Автор: Лазарев А. Сокольский Э. Кириллов А.
Теги: наука науковедение православие зодчество
ISBN: 978-5-85778-178-4
Год: 2016
Текст
116811111
П₽ДЪ99ДДВН9§ 29ДЧ£9ТБ9 Д9Н9К9С9 КРДЛ
А. Лазарев, Э. Сокольский, А. Кириллов
ВКО «Всевеликое Войско Донское» Ростовский государственный строительный университет
А.Г. Лазарев А.А. Кириллов Э.А. Сокольский
ПРАВОСЛАВНО© зодчество ДОНСКОГО КРАЯ
Ростов-на-Дону Ростовкнига 2016
ББК 72.03
П68
Лазарев А.Г., Кириллов А.А., Сокольский Э.А. Православное зодчество донского
П 68 края / Под редакцией кандидата архитектуры Лазарева А.Г - Ростов-на-Дону: АО «Ростовкнига», 2016 - 200 с.
ISBN 978-5-85778-178-4
Рекомендовано учебно-методическим объединением вузов Южного Федерального округа России в качестве учебного пособия для вузов и средних образовательных учреждений
В настоящий сборник, являющийся подлинной хрестоматией по православному зодчеству донского края, вошли три работы: 1. Обзорный труд А.С. Акашевой, Е.О. Кудиновой и А.Г. Лазарева «Зодчество донских казаков XIV-XIX века и его истоки» - книга о православных храмах, донских станицах и хуторах, о народном жилище - казачьем курене и о казаках, создававших культурное достояние Тихого Дона; 2. Созданный Эмилем Сокольским цикл очерков истории некоторых православных храмов Области Войска Донского «Церковная старина»; 3. Написанный в XIX веке фрагмент труда А. Кириллова «Часовни, церкви и монастыри на Дону от начала их появления до конца XIX века», охватывающий период от учреждения самостоятельной Донской епархии до начала XX века.
Книга, богато иллюстрированная и включ-щая большой объем тщательно проанализированных фактов, предназначена для высших и средних образовательных учреждений.
ББК 72.03
ISBN 978-5-85778-178-4
© Лазарев А.Г., Кириллов А.А., Сокольский Э.А. 2016
© АО «Ростовкнига» 2016
раздел I
А.С. Акашева, Е.О. Кудинова, А.Г. Лазарев
ПРАВОСЛАВНО© зодчество донских КАЗАКОВ XIV-XIX векл и северный кавказ
КНИГА О ПРАВОСЛАВНЫХ ХРАМАХ, ДОНСКИХ СТАНИЦАХ И ХУТОРАХ, НАРОДНОМ ЖИЛИЩЕ - КАЗАЧЬЕМ КУРЕНЕ И О КАЗАКАХ, СОЗДАВАВШИХ КУЛЬТУРНОЕ ДОСТОЯНИЕ ТИХОГО ДОНА
ВВЕДЕНИЕ
О необходимости внимательного изучения отечественной истории не раз говорили известные отечественные ученые С.М. Соловьев, Н.М. Карамзин и многие другие.
Уже в конце XX века один из крупнейших ученых современности, академик Дмитрий Сергеевич Лихачев, напоминая о том, что бережное отношение к собственной истории является делом великой государственной важности, делом, которое невозможно переоценить по своим последствиям для любого общества, призывал сохранять бесценное достояние нашего народа - памятники культуры, архитектуры и градостроительства, имеющиеся на нашей земле.
XX век для Российского государства завершился значительными историческими событиями. Эти события многих из нас заставили под новым углом зрения оценивать отечественную историю в целом.
Такой же переоценки требует и региональная история, в том числе и история Юга России. Благодаря активной деятельности ученых, занимающихся социокультурными, историческими, краеведческими процессами на территории, обозначенной общепринятым географическим термином «Подонье», сегодня накоплен огромный и ценнейший материал в виде фотографий, чертежей и описаний архитектурного и градостроительного наследия.
Используя этот материал, становится возможным воссоздание культурно-исторических процессов на этих землях, заселенных славянами и их дальними предками, начиная с VI в. н.э.
Для уточнения и подтверждения исторической картины Тихого Дона сегодня активно используется архитектурное и градостроительное наследие, созданное донскими казаками за прошедшие столетия своего этногенеза.
Сегодня уже нет сомнения в том, что памятники зодчества и предметы материальной культуры являются очень точной исторической летописью цивилизации, созданной донскими казаками. История любого народа «записывается» и надежно фиксируется в образе культовых сооружений, жилых домов, общественных зданиях, в производственных и фортификационных зданиях, в структуре исторических мест: станиц, хуторов, слобод, в виде элементов архитектурного декора, которым пользовались наши предки для украшения своего повседневного быта, в интерьерах и экстерьерах возводимых деревянных и каменных зданий. Именно поэтому бережное отношение к культурному наследию является залогом понимания сохранения всей общероссийской культуры.
Изучение архитектурного и градостроительного наследия Юга России и в частности Подонья чрезвычайно интересно еще и тем, что представляет собой важное свидетельство, с одной стороны, общности народов, проживающих в общегосударственном пространстве, а с другой стороны, неопровержимо свидетельствует о раз
личиях и особенностях этноса, проживающего в различных географических регионах современного Российского Юга.
Не случайно в последних десятилетиях ушедшего в историю XX века проявился всплеск интереса к истории донского казачества. Сегодня этот интерес перерос в стремление ученых и общественности доказательно решить проблему о происхождении этой части населения южнороссийской территории.
Работа в исторических архивах показывает, что сохранились незначительные объемы документальных источников, подтверждающих или опровергающих два основополагающих взгляда на происхождение донского казачества:
> теорию аборигенов (то есть постоянного проживания славян на берегах Дона и его притоков);
> теорию миграции (то есть постепенного заселения Дона славянами с XVI века).
Можно уверенно сказать, что большей популярностью пользуется теория «аборигенов», к которой и ранее (в XIX веке), и сегодня склоняется большая часть ученных-историков.
Между тем, историками еще не вовлекались в научный оборот такие предметы материальной культуры, которых также не очень много, но которые могут пролить свет на нашу историю и дать ответы на многие вопросы о донском казачестве как значительной части общеславянского этноса, имеющего свои исторические корни на земле Подонья, Восточного Приазовья и степного Предкавказья, уходящие в глубину первого тысячелетия н.э.
Несмотря на многочисленные утраты уникальных построек конца XVIII-XIX веков, к которым прежде всего следует отнести деревянные православные храмы, возводившиеся в донских станицах местными мастерами по образцам, разработанным нашими далекими предками в XIV-XV веках, ещё есть возможность подтвердить самобытность донской казачьей культуры.
Мы обращаемся в настоящем издании к архитектурному и градостроительному наследию донских казаков, которое является своеобразным «срезом» этнокультурных процессов, происходивших на территории Подонья в XIII-XVI вв. Анализ этого материала показывает, что в постройках и сооружениях очень отчетливо и наглядно можно прочитать историю взросления местного этноса, увидеть все его исторические контакты с сопредельными культурами по отдельным элементам, заимствованным из культового и жилищного строительства соседей.
В архитектуре народного жилища можно увидеть степень и характер влияния природно-климатических факторов, а также уровень экономического благосостояния населения на различных этапах развития государственности.
По архитектурному образу православных храмов можно достоверно определить приверженность донских казаков православию за всю историю существования этого этноса.
Архитектурное творчество представляется тем особым видом человеческой деятельности, в который оказывается вовлечен практически весь этнос, населяющий рассматриваемую территорию. Архитектурное творчество представляется и духовным, и утилитарным занятием, поэтому его вполне можно отнести и к материальной культуре народа. Следовательно, архитектура выступает как один из важнейших признаков самого существования этноса.
Следует также подчеркнуть, что архитектура как вид деятельности обладает важнейшим каче
ством - консеквентностью, то есть способностью оказывать отдаленное воздействие на сознание человека. Другими словами, архитектурный объект обладает информативными качествами и, следовательно, может выступать как фактор, воспитывающий последующие поколения этноса. Это положение делает сегодня необходимым и важным процесс включения в процесс воспитания у молодежи гражданской ответственности, изучения архитектурного и градостроительного наследия донских казаков.
Глава 1. Православие и византийская культура на древней Донской земле
§ 1.1.I—VI века. Приход на донскую землю проповедников христианства из Византии.
VI—XII века. - Христианизация населения Дона и его притоков.
Невозможно переоценить значение православия для всей последующей истории Донской земли. Дух и законы христианства на эту землю несли великие сыны церкви. Среди них святые апостолы Андрей Первозванный, Матвей и Симон Канаиты, Дорофей, епископ Терский, Иоанн Златоуст (Богослов), создатели славянской азбуки и основ современной русской письменности преподобные Кирилл и Мефодий.
Сегодня можно уверенно сказать, что приход на берега Тихого Дона православной веры и её распространение среди местных жителей позволили им выжить и устоять под натиском кочевников, шедших для завоевания этой плодородной и богатой, земли из-за Волги. Именно православие позволило выжить и приумножить свои духовные и физические силы народу, который сыграл в истории России великую роль. Этот народ мы сегодня уверенно называем «донскими казаками», имея в виду, что он составил коренное население Дона и его притоков, своими корнями происходя от алан, еще на рубеже двух эр человечества. Именно аланы, смешавшись с прабол-гарами и другими родственными этническими группами, и заложили новый этнос, называемый нами сегодня «славянским».
Даже в трудные столетия господства монгольских завоевателей в степном Предкавказье и в нижнем течении Дона православная вера осталась с местным славянским населением. Здесь строились часовни и храмы и увеличивались приходы, люди жили по законам христианства, подчинялись епархии, основанной в городе Сарай на Волге новгородским князем Александром Невским.
История христианизации духовной жизни и византиезации культуры этносов, заселяющих Северный Кавказ, степное Предкавказье, Восточное Приазовье и бассейн Дона, одной из крупнейших рек Восточной Европы, начиналась в I веке после Рождества Христова.
Как пишет в своих исторических исследовани
ях, опирающихся на письменные источники православной церкви, митрополит Ставропольский и Бакинский Гедеон: «Северный Кавказ - одна из древнейших колыбелей христианства в России...». Первые семена христианства были занесены сюда еще в I веке н.э., благодаря самоотверженной апостольской деятельности святых Андрея Первозванного и Симона Канаита. Апостол Андрей Первозванный вел христианские проповеди как на Кавказе, так и на землях скифов и алан. После объявления христианства государственной религией в Риме и во всех подчиненных ему государствах православие еще больше утвердило свои позиции в греческих колониях Причерноморья, Приазовья и на Нижнем Дону.
Рис. 1. Проникновение христианства в Восточную Европу
В VI веке, при правлении в Константинополе императора Юстиниана Великого, образуются епископаты православной церкви в Фанагории на Таманском полуострове (519 год), Зихии на Западном Кавказе (526 год), в Осетии и Черкессии
на Северном Кавказе (613 - 639 годы), в Тмутаракани и Никополе в Приазовье (894 - 911 годы). В 920 году образуется Зихская, а в 960 году Аланская православные епархии.
Опорными религиозными и культурными центрами православия на Северном Кавказе и в степном Предкавказье в VI-XII веках стали аланские города в ущельях рек Б. Зеленчук, Кяфар, Кубань, Ардон и др. Самым крупным городом Алании был Схимар (Хумара) в ущелье р. Кубань, уничтоженный монгольскими завоевателями в XIII веке, и город Маджары в долине р. Кумы, в котором был основан Мамай-Маджар-ский монастырь. Крупным храмовым комплексом считалось Нижне-Архызское урочище, где были возведены многочисленные храмы и самый крупный в период VI—XII веков Северный Зелен-чукский храм с кафедрой и крещальней для взрослых людей.
Рис. 2. Храмовое строительство в Восточной Европе и Закавказье в V-XII вв. Схема размещения на территории исследования и в сопредельных территориях
Опорным религиозным и культурным центром в Восточном Приазовье стал город Таматарха (Тмутаракань), на территории которого в 1022 году была возведена Богородичная церковь.
В Подонье исторической и археологической науке известны следующие крупные поселения, относимые исследователями к аланской культуре: г. Азов в дельте р. Дон (XI век), крупный город-крепость, известный в научной литературе как Семикаракорское городище в нижнем течении реки Дон (VI-XII века), город-крепость Сар-кел - Белая Вежа в нижнем течении реки Дон, на территории которого была возведена православная церковь византийским инженером, протос-парфаракандидатом Петроной Каматиром (IX век). К этим центрам византийской культуры в Подонье можно отнести также аланские городища «Караухов», «Потайновское» и др.
Новым этапом в распространении и упрочении православия среди населения Подонья стала миссия византийского монаха, преподобного Кирилла, которого направил в эти земли византийский император и глава православной церкви Михаил III в 859 году. Путь преподобного Кирилла к городам и поселениям по берегам реки Дон пролегал через горные перевалы Кавказа в ущелье Северного Кавказа. Далее наиболее удобным и вероятным можно считать водный путь по южному притоку Дона - степной реке Егорлык, по которому через реку Маныч можно было попасть на Дон в 20-ти километрах западнее Семикара-корского городища.
В 859 году, через 25 лет после завершения строительства Саркела, преподобный Кирилл мог посетить первый кирпичный православный храм в Подонье и, возвращаясь в Константинополь, посетить все аланские поселения Нижнего Дона до Азова. Археологи отмечают в отчетах о раскопках курганов и городищ большое количество найденных нательных крестов православной формы.
Результатом длительного и трудного путешествия преподобного Кирилла по всей территории современного Юга России стала разработка основ нашей современной славянской письменности, которая закрепила в этнической памяти славян православие и великую византийскую культуру.
Рис. 3. Схема размещения населенных пунктов в южной части Восточной Европы (Приазовский и Прикаспийский этнокультурные территориальные комплексы) VI-XIII вв.
VI-XII века стали знаковым периодом времени в истории древней Донской земли. Отсюда в разное время уходили группы славянского и близкого к ним этноса в центральную часть Европы,
основывая на Балканах новые славянские государства: Болгарию, Словению, Сербию, Македонию, Черногорию.
Созданная в IX веке преподобными, равноапостольными святыми Кириллом и Мифодием славянская азбука, называемая нами «Кириллицей», закрепила особую роль славянского этноса в Подонье и в будущей отечественной истории.
Ждет своего времени для более подробного изучения Семикаракорское городище (VI 11-Х вв.), расположенное при впадении степной реки Сал в р. Дон, и аналогичные городища, условно названные Саркел 2 и Саркел 3.
Совершенно очевидно, что эти средневековые поселения - ценные памятники истории отечественного градостроительства, и тщательное изучение этих объектов может дать науке ряд открытий и повод для нового взгляда на значение современного Юга России в развитии отечественного зодчества.
Направленность градостроительного развития в степном Предкавказье была обусловлена постоянным миграционным перемещением народонаселения через Нижнюю Волгу и южную часть Подонья. Преимущественное направление миграционных потоков - с Востока на Запад. Плотность размещения археологических памятников в этих территориях дает возможность предполагать, что с VI века эти земли были густо населены различными этническими группами. Передвижение через плотнонаселенные территории мигрантов не могло не сопровождаться вооруженной борьбой. Следовательно, эта особенность должна была отразиться на планировочном характере населенных мест. Очевидно, фортификационные элементы преобладали в их обустройстве, с одной стороны, а с другой стороны, размещение самих населенных мест должно было носить либо скрытый характер, либо представлять собой могучие неприступные укрепления.
Наиболее интересным с точки зрения изучения градостроительного наследия является восточное Приазовье и прежде всего его прибрежная часть. Известно, что на крайних точках этой территории размещались два крупных города, основание которых уходит в X-XI вв. Это города Таматарха (Тмутаракань) на Таманском полуострове и Азов в устье реки Дон. К сожалению, в современной истории оба эти города потеряли свою древнюю историческую фактуру вследствие современной недальновидной градостроительной политики. Далее на восток Семикаракорское городище и Саркел продолжают эту стратегическую линию градостроительного развития территории. В этой схеме явно не хватает города в излучине Дона, где он резко поворачивает русло, расходясь с другой рекой - Волгой. Видимо, также утраченными оказались промежуточные города в этой схеме градостроительного развития.
О конструктивных и архитектурных особенностях крепостных сооружений Подонья и Восточного Приазовья сегодня трудно судить однознач
но, так как не хватает фактологического материала. Значительная часть оборонных сооружений городищ Саркел 1, Саркел 2, Саркел 3, Се-микаракорского городища были разобраны на хозяйственные нужды более поздними поколениями местных жителей (этот процесс продолжался до середины XX века). Древние крепостные сооружения Азова были снесены в период русско-турецких войн в XVII-XVIII вв. Тем не менее, можно сделать вывод о том, что характер градостроительства в пределах современного юга России изначально носил военнооборонительную направленность.
Рис. 4. Один из древнейших городов Восточного Приазовья - г. Азов. Возник в IX-XI вв. Входил в состав Тмутараканского княжества. Схема развития крепости Азов в XVI-XVIII вв.: 1. Турецкая крепость и генуэзская Тана в XVI -XVI вв. 2. Турецкая крепость первой половины
XVIII в. 3. Постройки крепости Азов в 1696 -1711 г.г.
§1.2. Православие и византийская культура на древней Донской земле
Проникновение византийских миссионеров и поиск ими удобных торговых путей в южную часть Восточной Европы начался с VI века. Именно с VI-VIII веков отмечено строительство первых каменных христианских храмов в ущельях Северного Кавказа, ведущих к высокогорным перевалам. Обращая коренных жителей гор в христианство, византийцы стремились стабилизировать самые сложные участки торговых путей. Анализ географических карт наглядно иллюстрирует эту ситуацию. Видно, как от перевалов к степному Предкавказью спускается цепочка сохранившихся и полусохранившихся храмов по ущельям Архызскому, Кяфарскому, Домбайско-му, Алагирскому и др. Об этом же говорят и топонимы в этих местах: Монастырское урочище, гора Церковная, Церковная поляна и т.д. Известно, что в VI—XII вв. большая часть коренного населения современных северокавказских республик Карачаево-Черкессии, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии-Алании, Ингушетии, Чечни, Дагестана была обращена византийскими миссионерами в христианство.
V—XII века. Зарождение каменного и деревянного зодчества на Северном Кавказе и в Подонье.
Влияние византийской культуры прежде всего привело к зарождению основ зодчества. Местное население перенимало искусство возведения зданий из камня и дерева, а также научилось у византийцев искусству обжига керамического кирпича. Первый кирпич на Дону был обожжен в печах, построенных византийскими инженерами в 834 г. в районе современного г. Волгодонска.
На этапе зарождения каменного зодчества в горных районах Северного Кавказа, в степном Предкавказье и в Подонье в VI—IX вв. возводились простые в плане постройки. Чаще всего археологами отмечены руины небольших однонефных базилик. Значительно реже встречался крестообразный бесстолпный храм. Бурные исторические события в степном Предкавказье, Подонье и в Прикаспии в XIII-XV веках нанесли значительный урон христианскому зодчеству, и поэтому те постройки, которые сохранились до наших дней, имеют высочайшую историческую ценность, позволяя составить представление о характере зодчества местных этнических групп и их связи с византийской культурой строительства.
Примером и школой каменного зодчества на юге современной Российской Федерации было Закавказье, где на территории государств Грузии, Армении, Абхазии уже давно научились возводить из камня значительные по размерам христианские храмы с использованием цилиндрических, крестовых и купольных сводов на подпружных арках.
К VIII-IX векам храмовое строительство стало обычным явлением на Северном Кавказе. От Таманского полуострова и до Аварского Койсу в Дагестане строились каменные храмы.
Изучение и сохранение средневекового архитектурного и градостроительного наследия на Северном Кавказе и в степном Предкавказье для российских ученых было затруднено, так как вплоть до середины XVII века эти территории не входили в состав России. Большой урон сохранности памятников древнейшего зодчества был нанесен противоречивыми процессами исламизации горцев Северного Кавказа в XV-XVII веках. Многие христианские храмы были разобраны на строительный материал, некоторые постройки были приспособлены под мечети.
Тем не менее, в середине XIX века русским ученым-историкам впервые открылись уникальные храмовые постройки византийского периода, возведенные аланскими этническими группами. В 1950 - 80-х годах XX века эти постройки изучались рядом известных историков и архитекторов, однако ими не было высказано единого мнения о характере и датах постройки этих объектов. Тем не менее было понятно, что все обнаруженные православные храмовые постройки относятся к периоду наивысшего расцвета аланских и зих-ских субгосударственных объединений (раннефеодальных государств) и могут быть датированы VI-XIII веками н.э.
Зихи, синды и некоторые другие абхазо-адыгские этнические группы, занимавшие Западный Кавказ, осваивали преимущественно черноморское побережье и возводили здесь свои города с фортификационными укреплениями. К сожалению, эта культура оставила нам незначительное архитектурное наследие, разрушенное, судя по всему, в более поздние периоды истории края. Следует подчеркнуть, что основные открытия и изучение памятников древнего зодчества относятся к XX веку. Наиболее крупными находками являются крепость Годлик, строительство которой относится к VII—XIV вв., и храм в пос. Лоо, относящийся к XII-XIV вв.
На Нижней Волге, в юго-восточной части Подонья и западной части Прикаспийской низменности в VII—X вв. размещался Хазарский каганат, в состав которого входили крупные известные истории города Итиль на Волге, Саркел на Дону, Семендер в Прикаспии и т.д.
Рис. 5. План славяно-хазарской крепости Саркел (Белая Вежа) по материалам раскопок М.И. Артамонова в 1949-1950 гг. Предполагаемый образ православного храма, построенного византийцами на территории крепости в IX в.
Из всех городов Хазарского каганата наиболее изученным был Саркел на Дону, которым длительное время занимался известный российский археолог М.И. Артамонов. Поэтому сегодня достоверно известны следующие данные об этом городе. Его закладка и возведение относятся к 856 г. Планировка города и возведение крепостных укреплений связаны Артамоновым с византийским участием в лице протоспарфаракан-дидата Петроны Каматира. Артамонов полагал также, что в Саркеле либо была возведена, либо планировалась византийцами постройка православного храма, мраморные детали которого были обнаружены при раскопках и переданы в экспозицию Азовскому и Новочеркасскому городским краеведческим музеям (Ростовская область).
Рис. 6. Схема Нижнеархызского городища:
1. Южный храм; 2. Средний храм; 3. Северный храм; 4. Руины базиликального храма;
5. «Обсерватория»; 6. Жилые постройки XIX-XX вв. Визуальные съемки А.Г. Лазарева
Аланский этнос, занимавший центральную и частично западную часть Северного Кавказа, степного Предкавказья и южную часть Подонья, образовал свои субгосударственные (раннефеодальные) объединения. Это были Западная Алания, Восточная Алания, Славия, расположенные в нижнем течении р. Дон. Аланский этнос также населял территорию Хазарского каганата на нижней Волге.
Системы расселения, образованные аланским этносом, носили в основном линейный характер и были ориентированы по руслам южнороссийских рек Дона, Кубани, Терека и их притоков. Это объясняется тем, что в период раннего средневековья водные системы коммуникаций были предпочтительнее сухопутных, хотя караванные дороги в VI-IX веках уже были трассированы, и ими также пользовались наши далекие предки.
Древние аланские места расселения: Саркел, Семикаракорское, Карнауховское городища на р. Дон, Гиляч, Куньша, Ильичевское, Нижнеархыз-ское, Хумаринское на р. Кубань и другие имели регулярную планировочную структуру.
Рис. 7. Южный Зеленчукский храм в долине р. Большой Зеленчук (Карачаево-Черкесия, Нижне-Архызское городище). Каменная постройка X в. Архитектор не известен. Храм сохранился с небольшими перестройками позднего времени, действующий, осмотрен и описан в 1802 г. майором русской армии Потемкиным. Обследован и обмерен К.Н. Афанасьевым, П.Д. Барановским, Н.Г. Чубанишвили в 1950-е годы.
Наиболее известным и изученным из перечисленных аланских мест поселения является Нижнеархызское городище. Возможно, что именно Нижнеархызское городище было столицей
Западной Алании и одним из опорных культурнорелигиозных центров Византии на Кавказе, так как именно в этом городище находился соборный храм, упоминаемый в архивах Святого Византий
ского Престола как главная аланская православная святыня.
В архитектурно-градостроительный комплекс городища входят следующие элементы: крепостная стена (не сохранилась), два крестовокупольных трехапсидных одноглавых храма, один не
большой трехапсидный храм, подвергавшийся значительным перестройкам, три руинированных небольших храма базиликального типа ранней постройки, фрагменты жилой застройки и условно названное «обсерваторией» сооружение, имеющее в плане правильную окружность.
Рис. 8. Средний Зеленчукский храм в Нижне-Архызском городище
Из всех построек наибольший интерес для архитекторов и историков представляют три православных храма, дошедшие до нашего времени в хорошем состоянии. Эти храмы имеют сегодня для российской науки большое значение тем, что
являются самыми древними на территории современной России.
Южный Зеленчукский храм - самая маленькая, но тем не менее и самая интересная из построек, выполненных аланами. Осмотр и изуче
ние этого храма позволили сделать следующие выводы:
- храм первоначально возводился как небольшой базиликальный, однозальный, одноап-сидный храм без купола. В пользу этого говорит тот факт, что в кладке западной стены храма просматривается заложенный камнем первоначальный вход, ориентированный на запад;
- конфигурация плана и восточное завершение храма приводят к выводу о том, что прежний алтарь был одноапсидным и храм имел однозальное внутреннее пространство. Следовательно, трехапсидное завершение является результатом более поздней перестройки храма;
- общее объемное и конструктивное решение церкви говорит о том, что барабан и глава над храмом также имеют чуждый характер, и, судя по всему, были устроены позднее. В подтверждение этого говорит и тот факт, что внутреннее устройство четырех опор не вписывается в правильный квадрат. В результате подкупольный барабан имеет овальную в плане форму. Датировка первоначальной постройки этого храма скорее всего может быть отнесена к VIII веку с более поздними перестройками в X-XIII вв.
Средний Зеленчукский храм относится к византийскому типу построек, достаточно редкому, с двумя опорами под центральный барабан и тремя полуциркульными апсидами. Судя по характеру плана, эта церковь может быть отнесена к типу построек, имеющих крестообразный план. Этот храм также перестраивался в более поздние периоды, что можно видеть на чертеже плана.
Средний Зеленчукский храм, вероятнее всего, был построен в IX веке при непосредственном участии византийских мастеров. Этот вывод был сделан на основании того, что в кладке подпружных арок и сводов применена классическая византийская «плинфа» - большеразмерный керамический кирпич на известковом растворе. Несущие стены храма хорошо сложены из природного камня.
Эта постройка, наиболее крупная из известных в Нижнеархызском городище, без сомнения может быть отнесена к классическому византийскому типу трехнефных, шестистолпных, трехап-сидных, одноглавых храмов, широко распространенных в метрополии и на всех территориях, входящих в сферу византийского влияния: в Греции, Малой Азии, Болгарии, Сербии, Армении, Грузии. О более поздних сроках строительства этого храма говорит то, что в разбивке плана отмечаются симметрия и точное соблюдение размеров несущих колонн внутренних опор, сводов, подпружных арок и цилиндрического барабана -чувствуется твердый опыт строителя, в отличие от двух предыдущих построек. Скорее всего этот храм был возведен в начале XIII века. Более поздний срок постройки исключен, так как в XIII веке началось нашествие монголо-татар на степное Предкавказье, завершившееся ожесточенной войной алан с пришельцами. В результате этой войны аланы были разбиты и аланские города
были разграблены. Следовательно, в XIII веке, после первой трети, такая постройка была уже невозможна.
Руинированный храм базиликального типа -один из наиболее сохранившихся из этой серии. Храм представляет собой правильный прямоугольник с размерами 4x7 метров с полуциркульной апсидой с восточной стороны. Кладка стен из необработанного природного камня сохранилась на высоту 950 - 1100 мм от уровня земли.
Вероятная датировка возведения этого храма возможна VI-VIII веками.
Параллельно Архызскому ущелью, восточнее расположено Домбайское ущелье, на западных склонах которого разместились два хорошо сохранившихся храма, относимых также к алано-византийской средневековой архитектуре.
Южнее находится так называемый Сентин-ский храм, в районе поселка Нижняя Теберда, на высоте примерно 300 метров над уровнем долины. К Сентинскому храму ведет, местами хорошо сохранившаяся, аланская дорога, имеющая подпорные стены, правильный профиль и каменное мощение. Сентинский храм - достаточно редкий тип ранневизантийских построек, имеющих -крестообразный план. Этот тип относится к бес-столпным, одноапсидным, одноглавым храмам. Подкупольный барабан опирается на подпружные арки, возведенные на углах стен. Кладка стен, подпружных арок, барабана и купола выполнена из природного обработанного камня разных размеров. Применение византийской плинфы в кладке несущих конструкций не обнаружено.
Рис. 9. Схема Сентинского комплекса:
1. Сентинский храм; 2. Аланский мавзолей;
3. Подземная цистерна для воды; 4. Жилые постройки X-XI вв. (?); 5. Древняя аланская дорога. Визуальные съемки А. Г. Лазарева
Характер постройки позволяет отнести ее к IX-X векам.
На площадке храма имеется еще три сооружения, выполненные не одновременно с ним. Одно из этих сооружений хорошо описано современным российским историком В.А. Кузнецовым. По его мнению, эта постройка может быть отнесена к типу мавзолея, сооруженного для вы
сокопоставленного жителя Алании. Кладка стен мавзолея отличается тем, что в ней применены модульные камни более тщательной обработки.
поэтому временем возведения мавзолея могли быть ХИ - начало XIII вв.
Рис. 9а. Сентинский храм в долине р. Теберда
Рядом с апсидой, с восточной от храма стороны, была обнаружена и осмотрена цистерна для сбора питьевой воды, емкостью предположительно до 4 - 6 кубометров. Цистерна частично высечена в скале, частично сложена из камня на известковом растворе и изнутри оштукатурена известью.
На северо-западной стороне храмовой площадки сохранилась каменная кладка основания удлиненного прямоугольного помещения, разделенного внутренними стенами-перегородками на три секции. В центральную секцию вел дверной проем, сделанный в южной стене постройки, со стороны храма.
Вероятнее всего площадка Сентинского храма использовалась для отдыха торговых и миссионерских караванов, двигавшихся через перевалы Северного Кавказа в Абхазию и Грузию. В пользу этого говорит дорога, ведущая к храму, цистерна для хранения питьевой воды и постройки, могущие быть использованы для кратковременного отдыха людей.
Севернее Сентинского храма, в долине реки Кубань, на левом склоне ущелья аланами был возведен Шоанинский храм, почти на вершине горы Шо-Ана (сегодня Монастырская гора), кото
рая и дала свое имя храму. Площадка, на которой возведена постройка, находится над долиной р. Кубань на высоте более 500 метров.
Обнаружить дорогу, аналогичную той, которая вела к Сентинскому храму, не удалось. Сложные условия строительства потребовали искусственно расширить природную площадку на западном склоне горы. Для этого зодчими была возведена из обработанного камня подпорная стенка с контрфорсами высотой около 14 метров. В результате западный фасад Шоанинского храма был построен непосредственно над подпорной стеной. Восточная часть храма - трехапсидное завершение - разместилась также почти на восточном склоне горы.
Шоанинский храм относится к классическому типу византийских крестовокупольных, шести-столпных, трехапсидных, однокупольных храмов и сходен по своим характеристикам с Северным Зе-ленчукским храмом. Вероятнее всего, строительство этого храма может быть датировано XI-XII вв.
Осмотр и изучение этой постройки вполне может вызвать восхищение смелостью и расчетливостью инженерной мысли тех, кто руководил строительством, разбивая площадку, рассчитывая надежность подпорной стенки, задумывая и
осуществляя антисейсмические мероприятия, рическую правильность разбивки внутренних Следует еще раз подчеркнуть точность и геомет- опор и апсидных кривых.
Рис. 10. Шоанинский храм в долине р. Кубань
Шоанинский храм (так же, как и Сентинский храм) вероятнее всего был комплексом построек, но различного назначения. Если Сентинский храм принимал путников и давал им временный кров и воду для питья, то Шоанинский храм был, очевидно, монастырским комплексом. Об этом говорят удлиненные постройки из камня, разделенные на небольшие ячейки (кельи), и древнейший из сохранившихся на Северном Кавказе некрополь на северном склоне Монастырской горы. К некрополю, вырубленному в скальном массиве, ведет настолько узкая и опасная тропинка, что пройти по ней без специальной подготовки просто невозможно. В этом заключен секрет хорошей сохранности некрополя. Да и само название - Монастырская гора - также говорит о его истинном назначении.
На территории соседней Восточной Алании также сохранились христианские храмы VI-XII вв. К ним относится храм «Хозита Майрам» в Зруг-ском ущелье, храмы в селениях Камсхо, Тиб в Мамиссонском ущелье, храмы в селениях Нузал, Верхний Мизур, Цамад в Алагирском ущелье, в селении Гамат в Дигорском ущелье (территория Северной Осетии-Алании), храм Тхаба-Ерды (территория современной Республики Ингушетия).
На территории Дагестана сегодня сохранился только один христианский храм древнего перио
да - однозальная базилика в с. Датуна, хотя по историческим данным до XIII в. в селах Аварского Койсу существовали христианские храмы, которые в период насильственной мусульманиза-ции Северного Кавказа оказались утраченными.
Сложной является проблема поиска сохранившихся памятников фортификационной, храмовой и светской архитектуры в степном Предкавказье и Подонье. Очевидно, активная хозяйственная деятельность человека в степной зоне земледелия привела к тому, что были утрачены памятники архитектуры раннего и среднего средневековья. Следует сказать также и о том, что официальная российская историческая наука и до, и после 1917 года не торопилась вносить ясность в некоторые вопросы. Справедливость такого предположения подтверждается тем, что только в конце XX века активизировалось изучение крепостей Годлик, Саркел, поселений Кяфар, Хумара, Гиляч, Кушьна, Ильичевское, Семикара-корское и др. До сих пор остаются неизученными руинированные храмы в предгорьях Северного Кавказа, в Краснодарском крае и на Ставрополье. Так, на территории Татарского городища, находящегося в городской черте г. Ставрополя, ожидает изучения руинированный христианский храм, предположительно построенный не позднее VIII века, то есть самый древний из извест
ных каменных храмов на юге Восточной Европы. На территории верхней части Татарского городища отмечены руинированные постройки из бутового необработанного камня, в том числе постройка, имевшая характерную ориентацию и конфигурацию плана. При обмерах были выявлены правильный прямоугольный план и полуциркульная кривая в восточной части.
Результаты тщательного осмотра места и пробные раскопки показали, что под слоем грунта находится камень, который мог быть использован для кладки стен однозальной небольшой базилики. Правильное полукружие, открытое во
внутрь плана, соответствует очертаниям алтарной апсиды и сходно с аналогичными небольшими храмами в том же Нижнеархызском городище. Таким образом, подтверждаются предположения археологов Н.А. Охонько и В.В. Каминского о том, что в центре Татарского городища был в VIII веке возведен христианский храм.
Сохранности этой редкой постройки в степном Предкавказье помог тот факт, что усилиями местных ученых Татарское городище имеет статус заповедника, и его территория выведена из хозяйственного оборота.
Глава 2. Самобытность в развитии храмового зодчества на Дону
§2.1. Истоки христианской храмовой архитектуры на территории Тихого
Дона в VI—XII веках
Значительная часть аланских племен, проживавших вплоть до VI века на территории Подонья в его Нижнем и Среденем течении, справедливо считается дальними предками местного славянского этноса. Эту точку зрения подтвердил известный отечественный археолог и историк, профессор М.И. Артамонов, занимавшийся длительное время изучением раннесредневековых поселений на Нижнем Дону. Им были изучены крупные городища «Левобережное Цимлянское» -Саркел, «Правобережное Цимлянское», «Потай-новское», «Карнауховское» и другие. Во всех случаях Артамонов отмечал, что были найдены и атрибутированы нательные кресты, означавшие христианизацию местного населения, и другие предметы, которые могли быть отнесены к религии.
На этом основании можно считать, что у местных христиан уже строились храмы, вокруг которых формировалась религиозная жизнь. Из исторических источников известно, что Святая Константинопольская церковь стремилась оказать помощь местному населению в организации православных общин. Можно с уверенностью предположить, что, как и на Северном Кавказе, местные зодчие пытались повторить византийский опыт и в первое время возводили одноап-сидные храмы базиликального типа. Миссионеры из Византии вполне могли обучить этому искусству местное население. Однако упрочение связей с Константинопольским православным престолом должно было привести к качественно новому зодчеству в Подонье. В IX веке из Константинополя направляется специальная миссия во главе с протоспарфаракандидатом Петроной Ка-матиром, который, занимал высокую ступень в иерархии руководства строительством в Византийской империи. У Петроны Каматира была задача - обучение местных жителей строительному искусству. К началу IX века у алан, населявших Нижний Дон, не было опыта возведения сложных инженерных сооружений. Скорее всего, местное население, при недостатке строитель
ной древесины и отсутствии хорошо обрабатываемого строительного камня, как основной материал использовало сырцовый кирпич (высушенный на солнце в летнее время из глины, от-формированный в модульные блоки). Постройки из этого материала также были обнаружены археологами на берегу Нижнего Дона (Семикаракорское городище).
Очевидно, что использование сырцового кирпича не позволяло местному населению возводить крупные сложные сооружения, такие как православные храмы, надежные фортифицированные сооружения. Посланный на Дон Петрона Каматир научил местное население строить специальные печи для обжига керамического кирпича из местных светлых глин, также описанные Артамоновым в его археологических отчетах. Согласно историческим документам Петрона Каматир должен был возвести стены крепости Саркел и построить в крепости православный храм. С этой целью миссия Петроны Каматира везла с собой мраморные детали, в том числе колонны, которые должны были украсить интерьеры построенной церкви. Впоследствии именно фрагменты нескольких мраморных колонн были найдены экспедицией Артамонова при раскопках крепости Саркел в 1948-1949 годах. Эти конструкции сегодня выставлены в экспозициях музеев Новочеркасска, Азова, Волгодонска.
Изучение руин Саркела и других древних городов в нижнем течении Дона показало, что местный этнос хорошо усвоил опыт византийских учителей. Более ста построек из керамического кирпича было обмерено, изучено учёными. К сожалению, часть построек была разобрана в XV-XVII веках донскими казаками, а древний кирпич использовался ими для хозяйственных нужд. Таким же образом, были утрачены разрушенные в период походов Золотой Орды ценные свидетельства средневекового зодчества дальних предков донских казаков.
Можно предположить, что среди первых архитектурных опытов наших предков были и кирпичные храмы византийского типа, архитектурная форма которых легко поддаётся реконструкции.
Рис. 11. Фрагменты мраморных конструкций из раскопов античных городищ. Фонды музеев:
1. Новочеркасска; 2. Краснодара; 3. Азова
§ 2.2. Самобытная архитектура деревянных храмов Подонья в условиях образования и распада Золотой Орды в XIII-XVII веках
К началу XIII века волна мигрирующих на Запад жителей Великой степи достигла юго-восточной оконечности Европы. Вторжение кочевых азиатских племен под руководством монгольской знати, стремившейся завоевать для себя новые плодородные земли, изменило более чем на два столетия жизнь славянского населения Подонья. Подонье, степное Предкавказье, Северный Кавказ, то есть вся юго-восточная часть Европы, оказалась на длительное время изолированной от остального славянского и христианского мира, и населявшие ее славянские народы вынуждены были бороться за право своего выживания.
В этот период времени на сопредельных территориях Восточной Европы в русских княжествах, на Балканах и в Закавказье уже шел активный процесс развития строительных технологий и выработки новых архитектурных форм в культовом, жилищном и фортификационном строительстве. Особенно бурно это процесс происходил в Северо-Восточной Европе, на территории раздробленных русских феодальных княжеств.
Именно в XIII-XVII веках в юго-западных и северных территориях Восточной Европы, заселенных славянами, возводятся уникальные каменные храмовые постройки: Георгиевский собор в Юрье
ве-Польском, церковь Спаса на Нередице, церковь Николы на Липне, церковь Спаса Преображения в Новгороде, Успенский собор в Звенигороде, Спасский собор Андроникова монастыря в Москве, Успенский собор, Благовещенский собор, Архангельский собор в Московском кремле, митрополичий двор в Ростове Великом, шатровая церковь Вознесения в Коломенском, колокольня Ивана Великого в Московском кремле, Покровский собор на рву (Василия Блаженного) и колокольня Новодевичьего монастыря в Москве.
В сложившейся же ситуации южнее современных городов Воронежа, Пензы, Тамбова требовались иные архитектурные и конструктивные решения. Можно предположить, что внешняя изоляция Донского бассейна от соседних территорий Восточной Европы и явилась той очевидной причиной, которая побудила сохранившееся здесь местное славянское население начать поиски собственных архитектурных форм, в том числе и в храмовом строительстве. По этой же причине византийский тип христианского храма из каменных или кирпичных конструкций потерял на этой территории свои традиционные корни в период с XIII по XVII вв.
После полного уничтожения крупных аланских городов, таких как Хумара, Гиляч, Кяфар, Кунь-ша, Саркел, Азов, Семикаракорское городище и обращения значительной части население горских и степных народов в ислам для относительно спокойного обитания славян осталась северная часть Подонья - земли по рекам Хопер и Медведица, верхнему Дону, покрытые сосновыми, дубовыми и лиственничными лесами. Кочевники для своего обитания предпочитали чистую степь, поэтому заросшие лесами Хопер и Медведица стали оплотом донских казаков в их борьбе за православную веру и продолжение своего рода, сохранение своей культуры.
Очевидно, вначале шел поиск новых конструктивных материалов и объемнопланировочных решений для храмовых и жилых построек. Как показало время, местными зодчими в их качестве была выбрана древесина, запасы которой на севере Подонья были велики. Новый конструктивный материал продиктовал верховым казакам в то же время и направления поиска новых архитектурных форм, так как древесина и камень являются принципиально разными строительными материалами.
Храмовое строительство на Дону в этот период времени развивалось двумя путями: строительство малых, безалтарных храмов-часовен, называемых в Подонье каплицами или камплич-ками, и возведение трех- и четырехчастных храмов с колокольней, притвором, трапезной, молитвенным залом, собственно храмом и алтарем, сооружаемых из деревянных конструкций.
О малых храмах-часовнях имеются письменные свидетельства, что они строились невдалеке от сухопутных и водных путей, но скрытно, в глухих урочищах. Очевидно, речь шла о XII-XV вв., когда ещё находящаяся рядом Золотая Орда
угрожала славянским поселениям набегами и разрушениями. Тип таких построек не сохранился и известен лишь по описаниям в отдельных литературных источниках, но вполне поддаётся реконструкции с учётом реальных возможностей населения того времени.
Можно предположить, что на территории расселения донских казаков в XVI веке, наряду со строительством часовен, начался процесс сооружения крупных храмовых построек и выработки автохтонной архитектурной формы христианского православного храма в Подонье. В это время Золотая Орда уже распалась, и уменьшилась угроза военных вторжений со стороны кочевников, мигрировавших в южных степях. В то же время земли, заселенные донскими казаками, сохраняли политическую независимость и от Московской Руси, все отношения с которой велись через Посольский приказ. Поэтому все внутренние проблемы, в том числе вопросы строительства православных храмов, решались непосредственно в казачьих городках в условиях развивавшейся здесь самобытной военной демократии.
Этот уникальный период времени и породил автохтонную (самобытную) архитектурную форму православных храмов, подсказанную самой природой и принципиально отличающуюся от церквей и соборов, строившихся в это же время на севере современной России. Донские казаки использовали автохтонную форму восьмигранного сруба, применявшуюся ранее для оборонительного и жилого строительства, в том числе и у монгольских этносов, которая была чрезвычайно проста и надежна.
Колыбелью новых архитектурных традиций в донском храмостроении нужно признать Хоперский округ, обладавший значительными запасами качественного строительного леса. Здесь имелись лиственничные леса и дубравы, сосновые и еловые рощи, поросли вековой ольхи и осины. Разделка и обработка этой древесины позволяла получать прекрасный, надежный строительный материал.
К концу XVII века архитектурный образ православного храма юга России окончательно сформировался. Основным строительным материалом для возведения церкви была древесина дуба, лиственницы и сосны в виде пластин (расщепленный надвое круглый лес). Храмы в этом стиле возводились в каждой казачьей станице по реке Дон и всем его притокам.
§ 2.3. Древнее деревянное храмовое зодчество Подонья
Деревянные церкви, строившиеся в Подонье в XVI-XVII вв. безымянными для нас казаками-зодчими, дошли до нашего времени в чертежах и зарисовках донского краеведа Е.А. Ознобишина. Они были выполнены им в XIX веке на основании архивных епархиальных документов и являются единственными свидетельствами раннедонских храмовых построек.
Самой древней из известных церковных построек этого периода, дошедшей до нас в фотографиях, можно считать Сретенскую церковь Ки-ренского монастыря. Это известный тип трехчастного храма с развитием архитектурных объемов по продольной оси и характерным трехверхим завершением. Этот храм был сооружен донскими казаками в Сибири.
Рис. 12. Сретенская надвратная церковь Ки-ренского монастыря в Восточной Сибири (Иркутская обл.). Постройка из лиственных или дубовых пластин конца XVI - начала XVII вв. По данным В. И. Кочедамова, датировка постройки - XVIII в. Церковь построена донскими казаками. Иллюстрация выполнена по фотоматериалам и публикациям. Современное состояние церкви неизвестно
В отличие от деревянных церквей в северо-восточной России, в Подонье церкви строились только на каменном основании. Как правило, для этого использовались известняковые каменные блоки, обработанные до формы правильной прямоугольной призмы.
Отличия храмовой архитектуры Дона и других российских территорий наблюдаются в подходе к разработке объемно-планировочного решения. Зодчие Подонья вытягивали сооружения по продольной оси, последовательно нанизывая на нее колокольню над притвором, трапезную, молитвенный зал (собственно храм) и алтарь, создавая композицию трех- или четырехчастного храма. Внутреннее конструктивное и планировочное решение основной части храма исключало классическую византийскую четырехстолпную схему, так как деревянные конструкции позволяли осуществлять ее перекрытие без дополнительных опор за счет постепенного сужения вверх восьмигранных барабанов, поставленных один на один. Такие «башенные» композиции, называемые на Дону постройками «с заломами», украшали станицы, отлично вписывались в право- и
левобережный ландшафт Дона и его притоков. Возвышавшиеся над урочищами «верха с заломами» были видны издалека и указывали места размещения казачьих станиц.
Рис. 13. Церковь св. Владимира в старинной станице Нижне-Курмоярской (Волгоградская обл.). Постройка из дубовых или лиственных пластин XVIII в. на месте существовавшего храма. Церковь в 1810 г. перенесена на новое место. Чертеж южного фасада и план выполнены по графическим материалам Е.А. Ознобишина. Церковь утрачена в 1851г.
Рис. 14. Церковь Параскевы Великомученицы (Пятницы) в станице Манычской (Ростовская обл.). Постройка из дубовых или лиственных пластин XVIII в. Иллюстрация выполнена по графическим материалам Е.А. Ознобишина.
Церковь утрачена в XIX в.
Следует также отметить, что в ряде случаев зодчие Подонья позволяли себе делать отступления от классического варианта компоновки храма по продольной оси, допуская асимметричное решение в ее центральной и алтарной частях.
Особенно следует подчеркнуть нетрадиционный подход донских зодчих к пластическому решению центрального нефа православного храма. Центральный объем служил вертикальной доминантой общей композиции постройки и представлял собой башню из трех, четырех и даже пяти «восьмериков», поставленных один на один с уменьшающимися вверх размерами. Сравни
тельный анализ показал, что в других регионах России такие аналоги чаще всего встречаются в Поднепровье и Прикарпатье (Украина). То есть можно говорить об общем типе «южного храма», выработанного славянскими зодчими в XVI-XVII вв> Однако храмы Подонья и храмы в Прикарпа-лье имеют и существенные различия.
Рис. 15. Церковь Казанской иконы Богоматери в станице Семикаракорской (Ростовская обл.). Постройка из дубовых или лиственных пластин XVIII в. Иллюстрация выполнена по графическим материалам Е.А. Ознобишина. Церковь утрачена в XIX в.
Рис. 16. Церковь Казанской Божьей Матери в станице Баклановской (быв. Гугнинская), затопленной водохранилищем в 1951 г. (Ростовская обл.). Постройка из дубовых или лиственных пластин XVIII в. Иллюстрация выполнена по графическим материалам Е.А. Ознобишина.
Церковь утрачена в XIX в.
Рис. 17. Церковь Покрова Божией Матери в станице Нижне-Чирской (Волгоградская обл.). Постройка из дубовых или лиственных пластин XVIII в. на месте ранее существовавшей. Чертеж южного фасада и план выполнены по графическим материалам Е.А. Ознобишина. Церковь утрачена в XIX в.
Рис. 18. Церковь Рождества Христова в старинной казачьей станице Богоявленской, бывшей Троилинской, еще ранее - Троилин городок (Ростовская обл.). Постройка из дубовых или лиственных пластин XVIII в. Чертеж южного фасада и план выполнены по графическим материалам Е.А. Ознобишина. Церковь утрачена в XIX в.
Судя по всему, на Хопре сложилась своеобразная школа церковного зодчества, которая оказывала влияние на весь казачий Дон. Очевидно, что в верховьях Хопра заготавливались деревянные конструкции, которые сплавлялись вниз по течению. В городках по Дону эти храмы собирались искусными зодчими практически без использования металлических деталей. Это по
зволяло иметь сборно-разборный тип постройки, которую легко можно было переносить на новое место размещения городка, что подтверждается информацией о частой смене мест казачьих городков и станиц вплоть до XVIII века.
ЮЖН1ИИ ФАСАД
Рис. 19. Храм Рождества Христова в станице Нижне-Кундрюченской (Ростовская обл.). Постройка из дубовых или лиственных пластин XVIII в. Иллюстрация выполнена по материалам Е.А. Ознобишина (здесь и далее - из фондов новочеркасского Музея истории донского казачества). Постройка утрачена в XIX в.
Рис. 20. Церковь Архистратига Михаила в станице Трехостровской (Волгоградская обл.). Постройка из дубовых или лиственных пластин XVIII в. Иллюстрация выполнена по графическим материалам Е.А. Ознобишина. Церковь просуществовала до 1863 г. и была разобрана.
К сожалению, хоперская школа зодчества не донесла до нашего времени имена казаков-зодчих, разрабатывавших и совершенствовавших тип донского православного храма.
Рис. 21. Церковь Богоявления в станице Перекопской (Волгоградская обл.). Постройка из дубовых или лиственных пластин XVIII в. взамен ранее существовавшей деревянной. Иллюстрация выполнена по графическим материалам Е.А. Ознобишина. Храм утрачен в XIX в.
Изучение материала, собранного в населенных местах Краснодарского и Ставропольского краев, показало, что выработанный в Подонье архитектурно-планировочный образ храма не ушел бесследно в небытие вместе с изменившимися геополитическими обстоятельствами.
Рис. 22. Церковь Успения в ст. Гундоровской (Ростовская обл.). Постройка из дубовых или лиственных пластин XVIII в. Иллюстрация выполнена по графическим материалам
Е.А. Ознобишина. Церковь утрачена в XIX в.
Тем не менее, продолжающаяся работа исследователей в архивах крупных городов юга современной России позволяет надеяться на то, что все еще возможны новые находки, подтверждающие концепцию о донском стиле в храмовой архитектуре донских казаков в XVI-XVII веках.
Сопоставление построек одного и того же периода времени в Приазовье и Подонье, с одной стороны, и в городах Московского Русского государства - в Пскове, Новгороде, Твери, Суздале, Владимире, Рязани, а также в городах современной Украины - Новгороде-Северском, Чернигове, Сорочинцах, Виннице, Черткове и др. - с другой стороны, дает возможность подтвердить самобытность зодчества на исследуемой территории и, соответственно, позволяет утверждать, что здесь имел, место «Донской стиль» или «Донских тип» в храмовой православной архитектуре, а период, в течение которого он формировался, можно назвать «Золотоордынским», так как именно Золотая Орда невольно способствовала его зарождению и становлению.
Не менее интересной, чем архитектурнохудожественный образ донских храмовых построек этого периода, является техническая сторона возведения церквей. За основу мастерами храмостроения этого времени была взята форма в виде восьмигранной призмы, которая собиралась из лиственничных или дубовых пластин. Интуитивно выбранная или подсказанная природой форма имела ряд преимуществ перед прямоугольной, традиционно применяемой при строительстве храмов в центральной и северной части современной России.
Прежде всего, речь идет о пространственной устойчивости и жесткости возводимой достаточно высокой конструкции (до 20 метров по вертикальной оси) в условиях сильнейших северо-восточных осенне-зимних ветров и летних шквальных бурь, не имевших определенный на-правлености. Это был немаловажный фактор -обеспечить надежность высокого и объемного сооружения. В этом плане форма восьмиугольника представляет оптимальный вариант, при котором нагрузка на площадь стены, обращенной к ветру, будет минимальной, а «округлость» форм обеспечивает его эффективные аэродинамические качества.
Второе преимущество заключается в том, что при стандартной длине деревянных заготовок для стеновых конструкций в 5 - 6 метров (в южных лесах деревья низкорослы) при общепринятой прямоугольной схеме компоновки стен можно получить максимальную площадь постройки по внешним размерам в 25 - 36 квадратных метров. При восьмигранной планировке из тех же стандартных стеновых элементов можно получить площадь застройки уже в пределах 130 - 160 квадратных метров. Такое значительное приращение полезной площади центральной части храма имело существенное значение, так как можно было возводить один храм на все население станицы и хуторов, входивших административно в станичный юрт. Об этой же особенности
говорил профессор В.М. Красовский, оценивая восьмигранную деревянную конструкцию южного храма и её преимущества перед традиционными «четвериками», возводимыми в северных российских регионах.
Установка и крепление деревянных конструкций решались аналогично жилым постройкам, преимущественно по схеме соединения «в замок». Внешнюю часть храма декорировали, применяя те же декоративно-художественные композиции, что и в украшении народного жилища: прорезная, позднее пропильная резьба на подкарнизных досках, фризах, пилястрах, оконных проемах, украшающая фасады храмовых построек.
При изучении схемы деревянных конструкций древних донских храмовых построек обнаружен интересный технический прием - возведение каркасных церквей. В этом случае возводился деревянный каркас храма по традиционной восьмигранной башенной схеме. По каркасу выполнялась обрешетка из тонкомера, также расколотого «надвое». Дальше применялась уникальная техническая находка: на обрешетку из деревянных жердей закреплялись специально изготовленные камышовые (или тростниковые) плотно связанные маты, которые служили в современном техническом понятии навесными панелями, выполняющими роль ограждающей конструкции. Этот уникальный пример каркаснопанельного строительства в отечественной архитектуре XIV-XVII вв. является единственным и без всякого сомнения еще раз подчеркивает исключительную самобытность (автохтонность) донской храмовой архитектуры.
Здесь следует отметить, что аналоги каркасно-панельного строительства были известны в XIII—XVI века у кочевников-степняков, которые пользовались этим техническим приемом при возведении гэров и юрт и перемещении их на значительные расстояния.
Таким образом, имеющийся сегодня у нас фактический материал подтверждает правильность принятой концепции о самобытности (автохтонно-сти) донской храмовой архитектуры и правильность выводов об имевшем место влиянии Золотой Орды на развитие зодчества Тихого Дона.
§ 2.4. Различия и сходства в архитектуре православных деревянных храмов Подонья, Поднепровья и Прикарпатья
XVI-XVIII вв.
Архитектурное наследие Подонья XVI-XVIII вв. (современные границы Ростовской, Волгоградской областей Российской Федерации, частично территории Донецкой и Луганской области Украины) привлекает к себе интерес историков отечественной архитектуры. Самобытность народного жилища, формы усадьбы, утраченных к середине XX века деревянных православных храмов, составляют сегодня недостающие звенья в общей стройной схеме развития отечественной архитектуры и требуют уточнения терми
нологии, понятий и установления генезиса архитектурных форм. Необходимо также определить отправные точки в исследовании данного явления и уточнить методологию исследования.
В анализе и оценке деревянного храмового зодчества Подонья ученые С.Д. Сулименко, В.В. Пищулина предпочитают применить термин «украинизмы», что означает заимствование славянским этносом, населявшим Подонье, разработанных в Поднепровье архитектурных форм.
Между тем, в XIX веке профессор М.В. Красовский, основательно изучивший памятники деревянного зодчества на всей территории Восточной Европы, считал что «...деревянное церковное зодчество Юга успело вылиться в окончательно сложившуюся форму...».
Сходство деревянной храмовой архитектуры Подонья, Поднепровья и Прикарпатья обусловлено применением одного строительного материала - древесины.
«Клеть» (четверик), как и «восьмерик», как конструкция, была известна во всех ЭТК, и очевидно, задолго до XVI века. «Поэтому говорить о происхождении архитектурных форм этих церквей приходится очень осторожно, основываться на хронологических сопоставлениях и выводить из них какие-либо заключения» - так говорил М.В. Красновский о возможном влиянии украинского деревянного зодчества на русское.
М.В. Красовский считал также, что «клеть», «восьмерик» и комбинация «восьмерик на четверике» могли быть одновременно и независимо использованы зодчими различных ЭТК в пределах современных границ России, Белоруссии и Украины. С такими выводами известного русского ученого нельзя не согласиться.
М.В. Красовский отмечал также, что «... выяснение причин отделения южного зодчества от северного, равно как вопрос об исходности его точек, приходится пока считать открытым, до того момента, когда точно будет выяснено взаимодействие культур и искусств тех народов, ареной борьбы которых является юг нынешней России».
Сегодня появляется возможность с новых позиций оценить эту часть отечественного архитектурного наследия, так как уже выяснены проблемы взаимодействия культур в этом регионе и определены взаимосвязи между фазой этногенеза и уровнем развития архитектурного творчества.
Можно сделать вывод, что выработка этносом устойчивых во времени архитектурных форм (направлений, стилей, стилевых течений и т.д.) возможна только в том случае, когда развитие этногенеза переходит в фазу субгосударственности и активно продолжается при переходе в следующую фазу - государственности.
На более низких фазах этногенеза также могут происходить процессы развития архитектурного творчества, однако в этом случае зодчество склонно к заимствованию уже готовых архитектурных форм у более развитых обществ.
Процессы такого характера очень четко зафиксированы в истории отечественной архитек
туры в период формирования древнерусской Киевской государственности в IX-XII вв., а также в степном Предкавказье в период формирования раннефеодального Аланского государства в VI-XII вв., когда славянским и аланским этносом были приняты византийские архитектурные формы. Аналогичной была ситуация в раннефеодальный период государственности Армении, Грузии, Болгарии, Сербии.
Вся история отечественной и зарубежной архитектуры показывает, что для выработки устойчивой архитектурной формы требуется непрерывное творчество не менее 5-6 поколений зодчих, то есть до 180 лет исторического отрезка времени, чтобы принятая или собственная форма стала автохтонной для данной этнической группы. Так же считал и М.В. Красовский.
Если рассматривать геополитическую ситуацию XVI—XVIII вв. на территориях Право- и Левобережного Поднепровья и соседнего с ним Подонья, т.е. современных границ Украины и Юга России, то можно отметить, что здесь происходили следующие процессы:
- В Подонье формировалось в XVI-XVII вв. субгосударственное объединение «Область Войска Донского» с собственной военной и политической структурой со столицей в Черкасском городке. Такая фаза этнического развития стимулировала развитие градостроительного освоения территории, формирование видов народного жилища, строительство православных храмов.
- В Крыму, Северном Причерноморье и Северном Приазовье в XV-XVII вв. сформировалось субгосударственное объединение «Крымское ханство» со столицей в г. Бахчи-Сарае. Вплоть до середины XVIII в. южные территории Лево- и Правобережного Поднепровья находилось под властью Крыма. Такая геополитическая ситуация никак не могла стимулировать выработку архитектуры православных храмов.
- На северных территориях Лево- и Правобережного Поднепровья суверенитет принадлежал до середины XVI века Польско-Литовскому княжеству, а с середины XVI до начала XVIII века Польскому государству. Такая геополитическая ситуация и условия борьбы малороссийского (украинского) этноса за независимость никак не могли стимулировать в этих землях народное зодчество, скорее тормозили этот процесс.
Сравнительный анализ геополитической ситуации на территории современной Украины и Юга Российской Федерации говорит о том, что только на территории Подонья к XV-XVI вв. сложилась более благоприятная ситуация в этногенезе, способная стимулировать храмовое зодчество к автохтонному развитию.
Трудно представить католическое Польско-Литовское княжество, а позже Польское государ
ство и его союзников - протестантскую Швецию и мусульманскую Оттоманскую Порту в роли генераторов творческого процесса создания новой архитектурной формы православного храма на территории Левобережного Поднепровья. Скорее наоборот, формы готической архитектуры проникают в Белоруссию и Украину.
Относительно самостоятельная часть Левобережной Украины, на которой размещалась известная Запорожская сечь, была в XVII—XVIII вв. небольшим островком территории, расположенным на расстоянии «вытянутой руки» от огромной территории Войска Донского, где к этому времени уже были выработаны традиции создания систем расселения и образования иерархии населенных мест, традиции планировки станиц, традиции застройки, уже существовала культура жилищного строительства, уже давно строили храмы, уничтоженные самодельными мероприятиями в XVIII веке.
В этой прозрачной ситуации Подонье рассматривается как единственная территория, на которой местные зодчие могли вырабатывать свой самобытный стиль храмовой архитектуры.
Из этого можно сделать осторожный вывод о том, что деревянный тип четырехчастного православного храма «восьмерик на восьмерике» был выработан в верховьях р. Дон (Хопер, Медведица) не без внешних влияний со стороны северных ЭТК России и был постепенно, в XVI—XVII вв. распространен на территорию Лево- и Правобережного Поднепровья.
Одновременно в Поднепровье «продвигалась» архитектурная форма деревянных храмов из Прикарпатья (Бойковщина, Гуцульщина), основанная на трехсрубной конструктивной схеме «четверик на четверике» с двумя и более «заломами», обязательным «опасаньем» и шатровым завершением всех трех объемов.
С включением всех территорий Поднепровья в состав Российской империи в первой половине XVIII века процесс выработки видов деревянных храмов вступил в завершающую стадию.
Сохранившиеся постройки и материалы А.Е. Ознобишина об утраченных храмах, а также оценка этих памятников архитектуры, выполненная профессором М.В. Красовским, позволили сформировать видовые ряды, сравнительный анализ которых дал возможность сделать выводы о различиях и сходстве деревянного зодчества славянского этноса Прикарпатья, Поднепровья и Подонья XVI-XVIII веков.
Речь может идти о самостоятельном развитии архитектурных форм деревянных храмов Юга с неизбежными взаимовлияниями ввиду географической близости рассматриваемых территорий и возможности свободной миграции населения.
Глава 3. Влияние архитектурной и градостроительной культуры донских казаков на другие регионы Восточной Европы и Сибири
К началу XVI века территория расселения донских казаков не имела юридически обозначенных границ, однако было достаточно обширна. На севере граница расселения проходила на широте размещения современных городов Воронеж - Пенза - Саратов. Восточная граница проходила по водоразделу Волжского и Донского бассейнов. Западная граница размещалась по течению р. Северский Донец, по территории современной Украины. Южная граница лежала на левобережье реки Дон в его нижнем течении. Таким образом, общая площадь проживания и миграций коренного населения Подонья - донских казаков примерно составляла около 300 тысяч квадратных километров плодородных, богатых природными ресурсами земель, расположенных в благоприятной климатической зоне в центре Восточной Европы.
Рис. 23. Системы расселения на территории Золотой Орды в XIII-XVI вв. По материалам
С.А. Плетневой
Несмотря на такие огромные расстояния местное население, образовывавшее свои населенные пункты по берегам Дона, Северского Донца, Хопра, Медведицы, стремилось к экономическому и политическому объединению. Между наиболее крупными казачьими городками устанавливались связи, которые постепенно пере-ростали в устойчивое стремление к объединению. Это объединение было необходимо донским казакам, так как в XVI веке была велика опасность военных набегов со стороны черкесов, крымских татар и ногайской Орды, приводящих к разорению донских земель.
Стремление к объединению казачьих городков поддерживалось цементирующей силой православной церкви, которая продолжала руководить православными приходами в Подонье в XIV -XVII веках. Донскими приходами вплоть до XVIII века занималась Московская патриархия.
Рис. 24. Славянские системы расселения и населенные пункты на территории Золотой Орды. 1. Черкасский городок; 2. Раздорский городок;
3. Нагавский городок; 4. Усть-Медведицкий городок; 5. Айда реки й городок; 6. Запорожская сечь; 7. г. Азов; 8. Территория расселения донских казаков; 9. Территория расселения славян в Восточном Приазовье. Авт. илл.
А.П Лазарев.
В XVI веке на территории расселения донских казаков постепенно складывалась ситуация, которая могла в конечном итоге привести к образованию здесь самостоятельного славянского государства. Этому способствовало отсутствие военного и политического контроля за территорией Подонья со стороны Московского государства и его противников - Золотой Орды, Оттоманской Порты, которые одновременно претендовали на эти земли. С другой стороны, донские казаки доказали способность военными средствами отстаивать неприступность своих рубежей. Именно постоянная военная опасность привела к тому, что донские казаки в XVI веке вынуждены были обзавестись собственной военной организацией и установить систему коммуникаций для связи всех населенных пунктов между собой.
Дальнейшая история этнокультурного развития донского казачества все же не привела к образованию в Подонье собственной государственности. Этому обстоятельству способствовало несколько важных причин. Первая причина заключалась в малочисленности местного населения, которое было не в состоянии без внешней помощи отстоять независимость. Вторая причина заключалась в том, что в борьбе за влияние на
Подонье Московское государство оказалось сильнее своих противников (ногайцев, крымцев и Оттоманской Порты) и в XVII веке смогло установить военный контроль над территорией расселения донских казаков. В XVIII веке Тихий Дон юридически вошел в состав Российской империи на правах Земли Войска Донского, имевшей по сравнению с другими российскими губерниями значительные привилегии по вопросам землепользования и гражданских прав.
Рис. 25. Полладнская карта XV - XVI вв. Восточное Приазовье с отмеченными населенными пунктами (фонды Аксайского музея)
Тем не менее, на территории Области Войска Донского в XVI-XVII веках сформировалась самобытная архитектурная и градостроительная культура, а также культура быта, фольклор, культура сельского хозяйства, некоторые элементы военной демократии в общественном управлении.
С XVI века донские казаки стали активно влиять на культурное развитие сопредельных территорий. Будучи мобильными людьми, казаки с легкостью преодолевали большие расстояния, решая общегосударственные задачи, требующие применения военной силы. В XVI веке они выходили неоднократно на правый берег реки Волги в её нижнем течении, контролируя передвижение по ней степных кочевников. В XVII веке донские казаки перешли на левобережье Волги и, уйдя на Южный Урал, основали Яицкое казачье войско, построив по реке Урал свои укрепленные городки.
Широко известны походы отряда донских казаков под руководством атамана Ермака за Урал и завоевания территории Западной Сибири, на которой до этого времени существовало Сибирское ханство с центром в районе современного Новосибирска.
Рис. 26. Размещение Черкасского городка -столицы донских казаков в начале XVII в.:
1. Черкасский городок; 2. Аннинская крепость;
3. Укрепление на берегу р. Дон (по материалам Старочеркасского музея)
Продвижение донских казаков за Уральские горы не осталось бесследным для формирования новых населенных пунктов в Сибири. Донские казаки несли с собой унаследованные традиции организации быта, формы организации жилища, архитектурную форму жилого дома. Конечно, в новых природных условиях архитектура несла определенные изменения и утраты по сравнению с тем, что возводилось в Подонье. Однако изучение многочисленных материалов о памятниках архитектуры Западной и Восточной Сибири, в том числе собранных известным исследователем народного зодчества профессором Е.А. Ащепковым, говорит о значительном влиянии зодчества донских казаков на культуру и архитектуру народного жилища.
В населенных пунктах Западной и Восточной Сибири на фотографическом материале можно увидеть жилые постройки, напоминающие донские казачьи курени в целом или отдельными фрагментами: окнами, крыльцами, дверями. Аналогичным образом, в заселенных славянами сибирских деревнях появлялись постройки, напоминающие украинские и белорусские хаты, среднерусские избы «связи», «двойни», «брусы» и т.д.
Один из интереснейших памятников архитектуры, запечатленный на фотографиях и рисунках современников - надвратная церковь Киренского острога на территории Иркутской области. Это очень важный памятник архитектуры, так как его сооружали донские казаки, осваивавшие эти земли в конце XVI века. Именно с этим памятником деревянного зодчества - часовней, так не похожей на строившиеся в это время церкви, может быть связана разработка так называемого «донского храмового стиля».
Рис. 27. Размещение столичных казачьих городков: Монастырского, Раздорского и Черкасского. Подонье, XVI - XVIII вв. Иллюстрация подготовлена на основе материалов Старочеркасского музея-заповедника
В конце -XVI века значительное количество хоперских казаков было переведено на берега
реки Терек, где требовалось построить род укреплений между новым городом Кизляром и крепостью Терки, основанной еще при царе Иване Грозном, устанавливавшем мирные контакты с Кабардой. Крепость Терки стояла, по некоторым сведениям, при слиянии рек Сунжа и Терек, у выхода этих горных рек из ущелья на равнину. Донскими казаками в нижнем течении Терека были основаны укрепленные казачьи городки, ставшие через век обычными станицами: Луков-ская, Червленная, Стодеревская и др. Как на далеких берегах Хопра, эти казачьи станицы также неоднократно меняли места своего расположения. На территории этих станиц возводились донские казачьи курени и обязательно деревянные храмы, вероятнее всего - по старым традициям золотоордынского периода, из деревянных восьмигранников с «заломами».
В конце XVIII века усилилось продвижение российской армии к Главному Кавказскому хребту. В авангарде шли донские казачьи полки как наиболее мобильные и боеспособные части. Перед донцами ставилась задача не только завоевания территорий, но и обустройства укреплений вначале на так называемой Азово-Моздокской линии, проходящей от Ейского укрепления на Азовском море до крепости Моздок. Затем необходимо было обустраивать Кубанскую линию укреплений по правому берегу реки Кубань. Донцы очень быстро возводили укрепления, так как ремесло строителя для них было повседневным занятием, как и военная служба. Когда к началу XIX века проблема военного удержания степного Предкавказья и Восточного Приазовья перестала существовать, правительство Российской империи осуществило политику организованного переселения славянского населения в степное Предкавказье. Из центральных губерний России, из Белоруссии и Малороссии были переселены целые населенные пункты на современную территорию Краснодарского и Ставропольского краев. Однако на наиболее трудных участках новые станицы создавались за счет переведения донских казаков в полном составе станиц со всем домашним хозяйством.
Так, один из полков Хоперского округа был переведен на Кубанскую линию для организации центрального укрепления, которое позднее получило наименование г. Екатеринодара. Донские казаки возвели крепостные укрепления, разбили территорию крепости на кварталы, возвели необходимые строения. По традиции, на территории обустроенной крепости должен возводиться православный храм. Для подобных крепостей в обозе всегда доставлялись деревянные конструкции для сборки простой часовни, иногда без алтаря. Однако когда новая крепость стала центром Черноморского, а затем Кубанского казачьего войска, то встал вопрос о строительстве большого соборного храма.
В конце XVIII - начале XIX веков на территории Области Войска Донского в станицах и хуто-
рах разбирались традиционные деревянные храмы, которые заменялись каменными постройками в стиле барокко и классицизм. Здесь же, на берегах Кубани произошло удивительное явление: донцы возвели храм традиционного донского типа, по старинным традициям, принятым в Области Войска Донского в XV-XVI веках. Видимо, удаленность крепости от глаз епархиального начальства и сложная военная обстановка позволили казакам возвести храм, «как в старину», который украшал город Екатеринодар почти 100 лет.
В процессе возвращения славян в Восточное Приазовье и на Ставрополье в XVIII - начале XIX века старинные традиции деревянного храмо-строения вернулись к жизни. Здесь, на вновь занимаемых славянами землях, по всей видимости сработал фактор большей свободы выбора архитектурного образа и отсутствие жесткого контроля со стороны церковного управления из российского центра. При ознакомлении с архивными материалами в Краснодарском музее краеведения были обнаружены старые фотографии войскового храма, построенного на территории Ека-теринодарской крепости в конце XVIII века. Архитектурный образ этого храма чрезвычайно напоминал образцы старейших донских храмов на чертежах краеведа Е. Ознобишина. Изучение исторических материалов о закладке Екатеринодар-ской крепости показало, что воздвижением ее стен и построек внутри укрепления занимались казаки Хоперского полка, переведенного сюда из пределов Области Войска Донского исторические документы донесли до нас информацию о том, что 8 октября 1799 года правление Черноморского казачьего войска заключило договор с двумя донскими казаками - хоперцами Федором Гусельщи-ковым и Степаном Николаевым на постройку из деревянных брусьев церкви двадцати аршин в высоту и двадцати аршин по продольной оси и колокольни. Ими и был построен соборный храм, который освятили 5 октября 1802 года.
По свидетельству очевидцев и судя по сохранившимся в архивах фотографиям, этой необычной для России храмовой постройкой, отличающейся от общепризнанных в XIX веке архитектурных форм, долго любовались с восхищением жители Екатеринодара, окрестных городов и станиц и гости этого южного города.
По историческим документам, храм, как сильно обветшавший, был разобран в конце XIX века. Поиски документов об этой постройке - чертежей, обмеров, фотографий - пока результатов не принесли.
Эта постройка в Восточном Приазовье оказалась не единичной. До сих пор существует деревянный Богоявленский храм построенный в кубанской станице Калининской, который имеет также не совсем обычное объемно-планировочное решение.
Постройка этого храма была осуществлена во второй половине XIX века переселившимися сюда казаками из Приднестровья. Несмотря на то, что эту церковь нельзя отнести полностью к типу
традиционного донского деревянного храма, тем не менее, отдельные его характерные черты четко просматриваются в общей архитектурной композиции ансамбля.
Рис. 28. Войсковой кафедральный собор св. Александра Невского в крепости г. Екатеринодара, ныне Краснодар. Постройка 1777 -1779 гг. из дубовых конструкций. Храм был возведен казаками Хоперского (Области Войска Донского) полка по типу донских храмов. Иллюстрация выполнена по фотоматериалам из фондов Краснодарского краевого музея краеведения. Храм разобран в 1879 г.
Рис. 29. Богоявленский храм в станице Калининской (быв. Поповичевской) Краснодарского края. Постройка 1840 г. из деревянных конструкций.
Храм сохранился в хорошем состоянии. Иллюстрация выполнена по собственным обмерам и фотоматериалам. Публикуется впервые:
Рис. 30. Богоявленский храм в станице Калининской (быв. Поповичевской) Краснодарского края. Постройка 1840 г. из деревянных конструкций. Примеры архитектурного декора. Восстановлено по сохранившимся орнаментам и аналогам. Г.павный купол. Иллюстрация выполнена на основе собственных материалов. Публикуется впервые
Удалось документально проследить сложный путь биографии этой постройки.
Судя по архивным справкам Государственного архива Краснодарского края, в станице Калининской (ранее Поповичевской) в 1809 году при основании станицы силами казаков Поповичев-ского куреня была построена деревянная церковь. Этот казачий курень составляли казаки из Приднестровья, которые в XVI—XVII веках пришли туда с Дона, стараясь сохранить старообрядчество, а в конце XVIII века были переведены на Кубанскую линию.
Таким образом, замкнулась история переселения донских казаков, более чем через 200 лет пришедших в Восточное Приазовье и сохранивших в этом вековом путешествии образ традиционной храмовой архитектуры.
В 1856 году казаки того же Поповичевского куреня, закрепившись и освоившись на новых землях, воздвигли Богоявленский храм, который, таким образом, нельзя отнести к украинской архитектуре (как сказано в официальной справке Краснодарского краевого архива), а который совершенно очевидно является представителем традиционного донского стиля в архитектуре, носителем которого был и остается славянский этнос, населявший и населяющий ныне южнороссийские регионы.
В результате непрекращающихся экспедиций по населенным пунктам территории исследования уже в октябре 2000 года удалось найти и описать еще один памятник, непосредственно относящийся к корням традиционной донской архитектуры.
Этим памятником оказалась Свято-Николаевская церковь, возведенная в г. Георгиевске (в конце XVIII в.) Георгиевский пост - крепость, заложенная донскими казаками Хоперского полка, переведенными на Азово-Моздокскую линию для несения пограничной службы. По традиции гарнизон крепости воздвиг на ее территории небольшой деревянный храм.
Рис. 31. Свято-Николаевский храм в г. Георги-евске Ставропольского края. Постройка из дерева, 1780 г. Храм обмерен в 2000 г. Публикуется впервые.
В начале XIX века Георгиевская крепость играла роль главного военного укрепления новых российских рубежей на юге. Поэтому здесь в 1780 году была заложена и возведена новая деревянная Свято-Николаевская церковь. В композиции храма основным акцентом стала центральная часть из трех восьмериков, соответствовавших традиционному донскому стилю.
Церковь хорошо сохранилась и не была разрушена, как многие другие аналогичные постройки. Спасительной для храма оказалась его история. В начале XIX века здесь был подписан договор о добровольном вхождении Грузии в состав Российской империи.
У , , , , ‘1|1* 4 2001
Рис. 32. Свято-Николаевский храм. Пример декорирования подкарнизных досок пропильной резьбой. Иллюстриция выполнена по сохранившимся фрагментам и аналогам. Публикуется впервые
Рис. 33. Свято-Николаевский храм. Пример декорирования подкарнизных досок. Пропильная резьба на восьмериках центральной части храма. Иллюстрация выполнена по сохранившимся фрагментам декора. Публикуется впервые
Еще одна сохранившаяся деревянная храмовая постройка - церковь Св. Николая чудотворца, возведенная в XIX веке в г. Ессентуки, быв
ший станице Ессентукской, на Ставрополье, также не является памятником старого донского стиля в церковной архитектуре на юге России. Однако и в этой постройке в отдельных ее элементах просматриваются приемы храмостроения, выработанные в XIV веке донскими казаками.
Рис. 34. Церковь Свято-Николаевская в г. Ессентуки, бывшей казачьей станице Ессентукской, основанной донскими казаками. Деревянная постройка 1830 г. Иллюстрация выполнена по собственным фотоматериалам и натурным обмерам. Храм хорошо сохранился.
Поэтапно утраченными оказались и стилистика, и технология возведения храма из деревянных конструкций в сохранившейся церкви Покрова Пресвятой Богородицы в городе Черкесске, бывшей казачьей станицей Баталпашинской на реке Зеленчук. Примечателен тот факт, что этот храм был перевезен вместе с переведенным в крепость Ставрополь, а позднее в станицу Ба-талпашинскую, казачьим полком из Черкасского округа. Однако храм оказался построенным по уже «привитым» на Дону новым архитектурным традициям.
Влияние зодчества донских казаков на формирование архитектурной среды вновь создавшихся расселенных мест было достаточно велико. Выработанный тип жилой постройки - донской казачий курень - был наиболее всего приспособлен к природно-климатическим условиям степного Предкавказья и пример донских казаков, возводивших себе жилище на новых землях, перенимался украинцами, белорусами, переселенцами из Тамбовской, Калужской и других губерний.
В новых условиях жизни в составе Российской империи многие горские племена, спускаясь на равнинные земли Северного Кавказа, также предпочитали перенимать у донских казаков их форму жилища. В горских селениях появились двухуровневые постройки с четырехскатными крышами.
Однако горцы предпочитали возводить свои жилища в усадьбах закрытого типа, обнесенных высокими каменными или глинобитными заборами, образующими своеобразную крепость.
<= Рис. 35. Церковь Покрова Пресвятой Богородицы. Храм был возведен в слободе Хапры, близ г. Ростова-на-Дону, из дубовых конструкций. В конце XVIII в. храм был перевезен казаками в крепость Ставрополь, ныне г. Ставрополь, затем в станицу Баталпашинскую, ныне
г. Черкесск (Карачаево-Черкесская респ.). Иллюстрация выполнена по фотоматериалам октября 1999 г. Храм действующий
Глава 4. Европеизация архитектурной и градостроительной культуры на территории Области Войска Донского. Стили барокко и классицизм в храмах Дона.
Конец XVII века отмечен важными историческими событиями для огромной территории бассейна реки Дон, населенного коренным славянским этносом. Прежде всего в эти красивые, богатые земли переселяется большое количество так называемых «беглых» - крепостных и государственных крестьян из центральных российских сел и деревень. Новое население в значительной мере укрепляет военные и экономические возможности донских казачьих городков, которых в середине XVII века насчитывалось более 50-ти.
Московских государственных мужей беспокоит такая ситуация. Донские казаки в XVI—XVII веках уже показали свои военные возможности, удивительно легко завоевывая Сибирь, Надтеречные земли в Прикаспии, участвуя в войне с польской интервенцией и освобождении Москвы от поляков.
В течение XVI—XVII веков по поручению московских царей воеводы со стрельцами неоднократно спускались вниз по реке Дон и пытались переписывать казачьи городки и их население, часто встречая сопротивление казаков, переходящее в военные столкновения.
С середины XVII века усилилось давление московских воевод на казачьи поселения по Дону и Хопру. Москва стремилась не просто добиться покорности вольного населения, а фактически присоединить эти земли к Московскому государству.
В конце XVII - начале XVIII века новый московский государь Петр I окончательно решает этот вопрос, и огромная территория Области Войска Донского входит в состав Российского государства с сохранением определенных свобод и привилегий коренных жителей Дона и его притоков Хопра, Медведицы, Иловли, Чира, Северского Донца.
В XVII века донские казачьи городки начинают занимать новые места, выходя с пойменных территорий, ежегодно затапливаемых весенними паводками, на высокие берега. Установлено, что некоторые донские казачьи станицы меняли место расположения два, три, иногда более раз.
В этой ситуации развивается зодчество донских казаков. Совершенствуется архитектура жилища, вырабатываются традиции обустройства казачьих усадеб и станиц. Стремительно развиваются системы расселения Области Войска Донского (округа и станичные юрты), увеличиваются потребности в строительстве жилья, в обустройстве казачьих станиц.
В это же время церковные приходы на территории Области Войска Донского переходят под полный контроль Воронежской епархии. В храмовом зодчестве наступают значительные перемены. Теперь донским казакам приходится возводить такие храмы, как было принято во всех российских губерниях. Именно в это время мода на все «западноевропейское» привела на вооружение российских зодчих архитектурный стиль барокко. Более того, считая выработанный ранее донскими казаками собственный стиль храмовой архитектуры «не уставным» и, очевидно, раздражавшим государственные и церковные власти Москвы, на Дону развернулась компания замены старых деревянных храмов на новые каменные, возводившиеся по примерным проектам в стиле барокко. В XVII веке в донских казачьих станицах было построено более 50 кирпичных храмов на замену деревянным.
Вполне очевидно, что за внешней непохожестью донских церквей на привычную московскую архитектуру православные иерархи в столице
усмотрели вольный дух донской паствы. И Москва активно вмешивается в дела церковного строительства Подонья. Для этого выделяются даже государственных средства. Так, Петр I лично участвовал в закладке нового Воскресенского войскового собора в Черкасском городке в 1716 г. и выделил для его строительства деньги, церковную утварь. Этот храм, еще во многом копируя предыдущие деревянные формы «восьмериков», уже принял образ «украинского барокко». Именно здесь можно говорить об «украинизмах», имея в виду аналоги в г. Изюме, Новгороде-Се-верском, Густыне и т.д.
Архитектура этого храма имеет много аналогов в восточно-украинских землях, с которыми у донских зодчих были тесные связи.
Анализ архитектурных форм этой постройки дает возможность обоснованно говорить о том, что это первая и последняя в Подонье попытка воспроизвести в камне привычную здесь архитектурную композицию из «восьмериков»: трапезную, собственно храм, северный и южный приделы, алтарную часть. Традиционные формы русской архитектуры видны лишь в двухъярусной галерее, охватывающей храм с западной, северной и южной стороны.
В начале XVIII в. все православные приходы в южной части России переходят в непосредственное ведение Московского патриархата, а гражданские проблемы южных территорий - в ведение Военной коллегии Правительствующего сената.
В дальнейшем в Приазовье и Подонье строились храмы по «примерным проектам», с целью
заменить все деревянные постройки каменными и одновременно с этим ликвидировать эту «непонятную донскую архитектуру». Новый стиль представлял собой «позднее русское барокко». Таких храмов в XVIII - начале XIX века в границах области Войска Донского было построено более 100.
Рис. 36. Войсковой собор Воскресения Христова в станице Старочеркасской. Западный фасад
Рис. 37. Войсковой собор Воскресения Христова в ст. Старочеркасской, бывшем Черкасском городе - столице донских казаков в 1644 - 1805 гг. Постройка из кирпича. При закладке собора присутствовал Российский император Петр I. Северный фасад выполнен по обмерам и фотоматериалам. Храм сохранился с незначительными перестройками.
Рис. 38. Войсковой собор Воскресения Христова в станице Старочеркасской. Разрез по продольной оси южного придела. Иллюстрация выполнена по материалам арх. С. В. Клижова
В 1740 г. происходит закладка в городе Чер-касске еще одного каменного храма - Петропавловской церкви, чья архитектура уже ближе к русской московской школе, и лишь завершение глав еще напоминает о донской архитектуре. Однако в целом в формировании архитектурного облика храмовых построек уже произошел решающий поворот. В 1746 г. закладывается каменная Преображенская (Ратненская) церковь,
которая открывает новый архитектурный ряд в храмовом строительстве в Приазовье и Подонье.
