•
© 2010 г.
А.А. Немировекий

к ВОПРОСУ ОБ АССИРО-ВАВИЛОНСКОЙ БОРЬБЕ ЗА ДОЛИНУ
СРЕДНЕГО ЕВФРАТА В ХН! в. до Н.Э.

Статья предлагает сводную реконструкцию борьбы Ассирии и Вавилонии за долину
Среднего Евфрата в ХIII в. до н.Э.
Ключевые слова: Касситская Вавилония, Среднеассирийская держава., Средний Евфрат,
Мари, Хана, Рапику,:КВо

110, ахламеи, Ададнерари, Кадашман-Тургу, Кадашман-Эллиль,

Тукульти-Нинурта.

J!

олина Среднего Евфрата (от Рапику близ низовий р. Тартар до района
Верхнего Туттуля близ устья Балиха и границ Нухашше в Сирии, см. кар­

тyl) имела для держав позднебронзового века большое стратегическое зна­

ение, так как, с одной стороны, служила главным соединительным звеном между

нижнемесопотамским и сиро-анатолийским регионом, а с другой

-

включала ле­

жащий недалеко от Нижнего Хабура район Ханы-Мари, откуда шли кратчайшие
1 Составлена с учетом: Nashef 1982; Parpola 1970; Parpola, Porter 2001; НаНо 1964;
Russell1985; Durand 1997, 648-649; Falkner 1957-1958, 11,21 (о стране и городе Харбе
и др.); Honigmann 1931. Черными кружками на карте отмечены точно локализованные
центры, контурными - центры, чья локализация известна лишь примерно. Индексы 1,

П, ПI про ставлены при трех различных центрах с одинаковыми или почти одинаковы­
ми названиями Суру/Сура. Среднеевфратскую Хану со столицей в Терке не следует
смешивать с «Верхней страной Хану = ханееВ» между Харраном и Хабуром, упоми­
нающейся в средне ассирийской документации середины

-

второй половины ХIII в. из

Дур-Катлимму и входившей территориально в Ханигальбат [Митанни]/«Шубару» (см.
о ней: Rбllig 1997, 293; Luciani 2001, 3 и ниже с. 16). Об идентификации «Гор ахла­
меев», упомянутых в тексте Тукульти-Нинурты, с нагорьем Джебель-Бишри (ранее оно

именовалось «Горами амореев») см. Nashef 1982, 5 f.; Немировский 1999, 159, прим.
54; ср. Masetti-Rouault 2001, 69. Отметим, что долина Среднего Евфрата не входила в
МитанниlXанигальбат/«Шубару/Субарту»: так, среднеевфратские Мари и Сухи про­
тивопоставляются «Субарту» в средневавилонском письме Зикирилишу, см. ниже с. 6;
Ададнерари 1 и Саламанасар 1, перечисляя в своих надписях округа и города Ханигаль­
бата, доставшиеся им при полной аннексии последнего, среднеевфратских областей и
городов в этих перечислениях не называют; как видно из документации Дур-Катлимму,

столицы среднеассирийского административного образования - «вице-царства» Хани­
гальбат (включавшего в себя в основном завоеванную ассирийцами территорию Хани­
гальбата!Митанни), среднеевфратские области, по-видимому, не входили и в это вице­
царство

(Kii.hne 2000; Masetti-Rouault 2001,70), даже несмотря на то что сама его столица

лежала на Нижнем Хабуре, южнее собственно Ханигальбата!Митанни и неподалеку
от Среднего Евфрата.

3

l1er)XH~tLi: Заб

.

Тадм:ор

СИРИЙСКАЯ СТЕПЬ

Евфрат
Карта. Долина Среднего Евфрата и сопредельные районы в ХIII в. до н.Э.

пути в Сирию и Ханаан через Тадмор (Пальмиру)2. Это значение не уменьшилось
даже оттого, что главные центры этого региона
Мари

-

Терка!Сирку (столица Ханы) и

в рассматриваемый период далеко не достигали такого процветания, как в
предыдущую эпоху средней бронзы З •

-

Как было показано нами ранее, в середине

XIV -

середине ХН! в. до Н.э. доли­

на Среднего Евфрата принадлежала Касситской Вавилонии, которая примерно с

1400

г. контролировала также и сам Тадмор, и прилегающие районы Сирийской

степи вплоть до рубежей египетских владений в Южной Сирии и Ханаане. Рассе­
ление ахламейско-арамейских племен в Сирийской степи и Верхней Месопотамии
в середине

XIV

в. привело к крушению вавилонской власти в Тадморе и степях,

но сама долина Среднего Евфрата осталась тогда за касситами 4 . Настоящая работа
посвящена реконструкции ее судеб в следующем столетии, когда она стала, как бу­

дет показано ниже, объектом интенсивного ассиро-вавилонского противоборства.
В литературе этот сюжет не привлекал особого внимания, прежде всего потому,
что наши главные источники по ассиро-вавилонским взаимоотношениям в поздне­

бронзовом веке

-

поздняя вавилонская «Хроника Р» (АВС

ская «Синхроническая история» (АВС

22)

и поздняя ассирий­

информации по большей части

XIH

в.

- Тадмор - Нашала (совр. Каратейн) - Дамаск (а также Кара­
- Тадмор - юго-восточнее хребта Думейр - Пелла в Северном
Заиорданье (Buccellati 1990,240, n. 14; Немировекий 1999, 151).
3 Rouault 2004, 57 f.; Singer 2008,234 f., п. 32.
4 Немировекий 1999; Nemirovsky 2007.
2

Маршруты Хана/Мари

21)

тейн

4

-

Катна) и Хана/Мари

дО Н.Э. не содержат вовсе 5 . При этом «Синхроническая история» сразу после опи­
сания войны Ададнерари

1 против вавилонского царя Назимарутташа повествует
1 против вавилонского Каштилиаша IV (1226 +3/-3 г.

о войне Тукульти-Нинурты
дО Н.Э., см. табл.

2),

когда Тукульти-Нинурта низверг Каштилиаша и присоединил

всю Вавилонию. Такой характер изложения «Синхронической историю> подает
повод считать, что в промежутке между войной Ададнерари против Назимарутта­
ша и ниспровержением Каштилиаша Тукульти-Нинуртой никаких столкновений
между ассирийцами и вавилонянами (или во всяком случае таких, о которых асси­

рийцам было бы лестно вспоминать, включая их в «Синхроническую историю»)
не было вовсе. Так обычно и полагают, принимая при этом, в частности, что в
результате названной войны против Назимарутташа Ададнерари

1 присоединил

к

Ассирии вавилонский участок долины Евфрата (Рапику, упоминающийся как часть
пространства, «попранного» Ададнерари, в титулатуре последнего, и возможные

вавилонские владения выше его), а с тех пор ни при Ададнерари, ни при Сал­
манасаре и Тукульти-Нинурте новых ассиро-вавилонских столкновений не было

вплоть до ниспровержения последним Каштилиаша6 , и долина Среднего Евфрата
все это время либо так и оставалась за Ассирией 7 , либо являлась (постояннно или
по крайней мере иногда) фактически, а то и формально независимым краем мел­

ких политий, прежде всего ахламейских племен 8 (если считать, что Ададнерари
совершил на Рапику лишь набег9 , то этот вариант, согласно которому Ассирия ни
5

«Хроника Р» подробна, но крайне селективна; «Синхроническая история» избира­

тельна на свой лад (она включает только те эпизоды ассиро-вавилонского взаимодей­

ствия, которые были победоносны и успешны для ассирийцев или по крайней мере
могли быть представлены в качестве победных без особенного насилия над истиной,
и стремится привести таких эпизодов побольше). Обе они применительно к инте­

ресующему нас периоду никаких сведений не содержат. В тексте «Хроники Р» после
начала сообщения о войне между Ададнерари ассирийским и Назимарутташем вави­
лонским ОК.

1290

Г. (см. табл.

2)

следует большая лакуна, и сохранившийся далее текст

сообщает уже о войне Тукульти-Нинурты ассирийского против Каштилиаша
лонского в 1220-х годах (АВС,

175

и рl.

8-9, 24),

IV

вави­

в «Синхронической истории» сразу

после описания упомянутой войны между Ададнерари и Назимарутташем без всякой

лакуны идет сообщение об ассирийской войне с

« rKasl -x-a-su, царем Кардуниаша»,
I с Каштилиашем IV (Sm 2106:
ii' 9, King 1904, 102-103; Brinkman 1976, 176; GгаУSОl1 1975, 157, 161; даже если от­

Т.е., вне сомнения, о той же войне Тукульти-Нинурты

влечься от вполне надежного чтения первого, плохо сохранившегося знака

rKaSl, из
-asu,

имен вавилонских царей ХН! В. только имя «Каштилиаш» писалось с окончанием

см. Вгiпkmап

1976, 173 ff., 262 ff., 287 ff.).

О возможных причинах, по которым «Син­

хроническая история» пропускает весь промежуток между этими войнами, см. ниже
С.21.
6 Так в: Munn-Rankin 1975,274 f., 282 ff. (без полной уверенности); Напаk 1987, 123,
127 f., 188, Kullli 1995,353 f.; Дьяконов и др. 1988, 100-102.
7 Дьяконов и др. 1988, 100-102, ср. Дьяконов] 955, 317 (карта).
8 Дьяконов 1983,425 сл.; Luciani 1999-2001, 100. Оба автора считают, что в ХIII в.

долина Среднего Евфрата не принадлежала ни Вавилонии, ни Ассирии, а домини­

ровали там независимые ахламейские племена (это заключение выводится из КВо

I 10,

ср. ниже с.

жается,

судя

по

12).
ее

М. Мазетти-Руо

изложению,

(Masetti-Rouault 1998, 225; 2001, 69 f.)

именно

к этому взгляду,

хотя не

прибли­

исключает и преды­

дущий и во всяком случае включает долину Среднего Евфрата во владения Ададне­
рари.

9

Так условно предполагает Дж. Мунн-Ранкин (Munn-Ranlcin 1975,275).

при нем, ни при его преемнике Средний Евфрат не контролировала 1О , может пока­
заться наиболее вероятным), но Вавилонии во всяком случае не принадлежала 11.
Поскольку Тукульти-Нинурта

1 во всяком случае числил земли долнны Евфрата

(Мари, Хану l2, Рапику, Горы ахламеев) среди подчиненных ему земель (см. ниже,
п.

6),

при последнем варианте оставалось бы считать, что он завоевал эту долину

вновь!3, покорив местных правителей l 4, или просто (без каких-либо военных кам­
паний) упрочил ассирийский контроль над ними, формально и не прекращавший­
ся. Впрочем, согласно третьей точке зрения, «Хана» и «Мари», упоминающиеся
Тукульти-Нинуртой, не имеют ничего общего со среднеевфратскими Ханой и

Мари, а являются одноименными много более северными областями, лежавши­
ми на широте Среднего Хабура, в то время как долина Среднего Евфрата в конце

XIV 10
11

ХIII в. ни Вавилонии, ни Ассирии никогда не принадлежала (в том числе при

Именно так в: НаIТаk 1987, 112, 189 (карты).
Исключая, возможно, все тот же Рапику (чье возвращение под прямое влияние

Вавилонии

ко

времени

Тукульти-Нинурты

гипотетически

допускает

М. Мазетти­

Руо, см. прим.

14). Особняком стоит мнение А. Теню, согласно которой долина Сред­
него Евфрата в XIV-XIII вв. непрерывно принадлежала Вавилонии вплоть до времен
Тукульти-Нинурты, отторгшего ее от вавилонян в пользу Ассирии (Тепи 2006, 234);
при этом А. Теню опирается на археологические данные, которые, по ее мнению, по­

казывают смену на Среднем Евфрате вавилонских влияний в сфере материальной
культуры ассирийскими между

XIV

и ХIIIХI вв. до н.э. (Тепи

2006, 226 f., 233 f.).

Од­

нако по подобным влияниям трудно судить о политической принадлежности обсуж­
даемого региона: независимо можно показать, что ассирийцы как минимум один раз

успели захватить его, а вавилоняне утратить еще до правления Тукульти-Нинурты
(см. ниже, п.

4-5).

Не путать с «Верхней страной Хану = ханееВ», см. прим. 1.
13 Или даже впервые (так в: НаIТаk 1987,257,266, ср. 112, 189), если считать, что Адад­
12

нерари среднеевфратские районы все же не присоединял, а лишь совершил на них набег,
см. выше прим.
14

9.

Так в: Kupper 1987-1990, 389; Cancik-Kirschbaum 2008, 216 (ср. мнение А. Харра­

ка о том, что Тукульти-Нинурта подчинил среднеевфратскую долину в порядке реали­

зации или развития своей победы над Вавилонией

обсуждение

и отведение этой гипотезы в

- НаIТаk 1987, 257); ср.
Masetti-Rouault 2001, 69 f. на том основании,

что во всех

многочисленных надписях Тукульти-Нинурты, подробно отражающих его походы, нет и

намека на какие-то кампании в перечисленных областях Среднего Евфрата. М. Мазетти­
Руо полагает, как можно понять из ее изложения, что среднеевфратские области (кроме
Рапику) оставались в сфере ассирийского влияния со времен Ададнерари (и Тукульти­
Нинурта просто хотел подчеркнуть свое доминирование над ними), а упоминание Ра­
пику «может быть объяснено как напоминание о географических пределах зоны прямо­
го вавилонского влияния, которую Тукульти-Нинурта ... унаследовал [от вавилонян] в
результате своей победы над Каштилиашем
надлежавший Ададнерари

1,

IV».

Вопросом о том, как Рапику, уже при­

мог вновь оказаться ко времени указанной победы Тукуль­

ти-Нинурты в «зоне прямого вавилонского влияния», М. Мазетти-Руо не задается, а по

общей логике ее изложения (она не предполагает никаких войн Ассирии с Вавилон ией
между упомянутыми кампаниями Ададнерари и Тукульти-Нинурты) Рапику мог вый­
ти из ассирийской зависимости просто в результате некоего ослабления ассирийского

господства над долиной Среднего Евфрата; Тукульти-Нинурта мог укрепить и подтвер­
дить это господство на большей части этой долины и получить Рапику, который успел

подчиниться Вавилонии, вместе с аннексией последней. Все это и послужило бы моти­
вом для вышеуказанного упоминания им Ханы, Мари, Рапику и гор Ахламеев в числе
его владений.

6

Тукульти-Нинурте)J5. Тот факт, что Рапику, бесспорно находившийся на Среднем
Евфрате, также упоминается в ассирийских восхвалениях завоеваний Ададнерари 1
и Тукульти-Нинурты

1 в качестве объекта этих завоеваний,

изложенная концепция

фактически игнорирует, что с самого наЧала ставит ее под сомнение Jб . Подробнее
она будет разобрана и отведена ниже.
С нашей точки зрения, изложенные мнения можно уточнить и дополнить.
Поскольку одним из аспектов нашей темы является соотнесение перипетий ас­

сирийско-вавилонского взаимодействия с общим ходом событий на Ближнем
Востоке ХН! в., целесообразно будет привести синхронистическую таблицу
правлений

и некоторых

крупных международных событий

рассматриваемо­

го времени (см. Приложение), с которой читатель мог бы сверять дальнейшее
изложение.

Перейдем к рассмотрению отдельных источников, дающих представление о

вавилоно-ассирийских отношениях и судьбе долины Среднего Евфрата в

XHI

В.

дон.э.

1.

Средневавuлонское донесение царю Кассиmской Вавилонии в Дур-Куригальзу,

отправленное неким Зикирилишу и опубликованное О.Р. Герни l7 , отражает сле­
дующую ситуацию: царь Ассирии совсем недавно захватил Ханигальбат-«Субар­

тy»18; далее (в связи с этим?), только что были нормализованы хетто-ассирийские
отношения: после трехлетней задержки ассирийского посла в Хатти он был от­

пущен в Ассирию и вернулся туда, а с ним вместе в Ассирию прибыл и хеттский
посол (об этой нормализации отправитель донесения уже докладывал вавилонско­
му царю и повторяет еще раз); ассирийский отряд в Ханигальбате обрушился на
ахламейское племя хирана, после чего «отряд хирана

-

[половина] его находится в

стране Субарту, среди городов/в городах, которые захватил [царь] страны Ашшур

[= Ассирии],

[а по]ловина его расположилась в стране Сухи и стране Мари [перед

госпо]дином моим»J9.

В свое время мы уже обращались к этому тексту20, однако сейчас необходимо
будет привести некоторые дополнения и уточнения. Прежде всего М. Лучиани по­

лагает, что упомянутая здесь страна «Мари»

-

не общеизвестная среднеевфратская

область Мари, а одноименная небольшая территория с центром в Табету, извест­
ная по документам ХН дО н.э. И располагавшаяся намного севернее, на Среднем

15 Luciani 1999-2001, 100-105. Аналогично Х. Кюне

(Киhnе

2000, 279, fig. 2) не включа­

ет среднеевфратские территории в пределы Среднеассирийской державы ХН! в.

М. Лучиани не касается упоминания Рапику у Ададнерари 1, а появление его у

16

Тукульти-Нинурты

I

гипотетически объясняет всего лишь неким ассирийским «рей­

дом» на Рапику при Тукульти-Нинурте
тиворечит

тексту

самого

(Luciani 1999-2001, 105),

Тукульти-Нинурты,

прямо

что полностью про­

включающему

Рапику

в

чис­

ло областей, попавших под власть Тукульти-Нинурты и приносящих ему дань, см.
с.

16.
17
18

Оитеу 1949, 139-141.
Письмо упоминает «города Су барту, которые захватил царь Ассирии», см. ниже; такая

формулировка была бы мыслима либо в том случае, если «Субарту»-Ханигальбат все еще
имело собственного царя, а соответствующие города были лишь оккупированы ассирий­
цами, либо в ближайшее время после завоевания Ассирией всего Ханигальбата. Во всех
остальных ситуациях эти города уже воспринимались бы не как «города Субарту, захвачен­
ные ассирийцами», а просто как владения ассирийцев, и во всяком случае не определялись

бы по факту этого захвата, как это делается в письме.
19

Gumey 1949, 139 f.

20

Немировский 1999, 161 сл.

7

Хабуре, недалеко от его слияния с Джагджагом, и что само наше письмо создает
впечатление неподконтрольности среднеевфратской долины каким бы то ни было

великим державам (как Ассирии, так и Вавилонии); по мнению М. Лучиани, пись­
мо Зикирилишу скорее позволяет думать, что там доминировали независимые

ахламеи (в частности, вышеупомянутые хирана?l. С нашей точки зрения, нельзя
согласиться ни с одним из этих выводов. Коль скоро Мари названо рядом со стра­
ной Сухи (которая однозначно располагалась на Евфрате и была ближайшим юго­

восточным соседом именно среднеевфратской области Мари 22 ), речь может идти
только о Мари на Среднем Евфрате. И действительно, автор нашего донесения

выделяет разные части (доел. «половины») одного «отряда» хирана сообразно тем
различным районам, где они в итоге очутились, и говорит, что одна часть ока­

залась в Субарту, а другая

в Сухи и Мари. Между тем среднехабурское Мари

-

лежит очень далеко от Сухи, и если бы какие-то хирана оказались в Сухи, а ка­
кие-то

-

весьма далеко от них, в среднехабурском Мари, то автор нашего пись­

ма, учитывая вышеуказанный способ его выражений, никак не мог бы отозваться

о тех и других как об одной «части» хирана, которая «оказалась в стране Сухи
и стране Мари»; в этом случае он должен был бы выделять соответствующие
группы как разные части хирана и говорить, что одна из них оказалась в Сухи,
а другая

-

в (среднехабурском) Мари. Среднеевфратское Мари таких проблем не

создает: оно непосредственно соседствовало с Сухи, так что одна и та же груп­
па хирана могла разместиться в смежных районах Сухи и (среднеевфратского)

Мари, и о ней пришлось бы писать как об одной «части» хирана, остановившейся
«в Сухи и Мари». Далее, среднехабурское Мари (в отличие от среднеевфратского)
по своему местоположению само входит в основную территорию Ханигальба­

та-Субарту, так что получающаяся в рамках взглядов М. Лучиани формулиров­
ка «одна часть хирана теперь в Субарту, а другая

-

в (среднехабурских ) Мари и

Сухи» была бы нелепой: та часть хирана, что размещалась в среднехабурском

Мари, и находилась бы в «Субарту». Наконец, упомянутые в письме хирана

-

отнюдь не обладатели или распорядители долины Среднего Евфрата; они лишь
прибьши сюда (по-видимому, спасаясь от ассирийцев), причем обсуждаемая «по­
ловиню> хирана, придя в Сухи и Мари, оказалась тем самым «перед господином
моим»

=

вавилонским царем. Такой способ выражения подразумевает, что дан­

ные Сухи и Мари отнюдь не независимы, а подконтрольны Вавилонии23 • То же
подразумевается и самой противопоставительной структурой фразы: половина

хирана оказалась в областях Субарту, подконтрольных ассирийскому царю (и это
дело Ассирии), а половина

-

в странах Сухи и Мари «перед лицом» вавилонского

царя, и это уже касается именно его. Вообще, в обсуждаемую эпоху, когда почти
весь «цивилизованный» Ближний Восток был поделен на прямые и вассальные
владения нескольких великих держав, ожидать, что такой важный и расположен­

ный так близко кВавилонии, Ассирии и «Субарту»-Митанни регион, как долина
Среднего Евфрата, останется совершенно независим и неподконтролен (хотя бы
на вассальных основаниях) никому из них, было бы крайне маловероятно. Между
тем «Сухи и Мари» нашего документа заведомо не принадлежат ни «Субарту», ни
Ассирии, так как они прямо противопоставлены в разбиравшейся фразе источника

обеим сразу (часть хирана оказалась в городах Субарту, подчиненных Ассирии, а

,8

21

Luciani 1999-2001, 100-101.

22

Что признает иМ. Лучиани

23

Astour 1996, 26, n. 2.

(Luciani 2001, 101, n. 98).

часть

-

в Сухи и Мари); остается относить их, опять-таки, к сфере вавилонского

контроля.

Это, в свою очередь, служит еще одним аргументом в пользу идентификации
«Мари» нашего документа именно со среднеевфратским Мари, так как Мари сред­

нехабурское входило в основную территорию Ханигальбата-«Субарту» и вавило­
нянам подчиняться не могло.

Итак, обсуждаемое донесение в Дур-Куригальзу отражает ситуацию, когда Ва­
вилония контролировала долину Среднего Евфрата (по меньшей мере до Сухи и
Мари включительно). Тем самым на первый план выходит датировка этого до­
несения. Оно составлено, как упоминалось, «по горячим следам» неких захватов
ассирийского царя в Ханигальбате. Мы знаем несколько подобных ситуаций: ак­

тивность Ашшурубаллита 1 в Ханигальбате-Митанни в третьей четверти XIV в. 24,
поход Ададнерари против Шаттуары

1

же Ададнерари против Васашатты ОК.
Шаттуары

Нинуртой

ок.

128011270 г., позднейший поход того
127511270 г., поход Салманасара против

II ОК. 1260 Г. и, наконец, завоевание «Шубару»/Ханигальбата Тукульти­
1 в самом начале его правления, ОК. 1230 г. 25 При выборе одного из этих

событий для соотнесения с обсуждаемым письмом в Дур-Куригальзу решающее
значение имеет то, что согласно этому письму примерно одновременно с захватами

ассирийцев в Ханигальбате (в ближайшем для автора письма прошлом) хетты вер­
нули ассирийского посла на родину после того, как удерживали его у себя несколь­

ко лет (однако этот кризис в хетто-ассирийских отношениях обошелся без войны и,
возможно, даже без полного перерыва в переписке: автор письма упоминает лишь,

что хетты задержали у себя· ассирийского посла). Как отметил О.Р. Герни 2б , эта
ситуация очень напоминает ту, что отражена в КВо

1 14,

которое, как было давно

доказано, отправил в самом начале своего правления Хаттусилис

ри

1:

III

к Ададнера­

Хаттусилис жалуется на то, что Ададнерари не прислал ему поздравлений и

даров по случаю его восшествия на престол, признает, что в предыдущее хеттское

правление, при Урхитешшубе, послы Ададнерари подвергались некоему плохому

обращению, но теперь все будет иначе, и сообщает, что он до сих пор задерживал
ассирийского посла Бел-каррада и не отправлял в Ассирию снова собственного
посла, которого посылал уже однажды к Ададнерари (очевидно, чтобы известить
о своем воцарении), но теперь хочет все это изменить и, в частности, отправить
Бел-каррада (с которым, как подчеркивает Хаттусилис, он обращается хорошо) в

Ассирию 27 • Нельзя сказать, бьш ли Бел-каррад послом от Ададнерари к Хаттусили­
су или еще более ранним послом от Ададнерари к Урхитешшубу, до сих пор удер­
живавшимся в Хатти, но в любом случае КВо

1 14

явно отражает предпринимае­

мую Хаттусилисом нормализацию хетто-ассирийских оmошений после некоего

кризиса в них (обошедшегося, однако, без войны), и при этом поднимается вопрос
о задержке послов; все это очень схоже с ситуацией, отраженной в нашем письме в

Дур-Куригальзу. На момент отправки КВо
следует из его содержания) Шаттуара

1 как

114 в Ханигальбате правил

(как твердо

ассирийский вассал. Если КВо

114 го­

ворит о начале той же перемены в хетто-ассирийских отношениях, которую отра­
жает письмо в Дур-Куригальзу, то упомянутые в последнем ассирийские захваты

в Ханигальбате могут быть связаны и с походом Ададнерари против Шаттуары, и

Harrak 1987,7-58; Немировекий, Александров 2007,94 ел., 105 ел.
См. Немировекий, Александров 2007,121-123.
26 Gumey 1949, 141 .
.. 27 Весkшan 1996, 140.
24
25

с походом Ададнерари против Васашатты 28 • Независимо от этого вполне можно
допустить, что разгром Васашатты и ассирийская аннексия Ханигальбата вызвали

кризис в хетто-ассирийских отношениях29 и трехлетнюю задержку ассирийского
посла, а письмо в Дур-Куригальзу отражает некоторое улучшение этих отношений
тем же Хаттусилисом после упомянутой задержки. В этом случае упоминание в

письме ассирийских захватов в «Субарту» соотносится с победой Ададнерари над
ВасашаттоЙ.
Остальные ассирийские нашествия на Ханигальбат для соотнесения с обсуж­
даемым письмом не подходят, и прежде всего потому, что динамика хетто-асси­

рийских отношений, отраженная в нем (<<холодный» конфликт вплоть до трехлет­
ней задержки хеттами ассирийского посла --tсхеттская инициатива по улучшению
ситуации и возвращение посла на родину, причем всему этому ряду или только

указанной инициативе предшествуют ассирийские захваты в Ханигальбате) не

увязывается с тем, что известно об этих нашествиях и их дипломатическом кон­

тексте 3О •
28

В первом случае ход событий окажется следующим: Ададнерари совершил поход

против Шаттуары (надпись Ададнерари, говоря об этом походе, не упоминает каких-ли­
бо аннексий, а говорит лишь о победе над Шаттуарой и превращении его в ассирийско­
го вассала,

ARI 1, 60);

в результате ассирийские войска некоторое время находились на

территории Ханигальбата, и эту ситуацию описывает письмо в Дур-Куригальзу. Хатту­
силис III (недавно воцарившийся - не то непосредственно накануне разгрома Шаттуары,
не то через какое-то время после этого разгрома; во всяком случае в самом начале его

правления Шаттуара уже фигурирует в КВо

1 14

как ассирийский вассал) в самом начале

правления нормализует отношения с Ассирией, и эту нормализацию (один и тот же или

два близких ее момента) отражают КВо

1 14

и наше письмо в Дур-Куригальзу. Во втором

случае получится, что нормализация хетто-ассирийских отношений, возвещенная Хатту­

силисом в КВо

1 14

(когда правил еще Шаттуара), не успела завершиться, как Шаттуара

умер, его преемник Васашатта поднял мятеж против Ассирии, был разгромлен Ададнерари

(который при этом, как известно по его надписи, взял множество городов Ханинальбата и

аннексировал его), и Хаттусилис завершил эту нормализацию уже через какое-то время
после этого, что и отражено донесением в Дур-Куригальзу. Тогда упоминание в последнем

городов «Субарту», захваченных ассирийским царем, подразумевает события, связанные с
победой Ададнерари над ВасашаттоЙ.
29

Крайне негативная реакция хеттов на эти события, не приведшая однако к войне и к

полному прекращению переписки, выражена, например, в

KUB XXIII 102 (см. Beckman
1996, 138; Немировский, Александров 2007, 100 сл., прим. 147).
30 Ашшурубаллит 1 боролся в Верхней Месопотамии с режимом, союзным хеттам, и сам
воевал при этом с хеттскими войсками (см. в целом СТН 52, Немировский, Александров
2007, 105-107), в то время как в нашем письме идет речь лишь о задержке хеттами асси­
рийского посла (да и хеттским ответом на захваты Ашшурубаллита в Верхней Месопота~
мии едва ли могла стать на всем фоне их взаимоотношений попытка смириться с этим и
нормализовать отношения с Ашшуром по своей инициативе). Тукульти-Нинурта с самого
начала правления был и оставался в тесной дружбе с хеттами

103// KUB XL 77),

(KUB ХХIII 92 // KUВ ХХIII

по крайней мере номинально, причем завоевание им «Субарту/Шуба­

ру»-Ханигальбата хотя и привело к встревоженному хеттскому запросу о случившемся в
результате этого завоевания пограничном инциденте, но не нарушило официального «брат­

ства» между ним и Хатти (в духе этого «братства» он и отвечает на указанный запрос в

KUB III 73),

см. Немировский

2008, 3-5, 20-22.

Не исключено, что много времени спустя­

после завоевания Тукульти-Нинуртой Вавилонии или еще на

15

с лишним лет позднее­

какие-то конфликты между Тукульти-Нинуртой и Хатти имели место (Там же,

21-23),

но

периодом после завоевания Вавилонии Тукульти-Нинуртой донесение вавилонскому царю

10

Итак, письмо Зикирилишу должно датироваться начальным временем правле­

ния Хаттусилиса

III

(от воцарения до ближайших лет после падения Васашатты,

что дает интервал [1277-й

-

начало 1260-х годов], см. табл.

2),

и в это время сред­

неевфратские Мари и Сухи находились под контролем Касситской Вавилонии.

В последней в это время правил Кадашман-Тургу

110 а времени Кадашм.ан-Тургу.
ман-Эллилю II (КВа 1 1031) Хаттусилис III
2.

КВа

(1281-1264 [+3/-2]).

В своем знаменитом письме к Кадаш­

сообщает (ОЬу.

59-64): «Когда же царь

Египта [и я друг с другом] враждовали, тогда я написал твоему отцу Кадашман­

Тургу: "[Царь Египта] враждует со мной!" И твой отец написал мне: "[Когда твои

войска] выступят против Египта, выступлю и я с тобой; [когда ты против Египта]
выступишь, я [пошлю тебе] воинов и колесницы, как если бы они были привлече­
ны вместе со мной" (т.е. "как если бы я лично пошел воевать на твоей стороне";
Кадашман-Тургу хочет сказать, что в лице своих войск он словно сам будет биться
вместе с хеттами против египтян. -А.Н)>>. Этот эпизод должен датироваться вре­

менем хетто-египетской войны 32 , Т.е. имел место в интервале от воцарения Хатту­
силиса до хетто-египетского мирного договора на 21-м году правления Рамсеса П

(=

между

1277

и

1270 гг.).

Представляется очевидным, что уверенно обещать хет­

там присылку вавилонских войск Кадашман-Тургу мог лишь в том случае, если

сфера его власти, прямой или верховной, имела непосредственный территориальв Дур-Куригальзу не может датироваться по определению (кроме того, к тому времени

города Ханигальбата уже никак не могли бы определяться как «города Субарту, захвачен­
ные царем Ассирии»

-

тогда они уже долгое время были прочными владениями ассирий­

цев, прямо управляемыми ассирийским административным аппаратом). Таким образом, в
динамику хетто-ассирийских отношений при Тукульти-Нинурте картина, представленная
в обсуждаемом письме, не очень вписывается. Что касается похода Салманасара против
Ханигальбата Шаттуары

жительно датируется в:

11 (временем после этого похода письмо Зикирилишу предполо­
Astour 1996,26; Faist 2001, 234 ff.), то в этом походе Салманасар

прямо столкнулся на поле боя с хеттскими войсками и разгромил их (хотя в прямую войну
с самим Хатти это не перешло), а правивший в это время Хаттусилис

III,

по-видимому,

вообще никогда не делал никаких дружественных шагов в отношении Салманасара (как
можно заключить из заявления в письме Тудхалиаса

IV

к Тукульти-Нинурте

1о

том, что

отец отправителя, Т.е. Хаттусилис, никогда не писал отцу адресата, Т.е. Салманасару, о
своей готовности услужить ему чем бы то ни было,

KUB

ХХIII

103 Vs. 16'-17'; учитывая

обычный протокол междуцарской переписки, когда на выражения благожелательства ста­
рались не скупиться даже при кризисах и задержке послов контрагента, это означает, что

Хаттусилис вообще не делал сколько-нибудь дружественных шагов в отношении Салма­

насара, пребывая с ним в постоянной «холодной войне» [хотя вообще что-то ему писал

-

иначе Тудхалиасу в упомянутом письме не было бы смысла специально указывать, о чем
Хаттусилис не писал Салманасару]). Все это плохо соотносится с явным хеттским жестом

доброй воли в адрес Ассирии (после чисто дипломатического осложнения

-

трехлетней

задержки ее послов) в письме Зикирилишу. Кроме того, завоевание Ханигальбата Салма­
насаром пришлось на первое пятилетие его правления, Т.е. на
и прим.

86);

табл.

было отправлено КВо

2)

1263-1258 гг. (см. табл. 2
1261-1257 гг., см.

между тем примерно в то же время (а именно в интервале

долиной Среднего Евфрата (с.

1 1О, отражающее
12, п. 4), в то время

отсутствие вавилонского контроля над
как письмо Зикирилишу описывает си­

туацию, когда среднеевфратские Мари и Сухи были, напротив, подконтрольны Вавилонии;

таким образом, и в этом аспекте время ханигальбатской кампании Салманасара не очень
удобно соотносить со временем письма Зикирилишу.
31 Издание и перевод текста: Hagenbuchner 1989,281-100; ср. также переводы: Oppenheim
1967, 139-146; Beckman 1996, 132-137; История Древнего Востока 2002, 227-229.
32 Немировский 2007,11 сл., с библиографией.

11

ный контакт с хеттскими владениями или во всяком случае не была полностью
отделена от них владениями независимой и несоюзной ему (и хеттам) крупной
державы. Возможность беспрепятственно провести собственные войска к хеттам
через территорию такой державы бьmа бы ддя вавилонян исчезающе мала, и ника­

ких обещаний, исполнение которых потребовало бы подобной меры, вавилонский

царь давать не стал бы 33 . Едва ли он мог бы гарантировать хеттам военную помощь
и в том случае, если бы искомый территориальный коридор между ним и хеттами

был вообще независим от всех великих держав 3 4, тем более, что сколько-нибудь
продолжительное существование такого независимого коридора для данного вре­

мени маловероятно вообще, см. выше с.

6 (едва ли

великие державы того времени

надолго упустили бы из-под своего контроля подобный стратегически важный
коридор).
В следующих же двух строках письма (КВО

1 1О

ОЬу.

64-66)

Хаттусилис хва­

лится перед своим адресатом, что так и не воспользовался щедрым обещанием
Кадашман-Тургу касательно присылки войск (т.е. не стал втягивать Вавилонию в
Свою войну против египтян, хотя та предложила это сама); эта похвальба мыслима

лишь в том случае, если Хаттусилис физически вполне мог бы им воспользовать­
ся, т.е., опять-таки, если бы сферы власти Хаттусилиса и Кадашман-Тургу сопри­
касались.

Таким образом, коль скоро Кадашман-Тургу был способен посылать Хаттусили­
су военную помощь против египтян, то в соответствующий момент вавилонские
владения соприкасались с хеттскими 35 (включая возможные верхнемесопотам­

ские вассальные территории хеттов). В свою очередь, это значит, что Вавилония
контролировала тогда, как минимум, район Хана-Мари, а скорее всего, и продол­

жающий его к Балиху и сирийским владениям хеттов отрезок долины Евфрата36 •
33

По крайней мере без оговорок касательно возможной позиции этой третьей державы

(а обещание Кадашман-Тургу таких оговорок не содержит). В самом деле, если бы хетт­
ские и вавилонские владения разделяла территория третьей крупной державы, то обещание
при слать хеттам войска без условий относительно поведения этой державы имплицитно
означало бы, что если такая третья держава не согласится про пускать вавилонские войска

через свою территорию, вавилоняне пробьются через нее силой, т.е. будут воевать и с ней.
Если бы Кадашман-Тургу готов бьm обещать и это (что сомнительио - если присылка войск
на далекий фронт хетто-египетской борьбы ничем Вавилонии не грозила, то конфликт с
пограничной державой был бы для нее делом большого риска), то оговорил бы это прямо,
а не просто подразумевал такое обязательство по умолчанию.

В самом деле, если политии этого региона были настолько сильны или защишены

34

от внешней угрозы, что в той обстановке смогли удержать полную независимость от всех

великих держав, то было бы невозможно давать уверенные безоговорочные обешания про­
вести через их территорию чужеземные войска.
35

И, добавим, не соприкасались с египетскими, поскольку иначе Кадашман-Тургу, оче­

видно, оговорил бы возможность своих самостоятельных действий против египтян, а не
только возможность присылки войск хеттам. Иными словами, выхода к границам египет­

ской Азии через Сирийскую степь, существовавшего до середины

XIV

в., в ХНI в. до н.э.

у Касситской Вавилонии уже не было, что отвечает нашим более ранним выводам на этот
счет (Немировский
36

с.

1999,158-161).

В ближайшие годы после воцарения Хаттусилиса, как мы помним по КВо

7),

1 14 (см.

Ханигальбат был уже ассирийским вассалом и с тех пор не мог подпадать под

хеттскую власть, как минимум, до момента отложения Ханигальбата от Хатти в конце
правления Ададнерари

1 (ум.

ок.

1264

г.), см. с.

26,

прим. з. Предложение Кадашман­

Тургу имело место между воцарением Хаттусилиса и

12

1270

годом. Таким образом, на

Это полностью согласуется с данными, извлекаемыми из относящегося к тому же
времени письма Зикирилишу (с.

3. КВа 110 о

7).

ситуации на момент смерти Кадашман-Тургу. В том же КВо

1 10

Хатryсилис так описывает ситуацию, когда Кадашман-Тургу умер и малолетний
Кадашман-Эллиль

II

мож: (ОЬу.

«[После того, как на смер]ть твоего отца (Кадашман-Тургу.

12-17)

бьш посажен на престол под опекунством вавилонских вель­

-

А.Н) я ответил (должным трауром. -А.Н)], слезы мои завершились, и я отправил
посла [с письмом], и вельможам страны Карандуниаш (Касситская Вавилония­
А.Н) я написал [там] следующее: "Если вы-де отпрыска моего брата (т.е. малолет­
него Кадашман -Эллиля . - А.Н.) на царстве не охраните, я стану вам врагом, пойду
в Карандуниаш и его (Карандуниаш) захвачу! А если какой-нибудь враг против вас

обратится или какое-нибудь дело окажется для вас неблагоприятно, тогда напиши­
те мне, и я приду к вам на помощь!

"».

Помогать Вавилонии войсками Хатryсилис в ряде случаев (например, против

Ассирии) еще мог бы, даже не имея с Вавилонией общей границы; так, по Асси­
рии он мог бы ударить с противоположной стороны. Но грозить (даже на словах!)

вторгнуться «в Карандуниаш» и завоевать последний, если недобросовестные
вельможи не сохранят на престоле Кадашман-Эллиля, Хаттусилис мог бы только
в том случае, если его не отделяли от вавилонских владений земли никакой неза­

висимой державы. Это значит, что среднеевфратский район Хана-Мари на момент
смерти Кадашман-Тургу во всяком случае не принадлежал ассирийцам (т.е., впол­
не возможно, по-прежнему контролировался вавилонянами, но мог быть и незави­
симым

-

мелкие независимые владетели и племена, в отличие от ассирийцев, не

обязательно смогли бы помешать Хаттусилису пройти с многочисленным войском
на Вавилон, если бы он собрался это сделать).

4.

КВа

110 о

ситуации последней части nравления КадаШАЮН-ЭЛЛUЛЯ. КВо

1 10

было написано, когда севший на престол малолетним Кадашман-Эллиль уже воз­
мужал и правил самостоятельно, и даже писцы, являвшиеся свидетелями перепис­

ки Хаттусилиса с Вавилоном в момент его воцарения, успели умереть (ОЬу.

18 [.).
5 лет после воцарения
8 или 9 царских лет) во

Тем самым оно было написано никак не менее, чем через
Кадашман-Эллиля, т.е. (учитывая, что он и правил всего
второй половине

-

конце его правления, т.е. между исходом 1260-х и серединой

1250-х годов включительно. Как выясняется из письма, Кадашман-Эллиль пре­

небрегал отправкой послов в Хатти, оправдывая это, во-первых, угрозой, которую
его послам на пути могли чинить ахламеи, а во-вторых

-

тем, что царь Ассирии

не разрешает его послам проходить по своей стране. Хаттусилис утверждает, что
дело не в этом, а в недостатке желания со стороны самого Кадашман-Эллиля, и с

негодованием отводит обе отговорки: (ОЬу.

36-49) «Что до того, что мой брат мне
- это из-за враждебных ахламеев я

написал "Что я-де послов моих задерживаю

задерживаю моих послов!" Что это за дело? Как это, брат мой, ты задерживаешь
своих послов из-за ахламеев?

( ... ) В
- я,

мы. Воистину, (вот) твой посол

стране моего брата коней больше, чем соло­
что ли, должен прислать ему тысячу колес-

протяжении практически всего промежутка, когда Кадашман-Тургу мог сделать это

предложение, Ханигальбат в хеттскую сферу власти не входил, и та не простиралась

восточнее большой излучины Евфрата/Балиха; поддерживать в это время территори­
альный контакт с хеттскими владениями из Вавилонии можно было, только контроли­

руя евфратский «коридор» вплоть до низовья Балиха или хеттской Астаты с центром
в Эмаре.

13

ниц (охраны), чтобы сопровождать его в Туттуль 37 , и тогда ахламеи придержали
бы свои руки?! А если мой брат говорит: "Царь-де страны Ашшур не дает моим
послам проходить по его стране!"

так царь страны Ашшур своими (пешими)

войсками и колесницами

твоей страны не превосходит/[ ... всю] твою

[... воЙска]

страну не завоевал 38 ! Твой посол силой [ ... ] Что такое царь страны Ашшур, что он
сдерживает твоих послов? [Мои послы] (постоянно) проходят39 (через его страну),
а твоих послов сдерживает царь страны Ашшур, так что ты не можешь переслать
(их) в мою страну!»
Итак, территориальное соприкосновение хеттских и вавилонских владений,

существовавшее ранее (и обеспечивавшее возможности свободного сообщения
между Хатти и Вавилонией), перестало существовать. Теперь хетто-вавилонское
сообщение, видимо, могло идти только по территории, неподконтрольной ни той,

ни другой стороне, и требовало эскорта в «тысячу колесниц» для охраны от ахла­
меев (Вавилону, судя по характеру выражений нашего пассажа, ахламеи не подвла­

стны ни фактически, ни формально, как, похоже, и сами города среднеевфратекой

Долины4О) и/или разрешения царя Ассирии на проход послов по своей территории.
Таким образом, контроль над долиной Среднего Евфрата, существовавший еще
при Кадашман-Тургу, Вавилония утратила.
37 ••• -та

i-na URuDu-ud-du-ul (Obv. 43) [u-k]a-si-da-as-su. Поскольъ.l' речь здесь идет о
(kdSddu) вавилонского посла к хеттам, подразумеваться в этой фразе может

сопровождении

только Верхний Туттуль/Телль Би'а близ устья Балиха (как первое хеттское владение на
пути из Вавилонии), а не Нижний Туттуль/Хит; это позволяет однозначно установить, что
тот угрожаемый ахламеями путь, о котором идет речь в обсуждаемом месте, шел именно
вдоль Евфрата: только этот маршрут выводил бы вавилонских послов в Туттуль.
38

Оригинал

(Obv. 46: [ ...... ] KUR-ti-ka

и-иl

ka-si-id)

допускает оба варианта пере­

вода.

39

i-te-ni-it-ti-qum-ma (Obv. 48). Здесь не сказано прямо, что проходящие через ас­
- это именно послы в Вавилонию; однако, с дру­

сирийские владения послы хеттов

гой стороны, куда еще могли бы хетты посылать посольства через ассирийскую тер­

риторию (при несомненно неприязненных в целом отношениях с Ассирией), как не
в Вавилон?
40

В самом деле, будь те или другие хотя бы номинально зависимы от Вавилонии, Хат­

тусилис, вероятно, не преминул бы спросить Кадашман-Эллиля (в том же духе, в каком
вопрошает его на протяжении всего этого пассажа), как же это Кадашман-Эллиль не может
укротить своих подданных-ахламеев или обеспечить своим послам безопасное движение
по своей же среднеевфратской территории (а этой территории - безопасность от набегов
тех же ахламеев). Между тем Хаттусилис говорит лишь, что сил на обеспечение сильно­
го эскорта собственным послам хватит и у самих вавилонян, и вовсе не иронизирует над
тем, как это при прохождении по своей же вавилонской территории этим послам должна

быть постоянно нужна подобная охрана. Мы не встречаем ламентаций на тему о том, что
Кадашман-Эллиль не владеет ситуацией в собственной «стране»; об угрозе ахламеев го­
ворится так, как если бы она была внешней и подстерегала вавилонян на чужой земле.

Наконец, если бы долина Среднего Евфрата входила в состав вавилонских владений, то и
сам Кадашман-Эллиль не стал бы использовать ахламейскую угрозу на евфратском пути
как отговорку, оправдывающую неприсылку вавилонских послов в Хатти, так как, будь он
хотя бы формальным сюзереном указанной долины, такая отговорка была бы равносильна
открытому признанию того, что он не в состоянии контролировать собственную же тер­
риторию. Итак, на момент отправки КВо 1 1О долина Среднего Евфрата вавилонянам ни
в какой степени не принадлежала; по-видимому, таково же впечатление от обсуждаемых
фраз КВо

1983,426).
14

1 10

У М. Лучиани (см.

Luciani 1999-2001, 100)

и И.М. Дьяконова (Дьяконов

К сожалению, извлечь более детальные выводы из нашего пассажа не представ­
ляется возможным, так как его выражения могут равным образом отражать три
различные ситуации:

1)

долина Среднего Евфрата независима от всех великих держав, и на пути

вдоль него послам могут угрожать ахламеи; другой, альтернативный путь ведет

через Верхнюю Месопотамию и проходит по ассирийским владениям, но здесь, по

уверениям Кадашман-Эллиля, его послов не пропускает царь Ассирии 41 ;
2а) города долины Среднего Евфрата подвластны Ассирии, однако на пути вдоль
реки послам угрожают кочевые ахламеи (ассирийской администрации в этом уда­

ленном районе в любом случае не было, см. прим.

1); идти

более северным путем,

через прямо контролируемые ассирийской администрацией территории, мешает

ассирийский запрет;
2б) обе отговорки Кадашман-Эллиля относятся к одному и тому же пути вдоль

Среднего Евфрата: он подвластен Ассирии и угрожаем ахламеями, так что продви­
жению по нему мешают (по уверениям Кадашман-Эллиля) разом и ассирийский

запрет, и ахламеи 42 .
С нашей точки зрения, сделать выбор в пользу одного из этих вариантов КВо

10

I

не позволяет. Остается, однако, определить причину исчезновения того вави­

лонского контроля над долиной Среднего Евфрата, который существовал при Ка­
дашман-Тургу.

5.

Поздняя титулатура Ададнерари и долина Среднего Евфрата. Обычная ти­

тулатура Ададнерари

Iв

его надписях включает цепь эпитетов: «победитель войск

касситов, кутиев, луллубеев и шубареев, сокрушитель всех врагов внизу и вверху,

поправший (da-iS) их страны от Лубду и страны Рапику до Элухата»43. Фраза «по­
правший страны их от Лубду и страны Рапику до Элухата» во всяком случае была
вставлена только после аннексии Ханигальбата, так как Элухат

-

северо-западная

крепость Ханигальбата, которая, как известно из надписи Ададнерари, попала в
ареал его завоеваний именно в результате разгрома Васашатты и присоединения

его владений к Ассирии 44 • Для нас в обсуждаемой титулатуре важно упоминание
среднееевфратского Рапику, географически принадлежавшего ВаВIШОНИИ; затро­

нуть его Ададнерари мог бы только в ходе какой-то войны против вавилонян45 . Как
отмечает Дж. Мунн-Ранкин46 , что это была за война, сказать точно нельзя. «Син­
хроническая история» отмечает для Ададнерари только войну с Назимарутташем

(сразу вслед за ней она помещает поход Тукульти-Нинурты на Каштилиаша
41 Так в: Дьяконов

IV),

1983, 426.

Так в: Немировекий 2001,56-57.
43 IAК ХХ 1: 3-8; ARI 1,58.
44 RIMA 1, 136 f. А.О.76.4; ARI 1, 60 f .
. 45 В самом деле, из всех перечисленных в той же титулатуре врагов Ададнерари, по­
42

бежденных им, Рапику могли контролировать только «касситы», Т.е. вавилоняне. Хани­
гальбат в предшествуюший период едва ли мог осушествлять экспансию на юг, да и де­

тальные географические описания этой страны в посвяшенных ее завоеванию надписях
Ададнерари

1и

Салманасара

1 областей

Приевфратья не упоминают (см. прим.

1).

Если

же Рапику принаДJ1ежал бы еше каким-то врагам Ададнерари (например, независимым
мелким правителям долины Среднего Евфрата или кочевникам

-

сутиям и ахламеям), то

было бы странно, что Ададнерари не включил их в указанный перечень разгромленных им

врагов. Таким образом, остается считать, что Рапику он упоминает здесь именно как часть
владений вавилонян.
46

Munn-Rankin 1975,275.
15:.

причем специально оговаривает результаты указанной войны с Назимарутташем Ассирия присоединила тогда лишь какую-то полосу территорий к востоку от

Тигра47 , в североцентральной Аррапхе и ее окрестностях. Предыдущие войны и
договоры между Вавилоном и Ассирией, согласно «Синхронической истории»,
тоже ни к каким территориальным изменениям на Евфрате (и вообще нигде, иначе
как по Среднему Тигру и к востоку от него) не приводили. Таким образом, если

считать, что Ададнерари присоединил Рапику (и Лубду)48, это присоединение
придется признать результатом некоей более поздней войны названного царя с
вавилонянами, и тогда встает вопрос о том, почему «Синхроническая история»
о ней молчит. Если же считать, что Рапику (и Лубду) лишь подверглись набегам

войск Ададнерари 49 , то можно будет рассматривать эти набеги и как эпизоды вой­
ны Ададнерари с Назимарутташем 5О .
При выборе между этими интерпретациями важен ряд соображений:
Большая часть «попранной» Ададнерари территории «от Лубду и Рапику до

Элухата» покрывается Ханигальбатом, который Ададнерари действительно завое­
вал и аннексировал. Таким образом, наше «попрание», вероятно, включает смысл

«покорения»51. То же самое устанавливается и по общему характеру титулатуры
Ададнерари: приводя генеалогию Ададнерари, она называет успехи его предков,
но при этом указывает именно покоренные ими территории; тогда повышается

вероятность того, что, называя территории, связанные со своими собственными

победами, Ададнерари также имеет в виду именно покоренные им земли.
Как мы помним, к моменту отправки КВо

1 1О

при Кадашман-Эллиле П вави­

лонский контроль над долиной Среднего Евфрата, имевший место при Кадашман­

Тургу, перестал существовать (п.

4).

Естественно было бы считать это следствием

ассирийских действий, а конкретнее - того самого ассирийского удара по среднеев­

фратским владениям Вавилонии, который бесспорно имел место при Ададнерари
и отражен в упоминании Рапику в его титулатуре. В самом деле, другие причины

для утраты вавилонянами их среднеевфратских владений, нежели атаки Ассирии,
приискать трудно, а такая атака на эти владения действительно была совершена
Ададнерари. Но если, как выясняется, в результате этой атаки долина Среднего

Евфрата была утрачена вавилонянами, то странно было бы, чтобы она хотя бы
на время не осталась при этом в руках ассирийцев; едва ли в результате простого

набега на Рапику, не сопровождавшегося его покорением, вавилоняне могли бы
47

АВС,

48

Так предполагается в ранней работе Дж. Мунн-Ранкин (Munn-Rankin 1967,4, ср. 15),

160 f.; ср. Brinkman 1970,309; Munn-Rankin 1975,275.

а также в: Дьяконов и др.
49

1988, 100; Masetti-Rouault 2001,69.

Таково предположение Дж. Бринкмана (Brinkman 1970, 309 f., п. 100), принято е в

итоге самой Дж. Мунн-Ранкин
50

(Munn-Rankin 1975,275).

Синтез этих предположений, по которому Ададнерари nрuсоедuнuл Лубду и Рапику

в результате войны с Назимарутташем (Дьяконов и др.

1988, 100)

неприемлем, так как

противоречит ясному сообщению «Синхронической истории» о том, каковы в действи­
тельности были результаты этой войны, см. выше.
51

Отметим, что если бы наш ареал «попранных стран врагов» подразумевал бы просто

территорию государств, которые оказались побеждены Ададнерари, то он должен бьm бы
включать всю Вавилонию, как таковую, а не только ее северное пограничье до Рапику и

Лубду, .как значится в титулатуре. Таким образом, указанное «попрание» подразумевает
либо присоединение, либо временный, «набеговый» захват соответствующего пун.кта вой­
сками Ададнерари.

16

потерять контроль над Средним Евфратом. Таким образом, остается считать, что

Рапику бьm именно покорен Ададнерари.
Итак, скорее всего, Ададнерари действительно отобрал Рапику (а следователь­
но, учитывая географическое положение последнего, и всю долину Среднего Ев­

фрата) у вавилонян. С этого момента и надо отсчитывать отсутствие вавилонского
контроля над среднеевфратскими землями (отраженное в КВо

1 1О

при описании

положения дел на момент его отправки).
Как упоминалось выше, завоевание Рапику Ададнерари можно помещать лишь
после его взаимодействия с Назимарутташем (отраженного в «Синхронической

истории»). При каком из вавилонских царей оно могло состояться?52 Известен
очень плохо сохранившийся текст из Ашшура (УАТ

15420),

упоминающий Адад­

нерари и Кадашман-Тургу, а также прощение (видимо, ассирийским царем) сына
Кадашман-Тургу; этот документ, возможно, отражает факт какой-то договоренно­
сти между Ададнерари и Кадашман-Тургу или даже является текстом этой дого­

воренности 53 . Можно ли допускать на этом основании военный конфликт между
ними? Даже если отвечать на этот вопрос положительно, связывать с таким кон­

фликтом переход Рапику в руки Ададнерари будет не очень удобно, так как сразу
после смерти Кадашман-Тургу долина Среднего Евфрата ассирийцам не принад­
лежала, см. выше п.

4;

впрочем, Ададнерари мог ее к этому моменту уже утратить

(одновременно с Ханигальбатом, окончательно отложившимся от него к хеттам в
конце его правления)54.
С другой стороны, можно допустить, что искомый конфликт состоялся в пору
малолетства Кадашман-Эллиля. Правда, тогда будет не вполне понятно, почему

Хаттусилис, активно подстрекая в КВо
сирии (ОЬУ.

44-49, Rev. 49-55),

1 1О Кадamман-Эллиля к войне против Ас­

не упоминает такого актуального при подобном

подстрекательстве момента, как их недавние успехи против самого КадашманЭллиля55.
.

Как бы то ни было, можно утверждать, что в промежутке между обещаниями
Кадашман-Тургу оказать военную помощь Хаттусилису в борьбе с египтянами и
своей смертью (т.е. между серединой 1270-х и серединой 1260-х годов включи­
тельно) Ададнерари захватил долину Среднего Евфрата у вавилонян, и именно

этим надо объяснять тот факт, что вавилонский контроль над этой долиной, еще
имевший место в пору вышеуказанных обещаний Кадашман-Тургу, ко времени
отправки КВо

6.

1 1О уже не существовал.

Данные надписи Тукульmи-Нинурmы

1.

В одной из своих надписей (Тп

16)

Тукульти-Нинурта сначала сообщает о своих ранних кампаниях и завоеваниях в

Верхней Месопотамии и на Армянском нагорье, а затем описывает свою побе52 Поскольку Ададнерари умер в интервале

тервале

[1267-1262

[1265-1263 гг.], а Кадашман-Тургу - в ин­

гг.], то Ададнерари мог скончаться и еще до Кадашман-Тургу (в этом

случае обсуждаемую войну за Средний Евфрат он мог бы вести только с Кадашман-Тургу),
и через

4 года после

него (тогда он мог бы вести эту войну и против Кадашман-Тургу, и

против Кадашман-Эллиля в пору малолетства последнего).
53
54

Вrinkmап 1970,310; ARI 1, 78.
При этом она вовсе не обязательно должна бьmа вернуться к вавилонянам. Отложение

Ханигальбата могло вызвать общий крах ассирийской власти на западе и приобретение
долиной Евфрата, ранее подчинявшейся ассирийцам, временной самостоятельности.
55

Быть может, он не желал унижать контрагента OTKPbIТbIM напоминанием о тяжелом

поражении, происшедшем в его малолетство (так что тот еще и не нес прямой ответствен­

ности за него)?

J7

ду над Каштилиашем (начало

-

середина 1220-х годов) и завоевание Вавилонии.

Это описание кончается фразой <<.Я стал господином Шумера и Аккада (т.е. Ва­
вилонии. - А.Н.) на всем их протяжении». Непосредственно вслед за этим стоит:
«Страну Мари, страну Хана, страну Рапику и Горы ахламеев, страну... (далее пе­

речислены еще

34 страны,

все локализуемые из них, в том числе Аррапха, лежат в

бассейне Тигра между Ассирией и собственно Вавилонией; большинство осталь­
ных выглядят как касситские, хурритские или кутийско-луллубейские, Т.е. отно­
сятся к региону Загроса, где у Вавилонии была сфера влияния.

-

А.н.)

-

я привел

их под единую (мою) власть. Дань их стран, богатство их гор приносили ко мне.
Князь, приемлющий их дары, пастырь, надзирающий за ними, пастух, правящий

ими

-

вот я!»56.

Место перечисления этих

38

стран в контексте всей надписи (сразу после кон­

статации покорения Вавилонии) в сочетании с довольно четко прослеживаемой
принадлежностью всех перечисленных стран к регионам, лежащим между Асси­

рией и географической Вавилонией, а также в связи с полным отсутствием упоми­
наний этих стран в описаниях всех остальных кампаний Тукульти-Нинурты в его

весьма подробных на этот счет надписях

-

все это однозначно требует интерпре­

тировать приведенный отрывок как перечень стран, непосредственно отторгнутых

Тукульти-Нинуртой к Ассирии от Вавилонии после завоевания последней57.
До 1990-х годов специалисты, обращавшие внимание на этот пассаж, не сомне­
вались в том, что упомянутые Тукульти-Нинуртой Хана и Мари

-

это известные

области на Среднем Евфрате, и соответственно заключали, что накануне вторжения
Тукульти-Нинурты в Вавилонию долина Среднего Евфрата (Мари, Хана, Рапику,
Горы ахламеев) принадлежала Вавилонии, а с ее разгромом была присоединена

Тукульти-НинуртоЙ 58 . Однако после обнаружения одноименных «Хану» и «Мари»
в куда более северных областях (на широте Среднего Хабура немного ниже его
слияния с Джагджагом, см. карту) несколько авторов высказали предположение,

что в надписи Тукульти-Нинурты речь идет об этих северных «Хане» и «Мари»59,
в то время как слишком удаленная от Ассирии долина Среднего Евфрата, возмож­

но, оставалась ему вообще неподконтрольна6О •
Между тем Тукульти-Нинурта в любом случае включает в состав земель, от­
торгнутых им от Вавилонии и платящих с тех пор ему дань, Рапику, который уж
во всяком случае находился в долине Среднего Евфрата, причем располагался в
56
57

Weidner 1959, Тп.16: 69-70; АЮ 1,119.
Weidner 1959,27 f.; Munn-Rankin 1975,287; сходно в: HaIТak 1987,257. Собственно

Вавилоння со всеми своими округами здесь не поименована, поскольку, как известно,
вошла в состав державы Тукульти-Нинурты исключительно на правах личной унии и в
Ассирию как таковую включена не была.
58 Munn-Rankin 1975,287; HaIТak 1987,257; Astour 1996, 36 f.; Podany 2002, 73, Сапсш­
Кirschbaum 2008, 214 f., п. 36. В своей ранней работе Дж. Мунн-Ранкин предположила,
что Рапику был покорен еще Ададнерари и с тех пор оставался за Ассирией, а Каштилиаш
занял его вновь и этим навлек на себя поход Тукульти-Нинурты (Munn-Rankin 1967,4,15);
Дж. Бринкман полагал, что Ададнерари совершил лишь набег на Рапику, так что Кашти­
лиашу не приходилось занимать его повторно (Brinkman 1970,310, п. 113); тогда Тукульти­
Нинурта отторг его и прочие среднеевфратские земли у Вавилонии впервые.
59

Masetti-Rouau!t 2001,69 (Хана у Тукульти-Нинурты - среднеевфратская, Мари - сред­

нехабурское, ср. Маи! 1992, 53 f.); Luciani 1999-2001, 103 (и Хана, и Мари у Тукульти­
Нинурты - среднехабурские), ср. Маи11999; Charpin 2002,75 f.
60

18

Luciani 1999-2001, 105.

районе, менее доступном ассирийцам и более далеком от их военно-админист­

ративных центров, чем среднеевфратекие Хана-Мари, и как бы «Замыкал» сред­
неевфратскую долину с юго-востока. Таким образом, если уж Тукульти-Нинурта
присоединил его, то тем более контролировал бы остальной Средний Евфрат.
То, что «Мари» и «Хана» Тукульти-Нинурты в списке его завоеваний названы
рядом с Рапику и Горами ахламеев, т.е. среднеевфратскими областями, побуждает
видеть и в этих Хане и Мари среднеевфратские, а не среднехабурские области.

В противном случае, кстати, получится, что Тукульти-Нинурта, назвав хабурские
Хану и Мари, сразу «перепрыгнул» от них к крайним пунктам долины Среднего
Евфрата (Рапику и Горам ахламеев) и вовсе про пустил в списке своих завоеваний

основную часть этой долины со среднеевфратскими Ханой и Мари (хотя, владея
Рапику и Горами ахламеев, должен был бы заведомо владеть и ими).
Далее, «Хана» и «Мари» Тукульти-Нинурты относятся к числу стран, отторг­
нутых им у Вавилонии с завоеванием последней. Но тем самым они однозначно

должны быть именно среднеевфратскими Ханой и Мари, так как одноименные
среднехабурские области лежали в Ханигальбате/«Ш/Субар(т)у» и в частности,
располагались севернее Дур-Катлимму, столицы ассирийского «вице-царства»
Ханигальбат (функционировавшего при Тукульти-Нинурте, а возможно, и при
Салманасаре), т.е. не имели никакого отношения к ареалу ассиро-вавилонского

противоборства (и входили по своему географическому положению в ассирийское
«вице-царство» Ханигальбат, созданное на землях былого Ханигальбата/Митан­
ни, доставшихея ассирийцам). Вавилоняне так далеко на севере никаких владений
иметь не могли.

Наконец, два документа из столицы Тукульти-Нинурты

-

Кар-Тукульти-Нинур­

та (УАТ 18058, УАТ 18068) отражают некую операцию его войск в стране Сухи 61 ,
Т.е. именно в долине Среднего Евфрата.
Таким образом, накануне вавилонской кампании Тукульти-Нинурты долина

Среднего Евфрата (Рапику, Горы ахламеев, среднеевфратские Хана и Мари) дей­
ствительно принадлежала Вавилонии, а Тукульти-Нинурта, победив вавилонян,
присоединил эту долину к Ассирии (проведя, в частности, какую-то военную
операцию в стране Сухи). Однако в пору написания КВо

1 1О,

как мы помним, Ва­

вилония Средним Евфратом не располагала. Когда же она успела установить над
ним тот контроль, что существовал ко времени вавилонской кампании Тукульти­

Нинурты?

7. Найденное в Хаmmусе-Богазкёе аккадоязычное письмо КВо 28. 61-6462, от­
правленное в Хаттусу каким-то царем (почти наверняка - из Ассирии, судя по язы­

ку письма и глиняной таблички 63 ) содержит дополнительные сведения по нашей
теме. Текст дошел в исключительно разрушенном состоянии, но ясно, что прак­

тически все письмо посвящено изложению перипетий династической борьбы и
попытки захвата престола в Вавилонии при Шагаракти-Шуриаше или сразу после
его смерти. Многократно упоминаются сам Шагаракти-Шуриаш и некий «слуга из

6]

Cancik-Kirschbaum 2008, 216, с библиографией. Эта экспедиция могла быть и ча­

стью ассирийских операций по завоеванию Вавилонии или овладению (в развитие этого
завоевания) вавилонским наследством на Среднем Евфрате, и позднейшим карательным
походом.

62
63

Новейшее издание: Mora, Giorgieri 2004, 113-127.
Автор тем самым может быть ассирийским царем или вавилонским царем, временно

укрывшимся в Ассирии от попытки узурпации вавилонского престола, о которой идет речь
в письме.

t9

страны Сухи»

-

активный участник упомянутой борьбы за вавилонский трон (из

сохранившегося текста видно, что именно он пытался захватить власть и является

главным отрицательным персонажем в тексте); указано, что кто-то «не был сыном
Кудур-Эллиля» (КВо

28. 61 + 62 Rev.: 10') -

предшественника Шагаракти-Шуриа­

ша (таким образом, речь идет о правах наследования Кудур-Эллилю; тот, кстати,
встречается в письме не единственный раз); упоминается потомство и какие-то

сыновья Шагаракти-Шуриаша (КВо

28. 61 + 62 Rev.: 12',

сообщается, что некто кого-то «убил и захватил трон» (КВо
вается по имени даже Куригальзу (КВо

КВо 28. 64 Rev.: 3'),
28.64 Rev.: 5'); назы­

28.61+62 Rev.: 10'), Т.е.

вековой давности

вавилонский царь-предок действующих лиц. Называется по имени Тудхалиас
(КВо

28. 61 + 62 Rev. 12') как хеттский

IV

царь, имевший какое-то отношение к уча­

сти потомства Шагаракти-Шуриаша и действиям «слуги страны Сухи».
Датировка самого письма спорна: последние его знаки можно читать и как

глагольную ф ормуб4, и как имя Или-пада; в последнем случае это скорее эпоним,
датирующий письм0 65 , чем имя посла и т.д. (хотя И последнее не исключено). Или­
пада бьш знаменитым сановником второй половины правления Тукульти-Нинурты
и времени его преемников, а его эпонимат приходился на конец правления Ту­

культи-Нинурты 66 • Однако как ни датировать это письмо, содержание его от этого
не изменится и останется полностью связанным с вышеназванной династической

борьбой при Шагаракти-Шуриаше67 •
В «слуге из страны Сухи» видели и самого Шагаракти-Шуриаша, и его пре­

емника Каштилиаша

IV,

инекоего оставшегося для нас безымянным узурпатора,

пытавшегося захватить престол в пору Шагаракти-Шуриаша или по его смерти 68 ,
и даже Ададшумуцура69 , который во второй половине - конце правления Тукуль­
ти-Нинурты захватил власть в Вавилонии, отобрав ее у последнего. Последняя
идентификация кажется нам крайне маловероятной: «слуга из страны Сухи» упо­
минается вперебой с Шагаракти-Шуриашем и по всему контексту письма должен

быть протагонистом той самой борьбы за престол, о которой в нем говорится, а

Hagenbuchner 1989,272.
Так в: Mora, Giorgieri 2004, 113, 123; Cancik-Кirschbaum 2008, 217; Singer 2008,224.
66 Singer 2008, 224.

64
65

67

Если письмо в самом деле было отправлено в конце правления Тукульти-Нинурты,

Т.е. через

30-40 лет после этой

борьбы, то встает вопрос о том, почему Тукульти-Нинурта

счел нужным подробно информировать хеттов о вавилонских делах такой давности. Быть
может, наше письмо представляет собой нечто вроде справки, запрошенной хеттами у

Тукульти-Нинурты по ключевым событиям недавней династической истории Вавилонии
(в том числе сводку бьшых царских вавилонских писем в Хатти, теперь находящихся в
распоряжении Тукульти-Нинурты), или Тукульти-Нинурта решил предоставить им такую
справку в связи с тем, что в Вавилонии в борьбе против него самого пришел к власти
Ададшумуцур (правил в конце ХIII

-

начале ХН в.), и это вызвало переписку Тукульти­

Нинурты с Хатти (в том числе с просьбами оказаться в этом деле на стороне его, Тукуль­

ти-Нинурты, а не Ададшумуцура), от которой до нас дошло только обсуждаемое письмо,
служившее чем-то вроде приложения к возможным заявлениям Тукульти-Нинурты о том,
что он владеет Вавилонией не без права, а у Ададшумуцура или свергнутого Тукульти­

Нинуртой Каштилиаша таких прав, наоборот, не было. См. работы, указанные в прим.

65,

с библиографией.

См., например, соответственно:

Freydank 1991,28; Durand, Marti 2005, 128;
2002,229, прим. 9.
69 Cancik-Кirschbaum 2008, 217; Singer 2008,237-239.
68

Древнего Востока

20

История

эта борьба происходила при жизни или в связи со смертью Шагаракти-Шуриаша и
бьша связана с преемством Кудур-Эллилю и Шагаракти-Шуриашу, см. выше.

Для нас здесь существенно, что «слуга из страны Сухи» оказывается в обсуж­
даемое время активным протагонистом вавилонской борьбы за престол, что под­
разумевает вероятную вавилонскую принадлежность Сухи в соответствующий

момент7О (т.е. при Шагаракти-Шуриаше или после его смерти, за
ния Каштилиаша

10-15 лет до паде­
IV и завоевания Вавилонии тукульти-нинуртой). Это полностью

согласуется с фактом вавилонского господства над Средним Евфратом накануне
указанного завоевания, вытекающим из надписи самого Тукульти-Нинурты (см.

выше п.

6)71.

Итак, долина Среднего Евфрата, которую между ~1275 и ~1265 гг. завоевал у

вавилонян Ададнерари

1,

к ~1240 г. вновь оказалась в руках Вавилонии. Иными

словами, Вавилония либо прямо отобрала ее у Ассирии в ходе какого-то ранее
неизвестного нам конфликта между ними (имевшего место на исходе правления

Ададнерари или при Салманасаре), либо Ассирия в какой-то момент ослабела и
выпустила ее из-под своего контроля, а вавилоняне этот контроль перехватили.

В обоих случаях это был бы достаточно серьезный удар Вавилонии по ассирий­
ским интересам. Таким образом, подстрекательства Вавилонии Хаттусилисом
к активным завоевательным действиям, направленным против Ассирии (КВо

III
110,

Rev. 49-55), в конце концов возымели успех, хотя мы и не знаем, при каком именно
вавилонском царе это произошло.

8.

«Эпос ТукульmU-НUl1урmы» повествует о победе этого ассирийского царя над

Каштилиашем и включает эпизод, в котором Тукульти-Нинурта накануне похода
обвиняет Каштилиаша в нарушении клятв по отношению к Ассирии и делает рет­
роспективный обзор «вражды», которая «с давних пор» велась между Ассирией
и Вавилонией при «отцах» (предшественниках) Тукульти-Нинурты и Каштилиа­

ша. К сожалению, текст этого обзора почти полностью разрушен 72 , однако вид­
но, что начинается он с войны между Эллильнерари и Куригальзу
после чего упоминаются Ададнерари и Назимарутташ (у
довольно длинный пассаж о Салманасаре (у

v 33),

33-41;

31-32),

II

(у

29-30),

а затем следует

имя Салманасара названо в

в разрушенном контексте упоминающий борьбу Саламанасара с «шубарея­

МИ», Т.е. Ханигальбатом (у

33, 36),

а также хеттов (у

40).

Дж. Бринкман замечает,

что в сохранившейся (очень небольшой) доле текста этого пассажа о вавилоня­

нах речь не идет, так что «Эпос» не дает, по его мнению, никакой информации

об их взаимоотношениях с Салманасаром 73 • Однако, как справедливо указывает
Дж. Мунн-Ранкин, пассаж о Салманасаре приводится здесь именно в контексте

рассказа о вавилонской вражде с Ассирией, ставящего себе целью привести при70

«Слуга из страны Сухи»

-

это, очевидно, либо вавилонский наместник Сухи (роль

которого вполне мог выполнять младший или побочный член касситской династии), либо
вавилонский вельможа родом из Сухи, пытающийся захватить престол; в обоих случаях
Сухи естественно считать владением Вавилонии (хотя во втором случае

-

без полной

уверенности: выходец из Сухи теоретически мог возвыситься на вавилонской службе и
независимо от государственной подчиненности области, из которой он происходил).
71

Не исключено, что в нескольких полуразрушенных фразах нашего письма (кво

Rev. 7'-12' ff.)

28.64

обсуждается потенциальная (или совершившаяся) присылка хеттами воен­

ной помощи в Вавилонию; учитывая, что Вавилония в это время контролировала долину

Среднего Евфрата, такая присылка бьша бы вполне возможна.
72
73

См. Ebe1ing 1938, 19-21. Нумерацию строк мы указываем по данному изданию.
Brinkman 1970,310, п. 105.

2;1

меры такой вражды; если в подобном рассказе большое место посвящено Салма­
насару, то, значит, он подвергался неким неприятностям со стороны вавилонян,

и именно на них делался акцент в разрушенной части текста74 . В самом деле,
весь названный рассказ вводится вышеупомянутой фразой о «вражде», которая
«с давних пор» велась между «отцами» Тукульти-Нинурты и Каштилиаша (У

27),

и если Салманасар подробно упоминается в рассказе, заданном таким зачином,
то ясно, что эта «вражда» продолжалась и выразилась в каком-то конфликте
и при нем.

Этот конфликт было бы естественно соотносить с той самой, уже обнаружив­

шейся для нас выше (конец п.

7)

ситуацией, когда вавилоняне в середине ХНТ в.

вновь овладели долиной Среднего Евфрата, отобрав ее у Ассирии (или воспользо­
вавшись тем, что она ослабела и утратила ее сама). В связи с этим следует иметь
в виду, что в конце правления Салманасара, когда в Хатти правил Тудхалиас

TV,

продолжительная война между ними (начавшаяся с катастрофического для хеттов
поражения в районе Нихрии) закончилась, по-видимому, неудачно для Ассирии:
Салманасар потерял большую часть Верхней Месопотамии и должен был заклю­

чить мир и братство с хеттами 75 • Чем бы, однако, ни кончилась эта война, именно
она представляла для вавилонян наиболее благоприятную возможность свести
счеты с Ассирией, и в связи с этим немаловажно, что в обсуждавшемся пассаже
«Эпоса Тукульти-Нинуртьm, что-то говорящем о Салманасаре в контексте ассиро­

вавилонской вражды, упоминаются хетты (правда, в совершенно разрушенной

фразе).
Подытожим наши выводы о судьбе долины Среднего Евфрата в первой полови­
не

-

середине

XHI в.

С

XV-XIV вв.

и, как минимум, до какого-то достаточно позд­

него момента при Кадашман-Тургу (когда тот обещал помощь Хаттусилису против
египтян) эта долина входила во владения вавилонян (п.

2).

Затем, в конце правле­

ния Кадашман-Тургу или в начале правления Кадашман-Эллиля Н, Ададнерари

отнял ее у Вавилонии (п.

5);

1

в результате в конце правления Кадашман-Эллиля Н

Вавилония этой области не контролировала, что и отразилось в КВо 110 (п.

4).

Од­

нако при Шагаракти-Шуриаше долина Среднего Евфрата опять оказалась в соста­
ве вавилонских владений (возможно, в результате некоего вавилонского конфликта
с Салманасаром, когда Вавилония могла воспользоваться втягиванием этого царя

в длительную и неудачно закончившуюся для него войну с хеттами, п.

8),

и была

вновь отнята у Вавилонии Тукульти-Нинуртой в результате завоевания последним

самой Вавилонии (п.

6-7).

При этом сразу после смерти Кадашман-Тургу долина Среднего Евфрата ас­
сирийцам еще (или уже) не принадлежала (п.

3),

а на момент отправки КВо

1 10

она хотя и не была под контролем вавилонян, но неизвестно, контролировалась
ли ассирийцами (п.

4).

Все это делает возможным два варианта реконструкции

судьбы Среднего Евфрата в промежутке между завоеванием Ададнерари и новым
попаданием в руки вавилонян:

а) Ададнерари захватывает долину Среднего Евфрата у Вавилонии, и с тех пор
ассирийцы продолжают удерживать ее вплоть до того момента, когда вавилоняне

приобретают ее снова (В результате конфликта с Салманасаром?). В этом случае
завоевание Среднего Евфрата Ададнерари могло иметь место лишь после смер­
ти Кадашман-Тургу (так как в момент этой смерти ассирийцы долиной Среднего
74

Munn-Rankin 1975,284.

75 Немировекий, Александров

22

2007, 122 ел., 138.

Евфрата не владели, п.

1О

3),

Т.е. в начале правления Кадашман-Эллиля

II,

а КВо

1

бьшо написано в пору продолжающегося ассирийского владычества над этой

областью;

б) Ададнерари захватывает долину Среднего Евфрата еще у Кадашман-Тур­
гу, но в конце своего правления теряет ее (примерно одновременно с имевшей
тогда место потерей Ханигальбата, вызвавшей общее ослабление ассирийского
могущества), и она на некоторое время приобретает независимость; ко времени
этой независимости относятся и выраженная сразу после смерти Кадашман-Тургу
угроза Хаттусилиса двинуться на Вавилонию, и КВо

110.

Однако позднее (опять­

таки, возможно, в связи с каким-то столкновением с Салманасаром) вавилоняне
возвращают эту территорию.

В сводном виде выявленные выше обстоятельства в контексте общего хода со­

бытий на Ближнем Востоке представлены в табл.

1 (указания

на положение доли­

ны Среднего Евфрата выделены жирным шрифтом; обоснование абсолютных дат
см. в табл.

2, в

Приложении).

Из этой таблицы, в частности, явствует, что завоевание Ададнерари Среднего
Евфрата было очень близко по времени к его аннексии Ханигальбата (и оба эти
события могли быть факторами, подтолкнувшими Хатти и Египет к заключению
мира, что в отношении ассирийской экспансии в Ханигальбате издавна предпо­
лагалось в литературе), а восстановление вавилонского контроля над Средним

Евфратом примерно синхронно ассирийским неудачам в борьбе за Верхнюю Ме­
сопотамию с хеттами. Едва ли все это случайно.

В заключение коснемся вопроса о возможных причинах того, что «Синхро­
ническая история» не упоминает ассирийского завоевания Среднего Евфрата

при Ададнерари (и военного конфликта Вавилонии с Салманасаром, если тако­
вой имел место). Поскольку «Синхроническая история» включает только слав­
ные для Ассирии эпизоды, обсуждаемые причины могли быть связаны именно
с этим моментом, Т.е. с тем, что ассирийцы не находили всего этого сюжета до­

стойным увековечивания в «Синхронической истории» как достаточно славно­
го для Ассирии. В самом деле, вавилонский конфликт с Саламанасаром если и
имел место, то кончился неудачно для Ассирии, так что заведомо не подлежал

бы упоминанию в «Синхронической истории», а кампания, отдавшая под власть
Ададнерари Средний Евфрат, могла рассматриваться как не стоящая упоминания
хотя бы в силу крайней непрочности ее результатов (утраченных при неудач­
ных для Ассирии обстоятельствах либо при самом же Ададнерари, либо при

его преемнике) 76.
76

Кроме того, Вавилония могла так и не признать утраты Среднего Евфрата по ка­

кому-либо договору с Ассирией (напомним, что о содержании договора Кадашман­
Тургу с Ададнерари, если он и был, ничего толком не известно, и завоевание Сред­
него Евфрата Ададнерари могло не иметь к этому договору никакого отношения,
а также вообще происходить уже при Кадашман-Эллиле, после смерти Кадашман­
Тургу), и в этом случае начатая Ададнерари война за долину Среднего Евфрата фор­
мально закончилась бы лишь утратой ее ассирийцами, что опять-таки исключало бы
ее упоминание в «Синхронической истории» (которая приводит не только начальные
фазы описываемых ей войн, но и прослеживает их до успешного для Ассирии завер­
шения, оформленного договором или иным сопоставимым образом; «Синхрониче­
ская история» упоминает и просто успешные для Ассирии договоры с Вавилонией,
без каких-либо предшествующих им - по крайней мере в описании «Синхронической
историю)

-

войн).

23

Таблица

1

Долина Среднего Евфрата в контексте ближневосточной истории ХН! в. до н.Э.
Хатти
в

интервале

Ассирия и Ханигальбат

Вавилония

[1277-1272]

t

воцарение Хатгусилиса

между воцарением Хатгусили-

1 - - - - - - - - - - - - - - 1 са (1277/72) и хетто-егнпетским
от воцарения

Хатгусилиса

в интервале от какого-то мо-

миром

(1277/72) до 1270 - финаль-

мента после отправки КВо 1
14 (в начале правления Xaтryсилиса) до смерти Ададнерари
(1265/63) - Ададнерари аннек-

Кадашман-Тургу
военной
помощи xeтraM против Егип­
та; Средний Евфрат в этот
момент принадлежит Вави-

ная часть хетто-египетской
войны. 1270 - хетто-егнпетский мир

сирует, а позднее теряет Хани-

гальбат;

.

(1270) -

предложение

лонии

t

1270

1270

в интервале между предложе­

нием Кадашман-Тургу помо-

1270)

щи хеттам (до

тью

Ададнерари

последний

лину

и смер­

захватывает

Среднего

1267

(1265/63)
до­

Евфрата

у

вавилонян

в

t

интервале

смерть

[1267-1262] -

Кадашман-Тургу;

Средний Евфрат в этот мо­
мент не принадлежит Асси­
рии

в

интервале

[1265-1263]

-

смерть Ададнерари; Ханигаль­

бат к этому времени независим
от Ассирии
в

интервале

правления

[1-й-5-й

годы

Салманасара]

=

[1264-1258] завоевание

Салманасаром

Ханигальбата

1262

f - - - - - - - - - - - -1-2-6-1-J

t

в интервале
правка

[1261-1257] - от­
КВо 1 10; Средний

Евфрат в этот момент не при­

1260

надлежит Вавилонии

1
вторая половина

-

1257

конец прав­

ления Салманасара, хетто-асси­

рийская война, окончившаяся
I--____________________~ воссозданием независимого от 1--_____________________
12_5_0~
ассирийцев Ханигальбата;

в интервале
ние

21

[1249-1223] в тече­

«царского года» подряд

правят UПагаракти-UПуриаш
и Каштилиаш

IV;

с какого-то

момента этого временного от­

в

интервале

-

резка и до его конца Средний

смерть Салманасара, воцарение

[1234-1233]

Евфрат принадлежит Вавило­

Тукульти-Нинурты

нии, в интервале

[1237-1231]-

смерть Шагаракти-Шуриаша
первые

годы

правления

культи-Нинурты

завоевание
гальбата

-

Ту­

ассирийское

«Шубару»lXани­

после падения Каштилиаша

IV

(в интервале

завоевания

[1229-1223]

Вавилонии

культи-Пинуртой

и

Ту­

последний

аннексирует долину Среднего
Евфрата

24

Приложение
Таблица

2

Хронологическая схема истории Ближнего Востока в ХН! в. до н.Э.
Годы

Рамсес П,

66
1290-1224

127011269
1270

(21-й г.n.) -мир
с Хаттусuлисом

12
1307-1296 (+1/-1)

Урхитешшуб,

«7 лет»
ок.

1281-1274
(+3/-2)
Хаттусилис

III
1274 (+3/-2)1245 (+3/-2)

КВоI 10-в ин-

1257/56 (341260

й г.n.)

-

дu-

тервале

[1261-1257jд

настический

брак с дочерью

1250

Вавилония'

Ассирия'

Арикденили,

Муваталлис

1290

1280

Хапи б

Египет"

26
1307-1282 (+3/-2)

Ададнерари

I, 32//33
1295-1264 (+1/-1)

Кадашман-Тургу,18

1281-1264 (+3/-2)
аннексия Ханигальбата

-

в интерв.

[сер. 1270-х-

нач. 1260-хl';
позднее

-

утрата

Ханигальбата е

Салманасар

Кадашман-Эллиль П,

аннексия Ханигаль-

8//9
1263 (+3/-2Н256
(+3/-3)

I, 30
1263-1234 (+0/-1)

бата

Хаттусuлuса

Назимарутташ,

-

в интервале

1-5-го лет правле-

Кудур-Эллиль,

ния

[1264-1259 (+O/-I)Je

1240

9
1255-1247 (+3/-3)

illагаракти-illуриаш,

13

1246-1234 (+3/-3)
1230

1220
1210

Тудхалиас

IV
1245 (+3/-2) -?

Тукульти-Нинурта

1,

37
1234-1197 (+0/-1)

Каштилиаш

IV, 8
1233-1226 (+3/-3)

Мернептах

1224-1214

Арнувандас

III

Суппилиулиумас

1200

II
?1190

сер.! вторая

пол. 1190-х Ж.З

Примечания: Обычным курсивом приведены известные по памятникам сроки правления царей 77 ;
если по имеющимся данным срок правления какого-то царя устанавливается вариативно, соответ­

ствующие варианты приводятся через
а

-

«//».

даты египетских правлений приведены согласно так называемой «средней» хронологии Но­

вого царства 78 ;

77

Напомним, что для царей Месопотамии срок в n царских лет с юлианскими датами

правления х

-

у означает, что соответствующий царь воцарился в юлианский год х

+

lIх

(считавшийся его «годом воцарения» и последним годом правления предыдущего царя),
числил «первым» годом своего правления юлианский год

x/x-l,

а умер в юлианский год

у/у-l (являвшийся его последним, n-ным царским годом и «годом воцарения» следующего
царя).
78

См. о ней: High Middle or Low? 1987; Beckerath 1994, аргументы в ее пользу сравни­

тельно с «долгой» и «короткой»

-

в: Немировский

2003, 2007.

2S

б - нижеприведенные даты правления хеттских царей определяются их синхронизмами с египет­

скими правлениями 79 и необходимостью не менее чем десятилетнего пересечения правлений Тудха­
лиаса IV и Салманасара ассириЙского 8О . Поправки ко всем датам в графе о хеттах, кроме даты смены
Хаттусилиса Тудхалиасом, связаны только снеопределенностью хетто-египетских синхронизмов;

поправка к дате смены Хаттусилиса Тудхалиасом связана и с ней, и снезначительной неопределен­
ностью даты воцарения Салманасара, от которого указанная смена отделена не менее чем
интервалом (прим.
в

-

1О-летним

79);

даты правлений приведены согласно ассирийским царским спискам и известным месопо­

тамским указаниям различных промежутков, прошедших от воцарения одного царя до воцарения

другого (эти промежутки исчислялись в значительной степени по приурочению этих воцарений к

непрерывному многовековому списку лет, различаемых по эпонимам)81;

79

Хатryсилис

III

воцарился в интервале [14-й-18/19-й год Рамсеса II] включительно

(Немировский 2007, 14, прим. 27, с библиографией; Rowton 1960, 18), Т.е. в [1277/12761272] = 1274 (+3/-2); умер Хатryсилис в интервале [43-й год Рамсеса II - не менее чем за

10 лет до смерти Салманасара (ум. в 1234 г. +0/-1)] включительно (Немировский 2003,
14), Т.е. в интервале [1248-1243] = 1245 (+3/-2). Отметим, что начало и конец правления
Хатryсилиса свободно сдвигаются в пределах выделенных для них интервалов независимо

друг от друга (задавая тем самым продолжительность его правления от

34 до 24 лет).

Ур­

хитешшуб правил, согласно заявлению знаменитой «Апологии» Хатryсилиса, ~<7 лет» до
того, как Хатryсилис его низверг.
80 Немировский
81

2003, 14.
Boese, Wilhelm 1979.

См. подробно:

Даты без поправок приведены, исходя из 4-лет­

ней продолжительности правления Ашшурнадинапли
нулевого эквивалента выражению

tuppi-su

-

npеемника Тукульти-Нинурты и

в известной ассирийцам по спискам годовых

эпонимов непрерывной череде лет. Выражением

tuppi-su

(досл. «свой срою» ассирийский

царский список определяет срок правления двух правивших подряд эфемерных царей
ХП в.; вероятно, это выражение подразумевало либо то, что соответствующие цари умер­

ли в год своего воцарения, Т.е. правили ноль царских лет, либо то, что приурочение их
воцарений и смертей к непрерывному списку лет по эпонимам не было указано в списках
эпонимов и осталось потомкам неизвестным, так что определить продолжительность их

правлений оказывалось невозможным. Тогда оставалось в царском списке указать для них
«неизвестный» срок правлений, а те годы списка эпонимов, что некогда пришлись на них
в реальности, засчитывать их предшественнику (ведь в списках лет по эпонимам отмеча­
лось воцарение этого предшественника, а воцарения обоих обсуждаемых его преемников

помечены уже не были, так что эпониматы, в реальности пришедшиеся на их правления,
в списке эпониматов автоматически «отходили» к правлению их предшественника, от ко­

торого их бьшо теперь невозможно отграничить). Все это видно, в частности, из того, что
общую продолжительность различных промежутков, отделяющих воцарения еще более

ранних царей от воцарений

1 ТЫС.,

ассирийцы определяли без труда и единообразно, что

было бы невозможно, если бы эти промежутки опрелелялись не по одному и тому же не­
прерывному списку эпонимов, к которым были приурочены соответствующие воцарения,
а посредством суммирования отдельных последовательных правлений при неизвестных

двух слагаемых в этой сумме. Более подробное обсуждение вопроса о хронологическом
значении этих

tuppi-su -

а данный вопрос имеет солидную библиографию

рамки настоящей работы; см. также
ная поправка

(+0/-1)

Janssen 2007.

-

выходит за

Приведенная нами в скобках возмож­

для Салманасара и Тукульти-Нинурты связана с тем, что преемник

последнего Ашшур-надин-апли правил по одному варианту царского списка

вариант принят нами за основной), а по другому
поправке еще одной поправки в

(+11-0)

- 3

4

года (этот

царских года; прибавление к этой

(с суммарным результатом

+1/-1)

для предше­

ствующих царей связано с тем, что в ассирийских царских списках при единообразной

сумме правлений Ашшурубаллита

90

баллиту

26

1,

Эллильнерари, Арикденилу и Ададнерари

1 ровно

в

царских лет один вариант (Хорсабадский список) в составе этой суммы дает Ашшуру­

36,

а Ададнерари

- 32

царских года, а другой (список КАУ

9) -

Ашшурубаллиту

г-даты вавилонских правлений приведены незавuсuмо от ассиро-вавилонских синхронизмов

(которым наша хронология в любом случае удовлетворяет), согласно данным царского списка кас­

ситской династии и хозяйственных документов о сроках правления царей 82 , а также по соотнесению
правления Кадашман-Тургу с годами правления Рамсеса п S3 (это соотнесение обеспечивает б6льшую
хронологическую точность, чем ассиро-вавилонские синхронизмы 84 ). Поправки к датам вавилон­
ским правлений связаны снезначительной неопределенностью указанного соотнесения (прим.
д

-

датировка КВо

1 1О

Кадашман-Эллиля П и Рамсеса
е

83);

(включая поправку) определяется его синхронизацией с датами правления

II 85 ;

даты ассирийских нашествий на Ханигальбат определяются по их синхронизации с хеттским

-

и ассирийским рядами 86 ;
J/C -

датировка гибели Суппилиулумаса

гицели Хатти) определяется ее синхронизацией с

II (=

египетскими правлениями 87 ;
на год меньше

(35

лет), а Ададнерари, наоборот, на год больше

(33

года); Хорсабадский

список мы приняли за основной вариант, внеся соответствующую возможную поправку

+ 1/-0 (на тот случай, если правление Ададнерари в действительности занимало 33
9).
82 См. Вппkшап 1976.

царских

года, как в КАУ
83

Кадашман-Тургу умер и был сменен Кадашман-Эллилем П в интервале [24-й-

29-й годы правления Рамсеса

[1267-1262]
84

=

II]

включительно (Немировский

2007, 15),

т.е. в интервале

1264 (+3/-2).

Ср. основанные на этих синхронизмах даты, рассчитанные л. Сассмансхаузеном
см. о его расчетах также Немировский

(Sassmanshausen 2004;

2007, 15,

прим.

29; 22,

прим.49).
85

Содержание КВо

ман-Эллилю

II

I 1О доказывает, что оно было отправлено Хаттусилисом ПI Кадаш­

не менее чем через

5

лет (а вернее и через больший промежуток) после

смерти Кадашман- Тургу

=

Рамсеса, см. прим.

и в то же время до брака Рамсеса

83),

воцарения Кадашман-Эллиля

II

(не ранее 29-го года правления

II

с дочерью Хаттусилиса на

34-м году правления Рамсеса, т.е. в интервале [29/30-33/34-е годы правления Рамсеса]
включительно (Немировский
86

2007, 12-14) =

в интервале

[1261-1257].

В первой половине ХН! В. имели место три ассирийских покорения Ханигальбата­

Митанни. Во-первых, Ададнерари

I

совершил поход против Шаттуары

I, царя Ханигальба­

та, и превратил его в своего вассала. Датировка этого события определяется тем, что в бит­

ве при Кадеше «Нахарина»-Митанни еще была, согласно египетской «Поэме Пентаурю>,

хеттским союзником (стк.

2),

а хеттское письмо КВо

I 14,

как однозначно следует из его

содержания, отражает ситуацию, когда в Хатти едва воцарился Хаттусилис

правил Ададнерари, а в Ханигальбате

-

Шаттуара

1 уже

III,

вАссирии

в качестве вассала ассирийцев

(Cavaignac 1934; Goetze 1940,27-33; Немировский, Александров 2007, 132 слл.).

Учитывая

даты битвы при Кадеше (5-й год правления Рамсеса П, 1285 г. по «средней» хронологии) и
воцарения Хаттусилиса (1274 +3/-2), это значит, что поход Ададнерари против Шаттуары
имел место между

1284

и

1270

п. до н.э. Еще позже Ададнерари разгромил преемника

Шаттуары Васашатту и аннексировал при этом Ханигальбат, но последний успел вновь
отложиться от Ассирии еще при жизни Ададнерари (Немировский, Александров

101

сл.,

151

2007,

сл.); поход Ададнерари против Васашатты остается размещать между самым

началом правления Хаттусилиса (когда в Ханигальбате правил еще Шаттуара

I,

см. выше)

и последними годами правления Ададнерари (когда Ханигальбат был уже вновь независим
от Ассирии), т.е. во второй половине 1270-х

-

начале 1260-х годов. Наконец, Салманасар

снова разгромил и аннексировал Ханигальбат (победив при этом его царя Шаттуару

II

I
и

присланные ему на помощь хеттские войска); как показал А. Харрак, этот поход состоялся
в течение первого пятилетия правления Салманасара (см. Напаk
ниями, суммированными: Немировский, Александров

2007, 103

1987, 156-160, с уточне­
сл., прим. 53; 176-178),

т.е. на рубеже 1260-1250-х годов.
8?

Согласно знаменитым надписям Рамсеса ПI из Мединет-Абу, Хеттское царство погиб­

ло в течение очень короткого временного промежутка до 8-го года его правления; между
тем, как показывают новейшие египтологические результаты (в том числе исследования

27

з

предлагается также краткий перечень основных событий международной жизни Ближнего

-

Востока в первой половине

XHI в. согласно датировкам, приведенным в табл. 2:
- 1285 г. - битва при Кадеше, до 1270 г. - хетто-египетская война;
- между 1284 и 1270 гг. - поход Ададнерари на Ханигальбат против Шатryары 1, превращение
последнего в ассирийского вассала (прим. 86);
- ок. 1270 (+5/-5) г. - смерть Шатryары 1, не выходившего из-под ассирийской власти, попытка
Васашатты отказаться от вассалитета перед Ассирией (при безуспешной попытке получить помощь

и защиту против них у хеттов), победоносный поход Ададнерари на Ханигальбат против Васашатты,
ассирийская аннексия Ханигальбата (последний, однако, вновь и окончательно отложился от Асси­

рии к хеттам еще до смерти Ададнерари, имевшей место ок.

1264 г.?8;
- 1270 г. - заключение мира между Рамсесом Il и Хатryсилисом III;
- между 1270 и 1264 (+3/-2) гг. - временная «ссорю> между Рамсесом

Н и Хаттусилисом

III

из-за

укрывательства Рамсесом «врага» Хатryсилиса (Урхитешшуба?); вавилонский Кадашман- Тургу раз­

рывает дипломатические отношения с Египтом из солидарности с Хатryсилисом 89 ;

-

конец 1260-х

туары

II

начало 1250-х годов: а) Салманасар ассирийский совершает поход против Шат­

-

ханигальбатского и вновь аннексирует Ханигальбат (в Хатти в это время правит Xaтry­

силис IП 9О); б) вавилонский Кадашман-Эллиль
Египтом, Хатryсилис

- 1257 г. -

III отправляет

II восстанавливает дипломатические отношения с
110, где указывает, что этим не обижен;

ему письмо КВо

хетто-египетский династический брак.

Литература
Дьяконов и.м

и Митанни

Дьяконов и.м

1955: Древнейшая Ассирия
1983: Средневавилонский
древнего Востока. 1. М., 415-444.

период в Нижней Месопотамии и Эламе

Дьяконов и.м, Янковская НЕ., Ардзuн6а в-г
цивилизации

IV-п

1988:

// Всемирная история.

Не.мuровскuЙ А.А.

2002:

1.

М.,

310-325.
// История

Северная периферия нижнемесопотамской

тысячелетий до н. Э. / / История древнего Востока. П. М.,

История Древнего Востока

Т.

21-117.

История Древнего Востока. Тексты и документы. М.

1999: Западные владения Касситской Вавилонии в XV-XIV вв. до н.э. И арамей­
// ВДИ. 1,146-162.
2001: У истоков древнееврейского этногенеза: Ветхозаветное предание о патри­

ское (ахламейское) переселение

Не.мuровскuЙА.А.

архах и этнополитическая история Ближнего Востока. М.
Не.мuровскuЙ А.А.

2003: Синхронизмы эпохи Хатryсилиса III и «короткая» хронология поздне­
// ВДИ. 1,3-16.
Не.мuровскuЙ А.А. 2007: Письмо Хатryсилиса Ш Кадашман-Эллилю II (КВо 1 1О) и вопросы ближ­
невосточной хронологии // ВДИ. 3, 3-27.
Не.мuровскuЙ А.А. 2008: 1. К истории хетто-ассирийских отношений в конце ХIII - начале ХН в.
дО Н.Э./! ВДИ. 2,3-24.
Немuровскuй А.А., Александров Б.Е. 2007: «На Солнце, отца моего, я полагаюсь»: !ВоТ 1 34 и
бронзового века

история Верхней Месопотамии в ХIII в. до н.З. М.

Astour М. 1996: The Hurrian King at the Siege of Етат /! Emar, the History, Religion and Culture of а
Syrian Тоwn in the Late Bronze Age!M. Chavalas (ed.). Bethesda, 25-56.
Beckerath 1. von. 1994: Chronologie der agyptischen Neuen Reiches. Hildesheim.
Beclanan G. 1996: Hittite Diplomatic Texts. Atlanta.
А.В. Сафронова), Сетнахт, основатель хх династии и предшественник Рамсеса

III,

непо­

средственно сменил Таусерт. Учитывая продолжительность египетских правлений конца

XIX -

начала хх династии, при выборе «средней» абсолютной хронологии Нового царства

все это твердо поместит 8-й год Рамеса ПI на исход 1190-х годов.
88

Немировекий, Александров

2007, 101 ел., 151 ел.

89 Датировка этих событий определяется тем, что они имели место после хеuо-египет­

ского мирного договора, но до смерти Кадашман-Тургу (Немировский
90

Хатryсилис IП был современником первых

2007,10-12).
20 лет правления Салманасара не только

при «средней», но и при «короткой», наиболее популярной сейчас за рубежом египетской

хронологии, а поход Салманасара против Шатryары пришелся на первые несколько лет
правления Салманасара, прим.

28

86.

Boese J., Wi1l1elm G. 1979: Assur-dan I, Ninurta-apil-ekur und die Mittelassyrische Chronologie //
71,19-38.
B/'inkman J.A. 1970: Notes оп Mesopotamian Нistory in the Tl1irteenth Century В.С. // BiOr. 27, 301314.
Brinkman J.A. 1976: Materials and Studies for Kassite History. Chicago.
BucceZlati G. 1990: From Кhana to Laqe: the End of Syro-Mesopotamia // De la Babylonie а la Syrie, еп
passant par MarilO. Типса (ed.). Liege, 229-253.
Cancik-Кirsc11baum Е. 2008: Assur Ul1d Hatti - zwischen Allianz und Konflikt // HattuSa-воgаzkбу. Das
Hethiterreich im Spannungsfeld des Alten OrientsIG. Wilhe1m (ed.). W;esbaden, 205-222.
Cavaignac Е. 1934: КВо I 14// RНA. 15,233-238.
Charpin D. 2002: Chroniques du Moyen-Euphrate. 1. Le «royaume de Напа»: textes е! histoire // RA.
96,61-92.
Dш'аnd J.-M 1997: Documents episto1aires du Pa1ais de Mari. Т. 1. Р.
Dш'аnd J.-M, Maгti L. 2005: Chroniqlles du Moyen-Euphrate 5. Une attaqlle de Qatna par 1е Suhlllll е!
la qllestion du «pays de Mari» // RA. 99, 123-132.
Ebeling Е. 1938: Bruchstucke ешеs politiscl1en Propagandagedichtes aus einer assyrischen Kanzlei
(МAOG 12/2). Lpz.
Ebeling Е., Meissner В., Weidner E.F. 1926: Die Inschriften der altassyrisct.er Konige. Leipzig = IAK
Faist В. 2001: Der Femhandel des assyrischen Reic11es zwischen dem 14. und 11. Jahrhundert У. Chr.
WZКМ.

MЙnster.

FaZkna М. 1957-1958: Studien zиr Geographie des alten Mesopotamien // АfO. 18, 1-37.
Freydank Н. 1991: Zum mittelassyrischen КбпigsЬгiеfКВо ХХУIII 61-64 // AoF. 18,23-31.
Goetze А. 1940: Kizzиwatna and the ProbIem of Hittite Geography. New Науеп.
G/'ayson А.к. 1972-1975: Assyrian Royal Inscriptions. I-П. Wiesbaden = ARI.
Grayson А.к. 1975: Assyrian and Baby10nian Chronic1es. Locust УаНеу = АВС.
Gumey О. R. 1949: Texts from Dur-Kuriga1zll /lIraq. 11, 131-149.
Hagenbuclmer А. 1989: Die Korrespondenz der Hethiter. I-П. Heide1berg.
НаПо W W 1964: The Road to Emar // JCS. 18,57-88.
Нш-rаk А. 1987: Assyria and Haniga1bat. Hildesheim.
High, Midd1e or Low? 1987: High, Middle or Low? Acts of ап Intemationa1 CoHoquium 011 Absolute
Chronology. I-Ш. GцtеЬогg, 1987-1989
HonigmannE. 1931: Sura//RE. Нlbd. 7 (2. R.), Sp. 953-960.
Janssen Т. 2007: Tuppisu in de/' AKL - Berec1mul1g, Konzept, Bedeutul1g // Akkadica. 128, 99-108.
Кing L. 1904: RecOl'ds of the Reign ofTlIku1ti-NiпiЬ I, Кing of Assyria. L.
Kiihne Н. 2000: Dш-Каt1iттll and the Middle Assyrian Empire // La Djezire et l'ElIphl'ate Syriens de 1а
Protohistoire а 1а fil1 dll Secol1d MiIlenaire ау. J.-C. (SubaJiu VII). Brepols, 271-279.
Kuhyt А. 1995: ТheAncient NeaI East, с. 3000-330 вс. Уо1. 1. N.Y
Кирре/' J.-R. 1987-1990: Мап // RLA. Bd 7, 382-390.
Luciani М 1999-2001: Оп Assyrian Frontiel's and the Middle ElIphrates // SAAB. 13,96-114.
Luciani М 2001: Again оп DeZ 3281, Middle-АssУl'iаl1 ТОРОl1уту and а 'Ути fIOffi ТаН SёЬ I:Iamad/
DUl'-КаtliillllllI // N.A.B.U. 1,3-6.
Masetti-Rouault MG. 1998: SYIiel1s е! assyriens dans 1а DjeziIe, XIVeme-IХеmе siecle ау. J.-c. //
Subartll. IV/2, 223-242.
Masetti-Rouault М G. 2001: Ctl1tures locales du Моуеп-ЕtlрI1гаtе. ModeJes е! evel1el11el1ts Не - Ier l11i1l.
ау. J.-C. (Stlbarttl УIII). BIepols.
Маи! S. 1992: Die Iпsсlll'iftеп vоп ТаН Bdel'i. в.
MauZ S. 1999: New Iпfогmаtiоп оп the Rulers ofTabettu // AI-Rafidan. 20, 49-55.
Мо/'а с., Gi01-giе/'i М. 2004: Le lettere tra i re ittiti е i re assiri /'itl'Ol!ate а Hattusa. Padova.
MlII711-Ral1kin J.M 1967: Аssугiап MilitaJ)' Power 1300-1200 В.с. (САН2. Fasc. 49). Call1bridge.
МUl1п-Rапkiп J.M 1975: Аssугiап Military Power 1300-1200 В.с. // САН3. Уо1. II12, 274-306.
Nashef Kh. 1982: Die Orts- tl11d Gewasseгnamen der тittеlЬаЬуlопisсhеп uпd l11ittеlаssугisсhеп Zeit
(Repertoire geographiqlle des textes сtlпеifОП11еs. У). Wiesbadel1.
Nemi/'ollsky А. 2007: ВаЬуlопiаl1 Presence оп the Borders of Egyptian Possessions iп Asia throughotlt
the A111aгna Age // Movillg Асгоss Bordel's. Fогеigп Re1ations, Religioll and Cultural Interactions iп the
Апсiепt Mediterralleall (Orielltalia Lоvапiепsiа Analecta, 159). Louvain, 169-184.
Oppen/1eim L. 1967: Letters from Mesopota111ia. Cl1icago.
Pmpola S. 1970: Neo-Assyrian Toponyms. Nенkiгсhеп-Vltlуп.
PmpoZa S., Poyte/' М 2001: Тhe Helsinki Atlas of the Near East iп the Nео-Аssугiап Period. Winona
Lake.

29

PodanyA.H 2002: The Land ofHana: Kings, Chronology, and Scribal Tradition. Bethesda.
Rollig W. 1997: Aspects of the Historical Geography of Northeastem Syria fcom Middle Assyrian to
Neo-Assyrian Times // Assyria 1995/S. Parpola, R.M. Whiting (eds.). Helsinki, 281-293.
Rouault О. 2004: Сhгопоl0giсаl Problems Conceming the Middle Euphrates during the Bronze Age //
Mesopotamian DarkAge RevisitedlН. Hunger, R. Pruzsinszky (eds.). Vienna, 51-60.
Rowton МВ. 1960: Comparative Chronology at the Time ofDynasty XIX // JNES. 19, 15-22.
Russell HF. 1985: The Historical Geography of the Euphrates and Habur according to the Middle- and
Neo-Assyrian Sources 11 Iraq. 47, 57-74.
Sassmanshausen L. 2004: Babylonian Chronology of the 2nd Half of the 2nd Millennium В.С. //
Mesopotamian DarkAge Revisited 1 Н. Hunger, R. Pruzsinszky (eds.). Vienna, 61-70.
Singer !. 2008: КВо 28.61-64 and the Struggle over the Throne of Babylon at the Tum of the 13th
Century ВСЕ 1/ Hattusa-Bogazk6y. Das Hethiterreich im Spannungsfeld des Alten Orients!G. Wilhelm
(ed.). Wiesbaden, 223-245.
Теnи А. 2006: Le mоуеп Euphrate а l'epoque medio-assyrienne // Studia Euphratica / С. Kepinski, О.
Lecomte, А. Тепu (eds.). Р.
Weidner E.F. 1959: Die Inschriften Tuku1ti-Ninurtas 1. und seinerNachfolger. Graz.

ASSYRO-BABYLONIAN STRUGGLE FOR ТНЕ MIDDLE EUPHRATES
VALLEY IN XHI CENTURY вс.
А. А.
ТЬе рарег

Nemirovsky

presents а reassessment of some pieces of evidence оп Аssуго-ВаЬуlопiап struggle
for the Middle Euphrates va11ey (М ari , Нanа, Rapiqu) in the 13th с. вс. ТЬе author comes
to the fol1owing conclusions: under Kadashman-Turgu the Middle Euphrates valley was still
under Babylonian control (which presumably still existed at the moment оfКаdаshmап-Еllil П's
accession), thereafter it was conquered Ьу Adadnerari 1 (in the course of а campaign not refiected
in «Synchronistic History») and was not control1ed Ьу Babylonians at the mornent when КВо 1
1О was sent. However, later the val1ey was reconquered Ьу Babylonians (presurnably in the frarne
of some conflict with Shalrnaneser, ртоЬаЫу referred to in Tukulti-Ninurta Epic) and retumed to
Assyria due to Tukulti-Ninurta's conquest ofBabylon.

•
© 2010 г.
с. А. Коваленко, В. п. Толстиков

1. О НАЧАЛЕ МОНЕТНОЙ ЧЕКАНКИ НА БОСПОРЕ!
Статья посвящена рассмотрению вопроса о времени и возможных обстоятельствах на­
чала монетной чеканки в Пантикапее

-

впоследствии столица Боспорского царства. Пер­

вые боспорские монетные выпуски подробно рассматриваются в общем контексте позд­
неархаической древнегреческой чеканки, что позволяет лучше понять их место в истории
монетного дела античности.

Ключевые слова: возникновение монеты, денежное хозяйство, хронология чеканки,
клады, поштемпельное исследование, археологические комплексы, хронология археоло­
гических памятников.

П

роблема, вынесенная в заглавие настоящей работы, была уже поставлена
одним из авторов в тезисах доклада, опубликованных в материалах меж­
дународной научной конференции «Боспорский феномен», состоявшейся

в Санкт-Петербурге в

2005 г. 2 Речь шла о необходимости пересмотра традицион­

ной для отечественной историографии датировки начала выпуска монет крупней­
шим полисом Боспора Пантикапеем серединой

VI

в. до н.э. Аргументы в пользу

омоложения хронологии первых боспорских монет поневоле были изложены кон­
спективно, как того требовали рамки тезисов конференции. Главной нашей целью
тогда, однако, было обозначить саму проблему, от решения которой во многом
зависит соответствующее современному уровню развития античной нумизматики
и археологии понимание различных аспектов истории, культуры, религии и эко~

номИIШ раннего Боспора.

Парадоксальным образом, вплоть до настоящего времени, нумизматика раннего
Боспора рассматривалась отечественными специалистами как некое изолирован­
ное явление, существовавшее вне контекста монетного дела Греции архаической и

классической эпох. Иначе сложно объяснить полное игнорирование российскими
нумизматами-античниками всех тех исследований проблемы возникновения соб­
ственной чеканки в различных греческих полисах, которыми так богата западная

историография последних десятилетий. Помимо важных для нашей темы хроноло­
гических вех подобные исследования предоставляют богатейпш:й сравнительный
материал, демонстрируют различные модели появления и развития полисной че­

канки, поднимают важные вопросы о функциональном назначении первых монет.

Очевидно, что хотя бы краткое знакомство с результатами этих работ является сего1

Подготовка этой статьи стала возможной благодаря поддержке фонда Александра фон

Гумбольдта (Германия) и Австралийского центра по изучению античной нумизматики
(Университет Макквори, г. Сидней).
2

Коваленко

2005, 361-365.
31

дня непременным условием всестороннего рассмотрения проблемы появления соб­
ственной монеты и на Боспоре. Актуальность подобной задачи определяется также
значительным увеличением и систематизацией источниковой базы - недавно ранние

монетыI Пантикапея стали предметом корпусного исследования3 , которое позволяет
по-новому взглянуть на процесс становления и развития монетного дела Боспора.
В основе современных представлений о первых шагах становления монетного
дела на Боспоре и хронологии ранних монет лежат положения, высказанные в ра­

ботах выдающихся советских нумизматов - А.Н. Зографа и Д.Б. Шелова4 • Эти уче­
ные впервые попытались обосновать предлагаемые ими датировки и предложили
собственную уточненную и дополненную систематизацию ранних монетных вы­

пусков, в основе которой лежали наблюдения А.Л. Бертье-Делагарда5 •
А.л. Бертье-Делагард разделил боспорское серебро VI-V вв. дО Н.Э. на шесть
последовательных групп а-! на основании различий в оформлении оборотной
стороны монет. К первой группе им были отнесены монеты с грубым

incusum

на реверсе, выпуск которых он датировал концом УI

-

quadratum
V в. дО

началом

Н.Э., не приведя, однако, никаких обоснований подобной датировки б . Вероятно,
А.л. Бертье-Делагард следовал за А.М. Подшиваловым, который за

30

лет до

выхода в свет работы А.л. Бертье-Делагарда, публикуя редкие экземпляры своей
нумизматической коллекции, появление собственных монет Пантикапея (с углуб­
лением неопределенных очертаний на реверсе) отнес к первым годам после ос­

нования города, которое, как он считал, имело место в конце УI в. до н.э. 7 Он же
отметил, что тип монет Пантикапея с львиным скальпом еп

face

на аверсе очень

близок монетам, чеканившимся в ионийских городах и на острове Самос 8 •
А.Н. Зограф, указав на то, что порядок следования групп монет был намечен
АЛ. Бертье-Делагардом правильно, заметил, однако, что предложенная им груп­

пировка далеко не исчерпывающа. Так, АЛ. Бертье-Делагард объединил в одну
группу все монеты с разновидностями городской легенды от ПА др ПАNТI, про­
пустил некоторые промежуточные стадии развития в предшествующих группах

анэпиграфных монет, не включил в свою классификацию монеты с восьмиконеч­

ной звездой на реверсе 9 • А.Н. Зограф предложил дробную классификацию ранних
монет, детально охарактеризовав эволюцию их оборотной стороны lО .
Специальное внимание он уделил проблеме датировки первых монет Пантика­
пея. По его мнению, Пантикапей (наряду с Синопой и Аполлонией) принадлежал
к числу городов Причерноморья, наиболее рано, еще в УI в. до н.э., начавших

выпускать свою MOHeтyll. Согласно общепринятому в то время взгляду, восхо­
дившему к мнению Э. Бабелона, начало пантикапейской чеканки датировалось

Фролова 1996, 34-69; Frolova 2004.
Зограф 1951, 164-168; Шелов 1949,
5 Бертье-Делагард 1913, 72-80.
6 Там же, 72.
3

4

143-153; 1951,45-52; 1956, 13-30.

Podschiwalow 1882,5, Taf. 1, N2 2.
Ibid.
9 Зограф 1951, 165.
10 Там же, 164-165.
11 Там же, 164. Здесь необходимо, однако, отметить, что в настоящее время первые вы­
7

8

пуски монет Синопы со схематичным изображением головы орла на л.с. и вдавленным
квадратом на о.с. датируются 490-425 гг. до н.З.: SNG 1993, nos. 1359-1366; 2000, nos.
750-751. Первые монеты Аполлонии Понтийской с вдавленной свастикой па о.с. относятся
к рубежу V-IV вв. до п.з.: Стефанова 1984, 17-19; 1992,382-383; SNG 1993, nos. 148-149;
2000, nos. 30-33.

32

второй половиной УI в. до н.э. 12 Показательно примечание А.Н. Зографа о том,
что «обосновать такую дату мы никакими соображениями, кроме данных фактуры
и стиля, не можем». По мнению исследователя, «совершенно лишенный всякого

изображения, часто неправильного контура вдавленный квадрат на о.с. и очень
грубо и примитивно исполненная львиная голова на л.с. древнейших монет Пан­

тикапея заставляет отодвигать их далеко вглубь УI в. до н.э.}}13. В подтверждение
этого предположения А.Н. Зограф сослался на архаические электровые монеты
Милета и Самоса рубежа УII-УI вв. до н.э., излюбленным монетным типом кото­
рых было изображение фигуры или головы льва. В текстовом описании таблиц с

изображениями монет в конце книги А.Н. Зографа первые экземпляры пантика­

пейской чеканки датированы второй половиной УI в. до н.э. 14
Вторым важным хронологическим репером, намеченным А.Н. Зографом для
пантикапейских монет, было отмеченное им сходство изображений л.с. на монетах
с восьмилучевой звездой на реверсе с первыми монетами, носящими имя Мессаны
и принявшими самосский тип. Близкий же, по его мнению, тип звезды встречается

и на о.с. милетских серебряных диоболов, датируемых рубежом VI-V нв. до н.э. 15
Поскольку отмеченные монеты Мессаны датируются

490-480

гг. до н.э., А.Н.

граф отнес рассматриваемые пантикапейские монеты к первой четверти

V

30-

в. до

н.э. 16 Так как звезда на о.с. этих монет очень близка аналогичному изображению
на следующем выпуске Пантикапея, включающем первые монеты с буквами ПА,
А.Н. Зограф датировал переход от анэпиграфных монет к монетам с надписями
второй четвертью

V

в. до н.э. И К третьей четверти того же столетия отнес монеты

с более развернутой городской легендоЙ l7 . Считаем необходимым подчеркнуть,
что А.Н. Зограф прекрасно осознавал определенную условность предлагаемых им
датировок, вполне справедливо полагая, что «для абсолютной хронологии этих
монет у нас слишком мало данных}}, и отмечая также, «что в связи с обогащением

нашего нумизматического материала вполне возможно перемещение их (монет­

ных выпусков.

- с.к., В.Т) в пределах четвертей векю}18.

Идеи А.Н. 30графа были развиты и дополнены Д.Б. Шеловым, который несколь­

ко модифицировал схему развития рисунка о.с. ранних пантикапейских монет,
предложенную ранее, исключив из нее, в частности, монеты с восьмилучевой звез­

дой на реверсе, пантикапейское происхождение которых, по его мнению, было не

Доказано l9 . Уточнению подверглась и дата начала боспорской чеканки. Признавая
отсутствие прямых свидетельств о времени этого события, Д.Б. Шелов отметил,
что единственную возможность его определения дают «стилистические и обще­

исторические соображения}}20. По стилю и фактуре первые пантикапейские моне-

12 Babelon 1907,401; Зограф 1951, 164.
13 Зограф

1951, 164.

14 Там же, 244, табл.
15

ХХХIХ, 9-11.
В действительности изображение на о.с. милетских диоболов семантически отличает­

ся от звезды, представляя собой растительную розетку, образованную четырьмя бутонами

лотоса и четырьмя же пальметтами, ср.
ном

использовании растительных

pfeiler 1966, 7, 20-21; Becker 1988, 6 f.

элементов для воспроизведения

см., однако,

Anm. 13). О хронологии ранней
16 Зограф 1951, 165.
17 Там же, 165, 167.

18

Там же.

19

Шелов

(о возмож­

астральных

мотивов

серебряной милетской чеканки см. ниже.

1949, 151; 1956, 19-21,24.

20 Шелов 1949, 150, 152.
2 Вестник древней

истории, N~

3

3'3.

ты очень архаического, по мнению исследователя, облика могут быть отнесены
еще к середине УI в. до Н.э., что подтверждается и их сравнением с архаическими

ионийскими монетами. Новейшие археологические данные, свидетельствующие
об основании Пантикапея еще в первой половине, а возможно, и в первой четвер­
ти УI в. до н.э., также позволяют считать относительно раннее начало монетной
чеканки на Боспоре совершенно закономерным21 •

Ко второй половине УI в. до н.э. Д.Б. Шелов отнес серии пантикапейских мо­
нет с изображением на о.с. вдавленного квадрата, разделенного на четыре части,

в каждой из которых помещалось по рельефной точке. Определяемое исследо­
вателем время чеканки последующих выпусков с рисунком О.с. в виде крыльев

ветряной мельницы, сперва анэпиграфных, а затем

-

с изображением четырех- и

восьмилучевых звезд, помещавшихся на рельефных табличках, и сокращением
имени города приходилось на первые три четверти

V

в. до Н.э. И по существу

укладывал ось в хронологическую схему, предложенную АН. 30графом 22 •
Проследив эволюцию изображений львиной головы или морды на ранних
пантикапейских монетах, ДБ. Шелов пришел к выводу о том, что

несмотря на

близость передачи отдельных деталей подобных изображений, прослеживаемую
в пантикапейской чеканке и монетных выпусках некоторых других греческих

центров, а также общее развитие в русле греческой монетной типологии, ранняя

чеканка Пантикапея обнаруживает значительную самостоятельность в разработке
сюжета Л.С., дЛЯ которого невозможно указать ни одного типа, заимствованного с

чужих монет2 3 .
Особое внимание Д.Б. Шелов уделил опровержению мнения о том, что тип
л.с. первых пантикапейских монет заимствован с архаических самосских выпус­

ков, как вслед за английскими нумизматами и М.И. Ростовцевым считал АН.

30-

граф24. Связывая появление головы льва на боспорских монетах с привнесением
сюда из метрополии культа Аполлона, Д.Б. Шелов и вопрос о месте происхожде­

ния сюжета первых монетных типов Пантикапея решал в пользу Милета25 •
Взгляды АН. 30графа и Д.Б. Шелова на процесс становления и развития мо­
нетного дела Пантикапея, а также их хронологические разработки нашли широ­
кое признание в среде отечественных археологов и нумизматов и превратились

по существу в своеобразную ортодоксию, в течение многих лет не подвергав­
шуюся сомнению. Анализ находок нумизматического материала из археоло­

гических слоев и комплексов, как кажется, подтверждал выводы А.Н. 30графа

и Д.Б. Шелова26 •
Практически незамеченной осталась статья Ю.с. Крушкол, вышедшая почти од­

новременно с работами Д.Б. Шелова и несколько иначе трактовавшая раннюю исто­

рию боспорской чеканки 27 • Подвергшаяся острой критике со стороны Д.Б. Шелова28
2\
22

23
24
25

Там же, 152; Шелов 1956, 14; 1951,48-49.
Шелов 1951,49-50; 1949, 152; 1951а, 126-127; 1956,20-21.
Шелов 1956, 18-19; 1951,48-51.
Зограф 1951, 164; Шелов 1951,45-46.
Шелов 1951,47-48; 1956, 17-18.
Скуднова 1950, 78-79; Шелов 19516,263-264; Скуднова 1961,

26
61, 63; Голенко, Шелов
1963,4; Шелов 1965,33-34; Голенко 1974,62; Розов 1983, 109-111; Абрамзон, Фролова,
Горлов 1999,46-47; Abramzon, Frolova 2004,42.
27 Крушкол 1950, 183-188.
28 Шелов 1951,45-47.

34

инесвободная от досадных неточностей 29 эта работа, однако, содержала ряд
ценных наблюдений, мимо которых прошли последующие исследователи. В

частности, ю.с. Крушкол совершенно справедливо обратила внимание на то, что
архаические серебряные монеты Милета вряд ли могли служить прототипом пан­
тикапейских, поскольку начали выпускаться значительно позже предполагаемой
даты начала боспорской чеканки в середине VI в. до н.э. 3О Ею же было отмечено,

что для типологии милетских монет (в отличие от самосских) гораздо более харак­
терно изображение львиной головы в профиль, а не впрямь. Приведя археологиче­
ские свидетельства связей Самоса с Северным Причерноморьем, исследователь­
ница высказала предположение о возможном участии самосских переселенцев в

колонизации данного региона31 •
Важные наблюдения, касавшиеся классификации ранних пантикапейских мо­

нет, были сделаны в статье КВ. Голенко, вышедшей в 1974 г. 32 Заново публикуя
Нимфейский клад раннего боспорского серебра, обнаруженный в ходе раскопок

1949 г. ЗЗ , КВ. Голенко уточнил состав кладового комплекса, внеся существенные
поправки в атрибуцию содержавшихся в нем типов монет34 . На основании стили­
стического анализа изображений л.с. КВ. Голенко предложил свою относительную
хронологию типов найденных в кладе монет, не изменив, впрочем, предложенных

А.Н. Зографом и Д.Б. Шеловым абсолютных датировок35 . Материалы клада по­
зволили КВ. Голенко прийти к выводу о том, что появление монет с двумя рель­

ефными точками в разделенном на четыре части

quadratum incusum

о.с., по всей

вероятности, имело место ранее появления выпуска с четырьмя точками на ревер­

се36 . Данный выпуск Д.Б. Шелов считал вторым по времени чеканки после монет
с грубым

quadratum incusum

неопределенных очертаний и полагал, что именно из

рельефных точек, располагавшихся в углах вдавленного квадрата о.с. возникли
рельефные таблички, образовавшие в последующих выпусках так называемый тип

«крыльев ветряной мельницы»7 •. Находка подобных монет, датированных второй
половиной

VI в. до н.э., В Нимфейском кладе 1949 г., наряду с выпусками, относив­
- второй четвертям V в. до н.э., свидетельствовала, по мнению

шимися к первой

Д.Б. Шелова, о длительном обращении на Боспоре ранее выпущенной монеты 38 •
КВ. Голенко указал также на мнимость отстаиваемой Д.Б. Шеловым типологиче29

Постоянная путаница при ссылках на две работы АЛ. Бертье-Делагарда, помещен­

ных в разных томах «Нумизматического сборника» (Относительная стоимость монетных

металлов на Боспоре и Борисфене в половине
т.

1. 1911;

IV

в. до р.х.

// Нумизматический

сборник.

Материалы для весовых исследований монетных систем древнегреческих го­

родов и царей Сарматии и Тавриды

//

Нумизматический сборник. Т.

2. 1913);

датировка

ранних пантикапейских монет в тексте статьи второй половиной УI в. до н.э., а на табли­
цах

-

концом того же столетия

(183, табл. 1, 1-3); отнесение к электровой чеканке Милета
11, 1) - ср. Babelon 1907, pl. XI, 10-11.

монет, чеканенных из серебра (табл.
30

Крушкал 1950, 184.

31 Там же,

184-185.

Галенка 1974,68-71.
33 Скуднова ] 950.
34 Голенко 1974, 68-71.
35 Там же, 70--71.
32

36

Этот вывод следует из признания одной из монет с подобным рисунком реверса (И!!

1)

самой ранней монетой в кладе, содержавшем также и две монеты с четырьмя точками на

о.с. (Голенко
37
38

1974,69, прим. 8, 12).
19-20,24.

Шелов 1949, 144; 1956,
Шелов 1951б, 263-264.

2*

ской обособленности монет с изображением звезды на реверсе 39 , связав вслед за
А.Н. Зографом, появление подобного изображения на гемиоболах с появлением

восьмилучевых звезд в рельефных табличках на о.с. монет старшего номинала4О .
Важным шагом вперед в изучении боспорской нумизматики в целом и ранней

чеканки Пантикапея в частности стал выход в свет книги В.А. Анохина41 . Вы­
сказав ряд спорных предположений, подвергшихся впоследствии острой критике,

В.А. Анохин тем не менее сделал ряд весьма ценных наблюдений, к сожалению,

оставшихся невостребованными в должной мере отечественной нумизматической
наукой.

