Автор: Карпантье Ж. Лебрен Ф.
Теги: всеобщая история история история франции
ISBN: 978-5-8071-0250-8
Год: 2008
Текст
УДК 94(44)
ББК63.3(4фр)
И90
HISTOIRE DE FRANCE
Перевод с французского М.Ю. Некрасова
Научный редактор А. Ю. Карачинский
Серийное оформление С.Е. Власова
Компьютерный дизайн М.Р. Хафизова
История Франции / Под общей редакцией Ж Карпантье, И90 Ф. Лебрена в сотрудничестве с Э. Карпантье и др.; предисл. Ж. Ле Гоффа; пер. с фр. М. .Некрасова. — СПб.: Евразия, 2008. — 607Д1]с.
С.: Ист.библ.(84):
ISBN 978-5 8071-0293-5
С.: Ист.библ.1новая):
ISBN 978-5-8071 0250-8
Представленная на суд читателя книга никак не заслуживает быть названной «очередной»» историей Франции — хотя бы уже потому, что се написал коллектив в составе пяти крупных историков, признанных специалистов в своей области. Авторам удалось создать колоссальное историческое полотно, захватив основные события, персонажей, глубинные социально экономические и культурные процессы французской истории. Маститый французский историк Жак Ле Гофф, написавший предисловие к книге, считал одним из се несомненных достоинств тот факт, что она не замыкается на самой Франции, ио представляет ее в широком интернациональном контексте, выводит на первый план не только застывшие политические структуры, но и главных действующих лиц — французов на пути к становлению французского государства и нации.
УДК 94(44)
ББК63.3(4Фр)
© Editions du Seuil. 1987, 2000
© Перевод. М. Некрасов. 2007
@ Евразия, 2008
ПРЕДИСЛОВИЕ
Как объясняют Жан Карпантье и Франсуа Лебрен, кни-1.1. которую я имею честь представлять, — порождение плной констатации. При нынешнем интересе публики к истории, похоже, история Франции занимает особое место. Это понятно. Если этот интерес по большей части проистекает из беспокойства, вызванного ускорением истории, из тревожного желания не оказаться отрезанными от наших корней, из потребности закрепить ре-(улътаты наших поисков личной и коллективной идентичности, не стать сиротами истории, значит, главный предмет устремлений современных французов — история нашей страны. Поспешу сказать, что авторы книги — и это меня радует — не замкнули историю Франции на ней самой, что это не история одной только Франции. Напротив, ее постоянно помещали в международный контекст, в котором она и приобретает свое значение. Франция — или то, чему предстояло стать Францией, — становится понятней при взгляде из кельтского мира. Римской империи, христианского мира. Европы эпохи Возрождения и гуманизма, где она встречается с новыми мирами, только что открытыми ею. Далее, Франция и сама распространяла себя в Европе и мире через посредство своих уроженцев и своих идей, благодаря участию, которое она приняла в великих открытиях, благодаря престижу своего языка и своей литературы классической эпохи, благодаря своим идеям века
Просвещения, благодаря резонансу, который вызвала Французская революция и принципы свободы, равенства и братства, благодаря скрытой и открытой колонизации, благодаря влиянию ее ученых, ее писателей, ее художников. В те же эпохи она сама принимала вклад других стран, вклад, который все в большей и большей степени становился интернациональным. Не бывает настоящей национальной истории, не открытой вовне, не открытой другим странам. История Франции в особой мере подтверждает эту истину, и книга, которую вы прочтете, тому свидетельство. Этот нынешний поиск идентичности на основе прошлого тем более отвечает чаяниям французов, что они только что пережили нелегкий опыт — опыт деколонизации. Континентальная Франция должна, по словам Шатобриана, «перекомпоновать свои анналы», чтобы осмыслить преемственность и разрыв, только что пережитые ею, а также, если продолжить цитирование автора «Исторических этюдов» 1831 года, «чтобы соотнести их с прогрессом мысли». Прэде Второй мировой войны историческая наука во многом обновилась и обогатилась. Порой эти новые направления и плоды этих исследований неумело, без необходимой адаптации пытались включить в систему обучения и популяризовать. Авторы этой книги, не принадлежащие ни к одной группировке, сумели проскользнуть в новую кожу истории, не принеся жертв модным видам мистификации.
А констатация состояла вот в чем. За последние годы опубликовано немало достойных «Историй Франции», в том числе хороших или очень хороших. Но не ошибусь, если скажу, что так и не появилось документированной и понятной книги, где бы в одном томе история Франции была бы отражена на хорошем научном уровне. Я особо ощутил потребность в такой книге в течение
н * /inух лет (1983-1985), когда имел честь занимать ... । председателя Комиссии по модернизации препода-h.uiiui истории и географии. Тогда-то я и повстречал /k.ni.i Карпантье и считаю, что никто лучше него не под-чнаил па роль вдохновителя такого труда. Притом, даже
ли в этой «Истории Франции» сумели использовать работы и дискуссии нашей комиссии, все равно эта кни-ы представляет собой совершенно независимое произведение выдающегося коллектива историков, объединившеюся вокруг Жана Карпантье и Франсуа Лебрена. Радует меня и хронологическая сбалансированность это-|о произведения. Вследствие целого ряда нажимов, ино-। да полностью оправданных, иногда не столь уместных, некоторое время школьные программы существенно расширяли изучение современного периода в ущерб предыдущим. Да, конечно, надо понимать свою эпоху. Я думаю, в изложении важно доходить до сегодняшнего дня, пытаясь отчетливо увидеть, как настоящее становится прошлым и как его можно превращать в историю. Но действительно историческое рассуждение — это то, которое позволяет увидеть, как настоящее вытекает из прошлого, как прошлое питает, проясняет его. Именно познавая прошлое, мы лучше понимаем настоящее и лучше способны овладевать историей, вместо того чтобы бездумно позволять ей нести нас по течению и манипулировать нами, мы превращаем ее из бремени в помощника, мы делаем трамплином для прыжка в будущее то, что могло бы стать узами, не выпускающими нас из прошлого. Уже намечается отрадная реакция, направленная на возрождение XIX века, колыбели нашей современности и наших проблем со времен Французской революции.
Но если два века спустя освобождающий перелом, который совершила она при всех ее эксцессах, завихрениях
1 неудачах, получил справедливую оценку, то, чтобы зновь обрести все наше наследие, надо преодолеть эту кронологическую и идеологическую стену. Наследие доисторических времен, оставивших первые глубокие следы материальной культуры и цивилизации на нашей почве, которую преобразила неолитическая революция. Наследие древнего мира, когда неоднородность кельто-римского населения произвела на свет первые плоды благотворной аккультурации. Наследие средних веков, которые были не только временами всевозможных бедствий, но и временами, когда все рождалось и возрождалось, периодом, проникнутым христианскими ценностями, которые, какими бы ни были наши философские предпочтения, и по сей день составляют почву, откуда произрастают наш менталитет и наши чувства. Наследие Нового времени, которое, порой в избытке, дало нашей истории величайших деятелей, эпохи открытий и колонизации, капитализма, государства, науки и разума, когда сквозь борьбу и боль со времен Реформации и века Просвещения до школы Республики в нашей стране прорастали еще очень хрупкие ростки терпимости и плюрализма. И через эту долгую историю красной нитью проходит стремление к справедливости, миру, свободе, равенству.
Нравится мне и способ, каким авторы этой книги сумели добиться необходимой гармонии между структурами и событием. Общества движутся, и их движение создает историю, состоящую из медленных глубинных изменений и из внезапных случайных событий, которые порождены этими изменениями и выявляют их.
Такое же удовольствие доставила мне забота авторов о том, чтобы в рамках связного и функционального изложения найти место для разных предметов, которые различают сегодня: экономической истории, которой в наши
/ши несколько пренебрегают, — преувеличенная реакции на недавнее прошлое; социальной истории, всегда мнимающей центральное место (история есть «наука <> людях в обществе», по словам Марка Блока, образца ис-) крика — доброго людоеда, который всегда ищет человечину), политической истории, находящейся в процессе обновления; истории религии; культурной истории; ис-н>рии менталитетов... наконец, для тех предметов, которые слишком предоставлены самим себе либо оставлены и изоляции или пренебрежении, что вредно как для ис-юрии. которая ничто, если она не всё, так и для самих них отраслей человеческой деятельности: для техники и науки, искусства, физической культуры. Все это обширное поле исторических знаний представлено здесь в более или менее ограниченном объеме в зависимости от наличия документации и состояния методов изучения. причем авторы чрезвычайно стараются избежать шциклопедизма. Изучать лишь затем, чтобы понять, запоминать лишь затем, чтобы использовать.
Отсюда наконец и значимость приложений, которую я приветствую. Приложения рассчитаны на то. чтобы дать пути к пониманию истории и инструменты для него. Приложения позволяют мыслящему читателю, опираясь на них, пойти дальше, указывают, где ему искать дальнейшую информацию, если он пожелает. Приложения разработаны таким образом, чтобы наметить новые направления интереса к истории. Я говорю «наметить», потому что это непросто и заложено всего лишь начало. Это генеалогические приложения, потому что мы знаем, что родство и семейные связи входят в число важнейших узлов истории. Это хронологические приложения, где авторы пытаются пойти дальше простого перечисления традиционных дат сугубо политического или военного характера, выявляя составной характер разных
эпох, событий и периодов разной длительности, и отразить события, датировать которые трудно, — появление технологических, экономических, социальных, культурных новшеств. Это карты, вновь подтверждающие всю плодотворность французской традиции соединения истории и географии, где показано, как творится история в диалоге и во взаимодействии человека с природой, где пространство сочетается со временем, как это и бывает в реальности. Это глоссарий, дающий необходимый список слов и понятий, которые позволяют посредством языка овладеть словесным и психическим инструментарием мужчин и женщин прошлого, с одной стороны, и профессионалов, именуемых историками, — с другой. И потом, поскольку историческая книга должна исходить из возможности, что читатели проявят любопытство и пожелают дополнительной информации, — основная библиография, позволяющая идти дальше.
Это произведение, как мне кажется, обладает всеми достоинствами, чтобы стать настольной книгой, спутником всех, кто захочет понять, почему Франция оказалась там, где находится ныне, откуда взялись французы, почему они такие, как есть, и почему можно, должно ожидать, что они сделают еще многое, чтобы Франция стала такой, какой они ее хотят видеть, исходя из своего наследия.
Жак Ле Гофф
ВСТУПЛЕНИЕ
Одумывая эту книгу, мы прежде всего рассчитывали на преподавателей — учителей начальной и средней школы, узких специалистов и многопредметников, преподающих еще многое помимо истории и географии, По-|ом наш проект расширился, и мы приняли во внимание интересы всех тех, кто по профессиональной необходимости или без таковой хочет узнать нашу национальную историю, а также тех, кто руководит общей стажировкой или проходит ее. Короче говоря, всего «честного люда», мужчин и женщин, которые заботятся об общей культуре.
Мы хотели дать всем книгу простую и ясную, но в то же время точную и написанную на уровне современных исторических изысканий. Мы надеялись предложить не просто анекдоты, не просто картинки, какими в обилии наполнены другие книги и школьные учебники; наша книга — это общая основа, непрерывная нить, но одновременно и силовые линии той истории, как ее понимают сегодня. Эта «История Франции» рассчитана на то, чтобы заложить фундамент, на базе которого можно строить преподавание или самообразование.
Попытавшись удовлетворить эти потребности, мы разделили свой труд на две части: изложение некоего рассказа из истории Франции в виде коротких главок с четкой структурой, с одним-двумя документами в конце главы.
снабженными кратким комментарием, и важные приложения, где помещены определения глоссария и дополнительные данные в форме хронологии, карт и статистики. Но надо пойти дальше и задаться более глубинными вопросами. Имеет ли вся эта история смысл? Историки долго считали, что имеет. Для одних история Франции — это история gesta Dei per Francos, деяний Бога через франков, от крещения Хлодвига до миссионерской эпопеи XIX в. через Людовика Святого и Жанну д’Арк, где Франция по-настоящему была самой собой лишь тогда, когда отвечала своему призванию воина Божьего. Для других история Франции — это история формирования единства страны в пределах шестиугольника, медленного проявления французской нации и триумфа идеалов свободы, равенства и братства. Но это подходы детерминистские, неполные и неэффективные: немало страниц этой истории, насчитывающей более двух тысячелетий, не соответствуют провиденциалистскому образу Франции как старшей дочери Церкви; что касается французского единства, оно по-настоящему стало реальностью только в конце XIX в. в рамках Третьей республики, но отнюдь не было предопределено изначально.