Рис. 39. Церковь Петропавловская в старинной казачьей станице Старочеркасской, быв. Черкасском городке. Постройка из кирпича 1747 г. Иллюстрация выполнена по натурным обмерам, фотоматериалам и графическим материалам Н.А. Ознобишина. Храм сохранился с незначительными перестройками
В стиле барокко возводятся храмы в станицах Митякинской, Вешенской на территории современной Ростовской области, в станице Луганской на территории Украины и целый ряд храмов в станицах и слободах на территории современной Волгоградской области: Вознесенский монастырь с храмом в станице Кременской (1736-1782 гг), церковь Стретения Господня в Михайловской (1757-1765 гг.), церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Урюпинской, центре Хоперского округа ОВД (сегодня г. Урюпинск Волгоградской области) (1785-1792 гг.), церковь Знамения в Зо-товской (1785-1972 гг.), церковь Святой Троицы в Филоновской (1793-1798 гг.), церковь Архистратига Михаила в Тепикинской (1796-1802 гг.), церковь Святой Троицы в Березовской (1793-1801 гг.), церковь Святой Троицы в Новогригорьевской (1793-1802 гг.), церковь Рождества Христова в Раздорах-на-Медведице (1803-1809 гг.) (сегодня хутор Раздоры), церковь Рождества Христова в слободе Бахметьевке (начало XIX в.), церковь Николо-Стретенская в слободе Орехово (1807-1813 гг.), церковь Успения Пресвятой Богородицы, деревянная, в слободе Рудня (1781 г.).
Рис. 40. Церковь Преображения Господня (Рат-ненская) в старинной казачьей станице Старочеркасской, быв. Черкасском городке. Постройка из кирпича 1740 г. Иллюстрация выполнена по обмерам и фотоматериалам. Храм сохранился, частично разрушен
С начала XIX века в практике строительства в Приазовье и Подонье, на Маныче стали применяться новые образцовые проекты православных храмов в стиле русского классицизма. Эти проекты разрабатывались при участии известного русского архитектора И.Е. Старова и могут быть признаны постройками «школы Старова».
Эти церкви также были однотипными и часто идентичными до мелочей. Они отличались двух-или трехъярусными колокольнями с купольными или шатровыми завершениями, цилиндрически
ми барабанами, перекрытиями и однокупольным сводом над центральной частью храма и, как правило, прямоугольным алтарным завершением. Другими отличительными особенностями этих церквей являлись классический двух- или четырехколонный портик над входом в притвор и три классических четырехколонных портика, обозначающие приделы и алтарь.
Рис. 41. Церковь Донской иконы Божией Матери (Домовая церковь) в старинной казачьей станице Старочеркасской, быв. Черкасском городке. Постройка из кирпича 1781 г. Иллюстрация выполнена по натурным обмерам, фотоматериалам и графическим материалам
Е.А. Ознобишива. Храм сохранился с незначительными перестройками
I
Рис. 42. Храм в станице Новогригорьевской. Постройка конца XVIII в. Иллюстрация выполнена по материалам Е.А. Ознобишина
Рис. 43. Церковь Рождества Христова в старинной казачьей станице Раздорской-на-
Медведице, быв. Медведицкий городок (Волгоградская обл.). Постройка из кирпича 1809 г.
Иллюстрация выполнена по фотоматериалам разных лет и графическим материалам
Е.А. Ознобишина. Храм сохранился
В Ростовской области были возведены храмы в станицах Верхне-Гниловской, Калитвенской, Еланской.
В Волгоградской области в этот период времени были построены церковь Сошествия Святого Духа в слободе Елань (1820 г.), церковь Рождества Христова в станице Скуришенской (1819— 1822 гг.), церковь Рождества Пресвятой Богородицы в Котовской (1821-1825 гг.) (современный хутор Котовский), церковь Святых Петра и Павла в слободе Карповка (1821 г.), церковь Святого Митрофания, слобода Себрово (1834 г.), церковь Рождества Христова в слободе Нижняя Добрина (1838 г.)
Вид на ст. Калитвенскую и Свято-Николаевский храм
Св.-Николаевская церковь в ст. Калитвенской
Рис. 44. Церковь Св. Троицы в станице Качалинской (Волгоградская обл.). Постройка из кирпича, заложена в 1786 г. Иллюстрация выполнена по материалам Е.А. Ознобишина
Рис. 45. Церковь Троицкая в старинной казачьей станице Нижне-Чирской, бывшем центре Второго Донского округа ОВД (Волгоградская обл.). Постройка из кирпича 1773- 1782 гг. Иллюстрация выполнена по фотоматериалам различных лет, графическим материалам
Н.А. Ознобишина. Храм сохранился с некоторыми утратами.
Рис. 46. Церковь Воскресения Христова в старинной казачьей станице Усть-Медведицкой, быв. Медведицком городке. Постройка из кирпича 1782 г. Иллюстрация выполнена по обмерам и фотоматериалам разных лет. Постройка сохранилась со значительными изменениями. Реконструктивный чертеж колокольни храма выполнен с использованием графических материалов Е.А. Ознобишина и материалов
В. В. Серебряной.
Рис. 47. Церковь Христорождественская в станице Митякинской, быв. Митякинский городок (Ростовская обл.). Постройка из кирпича конца XVIII в. Иллюстрация выполнена по личным фотоматериалам различных лет, обмерен по графическим материалам Е.А. Ознобишина.
Церковь имеет значительные разрушения
Рис. 48. Церковь Михаила Архангела в станице Верхнего Дона Вешенской, быв. Вешенский городок (Ростовская обл.). Постройка освящена в 1786 г., возведена из кирпича. Иллюстрация выполнена по обмерам и фотоматериалам разных лет. Храм сохранился частично, в XX в. были разрушены колокольня и трапезная. Реконструктивный чертеж колокольни и трапезной выполнен с использованием графических материалов Е.А. Ознобишина
Рис. 49. Николо-Сретенский храм в слободе Орехово, Даниловского района Волгоградской области. Постройка конца XVIII в. По материалам В. В. Серебряной
Рис. 50. Церковь Троицкая в самой древней на Нижнем Дону станице Аксайской, ныне г. Аксай (Ростовская обл.). Постройка из кирпича 1792 г. Иллюстрация выполнена по фотоматериалам разных лет. Храм полностью разрушен в 1930 -1932 гг.
Строительством церквей этого типа завершается процесс окончательной ликвидации традиционной для исследуемой территории деревянной архитектуры - донского стиля.
За период с XVIII до второй половины XIX века в землях Приазовья и Подонья было построено большое количество каменных храмов в стиле позднего русского барокко и русского классицизма. К этому времени практически во всех станицах и хуторах изучаемой территории деревянные донские церкви были заменены каменными постройками.
Рис. 51. Церковь Свято-Алексеевская в станице Бессергеневской (Ростовская обл.). Постройка середины XIX в. по проекту архитектора Кам-пиони. Чертеж южного фасада и план выполнены по собственным фотоматериалам и натурным обмерам. Храм хорошо сохранился, с незначительными перестройками, действующий
Рис. 52. Церковь Успения в старинной казачьей станице Кочетовской, быв. укрепленный Коче-товский городок (Ростовская обл.). Постройка 1825 г. из кирпича на каменном основании. Иллюстрация выполнена по реконструкции с использованием собственных фотоматериалов и обмеров. Церковь в 1942- 1943 гг. потеряла колокольню. Материал публикуется впервые
Вновь построенные каменные храмы были похожи друг на друга одинаковой планировкой, однотипными двух- или трехъярусными колокольнями с шатровыми завершениями и одно
главыми центральными куполами, однообразными алтарными завершениями, одной полуциркульной или пятигранной апсидами.
Рис. 53. Церковь Успения Божией Матери в старинной казачьей станице Сиротинской (Волгоградская обл.). Постройка из кирпича 1821 - 1824 гг. Иллюстрация выполнена по фотоматериалам разных лет и графическим материалам Е.А. Ознобишина. Храм не сохранился.
Рис. 54. Церковь Свято-Александровская в старинной казачьей станице Есауловской (Волгоградская обл.). Постройка начала XIX в. из кирпича на каменном основании. Иллюстрация выполнена по фотоматериалам разных лет и графическим материалам Е.А. Ознобишина. Храм утрачен при затоплении Цимлянским водохранилищем
Рис. 55. Церковь Святого Николая в старинной казачьей станице Цимлянской (Ростовская обл.). Постройка 1839 г. из кирпича на каменном основании. В 1950- 1951 гг. храм полностью утрачен при затоплении Цимлянским водохранилищем. Реконструктивная иллюстрация южного фасада и план выполнены по сохранившимся фотоматериалам разных лет. Материал публикуется впервые
Техника и технология возведения храмовых построек в этот период времени отличается достаточной простотой. Храмы в Подонье возводятся на каменном основании, сложенном из правильно обработанных призматических известняковых блоков.
Надземная часть здания в подавляющем большинстве случаев возводится из обожженного керамического кирпича «под штукатурку». Из кирпича выполняются элементы декорирования фасадов - карнизы, сандрики, наличники. В начале XIX века, когда, согласно высочайше утвержденной архитектурной моде, необходимо было возводить классические четырехколонные портики, эти конструкции также успешно выполнялись из кирпича, вплоть до ионических и дорических капителей, включающих классические ордерные стили. В этом плане следует отметить высокую квалификацию строителей, которые в кирпиче тщательно вытесывали даже волюты ионической капители. Для кладки применялся традиционный в России известково-песчаный раствор с органическими белковыми добавками, что обеспечивало высокую прочность кладки несущих кирпичных конструкций.
Рис. 56. Церковь Св. Николая в станице Еланской (Ростовская обл.). Постройка 1826 г. из кирпича. Иллюстрация выполнения по собственным фотоматериалам и обмерам. Церковь утратила три четырёхколонных портика. Остальные части здания сохранились в удовлетворительном состоянии. Материал публику-
ется впервые
Еланский Св.-Николаевский храм. Восточный фасад
Из отличительных особенностей храмострое-ния этого периода на Юге России следует подчеркнуть широкое применение облицовочной штукатурки, которая обеспечивала не очень
обильный декор фасадов построек: сандрики и наличники на окнах, пилястры и лопатки на стенах, простые профили карнизов, «сухарики» и «триглифы» на фризах. Колористическое решение оштукатуренных фасадов также отличалось достаточной аскетичностью: охристый цвет стен и на их фоне белые детали декора, белые стволы четырехколонных портиков.
Рис. 57. Церковь Свято-Успенская в самой древней на Нижнем Дону станице Аксайская, ныне г. Аксай (Ростовская обл.). Постройка из кирпича на каменном основании 1822 г. по проекту войскового арх. Абросимова. Иллюстрация выполнена по фотоматериалам разных лет и натурным обмерам. Храм частично разрушен в 1936 г., восстанавливается с 1977 г.
Таким образом, основной идеологией в эстетике храмостроения XVIII - начала XIX веков стало европейское культурное влияние в виде стилистики барокко и классицизма. Тем не менее, в планировочном решении прослеживается четырехчастность храма, традиционная для донских церквей.
Рис. 58. Церковь Трех Святителей в слободе Синявской (Ростовская обл.). Постройка 1802-1806 гг. из кирпича на каменном основании. Иллюстрация выполнена по материалам
Е.А. Ознобишина. Церковь сохранилась с некоторыми перестройками
Глава 5. Русско-византийский стиль и нововизантийская стилистика в храмовой архитектуре Области Войска Донского. Вторая половина XIX - начало XX вв.
§ 5.1. Творчество академика К.А. Тона на Юге России и развитие храмострое-ния во строй половине XIX века
Последний период в истории храмового строительства в станицах и хуторах Области Войска Донского был связан с тремя факторами. Во-первых, во второй половине XVIII века был окончательно завершен процесс присоединения к Российской империи новых земель в Приазовье, Подонье, Прикаспийской низменности, в степном Предкавказье и на Северном Кавказе. Граница империи отодвинулась к Кубани и Тереку. То есть военная угроза южным границам России перестала существовать. Огромная заслуга в этих изменениях карты Российской империи принадлежала донским казакам, чьи полки шли в первых эшелонах воинских подразделений.
Во-вторых, с начала XIX века стало улучшаться экономическое положение в юго-восточных землях за счет стремительного развития сельского хозяйства: производства пшеницы на экспорт, добычи рыбы ценных пород, выращивания винограда и т.д. Донские казаки показали себя не только умелыми воинами, но и искусными земледельцами. В-третьих, к середине XIX века уже практически не существовала вероятность отделения южных земель от Российской империи. В то же время Область Войска Донского и Кубанская Область, занимая обширные земли в Приазовье, Подонье и на Маныче, получили определенный статус самостоятельности и привилегий в отличие от соседних губерний, подобных льгот не имеющих. Остальные южные земли были включены в состав Астраханской и Ставропольской губерний.
Российское правительство и Святейший Синод разрешают вести с середины XIX века храмовое строительство в южных регионах империи на усмотрение местного руководства и сообразуясь со вкусами прихожан. Одновременно к середине XIX века К.А. Тон выработал ряд примерных проектов в русско-византийском стиле, которые были приняты как образцовые для строительства после их высочайшего утверждения императором Николаем I. По проектам самого К.А. Тона на Юге России был возведен ряд крупных храмовых построек. У академика К.А. Тона вначале было много критиков, не признавших его архитектуру. Однако после реформы 1861 года все большее количество архитекторов в храмовом зодчестве все чаще обращаются к византийскому наследию.
Обретенная свобода эстетического выбора приводит к тому, что новые заказчики предпочитают русско-византийский стиль, в который русские архитекторы привнесли особенности своего
видения плюс новую выразительность за счет применения новых строительных материалов, и прежде всего монолитного бетона, цементнопесчаного раствора в кладке стен, а также обогащения византийской архитектуры славянскими элементами формообразования и декора.
В результате этого процесса вторая половина XIX века охарактеризовалась новым изменением в стиле храмовых построек и в организации их строительства. В Подонье вновь возвращается византийский стиль в виде новой русско-византийской трактовки.
К этому виду отнесены постройки в станицах Нижне-Кундрюченской, Бессергеневской, Грушевской, Манычской, Кривянской, в станицах на Кубани и в Ставрополе, в городах Новочеркасске, Ростове-на-Дону, Краснодаре (Екатеринода-ре). Самым ярким примером этого направления в архитектуре юга России стал собор Рождества Пресвятой Богородицы в г. Ростове-на-Дону по проекту Константина Тона. Постройка была заложена в 1854 году и завершена в 1860 году.
Церковь Рождества Пресвятой Богородицы в ст. Нижне-Кундрюченской
Ростовский Кафедральный собор Рождества Пресвятой Богородицы
Рис. 59. Кафедральный собор во имя Рождества Пресвятой Богородицы в г. Ростове-на-Дону. Постройка из кирпича по проекту академика архитектуры К. Тона 1854 - 1860 гг. Иллюстрация выполнена по фотоматериалам и материалам арх. Ю.Н. Солнышкина. Храм сохранился с незначительными перестройками
Г.павы Ростовского Кафедрального собора Рождества Пресвятой Богородицы
Ростовская постройка Тона в завершенном виде представляла собой первый на юге России храмовый комплекс, включавший соборную церковь, церковный двор с рядом двух- и одноэтажных построек и четырехъярусную колокольню, построенную архитектором А.А. Кампиони и инженером Д.В. Лебедевым, и соборную площадь, примыкавшую к комплексу с западной стороны. К сожалению, весь комплекс оказался абсолютно не увязанным с общей планировочной структурой города, и был во многом утрачен архитектурный смысл 75-метровой колокольни, так как она
не просматривалась ни по одной из расположенных рядом городских магистралей.
Рис. 60. Четырехъярусная колокольня кафедрального собора во имя Рождества Пресвятой Богородицы в г. Ростове-на-Дону. Постройка из кирпича 1875-1887 гг. была частично разрушена в 1942 г. и восстановлена в 1999 г. по проекту арх. Ю.Н. Солнышкина. План на отм. 0.000 м. Иллюстрация выполнена по материалам арх.
Ю.Н. Солнышкина
В городах и станицах на территории Тихого Дона было построено значительное количество храмов в русско-византийском стиле: Свято-Николаевская церковь в старинном казачьем хуторе Богданов на Северском Донце, Пятницкая церковь в станице Манычской на Нижнем Дону, церковь Покрова Божьей Матери и Св. Тихона Задонского в станице Кривянской на р. Аксай, церковь Св. Варвары Великомученицы и Иоанна Богослова в станице Грушевской под г. Новочеркасском, Свято-Алексеевская церковь в станице Бессергеневской.
Вместе с новым обликом церквей по иному смотрится теперь и весь ландшафт в Подонье.
В отдельных городах, станицах и хуторах юга России делаются попытки внедрения русской церковной архитектуры, характерной для центральных губерний России, однако эти постройки остаются единичными и не находят сторонников среди населения. Признание донских казаков все более завоевывает русско-византийский стиль.
Рис. 61. Церковь Свято-Николаевская в старинном казачьем хуторе Богданов на Северском Донце (Ростовская обл.). Постройка конца XIX в. из кирпича на каменном основании. Восстановительный чертеж южного фасада и план выполнены по собственным фотоматериалам и натурным обмерам. Храм частично восстановлен в 1999 г.
Рис. 62. Церковь Покрова в станице Кривянской (Ростовская обл.). Постройка конца XIX в. из кирпича. Иллюстрация выполнена по собственным фотоматериалам и натурным обмерам. Церковь имела значительные разрушения, в настоящее время восстанавливается
Рис. 63. Церковь Св. Тихона Задонского в станице Кривянской (Ростовская обл.). Постройка 1892 г. из кирпича. Иллюстрация выполнена по собственным фотоматериалам и натурным обмерам. Храм хорошо сохранился, действующий
Церковь Воскресения Христова в станице Усть-Медведицкой
Особенно активное строительство развернулось в казачьих округах, отошедших к Волгоградской области: церковь Богоявления Господня в станице Перекопской (1856 г.), церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Тишанской (1864 г.), церковь Преображения Господня в Преображенской (1871 г.) (современный город Киквидзе), церковь Святого Архангела Михаила в хуторе Петровском (1881 г.), церковь Святого Николая в станице Голубинской (1881-1891 гг.) (современный хутор Голубинский), церковь Святого Петра и Павла в слободе Котово (конец XIX в.), церковь Богоявления в станице Островской (1905 г.), церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Усть-Медведицкой (1895 г.) (современный город Серафимович Волгоградской области), церковь Покрова Пресвятой Богородицы, деревянная, в хуторе Сенной (1896-1900 гг.), церковь Вознесения Господня, деревянная, в хуторе Вешняки (конец XIX в.) деревянная церковь в хуторе Теркин (конец XIX в.).
Рис. 64. Церковь Св. Варвары в старинной казачьей станице Грушевской (Ростовская обл.). Постройка второй половины XIX в. из кирпича. Иллюстрация выполнена по собственным фотоматериалам и натурным обмерам. Храм хорошо сохранился, действующий
§ 5.2. Зарождение нововизантийской стилистики в храмовом строительстве. Гпавная храмовая постройка Юга
России
В конце XIX века в проектировании и строительстве новых православных храмов появляется новое направление в русской храмовой архитектуре - так называемый «нововизантийская стилистика». В основу этого направления в архитектуре христианских храмов были положены традиции сербской и болгарской архитектурных школ.
История архитектуры юга современной России началась в середине первого тысячелетия н.э. в общеизвестных формах византийской храмовой архитектуры. Как показал длительный исторический период, этот процесс завершается в начале XX века строительством целого ряда крупных христианских православных храмов, отличающихся своими эстетическими качествами и физическими размерами не только в России, но и в общеевропейском масштабе. Автор проектов этих построек взял за основу образ византийской архитектуры. Однако воспреемственность традиций византийской храмовой архитектуры на рубеже XIX-XX вв. совершилась уже на принципиально новом техническом и эстетическом уровне.
Процессу зарождения и формирования неови-зантийской стилистики в храмовой архитектуре предшествовало появление новых построек, стоявших несколько обособленно в общей русско-византийской традиции второй половины XIX в. Среди этих построек - Успенская церковь в г. Моздоке (симметричный крестово-купольный тип с развитой вертикальной осью, с шатровым завершением); церковь Успения в х. Затонском на Верхнем Дону (базиликальный, трехнефный, трехапсидный, однокупольный тип здания с традиционным византийским декором); церковь Св. Параскевы Пятницы в станице Манычской на Нижнем Дону (пятиглавый, двухуровневый тип
храма с надстроенной пятиярусной колокольней с высокими шатровыми завершениями).
Рис. 65. Церковь Св. Параскевы Пятницы в старинной казачьей станице Манычской. Постройка из кирпича на каменном основании начала 1904 г. по проекту арх. ИЛ. Злобина. Полностью разрушены колокольня, нартекс, центральный купол. Иллюстрация выполнена по фотоматериалам разных лет
Нововизантийская архитектурная стилистика появляется в постройках, спроектированных и заложенных в конце XIX в. Одновременно во всех регионах исследуемой территории: в Подонье, Приазовье, на Ставрополье, Северном Кавказе и в Нижнем Поволжье.
К этим постройкам можно отнести церковь Св. Троицы в станице Вешенской (Верхний Дон). Этот храм был возведен в начале XX века, имеет четкую крестово-купольную схему объемнопланировочного решения. Пока еще не удалось установить авторство этой оригинальной постройки, оригинальный образ которой сохранился только на архивных фотографиях фондов Ве-шенского исторического музея.
Еще более близкой к неовизантийскому стилю оказалась церковь Св. Троицы, возведенная на рубеже двух веков в старинном казачьем хуторе Дядин, на Северском Донце.
В конце XIX века в городе Новочеркасске -столице Области Войска Донского - завершается возведение нового храма во имя Св. Александра Невского. Автором проекта выступил местный архитектор Н.Е. Анохин.
Рис. 67. Церковь Святой Троицы в старинной казачьей станице Вешенской, бывшем Вешен-ском городке (Ростовская обл.). Постройка начала XX в. Иллюстрация выполнена по архивным материалам Вешенского историко-литературного музея-заповедника. Церковь полностью разрушена в 1930-е гг. Материал публикуется впервые
Рис. 68. Церковь Святой Троицы в старинном хуторе Дядин на Северском Донце (Ростовская обл.). Постройка начала XX в. из кирпича и монолитного бетона. Реконструктивная иллюстрация южного фасада и план выполнены по фотоматериалам разных лет, собственным фотографиям и натурным обмерам. Церковь имеет значительные разрушения
Эту постройку отличает редкая четырехконхо-вая композиция центрального объема храма, запроектированного так, что он «вырастает» из
первого одноэтажного уровня, служащего основанием, базой для всей пластичной, изящной постройки, дополняется мавританскими мотивами в решении четырех малых главок. Эта постройка также, безусловно, должна быть отнесена к неовизантийской стилистике. Храм хорошо сохранился, реставрирован и является одной из достопримечательностей не только города Новочеркасска. Это один из крупнейших памятников православной храмовой архитектуры юга России.
Рис. 66. Церковь Казанской иконы Божьей Матери Спасо-Преображенского Усть-Медведиц-кого женского монастыря в хуторе Затонском близ старинной казачьей станицы Усть-Медве-дицкой (г. Серафимович Волгоградской обл.). Постройка 1875-1885 гг. из кирпича по проекту архит. И. И. Горностаева, под наблюдением академика А.А. Ященко. Иллюстрация выполнена с использованием собственных материалов и материалов кандидата искусствоведения В.В. Серебряной (Волгоградская РАСА). Храм хорошо сохранился с незначительными утратами. Автор иллюстрации А.Г. Лазарев. Публикуется впервые.
1. Южный фасад; 2. План верхнего храма;
3. План нижнего храма Арсения Великого;
4. Ситуационный план монастыря (пунктиром показана схема подземных ходов монастыря).
На рубеже двух столетий в г. Ростове-на-Дону, ставшим в это время не только крупнейшим промышленным и торговым центром юга
России, но и одним из крупнейших и красивейших городов всей Российской империи, была заложена и в 1908 г. завершена храмовая постройка по проекту талантливого инженера и архитектора академика А.А. Ященко. Компактный объем, близкий в плане к квадрату, развитый по вертикальной оси, с мощным полусферическим куполом, высоко поднятым на центральном барабане, также стал вехой в развитии неовизантийско-го стиля на юге России. К сожалению, эта постройка оказалась утраченной в 1930-х годах. Такую же судьбу разделил и соборный храм Александра Невского в г. Царицине, построенный по проекту А.А. Ященко (1901-1916 гг.) и утраченный в 1930 годы, а также Казачий кафедральный собор в Оренбурге (1886-1894 гг.), утраченный в 1930-е годы.
Церковь Св. Александра Невского
Рис 69. Церковь Св. Александра Невского в г. Новочеркасске (Ростовская обл.). Постройка завершена в 1887 г. из кирпича по проекту арх. Н.Е. Анохина. Иллюстрация выполнена по собственным фотоматериалам и натурным обмерам. Храм сохранился без существенных утрат
В этом же стиле был выполнен еще целый ряд более или менее удачных проектов в различных регионах юга России. Однако, безусловно, самой главной и выдающейся постройкой в неовизан-тийском стиле стал Кафедральный Войсковой собор Вознесения Господня в г. Новочеркасске.
Но наиболее сложной с точки зрения технологии стала задача возведения облегченного купола над центральной частью Новочеркасского Войскового Вознесенского собора. Предстояло найти способ устройства купола пролетом 22 м. Автор проекта академик А.А. Ященко смело пошел на устройство тонкостенной оболочки, и его расчеты оправдались. Купол и сегодня не вызывает сомнений в надежности принятого в конце XIX в. технического решения.
Очевидно, технология монолитного железобетонного строительства в храмовой архитектуре могла и в дальнейшем найти широкое применение на территории исследования, однако совершенствование техники строительства было прервано событиями 1917 - 1922 гг.
Новочеркасский кафедральный Вознесенский Войсковой собор
Соборная площадь в г. Новочеркасске. Кафедральный Вознесенский Войсковой собор, памятник атаману Ермаку Тимофеевичу
Помимо проблемы применения строительных материалов и технологий, дополнительному исследованию подлежит внутреннее инженерное оборудование храмов этого периода, которое включало эффективные системы естественной вентиляции, отопления и защиту как от перегрева в летние месяцы, так и от промерзания зимой. Такой значительный по размерам и внутренней кубатуре храм, как Новочеркасский Войсковой собор, имел очень эффективную систему воздушного отопления, которая утрачена в настоящее время.
В конце XIX века в регионе было начато применение бетона при возведении ответственных сооружений, к числу которых относятся и церкви.
Одной из уникальнейших храмовых построек не только в Подонье, но и во всей России, является Свято-Георгиевская церковь в дальнем хуторе Карпове, полностью выполненная из монолитных тонкостенных железобетонных конструкций - оболочек с пустотами, очевидно, игравшими роль тепло- и звукоизоляции.
Если в кирпичных конструкциях проблема теплоизоляции решалась за счет большой кирпичной кладки стен, то в случаях применения монолитного бетона разрабатывались приемы устройства внутренних пустот в толще бетонной стены. Этот прием особенно интересен на при
мере строительства Свято-Георгиевского храма в хуторе Карпов Ростовской области.
Эта церковь как объект архитектуры вызывает интерес и восхищение с точки зрения технологии монолитного бетона, использованной в храмовой архитектуре. Если архитектурное решение храма лаконично и отчасти даже может квалифицироваться как примитивное, то технологическая, инженерная сторона этой постройки достойна наивысшей оценки. Историческое предание, зафиксированное со слов местных старожилов, гласит, что в 1895 году группа специалистов по просьбе местной церковной общины разработала и реализовала проект возведения церкви из монолитного железобетона. Этот случай является уникальным в практике храмового строительства не только Юга, но, пожалуй, и всей России.
Перед строителями стояла задача не только обеспечить долговечность и надежность сооружения, но и создать необходимые условия комфорта внутри храма в летние жаркие месяцы и в зимнее холодное время. Технически эта задача была решена за счет примерной технологии монолитных тонкостенных пустотных конструкций, которые и создавали эффект термостата.
Уникальная инженерная конструкция была возведена за одно лето. Её надежность и качество проверены столетним возрастом постройки. Наи-
конструкций. Аналогов этой постройки в XIX в. на территории России не существовало.
больший урон церкви был причинен во время Великой Отечественной войны (1942-1943 гг.), когда от прямого попадания снарядов пострадали внешние оболочки стен. Начавшиеся работы позволяют надеяться на постепенное восстановление храма.
Рис. 70. Церковь Св. Пеоргия в хуторе Карпов, быв. станице Карповской (Ростовская обл.). Постройка 1895 г. в монолитных железобетонных тонкостенных конструкциях с пустотами на месте сгоревшей при пожаре деревянной церкви. В XX в. постройка частично разрушена, утрачено завершение колокольни. Реконструктивная иллюстрация западного фасада и план выполнены по собственным фотоматериалам и натурным обмерам. Публикуется впервые
Рис. 71. Св.-Пеоргиевский храм в хуторе Карпов (Ростовская обл.). Постройка 1895 г., монолитный железобетон с пустотами в переставной опалубке. Чертеж южного фасада и план выполнены по обмерам в 2000 г. А- реконструкция; Б - современное состояние. Публикуется впервые
Эта небольшая по размерам церковь была возведена на 38 железобетонных сваях сечением 500 * 500 мм, глубину заложения которых установить не удалось. Выше нулевой отметки фундаментные сваи переходили в колонны, являвшиеся основным каркасом для надземной части здания. На эти сваи навешивались ограждающие конструкции стен, представлявшие собой коробчатого сечения полые конструкции с толщинами внешней и внутренней стены 120 мм и внутренним пустотным пространством 330 мм.
Криволинейные своды трапезной и подкупольное пространство собственного храма также были выполнены в монолитном железобетоне.
Осмотренный и обмеренный храм, несомненно, должен быть отнесен к уникальным постройкам, благодаря применению сложных технологий непрерывного бетонирования столь необычных
Рис. 72. Св.-Георгиевский храм в х. Карпов (Ростовская обл.). Свайное фундаментное поле. Публикуется впервые
§ 5.3. Итоги развития храмостроения в Области Войска Донского
Каждый этап развития архитектурной формы храма имел свое соотношение пределов авто-хтонности и культурных заимствований. И в этом случае просматриваются существенные различия в путях развития храмовой и жилой архитектурных форм.
На первом этапе архитектурная форма храма оказывается полностью заимствованным явлением из сопредельной византийской раннехристианской архитектуры. В этот период невозможно говорить о какой-либо автохтонности в архитектуре христианских храмов Юга России.
На втором этапе автохтонность в развитии архитектурной формы христианского храма начинает преобладать. Идет выработка формы на основе процессов, с одной стороны, прекращения культурных связей с Византией, а с другой стороны, - поисков новых материальных воплощений в связи с совершенно другими строительными материалами и технологиями. В этот временной период некоторая степень внешних культурных заимствований продолжает иметь место, однако она очень незначительная. В результате этот этап, маломощный по своему экономическому и техническому потенциалу, недостаточно подкрепленный уровнем культурного развития этноса, тем не менее, порождает высокую степень автохтонности храмостроения и его квинтэссенцию - разновидности деревянных храмов Подонья.
В свою очередь, третий период в развитии храмовой архитектуры приводит к потере автохтонности из-за мощной волны влияния западноевропейской архитектурной традиции. В храмострое-нии XVIII в. преобладает стиль барокко, сменившийся в первой половине XIX в. классицизмом.
Четвертый этап в развитии храмовой архитектуры на Юге России отличается изменившимся идеологическим подходом, в том числе и к проблемам формообразования в храмовой архитектуре. Из применения ушел общеевропейский стиль. В храмостроение вернулись русские и византийские традиции.
Таким образом, восстановился некий баланс пределов автохтонности и культурных заимствований в развитии храмовой архитектуры, но только лишь теперь автохтонность следует рассматривать не с позиций всей восточнославянской храмовой архитектуры. Теперь, в конце XIX века, основными источниками культурных заимствований стала вся русская храмовая архитектура, развивавшаяся на базе византийских традиций, начиная с X-XI веков.
Завершающие годы четвертого периода - конец XIX - начало XX веков - принесли в строительство и архитектуру новые материалы и новые технологии. Широкое применение монолитного бетона и металла в строительстве позволило решать новые задачи в архитектуре. Появилась возможность увеличивать пролеты нефов,
радиус подпружных балок, диаметр барабанов и величину и сложность кривизны купольных покрытий. Так, например, центральный барабан Новочеркасского собора достиг 22 метров в диаметре. Аналогичные параметры имел также центральный купол Ростовского храма Св. Александра Невского. Несколько меньших размеров был возведен барабан под центральный купол храма Св. Великомученицы Екатерины в г. Краснодаре.
Новые технологии позволили архитекторам решать и новые пластические задачи в храмовой архитектуре за счет увеличения количества световых проемов, их высоты и др.
Монолитный бетон был также применен и в формовке элементов декора, что повышало эстетические качества построек, так как технология формовки в бетоне позволяет получать многократные воспроизведения высококачественных оригиналов и обеспечивает их долговечность в эксплуатации.
При кладке стен из кирпича, который оставался главным материалом для возведения несущих конструкций, шире применяется цементно-песчаный раствор, более прочный, чем известковый.
В храмовой архитектуре стал чаще применяться металл, из которого изготавливались как тяжи для погашения эффекта распора в конструкциях, так и элементы фасадов. В частности, в храмах этого периода отмечено применение оконных переплетов из кованого металла, в том числе с такими тонкими деталями, как вентиляционные форточки.
Аналогичный обзор храмовых построек последнего этапа развития храмовой архитектуры юга России дает возможность утверждать, что, в противовес предыдущему этапу, в архитектурных образах церквей, особенно к концу XIX века, практически исчезают повторы. Каждый храм приобретает «свое архитектурное лицо».
Таким образом, в результате анализа отобранных в экспедициях материалов, могут быть сделаны следующие выводы:
Первый вывод заключается в том, что развитие и эволюция храмовой архитектурной формы на территории исследования укладываются в определенные ранее хронологические этапы.
Вывод второй: в результате имевших место взаимовлияний и общих геополитических условий, в народном зодчестве Подонья, Поднепровья и Прикарпатья был выработан тип южного деревянного храма, в котором самостоятельно (автохтонно) развивались три видовых ряда, имевших между собой существенные отличия.
Вывод третий: в XIV-XV веках в период ослабления культурных связей между славянским Югом и Севером и прекращения византийского влияния зодчие Подонья выработали автохтонный вид деревянного православного храма, архитектурный образ которого строился на самобытных формах деревянного зодчества и имел свои признаки.
Вывод четвертый: влиянием украинского зодчества (украинизмом) на архитектуру храмов По-
донья можно считать строительство в 1709-1716 гг. в Черкасском городке Войскового собора Воскресения Христова, сходного по стилю с храмами в гг. Изюме, Новгороде-Северском, Густыне, Лютень-ках.
Вывод пятый говорит о том, что уровень развития экономического и культурного развития общества не всегда прямо пропорционален степени автохтонности в развитии архитектурных форм. Этот процесс имеет большое количество составляющих и более сложные взаимозависимости, а потому требует специального исследования.
Вывод шестой, в развитие вывода пятого, говорит о том, что не может быть тождественной динамики развития автохтонности различных архитектурных форм (культурные постройки, на
родное жилище, места расселения, системы расселения и т.д.) в один и то же временный период.
Вывод седьмой, о том, что к концу четвертого этапа в храмовой архитектуре на территории Области Войска Донского обозначился возврат к традиционным византийским формам. Наивысшим достижением в храмовой архитектуре Юга России к началу XX века стало новаторское применение архитекторами и инженерами-строителями новых, нетрадиционных для того времени строительных материалов и технологий. В результате этих процессов традиционная византийская архитектурная форма X-XIV вв. получила новую трактовку и наименование «нововизантийской» или «неовизантийской».
Глава 6. Традиционное жилище донских казаков - донской казачий курень
§6.1. Истоки архитектуры парадного жилища на Дону
Жилище народов представляется прежде всего как явление культурное, так как в его внешней форме, в том числе художественной, в его внутреннем содержании отражается многовековая эволюция этноса с особенностями традиций быта, экономического уклада, влияния окружающей природы и, конечно же, внешними культурными контактами с соседними народами.
Учитывая сложную историю Донского края, можно предположить тот сложный путь, который был пройден, прежде чем в итоге сформировался традиционный казачий курень, который мы можем видеть в старинных казачьих станицах и хуторах по всей территории края и который своей архитектурой подчеркивает самобытность края, самобытность донской культуры.
На первых этапах своего формирования народное жилище местного населения представлялось в виде полуземлянок, хорошо хранящих тепло зимой и не перегревающихся в сильный летний зной. Археологические материалы подтверждают, что в Vl-Х вв. это был наиболее распространенный вид жилища.
В X-XII веках постоянные и укрепляющиеся контакты жителей Дона с византийцами приводят к тому, что ими перенимается практика строительства жилья с применением кирпича, камня и деревянных конструкций. При этом сохраняется близкий к квадрату план постройки и стремление перекрыть возведенное жилище четьфехскатной пологой кровлей, устойчивой к сильным степным ветрам.
Таким образом, решающими факторами на первом этапе формирования народного жилища стали:
> климатические условия степной и лесостепной полосы (короткая зима, знойное лето, недостаток атмосферной и отсутствие обильной подпочвенной влаги);
> обилие качественных строительных глин и мягкого известняка, достаточное количество
местного леса и тростника;
> активное влияние византийской культуры и других сопредельных азиатских культур, проникавших в Подонье через «Северный шелковый путь» и «Ногайский шлях».
Последним в нашей истории внешним фактором, значительно повлиявшим на развитие культуры народного жилища Подонья, стало нашествие в Восточную Европу по Гетманскому шляху из Средней Азии воинственных «татарских» племен под руководством монгольской военной знати. Монголы к началу XIII века освоили изощренную науку разрушать и завоевывать крепости и города, устанавливать свой контроль над обширными территориями, создавать уникальные подвижные системы расселения.
Таким образом, монголы к моменту своего мощного вторжения в пределы Восточной Европы были вовсе не дикими кочевниками, они были этносом, с которым в Подонье, Приазовье и При-кавказье пришли древнейшие традиции и культура из Монголии и Китая, в том числе культура быта и жилищ.
§ 6.2. Золотоордынский период формирования архитектуры жилища донских казаков
Многие ученые считают, что само слово «курень» пришло в местное наречие из монгольского языка. Так, профессор Б.Я. Владимирцев в книге «Общественный строй монголов» склоняется к тому, что слово «курень» имеет, скорее всего, монгольское происхождение. В монгольском языке однозвучное слово «хурээн», означающее «лагерь, стан, стойбище в виде круга», очевидно, перешло на наименование жилища и впоследствии стало «донским куренем» или «круглым домом».
В период татаро-монгольского владычества на всей территории расселения восточнославянских племен, в землях Подонья сформировалась своеобразная «буферная зона» между русскими княжествами и Золотой Ордой. В этой ситуации в
Подонье сохранился местный этнос, а в культуру аборигенов проникли элементы древней культуры Востока, что не могло не отразится на развитии в том числе архитектурных форм, народного жилища. Именно в восточной архитектуре необходимо искать корни необычных конструктивных решений кровель и чердачного пространства донских казачьих куреней. Можно не сомневаться в том, что именно монголы принесли в Подонье квадратный план жилого дома со сложной четырехскатной кровлей.
Изучение мобильных видов традиционного монгольского жилища также дает возможность говорить о преемственности некоторых его элементов славянским этносом Подонья. Таких, например, как устройство отдельно стоящих входов-тамбуров, высоких оснований, четырехскатная форма кровли, размещение декора по периметру постройки и декоративных оформление входов.
Принято считать, что главным типом жилища монголов была передвижная круглая юрта. Это заблуждение, но оно может привести к выводу, что в таком случае гипотеза о монгольском влиянии на тип донского народного жилища в регионе несостоятельна. На самом же деле передвижной тип жилища степняков - юрта - принадлежал племенам, которые шли под руководством монголов в Восточную Европу: хакасам, кипчакам, татарам и другим кочевым тюркским племенам, не имевшим своей государственности и стоявшим по уровню культурного развития значительно ниже тех жителей Восточной Европы, которых они покоряли под уверенным и целенаправленным руководством военной монгольской знати. Сами же монголы предпочитали квадратное мобильное жилище, которое перевозилось в повозках.
На завоеванных землях в Золотой Орде появлялись новые города или использовались уже существовавшие города Хазарского каганата, где сооружались привычные монголам каменнодеревянные постройки. Большая их часть была сосредоточена в нижнем течении Волги и в западной части Прикаспийской низменности.
Из анализа археологических источников можно выделить характерные постройки периода Золотой Орды (XIII-XIV вв.) - квадратные в плане, с каменным или кирпичным основанием и деревянной четырехскатной кровлей, имеющей в центре вентиляционное (дымовое) отверстие. Размеры этих построек значительны: от 5 х 5 до 6 х 6 метров в плане.
Примечательным является факт, что традиционные монгольские мотивы и элементы декора также перешли позже в культуру донских казаков. Например, на карнизах, фризах и пилястрах донских казачьих куреней обязательно применялся традиционный монгольский мотив, который ранее расшифровывался как стилизованная виноградная лоза. Эти элементы декора донских казачьих куреней идентифицированы с элементами декора в основном на монгольском оружии, на элементах одежды и украшениях.
§ 6.3. Донской казачий курень
Таким образом, можно утверждать, что к концу XV - началу XVI веков начинает формироваться новый тип народного жилища юго-восточных славян, населявших Подонье. Это жилище, тип которого можно квалифицировать как надземное каменно-деревянное, двухуровневое, расположенное обособленно в усадьбе открытого типа, и его рождению мы обязаны не только зодчим из донского казачества, но и заимствованиям у соседей.
В период XVI-XVIII веков, во время стабилизации границ, расселения юго-восточного славянского этноса, шло совершенствование различных типов донских казачьих куреней и становление их декоративно-художественного облика, а также совершенствование приемов и методов возведения построек с возросшим уровнем строительной техники.
К середине XIX века в донских казачьих станицах окончательно сложился архитектурный и художественный образ славянского народного жилища юго-восточного региона, которое сегодня известно как традиционный для Подонья и Приазовья «донской казачий курень».
Рис. 73. Усадьба донского казака. Открытый тип. 1. Казачий курень. 2. Погреб для хранения продуктов питания. 3. Летняя печь, «гарнуш-ка». 4. Виноградник. 5. Хозяйственный сарай. Иллюстрация выполнена на собственных материалах
С XVII века традиционное славянское жилище стало продвигаться на юг, возвращаясь вместе с переселявшимися сюда вновь славянами к своим исконным историческим границам размещения.
Таким образом, к середине XIX века в донских казачьих станицах окончательно сформировался
общий вид донского казачьего куреня как самобытная форма народного жилища восточнославянского этноса. Внимание к этому вида народного жилища со стороны известных ученных XIX века в области этнографии и истории архитектуры В.В. Суслова и М.В. Красовского подчеркивает его особое положение как самостоятельного вида в архитектурной типологии народного жилища Восточной Европы.
Распространение донского казачьего куреня на огромной территории Подонья не могло не привести к образовнию его разновидностей. Благодаря усилиям исследователей донской архитектурной культуры К.Н. Куликова, В.В. Попова, Е.В. Пьявченко, А.Г. Лазарева был собран и проанализирован фактический материал - донские казачьи курени, возведенные в разное время в станицах и хуторах как Нижнего, так и Верхнего Дона, Хопра и Медведицы.
§ 6.4. Отличительные признаки донского казачьего куреня от аналогичных жилых построек в других российских регионах
Изучение архитектурного образа народного жилища в регионе - донских казачьих куреней, сравнительный анализ аналогичных построек в других регионах России дает возможность утверждать, что этот вид построек - самостоятельное и уникальное явление в архитектуре народного жилища восточных славян, наделенное всеми чертами автохтонности.
Постройка этого вида встречается в станицах, хуторах и слободах всех территорий региона
Постройки этого вида преимущественно отмечаются в станицах, хуторах и слободах в зонах Нижний Дон-1 и -2, Средний Дон
Постройка этого вида встречается в станицах, хуторах и слободах всех территорий региона
"1
Вид 1
Первая, основная типологическая разновидность
Традиционный вид народного жилища донских казаков
Постройки этого вида преимущественно отмечаются в станицах, хуторах и слободах в зонах Нижний Дон-1 и -2, Средний Дон, Северский Донец
Рис. 74. Первая основная разновидность традиционного жилища Юга России. Иллюстрация подготовлена на основе собственных материалов
Постройки этого вида преимущественно отмечаются в станицах, хуторах и слободах в зонах Таганрогско-Ростовской, Нижний Дон-1 и-2
Постройки этого вида преимущественно отмечаются в станицах, хуторах и слободах в зонах Северский Донец, Нижний Дон-1 и -2, Средний Дон
Постройки этого вида преимущественно отмечаются в станицах, хуторах и слободах в зонах Северский Донец, Нижний Дон-1 и -2, Средний Дон
Вид 5
Постройки этого вида преимущественно отмечаются в станицах, хуторах и слободах в зонах Верхний Дон и Хоперская, редко в Таганрогско-Ростовской
Постройки этого вида отмечены только в пределах Таганрогско-Ростовской зоны исследования
Вид 6
Рис. 75. Первая основная разновидность традиционного жилища Юга России. Иллюстрация подготовлена на основе собственных материалов
Постройки этого вида отмечаются преимущественно в станицах, хуторах и слободах в зонах Верхний Дон и Хоперской
Постройки этого вида отмечаются в регионе повсеместно
Рис. 76. Первая основная разновидность традиционного жилища Юга России. Иллюстрация подготовлена на основе собственных материалов
Этот тип народного жилища сформировлся как постройка в двух уровнях, каждый из четырех фасадов которой имел равнозначное значение и самостоятельное архитектурное решение.
Традиционный казачий курень являет собой исключительный с точки зрения эстетики пример декорирования экстерьера жилища.
В исследуемом объекте есть ряд конструктивных и архитектурно-планировочных особенностей, которые указывают на их автохтонность. Так, феномен двух входов в донской курень, один из которых носит явно ритуальное, «парадное» назначение, применение усложненной конструктивной схемы чердачного пространства и кровли куреня, круговой обход комнат внутри постройки и наружный обход по галерее, и др.
На основе собранного в экспедициях материала, выявлены и обобщены характерные признаки, позволяющие отличить народное жилище донских казаков, отмеченное только в регионе Подонья и Приазовья, от других жилых построек восточно-славянских народов Европы:
Рис. 77. План традиционного донского куреня. А - Открытая часть постройки: 1 А- парадное крыльцо, «биседка»; 2А - рабочее крыльцо, «ганок»; ЗА - галерея,«балясник». Б - Закрытая неотапливаемая часть постройки: 1Б- веранда, «прихожка»; 2Б - пристройка, «закамора»; ЗБ -кладовая, «камора». В - Закрытая отапливаемая часть постройки: 1В- передняя комната, «зальце»; 2В - кухня; ЗВ - спальня, «белая комната, или «комнатка». Иллюстрация подготовлена по собственным материалам
Донской курень имеет высоко поднятую над поверхностью земли отметку первого жилого уровня и является «надземным» типом построек. Как правило, отметка пола жилого этажа имеет не менее +1,2 метра и более над уровнем поверхности земли.
Под жилым этажом размещаются «низы», имеющие вход с поверхности земли, с восточного или северного фасада. «Низы» имеют двухкамерное пространство и оконные проемы, самостоятельную систему отопления. Стены «низов» всегда сложены из природного камня. Лишь в северных регионах области «низы» выполнены во многих куренях без оконных проемов. Отметка
пола «низов» не менее - 0,5 метров от поверхности земли.
Донской курень, как правило, имеет асимметричное архитектурное решение фасадов в размещении главных его элементов и в композиции второстепенных деталей.
Донской курень представляет собой план, близкий по пропорциям к квадрату. Общие контуры планов «низов» и «верхов» совпадают. Очерк плана кровли по карнизу значительно больше плана жилого уровня за счет веранды, галерей, большого выноса карниза.
Кровля донского куреня всегда устраивалась четырехскатной, без слуховых окон, пологой, не более 28 - 30° уклоном.
Традиционный донской курень имеет в подавляющем большинстве случаев два входа в каждый жилой уровень, независимо от этажности, и самостоятельный вход в «низы». Один из входов в жилой уровень носит ритуальное назначение, второй вход - повседневный, рабочий.
Рис. 78. Основные деревянные конструкции «верхов» донского куреня, традиционного народного жилища Юга России. Иллюстрация подготовлена на основе собственных материалов, обследований и обмеров
В традиционном южном типе жилого дома никогда не устраиваются внутренние связи между уровнями по вертикали: между «низами» и «верхами», а также между жилыми этажами, если постройка имеет два жилых уровня. Связи между уровнями устраивались через внешние лестницы и входы.
Рис. 79. Конструктивная схема донского куреня, традиционного народного жилища Юга России. Иллюстрация подготовлена на основе собственных материалов: обследований и натурных обмеров.
Донской курень традиционно всегда имеет открытую часть дома в виде обходной галереи, балкона перед парадным входом или в виде веранды, размещенной по одному или двум фасадам или по углу постройки.
Донской курень имеет характерный архитектурный образ за счет широкого применения декоративных элементов. Традиционными мотивами декорируются элементы карниза, угловые и средние пилястры, оконные и дверные проемы, опорные стойки галерей, веранд, крылец, подзорные доски и ограждение открытых частей куреня.
На восточном или северном фасаде донского куреня на консолях устраивается небольшая пристройка без оконных проемов, имеющая внутреннюю связь с помещениями жилища. Назначение пристройки пока еще не выяснено, однако сегодня это помещение - «комора» или «закомо-ра» - используется в качестве кладовой.
Парадный вход размещен справа или слева от оси симметрии, обозначается на стене двумя пилястрами, зонтом на четырех или двух опорах. На главный фасад выходят также три окна.
На основе анализа собранного в экспедициях материала можно разделить все характерные постройки на две разновидности: первый - основной видовой ряд традиционного народного
жилища донских казаков; и второй видовой ряд -традиционные постройки мигрировавших в Подонье и Приазовье переселенцев из губерний Украины, Белоруссии и центральной России.
Первый основной видовой ряд состоит из двух групп, которые могут быть названы как «северный» и «южный» варианты жилища донских казаков.
Северный вариант построек характерен для Хоперского, Усть-Медведицкого, Верхнедонского округов. Южный вариант типичен для Таганрогско-Ростовского, Сальского, Черкасского, Донецкого, Донского-1 и Донского-2 округов Области Войска Донского.
На основании изучения наиболее типичных построек донских казаков была определена их архитектурная типология - разновидности донского казачьего куреня.
Вид первый. Наиболее распространенный во всех регионах исследуемой территории классический тип народного жилища донских казаков. Его образ сохранился в станицах и хуторах, а также в городах, как правило, в постройках XIX -начала XX веков. Этот вид, несомненно, относится к «южному» варианту постройки.
Рис. 80. Традиционный донской курень из х. Ал и туб. Иллюстрация выполнена по собственным натурным обмерам
Для данного вида характерны высокие каменные «низы» двухкамерного типа с высотой потолка от 1,8 до 2,0 метра, с окнами, выходящими на два фасада. Стены «низов» снаружи и изнутри оштукатурены, выбелены известью.
«Верхи» из деревянных конструкций. Парад-
ный вход справа и слева от оси симметрии, накрыт «зонтом» на двух или четырех опорах. Обходная галерея по двум или трем фасадам.
Рис. 82. Традиционный донской курень в х. Каныгин. Иллюстрация выполнена по собственным натурным обмерам.
Рис. 81. Традиционный донской курень в х. Каныгин. Иллюстрация выполнена по собственным натурным обмерам.
Рабочее крыльцо на смежной или противоположной стене от парадного вход. На восточном или северном фасаде - «камора».
Кровля четырехскатная с карнизом, перекрывающим обходную галерею. Уступ карниза, фризовая доска, верхняя часть стены, пилоны, оконные проемы, «зонт» парадного и рабочего крыльца декорированы традиционными донскими «оберегами». Окна имеют двухстворчатые глухие ставни с филенчатыми створками.
Первый вид куреней в основном характерен для станиц Нижнего Донского и Средне-Донского районов.
Вид второй. Здесь донской казачий курень также относится к «южному» варианту жилой постройки и зафиксирован в основном в станицах и хуторах нижнедонских и среднедонского района. Имеет все классические объемно-пластические и планировочные решения, элементы традиционного казачьего куреня.
Отличие от первого вида заключается в отсутствии обходной галереи на двух или трех фасадах, где устроена неглубокая веранда, накрытая кровлей куреня, опирающаяся на вертикальные стойки, одновременно служащие ограждением веранды.
Рис. 83. Традиционный донской курень в ст. Семикаракорской. Иллюстрация выполнена по собственным натурным обмерам.
Рис. 84. Традиционный донской курень в ст. Раздорской. Иллюстрация выполнена по собственным натурным обмерам.
Рис. 85. Традиционный донской курень в ст. Нижне-Кундрюченской. Иллюстрация выполнена по собственным натурным обмерам.
Рис. 86. Традиционный донской курень в х. Крымском. Иллюстрация выполнена по собственным натурным обмерам.
Рис. 87. Конструктивное и общее архитектурно-художественное решение парадного крыльца донского казачьего куреня. Аксонометрический чертеж. Иллюстрация выполнена на основе собственных материалов.
Парадный вход остается главным элементом фасада и обозначается ложным тимпаном килевидной, цилиндрической или двускатной шлемовидной формы.
Курень этих видов имеет «низы», «камору», рабочее крыльцо и декорирован традиционными «оберегами».
Вид третий. Как и первые два, относится к «южному» варианту жилой постройки. Курени данного тип зафиксированы в нижнедонских территориальных зонах.
Постройки имеют все классические объемнопланировочные элементы казачьего куреня: обитаемые каменные «низы», деревянные «верхи», традиционную четырехскатную кровлю с большим выносом карниза, обходные галереи на консолях.
Отличием от первых двух типов является глубокая веранда на всем протяжении главного фасада, перекрытая двумя симметрично расположенными «зонтами» и односкатным навесом, опирающимся на вертикальные стойки. Один «зонт» обозначает парадный вход в курень.
Элементы декора в постройках третьего вида аналогичны первым двум.
Вид четвертый. Относится более к «южному» варианту постройки.
Имеет высокие каменные «низы», деревянные «верхи» в один или два жилых уровня, обходные галереи на консолях, четырехскатную кролю с многоуступчатым большого выноса карнизом и «зако-морой» на восточном или северном фасадах.
Отличительной особенностью этого вида от предыдущих видов является размещение на главном и одном из смежных фасадов глубокой угловой веранды, накрытой кровлей куреня, опирающейся на вертикальные стойки. Парадный вход на веранде обозначен «зонтом». На угловой веранде расположены вход в курень и два или три окна.
Четвертый вид куреня расположен в станицах и хуторах Нижне-Донского и Средне-Донского районов.
Вид. пятый. Здесь донской казачий курень может быть отнесен как к «северному», так и к «южному» варианту постройки. Универсальный тип жилой постройки встречается во всех землях бывшей Области Войска Донского, особенно в крупных станицах: Константиновская, Романовская, Цимлянская, Нижне-Чирская, Усть-Медведицкая, Урюпинская и др.
Строения этого вида имеют обитаемые или необитаемые каменные «низы», «верхи» в два жилых уровня. Система входов, декоративные элементы, конструктивные особенности кровли и карниза соответствуют традиционным элементам донского казачьего куреня.
Отличие от предыдущих типов заключается в том, что «верхи» имеют два жилых уровня и в ряде случаев к одному из фасадов пристроена двухэтажная веранда под односкатным навесом.
Вид шестой. Относится к «северному» варианту постройки. Зафиксирован в станицах и ху
торах Верхне-Донского, Хоперского и Усть-Медведицкого, реже - Средне-Донского района.
Дома этого вида отличаются от предыдущих пяти видов наличием строгого квадратного плана. Имеет шесть несущих стен и размеры в плане в пределах 10x10 метров. Крестообразная связь конструкции прослеживается на фасаде средними пилястрами, прикрывающими торцы замков деревянных конструкций.
Симметрия фасадов нарушается свободным размещением окон и пристроенной по одному из фасадов, смежному с главным, верандой, перекрытой односкатным навесом. На торце веранды, обращенном на главный фасад, на уровне «верхов», устраивается ложный парадный вход с тимпаном. Рабочий вход ведет из центральной части веранды непосредственно во двор.
Шестой вид куреня отличается скромным применением традиционных элементов декора на карнизах, фризовых досках окон, оконных проемах и ложном тимпане.
Вид седьмой. Постройки относятся к «северному» варианту. Данный вид зафиксирован только в Верхне-Донском, Хоперском, Усть-Медве-дицком территориальных округах.
Курени имеют высокие необитаемые каменные «низы», «верхи» из деревянных конструкций, оштукатуренные глиняным раствором и выбеленные известковым молоком. Виду присущи основные признаки казачьего дома: почти квадратный план, четырехскатная кровля, закрытая веранда.
К характерным чертам вида следует отнести очень скромное применение декора, отсутствие «закоморы» и обходных галерей.
Вид восьмой. Сюда относятся курени, строившиеся преимущественно в начале XX века, вплоть до 1914 года.
Очевидно, стесненные в материальных средствах казаки стали отказываться от некоторых традиций постройки дома. Отступления от правил проявились в том, что перестали возводиться высокие обитаемые каменные «низы». Теперь застройщики ограничиваются каменным подпольем. Курень теряет свою особую характерную «осанку» и нижний ряд оконных проемов. Как следствие, отпадает необходимость в устройстве обходной галереи. Значительно упрощается и конструктивная схема кровли, однако сохраняются два входа в курень, традиционные декоративные элементы на карнизах, фризовой доске, на зонте над парадным входом.
Восьмой вид построек распространен в Таганрогско-Ростовском, Сальско-Манычском, нижнедонских регионах.
Вид девятый. Заключительный вид в ряду традиционных казачьих построек относится к Приазовью, так как в других регионах не зафиксирован.
Очевидно, этот тип жилой постройки возник в XIX - начале XX вв.: именно в этот период шло заселение Приазовья преимущественно из украинских губерний, но здесь размещалось и каза
чье коренное население. Девятый вид можно причислить, несомненно, к «южному варианту домов» с влиянием сопредельных культур, но и с присущими ряду традиционными элементами донского казачьего куреня.
В донских станицах часто встречаются жилые постройки, по своим признакам не относящиеся к традиционным казачьим. Эти жилые постройки принадлежат не коренному славянскому населению Подонья и Приазовья, а восточнославянским и неславянским народам, мигрировавшим на Дон под влиянием различных факторов. Они тоже классифицированы:
Вид первый. К этому виду данного типологического ряда отнесены небольшие по размерам дома, построенные без основания и подпольного пространства с применением глины в качестве строительного материала и покрытые тростником. Эти постройки назывались в регионе «землянками», так как имели земляной утрамбованный пол. Декоративные элементы фасада отсутствуют.
Такие строения отмечены в южных и западных землях региона и принадлежат, как правило, украинским переселенцам.
Вид второй. Этот вид составляют деревянные дома на невысоком каменном основании. Небольшие в плане они перекрыты двускатной тесовой кровлей. Внутреннее пространство делится на два помещения. Декоративные элементы на фасадах отсутствуют. Жилища данного вида отмечены в северных и восточных территориях региона и принадлежат переселенцам из центральных губерний России.
Вид третий. Постройки, отнесенные нами к третьему виду, представляет собой значительные по размерам деревянные дома на невысоком каменном основании. По форме они близки к распространенном в северном регионе «связе-вым избам» (т.е. соединенным по продольной оси двум избам). Декоративные элементы на фасадах полностью отсутствуют.
Вид построек отмечен в крайних северных районах Подонья, проживают в них выходцы из центральных территорий России.
Вид четвертый. Дома этого вида принадлежат армянским переселенцам в Подонье и При-зовье из Турции в середине XVIII века. Многочисленная и компактно селившаяся волна переселенцев принесла в регион культуру жилища, отличавшуюся простотой и аскетичностью. Традиционный дом здесь представлял «надземное» жилище на невысоком каменном основании со стенами из саманных блоков или монолитной глины с четырехскатной соломенной или тростниковой кровлей. Он состоял из двух частей, размещенных по продольной оси. Первая часть -жилая, вторая - хозяйственная, каждая из 2 - 3 комнат. В отличие от трех предыдущих видов усадьба армянских переселенцев относится к закрытому типу жилища.
В конце XIX - начале XX века казаки стали чаще обращаться к керамическому кирпичу как к
основному материалу строительства. Появились каменные или кирпичные «курени» в станицах Старочеркасской, Багаевской, Мелиховской, Раз-дорской, Константиновской, Цимлянской, Усть-Медведицкой, Вешенской и других. Естественно, эти постройки уже с трудом воспринимались как казачьи курени, хотя сохранили некоторые традиционные элементы. В кирпичных строениях на смену деревянному резному или прорезному декору приходит кованый металл.
По-новому народное творчество проявляется и в деревянных конструкциях, особенно в многоуровневых. В качестве яркого примера совершенно не типичной для донских станиц и хуторов постройки можно привести дом «казачьего полковника» из хутора Крымского (Первый Нижне-Донской регион). По легенде, этот дом был построен им после Крымской войны. Совершенно очевидно, что его внешний облик навеян традиционными татарскими и крымскими многоуровневыми домами. Но в декоре фасадов сохранены донские приемы украшение карнизов, фризов, пилястр, оконных наличников, а главное крылец и входов в дом.
К столь же необычным постройкам начала XX века можно отнести дом казака Карташова в станице Мелиховской, а также дом купца Шолохова в станице Еланской. В двух совершенно не похожих друг на друга постройках ярко отражена тенденция сохранения традиционного стиля казачьего куреня и внесения в его планировочную и конструктивную систему новых черт.
Важно отметить, что после гражданской войны 1918-1920 годов, разрушительной для земель бывшей Области Войска Донского, в казачьих станицах и хуторах вновь возобновилось традиционное жилищное строительство.
В конце 20-х и в 30-е годы в станицах и хуторах возводятся новые казачьи курени, повторяющие выработанные столетиями традиционные схемы: каменные «низы», деревянные «верхи», четырехскатная кровля, два традиционных входа. Со временем эти места понесли значительную утрату в традиционных приемах.
Во-первых, оказалась потерянной традиция отапливаемых, «обитаемых низов» с их привычной «двухкамерной» планировкой. Казачий курень чаще стал ставиться просто на каменный фундамент в связи с чем отпадает необходимость устройства сложной консольной конструкции обходных галерей.
Возможно, социальные потрясения первой мировой и гражданской войн в течение почти 10 лет и затем еще 5 лет разрухи, голода 20-х и 30-х годов привели к утрате технологии и профессиональных навыков, потере поколения мастеров, являвшихся хранителями вековых строительных секретов и традиций.
Данный фактор сказался на качестве исполнения деревянных конструкций «верхов» традиционного казачьего куреня. Новое поколение казаков либо отказалось, либо уже не смогло воспроизвести традиционную сложную конструкцию
перекрытия «верхов» с многоступенчатой конструкцией карниза. В постройках после 20-х годов постепенно исчезает знакомый силуэт донского казачьего куреня с высоко приподнятой кровлей, ажурным профилем далеко вынесенного карниза.
Из практики строительства ушли курени с обширными верандами под кровлей. Очевидно, воспроизведение такой конструкции в новых условиях было уже технически невозможно и экономически не выгодно.
Новое архитектурное и техническое воплощение казачьего куреня сохранило только внутреннее планировочное решение - «круговой» обход комнат и деление дома на отапливаемую и неотапливаемую части.
Более поздние постройки лишились почти полностью донского декора и многовариантных «оберегов» на карнизах, фризах, пилястрах. Исключением стали и уникальные по своим художественным качествам прорезные подзорные доски, навершия окон и тимпаны над парадными крыльцами.
Последний и сокрушительный удар по традиционным казачьим постройкам был нанесен в послевоенный период, в конце 50-х - начале 60-х годов. Его последствия коснулись всех станиц и хуторов бывшей Области Войска Донского и были настолько завуалированы, что оказались почти никем не замеченными и даже частично встречены населением с некоторой долей энтузиазма.
Суть процесса заключалась в следующем: во-первых, высококондиционные пиломатериалы, из которых можно было построить настоящий казачий курень - дубовых, лиственных, пихтовых, сосновых и еловых пород - были изъяты из внутренних свободных рынков и оказались недоступны для частных лиц; во-вторых, сельское строительство стало централизовываться и осуществляться по дешевым типовым «бараковым» проектам; в-третьих, по донским землям прокатилась волна сселения неперспективных хуторов и ликвидации старейших на Дону станиц и хуторов в зоне затопления Цимлянским водохранилищем, которое только в одной Ростовской области смело старинные казачьи хутора, на территории которых еще сохранились древнейшие постройки - носители древнего казачьего этноса; и в-четвертых, жители сохранившихся станиц и хуторов, лишенные полностью всякой возможности построить новое жилище для отделившихся членов семей, вынуждены были перестаивать и реконструировать свои родовые казачьи курени, изменяя или просто уничтожая их традиционный облик.
«Низы» донского куреня
После разбивки на территории усадьбы плана будущего куреня снимался верхний растительный слой грунта, до материкового песка или каменной породы. Поскольку станицы и хутора размещались в основном на берегах рек, выемка грунта не была большой и редко превышала 0,6-
1,0 м от поверхности земли. По периметру выемки из природного необработанного камня-известняка на известковом растворе выполнялась кладка стен «низов». «Низы», как правило, имели одну внутреннюю перегородку. Высота стен «низов» колебалась от 1,5 до 2,0 м. Во внешних стенах оставлялись от 2 до 4 (иногда более) небольших оконных проемов, которые по осям почти никогда не совпадали с оконными проемами «верхов». Входная дверь в «низы» вела, как правило, с восточной или северной стороны. Дверной проем оставался и во внутренней стене «низов».
В качестве материала для кладки стен «низов» в основном использовался белый известняк - «алатырь», добываемый в верховьях Дона. В низовых станицах применялся либо железистый песчаник, либо желтый известняк-ракушечник. Изнутри и снаружи стены «низов» тщательно оштукатуривались известковым раствором и выбеливались жидко разведенным известковым раствором, отчего «низы» всегда создавали особую легкость и праздничность всей постройке. Пол «низов» засыпался речным песком, который трамбовался и обмазывался глиняным раствором для прочности.
Перекрытие «низов» донского куреня
Каменные стены «низы» перекрывались деревянными балками из тесаного леса, поперек продольной оси, с шагом от 0,7 до 1,0 м. Концы балок выпускались за пределы стен до 1,0 м, иногда более, в зависимости от принятой конструкции обходной галереи или веранды. Балки перекрытия укладывались на первый венец «верхов». По балкам перекрытия «низов» подшивался потолок нижнего уровня, на доски которого укладывался слой утеплителя - смесь глины с рубленной смолой. Поверх балок перекрытия настилалась двухслойная конструкция пола: вначале черный пол, а поверх него доски чистого пола. Толщина досок полового настила была не менее двух дюймов (50 мм.).
Ни в одном из осмотренных казачьих куреней не обнаружена внутренняя связь между «низами» и «верхами», и в этом заключается одна из особенностей донского казачьего куреня.
Устройство «верхов» донского куреня
В начале второго тысячелетия в Подонье уже известна техника обработки древесины, позволявшая возводить стены из круглого, расщепленного пополам и пластинчатого леса. Это подтверждают материалы раскопок на Нижнем Дону.
Древесина обрабатывалась плотницким разнообразным инструментом непосредственно на месте строительства. Основными материалами для возведения «верхов» были дубовые и сосновые пластины прямоугольного сечения, значительно реже лиственные пластины, завозимые с верхов Камы. В качестве внутренних, внешних стен и потолков использовалась сосновая доска. Для отделки (пропильная и накладная резьба) использовалась ольховая доска.
В пределах земель Области Войска Донского отмечены и изучены следующие конструктивные типы «верхов» куреней:
Первый архаичный тип, в котором угадывается древнейший прием каркасно-глинобитной постройки первого тысячелетия, обнаруженный в древних поселениях славян Раменско-Борщев-ского типа.
На нижний венец устанавливались с шагом 0,7 - 1,0 м вертикальны стойки, шпунтованные с двух сторон. В шпунт набирались короткие деревянные пластины, соответствующие шагу стоек. Внутренняя и внешняя части собранных таким образом стен оштукатуривались глиняным раствором и могли дополнительно обшиваться досками. Глиняный раствор создавал надежную гидроизоляцию стены.
Второй тип, «поздний», также достаточно древний, состоял в том, что конструкции верхов устраивались венцами из расщепленного надвое круглого леса. Округлая часть венца обращалась наружу и затем оштукатуривалась глиняным раствором до выравнивания поверхности стены.
Третий прием устройства «верхов» - конструктивный, распространившийся после появления технологий обработки круглого леса и выделки из него пластин прямоугольного сечения. С этого времени венцы стен собирались только из пластин. При обследовании построек установлено, что укладывалось от 15 до 17 венцов. Высота стен составляла от 2,9 до 3,1 м.
С применением нового стенового материала вырабатывалась трех-четырехслойная конструкция несущих внешних стен. Пластины снаружи и изнутри обшивались сосновой доской, иногда внешняя обшивка устраивалась поверх тонкого слоя глиняной штукатурки. Внешняя поверхность обшивки стен «верхов» обязательно окрашивалась жидким раствором глины для дополнительной герметизации конструкции.
Глины использовались разнообразные: от светло-желтых до красно-коричневых, поэтому традиционными цветами окраски казачьих куреней были белый, желтый, коричневый, терракотовый, и лишь в XX столетии появился синий цвет стен - порошок ультрамарина.
Внутренние поверхности стен и потолка обшивались широкой сосновой доской, хорошо строганной и профилированной. Ширина отделочной доски достигала 40 см. Такая отделка внутренней части куреня характерна для всех обследованных построек как XIX, так и XX столетия.
Оконные и дверные проемы донского куреня
По главному фасаду казачьего куреня в обязательном порядке устраивалось не менее трех оконных проемов и парадное крыльцо с дверью. На одном из торцовых фасадов, смежных к главному, устраивалось рабочее крыльцо - «ганок» и два сдвоенных окна. На противоположном главному фасаду устраивались три или четыре окна и на втором торцовом фасаде - два окна.
Оконные и дверные коробки закреплялись в оставленных в стенах оконных и дверных проемах.
Тимпан куреня казака станицы Заплавская Первого Донского округа. Вариант килевидного покрытия с килевидной подшивкой
Тимпан куреня казака станицы Заплавской Первого Донского округа. Вариант килевидного покрытия с килевидной подшивкой
Тимпан куреня казака хутора Алитуб Первого Донского округа. Вариант килевидного покрытия с килевидной подшивкой
Тимпан куреня казака хутора Ажи нова Первого Донского округа. Вариант килевидного покрытия с килевидной подшивкой
Тимпан куреня казака Дурноусова, хутор Лозной Первого Донского округа. Вариант сложного шатрового покрытия с горизонтальной подшивкой
Рис. 88. Примеры декорирования тимпанов над парадными (ритуальными) входами в донской курень. Иллюстрация выполнена на основе собственных натурных материалов.
Тимпан куреня казака Ландарева, хутор Обуховский (дельта Дона). Вариант двускатного покрытия с килевидной подшивкой
Тимпан куреня казака Воробьева, станица Раз-дорская Первого Донского округа. Вариант двускатного покрытия с килевидной подшивкой
Рис. 89. Примеры декорирования тимпанов над парадными (ритуальными) входами в донской курень. Иллюстрация выполнена на основе собственных натурных материалов
Тимпан куреня казака Гугнина, станица Семи-каракорская Первого Донского округа. Вариант цилиндрического покрытия с килевидной подшивкой
Тимпан куреня казака Кудрявцева, хутор Каныгин Первого Донского округа. Вариант цилиндрического покрытия с килевидной подшивкой
Рис. 90. Примеры декорирования тимпанов над парадными (ритуальными) входами в донской курень. Иллюстрация выполнена на основе собственных натурных материалов.
Тимпан куреня казака Орлова, станица Семика-ракорская Первого Донского округа. Вариант цилиндрического покрытия с килевидной подшивкой
Тимпан куреня казака Костина-3, хутор Каныгин Первого Донского округа. Вариант цилиндрического покрытия с двойной цилиндрической подшивкой
Тимпан куреня казака Костина-1, хутор Каныгин Первого Донского округа. Вариант цилиндрического покрытия с двойной цилиндрической подшивкой
Тимпан куреня казака Костина-2, хутор Каныгин Первого Донского округа. Вариант цилиндрического покрытия с двойной цилиндрической подшивкой
Рис. 91. Примеры декорирования тимпанов над парадными (ритуальными) входами в донской курень. Иллюстрация выполнена на основе собственных натурных материалов.
Рис. 92. Варианты применения различных орнаментальных композиций декорирования оконных проемов донских куреней. Иллюстрация выполнена на основе собственных натурных материалов
Рис. 94. Окно донского казачьего куреня. Его конструктивные и декоративные элементы. Иллюстрация выполнена на основе собственных натурных материалов.
Рис. 93. Варианты применения различных орнаментальных композиций в декорировании оконных проемов донских куреней. Иллюстрация выполнена на основе собственных натурных материалов
<= Резные стойки крылец казачьих куреней. Натурные зарисовки. 1 - стойка парадного крыльца куреня из станицы ...2- стойка парадного крыльца куреня из станицы Романовской; 3 - стойка рабочего крыльца куреня из станицы Мариинской; 4 - стойка парадного крыльца куреня из хутора Кумжинского; 5 -стойка парадного крыльца куреня из станицы Семикаракорской
Рис. 95. Опорные стойки крылец и галерей. Декоративное решение. Различные варианты, зарисованные в станицах Подонья и Приазовья. Иллюстрация выполнена на основе собственных натурных материалов.
Рис. 96. Основные типы деревянных ограждений балконов, галерей, веранд и крылец. Декоративные композиции. Иллюстрация выполнена на основе собственных натурных материалов
Рис. 97. Примеры декорирования парадных дверей и дверных проемов и световых проемов, фланкирующих дверные проемы парадного (ритуального) входа в донской курень. Иллюстрация выполнена на основе собственных натурных материалов
Двери парадного крыльца казачьего куреня из станицы Аксайской
Рис. 100. Примеры декорирования карнизов донских казачьих куреней. Иллюстрация выполнена на основе собственных натурных материалов.
Рис 98. Декорирование элементов карниза, завершающего композицию фасадов донского куреня. Иллюстрация выполнена на основе собственных натурных материалов.
Рис. 99. Декор галерей, веранд, балконов, парадного крыльца. Иллюстрация выполнена на основе собственных натурных материалов.
Чердачное перекрытие и кровля донского куреня
Особый интерес представляет для архитекторов и инженеров-конструкторов сложная схема перекрытия верхнего уровня казачьего куреня. Чердачное перекрытие и стропильная система кровли имели чрезвычайно сложную конструктивную схему, корни которой можно искать в строительных традициях древнего Китая и Монголии.
Как ни странно, но именно в постройках Востока можно встретить столь же усложненные конструкции, приводящие к эффекту легкой, парящей крыши с большим выносом карниза.
В продольном направлении в последний венец врезались потолочные балки - сволоки, к которым подшивались доски, образующие потолок.
В поперечном направлении укладывались подстропильные балки, опирающиеся на короткие подконсольные брусья, закрепленные на последнем венце стеновых пластин. Концы балок выпускались за пределы стен до 30 см.
На подстропильные балки укладывались короткие подстропильные полубалки, выпускавшиеся консольно за пределы стены.
В зависимости от принятой схемы устраивалось от одной до двух подстропильных полубалок, на концы последних опирались стропильные ноги. Максимальный выпуск верхней подстропильной полубалки за пределы стены достигал одного метра.
Конструкция кровли была всегда четырехскатной, без внешних слуховых окон. Выход в чердачное пространство устраивался из веранды или прихожей. Освещение чердачного пространства осуществлялось через специальные световые проемы в вертикальных плоскостях карниза, а в горизонтальных плоскостях были вентиляционные отверстия.
Обширное чердачное пространство использовалось для сушки и хранения плодов, трав, рыбы и других припасов.
Кровля традиционного казачьего куреня вплоть до второй половины XIX века крылась только тростником или чаканом, а в северных регионах Области - осиновым тесом.
С появлением кровельного стального листа, вначале состоятельные казаки, а позднее большинство донцов, стали крыть курени металлом. Металлом крылись также «зонты» над крыльцами куреней.
Долговечность несущих деревянных конструкций донского казачьего куреня объясняется тем, что для соединения и крепления конструкций «верхов» почти не использовались металлические детали и крепеж. Поэтому были зафиксированы казачьи курени в городе Цимлянске, станицах Романовской, Калининской, Хорошевской, Усть-Медведицкой, хуторе Бобровом и других, которым более 120 лет. При этом некоторые из них как минимум один раз демонтировались, перевозились на новое место и собирались вновь.
Образовавшийся выпуск карниза нашивался досками, создавая коробчатое сечение сложного профиля, состоявшего из трех основных «ступеней». Такая конструкция полностью исключала продувание чердачного пространства, а значит, сохраняла в зимнее время тепло, а в летнее -исключала перегрев.
В то же время профиль карниза искусно отделывался сложными элементами пропильной и накладной резьбы и декорировался ложными консолями из пропильных элементов, «поддерживающих» вынос карниза.
Особенности планировки помещений донского казачьего куреня
Из четырех видов усадеб наиболее характерным, в значительной степени отличающимся от типов народного жилища, распространенных в северном, западном и юго-западном регионах, является четвертый вид, отмеченный только в Подонье и Приазовье - традиционный донской курень. Для классического типа казачьего куреня в подавляющем случае характерен прямоугольный, близкий по пропорциям к квадрату план. Размеры построек не имеют твердых стандартов и колеблются в пределах от 6 х 8 до 8 х 10 м. В отдельных случаях в экспедициях по северным территориям региона фиксировались жилые постройки до 10 х 12 и 12 х 14 м. В то же время здесь встречаются и «миниатюрные» курени с размерами сторон 4,6 х 4,8 м.
Следует выделить планировочную особенность, характерную для традиционных казачьих
куреней, - планы двух уровней («верхов» и «низов») практически никогда не совпадают. При этом план «низов» всегда состоит из двух помещений.
Планировка «низов» куреня предельно проста - два помещения - и напоминает схему «двухкамерного» жилища первого тысячелетия, распространенного на территории Подонья и Приазовья. Первое помещение от входа - неотапливаемое и служит для чисто хозяйственных целей: складирования рабочего инвентаря и хранения части урожая. Второе помещение - отапливаемое и пригодно для проживания не только в летнее, но и в зимнее время, однако для постоянного проживания никогда не использовалось.
Следует отметить, что вход в нижний уровень постройки традиционно устраивается автономно - «со двора». Внутреннего перехода их «низов» в «верхи» в материалах экспедиций не отмечено. Нестандартным является и то, что размещение оконных проемов в уровне «низов» никогда не совпадает с размещением оконных проемов в верхнем уровне постройки.
Планировка «верхов» имеет более сложную структуру и состоит из нескольких элементов. Первый - открытая часть куреня в виде балкона, веранды и обходной галереи. Они в большинстве случаев накрыты кровлей куреня и таким образом связаны с основными несущими конструкциями постройки. Второй - неотапливаемая часть жилища, закрытая. Это остекленная веранда, выполняющая роль прихожей и одновременно помещения для хранения запаса топлива в зимнее время и небольшого количества хозяйственного инвентаря. Третий элемент планировочной структуры - жилая, отапливаемая часть куреня, состоящая из трех - пяти комнат. Одна из них обязательно отведена для кухни, вторая является парадным помещением - горницей. Остальные комнаты используются для сна и отдыха.
Главным принципом организации жилого пространства классического донского куреня является «круговой обход» комнат. Лишь одно помещение куреня могло быть «тупиковым» - так называемая «заборка».
Каждая из комнат отапливаемой жилой части донского куреня имела от двух до четырех проемов, что обеспечивало достаточную освещенность и вентиляцию внутренних помещений.
Центром планировочной структуры верхов всегда была печь, которая использовалась как для отопления помещений, так и для приготовления пищи. Печь выполняла не только сугубо утилитарную функцию, но и была основным композиционным центром интерьера, выступала как самостоятельный архитектурный элемент, представляющий сложный синтез «русской» и «голландской» печей. Отопительные «зеркала» ее выходили в две или три комнаты, обеспечивая жилищу нужный температурный комфорт в зимнее время. Вертикальные тепловые «зеркала» обязательно облицовывались в «низовых» юртах глазурованными цветными изразцами, а в «вер
ховых» станицах, хуторах и слободах выбеливались известью.
Еще одна отличительная особенность жилого уровня от аналогичных построек других восточнославянских регионов - устройство двух самостоятельных входов, один из которых является парадным.
И наконец, четвертый элемент планировочной структуры - верхний уровень постройки, т.е. чердачное пространство, имеющее большой объем за счет оригинального конструктивного решения перекрытий «верхов». Чердак классического
донского куреня не имеет окон или других проемов, устраиваемых по скатам кровли. Вход на него ведет из прихожей или непосредственно из открытой части постройки. Освещение чердачного пространства осуществляется через световые проемы в вертикальных конструкциях карниза, а вентиляционные проемы расположены в горизонтальных конструкциях карниза.
Все эти особенности еще раз подтверждают самобытность и необычайную оригинальность созданного донскими казаками особого типа народного жилища - донского казачьего куреня.
Глава 7. История закладки и строительства города Новочеркасска - нового военно-административного и культурного цента донского казачества
Длительная история градостроительного освоения территории Подонья насчитывает большое количество примеров основания достаточно крупных населенных пунктов - казачьих городков. Многие из них со временем достигли больших размеров и количества населения. В XX веке эти городки, потом станицы, получили статус городов: Урюпинск, Калач-на-Дону и Серафимович (Усть-Медведицкая) в Волгоградской области, Луганск на территории Украины, Константи-новск, Белая Калитва, Каменск и др. в Ростовской области. Однако они эволюционировали из станиц в города постепенно, сохраняя тем не менее станичную планировочную структуру и саму ауру казачьей станицы.
Появление в 1805 году на карте Области Войска Донского города Новочеркасска представляло собой первый в истории донского казачества опыт западноевропейского градостроительства. Новый, по сути дела первый крупный город в краю Тихого Дона рассматривался не как «самая крупная казачья станица» или военизированное поселение. Новый город должен был стать военно-административным, духовным и культурным центром донского казачества. Город должен был соответствовать своему будущему назначению и архитектурно-художественными качествами, и уровнем инженерного оборудования территории.
Решению вопроса о создании города предшествовал ряд исторических событий и прежде всего удаление на Северный Кавказ южных границ Российской империи, наступление военной и политической стабильности во всех территориях Области Войска Донского.
Только что возведенная в 1761 году мощная военная крепость Св. Дмитрия Ростовского в нижнем течении Дона за полной военной ненадобностью была закрыта. Ее гарнизон, как и гарнизон Аннинской крепости были переведены в степное Предкавказье.
В конце XVIII - начале XIX века берега Тихого Дона и его притоков обрели мир и покой после пяти столетий непрерывных войн и человеческих страданий.
К концу XVIII века размещение административного центра Области Войска Донского в Черкасском городке в пойменной части Дона стало
неудобным в связи с развитием сухопутных коммуникаций, связывавших Москву и Санкт-Петербург с Югом России. Важная сухопутная дорога из центра империи подходила к станице Аксайской с севера, и далее была устроена плашкоутная переправа через Дон. От левого берега была насыпана дамба протяженностью 10 км к станице Ольгинской, и далее дорога вела на юг, прямо к Ставропольской крепости. Со стороны Харькова к станице Аксайской так же вела сухопутная дорога (бывший Бахмутский тракт), связывавшая Юг России с западными российскими губерниями.
Способствовало переносу столицы Войска Донского из Черкасского городка на новое место не только отсутствие в конце XVIII века военной опасности со стороны южных рубежей, но и то, что ежегодные паводки на Дону в апреле - июне месяце не давали возможности в этот период нормально добираться до Черкасска, что, в свою очередь, создавало неудобства для осуществления административных функций из прежнего Черкасского городка.
Важно было также и то, что в Черкасском городке с его устоявшейся планировочной структурой уже невозможно было создать современное городское инженерное оборудование и элементарные удобства проживания.
Наказные атаманы Области Войска Донского давно подумывали о новом месте размещения войсковой столицы, однако в XVIII веке этот вопрос еще не мог быть решен и прежде всего по экономическим соображениям. Для обустройства новой столицы требовались значительные средства.
Одним из активных инициаторов переноса столицы на новое место был атаман Матвей Иванович Платов (1751-1818 гг.), управлявший делами Области Войска Донского с 1801 по 1818 год.
23 августа 1804 года император Александр I утвердил предложение атамана войска Донского М.И. Платова об основании новой столицы войска - города Новочеркасска. Вслед за этим императором был одобрен и утвержден план нового города, составленный инженером генерал-лейтенантом Францем Павловичем Деволаном. Платов не случайно привлек к делу составления плана нового города такого опытного инженера как Деволан. Деволан принимал участие в по
стройке таких городов, как Одесса, Вознесенск, Тирасполь. Он же занимался устройством водных каналов различных систем. Платов, понимая, что новая столица будет удалена от основной водной артерии - реки Дон, которая обеспечивала водный промысел и служила для казаков главной транспортной магистралью, планировал впоследствии углубить р. Аксай и сделать ее пригодной для судоходства, с тем чтобы речные суда могли подходить непосредственно «под стены» города.
Разработанный инженером Деволаном план города хорошо вписывался в довольно сложный рельеф возвышенной местности. План был строго геометричен, но подчинялся конфигурации высокого холма и формировался рядом площадей и широких проспектов, пространство между которыми разбивалось мелкими улицами, благоустраивалось парками и скверами. Центром города должна была стать Соборная площадь, на которой в скором времени планировалось возвести главный войсковой собор. От площади лучами расходились широкие (до 50 метров) проспекты: Платовский в направлении северо-восток - юго-запад; Ермаковский - северо-запад - юго-восток; Крещенский спуск, ведший к берегу реки Аксай и являвшийся южным въездом в город. Поднимаясь вверх от Соборной площади по Ер-маковскому проспекту, можно было попасть на вторую по величине площадь города - Троицкую, от которой в северном направлении тянулся Санкт-Петербургский спуск (ныне Герцена), являвшийся северным въездом в город, а на восток шел Троицкий (ныне Баклановский) проспект. Казалось, что площади имевшие форму, близкую к кругу, должны были организовать город по радиальной системе, однако благодаря знаниям и опыту Деволана город получил упорядоченную регулярную прямоугольную систему застройки, характерную для большинства городов того времени и наиболее перспективную для будущего развития, что подтвердилось дальнейшей историей Новочеркасска на протяжении всего XX века.