Прежде всего необходимо отметить четко озвученную идею о том, что измене­
ние монетных типов, в первую очередь реверса, легшее в основу охарактеризован­

ного выше деления ранней пантикапейской чеканки на последовательные группы,

в значительной степени определялось практической необходимостью отличать ее

различные выпуски42 . Речь, таким образом, шла не о простой стилистической и
технической эволюции изобразительных мотивов или их развитии в качестве де­

коративного элемента монетного типа43 , но о сознательном постепенном усложне­
нии последнего, имевшем своей целью маркирование выпусков и представлявшем

собой по существу способ контроля над чеканкоЙ44 .
Опираясь на анализ типов аверса и реверса, В .А. Анохин выделил

16 отдельных

выпусков или серий пантикапейских монет VI-V вв. до н.э. 45 Вполне закономерно
им бьш поставлен вопрос о вероятной продолжительности чеканки каждой подоб­
ной серии или, как он выразился, их цикличности. По его мнению, эта циклич­
ность или могла носить случайный характер

-

в этом случае монеты выпускались

по мере необходимости, через разные отрезки времени, или могла определяться

заранее и составлять вполне определенное (одинаковое) количество лет, наподо­

бие того, как осуществлялось, например, отправление годовых магистратур46. По­
скольку объективные данные для решения подобного вопроса, по мнению иссле­

дователя, отсутствовали47 , В.А. Анохин счел возможным путем простого деления
предполагаемого количества лет начального периода пантикапейской чеканки на
число выделенных им серий установить продолжительность их выпуска и прийти

к выводу, что каждая серия в среднем выпускалась в течение десяти лет48 . Это, в
свою очередь, позволило ему, отсчитав назад

160

лет от момента выпуска серии

П-16, чеканка которой, по его мнению, надежно привязывалась к захвату Фео39 Шелов

1956,20.
1974, 70, прим. 17.
41 Анохин 1986.
42 Там же, 5-6.
43 ер., например: Шелов 1949, 145, прим. 1.
44 Анохин 1986, 16.
45 Там же, 6-10.
_
46 Там же, 16. Подобное представление является, на наш взгляд, модернизацией и непри­
40

Голенко

менимо к монетному делу античности.

47

На самом деле объективными показателями длительности чеканки монетной серии или

выпуска может служить количество использованных для этого штемпелей л. и о.с. вкупе

с анализом штемпельных связей внутри исследуемой серии (подробно см. ниже). Косвен­
ным признаком является также объем монетной эмиссии. Однако поскольку исследование
В.А. Анохина представляло собой не нумизматический корпус, а типологический каталог,
автор в решении вопросов хронологии опирался скорее на субъективные представления о

ходе развития боспорской чеканки, нежели на фактологический материал.
48 Анохин 1986, 17.

36

досии Левконом

чеканки ок.

1 в 390-380 гг.
540-530 гг. до н.э. 49

до н.э., определить дату начала пантикапейской

Несмотря на очевидную условность подобного подхода и его слабую методиче­

скую обоснованность, подвергшуюся вполне закономерной критике50, несомненно,
оправданы были сомнения В.А. Анохина, высказанные по поводу правомерности
традиционной даты начала пантикапейской чеканки в середине

VI

в. до н.э. Пред­

ложенная Д.Б. Шеловым эта дата (см. выше), по замечанию В.А. Анохина, фак­
тически ничем не бьmа обоснована и более того, в свете последних исследований
монетного дела таких крупных греческих центров, как Афины, Эгина, Коринф, в ко­
торыхпоявление собственной серебряной монеты бьmо датировано

560-550 гг.

до

Н.э., столь же ранняя датировка пантикапейских монет выглядела маловероятной51.
Н.А. Фролова в своих рецензиях на книгу В.А. Анохина подвергла его идеи острой
критике, справедливо отметив содержавшиеся в ней многочисленные неточности
и расхождения, однако мало что добавила к решению вопроса о начале монетной

чеканки на Боспоре52. Обрушившись на предложенный В.А. Анохиным принцип
распределения пантикапейских эмиссий по десятилетиям, Н.А. Фролова не при­

вела убедительных аргументов против высказанных им сомнений о возможности
начала пантикапейской чеканки в середине УI в. до Н.э. В одном случае она сосла­
лась на то, что предложенная В.А. Анохиным более поздняя дата возникновения
этой чеканки не соответствует неким «нумизматическим данныМ)}, не пояснив, что

имеется в виду5З. В другом - указала на то, что В.А. Анохин «отвергает датировку
начала эмиссий серебра в Пантикапее серединой

VI

в. до н.э. на том основании,

что первые монеты Афин, Эгины и Коринфа относятся к

560-550

гг. до н.э.}}54,

что было по существу упрощением и искажением мысли В.А. Анохина о том, что
на фоне начала чеканки в

560-550

гг. до Н.э. В крупнейших греческих торговых

центрах, каковыми были упомянутые полисы, практически одновременное появ­

ление собственной монеты в незадолго до этой даты основанном Пантикапее бьmо
маловероятным. Указание Н.А. Фроловой, видимо, долженствующее подкрепить
традиционную датировку, на то, что «общие принципы развития техники чеканки

и эволюции quаdrаtшn

incusum

присущи в одинаковой мере и пантикапейским, и

всем типам монет греческих городов периода архаикю}, вряд ли может рассматри­

ваться в качестве веского довода против предположения В.А. Анохина55.
Там же, 17-18.
Фролова 1988, 124; Frolova 1991,66 f.
51 Анохин 1986, 17.
52 Фролова 1988, 122-142; Frolova 1991, 66-69.
/ 53 Фролова 1988, 122; Fl'olova 1991,66-67. В сокращенном варианте рецензии на немец­
49

50

ком языке, видимо вследствие опечап<и, в качестве традиционной даты начала 60СПОРСКОЙ
чеканки указана середина IV в. до н.Э. (S. 67), при этом также, вероятно, ошибочно, и без
указания страницы дана ссылка на работу Н.А. Фроловой на английском языке, посвящен­
ную Монетному делу Боспора

69-238

гг. Н.э. (Ашп.

4).

54

Фролова

55

Во всяком случае, дЛЯ М. Прайса, уделившего особое внимание решению вопроса

1988, 124.

о начале чекаю<И собственной монеты греческими полисами и являвшегося крупнейшим
специалистом в области монетного дела периода архаики, близость ранних монет Пантика­
пея архаическим выпускам других гречеСI<ИХ центров, была, видимо, не столь очевидной,

коль скоро и он, и другие зарубежные исследователи, публиковавшие ранние пантикапей­
ские монеты, датировали их не ранее второй четверти

классическим временем: SNG 1993,
10-11; ср. также Hil1d 2008, 1, n. 3.

-

середины

V в.

до Н.Э., Т.е. уже

nos. 836-839; 2000, nos. 509-513; MacDonald 2005,
37

В малоизмененном виде текст русскоязычной рецензии Н.А. Фроловой на кни­

ту В .А. Анохина вошел в обобщающую статью исследовательницы, посвященную

истории монетного дела Боспора 5б .
В

1996

г. Н.А. Фролова опубликовала первый в отечественной историографии

свод серебряных боспорских монет, принадлежавших раннему этапу чеканки57.
Ею была проделана громадная работа по сбору, систематизации и штемпельному
анализу соответствующего монетного материала, в результате чего была сущест­
венно уточнена и расширена источниковая база ранней боспорской нумизматики.
Все монеты в соответствии с рисунком О.с. были классифицированы ею на типы,
располагавшиеся в относительной хронологической последовательности. Каждый

выделенный подобным образом тип по существу представлял собой отдельный
выпуск или монетную серию.

Как видно уже из названия рассматриваемой статьи, Н.А. Фролова придер­
живалась абсолютной хронологии раннего боспорского серебра, предложенной
А.Н. Зографом и Д.Б. Шеловым. К сожалению, ей и самой не удалось избежать
определенной путаницы в датировках, за которую она несколькими годами рань­
ше упрекала В.А. Анохина. Например, самые ранние монеты 1-го типа (с вдав­

ленным квадратом неопределенных очертаний на о.с.) в каталоге датированы
серединой УI

-

концом

V

в. до Н.Э., Т.е. отнесены ко всему временному периоду,

рассматриваемому в статье, что, безусловно, противоречит смыслу той типологи­

ческой классификации, которую предложил автор58. Монеты 3-го типа (с углуб­
ленным квадратом, разделенным на четыре прямоугольника, на о.с.) датировались
Н.А. Фроловой первой четвертью

V

в. до н.э., монеты следующего, 4-го типа (с

двумя рельефными точками в quad.Iatum incusum на о.с.) были отнесены к сере­
дине столетия, монеты же 5-го типа (с четырьмя точками), который, судя по ну­

мерации, был отчеканен после 4-го, датировались второй четвертью V в. до н.э. 59
В то время как в тексте статьи монеты с надписью АПОЛ, вслед за Д.Б. Шеловым,
Н.А. Фролова относила ко второй - третьей четвертям

V в. до Н.э.,

В приложенном

к работе каталоге для них указывалась дата - четвертая четверть V в. до н.э. БО
В исправленном и дополненном виде данная статья Н.А.

Фроловой легла

в основу первого корпуса ранней боспорской чеканки, вышедшего в

2004 г.

на не­

мецком языке 61 . Несмотря на тщательную редактуру текста, проведенную немец­
кими издателями и избавившую работу Н.А. Фроловой от большинства опечаток
инеточностей, имевшихся в русском варианте, ряд явных ошибок, к сожалению,
все же присутствует и в этой книге. Так, монеты 1-го типа по-прежнему датиру­
ются серединой УI - концом V в. до н.э. 62 В отличие от всех остальных номиналов
56

Фролова 1992, 197-217. В этой работе Н.А. Фролова по существу поставила знак ра­

венства между началом серебряной чеканки в городах материковой Греции и в Пантикапее,
ер. «В.А. Анохин отвергает датировку начала эмиссий серебра в Пантикапее серединой
УI в. до н.э. на том основании, что первые монеты Афин, Эгины, Коринфа относятся к

560-550 п. до Н.э. (с. 17), но ведь 5502. до Н.Э. это u есть середина Vl в. до Н.Э. (курсив
- с.к.. В. Т)>> - 199.
57 Фролова 1996.
58 Там же, 54. О том, что эта дата - не опечатка, свидетельствует ее повторение в тек­

наш.

сте корпуса ранней пантикапейской чеканки, изданного на немецком языке (см. ниже,
прим.61).

Там же,

56-58.
50, 65.
61 Fro1ova 2004.
62 Ibid., 17-18. См.

59

60 Там же,

38

прим.

58.

2-го типа, отнесенных к концу VI- первой четверти

V в. до н.э.,

оболы и гемиоболы

этого типа почему-то датируются концом VI - последней четвертью V в. до н.э. б3
Начало чеканки пантикапейского серебра в середине

VI

в. до н.э. не вызывает

у Н.А. Фроловой сомнений. Убедительным свидетельством этого, по ее мнению,
являются внешний вид и стиль изображений, имевшихся на первых пантикапей­
ских монетах. Этой датировке не противоречит и тот факт, что Пантикапей как
полис возник уже на рубеже первой

-

второй четвертей УI в. до н.э. Более того, ее

подтверждает стилистическое сравнение первых пантикапейских монет с архаи­

ческими монетами ионийских гороДов 64 •
Повторяя вслед за Д.Б. Шеловым эти доводы, Н.А. Фролова, к сожалению, не

добавляет ничего нового к аргументации, высказанной видным отечественным
нумизматом почти полвека назад. В частности, так и остаются неизвестными те

«архаические монеты ионийских городов», которые стилистически (и соответ­
ственно хронологически) весьма близки первым монетам Пантикапея. Из работ

Д.Б. Шелова, впрочем, ясно, что, говоря о сравнительном материале, он имел в
виду электровые монеты западного побережья Малой Азии. Примечательно, од­
нако, что в работе, специально посвященной исследованию изображений львиной
головы на ранних пантикапейских монетах, исследователь замечает, что «подыс­

кать аналогии этим изображениям среди других памятников греческой нумизма­
тики очень затруднительно ... развитие типа львиной головы на пантикапейских

монетах обнаруживает значительную самостоятельность в разработке сюжета,

напоминая лишь в общих чертах чеканку других городов»65.
Практически единственной конкретной аналогией древнейшим монетам Пан­
тикапея, приводимой Д.Б. Шеловым, является электровый статер из собрания Бри­

танского музея бб с изображением на л.с. двух соединенных лбами львиных голов,
заново опубликованный К. Реглингом 67 . Д.Б. Шелов отмечает, что происхождение
этого статера совершенно неясно, хотя в книге К. Реглинга, на которую он ссы­

лается, эта монета предположительно определяется как самосская 68 . Любопытно,
кстати, что А.Н. Зограф, также упомянувший в своей книге единственную ионий­

скую аналогию изображениям львиной головы на монетах Пантикапея б9 , отнес ее
к чекану Милета, хотя самосское происхождение этой и других подобных монет

постулировалось английскими нумизматами 7О •
Оставляя всю тяжесть доказательства ранней даты начала пантикапейской че­
канки своим предшественникам и по-прежнему заявляя, что истоки изображений
л.с. первых пантикапейских монет надо искать в типологии милетских выпусков

архаического времени 71 , Н.А. Фролова фактически игнорирует тот новый материал
по истории архаической электровой и серебряной чеканки, который был накоплен
нумизматической наукой со времен АВ. Зографа и Д.Б. Шелова (см. ниже), что не

может в определенной степени не обесценивать научную значимость ее книги 72 •

Ibid., 18-20.
Ibid., 3--4.
65 Шелов 1951,48--49.
66 Шелов 1951, 49; Head 1892, pl. 1, 1.
67 Regling 1924, Taf. I, 20.
68 Regling 1924, 124, Nr. 20.
69 Зограф 1951, 164, табл. 1, 8.
70 Gardner 1882,220, pl. 1, 2-3.
71 Frolova 2004, 3.
72 ер. Ireland 2005,387.
63

64

39

к проблемам абсолютной и относительной хронологии ранних монет Боспора не­

давно обратился А.А. ЗавоЙкин 73 . Отмечая необходимость привязки монет Боспора
к абсолютной хронологической шкале, А.А. Завойкин указал на то, что это возмож­
но лишь через их сопоставление с историческими фактами, дата которых известна.

В этой связи им постулируется небесспорная идея о возможности сопоставления с

подобными фактами фиксируемых изменений в монетном деле Боспора74 и наме­
чаются так называемые опорные хронологические реперы в боспорской чеканке,

«определенные "нумизматически" (т.е. привязанные к датированным фактам ну­

мизматики за пределами самого Боспора)>> 75. В качестве первого подобного репера
автор выделяет как раз дату начала чеканки в Пантикапее, которую он относит к

середине

-

третьей четверти УI в. до н.э., согласно рассмотренным выше работам

А.Н. Зографа, Д.Б. Шелова, В.А. Анохина, и которая определяется, в соответствии
с его методом, видимо, на основании приведенных перечисленными авторами со­

поставлений с архаической ионийской чеканкой76 . Считая, таким образом, начало
боспорской чеканки «датированным фактом нумизматики», А.А. Завойкин по суще­
ству остается в русле традиционной хронологии начального этапа монетного дела
Боспора и не продвигается дальше в решении этого вопроса.

В работе В.К Голенко, посвященной в основном типологическому и метроло­
гическому анализу древнего боспорского серебра проблемы абсолютной хроноло­

гии ранних боспорских эмиссий затрагиваются лишь мимоходом 77 . Автор неодно­
кратно ссылается на существующие в литературе точки зрения Зографа-Шелова
и Анохина, в целом никак их не комментируя и, очевидно, принимая временной

промежуток от середины УI в. до н.э. до 30-х годов этого столетия в качестве

наиболее вероятной даты начала боспорской чеканки 78 . Тем более неожиданным
оказывается вывод, который делает в.к Голенко, когда говорит о правовом
аспекте начала пантикапейского чекана: «Бели существующие ныне датировки

первых эмиссий (Пантикапея.

-

с.к., В. т.) верны, то они были выпущены в период

после завоевания Малой Азии Персией в

Дария

546 г. до н.э., после скифского похода
1 и, естественно, ранее Ионийского восстания 499--494 гг. до н.э.»79. Если

учесть, что время похода Дария против скифов на основании данных эпиграфиче­

ских и нарративныхисточников датируется временем между 519 и

510 гг. до н.э. 8О ,

то остается все же не совсем ясным, когда, по мнению В.К. Голенко, осуществлял­
ся выпуск первых пантикапейских монет.
Единственным специалистом, попытавшимся сознательно оспорить традицион­

ную точку зрения на появление и развитие ранней пантикапейской чеканки в со-

73

3авойкин

74

Ср. 30граф

2002, 19-22.
1951, 167:

«Возникает вопрос, можно ли увязать намеченную нами хро­

нологическую группировку (монет.
за этот

V

-

с.к, В. Т) с известными фактами истории Боспора

в. К сожалению, при настоящем состоянии наших знаний придется ответить на

этот вопрос отрицательно ... монетные типы Пантикапея в течение

V

в .... развиваются

так медленно и постепенно, что едва ли приходится искать в них отражения политических

событий)}.
75 3авойкин

2002, 19-20.
20.
77 Голенко 2004,183-198.
78 Там же, 184, 186.
79 Там же, 187.
80 См., например: Vickers 1985,4, п. 19-21; Gardiner-Garden 1987, 326-330; Root 1988, 3,
6; Каgап 1994,41, п. 42; BaIcer 1995,149-151; Jakobs 1997,285; Zournatzi 2003, 4, п. 9.
76

п.

40

Там же,

временной отечественной историографии, стал А.Е. Терещенко8!. Исследователь
справедливо указал на «настоятельную необходимость пересмотра некоторых

устоявшихся воззрений на зарождение монетного дела в греческих колониях»82.
К сожалению, осуществленный им «пересмотр» свелся лишь к умозрительным
рассуждениям относительно ранней чеканки Абдер, которая использовал ась в
качестве иллюстрации к зарождению и эволюции монетного дела Пантикапея.

Руководимый постулатом о том, что обычный срок появления чеканки в коло­

100-150 лет83 , А.Е. Терещенко приходит к
традиционная дата начала абдеритской чеканки в 540-535 гг. до

ниях с момента их основания составлял
смелому выводу:

н.э. 84, вскоре после основания Абдер теосцами, «выглядит совершенной фантасти­
кой»85. Нисколько не обескураженный фактами находок абдеритских октодрахм и
тетрадрахм (которые, видимо, остались ему неизвестными) в монетных кладах и
закрытых археологических комплексах, имеющих в качестве надежного terminus
ante quem последние десятилетия - конец VI в. до н.э. 86 , исследователь в I<:ачест­

ве одного из объяснений сложившейся в его голове «фантастической ситуации»
предлагает датировать появление чеканки в Абдерах первой половиной

V

в. до

н.э. «Тем более что стилистика изображений, надпись, фактура, более характерна

именно для V в. до н.э., нежели дЛЯ VI в. до н.э.»87. Перед нами яркий пример того,
как в угоду заранее созданной схеме (в данном случае жесткой и однобокой увязки

потенциальной возможности начать собственную чеканку с достижением некое­
го экономического потенциала, которое возможно только спустя определенный,
якобы твердо установленный для всех случаев срок 88 ) искажаются свидетельства
исторического источника.

81 Терещенко

2002, 206-209; 2004; 2005, 235-244 (в этой последней по времени публи­

кации А.Е. Терещенко по непонятным причинам вновь рассматривает середину УI в. до

н.э. В качестве общепризнанной даты начала пантикапейской чеканки, что противоречит
хронологическим выводам, содержащимся в его предыдущих работах).

82 Терещенко 2002, 206.
83 Там же; Терещенко

2004, 6. Остается неясным, откуда взята эта цифра, поскольку

какие-либо сноски на литературу в обеих работах этого автора в данном случае отсутству­

ют. Из контекста изложения можно лишь догадываться, что этот срок определялся, скорее
всего, временем, необходимым для создания собственной экономической базы того или
иного полиса, позволявшей начать чеканку MOHeТbI.

84

Мау 1966, 1; Кraay 1976,35; Matzke 2002, 40-41.

85 Терещенко 2002, 206.
86 См., например: Dressel, Regling 1927,91-96, Nr. 153-158; ЮСН 1973, nos. 1478, 1637,
1639,1789; Price, Waggoner 1975,37;
87 Терещенко 2002, 207.

СН

1994, nos. 19,21.

88 Здесь необходимо подчеркнуть, что мы не оспариваем того факта, что существование

определенных финансовых или экономических предпосылок было необходимым условием
начала выпуска собственной монетыI любым греческим полисом. Исключительно важную
роль, в частности, играл доступ к месторождениям металлических руд. Нельзя, однако,
абсолютизировать экономические причины начала чеканки. Надо помнить о том, что более
половины известных греческих полисов никогда не чеканило своей монеты, что отнюдь не

означало отсутствия у них необходимой для этого экономической базы

271).

(Martin 1995,270-

ПЛатежи могли осуществляться в иностранной монете, с помощью металлических

слитков, бартера, кредитных операций. Начало собственной чеканки могло определяться
необходимостью производить государственные выплаты (например, за участие граждан в
работе органов управления), оплачивать военные расходы или просто желанием извлечь
определенный доход из процесса перечеканки металла в монету. Наконец, выпуск соб-

41

· За Абдерами наступает очередь Пантикапея,

монетная чеканка которого «пред­

ставляет собой уникальный случай в практике монетного дела греческих коло­

ниЙ»89. Эта уникальность, согласно А.Е. Терещенко, проявляется прежде всего в
довольно раннем возникновении пантикапейского монетного дела 9О • Не совсем
понятно, почему А.Е. Терещенко в данном случае не столь радикален, как с Аб­

дерами, и, признавая возникновение Пантикапея на рубеже первой

-

второй чет­

вертей УI в. до н.Э., относит начало выпуска собственной монеты этим полисом к
концу третьей четверти столетия, Т.е. отводит всего

50 лет на

создание необходи­

мой экономической базы. Приводимый им в качестве главного аргумента в поль­
зу создания этой базы факт начала каменного домостроительства в Пантикапее
в конце третьей четверти УI в. до н.э. свидетельствует, как он сам совершенно
справедливо отмечает, о том, что «можно с полной уверенностью говорить, что

первая пантикапейская монетная серия могла быть выпущена не ранее указанного

срока»91. Возможность же того, что это событие могло иметь место и заметно поз­
же указанной даты, которая в данном случае является лишь очевидным

post quem,

terminus

видимо, ускользнула от внимания автора.

Приведенными доводами по существу исчерпывается доказательная база, на
которой А.Е. Терещенко строится попытка омоложения древней боспорской че­
канки. Привлекаемые им свидетельства раннего и успешного развития сельского

хозяйства на землях Таманского полуострова так же, как и предлагаемая гипотеза

об активном росте боспорской хлебной торговли уже в УI в. до Н.Э., призваны
лишь объяснить не укладывающееся в уже изложенную концепцию о возник­
новении монетной чеканки через определенный срок после выведения колонии

«чрезвычайно раннее появление пантикапейского монетного деШl»92. Совершенно
очевидно также, что привлечения в качестве примера монетного дела Абдер (вы­
бранного, по сути, случайно, лишь потому, что В.Д. Кузнецов написал статью о

возможной роли этого полиса в основании Фанагории 93 ) явно недостаточно для
того, чтобы продемонстрировать «уникальность» пантикапейской чеканки.
ственной монеты мог диктоваться и соображениями политического престижа (см. Кraay

1976, 50; Crawford 1970,46; Howgego 1990, 8-15; Martin 1985,228,233; 1995,268-269,
280-281; 1996,258-259,279,281-282; Trevett 2001,24). С другой стороны, нельзя перено­
сить наши собственные представления о том, что такое экономически развитый греческий
полис, на конкретную ситуацию, действительно существовавшую в древности, игнорируя

при этом свидетельства источников. Историческая действительность всегда была несколь­
ко иной, как правило, богаче и разнообразней, если угодно, неожиданней, нежели любые
субъективные схемы, построенные историками. Вопреки мнению А.Е. Терещенко, можно

привести немало примеров начала собственной чеканки городами-колониями гораздо ра­
нее намеченного им срока, необходимого для становления экономической базы (Велия,
Фурии, Гераклея Луканская, Тиндарис, Амфиполь, Херсоне с Таврический и Т.Д., и т.п.).
В этой связи необходимо помнить, что наши сегодняшние критерии оценки пресловутого
экономического потенциала также в значительной степени зависят от субъктивизма иссле­
дователей.

89 Терещенко 2002, 207.
90 Терещенко

2004, 4-6.

Необходимо при этом заметить, что в отличие от Абдер, чьи

монеты неоднократно находили в хорошо датированных археологических контекстах и

кладах

(см.

выше), подобные же находки пантикапейских монет до недавнего времени

были практически неизвестны.
91 Там же, 6.
92

Терещенко

93 Терещенко

42

2002, 207-208; 2004, 5.
2002, 206.

Мало нового к дискуссии о хронологии ранних боспорских монет добавила и

работа т.н. Смекаловой 94 . Обращаясь вслед за А.Е. Терещенко к археологическим
свидетельствам успешного развития сельского хозяйства на землях Таманского
полуострова в архаическое время, Т.Н. Смекалова также использует их как аргу­

мент в пользу «необычайно раннего появления монеты на Боспоре»95. Исследова­
тельница демонстрирует откровенно модернистский подход к проблеме, высказы­

вая мысль о невозможности становления и развития международной боспорской

хлебной торговли без собственной монеты 96 . По ее мнению, <<Требовалось как
можно быстрее начать выпускать монету, которая позволяла обменивать ее у

производителей на зерно и отправлять его за море»97. Для нее «необходимость
введения монеты на Боспоре в самое раннее время» очевидна, «так как только с

помощью денежных расчетов можно было получить хлеб от мелких производи­

телей, чтобы затем перепродать его на несравнимо более выгодных условиях в

Аттику и другие области Греции ... »98. Нам остается лишь заметить, что насколько
бесспорна справедливость второй части этого утверждения, настолько же очевид­
но, что «денежные расчеты» в античности, как было показано выше, отнюдь не
сводились к использованию исключительно монеты (ср. прим.

88).

Для того чтобы понять, какое место занимали ранние монеты Пантикапея в

ряду других городских чеканок, безусловно, необходим гораздо более объемный
анализ монетного дела греческих полисов периода архаики. Этому и посвящена
следующая часть нашей работы.

* * *
Рукопись книги А.н. Зографа, законченная к началу Великой Отечественной
войны, представляла собой фундаментальную работу, написанную на основе ши­

рочайшего фактического материала, с привлечением всей доступной на тот мо­
мент научной отечественной и зарубежной литературы. Об этом свидетельствует
многостраничный библиографический указатель в конце книги. Изложенные в
ней взгляды на возникновение и развитие монетного дела античности отражали
сложившееся к этому времени в нумизматической историографии видение про­

блемы. Оно базировалось на данных античных письменных источников, которые
сопоставлялись с доступным исследователям нумизматическим и археологиче­

ским материалом 99 .
Сведения о появлении первой монеты для нас сохранили несколько античных
авторов. Геродот, как до него еще Ксенофан (Роllих.

IX. 83.),

сообщает, что ли­

дийцы были первыми, кто начал выпуск золотой и серебряной монеты

94). У Страбона содержится упоминание о том,

(Herod. I.

что аргосский царь Фидон изобрел

меры, названные по его имени, а также чеканенную монету из серебра и иных ме­

таллов

(Strabo. VHI. 3. 33).

В другом месте Страбон ссылается на историка

IV в.

дО

Н.Э. Эфора, который сообщал, что Фидон первым на Эгине начал чеканить серебро

(Strabo. УIII. 6.16). О том, что Фидон
(Pollux. IX. 83). Грамматик V в. Н.Э.

первым отчеканил монету, пишет и Поллукс
Орион К сообщению Эфора добавляет све-

94 Смекалова 2005, 248-256.
95 Там же, 253.
96 Там же, 250-253.
97 Там же, 253.
98 Там же, 255.
99 Зоrpаф 1951,24.
43

дения о том, что, когда Фидон выпустил первые монеты, он изъял из обращения
железные прутья, до этого использовавшиеся в качестве денег, и посвятил их в

аргосский Герайон

(Orion. Etymologicum. s.v.

ороЛОс,). О введении Фидоном новых

мер и весов, а также чеканке первой монеты на Эгине сообщается и в знаменитой

Паросской хронике\ОО.
Согласно данным письменных источников, в Афинах в

594-593

гг. до н.э.,

когда Солон отправлял обязанности архонта, была осуществлена замена фидо­
новских мер аттическими и введена мина, состоявшая не из

100 драхм (Aristot. Ath.

Ро1.

70, как раньше, а из
10; Plut. Solon. 15). Реформы Солона модифицировали

уже существовавшую систему, корни которой, таким образом, должны были ухо­
дить в предшествующее столетие.

Несмотря на то что вопрос о времени правления Фидона дискутировался в на­
учной литературе, отнесение его к первой половине

VII

в. до н.Э. получило наи­

большее признание. Вполне естественным поэтому было и датирование ранних

эгинских монет второй четвертью

VH в. до н.э.\О\

В пользу возникновения монетной чеканки в первой половине
н.э.

VH

в. до

свидетельствовали и данные археологических раскопок знаменитого храма

Артемиды Эфесекой, проведенных экспедицией Британского музея под руковод­

ством д.г. Хогарта в

в

1908 г.\О2 В

1904-1905

гг. Результаты этих работ были опубликованы

ходе раскопок, как считал Д.Г. Хогарт, были раскрыты остатки древ­

нейшего храма, посвященного Артемиде (так называемый «храм А»), и найден
закладной комплекс этого храма, включавший около тысячи изделий из золота,
электра, серебра, слоновой кости. Среди находок из этого комплекса было обнару­

жено и

93

электровые монеты восьми номиналов

-

от полустатера до

1/96 статера.

Подавляющее большинство из них было отчеканено по так называемому милет­
скому (лидийскому) стандарту (вес статера

ния на Л.С., а на о.с.
клад из

-

14,1

г) и имело различные изображе­

вдавленный квадрат. Кроме того, был обнаружен небольшой

19 электровых монет,

спрятанных в глиняном сосуде.

В число этих находок входили отлитые в соответствии с милетским стандар­

том электровые слиточки без изображений, весом в

1/8

и

1/24

статера, монеты с

вдавленным квадратом на о.с., но без изображений на аверсе, монеты, имевшие на

л.с. вместо изображений параллельные линии, которые, очевидно, воспроизводи­

ли ребристую поверхность наковален, на которых производилась чеканка\ОЗ.
Перечисленные находки относились, безусловно, к категории так называемых
«протомонет», представлявших последовательные этапы той эволюции, кото­
рую прошли первые монеты до появления на их л.с. устойчивых изображений.

Засвидетельствованное археологически одновременное обращение протомонет и

собственно монет указывало на то, что находки из Артемисия относились к само­
му первому этапу существования монетного дела и установление их хронологии,

таким образом, позволяло ответить и на вопрос о времени появления первой мо­
неты. Д.Г. Хогарт полагал, что древнейший храм Артемиды, из основания кото­

рого происходят перечисленные находки, бьm разрушен и сожжен киммерийцами

ОК.

660

Г. дО Н.Э., а его возведение относилось к

700

Г. дО н.э.\О4 Поскольку

Jacoby 1904, 11,30, V. 45-47; 93-94.
1951,24.
102 Hogalih 1908.
103 Head 1908,77-79; Robinson 1951,166-167; Кraay 1976,21-22.
104 Hogarth 1908,239-240.
\00

101 ер. Зограф

44

закладной комплекс, включавший монеты, был одновременен строительству хра­

ма, появление первых монет должно было относиться к концу УНI

-

началу УН в.

до н.э. Эта дата хорошо соответствовала античной письменной традиции, связы­
вавшей появление первых монет на Эгине с именем Фидона, а в Малой Азии

лидийскими царями или с женой фригийского царя УIII в. до н.э. Мидаса
модикой (Демодикой) (Роllих.

IX. 83).

-

-

с

Гер­

В русле подобной хронологии было и со­

отнесение первых коринфских монет с деятельностью местных тиранов Кипсела

и Периандра, правивших в третьей четверти УН в. до н.э. 105 Комбинация данных
письменных и археологических источников, таким образом, позволила западной
науке создать непротиворечивую на тот момент концепцию появления первой мо­

неты в Восточном Средиземноморье, которая была воспринята А.н. Зографом и
другими отечественными исследователями.

Серьезному сомнению эта концепция впервые была подвергнута в

1951

г., когда

п. Якобсталь и Э. Робинсон опубликовали статьи, посвященные детальному ана­

лизу археологического и нумизматического материала из раскопок Артемисия lОб .
Наряду с изделиями, традиционно датировавшимися первой половиной УН в. до
н.э., п. Якобсталь выделил среди материалов из закладного комплекса Артемисия

вещи, относящиеся к концу УН

- началу УI в. до н.э. IО7 , что позволило сделать

уверенный вывод о сокрытии этого комплекса не ранее первого десятилетия УI в.

до н.э. IО8 Это заключение, в свою очередь, с неизбежностью вновь поставило на
повестку дня вопрос о времени появления первой монеты. Э. Робинсон, посвятив­
ший анализу монетного комплекса из Артемисия специальную статью, показал,
что если его сокрытие (как свидетельствует сопутствующий археологический
материал) произошло ок.

600

г. до н.э., появление первых монет, которые были в

нем найдены, скорее всего, имело место примерно за поколение до этого, т.е. в се­

редине третьей четверти УН в. до н.э. 109 Исследователь продемонстрировал также
беспочвенность предположения Д.Г. Хогарта о связи разрушения открытого им
раннего храма Артемиды с нашествием киммерийцев, упоминаемым в античных

и восточных письменных источниках и датируемом учеными ок.

652 г. до н.э. IIО

Э. Робинсон указал, что повышение даты появления первых электровых лидий­
ских и малоазийских монет влечет за собой и необходимость переосмысления
хронологии ранних серебряных чеканок собственно Греции. Первые серебряные
греческие монеты не демонстрируют тех ступеней поступательного развития,
которые характерны для электровых выпусков, и поэтому вряд ли возможно да­

тировать начало наиболее ранней эгинской чеканки временем раньше последней

четверти УН в. до н.э. И увязывать его с деятельностью Фидона. Это, в свою оче­
редь, ставит под сомнение гипотезу о появлении первых монет в Коринфе ранее
времени Периандра и позволяет отнести первые афинские монеты к концу

90-х годов УI в. до н.э. 111

Kagan 1982, 344.
Jacobstha11951, 85-95; Robinson 1951.
107 Jacobstha11951, 90-93.
108 Robinson 1951, 156.
109 Ibid., 165; Robinson 1956, 4.
105
106

110

Подробный разбор литературной традиции о киммерийском вторжении в Малую

Азию см.

Weidauer 1975, 73-76; Kagan 1982, 348-353; Robinsol1 1956, 6-8. В новейшей
644 г. до н.э.: Иванчик 1996, 110-121; 2001, 72-73.
Robinson 1951, 165-166. ер. Head 1911,310-311.

историографии это собьrrие датируется
111

45

Выводы П. Якобсталя и Э. Робинсона получили широкое признание в среде

западных ученых и ознаменовали собой начало нового этапа в формировании со­
временной концепции зарождения и хронологии ранней греческой чеканки. Глав­
ными особенностями этого этапа стали критический подход к сведениям античной
письменной традиции, всестороннее использование данных археологии и кладо­

вых находок, разработка подробных хронологических и классификационных схем
монетного дела различных греческих полисов, опирающаяся на штемпельный

анализ всего доступного нумизматического материала l12 .
Полученные в последние десятилетия археологические данные подтвердили
правильность сдвига датировок ранних античных монет в сторону омоложения.

Прежде всего необходимо упомянуть результаты раскопок австрийских археоло­

гов, доследовавших остатки храма Артемиды Эфесской, открытого д.г. Хогартом.
Работы

1987

г., проведенные здесь под руководством А. Баммера, показали, что

так называемое прямоугольное основание

(basis)

«храма А», которое Д.Г. Хогарт

считал наиболее ранним культовым сооружением, гибель которого связывал с
вторжением киммерийцев'и внутри которого обнаружил основную массу электро­
вых монет и других драгоценных изделий

(<<foundation-deposit»),

на самом деле

является наиболее поздним среди построек, существовавших на этом

MeCTe l13 •

Стены «храма А» подстилались слоем наносного песка, под которым скрывались
остатки архаического периптера, время возведения которого по сопутствующим

находкам керамики надежно датировалось второй половиной УН! в. до н.э.]]4
В течение УН

-

начале УI в. до н.э. из-за постоянной угрозы наводнения фунда­

менты этого храма регулярно усиливались, а стены надстраивались. Окружавшие
«храм А» стены «храма В» принадлежали целле периптера, их подошвы залегали

гораздо ниже частично сохранившихся стен «храма А», которые на самом деле не

являлись остатками какой-либо постройки, а представляли собой перемещенные
каменные блоки, возможно, ВО вторичном использовании, обманчивая регуляр­
ность расположения которых навела Д.Г. Хогарта на мысль об их принадлежности

основанию раннего храма 115. Никаких следов разрушения располагавшихся в этом
месте культовых построек, которые можно было бы связать с киммерийским втор­
жением, обнаружить не удалось и предложенная Д.Г. Хогартом связь датировки
монет и вотивных приношений из закладного комплекса «храма А» с этим собы­

тием не подтвердилась]]6.
112

Необходимо отметить, что ряд западных исследователей придерживается траДJЩИОН­

ной точки зрения на начало чеканки монеты в различных греческих центрах. Они подвер­
гают сомнению не только возможность использования данных кладов для реконструкции

хронологии ранних греческих монет, но и целесообразность использования при этом такого
критерия как степень изношенности или потертости монет из кладовых комплексов. Прио­
ритетное значение для них по-прежнему имеют свидетельства письменных источников, а

также стилистическое сравнение монетных типов с широким кругом изображений в гре­
ческом искусстве конца УН!

-

УН в. дО Н.Э., временем создания которых они датируют и

сами монеты: Саhn

1975, 85-87; 1977, 281-284; Weidauer 1975, 76-80; 1982,39-45; Kagan
1982,343 f.; Holloway 1999, 5-15; Stmg12000/2001, 44; I~ik 2003,62. Обзор сложившихся в

нумизматической науке к середине хх в. представлений о хронологии начала монетной че­

канки в греческих полисах предлагает статья Э. Шонерт-Гайс:

ш Bammer

1990,137.
]14Ibid., 141-142.
1i5lbid., 138, 142, 144.
116 Bammer 1984, 172,228.
46

Sch6nert-Geiss 1987,415-440.

Стены целлы были использованы в качестве фундамента для возведения здания

из мрамора, которое было атрибутировано А. Баммером как наиск, находивший­

ся во дворе диптера, строительство которого связывал ось с именем Креза l17 . По
справедливому замечанию исследователя, это обстоятельство играет решающую

роль в вопросе о датировке электровых монет, обнаруженных при раскопках Ар­

темисия l18 . Проведенные исследования показали, что эти монеты не были частью
закладного комплекса

(foundation-deposit), как считалось со времен Д.Г. Хогарта, а

наряду с другими предметами вотивного характера в качестве «священного мусо­

ра» из соображений пиетета перед божеством были сброшены в основание наиска
во время его сооружения. Таким образом,
но считать

560

tenninus ante quem для этих монет мож­

г. до н.э., т.е. время вступления Креза на трон, вскоре после чего

могло начаться строительство храма, связываемого с именем лидийского царя ll9 .
Ряд соображений позволяет примерно определить и нижнюю ХРОНОЛОПlческую
границу появления первых электровых монет. Ограниченное количество штем­
пелей, использованных для чеканки электра, обнаруженного как при раскопках

Артемисия, так и в других местах, свидетельствует о выпуске этих монет в те­
чение относительно короткого промежутка времени, а находки различных типов

в одном археологическом контексте или кладе

-

об одновременном нахождении

в обращении l2О . Очевидная стилистическая и технологическая

близость между

первыми электровыми монетами с головой льва на реверсе, лидийское происхож­

дение которых не вызывает сомнений l21 , и монетами Креза

(561-546 гг. до н.э.)

говорит В пользу того, что эти выпуски должен был разделять не очень значитель­

ный ХРОНОЛОПlческий промежуток l22 . Сосуд (ольпа), в котором были найдены 19
электровых монет тех же типов, что и остальные монеты из раскопок Артемисия,

относится к третьей четверти
клада

(pot-hoard)

VH в.

до н.э., однако был использован для сокрытия

явно после длительного употребления и утраты своей ценности

как сосуда (отбита ручка, пробито отверстие в донце)123. Все сказанное позволяет
сегодня относить появление первых электровых монет ко времени не ранее по:­

следней четверти

VH в. дО Н.Э., возможно, ближе к концу столетия l24 .

Пересмотр датировок первых электровых монет повлек за собой и изменение
традиционной хронологии ранней серебряной чеканки греческих полисов. НачаJIO
этому процессу было положено революционной работой К. Крея, посвященной
хронологии и классификации так называемых афинских «совою) архаического

периода 125. Он предложил собственную классификацию афинских монет с изоб­
ражением головы Афины на л.с. и совы

-

на о.с., построенную как на анализе

Bammer 1990, 142, 144, 147, fig. 14.
Ibid., 148.
119 Ibid., 150.
120 Price 1983, 2; Spier 1998, 332, fig. 1.
121 Weidauer 1975, 65-66.
122 Price 1983,4.
123 Willams 1991-1993,100-101, pl. 7-9.
124 Price, Waggoner 1975, 123; НоНе 1978, 16-18; Price 1983,4; HoBoway 1984, 17-18;
Furtwangler 1986, 164; Carradice, Price 1988, 20, 24; Karwiese 1991, 27; Konuk 2005, 43,
п. 2. Наиболее раннее известное сегодня письменное упоминание монеты, содержится,
вероятно, в утерянной поэме лесбоссца Алкея (после 610 г. до н.э.), отрывок из которой
сохранился на фрагменте папируса. В нем упоминаются 2000 статеров, которые лидийцы
выплатили наемникам (?) за взятие священного города, см. Melville-Jones 2006, 23.
125 Кraay 1956,43-68.
117
118

47

внешних особенностей этих монет (форма и размер монетного кружка, детали

изображений и легенды), так и на учете встречаемости «с6вок» в кладах. Сохра­

нив предложенное Ч. Зельтманом I26 деление этих монет на стилистико-типоло­
гические группы, К. Крей, исходя из указанных критериев, изменил их относи­

тельный порядок. Отметив отсутствие архаических «с6вою> в кладах, датируемых
последними годами

в. до Н.э. И зафиксировав начало их появления в кладовых

VI

комплексах, сокрытых после

500

г. до Н.э. И В первые годы

V

в. до Н.Э., К. Крей

пришел к выводу о том, что начало выпуска этих монет вряд ли имело место много

раньше первых лет правления Гиппия, Т.е.

527-520 гг. до н.э. 127 О невозможно­

сти предлагавшегося Ч. Зельтманом вслед за Б. Хедом отнесения начала чеканки

«с6вою> к 60-м годам

VI в. дО Н.Э. или paHee l28 , по мнению К. Крея, свидетель­

ствовал также развитый изобразительный тип О.с. этих монет, появление которого
становится характерным для греческих выпусков только ближе к концу

VI

в. до

н.э., использование в качестве основного номинала чеканки такой крупной едини­
цы как тетрадрахма, которая для середины столетия была скорее исключением, и,
наконец, помещение на монеты название города, которое также распространяется

на архаических выпусках ближе к концу столетия l29 . Окончание выпуска «с6вою>
архаического типа на основании данных так называемого «клада с Акрополя» и

штемпельного анализа К Крей относил к

480-479

гг. до н.э. После этой даты на

шлеме Афины появляется оливковый венок, а на о.с. возле изображения совы
полумесяцl30.
Поскольку производству «совою>
ребряных

дидрахм

(так

в

Афинах

называемые

предшествовала

Wappenmunzen),

чеканка

последним

-

се­

выпускам

которых, как впервые показал К Крей, были весьма близки начальные группы

тетрадрахм с Афиной и совой!31, необходимо было решить вопрос и о времени
начала чеканки этих первых афинских монет. Исходя из анализа самого нумиз­
матического материала

14 типам

-

все известные на то время

и были чеканены примерно

40

Wappenmunzen относились к
- К Крей пред­

лицевыми штемпелями,

положил, что при условии использования одного штемпеля в год и возможности

отсутствия чеканки в некоторые года (на что им условно отводилось
максимальная

продолжительность

выпуска

10

лет),

Wappenmunzen

около 50 лет, что было, по его словам, весьма щедрой

могла составить
цифрой J32 . Отсюда сле­

довало, что начало чеканки собственной монеты в Афинах могло приходиться

на

575 г. дО Н.Э. или немногим более позднюю дату133. Естественно, возникал

вопрос, как увязать подобную датировку с сообщениями письменных источни­
ков о реформах Солона в 90-х годах

VI

в. до н.э., которые традиционно рассмат­

ривались как свидетельство существования в Афинах собственной монеты уже
в начале

VI в.

до н.Э.

К Крей показал, что сообщение о разделении мины на

прежнего деления на

70

драхм

ввел Солон, касалось весовых стандартов,

Seltman 1924.
1956,48-52,59.
128 Head 1911,310--311; Seltman 1924,40 [.
129 Кraay 1956, 60-62.
130 Ibid., 55-58.
131 Ibid., 44--47.
132 Ibid., 65, п. 1.
133 Ibid., 65.
126
127

48

Кraay

100 драхм, вместо
10; P1ut. Solon. 15), которое
использовавшихся в начале VI в. до

(Aristot. Ath.

Ро1.

н.Э. В Афинах, перехода от использования эгинской весовой системы к аттиче­
ской, и слово «драхма» в данном контексте могло означать только единицу веса,

а не

MOHeTyI34.

Подобно тому, как сообщения древних авторов о введении Фи­

доном новых мер и посвящении им железных прутов (оболов) в Герайон были
дополнены приписыванием ему и изобретения монеты, сообщения о введении
Солоном новых мер и весов были поняты позднее как доказательство существо­
вания монеты уже в солоновское время. В обоих случаях источником подобной
ошибочной интерпретации являлся, очевидно, факт употребления в текстах та­
ких терминов, как «драхма» и «обол», изначально служивших для обозначения
весовых единиц серебра, но позднее прочно ассоциировавшихся с монетными
номиналами 135.
Выводы К. Крея, базировавшиеся на тщательном учете всего комплекса до­
ступных источников, не только получили широкую поддержку нумизматов, но

и были дополнены рядом новых аргументов, позволивших уточнить хронологию
как архаических афинских монет, так и ранних монетных серий других греческих
центров.

У.П. Уоллес вновь обратил внимание на вероятную связь перехода от чеканки

Wappenmtinzen к выпуску «совою}

с изгнанием афинских тиранов в

511-510 гг.

дО

Н.Э. И отнес время производства «совою} с изображением головы Афины в шлеме

510-490 гг. до н.э. 136 Большая часть этих монет
отличие от Wappenmunzen, отчеканена после 500 г. дО

без оливкового венка к периоду
была, по его мнению, в

Н.Э. из местного аттического серебра, когда в Лаврийских рудниках были откры­

ты богатейшие залежи серебряных руд так называемого «третьего KOHTaкTa»l37
134 Кraay

1956,66.
Ibid., 67. Об использовании весового серебра в качестве денежного эквивален­
Афинах времени Солона см. Rhodes 1975, 6-7. Поддерживая точку зрения К. Крея,

135

та в

Дж. Кролл обратил внимание на Ближний Восток, где начиная с ПI тыс. до н.э., взвешен­
ное предварительно серебро наряду с зерном обладало всеми денежными функциями, и
откуда происходит значительное количество кладов весового серебра
рассматривавшихся как клады ювелиров (Кrol1

дов

Hacksilber

1998, 229).

(Hacksilber),

из Иордании, относящихся к ХН-VП вв. до н.Э., И трактовка

качестве непосредственного предшественника монеты содержится в:

67-107.

ранее

Последний обзор находок кла­

Hacksilber в
Thompson 2003,

Отсутствие находок подобных кладов в самой Греции Дж. Кролл объясняет

тем фактом, что археологические исследования концентрировались здесь прежде все­
го на раскопках святилищ и некрополей, где подобные находки наименее вероятны.
Городские же слои ун-у! вв. до Н.э. сильно нарушены последующей интенсивной за­

стройкой (Кrol1

1998).

Однако он упоминает о находке

Hackgold,

датируемой концом

УН! в. до Н.э. И происходящей из раскопок дома в Эретрии. Помещенная в позднегео­
метрический скифос эта находка, по сути, представляла типичный для

Hacksilber

ком­

плекс многочисленных фрагментов золотых слитков, бесформенных кусков металла и

обломков ювелирных украшений весом чуть больше полукилограмма, Т.е. мины (Кrol1

2001, 77-78).

Переход к практике использования предварительно взвешенного серебра в

качестве денежного средства в Греции, по мнению Дж. Кролла, имел место в УН в. до,',
н.э., когда этот металл стал более доступным (Кrol11998,

230-231; 2001, 78; 2008, 23-24,

34-35).
136

Идея, пер во начально высказанная Э. Беле (Beule 1858, 33 f.; Wal1ace 1962, 24, 35).

Возражения К. Крея против верхней хронологической границы, предложенной УП. Уолле­
сом, а также исключительно македонского происхождения серебра, из которого чеканились

Wаррешпйпzеп, см. Кraay
137

1962,417-423.

Wal1ace 1962,32,35.
49

'

Начало чеканки

Wappenmunzen

и, следовательно, монетной чеканки в Афинах

он связывал с приходом к власти Писистрата в

546

г. дО Н.Э., проводя параллели

между первыми монетами Афин, Халкиды и Эретрии 138 .
Р.Т. Уильямс, поддерживая выводы К. Крея и у.п. Уоллеса, показал, что ис­
пользуемая на «совках» форма шлема Афины, как свидетельствуют аналогии на

аттической расписной керамике, вряд ли могла появиться ранее 525 г. до н.э. 139
Введение «совою> он связал с упоминаемым в Псевдо-Аристотелевой «Эконо­
мике» историческим анекдотом, приписывающим Гиппию реформу монетного
дела в Афинах, заключавшуюся в отзыве прежней монеты, надчеканке ее новыми
штемпелями и выпуске в обращение по двойной стоимости. Переход от прежнего
номинала

Wappenmunzen -

дидрахм, к новому, в два раза большему

-

тетрадрах­

мам, сопровождавшийся изменением типов л. и о.с., вполне соответствовал смыс­
лу этого сообщения 14О .

Публикация новых кладов, содержавших архаические «совки» и сокрытых в
первые десятилетия

V

в. дО Н.Э., также свидетельствовала в пользу более высо­

MOHeT 141 . Среди материалов всех кладов имелись моне­
ты самосских изгнанников, чеканенные в Занкле в 494/493-489 гт. дО Н.Э. И да­
вавшие надежный tenninus post quem для определения даты сокрытия кладовых
комплексов 142.
кой хронологии данных

Интереснейший материал, имеющий непосредственное отношение к датировке

ранних «совок», был опубликован в 1976 г. Ч. Старром!43. Речь шла о глиняных
табличках, обнаруженных при раскопках Персеполя в

1933-1934

гг. и содержав­

ших записи финансового характера на эламском языке (так называемые

tion Tablets»),

«Fortifica-

относившиеся к различного рода выплатам или выдачам продуктов

для служебных поездок. Подавляющее большинство табличек было датировано

годами правления Дария

1, начиная с lЗ-го и по 28-й год (509-494 гг. до н.э.)144.

Нередко на табличках имелись оттиски печатей, принадлежавших как чиновнику,
ответственному за выдачу или выплату, так и их получателю. На двух подобных

табличках в качестве печати получателя была оттиснута оборотная сторона афин­

ской архаической тетрадрахмы с изображением совы!45. Судя по оттиску, тетра­
драхма принадлежала к группе Н по классификации Ч. Зельтмана

-

наиболее ран­

ней группе афинских архаических «совою>, согласно К. Крею 146 . К сожалению, в
обоих случаях дата на табличках была утрачена. Принимая во внимание указанные

выше хронологические рамки изготовления подавляющего большинства табличек
138

Ibid., 1962, 36.

В своей поздней обобщающей работе, посвященной греческой мо­

нетной чеканке архаического и классического времени, К. Крей поддержал эту датировку
(Кraay
139

1976,58).
Wi1liams 1966,9.

Несколько позднее Э. Равен также, сравнивая изображение шлема

Афины на архаических «с6вках» с изображениями на расписной афинской керамике, от­
метил, что используемая на монетах форма шлема с низким султаном широко распростра­
няется лишь на краснофигурных вазах, после

отнесение начала выпуска этих монет к

520 г. до н.Э., поэтому наиболее
520-512 п. до н.э. (Raven 1968, 58, n. 2).

Wi1liams 1966, 12-13.
Robinson 1961,107-117; Кraay 1975,150-154; Price, Waggoner 1975,56-66.
142 См. Кroll, Waggonel' 1984, 327.
143 Stau 1976,219-222.
144 IЪid., 219.
145 Ibid., fig. 1.
146 Ibid., 221.
140
141

50

вероятно

глиняного архива Персеполя, Ч. Старр пришел к заключению, что выпуск монет

группы Н должен был иметь место незадолго до

500

г. до н.Э., что безусловно

являл ось еще одним веским доказательством в пользу датировок, предложенных

К Креем и другими учеными!47. Несколько позднее М.К Рут, готовившая к пуб­
ликации каталог табличек и встреченных на них оттисков печатей, отметила, что с
оттиском реверса афинской монеты сочетался оттиск печати

N2 142,

встреченной

на нескольких тысячах табличек, датированных 23-м годом правления Дария

1
(499 г. до н.э.)!48. Выводы Ч. Старра, таким образом, нашли убедительную под­
держку.

Дж. Кролл показал, что по аналогии с многотиповыми чеканками таких ма­
лоазийских городов, как Кизик, Митилена, Фокея, выпуск Wаррешniinzеп, де­

монстрирующих регулярную смену типов изображений на л.с., мог с большой
вероятностью осуществляться на ежегодной основе. Использование принципа не

постоянного, а меняющегося изображения л.с. было связано с необходимостью
контроля над чеканкой, при котором то или иное изображение являлось зна­

ком магистрата, ответственного за данный выпуск!49. Добавив к

14 известным

на дидрахмах и тетрадрахмах изобразительным типам л.с. еще четыре изобра­

жения, встреченные на фракциях, и отводя на чеканку каждого выпуска год, а
для заключительного обильного выпуска тетрадрахм типа «горгонейон

-

голова

льва» еще один-два года, Дж. Кролл пришел к выводу, что непрерывная чеканка

Wаррешniinzеп с начала и до введения «совою> могла продолжаться

18-20 лет!50.

Допуская вероятность того, что в отдельные годы чеканка могла и не произво­
диться, исследователь заключил, что в этом случае длительность выпуска первых

афинских монет не превышала

30 лет. Относя начало чеканки «совок» к правле­
517-515 гг. до н.Э., Дж. Кролл полагал, что Wаррешniiпzеll стали
между 546 г. и 535 г. до н.э.!5!

нию Гиппия, ок.

выпускаться

Труды западных ученых 80-х годов хх в. В определенной степени подвели ито­

ги многолетней работе над хронологией ранней афинской чеканки. Объективные
возможности для ее уточнения, предоставляемые как археологическим, так и са­

мим нумизматическим материалом, оказались практически исчерпаны. Дальней­
шие попытки сузить хронологические интервалы начала чеканки Wаррешniiпzеll

и «совок» опирались в основном на соображения общеисторического порядка и,
хотя нередко были весьма интересны, в значительной степени носили гипотети­

ческий характер 152. Несомненно, только дальнейшая аккумуляция археолога-ну­
мизматического материала и публикация новых находок из хорошо датируемых

Ibid., 222.
Root 1988,9-10. Сведения о находке еще двух оттисков с реверса «совок» см. Kagan
1994, 50, n. 62.
149 Кro]] 1981,5-7; Кro1l, Waggoner 1984,331-332. См. Furtwangler 1982,20-22.
150 Кro111981, 23.
151 Ibid., 29-30.
152 Ср. Dawson 1999,71-77; F1ашепt 2007,9,16,27-28. Основные посылки гиперкритич­
ной объемной статьи М. Викерса (Vickers 1985), в которой автор предложил кардинальное
147
148

омоложение хронологии всей греческой чеканки (В отношении афинских монет: начало
выпуска Wарреnшuпzеп во времена Клисфена и появление первых «совою> после греко­
персидских войн

- 29,31 [.),

не согласуются с известными и проверенными археологиче­

скими свидетельствами, см. Stап

1976; Root 1988.

В отечественной историографии вопрос

о начальных этапах монетной чеканки Афин рассматривался И.Е. Суриковым (Суриков

2005,9-10; 2007,10-12).

контекстов способны дать основу для последующей плодотворной работы в этом
направлении.

Поскольку монеты Эгины и Коринфа наряду с монетами Афин благодаря
как сведениям письменных источников, так и своему безусловно архаическому
(а в случае с эгинскими монетами

-

даже в определенной степени примитивно­

му) облику, традиционно признавались древнейшими серебряными выпуска­
ми городов собственно Греции, необходимо кратко остановиться и на их хро­
нологии.

Современная классификация архаических монет Эгины была разработана

У. Брауном и Р. Холлоуэем l53 . У. Браун разделил ранние эгинские монеты на пять
групп в соответствии с рисунком их реверса l54 . Р. Холлоуэй, проведший штем­
пельное исследование более тысячи эгинских статеров, убедительно продемон­
стрировал, что различные типы реверса, выделенные У. Брауном, в значительной
степени использовались одновременно, поскольку монеты с различными реверса­

ми чеканились одними и теми же лицевыми штемпелями l55 • Этот факт, дополнен­
ный данными многочисленных кладов, свидетельствовал о весьма интенсивной

чеканке монет 2---4-й групп, пик которой приходился на рубеж VI-V вв. до н.э. 15б
В пользу подобной датировки говорили и данные анализа состава металла несколь­
ких десятков эгинских статеров 2-й группы. Наряду с монетами, чеканенными из

серебра рудников

Сифноса и Македонии, в этой группе появляются

экземпля­

ры, изготовленные из лаврийского серебра l57 . Впервые из этого серебра в нача­
ле последней четверти УI в. до н.э. стали чеканиться заключительные выпуски

Wappenmunzen с изображением горгонейона на л.с. и ранние группы «с6вою)158.
Однако лишь с открытием богатейших залежей так называемого «третьего кон­

такта» ок.

500 г. до н.э. или чуть позже 159 лаврийское серебро стало производиться

в количестве, достаточном для чеканки всей той огромной массы позднеархаиче­

ских афинских монет, которая увидела свет в первые два десятилетия

V

в. до н.э.,

предшествующих персидскому нашествию.

Особое значение для датировки архаических монет Эгины имеет находка, сде­
ланная при раскопках Зала Приемов (так называемой «Ападаньш) во дворце Да­

рия 1 в Персеполе 1БО . В северо-восточном и юго-восточном углах этого помещения
э. Херцфельдом в

1933

г. были обнаружены закладные комплексы в виде двух

каменных ящиков (с золотыми и серебряными пластинами внутри), под каждым

из которых лежало по четыре золотых и две серебряных монеты I6 !. Серебряные
монеты были представлены статерами Эгины, двух кипрских центров (Пафос

инеизвестный центр 162) и тетрадрахмой Абдер, золотые - легкими статерами

Brown 1950,177-204; Holloway 1971,1-21.
Brown 1950, 182-187.
155 Holloway 1971,5-6.
156 Кro1l, Waggoner 1984,337-338, tab. 11.
157 Gale, Gentner, Wagner 1980, 28, tab. 7.
158 Кroll1981, 14; Paszthory 1982,35-36.
159 Wallace 1962,28-29,32; Picard 2001,6-8.
153

154

160

Раскопки Восточного института при университете Чикаго в

1953,70).
161 Schmidt 1957,113-114, nos. 27-39.
162 Kagan 1994,37.
52

1931-1934

гг.

(Schmidt

Креза 163 • Еще одна кипрская монета, принадлежавшая, по всей верояТности, че­
канке Лапетуса, была обнаружена Э. Шмидтом в следующем годуl64.
Одинаковые по содержанию надписи-трилингвы на
пластинах прославляют Дария

1

золотых и серебряных

и, что особенно важно, сообщают о границах

Персидской державы в момент начала строительства Ападаны. Отсутствие в них
упоминаний о европейских владениях персидского царя дало основания предпо­
лагать, что строительство данного комплекса имело место до начала персидской

экспансии во Фракию и Скифию, и соответственно датировать возведение Апада­

ны в пределах предпоследнего десятилетия УI в. до н.э. 165 Закладные комплексы
Ападаны, таким образом, являются одним из немногих археологических контек­
стов, имеющих достаточно надежную абсолютную датировку и позволяющих
датировать найденные в них архаические монеты.
Статер Эгины из Ападаны принадлежит 2-й группе по классификации Брауна­

Холлоуэя (морская черепаха с узким «воротником» на панцире - вдавленный квад­

рат в виде «Юнион Джека»)166. Монета имеет хорошую сохранность

- рельефные

точки на панцире черепахи не стерты в результате длительного обращения. Это,
в свою очередь, позволяет предполагать, что дата чеканки данной монеты близка
времени включения ее в закладной комплекс, т.е. приходится примерно на

525-

п. до н.э. Данная датировка подтверждается и находкой клада архаических

515

монет близ Селинунта. В этом кладе, сокрытом ок.

510-500

гг. до н.э., статеры

Эгины (в том числе 2-й группы) составляли около половины всех обнаруженных

монет 1б7 .
Примерную дату начала монетной чеканки на острове можно определить, если

учесть, что появлению 2-й группы 168 предшествовал выпуск самых ранних ста­
теров, изготовленных на округлых кружках, не подвергавшихся уплощению во­

круг

quadratum incusum

с неоформившимся рисунком, отдаленно напоминавшим

внутреннее заполнение реверса на ионийских электровых монетах или рисунок

английского флага (так называемый

pre-Union Jack)169. Эти первые и довольно
16 штемпелями л.с. 17О и период их производства
Поэтому датировка начала эгинской чеканки 560-

редкие монеты Эгины были биты
вряд ли превышал

550

20-25

лет.

п. до н.э., базирующаяся как на свидетельствах многочисленных кладов, так

и по штемпельном изучении монет, в настоящее время представляется наиболее

обоснованной и взвешенноЙ I71 .

163 ЮСН 1973, X~ 1789; Kagan 1994, pl. 7, А-В.
164 Ibid., 38; Meadows 2003, 342-344.
165

Sсhшidt 1953, 70. Проблема датировки строительства Ападаны, тесно связанная с

интерпретацией надписей из закладных комплексов, имеет весьма обширную литературу.

Ее обзор и новейшие исследования на эту тему см.

Vickers 1985,4-6; Root 1988,1-5; 1989,
1989, 51-59; Jakobs 1997,286; Zournatzi 2003, 6, 9-11.
166 Sсhшidt 1957, 113, X~ 27.
167 Arnold-Biucchi, Веег-ТоЬеу, Waggoner 1988, 17-18,21,35.
168 Ее начало датируется авторами публикации ОК. 535/530 П. дО Н.э. Ibid., 14-17.
169 «Ear1y Linked Series» по терминологии Р. Холлоуэя (Holloway 1971, 12).
170 Среди более чем 1000 изученных им архаических эгинских монет Р. Холлоуэй смог
зарегистрировать 44 монеты этой группы, что дает достаточно высокий индекс сохранно­
35-36,39;

Саlшеуег

сти штемпелей и свидетельствует о малой вероятности появления неизвестных штемпелей

Л.С. в будушем
171

См. Ргiсе,

(Ibid., 13).
Waggonel" 1975, 76; Кroll, Waggoner 1984, 339.
53

Общепринятая и поныне классификация архаических монет Коринфа была раз­

работана О. Равелем 172. Монеты группы I, имевшие изображения только на л.с.,
по типу реверса были разделены им на три подгруппы:

1.1 -

вдавленный квадрат в

виде крыльев ветряной мельницы или «Юнион Джека», как на эгинских монетах,

1.2 -

вдавленный квадрат в виде свастики,

I.3 -

вдавленный квадрат, разделенный

на четыре части, с рельефными выступами, образующими свастику, в каждом из

сегментов

quadraturn incusurn.

В группу

II были включены первые коринфские мо­

неты с изображением головы Афины во вдавленном квадрате на о.с.
Появление изображения на о.с. коринфских монет ОК.

510-500

ГГ. дО Н.Э. под­

тверждается данными кладов. Коринфские статеры с головой Афины на О.С. от­

сутствуют в кладах, сокрытых до этого времени l7З . В пользу того, что это ново­
введение все же имело место ближе к концу указанного периода, свидетельствует
факт использования статеров только группы

дворе Метапонта после

1 для

пере чеканки их на монетном

510 Г. дО н.э. 174

Для уточнения хронологии монет Коринфа важным также является существо­
вание афинской Wаррешnuпzе с горгонейоном на Л.С., перечеканенной из коринф­
ского статера группы

1.2.

Поскольку выпуск этих афинских монет имел место в

самом конце третьей четверти У! В. дО Н.Э., непосредственно перед началом про­
изводства первых «с6вок» (см. выше), а коринфский ста тер был чеканен лицевым
штемпелем Р36

-

согласно О. Равелю, девятнадцатым по счету штемпелем Л.С. в

последовательности из 42 лицевых штемпелей группы I.2 175 , начало выпуска этой
группы должно было относиться к третьей четверти столетия. Если же учесть, что
статеры группы

I.1

были чеканены

17 лицевыми штемпелями,

то общее количест­

во штемпелей, предшествовавших использованию штемпеля данной коринфской

монеты, составит

35. Если допускать использование

монетным двором возможно­

го минимального количества лицевых штемпелей в год, которое равняется одному

штемпелю, то продолжительность этой чеканки составит

35

лет, и начало произ­

водства собственной монеты в Коринфе должно поэтому относиться примерно к

560 Г. дО н.э. 176 Однако поскольку, с одной стороны, как свидетельствуют мате­
риалы других центров, для чеканки монеты, как правило, использовалось большее
количество лицевых штемпелей, а с другой стороны, рисунок реверса коринфских

монет группы

I в виде «Юнион Джека» мог появиться только после начала чеканки

статеров Эгины, которые он, очевидно, имитировал, наиболее вероятен несколько

более поздний выпуск первой монеты в Коринфе - ОК. 550 Г. дО н.э. 177
Рассмотренные выпуски Афин, Эгины, Коринфа относятся к первым образцам
серебряной чеканки собственно Греции. Ряд греческих центров Малой Азии на­
чинает выпуск электровой монеты значительно раньше, еще в конце УН

-

начале

У! В. дО н.э. 178 В рамках созданной в Лидии монометаллической монетной системы
и тесных торгово-экономических связей, существовавших между Лидийским цар­

ством и этими греческим центрами, чеканка ими собственной электровой монеты

Ravel 1936.
Price, Waggoner 1975, 76-79; Ктоll, Waggon~r 1984, 337, tab. 11; Amold-Biuccl1i, BeerТоЬеу, Waggoner 1988, 25 [.
174 Ктоll, Waggoner 1984, 334, n. 58.
175 Ibid., 333-334, n. 57.
176 Ibid., 334-335.
177 Ibid., 334, n. 64,335; Price, Waggoner 1975, 79.
178 Фокея, Кизик, Милет, Эфес, см Weidauer 1975,65-67,71; Mignucci 1992,41-44.
172
173

5<4.

была вполне оправдана 179 • Однако переход к чеканке монеты из серебра здесь ста­
новится возможен и экономически целесообразен только после начала выпуска

подобной монеты Лидийским царством в правление Креза

(561-546

!т. до н.э.)

И ее распространения в крупнейших торговых центрах материковой Греции l8О .
В таких городах Малой Азии, как Клазомены и Теос, имел место своеобразный пе­
реходный период, в течение которого осуществлялся параллельный выпуск элек­

тровых и серебряных монет, чеканенных по одному весовому стандарту, предпо­
лагавшему как их легкий размен друг на друга, так и существование устойчивого
обменного курса для обоих металлов l81 .

Появление первых монет в островных греческих центрах Восточного Среди­

земноморья датируется сегодня концом третьей четверти VI в. до н.э. 182 Не ранее
этого же времени начинается монетная чеканка на Эвбее]83. В Центральной Гре­
ции ее возникновение датируется концом VI в. до Н.э. ]84 Первые монетные выпус­
ки полисов Фракии и Македонии благодаря кладовым находкам из Египта могут

быть отнесены к двум последним десятилетиям УI в. до н.э. 185
Новейшие исследования в области архаических чеканок греческих городов
Великой Греции и Сицилии свидетельствуют о том, что и здесь наиболее ранние

выпуски собственной серебряной монеты ПРИХОдЯтся на начало второй половины

или 40-ЗО-е годы УI в. до н.э. 186
Литература
Абрамзон мг., Фролова НА., Горлов Ю.В.
// ВДИ. 3, 39-51.

1999:

Таманский клад серебряных монет

VI-IV

вв.

до н.З.

Анохин В.А.

1986:

Монетное дело Боспора. Киев.

Берmье-Делагард А.л.

1913:

Материалы для весовых исследований монетных систем древнегре­

ческих городов и царей Сарматии и Тавриды

// НС. 2, 19-134.
1974: Монеты из раскопок Нимфея 1939-1970 гг. // НЭ. XI, 61-93.
Голенко В.К. 2004: Еще раз о типологии раннего серебра Боспора // У Понта Евксинского (памяти
Павла Николаевича Шульца) / С.Г. Котухов (ред.). Симферополь, 183-198.
Голенко к.В., Шеловд.Б. 1963: Монеты из раскопок Пантикanея 1945-1961 гг. // НиС. 1,3-65.
3авойкuн А.А. 2002: Проблемы абсолютной и относительной хронологии монетного дела Боспора
второй половины VI - первой половины IV вв. до н.З. // Десятая Всероссийская нумизматическая
конференция. Тезисы докладов и сообщений / А.С. Мельникова (ред.). М., 19-22.
ЗографА.Н 1951: Античные монеты. М.-Л.
Голенко к.В.

179 Carradice, Price 1988,28; Keyser, Clark 2001, 116-117; Wallace 1987,385-397; 2001,
128-129; МеlvШе-Jопеs 2006, 24-26; 1998,263; Копиk 2005,52.

180

О недавних находках фракций золотых и серебряных лидийских монет в слое пер­

сидекого разрушения Сард в

547-546 гг. до н.Э. см.

СаЬщ Кroll2005,

589-591. О начале че­
547 г. до н.Э. см.

канки серебряной монеты греческими городами Малой Азии вскоре после

Franke, Hinner 1964,121.
18] I~ik 2003, 83; Matzke 2002, 32. Попытки Э. Ишика (I~ik 2003, 75-76) и С. Карвизе
(Karwiese 1995, 153-154) отнести начало серебряной чеканки греческих городов Малой
Азии к первой половине УI в. до н.э. не выглядят убедительными, ер. Wartenberg 1997,
266.
182 Price, Waggoner 1975,94-96; Arnold-Biucchi 2002, 48; Sheedy 2006,6.
183 Wallace 1962,37-38; Сапаdiсе, Price 1988,37.
]84 Ibid., 38.
185 Ibid., 39; Price, Waggoner 1975, 32-46; Price 1987,43.
186 Сапаdiсе, Price 1988,43-44; Arnold-Biucchi, Beer-Tobey, Waggoner 1988,4-6; Historia
Numorum 2001,3.

55

Иван чик А.И

1996: КиммериЙцы. М.
2001: Киммерийцы и скифы. М.
СА. 2005: О начале монетной чеканки

Иван чик А.И
Коваленко

на Боспоре

//

Боспорский феномен: проблема

соотношения письменных и археологических источников. Материалы международной научной кон­

ференции

/ В.Ю.

Зуев (ред.). СПб.,

361-365.
1950: Ранние монеты Пантикапея как исторический источник // ВДИ. 1, 183-188.
Розов В.Н 1983: Боспорские монеты VI-V вв. до н.э. из случайных находок на Таманском полуострове (1975-1980 гг.) // СА. 2, 109-116.
Скуднова в. 1950: Два клада монет из Нимфея // ВДИ. 4, 78-81.
Скуднова в.м 1961: Раскопки Нимфея в 1958 г. // КСИА. 83, 59-65.
Смекалова т.н. 2005: Международная торговля зерном и появление первых монет на Боспоре //
Боспорские чтения VI. Боспор Киммерийский и варварский мир в период античности и средневеко­
вья. Периоды дестабилизаций, катастроф / ВОН. Зинько (ред.). Керчь, 248-256.
Стефанова А. 1984: Търговски врезки на Аполония Понтика V-IV в. пр. е. // Антична нумизма­
тика в България. Международни изяви 1980-1982. София, 15-20.
Стефанова А. 1992: Изследневато на тегловните стандарти като метод за установяване на относи­
телната хронология на сребърното монетосечене на Аполония Понтика // Годишник на Националния
Археологически Музей. УIII, 379-386.
Суриков и.Е. 2005: Некоторые соображения по поводу древнейших афинских монет // ХIII Все­
российская нумизматическая конференция. Тезисы докладов и сообщений / А.А. Молчанов (ред.).
М., 9-10.
Суриков ИЕ. 2007: От Wappenmiinzen к «Совам»: в поисках исторического контекста // XIV Все­
российская нумизматическая конференция. Тезисы докладов и сообщений / В.А. Калинин (ред.).
СПб., 10-12.
Терещенко А.Е. 2002: О появлении монетного дела на Боспоре Киммерийском // Боспорский фе­
Крушкол Ю.С

номен: погребальные памятники и святилища. Материалы международной научной конференции.
ч.

1/ в.ю.

Зуев (ред.). СПб.,

Терещенко А.Е.

2004:

206-209.

Автономная чеканка полисов Боспора Киммерийского

тореф. дис ... канд. ист. наук. СПб.,

24

VI-V вв.

до н.э. Ав­

с.

Терещенко А.Е. 2005: Особенность ранней
Plus. 3 (2003-2004), 235-244.
Фролова НА. 1988: Проблемы монетной

анэпиграфной монетной чеканки Пантикапея

чеканки Боспора

// Stratum

VI-H вв. до н.э. (По поводу выхода
1986) // ВДИ. 2, 122-143.
Фролова НА. 1992: Монетное дело Боспора УI в. до н.э. - середины IV в. н.э. В свете новых
исследований // Очерки археологии и истории Боспора / ВД. Кузнецов, Г.А. Кошеленко (ред.). М.,
187-247.
Фролова НА. 1996: Монетное дело Боспора середины VI - V в. до н.э.!/ РА. 2, 34-69.
Шелов ДБ. 1949: К вопросу о монетах босцорских городов Аполлонии И Мирмекия // ВДИ. 1,
143-153.
Шелов ДБ. 1951: К вопросу об изображении львиной головы на ранних боспорских монетах //
КСИИМк. XXXIX, 45-52.
ШеловДБ. 1951а: Монетная система городов Боспора в VI-V вв. до н.э. // МИА. 19,125-135.
ШеловДБ. 1951б: К опубликованию двух кладов из Нимфея // ВДИ. 1,263-264.
ШеловДБ. 1956: Монетное дело Боспора VI-H вв. до н.э. М.
Шелов ДБ. 1965: Материалы к истории денежного обращения в городах Боспора в VI-V вв.
до н.э. // НЭ. У, 31-50.
Abramzon М G., Frolova NA. 2004: А Hoard of Silver Coins of the 6 th--4 th Centuries ВС from the Та­
тап Peninsula // RN. 160,27--48.
Arпold-Biucchi С 2002: Some Remarks оп the Coinages of South Italy апd Etmria and those of Cypms
in the Archaic and Early Classical Period // Numismatica е апtiсhitа classiche. XXXI, 45-67.
Arпold-Biucchi С, Beer-Tobey L., Waggoner NM 1988: А Greek Archaic Silver Hoard from Selinus //
ANSМN. 33,1-35.
Babelon Е. 1907: Traite des monnaies grecques et romaines. Уоl. 1. Н-е partie. Р.
BalcerJM 1995: The Persian Conquest ofthe Greeks 545--450 ВС. Konstanz.
Bammer А. 1984: Das Heiligtum der Artemis уоп Ephesos. Graz.
Bammer А. 1990: А Peripteros ofthe Geometric Period in the Artemision ofEphesus // Anato1ian Sudies. XL, 137-160.
Becker Р. 1988: Ein Fund уоп 75 milesischen Obolen // SNR. 67, 5-30.
Веи!е Е. 1858: Les Monnaies d'Athenes. Р.
книги ВА. Анохина «Монетное дело Боспора». Киев,

56

Brown W.L. 1950: Pheidon's Alleged Aeginetan Coinage // NC. Х, 177-204.
Cahill И, К,'оП J.H 2005: New Archaic Coin Finds at Sardis // AJA. 109/4,589-617.
Cahn Н 1975: Dating the Early Coinage of Athens. Lecture Given at the American Numismatic Society.
New York, April7, 1971/1 Кleine Schriften zur Mtinzkunde und Archaologie. Mainz, 81-96.
Cahn Н 1977: Asiut. Kl"itische Bemerkungen zu einer Schatzfundpublikation // SNR. 56,279-287.
CaZmeyer Р. 1989: Das Datum der Gгiiпduпgsiпsсhrift уот Apadana und die Кшпе der altesten
«ВоgепsсhШzеп» /1 REA. XCI/I-2, 51-59.
Сш-гаdiсе J., Price М 1988: Coinage in the Greek World. L.
CrawfOl'd М 1970: Мопеу and Exchange in the Roman World // JRS. 60, 40-48.
Dawson S. 1999: ТЬе Athenian Wappenmiinzen // Scholia. 8,71-77.
Dressel Н, Regling К. 1927: Zwei agyptische Funde altgriechischer Silbermiinzen // ZfN. 37,1-138.
Flament Ch,'. 2007: Le monnayage еп argent d'Athenes. De 1'ерочие archaYque а l'epoque 11ellenistique
(с.550 - с. 40 ау. J.-c.). Louvain-la-Neuve.
F,'anke Р., Hirme,' М 1964: Die griechische Mtinzen. МuпсЬеп.
Frolova Nina А. 1991: Friil1e Munzen уоп Pantikapaion als historische Quelle // Кlio. 73,66-69.
Frolova Nina А. 2004: Die friihe Munzpragung уот Kimmerischen Bosporos (Mitte 6. bis Anfang 4.
Jh. у. Chr.). В.
Furtwanglel' А. 1982: Griechische Viеltyрепргаguпg und Mtinzbeamte // SNR. 61, 5-25.
FurtwangZer А. 1986: Neue Beobachtungen zur friihesten Miinzpragung // SNR. 65, 153-165,
Gale ИН, Gentne/' w., Wagner G.A. 1980: Mineralogical and Geographical Silver Sources of Archaic
Greek Coinage // Metallurgy in Numismatics 1 / D.M. Metcalf, W.A. Oddy, М.М. Archibald (eds.). L.,
3-49.
Gardiner-Garden J.R. 1987: Dareios' Scythian Expedition and its Aftermath // Кlio. 69,326-350.
Gardner Р. 1882: Samos and Samian Coin // NC. II (Series 3), 201-290.
Head В. V. 1892: Catalogue ofthe Greek Coins ofIonia in the Britisl1 Museum. L.
Head В. V. 1908: ТЬе Coins // Hogarth D.G. Excavations at Ephesus - ТЬе Archaic Artemisia. L., 7493.
Head В. V. 1911: Historia Numorum. Oxf.
Нind J.G.F. 2008: Two Notes оп Еагlу COil1 Types ofPantikapaiol1 and Pl1al1agoreia // NC. 168, 1-8.
Historia Numorum 2001: Нistoria Numorum. Italy / N.K. Ruttег, А.М. Bumett, М.Н. Crawford,
А.Е.М. Johnston, М. Jessop Price (eds.). L.
Hogarth D.G. 1908: Excavations at Ephesus - ТЬе Archaic Artemisia. L.
Holle B.F. 1978: Нistогiсаl Сопsidегаtiопs оп the Oligins and the Spread of Greek Coinage in the Аг­
chaic Age. PHD dissertation. Michigan.
Holloway R.R. 1971: Ап Al'chaic НОШ'd from Crete and the Early Aeginetan Coinage // ANSМN. 17,
1-21.
Holloway R.R. 1984: ТЬе Date of the First Greek Coins: Some Arguments from Style and Hoards //
RВN. СХХХ, 5-18.
Holloway R.R. 1999: ТЬе Early Owls of Athens and the Persians /1 RВN. 145,5-15.
Howgego c.J. 1990: Why did Ancient States Strike Coins //NC. 150, 1-25.
IreZand S. 2005: Review of the Book Ьу Nina Frolova «Die friihe Miinzpragung уот Kimmerischen
Bosporos (Mitte 6. bis Anfang 4. Jh. У. Chr.)>>. Berlin. 2004// NC. 165,385-388.
I~ik Е. 2003: Friil1e Silberpragungen in Stadten Westkleinasiens. Saarbriicken.
Jakobs В. 1997: Eine Plananderung ап den Apadana-Treppen und ihre Konsequenzen fiir die Datierung
der Planungs- und Bebauungsphasen уоп Persepolis 11 Archaologische Mitteilungen aus Iran und Turan. 29,
281-302.
Jacobsthal Р. 1951: ТЬе Date ofthe Ephesian Foundation-Depositl/ JНS. 71, 85-95.
Jacoby F. 1904: Das Marmor Parium. В.
Kagan D. 1982: ТЬе Dates ofthe Earliest Coins // AJA. 86/3,343-360.
Kagan J.H 1994: Ап Archaic Greek Coin Hoard from the Eastem Mediterranean and Early Cypriot
Chronology//NC. 154, 17-52.
Karwiese S. 1991: ТЬе Artemisium Coin Hoard and the First Coins of Ephesus // RВN. СХХХУп,
1-28.
Karwiese S. 1995: Die Mtinzpagung уоп Ephesos. 1. Die Anf<inge: Die aItesten Pragungen und der
Beginn der Munzpriigung uberhaupt. Wiеп-Кбlп-Wеiтar.
Keyser Р. Т., Clark D.D. 2001: Analyzing and Interpreting tlle Меtаllшgу of Early Electrum Coins //
Hacksilber to Coinage. New Insights into the Monetary History of the Near East and Greece. Numismatic
Studies. No. 24/ M.S. Balmuth (ed.). N.Y., 105-126.

57

Konuk К. 2005: Тhe Electrum Coinage of Samos in the Light of Recent Hoard // Neue Forschungen zu
Ionien / Е. Schwertheim, Е. Winter (eds.). Bonn, 43-54.
Kraay см 1956: ТЬе Archaic Owls of Athens: Classification and Chronology // NC. XVI, 43-68.
Kraay см 1962: Тhe Ear1y Coinage of Athens: А Rep1y // NC. II (Series 7), 417-423.
Kraay см 1975: Archaic Owls of Athens: New Evidence for Chrono10gy // Thorikos and the Laurion
in Archaic and Classical Times. Miscellanea агаеса 1 / H.F. Mussche, Раи1е Spitae1s, F. Goemaere-De
Poerck (eds.). Ghent, 145-157.
Kraay см 1976: Archaic and C1assical Greek Coins. Berkeley-Los Angeles.
Kroll J.H 1981: From Wappenmiinzen to Gorgoneia to Owls // ANSМN. 26,1-32.
Kroll J.H 1998: Si1ver in Solon's Law // Studies in Greek Numismatics in Memory of Martin Jessop
Price / R. Ashton, S. Hurter, G. Le Rider, R. B1and (eds.). L., 225-232.
Kroll J.H 2001: Observations оп Monetary Instruments in Pre-Coinage Greece // Hacksilber to
Coinage. New Insights into the Monetary Нistory of the Near East and Greece. Numismatic Studies.
No. 24/M.S. Ba1muth (ed.). N.Y., 77-91.
Kroll J.H 2008: ТЬе Monetary Use ofWeighed ВuШоп in Archaic Greece // ТЬе Monetary Systems of
the Greeks and Romans / W.V. Harris (ed.). Oxf., 12-37.
KroZZ J.H, Waggoner N.M 1984: Dating the Earliest Coins of Athens, Corinth and Aegina // AJA. 88/3,
325-340.
MacDonald D. 2005: An Introduction to the History and Coinage of the Kingdom of the ВОSРОЛls.
Lancaster.
Martin т.R. 1985: Sovereignty and Coinage in C!assica! Greece. Princeton.
Martin т.R. 1995: Coins, Mints and the Po1is // Sources for the Ancient Greek City-State. Acts ofthe
Copenhagen Po1is Centre 2 / М.Н. Hansen (ed.). Copenhagen, 257-291.
Martin т.R. 1996: Why did the Greek Po1is Originally Need Coins? // Historia. 45, 257-283.
Matzke М 2002: Die friihe Mtinzpragung уоп Teos in Iошеп // Jahrbuch fiir Numismatik und
Ge1dgeschichte. 50 Jahrg. 2000, 21-53.
MayJ.MF. 1966: ТЬе Coinage of Abdera (540-345 ВС). L.
Meadows A.R. 2003: The Apadana Foundation Deposit (ЮСН 1789): Some C1arification // NC. 163,
342-344.
Melville-Jones J. 1998: ТЬе Value ofElectrum in Greece and Asia // Studies in Greek Numismatics in
Memory ofMartin Jessop Price / R. Ashton, S. Hurter, G. Le Rider, R. B1and (eds.). L., 259-268.
Melville-Jones J. 2006: Why did the Ancient Greeks Strike Coins? // Jouma1 of the Numismatic
Association of Austra1ia. 17, 21-30.
Mignucci М 1992: E1ettro arcaico, incroci di сошо inediti // SM. Mai. Jahrg. 421166,41-44.
Paszthory Е. 1982: Archaometrische Untersuchungen ап archaischen Miinzen Athens // SM. Mai. Jahrg.
32/126,30-36.
Pfeiler В. 1966: Die Si1berpragung уоп Milet im 6. Jahтhundert у. Chт. // SNR. XLV, 5-25.
Picard о. 2001: La decouverte des gisements du Laurion et 1es debuts de 1а chouette // RВN. 147,
1-10.
Podschiwalow А.М 1882: Beschтeibung der unedirten und wenig bekannten Miinzen уоп Sarmatia
Europaea, Chersonesus Taurica und ВОSРОЛls Cimmerius aus der Samm1ung А.М. Podschiwalow's.
Moskau.
P/'ice MJ. 1983: Тhoughts оп the Beginning of Coinage // Studies in Numismatic Method presented to
Philip Grierson / C.N.L. Brooke, В.Н.rЯ. Stewart, J.G. Pollard, T.R. Volk (eds.). Cambr., 1-10.
Price MJ. 1987: Тhe Coinages ofthe Northem Aegean // Coinage and Administration in the Athenian
and Persian Empires. ВЛR. Int. Series. 343 /1. Carradice (ed.). Oxf., 43-52.
P/'ice М, Waggoner N. 1975: Archaic Greek Coinage: the Asyut Hoard. L.
Ravel о. 1936: Les «Pou1ains» de Corinthe. Уо1. 1. Basel.
Raven E.J.P. 1968: Problems ofthe Ear1iest Ow1s of Athens // Essays in Greek Coinage Presented to
Stan1ey Robinson / с.М. Кraay, G.K. Jenkins (eds.). Oxf., 40-58.
Regling К. 1924: Die antike Miinze als Kunstwerk. В.
Rhodes p.J. 1975: Solon and the Numismatists // NC. ХУ, l-Il.
Robinson E.s.G. 1951: ТЬе Coins from the Ephesian Artemision Reconsidered // JНS. 71, 156-167.
Robinson E.S.G. 1956: The Date ofthe Earliest Coins // NC. XVI, 1-8.
Robinson E.S.G. 1961: А Hoard of Archaic Greek Coins from Anatolia //NC. 1 (Series 7), 107-117.
Root мс. 1988: Evidence from Persepolis for the Dating ofPersian and Archaic Greek Coinage // NC.
148, 1-12.
Root М С. 1989: The Persian Archer at Persepolis: Aspects of Chrono10gy, Style and Symbolism // RБА.
XCII1-2,35-50.

58

Schmidt E.F. 1953: PeIsepo1is. Vo1. I. Structure, Reliefs, Inscriptions. Chicago.
Schmidt E.F. 1957: Persepolis. Vo1. П. Contents ofthe Тrеаsшу and other Discoveries. Chicago.
Sсhбnаt-Gеiss Е. 1987: Einige Bemerkungen zu den pr-amonetiiren Gе1dfштеп und zu den Anfangel1
der Munzpragung // Кlio. 69/2,406-442.
Seltman Ch. 1924: Athens, its History and Coinage Ьеfше the Persian Invasion. Cambr.
Sheedy КА. 2006: Tlle Archaic and Early Classical Coinages ofthe Cyclades. L.
Spier J 1998: Notes оп Ear1y Electrum Coinage and а Die-1inked Issue from Lydia // Studies in Greek
NlIillismatics il1 Memory of Martin Jessop Price / R. Ashton, S. Hurter, G. Le Rider, R. B1and (eds.). L.,
327-334.
Starl' Ch.G. 1976: А Sixth-centllry Athenian Tetгadrachm Used to Sea1 а С1ау Tablet from Persepo1is //
NC. CXXXVI, 219-222.
Stingl Т. 2000/2001: Barren oder Mйnzen? UbeIlegungen ZU111 Beginn der Elektronpragung in Westkleinasien // Boreas. 23/24, 35-52.
Thompson см 2003: Sealed Si1ver in Iron Age Cisjordan al1d the «Invel1tion» of Coinage // Oxford
Jouma1 of Archaeo10gy. 22/1,67-107.
Trevetl J 2001: Coil1age and Democracy il1 Athens // Мопеу and Its Uses in the Ancient Greek World /
А. Meadows, К. S11ipton (eds.). Oxf., 23-34.
Vickas М 1985: Еагlу Greek Coinage, а Reassessmentl/ NC. 145, 1---44.
Wallace R. W. 1987: The OIigin ofElectru111 Coinage // AJA. 91, 385-397.
Wallace R. W. 2001: Re111arks оп the Value and Standards of Ear1y E1ectru111 Coil1s // Hacksilber to Coinage. New Insigbls into the Monetary History of the NeaI East and Greece. NU111is111atic Studies. No. 24/
M.S. Bal111uth (ed.). N.Y., 127-134.
Wallace ТУР. 1962: The Ear1y Coinages of Athens al1d ElIboia // NC. П (Series 7), 23---42.
Wm'tenbe/"g И. 1997: Review о[ Ste[al1 Karwiese's «Die Miinzpragung уоп Ephesos. 1. Die Al1fange:
Die aJtesten Pragllngel1 und der Beginn der Munzpragul1g uberhaupt» // SNR. 76,263-267.
Weidaua L. 1975: Probleme der [rй11en Elektronpragung. Fribourg.
Weidauer L. 1982: Orienta1ische Sti1e1e111ente in der fliihel1 Elektronpragung // Proceedings of tlle 9th
Intematiol1a1 COl1gress ofNumismatics. Vo1. 1/ Т. Hackens, R. Weiller (eds.). Louvain-La-Neuve-Luxe111bourg, 39---45.
ff!illams D. 1991-1993: T11e «Pot Hoard» [ТО111 the Archaic Artemision at Ephesus // Bulletin of the
Institute ofC1assica1 Studies. 38. L., 98-103.
Williams R. Т 1966: The «Ow1s» and Hippias // NC. VI, 9-13.
Zoumatzi А. 2003: Tlle Apadana Coin Hoards, Darius I and the West // AJN. 15, 1-28.

1. ON

ТНЕ

BEGINNING

ОР

COINAGE ON

ТНЕ

BOSPORUS

S.A. Kovalenko, VP. Tolstikov
The article considers the time and circumstances ofthe beginning of coinage in Panticapaeum,
which was to Ьесоте the capital ofthe Bosporan Kingdom. The earliest coin issues are examined
in the context of late archaic Greek coil1age, which l11akes it possible to show their place in
the history of ancient coinage. The results of Iecent research сапiеd out Ьу tlle archaeological
expedition of the State Pushkin Museum of Fine Arts are used in the article. А cOl11plex of
numisl11atic, archaeological and historical evidence enables the authors to conclude that the first
Bosporan coins were struck ill the first years ofthe 5th с. ВС ill view ofthe necessity to cover а
vast programl11e of public COllstruction wшks which l11ade Рапtiсараешn а real centre of шЬаll
life.

59

ПУБЛИКАЦИИ

•
© 2010 г.
И.А. Макаров

НОВЫЕ ЭПИГРАФИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ О РИМСКОМ ВОЕННОМ
ПРИСУТСТВИИ В ТАВРИКЕ

Статья является публикацией двух греческих надписей из Херсонеса Таврического.
В одной из них содержится упоминание

1 Италийского

легиона, в другой упоминаются

фортификационные работы при участии римских военнослужащих.
Ключевые слова: Юго-Западная Таврика, Херсоне с Таврический, Римская империя,
римская армия, фортификация, центурион, Нижняя Мезия,

Н

1 Италийский легион.

иже публикуются две греческие надписи из раскопок Херсонеса Тавриче­

ского. Обе они были обнаружены в ходе археологических исследований
херсонесского городища, проводившихся под руководством М.И. Золота­

рева. Несмотря на фрагментарный характер надписи представляют немалый инте­

рес как свидетельства присутствия римской армии В этом античном центре l .

1.

Мраморная плитка (рис.

нившимся

верхним

краем.

обработаны. Обнаружена в

1),

оббитая со всех сторон, с частично сохра­

Лицевая и тыльная

2003

стороны

надписи тщательно

г. при раскопках северо-восточного района

Херсонесского городища (квартал ХСУII, колодец во дворе), хранится в НЗХТ,
инв ..M~

1/37395.

Размеры фрагмента (см):

[9,5]/[5,5]/3,7.

Сохранились остатки

первых четырех строчек греческой надписи. Высота букв в l-й строке

в остальных строках

- 1,4

- 1,8

см,

см. По палеографии надпись датируется римским

временем.

От первой строки надписи сохранилась лишь часть буквы тау. Здесь, судя по
увеличенному интервалу и большей высоте букв, было вырезано заглавие или фор­

мула

boni eventus apprecatio, e.g.:

[ауаеш

1[UXn]. Ниже ясно различимы начальные

буквы широко распространенного греческого личного имени ~EaYЦYТJ~], много­

кратно засвидетельствованного и в Херсонесе Таврическом (например, 10SPE 12.

453,493, 582 и др.).

Однако нет уверенности, что речь идет о херсонесите: в стк.

буквы 'Л'IТА надежно расшифровываются как название

(о.' Ъа[лжf]~

- - - J),

1 Италийского

3

легиона

и если это указание относится к названному здесь Феагену,

то в нем следует видеть легионера греческого происхождения. В этом случае в
1 Работа выполнена в рамках Программы фундаментальных исследований Президиума

РАН «Античный полис, местное население и мировые империи на юге России в древности
и раннем средневековье».

60

стк.

его греческому имени должно

2

было

предшествовать римское потеп

gentilicium.
Сохранившиеся в последней строке
буквы ТЕВ, возможно, указывают на
другое

имя,

на

этот

раз

на

латинское

ргаепотеп Tiberius. При передаче по-гре­
чески наряду с формой ТtРЕРЮ~ нередко
в эпиграфических документах самого
разного времени встречается написание

ТSРЕРЮ~ (афинский каталог эфебов кон­
ца

II

в. до Н.э.

114, соl.
- SEG
эллинистического -

- SEG

ХХХУIII.

У 116 , надгробная надпись с Коса

ХХУII. 53Ь, конец
начало

римского

времени;

посвящение

гермаистов сДелоса - SEG ХХIII. 51413'
II в. до н.э.; христианская надпись на­
чала УII в. н.э. из Иордании - SEG LI.

В этом случае речь идет о части

20622)'

имени римского гражданина, за которым

должны были следовать родовое имя и
Рис.

когномен.

Наибольший

интерес

новое упоминание

на (стк.

3),

представляет

1 Италийского

легио­

1.

Фрагмент надписи с упоминанием

1 Италийского легиона
из Херсонеса Таврического

причем на этот раз в грече-

ской надписи. Данный легион, с начала
70-х годов Н.э. И до позднеантичного времени дислоцировавшийся на Нижнем Ду­

нае в Нове2 , прямо засвидетельствован в Херсонесе Таврическом в нескольких ла­
тинских эпиграфических источниках. Перечислим их. Вероятно, одним из самых
ранних памятников является плохо сохранившееся надгробие солдата

(?) 1 Ита­
(IOSPE 12.548 = ЛНХТ 14), от имени которого осталось только
окончание (- - - )usius. По формульному типу текст можно датировать временем не
позднее первой половины II в. н.э. 3 Промежутком времени между 139 и 161 года­
лийского легиона

ми н.э. (скорее второй половиной этого отрезка) датируются упоминания военного
трибуна

1 Италийского

легиона Антония Валента и центуриона того же легиона

Новия Ульпиана в надписях из святилища Юпитера Долихена на территории со­
временной Балаклавы (Балаклава,

N2 23-25). В херсонесском посвящении
185 г. н.э., упоминается еще один
трибун этого легиона - Флавий Сергиан Сосибий (lOSPE 12.417 = ЛНХТ 9). При­
мерно к тому же времени относится надгробие солдата Аврелия Виктора (IOSPE 12.
547 = ЛНХТ 20). В надписи 250 г. Н.э. о восстановлении схолы принципалов на
территории херсонесской цитадели говорится о центурионе 1 Италийского легио­
93

слл.,

триерарха Т. Аврелия Секунда, датированном

на Марке Ратине Сатурнине, выполнявшем обязанности командира Херсонесской

вексилляции 4 . Наконец, трижды этот легион фигурирует в латинских надписях
времени тетрархии: это упоминания в плохо сохранившейся посвятительной над-

2

Ritter1ing 1924-1925, 1407 -1417; Absi12000, 227-238.

3

По поводу формулы HSE ер. комментарий Э.И. Соломоник К ЛНХТ 14 и замечание в

работе:
4

Samowski 1988, 70.

Виноградов, Зубарь, Антонова 1999, 72 слл. (= Vinogradov, Zubar' 1995/1996, 130).

61

писи 10SPE 12. 572 (= ЛНХТ 12)5, в сильно фрагментированном тексте ЛНХТ 5з6
и, наконец, в посвящении командира вексилляции Аврелия Канди( ... ), носившего

титул протектора7 •
Кроме того, мы располагаем рядом косвенных свидетельств. Одно из них
(10SPE 12. 562 = ЛНХТ 13) вместе с цитированной в самом начале надписью

(10SPE 12.548 = ЛНХТ 14) говорит за появление представителей легиона в Херсо­
несе в первых десятилетиях II в. н.э. Как предположил Т. Сарновский 8 , упомина­
ние в этой латинской эпитафии врача-вольноотпущенника Публия Ведия Трепта
- Публия Ведия Антонина, кото­

указывает на пребывание в Таврике его патрона

рый, по другим источникам, являлся военным трибуном

1 Италийского легиона во

время правления Траяна. Другое свидетельство (африканская надпись CIL УIII.
619 = 1LS 2747, Мактар), хотя и происходит не из причерноморского региона, явля­
ется подтверждением присутствия воинов легиона в Таврике во второй половине

170-х годов н.э.: военный трибун

1 Италийского легиона Тиберий Плавтий Феликс

Феррунтиан незадолого до 180 г. н.Э. (которым датируется публикация его cursus
honorum) исполнял должность командира черноморских вексилляций в Скифии
и Таврике (praepositus vexillationibus Ponticis aput Scythia<m> et Tauricam). Не ис­
ключено, что упоминающиеся в переписке херсонеситов с наместником провин­

ции Нижняя Мезия по поводу проституционной подати (10SPE 12.404 = ЛНХТ 1,
датируется концом II - первой половиной II1 в. н.э. 9 ) военные трибуны Арий
АлкивиадlО, Атилий Прими ан и центурион Валерий Максим также служили
в интересующем нас легионе.

Приведенные данные показывают, что пребывание воинов

1 Италийского легио­
II в.

на на территории Херсонеса Таврического фиксируется от первой четверти
н.Э. до конца

в. н.э., при этом наибольшее количество свидетельств приходится

II1

на вторую половину

II

в. н.э. Единственным критерием для уточнения датировки

публикуемой надписи является палеография. Среди датированных херсонесских

надписей римского времени по стилю письма данному памятнику наиболее близок
фрагмент постановляющей части декрета, случайно найденный в

1989 г.

и опубли­

кованный Э.И. Соломоник 11 • Для обеих надписей, выполненных в строгом стиле,
характерны умеренное апицирование, некоторая вытянутость букв, альфа с прямой
перекладиной, бета с немного уменьшенной верхней петлей, эnсuлон, средняя га­
ста которого касается вертикали. Опубликованный Э.И. Соломоник фрагмент дек­
рета датируется

179

г. херсонесской эры, что соответствует

154

г. н.э. Учитывая,

5 Некоторые исследователи (см. комментарий Э.И. Соломоник к ЛНХТ 12; Зубарь 1998,
76) относили надпись к II в. н.э., однако на сегодняшний день нет оснований сомневаться в
ее поздней датировке (Samowski 1988, 96; Зубарь, Сарновский, Антонова 2001, 11 О).
6 Зубарь, Сарновский, Антонова 2001,110.
7 Там же, 107. Учитывая отсутствие археологических свидетельств пребывания стацио­
нарного римского гарнизона в Херсоне се во второй половине III в. н.э., предлагалось свя­

зать эти надписи с кратковременным появлением в Таврике отряда римских войск в связи

с событиями римско-херсонесско-боспорской войны начала 290-х годов н.э. (там же,
сл.; ср. Const. Porph. De adm. imp. 53).
8 Сарновски 2000, 210. ср. также Сарновски 2006,125, прим. 67.
9 Макаров
10

2003, 125.

Военный трибун Л. Арий Алкивиад фигурирует также в фрагментарной греческой

надписи, обнаруженной в Балаклаве в

Савеля
11

62

112

2000, 188

сл.).

Соломоник 1996,47,

N2 5.

1928 г.,

а ныне утраченной (Соломоник

1974, 34-36;

что среди херсонесских резчиков мода на слегка вытянутые формы букв набирает

силу к последней четверти II в. н.э. 12 И что В новом фрагменте эта тенденция более
заметна, вероятнее всего была бы его датировка ок. 160-х - 170-х годов н.э. Как мы
видели выше, именно ко второй половине
латинских надписей с упоминанием

II

в. н.Э. относится наибольшее число

1 Италийского легиона.

Для того чтобы говорить о содержании фрагмента, у нас слишком мало данных.
По-видимому, следует обратить внимание на то, что он был найден в северо-вос­
точной части херсонесского городища. Согласно весьма убедительной реконструк­

ции!3, здесь уже к III в. до н.э. сформировался обширный теменос с культовыми
сооружениями в честь верховного божества Херсонеса Девы, Афины и, возможно,
других представителей полисного пантеона. Не исключено, что публикуемая над­
пись первоначально находилась в одном из святилищ северо-восточного района

и носила посвятительный характер. Поскольку она была адресована местным бо­
жествам, текст был написан по-гречески. Возможно, посвятителем выступал упо­
минаемый в стк.

2

Феаген, являвшийся солдатом

(?) 1 Италийского

легиона. Если

верно предположение о том, что в последней строке следует восстанавливать ла­

тинское имя Тиберий, то оно скорее всего указывало на человека, за которого было
сделано данное посвящение. Им мог быть, например, командир херсонесской век­

силляции.

Exempli gratia, текст может быть

[а у а 8 'ю ~

[- - -

восстановлен следующим образом:

[u х 11]

потеп

?]

~Bay.8[YТJ~ cr'tpa'ttrot11~

?],

[М:увwvщ] а' '1ta[л'tкi'l~ - --]
[UnEp crСО"ТJрiщ vel sim.] TB~[ Bpiou потеп ? - - -]
[avs8ТJKEV
Арр.
Стк.

? - - -]

crit.
3: альфа выделена

с обеих сторон точками-разделителями.

Перевод: «В добрый час. (---потеп?) Феаген, (солдат?)

1 Италийского легио­

на (посвятил за спасение ?) Тиберия (потеп ? - - - )>>.
2. Другая находка (рис. 2, см. вклейку) представляет собой два не соединяю­
щихся в контакте фрагмента плиты крупнозернистого мрамора, которые бьmи

обнаружены в

1990

г. во время раскопок в юго-восточной части херсонесского

городища (квартал С, помещение

инв. Х!!:

68/37199.

3)

и хранятся в лапидарной коллекции НЗХТ,

Оба фрагмента обломаны со всех сторон. Их лицевая поверх­

ность отполирована, но повреждена сколами и выбоинами. Лицевой фас большего

фрагмента А (рис. 2а) сколот справа и обожжен слева. Его размеры (см): [8]/[12]/
[12,5]. Задняя поверхность меньшего фрагмента В (рис. 26) оббита. Его размеры
(см): [6]/[5]/[5]. Высота букв и межстрочный интервал для обоих фрагментов рав­
ны соответственно

0,8

см и

0,4

см. На каждом из обломков сохранилось по пять

строк греческой надписи. Буквы мелкие, вырезаны тонкими линиями. Надпись
несомненно относится к римскому времени, однако ее шрифт недостаточно выра­

зителен, чтобы на основании палеографического критерия можно было датировать
ее более точно. Такой признак, как горизонтальная черта над буквами в стк. 3
12

для сравнения можно сослаться на декрет 174 г. н.Э. в честь Кальпурниана Аполлони­

да (Антонова, Яйленко 1995; Виноградов 1996; SEG XLV. 985) и на близкую по времени
фрагментарную надпись, в которой упоминаются размещенные в городе солдаты (Граков,
Виноrpадов 1970; SEG XLV. 986).
13

Золотарев, Буйских 1994,95 ел.

63

Рис.

2 а-б. Надпись о строительстве куртины из Херсонеса Таврического

Вестник древней истории.N~

3 (вклейка к статье И.А. Макарова, к стр. 61)

фрагмента А, говорит скорее за дату не ранее

II

в. н.з.; кроме того, ряд букв (сиг­

ма, mxеmа) по начертанию могут быть сопоставлены со шрифтом херсонесских
надписей последней трети

до н.э., таких, как декрет в честь Кальпурниана

Аполлонида, датируемый

н.Э. (Антонова, Яйленко

SEG XLV. 985)

II в.
174 г.

1995;

Виноградов

1996;

и сильно фрагментированная надпись, упоминающая находящих­

ся в городе воинов (Граков, Виноградов

1970; SEG XLV. 986).

С другой сторо­

ны, некрупные, тонко вырезанные буквы не находят близких аналогий в над­

писях II в. н.Э. Их можно бьшо бы, к примеру, сопоставить с шрифтом надписи
10SPE 12.369, которая датируется второй половиной 1 в. н.Э. (в частности, харак­
терно наличие в обоих текстах двоякого написания ню: в одном случае правая гаста
вертикальна, в другом она оказывается несколько наклоненной вправо). Иными
словами, для уточнения датировки в рамках второй половины

l-II в. н.э. требуются

дополнительные данные.

Ключевым для характеристики содержания надписи является надежно вос­

станавливаемое в стк.

2 фрагмента А словосочетание [Ё]руоv crx,Otv[ taiac;] (vel
ox,01.v[1.<1c;])14 - «строительство куртины». Слово Ёруоv читается также в конце сле­
дующей строки и дополняется в начале стк. 4. В начале стк. 3 того же фрагмента
фигурирует знак ;1(, являющийся сокращением греческих терминов €KaTOvTapxrt9
€ка'l"6V'l"архщ (центурион) или €Ka'l"OVLapxia (центурия)15 и соответствующий при­
нятому в латинских надписях символу >. Тот же самый символ, причем в похо­
жем исполнении, встречается в надписи, касающейся переписки херсонеситов

с наместником провинции Нижняя ~езия по поводу проституционной подати

(10SPE 12.4046,11 = ЛlIXТ 1)16, там он обозначает должность центуриона Валерия
Максима. Вторично в публикуемой надписи знак;I( читается в стк. 2 фрагмента В.
Наконец, в правой части последней строки фрагмента А читается личное имя

А8аvаюс; в характерной для диалекта Херсонеса дорийской огласовке.
Из перечисленных чтений следует, что в надписи говорилось о строительных ра­

ботах, выполненных при участии римских легионеров. В связи с этим показатель­
но, что надпись была обнаружена в юго-восточном районе Херсонеса, Т.е. на тер­
ритории, непосредственно связанной с присутствием римских военнослужащих и

их строительной деятельностью 17 . Однако текст, хотя и упоминает представителей
римской армии, написан не на латинском, а на греческом языке. Следовательно,
речь идет о документе, адресованном прежде всего гражданскому коллективу, а не

римским военнослужащим, находившимся в тот момент в Херсонесе.

Существительное Ёруоv, которое трижды фигурирует в надписи, неоднократно
встречается в эпиграфических источниках в значении «строительная работа, по­

стройка». Если ограничиться текстами римского времени из ближайших к Херсо­
несу областей, то MOгyr быть упомянуть! следующие примеры. В боспорской
надписи

234

г. Н.Э. из Китея (КБН

949)

в связи с постройкой храма упоминается

попечитель строительных работ (еЩJlвл;г\8tv'l"Щ

'l"OU

Ёруоu) Юлий Симмах. В дру­

гом боспореком тексте времени правителя Дуптуна данным словом обозначены

14 В
и

1805;

Северном Причерноморье засвидетельствована форма О"хщvшiа (10SPE 12. 32 В 59 , 6\
Крапивина, Диатроптов

2005, 68).

По этой причине именно она кажется предпоч­

тительной.

15 По поводу значения символа Ж см. OGIS 1. 315, n. 2; П. 423, n. 9.
16 См. выше прим. 9.
17 Подробнее об археологическом изучении этой части античного Херсонеса, где в рим­

ское время располагалась так называемая «цитадель», см. Зубарь, Сорочан

2008, 156-248.

строительные работы по возведению башни (КБН

TOU epyou).

67: Еn!. TOU [Еnlf!ЕЛ;ГIТО]Ы TOU Еn!.
В надписи римской эпохи из Истрии говорится О строительстве обще­

ственных уборных

(ISM 1.363:

то

epyov TOU

a~lТcopiou) на средства частных лиц.

В строительно-посвятительной надписи из Сердики

II в. н.э. (IGBulg IV. 1926) речь

идет о «попечителе строительства» ([ Еntf!€Л;ГI]8tvтOI:; TOU EPYOU). Примечательно,
что в латинских надписях соответствующее греческому EPYOV существительное opus
сходным образом употреблялось в значении «строительные работы, постройка».
В Северном Причерноморье оно встречается в строительной надписи из Харакса

166/167 п.

н.э.

ление в стк.

12. 656

5)

(Sarnowski, Zubar 1996,232 =

АЕ

1997, 1332 -

вероятное восстанов­

и в утраченной херсонесской надписи времени тетрархии

= ЛНХТ

(IOSPE
2), где упомянуты «военные сооружения» ([op]era шilitаг<iа».

В качестве объекта строительных работ, выполненных при участии римских
солдат, названа «куртина оборонительной стены» (аХОlvш{а). Хорошо известно,
что строительство и ремонт оборонительных сооружений были одной из главных
задач властей греческого полиса на всем протяжении его существования. При этом
средства на строительные и ремонтные работы могли выделяться как из общест­
венной казны, так и из личных финансовых ресурсов полисных эвергетов. В част­
ности, согласно известному декрету эллинистического времени в честь Протогена

из Ольвии

(IOSPE 12. 32 B S8-64)' этот гражданин выделил сто золотых статеров на
строительство куртины (аХОlVшtа) городской оборонительной стены. В ольвийской
надписи римского времени

(IOSPE 12. 180) упоминается попечитель строительства

пилона и куртины (crХОlvшiа) Клеомброт, сын Пантакла. С другой стороны, строи­
тельство, ремонт или реконструкция военных сооружений часто осуществлялись
силами личного состава гарнизонов, которыми эти сооружения использовались.

На это указывают, в частности, декреты воинов афинских гарнизонов из Элевси­

на, Саламина, Суния, Рамнунта

(Maier 22-25bis).

Для Северного Причерноморья

мы располагаем достаточно ранним свидетельством из той же Ольвии, а имен­

но, надписью митридатовского времени

(78/77

г. до н.э.) О посвящении куртины

(аХОlvш{а) командиром расквартированного в полисе понтийского гарнизона Дио­

геном, сыном Тиэя l8 . Судя по формуляру ольвийской надписи, в данном случае
сооружение финансировалось не полисом, а гарнизонной кассой, и, возможно,
даже из личных средств стратега Диогена. Вероятно, в каждом конкретном случае

финансирование работ зависело от условий пребывания гарнизона на вверенной
ему территории. Так, отчетливый пример содержится в параграфе договора

187

г.

до н.э. О симполитии между Милетом и Пидасой, согласно которому за ремонт

стен на пидасийской хоре несет ответственность милетский гарнизон (Milet 1 3.
Das Delphil1iol1. 14915_18: npovoEiv Onco.~ та T€(Xll EntaK€Ua~l1тal)19. Что касается ан­
тичного Херсонеса, то эпиграфических данных о строительстве в городе каких

бы то ни было оборонительных сооружений не очень много. Из надписи в честь
Агасикла

III в. до н.э.

известно, что он принимал участие в работах по сооружению

городских стен (IOSPE 12. 418: Т€lхоnоijcrаvп). О ремонте стен (T€lXl~COV ЕnЮКtu!iу)
при участии городского эвергета говорится в декрете 1 в. Н.Э. (IOSPE 12. 35523).
О строительстве стены на частные средства идет речь в двух надписях

II в. н.э.
(IOSPE 12.438 и НЭПХ 1. 25)20. Наконец, имеются два свидетельства более позд­
него времени: греческая надпись 245 г. н.э., где говорится о башне ('7rбруо~), об18

19
20

Крапивина, Диатроптов 2005,67.
ер. Migeotte 2000,151.
Возможно, близок по содержанию фрагмент рубежа П-ПI вв. н.з. (НЭПХ п.

3 Вестник древней

истории, N~

3

128).
65 '

стоятельства возведения которой остаются неизвестными (IOSPE 12.439), а также
цитированная выше латинская надпись времени тетрархии, где шла речь о неких

[ор ]era militar<ia> (IOSPE 12. 656

= ЛНХТ 2).

Практика классического и эллинистического времени нашла продолжение в
императорскую эпоху, когда в римских провинциях значительную роль в город­

ском строительстве объектов военного, а нередко и гражданского назначения стала

играть римская армия 21 . Для Северного Причерноморья времени Ранней империи
имеется ряд латинских эпиграфических свидетельств об участии римской армии
в строительных работах. Правда, характер сооружений в большинстве случаев
остается неустановленным.

Наиболее ранним датируемым примером служит

строительная надпись времени Траяна
упоминанием вексилляции

(116/117 г. н.э.) из Тиры (АЕ 1990,868) с
V Македонского легиона, ауксилий и попечителя работ

М. Энния Илладиана, центуриона того же легиона22 • По всей вероятности, 160-ми
годами н.э. датируется ольвийская надпись (IOSPE е. 322), поставленная от имени
вексилляции солдат

1 Италийского, V

Македонского и ХI Клавдиева легионов и,

возможно, связанная с строительством стен цитадели 23 . К 166/1 67 г. Н.э. относится
надпись из Харакса

(Samowski, Zubar 1996,232 =АЕ 1997, ]332), которая сообща­

ет о некоем сооружении, построенном силами вексилляции при попечении цен­

туриона (?) ХI Клавдиева легиона24 • В уже упоминавшейся херсонесской надписи

250

г. н.э. речь идет о строительстве на собственные средства

командиром херсонесской вексилляции центурионом

schola principalium
1 Италийского легиона Мар­

ком Ратином Сатурнином 25 • Возвращась к новой надписи, следует напомнить, что
римская администрация уделяла особое внимание фортификации провинциальных

городов26 . Нередко соответствующие работы проводились по решению централь­
ной власти, хотя это вовсе не означало отсутствия частной инициативы граждан 27 •
Очевидно, что в этом случае участие подразделений римской армии в фортифика­
ционных работах было обычной практикоЙ.
Как уже говорилось,

учитывая невозможность однозначной датировки публи­

куемой надписи на основе палеографии, а также фрагментарность текста, затруд­
нительно поместить ее в определенный исторический контекст в рамках
н.э. Однако, что касается

1 века

1-11

вв.

н.э., мы должны иметь в виду, что надежные дан­

ные о римском военном присутствии в Херсонесе в это время пока отсутствуюr 8 •
В лучшем случае речь может идти о косвенных свидетельствах в пользу того, что
при Нероне и Флавиях Рим оказывал Херсонесу помощь и покровительство. В та­

ком смысле могут быть истолкованы надпись из Тибура

CIL XIV. 3608

= ILS 986,

21 О строительной деятельности римских военных в провинциях см.: МасМиllеn

1959,

(табл.);

Mitche1l1987, 336 ff.
22 Карышковский 1959, 116, N2 5.
23 Зубарь, Сон 1995, 181-187.

214-216,218

24 По мнению издателей, речь могла идти о банях или оборудовании источника

(opera
Samowski, Zubar 1996,231, Anm. 13.
25 Виноградов, Зубарь, Антонова 1999,72 слл. (= Vinogradov, Zubar' 1995/1996,130).
26 См. Mitche1l1987, 339 ff.
27 Показательна надпись из Одессоса (IGBulg 12 57) о строительстве на средства полис­
ного эвергета куртины (crxolv(av 'ti]v J.!~'ta~v 'twv OUо 1tVPYrov), посвященной «строителю
новой крепостной стены» (K'ticr'tТ]~ 'tO'U кщvо'U 1tf:рФБЛ,оv) Тиберию.
28 Серьезные аргументы против восходящего к М.И. Ростовцеву (Ростовцев 1900, 140158) тезиса о римском военном присутствии в Юго-Западной Таврике в 1 в. Н.э. бьши не­
давно суммированы в работе: Сарновски 2006, 117-131.
theпnarum

66

vel nymphaei).

См.

в которой сообщается о возможном походе в Херсонес Тиберия Плавтия Сильвана
около

63

г. н.э., а также почетные надписи на статуях, воздвигнутых двум другим

мезийским наместникам (IOSPE 12. 421 и 422) Сексту Веттулену Кериалису
78 гг. н.э.) и Сексту Октавию Фронтону (92-97 гг. н.э.)29.
Как мы видели выше в связи с

1 Италийским

(75-

легионом, большая часть свиде­

тельств о присутствии в Херсонесе его военнослужащих приходится на вторую
половину

II

в. Н.Э. ЧТО касается других нижнемезийских легионов, то единствен­

ное упоминание

V

Македонского легиона в херсонесских надписях (ЛНХТ

относится ко времени между

116

21)

г. н.э. (размещение легиона на Нижнем Дунае)

и 167 г. Н.Э. (перемещение легиона с Нижнего Дуная в дакийскую Потаиссу)30,
а эпиграфические паМЯТНИЮ1, связанные с ХI Клавдиевым легионом, датируются

концом II - первой половиной III в. Н.Э. (ЛНХТ 8, 10, 29, 31, 32)31. Эти факты
позволяют отдать предпочтение более поздней из возможных на основании палео­
графии датировок и датировать публикуемую надпись второй половиной
Учитывая, что именно из представителей

II в. Н.Э.
1 Италийского легиона по преимуществу

формировался командный состав вексилляций, наиболее вероятно, что центурион
именно этого легиона упоминался в надписи.

Прояснив общее содержание надписи, остановимся на некоторых деталях чте­

ния и интерпретации отдельных строк. В стк.

1 фрагмента А можно

предположить описание отдельных участков строящегося объекта:

ехетрli gratia
[- - - ]+ 0.11:0

'То['О e.g. 11:UPYou !-LSХрt - - -], «от башни до - - -».
В стк. 3 того же фрагмента после символа центуриона читаются две буквы с го­
ризонтальной чертой вверху, которая обычно указывает или на обозначение цифр
через алфавитные символы, или на сокращенное написание какого-либо слова.
Первая из этих букв

-

лямбда, вторая

-

скорее всего дигам.ма, изображенная в

форме прямоугольной скобки. В херсонесских надписях такое написание дuгаМJНЫ

засвидетельствовано не было, хотя оно и встречается в других областях греческого

мира (за исключением Аттики), причем в разные эпохи 32 . Следующий знак - дзеmа
с надстрочной горизонтальной чертой.

Если данное чтение верно, то комбинация лямбды и дuгаМJ1;JЫ может быть только

обозначением числа 36, а дзеmа - числа 7, записанных в алфавитной системе. Объ­
яснить, что именно могли обозначать данные числа в надписи, достаточно трудно.
Можно предполагать, что речь шла о размерах строящегося участка куртины, о

неких денежных суммах (правда, в этом случае следовало ожидать обозначения
денежной единицы, например знак денария) и Т.П. В ходе работы над текстом фраг29

Об уточнении традиционных дат наместничества Октавия Фронтона см. Eck, Pangerl

2005,188.
30 Подробнее см. Авдеев
31

1993, 112-121.

Возможно, это объясняется заменой воинов 1 Италийского легиона представителями

ХI Клавдиева легиона и находящихся в его распоряжении вспомогательных соединений.
Появление центуриона

1 Италийского легиона в надписи 250 г. н.э. (Виноградов, Зубарь,
1999, 72 = Vinogradov, Zubal" 1995/1996, 130) может быть связано с краткосроч­
ной военной операцией (см. выще прим. 7), а не с выводом солдат ХI Клавдиева легиона
из Херсонеса для военных действий в Мезии и Фракии при Филиппе Арабе (Vinogradov,
Zubar 1995/1996, 139). Отметим, что присутствие центуриона ХI Клавдиева легиона зафик­
сировано в Хараксе уже в 166/167 гг. Н.э. (АЕ 1997, 1332), хотя для Юго-Западной Таврики
Антонова

свидетельства датируются на три десятилетия

позднее.

32 ер.

Tod 1950,35: «the Athenians did not use the fonn С, very соmmоn elsewhere, except
in IG 12 760».
3*

67

мента мной рассматривался и другой вариант чтения этой строки: интерпретиро­

вать следующую за лямбдой букву как гамму (со случайной чертой примыкающей
снизу к вертикальной гасте), а само данное сочетание как сокращение А( в )у( вWvщ).

В таком случае в стк.

3 содержалось бы указание на центуриона VH (О легиона

римской армии. Остановимся чуть подробнее на этой гипотезе.
Следует иметь в виду, что под таким названием в источниках фигурируют

два легиона - legio VH Gemina и legio VH Claudia. Если первый практически не
принимал участия в экспедициях за пределами провинции Hispania Та1Тасопепsis,
служившей местом его постоянной дислокации

с

1 по IV

в. Н.э., то второй дис­

лоцировался довольно близко к Северному Причерноморью, главным образом

на Среднем Дунае 33 • Первое прямое свидетельство о присутствии VH легиона в
Мезии принадлежит Тациту и относится к «году четырех императоров»

(Тас.

Hist. Н 85; ср. Suet. Vesp. 6)34. Примерно с этого времени, покинув Далмацию, VH
Клавдиев легион постоянно располагался на территории этой провинции. История

легиона в период его пребывания в Мезии не изобилует данными об участии его
представителей в военных операциях за исключением Дакийских войн Домициа­

на35 и Траяна36 • Первоначальное место дислокации легиона после его перевода в
новую провинцию С точностью не установлено. Согласно наиболее распростра­
ненному мнению, с самого начала присутствия в Мезии легион находился на Сред­

нем Дунае в Виминакии

(Kostolac), где он надежно фиксируется источниками во
II в. н.э. 37 Выдвигалась гипотеза 38 , согласно которой VH легион, после того как он
покинул Далмацию, а также во время войн Домициана против даков находился на

Нижнем Дунае, на территории будущей провинции Нижняя Мезия (возможно, в
Томах), и лишь в последние годы

1 в.

н.э., накануне дакийской кампании Траяна,

33 Основополагающей работой по истории legio УН Claudia Pia Fidelis остается Ritterling
1924-1925, 1614-1629. Обзор данных по истории легиона от времени Цезаря до перевода
в Мезию: Laporte 2000, 555-561. Для последующего периода см. Mirkovi6 1986, 36. Допол­
ненный список надписей, упоминающих УII Клавдиев легион после 86 г. Н.Э., при водится
В публикации: Le Bohec, Wolff 2000, 242 suiv.
34 В 42 г. Н.э. УН легион вместе с XI легионом не поддержал восставшего наместника
Далмации Фурия Камилия Скрибониана, в связи с чем оба легиона получили титул Claudia
Pia Fidelis (Cass. Dio LX 15; Suet. Claud. 13,35). Следовательно, УН легион был переведен
из Далмации в Мезию в период между 42 г. Н.э. и 69 г. Н.э. В качестве возможных пред­
лагались различные даты (45 г. н.э., когда при Клавдии была создана провинция Фракия;
56/57 (или 57/58) г. Н.э., когда при Нероне IV Скифский легион, возможно, был переведен

на Восток). Однако, если верна предложенная М. Миркович интерпретация найденной в
Далмации надписи на межевом столбе между территориями Nеditеsи Comienses, то в ней

содержится упоминание УН легиона вместе с наместником провинции Авлом Децением
Гемином, занимавшим эту должность в
н.э. как

tenninus post quem

63

и

67

гг. Н.э., что позволяет рассматривать

для перевода легиона из Далмации в Мезию

63 год
(Mil'kovic 1986,

36).
35

Ritterling 1924-1925, 1621.

36

Об этом свидетельствует надпись всадника XI легиона Тиб. Клавдия Максима из ма­

кедонских Филипп. См.
37

Speide11970, 142 f.
Ritterling 1924-1925, 1619 ff. Археологическая информация о Виминакии в 1 в. н.э.

еще недостаточна, а подавляющее большинство происходящих отсюда эпиграфических
памятников датируются не ранее начала

1 в.

минанием УII легиона
38

68

11

в. н.э.

(Mirkovi6 1986,37).

К второй половине

н.э. издатель надписей Виминакия М. Миркович относит лишь одну из надписей с упо­

Mirkovi6 1986,37.

(IMS 11. 101 =

АЕ

1901, 127 -

эпитафия без формулы

Dis Manibus).

был переведен в БиминакиЙ. Однако следует признать, что это предположение о
дислокации УН легиона в Нижней Мезии во второй половине

1 в.

н.з. базируется

на недостаточно крепком основании 39 и до появления дополнительных данных не
может быть принято. Таким образом, отсутствие свидетельств о каких бы то ни

было значительных передвижениях

legio

УН

Claudia Pia Fidelis

или его вексилля­

ций, а также упоминаний о нем в памятниках Северного Причерноморья, наконец,
отсутствие убедительных примеров ненижнемезийских соединений в Таврике де­
лают маловероятной попытку усмотреть название данного легиона в публикуемой

надписи4О •
О значении отдельных сохранившихся букв в фрагменте Б мы можем лишь стро­

ить догадки. Не исключено, что в стк. 2 предшествующее знаку Ж окончание

-ELt;

могло относиться К имени центуриона и соответствует латинскому окончанию

-lUS

или

-is.

Б стк.

3

возможно дополнение существительного

[1tp6f.1,](XXov

в значении

«передовое укрепление» (ср. Procop. Aedif. V 4,4: 1:oixov EV 1tро~6лоu <>X11f.l,txтt ... av
0111tp6f.1,QXOV КQлоiЮtV oL 1:а1)та <>o<poi). Б последней строке фрагмента, как и в стк.
1 фрагмента А, могла упоминаться «башня» ([1:]01) зф[руоu]).
Б заключение приведем текст надписи с возможными восстановлениями.
Фрагмент А

[- - -]+ сша 1:0[1) e.g. 1r6PYOU - - [- - - E]PYOV <>ХОtv[шiщ - --]
[--- ]+r;жАСZ EPYO[V---]
4 [- - - ep]yov A8avQlOr; д[- ----]+~+[- --]

~L€XPt- --]

--]

Фрагмент Б

[--- ]+ОУ+[---]
[--- ]Вtr;ЖАТ+[---]
[- - -? 1tp6f.1,](XXov П[- --]
4 [- - - .]01) зф[руоu ? - --]
[-----]Р[--- ]

39

Речь идет о надгробии из Том легионного знаменосца Т. Валерия Германа (CIL ш.