Прошлое следует изучать и понимать ради него самого, без предубеждений, пристрастий и анахроничных ссылок на настоящее. Конечно, если француз испытывает особый, даже страстный интерес к истории собственной страны, это нормально; он вправе составить себе «определенное представление о Франции» и в ее географическом положении почти на оконечности евроазиатского континента видеть благоприятное условие для развития великой нации; можно найти реальную преемственность усилий по укреплению французского единства в пользу централизованного государства, которые предпринимались со времен великих Капетингов XIII в. Но было бы
нплимией усматривать в этой эволюции нечто фатальное п необратимое, и не следует более или менее открыло клеймить тех, кто в тот или иной момент ей проти-iui./11'н. противники Ришелье ссылались на ценности, от и< > 11 >рых отмахнуться нельзя, а вандейцы защищали свои < нободы и свою веру.
I IrojuiopoAHa не только одна Франция, неоднородна сама история. Поэтому мы решили так и воспринимать ее, не присваивая себе права выбирать в прошлом исключи-к'лыю то, что готовит, объясняет или оправдывает на-< гоищее, или скорее то представление, которое каждый (оставляет о настоящем.
Жан Карпанпгье, Франсуа Лебрен
К именам коллектива авторов мы хотим добавить имена Джованни Аббате и Мишеля Сюто, людей, которые, внимательно и искренне прочитав текст, не раз указывали нам, как сказать проще и яснее.
1. ОТ КАМНЯ ДО ЖЕЛЕЗА:
ПЕРВЫЕ ОБЩИНЫ
(с шестого тысячелетия до 500-х гг. до н. э.)
Потребовалось менее пяти тысяч лет, чтобы на нашей территории появились сельские общины, первоначально использовавшие камень, а потом постепенно освоившие применение металлов. Начало истории для Франции отмечено приходом греков и первыми письменными документами.
1,8 миллиона лет тому назад на нашей территории появились первые следы человека... Такая оценка отражает представление о длительности истории нашей страны и об ее эволюции. Переживая во время предыстории*3 различные климатические эпохи разной длительности, когда ледниковые фазы чередовались с более благоприятными периодами, человек постепенно учился все лучше использовать природу: среда его обитания включала в себя собирательство, охоту, рыбную ловлю, вырубные каменные орудия, жилище под скалой. Около 600 тыс. лет назад научились применять огонь. Между 35000 и 10000 гг. до н. э., в период верхнего палеолита*, развитие проявляется более явственно: этот период отмечен созданием первых великих художественных произведений, о чем свидетельствуют наскальные украшения
а Звездочками отмечены слова, объясненные в глоссарии, с. 542--576.
в пещерах Ласко или первые статуэтки, как Венера из Брассампуи.
К началу X тысячелетия до н. э. в климатических условиях произошли глубокие изменения — ледниковый период уступил место более умеренному климату. Мамонты исчезли, северные олени откочевали на север. Зато были одомашнены другие животные: к VIII тысячелетию — собака, к VI тысячелетию на Юге Франции — прежде всего овца и коза, к V тысячелетию — бык. Период между X и V тысячелетиями соответствует эпипалеолиту*, или мезолиту*, и завершается «неолитической революцией» и появлением первых селений: человек становится земледельцем. Именно эту медленную эволюцию увлекательно иллюстрирует в хронологически сжатой форме роман Ж.-А. Рони «Борьба за огонь».
«Неолитическая революция» (ок. 6000 — ок. 1800 гг. до н. э.)
Начиная с VI тысячелетия образ жизни населения Западной Европы начинает прогрессировать. Важность >тих преобразований побудила специалистов по первобытной истории определить этот период как «революцию», хотя он продолжался несколько тысячелетий. С тех времен Франция испытывала воздействия по двум направлениям, ставшим постоянными в ее истории: из Средиземноморья, чему способствовали начатки мореплаванья, и из Центральной Европы — из Подунавья. По двум этим направлениям и проникали во Францию внешние влияния, в частности влияние Востока. Какими бы ни были темпы развития отдельных регионов, их результаты сводятся к эволюции одного и того же типа: первые крестьянские общины организуются в селения, создают производящую систему, где скотоводство, зем
леделие и ремесло соседствуют с производством керамики, и в результате население, до тех в основном кочевое, постепенно переходит к оседлости. Обосновавшись на четко ограниченной территории, на определенном участке, которому они придают структуру, эти сельские общины претерпевают глубокую внутреннюю эволюцию с возникновением общественной иерархии в зависимости от способностей, ремесла, функций каждого. Вырисовываются три большие региональные зоны с собственными характерными чертами.
Региональные зоны. Первый регион, затронутый неолитическим феноменом с VI тысячелетия и особенно в V тысячелетии, — это Южная Франция. Здесь, конечно, существенным было средиземноморское влияние, смешанное с влиянием местных условий. Наличие глиняной посуды, украшенной с помощью сердцевидной раковины, cardium, дало название культуре «кардиум-керами-ки» (cardiaie). Она распространялась на прибрежные районы Средиземного моря не более чем на сто километров в глубь материка. Носители культуры кардиум-кера-мики еще были связаны с реалиями прошлого — собирательством, жилищами под скалой, но в то же время занимались разведением овец и коз, выращивали зерновые и ячмень. Существовали поселения на открытом воздухе с круглыми хижинами, зачатки деревень, как Куртезон в департамент Воклюз. К IV тысячелетию влияние группы кардиум-керамики достигло более северных районов (поселение Рокадур, деп. Ло), но это проникновение осталось очень ограниченным.
По сути, именно в восточных областях Франции возникла первая аграрная цивилизация — культура «ленточной керамики», которую назвали так по украшениям на глиняных сосудах, вырезанным в форме спиралей, завитков или меандра. Эта культура была принесена труп-
ними, пришедшими из долины Дуная или Центральной Европы. Такие группы, имевшие хорошие орудия труда, распахивали плодородные лёссовые земли и строили там деревни из больших домов, прямоугольных в плане, площадь которых могла достигать 8 х 40 м (документ 1, е 25); следы ям от столбов таких домов находят во мно-»их местах, как Кюири-ле-Шодард (деп. Эна) или Шар-муа (деп. Йонна). На устроенных землях, защищенных оградами, эти крестьянские общины выращивали элако-Ш.1С и разводили крупный рогатый скот и свиней. В то ле самое время в атлантических регионах возникает другой культурный феномен — мегалитизм.
Если существует сфера, где еще в ходу самые фантастические представления, так это мегалиты, создание которых долго приписывали кельтам (это мнение так укоренилось, что отражено еще в образе Обеликса!). На самом деле появление первых дольменов* восходит к V тысячелетию. Дольмен, каменный стол, первоначально погребенный под курганом* или каирном*, по существу, представлял собой погребальную камеру. Менгиры, или «длинные камни», менее надежно датированы и могли появиться в позднейшие эпохи. Их роль остается загадочной, в том числе и роль аллей менгиров вроде Карнака. Строительство таких огромных памятников, как мегалиты Барненеза близ Морле или холмы Бугона (деп. Дё-Севр), предполагает наличие организованного и иерархического общества; появление этих оригинальных архитектурных форм должно соответствовать экономическим переменам, связанным с переходом к оседлости и подъемом сельского хозяйства.
Три эти зоны, определенные таким образом, развивались и IV и Ш тысячелетиях под влиянием новой культуры — шассе (chass£en).
Шассейская культура. Она получила свое название по месту раскопок Шассе в департаменте Сона и Луара, но происходит из Южной Франции. Там еще играли существенную роль средиземноморские элементы. Эта культура очень быстро распространилась на ббльшую часть страны, кроме восточных областей. Для нее характерны явственный демографический рост и развитие сельского хозяйства; поселений становилось все больше, возникали и большие деревни, как Сен-Ми-шель-дю-Туш и Вильнев-Толозан в долине Гаронны, занимавшие площадь соответственно 20 и 15 гектаров. Почти повсюду отмечено распространение земледелия с поправкой на местные особенности: например, в укрепленных лагерях западной части центрального региона существовали матиньонская культура (des Matignon) (деп. Шаранта) и культура пё-ришар (Peu-Richard) (деп. Приморская Шаранта), отличные от шассейской. В озерных местностях тоже развивались деревни, как, например, Шаравин на берегу озера Паладрю (деп. Изер).
Конечная стадия неолита и зарождение металлургии. Период с 2500 по 2000 г. до н. э. отмечен расцветом неолитической цивилизации и интенсификацией расселения. Хороший пример этого представляет культура фонбуисс (Fontbouisse) в районах, близких к нынешнему городу Монпелье, с ее многочисленными поселениями (20-25 на 100 кв. км), носители которой на обустроенных землях, как на равнинах, так и на плоскогорьях, занимались скотоводством и земледелием: в деревнях Фонбуисс и Камбу (деп. Эро) стояли круглые хижины и большие строения овальной в плане формы, сложенные сухой кладкой, может быть овчарни. Такое же развитие наблюдается в парижском бассейне у культур группы СУМ (Сена — Уаза — Марна). Но важнейший факт — это начало использования металла (золота
и меди); эта технология появилась на Востоке с VI тысячелетия до н. э. и достигла Запада. Первые области, где стали применять медь, — это Севенны и юго-восточная часть Центрального массива, где обнаружена культура фонбуисс. Но распространение этого металла по всей Европе обеспечил народ, происхождение которого спорно: кампаниформы, получившие название по колоколовидной форме кубка, связанной с экспансией этой группы3. Этот период неолита, в котором традиционное использование каменных предметов соединено с появлением металла, называется также халколитом*.
Протоисторические времена. От бронзового века (1800-700 гг. до н. э.)...
Во II тысячелетии под влиянием обмена с Центральной Европой и Средиземноморьем приемы выплавки и обработки металла усовершенствовались и прежде всего были открыты возможности и прочность бронзы — сплава меди с оловом. Начало его производства открыло новую эру, протоисторию, где главную роль играл уже не вырубной камень, а форма и использование металлических предметов.
Общая эволюция. Быстрое развитие металлургии привело к дроблению прежних неолитических общин, к усилению различий меж людьми и к их большей специали-<ации. Кузнецы, торговцы и класс ремесленников в целом стали занимать все более важное место в экономической и социальной жизни населения. Все более явной делается разница в богатстве, множа конфликты и трения, передавая решающую роль воинам и вождям.
а В отечественной традиции они так и называются: «племена куль-। уры колоколовидных кубков» (примеч. пер.).
что отразилось в появлении больших индивидуальных надгробных курганов. Найдены знаки власти и предметы роскоши той эпохи: золотые предметы (лунницы*, украшения или золотой конус из Авантона, деп. Вьенна, все еще остающийся загадкой), ожерелья из янтаря* или стеклянной массы, местного изготовления или привозные. Таким образом, наша страна пережила самостоятельный расцвет еще до появления микенской цивилизации в Греции. Специалисты по протоистории различают три основные стадии: ранний бронзовый век (1800-1500 гг. до н. э.), средний (1500-1200 гг. до н. э.) и поздний (1200-700 гг. до н. э.). Два первых периода характеризуются более сухим, суббореальным климатом, но в позднем бронзовом веке климат вновь стал более влажным, субатлантическим, дав возможность для нового подъема земледелия.
Разные регионы во 11 тысячелетии. Для II тысячелетия характерны более резкие региональные различия, темпы развития варьировались в зависимости от географического положения области. Вот некоторые примеры. В начале раннего бронзового века Арморика благодаря новым переселенцам, прибывшим, несомненно, по морю из Северной Европы, получила новую форму культуры. С их приходом появилась культура армориканских курганов, сконцентрированная прежде всего в западных областях Бретани (курган Кернонен в Плуворне, деп. Фини-стер). Эта группа известна большими, круглыми в сечении погребениями аристократического типа, где хоронили отдельных лиц, тех «армориканских князьков», которые использовали бретонское олово и ввозили медь с Британских островов, из Альп и с Иберийского полуострова. Такие торговые и культурные обмены были многочисленными, и сходный тип культуры можно найти в Англии — это уэссекская культура. Но с 1500 г. до н. э.
эта культура в Арморике приходит в упадок: курганов становится больше, но металла в них меньше.
Обычай погребать мертвых под холмами в индивидуальных могилах около 1500 г. до н. э. появляется и в Центральной Европе, откуда он распространяется в Восточную Францию: тому свидетельство — холмы леса Агно и Нижнем Эльзасе и холмы в Парижском бассейне. Группы пришельцев занимают пустующие земли, и земледелие охватывает все новые территории. Ассортимент ремесленных изделий расширяется, и возникают первые бронзовые серпы.
Такой же прогресс в развитии орудий труда обнаружен и при раскопках исключительно богатого поселения на горе Мон-Бего (деп. Приморские Альпы). В пещерах •той горы, на высоте 2100-2700 м, люди бронзового века оставили на сланце более 100 тыс. рисунков (оружие, человеческие фигуры, рогатый скот, запряженный в сохи), а также изображения типа сеток, которые некоторые историки считают прототипами кадастровых планов.