18 мая 1805 года на месте будущей Соборной площади (ныне пл. Ермака) состоялась торжественная церемония закладки новой столицы в присутствии Войскового атамана М.И. Платова, донского генералитета, представителей всех казачьих станиц Области и духовенства.
В этот же день были освещены и место закладки будущего Вознесенского Войскового Собора, и временная деревянная часовня-храм, призванная первое время его заменить.
Новый город застраивался в строгом соответствии с разработанным планом и под неусыпным вниманием М.И. Платова. Строительством занималась войсковая канцелярия и войсковой архитектор Бельтрами.
9 мая 1806 года состоялся переезд в новую столицу. На лодках по Дону и по реке Аксай из Черкасского городка в Новочеркасск были перевезены казачьи регалии, знамена, все делопроизводство казачьего войска. В Новочеркасск пе
реехали и все административные учреждения, в том числе Войсковая канцелярия.
По этому случаю в уже возведенном временном деревянном Вознесенском Соборе был отслужен торжественный молебен.
На первых порах город застраивался не столь быстрыми темпами, как хотелось бы атаману Платову. Казаки с неохотой снимались с обжитых мест. Быстрому освоению новой территории препятствовали и события Отечественной войны 1812 года: на борьбу с Наполеоном были направлены основные денежные средства и человеческие ресурсы государства. Донские казачьи полки в этой войне составляли значительную часть армии.
Однако после завершения Отечественной войны и возвращения наказного атамана, графа М.И. Платова в Новочеркасск вновь возобновились активные работы по обустройству новой столицы донского казачества.
Несмотря на трудности, уже к 1814 году в городе были построены временный собор и 5 церквей (на первых порах деревянные). В 1814— 1817 годах на въездах в город - на Санкт-Петербургском спуске и на Платовском проспекте -возводятся две триумфальные арки в стиле классицизма как символ победы над армией Наполеона в Отечественной Войне 1812 года и активного в ней участия донских казаков. В 1820 году на углу пр. Ермака и пл. Троицкой строится здание войскового арсенала.
В первое время строительства Новочеркасска дважды, в 1828 и в 1836 годах, вставал вопрос о переносе столицы Войска Донского в другое место. Проблема была в том, что новый город был слишком удален от водных путей сообщения, а строительство судоходного канала не было осуществлено в XIX веке из-за высокой стоимости работ. Все это не устраивало многих казаков, занимавших высокое положение. К тому же все материалы для возведения зданий приходилось перевозить на значительные расстояния, используя сухопутный транспорт.
Казаками даже было подано прошение императору Николаю I о переносе столицы в станицу Аксайскую, которая занимала более выгодное положение, находясь на берегу Дона. В 1836 году император при посещении Донского края лично осмотрел станицу Аксайскую и строящийся город Новочеркасск. Выбранное для Новочеркасска место ему понравилось, в просьбе казаков было окончательно отказано. В вопросе о месте расположения нового города на карте Области Войска Донского была поставлена точка.
После посещения Новочеркасска Российским императором новый город продолжал активно застраиваться в соответствии с разработанным Ф.П. Деволаном генеральным планом. Все меньше оставалось пустых островков между когда-то одиноко возвышавшимися единичными домами. Строились учебные заведения, здания для полицейской управы, врачебной управы, почтовой конторы, здания общественного назначения. В 1836 году в городе открылась собствен
ная типография, а в 1851 году образовано первое на Дону скаковое общество, - на территории, занятой ныне микрорайоном «Черемушки», сооружается ипподром и закрытый конный манеж.
Уже во второй половине XIX века город Новочеркасск становится настоящим духовным и культурным центром донских казаков.
Архитектурный облик города в первый век его существования был проникнут духом классицизма. Центр формировался за счет административных зданий, зданий, принадлежащих войсковой аристократии, гостиниц, театров, ресторанов, торговых лавок, учебных заведений, строившихся в большинстве случаев в классическом стиле в подражание «столичному вкусу». Регулярная планировка города с широкими проспектами и большими площадями сама по себе выражала претензию на «столичность» Новочеркасска. К тому же многие архитекторы, работавшие в городе в середине XIX века, получили специальное образование в лучших высших учебных заведениях Санкт-Петербурга: в Академии Художеств, в Институте гражданских инженеров, и были воспитаны на традициях классицизма.
В то время как центр застраивался респектабельными особняками, окраины обрастали частными домовладениями менее зажиточных казаков. Однако ко всем зданиям применялись одни и те же требования: они не должны были выходить за красную линию застройки улиц и должны были возводиться в соответствии с «высочайше» утвержденными фасадами.
Тем не менее, в застройке города проявлялись черты традиционной донской архитектуры. Именно в Новочеркасске стал формироваться городской тип донского казачьего куреня.
Наравне с застройкой города на протяжении всего периода его развития шли работы и по его благоустройству: замащивались улицы и проспекты, засаживались Александровский, Ботанический, Институтский сады. В 1875 г. устраивается сквер напротив Атаманского дворца. В нем предполагалось установить фонтан с фигурой, привезенной из С.-Петербурга. В 1882 году посередине проспекта Платова, первоначально полностью замощенного, устраивается бульвар с двумя рядами деревьев, с оградой, выполненной из чугунных столбиков и проволочного каната, закрепленного между ними. Такое ограждение характерно для большинства бульваров города.
Городские парки, скверы и аллеи засаживались специально выписывавшимися для этого деревьями: белым американским ясенем, кленом, пирамидальными тополями. Вдоль тротуаров устанавливались чугунные фонари заводского производства.
Примечателен факт, что уже с 1882 г. в Новочеркасске предпринимались первые попытки выполнять укладку асфальтового покрытия как более дешевого и быстрого по сравнению с мощением из камня.
В 1853 году в центре Новочеркасска был установлен памятник основателю города наказно
му атаману графу М.И. Платову. Бронзовая фигура Платова отливалась в Санкт-Петербурге, в литейных мастерских Академии художеств под наблюдением академиков А.А.Иванова, Н.А.То-карева, П.К.Клодта. В 1863 году за памятником на той же Александровской площади по проекту архитектора И.О. Вальпреде строится Атаманский дворец, служивший резиденцией императора во время его посещений Новочеркасска.
Большое внимание в развитии города как административного и культурного центра Области Войска Донского уделялось созданию и строительству учебных заведений. Большинство из них были основаны в Новочеркасске как одни из первых в Донском крае и на Юге Российской империи в целом.
В 1821 году открывается здание духовного управления и рядом с ним здание уездного училища на пр. Ермака в направлении спуска к железнодорожному вокзалу. Разработкой проекта здания уездного училища в 1818 году занимался арх. К.К. Пейкор. Это училище просуществовало вплоть до 1921 года. Позже в этом здании расположилась администрация станкостроительного завода. Три небольшие главки над центральной частью здания хорошо просматриваются со стороны пл. Ермака.
В 1853 году открывается первое на Дону и в городе среднее учебное заведение - Донской Мариинский институт благородных девиц (по аналогии со Смольным институтом в Санкт-Петербурге), первоначально располагавшийся на нынешней пл. Павлова в здании госпиталя МВД, а в 1891 году переведенный в новое здание на ул. Пушкинскую, 111. В настоящее время это центральный корпус Новочеркасской Государственной Мелиоративной Академии (НГМА).
Проект здания был разработан в Санкт-Петербургском строительном комитете в 1888 году. На подлинном чертеже фасада, сохранившемся в музее НГМА, можно разобрать первоначальную подпись Санкт-Петербургского архитектора Р.А. Гедине.
В комиссии по осуществлению строительства здании, созданной в Новочеркасске, значился архитектор А.А. Ященко, которому было поручена привязка здания к месту и наблюдение за ходом строительства. Более подробно об этом архитекторе будет сказано в отдельной главе, так как он внес уникальный вклад в формирование центральной части города Новочеркасска и ряда других городов Юга России.
Здание бывшего Донского Мариинского института имеет П-образную форму в плане с центральным сильно выступающим ризолитом. Горизонтальное членение на три этажа подчеркнуто тягами, идущими по всему периметру здания. Общей для всех частей здания является так же рустовка стен и наличие на всех оконных проемах сложно профилированных наличников.
Наиболее богатое декоративное убранство имеет главный ризолит, завершенный балюстрадой. Арочные окна третьего этажа оформлены
архивольтами с замковым камнем. Они формируют своеобразную аркаду, подчеркнутую использованием в простенках между окнами полуколонн коринфского ордера. Главный вход в здание обрамлен широким наличником, верхняя часть которого выполнена в виде фриза с триглифами. К сожалению, не сохранилась возвышавшаяся над центральным входом декоративная башенка домовой церкви.
В 1867 году открывается Мариинская Донская женская гимназия на основе созданного 27 августа 1860 года Девичьего училища I разряда. В 1883 году гимназия переводится в специально для нее построенное здание на ул. Атаманской, 42. С 1875 по 1883 год над проектом здания гимназии работал архитектор А.А. Ященко. Центральная часть симметричного в плане здания выделена ризолитом с четырехколонным портиком, выполненным на высоту двух этажей. На портик опирается ступенчатый антаблемент, завершенный сложным орнаментальным карнизом и балюстрадой. Окна всех трех этажей объединены рустовкой стен. Первый этаж подчеркнуто отделен от двух верхних, имитируя высокий стилобат. На наличниках окон ненавязчиво применены элементы лепнины.
1 октября 1868 года в Новочеркасске открывается Донская духовная семинария. В 1883 году она переходит в специально построенное для нее здание на Платовском проспекте в непосредственной близости от Соборной площади. Здание для семинарии спроектировал так же архитектор А.А. Ященко. Архитектурное решение фасада здания весьма отличалось от всех прежних построек Новочеркасска. Ященко смело использовал элементы романского стиля, завершив центральную часть фасада треугольным шипцом и выделив таким способом главный вход. Центральная ось фасада была также подчеркнута большим, на 2 этажа, трехчастным окном. По всему фасаду в нескольких уровнях протянуты аркатурные пояски, ставшие объединяющим элементом арочных окон разной высоты. К сожалению, внешний облик здания на сегодняшний момент очень искажен всевозможными реконструкциями на протяжении XX века. В настоящее время здание принадлежит Новочеркасскому Военному институту связи.
Следует упомянуть еще ряд учебных заведений Новочеркасска, открытых в городе до 1917 года. Это Платовская классическая мужская гимназия (1870-1875 годы, по проекту архитектора А.А. Кампиони), открытая в 1876 году. Двухэтажное каменное здание гимназии располагалось на углу пр. Ермака и ул. Просвещения (в настоящее время школа №3).
В 1877 году начинает свою образовательную деятельность Александровское реальное училище, располагавшееся первоначально на ул. Александровской, 47, а затем перешедшее в 1907 году в трехэтажное каменное здание на углу улиц Московской и Комитетской (в настоящее время школа №1).
В этот же 1877 году открывается Учительская семинария, позднее перешедшая в двухэтажное здание на углу пр. Платовского и ул. Пушкинской (в настоящее время здание занимает школа милиции).
30 августа 1883 года образован Кадетский корпус, позднее переименованный в Донской, Императора Александра III кадетский корпус. В 1885-1887 гг. по проекту арх. К. Ф. Кюнцеля для кадетского корпуса в конце Баклановского пр. в районе рощи Красная весна строится новое здание (ныне в нем располагается дивизия МВД «Дон»),
В 1886 - 1888 гг. строится Атаманское техническое училище, на Михайловской улице, рядом с Ратной площадью. Проект и смету составили техники строительного отделения под руководством арх. К. Ф. Кюнцеля. В настоящее время в здании расположен машиностроительный колледж.
В 1889 году в Новочеркасске открывается Донское епархиальное женское училище, позже перешедшее в трехэтажное каменное здание на пр. Платовском рядом с архиерейским домом и духовной консисторией, построенное по проекту арх. П.С. Студеникина в 1891-1894 годах (ныне учебный корпус НГМА).
Наверное, самым замечательным годом в развитии образования на Дону стал 1907 год. Этот год стал годом создания первого на Дону высшего учебного заведения - Алексеевского Донского Политехнического института (сейчас Южно-Российский технический университет), первоначально располагавшегося в здании дворянского пансионата на ул. Александровской. В 1911 году происходит закладка главного корпуса ДПИ на территории Николаевского парка. Проект институтского комплекса был разработан известным польским архитектором Брониславом Рогуй-ским. С 1913 по 1917 год он лично наблюдал за строительством трех первых корпусов для химического, горного и механического факультетов. Эти три корпуса группировались вокруг прямоугольного в плане двора, перекрытого куполом со светопрозрачным покрытием. Именно этот, называемый «студенческим» трехсветный двор представляет одну из главных архитектурных достопримечательностей этого архитектурного ансамбля. В настоящее время на территории института сохранен старый парк и разбиты спортивные площадки. Все три корпуса решены в неоклассическом стиле с использованием портиков с колоннами дорического и ионического ордеров. Строительство остальных корпусов было завершено уже в 1924-1930 гг., после окончания Гражданской войны на Юге России.
Строительство комплекса зданий Алексеевского Донского Политехнического Института стало точкой в процессе формирования второго градообразующего центра города, включавшего в себя наиболее крупные новочеркасские учебные заведения (Мариинский институт благородных девиц, Донской кадетский корпус, Атаманское техническое училище) и несшего на себе непосредственную образовательную функцию.
Нельзя обойти вниманием еще два учреждения, имевших большое значение для развития Новочеркасска, как культурно-исторического центра. Это - первая в Донском крае старейшая Публичная библиотека, открытая в 1859 году, и Донской музей (с 1941 года Музей истории Донского казачества), открытый в 1899 году на углу ул. Атаманской и пр. Платова. Автором проекта этого здания традиционно считается архитектор А.А. Ященко, хотя достоверно известно, что первую премию в конкурсе на лучший проект получил архитектор Ф.А. Гаген.
Особое место в истории развития города занимает Соборная (Никольская) площадь, а ныне площадь Ермака. Эта площадь была главным местом проведения войсковых парадов и казачьих кругов и именно на ней происходила торжественная церемония закладки нового города.
Архитектурный ансамбль площади окончательно сформировался лишь к началу XX века, когда было закончено строительство главного храма города и всей Области Войска Донского - Вознесенского Войскового Кафедрального собора.
После закладки собора в 1805 году два раза происходило обрушение его несущих конструкций: в 1843 и в 1862 годах. Первый раз обрушились стены собора из-за малой прочности Грушевского известняка, а во второй раз подвела поспешность в проведении строительных работ по возведению подпружных арок, строителей торопили предстоящие войсковые торжества.
Однако сегодня можно уверенно говорить, что строителей собора подвела не поспешность в ведении кладки стен, опор и арок, а коварные свойства лессовидных суглинков, которыми природа сложила правобережье Дона. При нагрузке грунт давал просадки и приводил к разрушениям конструкций. Эти свойства местных грунтов стали известны строителям лишь в XX веке.
Первый проект Вознесенского Войскового собора был разработан известным российским архитектором А.И. Руска в традиционном для того времени классическом стиле. При рассмотрении чертежей этого собора перед глазами всплывает образ Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге, возведенного приблизительно в тех же временных рамках. Главный объем храма в основании представлял собой квадрат. Северный, южный и западный фасады были украшены шестиколонными портиками коринфского ордера, а алтарный объем окружен полуколоннами того же ордера. Барабан с куполом, возвышавшийся над центральным пространством храма, был прорезан большими арочными окнами, простенки между которыми обрабатывались полуколоннами опять же коринфского ордера. Купол, расчлененный с внешней стороны гуртами, имел форму, близкую к полусфере, и завершался маленькой главкой на цилиндрическом основании. Объемно-пластическое решение главного купола было повторено архитектором в четырех малых куполах, расположенных в углах основного кубического объема.
После обрушения стен этого первого варианта собора, в 1852 году разработать второй вариант было поручено архитектору И.О. Вальпреде. Этот проект получил совсем отличное от первого композиционное и стилистическое решение. В соответствии с духом времени проект был выполнен в «русском» стиле, под которым в то время подразумевалась «тоновская» архитектура с ее обращением к традициям древнерусского зодчества. Здание получило вытянутую с запада на восток композицию в плане с пристройкой трапезной и притвора с высокой, имевшей шатровое покрытие колокольней. Центральный барабан был завершен луковичной главой. На ее фоне почти незаметны четыре маленьких главки. Трапезная и алтарная часть имели скатную кровлю. Окна барабана имели завершение в виде своеобразных кокошников с заостренным верхом. Были также применены двухчастные окна. Северный и южный фасады имели завершение в виде трех шипцов, в конструктивном плане соответствовавших трем внутренним пролетам. Собор был практически завершен, оставались незначительные работы на перекрытии главного нефа. Вероятно, известковый раствор, применявшийся в кладке стен и сводов, не успел набрать прочности, в результате преждевременного нагружения конструкций произошло в июле 1862 года разрушение подпружных арок и центральных опор.
Наконец, после длительного перерыва в строительных работах, в 1875 году была создана специальная Войсковая комиссия по достройке собора. Но вопрос о его дальнейшей судьбе был решен лишь в 1882 году, когда свыше было принято решение о разборке стен второго варианта собора и начале строительства третьего варианта по чертежам и сметам, составленным академиком архитектуры А.А. Ященко, входившим в специальную комиссию по достройке Войскового собора.
К этому времени периферийная застройка площади была практически сформирована и как большинство зданий Новочеркасска того времени отвечала духу классицизма.
В связи с утверждением в 1829 году самостоятельной Донской епархии с местопребыванием Донских архиереев в городе Новочеркасске, в 1831 году на Соборной площади (на восточной стороне) начинается строительство двухэтажного архиерейского дома с домовой Крестовой церковью. В 1834 году строительство окончено. Позже рядом было построено здание Донской духовной консистории. Архиерейский дом выстроен в классическом стиле, имеет скромное декоративное убранство: окна обрамлены сандриками, опирающимися на консоли и имеющими завершение в виде треугольного фронтона. Главный вход был выделен арочным фронтоном и небольшой колокольней, которые до наших дней не сохранились.
В 1850 году по проекту архитектора Антона Анжеловича Кампиони на западной стороне
площади (на углу пр. Платова) построено здание Дворянского благородного собрания также в классическом стиле. Центральная часть здания выделена ризолитом, главный вход, расположенный сбоку, завершен треугольным фронтоном. Горизонтальное членение выполнено с применением тяг, нижний этаж имеет рустовку. Между большими арочными окнами второго этажа архитектор применил стилизованные под коринфский ордер пилястры. С этим зданием соседствовали здание Войскового госпиталя и здание Донской казенной палаты. Здесь же на площади располагалась гостиница «Золотой якорь» и аптека А.Л. Сенявского. Периметр площади вплоть до начала XX века застраивался, в том числе и частными домами. Таким образом, новое здание Войскового собора необходимо было вписать в сложную градостроительную ситуацию, в которой оно должно было доминировать. Архитектор А.А. Ященко первоклассно справился с этой задачей.
Именно по его проекту был окончательно построен Вознесенский Войсковой собор (1891-1905гг.), один из крупнейших и красивейших соборов всего Православного Мира.
По стечению обстоятельств, этот собор стал единственным творением А.А. Ященко, которое мы можем созерцать в настоящем, так как все другие его постройки, не менее грандиозные и значительные, оказались утраченными в 1930 годы, в период активных антирелигиозных компаний и атеистической пропаганды среди населения.
Величественную пирамидального характера композицию из главного купола, купола над колокольней и четырех главок можно видеть уже не доходя нескольких кварталов до пл. Ермака. Причем, если подходить с западной стороны по пр. Платова, то перед нами впечатляюще вырастает в своей основе мощное монументальное здание, динамично устремленное всем своим сложным объемом вверх. Вознесенский Войсковой собор прекрасно просматривается также с дальных подступов к городу Новочеркасску, особенно со стороны левого берега Дона. При более детальном рассмотрении Вознесенский Кафедральный Войсковой Собор представляет собой четырехстолпный, трехнефный храм традиционной византийской крестовокупольной четырех-столпной системы.
В плане это крест, вписанный в квадрат, с образованными таким образом дополнительными пространствами между ветвями креста.
С востока, севера и с юга к квадрату примыкают апсиды: боковые - пятигранные снаружи и полуциркульные внутри, перекрыты конхами, восточная алтарная апсида снаружи девятигранная, внутри полуциркульная, перекрыта также конхой. По наружному периметру алтарная апсида окружена полуциркульной в плане ризницей высотой в 1 этаж.
План в целом организован как симметричная в двух основных перпендикулярных друг к другу осях композиция, однако за счет пристроенной с
востока к алтарю ризницы, а также за счет колокольни с приделом в первом этаже и промежуточным объемом, соединяющим притвор-колокольню с объемом основного четверика, храм преобразуется в вытянутую в направлении восток-запад композицию.
Угловые части квадрата, в который вписан крест, увенчаны малыми куполами. Ветви креста - помещения, примыкающие к подкупольному пространству с четырех сторон, перекрыты цилиндрическими сводами. Цилиндрическая форма сводов хорошо читается в экстерьере храма: северный и южный фасады, выполненные как щипцовые стены, завершены закомарами - многоступенчатыми арками.
Алтарь устроен посередине восточной ветви креста. Таким образом практически не нарушается центрическая композиция интерьера, подкупольное пространство храма становится внутренним композиционным центром собора.
Все три входа в храм расположены с западной стороны. Центральный вход ведет в придел, два боковых - в соответствующие боковые нефы.
Главный двухсветный барабан расположен на квадратном в плане пьедестале со срезаемыми в несколько уровней углами. Посредством этих срезок осуществлен переход к восьмерику, а затем к цилиндрической форме самого барабана. Такой же прием использован в композиционном решении колокольни. Верхний ряд оконных проемов барабана ложный (внутреннее пространство храма не освещает). Подпружные арки, на которых держится барабан, выполнены не строго по дуге окружности, а несколько вытянуты.
Грани барабана (простенки между арочными световыми проемами) выполнены в виде двух спаренных резных колонок с капителями.
Барабан увенчан куполом - полусферой. Основанием купола служит аркатурный пояс, образованный верхним рядом ложных световых арочных проемов барабана, которые визуально облегчают массивный барабан.
Пластика всех четырех фасадов храма организована применением декоративных элементов, взятых из византийских и романских прообразов:
Мотив зубцов (или сухариков) на плоскостях стен навеян Рашской школой (Сербия), в свое время наиболее тесно связанной с традициями романской архитектуры.
Элементы византийского стиля - это двойные окна - центральная колонка, разделяющая два смежных проема, поддерживает арочное завершение этих проемов, - объединенные полукруглым тимпаном и конечно же огромные трехчастные окна по трем фасадам колокольни. Средняя часть этих окон - это более высокий по сравнению с двумя фланкирующими арочный проем.
Оконные переплеты в храме выполнены как стилизация традиций византийской школы -множество расположенные в строгом порядке круглых отверстий на каменных или деревянных пластинах, закрывавших оконные проемы.
Кладка стен выполнена с характерными чер
тами византийской кладки - рустовка только по горизонтали вдоль всех стен здания. В декоре использованы растительный орнамент - листья аканфа, элементы аркатур на плоскостях стен, рельефные кресты в прямоугольных заглубленных на полкирпича нишах. Характерной чертой романской архитектуры является перспективный портал, завершенный полуциркульным тимпаном.
В целом сложное декоративное убранство собора образовано малым набором элементов. Это - несколько сложно профилированных карнизов, протянутых в уровне 2-х этажей, подчеркивающих всякий раз переход от одной объемной формы к другой (например, срезанные углы четвериков), аркатуры главного барабана, главок и колокольни, горизонтальная рустовка стен и стройные колонки, выделяющие углы здания и грани апсид. Различные вариации декоративных элементов карнизов применены в оформлении сандриков оконных проемов апсид.
А.А. Ященко учел в своем проекте просадочные свойства грунта и предложил устройство под собор фундамента глубокого заложения. Под собор был отрыт котлован глубиной более 14 метров. Выбранным из котлована грунтом удалось засыпать несколько балок в центральной части города. По проекту А.А. Ященко в котловане была устроена мощная опорная плита из керамического кирпича и камня на цементном растворе (прообраз современного монолитного плитного фундамента), которая восприняла все нагрузки от тяжелых стен собора и равномерно перераспределила их на слабонесущие, лессовые грунты. В результате этого инженерного решения удалось избежать неравномерных просадок и деформации в конструкциях собора.
В храме имеется 2 нижних этажа. Первый предназначен для склада церковной утвари и материалов, а верхний выполнен для расположения в нем войскового архива и усыпальницы.
Полная высота собора снаружи составляет около 72 метров, внутренний диаметр купола - около 17 метров, полная длина собора снаружи - 76 метров, полная ширина снаружи - около 61 метра.
Войсковой собор является одной из главных архитектурных жемчужин культовой архитектуры Юга России, спроектированный и построенный в нововизантийской стилистике.
В 1896 году по проекту архитектора Н.Е. Анохина в Новочеркасске завершается строительство прекрасной четырехконховой церкви Св. Александра Невского, которая также украсила своей архитектурой столицу Донского казачества.
Со временем Соборная площадь украшается рядом памятных сооружений и памятников.
В 1887 году на площади Обществом донских казаков устанавливается резная деревянная триумфальная арка с надписью «Привет донских торговых казаков» по случаю приезда в Новочеркасск императора Александра III.
В 1904 году на площади открыт памятник Ермаку скульпторов Н.О. Микешина и Б.Н. Бекле
мишева. Этот памятник был установлен в 1870 году в Санкт-Петербурге, а затем перенесен в Новочеркасск.
В 1911 году на той же Соборной площади открывается памятник походному атаману Я.П. Бакланову. Памятник выполнен в 1877 году и первоначально также установлен в Санкт-Петербурге, а затем перевезен в Новочеркасск.
В 2004 году на западной стороне Соборной площади был установлен конный памятник наказному атаману, графу М.И. Платову. Авторы памятника выразили в своей композиции движение генерала от кавалерии по направлению к собору, открывая таким образом архитектурный ансамбль соборной площади.
Строительство Войскового кафедрального собора было закончено в 1905 году, но освящен он был лишь в 1906 году, так как в более ранние сроки император Николай II приехать на Дон не мог, а казаки в свою очередь не желали освятить свой главный храм без его присутствия.
В своих отчетах главный строитель собора после смерти архитектора А.А. Ященко инженер-полковник К.Х. Лимаренко отзывался о нем как о «памятнике нового византийского стиля, являющемся одним из лучших храмов этого стиля во всей России».
По окончании строительства собора было принято решение о благоустройстве площади. В 1902-1904 гг. на площади были разбиты 3 сквера, местоположение которых не изменилось и по нынешний день. Площадь замостили обыкновенным крупным камнем, а в средней части перед папертью собора была выполнена площадка размером 15x40 саж., замощенная кубиковым камнем. В сквере, расположенном между пр. Платова и Крещенским спуском (ныне Красный спуск), на месте водоразборного бассейна, необходимого в период строительства собора, был выполнен фонтан. Точно такой же фонтан сейчас существует в Александровском саду, что находится непосредственно за Атаманским дворцом. В другом сквере возле памятника Ермаку была разбита детская площадка в форме эллипса. Во всех трех скверах внутренние аллеи замащивались щебнем, а по бокам обкладывались отборным камнем. Скверы огораживались железной оградой из секций, выполненных из сетки и крепившихся между чугунными колонками. Эта ограда была признана наиболее подходящей для маскировки ее кустарником. В скверах были высажены декоративные породы деревьев: тополя, дуб, липа, хвойные породы, а так же полукустарники и кустарники, как по сторонам аллей, так и вдоль ограды. Работами по благоустройству площади занимался старший инженер строительного отделения Областного правления С.И. Болдырев. Для отвода дождевых вод по периметру площади около тротуаров вокруг скверов имелись лотки.
На площади в 23 саженях (50 метрах) от собора находится бывшее паровичное здание (отопительная котельная для собора), работы по уст
ройству которого окончены в 1901 году. Сейчас это жилой дом. От этого здания к собору ведет специальный технический туннель для прокладки воздуховодов. В соборе было устроено специальное воздушное отопление.
Кроме того, за собором на расстоянии 30 саженей (около 64 метров) от окон алтаря предполагалось размещение салютационных орудий по направлению Платовского проспекта. Часть площади, примыкавшая к зданию Дворянского благородного собрания, оставалась свободной.
Для наружного освещения вокруг собора предполагалось установить 8 фонарей с дуговыми лампами.
В начале лета 1904 года было разобрано здание временного собора.
Все работы по благоустройству площади планировалось завершить в первых числах мая 1904 г. по случаю освящения собора.
Рис. 101. Схема планировки г. Новочеркасска. Основан в 1805 г. Карта Новочеркасска конца XIX в. Иллюстрация по материалам Музея истории донского казачества в Новочеркасске
В сентябре 1904 года проезд извозчиков по Соборной площади был запрещен и полицейские должны были их направлять в боковые проезды (объездное кольцо по периметру площади). По проекту благоустройства площади предполагалось, что зелень деревьев скверов будет создавать для собора необходимый фон для отделения его от других зданий, расположенных на площади, а также маскировать паровичное здание и здание соборной водокачки.
Окончательно все работы по благоустройству площади были закончены в апреле 1905 г.
Для составления полной картины развития нового административного центра Области войска Донского необходимо упомянуть еще несколько следующих фактов.
Так, 1 января 1864 года началось движение по Грушевско-Донской железной дороге, которая затем была продлена до Ростова и далее через
Дон до Владикавказа. Эта дорога, наконец, компенсировала казакам столь удаленное положение их столицы от водных путей и дала мощный толчок в развитии города и как крупного промышленного центра Юга России.
В 1865 году в Новочеркасске устраивается система самотечного водопровода. На пересечении пр. Баклановского и ул. Галины Петровой на самой высокой точке в городе был устроен главный городской водный бассейн (запасной резервуар), отсюда самотеком вода расходилась по трубам во все районы города. По оценке современником тех событий водопровод, являясь первым в своем роде в России, был замечательным сооружением.
В 1887 году казачьи станицы города объединяются в единую Новочеркасскую станицу. В этом же году Новочеркасск официально приобретает статус губернского города, и в его подчинение попадают теперь такие города как Ростов, Таганрог, посад Азов, Ейское укрепление.
Рис. 102а. Главная площадь Новочеркасска -Соборная
В январе 1919 года в городской управе рассматривается вопрос о проектировании в городе городского трамвая и электрической станции. В этом же году в Новочеркасске во всю идут работы по прокладке городской канализации. . Уже в советское время индустриализация всей страны не могла не затронуть маленького Новочеркасска, однако новые районы города с современной застройкой и мощным промышленным производством образовались несколько обособленно от исторического центра.
Особенностью этого города было то, что открытие высшего технического учебного заведения привлекло сюда на постоянное место жительства профессоров, приват-доцентов, инженеров. Студенчество и профессорско-преподавательский состав первого на юге высшего учебного заведения повлияли на формирование город
ской среды. С другой стороны, в Новочеркасске расселялось и казачье сословие, тяготевшее к городской культуре и образованию. Большое количество средних светских, духовных и военных учебных заведений и отсутствие промышленных предприятий делали этот город совершенно непохожим на другие города Юга России.
Рис. 102в. Проект первой постройки храма П.О. Вольпреде
Рис. 1025. Проект второй постройки храма А.И. Руска
Таким образом, к началу XX века город Новочеркасск стал крупным культурным и административным центром на Юге России, в то же время являясь прообразом европейской столицы, в которой промышленность вынесена за зону исторического центра, а в городе сконцентрированы учреждения культуры и образования, что способствует сохранению исторически сложившегося облика города.
Рис. 103. Размещение православных храмов на территории г. Новочеркасска (1916 г.)
Храмы (ныне существующие и утраченные)
1. Вознесенский кафедральный войсковой собор, 1891-1905 г.с, проект академика архитектуры А. А. Ященко, пл. Ермака (Соборная пл.)1.
2. Церкви во имя св. благоверного князя Александра Невского, 1810 г. - построена деревянной, 1891-1896 гг. - строительство каменного здания, в 1902 г. к ней пристроена колокольня, ул. Александровская. Арх. Н.Е. Анохин.
3. Никольская (Николаевская) церковь, 1821 г.с, 1827г. с.?, 1829 г. с.?, пл. Левеки (Никольская пл.). Первая каменная церковь Новочеркасска. Арх. М.А. Амвросимов. Утрачена.
4. Церковь Донской иконы Божьей Матери, 1903 г.п., ныне комплекс общежитий и студенческой поликлиники НГТУ по ул. Богдана Хмельницкого (Ратная пл.). Строилась сразу каменной. Утрачена.
5. Архангело-Михайловская церковь, деревянная, в 1813 г. перевезена из Старочеркасска, в 1870 г. перенесена с пл. Кирова (Михайловской пл.) на пр. Платова (Азовскую пл.) и в 1872 г. построена в камне. Арх. Н.Е. Анохин.
6. Успенская единоверческая церковь, деревянная, начало строительства - 1866 г., освящена 10 сентября 1889 г., пл. Кирова (Архангельская ?, Успенская пл.), по проекту арх. К.Ф. Кюнцеля (старообрядцы по принципу единоверия). Утрачена.
7. Кладбищенская церковь Дмитрия Солунского, каменная, 1864 г., на городском кладбище на месте обветшавшей деревянной (1810 г.п.).
8. Деревянная церковь во имя св. Константина и св. Елены, 1864 г., строится на территории казачьих казарм строительных полков на Сенной пл., в 1909 г. возводится в камне.
9. Храм во имя Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих Радости», закладка июнь 1891 г., освящена 12 декабря 1893 г., на Красном спуске (Крещенском), в народе называлась
1 В скобках указаны дореволюционные названия площадей и улиц.
«монастырской», по проекту арх. А.С. Каминского. Утрачена.
10. Церковь во имя Серафима Саровского, 1910 г., недалеко от пл. Павлова (Святополк - Мирского), каменная. Утрачена.
11. Николаевская (старообрядческая) церковь, каменная, освещается в 1907 г., располагалась рядом с Александровским садом на ул. Пушкинской (Почтовой), ныне на этом месте здание пожарной части города, а рядом школа милиции (МВД). Утрачена.
12. Деревянная Троицкая церковь, 1810 г. п., в 1856 г. построена в камне по проекту арх. Фомина, Троицкая пл. Утрачена
13. Каменная церковь Георгия Победоносца, 1898 г. п., ул. Маяковского и ул. Октябрьская (Колодезная пл.).
Часовни Новочеркасска, построенные в дореволюционный период (ныне утраченные).
1. Православная часовня над фамильным склепом семьи МИ. Платова, 40-гг. XIX века, построена на пл. Ермака (Соборной).
2. Часовня во имя св. благоверного князя Александра Невского, построена и освящена в 1881 г., на пр. Платова перед зданием универмага. Не сохранилась.
3. Часовня в честь чудесного избавления царской семьи при крушении поезда на станции Борки 17 октября 1888 г., 1889 т.п., Азовский рынок (площадь Старого базара).
4. Часовня, 1892 г. п., пр. Платова, напротив здания почтамта (ныне здание узла связи).
Глава 8. Войсковой архитектор академик архитектуры Российской Императорской академии художеств Александр Александрович Ященко
Донской край обязан архитектору А.А. Ященко созданием уникальных произведений архитектуры, историческая судьба которых, как и творческая судьба их автора, была неразрывно связана с культурой донских казаков.
Одно из крупных произведений А.А. Ященко -Новочеркасский Вознесенский Войсковой Кафедральный собор - сегодня является признанным памятником архитектуры и инженерного искусства федерального значения и, безусловно, красивейшей и крупнейшей постройкой всего Юга России.
А.А. Ященко родился в 1842 году в Вологодской губернии. В возрасте 14 лет в 1856 г. он поступил в училище Главного управления путей сообщения и публичных зданий в Санкт-Петербурге, где учился за счет сумм Вологодской губернии, а в 1860 г. был принят вольнослушателем в Санкт-Петербургскую Академию художеств. По истечении двух лет обучения А.А. Ященко оканчивает полный курс наук. В 1865 г. он получает 2-ю серебряную медаль, в 1866 г. за «проект дома для женской гимназии на 600 девиц приходящих» - 1-ю серебряную. В том же 1866 г. получает звание классного художника 2-й степени за «проект торгового складочного места на берегу судоходной реки».
«Приказом от Министерства Внутренних дел от 23 апреля 1871 года за № 21 определен на службу в Министерство Внутренних дел с причислением к оному и с откомандированием для занятий в Технико-Строительный Комитет». «Определением Совета Императорской Академии художеств, 2 ноября 1871 года состоявшимся, за отличные успехи в архитектуре удостоен звания классного художника 1-й степени за проект православной церкви о трех отдельных приделах для кладбища».
«Указом Правительствующего Сената от 21 октября 1872 года за № 7345 утвержден по званию классного художника 1-й степени в чине коллежского секретаря».
За труды по постройкам в Горном институте А.А. Ященко был пожалован наградой.
Важным в его жизни становится 1874 год. 8 октября этого года А.А. Ященко «переведен на службу в Войско Донское, в Областное правление Архитектором по Строительной части», а если быть точнее, то в чине младшего архитектора Областного правления.
К этому времени в столице Войска Донского -г. Новочеркасске - встает вопрос о судьбе второго варианта Вознесенского Кафедрального Войскового Собора, при строительстве которого в июле 1862 года произошло обрушение части возведенных строительных конструкций. Военным Советом Области Войска Донского 12 марта 1875 г. было постановлено, что необходимо для исследования прочности Новочеркасского собора и для указания способов безопасной достройки этого здания, а также для положительного разрешения вопроса о том, доканчивать ли постройку или же строить совершенно новый собор, образовать особую комиссию из техников, именно одного от Главного Инженерного Управления, одного от Императорской Академии художеств, и состоящего при строительном отделении Областного правления инженера-архитектора А.А. Ященко. На Ященко возлагалось составление проектов и сметы, а потом и выполнение работ. Ященко разработал свой проект достройки 2-го варианта собора.
Еще одну попытку достроить собор предпринял почетный гражданин Новочеркасска Семен Николаевич Кошкин, предложив устроить деревянный купол над зданием собора. Это предложение подверглось критике со стороны Ященко.
Итогом работы особой комиссии было заключение о разборке конструкций рухнувшего собора, которое было представлено императору. В конечном итоге высочайше было одобрено решение о сносе стен собора и возведении нового. Разборку стен и фундаментов второго варианта Новочеркасского собора завершили лишь в октябре 1882 г.
К этому времени в творческой судьбе А.А. Ященко происходят большие изменения.
В 1879 году, 4 ноября, Ященко «С. Петербургской Императорской Академией Художеств признан академиком, о чем выдан диплом». К тому же за плечами этого человека стояли уже выполненные проекты и практически оконченное строительство двух крупных зданий в центре города Новочеркасска: Донской Мариинской женской гимназии (ныне здание Аграрного техникума на ул. Атаманской, 40) и здания Донской духовной семинарии (на пр. Платова, ныне здание НВВКУС). Строительство обоих зданий было завершено в 1883 году.
Еще о двух зданиях, к которым Ященко имел косвенное отношение упоминалось в предыдущей главе. Это Мариинский Институт благородных девиц и здание музея истории Донского казачества. Во многих документах по строительству двух этих зданий встречается подпись Ященко, в частности на подлинном чертеже фасада, сохранившемся в музее НГМА, можно увидеть вторую не зачеркнутую подпись Ященко. В этом случае нельзя упускать из поля зрения тот факт, что должность Ященко как архитектора строительного отделения областного правления подразумевала под собой проведение определенных строительных работ на разных объектах и решение вопросов, касавшихся процесса строительства.
А с сентября 1881 года по ноябрь 1881 года Ященко «исправлял должность начальника Строительного отделения и Областного Войска Донского инженер-архитектора».
Параллельно с разработкой проектов гражданских зданий Ященко в этот период своей профессиональной деятельности занимается и церковными строениями. Так, с 1875 по 1885 гг. в станице Усть-Медведицкой (ныне г. Серафимович Волгоградской области) под его наблюдением проводятся работы по возведению Казанского собора Спасо-Преображенского девичьего Усть-Медведицкого монастыря (собор спроектировал архитектор И.И. Горностаев). Фасады здания собора решены приемами византийской архитектуры, что в определенной мере могло повлиять на формирование художественных взглядов Ященко.
Таким образом, к 1881 году Ященко имел уже опыт проектирования и строительства как гражданских зданий, так и храмов.
Настоящее признание и общероссийскую известность архитектор приобрел как автор проектов крупнейших православных храмов, осуществленных в конце XIX - начале XX веков в провинциальных городах России: Новочеркасске, Оренбурге, Ростове-на-Дону, Царицыне.
Проектирование и устройство третьего варианта Новочеркасского Вознесенского собора было доверено именно ему - войсковому архитектору А.А. Ященко.
В марте 1881 года он предложил войсковому правительству, а через него на «благоусмотрение государя императора», два рисунка будущего 3-го варианта Вознесенского собора с пример
ной суммой строительства до 700 тыс. руб. Александр III 24 марта 1881 г. изволил избрать и одобрить проект рисунка в «романском стиле».
Собор Казанской иконы Божией Матери в Усть-Медведицком Спасо-Преображенском женском монастыре, хут. Затонский
В августе 1891 г. под наблюдением А.А. Ященко начались работы по устройству фундамента. В 1892 году котлован под фундамент был подготовлен. Однако архитектору не суждено было увидеть законченным свое творенье. «Донские Епархиальные ведомости» за 1893 год сообщают следующее: «В воскресенье, 11 апреля, в 8 часов вечера, в Новочеркасске скончался строитель собора и областной архитектор Области Войска Донского статский советник, академик архитектуры Александр Александрович Ященко.
Рис. 104. Новочеркасский Войсковой Вознесенский кафедральный собор. Западный фасад. Иллюстрация выполнена по материалам и фотоматериалам Музея истории донского казачества в г. Новочеркасске
Рис. 105. Новочеркасский Войсковой Вознесенский кафедральный собор. Разрез по продольной оси. Иллюстрация выполнена по материалам арх. Ю.Н. Солнышкина
ПЛАН ВЕРХНЕГО ПОДВАЛА НА ОТМ. -5.0м
Покойный, возвратившись в субботу, 10 апреля, часов в 11 вечера, в квартиру свою, почувствовал себя очень дурно. С ним сделался удар, вследствие чего у него парализованы были правая рука, нога и язык.
Покойный Александр Александрович пользовался искренними симпатиями всех своих сослуживцев и знакомых. Неожиданная смерть его глубоко опечалила всех знавших его.
А.А. Ященко служил в соборостроительной комиссии с 4 мая 1891 года, а до этого времени целый год занимался составлением планов собора и сметы. В конце 70-х и начале 80-х годов он служил в областном правлении при войсковом наказном атамане Краснокутском; после того состоял прикомандированным к главному инженерному управлению, а затем служил по ведомству императрицы Марии, откуда перемещен на должность областного архитектора в 1892 году. А.А. Ященко скончался, имея отроду 51 год.
ПЛАН НИЖНЕГО ПОДВАЛА НА ОТМ. - 14.0 м
Рис. 107. Новочеркасский Войсковой Вознесенский кафедральный собор. Планы
Рис. 106. Новочеркасский Войсковой Вознесенский кафедральный собор. План на отм. 0.000. Иллюстрация выполнена по материалам арх. Ю.Н. Солнышкина
Как талантливый прекрасно знающий свое дело архитектор, А. А. Ященко давно уже пользовался большой популярностью в России, с успехом выполняя проекты возведения солидных сооружений, которые ему поручались. Новочеркасску он хорошо известен по капитальным зданиям, резко выделяющимся среди других построек, - духовная семинария, женская гимназия. Как на строителя войскового собора, план которого составлен был А. А. Ященко, по отзывам компетентных лиц, прекрасно, на него все донцы возлагали большие надежды. Но смерть неожиданно разбила эти надежды...».
Место Ященко в качестве строителя Вознесенского собора занял инженер-архитектор Илья Петрович Злобин, утвержденный 20 января 1894 г. архитектором Донской епархии.
Рис. 108. Новочеркасский Войсковой Вознесенский кафедральный собор. Фрагмент западного фасада
Рис. 109. Новочеркасский Войсковой Вознесенский кафедральный собор. Фрагмент восточного фасада. Алтарная апсида
Новочеркасский Войсковой Вознесенский кафедральный собор. Фрагменты стен
Однако уже в 1896 г. его отстраняют от строительства собора (в связи с выявленными несоответствиями между выполненными объемами работ по фундаменту и данными по проекту). Собор достраивает представитель Главного инженерного управления при Военном Министерстве - инженер-полковник К.Х. Лимаренко (не нарушая внешнего облика собора, он вносит ряд конструктивных изменений). В 1905 г. Новочеркасский Вознесенский Кафедральный собор был освящен. Вместимость собора составляла 5000 человек.
Одновременно с работой над проектом собора в Новочеркасске с 1886 года А.А. Ященко работал над проектом Казанского кафедрального собора в Оренбурге (завершен после смерти архитектора в 1894 г.), а также с 1891 года над собором Александра Невского в г. Ростове-на-Дону. 6-го февраля 1889 года Ященко представил Ростовской Думе эскизный вариант проекта, который был одобрен, однако стоимость постройки таких размеров достигала 850 тыс. руб. Архитектору было поручено несколько уменьшить размер храма, но в точности сохранить одобренный Думой архитектурный облик здания. 11 декабря 1890 г. Ростовская Дума одобрила 2-й проект (стоимостью 500 тыс. руб.). 14 мая 1891 года Екатериновская духовная консистория разрешила строительство грандиозного храма в центре города Ростова-на-Дону.
Ростовский собор Александра Невского стал живым воплощением поиска новых форм, пропорций, внешних архитектурных решений его автором - академиком А.А. Ященко.
В своей суровой архитектуре он был гораздо ближе византийским прообразам, чем новочеркасский собор с ажурным кружевом рядов арочных окон в основании купола, с более разнообразным орнаментом и резными колонками. Он такой же массивный пятиглавый великан. По принципу построения это такой же трехнефный четырехстолпный храм, как и новочеркасский собор, боковые нефы почти в два раза меньше среднего, но в плане отсутствует развитый крест, образованный в Новочеркасском соборе за счет
боковых апсид и пристроенной колокольни. В целом план храма носил более выраженный центрический характер. Внутренние цилиндрические своды ветвей креста строго соответствуют закомарам по всем четырем фасадам. Пластика фасадов решена за счет использования кирпичных фризов, фрагментарных аркатурных поясков на плоскостях стен, устроенных в нишах рельефных крестов. Как наиболее выразительный элемент византийского стиля были применены двух- и трехчастные окна. Традиционно в духе романской архитектуры выполнен перспективный портал.
Купол собора опирался непосредственно на кирпичный фриз барабана. Барабан был расчленен большими арочными окнами, завершавшимися трехступенчатыми арками с зубчиками, располагавшимися по дугам арок. В таком же варианте были решены открытые окна четырех звонниц. Простенки между окнами имели горизонтальную рустовку, как и вся поверхность не занятых орнаментальными элементами стен.
Рис. 110. Церковь Св. Александра Невского в г. Ростове-на-Дону. Постройка завершена в 1908 г. из кирпича с применением бетона. Иллюстрация выполнена по сохранившимся фотоматериалам. Храм полностью разрушен в 1932 г., проектные документы не сохранились.
Автор проекта - академик архитектуры А.А. Ященко
Характерным для всех храмов, спроектированных А.А. Ященко, является то, что по фасадам легко читается их конструктивная система. Ни один выступ не является ложным, несущим только эстетическую функцию.
Новый собор был трехпрестольный: во имя Александра Невского и святых великомучеников исцелителя Пантелеймона и митрополита Киевского Петра.
Строительство длилось 17 лет (освящение произошло в 1908 г.) и в основном на пожертвования горожан. Большое участие в возведении храма принял купец П.И. Ильин. Собор заменил временную церковь, которая была заложена в 1875 году в «память избавления от покушения на жизнь императора Александра II 4 апреля 1864 года». В 1919 году храм стал кафедральным собором. В начале 30-х гг. XX века храм был разрушен в процессе антирелигиозной компании, развернувшейся в СССР.
Последним, известным на сегодняшний день собором, построенным по проекту архитектора А.А. Ященко, является Александро-Невский собор в Царицыне - ныне г. Волгоград. Его прототипом послужил Оренбургский кафедральный собор. В конкурсе на его проект принимали участие такие видные столичные архитекторы, как В.А. Шретер, В.П. Леонов, А.И. Томишко. Строительство собора началось лишь в 1901 году и
затянулось до 1918 года (так как основное финансирование осуществлялось по средствам пожертвований). Собор построили в ознаменовании избавления от смерти императора Александра III и царской семьи при железнодорожной катастрофе близ станции Борки 17 октября 1888 года. 21 марта 1932 года приказом за № 87 по Управлению Сталинградского горкомхоза собор был взорван.
Подводя итоги, скажем о том, что из четырех крупнейших соборов Юга России, выстроенных по проектам архитектора Ященко, на сегодняшний день уцелел только один - Новочеркасский Вознесенский Кафедральный Войсковой собор. Причем в современной России он занимает 3-е место по размерам и вместимости после Храма Христа-Спасителя в Москве и Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге. Следует также подчеркнуть и важную роль творчества А.А. Ященко в выработке основ нововизантийского стиля в храмовой архитектуре, которая в конце XIX - начале XX веков начинала доминировать в отечественной архитектурной практике.
раздел II
Эмиль Сокольский
церковная старина
ОЧЕРКИ ИСТОРИИ НЕКОТОРЫХ ПРАВОСЛАВНЫХ ХРАМОВ ОБЛАСТИ ВОЙСКА ДОНСКОГО
© Эмиль Сокольский, 2005
В НИЗОВЬЕ МИУСА
Весной 1769 года на левый берег реки Миус по распоряжению Коша (главного управления Запорожской сечи) пришли более 500 душ казачьих семей. До июня они занимались рыболовством, а потом часть из них стала возводить себе
постоянное жильё - землянки и мазанки. В августе переселенцев прибавилось (запорожские казаки, казённые крестьяне), и через месяц на Миусе образовались три слободы: Первая (Нижняя), Вторая (Средняя) и Третья (Верхняя). Со временем они получили новые названия по устроенным в них церквям - во имя святителя Николая, Святой Троицы и Покрова.
Николаевка, Никольская церковь
Теперь эти слободы зовутся сёлами: Николаевка, Троицкое, Покровское. Первое - давно уже пригород Таганрога и почти дотягивается до него своими дачами, а к северу идёт на гору похожими друг на друга кирпичными домиками. Лишь за поворотом дороги (река уклоняется вправо - за нею следует и обрыв) показывается первая «запорожская» хата: деревянная, со ставнями, с нависающим козырьком черепичной крыши, который поддерживают бревна-столбы, и с резным карнизом, - такие больше встретятся в Троицком и Покровском. Они - архитектурная, этнографическая достопримечательность «слободского» запада Ростовской области. Переулки неторопливо клонятся к долине Миуса. В весеннее половодье река разливается необъятным озером, её туманные противоположные берега кажутся чужими, недостижимыми...
Самое приметное место здесь - загиб обрыва, поворот главной улицы, и рядом на поляне -церковь, без которой Николаевка выглядела бы рядовым селом.
Постройкой церкви обеспокоились уже тогда, когда число жителей Нижней слободы перевали
ло за четыре сотни: из крепости Димитрия Ростовского перевезли старую деревянную церковь Рождества Богородицы и осенью 1782 года освятили во имя Николая Чудотворца. Через шесть лет, зимой, она сгорела - по одной из версий, оттого, что в пономарне во время вечерни не затушили угли.
До 1791 года, пока не собрали новую церковь, во имя Преображения Господня (материалом послужила ветхая Михайловская церковь, перевезенная из Таганрога), в слободе работала часовня. Есть данные, что в слободе была и третья деревянная церковь (с 1811 года), названная, подобно первой, в честь св. Николая. Тогда слобода и стала называться Николаевкой.
В 1850 году (в основном, на деньги штаб-ротмистровой жены Марии Степановны Вольхов-ской) в слободе, наконец, возвели каменную Николаевскую церковь, которую венчал большой круглый барабан, характерный для стиля ампир (уже немодного в больших городах). Боковой вход выделялся пологим сводом, приделы в честь Преображения Господня и Чудотворцев Косьмы и Дамиана объединяла большая полу
круглая апсида. В 1887 году соорудили деревянную колокольню, а в 1914-м каменную - четырёхугольную, толстую, грубую, совсем не в тон возвышенному образу храма. Вход в притвор напоминал короткий туннель.
Славился храм девичьим хором. Пение вызывало слёзы умиления у блаженного Павла Таганрогского, глубоко почитаемого в наших краях святого. Однажды старец просил священника Антона Николаевича Попова, собравшего этот хор: «Когда я помру, то ты, отец Антоний, приезжай меня хоронить». В 1879 году хор вместе с о. Антонием и приехал в Таганрог...
Хранительницей заветов блаженного Павла стала его послушница, уроженка Николаевки Мария Величко (Мать Мария или, иначе, Мать-игуменья). В 1927 году 75-летняя старица Мария вместе с другими членами религиозной общины была арестована, оштрафована и выслана за пределы Северного Кавказа на три года по обвинению в вымогательстве (торговле «лечебной» землёй с могилы старца). Умерла Мария Величко в Таганроге во время оккупации; как рассказывает краевед О. Гаврюшкин, немцы «устроили ей пышные похороны».
А в церкви на родине Марии Величко они держали пленных. Говорят, при отступлении фашисты загнали их в подвал и взорвали его.
В стены храма попадали танковые снаряды, а вот метившая в колокольню авиационная бомба ушла глубоко в землю не разорвавшись. Там она не опасна, говорят сапёры, так и не сумевшие её достать...
Наши власти закрывали храм всего раз, в 1959 году. Утварь тогда перевезли в село Синяв-ское, в церковь Всех Святых, а здесь сельсовет порешил разместить спортзал; однако, за отсутствием отопления, поступил более традиционно: устроил склад зерна и ядохимикатов. Отрава и загубила росписи.
Едкий запах не давал свободно дышать ни отцу Евгению, ни прихожанам, сообща восстанавливавшим с 1989 года Никольский храм. Однако службы шли постоянно. И однажды под куполом проявился образ Пресвятой Богородицы с ангелами вокруг.
...В Николаевку лучше приезжать по весне, в пору цветения вишен и яблонь, когда едва пробивается лист грецкого ореха и голыми ещё стоят акации, когда мягко поблескивают синевой разливы Миуса... Церковь, выкрашенная в жёлтый цвет, кажется под молодым солнцем добрее, сверкают кресты, как символ радости жизни. Не радует только стоящий напротив, на бугре, старый, длинный, во много окон, заброшенный кирпичный дом на высоком подвале - бывшее церковно-приходское училище, построенное в 1881 году при священнике Иоанне (в советское время - школа), ещё один исторический памятник Николаевки.
В церковь можно приехать в любой день: двери открыты! За ними - широкие парные своды, разделяющие зал на три части, стрельчатые ни
ши, лики евангелистов, люстра, позолоченные иконостас и оклады свеженаписанных икон... И мощевик, к которому подвёл меня молодой настоятель храма о. Алексей (он мне запомнился своими проникновенными, спокойно-внимательными серыми глазами):
- В январе двухтысячного года владыка Пантелеймон благословил нашего благочинного о. Александра передать нам в храм частицу мощей старца Павла. Есть предание, что блаженный Павел часто бывал здесь, помогал строительству. Николаевцы чтили его, ходили к нему в Таганрог за советом, за утешением, за поддержкой. И вот сейчас приходят сюда, к его мощам. Как и тогда, с надеждой: на исцеление, на утешение, на поддержку.
ПРАЗДНИК В ТРОИЦКОМ
До 1769 года, пока не образовалась Средняя слобода, здесь стояла военная застава, прикрывавшая Таганрог с тыла. И теперь, при выезде из села Троицкого, хорошо заметна полынная горка с плоской вершиной - с неё далеко видны при-миусская низменность и размашистое предместье Верхней слободы, или села Покровского, центра Неклиновского района: сплошной гурьбой серые домики, взявшие подъём, за которым уже горизонт.
А Нижняя слобода просматривается с южного края Троицкого: она узнаётся по церкви, так же как ориентиром Троицкого со стороны Нижней служит его собственная церковь.
Нижняя, Средняя и Верхняя слободы - Николаевка, Троицкое, Покровское - как встарь, друг у друга на виду. Они немного похожи; ещё можно встретить в них одну-другую «запорожскую» хату с высокой открытой галерейкой под козырьком крыши. Троицкое из трёх сёл самое малое, оно растянуто вдоль дороги немного в стороне от реки, и засажено довольно однообразно, - в основном, акациями (и единственный, за пересохшим ручьём, сквер - тоже сплошь акации). Однако побывать здесь стоит и ради исторических воспоминаний, и ради замечательной церкви, для наших краёв редкой, а для небольшого села - на удивление монументальной и торжественной.
Издали-то она видна, а вот проходя или проезжая рядом, её синий купол и не заметишь за невысокими крышами домиков и верхушками деревьев. Но и хорошо, что она в стороне от местной трассы, на краю большого травяного поля, и прижимается к тихой улице: так, среди домиков, в низеньком булыжном ограждении, при акациях и серебристом тополе, она выглядит уютно и тепло, как сто лет назад...
Прежде в Средней слободе стояла часовня, а в 1777 году запорожские казаки Нижней, Средней и Верхней слобод собрали денег и купили в крепости Димитрия Ростовского ветхую деревянную Успенскую церковь. Перевезли, укрепили и переименовали в Троицкую. А по ней и Среднюю
слободу назвали в её честь. Церковь освятили в апреле следующего года, но не во имя Троицы, а во имя Сошествия Святого Духа. Всего через 15 лет богослужения перенесли в молитвенный
дом: прогнили подвалы, протекал потолок, и церковь с богатым иконостасом в любой момент могла рухнуть. За три года выстроили другую, на каменном фундаменте, с колокольней и оградой.
Троицкое. Крестовоздвиженская церковь
Новую, трёхпрестольную каменную во имя Воздвижения Креста Господня возвели в 1830 году, - по-столичному броско, величественно, в модном ампирном духе: «дворцовые» сглаженные ризалиты по обе стороны, повсюду - даже на круглом широком барабане - сдвоенные пилястры, небольшой праздничный фронтон над папертью, длинные решётчатые окна, башенка колокольни в четыре проёма; и при этом - образцовая чистота стиля. Но всё же давал о себе знать провинциальный почерк автора проекта: утяжелён и велик барабан, приземиста и несколько занижена колокольня и, как результат, -явная статичность здания храма, составляющего с колокольней одно целое. Что не мешало, конечно, быть ему достойным украшением живописного уголка Приазовья, слободы «многолюдной, с населением промышленным и зажиточным», как сказано в историко-статистическом описании Екатеринославской епархии за 1880 год. Впоследствии слободу Троицкую называли селом; незадолго до революции волостной центр село Троицкое насчитывало свыше 10 000 жителей, - в основном, крестьяне (для сравнения, население Николаевки было едва ли не вполовину меньше, а Покровского - на четверть больше).
Крестовоздвиженская церковь и по сей день украшает село Троицкое, ничего с ней не сдела
лось более чем за полтора века! Я порасспраши-вал бабушек о том, как жила она в советское время - одни говорили: никогда не закрывалась, другие - ненадолго закрывали в войну и чуток после войны; и военнопленных немцы в ней держали, и склад был. Но даже когда колхоз «Россия» сваливал по углам зерно, всё равно на свободной половине проводили службу.
В 80-е годы стены покрыли новыми росписями (старые поблекли), а пол выложили плиткой. Недавно провели отопление. Неужели - всё на пожертвования богомольцев? Не иначе колхоз помог, загладил старую вину.
- Колхоз?! - возмутилась моему вопросу свечница. - Ни разу от него мы не получали помощи. Забудьте и спрашивать об этом: власти -никогда нам не помогали!
Интерьер церкви мне запомнился синими тонами росписей, гневными ликами евангелистов, трёхъярусным позолоченным иконостасом, сводами колонн, чистой, здоровой, возвышенной праздничной атмосферой. («Знаем, что стоит наша церковь, такая красивая, и оттого на душе всегда праздник», - сказала мне пожилая прихожанка). Молодцы жители, сберегли, сохранили святое место. А если правление колхоза в том не помогало - да зачтётся им, что не разрушали!
СВЯТАЯ ГОРКА
Немного пробежав по Николаевке, дорога разветвляется. Направо подъём в центр села, налево - спуск в долину Миуса. По ту сторону долины, из леса на горе, выглядывают фигурная чаша купола и колоколенка, стройно и бесстрашно выбросившие вверх весёлые крестики. Из Николаевки сюда можно и пешком прогуляться. Правда, идти по трассе в окружении прудов и тростниковых зарослей скучновато, зато эта лесная горка с церковью всё искупает, особенно нежарким весенним вечером, когда правые берега Миуса покрыты мечтательной дымкой, когда горят на заходящем солнце кресты и, если дело идёт в субботу, плывёт из лесу добрый мягкий благовест.
Перед горкой - мост через Миус. Век тому назад река была намного полноводнее, недаром здесь, у переправы, единственной в низовьях, в те давние времена Общество спасания на водах установило пост, дав ему название Мелентьевский.
То, что издали принимается за лес, вблизи оказывается тополиной рощей; дорога делает «горную» петлю - и восходит на вершину, с которой на много километров видны речная долина, бледно-голубой простор Миусского лимана и
бесконечно рассыпанные за долиной домики сёл Николаевка и Троицкое с ясно различимыми церквушками. Андреево-Мелентьево нешироко растянуто по линии обрыва, привлекательна его правая сторона - парадным шествием огромных голубых елей; здесь администрация и школа. Церковь на левой стороне, в «старой» части села, о котором известно, что в 1820 году оно принадлежало подполковнику Андрею Фёдоровичу Мелентьеву. Более ста лет назад историк Иван Сулин писал о хуторе, который его владелица казачка Пелагея Васильева в 1764 году продала казаку Якову Мелентьеву, и высказывал предположение, что хутор тот - будущее селение Андреевское. Он же сообщил, что в мае 1868 года в посёлке Мелентьеве (Андреевском) архиепископ Донской и Новочеркасский Платон освятил храм во имя святой Марии Магдалины, который строился почти десять лет на средства жены есаула Марии Степановны Мелентьевой. Для маленького села (в 1899 году здесь стояло всего 35 дворов) такое добротное сооружение могло бы показаться роскошью; но сюда собирались прихожане из соседних селений: в ближних окрестностях на правобережье Миуса и по Сарматскому ручью церквей не было.
Андреево-Мелентьево. Церковь Марии Магдалины
Службы велись до 1930 года, пока храм не закрыли, а монахинь, которые проживали в его большом подвале, не сослали. В подвале находился и склеп с останками Фёдора и Андрея Мелентьевых; останки вместе с мундирами побро
сали в колодец у стены храма. Колодец засыпали, и о нём теперь напоминает ямка, которую зовут «дождевик».
Старожилы рассказывали: из подвала к Миусу шли подземные ходы, которых нынче не найти...
Но есть под зданием администрации огромный подвал, он очень похож на пещеру.
Храм открыли в 1948 году, - как оказалось, всего на пять лет, - и, по традиции того времени, заняли под склад колхозных стройматериалов. Но и это не спасло здание: в 80-е годы пожар оставил от него только стены. Стены, сорняки и свалка - вот что можно было видеть здесь к осени 1992 года, когда председатель местного колхоза «Сармат» В.В. Подберезный предложил сельской религиозной общине свою помощь. Потом и другие здешние колхозы помогли - «Победа», «50 лет Октября»; очень помог глава районной администрации А.А. Геращенко. Святое место на горе облагородили, в здание вставили окна и двери, временно покрыли его рубероидом, провели отопление и электричество. А через год-другой московская бригада кровельщиков трудилась над крышей, куполом и колокольней. 4 августа, в праздник св. Марии Магдалины, зазвенели воронежские колокола, подаренные всё той же администрацией.
Красива андреевско-мелентьевская церковь; кажется, перенесена откуда-то из греческого монастыря: спокойный, сдержанный корпус, такие же сдержанные, но выразительные, чуть удлинённые
оконца, восьмигранник барабана с ребристым куполом и - башенкой - колокольня. Мода на «Византию», к счастью, церкви не коснулась.
Но прихожан в ней мало... Спокойный, с виду невозмутимый отец Николай часто священнодействует в пустом храме, - храме, который и изнутри восхищает: мраморные пол и стены (материал привезён с самого Урала!), крепкие своды, икона Смоленской Божьей Матери в киоте, современные настенные лампы... Церковные двор обширен; в его уголке установлена детская площадка. А за оградой тихая улица в акациях, вишнях, яблонях, грецком орехе. Тихо... Словно село живёт своей жизнью, а церковь Марии Магдалины - независимо от него - своей. Хотя связаны они - одной историей...
МЕСТЕЧКО НАД ЛИМАНОМ
Крестьяне это возвышенное место с видом на Миусский лиман называли попросту Местечко, а с 1789 года оно стало носить мудрёное имя Ла-кедемоновка: так захотел Дмитрий Ильич Алфе-раки, новоявленный владелец участка земли по левой стороне лимана.
Лакедемоновка. Церковь Николая Чудотворца
По окончании в 1774 году русско-турецкой войны греки, которые сражались на стороне русских (надеясь на их покровительство и помощь в борьбе с оттоманским игом), волею Екатерины II получили земли в окрестностях Таганрога. Берег Миусского лимана в районе Беглицкой косы пе
решёл к отставному секунд-майору Алфераки: тот обязался графу Потёмкину, как пишет историк Таганрога П.П. Филевский, перевезти сюда из Греции 17 семей. Однако входить в расходы на перемещение угнетённых земляков Алфераки и не думал; новопоселенцами стали малорос
сияне: у косы - беглый люд, у Местечка - оседлый. Второй деревеньке Алфераки дал название в память о своей родине - провинции на полуострове Пелопоннес
Сам Дмитрий Ильич постоянно проживал в Таганроге, где в чине надворного советника служил по дворянским выборам (за что в 1811 году получил орден св. Владимира 4 степени). Делами имения занимался отставной губернский регистратор Фёдор Базилевский; он же, по поручению хозяина, хлопотал о постройке в Лакедемо-новке деревянной церкви во имя великомученика Димитрия Мироточивого. Церковь освятили в августе 1795 года. К тому времени Лакедемоновку звали слободой, и число её жителей шло к шестистам.
Церковь, деревянный господский дом, две ветряные мельницы, рыбный завод, роща в Панском овраге (на окраине слободы) да историческая Семёновская крепость при устье лимана, обнесённая земляным валом и рвом, - всё это, вместе с плодородными землями, было в 1813 году продано греку Ивану Андреевичу Варвацию, только что переехавшему в Таганрог из Астрахани, где отставной поручик, герой русско-турецкой войны проживал с 1770-х годов (за доблестное участие в Чесменской битве Екатерина II наградила Иоаннеса Варвакиса - иначе, «по-русски», Варваци, или Варвация, - беспошлинной торговлей рыбой). Построив себе на Малой Греческой двухэтажный дом, он и купил у Алфераки имение, переименовав Лакедемоновку в Варвацино. В 1824 году Варваций вернулся на родину (там на свои деньги старик вооружил повстанцев и пошёл на осаду Моденской крепости), а Варвацино перешло во владение дочери Ивана Андреевича Марии и её мужа Николая Комнено. Впоследствии имение досталось их детям, носившим двойную фамилию (таким образом сохранялась фамилия Ивана Андреевича - у него не было законнорождённого сына). Правда, скоро сельцо снова стало называться по-старому: новое название не прижилось.
С отменой крепостного права крестьяне получили дарственный надел; их перечислили в таганрогские мещане. Один из них, Алешко, арендовал у наследников Варвация рыбный завод и хаты для пришлых рыбаков. Рыбный промысел занимал в экономии важное место: в лимане в ту пору водились белуга, осетры, севрюга, стерлядь, сазан, судак, лещ, окунь, щука... Но уже в то время рыбы становилось меньше: устье ли--мана перегораживали сети и крючки той же вар-вациевской экономии. Ситуация с рыбной ловлей сложилась непростая. Немногие состоятельные жители могли купить себе рыболовные приспособления и без ограничений продавать потом свой улов. Остальные же вынуждены были снасти брать у помещиков в кредит: часть пойманной рыбы шла на погашения кредита, часть - на продажу помещикам по их расценкам.
В августе 1905 года из Новочеркасска пришло предписание: лакедемоновцы-рыбаки, заселив
шие Беглицу, обязаны снести свои хаты; и управляющий имением потребовал исполнить его. В ответ через несколько дней мещане подожгли сначала помещичий селёдочный завод, потом птичий двор и мельницу. В Лакедемоновку прибыл отряд казаков - разобраться в бесчинствах. В результате вопрос об аренде земли на косе был пересмотрен в пользу мещан.
...Достаточно какого-нибудь необычного, «заморского» названия - и место уже само по себе привлекает! На Миусском лимане нет названия диковиннее, чем Лакедемоновка; однако Лакеде-моновка, в целом, - обычное, довольно большое село, с похожими кирпичными домиками, двориками, улицами, которые обсажены невысокими акациями, абрикосами, грецким орехом, у администрации - низкими елями и за представительным Домом культуры - рядами каштанов. Но -единственное, где сохранилась зримая история «помещичьих» времён. Эта история - церковь в центре селе, построенная в 1845 году, при Ком-нено-Варваци, и «панский сад» - одичавшая роща из ольхи и акаций, занимающая широкую и длинную балку к западу от села, в стороне от лимана.
Кроме лакедемоновской, нет ни одной церкви на левобережье! (и на правобережье - всего лишь одна, в Ивановке, да и та полуразрушена). Поэтому все прочие сёла однообразно скученны - так, что и к лиману не подойдёшь; а в Лакеде-моновке - огромная поляна, раздвинувшая село, разделившая его на две части, с видом на растянутый, как большая река, синий лиман. Если бы не церковь святителя Николая Чудотворца, поляны, наверное, и не было бы; а так - никто не покусился на исторически спланированное пространство, не протянул по нему строй однообразных домов.
А поляна нужна, чтобы усилить впечатление от церкви, добротного образца стиля ампир (строгие классические формы, толстая цилиндрическая колокольня, округлый, как ротонда, барабан, зубчатые карнизы).
В 37-м её превратили в зернохранилище (и открыли, как случалось почти повсюду, при немцах), а в 62-м - в склад сельхозтехники. В 1991 году начался сбор средств на восстановление храма.
Лакедемоновке повезло: приходской совет возглавил капитан в отставке, старший инженер-теплотехник совхоза «Лиманный» Владимир Николаевич Шкуров. Лет десять он прожил в этом селе, по соседству с облупившейся церковью, судьба которой почему-то не давала ему покоя. Причину мне постарался объяснить священник отец Георгий:
- Шкуров благородный человек, хочет, чтобы всё было для людей, всем помогать старается. Он уже несколько лет как директор райгаза. Ему спасибо: Лакедемоновка - первое село на лимане, которое газифицировано.
В церкви, пока ещё бедной убранством и росписями, было прохладно (сюда газ пока не провели),
и мы с батюшкой вышли на травянистую поляну. Он продолжал рассказывать:
- Здесь, посмотри, выступ фундамента: стояла караулка. И по краям поляны, там, где кустики сирени, прослеживается фундамент: церковь окружала каменная ограда, я хочу её восстановить. Должна быть, как и раньше, котельная, -вот она, пристройка со скошенной крышей.
Для отца Георгия Лакедемоновка не первое место службы. Был у него приход в слободе Маньково-Берёзовской, километрах в четырёхстах на север области. Благодаря ему ожил тамошний храм святой Евдокии - с богатым прошлым, но, казалось, безнадёжно изуродованный. И когда я слушал взволнованно-торопливую речь священника, мне было спокойно за церковь Николая: подновлённая, оштукатуренная, всё у неё впереди. Однако в апреле 2004 года в ответ на доносы, увы, сопровождающие подчас жизнь сельского священника, отца Георгия перевели в другую церковь. Хороший был хозяин у Николаевского храма...
ЗАКАТ ПОЛЯКОВКИ
К западу от Таганрога, почти до самого устья Миусского лимана, тянутся и тянутся берегом Азовского моря школьные лагеря, пансионаты, базы отдыха; тянутся и селения, похожие друг на друга, и лишь одно из них по-настоящему отличится, заставив обратить внимание на высокую красивую церковь. Это Красный десант, место, где в летнее время, пожалуй, больше всего приезжих. Проходя по нескольку раз на день мимо церкви, гуляя по парку в тени акаций и ясеней, вряд ли кто знает о том, что отдыхает на территории бывших владений одного из богатейших людей России.
Его имя известно многим краеведам Ростова-на-Дону и Санкт-Петербурга. Якову Соломоновичу Полякову принадлежали земли, часть которых ныне занимают хутор Красный десант и соседние поселения - Русская Слободка, Русский Колодец и Берендакино. Последнее, кстати, искаженно передает фамилию одного из первых греческих переселенцев, проживавших в Таганроге, - дворянина Георгия (Егора) Бенардаки.
Красный Десант. Церковь Марии Магдалины
За проявленную доблесть в русско-турецкой войне 1787 - 1791 годов майор Бенардаки был пожалован имением в пять с половиной тысяч десятин. Его наследникам оно принадлежало до 1874 года, пока те не продали имение (оно именовалось тогда Ново-Марьинской экономией) Полякову.
Начинал Яков Соломонович свою «финансовую» биографию винокуром, занимаясь откупами
и подрядами; со временем он получил свидетельство купца 1-й гильдии. Слава к Полякову пришла лишь к 38 годам - но ценой каких заслуг! Благодаря его деятельному участию была сооружена в 1870 году Курско-Харьковско-Азовская железная дорога, связавшая центр России с Таганрогом и Ростовом. В следующем году ветка соединила наш край с Воронежем и Москвой; тогда же Поляков основал Управление каботаж
ного Азовского буксирного пароходства и Азово-Донской коммерческий банк, а два года спустя -и Азово-Донской земельный, председателем правления которого он являлся более 35 лет. К слову сказать, во всех этих начинаниях принимал участие и его брат Самуил.
Принято считать, что Поляков был человеком корыстолюбивым и хитрым. Однако не раз Яков Соломонович проявил себя поистине с благородной стороны. Долгое время он был председателем Таганрогского правления общества Красного Креста, неоднократно вносил крупные пожертвования на всякого рода благотворительные акции, профинансировал строительство Дома трудолюбия, а в собственном имении устроил спасательную станцию... За достойные дела Поляков был отмечен несколькими отечественными орденами (один иностранный - орден «Лев и Солнце» - он получил за строительство железной дороги в Персии), чин тайного советника и возведён в потомственное дворянство (несмотря на еврейское происхождение).
Центральная часть имения, в которой располагался его двухэтажный дворец, стала называться Поляковкой.
Такому дворцу могли завидовать многие таганрогские богачи! Резная отделка лестничных перил, стен и мебели из ценных пород деревьев, узорчатый паркет, длинная анфилада комнат, туалетные и ванные комнаты на европейский манер, - обо всем позаботился Яков Соломонович, не желая отставать от петербургской знати, в дома которой был вхож. Тем более, что и правление Азово-Донского коммерческого банка Поляков со временем (в 1877 году) перевел в Петербург, в здание на Большой Морской; фронтон здания украшали обнаженные мифологические фигуры - разоренные банковские клиенты, как шутили петербуржцы.
В Петербурге Яков Соломонович жил подолгу, исполняя обязанности персидского генерального консула. Один его дом стоял на Галёрной, другой на Английской набережной (ныне набережная Красного флота 4), последний ещё называли «домом Лаваля» (в нём жили знакомые Пушкина, здесь в 1819 году поэт читал им оду «Вольность»), В Петербурге Поляков тоже занимался благотворительностью: он был попечителем Ивановского девичьего училища Императорского человеколюбивого общества и членом совета Дома призрения и ремесленного образования бедных детей, а также попечителем Временного комитета Общества распределения труда.
В Поляковке близ усадебного дома располагались флигель, хозяйственные постройки, церковь Марии Магдалины, обнесенная сквозной белокаменной оградой, конный завод и электростанция, обеспечивавшая светом всю усадьбу, -Таганрогу таковое новшество еще только снилось... Вокруг дворца был разбит парк, подходивший к самому обрыву Азовского моря длинной сосновой рощицей, диковинной для здешних мест. Окрестные поля давали большие урожаи
озимых ржи и пшеницы. Жить бы и жить в свое удовольствие! Однако в имении Поляков бывал нечасто, проводя время, в основном, в Петербурге и за границей. А после 1905 года заложил По-ляковку: не хватало 600 тысяч рублей, чтобы покрыть долг Азово-Донскому коммерческому банку, контрольный пакет акций которого он продал. Дело в том, что, желая увеличить состояние, Поляков решил купить облигации Крестьянского банка на 10 миллионов рублей и сыграть на повышение курса. Поляков проиграл. Его усадьба, стоившая около двух миллионов рублей, осталась за банком в качестве залога, который и составлял те самые шестьсот тысяч. Азово-Донской коммерческий банк, им же основанный и к тому времени уже управляемый иностранцами, оказался в крупном выигрыше.
...В 1919 году близ имения Афинеуса, очередного хозяина Поляковки, высадился красноармейский десант, чтобы начать наступление на Таганрог, захваченный немецкими интервентами и белогвардейцами. В память о погибших красноармейцах хутор с 1924 года стал именоваться теперь Красный десант. И конечно, то загородное «государство», куда перетекла часть несметных богатств Полякова, с новым названием было несовместимо. Дворец разграбили и разрушили, парк вместе с сосновыми насаждениями вырубили, кое-какие хозяйственные постройки и здание церкви приспособили для нужд дома отдыха, созданного на территории парка.
Недавно, в конце мая, я решил съездить в Красный десант, поискать следы поляковской усадьбы. И увидел больше, чем ожидал! У самой дороги, за обширной каменной оградой, напоминающей развешанные рыбацкие сети, с несколько тяжеловесным достоинством вытягивалась к небу церковь с «древнерусским» синим куполом и простой «колпачной» башенкой колокольни. Восьмигранник барабана, узкие длинные окна, створки наличников следовали моде на «византийские» проекты К.А. Тона. Удивляла надврат-ная деревянная часовня с пламенеобразными киотами и шишечкой купола - подобные образцы «северного» зодчества на юге мне еще не встречались! Совсем недавно эта церковь, построенная Бенардаки-сыном, служила сначала складом, потом бильярдной дома отдыха, а после в ней хотели устроить плавательный бассейн, да не успели... Церковная ограда примыкала к другой, более высокой - ограде дома отдыха, а та - к длинному булыжному сараю, «поляковскому». И, наконец, на территории дома отдыха, обсаженной ясенями и акациями, поджидал новый сюрприз: желтый одноэтажный домик в стиле «южнорусского» классицизма, с ребристым карнизом, ложными окнами и контрфорсом, - скорее всего, усадебный флигель.
По тропинке я вышел на обрыв, перемахнул через дамбу и спрыгнул на узкий песчаный берег, усыпанный камешками, ракушками и выброшенными штормом бычками. С обрыва наваливались на берег акации, свешивая серые, поблекшие от
дождей, истрепанные ветром, рыхлые, как вата, застарелые цветы, еще источавшие сладкие ароматы. И все дальше, дальше тянулись линии обрывов; было ясно, что там, за мысом, будет то же самое - обрывы и обрывы без конца... И на три стороны, поблескивая на солнце, однообразно и успокаивающе шумя от упругого ветра, расстилалось пустынное желтоватое море. Ему было все равно: был Поляков, не было Полякова... Да и самому Полякову - стоило ли огорчаться из-за потери приазовского имения? В Швейцарии, на берегу озера, он владел собственным «охотничьим домиком», а ведь загранице Яков Соломонович и отдавал предпочтение. Там и умер в 1909 году.
Я бы не удивился, узнав, что «охотничий домик» цел. В Швейцарии не было революции.
ЗАВЕЩАНИЕ КОРНЕТА
В Греково-Тимофеевку я решил добираться из Таганрога: автобусом до Ефремовки, и тринадцать километров пешком по просёлку.
Необыкновенный был путь! За хутором Ата-мановка дорога взошла на бугор - и дивная картина развернулась: просторная долина Мокрого Еланчика, кое-где блестящего неожиданными фиолетовыми разливами, широкие холмы в голубоватом утреннем тумане... Ласково пели птицы, распаренный весенний дух исходил от земли, и чёрная, тонкая колея уходила в безграничные распаханные поля, словно обещая, что такой красоты впереди будет много...
Позади остался хутор Михайловка. За подъёмом спуск, за спуском подъём; а слева - всё Мокрый Еланчик: то недвижным затоном оборачивается, то прячется под змеящимся рыжеватым хвостом тростника. Взяв очередную высоту, я ахнул: вдалеке, среди горстки домиков, как по волшебству, выросла белоснежная церковь, -вот она, Греково-Тимофеевка!
«Материалы по заселению Миусского округа», подготовленные историком И. Сулиным и опубликованные в начале XX века в Новочеркасске, сообщают: когда основано село, неизвестно, но в 1820 году оно уже значится за Тимофеем Дмитриевичем Грековым.
К тому времени блестящая военная карьера Грекова подошла к закату... Сын генерал-майора Дмитрия Тимофеевича Грекова, героя нескольких войн - от русско-турецкой до Отечественной, Тимофей Дмитриевич, вступив в 1788 году в службу казаком, сам прошёл доблестный боевой путь и достиг чина генерал-майора после Лейпцигской битвы 1813 года (он сражался в составе возглавляемого им Атаманского полка). Считается, что активному росту карьеры помогла женитьба на Марии Матвеевне Платовой, дочери прославленного донского атамана, и это похоже на правду, так как, едва умер в 1818 году Платов, Тимофей Дмитриевич - кавалер трёх отечественных, четырёх иностранных орденов, обладатель золотой шпаги «За храбрость» и креста за Прагу - был уволен от командования Атаманским полком, а спустя три года и вышел в отставку.
Гоеково-Тимофеевка. Церковь Николая Чудотворца
Умер Греков в 1831 году в возрасте 57 (по другим данным - 60) лет. Примиусские земли его перешли к детям и внукам. Одно из поселений -Греково-Тимофеевку - в 1880 году украсила церковь Николая Чудотворца с колокольней и оградой, построенная Николаем Тимофеевичем Грековым по обету; поздней осенью того же года в ней прошла первая служба. Интересно, сам ли Греков пожелал видеть церковь именно такой: в духе древнемосковских, белокаменной, миниатюрной, подтянутой, легко удерживающей большой и четыре малых купола с резными арочными поясками? Такие храмы для юга России были редкостью и в то время...
Чудеса на свете случаются: церковь достояла до наших дней, - правда, без колокольни и ограды... В 1963 году богослужения запретили, а здание перешло колхозу «Знамя коммунизма», созданному ещё в 1950 году на базе двух объединённых хозяйств; тридцать лет спустя из «Знамени» выделилось новое .хозяйство - колхоз «Россия». «Детским садом» прозвали сельчане его молодых и малоопытных руководителей. «Детсад» и стал хозяином церкви, используя её, по установившемуся обычаю, как зернохранилище и место продажи газовых баллонов.
Здание старело, дряхлело - а село хорошело: покрыли асфальтом улицы, провели газ, построили новую школу, насадили цветы в центральной части; так и вышла Греково-Тимофеевка на первое место по благоустройству в Матвеево-Курганском районе. Колхоз трудился на славу! А потом Александр Васильевич Максимов, его председатель, задумался и о возрождении церкви; давно разговоры ходили: не дело храм под сарай использовать... Хлопотали по высшим инстанциям сельчане, хлопотал Максимов, окрылённый стремлением придать Никольской церкви первозданный вид, проложить к ней аллею от будущего сквера при Доме культуры. И вот разрешение получено, собраны пожертвования, значительную сумму выделил колхоз; с 1993 года начались восстановительные работы. Только Максимов их не увидел: жизнь его прервала автокатастрофа. По сей день греково-тимофеевцы вспоминают Александра Васильевича добрым словом...
О том, как постарались облагородить церковь местные верующие, мне рассказала на русско-украинском (иначе, по-моему, здесь и не говорят) Любовь Николаевна Скрытченко, певчая храма, первая пожилая женщина, встретившаяся мне в селе, с добрыми светлыми глазами.
- Снаружи мы побелили, а внутри синькой покрасили. Батюшка Алексей увидел - дал нагоняю: вы что наделали?! - синим ведь «небесный свод» раскрашивают! О. Алексей пробыл месяца три-четыре, не смог больше; «не на что тут жить» - жаловался... Теперь - отец Александр, он и в соседнюю Григорьевку ездит на большие праздники, там тоже храм, который пока не действует...
- А нынешний председатель вас поддерживает? - Я имел в виду Николая Андреевича Яновского, руководителя СПК <?Колос» - так теперь называется бывший колхоз.
- Он тоже о церкви заботится. Пригласил гуцулов, те кровлю положили, купола покрасили, кресты приладили, на потолке нарисовали небо, звёзды - как-то по-своему, не по-нашему. Николай Андреевич потом от них отказался - запили они. Пригласил ростовских, те стены расписали и работали, пока мог им платить. Кое-кто из нас иконки свои принёс... Главное, с осени 98-го ходим, служим! - хоть на вечернях, бывает, и никого. А батюшка говорит: «Я не людям, я Богу служу»!
Любовь Николаевна настойчиво зазывала пообедать, и я не смог отказаться. «Вася, иди, посиди с гостем!» - кликнула она мужа, сторожа при свинарнике СПК.
- Тут все работой обеспечены; да и домашнее хозяйство не даст голодать, - говорил словоохотливый, доброжелательный Василий Васильевич за тарелкой борща и рюмкой прозрачного самогона. - Из-за хозяйства и в церковь некогда, а ты бы сходил: в три служба, Люба пойдёт петь, - послушай.