п. 169), награжденного dona l11ilitaria, возможно, в ходе войны Домициана
против даков (ср. Ritterling 1924-1925,1621; Маl1l1 1983,36-37; 131, tab. 21.1). Известны

12498 = ISM

еще два надгробия из нижнемезийской области:

CIL ш. 12416 = ILBulg 398 (Gorsko Ко­
Vipsal1i (sic) Cle111el1s) и CIL ш. 7421 (AI111US), датировка
которых 1 в. Н.Э. возможна, но не обязательна. Кроме того, в Дуросторуме (SilistIie) обна­
ружены кирпичи с клеймами LEG vп CPF (CIL ш. 145972), которые могут быть отнесены
к 1 в. Н.Э.
40 Приводившиеся (см. Sашоwski, Zllbar 1996, 234) в качестве примеров ненижнеме­
зийских соединений в Таврике ссылки на 1 когорту Фракийцев (АЕ 1990, 871, Харакс?) и
II Лукензиеву когорту (ЛНХТ 19) не кажутся убедительными. В надписи из Харакса (?) мо­
жет идти речь о 1 когорте Фракийцев Сирийской, засвидетельствованной во П в. В Нижней
Мезии, а II Лукензиева когорта, хотя и была к 136 г. Н.Э. перемещена во Фракию, до этого
sovo,

упомянут солдат легиона

времени находилась в Нижней Мезии. Тем самым ничто не препятствует датировать над­

гробие лнхт.

19

ранее

приводятся в работе:

136 г. Н.Э. (дополнительные
Ruscu 2005, 126-129).

аргументы в пользу такой датировки

69

Арр.

crit.

ФрагментА

Стк.

1: в начале строки следы вертикальной и косой гасты (НЮ 7).

Стк.

2: vel crXOlV[HX<;].
Стк. 3: в начале строки верхняя часть косой
также над дзеmой - горизонтальная черта.

гасты; над лямбдой и дuгаммой, а

Фрагмент В
Стк.
Стк.

2:
3:

после mау следы вертикальной черты.
между НЮ и nи, вероятно, знак-разделитель в виде двоеточия.

Перевод:

«(--- от башни 7 до) ---постройка куртины ---центурион--- 36,7
- - постройка, Афиней - - - центурион - - - (передовое укрепление) - - (башни 7)>>.
постройка -

Литература
Авдеев А.г.
БДИ.

1993:
2,112-121.

О времени пребывания подразделений

Антонова ИА., Яйленко В.И

V Македонского

легиона в Херсонесе

//

1995: Херсонес, Северное Причерноморье и Маркоманские войны
174 г. н.Э. в честь Тита Аврелия Кальпурниана Аполлонида //

по данным Херсонесского декрета

БДИ.

4, 58-86.

Виноградов Ю.г.

1996:

Новое документальное досье императорской эпохи из Херсоне са

// БДИ.

1,48-60.
Виноградов ю.г., Зубарь В.М, Антонова ИА.

1999: Schola pl'incipalium

в Херсонесе

//

НЭ.

16,

72-81.
Граков Е.Н, Виноградов Ю.г.

1970:

Новые надписи из Херсоне са Таврического

1994:

Теменос античного Херсонеса. Опыт архитектурной рекон­

//

БДИ.

3, 127-

134.
Золотарев МИ, Еуйскuх А.В.
струкции

// БДИ. 3, 78-101.
Зубарь В.М 1998: Северный

Понт и Римская империя (середина

1 в.

до Н.э.

-

первая половина

Уl в.). Киев.
Зубарь В.М, Сарновс/о,:ий Т

1997: Новая латинская строительная надпись с Ай-Тодора и некоторые
II в. Н.э. // БДИ. 4, 50-59.
Зубарь В.М, Сон НА. 1995: К интерпретации одной латинской надписи из Ольвии (10SPE 12.
322) // БДИ. 3, 181-187.
Зубарь В.М, Сарновскuй Т, Антонова ИА. 2001: Новая латинская надпись из раскопок цитадели
и некоторые вопросы позднеантичной истории Херсонеса // ANAXAPLIE. Памяти Ю.Г. Биноградо­
ва / м.и. Золотарев (ред.). Севастополь, 106-115.
Зубарь В.М, Сорочан СЕ. 2008: Основные этапы археологического изучения памятников на тер­
ритории цитадели Херсонеса Таврического // БИ. ХIХ, 156-248.
Карышковский П. О. 1959: Материалы к собранию древних надписей Сарматии и Тавриды // БДИ.
4,111-130.
Крапивина В.В., Дuатроnтов п.д. 2005: Надпись наместника Митридата Уl Евпатора из Оль­
вии // БДИ. 1,67-73.
Макаров ИА. 2003: Документальное досье о налоге на проституцию из Херсонеса Таврического:
к интерпретации ЮSРЕ 12. 404// БДИ. 4,123-136.
Ростовцев МИ 1900: Римские гарнизоны на Таврическом полуострове // ЖМНП. СССХХУIII
(март), 140-158.
Савеля О.я. 2000: Фрагмент греческой надписи из Балаклавы с именем Аррия Алкивиада // Ба­
лаклава, 188-189.
Сарновски Т 2000: Надгробие вольноотпущенников 10SPE 12.562 и вопрос о времени введения
римского гарнизона в Херсонес // Балаклава, 206-211.
Сарновски Т 2006: Плавтий Сильван и «эскадра-призрак» на Черном море в 1 в. Н.э. // БДИ. 1,
117-131.
Соломонuк Э.И 1974: Несколько неизданных надписей Херсонеса и его округи // НЭ. XI, 33-47.
Соломонuк Э.И 1996: Греческие надписи Херсонеса (находки последних лет) // БДИ. 4, 43-53.
вопросы римской военной организации в Таврике во второй половине

70

Absil М 2000: Legio 1 ltalica // Les Iegions de Rome воив le Haut-Empire. Actes du congres de Lyon,
septembre 1998 / У. Le ВоЬес, С. Wolff (eds). Lyon, 227-238.
Ее/{ W, Pangerl А. 2005: Zwei Konstitutionen rur die Truppen Niedermosiens ,'от 9. September 97 //
ZPE. 151, 185-192.
Laporte J.-P. 2000: Legio УlIа et la deduction des colonies augusteennes de Cesarienne // Les legions
de Rome 80118 le Ha11t-Empire. Actes du congres de Lyon, septembre 1998/ У. Le ВоЬес, С. Wo1ff (eds).
Lyon,555-579.
Le Bohee У., Wo1jJc. 2000: Legiones Moesiae Superioris // Les legions de Rome sous le Haut-Empire /
У. Le ВоЬес, С. Wolff (eds). Lyon, 239-245.
МаеМиПеn R. 1959: Roman Imperia1 Building in the Provinces // HSCP. 64,207-235.
Маnn J. с. 1983: Lеgiошuу Recruitment and Veteran Settlement during the Principate. L.
Migeotte L. 2000: Les depenses militaires des cites grecques: essai de typologie // Economie antique. La
guerre dans les economies antiques / J. Andreau, Р. Briant, R. Descat (eds). Saint-Bertrand-de-Comminges,
145-176.
Mirkovic М 1986: Viminacium et son territoil·e. Introduction historique // IMS. п. Viminacium et
Margum / М. Mirkovi6 (ed). Beograd, 21-61.
Mitchell S. 1987: Il11perial Building in the Eastem Roman Provinces // HSCP. 91, 333-365.
Ritterling (Е.) 1924-1925: Legio // RБ. хп. Rlbd 23-24,1186-1829.
Ruscu L. 2005: Т\уо Pontic Notes // ЕА. 38,125-130.
Sarnowski Т. 1988: Das romisclle Heer im Norden des Schwarzen Meeres // Archeo10gia. 38, 61-98.
Sarпowski т., Zubar VM 1996: Romische Besatzungstruppen auf der Siidkrim und eine Bauinschrift aus
dem Kastell Charax // ZPE. 112,229-234.
Speidei М 1970: ТЬе Captor ofDecebalus. А New Inscription frOl11 Pl1ilippi // JRS. 60, 142-153.
Tod MN. 1950: ТЬе Alphabetic Nшпегаl System in Attica // Тhe Аппuаl ofthe British School at Athens.
45, 126-139.
Vinog,·odov Ju.G., Zubar' V.M 199511996: Die schola principalium in Chersonesos // П Mar Nero. 2,
129-143.

NEW EPIGRAPHIC DATA ON ROМAN MILITARY PRESENCE
INTAURICA

I.A. Makarov
The allthor pllblishes two Greek inscriptions from Chersonesus Taurica, dated to the
second half ofthe 2nd century AD. One ofthem mentions Legio IItalica, the other one
fortification works carried out with the participation of Roman soldiers.

71

•
© 2010 г.
с. ю. Сапрыкин, С. А. Ермолин

РИМСКИЙ ФЛОТ НА БОСПОРЕ: НОВАЯ ЛАТИНСКАЯ НАДПИСЬ
ИЗ ПАНТИКАПЕЯ

Статья является публикацией новой латинской надписи из столицы Боспора г. Панти­

капея. В надписи упоминается римский военнослужащий

-

фрументарий римского флота,

очевидно ПонтиЙского.

Ключевые слова: Боспорское царство, Римская империя, фрументарии, римский флот,

Савромат, Аврелий, Пантикапей, триерарх, Вифиния-Понт, Херсоне с Таврический.

Ф

рагмент плиты с остатками латинской надписи был найден в
северном склоне г. Митридат в доме N~

3

2008

г. на

по ул. Эспланадной, который

принадлежит с.А. Ермолину. Он бьm встроен в стену жилого дома

начала ХХ в. Левая, боковая ее сторона окрашена несколькими слоями извести.

Размеры плиты: высота

8 см,

- 50

см, ширина

расстояние между строчками

5 см.

- 24

см, толщина

- 16

см. Высота букв

-

Надпись, от которой сохранил ось четыре

строки текста, вырезана достаточно аккуратно, по линейке, на плотном мелкозер­
нистом известняке светло-желтого цвета. Буквы, для которых характерно апици­

рование, в первой-второй строках расставлены достаточно свободно, а в 3-й стк.

более плотно. В 1-й верхней строке читаются две буквы А и У, во 2-й с левого
края плиты сохранились подтреугольные окончания двух горизонтальных линий,
вероятно от буквы Е, далее стоят буквы А и

букв

V,

а 3-я нижняя строка состоит из

разделительной точки, буквы С и еще одной буквы, от которой дошла

FR,

только часть вертикальной гасты, уходящей в облом, скорее всего, принадлежащая
букве

L.

В 4-й строке просматриваются остатки верхней горизонтальной гасты

буквы Т (см. рис.). Сохранившийся текст выглядит следующим образом:

АУ
:в

.AVR

FR·CL
Т
Стк.

1.

Остатки букв АУ допускают возможность восстановления имени бо­

спорского царя

[ ... S]au[romates ... ], ср., например, IOSPE п. 40 = CIRВ 46: [Regem
Ti(berium) Iul(ium) SauJromaten ami/cum Imp(eratoris) popuJliq(ue) R( omani) praestanl
tissimum c(olonia) I(ulia) F(elix) S(inope) ех d(ecurionum) d(ecreto). Эта надпись
была найдена в Керчи в 1839 г. и отнесена ее первоиздателем Н. Мурзакевичем к
концу II - началу III в. н.э., когда Боспорским царством правил Савромат II (Мур­
закевич 1844,286-288). Впоследствии с легкой руки Т. Моммзена (см. CIL ш. 783)
ее отнесли к царю Савромату 1, который правил за сто лет до Савромата п. Эту
точку зрения приняли авторы CIRВ, р. 55 (см. также Максимова 1956, 301-303;
72

Gajdukevic 1971, 350).

Посвятительная

надпись была начертана на боковой сто­
роне мраморной колонны и послужила
основанием считать, что по постановле­

нию декурионов римская колония Юлия
Счастливая Синопа удостоила царя Ти­
берия Юлия Савромата, выдающегося
друга императора и римского народа, по­

становкой статуи. Однако В.М. Зубарь не
исключал, что этот памятник представ­

лял собой вотив и был воздвигнут при
Савромате II в связи с установлением
более тесных отношений между Боспо­
ром и римской провинцией Вифиния­

Понт после мероприятий, проведенных
царем

против

черноморских

пиратов

и

в связи с так называемой «Боспорской
войной» в конце

II - начале III в. н.э.
2003, 43, 44; о войне см. Зубарь
1991,118-127). К вопросу о Боспорской

(Зубарь

войне мы вернемся чуть ниже.
В отличие от этой надписи, постав­
ленной жителями Синопы, точнее той ее
части, где находилась колония италиков

под названием

Colonia Iulia Felix,

Рис. Фрагмент латинской надписи

пуб­

из Пантикапея. Конец

ликуемый на этих страницах документ

II -

начало

III

В. н.).

Фото с.л. Ермолина

напрямую связан со столицей Боспора.

Если бы надпись была воздвигнута в честь боспорского царя Савромата, то по тра­
диции она была бы написана по-гречески, как большинство боспорских надписей
римского времени, в том числе оставленных иностранцами, включая даже тех, для

кого латинский язык являлся родным

(

ср. надпись царя Реметалка от

133

г. н.э. в

честь императора Адриана, поставленную при попечении римлянина Юлия Флавиа­

на, очевидно, императорского куратора или корректора при дворе царя
ср. также надпись в честь Рескупорида
граждан города Прусиады на Гипии

-

Маркианом и Аврелием Филиппианом

III,

поставленную в

223

-

CIRВ

48;

г. н.э. послами

римскими гражданами Марком Аврелием

-

CIRВ

57

и др.)]. На Боспоре крайне мало

латинских надписей, по сути дела только одна билингва (латинский и греческий

тексты) на надгробии Луция Волузия, солдата
ПаНТИI<апее во

II

в. н.э. (CIRВ

столице Боспора (CIRВ

666, II

691).

IV

Кипрской когорты, стоявшей в

Все остальные надгробия римских солдат в

в. н.э.;

726, III

в. н.э.) написаны по-гречески. По­

этому в высшей степени вероятно, что публикуемая надпись была поставлена в
Пантикапее римлянином.
Если это верно, то можно предположить, что в ней сохранилось начало родового

имени

Au[relius ... ],

боспорцу (ср. CIRВ

1

принадлежавшего римлянину, романизованному греку

58),

-

как

получившему его в правление императоров из дома Ан-

Число римских граждан увеличивается в Пантикапее и в целом на Боспоре к III в.

н.э., но среди них было немало выходцев с Боспора, получивших римское гражданство и,
соответственно, римские двучленные имена с греческим

cognomel1. Их имена в
1977, 140-144).

надписях,

как правило, приводятся в греческой транскрипции (Савостина

73

тонинов вместе с правами римского гражданства2 , так и выходцу из провинций
империи (см.

IGR. Index.

Т.

1-2.

Р.

503-505

и др.). Не исключено, что оно относи­

лось К представителю императорской династии, например, Марку Аврелию (ср.

lmp(erator) Caesar M(arcus) Aurelius Antoninus Aug(ustus), Коммоду (Imp(erator)
Caes(ar) M(arcus) Aureli(us) Commodus Antoninus Aug(ustus), Каракалле (Imp(erator)
Caes(ar) M(arcus) Aurelius L(ucii) fil(ius) Antoninus Aug(ustus) Pius) (ILS 379, 399,
425,449 etc.) или, что крайне маловероятно, императорам Авреолу (267-268) или
Аврелиану (270-275). По палеографическим признакам надпись следует датиро­
вать второй половиной-концом II в. или самым началом 111 в. Н.Э. На это время
указывают R с несмыкающейся с горизонтальной гастой полуокружностью и
длинной косой гастой, А с верхней горизонтальной перемычкой, соединяющей бо­

ковые гасты,

V

как со смыкающимися, так и с несмыкающимися внизу боковыми

гастамиЗ.
Впрочем, более правдоподобно, что в стк.

Au[g(usti) ... ].

1 сохранился императорский cognomen

Восстанавливая его, мы принимаем во внимание, что строки фраг­

мента представляли собой середину надписи, а ее преамбула с упоминанием ти­
тула, личного и родового имени римского императора находилась Б верхней утра­

ченной ее части.

Стк.

2.

Здесь просматриваются остатки буквы Е, ибо на камне заметны следы

от кончиков трех ее горизонтальных гаст. В таком случае это окончание слова,
которое предшествовало имени

Aur( elius),

скорее всего, принадлежавшего автору

надписи. У читывая эту особенность, можно уверенно говорить о том, что надпись
была поставлена не ранее правления императоров Марка Аврелия, Коммода и Ка­
ракаллы, когда в официальную титулатуру принцепса входил

gentilicium

«Авре­

лий». Поэтому императорский вольноотпущенник или провинциал, став римским
гражданином в правление Антонинов, мог получить это имя и занять одну из ко­

мандных должностей в римской армии и флоте.
Стк.

3. Начало строки немного испорчено, но здесь сохранилась аббревиатура из
cl(assis), Т.е. «писец флота» - менее веро­

четырех букв. Восстановление [с ]er(arius)

ятно, так как это слово означало «писец восковых табличею>, но такой должности
в римском флоте не было, ибо писари на флоте назывались

scribae (Спейдл 1988,
120). Конъектура [tri]er(archus) cl(assis), что означает «триерарх флота» (ср. ILS
2914; IGLS 1157), также невозможна, поскольку на камне прочитываются аббре­
виатуры FR CL. ДЛЯ реконструкции строки, особенно второй аббревиатуры, можно
2

Вероятно, после эдикта Каракаллы. Среди боспорцев во П-III вв. н.э. известно не­

сколько человек, получивших римское гражданство и родовое имя Аврелий: это члены

знатной боспорской семьи хилиархов и римских всадников Аврелий

Родон (CIRВ

Аврелий Лоллей (CIRВ

М. Аврелий Анд­

роник (CIRВ

58, 984;

ср. Сапрыкин, Масленников

2007, 173),

58),

1051), Аврелий Антонин (CIRВ 1252). Все они, за исключением последнего­
- бьmи греками или эллинизованными потомками выходцев из

архитектора из Танаиса

Малой Азии, писавшими и говорившими по-гречески. Имя Аврелий стало популярным на

Боспоре еще до эдикта Каракаллы
в боспорских надписях

-

212

г. Н.Э. (Цветаева

1979, 108).

Остальные «Аврелии»

это представители городов римских малоазийских провинций,

побывавшие на Боспоре в качестве послов и оставившие там надписи на греческом языке

(CIRВ
3

54, 55, 58).

Ближайшую аналогию палеографии нашей надписи дают латинские эпиграфические

памятники из Херсонеса Таврического: надгробие Луция Аврелия Севера, поставленное
его отцом Луцием Аврелием Антигоном в конце

ЛНХТ), фрагменты надгробий

74

II в.

Н.э. (ЛНХТ

II в. Н.Э.
27,28).

(Соломоник

1983,

N~

25 -

далее

использовать посвятительные и надгробные надписи из Херсонеса с упоминанием

военнослужащих римского Флавиева Мезийского флота: сег( ario)

cl( assis) -

«писца

флота» (НЭПХ 1.60 =АЕ 1967,428 = ЛНХТ 6)4, miles clas(sis) - «морякю> (НЭПХ
П. 189 = АЕ 1967,429 = лнхт 7), tr(ierarcha) c(lassis) - «триерарха флота» (IOSPE
1V 94 = IOSPE Р. 417 = C1LIII. Suppl. 14214 = АЕ 1900, 199 =АЕ 1903, 1 =лнхт 9)
(Ростовцев 1900, 146; Федорова 1969, 276), mil(es) cl(assis) - «моряка» (НЭПХ 1.
62 = АЕ 1967, 431 = ЛНХТ 18). Триерархи этого военного флота упоминаются и в
других местах, например, в Новиодунуме (Bounegru, Zahariade 1996, 116, N2 1О) и
Истрии (1SM 1.281: [triera]rcho cl(assis), ср. Bounegru, Zahariade 1996,116, N2 11).
Это были командиры военных кораблей, которые, как и другие офицеры римского

флота, происходили преимущественно из среды императорских вольноотпущенни­

ков или провинциалов, получивших римское гражданство (Соппоllу 1981,273)5.
Первая буква в строке уверенно читается как

F,

о чем свидетельствуют остатки

апицирования на конце перпендикулярной гасты. В таком случае это сокращение

FR,

что можно убедительно истолковать как

ражир», «поставщик хлеба», «интендант»

-

fr(umentator), fr(umentarius),

Т.е. «фу­

так называли солдат и офицеров из

отряда для сбора податей зерном 6 • Что касается этой должности во флоте, то об
этом имеются косвенные данные: новое прочтение стк.

33 так называемого «па­
in [n]avario ad naves frиmentarias in is dec i[ ... ] позволило прийти к
что в 105-108 гг. Н.э. подразделение солдат под командованием цен­

пируса Ханта»
заключению,

туриона было специально приписано к одному из дунайских портов, чтобы охра­
нять суда, перевозившие зерно. Как полагают,

naves

frиmentariae использовались

во время Дакийской войны или в первые годы после ее окончания и находились

под защитой воинских подразделений, в том числе, вероятно, и военных кораблей.
Рисунок такого интендантского судна сохранился на стене одной из гробниц в Ос­
тии: оно, как правило, имело слегка загнутые корму и нос и на его борту находился

mel1sor frumentarius, который вел учет поступавшего продовольствия (Bouneg11l,
Zahariade 1996,59,60). Возможно, что в надписи как раз и был упомянут [mensor]
fr(umel1tarius), Т.е. букв. «весовщию> - человек, который занимался поставками и
раздачей хлеба морякам военных кораблей.
Впрочем, фрументарий имел и другие обязанности. При Антонинах и Северах
это был человек, по долгу службы следивший за подозрительными лицами. Функ­
ции фрументариев были даже шире: они являлись членами охранного корпуса
римского гарнизона, и местом их пребывания бьша

холме в Риме

(C1L V1, 428).

Castra peregrina на Целиевом
а возглавлял их центурион фрументариев
Фрументарии располагались в Остии, на Аппиевой дороге, в Фор­
(C1L V1, 230, 231, 354),

мии, Велитрах, Путеолах

(C1L V1., 3329; Х. 6095, 6575; X1V. 7, ]49) и других
(C1L Ш. 433 - Эфес; 1980, 2063 - Далмация; ХIII.

местах, включая провинции

1771 -

Лугдун).

Исследователи считают их представителями политической по­

лиции, тайными агентами, поскольку в ряде случаев они выполняли обязанности

speculatores,
4

Спейдл

Т.е. разведчиков, шпионов (ср.

C1L V1. 3358 - speculator exercitus

1988, 121: автор восстанавливает в этой надписи должность триерарха - [tгi]­

er(archis ).
5 Подробнее о триерархах во флоте Римской империи см. Kienast 1966, 11-14, 16-26;
Starr 19602,43,44,57: автор допускает возможность командования триерархом небольшого

соединения военных кораблей. О триерархах римского Флавиева Мезийского флота см.

Bouneg:t'u, Zahariade 1996,40.
6 Сокращение FR (или в более

полной форме как

FRVM)

в латинских надписях имеет

несколько значений, но чаще всего это был fгumе1ltаrius (Федорова

1969, 154,342).
75

Нередко фрументарии исполняли функции императорских курьеров, в

Britannici).

том числе в провинциях, и при этом они были обычно связаны с военными вла­
стями и военным флотом, где всегда существовала группа кораблей, выполнявшая
разведывательную, дозорную и коммуникационную службу. При Диоклетиане

разведывательно-шпионские задачи фрументариев были отменены, а сами они
прекратили существование

1988, 150;

Сердюкова

(Vaglieri 1922,221-224; Paschoud 1983,215-243; Маnn
2005, 91; Данилов 2008, 13, 14). В латинских надписях из

Северного Причерноморья эта должность до сих пор не встречалась.

Относительно упоминаемого в надписи Аврелия

( ... )

можно выдвинуть пред­

положение, что это бьm интендант римского военного флота, римлянин провинци­
ального происхождения, предки которого (или он сам) получили римское граждан­
ство при поздних Антонинах. Об этом свидетельствует совпадение его родового
имени Аврелий

( ... )

с именем триерарха Мезийского Флавиева флота «Тит Ав­

релий Секунд, сын Тита, из Камили евой трибы, из Равенны», который поставил

надпись в

185

г. н.э. в Херсонесе за здравие императора Марка Аврелия Антонина

Коммода Августа и своего непосредственного командира Флавия Сергиана Соси­

бия, военного трибуна

1 Италийского легиона, и за здоровье своих близких и свое
IOSPE Р. 417 = ЛНХТ 9) (Воuпеgгu, Zahariade 1996,40).
Это заставляет предположить, что Аврелий ( ... ) - фрументарий римского флота и
мог находиться на службе в правление императора Коммода (176-192) или позд­
нее, при Каракалле, который был провозглашен императором в 197 г. Н.Э.
Стк. 4. Остатки буквы Т заставляют предполагать в этой строке слова [vixi]t или
[feci]t, и в таком случае надпись была надгробной, или [posui]t, что выделяет доку­
собственное (см. выше

мент в качестве посвятительного. Последнее предпочтительнее, поскольку выше
сохранились остатки титулатуры римского императора. Учитывая сказанное, пред­
лагаем следующее восстановление надписи:

(Pro sa1(ute) imp(eratoris)]
[M(arci) Aur(elii) Ant(onini)]
[ .............. ] Aug[usti et теа]
[meorumqu]e Aur[elius ....... ]
[ .............. ]fi{umentarius) cl(assis)[ ... ]
[........... posui]t

1
2
3
4
Перевод:

«( За здравие

императора Марка Аврелия Антонина

здравие мое и моих близких?) Аврелий

( ... ) Августа (и
( ... ) интендант флота ( ... ) поставиш).

за

Реконструкция надписи во многом предположительная вследствие сильной
фрагментарности, поэтому возможны разные варианты дополнения. В начальных

строках, например, могла стоять титулатура императоров Марка Аврелия или Кара­

каллы:

Pii)].
такая

[ ..... .imp(eratoris) Caes(aris) M(arci) Aurelii L(ucii) fil(ii) Antonini] Aug[(usti)
2 можно дополнить [pro salut]e - «за здравие», (ср. ЛНХТ 10), однако
конъектура предполагает: «За здравие Аврелия .... фрументария флота ... »-

В стк.

в таком случае надпись была поставлена кем-то другим. Это маловероятно, как
малореальна и возможность дополнения

[s(ub) c(uius) c(ura)] e(gi) Aur(elius) ... , ер.
Aug[usti] в
предшествующей строке. В стк. 3 могло стоять [F(laviae) М( oesicae) vel Misicae ... ],
ер. ЛНХТ 7,9,18, а далее в стк. 4 могло быть сочетание [vo]t(um) [posuit] - «поста­
вил по обету», ер. ЛНХТ 10.

ЛНХТ

9,

так как тогда становится непонятной титулатура императора

Несмотря на плохую сохранность надписи, ее трудно переоценить: это третий

латинский эпиграфический документ, найденный на Боспоре, и лишь второй,
связанный с пребыванием там римских войск (Зубарь 2003а,

76

38-48).

Значение

надписи заключается еще и в том, что она вновь привлекает внимание к вопросу

о пребывании римлян в Боспорском царстве, так как

в ней прямо говорится о

римском флоте в Пантикапее.
Впервые римский военный флот появился у берегов Боспора Киммерийско­

го в

годах н.э., во время междоусобной войны братьев Митридата УIII

44-49

(ПI Боспорского) и Котиса

когда на помощь последнему, ставшему в

1,

46

г. н.э.

царем Боспора, прибыло военное подкрепление из Мезии во главе с легатом этой
провинции Дидием Галлом. Римские военные корабли проплыли по хорошо зна­

комому древним греческим навклерам маршруту от Нижнего Дуная до Южного
Поднестровья (или Нижнего Побужья) и далее вдоль южного берега Крыма до
Боспора. Это было первое римское военное предприятие в Северном Причерномо­
рье с участием сухопутных соединений и кораблей, дислоцировавшихся в римских
нижнедунайских провинциях. Когда флот и часть войск Дидия Галла покинули
район Керченского пролива в

46

г. Н.э., то при возвращении обратно они восполь­

зовались тем же маршрутом, который предусматривал заход кораблей в Херсонес

и, возможно, в Ольвию И Тиру. Однако из-за жестокого шторма у берегов Южной
Тавриды многие из них затонули, а другая часть эскадры стала добычей тавров. На
Боспоре же осталось несколько когорт под командованием Юлия Аквилы, очевид­
но, входивших в состав войск провинции Бифиния-Понт. Вместе с боспорскими
отрядами они успешно завершили войну против Митридата, захватив его в плен.

Затем мятежный царь был отправлен в Амастрию и передан прокуратору провин­

ции Вифиния-Понт Юнию Цилону, который переправил его в Рим (Тас. Апп. ХН.

15-21) (Каллистов 1952, 164; Gajdukevic 1971,342; Цветаева 1979, 16; Блаватский
1985, 228; Сапрыкин 2002, 248-256).
События 44-49 гг. н.э. на Боспоре показывают, что римское военное присутст­
вие в этом государстве, хотя и было кратковременным и вызвано чрезвычайными
обстоятельствами, обеспечивал ось путем использования двух основных маршру­

тов плавания в Эвксинском Понте: западного
восточного

-

-

от фрако-мезийского побережья и

от вифино-понтийского берега, откуда можно было быстрее доплыть

до Восточной Таврики и Меотиды. Важность морских коммуникаций между Бо­
спором и Южным Понтом была оценена еще вправление боспорского царя Евмела

(310-304),

который освободил восточный и юго-восточный сектора Черного моря

от пиратов, мешавших интенсивному судоходству

1999, 218).

(Diod.

ХХ.

24-25)

(Сапрыкин

Восточный регион Понта приобрел особое значение при Митридате

Евпаторе, когда в ведущие города Понтийского царства из Боспора и Колхиды до­

ставляли зерно и продовольствие, и куда позднее, накануне падения понтийского
царя, отправляли имущество митридатовских военачальников (Мешп.

Plut. Luc. 24; Liv.

Рег.

98;

Арр.

Mithr. 78).

49, 53, 54;

Этим маршрутом пытался добраться до

Боспора римский ставленник Митридат Пергамский, который в

46/45 г. до Н.э. по
Mithr. 120, 121;

приказу Цезаря хотел свергнуть с престола архонта Асандра (Арр.

Dio Cass.

ХLП.

9.48).

Вдоль берегов Западного Кавказа, вероятно, прошли корабли

понтийского царя Полемона 1, когда в

был взойти на боспорский престол

14 г. до Н.э. по повелению Августа он должен
(Dio Cass. XLIV. 24. 4), а вслед за ними гото­

вился про следовать к берегам Боспора и римский флот под командованием Марка

Випсания Агриппы, который прибыл в Синопу для оказания помощи Полемону в
борьбе с непокорным населением Боспорского государства

2 (16-23).

В

1 - IV вв.

(Jos. Flav. Апt. XVI. 2.

Н.э. этим путем активно пользовались римские и боспорские

послы, торговцы, комивояжеры, навклеры, военные, а позднее варвары готского и

77

сармато-аланского происхождения, осевшие на территории Боспорского царства и

использовавшие для морских походов корабли крупнейших боспорских городов 7.
Таким

образом,

после

военной

экспедиции

на

Боспор

для

свержения

Митридата VПI, особенно по причине неудачного возвращения флота в Мезию по
опасному для плавания и более длительному маршруту вдоль побережья Таврики,
римляне осознали, что гораздо легче держать под контролем Боспор и добираться

туда по морскому пути вдоль кавказского побережья. В

66 г.

Н.э. во время активиза­

ции восточной политики Нерона и его стремления усилить присутствие Империи
в бассейне Черного моря там появилось

3000

легионеров и

40

римских военных

!кораблей, которые контролировали земли тавров, гениохов, колхов, Боспор и побережье Меотиды (очевидно, азиатскую сторону Боспора Киммерийского)

(Jos. Flav.

Веl. Jud. П. 16.4 (336-337). Это были районы интенсивного судоходства по мар­
шруту, который вел к берегам Боспорского царства и находился в сфере действий
морских разбойников. Согласно распространенному мнению, большая часть этих
римских сил была направлена из Мезии с использованием кораблей Мезийского

флота (Кienast

1966, 111; Speidel 1983,8-12; Speidel, French 1985,98)8, и по вре­

мени это совпало с действиями легата провинции Мезия Тиб. Плавтия Сильвана

гг. н.э.) по умиротворению бастарнов и отправкой войск в Юго-Западный
Крым для защиты от тавро-скифов и сарматов, осадивших Херсоне с Таврический
(CIL XIV. 3608 = ILS. 986). Однако римские власти, скорее всего, разделили сфе­

(60-67

ры влияния своего военного флота: западный и северо-западный сектора Черного
моря находились под контролем кораблей, которые базировались в портах Левобе­
режного Понта. В зону их ответственности вошли Херсоне с Таврический и Юж­
ная Таврика вплоть до Харакса. Это были военные корабли из состава Равеннской
эскадры, а также Мезийского флота, который с 70-х годов Н.э. получил название

Флавиевого9 . Стоявшая перед ними стратегическая задача заключал ась в обеспече­
нии связей между гарнизонами римских вспомогательных войск в Юго-Западном
Крыму и безопасности плавания вдоль берегов, где пиратствовали тавры и сатархи.
В дальнейшем, когда во П в. Н.Э. В Херсонес и римские кастелли Южного Крыма

(Харакс, Балаклава) были введены постоянные гарнизоны из состава нижнеме­
зийских легионов, базой римских кораблей в Таврике стал Херсонес Таврический,
при этом в состав вексилляций в Юго-Западном Крыму вошли и подразделения
флота. А командир римской эскадры

-

триерарх Мезийского флота, согласно су­

бординации, подчинялся военному трибуну, командовавшему войсками «в Ски­

фии и Таврике» (согласно надписи ок.

180 г.

Н.э. с упоминанием Тиберия Плавтия

Феликса Феррунтиана, «препозита понтийских вексилляций в Скифии и Таврике»,

CIL

УIII.

619 = ILS 2747)

(Соломоник

1966, 170; 1973, 144;

Зубарь

1994,56-59;

7 О связях по морю между Боспором и Южным Понтом, В частности, сАмастрией,
Прусиадой на Гипии и другими городами провинции Вифиния-Понт см.

Rostovtzeff 19161918,1-22; Дьяков 1940,76 сл.; Robert 1980, 80,417, п. 125.
8 Ср. Зубарь 1998, 43: с этого времени начинается проникновение римлян в Южный

Крым, где начинается возведение римского опорного пункта в Ай-Тодоре.
9 Существует предположение, что мезийский флот был сформирован при Августе (Starr
19602,361; Юепаst 1966, 110, 111; Bounegru, Zahariade, 1996,8). Согласно другой точке

зрения, он был образован не ранее правления Флавиев, точнее, при Веспасиане, а название
«Флавиев» получил при Домициане во время Римско-дакийской войны ок. 92 г. Н.э. (см.
CIL XVI. 13, 37; Samowski 1987, 265 ); позднее Сарновски предположил, что флот уже
существовал при Нероне в 66 г. н.З., но высказал осторожные сомнения относительно его
участия в военных предприятиях Плавтия Сильвана (Samowski 2006, 89).

78

Sarnowski 1995,324). м.и. Ростовцев полагал, что этот военачальник в должности
I Италийского легиона командовал отрядами, разбросанными

военного трибуна

по укреплениям на всем пространстве северопонтийского побережья от Ольвии

до Боспора (Ростовцев 1900, 144; Rostovtzeff 1902, 80-95; Ростовцев 1908, 65)10.
Позднее он отметил, что в эту систему не входило Боспорское царство, которое

имело свою армию и свою военную организацию (Ростовцев

1915,7). В настоящее
CIL УIII. 619 в
выражением praepositus

время большинство ученых полагают, что в африканской надписи

cursus honorum Тиб. Плавтия Феликса Феррунтиана под
vexi1lationibus Ponticis aput Scythia<m> et Tauricam подразумевается участок побе­

режья от Тиры до Харакса, который находился под контролем римских войск из
состава легионов и Мезийского флота, подчинявшихся легату римской провинции
Нижняя Мезия (Saxer 1967,42, 92; Беляев 1968, 127-137; Соломоник 1973, 142,

143; Sarnowski 1988,61-98; Sarnowski, Trynkowski 1986,540; Sarnowski 1995,323,
324)".
О пребывании римских войск на Боспоре обычно судят по трем

надгробиям

Н-Н! вв. Н.э. из Пантикапея: латино-греческой билингве Луция Волузия, солдата
Кипрской когорты, центурии Элия Секунда (CIRВ

691), греческой надгробной
726), греческому надгро­
бию Диза, сына Бифия, центуриона и начальника отряда фракийцев (CIRВ 666).
В настоящее время существуют убедительные доказательства, что O'1te'Lpa
E>pqK&V (или то E>P\IKt1COV TaYJla) в боспорских надписях римской эпохи надписи Гая Меммия из той же Кипрской когорты (CIRВ

это отряд фракийских воинов, служивших в войске боспорских царей (Ла­
1904, 15; Ростовцев 1911, 39; Крыкин 1993, 250-253; Зубарь 1998,

тышев

82-84; Горончаровский 2003, 23; Сапрыкин 2005, 79), а не Фракийская когор­
та римской армии, как считали некоторые исследователи (Brandis 1897, 788;
Блаватский 1953, 132, 133; Gajdukevic 1971, 352; Цветаева 1979, 39). Поэто­
му о римских войсках на Боспоре (или только в Пантикапее) можно говорить

лишь на основании надгробий солдат Кипрской когорты. Ученые предпола­
гают, что римские вспомогательные подразделения появлялись в Боспорском

царстве эпизодически (Дьяков
Блаватский

1940, 76, 77; Nadel 1969, 59; Цветаева 1980, 38;
1985,232; Дьячков 1992, 89,90), когда существовала угроза долгосроч­

ным римским интересам в этой части Причерноморья. А поддержка боспорских
правителей Римом осуществлялась через Малую Азию, в основном из провин­

ции Вифиния-Понт, города которой были экономически и политически связаны с
Боспорским царством (Ростовцев 1917, 111-130; Дьяков 1940,77; Шелов 1981,62).
М. Спейдл и Д. Френч, исследовав найденное в Синопе надгробие Марка Блос­
сия, сына Марка, из трибы Теретины, солдата Кипрской когорты, показали, что

Синопа во времена Империи служила базой римских военных кораблей, которые
охраняли морские коммуникации между провинцией Вифиния-Понт и Таврикой.
Поэтому солдаты Кипрской когорты (и, возможно, других римских вспомога­
тельных частей I2 ), которые бьши расквартированы на Боспоре, находились в зоне
10

Эту точку зрения приняла Э.И. Соломоник, которая предположила, что Тиб. Плавтий

Феликс командовал всеми римскими военными соединениями в районе Черного моря (Со­
ломоник
11

1973, 144).

Зубарь 1994, 74-76; 1998, 98: автор полагает, что под началом Т. Плавтия Феликса

Феррунтиана находились только вексилляции в Юго-Западном и Южном Крыму.
12 В танаисской надписи CIRВ

1264 упоминается некий ОiнхМрюt; crtрu'пcJ)''Пjt;, которого
(Speidel,

считают римским солдатом из состава подразделений провинции Вифиния-Понт

French 1985, 102).
79

ответственности командования римских войск в этой провинции И прибыли из
Синопы

Шелов

(SpeideI, French 1985, 100-102;

1981, 62;

Зубарь

1998, 82).

Они

не подчинялись командованию нижнемезийских легионов, Мезийского флота и
вексилляций в Ольвии, Херсоне се, Балаклаве и Хараксе. Соответственно и во­
енно-морские подразделения, охранявшие пути плавания к Боспору от пиратов,

подчинялись командованию

classis Pontica, Т.е.

Понтийского римского флота, база­

ми которого на Черном море служили Трапезунт (здесь базировались еще корабли
Полемонидов, вошедшие после

IH. 47)

64

г. н.Э. в состав римского флота, ср. Тас.

Hist.

и, вероятно, Синопа, а также Амастрия, Амис, Гераклея Понтийская, Ке­

расунт (при Коммоде) (Максимова

1956,317; Starr 19602, 127; Кienast 1966, 116;
Mitford 1980, 1187; French 1984,57). Крайне малое количество римских надгробий
солдат и практически полное отсутствие латинских надписей на Боспоре позво­

ляют согласиться с теми исследователями, которые отрицают факт постоянного
присутствия там римских войск (Зубарь

2002, 58).

Тем более что боспорцы имели

собственные армию и флот, которые были организованы на римский манер и защи­
щали интересы римлян в бассейне Черного моря, а со времен Августа некоторые

их представители служили в римской армии, где составляли так называемые

ala
Bosporanorum и cohors Bosporanorum (Holder 1980, 267, .NQ. 171; Speidel, French
1985, 102, п. 23).
К сожалению, крайне фрагментарное состояние новонайденной пантикапейской

латинской надписи не дает возможности судить о том, интендантом какого римско­

го флота на Черном море являлся Аврелий

Флавиевом флоте, так и в

classis Pontica.

( ... ).

Он мог служить как в Мезийском

Но при любом восстановлении названия

флота совершенно очевидно, что в конце Н

-

начале НI в. н.Э. в Пантикапее стояли

римские военные корабли и, по всей видимости, какие-то подразделения римских
сухопутных частей или морская пехота. Они могли прибыть в столицу Боспора в
связи с чрезвычайными обстоятельствами, вызванными угрозой Боспору со сто­
роны варваров, либо зашли туда для пополнения запасов продовольствия после

патрулирования восточного сектора Черного моря, где приходилось защищать
от пиратов ахеян, гени охов и зигов суда, шедшие в провинцию Вифиния-Понт И
обратно к берегам Боспорского царства. Дж.п. Рот убедительно показал, что фру­
ментарии в римской армии и на флоте занимались снабжением продовольствием,
но в основном доставкой зернового хлеба. Для получения продовольствия и сбора
зерна их, как правило, сопровождали воинские подразделения, куда входили фу­
ражиры и солдаты охраны, причем нередко к этому привлекались довольно значи­

тельные силы под командованием префектов и даже легатов

(Roth 1999, 118-134).

Снабжение римских войск осуществлялось и по морю, например во время осады

Карфагена в

203-202

гг. дО Н.Э. из Сицилии И Сардинии прибыло несколько кораб­

лей с хлебом (Арр. Рuп.

IV. 25; Dio Cass.

ХУН.

37. 70).

Но обычно фрументарии

занимались сбором и заготовкой фуража, когда поблизости располагались воин­
ские отряды
му Аврелий

(Fink 1971, .NQ 10; Кissell995, 151 suiv.; Roth 1999,210,288). Поэто­
( ... ), фуражир флота (Понтийского либо Мезийского), скорее всего,

занимался на Боспоре, известном в древности центре хлеботорговли, заготовкой
зерна для солдат и моряков, а значит в то время там находились римские воинские

части. Однако, учитывая более широкие функции фрументариев и тот факт, что
Аврелий

( ... )

мог быть знатным провинциалом при Антонинах и Каракалле, не

исключено, что он, помимо основных обязанностей, выполнял разведывательные
функции или являлся: курьером между властями римских провинций и боспорским

80

царем. Последнее подтверждается самой постановкой им надписи с упоминанием
римского императора.

Поскольку надпись из Пантикапея появилась на рубеже П-III вв. н.Э., то при­
бытие на Боспор римских воинских подразделений вместе с военными кораблями

могло быть вызвано политикой Савромата
Римской империей. В

193 г.

II (175-210)

по налаживанию связей с

н.Э. этот боспорский царь победил сираков, сарматское

племя в Прикубанье, а затем скифов, «присоединив по договору Таврику», сделал
море свободным для мореплавания в Понте и Вифинии», одержав верх над пира­
тами (CIRВ

1237). Существует предположение, что с этими событиями связана так
bellum Bosporanum, упоминаемая в латинской надписи из Преслава
конца II - начала ПI в. н.э., согласно которой один из воинов 1 Италийского легиона
называемая

«был избавлен от многих опасностей в землях варваров». Благодаря согласован­
ным действиям римлян и боспорцев вся Таврика оказалась поделенной на сферы
влияния римского военного командования в Херсоне се и Боспорским царством:

Юго-Западный Крым вплоть до Харакса и Партенита (Аю-Дага) попал под кон­
троль Херсонеса и римлян во главе с военным трибуном, а территория в Цент­
ральном Крыму и восточнее до Керченского полуострова управлялась непосред­

ственно боспорскими царями Савроматом ПиРескупоридом

II (Зубарь 1991, 118;
1998,112-114; 2003, 198; 2003б, 142)13. Попытки опровергнуть данную гипотезу

пока еще недостаточно убедительны, поскольку, во-первых, проблематично само
упоминание солдата

1 ИтаЛИЙСI<ОГО легиона

в первом

-

втором десятилетиях ПI в.

Н.э. в Таврике и на Боспоре в особенности, ибо вексилляции этого легиона были
переведены на Дунай еще во второй половине предыдущего столетия; во-вторых,
боспорские надписи времени Савромата

II

иРескупорида П, а также распростра­

нение боспорских монет в Южной Таврике в начале П в. н.э. подтверждают доста­
точно сильное боспорское влияние в этих районах, что могло быть реализовано

только с согласия римлян l4 . И в-третьих, в

201 г. Н.Э. Савромат II возвел в Пантика­

пее статую императора Марка Аврелия Антонина Августа (Каракаллы), которого
подобострастно величает в надписи своим благодетелем и благодетелем своего

царства (CIRВ

52),

что вряд ли было возможно, если бы Боспорское царство в эти

годы проводило неугодную римским властям политику!5; к тому же на Боспоре в
те годы находились римские воинские контингенты.

Римско-боспорские отношения при Савромате
столько прочными, что уже в первой половине

III

II

иРескупориде

II

были на­

в. н.э. римская администрация

расширила сферу военного присутствия боспорцев в Крыму, постепенно выводя
оттуда свои контингенты из-за обострения обстановки на границах в Подунавье.
Вполне резонно предположить, что в создавшейся ситуации римляне могли со-

13

Иное мнение см. Сарновски

2005, 242-244:

исследователь полагает возможным да­

тировать Боспорскую войну и пребывание солдата
варов» в период между

196-215

1 Италийского

легиона «в землях вар­

гг. н.з., когда римляне якобы могли совершить какую-то

штрафную антибоспорскую экспедицию в связи с изменением политики боспорских царей
после гражданских войн в Риме в
14

193-197 гг.

н.З.

Ср. боспорские надписи CIRВ 953 из Старого Крыма времени Рескупорида

н.э.), Партенита эпохи Савромата
(Саприкiн, Баранов

11 (CIRВ 955) и две

1995, 137-139).

15

кова

II и

г.

Распространение боспорских монет в Центральном и

Южном Крыму наиболее активно началось с правления Савромата
ширилось при Рескупориде

II (223

надписи из Судака зтого же времени

позднее (Сапрыкин 2005а,

II
181-184).

и существенно рас­

О ПРОРИМСКОЙ политике Боспора на рубеже П-ПI вв. н.Э. см. ДЬЯКОВ 1942, 90; Кругли­

1966,11;

Гайдукевич

1955,145;

Цветаева

1979,36-40;

Зубарь, Зинько

2006,156.
81

действовать победе боспорского царя над сираками и тавро~скифами как сила­
ми нижнемезийских вексилляций и флота, так и с помощью понтийского флота

и вспомогательных когорт из Понта и Вифинии. Не исключено в этой связи, что
одновременно с военными действиями против варваров на азиатском Боспоре и

в Крыму римский флот оказал помощь боспорским военным кораблям, направ­
ленным в вифино-понтийский и южнотаврический сектора Черного моря, чтобы

очистить их от пиратов. Поэтому часть римских кораблей посетила Пантикапей,
а солдаты сухопутных войск Рима на время были размещены на Боспоре. Когда
они оттуда ушли, боспорский царь выразил благодарность императору за содей­

ствие в войне с сираками и тавро-скифами и за помощь в борьбе с пиратами

-

это

поставило морские коммуникации под контроль боспорских И римских кораблей.
Вполне естественно, что снабжение римской армии и флота осуществлялось за

счет хлебных ресурсов Боспорского царства, поэтому один из фрументариев фло­
та (скорее всего Понтийского), находившийся в его столице, поставил почетную

надпись в честь императора Каракаллы l6 • В связи с этими событиями и в ознаме­
нование укрепления римско-боспорских связей при Септимии Севере и Каракалле
декурионы римской колонии Юлия Счастливая CIшопа с подачи римских властей
провинции Вифиния-Понт поставили мраморную колонну с латинской надписью­

посвящением царю Тиберию Юлию Савромату П, о чем говорилось выше.

Литература
Беляев с.А.

]968:

Блаватский В.Д

К пониманию CIL VПI. 619// ВДИ. 4,127-137.
Очерки военного дела в античных государствах Северного Причерномо­

1953:

рья.М.
Блаватский ВД.

1985: Античная археология и история.

М.

Гайдукевич В.Ф. 1955: История античных городов Северного Причерноморья
Северного Причерноморья. М.-Л.
Горончаровскuй В.А.

2003:

// Античные города

Между Империей и варварами. Военное дело Боспора римского вре­

мени. СП6.
Данилов Е.с.

2008:

Военная разведка и контрразведка античного Рима (Ш в. до Н.э.

- IV

в. н.э.):

Автореф. дис .... канд. ист. наук. Казань.
Дьяков В.Н.

1940: Пути римского проникновения в Северное Причерноморье: Понт и Мезия //
3-4,71-88.
Дьяков В.н. 1942: Таврика в эпоху римской оккупации // Уч. зап. МГПИ им. В.И. Ленина. ХХVIП,
1,3-92.
Дьячков с.В. 1992: Римские граждане и римская политика на Боспоре в 1 в. до Н.э. - III в. Н.э. //
ВХУ. 363, 81-90.
Зубарь В.М 1991: Новий латинский напись з Болгарir i деякi питання исторli Таврики // АрхеоВДИ.

логiя.l,118-127.
Зубарь В.М

1994: Херсонес Таврический и Римская империя. Киев.
1998: Северный Понт и Римская империя. Киев.
Зубарь В.М 2002: Еще раз по поводу интерпретации надгро6ия солдата Кипрской когорты Луция
Волузия из Пантикапея // БФ. 1, 57-61.
Зубарь В.М 2003: По поводу датировки надписи из Преслава с упоминанием Боспорской войны
// БИ. 3, 198-203.
Зубарь В.М 2003а: Латинские эпиграфические памятники Пантикапея // БИ. 3, 38-48.
Зубарь В.М 20036: Римское военное присутствие и население Таврики во 11 - первой половине
III в. Н.э. // Acta antiqua. 5/6, 142-148.
Зубарь В.М

16

Не исключено, что надпись была поставлена при императорах Септимии Севере и

Каракалле, который получил имя Марка Аврелия Антонина Августа и титуловался импе­
ратором в

82

198-217 ГГ.

Н.Э.

Зубарь В.М, 3uнько В.н.

2006: Боспор Киммерийский в античную эпоху. Очерки социально-эко// БИ. 12,3-300.
КаллuсmовДп. 1952: Северное Причерноморье в античную эпоху. М.
Кругликова ито 1966: Боспор в позднеантичное время. М.
Крыкuн ем 1993: Фракийцы в античном Северном Причерноморье. М.
Латышев В.В. 1904: Эпиграфические новости из Южной России (находки 1901-1903 годов) //
ИАК 10, 1-91.
МGI(сu.мова ми 1956: Античные города Юго-Восточного Причерноморья. М.-Л.
Мурзакевuч Н 1844: О латинской надписи с именем боспорекого царя Савромата II 1/ ЗООИД. 1,
286-288.
Ростовцев м.и. 1900: Римские гарнизоны на Таврическом полуострове // ЖМНП. Март, 140158.
Ростовцев ми 1908: Новые латинские надписи с юга России // ИАК 27, 55-67.
Ростовцев ми 1911: Святилище фракийских богов и надписи бенефициариев в Ай-Тодоре //
ИАК 40, 1-42.
Ростовцев ми. 1915: Военная организация Ольвии римлянами // ИАК 58, 1-16.
Ростовцев ми 1917: Понт, Вифиния, Боспор // Русский исторический журнал. Кн. 1-2, 111130.
Савостuна Е.А. 1977: Римские имена в ономастике Северного Причерноморья /! СА. 4, 129-145.
CanpuKiH C.IO, Баранов iA. 1995: Грецький налис iз Судака // Археологiя. 2, 137-139.
Сапрыкин ею. 1999: Херсонесские проксении и пути плавания по Понту // пифк. VIII, 217228.
Сапрыкин ею. 2002: Боспорское царство на рубеже ДВУХ эпох. М.
Сапрыкин ею. 2005: Энкомий из Пантикапея и положение Боспорского царства в конце 1 - нача­
ле П в. н.Э. // ВДИ. 2, 45-81.
номической истории

Сапрыкин ею. 2005а: Денежное обращение на хоре Херсонеса Таврического в античную эпоху.

М.
Сапрыкин ею., Масленнuков А.А.

2007:

Граффити и дипинти хоры античного Боспора. Симфе­

рополь, Керчь.

СарновСIШ Т.

2005:

Боспорская война периода правления Септимия Севера в Риме и Савромата

II
// Centre d'archeo1ogie mediterraneenne de
I'Academie polonaise des sciences. Etudes et travaux. ХХ, 235-246.
Сердюкова ег. 2005: FгumentaIii и speculators. Некоторые аспекты охранительной системы в эпоху империи ( по данным нарративных источников) // Sh!dia historica. V, 89-112.
Соло.монuк з.и. 1966: О римском флоте в Херсонесе // ВДИ. 2, 165-171.
СОЛОJWОНUК З.и. 1973: О пребывании римского флота в Крыму // АДСВ. 10, 142-145.
СолоJ.1ОНUК З.И 1983: Латинские надписи Херсоне са Таврического. М.
Сnейдл мп. 1988: Капитаны и центурионы в Херсонесе Таврическом // ВДИ. 3, 119-123.
Федорова Е.В. 1969: Латинская эпиграфика. М.
Цветаева г.А. 1979: Боспор и Рим. М.
Шелов ДБ. 1981: Римляне в Северном Причерноморье во II в. н.Э. // ВДИ. 4, 52-63.
Bounegru О., Zаhагiаdе М 1996: Les Forces Navales du Bas Danube et de 1а Мег Noire аих 1С1 - Vle
Siecles. Oxf.
Вгаndis е 1897: Bosporos//RE. 3,1, 5, 788.
COl1l10Zly Р. 1981: Greece апd Rome at War. L.
Fil1k R. О. 1971: Roman Militaгy Records оп Papyгus // American PhilologicaI Association
Monographs.26.
РI'еnС!l D. 1984: Classis Pontica // ЕА. 4, 53-60.
Gаjdиkеviс v.F. 1971: Das Bosporanische Reich. ВегIiп-Аmstегdаm.
HoZde/" Р.А. 1980: Studies in the Auxilia of the Roman Arrnу from Augustus to Tгajan. Oxf.
Kienast D. 1966: Uпtегsuсhuпgеп zu den Кriegsflotten der гбmisсhеп Kaiserzeit. Вопп.
Кissel Th. 1995: Uпtегsuсhl!пgеп zur Logistik des romischen Heeres in del1 Provinzen des gгiechisc11en
Ostens ( 27 У. Chr. - 235 n. Chr. ) // P11aros. Studien ZШ' gгiесhisсh-гоmisсhеп Antike. 6. St.Katharinen,
151-160.
MannJ.e 1988: Т11е Огgапizаtiоn ofthe Fгumentarii // ZPE. 74,150-155.
Mitfol"d т.в. 1980: Cappadocia and Armenia Minor: Нistorical Sеttiпg of the Limes // ANRW. П, 7, 2,
1169-1228.
Nade! В. 1969: Репеt]'эсijа Rzymu 1 wplywy rzymskie па Ро1поспуm w-ybrzezu morza Czamego //
Meal1der. 3, 58-65.
на Боспоре. Проблема с нижнемезийской перспективой

83

Paschoud F. 1983: Frumentarii, agents in rebus magistriani, curiosi, veredarii: problemes de terminologie
// Bonner Historia Augusta Col1oquium 1979-1981. Воnn, 215-243.
Robert L. 1980: А travers l' Asie Mineure. Р.
RostovtzejJ М/. 1902: Rбmisсhе Besatzungen in der Кrim und das Kastell Charax // КЕо. 2, 80-95.
RostovtzejJ М!. 1916--1918: Pontus, Bithynia and the Bosporus // ABSA. 22, 1-22.
Roth J.p 1999: The Logistics of the Roman Лrmу at War (264 BC-AD 235). Leiden.
Saxer R. 1967: Untersuchungen zu den Vexillationen der гбmisсhеп Kaiser11eeres уоп Augustus bis
Diokletian // Epigraphische Studien. 1,42-92.
Sarnowski т., lIynkowski J. 1986: Legio 1 ltalica-Liburna-Danuvius // Studien zu den Militiirgrenzen
Roms Ш. Stuttgart, 536-541.
Sarnowski Т. 1987: Zur Gesc11ichte der Moesischen Provinzialfiotte im 1. Jh. п. Cllr. // Ratiarensia. 3-4,
261-266.
Sarnowski Т. 1988: Das гбmisсhе Неег im norden des Schwarzen Meeres // Archeologia. ХХХУIII,
61-98.
Sarnowski Т. 1995: L'organisation hierarchique des vexillationes Ponticae аи miroir des trouvailles
epigraphique recentes // La hierarchie (Rangordnung) de l'armee romaine sous 1е Haut-Empire / Уаnn Le
Bohec (ed.). Р., 323-328.
Sarnowski Т. 2006: Ti. Plautius Si1vanus, Tauric Chersonesos and C1assis Moesica // Dacia. 50 n.s.,
85-92.
Speide! М 1983: The Roman Лrmу in Asia Minor // Annies and Frontiers in Roman and Byzantine
Anatolia 1 Mitchell St. (ed.). Oxf., 7-34.
SpeideZ М, French D. 1985: Bithynian Troops in the Kingdom ofthe Bosporus 1/ ЕА. 6, 97-102.
Starr c.G. 19602: Tlle Roman Imperial Navy. L.
Vaglieri D. 1922: Frumentarii // Dizionario epigrafico di antichita romane. 3, 221-224.

ТНЕ

ROMAN NAVY
INSCRIPТION

АТ

BOSPORUS:A NEW LATIN
FROM PANTICAPAEUM

s. Уu. Saprykin, S.A. Ermolin
ТЬе

authors publish а fгаgшепt of а Latin inscription found оп the acropolis of ancient
the capital of the Bosporan Кiпgdош. This is just the third Latin inscription fгош
the ancient Bosporus. It is dated to the late 2nd and the early 3rd centuries AD and шепtiопs
(for the first tiше in the North Pontic epigraphy) the frumentarius of the Rошan Navy пашеd
Ашеlius. ТЬе inscription contains а fгаgшепt of the паше of а Rошап ешрегor with the
gentilicium Ашеlius. ТЬе authors suppose that this could Ье а part of Caracalla's [иН паше,
under whош strong connections between the Bosporan state and the Roman province ofBithynia
and Pontus were developed. ТЬе inscription could Ьауе to do with the stay of а Rошап naval
unit at Рапtiсараеuш connected with the successful policy conducted Ьу Sаuroшаtеs П, who
defeated the Siraces, cleared pirates out of the eastem sector of Pontus and, according to а treaty
with Rоше, had to protect Central and Southem Сгiшеа and the Bosporan агеа fгош barbarian
invasions. This sесшеd а long-lasting defence оfRоше's interests in the Pontic агеа.
Рапtiсараеuш,

84

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ

•
Ме;ждународный круглый стол <<Древняя Ольвuя»

© 2010 г.
А. С. Островерхов

МАТЕРИАЛЫ К КОРПУСУ ГЛИПТИКИ ОЛЬБИИ ПОНТИЙСКОЙ

(VI-I

вв. до н.э.)

в статье дается характеристика ольвийской глиптики доримского времени. Типологиче­
ски изделия распределяются на металлические и каменные перстни, каменные и стеклян­

ные геммы. Известны также оттиски гемм и перстней на керамике. Доминируют инталии.
Камеи появляются в позднеклассическое время. С точки зрения стиля исполнения изделия
подразделяются на «восточногреческие» и «греко-персидские», между которыми четкой

грани нет. Определенная часть гемм и перстней завозилась в Ольвию из метрополии. Зна­
чительная часть металлических перстней, каменных гемм и стеклянных реплик в класси­
ческое и эллинистическое время изготавливалась в северопричерноморских мастерских, в

том числе и в Ольвии. С точки зрения потребления предметов глиптики в доримское время

Ольвийское государство не уступало городам Боспора, Херсонесу Таврическому, полисам
Западного и Восточного Причерноморья.

Ключевые слова: Ольвия, глиптика, ювелирное дело, геммы, перстни, инталии, камеи,
восточногреческий стиль; греко-персидский стиль; нумизматика.

Наряду с письменными источниками и нумизматикой глиптика является одним

из наиболее информативных источников по истории античного Причерноморья.
Она позволяет проследить идеологические воззрения населения, экономические и
культурные контакты того или иного центра в различные исторические периоды,

а в ряде случаев фиксировать наличие, уровень развития и специфику местного
ювелирного мастерства. Во все времена своего существования античная глиптика

была тесно связана с монетным делом и искусством торевтики l .
В античном мире геммы и перстни выполняли три предназначения: служи­
ли амулетами, печатями и украшениями. Иногда одно из этих предназначений
I Ср. Furtwiingler 1900; Книпович 1926; Захаров 1928; Максимова 1937; 1956; Неверов
1971; 1976; 1978; 1983; Островерхов 2006; Treister 2000. О тесной связи монетного дела

и глиптики в Северном Причерноморье свидетельствуют находки в ряде скифских кур­
ганов перстней, в которых в качестве щитков использованы монетыI (Петренко

ChocllOrowski 1999, ph. 2;

Бунятян, фiалко

1978, 63;

2009, 66-67, рис. 9, 1-2, табл. 2, 1-2).

85.

преобладало, но чаще всего эти три оказывались неразрывно слитыми в одном
изделии. Геммы носили на запястье, на шее или у пояса. Перстни надевали на

пальцы рук. У знатных греков и римлян это был обязательный атрибут туалета

и не только. Все предметы круглой формы 2 имели магические свойства, были
преградой от действий злых демонов, защитой от болезней и житейских невзгод.
Выбор перстня, геммы с изображением того или иного божества или символа,

а также материала, из которого они изготавливались

(P1in. NH. XXVIII. 19-20)3,

было делом личным. Это помогает исследовать специфику народных верований

и суевериЙ4 .
Хотя геммы и перстни, а также их оттиски на глиняных и металлических издели­

ях часто находят на развалинах Ольвии и поселений ее округи 5 , однако в отличие
от Боспора6 , Херсонеса7 , Никония, Тиры 8 , святилища Ахилла на острове Левке
(Змеином)9, скифских 1О , позднескифских 11 , сарматских и черняховских 12 памятни­
ков, эта категория материалов редко подвергается специальному исследованию и

используется в трудах по истории полиса l3 . Назрела острая необходимость созда­
ния более или менее полного свода ольвийской глиптики.
На территории Ольвийского полиса произведения глиптики известны с архаи­

ческого времени. В употреблении были металлические перстни, каменные геммы

и их стеклянные реплики

- литики. Геммы репрезентируются скарабеоидами 14 и

2 О его особых свойствах см. Бобринский

Головин

2000, 42;

Чурсин

1929,26;

Рыбаков

1902; Топоров, Мейлах 1992; Бауэр,
1981,242; Фрэзер 1986,233-235.

Дюмотц,

У древних существовала вера в сверхъестественные свойства материалов: глины,

3

металлов, самоцветов, их искусственных заменителей

-

стекла, «египетского фаянса»

и т.д. Эти верования возникли еще на заре человеческой истории, но особенного по­

пулярными стали в античное время

(Mely 1902;

Дзиговський, Островерхов

2007). По­
1992,

добные воззрения были широко распространены и в Нижнем Побужье (Русяева

167).
Неверов

1983, 5-9, 30.
Kibaltchitch 1910, 8-15, N~ 27, 32, 35, 38,40-42,44,46,52-54,60,64,66,69-70,72,75,
80,82,86,90-94,96,107,109,114,116,146,148,151, 155-157, 175, 177, 179-180, 184-185,
195,197, 202,209,213,221-225,240,251-252,257,261, 263-264, 268,270,294, 301, 339340,346--347,349,357,371,378,396,401,403,411-413, 415, 419, 427; Максимова 1926,
4-6; 1937,253-254.
6 Максимова 1957; 1962; Никулина 1964; Корпусова 1983,61-64; Neverov 1995.
7 Щербакова 1981; 1983; 1986.
8 Клейман, Коциевский 1991; Батизат 1994; Батизат, Островерхов 2001; Бруяко, Остро­
верхов 1993; 1997; Островерхов, Батизат 2002; Островерхов, Охотников 1997; 1997а.
9 Охотников, Островерхов 1993,62-69.
10 Болтрик, Островерхов 1989; 1992; Болтрик, Фиалко 2007; Березова 2001; Островерхов, Редина 1991.
11 Высотская 1980.
12 Батизат 1997; Дзиговский, Островерхов 2000; 2006.
13 Исключения: Крапiвiна 1989; Скржинская 1986; 1987; Островерхов, Охотников, Реди­
на 1994; Буйских, Островерхов 1997; Охотников, Островерхов 1993а.
4

5

14

Литиками называются стеклянные реплики гемм. Термин происходит из греческой

xu'ta

кальки одного из древнеегипетских названий стекла - лi8щ xU'гr\ или же лi8tvа
(<<растекающийся камень», «плавленный камень») (Deroy 1981, 84-85; Щапова 1983,
63). Вторая часть термина характеризует форму гемм, воспроизводящих внешний виД
скарабеев. «Это насекомое во все времена истории Египта играло чрезвычайно боль­
шую роль в религии и мифологии; оно было воплощением жизни, самовозрождения»
(Коростовцев

86

1976, 24).

Из Египта амулеты с изображением жуков распространи-

«ахаменидскими» цилиндрическими печатями-пIюнизями. Большинство перстней
и гемм

-

это инталии. В истории глиптики камеи появились относительно поздно.

Как стабильное явление, они начинают фиксироваться на рубеже поздней класси­
ки и раннего эллинизма!5.
В оформлении ранних гемм и перстней исследователи выделяют два основ­

ных направления: «восточно-греческое» и «греко-персидское»!6. Если в первом
направлении

видят

продукцию

восточногреческих

центров,

то

в

отношении

второго единого мнения нет. Одни ученые!? отстаивают точку зрения эллинско­
го авторства этих печатей. Другие исследователи, настаивая на их персидском
происхождении,

в то же время признают влияние восточногреческого

искус­

ства на формирование мастерства авторов этих произведениЙ!8. По мнению
Н.М. Никулиной, места изготовления про изведений глиптики, выполненных в
традициях

«восточно-греческого»

направления,

сосредоточивались

в городах

по побережью Малой Азии и на некоторых близлежащих островах, а также в
центрах резиденций некоторых персидских и местных правителей, при дворах

которых работали греческие художники, резавшие чеканы для монет и испол­
нявшие заказы местной знати. Места фабрикации «греко-персидских» гемм и
перстней располагались в южных и юго-западных районах Анатолии, главным

образом в Лики и и Карии!9. Некоторые исследователи предполагают, что в
ряде городов Северного Причерноморья существовало собственное производ­
ство стеклянных скарабеоидов. Технология создания отливок была настолько
простой, что «не требовалось школы и долгих традиций для налаживания про­

изводства подобных копий каменных гемм, возможно, служивших дубликата­
ми печатей городских магистратов или храмов ... )}. О местном производстве

стеклянных скарабеоидов может свидетельствовать наличие на некоторых из
них дополнительных элементов, характерных для звериного стиля Северного

Причерноморья 2О •
Сюжеты, встречаемые на ранних произведениях ольвийской глиптики, можно
распределить на три группы:

ных;

2)

1) изображения реальных и мифологических живот­
3) многофигурные мифологические и алле­

человеческие лица и фигуры;

горические и сцены.

Анималистическая тематика в глиптике всегда занимала одно из ведущих

мест. Изображения животных были одним из главных жанров на ближневос­

точных и эгейских геммах IV-П тыс. до н.э. 2 ! Для многих архаических и ран­
неклассовых обществ была характерна такая форма общественного сознания,
в которой вся природа, все космические и социальные силы выступали в звелись по всему древнему миру. Особенно характерным это явление было для антич­
ного

времени, когда начался процесс синкретизации египетских и греческих культов.

В античном мире религиозные воззрения египтян были популярными и, транс­
формировавшись, стали частью античной синкретической культуры. Для индо­
европейца скарабей также

был

хтоническим

ким к сотворению мира (Коростовцев
Эдаков 1990).
15 Неверов 1988.
16

Никулина

17

Furtwangler 1900.

1957;

символом

Виноградов

мирового

1968;

значения,

Корпусова

близ­

1983, 82;

1994.

Книпович 1926; Максимова 1937; 1956.
Никулина 1969,112,117.
20 Неверов 1983, 108; Островерхов 2006, 151.
21 Неверов 1983,26.
18

19

87

риных обличьях 22 . Это В полной мере касается и древних эллинов, у которых
антропоморфный и зооморфный символизм сосуществовали и дополняли друг

друга23 .
На памятниках ольвийской глиптики представлены изображения хищников,
травоядных и мифологических животных. В таком специфическом наборе образов
отражалась троичная модель мира, соотносимая с тремя уровнями космической

модели. Здесь средствами зооморфного кода выражалась идея о трехчленной
вертикально проецируемой системе: птицы

Птицы связывались с небом, копытные

-

-

копытные

-

хтонические животные.

с реальным земным миром, а хтониче­

ские животные - с подземным царством24 •
Среди хищных животных особенно часто воспроизводился образ льва. Одни­
ми из наиболее ранних произведений этого жанра являются два ионийских се­
ребряных перстня с изображениями зверей, происходящие из некрополя Ольвии
позднеархаического времени. На одном из них щиток в виде картуша, на втором

-

ромбовидный щиток, украшенный по углам электровыми гвоздями. Последний
перстень

имеет

массивную,

расширяющуюся

книзу

«стремявидную»

дужку

и

остролистовидный щиток. На одном из перстней зверь с поднятым хвостом, на
другом

-

готовится к прыжку. На изделиях прослеживаются все характерные чер­

ты позднеархаического искусства - «эвритмии», главными из которых были ритм,

симметрия и равновесие25 •
На одном из стеклянных скарабеоидов
Ол-1969, раск.

E-VHI,

пом.

IX)

V-IV

вв. до Н.э. (ИИМК, Ол-2779/135;

изображена профильная фигурка лежащего льва

(рис. 1, 1). Подобные сюжеты хорошо известны в Средиземноморье 26 и на се­
верных берегах Черного моря - на Боспоре 27 , в скифских 28 И меотских 29 памят­
никах. В пользу производства предметов глиптики с изображением профиль­
ных львиных фигур В древнегреческих городах на северных берегах Черного
моря может свидетельствовать появление этого зверя на монетах Пантикапея.

Идентичное курджипскому изображение встречается на монетах города

349 гг. до н.з. 3D
В 1993 г. на
5/1993 (236), на

участке некрополя в районе Широкой балки, в погребении
левом безымянном пальце женщины

бронзовый перстень с гравированным щитком

галопа» (рис.

359-

-

45

лет был обнаружен

козел в стиле «вытянутого

2, 1)31. Хотя по сопровождающему материалу комплекс дати­
IV в. дО Н.Э., перстень относится к более раннему времени.

руется концом

Об этом свидетельствует «листовиднаю> форма щитка, что позволяет датиро-

22
23
24

Бессонова 1983, 77.
Кагаров 1913; Лосев 1957; Nilsson 1974; 1976.
Бессонова 1983,77; Раевский 1985, 111; Островерхов 2005, 219.
Максимова 1956,438-439, рис. 1; Неверов 1983,36; Скржинская

1986, 180-181.
Beaz1ey 1920,68, N2 82.
27 ДБК 1848. Атлас, табл. XVI, 88,110; ОАК за 1859 г., IX; ОАК за 1860 г. Атлас, табл. IV,
11; ОАК за 1882-1888 гг., CLXX; Лаппо-Данилевский, Мальмберг 1894, 70-71, 157-159,
табл. IV, 6; ГЭ. PAN, N2 1906/3; 1913/32 и др.
28 Островерхов 1996а, 367, рис. 1,1; 2006,135, рис. 1,5; 2,1; 3, 1; Островерхов, Охотников 1996, рис. 9,5.
29 Галанина 1980,42,98, кат. N233.
30 Анохин 1986, табл. 3, 99.
31 Островерхов, Папанова 2009, 117, рис. 1, 1.
25

26

88:

~~
~~
1

2

~@J~~

1

6

8
о
!

1
!

9

7
Рис.

1.

Раннеантичные геммы, перстни и их

Рис.

2.

Бронзовые перстни из раскопок

некрополя ОЛЬБИИ в

оттиски на керамике из Ольвии и Березани

1993

г.

вать его не позже середины - третьей четверти V в. до н.э. 32 Предметы глип­
тики, находимые в могилах, почти всегда старше прочих артефактов из погре­
бениЙ 33 . Стилистической аналогией изображению является печать с сюжетом
«летящего» горного козла34 . К этому же времени следует отнести и сердоли­
ковый скарабеоид с изображением приносимого в жертву горного козла35 . Из
Ольвии происходит аметистовый скарабеоид с изображением козла у дерева
(рис. 1, 3)36.

Особое внимание привлекает ручка фасосской амфоры конца

V-IV

в. до Н.э.

из Ольвии 37 , на которой помещен оттиск металлического перстня 38 с изображе­
нием бодающихся козлов (рис.

1, 4).

Изображение копытных в геральдической

позе - один из любимых сюжетов в глиптике 39 . Геммы с подобными сюжета­
ми известны с позднеархаического времени, но особенно популярными стали
32

ТаЬ.
33

Неверов

1983, 50; 1984, табл. CLX, 1-10; 1986, 18-19, табл. 2-3; Neverov 1995,

XI.
Неверов

1983,45.

Furtwangler 1900, Taf. XI, 21;
35 Кibaltchitch 191 О, Х2 32.
34

3б

Никулина

1969, табл. 1, 16.

37

Х253.
Придик 1917, табл.

38

Оттисками специальных штампов (Никулина 1981, 64 ел.), а также личных печатей

Ibid.,

XV, 28; Неверов 2000,

за, рис.

4.

владельцев мастерских, агораномов и других должностных лиц удостоверялось качество

продукции. Подобное «частное» клеймение было эквивалентом подписей типа «Такой-то
сделал» на расписных вазах (Неверов 2000, 27).
39

Furtwangler 1900, Taf. Ш, 26; ХУН, 68; Lippold 1923, Taf. XCI, 7; Boardrnan 1975,

Х2653.

89

Рис.

в

V-IV

3.

«Ахеменидская» сердоликовая печать из Ольвии (фото

-

оттиск)

вв. до н.Э. Их находят не только в городах Северного Понта, но и в

скифии 4О . Наличие оттисков печатей на фасосских амфорах позволяет предпо­
лагать, что часть подобных гемм и перстней имеет фасосское происхождение.
~отив связан с идеей организованного пространства, «опредеЛЯВlllей в тече­

нии долгого времени модель мира человеческих коллективов Старого и Ново­

го Света». Изображение схватки итифаллических козлов было дионисийской

эмблемоЙ41 •
Интерес вызывает сердоликовый «ахеменидский» цилиндр с изображением лани

в стиле «вытянутого галопа» (рис. 1,2; 3; ИИ~к. Ол. 1953. Раск. Е,
Подобные печати датируются

VI-IV

NQ 1182/22)42.

вв. до н.Э. В Северном Причерноморье они

часто носят следы вторичного использования43 • Наlllе изображение выполнено в
ЛУЧlllИХ традициях восточно-греческого искусства. Следует обратить внимание на

близкое сходство лани на цилиндре и животного на костяной заготовке (рис.

4, 3),

происходящей из того же города. Сюжет позаимствован из вазописи 44 • На север­
ных берегах Черного моря мотив лани был популярен на протяжении многих сто­
летий. Ее изображение вновь видим на пантикапейских дидрахмах и херсонесских

монетах 90-80 гг. до н.э. 45
К прямому или опосредствованному ольвийскому импорту в Скифию мы
относим скарабеоидную печать из бирюзового стекла на подвижной золотой

дужке, про исходящую из погребения воина середины
до н.Э. В кургане

9

-

второй половины

V

в.

у с. Васильевка на Ингульце. На плоской стороне оттиснута

профильная фигурка оленя (рис. 5)46. Изображение священного для номадов жи­
вотного, а также наХОЖдение перстня возле черепа позволяют предположить, что

40 Кibaltchitch 1900, III, 26; ХУН, 68; LXI, 16; Островерхов 2006а, 365, рис. 1, 3; 2006,
232-233, рис. 1,3; 2; Островерхов, Охотников 1996, 166, рис. 9, 1-2.
41 Раевский 1985,114-115; Неверов 2000,30.
42

В отчете т.Н. Книпович гемма названа обломком цилиндрической пронизи, изго­

товленной из серовато-розового камня, с резным изображением (НА ил НАНУ,
N2 2010,17, рис. 5).
43 Силантьева

44 Капошина
рис.
45
46

90

1953/5,

1959, рис. 24; Неверов 1983, 110-111; 1983а; Neverov 1995, 72, ТаЬ. ХН, 2.
1950, 51, рис. 14; Островерхов 1984, 65, рис. 1, 4; 2005, 223,

2, 4.
Анохин 1977, N2 199; 1986, N2
Гребенников, Ребедайло 1991,

192-195.
120-121, рис. 1,3; Гребенников 2008, 91-92.

это одна из инсигний сакральной и во­

енной власти погребенного47 .
Мотив оленя бьm одним из наиболее

популярных

в

глиптике48 •

античной

Прототипами подобных изображений
служили

сюжеты

ранних

ионийских

монет49 . Анималистические изображе­
ния были излюбленными в творчестве

Дексамена хиосского 50 . В Эрмитаже

1

хранится пантикапейская гемма с изоб­

2

ражением пасущегося оленя, сохраняю­

щая все приметы мастерской Дексаме­

на. Фигурка оленя воспроизведена на
скарабеоиде

из

детского

в. до н.э. кургана

IV

4

погребения

скифского мо­

гильника Носаки 51 • Подобная реплика
найдена в кургане Карагодеуашх 52 .

3

Хотя в Греции существовали законы,
запрещавшие

резчикам

дубликаты гемм

изготавливать

(Dion. Laert. 1. 2. 27),

но в реальной жизни они часто наруша­

Рис.

лись. оя. Неверов насчитал не менее

времени

пяти повторов инталий с изображением
пасущегося оленя, трех реплик с изоб­
ражением купальщицы и несколько ре­

плик гемм с изображением орла и лани53.
47

4.

Бронзовые
и

перстни

памятники

эллинистического

прикладного

искусства

классического времени из Ольвии и Березани:
1 - перстень с изображением Диоскуров; 2 - пер­
стень с изображением Геракла (по ВЛ. Алексее­
ву); 3 - костяная заготовка с изображением бегу­
щего копытного животного; 4 - литейная форма
из Березани для производства бутеролей мечей

Олени были символом долголетия и обновления природы. Они имели дар пророче­

ства, были помощниками богов, героев и богов (Рыбаков

1981,56--59, 75; Даркевич 1988,
109-11 О). В мифологии иранских народов был распространен образ «солнечного оленя» и
«оленя - золотые рога», обладавшего чудесными свойствами (Акишев 1984, 39; Мартынов
1987, 15). Изображения оленя в контексте погребального обряда - это символ чистоты и
возрождения покоЙника. Понятие о «святом, чистым от греха» (vahu-, arta-) олене является
базовым в авестийских представлениях о судьбе человека после смерти (Яйленко 2006,
412). Слово «saka» в ряде иранских языков означает «олень», является эндоэтнонимом
саков, скифов и сарматов, изображение животного было символом скифов царских (Абаев
1949,37,49, 179, 196, 198,243-244,312; Zgusta 1955,202,205,436; Черников 1965,56,
136-137; Членова 1967, 129; 1993,69).
48 Furtwangler 1910, Taf. XI, 25-26,28; XIV, 13; Kibaltchitch 1910,1,4,29; П, 43; У, 160;
IX,277.
49 AGDS 1969, N2 172.

50

Дексамен как художник сформировался на Хиосе. Он длительное время работал в

Афинах, на его творчество значительное влияние оказало искусство Фидия. о.я. Неверов
высказал предположение, что ювелир некоторое время жил и работал в Северном При­

черноморье, в частности в Пантикапее. На Боспоре найдено большое количество гемм и
перстней, авторство которых приписывается этому художнику (Evans 1898, 333; Furtwangler

1900, 138;

Ернштадт

1925,298;

Неверов

1983,41).

Мы не исключаем, что Дексамен рабо­

тал и на ольвийском монетном дворе.
51

Бидзиля, Болтрик, Мозолевский, Савовский

2007,86, рис. 10,13;

Островерхов

2006,132-133,
52 Лаппо-Данилевский, Мальмберг 1894,66.
53 Неверов 1983,54; 2000, 25.

1977, 114, рис.
рис. 1,1.

на с.

61;

Болтрик, Фиалко

91

Рис. 5. Стеклянная печать на по- Рис. 6. Изображение речного божка Борисфена на ольвийских «б 0движной золотой дужке из скиф- рисфенах» (по: Алексеев 2008, рис. 11,2)
ского ПОI]Jебения воина

V

в. до

н.Э. У с. Васильевка на Ингульце
(по: Гребенников

2008, 92)

В собрании Т.В. Кибальчича хранился двухсторонний сапфировый скарабео­

ид. Он был приобретен в Херсоне54, но, вероятно, гемма происходит из Оль­
вии или Березани. Изображение на одной из сторон уничтожено, на другой

-

спокойно стоящая лошадь перед яслями в профиль. Вверху надпись ОН. По
форме, размерам и стилю исполнения скарабеоид можно датировать второй

половиной

V

или же началом

IV

в. до н.э. Лошади были одним из любимых

мотивов в творчестве Дексамена Хиосского. Одна из его гемм с изображением

скачущей лошади, вырезанная на яшме, хранится в Эрмитаже. Подобная компо­
зиция помещена на инталии, из Нимфея (хранится в Берлинском музее). Иная
гемма, но с изображением спокойно стоящего животного имеется в Бостонском

музее. На халцедоновой гемме из Парижской национальной библиотеки мастер

вырезал коня, на которого напал грифон55. Манеру резчика или его ближай­
ших последователей

-

выразительность силуэта, виртуозная моделировка фор­

мы и тончайшие штрихи алмазной иглы

-

мы узнаем и на гемме, купленной

в Херсоне.

Функциональную нагрузку изображения нужно анализировать в контексте всего

памятника. Если это изображение на монете, то в аверсе и реверсе следует видеть
семиотическую систему. Чеканщики на лицевой стороне представляли божество,

а на обратной - его атрибуты или зооморфную ипостась56. Конь ассоциировал­
ся с Деметрой-Персефоной, Дионисом, Афиной, Гераклом и другими богами57.
Изображения коней и конских голов - частый сюжет на античных монетах 58.

Kibaltchitch 1910, NQ 71.
AGDS, 1969, П, 197; Неверов 1973; 1983, 42-43, рис. 3, l2-lЗ;
ТаЬ. ХН, 7.
56 Пиотровский 1930; Алексеев 1990,65-66; Русяева 1992, 138.
57 Иванов 1974; Беленицкий 1978; Русяева 1982, 134--135.
54

55

Nеvегоv

1995, 73,

Подобные мотивы известны на монетах городов Фракии и Македонии (Мушмов

1912,
23; XXIV, 3-8; LII, 10-14, 16; XXVI, 9; LIV, 19; LXI, 7), правителей
Малой Скифии (Саnагасhе 1957, pl. У, 24; УН, 31,33-34), на монетах синдов и Пантикапея
(Анохин 1986, NQ 59-60). В Средиземноморье лошадиные головы известны на монетах
58

табл. Ш,

92

9, 29;

ХХII,

Часто конь являлся символом водных божеств
Cbl S9 •

-

Посейдона, нимф Гелы и Ларис­

Конь был одним из символов речного бога Тираса6О • Интересна семантика

коня на форме из Березани (рис.

4, 4)61.
2943/122)

Из раскопок Ольвии (иимк. ал.

происходит литик-скарабеоид

ПI вв. до н.э. С изображением бодающегося быка (рис.

1, 6).

IV-

Аналогичная реплика,

числящаяся как найденная в Ольвии, была и в коллекции Т.В. Кибальчича62 . По­
добные мотивы были широко распространены в ранней глиптике63 • Скарабеоиды
с подобными изображениями встречаются в античных64 и скифских 65 памятниках
Северного Причерноморья. Изображение заимствовано из монетного дела. Одни­
ми из наиболее ранних бьши изображения быка на Фурийских статерах:::::

412

г.

до н.э., где изображение бодающегося животного являлось изобразительным эк­
вивалентом названия города (атакующий бык

= «<j>UРlЩ}}),

а также на кизикинах

из Мирмекийского клада 460-400 гг. до н.э. 66 Позже этот мотив появляется на
монетах Гераклеи Понтийской 67 и ряда других полисов 68 • В Северном Причер­
номорье подобные мотивы встречается на монетах Фанагории и Феодосии конца

классического времени, Тиры

370-360 гг. до н.э. 69 И Херсонеса IV в. до н.э. - Ш в.

н.э. В последнем городе изображения копируют монетные типы метрополии, но

видоизменяются во П-IП вв. н.э. 7О Принято считать, что в сюжете отражена ле­
генда о поиске Гераклом критского быка. Культ Геракла в Ольвии с различной

степенью интенсивности прослеживается на протяжении всей истории полиса71.
Однако связь изображений быка именно с этим подвигом Геракла не всегда под-

Фессалии, Карфагена и египетского правителя Антиоха 1 (Jenkins 1990, 133, 150, 153,
fig. 167,403,409).
59 Орешников 1891, NQ 2097-2110; Hess 1906, NQ 917,1026,1043; Hirsch 1903, NQ 898.
60

В Тире найден бронзовый перстень с изображением протомы коня. Изображение ко­

пирует один из монетных типов ранних монет города. В.А. Анохин датирует их 350-340 гг.
дО Н.З. (Kiba1tchich 1910,341,392; Анохин 1989,88, N!! 425-432; Островерхов, Охотников

1997,231, рис. 1,1).
61

Форма предназначалась для отливки бутеролей мечей. По нашему мнению, здесь

в зооморфном виде представлен речной бог Гипанис. Этимология названия имеет в
своей основе корень от «гиппос»

-

конь. Гидроним «гипанис}> переводится как «кон­

ная рекю>. Связь с конем фиксируется как у истоков реки, так и у ее устья

17. 52).
ных

Название

отцов».

обозначает

Станиславов

«прекраСНОI<онные»

же

«потомки

мыс назывался Гипполаевым мысом.

связь Гипаниса с образом коня (Островерхов
рис.

или

1996, 89,

рис.

(Hel·od. IV.

прекраснокон­

«Вилка» фиксирует

1, 3; 2005, 254,

прим.

28,

7, 5).

62

Кibaltcl1itc11

63

Fшtwапg1еr 1900, Taf. IX, 19; XXIV, 72; хху, 22, 28; ХХУIII, 65, 72; XXIX, 53-54;

1910, N!! 40.

XLI,1J.
64 Kiba1tchitcll 1910, N!! 30, 36, 263; гэ. РЛN 1873/164.
65 Островерхов 2006, 134-135, рис. 1,4.
66 Tier- Шld Pflanzenbildel" ... 1889, Taf. IП, 46; Jones 1998,229; Мирмекийский клад 2004,
NQ 67-68, 87-89.
67 Анохин 1977, 19-20.
68 AGDS 1969, П, 171.
69 Анохин 1986, 139, N!! 77, 82, 84; 1989, N!! 442-446.
70 Зограф 1951, 147; Анохин 1977, NQ 182-183,200-201,258-260,270-272,280-282,285,
292-294; Сапрыкин 1986,42; Коваленко 1999, NQ 16, табл. 3,3; Шевченко 2009.
71 Русяева 1992, 123-137; 2005, 453-454.
93

тверждается первоисточниками 72 • По мнению ряда исследователей, изображение
быка с опущенной головой и на одном согнутом колене, свидетельствует, что

здесь представлено приносимое в жертву животное73 •
На античных монетах и произведениях глиптики бык также часто был пер со­

нификацией рек 74 . На северных берегах Черного моря это были в первую очередь
боги крупных рек Борисфен (рис. 6)75 и Тирас (рис. 7?б.
При раскопках на некрополе в районе Широкой балки в женском погребении

второй половины IV в. до Н.э. был найден бронзовый перстень 77 • По форме эллип72

Единственным доказательством правомерности тезиса является совместное нахож­

дение на некоторых монетах Гераклеи Геракла и бодающегося быка (Русяева
Русяева, Русяева

2005,450;

1999, 129-131;

Шауб

2007, 272).

2000, 76;

Тип «коленопреклоненного»

животного мало соотносится с сюжетом победы Геракла над критским быком (Jones 1998,
107-109). Тип атакующего быка в Херсонесе с некоторыми перерывами чеканилея вплоть
до начала

III

в. Н.Э., Т.е. и в то время, когда культ Геракла теряет свое значение в полисной

религии (Агафонов

1999, 18;

Бондаренко

2007, 111).

В Фанагории быка сопровождает го­

лова Кабира; в Феодосии - голова Аполлона; в Херсоне се - Партенос, голова Гермеса в пе­
тасе; в Тире

-

головы Деметры и Афины; в Фуриях

-

голова Афины; в Сиракузах

Персефоны; в Кизике бык изображен над тунцом. На динарии Августа выпуска

- голова
13-15 гг. в

Лугдуме изображение быка на реверсе сопровождается ликом императора на аверсе, хотя

известно, что происхождение Августа связывалось с Аполлоном, а не с Гераклом (Штаер­
ман

1975, 79).
Jones 1998,203; Коваленко 1999, 121; Шевченко 2009, 213-214.
74 Крышковский 1967,82. В Геле (Сицилия) реверс монеты с атакующим
73

быком сопро­

вождается изображением головы божества местной реки. В Эретрее на Эвбее на монетах
изображение быка в разных позах, в том числе и в «атаке», соединенное с образом эпоним­

ной нимфы на аверсе, появляется значительно раньше, чем изображение Геракла

(Head

1911,356-357).
75 В Ольвии Борисфен был защитником полиса. Его образ связывается с циклом легенд

об Ифигении, Ахилле и Дионисе. Анонимный автор донес вариант мифа о пребывании
Ифигении в Тавриде. Артемида перенесла Ифигению на Понт к Тоанту, сыну Борисфе­
на. Тоант в этом рассказе
имела прозвище

-

царь кочевников, которые назывались таврами. Ифигения

-

Тавро пола

-

повелительница быков. В других вариантах легенд, где

упоминается Тоант, говорится, что он был сыном Диониса и владел сказочным остро­
вом, лежащим у края земли. Там проживал божественный бык, именуемый Тавром.
На этом основании П.О. Карышковский предположил, что и Борисфен представлялся
древним как некий «богобыю>. Эвмел упоминает о трех музах

-

Кефисо, Аполлонида и

Борисфенида. Музы в представлении греков были нимфами источников. Стефан Ви­
зантийский сообщает, что в незапамятные времена Борисфеном назывался Геллеспонт.
Образ музы Борисфениды был перенесен колонистами на берега Днепра и здесь стал
ассоциироваться с рекой. В честь музы названо поселение на острове Березань. О зна­
чении Борисфена в религиозных представлениях ольвиополитов можно судить по мас­
совому выпуску монет «борисфенов». На их лицевой стороне изображена бородатая

голова с бычьими рожками. «В некоторых случаях и весь облик божества несомненно на­
поминает быка ... » (Карышковский

1967, 82-83;

см. также Блаватский,

1967; Русяева 1992,

136-138).
76

Тирас изображался в виде молодого юноши с рожками на голове. Его зооморф­

ными ипостасями были бык и конь (Островерхов, Охотников

1997).

Образ бодающегося

быка А.Н. Зограф истолковывал как олицетворение «бурной, неукротимой силы тече­
ния Днестра ... ». Он также считал, что быки и кони были одной из зооморфных ипоста­

сей речного бога Тираса и одновременно nарааунlOУ Тирасекого полиса (Зограф

48-49,62).
77 Островерхов, Папанова

94

2009.

1957,

совидного щитка и дужки он датируется IV - пер­
III в. до н.э. 78 На щитке помещено

вой половиной

профильное изображение присевшего бородатого
силена, играющего на свирели (рис.

2, 2).

Изоб­

ражения Пана, силенов, менад и других божеств
из круга Диониса были широко распространены в

глиптике городов Северного Понта79 . Культ Дио­
ниса и его спутников, в том числе силенов и панов,

хорошо известен в Ольвии 8О .
В одной из одесских коллекций хранится скара­

беоид из прозрачного светло-зеленого стекла. На

одной из сторон видим профильное изображение

Рис. 7. Изображение быка в коле­

«крылатого сфинкса-грифона» с львиным тулови­

ноприклоненной позе на монетах

щем и мужской бородатой головой в высоком го­
ловном уборе, из-под которого ниспадают длинные

Тиры

III в.
1997,8,4)

до н.з. (по: Алексеев

.

пряди волос. в.п. Алексеев датирует это изделие в

пределах

VI-IV вв. до Н.э. И усматривает в чудовище демона восточного типа81 .

Размеры, форма и цвет стекла свидетельствуют, что реплика относится к конеч­
ному этапу существования печатей этого типа и может быть датирована самым
концом IV-Ш в. до н.э.

Значительный интерес представляет массивный перстень из халцедона-сапфи­
рина (ОАМ

N2

А-52406). Он поступил в Одесский музей в

1924 г.

и числится как

найденный в Ольвии 82 . На щитке помещено профильное изображение божества
типа «крылатого кентавра» (рис.

1, 7).

К этому кругу памятников примыкают ин­

талии из Парижской национальной библиотеки с изображением крылатого быка
и из Эрмитажного собрания с изображением фантастического существа типа кры­

латого сфинкса 83 . В Оксфорде хранится халцедоновый скарабеоид, происходящий
из Нимфея. На нем изображено стоящее на задних лапах восточное крылатое чу­

довище в виде крылатого льва 84 • Хотя стиль изображения на них выдает работу
«восточно-греческих» мастеров, сам образ взят из «греко-персидского» искусства.

В.П. Алексеев усматривает в этом изображении божество типа ближневосточного

шеду85 и ищет ей аналогии среди сасанидских гемм 86 . Но демонические чудовища
подобные шеду существовали и в греческом пантеоне. К ним относились И сфинк78 Ср. Неверов 1978а;

1984, табл. CLX, 1-10; 1986, 18-19, табл. 2-3; Neverov 1995,
XI, 6-7.
79 Furtwal1g1er 1900, Taf. УII, 3; УIII, 4,20,32; Х, 5; Неверов 2000,190-191, рис. 1; Neverov
1995, ТаЬ. XIV, 8; Островерхов, Охотников 2001,97, рис. 1,2.
80 Русяева 1992, 133-134.
81 Алексеев 2007, 3-44, табл. 11, N2 7.

ТаЬ.

82 Каменные и стеклянные перстни, копировавшие металлические прототипы, появи­

лись в раннеэллинистичеСI<ое время (Младенова
vemick 1969; Островерхов 2006, 149).

1963,307, N2 1000;

Сорокина

1966;

Нае­

83 Никулина 1969, табл. 1, 18,20.
84

Neverov 1969, 73, ТаЬ. ХН, 4.

85 Образ шеду, шедим (мн. ч.) имеет древние ближневосточные корни. Чудовища имели

дуалистическую природу. В ветхозаветных преданиях это бесы, которым приносили жи­
вотных и детей. В Ассирии и Иране шеду охраняли входы и выходы в царских дворцах,

считались добрыми духами, покровительствовавшими людям (Иллюстрированный сло­
варь

1996,37;

Щедровицкий

1992,641).

86 Борисова, Луконин 1963, 117, N2 260-265.
95

сы, которые были особенно близки шеду как по иконографии, так и семантической

нагрузке 87 • В Ольвии скульптурные изваяния чудовищ охраняли вход во дворец
царя Скила в Ольвии (Herod. IV. 79), их изображения на геммах 88 и керамике 89
выполняли роль апотропеев.

Интерес представляет ольвийская коллекция гемм с изображением антропо­

морфных богов. Одним из ранних образцов гемм подобного типа, является сердо­
ликовый скарабеоид. На одной из сторон помещено плоскостное, словно графи­

ческое, изображение спокойно стоящего воина, выполненное в «архаизирующем»
стиле. Об этом свидетельствуют не только угловатость и статичность фигуры, но
и ракурс ее изображения. Туловище изображено строго в профиль, а голова

3/4

-

на

к зрителю. Одет воин в длинный, ниже колен, парадный плащ. Его голову

украшает коринфский шлем с гребнем. В правой руке он держит круглый щит, в
левой поднятой вверх руке

-

копье, заброшенное за шею. Между ногами просле­

живается изображение какого-то предмета, возможно, змеи 9О •
В глиптике подобные изображения хорошо известны 91 • Встречаются они и в
Северном Причерноморье 92 , в том числе и в Скифии 93 • Аналогией ольвийскому
изображению является этрусская гемма конца

VI или начала V в.

до Н.э. Это боги­

ня Афина94 • На обратной стороне геммы изображена профильная голова борода­
того Геракла или же Зевса. Все это позволяет датировать гемму не позже первой
половины

-

Началом

середины

V

V в.

до н.э.

в. до н.э. датируется ионийский электровый перстень, найденный в

некрополе Ольвии. На его щитке помещена угловатая фигурка девушки с протя­
нутыми руками. Девушка изображена с большой головой и крупным «некласси­
ческим» носом. По мнению о.я. Неверова, на гемме помещена Даная, к которой с

небес спускается Зевс в виде капель золотого дождя 95.
На ручке фасосской амфоры конца V - начала

IV в. до Н.э.

из Березани помещен

оттиск металлического перстня с изображением распространенного в классиче­

ской глиптике сюжета

- купальщицы (рис. 1, 8)96. Особенно популярным этот

сюжет был в творчестве Дексамена Хиосского и его последователей. Подобные

изображения передают образ Афродиты 97 • Находка представляется неслучайной
в связи с открытием на острове святилища Афродиты в ипостаси Урании или же

Эвплойи

- Счастливо плавающеЙ 98 .
Концом V - началом IV в. до н.э. датируется оттиск овального перстня на ручке

амфоры неизвестного центра, найденной в Ольвии 99 • На нем изображение атлета,
играющего с мячом. Близкую аналогию изображению находим на рельефе, украОстроверхов 2006,137-138.
Furtwangler 1900, Taf. VI, 29-33; VIII, 7, 34, 52, 58; XI, 18; ХН, 48; XIX, 46; Кibaltchitch
1910,11,61, 65; Vickers 1979, pl. УI Ь-с; Neverov 1995, ТаЬ. XI, 2.
89 Брашинский 1984, табл. 1,1-2; Горбунова 1983, N2 96,174,177.
90 Кibaltchitch 1910, N2 107, 109.
91 Furtwangler 1900, Taf. ХУ, 23,29-30,37,43,47,52; XVI, 13, 41.
92 Лаппо-Данилевский, Мальмберг 1894, 158, табл. IV, 7.
93 Островерхов 2006,139, рис. 4, 2.
94 Неверов 1983,57, рис. 4, 6; Neverov 1981.
95 Неверов 1983,36-37.
96 Придик 1917, табл. ХУ, 33; Неверов 2000,30-31, рис. 5.
97 Неверов 1978а, N2 1; 1983,37; Vickers 1979, pl. 17d-e; Neverov 1995, 72, ТаЬ. XI, 6.
98 Назаров 2001; Русяева 2005,298.
99 Придик 1917, табл. ХУ, 19; Неверов 2000, 29.
87

88

96.

1

2

з

Рис.

8.

беоидах

V-IV
М.В.

Типы женских лиц на литиках-скара­

(1-2)

и ольвийских монетах

в. до н.Э.; 3 1997, рис. 5)

(3)

конца

(по: Русяева А.с., Русяева

шающем надгробие палестрита

V

Рис.

«ассы»

ти

9. Ольвийские
IV в; до н.Э. С

изображением

(по: Руся€ва А.С., Русяева М.В.

третьей

четвер­
Деметры

1997, рис. 3)

в. до н.Э. из Афин: без помощи рук, держа их

за спиной, юноша подкидывает коленкой мяч 1ОО • Возможно, амфора, найденная
в Ольвии, предназначалась для перевозки оливкового масла. О существовании в
городе гимнасиев и палестр свидетельствуют письменные источники и археоло­

гические находки 101.
В классическое время на Юге Восточной Европы широкое распространение

получили металлические перстни, каменные геммы и литики-скарабеоиды с изоб­
ражением женских и мужских голов. В ольвийской коллекции женские образы

репрезентированы двумя типами. На первом из них (ГЭ. Ол.

N!! 11567)

воспроиз­

водится изображение головы молодой женщины в фас с ожерельем на шее (рис.

2).

8,

Крупные черты лица, какая-то особенная гру60ватость и полнокровность са­

мого типа лица, далекого от классического идеала красоты, прическа с пробором,
облегающая голову, массивный подбородок и толстая короткая шея выдают руку

мастера, близкого к ионийскому направлению в искусстве. Такие изображения

были широко распространены в ранней глиптике 1О2 • Подобные литики-скарабеои­
ды встречаются в курганах Нижнего Поднепровья 1О3 • Близкие изображения встре-

Reinach 1912, 388.
1995.
102 Panofka 1852, Taf IV, 4; Furtwдnglеr 1900, Taf. IX, 40; XXlV, 46; ХХУ, 35; XXVI, 11,
16,23.
103 Островерхов 2006, 140, рис. 5, 3.
100

101 Островерхов

4 Вестник древней

истории,

N2 3

97

чаются на серии больших ольвийских бронзовых «ассов» третей четверти

IV в. до

Н.э. С изображением Деметры (рис. 9) 104.
В классическое время в античном мире lО5 , в том числе Восточной Европе lО6 , и
конкретно в Ольвии l07 , широкое распространение получили скарабеоиды с про­
фильным изображением женского лица, украшенного прической АЩlnCt&юv. Уши
украшают длинные подвески или серьги (рис.
на драхмах Коринфа второй половины

V

8, 1). Близкие изображения имеются

в. до Н.э. В ольвийской нумизматике

подобный тип изображений появляется в первой половине

IV

в. до Н.э, но чаще

всего встречается на монетах третьей четверти того же столетия (рис. 8, 3) 108.
Среди мужских персонажей следует отметить находку в Ольвии овального

скарабеоида из синего стекла с изображением профильной головы Аполлона 109 •
Подобная реплика найдена в некрополе Танаиса 1lО • Изделия датируются IV в. до
Н.э. Близкой аналогией изображениям на геммах является графический рисунок
на стеклянном медальоне из пантикапейской гробницы

IV в. до Н.э. из раскопок
1873 г. 11I Культ Аполлона занимал ведущие позиции в пантеоне Ольвии во все

периоды существования полиса l12 •
В одной из одесских коллекций хранится бронзовый литой перстень эллинисти­

ческого времени из Ольвии. Щиток овальной формы. На нем вырезано профиль­
ное изображение головы Геракла в лавровом венке (рис.

4, 2).

Во второй половине

ПI-П в. до н.э. после длительного перерыва среди жителей нижнебугского полиса
вновь наблюдается распространение культа Геракла. Его изображение появляется
и на монетах города (рис.

1О).

Известны находки терракот, каменного рельефа и

вотивов в виде палицы героя. В это время Геракл считался защитником полиса и

покровителем эфебов. Не следует также забывать о тесной связи культа Геракла с

элевсинскими таинствами (Herod. IV. 14)113.
К Ш в. до н.Э. относится бронзовый перстень с рельефным изображением Ди­

оскуров (рис. 4, 1)114. Подобный перстень найден в Пантикапее, считается продук­
цией Александрии 115. В Ольвии функционировало святилище Диоскуров. На мо­
нетах города помещалась их символика: звезда и пил осы в сочетании с эмблемами

или атрибутами Деметры, Борисфена и Аполлона l16 .
Особую группу стеклянных камей составляют двухсторонние подвески с изоб­

ражением мужских и женских лиц в фас (рис.

11). В

мужских лицах усматривают

Карышковский 1988,58; Анохин 1989,32-33; Руся€ва, Руся€ва 1997,32-33, рис. 3.
Panofka 1852, Taf. Ш, 37; LVIII, 46; LXV, 23; Furtwдnglег 1900, Taf. IX, 38; XIII, 2; ХХ,
50; XXVI, 20,27; ХХХII, 35-36,38; ХХХIII, 1-2, 21; XLVII, 47-48; Walters 1926, N2 579;
AGDS 1969,11,319-322.
106 Кiba1tchitch 1910, VI, 188,190,192-193; XVI, 450-457; ХУII; Граков 1954,109; Неверов 1983, 108.
107 Кiba1tchitch 1910, VI, 175, 177, 184-185; ГЭ. Ол. N2 1811.
108 Зограф 1951, 127; Карышковский 1986,97; Руся€ва, Руся€ва 1997,34, рис. 34.
109 Кiba1tchitch 1910, N2 221.
110 ИАК 1912,35, 118, рис. 26; ГЭ т.в., 1909/47; Островерхов 2006,141.
111 Кунина 1997,260, N2 65; 2000, 188-189, рис. 3; Островерхов, 2009, 74-75, рис. 3, 1; 8.
112 Русяева 1992,29-55; 2005,204-315.
113 Карышковский 1988,98, рис. 9, 1-6; Крыжицкий, Буйских, Бураков, Отрешко 1989,
145-146;Русяева 1992, 123-127; 2005,453-454; Агафонов 1998,34-35.
114 Алексеев 2007, 42, N2 5.
115 Русяева 1992, 116-118; 2005, 481.
116 Русяева 1992, 116-118; 2005,481.
104

105

1

3

2

6

5

Рис.

10.

Изображение головы Геракла и его

символов

ческого

97-98,

на

монетах

времени

рис.

(по:

Ольвии

эллинисти­

Карышковский

1988,

Рис.

11.

Стеклянные

«Dорре1kбрhеп»

(по:

подвески

типа

Алексеева

1978. Типы
4/1 могильни­

181-182): 1 - скифский курган
2 - античное поселение «Чайка»,
III в. до н.Э.; 3 - Пантикапей, ОАМ, А-52497/4;
4 - Ольвия, ОАМ, А-52497/2; 5 - ОАМ, б/NQ;
6 - Ольвия, КГИМ
ка Носаки;

9)

Зевса-Баала, в женских

-

Деметру-Тиннит. Подобные украшения прессовались в

двухсторонних формах, чаще всего из прозрачного синего, зеленого, бирюзового

или черного стекла. В литературе они получили название

«Doppelkophen».

Ареал

распространения подобных изделий охватывает всю античную ойкумену. Они

хорошо известны в Восточной Европе 11 ?, в том числе в Ольвии 118.
Длительное время в античном искусстве существовали строгие запреты на

изображение лиц смертных людей на тех изделиях, где веками изображались боги.
В

V-IV вв. дО Н.Э.

этот запрет нарушали лишь самые смелые художники: в глипти­

ке это был Дексамен хиосскийl19 . В различных музеях мира хранится несколько
десятков подписных, а также приписываемых мастеру гемм и перстнеЙ. Большая

их часть найдена в Северном Причерноморье 12О •
Находки ранних портретных гемм известны и в Ольвии. Одна из них хранилась

в коллекции Т.В. Кибальчича. Эта скарабеоидная сапфировая инталия приобрете­
на в Одессе. По словам продавца, она была найдена в Ольвии. На гемме изображе­
на профильная голова «философа» с большим лысым лбом и бородой вправо. Она

Haevemick 1968; Алексеева 1978, 62, 74, табл. 34, 12-17; Островерхов 1985, 101.
1990.
119 Ернштадт 1925.
]20 Evans 1898; Максимова 1962, 190--191, рис. 2; Неверов 1973; 1983,70-71; Neverov
1995, 72, pl. XI, 4; Diehle 1967,44, АЬЬ. 1; Vickers 1979, pl. XVH, b-d; Островерхов, Охот­
ников 1998.
117

118 Островерхов

4*

99

выполнена в лучших традициях школы Дескамена и может датироваться второй

половиной V в. до н.э. 121
К изделиям портретной глиптики начала

III

в. до н.э., найденным в Ольвии,

относится перстень, на щитке которого изображение головы жены Птолемея

II

Филадельфа Арсинои II или же Береники П. Лицо женщины немолодое, с круп­
ными чертами. Волосы оформлены прической «melonen frisur» и собраны сзади на

затылке в большой тяжелый пучок, перевязанный лентоЙ l22 • Однозначная интер­
претации образа затруднительна, поскольку иконография Арсинои

II и Береники II

очень близка: та же прическа, те же черты лица и постановка головы. Подобные
перстни считаются изделиями мастерских Александрии. Их находят во многих

центрах Северного Причерноморья l2З • Перстни рассматриваемой группы, находи­
мые на северных берегах Понта, чаще всего принадлежали морякам и торговцам,

совершавшим небезопасные плавания к берегам Египта 124.
В подборке предметов глиптики из Ольвийского полиса известны изделия с
изображением мифологически-аллегорических сюжетов. В античном искусстве

они появились в архаическое время 125 . Одна из наиболее ранних гемм подобного
рода обнаружена при раскопках ГЛ. Скадовского на Березани. Она определена

Б.А. Тураевым как «гемма с изображением на обеих сторонах» (рис. 1,5)126. Оба
рисунка обрамлены штриховым ободком. Подобные ободки и плетенки

-

один из

характерных признаков гемм позднеархаического и раннеклассического времени.

Они замыкают изображение и усиливают декоративную узорчатость резьбы 127 • На
одной стороне инталии помещено изображение крылатого антропоморфного су­
щества, находящегося в окружении змей. На другой стороне, как полагал Б.А. Ту­
раев, изображены два коня или же конь и лев. Судя по трактовке лап, хвостов и го­

лов животных, это, скорее всего, грифоны. Близкое по стилю изображение видим
на гемме из кургана

13 V

в. до н.Э. У с. Большая Знаменка в Нижнем Поднепро­

Bbe 128 . Аналогии березанским изображениям имеются на навкратийских фаянсах

и геммах V в. дО Н.Э. С о-ва Мелос l29 . Божество со змеями, скорее всего, Геракл, но
не в образе классического дорического героя, а местное божество, о пребывании
которого на Понте рассказывали северопричерноморские эллины

82).

Это мог быть Ахилл

-

(lIerod. IV. 8-1 О,

паредр змееногой богини в Северо-Западном Причер­

номорье lЗО .
Этот же

мотив

засвидетельствован на отливках

ших В науке название «Геракл

-

IV

в.

дО

Н.Э.,

получив­

дитя». Помимо Ольвии, подобные изделия

121 Кibaltchitch

1910,.Ng 207.
1974, 109.
123 Marscha1l1907,.N2 1267 j, Захаров 1928; Charbonneaux 1958,95,И2 50, fig. 8; Неверов
1974,168, табл. П, 9-10; 1983,72-77; Neverov 1995,73, pl. ХIII, 1-2; Коровина 1987; Фино­
генова 1978; 2001, 165-167; Батизат, Островерхов 2002.
122 Неверов

124 Жены Птолемеев считались покровительницами мореплавателей, являлись носи­
тельницами сакрального эпитета «Спасительница» и отождествлялись с Исидой (Латышев

1910,38

сл.).

125 Неверов

1983,34-35.
7; Большаков, Ильина 1988, 58-59, рис. 4.
127 Неверов 1983,35.
128 Отрощенко, PaccaMaKiH 1985, вклейка; 1985а, 242; Островерхов 2006, рис. 3, 4.
129 Naukr. 1886.1,140-141,145; Furtwangler 1900, Taf. У, 1б, 39а.
130 Болтенко 1962, 16-20; Лапин 1978, 23; Карышковский, Клейман 1985, 61-62; Ост­
роверхов 2007, 92-93; Охотников, Островерхов 1993а, рис. 15,1; Островерхов, Субботин
2002,254-256, рис. 1,2; ср. Русяева 1990, 49; 1991; 1992, 123-127; 2005, 472 сл.
126 Тураев 1911,81,И2

100

известны по находкам в Пантикапее (гэ. Рап .

городище.

оя.

Неверов

относит

такие

.N2 1913/22)

реплики

к

и на Каменском

продукции

боспорских

мастерских J31 .
Среди подъемного материала на Каменском городище есть несколько стек­

лянных скарабеоидов
Одна из реплик

-

IV

в. до н.э., которые, вероятно, были завезены из Ольвии.

«химера», изображению которой известны многочисленные

аналогии J32 •
К архаическому времени относится инталия, найденная в начале ХХ в. на хоре

Ольвии. На круглом белом камне вырезаны две фигуры, вооруженные мечами и

щитами 133. Как нам представляется, гемма связана с культом Ахилла в ипостаси
воина. При исследовании Бейкушского святилища обнаружены граффити с изоб­

ражением героя в воинском снаряжении J34 •
В

1924 г. в Одесский музей поступил скарабеоид из халцедона-сапфирина. В Ка­
OAM . .N2 А-52404) указывается, что гемма найдена в

талоге Э.Р. Штерна (Уа/1296;

Ольвии. На плоской стороне печати рукой умелого мастера вырезана композиция:

верблюд вправо, перед ним сидит собака (рис. 1, 9).
Ранние геммы с изображениями верблюдов на северных берегах Черного

моря встречаются редко. На инталии из Анапы l35 изображен груженный товара­
ми верблюд с погонщиком, в корпусе Фуртвэнглера 136 воспроизведена гемма из
копенгагенского собрания с изображением верблюда и двух собак. Одна из них
идет впереди и выполняет роль проводника, к ее ошейнику прикреплен длинный

поводок, конец которого держит в зубах верблюд. Вторая собака сидит на спине у
верблюда, в одной из ее лап

-

палица или плеть. Семантически близким является

изображение на отливке из скифского кургана

21/2

у с. Гюневка. На выпуклой

стороне скарабеоида показан погонщик с мулом, на спине животного размещены

тюки с товарами J37 .
В данном случае мы имеем дело с религиозно-мифологическими компози­
циями. Верблюды и мулы на северных берегах Черного моря были экзотиче­

скими животными l38 . Верблюды занимали важнейшее место в зороастризме,
считались одной из инкарнаций Веретрагны. Слово «заратуштра» по различным
версиям этимологически может обозначать:

«имеющий старых верблюдов»,

«тот, кто ведет верблюдов» или же «лицо, обладающее верблюдами». Присут­
ствие собак при умирающем символизировало уничтожение всего грязного,
порочного и безнравственного.

Взгляд собаки бьш способен прогнать злых

духов 139 .
Геммы с иранскими и зороастрийскими сюжетами и ранее встречались в Heкpo~

полях городов Северного Понта. Наиболее показательным является литик-скара-'
беоид с двусторонним изображением из некрополя Нимфея. Он найден в погребе­
нии первой половины
131
132

V

в. до н.э., был личной печатью знатного воина и хозяина

Неверов 1983, 108; Граков 1954, 104, табл. XI, 6.
Граков 1954, 108, табл. XI, 7; Островерхов 2006,138, рис. 3, 6; Kibaltchitch 1910,11,

41, 46; BoaIdll1an 1975, .N~ 642-655.
IЗ3 ОАК за ] 908 г., 89, рис. 77-78.
134 Bl1iskih 2000.
135 Kibaltchitch 1910, N~ 282.
13б Fшiwапg]ег 1900, Taf. ХХУ, 55.
137 Болтрик 1990,42, рис. 9; Островерхов 2006, 143, рис. 6, 2.
138 Цалкин 1960, 50.
139 Абаев 1956; Бойс 1987; Дорошенко 1982.

lQ:I,

крупных стад скота. На J1ицевой стороне печати изображена корова с теленком,
на обратной

-

крьшатый солнечный диск Ахурмазды. Эмблемы повторяются на

монетах малоазийского города Тарса

420-380

гг. до н.Э. М.И. Ростовцев обратил

внимание на иконографическое сходство пантикапейского рогатого львиноголо­
вого грифона, помещавшегося на монетах города, с грифоном, изображавшимся

на иранских памятниках 14О .
О распространении воззрений иранского происхождения среди населения го­

родов Северного Понта свидетельствует наличие в ряде некрополей Боспора за­

хоронений, выполненных по обряду «выставления»141. Интересными являются и
несколько жертвенных погребений собак на ольвийском некрополе. Древнейшие
из них датируются серединой
захоронений относится к

11

-

третьей четвертью

в. дО Н.Э.

- 11

IV

в. дО Н.Э., но большинство

в. Н.Э. Привлекает внимание «коллек­

тивная могила» времен осады Ольвии войсками Зопириона. В ней находилось

52

скелета, включая детей и «рабов». В этой же яме найдены скелеты трех собак.

Казненные были перебежчиками, перешедшими на сторону Зопириона, за что

их побили камнями, а затем расстреляли из луков 142 . Как считает В.А. Папано­
ва, собаки были жертвоприношением reKaTe 143 . Но в греческой религии собака
была воплощением хтонических сил, культовым животным не только Гекаты, но

и многих других богов 144 . Древние полагали, что если душа не попадает в загроб­
ный мир, то она остается в промежуточном мире в виде собаки 145 . Хотя культ
собак на территории Ольвийского полиса был распространен с архаического

времени 146 , а мясо собаки использовалось в культовых и лечебных целях (Plut.
Quest. Rom. 68), в пищу147, все же мы должны констатировать эксклюзивный и
поздний характер погребений собак в ольвийском некрополе. Эллины приноси­
ли собак в жертву в исключительных случаях, но не клали их туши в могилы 148 .

140 Ростовцев 1918, 117; Силантьева 1959, 56, рис. 24, 2; Неверов 1983, 108; Neverov
1995,72-73, NQ 15, pl. ХН, З; Островерхов 2006,143, рис. 6, 1.
141 Соловьев 2002, 102; Сорокина, Сударев 2002, 284.
142 Виноградов 1989, 163, прим. 87.
143 Папанова 2006,203.

144

Геката имеет вид черной собаки. Она находится в окружении неуспокоенных душ,

принявших облик собак. В жертву богине приносили молодых собак. В виде собак перед
смертными появлялись эриннии (Миллер

1876, 12-13; Keller 1909, 138-143).

В одном из

мифов фиванского цикла есть сюжет, где Геракл отбил собаку смерти у божеств потусто­
роннего мира и вывел ее на землю (Фрейденберг 1932, 99-101). Головной убор Гадеса
сделан в виде собачьей головы. При храмах Асклепня содержались священные собаки (Ру­
сяева 1982, 138-139). Римские лары изображались одетыми в собачью шкуру, рядом как их
символ помещались собаки (Штаерман 1985, 121-129; 1987,262).
145
146

Schlerath 1954,27.
Русяева 1982, 138-139; Островерхов, Отрешко 1986; 1994; Островерхов 2005, 226-

230.
147 Журавлев
148

1987.

В некрополях других городов Северного Понта погребения собак встречают­

ся редко (Шульц

1953, 63). Они известны в могилах некрополя Нимфея (Грач 1999) и
1979, 92, рис. 1, 7). Захоронения собак зафиксированы в некрополе

Илурата (Кубланов

Никония римского

времени.

Никонийской

особенностью

является

обычай

отрезать

животным головы перед их захоронением. Он связывается с верой людей в магические

свойства собачьих голов охранять умерших от злых духов и грабителей (Секерская
Впрочем, этнический состав населения позднего Никония бьш настолько пе-

2008, 208).
102

подобныйобыIай,, 'возможно, имел зороастрийское происхождение. В таком
случае становится понятно и сопровождение «рабов» животными: «рабы» были

варварами, самоназвание которых

-

«собаки»J49. Даже в чрезвычайных условиях

ольвиополиты не посмели нарушить религиозные предписания своих врагов

иранцев

-

-

и отправили в последний путь приговоренных к смерти в сопровожде­

нии собак.
В данной публикации задействована лишь незначительная·часть материала, но
и она свидетельствует о том, что в доримское время на территории Ольвийского

полиса широко употреблялись изделия глиптики. Они представлены металличе­
скими и каменными перстнями, каменными и стеклянными геммами, оттисками

перстней и гемм на керамике. Выделяются изделия, выполненные в «восточно­
греческом» и «греко-персидском» стилях, причем

значительная их часть заво­

зилась из метрополии. Часть могла производиться в северопричерноморских
мастерских резчиками штемпелей

и ювелирами,

работавшими на монетных

дворах. Оборудование в подобных мастерских было портативным, но ювелиры
и торевты были мобильным отрядом художников. В городах Северного Понта
некоторое время работал Дексамен Хиосский со своими учениками и последо­
вателями. В

IV

в. дО Н.Э., после Пелопонесской войны, в Северное Причерномо­

рье переселилась часть высококвалифицированных ремесленников, в том числе

и TopeBTOB 1SO •

стрым, что отнести этот городок к категории древнегреческих поселений можно лишь
весьма условно.

149

Собаки маркируют «нижний мир» на памятниках евразийских степей. На террито­

рии Бактрии обычай погребения собак известен с

1 тыс.

нение получил в кушанское время (Литвинский, Седов

до Н.э., но большое распростра­

1984, 161

сл.). Погребения собак

зафиксированы в савроматских и сарматских погребениях (Смирнов
Шилов

1975, 115;

Вязьмитина

1954,222;

встречаются в позднескифских (Шульц
Высотская

1979, 171).

1959, 316; 1964, 102;
1990, 10). Кости собаки
Вязьмитина 1972, 93, 169;

Субботин, Дзиговский

1953, 91,

рис. 15а;

В сарматских погребениях Северного Причерноморья наиболее

ранними являются погребения животных в могилах Тираспольщины rv-п вв. до н.э. Не­
которые исследователи связывают их ссираками (Дзиговский

2003, 29).

О связи сарматов

с собаками свидетельствует «билингва» из Дунарасти (Иштванович, Кульчар
рис.

1О, 2).

Показательным является анализ этнонима «сакю>

(Saka;

1998, 11,

:Е<lКЩ). Корень сак-,

саг-, сек-, сег- входит в состав этнонимов кочевого мира и собственных имен. Слова,
производные от сак-, во многих иранских языках означают «собака», «пес». Филологи
интерпретируют этноним в значении «сторожевые псы», «стражи стад» или же в связи с

представлениями о собаке как о тотемном животном (Григорьев
ко

2002, 164-165).

1871, 107-109;

Кореня­

Корень сак- является составной частью гидронима Асиак (Тилигул).

Плиний упоминает племя асиаков, проживавшее вблизи реки. Арриан называет гавань

(Stl·abo. П. 5. 12; Mela. П. 7; Ptol. Ш. 5-6; Plin. NH. ry. 32; Arr. 31; Мелюкова
1969, 62-63; Скржинская 1977, 45). Название «асиаки» созвучно этнониму «апсиаки»,
которых считают «водными саками» или же «массагетами болот» (Толстов 1948, 99,
104). Сарматы - это саки, кочевавшие между Аральским и Каспийскими морями, кото­
рые вторглись в Скиф ию В конце IV-HI в. до н.э. Саков исследователь отождествлял с
исиаков

массагетами и дахами. Ветвью саков он считал и сираков. Этноним возник в дахо-масса­
гетской среде. Сираки вышли из племени даев. Некоторые исследователи настаивают на

раннем проникновении сарматских отрядов в Северное Причерноморье (Дзиговський,
Островерхов
150

2004).
Burford 1974,66;

Неверов

1973,51,107-108; 1983,45,108-109.
103

1
Рис.

12. Бронзовые перстни из Никония: 1 2 - перстень с изображением Нике на
Островерхов 2008)

лука;
(по:

3
перстень с изображением воина, натягивающего тетиву

фоне дельфина;

3-

перстень с изображением Береники

в доримское время следы монетного дела, производства предметов торевти­

ки и глиптики фиксируются на Боспоре 151 , в Херсонесе 152 , Никонии 153 и Тире 154 .
Ольвия также была одним из крупных центров художественной обработки метал­

лов 155. На ее монетном дворе и в частных мастерских работали как выдающиеся
приезжие мастера, так и местные умельцы 156 . Не исключено, что в Ольвии, как и
в Пантикапее 157 , монетарии, торевты и мастера глиптики были объединены в еди­
ную мастерскую, которая принадлежала ольвийским властям. Примеры подобных

мастерских в истории монетного и ювелирного искусства хорошо известны 158 .

151 Гайдукевич 1940, 134-135, рис. 13, 5; Марченко 1956; 1956а; Онайко 1979; Трейстер
1984; 1989. О производстве стеклянных скарабеоидов в Пантикапее может свидетельство­
вать находка в могиле IV в. до н.э. заготовок (Неверов 1983, 108). Для нанесения изображе­
ний на разогретые реплики могли использоваться монетные штемпели. Об этом свидетель­
ствуют находки отливок, которые воспроизводят типы монет. Малочисленность находок

штемпелей объясняется тем, что они уничтожались после использования. Ювелиры
держали в своих руках монополию не только на выпуск монет, но и на тесно связанное с

монетным делом производство художественных изделий (Онайко

1974,85).
152 Щербакова 1981; 1983; 1986.
153 В Никонии монеты от имени скифского царя Скила чеканились еще в середине V в.
до н.э. Во второй половине V - последней четверти IV в. до н.э. здесь отливались «монеты­
колесики» по истрийским образцам, производились бронзовые перстни (рис. 12) и мелкая
свинцовая пластика (Загинайло 1966; 3агинайло, Карышковский 1990; Островерхов, Суб­
ботин 2002; Островерхов 2008, 27, прим. 20).
154 В Тире монетный двор начал функционировать не позже IV в. до н.э. (Зограф 1957;
Анохин 1989). На нем выпускались не только монеты, но и произведения глиптики. Печа­
тями снабжались как лица, занимавшие различные официальные и общественные должно­
сти, так и приватные граждане (Максимова 1937,256-257; Карышковский, Клейман 1985,
77-78; Островерхов, Охотников 1997).
155 Фармаковский 1911; Иессен 1947, 55; Прушевская 1955; Фурманська 1958; 1963;
Лейпунська 1984; 1988; Островерхов 1996,94-96; 2006а; Островерхов, Охотников 1989.
15630граф 1951, 128; Карышковский 1986; Алексеев 2002; Русяева, Русяева 1996; 1997.
157 Блаватский 1964,68.
158 Блаватский 1964,69; Burkhalter 1979; Трейстер 1989,97-98.

104

В целом же в плане количественного и качественного потребления изделий
глиптики Ольвийское государство на протяжении всей своей истории мало отли­
чалось от Боспора, городов Западного и Восточного Причерноморья.

Литература
Абаев В.и.
Абаев В.и.

1949: Осетинский язык и
1956: Скифский быт и

фольклор. М.-Л.

1.

реформа Зороастра

11

Агсшу

orientalni.

РгаЬа.

XXIV, F. 1,

68--92.
Агафонов ЛГ

1998:

Мифология античного мира. Культ Геракла в Северном Причерноморье.

Ярославль.

Агафонов ЛГ

реф. дис.

'"

1999:

Культ Геракла в Херсонесском государстве

(IV

в. до Н.э.

- III

в. н.э.). Авто­

канд. истор. наук. М.