11аконец, на Корсике к эпохе бронзы относятся два феномена: строительство укрепленных лагерей, кастелей (castelli), расположенных на возвышенностях и увенчанных круглыми башнями, торре (torre), — по преимуществу на Южной Корсике, близ Порто-Веккьо. Другая особенность этого острова — наличие многочисленных статуй-менгиров, в том числе изображений вооруженных воинов (Филитоза).
Апогей эпохи бронзы: поздний бронзовый век (1200-700 гг. до н. э.). С 1200 г. до н. э. условия жизни людей существенно меняются, вновь устанавливается более влажный климат, благоприятный для
интенсивной обработки почвы и обширной распашки нови. Эту работу облегчает одомашнивание лошади, которая к 1200 г. до н. э. становится рабочим скотом.
Но важнейшим событием этого периода является формирование новой культуры «Реймс — Швейцария — Восточная Франция», для которой характерны свои погребальные обряды. В самом деле, эта группа практиковала кремацию и помещала останки покойных в урны, хороня их в ямах. Одновременно расширялось производство бронзовых изделий. Более многочисленны найденные склады; часто это тайники литейщиков с новыми предметами, предназначавшимися на продажу, и сломанными, хранившимися для переплавки, как в Вильеть-ерри (деп. Йонна) или в Вена (деп. Шаранта).
В то же время атлантические регионы, оставаясь немного в стороне от этих новых течений, сохраняли самобытность. На поздний бронзовый век приходится апогей армориканской эпохи бронзы, когда сделали множество предметов, распространившихся по всему атлантическому побережью: мечей, которые называют «карповыми языками» из-за резкого сужения клинка к лезвию, или проушных топоров*, которые могли служить разменной монетой.
Таким образом, в бронзовый век произошли глубокие экономические и социальные перемены. Изобретение металлургии и развитие сельского хозяйства ускорили иерархизацию общества, как показывает богатство некоторых захоронений, например могилы в Ла-Коломбин (деп. Йонна), где погребена женщина со всеми украшениями. Торговый обмен укреплял контакты с внешним миром. Возможно, в ту же эпоху появились первые образцы пиктографического* письма в качестве символических украшений на некоторых сосудах, как сосуд из
пещеры Керуа (Шазель, деп. Шаранта). Но важнейшие перемены наступили с внедрением в обиход железа и приходом кельтов.
...до первого железного века (ок. 700-450 гг. до н. э.)
Открытие железа. Начиная с VIII в. до н. э. на Западе постепенно начинает использоваться железо, хоть и не вытесняя полностью бронзу. Истоки его использования следует искать на средиземноморском Востоке, и Хеттском царстве, около 1500 г до н. э.: в самом деле, именно народ хеттов с Анатолийского плато в Турции разработал технику выплавки и первичной обработки железа. После гибели этого царства около 1200 г. до н. э. железная металлургия распространяется по Балканскому региону, несомненно, не без помощи народов-мореплавателей вроде финикийцев. Некоторые регионы, как Арморика или Лангедок, еще оставались крупными производителями бронзы: тому свидетельство — очень значительный, в несколько центнеров, ее груз на судне, затонувшем близ Рошелонга (Агд). Но железо было прочней бронзы, и это облегчало его распространение. Гальштаттская культура. В ту же эпоху, к началу VIII в. до н. э., Европа испытала новое ухудшение климата с ощутимым понижением температуры и повышением количества дождей, отчего поднялся уровень воды и морях и озерах. Эти явления отразились на жизни населения Северной Европы, которое начало мигрировать к югу. В таких условиях во Франции начался железный пек, который делят на два больших периода, получивших название по двум крупным местам археологических находок: гальштаттский, от поселения Гальштатт в Австрии, или первый железный век, продолжавшийся при
близительно с 700 до 450 гг. до н. э., и латенский, от поселения Ла Тен в Швейцарии, или второй железный век, продолжавшийся с 450 г. до н. э. до начала нашей эры. Гальштаттские народы имели сложное происхождение. Установлено, что они пришли во Францию из Центральной Европы и что господствовала у них аристократия всадников; лошадь отныне становится по преимуществу верховым животным знати. Среди этих народов присутствовали и кельтские элементы, предвещая великие переселения второго железного века.
Наследуя культуре «полей погребальных урн», народы первого железного века усвоили обычай насыпания курганов, чаще всего связанный с обрядами погребения. Но они привнесли в него один оригинальный аспект — захоронения с повозками, где покойника погребали вместе с его боевой или парадной колесницей. Наибольшее распространение этой практики приходится на конец этого периода и отмечено открытыми в Бургундии большими холмами вроде холма Викс (деп. Кот д’Ор), где была похоронена знатная женщина с повозкой и со своими украшениями, в золотой диадеме и вместе с многочисленными вазами, самая знаменитая из которых — греческая бронзовая ваза весом 208 килограммов. Ваза из Викса свидетельствует о богатстве этих княжеских семей и об их связях со средиземноморским миром.
Появление колоний и основание Марселя. Действительно. в то время, как на арену выходят различные народы первого железного века, на Южную Францию свои взоры обращают страны, стремящиеся контролировать средиземноморскую торговлю. Это особо важный район, конечная точка больших торговых потоков, которые сходятся в Средиземном море и по которым поступают янтарь, олово, меха, золото и т. д. Он был и базой для экс-
п.шсии вовнутрь страны для финикийцев, только что н ловивших в Северной Африке Карфаген, для этрусков и । Центральной Италии и греков. Этруски начали экспортировать вино и керамику. Греки с острова Родос со-t мнили им конкуренцию. Но основанием первого поселения мы обязаны одному греческому городу в Малой Л 1ии, Фокее, выходцы из которой в 600 г. до н. э. создали Массалию с ее портом Лакидон, находившимся в глубине рейда нынешнего Старого порта Марселя; с основанием этого города, известным по письменным источникам (документ 2, с. 26), наша страна вошла в историю.
Документ 1. Тип дома культуры «ленточной керамики»
Дом в Рейхстетте (деп. Нижний Рейн), по Ж. Сенти. Guilain, Jean.
La France d'avant la France. Paris: Hachette, 1980. P. 53.)
Эта реконструкция, сделанная на основе данных археологических раскопок и найденных следов от ям для столбов, позволяет понять строение больших домов эпохи неолита, какие строили люди культуры «ленточной керамики». Основу дома составляли многочисленные столбы, скрепленные каркасом, который состоял только из продольных балок. Поэтому для большей прочности столбы вкапывались в несколько рядов, образуя четыре нефа. Тростниковую кровлю укладывали на
переплетенные прутья. Стены, также сделанные из переплетенных прутьев, имели покрытие из необожженной глины. В таких домах, имевших длину от 20 до 40 метров, могло жить несколько семей, могли они служить и хлебными амбарами.
Документ 2. Основание Марселя
Ватага молодых фокейцев основала Марсель на землях ли-гуров и диких галльских племен. <...> Они прибыли в Гала-тийский залив в устье Роны. Восхищенные прелестью этого места, они, вернувшись домой, рассказали о том, что видели. и пригласили большее число спутников. Начальниками флота были Сим и Протис. Итак, они прибыли, чтобы просить дружбы, к царю сегобригов по имени Нанн, на территорию, где они хотели основать город. В тот самый день царь занимался приготовлениями к свадьбе своей дочери Гиптиды: он собирался выдать ее, по обычаям своего народа, за зятя, избранного во время празднества. Все приглашенные на церемонию прибыли, и гостей также пригласили принять участие в празднике. Далее была введена девушка, и отец велел ей подать воду тому, кого она выберет супругом. Тогда, не обращая внимания ни на кого из прочих, она повернулась к грекам и протянула чашу Протису. Тот, став таким образом из простого гостя царским зятем, получил от тестя территорию, чтобы основать город.
Юстин, XLIII, 3 // Clavel-L6veque, Monique.
Marseille grecque: la dynamique d’un impdrialisme marchand. Marseille; J. Laffitte, 1977. P. 10-11.
Этот легендарный рассказ латинского автора // в. н. э., который пересказал галльского историка I в. до н. э. Помпея Трога, позволяет нам понять условия, в которых происходила греческая колонизация и поселение греков в их факториях. Что касается Марселя, он был основан с согласия местного населения, куда уже входил галльский элемент. Брак греческого вождя с дочерью галльского царя символизирует это согласие и смешение греков с аборигенами. Идеологический смысл этой истории — превосходство греков над варварами — ясно выражен в выборе Гиптиды.
2. ФОРМИРОВАНИЕ ГАЛЛИИ
(V-II ва. дон. э.)
С V в. до н. э. Галлия испытывает двойное влияние: кельтское — с севера и греко-римское — с юга. В первой области, более аграрной, и во второй, более открытой для обмена, она достигла определенного процветания.
Приход кельтов в Восточную Францию и развитие греческих колоний в Южной Франции — вот основное содержание 500-х гг. до н. э., когда встретились два уже упомянутых главных потока воздействия на нашу страну: из подунавской Центральной Европы и Средиземноморья. С появлением кельтов на нашей территории возникло понятие Галлии, используемое в древних источниках для обозначения земель, занятых кельтскими народами, между Рейном, Атлантикой и Средиземным морем. Но этот термин соотносится с разными реалиями: поскольку темпы завоевания были разными, существовало различие между «Косматой Галлией»*, Gallia comata, независимой вплоть до завоеваний Цезаря, и Южной Галлией, находившейся под влиянием Марселя и Рима и называвшейся еще Трансальпийской Галлией, в отличие от долины реки По, также населенной кельтами и составлявшей Цизальпийскую Галлию.
Кельтское население (карта 1, с. 479)
Происхождение. Кельтов можно определить как группу народов, говорящих на индоевропейских языках и поселившихся в Центральной Европе, по преимуществу в южных областях Германии. Таким образом, это не раса, а сообщество людей, объединенных общим языком, которое родственно индоевропейским народам средиземноморских земель, в том числе и латинам. Развитие кельтского мира шло вслед за прогрессом в металлургии и было тесно связано с применением железа. С первого железного века, или гальштаттского периода, кельтские элементы начали мигрировать к западу Европы и селиться во Франции — в долине Роны или на Юге, как народ сегобригов, которых встретили греки, закладывая Марсель. Но широкая экспансия кельтов имела место в основном с V в. до н. э., во втором железном веке, или ла-тенском периоде. Причины этих потрясений пока известны довольно плохо. Таким миграциям могло способствовать два фактора: рост численности населения у кельтских народов и натиск германских групп, которые бежали из ухудшающегося климата прибалтийских регионов и собирались обосноваться в Центральной Европе. Таким образом, в ходе переселений кельты дошли как до района современной Анкары в Турции на Востоке, до бывшей Галатии, так и до Западной и Южной Европы, взяв около 386 г. до н. э. Рим. С V по III в. до н. э. Галлия была постепенно захвачена кельтами, но влияние этого захвата варьируется в зависимости от региона.
Географическая структура. Первым геополитическое определение Галлии предложил Юлий Цезарь, проведя различие между Южной Галлией, завоеванной к тому времени Римом, Бельгикой, Кельтикой и Аквита-
иней (документ 1, с. 37). На основе этого документа, юполнив его другими источниками, можно разделить к-рриторию Галлии на три большие части: кельтское •iiipo, периферия, где процесс кельтизации сталкивался • сопротивлением сильных местных традиций, и, наконец, последние захваченные районы.
Ьн.тское ядро включало по преимуществу географиче-• нм.» зону, расположенную между Сеной и Гаронной. Нм поселились крупные народы, игравшие фундамен-i.Mibiio важную роль в отношениях с Римом: арверны Центрального массива, эдуи Бургундии, секваны Юры, н'1ьветы Швейцарии, а также битуриги-кубы Берри и I. д. К юго-западу в это ядро входили и такие народы, к.1к сантоны Шаранты, лемовики Лимузена, петрокории Цордони, пиктоны Пуату, битуриги-вивиски области Бордо и т. д. К северу границами этого ядра были рай-ины поселения карнутов в Босе, паризиев и т. д.
’тот кельтский блок был окружен территориями народов, у которых кельтский элемент был далеко не единственным. В Арморике кельтизация местных народов шла с трудом, и такие народы, как кориосолиты, осисмии, ре-доны, венеты и т. д., чьи связи с островной Британией (Британскими островами) не прерывались, можно назвать кельто-армориканскими. К югу от Гаронны, в Аквитании как таковой, местный элемент тоже был очень стойким, и у элузатов, лекторатов, тарбеллов, аусков и т. д. можно обнаружить аквитанскую основу. Наконец, в Южной Галлии аллоброги Савойи, вольки-тектосаги и ареокомики области Тулузы и Нима, салии и кавары долины Роны и т. д. смешались с иберским населением Лангедока-Руссильона или лигурами Лазурного берега, населявшими эти места до их прихода. Поэтому в отношении Юга корректней употреблять термин «кельто-ли-гуры» или «кельтиберы».