- Оставайся! - откликнулась Любовь Николаевна. - Матвеево-Курганский автобус ещё в час ушёл, он всего-то один. У нас и переночуешь.
...За несколько минут до службы я не торопясь рассматривал красочные росписи. Лики святых, тяжело поставленных во весь рост на безжизненном «природном» фоне, были, пожалуй, чересчур измождённы и напряжённо-суровы; иконостас, далеко не готовый, напоминал картинки из детских книг. Это ещё вопрос, кто лучше расписывает - закарпатцы или ростовчане... Но я чувствовал себя тепло и по-домашнему умиротворённо, - как и двадцать с лишним прихожан, собравшихся в едва согретом печью помещении.
И, гуляя в сумерках по селу, оборачивался время от времени на церковь - она спокойно и твёрдо вырисовывалась серым «древнемосковским» куполом на фоне звёздного неба, как бережно хранимое завещание гвардии корнета Николая Тимофеевича Грекова.
ПОЮЩИЙ ХРАМ
- Есть прямая дорога на Григорьевку? - спросил я утром Сергея - плотника, работающего над восстановлением интерьера церкви Николая Чудотворца в Греково-Тимофеевке. Очень уж не хотелось идти по трассе в окружную; и где гарантия, что кто-то подбросит?
- Вот она, - Сергей показал на дальний бугор. - Километров восемь будет. Только смотри -волки...
- Волки? - я удивился. - А где же они живут?
Гоигорьевка. Храм Успения
- В посадках вдоль дорог, в терновнике. Ехали как-то на мотоцикле, видели - целая стайка пробегала...
Вот тебе раз! А идти-то надо: знатный в Григорьевке храм, крепкий; наслышан я был - неустанно хлопочет о его восстановлении тамошняя семья, какая-то женщина со своим отцом, который с горячей верою в Господа излечился от страшной болезни.
- Стараются, как могут, - продолжал Сергей, когда мы присели на прохладные, ещё не согретые солнцем ступени паперти. - И батюшка наш, отец Александр, все усилия прилагает, чтобы скорее открылся храм. Нас, рабочих, всего трое, ездим туда почти каждый день. Ты как придёшь в Григорьевку, спроси, у кого ключи от церкви, тебе и покажут светланин дом. Да зачем ходить -здесь, на службе встретитесь: Светлана по воскресеньям всегда приезжает.
Значит, после обедни и отправлюсь в Григорьевку, в село, название которого - своего рода памятник Григорию Дмитриевичу Иловайскому, племяннику прославленного атамана Войска Донского (в 1775-1796 годах) Алексея Ивановича Иловайского, основателя ряда поселений на реках Миус и Крынка. Сам же Григорий Дмитриевич в 1808 году заселил на левом берегу Сухого Еланчика Григорьевку; к тому времени он из простого казака вырос в подполковника, и заслуженно: храбро штурмовал Очаков, Бендеры, Измаил, ходил походами до Бреста и Оренбурга, сражался с французами в 1806-1807 годах... После, отличившись и в Отечественную войну, он получил Георгия 4-й степени. Скончался Иловайский в
1847 году, а спустя десять лет ушла из жизни и его вторая жена, Марфа Аркадьевна; оба похоронены вблизи пещерной церкви в знаменитой Святогорской Успенской пустыни, что на Северском Донце...
Храм в Григорьевке, посвящённый Успению Пресвятой Богородицы, появился только в 1906 году. Строили его на пожертвования селян. Возведённый из серых глыб ракушечника, он по своей архитектуре не имел равных в Миусском, да, пожалуй, и в соседних округах. Скупой на украшения, подтянутый, могучий и даже суровый, как средневековая крепость, с боковыми фронтонами, большой апсидой, приниженными куполом и звонницей, с длинными прорезями окон, взятых в строгие наличники, храм не воспринимался как чужой и неприступный; он притягивал к себе, вызывая в душе светлые, возвышенные чувства.
Не у всех, однако... В 30-е годы храм разграбили, разрушили окна, сбросили кресты и колокола, - удивительно, что не сняли решётки в проёмах звонницы, - видно, руки не дошли... Крепким же стенам храма, казалось, никакая сила не угрожала: даже угодивший в них в годы войны снаряд только вмятину оставил на камне. И всё-таки в мирное уже время постарался местный колхоз: устроив склад, проломил-таки дыру в алтарной части, чтобы заезжали грузовики и трактора; а вход в центральные врата заложил шлакоблоками. Тогдашний председатель колхоза, а ныне директор Матвеево-Курганского элеватора В.П. Зинченко, облагородивший сельский центр, не думал, что обратятся к нему земляки с просьбой помочь в восстановлении церкви. А
когда обедневшему колхозу и складское помещение перестало быть нужным, взобрались мальчишки забавы ради по бревну на крышу и подожгли её. Две недели валил чёрный дым...
Однажды в 2000 году молодой отец Александр, настоятель греково-тимофеевской церкви, отправился святить дом пожилых григорьевцев Лидии Ильиничны и Дмитрия Александровича Колесниковых и их дочери Светланы (по мужу -Миусской). Вид Успенского храма опечалил его. «Пора бы церковь в порядок привести», - сказал хозяевам дома. Те и задумались...
Вскоре Светлана наклеила в центре села объявление, призывавшее жителей принять участие в благоустройстве церкви. Пришло более двух десятков человек - в основном, пожилые... И закипела работа! За неделю из храма вывезли около пятнадцати прицепов мусора, пропахшего ядохимикатами. Потом собирали местный булыжник, заделывали пролом в алтаре, - опять пришлось просить колхоз о машине и частично оплачивать расходы...
За досками, стёклом шли к руководителям таганрогских, ростовских предприятий. Просителями были - Дмитрий Александрович, Светлана, её двоюродная сестра из Харцызска Люба Ткачёва, сам батюшка Александр. Светлана и Путину писала - из Москвы направили письмо в Ростов: окажите содействие; из Ростова пришло письмо в райцентр, с тем же содержанием; и - никакого содействия... Предприятия помогали редко. Из «своих» внесли денежную лепту районная милиция, таможня станции Успенская, райкооперация, птицефабрика и упомянутый В.П. Зинченко. На
последнем сельском сходе решено было с каждого двора собрать по 300 рублей; а нынешний председатель пообещал поддержать материально и морально. Деньги внесли меньше половины семей - что характерно, из небогатых... Работа потихоньку двинулась: бригада из трёх греково-тимофеевцев согласилась работать в долг.
...Обо всём этом после службы и поведала мне Светлана, улыбчивая, приветливая женщина, радушно пригласившая проехать на допотопном «Москвиче» в Григорьевку. В дороге мы весело переговаривались - Светлана, её мама Лидия Ильинична, тётя Екатерина Александровна и пятнадцатилетний сын Саша, наш водитель.
- Кресты гудели, когда их снимали, - рассказывала Лидия Ильинична, - об этом старшие часто вспоминали. А весной тридцать седьмого, в ночь на Пасху, трижды над церковью звучал голос: «Христос воскрес!» И после бегали каждый день к храму школьники - слушать пение. Говорили учителям: как же Бога нет, служба-то идёт! И вот пошли к храму директор, два преподавателя и старшеклассники проверять, что там делается. Директор отпер дверь - и все оцепенели: со звонницы пение доносилось! А на пыльном подоконнике увидели отпечатки крохотных детских ножек. Так застыли в страхе, пока не услышали, как сквозь сон, слова директора: если кто заикнётся о том, что было - исключим из школы. Случилось это на Вознесение, и потом пение уже не повторялось. А у школьников долгое время была примета: кто пройдет по выступу фундамента, не упав - на экзаменах «не провалится».
Екатерин0вка- Свято-Троицкая церковь
Григорьевка появилась за полями, растянутая в неглубокой низине; показался и храм, совсем маленький издали. Сначала заехали домой пообедать (дома ждали дочь Светланы Оля, зять Игорь и Дмитрий Александрович, весёлый пожилой человек и, как выяснилось, стихотворец), а потом подъехали к храму; его громада стояла посреди обширной поляны. Вошли. Под высокой полусферой купола, где обозначилась частая сетка трещин, проступали бледные росписи: Пресвятая Троица, женские лики... Подоконники были скошенные, что подчёркивало аскетичность и суровость интерьера.
Саша, Игорь (тоже пожелавший проехать к церкви) и я полезли на звонницу, а со звонницы проникли на крышу, к деревянному куполу. От большой высоты было слегка боязно, и мы этого не скрывали. А виды - на десятки километров: домики, рощи, поля, бугры, Сухой Еланчик, две широких синих плотины... Разливалось солнце, и вовсю старался ветер; он протяжно гудел в проёмах звонницы, словно с отчаянным упорством снова и снова вызывал давно умолкшее таинственное пение...
НЕПОКОРЁННЫЕ СТЕНЫ
Слобода Екатериновка, что в северо-западном углу Матвеево-Курганского района, пожалуй, самое красивое селение в этих местах, и по числу памятников старины нет ей равных... За старину сойдут затемнённые акациями, каштанами, тополями и ясенями дома из местного светло-серого булыжника (для донской земли своего рода экзотика); но есть и особые достопримечательности: крепкий и высокий корпус водяной мельницы с двускатной крышей (сооружение 1909 года), многооконный барский дом с длинной аркой во дворик (теперь больница), амбар с железной дверью, и рядом, на возвышенном месте, на краю большого пустыря, словно какое-то заморское чудо - гордая, триумфальная церковь.
Когда въезжаешь в Екатериновку с юга, она долго маячит в переднем окне, пока мелькают один за другим булыжные домики и оградки, растянутые бесконечной вереницей, - будто основатель слободы, полковник Степан Дмитриевич Иловайский, осенью 1806 года так и повелел: место для жилья занимать только вдоль речки! -и приказ его до сих пор не нарушают...
Иловайский - фигура, на самом деле достойная почитания... Он не дожил и до сорока (умер в 1816 году), однако отличился во многих сражениях (с турками, поляками, французами), заслужил в 1807 году св. Георгия 4 класса, св. Владимира 4 степени с бантом, золотую саблю и прусский орден «За заслуги» и вышел в 1811 году по болезни в отставку. После его смерти поселение, которое называлось тогда Степановкой, приобрёл полковник Дмитрий Алексеевич Леонов. В 1858 году Леонов написал завещание, в котором
распределил земли между своими многочисленными наследниками. Степановка (или, по-другому, хутор Леонов) досталась младшей дочери Екатерине, по мужу - Зарудной. Со временем и слобода стала называться сначала Зарудной, потом - Екатериновкой.
В 1852 году в слободе построили деревянную церковь Михаила Архистратига. Отличалась она теснотою, скоро обветшала, и в 1897 году, на средства прихожан и помещицы Вилковой, возвели из местного булыжника новую, во имя Пресвятой Троицы. Будто настоящий замок! - сурово-непреступная башня колокольни соединялась с мощным восьмигранным объемом церковного здания (каждая грань - с парами узких длинных окон и закруглённая сверху); барабан - также восьмиугольный, с такими же окошками и закруглениями - приблизительно повторял основной корпус храма в миниатюре и довершал сходство с греческими культовыми сооружениями, в целом не уступая им в пропорциональности и гармоничности.
Троицкий храм и поныне высится в центре села; с дороги его закрывают маленький густой парк, засаженный декоративными деревьями, и еловый сквер с отступившим поодаль Домом культуры. Поставленный на голой поляне, он кажется огромным, вдвойне странным здесь, в глухой, тихой, низкорослой Екатериновке. Точно, -заморское чудо! И это чудо, эта несравненная гордость слободы - в руинах: полвека, как екате-рининцы перестали им гордиться...
Старушки ещё помнят старого священника -последнего служителя храма, который жил в домике при церкви, давно разрушенном... Помнят крестильню, что стояла у церкви - уже тогда опустевшей, заколоченной. С 50-х годов колхоз «Заветы Ильича» использовал церковь под склад ядохимикатов; но крепок оказался камень -не брала его селитра. Не смогли разрушить стены и когда решили построить новый сельсовет -а как хотелось дармового камня! Отбили часть кладки - да бросили: тяжеленная работа... Оставили храм в покое: не получается сразу уничтожить - пусть рушится постепенно!
В середине 90-х Троицким храмом заинтересовалось Матвеево-Курганское благочиние. «Заветы Ильича» объявили о сборе пожертвований на восстановление храма. Пожертвования собрали. Да только судьба их осталась неизвестной... И по-прежнему некому и не на что установить двери в зияющих проёмах, обновить в окнах деревянные и железные рамы и вставить в них стёкла, выложить потолок в пятигранной апсиде (взамен проломленного), реконструировать деревянную главку, спасти сохранившиеся иконописные изображения на полусфере купола, с которого до сих пор свисает цепь для паникадила... И выровнять, наконец, землю вокруг храма (когда-то её разрыли мальчишки в надежде найти клад - и нашли-таки однажды сундук с керенками)...
Если перейти на правый берег Сухого Елан-
чика и за родником подняться на высокие бугры, кое-где поросшие деревцами терновника, - далеко развернётся долина речки и панорама разбросанной вдоль неё Екатериновки. Когда я смотрел на эту необъятную картину, мне казалось, что она - одна из лучших, какими я любовался в жизни, - простая, безыскусная, но вечно прекрасная картина: поле, река и тихое селение на берегу с мельницей и церковью...
ПАН МОКИЙ
За взятие Емельяна Пугачёва подполковник Алексей Иванович Иловайский, герой войны с турками, а немногим позже - генерал-майор, прославленный атаман войска Донского, велением императрицы Екатерины II был пожалован
20 000 рублей и землями в Миусском округе. Тогда же, в 1777 году, Иловайский основал здесь несколько поселений. Так возникла слобода Матвеев Курган, которой полтора столетия спустя суждено было стать районным центром Ростовской области, так возникла ближняя к ней Александровка - всего теперь в получасе езды на рейсовом автобусе.
Но лучше в Александровку добираться иначе: выйти из электрички за Матвеевым Курганом на первом полустанке. Там, в посёлке при бывшей фабрике «Краснобумажник», начинается путь вдоль овражистых берегов быстрого и плавного Миуса: словно специально вырыли для этого полноводного потока аккуратный извилистый канал, особенно старательно прокопав, как траншею, правый берег и затенив его мелколиственным лесом.
Александровка. Церковь Алексея Человека Божиего
Лесами когда-то славился Миус... Вниз по долине реки, до самой Троицкой слободы, бывало, двигалась охота: её начинали Иловайские, к ним примыкали Миллеры, Леоновы, Краснощёковы... По нескольку недель пропадали помещики с егерями и доезжачими в лесах, разбивая палаточные лагеря и закатывая на исходе дня пиры... Потом уж, когда леса были, в основном, вырублены, в 1840 году по распоряжению таганрогского градоначальника до имения Иловайских насадили новый лес, названный Алексеевским - то ли по ближней слободе Алексеевка, то ли в память об атамане (её, кстати, и основавшем). Густой, заповедный Алексеевский лес и по сию пору ук
рашает долину Миуса и Крынки, отчего берега кажутся едва ли не первозданными, нехоженны-ми. А птицы здесь поют - на все лады, и кажется, что пения такого нигде больше не услышать...
От деревни Крынка (некогда - имение Ша-бельских) дорога идёт уже вдоль берега одноимённой речки, удивительно похожей на Миус, только она поменьше и, пожалуй, поукромней; всё выше поднимаются по её правому берегу отроги Донецкого кряжа, будто обещая впереди ещё более высокие горы.... За мостом вскоре появляются дачи, и дорога переходит в длинную улицу слободы - или, как теперь чаще говорят, села - Александровки.
Живёт себе село малозаметно, ничем не славится, колхоз - нынче ООО - богатым не назовёшь. И, на первый взгляд, непримечательно оно: растянуто по полю, как множество других... А ведь любили Александровку Иловайские! Ещё в 1807 году по инициативе вдовы атамана Анны Андреевны в слободе заложили однопрестольную церковь во имя Алексея Человека Божьего (строительство окончили спустя четыре года, в мае). В александровском имении время от времени проживали сначала один из сыновей атамана полковник Лев Алексеевич Иловайский, затем его сын, сотник Александр Львович, при котором в Александровке уже имелись сад и мельница; от Александра Львовича усадьба перешла к дочери Екатерине, директрисе Донского комитета попечительства о бедных, жене Михаила Николаевича Ефремова (правнука войскового атамана С.Д. Ефремова), а от Екатерины Александровны - к дочери Екатерине Михайловне и её родственнику и супругу Мокию Николаевичу Иловайскому, праправнуку атамана.
Другой частью Александровки владели правнучка атамана Екатерина Петровна и её муж полковник Иван Иванович Рындин; они развили в округе виноделие, садоводство, овощеводство; на правом берегу Крынки построили завод кровельной черепицы, продукция которого шла не только на Дон, но и в страны Европы.
Выйдя в отставку подъесаулом в 1912 году, Мокий Николаевич Иловайский всецело посвятил себя ведению хозяйства, расстроенного прежними владельцами Александровки. В 1914 году умерла жена, и забот прибавилось. Однако дела вскоре пошли на лад. Заработали водяная мельница, конный завод, животноводческие фермы; обильно плодоносили сады. Часть капитала барин вложил в бельгийские компании, за счёт дивидендов построил на Крынке бетонную плотину, турбины на мельнице, маслобойню и электростанцию. Отремонтировал церковь, купил паровой трактор и обзавёлся «фордом».
Одноэтажный каменный дом Мокия Николаевича стоял на возвышенном месте; от дома к реке вела липовая аллея с гипсовыми скульптурами; вдоль реки были насажены аллеи тополей и барбариса; к парку примыкали два сада, близ которых располагались ледник и кузница. Ближний был обнесён стеной, дальний, окрещённый «Емельянчик» (в честь садовника Гавриила Емельяновича), не ограждался. В садах росли яблони, груши, черешни, вишни, кизил и красная смородина.
Крестьяне любили своего помещика: тот помогал им, чем мог - деньгами, скотиной, продуктами... Ни в чём не отказывал! А в праздники по его распоряжению управляющий Григорий Лавров устраивал возле церкви карусель.
Благодаря потомку Мокия Николаевича, уроженцу Матвеева Кургана, ныне москвичу, доктору технических наук, профессору Николаю Дмитриевичу Иловайскому, стали известны обстоятельства последних лет жизни «пана Мокия».
В декабре 1917 года в окно спальни дома Иловайского, где находился хозяин с сыном, подбросили бомбу. Молниеносная реакция пана, выбросившего бомбу обратно, обоим сохранила жизнь. Но по совету добрых людей они решили-таки временно покинуть усадьбу и отправились на лошадях до станции Закадычное, а оттуда на дрезине до Матвеева Кургана. Там, привлечённые военной формой Мокия Николаевича, которую он никогда не снимал, беглецов схватили красноармейцы и повели к водокачке на расстрел. Среди красноармейцев оказался некто Задорожный из Александровки; он упросил комиссара простить белых за их добрые дела. Иловайских отпустили; до прихода в Матвеев Курган Белой армии они прятались при станции в подвале у местного доктора.
В феврале следующего года Мокий Николаевич с сыном перебрался в Новочеркасск к зятю Сергею Михайловичу Савченкову. Во флигеле Савченкова Иловайский, услышав о самоубийстве Каледина, замертво упал от сердечного приступа. Ему было всего сорок пять...
Трагически сложилась и жизнь сына, воспитанника таганрогской гимназии. После смерти отца Дмитрий ушёл в донские степи, где его с обмороженными ногами обнаружили казаки. Те, кто опекал юношу первое время, вскоре были расстреляны... Позже Дмитрий вернулся в Александровку и арендовал отцовскую мельницу. А тем временем слободская комсомольская ячейка вынесла решение выдать помещика Дмитрия Мокиевича Иловайского карательным органам. Друзья предупредили - и Дмитрий исчез... Навязчивая мысль - не оседать на одном месте, иначе схватят! - преследовала его всю жизнь. Кем и где он только не работал! - в Воронеже - инструктором областного совета Осоавиахима и комитета Красного Креста; в Курске - уполномоченным по реализации продукции при художественно-оформительной мастерской; в Мариуполе - коммерческим доверенным в художественной артели «Красный живописец»; в Ленинграде - актёром театра Музкомедии... С последнего рабочего места он был уволен в 1942 году «по собственному желанию» - и вскоре расстрелян. Тридцать восемь лет прожил сын Мокия Николаевича...
Дочерям же пана Мокия удалось избежать репрессий. Старшая, Варвара, - тоже, как брат, выпускница таганрогской гимназии, - вторым браком была за помещиком Семёном Семёновичем Цыкуновым, выкравшим её у первого мужа, Савченкова, - того самого, во флигеле дома которого умер отец. Дом Цыкунова стоял в Ростове-на-Дону на углу Малой Садовой (ныне Суворова) и Ворошиловского проспекта, там вместе с двумя младшими сёстрами Варвара проживала с мужем до 1920 года, после чего переехала в Ленинград, где и скончалась в 1980 году.
В Александровке в память об Иловайских осталась церковь, одна из самых старых из сохранившихся в Ростовской области, шутка ли - 1811 год постройки! В Алексеевке, что в двух верстах,
церковь Иоакима и Анны, возведённая в 1821 году на средства невестки атамана, жены Петра Алексеевича Иловайского Евдокии Васильевны Машлыкиной, разрушили ещё перед войной; на её месте теперь коммерческий ларёк (при въезде в слободу со стороны Матвеева Кургана). А в Александровке - стоит себе до сих пор маленькая, скромная церковь Алексея Человека Божьего: большая апсида с двумя окнами, по два придела с каждой стороны (ложные окна, железные двери), приниженный барабан с полуокошками, жестяной купол и колоколенка с четырьмя проёмами. Внутри - текучие краски библейских сюжетов, иконы в окладах, двухъярусный иконостас. После службы, на которой три бабушки-певчие звонко и энергично исполняли поминальные песнопения, я поговорил с отцом Андреем.
- Медленно разрушается церковь, - с огорчением говорил он, - что можем - делаем сами. Нельзя ей дать погибнуть, сколько уж лет работает! Закрывалась она всего ненадолго: когда зерно в ней до войны хранили, и когда немцы устроили здесь лагерь для военнопленных, и своих под её стенами хоронили, - видели во дворе немецкую плиту? Остальные могилы то ли танки, то ли бульдозеры сровняли... А ведь в нашу церковь даже с Матвеева Кургана приезжают: крестить, венчаться, отпевать, хотя у них и свои две открылись. Видно, особый у нас храм, намоленный...
Бродя берегом Крынки, я всё старался определить, где же располагалась усадьба пана. Так и не удалось! И к трём часам поспешил в Дом культуры, где в это время открывается библиотека. Я не прогадал: заведующая, Екатерина Александровна Тягло, давно собирала всевозможные материалы по истории слободы. Она и рассказала о печальной судьбе усадьбы.
- Ещё лет пять назад можно было видеть мельницу. В ней долго работал маслоцех, пока район не признал его убыточным; после сделали обменный пункт; а потом растащили по бревну, по кирпичу. В барском доме в 28-м жили восемь семей, которые в коммуну вступили; затем там детсад устроили; а .сейчас на его месте ферма. Сходите, это в конце села; не знаю, осталось ли что от мельницы, давно там не была.
За фермой свернул в рощицу - и очутился словно на раскопках: подо мной с двух сторон возникли двухметровые булыжные стены, вытянутые подковой, похожие на остатки древнего канала. Ход вёл к берегу реки, оканчиваясь тремя арочными перекрытиями; далее от стены до самой речки шла длинная, сильно осевшая в землю полузаросшая дамба. Вот они, руины мельницы и плотины... А вдоль плавного поворота неширокой, спокойной, будто пруд, Крынки, отступая за травянистый бережок, поднимались огромные серебристые тополя, обсаженные роскошно цветущим терновником.
И мне стало искренне жаль пана Мокия: не дали ему завершить свой достойный жизненный путь в любимом родовом имении...
ПРЕОБРАЖЕНИЕ СТЕПНОГО СЕЛА
Село Ново-Николаевка, что недалеко от украинской границы, нельзя назвать живописным. Оно лежит среди ровных пшеничных полей, растянувшись с юга на север своими однообразными улицами, и даже его зелёный наряд - ивы, каштаны, клёны, акации, тополя - выглядит празднично только по весне. Иногда мне думается, что нет в нашей области милее Матвеево-Курганского района; однако совсем не Ново-Николаевку при этом я разумею. Почему так? Наверное, потому, что здесь нет речки; а река-то и придаёт селению особую теплоту и какой-то сокровенный смысл. Захочешь перекусить на природе - ни рощицы тебе, ни пруда, хоть садись в чистом поле на жнивьё! Или топай к дальним-предальним тополям: там, в поле, и найдёшь, к удовольствию своему, ставок - запруду при истоке Сарматского ручья, - и то радость душе...
Я все глаза проглядел, но не смог пока найти документов по основанию села; видимо, до конца XIX века его попросту не существовало. Лишь в переписи населения за 1899 год обнаружил: вот она, та самая Ново-Николаевка (одноимённые сёла есть и в других районах области), 24 двора, жители - крестьяне-переселенцы. Чуть-чуть не дошли до речки, обосновались сразу за двумя высокими скифскими курганами! Курганы и до сих пор высоки, выразительны и напоминают о незапамятных временах, когда так же, как век назад, чем-то приметилось людям это открытое всем ветрам место в степи. А степи вокруг распаханы, работают три хозяйства, село не бедствует!
Счастье, что в нём сохранилась церковь. Она стоит при въезде, грузная, громоздкая, её толстый квадратный барабан со скошенными углами явно хочет раздавить крышу или, по крайней мере, навечно прижать церковные стены к земле; и лишь купол в форме тыквы немного смягчает наигранную суровость картины. Звонница аскетична, в тон барабану серьёзна, её четыре длинные проёма и короткий колпак бесстрастно озирают окрестность. Такой твердыне, кажется, и кирпичная ограда с решёткой не нужна.
Церковь Рождества Пресвятой Богородицы заложили в 1911 году и через два года построили. Этого было достаточно, чтобы село преобразилось; даже в послевоенное время, когда сняли кресты и порушили купола, всё равно она оставалась символом Ново-Николаевки и зазывала проезжего: заверните! А любопытный проезжий мог лишь узнать, что храм превратился в мясной склад, и три домика, некогда ему принадлежавшие, стали библиотекой, амбулаторией и магазином.
На сходе осенью 1989 года не все согласились с тем, что церковь пора восстанавливать; однако решение собрать деньги на ремонт приняло большинство. Особенно болела за церковь секретарь сельсовета Алла Григорьевна Коноба, она и взяла на себя инициативу сбора средств и организации субботников и воскресников: до начала полевых работ жители села очищали здание церкви от мусора.
Ново-Николаевка. Церковь Рождества Пресвятой Богородицы
Ростовская епархия от помощи уклонилась (своих дел хватает!), директор местного совхоза им. Ленина В.А. Сенченко отказал напрямую. Спас положение председатель колхоза «Победа» Николай Анатольевич Коноба (муж Аллы Григорьевны): пригласил специалистов из Таганрога, и те составили смету на полную реставрацию храма - включая колокольню и золочёные купола; выделил часть денег на ремонт и привлёк к нему своих рабочих, которые трудились вместе с таганрогскими строителями.
В 1991 году в церковь пришёл служить отец Владимир Вишневецкий, человек трезвого ума, серьёзный, прямой, благородный, сдержанный, -таким он показался мне, когда я беседовал с ним в саду у крыльца его белёного кирпичного домика.
- Здесь, в этом доме, была амбулатория, -спокойно и безулыбочно рассказывал пожилой батюшка. - К чести администрации, она отремонтировала дом, хозяйственные постройки и нам с матушкой Натальей их передала. Потом в библиотеке выделила для храма три комнаты, -всё здание не отдаёт. И магазин не можем до сих пор отвоевать. Вот уж двадцать лет, как я здесь, а не могу документов найти, доказать, что здания - церковные, хотя и без документов, по старинной кладке, это видно.
Внутри церковь оказалась не столь сурова, сколь снаружи: одноярусный иконостас, два паникадила с канделябрами; расписан только притвор: скромно, условно, орнаментально изображены легко летящие ангелы.
...Сельская библиотека занимает всего одну комнату бывшего церковного домика. Там я разговорился с заведующей Анной Николаевной Пантюховой.
- Куда же нас денут, если церковь и эту комнату заберёт? - недоумевала простодушная и приветливая Анна Николаевна. - Свободного помещения больше нет. А отец Владимир добивается. Он у нас больно строгий, если нужно какое замечание сделать - не смолчит; поэтому тут некоторые его и недолюбливают.
...Пора мне было покидать Ново-Николаевку: от села до полустанка Закадычное по грунтовке пять километров, а через час электричка Успенка - Таганрог. Но Анна Николаевна воспротивилась моему решению идти пешком:
- Сейчас я позвоню мужу, Анатолию, он на мотоцикле мигом довезёт. Муж у меня послушный, через пять минут будет здесь!
И правда: мигом затарахтела за окном какая-то допотопная колымага. На ней восседал улыбающийся Анатолий. Подпрыгивая на жутких ухабах, мы понеслись вдоль полосы акаций по безбрежному полю, которое вдруг опрокинулось - и далеко, в глубокой ложбине, где сходились подножья холмов, в дымке проявилось сельцо под насыпью железной дороги. Анатолий по-мальчишески азартно нажал на полную скорость и - словно стихия нас понесла под уклон горы, всё быстрее и быстрее...
СПАСЕНИЕ В БУРЮ
Лучший вид на село Крюково - оттуда, где останавливается гряда высоких холмов, протянутая с севера по-над неторопливой речкой Тузлов. С поворотом реки загибается и гряда, оставляя место просторному заливному лугу - раздолью для коров. Здесь, на горе, покрытой полынью, чабрецом и медуницей, раздольно и душисто, и Крюково выглядит цельно, собранно. Если смотреть на село с запада, оно воспринимается отдельными невыразительными отрезками; там хоть и повыше бугры, потравянистей и густыми рощицами оживлены, да, говорят, тем и опасны: только и следи, как бы на змею не наступить (бабушка-сельчанка жаловалась на своего кота: повадился змей во двор таскать!). И ещё - волки. Вместе с одичавшими собаками они собираются в свирепые своры и редко, но забредают на возвышенное правобережье. Мне окончательно расхотелось туда после того, как я услышал о покусанной волком жительнице соседней Лысо-горки (бедная женщина спешила, не подозревая опасности, на ранний автобус до Матвеева Кургана). Да вспомнил, что у страха глаза велики.
Итак - поля, опоясанные на горизонте голубоватыми лесопосадками, и, чуть в стороне от речки, прилёгшее отдохнуть да так и оставшееся здесь навсегда селеньице, прикрытое акациями, клёнами, тополями, грецким орехом и жердёла-ми. Когда это случилось? Церковный историк Иван Сулин в начале XX века отмечал, что Крюково впервые упоминается в списке населённых мест за 1866 год. А спустя тридцать лет, как говорит другой справочник, число дворов в селе перевалило за полторы сотни.
Сейчас Крюково на вид - современное село, здесь работает военный совхоз «Искра», стоят новенькие кирпичные дома; а старые - прячутся глубже, за главную улицу, там же и разваленный клуб: ни кружков теперь, ни библиотеки, ни кино, ни танцев... Всё это есть в большом селе Лысо-горка, да пять километров до него: не находишься. Что ж, Крюково всегда было в тени Лысогор-ки, где одно время находился волостной центр, другое - сельсовет. Зато на венчания, на крестины, на отпевания, на большие церковные праздники и лысогорцы, и жители других селений Куйбышевского района Ростовской области едут в Крюково: только здесь и сохранился храм.
Крюково. Церковь Рождества Пресвятой Богородицы
С той, южной стороны он особенно выразителен: специально отступил от села в поле, к реке, чтобы присматривать за ним, сторожить его, предостерегать от недоброго да и просто - быть наедине с природой, что особенно хорошо ночью, когда ничего не видать вокруг, кроме пустыни луговых трав и низкого непроницаемого неба.
Церковь Рождества Пресвятой Богородицы была освящена в 1902 году. Перед её архитекторам я бы снял шляпу. В то время, когда «византийский» стиль был едва ли не единственно возможным в храмовом строительстве, когда образцы этого стиля нередко отличались однообразием, предсказуемой мрачностью, грузностью, на
рушением пропорций, - этот храм возвели лёгким и светлым, он смотрит приветливо, добродушно, тепло. Ничто не бьёт на эффект: ни древнерусское «пламя» наличников, ни зубчатая кайма под карнизами, ни восьмигранный барабан, которому удаётся стоять над церковным корпусом твёрдо, крепко и в то же время не давить его, и ни, тем более, почти игрушечная «греческая» звонница (вблизи она, однако, таковой не кажется и напоминает мощный стан Войскового собора в Новочеркасске). Рождественский храм словно задуман самой природой...
Церкви в окрестных сёлах разломали ещё до войны, а крюковский храм - стоял и работал до 1960 года! Пока не решила районная власть передать его Лысогорскому сельсовету, а сельсовет отдал здание колхозу. И что же мог сделать с ним колхоз? - конечно, устроить склад удобрений и ядохимикатов. В церковь теперь могли въезжать трактора и ЗИЛы...
Настали 90-е, храм стоял с разбитыми дверьми и окнами и загаженный не только ядохимикатами...
Сколько священников перебывало здесь! Приезжали - и обратно: не лежала душа оставаться, очень уж плачевное зрелище представлял собою Рождественский храм. Остаться имел мужество только отец Геннадий Журкин. И медленно храм принимал свой первоначальный облик. Жители села и окрестностей жертвовали охотно; не пожалел денег и руководитель «Искры» А.И. Черненко, потом помогали другие председатели, районная администрация... И после многих субботников по уборке ядовитого мусора, в которых участвовали и паломники, принялись латать стены, вставлять двери и окна. При нынешнем батюшке, молодом отце Павле, в церкви восстановили полы, хоры, апсиду, чугунную лестницу на колокольню; а недавно закуплено семь колоколов (быть звонарями вызвались два парня-школьника)... Работы, в основном, выполняли рабочие совхоза. А жители Крюкова, Лысогорки, ближних Греково-Ульяновки, Боль-шекрепинской, узнав, что церковь оживает, сами несли давно растащенные ими оконные решетки, служившие в качестве загородок для кур...
Казначеем в храме - пожилая Раиса Васильевна Патрушева. Она едва успевает управляться со своим домашним хозяйством, но всегда помнит: если кто приехал издалека в церковь, его нужно накормить: «это ж деревня, у нас так», да при этом извиняется: «еда у меня простая, готовить по всем правилам просто некогда».
- Кому вдруг пришло в голову восстанавливать церковь? - задал я свой обычный вопрос, потому что знал: в глубинке редко когда такое решение принимает местная администрация.
- Затеял всё Тюленев Иван Васильевич. Он живёт рядом с церковью - дом на углу. Нет, он не стар, ему около пятидесяти... Хотел всё сделать своими силами; работать умеет: человек «с руками», хозяйственный. Чтобы деньги собрать, попросил меня продавать свечи, иконы. Ходил в
Таганроге в епархию просить помощи. А в селе работы так и не нашёл, куда-то ездит на заработки. Зайдите к нему, он всё сам расскажет.
Иван Васильевич и на сей раз куда-то уехал, и меня пригласила войти его молодая жена Елена. Это их, оказывается, сына и дочку, младшеклассников, я видел на обедне. С фотографий семейного альбома на меня смотрел обаятельный, немного похожий на певца Александра Галича мужчина с умными и благородными чертами лица.
- Иван Васильевич сам сделал и поставил деревянный купол, - рассказывала Елена, поставив передо мной мёд и чашку чая, - и, надо же было такому случиться, поднялась буря. От неё пострадало много домов в селе, а у церкви купол сдуло. Нынешний, жестяной, в прошлом году поставил отец Павел.
...Мне случилось однажды в районке прочесть о тех, кто помогал восстановлению церкви. Имени Тюленева я там не нашёл. А здесь, в Крюкове, мне говорили, что, вроде бы, сам Тюленев хотел быть батюшкой в этой церкви, да ему отказали, поскольку греховен: многоженец; и когда добывал для церкви стройматериал - не забывал отложить и для собственного хозяйства, в котором, как известно, всё пригодится, потому отец Геннадий и не принял его к себе служить. И характер у него тяжёлый, диктаторский... Не знаю, не знаю, судить легко... А вот то, что жизнь вокруг церкви затеплилась благодаря ему, - об этом как раз грех забывать.
- Мало прихожан! - сожалел отец Павел, когда мы вечером беседовали. - Молодёжь больше ходит, чем старики, да и то: обвенчались, детей покрестили и пропали...
Икон я увидел в церкви немного. Старые, недавние, написанные по-домашнему просто, с кукольными ликами святых, они всё же прикрывали пустоту побелённых стен. Торжествен был четырёхъярусный иконостас. Хорошо пели певчие, и негромко, тоже как-то по-домашнему, пел отец Павел. Поистине, приют для души! И - чудо, в которое не решались поверить даже те пятнадцать священников, что приезжали сюда и, огорчённые увиденным да откушавши «скромных» яств Раисы Васильевны, возвращались восвояси.
КАМЫШОВАЯ СЛОБОДА
Выйдешь на станции Синявская - тишина, только птицы спокойно перекликаются да ветер доносит влажно-прелое дыхание дельты: там, в сплошном тростнике, потерялся Мёртвый Донец, несудоходный рукав Дона. Но с обрыва видны и его серебристые изгибы, и устье, а за тростниковой ширью, словно за целинной степью - как мираж, тёмно-синий простор Таганрогского залива.
Синявское - село длинное: сопровождая невысокий обрыв, поросший белой акацией, уходит в сторону от железной дороги, оставляет её среди тростниковой низины. Кроме своеобразных
пейзажей, в Синявском можно ещё увидеть бог весть когда построенные жилища из камыша, обмазанного глиной, низенькие и покосившиеся; так строили здесь и сто, и двести лет назад...
Наверное, из этих домиков и состояла слобода, которая появилась в 1770 году велением адмирала Алексея Наумовича Сенявина, назначенного начальником экспедиции по строительству баз для Азовской флотилии: кроме маленького хутора, поселений от крепости Дмитрия Ростовского до Таганрога в то время не было, а значит - возчикам, доставлявшим грузы в Таганрогский порт, негде было по пути остановиться на отдых, самим подкрепиться да лошадей накормить. Здесь, у берегов будущей слободы, в устье реки Донской Чулек, корабли Сенявина, следовавшие
с донских верфей в Таганрог, запасались пресной водой.
«Вверенной мне флотилии господа эскадренные командиры все больны», - писал в том же 1770 году в одном из писем Сенявин, сам изнемогавший от лихорадки, которая пришла весной на азовские берега из Турции. Но, несмотря на приступы малярии, работы по благоустройству гавани велись до поздней ночи. Скоро Азовская флотилия вышла на Таганрогский рейд. А в мае 1771 года корабль «Хотин» с адмиралом на борту взял курс к берегам Крыма, где и обратил в бегство турецкую эскадру. За первую победу «на водах Азовских» Екатерина II пожаловала Сеня-вину одну из высших в Российской империи наград - орден святого Александра Невского.
Синявское. Всехсвятская церковь
Как ни были велики заслуги Сенявина, управление Войска Донского не смирилось со своеволием адмирала, основавшего поселение на неподвластной ему территории. В 1775 году в результате ходатайства перед правительством слобода Сенявка отошла к Войску. И через десяток лет уже стала называться Маньковой по имени её владельца премьер-майора Василия Ивановича Манькова. Позже слобода перешла к родственнику Манькова по жене Дмитрию Кось-мичу Бобрикову.
Много прошло времени, прежде чем слободе вернули прежнее название. После революции она уже значится в документах как село Синявское.
Церковь Трёх святителей, появившаяся в Маньковой слободе в 1794 году, - на деревянных
столбах, с камышово-глиняными стенами, - обветшала быстро. В 1806 году возвели каменную, с колоколенкой. Восьмигранник её купола -скромный отголосок «украинского барокко» (сильно устаревшего к тому времени) - был явлением довольно редким для Приазовья. В 1820 году храм отстроили заново, приблизительно в 1890-м расширили боковыми приделами, а в 1903-м обновили подгнивший центральный престол, освятив его во имя Всех святых.
В 1858 году в хуторе произошло примечательное событие: в доме бобриковских крестьян Адамовых чудесно обновилась икона Владимирской Божьей Матери. О чудодейственной её силе распространился слух, стекавшиеся в Сенявку богомольцы получали исцеления. Осенью 1883
года паломников было особенно много, и священник церкви уведомил Аксайского благочинного о том, что в доме солдата Михаила Ивановича Адамова, вернувшегося со службы и приютившегося у своей сестры Марии, есть икона, к которой приходят «поклонники». Благочинный направил послание в Консисторию, и оттуда в Сенявку пришло определение от 12 декабря 1883 года: «расположить рядового Адамова поставить икону в местный храм». Перенесение иконы прошло 12 февраля 1884 года при большом стечении народа. Дальнейшая судьба иконы неизвестна...
Скромная Всехсвятская церковь и теперь сразу привлекает внимание, когда едешь электричкой «Ростов - Таганрог»: спокойно и дружески верховодя селом, она словно уводит его в сторону от железной дороги - за пойму, к буграм, делает узнаваемым и особенно привлекательным. Между тем об этой, одной из самых старых на донской земле церквей, не пишут и почти не упоминают как о памятнике архитектуры.
В 1904 году архитектором, благочинным и местным причтом в Донскую духовную консисторию был направлен акт осмотра церкви; в ответ пришёл указ: не позже весны 1905 года произвести ремонт, в противном случае церковь должна быть закрыта. Более того, Елизаветинское станичное общество (Сенявка входила в юрт станицы Елизаветинской) выдало на благое дело 1000 рублей. Деньги ушли неизвестно куда... И в 1907 году в 73-м номере «Донских областных ведомостей» появилась печальная заметка: «Наш храм, существующий более 100 лет, ныне представляет из себя жалкий вид. Он не только невозможно тесен по теперешнему населению, но и не безопасен для открытия в нём богослужения, так как брусья на колокольне, к которым подвешены колокола, подгнили, а иконостас грозит падением. Печально выглядит иконостас: он потемнел, изображения икон выцвели и местами стёрлись, и даже доски, на которых написаны иконы, потрескались».
Если судить по сообщениям в тех же «Ведомостях», церкви никак не везло, и религиозный дух Сенявки оставлял желать лучшего, несмотря на то, что в хуторе действовали два одноклассных приходских училища (в 1903 году было построено новое, но долго не работало, так как у хуторского общества не нашлось денег на оплату учителю. Здание сохранилось до сей поры). Вот что писал в газете от 31 июля 1903 года безвестный корреспондент: 6 июля «в хуторе ожидали икону Божией Матери Одигитрии, которую должны были доставить водой из хутора Обуховского Елизаветовской станицы. В 11 часов дня, после обедни, хуторским правлением снаряжено было четыре дуба (большие лодки); на одном устроен был балдахин с аналоем, украшенный цветами и разноцветной материей. Часов в 12 дня процессия, во главе со священником, на четырёх дубах двинулась в хутор Обуховский для принятия святыни. К вечеру стал стекаться в хутор народ из окружающих поселений, преимущественно жен
щины и дети, так что к 9 часам вечера берег р. Чулека и набережная были переполнены разноцветной толпой народа. В это время среди толпы богомольцев стали появляться шайки пьяных местных ребят, которые до 2 часов ночи, т.е вплоть до прибытия святыни, спокойно разгуливали по берегу реки с песнями и плясками, сопровождаемыми самою ужасною бранью, так что семейным людям приходилось прятаться в дома. Я попробовал было сделать некоторым безобразникам замечание, но в ответ мне последовала нецензурная брань и разного рода насмешки. Кроме того, тут же разгуливали пьяные молодые казаки при шашках, по-видимому, наряженных атаманом для водворения порядка; но они тоже пели песни и бранились. Одним словом, царил полный беспорядок, так что многия семейства лишились возможности встретить икону, из боязни подвергнуться оскорблениям. В первый раз в жизни мне приходится наблюдать такую разнузданность и, главное, в ожидании высоко чтимой местным населением святыни. Всё это может глубоко возмущать чувство истиннорелигиозного человека».
Трижды я бывал в селе Синявском, и мне кажется, что ситуация с пьянством изменилась в лучшую сторону. В начале же века чего только не писали о нравах хуторской молодёжи! «На 25, 26, 27 декабря (газета за тот же 1903 год, 6-й номер) в доме Бондарева фокусником Маклаковым, прибывшим из Ростова, был устроен зал для народных представлений. Подгулявшая молодёжь хутора, предпочитая монопольку всем другим забавам, не давала однако Маклакову возможности устроить представление в течение всех трёх дней. Пьяные сенявцы врывались в зал и всякий раз производили безпорядок на глазах хуторской полиции, которая не обращала должного внимания на безобразия. Характерная черта сенявских саврасов!».
В 1907 году «Ведомости» сетовали на возрождение трактира с бильярдом, отмечая, что этот трактир, где спиртные напитки продают «распивочно и на вынос», переполнен. Хутор «впал в глубокую бедность с голодным его населением, которое в большинстве питается корками хлеба, запивая огуречным рассолом, так как запас овощей тяжёлой зимою использован, много скота пало от бескормицы, а новый порядок рыболовства, благодаря позднему началу весны, увеличил бедствие населения» (с 15 марта вступил в силу запрет на лов рыбы в гирлах восточной части Азовского моря). Возмущаясь «тайной торговлей водки» в Сенявке, автор статьи с грустью вспоминает о том, что в былые времена в хуторе действовал драматический кружок... А вот сообщение за 1909 год («Донские областные ведомости», номер 108): «На праздничные дни святой Троицы вся Сенявка да и жители окрестных селений стекаются на особо отведённой площади выпить и повеселиться. Для этого к их услугам имеются сласти, карусели, балаганы-театры и винныя палатки с продажей распивочно и на вы
нос»; и далее корреспондент объясняет, почему веселящиеся уже после двух стаканов чувствуют «болезненные признаки холерины»: в якобы натуральные цимлянское и мускат добавляются дурманящие примеси.
...В мае 1906 года нашёлся таки председатель церковно-приходского попечительства, который взялся организовать сбор средств на мраморномозаичный иконостас. Нашёлся и мастер, привёз проект, план и чертежи. Однако и тут не всё проходило гладко: появились противники, которые сами хотели выставить себя основными действующими лицами в деле обновления церкви. Вопрос, однако, в конце концов, решился для неё с пользой...
В 1930-е годы проводить богослужения в селе запретили. Церковь приспособили под конюшню и зернохранилище, в окна вставили железные решётки. После войны она, больше напоминая развалины, перестала быть и складом... Тогда и возобновились богослужения. Сельчане приносили из дому иконы, развешивали их и расставляли на полу. Церковь понемногу обживалась, но год за годом становилась всё более дряхлой. Росписи портились от гашёной извести, которую использовали для побелки стен; не выдерживал пол, проваливался сначала под прихожанами, а потом и под иконами: на них прихожане клали одежду - повесить некуда было. В 1974 году на службу в церковь был назначен отец Пётр. Этот мудрый, сердечный человек первым по-настоящему обеспокоился судьбой святыни. За два с половиной года под его руководством и при его личном участии местные жители принялись за восстановление Всехсвятской церкви. Главные работы выполнял алтарщик Николай Иванович Воронежский: и купол починил, и пол выложил, и кирпичной оградой обнёс церковный двор (чугунную разобрали ещё в 30-е годы); жена его, псаломщица Ирина Ивановна Красникова, в меру своих скромных возможностей расписала стены. А для росписи иконы Покрова Пресвятой Богородицы на потолке и одноярусного иконостаса наняли профессионального художника, который с задачей справился весьма посредственно... Работы продолжались и при отце Сергии, который сменил отца Петра, переведённого в церковь в соседнем хуторе Недвиговка, и при отце Леониде, служившем до 1993 года. Отец Леонид и был, по сути дела, последним истинным хозяином церкви.
В 2001 году мне довелось застать 89-летнюю Макрину Игнатьевну, недавно ослепшую, прожившую при Всехсвятской церкви 26 лет. После службы, которую вёл плотно сложенный, бородатый отец Николай, время от времени простецки-снисходительно комментируя евангельский текст («слышите, шо написано? Во как оно было!»), бабушки направились за ворота; лишь одна, самая старенькая, с измождённым лицом, повернула к домику у церковной стены. Это и была Мак-рина Игнатьевна.
- Спасибо Николаю Ивановичу, Ирине Ива
новне, сколько добра сделали! - вздыхала она. -Уже года два как в Приморку уехали... А всё отец Пётр начал: не мог допустить, чтобы церковь развалилась. Теперь же - не знаю, что и будет: ухода за нею нет, скоро крыша потечёт. - И как-то совсем беспомощно, тихо взмолилась: - Ох, помоги Боже, помоги Боже!..
Я покинул уютный, обсаженный дельфиниумом, лилиями, пионами и невысокой черешней двор, перешёл по мостику через ручей, обегающий белокаменную ограду, и направился в Не-двиговку.
Церковь Успения не отличалась такой стародавней теплотой, как Всехсвятская, и была веселей, нарядней. В пожилом седоватом священнике с добрым и доверчивым лицом я сразу угадал отца Петра.
- Много было прихожан в той церкви! - эмоционально вспоминал отец Всехсвятскую. -Больше, чем здесь. А теперь - крестины ли, венчание ли, похороны - едут сюда. Нет там священного духа. Душою церкви была бабушка Мак-рина, видели её? Но она совсем уже стара, немощна. Худо там; а как может быть иначе - знаете ведь, всё в мире держится только на любви...
Прощаясь, я взглянул ещё раз на Успенскую церковь - ладную, крепкую, и вновь встала перед глазами старенькая, сильно осевшая в землю Всехсвятская. И подумал: что-то у неё есть общее с теми покосившимися домиками из тростника и глины, доживающими последние годы...
В конце 2002 года не стало бабушки Макрины. Исчезают последние синявские глиняные домики. А церквушка стоит, ждёт лучших времён.
АГРАФЕНИН КРЕСТ
В глубине донской земли, на берегу реки Крепкой, в тихой слободе Аграфеновка затаилась старина.
Следов далёкой истории не найти ни в райцентре Родионово-Несветайской (дореволюционный корпус маслозавода не в счёт), ни в соседних Плато-Ивановке и Болыиекрепинской, где процветали усадьбы Платовых, управляющим в которых служил дедушка Антона Павловича Чехова Егор Михайлович. А вот в Аграфеновке -стоит себе Одигитриевская церковь с самого 1846 года! Когда трасса, вечно пустая, с полей неожиданно клонится к долине, где рассыпалась тихая слобода, ждёшь: ну, сейчас Аграфеновка будет как на ладони! Будет, - только не нужно съезжать под горку: с горочки самый вид. Подковой опоясывает Аграфеновка гребень возвышенности, разбрасывается широко, не экономит на огородах, старается выглядеть больше, чем она есть на самом деле; а речка Крепкая узнаётся по овражкам другого края долины. Но церкви, самого царственного в слободе, не видать. Даже весной, когда тополя ещё в светло-зелёном пуху и не успели зацвести жердёлы и акации.
Аграфеновка. Церковь Одигитрии Божией Матери
А между тем она, как ни в чём не бывало, прячется в длинном густом сквере, очень аккуратном: земля взрыхлённая, стволы акаций побелены; только церковь не знает ухода давным-давно... Её красота особая: не лёгкая, не воздушная, а степенная, неброская, почти серьёзная; но церковь так невзаправду напыжилась, напоминая гигантский сундук, что получается почти весело. Ни огромный барабан с продолговатой крышкой низкого купола, ни круглая широкая апсида, ни две боковые пристройки с треугольными фронтонами, ни колокольня с коренастым колпаком не делают её грузной и неуклюжей: не дают традиции классицизма (почти отжившего ко времени её строительства). А велось оно в течение двух лет на средства барыни Марии Алексеевны Леоновой (работали всего четверо заезжих мастеров). Тогда же, в 1846-м, и учредили в слободе ежегодные ярмарки - весеннюю и летнюю.
После революции ярмарки, конечно, прекратились, а вот церковь ещё долго работала. Только не давал кое-кому покоя склеп у стены храма: все знали, что там погребена основательница слободы помещица Аграфена.
Чем подтвердить то, что эта некая Аграфена основала слободу да ещё и построила церковь (так считают здесь и поныне; и даже отец Константин, священник в Родионрво-Несветайской слободе, поставил у апсиды Одигитриевской церкви крест на «могиле Аграфены»)? Слобода возникла ещё в конце XVIII века, и в 1801 году,
под именем Крепинской, принадлежала генерал-майору Степану Леонову; тогда в ней было всего 30 дворов (а к концу века стало более трёхсот). Об Аграфене архивы молчат...
Но «её» склеп таки разрыли. В склепе на постаменте стоял гроб, и по краям горели четыре лампадки. Нашёлся один, из лихих и бесстрашных, и раскрыл его. В гробу лежала женщина в платье из синей парчи. Лица её не коснулось тление, и даже на щеках остался румянец. Так мне рассказала старая слобожанка, попросившая величать её просто Валентиной.
- У моего дядьки был дед, а у деда сестра, глухонемая, Нина Фёдоровна её звали. Она сняла с покойницы платье и понесла на речку стирать. Не донесла - платье рассыпалось! Зря всё-таки разворотили склеп... Тогда же, знаете, Бога не боялись, все стали сплошь атеистами... А зря. Тот, кто вскрывал гроб, он жил через три дома от церкви, - так представьте, немецкая бомба попала прямо в его дом! А другая бомба взорвалась на паперти, но, можете посмотреть, вход в церковь не пострадал. Она всю войну служила, и солдаты наши в неё заходили, свечки ставили.
После войны в Одигитриевский храм пришел служить отец Виктор; он кое-что подремонтировал, кое-что пристроил, обновил росписи, написал новые. Был музыкально одарён: руководил ансамблем при Доме культуры, а дочь его Мария вела партию скрипки.
- В 1951-м, помню точно, была я в церкви на венчании, - задумалась Валентина. - Значит,
закрыли её в 53-м или 54-м и отдали колхозу; он у нас назывался по-разному: сначала «Большевистское поле», потом имени Ленина, а сейчас «Нива». И вот только в году девяностом стали выгребать из храма зерно. А где деньги, которые тогда же собирали с людей, трудно сказать... Сергиенкова Александра сбором пожертвований занималась, отдала их отцу Константину, но батюшка, как мы знаем, аграфенину могилку облагородил и крест поставил, а что ещё?... Будете в Родионовке, найдите его и спросите... Службы он проводил в караулке - в том побелённом домике вроде сарайчика, - видели, там, рядом с церковью? А саму церковь как замкнули, так и посейчас она закрытая, и не слышно, чтобы кто-то о ней беспокоился. И ни Пасхи нам, ни Рождества. Кому мы нужны? Даже автобусы рейсовые, и те не ходят - отменили.
В Родионово-Несветайской в 2002 году завершили строительство Никольского храма (взамен уничтоженного в советское время). Тогда же аграфеновский СПК «Нива» справедливо называли лучшим в районе. Наверное, хозяйство могло бы и помочь восстановлению церкви. Да не нужна, видать, она Аграфеновке. Однако -вопреки всему, украшает слободу один из старейших в Ростовской области памятников старины, - несмотря на дряхлость, не потерявший сво
ей красоты. Что ж, Аграфеновке-то повезло, что в ней сохранилась Одигитриевская церковь. Это Одигитриевской церкви не повезло, что она стоит в Аграфеновке.
ПОТЕРЯННЫЙ БРОД
Ещё лет тридцать назад узнавалось место знаменитого брода на Тузлове: хоть и не видны были известняковые глыбы, но всё равно, невидимые, покоились они под водой, обеспечивая и человеку, и его скотине надёжную переправу. А потом - окончательно затянуло илом каменья, заросла речка, забывшая о бурных паводках, когда лёд, срезая камыши, выносил их на берег, на сожжение хуторянам; и бесследно пропал Каменный брод, или Бродок, как его попросту называли...
Но память о нём живёт в названии хутора, занимающего ныне крайний юго-восточный уголок Родионово-Несветайского района Ростовской области и окружённого обширными яблоневыми садами. Хутор с виду непримечательный и напоминает недавно застроенный дачный посёлок. Нарушает это впечатление только его центральная часть, где находятся новая большая школа, старинный особнячок - теперь почта и напротив, на бугре, руины необычной церкви.
Каменный Брод. Церковь Петра и Павла
И особнячок, и церковь - значительно моложе хутора... Ещё в 1741 году здесь, у Рубежной балки, на берегу Тузлова, по разрешению генерала Левашова, была основана слобода однодворцев-малороссиян, пожелавших поселиться поближе к
Аннинской крепости (в окрестностях Черкасска). Тогда же появились и другие слободы - всё на Тузлове, в стороне от казачьих станиц и хуторов. Приток однодворцев увеличивался, и скоро войско Донское обратилось к правительству с жало
бой: переселенцы - в основном, беглые и «праздношатающиеся» - замечены в «чинении немалых обид, в завладении земель и сенных покосов и протчем»...
Однако правительство рассудило по-своему: во-первых, переселить однодворцев на другие, бедные водой и растительностью земли - значило лишить их возможности трудиться и тем самым превратить в бродяг. Во-вторых, не иначе как Черкасск преследует свою выгоду: раз приписные к Аннинской крепости однодворцы работают у казаков в хозяйстве, то с выселением больше станет рабочей силы, и освободившиеся плодородные земли отойдут к казакам.
Но всё-таки в сентябре 1780 года однодворцев переселили южнее, на реку Койсуг, а тузлов-ские земли, действительно, заняли казаки. Так слобода Каменнобродская стала хутором. К строительству деревянной церкви во имя апостолов Петра и Павла приступили здесь только в 1852 году; через два года, весной, её освятили. А в 1881-м в церковь угодила молния. Осенью того же года возвели временную, деревянную, крытую железом, с колокольней на четырёх столбах, а четыре года спустя поставили кирпичную (с деревянным куполом), также однопрестольную, во имя тех же святых.
Старожилы рассказывали: в 1943 году, когда немцы отступали, взошёл офицер на паперть отдать указание взорвать церковь - но вдруг упал и насмерть зашиб голову о ступени. И немцы, убрав взрывчатку, поспешили от греха подальше...
Службы в Петропавловском храме прекратились задолго до его столетия. В те времена, когда хуторское плодовое хозяйство именовалось 6-м отделением колхоза имени Чапаева (центральная контора размещалась в Кутейникове), здание церкви некоторое время занимала школьная мастерская. В 1980 году отделение было преобразовано в самостоятельный плодо-совхоз, и его директор Б.Н. Алейнов устроил в храме склад. А позже решил и вовсе разобрать его на строительство клуба. Не вышло - крепкая оказалась кладка. Директор не отступил: распорядился, в таком случае, сделать к церкви небольшую пристройку. Успел выложить только две стенки: в 90-е годы колхоз развалился. Никому не нужными оказались 600 гектаров земли, - что там говорить о клубе...
- Люди были бы рады церкви, - говорил мне пожилой однорукий Георгий, коренной житель Каменного Брода, первый человек, которого я встретил на широкой «дачной» улице. - Не так давно и батюшка приезжал из Новочеркасска, освящал уголок в яслях, где службу проводил, и саму церковь. Дали ему солдат, они очистили место от бурьяна. На этом дело и стало. Да какое там внимание может быть к нашему хутору! Тут и работают-то только фельдшерско-акушерский пункт да почта. Кое-кто на арендатора вкалывает - он купил часть совхоза.
Петропавловскую церковь - массивный куб со скошенными углами и два больших придела - я
увидел на исходе улицы, справа на бугре, в окружении зарослей. Поставлена она была на высоком фундаменте из отёсанных глыб известняка, обращалась к дороге двумя строгими контрфорсами и высоким арочным проёмом. Такой же проём раньше был и с другой стороны: во время строительства клуба его заложили неряшливой кладкой. Сохранились половинки железных дверей, чугунная дверь паперти, мощные ступени.
Позади - две бесполезные стены из белого кирпича: несостоявшийся клуб... переступив через порог, я попал в «зал» - открытый небу, в тех же сорных травах, что захлёстывают и весь церковный бугорок. Видно, давно не ступала в храм нога человека, и странным казалось, что стоит выглянуть из проёма - и я увижу хутор, а не безоглядные степи. Да и какая разница - хутор или степь: люди всё равно забыли сюда дорогу, - так же, как потеряли уникальный брод, которому обязано своим рождением старинное селение на Тузлове.
СКАЗАНИЕ О ЧУМАЦКОМ ХУТОРЕ
На левом берегу степной реки Койсуг, верстах в пятнадцати от её впадения в Дон, в конце XVIII века возникла большая одноимённая слобода. Сюда, на плодородные земли, пожелали переселиться сначала вольные крестьяне из центральных российских губерний, затем жители слободы Полудёнки, на месте которой, согласно грамоте Екатерины II, армяне должны были основать город Нахичевань. Губернатора В.А. Черткова это устраивало: значит, развитие земледелия в Азовской губернии обеспечено, а через Койсуг ляжет дорога на Кубань, благо быстро растёт и соседняя Батайская слобода
Пройдёт много десятков лет, и обе слободы станут единым городом Батайском, и вырастут так называемые «Койсюжские хутора», основанные в 80-годы XVIII века по берегу многоводной реки Кагальник. Из них только один - Кочеванчик - останется хутором, остальные превратятся в сёла Самарское, Ново-Николаевка и Высочинб. Самарское ныне сильно разрослось, Кочеванчик выглядит как дачное место, Высочино - захудалое сельцо, каких много по России. Дух истории легче всего можно ухватить в Ново-Николаевке.
Чтобы оценить местоположение села, лучше ехать туда не автобусом, а электричкой Ростов -Кущёвка, и от платформы «1376 км» пройти всего минут двадцать. Местная трасса, приподнимаясь, минует Кочеванчик, слева покажется кладбище. К нему съезжает грунтовка, стелется дальше, по складке пологого оврага, и с вершины его раскрывается до горизонта дремлющие поля и поворот реки, омывающей склоны соседнего бугра, населённого домиками. Внешне Ново-Николаевка почти ничем не примечательна: улицы, негусто обсаженные акациями, похожие друг на друга кирпичные дома со ставнями, серый «хрущёвский» ДК (однако, приятный сквер
при нём: туи, клёны, берёзы, ольха, вишни); чем ближе к речке, узнаваемой по камышовым порослям и перевёрнутым лодкам, тем всё уютнее. А при виде деревянного домика с жалкими остат
ками резного карниза и с тростниковой крышей, при виде ветхого сарая из тростника, обмазанного глиной, я даже обрадовался: вот они, памятники истории, зримое напоминание о XVIII веке!
Ново-Николаевка. Николаевская церковь
Такие хибары ставили себе местные чумаки, которые доставляли на Кубань русским войскам, отражавшим набеги кочевников, фураж и продовольствие из Черкасска. У своих хуторов чумаки становились на ночлег: разводили костёр, варили в котле пшённую кашу со свиным салом, выбирали дозорного, чтобы следил за волами и обозами (в изнуряющую жару приходилось, напротив, стоянку устраивать днём, а двигаться ночью). Один из хуторов, как рассказывает «Сборник статистических сведений по Екатери-нославской губернии» (вышел в 1884 году), основал крестьянин Колесник, державший до сорока пар волов, которого, по роду его занятий, прозвали Чумаченко. Место для переселения выбрал удачное: прекрасные пастбища вокруг, удобные берега для водопоя. Хутор и получил имя Чумаченко; сюда понемногу переселялись из Койсуга другие чумаки. В 1812 году в хуторе насчитывалось десять дворов. Когда построили церковь во имя святого Николая, хутор Чумаченко стал селом Ново-Николаевка (в Ростовском уезде одна Николаевка уже была), а память о первопоселенце долгое время жила в названии Левады Чумаченка.
Селение получило новое название указом Правительствующего Сената в 1836 году. Но ни
где в документах начала XIX века будущая Ново-Николаевка не именуется «Чумаченко», она упоминается как хутор Кирбыта. Авторы сборника, скорее всего, не просто повторили местное предание, но и что-то напутали, особенно если учесть: действительно, в архивах значится такой койсужанин - Кирбыт Трофим Ерофеевич, умерший в 1797 году в возрасте 64 лет. В старинных изданиях, увы, случаются ошибки, и, может быть, вместо Кирбыта вписали фамилию Колесник.
В начале 60-х годов Ново-Николаевка становится центром волости, в которую входят Кулешовка, Высочино, Самарское и Новобатайск; в 1867-м в селе открывается земское училище, а в 1891-м освящается каменная Николаевская церковь, взамен ветхой деревянной, возведённой в 1833 году.
Как-то я прослышал о том, что в Ново-Николаевке церковь есть и посейчас, но уже другая, и она в здании, построенном совсем не для богослужений. А прежняя была высока, тонка, подтянута, с трёхъярусной колокольней, с намёком на поздний классицизм, и стояла в центре села, там, где сейчас парк.
В 1938 году в Ново-Николаевку приехали ответственные лица из района: поступило указание снести церковь, под решением должен подпи
саться председатель сельсовета! Тот в отпуске, а его заместительница грамоты не знала. «Гости» уехали, но через несколько дней вернулись: не умеете расписываться - ставьте закорючку. Тем и решили дело.
Ничего не уцелело от церкви! Только деревянный крест напоминает о ней. И стоит по сию пору, глядя на парк, многооконное кирпичное строение - бывшая земская школа, в войну госпиталь, после войны средняя школа и, до недавнего времени, - АТС. Если от него свернуть в проулок, на аллейку по краю футбольного поля -издали приветливо глянет белёный кирпичный домик: ребристый карниз, лёгкие сандрики (козырьки над полукруглыми окнами), - сейчас так не строят, просто и со вкусом. По маленькому, блестящему на солнце куполу и по кресту ясно: это новая Никольская церковь.
Здание церкви - ещё один памятник старины: жила в нём до революции богатая семья, здесь же держала магазин, а раскулачили хозяев - дом приспособили под сельсовет. В годы войны его, как и земскую школу, заняли под госпиталь, после войны устроили родильное отделение и, наконец, магазин. Тогда и вспыхнул пожар: говорят, владелица магазина, спрятав у себя дома крупную партию дефицитного товара, магазин подожгла.
Стояло здание с пустыми окнами, без дверей, без крыши, пока пожилые сельчанки Ульяна Ивановна Усенко и Александра Харитоновна Толопченко не загорелись стремлением переделать его в церковь: чем в Ростов ездить молиться, лучше свою иметь! Ходили по начальству, никто не отказывал, но никто и не поддерживал. Неожиданно умерла Александра Харитоновна, и Ульяне Ивановне пришлось действовать самой. Пошла к председателю сельсовета в Самарском: «Павел Ефимович, помогите!» - На что тот резонно ответил: «Пожалуйста! Только соберите инициативную группу: двадцать человек - двадцать подписей». - «Да мы сто соберём!» - и в тот же день собрала полсотни подписей. Дом отдали под церковь. Оставалось «найти» батюшку. В течение двух лет Ульяна Ивановна ездила в епархию; однажды не выдержала - и встала там на колени: ну помогите же нам!..
Когда пришёл служить отец Виктор, домик выглядел прилично: всего за сезон полы починили, стены подлатали, вставили двери и рамы со стёклами, шифер проложили.
- Деньги по селу собирали - никто не пожалел: кто десятку давал, кто пятёрку; одна -рубль, - смеясь, рассказывала мне Ульяна Ивановна. - Были, кто и пятьсот дал, из богатых дачников; а кирпичом помог завод, что под Самарским. Работали наши, сельские; сын мой провёл переноску - и ночью работа шла! Во всяком случае, шесть человек всегда оставались, по двое дежурили. Отец Виктор, спасибо ему, кирпич привёз из Ростова, железо на крышу - вместо шифера...
Домик был заметно попорчен безликой кирпичной кладкой (алтарная часть и правый при
дел). Но меня уже это не огорчило; напротив, даже немного растрогало, - так же, как звонница, где колоколами служили подвешенные на столбах пустые газовые баллоны, и так же, как простая сетчатая ограда, отделявшая церковный двор от частных огородов. Внутри церковь по-прежнему напоминала комнатку: низкий потолок, маленькая «домашняя» люстра, скромная лепнина. Входы в алтарь и в придел выглядели как проломы в стене. Иконы на стенах - все новые (рисовал здешний дачник), кроме одной, сильно поблёкшей; новый иконостас; амвон с балюстрадой так и вовсе словно сооружённый вчера.
Службу вёл молодой, высокий, аккуратно стриженный, словно покладистый внимательный ученик, отец Александр. Иногда подсказывал замешкавшимся трём певчим («На реках Вавилона» пели?» - шепнул раз, и я не смог сдержать улыбки: и правда, вполне домашняя атмосфера!), а после службы неожиданно подошёл ко мне и с любопытством спросил: «Откуда вы? Будете ли ночевать? Мы найдём, куда пристроить».
Я был благодарен за предупредительную заботу. Мне же представлялось: по чумацкому обычаю, озарить берег костром и ночевать под открытым небом. Но чумацкие походы начинались по весне. В Ново-Николаевку же я приехал в конце февраля. Ещё не время!..
СЕЛЬЦО НА ЕРИКЕ
Со стороны ветки Ростов - Староминская село Высочинб едва видать за полем: низкие деревца длинной полосой и какие-то ничтожные хатёнки, которые прижимаются к земле, давая понять постороннему: нечего сюда идти, нечего здесь искать. Но это неправда.
Хуторок у кагальницкого ерика Широкого, впоследствии село, был основан в 1780-е годы крестьянином-чумаком из Койсуга (ныне часть Батайска), по преданию - уроженцем Полтавской губернии Семёном Высочиным. Подобно прочим чумацким поселениям койсужан, хуторок названия не имел, а когда в 1834 году «Койсюжские хутора» стали самостоятельными, ему присвоили имя Горбачёв. Позже в документах он не раз упоминается и как Средний (село Середнее), а ближние хутор Кочеванчик и Кирбыта (Ново-Николаевка) - Малый и Большой. Кто такой Горбачёв (или Горбач), пока неизвестно. Зато в «ревизских сказках» Койсуга за 1796-й и 1811-й года значится семья Высочиных: её глава Семён Лаврентьевич, жена Маланья и сыновья Моисей и два Семёна. Изредка хутор на Широком ерике величают «хутором Высочина», а с 1858 года так пишут уже постоянно. В 1879 году в хуторе, в окружении кованой ограды, ставят церковь Рождества Богородицы; через три года он получает статус села, сохранив имя своего основателя, покинувшего мир в 1825 году в возрасте девяноста двух лет...
X. Высочино. Рождественская церковь
Частная школа в селе появилась в 1885 году, государственная, одноклассная в 1898-м. Через два года выстроили новую. А в остальном село не обновлялось, оставалось таким же невзрачным: глинобитные, реже деревянные дома да камышовые берега ерика (а теперь так и вовсе -одни заросли!). И потому - до странности большой, не по-здешнему красивой, как из другой страны, из другого века, выглядела Рождественская церковь странно: повсюду в России прививался тяжеловесный «византийский» стиль, а здесь - дворцовое, почти петербургское сооружение! В два яруса окна изящными полукруглыми завершениями, башенки на фронтоне, парадные лопатки - немного торжественная праздничность, как воспоминание об эпохе барокко... Карнизы козырьками нависают над всем объёмом церкви - нечастый приём в архитектуре! А вот скошенные углы трёхгранной апсиды неуместны: в XVIII веке предпочитали округлые формы.
Церковь - оригинальный, поистине уникальный памятник старины нашего края - сохранилась, несмотря на то, что при советской власти она оказалась ни к чему этой глухомани. До Азова менее двух десятков километров, но рейсового сообщения нет; без собственной машины -связь миром только электричкой. Село не газифицировано; как при крепостном праве, по-прежнему много старых домиков с камышовыми крышами, ухабистые дороги; те же, что и в соседней Ново-Николаевке, редкие акации, чахлые тополя. В центре, однако, акации погуще, ряд
высоких серебристых тополей, ольховая аллея к памятнику героям; поодаль, за забором, узнаётся по ребристо выложенному кирпичом карнизу старинное здание: бывшая школа, теперь частное владение. На него похожа и церковная караулка по другую сторону сквера (после войны - детский сад, фельдшерский пункт). Но первое, что появляется за деревьями, на краю сквера - Рождественская церковь с новым деревянным крестом.
До войны она принадлежала колхозу имени XX партсъезда, и в ней работала школа. Тогда же разобрали купол. Летом 1943 года, после оккупации, группа из десяти верующих обратилась в Азовский исполком с просьбой зарегистрировать их общину и отдать им церковь. Через год исполком ходатайство уважил. Однако приход был мал, а значит, малы и доходы: батюшке на них не прожить. Храм работал с перерывами (например, в 1946-м закрылся на целых два года); двенадцать священников сменилось, прежде чем в 1958 году заведующий Азовского районо Титов обратился в райсовет с письмом: здание церкви следует передать обратно школе и после ремонта разместить в нём учебно-производственные мастерские, спортзал, кабинет машиноведения, мастерские по труду. Так началась борьба за закрытие церкви. Главный аргумент: кому она нужна, если в районе и так одиннадцать церквей и молитвенных домов.
В «Заключении о снятии с учёта молитвенного дома в селе Высочино» говорилось: «Небольшая группа верующих, захватив это здание, стала
проводить в нём молитвенные собрания». Тоже, значит, оккупанты... Местные старики не раз писали на имя маршала Ворошилова: помогите! А ростовский облисполком в июне 1959 года утвердил решение о закрытии храма. В акте изъятых предметов я насчитал 84 иконы...
Школу в храме не разместили - стали рушить его! Потом опомнились: да ведь можно устроить склад. Нашли место и зерну, и цементу. Однажды в алтарной части протекла крыша, намок цемент, прилип к полу, загубил зерно... С 93-го года склад забросили. Можно рушить дальше!
Тогда же в Высочино заехал Азовский благочинный, заметил сельчанам: как допустили такое кощунство?.. Некоторых это взяло за живое. Наиболее «боевого» из них, Валентина Григорьевича Чуйко, выбрали старостой. А дальше - ходили собирать деньги по селу, по окрестным сёлам и хуторам, затем - штукатурили, белили, латали полы; что сами не могли - делали наёмные плотники. Купили люстру, установили трёхрядный иконостас. Росписи, к счастью, кое-где сохранились чёткие - не все потрескались и облупились...
О последних десяти годах церкви мне рассказала Лидия Васильевна Карпун, одна из тех, кто всё это время не оставлял церковь в беде. Напоследок я спросил её: когда же проходит служба, если не сегодня - в субботу?
- Служба у нас - не каждый выходной и даже не в каждый праздник, - ответила Лидия Васильевна. - Отец Владимир ведь служит ещё в храме святого Пантелеймона в Ростове.
- Мама, не забудь: без пяти шесть нужно быть на платформе! - крикнул со двора Саша, один из двух сыновей Лидии Васильевны: до ростовской электрички мне оставалось полчаса.
Возвращаясь мимо церкви, которую восстановила всего какая-то горстка людей, я думал, как уже не раз: говорят, чудес не бывает, но ведь на глазах многих - здесь свершалось реальное чудо! И, глядя уже с платформы на еле заметные отдалённые хижины, притаившиеся за деревьями, понимал: чудеса - на то и чудеса, что являются не всем. Они скрыты от посторонних глаз.
МУЗЫКА В СТЕПИ
Чтобы попасть на восточную окраину села Сандата, нужно перейти по длинному подвесному мосту через мутный Егорлык. Далее - подъём, поле, здоровенный загон и, будто выселки, одинокая улица. И церковь вдалеке. За ней уж, кажется, больше ничего, кроме голых полей, унылых днём, мечтательных вечером и загадочных ночью.
Однажды зимой, лет сорок тому назад, возвращаясь за полночь домой, с моста на лёд упал священник отец Василий и крепко расшиб голову.
Утром того дня его видели в столовой за рюмкой, слышали - с упоением, какого не обнаруживал в церкви, пел псалом. Не удивились. Знали все: батюшка любил выпивать. Но на сей раз де
ло зашло слишком далеко. Через сутки врачи поняли, что отца Василия может спасти только чудо. Однако чуда не случилось.
Тогда, по указанию райкома партии, и закрыли церковь Георгия Победоносца - единственную на сальской земле. Председатель колхоза пригнал трактора - стягивать купола, но «посланцев» пожилые прихожанки и близко к церкви не подпустили. Выход нашёлся. Спустя время воинственным бабушкам сказали: церковь обновим, утварь отреставрируем. И забрали иконы.
А тракторам пришлось потрудиться: сорвали лишь колокольню, центральный купол так и не поддался (слава строителям! В раствор они добавляли не только яйца - каждый двор пожертвовал по 300 штук, - но и кости домашних животных, мощный скрепляющий элемент).
-Церковь построена в 1912 году, и никому больше не верьте! - энергично убеждала меня восьмидесятипятилетняя Анна Ивановна, соседка Серафимы Егоровны, когда я сказал, что районка «Сальская степь» даёт другую дату - 1905 год (похожие на сандатовскую церкви есть у нас в области под Морозовском и в Константиновске, первая - 1913-го, вторая - 1914 года). - Мой дед про неё знал всё, на его глазах строили! Герман Николаевич, председатель, бедняга, принялся разрушать её - да через месяц его паралич разбил... Нынешний батюшка, так же, как тот, что с моста упал, тоже выпивает; наша молодёжь удивляется: с кого же нам пример брать, если и священник водочку уважает?.. Вот так-то. А мне что - я не в батюшку, а в Бога верую.
...Церковь хорошо видна из окна дома Серафимы Егоровны: пять куполков на мощном зонтичном барабане и тонкая двухъярусная колокольня... Когда-то здесь, на правой стороне Егорлыка, и располагалась вся Сандата, село хлебопашцев и скотоводов, основанное ещё в 1805 году. Теперь центр переместился на левобережье, он сползает к Тарбусте, к разливу Большой Сандаты.
- Годах в семидесятых церковь чуть не сгорела! - вспоминала Серафима Егоровна. - В ней тогда зерносклад был, травяную муку хранили. Дочка моя Аня любила прыгать с хоров на зерно.
- Кто-то поджёг?
-Сама загорелась! Как объяснить... Дождь проливается через окна - стёкла-то разбиты, -потом зерно бродит, преет и самовозгорается. Так вот, я первая учуяла дым, побежала звонить в колхоз. Надо мной потом шутили: героиня, спасительница!
Серафима Егоровна предложила зайти к Давыдовичу, соседу: он кое-что может полезного рассказать, так как много лет председателей возил, пятерых пережил! (Начальству нравилось -умел секреты за зубами держать).
- Раньше до Сальска двое суток на быках добирались - не было хорошей дороги, - неторопливо, но охотно повёл речь добродушный Владимир Давыдович, когда мы сели во дворе за столик, на который гостеприимная хозяйка Лидия
Ивановна к моим «ста граммам» поставила лёгкую закуску. - А церковь первым стал восстанавливать Георгий Стефанович Кривощёк, в 89-м, колхоз носил имя Калинина, теперь - «Дон-1». Хороший был председатель, у моста, на выезде из села, сад посадил, закупил сосны, хотел ла
герь устроить... Помер, - сердечник, царство ему небесное, - да и растения не прижились. После дело с нашим храмом пошло быстро, приезжали помогать из Калмыкии - до неё тут и двадцати километров не будет. За два года всё отремонтировали, разрисовали...
Сандата. Георгиевская церковь
(Я потом видел эти росписи: одинаковые лики - неодухотворённые большие глаза в расширенных глазницах. С иконописцами явно поторопились; даст Бог, когда-нибудь распишут новые - но уже мастера своего дела).
Мы перешли на другие темы. К полуночи Давыдович признался:
- Если вдруг к вечеру почую: нет настроения! - пропущу рюмочку, возьму баян и сяду на крыльцо...
Через пару минут в степь понеслись сочные аккорды, и под щемящие славянские мотивы я
забыл, что нахожусь на земле бывших калмыцких кочевий.
...А спать ложился с радостью, знал: утром разбудит меня другая музыка - глубокий, протяжный звон воронежских колоколов.
ПО ГРУШЕВСКОЙ ДОРОГЕ
Ну и длинная же станица! Свой путь я начал с её западной окраины, тихой улицей в серебристых тополях, которая вдруг прервалась и вышла в открытое поле - словно для того, чтобы пока
зать, насколько высока круча справа: не даст станице растягиваться вширь, заставит и дальше придерживаться берегов извилистой речки Туз-лов! Показала и возобновилась - уже в тополях, акациях и каштанах, будто со второй попытки хотела представить станицу. На сей раз попытка удалась: вот, напротив друг друга, два свежевыкрашенных кирпичных куреня (увы, единственные на улице), непрерывные домики с дворами, полуразрушенная церковь Иоанна Богослова, магазинчики, небольшой Дом культуры, администрация... Дорога, всё такая же ухабистая, сошла под мост оживлённой трассы Ростов - Воронеж, разделяющей станицу на две неравные части, -и я на восточной стороне, тихой, укромной; вот она, старина, ради которой я так долго, терпеливо шёл: здание бывшего станичного правления с парапетом и узорчатым навесом, особнячок с фронтоном и тоже навесом - теперешняя библиотека, скупой многооконный дом богатого станичника Смоленского и справа, на высокой террасе крутой горы - церковь Варвары Великомученицы.
Где-то здесь, неподалёку от впадения Гру-шевки в Тузлов, и возник хуторок земледельцев, о котором исторические акты впервые упоминают в 1747 году. В 1778-м он уже зовётся Грушевским станом, а с 1790 года - станицей Грушевской.
В 1830 году деревянную Варваринскую церковь, возведённую полвека назад, обновили и поставили на каменный фундамент. А летом 1876-го она сгорела... Через год вместо церкви соорудили молитвенный дом; с десяток лет спустя его перенесли на другой край станицы, перестроили, но вскоре этот тесный домик снова обветшал. Да в нём уже и не было необходимости: осенью 1884 года над станицей поднялся крепкий каменный храм, также посвящённый имени Варвары Великомученицы, с приделом святого великомученика Георгия Победоносца.
То было время, когда в архитектуре модным считалось подражание древнерусским образцам, когда ещё бросал на неё свою бледную тень классицизм. Но формальное следование традициям древнерусских зодчих часто приводило к некоторой нарочитости деталей, к ложной торжественности и утяжелённости объёмов; как правило, подделку выдавала церковная глава: грузная, в виде куба со скошенными углами; колокольня же, в лучшем случае, получалась простой, весёлой, доброй, с кокошниками или закомарами -однако словно перенесёнными со строгого чертежа. Объединённые общим корпусом, глава и колокольня напоминали небольшой корабль -только значительно уступающий по статности другим «кораблям», вставшим на Руси не только в далёкую старину, а даже и полвека назад.
Церковь Иоанна Богослова
Но когда глядишь на Варваринскую церковь -не хочется сравнений... Всё так: толстый приниженный барабан под широкой шляпой купола;
колокольня с колпаком - будто тесная часовенка, водружённая на крышу; закруглённые сверху, глядящие отовсюду решётчатые окна; лопатки,
оживляющие стены... Однако здесь, на глинистой горе, поросшей дикими абрикосами и колючим терновником, на фоне расстилающихся далеко внизу бескрайних полей с зеркальцами голубоватого Тузлова (или, если смотреть в другую сторону - распластанного к горизонту, неуверенного ещё новочеркасского пригорода), церковь выглядит так органично, так естественно и самодостаточно, словно и родилась она вместе с этой горой, с этими полями и с этой речкой.
Власти закрывали её только раз, в 30-е годы, однако во время войны богослужения возобновились. Хотели закрыть и в начале 60-х - не смогли: отстояли станичники. А в 1975 году церковь основательно отремонтировали, обновили апсиду, пострадавшую от немецкой бомбы.
Внутри церковь представляет собой вытянутую залу с написанными на стенах уже в 80-е годы XX века иконами - довольно грубой техники; ис-куственной получилась у безвестного художника и Божья Матерь Покрова, спокойно взирающая с потолка; но тот лик, что изображён при входе, излучает восторженный, неземной свет. Более всего пришлись мне по душе медальончики на одноярусном иконостасе, удивительное нашли для них цветовое решение - словно освещающие тьму красные тона в духе Рубенса, Де Латура. В двух приделах - по большой иконе, холсты которых напоминают старую, сморщенную от дождей скатерть. Долго я не мог понять: почему весь потолок прошит какими-то странными заклёпками. Объяснила свечница:
Церковь Варвары Великомученицы
- Когда крышу ремонтировали, положили ДСП, прибили гвоздями и наклеили ткань; а потом - гвозди окислились, и все шляпки оказались на виду.
Здесь же, в Варваринской церкви, до сих пор хранится утварь заброшенного Иоанно-Богослов-ского храма, что на западном краю станицы.
Храм Иоанна Богослова был построен по проекту архитектора Куликова в 1901 году, взамен молитвенного дома, и «древнерусская» идея в нём проявилась более детально, нежели в Вар-варинском. Он хорош даже сейчас - без крыши, без купола, с зияющим провалом входа, с пустыми окнами, - поскольку щедро украшен ширинками (угловыми вертикальными поясками с квад
ратиками ниш), наличниками-»теремками», зубчатым карнизом, полуколоннами при входах, перекрытыми сверху ребристыми полукружиями. Крепкая невысокая колокольня с четырьмя проёмами завершается кокошниками, а низкая и широкая четырёхугольная глава с квадратами окон напоминает крепостную башню.
Ещё в 70-е далеко по Грушевской разносился звон колоколов Иоанно-Богословской церкви, по утрам нарушая сон председателя колхоза имени Кирова П.Н. Дубровского, дом которого стоял по соседству; и добился-таки председатель, чтобы прекратились богослужения: церковь прекрасно сгодится для колхозного склада! Тогда и стали её уродовать...
Варваринская церковь
А лет через двадцать, когда колхоз развалился, станичники решили вернуть себе церковь. Собранные деньги отдали председателю сельсовета Н.Д. Михайлову. Но тот не торопился с реконструкцией. Тогда инициативная станичница Нечипоренко (по прозвищу Хима), служительница Варваринского храма, решив дело взять в свои руки, пошла к председателю. «Деньги? Я вам на них дорогу заасфальтировал!» - Михайлов указал ей за окно: часть улицы - от администрации до первых домов-куреней - действительно, была покрыта асфальтом.