Акишев А.К

1984: Искусство и мифология саков. Алма-Ата.
1990: О семантике реверсных изображений на монетах Тиры IV в. дО Н.Э.I/ Нумиз­
матические исследования на Юге Восточной Европы. Кишинёв, 64-72.
Алексеев В.Л 1997: Редкие и неизданные монеты античных городов Северного Причерноморья.
Алексеев В.Л

Одесса.
Алексеев В.Л

2002:

«Общегреческое» и «ольвийское» в монетном искусстве Ольвии классиче-

ского и раннеэллинистического времени

11 Археологiя. 2, 53-64.
2007: Исследования по античной археологии Северного Причерноморья. Одесса.
Алексеев В.Л 2008: Исследования по античной нумизматике. Одесса.
Алексеева Е.М 1978: Античные бусы Северного Причерноморья 11 САИ. П-12. 2.
Анохин В.А. 1977: Монетное дело Херсонеса. Киев.
Анохин В.А. 1986: Монетное дело Боспора. Киев.
Анохин В.А. 1989: Монеты античных городов Северо-Западного Причерноморья. Киев.
Баmизаm ГВ. 1994: Римская гемма из Тиры 11 дП КС ОАО, 172-176.
Баmuзаm ГВ. 1997: Стеклянная подвеска из погребения черняховской культуры 11 Никоний и
античный мир Северного Причерноморья 1 С.Б. Охотников Сред.). Одесса, 299-304.
Батuзат ГВ., Островерхов А. С 2001: Литик-скарабеоид с изображением «хоровода» мышей из
Никония 11 Ольвiя та античний cBiT. Матерiали наукових читань, присвячених 75-рiччю утворення
iсторико-археологiчного заповiдника «ОльвiЯ») НАН Укра'iни 1 СД. Крыжицкий (ред.). КИIВ, 21-24.
Баmuзат ГВ., Островерхов А.С 2002: Новые памятники эллинистической глиптики из Нижне­
го Поднестровья 1/ Древнейшие общности земледельцев и скотоводов Северного Причерноморья
СУ тыс. до Н.э. - V век н.э.) / Е.В. Яровой Сред.). Тирасполь, 287-294.
Бауэр В., дЮJtюmц и., Головин С 2000: Энциклопедия символов. М.
Беленицкий А.М 1978: Конь в культах и идеологических представлениях народов Средней Азии
и Евразийских степей в древности и в раннем средневековье 11 КСИА. 154,31-38.
Березова СА. 2001: Перснi iз скiфських пам'яток в колекцil Музею iсторичних коштовностей
УкраlНИ 1/ Музейнi читання. КИIВ, 41-52.
БеССОlюва С С 1983: Религиозные представления скифов. Киев.
Бидзuля в.и., Болmрик Ю.В., Мозолевский Б.н., Савовский и.п. 1977: Курганный могильник в
урочище Носаки 11 Курганные могильники Рясные Могилы и Носаки 1 В.И. Бидзиля Сред.). Киев,
61-159.
Блаватский В.д. 1964: ПантикапеЙ. М.
Блаватский в.д. 1967: BOPY2:0НNI2: 11 ЗОАО.1I (35), 252-254.
Бобринский А.А. 1902: О некоторых символических знаках, общих первобытной семантике всех
Алексеев В.Л

народов Европы и Азии. М.
Болтрuк ю.в.

Бойс М

1987:

1990:

Сухопутные коммуникации Скиф ии

11 СА. 1990.4,30-44.

ЗороастриЙцы. Верования и обычаи. М.

Болыuаков А.О., Ильина Ю.и.

1988: Египетские скарабеи с острова Березань 11 ВДИ. 3,50-59.
1989: Сюжеты на литиках-скарабеоидах из скифских памятников Поднепровья и Подунавья 11 Проблеми iCTOpii та археологii давнього населення YкpaiHcbKoi РСР.
тдк. КИIВ, 24-25.
Болтрuк Ю.В., Островерхов А.С 1992: Литик-скарабеоид из скифского кургана у с. Большая
Белозерка 11 Киммерийцы и скифы. тдк. Мелитополь, 16-17.
Болmрuк Ю.В., Островерхов А. С

105

Gолmрuк ю.н., ФZlанКО Е.Е. 2007: Украшения из скифских поrpеБВ1IЬНЫХ комплексов Рогачикско­
го курганного поля

11 сппк. xrv,51-93.
2007: Государственные пантеоны древнегреческих полисов Северного Причер-

Бондаренко МЕ.
номорья. М.

Борисова А.я., Луконин в.г

1963: Сасанидские геммы. Л.
1984: Методы исследования античной торговли. М.
Бруяко ИВ., Островерхов А. С. 1993: Литик-скарабеоид из Никония /1 дп КС ОАО, 60-63.
Бруяко ИВ., Островерхов А. С. 1997. Геммы из некрополя НЩ{QНИЯ римского времени // Никоний
и античный мир Северного Причерноморья / С.Б. Охотников (ред.). Одесса, 76-80.
Буuских с.Б., Островерхов А.с. 1997: Навкратийский скарабей из античного святилища на Бей­
кушском мысу // Чобручский археологический комплекс и вопросы взаимодействия античной и
варварской культур / Е.В. Яровой (ред.). Тирасполь, 69-70.
Буняmян к.п., Фiалко О.С. 2009: Скiфський курган з розмальованим саркофагом // Археологiя.
3,55-69.
Виноградов В.Б. 1968: Место египетских амулетов в религиозно-магической символике // Археолога-этнографический сборник / В.Б. Виноградов (ред.). Грозный, 64-76.
Виноградов Ю.Г 1989: Политическая история Ольвийского полиса УII-I вв. до н.Э. М.
Высоmская Т.н. 1979: Неаполь - столица государства поздних скифов. Киев.
Высоmская т.н. 1980: Геммы Усть-Альминского некрополя // ВДИ. 1,95-105.
Вязьмиmина МИ 1954: Сарматские погребения у с. Новая Филипповка // Вопросы скифо-сарматской археологии. М., 220-244.
Вязьмиmина МИ 1972: Золотобалковский могильник. Киев.
Гаuдукевич В.Ф. 1940: Находка античного бронзового штампа в Тиритаке // CA.VI, 298-301.
Галанина лк. 1980: Курджипский курган. Л.
Горбунова к.с. 1983: Чернофигурные аттические вазы в Эрмитаже. Л.
Граков БЯ. 1954: Каменское городище на Днепре. М.-Л. (МИА. 36).
Грач н.л 1999: Некрополь Нимфея. СПб.
Гребенников Ю.с. 2008: Киммерийцы и скифы Степного Побужья. IX-III вв. до н.э. Николаев.
Гребенников Ю. с., Ребедайло гп. 1991: Скифское погребение V ст. до нз. на Ингульце // Курганы Степной Скиф ии / Ю.В. Болтрик, ЕЛ. Бунятян (ред.). Киев, 117-121.
Григорьев В.В. 1871: О скифском народе саках. СПб.
Даркевич ВЛ. 1988: Народная культура средневековья. М.
Дзиговский А.н. 2003: Очерки истории сарматов Карпато-Днепровских земель. Одесса.
Дзиговскиu А.Н., Островерхов А.с. 2000: Перстень-печать из сарматского погребения у с. Михайловка // Пам'ятки археологil Пiвнiчно-Захiдного Причорномор'я / Т.Л. Самойлова (ред.). Одеса,
120-130.
Дзuговськuu О.М, Островерхов А.С 2004: Пам'ятки звiриного стилю з MiKpoperioнy «Тилiгул»
та деякi питания iCTOpiY Пiвнiчно-Захiдного Надчорномор'я ранньоелiнiстичного часу // ЗIФ ОНУ.
15,63-90.
Дзиговскиu А.н., Островерхов А.с. 2006: О символике камней и семантике изображений на двух
геммах из сарматских погребений Северного Причерноморья // ДП. Сборник статей, посвященных
85-летию со дня рождения П.О. Карышковского / В.Г. Кушнiр (ред.). Одесса, 2006, 56-61.
Дзиговсъкий о.М, Островерхов А.с. 2007: До сарматського сакрального матерiалознавства //
Лукомор'я: Археолоriя, етнолоriя, iсторiя Пiвнiчно-Захiдного Причорномор'я / В.Г. Кушнiр (ред.).
Одеса. 11-42.
Дорошенко Е.А. 1982: Зороастрийцы в Иране. М.
Ернштадт Е.В. 1925: К вопросу о стиле резчика Дексамена // ИР АИМк. 4, 290-301.
Журавлев О.п. 1987: Остеологические данные и история животноводства в Нижнем Побужье в
античное время // Методы естественных наук в археологии / В.И. Бидзиля (ред.). Киев, 67-81.
Загинаuло А.Г 1966: Монетные находки на Роксоланском городище // МАСП. 5, 100-130.
Загинайло А.Г, Карышковскиu п.О. 1990: Монеты скифского царя Скила // Нумизматические
исследования по истории Юго-Восточной Европы / Э.А. Дулуман (ред.). Кишинёв, 3-15.
Захаров А.А. 1928: Геммы и перстни Государственного Исторического музея // Тр. СА РАН.
Брашuнскuu Ин.

ш. М.

ЗографАЯ.

1951: Античные монеты. М.-Л. (МИА. 16).
1974: Опыт истолкования древнеиндийских ритуальных и
терминов, образованных от asva- «конь» /1 Проблемы истории языков и культуры
Вяч.Вс. Иванов (ред.). М., 45-52.
Иессен А.А. 1947: Греческая колонизация Северного Причерномарья. л.
Иванов Вяч.Вс.

106

мифологических

народов Индии

/

Иллюстрированный словарь

1996:

Иллюстрированный энциклопедический словарь. Мифология.

СПб.

Ишmвановuч Э., Кульчар В.

1998: О верованиях, племенной принадлежности и хронологи сарма­
// Античная цивилизация и варварский мир. Материалы VI археологи­
ческого семинара. Краснодар, 9-14.
Кагаров Е.г 1913: Культ фетишей, растений и животных в Древней Греции. СПб.
Каnошuна СИ 1950: Памятники звериного стиля из Ольвии // КСИИМК XXXIV, 42-52.
Карышковскuй п.о. 1967: Заметки об Ольвии иБорисфене // ЗОАО. 1967.2 (35), 75-90.
карыlковскийй П. о. 1986: О монетном искусстве догетской Ольвии // Проблемы древнего искусства Северо-Западного Причерноморья / Г.А. Дзис-Райко (ред.). Киев, 96-105.
Карышковский п.о. 1988: Монеты Ольвии. Киев.
Карышковский П. о., КлеЙJ,IQН ИБ. 1985: Древний город Тира. Киев.
Клейман ИБ., Коциевский А. С 1991: Геммы из Тиры (Материалы к изучению культурных контак­
тов) // Северо-Западное Причерноморье - контактная зона древних культур / в.п. Ванчугов (ред.).
Киев, 95-99.
Коровина А.к. 1987: Перстни из некрополей Фанагории и Тирамбы // СГМИИ. 8, 66-88.
Книпович т.н 1926: «Греко-персидские» резные камни Эрмитажа. Ш. Л.
Коваленко СА. 1999: О монетном деле Херсонеса Таврического в позднеклассическую эпоху //
Нумизматика и эпиграфика. М. XVI, 108-131.
КоренЯl<О В.А. 2002: Происхождение скифо-сибирского звериного стиля // ССИА. 1, 131-188.
Коровина А.к. 1987: Перстни из некрополей Фанагории и Тирамбы // СГМИИ. 8 (Культура и
искусство Боспора), 137-146.
Коросmовцев МА. 1957: Древнеегипетские находки в СССР // Вестник истории мировой культуры. М. 2, 132-144.
Коросmовцев МА. 1976: Религия древнего Египта. М.
Корnусова В.Н 1983: Некрополь Золотое. Киев.
Краniвi/ю В.В. 1989: Залiзний перстень з Ольвii' // Археологiя. 3, 106-108.
Крыжицкий с.д.. Буйских СБ., Бураков А.В., Оmреиl1<О В.М 1989: Сельская округа Ольвии.
тов Венгерской низменности

Киев.

Кубланов ММ 1979: Новые погребальные сооружения Илурата // КСИА. 159,90-97.
Кунина нз. 1997: Античное стекло в собрании Эрмитажа. СПб.
Кунина нз. 2000: Стеклянные медальоны с рисунками из некрополя Пантикапея // Античное
Причерноморье. Сборник статей по классической археологии. СПб., 186-191.
Лапин В.В. 1978: Березань и проблемы генезиса античной северопричерноморской цивилизации //
НА ИА НАНУ. Киев, фонд

24.

Лаnnо-Данuлевский А., МаЛЬJl1берг В.

1894: Курган Карагодеуашх. СПб. (МАР. 13).
1910: Неизданные горгиппийские надписи // ИАК 37, 38-41.
Лейnунська но. 1984: Ливарнi форми з ОльвiI // Археологiя. 45, 68-74.
Лейnунсы(а НО. 1988: Свинцевi вироби з ОльвiI // Археологiя. 63, 68-73.
Лuтвинский Б.А., Седов А.В. 1984: Культы и ритуалы Кушанской Бактрии. М.
Лосев А. Ф. 1957: Античная мифология в ее историческом развитии. М.
Максимова МИ 1926: Античные резные камни Эрмитажа. Л.
Максимова МИ 1937: Античные печати Северного Причерноморья // ВДИ. 1,251-261.
Максu.мова МИ 1956: Резные камни // АГСП. 231-237.
Максимова МИ 1957: Боспорская камнерезная мастерская // СА. 4, 75-82.
МаКСИJvlOва МИ 1962: Античные геммы и их оттиски на фрагментах глиняных сосудов // МИА.
103,187-195.
Мартынов А.И 1987: О мировоззренческой основе искусства скифо-сибирского мира // Скифо­
сибирский мир. Кемерово, 45-51.
Марченко ИД 1956: Две литейные формы из Фанагории // МИА. 57,160-163.
Марченко ИД 1956а: Материалы по металлообработке и металлургии Пантикапея // МИА. 57,
163-173.
Мелюкова А.И 1969: К вопросу о границе между скифами и гетами // Древние фракийцы в Север­
ном Причерноморье // МИА. 150,61-80.
Миллер В.Ф. 1876: Значение собаки в мифологических верованиях. М.
Мирмекийский клад 2004: Мирмекийский клад. Новые открытия на Боспоре Эрмитажной архео­
Латышев В.В.

логической экспедиции. Каталог выставки. СПб.

МЛаденова Я.

1963:

Предмети от стькло и алабастр от некропола на Аполлония

Разкопките в некрополе на Аполлония през

1947-1949 гг.

София,

//

Аполлония.

307-309.

107

Мушмов НА.

1912: Античните монети на Балкансие полуостров. София.
2001: Святилище АФродиты в Борисфене // БДИ. 1, 156-171.
Неверов о.я. 1971: Античные камеи в собрании Государственного Эрмитажа. Л.
Неверов ОЯ. 1973: Дексамен Хиосский и его мастерская /1 Памятники античного прикладного
искусства. Л., 54-68.
Неверов О.я. 1974: Группа эллинистических бронзовых перстней в собрании Эрмитажа 11 БДИ.
1, 106-115.
Неверов ОЯ. 1976: Античные инталии в собрании Эрмитажа. Л.
Неверов ОЯ. 1976а. Портретные геммы и перстни из Северного Причерноморья // Труды Госу­
дарственного Эрмитажа. ХУН (Культура и искусство античного мира), 166-182.
Неверов о.я. 1978: Изображения на геммах-печатях, металлических персrnях и амулетах II Ко­
Назаров В.В.

былина мм Изображения восточных божеств в Северном Причерноморье в первые века н.э. М.,

163-210.
Неверов О.я. 1978а. Античные персrnи (У! в. до Н.э.
Неверов О.я.

- IV в.

н.э.). Каталог выставки. Л.

Геммы античного мира. М.

1983:

Неверов О.я. 1983а: Фрагмент ахеменидского цилиндра из Херсонеса

1/ Сообщения Государ­
49, 55-61.
Неверов ОЯ. 1984: Металлические перстни и печати // Археология СССР. АГСП. 239-240.
Неверов О.я. 1986: Металлические перстни эпохи архаики, классики и эллинизма из Северного
Причерноморья (Опыт классификации) /1 Античная торевтика. Л., 17-27.
Неверов О.я. 1988: Античные камеи в собрании Эрмитажа. Л.
Неверов О.я. 2000: Оттиски печатей на керамических изделиях из Северного Причерноморья 11
Античное Причерноморье. Сборник статей по классической археологии. СПб., 24-45.
Никулина н.м 1964: Перстни из Фанагории 1/ СА 3,128-137.
Никулина НМ 1969: К вопросу о «восточно-греческом» и «греко-персидском» искусстве (по
материалам глиптики V-IV вв. до н.э.) 1/ БДИ. 3, 106-120.
Никулина НМ 1981: Керамическое клеймо с головой Афины из раскопок Фанагории 1/ БДИ. 4,
64-72.
Никулина им 1994: Искусство Ионии и ахеменидского Ирана. По материалам глиптики V-IV вв.
ственного Эрмитажа.

до Н.э. М.

Онайко НА.

1974: Заметки о технике боспорской торевтики /1 СА 3,80-90.
1979: Об отражении монументального искусства в боспорской торевтике // Про­
блемы античной истории и культуры. ТДК XIV международной конференции «ЭЙРЕНЕ». Ереван,
389-397.
Орешников А.В. 1891: Описание древнегреческих монет, принадлежащих Московскому универ­
Онайко НА.

ситету. М.

Островерхов А.С

1984:

Образ птицы в ольвийской школе звериного стиля

век Северо-Западного Причерноморья

/ Г.А

Дзис-Райко (ред.). Киев,

11

Ранний железный

62-77.

Островерхов А.С

1985: Фаянсовые и стеклянные бусы в Скифии И Сарматии 1/ БДИ. 3, 92-109.
1990: Стеклянные уплощенные подвески из Ольвии // Проблемы археологии
Северного Причерноморья. ТДк. Херсон, 2, 65-67.
Островерхов А. С 1995: Борисфенiвськi Олiмпiади // КИIвська старовина. 3, 117-127.
Островерхов А.С 1996: Звериный стиль и античные города Северного Причерноморья // БДИ.
2,85-102.
Островерхов Ас.

Островерхое А.С 1996а: Торговля стеклянными бусами на Юге Восточной Европы в скифо-ан­
тичное время

// Бiльське городище в KOHTeKcтi вивчення пам'яток раннього залiзного BiKY €вропи.
363-369.
Островерхов А.С 2005: Памяrnики звериного стиля из ольвийской И никонийской округ (конец
УI - Ш вв. до н.э.) // ССИА. 2, 219-266.
Островерхов А.С 2006: Античная стеклянная глиптика на юге Восточной Европы (VI-H вв. до
Полтава,

н.э.)//БДИ.2,131-154.
Островерхов А.С. 2006а: Рец.: Ольговский ся. Скифо-античная металлообработка архаического

времени. Киев,

2005// СППк. ХIII, 152-182.
2007: Рец.: Русяева А.С

Островерхов А.С

Религия понтийских эллиннов в античную эпоху

(Мифы. Святилища. Культы олимпийских богов и героев). Киев,

Островерхов

А.С

2008:

Гiдроархеологiя,

iсторична

2005 1/ Археологiя. 2, 92-102.

географiя,

гiдронiмiка

Нижноього

Поднiстров'я: досягнення, проблеми, перспективи. Одеса.

Островерхов А. С

2009:

Склянi медальйони

i

деякi питання iдеологiчних уявлень населення

Пiвнiчного Причорномор'я у IV-Ш ст. до Н.е.// Археологiя.

108

3, 70-82.

Островерхов А. С, Еатизат г.В.

2002: Новые материалы к корпусу глиптики Тиры // Северное
114-120.
Островерхов А.С, Отрешко В.М 1986: Новый образец звериного стиля, найденный близ Оль­
вии // Памятники древнего искусства Северо-Западного Причерноморья. Киев, 61-66.
Островерхов А.С, Отрешко В.М 1994: Костяной амулет с поселения Чертоватое УII под Ольви­
ей // ДП. КС ОАО. 107-115.
Островерхов А. С, Охотников СЕ. 1989: О некоторых мотивах звериного стиля на памятниках из
собрания Одесского археологического музея // вди. 2, 50-67.
Островерхов А.С, Охотников СЕ. 1996: Раннеантичные стеклянные геммы из Северного При­
черноморья /1 Мир Ольвии. Киев, 165-169.
Островерхов А. С, Охотников СЕ. 1997: Бронзовый перстень раннеэллинистического времени из
Тиры // Никоний и античный мир Северного Причерноморья. Одесса, 227-231.
Островерхов А.С, Охотников СЕ. 1998: Портретный литик-скарабеоид из Никония // IV чтения
памяти П.О. Карышковского. тдк. Одесса, 1998, 53-54.
Островерхов А.С, Охотников СЕ. 2001: Глиптика Никония и его округи // Ольвiя та античний
cBiT. Матерiали наукових читань, присвячених 75-рiччю утворення iсторико-археологiчного за­
повiдника «Ольвiя» НАН Украiни. Киi"в, 95-100.
Островерхов А.С, Папанова В.А. 2009: Новые материалы к корпусу ольвийской глиптики ранне­
античного времени // СППк. ХУ, 117-121.
Островерхов А.С, Редина Е. Ф. 1991: Литик-скарабеоид из скифского кургана Мрецнута Могила.
ТДК. Одесса, 159-161.
Островерхов А.С, Охотников СЕ., Редина Е.Ф. 1994: Материалы к корпусу раннеантичной
глиптики из Ольвии // ТДК, посвященной 200-летию начала раскопок в Ольвии. Парутино, 15-16.
Островерхов А.С, Субботин Л.В. 2002: Божества Никония по случайным находкам культовых
изделий // Северное Причерноморье: от энеолита к античности. Тирасполь, 254-268.
Отрощенко В., РассамаКЁН ю. 1985: Скарби тринадцятоro кургану // Наука i суспiльство. 12,
49-53.
Отрощенко В., РассамакЁн ю. 1985а: до таемниць Геродотов о! Скiфi! // Наука i культура. Киев.
19,241-246.
Охотников СЕ., Островерхов А.С 1993: Святилище Ахилла на острове Левке (Змеином). Киев.
Охотников СЕ., Островерхов А.С 1993а: Скарабеоид с Березани // дП КС ОАО, 69-74.
Папанова В.А. 2006: Урочище Сто Могил (некрополь Ольвии понтийской). Киев.
Петренко в.г. 1978: Украшения Скифии VII-Ш вв. до н.э. САИ. Д 4-5. М.
Пиотровский Б.Е. 1930: Семантический пучок в памятниках материальной культуры // ИГАИМк.
6, вып. 10, 1-22.
Придик Е.М 1917: Инвентарный каталог клейм. Пг.
Прушевская Е.О. 1955: Художественная обработка металла (торевтика) // АГСП. 325-355.
РаевскиЙд.С 1985: Модель мира скифской культуры. М.
Ростовцев ми. 1918: Эллинство и иранство на юге России. Пг.
Русяева А.С 1982: Античные терракоты Северо-Западного Причерноморья (VI-I вв. до н.э.).
Причерноморье в античное время. Киев,

Киев.

Русяева А.С

1990: Идеологические представления древних греков Нижнего Побужья в период
// Обряды и верования древнего населения Украины. Киев, 40-61.
Русяева А.С 1991: Понтийская легенда о Геракле: вымысел и реальность // Духовная культура
древних обществ. Киев, 91-116.
Русяева А.С 1992: Религия и культы античной Ольвии. Киев.
Русяева А.С 2000: Культы и святилища в сфере политики демократических полисов Севериого
Причерноморья в раннеэллинистическое время 1/ ВДИ. 3, 74-84.
Русяева А.С 2005: Религия понтийских эллинов в античную эпоху. Киев.
Русяева А. С, Русяева МВ. 1996: Символика и художественные особенности монет Ольвии
VI-V вв. до н.э. // Мир Ольвии. Памятник исследователю и исследование памятника. К 90-летию
профессора Л.М. Славина / С.Б. Буйских Сред.). Киев, 179-182.
Русяева А. С, Русяева МВ. 1997: Символiка та художнi особливостi монет Ольвii пiзньоархalчного та класичного часiв // Археологiя. 4, 29-37.
Русяева А., Русяева М 1999: Верховная богиня античной Таврики. Киев.
Рыбаков Е.А. 1981: Язычество древних славян. М.
Сапрыкин СЮ. 1986: Гераклея Понтийская и Херсонес Таврический: Взаимоотношения метро­
полии и колонии в VI-I вв. до н.э. М.
колонизации

Секерска.я Б.л.

2008:

Археозоологические материалы некрополя Никония

ский А.н., Секерская н.М Никоний римской эпохи. Одесса,

СWlантьева Л Ф.

1959: Некрополь Нимфея // Некрополи

// Бруяко ИВ., Дзигов­

203-208.
некоторых боспорских городов

// МИА.

69,123-144.
Скржинска.я МВ.

1977:

Северное Причерноморье в описании Плиния Старшего. Киев.

Скржинская МВ. 1986: Украшения и предметы туалета
ги в архаическое время. Киев, 175-183.

// Культура населения

1987: Античнагема iз Ольвil // Наука i культура.
1959: Курганы у сел Иловатовка и Политотдельское

Ольвии и ее окру­

Скржинська МВ.

УкраУна. КиIв.

Смирнов К.Ф.

Сталинградской обл.

21, 78-81.
// МИА.

60, 206-322.
Cl!IUPHOB к.Ф.

1964:

Савроматы. М.

Соловьев с.л 2002: Некрополь Нимфея: аспекты погребальной практики населения ионийского
полиса // Боспорский феномен: погребальные памятники и святилища. СПб. 1,98-105.
Сорокина н.л.

1966: Стеклянные перстни Прикубанья в собрании Государственного Историче­
// Археологический сборник. Труды гим. 40, 71-73.
Сорокина НП., Сударев н.и 2002: Способы обращения с телами погребаемых в некрополе Кеп //
Боспорский феномен: погребальные памятники и святилища. СПб. 1, 279-284.
Субботин ЛВ., Дзиговский А.Н. 1990: Сарматские древности Днестро-Дунайского междуречья.
ского музея

Курганные могильники Басильевский и Кубей. Киев.
Толстов с.п.

1948: По следам древнехорезмийской цивилизации. м.-л.
1992: Круг // Мифы народов мира. Т. 2,18-19.
Трейстер мю. 1984: Новые данные о художественной обработке металла на Боспоре // БДИ. 1,
34--36.
Трейстер мю. 1989: Матрица из Пантикапея (к вопросу о боспорской торевтике IV в. до н.э.) //
Топоров в.н., Мейлах МБ.

Кочевники Евразийских степей и античный мир. Материалы 2-го археологического семинара. Но­
вочеркасск,89-101.

Тураев Б.А.

1911:

Скарабеи с острова Березани

Фармаковский Б.В.

1911:

// ИАк. 40, 79-89.

Золотые набивки налучий (горитов) из Чертомльщкого кургана и из

кургана в м. Ильинцах. Сборник археологических статей, поднесенных А.А. Бобринскому. СПб.,

121-144.
Финогенова с.и.

1978:

Резные камни из раскопок Фанагории и Тирамбы последних лет

// БДИ.

2,161-178.
Фuногенова с.и

2001: Группа бронзовых эллинистических перстней из собрания ГМИИ
// БДИ. 2, 164--167.
Фрейденберг О.М 1932: Тристан и Изольда в мифологемах Средиземноморья // Труды Института
языка и мышления АН СССР. л. 2, 88-128.
Фрэзер ДжДж. 1986: Золотая ветвь. Исследование магии и религии. М.
Фурманська A.I. 1958: Ливарнi форми з розкопок ОльвiI // АП УРСР. 1958. VH, 40-60.
Фурманська A.I. 1963: Бронзоливарне ремесло в Ольвil// Археолоriя. 15, 58-73.
Черников С. С. 1965: Загадка золотого кургана. М.
Членова н.л 1967. Происхождение и ранняя история племен тагарской культуры. М.
Членова н.л 1993: О степени сходства компонентов материальной культуры в пределах «Скифского мира» // Петербургский археологический вестник. СПб. 7, 65-81.
Чурсин Г. Ф. 1929: Амулеты и талисманы кавказских народов. Махачкала.
Цалкин В.И 1960: История скотоводства в Северном Причерноморье // МИА. 53,7-109.
Шауб и.ю. 2007: Миф, культ, ритуал в Северном Причерноморье (VH-IV вв. до н.э.). СПб.
Шевченко т.М 2009: До iнтерпретацiй зображень бика на монетах Херсонеса // СППК. XV,
212-216.
ШWlов в.л. 1975: Очерки по истории древних племен Нижнего Поволжья. л.
Штаерман Е.М 1975: Кризис античной культуры. М.
Штаерман Е.М 1985: От религии общины к мировой религии // Культура древнего Рима. М., 1,
106-209.
Штаерман Б.М 1987: Социальные основы религии Древнего Рима. М.
Шульц л.н. 1953: Мавзолей Неаполя Скифского. М.
Щаnова ю.л. 1983: Очерки истории древнего стеклоделия. М.
ЩедровuцкuЙд.В. 1992: Шедим //Мифы народов мира. Т. 2. М., 641.
Щербакова в.с. 1981: Изображение Ники на античных печатях из Херсонеса // КСИА. 168,
63-67.
.
им. А.С. Пушкина

110

Щербакова В.С.

1983:

Геммы с изображением Гермеса из херсонесских находок

//

КСИА.

174,

86-91.
Щербакова В. С.

1986: Античные печати

Херсонеса как исторический источник. Автореф. дис ....

канд. истор.наук.~.

Эдаков А.В.

1990:

К вопросу о культурных связях Египта со Скифией

ния в бассейне Черного моря в древности и средние века. ТДК

// ~еждународные отноше­
V семинара. Ростов-на-Дону, 7-8.
и округи // Древности Боспора. ~., 9,

Яйленко В.п. 2006: Посвятительные граффити Пантикапея
355-428.
Beazley J.D. 1920: The Lewes House СоllесНоп of Ancient Gems. Oxf.
Boardman J. 1975: Intaglios and Rings. L.
Buiskih S. 2000: Das Acl1illeus-Heiligtum in der Chora уоп Olbin Pontica aus archhaisher Zeit// Problemi
della chora coloniale daII'occidente аl ~aг Nero. Ta.1"anto, 65-68.
Burford А, 1974: Craftsmen in GIeek and Roman Society. Ithaca.
Burkhalta F. 1979: Place de la toreutique a1exandrine dans l'economie 1agide: soиrces papyrologiques.
Bronzes hellenistiques et romains. Traditiol1 et 1·еl10иуеаи. Actes du У-е coIIoque iпtешаtiопа1 sиr 1es
bronzes antiques. Lausanne, 69-85.
Саnшасhе V. 1957: ~onetele scitilor din Dobrogea // SCIV. 1, 124-167.
Charbonneaux J. 1958: Sиr la significatiol1 et la date de 1а tasse Fашеsе // ~onumel1ts et memoires.
Fondation Е. Piot.
Chochorowski J. 1999: Rings with Panticapaecum Statel's fl'om the Great Ryzhanovka Barrow // Zapiski
numizmatyczne. К1"аk6w. 3-4,31-41.
Deroy L. 1981: Lil1guistiqlle et histoire dll verre antique // Аnn. du ... САШV. 83-88.
Diehle Е. 1967: Eine Оетте des Dexamenos // Ber1iner ~llseen. N.F., 42-46.
Evans А. 1898: The Athenian Portrait-Head Ьу Dexamenos ofChios // RA, 233-238.
FurflNiingler А. 1900: Die antiken Оеттеп. 1-3. В.
Haevernick Th.E. 1968: Dорреlkбрhеп // Wissenchaftliche ZeitsshIift der Universitat Rostock. Rostock.
7/8,647-652.
Haevernick Th.E. 1969: Hellenistische Glаsfillgепiпgе // JahIbuch des Rбmisсh-Gегmanisсhеп
Zelltralmuseums. Mainz. 16, 175-182.
Head В. V. 1911: Historia Numanorum. Oxf.
Hess А. 1906: Griechisch ~Unsen. Fгапkfш1 ат ~ain.
Hirsch J. 1903: Griechischer und гбmishег ~Qnzen: Auktions-Kanalog. ~Uncllen.
Jenkins G.K 1990: Ancient Greek Coins. L.
Jones J.M 1998: Dictonary of Ancient Greek Coins. L.
KelZer О. 1909: Die Antike Tierwelt. Lpz. 1.
Кibaltchitch Т W. 1910; Gemmes de 1а Russie Meridiona1e. ~ars.
Lippold G. 1923: Оешmеп und Катееп des А1tеl1пms ппd der пепе Zeit. Stuttgart.
Мшsсhаll FB. 1907: Cata10gue of the Finger Rings Greek, Etruscan and Roman in the British
~useum. L.
Mely F. de. 1902: Les Lapidaires de l'апtiqпtеs. III. Р.
Naukr. 1886: Petrie Flinders W.M Naukratis. Pt 1. L.
NeveJ'ov О. 1981: Die Sаmm1ппg Ehllskischer Glyptik in deI Ennitage // Studi Etruscl1i. XLIX (Ш),
67-91.
Neverov O.J. 1995: Les bagues et les pierres gravees provenant de Nympl1aion // Archeologia. Warszawa.
XLVI,71-75.
Nilssol1 МР. 1974; 1976: Geschichte der griechischen Religion. ~Qnchen, 1-2.
Panofka Т 1852: Оеттеп mit inschrieften in den Кбпg1iсhеп mпsееп п\ BeIlin, Haag, Kopenhahen,
London, Paris, Peterburg ппd Wien. В.
Reinach S. 1912: Repertoire de reliefs Grecs et Romains. Р.
Schlemth В. ] 954: Der Нuпd bei den Indogelmallen // Paideuma. 6.
Tier- und Pflanzenbilder 1889: Tier- und Pflanzenbilder auf ~unzen und Оеmmеп des Кlassischen
Altertums. Lpz.
Treistel' М 2000: Classical ~otifs in the 4th Century ВС Toreutics ill N011h Pontic Агеа (The Ways of
Style Transfer in Toreutics) // Civilisation qrexque et cultures antiques periphheriques. Hommage а Petre
Alexandrescu 70 е аШlivегsаiге / А. Аугат, ~. Bades (eds.). Bucarest, 88-110.
Vickers М 1979: Scythiall TIeasures ill Oxford. Oxf.
Walteт-s НВ. 1926: Catalogue ofthe Engraved Gems and Cameos Greek, Ehllscan and Roman in the
British ~useum. L.
Zgusta L. 1955. Personnennamen griechischer Stadte der nordlischen Schwarzmeerkйste. Praha.

111

'MATERIALS FOR ТНЕ CORPUS ОР GLYPTICS
(6th - 1st с. ВС)

ОР

OLBIA PONTICA

A.S. Ostroverkhov
ТЬе ari:icle presents а briefsurvey ofpre-Roman Olbian glyptics. Тhe objects include metallic
and stone finger rings, stone and glass gems. There ате а nиmber of offprints of gems and finger
rings оп ceramics. Intaglios are predominant in the period. Cameos appear in the late Classicalearly Hellenistic time. Stylistically the objects ате divided into «Eastem Greek» anд «GrecoPersian», but without а strict distinction. Gems anд rings, especially in the Archaic period,
were partly brought from the metropolis. In the Classical and Hellenistic periods а considerable
number ofmetallic rings, stone anд glass gems were mаде in North Pontic workshops, including
the Olbian ones. Consumption of glyptic art objects in Olbia was of the same level as оп the
Bosporus, in Chersonesus Taurica and the cities ofEastern and Westem Pontic атеа. ТЬе study of
glyptics makes it possible to study the cultural and economic development of Olbia with greater
precision.

112

•
Международный круглый стол
«Босnорское царство: актуальные проблемы истории, археологии,
культурьm

©2010

г.

т.м. Кутинова

ТАНАИС И ФАНАГОРИЯ*

В

литературе, посвященной Танаису, давно утвердилось мнение о его особых
отношениях с ФанaroриеЙ. Впервые оно было сформулировано Д.Б. Ше­
ловым еще в начале 70-х годов прошлого века. Именно в тот период стал

активно вводиться в научный оборот археологический материал, полученный в
ходе раскопок античных памятников Северного Причерноморья, в том числе и
Недвиговского городища.

Результаты раБотыI Танаисской экспедиции за

1955-1970

годы, возглавляе­

мой тогда Д.Б. Шеловым, были опубликованы им в его монографии «Танаис и
Нижний Дон в Ш-I вв. до Н.э.» (М.,

1970).

Автор представил исчерпывающую

характеристику всех находок из Танаиса и его окрестностей и подробно осветил
важнейшие вопросы истории города. Большое внимание при рассмотрении элли­

нистического периода жизни Танаиса бьmо уделено анализу керамических клейм,
которые предоставили информацию как для датировки памятника, так и выясне­

ния особенностей его экономической и

-

в какой-то степени

-

политической ис­

тории. Не случайно в дальнейшем Д.Б. Шелов издал каталог керамических клейм
из Танаиса 1.
Состав коллекции оказался необычным для античных памятников Северного
Причерноморья (см. табл.

1,

стб.

2).

Из более чем

600

экземпляров

530 (87,6%)

принадлежали к продукции Родоса. Клейма Синопы, занимающие второе по
численности место, значительно уступали родосским

-

всего

32

экз.

(5,3%).

Про­

дукция прочих производственных центров была представлена единичными от­

тисками. Анализируя танаисскую выборку клейм, Д,Б. Шелов высказал мнение

о ее сходстве с фанaroрийской коллекцией, составленной в

1936-1950 годы

и об­

работанной им ранее2 , в которой также преобладали родосские штемпели, тогда
как доля синопской продукции бьmа значительно меньшей (см. табл.

*

1,

стб.

3).

Работа выполнена при финансовой подцержке благотворительного фонда «Ким­

мерида».

I
2

ШеловДБ. Керамические клейма из Танаиса III-I веков до н.Э. М., 1975.
Он же. Керамические клейма из раскопок Фанагории // МИЛ. 1956.57.

113

Б то же время автор противопоставил обе коллекции выборкам из других боспор­
ских городов

-

Пантикапея, Тиритаки и Мирмекия, отметив, что если в столице

государства «синопский и родосский ввоз почти равен, так как число родосских
клейменых ручек немногим более чем вдвое превышает число синопских (не сле­

дует забывать, что у родосских амфор клеймились обе ручки, тогда как у синоп­
ских, как правило, только одна)>>, то в близлежащих «малых» городах наблюдается

резкое преобладание оттисков Синопы З • Это позволило Д.Б. Шелову сделать ряд
принципиально важных выводов. Он полагал, что существуют различия в эко­
номической и политической направленности городов азиатского и европейского

Боспора: ведущая роль в экономике Пантикапея и близлежащих малых городов
принадлежала Синопе, тогда как

« ... Родос,

видимо, вообще занимал прочные по­

зиции в экономической и даже политической жизни городов азиатской стороны

Боспора ... »4. Б связи с этим было высказано мнение о преимущественной ориен­
тации танаисской торговли на центры азиатской части Боспора, в первую очередь -

на Фанагорию 5 •
Точка зрения Д.Б. Шелова практически сразу стала общепризнанной б , а ее
логическим продолжением явилось предположение Б.Г. Житникова об основа­
нии Танаиса «какой-то группой переселенцев из Азиатского Боспора, возможно,

из Фанагории»7. Однако возникают определенные сомнения вправомерности
этих выводов, тем более что интерпретация тех материалов, которыми опериро­
вал Д.Б. Шелов, далеко не бесспорна.
Бряд ли можно говорить о явном сходстве танаисской и фанагорийской выбо­
рок

-

оно состоит лишь в том, что и в той, и в другой преобладают оттиски Родоса.

Однако по процентному соотношению между клеймами этого центра и синопски­

ми штемпелями фанагорийская коллекция схожа, скорее, с пантикапейской 8 (ср.
табл.

1,

стб.

3, 4),

чем с танаисской, это свидетельствует если не об одинаковой, то,

по крайней мере, о близкой торгово-экономической направленности двух крупней­
ших боспорских городов.
Не подтверждается и тезис Д.Б. Шелова о приоритетной ориентации всего евро­
пейского Боспора на связи с синопой. Действительно, среди материала из «малых

городов» - Тиритаки и Мирмекия 9 (см. табл. 1, стб. 5) - значительно преобладают
синопские оттиски, что, однако, не является основанием для искусственного сбли­
жения этих поселений с Пантикапеем, где родосские клейма составляют более 40%

выборки. Аналогичная картина наблюдается и на азиатской стороне государства.

3 Он же. Танаис и Нижний Дон ... С.

159.

4 Там же.
5
6

Там же. С. 159-160, 196; он же. Керамические клейма из Танаиса ... С. 9,28.
См. Арсеньева т.м, Науменко с.А. К вопросу о торговых связях Танаиса // Междуна­

родные отношения в бассейне Черного моря в древности и средние века. Ростов-на-Дону,
1994. С. 69; Житников в.г. Боспорские колонии в низовьях Дона в первой трети III в.
до н.З. // Вестник Танаиса. 1994. С. 193; Коровина А.к. Гермонасса. Античный город на
Таманском полуострове. М.,

2002.

С.

63

сл.

7 Житников.
8

Боспорские колонии ... С. 193.
Шелов ДВ. Клейма на амфорах и черепицах, найденные при раскопках Пантикапея в

1945-1949 гг.

//МИА.

1957. N2 56.

9 Штаерман Е.М. Керамические клейма из раскопок Мирмекия и Тиритаки в

1940 гг. // МИА. 1952. N2 25.

114

С.

387.

1935-

Таблица

1

Амфорные клейма из различных боспорских центров
Танаис,

Центры
произ-

Фанагория,

Пантикапей

Тиритака и Мирме-

1955-1970 гг. 1936-1950 гг. 1945-1949 гг.
(Шелов, 1975) (Шелов, 1956) (Шелов, 1956)

кий,

1935-1940 гг.
(Штаерман, 1952)

Гермонасса

(Коровина,

Родос

Синопа
Прочие

%

530
32
43

87,6
5,3
7,1

%

шт.

53,4
11,4
35,2

299
64
197

%

ШТ.

246
99
250

41,3
]6,6
42,1

%

ШТ.

%

шт.

11,4
54
34,6

65
309
198

(каталог)JО

2002)

водства
шт.

гг. Горгиппия,

1952-1985

44
133
235

10,7
32,3
57

%

шт.

115
435
916

7,8
29,7
62,5

центры

Всего

605

560

595

572

412

1466

Здесь, судя по материалам из Гермонассы ll и Горгиппии, доля продукции
Синопы также значительно превышает родосский импорт (см. табл.
Таким образом, про слеживается интересная закономерность:

1,

стб.

6-7).

в выборках из

«малых» городов как европейской, так и азиатской частей государства преобладает
синопский клейменый материал, тогда как в крупных боспорских центрах прева­

лируют, по крайней мере численно, родосские штемпели. Казалось бы, имеются
основания говорить о различной торговой направленности больших и малых
городов Боспора, связанной с различным уровнем их благосостояния. Дорогое
родосское вино могло раскупаться главным образом состоятельными жителями
обеих столиц, тогда как синопское пользовалось успехом у их соседей, живших
в «малых городах» и довольствующихся более дешевыми напитками. Однако
такое объяснение, как мы увидим ниже, будет неполным, так как не учитывает
разновременность в поступлении родосского и синопского импорта в Северное
Причерноморье. Кроме того, при анализе материала из Танаиса, в котором концен­

трация родосских клейм необычайно высока, необходимо учесть и факт относи­
тельно позднего по сравнению с другими боспорскими городами его появления.
Вопрос о времени основания Танаиса до сих пор остается спорным. Неоднократ­
но для его решения исследователи привлекали керамические клейма раннеэллини­

стического времени, обнаруженные на Недвиговском городище. На основании их
предварительного анализа Д.Б. Шелов установил время возникновения Танаиса

в широких хронологических рамках первой четверти

III

в. до н.э. 12 И предполо­

жил, что на протяжении длительного периода он сосуществовал с Елизаветовским

городищем. Позднее, используя практически ту же выборку клейм, Н.Ф. Федосе­
ев отнес это событие к концу первой четверти

III

в., а период сосуществования

памятников ограничил концом 70-х годов этого столетия J3 . Однако впоследствии
исследователь предложил новый вариант танаисской хронологии, призванный, ве­
роятно, устранить некоторые несоответствия,

-

например, присутствие на Недви­

говском городище материала более раннего, чем предложенная им дата возникно-

1О Каталог керамических клейм из Горгиппии в настоящее время готовится к печати.
11 Коровина. Гермонасса ... Табл.39-50.
12 Шелов. Танаис и Нижний Дон ... С. 17,21-23; он же. Керамические клейма из Танаи­
са ... С.
13

7-9.

Федосеев Н. Ф. О времени сосуществования Елизаветовского городища и Танаиса

АМА.

1990.7.

С.

11

159-160.
115

вения здесь колонии. Согласно новой схеме Н. Ф. Федосеева, первое поселение на
берегу Мертвого Донца возникло в конце

IV в.

до н.э., практически одновременно

с основанием «боспорского эмпория» на Елизаветовском городище. Однако собст­
венно Танаис появился здесь лишь в середине 70-х годов

111 в. до н.э., после гибели

Елизаветовского поселения в результате набегов варваров l4 .

.Б

дальнейшем попытка уточнения дат прекращения жизни на Елизаветовском

городище и возникновения Танаиса была предпринята Б.И. Кацем l5 . Он обратил
внимание на то обстоятельство, что самые поздние из обнаруженных на Елизаве­
товском поселении родосских оттисков синхронны клеймам из раскопок птолеме­
евского лагеря на полуострове Корони в Аттике и должны датироваться временем

Хремонидовой войны

(265-261 гг.)lб.

Б самом же Танаисе продукция Родоса представлена более поздними оттиска­

ми, а постоянный синопский импорт фиксируется только со времени астиномов
конца V группы, которые, согласно новой хронологической схеме, предложенной

Б.И. Кацем, датируются ок.

260 г. до н.э. 17 Учитывая этот факт, а также «несомнен­

ную преемственность» между поселением на Елизаветовском городище и ранним
Танаисом, есть основания считать наиболее вероятной датой возникновения по­

стоянного поселения на берегу Мертвого Донца именно конец 60-х годов

111

в. дО

Н.Э. 18 Показательно, что к аналогичному выводу пришел и Г. Йоренс, проанализи­
ровавший клейменый материал последних лет из раскопок Танаиса l9 . Он отмечает,
что самые ранние из обнаруженных здесь родосских штемпелей принадлежат эпо­

нимам

Ib периода новой хронологической классификации Ж. Финкильштейна2О и
датируются концом 60-х годов 111 в. К этому же времени, как полагает Г. Йоренс,
относятся и наиболее ранние синопские оттиски, обнаруженные на городище.
Б связи с отмеченным выше имеет смысл вернуться к выводу Д.Б. Шелова о

сходстве клейменого материала из Танаиса и Фанагории и о преобладании на обо­
их поселениях родосского импорта. Для Танаиса этот вывод до сих пор сохраняет

силу. На сегодняшний день практически весь клейменый материал, полученный за
полувековой период исследований Недвиговского городища, полностью опубли­

кован. Спустя два десятилетия после выхода в свет танаисского каталога

1975

г.,

в статье д.Б. Шелова, вышедшей уже после его кончины, бьmи изданы новые
клейма, обнаруженные в 80-90-х годах 21 , а в 2001 г. с.М. Ильяшенко и Г. Йоренс
14

С.

Федосеев Н. Ф. Елизаветовское городище - Псоя - Танаис // Донская археология. 1999.

16,22.
15

Кац В.и. Керамические клейма раннеэллинистического времени из Танаиса // Меж­

дународные отношения в бассейне Черного моря в древности и средние века. Ростов-на­
Дону,

2002. С. 1О 1 ел.; он же. Греческие керамические клейма эпохи классики и эллинизма
(опыт комплексного изучения) // Боспорекие исследования. Вып. XVIII. Симферополь­

Керчь,
16

2007.

С.

78-386.

Он же. К вопросу о времени существования боспорекой колонии на Елизаветовеком

городище

// Боспорекий феномен: колонизация региона, формирование полисов, образова­
1. СПб., 2001. С. 86,87.
17 Он же. Греческие керамические клейма ... С. 278.
18 Он же. Керамические клейма ... С. 102.
19 J6hrens G. Amphorenstempel und die Griindung von Tanais // Transport Amphorae and
Trade in the Eastern Меditепапеап. Athens, 2004. Р. 149.
20 Finkelsztejn G. Chronologie detaillee et revisee des eponymes amphorique rhodiens, de
270-108 av. J.-C environ. Premierbilan. BritishArch. Rep., Int. ser. Oxf., 2001.
21 Шелов ДЕ. Новая коллекция эллинистических керамических клейм из Танаиса // Ве­
стник Танаиса. 1994. Вып. 1.
ние государства. Т.

116

Таблица

2

Соотношения родосских и синопских клейм из Танаиса и Фанагории
Танаис

Центр производства

Фанаroрия

illелов,

illелов,

Раскопки

1975 г.

1994 г.

1993-1999 гг.

Общее количество

530

244

339

1113

869

клейм
Количество маги-

33

13

42

88

68

Общее количество

32

9

43

84

473

клейм
Количество эпо-

26

7

34

67

150

Всего

Раскопки

1872-2006 гг.

Родос

стратских оттисков

Jb-IIIа гр.
Синопа

нимных оттисков

Ус-УН гр.

провели окончательную сверку, корректировку и дополнение всего клейменого

материала, найденного к тому времени на городище22 . По их данным танаисская
выборка содержит порядка
тиски Родоса (см. табл.

1113

1300

клейм, основную массу которых составляют от­

экз., тогда как синопских зафиксировано всего

84 экземпляра

2).

Значительный численный перевес

-

в

13 раз -

родосских штемпелей над синоп­

скими В танаисской выборке объясняется в первую очередь относительно позд­
ним, по сравнению с другими боспорскими городами, основанием поселения на

территории Недвиговского городища. К этому времени практически прекратил­
ся ввоз вина из Гераклеи и Фасоса, керамический материал которых на Нижнем

Дону в первой трети

III

в. представлен в большом количестве. В итоге на вин­

ном рынке региона осталось всего два крупных экспортера

-

Синопа и Родос.

Однако такое положение сохранялось только на первом этапе жизни Танаиса.
С конца 90-х-начала 80-х годов

II в до н.э.

практически прекратилось поступление

синопской продукции в клейменых амфорах в Северное Причерноморье. Образо­

вавшийся вакуум заполнил Родос. Таким образом, время сосуществования синоп­
ского и родосского импорта в Танаисе ограничивается приблизительно 70-летним
промежутком между основанием города и прекращением синопского клейме­

ния23 • К этому периоду относятся родосские оттиски Ib-IIlа групп хронологии
Ж. Финкельштейна и, соответственно, клейма Синопы Ус-УН групп классифи­
кации В.И. Каца. Поэтому при сравнении объема продукции, экспортируемой на

данном этапе обоими центрами в Танаис и Фанагорию, следует учитывать не всю
совокупность принадлежащих им клейм, а только оттиски указанных хронологи­
ческих групп.

22 Johrens G., Il'jasenko S.M Amphorenstempel hellenistischer Zeit aus Tanais. Stempel aus
den Grabungen 1993 bis 1999 sowie NасhШigе und Копеkturеп zи den von Selov 1975 und 1994
publizierten Amphorenstempeln // Eurasia antique. Bd 7. Athen-Rostov, 2001.
23 Согласно Н. Коновичи, ЭТО произошло около 190 г. до н.Э. (см. Conovici N. Problemes
de la chronologie des timbres sinopeens // Pontica. 1997. ХХХ. Р. 5) или, по мнению В.И. Каца,
в 185 г. (см.: Греческие керамические клейма ... С. 278).

посколы<у нас в конечном итоге интересуют не сами клейма как таковые, а то,
как они отражают количественную сторону торговли товарами в керамической

таре, полноценный сравнительный анализ объемов ввозимой продукции возмо­
жен только с учетом коэффициентов клеймения тары и емкостных стандартов

амфор двух этих центров. Впервые эти принципиально важные положения были
выдвинуты И.Б. Брашинским. Он предположил, что в таких центрах-экспорте­
рах вина в Северное Причерноморье в эпоху эллинизма, как Гераклея, Синопа и

Фасос, количественное соотношение между клеймеными и неклеймеными амфо­
рами являл ось неизменно устойчивым на протяжении всего периода клеймения.

В качестве рабочей гипотезы им было сделано допущение, что здесь клеймился

каждый пятый-шестой сосуд, коэффициент клеймения был равен 0,17-0,2024.
Однако, в результате анализа материалов, полученных в ходе археологических

исследований различных памятников, выяснилось, что эти цифры значительно

выше установленного И.Б. Брашинским уровня 25 . В частности, по данным таб­
лиц, приведенных в последней работе С.Ю. Монахова, коэффициент клеймения
синопских сосудов приблизительно равен

то этот показатель близок к

0,6. Что же касается родосской тары,
0,826. Однако следует учитывать, что в выборке,

представленной С.Ю. Монаховым, значительный процент составляют ранние
родосские сосуды начала

III

в. до н.э.

-

периода, когда клеймение керамической

тары в этом центре только начиналось и какая-то часть амфор оставалось не­
клейменой. С середины этого столетия и на протяжении следующих двух веков

клеймению подвергались практически все амфоры. При этом обычно на каж­
дом сосуде на противоположных ручках оттиски вались два клейма: эпонимное

и фабрикантское. Поскольку более точному хронологическому определению на

сегодняшний день поддаются эпонимные родосские клейма, то при проведении
сравнительного анализа синопских и родосских оттисков рациональнее будет

учитывать именно их. В этом случае коэффициент клеймения родосских амфор
близок к

1,0.

Что касается емкостных стандартов тары, то, согласно данным, приведенным

в приложении к той же работе С.Ю. Монахова, объем большинства синопских

сосудов интересующего нас периода колебался в пределах 19-20,5 л27 , тогда как
емкость основной массы родосских амфор составляла 26-27 л28 .
С учетом отмеченных коэффициентов, общий объем ввозимой продукции того
и другого центра можно вычислить по формуле:

у о =..Е....
kk

VS

'

24 Брашuнскuй и.Б. Некоторые вопросы методики исследования импорта товаров в кера­

мической таре в античное Причерноморье // КСИА.
исследования античной торговли. Л., 1984. с. 54.

1976. N!! 148.

с.

11

ел.; он же. Методы

25 Garlan У. Quelques поиуеаих ateliers amphoriques а Thasos // ВСН. 1986. Suppl. ХIII.
230-231; idem. Les Timbres ceramiques Sinopiens sur amphores et sur tuiles trouves а Sinope.
Presentation et catalogue. Р., 2004. Р. 21; Федосеев Н. Ф. Керамические клейма из раскопок
поселения «Бакланья скала» // Древности Боспора. Т. 1. М., 1998. С. 256.

Р.

26 Монахов с.ю. Греческие амфоры в Причерноморье. Типология амфор ведущих цен­
тров-экспортеров товаров в керамической таре. Каталог-определитель. Москва-Саратов,

2003.

Прил.

1.

С.

213-214, 225-229.

27 Монахов с.ю. Греческие амфоры в Причерноморье ... С.
28 Там же. С.

118

122.

158-159.

Таблица

3

Общий объем родосского и синопского экспорта в Танаис и Фанагорию
с
Центр производства

260

по

190 г.

до Н.э.

kk

n (экз.)

v'(л)

VО(л)

27-28
19-20,5

2376-2464
2121-2287

27-28
19-20,5

1836-1904
4750-5125

Танаис
Родос

Синопа

ок.1,0

88
67

0,6
Фанагория

Родос

Синопа

68
150

ок.l,О

0,6

где V> - общий объем экспорта, п - количество клейм,
ния, V S - емкостный стандарr 9 •

kk - коэффициент клейме­

Таким образом, в настоящее время имеется возможность провести полный срав­

нительный анализ оттисков танаисской выборки, относящихся к
до Н.э. Из

1113

экз. родосских клейм только

88

260.:-190

годам

магистратских штемпелей принад­

лежат к этому периоду. Им синхронны 67 синопских оттисков (см. табл. 3).
С учетом коэффициентов клеймения тары получаем 111 синопских и 88 родос­
ских условных сосудов. Как видим, количество синопских амфор, поступивших на
городище Танаиса во второй половине

III -

начале

II в., почти в 1,3 раза превышает

число родосских сосудов. Между тем при учете коэффициентов емкости по объе­
му ввозимой продукции Родос, хотя и незначительно, преобладал над Синопой
(см. табл.

3). Однако имеются основания полагать, что в первые десятилетия суще­

ствования Танаиса синопский импорт существенно превышал родосский. Об этом

свидетельствуют материалы раскопок последних лет, опубликованные Г. Йорен­

сом 3О . Начиная с 1995 г. археологические исследования были проведены в районах
Агоры и Теменоса эллинистического времени, в ходе которых выяснилось, что до

240

г. до Н.э. родосский клейменый материал на городище Танаиса представлен

единичными экземплярами, тогда как синопский значительно преобладает.
Совершенно иная картина наблюдается в Фанагории. За последние полвека
представления о доминировании здесь родосского импорта существенно измени­

лись. В отличие от танаисского материала, фанагорийская коллекция клейм крайне
слабо введена в научный оборот. Первой и до недавнего времени единственной

публикацией оттисков, происходящих из раскопок этого памятника, была рабо­

та Д.Б. Шелова середины 50-х годов прошлого века31 • Штемпеля, обнаруженные в
Фанагории в последующие пол столетия, практически не издавались и только в по­

следние годы появились отдельные публикации, посвященные этому материалу32.
29

30

См. Кац. Греческие керамические клейма ... С. 361.
JOh,oens. Amphorenstempel und die Griindung ... Р. 152.

3] Шелов. Керамические клейма из раскопок Фанагории ...
32ЗавОЙКlIН А.А. Фанагория во второй половине V-начале IV в. до н.Э. (по материалам

раскопок «Южного города») // Древности Боспора. Suppl. 1. М., 2004. С. 44-45, 48-50,
78-81; Куmинова т.м Керамические клейма из раскопок «Верхнего Города» Фанагории
2002-2003 гг. // Боспорский феномен: проблемы хронологии и датировки памятников.
Материалы Международной науч. конф. Ч. 1. СПб., 2004; она же. Керамические клейма,
VI-V вв. до н.Э. из раскопок Фанагории // Боспорский феномен: проблема соотношения
письменных и археологических источников. СПб., 2005.

По приблизительным подсчетам, общее число амфорных и черепичных клейм
фанагорийской коллекции на сегодняшний день существенно превышает три ты­
сячи экземпляров. Однако этот материал в значительной степени разрознен: оттис­

ки из раскопок данного памятника хранятся в фондах столичных и периферийных

музеев, а также в Институте археологии РАН33. Поэтому первоочередными задача­
ми стали поиск и фиксация этих клейм.
Всего удалось зарегистрировать около

3100

амфорных оттисков. Хотя какая-то

часть клейм, видимо, осталась неохваченной, тем не менее полученная выборка
является вполне представительной для проведения сравнительного анализа.

Среди всего этого материала оттиски Родоса составляют около

26%,

в то время

как в выборке Д.Б. Шелова, как отмечалось выше, их больше половины.

Чем же можно объяснить столь значительное расхождение? Не исключено, что
состав второй выборки пополнялся не только в результате раскопок самого па­
мятника, но в значительной степени

-

за счет случайных находок на городище.

В пользу этого предположения косвенно свидетельствует явное сходство коллекции

Д.Б. Шелова с выборкой клейм из Фанагории, находящейся в фондах Анапского
музея-заповедника «Горгиппия». Последняя сформирована в результате разведок

г., проведенных на памятнике археологами-любителями, а также инспекции

1992

памятника в 1998 г. 34 Среди клейм Анапского музея, так же как и в выборке, опуб­
ликованной Д.Б. Шеловым, наблюдается преобладание штемпелей Родоса над
клейменой продукцией остальных производственных центров. Это и понятно:
ведь коллекция формировалась в результате поверхностных сборов с территории
городища и, естественно, ее костяк составили поздние родосские клейма, залегав­
шие в более высоких слоях и извлеченные на поверхность в результате перекопов
и размывания почвы.

Среди зафиксированного нами клейменого материала из Фанагории соотноше­
ние между родосскими и синопскими штемпелями приблизительно равно
(см. табл.

260

и

190

2).

1,8:1

Если же принимать во внимание интересующий нас период между

годами до н.э., то соотношение между магистратскими клеймами этих

центров будет иным

- 1:2

(см. табл.

3).

При учете коэффициентов клеймения и ем­

костных стандартов тары выясняется, что в этот период ввозимая на территорию

фанагорийского городища продукция Синопы по объему в

родосский импорт (см. табл.

2,0-2,5

раза превышала

3).

Таким образом, на протяжении всего III-начала

в. до н.э. на рынках не только

II

малых, но и столичных городов Боспорского царства преобладала продукция Си­
нопы. Исключением является Танаис. Здесь к концу

III

в. на первое место вышла

продукция Родоса. Видимо, причины этого заключаются в своеобразии экономики
данного пункта как места транзитной торговли, где основную массу поступившего

в амфорах вина потребляли не на месте, а переливали в бурдюки и переправляли
дальше в степь.

В результате сравнительный анализ рассмотренного клейменого материала не
подтверждает выводы о различной экономической и политической направленно­

сти центров азиатского и европейского Боспора,

-

скорее всего, можно говорить

о существовании в пределах Боспорского государства в эллинистический период

33

ции)

См. она же. Керамические клейма из Фанагории (история формирования коллек­

//

ANТIQUIТAS

IUVENTAE.

Сб. научных трудов студентов и аспирантов. Саратов,

2005.
34 Она же. Фанагорийские клейма из Анапского музея

120

// Там же. Саратов, 2006.

своеобразного «единого экономического пространства». С другой стороны, суще­

ственные различия в составе фанагорийской и танаисской выборок опровергают
гипотезу Д.Б. Шелова о том, что между Танаисом и Фанагорией установились
какие-то особые отношения. И тем более нет никаких оснований утверждать, что

эмпорий в устье Дона был выведен выходцами из Фанагории.

TANAIS AND
т.м

PНANAGORIA

Kutinova

ТЬе wide-sрIеаd opinion about specific Ielations between Tanais and PhanagoIia was fiISt put
fOIWaId Ьу D.B. Shelov in the 1970s. Analysing collections of stашрs in Tanais and Phanagol"ia Ье
саше to the conclusion that the cities of Asian and Ешореап Bosporus had different есопошiсаl
and political orientation and that Tanais' trade was connected mainly with Phanagoria. ТЬе line
was 10gically continued Ьу уа. Zhitnikov, who considered it possible that Tanais шight have
been founded Ьу а gl"OUP of migrants frош Phanagoria.
However, ассuшulаtiоп апd rесопsidеrаtiоп of the пеw шаtеl"iаl does поt support such орiпiопs.
As far as опе сап see, the Bospol"an State of the Hellenistic регiоd was а single есопошiсаl
space. Moгeovel", as the matel"ial chosen [о!" analysis was not equally l"epresentative for Tanais and
Рhапаgоriа, D.Б. Shelov's hypothesis about specific rеlаtiопs between Tanais and Рhапаgоriа
does поt sееш to Ье true. Even ШОl"е groundless would it Ье to assert that the еmроriШll iп the
mouth ofthe DОПl"ivеr was founded Ьу Рhапаgоriапs.

121

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ

•
© 2010 г.
А.Е. Петросян

О РАННИХ СВЯЗЯХ ИНДОЕВРОПЕЙСКИХ
И СЕМИТСКИХ ПЛЕМЕН

ПО ДАННЫМ СРАВНИТЕЛЬНОЙ МИфОЛОГИИ 1
в статье рассматриваются мифологические источники, свидетельствующие о ранних
контактах индоевропейских и семитских племен.
Ключевые слова: древнеиндийская мифология, иранский эпос, осетинский эпос, армян­
ский эпос, хеттская мифология, греческие мифы, кельтская мифология, древнескандинав­

ские мифы, западносемитские мифы, Бел, бог грозы.

В некоторых индоевропейских мифах речные/водные божества
или

*dhonu-

*deh2nu-/ *danu
*h2ner(t)-

противостоят богам или героям, связанным с и.-е. основой

'мужчина, мужская сила'. Мужчины

борятся с ними, похищают их женщин

*h2ner-

и женятся на них. Возможно, речь идет о древних этноплеменных конфликтах, на­
шедших отражение в мифологии. Рассмотрим эти сюжеты по различным регионам

индоевропейского мира2 •
Индия
Сообщество богов древней Индии представлено двумя противоборствующи­
ми группами

Mahabali

-

девами и асурами. Индра

'Великий Бали')

это данавы

(danava) -

-

царь богов, в то время как Бали (или

-

царь асуров 3 . Асуры состоят из двух семейных групп:

дети Дану

(Danu)

и дайтйи, дети Дити, сестры Дану (обе

группы особенно не отличаются друг от друга). Бали был сыном Дану, т.е. дана­
вой. Как вождь противников дева (богов) он может рассматриваться в качестве

позднего соответствия ведического

ahi

'Змея' Вритры, сына Дану, и противника

Индры.

I

Статья представляет расширенную и дополненную версию:

Petrosyan 2007.
*danu-I *dhonu-,

2 М.Р. Декстер, исследуя почти все мифические образы, сопоставимые С

считает их отражением покоренного индоевропейцами неизвестного племени, персонифи­

цированного водным женским божеством, см.

Adams 1997,486 f.
2002,99 ff.

3 Об этих мифах см. особенно

122

Dexter 1990,45-58; 1990а, 42-46; Mallory,
1997, 102 СЛЛ.; Petrosyan

О других аспектах реконструкции см. Петросян

Hospital 1984.

В стандартных версиях мифа в войне между девами и асурами Бали и его по­

следователи одерживают победу и вытесняют богов с неба. Бали становится царем
неба, среднего мира и земли. Тогда Вишну (в других вариантах - Индра) побежда­
ет Бали хитростью и возвращает мир Индре. Бали ссылается в подземное царство

(он считался царем подземного мира). Индра женится на ИндраниlШачи, дочери
данавы (или дайтйи) Пуломана. Сам Пуломан был убит Индрой, потому что он
хотелпроклясть бога из-за похищения дочери.

Индра

-

пример индоевропейского бога грозы и войны. Он совершает много

мужественных подвигов и в Ригведе часто называется 'самым мужественным' (на­
пример,

nare naryёiya nr:tamiiya nr:nаm

'муж мужественный, самый мужественный

из мужей', где все слова восходят к

*h2ner-: RV IV. 25. 4; щtаmа 'самый мужествен­
ный' встречается повсюду: 1. 29. 1; ш. 30. 22; IV. 22. 2; VI. 18.7; УН. 6. 4; vш. 24.
1; Х. 29.1 и т.д.). Более того, его имя тоже, возможно, восходит к *h2ner-, род. пад.
*h2nro-4 (об этой этимологии см. ниже). Дану представляет и.-е. *deh2nu- (*danu-)
'река' от *deh2- 'течь', а данава « *danawo-) является дериватом *danu-. Проис­
хождение имени Бали неизвестно, видимо, это заимствование.

Иран и Осетия
в иранской эпической традиции противостоящие группы
ранцы). В Авесте

danawa -

-

иранцы и туры (ту­

название мощного и злого турского племени, недру­

желюбного к иранским героям, в то время как

Narava -

имя или эпитет иранского

героя, противника туров.

Герои осетинского эпоса называются нартами. Донбеттыр - водный и морской i
бог, соответствие Посейдона, правитель подводного царства и его жителей. Дон­

беттыры (мн. ч.) представляют класс водных божеств, его сыновей и дочерей, ко­
торые в некотором смысле противостоят нартам. Можно сказать еще, что нарты и

донбеттыры выступают экзогамными группами эпического сообщества. Великий
нарт Ахсартаг (или его близнечный брат Ахсар) попадает в подводное царство и
женится на Дзерассе, дочери Донбеттыра, которая становится прародительницей
рода героев. Батраз, другой великий нарт, является сыном Хамыца (сына Ахсарта­
га и Дзерассы) и дочери карлика из рода бценов племени донбеттыров.
Батраз

-

эпическое воплощение бога грозы, осетинское соответствие индийско­

го Индры 5 • В нартовском эпосе адыгов водный дракон, противник Батраза, назы­
вается Бляг0 6 • Батраз в адыгском эпосе - не столь выдающиеся герой, и многие
сюжеты его цикла, очевидно, заимствованы из осетинского

(resp.

сармато-аланско­

го) 7. Соответственно имя Бляго можно представить как заимствование из несохра­
нившегося аланского соответствия индийского Бали.
Нарава представляет производную форму корня

*h2ner-.

Название нарт возво­

дится к праформе *h2ner-t- 8 . Донбеттыр интерпретируется как 'св. Петр водЫ',
'водяной Петр', от don < *danu- 'река'9.
.
В контексте сравнительной мифологии см.
1990,14 слл.
6 Мижаев 1980, 176.
7 ер., например: Шортанов 1969,218 ел.
8 Абаев 1958, s.v.
9 Там же, s.v.
4

Lincoln 1981,97, 122, с библиоrpафиеЙ.

5 Дюмезиль

,
123

Армения
Герои армянского этногонического мифа противопоставлены семитским сосе­

дям юга - Вавилону, Ассирии и Сирии 1О • Первопредком и первым эпонимом армян
был Гайк

(Hayk),

потомок сына Ноя Яфета. После построения вавилонской башни

Гайк отказывается подчиняться вавилонскому тирану Белу (аккад. В у 1 'Владыка,
Господин') и со своим огромным патриархальным семейством, состоящим из трех
сотен мужчин (аут) и их собственных семей, переходит на север и обосновывается
в Армении. Бел нападает на Гайка со своей многочисленной армией, но погибает
от стрелы Гайка в сражении. После нескольких поколений Арам, второй эпоним
армян, побеждает Баршама, эпического аналога бога Баршамина, Т.е. сирийского

Ва'а1 Samin ('Господин неба')l1.
Арам - «второй образ Гайка»12, поэтому Баршам/ Баршамин может считаться
«вторым образом Бела». Храм Баршамина в Армении был расположен в деревне

т' ordan в верхних течениях Евфрата. Согласно исторической традиции, этот культ
был основан Тиграном Великим в

1 в.

до. н.э. (Хоренаци

2. 14),

но первое упо­

минание Баала на Верхнем Евфрате известно более чем на тысячелетие раньше.
В хеттской версии одного западносемитского (ханаанского, угаритского) мифа
рассказывается о том, что бог Баал пошел к истокам р. Мала (Евфрат.

-

А.п.), что­

бы встретить своего отца бога Элкунирса l3 .
Сын Арама Ара(й) Прекрасный (Ата(у)

Gelec'ik)

правил Арменией во времена

ассирийской царицы Шамирам (греч. Семирамида), вдовы потомка Бела Ниноса,
который сам иногда отождествлялся с Белом или считался сыном Бела (Хорена­
ци

1. 5).

Шамирам стремил ась выйти замуж за Арая Прекрасного, но он отказал

ассирийской царице и был убит в сражении против ассирийцев. Так «священная»
мифическая эра прародителей Армении кончается, и начинается «история».

Гайк и Арам рассматриваются как эпические трансформации образа бога гро­

зы 14 • У Анонима Гайк назван эпитетом ari 'мужественный'. Это слово связано с аут
'мужчина, муж' от И.-е. *h2ner- (*h2nryo- или *h2пёг > *ainir- >ayr)15. Ari - постоян­

ный эпитет верховного бога языческих армян Арамазда

«

иран. Ahura Mazda I6 ).

Он был отцом и патриархом богов, божественным соответствием эпического пат­
риарха Гайка. Арамазд был идентифицирован с греческим громовержцем Зевсом
и у Хоренаци

(2. 86)

называется

ampropayin

'грозовой'. Отношения между Ара­

маздом и Баршамином должны были соответствовать отношениям между Гайком

и Белом, Арамом и Баршамом l7 •
10

Армянские этногонические легенды известны из книги Мовсеса Хоренаци и первой

главы неизвестного автора, приписанной к книге Себеоса, см. Хоренаци Мовсес

1990; Себе­
1939. Об индоевропейских истоках этих легенд см. Ahyan 1982, 251 ff.; Dшш:zil 1995, 133
f.; Petrosyan 2002, 2009, 155-163; об их историческом значении см. Петросян 1999, 66 слл.

ос

11

Интересно, что, согласно Хоренаци, Баршам был посмертно обожествлен сирийцами, а

в одной древней легенде он представлен предком сирийцев, см.

Petrosyan 2002, 87 f.

Абегян

1966,55.
13 Hoffner 1990,69.
14 Арутюнян 2000, 230
12

ел.; Petrosyal1 2002, 43 ff., 2009, 159 ff.
См., например: Джаукян 1987, 140, 183 (согласно автору, это слово, видимо, представ­
ляет контаминацию нескольких индоевропейских корней); Коrtlапdt, Beekes 2004, 210.
16 Агатангелос 2004, 53, 68, 127.
15

17

124

Petrosya112007a, 192 f.

В раннем армянском эпосе эпохи арташесидов «Випасаню> царь Арташес похи­

щает аланскую царевну Сатеник с другого берега реки и женится на ней. В песнях
древних сказителей эпитетом Арташеса был ari 'мужественный' (Хоренаци 2.50),
а Сатеник соответствует осетинской Сатане, дочери Дзерассы, матери нартов.

Здесь, очевидно, мы имеем дело со смешанным армяно-аланским вариантом индо­

европейского мифа о похищении женщин героями *h2 ner- 18 .
Бел, обожествленный царь Вавилона, представляет вавилонского (первоначаль­
но западносемитского) великого бога Бела-Мардука. Первый элемент имени Бар­

шамин!Ва'аl Samin этимологически идентичен имени Бела ('Господин'). Показа­
тельно, что имя Гайка восходит к И.-е.

*poti- 'господин' и является, таким образом,

синонимом Бела l9 • В армянском мифе исконный образ Гайка был сопоставлен с
образом Бела. Так, Гайк убивает Бела стрелой~ после чего создается Армения (ар­
мянская вселенная), подобно тому как в вавилонском мифе (Бел-)Мардук убивает
чудовище Тиамат, из тела которого создается вселенная.
Происхождение имени Ара(й) неясно, но оно созвучно с армянскими отражения­
ми И.-е. корня

*h211er-, который в производных формах может выступать в форме
ar-, ср. ari 20 . Согласно Хоренаци и Анониму, Ара является эпонимом центральной
провинции Армении Айрарата (ср. ау!" 'мужчина'), а Ari Armaneli, герой сказки, счи­
тается поздним фольклорным вариантом образа Арая Прекрасного, сына Арама21 •
Армянским отражением

*danu- было

бы

*tan (с регулярным передвижением

со­

гласных и апокопоЙ). Это название не засвидетельствовано в армянской мифоло­
гии, но можно полагать, что возведение рода Бела к Титану (отождествленному с
библейским Хамом) и постоянный эпитет Бела и его потомков

Tital1eal1

'Титанид' в

книгах армянских авторов отражают грекофильное преобразование первоначаль­

ного *Таn (о возможных западносемитских связях Титана см. ниже?2. С другой
стороны, вторая часть топонима

T'OJdan также напоминает *dal1u-.

Можно также отметить, что борьба армянских героев с южным соседом Ассири­
ей (ассир. As(s)ur, арм. Asorestan, ср. также Asorik' 'Сирия') напоминает противо­
поставление индийских богов дева с асурами (имеется в виду не этимологическая
связь, а сопоставление по причине созвучия имен).

Образ Ара Прекрасного сопоставим с образом 'Прекрасного' Бреса, царя племе­
ни богини Дану в ирландской традиции, что связывает армянских этногонических
героев с мифологическим комплексом Дану ( см. ниже).

XeтrcKoe царство
В одном фрагменте хеттской мифологии Змей Иллуянка побеждает бога гро­
зы. Дочь бога, Инара, со своим смертным возлюбленным приглашает Змея и его
детей в свой дом. Они едят и пьют, а когда Змей пьянеет, бог грозы приходит и

убивает его 23 .
18

41

Об этом армяно-осетинском соответствии см. Дюмезиль 1976, 50 слл.; Абаев 1945,

слл.; более подробно: Петросян (в печати), с литературой.

21

Petrosya112009, 157 f.
1971, 173.
Капанцян 1956, 187.

22

Греческое влияние налицо и в некоторых других именах этногонического мифа (ср., на­

19

20 Ачарян

пример, имя внука Гайка Кадмоса, эпонима страны «Дома кадмийцев», Т.е. ассир. Каdшuhil

Каtшuhu; Нинос, потомок Бела; Япетос, отождествленный с библейским Яфетом).
23

Hoffuer 1990, 11 f.

Этот миф рассказывается жрецом бога грозы города Нерика на празднике nурул­
ли. Нерик был одним из наиболее важных хаттских, т.е. дохеттских религиозных

центров. Тару, бог грозы Нерика, был главой древнейшего местного пантеона.
С другой стороны, этот ритуальный текст рассматривался в контексте индоевро­

пейского мифа бога грозы 24 . Имя

Illuyanka, вероятно, индоевропейское: его вторая

часть может восходить к *h2 engWЬo- (вариант индоевропейского корня, обозна­
чающего змея, 'Змей', родственный индийскому обозначению Змея Вритры аЫ),

а все имя является инвертированным соответствием лат.
и

Taru

angui1la 'угорь'25; Purul1i
Inara теоретически

рассматривались как индоевропейские заимствования;

сопоставима с именем Индры и корнем *h 2 пеr- (ср. также созвучие этого корня с

названием Нерик)26.

Все же этот миф не имеет большого 'Значения для настоящей статьи. Некоторые
из приведенных этимологий спорны, и нет никаких следов хеттских соответствий
данавов, Бали или Бела.

Греция
Сын Посейдона Бэл (Вёl0S) порождает Эгипта и Даная

(Danaos).

Братья ссорят­

ся, вследствие чего Данай укрывается в Аргосе, где становится царем. ПЯтьдесят

сыновей Эгипта преследуют Даная и его пятьдесят дочерей, домогаясь их любви, и
в конечном счете добиваются своего. Данай убеждает дочерей убить своих мужей
в свадебную ночь. Линкей, единственный оставшийся в живых, впоследствии сам

убивает Даная. Через несколько поколений Зеве посещает Данаю (потомка Даная)
в виде золотого дождя, вследствие чего она рождает Персея, одного из величайших
героев Греции. Персей женится на Андромеде.

Причиной троянекой войны, как известно, было похищение Парисом, сыном
троянекого царя, гречанки Елены из Спарты. Парис назывался также Александром

(АроН.

3. 12.5), в то время как греки в Илиаде часто именуются данайцами (Danaoi).

В конце войны Парис-Алекссандр убивает великого греческого героя Ахилла.

Бэл представляет семитский теоним Вёl/Ва'аl. Имена Андромеда и Алек­
сандр связаны с и.-е.

«

*danawo),

*h2nro-

(греч. апёr 'мужчина', род. пад.

andros).

Данайцы

очевидно, сопоставимы с индоиранскими данавами. Имя Посейдона

также рассматривалось в этом контексте (*роб- 'господь'

+ da/onu-,

ср. имя Гайка

< *poti)27. Заметим, что в мифе о Персее (сыне Данаи) и Андромеде мужское и
женское имена распределены в обратном порядке.

Уэльс и Ирландия
Богиня Dбп, уэльское соответствие индийской

Beli,

или ВеН

Mawr

Danu,

и ее супруг

-

бог смерти

'Великий Бели', являются родителями ряда древних богов.

Бели считался также предком некоторых царских родов Уэльса28 •
В ирландской мифологии

Tuatha De Danann

Danu -

богиня-мать, по имени которой называется

'племя богини Дану', включавшее мифические существа (боже-

Иванов, Топоров 1974, 122 ел.; Lincoln 1981, 117 ff.; Petrosyan 2002,6 ff.
Katz 1998, 317 ff.
26 Топоров 1976; Lincoln 1981, 120, 122; Николаев, Страхов 1987, 150; Petrosyan 2002,
34 f., 156.
27 Frisk 1973, s.v.
28 Rees А., Rees В. 1961; Kondratiev 1998.
24
25

126

ства), населявшие Ирландию до прихода ирландцев. Первым царем племени Дану
был Нуаду Серебряная рука, соответствием которому в уэльской традиции был
Ллуд Серебрянная рука, сын Бели.
После Нуаду Брес (Bres 'Красивый, прекрасный'), иначе Эохайд Брес, был из­

бран царем по настоянию женщин. Мать Бреса принадлежала к племени Дану, а
его отец был царем фоморов - злых божеств или демонов. Брес потерпел неуда­
чу как царь и бежал к фоморам. Между племенем дану и фоморами произошло
большое сражение (так называемое «второе сражение при Маг Туиред»). Вождем
фоморов был царь Балор, чье единственное око уничтожало врагов.
Кульминация предыстории Ирландии - это рассказ о «Сыновьях Миля», мифи­
ческих предках ирландцев, которые отвоевали остров у племен Дану. После разру­
шения вавилонской башни, путешествуя через Скифию, Египет, Крит, Сицилию и

Испанию, они достигли Ирландии. Сам Миль был сыном Биле, ирландского тезки
уэльского Бели.

Есть много неопределенного в именах и образах Дона, Дану, Бели и Биле. Однако
соответствия Дон-Дану и Бели-Биле в контексте кельтской мифологии общепри­
знаны. Балор, очевидно, не идентичен с Биле, но это имя напоминает имена глав­
ных противников индоевропейских богов и героев (Бали, БелIБэл). Независимо
от реальной этимологии, вследствие созвучия имен образ Балора мог воспринять
черты противника индоевропейских героев. Отметим сходство между образами

неудавшихся правителей Ирландии и Армении Бреса и Арая Прекрасного29 •
Скандинавия и Исландия
В древнескандинавской мифологии общество богов-асов противостоит неболь­

шой группе богов-ванов. После разрушительной войны между ними они обмени­
ваются заложниками, и ваны посылают Ньёрдра (Njбrоr) и его сына Фрейра (Freyr)
жить среди асов. Фрейр также назывался Yngvi-Freyr (возможно, эпоним племени
ингевонов). В исторических преданиях образ Фрейра, видимо, тождественен ле­

гендарным датским царям, носившим имя Фроди (Fr6СЩ30.
Ингви-Фрейр считался предком шведского королевского рода Инглингов. Эпо­

нимы скандинавского этнонима

Dan связаны

с Ингви-ФреЙром/Фроди 31 . Фрейр­

убийца великана Бели (ВеН). Надо полагать, Бели был братом Гердр, жены Фрейра;
это можно заключить из слов Гердр, опасающейся, что неизвестный мужчина, ко­

торый прибьщ является убийцей ее брата

Имя Ньёрдр восходит к

*h2ner-t-.

(Skimismal, 16).

Этноним Дан напоминает греческих данайцев

и племя богини Дану. Имя Фрейра означает 'Господин', как и армянского Гайка и

его соперника БелаЗ2 • Скандинавский Бели идентичен уэльскому Бели 3З •

Petrosyan (В печати).
Мелетинский 1982,571 сл.
31 Согласно английской рунической поэме первым среди восточных данов был Инг
29

30

(http://www.ragweedforge.comlrpae.htm\);

в «Деяниях датчан» Саксона Грамматика второй

царь, названный Даном, выступает дедом Фроди, за которым следует третий Дан; в списке
датской хроники Ингви является одним из трех братьев, от которых произошли датские
племена, и т.д.

32

Учитывая связь данов с Фрейром и весь комплекс северо-германских имен и МОТИВОВ,

возникает вопрос: не может ли Ингви быть каким-то образом связан с формально сходным
и.-е. корнем, обозначающим Змея (ср. образ Змея Вритры, «первого» из данавов)?
33

О возможном влиянии гипотетических «европейских семитов» на эти мифы см.

Уеnnетann

1998, 44 f.

Обсуждение и реконструкция
в приведенных мифах имеются несколько сопоставимых имен и терминов.

Индия

щtаmа,

Indra
Narava
Nart
ari, Ara (?)

Иран
Осетия
Армения

Andrоmеdё,

Греция

Alexandros
Уэльс

Ирландия
Скандинавия и

Njoror

D1inu, D1inava
Bali
D1inava
Donbettyr
Bliago (?)
Titan (?), т' ordan Bel, Barsamin
(?)
Danaos, Danaides, Вёlоs
Dапаё, Danaoi,
Poseidon (?)
Beli
Dбп
Danu
ВНе
Beli
Dan

Исландия

Большая часть имен и слов второго столбца связана с и.-е. *h2 ner(t)-/*h 2nтo­
'мужчина, мужская сила'. Хотя такая этимология Индры подвергается сомнению 34 ,
тем не менее приведенные индийские мифы неотделимы от других. Так, Индра

предводитель девов против асуров, а Ньёрдр

(*h 2ner+) -

-

предводитель ванов про­

тив асов, притом что названия асуров и асов этимологически связаны35 . Индра
женится на дочери врага-данавы, которого убивает, а сын Ньёрдра

-

на женщине

из вражеского рода великанов, брата которого он убивает.

Индра

вождь девов

борется с асурами женится на дочери асура

убивает

побеждает Бали

отца жены

Ньёрдр, Ньёрдр,

Ньёрдр, борется с

Фрейр женится на Фрейр уби-

Фрейр убивает

Фрейр

асурами

сестре великана

Бели

вождь ванов

вает брата
жены

Особенно продуктивным представяется сравнение Индры с Парисом-Алексан­
дром. Индра - бог грозы, а имя Париса напоминает усеченную анаграмму индоев­
ропейского бога грома *Per(kW)u-по- (инд. Парджанья, рус. Перунъ, лит. Перкунас

и др.). Индра борется против данавов, побеждает их вождя Бали, похищает и же­
нится на самой сладострастной из женщин

-

прекрасной illачи, дочери данавы, в

то время как Парис-Александр борется против греческих данайцев, убивает вели­
кого героя Ахилла, похищает и женится на самой прекрасной из женщин

-

гречан­

ке Елене. В ведийском мифе, как было сказано, Индра убивает Вритру, который

«

называется ahi
*hleg~i-/*hlog~i- 'змея, Змей'). Показательно, что имя Ахилла
также возводится к одному из вариантов того же корня (*hleg~i-/* h2 епgW (h)i-,

см. также выше об этимологии Иллуянки)З6. Таким образом, соотношение Пари с­
Александр: Ахилл соответствует соотношению Индра : ahi 37 • Более того, в одном

Mayrhofer 1992, s.v.
Маllоту, Adams 1997, 330, с mпературоЙ.
36 Топоров 1986,35 сл., 1990,80 сл.
37 Petrosyan 2008, 42 ff. С этой формулой можно связывать упомянутый хеттский миф о
34
35

(*h2ner- : *angWb-). Даже если имена героев мифа
хаттские, вследствие сходного звучания они могли быть подведены под эту формулу.

дочери бога rpозы Инаре и Змее Иллуянке

128::

гимне Ригведы

(1. 174. 1) Индра призывается

охранять мужчин (rak~a щn), причем

употребляется та же самая этимологическая формула, что и в имени Александр

(alex-andros). Это делает
*h1egWhi-/ *h2 engWЬ.
Индра
Парис­
Александр

возможным реконструкцию формулы

*h 2Iek- &
*h211er*h2Iek- &
*h211er-

враг данавов

*h2Iek- &

*Ь 2 пег-

:

похищает Индра- убивает
ни/ll1ачи

'Змея' Вритру

враг данайцев похищает Елену

убивает
'Змея' Ахилла

Эти соответствия показывают, что имя Индры, несмотря на этимологические
трудности, может восходить к

*h2nro- (возможно, с табуистической трансформаци­
*h2nro- под воздействием
другого индоевропейского языка (ср. греч. andros) или даже заимствование из того
ей

эпентезой

-

d).

Не исключена также трансформация

же источника.

Инд.

Danu

и

Danava,

как было сказано, связываются с

*deh2 - 'течь'. Сканди­
T'ordan центра культа
*deh2-, так как они не под­

навский этноним дан и вторая часть армянского названия
Баршамина не могут непосредственно восходить к и.-е.
верглись регулярному переходу согласных

*d > t

(Т'огdап непонятен в армянском

и, вероятно, как и имя Баршамина, является заимствованием). Некоторые из этих
героев очевидным образом соотносятся с водой (инд. Дану

-

мать космических

вод, Данай происходит от бога морей Посейдона, данаиды несут вечное наказание,
наполняя водой дырявый сосуд, и т.д.). Ряд индоевропейских названий рек возво­

дятся к

*deh2 nu-,

например,

Danub (= Дунай, кельт.), Дон, Донец, Днепр, Днестр
Dunajs (Латвия); Donwy, Don (Уэльс, Англия), и т.д.39
эти названия могут быть возведены к *dhonu-/*dhonu-

(иранские заимствования)38;
Согласно другому мнению,

'река', ср.

*dhen ,поток,40. Этот второй корень может хорошо объяснить многие из

упомянутых названий.
Имя Бали и его соответствия принадлежали, видимо, лидерам группы Дану.

Происхождение имен арм. Бела, тирана Вавилона, Баршама/Баршамина, сирий­
ского бога и прародителя сирийцев и греч. Бэла, царя Египта, из семитского
'господин, владыка' (аккад. Вёl, западносемит.

Ba'l, Ba'lu, Ba'al)

b'l

не подвергается

сомнению. Не все ясно в образах инд. Бали, кельт. Бели/Биле и скандинав. Бели, но
в контексте рассматриваемых мифов они могут быть связаны с греч. Бэлом и арм.

Белом4I • Эти имена не сопоставимы в индоевропейском контексте (восстановле­
ние индоевр. *Ь невероятно; армянские и скандинавская формы не подверглись
регулярному переходу согласных). Видимо, можно говорить о заимствованном
характере этого мифического образа.
Соотношение Индра: Бали сходно с соотношением армянских героев с их семит­
скими противниками. Индра
38

-

бог грозы, а Гайк и Арам представляют эпические

Можно замenrrь, что Непра (= Днепр) Королевична, Дон Иваныч и Дунай Иваныч - герои

русских бьшин; Дунай находит жену для князя Владимира; более того, некоторые легенды о
реке Днепр сопоставимы с мифом об Индре и Вритре, см. Иванов, Топоров
39

См., например:

40

Ibid., 486.

41

О сравнения этих кельтских имен с инд. Бали и греч. Бэлом см.

365 f.

1976, 116 сл.

Mallory, Adams 1997,486 f.
Rees А., Rees В. 1961,

(надо заметить, что некоторые из приведенных многочисленных сравнений сомни­

тельны).

5 Вестник древней

истории,

N2 3

129

варианты бога грозы. Божественное соответствие этих героев

-

Арамазд

-

также

бьm богом грозы.
Индра

щ1аmа<

Гайк

*h2nerari < *h2ner-

бог rpозы

противник Бали

эпическое соот-

противник Бела

ветствие бога
rpозы

Арам

эпическое соот-

противник Баршама-

ветствие бога

Баршамина

rpозы

Арамазд

ari < *h2ner-

богrpозы

вероятно,ПрОТИВО-

поставлен Баршамину
Батраз

nart < *h2ner-

эпическое соот-

противник Бляго

ветствие бога
rpозы

Можно заключить, что имя Бали неотделимо от имен соперников армянских

героев и должно восходить к семитскому В' 142. То же самое правильно и в отно­
шении Бляго. В контексте вышеизложенного соотношение Фрейр (сын Ньердра):
Бели соответствует не только противостоянию Индры С Бали, но и армянских ге­
роев с их противниками. Действительно, Гайк и его потомки сражаются против

вавилонян и ассирийцев, а сам Гайк убивает Бела, подобно тому как Ньёрдр и его

сын Фрейр воюют против асов, а Фрейр убивает Бели. Притом формула
соответствует именам Ньёрдра и Фрейра ('мужественный' и 'господин').

ari Hayk

Очевидно также родство индийского Бали (с регулярным переходом е

>

а) с

уэльским Бели (Бали, или МаЬаЬаН 'Великий Бали', сын Дану, бог потустороннего
мира, соответствует Бели, или ВеН

Mawr

'Великому Бели', мужу Дон, богу поту­

стороннего мира).
Таким образом, можно полагать, что соперником индоевропейских героев в этих

мифах действительно выступает семитский бог В '1. Судя по начальному Ь-, можно
было бы полагать, что это имя вошло в армянскую и скандинавскую традиции по­
сле завершения передвижения согласных в этих языках (например, из ассирийско­
го в армянский и из кельтского в германский). Но приведенные индоевропейские
соответствия указывают на древние связи. Очевидно, что в некоторых традициях
семит. Ь'1 могло быть переосмыслено в связи с созвучными индоевропейскими
корнями в народно-этимологическом ключе, что может объяснить упомянутое

лингвистическое несоответствие (ср., например, и.-е. *ЬЬеl- 'сиять, белый', 'раз­
бухать')43.
В большей части рассматриваемых мифов положительная сторона противо­

стояния представлена мужественными и героическими *h2 пеr-ами, а отрицатель­
ная - Дану. «Самый мужественный» Индра и мужественный Нарава противостоят
данавам; нарты противопоставлены Донбеттырам; «мужественный» Гайк
воположник и эпоним Армении; Ньёрдр

-

-

осно­

предок некоторых скандинавских эпо­

нимов и королей. *Н 2 пеr-мужчины борются и обычно преодолевают своих против­

ников Дану с их лидером Ь'I-0М: Индра борется против данавы Бали; Гайк убивает
42

ер. также и другие гипотетические отождествления имен некоторых героев индийской

мифологии с историческими названиями древней Передней Азии, предложенные Банарджи

Шастри и др., см.
43

Петросян

130

Petrosyan 2002,92,106, n. 374, с литературой.

О подобных связях семитского Бела в армянской традиции см. Арутюнян

2002, 37 слл.

2000, 231;

Бела, а Линкей

-

Даная; Пари с-Александр борется против данайцев и убивает

Ахилла; Фрейр, сын Ньёрдр, убивает Бели.

*Н2 пег-мужчины похищают и женятся на женщинах Дану: Индра похищает дочь
данавы Пуломана и женится на ней; нарты Ахсартаг и Хамыц женяться на дочерях

донбеттыров; сыновья Эгипта берут в жены дочерей Даная; Парис-Александр по­
хищает Елену и женится на ней. Эти женщины напоминают греческих нимф или
индийских апсар (мифических женщин, связанных с водой), которые становятся,

часто против своей воли, невестами богов и героев (ср. истории Зевса и Фетиды,
Зевса и Эгины, Вишвамитры и Менаки и т.д.).
В некоторых мифах наблюдается инверсия обычного порядка. Дану фигуриру­
ют как положительная сторона (греческие данайцы, скандинавский Дан, ирланд­

ское племя богини Дану во время противоборства с фоморами), тогда как *h2 пег­
обнаруживается в имени жены потомка Даная (Персей, сын Данаи, женится на
Андромеде, ср. также образ Инары).

В этих мифах «мужественный» индоевропейский бог грозы, который в разных
традициях выступает под различными именами, побеждает семитского бога В'1

(у западных семитов

-

бог грозы), похищает женщину из его племени и женится

на ней. Примеру своего бога следуют другие «мужественные» герои, эпические
трансформации бога грозы. Эта реконструкция сопоставима с индоевропейским

мифом о боге грозы и его жене44 .
Кажется вероятным, что по крайней мере в некоторых из названий формы

были контаминированы с древним созвучным этнонимом дану.
Рассматриваемые мифы связаны с этногонией народов (ср. эпонимические образы

deh2nu-/*dhonu-

Гайка, Даная, богини Дану). Более того, можно полагать, что этническая иден­
тичность *h2 пег-ов, а также сама их мужская сила формируются в результате их

конфликта с Дану. В этих мифах великий бог семитов, представленный как отри­
цательное зеркальное отображение индоевропейских богов, замещает мифическо­
го противника бога первоначального мифа (ср. образ Вритры, данавы, Змея, пра­

вителя потустороннего мира, противника Индры в ведическом мифе). Эти мифы
могли сформироваться в процессе контактов индоевропейцев с семитами (которые

в мифах фигурируют как клан Дану, под предводительством бога В' 1)45 И затем
перейти в другие области индоевропейского мира.
Рассмотренные индоевропейские мифологические мотивы и имена имеют
аналогии в (западно)семитской традиции. Так, Мардук убивает водное чудовище
Тиамат 'Море'; Баал убивает «судью/господина реки» Ямму 'Море' (ер. борьбу
индоевропейских богов и героев против водных/речных чудовищ); Баал убивает
дракона по имени

Tannin

(ср. Дану); эпонимом-прародителем северосирийского

города Угарита был DitanulDidапu (ер. образы Дану и «титанида» Бела)46.

.

Город Адана в Киликии, на юго-востоке современной Турции, на р. Сейхан,
известный из хеттских источников как Ataniya начиная с
44
45

XVI в. до Н.Э., рассматри-

См. Иванов, Топоров 1974 и другие работы тех же авторов.
Можно вспомнить подобную ситуацию в мифологии финно-угорских племен, где имя

небесного бога, как правило, местного происхождения, в то время как имя его противника,
правителя подземного мира, часто является заимствованным, хотя в традиции, из которой

его имя заимствовано, этот бог имеет положительные функции, см. Айхенвальд Петрухин,
Хелимский
46

Ср.

1982, 188.
Dexter 1990, 54 f. О приведенных угаритских мифах см. Шuфман 1987, 73 ел.,

90 ел.
5*

13.1

вался в связи с

*deh2 nu-/*dhonu- (*п или *е/о 'около' + 'река')47. Здесь была земля

данунитов. Двуязычная (на иероглифическом лувийском и финикийском) надпись

из этой страны начала УН в. до н.э. сообщает о племени Дану, почитающем Баала.
Текст начинается так:

«Я

-

Ацативада, благо словленный Баалом, слуга Баала, которому Аварику, царь

данунитов, дал власть. Баал сделал меня отцом и матерью данунитов. Я побудил

данунитов жить. Я расширил землю равнины Аданы с Востока на Запад»48.
Дануниты впервые упоминаются, видимо, в древнеегипетских

XIV в.

источниках

до н.э. Они составляли значительную часть «народов моря», которые напа­

ли на Египет в ХН в. до н.э. «Земля

Danuna»,

согласно одному из ассирийских тек­

стов, расположена на юге Армянского нагорья, весьма далеко от Киликии (область
гор Кашияри). Трудно с полной уверенностью что-либо сказать об изначальных

этнических истоках данунитов 49 , но в исторические времена они были, очевидно,
связаны с западными семитами (ср. Даново колено, одно из двенадцати племен

Израиля )50.
Илиада, кажется, представляет картину со стороны племени Дану. Здесь поло­
жительная (<<своя») сторона

-

греки данайцы, выступающие как потомки Даная,

сына Бэла. Имя их великого героя Ахилла восходит к корню со значением 'змей', а
его убийца Парис-Александр является греческим переосмыслением чужеродного

(но в индоевропейском контексте родственного) бога грозы.
Согласно Вяч.Вс. Иванову и с.А. Старостину, в (западно)семитском имеется

значительное количество индоевропейских заимствований51. В контексте настоя­
щей статьи представляет существенный интерес возведение имени западносемит­

ского бога Дагана к индоевропейскому корню

*dheg'h-om

'земля' и фонетически

близкому ему названию 'рыбы'. Интересно, что таким образом индоевропейское

происхождение приписывается богу, который иногда считался отцом Баала.
Авторы рассматривают эти параллели в свете теории прародины индоевропей­

цев на Армянском нагорье и севере Месопотамии и Сирии. Даже независимо от
локализации индоевропейской прародины, вероятным ареалом контактов между

индоевропейскими и семитскими племенами мог быть тот же регион (если не ис­
ходить, например, из спорной теории Тео Феннеманна о европейских семитах).

Судя по мифам, некоторые индоевропейские племена граничили с (западными)
семитами и активно контактировали с ними.

Литература
Абаев в.и.

1945:

института. Т. х. вып.
Абаев в.и.

47

48
49

1958:

Нартовский эпос

//

Известия северо-осетинского научно-исследовательского

1. Дзауджикау.

Историко-этимологический словарь осетинского языка. Т.

1. м.-л.

Arbeitman, Rendsburg 1981, 149 [.
Lawson Younger 1998.
Ацативада носит лувийское имя, означающее «любимый богом солнца Тиватом» (в

лувийском тексте билингвы Баал соответствует богу солнца и богу грозы, т.е. Тивату и

Тархунту, представленным идеографически); имя Аварику было этимологизировано как
хурритское, фригийское или «эгейское», см. Косян 1994, 49 сл., 92; Jasink, Marino 2007,
407-426 (http://64.233.183.1 04/search?q=cache:dCObfOikиzUJ :antiquitatis-notae.univ-paris l.fг/
con:fjasinkmarino, с литературой).
50 СМ., например: Яйленко 1990, 127 сл., с библиографией.
51 Иванов 2004, 45 сл.; Ivanov 2007,130 f.; специальная работа С.А. Старостина, насколь­
ко мне известно, существует в электронном варианте (см. Starostin).

132

Абегян М

1966: Труды. Т. 1. Ереван (на арм. яз.).
2004: История Армении // Пер. к.с.

Агатангелос.

Тер-Давтяна, С.С. Аревшатяна. Ереван.

Айхенвальд А.И, Петрухин в.и, Хелимскuй ИА. 1982: К реконструкции мифологических представлений финно-угорских народов // Балто-славянские исследования 1981. М.
Арутюнян СЕ. 2000: Армянская мифология. Бейрут (на арм. яз.).
Ачарян Р.

1971: Корневой словарь армянского языка. Т. 1. Ереван (на арм. яз.).
1987: История армянского языка: дописьменный период. Ереван
1976: Осетинский эпос и мифология. М.
Дюмезuль Ж 1990: Скифы и нарты. М.
Иванов Вяч.Вс. 2004: Двадцать лет спустя // У истоков цивилизации. Сборник
Джаукян г.Б.
ДЮJ."езuль ж.

(на арм. яз.).

статей к 75-летию

В.И. Сарианиди. М.
Иванов Вяч.Вс., Топоров в.н.

1974: Исследования в области славянских древностей. М.
1976: Мифологические географические названия как источник для
древнейшей истории славян // Вопросы этногенеза и этнической исто­

Иванов вяч.вс., Топоров в.н.
реконструкции этногенеза и

рии славян и восточных романцев. М.

Каnанцян г.А.
Косян А.В.

1956: Историко-лингвистические работы. Т. 1. Ереван.
1994: Лувийские царства Малой Азии и прилегающих областей

в ХII-УIII вв. до н.э.

Ереван.
Мелетинский Е.М

1982: Фрейр // Мифы народов мира. Т. 2. М.
1980: Бляго // Мифы народов мира. Т. 1. М.
Николаев ел., Страхов А.Б. 1987: К названию бога громовержца в индоевропейских языках //
Балто-славянские исследования 1985. М.
Петросян А.Е. 1997: Миф об Араме в контексте сравнительной мифологии и вопросы этиогенеза
Мuжаев МИ.

армян. Ереван (на арм. яз.).

Петросян А.Е.

] 999:

О происхождении армянского народа: проблема идентификации протоар­

мян // Армянский вестник. 1,2/3,66-102.
Петросян А.Е. 2002: Древние основы образа Багдасара

//

Культура древней Армении ХН. Ереван

(на арм. яз.).

Петросян А.Е. (в печати): Соотношение армянского и северокавказских нартовских эпосов (на
арм. яз.).
Себеос

1939: История Армении / Пер. С. Малхасяна. Ереван.
1976: Хеттск. Purulia, лат. Pari1ia, Pali1ia и их балканские

Топоров В.Н

истоки

// Балканский

лин­

гвистический сборник. М.
Топоров В.Н

1986:

К реконструкции «прото-Ахилла»

//

Балканы в контексте Средиземноморья.

Проблемы реI<ОНСТРУКЦИИ языка и r<ультуры. М.
Топоров в.н.

1990: Об архаичном слое в образе Ахилла (Проблемы реконструкции элементов
// Образ - смысл в античной культуре. М.
Хоренаци Мовсес 1990: История Армении / Пер. Г.Х. Саркисяна. Ереван.
ШифJwан иш. 1987: Культура древнего Угарита. М.
Шортонов А.т. 1969: Героический эпос адыгов «Нарты» // Сказания о нартах - эпос народов

прототекста)

Кавказа. М.
Яйлент<о в.п. 1990: Архаическая Греция и Ближный Восток. М.
Ahyan s. 1982: Les debuts de 1Ъistоiге d'Annellie е! 1es tl"Ois fonctions indo-europeennes // Revtle de
l'l1istoire des re1igions. CIC-3, 251-271.
Arbeitman У., Rendsbll1'"g о. 1981: Adana Re\lised: 30 Years Later // Arci1iv Ot·iепtа1пi. 49.
Dexte/" MR. 1990: Rеflесtiоп оп the Goddess *Donu // Mankind QuaIterly. XXXI, N2 1-2,45-58.
Dex!e/" MR. 1990а: Whence tlle Goddesses. N.Y-L.
Fг;sk Н 1973: Gl·iechisches etyll1010gisches W5rtel·buch. Bd 11. Heide1berg.
HoffneT" НА. 1990: Hittite MytllS. At1anta.
Hospita! С 1984: Tlle Rig11teolls Dеmоп: А Study ofBa1i. Vапсоtlvег.
!vanov v.v. 2007: Т11е Iпdо-Еuюреап Home1alld il1 tlte Near East: New Evidence // Bulletin of the
Georgial1 Natiol1al Academy of Sciences. 175, N2 3.
JasinkA.M, Магinо М 2007: Tlle WestAnato1ial1 Origins oftlte Que Kingdom Dynasty // Studi Micenei
ed Egeo-Anato1ici. 49, 407-426 (i1ttp://64.233.183.1 04/sеw·сl1?q=сасhе:dСОЬillikuzUJ:апtiquitatis-поtае.
l1niv-paris l.fr/confjasinkmarino).
Katz J. 1998: How to Ье а Dragon in Iпdо-Еuгореa.J1: Hittite Шuуankаs a.J1d its Linguistic and Cu1tura1
Сопgепеl·S il1 Latin, Greek, and Geгmanic // Mir CUl·ad. Studies in Honor of Calvert Watkil1s. Inl1sbruck.
Коndгаtiеv А. 1998: DаПll wld ВНе: ТЬе Primordial Parel1ts? // Аn Tribhis Mh6r: ТЬе IMBAS Journal of
Celtic Rесопstnlсtiоnism. Bealtail1e, 1, N2 4. l1ttp://www.imbas.org/danubi1e.l1tm.

133

K01'tlandt Р., Beekes R. 2004: Anneniaca. Comparative Notes Ьу Frederik Kortlandt with ап Appendix
the Historical Phonology of Classical Annenian Ьу R. Beekes. Ann Arbor.
Lawson Younger К. 1998: The Phoenician Inscription of Azatiwada: ап Integrated Reading // JSS.
XLIII/l.
Lincoln В. 1981: Priests, Warriors, and Cattle. А Study in the Ecology of Religion. Berkeley-Los
Angeles.
MalloryJ.P., Adams D.Q. 1997: Encyclopedia оfIпdо-Еuroреап Culture. London-Chicago, 486 [.
MaYl'hofer М 1992: Etymologisches W011erbuch desAltindoarischen. Bd 1. Heidelberg.
Petrosyan А.У. 2002: The Indo-European and Ancient Near Eastem Sources of the Annenian Epic //
Joumal оfIпdо-Еurореап Studies Monograph. 42.
Petrosyan А. У. 2007: The Indo-European *H2ner(t)-s and the Danu Tribe // Joumal of Indo-European
Studies. 35, N2 3-4, 297-310.
Petrosyan А.У. 2007а: State Pantheon of Greater Annenia: Earliest Sources // Aramazd: Annenian
Joumal ofNear Eastem Studies. П.
Petrosyan А. У. 2008: «Proto-Paris» and «Proto-Achilles» in Indo-European Context // Aramazd:
Annenian Joumal ofNear Eastem Studies. IIИ.
Pet/'Osyan А. У. 2009: Forefather Hayk in the Light of Comparative Mythology // Joumal of IndoEuropean Studies. 37,.N2 1-2, 155-163.
Petrosyan А. У. (В печати): Annenia and Ireland: Myths of Prehistory.
Rees А., Rees В. 1961: Celtic Heritage: Ancient Tradition in Ireland al1d Wales. L.
Starostin S.A. Indo-European Glottochronology and Homeland. http://www.santafe.edu/files/gems/
ehlchronology/Sergei.pdf.
Vennemann т 1998. Andromeda and the Apples of the Hesperides // Proceedings of the Niпth Annual
UCLA Indo-European Conference // Joumal of Indo-European Studies Monograph. 28.
Watkins С. 1995: How to КШ а Dragon. Oxf.
оп

ON ТНЕ CONNECТIONS ОР ТНЕ INDO-EUROPEANS
WITH ТНЕ WEST SEMITES ACCORDING ТО ТНЕ DATA
ОР COMPARAТIVE MYTHOLOGY
А.Уе.

Petrosyan

In some Indo-European myths river deities *diinu- (cf *da- «to flow», suffixed *diinu- «river»,
*danawo-) are opposed to tlle gods/heroes whose names тау Ье associated with *Hner(t)- (*h 2ner-)
«virile strength, тап». ТЬе *Hner-men fight against the *diinu-s and wed *diinu- women.
1. India. ТЬе Dnavas (children ofDnu) headed Ьу Bali are the adversaries ofthe Devas headed
Ьу Indra (*Ншо- ?).
2. Ossetia. ТЬе water god Donbettyr (Watery Peter, cf. don «river», *diinu-) and his
descendants constitute the race of Donbettyrs. ТЬе great narts (cf. *Hner-t-) wed the daughters
of Donbettyrs.
3. Armenia. Тhe manly (ari < *Hner-) Hayk, founder of Armenia, kills the Babylonian tyrant
Bel.
4. Greece. Poseidon's son Вёlоs begets Aigyptos and Danaos. Fifty sons of Aigyptos marry
fifty daughters of Danaos (Danaids). Trojan Paris-Alexandros (*Нnrо-) abducts Неlепё from
Greek Danaoi.
5. Wales. Тhe goddess Dбп (*diinu-) сап Ье regarded as the wife of Beli, god of Death.
6. Iceland. ТЬе god Freyr, son оfNjбгог (*Hner-t-) kills the giant Beli.
Arш. Bel and Gk. Вёlоs are derived from the Semitic b'l «lord». Not everything is clear in
the etymologies of Ind. Bali, Celt. and Norse Beli; nevertheless, they тау Ье related to Bel and
Вёlоs. ТЬе mythic *diinu-s might Ье associated with а real West Semitic tribe, worshippers of
Baal, cf the Israelite tribe of Dan, Luw. Danuna, РЬоеп. Dnnym.

134

© 2010 г.
ю. Н. Кузьмин

ПАНТАВХ, СЫН БАЛАКРА ИЗ БЕРОИ, И ЕГО СЕМЬЯ
Статья посвящена аристократической семье Пантавхов-Балакров из г. Берои в Македо­
нии, которая играла важную роль как в своем родном городе, так и в общегосударственной
элите царства Антигонидов вправление Персея.
Ключевые слова: Македония, Бероя, Пантавх, Балакр, Антигониды, Персей, Эмилий
Павел, аристократия, депортация.

Настоящая статья по тематике является продолжением статьи, ранее опублико­

ванной в Бди l . Она была посвящена выяснению возможных родственных связей
между рядом людей, носивших имена Гарпал и Полемей, которые засвидетель­

ствованы эпиграфическими и литературными источниками в г. Бероя в Македо­
нии в эллинистический и римский периоды ее истории: с середины

(правление Антигона

II Гоната) до

40-х годов

1 в.

III

в. до н.э.

н.э. (принципат Клавдия). Глав­

ный вывод, представленный в указанной статье, заключается в том, что все эти
люди принадлежали к одной аристократической семье, которая относилась как к

городской элите Берои, так и к придворной аристократии царства Антигонидов.
И, что очень важно,

-

семья Гарпалов-Полемеев не только избежала интернирова­

ния римлянами в Италию после завершения

III Македонской войны (171-168 гг. дО

Н.Э.), но И сохранила влияние в своем родном городе 2 .
Депортация македонской придворной элиты, сторонников Персея в греческих
государствах и просто нелояльных, по мнению римлян, греческих политиков, но­

сила весьма масштабный характер (наряду с физическим уничтожением множества

оппонентов Рима и другими репрессивными акциями)З. Что касается Македонии,
то, по словам Ливия, весной 167 г. до н.э. В Амфиполе победитель Персея Луций
Эмилий Павел и члены сенатской комиссии, помимо оглашения нового устройства

страны 4 ,

«... назвали виднейших македонян, которых консул поведет перед собою

в Италию вместе с их детьми, которым минуло уже пятнадцать лет. Это показалось
на первый взгляд жестоким, но скоро македоняне поняли

-

все делается ради их

же свободы: ведь дело шло о царских друзьях и придворных, о полководцах, о
флотских и гарнизонных начальниках, привыкших пресмыкаться перед царем, а
прочими надменно повелевать. Одни из них были непомерно богаты, другие, хоть
состоянием с ними сравниться и не могли, но в расточительности не уступали;
все они и ели, и пили, и наряжались по-царски, а гражданского духа, покорности

законам и уважения к свободе в них не было. Итак, всем занимавшим должности
1
2

Кузьмин 2008, 152-161.
О последствиях депортации для Македонии см., например:

Hammond, Wa1bal1k 1988,

566; Seve 2005, 272-273.
3 ю.

Дайнингер красноречиво назвал раздел своей книги о сопротивлении греков римской

экспансии, посвященный этим событиям,

-

«Большая чистка»

(Die «Grosse Saubenmg»):

Deil1il1ger 1971, 191-214.
4

По поводу римского устройства Македонии в 167 г. до н.э. см., например: Melol1i 1953,

409--431;
WаlЬaпk

МасКау 1965, 1-18; Gruen 1982, 257-267; Papazoglou 1988, 53-80; Hammond,
1988, 563-569; Hammond 1989, 378-381; Hatzopoulos 1996,43-46.

135

при царе, даже бывшим послам, велено былo оставить Македонию и отравляться
в Италию

-

карой за ослушание была объявлена смерты>

(Liv. XLV. 32. 3-6;

здесь

и далее перевод ОЛ. Левинской).
Впрочем, летом

168

г. до н.э., незадолго до пленения последнего Антигонида,

претор Гней Октавий, блокировавший Персея на Самофракии, пообещал жизнь,

свободу и сохранность имущества его свите - так называемым <<Царским детям»5 и
вообще македонянам, находившимся на острове (здесь, конечно же, подразумева­
ются люди из окружения Персея), если они оставят царя

(Liv. XLY. 6. 7-9). Призыв

возымел успех, и имена людей, сдавшихся римлянам, были записаны войсковым

трибуном Гаем Постумием, но было ли учтено впоследствии обещание Октавия

Эмилием Павлом и членами сенатской комиссии - не известно б .
В конце концов, пленников и заложников, названных Эмилием Павлом, отпра­

вили в Италию: «В Рим под стражу сперва препроводили пленных царей
и Гентия с детьми,

-

-

Персея

за ними толпу прочих пленников; а македонян, которым ве­

лено было явиться в Рим, и греческих старейшин отослали последними, ведь тех,
кого дома не заставали, отзывали письмами даже от царских дворов, если кто-то,

по слухам, Был там»

(Liv. XLV. 35. 1-2).

Не известно, сколько македонян было вынуждено покинуть родину. По сообще­
нию Диодора, в триумфальной процессии Эмилия Павла вместе с Персеем прошли

250 его «гегемонов» 7. Но не вызывает сомнений, что это были не все депортиро­
ванные в Италию македоняне (учитывая, например, то, что только ахейцев было
интернировано около тысячи человек: Paus. УН. 10. 11).
Судьбу депортированных приближенных Персея, очевидно, разделила и знатная

семья из Берои, представители которой носили имена Паvтаvхоs- и валакроs-8. Ли­
тературные и эпиграфические источники позволяют проследить несколько поколе­
ний этой семьи в течение второй половины

1.

HI -

первых десятилетий Н в. дО Н.Э.

В надписи из Берои, датируемой временем ОК.

250-200

годов дО Н.Э., среди

жрецов Асклепия засвидетельствован человек по имени Пантавх, отца которого,

очевидно, звали Балакр (Паvтаv[хоs-I

530)9.
2. Одним

BaMK]pov -

ЕКМ

1. 16.

А

28-29 = SEG XL.

из ближайших друзей последнего Антигонида Персея

(179-168)

был

Пантавх, сын Балакра 1О ; именно его имя и вынесено в заглавие данной статьи.
То, что Пантавх

(2),

сын Балакра, был выходцем из Берои, еще в 1930-х годах

убедительно показал Ч. Эдсон: после битвы при Пидне Пантавх вместе с Мидоном

и Гиппием, которые в источниках прямо именуются «беройцами»

8. 5; Liv. XLH. 51. 4; 58. 7),
5

О македонском придворном институте «царских детей»

regii)

см.

(Polyb. XXVII.

бежал в Берою, откуда позднее все трое и явились

(oi.

~аULЛLКОL 1ТаL8€S', pueri

Corradi 1929,292-301; Harnmond 1990,261-290.

6 В пользу возможности выполнения обещания Октавия высказывался Ч. Эдсон

(Edson

1949, 94-95). С друтой стороны, скептицизм по этому поводу выражал Н. Хэммонд
(Harnmond, Walbank 1988, 566, n. 2).
7 Diod XXXI. 8. 12: ... П€рu€US' ... KaL TOLS' iJ-У€1l6UL 8LaKoutoLS' 1Т€v-пlкоvта.
g Менее распространенный вариант имени ВаЛакроS' - Вала-уроS' (LGPN IV, s.V. Вала-уроS' ,
ВаЛакрOS' ).
9

По мнению М. Хадзопулоса, Пантавх, сын Балакра, мог быть жрецом Асклепия в пе­

риод ОК.

240-225 гг. дО

10 Polyb.

Полибием
нет.

136

Н.Э. (SEG XL. 530).
XXIX. 3. 3: ... Паvтаuхоv, Ёvа TWV 1ТРWТWV фt>uuv. Имя отца Пантавха (2) указано
(ХХУII. 8. 5: ПаvтаuхоS' BaMKpou), но никакой информации об этом Балакре

сдаваться в римский лагерь 11. Публикация надписи из Берои с упоминанием жреца
Пантавха

(1) не оставила сомнений в правильности интерпретации Эдсона.

Скорее

всего, жрецом Асклепия был дед Пантавха (2)12. Представляется невозможным,
что жрец в надписи из Берои и приближенный Персея

-

это один и тот же человек.

Препятствием для этого, конечно же, является немалый временной разрыв.

То, что люди с именами ПаvтаvхоS" и ВаЛакроS" не фигурируют среди хорошо

111 Досона
V (221-179)13, позволяет предположить, что семья Пантав­

известных по многочисленным источникам приближенных Антигона

(229-221)

и Филиппа

хов-Балакров вошла в состав македонской общегосударственной элиты только в

царствование Персея l4 .
Основные этапы карьеры Пантавха

(2),

выполнявшего главным образом дипло­

матические поручения Персея lS , можно проследить, основываясь на сообщениях
Полибия, а также во многом следовавшего ему в описании
В

172

г. до н.э., накануне начала

111

l'es Macedoniae

Ливия.

Македонской войны, Пантавх и Гиппий

выступали заложниками при переговорах Персея с римским послом Квинтом
Марцием Филиппом, к которому перед этим царь отправлял их и как послов

XLII. 39. 7).

В

171

(Liv.

г. до н.э. Пантавх с Мидоном были отправлены Персеем для

переговоров с консулом Публием Лицинием Крассом после поражения римлян в
сражении при Каллинике в Фессалии; послы передали Крассу мирные предложе­
ния Персея, но они были отвергнуты (РоlуЬ. ХХУII.

8. 6-12). В начале 168 г. до н.э.
180-168) под­
(Polyb. XXIX. 3. 1-9; Liv. XLIV. 23. 2-4; 27.

Пантавх завершил переговоры с иллирийским царем Гентием (01<.
писанием договора о военном союзе

9-11). Пантавх также принимал участие в формировании совместного македонско­
иллирийского посольства на Родос (РоlуЬ. XXIX. 3. 7; Liv. XLIY. 23. 4-5). Пантавх
лично склонил Гентия к началу враждебных акций против Рима и его союзников 1б :
были арестованы римские послы, прибывшие ко двору иллирийского царя (Polyb.
XXIX. 4. 1; Liv. XLIV. 27. 11; Арр. Мас. 18. 1), а его флот разорил окрестности Дир­
рархия и Аполлонии (Liv. XLIY. 30. 14). Впрочем, Гентий был быстро разгромлен
римлянами весной 168 г. до н.э. (Liv. XLIV. 30. 10-32. 1-5; Арр. Шуг. 9).
Пантавх прибыл в лагерь Персея незадолго до битвы при Пидне (Liv. XLIV. 35.
2-3), состоявшейся 22 июня 168 г. до н.э. После разгрома македонской армии Пан­

тавх бежал вместе с Гиппием и Мидоном в Берою, но вскоре они сдались римля­
нам, явившись в лагерь Эмилия Павла под пидной. После этого Мидон и Пантавх
от имени римлян успешно провели переговоры с командиром гарнизона в Пидне

Солоном о сдаче города

3.

(Liv. XLIV. 45. 2-7).

У Полибия есть упоминание и о сыне Пантавха

та, и Балакр, сын Пантавха, были знатнейшими
11

quo

(2). Лимней, сын Полемокра­
( ... !lJv ~CJav ЕТТLфаvЕ:CJтатOL) среди

Liv. XLIY. 45. 2: Intel"im Hippias et Midon et Pantauchus, principes amicorum l"egis, Beroea,
ех

acie confugerant, ipsi ad consulem pl"ofecti Romanis se dedunt.

Также ч. Эдсон предло­

жил вполне допустимое исправление в тексте Полибия (ХХVП. 8. 5: nPE(J~EuTa!. ПаvтаuхоS"
Валакроu ка!. Ml8<.:JV BEPOLE1"S") - BEPOLELS" вместо BEPOLE1"S" (Edson 1934,233-234, п. 5).
12Ср. Tataki 1999, 1116-1117.

13 Просопшрафические сводки: Le ВоЬес 1985, 103-112; O'Nei! 2003, 514-518, 521522.
14 По поводу городской и придворной аристократии в Македонии см. Paschidis 2006,
251-267.
15 Ср. Sclloch 1922, 109-110; Bel"Ve 1949,694-695; 01shausen 1974, 163-164; Le Bohec
1985,115-116; Tataki 1988,245-246.
16 Liv. XLIY. 27. 11: Gel1tius exigua paгte pecul1iae accepta сtlт adsidue а Pantaucllo ad
lacessendos hosti!i facto Romanos stimulагеtш ...
137

македонских заложников, оставленных союзнику Персея Гентию
Как сложилась их судьба

6).

-

(Polyb. XXIX. 4.

не известно; они могли попасть в плен после раз­

грома Гентия римлянами, но, в принципе, могли и вернуться в Македонию вместе

с Пантавхом

(2)17.

Историками делались попытки про следить и более раннюю историю семьи
Пантавхов-Балакров. Высказывались предположения о том, что Пантавх, один из
лучших стратегов Деметрия
Этолии В

289 г.

до Н.э.

1 Полиоркета, тем не менее разгромленный Пирром в
(Plut. Pyrrh. 7.4-9; Demetr. 41. 2-3), мог быть связан с семьей

из Берои 18 . Однако в опубликованной недавно статье о македонской городской и
придворной аристократии греческий историк П. Пасхидис, допуская в принципе

подобную идентификацию, все же справедливо отметил, что имя Пантавх зафик­
сировано в эллинистическую эпоху, помимо Берои, и в других македонских горо­

дах 19 : в Алоре (Пантавх, сын Николая: Ал. Ind. 18. 6 - время Александра Великого)
и в Фессалонике (Пантавх, сын Аркесина:

ние Антигона ПI Досона; ср. LGPN IV,

IG Х. 2.1.2.4-5 - 223 г. дО Н.Э., правле­
S.v. Паvтаuхоs- )20. Однако, учитывая то, что

гипотеза Ч. Эдсона о происхождении царского дома Антигонидов из Берои (или

же, по крайней мере, тесной связи династии с этим гороДом)21 достаточно убе­
дительна,

-

родство стратега Деметрия Полиоркета с семьей Пантавхов-Балакров

представляется вполне допустимым. В таком случае Пантавх

(1),

жрец Асклепия,

мог быть внуком неудачливого полководца Полиоркета. Но даже в этом случае
восстановить свои позиции при дворе Антигонидов семья Пантавхов-Балакров
смогла, видимо, только при Персее.

Не вызывает сомнений, что Пантавх

(2)

и, вероятно, его сын Балакр были де­

портированы в Италию в 167 г. до н.э. 22 После ликвидации римлянами монархии
Антигонидов семейство Пантавхов-Балакров не про слеживается в Берое, как это

было в случае с Гарпалами-Полемеями (в декрете в честь жреца Гарпала, жившего
в конце П

-

начале

I

в. до Н.э., прямо упоминаются его славные предки и имеются

аллюзии на их деяния - ЕКМ I. 2

= SEG ХLVП. 89123).

В римское время в Берое

засвидетельствованы (надписями на надгробиях) только два человека с именем
Пантавх: первый из них

- Пантавх, отец Дионисия, живший во П в. до Н.э.; вто­
- Пантавх, сын Полибия и Данаи, живший во П в. Н.э. (ЕКМ I. 203, 346; ср.
LGPN IV, S.v. паvтаuхоs-). Краткие эпитафии не дают достаточных оснований для
рой

отнесения их к семье Пантавхов-Балакров. Имя же Балакр вообще не встречается
в ономастике Берои римского времени.

Ср. Le ВоЬес 1985, 116.
Tataki 1988,423; 1998,395; 1999, 1116-1117.
J9 Paschidis 2006, 261, п. 62.
17
18

20

Некоторые антиковеды весьма осторожно, но допускают, что Пантавх, сын Николая, -

один из триерархов, ответственных за строительство флота на р. Гидасп в

Ind. 18.6),

и Пантавх

-

стратег Деметрия Полиоркета

-

326 г. до н.з. (Arr.

это один и тот же человек

(Heckel

2006,189).
Edson 1934,213-246; ср. Tataki 1988,420,433; Brocas-Deflassieux 1999, 19,23,66.
Ср. Tataki 1988,246. Даже если свита Переея, оставившая его на Самофракии по при­
зыву Гнея Октавия, получила обещанную свободу (Liv. XLV. 6. 7-9), то Пантавх (2), сын
21

22

Балакра, конечно же, не попадал в эту категорию.
23

Семья Гарпалов-Полемеев, вероятно, осталась в Македонии из-за того, что дипломат

на службе Персея Гарпал, еын Полемея

(Syl1. 3 П. 636. v. 5; Diod. XXIX. 34. 1; Liv. ХLП.
172 г. до н.э.,
158-159).

Арр. Мас. 11.3), последнее упоминание о котором относится к
видимо, умер до завершения III Македонской войны (ср. Кузьмин 2008, 156,

14.3; 15. 1;
138

Пантавх

(2),

вероятно, прошел в числе других

250

бывших приближенных Пер­

сея в триумфальной процессии Луция Эмилия Павла, состоявшейся осенью 167 г.
до н.Э. (Diod. XXXI. 8. 12; Plut. Ает. 34. 1-2). Затем, по сообщению Ливия (XLV.
42. 4), сенатом было решено, что претор «Квинт Кассий препроводит царя Персея
с сыном его Александром под стражу в Альбу, не лишая царя ни спутников, ни

денег, ни серебра, ни домашних вещей, какие были при нем»24. Кто был среди
«спутников» Персея, отправленных вместе с ним в Альбу Фуцинскую, источники
не сообщают. Неизвестно и то, где разместили остальных интернированных ма­
кедонян: большинство ахейцев, по сообщению Павсания (УП. 10. 11), отправили
в Этрурию. Плутарх упоминает, что в 160 r. до н.э. какие-то македоняне, наряду
с иберами и лигурами, принимали участие в похоронах Эмилия Павла (Plut. Лет.
39.8). Не вызывает сомнений, что зто были именно македонские заложники.
В свое время Ф. Уолбанк высказал интересное предположение о том, что Пантавх
и другие фLЛОL Персея, депортированные в Италию, могли быть информаторами По­
либия в описании им событий в Македонии в последние годы правления Филиппа V

и в царствование его сына25 . Прямая ссылка Полибия (XXIX.

8. 1О) на неких <<друзей»

Персея имеется в рассказе о неудачных переговорах македонского царя с Эвменом II

в

168

г. дО Н.З. Учитывая высокий статус Пантавха

(2)

при дворе Персея и то, что

он занимался как раз дипломатической деятельностью, предположение Ф. Уолбанка
представляется весьма заманчивым, хотя, конечно же, недоказуемым.

Персей умер через несколько лет после пленения (в 165 или 162 г. до н.э.)26, а
судьба его бывших фLЛОL неизвестна. ОК.

150

Г. дО Н.З. после множества просьб

римляне отпустили доживших дО ЗТОГО времени ахейских заложников 27 , но про
возвращение на родину македонян в источниках ничего не говорится. Видимо,

был прав Н. Хэммонд, заметивший: «маловероятно, что этим македонянам когда­
либо позволили вернуться»28.

Литература
Кузьмин Ю.Н

2008:

Македонская аристократическая семья из Берои

// ВДИ. 3, 152-161.

