали  весь  этот  день.
И  только  что  закончил  диктор  сообщение,  как  тысячи
людей  взволнованно  повторили  почти  в  один  голос:
 — 	Сталин  будет  говорить.  <...>  Сталин!
 Точно  воскликнула  это  сама  улица,  сам  Ленинград.
 Еще  было  много  времени  до  девяти  часов,  целых
10  минут,  и,  почти  не  торопясь,  можно  было  дойти  до
улицы  Пролеткульта,  от  угла  Невского  и  Литейного,  но
люди  остановились  там,  где  услышали  сообщение  дик¬
тора,  и  вот  огромная  толпа  возникла  здесь,  возникла  как-
то  мгновенно  и  стала  расти,  расти,  заполнять  собой  весь
перекресток.
 Я  запомнила  девочку  в  белом  пальтишке  на  руках  у
матери,  которая  все  время  спрашивала:
 — 	А  я  его  услышу?  А  я  услышу?
 Одна  девушка  ежеминутно  просила  спутника  погля¬
деть  на  часы  —  сколько  минут  осталось?
 Еще  целых  три  минуты?  Еще  минута?
 — 	А  помните,  как  он  говорил  тогда...  —  спросила
меня  незнакомая  пожилая  женщина,  —  третьего  июля...
 604

БЛОКАДА.  ВОСПОМИНАНИЯ  ОЧЕВИДЦЕВ
 Кто  же  не  помнит  этого  <...>.
 Он  так  обратился  к  нам:  сестры  мои  и  братья  <...>.
 И  вот  последняя,  самая  длинная  минута  истекла,  и
мы  услышали  голос  Сталина.  Он  обратился  к  нам:
 — 	Мои  соотечественники  и  соотечественницы...
 Трудно  выразить  волнение,  охватившее  всех  при
 этих  словах!  О,  как  умеет  Сталин  найти  самое  нужное
слово,  обращенное  к  человеку,  слово,  выражающее  са¬
мую  суть  народных  отношений  в  данную  минуту!  Да,
тогда,  в  июле  41-го,  перед  лицом  надвигающегося  на
всех  нас  бедствия  мы  более  всего  ощущали  себя  се¬
страми  и  братьями,  породнившимися  в  те  страшные
и  величественные  дни.  Сегодня,  спустя  почти  четыре
года,  мы  торжествуем  победу  Отечества,  того  Отече¬
ства,  во  имя  жизни,  чести  и  славы  которого  отдавали
все  силы  души,  ума  и  тела,  —  победу  Отечества,  кото¬
рому  и  он,  наш  Сталин,  отдавал  свой  гений,  свое  вдох¬
новение,  всего  себя!
 Боясь  проронить  хоть  одно  слово,  слушали  мы  наше¬
го  Великого  Соотечественника.  Почти  у  всех  —  у  муж¬
чин  и  женщин,  у  старых  и  молодых  —  блестели  слезы
счастья.
 Мы  запомним  эту  минуту  навсегда,  до  смерти.  Запом¬
ним  не  только  слова,  запомним  то  чудеснейшее  челове¬
ческое  тепло,  которым  был  полон  сегодня  голос  Стали¬
на,  запомним,  с  какой  поистине  отцовской,  мудрой,  без¬
граничной  любовью  сказал  он  нам:
 — 	С  победой  вас,  мои  дорогие  соотечественники  и
соотечественницы.  <...>
 Он  негромко  это  сказал,  не  торжественно,  и  мы  по¬
чувствовали,  что  эти  слова,  эта  интонация  идет  из  самых
глубин  его  горячего  человеческого  сердца.
 И  когда  он  замолк,  то  —  я  ручаюсь  за  это  —  всем,  кто
слышал  его,  так  же  просто,  тихо,  всем  сердцем  хотелось
ответить  ему:
 — 	С  победой  Вас,  Иосиф  Виссарионович,  наш  доро¬
гой  Соотечественник!»
 О.  Берггольц.  «Ленинградская  правда»,  10  мая
1945  года
 605