...Ещё недавно проезжая улица в Грушевской для транспорта была сущим наказанием; казалось, цивилизация сюда не дошла. И новочеркасский автобус ходил, тяжело переваливаясь на ухабах. Теперь станичную дорогу от начала и до конца покрыл асфальт. Более того, отреставрирована Варваринская церковь. Дело теперь - за храмом Иоанна Богослова!
ЗА КРИВЫМ РУЧЬЁМ
К югу - далеко, до самого Дона расстилается займище: голые луга с лужицами озёр и талых вод; на западе - совсем близко - поднимается на длинной горе Новочеркасск с могучим собором; а на востоке - дымят трубы-великаны, и недаром здесь, в Кривянской, огороды заняты под теплицы: иначе пыль, которую несут от Новочеркасской ГРЭС на станицу западные ветра, губит все овощи.
А когда пришли сюда, к месту слияния рек Тузлов и Аксай, первые поселенцы, казаки и малороссияне, до основания Новочеркасска оставалось не менее полувека. Кривым станом назвали хутор, - скорее всего, по ручью Кривому, или, как чаще говорят, Кривчику, - вдоль этого ручья и пролегла первая улица, единственная «кривая» во всей станице Кривянской, - так стал именоваться хутор с 1790 года.
В станице не заплутаешь: все прочие улицы -прямые, в редко посаженных акациях, вишнях, жердёлах и серебристых тополях; правда, уж очень похожи её низенькие дворовые ограды, кирпичные домики, ярко выкрашенные в зелёный и синий цвет, с весёлыми белыми наличниками и ставнями; нет-нет да и встретится курень с резным карнизом - словно доверено ему напоминать о почтенном возрасте Кривянки... Есть дом и поважнее - бывшее станичное правление (после революции - школа крестьянской молодёжи, а ныне средняя школа), позади которого - сарай для лошадей, приспособленный под спортзал. Но больше всего по душе мне пришёлся дом фельдшера Цукурова, - в стороне от улиц, на бугорке, в окружении вязов и сирени, приподнятый на полуподвале, с частыми прямоугольными окнами, с побелёнными кирпичными наличниками и ребристыми лопатками, с треугольным фронтоном. У входа табличка: «Кривянская больница». Для того, чтобы узнать о судьбе богатого станичника по прозвищу Цыкур, создавшего здесь целую усадебку - надворные постройки, фруктовый сад, клумбы с розами, - я опоздал в Кривянскую лет на десять...
Кривя некая. Тихоновская церковь
- Тех старожилов уже не осталось, которые что-то рассказали бы, - говорил мне 67-летний Фёдор Ильич Петровский, работавший фельдшером в больнице с 50-х годов. - А я что знаю? После революции Цыкура и его семью выслали в Казахстан: вроде бы потому, что отказался лечить красных. Несколько лет назад приезжала его родственница, смотрела дом. Внутри он слегка перестроен: сначала там была районная администрация (это сейчас райцентр в Каменоломнях!), в 50-е годы открыли фельдшерский пункт и только после - больницу на 35 мест. Сейчас втрое сократили число коек, и говорят - закрывать будут: нерентабельна...
Покровская и Тихоновская церкви, заметные ещё при подъезде к станице, ненамного старше её «исторических» домов. Но всё-таки церкви эти воспринимаешь едва ли не как древние святыни. И правильно: одна из церквей, Покровская, -своего рода символ станицы.
Первая, деревянная церковь Покрова Божьей Матери с колокольней была построена в 1777 году вместо обветшавшей часовни; в 1819-м, как сообщают «Донские епархиальные ведомости» за 1890 год, церковь подняли на каменный фундамент и покрыли железом. В 1896 году возвели два боковых придела и новую колокольню. А в 1910-м храм разобрали, перевезли в хутор Новогрушев-ский и приступили к строительству каменного.
В 30-е годы здание Покровской церкви использовали под клуб, молочно-товарную ферму, МТС, зернохранилище; ломали парадные ступени, вырывали пол, разбирали купола... А в это
время оставалась действующей другая, Тихоновская церковь, возведённая по проекту инженера-архитектора К.Ф. Кюнцеля в 1892 году в центре села.
- Даже при немцах работала! - говорил мне бывший учитель рисования в школе, поэт-летописец станицы Василий Николаевич Иванков. - Казаки-кривяне их встречали хлебом-солью: боялись, видно, за свои семьи. Был, правда, случай, когда немцы церковь прикрыли. В станичном правлении они устроили склад; и как погнали их наши, стали станичники склад этот растаскивать; но немцы отбились, вернулись - и по домам: искать воров. Нашли и заперли в церкви. Молодёжь, какая попронырливей, отыскала ход в алтарной части. Стали один за другим убегать, - да немцев погнали во второй раз. Иначе, может, и расстреляли бы они виновных. ..
Тихоновская церковь стоит за небольшим сквером, обнесённая невысокой оградой, полу-окружённая серебристыми тополями, - из тёмного кирпича, высокая, грузная, с большими решётчатыми окнами; центральную часть её составляет тяжёлый куб с кокошниками на древнерусский манер; квадратная башенка колокольни с парой декоративных проёмов на каждой стороне едва смягчает серьёзный облик церкви, это больше удаётся побелённым полуколоннам при боковых входах и ребристому фасаду... Крестики церкви и колокольни вырастают из колпачков - забавная особенность... Внутри церковь, весьма бедная по убранству, расписана нехитрым бледно-лиловым
орнаментом. С полусферы купола (бутылочного цвета «небо» с белыми кляксами - скорее «снежинок», нежели «звёзд») свисает цепь с паника
дилом. Каждые субботу и воскресенье - обедня или вечерня, служит молодой отец Анатолий; прихожан набирается с десяток...
Покровская церковь
А Покровская церковь - у займища, неподалёку от дома Цукурова, у бывшей женской трёхклассной школы, теперь - поликлиники; «византийская», с азиатски удлинёнными шапками центрального купола и колокольни, увенчанных блестящими крестами, с четырьмя недостроенными боковыми куполами и прозаической трёхгранной апсидой. Скорбная, одинокая какая-то церковь -словно и полагается ей быть такой, столько испытавшей на своём веку... Но эпоха варварства прошла. С 1996 года на деньги станичников и администрации станицы храм начали восстанавливать. Теперь он оштукатурен, побелен и, в основном, отстроен - силами прихожан и лично отца Андрея, который в своём недавнем мирском прошлом получил высшее техническое образование и стал мастером на все руки.
Колокольня и ворота церковного двора смотрят на улицу Пугачёва, бывшую Прогноевскую, -ту самую, «кривую». По ней можно выйти на Кривчик: берег в мелком камыше, недвижная вода, где когда-то в изобилии водились раки; за ручьём - займище до горизонта. Здесь рождался хуторок, более чем за два с половиной века выросший в десятитысячную станицу. И давно уже не хлеб она выращивает, а помидоры. Но что неизменно - звучит в ней по субботам и воскре
сеньям, как сто, двести лет назад - колокольный звон...
ЗАТЕРЯННЫЙ МИР
«Если на землю явится Антихрист, он нас не найдёт: заблудится по дороге», - так долгие годы шутили жители хутора Каныгин. Ещё недавно в межсезонье сюда тяжко было добираться; случалось, увязали в грязи трактора, с опаской съезжая по крутому серпантину дороги, да так и оставались тут до сухой поры - ждать, пока вызволят их из глинисто-песчаного плена тягачи. Но и теперь, свернув с усть-донецкой трассы на просёлочную дорогу, скатываясь всё ниже в котловину, на дне которой вдруг появляется прильнувший к оврагам хуторок: курени, дворы с виноградниками и белая церквушка, не можешь отделаться от ощущения, что попадаешь в затерянный мир. За небольшим полем неглубокая мирная речка Сухой Донец. Пыля песком, въезжаешь на площадку: центр хутора Каныгин.
Низина, окруженная широким полукольцом гор, - странно для Ростовской области: скорее, так в Прикарпатье или в предгорьях Крыма. Воздух насыщен ароматами полыни и чабреца. Вле-
во уходят две-три улочки, правее - четырехгранный конус колоколенки с деревянным, словно голубятня, верхом; рядом, на столбах, тяжелый
колокол. В церковном дворе домик, стол и две скамьи под навесом, старая шелковица, скошенная трава. Простая, теплая картина...
Каныгин. Церковь Рождества Пресвятой Богородицы
Во время русско-турецкой воины 1877 - 1878 годов сотня каныгинских казаков, воевавшая в составе раздорского полка, на глазах у императора Александра II разбила превышавшую её во много раз по численности вражескую конницу. Восхищённый император немедленно представил казаков к Георгиевскому кресту и выдал по 50 рублей серебром каждому.
Вернувшись по окончании воины в хутор, ка-ныгинцы на радостях загуляли, отмечая славное событие. И однажды, согласно легенде, к ним подошла незнакомая женщина и спокойно сказала: «Казачки, всё вы гуляете, веселитесь, а хра-ма-то у вас в хуторе нет!» Тут вмиг и протрезвели казаки, догадались, что это было явление самой Пресвятой Богородицы, и поняли, на что следует потратить остаток денег.
Хутор, которому к тому времени исполнилось без малого сто лет, в церкви действительно нуждался: на богомолье каныгинцы ходили в соседнюю Раздорскую станицу - в Рождественскую церковь, едва уже вмещавшую всех своих прихожан. Решительную инициативу проявил штаб-офицер Никита Иванович Секретёв, призвав казаков Каныгина и Раздорской к денежным по
жертвованиям. В 1878 году в хуторе был заложен однопрестольный храм во имя Рождества Пресвятой Богородицы и уже в следующем году в присутствии гостей из соседних станиц и хуторов торжественно освящён.
Редкая, счастливая судьба выпала храму. С момента своего рождения по сегодняшний день он не закрывался ни разу. «Затерянный мир» невольно оберегал его от усердного внимания чиновников-атеистов из центра: до крохотного Каныгина руки не доходили. Однако в хрущевские времена, казалось, пробил и его час. Храм приехали взрывать.
Казаки с вилами оцепили церковный дворик, окружили плотной стеной святыню, под стенами которой обрёл вечный покой штаб-офицер Секретёв. Дозор несли всю ночь; были полны решимости нести его до тех пор, пока не уберутся из хутора невежественные разрушители. Успеха не имела и другая попытка взорвать церковь, - заперлись в ней бабушки-хуторянки: взрывайте вместе с нами! На это варвары не пошли: «Ну и хрен с вами! Сама рухнет!»
Но не рушилась церковь; и когда уже в брежневские времена её постановили закрыть, упря
мые бабульки поехали в Москву, добились аудиенции у влиятельного начальства, и храм, наконец, оставили в покое.
Долгие годы прихожанами его были и жители райцентра Усть-Донецкий, пока не восстановили взорванную в советское время церковь в станице Нижне-Кундрюченской, что в 16 километрах от поселка (для сравнения, Каныгин вдвое дальше), да и в самом Усть-Донецком возвели скромную церковь.
О каныгинских священниках до сих пор вспоминают с сердечной благодарностью. Многие рассказывают о пятидневных поездках в Дивеевский и Задонский монастыри, которые удалось организовать для прихожан прежнему батюшке, отцу Иоанну. Уже два года как отец Иоанн служит в Каменске, и в храме ныне молодой батюшка, отец Валерий. Пользуется всеобщим уважением и он.
- У нас уникальный храм, - глядя на меня, как на доброго друга, говорил мне отец Валерий. -Когда разрушали соседние церкви, всю утварь приносили сюда. Правда, уже семь раз нас обворовывали - охраны ведь никакой.
...Ав Каныгин я приехал накануне праздника святой Троицы. Бабушки выстилали в храме до
рожки из полевых цветов и трав, и крепкие лекарственные ароматы полей смешивались с душноватым запахом ладана. Деревянные стены, лестнички, хоры, четырехъярусный иконостас, громоздкие иконы веяли доброй, старозаветной, безыскусной стариной. Зал понемногу наполнялся богомолками - каныгинскими, раз-дорскими, пухляковскими... Молодых не было (хотя батюшка отметил: и молодые стали ходить). Храм - душа и сердце хутора, свет его ближних и дальних окрестностей, начинал службу - уже которую в его жизни.
СТАНИЦА НА ПЕСКАХ
С детства мне запомнилась любительская фотография: большая площадь станицы Нижне-кундрюченской, ничтожные домишки за нею, сбоку - до странности огромный собор; и ещё река -шире, чем надлежало быть реке с названием Кундрючья. Потом я узнал: Кундрючья только там широка. Обычно же она маленькая, торопливая; но в заливных лугах уместны спокойствие, степенность, некоторая задумчивость; да и куда спешить - до Северского Донца версты полторы.
Нижнекундрюченская. Рождественская церковь
Нижнекундрюченская - последняя станица на Кундрючьей, и на месте лежит неживописном, ровном, голом. Речка огибает её Средину (западную часть станицы), идёт на Кучугуры (южная часть) и поворачивает направо, в плавни. Круг-
лянка (восточная окраина) выходит на луга, и реки уже не видно, только заводь поблескивает... Документы говорят, что сюда станица переселилась в 1764 году; до того она располагалась ниже, при устье, и основана была около 1700 года.
В Нижнекундрюченской трудно заблудиться. Её планировка проста: частая сетка прямых улиц и, в виде исключения, круговые. Достаточно увидеть одну улицу: все остальные будут похожи. Редкие деревья стараются быть низкими и незаметными: ивы, яблони, клёны, шелковица... А пустыри-поляны на перекрёстках похожи на болотца: то разливаются роднички по серой песчаной почве, на которой и стоит вся станица. В том виноваты сами станичники... Когда-то Нижнекун-дрюченскую окружали сады и виноградники; а к началу XX века их забросили, все свои надежды на благосостояние связав с земледелием. И по лугам и станичным улицам пошли гулять пески... В 1912 году «Донские епархиальные ведомости» писали, что станичники «позволили чуть ли не совсем засыпать песком свою станицу, не говоря уже об окраинах ея, где со стороны песка, на глазах у всех хиреют и вымирают бахчи, и, главное, виноградники, прежде цветущие и богатые». «Ходит, бывало, бедная скотина, - сетуют далее «Ведомости», - понурая, изредка загибая голову, чтобы сорвать случайную былинку, Бог весть какими судьбами удержавшуюся здесь, и худо выросшую»... И потому в летний период работы на земле прибавлялось: косили, возили и молотили день и ночь, спеша выжать всё возможное из скудеющей земли.
Старину в станице искать бесполезно: курени либо разрушены, либо перестроены; лишь один-единственный, простенький, стоит у автодороги на хутор Тереховка, - насколько его хватит?.. А своей негромкой славой Нижнекундрюченская обязана церкви - третьей в области по красоте и размерам после новочеркасского и ростовского соборов, - так говорят местные жители. Все церкви, что стояли в станице, были посвящены Рождеству Христову: и та, неопределённого возраста, что сгорела в 1750 году, и вторая, построенная из дубового леса четыре года спустя (и через десять лет перенесённая сюда, на новое место), и новая, из того же материала, освящённая осенью 1798 года (прежняя пришла в ветхость, да и число жителей выросло до двух с половиной тысяч).
Она достояла до XX века; и её разобрали бы, чтобы использовать при строительстве каменного храма и на растопку (например, нужно печь просфоры), да почему-то раздумали, хотя купола покосились настолько, что пришлось их снять (церковь возвели на слабом грунте).
А в 1902 году, наученные опытом, станичники пригласили специалистов, чтобы обследовали грунт: новая церковь должна быть построена на века! Место выбрали чуть в стороне от старой -там же, на Городке (центральная часть станицы, между Кучугурами и Круглянкой): вбили сваи, заложили фундамент... Пережитый неурожай не остановил станичников: жертвовали все, денег не жалели, во многом себе отказывая... Не случайно на чугунной плите запечатлены для будущих поколений имена тех, кто внёс вклад в возведение такого потрясающего по высоте храма.
Его окончили всего через четыре года, на радость и гордость нижнекундрюченцев, уверенных, что такого чуда свет не видывал. И сейчас о Рождественском храме можно слышать только в превосходных тонах: чудо, сказка, бесподобный, неповторимый... Действительно, он - гордость и станицы, и всей округи.
К нему подходишь с благоговением. Такой величественный храм - поистине подвиг станичников. Но что касается «неповторимости», «сказочной красоты»... Даже при беглом его рассмотрении видно, что это - подделка, грамотная, педантичная, любовная, но - подделка, строгое следование казённым «византийским» образцам, наводнившим Россию во второй половине XIX века и оттеснившим замечательные, тёплые глазу, гармонирующие с природой церкви эпохи барокко и классицизма. Увы, эклектике не зря доставалось за «чертёжную» сухость, статичность, тяжёлую преувеличенность объёмов, грузность, умозрительное украшательство «под древнюю Русь»... Но сколько, однако, сооружений той поры отличаются изысканной фантазией, привлекательной необычностью, наивной неброско-стью... Новочеркасский Войсковой собор - хороший пример. Нижнекундрюченский храм Рождества Христова - подавляет размерами, до его куполов не достать глазом, нужно отойти подальше; тогда и видно всё: закомары, кокошники в основании барабанов, оконные дужки (вроде как «резьба по камню»)... Одним словом, бездушная копия замечательных московских, ярославских храмов XV-XVI веков... А колокольня, типовая восьмигранная башенка, так вовсе безлика. Самое интересное - алтарная часть: широкая, до верхушки основного здания, центральная апсида, две боковые, на четверть ниже, и, наконец, ризница, объединяющая боковые и центральную воедино.
...Когда в 90-м году в станице объявили субботник по очистке храма от колхозного добра, хранившегося здесь десятилетиями, собралось множество народу. Работу выполнили за день! И в пожертвованиях на восстановление храма никто не отказывал, хотя станица стала так бедна, как в неурожайные года... Значит, дух её остался прежним!
Храм окружает кованая ограда. Внутри - побелённые, без росписи, стены; ещё мало икон; щит для пятиярусного иконостаса; пятиярусная и трёхъярусная люстры. Огромное помещение пока не обжито. Но крестить, венчаться, отпевать, на большие праздники - приезжают со всех концов Усть-Донецкого района.
За него можно быть спокойным. Но будущее другого уголка станицы - колхозного парка-дендрария - неопределённо. Он разбит при излучине Кундрючьей, на правобережье, в благополучные брежневские времена. Сосны и ели разных сортов, кривые берёзки, каштан, липа, декоративные кусты, аллея серебристых тополей - они радуют и сейчас, но всё заросло, разломаны парковые постройки... Для скудной деревья
ми станицы этот парк - сокровище. Но, наверное, двух достопримечательностей для Нижнекундрюченской станицы - много...
НАД БЕРЁЗОВОЙ РЕЧКОЙ
Однажды депутат Государственной Думы Б.И. Данченко направил запрос на имя Президента России и мэра Москвы о выделении средств на восстановление храма в слободе Маньково-Берёзовской: жаль было - гибнет уникальный памятник старины в глухой южнорусской глубинке. В ответ - вежливый отказ: в масштабе страны храм незначителен, вопрос всецело в компетенции Ростовской области. А значит - в компетенции района: Ростову тоже незачем заниматься каким-то малоизвестным храмом. Но Милютинский район, где находится святыня -один из бедных в области... Так и погибают от времени и людского равнодушия затерянные в российских просторах «незначительные» церкви. А ведь каждая из них - частичка истории России... На Юге церковь - поистине драгоценность: Божьи дома в пору воинственного атеизма здесь разрушались особенно беспощадно. От эпохи
барокко следов почти не осталось, нечасто встречается классицизм; церковная архитектура Дона, в основном, эклектична. Маньковский храм - тоже эклектика, которая в конце XIX века многими воспринималась едва ли не вершиной строительной мысли. Хоть и досталось изрядно ей за «безвкусие», но и сейчас к лучшим образцам эклектики относишься с благоговением.
...Красивое название - Маньково-Берёзовская! Ласковое, чистое, наивное - само по себе завлекает, не говоря уже о том, что у слободы особое прошлое, о котором, по меньшей мере, напоминает старинная церковь на горе. Время от времени случай меня упорно сталкивал с Маньковкой: однажды познакомился с о. Георгием, который служил там в начале 90-х, затем - документы разные о ней попадались. Перед Пасхой не выдержал, поехал: что там триста с лишним километров от Ростова! Единственный человек, который мог составить мне компанию в Милютинский район, был старый мой друг Павел Гарькавый, да и тот упирался: зачем так далеко? По пути он то и дело разглядывал карту, а я думал об истории слободы.
Маньково-Берёзовская. Церковь св. Евдокии
Появлялся ли её основатель, подполковник армии (впоследствии - генерал-майор) Василий Иванович Маньков на Берёзовой речке, неизвестно; при его жизни слободой управлял генерал Андрей Дмитриевич Мартынов, женатый вторым браком на дочери Манькова Евдокии, а примерно после 1803 года, когда умер Маньков,
- сама Евдокия Васильевна. Со временем над имением навис долг; непонятно, почему его не погасил Мартынов, и почему «Донские епархиальные ведомости» за 1884 год называют Евдокию Васильевну вдовой (документы за 1813 год говорят о ней как о покойной, Мартынов же умер в 1815 году). Долг уплатил полковник Дмитрий
Косьмич Бобриков, родственник Манькова по жене, офицерской дочери Феодосии Алексеевне.
После смерти Бобрикова в 1814 году имение перешло к сыну Петру, тот завещал его сыну Дмитрию. В 1863 году земли покойного поручика Д.П. Бобрикова разделили между его четырьмя сыновьями и двумя дочерьми. Маньковка досталась юнкеру Виктору. В конце 1872 года в чине ротмистра он вышел в отставку. Почётный мировой судья Донецкого округа В.Д. Бобриков в холодное время года жил в Новочеркасске, тёплое - часто проводил в усадебке на Берёзовой.
У невысокого речного обрыва барин выстроил саманный дом и окружил его фруктовым садом, на краю которого стояла беседка, оплетённая диким виноградом. Поодаль располагался хозяйственный двор: хозяин держал коров, лошадей, волов, свиней и птиц. Известный милютинский краевед Николай Иванович Приходько рассказывал о Бобрикове со слов своего родственника-предка Николая Порфирьевича: высокий, грузный, со скуластой лысой головой и азиатски узкими глазами, барин на церковные праздники щедро раздавал детям подарки, на Рождество угощал мужиков водкой и закуской. По первой пили с хозяином, второй и третий стакан каждый наполнял себе сам. «После третьего, - завершал рассказ Приходько, - мужики обычно, имея совесть, расходились».
Трудно объяснить, почему Виктор Дмитриевич устранился от участия в постройке новой церкви, почему не любил священника о. Якова, положившего начало добровольным пожертвованиям слобожан. Упомянутые «Епархиальные ведомости» сообщали, что в 1883 году, в субботу, после вечерни, перед Прощённым воскресеньем, «из двора землевладельца Бобрикова выехало несколько лиц мужеского и женского пола, переодетых в скоморошеские одежды, в колпаках на головах из сахарной бумаги, с лицами, выкрашенными сажей; ехали они в экипажах, запряжённых быками; с бесовским шумом, криком, песнями и музыкой проехали по некоторым улицам, представляя из себя не людей, созданных по образу Божию, а сатанинских слуг. Такая выходка людей помещика Бобрикова простому народу пришлась не по нраву, почему поднялись по улицам крик, шум и гиканье на этих чудаков».
История церкви - особый разговор... Сначала в слободе стояла часовенка, а в 1799 году построена церковь из дуба на голышах вместо фундамента. Половину денег за неё внёс Мань-ков, пожелавший, чтобы храм носил имя покровительницы его дочери - преподобной мученицы Евдокии. Когда в 1867 году слободу посетил архиепископ Донской и Новочеркасский Платон, он «изволил принять хлеб и кушать чай» в доме Бобрикова; а спустя два года, в январе, при обзоре епархии, и ночевал у него.
19 мая 1875 года был освящён новый каменный храм во имя святой Евдокии, а на следующий день - правый придел во имя Святителя и Чудотворца Николая (левый остался не освя
щённым: не хватило средств). Три дня длилось празднество... Храм был невысок и скуп экстерьером: слабо выраженные лопатки, подкарнизные дужки, редкие окна, удлинённые и узкие, громоздкий низкий восьмерик и 20-метровая тяжеловатая колокольня; однако своеобразен по конструкции - словно собран из нескольких объёмов: крупная, в форме куба паперть как бы приставлена к широкому длинному притвору, встроенному в ещё более широкую и длинную залу; короткая алтарная часть повторяет форму притвора и завершается полукруглой апсидой. Церкви часто уподобляют кораблям; Евдокиевской, пожалуй, больше всего подходит это сравнение. Внутри зал разделялся двумя рядами колонн Через пять лет храм расписали.
В памяти слобожан надолго остался первый священник Яков Голубятников, искоренявший в слободе «разгул, пьянство и разного рода безчи-ния» и сатанинскую ересь (а сектанты в отместку укоряли его за то, что он женат и ест мясо); почитался здесь и сподвижник о. Якова о. Иоанн Синельников (он, правда, однажды, по указу Донской духовной консистории, был оштрафован за табакокурение). Их молитвами побеждались разные напасти. Например, осенью 1877 года, как сообщали «Ведомости», появилась «сильная мышь. Везде мышей было много, даже в воде, в особенности же в колодцах; а в домах так положительно ночью по головам бегали. Что касается до амбаров, так их там полным полно было в закромах... Нельзя было свободно печь пироги, мышей постоянно выкидывали из лотков... Прихожане в это время по всему приходу совершали молебствие об избавлении людей от мышей». В сентябре 1883 года слободу охватил пожар; по указанию отца Якова из церкви вынесли иконы и «с пением божественных стихов» обнесли их вокруг горящих домов. Огонь затих.
Бобриков умер в Маньковке, после революции. Усадьбу разгромили; вдова Ольга Александровна с дочерью пошла по домам зарабатывать на пропитание уроками русского и немецкого языка. По словам Н.И. Приходько, один из её сыновей, есаул в отставке Александр Бобриков после революции служил в Краснодарском ОГПУ, а другой, старший сын Борис - в Красной Армии.
До наших дней сохранились бывшая школа для мальчиков (в 1890-1892 годах в ней учился будущий художник-баталист М.Б. Греков), что на горе, и школа для девочек в нижней части слободы. Первое здание ныне принадлежит новой двухэтажной школе, второе - с красивой деревянной верандой и крыльцом - администрации; оба - кирпичные, многооконные, с подковообразными наличниками.
Храм закрыли перед войной. Разобрали только верх; вместительное помещение пригодилось для зернохранилища «Знамени колхозника». Исчезли ближний пруд и 8-метровый колодец у левой стены. Росписи стереть не смогли: сильно впитались; а лет десять назад чудесно обновилась икона Архистратига Михаила...
Колхоз обеднел, склад опустел. Искорёженная грузовиками земля поросла тальником. Ев-докиевская церковь превратилась в развалины.
Первый настоятель о. Николай освятил центральный и левый престолы в честь святителя Николая Чудотворца, правый в честь св. Евдокии; вместо иконостаса поставил картонный щит; заложил дыру в стене, через которую проходили КАМАЗы. Прослужил о. Николай около года, и в 1992 году пришёл о. Георгий. На собрании председателей колхозов он попросил помочь церкви, и для начала ему выделили подсолнечное масло, которое он отвёз в областной центр. На поступивший из Ростова счёт нанял рабочих - они бетонировали потолок, освобождали от мусора подвалы, разворачивали деревообрабатывающий цех, делали иконостас. Однажды, когда к новой больнице прокладывали асфальт, о. Георгий упросил водителя разровнять скрепером землю вокруг храма, тогда-то из-под земли проглянули ступеньки паперти. Со временем и батюшка, и матушка Ирина их привели в надлежащий вид...
Дело двигалось бы совсем медленно, если бы не денежная помощь владельца автопарка в Ми-лютке Анатолия Наконечникова и председателя колхоза «Красное Знамя» Алексея Тынянова (кстати, и Милютинская благодаря ему похорошела, украсившись цветами). Колхозное зерно о. Георгий обменивал на лес из Нижегородской области, который шёл на полы, на крышу, на звонницу и купол.
В январе 1995 года о. Георгия перевели служить в Лакедемоновку, что в окрестностях Таганрога, на Миусском лимане. В сентябре в слободу приехал о. Андрей.
На очередном колхозном собрании кое-кто пообещал: поможем после уборки урожая. И правда, председатель одного из колхозов дважды предложил батюшке несколько худеньких свинок да бычков: свезите в Морозовск на мясокомбинат- всё равно кормить нечем...
Поездка о. Андрея на приём к губернатору дала счастливый результат: на счёт храма поступило 30 миллионов - достаточно, чтобы положить крышу. Правда, новая крыша и, впоследствии, купол сильно исказили первоначальный облик храма...
Спустя несколько лет о. Андрей переехал в Милютку - там открылся молельный дом. В слободу с тех пор наведывается нечасто...
Широкие заливные луга, полноводная речка Берёзовая, то здесь, то там - домик, другой, третий, поставленные, где попало; чуть-чуть тополей, ив и клёнов, три-четыре берёзы, посаженые словно для оправдания названия слободы, уходящий на дальнюю гору сосновый лес - такой предстала нам Маньковка. Редкие безмолвные дворняжки во дворах; и коровы - основное население слободы...
Часть домиков поднималась на холм, где и стояла невыразительная издали краснокирпичная церковь с низким куполом: без колокольни она выглядела приниженной. За неё отступала
белая двухэтажная больница; слева, в стороне, высокая новая школа; а за спортплощадкой, поставленная как-то нарочито боком, - бывшая церковно-приходская.
- Батюшка будет завтра в полшестого утра, после службы в Милютке, - сказали нам медсёстры в больнице, и, с разрешения доброжелательного главврача Виктора Петровича, предоставили нам палату для ночлега с окном на церковь, на распластанную в низине Маньковку, на синеватые дали за серыми речными петлями.
Утром прошла короткая служба; дружные свечи хорошо освещали потрескавшиеся слабые росписи. Иконостас заменяли несколько икон на деревянной ширме.
Вечером, по настоятельному совету медперсонала, мы пошли к пожилому местному краеведу Петру Захаровичу Дудникову, в конец длинной песчаной улицы, все дома которой приподнимались на полуподвалах.
Пётр Захарович, длинными седыми волосами напоминая монастырского старца, неторопливо и обстоятельно заговорил о российской истории, и не сразу удалось направить его мысли на Маньковку.
- Много тут было помещиков: Бобриков, Коньков, Щербаков, Высоцкий... В слободе жил барин Иманов, повели его красные на расстрел, за церковь, так жена встала рядом: стреляйте и в меня! Обоих и расстреляли... Были у нас и богатые крестьяне - Новиковы, например, держали мельницу, - вы ходили к ней? Она - главное, что было в Маньковке, ведь в округе мельниц больше не стояло...
Монолог прервал весёлый сосед Фёдор Алексеевич, родственник Дудникова, и повёл нас в свой дом «на борщ». В доме жили его жена, дочь, зять и два внука. Женщины проявили трогательное гостеприимство, лишний раз подтвердив, что люди здесь приветливые, отзывчивые. Это при такой-то жизни! Колхоз полуразваленный, работы нет, условия - что и полвека назад: нет газа и водоснабжения...
А ведь в конце XIX в. про маньковских крестьян-хлебопашцев писали: живут зажиточно! И ярмарки, дважды в год, были богатые - слобода, как-никак, лежала на оживлённом торговом пути. Теперь же её история, видать, зашла в тупик, замерла. И на церкви, редко тревожимый, висит замок...
ПИСЬМО СТАРОГО ЦЕРКОВНИКА
Сейчас и представить трудно, что Кундрючья была когда-то глубокой, прозрачной и многорыбной. Но заговорили о «мерах по её спасению»: нужно прочистить дно да пробурить скважину, чтобы насытить реку мощным родником... Казаки, населявшие берега Кундрючьей с начала XVIII века, не о «спасении» беспокоились, но берегли её: не распахивали земли по берегам, не вырубали леса; коль брали воду для полива - в
балках и в заводях копали родники до «живого ключа», отдавали реке долг. А сейчас берега распаханы, и сползает послушная дождевым потокам земля вместе с губительными для рыбы минеральными удобрениями. Вязкий слой грунта покрыл некогда упругое дно, завалил родники; а из дворов к воде дружно и смекалисто протянуты насосы-электромоторы.
В хуторе Мостовом Кундрючья обмелела до смешного, это хорошо видно по купальщикам, которые и на середине русла стоят по щиколотку
в воде... А в остальном, река всё ещё красива; по-горному спешит она среди сохранившихся лесов, объявленных заповедными, и нависают над ней кое-где мрачные скальные стены. Когда же до устья остаётся совсем немного - глядишь, вроде и никуда уже не торопится, обретает достоинство, становится шире, успокоенней и как-то прозаичней. И так, плавно, входит в Северский Донец, немного замутняя его воды... А оттуда Донцу до Дона всего чуть-чуть - менее двух десятков километров.
Мостовой. Церковь Иоанна Богослова
В 1913 году при въезде в тихий хуторок Мостовой, слегка озеленённый шелковицей, дикими абрикосами и вишнями, заезжие мастера построили на поляне каменную церковь во имя Иоанна Богослова. Авторы проекта рассчитывали, что она будет производить грандиозное впечатление и послужит века. Церковь до сих пор притягивает к себе внимание, когда подъезжаешь к хутору, и вызывает удивление своим торжественным видом и непомерно могучим ростом. Первые хуторские домишки за нею кажутся крохотными, а голубые леса в долине Кундрючьей -недостижимо далёкими. Что-то грозное есть в этой церкви, что-то надменное, колдовское... Она тяжеловесна, два её боковых фронтона слишком велики, неуклюже плотна колокольня («византийский» восьмигранник); настоящее ук
рашение - купола: округлый главный и четыре маленьких - его копии в миниатюре; но они тоже достаточно строги. Лишь многочисленные окошки делают храм теплее и добрее. Размахнувшись проектом, автор сооружения всё же утратил чувство меры...
Конечно, такое заметное культовое здание раздражало новую власть, и году в 33-34-м дали указание разрушить его. Хуторяне откликнулись мгновенно; вооружившись вилами, окружили церковь и стерегли её несколько дней и ночей, пока угроза не миновала. А при Хрущёве, в 1963-м, власти подключили к делу милицию, и тех, кто сильно возражал против осквернения церкви, сажали в «Бобик», увозили за три-четыре километра и ссаживали в овраге: пусть отдыхают, не мешают другим сбрасывать колокола! К счастью,
часть церковной утвари некоторые верующие предусмотрительно схоронили у себя в домах... За «очисткой» храма для размещения ядохимикатов колхоза «Рассвет» следило местное начальство. Обломки иконостаса эти суровые дяди-атеисты свозили в тот же овраг, устраивали костёр до неба и раскладывали яства - пировать в четь успешного выполнения задачи.
Потом бочку с гербицидами взорвали мальчишки, и церковь горела.
В 1970 году престарелые жители Мостового и пяти соседних станиц и хуторов подготовили большое письмо - жалобу депутату Верховного Совета товарищу Шолохову М.А., в котором просили помочь «исправить допущенную ошибку» властей и открыть церковь, посвящённую Иоанну Богослову: ибо ни от райисполкома, ни от министра по делам религии В.А. Короедова ответа не дождаться. «Церковь наша не мешает ни колхозным строениям, ни проезжей части дороги, - говорилось в письме 406 верующих. - Храм во имя Иоанна Богослова по проекту типовой, кирпичный, является лучшим украшением наших хуторов и сёл, является святыней народа и живым памятником Русской истории. Поэтому мы, верующие христиане, оставшиеся сиротами без крова, нам очень обидно и больно до слёз, что наш Красавец Храм во имя Иоанна Богослова закрыт и пустует, ремонт, который предстоит сделать храму, жители этих хуторов обязуются сделать своими силами и средствами, утварь и принадлежность храма - всё в сохранности».
Отклик на «Жалобу» станичников и хуторян, исполненный собственноручно, Михаил Александрович направил в хутор Пухляковский писателю Анатолию Вениаминовичу Калинину (и до сей поры проживающему - дай Бог ему здоровья! - в Пухляковке, которая, так же, как Мостовой, относится к Усть-Донецкому району Ростовской области). Вот это письмо:
«Депутату Верховного Совета РСФСР
тов. Калинину А.В.
Уважаемый товарищ депутат!
Что же это Вы так плохо работаете в области религиозной, и почему Ваши избиратели обращаются ко мне? Почему до сих пор Вы не открыли Храм Св. Иоанна Богослова? И.С. Погорелов2 готов приехать на освящение этого Храма и принять в этом мероприятии самое деятельное участие, т.е. выпить 1/2 ведра церковного вина пухля-ковского производства и помолиться вместе с остальными верующими за здоровье депутата Калинина, чтобы у него не болело ни сердце, ни горлышко, ни вся внутренняя начинка...
Обнимаю Вас!
Старый церковник и не менее старый Ваш друг М. Шолохов.
27.6.70.
P.S. Заявление верующих прилагаю.
М.Ш».3
Однако, несмотря на это «напутствие», Анатолий Вениаминович не смог решить дело в пользу верующих. 1970-й год - и открытие в глухом хуторе храма или хотя бы молельного дома? Такое и присниться не могло...
В 90-е годы, когда задумали восстанавливать гигантский «византийский» храм в соседней станице Нижнекундрюченской, решил не отставать и хутор Мостовой. Жители собрали деньги на свой храм и передали их председателю сельсовета Илье Пантелеевичу Лагутину. Тот приобрёл 50 кубов леса (на полы) и кровельное железо.
- С лесом получилось нехорошо, - с обидой вспоминал хозяин дома, что стоит неподалёку от церкви. - Председатель увёз его в Калинники к своему родичу, который создавал новый колхоз. В том хуторе этот лес и сейчас. Получается, люди обмануты. Теперь деньги собирать бесполезно: кто даст? Не верят больше.
Поверили, однако... В марте 2004 года группа верующих вновь пошла по хуторам собирать средства на восстановление храма Иоанна Богослова - на сей раз по инициативе церковного старосты Валентины Кузьминичны Пятибратовой. Жертвователей оказалось много, и все - из небогатых... Состоятельные - берегут копейку. Что ж, денег на первое время хватило: есть уже и цемент, и краска, и олифа, и стекло... Слава Богу! «Допущенная ошибка» исправляется.
НА ДОЗОРЕ
От Константиновска до Нижней Журавки километров пятнадцать на север: полпути по асфальту, и полпути - пыльной ухабистой грунтовкой: сначала вдоль лесополосы, затем, за хутором Авиловом - среди открытых полей, которые медленно, но неотвратимо клонятся в овраг, к речушке Журавочке (или Журавушке). По речке и прозвали казаки-первопоселенцы свои хутора, Нижний и Верхний, возникшие предположительно в первой половине XVIII века (во всяком случае, старые документы упоминают о пожаре 1788 года, который уничтожил в одном из этих хуторов около сорока домов). К Нижне-Журавскому и приведёт дорога. А к Верхнему уж дороги нет: с 1976-го хутор перестал существовать, уехали последние его жители - кто в город, кто в соседнюю Нижнюю Журавку.
Нижняя как будто и не изменилась за последние десятилетия: так же одна, меньшая ее часть вытягивается за оврагом (и зовётся просто Жу-равкой); другая, большая, раскидывается по полю и пологим овражным склонам (ей же хуторяне прозвище дали громкое - Ростов): тут и почта, и Дом культуры, и магазин, и новая школа, и церковь - самое примечательное и самое одинокое хуторское строение.
--------------------------- личного архива А.В. Калинина (хранятся в
2 Секретарь М.А. Шолохова Раздорском этнографическом музее-заповед-
3 Жалоба прихожан и письмо М.А. Шолохова - из нике)
Нижнежуравский. Покровская церковь
Первый в хуторе храм во имя Покрова Пресвятой Богородицы, перевезённый в 1863 году из станицы Бабской (будущей Константиновской), через пятнадцать лет сгорел. Второй, тоже деревянный, построенный на каменном фундаменте в 1882 году, за три десятилетия обветшал. «Покровская церковь хуторов Журавских» - так писали в «Донских епархиальных ведомостях»... Наконец, третий, кирпичный храм, в хуторе появился в 1914 году: высокий, суровый, настороженный, будто на дозоре. Глядя на его крепкую двухъярусную колокольню, на мощный кубический барабан с луковичками (центральной и четырьмя боковыми), мне показалось, что архитектор и стремился настроить прихожан на серьёзный, богобоязненный лад, а уже кто-то другой -тайком - водрузил крохотные куполочки на боковые пристройки и на апсиду, чтобы смягчить впечатление. И ещё - приятно было увидеть на карнизе полукружия кокошников, они возвращали к высокому духу древнерусской традиции.
Судя по разноречивости устных сведений, судьба у храма была сложная. Всего десять лет прошло со времени его рождения, как сверху поступило указание закрыть церковь. Говорят, в 30-е годы она какое-то время действовала; но потом - снова запрет, до 1942 года, когда по разрешению немцев храм снова открыли (такое, кстати, случалось повсеместно). Однако после - его превратили в склад зерна. Удивительное дело, но в
1946 году райисполком уважил просьбы хуторян и разрешил богослужения.
Хрущёвские времена оказались для Покровского храма роковыми. Те, кто боролись за его закрытие, победили. Это случилось в середине лета 1963-го, когда разобрали иконостас и сняли кресты. Говорят, за ними приезжал новочеркасский архимандрит... А путь к победе был таков. Тогдашний инструктор райкома, получив задание не только закрыть церковь, но и востребовать плату за эксплуатацию помещения начиная с 1946 года, направил к батюшке председателя колхоза «Мир» вместе с представителем колхозного профкома. Матушка встретила гостей радушно, усадила выпить и закусить, после чего посланцы изложили цель прихода: церковь приказано закрыть, ведь работает она с фашистского «благословения»! Отец Александр и показал им райисполкомовский документ от 1946 года: «придумайте уж другую какую-нибудь причину». Что ж, инструктор придумал: храм будет закрыт законно, если в десятидневный срок не соберётся церковный совет в составе двадцати человек. Десять дней провисело на церковной двери объявление. Не нашлось двадцати человек...
На купола закинули тросы, когда шла литургия. Но отец Александр довёл службу до конца.
Ослепший, как-то сразу постаревший (а батюшке было 72 года), он брал плетёную корзину, в которой лежали ряса, крест, Евангелие, святые
дары и прочая мелкая утварь, и с посохом отправлялся по ближним хуторам - крестить, отпевать, причащать больных, - невзирая на усталость и непогоду. Рассказывали, что иногда возвращался с синяками, выдранной бородой, в изорванной одежде. Такие бывали встречи на пути... Но ничто не пугало отца Александра, которому было отпущено без серьёзных недугов прожить ещё десять лет.
В 1994 году, в честь праздника Покрова Пресвятой Богородицы, в храме прошла первая за тридцать лет служба. Взволновались нижнежу-равцы: что-то хорошее, доброе и светлое, пришло в хутор... Колхоз «Мир» не пожалел денег на реставрацию церкви; и старушки ходили по хуторам собирать пожертвования. Им почти никто не отказывал: в окрестностях Нижней Журав-ки церквей больше нет.
...Службы в Покровской церкви проходят редко: многие в Константиновске потому до сих пор думают, что она всё не действует... Да и сам её вид, кажется, говорит об этом: рухнувшая кровля, дырявые купола без крестов... Вокруг - пустырь, в стороне - длинный колхозный склад. Однако стоит она всё так же строго и настороженно, как будто следит за дорогой на дальний хутор Ниж-
не-Калинов. Словно долгий, молчаливый укор Нижней Журавке...
Но я знал, что церковь уже не оставят в беде, и поэтому отъезд мой не был грустным - особенно после того, как я спустился к Северскому Донцу и прошёл за плотину Журавской ГЭС, на песчаный пляж. Хорошо на Донце - уютно, задумчиво, таинственно, - так, наверное, было и в древности. По этой стороне - поле: акации, ивы, лох серебристый, по той - непрерывная полоска тростника и за низким отвесным обрывом сплошной низкий лес. Дай Бог, чтобы никто не испортил эту тихую красоту: её было бы труднее восстановить, чем поруганную церковь...
ОБИТЕЛЬ НА ДОНУ
Это место, пожалуй, вряд ли когда станет туристическим центром: далеко, глухомань... В дороге сюда есть что-то безнадёжное: голые поля, редкие деревца, на 100 километров — ни одного селения; встречный автомобиль — событие. Дед, продающий рыбу на обочине дороги — кому, если вокруг пустынные пространства Волгоградской области?..
Казанский собор Преображенского монастыря
И вдруг, как чудо, плоская возвышенность, все в садах домики, белый собор в стиле украинского барокко, отвесные кручи; глубоко внизу — Дон. Город Серафимович — или станица Усть-Медведицкая, кому как нравится.
Улица, надёжно погружённая в тень тополями и ясенями, поднимает на гору. Старинные дома
богатых казаков, гимназия в стиле ампир и сплошь — сады... Тишина, чистый воздух, переливы птиц — неужели это город? Парк - крохотный, сквозной, не спрячешься; набережная лепится по краю обрыва, будто парит над Доном; а Дон величественен и широк: дух захватывает!..
На окраине городка, во фруктовом саду —
старинный дом с деревянной галерейкой: музей А.С. Серафимовича; писатель жил здесь в детстве и много лет спустя, в преклонном возрасте. «Любил он станицу, много делал для неё, — говорила мне директор музея, Людмила Степановна Петрова. — Мечтал: будет город-сад. Так оно и стало... Правда, какой это город? Жителей едва десять тысяч, промышленности никакой. К его 400-летию думали вернуть прежнее название — станица Усть-Медведицкая, да, видно, денег администрация не нашла. С деньгами у нас туговато. Спасибо, монастырь отстраивают»...
Монастырь? Тот самый, о котором в литературе по городу и упоминания не встречается? Один из немногих на Дону — неужели он что-то оставил от себя?
Монастыри на Дону ныне — великая редкость... Основанные некогда, чтобы «дряхлые и израненные на службах старшины и казаки, посвящающие остатки дней своих уединённой монашеской жизни, по болезням и старости лет могли препровождать оную спокойно», — они давно ушли в область преданий.
Одна из древнейших на Верхнем Дону («Мед-ведицкий городок» упоминается ещё в 1595 году в связи с отражением дважды нападавших на него «литовских черкас»), станица не сохранила ни пещеру первопоселенца Пахома, ни следов Межигорской (т.е. лежащей между гор) пустыни, возведённой в 1665 году по благословению патриарха Никона и разрешению войска Донского. Всё это и впрямь похоже на предания.
Построенный в 1670 году храм Преображения Господня определил новое название обители — Преображенский монастырь; покровительствовали ей Войсковые атаманы Корнилий Яковлев, Фрол Минаев (известный впоследствии как схимонах Филарет), Данило Ефремов и старшина Сидор Себряков. Богатая и знаменитая, спустя век после своего основания обитель была завалена рухнувшей на неё горой.
За постройку нового монастыря — близ старого, на открытой террасе — принялись скоро. За пять лет, к 1759 году, возвели новую каменную церковь во имя Преображения. Но лишь только иноческая жизнь вошла в прежнее русло, по ходатайству атамана А.И. Иловайского в 1785 году монахи были переведены в другие монастыри.
Усть-Медведицкий монастырь стал женским — «для удовлетворения настоятельной потребности в этом»: ибо таковых на Верхнем Дону не было ни одного (мужских было два). Известно, что в 1900 году монахинь и послушниц в нём насчитывалось до 250. В 1885 году появился храм (по проекту А.М. Горностаева) во имя Казанской Божьей Матери, а в 1890-м — храм во имя преподобного Арсения Великого. Среди сокровищ, хранившихся в обители, были серебряное кадило — дар Фрола Минаева, и святое евангелие — дар Данилы Ефремова... При храме имелись приходское четырёхклассное женское училище, построенное на средства Михаила Васильевича Себрякова, школа для обучения грамоте и руко
делию, богадельня для престарелых и больных казачек.
Строительство этих сооружений велось под руководством игуменьи Арсении, урождённой Анны Михайловны Себряковой. В 23 года Анна из родного Новочеркасска приехала в Усть-Медведицкую и поселилась в монастыре, где изучала иконопись (и сама написала для главного храма шесть икон). В 1864 году послушница Арсения возведена в сан игуменьи, и с этого времени она все свои силы отдавала благоустройству обители, в которую вложила отцово наследие; более того, с 10 июня 1874 года, в день памяти святого Антония Печерского, Арсения принялась по ночам, после нелёгких дневных трудов, рыть пещеру из притвора Арсеньевской церкви. Как пишет исследователь фамилии Себ-ряковых А.Шумков, за двадцать лет ею был проделан путь длиною в 77 саженей. Игуменья оставила по себе долгую память: её любили все — за доброту, грамотность, трудолюбие и целеустремлённость. Умерла она 21 июня 1905 года в 11 часов ночи, на 73-м году жизни, в Саровской пустыни, куда ходила на поклонение преподобному Серафиму.
Десять дней спустя гроб с телом игуменьи перевезли в Усть-Медведицкую. Через всю станицу многотысячная процессия шла к монастырю. «Донские епархиальные ведомости» за 1905 год писали: «Сколько тут было слёз, плача и рыданий!.. По внесении гроба в главную монастырскую церковь, Казанскую, отправлена была собором духовенства вселенская панихида, перед началом которой монастырский протоиерей о. Поликарп Соболев произнёс сердечную речь, прерываемую рыданиями монахинь, а по окончании панихиды, пред пением вечной памяти, сказал речь прибывший из Новочеркасска священник монастырского Старочеркасского подворья Александр Власов. Вслед за тем была отслужена заупокойная литургия»...
Роковой 1917 год не испугал монашек: как прежде, жили они в домиках-кельях по несколько человек с прислугой, работали на ферме, и, казалось, всё шло и будет идти по-прежнему... Однако юродивый, что жил при монастыре, как-то услышал гогот гусей, и о чём-то тревожно запричитал. Разгадала иносказательную речь юродивого монахиня Раиса: худые времена грядут...
В 1927 году монашек разогнали, а в монастыре поселили трудовую колонию. В 1934-м его переоборудовали под электростанцию. В 60-е годы здесь разместили пионерский лагерь. В 80-е — спецкомендатуру (зону для условно освобождённых). В конце 80-х Казанскую церковь — всё, что осталось от монастыря — отдали Волгоградской епархии. Долгая, многострадальная судьба...
«Есть короткий путь: повернёте в первую же улицу, там заготконтора — и спуск к Дону, — объясняла мне Людмила Степановна. — Десять минут вдоль берега — и монастырь». — «Вдоль берега? — удивились Зина и Катя, юные сотрудницы музея. — Там всё залило небось!» — «Ничего
подобного, все ходят!» — успокоила Людмила Степановна.
То, что мне открылось с обрыва — запомнится, пожалуй, на всю жизнь... В оправе светлых, покрывших землю до горизонта лесов ровной и широкой голубоватой дорогой шла река; с головокружительной высоты в балку — как в горное ущелье — круто сползала глинистая тропа под кривыми берёзками.
Накатанная дорога повела вдоль реки, под обрывами, среди серебристых тополей, ив и ясеней, и скоро у речного поворота на высокой террасе показался длинный и величественный Казанский собор — словно «византийский» гость, каковых много было когда-то на Руси... Удивительно — в храме, представляющем собою нечастый у нас тип трёхнефной базилики, сохранились два ряда колонн; росписи, еле различимые: лики святых, орнамент... От монастырских оград осталась лишь кирпичная арка, хрупкая и беспомощная. А рядом доски, шифер, железо, аккуратно сложенные — скоро понадобятся: трое монахов, не обращая ни малейшего внимания на
любопытного путника, достраивают корпуса: условия жизни нужно привести в божеский вид, тем более — уж не один год снова здесь, как встарь, мужской монастырь.
СВЕТ ВОСКОВОЙ СВЕЧИ
Красивые уголки выбирали наши предки для монастырей! — берега рек, возвышенные места, городские центры, перекрёстки важных торговых путей... И возводили монастыри — лучшие зодчие, знавшие, как создать гармонирующий с природой волшебный город куполов и башен, иногда добрый и весёлый, иногда суровый и неприступный; как на фоне природы оттенить его красоту и могущество; как подчеркнуть прелесть самой природы... Владели они тайнами красоты настолько, что теперь даже и руинами можно залюбоваться. Впрочем, многие руины, к счастью, вновь превратились в монастыри, а кое-где ещё поют пилы, стучат молотки — древние обители готовятся к новой жизни...
Гусёвка. Церковь Ченстонховской Божией Матери Ахтырского монастыря
Некоторые прячутся в такой, кажется, безнадёжной глуши, что об известности им не приходится и мечтать. Случается, что и место, выбранное для них, выглядит на первый взгляд неказисто... Но, только покинув его, вновь и вновь возвращаясь мыслями и воображением в удалённую обитель, понимаешь, насколько глубоко поселилась она в душе. Так вышло у меня с по
ездкой в Ахтырский монастырь, что в слободе Гусёвка бывшей Саратовской губернии, ныне в Ольховском районе Волгоградской области.
Захолустная Гусёвка - место историческое, легендарное. К легендам относят и происхождение её названия: у пана Ровинского, заселившего слободу в 1774 году крестьянами из Полтавской губернии, был управляющий по прозвищу Гусь.
Грамотное объяснение! Ведь гусей к названию приплетать нельзя — по законам русской топонимики, селение должно было бы, в таком случае, называться Гусиное.
Более таинственная легенда рассказывает о Чёртовом озере близ Гусёвки. Возвращалось в 1669 году разинское войско из Персии на Дон (на стругах по реке Иловле и пешим ходом) и у глубокого озера решило сделать привал: до Дона идти — ещё целый день, местность пустынна, вдруг встретятся на пути царские стрельцы? На всякий случай атаман приказал уложить часть золотых и серебряных монет в деревянные бочонки и опустить на дно озера, в середине озера вбить кол и привязать к нему для охраны клада чёрное лохматое существо, привезённое из Персии, которое казаки прозвали чёртом. До сих пор время от времени с озера слышен дикий вопль... Но интересно то, что, когда в конце XIX века по этим местам проезжал академик Н. Минх, он обратил внимание: крестьяне до сих пор находят в Чёртовом озере железные обручи.
А в июне 1912 года (и это уже не легенда) в Гусёвку приехал на три месяца Кузьма Сергеевич Петров-Водкин. Художника принимали в своей усадебке герой русско-турецкой войны генерал Пётр Петрович Греков и его дочь, ученица Кузьмы Сергеевича Наталья. Здесь, в Гусёвке, Петров-Водкин создал более десяти картин и среди них — знаменитую «Купание красного коня».
В 1915 году в Гусёвке родилась художница Тамара Мироновна Рейн, почившая в Москве в октябре 2000 года. Я частенько захаживал к ней в гости в старую коммуналку на Цветном бульваре, и всегда она старалась щедро меня накормить...
«До Гусёвки семнадцать километров, — объяснила мне Татьяна Васильевна, директор музея села Ольховка. — Можно проехать камышинским автобусом до развилки да пройти с полчаса. Только тамошний монастырь вряд ли обрадует: что там смотреть —домишко да ограда...»
Пусть так, подумал я; но даже и место достойно внимания: ведь, по словам казаков-первопоселенцев Гусёвки, там, где впоследствии вырос монастырь, раздавалось пение, звон колоколов, виднелся свет, словно от восковых свечей. Легенда? Но почему тогда афонский монах в тайной схиме отец Никодим, прибывший в Саратовскую губернию за сбором пожертвований, прикипел к этому месту настолько, что убедил собрата, священника отца Иоанна, служившего в одном из отдалённых саратовских сёл, устроить здесь обитель?..
Сам отец Никодим ненадолго задержался в Царицынском уезде. Воплощать благой замысел пришлось отцу Иоанну: возводить на низком ровном месте деревянные постройки, плетнёвые мазанки для сестёр. Когда противостоять недовольным властям стало невмоготу — Иоанн обратился за помощью к старцу Оптиной Пустыни отцу Амвросию.
Кто не знал тогда отца Амвросия? За советом к нему приходили А.К. Толстой, В.С. Соловьёв, К.Н. Леонтьев, Ф.М. Достоевский, изобразивший его потом в лице старца Зосимы... Наведалась к нему в трудную пору своей жизни и состоятельная дворянка Елизавета Годейн — и благословил её старец на помощь бедной гусёвской общине.
Помощь последовала немедленно. Были куплены земли, построены деревянный, потом каменный храм во имя Ченстоховской Божьей Матери, высокая ограда, жилые и хозяйственные здания, оплачено содержание сестёр. Сама Елизавета Николаевна навсегда поселилась в Гусёвке, в домике-«скорлупке» у монастыря на положении послушницы, не принимая монашеский постриг.
Монастырь, наименованный в честь Ахтыр-ской иконы Божьей Матери, официально был признан в 1880 году. И год от года расцветал: появились мельница, пекарня, больница, садик, парк, огород да ещё три хутора с двумя садами... Монахинь к 1918 году насчитывалось свыше ста.
...Всё недосуг было новой власти всерьёз взяться за сонную глубинку (поначалу ограничились они тем, что, потеснив монашек, заняли монастырские здания под госпиталь для больных тифом), и лишь в 1934 году монашек окончательно изгнали, а в зданиях поселили народный дом, общежития школы крестьянской молодёжи, хозяйственную часть школы, баню и столовую. «Свет восковых свечей» был погашен.
Возгорелся ли он снова, — вот что давно мне хотелось узнать...
... От трассы, как и говорила Татьяна Васильевна, пришлось идти три километра среди полей, засаженных злаками, поросших рогозом, к низким рощам вдали. Гусёвка показалась сразу за мостом через Берёзовку — приток Иловли (позже я приходил купаться — и удивлялся обилию коров, гусей и уток, — и в воде, и на песчаных берегах, — будто жили они тут извечно, а людей терпели: живите, только не мешайте)...
Непримечательные домики, огороды, широкие улицы, мало деревьев. — будто вся зелень ушла на ясенево-тополиный парк... Я свернул по подсказке на первую же улицу, потом в проулок — и вышел к сетчатой ограде. Неужто монастырь? — огрызки булыжной стены, горки песка, кирпичей... А ведь с 1995 года вроде бы стали его восстанавливать. В стороне, напротив группы тополей — солидный, будто помещичий, оштукатуренный особняк с мезонином, стилизованный под деревянное зодчество.
Я зашёл за ограду монастыря и осмотрелся внимательнее: белое строение в два крыла в духе «приказных изб» XVIII века, родственное «помещичьему», — жаль, испорченное парадным выступом прихожей из белого кирпича; рядом — такой же, как прихожая, белокирпичный домик; напротив — неоконченные стены хозяйственных помещений.
Настоятельница матушка Евфросинья, простая и спокойно-добродушная, немного напомни
ла мне монахиню в известной картине Кустодиева. Присев на деревянную ступень паперти (двухкрылый дом был, оказывается, церковью) и пригласив меня сделать то же самое, матушка неторопливо стала рассказывать о житье-бытье.
— Всего семь послушниц у нас. Живём бедно, — небольшой огород да корова. Кто помогает? — есть немного друзей в разных городах, посылают иногда денежную помощь. А здесь... местным не нравится, что существует наш монастырь. То одно своруют, то другое. Вот кирпич поворовали; а кто из нас будет ночью охранять двор? — всем отдохнуть хочется. Собаку бы нам... Тут глушь, мало кто о нас знает, помочь никто не заедет; и машины взять негде... Видите, двое рабочих бесплатно строят помещения... Спасибо, есть жильё для послушниц, — матушка кивнула на белокирпичный домик.
— А что там за дом? — я указал на «помещичий», за ограду.
— То дом игуменьи. Забрала его школа в отличном состоянии. Теперь школу переводят в новое здание, а дом отдают полуразваленный...
Я уже собирался уходить, но матушка остановила: сначала пообедаем. В длинной трапезной собрались все семь послушниц. Пришёл и разговорчивый батюшка: излучающее спокойное довольство лицо, гладко зачёсанные волосы, бородка. После прочтения молитвы сели за деревянный стол. Обед состоял из борща, сырников, густой сметаны и молока. Непринуждённо, по-светски переговаривались друг с другом матушка, батюшка, пожилой рабочий, тоже принимав
ший участие в трапезе, — и я. «Кто хочет добавки — шумите», — сдержанно-весело произнёс батюшка. Но обед, видно, не только мне показался по-деревенски сытным: никто не «шумел»...
Батюшка и матушка от души пожелали мне счастливого пути и ушли отдыхать. В последний раз я осмотрелся вокруг. Кроме чистого, нарядного домика, наивно разукрашенного «под резьбу», смотреть было не на что...
Голые стены, доски, кирпичи — словно застыли в бессильном ожидании. Кого? — такие, как Елизавета Николаевна Годейн, рождаются реже, чем раз в столетие, — ведь прошёл XX век, а новая Годейн так и не появилась...
У КАМЕННОГО БРОДА
За далёкой окраиной области Войска Донского, в двенадцати верстах от казачьей слободы Ольховка, под грядой меловых гор некогда шелестела старинная дубовая роща. В низине, легко размывая пески, спешила к Дону бездонная Иловля; набегала на выходы древних песчаников; бурля, протаскивала воду метров на сто и вновь умиротворённо затихала в привычном песчаном русле. Шумки, или Каменный брод — так издавна прозывали это место первопоселенцы — беглый люд, казачья вольница... Каменный Брод — такое название получила слобода, возникшая вблизи урочища. Каменнобродским стал называться и монастырь, вставший в незапамятные времена у дубовой рощи.
Каменный Брод. Свято-Троицкая церковь Белогорского Свято-Троицкого монастыря
В какие такие незапамятные времена? — никто и не скажет... Молчат архивы. Ходят слухи в здешних краях, что век то был либо XV-й либо XVI-й, и монастырь был пещерный, — вон, зияет отверстие на склоне меловой горы... А потом на долгие десятилетия наступило запустение; и о дубовой роще напоминают ныне всего несколько деревьев, могучих — и впятером не охватить... Во второй половине XIX века святое место вновь ожило: в ложбинке, в складках поросших можжевельником жёлтых бугров и меловых холмов, близ святого родника, на средства надворного советника Петра Персидского и его жены Серафимы (знаменитых некогда в Царицынском уезде благодетелей) была устроена женская обитель. В 1868 году возвели первую жилую монастырскую постройку, в 1879-м - собор во имя Святой Троицы, а спустя 16 лет - домовую церковь в честь иконы Божьей Матери Всех Скорбящих Радости и монастырские стены. Свято-Троицкий Белогорский девичий монастырь — так с 1903 года стала называться обитель. Позже за монастырём закрепилось и третье название — Камен-нобродский.
Вплоть до революции обитель стараниями строгой игуменьи Сусанны процветала, не зная нужды в средствах. Хозяйство развивалось по разным направлениям; была даже золотошвейная мастерская. А после ещё лет десять продержались здесь монахини, пока новая власть не расправилась с монастырём, разрушив главный собор, и не приспособила трапезную, сестринский и хозяйственный корпуса под конюшню. До сих пор местные невзначай проговариваются об этом месте — «госконюшня». Так называлась до недавнего времени автобусная остановка «по требованию» близ бывшего монастыря.
О жизни новой обители известий совсем мало... Впрочем, что удивительного — место глухое, мимоходом не забредёшь. Да и сейчас ближний ли свет — Ольховский район Волгоградской области? Соседний монастырь, Ахтырский, вёрст за тридцать, тот хоть в людном месте — в слободе Гусёвке; а здесь — лишь голые бугры, покрытые кое-где тёмными пятнами можжевельника... Кстати, ходит ещё слух: пещера была и в Гусёвке. Пещеры хотели соединить —да промахнулись: забыли, что Каменный Брод будет повыше Гусёвки. Романтической окраске этой легенды мешает одна мелочь: и тот, и другой монастырь—женские...
«Равновесие» установилось много позже, когда в 1995 году с благословения Волгоградской епархии монастырь возродился в третий раз, чтобы стать уже мужским. Для молодого отца Елисея, для смиренных послушников с этого года и началась его новая история... Она творится и сегодня, с раннего утра до позднего вечера, -уже под руководством настоятеля отца Евстафия. Благоустраиваются вход в пещеру, родник, в котором скоро будут жить караси...
На монастырском подворье, кое-где ограниченном белокирпичной стеной, просторно. Длин
ные невысокие строения — братский корпус, хозяйственное помещение, бескупольная Свято-Троицкая церковь с трапезной, Скорбященская церковь с деревянным куполом — возведены в духе «церковной» эклектики 80-90 годов XIX века. За оградой родник, сторожка, святая купель. А стоит подняться на бугры — весь монастырёк кажется беззащитно распластанным в низине, простецким, как скромная деревенская ферма.
Пещера — почти на вершине меловой горы. Свет свечи ложится на гладкие известковые стены, выхватывает келью, молельню, ямку засыпанного колодца... Скоро любопытство и жажда таинственности сменяется нарастающей тревогой. «Здесь не стоит находиться больше десяти минут — начинаются галлюцинации, — говорит провожатый, послушник Валерий. — Пещера излучает сильную, чистую энергию: и бунтует вся нечисть, что сидит в нас. Зашёл сюда как-то наш гость-монах — да минуты через три выскочил: сказал, стоит во весь рост монахиня в проходе!» Любитель острых ощущений, я, тем не менее, облегчённо вздохнул, увидев по стенам сероватые тени: мы приближались к выходу...
Мне отвели комнату в деревянном домике для паломников. По соседству жил мужичок в поношенной одежде; я принял его сначала за наёмного рабочего. Оказалось — странник: пять дней шёл из какого-то дальнего района области. «Где же вы ночевали?» — спросил я. - «Постелю пиджачок — да под кустиком». - «А чем питались?» — «А хлебом да водичкой», — был ответ. Не перевелись странники на Руси!..
УТОНУВШИЙ колокол
Слобода Карпово-Обрывская исстари была бедной и, пережив благополучные советские времена, когда уровень жизни определяла работа местного колхоза, снова впала в нищету. А коль нет работы - молодёжи становится меньше, остаются пожилые: куда уходить с насиженного места? И кажется, что слобода (по-нынешнему посёлок) будет жить до тех пор, пока не смолкнут голоса ребятишек, бултыхающихся в речке Быстрой, которую прячут под крутыми обрывами заросли деревьев...
Карпово-Обрывская домишками вытянулась в складке узкой долины и с пологих травянистых бугров видна вся, целиком. В её скромности, не-броскости, однако, есть тихая, задумчивая прелесть - и задушевность благодаря светло-серой и немного странной, будто картонная декорация, обезглавленной церкви на поляне, захваченной высокой травой. Не видно только реки: её обрывы скрыты в подушкообразных зарослях.
В таком мирном на вид селении и жизнь всегда протекала мирно. Господа Карповы, Александр Иванович и Екатерина Яковлевна, относились к своим крестьянам по-доброму, помогали чем могли, внушали им почтение к царю (Карпов, кстати, за военные заслуги неоднократно был
отмечен правительством высокими наградами), проповедовали благочестие. В 1853 году на личные средства барин выстроил в слободе церковь во имя Божьей Матери Одигитрии - из пилёного камня, довольно простую по архитектуре, глад
костенную, приземистую, с деревянным куполом. На службы приходила вся слобода... И когда в 1905 году крестьяне повсюду выступали против помещиков, в Карпово-Обрывской по-прежнему царил покой...
Карпово-Обрывская. Одигитриевская церковь
Во время русско-японской войны слобожане, как сообщают «Донские епархиальные ведомости» от 1 марта 1911 года, «посылали последние свои лепты в пользу бедных наших воинов и сносили к ногам любимого своего пастыря для отсылки на Дальний Восток всё, что могли, из одежды: тулупы, валенки, сапоги, бельё, из провизии - сухари, толокно, сухие вишни, сало и подобное. И в газетах того времени было сообщаемо, что таких пожертвований больше всего было отправлено из слободы Карпово-Обрывской!»
Несмотря на бедность, карповцы откликнулись и на призыв священника помочь расширить храм. Спустя двадцать лет после окончания его строительства появились два крыла с арочными входами, выросла невысокая трёхъярусная колокольня. Ещё через пятнадцать лет в слободе открыли церковно-приходскую школу; позже - другую.
...Недавно в станице Тацинской возвели церковь: всем событием событие, ведь в районе более полувека не было ни одной церкви! Кроме карповской... Но ту закрыли ещё до войны; службы, возобновлённые при немцах, вторично пресекли после Победы. С тех пор никто и не заикнулся о реставрации, о восстановлении её прежнего облика! Не числится Одигитриевский храм и в списке охраняемых памятников старины.
...Скудная деревьями слобода меня встретила замершей в безлюдии и томлении палящего летнего зноя. Во дворе дома, что близ церковной поляны, мелькнул платок пожилой хозяйки, и я поспещил к калитке.
- Де-ед! Давай выходи! - стукнула бабушка в соседнее окно, и тот, озадаченный, приковылял к скамейке перед воротами, где оба и уселись.
- Я-то сама в 52-м сюда приехала, - словно оправдываясь, заговорила Антонина Кондрать-евна, - и уже тогда церковь не работала. Нам рассказывали, что колокол утопили в реке...
- Даже дно чистили, колокола хотели найти -вот, уже в наше время, - вставил Петро Данилович. - Может быть, надо было дальше искать, в других местах, да не стали...
- А церковь забрал колхоз. Зерно хранили в ней, семечки, а потом, когда стали разваливать...
- Это когда объявили сбор металла, - снова вмешался Петро Данилович. - Жесть поснимали с крыши, доски постягивали - пьяницы, безработные...
-...колхоз высыпал туда минеральные удобрения, - продолжала Антонина Кондратьевна, -и шифер положил. А колхоза не стало - выбили двери, окна, гадили там... Да что говорить! Обид
но... Не одни мы веруем - нас тут много верующих! Но в Тацинку ехать - знаете, далеко, и посёлок у нас на отшибе: трасса в стороне...
Конечно же, обидно! Доброе дело донского казака-героя, полковника Александра Ивановича Карпова забылось, затерялось среди степей та-цинской земли.
ПРОЗРЕНИЕ
Долгое время Криничка была единственным местом на Дону, куда стекались пешие паломники не только нашего края и Северного Кавказа, но и с Украины и из Центральной России. С развитием путей сообщения многие добирались
железной дорогой до станции Синявка и там, если не случалось ненастья, брали подводу. Спад популярности Кринички начался с 1905 года; «Донские епархиальные ведомости» от 1 июня 1914 года объясняли это тем, что «было даже несколько убийств с целью грабежа на большой дороге... По какому-то недоразумению и теперь ещё нередко некоторые одинокие путники, особенно женского пола, подвергаются неприятностям и обидам на пути из Ростова и Синявки, пролегающем чрез армянские земли». В связи с этим они предлагали самый удобный и безопасный путь: из Новочеркасска через Грушевскую станицу, посёлки Юдин, Генеральский Мост и далее по-над долиной Тузлова около пятнадцати вёрст.
Петровка. Церковь иконы Божией Матери «Живоносный источник»
Я бы добавил: и самый красивый! За селом Генеральским долиной Тузлова не устаёшь любоваться: голубая, кое-где искрящаяся от солнца змейка реки, широкая долина с длинными островками кустарников, дальние бугристые берега в лёгкой дымке, а рядом - диковатые урочища-сады, картинно-изысканные и, казалось бы, кем-то продуманные, спланированные; однако -больше хочется верить, что таковыми создала их сама природа. Сразу за Генеральским в еле заметной ложбинке ровной цепочкой бредут к реке ясени и плодовые - как будто пробежал когда-то полноводный поток, принёс небывало плодородный слой, и тут же вымахала рощица, молодецки растопырив ввысь размашистые ветки; а дальше
пойдут «круглые сады»: тонкие, воспарившие к небу клёны, словно кем-то кому-то торжественно преподнесённые; и много будет других садов, плодово-широколиственных, с нижними ярусами терновника и шиповника - произведения искусства да и только! За хутором Стояновым дорога спускается к мосту через реку; на правом берегу -село Петровка, где и находится чудо-криничка.
Теперь сюда устраивают однодневные «паломнические поездки» из Ростова и Таганрога: через Чалтырь, по голым «армянским землям». И неведома паломникам волшебная красота туз-ловской долины... Зато - приезжают в прекрасное место, где происходило и происходит много чудес...
Здесь некогда проходил Бахмутский шлях, а неподалёку на высоком кургане, как издавна рассказывали, стояла каменная баба, отчего и сам курган прозвали Баба, и ближнюю к нему балку Бабинской. И посёлок при ней, основанный, по определению войсковой канцелярии от 20 мая 1798 года, полковником Николаем Васильевичем Иловайским, тоже окрещён Бабинским. По той бабе позже назвали и почтовую станцию, а саму балку переименовали в Почтовую.
Поблизости, выше по течению Тузлова, в устье балки Желобок (позже - Грушина балка), из-под скалы на лужайку пробивался ручеёк. По весне юные пастухи раскапывали криничку и обкладывали её камнями, отчего и прозвали в народе родник Молодецким Колодезем. «Донские епархиальные ведомости» в апрельском выпуске 1914 года рассказали знаменитое местное предание: «В 1841 году невдалеке отсюда, на горе, остались ночевать под 28 августа несколько крестьян посёлка Бабинского на своих токах; между ними были и братья Запорожцевы. На другой день, рано утром, младший из них направился к кринице за водой и здесь увидел икону Божией Матери с предвечным младенцем на правой руке. При этом святая икона не плавала, а как бы кем поддерживаемая, стояла прямо, касаясь своим основанием небольшого камня, лежавшего на дне неглубокого колодца. Крестьянин, поспешно вернувшись, рассказал о виденном братьям и другим людям, бывшим поблизости. Все вместе отправились к кринице и, увидев то же самое, усердно помолились пред явленной иконою, а потом сейчас же дали известие о случившемся управляющему Бабинским посёлком. Тот немедленно прибыл к месту происшествия; помолившись, приложился к иконе и, между прочим, запретил кому-либо трогать её».
Слава об источнике, который вскоре стали называть Бабинским или Криничкой, разнеслась повсюду после того, как на глазах у толпы верующих исцелилась сорокалетняя казачка из Новочеркасска Матрона Андреевна Зотова, в течение восемнадцати лет страдавшая припадками падучей: её приложили к иконе, напоили и облили из родника, и она успокоилась. Криничку освятил священник из соседней Большой Крепкой слободы отец Андрей Китайский (произошло это спустя три дня после обретения иконы, но самой иконы батюшка уже не увидел), и «от этого стечение к ней народа продолжало всё более усиливаться и по временам возрастало до чрезвычайного количества: иногда к вечеру собирались тысячные толпы. По рассказам очевидцев, которые давно уже перемёрли, около 3-х месяцев после того вся обширная равнина к северу от источника и соседние холмы, полукругом её окаймляющие с юго-запада, представляли сплошную массу палаток, шатров и кибиток, так как сюда за помощию в разных болезнях обращались не только люди православные, но и армяне, даже татары и калмыки».
А Матрона Зотова поселилась при источнике и прожила здесь до самой смерти. Она принимала в своём доме паломников и кормила их; «Ведомости» рассказывают, что «ей самые щедрые благотворители жертвовали на приём странников, всё это она употребляла на них всецело, ограничивая собственные потребности до последней возможности. Больных не отпускала от себя до тех пор, пока они не выздоравливали; а кому из пришельцев выпадал жребий от Бога здесь же и умирать, она погребала таковых за свой счёт. При этом нашла ещё возможность собрать на построение храма при Источнике около 5000 рублей. Мало того; среди лесных пород в роще, окружающей его, лично насадила не мало плодовых деревьев, из которых некоторые, наверное, сохранились и до сих пор, и хотя уже устарели, стали дуплисты, приносят ещё иногда прекрасные плоды». О своих исцелениях богомольцы сами рассказывали в церковноприходской летописи. Отступали болезни груди, головы, рук и ног, лихорадка, душевные недуги... Есть и легенда: однажды у Кринички пробыл на постое полк казаков, вернувшихся с тяжёлых сражений, - и все восстановили здоровье!
Примерно через пять лет земли у реки Тузлов, прилегающие к Бабинскому посёлку, достались полковнику Петру Иловайскому, который и основал на возвышенном месте свою Петровку. В 1848 году, когда у источника стояла уже часовня, войсковое начальство назначило Иловайского и есаула Ивана Каршина попечителями будущей церкви во имя Живоносного Источника Божьей Матери. Летом следующего года, в августе, заложили каменный храм, проект которого составил архитектор Иван Вальпреде - в древнемосковском духе, с крупными «створчатыми» наличниками, с круглыми апсидами. Строить его решили не у родника, а выше, на террасе горы, чтобы своей тяжестью храм не наседал на водоносный грунт. Основные средства выделил Войсковой Наказной атаман Михаил Григорьевич Хомутов, он же с супругой пожертвовал храму, оконченному через восемь лет и освящённому в честь Живоносного источника (а старую церковь переименовали во Владимирскую), дорогую старинную икону. Храм и сооружённая впоследствии восьмиугольная деревянная часовня были увешаны иконами - приношениями богомольцев. Документально известно, что в 1899 году попечителями церкви являлись отставной хорунжий Иван Павлович Краснощёков и коллежский секретарь Марк Александрович Лакиер.
Известно и то, что Криничку посещало и семейство Чеховых. Иначе быть не могло: Петровское лежало на пути в Большую Крепкую, где жили Егор Михайлович и Ефросинья Емельяновна Чеховы, служившие в имении графини Платовой. Об одном посещении Кринички - летом 1873 года - вспоминает брат Антона Павловича Чехова Михаил Павлович:
«До Кринички добрались к вечеру, когда заходило солнце. Это было обыкновенное село, в
котором при церкви стоял колодец с очень холодной водой, почитавшейся целебной. Около колодца был выстроен барак, в котором этой водой обливались, черпая её вёдрами. При въезде в Криничку Антон, всё время не оставлявший Николая в покое своими шутками, наконец не выдержал и сбил с его головы цилиндр. Шляпа попала как раз под колесо, и её раздавило так, что с боков повылезали наружу пружины. Тем не менее безропотный Николай подобрал свой головной убор, снова надел его и так, с торчавшими из боков пружинами, и продолжал дальнейший путь. А в это время Александр кричал, сколько хватало у него сил:
- Эй, дивчина! Поди скажи батюшке, что архиерейская певческая приехала!
Не успели приехать и остановиться у какого-то крестьянина, как Александр и Антон уже достали откуда-то бредень и пошли на реку ловить рыбу. Поймали пять щучек и с полсотни раков. На следующий день мать сварила нам превосходный раковый суп.
Мы провели в Криничке двое суток и затем отправились к дедушке в Княжую, вёрст за двадцать в сторону от Кринички».
От Николая Иловайского Бабинский посёлок перешёл к Павлу Николаевичу, а уже в 1876 году, 11 апреля, газета «Донская пчела» извещала: «Конкурсное управление по делам несостоятельного должника ротмистра Хрисанфа Павлова Иловайского объявляет, что в присутствии оного 15 июля 1876 г. в 11 часов утра будет продаваться с публичного торга имение... при посёлке Бабинском». Может быть, часть земли Иловайского-внука досталась семейству Исаевых, Сергию и Марии. Осенью 1902 года Исаевы завершили строительство «Приюта» - большого здания для паломников. Когда через двенадцать лет Криничку посетил Наказной атаман войска Донского Василий Покотило, он заметил, что «Приют» очень подошёл бы для размещения раненых, если бы в посёлке мало-мальски действовала врачебная помощь.
«Желающие помолиться у Источника обыкновенно на своих руках приносят из храма по каменной лестнице или террасе храмовую икону «Источницу» и полагают её с левой стороны колодца..., - говорится в майском номере «Донских епархиальных ведомостей» за 1914 год. - Молебен здесь, в каплице, всё равно простой или с акафистом, непременно совершается водосвятный; освящённую воду богомольцы спешат принять прямо с Честного Животворящего Креста Господня, по его погружении, себе на главу или на руки, преклоняя для этого колена свои; пьют её здесь же, мажутся ею, запасаются на дорогу и домой, а многие кроме того ещё обливаются ею в особом помещении, называемом купальнею и находящемся тут же в роще, невдалеке от каплицы, по аллее на север». Из «Ведомостей» мы узнаём также, что Бабинский источник «представляет собою неглубокий колодезь, обложенный камнем на цементе... по внешней форме всё
сооружение напоминает несколько подобие лампадного стаканчика с ножкою».
В 1911 году был освящён южный придел в честь Иоанна Богослова. Через два года недалеко от храма по инициативе жителей посёлка Петровского в честь 50-летия со дня освобождения крестьян от крепостной зависимости открылся памятник покойному императору Александру II.
Конечно, после революции от памятника ничего не осталось. Церковь спасло то, что в ней устроили склад, и после войны - ремонтную мастерскую сельхозтехники. А люди всё приходили и приходили к источнику... Суровая борьба с таким «безобразием» пришлась на хрущёвские времена: на церковные праздники вокруг храма ставили оцепления, на верующих устраивали облавы; я слышал даже о том, что некоторые из богомольцев крадучись шли к храму и ночью. Власти распорядились часовню сломать, а криницу засыпать землёй. Однако не помогло - кто-то упрямо раскапывал! Тогда источник завалили глыбами камней. И добились ведь своего: паломничество прекратилось.
...О восстановлении храма первая стала хлопотать Зоя Ивановна Королькова; воодушевление передалось и другим местным жителям. С помощью колхоза они вынесли из помещения храма мусор и металлолом, откопали источник и поставили сруб, провели косметический ремонт. В храм пришёл служить священник...
Отец Евгений - четырнадцатый по счёту батюшка храма Иконы Божьей Матери «Живоносный Источник». Сколько мне рассказывали о нём, и всё с теплом, с признательностью. В Петровке мне не удалось с ним встретиться: батюшка лечился дома после автомобильной аварии; зато я поговорил с доброй, душевной матерью его - Александрой Петровной. С удивлением узнал, что Чалтырь, центр Мясниковского района, в который входит Петровка, храму не помогает. «Воду брать приезжают, а вот хоть бы кто пожертвовал», - с сожалением заметила она. И рассказала несколько историй о чудесных исцелениях. Одну из них я уже знал и сам рассказывал многим: вычитал её из матвеевокурганской газеты «Родник». Записанную со слов Александры Петровны корреспондентом Тамарой Измайловой, я не могу удержаться и не привести её слово в слово, так она мила и забавна:
«У нас одна женщина с мужем реставрировала придел. Она штукатур-маляр, он - художник, полковник в отставке. Она вся больная, кровотечения мучили, головная боль - мигрени... За 2,5 миллиона теми деньгами взялись они за работу. Жили здесь 2 месяца у бабушки. Татьяна купалась, голову мыла, молилась. Почувствовала себя здоровой. И когда они с мужем закончили работу, едут домой, он жене говорит: «Таня, вот ты молилась, тебе Богородица помогла, а я, видно, грешник - мне ничуть не лучше». Она говорит: «Значит, ты плохо молился, не с душой. Поверишь - и тебе дастся». А он, когда вышел из машины, замыкает гараж и вот так за глаза схватился и говорит: «Татьяна, да я ж очки в храме
забыл!». А он без очков даже не ходил, не то, что за рулём. Так он у нас эти очки как реликвию оставил, лежат на полочке. И они не взяли за работу ни копейки в благодарность за то, что Богородица их исцелила».
Храм почти восстановлен. В нём просто и уютно. Центральную часть пока занимают хозяйственные предметы, а придел очень напоминает опрятную деревенскую комнатку. Есть много икон, небольшой иконостас. С террасы сходит лесенка к оштукатуренной остроконечной часовне. Рядом - купаленка: там обпиваются из ведра целебной водой. От часовни идёт аллея в кленово-ольховой роще и выходит на поляну, на краю которой заметны остатки фундамента: здесь стоял дом священника. В роще, которая всеми своими упруго-тонкими ветвями струится к небу, весной вовсю поют соловьи...
Скоро будет готов дом для паломников - и число их намного возрастёт. Криничке возвращается былая слава!
ХРАМ, КОТОРОГО НЕ БЫЛО
«Что за название такое: ни в какие ворота не лезет!» - недоумевал один из жителей хутора Ещеулов. Здесь популярна байка: обосновались на этом месте казаки и назвали его - «Ещё аул!», то есть - ещё одно поселение на горе (гряда высоких холмов идёт от устья Северского Донца до станицы Раздорской). Вероятнее всего, название к хутору перешло от казака по фамилии Ещеулов (сама же фамилия происходит от прозвища Аще-ул - насмешник).
Ещеулов. Церковь Покрова Божией Матери
Хутор и вправду похож на аул: взбирается на долгий склон горы кривыми улочками в жердё-лах, тютине и вязах; сверху открывается широкий, очень спокойный вид на луга, длинные острова рощ и крутую излучину Сухого Донца (протоки Дона). В самом же хуторе лишь одно строение заслуживает внимания - церковь Покрова Божьей Матери.
Даже то, что она стоит на вершине горы, не делает её торжественней и выше: церковь выглядит приземистой, и тому виной низкий, «башенный» четырёхугольник барабана и отсутствие купола, снятого ещё в 1936 году (вместо него - жестяная крыша с крестом). Но архитектор свершил всё возможное для украшения её фаса
дов, так что глазу - только радоваться: ребристые наличники с «пламенем», карнизы, вертикальные пояса по углам... В общем, образцовый пример эклектики. Пожалуй, уникальность Покровской церкви - не во внешнем, а во внутреннем убранстве: сохранились трёхрядный иконостас итальянского мрамора и написанная на потолке икона Божьей Матери, которую неоднократно забеливали, но она всё равно проявлялась как новая.
Церковь построили в 1912 году. Рассказывают, что её первый подрядчик собрал деньги и удрал в неизвестном направлении. Но истинно драматические её годы пришлись на советские времена, когда церковь закрыли. Иконы увезли в
Новочеркасск, а коврики пошли на тюбетейки для пионерлагеря; церковь же как «брошенное здание» захватил винзавод «Донская чаша» и превратил в зерносклад. Однажды, когда в полу образовалась дыра, рабочие забили её единственной сохранившейся иконой «Рождество Иисуса Христа».