Севернее Сены жили народы, которые Цезарь относит к населению Бельгики. Эти народы, пришедшие последними, в вв. до н. э., состояли из кельтов, но могли считаться и авангардом германских* народов, у которых Цезарь отмечает воинственность характера, особенно у нервиев и эбуронов, поселившихся на земле современной Бельгии. Области к северу от Парижа заселили ве-лиокассы Руана, белловаки области Бове, амбианы Пикардии, ремы Шампани и т. д.
Разнообразие народов на территории Галлии не может не поражать. Как была организована их жизнь?
Организация кельтской Галлии
Политическая и социальная организация кельтской Галлии известна почти исключительно по греко-латинским источникам, в частности по рассказу о завоевании Галлии, изложенному Гаем Юлием Цезарем в «Записках о галльской войне» (Commentarii de bello Gallico). Поэтому не следует удивляться, что для названия галльских институтов употребляются по большей части латинские названия.
Территория общины, или civitas. Понятие civitas, в принципе, определяет всю территорию, которую контролирует данный народ. Такая территория часто имела естественные границы. Так, владения паризиев с центром в Лютеции, расположенной на острове Сите, были окружены лесами, реками и болотами: на западе — Уазой, лесами Сен-Жермен и Марли, на юге — Бьеврой и лесом Рамбуйе, на востоке — лесом Арменвилье, наконец, на севере — лесом Шантийи. Об этих древних границах еще напоминают некоторые слова: так, от кельтского слова equoranda, граница, произошли такие слова, сохранившиеся в современной топонимии, как Эн-
4>анд (Ingrandes), Эгюранд (Aigurande) и т. д. Само ннутреннее пространство территории civitas делилось на округа, или паги (pagus). Выявлены большие использованные территории с многочисленными дворами, ttedificium, которые археологи сумели обнаружить с помощью аэрофотосъемки, в частности, в деп. Сомма.
Политическая организация. В этих рамках власть сначала осуществлял вождь-царь; примеры этого можно найти в истории народа арвернов, которым во II в. до н. э. правил царь Луерн, прославившийся раздачами золота своему народу во времена, когда арверны претендовали на гегемонию над всеми народами Галлии. Его сын, царь Битуит, не смог отстоять этих притязаний и был разбит римлянами в 121 г. до н. э. Его поражение означало конец арвернской монархии. В 80-е — 70-е гг. до н. э. царскую власть попытался восстановить арверн Кельтилл, но был убит; он оставил сына Верцингеторига.
Политическую власть присвоили крупные кельтские роды, которых Цезарь называет словом equites — всадники*. Они составляли аристократию, заседавшую в сонете, или сенате*, собрании правителей civitas. Совет назначал магистратов, вергобретов* (vergobret), чтобы обеспечить постоянное отправление власти. Основой могущества этой галльской военной знати были люди, которых она контролировала и которые ей служили: ам-бакты* (ambacts), или воины, и клиентела* из неимущих свободных людей, из которых в целом и состоял народ. Цезарь упоминает, что в распоряжении гельвета Оргеторига было около десяти тысяч человек.
После исчезновения монархии религиозная власть царей перешла к классу друидов, также выходцев из знати. В самом деле, друидизм возник в кельтском мире поздно и, похоже, на острове Британия. Учение друидов переда
валось исключительно устным путем, поэтому подробностей о его содержании мы знаем мало. В Галлии собрание друидов происходило раз в год в Лесу карнутов. Они занимались там не только сбором омелы, как традиционно считается, они также назначали своего верховного главу и улаживали разногласия между отдельными лицами. Освобожденные от податей и военной службы, ответственные за воспитание галльской знати, друиды оказывали очень сильное влияние на галльское общество, как, например, друид эдуев Дивитиак, который к 60 г. до н. э. был также аергобретом своей civitas.
Эта политическая и религиозная эволюция сопровождалась и значительными изменениями жилища с усовершенствованием крепостей, оппидумов (oppidum).
Оппидумы и использование территории. Со П в. до н. э. в кельтской Галлии наблюдается эволюция укрепленных поселений, которые превращаются в обширные крепости, имевшие не только военное, но часто и экономическое значение. Эти оппидумы могли совпадать с главными центрами civitates, как Бибракта на горе Мон-Бев-ре у эдуев, Герговия у арвернов или Лимон (Пуатье) у пиктонов. Но в одном civitas могло быть и несколько оппидумов, между которыми делилась территория, — так, у битуригов-кубов были оппидумы Аварии (Бурж), Аргентомаг (Сен-Марсель), Левру и Шатомейян.
Оппидумы, имевшие разную площадь, от 90 до 160 га для самых больших, были обнесены оградой. Ограда отличалась особым строением — она состояла из деревянного каркаса и насыпи с откосами, облицованными камнем: такая галльская стена*, murus gallicus, имела 4 м в высоту и в среднем столько же в толщину, а перед ней выкапывали ров. Организация внутреннего пространства оппидума отражает его разнообразные функции. По
казателен пример Бибракты (документ 2, с. 39). Здесь стена окружает зону площадью 135 га. Южная часть civitas — самая высокая, и здесь расположено святилище, четырехугольная площадка; рядом с ним — центральный рынок и жилища эдуйской знати; ниже, по направлению к главным воротам, находящимся на северо-востоке, — квартал ремесленников, специализирующихся на обработке металла. Таким образом, в этом эдуйском оппидуме представлены религиозная, политическая и ремесленная функции, иллюстрируя как их растущую централизацию в ущерб аграрным зонам, так и протоурбанизацию кельтской Галлии до римского завоевания. Эта эволюция включает и изменения в кельтском обществе. Оппидум становится резиденцией власти и местом жительства знати, укрепляющей свое господство над землями, которые она контролирует. Открытость Галлии для поступления средиземноморских товаров, в частности вина и керамики, которые италийские купцы привозили галлам, требовала расширения производства для создания излишков, которые можно было бы обменивать на эти продукты. В этих же условиях развивается и чеканка монеты.
Монета была введена в Галлии в III в. до н. э. благодаря Марселю, а также системе наемничества, потому что многие галлы шли служить в армии средиземноморского мира. В Галлии местная монета сначала чеканилась по образцу греческой, имитируя статер* Филиппа II Македонского, но очень быстро каждая civitas истолковала этот образец по-своему и создала собственную монету с особой символикой, означавшей суверенное состояние этого народа. Разнообразие типов монет говорит о раздробленности Галлии, но также явно свидетельствует о примечательном уровне галльского искусства.
Привлекательная страна. В самом деле, слишком популярный образ непроходимой Галлии, страны густых лесов, болот и непроезжих дорог, населенной дикими галлами, «высокими, с влажной и белой кожей и светлыми волосами», носившими большие усы, воинами, чей характер отмечен «необдуманностью... варварством и дикостью», следует отвергнуть. Древние авторы, Диодор Сицилийский и Страбон, только воспроизвели стереотипное представление о Галлии, которые часто" подхватывали и усугубляли историки XIX в. Реальность сложнее и имеет больше оттенков. Кельтская Галлия накануне римского завоевания — процветающая страна, открытая внешним влияниям, но обладающая и собственным своеобразием.
Динамику развития независимой Галлии в отсутствие письменных кельтских источников можно оценить по данным археологии и свидетельствам искусства. Хотелось бы лучше знать религиозную ситуацию в Галлии до завоевания, но большинство документов относятся к более позднему времени, и, хоть они и ссылаются на древнейшую традицию, нам кажется предпочтительным изучать их в галло-римском контексте. Зато было открыто немало святилищ, создание которых относится к дорим-ской эпохе, таких как огороженная четырехугольная площадка в Гурне-сюр-Аронд (деп. Уаза) со рвом, где находились многочисленные кости животных, смешанные с ритуально сломанным или согнутым оружием. Находки времен доримской Галлии также свидетельствуют о своеобразии искусства кельтов, прежде всего работ по металлу: это золотые украшения, ожерелья или торкве-сы*, браслеты, художественное оружие, где проявилось искусство трансформации, пристрастие к вымышленным и фантастическим образам, созданным с помощью дуг, кругов, S-образных кривых*, символом же этого искус-
ина стал трискель*. Это позволяет лучше понять интерес, который эта территория могла вызывать у римлян, особенно с тех пор, как Рим взял под контроль Южную I аллию.
Южная Галлия
К Ькная Франция прошла особый путь развития, связанный с наличием греческих колоний на побережье и с ранним развитием местных обществ, испытавших влияние разных областей Средиземноморья.
Марсель и колонизация. Крупный город, площадью около 50 га, Марсель был важным торговым пунктом Южной Галлии. Его экономическая активность зиждилась на местном производстве вина и оливкового масла, по прежде всего на транзитных функциях: через марсельский порт шли товары из Италии, Греции и восточного Средиземноморья (керамика, оливковое масло, вино). Взамен Марсель вывозил олово, медь, золото, солонину, которые ему поставляли материковые районы и кельтская Галлия. После стадии спада в V в. до н. э. марсельская торговля в IV в. вновь активизировалась. Греческая монета из Марселя, драхма*, попадала в долину Роны и в кельтские регионы, где ее подделывали. Динамику развития Марселя отражают дальние морские экспедиции: в конце IV в. до н. э. марселец Пифей достиг Британских островов и Скандинавии. Это путешествие следует связать с «Касситеридскими островами», как называли области производства олова в Атлантике, то есть Арморику или южные берега Британских островов, и главным рынком сбыта этого товара был Марсель. Но важное значение для Южной Галлии имели колонии, основанные Марселем в качестве факторий и позволявшие ему разнообразить направления своей деятельности.
Так, восточней Роны были созданы фактории Ольвия на полуострове Йер, Антиполь (Антиб), Никея (Ницца), Таврис (Ле-Брюск), в долине Роны — Арль и Родану-зия (?), наконец, на побережье Лангедока — Агата (Агд). В то же время Марсель расширил свою территорию до залива Берр и долины Роны, а также до гор Вит-роль и Этуаль на севере и востоке. Должно быть, он также контролировал Авиньон, Кавайон и поддерживал связи с соседним оппидумом Сен-Блез и туземной civitas под названием Гланум (Сен-Реми-де-Прованс). Это греческое присутствие не могло не отразиться на местном населении, но оценка реального влияния по-прежнему вызывает затруднения.
Развитие местных обществ. Со времен неолита народы Южной Франции, лигуры и иберы, прошли своеобразный путь развития, определявшийся их особыми отношениями со средиземноморским миром. С VII и особенно с V в. до н. э. росло количество укрепленных civitates, расположенных на возвышениях. Эти оппиду-мы, в отличие от кельтской Галлии, имели небольшие размеры: Тарадо в деп. Вар занимал 1 га, Антремон (Экс-ан-Прованс) — 3,5 га. Они были окружены стенами, выполнявшими оборонительные функции, но также символизировавшими господство, закреплявшими положение оппидума в сердце его земель: таковы стены Ам-брусса и Нажа в деп. Гар. Отмечается и эволюция строительства: квадратные в плане башни Антремона, прямые углы между улицами Нажа и Антремона. Наконец, в этих оппидумах создавались выдающиеся произведения каменной скульптуры, как изображения отрубленных голов и воинов из Антремона, бюсты воинов из Сент-Анастази и Грезана в деп. Гар, две сросшиеся головы, известные как «Гермес из Рокепертюза», которые происходят из того святилища в области Марселя, где
найден также каменный портик с нишами, содержащими черепа.
< Невидно, что здесь просматривается влияние кельт-> кнх элементов, присутствовавших в Южной Галлии, хотя бы в традиции изображения отрубленных враже-। них голов, о которой упоминают греко-латинские источники... Но роль Марселя также очень существенна, пусть не обязательно систематически связывать все именно с этим городом. В самом деле, Марсель стимулировал переход от экономики с замкнутым циклом, рассчитанной только на выживание, к рыночной и обменной экономике, где стали необходимыми излишки продуктов. Кроме того, Марсель внедрил новые культуры — разведение олив и винограда, ставшие важным •лементом южного сельского пейзажа. Таким образом, фокейская колония ускорила эволюцию местных обществ, способствовала возникновению феномена протоурбанизации и в то же время более явного социального расслоения в местных общинах. Такая углубленная интеграция в политико-экономические структуры греко-латинского мира могла лишь упростить преобразования, которые повлекло за собой появление римлян.
Документ 1. Галлия глазами Цезаря
Галлия по всей своей совокупности разделяется на три части. В одной из них живут бельги, в другой — аквитаны, в третьей — те племена, которые на их собственном языке называются кельтами, а на нашем — галлами. Все они отличаются друг от друга особым языком, учреждениями и законами. Галлов отделяет от аквитанов река Гарумна, а от бельгов — Матрона и Секвана.
Самые храбрые из них — бельги, так как они живут дальше всех других от Провинции с ее культурной и просвещенной жизнью; кроме того, у них крайне редко бывают купцы, особенно с такими вещами, которые влекут за собою изнеженность
духа; наконец, они живут в ближайшем соседстве с зарейн-скими германцами, с которыми ведут непрерывные войны. По этой же причине и гельветы превосходят остальных галлов храбростью: они почти ежедневно сражаются с германцами. либо отбивая их вторжения в свою страну, либо воюя на их территории.