Вся  правда  о  войне
 Эту  книгу  хочется  закончить  словами  руководителя  Совет¬
ского  государства  И.В.  Сталина  на  приеме  в  Кремле  в  честь
командующих  войсками  Красной  армии  24  мая  1945  года:
 «Я  поднимаю  тост  за  здоровье  русского  народа  не  только
потому,  что  он  —  руководящий  народ,  но  и  потому,  что  у  него
имеются  здравый  смысл,  общеполитический  здравый  смысл  и
терпение.
 У  нашего  правительства  было  немало  ошибок,  были  у  нас
моменты  отчаянного  положения  в  1941—42  гг.,  когда  наша
армия  отступала,  покидала  родные  нам  села  и  города  Украи¬
ны,  Белоруссии,  Молдавии,  Ленинградской  области,  Карело-
Финской  Республики,  покидала,  потому  что  не  было  другого
выхода.  Какой-нибудь  другой  народ  мог  сказать:  вы  не  оправ¬
дали  наших  надежд,  мы  поставим  другое  правительство,  ко¬
торое  заключит  мир  с  Германией  и  обеспечит  нам  покой.  Это
могло  случиться,  имейте  в  виду.
 Но  русский  народ  на  это  не  пошел,  русский  народ  не  по¬
шел  на  компромисс,  он  оказал  безграничное  доверие  нашему
правительству.  Повторяю:  у  нас  были  ошибки,  первые  два  года
наша  армия  вынуждена  была  отступать,  выходило  так,  что  не
овладели  событиями,  не  совладали  с  создавшимся  положени¬
ем.  Однако  русский  народ  верил,  терпел,  выжидал  и  надеялся,
что  мы  все-таки  с  событиями  справимся.
 Вот  за  это  доверие  нашему  правительству,  которое  русский
народ  нам  оказал,  спасибо  ему  великое!
 За  здоровье  русского  народа!»

СОДЕРЖАНИЕ
 Время  расставаний  и 	тревог 	3
 Начало  осады 	60
 Голодная  зима 	143
 Весна  надежды 	387
 Вторая  блокадная  зима 	498
 1943 		 526
 На  пути  к  Победе 	541
 1944 		 576
 607

Научно-популярное  издание
 Вся  правда  о  войне
 Автор-составитель
Давид  Валерий  Михайлович
 БЛОКАДА
 Воспоминания  очевидцев
 Выпускающий  редактор  К.К.  Семенов
Корректоры  Б.  С.  Тумян,  Л.  Г.  Сафарян
Дизайн  обложки  Д.  В.  Грушин
Верстка  Н.В.  Гришина
 ООО  «Издательство  «Вече»
 Юридический  адрес:
 129110,  г.  Москва,  ул.  Гиляровского,  дом  47,  строение  5.
Почтовый  адрес:
 129337,  г.  Москва,  а/я  63.
 Адрес  фактического  местонахождения:
 127566,  г.  Москва,  Алтуфьевское  шоссе,  48,  корпус  1.
 E-mail:  veche@veche.ru
http://www.veche.ru
 Подписано  в  печать  27.12.2013.  Формат  84><108  Чп.
Гарнитура  «KudrashovC».  Печать  офсетная.  Бумага  офсетная.
 Псч.  л.  19.  Тираж  3000  экз.  Заказ  №  8123.
 Отпечатано  в  ООО  «Тульская  типография»
 300600,  г.  Тула,  пр.  Ленина,  109.

ВСЯ  ПРАВДА  О  ВОЙНЕ
 Блокада  Ленинграда  является  одной  из  самых  трагических  стра¬
ниц  Великой  Отечественной  войны.  Пройдя  через  тяжелые  испы¬
тания,  город  на  Неве  и  его  жители  показали  выдающиеся  примеры
мужества  и  стойкости.
 В  основе  этой  книги  воспоминания  очевидцев  тех  грозных  собы¬
тий.  Дневниковые  записи  ленинградцев,  дополненные  докумен¬
тами  и  газетными  публикациями,  позволяют  взглянуть  на  жизнь
осажденного  города  изнутри,  узнать  радости  и  горести  его  жите¬
лей,  понять,  как  в  нелегких  условиях  вражеской  осады  удалось
отстоять  город.