В 1942-м, при бомбёжке, немецкий снаряд попал в женский придел, и стены не выдержали... Недавно, при уборке храма, в огромных его подвалах, где хранилось вино, обнаружили снаряды - наследие фашистов... А в уцелевшем приделе после войны, до начала 50-х годов, служил батюшка....
Первый молебен после полувекового молчания состоялся 21 июня 2002 года, и самым счастливым человеком здесь была в этот день Вера Михайловна Буданова...
Несколько лет назад, получив благословение сергиевопосадского архимандрита Илии на открытие ещеуловского храма, Вера Михайловна принялась за оформление документов: глава Усть-Донецкого района В.А. Ткаченко попросил «Донскую чашу» передать церковь казачьему юрту.
Я много слышал о Будановой и не думал, что такой энергичный, решительный староста внешне окажется тихой, спокойной, скромной, худенькой женщиной с мягким юмором. Даже очки казались для её лица слишком большими.
- «Донская чаша» отдала общине ключ, а через день спохватилась, что поспешила с согласием. И что они сделали? - навесили свой замок и сказали: если что сделаете поперёк - подадим в суд. - Вера Михайловна улыбнулась. - Я взяла пилу, лестницу и распилила замок. А они - что? Ничего. Обматерили одну бабушку, и на том всё кончилось... Ткаченко выслушивал меня - и рукой махнул: что хотите, то и делайте, ваш храм. Так и сказал: ваш храм... А то ведь в администрации нам справку давали: храм не существует. Он ведь и правда нигде не стоит на учёте.
Одну из своих комнатушек Вера Михайловна приспособила под иконописную мастерскую (а на кухоньке, к моему удивлению, висел её пейзаж в духе Сезанна). Я рассматривал иконы, а она делилась секретами:
- Иконы писать не каждому дано. Да и вредно для здоровья. В киновари содержится ртуть, в белилах свинец, в жёлтой краске - мышьяк и стронций. Но верующему человеку бояться нечего.
Мы поднялись к церкви. Пустырь по скату оврага зарос амброзией, у свечного ларька и вокруг церкви сорняков не было.
- В свечном ларьке мы нашли старинные лампады. А в церкви ту икону, которая прикрывала дыру, спасли, она не пострадала, потому что её забили ликом вниз. - Вера Михайловна отомкнула замок и привычно-быстро открыла тяжёлую дверь. - Сколько тут работать пришлось! И наши трудились, и усть-донецкие. Дети, взрослые... Чистили стены, кирпичи выбивали из оконных проёмов, горы мусора вынесли... Когда здесь был склад, зерно ссыпали сверху, в ал
тарь, потому крыша до сих пор полна зерна.
Росписи меня не поразили: они были ученически старательны, «правильно»-назидательны, а иные - например, «Вход Господень в Иерусалим», - так и вовсе комичны. Зато иконостас, выделенный жёлтыми, красными и чёрными колоннами, мне показался прекрасным, безупречным по исполнению.
Видимо, на него и равнялась Вера Михайловна, когда писала иконы для старой церкви в соседнем хуторе Крымском и для новой в посёлке Усть-Донецком. А сколько ещё она собирается сделать! Для таких людей, как Буданова, вся жизнь - созидание; и дай ей Бог здоровья и многие лета!
БЛИЖЕ К НЕБУ
До хутора Крымского удобнее всего добираться усть-донецкой трассой, но приятнее - берегом Сухого Донца: остаются позади дачи Усть-Донецка, справа - хутор Ещеулов на горе; склоны придвигаются к самой реке, едва оставляя место дороге; бугор сменяется бугром, радуя чистыми ключами. За вязовой рощей - поле, но Крымский всё ещё почти не виден: закрывают холмы с глинистыми оползнями; дальний, особо высокий, с сосновыми посадками, с древними курганами на вершине - примета хутора, который начинается как раз при его подножье.
Обликом Крымский поинтереснее Ещеулова: на его песчаных улицах, редко обсаженных тополями, жердёлами, вишнями, грушами, яблонями и шелковицей, встречаются курени с резными карнизами; а в центре, напротив клуба и школы вдруг видишь нечто поважнее: побелённое строение в два окна с железными ставнями и с железными дверьми; рядом - здание городского масштаба: первый этаж каменный, второй деревянный (что типично для старой русской провинции). Оба дома принадлежали богатым казакам братьям Новосёловым, владельцам биржи, мельницы и двух магазинов; один из магазинов и есть то белёное здание (оно и посейчас выполняет прежнюю функцию), а в двухэтажном доме жили сами Новосёловы со своими семьями. Старожилы говорят, что богачи убежали из хутора ещё до революции: чуяли, что события разворачиваются не в их пользу. Во времена коллективизации в новосёловском особняке поселили школу, и даже когда построили новое школьное здание, дети продолжали некоторое время учиться в «кулацком доме». Сейчас он, никому не нужный, разрушается...
От центра хутор решительно взбирается по широкой балке, по буграм, улицы строятся рядами, террасами - всё выше и выше... Если взять от балки левее, улица поднимет к церкви, кресты которой видны ещё с устьдонецких дач. Церковь до сих пор датируют 1852 годом; однако стоит её увидеть издали, как хочется сказать: не может быть! «Кирпичный стиль» с его рёбрами карни-
зов, крупными - в виде полуколонок и «пламени» - наличниками, башней барабана в виде широкого четырёхугольника - пришёл на Дон только в
самом конце XIX века. И кирпичный домик дьякона на высоком фундаменте (он рядом, через дорогу) - из той же эпохи.
Крымский. Церковь Божией Матери Одигитрии
Действительно, церковь в Крымском построили в 1852 году. Маленькая, она стояла близ центра хутора, под бугром, и до 1912 года, то есть пока не построили новую, также во имя Божьей Матери Одигитрии, полы, крышу и хороший кирпич продали в другой хутор; и долго ещё стояли разломанные стены, долго отбивали и растаскивали хуторяне по домам «нетоварные» куски кладки. Потом на этом месте соорудили колхозный клуб; пожилые пугали молодёжь: будете танцевать - провалитесь под пол! - но никто не провалился, а клуб всё же потом перенесли на новое место.
Венчать и крестить в Одигитриевском храме стали ещё до окончания его строительства. Внутреннее убранство было на высоком художественном уровне: иконы, писанные петербургскими мастерами в 1914 году, мраморный иконостас... Мелодично-звонкое пение колокола слышали на Дону: в Кочетовской, Семикаракорской, Раздорской станицах... В 30-е годы пение умолкло.
В годы Великой Отечественной церковь, подобно многим другим церквям, открылась. Теперь трудно установить, сколько она проработала после войны, но в зерносклад её переоборудовали в 60-е. Колхоз постарался, устроил подвалы для хранения вина и овощей. Счастье, что сохранился иконостас: рабочие смогли отбить только две огромные иконы, чтобы положить эти
глыбы мрамора на могилы павших воинов; остальное не поддалось. Зато замазали росписи, выдрали полы, установили трансформаторы...
Открытия Одигитриевского храма хуторяне добивались упорно; инициативная группа ходила по дворам и опрашивала всех хозяев под роспись: нужна ли нам церковь? Потом собирала деньги, и 10 августа 1990 года она, наконец, была открыта и освящена.
Несколько «крымских» икон вернула Рождественская церковь хутора Каныгина (она за всю свою историю не закрывалась ни разу), отдала и знамёна - однако самое лучшее приберегла себе...
Хотел я повидаться с местным краеведом Валентином Ивановичем Филимоновым, но выяснилось, что в марте 2004 года он с женой переехал жить в Семикаракорск... Мне подсказали дом старенькой Анны Ильиничны Алексеевой, глубоко верующей, при хорошей памяти. Конечно, Анна Ильинична многое подзабыла, но кое о чём интересном я, к счастью, смог у неё повыведать.
- Говорят, нашу церковь строили заботами Николая II, - Анна Ильинична говорила спокойно, будто не особо и напрягая память. - Когда её, вот уже сейчас, открывали, мы ходили по людям, требовали отдать, что утащили. Они кричали: «мы за это заплатили, нам колхоз продал!», а мы им отвечаем, что тоже деньги даём - только на церковь! Клиросы так и не нашли ни у кого, но
вые сделали. Немного икон написала Вера Буданова, с хутора Ещеулова, иконописец, и муж её тоже помогал... Вот я тебе скажу, кто очень много сделал: Лукьянченко Александр Иваныч. Ограда металлическая, перильца на крыльцо, тумбы для ограды, решётки, клиросы - всё его работа. Он бывший колхозник, чем-то руководил... Молодой, ему сейчас за шестьдесят...
Анна Ильинична вспомнила и священников:
- Первый батюшка был отец Михаил. Дали ему кирпич, а он отвёз его к себе домой в Виноградный - тут рядом... А вот отец Валенитин был - как поедет в Ростов, так непременно что-нибудь да привезёт для церкви. Хороший был. А сейчас пятый батюшка, отец Владимир, он и здесь службы ведёт, и в Ещеулове. Я его плохо знаю, я ведь сейчас не хожу туда - подниматься высоко, сил нет...
Да, это единственный недостаток Одигитри-евского храма. Но и достоинство: красив он, лёгкий, с радостным куполом-шатром и полётными крестами, горка возносит его ближе к небу... И что с того, если колокол пока из газового баллона. Всё впереди!
КРАСНОСУЛИНСКАЯ СТАРИНА
Из окна вагона предместьями Красного Сулина можно залюбоваться: они разбросаны по склонам возвышенностей, которые высокой грядой тянутся по обе стороны железной дороги. Домики погружены в густую зелень, и подумаешь невольно: как там, должно быть, уютно живётся! На самом же деле тот заманчивый и немного таинственный мир, стоит в него войти, устроен довольно прозаично. Обычные кирпичные дома, чётко распланированные улицы, всё, как везде, и не открываются романтические панорамы, пейзаж смазывается... Да за примерами и ходить далеко не надо: с полотна не видно даже и самого Красного Сулина, хотя он лежит в яме-низине, и вполне мог бы быть доступен обзору. Не сказать, что город погружён в деревья, а вот не видно его, и всё тут... Зато с Рябой горы, за речкой Гнилушей - как с птичьего полёта можно долго наблюдать его размах: уложенный, в общем, на небольшом пространстве центр и - видимо-невидимо одноэтажных кварталов, теряющихся на горизонте за холмом...
Красный Сулин. Покровская церковь
Чтобы взобраться на Рябую гору, приходится пережить сначала самое грустное впечатление от Красного Сулина - так как путь на неё проходит через металлургический завод, когда-то -гордость города и Юга России, теперь - мёртвое скопление разбитых павильонов, цехов, бассейнов, развороченных коммуникаций. Гнетущебезмолвно здесь; в воздухе висит, застыв, тяжёлый, жестокий, беспощадный дух разрушитель-
ства...
Детище знаменитых предпринимателей Пастуховых - бывший чугуноплавильный и железоделательный, а после - металлургический завод, - погиб. Такая же участь ожидает построенные ими в начале XX века здания города: гимназию, церковно-приходское училище, почтовотелеграфную контору, архив, дома для рабочих и служащих завода... Стоит ли об этом жалеть?
Как же не стоит... Ведь эти здания, построенные в «кирпичном», «фабрично-заводском» стиле, одни и составляют своеобразие города; не станет их - Красный Сулин потеряет лицо, превратится в типовой, лишённый достопримечательностей городок хрущёвской эпохи. А «пасту-ховские» дома, пусть с трудом, но сохраняют колорит того давнего времени, когда город жил бурной многонациональной и, не в пример теперешней, культурной жизнью: в заводском парке по праздникам и выходным играл духовой оркестр, коммерческий клуб организовывал музыкальные, литературные и театральные представления, «Народный дом» устраивал спектакли, концерты, кинематограф, катания на горках, танцы и спортивные игры... Красный Сулин сегодня ещё можно назвать малым заповедником заводской архитектуры, хранящим душу, тепло старого мира, хрупкого, беззащитного нынче. На некоторых улицах встречаются «дома для рабочих завода»: двухэтажные двухкрылые корпуса под деревянными крышами, с зубчатыми подкарнизными узорами и выразительными, оживляющими фасад лопатками; некоторые из этих домов - нежилые, с разбитыми окнами и дверьми, пустые внутри; знакомый журналист сказал мне, что их собираются сносить - отжили своё...
А как же быГь с дубовой рощей, посаженной при Пастуховых на берегу Гнилуши - тоже отжила своё? Лет десять назад здесь был городской парк, сейчас - всё разбито: фонари, эстрада, кафе; по обочине аллеи к памятнику жертвам Чернобыля мусор; аллея ясеня и акаций - тоже в грязи, в сорняке... Я не помню города, в котором так равнодушно относятся к своей старине, к тому, что призвано украшать его.
Самое красивое разрушено давно: дом Сулина и Пастухова, церкви Андрея Первозванного и заводская Александро-Невская. Осталось стереть с лица города скромные остатки прошлого благолепия... Одно радует - что не грозит уничтожение церкви во имя Покрова Пресвятой Богородицы в пригороде Красного Сулина - бывшем хуторе Сулиновско-Кундрюченском, который ещё в 1904 году казаки задумывали выделить в самостоятельную станицу (по неизвестным мне причинам этого не произошло).
Церковь строилась на средства хуторского общества с 1912 по 1914 год. Освящать её приехал архиепископ Донской, высокойреосвящен-нейший Владимир, туманным октябрьским вечером. «Донские епархиальные ведомости» от 11 декабря 1914 года писали, что, «несмотря на дурную погоду, весь вокзал и прилегающия площади и железнодорожные пути были запружены народом. Владыка, по выходе из вагона, преподал всем общее святительское благословение и не пожелал ехать в экипаже, а пошёл пешком до новой церкви» (Речь идёт о вокзале «Сулин», от которого церковь совсем недалеко). Владыка
провёл всенощное бдение, после чего, несмотря на усталость, поехал и в заводскую церковь, где отслужил молебен. Освящение Покровского храма состоялось наутро.
Нет, неправ я был, когда сказал, что самое красивое разрушено. Церковь Покрова - вот самое красивое строение в Красном Сулине: из белого камня, всё из мягких округлых линий -двухъярусная колокольня, большой «византийский» барабан, четыре декоративных главки по сторонам, светлые, лёгкие, как взбитый крем, купола, арочная окантовка окон, и вместо наличников и лопаток, которыми в то время модно было украшать церковные фасады, - рустовка (горизонтальное членение стен), что сообщает храму естественность и органичность.
Когда в 1966 году разрушили церковь Андрея Первозванного, в Покровскую перевезли иконы и всю утварь, а рядом перезахоронили тамошних священников. Покровский храм в смутное для верующих время один пускал их под свой кров.
- Было и такое: мы ходили куличи святить, а комсомольцы нас прогоняли, - вспомнила старая прихожанка, когда я спрашивал её о судьбе церкви. Больше ничего обидного вспомнить не смогла.
Уже и во дворе всё здесь настраивает на добро, на благость: цветники, деревца акаций... А в церкви - много старых икон в окладах, росписи в синих тонах... Когда я в неё вошёл, на какое-то время забылась Красносулинская разруха... Что ж, на том и душа успокоится.
НА КОЛОДЕЗНОЙ
Здесь город понемногу отступает, улица идёт под уклон, а подойдёшь ближе к церкви - скрывается, ниспадая с высокого оврага к светлой дуге Тузлова; за рекой - просторы полей с редколесьями. Если долго гулять по Новочеркасску, не однажды откроются глазам эти дали, истинно донские, родные...
Я люблю новочеркасские церкви, но эту, Георгиевскую, по-особому. Она мне ближе остальных - наверное, уютным и живописным местоположением, добрым, нерушимо-стародавним внутренним убранством, внешним обликом, - хотя что уж такого притягательного в её облике? Будто и ничего: «древнерусская» кирпичная отделка стен (выделенный полуколоннами вход, угловые лопатки, подкарнизные зубчики), толстый четырёхугольный барабан с прозаически-квадратными окошками, звонница, похожая на Царскую башню Московского кремля (теремок на тонких фигурных ножках)... Наверное, звонница и притягательна! Башенка определяет настроение всего храма: он добрый, лишён показной помпезности, сухости и зовёт войти...
Новочеркасск. Георгиевская церковь
Мысль построить здесь, на Колодезной улице, храм во имя Георгия Победоносца, родилась у горожан в 1891 году: таким образом они хотели выразить благодарность Господу за спасение жизни государя Александра III и его семейства при крушении поезда 17 октября 1888 года на Курско-Харьковской железной дороге. «Донские епархиальные ведомости» от 1 октября 1899 года писали: «Для приведения в исполнение задуманного граждане на сходе избрали особое попечительство и протокол об этом был утверждён Высокопреосвященным Макарием, покойным Архиепископом Донским и Новочеркасским, 26 ноября 1891 г. В течение семи лет попечительство трудилось по сбору пожертвований в полной уверенности, что рука дающего не оскудеет». Проект храма составил архитектор В. Куликов (за образец он взял церковь станицы Нижне-Чирской), и весной 1897 года приступили к строительству.
Работы велись беспрерывно и с соблюдением строгой экономии: лишние растраты были недопустимы; к тому же летом следующего года, по наветам завистников, попечительство привлекли к судебной ответственности; пришлось последнему доказывать законность и пользу своей деятельности. Может быть, крупные неприятности и помогли делу: «Ведомости» вспоминали, что после этого «пожертвования снова начали поступать в таком изобилии, что попечительство полу
чило возможность приготовить церковь к освящению в середине октября». Благотворители также принесли в дар церкви, освящённой 18 декабря 1899 года, утварь и колокола. Одна из святынь храма по сей день - икона Божьей Матери «Достойно есть», список с чудотворной иконы на горе Афон.
И десятилетиями приходили сюда - на службы, венчания, крестить детей, отпевать усопших - со всего города, потому что не закрывался Георгиевский храм ни разу. А другим новочеркасским церквям участь выпала несчастливая...
В храме часто можно видеть бодрого, подвижного, несмотря на свои девяносто, Андриана Михайловича Гончарова, прошедшего Великую Отечественную от Вязьмы до Берлина. Гончаров -член ревизионной комиссии Георгиевского храма.
- Мой отец тоже был в комиссии, до самой смерти. Он веровал, и я верую, с самого детства. И войну прошёл с верой в Бога, - убеждённо восклицал Андриан Михайлович. - Вернулся домой - смотрю, город почти не пострадал от бомбёжек, и церковь целая; я работал водителям автобуса и всегда ходил на службы. Знаешь, после войны даже была комиссия - стучались в дома и спрашивали: веруешь в Бога? Я говорил: верую! И по сию пору, видишь, - при церкви. Если праздников нет, то нас мало: тут собор недалеко, а с тех пор, как его открыли, туда весь город стал ходить.
И хорошо, что церкви города открыты, как в старые времена, хорошо, что на Колодезной тихо и немноголюдно! Может быть, потому так и тянет меня сюда...
ЧУДО НА ДОНЦЕ
В станице Калитвенской особенно хорошо весной, когда цветение вишен обнимает её чистые улочки, обставленные небогатыми домами на полуподвалах. Во дворах белеют низкие сараи, а кое-где вместо высоких заборов - оградки из дикого камня. Бедноватые курени, сарайчики и вишни в Калитвенской были всегда, а вот берё
зы, которые часто встречаются на её улицах -по-видимому, новосёлы; и как же они прижились в станице, как они ей идут!
Богатству в Калитвенской неоткуда было взяться. По свидетельству «Сборника областного статистического комитета», изданного в Новочеркасске в 1908 году, «камень, хрящ, солонец и сыпучий песок до того обильно залегают здесь, что в некоторых хуторах станицы этой население воздерживается от посева хлебов и вынуждено заниматься преимущественно одним скотоводством, земледелием же если и занимаются, то почти исключительно для получения соломы и половы для прокормления скота».
Калитвёнская. Церковь Успения Пресвятой Богородицы
И, несмотря на это, как пишут в «Донских епархиальных ведомостях» от 1 сентября 1884 года, «казаки здесь гостеприимны и довольно честны. Не было, например, случая, чтобы воровали хлеб с полей, земледельческие орудия, скот, находящийся на базах за станицею. В станице не в обычае даже на ночь запирать хаты. Но насколько казаки честны дома, настолько не чисты на руку, говорят знающие люди, во время походов. Причину этого объясняют тем, что казаку совестно прийти домой с пустыми руками. Между казаками нет нищих, и не в обычае - ходить по дворам по утрам с просьбами о милостыне, как то бывает по России». Далее сообщается о добронравии казачек - «они рано выходят замуж», и о недостатке казаков - ими «выпивается
много водки», хотя какой же это недостаток, ведь речь ведётся только о семейных торжествах. Важнее другое - то, что калитвенцы отличались «преданностию церкви».
В давние времена в станице, перенесённой от устья речки Калитвенец чуть выше по Северскому Донцу, стояла церковь св. Димитрия Солун-ского (там теперь старое кладбище), а в 1820 году принялись за строительство каменной, во имя Успения Божьей Матери, в центре станицы, посреди большой площади.
«Одним из лучших в епархии» назвали «Ведомости» Успенский храм, и сегодня цена этим словам возросла. А может быть, он и лучший на донской земле, которая лишилась почти всех церквей, построенных до середины XIX века, то
есть - церквей в стиле позднего классицизма. Но те единицы, которые остались, всё же уступают высокому вкусу и величию Успенского храма. Он - поистине столичное творение, без провинциальных упрощений, и каким огромным кажется, когда смотришь на него из глубины переулков! Четырёхколонные порталы на каждую сторону, портал двухъярусной колокольни, световой барабан под голубым куполом с позолоченными крестами... Этот громадный и изящный храм-корабль словно перенесён сюда из Петербурга, чтобы здесь, в глубинке, не забывали о настоящей архитектуре и равнялись на неё, а не подражали без оглядки «Византии» или «Древней Руси», создавая тяжеловесные культовые «шедевры».
Как мог появиться такой богатый храм в небогатой станице?.. Спасибо войсковому старшине Андрею Евстафьевичу Хорошилову! «Ведомости» рассказывают, что он был по тому времени очень богатым человеком, и если, случалось, не хватало денег платить рабочим, он продавал свои косяки лошадей. Храм был окончен через тринадцать лет. А большую, широкую ограду вокруг него поставили лишь в 1872 году.
В двух саженях к северо-западу от храма находился обложенный гладким камнем колодец, воду которого церковные сторожа использовали для питья и для орошения каменных полов церкви. Первый на её замечательные свойства обратил внимание священник Милютин; он провёл опыты и установил, что вода - минеральная и может послужить «на пользу бедному, страждущему болезнями, простому люду». Об этом он писал в «Донских епархиальных ведомостях» от 1 марта 1887 года: «Для опыта вода сия с самого начала мною принималась в малых дозах... и оказала на меня самое целебное действие - на уничтожение лишайной зудящей сыпи, бывшей около 3 месяцев и не поддававшейся лечению соответствующими, мне известными, медицинскими средствами. Малые приёмы воды быстро уничтожали лёгкую нервную боль головы от прилива крови. Такое благодетельное действие воды, по всей видимости, нужно приписать целебному свойству воды или от примесей в ней газов или бромистого кали, действующего успокоительно на нервы и замедляющего деятельность сердца». 9 марта 1886 года, после литургии, колодец был освящён.
Вблизи церкви, на краю центральной площади, есть колонка, там станичники берут хорошую воду; не тот ли это колодезь?
Много было обычаев в станице, много суеверий... Вот некоторые. После посева по домам служили молебны, и даже скот окропляли святой водой. Во время венчания на молодую всегда надевали шубу. Подуть на молоко считалось преступлением - испортится. За грех считалось есть яйца, освящённые на Пасху. Одна пасхальная традиция сохранилась и до сего дня: посыпать землю у своих дворов кучками песка.
...Церковь, закрытая перед войной, пережила вражеский обстрел (немцы палили с того берега
- наши прогнали их «катюшей») и дважды - пожар, когда она уже была не нужна обедневшему колхозу, который хранил в ней селитру и «дары полей», но посещалась любителями выпить. Расчисткой помещения в конце 80-х занимались пожилые станичницы. Одна из них, бабушка Ульяна, с чувством рассказала мне о том, как жила Успенская церковь последние восемнадцать лет:
- Первый батюшка был отец Владимир, очень хороший, все его любили, но те две женщины, что с ним работали, хотели всё делать не по его указаниям, а по-своему. Писали и ездили с жалобами, наговаривали на него. А ведь все в станице знали, какой он сердечный был человек, сколько сделал, и купол поставили при нём! Потом пришёл отец Василиск, тоже хороший был, но испугался, что много работы, не справится... И другие были. А теперь - отец Стефаний, уже тринадцать лет он у нас. Живёт только для церкви, многого добивается, а у самого - ни машины, ни велосипеда, все деньги - на церковь. Кормит всех на все праздники. «На что же ты их кормишь?» - спрашивала. «А что, Ульяна, мне приносят - на то и кормлю». Видишь - и столы со двора не убираются! Честнейший, добрейший человек! Бывало, проедем мы по хуторам, соберём пожертвования, устанем, промокнем, и к батюшке: «Утомились!» А он нам - «Ну, давайте по рюмочке». Понимает людей...
Я был на пасхальной литургии и не мог наслушаться певчих: они пели энергично, ритмично; батюшка же вёл службу не спеша, тихо, будто и не стараясь завладеть ничьим вниманием. Но в храме не было шума, никто не галдел, как это бывает на большие праздники, когда приходят отнюдь не только истинные богомольцы... Значит, действительно, знают и ценят его прихожане, так же, как знают и ценят его сестру, матушку Серафиму Си-ловну, во всём помогающую отцу Стефанию...
О Калитвенской хочется сказать побольше... В ней интересно и по-своему уникально староверческое кладбище с надгробьями XIX века. Затем, будучи в станице, нельзя пренебречь прогулкой по едва приподнятому бережку Северского Донца и не полюбоваться лесными дебрями противоположной стороны реки (туда ещё совсем недавно ходил паром); хорошо бы подняться и на крутую Караульную гору (она чуть ниже по течению реки) - лучшего вида на Донец ни в станице, ни в окрестностях не найти.
И вообще, станица Калитвенская - одна из чудесных мест донской земли. Не зря сюда приезжают из Ближнего Каменска-Шахтинского не только на большие церковные праздники (несмотря на то, что в городе недавно построена церковь), но и просто отдохнуть.
ЕДИНСТВЕННЫЙ В МИРЕ
Плодородные земли в среднем течении реки Сал, в далёкой глубинке Области войска Донского принадлежали в конце XVIII века генерал-
майору Дмитрию Мартынову. Видимо, он и основал на правом берегу реки слободу Мартыновка Сальская, впоследствии названную Большая Мартыновка (в отличие от Малой, что выше по течению). Облик слободы определяли, в первую очередь, деревянный Свято-Троицкий храм и названная в его честь Велико-Троицкая улица с особняками купцов. В 1990 году, когда храм обветшал, по инициативе протоиерея Владимира Николаевича Говорова заложили одноимённый новый, кирпичный, в честь коронования императора Николая II и императрицы Александры - единственный в мире, посвящённый этому событию.
И внешний вид храма, возведённого по проекту академика архитектуры А.И. Мельникова в 1903 году, был по-своему неповторим: удлинённый массивный корпус, включающий в себя широкую башню и двухъярусную колокольню, весь в высоких полукруглых окнах, без меры наряженный «древнерусскими» наличниками, лопатками, кокошниками, пилястрами и увенчанный девятью главами. Рядом поставили часовню в память освобождения крестьян от крепостной зависимости, деревянную караулку, кирпичную воскресную школу - и окружили оградой из кирпичных столбов и деревянных решёток. К сожалению, отец Владимир, десять лет собиравший средства для строительства храма, всего этого не увидел:
он погиб осенью 1900 года при крушении поезда на Владикавказской железной дороге пятидесяти четырех лет от роду, оставив сиротами жену и шестерых детей. Как сообщали в том же году «Донские епархиальные ведомости», прихожане не допускали мысли, чтобы «по виду такой мощный человек так скоро и неожиданно сошёл в могилу». Священника похоронили в Новочеркасске...
Звон колоколов, вспоминали старожилы, разносился за полсотню вёрст, а слава о церковном хоре доходила и подалее, недаром пел здесь в самом начале века гость Мартыновки Фёдор Шаляпин... Долго ходили в слободе рассказы и о втором приезде великого певца в эти края, к помещикам Супруновым: в России шла Гражданская война, и Фёдора Ивановича, одетого в богатые шубу и шапку, задержали и, наверное, расстреляли бы красные, если бы не мартыновский певчий, подтвердивший: да, это Шаляпин, с которым он пел вместе на клиросе...
В 1930 году храм закрыли. Заселяли его поочерёдно зернохранилище, автоколонна и мастерская МТС, склад райпо. Ломали иконостас, рушили главы, сбрасывали колокола (и, по словам местных, топили в реке Сал), замазывали штукатуркой уникальные росписи, выполненные иконописцем из Нахичевани-на-Дону Елисеем Черепахиным...
Большая Мартыновка. Церковь в честь коронации императора Николая II и императрицы Александры
А в 1991 году в изуродованном храме вновь затеплилась жизнь: в приделе царицы Александры начались богослужения. Не зря, значит, ездили пожилые крестьянки в епархию - добились-таки!
Упорство местных богомольцев и отца Владимира, настоятеля храма, не прошло впустую. Благодаря областной и местной администраци
ям, прихожанам, ученикам и преподавателям школы в ближней Новосёловке были собраны деньги, позволившие начать восстановительные работы.
...Не один год я искал повода увидеть мартыновский чудо-храм, и повод неожиданно нашёлся: захотелось как-то необычно отпраздновать
Пасху, совершив дальнее паломничество. Нашёлся и человек, пожелавший составить компанию: в прошлом мой одноклассник Павел Гарь-кавый.
Часовня в Большой Мартыновке
И вот позади пять часов пути на рейсовом автобусе... Новые крестики храма завиднелись ещё с автостанции. Храм стоял посреди небольшой площади, к которой сходились четыре улицы (в том числе и Велико-Троицкая, теперь Ленина), совсем не такой высокий, каким я его себе представлял, но почти такой же нарядный, каким видел на старой фотографии (только жаль, без колокольни, - в 1932-м её стянули трактором). И часовня рядом, весёлая, раскрашенная, - словно хотели строение это приладить к церковному зданию, но не нашли куда, и просто поставили в сторонку, а вышло так, что здесь-то ему самое место... Во дворе цветничок, яблоньки, абрикосовое деревце, ряд пирамидальных тополей.
Ворота церковного двора и храм на замке, вокруг ни души. Это в шесть-то вечера... «У вас церковь работает?» - спросил я девочку, проходившую мимо. «Н-нет», - удивлённо ответила она. Завидев пьяного на краю площади, мы ринулись к нему с тем же вопросом. Тот, приложив к груди ладонь, сокрушённо ответил: «А вот этого я вам сказать не могу»... Однако, обойдя храм, мы заметили: к церковному двору примыкает частное владение. Хозяин, упитанный мужчина лет пятидесяти, с короткой бородой, качал воду посреди огорода (с водой в Мартыновском районе непросто). Мы сразу догадались: настоятель.
Радушно поздоровавшись, батюшка успокоил нас:
- Как же, будет служба, с одиннадцати до трёх! Приход у нас немалый, около семидесяти
человек. Свой художник у меня, трое рабочих. Но, в основном, своими силами храм поддерживаем: я с матушкой, сын, прихожане. На районную администрацию надежды нет, откуда у неё деньги... В своё время мой предшественник -тоже, как и я, отец Владимир - не поладил с нею, ушёл... Предприниматели, бывает, не отказывают, но им уже надоело видеть моё лицо: прихожу и прихожу, прошу и прошу... И Саввиди реже стал помогать.
- Иван Саввиди, который владеет в Ростове табачной фабрикой? - удивились мы.
- Тот самый, он же уроженец этих мест! Спасибо, благодаря ему в прошлом году отопление в храм провели.
Отец Владимир оказался настолько добр, что выделил нам комнатку для отдыха, и мы с Павлом пошли гулять по слободе. Улица Ленина с особняками местных купцов-экономов Верхоломовых, одноэтажные улочки, длинная набережная реки Сал (оба берега - возвышенные, под ивами, тополями), - только гуляй, дыши, слушай тишину!
...До начала службы я рассматривал интерьер храма: яркое изображение всех святых в ряд (над дверями притвора); иконы в резных рамах, в золочёных окладах; кайма лёгкого орнамента по рельефным выступам на стенах, на колоннах, разделяющих зал на три части; ниши, в которых кое-где написаны или поставлены иконы; двухъярусный иконостас, кругляшки плафонов, светло-синий «небесный свод» потолка и ровно окрашенные верхние стены зала... А за полночь столько народу притекло, что и повернуться было негде.
...Когда разошлось плотное двойное кольцо прихожан, выстроившихся вокруг церкви для освящения яств, и пора уже было идти в комнатку, где видел свой, наверное, не первый сон Павел, не достоявший до конца службы, я на минуту задержался на дворе. Церковь светилась множеством окон, но от этого, казалось, звёзды горели ещё ярче.
А наутро, едва ударило в окно раннее солнце, мы поспешили на правый берег Сала - как принято на Руси, разговляться. Время до полудня пронеслось незаметно; и в автобусе всё только что происшедшее - торжественное ночное богослужение, утро на берегу реки - показалось быстролётным красивым сном, в который уже сейчас неудержимо захотелось вернуться.
С тех пор минуло несколько месяцев, а желание не проходит...
В ЗАПЛАВАХ
Свою станицу жители Заплавской называют просто - Заплавы; получается ласково, певуче и как-то по-свойски. Предание говорит: по весне река Аксай, разливаясь, приносила сюда много заплав-ника (тростника, хвороста). Есть другое объяснение: хутор, основанный в начале XVIII века рыболовами из Прибылянской станицы (юрт города
Черкасска) и названный в 1778 году Заплавским станом, а позже - станицей Заплавской, каждую весну «заплавляло», из-за чего пришлось перенести его на теперешнее, чуть более возвышенное место. В 1811 году Заплавская вновь становится хутором и приписывается к станице Бессергенев-ской (друг от друга их отделяет лишь неглубокий овраг); а осенью 1878 года она, в связи с возросшим числом населения, вновь называется станицею.
Сегодня население Заплавской насчитывает около двух с половиной тысяч человек - больше, чем в Бессергеневской, и выглядит она посовременней и побогаче: добротные кирпичные дома, изредка украшенные традиционными белыми,
синими и зелёными ставнями, широкие улицы, лишённые, впрочем, покрытия; о старинном её происхождении напоминают всего несколько столетних куреней, деревянных и каменных, с лёгкой волнистой резьбой на карнизах; о дореволюционном прошлом - особняк одного из братьев Шолоховых, местных торговцев, построенный в 1913 году из тёмно-красного кирпича в стиле модерн, с «тройными» удлинёнными окнами, скруглённым углом фасада, фронтоном, башенками-дымоходами и ажурным металлическим навесом при входе, - «больница», извещает вывеска. За больницей ДК, за ДК овражек, а за ним, справа, на большой поляне - церковь.
Заплавская. Церковь Одигитрии Божией Матери
Ею может гордиться не только станица Заплавская, но и весь донской край... Не так-то много осталось у нас церквей, возведённых не позже первой четверти XIX века, радующих безупречным мастерством исполнения и чистотой стиля. Можно сказать - заплавская церковь завершила эпоху позднего классицизма, или ампира, на Дону. После - наступил затяжной период эклектики с его разностильными, утяжелёнными, назойливо торжественными, подчас хмурыми, редко - изящными, культовыми сооружениями...
...Дважды - в 1804 и 1811 годах - обращались станичники в войсковую канцелярию с просьбой о строительстве новой, каменной Одигитриев-ской церкви взамен давно обветшавшей старой, деревянной, поставленной ещё в 1781 году. На второй раз разрешение было получено.
Каменная церковь Божьей Матери Одигитрии с двумя престолами - Иоанна Богослова и Варвары Великомученицы, окружённая деревянной оградой из пригодных остатков деревянного храма, встала в центре села в 1834 году. Она не сильно-то и возвышалась над окружающими её куренями, не отличалась и особой торжественностью - несмотря на большой, в виде ротонды барабан (любимый приём эпохи ампира). Напротив - всё в ней казалось знакомым и простым: лопатки по углам, длинные, взятые в каменные наличники прямоугольные окна, полукруглое окно в алтарной части, низкие фронтоны на четыре стороны, двухколонный портик, изящная колоколенка с четырьмя удлинёнными проёмами, весёлая, затейливая и никак не горделивая. Нельзя представить, что светлый, тёплый и уютный об
лик церкви мог вызвать у кого-то враждебные чувства.
Романтичным было бы предположить, что так и не поднялась рука ярых атеистов-разрушителей на Одигитриевский храм, хотя пришлось ему намного тяжелее, чем соседнему бесергеневскому...
В первый раз закрыли церковь в 30-е годы; спустя несколько лет, перед самой войной, открыли вновь. Годы антирелигиозной пропаганды и фашистской оккупации причинили церкви заметный ущерб; и после войны не раз местные богомольцы ездили на быках в Новочеркасск -заказывать иконы у городских мастеров...
В 1961 году её снова закрыли (хватит и одной действующей - бесергеневской!), теперь уже надолго. Здание приспособили под хранилище зерна и ядохимикатов, сюда заезжали автомашины и гусеничные трактора - им для удобства и ступени цементом залили...
Не один год потомственная казачка, коренная жительница Заплавской Валентина Николаевна Кухмистрова писала и ездила в столицу, добивалась разрешения открыть церковь. И в 1992 году, наконец, добилась. С того года и стала служить псаломщицей, написав в заявлении: свою зарплату прошу передавать в фонд церкви. Позже, в дореволюционных «Донских епархиальных ведомостях», я прочитал: фамилия Кухмистеров встречается в списке заплавских жителей за-1778 год. Славная, выходит, фамилия!
Тяжёлая работа легла на плечи прихожан: отбивать цемент, выкладывать пол, заделывать и белить стены... Все плотницкие работы выполнял староста Владимир Семёнович Затолокин. Далеко не сразу приняла церковь свой сегодняшний вид, - обновлённый, с блестящими серебристыми крестами! Хотя и проглядывают кое-где назойливые бурые пятна... Такие же пятна я увидел и внутри, среди блёклых, нечётких росписей, среди забелённых участков - там тоже, судя по всему, были написаны иконы. Селитра, годами хранившаяся здесь, продолжает своё дело...
Орнаментальные росписи напомнили мне домашние коврики. Радовали старые иконы в окладах, возвращённые бесергеневской церковью, куда была передана утварь Одигитриевской, радовали новый трёхъярусный иконостас и свежие, - пожалуй, слишком яркие и праздничные, лики святых на стенах - работы новочеркасских иконописцев, радовали блестящие медью подсвечники, купленные на деньги богомолок, ежемесячно откладывающих со своих пенсий для нужд церкви, в обычные дни немноголюдной, на праздники - переполненной... И, наконец, радовало то, что вот они, здесь, на службе, творцы сегодняшней истории заплавской святыни: постоянные прихожане, добрый, ими любимый, седой отец Владимир, энергично-хозяйственная Валентина Николаевна Кухмистрова и тихий, неутомимый труженик-созидатель, мастер на все руки Владимир Семёнович Затолокин.
АЮТИНСКОЕ ПОДВОРЬЕ
Речка с дивным калмыцким названием Аюта по характеру горная, да родилась не в горах; самое большее, на что способен здесь Донецкий кряж, - вздымать лихие бугры, решаясь иногда на крутые склоны в разноцветье шалфея, люцерны и других пахучих трав; а выходы слоистого известняка не в силах заменить горных скал. Но спешит, журча в камнях, извилистая речка: ей достаточно и этого правобережья, которое то смело тянется вверх, то, не в силах долго держать высоту, ниспадает к узкой пойме. Рыба давно исчезла, и купаться никто не рискует: «Чёрной» называют отравленную отходами угледобычи Аюту!
Зато в её верховьях, в посёлке Аютинском, из подножья бугра бьёт чистый родник. Не знаю, известно ли это было переселенцу из Украины Власову, но слегка приподнятый над рекой левый берег ему показался удобным для будущего хутора, который и получил название Власово-Аютинский. По официальной версии, хутор основан в 1889 году.
Прошли десятки лет, и поселение настолько разрослось, что хутором называть его было уже смешно. Он получил название «посёлок Аютин-ский», а в 1957 году приписан к городу Шахты. Население работало, в основном, на шахте и на чаеразвесочной фабрике. И сейчас Аютинский, или, как чаще говорят, просто Аюта, - «рабочий посёлок», да только «рабочего» в нём мало. Террикон с обогатительной фабрикой на его окраине - своего рода памятник благополучным временам.
Но однажды я ехал по воронежской трассе мимо Аюты и, к немалому удивлению, увидел памятник куда более старый: у южного края посёлка как-то наивно, скромно и невысоко вытянулась к небу колоколенка с колпачным куполом -точь-в-точь под деревянные храмы Севера. А я-то думал, что церковное подворье в Аюте давным-давно бесследно исчезло и с лица земли, и из памяти людей...
Трёхпрестольная церковь во имя св. Николая появилась в Аюте в 1903 году. Хотя хутор был совсем мал, но к устройству церкви отнеслись серьёзно: в её подворье, окружённое металлической оградой, входили дом священника, дом псаломщика, караулка, подвальные помещения, конюшни и фруктовый сад. В хуторе основали две церковно-приходских школы, женскую и мужскую.
Аютинской церкви житья не стало сразу же после революции: красные закрывали её, белые открывали, - так нынешним старожилам рассказывали их родители. Но церковь всё же продолжала работать, приблизительно, до 1934 года, а потом - странное дело - словно забыли об этом здании: ни под что и не приспособили его. «Вспомнили» о нём только немцы - восстановили богослужения. Правда, отступая, совсем не по-церковному загнали туда на время своих лошадей.
Аютинский. Николаевская церковь
Как старались уничтожить церковь после войны! Кувалдами колхозными били, трактора пригоняли, краны, всё напрасно. И взорвать нельзя: пострадали бы соседние дома. Стянув кое-как купола, колхоз придумал: будет клуб! Там, где стоял иконостас, устроили сцену, протянули экран. Амфитеатром поднялся зрительный зал. Премьера кинопросмотра проходила торжественно; на первом месте восседал довольный председатель.
- А дальше случилось вот что, - рассказывал мне Владимир Николаевич, помощник председателя приходского совета, то есть священника аютинской церкви отца Владимира. - Фильм кончился, включили свет, все встают - а председатель не двигается: умер! Конечно, такое сочли знаком свыше, образумились: всё ж церковь это, а не клуб, и стали строить клуб, рядом, на углу. Заложили фундамент, а дальше - денег нет: дорого что церковь ломать, что новое здание строить. В администрации попеняли колхозу: а-а, пропили деньги, возвращайтесь в церковь! В 57-м году к храму сделали большую пристройку, для зала заседаний. Только крышу положили - её кукурузник сбил!.. С кино, сколько люди помнят, не ладилось: то аппаратура барахлила, тот свет, то ещё что...
Постепенно здание приходило в аварийное состояние, и клуб в конце концов закрыли. А в 92-м старушки поехали к шахтинскому благочин
ному просить батюшку. В приходской совет сначала входили десять человек из поселкового совета - «люди, от церкви далёкие», по словам Владимира Николаевича. Реконструкцией здания занимались сезонные рабочие-армяне, жаловались: не можем спать под церковной крышей, сон не идёт...
До начала службы осталось несколько минут, и в церковном дворе, скромно обсаженном цветами, каштанами и акацией, я беседовал с бодрым фронтовиком-разведчиком, исконным жителем Аюты Константином Фёдоровичем.
- Вот, смотри - трапезная, - энергично показал он на казённое строение рядом, - при колхозе это была ихняя столовая. А вот, за оградой, на горке, мемориал. В феврале 43-го, когда Шахты освобождали от оккупантов, здесь нашли семерых бойцов, павших смертью храбрых. Раньше горки не было: это породу насыпали, а сверху - земля.
Мягко, словно боясь кого-то потревожить, запел колокол. Мы вошли в церковь, и я увидел низкий «клубный» потолок, распятие Иисуса Христа, простенькие иконы, оформленный на щите двухъярусный иконостас («Всё - только на деньги прихожан», - шепнул Константин Фёдорович). У входа в левый придел висел стенд с рисунками Николаевской церкви до разрушения. Не узнать её в теперешнем аккуратном, но беску-польном широком строении, единственным украшением которого служит фронтон...
Но как спокойно на душе! Благодатное место, говорят о таких церквях. И - чудесное. Недавно, когда обновляли оклад старой иконы, вдруг заметили: на её стекле, как негатив, проявился лик Богородицы. И поместили рядом друг с дружкой: икону Пресвятой Богородицы и её старый оклад.
...Так я открыл для себя ещё одно святое место России.
КИРЕЕВСКИЕ ПОДВИЖНИКИ
От окраины города Шахты до Киреевки не более пяти километров. После полей и ровных придорожных лесополос небольшая котловина с полузаросшей речушкой Кадамовкой кажется очень даже симпатичной, а селение - крупным, хотя на самом деле оно невелико, просто вольно разбросано по скатам двух холмов - в основном,
по правую сторону трассы; по левую на возвышенности - привлекательный лесок. В хуторе есть церковь с четырёхъярусной колокольней, но её легко проворонить: не успеешь оглянуться, как автобус переезжает через Кадамовку и берёт длинный подъём - а церковь-то уже позади, скрылась за деревьями и домами; не догадаешься вовремя повернуть голову направо - обернуться тем более не догадаешься.
Церковный историк Иван Сулин писал в начале века, что хутор был первоначально основан, по определению Войсковой канцелярии от 7 декабря 1800 года, лейтенантом Андреем Киреевым на речке Керчик, а сюда перенесён на следующий год, и состоял из двадцати двух дворов. В это время, видимо, и получил двойное название - Киреево-Кадамовский. Позже рядом появилось имение господ Концовых.
Киреевка. Георгиевская церковь
Киреевка уникальна тем, что её жителям на долгие десятилетия удалось сберечь старую деревянную церковь. Уму непостижимо, как она достояла до 1993 года! Если и над каменными надругались - калечили, взрывали, - то с деревянными и подавно расправиться было проще простого. Но не разобрали, не разнесли по брёвнам, не подожгли её, - небольшую, однопрестольную, во имя святого Георгия, построенную ещё в 1876 году и расширенную в 1898-м... Вот так киреевцы!
Было дело, в 37-м её закрыли, в 42-м немцы в ней держали пленных, а в 43-м, согласно указу
Сталина: открывать храмы для подержания народного духа, - поспешили открыть. И с тех пор -не закрывали, несмотря на то, что местное начальство имело на неё серьёзные виды: хотело переоборудовать под клуб, под склад. Отстояли киреевцы храм! И не прерывались службы, на которые съезжались из соседних хуторов Сидо-ровка и Даниловка (ныне они в черте города Шахты).
Стоит и посейчас Георгиевская церковь, просто в 93-м её обложили кирпичом, да на следующий год возвели колокольню. Конечно, облик церкви лишился былого тепла, своего деревян
ного обаяния, - кирпич всё же холоден, официален, однако строго крестообразная форма её как бы говорит о том, что кирпич всего-навсего условность, всего лишь одежда, спасшая храм от обветшания, - оболочка, к которой быстро привыкаешь... А внутри - по-домашнему хорошо, и светло на душе: старые потемневшие росписи, скромный иконостас; отрешаешься от буден, забываешь, какой век на дворе... Недаром сюда по-прежнему любят приезжать шахтинцы, несмотря на то, что в городе восстановили разрушенные в советские время церкви.
Барабан храма - световой фонарь, покрытый плоской шапкой купола; у колокольни - шапка поменьше. Во дворике много цветов. Батюшка совершал обряд крещенья, матушка помогала ему; а я в это время беседовал с её матерью, словоохотливой матушкой Светланой.
- Батюшку зовут Юрий Васильевич Болоцков, или отец Георгий, а как получилось, что он здесь остался? Он в Керчик-Саврове скотником работал, а Людмила уехала в Ростов, поступила на физмат, хотела стать учительницей, - рассказывала увлечённо матушка Светлана. - А Юрий Васильевич женился, но семьи не сложилось, развёлся. Людмила отучилась, работала в Бах-мутовке, а потом её перевели сюда, поскольку не было в Киреевке преподавателя математики и физики. Они встретились, полюбили друг друга и поженились. Появился ребёнок, после двойня родилась, и один из этой двойни заболел малокровием. И что? - отец повёз ребёнка в Шахты, а лекарь увидел, что за болезнь, и посоветовал в больницу не класть, а пойти в церковь и стать батюшкой, тогда ребёнок вылечится. Юрий Васильевич стал ходить в церковь, потом поехал учиться в Ростов. И вот его направили сюда, служит уже четырнадцать лет.
Матушка Людмила, напротив, была скупа на слова. А я-то начал её расспрашивать: тяжело вам приходилось здесь на первых порах? - ведь сколько упорства и труда нужно вложить, чтобы привести церковь в надлежащий вид! И на самом ли деле школа и клуб, руководство которых отказалось от освящения, затем покосились? И правда ли, что после того, как отец Георгий на Пасху сделал замечание пьяной молодёжи на танцах в клубе, чтобы вели себя потише, те с тех пор не шумят?.. Матушку эти детали мало занимали: «Что можно говорить о нас? И зачем? Трудно всем, не только нам. Как и что у нас было - никому не должно быть интересно. Всё, что у нас получается - только благодаря молитве и Божьей помощи».
Она, конечно, права, матушка Людмила. Но, с другой стороны, зачем тогда читать жития святых? Зачем в старину вели летописи по истории церквей, монастырей? Разве благие дела вопреки тяжёлым препятствиям не служат, в конце концов, примером для всех нас? Нет, мы должны знать историю церкви, мы должны знать и помнить её подвижников.
В ЧЁМ СЛАВА АЖИНОВА?
Долгое время слова «хутор Ажинов» для меня означали одно: колхоз, где однажды летом работали те старшеклассники моей школы, кого манила «колхозная романтика», то есть свобода от родителей. Пара скучных пыльных улиц, дом-барак школьного трудового лагеря, колхозные поля - вот что понималось мною под «хутором Ажиновым». Название ожило и запело много лет спустя, когда я вычитал у талантливого, давно уже покойного поэта Сергея Королёва: Ажинов -«белый хуторок, пропахший дымом, рыбою и мёдом», слывший «арбузною столицею».
А потом узнал, что в нём сохранилась старая церковь, и с тех пор, проезжая мимо, напрасно всматривался в приниженную полосу ничем не примечательных домиков на удалении от дороги. Однажды поехал в хутор специально и увидел, что он почти ничем не отличается от прочих соседних хуторов: тихие улицы с кирпичными домиками (и нет, по Королёву, «осевших куреней»), затенённые акациями, тополями, вишнями, жер-дёлами и кое-где поросшие сорной травой. Церковь занимает поляну-пустырь на невысоком бугорке за поворотом главной улицы; с ней соседствуют продуктовый магазин и детский сад.
Лишённое крыши, с мощной безликой пристройкой позднейшего времени, храмовое строение выглядит мрачным и угрюмым - и в то же время важным, самодостаточным. Триады длинных окошек, ребристые «рамы»-наличники и карниз, рельефные окантовки по углам слегка оживляют его аскетический, обыденно-кирпичный облик. Но в целом видно, что те немалые средства, которые собрали на его строительство, ушли в эту самую важность, в громаду двух его приделов, в пятиугольную апсиду, в неколебимую статичность его тяжёлых стен, - а утончённости, изящному соотношению пропорций пришлось потесниться...
Что поделать, не всегда «византийские» проекты отличались высоким вкусом; главное другое: в жизни Ажинова церковь всегда играла важное значение. Первую, деревянную, построили ещё в 1845 году и много раз подновляли и переделывали; в конце концов, осенью 1890 года архипастырь высокопреосвященный Макарий, посетив хутор, заметил, что пора строить новую.
Тогда же хуторяне и приняли решение: распахать 50 десятин под посев пшеницы - «чтобы собранный хлеб пожертвовать на постройку нового храма».
И что же? В «Донских епархиальных ведомостях» от 21 мая 1899 года читаю: «В хуторе Ажи-новом... предполагается построение нового деревянного храма. Желающие взять на себя устройство его могут обращаться непосредственно письменно по следующему адресу: Новочеркасск, в х. Ажинов, Бесергеневской станицы, председателю попечительства священнику А. Колесникову, торги назначены на 30 мая». Был ли всё-таки в хуторе сооружён новый деревянный храм?
Ажинов. Церковь Рождества Пресвятой Богородицы
Это вопрос для дотошного исследователя; а главное то, что в 1904 году принялись за строительство каменного храма во имя Рождества Пресвятой Богородицы, которое окончили спустя шесть лет; хватило средств и на дом священника - поставленный напротив, через дорогу, он оказался не столь крепким, как храм, и его в советское время разобрали на строительство детского сада (однако не учли слабость грунта, потому детский сад и пребывает давно в аварийном состоянии)...
Я подумал было, что храм не работает; однако новая железная дверь с замком говорила о том, что здание ещё чему-то служит. Продавщица в магазине разъяснила: церковь открылась в конце 90-х, первый батюшка прослужил здесь недолго, а теперь тут отец Дмитрий; дом его неподалёку, а рядом живёт старушка, она может кое-что вспомнить.
Имя той древней старушки я позабыл, да и толку от неё - память ей служить перестала, говорила она невнятно и указала на огород, где полола грядки её дочь, которая, наоборот, помнила всё прекрасно.
- Колокольню разрушили немцы, - с улыбчивой охотой рассказывала она, - в неё бомба попала, а люди прятались в церкви, в огромном подвале. Думали - завалит, выбежали, а трава в красной пыли. Не пострадал никто, но с тех пор в подвале боялись прятаться
- А как себя здесь немцы вели? - кстати
спросил я.
- Мама говорила так: нормально вели! Партизан у нас не было. Был у нас один, толком не знаю, кто, он не воевал, в военной рубашке ходил, с перевязанной раной, - его приняли за партизана, которого скрывают, и расстреляли - вон там, за амбаром.
Последующая история церкви, как я понял, была такова: в 60-е её закрыли под зернохранилище колхоза «Ажиновский»; положили новую крышу (поскольку вовнутрь стали проникать осадки), но жесть вскоре сорвало ветром. В 71-м появилась пристройка, - та, которая обезобразила и без того скупое на украшения церковное здание.
...На восстановление церкви собирали деньги в окрестных хуторах; деньги внесли депутат Верховного Совета А.И. Кнышев, предприниматель-прудовладелец Андрей Сирота, мало и редко помогало ЗАО «Ажиновский»; но всё это было вначале. Сейчас - никто не помогает. Но церковь возродилась, и спасибо, что Алексеевский храм станицы Бесергеневской вернул ажиновские иконы - пусть хотя бы и те, с которыми ему не жалко было расстаться (бесергеневский храм не закрывали, и туда стекалась утварь ближних «опальных» храмов).
Молодой отец Андрей, чрезмерно упитанный, спокойно-приветливый, юморной, усадил меня за стол, придвинув жареную рыбу и салат из помидоров.
- Ешь, у нас этого добра много. Это раньше, когда я только сюда приехал, даже рубашку не на что было купить. Сейчас-то дела получше. Приходится, правда, вкалывать. Ну и что с того, если матушка помидорами торгует, а я гробы продаю? Тут, в хуторе, только ищут случая, чтобы кого осудить, только не себя. Я живу в деревне! Хочу - в штанах хожу, хочу - в шортах. Батюшка, значит, в рясе должен и в церкви служить, и на огороде работать, ещё в такую жару...
Мы вышли во двор. Отец Андрей показал мне огород,теплицы, корову.
- А здесь был туалет, - он кивнул на горку обугленных досок. - Сидят как-то гости в доме, и один говорит: что у тебя там во дворе? - Говорю: матушка порядок наводит, жжёт мусор. - А почему так трещит? - Выглядываю: туалет горит!.. Его-то не жалко, новый сделаем, - жалко, книжка там у меня Платонова лежала, по истории, я её читал потихоньку, - где теперь новую достать?
Прощаясь, я спросил: нужна ли хутору церковь, и много ли прихожан?
- Человек двадцать всего, - ответил батюшка, - и приятно, что молодёжь подтягивается. Девчонки-школьницы недавно исповедовались, а три семиклассницы хотят певчими стать, вот как!
Напоследок я хотел зайти в библиотеку, да библиотекарь была в отпуске. «Пойдите к трассе, - посоветовала прохожая, - она помидоры продаёт, там и поговорите». И я пошёл, вспоминая слова Королёва про «арбузную славу»; видно, у Ажинова её отняли помидоры...
Но почему поэт ничего не сказал о церкви? Всё-таки церковь, а не курени, не огороды и не речка Подпольная за окраиной пусть не слава, но -лицо хутора.
КЛАД ГЕНЕРАЛА УЛИТКИНА
Земли по берегам Малого Несветая принадлежали новочеркасскому атаманскому управлению и обрабатывались мало, пока богатые казаки - Чернухин, Беркутов, Шумков и другие - не стали сдавать свои угодья в аренду переселенцам из Украины (последним, впрочем, запрещалось ловить рыбу, сажать деревья, косить сено и строить дома на фундаменте - чтобы не осели здесь окончательно).
В 1868 году несветайские хутора Уткин, Голу-бовка, Воробьёвка, Чернухин, Беркут и Кут объединились в единый хутор - Малый Несветай. Считается, что основу ему положил основанный двумя годами раньше Чернухин, где стояла Успенская церковь, сложенная из местного «дикого» камня-пластушки в год его рождения.
Церковь была невысокой, мощную четырёхгранную колокольню увенчивал колпак, а четырёхгранник барабана - сплюснутый купол; на дореволюционной фотографии хорошо различимы стол со свечами посреди зала и двухрядный простой иконостас. Церковь, караулку и подсобные помещения окружала кованая ограда. Неподалё
ку находились церковно-приходская школа и две министерских - для мальчиков и девочек.
Жизнь хутора с пятитысячным населением в начале века протекала мирно; газета «Донские областные ведомости» от 23 июня 1906 года рассказывает об атамане А.С. Щербакове - читаешь и завидуешь: нам бы таких правителей! «...Жители наслаждаются относительным спокойствием и благочинием: про воровство и разбои совсем не стало слышно, жители безмятежно спят при открытых окнах и дверях, нисколько не опасаясь за свои базы и скот; на улицах не слышно безшабашного разгула молодёжи с присвистом под рыпение гармоники и разудалой балалайки, как мы наблюдали в других хуторах и станицах. Для увеселений молодёжи указано место на выгоне и в этом случае атаман встретит полное сочувствие со стороны хуторских граждан, - ослушники его постановлений привлекаются им на общественныя хуторския работы, а в противном случае подвергаются строгому хуторскому суду; особенно нет пощады ворам и разбойникам от строго следящих за этим малоне-светайцев. Энергия г.Щербакова по части полицейских розысков доведена до совершенства, так, например, недавно некто Д., вёрст за 5 от Малого Несветая, в глухой степи, обронил два дорогих зонта; по заявлению о том г.Щербакову, благодаря его сообразительности и умению производить разспросы, оба зонта были найдены в соседнем посёлке вёрст за 7 от хутора».
Малонесветайские помещики проживали в Новочеркасске, сюда же приезжали на лето. С особым размахом и вкусом обустроились Шумков и Улиткин: насадили в своих усадьбах на левом берегу речки ценные сорта плодовых деревьев. До сих пор место, где стоял дом Шумкова, называют Шумок, одичавшие посадки - Шумков сад. Имя же Улиткина, владельца огромного барского дома, забылось, хотя когда-то оно было на устах у малонесветайцев. Можно даже сказать, что Улиткин сыграл своеобразную роль в освоении подземных недр несветайской земли.
О богатстве отставного генерала Ивана Степановича Улиткина, участника нескольких войн, в том числе Персидской (1826 - 1828 годов) и Турецкой (1828 - 1829), кавалера многих наград (св. Анны 3-й, потом 2-й степени с императорской короной, св. Владимира 4-й степени, св. Станислава 2-й степени и других) ходили легенды. Как-то прошла молва, что свои богатства генерал закопал в саду, поскольку, сообщала та же газета, «любители кладов, - кувшинов с червонцами, секретно стали рыться в усадьбе Улиткина, по всем кабалистическим направлениям, но сколько ни трудились они, а золота не нашли, зато, говорят, нечаянно напали на залежи каменного угля большой толщины, благодаря чему теперь жителям предстоит обогатиться топливом».
Официальная же история горного дела на Не-светае говорит об уроженце Малого Несветая, лавочнике, мелком торговце Петре Фёдоровиче Дороганове, который в 1912 году обнаружил близ
хутора угольный пласт, открыл «душегубку» (то есть шахту) и наладил торговлю углём в Новочеркасске. Примеру Дороганова последовали другие предприниматели. В том же году Николай Елпидифорович Парамонов арендовал здешние земли у казаков. Его шахта получила название
Парамоновский рудник, а устроенный им рабочий посёлок - Парамоновские казармы (впоследствии - Несветай, а нынче город Новошахтинск). К посёлку Парамонов проложил железную дорогу и вскоре стал угольным магнатом.
Алексеевка. Успенская церковь
Дальнейшая его судьба известна - Парамонов эмигрировал, спасаясь от большевиков. А Дороганова раскулачили и сослали. Исчезло с карты и название Малый Несветай: в 1921 году хутор стал называться Алексеевкой в честь первого председателя сельсовета Н.П. Алексеева, погибшего в Гражданскую войну.
Алексеевка - может быть, самое уютное селение в окрестностях Новошахтинска... Главная улица погружена в тень старых тополей; среди аккуратных домов с простым нарядом наличников выделяется важный барский особняк с закруглёнными сверху окнами; за акациями и ясенями заглохшего сквера, за футбольным полем, в низком длинном корпусе из пластушки узнаётся бывшая церковь Успения Пресвятой Богородицы: зияет проём входа, окна - либо зарешёчены, либо заложены кирпичом; внутри - камни, трава... Через поле видно и представительное кирпичное здание церковно-приходской школы - на высоком фундаменте, с заколоченными дверью и окнами...
В 30-е годы с церкви сорвали купола и кресты. Разрушить её не успели, вероятно, потому, что началась война. После войны она работала до
59-го года, в 60-е её превратили сначала в место массовых увеселений, затем в продовольственный склад. А в 98-м подростки устроили пожар, сгорели деревянные купол и крыша. Спустя пять лет местная газета объявила о том, что в Алексеевке возродится приход. А сегодня этого события и ждать перестали.
...Речка Малый Несветай делает крутой поворот, охватывая собою тихий и на первый взгляд маленький хутор. На помещичьи сады особенно хорошо смотреть с бугра, который на исходе Алексеевки, за мостом через речку: они лениво разлеглись зелёными гущами на низменном лугу и далее по склонам оврага. Ближайшая гуща -Шумок.
Я и нафантазировать не мог, что окажусь в диковинном, экзотическом уголке, что в несве-тайской глуши почую дух старинной усадьбы... Тропинку словно заманивало в романтически одичавший сад, где росли терновник, черноплодная рябина, айва, другие плодовые деревья, ивы, ясени... Дно реки кое-где выстилали камни, и я впервые обратил на это внимание, когда услышал шумное журчание и весёлое бульканье... За Шумком плодовых поубавилось, справа вырос
крутой овраг в терновнике, пошли сплошь ясени, узорные клёны, маслины, вязы, ивы, - по моему предположению, бывшие парковые владения генерала Улиткина, где же им ещё быть? Вот вкруговую посаженный кустарник: здесь, наверное, стоял барский дом; а дальше, за большой поляной - круглый остров тёмнолистых ясеней, плотно окружённый высокой сиренью.
Прошло сто лет - забыты клады, заброшены шахты; а сад остался. Значит, истинное богатство генерала Улиткина - на земле, а не под землёй.
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ
Долгое время Анастасиевка была районным центром, пока в 1959 году её роль не взял на себя Матвеев Курган. Красивые это места - Анастасиевка и окрестности: неровные поля с курганами, долины рек Мокрого и Сухого Еланчика с высокими правобережными буграми, - всё некогда владения донских казаков, отличившихся на военной службе.
Земли в Таганрогском округе за участие в итальянских походах Суворова получил и генерал-лейтенант Адриан Карпович Денисов (в 1818 - 1821 годах атаман войска Донского). Слободу, которая называлась сначала Денисово, а потом Анастасиевка - по имени его жены, он заселил
в 1806 году крестьянами из Павловского уезда Воронежской губернии. Впоследствии наделы Адриана Карповича перешли к его четверым детям, а те выгодно продали имение другим помещикам; крестьянам же отвели самые неудобные участки - овраги и балки.
Но память по себе оставил только Денисов -и как основатель слободы, и как строитель церкви Покрова Божьей Матери, которая достояла до наших дней. Заложили церковь в июне 1820 года (вместо возведённого двумя годами ранее деревянного молитвенного дома), освятили в декабре 1824-го. И служила она больше века - пока не закрыли и не разграбили её в советское время, в середине 50-х.
Приспосабливали церковное здание то под колхозный склад, то под спортзал... И долго потом стояло оно с продырявленной крышей, с обшарпанными стенами - ещё красивое, ещё горделивое, пусть и невысокое, напоминая скорее какой-то греческий мавзолей своими миниатюрными колоннами, выставленными при паперти и по обеим сторонам, своими полукруглыми боковыми фронтончиками под колпаком колокольни и толстым круглым куполом. А в 1993 году сход сельчан принял решение восстановить церковь.
Тогда и сказал им председатель колхоза Кри-воротов: соберите, сколько сможете, а я добавлю. Что означало: только в этом случае каждый будет считать церковь своей.
Анастасиевка. Церковь Покрова Божией Матери
Упрекнуть в скупости Александра Самуиловича нельзя. Убеждённый атеист, Криворотое до сих пор помогает восстановлению церквей района; как не помочь - ведь земляки же и выбирали его в 2000 году главой администрации Матвеево-Курганского района!..
Сбросились тогда все - кроме директора школы, которая однажды сказала учителям: пойдёте праздновать Пасху - считайте, что больше здесь не работаете... Удивилась бы она, если б узнала, что постройку новой школы в Анастасиевке (красивые белые корпуса, украшающие ныне слободу) и восстановление церкви - Криворотое считал одинаково главными задачами.
Тогда, в 93-м, была возведена только звонница, и дело остановилось на целых пять лет. Затем - снова сход жителей, снова сбор пожертвований... А богослужения проводились в одной из комнат быткомбината: по пятницам и понедельникам приезжал из села Ново-Николаевка настоятель тамошней церкви Рождества отец Владимир.
И однажды Криворотое собрал бригаду из гуцулов, которые подрабатывали в то время в колхозе, и отправил её на строительство церкви. Гуцулы положили крышу, восстановили главу, оштукатурили помещение, зацементировали пол, возвели алтарную часть; а на следующий год уже трудились молдаване: расписывали интерьеры, выкладывали каменную ограду. В сентябре 1999 года в Анастасиевку пришёл служить иеромонах Кирилл. Тогда же Татьяна Владимировна Криво-ротова, жена Александра Самуиловича, пожертвовала церкви икону Покрова и плащаницу Спасителя и Богородицы.
Несколько икон с радостью вернул Анастасиевке настоятель церкви Георгия в селе Ряженом отец Николай. Наконец, главу Покровской церкви украсил крест из булатного золота, а в 2000 году, на Крещение, запели три воронежских колокола.
...Она стоит в центре растянутой вдоль дороги слободы, едва над ней возвышаясь, - за футбольным полем, в окружении низкой ограды... Над решётчатыми окнами - лёгкая орнаментальная окантовка (какое-то странное, чужеродное украшательство, - молдаване постарались!), горельеф с изображением Богоматери на апсиде... Серая штукатурка, которой покрыт храм (видно, из практических соображений: побелка плохо скрывает подтёки), к сожалению, делает его суховатым, лишает первозданной теплоты, - и колонны поэтому выглядят малоизящно, казённо... И всё-таки - ничто не может стереть необычной, причудливой красоты сооружения!
Субботняя служба начинается, по просьбам прихожан, рано, в два часа, - недаром уже в полвторого я увидел в беседке во дворе нескольких беседующих. Тяжёлые чугунные двери были открыты. Вход в зал оформляли две пилястры с фронтоном. С купола торжественно свисала люстра, словно старалась возместить бедность росписей; вдоль стен выстраивались несколько маленьких старых икон в окладах; начинался их ряд с икон больших, тёмных, взятых в синие деревян
ные рамы. Для свечей, вместо традиционных подсвечников, установили жестяные корытца с песком.
Среди прихожанок я сразу приметил одну, маленькую, тихую и торопливую: она то вскапывала грядки на дворе, то что-то прибирала в притворе. Это была Валентина Александровна Зыкова - человек, который о возрождении Свято-Покровской церкви мог поведать больше других... Сначала она как будто и не знала, что рассказывать; а потом предложили мне прийти вечером, после службы, к ней - она живёт рядом; там спокойно обо всём и поговорим.
Погуляв по тенистым, обсаженным ясенями улицам Анастасиевки, излазив высокие, пересечённые балками бугры по ту сторону плотины Мокрого Еланчика, - все в пахучем разнотравье, в редких деревцах тёрна, вишен, диких яблонь, -я пришёл к Валентине Александровне. Мы сели на кухне, где нам отваривала картошку её старенькая бойкая мать.
- Её у нас зовут Ивановной или бабуней - так говорила моя дочь, когда была маленькая, -представила мне маму Валентина Александровна, и продолжала: - Когда Саша уже замуж вышла и двоих детей родила, заболела она серьёзно; да ещё и зять от астмы страдал... Я молилась перед иконой Николая Чудотворца, помощи просила... Обещала: выздоровеет дочь - буду веровать, добьюсь, чтобы церкву восстановили. Видно, не от хорошей жизни люди к Богу обращаются... И дочери становилось лучше, повеселела, да и зятю полегчало.
- И с тех пор вы стали хлопотать о церкви?
- Да я ещё давно спрашивала у Криворотова, когда ездила с ним по работе в Матвеев Курган: зачем наши мотаются туда в церковь, когда у нас своя? Он и сам это понимал, и людям пообещал: восстановлю. И правда - бригаду пригласил, да тот, кто её курировал, оказался недобросовестным - сбежал. Я понимала: дадут нам батюшку -это многое решит; и ездила просить в епархию. И в 99-м дали отца Кирилла! Храм быстренько, всего за четыре месяца, возродился. И школа новая появилась, и храм... Село преобразилось! Представьте себе - его даже немцы облагораживали; мало того, что церковь не тронули - выложили камнем дорогу, которая стала у нас центральной улицей; а в соседнем Латонове нашли родник, расчистили его, хотели завод построить для производства минеральной воды; наши - всё забросили, сейчас и родника не найти...
- Что-то на службе молодых не было, - снова перевёл я разговор на церковь. - Приходят ли хоть иногда?
- Приходят. Да вы же видели - мальчики в колокола звонили! Прибегают перед каждой службой... Но больше всего церкви рады пожилые. Ведь когда-то вместе в колхозе работали, на птичнике, потом вышли на пенсию - и с тех пор лет двадцать не виделись: одни живут здесь, в Анастасиевке, другие в Марфинке, в трёх километрах. А сейчас - приходят за полчаса до
службы, разговаривают, для них это, может, последняя радость в жизни.
И, помолчав несколько секунд, Валентина Александровна с пониманием добавила:
- Молиться идут, как будто возвращаются в свой дом, который у них когда-то отняли...
ЖЁЛТЫЕ РУИНЫ
Левую сторону Миусского лимана в своё время занимали усадьбы Варваци, Фурсова, Гаевского, Геродиматоса... Теперь берега почти без промежутка обсажены сёлами. Другая сторона, видная довольно хорошо, вроде ничем не приметна: те же невысокие обрывы, поля, и селений поменьше - наверное, людей не сильно и тянуло туда!
Но она мне больше по душе. Здесь берега возвышенней, круче, здесь укромнее, вольнее... Заселение правобережья шло с конца XVIII века, но до сей поры непрерывный хвост жилья оканчивается Грузиновкой: далее, до самого моста мариупольской трассы, оно идёт пореже.
Так, с трёх сторон окружённая полями, растягивается по-над лиманом тихая Ивановка, или, по-старому, Ивановский-Мелентьев посёлок, основанный, скорее всего, подобно соседним селениям, в первой половине XIX века. В 1883 году, когда Ивановка насчитывала свыше сотни дворов, на самом возвышенном её месте, на поляне, из местного ракушечника появилась трёхкупольная церковь в честь Святой Троицы - традиционной прямоугольной формы, с треугольными фронтонами на три стороны, с квадратным барабаном и пятигранной апсидой (классические полукруглые формы к тому времени отжили своё). Позже выстроили два домика для священнослужителей. Видимо, потому, что церковь оказалась тесна (кроме ивановцев, на богослужения собирались жители из четырёх соседних посёлков), через пять лет на средства мещанина Семёна Ерохина её с обеих сторон расширили. Затем окружили металлической оградой и поставили булыжные ворота.
С. Ивановка. Крестовоздвиженская церковь
А в сентябре 1902 года торжественно освятили здание церковно-приходской школы (из пиленого камня и жжёного кирпича), которая выросла всего за год рядом с храмом. До того школа помещалась в комнате при сельском правлении и вместе с пристройкой вмещала в себя до восьмидесяти человек.
Старожилы рассказывают: церковь работала
до фашистской оккупации. Да и немцы её не закрывали: просто тех, кто появлялся на улице после восьми вечера, для острастки вылавливали и запирали в ней; а утром отпускали.
Многие помнят доброго батюшку Петро (на месте его домика теперь, как здесь говорят, «ожидалка» - павильончик автобусной остановки), помогавшего ивановцам в трудную минуту
морально и материально. А потом потребовалась помощь и его дочери (проживавшей в Таганроге) в каких-то житейских неурядицах, и отец Пётр переехал в город. Там и умер. Вскорости -приблизительно, в 1962 году - церковь закрыли. Как водится, здание храма прибрал к рукам колхоз «Заветы Ильича»: приспособил его для хранения фуража и ядохимикатов.
В январе 1991 года сход жителей села порешил передать полуразрушенное здание для реставрации церковно-строительному кооперативу «Возрождение». Обещали помочь сельсовет и колхоз «50-летие Октября». Начали собирать средства по Ивановке и окрестностям. В апреле на первое за много лет богослужение, посвящённое началу строительных работ, собралось много гостей из соседних сёл... А потом колхоз добавил обещанные 50 тысяч - на жесть, на кирпич, на лес, на оплату наёмным рабочим.
Рабочие разобрали жёлтые купола и жестяную крышу, содрали полы, стали выкладывать колокольню, барабан для 16-метрового купола...
О том, что Троицкая церковь начинает новую жизнь, радостно и многообещающе сообщала районная газета «Приазовская степь». Однако продолжения не последовало...
И вот, через десять с лишним лет после этого сообщения, я впервые приехал на правую сторону лимана, в Ивановку.
Длинное село в акациях; во дворах, за низкими булыжными оградами, вишни, дикие абрикосы; за обрывом, в поросли терновника, словно морской пролив - широкая серовато-синяя дорога Миусского лимана, тихо шумящего от ветра... А на самом высоком месте села, на округлой травянистой поляне (так и не тронутой с давних времён, если не считать установленного на ней трансформатора) - руины из жёлтых глыб ракушечника (из этого ракушечника построены в некоторых дворах Ивановки неказистые белёные сараи). Только стены со следами штукатурки, только заострённые сверху окна в решётках... И на барабане да на основании колокольни - свежий поясок кирпичной кладки. Всё... Болтаются тесовые двери; внутри - брёвна (лаги), три полукруглых свода; заросли травы, пара пивных бутылок.
Я заметил невдалеке беседующих пожилых людей на скамейке и подошёл к ним с вопросом: как же проходили реставрационные работы?
- Толку с того, что деньги собрали! - махнула рукой одна из пожилых. - Рабочие только начали работать, для вида, а потом стали пропивать и деньги, и материалы. Батюшка из Неклиновки присматривал за работой - так и он тоже любитель выпить, чему ж удивляться. Он и в прошлом году приезжал, говорил: соберите-ка ещё денег, что ж церковь до сих пор в развалинах. А мы ему: всё, хватит, не будем больше собирать, не верим!
- Так, значит, никакой надежды? - подвёл я итог.
- Кто знает... Губернатор в прошлом году бы
вал здесь, обещал пятьсот тысяч. Пока - тихо... А церковь людям нужна. Поэтому приезжает к нам батюшка из Натальевки, но это на большие праздники.
Кстати, в Натальевке, что при устье лимана, не церковь (она давным-давно разрушена), а молельный дом. Церковь - здесь, в Ивановке, единственная на правобережье! И стоит вглядеться на запад, в дымку дальних противоположных берегов, угадаешь куполок церкви в Ла-кедемоновке: она не кутается в туман целиком, ждёт, когда снова сможет переглядываться крестами, перезваниваться колоколами со своей ивановской соседкой.
ПРИХОЖАНЕ АЛЕКСЕЕВСКОЙ ЦЕРКВИ
Она появляется на высокой горе, когда едешь от багаевской переправы к Новочеркасску, -массивная, широкая, строгая, как средневековая башня. Это значит - впереди старинная казачья станица Бессергеневская.
Дважды меняла станица расположение, прежде чем переселилась в 1809 году на гору: сначала, во второй половине XVII века, она стояла, согласно легенде, на левой стороне Дона, а в самом конце того же века - уже где-то здесь, на лугах между Доном и его протокой Аксаем. Первое место поселения долгое время звали Старым городком, второе - Старой станицей. Третье оказалось лучшим: наводнения перестали угрожать, и обзор с горы - почти до самого Дона...
И не только обзор красив - красива сама станица; хотя, на первый взгляд, что особенного? Неровные, ухабистые, грязные в сырую погоду улочки, заборы по пояс, обычные домики... Но если пройти по этим улочкам, посмотреть на эти домики - удивишься и порадуешься: нечасто, но встретишь курень с высокими полуподвалами (по-казачьи - низами), с открытой галереей и многоступенчатым деревянным крыльцом, со ставнями - белыми, синими или зелёными; и может быть, дома эти, как покосившиеся, так и справные, вызывали бы только интерес, а не восхищение, если бы не резьба, украшающая карнизы и крылечки, изящная и тонкая, словно вышивка. Есть и курень с дивной галерейкой: резьба над ней прямо-таки гардинами свешивается! Богатые, видать, станичники поставили такие дома (богатство нынешних домовладельцев узнаётся уже не по нарядным куреням, а по безликим кирпичным хоромам)...
На краю станичного сквера, засаженного акациями, старые каменные постройки - жилой дом и торговая лавка Шолохова (однофамильца, а, может быть, дальнего родственника вёшенца?), теперь - заброшенные сараи; после выразительных куреней они, даже несмотря на то, что особняк торговца имеет крыльцо с портиком, выглядят уныло... Однако уныние быстро рассеивается: прямо за сквером стоит могучая церковь.
Церковь Алексея митрополита
Она посвящена святому Алексию, митрополиту московскому, как и прежние, что возводились в Бессергеневской в далекие времена... Первую, деревянную церковь, построенную то ли в XVII, то ли в начале XVIII века, когда станица располагалась на луговой правобережной стороне, в 1800 году сменила новая, тоже деревянная, которую девять лет спустя вместе со станицей перенесли на гору и в следующем году освятили. В 1858 году её обновили, а в 1885-м перевезли в хутор Казачий-Кадамовский, поскольку уже как три года стоял в станице новый, каменный, трёхпрестольный Алексеевский храм: высокие тяжёлые стены, толстый четырёхгранный барабан со скошенными углами и приплюснутым куполом, вырастающая из паперти небольшая двухъярусная колокольня с коническим завершением, легкий фронтон, апсида, полукруглые, скуповатые какие-то окошки, обведённые нехитрыми белыми наличниками, - словно только барабану было позволено иметь большие окна (по паре на каждую сторону). Церковь выглядела бы, пожалуй, совсем хмуро, если бы не лёгкие белые полукружия, которые слегка оживляли стены.
Миновала революция, закрыли в 30-е годы церковь в соседней станице Заплавской, а Бес-сергеневский храм всё работал. Задумывали активисты прикрыть и его, да церковный староста Тимофей Иванович Осипов поехал к начальству, добился, чтобы оставили храм в покое. И по-прежнему собирался народ из двух станиц на богослужения...
...Была суббота, близилась вечерня. Пожилой седовласый батюшка о. Михаил с пышной бородой, проживающий при церкви, энергично направился к паперти. На мой вопрос, много ли прихожан бывает на службах, негромким и неожиданно резковатым голосом иронично бросил: «Много! Перекреститься негде!» Я вошел вслед за ним в просторный, разделённый сводами зал. Простые, теплые настенные росписи (лики святых, в основном - зелёных и синих тонов), «Тайная вечеря» над иконостасом, по-детски разрисованная полусфера купола («Царствие небесное»), паникадило в три яруса, хоругви, немного икон в блёклых окладах, совсем мало - подсвечников...
У входа в зал помещались два колокола, над дверью примостились два нелепо расписанных деревянных ангелочка; ангелочки сидели и над входами в приделы. Заняли свои места двое певчих, в готовности встали две-три бабушки -весь приход Алексеевской церкви. «И так всегда, - шепнула мне одна из них. - А на праздники, думаете, гораздо больше?.. Хорошо, что детей приводят после каникул, перед началом учёбы, -батюшка специально для них служит. Он молодец у нас, болеет за церковь, рабочих нанимает, когда находится немного денег, а так - своими силами ремонт проводим. Деньги епархия выделяет церквям, которые восстанавливают; а эту ведь не закрывали, не рушили... Наши, станичные, в основном, все на Новочеркасской ГРЭС работают, а дома на огородах, им не до церкви!».
Но вот из алтаря торжественно вышел отец Михаил - и твердо, внятно произнёс первые ело-
ва молитвы. Видно было - его давно не смущал пустой зал; в этот час он прославлял Бога, тем самым утверждая, что жизнь в храме, который более ста лет просветлял жизнь православных станичников, - продолжается...
АЗОВСКОЕ ЛУКОМОРЬЕ
Море словно налито в огромное блюдце: направо берега загибаются, очерчивая границу залива, и теряются на горизонте, в гирлах Дона; налево - обрывы, исчезающие в голубоватосерой, под цвет моря, туманности, - так будет до самого Ейского лимана. А здесь - широкий заливной луг, плоское неподвижное море, хуторок Береговой (бывший Кочеван) в стороне и первое прибрежное село - Займо-Обрыв.
Его, а также соседнее Круглое населяли вольные крестьяне; за Круглым - помещичьи. Говорят, что здешние и тамошние жители различаются по
сию пору: за селом Круглым - в Стефанидинода-ре, Семибалках, Маргаритове, - люди миролюбивее, мягче и добрее, чем здесь. Почему? - а потому, что, живя «под барами», держались друг друга, помогали друг другу, дружили. На своей же земле - каждый сам себе хозяин, свободный и независимый человек; зачем чья-то поддержка?
Подъезжая к Займо-Обрыву со стороны Азова, не видишь вовсе никаких обрывов: они вырастают над морем только на исходе села. Там и возник во второй половине XIX века зажиточный хутор Обрыв; крестьяне держали склады, маслобойни, мельницы, батраков. А у лукоморья, на невысокой террасе, поселились скотоводы из соседнего Кагальника, что при устье одноимённой реки: кагальницкое волостное управление многосемейным жителям (и тем, сыновья которых служили в армии) выделило займы - участки земли. Хутор Займы вместе с Обрывом в 1873 году насчитывал 524 двора.
Займо-Обрыв. Спасо-Преображенская церковь
В 1914 году случилось страшное наводнение, о котором до сих пор говорят старожилы, слышавшие о нём от родителей. Море залило пойму реки Кагальник вместе с луговым хутором Кочеван и большую часть подворий в Займах; от стихии жители спасались на крышах своих домов... Потеряв жильё, они сочли благоразумным поселиться на возвышенном месте, на свободной территории между Займами и Обрывом; позже прибавилось жителей из села Кагальник. К тому времени два хутора уже давно называли селом
Займо-Обрыв.
Оно не самое живописное на побережье (даже напротив: кирпичные громады дач у автотрассы привносят в него неуют), но - единственное с претензией на «цивилизованный» отдых: есть два бара и несколько «спальных» домиков для состоятельных приезжих. И единственное, где есть церковь, - к сожалению, по архитектуре далеко уступавшая прочим здешним церквям. Тёмно-кирпичная, построенная будто по принуждению, а не по вдохновению, типовой «византий
ский» проект в его откровенно-обезличенном варианте, - она всё-таки необходима селу, поскольку придаёт ему важность и значительность, «собирает» его и, несмотря ни на что, украшает.
Уже перед войной церкви на южной стороне Таганрогского залива, кроме Спасо-Преображенской, были уничтожены - её черёд, как самой молодой (сорок лет!), пришёл после войны. Однако взрывать побоялись, так как рядом стояла школа (уже имели печальный опыт: взрывали одну из церквей близ школы - церковь лишь вздрогнула, а школа рухнула), и просто -закрыли; но, чтобы даром места не занимала, прорубили в здании въезд для самосвалов. Там же, у ссыпки зерна и пшеницы, установили весы и, в целях придания бывшей церкви, насколько возможно, «складского» вида, секретарь парткома колхоза «Заветы Ильича» И.В. Малик распорядился снять кресты и развалить колокольню.
В 1989 году, в пору возрождения церквей, в село приехал служить отец Сергий. Когда по Займо-Обрыву и окрестным сёлам собрали пожертвования, обратились за помощью в колхоз.
- Богославский, председатель, ничего не дал! «Нету» сказал! - осудительно проворчала угрюмая старушка-прихожанка. - Дождёшься от них...
- Колхоз и вправду ничего не дал, - объясняла мне потом бывший библиотекарь села Валентина Фёдоровна. - Но только Владимир Иванович не причём. «Колхоз бедный, как и вы; а лично я - пожертвую», - вот были его слова. Да ведь и колхоз помог: прораб Василий Могила привёз на церковь дрова, стекло; и колхозные плотники работали... Дыры зацементировали, левое крыло зала расписали, люстру повесили, купол покрыли оцинкованным железом - едва-едва, со второй попытки: первый кран маленьким оказался. Жаль, старые росписи пропали. Мой дедушка Пётр Артёмович Федорченко владел деревянной мельницей - она досталась ему от отца, - и за зерно иконописец ему написал его святого!