Та часть, которую, как мы сказали, занимают галлы, начинается у реки Родана, и ее границами служат река Гарумна, Океан и страна бельгов; но со стороны секванов и гельветов она примыкает также к реке Рейну. Она тянется к северу. Страна бельгов начинается у самой дальней границы Галлии и доходит до Нижнего Рейна. Она обращена на северо-восток. Аквитания идет от реки Гарумны до Пиренейских гор и до той части Океана, которая омывает Испанию. Она лежит на северо-запад.
(Гай Юлий Цезарь. Галльская война / / Записки Юлия Цезаря и его продолжателей о галльской войне, о гражданской войне, об александрийской войне, об африканской войне / Пер. М. М. Покровского. М.: Ладомир — Наука, 1993. С. 8.)
Гай Юлий Цезарь, родившийся около 101 г. до н. э., был убит 15 марта 44 г. до н. э. Его основное произведение — рассказ о том, как он завоевал Галлию между 58 и 52 гг. до н. э.; задачей автора было прежде всего укрепление своих политических позиций в общественном мнении Рима. Несмотря на этот личный пропагандистский аспект, «Галльская война» остается для нашей страны документом фундаментального значения: это первое масштабное историческое свидетельство о Галлии, которым мы располагаем.
В этом отрывке, взятом из самого начала книги, Цезарь перечисляет основные части независимой Галлии, поскольку Юг в ту эпоху был римской провинцией. Отмечена преобладающая роль рек в качестве границ между регионами, обнаруживается и ошибочное представление древних о географическом положении Галлии: они думали, что Пиренеи тянутся с севера на юг.
С другой стороны, замечания, касающиеся бельгов, напоминают об экономическом проникновении в галльский
мир италийских купцов и о натиске германского мира на кельтов. В этой связи Цезарь противопоставляет понятия культуры, связанное для него со средиземноморским миром, и дикой храбрости, характерной для варварского мира Севера.
Документ 2. Оппидум Бибракта на горе Мон-Бевре
Histoire de la France urbaine. T. 1. La Ville antique.
Paris; £d. du Seuil, 1980. P. 206.
Городище Бибракта над городом Отен расположено на горе Мон-Бевре (750-820 м), входящей в горную цепь Верхний Морван. Первые раскопки здесь начались еще в 1865 г., и археологи делают в этом городище важные находки по сей день. Бибракта была богатейшим оппи-думом народа эдуев. Главный вход в него находится на северо-востоке — это ворота Ребу. Вал, окружающий оппидум, имеет длину 5 км при средней толщине 3-4 м;
40
История Франции
перед ним находится ров глубиной 6 м и шириной Им. Северо-восточный квартал под названием Ком-Шодрон был населен кузнецами, бронзовщиками, эмальерами и золотых дел мастерами — все эти ремесленники работали по металлу. Далее главная улица ведет к центру оппидума, где сохранились дома римского типа, в том числе принадлежащие к доримским временам; их наличие свидетельствует о влиянии Рима и о связях эдуев с ним. Южней за площадью находится огороженное квадратное пространство, соответствующее кельтскому святилищу Бибракты. Основание Августодуна (Отена) повлекло за собой постепенный упадок Бибракты: ее жители переселялись в новый город.
3. ЗАВОЕВАНИЕ ГАЛЛИИ
(Пв.дон.э. — 1в. н.э.)
Римляне, первоначально с конца II в. до н. э. обосновавшиеся в Южной Галлии, во главе с Юлием Цезарем предприняли завоевание Косматой Галлии. Несмотря на вспышки сопротивления (Верцингеториг), отныне Галлия вошла в состав Римской империи.
Менее чем за век, с 125 по 50 г. до н. э., Галлия была аннексирована Римом и превратилась в важную составную часть Западной Римской империи. Действительно, в то время, как кельты постепенно занимали Галлию, Рим взял под контроль Италийский полуостров. В III в. до н. э. римская экспансия столкнулась с морским могуществом Карфагена, civitas в Северной Африке (близ Туниса): с этого начались Пунические войны*. Карфаген, впервые потерпев поражение в 241 г., реорганизовал свою империю, опираясь на Иберийский полуостров. Новое на-»гупление, которое Ганнибал предпринял на Рим в 218 г. через Южную Галлию, отчетливо показало важность для Рима этих областей: во II в. до н. э. Южная Галлия становится одним из главных направлений римской политики.
Рим и Южная Галлия. Трансальпийская Галлия
Первые контакты. Несмотря на ненадежность документов. как будто установлено, что связи между Марсе-
лем и Римом завязались очень рано, может быть — в связи с галльским вторжением в Рим в IV в. до н. э. Кроме того, торговая активность Марселя могла только укреплять его связи с италийскими деловыми кругами. Эта верность союзу закалилась в испытаниях Второй пунической войны, начавшейся в 218 г. до н. э. В самом деле, в этом году Ганнибал предпринял большой поход из Испании в Северную Италию через Южную Галлию. Встретив довольно мало сопротивления со стороны местных народов, Ганнибал переправился через Рону со своими тридцатью семью слонами, перевезя их на паромах, и в течение осени 218 г. перешел через Альпы. Его маршрут по-прежнему точно не выяснен: предполагают, что он прошел долиной Изера, через перевал Клапье или Мон-Женевр. Несмотря на значительные потери пунической армии в людях и слонах, этот переход с античных времен считался подвигом и много веков спустя был повторен Бонапартом. Если Марсель не мог ничего сделать, чтобы помешать движению Ганнибала, впоследствии он поддерживал Рим в борьбе, поставляя ему корабли.
После победы римлян при Заме в Тунисе в 202 г. до н. э. Рим утвердился на Иберийском полуострове, где было создано две провинции. Тогда Южная Галлия стала областью, важной для поддержания связей между Италией и Испанией. В то же время галльский рынок все шире открывался для италийских купцов, присутствие которых там ощутимо в таких туземных городищах Лангедока, как Ансерюн, крупный оппидум в области Безье, расположенный близ так называемой Геркулесовой* дороги, которая вела из Италии к испанскому побережью. Области к западу от Роны все в большей мере испытывали римское влияние со стороны иберийских провинций, которые. должно быть, некоторое время контролировали
Лангедок-Руссильон. Но контактам с Италией мешали действия пиратов и набеги местных народов, грозивших и греческим колониям.
Римская интервенция. Первое вооруженное вмешательство Рима произошло в 154 г. до н. э.: по просьбе Марселя, чьи колонии Антиб и Ницца были осаждены лигурами, римская армия дала бой на территории Галлии. Однако явственным военное присутствие римлян стало только с 125 г. до н. э., когда они пришли снять осаду с Марселя, которому напрямую угрожали кельты и лигуры. Они выправили ситуацию, разбили кельтов-са-лиев и разрушили их столицу Антремон. На ее развалинах победитель, Гай Секстин Кальвин, поставил гарнизон и соединил в его названии наличие здесь минеральных вод со своим именем: Аквы Секстиевы («Воды Секстия», Экс-ан-Прованс) стали первым поселением, основанным римлянами в Галлии, и произошло это в 122 г. до н. э. Во можно, в эту самую эпоху эдуи из области Бургундии заключили союз с Римом. В 121 г. до н. э., в свою очередь, были разбиты аллоброги Дофине и арверны царя Битуита. Один из победителей, Гней Домиций Агенобарб, вошел в Лангедок и поставил гарнизон у вольков-тектосагов в Тулузе около 118 г. до н. э. В том же году был основан Нарбонн.
Организация провинции и ее эволюция. В 118 г. до н. э. Рим решил поселить в Галлии колонистов и избрал для этого поселение Нарбон (Narbo) на берегу реки Од. Эта колония* была поставлена под покровительство Марса и стала называться Narbo Martius. Ее территорию внесли в кадастр* и роздали участки колонистам. Одной из линий кадастровой сетки стала новая дорога, проложенная Гнеем Домицием для соединения Италии с Иберийским полуостровом, — Домициева дорога (via Domitia), отныне заменившая старую Геркулесову
дорогу. Нарбонн, где сходились дороги из Аквитании и с «галльского перешейка», отныне стал важным торговым перекрестком для римской экономики. Этот город воистину был «наблюдательным пунктом и оплотом римского народа», как писал Цицерон.
Итак, Южная Галлия перешла под контроль Рима и к 122-118 или к 74 г. до н. э. стала провинцией Трансальпийская Галлия. Создавались новые города, например Помпей в 72 г. до н. э. заложил Лугдун Конвенов (Lugdunum Convenarum, Сен-Бертран-де-Комменж). Присутствие Рима меняло экономические и социальные условия. Бремя завоевания поначалу сказалось в виде налогов, реквизиций и т. д., отчего местные жители становились должниками. Помимо того, италийцы захватывали земли, вводили новые культуры и активизировали свою торговую и финансовую деятельность. Выгоду от этого могли получать только местные аристократы, интеграция которых в римскую среду происходила медленно и выразилась, например, в перенятом обычае строить дома с атрием*, как в Ансерюне (Эро) или в Глануме (Сен-Реми-де-Прованс). Усиление социальных различий было одной из причин волнений, вспыхивавших в провинции.
Первые серьезные проблемы в Трансальпийской Галлии возникли из-за внешних элементов — кимвров и тевтонов, авангарда германских народов, чьи передвижения создавали угрозу для Рима до конца Империи. Со 109 г. до н. э. кимвры и тевтоны разоряли Галлию и разбили несколько римских армий. Отправка консула Гая Мария положила конец этим бесчинствам: выкопав ров для лучшего снабжения своих войск по морю. Fossae Marianae (Фос-сюр-Мер), Марий в 102 г. до н. э. разгромил тевтонов при Эксе-ан-Прованс. Воспользовавшись смятением, в 108 г. до н. э. поднялись тулузские воль-
ки-тектосаги, но были разбиты Квинтом Сервилием Це-пионом, который использовал эту возможность, чтобы разграбить их храмы и захватить сокровища. Беспорядки вспыхнули также в краях салиев и аллоброгов, но Рим выправил положение. Приезд Гая Юлия Цезаря даст завоеванию новый импульс.
Цезарь и Косматая Галлия
Создание Трансальпийской Галлии усилило экономическое влияние Рима в кельтской Галлии. На кельтскую территорию проникали италийские купцы и продукты (керамика, вино, оливковое масло). Этот экономический поток был выгоден также галльским ремесленникам и торговцам. Но политическая ситуация была не столь блестящей. Над Галлией, раздробленной на соперничающие civitates, нависла двойная опасность: германская угроза с севера и римские амбиции на юге, которые явственно оформились с 58 г. до н. э., когда Цезарь был назначен наместником Трансальпийской Галлии, отныне чаще всего называемой Провинция (в противоположность независимой Галлии), откуда и пойдет слово «Прованс».
Между 62 и 60 гг. до н. э. в Верхний Эльзас пришли германцы под водительством Ариовиста. В 58 г. до н. э. швейцарские гельветы, оказавшись под непосредственной угрозой, решили переселиться на запад, в земли сантонов. Они выбрали дорогу через территорию аллоброгов, принадлежащую к Провинции. Цезарь воспротивился этому и заставил их идти через поселения секва-нов и эдуев. Эдуи, чьи земли подверглись разорению, обратились к своим союзникам, римлянам; в таких обстоятельствах Цезарь был вынужден ввести в Галлию войска. Галльская война, о которой подробно рассказал
сам Цезарь в «Галльской войне», состояла из трех основных фаз.
Наступление 58 г. до н. э. Во время этого наступления гельветы были разбиты при Бибракте и вынуждены вернуться в свои земли. Тогда-то делегаты галльских civitates и прибыли к Цезарю просить помощи в борьбе с Ариовистом. Цезарь согласился, увидев в этом возможность еще прочней утвердиться в Галлии. Он обосновался в Безансоне, в земле секванов. После того как переговоры с Ариовистом потерпели неудачу, Цезарь выступил против германцев и разбил их в районе Мюлуза; им пришлось переправляться обратно через Рейн. Тогда Цезарь смог поставить в земле секванов свои зимние квартиры и настроиться на расширение сферы своих действий в Галлии, в то время как разбитый Ариовист был вынужден отступить.