Berve Н 1949: Pantauchos (3) // RБ. 36, 694-695.
Braund D. 1984: Rome al1d the Friendly Kil1g: tlle Character of the Cliel1t Kingship. London-Canberra.
Brocas-Deflassieux L. 1999: Beroia, cite de Macedoine: etude de topographie antique. Beroia.
Corradi G. 1929: Studi el1enistici. Torino.
Deiningel' J. 1971: Der politische Widerstand gegen Rom in Gl,echenland, 217-86 У. Chr. B.-N. У.
Edson Ch.F. 1934: Тhe Antigonids, Heracles and Beroea // HSCPh. 45, 213-246.
Edson Ch.F. 1949: Тhe ТошЬ ofOlympias // Hesperia. 18. 1,84-95.
Geyer F. 1937: Perseus (5) // RБ. 37, 996-1021.
Gruen E.S. 1982: Macedonia and the Settlement of 167 В.С. // Philip П, Alexander the Great and tlle
Macedonian Heritage / W.L. Adams, E.N. Borza (eds.). Washington, 257-267.
Hammond N. G.L., Walbank F. W. 1988: А History of Macedonia. Vol. Ш. 336-167 В.С. Oxf.
Hammond N. G.L. 1989: Тl1е Macedonian State. Origins, Insti1utions and History. Oxf.
Hammond N.G.L. 1990: Royal Pages, Personal Pages, and Boys Trained in Мacedonian Manner during
the Period ofthe Temenid Monarchy // Нistoria. 39. 3, 261-290.
24

Впрочем, есть версия о не столь благоприятных для Переея условиях заточения, ко­

торые и привели к его смерти

(Diod. XXXI. 9.1-5; Plut. Леш. 37.1-3; ер. Meloni 1953,438;
Braund 1984,167-168; Reiter 1988,142).
25 Walbank 1957,33-34; 1972,75; ер. Tataki 1988, 182.
26 Geyer 1937,1021; Meloni 1953,438-439,468.
27 Polyb. ХХХII. 3. 15; ХХХIII. 1.3; Paus. УН. 10. 11-12; Plut. Cato. Maj. 9.2-3.
28 Hammond 1989,381.
139

Hatzopoulos МВ. 1996: Macedonian Institutions under the Кings. Уоl. I. А Historical and Epigraphic
Study. Athens.
Hecke/ W 2006: WhO'8 Who in the Age of Alexander the Great. Oxf.
Le Bohec S. 1985: Les philoi des rois Antigonides // REG. 98, 93-124.
МасКау РА. 1965: Studie8 in the History of Republican Macedonia, 168-146 в.с. Diss. Univ. of
California, Berkeley.
Meloni Р 1953: Perseo е lа Бпе de]]a monarchia macedone. Roma.
O'Neil J.L. 2003: The Ethnic Origins ofthe Friends of the Antigonid Kings ofMacedon // CQ. 53. 2,
510-522.
Olshausen Е. 1974: Prosopographie der hel1enistischen Konigsgesandten. Т1. 1. Уоп Triparadeisos bis
Pydna. Louvain.
Papazog/ou F. 1988: Les villes de Macedoine а l'epoque romaine. Р.
Paschidis Р. 2006: The Interpenetration of Civic E1ites and Court E1ite in Macedonia // Rois, cites,
necropoles. Institutions, rites et monuments еп Macedoine / А.М. Guimier-Sorbets, М.В. Hatzopou!os,
У. Morizot (eds.). Athenes, 251-267.
Reiter W. 1988: Aemilius Paullus. Conqueror of Greece. London-New York-Sydney.
Schoch Р. 1922: Prosopographie der militarischen und politischen Funktionare im hellenistischen
Makedonien (323-168 у. Chr.). Diss. Base1.
Seve М 2005: Notables de Macedoine entre !'epoque helIenistique et 1е Haut-Empire // Citoyennete et
participation а!а basse epoque hel1enistique / Р. Froh!ich, Ch. Miil1er (eds.). Geneve, 257-273.
Tataki А.В. 1988: Ancient Beroea. Prosopography and Society. Athens.
Tataki А.В. 1998: Macedonians Abroad: а Contribution to the Prosopography of Ancient Macedonia.
Athens.
Tataki А.В. 1999: New Elements fOT the Society ofBeroea // Ancient Macedonia-VI. УО!. 2. Thessa!oniki,
1115-1125.
WalbankF.W 1957: А Historica! Commentary оп Po!ybius. Уоl. I. Oxf.
Walbank F. W 1972: Polybius. Berke!ey.

PANTAUCHOS, SON OF BALAКROS,
FROM BEROIA AND HIS FAMILY
Yu.N. Kuzmin
The article is а continuation of the work about the Harpaloi-Polemaioi family from Beroia
in Macedonia (VDI. 2008. N!! з. Р. 152-161). In the Hellenistic period literary and epigraphic
sошсеs attest several generations of another поЬ1е faтily. Its representatives Ьоте the naтes of
Pantauchos and Balakros.
1. Pantauchos, priest of Asclepius. His father was, apparent1y, Balakros (са. 250-200 ВС).
2. Pantauchos, son of Balakros, а diplomat and one of the closest philoi of the last Antagonid
Perseus. Не was, most ртоЬаЬ1у, grandson ofPantauchos (1).
з. Balakros, son ofPantauchos (2), was а hostage given to the Illyrian king Genthios, Perseus
аllу.

It was also suggested that Pantauchos, one of the best generals of Demetrios 1 Poliorketes
could have been connected with the faтily frош Beroia. This is not improbab1e, thought the пате
Pantauchos is attested in other Macedonian towns as wel1.
The fact that the шешЬегs of the faтi1y in question are not to Ье found in Antogonos III
Doson's and Philip V's retinue шakеs it possib1e to suppose that the family Ьесаше part ofthe
court e1ite under Perseus. Evidently, Pantauchos (2) and his son Balakros were deported to ltaly
in 167 ВС together with other philoi of Perseus and the Greek hostages. According to F.W.
Walbank's hypothesis, Pantauchos and other philoi of Perseus living in Italy could have been
Polybius' sошсеs in his description ofthe events which took place in the later part ofPhi1ip V's
reign and under his son (Polyb. 29.8.10).
140

© 2010 г.
А.В. Махлаюк

ДУХИ ПРЕДКОВ, ДОБЛЕСТЬ И ДИСЦИПЛИНА:

СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ И ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ

АНТИЧНОЙ ВОЕННОЙ ИСТОРИИ
В НОВЕЙШЕЙ ИСТОРИОГРАФИИ*
в статье анализируются новые подходы и тенденции в изучении военной истории Древ­
ней Греции и Рима на примере двух новейших исследований, принадлежащих перу амери­
канских авторов Дж. Лендона и С. Фэнг И посвященных той роли, которую в военной ор­
ганизации античных обществ играли специфические моральные ценности, историческая

память и культурные традиции. Обе рассмотренные работы хотя и далеки от абсолютной
убедительности в своих концептуальных построениях и в ряде конкретных выводов, тем
не менее проливают новый свет на, казалось бы, хорошо изученные вопросы и демонстри­
руют плодотворность приложения к античной военной истории теории и подходов, разра­

батываемых в социальных науках и в изучении более поздних исторических периодов.
Ключевые слова: военная история, древнегреческая и римская военная организация,
культурная история, современная историография.

Говоря о наиболее емких понятиях, характеризующих представления римлян
о самих себе и определяющих то, что принято сейчас называть римской иден­

тичностью, невозможно обойти вниманием такие категории, как

virtus

и

disciplina,

rnos rnaiorurn,

которые не только имели в древнем Риме первостепенное ак­

сиологическое и идеологическое значение, являясь важнейшими компонентами

«римского мифа», но во многих случаях на деле диктовали римлянам конкретные
модели поведения в различных сферах их общественной и политической жизни.
Эти категории уже достаточно давно и плодотворно исследуются антиковедами

в различных своих аспектах 1. Не является исключением в этом отношении и
собственно военная история Древнего Рима, в изучении которой в минувшие два
десятилетия со всей определенностыо обозначились и закрепились в качестве
ведущих историко-антропологическое (или культурно-историческое) и социаль­
но-историческое направления. Именно в их рамках применяются и развиваются
новые методологические подходы, разрабатывается принципиально новая про­

блематика, включающая такие вопросы, как своеобразие ментально-психологи­
ческих и социокультурных характеристик воина, специфика социальных связей
внутри воинского сообщества, реалии повседневного быта и взаимоотношений

*

Отдельные положения данной работы излагались нами в докладах на XVI Сергеевских
чтениях (МГУ, январь 2009 г.) и на ХХХIII Всероссийской научной конференции «Добро­
любовские чтения. Личность и общество» (Нижегородский государственный лингвистиче­
ский университет, февраль

2009 г.).
mos maiorum см. Moribus antiquis 2000; Mos maiorum 2000; Zecci1ini 2001. Из много­
численных работ о римской virtus можно указать: Ca!derini 1936; Dahlmann 1970; Еаг! 1967;
Eisenhut 1973; Sarsi!a 1982; 2006; McDonnell2003, 235-262; 2006. О римской дисциплине:
Sulser 1923; МаисЬ 1941; Neumann 1965; Horsma11l11991; Махлаюк 1998.
1О

141

армии с гражданским обществом, военно-политические компоненты официальной
идеологии и пропаганды, социально-психологические

и идеологические аспек­

ты взаимоотношений армии и полководцев, военная культура и воинская этика,
религиозно-культовые практики как основа воинских добродетелей и армейской

корпоративности 2 •
При всем конкретно-тематическом разнообразии работ, выполненных в рус­
ле названных направлений, в них присутствует некий общий лейтмотив и, если
угодно, единый исследовательский пафос, обусловленный самой постановкой
ключевых вопросов, а именно: каким образом военная сфера была связана и взаи­
модействовала с культурной средой, социальными практиками и традициями дан­
ного общества? какими мотивами руководствовались люди, служившие в армии и

участвовавшие в сражениях? каким было воздействие войн и военного дела на об­
щество и культуру? как, в свою очередь, ментальные и идеологические установки
социума влияли на характер военной организации в целом и конкретные способы

ведения военных действий? Все чаще в работах используется и такое понятие, как
«военная культура», которое трактуется в широком антропологическом смысле.

Иначе говоря, во главу угла ставится социокультурная подоплека военной сферы,
имплицитные факторы и механизмы социального воспроизводства, связанные, в
конечном счете, со своеобразием античной цивилизации в целом. Понятно, что эта

цивилизация столь же отлична от западноевропейской средневековой, японской
или исламской цивилизаций (не говоря уже о современных обществах), как грече­
ский гоплит или римский легионер отличны от средневекового рыцаря, японского

самурая или воина Аллаха. И если говорить конкретно о военном деле, то, быть
может, наиболее важные отличия лежат не в сфере военных технологий и такти­
ческого искусства, но прежде всего в социальных институтах и традициях, в куль­

туре и идеологии того или иного общества. Но этот тезис представляет собой, так
сказать, рабочую гипотезу, которая требует тщательной разработки на конкретном
материале.

Для ее обоснования и развития, как и для поиска ответов на названные выше
вопросы, в новейшей историографии широко привлекается арсенал известных
теоретических концепций и методологических подходов,

разрабатываемых в

рамках современных гуманитарных и социальных наук, а также используются

сравнительно-историческом плане

-

-

в

результаты исследований по военной истории

более поздних обществ. Если учесть это обстоятельство, то очевидно, что данный
круг военно-исторических работ непосредственным образом выходит на принци­
пиальные вопросы конкретных исследовательских «стратегий» и на важные обще­
теоретические проблемы, а также на многие ключевые аспекты античной истории
в целом.

В рамках одного обзора невозможно даже бегло остановиться на всех работах,
выполненных в русле названных подходов и проблематики. Поэтому в качестве
показательных примеров современных тенденций в изучении военной истории

античности мы рассмотрим два монографических исследования, принадлежащих

перу американских историков

-

Джона Лендона, профессора древней истории в

Университете Вирджинии, и Сары Элиз Фэнг, сотрудника Библиотеки Конгресса и

Центра эллинских исследованиЙ 3 • Они принадлежат к тому поколению западных
2

См. Махлаюк. 2005а. Эти моменты отмечались в историографических обзорах:

1999; Hanson 1999; 2008,11 ff.; Lendon2004.
3 Lendon. 2005; Phang. 2008.
142

Wells

антиковедов, которое пришло в науку в 1990-е

- самом начале 2000-х годов4 . Пре­

дельно обобщая, можно сказать, что эти книги С если говорить применительно к ра­
боте Лендона, то в ее «римской» части) в известной степени имеют общий предмет,
но исследуют его с разных сторон: это

-

ментальные, культурно-исторические или

социокультурные основания военной организации и военной деятельности. Если
Лендон рассматривает их с точки зрения непосредственного боевого применения
вооруженной силы на войне, то Фэнг - С точки зрения «конструирования» особого

общественного статуса римских военных и внутреннего функционирования ар­
мейского сообщества. Оба исследования непосредственно пересекаются там, где

речь идет о базовых ценностных категориях, во многом определявших специфику
римской СИ не только) военной организации, таких, как

virtus

и

disciplina.

В обеих

работах поднимается и такая общая проблема, как социокультурная роль истори­
ческой памяти в воспроизводстве общественных отношений и институтов, роль
традиций как одного из механизмов этого воспроизводства и в то же время осно­
вы для изменений и последующего развития. Авторы предлагают нестандартное

освещение, казалось бы, давно изучаемых тем, прежде всего за счет постановки
новых вопросов и применения современных эвристических средств и методоло­

гий, все еще сравнительно редко используемых в антиковедении.

Книга Дж. Лендона «Воины и духи предков. История битвы в классической

древности»5 уже успела получить широкую, хотя инеоднозначную прессу6. Автор
ставит перед собой в высшей степени амбициозную задачу

-

про следить историю

сражения как некоего целостного феномена от греческой архаики до Поздней Рим­
ской империи, сконцентрировав внимание на главном, по его мнению, вопросе:

как и почему происходили изменения в военном деле в обществе с очень ограни­
ченным технологическим прогрессом? Почему происходили в данное время и не
происходили в другое?

Понятно, что охватить столь огромный хронологический период
ской Греции до Римской империи

IV в. -

-

от Гомеров­

было бы невозможно, идя по пути по­

дробного освещения всех последовательных этапов того долгого пути, который
прошли античные общества и их вооруженные силы. Лендон избирает другой

вариант, предлагая серию

«case studies», в качестве которых (за исключением
IV века до н.э., эллинистической эпохи и ранне­

гомеровского периода, раннего

римского времени) берутся отдельные ключевые битвы, кампании или даже эпи4 ФЭНГ защитила диссертацию, посвященную семейным и квази-семейным отношениям
римских солдат

(2000 г.), а Лендон получил докторскую степень за работу «Perceptiol1 of
Prestige al1d the Working of Roman Imperia1 Goveгnment», защищенную в Йельском универ­
ситете (1991). Эти диссертации легли в основу их монографий, которые вошли в число
широко цитируемых работ: Phang 2001; Lendon 1997.
5 Книга, кстати сказать, была удостоена в 2006 г. премии журнала «History Today» как
книга года. В том же году вышли ее переводы на итальянский и испанский языки: Lendon
2006; 2006а.
6 См., в частности, рецензии: В100т 2005; Ku1ikowski 2006; Stгаuss 2006; Wheeler 2006;
Sidebottom 2006; Rzepka 2006; Nisen 2007; Gi11iver 2009; Нефёдкин 2009. Практически все
рецензенты, отмечая оригинальность предлагаемой Лендоном концепции, указывают на

ее известную односторонность, на недооценку автором роли собственно технологических
изменений в военном деле, нередко появлявшихся под более или менее непосредственным
влиянием иноземных народов и тех вызовов, которые возникали в конкретных историче­

ских ситуациях. Вызывает критику и авторский выбор рассматриваемых эпизодов, и рито­
ричность аргументации.

143

зоды (бой трехсотспартанцев против трехсот аргосцев за арголидскую область
Фирею для архаической Греции, случай с упрямым спартанцем Амомфаретом в

битве при Платеях, сражение при Делии во время Пелопоннесской войны, бит­
ва при Иссе Александра Македонского, поединок Марка Валерия Корва с гал­

лом, осада Иерусалима Титом и т.Д. вплоть до похода Юлиана в Месопотамию

и битвы при Адрианополе). Именно их углубленное рассмотрение в широком
культурно-, социально- и собственно военно-историческом контексте позволяет
представить панорамную картину закономерной эволюции античного военно­
го дела, прежде всего тактики сражения. Главный исходный посыл

время конечный вывод

-

-

и в то же

Лендона состоит в том, что в основе происходивших

изменений и инноваций в античном военном деле лежали не столько техноло­

гические изменения, социальные, институциональные факторы, сколько опре­
деленные социокультурные установки, прежде всего ориентация на парадигмы,

предлагаемые прошлым (точнее, идеализированными и мифологизированными

представлениями об этом прошлом), опытом предков. Как образно пишет амери­
канский историк, говоря о греках, «герои эпоса всегда незримо сидели на плечах

греков, нашептывая свои советы» (с.

37).

Иначе говоря, он (отталкиваясь по соб­

ственному признанию от ряда подходов, получивших разработку на материале

военной истории новейшего времени?) исходит из того постулата, что «какой бы
примитивной или современной ни была военная машина, специфические веро­
вания людей той или иной эпохи и страны играют свою роль в том, как ведется

война»8 (с.

4).

Нельзя не отметить литературные достоинства книги Лендона, которая тща­

тельно выстроена с точки зрения композиции, написана весьма увлекательно 9 ,
превосходным слогом (что, кстати, позволяет изобразить свежими красками мно­
гократно описанные сражения и другие военно-исторические эпизоды); не теряя
в основательности научной аргументации и оригинальности развиваемых идей,
она не перегружена ссылочным аппаратом 1О , сбалансированно сочетает описатель­

ные и аналитические части. Очевидно, что работа рассчитана на более широкую
читательскую аудиторию, нежели не специалистов-антиковедов. Правда, иногда

образное видение или какая-нибудь яркая метафора, заостренная парадоксаль­
ность суждений чрезмерно увлекают самого автора, и предлагаемые им выводы по

7

Он, В частности, ссьmается на следующие работы:

Lynn 2003;

О 'ConneH

1991; Kiesling

1996.
8

Соответствующий подход уже достаточной давно разрабатывается в культурной ан­

тропологии. См., например: Warfare 1984; Otterbein 1985;
Краткий обзор основных исследований в этой области см.

The anthropology of war 1990.
Runciman 1998. В российской

науке историко-антропологическое изучение феномена войны стало развиваться только с

конца 1990-х
9

-

начала 2000-х годов см. Сенявская

2002.

Характерно, что в качестве пролога, открывающего книгу, автор приводит эпизод из

истории вьетнамской войны, когда американские морские пехотинцы готовы были ценой

новых потерь исполнить свой обычай

-

забрать раненых и убитых с поля боя, обычай,

который роднит их с древними греками гомеровского и классического времени. Такое
неожиданное для книги по древней истории начало призвано проиллюстрировать тезис
о том, что во все времена ведение войн предполагало некие правила, которые зависят от
верований и взглядов людей.
10

Ссылки на источники и литературу сведены к минимуму, но зато в конце книги к

каждой главе дан основательный и очень дельный обзор важнейших исследований по рас­
сматриваемым темам и конкретным сюжетам (с.

144

393-440).

отдельным вопросам, при более внимательном и критическом прочтении, обнару­

живают известную уязвимость II .

В «греческой» части своего исследования, которая включает семь глав l2 , Лен­
дон стремится показать, как гомеровская парадигма, эпический героический этос,
связанный с индивидуальными поединками и состязательностью между индиви­

дами и между отрядами, воздействовал на более поздние тактические приемы и
поведение бойцов и военачальников, вплоть до llпександра Великого и диадо­
хов. Автор, в частности, доказывает, что эллинистическая военная «революция»

была результатом следования гомеровскому идеалу ведения боя как состязания.
Не столько дисциплина и приказы военачальников заставляли греков сражаться,

сколько стремление отличиться храбростью и прославиться. Главной проблемой
древнегреческой военной культуры, по Лендону, был поиск соотношения между
новыми тактическими приемами и

старинным состязанием в эпическом стиле.

В классическую эпоху решением стала гоплитская фаланга, которая, хотя и не
давала такого простора для проявления индивидуальных отличий, как поединки
эпических героев, тем не менее, была лучшим способом обеспечить возможность
для состязания в доблести не только между индивидами, но и между соперничаю­

щими полисами. Приверженность эллинов своим полисам (которые понимались
как наделенные индивидуальным характером) есть элемент той состязательной

культуры, продуктом которой и стала греческая фаланга. В то же время такие «го­
меровские» доблести, как быстрый бег, искусное владение оружием и колесницей,

не требовавшиеся при фаланговом строе, стали частью атлетических агонов и вое­
низированных танцев, вроде пиррихи. При этом Лендон отмечает, что у рядовых и
у командующих был, так сказать, свой Гомер: первые ссылались на необходимость
стойко держать позицию и сражаться, как делали герои под Троей, вторые апел­

лировали к Одиссею, доказывая, что стратегия, а не храбрость является главной
доблестью. Тактическая хитрость медленно, но верно получала преимущество,
однако никогда не затушевывала эпический идеал героического состязания. Более
того, Александр Македонский, как стремится показать Лендон, не довольствовался

стандартным для греческих полководцев участием в бою вместе с фалангой lЗ , но
возродил другой гомеровский идеал - стремление к победе над вражеским предво11

Например, по мнению Лендона, решение царя Леонида до конца удерживать позицию

при Фермопилах объясняется характерной для греков

V

в. до н.э. тенденцией отождеств­

лять коллектив граждан, город и войско, при писывая им человеческие черты и эмоции

(с.

63). Собственно военные и ситуативные причины этого решения, по сути дела, никак ав­

тором не выясняются. Красивая идея о влиянии на позднеримское военное дело (в частно­

сти, на возрождение построения фалангового типа) антикварных увлечений образованных
римлян зиждется·в 12-й главе «римской» части на анализе столь разнородных феноменов,
как появление во

11 в. н.э.

моды на шлемы с фигурными масками, опыты по созданию в им­

ператорской армии формирования типа македонской фаланги, военные трактаты Арриана
и Вегеция. В данном случае трудно отделаться от впечатления, что не столько сама идея

обосновывается соответствующими фактами, сколько факты подверстываются под заранее
сложившуюся концепцию.

12

Они суть следующие:

1.

Сражение в «Илиаде». Ясли духов (Тhe

nursery of ghosts);

п. Последний гоплит. Происхождение фаланги; ш. Два упрямых спартанца в Персидской
войне. Община и дисциплина в фаланге;
тасты, конница и выучка;

V.

IV.

Военное искусство в начале

IV в. до н.э.

Пель­

Коварство Делия. Военачальники и тактика в фаланге;

VI.

Александр Великий и битва при Иссе. Гомер и военное дело македонян; УН. Военное дело
в эпоху Эллинизма
13

(323-31

См. об этом подробно:

гг. до н.э.). Состязание, бой и инновации.

W11eeler 1991.
145

дителем в поединке, хотя не только это соперничество Александра с Ахиллом, но
и характер осуществления власти в Македонии и сама логика македонского строя

требовали, чтобы царь сражался подобно гомеровскому герою (с.

138).

Не отрицая полностью роли таких факторов, как экономические и социальные
институты, влияние конкретных событий и причуд человеческого гения, Лендон
предлагает в общем-то монокаузальное объяснение происходивших изменений,
хотя и оговаривает, что греческая состязательность и гомеровская модель веде­

ния боя направляли греческую мысль, но не делали прямых предписаний (с.

159).

Характер и степень влияния эпической модели, как считает Лендон, лучше всего

улавливаются в вопросе об осадном искусстве, которое получили распространение
в Греции только в середине

IV в.

до Н.э. (из Сиракуз, где к нему обратился Дио­

нисий, вероятно, под влиянием карфагенян, которые могли принести его с Восто­
ка), хотя греки были хорошо знакомы с персидским военным делом, где осадные
приемы и техника были достаточно развиты. Зато у греков было распространено
представление о возможности и желательности взятия города хитростью. Анало­
гичным образом дело обстояло и с военно-морским флотом. «Контраст между аг­
рессивным тактическим свойством морского сражения, загадочным, смешанным,

полутактическим, полуритуальным свойством сухопутных сражений, и долгой
примитивностью осадных действий,

-

пишет Лендон,

-

возможно, имеет корни в

Гомере», ибо «культурный вектор, культурная модель, культурный ограничитель и

культурное оправдание

-

всем этим был Гомеровский эпос для более поздних гре­

ков. И сила эпоса нигде не является более очевидной, чем в его влиянии на военное
дело, наиболее серьезное и практическое из человеческих искусств» (с.

161).

В «римской» части своего труда, которая включает шесть глав l4 , Лендон анали­
зирует в первую очередь римскую

virtus,

которая обусловливала особую состяза­

тельную агрессивность римских воинов в бою (в отличие от пассивного мужества
греческих фалангитов), и силу, противоположную этой «доблести» по своей цели, -

дисциплину, призванную сдерживать честолюбивые порывы отдельных бойцов.
Он указывает также на такие факторы эволюции римского способа сражаться, как
врожденный римский консерватизм и влияние греческой военной науки. Исходя из
этого анализа и учитывая эллинистическое влияние, автор предлагает, по сути дела,

новый взгляд на эволюцию римских боевых порядков от фаланги через манипу­
лярный легион к когортному построению, а затем, в период Поздней античности,

вновь к некоему подобию фаланги

(shield wall).

Лендон критикует распространен­

ные взгляды на римскую дисциплину и сплоченность подразделений как решаю­

щие факторы римской военной эффективности, показывая, что индивидуальные
бойцы предпочитали сплоченности состязание в доблести, которое берет начало
в традиции героических единоборств архаического времени и было неразрывно
связано с аристократическим соперничеством на политическом поприще (ибо в
раннереспубликанский период победа в поединке, как лучшее свидетельство доб­
лести, могла обеспечить молодому аристократу быструю политическую карьеру;
такие «дуэли» были для римской военной культуры характерны в большей степени,
нежели для греческой классического или эллинистического времени, и служили,
14

1. Военное дело в раннем Риме. Единоборство и манипулярный легион; 11. Ярость

Пидны. Командование, дисциплина и храбрость в Римской республике; Ш. Ценrypионы
Цезаря и легион из когорт. Военная культура и греческое влияние в период Поздней рес­

публики;

IV.

Сцены из Иудейской войны,

67-70

гг. н.э. Ведение боя, труды и учения в

римской императорской армии; У. Стена из щитов и маска. Военное прошлое в Римской
империи;

146

VI.

Юлиан вПерсии,

363

г. н.Э. Триумф духов предков.

по выражению автора, обычным «ритуалом перехода» для юных представителей
римской знати). При этом сплоченность

(cohesion),

как и дисциплина, не являл ась

неизменным биологическим абсолютом, но была укоренена в особых навыках со­
циального общения, в культуре данного общества.

Истинный секрет римской эффективности, согласно Лендону, заключался в
способности римлян сохранять и адаптировать старинные ценности «доблести»
и «дисциплины». Как и в случае с греками, римское прошлое, реальное или во­

ображаемое, служившее предметом восхищения последующих поколений, во
многом объясняет принятые римлянами способы ведения боя и изменения в них.
Так, переход к манипулярной тактике, по заключению автора, не был рациональ­
ным приспособлением фаланги к действию на пере сеченной местности или про­
тив врага, сражающегося в нерегулярном строю, но представлял собой решение
проблемы примирения «состязательной культуры индивидуальных поединков с

неагрессивным массовым действием фаланги» (с.

189).

Сравнительно неуклюжие

манипулы уступили место более маневренным когортам главным образом под
греческим интеллектуальным влиянием. Но манипул, по выражению Лендона, не

умер естественной смертью: кто-то его убил (с.

virtus

и

discip1ina

229).

И именно оппозиция между

в значительной степени определяла соответствующую эволю­

цию римской тактики. В частности, по утверждению автора, во времена Цезаря
коренным образом изменил ась роль центурионов в римской армии: они взяли на

себя роль юных аристократов в демонстрации героической доблести на поле боя;
теперь центурионы, на которых раньше возлагалась прежде всего обязанность

поддерживать дисциплину, не просто проявляли образцовую храбрость, чтобы
подстегнуть своих подчиненных, но состязались в доблести ради самой доблести,
тогда как командиры более высокого уровня (в первую очередь военные трибуны),
происходившие из знати, которая все больше становилась гражданской по своим
устремлениям и амбициям, стали делать упор на поддержание дисциплины и ис­
пользование маневренной тактики. Когортная тактика в большей степени соответ­
ствовала таким установкам римской аристократии. Кроме того, с конца

1 в.

II -

начала

до Н.э. происходит пролетаризация рядового состава легионов, и теперь, как

пишет Лендон, армию бедных и слабых (в социальном смысле), с центуриона­

ми, происходившими из тех же низших слоев, возглавляли сыновья сильных 15 ;
поэтому солдаты во времена Цезаря были в более слабой позиции по отношению
к своим командирам, нежели во времена Сципиона Эмилиана (с.

230-231).

Такое

положение дел толкало солдат под знамена военных вождей и демагогов, что

сыграло существенную роль в кровавом переходе от республики к империи. При
этом, однако, эти военные лидеры, укрепляя дисциплину как противовес некон-

15

Более конкретной и близкой к истине представляется точка зрения на изменения ко­

мандного состава позднереспубликанской армии, высказанная Г. Бореном. Он указывает на
появившуюся в послегракханский период тенденцию ко все более частому отказу отпрыс­
ков знатных семейств служить в армии на младших и средних командных должностях.

В результате эти должности заполнялись сыновьями малых сенаторов, надеявшимися про­
биться в высший слой правящей элиты, или выходцами из политически незначительных
семей всадников и средних землевладельцев, для которых должность военного трибуна

была едва ли не пределом карьерных надежд. Такие офицеры, отчасти отбиравшиеся лич­
но полководцами, отчасти делавшие карьеру в самих войсках, превращались фактически

в профессионалов, и именно от их поддержки во многом зависел успех или неудача по­
литических планов амбициозных военных лидеров. См.

Boren 1980, 57 ff.

Ср. также

Blois

2000.
147

тролируемой доблести, действовали заодно со своими офицерами против солдат и
последние не имели достаточно сил, чтобы сопротивляться им иначе, чем с путем
открытого мятежа. Поэтому, заключает Лендон, в период Поздней республики
происходит незаметное, но важное изменение в старом противостоянии идеалов

и

virtus

discip1ina:

по мере того как солдаты становились слабее, дисциплина при­

обретала более прочные основания (с.

231).

Из изложения автора довольно-таки

трудно однозначно заключить, означало ли это, что в период Поздней республики

в римской армии дисциплинарные порядки сделались более строгими (что явно
противоречит известным фактам), или же в данном случае речь идет об усилении
роли дисциплины как необходимой основы для применения когортной тактики.
В изложенных рассуждениях и выводах автора, несомненно, выявлены важные

тенденции и факторы эволюции римской военной организации. Сложно, однако,

согласиться с выводом об ослаблении позиций солдат в конце республиканско­
го времени. В последнее столетие Республики имеется немало примеров, когда
именно войско диктовало свою волю своим лидерам, и, на наш взгляд, правильнее

говорить о своего рода договорных, взаимообязательственных отношениях между
полководцами и их армиями l6 , а повышение роли дисциплины на поле боя следует

связывать с профессионализацией войска.
Обращаясь далее к анализу оппозиции «доблесть-дисциплина» в условиях
профессиональной армии эпохи Империи, Лендон стремится доказать, что в дей­
ствиях легионов акцент делался на демонстрацию дисциплины и легионеры все

больше использовались на войне как инженерные части

(combat engineers)

(хотя

и сами строительные и осадные работы носили состязательный характер), в то
время как агрессивную боевую «доблесть» призваны были проявлять главным об­
разом солдаты вспомогательных войск, рекрутируемые из варваров, еще не утра­

тивших соответствующих природных боевых задатков. Дисциплина, однако, была
одновременно и тем, что навязывалось солдатам сверху, и тем, что сами солдаты

должны были внутренне разделять; как таковая дисциплина структурно сходство­

вала с

virtus

и, подобно ей, была предметом состязательности, как коллективной,

так и индивидуальной, которая поощрялась и эксплуатировалась командирами 1 ?
Последние хорошо понимали, что победа зависит от поддержания баланса между
неконтролируемой

virtus

и состязательной дисциплиной. Стоит, однако, отметить,

что эти выводы, по сути дела, строятся всего лишь на двух аргументах: во-пер­

вых, на том, что на колонне Траяна легионеры изображены сражающимися всего
в четырех сценах, тогда как солдаты-ауксиларии

-

в четырнадцати; а во-вторых,

на рассказе Иосифа Флавия об осаде Иерусалима войсками Тита: здесь легионеры
преимущественно занимаются военно-инженерными работами, в то время как вои­

ны вспомогательных войск играют главную роль в собственно боевых действиях и
16

Ср. Махлаюк 2005. О роли армии в век «римской революции» немало написано в

минувшие два десятилетия. Современные интерпретации этой роли см. в работах:

1987; 2007; Alston 2002; Chrissanthos 1999; Brice 2003.

ментированную концепцию в недавней книге А. Кивни:
17

Blois

Отметим также взвешенную, аргу­

Keaveney 2007.

При этом данная состязательность, по мнению Лендона, должна рассматриваться как

форма солидарности, обращенной вовне (outward-looking solidarity), а не как внутренняя
(inward-looking), вырастающая из дружеских чувств и уз товарищества. Как образно пишет
автор, римское воинское подразделение больше напоминало современную профессиональ­
ную спортивную команду, члены которой вместе выступают против других команд, но по
отношению друг к другу зачастую

дружеского расположения (с.

148

255).

испытывают скорее чувство соперничества, нежели

смелых предприятиях. Хорошо, однако, известны, примеры, когда в строительных
работах были задействованы вспомогательные войска, а в сражениях решающую

роль играли легионы; воинские же

labores

и

opera

всегда были неотьемлемой и

характерной частью римской военной жизни 18 .
Не выглядит достаточно убедительным и вывод Лендона о том, что пример Тита
под Иерусалимом, стремившегося, подобно героям ранней Республики, лично
участвовать в сражении, свидетельствует об изменении в модели поведения рим-

.

ского полководца по сравнению со временем Цезаря, когда полководцы и молодые

аристократы не склонны были рисковать собой. С точки зрения Лендона, именно
с Тита получает все большее распространение обычай героического лидерства (а

growing habit ofheroic leadership) в римской армии (с. 260),

причем фактором тако­

го изменения служила ностальгия по прошлому, особенно по греческому военному
прошлому, а кроме того, пример Александра Великого. На наш взгляд, в римской

традиции личное участие военачальника в бою всегда сохраняло важное значение,

если не практическое, то, по меньшей мере, идеологическое l9 . Именно здесь обна­
руживается очевидное расхождение между теоретическими предписаниями греков

и оценками римских авторов 2О • Так, явное одобрение вызывает у большинства из
последних совмещение «обязанностей смелого воина и доблестного полководца»

(strenui militis et boni imperatoris officia) (Sall. Cat. 60. 4). Например, согласно Та-·
циту (Нist. ш. 17. 1), Антоний Прим во время яростного сражения «не упускал ни
одной обязанности твердого полководца и храброго солдата» (пиllиm ... constantis
ducis aut fortis mi1itis officium omisit). Цезарь высоко оценивает действия своего
легата Л. Котты, который «поспевал всюду, где этого требовало общее благо, обра­

щался со словами ободрения к солдатам и, лично участвуя в бою, исполнял одно18

Так, в известном экскурсе, посвященном сопоставлению македонского и римского

войска, Ливий подчеркивает, что с римским легионером никто не может сравниться в

усердии

(in ореге) и перенесении трудов (to1eral1dum 1аЬогеm) (IX. 19.9), а в другом месте
27. 8) он вкладывает в уста Камилла слова о том, что римляне побеждают прежде всего
Romanis artibus - virtute opere annis. См. подробнее: Махлаюк 2006, 285 сл. Ср. также Caгrie
1989, 118 sgg.
(У.

19

В среде римской знати, кроме того, всегда и в эпоху Империи тоже, высоко ценилось

искусное владение оружием и прочие воинские умения. См. Махлаюк
20

2003.

Например, согласно Ксенофонту (Оесоп. 21. 7), лучший военачальник не тот, кто те­

лесно сильнее своих воинов и превосходит их искусством обращаться с оружием и конем,
кто кидается в опасность впереди всех, но тот, кто умеет внушить солдатам стремление

идти за ним в любую опасность. Плутарх приводит апофтегму об афинских полководцах
Тимофее и Харете. Когда последний выставлял напоказ свои шрамы и пробитый копьем
щит, Тимофей заметил: «А мне было очень стыдно, когда во время осады Самоса подле
меня упал дротик: я понял, что веду себя легкомысленнее, чем подобает командующему»

(Plut. Ре10р. 2; ср. АрорЬ. [eg. et duc. 45). Ср. также Polyb. Х. 13. 1 sqq.; 33. 3; Plut. Sегt.
13; Onasand Strat. 33. Такая храбрость и у римских авторов могла иногда толковаться
как «неистовство», «дерзкая отвага» (fuгог, audacia). Ср., например, Cic. De off. 1. 23. 81:
«... опрометчиво бросаться в сражение и врукопашную биться с врагом - дикость, подобная
звериной» (пер. в.о. ГоренштеЙна). Характерно, однако, что Цицерон тут же оговарива­
ется, что, если обстоятельства этого требуют, то надо не на жизнь, а на смерть сразиться
в рукопашном бою и предпочесть смерть рабству и позору. Впрочем, в эпоху эллинизма
модель военного лидерства в значительной мере сохраняла традиции аристократического

этоса, ставившего во главу угла личную храбрость и воинское искусство командующего.
Ср.

Beston 2000

(особенно с.

представлениях Полибия (см.

321 слл.). Этот традиционный
Eckstein 1995, 28--40).

взгляд обнаруживается и в

149

.

временно обязанности полководца и солдата»

(B.G. V. 33. 2).

Цицерон восхваляет

консулов Пансу и Гирция за их действия в сражении против Марка Антония под

Мутиной, называя первого, сражавшегося в передовых рядах и дважды раненного,

прославленным императором 21 , а о втором, который в бою сам нес орла легиона,
говорит как о доселе невиданном прекрасном образе императора (Phi1.
По сообщению Светония

(Aug. 10.4),

XIV. 26,27).

Октавиан, не отличавшийся ни физической

силой, ни храбростью, во время этой же войны исполнил обязанности не только

полководца, но и простого солдата22 •
Вряд ли в этих примерах можно обнаружить какое-то стремление подражать

Александру. Скорее речь следует вести о сохранении собственно римской тради­
ции, которая в те или иные периоды могла почти не проявляться в практике коман­

дования, но в определенные моменты ярко возрождалась в действиях отдельных
военачальников. Непосредственное греческое, «книжное», влияние действительно

можно обнаружить в том стиле военного лидерства (автор называет его антиквар­

ным), которому следовал император Юлиан 23 , и Лендон убедительно показывает
это в посвященной ему главе, отмечая при этом, что в

IV

в. героическая модель

военного лидерства, казавшаяся во времена Тита эксцентрическим выбором, стала
обычной среди высших командиров. Возможные причины этого автор видит в том,
что последние принадлежали к тому же культурному слою, что и Юлиан, и Амми­
ан Марцеллин, и разделяли эллинистическое представление о военном командова­

нии, образцом которого были Александр и гомеровские герои, выступавшие одно­
временно как тактики, знатоки военных хитростей и передовые бойцы (с.

303).

Эта «антикварная» установка проявилась и в тактических построениях поздне­

римской армии, в которой к середине

shield wall

IV в.

стандартным стал строй, именуемый

и схожий с фалангой. При этом изменилось и вооружение (на смену

легионерскому скутуму пришел овальный или круглый щит меньшего размера,

меч-гладиус сменила

spatha,

а пилум

- hasta),

и способ действия отдельного бой­

ца, который теперь вместо индивидуальных поединков с неприятелями должен

был действовать в тесно сплоченном строю. Эти коренные изменения Лендон
довольно-таки произвольно увязывает, во-первых, с распространившейся во

II

в.

модой на старинные псевдо-аттические шлемы и шлемы-маски в виде женских

образов (амазонок, медузы) или портрета Александра, и, во-вторых, с увлечением
некоторых военных теоретиков (в частности Арриана) и императоров (Каракаллы

и Александра Севера24) идеей возрождения македонской фаланги и, в-третьих, с
тем риторическим образованием, которое получала имперская элита и которое
ориентировалось на канон блестящих деяний греко-римской старины, рассматри­
вавшихся как образцы для подражания. Соответственно возвращение к фаланге
объясняется, в конечном счете, актуализированной памятью о прошлом. Такое

объяснение нельзя признать обоснованным, поскольку названные феномены не
21 По Аппиану (В.с.

III. 71), Гирций погиб, ворвавшись в лагерь противника и сражаясь

у палатки полководца.

22

поп шоdо

ducis, sed etiam mi1itis funсtuш munere. Флор (11. 4. 5) добавляет, что Октави­

ан был при этом еще И ранен. Во время Иллирийской кампании Октавиан также принимал

личное участие в бою и был дважды ранен (Арр. Шyr.

Plin. NH.

УН.

20; 27; Flor. 11. 12. 7; Suet. Aug. 20. 1;

148).

23 ер. Махлаюк 2003а.
24

К ним можно было бы добавить и Нерона, который, готовясь к походу к Каспийским

воротам, набрал новый легион в Италии и назвал его «фалангой Александра Великого»

(Suet. Nero. 19.2) .
. 150

только обусловлены своими собственными причинами и мотивами (далеко не во

всем понятными 25 ), но и относятся к слишком далеким и друг от друга, и от позд­
неримской военной практики плоскостям, чтобы их можно было рассматривать
как факторы тех существенных изменений в вооружении и тактических построе­
ниях, которые имели место в

III-IV вв.

Однако Лендон идет дальше и в заключительной главе своей книги, рассматривая

битву при Адрианополе, выдвигает тезис о том, что именно увлечение прошлым со
стороны таких командующих, как Юлиан и Валент, и их следование героической
модели командования погубили римскую армию, которая в общем-то не уступа­
ла прежней по дисциплине, выучке, снаряжению, а в чем-то даже превосходила.

Дело в том, что в

IV в.

возникло опасное несоответствие между возможностями

армии и культурой ее командующих, которые явно или неявно руководствовались

традициями. «В конечном итоге солдаты не одолели духов прошлого. В конечном
итоге победили духи предком,

-

риторически заключает автор (с.

309).

Такой вы­

вод представляется более чем спорным, чрезмерно упрощающим содержание тех
сложных процессов и событий, которые привели к катастрофическому поражению

при Адрианополе, и совершенно не учитывает последующее развитие военной ор­
ганизации в восточной части Римской империи. Во всяком случае, ориентация на
образцы прошлого в военной теории и практике уже в византийское время отнюдь

не губительным образом, а, напротив, положительно сказывалась на функциони­

ровании и развитии вооруженных сил 26 .
Таким образом, в римской военной истории действовали четыре главных куль­

турных фактора:

1) традиция единоборств и связанная с ней категория «доблести»,

понимаемой прежде всего как агрессивная храбрость;

2) дисциплина, которая по

происхождению выражала этос римской фаланги и призвана была обеспечить кон­
троль командиров над солдатами, но была в своих основных элементах

вении, тренировке и трудах

-

не менее состязательной, чем доблесть;

военного опыта и военной теории греков на римских военачальников;

- повино­
3) влияние
4) глубокая

приверженность римлян к собственному прошлому, которая в эпоху Республики
замедляла и направляла изменения, а в период Империи, соединяясь с преклонени­
ем перед греческими военными методами и формируя архаизирующую культуру
Второй софистики, породила то, что Лендон называет «военным антикварианиз­

мом» (с.

313).

Именно баланс между

virtus

и

disciplina,

между консерватизмом и

открытостью инокультурным влияниям, определял в значительной степени успехи

Рима в военной сфере.
В заключение американский исследователь подчеркивает, что греки и римляне

по-разному понимали свое прошлое. Если для эллинов эпическое прошлое было
источником вдохновения и путеводителем, но они никогда не занимались его воз-

25

В частности, ничего не известно о боевом применении и последующей судьбе соз­

данных Каракаллой и Александром Севером формирований, и поэтому трудно что-либо
определенное сказать

о мотивах,

которыми руководствовались названные императоры.

Арриан же, как известно, имел своих предшественников в лице тех военных теоретиков,

которые в антикварном ключе обращались к македонской фаланге: это и Асклепиадот, уче­
ник Посидония

(1

в. до н.э.), автор «Тактического искусства», и Элиан, посвятивший свою

«Теоретическую тактику» императору Траяну. Мода же на предметы воинской экипировки

того или иного вида диктовалась подчас совершенно неуловимыми факторами и имела

определенно выраженную региональную специфику (см.
26

Bishop, Coulston 2006, 266 ff.).

См., В частности, разносторонний анализ византийской полемологической литерату­

ры в ее соотношении с практикой военного дела: Кучма

2001.
151

рождением просто ради возрождения, то для римских военных успехов вплоть дО

IV в.

основополагающее значение имела способность римлян сохранять систему

ценностей, основанную на «доблести» и «дисциплине»; но когда они обратились
от сохранения прошлого к его воссозданию, они сделали это гораздо более наивно,
нежели греки. Поэтому отношение греков к своему военному прошлому делало
их армии лучше, а соответствующее отношение римлян сделало их армию хуже.

Эволюция военного дела в античности напоминает, по мысли Лендона, эволюцию

литературы, которая развивалась благодаря

aemulatio,

состязательному подража­

нию, так как античные военные деятели, решая ту или иную проблему, обращались
прежде всего к образцам прошлого, а не полагались на собственную изобретатель­
ность, стремясь придумать что-то принципиально новое.

Таковы главные выводы Лендона. Его работа предлагает концепцию, далеко не
всегда и не во всех аспектах убедительную, но достаточно цельную, основанную на

осмыслении и обобщении большого разнообразного материала. Автору, несомнен­
но, удалось выявить и акцентировать важные сходства и расхождения греческого и

римского отношения к войне и военному делу, привлечь внимание к таким факто­
рам их эволюции, которые обычно остаются вне поля зрения военных историков.
Книга Лендона провокативна в хорошем смысле слова: отличаясь нестандартной

постановкой вопросов и подчас неожиданными (а иногда и произвольными) хо­
дами мысли и аргументации, она тем не менее позволяет по-новому взглянуть на

уже, казалось бы, хорошо изученные темы.
Монография Сары Фэнг написана в более академичной манере, с подчеркну­

тым вниманием к методологической рефлексии, сочетает тщательность в деталях
с концептуальностью общего взгляда. Понятие disciplina militaris, к которому об­
ращается Фэнг, исключительно многозначно, оно не только полнее других выра­

жает суть и специфику римской военной организации в целом 27 , но и позволяет
охватить практически все аспекты военного дела и повседневной жизни армии
(от обучения воинов и тактических приемов, использовавшихся в сражениях, до
особенностей диеты и организации питания солдат и, так сказать, гендерного из­
мерения военной службы), а также затронуть особенности идеологии правящих
элит и важные вопросы функционирования политической системы, ибо дисцип­
лина, как подчеркивает Фэнг, бьша полем борьбы за легитимность между импе­
раторами, сенаторской и всаднической аристократией и армией, а также граждан­

ским населением из низших классов Рима и провинций (с. 5). Автора в первую
очередь интересует укорененность римских военных установлений в особенно­
стях социальных структур, политической идеологии и культуры Древнего Рима.

Соответствующим образом строится структура книги, которая, помимо общего
введения (включающего суммарное изложение развиваемых тезисов), состоит из
семи глав. В них последовательно рассматриваются общие теоретические модели,
выбранные автором для анализа (гл. 1), своеобразие и значение боевой подготовки
войск для римской дисциплинарной практики (гл. 11), характер и содержание рим­
ского воинского габитуса (об этом попятии см. ниже) (гл. 111), система наказаний
(гл. IV), идеологическое значение жалованья и донатив (гл. У), роль воинских тру­
дов в поддержании дисциплины (гл. VI), взаимосвязь дисциплины и ограничений,
налагаемых на солдат в потреблении различных материальных благ, прежде всего
еды и напитков (гл. УII). Каждая глава, в свою очередь, подразделяется на неболь­
шие тематические разделы и подразделы, существенно облегчающие ориентацию
в материале, и заключается четко формулируемыми выводами.
27 ер. Махлаюк

152

1998.

Во введении Фэнг, отмечая анахронистичность ряда распространенных пред­
ставлений о римской воинской дисциплине, трактующих ее сущность в неких
универсальных понятиях и связанных, например, с децимацией и автоматическим
повиновением приказам, заявляет о своем стремлении выявить ее историческую

специфику, для чего необходимо отойти от «институционального» понимания
дисциплины и рассмотреть ее как широкий набор культурных практик и кодов,
оформляемых и внедряемых с помощью идеологических средств, которые при­

вивали повиновение и позволяли правящим элитам осуществлять социальный

контроль над армиеЙ 28 . По ее словам,

disciplina militaris была «весьма моралисти­

ческой и консервативной идеологией, которая стремилась повернуть время вспять

и воспроизвести идеальную социальную иерархию» (с.

4).

Опираясь преимущественно на античные литературные источники, которые

имеют морализаторскую и риторическую природу, Фэнг в качестве аналитической
объяснительной модели обращается к некоторым известным концепциям совре­

менной социологии, главным образом М. Вебера и теории габитуса и символиче­
ского насилия п. Бурдье, но ставит также вопрос о применимости тех концепций

идеологии, которые связаны с именами К. Маркса и л. Альтюссера. Вопросы о
выборе и пригодности тех или теорий для исследования идеологических аспектов

дисциплины рассматриваются в

1 главе

«Теоретическое рассмотрение

disciplina:

социальный конфликт, легитимация и власть». Констатируя недостаточность

марксистского определения общественного класса для описания социальной диф­
ференциации античных обществ, автор, в частности, подчеркивает, что солдаты

занимали промежуточное (<<субэлитное», по ее определению) положение в рим­
ской социальной иерархии, в которой их статус был весьма относительным; и дис­
циплина определяла многие аспекты этого статуса, отделявшего простых воинов
как от элиты, так и от массы гражданского населения, причем и высшие сословия,

и низшие слои рассматривали привилегии солдат как социальную проблему; со­

ответственно элита вырабатывала репрессивный идеал дисциплины, который, од­
нако, необходимо было сделать приемлемым и легитимным в глазах солдат, всегда
сохранявших способность к мятежам. Фэнг соглашается с тем, что дисциплина
была идеологическим понятием в марксистском смысле, так как предназначалась

для того, чтобы оправдывать и делать возможным контроль над солдатами (в плане
условий их жизни, распределения и потребления материальных благ). Но солдаты
в эпоху Империи не были простыми жертвами экономической эксплуатации; их
нельзя было мотивировать прямым принуждением, как рабов, или угрозой голода,

как свободных бедняков, работавших за плату. Поэтому, как формулирует Фэнг,
культурное производство и воспроизводство было столь же важным, как и матери­
альное производство.

Из веберовской социологической теории Фэнг заимствует такие понятия, как
харизматическое лидерство и рутинизация, традиционная патримониальная власть

и власть рационально-бюрократическая, и отмечает, что римская

disciplina militaris

обнаруживает лишь отдельные черты современной военной дисциплины или ве6еровского «идеального типа» дисциплины, который предполагает беспрекослов­
ное повиновение, рационально организованный набор войск и продвижение по

службе, наличие рациональной бюрократии и формальных законов или правил.
28

Аналогичные подходы к исследованию римской воинской дисциплины и характера

взаимоотношений военачальников и войска развиваются в диссертации рл. Мур:

Moore

2002. Судя по библиографическому списку в книге Фэнг, эта диссертация в скором времени
.:юлжна появиться в виде монографии.

153

В дальнейшем своем анализе Фэнг рассматривает римскую дисциплину как проти­

воречивое сочетание неформальных (в том числе патримониальных), ценностно­
рациональных элементов с теIЩенцией к бюрократической рутинизации, которая,
впрочем, так и не получила полного развития в Древнем Риме.

Выявлению идеологической сущности и специфики римской

disciplina militaris

помогает, по мнению автора, предложенная п. Бурдье категория габитуса. Под

последним понимается устойчивый, внутренне укорененный образ мышления,
чувствования и поведения, который присущ той или иной общественной группе
либо ИIЩивиду и усваивается в процессе воспитания в виде определенного на­

бора культурных условностей

(cultural arbitraries),

становящихся второй натурой

человека. Именно внедрение и усвоение соответствующего воинского габитуса
обеспечивали, по словам Фэнг, социальное и культурное воспроизводство римской

военной иерархии, которая поддерживалась также символическим насилием 29 , ВЫ­
ражавшемся в ограничении материальных благ, потребляемых солдатами, а также
в соучастии военачальников и императоров в тяготах и лишениях воинской жизни.

Как и «доблесть», дисциплина ассоциировалась с маскулинным габитусом, фор­
мировавшим определенную идентичность солдат, которая выделяла их из числа

лиц, чья деятельность считалась позорной в военном контексте (лагерной прислу­
ги, торговцев и т.п.).

Во

II

главе Фэнг аргументирует тезис о том, что в римской системе обучения и

тренировок войск акцент делался не на строевую муштру, но на индивидуальную

ловкость, искусное владение оружием и боевую агрессивность (то, что римляне

определяли как

ferocia

и

animus),

ибо этого требовала римская тактика, основу

которой составлял ближний бой на коротких мечах, предполагавший прежде всего

высокую выучку и инициативу отдельного бойца. Подчеркивание в римских ис­
точниках решающей роли доблести войска, а не искусства полководца отражает,
по мнению Фэнг, традицию, связанную со стремлением умерить аристократиче­

ское соперничество в период Средней республики, а в эпоху Империи акцент на

soldier's battle, возможно, имел целью принизить роль провинциальных командую­
щих, чьи военные успехи и слава могли угрожать стабильности императорской
власти. Парадигма дисциплины задавалась не строевой подготовкой и действиями

в составе сплоченных формирований, как в армиях Нового времени, но с помощью
воинских трудов

(labores),

включая устройство военного лагеря, которые выступа­

ли как средства социального контроля над войском, обеспечивая баланс между по­
виновением и агрессивной храбростью. Фэнг, кстати сказать, не присоединяется к
мнению Лендона о «разделении труда» между солдатами вспомогательных войск,

использовавшимися преимушественно для боевых задач, и легионерами, на долю

которых доставались строительные и административно-полицейские функции,
считая такой взгляд слишком схематичным.

Стоит отметить интересные суждения, высказанные Фэнг по вопросу об отсут­
ствии у римлян военной музыки, которого она касается, выступая против распро­
страненного мнения о широком использовании строевых упражнений в римской
армии. Отмечая, что римляне, в отличие от других народов древности, не использо­

вали ни барабанов, ни духовых музыкальных инструментов, чтобы поддерживать
ритм движения в строю, она объясняет это традиционным римским предубежде­
нием против музыки и танцев, которые в военной жизни связывались с наруше-

29

Фэнг В последующем изложении, однако, предпочитает избегать терминов «симво­

лическое насилие», «символический капитал», используя вместо них такие понятия, как
«субординация, социальный контроль, легитимация» и «престиж, честь».

154

нием дисциплины. Для Фэнг это служит одним из ДовоДов3О В пользу того, что
римляне не практиковали строевые экзерсисы и муштру как средство социального
контроля, наказания, демонстрации корпоративного духа, для устрашения врага

или гражданского населения. С этим выводом можно согласиться лишь отчасти.

В римской военной истории можно найти достаточно красноречивые примеры .
того сильного впечатления, какое могли произвести слаженные строевые манев­

ры легионов. Так, Тит Ливий

(XL. 47. 7-9) рассказывает, что Семпроний Гракх во
180 г. до н.э. приказал всем своим воинам в

время осады Кертимы в Испании в

полном снаряжении совершить серию маневров перед послами этого города. По­

сле рассказа посланников об этом зрелище город сдался без боя. По свидетельству

Иосифа Флавия (В.

Iud. У. 9. 1), одно только

зрелище римского войска, собранного

в одном месте во всем блеске своей экипировки и выстроенного по родам оружия
и подразделениями во время парада, устроенного Титом, произвело устрашающее
впечатлении на осажденных в Иерусалиме иудеев.

В этой же главе Фэнг поддерживает вывод Лендона о том, что возвращение к

строю типа фаланги в конце II в. связано с архаизирующими установками Второй
софистики, и добавляет, что такое построение могло служить и целям обеспечения
дисциплины в позднеримской армии, которая состояла из менее тренированных и
менее мотивированных солдат.

III

глава

«Viri militares: Habitus

и дисциплина» посвящена разнообразным ас­

пектам военной службы, совокупность которых определяла воинскую идентич­
ность: это и отношение солдат к командирам, и воинский этикет, и религиозные

верования, и внешний облик и манера поведения римских военных. Указывая на
отсутствие в римской практике развитого воинского этикета (большинство его

элементов, таких, как формы приветствия и обращения к вышестоящим, были

общими с теми, что использовались в гражданской жизни) и воинской униформы,
«мундира» (его заменял такой идентификационный признак, как ношение ору­

жия), Фэнг обращает основное внимание на гендерный аспект воинского габитуса,
который акцентировал сугубо мужские качества

(virtus в широком

смысле слова) и

выражался в соответствующем сексуальном поведении 3 !, в избегании любых про­
явлений женоподобия, распущенности и изнеженности, в таком состоянии тела,

которое обозначалось понятием intentio, т.е. «напряжение», готовность принять
участие в бою или воинских трудах. По словам Фэнг, понимаемая таким образом
воинская маскулинность была тем общим языком, который на протяжении веков
создавал иллюзию непрерывности традиций и помогал аристократическим офи­
церам, практиковавшим соответствующую модель поведения, легитимизировать

свою власть и перебросить мост через ту пропасть, что отделяла их от рядовых

солдат; для римских военачальников такое поведение на военной службе было
также элементом более широкого поведенческого кода, подчеркивавшего отсут­
ствие гневливости, алчности и прочих тиранических пороков. Соответственно в

30

Другим доводом является агguшепtuш ех

silentio:

если бы римляне придавали столь

большое значение строевой подготовке, какое приписывают ей современные исследовате­
ли, то античные авторы сообщали бы о ней гораздо больше информации (с.
31

58-59).

Автор довольно-таки подробно останавливается на активной и пассивной сексуальных

ролях, хотя и признает, что в Риме маскулинность определялась не только ими, но также

общей манерой поведения мужчины. Важно, однако, учесть и тот момент, что характерно­
римское понимание маскулинности было неотделимо от статуса «мужа»,

vir, который был,

по большому счету, присущ только женатому человеку, являвшемуся лицом своего права,
обладавшим отцовской властью, и это обстоятельство, в условиях официального запрета
на брак для солдат, делало их мужской статус не до конца полноценным. ер.

Alston 1998.
155

идеологии дисциплины императорского времени

virtus

и военачальников, и рядо­

вых солдат переосмыслялась как стойкость в трудах и лишениях. Престиж такого

маскулинного габитуса означал, что римское военное лидерство сохраняло харак­
тер харизматической власти, связанной скорее с личностью, чем с социальным
статусом или легальными полномочиями ее носителя. При этом идеал стойкости,

умеренности

(modestia, continentia)

и повиновения, подчеркиваемый в император­

ское время и помогавший обеспечивать легитимность единоличной власти, Фэнг
называет «реакционным»

-

не в смысле восстановления прошлого, но в смысле

реакции на период гражданских войн. Характеризуя этот идеал как стоический

и платонический, автор, однако, оговаривается, что платоновская идеология не
помогает пониманию природы римского командования. Исследовательница, без­

условно, права, когда подчеркивает, что повиновение римских солдат не было ме­

ханическим, что они нередко выдвигали свои требования командирам, но следова­
ло бы добавить, что это связано не только с особенностями римской тактики, но и с
тем, что легионеры были римскими гражданами. Так или иначе, Фэнг справедливо
подчеркивает ориентацию на образцы прошлого в римском понимании воинской
маскулинности, которая, по ее словам, создавала иллюзию непрерывности в разви­

тии римской армии от времен Полибия до времени Вегеция, несмотря на измене­
ния в тактике, организации, государственном аппарате, социальном и этническом

составе войск. Эта непрерывность, позволявшая некоторым военачальникам эпохи

Империи подражать практикам классической Римской республики, была тем бо­
лее необходима, что римская аристократия в эпоху Принципата, утратив реальную

власть, стремилась поддерживать свою

dignitas

путем переосмысления

virtus,

свя­

зывая последнюю не только с войной, но и с другими сферами деятельности. Но
при этом

virtus

как стойкость в трудах и суровая простота также были обращены к

римскому прошлому.

Некоторые суждения в данной главе звучат чересчур категорично. Так, по утвер­

ждению Фэнг, во времена Поздней республики и Империи

disciplina militaris прак­

тически никак не бьша связана с армейской религией. Делая исключение только
для воинской присяги (sacramentum mi1itiae) и культов военных штандартов, автор
довольно-таки наивно утверждает: «совершение жертвоприношений ладаном и
вином не помогало солдатам научиться воевать. Даже принесение в жертву живот­

ных, хотя и могло приучить солдат к виду крови, едва ли было практикой (предна­
значенной.

-

А.М) дЛЯ боя. Солдат, занятый трудами и учениями, во время отдыха

или подвергающийся наказаниям, отсутствует в сообщениях о военной религии»
(с.

92).

Такой вывод представляется упрощением, игнорирующим как некоторые

частные феномены (например, культы

dii campestres, гениев строевого плаца и
Disciplina militaris как обожествленной абстракции 32 ), так и общую оценку роли
религии в военной сфере 33 .
Махлаюк 2006,338-363. О культе dii campestres (богов-покровителей строевого плаца)
Irby-Massie 1996. Фэнг бегло упоминает о культе Дисциплины, получившем некоторое

32

см.

развитие при Адриане и Антонине Пие, но слишком, на наш взгляд, категорично характери­

зует его как незначительный и непопулярный (с.

89).

Он действительно носил, по всей ви­

димости, официальный характер и не получил широкого и долговременного распростране­

ния. Показателен, однако, сам факт его появления именно в правление Адриана, уделявшего
самое пристальное внимание выучке и поддержанию боеготовности войск в мирное время.
33

ер., например, оценку Дж. Хельгеланда: «вся военная жизнь Рима была, явно или

неявио, религиозным феноменом»

(Helgeland 1978, 1471 ff.). В последние годы религия
римской армии изучается весьма интенсивно. Из новейших работ см. Rupke 1990; Haynes
1993; 1997; Irby-Massie 1999; Herz 2002; Sto111998; 2001; 2007.
156

Рассматривая систему наказаний (глава

IV),

Фэнг обращает внимание на про­

тиворечивое сочетание традиционных установок на дисциплинарную суровость

с реалиями профессиональной армии эпохи Принципата, отмечая, в частности,
что, налагая на солдат наказания, римские военачальники руководствовались не

предписаниями уставов (каковых в современном смысле просто не существовало
в римской армии), но традициями, теми

exempla,

которые подчеркивали повино­

вение и престижность архаической суровости. При этом имперская элита скорее

ностальгировала по былой дисциплинарной строгости, на деле чаще прибегая к
позорящим наказаниям, которые придавали б6льшую рационализацию военной
службе. Однако бюрократический подход к наказаниям не получил полного раз­
вития, свобода командующего в выборе наказаний и престиж древней суровости

сохранялись, и повиновение нормам дисциплины внедрялось в воинский габи­
тус. Помимо интересных трактовок отдельных вопросов (например, о влиянии

литературной традиции на сочинения римских юристов северовского времени),
данная глава полезна как компактное целостное освещение системы наказаний,
использовавшихся в римской армии. Несколько странно звучит только одно утвер­
ждение Фэнг: поскольку воинская профессия предполагала применение солдатами
насилия против внешних и потенциальных внутренних врагов, насильственные

действия солдат против штатских лиц не подлежали гражданскому суду (с.

133).

Думается, что причины особого порядка судопроизводства по делам с участием
военнослужащих, заключались в другом и были связаны как с общей тенденцией к
обособлению военного права в период Империи, так и с древней традицией судить

солдат по месту службы 34 .
Обращаясь далее к вопросу об идеологическом значении жалованья, донатив
и других источников солдатских доходов, Фэнг исходит из того, что гражданские
войны периода Поздней республики поставили под вопрос легитимность доступа

солдат к богатству (в идеологическом дискурсе императорского периода падение
Республики расценивалось как результат войн, мотивированных стремлением к
материальным выгодам) и, несмотря на рационализацию при Августе системы
пенсионного обеспечения ветеранов,

stipendia и donativa по-прежнему

оставались

предметом обсуждения, и имперская аристократия рассматривала доступ солдат

к богатству в лучшем случае как незаслуженный, а в худшем

-

как незаконныЙ.

Дисциплина призвана была не только ограничить незаконные доходы солдат, свя­
занные с вымогательствами и коррупцией, но и предполагала
эксцессов времен гражданских войн

-

-

в целях избежать

формализацию и рутинизацию (в веберов­

CI<OM смысле) различных официальных выплат. Но эта тенденция, проявлявшая­

ся, в частности, в приурочивании денежных подарков к определенным событиям
и датам, вступала в противоречие с пониманием донатив как личных подарков

императора, создававших персональные отношения между ним и армией, в силу
которых и отказ от раздач, и слишком явное стремление купить ее преданность

могли восприниматься солдатами как оскорбление. Поэтому императоры стре­
мились придать выплатам и наградам символическое значение, ассоциируя их с

честью и выполнением долга, а для того чтобы контролировать солдатские аппети­
ты и притязания на материальные блага, использовали военные учения и труды и

Ср. прежде всего хорошо известное свидетельство Ювенала:

... legibus antiqllis
et more Camilli / serнato, miles ne иаl1ит litiget extIa / et procul а signis (Sat. XVI.
15-17: « ... обычай Камилла / Надо блюсти, и солдат не должен судиться вне вала / Иль
далеко от знамен»; пер. Ф.А. Петровского). Подробнее см. Vendral1d-Voyer 1983, 147-171.
34

castrorнm

157

культивировали аскетизм в потреблении. Таким образом, в системе материального
обеспечения солдат обнаруживается сочетание формально-рациональных, бюро­
кратических и ценностно-рационального подходов.

Labor mi1itaris,

являющийся предметом анализа в УI главе, рассматривается

прежде всего в контексте «символической экономики», как средство социально­

го контроля за войском, что было особенно важно в условиях мира. Этой цели

служило отождествление воинских трудов и доблести 35 , а также демонстративное
соучастие командующего в солдатских

labores, что придавало римской <<Трудовой»
дисциплине ценностно-рациональный характер. В таком переосмыслении virtus,
по мысли Фанг, обнаруживается противоречие: labor подчиняет солдат, но в то
же время он является источником «доблести», и солдатская virtus выступает как
подчиненная маскулинность, которую воины могли проявлять, не угрожая сущест­

вующей социальной иерархии и императорской власти. Более того, labor позволял
также императору и его полководцам проявлять virtus, даже если они не вели аг­
рессивных кампаний и не принимали личного участия в сражениях; строительные

работы, осуществляемые войсками на войне и в мирное время, поддерживали в

солдатах

vires,

а тем самым и

virtus;

и служили они не только стратегическим или

тактическим целям, но также демонстрировали римское превосходство над варва­
рами, не владевшими соответствующими «технологиями».

Аналогичным образом в заключительной главе с характерным названием «Раз­

рушительные пиршества: Дисциплина и отсутствие излишеств» (Feasts of mass
destruction: Disciplina and austerity) трактуются те лишения и ограничения, которые
касались солдатского рациона. Фэнг стремится объяснить, почему тема строгих

ограничений в солдатском рационе была столь популярна у аристократических ав­
торов, а пиры, имевшие место, в военной жизни, замалчивались. По мнению автора,
дело в том, что, с точки зрения идеологии дисциплины, солдаты рассматривались

как люди, не способные контролировать свое потребление, а роскошь означала
крушение воинского габитуса, поэтому армия трактовалась как зона воздержания,
суровой простоты. Соответствующим образом восхвалялась архаически простая
диета, основанная на потреблении злаков и простых методах приготовления пищи.
Примечательны в этом плане два момента: во-первых, сохранение традиции вы­

дачи пайка в виде зерна, которое требовалось ежедневно молоть, тратя на это не­
малое время; во-вторых, отсутствие в частях римской армии централизованного

приготовления пищи: каждое малое подразделение (обычно контуберния из вось­
ми человек) само решало этот вопрос. Эти моменты ассоциировались с архаиче­

скими римскими обычаями питания. Конечно, на практике солдаты стремились к
большему разнообразию пищи, но, как указывает Фэнг, сохранение традиционной

организации питания обусловливалось не столько рациональными соображения­
ми, сколько идеологическими установками. В отличие от греческой практики,
соответствующая строгость римской военной жизни скорее была иерархической,
нежели демократической; она не только преследовала прагматические цели, но

была культурным феноменом и обеспечивала социальный контроль и внутреннюю
сплоченность подразделений, усиливая воинский

habitus.

Таким образом, общий вывод, к которому приходит Фэнг, заключается в том,
что

disciplina mi1itaris представляла собой легитимирующую идеологию в веберов­

ском смысле, которая способствовала частичной рутинизации «харизматического»

характера военного дела периода Поздней республики, хотя так и не превратилась
35 Об этом отождествлении ср. Махлаюк

2009.

в рациональную дисциплину, соответствующую идеальному типу Вебера. Легити­

мация же императорской армии как государственного института обеспечивалась
не столько за счет политической лояльности, императорского культа и прочих ре­

лигиозных практик, сколько экономическими средствами. Дисциплина позволяла

осуществлять контроль за распределением и потреблением материальных благ, за
производительным и непроизводительным трудом солдат, а вместе с тем выраба­
тывала определенный воинский

l1abitus,

который был продуктом римской истории

и «политической мифологии», находившей выражение в анекдотах, рассказах об
ехеmрlа, в военных и юридических трактатах. При этом главная цель дисциплины
состояла в том, чтобы производить и поддерживать

с

labor

и

modestia,

virtus,

которая, ассоциируясь

служила для достижения эффективности военной машины и

стабильности императорской власти.
Книга Фэнг, несомненно, является интересным опытом приложения заимство­
ванных из социальных наук теоретических концепций к историческому материалу.
Не всегда бесспорная во всех частных суждениях, она тем не менее дает очень
полезную и разностороннюю характеристику социальных и идеологических па­

раметров римской военной организации и в целом подтверждает продуктивность

использования соответствующих категорий и конструктов, способных обеспечить
многомерность анализа и более глубокое осмысление различных аспектов жизне­
деятельности римской армии, которые при традиционном «институциональном»
подходе зачастую рассматриваются изолированно друг от друга.

Рассмотренные книги, акцентируя противоречивое сочетание континуитета и

новаций в развитии военной сферы античных обществ, позволяют в новом све­
те увидеть те механизмы этого процесса, которые, в конечном счете, коренятся
в культурных традициях и установках, в актуализации прошлого опыта и исто­

рической памяти. Оба труда убеждают в том, что современная военная история,

как, наверное, и другие предметные области исторических ;Iсследований, может

и должна быть не просто историей событий, учреждений и героев, но историей
культуры в широком смысле слова. Категории культуры по своей роли в развитии
социальных организмов, очевидно, сравнимы с генным кодом, лежащим в основе

биологического воспроизводства и эволюции. Подобно тому как с точки зрения со­
временной биологии невозможно объяснить происхождение и функционирование
мира живой природы одними только внешними факторами, воздействием среды,
внутри- и межвидовой борьбой, без учета генных механизмов наследования, так

и социальная реальность прошлого не может стать более понятной без изучения
культурно-исторического «генотипа» древних обшеств, воплощавшегося в том,
что римляне называли

mores maiorum,

«нравами и обычаями предков», предков,

чьи тени незримо, но властно задавали направления и парадигмы исторического

бытия.

Литература
Кучма В.В.

2001: Военная организация Византийской империи. СПб.
1998: «Между заискиванием и суровостью". О некоторых аспектах римской воин­
ской дисциплины // ВДИ. N2 1,286-300.
Махлаюк А.В. 2003: Военные упражнения, воинская выучка и virtus полководца // Из истории
античного общества. Вып. 8. Нижний Новгород, 61-74.
Махлаюк А.В.

Махлаюк А.В. 2003а: Император Юлиан как полководец: риторическая модель и практика воен­
ного лидерства

// Актуальные проблемы

исторической науки и творческое наследие С.И. Архангель-

159

ского:

XHI чтения памяти члена-корреспондента АН СССР С.И.

Архангельского. Нижний Новгород,

30-35.
Махлаюк А.В.

Войсковая клиентела в позднереспубликанском и раннеимперском Риме

//

Махлаюк А.В. 2005а: Идеи и подходы исторической антропологии в изучении римской армии

11

ВДИ.

2005:

NQ 3, 36-57.

Древнее Средиземноморье: религия, общество, культура. Сб. ст.
(ред.). М.,

83-113.
2006:

Махлаюк А.в.

1 ОЛ.

Смирнова, АЛ. Смышляев

Солдаты Римской империи. Традиции военной службы и воинская менталь­

ность. СПб.
Махлаюк А.В.

2009:

Стихотворная надпись цен:ryриона М. Порция Ясуктана и римская

категория воинской этики

Нефёдкuн АХ
Сенявская Е. е

2009:
2002:

11 Из

Рец.:

истории античного общества. Вып.

Lendon1.E. 200511 ВДИ.

12.
NQ 2, 219-221.

Нижний Новгород,

virtus как
213-238.

Военно-историческая антропология как новая отрасль исторической науки 11

Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2002. Предмет, задачи, перспективы развития. М.,
5-22.
AZston R. 1998: Апns and the тап: soldiers, masculinity and power in republican and imperial Rome 11
When теп were теп. Masculinity, power and identity in classical antiquity / L. Foxhall, 1. Salтen (eds.).
L.-N.Y.,205-223.
Alston R. 2002: The Role ofthe Military in the Roтan Revolution 11 Aquila legionis. 3, 7-41.
The anthropology ofwar 1990: The anthropology ofwar 1 Ed. J. Haas. СатЬг.
Beston Р 2000: Hellenistic Military Leadership // War and Violence in Ancient Greece / Н. уan Wees
(ed.). L., 315-336.
Вishop ме, CouZston 1.eN. 2006: Roman Military Equipment. From the Punic Wars to the Fall of
Rome. 2nd ed. L.
BZack 1. 2006: Rev. оп: Lendon 1.E. 2005/1 History Today. 56. 2, 65.
ВZois L. de 1987: The Roman апnу and politics in the first century before Christ. Атstегdаш.
BZois L. de 2000: Aпnу and Society in the Late Roman Republic: Professionalism and the Role of the
Military Middle Cadre 11 Kaiser, Неег und Gesellschaft in der гбтisсhеп Kaiserzeit. Gedenkschrift шг Erick
Birley 1 G. Аlfбldу, В. Dobson, W. Eck (hrsg.). Stuttgart, 11-32.
Blois L. de 2007: Aпnу and General in the Late Roman Republic 11 The Вlackwell companion to the
RотanАпnу 1 Р. Erdkamp (ed.). Oxf., 164-180.
ВZooт 1. 2005: Rev. оп: Lendon J.E. 2005 11 H-Net Reviews in the Humanities & Social Sciences.
December 11 http://www.h-net.тsu.edu/reviews/showrev.php?id=11047.
Boren не 1980: Rome: Republican Disintegration, Augustan Re-integration: Focus оп the Апnу 11
Thought. А Review ofCulture and Idea. LV. 216, 51-64.
Brice L.L. 2003: Holding а Wo!fby the Ears: Mutiny and Unrest in the Roman Mi!itary, 44 B.C.-A.D.
68. РЮ. Diss. СЬаре1 Hill.
Calderini А. 1936: VirtU готапа. Milano.
Сш-riй 1.-M 1989: Il soldato 11 L'uomo готanо 1 А. Giardina (ed.). Bari, 99-142.
Chrissanthos S. G. 1999: Seditio. Mutiny in the Roman Aпnу, 90-40 ВС.: PhD Diss. Los Ange10s.
Dahlmann Н. 1970: Virtus Romana // Мет. Кleine Schriften. Hi1desheim, 9-22 (= Idem. Das гбтisсhе
Mannesidealll Mannestum und He1denidea11 F. MUller et аl. (hrsg.). Marburg, 1942).
Earl D. 1967: The Мога! and PoIitica1 Tradition ofRome. Ithaka.
Eckstein А.М 1995: Мога1 Vision in The Нistories ofPolybius. Berkeley-Los Ange10s-London.
Eisenhut W. 1973: Virtus Romana. Ihre Stellиng im гбmisсhеп Wertsystem. МЙпсЬеп.
Gilliver К. 2009: Rev. оп: Lendon J.E. 2005/1 CRev. 59,182-184.
Hanson V.D. 1999: ТЬе Status of Ancient Military History: Traditiona1 Work, Recent Research, and
On-Going Controversies 11 The Journa1 ofMi1itary History. 63. 2, 379-413.
Hanson V.D. 2008: The modern historiography of ancient warfare 11 The Cambridge History of Greek
and Roman Warfare. Уо!. 1. Greece, the He!!enistic world and the rise of Rome 1 Ph. Sabin, Н. Уan Wees,
М. Whitby (eds.). СаmЬг., 3-21.
Haynes 1 1993: The Romanisation ofReligion in the Auxilia of the Roman Imperial Aпnу fromAugustus
to Septimius Severus 11 Britannia. 24, 141-157.
Haynes 1. 1997: Religion in the Roman Aпnу: Unifying aspects and regional trends 11 Rбmisсhе
Reichsreligion und Provinzialreligion 1Н. Cancik, J. Rupke (hrsg.). Tubingen, 113-126.
Helgeland J. 1978: RоmanAпnу religion 11 ANRW. П. 23.1,1470-1505.
Herz Р 2002: Sacrifice and sacrificial ceremonies ofthe Roman апnу 11 Sacrifice in Religious Experience 1
A.I. Bauтgarten (ed.). Leiden, 81-100.

160

Horsmann G. 1991: Untersuc11Ungen zur mi1itarischen Ausbi1dung im republikanischen und
kaiserzeit1ichen Rom. Bopard а. Rhein.
Irby-Massie G.L. 1996: The RomanArmy and the Cu1t ofthe Campestres // ZPE. 113,297-300.
Irby-Massie G.L. 1999: Mi1itary Religion in Roman Britain. Leiden.
Keaveney А. 2007: The Army in the Roma111·evo1ution. L.-N.Y.
Кiesling Е. С. 1996: A1ming Against Hit1er. Lawl"ence.
Kulikowski М 2006: Rev. оп: Lendon JE. 2005// The C1assica1 Bulletin. 82, 236-237.
Lendon J.E. 1997: Empire of Honour. The Art of Govemment in t11e Roman Wor1d. Oxf.
LendonJ.E. 2004: Тhe RomanArmyNow // C1assica1 Jouma1. 99. 4, 41-49.
Lendon J.E. 2005: Soldiers and Ghosts: А History ofBatt1e in C1assica1 Antiquity. New Науеп.
Lendon J.E. 2006: Le ombre dei guerrieri. Strategie е battag1ie пеll' еи antica / Trans. С. Сanеуа. Turin.
Lendon J.E. 2006а: Soldados у Fantasmas. Historia de 1as Guerras en Grecia у Roma / Trans. D. A1dea
Rosse1, 1. Са1ре. Barce10na.
Lynn J.A. 2003: Batt1e: А History of Combat and Culture. From Ancient Greece to Modern America.
Boulder.
McDonnell М 2003: Roman Men and Greek Virtue // Andreia: Studies in man1il1ess and courage in
Classical antiquity / R.M. Rosen, 1. Sluiter (eds.). Leiden-Boston, 235-262.
McDonnell М 2006: Roman Man1iness. VИus and tlle Roman Republic. Cambr.
Mauch О. 1941: Der 1ateinische Begliff discip1ina. Diss. Basel.
Мооге R.L. 2002: The Art of Command: The Roman Army Genera1 and Нis Troops, 135 ВС-138 AD.
PhD Diss. Michigan.
Moribus antiquis 2000: M01'ibus antiquis l'es stat Romana. R6mische Werte und r6mische Literatur im
3. und 2. Jh. У. Chr. / М. Braun, А. Ha1tenhoff, F.-H. Mutschler (l1rsg.). Miinchen.
Mos maiorum 2000: Mos maiorum. Untersuchungen zu den Formen der Identitatsstifung und
Stabi1isierung in der R6mischen Republik / В. Linke, М. Stemm1er (hl"sg.). Stuttgart.
NeumannA. 1965: Discip1ina militaris // RE. Supplbd Х, 142-178.
Nisen Р. 2007: Rev. оп: Lendon J.E. 2005// Air & Space Power Journal. Summer//http://www.aix:power.
maxwell.af.millairchronicles!bookrev!LendOn.l1tml.
О 'Connell R.l. 1991: Sacred Vessels. Boulder.
Otterbein кр 1985: The evolution of war: а cross cultural study. 2nd ed. New Науеп.
Phang S.E. 2001: Тl1е Marriage ofRoman Soldiers (13 BC-AD 235): Law and Family in the Imperial
Army. Leiden.
Phang S.E. 2008: Roman Mi1itary Service. Ideologies of Discipline in the Late Republic and Ear1y
Principate. Cambr.-N.Y.
Runciman w.G. 1998: Greek Hoplites, Wan'ior Culture, and Indirect Bias // The Jouma1 of t11e Royal
Anthropologica1 Institute. 4. 4, 731-751.
RiipkeJ 1990: Domi mШtiаеquе: Die religi6se Konstruktion des Кrieges in Rom. Stuttgart.
Rzepka J. 2006: Rev. оп: Lendon J.E. 2005// Scl101ia Reviews. 15, 19.
Sarsila J 1982: Some aspects ofthe concept ofvi1'tus in Roman 1iterature unti1 Livy. JyvaskyIa.
Sarsila J 2006: Being а тап: the Roman Vil'tus as а contlibution to mora1 p11i10sopllY. Frankfurt ат
Mainetc.
Sidebottom S.E. 2006: Rev. оп: Lendon J.E. 2005// Journa1 ofMilitary History. 70. 1,208-210.
Stoll О. 1998: «Offizier und Gentleman». Der r6misclle Offizier als Kultfunktionar // Кlio. 80, 134162.
Stoll О. 2001: Zwischen Integration und Abgrenzung. Die Religion des R6mischen Heeres im Na11en
Osten. Studien zum Verha1tnis zwiscllen Armее und Zivilibev61kerung im r6mischen Syriel1 und den
Nacl1barprovinzen. St. Кatharinen.
StolZ О. 2007: Тhe Religions ofthe Armies // The B1ackwell companion to the Roman army / Р. Erdkamp
(ed.).Oxf.451-475.
Strauss В. 2006: Rev. оп: Lendon J.E. 2005// Bryl1 Mawr Classical Review. 2006. 02. 14.
Sulser J. 1923: Discip1ina. Beitrage zur innern Gescilic11te des r6mischen Heeres уоп Augustus bis
Vespasian. Diss. Base1.
Vendl'and- Voyer J. 1983: N ormes civiques et metier шilitaiге а Rome sous 1е Principat. C1ermont.
Warfare 1984: Warfare, culture and el1vironment / R.B. Ferguson (ed.). Or1ando.
Wells С. V.1999: Тhe RomanArmy and F1eet in War and Реасе // AJA. 103.3,531-534.
Wheeler E.L. 1991: The Genera1 as Hop1ite // Hoplites. Тhe C1assica1 Greek Batt1e Experience /
V.D. Hanson (ed.). L., 121-171.
Wheeler E.L. 2006: Rev. оп: Lendon J.E. 2005// AJPh. 127. 2, 305-309.
Zecchini G. 2001: Cesar е i1 mos maiOl'Um. Stuttgart.

6 Вестник древней истории, N2 3

161

GHOSTS, VIRTUE, AND DISCIPLINE:
SOCIO-CULTURAL AND IDEOLOGICAL ASPECTS
OF ANCIENT MILITARY HISTORY IN MODERN SCHOLARSHIP
А. V.

Makhlayuk

Тhe article deals with the newest approaches and trends in the study of ancient Greek and
Roman military history, which is now increasingly treated from anthropological and socio-cultural
points of view. Taking two recent monographs Ьу Aтerican scholars (J.E. Lendon's «Soldiers
and Ghosts: А History of Battle in Classical Antiquity», 2005, and S.E. Phang's «Roman Mi1itary
Service. Ideologies of Discipline in the Late Republic and Early Principate», 2008) as examples
of those modem tendencies, the author points out original ideas and conceptions developed оп
the pages of the reviewed books, which have much in соттоп in their subjects and methods,
especially in what concems basic values, moral codes, ideological concepts, and the role played
Ьу historical memory and traditions in the evolution of ancient military organizations and in the
development of specific social status of the military. At the same time, the article criticizes а certain
randornness of some conclusions and interpretations offered Ьу Lendon and Phang, in particular
Lendon's analysis of the Roman tradition of heroic leadership, his views оп the causes and
factors of tactical innovations in the late Roman army, and Phang's considerations conceming the
interrelations between military discipline and army religious practices. Both reviewed books, being
in some respects provoking and far from absolute persuasiveness in their general argumentation
and in some details, nevertheless throw а new light оп seemingly welI-knоwn questions and
demonstrate fruitfulness of applying to ancient military history the theories and conceptions
worked out in social sciences and in studies of other historical periods. New works оп Greek and
Roman warfare соnfirrn that this very field of history сan and shoud Ье not merely а history of
events, institutions or heroes, but а part of the history of culture in the broad sense of the word.

© 2010

г.

С.А. Степанцов
ЭКЗЕГЕЗА И ТРАДИЦИЯ В ПРОПОВЕДЯХ АВГУСТИНА
в этой статье мы попытаемся ответить на несколько вопросов, связанных с

тем, как и экзегетические проповеди Августина инкорпорируют достижения бо­
лее ранних толкователей, а также каковы пределы и смысл изучения проповедей
Августина с точки зрения источников используемых им экзегетических идей. Ком­
плекс вопросов, который мы рассмотрим здесь, актуален как для устной, так и для

письменной экзегезы. Однако в нашем рассмотрении он будет применен только к
изучению устных проповедеЙ. Нужно отметить, впрочем, что именно в примене­

нии к устным проповедям некоторые из поставленных тут вопросов будут иметь
специфические ответы.
ПРОБЛЕМА

Искусству толкования Писания, и в частности искусству толкования Писания в
проповеди, как и всякому другому искусству, нужно и можно учиться. Эту мысль

Августину приходилось отстаивать в предисловии к своему трактату «О христи­
анском учении», который и является первым законченным и последовательным

162

пособием по искусству экзегетической IIроповеди в ХРИСТШIВСКОЙ' литературе.

Обратим внимание на то, что это предисловие написано в последнюю очередь J ,
после того как были завершены все четыре книги трактата, и отражает как опыт
проповедника-практика, так и взгляды теоретика проповеди.

Естественно, Августин и сам учился этому искусству у своих предшест­
венников и современников, учился обоими поощренными традицией способа­

ми: следовал наставлениям и подражал образцам2 • Что касается наставлений,
можно отметить, что хотя до трактата «О христианском учении» не было столь
масштабного и разностороннего руководства к толкованию Писания, однако

некоторые труды большого теоретического значения уже существовали на ла­
тинском языке (а значит, были доступны Августину с самого начала его пастыр­
ского служения). Таковы (если ограничиться самыми важными сочинениями в
этой области) трактат Илария Пиктавийского «О таинствах» и «Книга о семи
правилах» Тихония. Их Августин, несомненно, знал и опирался на них, а пра­
вила Тихония даже довольно подробно, хотя и не всегда точно пере сказывал в
четвертой книге «О христианской науке». Что же до следования образцам, Т.е.

использования собственно экзегетических сочинений (комментариев, толко­
вательных проповедей и т.п.), то устанавливать набор известных Августину и
используемых им из толкований приходится в каждом отдельном случае спе­

циально. Эта статья будет занята осмыслением именно этой стороны изучения
августиновского наследия: поиска в его экзегетических произведениях прямых

или косвенных отражений экзегетической деятельности его предшественников
и современников.

Один из важнейших вопросов, на которые не дает изложенная в трактате
- вопрос о роли традиции

«О христианском учении» ответа теория Августина,

при толковании того или иного библейского текста. Это умолчание заслуживает
размышления. В самом деле, проповедование, служение слова рассматривается
всегда и прежде всего как способ сохранения церковного предания, предания,
которое в конечном счете сквозь чреду предшественников данного проповедника

восходит к проповеди первохристианской, апостольской. Но, если не считать пра­

вил Тихония, вотще стали бы мы искать на страницах трактата «О христианской
науке» указаний на то, чьи сочинения послужили источником для Августина в его

собственной экзегезе или кого из прежних толкователей Августин предписывает
своим читателям изучать. Когда в четвертой книге он советует будущему пропо­

веднику искать образцы стиля в сочинениях латинских христианких писателей,

он обильно цитирует из Киприана и Амвросия. Когда во второй книге он сове­
тует пользоваться достижениями языческой мудрости, он перечисляет несколько

имен тех, кто в этом преуспел

(2. 40. 61).

Но в третьей книге, более всего изла­

гающей правила толкования, ничего подобного мы не найдем, и может даже соз­
даться впечатление, что, с точки зрения этой теории, каждый проповедник ока­

зывается перед Писанием впервые и должен решать предстающие ему трудности
самостоятельно.

Но если об этом молчит составленное Августином экзегетическое руковод­
ство, не попытаться ли найти косвенный ответ в его экзегетических проповедях?

Трудоемкая работа по выяснению

-

насколько это выяснение бывает возможно

-

источников экзегетических построений Августина постепенно накапливает цен1 Duchrow

1963.

2La ВOIшаdriеrе 1986.
6*

163

ные результаты. Так как Августин не указывает в своих проповедях на свои источ­

ники прямо (а почему

-

об этом тоже будет речь впереди), исследование экзегети­

ческих источников Августина

-

дело очень трудоемкое: оно требует рассмотрения

его толкований на фоне всей предположительно доступной ему предшествующей
традиции. А такое рассмотрение перестало быть невозможным для отдельного
исследователя лишь недавно, когда был создан набор электронных инструментов

(Cetedoc, Patrologia Latina database
«Biblia Patristica».

и т.п.) и появились первые тома справочника

На наш взгляд, эффективной оказалась методика поиска источников Августино­
вой экзегезы, примененная М. Дюлаэ при исследовании состава влияний, оказан­

ных более ранними авторами на толкования (диктованные) первых

32

псалмов 3 .

Эта методика предусматривает последовательное сличение экзегезы Августина с
соответствующими толкованиями других авторов в тех случаях, когда толкование

может быть охарактеризовано как необычное, редкое или даже редчайшее. В дан­

ном случае наиболее благодарный материал представляют толкования на псалмы,
так как часто слишком буквальный перевод или перевод с испорченного текста
порождал наиболее своеобразные тексты, толкование которых было наиболее ха­
рактерным.

Итак, следует признать, что исследование источников Августина в области эк­
зегезы стало систематическим и вполне успешным только в конце хх в. и нахо­

дится в самом начале своего пути. Основные результаты его содержатся всего в
нескольких работах, которые приведены М. Дюлаэ в начале ее статьи об экзеге­
тических источниках первых

32 толкований

Августина на псалмы и существенно

дополнены ее собственными изысканиями. Однако результаты эти уже достаточны

для того, чтобы утверждать: за экзегетической деятельностью Августина стоит
довольно широкая начитанность, во всяком случае, в латинской толковательной
литературе.

Задача выяснения состава известных Августину и используемых им памятников
экзегезы решается и будет решаться конкретными специальными исследованиями
применительно к конкретным его произведениям; как мы уже сказали, пока еще

рано говорить о том, в какую общую картину сольются результаты этих исследо­
ваний. Однако, кажется, мы можем подойти к произведениям Августина с одной

более общей теоретической задачей, а именно: выяснить, каков для Августина
статус предшествующих толкований, которые с большей или меньшей вероятно­
стью можно считать ему известными и которые он воспроизводил или развивал?

Можно ли извлечь из проповедей Августина, из метода использования источников,
который мы наблюдаем в его проповедях, свидетельство о том, как должен, по его
мнению, относится к экзегетическому наследию своих предшественников толко­

ватель? Составляют ли это наследие поле текстов, знание которых обязательно, а

использование желательно? Подлежат ли они суду толкователя и отвержению с его
стороны? Каковы, иными словами, их авторитетность и обязательность с его точки
зрения?

Чтобы попытаться дать ответы на все эти вопросы, мы предлагаем далее осмыс­
лить некоторые наблюдения, сделанные на материале разных проповедей Августи­
на. Там, где потребуются конкретные примеры, мы будем брать их из толкований
на «Песни Восхождения»

406-407 годах.
ЗDulаеу 2000.

164

-

серии проповедей на Пс

119-133,

произнесенных в

НАБЛЮДЕНИЯ

1.

Очевидно, что при явном и разнообразном использовании некоторого коли­

чества источников (выявляемых исследователями для отдельных произведений
Августина), Августин по большей части никак не сигнализирует, что применяет

чью-нибудь экзегезу, будь то концепция толкования целого псалма, собрания псал­
мов, одной фразы или отдельный экзегетический ход. Это наблюдение останет­
ся верным и для всех проповедей Августина. Указания на то, что он пользуется

чьим-то мнением, чьими-то сведениями или чьим-то объяснением, весьма немно­
гочисленны. Иными словами, тексты предшествующих экзегетов не являются для

Августина предметом обязательного упоминания.
Напротив, теI(СТЫ Священного Писания, цитируемые или пере сказываемые Ав­

густином, довольно часто отмечаются ссылкой, пусть и самой общей, на источник
высказывания или идеи (<<в Писании сказано», «другой псалом говорит», «по сло­

вам апостола», «как писал Иоанн» и т.п.).

2.

Второе наблюдение основано на столь же очевидном факте: всякий раз, когда

Августин все-таки упоминает в проповеди своих предшественников по экзегезе,

указание это не только безлично, но и крайне неопределенно. По таким упомина­
ниям нельзя судить не только о личности толкователей, но и о количестве тех, кого

он имеет в виду. Чтобы составить более точное представление о частотности, с

которой Августин хотя бы самым смутным образом упоминает чужие толкования,

а также о том, насколько неопределенно они упоминаются и в какой форме, рас­
смотрим на этот предмет всю группу толкований на «Песни восхождения».

В толковании на Пс
(Еп.

ps. 119.2)

119

есть два упоминания других толкователей. В одном

упоминается некто, кто в отличие от самого Августина понимает

нисходящих по лестнице совершенств как теряющих свое прежде достоинство

(этот некто, возможно,

-

Иероним), в другом (Еп.

ps. 119.7)

содержится ссылка

на «толкование еврейских имею> при рассмотрении значения названия «Кедар»

(подобное толкование встречается как у Иеронима, так и в ономастиконах). В ос­
тальных толкованиях на «Песни восхождения» речь о других толкователях заходит

чаще всего также по поводу толкования значений еврейских названий: Эрмон, Эф­
рата, Израиль. Прочие случаи еще малочисленнее: это обсуждение альтернатив­
ного толкования на Пс

130:2

и указания на разные возможности понимания слова

«отрясенные» (excussi) в Пс 126.
Воспроизведем фразы, которыми Августин вводит подобные упоминания,

-

и

станет очевидно, что ситуация примерно одинакова во всех случаях:

Еп.

ps 119.2: Nam vidit scalas Iacob, et in ipsis scalis dеmопstrаti suпt ei аsсепdепtеs
vidit. РОSSШШlS putare аsсепdепtеs visos, ргоfiсiепtеs;
dеsсепdепtеs, deficientes: quia et геуега iпvепimtlS Ьос iп poptllo Dei; alii рюfiсitlпt,
alii deficitlnt. Роtеrапt istos significaIe illае scalae, sed fшtе melitls iпtеllеgtll1tш omnes
bOl1i il1 illis scalis, et ascel1dentes et descel1dentes. NOl1 епim fl1.lstIa 11011 dicttlm est
cadentes, sed descel1dentes. Мtlltшn atltem il1terest inteI descel1dere et cadeIe.
Ibid. 7: CedaI, quanttlm memil1il11tlS ех il1terpIetatiol1e поmil1Шn hebraeol1.lm, tel1ebIas
sigl1ificat.
121. 8: Isгаеl: Videns Dешn interpl"etatuI; iшо diligel1tius discusso уегЬо, sic
interpIetatuI, ISl"ael. Est videl1s Dешn: lltl1.lшqllе, est videl1s Dешn.
126. 11: Sed est аliа sententia quam рrаеtепnittеIе 11011 debel11tls. Ideo enim forte
оЬsсшitlS роsituш est, llt Шllltоs intellectus geneIet, et ditiOIes disсеdапt homines, qllia
сlаllSШn iпvеl1еllшt quod mtlltis modis арегiгеtur, quаш si llПО шоdо ареrtuш invel1il"el1t.
Dicimus excuti etiam aliquid, ut exeat inde qllod forte absconditum est ...
et

dеsсепdепtеs: utrшnquе

165

130. 12: Visa est hic quidem аЬ his qui ante nos ista tractarunt, et alia sententia, et
alius intellectus in his verbis, quem 11011 tacebo Caritati vestrae.
Е11. Ps. 131. 11: Ephrata verbum hebraeum interpretatur latine speculum, sicut
tradiderunt qui verba hebraea in Scripturis posita in aliam linguam transtulerunt, ut
'ad nos perveniret intellectus. Nam ех hebraea transtulerunt in graecam, et ех graeca
translata sunt nobis in latinam. Fuerunt enim qui vigilarent in Scripturis.
132. 11: Ergo aliquid interpretatione Hermon quaeramus. Nomen enim hebraeum est,
et habemus interpretationem аЬ eis qui illат linguam noverunt. Hermon interpretari
dicitur, Lumen exaltatum.
Подобные наблюдения делались уже давно: в частности, с них начинал свое

исследование об источниках Августина Б. Альтанер4, и можно уверенно сказать,
что они остаются справедливыми при всех изменениях в нашем представлении

о тексте августиновских проповедей, которые произошли со времени Альтанера

(в частности, их повторяет М. Дюлаэ). Работая с огромным корпусом проповедей
Августина, нельзя быть всегда вполне уверенным, но и наш опыт чтения этих про­

поведей не противоречит подобным наблюдениям: нам не встречалось ни одной
именной ссылки на информацию, взятую у другого толкователя. Иными словами,
совокупность более ранних толкований не представляется для Августина обяза­
тельной референтной областью.
И в этом отношении ссылки на Писание отличаются от ссылок на толкователей.

Пусть далеко не всегда, но все же довольно часто ссьmка на библейский текст
дается с указанием книги или ее автора,

-

и в большинстве случаев, по меньшей

мере, текст опознается как библейский.

3.

Третье наблюдение мы не поставили бы в один ряд с двумя предыдущими

по очевидности и непреложности без тщательной про верки на большом количе­
стве текстов, но во всяком случае представить его кажется нам необходимым. Оно
состоит в том, что ссылки на предыдущие толкования или на другие источники

приводятся Августином особенно часто в двух случаях: когда он заимствует из них
этимологические сведения и когда вводит альтернативное (или дополнительное)
толкование, известное от другого толкователя.

Именно таковы случаи, приведенные нами выше и взятые из толкований на

«Песни восхождения». Здесь, с одной стороны, этимологии еврейских имен и
названий, с другой

-

упоминания мнений, которым Августин противопоставляет

свое собственное или которые учитывает наряду с прочими.

4.

Следующее наблюдение неоспоримо следует из всех исследований об источ­

никах экзегезы Августина: его толкования инкорпорируют достижения прежних
толкователей эклектически, очевидно, усваивая из них то, что Августину казалось
наиболее удачным или достойным внимания. При этом способы усвоения были
разными: полное перенятие, накопление, дополнение и развитие. Характерный

пример представляет толкование Августина на Пс

120 в

сравнении с толкованием

на тот же псалом Илария Пиктавийского:

-

Августин перенимает у Илария идею аллегорического толкования «гор» из

первого стиха, но существенно дополняет ее (Еп. Ps. 120.4)5;

-

он без изменений перенимает у Илария толкование на странное выражение,

возникшее в результате текстологической ошибки: «рука десницы твоей», однако
предлагает подробную аргуметнацию «от Писания» (Еп.
4 Altaner

1967.

5 См. подробнее: Степанцов

111'((6'

2008.

Ps. 120.7-12);

-

он предлагает собственное аллегорическое толкование для образа солнца и

луны, не обращаясь к буквальному толкованию Илария

-

(En. Ps. 120. 12-13);

он не может воспользоваться толкованием Илария на выражение «вхождение

и исхождение» из последнего стиха, так как в его тексте слова стоят в другом по­

рядке (для толкования это существенно), и предлагает собственную аллегориче­
скую интерпретацию этого выражения, связанную у него с концептом «жизнь

испытание»

5.

-

(En. Ps. 120. 14).

Наконец, можно констатировать, что в ряде случаев более ранние толкования

не приемлются, критикуются и отклоняются. (См. выше: лестница Иакова в

Ps. 119,2 воздаяние

в

En.

En. Ps. 130. 12).

Вывод, который напрашивается из всех этих наблюдений и будет предлагаемым
нами ответом на круг вопросов, поставленных в этой статье, вопросов о статусе

традиции для Августина и об отношении толкователя к ней.

Нам представляется, что произведения более ранних экзегетов не являются для

Августина безусловно авторитетным источником собственных экзегетических
построений, несмотря на почтение, которое он мог испытывать к тем или иным
авторам, и несмотря на то что ОН охотно пользовался их наблюдениями и построе­

ниями. Скорее всего, он относился к совокупности известной ему экзегетической
деятельности как к запасу экзегетических ходов или идей, к которым можно и нужно

прибегать, но которые не обязательно воспроизводить. Их можно подвергать суду
главных герменевтических положений, описывающих основные задачи толкования
Писания, и на этом основании принимать, развивать, критиковать или отклонять.
Если мы согласимся, что отношение Августина к предшествующей экзегезе

было именно таким, это может отчасти объяснить и некоторые особенности его
итогового герменевтического сочинения «О христианской науке». Кажется, что те
части этого сочинения, которые описывают нахождение материала, а именно кни­

ги

1-3,

не слишком много дают именно для нахождения материала, Т.е., в частно­

сти, для установления значений непонятных «переносных знаков». В них довольно
подробно очерчиваются пределы (догматические и моральные) этих значений, Т.е.
границы, за которые толкование не должно выходить, и очень тонко и многосто­
ронне описываются критерии, по которым можно определить, укладывается ли

предлагаемое значение в непременные рамки. Но сравнительно немного внима­

ния уделено тому, как собственно находить обсуждаемое значение. Конечно, есть
указания на то, что разные знаки в Писании могут иметь одинаковое значение, и,

наоборот, один и тот же знак может отсылать к разным означаемым в разных его
частях, есть примеры того, в каком соотношении могут находиться прямое и пере­

носное значение, есть критерии, позволяющие судить о необходимости перенос­
ного толкования или об отсутствии такой необходимости, есть, наконец, пер е сказ
правил Тихония. Но все это

- скорее возможности, которые есть у толкователя, чем
собственно руководство к поискам.
Видимо, эта достаточно ощутимая слабость по части inventio может - хотя бы
до некоторой степени
значений,

res

-

объясняться тем фактом, что довольно большой набор

для библейских

signa

уже был предложен к концу

IV -

началу

V

в.

как греческой, так и латинской христианской экзегезоЙ. В самом деле, почти все

книги Нового Завета и большая часть особенно востребованных христианским
богослужением и обучением книг Ветхого Завета к этому времени были истол­
кованы неоднократно

-

как в систематических книжных комментариях, так и в

устных проповедях. Разные традиции, школы, толкователи предложили довольное

количество разнообразных и разноречивых толкований для того, чтобы задача

167

нахождения верного и приемлемого смысла стала приоритетной по сравнению с

задачей нахождения смысла вообще. Поэтому кажется, что часто на вопрос, откуда
мы знаем, какое значение вообще можно приписать тому или иному знаку, можно
видеть ответ за строками трактата «О христианском учении»: в совокупности уже

предложенных разными толкователями объяснений.
Таков круг вопросов, предложенных нами для разрешения в настоящей статье.

Ответив на них, мы хотим предложить и второй, вытекающий из необходимости

описать возможности, цели и смысл дальнейших источниковедческих исследова­
ний в этой области. Что может дать нам изучение Августиновых проповедей в

сравнении с экзегезой его предшественников, кроме более или менее надежного
представления о круге его источников? Как может меняться наше представление о

месте Августина в истории латинской экзегезы при подобном сравнении? Должны
ли результаты этого сравнения быть представлены в изданиях проповедей Авгу­

стина, в какой мере и каким способом? Однако подробные ответы на такие вопро­
сы требуют отдельного исследования.

Литература

Duchrow

И.

1963: Zum Pro1og von Augustins De doctrina christiana 11 Vigiliae christianae 17. S.165-

172.

La Bonnadriere А.-М 1986: L' initiation biblique d' Augustin 11 Saint Augustin et la Bible. Paris.

Р.

27-

47.

Dulaey М 2000: Recherches sur les sources exegetiques d' Augustin dans les trente-deux premieres
Enarrationes in Psalmos 11 L'esegesi dei Padri Latini. ХХVШ Incontro di Studiosi dell'Antichita cristiana.
Roma, 1999. 1. Parte Generale, Oriente, Africa. Roma. Р. 253-292.
Altaner В. 1967: Augustins Methode der Quellenbenutzung. Sein Studium der Viiterliteratur 11 Кleine
patristisc11e Schriften. В. S. 164-173.
Сmеnанцов с.А. 2008: «Уже освещены горы». Пс 120:1 в толковании Августина и его предщест­
венников 11 Одиссей. С. 367-381.

EXEGESIS AND TRADITION IN AUGUSTINE'S

SERМONS

S.A. Stepantsov
The author makes an attempt to sum ир the observations considering Augustine's use and
citation of exegetical sources in his sermons. It appears that earlier exegetical texts were not
considered Ьу Augustine as а source of authoritative exegesis or obligatory reference. Не
used them eclectically and judiciously according to his own pastoral needs and hermeneutic
presuppositions.

168

ДРЕВНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ:

НОВЫЕ ОТКРЫТИЯ

•
© 2010

г.

г.А. Кошеленко, В.А. Гаибов

НУМИЗМАТИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ

ПО ПРОБЛЕМЕ ЦАРСКОГО КУЛЬТА В ПАРФИИ'
в статье на основе анализа монетного чекана рассматривается проблема формирования посмерт­
ного царского культа в ранней Парфии.
Ключевые слова: Парфия, монеты, религия, царский культ, титулатура, обожествление.

Проблемы истории религиозной жизни различных народов, существовавших в грани­
цах Парфянского царства, исследованы еще далеко недостаточно. Это утверждение спра­

ведливо и в при мене нии к господствующему этносу - парфянам. Точно так же религиозная

политика государства в лице правящей династии Аршакидов остается во многом «белым
пятном», нуждающимся в тщательном изучении.

Прежде чем перейти к анализу обозначенной в заголовке проблемы, необходимо сде­
лать несколько вводных замечаний. В данной статье авторы поставили своей задачей рас­
смотреть один из важных религиозных феноменов, существовавших определенное время
в государстве Аршакидов,

-

культ царей. Для ее решения необходим анализ трех групп ис­

точников: текстов главным образом античных авторов, парфянских монет и информации,
содержащейся в нисийских остраконах. В рамках одной статьи, естественно, сколько-ни­

будь глубокое исследование всех этих категорий источников невозможно. Поэтому авторы
сосредоточили свое внимание только на монетах и тех текстах, которые прямо соотносятся

с нумизматическими материалами, планируя в дальнейшем посвятить специальное иссле­
дование остраконам,

а затем сопоставить результаты и попытаться дать синтетическую

картину данного явления.

Исследование парфянских монет сопряжено с рядом трудностей. Прежде всего их до­
статочно сложно датировать, поскольку только на части их (главным образом тетрадрах­
мах) имеются датировочные формулы. Также трудно надежно атрибутировать конкретную
монету с чеканом того или иного правителя, так как все цари при восшествии на пре­

стол принимали тронное имя Аршак, и именно оно присутствовало в монетной легенде.

Упоминание персонального имени

-

редчайшее исключение. Для рассматриваемого нами

вопроса важнейшее значение имеет анализ монетных легенд, поскольку именно легенда

сообщает о статусе выпустившего ее правителя. Однако некоторые нумизматы (включая
крупнейшего современного специалиста по парфянской нумизматике М. Алрама) отме­
тают возможность подобного анализа. В обобщающей энциклопедической статье он ни
слова не говорит об этом сюжете, что объясняется тем, что, с его точки зрения, легенды

парфянских монет стереотипны и, тем самым, бессодержательны!. Однако это утвержде-

• Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ в рамках проекта N2 09-06-00232
! Alram 1989,536-540.

169

ние не совсем корректно, особенно для раннего периода. Д. Селлвуд, в частности, указывал
на большое значение изменений титулатуры различных правителей, как она представлена

в монетных легендах 2 •
Не приводя сейчас всю аргументацию, мы отметим только одно обстоятельство, наибо­

лее важное для исследуемой нами проблемы: некоторые цари в монетных легендах своих
выпусков (главным образом драхм) указывают на свое происхождение от божественного
отца (или даже на собственную божественность), другие же этого никогда не делают. Бес­
спорно, что такие расхождения должны быть разъяснены, ибо монетная легенда слишком

серьезный предмет, чтобы не обращать на него внимания З •
Наконец, при исследовании этой проблемы присутствуют и сложности, рождающие­

ся из методологических ошибок исследователей, которые затем принимаются авторами
последующего времени и в результате искажают общую картину. Самый яркий пример

такого рода ошибки - статья В.С. Кёртис4, посвященная царской инвеституре - сюжету,
тесно связанному с исследуемой нами проблемоЙ. Автор соединяет вместе два сюжета:
реальный акт инвеституры и ментальные конструкции относительно источников царской
власти, в результате чего запутываются оба вопроса5 •

Исследование обозначенной темы должно проходить в рамках, очерченных общей рели­
гиозной ситуацией, существовавшей в стране в указанный период. К сожалению, в послед­
ние десятилетия не появлялось новых, созданных на современном уровне, исследований

по парфянской религии. Даже в самых фундаментальных исследованиях эти проблемы
освещаются довольно бегло без глубокого специального изучения. Например, в обобщаю­
щей работе по истории зороастризма эллинистического и римского периодов, написанной

такими известными специалистами, как М. Бойс и Ф. Грене, парфянскому периоду уделено
всего несколько страниц. Упор в ней делается на приверженности Аршакидов зороаст­

ризму, хотя он И не был их исконной религией, а пришел к ним извне б . М. Бойс в другой
работе утверждает, что в парфянское время «зороастризм снова стал религией великой
Иранской империи, которой предстояло просуществовать гораздо дольше, чем империи

Ахеменидов» 7.
Однако широко известно (и никем не оспаривается), что наряду с зороастризмом в Ар­
шакидском государстве существовали иные религиозные верования, а также происходили

процессы взаимодействия различных религиозных систем. При этом процессы взаимодей­
ствия, а также борьбы и конфликтов между ними исследовались недостаточно. В упомяну­
тых нами исследованиях, а также в работе М. Колледжа, в главе, посвященной религии, все

эти вопросы освещаются очень бегло 8 •
Место царского культа в рамках системы религиозных воззрений парфян также иссле­
довано недостаточно. В обобщающей энциклопедической статье М. Бойс это явление даже

2

Sellwood 1976, 3.

3 Поразительно, но в большой статье в.с. Кёртис

(Curtis 2007, 413-434), специально посвященной

проблеме религиозной символики на иранских монетах (парфянских, сасанидских и кушанских),
монетные легенды даже не упоминаются.

4

Curtis 2006,182-184.

5 В античных письменных источниках имеется только одно прямое указание на коронацию пар­

фянских царей

-

свидетельство Плутарха в его биоrpафии Красса о том, что представители рода

Сурена возлагают корону на голову царя

Точность этой информации подтвер­

ждается и армянскими источниками

Этот акт, естественно, на монетах не

(Plut. Crass. 21. 7).
(Kettenhofen, 1998,329).

отображался. На монетах инсигнии царской власти вступающий на трон правитель получал от Ники,
орла (сокола) и т.д.
6

Воусе, Grenet

1991,28.
1987, 100.
Колледж 2004, 90-97. Не

7 Бойс
8

можем не отметить, что за подзаголовок русского перевода его книrи

(<<Последователи пророка заратустры») М. Колледж ответственности не несет, поскольку в заголовке

английского оригинала

(Colledge, 1967)

ничего подобного нет. Об уровне перевода свидетельствует

упорство, с которым переводчица везде вместо присутствующих в тексте оригинала терминов

«Mar»

или «маги» с упорством, достойным лучшего применения, дает свои термины «волхв» или «волхвы».

170

не упоминается 9 . В другой ее работе оно объясняется таким оБЕазом, что принять такое
толкование невозможно 1О . Некоторые исследователи (например, И. Визехёфер) указывают
на существование данного явления, но никак его не анализируют 11 • Насколько нам извест­
но, за последние годы появилась только одна статья, в которой проблема царского культа

в Парфии представлена достаточно подробно - мы имеем в виду статью А. Гарибольди l2 .
В ней, однако, вопреки названию, основное внимание уделяется не идеологическим аспек­

там проблемы, но более узким вопросам, связанным с династийными конфликтами позд­
них Селевкидов. Подобно целому ряду других исследователей А. Гарибальди твердо убеж­
дена, что парфяне могли только подражать Селевкидам. В монетном деле Парфии не могло
быть оригинальных решений. Какие-либо новые веяния появлялись только после того, как
они возникали в селевкидском чекане. При этом с оригинальным парфянским творчеством
автор «расправляется» достаточно просто

-

она просто не упоминает такие явления, как

будто их не существовало вообще. Отличительная особенность статьи - большое число
мало обоснованных предположений и наличие странных утверждений, таких, например,
что нахождение царя Деметрия II в парфянском плену (из которого он, между прочим, два
раза бежал) укрепляло дружбу между Селевкидами и парфянами и т.п.

Бесспорно, что в самой общей форме рождению культа правителя на Востоке дала на­
чало политика Александра Македонского, а не возрождение традиций предшествующей,

ахеменидской, эпохи, как это предполагалось еще недавно. Культ правителей уСелевкидав

стал средством обеспечения лояльности подданных, в первую очередь греков 1З • Первона­
чально культ царей распространялся только на умерших владык. Его введение зафиксирова­

но уже в отношении Селевка 1, создателя государства. Но позднее ситуация изменилась. В
распоряжении исследователей имеются сейчас три практически идентичных надписи (одна
из Фригии и две из Мидии), датируемые концом Ш в. дО Н.Э., В которых царь Антиох III

дает указание о введении прижизненного культа своей жены l 4, что логично приводит К за­
ключению о существовании уже ранее его собственного культа l5 . Для более позднего време­
ни свидетельства о культе правителей в государстве Селевкидов достаточно обильны l6 .
Возникшее в середине

III в.

дО Н.Э. Парфянское царство первоначально ограничивалось

территорией одной только сатрапии Селевкидского государства. Однако позднее оно резко
расширило свои границы и стало могущественной державой древности. Уже раннее Пар­
фянское государство и общество имели очень сложную структуру, в которой взаимодей­
ствовали традиции местного населения предгорных оазисов Копет-Дага, имперские ахе­
менидские идеи и институты, обычаи и обыкновения кочевников (поскольку государство

возникло в результате завоевания Парфиены кочевниками-парнами) и, наконец, наследие
Селевкидов. В дальнейшем же после включения в его состав многих областей ситуация
еще более усложнилась.
Можно полагать, что институт царского культа парфяне унаследовали от Селевкидов.
При анализе монет, которые, с нашей точки зрения, являются свидетельствами сущест­

вования этого культа, основное внимание мы будем обращать на монетные легенды, при

этом

9

-

на прямые свидетельства, такие, как использование терминов

8EOL (<<Бог»),

8ЕОУ

Воусе 1987,540-541.
Позволим себе привести это объяснение целиком, чтобы не быть голословными: «На некоторых

10

более поздних монетах парфянские цари, следуя примеру Селевкидов, притязая на собственную бо­
жественность, помещали под своими царскими портретами на аверсах надписи греческими буквами
mеос ("бог") или mеоnаmор ("сын бога"). Этот обычай рассматривался ранее как свидетельство того,
что цари не были правоверными зороастриЙцами. Однако, хотя такие претензии и кажутся порази­

тельными для зороастрийцев, преемники Аршакидов, безусловные зороастрийцы - Сасаниды, также
утверждали, что они "из рода богов", так что такие представления считались (как покладист челове­
ческий разум!) вполне совместимыми с истинной верой» (Бойс,

1987. 101).

Wieseh6fer 1996, 62.
12 Garibo1di 2004, 366-384.
13 Кошеленко, Гаибов 2010.
14 Robeli 1949, 5-29; 1967,281-297.
15 Воусе, Grenet 1991,30-31.
16 Бикерман 1985,221-240.
11

171

(<<Богю», различных модификаций (в зависимости от содержания легенды, степени гра­
мотности резчика и т.п.) слова, обозначающего «[сын] божественного ощю> (GЕОПАТОР,
GЕОПАТОРОL, GЕОПАТОРОУ). Меньшее внимание будет уделено использованию в ле­

гендах таких терминов, как

blKAIOL (<<Справедливый»),

ЕПIФАNОL «<Явленный»

-

име­

ется в виду Бог) и т.п. По мнению некоторых исследователей, данные термины в монетных
легендах являются эпиклезами, свидетельствующими об уподоблении царя тому или ино­
му божеству, для которого эта эпиклеза была характерной, и поэтому могут рассматри­

ваться как доказательство существования обожествления правителя, но, строго говоря, это
никогда не было доказано:
Первым свидетельством наличия царского культа являются серебряные драхмы царя

Аршака 11]7. Монеты принадлежат к обширной группе раннего парфянского чекана, так
называемым монетам «с безбородой головой». Обычно эта группа определяется как при­
надлежащая самому раннему чекану государства, и ее выпуски распределяются в хроноло­

гическом диапазоне от Аршака

1 до первых лет царствования Митридата 1.

На лицевой стороне изображение головы правителя в кочевническом башлыке влево, на
оборотной

-

сидящий на омфале персонаж в кочевническом одеянии вправо, в вытянутой

руке лук. Легенда состоит из трех слов:

Аршака») (табл.,

1.

BALIAEQL еЕОУ APLAKOY (<<[монета]

царя бога

Здесь и далее см. таблицу на вклейке). В. Рос относил данный тип к

чекану Приапатия (правда под вопросом)] 8. Д. Селлвуд и следующий ему Ф. Шоур
чекану Митридата

1,

против, приписывал монету к выпускам Аршака

Марцеллина

- к

но никаких доказательств этому не приводил. г.А. Кошеленко, на­

(Amm. Marc.

ХХIII.

6. 5-6)

1,

ссылаясь на свидетельство Аммиана

о существовании культа Аршака

1.

Однако сей­

час нам кажется, что данное свидетельство было интерпретировано не совсем правильно.
В тексте Аммиана дан краткий очерк деятельности Аршака

1и

вслед за этим приводится

следующая сентенция: «Знать и простой народ были единодушны в своем суждении о нем,
и его первого присоединили к сонму звезд, как это они полагают в своих религиозных

представлениях. Поэтому и до нашего времени удержался обычай, что гордые цари этого

народа именуются братьями Солнца и Луны; и подобно тому, как нашим императорам при­
ятно и желанно имя Августа, так для жалких и бесславных некогда парфянских царей под
счастливыми ауспициями Аршака создались величайшие отличия. И теперь еще воздают
ему культ, как богу ... ».
Подчеркнем, что аргументом в пользу Аршака

1

служит то обстоятельство, что он

-

единственный парфянский правитель, о котором письменные источники прямо говорят

как о царе, удостоившемся обожествления. Из этого текста ясно следует, что обожествле­
ние было не результатом собственного желания царя, а произошло уже после его смерти.

Следовательно, мы можем предполагать, что данный тип был выпущен при Аршаке
был оформлен как посмертный выпуск Аршака

1.

1119, но

Практика посмертных выпусков монет

была обычным явлением в мире эллинизма. Достаточно напомнить, что сам Александр в
силу ряда причин осуществлял на ряде македонских монетных дворов выпуск посмертных

монет с именем Филиппа 2О , точно так же все те монеты с именем Александра (и Лисимаха),
которые выпускались десятками полисов на протяжении почти всей эллинистической эпохи,

тоже, в сущности, были посмертными вьшусками 21 . На ряде монетных дворов Селевкидов
начальные выпуски производились также от имени Александра22 • Подобная практика суще­
ствовала и позднее в Селевкидском государстве23 , Греко-Бактрии 24 и ряде других государств.
17

18

Кошеленко 1968, 66-68, NQ 22; Sellwood 1980, 34-35, тип 1О; Shore 1993, 91, NQ 18.
Wroth 1903,5. Определения этого автора сейчас не пользуются признанием, поскольку он отво­

дил ряд типов Тиридату (в соответствии с принятыми тогда представлениями о ранней парфянской
истории), что сейчас полностью отвергается исследователями.
19
20

21
22

23
24

172

Об историчности этого правителя см. Wolski
Мшkhоlm 1991,43.

1962,222-238.

Thompson 1982,57-63;
M0rkholm 1991,35-37.

Например, монетный двор Суз. См. Newe1l1978,
См., например: Morkholm 1960, 25-30.
Bopearachchi 1990, 193-194, 214-216, 33~343.

108-109.

1

3

5

9

Таблица.

23-

1 ~ драхма,

отчеканенная Аршаком П как посмертный выпуск Аршака

1.

Коллекция ГИМ;

драхма чекана Аршака п. Коллекция Британского музея (в каталоге В. Роса
драхма чекана Фраата п. Коллекция ГИМ;

К. Хопкинса;

4-

драхма чекана Артабана

1.

NQ 30,

Рl.

1,15);

Интернет-каталог

1. Коллекция ГИМ; 6 - драхма чекана Готарза 1. Интернет­
7 - тетрадрахма чекана неизвестного царя. Там же; 8 - драхма чекана неиз­
вестного царя. Там же; 9 - драхма чекана Дария (7). Там же; 10- тетрадрахма чекана Митридата П1,
оформленная как посмертный выпуск Фраата ш. Там же; 11 - драхма чекана Митридата ш. Там же;
12- тетрадрахма чекана Фраатака и Музы. Коллекция ГИМ
Для удобства читателей фотографии всех монет даны со значительным увеличением. Все монеты 5-

драхма чекана Артабана

каталог К. Хопкинса;

серебряные

ВесП!ик древней истории

N2 3 (вклейка к

статье

r.A.

Кошелеико, В.А. Гаибова, к стр.

170)

Учитывая согласованность сведений письменного источника и монетной легенды, мы
можем, кажется, с достаточной долей уверенности утверждать, что уже Аршак 1удостоился

посмертного обожествления, в чем бесспорно сказывалось влияние селевкидской практи­
ки, но отражение этого акта в монетном чекане - это уже нововведение парфян, поскольку

впервые термин «Бог» на селевкидских монетах появляется только при Антиохе IV 25 •
Дальнейшим развитием этой идеи является вариант того же самого типа, но с легендой,

прямо, как нам кажется, указывающей на Аршака

1126.

Она практически такая же, как та,

которую мы только что рассмотрели, но вместо слова ВЕОУ стоит слово ВЕОПАТОР и

добавлено также МЕГААОУ - «[монета] великого царя Аршака, [имеющего] божественно­
го отца» (табл.,

2).

Необходимо подчеркнуть, что термин ВЕОПАТОР чрезвычайно редко

присутствует в документах и нарративных источниках 27 •
Если наши построения верны, то мы можем смело утверждать, что посмертный культ

царей возник в Парфии уже в начале ее существования, причем

-

по эллинистической (кон­

кретнее, по селевкидской) модели.
После первого опыта с обожествлением правителя наступает достаточно длительный
перерыв. Одной из причин этого был «сбой» в линии наследования. Как было показано
в одной из предыдущих работ, после Аршака

11

на трон вступил Фриапатий (Приапатий,

Приапит), который бьm сыном Тиридата (никогда не царствовавшего, вопреки сведени­
ям одной из версий генеалогических легенд Аршакидов) и который был соответственно
двоюродным братом Аршака

11.

Бьmо высказано предположение, что причиной смены

линии наследования были неудачи в борьбе с селевкидским царем Антиохом ПI, который

превратил Парфию в вассальное владение 28 .
В настоящее время неизвестно, чеканил ли этот царь свою монету. Во всяком случае

ясно, что какое-то время после похода Антиоха IП парфянский монетный двор находился

под контролем Селевкидов29 • Та же самая ситуация и с проблемой чеканки монеты сыном
Фриапатия Фраатом

1.

специалистыI по парфянской нумизматике не считают возможным

выделить его чекан3О , что нам, однако, кажется неправильным, поскольку при Фраате 1
парфяне не только вернули себе независимость (воспользовавшись разгромом Антиоха IП
римлянами в битве при Магнесии), но и вновь начали свою экспансию. Нам представляется,
что к числу выпусков Фраата можно отнести ряд выпусков, которые традиционно относятся
к чекану Митридата

1,

но ЭТОТ вопрос требует специального углубленного исследования.

Восшествие на престол Митридата

1 (ок. 171-138

гг. до н.э.) знаменует второй «сбой»

в династической последовательности. Царь Фраат передал власть над Парфией не сыну

(в соответствии с обычаем), но брату. Выбор Фраата оказался весьма удачным, именно
при Митридате были совершены самые значительные завоевания, вплоть до Вавилонии.
В чекане этого царя нет никаких признаков, говорящих о практике обожествления его или

кого-либо из его предков.
Возобновление практики посмертного обожествления демонстрирует сын Митридата

Фраат 11

(138-127

-

гг. до н.э.)31. Легенды с указанием на божественность его отца присут­

ствуют на нескольких типах его драхм. В частности, они зафиксированы на всех вариантах

его драхм типа

1632. Монеты имеют обычные изображения на лицевой и оборотной

нах и следующую легенду:

BA:LIAEQ:L МЕГААОУ AP:LAKOY

ВЕОПАТОРО:L

великого царя Аршака, [имеющего] божественного отца» (табл.,

25

См.

3).

-

сторо­

«[монета]

Имеется два варианта

Le Rider 1999, 190-218. На первых сериях простая легенда: ВА1:IЛВn!; ANTIOXOY,
- она приобретает форму ВА!;IЛВn!; ANTIOXOY еЕОУ

затем происходит ее трансформация

ЕПIФАNОУ!;, наконец последние по времени выпуски имеют уже легенду ВА1:IЛВn!; ANТIOXOY
еюу ЕПIФАNОY:r NIКНФОРОТ.

Sellwood 1980, 35, тип 10, легенда IV; Wroth 1903,5; Shore 1993,91, N2 19.
Gariboldi 2004, 367-368.
28 Кошеленко 1976,31-37; Koselenko 1982, 133-146. См. также Badet· 1996,261-263.
29 Houghton, Lorber 2002,357,466.
30 Sellwood 1980, 28.
31 О его царствовании см. Debevoise 1938,28-37.
32 Sellwood 1980,49-51, тип 16, варианты легенд I-III; Shore 1993,91-97, N241-56.
26

27

173

с несколько иным расположением легенды, но эти отличия минимальны 33 . Вполне вероят­
ным кажется объяснение, что обожествление Митридата явилось не только признанием его
заслуг, но и средством легитимизации власти его сына.

ПРИ,ход к власти Артабана

1 (127-124

гг. до н.Э.) был третьим «сбоем» в династийном

порядке наследования, поскольку на смену погибшему в борьбе с кочевниками Фраату П

пришел его дядя, Т.е. родной брат Фраата 1 иМитридата 134. Короткое его царствование
также ознаменовалось выпуском монет с легендой, в которой указывалось на его проис­
хождение от божественного отца (табл.,

4).