- Колокольню два раза строили, и два раза она рушилась, - с энергичным неодобрением вспоминал высокий, молодой, деловой отец Александр, служащий здесь с 1996 года. - То прутья забывали вставить, то ещё что сделать. Вот и торчит по сей день только её основание!
Позже мне рассказывали: на восстановление церкви внесли хороший денежный вклад сельские фермеры. Но это оказалось мифом.
Стоял февраль, и в церкви было холодно. На стенах ясно различались потрескавшиеся росписи, много стояло икон - разных по письму, старых и новых. У иконостаса не хватало второго яруса. С бетонированного купола свисала люстра.
- Вот икона Сергия Радонежского, - батюшка спокойно, как бы между делом, подвёл меня к правому краю зала. - Посмотрите, мироточит.
Я не раз слышал об иконах, которые «плачут». Но такое увидел впервые, в этот февральский день 2002 года: на большой иконе Сергия Радонежского набухла застывшая слеза.
КРЕСТЫ НАД СУСАТОМ
На всём левобережье Дона нет другой такой красавицы! В начале XX века в погоне за «русским стилем» чего только ни понастроили, утратив по-настоящему ценное: лёгкость, изящество, выдержанность стиля, чувство меры... И сусат-ская церковь тоже изо всех сил следует моде того времени, но - весело, как бы играючи, пусть и не без некоторой нарочитости. Колокольня поставлена уверенно и браво, спокойно-торжественен барабан с лукавыми узкими окошками, преувеличенно велика, словно воздушный шар, шапка чёрного купола, представительно-элегантны боковые пристройки с приставленными на них ку-полочками... Вознесенская церковь приветлива, радуется жизни и будто бы молча беседует с нами.
Сколько раз проезжаю мимо (а церковь хорошо видна с трассы, когда до Семикаракорска остаётся полтора десятка километров) - всегда жду: вот-вот мелькнёт! Мелькает - и снова представляю, как иду к ней акациевой аллеей, как всё выше растёт она, несколько опрощаясь вблизи, за сквером героев, как захожу в церковный двор и вижу яблони, груши, сливы, клумбу роз, пасеку...
Хутор Сусатский (нынче он зовётся короче -Сусат) некогда был приписан к Раздорской станице и рос быстро: к началу XX века в нём стояло около двухсот дворов. История хутора, возможно, представлялась бы заурядной, если бы не его церкви.
С 1863 года в Сусате выстроили церковь во имя Пресвятой Богородицы Всех Скорбящих Радости, а спустя менее тридцати лет, по причине её ветхости - новую, в то же наименование. В церковной прессе за 1910 год упоминается и другая сусатская церковь - Одигитриевская; если это не ошибка, то в хуторе, выходит, действовали две церкви; во всяком случае, «Донские епархиальные ведомости» от 28 января 1914 года писали о «сгоревшем два года назад» последнем хуторском храме - Скорбященском.
Прежние были деревянными - видно, хутор богатством не отличался; но с новым храмом дело решилось не сразу - и вовсе не по бедности. Хуторяне не могли прийти к единому мнению: где ему стоять? Одни говорили - в южной части хутора, то есть в центре, другие - на старом месте, или уж возводить два храма. Дело дошло до ссор, и чтобы уж как-то решить больной вопрос, священник отец Андрей Качалин поддержал одну из сторон, чем навлёк на себя неудовольствие другой «партии». Кончилось тем, что батюшка «со смиренным видом и слезами на глазах ушёл от нас, ушёл на покой», - горевали «Ведомости».
Построили всё же два храма: один, деревянный, на месте сгоревшего, посвящался Казанской Божьей Матери, другой, каменный, в центре - во имя Вознесения Господня. Оба некоторое время стояли пустыми; известно, что второй был освящён 29 января 1914 года; действо совершил отец Иоанн Комиссаров и прочёл по его завер
шению поучение «Какое значение имеет Божий храм в жизни православного христианина» А в конце марта в хутор пришла грустная весть: в Новочеркасске неожиданно, после непродолжительной болезни, на 56 году жизни умер отец Андрей, двадцать лет прослуживший в Скорбя-
щенской церкви (той, что сгорела), который «и в стужу, и в грязь, и в дождь, в какое угодно время дня и ночи, иногда пешком шёл исполнять всякую требу». Отпевали отца Андрея в кафедральном соборе донской столицы и похоронили на городском кладбище.
Сусат. Церковь Вознесения
Забылись споры и разлады, и все, кажется, сошлись на том, что две церкви - лучше, чем одна.
...Вознесенскую - самую богатую и торжественную - закрыли очень скоро, в двадцатых годах, и разграбили. Веселья было!.. Первый секретарь комсомольской организации Фёдор Пузиков, борец за коллективизацию, расстреливал иконы из винтовки, усмехаясь: «Если Бог есть, пусть он меня убьёт».
Старенькая Нина Корнеевна, живущая неподалёку от церкви, сказала мне со всей определённостью:
- В ту же ночь его и застрелили. Сам накликал. А после того, как он в иконы стрелял, праздновали грабёж: вокруг церкви пляски плясали, гармонь играла; у нас была Длинная Мария, старуху так звали, её нарядили в кожу, приделали рога и катали с визгом, с гиканьем. И всё это устроили партийные, комсомольские работники.
Нина Корнеевна вспомнила и о Казанской церкви: на престол, 5 ноября, там устраивали праздничные столы, катания на каруселях... Сгорела церковь в 30-е годы. А в крепкой Вознесенской - уже бескупольной, с заложенными кирпичом окнами - думали устроить спортзал, но кол
хоз «Память Ильича» воспротивился: слишком много там места, уж лучше будем зерно ссыпать.
Старый, совсем слабенький отец Владимир осматривал пасеку; я добился от него немногого:
- При немцах? Открывали, один престол. Немцы требовали от священника, чтобы отпевал их солдат; здесь их лежит тридцать пять человек, - батюшка сделал неопределённый жест вдоль ограды и снова перевёл взгляд на ульи.
После войны зернохранилище «вернули», и только в 1990-м районные власти поставили вопрос: восстановить ли церковь, как это делается везде, или развернуть музейные экспозиции? Большинство проголосовало за церковь. И двадцать старушек поехали в Ростов просить в хутор священника.
Отец Владимир трудился в полную силу, и таким же трудолюбивым воспитал сына; отец Виталий - бессменный батюшка Вознесенского храма - достойно продолжает дело отца. И обликом храма можно только восхищаться... Мне потом рассказывали в соседнем Ажинове, что расписывали храм при участии Андрея Сироты, владельца рыборазводных прудов. Помощники в восстановлении церкви - жители ближних хуто
ров, Семикаракорский консервный завод и Волгодонскую АЭС; совхоз «Сусатский» (так стал именоваться в послевоенное время бывший колхоз) помочь не мог: разорился.
- А сейчас он называется СПК, но толку? -жаловалась Нина Корнеевна. - Работы у нас нет. Понаехали частники: корейцы, армяне... А наш русский на них горбатится с утра до ночи...
Она рассказала мне, как пройти к месту, где стояла Казанская церковь: «спустись кварталом ниже - и направо; выйдешь в конец хутора, на бугор».
Улица носила имя Пузикова. Она не отличалась от прочих: много аккуратных домов, в некоторых узнавались перестроенные курени; ставни, простоватые «казачьи» наличники. Акации, тополя, плодовые... У подножья пологого, очень широкого полынного бугра хутор оканчивался. За обрывами мне открылись крутые петли синего Сусата в камышах и голубые дали ровного, пустынного левобережья Дона. Дорога шла в сторону кургана: он словно говорил о вековой тишине этого места, о его безвозвратной покинутости, о его возвращении в первобытное безлюдье. У дороги, среди татарника, из горки камней вырастал малиновый каменный крест; на камнях лежали поблёкшие венки.
Это, конечно, большее, нежели память. Давно замечено, что место, где стояла церковь, продолжает изучать благодать.
ЗАПОВЕДНЫЙ ГОРОД
От волгодонской трассы до Константиновска меньше десятка километров, и с поворота уже хорошо просматриваются за невидимым Доном, по лёгкому взгорью, полуутопленные в зелени домики, совсем не похожие на город...
Константиновск называют молодым городом, но это не значит, что в нём сплошь новостройки. Это значит - до 1967 года он был станицей, образованной в 1864 году из двух соседних станиц: Бабской, которая занимала северо-западную окраину нынешнего города (её предшественник -Бабский городок, основанный в XVI веке на острове Лучка и перенесённый после ухода с Дона татар и ногайцев на правобережье), и Ведерни-ковской (теперь - хутор). Новой станице дали имя Великого князя Константина.
Хутор Ведерники, кажется, никакого отношения к городу не имеет; от константиновской автостанции его отделяет два километра дороги вдоль широкой лесополосы, и вид у него как у однотипного рабочего посёлка (и правда: в 1965 году здесь был организован винсовхоз). Но побывать в хуторе стоит. Хорошо бы выйти на окраину, на крутые обрывы - полюбоваться голубыми разливами Дона и бесконечными рощами-лугами заречья; затем спуститься скользкой тропкой в узкий овраг - испить холодной и мягкой родниковой воды.
Константиновск. Покровская церковь
Да скоро, есть надежда, поднимут со дна реки обратно на гору легендарный Красный камень, на котором якобы сиживал Степан Разин. Эта
кирпичного цвета гранитная глыба вместе с оползнями постепенно съезжала к Дону, и вот уж лет двадцать как она под водой, занесённая пес-
ком, облепленная ракушками и водорослями...
Историческая же часть Константиновска - его центр и даже отдалённые улицы - настоящий архитектурный заповедник, ошеломляюще богатый, интересный и подчас своеобразный. Странно, что об этом никто ещё не писал... Такой целостной эффектной застройки конца XIX - начала XX века у нас на Дону, кроме как в Ростове, Таганроге, Новочеркасске, больше не встретить... Константиновску повезло: в Великую Отечественную он почти не пострадал, и что интересно, назначение многих его административных зданий по сути не изменилось: полицейское управление зовётся теперь милицией, Общество взаимного кредита - агропромбанком, казначейство - Сбербанком, почта - она и есть почта, Станичное правление - остаётся станичным правлением (но скоро освободит место музею, без которого, как ни странно, город жил до сих пор)... Среди купеческих особняков особо выделяются дом Сивякова и дом Плотникова - прекрасные образцы русского провинциального модерна. А сколько металлических навесов над крылечками; и на каждом дата: 1899, 1907, 1913... Есть и сугубо местная мода: сандрики (дужки-козырьки над окнами) соединены друг с другом кирпичным пояском, и его зубчики, таким образом, тянутся на всю длину фасада, будто крепко прошитая строчка, отчего дом выглядит одновременно и солиднее, и веселее.
Открытия в Константиновске поджидают на любой улице... Хотя, если спросить любящих историю горожан, какие здания тут заслуживают особого внимания, они скажут: дом, где жил знаменитый генерал Краснов, и дом, где жил известный драматург Тренёв, да ещё бывшие па-рамоновские склады, что на самом берегу Дона (предприимчивый ростовский купец и здесь оставил свой след!)
...К началу века в станице Константиновской было три церкви, и все они стояли на одной улице: первая, самая старшая по возрасту церковь, что при тюремном замке - у её начала, вторая -посредине, третья, младшая - в конце. Улицу звали Архангельской - по средней, Михайло-Архангельской церкви (потом, в 1897 году, на её месте встала Никольская, из местного кирпича, в модном тогда русско-византийском духе. Её взорвали в 1963-м; Дом культуры, поставленный взамен, увы, далеко не улучшил облика города).
Если от Дома культуры спуститься к судоремонтным мастерским, то можно увидеть самую давнюю константиновскую старину - бывший тюремный замок на 60 арестантов, построенный на войсковые деньги в 1861 году. Лучше всего сохранился Свято-Преображенский храм (в советское время - склад): удлинённый прямоугольный корпус, увенчанный двускатной крышей, большие, закруглённые сверху окна с тщательной отделкой выразительных наличников, такой же закруглённый сверху входной проём с деревянной дверью, пилястры «под античность», - почти классицизм, если бы не старательная, несколько
утяжелённая красивость, свойственная эклектике. Над входом прибит деревянный крест: с июня 1999 года архиепископом Ростовским и Новочеркасским Пантелеймоном на службу в храм (юридически не возвращённый епархии) назначен отец Сергий. Работы предстоит много: к ремонту ещё не приступали...
Сюда, к бывшей тюремной церкви, захаживают редко. Чаще идут к Покровской, которая замыкает перспективу бульвара, засаженного тополями и акациями. Покровская церковь - самая гордая, самая величественная постройка в городе. Это уже третья здесь одноимённая церковь: первая сгорела в 1775 году, вторая, не насчитав и полвека, к 1907 году обветшала, - тогда и приступили к строительству нового храма, бок о бок со старым, которое длилось пять лет (в частности, силами заключённых тюремного замка). Центральный объём по-настоящему красив: он напоминает огромную беседку под крышей-зонтиком, с тремя окошками на каждую сторону, с пятью главками - одна посредине и четыре по углам (к слову сказать, есть у этой церкви двойники: в селе Сандата Сальского района и в хуторе Чекалов Морозовского). Колокольня, в одной связи с церковью, равна по высоте центральному куполу; но на колокольне, кажется, вдохновение архитектора П.С. Студеникина (приглашённого из Новочеркасска) иссякло: она получилась вымученной, тяжеловесной, равнодушной.
Лет через десять церковь превратили в склад зерна. Во время фашистской оккупации в 1942 году её снова открыли. Спустя сорок лет в город пригласили новгородских реставраторов - обновить двухъярусный иконостас и настенные росписи; тогда же и кровлю заменили. Однако через три года здание приспособили под детскую спортивную школу.
С 1988 года стараниями отца Бориса в церкви снова стали проводиться службы. Одновременно шла реставрация, расписывали стены - на сей раз местные мастера, предпочитавшие краски поярче, алых оттенков.
В церковь я вошёл во время обедни, и удивился обилию икон - и очень старых, и совсем новых; одна из них, как сообщала надпись на окладе, была написана в 1945 году в слободе Гу-ляй-Борисовка и посвящалась памяти погибших в Великую Отечественную войну. И порадовался тому, что в этот непраздничный день зал полон -как в стародавние времена, о которых напоминает не только церковь, но и весь Константиновск, привязчивый, притягательный, неповторимый город-заповедник.
ВЕСЁЛАЯ ЛИТУРГИЯ
- Вот она, Краснодонецкая, - водитель распахнул дверь своей «газели», чтобы вдохнуть речного воздуха и вместе со мной основательнее оглядеть левобережье: все пассажиры вышли в соседней Синегорке. - На ту сторону тебе при
дётся пройти пешком, по понтонному мосту.
Северский Донец был спокоен и совсем невелик («каждую весну воду спускают», - объяснил водитель), берега низкие, ровные, и только Краснодонецкая чуть возвышалась на бугорке, ещё издалека узнаваемая по синей церкви на самой его верхушке.
Но бугорок оказался горой, лишь только я ока
зался на том берегу. Ступеньки взобрались на улицу, которая круто пошла на подъём. По левую сторону магазинчики, по правую - кафе и Дом культуры с колоннами от самой земли. А в перспективе, на вершине горы, прикрытая снизу ольховым сквером, выставившим перед собой на постаменте обелиск героям, - Екатерининская церковь, ещё более величественная, чем издалека.
Краснодонецкая. Екатерининская церковь
Я давно мечтал её увидеть, и вот, накануне праздника святой Пасхи, эта мечта исполнилась. Что же меня так тянуло сюда? Берега Северского Донца, реки удивительной, таинственной красоты; старинная станица Екатерининская, нелепо переименованная в Краснодонецкую (особенно «повезло» в этом отношении Харьковской области: там, по меньшей мере, три населённых пункта, которые в советское время наградили названием Червоный Донец!), и, наконец, церковь во имя святой Екатерины, уникальность которой в том, что она - деревянная! Ей давно уже перевалило за сто, а она, крепкая, стоит и служит. Тогда как от многих каменных храмов на донской земле не осталось и фундамента.
Кроме церкви, в станице многое дышит стариной, и главная «старина» Екатерининской - её расположение. Части, на которые условно делится станица, до сих пор носят в народе свои исторические названия. Срединой именуют центральную - от реки и до вершины горы. Выше идёт Рынок, где можно найти несколько справных выразительных куреней. Правее Кипучий колодец, - западная окраина. К северу, возвы
шенным побережьем Донца, за балкой, по пескам тянется Куликовка, - не случайно там насадили сосновую рощицу, чтобы остановить их нашествие на станицу. А за Куликовкой уже дальний угол Екатерининской - Наумово, с привычной для этих мест растительностью: тополями, ольхой, ивами и жердёлами. Южнее, за ручьём, который носит название Соколовская балка, - самая тихая сторона станицы и самая разбросанная. Вечером, когда повсюду зажигают огоньки, Забалка кажется отдельным хуторком, не имеющим к станице никакого отношения.
За балку можно пройти тропинкой по-над каменистым берегом излучины Донца (мимо бугорков, разделённых влажными балочками, мимо одиноко вышедших к реке домов, мимо диковинных сооружений из ветвей деревьев, похожих на строительные козлы, - это мостки для рыбаков, по-местному «кроватки»), - и впереди, на крутом повороте реки, глазам предстанет самое красивое место в окрестностях Екатерининской.
Здесь берег неожиданно вздымается многослойной скальной грядой. Особо мощный уступ напирает на реку и глубоко уходит под воду.
Тропинка берёт подъём на вершину яра, усеянную кустистой акацией, ковылем и чабрецом. Отсюда открываются замечательные виды: на хутор Виноградный, что напротив, на правобережные обрывы, вырастающие за хутором, на леса, покрывающие левобережье почти до горизонта, и на Екатерининскую, полуспрятанную за поворотом реки. А за яром, в распадках которого уютно поселились ивы и ольха, карьер: здесь собирают «пластушки» - слоистый известняк, пригодный для строительства сараев и дворовых оград.
Если от карьера спуститься в лесок, или «кут», как говорят екатерининцы (и скалы потому называют Кутовскими), тропинка приведёт к полноводному ручью, который проделывает почти замкнутую петлю и нехотя вливается в Северский Донец. И отсюда, берегом Донца, можно прийти к тому самому выступу скал, который нависает над рекой, словно грозя при первом удобном случае навалиться на неё всей своей неодолимой тяжестью. Перед выступом, у подножья гряды, где скалы, ещё не голые, в сквозной листве ив и вязов, отступают от воды, отводя место каменистому берегу, выходят родники: один сочится из-под камней, другой сыплется дождиком с обнажённого корня старого дерева, третий неслышно наполняет ванночку низкого тёмного грота, четвёртый напором изливается из скального отверстия.
Не сразу Екатерининская заняла своё настоящее положение, да и не желали вовсе жители Усть-Белокалитвенской и Усть-Быстрянской (часть этих жителей и составила население расположившейся между ними Екатерининской) переносить свои дома на возвышенное место; напротив, устроить новую станицу им хотелось по причине своего «гористого местоположения», а также дальности расстояния друг от друга. И, по предложению князя Потёмкина в Войсковую канцелярию, в 1775 году на низменном берегу Северского Донца при устье Свидовской балки возникла новая станица, получившая, по просьбе переселенцев, название в честь императрицы Екатерины II.
Однако через два года казаки признали свою ошибку: по весне их дома, которых к тому времени насчитывалось всего десять, заливало полой водой, и пришлось перенести поселение верстой ниже по берегу реки. Там, спустя четыре года, осенью, и заложили екатерининцы первую в истории станицы церковь во имя святой Екатерины. А ещё через четыре года освятили её.
И всё-таки станицу в 1835 году снова пришлось перенести - подальше от песчаного грунта, не благоприятного ни для строительства, ни для земледелия; так Екатерининская обосновалась на буграх, а церковь осталась на отшибе. Спустя пять лет и её переместили: подняли на каменный фундамент в самом центре станицы и впоследствии обновили. А в 1877 году, днём, она сгорела дотла.
Через два года на её месте построили новую - опять же деревянную, на крепком фундаменте,
расширив двумя приделами: во имя Вознесения Господня и великомученика Пантелеймона, и обнесли каменной оградой с деревянными решётками. Так с 1879 года и стоит по сей день в станице, уже теперь Краснодонецкой, Екатерининская церковь, только окружает её ныне новая ограда, металлическая.
Пение колокола, который, как уверяют местные жители, был слышен до самой Белой Калит-вы, впервые умолкло ещё до войны: церковь превратили в зернохранилище. Поручение срезать купола (основного здания и колокольни) вызвался исполнить дядя Гриша, или Григорий Петрович, и с задачей справился успешно. Перед оккупацией церковь чуть не взорвали - не хотели, чтобы зерно досталось немцам, да женщины взмолились: у нас у всех семьи, дети голодные, мы лучше по-быстрому разберём зерно по домам! Разобрали, и взрывать стало незачем. А при обороне Екатерининской послужила колокольня: на ней прятался наш миномётчик. Когда немцы бомбили станицу - бомбы разрывались в стороне от церкви. Одна угодила в дом Григория Петровича, погибли его жена и дочь...
Заняв Екатерининскую, немцы распорядились открыть церковь для богослужений; а после войны по решению местных властей её снова закрыли: просто заперли, и так, пустой, простояла она до 1985 года.
О дальнейшем мне рассказала приветливая просфорня Елена Александровна Брелгина:
-Дядя Гриша искупил свою вину! «Две головы срезал - двух и лишился», - так он горевал, и сделал кровлю и купола. Но то, что вы видите, это, конечно, не купола, а шляпы. (Действительно, и барабан, и звонница своими жестяными колпаками напоминают стилизованные «русские» теремки, и немного, вместе с тем, хоромы в стиле «финского модерна»), А Фёдор Григорьевич Быкадоров, председатель сельсовета, привёл рабочих на уборку территории вокруг церкви. Ни-зовкин, председатель колхоза, помог с кровлей. И, конечно, бабушки работали - и наши, и из соседних хуторов.
А хозяйственница Валентина Ивановна чуть позже подвела ко мне обаятельного мужчину лет под шестьдесят с добрыми, благородными чертами лица, с бородкой, из-за которой я его в первое мгновение принял за священника:
- Это замечательный человек! - без остановки заговорила она. - Он нам дороже всех! Самый близкий, самый родной. О чём мы ни просили -никогда не отказывал. Если что случится - только он может помочь в любое время дня и ночи.
Александр Васильевич Овсов, бывший глава администрации, слушал и смущённо отмахивался: мол, хватит расхваливать! А Валентина Ивановна всё тараторила взахлёб:
- Сейчас он директор рынка в Синегорке. Я слышу, как он распоряжается по мобильнику: говорит спокойно и коротко - и его слушаются беспрекословно! Все его уважают, все любят.
Я потом имел много случаев в этом убедить
ся... А пока беседовал с Александром Васильевичем о его родных местах - окрестностях Сине-горки и Екатерининской, - благодаря судьбу за памятную встречу с таким скромным, сильным и сердечным человеком.
...Убранство церкви было небогато: голый потолок и почти голые стены, в углу при входе -сень с иконой святого Пантелеймона; с потолка свисали старинные канделябры, напоминавшие керосинки из бабушкиного обихода; торжественно горели свечи у икон Пресвятой Богородицы и Николая Чудотворца. С пасхальным приветствием обратился отец Владимир Ильич Конюхов-ский - бессменный настоятель церкви, неустанный труженик, каждую копейку берегущий для её благоустройства, - так мне его представили Валентина Ивановна и Елена Александровна. Невысокий, суетной, с короткой бородкой, в очках, он напоминал дореволюционного интеллигента или, скорее, актёра, загримированного под сухонького старичка-профессора. Торопливыми шажками передвигаясь из алтаря в зал и обратно, словно что-то между делом разыскивая, отец Владимир сердито вёл службу, как если бы подозревал, что прихожане пришли сюда не к Богу, а на спектакль. Однако к началу службы собрались истинные богомольцы, благоговейно внимавшие молитвам. Хор пел неважно, но с настроением, и бабушка-певчая, увлёкшись, повернулась лицом к прихожанам и упоённо принялась дирижировать одной рукой. Ни одна неверная нота, ни одно неверное слово не ускользало от внимания батюшки, и тогда он строго бросал певчим краткие замечания. За полночь в церкви стало шумно: то на праздник пришли подвыпившие старшеклассники. Раза два отец Владимир останавливал службу, призывая молодых к порядку. На минуту наступала тишина, но потом гомон и хождения возобновлялись.
Весёлые разговоры и смех доносились со двора, из глубины кромешных тёмных улиц... Казалось, что Пасху празднуют уже везде: на земле, на реке, на деревьях и на крышах.
...И постепенно служба сошла на нет. Стало непонятно, что происходит. Казалось, галдят уже все вокруг - и богомольцы, и «зрители»... Наконец, батюшка взял в руки бумагу с обращением Патриарха и, собираясь читать, энергично снял толстые очки. Под ними блеснули другие очки...
...В церковной сторожке, по окончании службы, мы остались вдвоём с Александром Васильевичем Овсовым: служители ушли в домик священника накрывать стол. Мы открыли бутылку кагора, и тут в комнату вошла согбенная бабушка, что-то в ней забывшая.
- Попьёте кагору? - предложили мы.
- Можно! - бодро согласилась старица. -Только немножко: вот столько. - Она отмерила половину стакана.
Мы с Александром Васильевичем переглянулись. Бабушка махнула стакан, крякнула, потёрла руки и задорно прокряхтела:
- Ну, теперь я готова разговляться!
А что? Пасху праздновала вся станица. Каждый на свой лад.
ПЛАЧ И ПЕНИЕ
Хутор Лихой лежит в низине, с запада подпираемый грядой высоких бугров; их склоны в неярком пахучем разнотравье будто врезаются в него, ища точку опоры, и зорко присматривают за ним своими скальными лбами. Поднимешься на эти бугры - и покажется Лихой величественным и даже чрезмерно зелёным на фоне противоположной пологой, блёклой возвышенности. А приближаться к хутору лучше всего со стороны посёлка Лиховского (того самого, где станция Лихая) - но не трассой, а просёлочной дорогой; он не сразу появляется, как мираж, в складках холмов, длинный, с весёлыми и дружными пиками пирамидальных тополей.
И ходу до него остаётся с полтора километра. Первыми в хуторе встречают старая водокачка и ставок; за ними начинается ползущая по буграм улица.
Кроме тополей, в переулках растут ясень, акации, вишни, яблони да шелковица. За мостом через затянутую водорослями, почти неподвижную речушку Лихую - главная улица. Она идёт извилисто, проходит мимо скалистого гребня горы и приводит к церкви, которая высится на подножье плоского, ярко желтеющего пижмой травянистого бугра.
Места красивые, словно и созданные для уютного селения! Неудивительно, что хутор -один из старейших в этих краях: он возник в 1784 году. 10 января Войсковой канцелярией за хорошую службу старшине Константину Фомину было дозволено обосноваться здесь, в Бормотовой балке, и Фомин переселил сюда крестьян из Украины и Центральной России. А с середины XIX века хутор (он тогда назывался Фомино-Лиховской) стал быстро пополняться казачьими семьями, выходцами из Каменской и Гундоров-ской станиц. Жители занимались земледелием, а в конце XIX века - и работой на рудниках богатых предпринимателей; некоторые возили уголь на станцию Лихая. И не думали тогда, что добыча его через столетие придёт в упадок...
«Жительствуем мы своим хутором на самой дороге почтового тракта между Владимирскою и Каменскою станицами, на самой середине», -написано в «Деле о построении молитвенного дома в хуторе Фомино-Лиховском». Это значило, что через него проезжали все, кто следовал на Кавказ и обратно, оттого в хуторе много было постоялых дворов и приезжих торговцев. А место под строительство церкви освятили 16 мая 1870 года, после трёхлетнего сбора средств.
Через два года в хуторе появился деревянный храм во имя Георгия Победоносца. В 1906 году, опять же на деньги прихожан, возвели каменный - «кораблём», с «древнерусским» украшением стен (сильно выпуклые, наивно-радостные ло
патки, кокошники, зубчики), трёхгранной апсидой, стройной восьмигранной звонницей с колпаком и восьмигранным, но уже не «русским», а «греческим» барабаном под округлым голубым куполом.
В 30-е годы к Георгиевскому храму привели старшеклассников, дали указание верёвками стягивать кресты; потом поработали и трактора. Сбили барабан, колокольню и переоборудовали здание под клуб. Старушка, которая мне об этом рассказывала, утверждала, что толку не вышло: сколько ни выступал хор самодеятельности, не пение получалось, а что-то вроде плача. Ближе к войне церковь использовали как амбар; а во время оккупации немцы держали там лошадей.
Церковь открыли сразу после оккупации. Священником назначили отца Лазаря, недавнего узника ГУЛАГа. Он не щадя сил приводил церковь в достойный вид, из крышки немецкого дзота смастерил колокол и установил его в церковной ограде. Кроме того, что колокол сзывал на службы, он ещё по ночам отбивал каждый час.
С тех пор и работала церковь непрерывно. В 1991 году выложили белым кирпичом колокольню, а позже - и «греческий» барабан. Конечно, звонница и барабан на фоне рельефно разукрашенных стен выглядят несколько скованно,
сдержанно, но всё равно они придают церкви горделиво-выразительный, законченный вид. Спасибо шахтоуправлениям Гукова и Каменска да двум местным шахтам, пока ещё действующим, спасибо небогатой хуторской администрации, спасибо местным жителям, что не скупились, пусть иногда, на помощь. Шахты дают в церковь хороший уголь, а в дома курной - нездешний, неудобный: «взрывается» при растопке, - посожалела та же старушка, и добавила, что храм дважды обворовывали - в 77-м и 78-м (грабителей не нашли). Но в храме я увидел немало старых икон. И пока рассматривал старый иконостас, началась служба. Её вёл отец Александр - сегодняшний подвижник Георгиевской церкви.
Певчий пел с душой, громко, нарочито басил «под оперу», хоть и не обладал бельканто. Тут, видно, так заведено - для Церкви себя не щадить, выкладываться полностью, - потому и стоит в Лихом эта святая твердыня... А прихожан поуменьшилось: жители посёлка Лиховского год назад обзавелись молельным домом: неудобно было всё время ездить в Лихой.
Но на праздники всё равно стекаются в Георгиевский храм!
X. Лихой. Георгиевская церковь
раздел III
А. Кириллов
часовни, церкви И МОНАСТЫРИ НА дону ОТ НАЧАЛА их появления ДО КОНЦА XIX векл
ПЕРИОД ТРЕТИЙ: ОТ УЧРЕЖДЕНИЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ ДОНСКОЙ (ПЕРВОНАЧАЛЬНО НОВОЧЕРКАССКОЙ И ГЕОРГИЕВСКОЙ) ЕПАРХИИ ДО НАЧАЛА XX ВЕКА
Открытие самостоятельной архиерейской кафедры на Дону в 1829 году имело важные последствия, положивши грань между старым прошлым и новою жизнью православных донцов, так как с этого только момента начинается слияние их с остальною Русью в церковных делах, при чем постепенно сглаживаются обычные в крае особенности, известные под именем «привилегий», каковыми были в свое время - выборное духовенство, назначение церковнослужителей на места, распоряжение церковным имуществом, церковными доходами и капиталами, наблюдение за расколосектантством со стороны светской власти и многое другое. Вот как можно представить себе в кратких чертах историю учреждения на Дону самостоятельной епископии.
В последний год царствования императора Александра I, в самом начале второй четверти XIX века, российская церковь заключала в себе 4 епархии первого класса, 13 второго, 20 третьего и, сверх того, 5 грузинских, составлявших отдельный экзархат. Викариатств было пять: 4 русских у митрополитов и 1 грузинское. В царствование императора Николая I число епархий значительно умножилось открытием новых кафедр в Петрозаводске, Саратове, Новочеркасске, Симбирске, Полоцке, Томске, Херсоне, Варшаве, Камчатке, на Кавказе, в Гурии (восстановлена прежде упраздненная), Риге, Самаре и в Абхазии. Сверх того, воссоединены из унии епархии литовская и белорусская. Было также открыто 9 новых викариатств4.
Епархии учреждались преимущественно в тех местах, которые были очень удалены от своего духовного центра и лишены должного влияния и надзора со стороны духовного начальства, или в местах, которые были окружены то язычествую-щим, то магометанским народонаселением, или наконец там, где господствовали инославные христианские вероисповедания, как католичество, лютеранство, уния. Но в числе причин, располагавших высшее правительство к образованию и открытию новых епархий, нужно поименовать и желание центральной власти духовной и светской ослабить раскол, так как исторически известно, что в удаленных от духовных центров местах быстро появлялись всякие расколы и разного рода сектантство; здесь они прочно оседали и не только получали, так сказать, право гражданства, но и служили очагами распространения различных заблуждений; между тем как духовные пастыри, эти естественные руководители народа, находясь вдали от местопребывания своего епархиального архиерея, заражались грубостью, корыстолюбием, невнимательностью к нуждам пасомых и другими пороками, а особенно тогда и там, когда и где истинное просвещение еще не пустило глубоких корней. Так, Саратовская третьеклассная епархия, несомненно, учреждена была с целью искоренения гнездив
4 Сборник Импер. Русского Истор. Общ. - Т. 113.
-1902.-С. 241.
шегося там раскола, по высочайшему повелению императора Николая I от 20 октября 1828 года5. Вскоре после этого открыта была и Новочеркасская епархия. Император Николай Павлович в бытность свою в армии во время турецкой войны 1828 года лично видел отвагу и храбрость донцов, а о их набожности он был осведомлен еще ранее; поэтому в 1829 году он вспомнил о донских казаках, столь удаленных от Воронежского епархиального архиерея, и приказал преосвященному С. - Петербургскому митрополиту Серафиму доложить Святейшему Синоду о необходимости учреждения Донской епархии6. Оказывается, однако, что об этом было особое на высочайшее имя представление «секретного комитета о раскольниках» от 14 марта 1829 года, так что ближайшею причиною к открытию Донской епархии послужило именно умножение раскола между донскими и линейными казаками, тем более, что раскол, успевший окрепнуть здесь, проявлялся иногда страшными политическими движениями. Вследствие быстрого и постоянного возрастания здесь раскола «секретный комитет» и положил: «Представить государю императору, не благоугодно ли будет повелеть Св. Синоду войти в надлежащее рассуждение об открытии новой епископской кафедры в Новочеркасске; при чем обратить внимание и на то, не удобнее ли сей же кафедре подчинить и земли черноморских казаков, столь отдаленных от Астрахани, к которой ныне принадлежат». Государь 30 же марта собственноручно написал: «Согласен, назначив заведовать войском Черноморским и Кавказскою областью, назвав епископом Донским и Кавказским. Избрав человека опытного и надежного»7. Итак, новая епархия должна была, по мысли государя, называться Донскою и Кавказскою, между тем как она открыта была под наименованием Новочеркасской и Георгиевской. Любопытные сведения об этой перемене таковы. Николай Павлович, изъявив согласие на открытие епископской кафедры в Новочеркасске, выразил свою волю о названии этой новой епархии Донскою и Кавказскою. Но Синод, прежде представления кандидатов на эту кафедру, вошел с докладом о том, что, по выслушании высочайшего повеления об избрании архиерея на новоучреждаемую епархию на Дону и о наименовании его Донским и Кавказским, он не мог оставить без всякого внимания, что в сем титуле не заключается названия, от какого либо города заимствованного, как то с древних времен сведено в нашей церкви. Принимая в рассуждение, что сей обычай основан на точных словах чинополо
5 Там же. - С. 257.
6 А. Кириллов. Донская епархия по статистическим данным 1896 года. И Ст. Сборн. обл. В. Д. стат. Комитета: Материалы к открытию Донской епархии. - Вып. II. - 1901. - С. 115.
7 См. дело № 992 в канц. С.-Петерб. митропол. об открытии епископской кафедры в г. Новочеркасске.
жения, по которому, при наречении и посвящении архиереев, провозглашаются они как протодиаконом, так и рукополагающим архиереем, при чтении посвятительной молитвы, епископами богоспасаемых градов, тех самых поименно, куда назначаются, Св. Синод всеподданнейше, чрез обер-прокурора, доносит государю, «не благоугодно ли будет, для соблюдения порядка в чиноположении церковном и сохранения древнего обычая сего, высочайше повелеть архиерею новоучреждаемой епархии именоваться Новочеркасским и Кавказским, поелику кафедра его назначается в сем городе». Государь на этом докладе написал: «Правила сего я не знал; следуя оному, надо епископа назвать Новочеркасским и Георгиевским»8.
5 апреля 1829 года окончательно утвержден был доклад Синода о Новочеркасской епархии, по которому она была поставлена последнею в числе второклассных епархий, на том основании, что а) церкви Кавказской области и войска Черноморского состояли в старшей второклассной епархии (Астраханской) и б) потому, чтобы тем удобнее было переводить в оную из действительно служащих епископов дознанной способности. А так как в состав новоуч режден ной кафедры отошли от епархии Астраханской и Воронежской такие места, от которых архиереи этих епархий имели вторые наименования, то вследствие сего положено было Астраханскому архиерею называться Астраханским и Енотаевским, а Воронежскому - Воронежским и Задонским. Новая епархия заключала в себе землю войска Донского, Кавказскую область и Черноморию9.
Одновременно с учреждением епархии удостоились высочайшего утверждения как положение о содержании ее, по примеру прочих епархий второго же класса, так и штатные должности при архиерейской кафедре; для пребывания архиерея и для его консистории положено было построить в Новочеркасске или приобрести покупкой приличный дом на счет казны; на основании указов 1764 года февраля 26 и 1797 г. декабря 18, к архиерейскому дому Новочеркасской епархии определено: дать надлежащее число служителей из крестьян экономического ведомства и отвести из казенных и оброчных статей по близости и удобности положенное количество земли с угодьями, мельницу и рыбные ловли; выдать из казны на первый раз Новочеркасскому архиерею, как не имеющему дома, ни домашних принадлежностей, 10 000 рублей, с тем, чтобы он с отчетом донес Синоду, будет ли тем удовлетворено первым потребностям нового разведения и не потребуется ли дальнейшего пособия и, если потребуется, то на что и какого. По высочайше
8 Дело канцелярии г. обер-прокурора, № 6, об учреждении Новочеркасской и Георгиевской епархии // Сборн. Имп. Русского Истор. Общ. -Т. 113.-С. 260.
9 См. Сборник Области. В. Д. Стат. Комитета. -Вып. II.-С. 116-120.
утвержденному штату назначено было: архиерею жалованья 1200 р., ему же за хлеб и за прочую всякую собственно для него принадлежащую провизию, также на содержание экипажа 2000 руб., итого 3200 руб.; при кафедральном соборе было положено священно- и церковнослужителей: протопопов 1, жалованья ему 600 р.; ключарь 1, жалованья ему 500 руб.; священников 3, жалованья им по 400 рублей; протодиакон 1, жалованья ему 400 р.; диаконов 2, жалованья им по 300 рублей; иподиаконов 2, жалованья им по 300 руб.; псаломщиков 2, жалованья им по 200 р.; пономарей 2, жалованья им по 200 руб.; звонарей 4, жалованья им по 150 руб.; сторожей 3, жалованья им по 150 руб.; просвирня 1, жалованья ей 150 р.; итого 5900 руб. На певчих определено было 2400 руб.; на церковные потребности, богадельню, ризницу и пр. 2015 руб. Содержание консистории стоило лишь 2460 руб. в год. Всего же ассигновано было на содержание архиерея с консисториею при нем 18491 р. 32!4 коп.10
Из трех кандидатов, представленных государю, на Новочеркасскую кафедру утверждения удостоился преосвященный Афанасий, епископ Тамбовский, который в Новочеркасск прибыл 12 июня 1829 года11. Немного ранее были получены здесь различные принадлежности архиерейского служения, высланные, по распоряжению высокопреосвященного Филарета, митрополита Московского, из ризницы кафедрального Чудова монастыря и Свято-Троицкой Сергиевской лавры. Они сданы были Новочеркасского архиерейского дома иеромонаху Варлааму 29 мая того года12. Вскоре частью на отведенном войском месте, а частью на прикупленной усадьбе устроены были особый архиерейский дом с церковью и здание консистории13. На этот предмет было назначено к отпуску из казны 146 020 руб. 6014 коп.14 С учреждением самостоятельной епископии в Новочеркасске существовавшее здесь духовное правление было закрыто вследствие того, что при архиерее неизбежно появилась своя особая духовная консистория.
На Дону осталось, собственно, одно духовное правление - Хоперское, которое ведало церквями в поселениях, расположенных по рекам Хопру и Бузулуку, а с 1775 года, за упразднением Мигу-линского духовного правления, - и церквями, входившими в круг ведомства этого последнего,
10 Там же. - С. 118-119. Счет денег на ассигнации.
11 Там же.-С. 121-124.
12 Довольно щедрые пожертвования Чудова монастыря и Троицкой лавры (до 50 предметов) значатся в старых описях Новочеркасского Вознесенского собора. См., напр., опись 1844 года.
13 А. Кириллов. Донская епархия по статист, данным за 1895 г. - С. 2-3.
14 Подробнее об этом в особом нашем сообщении: Донской Архиерейский дом (рукопись; составлено по данным местных архивов).
т. е. по р. Дону вверх, начиная от Верхне-Островитянской станицы. Правда, в южной части новооткрытой епархии было еще духовное правление; но его мы не ставим в счет, так как имеем в виду лишь землю Донских казаков. Вследствие такого обстоятельства, по ходатайству преосвященного Афанасия, 23 мая 1830 года на Дону было открыто второе духовное правление в станице Нижне-Чирской. Оно просуществовало до января 1852 г., когда было закрыто по распоряжение Святейшего Синода15.
Первый донской архипастырь - высокопреосвященный Афанасий I «был любителем величественного торжественного служения, во время коего весьма часто обращался к своим пасомым с назидательным словом, проникнутым живым благочестивым чувством, глубокою сердечною любовью к ближнему и отеческою заботою о его спасении»16. Поэтому, естественно, он не мог не обратить внимания на устройство и благолепие св. церквей, вновь вверенных ему, на улучшение контингента священно- и церковнослужителей в смысле привлечения на пастырские места людей, не только правоспособных к тому по своему образованию, но и отличающихся своею доброю, назидательною жизнью. Насколько была плодотворна в этом отношении деятельность архиепископа, можно заключить из того, что за 10 лет его святительства на Дону прибавилось 20 церквей, а всех священников и диаконов в 1840 г. оказалось уже 595, из коих получивших образование числилось 72, вместо таковых же 23, бывших в 1829 году17. Но распоряжения архипастыря встречали значительное ограничение со стороны так называемых войсковых «привилегий», куда относилось принадлежавшее войсковой администрации право распоряжения церквями, церковным имуществом, клириками, а прихожанам -право выбора себе священников и диаконов и пр. Начало расширения архиерейской власти на Дону было положено в 1830 г. подчинением епархиальному архиерею Новочеркасского кафедрального Вознесенского собора, при чем священнослужительские должности при нем пове-лено было замещать «учеными людьми из ду
15 Покойный Н.П. Снесарев полагает, что на Дону оставалось к 1830 году два духовных правления: Хоперское и Усть-Медведицкое (Донск. еп. - Вып. 1. - С. 52); но последнее, как видно из дел Черк. дух. правл., № 16, и Хоперского, № 52 (Арх. Донск. дух. консист.), около 1771 г. было переведено в Мигулинский монастырь и стало называться Мигулинским; оно в 1775 году было упразднено и больше не возобновлялось, а церкви, состоявшие в его ведомстве в духовно-административном отношении, перешли в ведомство Хоперского дух. правления.
16 Историко-статистич. описание Тамбовской епархии. - 1861. - С. 196-205.
17 Снесарев. Донская епархия. - Вып. I. - С. 54 и 60.
ховного звания и преимущественно питомцами духовных академий и семинарий; низших церковнослужителей, певчих и прочие чины, штатом на собор положенные, назначать из людей собственно духовного звания; всем соборным священно- и церковнослужителям и прочим служебным чинам состоять в полном ведении и распоряжении своего епархиального архиерея»18 19 20. В 1836 году, января 1 дня, в войске Донском было введено высочайше утвержденное 26 мая 1835 года «Положение об управлении» оным, впервые точно определявшее «отношение войскового начальства к духовной части», которое было разъяснено в 3 главах: а) «о духовенстве в войске Донском, б) о имуществе войсковых церквей и в) о духовных училищах». Первый параграф этого положения заключал в себе такое правило: «Духовенство в Донском войске, как происходящее из казачьего сословия, так и иногороднее, лично по себе находится в полном управлении епархиального начальства и непосредственно подлежит распоряжению и суду его»16. С этого только момента донское духовенство начинает постепенно освобождаться от светской войсковой власти и сливаться в своей жизнедеятельности с остальным духовенством в России.
В 1841 году, по ходатайству высокопреосвященного Афанасия, была устроена в станице Верхне-Каргальской первая на Дону единоверческая церковь, причем войско из своих средств отпустило на ее устройство 10 000 рублей26.
1843 год в летописи Донской епархии должен быть отмечен как фактически сокративший территорию ее в значительной степени. Дело в том, что южные части Донской епархии отошли в состав вновь открытой, по особому высочайшему повелению от 17 июля 1842 года, Кавказской епископии, обнявшей собою северный Кавказ и Землю черноморских казаков. Полученный вместе с этим донскими архипастырями титул -«Донских и Новочеркасских» - удерживается и по настоящее время. По свидетельству преосвященного Игнатия, бывшего Донского архиепископа с 1843 гг., тогда церквей на Дону было более двухсот21. Цифра эта подтверждается и другими современниками отделения от Донской епархии ее южных частей. По словам свящ. В. Куфаева22, «по войску Донскому в г. Новочеркас
18 Указ правительств. Сената от 18 сентября 1830 г., за №51759, по 1 департаменту. Историч. арх. при Донск. музее; арх. Акишевской стан.
19 Снесарев. Донская еп. - Вып. 1. - С. 60. Подробнее в имеющемся у нас Деле о введении нового положения об управлении Донским войском.
20 Снесарев. Донск. еп. - С. 57.
21 Речи Игнатия, Архиеп. Донского и Новочеркасского. С.-Петербург, 1845. - С. 117.
22 Куфаев В., свящ. Статистич. обозрение церквей Войска Донского: рукопись // Арх. обл. В. Д. статистич. Комитета.
ске и станицах числилось в то время 115 церквей, из них каменных 51 и деревянных 64, кроме того в монастырях, со включением крестовой, 4, кладбищенских 2 и в слободах 79, из них 40 каменных; при всех церквях состояло протоиереев 15, священников 329, из числа которых 62 окончивших полный курс богословских наук и 11 окончивших философию». Такое количество церквей и пастырей приходилось более чем на полумиллионное население Донской области, так как всех жителей христианского вероисповедания в то время значилось: 260 993 д. муж. п. и 295 282 души женск. п., в том числе раскольников разных толков 24 856 д. м. п. и 27 469 женск., кроме того молокан и духоборов было 83 души обоего пола23.
С половины прошлого, XIX века стали появляться церкви в хуторах, возникновение которых на Дону относится к началу этого века, а также и в поселках. На удаленность хуторских жителей от своих приходских церквей обратил особое внимание бывший Донской архиепископ Платон, скончавшийся в сане Киевского митрополита, и он употреблял всевозможные меры к действительному умножению на Дону православных храмов, так что за его десятилетнее управление Донскою епархиею церквей прибавилось свыше 60, да при его предшественнике, высокопреосвященном Иоанне, правившем епархией 20 лет, их было устроено до 10024.
Ко дню исполнившегося в 1904 году семидесятипятилетия Донской епархии произошли значительные перемены в деле церковного строительства на Дону, по станицам и слободам, о которых мы и скажем сначала, а затем перейдем к вопросу об устройстве церквей по хуторам и поселкам.
В 1850 году в Таганрогском округе была основана станица Новониколаевская. Первая церковь в ней построена в 1855 г. во имя святителя Николая чудотворца. Она была деревянная, обложена только кирпичом. Вместо нее в то же наименование, в 1873 году, устроена была каменная церковь, однопрестольная. В приходе Новониколаевской церкви имеются два министерских приходских училища: одно мужское, основанное в 1861 г., другое женское 3-го разряда, основанное в 1802 году.
В Гниловской станице в 1829 году устроили каменную однопрестольную Преполовенскую церковь. При этой церкви в 1861 году было открыто мужское приходское училище, женское же училище существует с 1880 г. В той же станице, на место деревянной церкви во имя Св. Троицы, в 1855 г. была устроена новая, в то же наименование, каменная однопрестольная церковь. В Троицком приходе Гниловской станицы с 1882 г. существует Александровское приходское училище.
23 Там же.
24 Снесарев. Донская епархия. - Вып. 1. - С. 132-
160.
В станице Александровской вместо деревянной церкви в 1894 г. начали строить каменную, во имя Архистратига Михаила, однопрестольную церковь; освящена была она в 1896 году. В этой станице имеется министерское приходское училище, основано в 1867 году.
В Аксайской станице к двум прежним храмам присоединился новый, третий, устроенный по Доломановской улице, на месте обретения явившейся в холерный 1830 год иконы Божьей Матери Одигитрии. Церковь эта каменная; ее хотели сделать сначала приписною к Троицкой церкви, где находится чудотворная Аксайская икона Богоматери, но вскоре же ей дан был самостоятельный причт. Достойно примечания, что в Аксайской ст. при Троицкой церкви с 1850 г. существует женское училище 3-го разряда, с 1877 г. мореходный класс, при Успенской же церкви имеется второклассная церковноприходская школа.
В Ольгинской (бывшей Махинской) станице вместо первой деревянной Успенской церкви в 1855 г. построили новую деревянную же трехпрестольную Успенскую церковь, с приделами: правым во имя св. благоверной княгини Ольги и левым в честь живоносного источника Божьей Матери. Затем вследствие ветхости и малопоместительное™ этой церкви был сооружен каменный трехпрестольный храм. Освящен уже в 1902 году. Здесь приходское училище основано в 1867 г.
В пятидесятых годах XIX столетия на задонском почтовом тракте возникла новая станица Хомутовская, преобразованная из бывшего Мокро-Батайского хутора. Церковь в ней деревянная, в честь Казанской иконы Божьей Матери, построена была в 1858 году. При церкви приходское училище основано в 1874 году.
В станице Кагальницкой касательно церковного строительства произошли такие перемены: первая деревянная Покровская церковь в 1856 году сгорела; тогда жители Ольгинской станицы пожертвовали кагальничанам свою старую церковь, которая затем в 1883 г. перенесена была на станичное кладбище и по перестройке переименована в Димитриевскую; в самой же станице в том году была устроена каменная трехпрестольная церковь в честь Покрова Божьей Матери, с приделами: правым во имя св. равноапостольных царей Константина и Елены и левым - трех святителей. Здесь существует мужское двухклассное приходское училище с 1891 г., а женское земское 3-го разряда с 1877 года.
В Мечетинской станице первая церковь существовала до 1837 г., когда была устроена новая, деревянным же зданием, церковь, как и прежняя, в честь Преображения Господня; другая церковь в этой станице кирпичная, в честь Рождества Пресвятые Богородицы, с двумя приделами: во имя св. ап. Петра и Павла и св. вели-комуч. Георгия Победоносца, построена лишь в 1895 году. В станице мужское приходское училище было основано еще в 1859 г.
В Егорлыцкую станицу войском была пожертвована из г. Новочеркасска старая деревянная Николаевская церковь, которую перевезли в станицу и перестроили в 1833 году. Церковь эта просуществовала здесь 57 лет и в 1890 г. заменена новой церковью, устроенною уже каменным зданием, последняя посвящена имени святителя Николая, Мир Ликийского чуд., и имеет три престола: во имя святит. Николая, св. Архистратига Михаила и св. мученика Власия.
Основанный в 1805 году г. Новочеркасск за столетний период своего существования обстроился, благоукрасился и обзавелся как большими общественными зданиями, так и частными. В нем теперь окончен устройством величественный собор, благолепный по внутреннему убранству, достойный памятник донцов, преданных св. вере своих отцов и прадедовскому благочестию. Это по счету уже третий собор. Заложен он был в 1893 году и заменил собою собственно деревянный временный собор. В нем два этажа, если не считать еще подвальных, и 4 престола, из коих 1 в нижнем этаже и 3 в верхнем. Главный престол в честь Вознесения Господня. Первый каменный собор был заложен в честь того же праздника в 1811 г., но он в 1846 году обрушился25.
С 1852 года начали строить новый каменный же собор, но и этому не суждено было существовать: оконченный почти вчерне, он в 1863 г. также обрушился, вследствие чего в 1882 г. его разобрали26.
В отношении других церквей города Новочеркасска следует упомянуть о таких переменах. Вместо деревянной Александро-Невской церкви и в то же наименование устроена была в 1896 году каменная церковь; колокольня при ней в одной связи с церковью отстроена в 1902 г. Церковь с двумя приделами: 1-й во имя св. муч. Параскевы, нареченной Пятницы, и 2-й - свят. Митрофана, Воронежского чудотворца27.
Градская Михаило-Архангельская церковь каменная, двухэтажная, построена в 1872 г. В верхнем этаже имеется два придала: правый в честь Владимирской иконы Божьей Матери и левый в честь Собора св. Иоанна Предтечи; в нижнем же этаже главный престол Пантелеимонов-ский, с приделом, с правой стороны, во имя св. отец Симеона юродивого и Иоанна спостника28. При этой церкви министерское приходское училище основано в 1861 году.
25 А. Кириллов. Нов. Возн. войсковой собор, ст. 1, во II вып. Донской Церк. Ст.
26 Того же описания собора ст. II, пока еще в рукописи. Временный деревянный собор, свидетель столетней жизни Новочеркасска, также разобран, и из него теперь устроена церковь при богоугодных заведениях.
27 Описание Александро-Невской церкви г. Новочеркасска, труд о. пр. В. Петрова, во II в. Д. Ц. Ст.
28 Там же: Новочеркасская Михаило-Архангельская церковь, труд о. Сим. Троицкого.
Не в дальнем расстоянии от Михаило-Архангельской церкви находится Успенская единоверческая церковь, строением деревянная; освящена 10 сентября 1889 г.
Вместо деревянной Троицкой церкви была устроена в 1856 г. каменная, а колокольня и трапезная при ней сооружены уже в 1872 году. В 1893 г. с обеих сторон - с северной и южной - к церкви были пристроены каменные приделы, в. одном из которых имеется престол в честь Воздвижения честного и животворящего креста Господня, а в другом - в честь Покрова Божьей Матери.
Георгиевская церковь каменная построена в 1898 году. Затем она немного была распространена и обнесена оградой.
Константино-Еленинская церковь построена из старой Троицкой в 1864 г. на средства войска; она дощатая. Предполагается заменить ее каменною29.
Вместо деревянной кладбищенской Димитри-евской церкви устроена каменная в 1864 г. в то же наименование. В ней имеется придел во имя св. пророка Илии.
Тюремная церковь во имя св. великомуч. Иоанна-воина первоначально построена была в 1848 г. при главном здании самого тюремного замка, но в 1891 году устроена отдельно, на новом месте, каменным зданием, однопрестольная, как и первая.
Кроме того, в г. Новочеркасске имеются следующие домовые церкви: а) при Атаманском дворце во имя преп. Симеона Персиянина, построена в 1869 г. на втором этаже, на средства войска; б) при Мариинском Донском институте во имя Марии Магдалины, на третьем этаже здания; в) при женской Мариинской гимназии Варварин-ская, на втором этаже здания, устроена в 1889 г.; г) в так называемом старом институте, занимаемом ныне местной казачьей командой, восстановлена ранее бывшая здесь Свято-Духовская церковь; д) при мужской гимназии Кирилло-Мефодиевская церковь, помещающаяся также на втором этаже здания; е) при Донской духовной семинарии Иоанно-Богословская церковь на втором этаже здания, устроена в 1883 году; з) при Архиерейском доме Казанская с Преображенским приделом церковь на втором этаже здания архиерейского дома; ж) при Донском кадетском корпусе церковь во имя св. Николая чуд., построена в 1886 г, на втором этаже корпусного здания; к ней приписана лагерная Петропавловская деревенская церковь, построенная в 1889 г. в хуторе Персиановке. Наконец, в г. Новочеркасске, по Крещенскому спуску к вокзалу, находится подворье Старочеркасского Ефремовского женского монастыря с церковью во имя Пресвятые Богородицы «Всех скорбящих Радости»; она каменная, пятиглавая, с отдельно стоящею колокольнею; освящена 13 декабря
29 Теперь уже постройка этой каменной церкви вчерне окончена.
1893 г.30. Впоследствии с северной стороны к церкви сделан был пристрой, давший возможность устроить престол во имя св. Николая чуд. и св. муч. царицы Александры.
К г. Новочеркасску имеет ближайшее отношение Архиерейская дача Мишкино, или иначе называемое Голицыне. Здесь в 1865 году была устроена каменная церковь в честь Рождества Пресвятой Богородицы, на средства княгини Марфы Ивановны Голицыной, урожденной Платовой.
В пригородной Кривянской станице в 1896 г. к Покровской церкви были устроены новая колокольня и два боковых придела, а в 1867 году было открыто приходское училище.
В той же станице в 1892 г. была построена другая - Тихоновская церковь, каменная.
В другой пригородной станице - Гоушевской произошли такие перемены: деревянная во имя св. великомуч. Варвары церковь в 1876 г. сгорела, в следующем 1877 г. устроили временный молитвенный дом. Тем временем приступили к постройке настоящей каменной церкви во имя св. вм. Варвары с приделом св. великомуч. Георгия Победоносца. Временный же деревянный молитвенный дом был перенесен на другой край станицы и перестроен в 1886 г. Он устроен флигелем, без колокольни, колокола же висят на отдельно стоящей колокольне, построенной уже в 1890 г. Молитвенный дом посвящен имени св. ап. и ев. Иоанна Богослова; в настоящее время он ветх и тесен.
В Донской епархии, помимо г. Новочеркасска, имеется один только город - Александровск-Грушевский. Здесь в 1861г. была построена Петро-Павловская деревянная церковь. Ее в 1899 г. заменили каменною, в то же наименование, церковью, с приделом во имя св. ап. Филиппа, деревянная же перенесена на Сенную площадь и стены выложены кирпичом.
В том же городе Александро-Невская деревянная церковь построена была в 1888 году. Кроме того, на руднике Ивана Семеновича Кошкина была построена церковь во имя преподобного Макария Египетского, на средства владельца рудника; она из дикого камня и оштукатурена. Устройство ее относится к 1896 году.
В станице Манычской вместо деревянной в настоящее время устроена каменная церковь, а мужское приходское училище при ней было открыто в 1882 г., тогда как женское земское существует лишь с 1882 г.
Точно так же в станице Басаевской вместо деревянной церкви в 1892 году построили новую каменную во имя святит. Николая чуд., с двумя приделами: 1-й во имя св. первоверховных ап. Петра и Павла и 2-й в честь Усекновения главы Иоанна Предтечи.
30 А. Кириллов. Старочеркасский Ефремовский женский монастырь Донской епархии.
Ст. Багаевская. Свято-Никольская церковь
За десять лет пред тем в станице Бесерге-невской взамен деревянной церкви был устроен каменный трехпрестольный храм во имя св. Алексия, Московского митрополита, с двумя приделами: Казанским и Трехсвятительским; между тем как в соседней станице Мелеховской деревянная Николаевская церковь была заменена каменною еще в 1854 году.
Вторая же в этой станице церковь деревянная, в честь Преображения Господня, была построена в 1889 году.
В станице Семикаракорской Троицкая каменная церковь была устроена в 1849 г. вместо первой деревянной; она с двумя приделами: Покровским и Михаило-Архангельским.
Золотовская станица в 1900 году перенесена была на место хутора Фоминского, той же станицы, где имелась с 1888 года своя деревянная, на каменном фундаменте, Вознесенская церковь.
В ст. Усть-Быстрянской вместо старой, пришедшей уже в ветхость, деревянной Николаевской церкви, в 1870 году построили в то же наименование новую, но также деревянную церковь.
В Ермаковской станице в 1882 г. была построена Преображенская деревянная церковь с двумя приделами: с правой стороны в честь Владимирской иконы Божьей Матери, а с левой во имя Архистратига Михаила
Ст. Багаевская. Свято-Никольская церковь
Построенная в 1840 году в станице Екатерининской деревянная Екатерининская церковь сгорела в 1877 г., а чрез два года после того здесь устроили новую, также деревянную, во имя св. великомуч. Екатерины церковь, с приделами Вознесенским и Пантелеимоновским.
В станице Белокалитвенской взамен деревянной церкви в 1894 г. была построена каменная Введенская церковь с приделами: с правой стороны во имя св. пророка Илии и с левой во имя святит. Николая чудотворца.
В окружной (Донецкого округа) Каменской станице произошли такие перемены: в 1885 году была построена церковь Христорождественская, с двумя приделами: Сретевским и Благовещенским. Но много ранее того, именно в 1838 году, была сооружена кладбищенская каменная бес-приходная Алексиевская церковь на средства жены войскового старшины Натальи Васильевны Машлыкиной. В 1893 году эта церковь была распространена, и к ней пристроили колокольню. Наконец, при тюремном замке в 1899 году была устроена Александро-Невская каменная церковь.
Гундоровская станица за рассматриваемый период времени перешла с прежнего своего места на ныне занимаемое ею, причем здесь, на новом месте начали строить настоящий каменный двухпрестольный храм в честь Успения Божьей Матери и во имя св. Митрофана, Воронежского чуд.; освящен он был в 1860 г. Колокольня при церкви деревянная, ветхая.
Церковь Успения Божьей Матери в ст. Гундо-ровской
В станице Владимирской в 1877 г., взамен ветхой Успенской деревянной церкви, которая построением относится к 1830 г., была вновь сооружена, в то же наименование, деревянным же зданием, другая церковь. В станице приходское училище существует с 1869 г.
В Милютинской станице церковь в честь Усекновения главы Иоанна Предтечи первоначально построена в 1882 г. деревянная, с колокольнею на столбах; в настоящее же время в этой станице существует кирпичная церковь, с такою же колокольнею, во имя святителя Николая чудотворца (9 мая); построена в 1901 г.
В ст. Константиновскую, которая прежде называлась Бабской, в 1870 г. была перенесена из бывшей Ведерниковской станицы, ныне хутора того же названия, Михаило-Архангельская деревянная церковь, первоначально построенная в 1731 году; церковь однопрестольная, в настоящее время ветха. Помимо этой церкви, и на замен ее, в 1897 г., на средства казака Григория Никитича Чекалова и церковно-приходского попечительства, построена Свято-Николаевская церковь, каменная, с приделами: южный во имя Архистратига Михаила и северный в честь Успения Божьей Матери. Вторая церковь в той же станице Покровская, деревянная; построена в 1861 г.
В станице Николаевской (бывшей Верхне-Михалевской) Николаевская церковь построена в 1854 году, она деревянная, с двумя приделами: во имя Архистратига Михаила и другой во имя св. ап. Матвея.
В той же станице имеется Троицкая единоверческая церковь; зданием она деревянная; возникновение ее относится к 1886 г.
В станице Мариинской (бывшей Быстрянской) деревянная Николаевская церковь, первоначально построенная в 1860 г., как оказавшаяся ветхою, была разрушена бурею в 1888 г. Тогда вместо нее стали строить кирпичную Николаевскую же церковь, которую закончили в 1901 г. В Мариинской станице, как и в соседней Камышев-ской, приходские училища существуют с 1863 г.
В последней станице - Камышевской Христо-Рождественская деревянная церковь построена в 1851 г.
Верхне-Каргальская станица в 1831 году была перенесена на теперешнее место. С переходом станицы перенесли сюда и прежнюю Богоявленскую деревянную церковь, которую тогда же перестроили.
В двух станицах Романовской и Кумшацкой имевшиеся деревянные церкви сгорели: в первой - Михаило-Архангельская в 1841 г., во второй -Богоявленская в 1850 году. Вскоре после пожара романовцы начали строить новую, деревянную же, церковь, которая была готова и освящена в 1846 г. Эту церковь в 1893 г. перекрыли и распространили пристройками. Граждане же станицы Кумшацкой в 1866 г. устроили у себя каменную Богоявленскую церковь однопрестольную.
Приходские училища в этих станицах существуют с 1862 г.
В станице Цимлянской взамен ветхой деревянной Николаевской церкви в 1839 г. была устроена каменная церковь во имя св. Николая чуд., с двумя приделами: Преображенским с правой стороны и в честь Казанской иконы Божьей Матери с левой. В той же станице на кладбище имеется приписная Покровская церковь, она построена в 1880 году из кирпича. В станице два приходских училища - мужское с 1837 г., а женское 3-го разряда с 1867 года.
Михаило-Архангельские деревянные церкви были построены в станицах - Чертковской на
средства войска в 1897 г. и в Терновской в 1867 г., - в последней взамен ветхой деревянной церкви, существовавшей здесь с 1769 г. Приходское училище в Терновской ст. имеется с 1865 г.
Устроенная в 1830 г. в Филипповской станице Троицкая деревянная церковь была перенесена на другое место в 1884 году и тогда же перестроена. Здесь приходское училище основано в 1864 г.
В Нижне-Курмоярской ст. деревянная Владимирская церковь просуществовала до 1863 г., когда была построена новая, также деревянная и в честь иконы Владимирской Божьей Матери. Около того же времени в станице было учреждено приходское училище.
В ст. Нагавской Тихоновская деревянная церковь, построенная в 1805 г., во второй половине прошлого века сделалась ветхою, так что на смену ее в 1861 г. устроили другую, в то же наименование и также деревянную, которая, по случаю перехода станицы, в 1894 г. была перестроена с перенесением ее на вновь избранное станицею место. К тому же времени относится устройство второй в станице церкви - Вознесенской. Церковь эта единоверческая; зданием деревянная, крыта тесом. Приходское училище открыто в 1892 году.
Баклановская станица (бывшая Гугнинская) так же, как и Нагавская, переменила свое место. По этому случаю в 1876 году перенесли сюда и старую деревянную церковь, первоначально на прежнем месте построенную в 1786 г. Церковь деревянная, однопрестольная, в честь Казанской иконы Божьей Матери. Приходское училище в станице существует с 1868 г.
В станице Великокняжеской, ныне ставшей окружною, вскорости после ее основания начали строить на войсковые средства кирпичную церковь во имя св. муч. Флора и Лавра; она была освящена в 1879 году
В Платовской станице, что при Гремучем колодце, после долгих хлопот была устроена в 1899 году Кирилло-Мефодиевская церковь; стены ее выведены из кирпича, а купол и 5 глав деревянные; колокольня также деревянная, стоит отдельно от церкви.
В станице Атаманской имеется единоверческая Покровская церковь. Первоначально она была сооружена из раскольнической молельни. Устройство ее относится к 1878 г. Но она, как деревянная и ветхая, 24 сентября 1894 г. сгорела до основания. Тогда уже построили ныне существующую Покровскую церковь, также деревянную. К той же станице приписана походная церковь во имя св. муч. Власия, епископа Севастий-ского; устроена она из деревянных брусков, разбирающихся и складывающихся, в длину имеет 9 и в ширину 5 аршин, рассчитана на 50 человек. Существует церковь эта с 1891 года.
В Есауловской станице также имеется приписная кладбищенская Покровская деревянная церковь, построена из старого станичного храма, перенесенного в 1854 г. на кладбище; чрез 4 года
после перенесения в церкви устроили иконостас и престол; колокольня при ней стоит особо, на двух столбах. В станице приходское училище открыто в 1861 г.
В станице Кобылянской была вновь сооружена Николаевская деревянная церковь в 1869 году, вместо сгоревшей в 1863 г. таковой же Николаевской церкви.
Нижне-Чирская станица обогатилась тремя храмами, из которых 2 бесприходных, это: а) Кресто-Воздвиженская каменная церковь, построенная в 1864 г., и б) кладбищенская Димит-риевская, деревянная, устроенная в 1855 г. Обе эти церкви приписаны к Троицкой. Сверх того в той же станице находится единоверческая Пет-ро-Павловская церковь, построенная в 1874 году; она деревянная, лишь обложена кирпичом, покрыта тесом; колокольня близ нее на столбах. Церковь однопрестольная.
В станице Верхне-Чирской взамен сгоревшей деревянной Покровской церкви, существовавшей с 1801 г., в 1866 г. устроили новую деревянную же в честь Покрова Божьей Матери.
Чернышевская станица на р. Чиру образовалась в 50-х г. прошлого столетия. Здесь Покровская каменная церковь построена была в 1868 году, а до построения ее существовал с 1863 г. в честь Покрова Божьей Матери деревянный молитвенный дом. Вторая церковь в этой станице Казанская, единоверческая, из дерева, построена в 1893 г.
Краснокутская станица, также на р. Чиру, была основана в 1887 г. Первоначально в ней был построен Казанский деревянный молитвенный дом, к которому в 1897 г. пристроена была колокольня на деревянных столбах. В 1894 году, на замену молитвенного дома, устроена ныне существующая деревянная однопрестольная церковь в то же наименование.
В 1876 г. от громового удара сгорела в станице Голубинской деревянная Николаевская церковь, и только в 1891 г., уже на другом месте, была построена здесь каменная во имя свят. Николая чудотворца церковь.
Устроенная в ст. Трех-Островитянской в 1861 г. на место старой, пришедшей в ветхость, церкви новая деревянная Михаило-Архангельская церковь сгорела в 1885 г.; чрез 9 лет после того здесь устроена была новая деревянная же и в то же наименование церковь, в двух приделах которой имеются особые престолы, посвященные один первоверховным апостолам Петру и Павлу, а другой - свят, и чуд. Николаю. В этой станице приходское училище было открыто в 1866 г.
Существовавшая с 1781 г. в ст. Сиротинской бесприходная Варваринская церковь в 1885 г. была возобновлена; она деревянная и с двумя приделами: 1-й во имя св. благоверн. князя Александра Невского и 2-й - свят. Николая чудотворца.
В станице Старогригорьевской каменная Христо-Рождественская церковь была построена
в 1871 г., между тем как старая деревянная, существовавшая с 1767 г., была исправлена в 1863 г.
В ст. Кременской была построена около 1884 г. вторая бесприходная кладбищенская Ди-митриевская церковь; она до половины каменная, а верх деревянный, с такою же колокольнею. В станице приходское училище существует с 1834 г.
В ст. Перекопской существовали две деревянных церкви, вместо которых в 1860 г. построили одну каменную. Главный престол в ней Богоявленский, а два боковых придела посвящены: один Божьей Матери, в честь Казанской иконы Ее, а другой имени св. великомученика и целителя Пантелеймона. Приходское училище в станице открыто 28 февраля 1866 г.
В Клетской ст. имеется кладбищенская бесприходная Троицкая церковь. Она была перенесена из хутора Старо-Клетского (бывшей старой станицы) в 1850 г., а в 1869 г. заново перестроена.
В окружной станице Усть-Медведицкой Александро-Невская кладбищенская каменная церковь построена в 1888 г. Кроме того, здесь имеются еще две домовых церкви: Петропавловская, при тюремном замке, на втором этаже каменного тюремного дома, бесприходная, построена в 1863 г., и Рождество-Богородицкая, при реальном училище, построена в 1873 году, каменная, при училищном доме.
В Усть-Хоперской станице была построена в 1850 г. кладбищенская бесприходная Воскресенская церковь на средства полковника Емельяна Николаевича Астахова; она каменная, с такою же отдельно стоящею от церкви колокольнею.
Ст. Вешенская обогатилась второю Троицкою церковью, с приделом в честь Успения Божьей Матери; церковь зданием каменная. Устройство ее относится к 1858 году. В станице этой существуют: двухклассное мужское училище, открытое в 1861 году, и женское 3-го разряда, открытое чрез 2 года после мужского.
Построенная в 1801 году Михаило-Архангельская деревянная церковь в ст. Кепин-ской в 1887 г. возобновлена, с перенесением ее на другое место, на 60 саж. от прежнего. Приходское училище здесь основано в 1866 г.
В ст. Итеревской до 1878 г. существовала однопрестольная Николаевская деревянная церковь, а так как она пришла в ветхость, то вместо нее построили новую во имя Св. Троицы, с двумя приделами: с северной стороны во имя св. Архистратига Михаила и с южной во имя святит, и чуд. Николая, и в трапезной имеется особый престол в честь Успения Божьей Матери. Церковь деревянная, на каменном фундаменте. Приходское училище в станице было открыто в 1866 г.
Существовавшая с 1793 г. в станице Мало-дельской Михаило-Архангельская деревянная церковь сгорела; вместо нее в 1818 г. построена была новая деревянная же и в то же наименова
ние, - но и эта церковь в 1859 г. также сгорела, после чего до постройки настоящего храма граждане довольствовались деревянным молитвенным домом. Теперешняя Михаило-Архангельская церковь с приделами: во имя св. в. - муч. Георгия Победоносца и в честь Усекновения главы Иоанна Предтечи построена в 1900 г. на старом фундаменте, оставшемся от церкви, которая была сооружена на средства урядника Ивана Дмитриева Арефьева в 1870 г. и которая, как деревянная, сгорела 6 мая 1897 г. во время страшного пожара, уничтожившего в этой станице около 300 домов, только утварь была спасена. Новый деревянный храм был устроен по старому плану. Вторая церковь в этой станице единоверческая Успенская, деревянная, построена в 1897 году.
В бывшей Орловской станице, ныне хутор Орловский, вместо сгоревшей 16 мая 1881 г. Ди-митриевской церкви, в 1887 г. построена была новая во имя св. Димитрия мироточивого деревянная церковь. Здесь имеется сельское приходское училище, открытое 10 сентября 1877 г.
Сергиевская станица основана в 1861 г. В ней Троицкая деревянная круглая о пяти главах церковь построена чрез 20 лет по основании станицы, а приходское училище открыто 15 апреля 1879 года.
Построенная в 1786 г. в бывшей Заполянской станице, что ныне хутор Заполянский, Иоанно-Богословская церковь вследствие своей ветхости, была ремонтирована в 1885 г. перестройкой главным образом колокольни, а в 1893 г. в ней переделан купол среднего храма. Церковь устроена из дуба, тесна. Приходское училище в этом хуторе открыто в 1867 году.
В Березовской станице вместо деревянной церкви в 1885 г. построена каменная, в честь Рождества Христова, однопрестольная.
Около половины прошлого столетия возникла на Дону станица Островская на р. Медведице. В 1855 году в ней была построена Богоявленская деревянная церковь, а приходское училище здесь открыто в 1863 году.
В станице Слащевской вторая церковь кладбищенская, бесприходная, зданием деревянная, построена в 1876 году во имя св. Иоанна Предтечи. Приходское училище в станице существует с 1837 года.
В Федосеевской станице к Казанской каменной церкви были сделаны боковые пристрои, которые к концу прошлого века стали грозить падением, почему в 1894 году и были исправлены. Церковь эта с приделом в трапезной во имя св. равноапост. Константина и Елены. При церкви имеется каменная богадельня в две комнаты на 6 человек, устроена в 1888 году. В станице приходское училище открыто 10 января 1865 года.
В станице Усть-Бузулуцкой вторая деревянная церковь куплена и перенесена из Тишанской станицы, построена в 1868 г., в честь Рождества Преев. Богородицы. Приходское училище существуете 1866 года.
В Акишевской станице взамен ветхой деревянной церкви в 1872 г. была устроена каменная
церковь во имя св. чуд. Николая; она имеет один престол.
Граждане станицы Тишанской в 1864 г. вместо деревянной церкви построили себе каменную в честь Покрова Божьей Матери с приделом во имя св. великомуч. Параскевы Пятницы. Деревянная часовня на месте явления этой иконы находится в конце станицы. Приходское училище существует с 1866 г.
В станице Бурацкой Успенская церковь построена в 1851 году, взамен прежней, существовавшей с 1783 г., которая была на каменном фундаменте и пришла уже в ветхость. Здесь 17 ноября 1863 г. открыто мужское приходское училище.
Петровская станица, носившая прежде название Левыкинской, с переходом на ныне занимаемое ею место в 1881 г. устроила у себя вместо деревянной каменную Михаило-Архангельскую церковь.
В бывшей Бесплемяновской станице, обращенной ныне в хутор того же названия, взамен сгоревшей прежней Димитриевской деревянной церкви, в 1883 г. построен деревянный, также во имя св. в. - муч. Димитрия мироточивого, молитвенный дом.
Окружная Хоперского округа Урюпинская станица за рассматриваемый период времени украсилась двумя храмами: так, в 1887 году была построена Вознесенская церковь, зданием каменная, вместо имевшейся до той поры деревянной церкви, она о пяти главах, на одной из них висят колокола. В церкви имеется придел во имя преподобномученицы Евдокии. Другая церковь Христо-Рождественская, каменная, трехпрестольная, построена в 1853 году на средства купцов Урюпинской Покровской ярмарки; в ней два придела: левый во имя св. благоверного князя Александра Невского и правый в честь Покрова Божьей Матери. В той же станице, на подворье Усть-Медведицкого женского Преображенского монастыря, покойной игуменьей монастыря Арсениею в 1891 году была устроена каменная Богородицкая бесприходная церковь. Имеется в станице и одна домовая церковь при ремесленной школе (в здании школы); церковь посвящена свят, и чу-дотв. Николаю, построена она в 1895 г. на средства крестьянина Ивана Ивановича Зазулина.
В Добринской станице прежняя деревянная Михаило-Архангельская церковь в 1842 г. была заменена каменною, с приделом в честь Воздвижения честного и животворящего креста Господня; а в станице Михайловской при Сретенской церкви был устроен придел во имя св. Николая Чудотворца.
Павловская станица новая, заселена между 1850-1853 гг., к ней причислены бывшие станицы Лукьяновская и Карповская. Из Лукьяновской в 1853 г. была перенесена в станицу Павловскую Николаевская деревянная церковь и здесь в следующем году вновь сооружена на кладбище, а в 1858 г. начали строить в станице другую новую деревянную же, только на каменном фунда
менте, церковь во имя вел. - муч. Димитрия мироточивого с приделом свят, и чуд. Николая. Она освящена в 1861 г. Старая же кладбищенская церковь в 1887 г. перенесена в хутор Романов, той же станицы.
В Дурновской станице Димитриевская церковь, построенная в 1788 г., просуществовала около 80 лет, к какому времени была заменена новою, деревянною же, из соснового леса, на каменном фундаменте. А когда эта церковь в 1884 году сгорела, то вместо нее, уже в 1893 г., устроили новую, деревянную, также на каменном фундаменте и в то же наименование. В станице с 1866 г. открыто приходское училище.
В бывшей Мартыновской станице, ныне хутор Мартыновский, в 1871 году, вместо пришедшей в ветхость, как построенной в 1777 г., Ми-хаило-Архангельской деревянной церкви, была сооружена новая церковь в то же наименование. Здесь с 1882 г. существует сельское приходское училище.
В станице Ярыженской каменная Николаевская церковь была распространена в 1870 г. устройством придела в честь Воздвижения честного и животворящего креста Господня. Приходское училище в станице основано в 1863 г.
В Аннинской, бывшей Черновской, станице при каменной Николаевской церкви в 1863 г. был устроен придел во имя св. Алексея, митрополита Московского, чудотворца. Спустя 3 года после этого события в станице было открыто приходское училище.
Наконец, остается сказать о станице Преображенской. В ней первая церковь была построена во имя святителя Митрофана, Воронежского чудотворца, на кладбище, в 1855 г. Она чрез 24 г. была отдана жителям хутора Дубовского. Настоящая каменная церковь в станице в честь Преображения Господня сооружена в 1871 году.
Таким образом, ко дню семидесятипятилетия существования Донской епархии, в качестве самостоятельной архиепископии, всех церквей было: А) в городах - 20 в том числе каменных 16, деревянных 4, из коих 1 - единоверческая, домовых 8; Б) в станицах 148, в том числе каменных 95, деревянных 53, из них домовых и бесприход-ных4, кладбищенских 10, единоверческих 5.
Что же касается церковного строительства по слободам за тот же 75-летниий период времени, то более значительные перемены произошли только в двух округах области - Таганрогском, прежде называвшемся Миусским, и Донецком, и отчасти в третьем округе - Хоперском.
В Таганрогском округе мы должны отметить следующие новые постройки церквей и перестройки старых.
Жители слободы Покровско-Киреевой, Васильевской волости, в 1861 году соорудили у себя каменную церковь в честь Покрова Пресвятой Богородицы; колокольня при ней деревянная, на столбах.
В слободе Федоровке сначала была устроена деревянная церковь в Честь Вознесения Господ
ня. Она просуществовала 36 лет, начиная с 1857 года, когда была заменена, вследствие ветхости, новою, уже каменною. Церковь эта была устроена в 1893 году, в то же наименование.
И в слободе Екатериновке сначала, с 1852 года существовала деревянная Михаило-Архангельская церковь. К концу XIX века она оказалась уже ветхою и тесною, ограда вокруг нее была разобрана. Тогда, на средства прихожан и землевладелицы г-жи Вилковой, была построена в 1897 году новая каменная церковь, с такою же колокольнею, в честь Пресвятой Троицы.
В слободе Ефремовке, Федоровской волости, каменная церковь в честь Тихвинской иконы Божьей Матери построена в 1862 году на средства жены подполковника графини А. С. Платовой.
В слободе Латоны, Малокирсановской волости, имеется Успенская церковь, построена она в 1875 году, зданием деревянная, без колокольни.
Деревянная же Одигитриевская церковь была устроена в 1876 г. в слободе Александровке-Гоековой на средства прихожан и штабс-ротмистра Николая Степановича Грекова.
К 1859 году относится постройка двух церквей: в честь Казанской иконы Богоматери в слободе Михайловке-Кузнецовой и в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы в слободе Пав-лополе (она же Краснова). В первой церковь сооружена кирпичная, на средства вдовы генерал-лейтенанта Ап. Кузнецовой, а в последней на средства генерал-майора Ивана Никифоровича Краснова и так, что стены ее были каменные, верх деревянный. При церкви имеется такая же колокольня. Эта церковь находится в саду храмоздателя.
В 1841 году генерал-лейтенант Василий Алексеевич Сысоев построил, своим иждивением, церковь во имя Живоначальной Троицы в своей слободе - Васильевке-Сысоевой. Церковь зданием каменная.
В слободе Артемовке-Яновой с 1800 года существовала деревянная церковь, на месте которой в 1873 году была сооружена, на средства помещиков Яновых, новая каменная церковь в честь обретения честные главы Иоанна Предтечи.
Только 25 лет минуло (с 1881 г.), как в слободе Белояровке была устроена Вознесенская церковь, зданием каменная.
Слобода Амвросиевка принадлежит к числу значительных поселений в области. В ней имеются две церкви: одна - каменная во имя св. священномученика Василия с приделом, посвященным имени свят. Амвросия; другая - деревянная Амвросиевская. Первая построена иждивением генерал-майора Гавриила Амвросиевича Луковкина в 1845 году, а устройство второй относится еще к 1788 году, только в 1862 году она была перенесена на другую сторону р. Крынки и перестроена. Первоначальное сооружение ее обязано попечению генерала Амвросия Луковкина. В слободе, помимо церкви и приходской жен
ской школы, существует земское двухклассное училище, открытое в 1877 г.
В слободе Степановке-Крынской, Кутейни-ковской волости, до построения настоящей каменной церкви в честь Покрова Пресвятой Богородицы, существовал с 1836 года Покровский деревянный молитвенный дом. Теперешняя церковь построена в 1844 году на средства жены генерал-майора Марфы Кутейниковой.
В слободе Дмитриевке имеется лишь молитвенной дом во имя всех святых. Построен только в 1900 году: он деревянный и тесен; колокольня при нем стоит отдельно на столбах.
К Свято-Троицкой церкви слободы Гоабовой в 1899 году были пристроены два придела: с правой стороны во имя св. муч. Иосифа-пресвитера и с левой во имя св. великомуч. Пантелеймона. Тогда же был приподнят купол и вновь переделан. Церковь вся выкрашена.
Начавшаяся в 1871 году постройкою в слободе Макеевке деревянная Успенская церковь чрез 2 года, в недостроенном еще виде, сгорела. Тогда слобожане устроили себе другую церковь, но уже каменную, из бывшей караулки, с отдельною на столбах колокольнею. Вместо нее в 1901 году они начали строить новую колокольню, о 5 главах. Успенская церковь с двумя приходами. В Михайловском приходе состоит земское сельское училище, открытое в 1881 году, и женская одноклассная церковно-приходская школа.
В Есауловской волости были устроены новые церкви: в слободе Есауловке Преображенская каменная в 1861 г., на средства хорунжего Андрея Львовича Лукьянова, и в слободе Новонаде-ждовке а) Николаевская, построенная в 1889 году из дикого камня, с отдельно стоящею колокольнею, которая представляет собою 4 столба, и б) Александро-Невская, построенная в 1862 году на средства помещицы Марфы Петровны Боковой из кирпича. Богослужение отправляется в той и другой церкви поседмично.
Построенная в 1785 году в слободе Голодаев-ке-Мартыновой Николаевская церковь в 1831 году пришла в такую ветхость, что ее принуждены были разобрать. Из полученного от разбора материала поселяне устроили молитвенный дом, который просуществовал до 1860 года, когда была построена ныне существующая свято-Николаевская каменная церковь. В слободе Го-лодаевке имеются второклассная и двухклассная церковно-приходские школы, сверх министерских училищ.
В слободе Успенской первая церковь в честь Успения Божьей Матери была устроена в 1861 г. из пластин и покрыта тесом. Это был собственно молитвенный дом и находился за слободой близ кладбища. Он в 1873 году переименован в церковь. Настоящая же Успенская церковь, зданием каменная, с деревянным куполом и такою же колокольнею, построена в 1881 году и находится среди слободы на площади.
К устроенной в 1810 году в слободе Алексан-дровке-Иловайской, Алексеевской волосги, одно
престольной во имя св. Алексия, человека Божия, каменной церкви были приделаны в 1855 году два кирпичных пристроя.