Галлия в окружении. С 57 по 53 г. до н. э. Цезарь и римские легионы* заняли периферийные области; кельтская Галлия оказалась в окружении. 57 год был посвящен подчинению части народов Бельгики. Ремы (Реймс) заявили, что принимают сторону Рима; коалиция других народов была разбита на берегах реки Эны. Далее Цезарь добился подчинения суессионов (Суас-сон), белловаков (Бове) и амбианов (Амьен). Севернее он натолкнулся на более яростное сопротивление нервнее Камбрези, виромандуев (Сен-Кантен), атребатов (Аррас) и атуатуков Мааса. Попав в трудное положение, он сумел добиться своего. В конце 57 г. он отправил своего легата Красса в Арморику, где тот не встретил сопротивления. Но в 56 г. восстали венеты (Ванн). Их тяжелые дубовые корабли с очень толстыми бортами и кожаными парусами по качеству превосходили римские корабли; понадобился штиль, чтобы римляне сумели разбить венетский флот. В том же году Красс подчинил аквитан
ские народы, а Цезарь предпринял поход на север, к ме-напиям и моринам. На 55 г. пришлись экспедиция за Рейн против германцев и высадка на острове Британия, которая еще раз безуспешно была повторена в 54 г. Конец 54 г. был трудным, в землях карнутов и Северной Галлии нарастало сопротивление. Во главе движения встал вождь эбуронов Амбиориг и перебил двенадцать римских когорт*. Потом он осадил лагерь Квинта Цицерона, брата оратора, и тогда же в свою очередь восстали тревиры. Цезарю удалось снять осаду с лагеря Цицерона и с помощью своего легата Лабиена подавить восстание. В 53 г. была произведена реорганизация армии и заново подчинена страна с помощью репрессий против нервиев и эбуронов. В конце 53 г. Цезарь встал на зимние квартиры в землях сенонов, лингонов и тревиров. Все эти события подготовили широкое восстание 52 г.
Верцингеториг. В XIX в. Верцингеториг стал символом единства страны перед лицом внешней угрозы и образцом национального героя, так что его подлинную личность трудно отделить от легендарного ореола. Реальность и не столь проста, и не столь грандиозна... Восстание началось зимой 53-52 гг. до н. э. с убийства италийских купцов в Ценабе (Орлеане). Узнав эту новость, Верцингеториг, сын знатного арверна Кельтилла, сумел добиться признания со стороны своего народа и встал во главе восстания. Кого он представлял в Галлии того времени? Представитель аристократического рода, он объединил вокруг себя традиционалистов и консерваторов, увидевших возможность избавиться от римских завоевателей и не допустить перемен в галльском обществе. Среди них важную роль должны были играть друиды, власти которых Рим угрожал.
Получив помощь от народов Центральной и Западной Галлии, Верцингеториг перешел в наступление. Цезарь,
уехавший в Италию, должен был вернуться, чтобы организовать оборону Провинции и вновь возглавить войска в Галлии. Он сумел взять Аварик (Бурж) и послал Ла-биена, чтобы разбить другую галльскую армию в Лютеции. Но он потерпел поражение под Герговией, в сердце земли арвернов. В результате этого поражения к восстанию примкнули эдуи, и в Бибракте Верцингеториг быЛ признан главой галлов. Цезарь предпочел отступить к югу, чтобы защитить Провинцию. Именно тогда Верцингеториг решил бросить конницу против римской армии на марше. Эта недооценка противника стала дл> него роковой: атака была отбита, и галлы отступила в Алезию, оппидум народа мандубиев.
Оппидум Алезия (Ализ-Сент-Рен), занимавший примечательное положение на горе Оксуа, был идеальной крепо1 стью. Но такая оценка не учитывает осадного искусства Цезаря, который обнес поселение контрвалационной* линией с насыпями, башнями, рвами, засекой и, наконец, «волчьими ямами» с кольями, чтобы исключить всякую вылазку. Циркумвалационная* линия, обращенная вовне, защищала римлян от контрнаступления армии, которая пришла на помощь осажденным (документ /, с. 51). Эта армия была отброшена, и Верцингеторигу пришлось сдаться: его отправили в Рим, он прошел в триумфальном шествии Цезаря в 46 г. до н. э., а потом был казнен (документ 2, с. 53). Для восстановления спокойствия в Галлии понадобился еще год.
Окончание завоевания и последние восстания
Восемь лет Галлия испытывала на себе бедствия войны с ее грабежами, массовыми убийствами, захватом галлов в плен и продажей их в рабство; после поражения она должна была выплатить Риму 40 миллионов сестер
циев*. Цезарь смог сколотить себе состояние и прежде всего создать армию, которую использовал, чтобы взять власть в Риме. С 49 по 31 г. до н. э. Рим вступил в период гражданских войн — сначала между Цезарем и Помпеем, потом между Октавианом и Антонием. Первой жертвой этих войн в Галлии стал Марсель, по ошибке вставший на сторону Помпея: он лишился основной части своей территории и своих привилегий. Галлия еще не была завоевана окончательно: задачу завершить ее интеграцию в состав Империи взяли на себя Октавиан Август и императоры I в.
Трофеи'Августа. В ходе своего царствования (31 г. до н. э. — 14 г. н. э.) император Август неоднократно вводил в Галлию войска, сам или его полководцы, напри-и ер Агриппа, для подавления восстаний. После аквитанского восстания 28 г. до н. э. он воздвиг в Сен-Бер-тран-де-Комменж победный трофей*, чтобы увековечить свои успехи в Испании и Галлии. Однако еще было нужно упрочить связь между Галлией и Италией, поставив под контроль альпийские области, населенные множеством независимых народов. В 57 г. до н. э. попытка сделать это, предпринятая одним из легатов Цезаря, Галь-бой, потерпела неудачу. Покорив салассов долины Аосты и установив в честь этой победы в Аосте триумфальную арку, с 16 по 14 г. до н. э. Август предпринял завоевание всех Альп. Материальным выражением успеха этих походов стал трофей, воздвигнутый в Ла-Тюрби, выше Монако, в 7-6 гг. до н. э. Этот трофей одновременно означал и официальную границу между Италией и Галлией. Оба памятника, в Пиренеях и Альпах, прославляли мощь римских войск.
Германское препятствие. Зато трофей, возведенный в 9 г. до н. э. на Эльбе, был посвящен достаточно иллюзорной победе: германцы Рейна и Подунавья стали для
Запада величайшей проблемой. Август вознамерился завоевать Германию. Ободренный успехами походов Друза в 12-9 гг. до н. э., он решил расширить Империю до Эльбы; но германец Арминий уничтожил в 9 г. до н. э. в Тевтобургском лесу три легиона легата Вара и положил конец этим планам. Отныне рейнские области служили одновременно границами Галлии и Империи.
Мятежи галльской знати. Война, которую Рим вел на Рейне, стоила дорого. Тиберий, преемник Августа, усилил налоговый гнет, который испытывали галльские народы: civitates эдуев и тревиров, прежде освобожденные от налогов, потеряли свои привилегии. Экономическая эксплуатация Галлии, включавшая конфискации земель и описи, в сочетании с ростом налогов увеличивала задолженность галлов. Враждебность Тиберия к друидам способствовала формированию слоя противников римской власти. Так, ряд восстаний вспыхнул в 21 г. н. э. Начавшись в долине Луары, у андекавов (Анжер) и туронов (Тур), волнения распространились на земли эдуев и тревиров. Их вождями стали романизованные галльские аристократы: у тревиров — Юлий Флор, у эдуев — Юлий Сакровир. Восстание в долине Луары и восстание Флора были легко подавлены. Но Сакровир сумел занять Отен и взять в заложники молодых знатных галлов, которые там учились. Он собрал армию, но она была разбита римлянами. Сакровир покончил с собой на своей вилле.
Неудачная попытка создания Галльской империи. Последние беспорядки были одновременно связаны с германской проблемой, вопросом наследования императорского титула и недовольством внутри страны. В самом деле, с конца царствования Нерона и после его смерти в 68 г. н. э. в Империи начался период кризисов и неразберихи. Конфликты между кандидатами на импе
раторский трон способствовали возникновению восстаний в Галлии. Первое из них было сельским, оно вспыхнуло на территории эдуев под руководством Марика. Он объявил себя освободителем галлов и увлек за собой сельское население. Эдуйская знать и римская армия совместно разгромили это народное восстание, первое восстание крестьян в истории Франции.
Тем временем Галлия попала под контроль одного легата* легиона, Вителлия, которого его войска провозгласили императором. Офицер германского происхождения, батав Цивилис, поднял восстание и вместе с другими германцами попытался создать самостоятельное владение близ Рейна. Смерть Вителлия дала всем возможность действовать. Галлы Тутор и Классик из civitas тре-виров и Юлий Сабин, лингон, воспользовались этой ситуацией, чтобы в 70 г. н. э. провозгласить на Рейне Галльскую империю. Но делегаты галльских civitates, собравшись в Реймсе, отвергли эту империю и подтвердили свою верность Риму и новому императору Веспасиану: галльская знать выбрала «рах гогпапа».
Восставшие были разбиты, и со времен Веспасиана Галлия глубоко интегрировалась в римский мир, на век обеспечивший ей период мира и процветания.
Документ 1. Укрепления Цезаря перед Алезией
Цезарь устроил свои укрепления следующим образом. <...> Он провел два рва в пятнадцать футов 14,5 м| ширины и такой же глубины; в средний из них, находившийся на ровной и низменной местности, он провел воду из реки. За ними выстроена была плотина и вал в двенадцать футов |3.5 м] вышиной, который был снабжен бруствером и зубцами, причем на местах соединения бруствера с валом выдавались большие рогатки, чтобы затруднять врагам восхождение на вал, а вся линия укреплений была опоясана башнями в восьмидесяти футах [24 м] одна от другой.
< Цезарь счел нужным прибавить к этим веркам еще и другие, чтобы все укрепление можно было защищать меньшим количеством солдат. С этой целью срубались стволы деревьев или очень прочные сучья, их верхушки очищались и заострялись; затем проводились один за другим рвы в пять футов [1,5 м] глубиной. В них устанавливались эти с7вольи и, чтобы их нельзя было вырвать, снизу они скреплялись, причем сучья выдавались наружу. Они образовали по пять рядов, связанных и сплетенных друг с другом. Кто попадал туда, тот натыкался на острия стволов. Их называли «могильными столбами». Перед ними выкапывались косыми рядами в виде пятерки ямы в три фута [0,9 м] глубины, постепенно суживавшиеся книзу. В них опускались гладкие стволы толщиной в человеческое бедро, заостренные и обожженные сверху и выдававшиеся над поверхностью не более чем на четыре дюйма. Чтобы придать им полную устойчивость, каждый из них у основания закапывали на оДин ФУТ 10*28 м] землей и утаптывали ее; а остальную, верхнюю, часть ямы прикрывали прутьями и хворостом, цтобы скрыть ловушку. Такого рода ям было всюду проведено по пять рядов в трех футах [0,9 м[ друг от друга. По сходству с цветком их называли «лилиями». Перед ними целиком вкапывались в землю колья в фут длиной с железными кр1очками; они были устроены в разных местах на небольшом расстоянии друг от друга. Их называли «рожнами».
flo окончании всех этих работ Цезарь выбрал <...> самую ровнУю полосу и провел на ней совершенно такую же линию укреплений в четырнадцать миль [20,7 км] в окружности, но обращенную наружу, именно против ожидаемого извне неприятеля.
(Гай Юлий Цезарь. Галльская война / / Записки Юлия Цезаря и его продолжателей о галльской войне, о гражданской войне, об александрийской войне, об африканской войне / Пер. М. М. Покровского. М.: Ладомир — Наука, 1993. С. 178-179.)
Цезаря подробно описывает работы по созданию конмрвалационной линии, обращенной к Алезии; три по-средние строки упоминают циркумвалационную линию, о6р^еннУю наружу. По поводу местоположения Але-зии iuao много споров. Называли немало разных мест,
н том числе Алез в 25 км от Безансона и Ализ-Сент-Рен в Бургундии. Археологические раскопки, начатые по инициативе Наполеона ///, позволили отождествить Алезией Ализ-Сент-Рен: они во многом подтвердили описание Цезаря. Таким образом, эту оборонительную систему можно реконструировать в виде следующей схемы:
Контрвалационная линия
Документ 2. Сдача Верцингеторига в плен
/. По Цезарю:
Он приказывает им выдать оружие и привести князей. Сам он сел в укреплениях перед лагерем. Туда приводят вождей; Верцингеторига выдают, оружие положено. Эдуев и ар-вернов Цезарь приберег, в расчете снова приобрести через них влияние на их общины; остальных пленных он распределил во всем своем войске по человеку на солдата в качестве военной добычи.
(Гай Юлий Цезарь. Галльская война / / Записки Юлия Цезаря и его продолжателей о галльской войне, о гражданской войне, об александрийской войне, об африканской войне / Пер. М. М. Покровского. М.:
Ладомир — Наука, 1993. С. 188.)
2. По Плутарху:
Верцингеториг, руководитель всей войны, надев самое красивое вооружение и богато украсив коня, выехал из ворот. Объехав вокруг возвышения, на котором сидел Цезарь, он соскочил с коня, сорвал с себя все доспехи и, сев у ног Цезаря, оставался там, пока его не заключили под стражу, чтобы сохранить для триумфа.
(Плутарх. Цезарь. XXVII, 9—10 // Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Т. II. СПб.: Кристалл, 2001. С. 625.)