Мы имеем в виду драхмы с традиционными

изображениями на лицевой и оборотной сторонах и легендой:

BA1:IAEQ:[

МЕГАЛОУ

АР:[АКОУ Е>ЕОПАторо:[35.
Необходимо отметить две особенности в чекане Артабана:
с чеканом предшественника;

2)

1)

поразительную близость

наличие параллельного чекана, в котором при аналогич­

ном расположении легенды последнее слово заменено

-

вместо Е>ЮПАТОЮ:[ стоит

ФIААдЕАФОУ (т.е. «любящий брата»)36 (табл., 5). Отцом Артабана был ФриапатИЙ. Случай
с ним - уникальный в истории аршакидского Ирана. Царями страны стали три его сына. По­
казательно, что два предшественника Артабана на троне не делали попьпок обожествления

своего отца. Это сделал только последний. Можно полагать, что ему (по причине «сбоя»)
особенно необходима была сакральная санкция своей власти. Ту же самую цель преследовала
и ссылка на чувства по отношению к брату. Артабан имел в виду великого завоевателя Мит­
ридата 1, чьим авторитетом он также стремился воспользоваться для упрочения своей власти.

Со смертью Артабана 1 начинается еще один период, когда тема «божественного отца»
перестает быть актуальной. Это было время царствования Митридата II (123-88 гг. до н.э.).
В его весьма обильном чекане, что естественно при столь длительном царствовании, тер­

мин «Бог» или «[имеющий] божественного отца» не появляется ни разу.
Последние годы царствования этого царя и несколько десятилетий после его смерти в

нумизматической литературе обычно называются «темными веками»З7. Это время харак­
теризуется, насколько нам известно, династийной борьбой, наличием иногда нескольких
одновременно правящих царей, трудностью согласования монетных выпусков с конкрет­
ными лицами, их выпускавшими 38 •

Известно, что Митридат П был жив еще в

88

г. дО Н.Э., но уже в

95

г. до н.Э. В вавилон­

ских клинописных документах упоминается некий правитель, причем называется даже его
персональное имя - Готарз 39 . Считается, что он правил в 95-90 гг. дО Н.Э. и, тем самым,

оспаривал власть Митридата П в последние годы его жизни4О • Современные исследовате­
ли выделяют группу выпусков, предположительно относящихся к чекану этого царя. Для

его монет характерны некоторые особенности: на лицевой стороне представлена голова
правителя в тиаре (как на последних по времени выпусках Митридата П). Тиара поверху
украшена миниатюрными изображениями оленей

(?),

что Д. Селлвуд считает «степной

чертоЙ»41. Легенды его монет достаточно длинны: «великого царя Аршака, [имеющего]

Sellwood 1980, тип 16, легенды IV-V.
О царствовании Артабана см. Debevoise 1938, 37-38.
35 Sellwood 1980,57, тип 19; Shore 1993,97, N2 57-58
36 Sellwood 1980, 58, тип 20; 20, тип 22, легенда 1-11.
37 Понятие ввел Д. Селлвуд (Sellwood 1976,2).
33

34

38

На протяжении длительного времени ученые следовали В. Росу в создании схемы последо­

вательности правлений и отнесения тех или иных выпусков конкретным правителям

(Wroth 1903).

Однако накопившийся новый материал заставил в начале 1960-х годов начать пересмотр этой схемы.
Эту работу начал Д. Селлвуд

(Sellwood 1962,80-91; 1965, 114-135), за

которым последовали другие

исследователи, да и сам Д. Селлвуд неоднократно возвращался к этой проблеме. Мы следуем глав­

ным образом этому автору за исключением особо оговоренных случаев.
39 Simonetta 1966, 15.
40 Существует, правда, предположение, что Готарз был легальным наследником Митридата П, ко­
торый отдал ему в управление Вавилонию и позволил пользоваться титулом «цары>, сохраняя титул

«царь царей» для самого себя
41

174

Sellwood 1980,86.

(Dobbins 1975, 41-42).

божественного отца, победителя
ности Готарзу

1 пришлось

(NIKATOPOL)>>42 (табл., 6). Поскольку по всей вероят­

сражаться за свою власть, то термин «победитель» был вполне

уместен в составе его монетных легенд. Неясно, кого имел в виду Готарз

I,

упоминая «бо­

жественного отца», поскольку среди его непосредственных предшественников таковых не

было. Ясно только, что введение этого эпитета в состав монетной легенды должно было
усилить его позиции в борьбе за власть.

К этому же периоду «темных веков» относится чекан неизвестного по имени и не отра­
(unknown king), который по расчетам Д. Сел­

женного в письменных источниках правителя

лвуда царствовал приблизительно в период от 80 по 75 г. до н.э. 43 Характерной особенно­
стью его чекана является использование выражения «[имеющего] божественного отца» как

на тетрадрахмах, так и на драхмах, чего ранее в монетном деле Парфии не наблюдалось.
Тетрадрахмы, чеканившиеся на монетном дворе Селевкии на Тигре, имеют традицион­
ное изображение головы царя влево на аверсе и лучника вправо - на реверсе. Легенда
очень длинная: «великого царя Аршака, [имеющего] божественного отца, благодетеля

(ЕТЕРГЕТОТ), явленного, любящего эллинов (ФIАЕАЛНNОL)>>44 (табл., 7). Драхмы чека­
на этого царя имеют такой же облик лицевой и оборотной сторон, их легенда отличается от

легенд тетрадрахм только отсутствием слова «филэллин»45 (табл., 8). В данном случае мы
также не знаем, кого этот правитель называл своим божественным отцом.

Еще один не совсем понятный исследователям правитель, носящий несколько условное

имя Дарий (?), правивший, по выкладкам Д. Селлвуда, примерно в 70 г. до н.э. 46 , также ис­
пользовал в своем чекане легенду с упоминанием божественного отца. Этот термин присут­

ствует только на его драхмах47 (табл., 9). Легенды достаточно длинны: «великого царя Аршака,
явленного, любящего эллинов, благодетеля, [имеющего] божественного отца»48. Характерно,
что на тетрадрахмах присутствует практически та же самая легенда, но термин

«[ имеюще­

го] божественного отца» заменен более нейтральным «филопатор» (т.е. «любящий отцю»49.
Наконец, последний раз, видимо, термин «[имеющий] божественного отцю> появляет­
ся в чекане Митридата

III (57-54

гг. до н.э.). Однако нам кажется, что ему предшествует

один выпуск тетрадрахм, который может быть интерпретирован как чекан Митридата
но выполненный в виде посмертного выпуска его отца Фраата

III .. Лицевая

III,

сторона несет

изображение головы царя в тиаре (с миниатюрными изображениями оленей наверху) влево.
42

Sellwood 1976, 7; 1980,87-88, тип 33, легенды I-IV; Shше 1993, 105-106, NQ 110-119. Ранее

Д. Селлвуд относил этот тип к чекану Синатрука (Sellwood 1971, тип 33), в чем его поддерживал
Б. Симонетта (Simonetta 1975, 77). Этой же точки зрения придерживалея и О. Моркхольм (M0rkholm
1980,44), но он, кажется, и сам сознавал слабость своих аргументов. См. также Di1maghani 1986,220.

Sellwood 1980,95.
Sellwood 1980, 96-97, тип 30. Ранее Д. Селлвуд относил этот тип к чекану Готарза I (Sellwood
1971, тип 30), но Б. Симонетта переатрибуировал его, отнеся к чекану Орода I (Simonetta, 1975, 77;
см. также Shore 1993,108-111, NQ 139-144). М. Вайскопф, отмечая трудности определения принад­
43

44

лежности этого (как, впрочем, и других выпусков этого времени), тем не менее склоняется к мнению,
высказанному О. Моркхольмом о принадлежности данного типа чекану Синатрука. См.

M0rkholm
1980,42-45; Weiskopf 1981, 138-140.
45 Sellwood 1980, 97-99, тип 30.14-30.30. Любопытной особенностью этого чекана является
наличие на некоторых вариантах указания на место чеканки: «в Рагах» (EN PArAI2:), «Маргиа­
на» (МАРГIАNН), «Траксиана» (ТРА3IАNН), Нисайя (NI2:AIA), «Арея» (APEIA), «в походе»
(KATA2:TPATEIA).
46 Sell,vood 1980, 105; Simonetta 1975, 65-78. О. Моркхольм считал этот тип принадлежащим к числу
последних в монетном деле СШIaтрука (M0rkho1m 1980,44-47). М. Вайскопф считал, что упомянутый
в источниках, освещающих поход Антония против парфян царь Дарий, не являлся общепарфянским
правителем, а был мелким местным правителем, например, Мидии Атропатены
47

35.

(Weiskopf 1981, 142).
Sel1wood 1971, тип 35; Simonetta 1975, 77; Sellwood 1980,107-108, тип 36.4-36.18; 111-112, тип

На драхмах последнего варианта присутствует очень не традиционное изображение на лицевой
- голова царя передана в фас.

стороне
48

Ф. Шоур относил эти монеты к чекану Фраата III (Shore 1993, 113-114, NQ 162-168). Той же

точки зрения придерживался и Д. Дильмагани

(Dilmag11ani 1986, 222),

но они не при водят этому

никаких серьезных подтверждений.
49

Sellwood.1980, 106, тип 36.1-36.3; 110, тип 37.

175

На оборотной стороне изображение царя, сидящего на троне влево. На одной (вытянутой)
руке

-

орел, в другой

-

длинный скипетр. Позади царя

-

Тюхе. На этой же стороне длинная

легенда: «великого царя Аршака, благодетеля, явленного бога (еЕОУ), любящего эллинов»

(табл.,

10). Д. Селлвуд располагал ее среди монет Фраата ш5О . Однако в обильном чекане
-

этого правителя данный тип (если допустить, что он ему действительно принадлежит)

единственный. Даже драхмы того же самого типа не имеют в составе легенд этого термина.

Исходя из этого, мы можем сделать следующее предположение. Фраат ПI был, как ка­
жется, вполне законным наследником царя Синатрука и царствовал по меркам того времени

достаточно длительный период (приблизительно
Фраату

III

Митридат

III (57-54

70-57

гг. до н.э.). Пришедший на смену

гг. до н.э.) стремится обеспечить свою легитимность, вы­

пуская серию тетрадрахм, оформленную в виде посмертного выпуска своего отца, подобно
тому, как это делал Аршак П. Видимо, особое значение придавалось идее преемственности,
поскольку облик царя на этих тетрадрахмах очень сильно напоминает облик Синатрука.
Вслед за тем Митридат ПI начинает выпуск своих драхм в двух вариантах. Они имеют
традиционный облик лицевой и оборотной сторон и длинные легенды. Первый вариант:
«великого царя Аршака, явленного бога, филэллина, эвергета, справедливого (blКAIOY),

[имеющего] божественного отцю)5! (табл., Jl). Второй вариант имеет несколько отлича­
ется: вместо «великого царя Аршака» стоит выражение «великого царя царей Аршака»52.
Здесь имеется в виду конечно отец Митридата

III -

Фраат Ш.

Таким образом, данная серия является единственным примером, когда в монетной ле­

генде вместе представлены два интересующих термина: «Бог» и «имеющий божественного

отца»53. Характерно, что это объединение терминов произошло в тот самый момент, когда
само явление пришло к своему концу. Однако у этой картины имеется одно «темное пятно».
В Парфии считали, что Фраат

III

был убит своими сыновьями, уже упомянутым Митрида­

том ПI и Ородом П, между которыми немедленно началась борьба за власть54. Обращение
Митридата ПI к памяти отца было методом привлечения симпатий к себе. Однако к памяти

отца обращался и Ород П, правда, в несколько смягченной форме. На выпускавшихся им

монетах в легенде стояло более скромное слово ФIЛОПАТОР (т.е. «любящий отца»)55.
На этом эпизоде можно было бы закончить обзор тех выпусков монет, которые сви­

детельствуют о существовании царского культа в Парфии. Однако имеется своего рода
«послесловие» к этому явлению. Несколько десятилетий спустя при царе Фраате IV были
нормализованы отношения с Римом. По условиям договора оставшиеся в живых воины
из армий Красса и Антония были возвращены на родину, так же, как и захваченные пар­

фянами легионные значки. В числе подарков, которые получил Фраат

IV,

была италий­

ская рабыня Муза, которая вскоре стала любимой женой царя. По ее настоянию старшие
сыновья Фраата

IV

были отправлены в Рим, а наследником престола стал ее сын. Она

(совместно с сыном) отравила монарха, и Парфией стал править царь, которого обычно

называли Фраатак (т.е. «Фраатеною». Реальной же вершительницей судеб страны стала
Муза, провозглашенная царицей. Отражением этого ее статуса стал выпуск тетрадрахм
и драхм, на оборотной стороне которых воспроизводился ее бюст с легендой: «царицы

Музы, небесной богини»56 (табл.,

12). Довольно скоро она погибла57.

Sellwood 1971, тип 39; Simonetta 1975,77; Sellwood 1980, 119, тип 39.1. Д. Шоур относил к
III (Shore 1993).
51 Sellwood 1971, тип 40; 1976,9; Simonetta 1975, 77; Sellwood 1980, 124-126, тип 40.
52 Sellwood 1971, тип 41; Simonetta 1975, 75; Sellwood 1980, 127-129, тип 41; Weiskopf 1981,148.
50

регулярному чекану Митридата

53

На некоторых монетах легенда имеет более правильную грамматически форму 0ЕО[У] ПОУ.

См.

Shore 1993, 120, N2 205.
54 Debevoise 1938,75-78; Weiskopf 1981, 151.
55 Sellwood 1980,133, тип 42.1.
56 Sellwood 1980, 189-190, тип 58. Небесная богиня - это аллюзия на Афродиту Уранию.

57

Любопытно отметить, что ненависть к этой женщине сохраняют и современные иранские ав­

торы. При этом она обвиняется во многом, даже в том, что именно по ее настоянию Фраат IV вернул
римлянам пленных и знамена (Риза Ша'бани

2008, 74-75), хотя

она к этому совершенно непричастна

и являлась своего рода «компенсацией» за возвращенных пленных и легионные значки.

176

Подводя некоторые итоги, мы с определенной долей уверенности можем сделать сле­
дующие выводы. Возникновение культа правителей относится к самой ранней поре су­

ществования Парфянского царства. Следуя селевкидской модели, парфяне осуществили
посмертное обожествление основателя государства Аршака 1. По всей видимости, имела
место торжественная религиозная церемония. В дальнейшем эта практика в той или иной
форме продолжала существовать вплоть до 50-х годов 1 в. до Н.э. В условиях различных
внутренних конфликтов ссылка на «божественного отца» была, видимо, весьма значимым
аргументом пропаганды. Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что ни Митридат
Митридат

11,

1,

ни

бывшие наиболее удачливыми завоевателями среди парфянских царей, этим

аргументом никогда не пользовались.

Причина, видимо, кроется во внутренних конфликтах среди парфянской элиты. После
того, как были осуществлены широкие завоевания (особое значение имели захваты Месо­
потамии и Вавилонии, где находилось большое число греческих городов), среди парфян­
ской знати достаточно явственно определил ось существование двух направлений, каждое

из которых по-своему оценивало собственно эллинистическое наследие. Одно из них, ко­

торое несколько условно бьшо названо «старопарнским», сохраняло старые связи с кочев­
ническим миром, стремилось к новым завоеваниям под знаменем восстановления державы

Ахеменидов и соответственно враждебно относилось к грекам и их культуре. Представители

второго направления, осевшие главным образом в западных завоеванных областях держа­
вы, бьши более склонны к мирному освоению захваченных земель и соответственно были
более благожелательно настроены по отношению к грекам, даже готовы были сотрудничать

с римлянами58. В рамках подобной картины «расклада» политических сил отказ обоих Мит­
ридатов от эллинистической практики выглядит вполне логичным и хорошо объяснимым.
Смертельный удар ей нанесли события «темных веков»: большое число претендентов на

царскую власть, часто имевших минимальные права на нее, для традиционного общества
было явлением стрессовым. Частые ссылки на «божественных отцов», когда эти отцы в дей­
ствительности никогда не обожествлялись согласно установленному ритуалу, приводили к

утрате ценности этого аргумента. Смертельным ударом для этой практики стало убийство
Фраата 111 его сыновьями, один из которых при этом объявлял о своей любви к отцу, а второй
называл его божественным. Умиравшая практика оказалась не способной перенести этот
удар. Таким образом, эллинистическая форма сакрализации царской власти навсегда ушла

из Парфии. В таких условиях попытка самообожествления, предпринятая Музой, была не
более чем эскападой.

Литература
Бuкерман Э.

1985: Государство Селевкидов. М.
Бойс М 1987: ЗороастриЙцы. Верования и обычаи. М.
Колледж М 2004: Парфяне. Последователи пророка Заратустры. М.
Кошеленко ГА. 1963: Внутриполитическая борьба в Парфии (вторая половина II в. до н.э. - начало
1 в. н.э.) // ВДИ. 3,56-68.
Кошеленко ГА. 1968: Некоторые вопросы истории ранней Парфии // ВДИ. 1, 53-71.
Кошеленко ГА. 1976: Генеалогия первых Аршакидов (еще раз о нисийском остраке N2 1760) // Ис­
тория и культура народов Средней Азии (древность и средние века) / Б.г. Гафуров и Б.А. Литвинский
(ред.). М., 31-37.
Кошеленка ГА., Гаибов В.А. 2010: Возникновение культа uарей на эллинистическом Востоке /1
«Адаптаuия народов и культур к изменениям природной среды, соuиальным и техногенным транс­

формщиям». Программа фундаментальных исследований Президиума Российской академии наук.
М.,

141-147,228-230.
2008: Краткая история Ирана. СПб.
A/I"am М 1989: Arsacids. Ш. Arsacid Coinage // EI. П, 536-540.
Badel" А. 1996: Parthian OstIaca [гош Nisa: Sоше Historica! Data // La Persia е l'Asia Cel1trale da
Alessandro аl Х secolo. Atti dei conveglli Lincei. 127. Rоша, 251-276.
Ворешасhсhi О. 1990: Мопnаiеs greco-bactriel1nes et il1do-grecques. Catalogue гаisопnе. Р.
Воусе М 1987: Al"sacids. IV. Al"sacid Religion // EI. П, 540-541.
Воусе М, G/"eI1et F 1991: А History о[ Zогоаstl"iаl1isш. Vol. Ш. ZогоаstIiапisш under Macedonian and
Roman Rule. Lеidеп-NеwУогk-К0Ьеnhаvп-Кбlп.
Риза Ша 'бmш

58 Кошеленко

1963, 56-68.

177

Colledge MA.R. 1967: The Parthians. L.
Curtis V.S. 2006: Investiture Н. Parthian // БI. ХIII, fasc. 2, 182-184.
Curtis v.s. 2007: Religious Iconography оп Ancient Iranian Coins // After Alexander. CentralAsia before
Islam / J. Cribb, G. Herrmann (eds.). Oxf., 413-434.
Debevoise N. С. 1938: А Political History ofParthia. Chicago.
Dilmaghani J. 1986: Parthian Coins from Mithridates Н to Orodes Н // NC. 146,216-224.
Dobblns К. W. 1975: The Successors ofMithridates Н ofParthia //NC. ХУ, 19-45.
GariboldiA. 2004: Royal Ideological Patterns between Seleucid andParthian Coins: the Case of0eo1tCttrop //
Commerce and Monetary Systems in the Ancient World: Means of Transmission and Cultura! Interaction.
Proceedings of the Fifth Annllal Syrnposium of the Assyrian and Babylonian Intellectual Heritage Project
held in Innsbruck, Austria, October 3-82002/ R. Rollinger, Ch. Ulf (eds.). Wiesbaden, 366-384.
Houghton А., Lorber С. 2002: Seleucid Coins. А Comprehensive Catalogue. Pt I. Vol. I. New YorkLancaster-London.
Kettenhojen Е. 1998: Die Arsakiden in den armenischen Quel1en // DasPartherreich und seine Zeugnisse.
Stuttgart, 325-353.
Koselenko G.A. 1982: La genealogia dei primi Arsacidi (апсота sull'ostracon di Nisa N2 1760) //
Mesopotamia. ХУН, 133-146.
Le Rider G. 1999: Antioche de Syrie soиs les Seleucides. Corpus des monnaies d'or et d'argent. 1, De
Seleucos I а Antiochos У. с. 300-161. Р.
Markholm О. 1960: APosthumous Issue of Antiochus IV of Syria //NC. 20, 25-30.
Markholm О. 1980: The Parthian Coinage of Seleucia оп the Tigris, с. 90-55 В.С. // NC. 20, 33-47.
Markholm О. 1991: Early Hellenistic Coinage fIom the Accession of A!exander to the Реасе of Аратеа
(336-186 В.С.). СаmЬт.
Newell Е.Т 1978: The Coinage ofthe Eastern Seleucid Mints from Seleucus I to AntiochllS Ш. With а
Summary ofRecent Scholarship Additions and Corrections Ьу О. M0rkholm. N.Y.
Robel·t L. 1949: Inscriptions seleucides de Phrygie et d'Iran // Hel1enica. УН, 6-29.
Robert L. 1967: Епсоте unе inscription grecque de l'Iran // CRAI. 111/2,281-297.
Sellwood D. 1962: The Parthian Coins ofGotarzes I, Orodes I, and Sinatruces // NC. 2, 73-89.
Sellwood D. 1965: Wroth's Unknown Parthian Кing //NC. 5, 113-135.
Sellwood D. 1971: Ап Introduction to the Coinage ofParthia. L.
Sellwood D. 1976: The Drachms ofthe Parthian «DarkAge» // JRAS. 1,2-25
SeZlwood D. 1980: Ап Introduction to the Coinage ofParthia. 2nd Ed. L.
Shore РВ. 1993: Parthian Coins and History. Теп Dragons Against Rome. QuarryviJle.
SimonettaA. 1966: Some Remarks оп theArsacid Coinage of90-57 В.С. // NC. 6, 15-40.
Simonetta В. 1975: Problemi di numismatica partica: osservazioni sul1e attribuzioni del1e monete partiche
coniate fra i1 70 ED i157 А.С. // SNR. 54, 65-78.
Thompson М 1982: Posthumous Philip II Staters in Asia Minor // Studia Рао10 Naster Oblata I:
Numismatica antiqua / S. Sheers (ed.). Louvain (Orientalia LovaniensiaAnalecta, 12),57-63.
Weiskopj М 1981: The Kuh Dasht Hoard and the Parthian «DarkAge» // ANSМN. 26, 125-152.
T-ИеsеМjег J 1996: «King ofKings» and «Philhellen»: Кingship in Arsacid Iran / / Aspects ofHel1enistic
Kingship / Р. Bi1de, Т. Engeberg-Pedersen, L. Hannestad, J. Zahle (eds.). Aarhus, 55-66.
Wolski J 1962: Arsace II et 1а genealogie des premiers Arsacides // Historia. XI, 136-145.
Wroth W. 1903: Catalogue ofthe Coins ofParthia. L. (reimp. Bologna, 1964).
http://www.parthia.comlparthia_coins...parthia.htrn [Электронный ресурс = Интернет-каталог

.

К. Хопкинса.]

NUМISMAТIC

DATA ON CULT

ОР ТНЕ КINGS

IN PARTHIA

G.A. Koshelenko, V.A. Gaibov
Пlе coins issued Ьу Paгthian kings bear impoгtant information about the Arsacids' political
ideology. Пlеу show that in а certain period there existed а posthumous cult of the kings. This
practice, taken оует from the Seleucids, was reflected as early as in the coins issued Ьу Arsaces П,
who founded the cult of his father Arsaces 1. А number of later kings were worshipped in the saтe
way. But the practice ceased in the rniddle ofthe 1st century ВС. Since then the king's power was
authorized in other sacral fOnlls. Purely Hellenistic forms of sacral authorization ofpower must Ьауе
ceded to oriental (Achaemenid and nomadic) paradigms in the period of confrontation with Rome.

178

КРИТИКА

11

БИБЛИОГРАФИЯ

•
© 2010 г.
В. С. ЛЕНСКАЯ Аристократический мир Древней Греции (на примере Афин

VII-IV вв.

до н.э.). М.: Издательство МГУ,

2008.232

с.

Для антиковедов история древнегреческой аристократии архаической и ЮJaссичеСI<ОЙ эпох по-преж­
нему обладает большой притягательной силой. Это в полной мере относится и к отечественным
исследователям. их работы по данной тематике регулярно выходят в свет. Среди таковых не только
довольно многочисленные статьи. В последние годы стали появляться одна за одной монографии

о древнегреческой знати, прежде всего афинской!, и они вызывают у специалистов живой ОТЮlик 2 .
К ЭТИМ работам примыкает тематически И книга В.С. Ленской. Это итог многолетних изысканий
автора относительно образа жизни и норм поведения древнегреческой аристократии, которые зримо

предстают перед нами в хорошо известных данных письменных источников. Отдельно рассматри­
вается история нескольких линьяжей афинских эвпатридов: Кодридов, Филаидов, Писистратидов и

Алкмеонидов. Основные положения КНИГИ уже фигурировали в кандидатской диссертации В.С. Лен­
ской, защищенной в 1996 г. 3 , а также в серии статей того же автора 1996-2006 годов (список этих
публикаций помещен в библиографии на с.

215 и 216).
Во введении В.С. Ленская обосновывает свой исследовательский интерес к избранной теме, считая

ее «до последнего времени мало разработанной как в отечественной, так и в зарубежной историогра­

фии» (с.

3).

С таким утверждением трудно согласиться. Уже отмечалось, что, например, с середины

80-х годов хх в. на Западе опубликовано немало фундаментальных работ по указанной тематике 4 •
В тот же период и многие российские антиковеды затрагивали в своих научных изысканиях аналогич­
ные проблемы. Образцом филигранной работы с источниками и выверенности сделанных на проч­
ной аналитической основе выводов (как частных фактологических, так и общеисторических) здесь,

несомненно, СЛУЖИТ блестящая монография И.Е. Сурикова, посвященная судьбам афинского рода

Алкмеонидов 5 • Недостаточное внимание к высказанным печатно суждениям коллег безусловно затруд­
няет продвижение вперед в интерпретации собранного обильного материала, ограничивая ее традици­

онными рамками механического пере сказа данных источников без учета их конкретной специфики.
Структура рецензируемой монографии обусловлена отчасти следованием хронологическому
принципу. 1 глава посвящена отысканию истоков «отдельной корпорации эвпатридов» (с. 9-30).
В.С. Ленская вполне обоснованно присоединяется к мнению тех исследователей, которые считают,
что влиятельная знать, как и первые зачатки государственности, появляются в Афинах еще в ми­
кенскую эпоху. Справедливым следует признать и мнение о сохранении в составе эвпатридов родов

исконно аттического происхождения (с.

15).

Принципиально важным представляется нам тот отпор,

который дает В.С. Ленская нелепым домыслам (противоречащим всем данным письменных и иных
источников) о якобы дорийских корнях афинской аристократии.
Само же время нашествия дорийцев имело судьбоносное значение для Афинского царства. Тогда
сумевшим отстоять свою территорию от агрессивных поползновений воинственных иноплеменных

пришельцев жителям Аттики довелось принять у себя множество беженцев, главным образом, из
опустошенных и завоеванных дорийцами областей Пелопоннеса. В.С. Ленская, вслед за други­

ми исследователями 6 , подчеркивает, что найти себе желанное убежище на новой родине удалось

! Суриков 2000; Курбатов 2006.
Молчанов 2004,166-167; Суриков 2007,206-220; Молчанов 2009, 200-208.
3 Ленская 1996.
4 Суриков 2007, 207, 208.
5 Суриков 2000.
6 Колобова 1968,43; Устинова 1988,202; Молчанов 1993,76-78; 2000в, 185-188; Суриков 2000,10
2

(там же см. и другую литературу).

179

прежде всего представителям ахейской знати и ее ближайшему окружению. По данным афинской
исторической традиции, наиболее многочисленную группу знатных эмигрантов-ахейцев составили
члены царского дома Нелеидов из мессенского Пилоса. Судя по всему, их эвакуация в Аттику была

осуществлена морем. Мощный флот пилосцев, воспетый в «Илиаде» (п.

601-602),

мог вывезти не

только целую толпу важных персон и сопровождавших их лиц, включая дружинный контингент, но

и немало материальных ценностей. Опираясь на такие серьезные ресурсы, прежний пилосский вла­

дыка Мелант сумел сменить на афинском престоле незадачливого представителя прежней династии
Тимета Тесеида, не сумевшего справиться со своими прямыми царскими обязанностями (и прежде

всего с ролью храброго воителя)7.
Чрезмерную, на наш взгляд, осторожность проявляет В.С. Ленская в толковании термина «эвпат­
риды» (т.е. «рожденные от славных отцов»). она ограничивается констатацией того факта (на кото­
рый указывал еще Аристотель в «Афинской политии»), что «Эвпатридский статус получали самые
богатые и влиятельные роды» (с.

20).

При этом исследовательница совершенно игнорирует версию,

предложенную некоторое время тому назад, согласно которой главным признаком принадлежности

того или иного рода к афинским эвпатридам была его генеалогическая связь с божеством, и такие
представления восходили еще к микенской эпохе (ср. гомеровские «диогенеты», т.е. «рожденные
Зевсом»,

-

традиционное для эпоса обозначение ахейских властителей-анактов, их родичей и иных

знатных лиц)8. Заметим, что приведенная версия получила полную поддержку у наиболее компетент­

ного специалиста по данной проблематике - И.Е. Сурикова9 •
Во

II

главе книги представлены семейные хроники наиболее известных эвпатридских линьяжей

древних Афин. Им предпослан экскурс в евгенику

-

комплексную научную дисциплину, развив­

шуюся на стыке генетики и генеалогии и изучающую наследственные способности людей, а также
практические спос06ы их оптимизации. Текст этого 6-страничного (с.

обзора заимствован

31-36)

в.с. Ленской из размещенной в Интернете статьи Е.В. Пчелова. Добавим от себя, что данная статья
(в полном и окончательном варианте) опубликована теперь на страницах специального сборника, где

переизданы важнейшие евгенические работы российских ученых ХХ

B. 10

в.с. Ленская, всячески открещиваясь от крайностей теории врожденного превосходства отдель­

ных людей и семей, все же признает: «факт накопления определенных (физических и духовных)
черт внутри одного рода кажется нам интересным и заслуживающим внимания» (с.

37).

Исходя из

этого она старается увидеть признаки «наследственной специализацию> у представителей того или

иного линьяжа афинских эвпатридов. У Кодридов (потомков Кодра, сына Меланта Нелеида)
чала царского, а потом видного эвпатридского рода

-

-

сна­

В.С. Ленская обнаруживает устойчивую тягу к

философии и поэзии. Исследовательница вспоминает в связи с этим запечатленный в гомеровском
эпосе образ мудрого наставника ахейских вождей Нестора Пилосского, сына Нелея. «Не от него ли,

вопрошает она,

-

-

род генетически хранил государственную мудрость и философское мышление, дав

таких мудрецов, как Солон и Платон?» (с.

38).

Излагая историю главной линии рода Кодридов с УII в. до н.э. (с.

38-57),

В.С. Ленская ориенти­

руется на данные, уже ранее собранные зарубежными и отечественными коллегами. Правда, если

прежде она считала, что здесь «сохранившаяся генеалогия обрывается на Спевсиппе» (племяннике

Платона, умершем в

339 г. до н.э.)II, то теперь, после ознакомления с новой литературой и используе­
V в. н.э. (с. 43, 44).

мыми в ней источниками, признает существование этого линьяжа вплоть до

Всякое расширение источниковой базы исследования можно только приветствовать. Поэтому це­
лесообразно было бы активнее привлекать в данной связи антропонимические данные, таящие в себе

важную дополнительную информацию l2 . Ведь, к примеру, знаковые для Кодридов имена в Афинах
носят, напомним, видные граждане и в «послеспевсипповское» время: Дропид

-

посол афинян к

персидскому царю Дарию Ш, попавший позднее в плен к Александру Македонскому; Адимант - вое­
начальник конца IV в. до н.э. И
224/223 гг. до н.э.; Спевсипп 147/146 гг. до н.э., И Т.Д.

доверенное лицо Деметрия Полиоркета; Дропид

архонт-эпоним

1501149

гг. до н.э.; Адимант

-

-

архонт-фесмофет

монетный магистрат

в.с. Ленская тонко подметила, что надежные источники акцентируют внимание на традиции

Кодридов сохранять семейное литературное наследие (с.

46, 47).

Но стоило бы напомнить и еще об

одном, не менее важном факторе, способном сплачивать членов данного линьяжа. Имеется в виду

7 Молчанов 1993,76,77; 2000в, 186.
8 Молчанов 2000а, 193; 20006, 74, 75; 2003,141,142.
9 Суриков 2001, 172, 173; 2004а, 176.
10 Пчелов 2008, 7-60.
11 Ленская 2003,132.
12 Карпюк 2003а, 4-35; 2003б, 203-253, 257-272.

180

почетнейшая привилегия быть похороненным в монументальной усыпальнице Солона на Керамике

(дискуссия вокруг отождествления которой недавно обрела новые аргументы I3 ).
Говоря о Кодридах, в.с. Ленская подробнее всего останавливается на судьбе Крития, одного из
Тридцати тиранов, стараясь дать объективную оценку этой противоречивой личности

-

радикально­

го политика и утонченного интеллектуала. В конечном итоге она вполне обоснованно солидаризиру­

ется (с.

57,

прим.

99) со

взвешенным мнением на сей счет У. Морисона, избегая тем самым излишней

демонизации сына Каллесхра l4 .
Стемма Филаидов на основе данных местной аттической традиции прослеживается вглубь веков
вплоть до позднемикенского времени. Их родоначальником признается прославленный Гомером

герой Троянской войны Аякс Теламонид. Непрерывная цепочка имен тянется от него к знаменитым
деятелям Эллады

-

победителю персов при Марафоне Мильтиаду и его сыну Кимону (с.

По мнению В.С. Ленской, Филаиды (в отличие от Кодридов)

-

58-78).

род воинов, а не мудрецов. Но ви­

деть в них этаких потомственных солдафонов, поголовно грубоватых и малообразованных, никак

невозможно. Достаточно назвать имя великого историка Фукидида (правнука Мильтиада), прилежно
обучавшегося в юности философии и ораторскому искусству. Уместно напомнить, что Филиадом

был, по свидетельству Диогена Лаэртского (х.

1),

и знаменитый философ Эпикур.

Непрерывная семейная хроника Писистратидов (с.

79-91)

охватывает УН

-

начало

V

в. до н.э.

Иногда в.с. Ленская, допуская не только отдаленную (через Нелея Пилосского), но и более близкую
(через Кодра) генеалогическую связь по мужской линии между Писистратидами и Кодридами, начи­
нает механически смешивать оба линьяжа, но затем снова говорит только непосредственно о семье

первого афинского тирана.
Еше одним эвпатридским линьяжем, к чьей истории обрашается автор рецензируемой книги,
являются Алкмеониды (с.

92-105).

После появления ставшей ныне широко известной монографии

И.Е. Сурикова о названном роде, очень трудно добавить к ней что-либо существенное. Но исследо­
вательница и не претендует на это, надеясь лишь выявить здесь некое своеобразие. Такую специфи­
ческую особенность она усматривает в «скверне», тяготевшей над Алкмеонидами после кровавых
событий Килоновой смуты. Родовое проклятие не раз давало повод к изгнанию потомков святотатцев

из Афин. Но выбрав подходящий момент, они снова возвращались на родину и восстанавливали
там свое влияние. Так что даже очень важный, почти роковой, субъективный фактор не смог, как
нам представляется, превозмочь те объективные закономерности, которые определяли судьбы эвпат­
ридских линьяжей как составных элементов сословия, объединенного общностью «благородного»

(<<диогенетского») происхождения, прочной сетью постоянно обновлявшихся (зачастую перекрест­
ных) матримониальных связей, совокупностью устоявшихся представлений

-

кодексом чести потом­

ственных аристократов.

Что касается эволюции стиля жизни древнегреческой аристократии в целом, чему посвящена
завершающая,

III

глава книги «Аристократический этос» (с.

106-209), то начало этого процесса фик­

сируется впервые отнюдь не в эпосе гомеровского времени, как многократно заявляет в.с. Ленская
(с.

106, 140, 149, 178),

а в тех реалиях, которые наличествовали уже в более раннюю, микенскую

эпохуl5. Показательно, что в конце книги ее автор, хотя и несколько неожиданно для читателя, скло­
няется к только что озвученному нами выводу (с.
Сам же подбор фактов в

21 О).

HI главе, извлекаемых из письменных источников, для времени архаики и

классики достаточно репрезентативен. Но зта часть книги носит уже не столько исследовательский,
сколько компилятивно-повествовательный характер. Множество цитат из соответствующих памят­
ников письменности хорошо иллюстрирует этот общий очерк истории занятий и нравов эллинских

аристократов

VII-IV

вв. до н.з., каковой нельзя не признать достаточно полезным для тех, кто впер­

вые знакомится с данной тематикой.

Отметим и ряд мелких фактологических и иных погрешностей, которые следовало бы устранить.

Иногда в книге встречается неправильная транслитерация древнегреческих личных имен: Тимит
(с.

11,23) -

вместо Тимет (Фимет), Ворос (с.

227) -

вместо Бор, Мелисий (с.

226) -

вместо МелесиЙ.

Антропоним Улий (так звали одного из сыновей знаменитого Кимона Филаида, а также его отдален­
ного предка) неоднократно заменяется его ошибочным вариантами: Элей (с.
(с.

71),

Элий (с.

71),

Олий

228).
Прославленный спартанский полководец Лисандр, вопреки утверждению В.С. Ленской (с.

71, 228) о представительнице рода
потом - за Деметрием Полиоркетом.

61),

никогда не носил царского титула. В книге говорится (с.

Филаи­

дов, бывшей замужем сначала за правителем Кирены, а

Но имя

13 Суриков 2004, 124-128; 2005, 145-148; Молчанов 2005, 202, 203.
14 Фролов 2003, 78, 88, 89.
15 Блаватская 1976, 135-138; Молчанов 1998,279-294.

его здесь не названо, хотя оно известно: Эвридика или Эвтидика

(plut. Dem. Pol. 14,53).

Некоторые

из указанных недочетов выявляются в прилагаемых к рецензируемой книге стеммах, само присут­

ствие которых, разумеется, не просто уместно, но всегда необходимо в подобных работах историко­
генеалогической тематики.

Литература
Блаватская т.в.

1976: Греческое общество во

втором тысячелетии до новой эры и его культура. М.

Карnюк с.г. 2003а: Политическая ономастика классических Афин в надписях
ВДИ.

V-IV

вв. до Н.э.

//

3, 4-35.

Карnюк с.г. 2003б: Общество, политика и идеология классических Афин. М.
Колобова к.м: К вопросу о возникновении Афинского государства // ВДИ.
Курбатов А.А. 2006: Аристократия в архаической Греции. Астрахань.
Ленская В.с.

4, 41-55.

1996:

Аристократический этос в Афинах УН -у вв. до нз.: Автореф. дис .... канд.

2003:

Афинский род Кодридов

ист. наук. М.
Ленская В.с.

// БДИ. 3,123-132.

Молчанов А.А. 1993: Микенские истоки семейных традиций у древних греков (генеалогический и
сакральный аспекты) // Социальные структуры и социальная психология античного мира / Е.С. Го­
лубцова (ред). М.,

74-84.
1998: «Достоинство мужей ахейских» (Признаки общественного бытия полноправ­
ного человека в Греции микенской эпохи) // Человек и общество в античном мире / л.п. Маринович
(ред.). М., 279-294.
Молчанов А.А.

Молчанов А.А. 2000а: Антропонимическая традиция как одно из слагаемых исторической памяти

(К просопографии афинской знати античного времени)

11 Восточная Европа в древности и средневе­

ковье. Чтения памяти ЧЛ.-корр. АН СССР В.Т. Пащуто. Материалы конференции. М.,

193-198.

Молчанов А.А. 2000б: Генеалогическая традиция у афинских эвпатридов: просопографический

аспект

//

Антиковедение на рубеже тысячелетий: междисциплинарные исследования и новые мето­

дики (информатика, подводная археология и создание компьютерной базы данных). Тез. докл. конф.
М.,

74-75.
Молчанов А.А. 2000в: Социальные структуры и общественные отнощения в Греции

II тысячеле­

тия до н.э. (Проблемы источниковедения миноистики и микенологии). М.

Молчанов А.А. 2003: Антропонимическая традиция как одно из слагаемых исторической памяти
(на примере именослова афинских эвпатридов Х в. до Н.э. - V в. н.э.) // Древнейщие государства
Восточной Европы. Материалы и исследования. 2001 год, 141-150.
Молчанов А.А. 2004: Рец.: Суриков ИБ. Из истории античной аристократии позднеархаической
и раннеклассической эпох. М.,

2000//

Летопись Историко-РоДословного общества в Москве.

8/9,

166-167.
Молчанов А.А.

2005:

Антропонимия и генеалогия знати в древних Афинах

// Ономастика в кругу
201-203.
Греции. Астрахань, 2006 //

гуманитарных наук. Материалы Международной науч. конф. Екатеринбург,

Молчанов А.А.

2009:

Рец.: Курбатов А.А. Аристократия в архаической

Летопись Историко-РоДословного общества в Москве.

14/15, 259-262.

Пчелов Б.В. 2008: Евгеника и генеалогия в отечественной науке 1920-х годов // Родословная гени­
альности: из истории отечественной науки 1920-х rг. / Е.В. Пчелов (ред). М., 7-60.
Суриков ИБ.

2000:

из истории греческой аристократии позднеархаической и раннеклассической

эпох. Род Алкмеонидов в политической жизни Афин УН

- V

вв. до нз. М.

Суриков И.Б. 2001: О некоторых особенностях генеалогической традиции в классических Афинах / /
Восточная Европа в древности и средневековье ... М.,

172-176.

Суриков ИБ. 2004а: Демократический полис и родословные аристократов: о некоторых особен­
ностях генеалогической традиции в классических Афинах // Древнейшие государства Восточной
Европы ... 2002 год, ]75-188.
Суриков и.Б. 2004б: Проблемы раннего афинского законодательства. М.
Суриков ИБ. 2005: Античная Греция. Политики в контексте эпохи. Архаика и ранняя классика. М.
Суриков ИБ. 2007: О необходимости современных подходов к изучению архаической аристократии (по поводу книги А.А. Курбатова) // Studia historica. УН, 206-220.
Устинова Ю.Б. 1988: Частные культовые сообщества у греков (Аттика VI
история античности/Г.С. Кнабе (ред.). М., 192-218.
Фролов э.д.

2003:

Критий, сын Каллесхра, афинянин,

-

софист и тиран

- IV вв.

до н.э.)

// Быт и

// ВДИ. 3,67-89.
А.А. Молчанов

182

© 2010 г.

А.г. ГРУШЕВОЙ. Иудеи и иудаизм в истории Римской республики и Рим­
ской империи. СПб.: Факультет филологии и искусств Санкт-Петербургско­
го государственного университета.

2008. 504

с.

Отмечу сразу же, что заглавие книги А.Г. Грушевого не полностью соответствует ее содержанию:

верхним хронологическим рубежом является не
когда пала Восточная Римская империя

-

V

век, когда пала Римская империя, и не ХУ век,

Византия, а УН век

-

арабское завоевание Ближнего Вос­

тока.

Книга состоит из введения, семи глав и двух приложений. В ней рассматривается политическая

история Палестины от Маккавейского восстания до битвы при Ярмуке

(636

г.), римские и визан­

тийские юридические документы, касающиеся положения евреев, экономическая жизнь Палестины,

отношение римлян к евреям и иудаизму. Изложение ведется в хронологическом порядке. Структурно
книга делится на три неравные по объему раздела. Первый охватывает период от Маккавейских войн

до восстания Бар-Кохбы (гл.

46

с.), третий

-

2-5, 220

с.), второй

-

от поражения восстания до Константина (гл.

от Константина до арабского завоевания Ближнего Востока (гл.

7, 79

6,

с.). Значитель­

ная часть книги посвящена Палестине (собственно и верхний хронологический рубеж диктуется
тем, что в УН в. Палестина перестала быть частью Византии). Ситуация в диаспоре практически
не рассматривается: ей посвящена лишь небольшая часть второй главы «Конфликтные ситуации в
Малой Азии», занимающая

9

страниц. Некоторые сюжеты, принципиально важные для заявленной

темы (например, восстание евреев в Египте, Киренаике и на Кипре в

115-117

гг., эдикты Клавдия и

его письмо александрийцам, касающиеся евреев, изгнание евреев из Рима при Клавдии), вообще не
затронуты. Один из сюжетов (<<Иудеи в дельфийских манумиссиях», с. 75-77) не имеет к ней отноше­
ния. Экономическая жизнь Палестины обсуждается только в первом и втором разделах.
Во введении Грушевой определяет свою целевую аудиторию как «совершенно неподготовленного

по данной проблематике читателя, каковым чаще всего и оказывается современный студент любого
гуманитарного факультета любого вуза» и причины, по которым он решил свое сочинение напи­
сать: отсутствие «серьезного учебного пособия по истории иудеев и иудаизма по рассматриваемому

в работе периоду ... (во всяком случае в России)>>. Как полагает Грушевой, в книге, адресованной
подобному читателю, необходимо соблюдать баланс «между простотой изложения и научным под­
ходом». Противопоставление, таким образом сформулированное, вызывает удивление: простота
изложения отнюдь не диктует необходимости покидать поле науки. «Обращение к такому читате­

лю,

-

продолжает Грушевой излагать принципы, положенные в основу его книги,

-

требует скорее

качественного изложения информации, чем исследовательского подхода: особого внимания к нере­
шенным и спорным проблемам». Позволю себе не согласиться с автором: такая задача, во-первых,
невыполнима - слишком многие проблемы в области иудаики являются дискуссионными, во-вторых,
нецелесообразна

-

именно в учебных пособиях особенно важно дать четкое представление о гра­

ницах уверенного знания. Впрочем, из следующей фразы введения становится очевидным, что под
«качественным изложением информации» Грушевой несколько парадоксально понимает отсутствие

собственных идей и интерпретаций, поскольку специально оговаривает, что хотя в его работе в це­
лом выдерживается этот принцип, «однако (курсив мой.

-

ил.) в ней содержится несколько поло­

жений, которые автор рассматривает именно как свой личный вклад в разработку рассматриваемой
проблематики». О качестве информации в обсуждаемой книге речь впереди. Пока остановлюсь на
оригинальных идеях автора.

Они, как полагает Грушевой, состоят в том, что «взаимоотношения иудеев и римского государ­
ства, иудеев и Восточной Римской империи до арабского завоевания прошли несколько этапов. При
этом характер этих взаимоотношений для каждого из периодов будет особым, существенно отли­

чающимся от других этапов» (с.

6).

Первый этап (рассматриваемый в первом разделе книги) харак­

теризуется частыми конфликтами, второй (второй раздел) был периодом мирного сосуществования,
для третьего (третий раздел) было характерно неуклонное ухудшение положения евреев, связанное с
враждебностью христианства по отношению к иудаизму. Автор высказывает изумление тем, что эти
этапы «особого внимания исследователей не привлекалю). Его изумление, в свою очередь, вызывает
ответное изумление, поскольку такая периодизация является общепринятой.
Возьмем, например, один из наиболее цитируемых трудов, посвященных взаимоотношению Рима
и евреев,

-

книгу Э.М. Смоллвуд «Евреи под римским владычеством: от Помпея до Диоклетиана»,

впервые изданную в

1976 г.:

«Для первых двухсот лет римского контроля над Палестиной были ха­

рактерны трения, периодически переходящие в конфликты. Двести лет после смерти Адриана были

183

среди наиболее мирных как в истории страны, так и в отношениях евреев и их повелиТелеЙ ... ».·«Пе­
реломным моментом для иудаизма бьш четвертый век. Когда Константин принял христианскую веру,
христианство стало вероучением, которому следовали и императорская семья., и римское правитель­

ство ... Но драматическое изменение в судьбах церкви несло в себе изменение в судьбах иудаизма ...
Мирное существование христианской церкви поставило евреев на дорогу, ведущую в средневековое
гетто»].

При оценке научного сочинения, особенно если автор видит в нем учебное пособие, особого вни­
мания заслуживают источниковедческая база и историографический раздел.
Сделанный Грушевым обзор источников (с. 26--35) производит странное впечатление. Начинается
он с невнятной фразы: «Источники по истории иудеев в рамках истории Древнего мира описаны уже
давно и чего-нибудь принципиально нового здесь сказать практически невозможно» с примечанием:

«Новые находки в этой сфере, к сожалению, редки)}. По счастью, Грушевой заблуждается: новые
эпиграфические памятники и папирусы (не говоря об археологических материалах) появляются с

приятной регулярностью. Впрочем, из следующей фразы автора вроде бы следует, что под «источ­
никами» он понимает только литературные тексты. Ближе к концу обзора он вспоминает о сущест­
вовании папирусов, но такой важнейший источник, как надписи, им полностью проигнорирован.

Впрочем, несколько раз Грушевой о сушествовании надписей вспоминает и даже включает в книгу
специальное эпиграфическое приложение (с.

418-429),

выполненное с таким количеством ошибок,

что, право, лучше бы он этого не делал.

Историографический раздел (с. 35-69) Грушевой начинает с предупреждения о том, что он не от­
личается «исчерпывающей полнотой)} и что автор «не отрицает известной субъективности в выборе
исследований». Я бы заменила здесь термин «субъективность» на термин «случайность». Не вижу

другого объяснения для. причудливого подбора литературы, попавшей в поле зрения Грушевого. Он
называет старые классические сочинения С. Барона и ж. Жюстера, знает о книгах л. Фельдмана

и Э.М. Смоллвуд. Но не считает нужным упомянуть важные работы э. Бикермана и М. Хенгеля.
В обзоре отсутствуют имена М. Симона, Дж. Баркли, э. Грюена, М. Гудмена, л. Граббе, ж. Мод­
жеевского, А. Кашера, М. Вилья.мс, Т. Раджак, п. Шефера, Д. Боярина, В. Хорбари, эл. Сандерса,
л. Рутгерса, т.е. основных авторов по заявленной теме.

Некоторые комментарии вызывают изумление: так на с.

51

Грушевой сообщает, что «к сожале­

нию, незначительное количество работ посвящено изучению влияния античного мира на иудейский».
Между тем только библиография работ по этой теме мог.ла бы составить вполне увесистый том.
В историографическую главу зачем-то вставлена рецензия на книгу Сиверцева (на с.

48

Грушевой

прямо называет ее рецензируемой книгой), опубликованная в «Письменных памятниках Востока»,
которая занимает пять из восемнадцати страниц, посвященных зарубежной историографии. Харак­
теристики, которые Грушевой дает упоминаемым им работам, заставляют усомниться в том, что он

достаточно внимательно их читал. Так, например, он поощрительно отзывается о книге п. Требилко,
определяя ее как исследование «по истории иудейской диаспоры эпохи ПринципаТа». Требилко,
однако, в своей книге рассматривает источники по истории еврейских общин в Малой Азии от Ан­
тиоха

HI дО начала VH в.

РОВЩIа до

616

(синагога в Сардах, которой он посвящает часть второй г.лавы, Функциони­

г.).

Грушевой с симпатией говорит о книге л. Фельдмана «Еврей и язычник в античном мире»2, но
излагает его выводы так, что читатель, незнакомый с этим сочинением, невольно заподозрит Фельд­
мана в раздвоении сознания. Так, по Грушевому, Фельдман, с одной стороны, считает, что отношение
«римского мира» к евреям «следует определить как нейтральное, переходящее достаточно часто в

интерес к отдельным сторонам их культуры», а с другой, что «народные массы в целом иудеев не­
навидели» (с.

44).

В примечании

46

(с.

44)

Грушевой не сог.лашается с автором рецензии на книгу

Фельдмана л. Рутгерсом 3 который, по его мнению, некорректно (на самом деле совершенно точно)
пересказал идеи Фельдмана: народные массы евреев ненавидели, а интеллектуалы проявляли к нему

интерес

-

и поправляет его: «л. Фельдман готов скорее во всех аспектах взаимоотношений иудеев и

античного мира видеть только положительное». Впрочем, из того же примечания становнтся ясно,
что бедный Рутгерс просто не понял, что Фельдман скрыл от читателей свои подлинные взг.ляды,

которые удалось выявнть Грушевому: «Соответствующие г.лавы работы (те, где Фельдман пишет
о ненависти к евреям.

-

И.Л.) воспринимаются скорее как дань традиционным представлениям и,

возможно, идеологическим штампам, чем как выражение истинных взг.лядов автора».

] Sma11wood 1981,467,543.
1993.

2 Fеldmaп

3 Грушевой почему-то называет его Ратгерсом
делает голландца анг.личанином.

- рецензия написана по-анг.лиЙски, но это еще не

Грушевой весьма критичен по отношению к книге Я.С. Лурье об антисемитизме в древности\ ко­
торая, как он полагает, «с современной точки зрения» и устарела, и неверна по исходной посылке. Ей

он противопоставляет книгу А.И. Тюменева 5 , в которой римскому периоду посвящено

48 страниц:

«Для своего времени работа очень хорошая. В основном не устарела она и до сих пор. В отличие от

с.я. Лурье, чья работа была издана в том же году, А.И. Тюменев предпочитает излагать только факты
и не заниматься теоретизированием» (с.

59

ел.). Такая оценка безнадежно устаревшей книги Тюме­

нева не может не удивить. В ней автор с опорой на К. Каутского как раз-таки «Занимается теорети­

зированием»: развивает тезис, в соответствии с которым «еврейские особенности» объясняются тем,
что евреи

-

единственный народ на земле, составлявший в течение двух тысяч лет чисто городское

население. Тюменев противопоставляет преимущественно земледельческое население Палестины и
чуждое занятию сельским хозяйством население диаспоры. Согласно его теории, евреи диаспоры,
отказавшись от земледелия со времени Вавилонского пленения, обратились к занятию промышлен­
ной и торговой деятельностью, а также денежными операциями, в частности ростовщичеством и

откупами государственных налогов. Ошибочность всех этих утверждений уже давно очевидна и
опровергнута документальными свидетельствами.

Рассматривает Тюменев и проблему враждебного отношения к евреям. Для марксиста Тюмене­
ва основной причиной является экономическая: евреи воспринимались как опасные конкуренты в
различных сферах хозяйственной жизни. Экономическая теория неприязни к евреям в древности,

весьма популярная в конце XIX - начале ХХ в., уже давно в науке всерьез не обсуждается 6 . Одним
из резких критиков этой теории был Лурье 7 • В рецензии на книгу Тюменева 8 , он показал, что тот не
знаком с папирусными источниками, зачастую цитирует книги и документы из вторых рук, в резуль­

тате неверно излагает позиции других ученых и делает грубые фактические ошибки. Грушевому
следовало бы познакомиться с этой рецензией, прежде чем хвалить Тюменева за хорошее изложение
фактов. Отмечу, что идеи Тюменева противоречат тому, что пишет сам Грушевой, в частности по
поводу причин антиеврейских настроений, существовавших в античности.

Для оценки отношения римлян к евреям недостаточно изучать только источники, упоминающие
евреев, его необходимо поставить в контекст восприятия римлянами представителей других наро­

дов. Это было проделано еще в 2004 г. Б. Исааком 9 . Грушевой эту книгу игнорирует. Между тем,
любая работа, в которой обсуждаются взгляды римлян на евреев, без учета книги Исаака сразу же
становится антикварной.
Во введении Грушевой помимо «революционного» деления истории взаимоотношения евреев с
Римом и Византией на три периода, отмечает еще несколько положений, которые он считает кон­
цептуально значимыми и к обсуждению которых он неоднократно возвращается. К ним относятся
утрата евреями этнического единства и отсутствие антисемитизма в античности.

Начинает Грушевой свои замечания «историко-этнографического характера» (с.

13-19)

с утвер­

ждения о том, что антропологи и этнографы давно знают о гетерогенности евреев. «Иными слова­
ми,

-

рассуждает Грушевой,

-

на антропологическом уровне такого понятия, как "еврей" не сущест­

вует. Современные адепты иудаизма представлены различными группами, заметно различающимися
между собой по своим физическим признакам». Кто бы спорил? ОТ представлений о существовании
причинной связи между особенностями внешности и этнической принадлежностью наука отказа­
лась еще в начале хх в. То, что большинство современных этносов антропологически политипич­
ны,

-

общее место современной популяционной и этнической антропологии. Но вот выводы, кото­

рые Грушевой делает из политипичности антропологического состава евреев, ставят в тупик любого

человека, хотя бы поверхностно знакомого с современными работами по этнографии (этнологии,
социальной антропологии), поскольку единственным критерием этнического единства для Груще­
вого является единство генетическое (то, что когда-то называл ось «кровь»): <<Евреи сохранили ЯЗЫК

и сш,юбытную культуру ценой утраты этнического единства, что объясняется особенностями их
истории (здесь и везде в цитатах курсив принадлежит автору.

-

и.л.). Действительно, рассеяние не

могло не сопровождаться смешанными браками, так же, как и прозелитизм, масштабы которого мы

4

Лурье

1922.
1922.

5 Тюменев
6
7

Редким исключением является книга Фельдмана (см. Feldman 1993, 107-113).
Лурье 1922,25-52 = Лурье 2009,83-121. Отмечу, что Э. Бикерман в своей разгромной рецензии

на книгу Лурье (Вiсkегшап

1926,903-910, пер.

на рус. ЯЗ.: Лурье

2009, 375-385)

безоговорочно одоб­

рил ее первую, критическую часть, в которой, в частности, обсуждаются экономические причины
возникновения античного антисемитизма.

8 Лурье
9

1924,345-347.
Isaak 2004.

185

не имеем возможности оценить, не мог не сопровождаться привлечением в общину новых членов, lIе
являющu:xся этническими евреями ... Логично предположить, что процесс утраты этнического един­

ства, присущего евреям на древнем Ближнем Востоке, начинается с вавилонского плена, развивается
в эпоху эллинизма и, вероятнее всего, доходит до логического конца к началу Средних веков, когда

история евреев окончательно становится историей адептов иудаизма ... ОmмечеНlIые nроцессы утра­
ты этнического единства евреев составляют основу истории адептов иудаизма в рамках истории

Римской империи» (с. 14 сл.). Это дилетантское рассуждение, лишенное внутренней логики. Почему
политипичность антропологического состава оказывается платой за сохранение языка и культуры?
А если бы антропологический состав этноса был не политипичным? Почему в этом случае евреи
должны бьщи непременно утратить язык и культуру? Почему Грушевой считает логичным предполо­
жение, что «утрата этнического единства» (напоминаю, что этническую npинадлежность Грушевой

определяет «по КРОВИ», следуя давно отвергнутой наукой дефиниции, особенно популярной среди
расистов) началась во времена Вавилонского пленения? А почему не раньше? Согласно Библии,
женой Иосифа была египтянка, а среди семисот жен и трехсот наложниц Соломона Библия называет
npедставительниц шести народов. В Исх

34:16

и Втор

7:3-4

содержится прямой запрет вступать в

брак с представителями семи народов Ханаана - уже само появление подобного запрета показывает,
что евреи отнюдь не гнушались межэтническими браками.
В конце «этнографической части введению> (с.

19), Грушевой объясняет, что пользуется термином

«иудей», который он считает «более научным», чем «еврей», когда речь идет об античной эпохе,
поскольку этот термин «позволяет уйти от опасного соблазна приравиять евреев древних к евреям

современным, ибо разница между одними и другими
смысле, так и в том, что касается культуры,

-

-

как в антропологическом и этнографическом

огромна». Утверждение о том, что существует значи­

тельная разница между культурой, включая бытовую (по-видимому, это Грушевой называет разницей
«в этнографическом смысле»

-

впрочем, понять, что он имеет в виду не всегда просто, учитывая его

вольное обращение с терминологией) любого древнего и современного народа, является трюизмом.
Древнерусская культура или, скажем, культура петровской России сушественно отличаются от со­
временной русской. Русский народ политипичен. Станет ли Грушевой на этом основании отказывать

русским в праве по-прежнему называться русскими, увидев в этом опасный соблазн?
Утверждением же о разнице в «антропологическом смысле» между современными и древними

евреями Грушевой помещает себя в весьма сомнительную компанию. Подобное разграничение было
характерно для пронацистски настроенных протестантских богословов гитлеровской Германии.
В 1943 г. член нацистской партии известный теолог и библеист Г. Киттель в публичной лекции,
прочитанной в Венском университете, подчеркивал необходимость проводить четкое разграничение
между ветхозаветными и современными евреями

-

последних для их же собственной пользы нужно

было лишить в Германии гражданских прав и перевести на положение метеков 1О • То, что нацистские
теологи играли по расистским правилам, понятно, но как может автор претендующего на научность

сочинения не отдавать себе отчета в расистской подоплеке генетического определения этнической
принадлежности, остается за пределами моего разумения.

Что касается антисемитизма, то во введении (с.

10)

Грушевой обещает читателю «доказать на

фактическом материале, что все антииудейские выпады в жизни античных обществ и в творчестве
греческих и римских авторов нельзя назвать антисемитизмом». Этому посвящена значительная часть

главы «Иудеи и иудаизм в римском обществе и государстве - притяжение и отторжение» (с. 188Уже во введении Грушевой дает определение антисемитизма как «являющуюся своего рода
концепцией высшую форму антииудейских настроений, когда каждый член общества в принципе

242).

знает, в чем заключается "вина" иудея» (с. 1О). На с. 221 сл. он это определение уточняет: «Антисеми­
тизм следует определять как комплексное мировоззрение об иудеях и иудаизме (sic!) как источнике
мирового зла и всяческих бедствий, сформировавшееся в европейских странах в Новое и Новейшее
время ... Традиционный взгляд на npоблему, согласно которой антисемитизм существует всюду, где
живут иудеи, в корне неверен, ибо антииудейские настроения и их высшая форма

-

антииудаизм

существуют лишь там, где распространено христианство. В тех обшествах, где христианства нет или
оно не является господствующей идеологией, антисемитизма не было и нет (Китай, Индия, мусуль­
манский мир)>>. В Индии антисемитизма действительно нет, чего нельзя сказать о Китае и, добавлю,

Японии (тоже стране вроде бы не христианской). Как в перечень Грушевого попал мусульманский
мир, в ряде стран которого антисемитизм возведен в ранг государственной политики, остается за

рамками моего разумения. Если абстрагироваться от нелепой формулировки (а что такое низшая
форма антиудейских настроений? и сушествует ли средняя?) и от хронологической ошибки на не­
сколько столетий, то следует признать, что Грушевой прав: в античности не бьшо антисемитизма,

10

186

Ericksen 1985,67 [.

являющегося порождением

XIX-XX вв.

и означающего ненависть к евреям, в основе которой лежит

антинаучная расистская теория, основанная на биологическом детерминизме и предполагающая, что

все евреи обладают определенными наследственными и неизменными нравственными качествами.

Как не было и классического расизма, имплицитно подразумеваемого термином «антисемитизм»l1.
Прекрасно это понимая, многие современные исследователи, занимающиеся историей отноше­
ния к евреям в древности, рутинно начинают свои работы с жалоб на неудачность термина «антисе­
митизм» и ищут ему замену. Однако каким бы термином они ни пользовались, в одном отношении

сейчас можно говорить о KOHceHcyce l2 : то, что называют «антисемитизмом», «юдофобией», «ненави­
стью к евреям» не представляет собой единого явления, зародившегося в древности и существующе­
го в неизменном виде до настоящего времени. В частности, давно уже стало очевидным, что важным
переломным моментом в истории отношений евреев с народами, среди которых они жили, оказалось
появление христианства и христианского антииудаизма, который во многом подготовил путь для
расистского антисемитизма.

Длительная и оживленная дискуссия на эту тему Грушевому неизвестна, отсюда самоуверенное
заглавие одного из подразделов (гл.

6. 4):

«Попытки определения антисемитизма и антиисторичность

большинства из них». В антиисторичности Грушевой упрекает авторов популярных энциклопедий и
словарей. Если бы он ПОЗНaI<ОМИЛСЯ со специальной научной литературой на эту тему, то не был бы
столь строг по отношению к своим предшественникам. Основным противником, с которым Грушевой
полемизирует (см. с.

223),

оказывается с.я. Лурье, считавший, что антисемитизм в античности су­

ществовал. При этом он являлся субстанциалистом, Т.е. принадлежал к тем исследователям, которые
видели причину негативного отношения к евреям в них самих: в их религиозных особенностях или в
их сепаратизме, или вообще в том, что они везде «чужие» и не желают идти ни на какие компромис­

сы. Лурье ее видел в том, что евреи, не имея собственной территории и собственного языка и будучи
разбросанными по всему миру, оставались напионально-государственным организмом. Это спорное

утверждение l3 . Однако то, как его критикует Грушевой, вызывает недоумение. Сначала он называет
гипотезу Лурье интересной научной идеей, «осмысленной более чем спорным образом» (что это
должно означать, я не понимаю, может быть, он хочет сказать, что она неубедительно аргументиро­
вана?), но чуть ниже сообщает, что концепция Лурье «неверна по исходной посылке». Или одно, или

другое. Затем он называет ее почему-то мнениями группы исследователей рубежа
прим.

81).

XIX-XX вв.

(с.

61,

Между тем гипотеза Лурье оригинальна, и он это специально в своей книге подчеркивает:

«Моя точка зрения совершенно новая»14. И наконец, финальный аккорд: Грушевому «представляется
более продуктивным ... искать реальные истоки явления все же в иной исторической эпохе, но не в
ксенофобии аристократов античного мира, имеющей очень отдаленное отношение к тому, чем яв­
ляется антисемитизм в современном мире». Из этой маловразумительной фразы следует, что Лурье
искал истоки антисемитизма в ксенофобии аристократов. Это заблуждение: Лурье полагал, что ини­
циаторами преследования евреев являлись народные массы, а не правительство и аристократия.

Незнанием современной научной литературы объясняется и утверждение Грушевого о том, что
согласно традиционному взгляду на проблему антисемитизм существует всюду, где живут евреи

(с.

222):

среди исследователей, помимо субстанциалистов, есть сторонники и другого подхода (так

называемые функционалисты), которые считают, что источником враждебного отношения к евреям
были локальные и конкретные политические конфликты и что евреи не всегда и не повсюду вы-

11 Это общепринятое представление недавно, казалось, было оспорено в книге Б. Исаака с брос­
(Isaak 2004). Однако несмотря на

ким названием: «Изобретение расизма в классической древности»

название, автор буквально с первых страниц (и, безусловно, правильно) заменяет понятие «расизм»
применительно к античности на «проторасизм».

12 Но, к сожалению, только в этом одном, ср. de Lange 1991,24: «Несмотря на то что исследование
в этой области идет уже почти сто лет, настоящего консенсуса так и не достигнуто».

13 В своей рецензии на книгу «Антисемитизм в древнем мире» Э. Бикерман отметил, что тезис
Лурье «предполагает наличие с о в р е м е н н о г о, наднационального и единого, государства и, как
следствие, противоречия между государственным и национальным сознанием этнического мень­

шинства». Античное право, как считает Бикерман, «было личностным, а евреи в течение всей антич­
ности составляли особое юридически признанное государственное единство, которое владело также

и собственной территорией, Т.е. Палестиной», так что жившие за ее пределами евреи «сохраняли,
поколение за поколением, согласно принципу происхождения, свою государственно-правовую при­

надлежность к еврейству»

(Bickel111an 1926, 904;
14 Лурье 1922,6 (= Лурье 2009, 44).

Лурье

2009, 377).

187

зывали негативные эмоции. Эта теория разрабатывалась И. ХеЙнеманном l5 . Его ·взгляды получили
дальнейшее развитие в работах Э. Бикермана, М. Хенгеля, Х. Хабихта, Ц. Явеца.
С точки зрения Грушевого, антиеврейские настроения в античности были характерны только для

аристократов-ксенофобов. Остальное население имело «минимальные шансы вообще что-либо знать
об иудеях» (с.

11) и соответственно

не могло испытывать к ним отрицательных чувств. Он обосновы­

вает это тем, что «за исключением особо крупных городов еврейские общины были малочисленны

и, как правило, совершенно не заинтересованы активно заявлять о себе, привлекая внимание к своим
нуждам» (с.

11).

Хотелось бы знать, какие города, с точки зрения Грушевого, попадают в категорию особо крупных?
Попадают ли в нее, например, боспорские Фанагория и Горгиппия с их синагогами или ликаонская

Листра, где жил упомянутый в Деян

16: 1-3 сын язычника и еврейки Тимофей, которому Павел, преж­

де чем взять его в спутники, был вынужден сделать обрезание из-за тамошней еврейской общины?
Мы знаем из надписей (более трехсот) и литературных свидетельств не менее, чем о шестидесяти

синагогах в разных городах Средиземноморья. Не слишком ли много особо крупных городов? Кроме
того, разве не будет заметна малочисленная община в маленьком городе? Или Грушевой считает, что
в небольших городах евреи отказывались от своей религии и образа жизни?
Впрочем

-

и это характерная черта рецензируемой книги

-

составляющие ее главы и параграфы

не согласованы между собой и, сформулировав какую-то идею, Грушевой через некоторое время про
нее забывает и начинает утверждать нечто, этой идее противоречащее. С одной стороны, антииудей­

ские настроения существовали только среди зараженных ксенофобией «отдельных представителей
очень узкого круга образованной элиты» (с.

10). С другой стороны, конфликты с евреями в диаспоре,

были вызваны тем, что «иудеи, судя по всему, вообще ничего не хотели делать для того города, в ко­
тором жили, обладая при этом максимумом прав и льгоТ» (с.

150), «иудеи, выдвигая свои требования,

хотели ... свободы человека от общества, имея в виду жизнь с максимумом льгот, но без обязанно­
стей» (с.

155), «иудеи стремились к гражданским

правам в греческих городах не ради политических

свобод (идеал грека), а ради привилегий и льгот» (с.

153), требования

евреев являлись программой,

нацеленной на достижение жизни «с максимумом льгот, но без обязанностей» (с.
побудительным мотивом иудеев, стремившихея к интеграции с античной жизнью

155), «основным
(sic!) и античной

культурой, являлись ... те блага, льготы и привилегии, которые могли быть получены в случае обре­

тения гражданских прав», «администрация греческих городов ... боролась не с иудеями, а с людьми,
поведение которых было по их мнению (чьему? их собственому? -ил.) антигражданским» (с.

154).

И наконец, самое удивительное: оказывается, евреи «не желали соблюдать нормы жизни греческого
(или эллинизированного) города: они не хотели платить те же налоги» (с.

150) -

удивительное, потому

что через две страницы Грушевой сообщает прямо противоположное: гражданские права привлекали
евреев именно потому, что они получали налоговые льготы или иммунитет от налогов, которыми

обладали жители греческих городов, при этом обосновывается это утверждение ссылкой на города
«в долине Нила» (с.

152).

Оставим в стороне непонимание Грушевым системы налогообложения в

Египте, а также путаницу между полисным и центральным налогообложением

-

боюсь, что если бы

поведение евреев в самом деле было таким, как его описывает Грушевой, то враждебное отношение

населения, которое часто описывается термином «антисемитизм», было бы неизбежным. Более того,
меия не удивит, если отечественные антисемиты начнут вскоре с удовольствием воспроизводить

процитированные мной пассажи.
В обоснование своей интерпретации Грушевой ссылается, во-первых, на документальные сви­
детельства, приведенные Иосифом Флавием в «Иудейских древностях»

(14.185-267; 16.160-178)

о

правах и привилегиях евреев, во-вторых, на то, что гражданские права давали налоговые льготы или

полный иммунитет от налогов. В процитированных Иосифом Флавием документах, однако, нигде
не говорится о претензии евреев на получение местного гражданства. Что же касается налоговых
льгот, ради получения которых евреи, как утверждает Грушевой, добивались гражданских прав, то
он признает, что это стремление «хорошо документировано только для Египта», однако не сомнева­

ется, что и в других регионах дело обстояло точно так же (причем стремление к гражданству было
«настойчивым, систематическим и, видимо, результативным»), а отсутствие информации объясняет
«спецификой сохранившихся источников» (с.

153,

прим.

15).

Разумеется, историкам древности при

лакунарности источников приходится делать обобщения и распространять информацию, зафиксиро­
ванную для одного географического региона, на другой, но это каждый раз требует серьезных обос­
нований, а не невнятной ссылки «на специфику источников». Между тем и с борьбой за гражданские
права в Египте дело обстоит не так, как представляется Грушевому. По вопросу о правовом статусе

евреев в Александрии существуют три точки зрения: евреи были полноправными гражданами, евреи

15

188

Heineman111929, 76-91; 1931,3-43.

пытались получить этот статус, евреи отнюдь к нему не стремились, а пытались восстановить права

самоуправления, которыми они обладали до того, как Флакк изменил их статус с кспоtкоt на ~fVOt.

Эта последняя точка зрения в настоящее время доминирует в научных исследованиях l6 .
Одним из самых остро дискуссионных в истории иудаизма римского времени является вопрос
о том, был ли он миссионерской религией: пытались ли иудеи, как это делали христиане, обратить
язычников в свою веру (сделать их прозелитами). Несмотря на заявленную в начале книге установ­
ку избегать обсуждения спорных проблем, Грушевой в спор вмешивается и высказывается весьма

безапелляционно: «Все споры по этому вопросу в значительной мере выглядят надуманными ...
Действительно, в иудаизме не было прозелитизма и миссионерства, если подходить к явлению с
христианских позиций ... и в то же самое время существование миссионерства в иудаизме не прихо­
дится ставить под сомнение уже вследствие самого факта существования "иудействующих"

-

людей,

по тем или иным причинам искавших контакта с иудеями и, естественно, получивших таким обра­

зом информацию о сути учения» (с.

195).

Прежде чем оценить это утверждение Грушевого, нужно

разобраться с тем, как он понимает категории «прозелип) и «иудействующий» и как их понимают
исследователи, ведущие «надуманные споры». Прозелитами в научной литературе называют языч­
ников, принявших иудаизм. Их отличают от язычников, доброжелательно относившихся к иудаизму,
которых называют боящимися Бога, квазипрозелитами, иудействующими или симпатизирующими

иудаизму. Среди последних были как люди, которых от полного прииятия иудаизма отделял лишь
один шаг (см. классическое описание в Деян

10:1

сл.), так и те, кто добавил иудейского Бога к своему

пантеону или из доброжелательного интереса заходил иногда в синагогуl7.
Грушевой эти две категории не различает. На с.

193,

прим.

9

он пишет: «Точное

(sic!)

количест­

во прозелитов нам неизвестно, однако же тот факт, что иудействующие действительно составляли
проблему для римского общественного мнения, дает возможность предполагать, что их количество

имело тенденцию к росту вплоть до окончательной победы христианства на рубеже

IV-V вв.

Види­

мо, можно также считать, что количество прозелитов достигало во всей Римской империи несколь­
ких миллионою). Оставляя в стороне отсутствие логики (из того, что иудействующие "составляли

проблему», отнюдь не следует, что их количество имело тенденцию к росту,

-

оно вполне могло

оставаться стабильным, тем более в период, когда христиане занимались активной миссионерской
деятельностью и многие квазипрозелиты становились христианами), прокомментирую удивитель­

ную цифру. Общее количество евреев в Римской империи по подсчетам разных исследователей
колебалось от четырех до восьми миллионов. Нет нужды напоминать, что эти цифры ненадежны в
отсутствие достаточного количества исходной, в первую очередь археологической информации и на­

дежной методики подсчета 18. Грушевой считает, что в римское время в Палестине жило от 1 до почти
3 млн. евреев, а в диаспоре 1,5-2 млн. (с. 17 сл.)19. Таким образом получается, что каждый второй
иудей был прозелитом. Это полностью противоречит источникам. Например, из надписей, главным

образом эпитафий, датируемых от 1 в. н.э. по V в. Н.Э., нам известно всего

19 имен

прозелитов, иными

словами, количество еврейских надписей, в которых упоминаются прозелиты, составляет не больше

одного процента от их общего числа. Со времени Адриана римские законы рассматривали обращение
язычников в иудаизм как серьезное преступление, и, хотя в надписях указание на прозелитический
статус встречается и в послеадриановское время, очевидно, что ни о каком росте прозелитизма в этот

период не может быть речи.

Примечание, в котором определяется количество прозелитов, сделано к фразе, где Грушевой со­

общает о том, что «в первые века н.э. находилось немало таких людей, которые исполняли отдельные

16 См., например: Barclay 1996,60-71.
17 См. определение этой категории в: Rеупоlds, ТаппепЬаum 1987,65.
'Х См., например: McGing 2002, 88-106. Статья заканчивается на неутешительной, но весьма
трезвой ноте: «Я не верю ни в то, что у нас есть хотя бы весьма приблизительные представления
о количестве евреев в античности, ни в то, что у нас есть способы это узнать ... притворяться, что

дело обстоит иначе, выдавать желаемое за действительное и строить на подобиом осиовании важные
теории

в

- дорога в никуда». См. также Левинская 2000, 54 сл.
19 Для Палестнны византийского времени Грушевой приводит еще более низкую цифру: 200 тыс.
у-ун вв. (с. 390). Эта цифра опирается на традиционное убеждение в том, что число евреев в

Палестине резко сократил ось после восстания Бар-Кохбы и на крайне ненадежное свидетельство
Евтихия (Х в.) о количестве евреев, поддержавших персов во время их вторжения в Палестину. Пред­
ставление о резком сокращении количества евреев в Палестине в византийский период, когда плот­

ность населения была максимальной (большей она стала лишь в :хх в.), в последнее десятилетие
отвергается многими исследователями. См. обсуждение этого вопроса в:

GoodbIatt 2006, 405-410,

с

литературой.

189

заповеди иудаизма, платили полшекеля на нужды храма и Т.д., не обращаясь в иудаизм полностью».
Как известно, храмовый налог платили только мужчины-евреи (в том числе прозелиты, которые
становились частью еврейского народа) в возрасте от 20 до 50 лет. Предположение о том, что от
язычников, заглядывавших время от времени в синагоги, евреи требовали уплату храмового налога,
смехотворно.

Назвав дискуссию о миссионерском характере иудаизма надуманной, Грушевой расписывается в
том, что он не понимает сути проблемы. Весь ученый мир под миссионерством понимает активное
рекрутирование прозелитов, Грушевой

- ответы на вопросы заинтересовавшихся иудаизмом лиц. Он
наивно полагает, что проблема снимается при помощи нехитрой игры с терминологией: достаточно
просто постулировать некое отличное от общепринятого значение для научного термина в одном
контексте и сохранить традиционное значение в других. Невольно на память приходит кэролловский
Шалтай-Болтай: «Когда я беру слово, оно означает то, что я хочу, не больше и не меньше».
При этом Грушевой так и не понял, что полемика ведется об иудаизме Второго храма, а не о
талмудическом периоде, когда мощное и триумфальное христианское миссионерское движение
спровоцировало реакцию иудейских раввинов, что видно из его утверждения о том, что «отрицание

факта миссионерской деятельности иудеев среди язычников СВИдетельствует лишь о полном незна­
нии какой-то категорией исследователей талмудической литературы, где вопрос о прозелитизме об­
суждался достаточно подробно» (с. 195, прим. 14). Обвиняя коллег в незнании Талмуда, Грушевой в
очередной раз расписывается в том, что ему не известна научная литература по теме, например, кни­

га М. Гудмена2О , который является одним из самых решительных противников идеи о существовании
иудейского миссионерства. В ней он посвятил две главы отношению к прозелитизму в Талмуде 2 1,
В своей книге Грушевой постоянно подчеркивает несовместимость античной и иудейской куль­
- римский гражданин» вызывает у него удивление, поскольку «римский

тур. Словосочетание «иудей

гражданин, поклоняющийся не Юпитеру и традиционным олимпийским богам, - явление в извест­
ной мере противоестественное» (с. 162). С другой стороны, он готов поверить в то, что еврейка,
не отказываясь от своей религии, могла стать жрицей языческого культа, если она была римской
гражданкой. В комментарии (Приложение 1, с. 428 сл.) к трем надписям, связанным с Юлией Се­
верой (МАМА VI, 263, 264 [IJudO П, 168],265), которая построила в Акмонии синагогу и при этом
была главной жрицей императорского культа, устроительницей спортивных состязаний (аусоуоеЕ:П<;)
и магистратом-эпонимом, он утверждает, что в Юлии Севере «более логично» видеть еврейку, по­
лучившую римское гражданство. Возможно, рассуждает Грушевой, «в рамках данного конкретного

города иудеи

-

римские граждане освоились настолько, что сочетание несочетаемого (строительство

синагоги и исполнение должности верховного жреца императорского культа) никого не смущало».

Между тем Юлия Севера

-

личность достаточно хорошо известная. Она принадлежала к ари­

стократической семье, связанной родственными узами с галатской династией. Ее сын был членом

римского сената при Нероне 22. В том, что дама-аристократка, верховная жрица императорского
культа, покровительствовала иудейской общине и оплатила строительство синагоги, не было ничего

необычного. Другая высокопоставленная дама из города Траллы в Карии (Клавдия) Капитолина 23 ,
принадлежавшая к известной семье, среди членов которой был проконсул Азии, сенатор и пожизнен­
ный жрец Зевса Ларисия в Траллах, оплатила постамент и украшение лестницы мрамором в синагоге

(IJudO П, 27). Согласно Иосифу Флавию, жена Нерона Поппея Сабина симпатизировала иудаизму
20. 195). В Лк 7:1-5 рассказывается о римском центурионе, построившем синагогу, в Деян 13:50

(А]

упоминаются родовитые женщины, чтущие иудейского Бога, в Антиохии писидийской. В списке
доноров-квазипрозелитов из синагоги в Афродисиаде (Кария) содержится девять имен булевтов

(IJudO

П,

14).

В некоторых кругах язычников (включая высокопоставленных) иудаизм был в моде, и

квазипрозелиты выражали свои симпатии иудаизму, в том числе строя и украшая синагоги. Высокий
статус в языческом обществе и благотворительная деятельность по отношению к иудейским общи­
нам сочетались вполне гармонично. А вот еврейка могла стать верховной жрицей языческого культа,

только отрекшись от своей веры и порвав связи с общиноЙ 24 • Разумеется, если бы Юлия Севера была
еврейкой-вероотступницей, то речи о строительстве ею синагоги быть не могло.

Goodman 1994.
Chapter 6: «]udaism in the Talmudic Period: Attitudes to Gentile Paganism» (р. 109-128), chapter 7:
«Judaism in the Ta1mudic Period: Prose1ytes and Proselytizing» (р. 129-153).
22 См., например: Trebi1co 1991,58-60; Mitchell1993, 9; WilIiams 1998, 168 (VП. 17); Binder 1999,
145 f.
23 PIR2 С 1085.
20
21

24

Примеры евреев-апостатов известны. Наиболее знаменитым вероотступником был племянник

Филона Александрийского Тиберий Юлий Александр, сделавший головокружительную карьеру и
занимавший посты прокуратора Иудеи и префекта Египта.

190

Грушевой рассматривает иудаизм как некую неизменную систему (отсюда, в частности, желание
использовать талмудические высказывания о прозелитах при обсуждении отношения к прозелитиз­

му в период Второго храма). «По понятным причинам
Т.е. не иметь каких-либо изображений на стенах»,

-

(sic!)

синагога должна быть пустой внутри,

заявляет Грушевой (с.

217).

Это утверждение

опирается на убеждение в том, что античные синагоги не должны по декору отличаться от совре­

менных. Археологические открытия, однако, свидетельствуют об обратном, и, нехотя это признав,

Грушевой объявляет синагогу в Дура-Европос 25 «живописным исключением»: «Строго говоря такого
не должно было быть» (с.

218). Между тем,

открытие синагоги в Дура-Европос в

1932 Г.,а затем мно­

гочисленных синагог в Палестине и диаспоре заставило отказаться от существовавших стереотипов.
Стало очевидно, что «украшать синагоги изображениями было правилом, и таким образом синаго­

га в Дура-Европос отнюдь не исключение»26. Более того, в высшей степени маловероятно, чтобы
изысканная и сложная живописная изобразительная традиция возникла внебольшом приграничном
городке, скорее всего, фрески Дура-Европос восходят к живописной школе, сложившейся в одном из

крупных центров, таких, как, например, Антиохия на Оронте 27 .
Отношение к фигуративным изображениям у представителей разных течений внутри иудаизма
было различным в те или иные периоды. После разрушения Иерусалимского храма, когда исчезла
угроза его десакрализации, изображения, которые не являлись объектами поклонения, перестали
рассматриваться как угроза религиозным установлениям. Толерантное отношение к фигуративным

изображениям существовало вплоть дО

VI В., после чего победили иконокласты 28 .

Грушевой часто пользуется выражением «это неисторично» (вариант «это антиисторично»),
любимое слово появляется даже в названии уже упоминавшегося выше подраздела: «Попытки опре­
деления антисемитизма и антиисторичность большинства из них» (с.

219).

Из этого следует, что он

придает особое значение историческому контексту. Однако в его книге именно понимание контекста,
как правило, отсутствует. Приведу показательный пример. В первой трети

III в.

был принят закон, в

соответствии с которым евреям было разрешено занимать магистратуры. В нем имеется специальная
оговорка, согласно которой выполнение административных обязанностей не должно было вступать

в конфликт с религиозными предписаниями иудаизма. Если рассматривать его вне исторического
контекста, то закон воспринимается как благоприятный для евреев, поскольку открывал им доступ к

продвижению по социальной лестнице. Именно так его понимает Грушевой. На с.

7 он

отмечает, что

при Северах был принят закон, «адресованный иудеям, который имел, несомненно, большое значе­
ние для них». Этому закону Грушевой придает столь важное значение, что еще раз возвращается к

нему на с.

315 сл. с той же оценкоЙ 29 .

А теперь посмотрим, как оценивается этот закон в современной историографии (я специально
цитирую книгу Смоллвуд, на которую Грушевой ссылается в своем сочинении): «Это была сомни­
тельная честь, в СУЩНОСТИ на практике нечто прямо противоположное. Со времени Траяна и Адриана
произошло существенное изменение в концепции и системе местной администрации и в отношении

людей к службе в администрации. То, что раньше было вожделенной почестью, превратилось в пу­
гающее бремя ... Как только муниципальная должность из привилегии превратилась в обязанность,
ее перестали домогаться, и к третьему веку незанятых вакансий было больше, чем кандидатов. При­
ходилось прибегать к давлению и принуждению, что превратило магистратуры в литургии, которых

для богатого человека было невозможно избежать, если он не имел юридического обоснования для
отказа или не был готов бежать или потерять две трети своего состояния ... Закон Северов возложил

на евреев, обладающих местным гражданством, обязанность занимать муниципальные должности,
добавив специальную оговорку о том, чтобы они были освобождены от обязанностей, несовмести­
мых с их религией, и не могли больше отказываться от должности под предлогом, что это повлечет

25 В орфографии Грушевого Дура-Эуропос. Он нередко дает топонимы и антропонимы в неупотребительной или устаревшей орфографии: Кесарея, Цельз, Тиас, Себасте.

26 Schubert 1992, 144.
27Ibid.
28 Ibid., 147-159.
29

Между двумя упоминаниями закона, впрочем, имеется существенное различие. В первом слу­

чае Грушевой цитирует латинский текст, в котором прямо сказано, что он принят «божественными

Севером и Антонином», Т.е. Септимием Севером и Каракаллой, во втором автор об этом забыва­
ет, сообщает, что в преамбуле закона сказано: «Божественные Северы постановили» и высказы­
вает предположение, что под Северами здесь могут подразумеваться «Септимий Север или

(sic!)

Каракалла».

191

нарушение их религиозной свободы, гарантированной римским законом. Термин Ульпиана "разре­

шили" на деле является эвфемизмом для "заставили"»30.
Можно привести еще множество примеров, когда Грушевой игнорирует исторический контекст
или при водит устаревшие интерпретации. Разбор всех ошибок и нелепостей, однако, занял бы
слишком много места. В целом книга Грушевого представляет собой смесь из давно отброшенных

наукой теорий и трюизмов, изложенных с пафосом первооткрывателя. Многие рассуждения глубо­
комысленно-нравоучительного характера производят комическое впечатление. Чего стоит, например,
такое: «С точки зрения автора данной работы, занятие пиратством и право верное соблюдение норм

иудаизма (как, впрочем, и любой другой веры) могут свидетельствовать о беспринципности такого
человека». По-видимому, Грушевой считает, что только атеисты могли пиратствовать, не поступаясь
принципами.

Язык книги невразумителен, она наполнена перлами наподобие таких: «восприятие иудеями
окружающего мира заметно отличалось от того, что происходило в Палестине» (с.

84), « ... взаимоне­

понимание иудеев с языческим окружением лишь в принципе было универсальным, но никогда не
было фатальным» (с.

173), «конфликт не был ни фатальным, ни универсальным» (с. 155), «соучастие
428), «сотрудничество с киликийцами становилось вполне реальным
как по сути, так и по форме» (с. 93), «по своему лексическому составу слово "антисемитизм" означа­
ет неприязнь вообще» (с. 221), «к последнему мнению рукописной традиции Талмуда следует присо­
единиться» (с. 319), «патриарх Йехуда Второй разложил стоимость работ на раввинов» (с. 325), «но­
вая вера - христианство взяла от иудаизма монотеизм, а от язычества - интернационализм» (с. 339).
в жизни греческого города» (с.

В книге немало и фактических ошибок. Понтий Пилат назван не префектом, а про куратором
(с.

136).

Филон Александрийский оказывается автором «письма кАристею»
в. (с.

(sic!) (с. 187), а апостол
162). Появление представления о евреях как о «на­
346), хотя впервые оно было зафиксировано в пропо­

11 в.

Грушевой считает, что научное творчество Э. Ренана

Павел «римским гражданином города Тарсю) (с.
роде-богоубийце» Грушевой датирует

IV

веди «О пасхе» Мелитона Сардийского во

(1823-1892)

и А. Меня

(1935-1990)

(Грушевой ссьшается на него как на Э. Светлова, не зная, что

это псевдоним, под которым Мень печатался в советское время за границей) разделяют несколько

десятилетий (с.

80).

Количество опечаток в книге (особенно в греческих цитатах) выходит за все разумные рамки.
Создается впечатление, что автор не потрудился вообще заглянуть в корректуру. В перекрестных

ссылках нет номеров страниц, некоторые фразы не окончены (см., например, с.

24; 40, прим. 37; 43,
45; 156; 193; 206; 233, прим. 127; 311, прим. 59). Александр Полигистор в индексе назван Алек­
сандром Полихистором. На с. 39 имя Г. Алона (G. Alon) пять раз напечатано правильно и дважды с
опечаткой: Аллон, эта же опечатка повторяется на с. 52 и в библиографии на с. 474. Фамилия Cohen
транскрибируется то как Коен (с. 12), то как Коэн (с. 42), Rochette - то как Рошетт (с. 42), то как Ро­
шет (с. 233). Дора Асковиц оказывается то женщиной (с. 40), то мужчиной (с. 41). У Э.М. Смоллвуд
(Е.М. Smallwood) в тексте книги, как правило, пропущен первый инициал, в индексе же инициалы
прим.

поменялись местами и вместо Э (Эдит) стоит Е. Работа с.В. Барона упоминается в разделе «Зару­
бежная историография» (с.

39),

но в индексе он оказывается уже «отечественным автором» (с.

499).

Ярмук пишется то в форме Йармук, то Ярмук. В заглавиях работ на английском языке слова печата­
ются то с прописных, то со строчных букв.
Индекс «отечественных авторов» занимает две трети страницы, индекс зарубежных еще меньше.

Список пропущенных имен в обоих занял бы несопоставимо больший объем. То же относится и ко
всем остальным указателям, что делает их наличие бессмысленным.

В конце книги имеется Приложение с многообещающим названием «Важнейшие греческие и
латинские надписи, характеризующие жизнь общин диаСПОРЬJ)). В первой же фразе Грушевой уточ­
няет, что речь идет не о важнейших надписях, а только о тех, которые он упоминает в своей книге.

Таковых набралось десять. Знакомство с упражнениями Грушевого в области эпиграфики повергает
в отчаяние. Автор не только не удосужился заглянуть в новейшие корпусы еврейских надписей и

воспроизводит тексты даже не по второму

(CIJ2) (с поправками и дополнениями, вьшолненныIии

Б. Лифшицем), а по бесконечно устаревшему первому (СП) изданию Фрея, но и это делает с зашка­
ливающим количеством ошибок.

Грушевой не знаком с традиционным форматом публикации эпиграфических источников. Во
всех надписях отсутствует нумерация строк, некоторые напечатаны вообще без деления на строки,
нигде не приводится контекст находок, отсутствуют упоминания об изображениях на памятниках.
Грушевой пользуется устаревшей системой сигл, копируя их из старых корпусов, не приведя списка

их значений и явно не понимая их смысла. Так, например, он заключает в квадратные скобки восста-

30 Smallwood 1981, 513.

192

новления в лакунах, но в надписи из синагоги в городе Стобы (с.

419 = IJudO 1, Мас 1) он помещает
в квадратные скобки одно из дважды повторенных подряд Kat "о-6,,;. В современных изданиях в этом
месте стоят двойные квадратные скобки, обозначающие, что резчик соскоблил слово, вырезанное по

ошибке З '. Грушевой приводит устаревшие датировки (с. 418, та же надпись из города Стобы). Он не­
верно локализует надписи: так, эпитафия из Катаны в Сицилии

(JIWE 1, 145) помещена

в несущест­

вующую Катану в Киликии; надпись с Ренеи, небольшого острова, на котором находилось кладбище
Делоса, оказалась на Делосе (с.

424, ПudО 1, АсЬ70),

причем не указано, что два практически иден­

тичных текста были вырезаны на обеих сторонах плиты; эпитафия, которую Грушевой помещает в
Порто (с.

423, JIWE 11, 584),

вполне возможно происходит из катакомбы Монтеверде в Риме.

Грушевой воспроизводит давно отвергнутые интерпретации. Например, имя жены владельца
гробницы в надписи из сицилийской Катаны он дает как

Lasifel'ine (с. 421). Между тем еще в 1941 г.
Lasi<e> Erine = Las(s)iae Irenae, которая
принята Б. Лифшицем (СП 12, 51 к N2 650) и Д. Ноем (JIWE 1, 145).
В древнееврейских вставках в двух эпитафиях на латинском языке (с. 421 = JIWE 1,145, с. 423 =
JIWE 1, 86) слова стоят в правильном порядке, но набраны слева направо, а в середине одного слова
А. Ферруа предложил весьма убедительную !(онъектуру:

дважды вместо «вава» стоит «нун софИТ»! В отличие от греческих латинские надписи зачем-то на­

браны заглавными буквами, без раскрытия сокращенных латинских слов, в JIWE 1, 145 пропущена
строка.

Двуязычная эпитафия Фаустины из Венозы (с.

423

=

JIWE 1,86) сопровождается

сетованиями на

то, что ее латинская часть изобилует орфографическими ошибками. Количество этих ошибок Груше­
вой существенно увеличил. Особенно неприятна опечатка в имени самой покойной, которое набрано
с греческой Н вместо латинской

1,

учитывая, что в надписи про слеживается греческое влияние, в

частности греческая Н встречается в двух словах, написанных латиницей.
Резюмируя сказанное, отмечу, что, с моей точки зрения, основным словом для характеристики
сочинения Грушевого является «имитация». Это относится ко всем компонентам книги: текст ими­

тирует научное сочинение, оформление (индексы, библиография, эпиграфическое приложение)

-

научное издание.

Для меня остается загадкой, как такая дилетантская работа могла появиться при финансовой

поддержке Российского гуманитарного научного

(!)

фонда с грифом Российской академии наук и

глубоко уважаемого в научных кругах Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения
РАН. Хотелось бы надеяться, что в будущем институт, прославленный своими блестящими публика­

циями (например, почти одновременно с книгой Грушевого появилось второе издание знаменитой
«Истории Мидию> И.М. Дьяконова), будет придерживаться своих традиционно высоких стандартов
и не ставить гриф на сочинениях, дискредитирующих его имя.

Литература
ЛевUllская И.

2000: Деяния Апостолов на фоне еврейской диаспоры. СПб.
1922: Антисемитизм в древнем мире. Попытки объяснения

Лурье С.

его в науке и его

причины. Пг.

Лурье С.

2009:

Антисемитизм в древнем мире. Попытки объяснения его в науке и его причины.

Изд. 2-е, исправленное и дополненное автором. Подготовка текста, предисловие и комментарии
И.А. Левинской. Москва-Иерусалим.
Лурье С.

1924: Еврейская старина. N2 11. 345-347.
1922: Евреи в древности и в Средние века. Пг.
Barclay J.M G. 1996: Jews in the Mediteгranean DiaspOl"a fromAlexandel" to Trajan (323
Тюмеllев А.И

ВСЕ-117 СЕ.)

Edinbuгgh.

Вickerman Е. 1926: S[alomon] Luria, Der Antisemitismus in der alten Welt. (Antisemitizm v drevnem
mire) // Philologische Wochenschrift. 46 N2 33/34 (14. August 1926), 903-910. Русский перевод: Лурье С.
2009, 376-385.
Binder D.D. 1999: Into the Temple Courts. Atlanta.
Ericksen R. 1985: Theologians under Hitler: Gerhard Kittel, Paul Althaus, and Emmanuel Hirsch. New
Haven.
31 Первый издатель надписи Н. Вулич поставил фигурные скобки (ошибочно вырезанные лишние
буквы), его поправил ЭЛ. Сукеник, указав, что резчик сам исправил ошибку (IJudO 1, р. 69).
Вестник древней истории,

N2 3

193

FeZdman L. 1993: Jew and Gentile in the Ancient World. Attitudes and Interactions from Alexander to
Justinian. Princeton.
Goodblatt D. 2006: The Po!itica! and Socia! History of Jewish Community in the Land of Israel,
с. 235-638// CНJ. IY, 404--430.
Goodman М 1994: Mission and Conversion. Proselytizing in the Religious History of the Roman
Empire. Oxf.
Heinemann 1.1929: Ursprung und Wesen des Antisemitismus in Altertum // Festgabe zum zehnjiihrigen
Bestehen дег Akademie fiir die Wissenschaft des Judentums 1919-1929. В., 76-91.
Heinemann 1 .1931: Antisemitismus // RE. Suppl. У., 3--43.
Isaak В. 2004: Тhe Invention of Racism in Classical Antiquity. Princeton- Oxf.
de Lange N. 1991: The Origins of Anti-Semitism: Ancient Evidence anд Modern Interpretations // AntiSemitism in Times ofCrisis / S.L. Gilman, S.T. Katz (eds). N.Y.-L., 21-37.
McGing В. 2002: Popu!ation and Proselytizm: How Мanу Jews Were Тhere in the Ancient World // Jews
in the Hellenistic and Roman Cities / Ed. J. R. Bartlett. L.-N. У., 88-106.
Mitchell S. 1993: Anato!ia: Land, Меп, anд Gods inAsia Minor. Уо!. П. Oxf.
Reynolds J., ТаnnеnЬаиm R. 1987: Jews anд God-Fearers at Aphrodisias (Cambridge Phil010gical
Society, Suppl. vo!. 12). Cambr.
Schubert К. 1992: Jewish Pictoria! Tradition in Early Christian Art // Schreckenberg Н., Schubert К.
Jewish Historiography апд Iconography in Early anд Medieval Christianity. Assen, Maastricht, Minneapo!is
(Compendia Rerum Iudaicarum ад Novum Testamentum, Ш, 2).
Smallwood Е.М 1981: ТЬе Jews under Roman Rule from Ротреу to Dioc!etian. А Study in Political
Re!ations. Photomechanica! Reprint with Сопесtiuопs (Studies in Judaism in Late Antiquity, 20). Leiden.
Trebilco Р. 1991: Jewish Communities in Asia Minor. Cambr.
Williams М. 1998: ТЬе Jews among the Greeks anд Romans. А Diaspora Sourcebook. L.
и'А. Левинекая

© 2010г.

ANКE ILONA BLOBAUM. «Denn ich bin der Кбnig, der die Maat liebt».
Непsсhеrlеgitimаtiоn im spatzeitlichen A.gypten. Бinе vergleichende

Untersuchung der Phraseologie in der offiziellen Кбnigsinsсhriftеn vom Beginn
der 25. Dynastie bis zum Ende der makedonischen Herrschaft (Aegyptiaca
Monasteriensia, Band 4). Aachen: Shaker Verlag GmbH, 2006. XIV+501 S.
Книгу немецкой исследовательницы А.-И. Блёбаум (Институт египтологии и КОIПологии, Мюн­
стерский университет, Германия) можно назвать новым и весьма качественным выпуском в своего

рода «серии» египтологических работ, начатой больше четырех десятилетий назад Э. Блюменталы 
 ,
а затем продолженной Н.-Кр. Грималем 2 , У Рёсслер-Кёлер3 и некоторыми другими исследователями.
Египтологи хорошо знают, что эта «серия» состоит из обширных компендиумов, решаюших задачу

классификации терминов, эпитетов, стандартных фраз и иных приемов письменной пропаганды, ко­
торые встречаются в древнеегипетских текстах, связанных с царской идеологией (в первую очередь
в царских надписях, как таковых). Характерным образом уже среди этих более ранних публикаций
две учитывают материал египетского Позднего времени: труд Грималя рассматривает официальные

тексть! от рамессидского времени и до завоевания Египта Александром Великим

(332

г. до н.э.),

Вlumenthal Е. Untersuchungen zиr iigyptischen Konigtum des Mittleren Reiches. 1: Die Phraseo!ogie.
1970.
2 Grimal N. -Ch. Les termes de ]а propagande roya]e egyptienne de ]а XIX dynastie а !а conquete
d'Alexandre. Р., 1986 (рец.:ДеЙнека ТА. //ВДИ. 1991. N2 3. С. 197-203).
3 Rбsslеr-Кбhlеr И. Individuelle Haltungen zит iigyptischen Konigtum der Spiitzeit: Private Quel1en unд
ihre Konigswertung iш Sраrшungsfе!d zwischen Erwartung und Erfahrung. Wiesbaden, 1991 (Gottinger
Orientforschungen. IY. Reihe: Agypten 21); см. некоторые наши замечания: Ладынин и'А. Основные
этапы царского культа Птолемеев в !юнтексте общей эволюции египетского эллинизма // Мнемон:
Исследования и публикации по истории античноro мира. 3. СПб., 2004. С. 157-158.
1

В.,

194

а работа Рёсслер-Кёлер посвящена Позднему времени полностью (в ней рассматриваются все из­
вестные на момент ее публикации частные памятники этого периода, фиксирующие отношение их

владельцев к современным им правителям, с особенным вниманием к случаям нелояльности, при
которых царские функции и статус могли переноситься с реального правителя на божество или даже
на самого владельца такого памятника). Кроме того, к работам этой же проблематики, связанным
с Поздним временем, можно прибавитъ и книrу М.-А. Бонэм, посвященную царским титулатурам

III Переходного периода4 • Подобное «хронологическое распределение» этих работ побуждает гово­
рить об их дефиците - достойном немалого сожаления! - для эпохи Нового царства (помимо книги
М. Шаде-Буш о фразеологии исторических текстов ХУН! династии 5 мы можем отнести к этой кате­
гории исследований разве что знаменитые труды ЮЯ. Перепелкина по амарнскому времени, так­

же носящие во многом терминологический характер6, однаI(Q они-то, будучи написаны по-русски,
остаются «под спудом» для зарубежной египтологии!). В то же время сама концентрация внимания
этих исследователей на Позднем времени не может быть случайна и, безусловно, мотивируется мно­

гообразием и сложностью проблем, встающих в связи с ним (и прежде всего связанных с эволюцией
как официальной идеологии, так и массового восприятия царской власти в условиях ее очевидного
ослабления и частого появления на египетском престоле чужеземцев). Возвращаясь собственно к
работе А.-И. Блёбаум, нужно сказать, что она посвящена исследованию проблемы царской легитим­
ности (понятой как комплекс критериев, обосновывающих в «пропаганде» правителей их право на
свой статус и способность его приобрести и удержать) в официальной идеологии Древнего Египта
с ХХУ династии (с учетом также и текстов Пианхи, еще не владевшего Египтом постоянно) и до

царствований Аргеадов

(332-305/4 гг.

до н.э.) включительно; основываясь на царских надписей, она

органично дополняет исследование У. Рёсслер-Кёлер, где, как мы уже сказали, рассматриваются
частные памятники.

При определении понятия царской легитимности автор работы оговаривает, что его традиционное

современное значение применительно к ситуации древнеегипетской монархии требует модификаций.

Дело не только в констатированной А.-И. Блёбаум (с.

26)

невозможности каких-либо сомнений егип­

тян в необходимости института царской власти, в виду его ИСIШЮЧительной, в их системе представле­

ний, значимости для поддержания миропорядка 7 , но также и в том, что легитимация власти конкрет­
ного правителя не сводится к обоснованию его формальных династических прав (момент, I(СТОРЫЙ,
по-видимому, столь очевиден для исследователей древнеегипетской идеологии, что автор книги не
оговаривает его специально). По словам А.-И. Блёбаум (с.

1), частично вынесенные в заглавие ее ра­
1 из «Стелы удочерения Нейтикерт» (сткк. 3-4: ... ntt Ink nsw mr[y] тЗ't bwt.i
(}srt plV i[w]-ms S5 nrjty [I]t 1ft IW't Gb dmg pssty т ~wnw - « ... ибо я царь, любящий маат; обман - это
Боты
' слова Псамметиха

отвращение мое наибольшее; [я] сын [и] мститель отца [моего], схвативший наследие Геба [и] соеди­

нивший обе половины (Верхний и Нижний Египет. - и.л) [еще] будучи ("в качестве") юношеЙ ... »8)
суммируют 'Iри фундаментальных концепта древнеегипетской царской власти: связь царя с поддер­

жанием универсального божественного плана !\-Iаат; его качество сына и наследника богов (прежде
всего универсального солнечного бога); и его практическую способность к эффективному поддержа­
нию порядка в стране. В известном смысле выделение этих трех аспектов соотносится с выделением

в основополагающей статье Э. Отто трех типов легитимации власти египетского царя 9 : посредством
успеха его деятельности

(durch die Wirksarnkeit), особенно

получения от богов воздаяния за совершае-

4 ВоnМmе М-А. Le 1ivre des rois de 1а Troisieme periode intermediaire. Le Caire, 1987 (Bibliotheque
d'Etude, 99).
5 Schade-Busch М ZUl' Кбпigsidео10giе Amenophis' 1II: Ana1yse der Phraseo10gie llistorisc11er Texte
der Voramamazeit. Нi1dеshеiш, 1992 (Hildesheimer ilgypto10gische Beitrilge, 35); в отечественной ли­

тературе материалу царских текстов и титулатур ХУIII династии посвящены работы Т.А. Баскако­

вой (Дейнеки), самая значительная из которых - ее диссертационное исследование - остается не
опубликованным полностью: Дейнет(а ТА. Идеологическое обоснование внешней политики Египта в

XVI-XIV вв.

до Н.э.

// ВДИ. 1990. N2 2.

С.

135-154; она же.

Обоснование внешней политики Египта

в царских надписях ХУIII династии: Автореф. дис .... канд. ист. наук. М.,

1992.

Переnелкuн ю.я. Переворот Амен-хотпа IV. М. Ч. 1. 1967. Ч. 2. 1984.
7 См. теперь в отечественной историографии: Де.мuдчuк А.Е. Безымянная пирамида: Государ­
6

ственная доктрина древнеегипетской Гераклеопольской монархии. СПб.,

«Младшее Солнце

-

2005.

С.

14-27

(глава

I-

бог ритуала»).

Caminos R.A. ТЬе Nitocris Adoption Stela // JEA. 1964. 50. Р. 74. Р1. УIII.
Otto Е. Legitimation des Непsсhегs impharaonischen Agypten// Saeculum. 1969.20. S. 385-411; ср.
Barta W. Legitimation // LA. III. 1980. Sp. 960-963.
8

9

7*

195

мый им ритуал lО ; посредством его династических прав (durch die Erbe - при том, что в терминолоmи
египетских официальных текстов само понятие «наследие»

- Wb. 1. 51: iW't -

обозначает получаемое

царем не столько от его прямых предшественников, сколько, опосредованно через всю их длинную

череду, еще от правителей-богов 11 ); и посредством вписывания его в различные мифолоmческие кон­
нотации

(durch die

тythologischen

Begrundung -

в особенности в опоре на его стойкую ассоциацию

с богом XOpOM I2). Хотя А.-И. Блёбаум учитывает и более дробную классификацию, предложенную
Р. Гундлахом (в ней, в частности, разделены такие практические моменты, проявляющиеся еще до
восшествия царя на престол, как династические права и назначение наследником; а в «мифологиче­
ской» леmтимации, становящейся для царя актуальной уже на престоле, подразделяются аспекты его

избрания богом еще до воцарения, роли сына божества и уподобления солнечному богу)13, в целом
она ориентируется скорее на классификацию Э. Отто, разделяя собранный ею обширный массив сви­
детельств сообразно трем большим темам (с.

27-29, рис. 2):

собственные деяния царя; его отношение

к предшественникам (подчеркивание преемственности по отношению к ним или, напротив, отрица­
тельное к ним отношение); и его отношения к божествам. Другой важный методологический пункт,

в котором автор работы следует за Э. Отто (с.

1), -

это его мнение, что принципиальное внимание

следует уделять не рутинному наследованию власти внутри династий, а ситуациям переворотов и
иноземных завоеваний, в которых приемы, используемые для леmтимации новых правителей, прояв­

ляются особенно ярко J4 • Изобилие подобных ситуаций в Позднее время, по мнению А.-И. Блёбаум, и
делает его необычайно привлекательным объектом для исследования данной направленности (там же).
Именно распределение собранных свидетельств по трем тематическим группам в значительной
мере определяет методологию исследования А.-И. Блёбаум. Его источники - это весь массив офици­
альных текстов рассматриваемого периода (надписей на постройках, стелах, отдельных памятниках

и т.п.), которые проиндексированы в приложении

2

(с.

313-363) по

формату: [номер династии араб­

ской цифрой]-[инициал царя одной или двумя заглавными буквами; при наличии нескольких царей

данного имени

-

с порядковым номером арабской цифрой]-[номер в индексе, с сохранением, для

возможности его пополнения, зазора в несколько единиц между перечисляемыми памятниками] (так,
например, упомянутая «Стела удочерения Нейтикерт» получает индекс 26-РI-00l). Некоторые из
привлеченных автором работы источников заслуживают специального упоминания. Так, А.-И. Блё­
баум активно использует материал Элефантинской стелы Амасиса

-

важнейшего, но, по сути дела,

до сих пор не вполне введенного в научный оборот источника по событиям противостояния Амасиса

и Априя в

570-567

гг. до н.э., включая вавилонское вторжение в Египет

567

г. до н.э. (известно, что

исследовательница готовит первую полноценную публикацию этого памятника, о значении которо­

го нам приходилось писаты 1) •• В работе рассматриваются компоненты титулатуры Дария

10

1 - присут-

См.:Демuдчuк. Безымянная пирамида ... С. 4~7 (о поиске египтянами конца Древнего царства

и 1 Переходного периода истоков своих бедствий в ущербности ритуала, совершаемого царями этого
времени, и соответственно их сакральной природы).
11 См. об этом древнеегипетском религиозно-идеологическом топосе: Берлев О.д. Наследство
Геба

// Подати

и повинности на древнем Востоке. СПб., 1999. С. 6-33.
Большаков А.О. Древнеегипетская скульптура и «Хорово имя» // ВДИ. 2000. N2 2. С. 74-77.
13 Gundlach R. Die Legitiтation des agyptischen Кбпigs - Versuch einer Systeтatisierung

12

//
Selbstverstandis und Realitat: Akten des Syтposiuтs ztlТ agyptischen Кбпigsidеоlоgiе in Mainz 15.17.6.1995. Wiesbaden, 1997 (A.gypten und Altes Testament, 36.1). S. 11-20. Акцентирование (по сути,
утрирование) уподобления царя солнечному богу, начиная с самых ранних этапов египетской исто­

рии,

- известная черта концепции Р. Гундлаха (Gundlach R. Der Pharao und sein Staat: Die Gгuпdlеgun­
gen der agyptischen Ideologie im 4. und 3. Jahrtausend. Daгmstadt, 1997).
14 Otto. Legitimation ... S. 385.
15 Ладынин и.А., Не"шровский А.А. Поход Навуходоносора II на Египет 567 г. до Н.э. В сведениях
египетской и ветхозаветной традиций (Предварительные замечания) // Культурное наследие Еmпта и
христианский Восток (Материалы международных научных конференций). М., 2004. С. 63-76; Лады­
нин и.А. Сведения Элефантинской стелы царя Амасиса о вавилонском вторжении в Египет в 568/567 rт.
дО Н.З. // Восток (Oriens). 2004. 3. С. 17-27; он же. Дафны в библейской и христианской традиции
о финале царствования Априя (кон. 570 - нач. 560-х rт. до н.З.) // ВДИ. 2004. N2 3. С. 3-13; он же.
Идеологические аспекты междоусобицы Амасиса и Априя в 570-567 гг. дО Н.З. // Петербургские егип­
толоmческие чтения - 2005. Тезисы докладов. СПб., 2006. С. 88-108; Ladynin I.А. ТЬе Elephantine Stela
ofAmasis: Some Probleтs and Prospects ofStudy // GM. 2006. Hft. 211. S. 31-57; об исследовании данного
памятника и его подготовке к публикации А.-И. Блёбаум см. сообщение в Интернете о работе в Мюн­
стерском университете специальной исследовательской группы «Функция релиmи в древних общест­

вах Ближнего Востока»

des Vorderen Orients»):

196

(Sondeiforschungsbereich 493 «Funktionen уоп Religion in antiken GeseIIschaften
http://www.uпi-тuепstег.dе/СепtrumGКМISFВ493IЬегiсht_С2.pdf. р. 146-147.

ствующие в храме в Хибисе его имена Обеих Владычиц
избранный Ра из четверки их»; с.

239, 393) и

(s}-1nm stp.I1-Rr m-lJпw i/dw.sn - «Сын Амона,
Sdw ПllУ-nJrw-nр-[w]t nbw mv Н-т/у­
богинями всеми Земли возлюбленной»; с. 228,

Хора Златого (nЬ

«Владыка [праздников] Сед, любимый богами [и]

393), которые до сих пор не учитывались индексами царских имен l6 ; ь.'роме того, по низкокачест­
венной фотографии в издании А. Фахри 17 А-И. Блёбаум удалось весьма правдоподобно определить
чтение единственной полной пятисоставной египетской титулатуры Александра Великого (!frw ы,]
MJw т t} r grfnbty mJy wr p/:tty i1J!-t}wу-m Jwуf[!frw-m-nЬw] kJ-I1[lt i1V'W-t3иу /:tIf;J-wJg-w/--sпt-itn nswbity stp.n-Rr Iшу-1тnn (или mry-Rr stp.n-1mn) s5-R r 1rwksindrs ... - «Хор Властитель властителей в земле

до пределов ее; Обе Владычицы Лев большой силой, Схватывающий Обе Земли (Египет) обеими
руками его; Хор Златой Мощный бык, Наследник Обеих Земель [и] Властитель Великой Зелени

(мирового океана) и [всего, что] обходит солнце; царь Верхнего и Нижнего Египта Избранный Ра,

излюбленный Амоном (либо Излюбленный Ра, избранный Амоном I8 ); сын Ра Александр ... »). Мы
уже имели случай заметить, что вошедший в состав этой титулатуры как часть имени Хора Златого

эпитет «Властитель ... [всего, что] обходит солнце» (М,} ... snt-itn)19 любопытен своим вероятным
созвучием (разумеется, внекотором переосмыслении) с эпитетом

KocrllOV

КVКЛЕUCfШ;, прилагаемым

к Александру в одном из начальных фрагментов «Романа ... » Псевдо-Каллисфена

(Hist. Alex. Magni,

гес. а'. 1. 3.5)20; тем самым восстановление этой титулатуры Александра весьма значимо для выявле­
ния связи между его временем и последующей грека-египетской художественной традицией о нем.
В связи с этими царскими именами, вновь учтенными А.-И. Блёбаум, стоит упомянуть, что приложе­
ние

3

ее работы (с.

365-428)

представляет собой полную сводку титулатур царей рассматриваемого

периода, выгодно отличающуюся от справочника Ю. фон Бекерата (см. наше прим.

16) охватом

всех

случаев их появления (в целостном виде или в отдельных компонентах) на памятниках.

Весь собранный А.-И. Блёбаум материал рассматривается в трех разделах ее работы, соответ­
ствующих тематическим группам, на которые, как мы говорили, он разделен, и обозначенных соот­
ветственно А, В и С: в каждом разделе свидетельства, относящиеся к каждой из этих групп, полу­

чают более дробную классификацию сообразно отдельным мотивам (<<аргументам») легитимации
царя, которые можно обнаружить в текстах (А: легитимация наличием царского сана, как таковым;

легитимация способностями к отправлению власти и успешной деятельностью; В: легитимация
преемственностью от предшественников

-

при помощи акцента на наследовании от них власти, при­

нятия сходных царских имен, восстановления их памятников; легитимация отмежеванием от пред­

шественников, включая предполагаемые случаи
вероятностью в узурпации памятников

-

damnatio mеmогiае, проявляющиеся

с определенной

в особенности памятников царей кушитской ХХУ династии

при саисской ХХУI династии и конкретно при Псамметихе П, с. 166-17021; С: легитимация рожде­
нием от божества; наследованием богам; уподоблением солнечному богу; избранием царя богом и

предопределением его к царствованию; вмешательством божества в дела царствования).
Материал по каждому из этих «аргументов» получает более дробное подразделение, вплоть до
его систематизации по конкретным стандартным терминам и клише, появляющимся в текстах с раз­

ной степенью частотности; именно по этим терминам и оказывается в конечном счете «расписана»

вся совокупность собранных в работе свидетельств. Одна из главных задач, поставленных перед
собой автором, состоит в том, чтобы охарактеризовать «распределение» выделенных ею «аргумен­
тов легитимации», с соответствующими им терминами, по царствованиям, уделяя при этом особое
внимание случаям прихода к власти в результате переворотов и завоеваний. Чтобы решить эту за­

дачу, А.-И. Блёбаум сводит материал источников в многочисленные таблицы и, когда тот или иной

16 См., например: Beckeг-ath J. 11011. Handbuc11 der iigурtisсllеп Кбпigsпаmеп. Вегliпе-Мuпсllеп, 1999
iigypto1ogisc11e Studien, 49). S. 220-221.
17 Fakluy А. Ва11гiа Oasis. Саiщ 1950. Р. 41-47. Pl. XXVI.
18 См. о проблеме точного чтения этого «солнечного имеют: De Meu/el~aeт-e Н. Le рюtосоlе royal
de Philippe Апhidее // Cal1ier de Recherc11es de l'Institut de Papyro1ogie е! d'Egypto1ogie de LiJle. 1991.
13. Р. 53-58.
19 Имеется в внду непрестанное (в течение дня - по небу земного мира, ночью - по загробному
миру) движение солнца (Вш-Iа W Der Кбпigsгiпg als SушЬо1 zyk1isc11er Wiеdегkе11f // zAs. 1970. 98.
S. 5-] 6); соответственно данный эпитет удостоверяет власть Александра над всем мирозданием.
20 Ладынuн НА. «ПriА1V арха АtУU1t:1:Щ» (Ps. Саl1. С. П. 27. 3): Еше раз о египетской царской титу­
латуре Александра Великого // История: мир прошлого в современном освещении. Сборник научных
статей ]{ 75-летию со дня рождения проф, ЭД. Фролова / Под ред. АЮ. Дворниченко. СПб., 2008.
С. 246-248.
21 Yoyotte J. Le mш1еlаgе des 11Oll1S etl1iopiens раг Рsаl11шеtiquе Il // RdE. ] 951. 8. Р.215-239.
(Миl1с11llе!"

197

термин особенно частотен (nЬ

&rw -

«владыка воссияний»22, nЬ вwy - «владыка Обеих Земель»,

nswirt &t - «владыка ритуала» (букв. «владыка совершения
вещей», с. 99 сл. 23 ), nlr nfr - «благой бог», тry-N - «любимый [таким-то богом]», и т.д.), в специаль­
«царь Верхнего и Нижнего Египта», nЬ

blty -

ных диаграммах, показывающих пики и спады в его употреблении от царствования к царствованию

(сводка примеров употребления этих частотных эпитетов в их полных и сокращенных вариантах

составляет приложение 4 работы; с. 429-478).
Основные выводы, которые могут быть сделаны на основе этой систематизации материала, фор­
мулируются в конце каждого тематического раздела работь! и, в более концентрированном виде,

в ее заключении (с.

277-280).

По мнению А.-И. Блёбаум, модель рутинной, не порождающей про­

блем передачи власти и соответствующих приемов легитимации новых правителей представлена

для рассматриваемого периода прежде всего наследованиями царей

XXVI

династии, исключая ее

начало и конец. «Рутинная» легитимация власти саисских царей представляется исследовательнице

«сдержанной» (zиriickhaltende; с.

278),

акцентирующей прежде всего сам статус царя, а также его

деятельность; отношение царя к божеству передается в стандартных терминах филиации и пред­
определения к власти, без акцента на его уподоблении богу. Специфическая черта этого времени­
это имена царей

XXVI

династии с компонентом [Ь (<<сердце»; с.

92, 214),

неожиданным образом

находящие аналоги в титулатурах царей ХIII династии (ХУIII в. до Н.э.; ср. с.
модели «сдержанной» легитимации в

XXVI

146).

Отступление от

династии представлено прежде всего Псамметихом

I,

для которого важными мотивами бьши проведение преемственности от вытесненного им из Египта
кушитского дома (в особенности от Тахарки, сестра которого, фиванская «супруга бога» Шепено­
пет П удочерила его дочь Нейтикерт; с.

143), а также констатация участия

бога в делах его царство­

вания. Особый случай вмешательства бога в возвышение царя на его пути к власти через узурпацию
встречается как раз в изучаемой А.-И. Блёбаум Элефантинской стеле: в этом тексте (сткк. 16-17)
бог, содействующий Амасису, не назван по имени (это случается в произведениях дидактической

литературы 2 4, но в данном случае, возможно, связано со стремлением Амасиса избежать ненужного
возвышения какого-либо конкретного культа с его местной привязкой, с. 271,279).
Особенно часто при помощи узурпации или иного насилия приходили к власти в IV в. до Н.э.
цари XXIX (возможно, ее основатель Неферит I; низложивший его законного наследника Акориса
Псамуф; сам Акорис, вынужденный возвращать себе власть) и Х:ХХ (Нектанеб

I, низложивший сына

Акориса Неферита II, и Нектанеб П, свергнувший Тахоса) династий. Для этого времени А.-И. Блёба­

ум отмечает значение таких мотивов легитимации, как избранность царя богом (эпитет stp.n-N - «из­
бранный [таким-то богом]»), особый акцент на его рождении от божества и его уподобление солнцу.
Что касается чужеземных правителей Египта в рассматриваемый период, следует проводить разли­

чие между кушитами ХХУ династии, собственная государственность (и официальная пропаганда)
которых основывалась на рецепции египетской идеологической традиции, и «полных чужаков»

-

Ахеменидов и Аргеадов. По мнению исследовательницы, пропагандистские приемы этих чужих ди­
настий воспроизводили образцы Нового царства (в связи с этим она указывает на целенаправленное
восстановление храмовых построек Тутмоса IП и Аменхотепа

152,280).

III в Фивах при Аргеадах,

с.

111, 151-

Что касается Ахеменидов, то среди них нанболее разработанная пропаганда «на египет­

скую аудиторию» была у Дария

I, и в ней особое место занимала идея предопределения божеством
228, 239, 245); кроме того, и для него, и для Камбиса подчеркивается их
иерархическая связь с солнечным богом (с. 213, 216, их имена как царей Верхнего и Нижнего Египта
Mstyw-Rr - «отрыск Ра» и Stwt-Rr - «Отблеск Ра»). Заимствования новоегипетских идеологических
концептов проявляются при персидских царях прежде всего в текстах (с. 280).
его власти над Египтом (с.

Разумеется, не все интерпретации, которые А.-И. Блёбаум предлагает для рассмотренных ею сви­

детельств, представляются бесспорными. Так, трудно разделить ее мнение, что упоминание погре­
бения Априя Амасисом в Элефантинской стеле призвано постулировать преемственность, если не

22

к

А.-И. Блёбаум переводит этот эпитет как «владыка венцов» (Неп

Wb.

IП.

242. 1-2),

der Кrопеп;

с.

48

с отсьшкой

констатируя при этом, что параллельно с этим конкретным значением он имеет

еще и «абстрактное», обозначая публичные появления царя (они, собственно, и именуются, в упо­
добление появлению божества на первохолме среди первобытных вод, термином &ry - пsw - «царское
воссияние»: Redford ДВ. History and Chronology of the Eighteenth Dynasty in Egypt. Toronto, 1967.
Р. 3-27; Barta W. Thronbesteigung und Кronungsfeier als unterschiedliche Zeugnisse koniglicher Неп­

schaftsi.ibemahme // SАк. 1980. 8. S. 33-53).
23 Об этом важном эпитете, акцентирующим способность царя к полноценному совершению
ритуала, см. Routledge G.D. Ancient Egyptian Ritual Practice: ir-&t and nt- r. Toronto, 2001. Р. 162-221;
Демuдчuк. Безымянная пирамида ... С. 23. Прим. 2, 47-48.
24 Barta W. Der anопуте Gott der Lebenslehren // ZAS. 1976. 103. S. 79-88.

198

филиацию, между ними (с.

135).

Аналогичное сообщение Геродота

(Herod.

П.

169) не

обнаруживает

и следа такого мотива: согласно египетскому же тексту, Амасис, погребая тело своего погибшего

врага, совершает «то, что делается для любого благодетельного царя» (стк.

nsw

nЬ

mn!; -

чтение А.-И. Блёбаум, там же)

тексте явно не подходит 25 ,

-

-

18: iwf[~I'] ir nfil' nЬ 11
при том, что Априй под данное определение в этом

и тем самым попросту проявляет свое великодушие по отношению к

павшему врагу. А-И. Блёбаум обращает внимание на стелу погребения Аписа года

21

Псаммети­

ха 126, где, при обозначении года рождения священного животного, его предшественник Тахарка

nsw, а его имя помещено в картуш, но в датировочной формуле Cor ~m 11 ••• - «при Величестве
[царя такого-то]) опущено слово (1111 (с. 143, 164). Исследовательница, будучи одной из немногих

назван

египтологов, подробно знакомых с Элефантинской стелой, могла бы припомнить в ней почти в точ­

ности такое же словоупотребление применительно к Априю: в этом тексте он обозначен однажды

тронным именем IjСЧЬ_RС, но ни разу - терминами ~m27 и даже собственно I1SW. Согласно ее мнению,
стела погребения Аписа предполагает в данном случае стремление Псамметиха

1 отмежеваться

от

своего предшественника: было бы, однако, странно, чтобы эта тенденция совмещалась с такими од­
нозначными указаниями на легитимность Тахарки, как именование его термином I1SW и помещение

его имени в картуш, как известно, обозначающий божественную «солнечную природу» царя 28 •
Мы уже высказывали предположение, что в Элефантинской стеле предполагается утрата Апри­
ем

-

исходно легитимным царем с «солнечной природой»

-

качеств, связанных с отправлением вла-

сти сакрального правителя, что, собственно, и оправдывает такой из ряда вон выходящий шаг, как

его отстранение от власти (см. наше прим.

25).

Вполне вероятно, что аналогичным образом могли

представлять себе дело и составители стелы Псамметиха

1 применительно

к Тахарке на момент рож­

дения пресловутого Аписа, который был для них уже в прошлом. Не имея возможности датировать

его иначе, как годом царствования Тахарки 29 , они могли считать, что он к этому времени уже утра­
тил качества царя ритуала, перестав тем самым быть и вместилищем божественности, именуемым

термином ~m30. Мнению А-И. Блёбаум, что строительство в Фивах времени Аргеадов (Александра
25 Ладынин. Идеологические аспекты междоусобицы Амасиса и Априя в 570-567 гг. до Н.э. С. 9495,100-101.
26 Malinine М, Posener G., Vегсоuttег J. Catalogue des steles du Serapeum de Mell1phis. Р., 1968. Р. 146
(пг. 192). Pl. 52; Peгdu О. Recueil des inscriptions royales sartes. 1: Рsашmеtiquе 1. Р., 2002 (ColIege de
Ргапсе. Chaire de civilisation pl1araonique, Etudes d'egyptologie, 1). Nг. 4. Р. 30-35. Pl. 4.
27

Об обозначении этим термином царя как проявления божества в земном мире см. Берлев О.Д

Трудовое население Египта в эпоху Среднего царства. М.,

С.