Николаевская каменная церковь в слободе Матвеевом-Кургане устроена в 1862 году на средства сотника Николая Ивановича Иловайского.
К Троицкой церкви слободы Большой-Кирсановки в 1882 году была пристроена кирпичная, как и сама церковь, колокольня. В этой слободе в 1869 году было открыто приходское сельское училище.
Слобода Дарьевка в начале 70-х годов прошлого столетия перешла из Черкасского округа с р. Несвитая в Миусский на речку Нагольную. На новом месте поселения слободы полковница Людмила Гавриловна Калиновская устроила в 1866 году каменную Покровскую церковь.
В 1788 году была построена деревянная Успенская церковь в слободе Нагольной-Луковкиной. Церковь эта распространена и отремонтирована спустя 106 лет со времени ее основания. Здесь с 1884 года существует приходское сельское училище.
В том же году и такое же училище было открыто в слободе Петровско-Кундрюческой, известной также под именем Криничной. Сначала жители этой слободы построили себе в 1836 году деревянный молитвенный дом во имя святителя Митрофана, Воронежского чудотворца, а в 1881 году соорудили однопрестольпую в то же наименование каменную церковь.
В слободе Астаховке Покровская каменная церковь построена в 1853 году на средства генерал-майора Александра Грекова. Приходское сельское училище здесь открыто в 1882 году.
За 6-7 лет пред устройством церкви в Астаховке, на средства помещицы Марии Алексеевны Леоновой была сооружена в слободе Аграфе-новке Одигитриевская каменная церковь; а приходское сельское училище основано здесь лишь в 1890 г.
В слободе Лысогорке с 1897 года существует Воскресенская каменная церковь с 2 приделами: во имя святителя и чудотворца Николая и другой, во имя св. великомуч. Екатерины. Приходское сельское училище в слободе открыто в 1875 г.
Наконец, в слободе Степановке-Реми, Мари-новской волости, была построена в 1877 году Рождество-Богородицкая церковь; она до половины каменная, а верх деревянный, с такою же полукаменною колокольнею.
Переход от Таганрогского округа к Донецкому составляет округ Черкасский, в котором две слободы получили церкви: Гуляй-Борисовка в 1871 году в честь Рождества св. Иоанна Предтечи и Крестителя Господня и Федоровка в 1886 году во имя святителя и чудотворца Николая. Первая церковь чрез 10 лет после своего сооружения была возобновлена. В Ростовском и Сальском округах слобод не имеется.
В Донецком округе в отношении к делу церковного строительства за рассматриваемый пе
риод времени должны быть отмечены нижеследующие слободы, числом 18: Карпово-Обрывская, Макеевка, Усть-Меловая-Манькова, Степановка-Грекова, Николаевка-Янова, Ново-селовка, Дегтева, Верхне-Ольховая, Маньково-Березовая, Нагольно-Голодаевская, Екатеринов-ка-Чернозубова, Нижне-Ольховая (Поздеева), Криворожская. Никольская, Покровская, Курнако-во-Липовская, Степаново-Ефремовская и Боль-шинская.
В слободе Карпово-Обрывской Одигитриев-ская церковь построена в 1853 году на средства полковника Александра Ивановича Карпова; она до половины каменная, верх деревянный. В 1873 г. к церкви была приделана каменная колокольня, самая церковь распространена, а в 1898 году к ней сделаны два каменных пристроя, ризница и пономарка.
Существовавшая в слободе Макеевке с 1787 года старая деревянная церковь была перестроена в 1874 году, с добавлением значительной части нового материала. Церковь трехпрестольная: главный в честь Покрова Божьей Матери, боковые посвящены один имени св. муч. Хрисанфа и Дарии, другой св. великомуч. Георгия Победоносца.
В слободе Усть-Меловой-Маньковой в 1891 году была построена каменная Свято-Троицкая церковь вместо существовавшей здесь раньше деревянной церкви.
Слобода Степановка-Грекова с 1835 года по 1847 год имела у себя молитвенный дом, построенный из дикого камня и покрытый камышом, который был заменен церковью в 1847 году. Храм деревянный, сооружен на средства жены генерал-майора Александры Михайловны Грековой, в честь Собора Преев. Богородицы.
Построенная в 1798 году в слободе Николаевке деревянная во имя святителя Христова и чудотворца Николая церковь была распространена в 1847 году.
В слободе Новоселовке Успенская церковь построена в 1830 году; она из дикого камня, с деревянным куполом.
В слободе Дегтевой церковь в честь Собора св. Иоанна Предтечи хотя и деревянная, но старинная. Устройство ее относится к 1775 году. Чрез 85 лет по основании она была распространена и ремонтирована.
В слободе Верхне-Ольховой, она же Кошары, деревянная Николаевская церковь построена в 1839 году.
Ныне существующая в слободе Маньково-Березовой каменная церковь во имя св. преподобномученицы Евдокии, с приделом с правой стороны во имя св. Николая, Мир-Ликийского чудотворца, построена в 1875 году на месте прежней деревянной, пришедшей к тому времени в ветхость.
В слободе Нагольно-Голодаевке каменная Михаило-Архангельская церковь построена в 1840 году на средства жены поручика Стефаниды Михайловны Сариновой. Чрез 21 год по уст
ройстве церкви здесь открыто сельское приходское училище.
Около того же времени, как появилась церковь в слободе Нагольной, была построена, на средства Екатерины Алексеевны Чернозубовой, в слободе Екатериновке-Чернозубовой каменная церковь в честь Тихвинской иконы Богоматери.
Деревянные церкви в двух слободах: Нижне-Ольховой-Поздеевой и Криворожской были заменены каменными: в первой Михаило-Архангельская в 1891 году, во второй Троицкая в 1892 году, в те же наименования. В Криворожье сельское приходское училище существует с 1879 г.
Давшая имя слободе Никольской церковь во имя святителя и чудотворца Николая построена в 1850 году на средства жены штаб-ротмистра Марии Степановы Вальховской. Церковь каменная. Колокольня же деревянная построена в 1887 году. Приходское сельское училище открыто здесь в 1881 году.
В слободе Покровской имеется каменная церковь в честь Покрова Божьей Матери. Она была устроена в 1855 г. на средства жены генерал-майора Меланьи Степановны Кутейниковой.
Деревянная Благовещенская церковь в слободе Курнаково-Липовской построена в 1864 году, а приходское сельское училище существует с 1878 г.
До 1861 года в слободе Степановке-Ефремовой была деревянная церковь во имя первомученика архидиакона Стефана. Вместо нее в означенное время жители слободы соорудили каменную церковь в то же наименование, с такою же колокольнею; своды в церкви были устроены деревянные. В ней, кроме главного престола, имелись еще две боковых: один во имя Божьей Матери «всех скорбящих радости», а другой во имя святителя и чудотворца Николая. Церковь устроена на средства помещиков Ефремовых. В этой слободе еще в 1877 г. открыто двухклассное сельское училище.
А за три года пред постройкою церкви в слободе Степановке, на средства тех же помещиков Ефремовых в слободе Большинской была устроена вместо деревянной каменная церковь в честь Рождества Христова.
В 1 Донском округе в одной только слободе Ильинке была устроена в 1878 году деревянная церковь во имя св. славного пророка Илии; а во 2 Донском округе были построены церкви в четырех слободах: а) Ивановке Покровская в 1863 г., деревянная, на средства гвардии поручика Ивана Матвеевича Курнакова; б) Гоомославской сл. деревянная Николаевская в 1862 году; в)Добрин-ской сл. также деревянная Успенская в 1866 г., вместо сгоревшей за 5 лет пред тем, и г) Мариновке Успенская же деревянная в 1868 г. В слободах Громославской и Мариновке имеются сельские приходские училища, открытые в 1878 году.
Усть-Медведицкий округ. Слобода Гуляевка. Существовавшая здесь с 1799 года деревянная церковь в честь Донской иконы Божьей Матери
чрез 70 лет пришла в ветхость. Тогда вновь перестроили ее.
В слободе Михайловке была построена в 1834 г. каменная церковь, вместо бывшей до того времени деревянной, во имя св. Архистратига Михаила. Церковь имеет два придела: один посвящен имени св. благоверного князя Александра Невского, другой - имени св. апостола Архипа.
Церковь во имя святителя Митрофана, Воронежского чудотворца, в слободе Ново-Себровой, зданием каменная, построена на средства гвардии штаб-ротмистра Михаила Васильевича Себ-рякова.
Во всех этих слободах имеются приходские сельские училища, открытые в 1876 году в слободах Гуляевке и Ново-Себровой и в 1877 г. в Михайловке.
Север Донской области, а вместе и епархии, занимает Хоперский округ. Здесь в отношении интересующего нас вопроса должны быть отмечены слободы Солонка, Успенская, Семеновка, Мачиха, Александровка и Николаевка.
В слободе Солонке церковь во имя св. Архангела Гавриила построена в 1859 году на средства генерал-майора Гавриила Яковлевича Бокова. Она до купола каменная, а верх деревянный, с такою же колокольнею. Приходское сельское училище в слободе основано в 1877 году.
В следующем же 1860 году, из средств генерал-майора Ивана Григорьевича Золотарева, была построена в слободе Успенской церковь в честь Успения Божьей Матери. И эта церковь каменная, но с деревянным верхом. Колокольня при ней каменная, стоить отдельно от церкви.
Построенная в 1810 году в слободе Семенов-ке церковь чрез 50 лет после своего основания сделалась ветхою и тесною, так что прихожане вынуждены были устроить себе новую церковь. Она также деревянная и посвящена праведным Симеону Богоприимцу и Анне пророчице.
75 лет простояла деревянная церковь в слободе Мачихе, построенная в 1795 году, и была затем заменена в 1870 году новою деревянною. Церковь в честь Рождества Богородицы, с двумя приделами: первый - во имя святителя Митрофана Воронежского, второй - во имя св. апостола Архипа. 26 февраля 1892 года эта церковь сгорела. В следующем же году жители слободы на старом, но обновленном фундаменте устроили новую Рождество-Богоррдицкую деревянную церковь, также о трех престолах. В 1877 году здесь было открыто приходское сельское училище.
В 1856 году в слободе Александровке был устроен молитвенный дом во имя св. благоверного князя Александра Невского на средства штаб-ротмистра гвардии Александра Ивановича Селиванова; в 1872 г. этот молитвенный дом перестроен и переименован в церковь; зданием она деревянная. Через 7 лет после этого здесь было открыто приходское сельское училище.
В слободе Николаевке Успенская деревянная церковь построена в 1850 рэду на средства дочери полковника девицы Александры Васильев
ны Красностоповой и вдовы войскового старшины Павлы Николаевны Протопоповой.
Всего же в Донской епархии слободских церквей ко дню исполнившегося 75-летия существования самой епархии было 88: из них каменных 58, деревянных 20 и смешанных 10.
Со второй половины прошлого, XIX столетия на Дону начинают устрояться сначала молитвенные дома, а затем и церкви по хуторам и поселкам.
Еще в половине XVIII века войско Донское строго воспрещало «строить хутора». В войсковой грамоте от 19 февраля 1745 г., посланной станицам от Букановской до Михайловской, сказано было: «посланы при сем к вам и по всем рекам по инструкции нарочные старшины... Оным старшинам велено о хуторах, сколько где имеется, самую истину объявить, почему от них в те места нарочные имеют быть для осмотру посланы, и у кого деревянное домовое строение, в противность прежних наших грамот, найдется (вместо землянок), сжечь самим им без остатку, да и впредь оные хутора строить наикрепчайшим образом вам подтвердить им приказало не велеть»31. Однако все более и более распространявшийся на Дону новый промысел, неизвестный даже в конце предшествующего XVII века, который был раньше запрещен под страхом смертной казни, промысел - «пахать землю и сеять хлеб»32, в связи со скотоводством, послужил главнейшею причиною не только возникновения и заселения, но и широкого распространения хуторов, так что войско мало-помалу стало примиряться с наплывом пришлых людей и казаков на хутора. Грамотою от 23 декабря 1753 г., посланною по Дону от ст. Качалинской до Казанской, уже разрешалось «во всех степных и других отдаленных от станиц местах, где заготовляется на зиму сено, строить для убежища хозяевам в зимнее время теплые землянки, а для скота и лошадей из жердей заметы и сенные лабазы»33; грамотою же от 3 июля 1777 г. «накрепко подтверждено было», вследствие рапорта Каменской станицы, по всему ведомству, жительствующим на хуторах казакам и малороссиянам, «чтоб они на хутора отъезжали временно и с позволения атамана, а не имеющие домов (в станицах) старались построить, с тем, что если они в станице жить не будут, то хутора их будут разорены»34.
31 Истор. Арх. при Донск. муз.: Кумылженской стан, арх.; Сулин И.М. Истор. данные, относящаяся к колонизации земли Донского войска казачьими и крестьянскими хуторами // Донск. Обл. Вед. - 1902. - №№ 143, 145 и 146.
32 Савельев А. Трехсотлетие Войска Донского. -С. 54.
33 Журн. войск, канц. за 1804 г., № 17. У И. М. Сулина, № 145 Д. О. В.
34 Наст. журн. войск, канц. за 1777 г., войск, арх. Там же, № 146. Ср. войск, грам. от 28 декабря 1790 г. от Букановской до Михайловской ст. в Трудах Донск. войск. Статист. Комитета. -
Во всяком случае в последней четверти XVIII века хутора приобретают законное право на свое существование от войскового правительства. Так, хутора разрешались на Кубанской стороне р. Дона, на так называемой Задонской стороне, по вершинам речек Калитвы, Кадамовой, Камышной и Лозовой, равно на больших дорогах, хотя в последнем случае дозволялось строить только постоялые дворы, владельцы которых обязывались подпискою, чтоб «они хлебопашества и скотоводства при этих дворах не имели». В 1803 году состоялось даже определение войсковой канцелярии, по которому приглашались казаки из всех станиц войска для заселения пустующих мест, лежащих по левой стороне рр. Манычи и Сала до Манычских соляных озер и ниже их к Астраханской границе. Этот вызов к заселению был сделан «ради пособия проезжающим по степям разного звания людям и (по) другим причинам». Вопрос о хуторах нашел себе место и в «Положении о устройстве Войска Донского» 1835 года35. Так, хуторами принято называть собственно казачьи поселения или такие населенные места, которые принадлежали донским старшинам и казакам.
Что касается крестьянских на Дону населенных местностей, то время их появления здесь с точностью установить невозможно; на основании же имеющихся актов можно сказать, что черкасы (так называли на Дону пришлых малороссиян) к 1763 году уже были приписаны к именитым в то время донским старшинам и к станицам и записаны в подушный семигривенный оклад, а по списку, доставленному из войсковой канцелярии в военную коллегию в 1764 г., их значилось 20 422 души, которые жили в 232 поселениях. Правда, по подсчету 6 ревизии 1811 г. по войску Донскому станичных крестьян уже не существовало. Малороссиянам строго было воспрещено приобретать покупкою у казаков хутора. Указом императора Павла I от 12 декабря 1796 г. «в видах водворения порядка и утверждения в вечную собственность владельца» повелевалось, между прочим, «чтобы и на Дону каждый из поселян остался в том месте и звании, как он по нынешней ревизии написан будет». Этим актом, говорит один исследователь36, заключилось непрочное полукрепостное на Дону право, переводы же на донскую землю крестьян уже по крепостному праву, т. е. исключительно по воле помещика, продолжались около 80 лет. «Положение» 1835 года сделало казаков единственными обладателями своих резко ограниченных юртовых довольствий, а всех крестьян выселило на свободные войсковые земли. Эти-то населенные крестьянами места обычно и называются поселками.
Вып. 1. - С. 84-85.
35 Донск. Обл. Вед. - 1902. - № 146.
36 А. А. Карасев. Донские крестьяне // Труды Д. войск. Стат. Ком. - Вып. 1. - С. 72, 75, 79, 81, 84 и 85.
Высокопреосвященный Игнатий, архиепископ Донской, в 1843 году обозревал свою епархию и лично удостоверился, что «на больших расстояниях станичных юртов существует очень мало приходских церквей, и рассеянные в отдаленных хуторах казачьи общества не имеют возможности исполнять, как должно, христианские обязанности, священнослужители также не могут посещать и назидать прихожан своих в правилах св. веры», почему признал необходимым открыть новые приходы в многолюдных хуторах и устроить церкви Божьи. Возникло дело об этом, восходившее в Свят. Синод, который вполне одобрил проект архипастыря и предоставил ему право сообщить о нем войсковому начальству «для доведения на рассмотрение высшего военного начальства». К достижению «сей благочестивой цели» войско задалось вопросом об изыскании средств для казачьих приходов из общественных доходов, от льготы казаков и от пожертвований, а построение церквей в местах, заселенных помещичьими крестьянами, поставило в зависимость от воли и средств помещиков или самих новых приходов, по указанию духовного начальства; в том и другом случае оно предписало, кому следует, оказывать свое содействие духовенству37. В 1850 году было распубликовано следующее мнение Военного совета о донских церквях, удостоившееся высочайшего утверждения: «в казачьих войсках церкви строятся и исправляются с ведома и дозволения духовного начальства как в городах, так и в станицах, на какие бы суммы постройка не относилась, по планам и фасадам, рассмотренным в общем присутствии Департамента военных поселений и высочайше утвержденным. Сметы на постройку и исправление сих церквей утверждаются общим присутствием Департамента военных поселений. В помещичьих селениях войска Донского церкви возводятся на счет помещиков или добровольных приношений, строятся и исправляются с ведома и дозволения духовного начальства по планам и фасадам, утвержденным управлением V округа корпуса инженеров военных поселений, окончательно утверждаемым главнокомандующим отдельным Кавказским корпусом, если он не признает нужным представлять оные на высочайшее утверждение»38. С 1852 года началась постройка православных молитвенных домов в отдаленных от станиц хуторах войска Донского на основании высочайше утвержденного в 13 день мая того года положения Военного совета, коим было решено: «1) дозволить постройку православных молитвенных домов в тех многолюдных хуторах,
37 Из предл. сыскного начальн. станичным правлениям от Акишевского до Михайловского от 22 апр. 1846 г., за № 204. Ист. арх. при Донск. музее; дела Акиш. ст. арх.
38 Сообщ. Военного министерства г. Наказному Атаману Войска Донского от 16 июля 1850 г., за № 452. // Высочайшие повеления за 1850 г. -С. 45.
которые по отдаленности от станиц лишены возможности исполнять христианские требы, и где по местным обстоятельствам представится в том надобность, с тем, а) чтобы молитвеннее дома строились на собственные средства хуторских жителей, б) чтобы о всяком подобном предприятии сообщаемо было от войскового начальства епархиальному архиерею для зависящих с его стороны распоряжений по правилам церковным, и в) чтобы молитвенные дома, по устройстве, приписываемы были к местным приходским церквям как для совершения священно-церковно-служителями богослужения, так и для наблюдения за порядком и благочинием по уставу православной церкви. 2) Постройку раскольнических часовен и молитвенных домов, по силе 62 ст. т. XIV св. зак., изд. 1842 г., уст. о предупр. и пресеч. преет., ни в каком случае не дозволять»39. Разрешать постройку церквей в донских помещичьих селениях на средства помещиков или пожертвований высочайше утвержденным в 6 день августа 1860 года положением Военного совета предоставлено право епархиальному начальству, с согласия войскового Правления, а постройку и исправление церквей в станицах войска Донского на общественный или местные средства - войсковому Правлению, с ведома и согласия епархиального начальства40.
Церкви на Дону значительно умножились в десятилетнее управление Донскою епархиею высокопреосвященного Платона, скончавшегося в сане Киевского митрополита: в течение 37 лет со дня открытия самостоятельной на Дону епархии церквей возросло более нежели на сто, за 10 же лет при архиепископе Платоне их прибавилось более 60, причем молитвенные дома, имевшие престолы и св. антиминсы, по предложению его высокопреосвященства, переименованы были в церкви41. В то же время, согласно указанию и распоряжению высочайше утвержденного центрального присутствия по делам православного духовенства, архиепископ Платон много потрудился в местном комитете по уравнению и распределению донских приходов. В 1877 году 2 апреля удостоились высочайшего утверждения штаты донских приходов в таком виде: настоятелей положено было 366, помощников 194 и псаломщиков 633. Из этого числа исключены священно-церковно-служители кафедрального собора и церквей - монастырских, единоверческих и разных учреждений42.
Таким образом, в истории устройства церквей по Донским хуторам и поселкам можно различать два момента: а) постройку собственно приписных к другим церквям молитвенных домов - с алта
39 Таковое же сообщение от 21 мая 1852 г., за № 1290 // Высоч. повел, за 1852 г. - С. 66.
40 Высоч. повел, за 1860 г. - С. 71.
41 Донск. Еп. Вед. за 1872 г. - № 23.
42 Снесарев. Донская епархия и десятилетнее управление ею архиепископа Платона. -Вып. I.-C. 132-199.
рями или без них, и б) переименование первых и переделку вторых в церкви, с устройством новых церквей.
При перечислении хуторских церквей мы придержимся того же порядка, в каком были расположены самые станицы, к которым относятся хутора43.
В 1889 году граждане станицы Ново-Николаевской, Таганрогского округа (прежде Миусского), уступили свою деревянную церковь жителям хутора Кривокосского. Церковь посвящена имени первоверховных апостолов Петра и Павла. По переносе церковь была поставлена на каменном фундаменте и обложена кирпичом.
Елизаветовская станица, Ростовского на Дону округа, имеет два хутора с устроенными в них церквями, это - Обуховский и Государев. Постройка церкви в первом относится к 1864 году. Зданием она каменная, но верх деревянный, с такою же колокольнею. Церковь - Преображенская. В 1886 году она была распространена. В 1890 г. в северной стороне был устроен престол во имя св. Андрея Критского, а в 1894 году - другой престол в южной стороне, во имя св. равноапостольных царей Константина и Елены. При церкви существует сельское училище с 1873 года. В хут. Государевом имеется Георгиевская церковь с 1860 года, деревянная, теперь ветхая. Сельское же училище здесь открыто в 1877 году сентября 8 дня.
Церковь Преображения Посподня в хут. Обуховском
Точно так же и к Старочеркасской станице Черкасского округа принадлежат два хутора -Арпачинский и Воровско-Балкский, в которых имеются деревянные церкви во имя Божьей Матери, в первом - в честь Владимирской иконы Ее, а во втором - в честь Рождества Богородицы. Арпачинская церковь построена в 1861 году, с приделом во имя святителя Тихона, Воронежского и Задонского чудотворца; чрез 38 лет была ремонтирована, вновь ошелевана, сруб верхней части колокольни переделан заново и полы в церкви настланы новые. Рождество-
43 Сборн. Обл. В. Д. Ст. Ком. - Вып. VII. - С. 1-27.
Богородицкая церковь хут. Воровско-Балкского в 1891 году была устроена из приписной к Николаевской церкви ст. Хомутовской, на средства полковника Фед. Смирнова и прихожан.
В 4 хуторах станицы Новочеркасской имеются церкви: Садковско-Николаевском (образованном из слоб. Садки-Краснощековых), Кундрюческо-Соколовом, Мало-Несветайском и Персиянов-ском. В хут. Садковско-Николаевском существовал с 1835 г. деревянный Рождество-Богородицкий молитвенный дом, сгоревший в 1875 году; спустя 2 года после этого была построена уже новая церковь, деревянная, в то же наименование.
Кундрюческо-Соколовская церковь построена в 1858 году, деревянная, во имя препод. Михаила Малеина, на средства войскового наказного атамана войска Донского, генерала от кавалерии Михаила Григорьевича Хомутова, чрез 32 года обложена кирпичом, а в 1893 году заново отремонтирована и перекрыта, колокольня при ней деревянная. В приходе имеется сельское приходское училище с 1878 года.
Успенская церковь в хут. Мало-Несветайском построена в 1866 году, зданием каменная, в 1887 году была распространена. В 1885 г. здесь открыто сельское приходское училище.
В Персияновском хуторе имеется деревянная Вознесенская церковь с 1888 года; она тесна, колокольня при ней на столбах.
В хуторе Каменнобродском, Грушевской станицы, Петро-Павловская деревянная церковь была построена в 1861 году, она сгорела во время грозы 20 мая 1881 г. Настоящая каменная церковь сооружена в 1885 году и посвящена также первоверховным апостолам Петру и Павлу.
К Багаевской станице принадлежат хуторские самостоятельнее приходы: Федуловский, Платовский и Веселый.
В хутор Федулов деревянная Казанская церковь была перенесена в 1893 году из станицы Багаевской и в следующем году освящена.
Хутор Платов - бывшая Западенская слободка, первоначально заселенная крестьянами графа М.И. Платова. В 1886 г. хуторяне устроили у себя каменную церковь в честь Покрова Божьей Матери, а в следующем году открыли сельское приходское училище.
Первая церковь в хуторе Веселом появилась в 1875 году. На смену ее, спустя с небольшим четверть века, была сооружена новая церковь и, подобно первоначальной, также деревянная, в честь Успения Богоматери. Сельское училище открыто 7 января 1881 года.
В хуторах Ажиновом и Ягодино-Кадамовском, Бесергеневской станицы, устроены деревянные церкви: Рождество-Богородицкая в первом и Михаило-Архангельская во втором. Первая сооружена была в 1850 году, а последняя в 1887 году. Над Ягодино-Кадамовской церковью надстроена деревянная колокольня в два этажа. В хуторе Ажиновом приходские сельское училище открыто 11 июня 1879 года.
К Раздорской на Дону станице принадлежат 4 хутора с церквями: Киреево-Кадамовский, Су-сатский, Ольховский и Каныгин. Постройка Георгиевской деревянной церкви в первом относится к 1876 году; чрез 23 года она была распространена.
Сусатская церковь во имя Пресвятые Богородицы «всех скорбящих Радости» была построена в 1863 году; взамен ее, вследствие ветхости, в 1891 году была сооружена новая, в то же наименование. Обе церкви деревянные. Приходское училище существует с 1867 года.
В хут. Ольховском деревянная церковь была устроена в 1892 году, в честь Казанской иконы Божьей Матери.
Граждане хут. Каныгина в 1879 году устроили у себя кирпичную Рождество-Богородицкую церковь на свои средства с помощью от войска, которое пожертвовало каменный подвал стоимостью в 500 рублей; купол церкви деревянный.
Церковь Рождества Пресвятой Богородицы в хут. Коныгин
Три хутора Семикаракорской станицы - Кузнецов, Слободской и Траилин имеют церкви.
В хуторе Кузнецовом каменная церковь во имя св. пророка Илии построена в 1858 г. с деревянными папертями и деревянной, на столбах, колокольнею, из дома полковника Ивана Михайловича Кузнецова. Взамен старой граждане устроили в 1887 году новую церковь, в то же найме-
нование, с двумя приделами: правым во имя святит, и чудотворца Николая и левым - в честь Рождества Преев. Богородицы. Церковь каменная, с такою же колокольнею, но купол деревянный. Теперь богослужение отправляется в старой церкви, так как в арках новой появились трещины. В этом хуторе было открыто в 1869 году приходское училище.
В хуторе Слободском Пантелеимоновская церковь, с двумя приделами: правым - во имя св. благоверного князя Александра Невского и левым - во имя св. в. - муч. Георгия Победоносца, была сооружена в 1884 году, а в следующем году, 10 сентября, здесь открыто сельское приходское училище.
В хуторе Траилином деревянная Рождество-Богородицкая церковь существует с 1882 года.
Станица Кочетовская. Хутора с церквями: Золотарев, Керчикский, Крымский и Апаринский.
В хуторах Керчикском и Апаринском имеются обыкновенные деревянные церкви - в первом Николаевская с 1858 года, в последнем Ильинская с 1893 года.
Смешанную постройку представляют Одигит-риевские церкви в хуторах Золотаревом и Крымском. Первая была сооружена в 1873 г., вторая - в 1854 г. Золотаревская церковь имеет верх и колокольню деревянные, а Крымская -деревянные пристрои по обеим сторонам и трапезную.
В первых трех хуторах существуют приходские сельские училища: старейшее из них Крымское - с 1865 г., младшее - Золотаревское - с 1891 г., а Керчикское существует с 1880 г.
В хуторе Нижне-Журавском, Нижне-Кундрюческой станицы, деревянная Покровская церковь, построенная в 1863 году, сгорела в августе месяце 1878 года. Чрез 4 года после этого здесь была выстроена новая деревянная же церковь и в то же наименование.
В хуторе Гоушином, Верхне-Кундрюческой станицы, Михаило-Архангельская деревянная церковь сооружена в 1851 году. Она, вследствие ветхости, была заменена таковою же новою чрез 46 лет.
В другом хуторе той же станицы Голубинском Покровская деревянная церковь сооружена в 1888 году.
В трех хуторах Усть-Быстрянской станицы -Трофимовом, Нижне-Калиновском и Кременском имеются деревянные церкви: Успенская в первом - с 1881 г., Троицкая во втором - с 1873 г. и Рождество-Богородицкая в последнем - с 1894 г. Только в хут. Трофимовом существует с 1883 года сельское приходское училище.
К Ермаковской станице принадлежат только два хутора, в которых построены церкви: Крылов и Араканцев. Обе церкви деревянные, - Крыловская Троицкая построена в 1890 году, Аракан-цевская Николаевская в 1880 году.
Деревянные же церкви сооружены в последнее десятилетие прошлого века в Ясиновском и Насонтовом хуторах станицы Екатерининской:
Успенская в первом, существующая с 1891 года, и Петро-Павловская в последнем, освященная 4 августа 1896 года.
В хуторе Фомино-Лиховском, Владимирской станицы, деревянная церковь во имя св. великомуч. Георгия Победоносца построена в 1872 ГОДУ-
О четырех хуторах станицы Усть-Бело-Калитвенской мы должны упомянуть как имеющих церкви, хотя в одном из них, хут. Дядином -Троицкая церковь, построенная в 1894 году из дикого камня со сводами и колокольнею из кирпича, приписана к Свинаревскому приходу, в хуторе же Свинаревом Иоанно-Богословская церковь была устроена еще в 1878 году. В хуторе Бугураевском Петро-Павловская церковь существует с 1899 года, а в хут. Кононовом - Иоанно-Богословская - с 1876 года. Все три церкви деревянные.
К Калитвенской станице принадлежит пять хуторов с церквями: Богданов, Гусев, Плешаков, Гоуцинов и Попов.
В первом хуторе церковь - каменная, посвященная имени великого святителя Николая, Мир-Ликийского чудотворца, существует с 1891 года; во втором же - деревянная Вознесенская, устройство ее относится к 1880 году. Четыре только года, начиная с 1893 года, жители хут. Плешакова пользовались своею Троицкою церковью, -как она сгорела. Ныне у них молитвенный дом, находящийся в бывшем школьном помещении. Колокольни при ней нет. С 1864 года имеется деревянная Николаевская церковь в хут. Груци-новом, а в хут. Поповом таковая же Пантелеимоновская - с 1888 г.
В хут. Волченском, Каменской станицы, церковь каменная, построена в 1892 году, в честь Преев. Троицы. За год пред этим здесь открыто сельское приходское училище.
В другом хуторе той же станицы Иванковом Пантелеимоновская церковь была сооружена в 1888 году, зданием деревянная, к Пантелеимо-новской церкви приписана Митрофаниевская деревянная церковь - хут. Пиховкина, построенная в 1861 году и находящаяся всего лишь в 2 верстах от хут. Иванкова; в 1894 г. в ней был приделан купол.
Особенно значительное число хуторов, образовавших из себя самостоятельные приходы, имеется в двух станицах - Гундоровской и Митя-кинской. У первой их шесть: Караичев, Суходол, Сорокин, Михайловский, Аникин и Орехов, у последней - семь: Камышин, Роговский, Верхне-Митякинский, Чеботовский, Тишкин, Таловский и Мокро-Журавский. Находящиеся в этих хуторах церкви зданием деревянные.
В хут. Караичеве Троицкая церковь сооружена в 1879 году, Суходоле Георгиевская - в 1885 г., Сорокином Кирилло-Мефодиевская - в 1893 году, Аникином Вознесенская - в 1879 г. и Ореховом Успенская - в 1877 г. Хутор Михайловский образовался на месте старой Гундоровской станицы. Здесь вместо сгоревшей в 1843 году церк
ви была построена новая, во имя св. Михаила Архангела. Колокольня при церкви стоит отдельно. В хут. Аникином было открыто приходское сельское училище в 1880 году.
Из хуторов Митякинской станицы первым по времени устроил у себя церковь в честь Успения Божьей Матери хут. Чеботовский. Церковь эта, сооруженная первоначально в 1859 году, чрез 30 лет была расширена пристроями с обеих сторон.
В 1892 году появились церкви в двух хуторах: Вознесенская в Камышином и Иоанно-Богословская в Верхие-Митякинском, а за год пред этим была построена в хут. Мокро-Журавском церковь во имя Христа Спасителя, в память чудесного исцеления Им расслабленного. В том же году в хут. Мокро-Журавском открыто приходское сельское училище.
Луганская станица числит у себя четыре хутора с церквями: Верхне-Платинский, Верхне-Теплый, Чугинский и Нижне-Герасимов. Церкви в них обычного типа, деревянные: в Верхне-Платинском - во имя препод. Андрея Критского с 1899 г., Верхне-Теплом - Рождество-Богородицкая, Нижне-Герасимовом - Троицкая, обе с 1865 г., в в хут. Чугинском - Петро-Павловская с 1875 г.
В хут. Терновом, Милютинской ст., Вознесенская деревянная церковь построена в 1872 г., колокольня при ней устроена в 1885 году, а до этого колокола висели на 2 столбах.
В хут. Тишкином церковь во имя св. пророка Илии построена в 1893 году.
Прежде же всех этих хуторов, именно в 1870 году, хутор Таловский устроил у себя церковь в честь преславного Вознесения Господня. Сельское приходское училище существует здесь с 1883 г.
В двух хуторах станицы Золотовской: Топили-ном и Золотовском имеются церкви, зданием деревянные; в первом - Казанская с 1900 г., а в последнем, образовавшемся из прежней станицы, Михаило-Архангельская с 1884 г.
В хуторе Больше-Мечетном, Константиновской станицы, деревянная церковь во имя святителя и чудотворца Николая построена в 1882 ГОДУ-
Три хутора с церквями принадлежат станице Богоявленской: Задонско-Кагальницкий, Титов и Пирожков. Первый образовался из ныне упраздненной Кагальницкой станицы, в которой постройка Богоявленской церкви относится к 1780 году, зданием церковь была деревянная. Эта церковь в 1857 году была перенесена в хутор Задонский, на войсковой и общественный капитал, а чрез 23 года - возобновлена. Сельское приходское училище существует в этом хуторе с 1879 года.
В хуторе Титовом деревянная Рождество-Богородицкая церковь устроена в 1885 г.
В хуторе Пирожковском церковь единоверческая, посвященная славному Христову Воскресению, зданием деревянная, устроена в 1880 году.
В четырех хуторах станицы Николаевской
имеются церкви, это - Морозовой, Кухтачевом, Галкином, Дубенцовом, и в одном Вифлянцевом молитвенный дом. В хуторе Морозовом деревянная единоверческая церковь была построена в 1896 году и посвящена препод. Сергию, Радонежскому чудотворцу.
В хуторе Кухтачевом деревянная Николаевская церковь (праздн. 9 мая) существует с 1860 г., а в хут. Галкином Михаило-Архангельская, также деревянная, с 1885 года.
Бывшая приписною до 1882 года к Николаевской станичной церкви, Михаило-Архангельская деревянная церковь в хут. Дубенцевом устроена была в 1879 году, и только чрез 3 года здесь был открыт самостоятельный приход.
В хуторе Вифлянцевом Успенский единоверческий молитвенный дом пожертвован хутору хорунжим Василием Адриановичем Вифлянце-вым в 1890 году; он - деревянный, крыт тесом.
Построенная в 1866 г. в хуторе Большом, Мариинской станицы, Покровская деревянная церковь из старой Николаевской церкви Нижне-Каргальской станицы была заменена в 1894 году новою - деревянною же и в то же наименование. Сельское приходское училище здесь открыто в 1880 году.
Две единоверческих церкви устроены в Лаз-новском и Потаповском хуторах станицы Верх-не-Каргальской: Петро-Павловская в первом, освященная в 1881 г., и Александро-Невская во втором. Эта последняя церковь в 1892 году перенесена в хутор из Верхне-Каргальской станицы. Обе церкви - деревянные.
Находившаяся в ст. Кумшацкой деревянная Николаевская церковь в 1872 году была перенесена в хутор Соленый той же станицы; но так как она чрез 28 лет оказалась совсем ветхою, то взамен ее была сооружена в хуторе новая деревянная церковь во имя того же святителя и чудотворца Николая.
Цымлянская станица имеет два хутора с церквями - Карнаухов и Красноярский: в первом была построена деревянная Иоанно-Богословская церковь в 1891 году, в последнем -церковь во имя св. пророка Илии устроил в 1861 году, на свои средства, полковник Илья Федорович Селиванов.
Чертковской станице принадлежит шесть хуторских самостоятельных приходов, из них один единоверческий, это - в хуторе Великановом, где в 1892 году была устроена деревянная Троицкая церковь. Вообще же постройка церквей в хуторах Чертковской станицы относится к последнему десятилетию прошлого XIX века, за исключением хутора Чекалова, в котором Рождество-Богородицкая деревянная церковь была сооружена еще в 1859 году, а в 1881 году она расширена двумя пристроями с северной и южной сторон, однако церковь осталась однопрестольною. Так, деревянные церкви были устроены в хуторах: Нифонтовом - Николаевская в 1897 году, Александровом - Покровская в 1900 году, Парамоновом - Ильинская в 1895 году и Большом-
Клопове - Рождество-Богород и цкая в 1892 году.
В хуторе Чувильдеевом, Филипповской станицы, деревянная церковь в честь Вознесения Господня была построена в 1887 году, а за 2 года пред этим было основано приходское сельское училище.
Построенная в 1863 году деревянная Покровская церковь в другом хуторе той же станицы -Жуковом сгорела в 1892 году. Чрез 3 года после этого жители устроили у себя новую, также деревянную церковь и в то же наименование, а приходское сельское училище открыли в 1869 году.
В двух хуторах станицы Баклановской - Колодезном и Моисеевом - имеются церкви и приходские сельские училища: в первом Рождество-Богородицкая с 1878 года, училище с 1875 г., во втором Успенская - с 1879 г., училище с 1882 г. Обе церкви зданием деревянные.
Точно так же Нижне-Курмоярская станица числит за собою два хутора с церквями и приходскими сельскими училищами, это - Кривский и Плетнев.
В хуторе Кривском - деревянная Николаевская церковь построена в 1894 году, на средства урядника Григория Стефановича Мазанова, в память избавления от покушения в Японии на жизнь его императорского высочества государя цесаревича, ныне царствующего государя императора Николая Александровича. В том же году здесь открыто сельское приходское училище.
В хутор Плетнев деревянная Успенская церковь была перенесена в 1867 году из станицы Нижне-Курмоярской, чрез 20 лет распространена боковыми - северным и южным пристроями. В хуторе с 1876 года существует сельское приходское училище.
В хуторе Караичевом, Верхне-Курмоярской станицы, Вознесенская деревянная церковь построена в 1879 году.
В хуторе Семеновом, Нагавской станицы, Троицкая деревянная церковь существует с 1890 года.
За Потемкинскою станицею числится три хутора с деревянными церквями: Генералов, в котором устроена Николаевская церковь в 1901 году, Пимонов-Чернянский - с Троицкою церковью, сооруженною в 1889 году на границе юртов Потемкинского и Верхне-Курмоярского, и Бала-банский - с Николаевскою церковью, появившеюся здесь в 1883 году.
Четыре, хутора Есауловской станицы: Верх-нее-Гнутов, Нижне-Гнутов, Сизов и Тармасин имеют деревянные церкви, из которых Сизовская Вознесенская и Тармасинская Троицкая считают уже 3 десятка лет своему существованию, первая с 1873 г., вторая с 1876 г., а Нижне-Гнутовская Покровская - с 1879 г., и только Верхне-Гнутовская Иоанно-Богословская существует с 1895 г.
Сверх того, в хуторе Любимовом той же Есауловской станицы была построена в 1894 году единоверческая Троицкая церковь; зданием она деревянная, о 5 главах.
В двух хуторах - Нижне-Гнутовом и Сизовом имеются сельские приходские училища, в первом с 1883 г., во втором с 1877 года.
Одинаковое с Есауловскою станицею количество хуторов с церквями и приходскими сельскими училищами имеет и станица Потемкинская. В ней один хутор - Шестаков образовал в 1898 г. Вознесенский единоверческий приход, а четыре хутора устроили деревянные церкви: Ромашкин - Покровскую и Моисеев Троицкую, обе в 1879 г., Верхне-Аксенов - Троицкую же в 1884 году и Верхне-Кибиревский Успенскую в 1874 году. В 1885 году были открыты два училища в хуторах Ромашкином и Моисеевом.
Значительное количество хуторов с церквями числится в станице Нижне-Чирской. Церкви здесь все деревянные и построены: в хут. Яр-ском - Рождество-Богородицкая - в 1899 году, Ильменском Николаевская в 1877 г., Островском в честь Рождества св. Иоанна Предтечи - в 1893 г., Большом-Терновом Успенская в 1874 г. и Кололовском Георгиевская - в 1888 г. При последней колокольня на столбах и стоит отдельно. В хуторах Ильменском и Большом-Терновом имеются приходские сельские училища, в первом с 1894 г., в последнем с 1876 г.
В хуторе Диевом, Чернышевской станицы, Свято-Духовская деревянная церковь построена в 1896 г.; она - единоверческая.
В хуторе Обливском той же станицы церковь во имя святителя и чудотворца Николая сооружена в 1868 г., зданием деревянная.
В хуторе Паршине Чернышевской же станицы имеется Иоанно-Продтеченская церковь деревянная с 1885 года.
Обращают на себя внимание хутора станицы Пятиизбянской - Суханов, Ляпичев и Калач.
В хуторе Суханове Успенская церковь была устроена в 1884 году; она - деревянная, крыта тесом, а колокольня помещена над папертью (в 1891 г.).
В хуторе Ляпичеве существует с 1880 года Троицкая единоверческая церковь; сама она деревянная и крыта тесом, а колокольня стоит отдельно - на столбах.
Церковь в хут. Калаче появилась в 1869 году, также деревянная, и посвящена святителю и чудотворцу Николаю, чрез 27 лет к ней приделан был новый алтарь и увеличена трапезная, а в 1892 году ее распространили пристройкою двух приделов: с северной стороны во имя св. в. -муч. Пантелеймона и южной - во имя трех святителей.
В том же хуторе имеется единоверческий молитвенный дом, построенный из дерева в 1893 году в честь Успения Божьей Матери; колокола висят на столбах. К этому дому приписан другой молитвенный дом во имя св. благоверного князя Александра Невского, построенный также из дерева 1894 году в хуторе Рубежном, Голубинской станицы, на средства мещанина Ивана Иосифовича Бабушкина. Колокольня представляет 4 столба, на которых и висят колокола. Прихода нет.
В хуторе Осиновском, Голубинской станицы, Покровский молитвенный дом построен в 1899 году.
Купец пос. Дубовки Василий Иванович Варшавский устроил в 1858 году, на свои средства, в хуторе Вертячем, Трех-Островитянской станицы, Троицкую деревянную церковь.
В 1878 году из станицы Иловлинской была перенесена деревянная церковь, посвященная Царице небесной всех скорбящих Радости, в хутор Семисотный-Ютаев, принадлежащей той же станице.
В хуторе Верхне-Бузиновском, Сиротинской станицы, Троицкая деревянная церковь построена в 1870 году; при церкви открыто земское приходское училище в 1878 году.
В хуторах Краснокутской станицы устроены деревянные церкви: Пономаревом - Михаило-Архангельская (пятиглавая) в 1900 г., Кутейни-ковом - в том же году Николаевский молитвенный дом, в Ширяйском - Воскресенская церковь в 1859 г. Последнюю построил на свои средства полковник Федот Тихонович Губкин. Церковь тесна и ветха; колокольня имеет уклон на восточную сторону. Приходское училище здесь существует с 1869 г.
Из хуторов Кременской станицы первым по времени устроил у себя Тихоновскую деревянную церковь хутор Терновой в 1864 г., затем, чрез 10 лет, жители хутора Летонского соорудили деревянную же Пантелеимоновскую церковь, и наконец в хут. Фроловом была построена в 1886 г. Рождество-Богородицкая деревянная церковь. С того же времени существует в этот последнем хуторе сельское приходское училище, между тем как в хут. Терновом таковое училище существует с 1877 г.
В хутор Орехов, Перекопской станицы, Успенская деревянная церковь была перенесена из станицы Перекопской в 1860 г. В 1879 году здесь открыто земское приходское училище.
В хуторе Евстратовом, Клетской станицы, имеется с 1898 г. Александро-Невский деревянный, без колокольни, молитвенный дом.
В хуторе Мануйлином той же станицы Богоявленская деревянная церковь построена в 1881 г.
В хуторе Подпешинском, Чертковской станицы, в 1878 г. была сооружена деревянная церковь во имя первоверховных апостолов Петра и Павла.
В двух последних хуторах открыты были в 1879 г. сельские приходские училища.
В хуторах Распопинской станицы Липовском и Перелазовском имеются церкви: в первом с 1868 г. каменная Троицкая, в последнем с 1883 г. деревянная Казанская.
К Усть-Медведицкой станице принадлежат четыре хуторских прихода: Клетско-Почтовый, Средне-Царицынский, Пронин и Вежинский. В хуторе Клетско-Почтовом деревянная во имя святителя и чудотворца Николая церковь построена в 1898 г. на средства урядника Стефана Никифоровича Дронова.
В хуторе Средне-Царицынском деревянная церковь сооружена в 1871 г. во имя св. бессребреников Косьмы и Дамиана.
В хуторе Пронином Благовещенская деревянная церковь построена в 1879 году, а чрез 10 лет после этого была устроена церковь в хуторе Ве-жинском и посвящена имени в. - муч. и целителя Пантелеймона.
В двух последних хуторах имеются сельские приходские училища - в Пронином с 1880 г., в Вежинском с 1894 г.
За Усть-Хоперскою станицей числится два хутора с церквями; это - Большой и Горбатов. Свыше 40 лет, с 1862 г., существует Троицкая деревянная церковь в хут. Большом, а в х. Горбатовом деревянная Успенская церковь существует с 1874 г.
Станица Еланская. Хутор Земцов. Деревянная церковь в честь Рождества св. Иоанна Предтечи здесь построена в 1866 году, первоначально без колокольни, которая была устроена спустя 3 года по основании церкви; самая церковь в 1892 г. была расширена и отремонтирована. Прежде постройки церкви в течение 3 лет хуторяне имели у себя молитвенный дом, в котором отправлялось богослужение. Теперь этот дом находится в х. Коньковом.
В хут. Поповом той же станицы Успенская деревянная церковь устроена в 1885 г., а приходское сельское училище открыто 17 февраля 1892 г.
В пяти хуторах станицы Вешенской имеются церкви, это - в Каргином, Дударевском, Ермако-вом, Кружилином и Ушаковом.
Существовавшая с 1868 г. в хут. Каргином деревянная церковь в честь Покрова Божьей Матери была заменена в 1886 г. каменною в то же наименование, с приделом во имя святителя и чудотворца Николая.
В хуторе Дударевом деревянная церковь в честь Казанской иконы Богоматери, устроенная в 1872 году, с колокольнею на дубовых столбах, пришла в ветхость, но пока еще держится.
В хуторе Ермаковом Пантелеимоновская деревянная церковь существует только 15 лет, с 1890 г.
В хуторе Кружилином первоначально построен был временный молитвенный дом во имя святителя и чудотворца Николая; он был покрыт соломою и просуществовал 3 года, после чего в 1885 году был заменен деревянною церковью в то же наименование.
В хуторе Ушаковом Преображенская деревянная церковь освящена 13 ноября 1900 г.
В хут. Дударевом 20 августа 1877 г. было открыто земское приходское училище, а в хут. Ермаковом сельское училище - 30 августа 1892 г.
Говоря о хуторских церквях, принадлежащих станице Мигулинской, мы должны упомянуть о 6 ее хуторах: Верхне-Чирском, Колодезном, Меш-ковом, Сетраковом, Верхняковском и Тихов-ском. С 1872 г. в хут. Верхне-Чирском существовал молитвенный дом, замененный чрез 7 лет
деревянною Рождество-Богородицкою церковью. В 1901 г. эта церковь была перестроена и сделана трехпрестольною: главный престол оставлен был по-прежнему Рождество-Богородицким, а придельные посвящены - один святителю и чудотворцу Николаю, другой в. - муч. Параскеве. Сельским приходским училищем хутор обзавелся в 1876 году.
В хуторе Колодезном устрояется новый каменный храм. Теперь же хуторяне имеют у себя Успенский молитвенный дом; он деревянный, но обложен кирпичом, алтарь сделан из кирпича. Постройка его относится к 1894 г.
Деревянная Покровская церковь в хуторе Мешковом уже старая, существует с 1858 г. В ней имеется придел во имя святителя и чудотворца Николая. Чрез 40 лет она была ремонтирована и расширена.
В хуторе Сетраковом деревянная Благовещенская церковь построена в 1870 г.
Граждане хутора Верхняковского в 1876 г. устроили у себя деревянную церковь во имя св. ап. и евангелиста Иоанна Богослова, а в следующем году открыли приходское сельское училище.
В хуторе Тиховском деревянная церковь в честь Казанской иконы Богоматери устроена в 1872 г., а приходское сельское училище открыто 1 ноября 1890 г.
За Казанскою станицею числится четыре хутора с церквями, это - хутора: Морозов, Озерской, Казанско-Лопатинский (Верхний) и Шумилин. Церкви в них построены: в хут. Морозовом деревянная Рождество-Богородпцкая в 1900 г., Озерском - Николаевская (9 мая) каменная, с деревянным надстроем и такою же колокольнею, в 1882 г., Казанско-Лопатинском деревянная Покровская в 1884 г. и Шумилином Одигитриев-ская деревянная с Николаевским приделом - в 1861 г. Сельское училище в этом последнем хуторе открыто 17 февраля 1874 г.
Жители хутора Землянского, Глазуновской станицы, в 1887 г. устроили у себя деревянную церковь в честь Покрова Преев. Богородицы, а в следующем году обзавелись приходским сельским училищем.
В последнее пятилетие прошлого века появились деревянные церкви в двух хуторах станицы Скуришенской: Чекуновом и Большом-
Медведевом; в первом - Николаевская в 1897 г. и последнем Покровская единоверческая, освященная 25 мая 1896 г.
В хуторе Безыменском, Арчадинской станицы, Георгиевская деревянная церковь построена в 1862 г., а сельское приходское училище открыто 15 октября 1892 г.
В двух хуторах станицы Раздорской на Медведице - Сенновском и Кудиновском сооружены деревянные церкви: в первом Покровская, освящение которой состоялось 16 сентября 1900 г., в Кудиновском Троицкая, устройство которой относится в 1894 г.
Точно так же два хутора станицы Сергиевской, соседней с Раздорскою, Больше-Лычакский
и Секачев имеют деревянные церкви, - первый Казанскую с 1884 г., Секачев - Николаевскую с 1879 г. Последняя в 1892 г. была распространена боковыми приделами. С 1878 г. в хут. Секачеве существует приходское сельское училище.
В хуторе Большом, Етеревской станицы, деревянная в честь Покрова Божьей Матери церковь построена в 1901 г.
В одном также хуторе Березовской станицы -Кувшиновом имеется деревянная Успенская церковь. Первоначально она была устроена в 1885 г., но 20 октября 1899 г. церковь эта сгорела. Вновь сооруженная на месте сгоревшей церковь в то же наименование была освящена 28 августа 1901 г.
В двух хуторах станицы Островской Нижне-Коробковом и Полковом имеются деревянные церкви и приходские сельские училища, в первом - церковь Покровская, построенная в 1873 г., во втором Вознесенская, сооруженная в 1891 г. В том же году, 1 января, в хут. Полковом открыто было приходское училище, тогда как в хут. Ниж-не-Коробковом таковое существует с 1875 г.
Кроме того, в юрте той же Островской станицы на р. Арчаде, в усадьбе Скачковых, устроена была в 1875 г. единоверческая Троицкая церковь. Она - деревянная, на кирпичном фундаменте, только обложена кирпичом, без колокольни, стоит в саду. Ее строили на свои средства казаки торгового общества Василий и Григорий Скачковы.
В хуторе Крутинском, Кумылженской станицы, Рождество-Богородицкая деревянная церковь сооружена в 1873 г., чрез 15 лет над церковью был поставлен новый купол.
И в юрте станицы Слащевской находится один только хутор Ежов с деревянною Георгиевскою церковью, существующею с 1876 г. Церковь эта, по случаю обвала верха, в 1894 г. заново была отремонтирована.
Жители хутора Попова, Федосеевской станицы, в 1889 г. устроили у себя деревянную церковь в честь Вознесения Господня, а чрез 10 лет вновь ее переделали. Здесь 1 сентября 1893 г. открыто приходское сельское училище.
К Зотовской станице принадлежат два хутора с церквями: Рябов и Шарашкин. В хуторе Рябо-вом Троицкая деревянная церковь построена в 1866 г., чрез 6 лет распространена двумя пристроями с севера и юга, но церковь осталась однопрестольною. В 1900 г. над церковью был устроен новый купол. Приходское сельское училище в хуторе основано в 1884 г.
В хутор Шарашкин деревянная Вознесенская церковь перенесена из станицы Етеревской и здесь устроена в 1884 г.
В хуторе Упорниковом, Акишевской станицы, Сретенская деревянная церковь сооружена в 1891 г. и в течение 1 года с небольшим оставалась приписною к Николаевской станичной церкви.
В станицах Бурацкой, Правоторовской и Лу-ковской имеется по 1 хутору с церквями: в пер
вой - хут. Нехаев, в котором Иоанно-Богословская деревянная церковь была построена в 1887 г., в юрте второй - хут. Лобачев, в котором деревянная церковь во имя Архангела Михаила устроена в 1864 г., и в Луковской ст. хут. Нижне-Речинский, в котором деревянная Рожде-ство-Богородицкая церковь существует с 1877 г.
В двух хуторах станицы Петровской - Верхне-Соином и Бесплемяновском - построены церкви: в первом деревянная Свято-Духовская в 1887 г., в последнем, образовавшемся из прежде бывшей тут станицы, каменная Димитриевская в 1900 г.
В юрте Котовской станицы находятся два хутора с церквями - Гоачев и Ново-Кардаильский. В хут. Грачеве деревянная церковь в честь Усекновения честныя главы Иоанна Предтечи сооружена в 1869 г., а в последнем хуторе такая же церковь в честь Казанской иконы Богоматери устроена в 1877 г.
В хуторе Нижне-Антошинском, Добринской станицы, деревянная Вознесенская церковь построена в 1894 г.
К станице Михайловской принадлежите семь хуторов с церквями: Сычев, Беспалов, Вифлян-цев, Бугровский, Уваров, Дуплятский и Алексинов. Церкви в них все деревянные.
Построенная в 1863 г. в хуторе Сычевом Николаевская церковь, с колокольнею на столбах, сгорела 5 августа 1881 г. Хуторяне в том же году обзавелись временным молитвенным домом до устройства настоящей церкви в 1884 г. Последняя посвящена святителю и чудотворцу Николаю, имеет один боковой придел во имя св. в. -муч. Георгия Победоносца. С 1877 г. в хуторе существует приходское сельское училище.
В хуторе Беспаловом первоначальная Тиха-новская церковь сооружена была в 1866 г., но чрез 26 лет она заменена новою, в то же наименование и также деревянною. Приходское сельское училище здесь открыто 19 августа 1881 г.
В двух хуторах - Вифлянцевом и Алексиковом - церкви появились в 1887 г., в первом Успенская, в последнем Михаило-Архангельская.
В хут. Бугровском церковь в честь сошествия Св. Духа на апостолов построена в 1872 г., теперь она ветхая.
В хуторе Уваром церковь во имя св. бессребреников Косьмы и Дамиана была сооружена в 1885 г.
В хуторе Дуплятском Троицкая церковь существует с 1876 г.
За Павловскою станицею числятся два хутора с деревянными церквями - Романовский Николаевскою, построенною в 1889 г., и Калачевский - Иоанно-Богословскою, устроенною в 1884 г.
В хуторе Долгом, Дурновской станицы, деревянная церковь в честь Рождества Преев. Богородицы сооружена в 1890 г.
Ярыженская и Филоновская станицы имеют по одному хутору с церквями, - первая Куликов с Троицкою церковью, существующею с 1884 г., и вторая Галушкин, с Петро-Павловскою, с 1873 г. Обе церкви деревянные.
В юрте станицы Преображенской находятся хуторские самостоятельные приходы: Высокодубровский, Зубриловский и Завязинный.
Хутор Высокодубровский - бывшая слобода Курнаковых. Первоначально помещиками Курна-ковыми был устроен молитвенный дом еще в 1821 г., во имя святителя и чудотворца Николая. Дом этот, по переселении крестьян, оставлен был для жителей казачьего хутора и в 1856 г. в нем был устроен престол, выдан св. антиминс, пристроена и колокольня. Так как эта церковь к 1879 г. сделалась ветхою, то она была заново перестроена, с добавлением леса от Митрофа-ниевской кладбищенской церкви, пожертвованной хуторянам гражданами ст. Преображенской. Церковь деревянная.
В хуторе Зубрисловском первая церковь построена в 1861 г. деревянная во имя Архистратига Михаила, чрез 27 лет, вследствие ветхости, вновь перестроена. Церковь также деревянная и посвящена Архистратигу Михаилу.
Еще в 1803 г. полковник Мелентьев устроил в своей слободе Завязка Вознесенскую деревянную церковь, которая и осталась по обращении слободы в хутор Завязинский. Затем чрез 72 года была сооружена другая, деревянная же церковь и в то же наименование, но она чрез 12 лет, 4 сентября 1887 г., была уничтожена пожаром. В следующем году жители хутора устроили на старом фундаменте новую деревянную пятиглавую церковь в прежнее наименование. В этом хуторе приходское сельское училище существует с 1869 г.
В заключение перечня хуторских церквей мы должны упомянуть о церкви на подворье Бала-шовского Покровского женского монастыря. Церковь эта Николаевская, деревянная, теплая; построена она с разрешения Святейшего Синода, в память священного коронования государя императора Николая Александровича, на средства Саратовского купца Федора Дмитриевича Егорова, в 1900 году.
Таким образом, по донским хуторам имеется 190 церквей; из них деревянных 173, каменных 10, смешанной постройки 5, деревянных, но обложенных кирпичом 2 и единоверческих 10; кроме того, молитвенных домов - православных 4 и единоверческих 3, всего 7.
Что касается церквей поселковых, то значительное число их устроено в двух только округах - Таганрогском и Донецком: в первом церквей числится 34, в последнем 36, в остальных округах поселковых церквей очень немного. Придерживаясь обычного распорядка округов, мы упомянем сначала поселки с церквями, находящиеся в южной части Донской области, потом перейдем к средней и закончим северной частью.
В Сальском округе имеется постоянная деревянная церковь в честь Вознесения Господня в поселке Верхне-Себряковском, Нижне-Себряковской волости. Настоящая церковь устроена в 1889 г. на месте старой, пришедшей уже в ветхость, устроенной первоначально в 1868 году. Церковь однопрестольная.
Другая церковь находится в поселении на Каменной балке. Эта Николаевская церковь была сначала походною с 1891 г., но чрез 3 года сделалась приходскою. Церковь деревянная, без колокольни, покрыта тесом, также однопрестольная.
В Ростовском (на Дону) округе мы должны назвать четыре поселка, в которых устроены церкви, это - Иваново-Шамшев, Иваново-Слюсарев, Ново-Ивановский и Ново-Михайловский, и два поселения, известные более с именем хуторов, это - Подкущевский и Большая Козинка.
В поселке Иваново-Шамшевом, Ильинской волости, Иоанно-Богословская деревянная церковь построена в 1874 г. на средства генерал-адъютанта Ивана Ивановича Шамшева.
В поселке Иваново-Слюсаревом - церковь в честь Нерукотворного Спаса, деревянная, устроена в 1868 г. В этом приходе существует сельское приходское училище с 1877 г.
В поселке Ново-Ивановском, Ильинской же волости, имеется с 1878 г. деревянная Покровская церковь, к которой в 1890 г. была приделана колокольня, в следующем же году церковь была расширена.
В поселке Ново-Михайловском, той же Ильинской волости, церковь в честь Знаменской иконы Богоматери существует с 1879 г. Она представляет из себя смешанную постройку, так как самая церковь и колокольня при ней каменные, а купол церкви деревянный.
В двух поселениях, ныне хуторах - Подкущевском и Большой Лозинке, церкви старые: Подкущевская Пантелеимоновская церковь сооружена в 1894 г. на средства ростовского купца Петра Ив. Нечаева, зданием деревянная, чрез 5 лет в ней были устроены два боковых придела: один северный во имя Божьей Матери «всех скорбящих Радости», другой южный во имя святителя и чудотворца Николая.
В Большой Козинке, что на балке Мокрая Чу-бурка, Воскресенская кирпичная церковь построена в 1898 г.
Таганрогский (прежде Миусский) округ обилен поселками, в которых имеются церкви. Устройство большей части последних относится к последней четверти истекшего XIX века.
Здесь мы прежде всего упомянем о поселке Ивановском, Сарматской волости, в котором имеется с 1883 г. Троицкая каменная церковь. Она чрез 5 лет была распространена с обеих сторон на средства мещанина Семена Ерохина.
В пос. Андреево-Мелентьевом, той же волости, церковь во имя св. Марии Магдалины построена в 1868 г. на средства вдовы есаула Марии Стефановны Мелентьевой. Церковь каменная.
В пос. Весело-Грузиновом, Сарматской волости, церковь в честь иконы Одигитрии Божьей Матери построена в 1862 г. из жилого дома, на средства жены войскового старшины Елены Васильевны Грузиновой. Церковь деревянная, при ней колокольня на двух каменных столбах. В
1897 г. эта церковь обложена кирпичом, а в 1900 г. к ней пристроена каменная трапезная с колокольнею, и наконец в 1901 г. в церкви устроен придел с правой стороны во имя св. Николая Чудотворца.
В пос. Трудовом, той же волости, приписная Преображенская церковь построена в 1893 г., на средства жены капитана Анны Николаевны Успенской. Церковь зданием каменная.
Каменная же церковь устроена в 1892 г. и в пос. Павло-Хрещатицком во имя св. благоверного князя Александра Невского, на средства прихожан и помещиков Хрещатицких.
Церковь в поселке Васильевском, Весело-Вознесенской волости, в честь Успения Божьей Матери представляет из себя смешанную постройку: сама церковь каменная, а купол деревянный, с такою же колокольнею. Она была сооружена в 1889 г.
В поселке Натальевском, той же волости, деревянная Покровская церковь построена в 1890 г.
В поселке Мокро-Еланчикском, Весело-Вознесенской волости, деревянная Рождество-Богородицкая церковь существует с 1890 г.
В поселке Коньковом, Александровской волости, Преображенская церковь устроена в 1883 г. из желтого камня, купол деревянный, ограды нет; колокола висят на временной каменной колокольне.
В поселке Греково-Тимофеевском, Екатерининской волости, каменная церковь во имя святителя и чудотворца Николая построена в 1880 г., по обету, корнетом гвардии Николаем Тимофеевичем Грековым.
В 1881 г. жители поселка Николаевского, Амвросиевской волости, обзавелись своею церковью в честь Успения Богоматери. Церковь деревянная, колокола висят на деревянных столбах.
В поселке Гоузско-Ломовском, Харцызской волости, каменная Одигитриевская церковь сооружена в 1893 г. на средства вдовы полковника Анны Ив. Ломовой.
Горнопромышленники на рудниках при Бого-духовской балке устроили, на свои средства, в 1896 г. деревянную Успенскую церковь с приделом во имя святителя и чудотворца Николая.
В поселке Калиновском, Макеевской волости, Троицкая деревянная церковь построена в 1875 году.
Около того же времени была устроена в поселке Нижне-Ханженковом, Зуевской волости, деревянная церковь во имя святителя Митрофана, Воронежского чудотворца. В поселке земское приходское училище открыто в 1879 г.
Покровская церковь в пос. Ольховнике, Орло-во-Ольховской волости, до половины каменная, а верх деревянный, с такою же колокольнею. Устройство ее относится к 1886 г.
Не так давно, в 1895 г., в поселке Щетовском была построена деревянная Вознесенская церковь, с двумя приделали: правым во имя св. в. -
муч. Екатерины и левым во имя св. в. - муч. Варвары. В устройстве церкви принимали участие своими средствами и прихожане, и вдова надворного советника Екатерина Дмитриевна Волкова.
Ротмистр гвардии Лев Алексеевич Леонов и прихожане поселка Алексеево-Нагольчинского, Есауловской волости, в 1885 г. устроили у себя каменную церковь, посвятивши ее Преев. Троице.
В поселке Васильевском, Дьячковской волости, Трех-Святительская деревянная церковь построена в 1866 г.
В поселке Мануйлово-Ореховском Ольгинская деревянная церковь построена в 1898 г. на средства помещицы Елисаветы Петровны Яновой и прихожан.
Бывший в поселке Миллеровом, Картушин-ской волости, молитвенный дом в честь Казанской иконы Божьей Матери заменен в 1872 г. деревянною Казанскою церковью.
Аграфеновская волость имеет три поселка с церквями, это - Леоново-Тузловский, Исаево-Крепинский и Родионово-Несвитайский. Ветхою, с низкими потолками и малопоместительною представляется Троицкая деревянная церковь в первом поселке, существующая с 1868 г. В ней колокола висят на 2 дубовых столбах. Во втором поселке церковь также деревянная, но более прочная, так как существует с 1876 г.; она посвящена св. благоверному князю Александру Невскому. В последнем поселке имеется старая сравнительно, с 1858 г., деревянная Николаевская церковь.
Общество Александровской станицы в 1899 г. продало в поселок Генеральский Мост, Петровской волости, свою деревянную церковь в честь Сошествия Святого Духа на апостолов, которая в следующем году была перестроена и 12 декабря освящена. Церковь ветхая, ограды кругом нет, колокольня деревянная, крыта тесом.
В поселении при Бабинском Источнике, Криничка тоже, первая церковь была построена в 1849 г., деревянная, посвящена Богоматери как устроенная в честь «Живоносного Источника». Теперь же в этом поселении имеется каменная церковь в то же наименование, она построена в 1858 г. на войсковые средства.
В поселке Должиково-Орловском, он же Шарашкин, Криничанской волости, Петропавловская деревянная церковь построена в 1873 г.
В поселке Павловском церковь во имя св. в. -муч. Пантелеймона сооружена в 1893 г. на средства вдовы хорунжего Агафьи Пшеничной. Зданием церковь каменная.
За 3 года пред этим в поселке Григорьевско-Калиновском, Мариновской волости, была устроена церковь во имя св. в. - муч. Георгия Победоносца. Стены церкви каменные, а верх деревянный.
С 1868 г. существует в поселке Алексеево-Леоновом, Андреевской волости, деревянная
церковь во имя Трех Святителей.
В поселке же Леоновом имеется с 1892 г. каменная церковь во имя первоверховных апостолов Петра и Павла.
В поселке Кульбаковом, Больше-Кирсановской волости, в 1893 г. была построена деревянная Покровская церковь, которая обложена кирпичом.
Такая же Покровская церковь в следующем году была устроена в пос. Медвежинском. Это церковь-школа.
Наконец, в поселке Больше-Логском, Краснянской волости, полковник Алексей Краснянский соорудил, на свои средства, в 1862 г. деревянную церковь в честь Благовещения Пр. Богородицы.
Восемь поселковых церквей имеется в Черкасском округе; из них 6 церквей деревянных, 1 каменная и 1 смешанной постройки.
В поселке Ново-Провальском, Гуляй-Борисовской волости, Ильинская церковь, устроенная в 1877 г., была вся, кроме алтаря, расширена чрез 13 лет и к ней приделана деревянная колокольня.
Одновременно с предшествующею церковью была построена в поселке Ново-Александровском, той же волости, Рождество-Богородицкая церковь.
А за 1 год пред этим жители поселка Глебово-Поздеевского соорудили у себя Успенскую церковь с 2 приделами: правым во имя Архистратига Михаила и левым во имя святителя и чудотворца Николая.
В поселке Ильинском с 1862 г. существует Александро-Невская церковь. Она с двумя приделами: один в честь Казанской иконы Божьей Матери, другой - во имя св. пророка Илии. В Ильинском приходе сельское училище открыто в 1877 г.
В поселке Манычско-Балабинском Николаевская церковь построена в 1870 г.
Николаевская же церковь имеется в поселке Гуково-Гнилушенском, Сулиновской волости, она устроена в 1888 г.
В самом поселке Сулиновском церковь во имя св. апостола Андрея Первозванного существует с 1873 г. Она каменная, построена из домов, верх деревянный; колокольня каменная. К этой церкви в 1898 году пристроены два придела: южный во имя св. в. - муч. Пантелеймона и северный в честь «Похвалы Преев. Богородицы».
Каменная же церковь, с такою же колокольнею, имеется в поселке Чернецовском. Она построена в 1882 г. во имя Преев. Троицы. Второй этаж колокольни деревянный.
В 1 Донском округе три поселковых церкви, это в поселках: Нижне-Жировом, Мариновском и Мало-Орловском.
В пос. Нижне-Жировом, Ильинской волости, Семикаракорского благочиния, деревянная церковь во имя Архистратига Михаила построена в 1887 г., однопрестольная.
В пос. Мариновском, Мартыново-Сальской
волости, Артемиевская церковь существует с 1901 г.; она деревянная.
В пос. Мало-Орловском, Орлово-Сальской волости, Михаило-Архангельская деревянная церковь сооружена в 1895 г.
Четыре поселковых церкви имеются во 2 Донском округе: Мишко-Ерицкая, Царицыно-Бузиновская, Петрово-Куртлакская и Калачево-Куртлакская.
В пос. Мишко-Ерицком, Бузиновской волости, Рождество-Богородицкая церковь построена в 1885 г., деревянная, однопрестольная.
Также деревянная церковь Михаило-Архангельская существует в пос. Царицыно-Бузиновском с 1878 г.
В пос. Петрово-Куртлакском деревянная церковь во имя преподобного Андрея Критского построена в 1896 г.
Устроенная в 1879 г. в поселке Калачево-Куртлакском Иоанно-Богословская церковь сгорела. Настоящая церковь, тоже деревянная и однопрестольная, уже третья, сооружена в 1897 г., в то же наименование, вместо второй, 1892 г., также сгоревшей.
Донецкий округ самый значительный по числу поселковых церквей из всех округов области.
В поселке Апонасовом, Карпово-Обрывской волости, вдова крестьянина Харьковской губер-вии Гликерия Рыбина устроила в 1885 г., на свои средства, Александро-Невскую церковь на собственной земле. Эта церковь деревянная, однопрестольная.
Войсковой конский завод - бывшая Проваль-ская слобода; здесь каменная Николаевская церковь существует с 1807 г.
Поселок Верхне-Тарасовский, Карпово-Глубокинской волости, имеет у себя с 1863 г. деревянную церковь во имя свят. Тихона, Задонского чудотворца. Сельским приходским училищем этот поселок обзавелся в 1884 г.
В поселке Туроверово-Глубокинском Александро-Невская деревянная церковь построена в 1896 г.
Имеющий звание почетного гражданина Николай Иванович Батырев, при содействии некоторых лиц, на свои средства устроил в 1898 г. Николаевскую деревянную церковь при Мальчевской станции Ю. - В. железных дорог.
В поселках Мальчевской волости Гоеково-Полнинском и Рогалике сооружены деревянные церкви: в первом во имя св. жен мироносиц в 1873 г., в последнем - в честь Пресвятой Троицы в 1888 г.
Несколько древнее их Вознесенская церковь в поселке Никаноровском как существующая с 1872 г. Церковь зданием деревянная.
В поселке Титовском церковь во имя св. апостола и евангелиста Иоанна Богослова, деревянная, построена в 1878 г., а приходское сельское училище открыто здесь за год пред сооружением церкви.
В поселке Илларионово-Деркульском, Дерку-ло-Обливской волости, имеется деревянная Ро
ждество-Богородицкая церковь, существующая здесь с 1881 г.
В поселке Тарасово-Меловском Кресто-Воздвиженская деревянная церковь построена в 1889 г.
Жители поселка Сахрано-Камышенского, Усть-Меловой волости, в 1866 г. устроили каменную церковь во имя св. Димитрия, митрополита Ростовского; чрез 30 лет стены ее были подняты на 2!4 аршина, осьмерик увеличен, пристроены приделы, полы перемощены, вся церковь отремонтирована, а колокольня подстроена на 416 аршина.
В поселке Богданно-Киевском в 1897 г. была сооружена деревянная церковь в честь Рождества Преев. Богородицы на средства жены войскового старшины Евдокии Феодоровны Поляковой.
Каменная церковь в поселке Тиховско-Журавском во имя Божьей Матери «всех скорбящих Радости» построена в 1871 г. на средства помещика Федора Федоровича Барабанщикова.
Греково-Степановская волость имеет два поселка с каменными церквями: Алексеево-Лазовский, в котором церковь во имя Архангела Гавриила с приделом, посвященным св. Алексею, человеку Божию, устроена в 1889 г., и Оль-ховчик, в котором Преображенская церковь существует с 1874 г.; при ней только нет колокольни.
Деревянные церкви были устроены: в 1865 г. во имя святителя Тихона, Задонского чудотворца, в поселке Колодезях, Новоселовской волости, и в 1889 г. Петро-Павловская в поселке Кудинов-ском, Дегтевской волости.
Той же Дегтевской волости в поселке Семе-ново-Камышином деревянная же Свято-Духовская церковь была построена в 1893 г.
В поселке Александровском, Ольхово-Городищенской волости, Вознесенская деревянная церковь существует с 1900 г.
Другая Вознесенская церковь в поселке Оль-ховом-Роге, Терновской волости, принадлежит к числу сравнительно старых церквей, так как устроена в 1842 г., зданием деревянная.
В 1858 г. полковник Павел Николаевич Иловайский устроил в поселке Поповском (Иловайском), на свои средства, каменную церковь во имя святителя и чудотворца Николая. Колокольня стоит отдельно от церкви на столбах.
В поселке Каменке, Поповско-Иловайской волости, деревянная церковь в честь Вознесения Господня сооружена в 1882 г.
А в поселке Усть-Мечетном Успенская церковь существует с 1880 г. Зданием она каменная, тесна.
Поселок Степаново-Свечников, Маньково-Березовой волости, с 1877 г. имеет деревянную Александро-Невскую однопрестольную церковь.
В поселке Селивановом, Селивановской волости, Покровская церковь существует с 1872 г.; она деревянная, однопрестольная.
Деревянная же церковь во имя св. благоверного князя Александра Невского имеется с
1807 г. в поселке Верхне-Свечниковом, Поляко-во-Нагольнинской волости.
В поселке Колушкином, Ефремово-Степановской волости, построена в 1881 г. кирпичная Иоанно-Богословская церковь.
В поселке Гоеково-Николаевском, Шалаев-ской волости, Троицкая деревянная церковь существует с 1886 г.
В Большинской волости поселки Марьевско-Процыков и Ильинский-Гоеков имеют церкви, первый - каменную, с 1831 г., во имя св. в. - муч. Георгия Победоносца; верх церкви и колокольня деревянные; второй - каменную же однопрестольную в честь Вознесения Господня. Эта церковь, существовавшая с 1878 г., по сооружении в 1886 г. новой, в то же наименование, церкви обращена в церковно-приходскую школу.
В поселке Верхне-Обливском, Обливско-Скосырской волости, деревянная церковь построена в 1883 г. во имя св. первоверховных апостолов Петра и Павла.
В Шерпаевском поселке - церковь в честь Донской иконы Божьей Матери существует с 1876 г. Церковь эта до половины каменная, а верх деревянный, колокольня также каменная.
В поселке Ново-Марьевско-Яновом Ильинская церковь построена в 1864 г.; она деревянная.
Поселок Лютов, Николаевско-Покровской волости, имеет с 1886 г. Рождество-Богородицкую церковь, однопрестольную, деревянную.
В поселке Верхне-Большинском-Гоековом, Пономаревской волости, деревянная церковь построена в 1875 г. во имя св. апостола и евангелиста Иоанна Богослова.
Усть-Медведицкий округ. Селение Старосе-лье, Михайловской волости, имеет у себя с 1881 г. Александро-Невскую церковь. Стены ее каменные, а свод деревянный; такая же и колокольня.
Троицкая церковь поселка Лобойкова-Чернянского, Даниловской волости, построена в 1874 г. на каменном фундаменте, деревянная, однопрестольная.
В поселке Олейниковом, Ореховской волости, деревянная церковь во имя св. Василия Великого, устроенная в 1868 г., оставалась до 1876 г. приписною к Ореховской Сретенской церкви, а в этом году сделана самостоятельною.
В Хоперском округе один поселок Богородицкий, Мачушанской волости, имеет у себя церковь, устроенную в 1877 г. в честь Успения Божьей Матери. Церковь деревянная, однопрестольная.
Итого поселковых церквей в Области насчитывается: деревянных 66, деревянная обложенная только кирпичом 1, каменных 22 и смешанной постройки 8, а всего 97.
Поселковых и вместе хуторских церквей имеется: деревянных 239, деревянных обложенных кирпичом 3, каменных 32, смешанной постройки 13, единоверческих церквей 10; кроме того, в хуторах 4 молитвенных дома и 3 единоверческих, итого 7, а тех и других вместе 272.
В заключение мы считаем себя обязанными сказать несколько слов о монастырских церквях и прежде всего о монастырях, уже существовавших раньше, до учреждения Донской самостоятельной епархии, Усть-Медведицком женском и Кременском мужском, а затем о двух вновь устроенных монастырях - Старочеркасском женском и Бекреневском мужском.
В Усть-Медведицком женском монастыре - к старой Спасо-Преображенской церкви с приделом в честь Владимирской иконы Божьей Матери, существовавшей с 1752 г., присоединилась новая, каменная, благолепно украшенная церковь в честь Казанской иконы Богоматери, устроенная покойной настоятельницею монастыря игуменьей Арсенией. Этот храм имеет два этажа: в нижнем помещается церковь во имя преподобного Арсения великого, а верхний, кроме главного престола, имеет еще два придельных, из которых один посвящен первоверховным апостолам Петру и Павлу, а другой - священномученику Василию, архиепископу Анкирскому. Освящение храма состоялось в 1885 году.
В Кременском общежительном мужском монастыре Вознесенская церковь старая, устроена была еще в 1783 г. на средства войскового атамана Стефана Ефремова, она - каменная, с двумя приделами: с северной стороны - во имя св. первомученика архидиакона Стефана и с южной - в честь Благовещения Преев. Богородицы.
В Старочеркасском Ефремовском женском монастыре каменная церковь в честь Донской иконы Божьей Матери, с двумя приделами в трапезной: один во имя святителя и чудотворца Николая, другой - во имя преподобного Даниила столпника, построена была в 1761 г. на средства войскового атамана Стефана Даниловича Ефремова и до 14 сентября 1837 года оставалась домовою, а с этого времени обращена в монастыр-44 скую .
Бекренёвский Свято-Николаевский монастырь близ Мариинской станицы учреждение новое: здесь первоначально, в 1871 г., на месте теперешнего монастыря, была сооружена деревянная часовня, а эта последняя, по учреждении здесь подворья Донского Архиерейского дома, перестроена в церковь, которая и освящена 6 мая 1889 г. Монастырь начал свое существование с 1892 года44 45.
44 А. Кириллов. Старочеркасский Ефремовский женский монастырь Донской епархии. - Новочеркасск, 1897.
45 А. Кириллов. Бекреневский общежительный Николаевский мужской монастырь Донской епархии. - Новочеркасск, 1903.
Содержание
Вступительное слово......................3
ПРАВОСЛАВНОе зодчество донских КАЗАКОВ XIV-XIX ВЕКА И СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ...................................4
ВВЕДЕНИЕ.................................5
Глава 1. Православие и византийская культура на древней Донской земле.................6
§1.1.1—VI века. Приход на донскую землю проповедников христианства из Византии. VI-XII века. - Христианизация населения Дона и его притоков.................................6
§ 1.2. Православие и византийская культура на древней Донской земле...................8
Глава 2. Самобытность в развитии храмового зодчества на Дону.......................15
§ 2.1. Истоки христианской храмовой архитектуры на территории Тихого Дона в VI-XII веках 15
§ 2.2. Самобытная архитектура деревянных храмов Подонья в условиях образования и распада Золотой Орды в XIII-XVII веках..16
§ 2.3. Древнее деревянное храмовое зодчество Подонья.................................17
§ 2.4. Различия и сходства в архитектуре православных деревянных храмов Подонья, Поднепровья и Прикарпатья XVI—XVIII вв..21
Глава 3. Влияние архитектурной и градостроительной культуры донских казаков на другие регионы..........................23
Глава 4. Европеизация архитектурной и градостроительной культуры..............29
Глава 5. Русско-византийский стиль и нововизантийская стилистика.............38
§ 5.1. Творчество академика К.А. Тона на Юге России и развитие храмостроения во строй половине XIX века.......................38
§ 5.2. Зарождение нововизантийской стилистики в храмовом строительстве. Главная храмовая постройка Юга России....................42
§ 5.3. Итоги развития храмостроения в Области Войска Донского.........................47
Глава 6. Традиционное жилище донских казаков -донской казачий курень.................48
§ 6.1. Истоки архитектуры парадного жилища на Дону 48
§ 6.2. Золотоордынский период формирования архитектуры жилища донских казаков......48
§ 6.3. Донской казачий курень...........49
§ 6.4. Отличительные признаки донского казачьего куреня от аналогичных жилых построек в других российских регионах............50
Глава 7. История закладки и строительства города Новочеркасска....................69
Глава 8. Войсковой архитектор Александр Александрович Ященко....................78
ЦЕРКОВНАЯ СТАРИНА..............84
В НИЗОВЬЕ МИУСА................85
ПРАЗДНИК В ТРОИЦКОМ............86
СВЯТАЯ ГОРКА...................88
МЕСТЕЧКО НАД ЛИМАНОМ...........89
ЗАКАТ ПОЛЯКОВКИ................91
ЗАВЕЩАНИЕ КОРНЕТА..............93
ПОЮЩИЙ ХРАМ....................94
НЕПОКОРЁННЫЕ СТЕНЫ.............97
ПАН МОКИЙ......................98
ПРЕОБРАЖЕНИЕ СТЕПНОГО СЕЛА....100
СПАСЕНИЕ В БУРЮ...............102
КАМЫШОВАЯ СЛОБОДА.............103
АГРАФЕНИН КРЕСТ...............106
ПОТЕРЯННЫЙ БРОД...............108
СКАЗАНИЕ О ЧУМАЦКОМ ХУТОРЕ....109
СЕЛЬЦО НА ЕРИКЕ...............111
МУЗЫКА В СТЕПИ................113
ПО ГРУШЕВСКОЙ ДОРОГЕ..........114
ЗА КРИВЫМ РУЧЬЁМ..............117
ЗАТЕРЯННЫЙ МИР................119
СТАНИЦА НА ПЕСКАХ.............121
НАД БЕРЁЗОВОЙ РЕЧКОЙ..........123
ПИСЬМО СТАРОГО ЦЕРКОВНИКА.....125
НА ДОЗОРЕ.....................127
ОБИТЕЛЬ НА ДОНУ...............129
СВЕТ ВОСКОВОЙ СВЕЧИ...........131
У КАМЕННОГО БРОДА.............133
УТОНУВШИЙ КОЛОКОЛ.............134
ПРОЗРЕНИЕ.....................136
ХРАМ, КОТОРОГО НЕ БЫЛО........139
БЛИЖЕ К НЕБУ..................140
КРАСНОСУЛИНСКАЯ СТАРИНА.......142
НА КОЛОДЕЗНОЙ.................143
ЧУДО НА ДОНЦЕ.................145
ЕДИНСТВЕННЫЙ В МИРЕ...........146
В ЗАПЛАВАХ....................148
АЮТИНСКОЕ ПОДВОРЬЕ............150
КИРЕЕВСКИЕ ПОДВИЖНИКИ.........152
В ЧЁМ СЛАВА АЖИНОВА?..........153
КЛАД ГЕНЕРАЛА УЛИТКИНА........155
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ.............157
ЖЁЛТЫЕ РУИНЫ..................159
ПРИХОЖАНЕ АЛЕКСЕЕВСКОЙ ЦЕРКВИ..160
АЗОВСКОЕ ЛУКОМОРЬЕ............162
КРЕСТЫ НАД СУСАТОМ............163
ЗАПОВЕДНЫЙ ГОРОД..............165
ВЕСЁЛАЯ ЛИТУРГИЯ..............166
ПЛАЧ И ПЕНИЕ..................169
ЧАСОВНИ, Ц6РКВИ И ЛЛОНАСТЫРИ НА дону ОТ НАЧАЛА ИХ ПОЯВЛЕНИЯ ДО КОНЦА XIX В6КА................171
Лазарев А.Г., Кириллов А.А., Сокольский Э.А.
ПРАВОСЛАВНОЕ ЗОДЧЕСТВО ДОНСКОГО КРАЯ
Руководитель проекта К.С. Филиппов Технический редактор В.И. Сергеев Корректор В.С. Сидоров
Книга выходит в авторской редакции
Издательство АО «Ростовкнига» 344007, г. Ростов-на-Дону, ул. Большая Садовая 41
Подписано в печать 06.07.2016.
Формат 60 х 84 ’/g. Бумага офсетная. Гарнитура «Таймс». Печать офсетная. Усл. печ. л. 25,70. Уч. изд. л. 17,75 Тираж 300 экз. Заказ № 73.
Отпечатано в типографии ООО «Терра» 344092, г. Ростов-на-Дону, пр. Королева, 7/19, тел. .+7 863-270-23-35. E-mail: Kiselev@terradon.ru.