Историография очень рано особо выделила Верцингето-рига. Еще в древности, около 100 г. н. э., греческий историк Плутарх рассказал о нем иначе, чем в версии Цезаря. Маловероятно, чтобы галльский вождь мог так гарцевать вокруг Цезаря; но по традиции в учебниках по истории чаще всего приводится эта версия. Прославление Верцингеторига достигло апогея, когда в 1865 г. в Ализ-Сент-Рен возвели статую галльского вождя высотой в семь метров. Эта статуя и поныне возвышается над современным городком Ализ.
Ь. НОВЫЕ ВЛАСТИ
(I в. до н. э. — 1в. н. э.)
Разделенная на провинции и на civitates, которые начали усваивать римское право, Галлия преобразилась под защитой армии, охранявшей границы, и в унифицирующих рамках одной административной системы и одного императорского культа.
В годы, последовавшие за завоеванием Галлии Цезарем, влияние Рима на галльской территории усилилось. Но перипетии гражданской войны не позволяли дать Галлии определенный статус. Понадобится более тридцати лет, чтобы уточнить ее разбивку на провинции. Тем временем Рим создавал новые структуры и основывал civitates. С царствования Августа границы провинций были установлены. Из-за многочисленности здешних народов Рим попытался укрепить единство страны и упрочить свое господство, используя внутри civitas прежнюю галльскую верхушку.
Система провинций (карта 2, с. 482)
Общие условия. Одним из первых необходимых условий для более тесной интеграции Галлии в римский мир было развитие сети civitates. К первым римским колониям* в Южной Галлии добавилось множество новых.
В Нарбонн в 45 г. до н. э. прибыла новая партия колони-
стов, состоящая из ветеранов армии Цезаря. Безье, Фре-жюс, Арль и Оранж тоже были заложены по инициативе ветеранов Цезаря или Августа. Статус римских колоний получили также Вьенн и Баланс. Местным civitates Трансальпийской Галлии было даровано латинское право* — переходная стадия к римскому праву, вместе со статусом колонии для некоторых, как Ним. В 43 г. до н. э. Луций Мунаций Планк на рубеже Трансальпийской Галлии и новых территорий основал римскую колонию Лугдун. (Лион), призванную сыграть существенную роль в системе провинций. В косматой Галлии при Цезаре и Августе было образовано значительное число civitates, в чьих названиях имена Августа, Юлия или Цезаря свидетельствовали о том, что в их создании приняли участие официальные власти: Августодун (Отен, у подножия горы Мон-Бевре, бывшая Бибракта), Юлио-маг (Анжер) или Цезародун (Тур). Щадя побежденных, Рим оставил кое-какие привилегии некоторым народам, рассматриваемым как федераты, союзники Рима по договору, например эдуям, или народам свободным, не заключавшим договора, как арвернам. В обоих случаях они пользовались налоговыми льготами, которые исчезли при Тиберии. Риму также было необходимо точно знать ситуацию в завоеванных регионах. С 27 г. до н. э. проводились переписи с целью оценить численность населения и его имущество, чтобы произвести раскладку налогов и различных податей. В то же время Август поручил своему зятю Агриппе проложить сеть основных дорог, приспособленную к новым потребностям завоевателей. Так, из Лиона дороги разошлись по всей Галлии, а Рона и океан оказались связаны линией Лион — Сент: этот город был создан тогда же. когда и дорога, в 20 г. до н. э.
Нарбоннская провинция. Одновременно с этими начинаниями императорское правительство приступило к новому административному разделу провинций, который проходил в несколько этапов. В 27 г. до н. э. провинции были разделены на те, которыми управляет римский сенат*, и те, которыми управляет император. С этой даты вся Галлия оказалась подконтрольной императору, но в 22 г. до н. э. Август решил передать Трансальпийскую Галлию сенату. Отныне эта провинция получила название Нарбонской Галлии (Gallia Narbonensis). Ей руководил сенат, отправлявший в нее наместника из числа бывших преторов*. Он носил официальный титул проконсула* и жил в Нарбонне.
Три Галлии. Этим названием, Tres Galliae, источники называют все земли косматой Галлии, которую Август с 16 по 13 г. до н. э. разделил на три провинции. Каждой из этих провинций управлял наместник, назначаемый императором на срок около трех лет и также избранный из числа сенаторов — бывших преторов. Он носил титул legatus Augusti pro praetore, легата-наместника* императорской провинции. Раздел Августа не вполне соответствует трем большим областям по определению Цезаря.
Аквитания (Aquitania) отныне включала в себя все земли между Пиренеями и Луарой. Если эта большая Аквитания воспроизводила прежнюю структуру галльских civitates, например арвернских, в ней произошли и изменения: так, тридцать аквитанских народов, живших к югу от Гаронны, были перегруппированы в девять, а области Кузерана и Комменжа присоединены к Аквитании. Наместник в I в. н. э. жил в Медиолане (Сенте), потом административный центр был перенесен — во II в., несомненно, в Пуатье, а далее, в III и IV вв., в Бордо.
Области между Луарой и Сеной входили в Лионскую провинцию, Лугдунскую Галлию (Gallia Lugdunensis). Там жили народы Арморики (осисмии, редоны и т. д.), карнуты, эдуи, паризии, но также народы земель к северу от Сены, изначально принадлежавшие к группам бельгов, как велиокассы (Руан). Зато северо-восточная часть Кельтики с землями лингонов (Лангр) и секванов (Безансон) была отнесена к Бельгике. Административным центром этой провинции был Лион, значение которого, как мы увидим, вышло за ее рамки и превратило его в столицу Трех Галлий.
Третьей провинцией была Бельгией (Belgica); первоначально она тянулась до Рейна и включала в себя два военных округа в Рейнской области. Ее административным центром был Дурокортор (Реймс). Но присутствие сильного военного контингента привело к переменам в этой структуре.
Германии. Чтобы противостоять военным угрозам, в 90 г. н. э. император Домициан решил создать две провинции под названием Германия — Нижнюю и Верхнюю Германию под управлением легатов — сенаторов и бывших консулов. Нижняя Германия (Germania inferior) в качестве административного центра имела Кельн и располагалась в низовьях Рейна, занимая земли современных Голландии и Бельгии. Майнц считался административным центром Верхней Германии (Germania superior), занимавшей более обширную территорию от левого берега Рейна до civitates секванов и лингонов, отнесенных к Бельгике. Кроме того, к востоку от Рейна, между этой рекой и Дунаем, располагалась зона, которую галлы подвергли открытой колонизации, — Деку-матские поля*.
Альпийские провинции. Хоть они и имели второстепенное значение по сравнению с Тремя Галлиями, к этому списку надо добавить и альпийские провинции, также включавшие часть французской территории. Это были Морские Альпы с центром в Цеменеле (Симье), Коттийские Альпы с центром в итальянской Сузе, однако включавшие в себя долину Арка и верховья Дюранса, и, наконец, Грайские Альпы с центром в Аксиме (Эм), расположенной в долине Изера. Из-за их меньшего значения управление ими поручали всадникам в должности прокураторов*. Таким образом, на территории современной Франции находилось девять древних провинций, причем Корсика относилась к соединенным провинциям Сардиния — Корсика. Но если провинция представляла собой организационные рамки, реальную жизнь можно было увидеть в civitas.
Политическая реалия: civitas
Для галла понятие провинции оставалось далеким и часто абстрактным. Его политический горизонт принципиально был ограничен civitas, к которой он принадлежал, то есть ограниченной территорией, где политическая активность концентрировалась в ее центре — городе: она, а не Рим была настоящей родиной для галла.
Три категории статуса. В системе ценностей, установленной Римом, этой родине отводилось место в зависимости от юридического статуса civitas, делившихся на три категории. Первая, civitates с правом перегринов*, соответствовала поселениям народов, которым не дали римского или латинского права. Их жители подлежали императорскому налогообложению, подчинялись провинциальному закону и обладали только местным гражданством: они могли сочетаться браком лишь с лицами,
имеющими тот же статус, а торговать лишь через посредство римского или латинского гражданина. Первоначально таким был статус большинства галльских civitates, но с I в. н. э. многие из них получили доступ к латинскому праву. В civitates латинского права жители имели те же гражданские права, что и римские граждане, но не те же политические: в частности, их не допускали к императорским магистратурам и, следовательно, в римский сенат. Они тоже были обязаны платить императорские налоги. Зато магистраты этих civitates, уходя с должности, получали вместе с семьями римское гражданство. Император Адриан распространил это право на весь совет civitas. Наконец, граждане civitates римского права* имели те же права, что и граждане Рима. Однако эти civitates, расположенные на завоеванной территории, должны были платить прямые налоги, если только не обладали италийским правом*, jus Italicum, приравнивавшим их землю к италийской и избавлявшим их от прямых налогов, как Лион и Вьенн. Галльские civitates могли получить также завидный ранг римской колонии*, как, например, Отен — colonia Flavia Augustodunum или Дье — colonia Dea Augusta.
Структуры civitas. Управление civitas осуществляли из центрального города магистраты или муниципальный совет по римскому образцу. Члены совета, или курии, составляли сословие декурионов*, ordo decurionum, численность которого для Галлии неизвестна (от 30 до 100 декурионов на civitas). Возможность для граждан войти в состав курии* зависела от их имущественного состояния или магистратской карьеры. Раз в пять лет назначались два или четыре магистрата, дуумвиры или комиссия четырех, составлявшие перечень граждан. Это ordo вело дела civitas, и его члены отвечали своим имуществом за правильное поступление податей в казну им-
перни. Исполнительную власть ordo поручало магистратам в соответствии с их иерархической карьерой, cursus. Нижний уровень составляли два квестора и два эдила, исполнявшие в основном финансовые функции: сбор налогов, контроль над рынками, общественные работы, местный полицейский надзор и т. п. Над ними стояли два дуумвира, управлявшие civitas. Все эти должности замещались ежегодно и имели коллегиальный характер. Первое время еще сохранялись некоторые прежние галльские институты: так, в начале императорской эпохи в Сенте упомянут вергобрет*. Действительно, во главе городов часто можно обнаружить представителей старых высокопоставленных семейств.
Интеграция верхушки. Необходимым условием приобщения к власти было, конечно, имущественное состояние. Но система, предлагаемая Римом, предоставляла местным элитам и более соблазнительные перспективы преуспевания и социального возвышения. Стремление галльской верхушки подняться по иерархической лестнице отразилось в одном исключительном документе — Клавдиевой таблице, высеченном тексте, найденном н Лионе и содержащем речь императора Клавдия, которую тот произнес в 47 или 48 г. н. э. перед римским сенатом и которая известна также по «Анналам» историка Тацита. Получив ходатайство знатных галлов, Клавдий сообщил сенату о своем желании предоставить доступ к римским магистратурам, ius honorum, всем римским гражданам Галлии, включая тех, кто принадлежит к лаги неким civitates. Сенат неуверенно согласился дать это право эдуям (документ 1, с. 65), но впоследствии, должно быть, оно было распространено и на другие civitates. Гак, в течение I в. галльская знать все более и более ин-нч рировалась в состав римского правящего класса. Она получила право гражданства в первый период Империи,
и свидетельство об этом сохранили имена ее представителей, поскольку те взяли имена Цезаря и Августа — Гай Юлий. Это поколение «Юлиев» представляет сан-тон Гай Юлий Руф, велевший высечь на арке, которую он преподнес Сенту, свою генеалогию, восходящую к его прадеду Эпотсоровиду, который, должно быть, жил во времена независимой Галлии и носил галльское имя. Этот текст также уточняет, что заказчик был в Сенте фламином, жрецом императорского культа (документ 2, с. 67). Далее он оказывается в Лионе жрецом Трех Галлий. В форме культа императора тогда решалась проблема связей и связующих элементов между провинцией, чисто римским созданием, и civitas, произошедшей от бывшей кельтской общины независимой Галлии.
Связующие силы
Связность провинциальной системе придавали три категории людей.
Солдат. Первоначально солдат был орудием завоевания, и это слово в Галлии ассоциировалось со всеми потрясениями. Но он был тесно связан и с переустройством страны после завоевания: строительством мостов, дорог и т. д. Из завоевателя он стал по преимуществу гарантом мира. Основная часть вооруженных сил Галлии была расквартирована на рейнских землях и находилась в распоряжении наместников Германий. В течение I в. н. э. на рубежах германских земель была создана укрепленная граница — лимес* с кастелями, рвами, частоколами. За ней легионы были размещены в постоянных лагерях, из которых сформировались такие города, как Аргенторат (Страсбург), возникший на месте лагеря Восьмого легиона*. В других провинциях военных частей было мало, а в Нарбоннской провинции, сенатской,
совсем не было. В Лионе стояла когорта численностью в тысячу человек. Тринадцатая городская когорта, выполнявшая две задачи: несение полицейской службы и надзор за лионской монетной мастерской. Эта связующая сила могла способствовать и распаду в случаях узурпаций, особенно с Ш в. н. э.