1972.

38

(в контексте материала

с.33-41).
28

Демидчик. Безымянная пирамида ... С. 20. Прим. 2 (со ссылкой на мнение О.Д. Берлева в дис­

сертации Т. Шэхаб эд-Дин).
29

Ср. С такими же «вынужденными» датировками годами правления последних Ахеменидов в

текстах времени второго персидского владычества: Ладынин и.А. Египетская царская титулатура
Александра Великого
30

1/ Вестник Московского университета.

Серия

8:

История.

1999.2.

С,

90.

В таком случае мы можем заметить, что, по-видимому, в представлениях египтян особая «сол­

нечная природаfl царя Верхнего и Нижнего Египта была его телесным качеством, которое было
свойственно ему от рождения (ср. со знаменитой золотой плотью трех детей Редджедет в сказках

папируса Весткар:

pWestc.

Х.

11, 18-19, 25-26;

Берлев О.Д «Золотое имя» египетского царя

Ж.-Ф. Шампольон и дешифровка египетских иероглифов. М.,

1979.

С.

53-54),

//

не могло утратиться

или измениться никаким образом; но божественное начало, проявляющееся в нем как в JJJ71, было неза­
висимо от особого качества его плоти, связано с отправлением им власти сакрального правителя (т.е.
проявлялось только после его реального вступления на престол) и могло быть утрачено им по воле

божества, если царь переставал соответствовать подобающим таковому правителю квалификациям.
Проводя четкое различие между этими аспектами царской сакральности, мы, может быть, рискуем
навлечь на себя упрек в чрезмерной рациональности, которая, как считается, не всегда оправдывает

себя при выкладках на материале архаики; однако различие это позволяет, в частности, объяснить
необходимость введения специального термина

inpw

(<<анубис», «анубидю» для обозначения царя,

уже рожденного, но еще не взошедшего на престол

(Vandel-sleyen Cl. lnepou: un tегше designant le
roi avant qu'il пе soit roi // The Intellectual Heritage of Ancient Egypt: Studies Presented to L. Kakosy /
Ed. U. Luft. Budapest, 1992 (Studia Aegyptiaca, 14). Р. 563-566; Bel'Zev О., Hodjash S. Catalogue oftIle
Monuments of Ancient Egypt. Рrom the Musems ofthe Russian Federation, Ukraine, Bielorussia, Caucasus,
Middle Asia and Baltic States. Fribourg, 1998 (Orbis biblicus et orientalis, Series Archaeologica, 17). Р. 1О):
получится, что это существо с уже особой IIЛОТЬЮ, но еще не ставшее (Шl - божественного начала,
связанного с осуществлением сакральной власти (мы сознаем противоположность такого предпо-

199

.

Великого и Филиппа Арридея) представляет собой способ связать их пропаганду с временем Но­

вого царства, может быть предложена альтернатива: их строительство и восстановления в Карнаке
(помещения юбилейного храма Тутмоса

III Ахмену и

пилоны) и в Луксоре (прежде всего святилище

барки) привязаны к процессионным путям праздник а Опе~1 и с этой точки зрения являются логиче­
ским продолжением строительной программы, нацеленной на их реконструкцию и начатой царями

гораздо менее давнего времени

- ХХХ династии 32 .

Стоило бы уделить больше внимания предпосылкам к некоторым пропагандистским «акцен­
там»

- особому упору на мотиве творения маат в титулатуре Тахоса (с. 97, Хорово имя ify-т­
ssm-t3wy - «Воссиявший в мааm, Предводящий Обе Земли»; имя Обеих Владычиц Мry-тз rt
s3b-рrw-пJrw - «Любимый маат, Сделавший полезными дома богов»; имя царя Верхнего и Нижнего
Египтаllу-тз rt-п-Rr - «Творящий маат для Ра») и, может быть, пикам в употреблении эпитетов s3-Rr
и s3-Rr-n-!Jtf, имен Обеих Владычиц и Хора Златого и формулы diJnb, которые констатируются в
работе для времени Псамметиха II (см. диаграммы на с. 178, 179,201,216,220). Вполне возможно,
mз rt

что эти пики проявились чисто случайно, но, если дело обстоит иначе, это может выявить важную
идеологическую тенденцию данного царствования.

Возможность полемики с А.-И. Блёбаум по ряду пунктов никоим образом не ставит под вопрос
главные результаты ее работы

-

как выявленные в ней закономерности смены пропагандистских

приоритетов в зависимости от исторических обстоятельств отдельных царствований и династий, так
и сам получивший фундаментальное обоснование тезис о правомерности применения к египетской
ндеологии понятня «пропаганда», понятого как работа по созданию образов конкретных правителей,
нюансированных при помощи определенной расстановки акцентов (в этом смысле особенно значи­
мо доказательное выявление такой работы для царствований, в которые ее труднее всего было бы
ожндать, например, при Дарии

1).

Вместе с тем самым важным результатом данной работы нужно

считать саму осуществленную в ней классификацию свидетельств источников, успех которой зависел
не только от ее хорошо продуманной методологии, но и, если можно так выразиться, от концептуаль­

ной целостности рассмотренного в ней периода развитня древнеегипетской идеологии. Поясним, что
мы имеем здесь в виду. На рубеже

II

и

1 тыс.

до н.э. падение Нового царства, по сути дела, прервало

традицию централизованной государственности Египта, идущую с начала

уже при

III тыс. до н.э. Вслед за этим
XXI династии царская власть и ее престиж резко ослабеваю~3; затем, с Х в. до н.э., вступ­

ление на престол ливийского царского дома, опирающегося на соплеменную военную элиту, резко

меняет самые устои общества и государства Египта. На наш взгляд, данный круг проблем остается

неоцененным египтологами в самой прискорбной степени 34 , хотя о масштабах неизбежных на этом
этапе перемен можно судить по одному только «социологическому» факту: элита, укомплектован­

ная представителями общества с жизнеспособными родоплеменными структурами, встала во главе
страны, где подобные структуры и даже сам институт общины исчезли примерно за два тысячелетия

ложения трактовке О.Д. Берлева, полагавшего, что божественность и объем власти царя становятся

полными с момента его появления на свет:
Скульптура древнего

Египта в

Berlev, Hodjash. Cata1ogue ... ; Берлев

собрании

Государственного

музея

О.Д., Ходжаш с.и.

изобразительных искусств

им. А.с. Пушкина. М.,
31

В.Е.
32

ства

2004. С. 43).
Bell L. The New Кingdom 'Divine' Тетр1е: ТЬе Example ofLuxor 11 Temples of Апсiепt Egypt 1 Ed.
Shafer. L., 1997. Р. 158,293. Not. 101.
Ладынин и.А. Строительная программа Аргеадов в Египте в контексте храмового строитель­

XXIX-XXX

династий

конференции. СПб.,

11 Петербургские египтологические чтения - 2006. Материалы
2007 (Труды Государственного Эрмитажа, ХХХУ). С. 86-100.

научной

33 А.О. Большаков неоднократно обращал внимание, что активное участие египетских царей в
войнах, начиная с гиксосской эпохи, содействовало снижению степени их сакральности в восприя­

тии подданных и порождало принципиально новую по сравнению с предшествующим временем (в
особенности со стандартом восприятия царя, заданным в

III тыс.

до н.э.) идеологическую ситуацию

(Большаков А.О., Сущевский АГ Герой и общество в древнем Египте

11 ВДИ. 1991. N2 3.

С.

14-16;

в более четкой формулировке данная мысль высказывалась исследователем в его устных выступле­

ниях). По сути дела, исторические условия начала

1 тыс.

до н.э. содействовали углублению именно

этой тенденции.

34 См. сравнительно немногие попытки обозначить и оценить эти проблемы: Leahy А. The Libyan
Period in Egypt: An Essay in Interpretation 1/ Libyan Studies. 1985. 16. Р. 51-65; Libya and Egypt, с 1300750 вс. / Ed. А. Leahy. L., 1990; Jansen-Winkeln К. Die Fremdherrschaften in .Agypten im 1. Jahrtausend
У. Chr. // Ог. 2000. 69. Р. 1-20.

200

до этогоР5 Репликой этих перемен в сфере легитимации царской власти стало, по-видимому, то, что
формальная принадлежность к царскому роду (по хронологически отдаленной аналогии с княжеским
родом на Руси и «золотым родом» в кочевых обществах евразийской степи) превратилась в практике

ливийской элиты (и, автоматически, управляемого ею общества) в единственное необходимое осно­
вание для наделения принадлежащего к этому роду самостоятельного правителя царским титулом.

Примерно за два века - к середине

VHI

в. до н.э.

-

В Египте складывается иерархическая структура

власти, во главе которой стоят четыре дома правителей царского статуса, признающих равноправную

легитимность друг друга (разве что за исконной линией породившей их ХХН династии, правящей в Та­
нисе, признается некое историческое старшинство). По существу, именно эта политическая структура

и адекватный ей менталитет отразились в таком собрании реминисценций ливийского времени, как

демотический эпос 3б . В связи С этим существенно, что один из самых ранних источников, учтенных А.­
и. Блёбаум, - знаменитая «Стела Пианхи» (FHN. I. 62-] ] 7)37 - наносит мощный удар по этому прин­
ципу легитимации, воспроизводя те ее приемы, которые действовали в доливийское время (до конца

Нового царства). Во время своего рейда в Египет ок.

729-728 гг. до н.э.

Пианхи делает всех правителей

ливийского дома своими вассалами, не оспаривая их царского статуса (тем более

-

не посягая на него),

но указывая, что среди всех его обладателей в Египте рубежа 730-720-х годов до н.э. лишь он один
наделен богоизбранностью и личной сакральностью, что позволяет ему одолевать врагов, повергая их

в иррациональный ужас 38 • Стоит заметить, что после рейда Пианхи в течение буквально года-двух лет
повышает свой статус до царского правитель Саиса Тефнахт- сильнейший среди местных правителей
Египта этого времени, который, судя по всему, взял на вооружение актуализированный Пианхи принцип

личной (на основе дел правителя и проявляющихся в их успехе его сакральности и избраиности божест­

вом), а не формально-династийной легитимации 39 . Нам приходилось обращать внимание, что, похоже,
эти два принципа позднее сталкивались при легитимации захвата власти Амасисом (даже не в упоми­
навшейся нами Элефантинской стеле, а в зафиксированных античной традицией известных анекдотах о

нем и легенде о дочери Априя Нитетис 4О ). Весьма вероятно, что подобное же столкновение принципов
легитимации могло иметь место и при возвышении саисских царей ХХУI династии (при обосновании
их приоритета по сравнению не только с кушитами ХХУ династии, но и с последышами ливийской

ХХН династии в Танисе). Похоже, что идеологическая ситуация саисского времени определялась
тем, что, на фоне довольно прочного укоренения в сознании масс и основательно ливизиро­

ванной

элиты

текстах

играли

принципа

династической

противоположные

ему

легитимации,
топосы

личной

определяющую

роль

легитимации

(видимо,

идущей от возвышения правителей Саиса Тефнахта и Псамметиха

I

в

официальных
по

традиции,

и в принципе согласной

с ориентацией этого времени на «возрождение» египетской «классики» IП-П тыс. ДО Н.Э.). За­
кономерным образом, эти же топосы должны бьmи выходить на первый план и в легитимации
узурпаций и установления чужеземной власти путем завоевания, что, как справедливо говорила

А.-И. Блёбаум, в значительной мере и составляет содержание египетской истории

VI-IV

вв. до н.э.

35 Дьяконов им Возиикновение земледелия, скотоводства и ремесла. Общие черты первого пе­
3: Второй путь развития обществ ранней
древности // История древнего мира. Т. ]: Ранняя древность. М., 1989. С. 47-48 (в опоре на наблюде­
иия над автобиографией Мечена конца III дииастии как 110зднеiiШUJl1 текстом, фиксирующим наличие
риода истории древнего мира и проблема путей развития.

в Египте, по-видимому, уже гибнущей сельской общины: ПереnелкzПl ю.я. Меновые отношения в

старо египетском обществе // Советское востоковедение.

VI.

М.-Л.,

1949.

С.

302;

Савельева т.н. Над­

писи из гробницы Мечена (перевод и комментарий) // Древний Египет и древняя Африка. М.,
С. 1] 7 (надпись А изд. К. Зетэ, стк. 13), ]26. Прим. 32).
36

]967.

См. В отечественной литературе: Большаков, Сущевекий. Герой и общество ... С. 18-25.

37 GI'iтna! N.-Ch.

La stele tгiоmрlшlе de Pi('ankhy) aLl Musee du Caire]E 48862 et 47086-47089. Le Caire,
]981 (Memoires plJbli6s par les membl"es de I'Il1stitut ftащ:аis d'aIch6o]ogie oriel1tale, 105); Стела Пиан­
хи / Пер. и.с. Кацнельсона // История древнего Востока: Тексты и документы. М., 2002. С. 131-]41.
38 Де)нuдчuк А.Е. Древнеегипетский фразеологизм}(;, .. m} jgp 11 II1W на стеле кушитского царя Пи­
анхи // Чуждое-Чужое-Наше: Наблюдения к проблеме взаимодействия культур. Новосибирск, 2000.
С. 20-31; ЛадЫНlIН. Идеологические аспекты междоусобицы Амасиса и Априя в 570-567 п. до н.э.
С. 99-100.
39 См. об этой ситуации: Ладынин ИА., Немuровский А.А. К вопросу о конфедеративной государ­
ственности и ее концептуальном оформлении в древнем Египте // Третья международная конференция
«Иерархия и власть в истории цивилизаций». П: Статьи и тексты докладов. М., 2007. С. 78-85, 93-96.
40 Ладынин ИА. Легенда о египетской царевне Нитетис (Herod. ш. ]-2; Athel1. ХIП. 560d-f) в
политико-историческом контексте VI в. до н.э. // Античный мир и археология. ]2. Саратов, 2006.
С. 33-42; он :же. Античная традиция о царе Амасисе и ее египетские литературные прототипы //
Античный мир и археология. 13. Саратов, 2008 (в печати).

201

Таким образом, когда исследовательница вводит в качестве базового для своей работы, по сути
дела, именно понятие лич/юй легитимации власти царя, она, применительно к рассматриваемому

ею периоду, говорит не просто об универсалии древнеегипетского мировоззрения, но и о концеп­
ции, имеющей в данный период вполне внятную альтернативу, но, безусловно, преобладающую в
анализируемом материале официальных текстов благодаря вполне осознанному и целенаправлен­
ному предпочтению их «заказчиков» и составителей. Именно в этой установке египетской царской
идеологии, общей для времени от

xxv династии и до Аргеадов, нам и видится то, что мы назвали

концептуальной целостностью данного периода и что, собственно, и выразилось в принципиальном
единстве на его протяжении топосов и терминов официальных текстов, приведенных к последова­

тельной и непротиворечивой классификации А.-И. Блёбаум. При этом исследователь египетского
эллинизма обратит особое внимание на то, что органической частью данного этапа идеологического
развития Египта предстает время Аргеадов: тем самым выявляется чрезвычайно важный аспект кон­

тинуитета между эпохами до македонского завоевания Египта и после него в религиозно-идеологи­
ческой сфере, который может и должен быть принят во внимание и при изучении источников более
позднего

-

уже птолемеевского

-

времени.

и.А. Ладынин

© 2010 г.
Е.Е. KUZМINA. ТЬе

Origin of the Indo-Iranians. Ed. Ьу J.P. Mal1ory. Leiden
Indo-European Etymological Dictionary Series. Ed. Ьу Аl. Lubotsky. Уоl. 3.
Leiden-Boston: Bri1l, 2007. XVHI + 762 р.
Е.Е. Кузьмина, известный российский археолог, поставила перед собой цель про анализировать

археологический материал как источник для реконструкции культуры и путей расселения индо­

иранцев и их потомков. Проблема прародины индоариев и иранцев и путей их миграций неодно­
кратно исследовалась специалистами разного про филя, но прежде всего лингвистами и историками.
Привлечение археологических источников оставалось спорным в силу их языковой немоты. Автор,
однако, подошел к их оценке с единственно возможных позиций, сравнив характер различных ар­

хеологических культур с теми сведениями об иранских и индоарийских народах, которые можно по­

черпнуть из письменных текстов и анализа лексики: тип хозяйства, особенности жизнеобеспечения,
обусловленные характером окружающей среды, животный и растительный мир и т.п. Необходимость

именно такого подхода была обоснована еще Э.А. Грантовским 1 , но столь полный анализ памятников
андроновской культурной общности во всем ее ареале под определенным углом зрения и на чрезвы­
чайно широком фоне осуществлен Е.Е. Кузьминой впервые, и в этом огромное значение ее труда.

Западные специалисты (да и русскоязычные читатели, поскольку английское издание содержит ряд
изменений и дополнений по сравнению с российскими публикациями Е.Е. Кузьминой) должны быть

благодарны А.М. Лубоцкому, взявшему на себя ответственность за публикацию в редактируемой
им серии «Индоевропейские этимологические словари» монографии, строго говоря, не имеющей
отношения к словарям, но оттого не менее ценной для индоевропеистики.

В работе изучены коллекции, хранящиеся в разных музеях, архивные документы, в том числе
материалы обширных полевых исследований самой Е.Е. Кузьминой. Все археологические источники
тщательно систематизированы по единой схеме, что позволило создать полную и непротиворечи­

вую картину андроновской общности на всем ее протяжении, выделить основные проблемы ее рас­
смотрения и проследить особенности ее развития, хронологию и периодизацию, культурные связи.
В основу вычленения отдельных вариантов и хронологических периодов положена форма сосудов и
принцип построения декора. По результатам корреляции признаков погребального обряда и керами­

ки памятники с устойчивым их сочетанием объединены в типы, каждый тип картографирован, уста­
новлены их основные ареалы и территории со смешанным составом памятников, определена относи­

тельная, а там, где это возможно, и абсолютная хронология, отмечены связи с соседними регионами.

Одним из важных выводов стало заключение, что алакульский и федоровский типы представляют
1 Грантовский

202

1981.

не хронологические этапы, а две независимые линии развития внутри более широкой культурной
традиции. Е.Е. Кузьмина исследует взаимоотношения этих двух родственных групп, их миграции
внутри андроновского ареала и на основании этого сравнения делает вывод о существовании не еди­

ной археологической культуры, а андроновской культурной общности позднебронзового века (ХУII­
ХП вв. до н.э), локализуемой в степях от Каспийского моря до Тянь-Шаня, характеризующейся об­
щей культурной и, предположительно, языковой традицией, которую автор книги считает наиболее
соответствующей особенностям культуры индоиранцев и их ближайших потомков. Рассмотрены все
ее основные характеристики

-

хозяйство, поселения и жилища, костюм, транспорт. Так, своеобра­

зие андроновской лепной керамики по сравнению с кружальной керамической традицией соседних
регионов весьма наглядно показано в таблице на с.

165.

Это тем более важно, что даже в книгах,

специально посвященных андроновской керамике, далеко не всегда можно найти упоминания о том,

что она была лепной, а ведь лепная керамика

-

важнейший культурный маркер индоиранцев. Как

явствует из собранных В. Рау данных индийских текстов 2 , которые приводит автор книги, даже хо­
рошо знакомые с кружальной керамикой индийцы не применяли ее в ритуалах, где использовалась
только лепная посуда. Именно это обстоятельство заставило Э.А. Грантовского отвергнуть широко
распространенные гипотезы об индоиранцах, индоариях и иранцах как о носителях тех или иных

культур кружальной керамикиЗ.
Тип жилища степняков (деревянные каркасно-столбовые однокамерные конструкции, иногда с

обмазанными глиной стенами, со скатной крышей и открытым очагом) резко отличался от ближне­
восточных и южноазиатских жилых построек (глинобитные или кирпичные многокомнатные дома
с плоской крышей и печью) (с.

49).

Как отмечает Е.Е. Кузьмина, различия эти определялись как

экологическими, так и социально-экономическими причинами. В Центральной Евразии обильные
осадки и наличие лесов обусловили строительство деревянных домов со скатной крышей; на Ближ­
нем Востоке и в Южной Азии малое количество осадков и лесов привело к строительству глино­

битных домов с плоской крышей. В степях большая патриархальная семья вела общее хозяйство,
требовавшее большого однокомнатного дома, а на Ближнем Востоке малые семьи жили внебольших
комнатах (с.

29-50).

Так, собрав и проработав обширный и разнообразный материал, Е.Е. Кузьмина убедительно
продемонстрировала не только то, какой хозяйственно-культурный тип мог быть свойствен индо­
иранцам, но и

-

что не менее, если не более важно

-

какие культуры ни в коем случае не могли им

принадлежать.

Нельзя не согласиться с автором в том, что у носителей земледельческих культур юга Средней
Азии и Ирана не было причин осваивать степи, мало пригодные для их традиционного ирригацион­

ного земледелия. Соответственно отсутствуют и археологические следы подобных миграций в III11 тыс. до н.э. (с. 156). О том же писал Э.А. Грантовский4 • Заметим, что Вяч.Вс. Иванов, отстаивавший
идею о приходе иранцев S в Южное Зауралье через Среднюю Азию, ныне пересмотрел свою точку

зрения, в том числе, надо полагать, и под влиянием выдвинутых этими учеными контраргументов 6 .
В книге убедительно доказывается, что в ареале андроновской культурной общности в середи­
не

II

тыс. до н.э. сложились предпосылки перехода к подвижному скотоводческо-земледельческо­

му хозяйству, в том числе отсутствие в составе стада свиней и большой процент овец и лошадей,

способных добывать корм из-под снега. Андрьновцы научились сооружать глубокие колодцы для
добычи воды в пустыне, у них появились разборные жилища, совершенствовался колесный транс­
порт и т.п. Е.Е. Кузьмина считает, что из трех крупных археологических общностей, сложившихся
в степях к середине

Il

тыс. до н.э.,

-

срубной культуры, распространенной от Украины до Урала,

алакульского (на Южном Урале и в Северном, Западном и Центральном Казахстане) и федоровского
(чьи памятники обнаруживаются от Южного Урала и Центрального Казахстана до Енисея) вариантов
андроновской культуры

2

-

первая принадлежала иранцам (в чем сходится большинство специали-

Rau 1972.

З Грантовский 1981.
4 Грантовский 1998,60-122.
5 По его мнению, предки прочих арийских народов (индоариев, дардов, нуристанцев) в миграции
на север не участвовали, а непосредственно с ближневосточной прародины двинулись через Иран­
ское плоскогорье к местам своего нынешнего обитания. Подробно разобрать здесь эту гипотезу не
представляется возможным из-за недостатка места. Ее критику см. Грантовский

1998,69-91.

В ре­

цензируемой книге также прослеживается движение всех арийских народов Южной Азии с севера.
6

«Второй вариант (миграция иранцев в Зауралье через Среднюю Азию. - с.к.) по отношению к

Синташте был предложен нами ... но он не кажется теперь самым вероятным в свете других приво­
димых данных» (Иванов

2004, 59,

прим.

43).

203

стов), а последний

-

предкам индоариев. В поддержку этой этнической атрибуции приводятся черты

федоровской культуры, сближающие ее, по мнению автора книги, с культурой ведийских ариев, а
именно существование трупоположения наряду с преобладающим трупосожжением, обычай захоро­
нения жены вместе с мужем, особые типы прямоугольных ритуальных сосудов (с.

83, 631,

рис.

21;

451---452).
Автор уделяет большое внимание хронологии, всякий раз тщательно аргументируя предлагаемые

даты. Используется широкий круг аналогий, как из соседних регионов, так и из более дапьних

-

от

Балканского полуострова и Западной Европы до Китая, учитываются совместные находки андро­
новских и инокультурных вещей в единых комплексах, генетические связи с артефактами из более
поздних культур, что дает возможность взаимопроверки независимо полученных хронологических

систем (с.

459---466).

Приводятся и все известные радиокарбонные даты, хотя в случае их несовпаде­

ния с «археологическими» предпочтение

-

как представляется, совершенно справедливо

-

отдается

последним. При подсчете «удельного веса» тех или иных артефактов, костей определенных живот­
ных и т.п. на различных памятниках автор учитывает особенности этих памятников, которые могли
повлиять на соотношение подсчитываемых предметов, что уменьшает возможность ошибки.
Е.Е. Кузьмина привлекает новые данные в поддержку того, что стержневидные трехдырчатые

костяные псалии (класс

III,

тип

II

по приводимой В книге классификации), появившиеся в степях

в ХН в. дО Н.Э., использовались при взнуздывании верховых лошадей (с.

131, 138,317-318,358),

о чем писал еще к.Ф. Смирнов? Аргументом служит то обстоятельство, что к указанному типу
непосредственно восходят ранние скифские псалии, в назначении которых сомневаться не прихо­
дится. Эта гипотеза, сформулированная на археологическом материале, согласуется с лингвистиче­

скими данными, по которым всадничество широко распространилось уже в общеиранскую эпоху:
в отличие от индоиранского для праиранского реконструируется общий глагол «ездить верхом)}

(*bar-)8 Распад же праиранского, согласно глоттохронологическим подсчетам по усовершенство­
ванной методике С.А. Старостина, который учел недостатки, при сущие традиционной методике

основателя глоттохронологии М. Сводеша, и сумел их преодолеть 9 , произошел во второй половине
ХI в. до н.э.
На основании представляющего самостоятельную ценность археологического исследования ав­

тор обращается к реконструкции этнокультурной принадлежности рассмотренной общности. Особое
внимание уделено методике подобных реконструкций, подчеркивается необходимость поиска этно­
дифференцирующих признаков. Конечно, этот вопрос не имеет однозначного решения, и этнические

маркеры в каждой культуре могут быть разными в зависимости от конкретных условий. Для целей
автора основное значение имеет сравнение с культурой, которую можно воссоздать на основании

древнеиндийских и древнеиранских текстов (ср. выше).
Е.Е. Кузьмина подробно аргументирует вывод о том, что в процессе миграций материальная
культура ариев существенно менялась, вбирая в себя множество элементов культуры аборигенов
заселяемых областей, но сохранялся язык, мифологические представления и обряды, по которым
и можно проследить расселение арийских народов. Так, она приводит сообщение древнеиндийской
«питримедхасутры» Баудхаяны, что из различных частей скелета умершего на чужбине дваждырож­
денного брались

33

кости и отправлялись на его родину для кремации, и высказывает остроумную

гипотезу, что распространениые в Семиречье и особенно в Северной Бактрии погребения отдельных
костей суть следы миграций ариев (с.

340-341).

В книге излагаются и данные о физической антропологии носителей археологических культур

бронзового века, индоиранской, мифологической традиции о прародине, контактах индоиранцев с
носителями иных языков, прежде всего финно-угорских. Сведение воедино всех имеющихся на сей
счет наблюдений существенно подкрепляет аргументацию автора. К сожалению, при обращении к
лингвистическим и историческим сюжетам Е.Е. Кузьмина в ряде случаев ошибочно приписывает
заслугу обнаружения тех или иных явлений специалистам, нисколько не претендующим в данных
конкретных случаях на роль первооткрывателей, ставя их тем самым в неловкое положение. Так, по
ее утверждению, В.А. Лившиц заметил, что в персидском языке овца обозначается словом

про исходящим от иранского «святой»

+ «корова» (с. 164); О.

что индоиранская языковая общность распалась между

gospand,

Шервё и Ж. Фюссман пришли к выводу,

1700 и 1500 гг.

до Н.э. (с.

451);

с.в. Кулланда

продемонстрировал, что скифский язык был ближе к бактрийскому, чем к аланскому (с.

381).

На

самом деле и об этимологии персидского слова, и о времени распада индоиранской общности, и о

? Смирнов 1961.
8 Грантовский 1998, 80--81.
9 О современной глоттохронологии см. Старостин

204

1989; Starostin 2000; Embleton 2000.

принадлежности скифского языка к юговосточноиранским 10 писали и до упомянутых авторов, чего
те и не думали скрывать. Древнеперсидское

dida-

«крепость» сопоставили с родственными словами,

означающими «тесто» (нем. Teig и пр.), и возвели к корню «месить (глину)>>, а авестийское tanura«печь для выпечки хлеба» определили как заимствование из семитского еще в позапрошлом веке,
задолго до Герцфельда, на которого ссылается Е.Е. Кузьмина (с. 34, 84). Точно так же некорректно
писать, что, «как показал М.А. Дандамаев», в ахеменидском Иране было много «иноземных масте­
ров, привезенных со всех концов империи, от Греции до Индии» (с.
концов империи прямо говорится, например, в надписи Дария

1 из

457). Ведь
(Susa Р).

о мастерах с разных

Суз

В книге подробно рассмотрены вопросы расселения андроновцев и носителей родственных куль­
тур за пределы их прародин. Выявление на обширном, тщательно проработанном археологическом
материале следов миграций, их типов и хронологии, взаимодействия с оседлыми земледельцами,
адаптации к окружающей среде представляет безусловный интерес, а доводы автора не вызывают

возражений. Обратившись к проникновению в ареал земледельческих памятников Средней Азии
элементов северных степных культур, Е.Е. Кузьмина провела полное и всестороннее изучение всех
известных к настоящему времени памятников, где такие элементы были обнаружены. Она аргумен­
тировала их трактовку как результата пере селений, а не различного рода сношений между соседни­

ми культурами, тщательно обосновала хронологию, определила характер миграций и их отправные
точки на срубно-андроновской территории. Прослеженный ею процесс постепенного вызревания
в недрах степных культур кочевого образа жизни способствовал сравнительной легкости пере­

движений на большие расстояния, спровоцированных осложнившейся экологической ситуацией.
В результате проделанной работы выделены типы миграций степного населения в различные районы
Средней Азии, определившие характер взаимоотношений аборигенов и пришельцев, постулированы
три хронологических этапа миграций, каждый из которых имел свою специфику. На территории

Средней Азии Е.Е. Кузьминой удалось выявить как «чистые» памятники андроновской (в алакуль­
ском или федоровском вариантах) или срубной общности, так и смешанные

- срубно-андроновские,
федоровско-алакульские, что свидетельствует о сложных процессах укоренения степняков в новых
природных условиях. Очень интересны отмеченные в книге случаи формирования совершенно но­
вых археологических культур, как, например, вахшской в Таджикистане, возникших в результате

синтеза культур пришельцев и аборигенов. Прослежено и проникновение степняков-андроновцев в

горы Тянь-Шаня и Памира.
Заслуживает особого внимания выделение автором такого хронологического и этнического при­
знака как налепной валик, украшавший лепные сосуды. Эта орнаментальная деталь отмечена дЛЯ

XIII-XI

вв. до н.э. на чрезвычайно широкой территории

-

от Румынии до Монголии. Как показывает

автор, такая орнаментация совпадает с рядом инноваций в культуре

-

переходом к яйлажному ско­

товодству, освоением верховой езды, появлением железа. Именно в эту эпоху усиливается движение
степняков на юг. Тогда же культура евразийской степи становится особенно однородной, и одним

из важнейших показателей этой однородности оказывается валиковая керамика. Проникновение

подобной керамики на юг автор связывает с хорошо известной в Средней Азии эпохой «варварской
оккупации», когда валик может встречаться даже на кружальной посуде, что технологически не

оправдано. Культуры с валиковой керамикой Е.Е. Кузьмина считает принадлежащими иранцам на ос­
новании прослеживаемой ею генетической преемственности между ними и культурами ираноязыч­
ных саков и скифов. Конечно, преемственность материальной культуры еще не является гарантией
преемственности языка, но, понимая это, автор подчеркивает, что речь идет о передаче признаков,

не обусловленных хозяйственно-культурным типом, как, например, орнаментации керамики, архи­
тектурных традиций, сохранившихся в подкурганных сооружениях, деталей костюма, ориентировки

погребенных и пр. Отдельные экземпляры валиковой керамики, выявленные автором в памятниках

Афганистана и Ирана, также интерпретированы как археологический след миграции в эти районы
ираноязычных племен. Сами по себе эти материалы слишком скудны для сколько-нибудь определен­

ных заключений, но на фоне общей картины распространения валиковой орнаментации представ­
ляют безусловный интерес. Автор предполагает, что иранцы проникли на территорию Ирана кш<
западным, кавказским, так и восточным, среднеазиатским путем. В этом случае надо признать, что

археологические следы такого проникновения оказываются разными, что, возможно, объясняется
различным характером движения.

Чрезвычайно сложен вопрос о языковой принадлежности создателей бесписьменных культур.
Е.Е. Кузьмина, выявляя на археологическом материале сосуществование на одной территории раз­
личных по происхождению памятников, именует соответствующие периоды (Синташта-Аркаим,

10

Кстати, если уж автор согласен с тем, что скифский язык был юговосточноиранским, то нельзя

писать, будто осетины

-

потомки скифов (с.

190).

Скифы в таком случае были предками пуштунов.

205

начало проникновения степных культур в Среднюю Азию) временем билингвизма (см., например,
с.

357).

Тесное соприкосновение и взаимодействие культур, чьи корни обнаруживаются в разных

географических областях, конечно, позволяют предполагать смешение разноязычных этносов, но все
же вывод о билингвизме представляется недостаточно обоснованным и чересчур прямолинейным.
Уже из перечня затронутых проблем и предложенных путей их решения ясно, насколько серьезно
автор подошел к анализу археологического материала. Нельзя, понятно, требовать от археолога столь
же профессионального подхода к письменным источникам и неархеологической литературе, но и
сведения, получаемые из вторых рук, должны восприниматься и передаваться адекватно, со всем воз­

можным тщанием и скрупулезностью. К сожалению, издание явно готовилось в спешке, что привело
к множеству ошибок, смазывающих общее положительное впечатление.
Прежде всего удручает перевод с русского на английский (переводчики

-

С. Питина и П. Пру­

Довский). Русское словосочетание «обряды посвящения» бездумно переведено как «dedication rite»
(с. 105) вместо правильного «initiation rite», хотя из текста ясно, что речь идет не о посвящении боже­
ству, а о посвящении дваждырожденных в соответствующую варну. «Одноконная высокопроходимая

колесница»11 названа в английском тексте «а
коня»

(?!),

вместо

chariot опе horse high», «колесница высотой в одного
«one-horse cross-country chariot» или чего-нибудь в этом роде (с. 113; о правомер­

ности понятия «одноконная колесница» применительно к ведийскому периоду см. ниже). На той же

странице «кожаный панцирь»12 именуется «кожаной кольчугой», а

1eather coat ofmai1 (?!). Понятно,

насколько неадекватен такой перевод и как он компрометирует автора в глазах англоязычного чи­

тателя. Как, не имея под рукой русского текста, понять, что «убиение козла»

(the slaying of а goat)

(с. 54) - это козлодрание l3 , популярная в Средней Азии конная игра, в которой всадники отнимают
друг у друга тушу козла? Понятие «распад (праязыка)>> передано словом
крах и Т.п.» (с.

bogar farming,

200)

вместо правильного

sp1it.

collapse

«обвал, падение,

Вряд ли англоязычные читатели поймут выражение

передающее русское «богарное земледелие» (русское прилагательное, кстати, явля­

ется производным не от «богар», как, видимо, считают переводчики, а от «богара»). Следовало бы

пояснить, что имеется в виду русская адаптация персидского ОJ ~ (bahare, старое произношение
bahara) «весенний», «произведенный весной», поскольку, как справедливо отмечается в книге, богар­
ным земледелием занимаются исключительно весной (с. 212). Не удосужившись поиском английских
эквивалентов для слов «пахса» и «пандус», переводчики ограничились их латинской транскрипцией

(pakhsa, pandus l4 ) (с. 58, 50) вместо pise и ramp. На с. 462 говорится, что, коль скоро степные псалии самые древние и послужили прототипом микенеких, датировка шахтовых гробниц (где обнаружены
микенекие псалии) может считаться terminus post quem степных псалий. Из приведенного контекста
ясно, что terminus post quem перепутан с terminus ante quem. Можно было бы привести еще много
примеров неудачных переводов с русского и орфографических ошибок в английских словах (вроде
написания слова

glyptic через i, *gliptic -

с.

105), но

вряд ли в этом есть необходимость.

Странно, что в книге, изданной в Европе, используется американская орфография (co10r вместо
co10ur и T'n.). При передаче иранских, греческих и Т.П. имен собственных и нарицательных встре­

чаются такие перлы как Dionisius вместо Dionysius, Giges вместо Gyges (с. 380), Ktesios вместо
Ctesias, Tomiris вместо Tomyris (с. 381), Hircanians вместо Hyrcanians (с. 190), Ortokoribantioi вместо
Orthokorybantioi (с. 376), Borisphen (!!!) вместо Borysthenes (с. 175), Gathas вместо Gathas (с. 161),
Donbatyr вместо DonbettyrlDonbettrer (с. 175), sаg'упз вместо сreg'ynз, Dzherassy (с. 203) или Dzerassa
(с. 175) вместо 3erassre, hona вместо хопа, humb вместо хиmЬ (с. 52), khum вместо хит (с. 415) и
т.д. и Т.П. В ведийских словах ударение сварита, которое принято обозначать значком грависа, всюду
ошибочно заменено на удатту (обозначаемую значком акута). Выраженная на с. ХУIII благодарность

т.я. Елизаренковой и В.А Лившицу, якобы проверившим написание индоиранских

(?)

слов, в таком

контексте вызывает недоумение. Еще бы: фраза эта перекочевала в иностранное издание 2007 года
прямиком из русской книги 1994 года, где относил ась к кириллической передаче индийских и иран­

ских слов l5 , так что за их обратное «перепирание с языка родных осин» на латинскую транскрип­
цию ни покойная т.я. Елизаренкова, ни В.А Лившиц ответственности не несут. Только вот как это
11 Кузьмина

1994, 169.
170.
13 Там же, 92.
14 Англоязычному читателю равно непонятны обе транскрипции, но последняя и вовсе недопу­
стима: в крайнем случае можно бьшо бы привести французский оригинал русского слова - pel1te
douce.
15 «Все принятые нами чтения были любезно проверены т.я. Елизаренковой и В.А Лившицем» Кузьмина 1994, 11.
12 Там

206

же,

объяснить англоязычному читателю? Курьезной выг.лядит попытка передать средствами латинского
алфавита русское произношение иностранных топонимов: Guilyan (с. 54) или Gi1yan (с. 373) вместо

GilanlGIlan

{(J'~), Tillya-tepe вместо ТШаfТ!Шi (~)-tepe (с. 428). Справедливости ради надо

сказать, что ту же ошибку допускали и зарубежные археологи и историки, узнававшие названия аф­
ганских памятников из русскоязычных публикаций: так, Р. Гиршман, ссылаясь на В.И. Сарианиди,
писал Tillia-tepe I6 , аВ. Фогелсанг-Тillуа Tepe l7 .
В полном противоречии с остальным текстом книги находится утверждение, будто «в Иране
движение населения с востока на запад, из Гиссара

III

в Хасанлу, связанное с появлением серой

керамики, антропологически прослеживается в Раннем железном веке

Э.А. Грантовского об иранской миграцию>

(?!)

(с.

171).

1,

что подкрепляет гипотезу

Всякий мало-мальски знакомый с трудами

Э.А. Грантовского знает, что он аргументированно утверждал прямо противоположное, а именно:
«Серая керамика использовалась в Иране неиндоевропейским населением и до и после прихода
иранцев, перенявших ее у автохтонов вместе со многими другими особенностями материальной
культуры. При этом присоединение иранцев к "серокерамическоЙ.культуре" произошло на поздних
этапах ее существования ... Таким образом, даже при сугубо "археологическом" подходе, из приве­

денных фактов явствует, что появление серой керамики не было следствием этнических процессов.
Мало того, привлечение иных категорий источников позволяет установить, что арии не мог.ли при­
нести с собой "сделанной на круге" посуды, так как не изготовляли ее и много позже; можно ставить
вопрос о том, коща профессиональные гончары появились у ариев Индии и у тех иранцев, которые

оказались в южных странах, но эти традиции, безусловно, не были ни индоиранскими, ни общеиран­
скими. Да и прочие характеристики культуры "серой керамики" несовместимы с ее индоиранской

(или иранской) атрибуцией»18. Собственно, и сама Е.Е. Кузьмина несколько ниже (с.

370) пишет, что

«г.лавным противником гипотезы о распространении серой керамики в результате появления иран­

ского этноса стал Э.А. Грантовский ... », так что навряд ли сакраментальная фраза принадлежит ее

перу. Откуда оная фраза взялась - загадка, разрешить которую могут только автор и редактор19 книги,
читателю же становится ясно одно: окончательный текст за переводчиками никто не проверял.

Есть в книге, прежде всего в лингвистических и исторических экскурсах, и недочеты, которые не
спишешь на переводчиков и редактора. Так, на с.

186 упоминается «позднеавестийский Бундахишн»
(the lateAvestan Bundahisn). Но Бундахишн, хотя и является, видимо, пересказом не дошедшего до нас
наска Авесты 2О - текст все-таки среднеперсндскиЙ. На с. 372 говорится, что «процесс консолидации
разноэтничного населения в один этнос отражен в составных имеНIL'!: богов: Bag-Masttl, Bagbatiu, Bag
Teshub». На самом деле Багмашту/Багбарту - одно и то же имя, третий клинописный знак которого
(Н2 74 по изданию Боргера21 ) может читаться по-разному, поэтому зanисывать два варианта через
запятую некорректно. Кроме того, при первом чтении обе части имени объясняются из иранского:

либо как *Bagamasti- «Having Baga's knowledge» (Р. Цадок), либо как *Bagavasta- «Не who is welcome
to God» (В.А. Лившиц)22, так что в этом случае его нельзя считать свидетельством смешения этно­
сов. Что же касается имени Баг-Тешуб, оно принадлежало не божеству, а «ассирийскому агенту или

зависимому владетелю из пограничной с Урарту полосьш 23 • Вопреки мнению автора книги, «одно
из сакских племен» в

скому

*Diisa-

1 ТЫС.

ДОН.э. не могло именоваться этнонимом

и родственным ведийскому

Dasa- (с. 304),
перешел в -h- (ср. авест.

были иранцами)
числа,

*-s- закономерно
Yt. 13, 144, Dahae и Дааl классических

Diisa, восходящим

к индоиран­

поскольку в иранском (а саки бесспорно
diihiпчm, форма генитива множественного

авторов).

Е.Е. Кузьмина целиком полагается на мнение Г. Бейли24, что санскритское ki1rpiisa, «панцирь»,
иранское

kurtak «вид одежды» и русское

«куртка» восходят к иранскому

*kur- «шея» (с. 104). Между
ki1rpasa, хотя и яв­

тем следовало бы отметить, что, сог.ласно альтернативной гипотезе, санскритское

ляется иранским заимствованием, восходит к югозападноиранской форме (*k!p-pa~a-) общеиранско-

16 Ghirshman 1977,65,68.
17 Voge1sang 1992,274 [.
18 Грантовский 1998,59-60.
19

По утверждению автора, проделавший с «титаническими усилнями» (titanic efforts, с. 458) «ог-

ромную работу»
20

(huge task,

с.

XXVIII).

См., например: Зороастрийские тексты 1997, 148.

Borger 1978.
Dandamayev 1995,55; Грантовский 1998,30-35, с литературой.
23 Грантовский 1998, 31.
24 Bailey 1954.
21

22

207

го *krp-раНга- «защита (paHra-) тела (krp_)>>25. На с. 10б говорится, что элементы одежды населения

севеРо-запада Индостана носят древние индоиранские названия. В качестве одного из таковых при­
1Об). Но это персидское слово заимствовано

водится наименован~~ длинной прямой рубахи kamiz (с.

из арабского ~, в свою очередь, заимствованного из позднелатинского camIsia.
Автор книги тpaкryeт древнеиндийское u~tra- исключительно как «верблюд» и на этом основании
48) упоминается запряжка из четырех верблюдов (с. 113). Между

утверждает, что в Ригведе (УIII. б.

тем, как отмечает в комментарии к данному пассажу ТЯ. Елизаренкова, значение «верблюд» слово

u~tra- приобрело позднее (а в ведийский период обозначало быка или буЙвола)2б. К сожалению, это
не единственный случай мехаиического воспроизведения текста книги «Откуда ПРИIIШи индоарии»,
издаиной за

13

лет до рецензируемого труда, без учета более поздней литературы и критических за­

мечаний. В свое время И.М. Дьяконов в рецензии на упомянутую книгу

1994 года указал,

что Салма­

насар III там ошибочно назван Салманасаром II27 . Исправлений в текст, предназначенный для пере­
вода, внесено, однако, не бьmо

-

на с.

109

англоязычного издания вновь фиrypирует Салманасар п.

Вряд ли стоит утверждать, что «изображения солнцеликого персонажа на петроглифах Саймалы­
Таша и Тамгалы ... возможно, являются изображениями древнейшего индоиранского Митры
бога

=

Солнца» (с. 182). Как показал еще Антуан Мейе 28 , индоиранский Митра был богом договора, а черты
солнечного божества приобрел сравнительно поздно.
Странной кажется характеристика языка переднеазиатских ариев как «индоарийского с некото­
рыми иранскими чертами» (с.
Язык мунда

-

451),

тем более что автор не поясняет, какие черты имеются в виду.

австроазиатский (о чем справедливо говорится на с.

320),

а не австронезийский, как

сообщается в неуклюжей фразе «представители народа мунда ... относятся к австронезийской языко­
вой семье, отличной от юга Индостана» (Тhe representatives ofthe Мипdз people ... are assigned to the
Austronesian language family, distinct from the south ofHindustan) (?!) (с. 172). Иранский топонимиче­
ский детерминатив dara- означает не «река» (с. 174), а <<Долина, ущелье» - значение «река» вторично
и очень редко 29 • В Ригведе и Авесте, вопреки утверждению автора (с. 370), нет данных относительно
использования или неиспользования кружальной керамики - они имеются в поздневедийских тек­
стах. При описании осетинского дома говорится, что в крыше имеется дымовое отверстие (erdo),
дом с пирамидальным ступенчатым сводом называется erdojali saxli (причем не отмечено, что это не
осетинское, а грузинское название, к тому же переданное неточно), а такой тип крыши бьm заимст­

вован грузинами и армянами у осетин вместе с иранскими строительными терминами (с.
самом деле слово

erdo занмствовано

rpузинским из армянского

ert;}k,

51-52). На

а уже из rpузинского перешло

в осетинский3D. Из картвельского (точнее из занского) заимствовано и приведенное там же (с двумя
ошибками, см. выше) осетинское слово сreg'упз «столб»31. Походный казачий лагерь назывался не
«майданом» (с. 32б), а «куренем».
В пересказе известной легенды о вражде сыновей Феридуна имена старших братьев приводятся
в их авестийской форме (хотя сама легенда в Авесте не сохранилась):

Sairima и Tura,

а имя младше­

го - почему-то в современной персидской: Iraj (в авестийском ему соответствует Airiia или Airiiu32 ),
тогда как следовало бы придерживаться какой-то одной традиции, будь то авестийской, средне- или
новоперсидскоЙ.

Автор полагает, что «в иранском»

oi, gara-oi (с.
25

(in Iranian) юрта называется alachik, а «в турецком» (in Turkish)
- не иранское, а тюркское заимствование в персидском

б5). На самом деле первое слово

Тhieme 1938,52, Anm. 1; Mayrhofer 1953-1980, s.v.; idem. 1992-2001, s.v. Впрочем, нельзя ис­

ключить и возможность заимствования и вторичной «народной» этимологизации иранским аккад­

ского

kurbisu /gurpisu «вид доспеха» (из хурритского qurbizi - Nikolayev, Starostin 1994, 88б).
26 Ригведа 1995, б74.
27 Дьяконов 1995, 130.
28 Meillet 1907.
29 Расторгуева, Эдельман 2000, 344-345.
30 Абаев 1958,412-413.
31 Там же, 297-298.
32 Колебания относительно формы имени связаны с тем, что оно восстанавливается из патронима
Airiiauua- (MaпuS.ciHrahe Airiiauuahe - «Манушчитры, потомка Арьи/Арью» - Yt. 13, 131). Правда,
Бартоломе в своем словаре трактует Airiiauua- не как патроним, а как личное имя со значением «Helfer
der Arier», от *arya+ava, от корня av- «помогать», но речь в тексте идет об одном персонаже, и упо­
минать его под двумя именами было бы странно (тогда как явные патронимы, например, егаёtзопаЬе

ЛНwiiапоis, «Трайтауны, потомка Атвьш>, встречаются в том же пассаже), а из позднейшей традиции
известно, что Минучехр был потомком Ираджа и мстителем за него.

208

(к тому же неточно транскрибированное: правильно аlаCi/еq)З3, а последние - не турецкие, а туркмен­
ские (опять-таки неверно транскрибированные: правильно бj, Gara бj)З4.
Е.Е. Кузьмина пишет, что прародительницей скифов была «дочь Днепра
нимфа» (с.

203).

У Геродота

(IV. 5. 1)

(Don Apris), змееногая
8uya"CBpa), что
(а не мифический Don

речь идет о дочери Борисфена (ВОР'lю8вVЕОС; ...

естественно, поскольку скифы называли Днепр Борисфеном, а ~ava1tptc;

Apris!) - название сарматское (если не аланское), у ранних авторов не встречающееся З5 и демонстри­
рующее невозможное в скифском фонетическое развитие 36 • Кроме того, следовало бы пояснить, что
ГероДотовы дочь Борисфена и змееногая дева

(Herod. IV. 9-10) -

разные персонажи, хотя большин­

ство исследователей и склонно их отождествлять.

Вряд ли для ведийского периода можно говорить об «одноконной» колеснице (с. 113, ср. выше).
Ведь для одноконной запряжки необходимы оглобли, а они появляются гораздо позже, в начале на­

шей эры (впервые, видимо, в Китае в эпоху Восточной/Поздней Хань и в Римской империи 37 ). Хотя
ссьmки ни в русском, ни в англоязычном издании нет, Е.Е. Кузьмина явно имеет в виду упоминаемые

Спарребоомом 38 пассажи из Ригведы Х.

1О 1. 11, Атхарваведы П. 8. 4 и шраутасутры Апастамбы 1.
17.7, где о дышлах (dhul"-, Ish~-) говорится в двойственном числе. Во всех этих случаях, однако, речь

идет не о колеснице, а о хозяйственной повозке, запряженной волами 39 , где дышло часто состояло
из двух (или трех) продольных брусьев, соединявшихся под ярмом 40 . Для единственного места в
Ригведе, где имеется в виду колесница (УIII. 5. 29), а дышло (Isha-) стоит во множественном числе 4 /,
падапатха42 (видимо, не случайно) дает единственное число. Е.Е. Кузьмина справедливо указывает,
что упоминания одноконной колесницы неясны, но проблема слишком важна и сложна, чтобы отде­
лываться от нее мимолетной фразой.
В книге неоднократно повторяется утверждение, будто индоиранская языковая группа подраз­
деляется на три подгруппы: индоарийскую, иранскую и объединяющую дардские и нуристанские

языки (с.

318, 319, 321).

Между тем есть основания полагать, что арийское языковое единство пер­

воначально разошлось на нуристанскую и индоиранскую ветви, а уже затем последняя распалась

на индоарийскую, иранскую и дардскую подгруппы, так что объединение дардских и нуристанских

языков неправомерн0 43 . Собственно, Е.Е. Кузьмина со ссылкой на книгу А.И. Когана упоминает об
этом на с.

451,

что, однаJ<О, не мешает ей через три страницы вновь говорить о <<дардско-нуристан­

ских языках» (с.

454).

К сожалению, плодотворный подход автора предопределил и некоторые слабости книги. С одной
стороны, Е.Е. Кузьмина сумела сопоставить реконструируемую археологически культуру с данными
древней письменной традиции индийцев и иранцев, что сразу перевело ее труд из разряда сугубо ар­
хеологических в категорию в полном смысле слова исторических исследований. С другой стороны,
в то время как с археологическим материалом автор работал профессионально, письменными источ­
никами он пользовался из вторых рук и, как и неархеологической литературой, весьма небрежно. Это

тем более обидно, что большинство перечисленных неточностей никоим образом не дискредитирует
выводы работы: так, то, что о ритуальной роли лепной керамики говорится в поздневедийских тек­
стах, созданных в то время, когда индийцы уже давно пользовались в обиходе кружальной посудой,
только подтверждает древность и живучесть соответствующих представлений.

В заключение следует еще раз подчеркнуть, что Е.Е. Кузьминой написана чрезвычайно инте­
ресная книга, в которой археологический материал стал полноценным источником, проливающим
дополнительный свет на рассматриваемые проблемы. Археологической культуре задаются опреде­
ленные вопросы, ответы на которые позволяют поместить ее в исторический контекст. Привлечение

33 Общетюркское *аlасu «шатер» (СИГТЯ, 458), откуда и русское «лачуга».
34 В турецком рефлекс соответствующего этимона имеет форму еу. Там же, 463.
35 Ср. в «Перипле Понта Евксинского» (84): ELC; Bopucr8BVllV ... "Соу vi)v ~ava1tptv М:у6I!ЕУОУ (<<до
Борисфена ... ныне называемого Данаприсом» ).
36 В скифском d в большинстве позиций, в том числе в начале слова, переходил в 1. См. Витчак
1991, 52-53; Тохтасьев 2005, 68-69; Кулланда, Раевский 2004, 90-91 и прим. 54; Кулланда 2006,
196-197.
37 Piggott 1992,41,67-68, 137 (с литературой).
38 Sparгeboom 1985, 122, 131-132.
39 Ibid., 124.
40 Deloche 1983,38-40.

4/ Точнее, поскольку в тексте образуется зияние (Ish~ aksho), вроде бы следует восстанавливать.
множественное число (Ish~I;l).
42 Редакция текста, в которой сняты сандхи, Т.е. фонетические изменения на стыках слов.
43 Эдельман 1992; 1999; 2009, 88, схема 2; Коган 2005, 202.

209

широкого круга исторических, лингвистических, мифологических, этнографических материалов,
несмотря на отмеченные недочеты, усилило аргументацию автора. Проделанная работа позволила
про следить исторические процессы эпохи поздней бронзы не только в ареале той или иной архео­

логической культуры, но и на всей территории евразийских степей. Это первое полное комплексное
исследование древнейших культур арийских и индоиранских народов

-

важный шаг на пути изуче­

ния их истории.

Литература
Абаев В.И

1958: Историко-этимологический словарь осетинского языка. Т. 1. М.-Л.
1991: Скифский язык: опыт описания // ВЯ. 5,50-59.
Грантовский Э.А. 1981: «Серая керамика», «расписная керамика» и индоиранцы //
Витчак к.т.

Этнические

проблемы истории Центральной Азии в древности (П тысячелетие до н.э.). Труды международного

симпозиума. Душанбе,

17-22

октября

1977

г.

/

М.С. Асимов, Б.А. Литвинский, Л.И. Мирошников,

Д.С. Раевский (ред.). М.

Грантовский Э.А.

1998:

Иран и иранцы до Ахеменидов. Основные проблемы. Вопросы хроноло­

ГИИ.М.

Дьяконов ИМ

1995: Прародина индоевропейцев (По поводу книги Е.Е. Кузьминой «Откуда при­
1994) // ВДИ 1, 123-130.
Зороастрийские тексты 1997: Суждения Духа разума (Дадестан-и меног-и храд), Сотворение ос­

шли индоарию>. М.,

новы (Бундахишн) и другие тексты. Издание подготовлено О.М. ЧунаковоЙ. М.
Иванов ВЯЧ.Вс.

2004:

Двадцать лет спустя. О доводах в пользу расселения носителей индоевро­

пейских диалектов из древнего Ближнего Востока // У истоков цивилизации. Сборник статей к 75-ле­
тию Виктора Ивановича Сарианиди / М.Ф. Косарев, П.М. Кожин, Н.А. Дубова (ред.). М., 41-67.
Коган А.и.

2005: Дардские языки. Генетическая характеристика. М.
1994: Откуда пришли индоарии? М.
Кулланда СВ. 2006: Lingua Scythica ad usum historici // Древности скифской эпохи. Сборник ста­
тей (Материалы и исследования по археологии России 7) / В.г. Петренко, Л.Т. Яблонский (ред.). М.,
194-209.
Кулланда СВ., РаевскийДС 2004: Эминак в ряду владык Скифии // ВДИ. 1,79-95.
Расторгуева В.С, ЭдельманДИ 2000: Этимологический словарь иранских языков. П. М.
Ригведа 1995: Мандалы У-УIII. Издание подготовила т.я. Елизаренкова. М.
Смирнов К. Ф. 1961: Археологические данные о древних всадниках Поволжско-Уральских сте­
пей // СА. 1,46-72.
СИГТЯ 2006: Сравиительно-историческая грамматика тюркских языков. М.
Старостин СА. 1989: Сравнительно-историческое языкознание и лексикостатистика // Лингви­
Кузыиина Е.Е.

стическая реконструкция и древнейшая история Востока. Материалы к дискуссии на Международ­

ной конференции (Москва,

29 мая - 2 июня 1989 г.). Ч. 1. с.и. Блюмхен и др. (ред.). М., 3-39.
2005: Проблема скифского языка в современной науке // Ethnic Contacts and Cu!tura!
Exchanges Noгth and West of the B!ack Sea пот the Greek Co!onization to the Ottoman Conquest / М.
A!exianu, С. уоп Behren, М. Dani!uc, А. Poruciuc (eds.). Ia~i, 59-108.
ЭдельманДИ 1992: Еще раз об этапах филиации арийской языковой общности // ВЯ. 3,44-66.
Эдельман ди. 1999: Индоиранские языки // Языки мира: дардские и нуристанские языки /
Д.И. Эдельман (ред.). М., 10-13.
Эдельман ди 2009: Некоторые проблемы сравнительно-исторического языкознания // Вопросы
языкового родства. Международный научный журнал. 1. М., 81-94.
Вааеу Н. 1954: Лriапа // Donum natalicuт H.S. Nyberg oblatum / Е. Gren et аl. (eds.). Uppsala, 1-16.
(переиздано в: Orientalia Suecana IV. 1955,3-18).
Borger R. 1978: Assyrisch-baby!onische Zeichenliste (unter Mitarbeit уоп F. Ellermeier). NeukirchenТохтасьев СР.

Уlиуп.

Dandamayev МА. 1995: Iranians in Achaemenid Baby!onia. Costa Mesa-New Уork.
Deloche J. 1983: Contribution а 1'histoire de lа voiture еп Inde. Р.
Embleton Sh. 2000: LexicostatisticslG!ottochrono!ogy пот Swadesh to Sankoff to Starostin to fиture
horizons // Time Depth in Historica! Linguistics / С. Rеппеw, А. МсМаЬоп, L. Trask (eds.). 1,7. Cambr.,
143-166.
Ghil'shman R. 1977: L'Iran et !es migrations des Indo-aryens et des Iraniens. Leiden.
Mayrhofer М 1953-1980: KurzgefaBtes etymo!ogisches WбrtегЬuсh desA!tindischen. Heide!berg.
Mayrhofer М 1992-2001: Etymologisches Worterbuch des Altindoarischen. Heide!berg.

210

Meillet Аn. 1907: Le dieu indo-iranien Mitra 1/ Journal asiatique. 10,143-159.
Nikolayel J S.L., Starostin S.A. 1994: А North Caucasian Etymological Dictionary. Moscow,
Piggott St. 1992: Wagon, Chariot and Carriage. Symbol and Status in the HistOlY ofTransport. [L.].
Rau W 1972: Topferei und Tongeschirr im vedischen Indien. Mainz-Wiesbaden.
Sparreboom М 1985: Chariots in the Veda. Leide.n.
Starostin S. 2000: Comparative-histol·ical Linguistics and Lexicostatistics (with an Appendix Ьу Dmitry
Leshchiner) // Time Depth in Historical Linguistics / С. Renfrew, А. МсМзhоп, L. Trask (eds.). 1, 11.
Cambr., 223-266.
ТЫеmе Р. 1938: Ein iranisches Kulturlehnw0l1 in der vedischen Prosa? // ZDMG. 92, 47-52.
Vogelsang WJ. 1992: ТЬе Rise and Organization of the Achaemenid Empire: the Eastem lranian
Evidence. Leiden.
с.В. Кулланда

© 2010 г.

Greek Colonisation: An Account of Greek Colonies and Other Settlements
Overseas. Уоl. 1. Ed. Ьу G.R. Tsetskhladze. Leiden-Boston: Bri11, 2006·
(Mnemosyne. Bibliotheca classica Batava. Suppl. 193). LXXXIII, 564 р., il.
Рецензируемое издание призвано дать современный срез знаний, идей, гипотез, касающихся та­
кого важного феномена истории Древней Греции, как Великая греческая колонизация. для участия
в проекте были приглашены известные ученые из многих стран мира, занимающиеся проблемами
колонизации. Охват материала

-

от ИбеРИЙСIЮГО полуострова на западе до Малой Азии на востоке,

от Северной Африки на юге до Черного и Азовского морей на севере. Такого уровня обобщения не

бьшо, пожалуй, с момента издания знаменитой и многие годы единственной в своем роде КНИПI
Дж. Бордмэна «Греки за морем», выдержавшей, как известно, несколько изданий и переведенной на

многие языки l . Интенсивные археологические раскопки и исторические исследования последних
десятилетий сделали необходимым подвести итоги новых подходов и направлений, а также ввести
новые материалы и предложить современные интерпретация для изучении греческой колонизации.

Это и составляет содержание рецензируемой книги, которая посвящена памяти выдающегося исто­
рика греческой колонизации А.Дж. Грэхэма, ушедшего из жизни в

2005

г. В

13

статьях издания рас­

сматриваются проблемы микенской и финикийской колонизации, а также греческой

-

арханческого

периода - в масnrrабах всего Средиземноморья.

Том открывается вступительной статьей его издателя и ответственного редактора Г.Р. Цецхладзе

«Пересмотр античной греческой IЮЛОНИЗации» (с. ХХIII-LХХХIП). Автор предлагает подвергнуть
«ревизии» основные понятия греческой колонизации: сам термин, причины колонизации, хроноло­

гию ранних IЮЛОНИЙ, типологию поселений, их урбанизм, отношения греков с местным населени­

ем и др. Особый акцент ставится на проблеме идентичности

(ethnicity)2, как ее понимали эллины

эпохи расширения своей цивилизации в пределах Средиземноморья и сопредельных территорий.

Приглашая к обсуждению этой проблемы, Г.Р. Цецхладзе напоминает, что, если со времени Геродота
вполне можно говорить о процесс ах осознания греками своего этнического единства (может быть,
и этнополитического?

-

В.К.. А.п.), то вопрос о «причастности» к их полисным организмам пред­

ставителей племен и народов, попавших в сферу их колонизационной активности, решается гораздо
сложнее. Актуальным остается, по мнению издателя, и собственно вопрос о взаимодействии греков
с местными этносами. Свои рассуждения о вариабельности этнической ситуации в зависимости от

конкретного региона и об отсутствии каких-либо общих правил в сфере межэтнических контактов
он иллюстрирует в каталоге греческих колоний и поселений в Средиземноморье и Черноморье, со­
ставленном, заметим, по известной модели Дж. Бордмэна. Каталог включает ОЬ:ОЛО

200 колоний, при­

ведены даты
 их основания и названия их метрополий, отмечены наличие либо отсутствие местного
населения на момент прибытия греков.

J

Boardman 1964.

2

Постановка проблемы не нова, но это не лишает ее актуальности (об этом, см. в частности,

Капогросси Колоньези

2009, 33, 37).

'

Поставленные в Введении вопросы были в центре внимания авторского коллектива. Статья
«Эмпорий. К вопросу об использовании и значение понятия в архаический и классический перио­

ды» (с.

1-39),

задуманная как сугубо теоретическая, написана известным датским исследователем

М.Х. Хансеном 3 • Цель автора

-

дать определение эмпорию как феномену и показать его разновид­

ности, сформировавшиеся в эпоху архаики и, в меньшей мере, классики и зафиксированные пись­

менными источниками 4 • Отметим, что опорными для него стали давно считаюшиеся классическими
работы К. Поланьи и А. Брессона, в которых систематизирован весьма обширный источниковый

материал об эмпориях

(trading posts и ports-of-trade) греков

в их множестве и разнообразии 5 .

М. Хансен, как и прежде, выделяет в качестве основной следующую характеристику эмпория:
его община

(community),

в отличие от полиса, не являлась собственником земли, на которой жила,

и, следовательно, по своей организации не могла быть автономной гражданской единицей. Хресто­
матийным примером служит афинский Пирей - городской торговый порт и составная часть полиса6 .
Хотя эмпории подобного рода располагались и в пределах полисов колониального типа, как указы­
вает исследователь, но его основное внимание привлекают те, которые, в отличие от Пирея, либо

выходили за границы полисной территории, либо вообще не являлись частью какой-либо полисной
структуры. В большинстве случаев они безымянны, находились в чужеземных странах и относят­
ся к архаической эпохе, хотя возникали и в гораздо более поздние времена. М. Хансен выделяет
такие их разновидности, как, во-первых, полис и эмпорий типа Тартесса, Фанагории, Борисфена

и, во-вторых, торговый пункт

(trading post) с его общиной, подвластной какому-либо правителю 7 •

Эталонным автор считает каталонский эмпорий УН в. до н.э., который двумя столетиями позже дал

жизнь Эмпориону. Его гражданская община не обладала автономией, она была зависимой сначала
от массалиотов, а впоследствии от римлян. Близким аналогом ему М. Хансен называет египетский

Навкратис, который с

V

в. до н.э. приобрел статус полиса с правом про ксении и в котором обитали,

наряду с гражданами-политами из числа членов Панионийского двенадцатиградья (со основателей
Навкратиса), постоянно проживавшие иноземцы и эмпоры

-

«не-резиденты». Исследователь специ­

ально подчеркивает, что Навкратис, будучи полисом, не бьUI тем не менее автономным, так как им
управлял египетский фараон.

Соглашаясь с авторской интерпретацией феномена Навкратиса, мы хотели бы заметить, что ис­
панский Эмпорион вряд ли аналогичен ему. Он возник на никем не заселенной и никому не под­
контрольной земле, а инициаторами его создания были фокейцы, еще в УН в. до н.э. проявившие
торговый интерес к двум наиболее привлекательным с геополитической и геоэкономической точки
зрения пунктам Галльского (Лионского) залива и открывшие там свои эм пори и (Массалию и Эмпо­

рион). Иное дело, что после нашествия персов на их метрополию (540-е годы до н.э.) они предпочли
обустроиться в Массалии своим собственным полисом, и вполне возможно, что на некоторое время
им удалось взять под свой контроль Эмпорион. Однако он уже в

V

в. до н.э. наладил автономный

чекан монеты, гончарное и иные производства, организовал свой порт и рынок при нем, создал свое

управление, возвел ряд административных зданий и вообще приобрел признаки города и самостоя­
тельного полиса торгового типа или, по терминологии Хансена, «полиса и эмпория».

Позже в городе появились гимнасий, священный участок, сложились устойчивые контакты с Ро­
дой, Агатой (Агдой) и Т.Д., что можно интерпретировать как преобразование Эмпориона в полис в
том смысле слова (гражданская община плюс политическая организация, или государство), в каком
этот термин использует Аристотель, специально занимавшийся изучением греческого полиса как

3

Укажем вслед за автором, что первый вариант статьи был опубликован: см.

Hansen 1997,

83-105.
4

Мы не будем подробно рассматривать ту полемику, в которую вступил с М. Хансеном известный

итальянский историк римского права Л. Капогросси Колоньези по поводу дефиниции и сущности
города-государства (с опорой на римский вариант, но с обращениями и к греческому полису) как

явления античной истории (Капогросси Колоньези

2009, 27-41),

поскольку эта полемика нуждается

в продожении и свое слово в ней должны сказать исследователи греческого полиса или, как говорит

л. Капогросси Колоньези в заключении к статье:

« ... оставим

эту терминологию ученых Нового

времени для истории Греции, а для Рима будем говорить скорее о

civitas, res publica, гражданской
41). Поскольку о терминах принято договариваться, с чем, кстати,
Капогросси Колоньези (2009, 34), то продолжим пользоваться традици­

общине, политической общине» (с.
согласны и М. Хансен, иЛ.

онными дефинициями греческого полиса, а также эмпория и их разновидностей, по мере необходи­
мости оговаривая их смысловые нюансы.

5

Polanyi 1998,30-45; Bresson 1993, 163-226.

6Ср. Bresson 1993,164-165.
7

212

Ср.

ibid. 223-225.

феномена. В качестве такового Эмпорион благополучно вошел в римский период своей истории.
Отдельно отметим, что до статуса апойкии, Т.е. полиса с аграрной хорой (страной, размежеванной

и заселенной эмпоритами), он «не дорос», хотя в 1980-90-х годах испанские археологи и пытались
отыскать следы межевания его прямой округи.
Исследование «Микенская экспансия» (с.

41-113)

представил бельгийский археолог и филолог

Ж. Ваншонвинкель 8 . Автор начинает с напоминания о сложностях в интерпретации источников, со­
стоящих в том, что археология показывает распространение в

XVI-XI вв. до н.э.

предметов микенско-.

го происхождения практически по всему Средиземноморью, а в микенских документах, созданных
на линеарном В, отсутствуют свидетельства даже для постановки вопроса о ТОРГОВО-Iсолонизацион­
ной деятельности микенцев, что естественно ввиду хозяйственного в основном характера дошедших
до нас текстов. В такой ситуации исследователь принимает решение посвятить центральную часть

работы проблеме каталогизации микенского археологического материала древнейшего периода, по­
стоянно возрастающего в количественном отношении, который при условии комплексного подхода

способен сыграть свою роль в решении вопроса. Этот материал, представленный керамикой Киклад,

Леванта, Анатолии, Египта, с одной стороны, и Италии, Сицилии, Сардинии, Мальты, Испании, с
другой, подается автором не просто в виде карт, но и с «прикреплением» к ним соответствующих

данных легендарной и мифологичеСIСОЙ традиции. Этот метод картографирования как бы приглашает
к интенсификации усилий в поиске ответа на вопрос об истинных масштабах деятельности микен­
ских талассократов.

На первый взгляд, пишет Ж. Ваншонвинкель, может показаться, что микенская керамика была
широко распространена в Средиземноморье, однако картографирование показывает, что нередко
речь идет об единичных экземплярах, составляющих к тому же ничтожный процент от числа мест­
ных изделий. Автор справедливо замечает также, что часть керамики могла производиться на месте

в подражание микенским прототипам. В результате он склоняется к выводу (заметим, остающемуся
дискуссионным) о том, что широкое распространение микенских предметов

-

следствие не столько

колонизации, сколько участие микенцев в международной средиземноморской торговле.
Далее Ж. Ваншонвинкель специально останавливается на вопросе о греческой миграции в Ана­
толию эпохи «темных веков» в статье «Греческая миграция в Эгейскую Анатолию в начале темных

веков» (с.

115-141).

Наибольшее внимание в этой части работы привлекает развернутая таблица

-

список греческих городов, составленный на основе соотношения литературных данных об основа­
телях этих городов и ранних археологических свидетельств их существования. Из данных таблицы
следует, что между микенскими поселениями в Малой Азии и более поздней греческой миграцией в
этот регион существует хронологический зазор, показывающий, как пишет автор, отсутствие конти­

нуитета в развитии этих поселений. Вывод, как видим, не нов, однако база, на которой он предложен,
стала гораздо более основательной.

Далее следуют работы видных археологов

-

Д. Риджуэя и Г. Нимайера, посвященные древнейше­

му этапу деятельности мореходов Восточного Средиземноморья в его западной акватории. Авторы,

основываясь на археологическом материале, который они подробно классифицируют и типологизи­
руют, сумели создать исследования сугубо теоретического характера.

Интересно, что Д. Риджуэй в работе «Ранний греческий импорт в Сардинии» (с.

239-252)

высту­

пает во многом в новой для себя роли противника эллиноцентризма и, конкретнее говоря, панэвбеиз­
ма. Он исходит из следую шей схемы ранней греческой деятельности в Западном Средиземноморье:
она осуществлялась на основе взаимодействия эвбейцев и финикийцев, а их предшественниками
здесь были микенцы, киприоты, родосцы. Автор указывает, что расстояния стирали этнические раз-·

личия, поэтому порой трудно атрибутировать находки. На таком фоне он обращается к вопросу о
месте Сардинии в греческой колонизации. Хотя в раннеархаическое время на острове не было каких­
либо греческих поселений, а местное общество «было организовано по-финикийски», тем не менее
начиная с микенской эпохи в его южной части (вплоть до залива Ористано) фиксируется микен­

ская керамика 9 . Ее хронология, отмечает автор, совпадает с эпохой дворцовой цивилизации Микен,
господство которых на морях достигает в Западном Средиземноморье Пиренейского полуострова.

Из других артефактов Д. Риджуэй выделяет серию кипрских бронзетти, миниатюрные микенские
гребни и около 70 изделий из фаянса и стекла различных центров Эгеиды 1500-1300-х годов до Н.Э.
С другой стороны, начиная с этого же времени в Микены через их порт Коммос поступает импорт
из Сардинии - сосуды типа iшраstо vessels с изображениями кораблей, перевозчиков железного лома ..
В ХII-ХI вв. сарды - регулярные участники торговли на столь дальние расстояния, а их аристократия

8
9

См. рец. А.А. Молчанова на работу Ж. Ваншошвинкеля 1991 г.: Молчанов 1997,217-221.
Ее catalogue raisollne составлен в 1998 г. (см. Re 1998,288-290). Отметим, что Д. Риджуэй ис­

пользует археологические материалы и из работы Ж. Ваншонвинкеля (см. рец. кн.).

с ее утонченными вкусами и изощренными запросами все более нуждается в экзотических, дорого­

стоящих товарах из Тиррении, Кампании, Коринфа, Эвбеи и связанных с ними средиземноморских
центров. В

X-IX вв.,

как считает исследователь, сарды пользовались международным «оловянным»

путем: Эгеида - Кипр - Сицилия - Лаций - Тоскана - Сардиния - Испания - атлантическое побережье
Португалии

-

Британия и Ирландия, одинаково хорошо известным как финикийцам, так и микенцам

и впоследствии эвбеЙцам. Итак, резюмирует Д. Риджуэй, в греческом освоении Средиземноморья
сарды сыграли немалую роль (с.

250).

г. Нимайер, один из ведущих специалистов в области археологии финикийских поселений За­
падного Средиземноморья, представил работу «Финикийцы в Средиземноморье. Между экспансией
и колонизацией: негреческая модель заморских поселений и присутствия» (с.

143-168).

Это синтез

его многочисленных исследований 1990-2000-х годов, всегда строящихся на прочной археологиче­
ской основе. Свою цель он видит в создании модели финикийского освоения средиземноморского
Запада и ее сравнении с колонизационной моделью архаических греков. Заявленный в Введении

тезис о двухступенчатом освоении финикийцами Западного Средиземноморья
эпоха торговых плаваний, а с начала

IX

в.

-

существенном отличии финикийской деятельности от греческой. Автор
рии панфиникизма

-

(XI-X

вв. до н.э.

-

экспансия) заранее ориентирует читателя на вывод о

-

известный сторонник тео­

усиливает свой тезис заявлением о том, что именно экспансия финикийцев в

Средиземноморье послужила «стартом европейской истории», способствовавшим распространению
городской цивилизации и многочисленных технологических инноваций (с.

147-148).

Колонизационная модель финикийцев зарождается в конце эпохи «темных веков», когда они
вступают во взаимодействие с греческими центрами

модействия являлся энойкизм

-

-

Эретрией, Самосом и др. Механизмом взаи­

вселение в обитаемые, обжитые местные центры или обоснование

в их пригородах, возведение собственных святилищ и, таким образом, обустройство на постоянное
место жительства в прямом соседстве с местным населением. Финикийские энойки

старатели, ремесленники, названные, кстати говоря, еще У. Каликэном

- это торговцы,
«the first шегсhапt venturers»10.

Связи между энойкиями поддерживались посредством торговых центров, также устроенных по

принципу вселения финикийских торговцев в небольшие местные сообщества, обитавшие, в свою
очередь, при каком-либо рынке, торжище или производственно-ремесленном центре.
Так в

IX-VIII вв.

до н.э. оформляется финикийская койне, западные границы которой со временем

вышли за пределы Гибралтара и которую Г. Нимайер условно называет «колониальной империей
финикийцев». Ведущий тип социального и политического устройства финикийских сообществ
рода-государства

(city-states)

и дворцовые общества (раlасе

societies).

-

го­

Главы дворцовых комплексов,

монархи, были ответственны, помимо прочего, за подготовку и отправку торговых экспедиций, за

создание и обеспечение механизма функционирования торговых центров своих и иноземных ЭМПО­
ров и торговых факторий своих эноЙков. Имелся штат эмиссаров, агентов, функционеров, а также
профессиональных ремесленников. В

VIII

в. до н.э. оформляется торговая аристократия, создающая,

подобно угаритской, свои вполне автономные корпорации.
Оценивая значение экспансионистской деятельности финикийцев, Г. Нимайер отмечает, что она

привела к возникновению ориентализирующих цивилизаций регионального масштаба в Этрурии,
на Сицилии, в Тартессиде и, что следует указать особо, нарушила сложившийся между финикий­

цами и греками-эвбейцами баланс сил в сфере эмпориально-колонизационной деятельности в
Средиземноморье.
Статья Э. Греко носит название «Греческая колонизация в Южной Итолии: методологический
очерк» (с.

169-200).

Автор, имеющий огромный опыт в области археологического исследования

западногреческих полисов Центрального Средиземноморья, высказывает ряд соображений по во­
просам греческой колонизации Южной Италии, важных с методологической точки зрения. Однако
до недавнего времени они оставались на уровне риторических, либо

-

в лучшем случае

-

решавших­

ся в общих чертах, без учета конкретно-исторических факторов. К их числу Э. Греко относит осо­
бенности греческой колонизации Центрального Средиземноморья, этнический состав древнейших
экспедиций, взаимодействие колонистов с туземцами, его механизм и значение в истории греческого

полисного мира, с одной стороны, и туземного, с другой.
На первый план в статье выдвигается вопрос о понятиях «колония» и «колонизация». Э. Греко

вполне справедливо указывает, что употребление этих понятий, относящихся, строго говоря, К лекси­
кону римлян, применительно к соответствующей греческой деятельности ведет к приданию ей «духа
тех импульсою>, которые исходили от римлян в процессе их колонизации и которые в греческом мире,

в лучшем случае, едва лишь зарождались. Автор считает предпочтительным использование вместо
термина «колония» греческого понятия «апойкия» и ее центральносредиземноморскую особенность

10 Сuliсап 1966, passim.

214

видит в наличии смешанной общины, состоявшей из греков и туземцев и пополнявшейся выходцами,
из смешанных семей. Апойкия изначально и прямым образом занимается освоением земель и откры­

тием новых торговых путей. Поэтому в тех случаях, когда ее возникновению предшествует эмпорий,

он быстро обретает основные признаки полиса.
Итак, новаторство Э. Греко в этом теоретически актуальном вопросе состоит в указании на
меньшую роль собственно торгового компонента в греческой колонизации, которому по традиции,

сложившейся с середины ХХ в. и особенно активно развиваемой с рубежа ХХ-ХХI вв. 11 , отводится
приоритетное место. Ориентация на плодотворное партнерство с туземными элитами обеспечила
ускоренное формирование городских обществ

-

шанных

век до н.Э.

-

и их раннюю институциализацию.

V

как собственно греческих, так и туземных и сме­

-

это эпоха расцвета деятельности греков

в Южной Италии, а ее пик связан с образованием крупной федерации, обь единившей

25

греческих

полисов и местных центров городского типа и организовавшей чекан собственной монеты по вос­
точногреческому стандарту, Важной авторской ремаркой можно считать указание на то, что в рамках
единого «политического пространства» имела хождение и другая монета, чеканившаяся по «тиррен­

ской модели и номиналу» (с,

196).

Это замечание есть своего рода тезис, ПОдЛежащий отдельному

рассмотрению, поскольку мы видим, что туземный компонент федеративного образования придавал

'

ему особую окраску и наполнял его деятельность особым динамизмом.
В целом, работа Э. Греко содержит много ценных наблюдений, пробуждает интерес к новым

подходам в изучении феномена греческой колонизации и его конкретных проявлений в эпоху архаи­
ки. Предлагая читателю свое очередное исследование по истории греческой колонизации Южной
Италии, автор рассматривает его как приглашение к дискуссии по вопросам методологии «колони­
зационной тематикю>. Бесспорным достоинством работы является скрупулезное внимание к вопро­
сам возникновения и периодизации как западногреческих, так и туземных и смешанных городских

структур полисного типа, Автора отличает первоклассное знание археологии исследуемого региона

и историографии темы. В статье имеется богатый иллюстративный материал, в том числе топогра-.
фические, планы архаических греческих полисов и некрополей Южной Италии и их варианты клас­
сического периода.

Б. д' Агостино, известный и авторитетный итальянский исследователь-археолог эпохи греческой
колонизации в Италии и на Сицилии, в своей статье «Первые греки в Италию> (с.

201-237)

ставит

следующий вопрос: «Кто из греков ранее других проявил интерес к Италии»? В своей работе автор
исходит из идеи (получившей, кстати, при его прямом творческом участии «статус», традиционный в

современной науке) о том, что это были эвбейцы и, в частности, халкидяне. С середины

VIII в,

до Н.э.

их керамика распространяется в прибрежных поселениях Адриатики, Тирренского и Лигурийского

мореЙ l2 . Своим знакомством с этими землями халкидяне были обязаны финикийцам, а также гре­
ческим энойкам Аль-Мины 13 , в некрополе которой с середины VIП столетия наблюдается «приток»
изделий из различных центров тирренского побережья Италии.

Б. д' Агостино особо исследует демографическую ситуацию в зоне интересов эвбейцев

-

как нака­

нуне их прибытия, так и во время их последующей деятельности l4 . Ее ведущие характеристики для
эпохи, предшествующей появлению греков, по мнению автора, следующие:

1)

процессы урбаниза­

ции, наличие городов (типа Вей, Цэре, Вульчи, Популонии) с акрополями, священными участками и с

землей, размежеванной по законам частной собственности; 2) существование политического союза l5 ,
сформировавшегося по принципу синойкизма по инициативе и во главе с этрусками, с постепенно

нараставшим влиянием Рима;

3)

хозяйственно-экономическая самодостаточность обществ-членов

союза, с одной стороны, и восполнение дефицита посредством контактов с финикийцами, с другой,
предопределившие избрание эвбейцами варианта «судовой торговлю> с приглашением покупателей
непосредственно на свои корабли. При всей солидарности в этом вопросе со своим постоянным

коллегой Э. Греко, Б. д' Агостино тем не менее не столь категоричен, резонно добавляя, что выбор
модели по принципу «судовой» или «эмпориальной» торговли «Зависел от конкретных условий об­
щества и региона», а реализацию второй из них он, кстати говоря, уверенно отождествляет с Вейями

11

Свидетельства такого подхода содержатся и в рецензируемом издании, о чем подробнее будет

сказано ниже.

12
13

Деятельность микенцев сознательно выведена автором за рамки данной статьи (см. с. 201).
Эта точка зрения принадлежит, как известно, Дж. Колдстриму, на работы которого и ссылается

автор (в частности, см.
14

Coldstrealll 1988,35-44; 1998,353-360 и

др.)

Отметим, что такой системный подход к проблеме пока что не вполне утвердился в современ­

ной историографии, обычно демографическая ситуация анализируется по принципу «накануне» и
«в результате».

15

Его состав и география нашли отражение на карте, составленной автором (см. с.

205 рец. кн.).

215

'

(с.

215).

Другая важная особенность демографической ситуации

-

это не прямая ориентализация

местных норм и обычаев, а опосредованная сотрудничеством туземных обществ с ранее ориентали­
зированными эвбейцами и коринфянами.
Заключает исследование особо любимая Б. д' Агостино тема - возникновение и развитие Питекусс
и Кум. Автор

-

последовательный сторонник тезиса о том, что оба западногреческих центра были

апойкиями, с городской индустриальной частью и аграрной округой, хотя первый из них возникает
как эмпорий, а второй, двумя десятилетиями позже,

-

непосредственно как полис с культом ойкиста

и посвященным ему герооном. Эвбейский этнический компонент однозначно присутствует в обеих

общинах, однако в Питекуссах автор отождествляет его с халкидским, а в Кумах (как и К. Берар)16,
также и с эретриЙским.

Думается, что в вопросе об истоках Питекусс Б. д' Агостино следовало бы усилить внимание к
анализу связей первооснователей Питекусс с Аль-Миной. Если учесть, что ориентализирующий

стиль питекуссанской керамики напоминает более северосирийский, нежели собственно эвбейский
или/и коринфский, то возможно, что торговая деятельность эвбейцев включала и посреднические
функции. Итак, эвбейцы играли не только роль связующего звена между Этрурией, Южной Италией,
Сицилией и ионийским миром Балкан, островов Эгеиды и Аль-Миной, но и способствовали, наряду

с финикийцами, формированию полномасштабной торговли по линии восток-запад-восток.
Статью Б. д'Агостино сопровождает разнообразный иллюстративный материал, а именно: то­

пографические планы греческих поселений Италии, финикийских и местных центров, партнер­
ствовавших с греками в эпоху архаики; археологические карты и фотографии новообнаруженных

артефактов; планы и реконструкции архитектурных объектов. Автор отмечал, что к началу ХХI в.
на прибрежных территориях Италии выявлено около

40

иноземных и более

50

туземных торгово­

экономических центров.

В целом, работы Э. Греко и Б. д'Агостино написаны

-

с теоретической точки зрения

-

в едином

ключе, и первый из авторов широко использует источниковый материал своего коллеги.

Статья А.х. Домингеса «Греки на Сицилии» (с.

253-358)

посвящена греческой колонизации на

Сицилии l7 . Автор ее - известный испанский специалист по истории греков на Иберийском полуост­
рове, с 1970-1980-х годов он занимается также колонизацией эллинами Сицилии l8 . В вводной части
главы он характеризует эвбейскую колонизацию как исключительно торговую, а в качестве примеров
приводит древнейшее в Западном Средиземноморье поселение греков в Питекуссах, сицилийский

Наксос, а также Катану и Леонтины

-

халкидские полисы, основанные в ходе наксосской субколони­

зации с торговыми задачами.

С таким подходом, в целом, трудно не согласиться. Однако точка зрения автора о всеобъемлю­
щем торговом характере эвбейской колонизации Центрального Средиземноморья, вероятнее всего,
обусловлена его представлениями об эвбейцах в Испании, где были иные условия и где греческие

поселения действительно являлись эмпориями l9 . Что касается Сицилии, то здесь, на острове Де­
метры, следует учитывать серьезное влияние аграрного аспекта. Поселению в Леонтинах даже при­
шлось выдержать борьбу за этническую гомогенность с мегарянами, о чем могут свидетельствовать
представляющиеся вполне аутентичными сведения Полиена. Такая борьба характерна именно для
аграрных поселений, когда каждый чужак рассматривается как претендент на часть земельного фон­
да, явно ограниченного в первые годы существования поселения. И, наоборот, для поселения, ос­
нованного прежде всего с торговыми целями, совместное проживание с представИТ!illЯМИ местного

варварского населения даже выгодно, поскольку облегчает как установление торговых контактов с
ним, так и последующий контроль над соответствующими торговыми путями.

При рассмотрении ранних дорийских колоний А.Х. Домингес уделяет особое внимание второму
по времени эллинскому поселению на Сицилии

-

Сиракузам, основанным в

733

г. выходцами из Ко­

ринфа. Автор видит главное отличие коринфской колонизации от эвбейской в том, что она являлась
результатом заранее и хорошо спланированных действий. Сиракузская экспансия в глубь острова
началась позже эвбейской, что, по мнению автора, было связано с внутренними обстоятельствами
жизни полиса: с начала УII в. наблюдаются увеличение численности населения и ускоренный рост
его благосостояния, и именно в это время полис расширяет свою территорию за пределами острова

Ортигии. Однако авторское объяснение этого феномена не выходит за рамки традиционной точки

16 См. Berard 1970.
17 Изложение и оценка концепции А. Домингеса в данной главе принадлежат М.Ф. Высокому,
занимающимуся сицилийской проблематикой (см. Высокий 2004).
18 В частности, см. Dominguez Monedero 1989.
19 См. подробнее об этом ниже, в разборе главы А. Домингеса о греческой колонизации Иберий­
ского полуострова.

и6

зрения, не учитывающей, как сказано выше, возможность роста доходов сиракузян от использования
сельскохозяйственных ресурсов.

В завершение исследования А. Домингес представил два очерка, углубляющих понимание основ­
ной темы,

-

«Политическая структура греческих городов» и «Греческие города Сицилии и местное

население». Согласно предложенной им схеме политического развития колониальных полисов ре­
гиона, первые колонисты образовали «правящие кругю> землевладельцев, а последующие поселен­
цы (на первых порах) интегрировались в этот узкий круг. В дальнейшем сицилийские полисы вос­

приняли традиционную для остальной Греции политическую модель

-

аристократический режим,

и сутью политической истории сицилийских полисов периода архаики стала конкуренция между

родами/семьями, контролировавшими политическую и судебную власть.
Что касается проблемы взаимоотношений эллинов с негреческим населением острова (прежде
всего с сикулами и сиканами), то А. Домингес подчеркивает, что процесс проникновения греков в
глубь острова был длителен и состоял из нескольких этапов. Первый этап характеризуется вытесне­
нием аборигенов из районов, к которым греки проявляли интерес. С ростом аграрной экономики и
быстрым включением в средиземноморскую торговлю внутренние районы острова стали для греков
важными источниками сырья и рынками сбыта. Заключительный этап определяется «империали­
стической» политикой, которую начал проводить тиран Гелы Гиппократ. Разделяя в главном пред­

ложенную периодизацию, отметим лишь, что подобная завоевательная политика была характерна и
для более ранней эпохи, и это наиболее рельефно видно на примере деятельности Фаларида, тирана
Акраганта, подчинившего во второй четверти УI в. силой оружия значительные территории сиканов
в долинах рек Акрагант и Гимера.
Исследования ж.-п. Мореля и А.Х. Домингеса о фокейской деятельности в Западном Средизем­

номорье отмечены попыткой определения ее характера по принципу: колонизация или эмпорий?
Первый из авторов, следуя историографической традиции (заметим, что к ее созданию он имеет не­
посредственное отношение), оперирует понятием «колонизация», а второй проявляет осторожность

и во вводной части своей статьи особо подчеркивает, что отдает предпочтение более нейтральному
термину

«presence»,

а не

«co]onisation»,

чтобы в ходе исследования определить характер этого при­

сутствия.

ж.-п. Морель, посвятивший, как известно, большую часть своей многолетней научной деятель­

ности археологическому изучению фокеЙСI<ОГО пребывания в Центральном и Западном Средизем­
номорье, в статье «Фокейская колонизация» (с.

359-428)

подводит своего рода ее итоги. Фокейцы

оказались на Западе не волей случая, отмечает автор, а вполне осознанно, устремившись туда за
несколько поколений до нашествия персов на их родину. Его концепция характеризуется следующи­
ми аспектами.

1.

Начальная фаза (до 540-х годов до н.э.) принесла им триумф: они открыли большое количество

торговых ПУНI<ТОВ, как прибрежных (Массалия, Эмпорион, Элея, Алалия и др.), так и в отдалении от

побережья на землях Галлии и Иберии. Основной вектор их деятельности этой эпохи - эмпориальная
торговля. Будучи колониальной, она строилась на неравноправных отношениях с туземцами.

2.

После серьезных поражений 540-х годов фокейцы прочно врастают в туземный мир, стремясь

отныне не только к торгово-посреднической деятельности, но и к прямой эксплуатации земли и ее

недр. Результатом явилось оформление их взаимоотношений с местным населением в систему такой
зависимости, которая строилась на основе

preca/'ium.

Массалия, Элея, Эмпорион приобретают по­

лисную структуру и весьма содействуют интеграционным процессам.

Тем не менее конечный результат, как считает ж.-п. Морель,

-

это не эллинизация или девар­

варизация, не аккультурация в полном смысле этого понятия, а «аккультурирующее присвоение»

(accu]turating арргорriаtiоп -

с.

410).

Галлы и иберы продолжали жить по своей «варварской модели»

(за исключением прямых соседей немногочисленных греческих центров), а разговоры современных
ученых о Массалиотиде - это лишь дань массалиотской пропаганде. Рим с легкостью установил с
Массалией отношения дружбы, дал ей статус свободного города, а на некогда подконтрольные ей
территории Италии, Галлии и Иберии принес свою экономику, культуру и язык. После христианиза­
ции этих земель (II-Ш вв. н.э.) историческая память о метрополии Фокее полностью изжила себя
со всей однозначностью заключает автор (с.

-

416).

Испанский коллега ж.-п. Мореля по фокейским штудиям А.Х. Домингес предлагает свою модель
деятельности фокейцев в работе «Греки на Пиренейском полуострове». Прибыв позже финикийцев
и не будучи столь многочисленными, как они, фокейцы, крайне заинтересованные в природных ре­
сурсах полуострова, избрали политику сотрудничества с местными элитами. Начало такого сотруд­
ничества прослеживается в тех эмпориях, которые издревле функционировали как открытые порты и
патронировались местными правителями, такими, как тартессийский царь АргантониЙ. Это Тартесс,

Уэльва, Малага. Самый яркий символ греческой деятельности на Пиренейском полуострове

-

это

217

Эмпорион, С течением времени развившийся в полис с большой торговой округой и с собственной
монетой. В УI в. до н.э. интенсификация контактов с 1)'земцами открыла грекам возможность осно­
вания собственных эмпориев, во-первых, на nYС1)'ющих землях и одновременно, во-вторых, побли­

зости от дорог, связывавших региональные рынки с местами добычи руд и драгоценных металлов.

Так складывается, как и раньше по этому поводу писал А. Домингес 2О , «капиллярная система» внут­
ренних эмпориев, которая была немыслима без тесного и продолжительного взаимодействия гре­

ков и местных этносов. Автор объясияет существование греко-иберийского искусства (СКУЛЬП1)'ра,

письмо, религиозные культы)21 не столько на морском побережье Испании, сколько в ее материковых
зонах страны. Эмпорион и Рода - исключения из правила, только подтверждающие его.
Поскольку выше мы высказали свои соображения о модели ж.-п. Мореля, то хотели бы, солида­
ризируясь в целом с А.Х. Домингесом, тем не менее конкретизировать предложенную им парадигму.

Действительно, именно она проявила себя в галльском регионе с его крупным «капиллярным узлом»
в Агате, пропускавшим через свой рынок прибывавшую из Массалии торговую продукцию, рассчи­

танную на ее потребление местными элитами в обмен на сырье, и связанные с ее производством
технологии. В долине Эбро фокейцы организовали свою торговлю по принципу действия узкого
сосуда-капилляра (или «ствола»). Его «устьем» являлся Эмпорион, а передаточными звеньями были,
во-первых, 1)'земные поселения с речными эмпориями и, как правило, со смешанными община­

ми (например, Агата и подобный ей иберийский Ульястрет) и, во-вторых, множество небольших
местных торжищ придорожного типа. Узловыми элементами других каналов-«стволов» можно счи­

тать Ла Пиколу и более южные пункты Испании (тнпа Эль Кампельо) со специально отведенными
для греков кварталами, которые были связаны в свою очередь с местными торжищами сырьевых
регионов.

Таким образом, на Пиренейском полуострове можно выделить три, а не два, как это предложе­
но А. Домингесом, типа эмпориев:

1)

собственно приморские, основанные греками с разрешения

местных элит и Фун/(Ционировавшие под контролем местных правителей;

2)

речные

-

местные, но

имевшие либо греческий квартал, либо смешанную общину и игравшие роль региональных рынков;

3)

локальные по своему уровню торжища, пути от которых, подобно многочисленным лучам, схо­

дились в эмпориях второго типа, обслуживая потребности в сырье всех тех торговцев (1)'земных и

иноземных), которые их посещали. Приморские эмпории были, в первую очередь, портами прибы­
тия-отправления и первичной дистрибуции импорта-экспорта.
Статья патриарха исследований Великой греческой колонизации, английского историка и ар­

хеолога Дж. Бордмэна «Греки в Восточном Средиземноморье (Южная Анатолия, Сирия, Финикия

и Египет») (с. 507-534)22 посвящена проблеме колонизационной деятельности греков на Востоке.
Исходную позицию автора можно сформулировать так: поскольку греки прибывали на территорию,
хорошо освоенную местными обществами и их правителями, речь может идти не столько о коло­
низации в классическом смысле этого слова, сколько об «энойкизме»

-

поселении греков в рамках

местных территориальных образований. Важным фактором их появления оказывались интересы

местного населения и прежде всего правителей, а не их собственные. В таком контексте становится
помятным внимание Дж. Бордмэна к обстановке, сложившейся в этом регионе к началу 700-х годов
до н.э. И характеризовавшейся особой ролью Аль-Мины.
Легко выделяя греческую керамику из общего фонда находок, Дж. Бордмэн выстраивает таблицу
соотношения местной и греческой керамической продукции из Аль-Мины и других крупных цент­
ров региона. для иллюстрации значения этой таблицы вычленим из нее лишь две группы греческой

посуды геометрического стиля, которых достаточно, чтобы увидеть, как варьируется во времеlШ

ее количество: от 1500 в Аль-Мине до 14 фрагментов в Телль-Сукасе 23 . Период, начавшийся после
700-х годов, автор, как и прежде, считает рубежным. В это время параллельно с уменьшением роли
Эвбеи в торговых контактах греческого мира с восточным наблюдается рост греческого керамиче­
CКQгo импорта малоазийского происхождения. Греки могли в это время жить в более южных, чем
Аль-Мина, поселениях, например в Телль-Сукасе, где, как напоминает Дж. Бордмэн, найдено не­

мало признаков греческого (особенно родосского) присутствия. Этот город, как и Аль-Мина, имел

20 Домингес 2005, 88-106 (конкретно см. с. 104).
21 А. Домингес даже называет его «провинциальным греческим искусством» (см. с. 449 рец. кн.).
22 Отметим, что данная статья во многом воспроизводит основные тезисы соответствующего раздела «главной» книги Дж. Бордмэна (Boardman 1964), сохраненные в ее переизданиях, хотя и строит­
ся с привлечением самой современной археологии. Это позволяет быть краткими в ее оценке.

23 Относительно других регионов Восточного Средиземноморья Дж. Бордмэн ограничивается
своего рода емкой «выжимкой» из соответствующих глав своей знаменитой монографии.

218

большое торговое и стратегическое значение; античная традиция даже фиксирует присутствие здесь·
греческих наемников.

Небольшая заметка «Аль-Мина и Сабуния в дельте Оронта» (с.

535-543) написана турецкой ис­

следовательницей Х. Памир и посвящена результатам археологических раскопок в дельте Оронта,
про водимых с

1999

Г. в рамках совместного проекта Восточного института Чикагского универси­

тета и университета им. Мустафы Кемаля в Антакии24 • Х. Памир подводит итоги изучения рельефа
дельты Оронта, выявляет местоположение Аль-Мины и Сабунии, отмечает их топографические и
природные особенности. Основным итогом можно счит!tIЪ уточнение площади Аль-Мины, которая

была ббльшей по площади, чем это принято считать, и включала порт на Оронте, существовавший
непрерывно от эпохи бронзы до исламского времени. Это Сабуния, открытая в 1930-х годах Л. Булли
и затем никогда не исследовавшаяся.

В заключение отметим, что рецензируемая книга представляет собой ценное пособие для каж­
дого занимающегося проблемами Великой греческой колонизации и историей Древней Греции в

целом. Историк получаил в свое распоряжение серьезное, многоаспектное изложение современного
состояния проблемы, которое создано ведущими специалистами в этой сфере знания и охватыва­

ет богатый археологический материал, в том числе впервые введенный в научный оборот, но уже
известиый авторам, его первооткрывателям. Археологические данные рассматриваются в тесной
связи со свидетельствами из нарративных источников, при этом не только греческих, но и местных

(например, сицилийских и массалиотских). Том сопровожден обстоятельным научно-техническим и
справочным материалом

-

системой примечаний, таблицами, диаграммами, схемами, фотографиями

и Т.д., и В этом видятся дополнительные возможности для продолжения исследовательской работы по
изучению греческой деятельности в Средиземноморье. Необходимость в ней очевидна: ответ на во­
прос «колонизация» или «торговля», поставленный в качестве основного в рецензируемом издании

и обретающий все более устойчивую источниковую базу, оказывается в итоге не столь однозначным
и не решаемым по принципу альтернативы.

Литература
Высокиii МФ.

2004: История Сицилии в архаическую эпоху. СПб.
2005: Греки в Иберии и их контакты с туземным миром // БДИ. 4, 88-196.
Каnогросси Колоньези Л. 2009: Античный город как город-государство: интерпретация и некоторые проблемы // ВДИ. 4, 27-41.
Молчанов А.А. 1997: рец.: J. Van.schoonwinkeZ: L'Egee et lа Mediterrane Orientale а la fin du Не
millenaire. Temoignages arch6010giques et SOU1"ces ecrites. Louvain-la-Neuve, 1991 // ВДИ. 2, 217-221.
Berard С. 1970: Eretria III - L'Heroon а lа porte de 1'Ouest. Berne.
Boardman J. 1964: The Greeks Overseas. Their Еатlу Colonies and Trade. L.
Bresson А. 1993 : Les cites grecs et leurs emporia // L'emporion / А. Бгеssоп, Р. Rouillard (eds.). Р.,
163-226.
Co/dst/'eam J.N. 1988: Early Greek Pottery in Туге and Cyprиs: Some Preliminary Comparisons // Report
ofthe Dераrtmепt of Antiqtlities Cyprиs. Р. 35-44.
Coldstream J.N. 1998: The First Exchanges betvveen Euboeans and Phoenicians: Who Took the
Initiative? // Mediterranean Peoples in Transition: Тhirteenth to Early Tenth Centuries В.С. / S. Gitin,
А. Mazar, Е. Stem (eds.). Jenlsalem, 353-360.
.
Culican W. 1966: ТЬе First Merchant Venturers. The Ancient Levant in History and Соттеl·се. L.
Dоmingиez Monedel'o A.J. 1989: La соlопizaсiбп griega еп Sicilia. Gliegos, indigenas у punicos еп lа
Sicilia Arcaica: Iпtегассiбп у асultuгасiбп. Oxf.
Наnsеn МН 1997: Eтporion. А Study ofthe Use andMeaning ofthe Term in theArcl1aic and Classica1
Periods // Yet More Studies in the Ancient Greek Polis. Papers from the Copenhagen Polis Centre 4 /
т.Н, Nielsen (ed.). Stuttgart, 83-105.
Pami/' Н 2002: Al Mina and Sabuniye in the Orontes delta // Ancient West al1d East. 1,2,294-314.
PoZanyi К 1998: Ports ofTl'ade in Еm'1у Societies // Tlle JOU1llal ofEconomic History. 23, 30-45.
Re L. 1998: А Catalog of Aegean Finds in Sardinia // Sal'dinian and Aegean Chronology: towards the
Resolution ofRelative and Absolute Dating ill the Mediterranean / M.S. Баlmuth, R.H. Tykot (eds.). Oxf.,
288-290.
Доыuнгес А.

В.И Козловская, А.В. Подосинов

24

Это сокращенный вариант статьи, опубликованной ранее под таким же названием: Pmnir 2002,

294-314.

219

©2010 г.

ZAHI HAWASS, ASHRAF SENUSSI. Old Kingdom Pottery from Giza. Cairo:
Supreme Соипсi1 of Antiquities, 2008. 316 р., ill.
Национальная египетская археология не часто радует специалистов полноценными публикациями
результатов своих раскопок, между тем археологические исследования, ведущиеся силами Высшего

совета по делам древностей, а также университетами и музеями Египта, проводятся постоянно и
охватывают обширные и важные территории. Большое внимание уделяется исследованию Гизехско­
го некрополя. Здесь, кроме иностранных миссий, долгое время работают и египетские специалисты.
Большинство исследований в Гизе направлено на всестороннее изучение гробниц знати и царских
памятников, в то время как жизнь, быт и погребальные обычаи рядовых египтян нередко усколь­
зают от внимания археологов и не столько из-за научных предпочтений, сколько из-за отсутствия
объектов. Гиза в этом 'случае является важнейшим памятником: здесь за столетний период раскопок

обнаружены поселения и некрополи ремесленников, строителей пирам ид (<<бараки рабочих»), ремес­
ленные мастерские и жилища рядом с пирамидным комплексом Менкаура2 , «поселение строителей
пирамид»З и «кладбище строителей пирамид» в южной части Гизы).
Археологические исследования Высшего совета по делам древностей в Гизе были активизиро­
ваны в

1987

г. под руководством д-ра Захи Хавасса и продолжаются до сих пор. Работы ведутся в

нескольких основных направлениях: раскопки «кладбища строителей пирам ид», гробниц знати на
Западном и Центральном плато, пирамид царнц на Восточном плато; локализация долинного храма
Хуфу, гаваней и каналов, с ним связанных. За

20 лет раскопок напечатано немало статей, с различной

степенью подробности рассказывающих об открытиях, сделанных египетскими археологами 4 . Одна­
ко за довольно длительный период времени ни один из изученных памятников не был опубликован
в отдельном издании.

Несколько корректирует эту ситуацию работа, вышедшая в

2008

г. и посвященная керамическому

материалу эпохи Древнего царства, найденному в Гизе на участках раскопок Высшего совета по

делам древностей. Она принадлежит перу двух авторов

-

Захи Хавассу, генеральному секретарю

Высшего совета по делам древностей, под руководством которого ведутся работы в Гизе, и Ашрафу
Сенусси, куратору музея в Ком Аушиме (Фаюм) и специалисту по древнеегипетской керамике.

Как ясно из названия

-

«Керамика эпохи Древнего царства из Гизы», основной целью работы

была публикация керамического материала, обнаруженного в ходе реализации трех археологических

проектов в Гизе: раскопок «кладбища строителей пирамид», изучения гробниц знати в северной ча­
сти Западного плато, «спасательных» археологических работ при замене гидрокоммуникационной
системы в деревне Назлет эль-Самман и ее округи. В связи с этим первая половина книги разделена

на три части, в которых рассматриваются находки, сделанные на этих трех участках. Вторая полови­

на посвящена типологическому изучению найденной гизехской керамики и разработке классифика­
ции гончарных глин. В конце книги находятся приложение, включающее типологические таблицы
керамики, цветные фотографии и планы раскопанных памятников, а также список использованной
литературы.

Во вводной части (с.

15-18) 1 главы

«Кладбище строителей пирамид» дается общая информация

о памятнике, фактически повторяющая сведения, опубликованные ранее 5 . Исследуемый некрополь,
расположенный в юго-восточной части Гизы, был разделен на две части

-

Нижнее кладбище (<<Гроб­

ницы рабочих») и более привилегированное Верхнее кладбище (<<Гробницы мастеров»). После ввод­
ной части начинается оригинальное исследование, посвященное непосредственно керамическому

материалу из некрополя строителей пирамид (с.

18-88).

Оно включает статистические данные по

керамике, представленные по типам сосудам (выделенным А. Сенусси), таблицы и изображения
сосудов. Следует отметить, что в отдельных статистических таблицах и иллюстрациях (с.

246)

19, 211,

учитываются типы форм, характерные не только для Древнего царства, но и для более поздних

эпох, вплоть до византийского времени. Несмотря на то что, казалось бы, авторы выходят за рамки

) Petrie 1883, 101-103; Conard, Lehner 2001, 21-60.
Sa1eh 1974,131-154.
з Lehner 2002,27-74; Lehner, Кате!, Tavares 2006, 35-76.

2

4 Вот лишь некоторые работы, позволяющие составить представление о работах Высшего совета

по делам древностей в Гизе:

Hawass 1992,327-336; 1995а, 91-95;
289-293;2006, 121-145;2007,379-395; Senussi2006,329-330.
5 См., в частности; Hawass 1998, 187-188; 2005, 327-328.

220

1995Ь,

97-101; 1996,379-398; 1997,

проблемы, рассматриваемой в работе, такой шаг сделан, по моему мнению, правомерно и является,

безусловно, положительной стороной работы. Не следует забывать, что Гизехский некрополь не был
закрытым археологическим комплексом, в котором отсутствуют наслоения более позднего времени.
Этот памятник был заброшен, как свидетельствует археологический материал, лишь в интервале
между Средним царством и началом Нового царства. С конца Нового царства некоторая активность
вновь фиксируется в Гизе, отражаясь, в частности, на керамическом материале. Эти выводы, сделан­
ные мной на основании находок Российской археологической экспедиции в Гизе, подтверждаются
данными и других экспедиций. К сожалению, эта информация практически нигде не опубликована6 ,
а керамический материал из Гизы второй половины

II тыс.

до н.э.

- 1 тыс.

н.э. отсутствует в традици­

онных публикациях, создавая ложное впечатление о закрытости памятника и не давая представления
об истинном ареале отдельных важных типов поздней керамики, в том числе предметов импорта,

как, например, архаические греческие амфоры или римские сигиллата и их тунисские и кипрские
имитации.

По аналогичному образцу скомпонованы
падном некрополе» (с.

91-123)

II

и

III

главы книги. Во

II

главе «Новые раскопки в За­

опубликован керамический материал, обнаруженный при раскопках

гробниц знати в северной части Западного плато Гизы: мастабы Пер-ни-анха
гробниц

III

G 1821

и

(G 1700),

анонимных

G 1822.

глава «Каирский проект модернизации гидрокоммуникационной системы и спасательная ар­

хеология» (с.

127-187)

посвящен результатам археологических работ, проведенных в ходе ремонта

канализационной системы в районах бывших деревень Назлет эль-Самман, Назлет эль-Сисси, Назлет

эль-Батран, Кафр эль-Гебель (территорий, ныне входящих в состав Каира)7. Несмотря на, казалось
бы, обыденный характер археологических работ, их результат был неожиданным: в районе улицы
аль-Мансурия, приблизительно в

850

м к северо-востоку от пирамиды Хуфу, были зафиксированы

конструкции из сырцового кирпича и фрагменты базальтовой вымостки как в верхнем храме Хуфу.
Обнаруженные в шурфах фрагменты керамики главным образом времени

IV,

реже

- V

династии

вкупе с архитектурными особенностями сооружений позволили локализовать в районе ныне засы­
панного канала аль-Мансурия (совр. улица аль-Мансурия) долинный храм Хуфу (с.

127-128), долгое

время считавшийся полностью уничтоженным жилыми постройками. Выявленные в отдельных ме­
стах крупные скопления форм для выпечки хлеба и пивных кувшинов позволяют локализовать при
долинном храме Хуфу наличие кухонь, пивоварен и хлебопекарен, входивших, по мнению авторов
(с.

129-130), в pr-sn'w (<<дома затвора»).
Если рассмотренная первая половина работы, по сути, представляет собой публикацию архео­

логического материала

-

керамики из раскопок, то вторая часть книги,

состоящая из двух глав

аналитическая, в ней проведено изучение опубликованного в первой части материала. В
книги «Типологическое изучение керамики» (с.

191-246) на

IV

-

главе

основе выявленных на трех памятниках

предметов А. Сенусси и З. Хавасс предложили собственную типологию керамики эпохи Древнего
царства, в основу которой положены морфологические признаки. Важно отметить, что первая ти­
пология керамики Древнего царства для Гизы была разработана еще Дж. Рейснером (он выделил

30

типов форм сосудов)8, а затем несколько скорректирована и дополнена У Смитом (количество типов
было увеличено до 41)9. Спустя более полувека типология Рейснера-Смита во многом устарела, что
отмечается отдельными исследователями 10 , но есть и такие, кто до сих пор ее использует 11 • А. Сенус­
си и З. Хавасс разделили найденный материал на собственные типы, при этом для удобства работы с
типологией и лучшего понимания специфики материала указали параллели с типами Рейснера (или
отметили их отсутствие). Их типология (с.

192-210)

включает

44

типа форм, относящиеся к восьми

основным группам: кувшины, кубки, тарелки, чаши, миски, хлебопечные формы, вотивные модели

(<<миниатюры»), вспомогательные формы сосудов (подставки, крышки).
Важно заметить, что, несмотря на название книги «Керамика эпохи Древнего царства из Гизы»,

типология, представленная в ней, учитывает лишь те формы, что были обнаружены в ходе раскопок

Высшего совета по делам древностей. Само название книги как бы подготавливает читателя к тому,
что в ней воедино будут собраны сведения о гизехской керамике и из других раскопок данного памят-

6

Если не считать oll-lille публикации полевых дневников и фотографий экспедиции Дж. Рейснера,

представленной на сайте египетской экспедиции Гарвардского университета

-

Бостонского музея

изящных искусств

- www.gyzapYl"amids.oгc.
7 См. также Hawass 1997,245-256; 2005, 319-322, 325-326.
8 Reisl1er 1931, 202-229.
9 Smith 1955,60-61.
10 Mal"chal1d, Baud 1996, 270.
11 См., например, Rot112001, 118, 152, 157-158; Bгovarski 2000,82.

221

ника. Можно было бы ожидать, что авторы предложат некую универсальную и полную на

2008

год

типологию гизехской керамики. Однако этого не произошло. С одной стороны, задача собрать воеди­
но все морфологические типы сосудов Гизы неимоверно сложна, возможно, даже и невыполнима, но,
с другой стороны, у читателя не возникало бы ложных иллюзий, если бы в названии было заявлено,
что речь идет исключительно о новых раскопках египетских археологов.

Также надо сказать, что в случаях с отдельными характерными и весьма распространенными
в эпоху Древнего царства группами сосудов (бытовавшими не только в Гизе или даже столичной
области, но и на периферии) типология слишком обобшена. Речь идет, прежде всего, о так называе­
мых «мейдумских чашах» и «пивных кувшинах». «Мейдумские чаши» (тип, впервые отмеченный
еще Ф. Питри в Мейдуме и отсюда получивший свое название) имеют весьма характерную форму и

сделаны из качественного глиняного теста особого состава (так называемой
сути

-

Meidum ware).

По своей

это столовая посуда, причем, по последним данным, применявшаяся не только в высших слоях

общества, как предполагалось ранее l2 , но и в поселениях ремесленников l3 . По форме на мейдумские
чаши довольно похожа другая разновидность посуды

приготовления пищи

-

-

на этот раз Ь.)'Хонные чаши (т.е. чаши для

их бытовое назначение выясияется по следам копоти и нагара на стенках 14).

Авторы рассматриваемой книги, с одной СТОРОf;Ы, разделили все многообразие «мейдумских чаш»
всего лишь на три группы
посуду

(Dlc,

с.

200-201).

(Dla, Dlb

и

Dld,

с.

199-201),

но при этом добавили к ним кухонную

Сам критерий отнесения мейдумских чаш к каl<ОЙ-ТО из трех групп не

совсем ясен и скорее субъективен. Так, по моему мнению, несколько предметов, отнесенных к одно­

му типу, соrnасно описанию отличительных признаков, я бы отнесла l< другому типуl5. Опричинах
такого решения авторов книги можно лишь догадываться, и это тем более странно, потому как еще

в 1969 г. В. Кайзер предложил вполне жизнеспособную классификацию мейдумских чаш l6 , часто
упоминаемую и используемую керамистами l7 . Более того, в последние годы появился ряд специали­
зированных статей l8 , посвященных этому вопросу, учитывающих не просто внешние признаки, но
представляющих математические выкладки применительно к формам мейдумских чаш. Разработка
типологии мейдумских чаш важна, так как их форма является чеТl<ИМ и наглядным хронологическим

индикатором и во многом помогает датировать памятники, как это делает, например, з. Хавасс в

своих работах J9 .
Большим потенциалом в плане датирования обладает и другая широко распространенная в Египте
группа сосудов, получившая название «пивных кувшинов». Несмотря на то что их типология до сих
пор не разработана, изменение формы их венчиков с течением времени довольно хорошо заметно,
что также используется исследователями для датировки, в том числе и одним из авторов книги

-

з. Хавассом 20 . С этой точки зрения остается пожалеть, что, имея большой пласт керамического ма­
териала этой группы в хорошем археологическом контексте, з. Хавасс и А. Сенусси не предприняли
попытки показать морфологическую эволюцию этих предметов с течением времени, т.е. создать еще
один «керамическо-хронологический» индикатор. Все многообразие пивных кувшинов отнесено к
только лишь одному типу (Аl, с.

194-196,218-221).

В отличие от вышесказанного бьша проделана скрупулезная работа по выделению типов на ос­
нове формы венчика и тулова в отношении еще одной распространенной группы керамики Древнего

царства
А9, с.

- так называемых «кувшинов для хранения продуктов». Они разделены на
196-198,222-224), при этом учтены все нюансы отличий в их морфологии.

семь типов (А3-

Таким образом, типология гизехской керамики, предлагаемая в рецензируемой книге, вызывает
неоднозначную оценку. Отдельные группы сосудов рассмотрены поверхностно, другие же проана­
лизированы с rnубокой тщательностью. Однако в целом представленная типология не позволяет
использовать ее для изучения керамики эпохи Древнего царства, найденной на других памятниках,
но дает возможность неплохо осмыслить и оценить материал, опубликованный в первой половине
работы.

12 См., например, Barta 1995, 18.
13 Lehner, Катеl, Tavares 2006, 71.
14 Заключение автора данной рецензии, основанное на личных наблюдениях и соrnасующееся с
выводами других исследователей.

15
(тип

К примеру, нет четких различий между чашами А

D1b, с. 227).
16 Kaiser 1969, 79-81.
17 Bal1et 1987, 7-16.
18 Ор de Beeck 2000,5-14; 2004, 245-271.
19 См., например, Hawass 1992, 331, 334.
20 См., например, Hawass 1998, 198.

222

25,

Н

45

(тип

D1a,

с.

226)

и чашей

225

Последняя, совсем небольшая глава «Классификация гончарных глин эпохи Древнего царства»

(с.

249-257)

является крайне важной, без нее не обходится сейчас ни одно серьезное исследование в

области древнеегипетской кераМИЮ1. Если раньше изучение глиняных сосудов основывалось только
на анализе их форм, то в 1970-х годах появилась тенденция уделять все большее внимание глине, из
которой они были изготовлены. Изучение глиняного теста во многих случаях дает возможность даже

по совсем небольшому уцелевшему фрагменту определить форму и назначение сосуда. Окончательно
это было признано епштологами в

1980 г.

на кокгрессе в Вене. Целью собравшихся бьшо выработать

некую единую для древнего Египта классификацию гончарных глин. Представители различных ар­

хеологических концессий в Египте (Доротея Арнольд, Манфред Битак, Жанин Бурро, Хелен и жан
Жако, Ханс-Аке Нордстрём) разработали единую общую классификацию древнеегипетских гончар­
ных глин на основе коллекций керамики из раскопанных ими памятников (Телль эль-Даб'а, Кантир,

Миншат Абу Омар, МемфисlКом Раби'а, Саккара, Дахшур, Лишт, Дер эль-Баллас, Асасиф, эль-Тариф,
северный Карнак). В результате была принята так называемая «Венская система»

(<<Vienna

Sуstепш)

гончарных глин. Она предусматривала разделение всех глин на две большие группы по происхожде­

нию (аллювиальные и мергельные), внутри которых выделены по шесть и восемь разновидностей глин

исходя из степени их пористости, твердости и различиям в примесях 21 • Спустя 20 лет эта система была
подвергнута критике как слишком общая и не отражающая всех нюансов древнеегипетской керами­

ки, однако новой альтернативной классификации предложено не было. Исследователи ограничились
замечанием, что «Венская система» нуждается в значительной доработке

-

необходимо введеlfИе

новых типов в классификацию глиняного теста 22 . В настоящее время исследователи разделились на
два лагеря - одни пркзнают «Венскую систему» и используют ее в своих работах 23 , другие же пред­

почитают создавать собственную классификацию глин для своего археологического памятника24 •
К сторонникам «Венской системы» следует отнести авторов рецензируемой книги, так как клас­

сификация глин в работе проведена именно на основе данной системы. С одной стороны, это не­
сколько обобщает их выводы, не позволяя выделить особенности, присущие гизехской керамике, с

другой стороны, использование универсальной, хотя и обобщающей «Венской системы» дает воз­
можность специалистам, не знакомым с гизехским материалом, составить представление об общем
характере глиняного теста. Наличие цветных таблиц с качественными макрофотографиями сколов
сосудов прекрасно дополняет принятую авторами классификацию и в целом исправляет некоторую
обобщенность «Венской системы».
В целом надо сказать, что книга производит благоприятное впечатление, особенно в первой своей
части. Египетская археология давно не радовала коллег публикациями высокого уровня, а именно так
следует оценить ту часть работы, в которой представлены сведения о найденных сосудах. Что каса­
ется разработанной авторами типологии, то она помогает лучше оценить опубликованный материал,

но, к сожалеlfИЮ, не позволяет использовать предлагаемую систему керамической классификации
для Гизы в целом. Таким образом, «Керамика эпохи Древнего царства ю Гизы»

публикация и лишь во вторую

-

-

в первую очередь

аналитическое исследование, представляющее собственную типо­

логию форм сосудов и классификацию глин. Необходимо также отметить, что общее положительное
впечатление от работы несколько портит невысокий уровень рисунков керамики. Речь не идет об
ошибочных изображениях

-

рисунки, выполненные А. Сенусси, передают и характер форм сосудов,

и технологические особенности. Имеется ввиду низкий полиграфический уровень, что при совре­

менном развитии компьютерных технологий обработки изображений, принятых во многих изданиях

(например, «Cal1iers de 1а Сегаmiquе Egyptienne», IFAO), лишь вызывает досаду у читателя. Однако все
эти последние замечания нисколько не умаляют значимости вышедшей книги, которая должна занять

важное место рядом с работами Г. Юнкера и Дж. Рейснера по Гизе, а также с серией

«Giza Mastabas».

Литература

Arnold Do., BOU/7"iau 1. 1993: Ап Intl"oduction to Ancient Egyptian Pottery. Mainz аш Rbein.
Ballet Р 1987: Essai de classification des coupes type Maidum-bowl du sondage nord de Ayn-Asil (Oasis
de Dakhla). Typologie et evolution // ССЕ. 1, 1-16.
Arnold, Вошгiаu 1993, 168-182.
Воuпiаu, Nicholson, Rose 2000, 122-123.
23 Вошгiаu 2007, 137-143.

21

22

24

Особенно это заметно по статьям в специализированном издании «Тетради по египетской ке­

рамике» (<<Cahiers de Ja Ceramique Egyptienlle»), выпускаемом Французским институтом восточной
археологии в Каире

(IFAO)

с

1987

г. сначала под редакцией П. Балле, а затем С. Маршан.

223

Barta М 1995: Pottery Inventory and the Beginning ofthe IV-th Dynasty // GM. 149, 15-24.
Bourriau J. 2007: Тhe Vienna System in Retrospect: How Useful Is It? // ТЬе Archaeology and Art of
Ancient Egypt. Essays in Нопот ofD.B. О'Соппот. 1/ Z. Hawass, J. Richards (eds.). Le Caire, 137-143.
Bourriau J., Nicholson Р., Rose Р. 2000: Тhe Pottery // Ancient Egyptian Materials and Technology /
Р.т. Nicholson, I. Shaw (eds.). СатЬт. 121-147.
Brovarski В. 2000: Giza Mastabas. Vol. 7. Тhe Senedjemib Сотрlех. Part 1. Boston.
Conard N.J., Lehner М 2001: ТЬе 1988/1989 Excavation ofPetrie's «Workmen's Barracks» at Giza //
JARCE. ХХХVШ, 21-60.
Hawass z. 1992: А Burial with an Unusual Plaster Mask in the Westem Cemetery ofКhufu's Pyramid //
ТЬе Followers ofHorus. Studies dedicated to М.А. Hoffrnan 1944-1990/ R. Friedman, В. Adams (eds.).
Oxf., 327-336.
Hawass z. 1995а: А Group of Unique Statues Discovered at Giza. 1. Statues of the Overseers of the
Pyramid Builders // Kunst des Alten Reiches. Symposiurn im DAIK, Oktober 1991. Mainz am Rhein, 9195.
Hawass z. 1995Ь: А Group ofUnique Statues Discovered at Giza. п. An Unfinished Reserve Head and а
Statuette of an Overseer // Kunst des Alten Reiches. Symposium im DAIK, Oktober 1991. Mainz ат Rhein,
97-101.
Hawass z. 1996: ТЬе Discovery of the Satellite pyramid of Кhufu (GI-d) // Studies in Нопот of
w.к. Simpson. 1 / Р. Der Manuelian (ed.). Boston, 379-398.
Hawass Z 1997а: Тhe Discovery of the Harbors of Кhufu and Кhafte at Giza // Etudes sur l' Ancien
Empire et lа ш~сгороlе de Saqqara dediees а J.-Ph. Lauer. 1 / С. Berger, В. Mathieu (eds.). Montpellier,
245-256.
Hawass z. 1997Ь: ТЬе Discovery of а Pair-Statue near the Pyramid ofMenkaure at Giza // МDАIк. 53,
289-293.
Hawass z. 1998: А Group ofUnique Statues Discovered at Giza. ш. ТЬе Statues of Jnty-Sdw ftom ТотЬ
GSE 1915// Les criteres de datation stylistiques а l'Ancien Empire / N. Grimal (ed.). Le Caire, 187-208.
Hawass z. 2005: Кhufu's National Project. ТЬе Great Pyramid ofGiza in the Уеаг 2528 В.С. // Structure
and Significance. Thoughts оп Ancient Egyptian Architecture / Р. Janosi (ed.). Wien, 305-330.
Hawass z. 2006: ТЬе Excavation at Kafr еl Gebel. Season 1987-1988// ТЬе Word of Ancient Egypt.
Essays in Нопот of А. el-Sawi / К. Daoud., S. Abd el-Fatah (eds.). Le Caire, 121-145.
Hawass z. 2007: ТЬе Discovery of the Osiris Shaft at Giza // ТЬе Archaeology and Art of Ancient Egypt.
Essays in Нопот ofD.B. O'Connor. 1/ Z. Hawass, J. Richards (eds.). Le Caire, 379-397.
Kaiser W. 1969: Die ТопgеfaJЗе // Das Sonnenheiligtum des Konigs Userkaf. п. Die Funde (вАВА. 8) /
Н. Ricke (ed.). Wiesbaden, 49-82.
Lehner М 2002: Тhe Pyramid Age Settlement of the Southem Mount at Giza // JARCE. XXXIX,
27-74.
Lehner М, Кате! М, Tavares А. 2006: Giza Plateau Mapping Project. Season 2005. Preliminary Report.
Boston.
Marchand s., Baud М 1996: La ceramique miniature d'Abou Rawash. Un dербt а l'entree des enclos
orientaux // BIFAO. 96,255-288.
Ор de Beeck L. 2000: Restrictions for the Use of Maidurn-bowls as Chronological Indicators // CdE.
LXXV,5-14.
Ор de Beeck L. 2004: Possibilities and Restrictions for the Use of Мaidurn-bowls as Chronological
Indicators // ССЕ.7, 239-280.
Petrie W.MF. 1883: ТЬе Pyramids and Temples ofGizeh. L.
Reisner G.A. 1931: Mycerinus. Тhe Temples of the Third Pyramid at Giza. СатЬт.
Roth А.М 2001: Giza Mastabas. Vol. 6. А Cemetery of Palace Attendants. Boston.
SalehA.-А. 1974: Excavations around Mycerinus Pyramid Complex // МDAIк. 30 (1), ]З1-154.
Senussi А. 2006: ТЬе Сешеtery's Potter // Тiшеliпеs: Studies in Нопот ofM. Bietak. 1/ Е. Czemy (ed.).
Leuven,329-330.
Smith w.s. 1955: Appendix 1. ТЬе Pottery // Reisner G.A., Smith W.S. А History ofthe Giza Necropolis.
ТЬе ТошЬ ofHetep-hегеs the Mother ofCheops. п. СатЬт., 60-89.
СВ. Малых

224

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ

•
© 2010 г.
МЕЖДУНАРОДНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ

«ПОЛИТИКА, ИДЕОЛОГИЯ, ИСТОРИОПИСАНИЕ
В РИМСКО-ЭЛЛИНИСТИЧЕСКОМ МИРЕ»

(Казань,

9-11

декабря

2009

г.)

в ознаменование 100-летия со дня рождения профессора Фрэнка Уильяма Уолбанка на ка­
федре истории Древнего мира и Средних веков Казанского государственного университета с 9 по
11 декабря 2009 г. бьша проведена научная конференция «Политика, идеология, историописание в
римско-эллинистическом мире». Казанский университет взял на себя инициативу по организации
данного мероприятия далеко не случайно, так как изучение различных аспектов истории эллинизма

и исследование этого исторического феномена в отечественной и мировой историографии тради­
ционно являются приоритетными направлениями в работе казанских антиковедов. До революции

в этой сфере работали такие видные специалисты, как Ф.г. Мищенко (1847-1906) и М.М. Хвостов
(1872-1920), позднее, в советское и постсоветское время, - А.С. Шофман (1913-1993) и в.д. Жигу­
нин (1943-2001), а в настоящее время исследованием эллинистической проблематики занимается
целый ряд преподавателей, аспирантов и студентов кафедры. Символично, что данное мероприятие
проводилось в те же дни, когда отмечалось 70-летие исторического факультета КГУ.
По мысли организаторов конференции она должна была послужить разработке конкретных про­
блем истории (в первую очередь политической) римско-эллинистического мира, изучению различных
аспектов творчества Полибия и других античных историков, а также обращению к теоретическим
вопросам, связанным с сущностью эллинизма, Т.е. рассмотрению той проблематики, которая состав­
ляла основной круг научных интересов Ф.У. Уолбанка. Конференция была организована при финан­
совой поддержке Оксфордского Российского фонда, а к участию к ней были «адресно» приглашены
те исследователи, кто специализируется по данной проблематике, - от признанных специалистов до

перспективных (хочется надеяться) аспирантов и даже студентов из различных университетов России.
На пленарном заседании с приветственным словом к участникам конференции обратились пред­
ставители ректората КГУ и ОксфОРДСI(ОГО Российского фонда. Затем слово было предоставлено
Д ТОМnСОН (Кембридж) - дочери Ф. У. Уолбанка. Она рассказала о жизненном пути ученого, его дет­
ских и юношеских годах, учебе и научной деятельности. Ее рассказ помог участникам конференции
лучше узнать о чертах характера и личности Ф.У. Уолбанка, чаще всего остающихся за рамками

«официальных» материалов, повествовавших о его жизни и деятельности. По просьбе профессора
Р.М ЭРРUllгmОllа (Берлин), не сумевшего по объективным причинам приехать в Казань, был зачита­
ны воспоминания о Ф.У. Уолбанке

- его коллеге, учителе и друге.
На пленарном заседании было заслушано также два доклада, посвященных анализу научного

творчества Ф.У. Уолбанка. В.и. Кащеев (Саратов) обозначил тему своего выступления следующим
образом: «Фрэнк У. Уолбанк как исследователь Полибия». Он про анализировал основные труды
исследователя, посвященные анализу различных сторон жизни и творчества великого греческого

историка,

-

темы, занимающей одно из ведущих мест в научном наследии Ф.У. Уолбанка. Доклад­

чик остановился на характерных для английского исследователя подходах и методах, определил его

вклад в мировую историографию по данной проблематике.
,Ю.н. Кузьмин (Самара) представил доклад «Ф.У. Уолбанк и проблемы государственности Маке­
донии в эпоху эллинизма». Автор отметил, что наиболее важные выводы по указанной проблематике
бьши сформулированы британским историком в ряде работ, опубликованных в первой половине
1980-х годов. Уолбанк допускал, что цари из династии Антигонидов формально признавали македо­
нян составным элементом государства, но, вопреки мнению сторонников концепции так называемой

<<Демократической монархии», считал, что реальными политическими правами македоняне все же не

обладали. Однако, подчеркнул докладчик, в своих выводах Уолбанк избежал и крайностей концеп­
ции «македонского абсолютизма». Основываясь на нынешнем состоянии комплекса источников, ко­
торый значительно расширился за время, истекшее после обращения британского ученого к данным

8 Вестник древней истории, К2 3

225

сюжетам (главным образом благодаря находкам эпиграфических памятников), следует признать, что
Македонское государство эллинистической эпохи бьшо сложным политическим и социальным орга­

низмом, сочетавшим в себе монархические, федеративные и полисные элементы.
Далее работа конференции велась последовательно в четырех секциях, причем пракrически все
участники присутствовали на заседании каждой из них и акrивно обсуждали представленные до­

клады. В первой секции «Творчество Полибия: "прагматическая история" в действии?», было за­
слушано пять докладов. А.В. Мосолкин (Москва) обратился к теме «"Прекрасный мыс" и датировка

первого римско-карфагенского договора». Он сделал предположение, что так называемый первый
договор Рима с Карфагеном имел основу в виде некоего «типового» договора, заключенного карфаге­
нянами с сицилийскими греками. Это позволяет допустить, что данное соглашение появилось после
разгрома пунийцев при Гимере сиракузским тираном Гелоном (480 г. до н.э.) (прежняя датировка
римско-карфагенского соглашения - 509 г. до Н.э. - современной наукой оспаривается). Если принять
во внимание информацию, что Гелон намеревался основать новое поселение в Восточной Африке,
допустимо сделать вывод, что, заключая договор с римлянами, пунийцы также стремились защитить

свои восточные территории. В этом случае оказывается возможным согласиться с Полибием и отож­

дествить Прекрасный мыс с Мысом Меркурия

-

совр. Рас Аддер.

В.А. Леус (Саратов) в докладе «Осада Нового Карфагена в изложении Полибия» подчеркнуло
большое значение этого эпизода в формировании «Сципионовской легенды». В частности, римский
полководец рассказал воинам о том, что ему накануне штурма приснился Посейдон, обещавший

помощь при взятии города. Благодаря Полибию мы имеем единственное упоминание об этом сне;
однако анализ текста греческого историка приводит к выводу, что он использовал это эпизод с целью

показать возможность влияния выдающейся личности на массы. Сципион же описывается здесь

Полибием как идеальный полководец, строящий свои действия на основе заранее разработанного и
предусматривающего все варианты развития событий плана, а отнюдь не как «любимец богою>.

Е.г. Тейmельбаум (Казань) в докладе «Взгляды Полибия на карфагенскую армию» показал, что
отношение историка к пунийскому войску было по преимуществу критическим. Он порицает карфа­

генян за пассивную оборонительную такrику в полевых сражениях, при водившую их к многочислен­
ным поражениям от римлян. С другой стороны, карфагеняне могли достигать успеха в мелких столк­
новениях и обороне крепостей. Полибий жестко критикует использование пунийцами наемников,
что привело к Наемнической войне 241-237 годов до н.э., поставившей Карфаген на край гибели.
Помимо этого, историк объясняет низкие качества карфагенской армии недостатком храбрости и
физической силы у финикийцев и ливийцев. Все это свидетельствует о значительной степени субъ­
екrивности Полибия в данном вопросе, проистекающей из его негативного отношения к наемникам,

варварам вообще и карфагенянам в частности.
В докладе А.с. Анохина (Москва) «Полибий и Антиох

IV:

истоки враждебной традиции» были

рассмотрены возможные пути возникновения и передачи тех нелестных отзывов, на которые грече­

ский историк не скупился по адресу данного монарха. По мнению автора, сообщение о «странно­
стях» царя происходит из Антиохии И является отголоском политической и идеологической борьбы,

которую вели между собой Антиох IV и его племянник - Антиох, сын Селевка IV. Информацию же о
недостойном поведении царя в Дафне Полибий узнал от Деметрия (будущего царя Деметрия 1 Соте­
ра), но этот текст содержит и личное отношение историка. Наконец, история о попытке разграбления
храма Артем иды в Элимаиде, вероятно, восходит к Филиппу, одному из регентов Антиоха У.
А.Б. Никольс/(ий (Астрахань) в докладе «Образ Спарты в произведении Полибия» рассмотрел
вопрос о том, какую роль в политической теории ахейского историка сыграло спартанское государ­

ство. Отмечается, что Спарта изображалась Полибием своего рода «греческим аналогом» Рима, го­
сударством с сильными военными традициями. Чтобы усилить эффекr от некогда поблекшей славы
Спарты, превозносится роль полководца Ксантиппа, получившего лаконское воспитание (но отнюдь

не обязательно бывшего спартанцем), в разгроме римских войск карфагенянами в 255 г. до Н.э.
В ходе работы секции «Античное историописание: сюжеты, идеи и методы» бьши заслушаны два
участника. А.с. БШlGхванцев (Москва) представил доклад «К вопросу о времени создания "Парфики"
Аполлодора Артемитского». Анализируя две традиции раннепарфянской истории - Арриана, с одной
стороны, и Трога со Страбоном - с другой, докладчик подчеркнул, что автор первой версии принижа­
ет роль завоевателя Парфиены и основателя династии Аршакидов Аршака 1, параллельно возвеличи­
вая брата последнего, Тиридата. Это объясняется стремлением потомков Тиридата подкрепить свое
право на парфянский трон. Так как главным источником 41-й книги Помпея Трога был Аполлодор
Артемитский, который ничего не знал об этой (арриановской) традиции, докладчик пришел к выво­
ду, что «Парфика» была написана до того, как потомки Тиридата в 91 г. до н.э. впервые захватили
власть в парфянском государстве.

А.В. Королен/(ов (Москва) в докладе «К харакrеристике письма Митридата в Historiae Саллюстия»
оспорил мнение о том, что Саллюстий распространял критику развращенности нобилитета, дурно
влиявшую на внутриполитические дела, на внешнюю политику Рима. В послании Митридата Ар-

22.6 .

шаку содержится немало искажений, грубых передержек, логически уязвимых трактовок событий,
а также фактов, которые понтийский царь вряд ли стал бы приводить в письме другому царю и тем
более обсуждать их. Правда, критические высказывания по адресу римлян близки к истине, но по-.
следними они явно не принимались и выглядели во многом как пародия на антиримскую пропаганду.

Все это, естественно, было призвано дискредитировать Митридата в глазах читателей Саллюстия.

Третья секция конференции

-

«Александр Македонский: личность в истории и традиции».

Э.В. Рунг (Казань) в докладе «Афино-персидские отношения в период похода Александра Македон­

ского» обратился к анализу афинского декрета в честь некоего Мемнона, принятого в 327/6 г. до н.э.
Этот эпиграфический документ, несмотря на плохую сохранность, сообшает ценную информацию
о контактах афинян с персидскими сатрапами Фарнабазом и Артабазом и греками, состоявшими на

персидской службе,

-

Мемноном и Тимондом. Предложив собственное восстановление ll-й и 12-й

строк надписи, докладчик высказался в поддержку тех исследователей, кто полагает, что чествуемое

лицо

-

Мемнон, сын Артабаза, а сам факт принятия декрета отражает не наличие антиалександров­

ских настроений в Афинах, но, напротив, лояльную позицию демоса в отношении царя.

В докладе Е.В. Смыкова (Саратов) «Образ Александра Великого в произведении Валерия Макси~
ма» было подчеркнуто, что проблема

Imitatio Alexandri

оставалась весьма актуальной для римского

обшества как в республиканскую, так и в имперскую эпоху. Валерий Максим, не будучи ни выдаю­
шимся историком и писателем, ни представителем римской политической элиты, отражал взгляды

на личность и деятельность македонского царя, характерные для «среднего римлянина». Проанали­
зировав наиболее значимые упоминания Александра Максимом, Е.В. Смыков пришел к заключе­
нию, что римский автор, высоко оценивая личные качества АлеI<сандра, подчеркивает губительное
воздействие на них со стороны неограниченной тиранической власти, так что едва ли македонский
царь мог являться в глазах римлян «идеальным правителем».

«Роман об Александре в отечественной историографии: проблемы и перспективы изучения
древнерусских версий» - такова была тема доклада А.В. Михайлова (Саратов). Он предложил об­
зор основных проблем, связанных с историей изучения (начиная с середины XIX в. и до начала
XXI в.) таких литературных произведений, как «Хронографическая Александрия» и «Сербская Алек­
сандрия». Был затронут вопрос о происхождении и истории взаимодействия древнерусских версий
с другими славянскими, греческими, латинскими версиями романа об Александре. Автор подчерк­
нул необходимость применения к решению данных проблем компаративного подхода и обозначил
необходимость рассмотрения этих двух древнерусских памятников в контексте развития Романа не
только в Европе, но и на Востоке. Историография вопроса включает в себя работы А.Н. Пыпина;
А.Н. Веселовского, В.М. Истрина, А.и. Соболевского, Я.С. Лурье, Е.И. Ванеевой, Н.М. Ботвинник и
других исследователей. В докладе Е.А. Чuглuнцева (Казань) «Образы персонажей эпохи эллинизма

в современных социальных представлениях» была предложена условная классификация персоналий

IV-I вв. до Н.э. В восприятии массового

сознания нашего времени: образ-знак (Герострат), образ-сим­
вол (Клеопатра) и образ-судьба (Александр Великий) и показана диалектика связей между ними.
Наиболее насыщенной была заключительная секция - «Римско-эллинистический мир: политика,
идеология, культура», на которой было представлено девять докладов. ОЛ Габелко (Казань) в докладе
«Еще раз о про6леме "предэллинизма"» выразил сомнение в том, что этот термин, введенный в нау­
ку В.д. Блаватским, адекватно отражает исторические реалии, предшествующие походу Александра
Великого. Автор постарался показать, что в тех регионах ойкумены, где исследователи иногда обна­
руживают взаимодействие греческого и варварского миров, приводящее к появлению своеобразного
«Эллинизма до эллинизма» (Боспор, Фракия, Сицилия, Кипр), в действительности не происходило

реального синтеза в сфере государственности, что, по его мнению, является главным, структурооб­
разующим фактором в становлении эллинистической цивилизации. В действительности таковой об­
наруживается в истории Карии и Ликии, однако существовавшие здесь в

N

в. до н.э. государства с

началом похода Александра быстро и бесповоротно потеряли свою независимость; тем самым преж­
няя линия их исторического развития не принесла существенно значимых исторических результатов.

к.л ГулеНКО8 (Москва) в докладе «Снова о термине "эллинизм"» поставил вопрос о возможности
определения понятия «эллинизм» не только как конкретно-исторического явления, но и как периода.

Докладчик ограничивает территорию распространения эллинизма только Восточным Средизем­

номорьем. Главной отличительной чертой эллинистического периода, по мнению автора, является
сокращение до минимума количества государств,

имеюших

возможность

про водить

полностью

независимую внешнюю политику. Окончание периода эллинизма докладчик предлагает видеть в

появлении фактора неоспоримого политического лидерства Рима.
О.Ю. Клwлов (Санкт-Петербург) в докладе «Царская власть и местное самоуправление в эллини­
стических государствах Малой Азии» подчеркнул, что в эллинистических монархиях существовала
уникальная политическая система. Она включала в себя многие черты государства централизован­
ного, с сильной центральной властью; однако управление многими ее элементами (полисами, восточными городами, храмами и храмовыми общинами, а также племенами) строилось на принципах

8*

.

развитого местного самоуправления, которое имело реальные полномочия, но при этом контроли­

ровалось центральной властью. Очевидно, в подобном сочетании державной централизации и со­

храняющегося местного самоуправления заключается одна из своеобразных черт эллинистической
государственности и эпохи в целом.

И.В. Востриков (Казань) в выступлении по теме «Афинская эфебия в последней трети IV - первой
половине III в. до Н.э. по данным эпиграфики» показал, что в этот период институт эфебии в Афинах
претерпевает многочисленные и значительные изменения. Вскоре после Херонейской битвы эфебия
была реформирована Эпикратом, а в период правления олигархии с 322 по 307 г. до н.э. данный
институт, похоже, вообще был отменен. Эфебия была восстановлена после прекращения правления
Деметрия Фалерского, однако в преобразованном виде: военная служба юношей стала добровольной
и продолжалась всего лишь год, а не два, как ранее. Кроме того, были упразднены некоторые долж­
ности, связанные с воспитанием эфебов, а общее число последних подверглось сокращению.

Затем бьm зачитан, в отсутствии автора, доклад А.л. Зелинского (Киев) «К датировке брака бу­
дущего Деметрия Н со СтратоникоЙ». В нем автор полемизирует со мнением исследователей, - в
частности, АЛ. Габелко и Ю.Н. Кузьмина, которые датируют этот брачно-династический альянс
временем завершения второй Сирийской войны, и приводит свои аргументы в пользу того, что он
мог иметь место позже - незадолго до смерти Антиоха Н и начала третьей Сирийской войны.
Два доклада были посвящены птолемеевскому Египту. НА. Ладынин (Москва) в докладе «Жре­
ческие синоды начала правления Птолемея IП Эвергета и некоторые особенности общества элли­

нистического Египта» высказал мнение, что сообщение Порфирия Тирского о наделении Птолемея
эпиклезой «Эвергеп> «народом египтяю> (FGrHist. 260. F. 43) нужно понимать как указание на
присвоение ему (и, видимо, одновременно Беренике П) этой культовой почести синодом - собранием
жрецов египетских храмов; такие собрания неоднократно засвидетельствованы для начала его прав­
ления их декретами-трилингвами. В докладе высказано мнение, что поощрение Птолемеем III этого
института и придание ему определенной автономии свидетельствует о его стремлении оформить
египетское население его державы во главе с элитой в особую корпорацию, связанную с царем узами
лояльности, по аналогии с корпорацией, в которую предшественники Эвергета старались объединить
своих греко-македонских подданных в рамках системы эпонимного династийного культа.
Д. ТОМnСОН (Кембридж) представила доклад «Эллинистический историк среди папирусов: волне­
ния в Египте после битвы при Рафию>. Она отметила, что Полибий, описывая события после победы

III

Птолемея

IV над Антиохом IH,

пишет о волнениях среди египтян, которые были вооружены для этой

битвы; они, ободренные успехом, отказались выполнять приказы своего царя и искали человека,

который мог бы их возглавить. Последующие смуты, согласно еще одному сообщению Полибия,
характеризовались жестокостью и беззаконием. Автор предприняла попытку показать, в какой сте­
пени собственно египетские источники могут внести дополнительные детали в общую картину этих
событий, а также продемонстрировала, что именно говорят папирусы о природе и проявлениях внут­
ренних смут в Египте, в ходе которых вслед за восстанием на юге произошли выступление Дионисия
Петосараписа и дальнейшие сирийские вторжения.

Далее был зачитан (в несколько сокращенном виде) доклад Р.М Эррингтона (Берлин) «Римское
влияние на межгосударственные договоры грекою>. Автор показал, что римское присутствие на
греческом Востоке оказывало влияние не только на политические, но и на международно-правовые

отношения в регионе. Новые находки надписей и их обработка привели к обновлению оценок ха­
рактера договорных отношений и значимости этих договоров для Римской державы в ее восточной
политике. Эти источники говорят об увеличении числа случаев, когда Рим вмешивается в дела грече­
ских городов-государств, участвовал в урегулировании их отношений в качестве арбитра. Тем самым
римляне часто прямо или косвенно влияли на внутригреческие договоры.

нг. Гурин (Самара) в докладе «Митридат

VI

Евпатор и серторианцыll высказал мнение, что пон­

тийский царь не смог правильно оценить значение союза с Серторием, так как главной задачей для
него оставался поиск союзников в Италии. В результате эффективное сотрудничество между Митри­
датом и Серторием так и не бьmо налажено, что стало одно из причин поражен ий и гибели их обоих.
На заключительном заседании были подведены итоги работы конференции. Участники единодушно
подчеркнули, что на конференции были представлены доклады, вызвавшие большой интерес, оживлен­

ные и плодотворные дискуссии, эффективности которых, по общему мнению, особенно способствовал
тематический характер мероприятия (насколько известно, конференция, специально и целиком посвя­
щенная эллинистической проблематике, бьmа проведена в России впервые за последние десятилетия).
К началу конференции был выпущен сборник ее материалов, включающий в себя в общей слож­

ности

29 докладов и тезисов 1 (в сборник включены присланные заранее доклады коллег, не имевших

1 Политика, идеология, историописание в римско-эллинистическом мире. Материалы Междуна­
родной научной конференции, посвященной 100-летию со дия рождения профессора Фрэнка Уилья­
ма Уолбанка (Казань, 9-11 декабря 2009 г.) I ал. Габелко (ред.). Казань, 2009. 270 с.

228

возможности присутствовать на конференции лично). В конференции в качестве слушателей и уча­
стников дискуссий приняли участие также студенты Саратовского и Нижегородского государствен­

ных университетов

-

стипендиаты Оксфордского Российского фонда, специализируюшиеся в сфере

истории эллинизма.

Участникам конференции была предложена культурная программа, включавшая в себя посеще­
ние Музея истории КГУ, этнографического и археологического музеев КГУ, а также выставки «Дети
богов. Античные герои в древнем и новом искусстве» в Эрмитажном центре Казанского Кремля.

а.л. Габелко

г.

© 2010

К 100-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ
ФРЭНКА УИЛЬЯМА УОЛБАНКА

(1909-2008)
Заслуженный

профессор

античной истории

Ливерпульского университета и почетный член
колледжа Питерхауз (Кембридж) Фрэнк Уильям

Уолбанк был одним из крупнейших антиковедов
хх в. Видный итальянский исследователь А. Мо­

мильяно причислил его наряду с А.Х.М. Джонсом
и Роналдом Саймом к «великой триаде» британ­
ских

историков

античности

второй

половины

хх столетия l , а по мнению П. Гарнси 2 , своими
трудами Ф. Уолбанк определял направления ис­

следований в области эллинистической истории
на протяжении почти полувека. Спектр его науч­

ных интересов был поразительно широк: от по­
литической истории Греции и Македонии в эпоху
эллинизма и эллинистической культуры до эконо­
мической истории Римской империи и закономер­
ностей развития и упадка античной цивилизации.

Ф. Уолбанк родился

10

декабря

1909

г. в не­

большом городе Бингли (Западный Йоркшир) в
семье школьного учителя. После окончания сред­

ней школы в Бредфорде он поступил в универ­
ситет. Ф. Уолбанк принадлежит к кембриджской
школе антиковедения. В Кембридже прошли его
студенческие годы, и именно в этот университет­

ский город он возвратился после более чем 40-летнего преподавания в Ливерпульском университете.

С

1928

по

1931

г. он изучал древнюю историю и классическую филологию в Питерхаузе (Кембридж).

По окончании университета в течение года Ф. Уолбанк преподавал латынь в одной из школ

Манчестера. Для изучения немецкого языка он совершил поездку в Йену. Долгие годы он работал
в Ливерпульском университете: вначале ассистентом преподавателя
вателем

(1936-1946

гг.) и, наконец, профессором

(1946-1951

(1934-1936

гг.), затем препода­

п.) латинского языка; с

1951

по

1976 г.

занимал должность профессора античной истории и классической археологии в том же вузе.
Политической историей эпохи ЭШIИнизма Ф. Уолбанк начал заниматься сразу же по окончании

университета. В 1933 г. он опубликовал первую свою книгу об Арате Сикионском 3 В конце 1930-х го­
дов была завершена монография о македонском царе Филиппе

V и изданная в следуюшем году4.

В книге исследованы основные аспекгы внешней политики Македонского царства на протяжении
более чем 40-летнего периода (с 221 по 179 г. до н.э.) И прежде всего противостояние Македонии и
Рима. В обеих монографиях автор проявил себя как незаурядный исследователь, способный по-ново­
му интерпретировать уже известные источники - нарративные, эпиграфические и нумизматические.

1 Momigliano

1984, 1.
Gal11sey 2008.
3 Walbank 1933.
4 Walbank 1940 (переизд. в 1967 г.)

2

229

Закономерности развития и упадка античной цивилизации Ф. Уолбанк рассмотрел в ряде работ,

опубликованных в 1940-1950-е годы; статья о причинах упадка Эллады 5 явилась откликом на осно­
вополагающий труд М.И. Ростовцева о социально-экономической истории эллинистического мира.

В 1946 г. увидела свет книга «Падение Западной Римской империи»6, которая позднее, в J969 г.,
в существенно переработанном виде была опубликована под названием

«The Awful Revolutiom/.

В ней автор размышлял не только о вопросах истории римской цивилизации, о преемственности
античности, средних веков и нового времени, но также и о перспективах развития современного

мира. Ф. Уолбанк отрицал предопределенность в истории и выступал против возможных обвинений

в приверженности социальному детерминизму, «отнимающему у человека право творить собствен­

ную историю», однако ему не была чужда идея социальной обусловленности «свободы действий»
человека. Исторический прогресс он видел прежде всего в развитии промышленного производства

и техники, в расширении свободы людей, а также в революционном движении низших социальных
слоев, несмотря на то что в античном обществе, по его мнению, наблюдалась инертность и недоста­

точная организованность этого движения R • Позднее исследователь дистанцировался от некоторых
своих выводов, сделанных в 1940-е годы под влиянием марксизма9 .
Интерес Ф. Уолбанка к экономической истории Римской империи бьш данью традиции, характер­
ной для кембриджской школы антиковедения, и нашел свое выражение в главе о торговле и промыш­

ленности в Западной Римской империи, написанной для «Кембриджской экономической истории

Европы»!О и в ряде других работ историка.
Традиционными для науки об античности в Кембридже были еше две важные темы, отразив­
шиеся в его исследованиях: во-первых, интерпретация произведений эллинистического периода,

во-вторых, изучение политической истории эллинизма. В своем научном творчестве он объединил

оба эти направления!!.
Во всем мире Ф. Уолбанк известен как исследователь эллинистических авторов и прежде всего

историка Полибия

-

трехтомный исторический комментарий Ф. Уолбанка к «Всеобщей истории»

Полибия 12 стоит в одном ряду с основательными комментариями Л.У Хедлама - А.Д. Нокса к Героду
и А.С.Ф. Гау к Феокриту, подготовленными и изданными в Кембридже 13 .
Когда Ф. Уолбанк работал над III томом своих комментариев, Калифорнийский университет в
Беркли прислал ему почетное приглашение прочитать цикл лекций в 1970/71 учебном году. Текст
лекций о Полибии, прочитанных Ф. Уолбанком в Дуинелл Холле зимой

1971

г., лег в основу книги,

опубликованной в издательстве Калифорнийского университета!4. В этой работе Ф. Уолбанк подвел
итоги своих д9ЛГИХ исследований и размышлений о Полибии и его «Всеобщей истории».
Вопросы эллинистической историографии занимали важное место в творчестве Ф. Уолбанка.
В нескольких работах он специально исследовал как общие закономерности историописания этой
эпохи l5 , так и труды отдельных историков IП и II вв. до Н.э. он проследил основные тенденции в
эволюции греческой историографии после Фукидида и Ксенофонта и убедительно показал, что Эфор
применял повествовательный стиль «Греческой историю> Ксенофонта к жанру «всеобщей истории»,
использовал речи исторических персонажей и, подобно Фукидиду, преимущественно изображал
военные действия; это стало обычной практикой для последующих историков, не только для По­

либия l6 . Однако переход от жанра «исторической монографии» су Фукидида) к жанру «всеобщей
историю> су Эфора) разрушил единство исторического сочинения. Только Полибию удалось создать
труд, который с точки зрения предмета и стиля представляет собой «органическое целое». По мне­
нию Ф. Уолбанка, Полибий в совершенстве владел «канонами эллинистической историографию> и

хорошо знал образцы историографического жанра в греческой литературе 17 .
Без преувеличения Ф. Уолбанка можно назвать одним из лучших знатоков Полибия, которые когда­
либо были в истории науки об античности. Он автор более чем 350 статей об этом греческом историке,

Walbank 1944, 10-20.
Walbank 1946. Расширенная версия этой книги появилась на японском (1963 г.) и испанском
(1978 г.) языках.
7 Walbank 1969.
8 Walbank 1944, 18-20; 1969, 113; ср.: Кащеев, Шофман 1984,205.
9 Кащеев 1980, 133-139.
10 Walbank 1952, 33-85.
11 Моmigliапо 1984, 1.
12 Walbank 1957; 1968; 1979.
13 Подробнее о Ф. Уолбанке как исследователе Полибия см. Кащеев 2009, 10-20.
14 WаlЬапk 1972, IX.
15 Walbank 1960,216-234; 1965; Walbank 2002а, 231-241.
16 Walbank 1972,66.
17 Walbank 1972, 67; см. также: Кащеев 2002, 142.
5

6

230

важнейшие из которыХ были собраны в двух сборниках его ТPYДOB I8 . В последнем из них содержится
обзор исследований о Полибии, осуществленных в мировой науке в течение последней четверти хх B. 19
Различные аспекты политической истории Македонии и Греции в эпоху эллинизма исследованы

Ф. Уолбанком в г.лавах, написанных для 2-го издания «Кембриджской древней истории»20, и в много­
численных статьях. В III томе грандиозной «Истории Македонии» Н.ДжЛ. Хаммонда21 перу Ф. Уол­
банка принадлежит вторая часть, охватывающая историю Македонского царства от битвы при Ипсе

до конца правления Антигона Досона

(301-221)22. Отдельные его публикации касаются истории эл­
1974 г. появилась статья в «Британской энциклопедии»,

линистического Египта и греков в Индии. В

в которой исследователь представил целостную картину эллинистической истории 23 .
Под редакцией Ф. Уолбанка вышли три тома 2-го издания «Кембриджской древней истории»24.
Проект публикации томов УН.l, УН.2 и УIII был представлен уже в 1977 г., тогда же ответствен­
ными за их подготовку и редактирование были назначены (кроме Ф. Уолбанка) М.У. Фредериксен и

Р.М. Оугилви, а после их смерти в редакционную коллегию вошел А.Э. Астин. Огромный труд по
подготовке к печати этих томов фактически осуществили Ф. Уолбанк иА.Э. Астин.

В

1981 г. была опубликована книга «Эллинистический мир»2S, в которой Ф. Уолбанк подвел итог

многолетним .исследованиям; ее вполне можно сопоставить с «Эллинистической цивилизацией»

У. Тарна. Эта монография переиздавалась в 1986 и 1992 годах и была переведена на немецкий, япон­
ский, итальянский, испанский и греческий языки. Этот обобщающий труд привлек внимание как

зарубежных, так и отечественных исследователеЙ 26 .
Значительное место в своей концепции эллинизма Ф. Уолбанк отвел вопросу политической орга­
низации эллинистических государств, прежде всего монархической власти и ее идеологическому об­
основанию. Он проследил постепенную эволюцию македонской монархии, изменение ее социальной
опоры на Востоке и ее роль в культурной и идеологической жизни эллинистического мира. В центре
его внимания взанмоотношения греческого полиса и территориальной монархии. Он полагал, что в
это время большая часть эллинов жила в городах, но изменился сам город, хотя в нем и сохранились

черты, роднящие его с классическим полисом. Взаимосвязи города и монархии были сложными 27 •
С одной стороны, важная роль городов как социальных носителей эллинской культуры на Востоке
определялась тем, что эллинистические правители зависели от греко-македонского меньшинства

проживавшего в городах, а потому обеспечивали их привилегированное положение, иными словами,

использовали города для укрепления своей власти 28 . С другой

-

монархия самим своим существова­

нием ослабляла город, значительно уменьшая его самостоятельность; таким образом, политическая

независимость большинства городов ограничивалась мощью находившихся по соседству царей 29 .
Кроме того, Ф. Уолбанк показал, что полисы испытывали постоянную угрозу извне, и это влияло на
их политическую деятельность: с целью защититься от различных форм насилия они активизирова­

ли свою дипломатию, заключали между собой и с царями соглашения и договоры.

Взгляд Ф. Уолбанка на эллинский федерализм с точки зрения проблемы «полис-монархия» пред­
ставляется весьма интересным. Специфика взаимоотношений полиса и монархии в эпоху эллинизма,
по его мнению, определялась развитием греческого федерализма, хотя федерации первоначально обра­
зовывались как раз там, где полисы были не особенно сильны. Именно федерация, как политическое
объедннение нескольких городов, защищала их от натиска сильных монархий. Рассмотрение институ­
тов Ахейского и Этолийского союзов позволило историку прийти к выводу о том, что на политический
вызов, брошенный эллинистическими монархиями, греки отреагировали конкретными решениями в
виде образования федераций, которые расширяли ограниченные рамки отдельных полисов и усилива­

ли их. Однако римское вмешательство в эллинистический мир помешало развитию этого процесса3О •
Ф. Уолбанк убедительно доказал, что эллинистическая Греция сделала шаг вперед в развитии
представлений о федеральном правлении, что не мог.ло не иметь значения для последующих полити-

18 Walbank 1985; Walbank 2002.
19 Walbank 2002Ь, 1-27.
20 Walbank 1984,221-256; 1984а, 446-481.
21 Hammond, Walbank 1988,197-364.
22 Кузьмин, Габелко 2008, 243-244, прим. 11.
23 Walbank 1974,376-392.
24 САН. 1984; 1989; 1989а.
2S Walbank 1981.
26 См., например: Кащеев, Шофман 1984, 204-210; Свенцицкая 1994, 196-199; Климов 1996,
55-59; Кашеев 2002, 123-152.
27 Walbank 1981, 249.
28 Walbank 1981,66.
29 Walbank 1974, 387; 1981, 141.
30 Walbank 1981, 153-158.

231

ческих теорий; таким образом, по его мнению, интеллектуальная жизнеспособность и созидательные
силы греческого народа сохранялись. В течение трех столетий эллинистические царства и отдельные

полисы создали систему дипломатического взаимообмена, которую переняли римляне и которая бла­
годаря практике, существовавшей в Римской империи, была унаследована последующими эпохами,'
Исследователь показал, что эллинистический мир имел единую правовую систему, законодательства
различных государств частично совпадали и наблюдалась тенденция к все большему их сближению,
как можно судить на основе широкого привличения иностранных судей. Правовое единообразие, уже
существовавшее в городах и государствах эллинистического мира, повлияло на становление римско­

го права, действовавшего в провинциях 31 .
Таким образом, как считает Ф. Уолбанк, Рим оказался «разрушителем и в то же время наследни­
ком этой плодотворной эпохи греческой цивилизации». Именно благодаря Риму большая часть этого

наследия перешла Западной Европе, а также Византии и православному миру Восточной Европы 32 .
Ф. Уолбанк рассмотрел важнейшие проблемы, составляющие основу его концепции эллинисти­
ческой культуры, показав себя мастером обобщения и детали. В его концепции эллинизма основной

акцент делается на культурных явлениях 33 как важнейших элементах цивилизации, в которой культура
тесно взаимосвязана с такими сферами, как экономика, политика, социальные и этнические отношения.
Одна из важнейших черт Ф. Уолбанка как исследователя - твердость в отстаивании своих взглядов,

при уважении к мнениям научных оппонентов 34 . С учетом новейших исследовательских тенденций
английский историк изменил и уточнил свои воззрения на некоторые проблемы эллинистической
культуры.

В нескольких публикациях последнего времени ученый резюмировал свое понимание эллинизма 35
и дал следующее определение: «Цивилизация различных эллинистических царств и городов не была
ни "смесью" (mix), ни проявлением греческого гения, все еще существовавшего и оказывавшего свое
влияние на негреческие общества, но скорее являлась образцом "мультикультурного" развития сооб­
щества с населением, различающимся в расовом отношении, открыто исповедующим различные ре­

лигии и унаследовавшим различные социальные и политические традиции, с народами, живущими

хотя и бок о бок, но все же отдельно друг от друга, однако вступающими в тесные взаимодеЙствия»3б.
Хотя культурный обмен между эллинами и негреческим населением, как полагал Ф. Уолбанк, был
незначительным, однако процесс аккульmурацuu все же существовал: он касался не только искусства

в эллинистическом мире, но и совместного проживания и сотрудничества разных нароДов 37 .
Несмотря на справедливость многих критических замечаний оппонентов, концепция выгодно отли­

чается как от предшествующих ей (и.г. Дройзена, У. Тарна), так и от появившихся позже (к примеру,

П. Грина). Концепция Ф. Уолбанка базируется на прочном ФУНдаменте тщательного анализа источни­
ков и важнейших современных исследований. При всей спорности многих вопросов эллинистической
истории и культуры, стоящих сейчас в антиковедении, он сделал продуманные, взвешенные сужде­

ния. Его труды, безусловно, должны учитываться в дальнейших исследованиях истории эллинизма.
В 1953 г. Ф. Уолбанка избрали действительным членом Британской Королевской Академии, а с
1960 по 1963 г. он состоял в Совете Академии. Во время своих поездок в качестве приглашенного
профессора в различных университетах Англии, Канады, США, Германии, Италии и Израиля он
читал лекции по проблемам античной истории и классической филологии.
В 1974-1977 гг. Ф. Уолбанк занимал должность декана факультета искусств в университете Ли­
верпуля. Будучи членом советов нескольких обществ по изучению классических древностей, Ф. Уол­
банк неоднократно занимал пост президента Римского общества

социации

(1969-1970 гг.). Он активно работал в редакционных
Classical Journal» и «The Journal ofRoman Studies».

(1961-1964 гг.) и Классической ас­
советах таких научных изданий, как

«Тhe
Ф. Уолбанк всегда с симпатией относился к коллегам из разных стран. Его друзьями бьmи америка­
нец норвежского происхождения Дж.А.О. Ларсен и итальянский еврей А. Момильяно; многое в про­

фессиональном отношении он черпал у своих предшественников: итальянца Г. Де Санктиса, француза

М. Олло, а также у других коллег, живших и работавших по обе стороны Атлантического океана38 .
С большим интересом Ф. Уолбаик наблюдал за событиями, происходившими в Советском Союзе и но­

вой России, с неизменной доброжелательностью относился к российским исследователям античности 39 .

31 Walbank 1981, 143-145,251.
32 Walbank 1981,251.
33 Климов 1996,56.
34 Momigliano 1984, Р. 1-2.
35 Walbank 1991/1992,90-113.
3б Walbank 1992,46.
37 Wa1bank 1992, 50.
38 Momigliano 1984, 1-2.
39 Кащеев 2002, 126.

232

16

марта

1993

г. в Букингемском дворце Ф. Уолбанку был вручен Орден Британской Империи

высшей степени. Это была заслуженная награда человеку, который всю свою долгую жизнь посвя­
тил исследованиям в области античной истории и классической филологии. Фрэнк Уолбанк ушел из

жизни

23

октября

2008

г. Сейчас, когда этого замечательного исследователя и скромного человека

уже нет, мы можем назвать сделанное им в области изучения Полибия и истории эллинизма не иначе,
как научным подвигом.

Литература
Кащеев В.и.

1980:

К вопросу об идейно-теоретических позициях английского антиковеда Фрэн­

ка Уолбанка

11 Вопросы отечественной, зарубежной истории, литературоведения и языкознания. 1.
133-139.
Кащеев В.И 2002: Фрэнк У Уолбанк и его концепция эллинистической культуры 11 Историогра­
фический сборник. 20. Саратов, 123-152.
Кащеев В.и. 2009: Фрэнк У Уолбанк как исследователь Полибия 11 Политика, идеология, историо­
писание в римско-эллинистическом мире 1 Габелко ОЛ. (ред.). Казань, 10-20.
Кащеев В.И, Шоф:vtaН А.е 1984: Фрэнк Уолбанк и его концепция эллинизма 11 ВДИ. 2. 204-210.
Климов О.Ю. 1996: Эллинизм в исторических трудах Ф.У Уолбанка 11 История науки в вузе и
школе. 1. Мурманск, 55-59.
Кузьмин юл., Габежо о.п 2008: Фрэнк Уильям Уолбанк (1909-2008): In шеmоriаm 1/ Studia
historica. УШ. М., 241-244.
Свенцuцкая ие 1994: рец.: Walbank FW. The HeIIenistic Wor1d. L., 199211 ВДИ. 2, 196-199.
САН. 1984: УН.1: The Hellenistic Wor1d 1 F.W. Walbank, А.Е. Astin, M.W. Frederiksen, R.M. Ogilvie
(eds.). Cambridge.
САН. 1989: УН. 2: The Rise of Rome to 220 В.с. 1 F.W. Walbank, А.Е. Astin, M.W. Frederiksen,
R.M. Ogilvie (eds.). Cambridge.
САН. 1989а: УПI: Rome and tЬе Mediterranean to ] 33 В. С. 1F. W. Walbank, А.Е. Astin, М. W. Frederiksen,
R.M. Ogilvie (eds.). CambIidge.
Gшпsеу Р. 2008: Pгofessor Fгапk Walbank: Classica! Scho!ar Who Defined and Dошiпаtеd the Fie!d of
Hellenistic History [ог Half а Century 11 The Iпdерепdепt. 28 October.
MomiglianoA. 1984: F.W. Walbank/I JRS. 74,1-2.
Hammond NG.L., Walbank FW. 1988: А History оfМасеdопiа. Ш: 336-167 В.с. Oxford.
Walbank F W. 1933: Aratus of Siсуоп. CambIidge.
Walbank F W. 1940: Philip V of Macedon. Cambridge.
Walbank F lf': 1944: ТЬе Causes of Greek Dесliпе 11 JHS. 64, 10-20.
Walbank F W. 1946: Tlle Dec1ine оftЬе Rошап Ешрiге in tЬе West. London.
Walbank FW. 1952: Tгade and Industry under tЬе Late Roman Ешрiге in tЬе West 1/ ТЪе Cambridge
economic History ofEurope. 2/ М.М. Postan alld Е.Е. Ric)} (eds.). Cambridge, 33-85.
Walbank F W. 1957: А 11istorica! сошmепtalУ оп Po!ybius. Уо!. 1. Oxford.
Walbank F W. 1960: History апd Tragedy 1/ Historia. 9, 16-234.
Walbank F W. 1965: Speeches in Greek Historians. (Third Myres Memorial Lecture). Oxford.
Walbank F W. 1968: А Historical Соmmепtагу оп Polybius. Vol. 2. Oxf.
Walbank FW. 1969: ТЬе Awful Revolution: the Decline ofthe Roman Empire in the West. LiverpoolToronto.
Walbank F W. 1972: Polybius. (Satlle!' Classical Lectures, 43). Berkeley-Los Allgeles-London.
Walbank FW. 1974: Greek Civilization, Anciel1t. 5: ТЬе Hellenistic Age (323-30 В.с.) /1 El1cyclopaedia
Britannica. 8. Cbicago-Lопdоп-Тогопtо, 376-392.
Walbank FW. 1979: А Historical Commelltary оп Polybius. Vol. 3. Oxford.
Walbank F W. 1981: Тl1е Hellenistic World. (Fontana History of Anciel1t World). London.
Walbank FW. 1984: Macedonia апd Greece // САН. 2nd ed. УII.1. Cambridge, 221-256.
Walbank F W. 1984а: Macedonia and the Greek Leagues // САН. 2nd ed. УН.l. Cambridge, 446--481.
Walbank F W. 1985: Studies in Greek and Roman HistolY and Historiography. Cambridge.
Walbank F W. 199111992: The Hellenistic World: New Trends alld Directiol1s // Scripta Classica Israelica.
11,90-113.
Walbank F W. 1992: [Rev.:] Gl'een Р. AlexandeI to Actium: ТЬе Ьistогiсаl evolution of tl1e HeIIenistic
Age. Berkeley-Los Апgеlеs, ] 990// Апсiепt Нistory Bulletin. 6.1, 45-50.
Walbal1k F W. 2002: Polybius, Rome and the Hellenistic World: Essays and Reflectiol1s. Cambridge.
Walbank F W. 2002а: Profit or Ашusеmепt: Some ТЬоugl1ts оп tl1e Motives of Hellenistic Historial1s //
Polybius, Rome and the Неllепistiс world: essays and reflections. Cambridge, 231-241.
Walbank F W 2002Ь: РоlуЫап Studies с. ] 975-2000// Polybius, Rоше and the Hellenistic World: Essays
and Reflections. Can1bridge, 1-27.
Казань,

В.и Кащеев

233

•
© 2010 г.
ПАМЯТИ ВЛАДИСЛАВА АРДЗИНБЫ

(1945-2010)
марта

4

2010

г. после тяжелой продол­

жительной болезни на 65-м году ушел из
жизни

замечательный

государственный

и

ученый-востоковед,

политический

деятель

Владислав Григорьевич Ардзинба.
В. Ардзинба родился

14

мая

1945

г. в

с. Эшера, недалеко от г. Сухума, в семье
школьных преподавателей, там же прошли
его детство и школьные годы. В

окончил
ского

исторический

1966

факультет

государственного

г. он

Сухум­

педагогического

института им. А.М. Горького и поступил в
аспирантуру Института востоковедения АН
СССР, где в

1969

г. защитил кандидатскую

диссертацию о хаттских истоках социальной

организации
В

1985

г.

древнехеттского

общества.

в Тбилисском государственном

университете им была защищена докторская
диссертация

«Ритуалы

Анатолию>. С
работал

1969

по

в Институте

СССР, возглавив в

1987

и

мифы

1988

Древней

г. В. Ардзинба

востоковедения

и культуры Древнего Востока, а в

он

был

избран

института

директором

языка,

АН

г. сектор идеологии

1988

г.

Абхазского

литературы

и

истории

им. Д. Гулиа.
Расцвет научной деятельности Владисла­
ва Ардзинбы пришелся на 70-е

-

80-е годы

ХХ в. Его исследовательские интересы охва­
тывали

широкий

социальной,

круг тем

культурной

политической,

истории

Малой

Азии и кавказского ареала в древности. Из

опубликованных в то время работ обращают на себя внимание его большая статья о хеттской дипло­
матии, вышедшая в

1987

г. в сборнике «Межгосударственные отношения и дипломатия на древнем

Востоке», и сопоставительное исследование одного сюжета нартской мифологии в свете древнеана­

толийских мифологических традиций (сб. «Древняя Анатолия». М.,

1985).

Тонкий анализ одной из

статей хеттских законов позволил автору сделать интересные культурно-исторические выводы (Из

наблюдений над § 168 хеттских законов // SULMU. Prague, 1986).
Основное направление дальнейших изысканий Владислава Ардзинбы было определено его моно­
графией «Ритуалы и мифы древней Анатолию> (М.,

1982).

В ней прослеживается наметившийся в то

время в ряде работ подход к мифу как к синкретическому явлению, которое не только включаетсо­

обшение не которой информации, но и ее «ритуализацию», вызывающую ощущение сопричастности
к описываемым событиям. Выявление значимых компонентов ритуалов позволяло автору говорить о
сохранении в них некоторых черт социальной организации доклассового общества, что объясиялось
им не только консервативностью и архаизмом обрядности, но и синкретической функцией празд­
ников как характерной формы социального общения

(<< ... царя

с подданными, всего коллектива с

богами») и как архаичной, первоначально единой формы управления коллективом.

234

Отдельные аспекты хеттских ритуалов были в том же ключе детально исследОваны- автором в

статьях, появившихся в журнале «Вестник древней историю) в начале 80-х годов (Хеттский праздник
хассумас

// ВДи. 1981. NQ 1; Хеттский строительный ритуал // ВДИ. 1982. NQ4)_

Эти статьи, как и кни­

га «Ритуалы и мифы древней Анатолии», основные идеи которых известны зарубежным хеттологам,
к сожалению, только по нескольким публикациям автора на английском языке в западных изданиях

(The Birth of the Hittite King and the New Уеас Notes оп the Hassumas Festiva1 // Оikшлепе 1986. 5; Оп
the Stгш:tuге and the Functions ofHittite Festiva1s // Schriften zur Geschichte und Kultuг des Alten Orients_
1991. 23), послужили хорошей базой для развертывания в отечественной науке исследований в обла­
сти духовной и материальной культуры одной из самых удивительных и своеобразных цивилизаций
древнего Востока_

Самостоятельную научную ценность представляют написанные В. Ардзинбой послесловия к пе­

реводным изданиям двух классических трудов по хеттологии
Азии» Джт. Маккуина (М_,

1983)

и «Хетть!» О_Р_ Герни (М.,

- «Хетты и их современники в Малой
1987). В обоих случаях он представил

блестящий критический анализ книг в свете новейших для того времени достижений хеттологиче­
ской науки.

Ряд статей В. Ардзинбы посвящен типологическому сходству хаттского (древнего неиндоевропей­
ского языка Малой Азии) и северозападнокавказских (абхазо-адыгских) языков (в частности:

Some
Notes оп the Typological Affinity between Hattian and North-West Caucasian (Abkh.azo-Adygian) Languages
// Assyriologica 1. Budapest, 1974. Некоторые сходные структурные признаки хаттского и абхазо-адыг­
ских языков // Переднеазиатский сборник ПI. М., 1979). Исследование хаттско-северо-западнокав­
казских параллелей стало еще одним направлением научных интересов В. Ардзинбы, развивавшим
перспективные идеи, выдвигавшиеся ВячЯс_ Ивановым, И.М. Дьяконовым, с.А. Старостиным.
В хеттологии Владислав Ардзинба продолжил лучшие традиции западноевропейской, в первую

очередь немецкой хеттологической школы

-

Г. Оттена, А. Камменхубер, Э. Ноя

-

с их прекрасным

владением всей доступной текстологической базой, вниманием к мельчайшим деталям, знанием ог­
ромного корпуса разнородных и разновременных письменных источников. Все это в научном твор­

честве

8.

Ардзинбы сочеталось с современными подходами, лежаШИflШ в русле семиотики, а также с

использованием данных сравнительно-исторического языкознания при установлении генетических

связей того или иного термина. Здесь сыграло свою роль многолетнее научное обшение и занятия
хеттским языком у Вячеслава Всеволодовича Иванова, чья школа оказала большое влияние на ста­
новление В_ Ардзинбы как хеттолога_

С уходом Владислава Ардзинбы из науки хеттология потеряла в его лице замечательного исто-

.

рика-востоковеда, свободно ориентировавшегося в чрезвычайно сложном, в некотором смысле уни­
кальном языковом материале, тонко понимавшего и чувствовавшего специфику древней культуры
народов Передней Азии и происходяших в регионе процессов.

Владислав Ардзинба был целеустремленным, настойчиво идушим к цели человеком со сложив­
шимися убеждениями, решительной и твердой жизненной позицией. Следуя ей, с конца 80-х годов
он все более активно включался в общественно-политическую жизнь. В
народным депутатом, членом Верховного Совета СССР, в
ховного Совета Абхазии. В

1999 г.

1994

1990

1989-1991

годы он являлся

г. был избран Председателем Вер­

г. В. Ардзинба стал первым президентом Республики Абхазия, а в

его вновь избрали на пост главы государства.

Будучи политиком, но также и крупным ученым, В. Ардзинба всегда уделял большое внимание
духовной сфере

-

науке, образованию, культуре. ПО его инициативе была создана Академия наук Аб­

хазии, разработана программа развития абхазского языка. Признанием его научных и общественных
достижений бьшо присуждение ему Международной Кандуровской премии и премии им. ВЯ. Вер­

надского, а также избрание его действительным членом Абхазской и Адыгской академий наук. За
исключительные заслуги в общественно-политической сфере Владислав Ардзинба был удостоен
высщих государственных наград Абхазии и Республики Южная Осетия.

Тяжелая болезнь прервала активную деятельность Владислава Ардзинбы. Трудно себе предста­
вить, сколько своих идей и планов он не успел претворить в жизнь. Но те, кому в разное время

посчастливилось работать с ним, навсегда запомнят его научную и человеческую порядочность и
принципиальность, отзывчивость, готовность всегда прийти на помощь и способность пожертвовать
личными интересами ради служения своему народу. Друзья, коллеги тяжело переживают утрату,

скорбят о его безвременной кончине.
Светлая ему память.
Центр сравнительного изучения древних цивилизаций
Института всеобщей истории РАн,

Редакционный Совет, редколлегия и редакция
журнала «Вестник древней истории»

235 ..

•
© 2010 г.
ПАМЯТИ АЛЕКСАНДРА НИКОЛАЕВИЧА ЩЕГЛОВА

(1933-2009)
28

июня

2009

г. ушел из жизни Александр Николаевич Щеглов

-

выдающийся археолог-антиковед, педагог, человек очень нелегкой,

но яркой и по-своему счастливой судьбы. Он пришел в археоло­
гию в очень раннем возрасте, но путь его в науке не был прямым
и простым.

А.н. Щеглов родился 17 октября 1933 г. в городе Великие Луки
Псковской области. Его отец умер еще до войны, все заботы о вос­
питании сына легли на мать, которая трудилась на железной дороге.
В годы войны семья перебралась сначала в Курганскую область, а
потом в Кустанайскую (станция Тогузак). После войны семья вер­
нулась в Великие Луки, затем переехала в Торопец, где А.Н. Щеглов
в 1949 г. закончил 7-летнюю школу, а потом в г. Херсон. Среднее
образование Александр Николаевич получил уже в вечерней школе,
поскольку необходимо было зарабатывать на жизнь.
Именно тогда А.Н. Щеглов впервые принял участие в археоло­
гических работах в составе Буго-Днепровской экспедиции, в отряде
И.Д. Ратнера (1950-1951 гг.), а затем - в Симферопольской экспеди­
ции Крымского филиала АН СССР (1954 г.) и Ялтинской экспедиции
Крымского отдела ИА АН УССР (1955 г.). Своим учителем он считал
Павла Николаевича Шульца.
После этого А.н. Щеглов прошел срочную службу в воздушно-десантных войсках, где был уклад­
чиком парашютов, артиллерийским разведчиком и чертежником. Своими незаурядными познаниями
в области картографии, дешифровке аэрофотоснимков и снятии планов Александр Николаевич, как
представляется, в немалой степени был обязан своему армейскому опыту.
Высшее образование А.н. Щеглов получил сравнительно поздно, после долгих лет службы в
армии и практической полевой работы в экспедициях под руководством п.н. Шульца и О.И. Дом­
бровского. С 1959 по 1964 г. он обучался на заочном отделении Харьковского государственного уни­
верситета, где с увлечением изучал историю и античную археологию. Одновременно А.Н. Щеглов
работал лаборантом в Тавро-скифской экспедиции ИА АН УССР (с ноября 1957 г.), а с февраля
1958 г. - научным сотрудником Херсонесского историко-археологического заповедника. В 1960 г. он
становится заведующим Отделом раскопок Херсонесского музея. С Херсоне сом в жизни Александра
Николаевича связано очень многое и не только в научной сфере - здесь он встретил Анну Михайлов­
ну Гилевич, которая стала его верной супругой и преданной соратницей.
В 1959 г. 26-летний А.Н. Щеглов создал Тарханкутскую экспедицию. По сути, он был первым
в отечественной науке, кто поставил перед собой масштабную задачу разобраться с таким слож­
нейшим вопросом, как пространственная организация хоры древнегреческого полиса с глобальным
картографированием всей системы поселений и некрополей античного времени в Западном Кры­
му. Первые 1О лет работы Тарханкутской экспедиции были посвящены разведкам и относительно
небольшим раскопкам на отдельных памятниках (бухта Ветреная, Тарпанчи, Большой Кастель и
др.). Одним из первых в советской археологии А.н. Щеглов стал системно использовать материалы
аэрофотосъемки для выявления систем античного землепользования. Полученные результаты были
фундаментальны. Ему удалось реконструировать всю структуру дальней херсонесской хоры в Севе­
ро-Западном Крыму, разработать типологию поселений и др.
В 1968 г. А.Н. Щеглов переехал в Ленинград, где по конкурсу был избран младшим, а позднее старшим научным сотрудником Ленинградского отделения Института археологии АН СССР. Здесь
он защищает диссертацию, на основе которой издал монографию «Северо-Западный Крым в антич­
ную эпоху» (1971, 1978). Тогда же им была издана небольшая научно-популярная книжка «Полис
и хорю> (1976; издание на франц. яз. - 1992), которая до сих пор весьма востребована широким
кругом читателей. В Ленинграде он продолжил исследования по социально-экономической истории
Северного Причерноморья в античную эпоху по проблеме греко-варварских взаимоотношений на

236

периферии античного мира и др. Его ближайшими друзьями на многие годы стали И.Б. Брашинский,
Я.В. Доманский и ЭД. Фролов.

Тогда же Александр Николаевич начал преподавательскую работу на историческом факультете
ЛГУ. Созданный им «греко-варварский семинар» для студентов-археологов оставил у них самые
яркие и незабываемые впечатления. В его рамках изначально установилась атмосфера подлинной

свободы мнений, нацеленности на дискуссию, у всех желающих была возможность испытать себя в
решении самых сложных научных проблем при поддержке учителя.

С

1969

г. работы Тарханкутской экспедиции ЛОИА во главе с А.н. Щегловым приобрели ком­

плексный характер. В ее составе на постоянной основе работало множество отрядов: геофизический,
геоморфологический, палеоботанический, остеологический, аэрофотограмметрический, камераль­
ный и др. Естественно, что велась и масштабная раскопочная работа на поселении Панское-l и его
некрополе, на усадьбах Панское-3, Большой Кастель и др. Очень скоро эта экспедиция стала одной

из лучших и крупнейших советских археологических экспедиций, на ее базе отрабатывались новые
методы исследования античных сельских поселений и для этого активно использовались последние
достижения естественных наук.

Так, в начале 70-х годов А.Н. Щегловым впервые в СССР были инициированы широкомасштаб­
ные и многолетние геофизические разведки на крупном археологическом памятнике. Методы элек­
тро- и магниторазведки, биофизические методы разведки разрабатывались и апробировались на по­
селении и некрополе Панское-l В.В. Глазуновым, г.В. Внучковым, К.к. Шиликом, т.н. Смекаловой
и др. Диапазон знаний и интересов А.н. Щеглова был необозрим. Совместно с Н.с. Благоволиным
им были сделаны геоморфологические реконструкции для ряда античных памятников Северного
Причерноморья, с Б.М. Маликовым

палеоэкономические реконструкции по античному виноделию

-

в Крыму, совместно с Н.Б. Селивановой

-

блестящий оптико-петрографический анализ серии клей­

меных амфор причерноморских центров и др.
На Тарханкуте сформировалась настоящая школа, в которой прошли обучение многие студенты,
избравшие для себя специализацию

-

античная археология. А.н. Щеглов своей эрудицией и целе­

устремленностью буквально зажигал людей, особенно молодежь. Достаточно будет сказать, что его
учениками, помимо авторов этих строк, в большей или меньшей степени были ЕЯ. Рогов, И.В. Тунки­
на, В.Н. Зинько, СЛ. Соловьев, ЕЯ. Туровский, М.И. Золотарев, г.М. Николаенко, В.Ф. Столба и др.
Первые публикации А.Н. Щеглова появились еще в

1960

Г., в некоторые последующие годы вы­

ходило по восемь-десять его статей, а всего в списке 230 его работ. Количество, конечно, впечатляет,
но прежде всего, следует говорить о том высочайшем научном качестве, которое отличает все раБотыl
исследователя.

Творческий расцвет ученого приходится на 70-90-е годы. Александр Николаевич с успехом вы­
ступает на многочисленных научных конференциях, одна за другой выходят его статьи, постепенно
приходит международное научное признание. Особенно плодотворным было сотрудничество между
ИИМК РАН и Институтом классической археологии университета г. Орхус (Дания), которое продол­
жалось более

15

лет,

-

с

1992 г.

и курировалось А.н. Щегловым и Л. Ханнестад.

Празднование 70-летия Александра Николаевича стало крупным событием в жизни всего анти­
коведческого сообщества. В Севастополе был издан

XHI выпуск «Херсонесского сборника» в честь
- сборник работ «Tlle Call1dron of Arial1tas. Stнdies presented
to A.N. Sceg10v оп t11e occasion of his 70th bi1111day». Невозможно было не испытывать глубокого и
его 70-летия, а в университете г. Орхус

искреннего уважения к этому выдающемуся ученому, не восхищаться его увлеченностью и предан­

ностью делу. Сам он не скрывал своей радости от того, что в Дании стали монографически публико­
ваться материалы исследований Тарханкутской экспедиции (первый том был посвящен детальному
анализу материалов с усадьбы

U6.

АагЬus,

2002),

NQ 6 поселения Панское-l: Pal1skoe-l. У01. 1. ТЬе MOnllmenta1
подготовлен к изданию том с материалами некрополя Панское-l.

Bui1ding

Судьба распорядилась так, что вскоре после этих торжеств здоровье Александра Николаевича
стало ухудшаться. Тяжелый неизлечимый недуг приковал ученого к постели и, в конце концов, свел

его в могилу. Значимость случившегося мы еще не можем осознать в полной мере. Без преувеличения
можно признать, что такие люди, как А.н. Щеглов, составляют гордость российской науки. Светлая
память о нем навсегда сохранится в сердцах всех, кто знал этого человека, тем более в сердцах тех,

кто имел счастье работать рядом с ним.
ю.А. Виноградов, к.к. Марчен/(о
Институт истории материальной /(ультуры РАН ею. Монахов
Саратовс/(ий государственный университет им. Н.Г Чернышевс/(ого

Александр Николаевич Щеглов на протяжении десятилетий бьш автором «Вестника древней исто­
РИИ», его статьи, публикации и рецензии появлялись на страницах нашего журнала. Он постоянно участ­

вовал в abtopcko-читательсlCИХ конференциях ВДИ. Отдел сравнительного изучения древних цивилиза­
ций ИВИ РАН, редсовет, редколлегия и редакция журнала «Вестник древней истории» вместе со всеми
друзьями и коллегами Александра Николаевича помнят о замечательном человеке, историке и археологе.

237

ПРИЛОЖЕНИЕ

•

© 2010 г.

СОГДИЙСКИЕ «СТАРЫЕ ПИСЬМА» (п, IV, У)
Вступление, перевод и примечания В.А. Лившица
«Старыми письмами» называются в иранистике согдийские письма на китайской бумаге,

найденные Аурелем Стейном в

1907 г.

в развалинах сторожевой башни ТХIIIа Китайской

стены. Гарнизон этой башни, находящейся к западу от Дуньхуана (раннесреднекитайское

tw~:ш-уwа1J)i, вблизи «Яшмовых ворот», охранял участок трассы Шелкового пути между
Дуньхуаном (согд.

IKroronl).

L1rw 'n, 15n,v"n IBruwonl, 8роауа у Птолемея) и Лоуляном (согд. Kr 'wr 'n

Шесть писем сохранились почти целиком, хотя с лакунами, найдены также фраг­

менты трех других писем. Каждое письмо было сложено несколько раз, на внешней его

стороне начертаны имена отправителя и адресата. Второе письмо, самое большое по объе­
му, было завернуто в шелк и помещено в оболочку из грубой льняной ткани. Это письмо

адресовано в Самарканд (согд. Sт 'rkn15h, Sт "rkn15h ISтorkan8(o)l), находящийся в

3800 км

к западу от Дуньхуана.

«Старые письма»

-

наиболее ранние из дошедших до нас согдийских рукописных тек­

стов, начертанных письмом арамейского происхождения, с многочисленными арамейски­
ми идеограммами. Из писем можно заключить, что по крайней мере два были написаны в

Дуньхуане, одно в Гуцзане (раннесреднекитайское

k:Hsa1J).

llисьма, вероятно, находились

в сумке, потерянной или брошенной доставщиком. Первое и третье письма были продикто­
ваны женщиной по имени Мевнiiй (букв. «Тигренок»), оставленной ее мужем, согдийским

купцом Нанайдатом (<<Созданный богиней Нанай»), в Дуньхуане 2 • Второе, четвертое и
пятое письма содержат сообщения, отправленные согдийским купцам от их контрагентов,
совершавших деловые сделки в Китае. Как и другие согдийские тексты, найденные или

приобретенныIe Стейном, «Старые письма» хранятся в Британской библиотеке

Library)

(The British

в Лондоне.

Датировка «Старых писем»

- 312-313

гг.

-

была установлена В.Б. Хеннингом в резуль­

тате анализа содержания второго письма, в котором сообщается о событиях, происходив1 Благодарю Т.А. Пан и П.Б. Лурье, синологическими консультациями которых я пользовался.
2

238

Русский перевод этих писем см. Лившиц

2008, 173-176.

ших в эти годы в Китае: война с хуннами (согд.

xwn Ixunl), пожар в западной столице Лояне
(раннесреднекит. Lak-jtа1J, согд. sry ISary или Sarayl) и в городе Йе (раннесреднекит. I)-iap,
согд. 'nkp' IAnkapJI, бегство императора, спасавшегося от хуннов, голод И разруха в Китае.
Хеннинг установил, что письма были написаны после взятия хуннами города Йе в 307 г. и
Лояна в 311 г. 3 Я. Харматта предлагал датировать «Старые письма» 196 г. 4 , но Ф. Гренэ и
Н. Симс-Вильямс подтвердили правильность датировки, предложенной Хеннингом 5 . Вто­
рое письмо было написано в период между

312

г., пятое

- 11

мая

313

6

июня и

5

июля

313

г., четвертое

г. Датировка в письмах по китайскому образцу

-

- 30

ноября

приводятся по­

рядковые номера месяцев (во втором письме также согдийское название месяца) и дней.
Согдийские торговые поселения в городах Китая в начале

IV

в. были весьма значитель­

ными. В «Старых письмах» упоминается о «ста благородных самаркандских мужчинах»,

находящихся в городе, название которого не сохранилось. В Цзюцюане (раннесреднекит.

tsuw' - dzwian,

согд.

L1ry'n) насчитывалось

«сорок согдиЙцев».

Второе письмо адресовано в Самарканд. Остальные четыре были отправлены, вероятно,

из Лояна в другие города Западного Китая. В четырех письмах сообщается о торговых

сделках, заключенных соГДийскими купцами. Упоминаются покупки льняных и грубо­

шерстных тканей, шелка (согд. pyrcyk lPircikl, букв. «относящийся к червю-шелкопряду»6),
мускуса, перца, камфоры, пшеницы, свинца, посуды, золотых изделий. Цены на товары
приведены в серебряных статерах (весовые и стоимостные их значения такие же, кю( в

Средней Азии этого времени) или по курсу бронзовых монет, выпускавшихся в Китае?
Перевод второго письма. Адрес (на оболочке из льняной ткани).

(2-3) должно быть послано
зак ... ] должен получить (?)
[его] раба НанаЙвандака 8 .

Recto: (1) [ЭтоJ письмо
(4) [благородный господин Вар­
(5) [ J (6) [ J Послано [это письмо] от (7)

[иJ принесено в смарканд. и

его в полном [видеJ.

Verso: (1-5) Господину, государю Варзаку, [сыну] Нанайсвара 9 ,

[из рода] канак. Послано [это письмо от] его раба НанаЙвандака.

Текст письма.

Recto: (1)

Господину, государю Варзаку, [сыну] Нанайсвара, [из рода]

Канак, тысяча [и] десять тысяч раз благословение [иJ

(2)

коленопреклоненное почтение,

как [этоJ получают боги 1О . Послано от его раба (3) НанаЙвандака. И, господа 11 , [был бы]
прекрасным день для того, кто мог бы увидеть вас счастливыми, без болезней.

(4)

И, гос­

пода, [если бы известия о] вашем [добромJ здравии были бы [услышаны мноюJ, я считал

бы себя счастливым l2 . (5) И, господа, Арматсач в Цзююане невредим [иJ благополучен. И
Арсач в

(6)

Гуцзане невредим [иJ благополучен. И, господа, (прошло) три года с тех пор,

как «изнутри»

(=

из Китая)

(7)

прибыл согдиец. И мною был послан [туда?] Г6тамсач,

он невредим [и] благополучен. (8) Он отправился в Куренг (?)13, и до сих пор никто не
прибыл оттуда, чтобы

(9) я мог написать вам о [тех] согдийцах, которые ушли «вовнутрь»
(= в Китай), что (10) с ними стало [иJ каких местностей они достигли. И, господа, (11) по-

Henning 1948,601- 615.
См. Напnаttа 1971, 135-143; 1976,71-86; 1978,73-88; 1979, 153-165.
5 Grenet, Sims-Williams 1987, 101-122; см. также Sims-Williams 2001, 267-280; 2005, 181-193;
Gl'enet, Sims-Williams, Vaissiere, 91-104; Livsic 2008, 306-310. Транслитерации текстов всех «Старых
3

4

писем», сделанные Н. Сим с-Вильям сом, имеются в Интернете на сайте «Индоевропейского тезауру­
сю>. Я благодарю П.Б. Лурье, приславшего мне эти транслитерации.
6
7

Ср. хотанское pira - «червь, шелковичный червь, шелкопряд», см. SkjCEГV0 1976, 113-114.
О содержании первого письма и его связи с третьим письмом см. Hel1ning 1948, 615. Первое

издание транслитерации текстов и немецкого перевода «Старых писем» см.
также

Rosenberg 1932,758-763;

Розенберг

Reiche1t 1931, 1-56;
1934,445-469; Schaeder 1942,1-22.

см.

8 Букв. «Раба (богини) Нанай».

Букв. «Данного (богиней) Нанай».
О значении сочетания 'YKZY ZКуljМИ 1 /Зу'nw /Зу,'t см. Henning 1936, 197-199.
II О согдийском xwt:vn/З «государи, господа» см. Sims-Williams 2001, 273.
12 Букв. «бессмертным».

9

10

13

Klvr 'ynk.

239

следний 14 император - так говорят - бежал из Лояна из-за голода, и (12) огонь охватил его
дворец и город, и сгорел

(13)

дворец, а город [был разрушен?]. Нет более Лояна, нет более

Е. (14) И также [] хунны (?), и они [захватили?] Чанань 15 [], они завладели [этим городом
(?) и местностями] вплоть до Найнайча l6 (16) и до Е - эти самые хунны, [которые еще]
вчера были подданными китайского императора.

(17-18)

И, господа, мы не знаем, смогут

ли оставшиеся [в живых?] китайцы прогнать хуннов из Чананя, из Китая, или же [хунны]

(?) местностями. И [в ... находятся] сто благородных мужчин (20)
40 мужчин. (21) И, господа, [ ... ] прошло три года
(22) с тех пор, как [ ... пришел] «изнутри» (= из Китая) [ ... ] невыделанные [ткани?]. И
из (23) Дуньхуана вплоть до Цзиньчэна 17 [можно?] продать, льняные ткани (24) хорошо

(19)

завладеют другими

смаркандцев ... [и] в Дрийане находится

продаются l8 • И кто имеет невыделанные [льняные ткани?] или rpубошерстяные l9 [ткани,
которые] еще не принесены (на рынок (?), еще] не взяты 2О , (25) [может (?)] продать (их)
все ... И, господа, что касается нас, тех, кто находится [в местности] от Цзиньчэна до Дунь­

хуана, (26) то мы [разве что] живы 21 , (27) и до тех пор, пока [ ... ] живет. Мы [оба] без семей,
[мы] оба старые

(28)

и на пороге смерти. Если бы не было [так], я не был бы готов

писать вам [о том], как мы существуем. И, господа, если бы

(30)

что стало [сейчас] с Китаем, [это было бы] сверх [всякой] печали.

(29)

я написал вам обо всем,

(31-32)

Нет пользы для

вас [знать об этом?]. И, господа, [вот уже] восемь лет, как я послал СЙfpака и Фарнагата
«внутрь»

(=

в Китай) и три года с тех пор,

гополучны ... [но] сейчас, когда последнее
ответа о том, что с ними стало.

(33) как я получил оттуда ответ. Они бьmи бла­
(34) несчастье случилось, я [не] получил oтryдa

(35) И также уже четыIеe года, как я послал другого человека

по имени Артихувандак22 • Когда (36) караван отправился из Гуцзана, [согдиец по имени]
Вахуш[ак] ... был там, и когда

(37)

там

[И я] послал Насйана вДуньхуан,

(38) все умерли от голода.

они дошли до Лояна, о[ба они], и индусы, и соrдийцы

(39) и он вышел. «наружу»
(= из пределов Китая) и вошел (в Дуньхуан, но] сейчас он ушел без моего разрешения
(40), и его [постигла] великая кара - он был избит [и] убит в Краче (?)23. (41) Господин
Варзак, моя величайшая надежда в вашем величии24 . (42) Пёсак, [сын] Друваспвандака2S ,
имеет от меня 5[ .. ]4 статера [серебра], и (43) он положил их на хранение (?), их нельзя
передавать, и тыI должен хранить [их] отныне запечатанными, (44) так чтобы без [моего]
разрешения ... Друваспван[дак] ... [Господин] Нанайсвар, вы должны напомнить Варзаку,
(45) что он должен взять эту [хранимую] сумму, и вы [оба ее] пере считайте, и если (46) в
дальнейшем кто-либо [из вас?] будет хранить ее, то вы должны прибавить (?) проценты 26
на [эту] сумму и (47) записать [их] в передаточном документе. И вы, [Нанайсвар], должны
дать [этот документ] Варзаку. И (48) если вы (оба] сочтете, что тот [из вас?]27, кто не будет
(более] хранить [эту сумму?], то вы должны ее взять (49) и передать тому [лицу], которого

\5

ТО есть «нынешний».
Раннесреднекит. dfi.aIJ-?an, согд.

\6

N'yn 'ych.

\4

'xwmJ'n

!дху.мдан!.

\8

Раннесреднекит. kim-dziai1j.
Букв. «ходят» > «в ходу», «на них есть спрос».

\9

J-yzk, ср. согдийско-манихейское ryzy «шерсть, шерстяной», в документах из крепости на горе

\7

Муг ryzcyk !rayzc1kJ «шерстяной», ryzyn 'k !rауzznё! «грубошерстный», ягнобское rayza «шерстяные
штаны», rayzvafika «пояс для штанов», таджикское (из согдийского?) rayza «шерстяная материя;

сукно низшего качества», шугнанское rayza «шерстяная материя». Ср. Sims-Williams, Hami1ton 1990,
85 - согд. ryzy «льняная и шерстяная ткань», ryzcykw <(Льняной или шерстяной».

22

ТО есть «не куплены».
Букв. «разве что дышим».
Букв. «Раб божества Праведностю>, авестийское Asis-va1juhi- (А Wb.

23

Kr"cyh.

20
2\

24

25

Или «в вашей светлости», «в вашем могуществе».
Букв. «Раб божества Друваспа».

26 Согд.

wrt, в мугском документе Nov. 4 это слово имеет значение «пеня; штраф, проценты на

долг».

27 По-видимому,

240

241-244).

«тот из вас, кто останется в живых».

вы сочтете подходящим~ так чтобы эта [сумма) серебра

(50) могла бы возрасти. И, заметьте,

[есть] сирота ... [жизнь которого] зависит от дохода [на эту сумму?]. И если (51) он будет
жить и достигнет совершеннолетия28 , и у него не будет другоЙ опоры, кроме этих (52)

денег, то, Нанайсвар, [если) станет известным, что Такут отправился (?) к богам 29 , (53)
[пусть] боги и душа моего оща [станут] вам опорой (?). И когда (сирота) ТахсичвандакЗО
вырастет,

(54)

жените его и не отсьmайте [его] от себя." (55) Посмертное вознаграждение

ушло от нас

(?)

(?) ...

так как день за днем

(56)

мы ожидаем убийства

(7)

и грабежа. И

если вам понадобятся (наличные) деньги, то (57) ты, [Нанайсвар], возьми из [этих] денег
тысячу статеров [серебра] или две тысячи. А Ванразмак послал для меня вДуньхуан (58)

32

[упаковки?] мускуса, принадлежащие Такуту, так что он может переслать их вам. Когда

они будут переданы

(59) вам, разделите их на пять частей, и из них Тахсиичвандак должен"

взять три части, и Пёсак одну часть, и вы одну часть.

Verso: (61) Это письмо написано Зl , когда был тринадцатыIй год [правления] государя
Чирдсвана, в месяце тохмичЗ2 .
Перевод четвертого письма. Адрес на Veт-so: Господину, государю Нёв~вйартуЗ3, [сыну]
Йодразмака34, послано от его бедного раба.
Текст письма. Recto: (1) Господину, государю Нёв~вйарту, [сыну] Й6дразмака, тыIячаa
приветов, почтение (2) коленопреклоненное - такое, как получают боги. И, господин,
з[олото], которое доставлено от тебя и от (3) Нанака 35 , [это] золото продано за 800 [стате­
ров серебра]. И я, ВагИчан, передал (?)36 323[
] бронзовых [китайских монет]. И мне
от тебя (4) пришло письмо: «Купи для меня овощи»37. И я это письмо видел. Напиши мне,
какие (5) овощи ты приказал мне купить, и я все [их], куда следуетЗ 8 , доставлю. А вино
[здесь] пока (?) не получить, (6) чтобы тебе [его] продать. Но я [тебе] вино смогу, наверно,
прислать. Чаши 39 здесь не достать. (7) В Друане [я] не погиб. И, господин, пусть у тебя не
появятся трудности. А этот негодяй 4О евйаманвандак4l (8) пусть вспомнит о меди 42 , если
(ему) об этом надо сказать. (На правом краю листа:)

(9)

Написано это письмо в 15-й день

десятого месяца.

Перевод пятого письма. Адрес на

Verso: (1)

Господину, государю главе купцов

Аспандату43 [послано от] его раба Фрихутава.
Текст письма.

Recto:

Господину, государю Аспандату благословение [и] почтение. И

[был бы хорошим] день [для Фрихутава],

(2) когда бы он смог увидеть тебя здоровым [и]

благополучным, счастливым, без болезней [и] довольным. О[т Фрихутава], твоего

(3) раба.

А [для меня такой] день был бы наилучшим, если бы [я мог] сам [увидеть] тебя [и]

(4)

мог

28 Букв. <<Лет».
29

То есть «умер».

Букв. «Раб божества ТахсUч».
31 Букв. «сделано».
32 IО-й месяц согдийского календаря.
33 Букв. «Получивший славный путь».
34 Букв. «Сражающийся в битве».
35 Гипокористик, образованный от двухосновного имени с теонимом богини Nanai в первом ком­
30

поненте.

36

ptkwntw - значение этого слова осталось для меня неясным (вряд ли связано с ptkwn I,vаtkбnl

«перевернутый, опрокинутый»).
37 Или «зелень».
38 Букв. «всюду».

39
40
41
42

43

Или «кубки», согд. pty 'д I,varylibl, среднеперс. paygliZ, новоперс. piyliZe.
Букв. «убийца, мясник», согд. P)IS l,vaxS?l.
«Раб (божества) благодетельного духа», древнеиранское *wahya-manyu-.

Или «о медных / бронзовых монетах», согд. /'Wbk Irбдёl, среднеперс. rбу, парф.-ман. /'бд.
«Созданный благодетельным духом», авест. Sрэntбдiitа. «Глава купцов» - согд. srtp'w, s'rtp'w

IsartpJwI, кит. sabao (адаптацня древнеиндийского slirtha-vliha - «вожатый каравана, купец»), в ки­
V-IX вв. также титул чиновника, надзиравшего за представителями чуже­

тайской администрации

земных религий. См.

Vaissiere 2002, 141-143, 173, 208-21 О; ROl1g 2005, 207-230.

241

бы оказать тебе почтение, [находясь] около тебя, так, как [оказывают] почтение богам. И
«изнутри»

(=

из Китая) я день

(5)

за днем слышу все [более] худшие [вести], не лучшие.

А то, что я могу написать об А[хурмаздаке],

(6) как он ушел [в Китай] и что с ним стало
[]. (7) Я оказался один, и вот я в Гуцзане, и я не могу никуда идти44 , (8) и здесь нет кара­
вана, который бы [отправился] отсюда. В Гуцзане имеются 4 связки «белого»45, [годного]
для отправки, (9) и 2500 [мер?] перца, [годного] для отправки, и двойная связка (Г...у)
t, (10) 5 связок гуsk!'б И половина статера серебра. Когда Пiвтус47 (11) ушел из Гуцзана, я
отправился вслед за ним и прибыл (12) в Дуньхуан. Я бьш предупрежден (?) о том, что
[опасно] блуждать в [Китае. Если] ... Гавтус (13) нашел48 ровную дорогу, то я смогу вы­
нести «черные (?)>>49. Многие согдийцы готовы уйти [из Дуньхуана], но они не могут уйти,
(15) ведь Пiвтус пошел [через?] горы. Я остался в Дуньхуане, но (16) они [= согдийцы,
находящиеся в Дуньхуане] пребывают в сильной нужде. Я [сам] завишу от милости (?)
вашего Апрака, (17) так как я служу ... в Гуцзане и [они ... ] меня, (18) и они сделали меня
[ ], (19) и они взяли мой [ ] и увеличили [его] нашим [ ]. и [ ] я очень несчастен. (20) [ ] я
(21) слышал, что Харстранг5 0 [должен (?)] вам 20 статеров серебра, и он (22) сказал так:
«Я принесу их». Он дал мне серебро, я взвесил его (23) и [там было только] 4 с половиной
статера. Я спросил: «Если он [послал] 20 статеров, (24) почему ты дал мне [только] 4 с
половиной?». Он так ответил: (25) «Аспандат нашел меня на дороге и (26) он [дал] мне
[их?]». [Харстранг] сказал еще так: «[Было только] 7 с половиной статеров серебра. За 4
статера я (27) приобрел 4 груза 'stk;5l. И "черные" забрали серебро, (28) причем они сказали
так: "У нас нет денег". (29) Они посчитали, что лучше, чтобы я был несчастным, а не они!
[Если] ThI (30) услышишь, как навредил мне Ахурмаздак, (31) то обрати внимание 52 также
[на это]». Послано от твоего раба Фрихутава. (32) Написано это письмо из Гуцзана в 30-й
день третьего месяца.

Литература
Лившиц В.А.
М.,

2008:

Согдийские «Старые письма»

(1,

Ш)

// Письменные памятниКи Востока. 1 (8).

173-176.

Розенберг Ф.А.

1934: Согдийские «Старые письма». К ранней истории согдийских колоний Цент­
// Известия АН СССР. УН сер. ООН. 5. Л., 445--469.
Grenet F., Sims-WiZliаms N. 1987: The Historica! Context of the Sogdian Ancient Letters // Transition
Periods in Iranian History. Actes du Symposium de Fribourg-en-Brisgau (22-24 Mai 1985). Leuven (Studia
lranica, СаЫет. 5),101-122.
Grenet F., Sims- Williams N., Vaissiere de lа Е.: The Sogdian Ancient Letter V // Bul1etin of the Asia
Institute. NS 12. B!oomfie!dHil1s (Michigan), 91-104.
Harmatta J. 1971: Eine neue Qulle zur Geschichte der Seidenstrasse // Jahrbuch fiIr
Wissenschaftsgeschichte. 2. В., 135-143.
Harmatta J. 1976: The Archaeo!ogica1 Evidence for the Date of the Sogdian «Ancient Letters» //
AAASH. 24, fasc. 1, 71-86.
HarmattaJ. 1978: Sir Aure! Stein and the Date ofthe Sogdian «Ancient Letters» // Jubilee Volume ofthe
Orienta1 Collection 1951-1976. Budapest, 73-88.

ральной Азии

44 Букв. «идти сюда и туда».
45 Неясно, о каком товаре идет речь.

46 Вряд ли «рис», согд.

ryz 'kh IгёZдk, гёzё?l.

47 Букв. «Погоняющий быков»?

48 Букв. «видел».
49

s'wkt, значение слова неясно. Ср. названия селений Шдвкаm-и боло и Шдвкаm-u nоён в долине

Верхнего Зеравшана

(sliwkat «Черный дом» или «Черное селение»).

50 Букв. «(Имеющий) цвет дикого осла»? Согд.
«олень».

51 Значение слова неясно.
52

242

Согд. ptyws /раtyбsl «выслушай».

rnk- «цвет» или новоперс. rang, дР.-инд. rai'iku-

Harmatta J. 1979: Sogdian Sources [ог the History of Pre-1slamic Centra! Asia // Prolegomena of the
Sources оп Фе Нistory of Pre-1slamic Cel1tral Asia. Budapest, 153-165.
Henning WB. 1936: Sogl1discl1 ру 'п // ZDMG. 90, 197-199.
Henning WB. 1948: The Date ofthe SogdianAl1cient Letters // BSOAS. 12, pt 3-4,601-615.
Livsic V.A. 2008: The Sogdian «.Ancient Letters» (1, Ш) /1 Scrinium. Revlle de patrologie, dЪаgiоgгарhiе
critiql1e et d'histoire ecclesiastique. 4. SPb., 306-310.
Reichelt Н 1931: Die soghdiscllen Handschriftenreste des Britiscl1en Museums. п. Die nicl1tbuddhistiscl1e
Texte. Heidelberg, 1-56.
Rong Х 2005: Sabao ог Sabo. Sogdian Сашvап Leaders in the Wall-paintings in Buddhist Caves // Les
Sogdiel1s еп Cl1ine. Sous Ia direction de Е. de lа Vaissiere, Е. ТюmЬеt. Р., 207-230.
Rosenbag F. 1932: ZlI Reichelt's AlIsgabe der sog11dischen Handschriftenreste des Britischen Museums.
П // Orientalistiscl1e Litегаtшzеituпg. 12. Lpz, 758-763.
Sс/юеdа н.н 1942: Beitrage zш mitteliraniscl1el1 Scl1rift- und Sprachgeschichte // ZDMG. 96, 1-22.
Sims- Willioms N 2001: Tl1e Sogdian Anciel1t Letter II // Philologica et Linguistica. Historia, Pluralitas,
Ul1iversitas. Festschrift fiir Н. Humbach zит 80 GеЬшtstаg ат 4 Dezember 2001. Trier, 267-280.
Sims-Williams N 2005: Towards а New Edition of the Sogdial1 Al1ciel1t Letters: Ancient Letter 1 // Les
Sogdiens еl1 Chine. SOllS lа direction de Е. de lа Vaissiere, Е. Trombet. Р. (Etнdes thematiques, 17), 181193.
Sims-Williams N, Homilton J. 1990: Documents turco-sogdiens du Ixe-x e siecle de Touen-houang. L.
(Corpus 1nscriptionum Iranicarum. Pt П: 1nscriptions of the Seleucid and Parthian Periods and of Eastem
Iran and Сепtшl Asia. Уоl. Ш: Sogdian).
SJq~I'"Ve Р.О. 1976: Sogdian Notes // АО. 37, 113-114.
Vaissiere de 10 Е. 2002: Histoire des marchands sogdiens. Р.

243

•
© 2010

г.

МУЧЕНИЧЕСТВО СВЯТОГО УАРА* И ИЖЕ С НИМ
МAPTYPION ТОУ AГIOY ОУАРОУ КА! П1N

LYN

Аута!

Перевод с греческого и примечания ДЕ. Афиногенова

«Мученичество святого Уара и иже с ним» (вна*' 1862) относится к древним аутентич­
ным памятникам, уступающим по достоверности лишь так называемым «про консульским

актам». Внутренняя хронология позволяет определить время его создания 20-ми годами

IV в. Галериево гонение началось в 304 г., а прекратилось в 313 г. При этом начиная с
308 г. вместо смертной казни стали применяться членовредительские наказания и ссылка
в рудники, о чем в тексте никаких упоминаний нет. В 313 г. сыну Клеопатры должно было
быть не меньше 17 лет, потому что на римскую военную службу можно было поступить не
ранее этого возраста. Поэтому мучение св. Уара, вероятно, имело место в 307 или 308 г.,
когда мальчику было 12 лет (указание на его возраст в гл. 12 - явная ошибка)"'. Язык
памятника весьма безыскусен и далек от литературной отделки, что также свидетельствует

в пользу его аутентичности. Мученичество было переработано Симеоном Метафрастом
во второй половине Х в., и с этой версии (вна

1863), по-видимому, в XIV в. был сделан
19 октября, а св. Клеопатры и другихПеревод выполнен по изданию: Acta Sanctorum, Octobris, vol. 8. Bruxelles, 1853.

славянский перевод. Память св. Уара празднуется

20 октября.
Р.423-426.

1. Случилось во дни Максимиана, зятя Диоклетиана 1, что было отправлено повеление
от него по всей земле Египетской правителям каждой из областей, чтобы всем христианам
приносить жертвы богам и быть отпущенными, а противоречащих повелениям убивать ме­
чем и огнем с разнообразными мучениями и истязаниями. И когда пришло это повеление,

все святые ринулись на подвиг небесного звания (Флп.

3:14).

Был же некий муж из разме­

щенных в Египте полков по имени Уар, почтенный в войске и один из первенствующих,
но благочестивый и боящийся Господа от всего сердца, который по ночам тайно вставал
и навещал заточенных в темницу, и кровью их запечатлевал себе глаза и грудь. Ибо он
боялся исповедовать Христа явно, чтобы не погибнуть злой смертью,

-

ведь для тех, кого

обнаруживали в этой вере, была определена позорнейшая казнь, и из них одних сжигали
огнем, других кидали в котлы, а иных умерщвляли разными пытками и мучениями. Ибо
страшное опьянение и мгла напали на людей, и тьма и помрачение владели их душами, так
что они даже не понимали, в чем их польза.

2.

Когда же были схвачены некие святые из пустыни, долгое время назад бежавшие от

козней нечестивых людей, начальнику возвестили, что учители христианской веры здесь и

стоят снаружи, закованные в кандалы. Тогда нечестивейший правитель, очень обрадовав­
шись, приказал запереть их, а привести на следующий день и приготовить орудия пыток

И колодки. Итак, переданные палачам, они были брошены во внутреннюю тюрьму, и ноги

• Латинское имя Varus в переводе передано как «Уар» (греч. Ouapo~) в соответствии с церковно­
славянской традицией.

*.

Bibliotheca Hagiographica Graeca / Р. Halkin (ed.). Bruxelles, 1957, 3 уоl. (Subsidia hagiographica, 8а) .
••• В другой версии мученичества (BHG 1862а) говорится о «седьмом годе» гонений, Т.е. 311 годе,
но эта информация не обязательно заслуживает доверия.
1

292

244

Галерий Максимиан, женатый на дочери императора Диоклетиана Валерии, стал цезарем в
г. В

308

г. после отречения Максимина провозгласил себя августом.

их забили в колодки. Уар же, узнав, что знаменитые святые находятся в великой нужде,
дал стереryщим денег и, войдя ночью, разомкнул их цепи и снял с их ног колодки и, пав,

поклонился им. И уговорив их, убедил принять пищу

-

ведь они не ели восемь дней

-

и

после этого сказал им: прошу вас, святые мученики, рабы Христовы, завтра вам предстоит
скончаться от рук этих скверных людей, но молитесь Спасителю Христу, чтобы Он дал
мне часть вместе с вашей стойкостью: ведь я

-

муж воин из чтимых в войске, христианин и

раб святых, но боюсь исповедать, чтобы не умереть злою смертью, ибо знаю, какому концу
были преданы схваченные в этой вере. Но молитесь, чтобы ушла эта буря против христиан,
и мы, уверовавшие во Христа, объявились.

3. Сказали ему святые: «Никто не пожинает, если не посеет зимою 2 , никто боящийся не
достигает совершенства, тем более что Христос вопиет и говорит: истинно говорю вам,
если кто не исnоведает Меня пред людЬА1U, не исповедаю его и Я пред Отцел1 Моим небес­
ным (Мф.

10:32).

Так что давай, сопровождай нас на небеса, ведь такого сопровождения

ты не найдешь». Пока же они разговаривали, приходят тут воины, которые должны были
забрать святых на уголовный суд, и находят Уара целующим с плачем их ноги, и говорят
ему воины: «Ты с ума сошел, человече: не боишься, что правителю доложат, что ты хри­

стианин, и ты скверным образом потеряешь и чин свой, и душу?». Отвечает им Уар: «Да
будет мне так, чтобы я найден был христианином и вместе с ними всегда. Но кто на меня
донесет, если вы

-

мои друзья и товарищи?». И воины поволокли святых, связав им руки и

шеи цепями. Было же их числом шесть

-

ибо их было семь отшельников в пустыне за три­

дцать лет до того, живших вместе со зверями и пресмыкающимися и воистину, согласно

речению, наступавших на асnида и василиска и попиравших льва и дракона (Пс.
один скончался в пустыне, совершив течение и сохранив веру

(2

Тим.

90: 13), но

4:7).

Итак, правитель, воссев принародно в окружении большой толпы воинов и простых

4.

людей 3 , приказал привести святых и говорит им: «Какого вы состояния?». А они отвечают:
«Христиане». Он говорит им: «Откуда вы и чьи дети?». Они отвечают: «У нас нет отечест­
ва на земле,

-

если же ты действительно хочешь узнать о нашем городе, уверуй во Христа,

ибо отечество христиан воздвигнуто на небесах». И снова говорит им: «Откуда вы и как
прозываетесь, скажите, потому что, клянусь всеми богами египтян, я вас расчленю заживо
и прикажу псам сожрать ваши внутренности». Они же говорят ему: «Угрозы твоей мы

не боимся, а тебе сказали, что мы странники и пришельцы, как все отцы наши». Говорит

правитель: «Одна забота у этих преступников, так что пусть их разденут и бьют». Пока же
их били, говорит им: «Где ваш седьмой товарищ, которого больше всех и ищут?». И сразу
выскочив из толпы, святой Уар стал посредине и говорит: «Он скончался, а меня поставил

вместо себя наследником своего терпения: так что если он что должен, я стою, чтобы вос­
полнить за него, потому что причитающееся с отцов выплачивают наследникю).

А правитель говорит, разгневавшись: «Кто это?». Ему отвечают: «Воин, и один из

5.

первенствующих». Он же спрашивает: «В каком полку он числится?». Говорят ему: «Го­

рода Тиана4 ». Говорит правитель святому Уару: «Они обманули тебя, чтобы ты погубил
свою службу и большое ежегодное жалование и погиб злой смертью?». Отвечает ему Уар:
«Много лет я кормлюсь от этого жалования и никогда не насытился, ибо я снова становил­
ся голодным, питаясь от него. Но я нашел их жалование гораздо лучшим». Говорит пра­
витель: «Какое такое?». Отвечает ему: «Хлеб, сошедший с небес и давший людям жизнь

(Ин.

6:33);

а вместо вина, причиняющего опьянение и похмелье, у меня есть чаша крови

Христовой, подающая источник бессмертия причащающимся, а вместо мяса, производя­
щего тление, у меня есть плоть непорочного и неоскверненного агнца, вземлющего грехи

мира (Ин.

2
3

1:29)>>.

Слово ХЕt~юv означает как «буря», так и «зима».
Вместо непонятного iОО'ПI)V предполагаю чтение i8too'[oov. Издатель предлагает 8oo1toov (<<льсте­

цов»).
4

Вероятно, имеется в виду город в Египте, упоминаемый у Стефана Византийского (StеР/ШJ1

11011

ByzGJ1Z. Ethnika / А. Meineke (hrsg.). В., 1849, S. 640, 11), а не более известный город на границе
Киликии и Каппадокии. Слово

ap18lloc; (<<полю»

здесь означает «когорта».

6. Говорит правитель святым:

«Не вы ли те, кто побуждает его прийти к этому? И вот, вы

погубили такого царского воина. Клянусь величайшими богами, что прежде него я ваши
души погублю злою смертью». Отвечают ему святые: «Неразумный! Мы приняли его в
ангельское войско и ты узнал от него, какова спасительная плата за службу. Подожди же
немного и увидишь мужество его воинского служения». Говорит им правитель: «Какое му­

жество у преступников?». Отвечают ему святые: «Что мужественнее одиночки, побеждаю­
щего тебя, начальника погибели, и твои войска, которые немного спустя исчезнyr вместе
с тобой?». Говорит им правитель: «Сейчас я заставлю исчезнуть ваши тела, если вы не па­

дете и не поклонитесь богам». Отвечают ему святые: «Пусть сгинут с лица земли боги, не
сотворившие неба и земли, ибо все боги язычников суть бесы, а Господь сотворил небо».
Говорит ему Уар: «Что ты досаждаешь святым болтовней, недостойный исповедания? Вот
они лежат перед тобой распростертые, делай, что хочешь». Говорит правитель: «Моя цель
в том, чтобы погубить всех, не служащих богам египтян: посему пощадите самих себя
и избавьтесь от уготованных вам ужасов». Отвечает ему Уар: «Уготованное нам тобою
распадется, словно паутина, а утотованное тебе и всему дому твоему конца не имеет».

7.

И разгневавшись, правитель приказал поставить его на дыбу 5 и говорит святым:

«Если вы меня одолеете, то я, помешавшись, отрекусь от богов». Отвечают ему святые:
«Пока что проверь свою силу на одном из предлежащих, и если победишь его, знай, что
и нас ниспровергнешь». Говорит правитель святому Уару: «Клянусь своей головой, от тех
зол, которые ты претерпишь, остальные воины утвердятся в том, чтобы не оставлять соб­

ственных богов и не поклоняться Христу, Которому вы поклоняетесь». Отвечает ему Уар:
«Да станешь ты подобен твоим богам, ты и все надеющиеся на них, не говорящих, не слы­
шащих, не видящих и не движущихсЯ». И разгневанный правитель велел снять его с дыбы,

растянуть ремнями и бить с четырех сторон палками. Когда же его начали избивать, Уар
говорит святым: «Благословите вашего раба, святые отцы, и помолитесь, чтобы мне дана

была сила первому угасить гнев и пытки этого нечестивца». И возведя очи горе, святые
сказали: «Благословен Ты, Господи, венчающий страждущих ради Тебя венцом терпения».
Святой же Уар, долгое время подвергаясь избиению, говорит святым: «Не беспокойтесь:
ведь святая ваша молитва знает, что я чувствую, как на меня падает шерсть, а не палки».

8.

Говорит ему правитель: «Какая тебе сейчас была польза, несчастный?». Отвечает ему

Уар: <<Я получил столько же пользы, сколько ты - ущерба». Правитель ему: «Эти обманщи­
Kи научили тебя говорить таю>. Уар ему в ответ: «Никак не обманщики те, кто доставляет
спасение, но, будучи добрыми и щедрыми благодетелями, они от своего сокровища при­
несли мне это благодеяние, а обманщик и колдун - это ты и все, сносящие твое неразумие».
А правитель в ярости приказал снова привязать его к дыбе и с силой терзать его бока.

Когда же святые увидели, что бока святого Уара терзают много часов, они сказали пра­
вителю: «Нечестивейший, разве ты не стер бы скальные камни, терзая их так?». Отвечает

правитель: «Пусть придет Христос и избавит его». Говорит ему Уар: «Да не будет, чтобы
я избавился от этих мучений, всегда дающих мне упокоение, ибо от грядущих они меня

уже избавили». И заскрежетав зубами, нечестивец велел бить его по печени, сказав: «Из­
вергните его внyrренности на виду у него». Говорит ему Уар: «Сын диавола и враг всякой
праведности, ты можешь исторгнуть мои внутренности, но отнять мою веру не в силах».

9.

Увидев, как ему разрывают живот, святые заплакали, а тиран говорит им: «Вы видите,

что побеждены, и что же вы плачете и огорчаетесь, если и вправду считаете бессмертием

смерть от меня?». Отвечают ему святые: «Мы плачем от сострадания, отвращаясь от звер­
ства и бесчеловечности, но смеемся и торжествуем, зная, что через немногие терзания на­
следуем вечное наслаждение». И вновь разгневавшись, он <приказал> взять их и отвести
в темницу и стеречь для казни, а Уара опять <привязать> к дыбе для мучений. Святой же

Уар, видя, как их тащат в цепях, говорит им громким голосом: «Вверьте меня <Христу>,

святые подвижники Христовы, и будьте уверены, что я не отвечу этому нечестивцу ни
единым словом и не открою к нему моих уст, но вот, я отправляюсь к своему Владыке,

5

ПЫТОЧНЫЙ станок, СОСТОЯВШИЙ из деревянных колодок с отверстиями, через которые продева­

лись жилы, стягивавшие ноги, руки и шею истязаемого.

246

благодаря вас, ставших проводниками в вечную жизнь}}. После же пятичасовых мучений
он испустил дух, а мучители его, думая, что он еще дышит, продолжали. Увидев же, что
терзают мертвое тело, говорят правителю: «Он уже долгое время как мертв, куда прика­
жешь положить его тело?». Он говорит им: «Пусть его снимут, оттащат за пределы города

и бросят псам. И сняв его, они оттащили его за город и кинули туда, куда бросали трупы

бессловесных животных.

<Мучение дружины святого Уара>

10.

А некая жена, происходившая из Палестины, благочестивая и боящаяся Господа,

наблюдала, как мучают святейшего. Она и плакала горько и, смущаясь сердцем, боялась
исповедать, что она христианка. Итак, взяв ночью своих слуг и своего сына, которому было
двенадцать лет, она выкрала тело святого и, вырыв яму под своим ложем, спрятала его,

умастив миром и облачив в дорогую одежду, и продолжала всячески заботиться о нем. На
следующий же день злочестивый правитель приказал пред стать святым, бывшим в тем­

нице, а когда их поставили перед ним, говорит им: «Вы видели, какому концу был предан
Уар, ваш ученик, и как я одолел его, истязав до смерти? А еще я приказал и тело его отдать

диким зверям, чтобы не нашлось даже останков его: посему поверьте мне и принесите

жертву богам, чтобы и вам не погибнуть злою смертью». Отвечают ему святые: «Уар, брат
наш, победил твой злокозненный замысел, одолел твои угрозы и многообразные твои пы­
точные орудия показал игрушками, и получил воздаяние от владыки Христа, унаследовав

небесные блага,

-

а тебя за то, что мучаешь и убиваешь ни в чем не согрешивших рабов

Божиих, ожидают вечные муки».

11.

Правитель же, разгневанный, велел растянуть каждого из них на земле и бичевать

.

сырыми жилами. Когда же их истязали много часов, и палачи выбились из сил, а кровь их
наполнила землю, он приказал отнести их за город и отрубить им головы мечом, а тела

бросить, чтобы их сожрали псы, звери и птицы. И так скончались святые и славные му­
ченики и получили венцы от подвигоположника Христа Бога. А так как их тела лежали

нетронутые зверями, некоторые из христиан ночью, тайно взяв их и заботливо приготовив
к погребению, похоронили там поблизости. Когда же прошло немалое время и гонение
на христиан прекратилось, блаженная Клеопатра решила пойти в свое отечество и, при­

готовив все свое имение, через сановника пришла к правителю и сказала: «Мой муж был
воин из первенствующих, весьма могучий против врагов, но он умер и лежит здесь, не

удостоившись совершенного погребения: посему прошу твое величие, прикажи, чтобы я
безопасно перенесла его, дабы предать его совершенному погребению». И согласившись
на ее мольбу, правитель приказал разрешить ей просимое, получив очень много денег.

12.

Отправившись же, она оставила своего мужа в Египте, а святого Уара, выкопав из

земли, вновь облекла в дорогую одежду с благовониями и завернула в покрывало с большим количеством шерсти и таким образом вывезла из Египта, чтобы не узнали и не отняли
его у нее

-

ибо христиане начали проявлять себя и искать останки святых, помещать их в

свои монастыри и справлять их память. Приблизившись же к своему селению, Клеопатра

положила его в гробнице своих предков, расположенной при дороге. А через день она вы­
шла со своими людьми с лампадами и каждением, и женщины и мужчины, узнав, вышли

вместе с ними. И через несколько дней окрестным жителям стало известно, что в селении

Сира лежит святой мученик (а оно находится у горы Фаворской), и начали они приносить
своих больных и одержимых нечистыми духами, и все исцелялись. Клеопатра же, увидев,
что народ теснится (ведь место <там> узкое), решила продать, что имела, и возвести ему
храм. А у нее был единственный сын 12-ти лет, которого она послала служить при царском
дворе, дав немалые деньги (большую часть она истратила на надгробный храм мученика),
и пришла грамота о принятии его на службу, чтобы все праздновали вместе с ней. Ибо она

была богата и первая из знати.

13. И сказала она себе мысленно, что

«как только закончат святой храм, нужно облечь в

хламиду моего сына и он вместе со мной понесет ложе святого Уара, впервые нося воин-

247

.

ское одеяние». Итак, святая эта жена, много израсходовав, возвела ему храм, украсив его

всяческим убранством. Тогда, созвав всех епископов и множество монахов и прочих хри­
стиан, она извлекла святого из гроба, принесла новое ложе, постелила чистые плащаницы
и привела своего сына к священникам, и они благословили его. И войдя в кладовую, она
положила хламиду и пояс мальчика на раку. святого И, взяв их, препоясала его. Когда же
собрался народ, она вынесла останки и вместе с ней их нес ее сын. А пришло к ним мно­
жество мужчин и женщин, которым не было числа, так что местные жители беспокоились,

откуда взять столько воды, чтобы им хватило. И устроили псалмопение от петушиного
гласа до девятого часа, и после положения <мощей> поставили трапезу и совершили воз­

ношение, и сотворили всенародную молитву за Клеопатру и ее сына.

14. А

после того как собрание разошлось, она припала к плату, покрывавшему лицо му­

ченика, и молилась ему, говоря: «Если есть что полезное и благоугодное, упроси Владыку

сотворить с моим сыном за то, что я услужила тебе тогда в диавольской буре и ныне в мире;
упроси Бога дать моему сыну здравие во Христе и благодать в воинстве Его пред царем,
и молю тебя, вспомни, что я ничего не преДПО':lла тебе, ни мужа, ни детей, ни деньги». И
выйдя оттуда, она устроила пышный прием для того множества. Прислуживал же и сын
ее, ничего не отведав, пока не встали возлежавшие

-

она сказала, что «мы передохнем с

остатками, и я, и ты, дитя». Когда же народ поднялся, мальчик обессилел и прилег, а мать
его, придя после того как угостила слуг, поцеловала его глаза, говоря: «За твое здравие,
дитя, я все это сделала, чтобы ты проводил меня при жизни твоей к святому, но встань и
прими пищу, потому что ты голоден и много потрудился». А тот едва с ней разговаривал,

ибо горел в лихорадке.

15.

И припав к нему, мать обняла его и сказала: «Жив Бог и молитва святого, что и я не

отведаю ничего, пока не увижу, что будет с моим единственным сыном», и всю ночь она

носила мальчика на руках, а около полуночи тот предал свой дух. И встав, она понесла
мальчика и, вбежав в храм, бросила его на жертвенник и схватилась за трапезу, и кричала,
говоря: «О, воздаяние этого праведного! О, насилие в оmлату, что воздалось мне, несчаст­
ной! Дай мне моего сына, которого я трудом выкормила, дай мне дитя мое осиротевшее

и лишенное заботы, о, насилие этого праведника, за то дело воздавшего мне вот это! Дай
мне сироту, ради которого я все это сделала, чтобы он жил, и будет мне утешение; дай мне

сироту, потому что знай, что я разобью себе голову здесь, рядом с тобой; умоли Владыку
отдать мне единственного моего, ведь Он многих воскресил, даже давно умерших, дай мне

моего сироту или забери и меня к Нему». И вся церковь плакала вместе с ней, ибо мальчик
был хорош и видом пригож: плакали же из-за этой благочестивейшей женщины, потому
что она получила недостойное того, что сделала.

16.

Она же провела там день в плаче, и все священники стыдлисьъ утешать ее, а около

полуночи замолчала, обняв мальчика, ибо была утомлена долгим плачем. И вот, являетсЯ'&Й
святой Уар, держа мальчика за руку, а были они препоясаны золотыми поясами, и хламиды

их словно из света, и пряжки их, как звезды, и на головах их были венцы, по кругу которых
сияли звезды. И увидев, она очень испугалась и поклонилась, одной рукой держась за ногу

святого, а другой

-

за ногу сына. А святой Уар поднял ее и сказал: «Что ты жалуешься на

меня, женщина, как на поступившего с тобой несправедливо и сотворившего за то дело
все наоборот? Ведь я не забыл, что ты сделала для меня в Египте и по дороге; разве я не

радуюсь ежедневно твоим каждениям и не смотрю на зажигаемые тобою лампады? Разве я
не узнал, что ThI забрала меня от костей, брошенных вне города и положила под твое ложе,
или когда ты увезла меня в мешке с шерстью?

17.

Разве неведомо мне, что ты положила меня рядом с твоими родителями, которые у

нас, которых я освободил от многих грехов ради тебя, упросив Владыку Христа дать им
отпущение? Разве неведомо, что ты вынесла меня из гробницы и несла мое ложе с христо­
любивым твоим сыном? Разве не я прислуживал вместе с вами народу и во имя Христово

благословил твои приготовления? Разве не ты просила меня, когда положила в жертвенни­
ке, чтобы я умолил Бога за твоего сына, чтобы Он сотворил с ним благоугодное и зачислил
его в воинство в списке первородных? Поэтому я помолился Господу и он сотворил для
меня это, и дал ему славную службу, как видишь. А сейчас, если хочешь, возьми его».

248

И сразу обнял его мальчик, говоря: «Нет, господин мой учитель, не попусти ей отдать меня
в мир несправедливости, от которого я едва избавился, нет, господин мой, не отлучай меня
от пребывания с тобой и святыми, среди которых мы обитаем».

18.

А матери он сказал: «Уйди от меня! Есть ли женщина, которая завидует своему

единственному сыну и забирает его из царства в нищету, и из света во тьму?». И сказала
им женщина: «Возьмите меня с собой, чтобы и я царствовала вместе с вами». И говорит

святому: «Молю тебя не разлучать меня с моим единственным сыном». Отвечает ей Уар:
«И здесь будучи, ты там вместе с нами, но иди в мире и тело мальчика, которое ты держишь
на руках, положи рядом со мной в раку и совершай память нашу на земле, и мы посетим
тебя, когда пожелает Владыка. Вот, ты удостоверилась, отправляйся с миром». И проснув­
шись, она с дрожью рассказала народу о чуде и, взяв чистую столу и благовония, облачила
своего сына и положила там рядом со святым. А все ее подруги и прислужницы просили

ее возложить на него воинскую его одежду, говоря: «Вдруг ты увидишь ее в своем доме и

твоя душа будет поражена скорбью». Она же не захотела, сказав: «Вы не знаете, что носит
мой сыю>.

19.

И выйдя, она просила всех, говоря: «Молю вас, останьтесь у меня завтра, ибо я

устрою большой праздник, потому что мой сын принят на службу в ангельское воинство:
ибо я видела это, и душа моя обрадовалась, и я про славила Бога». И устроила большой
прием и прислуживала возлежащим с великой радостью и весельем, а на следующий
день, отослав народ, постриглась в церкви мученика и все время служила там молитвами

и молилась Господу. По воскресеньям же являлись ей святые, меняя свою славу на более
блестящую. А через семь лет блаженная Клеопатра скончалась и была положена рядом с
ними в церкви, с которыми да даст Господь часть и нам, и всем, собирающимся на память

их во славу Отца и Сына, и Святого Духа, Ему же слава во веки веков. Аминь.

249

•
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
АГСП
АДСВ
АМА
Балаклава

-

Античные города Северного Причерноморья. Москва-Ленинград
Античная древность и Средние JleKa. Свердловск
Античный мир и археология. Саратов

Балаклава. Римская военная база и святилище Юпитера Долихена.
Т. Сарновски, о.я. Савеля (ред.). Варшава,

БИ
ВССА
ВЯ

ВХУ

гим
ДБ
ДБК
ДП
ЖМНП
ЗIФОНУ

-

2000

Боспорские исследования. Симферополь-Керчь
Вопросы скифо-сарматской археологии. Москва
Вопросы языкознания. Москва

Вестник Харьковского университета

Государственный Исторический музей. Москва
Древности Боспора
Древности Боспора КиммериЙского. Санкт-Петербург
Древнее Причерноморье

Журнал Министерства народного просвещения. Санкт-Петербург

Записки iсторичного факультету Одеського Нацiонального унiверситету.Одеса

ЗОАО
ЗООИД
ИАК

ИГАИМК

-

Записки Одесского археологического общества. Одесса
Записки Одесского общества истории и древностей. Одесса
Известия Археологической комиссии. Санкт-Петербург
Известия Государственной академии истории материальной культуры.
Москва-Ленинград

ИИМК

ИРАИМК

-

Институт истории материальной культуры. Ленинград
Известия Российской академии истории материальной культуры. Москва

КБН

-Корпус боспорских надписей. Москва-Ленинград,

КСИА

-

КСИИМК

1965

Краткие сообщения Института археологии АН СССР. Москва
Краткие

сообщения

Института

истории

материальной

культуры

АН СССР. Москва
КСОАО

-

Краткие сообщения Одесского археологического общества. Одесса

ЛНХТ

-

З.И Соломонuк. Латинские надписи Херсонеса Таврического. Москва,

МАПП

Матерiали з археологii Пiвнiчного Причорномор"я. Одеса

НЭ

-

НЭПХ

-

1983
МАСП
МИА

НА ИА НАНУ
НИС
НС

Материалы по археологии Северного Причерноморья
Материалы и исследования по археологии СССР. Москва
Научный архив Института археологии НАН Украины. Киев
Нумизматика и сфрагистика. Москва
Нумизматический сборник. Москва
Нумизматика и эпиграфика. Москва
Э.И Соломонuк. Новые эпиграфические памятники Херсонеса

1-11.

Киев,1964-1973
ОАК
ООН
ПИФК
РА
СА

САИ
СГАИМК

- Отчет Археологической комиссии. Санкт-Петербург
- Отделение общественных наук Академии наук СССР. Москва
- Проблемы истории, филологии, культуры. Москва-Магнитогорск
- Российская археология. Москва
- Советская археология. Москва
- Свод археологических источНиков
- Сообщения Государственной академии истории материальной культуры. Москва

250

СГМИИ

-

Сообщения

Государственного

музея

изобразительных

искусств

им. А.С. Пушкина. Москва
СИГТЯ

Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Москва

Тр.САРАН

-

ЭСИЯ

-В.С Расторгуева, ди. ЭделЬ.ман. Этимологический словарь иранских

AAASH
ABSA

- Acta Antiqua Academiae Scientiarиm Hungaricae. Budapest
- Аппuаl of the British School in Athens
- L' Аппее epig1"aphique. Pa1"is
- Antike Gemmen il1 Deutschland Sammlungen
- Ame1"ican Joumal of Archaeology. New Ушk
- Ame1"ican Joumal ofNumismatics
-American Joumal ofPhilology. Baltimore
- Aufstieg und Niede1"gang der Rбmisсhеп Welt. Geschichte und Кultш Roms
im Spiegel der Neue1"en F01"schungen ! Hrsg. von Н. Temporini, W. Haase.
Berlin-New York, 1972-...
-American Numismatic Society. Мusеuш Notes
- Acta Orientalia. Copenhagen
- Chr. Вшthlотае. A!tiranisches Wбrtе1"Ьuсh. 2. unveranderteAuflage. Berlin,

СППК
ССИА
Тр.ИЯМ

Старожитностi Пiвнiчного Причорномор'я та Криму. 3апорiжжя
Структурно-семиологические исследования в археологии. Донецк
Труды Института языка и мышления АН СССР. Ленинград
Труды секции археологии Российской академии наук. Москва
языков. Москва,

АЕ

AGDS
AJA
Ат

AJPh
ANRW

ANSМN
АО

AWb

2000-...

1961
вАВА

BAR
ВЮr
ВСН
ВIFAO

BSOAS
ССЕ

CdE
СН

CIL
СН]

СП

сп2

CQ
CRAI
CRev.
DAIK

-

Beitrage zur agyptisc!len Bauforschung ul1d А!tеrtшпskuпdе. Wiesbaden
British Archaeo!ogica! Reports. Ber!in-Miinchen
Bib!iotheca Orienta!is. Leiden
Bulletin de СОlТеsропdапсе hellenique. Paris
Bulletin de !'Institut frаш;аis d'archeo!ogie шiепtа!е. Le Caire
Bulletin of the American SCl1001 of Oriel1ta! Resea1"ch
Cahiers de la ceramique еgyрtiеШlе. Il1stitut fгащ:аis d'archeologie oriel1tale.
Le Caire
Chronique d'Egypte. Brиxelles
Coin Hoards. УIII. Greek Hoards ! Ed. U. Wartenberg, М. Jessop Price,
к.А. McGregor. London
Corpus inscriptionum Lаtiпагиш. Ber!in, 1863-...
СашЬridgе Нistory of Judаisш. Уо!. 1-4. Cambridge, 1984-2006
Corpus iпsсriрtiопuш Judаiсагиш! Ed. J.-B. Frey. Rоша, 1936-1952
Corpus iпsсгiрtiопuш Judаiсагиш! Ed. J. -В. Frey. РгоlеgошеПОl1, В. Lifshitz.
New York, 1975
C!assical Quarter!y. Oxford
Сошрtеs rendus de !' Асаdешiе des inscriptions et belles-lettres. Paris
The Classical Review
Deutschen archaologischel1 Institut. Kairo
Epigraphica Anatolica. Воnn
Encyclopaedia Iral1ica

ЕI

-

ЕКМ

-

Л. ГоuvаРО1tо-Uлоu, МВ. Ха't~61tоuЛо~.' Е1tlурафЕ~
т.А .' E1tl урафЕ~ В€рою~.' A8Тjva, 1998

GM
HSCPh

-

Gбttiпgег Miszellen. Gбttil1gеп
Harvard Studies in Classical Phi!ology. Cambridge (Mass.)
Inscriptiol1es Graecae. Berlin
Inscriptiones Graecae in Bulgaria repertae! Ed. G. Mihailov. Sofia, 1956
Ап Inventory of Greek Coin Hoards / Ed. М. ТhОШРSОl1, О. Morkholm,
с.М. Кraay. New York, 1973

ЕА

Ю
ЮВulg
ЮСН

Kci'tco

Маю::80vtщ ..

251

IJudO I
IJudO

П

ILBulg
ILS
IМS
ЮSРЕ

ISM
JARCE
JБА

JCS
JНS

ЛWЕ

- Inscriptiones ludaicae Orientis 1: Eastern Europe / Ed. D. Noy, А. Panayotov,
Н. Bloedhorn. Tubingen, 2004
- Inscriptiones Iudaicae Orientis П: К1еiпаsiеп / Ed. W. Arneling. Tiibingen,
2004
- Inscriptiones Latinae in Bulgaria repertae / Ed. В. Gerov. ~fia, 1989-...
- Inscriptiones Latinae selectae / Ed. Н. Dessau. Berlin, 1892-1916
- Inscriptions de la Mesie Superieure. Beograd, 1976-...
- Inscriptiones antiquae orae septentrionalis Ponti Euxini Graecae et Latinae /
Ed. В. Latyschev. Petropolis, 1885-...
- Inscriptiones Scythiae Minoris Graecae et Latinae. Bucure§ti, 1980-...
- ТЬе Journal of the American Research Center in Egypt. Cambridge (Mass.)Boston-Princeton-New York
- The Joиrnal of Egyptian Archaeology. London
- Journal of Cиneiform Studies. Baltimore
- Journal of Hellenic Studies. London
- W Horbury, D. Noy. Jewish Inscriptions ofGraeco-Rоmап Egypt. Cambridge,

1992

JNES
JRAS
JRS
JSS
LGPN
МАМА

Maier

-

Journal ofNear Eastern Studies. Chicago
J oиrnal of the Royal Asiatic Society
Joumal of Roman Studies. London
The Joumal of Semitic Studies
- А Lexicon of Greek Personal Names. Oxford
- Monumenta Asiae Minoris Antiqua. Manchester, 1928-...
- FG. Maier. Griechische Mauerbauinschriften. I-П. Heidelberg, 1959-

1961
МAOG

- Mitteilиngen der Altorientalischen Gesel1schaft. Berlin
- Mitteilungen der Deutschen Archiiologischen Instituts. Abteilung Kairo
- Milet 1.3. Das Delphinion in Milet / Бd. А. Rebm. Berlin, 1914

MDAIK
Milet 1.3.
Das Delphinion
- The Numismatic Chronicle
NC
- Orientis Graeci inscriptiones selectae /
OGIS

Ед.

W. Dittenberger. Leipzig, 1903-

1905
Or.
PIR2
RA
RВN

RdE
RE

-

Orientalia. Roma
Prosopographia Imperiae Romanae. Editio altera. Berolini, 1933
Revue archeologique. Paris
Revue belge de numismatique. Bruxelles
Revue d'egyptologie. Paris
- Pauly 's Real-Encyklopiidie der klassischen Alterturnswissenschaft. Neue
Bearbeitung, begonnen уоп G. Wissowa / Hrsg. уоп W. Кro1l. Stuttgart,

1894-1972
RБА
REG
RНA

RIМA

RLA

RN
SAAB
SAK
SCIV
SEG
SM
SNG

252'

-

Revue des etudes anciennes. Bordeaux
Revue des etudes grecques. РШ'is
Revue hittite et asianique. Paris
The Royal Inscriptions ofMesopotamia, Assyrian Period. Toronto, 1987Rea11exikon der Assyriologie. Berlin
Revue numismatique. Paris
State Archives of Assyria Bulletin. Padua
Studien zur altiigyptischen Kultur. Hamburg
Studii ~i cercetari de istorie veche. Bucure~ti
Supplementum epigraphicum Graecum. Leiden-Amsterdam
Schweizer MUnzb!iitter. Gazette numismatique Suisse
Sylloge Nurnmorum Graecorum. British Museum. Vol. IX. Pt 1: ТЬе Black
Sea.London, 1993

SNG
SNR
Syll.3
WZКМ

zAs
ZDMG
ZfN
ZPE

- SylIoge Nummorum Graecorum. The William Stancomb Collection of Coins
ofthe Вlack Sea Region. Vol. XI. Oxford, 2000
- Schweizerische Numismatische Rundschau. Вет
- Sylloge inscriptionum Graecarum / Ed. G. Dittenberger et al. Ed. 3. Vol. 1-4.
Leipzig, 1915-1924
- Wiener Zeitschrift fйr die Kunde des Morgenlandes. Wien
- Zeitschrift Шг Agyptische Sprache und Altertumskиnde. Leipzig-Berlin
- Zeitschrift der Deutschen Morgenlandischen GeselIschaft. Leipzig
- Zeitschrift Шг Numismatik. Вегliп
- Zeitschrift Шг Papyrologie und Epigraphik. Bonn

253

СОДЕРЖАНИЕ
Немировский А.А. (Москва)

-

К вопросу об ассиро-вавилонской борьбе за долину Среднего

Евфрата в ХПТ в. до н.э ................................................................................................. '"
КовШlенко с.А., Толстиков В.п. (Москва)

-

Т. О начале монетной чеканки на Боспоре

..... ... .......
..............

3
31

ПУБЛИКАЦИИ
Макаров ИА. (Москва)

Новые эпиграфические данные о римском военном присутствии

-

в Таврике..........................................................................................................................................
надпись из

- Римский флот на Боспоре: новая латинская
Пантикапея........ ...... ........... .................... ............ ..... ................................. ......... ...........

60

Сапрыкин с.Ю. (Москва), Ермолин с.А. (Керчь)

72

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
Международный круглый стол «Древняя Ольвия»
Островерхов А.С.

(VI-I вв.

до н.э.)

(Ильичевск) - Материалы к Корпусу глиптики Ольвии Понтийской
..............................................................................................................................

85

Международный круглый стол «Босnорское царство:
актуальные проблемы истории, археологии, культуры»

Кутинова т.м (Саратов)

Танаис и фанагория...............................................................................

-

113

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
Петросян А.Е. (Ереван)

-

О ранних связях индоевропейских и семитских племен по данным

сравнительной мифологии.............................................................................................................
Кузьмин Ю.н. (Москва)

-

Пантавх, сын Балакра из Берои, и его семья

Махлаюк А.В. (Нижний Новгород)

-

........................................

Духи предков, доблесть и дисциплина: социокультурные

и идеологические аспекты античной военной истории в новейшей историографии ..............
Стеnанцов с.А. (Москва)

-

122
135

Экзегеза и традиция в проповедях Августина

..................................

141
162

ДРЕВНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ: НОВЫЕ ОТКРЫТИЯ
Кошеленко г.А., Гаибов В.А. (Москва)

-

Нумизматические данные по проблеме царского

культа в Парфии........................................................................................................................... ...

169

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Молчанов А.А.

(Москва)

- В.с. Л е н с к а я. Аристократический мир Древней Греции
-IV вв. до н.э.). М., 2008..........................................................................
Левинская ИА. (Санкт-Петербург) - А.г. Гру ш е в о й. Иудеи и иудаизм в истории Римской
республики и Римской империи. СПб., 2008 ...............................................................................
Ладынин ИА. (Москва) - Аnkе Попа В 1о Ь а u т. «Denn ich Ып der Konig, der die Maat
liebt». Herтscherlegitimation im spatzeit1ichen A,gypten. Бiпе vergleichende Untersuchung der
Phraseologie in der offizieJlen Konigsinschriften vom Beginn der 25. Dynastie bis zum Ende der
makedonischen Herтschaft (Aegyptiaca Monasteriensia, Band 4). Aachen, 2006...........................
Кулланда с.В. (Москва) - Е.Е. К u z т i n а. The Origin of the Indo-lranians. Ed. Ьу J.P. MaJlory.
Leiden Indo-European Etymological Dictionary Series. Ed. Ьу Al. Lubotsky. Vol. 3. LeidenBoston: Brill, 2007. XVIII................................................................................................................
Козловская В.И, Подосuнов А.В. (Москва) - Greek Colonisation: An Account of Greek Colonies
and Other Settlements Overseas. Уо!. Т. Ed. Ьу G.R. Tsetskh!adze. Leiden-Boston: Bri1l,
2006. LXXXIII ................................................................................................................................ .
МШlых с.Е. (Москва) - Zahi Н а w а s s, Ashraf S е n u s s i. Old Кingdom Pottery from Giza. Cairo,
2008 ..................................................................................................................................................
(на примере Афин УП

254

179
183

194

202

211
220

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Габе1КО О.л. (Казань)

-

Международная конференция «Политика, идеология, историописание

в римско-эллинистическом мире» (Казань, 9-11 декабря 2009 г.) .............................................
Кащеев ви. (Казань) - К ] ОО-летию со дня рождения Фрэнка Уильяма Уолбанка (1909-2008)
Памяти Владислава Ардзинбы

(1945-2010)......................................................................................
(1933-2009) .................................................................

Памяти Александра Николаевича Щеглова

225
229
234
236

ПРИЛОЖЕНИЕ
Согдийские «Старые письма» (П, ТУ, У). Вступление, перевод и примечания Лившица В.А.

(Санкт-Петербург) ..........................................................................................................................
Мученичество святого Уара и иже с ним. Перевод с греческого и примечания Афиногенова д.Е. (Москва).......................................................................................................................

238
244

.\.\'.з

CONTENTS
А.А.

Nemirovsky (Moscow) - Assyro-Babylonian Struggle for the Middle Euphrates Уаllеу
in хпr Сепtшу ВС ...........................................................................................................................
S.A. Kovalenko, v,P. Tolstikov (Moscow) - I. Оп the Веgilшiпg ofCoinage оп the Bosporus.............

3
31

PUBLICATIOS
IА. Маkшоv

(Moscow) - New Epigraphic Data оп Roman Military Presence in Taurica...................
S.Yl.I. Saprykin, (Moscow), S.A. Ermolin (Kel"ch) - Tlle Roman Navy at Bosporus: А New Latin
Inscription ftom Panticapaeum .................................................................... ,.... ..... .......... ........... ......

60
72

DISCUSSION
The International Round ТаЫе «The Ancient OZbla»
A.S. Ost1"oJJerkhov (Il'ichevsk) - Materia1s for the Corpus of Glyptics of 01Ыа Pontica
(6th - ]st с. ВС)................................................................................................................................

85

Intemationa! Round ТаЫе «BospOI'an Kingdom:
Actua! ProbZems 0/History, Archaeo!ogy and Cultиre»
тм Киtinоvа

(Saratov) - Tanais and Phanagoria.................................................................................

REPORTS AND

113

COММUNICATIONS

А. Уе.

Petrosyan (Yerevan) - Оп the Connections of the Indo-Europealls with the West Semites
according to the Data ofComparative Mythology ...........................................................................
Уи. N. Киzmin (Moscow) - Pantauchos, Son ofBalakros, ftom Beroia and His FamiJ.y ......................
А. V, Маkhlауиk (Nizhni Novgorod) - Ghosts, Virtue, and Discipline: Socio-Cu1tura1 and Ide01ogica1
Aspects ofAncient Mi1itary History in Modern Sch01arship...........................................................
8.А. Stepantsov (Moscow) - Exegesis and Tradition in Augustine's Sermons......................................

122
135
141
162

ANCIENT CIVILIZATIONS: NEW DISCOVERIES
G.A. Koshelenko, v'A. Gaibov (Moscow) - Numismatic Data
CRIТICAL

AND

оп

Cu1t of the Killgs in Parthia.... ........

BIВLIOGRAPНICAL

169

SURVEYS

А.А. Molchanov (Моsсоw) - У. S . L е n s k а уа. Aristokraticheskij mir Dre"nej Gretsii
(па primere Afin VП-IV vv. do п.е.). М., 2008................................................................................

179

255