Администратор. Управляли Галлией магистраты двух категорий: наместники и прокураторы. Наместник отвечал за защиту провинции, за сохранение мира и уважение к законам. При помощи своей канцелярии, officium, он проводил заседания суда в основных городах провинции. Тем самым он утверждал присутствие Рима в сердце страны. В Нарбонне проконсул с помощью своего квестора исполнял также финансовые функции. В других провинциях руководство финансами предоставлялось прокураторам-всадникам, подчиненным непосредственно императору, который платил им жалованье в зависимости от карьерного ранга. Функции носителей очень важных должностей выходили за рамки провинций. Надзор за всеми канцеляриями осуществляли два прокуратора: в Трире — для Бельгики и Германий, в Лионе — для Аквитании и Лионской провинции. Их задачей была организация сбора прямого налога, трибута (tributum), взимаемого с земли и имущества и разложенного по итогам переписи. Они контролировали также поступление доходов с императорских владений. Косвенными налогами ведали другие прокураторы, равно как и таможенными пошлинами, quadragesima Galliarum, взимаемыми в размере 2,5% от стоимости товара, надзор за которыми во всей Галлии вели из Лиона, или же налогом с наследства, vicesima hereditatium, в размере 5% от его размеров, за сбором которого следили два прокуратора: первый — для Лионской провинции, Бельгики и Германий, второй — для Аквитании и Нарбоннской провинции.
и т. д. Управление провинцией происходило в тесном контакте с civitates, верхушка которых несла ответственность за правильное поступление налогов.
Жрец. Распространение императорского культа отвечало потребности в религиозной и моральной сплоченности. У него было два проявления. Первое имело место в рамках civitas, где представители местных элит за свой счет делали надписи или возводили алтари: в Нарбонне в 26 или 25 г. до н. э. некое частное лицо упомянуло рах Augusta, мир Августа, а в 11 г. н. э. город почтил гений (питеп) императора, организовав церемонии в честь религиозного содержания императорской функции. Строили храмы, посвященные Риму и императорской фамилии: Квадратный дом в Ниме или храм Августа и его жены Ливии во Вьенне. Знатный человек, фламин, обеспечивал отправление этих культов при помощи религиозных коллегий севиров августалов*. каждая из которых состояла из шести человек — свободных людей или вольноотпущенников*, если они обладали приличным состоянием. Второе проявление этого культа затронуло всю провинцию. В 12 г. до н. э. в Лионе в квартале Кон-дате, у слияния Роны и Соны, был воздвигнут алтарь Рима и Августа, ага Romae et Augusti. Каждый год 1 августа, в годовщину победы Августа над Антонием и Клеопатрой, сюда прибывали делегаты civitates Трех Галлий. чтобы под руководством sacerdos, жреца алтаря Слияния, засвидетельствовать верность Империи. На этого жреца возлагалась организация игр в амфитеатре*, построенном близ алтаря. Делегаты составляли Совет Галлий и располагали специальной кассой, area Galliarum; они избирали sacerdos’a. Надо отметить, что у народов земель к югу от Гаронны было особое святилище в Лугдуне Конвенов (Сен-Бертран-де-Комменж). Это значит, что была признана специфика аквитанских народов. Для Германий Август воздвиг Алтарь убиев.
где позже, в 50 г. н. э., Клавдий основал город Кельн. Император Веспасиан дополнил организацию императорского культа, регламентировав отправление провинциального культа в Нарбонне. Должность провинциального жреца означала существенное повышение общественного статуса, и местная знать домогалась ее; в некоторых случаях эта должность могла служить трамплином для более успешной карьеры в императорской администрации. Кроме того, размещение именно в Лионе собрания делегатов трех провинций Галлии давало особое положение этой civitas, где, кстати, была сосредоточена существенная часть территориальной администрации.
Итак, в руководстве Галлией использовалось ограниченное число римских чиновников и наместников. Рим организовал управление этой страной, привлекая к этому прежде всего галльскую знать, сохранившую свой ранг в своих civitates. Хотя эта система, основанная на богатстве и не допускавшая к власти большинство населения, может вызвать критику, однако в истории средиземноморского мира это один из редких примеров, когда народ-победитель позволил побежденному не только принимать участие в политической жизни завоеванной страны, но даже получить те же права, и эту эволюцию закрепил эдикт императора Каракаллы от 212 г. н. э., превративший всех свободных людей в римском мире в римских граждан. В Галлии такое отношение, которое смогло сохраниться четыре века, позволило расцвести своеобразной культуре.
Документ 1. Император Клавдий предлагает допустить галлов в римский сенат
/. Отрывок из надписи, высеченной на бронзовой пластине и найденной в Лионе:
Конечно, это было новшеством, когда божественный Август. мой двоюродный дед, и мой дядя Тиберий Цезарь
пожелали, чтобы весь цвет колоний и муниципий — я подразумеваю людей видных и состоятельных — оказался в этой курии. <.,.>
Границы провинций, который обычны и привычны для вас, сенаторы, я пересек с робостью, но теперь мне следует открыто выступить на стороне косматой Галлии. Если кто-то считает, что они подвергли испытанию божественного Цезаря, десять лет воюя с ним, пусть такой человек сопоставит с этим сто лет безупречной верности и неизменной покорности среди стольких наших смут, что в избытке ощутил мой сиятельнейший отец Друз, когда подчинял Германию: своим спокойствием они тогда обеспечили ему нерушимый и надежный мир в тылу.
Корпус латинских надписей. XIII, 1668 // La Gaule romaine. Textes choisis et pr£sent£s par Lucien Lerat...
Paris: Armand Colin, 1977. P. 189-190.
2. Отрывок из «Анналов* Тацита:
♦<...> И все же, если припомнить все войны, которые мы вели, то окажется, что ни одной из них мы не завершили в более краткий срок, чем войну с галлами; и с того времени у нас с ними нерушимый и прочный мир. Пусть же связанные с нами общностью нравов, сходством жизненных правил, родством они лучше принесут к нам свое золото и богатство, чем владеют ими раздельно от нас! Всё, отцы-сенаторы, что теперь почитается очень старым, было когда-то новым; магистраты-плебеи появились после магистратов-патрициев, магистраты-латиняне — после магистратов-плебеев, магистраты из всех прочих народов Италии — после магистратов-латинян. Устареет и это, и то, что мы сегодня подкрепляем примерами, также когда-нибудь станет примером*.
За речью принцепса последовало сенатское постановление, в силу которого эдуи первыми получили право становиться сенаторами, в уважение к старинному союзу и к тому, что они единственные из галлов именовались братьями римского народа.
Корнелий Тацит. Анналы. XI, 24-25 / / Тацит, Публий Корнелий. Анналы. Малые произведения. История.
М.: ACT; Ладомир, 2001. С. 244-245.
В 48 г. н. э, император Клавдий произнес речь в римском сенате, получив прошение от галльской знати, желавшей обрести доступ к римским магистратурам и, таким образом, в сенат. В качестве исключения эта речь известна нам по двум документам: ее пересказу у Тацита, римского историка (50-120 гг. н. э.). и по надписи, высеченной на бронзовой доске, которая была найдена в Лионе в 1528 г. Польстив италийскому элементу в сенате, Клавдий показал все выгоды, которые Рим мог бы извлечь из приема знатных галлов в сенат. Сенат согласился на это сначала для эдуев, чья связь с Римом была самой давней, и в конечном счете был вынужден принять и представителей других народов, как показывает обнародование документа в Лионе. Эти два отрывка ясно свидетельствуют о политике, которую проводил Рим по отношению к провинциям, и об интеграции галльской знати после века римской оккупации.
Документ 2. Знатный галл в начальный период Империи (19-20 гг. н. э.)
/. Надпись на арке в Сенте:
Гай Юлий Руф, сын Гая Юлия Отуаневна, внук Гая Юлия Гедемона, правнук Эпотсоровида, жрец Рима и Августа на алтаре, воздвигнутом у Слияния, префект ремесленников, принес в дар эту арку.
Корпус латинских надписей. XIII, 1036 / trad. Louis Maurin / / La Charente-Maritime; I’Aunis et la Saintonge des origines a nos jour. Sous la direction de Jean-Моё! Luc...
Saint-Jean-d,Angёly: Bordessoules, 1981. P. 56.
2. Надпись на амфитеатре в Лионе:
Во здравие Тиберия Цезаря этот амфитеатр вместе с ареной и возвышением Гай Юлий Руф, сын Гая, жрец Рима и Августа, префект ремесленников, и Гай Юлий Руф, сын и внук Гая, уроженцы civitas сантонов, воздвигли за свой счет.
L’Ann^e £pigraphique. 1961. N 62 / trad. Louis Maurin // La Charente-Maritime; TAunis et la Saintonge des origines й nos jour. Sous la direction de Jean-Моё! Luc...
Saint-Jean-d’Ang£ly: Bordessoules, 1981. P. 55.
Уроженцы Сента Гай Юлий Руф и его сын — представители тех потомков галльских вождей, которые в четвертом поколении полностью интегрировались в римский мир. Эти знатные галлы приняли римские имена на основе имени Гая Юлия Цезаря, их завоевателя, но не преминули в своей civitas напомнить о своих местных корнях. Они занимали в администрации пост префекта ремесленников (главы кабинета) и играли важную роль в отправлении императорского культа. Их состояние было достаточно значительным, чтобы они могли возвести в первой половине / в. н. э. арку в Сенте и амфитеатр в Лионе.
Генеалогия этого рода:
Эпотсоровид (имя галльское)
Гай Юлий Гедемон
Гай Юлий Отуаневн I Гай Юлий Руф I
Гай Юлий Руф II
5. ГАЛЛО-РИМСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ
(I-II вв. н э.)
Центром нового галло-римского мира стал город, богато украшенный монументальными сооружениями и наполненный многообразной деятельностью. Но он существовал только благодаря активной жизни деревни, где старинные галльские традиции соединились с римской организацией. Религиозная жизнь, где соседствовали галльские, римские и восточные божества и где появились зачатки христианства, демонстрирует динамизм галло-римской цивилизации.
Хотя сельская деятельность имела перевес над всеми прочими людскими занятиями, понятие галло-римской цивилизации связано прежде всего с городом — этот парадокс относится не только к Галлии, но и к другим провинциям Римской империи. В греко-римском мире именно в городах наиболее явно утверждались основные формы власти, а также социальной и экономической жизни. Однако столкновение или контакт между обеими культурами, галльской и римской, прежде всего проявлялись в изменениях сельского ландшафта и эволюции религиозных представлений.
Городская цивилизация
Город, будь он наследником древнего поселения, как Лютеция (Париж) либо Алезия (Ализ-Сент-Рен), или
недавним созданием римлян, как Августодун (Отен) либо Медиолан (Сент), можно определить прежде всего как обитаемое пространство, обладающее определенным единством.
Городское население и городское пространство. Чаще всего оценить величину галло-римских городов очень трудно: по мере разрушения и нового заселения их контуры стирались, что позволяет составить лишь приблизительное представление о городском пространстве. По оценкам, средняя площадь города не превосходила 50-70 га. Бордо, возможно, занимал 125 га, Сент — около 100 га. Города, очертания которых известны благодаря стенам, имели площадь от 40 га (Арль) до более 200 га (Ним, Вьенн), но пространство intra-muros [внутри стен (лат.)} отнюдь не было заселено полностью. Таким образом, большинство городов насчитывало 5 тыс. жителей и менее, как, например, Лютеция, Тулуза, Пуатье. Численность населения некоторых средних городов могла колебаться от 5 до 20 тысяч: Бордо, Арль, Отен. Города, где жило более 20 тысяч человек, были редкостью: это Лион, Нарбонн, Ним, Вьенн, а также Трир в Германии.
Городское пространство и его организация должны были соответствовать ряду критериев. Первый состоит в отделении мира живых от города мертвых, некрополя: выяснив расположение некрополей, можно увидеть нечто вроде негативного изображения городской окраины (что удалось для Реймса). В некоторых населенных пунктах, которым особо посчастливилось, то есть в восемнадцати городах, город опоясывала стена, построенная до кризиса Ш в. н. э.: так, в Ниме и Отене еще хорошо сохранились ворота времен Августа. Вход в город мог быть отмечен и аркой (Сент). Общий план определяла сеть основных улиц. Надо отвергнуть представление о сте
реотипном плане, составленном на основе разбивки на правильные прямоугольные участки, который едва ли можно обнаружить во Вьенне или Ниме. На самом деле план приспосабливался к местным условиям и, когда они позволяли, соответствовал ортогональной концепции. В этой схеме главную роль играли улицы шириной в 7-15 м, соединяющие между собой разрозненные элементы и монументальные ансамбли, отделенные от города, тем самым придавая ему единство.
Украшение города. Лучше всего сохранились монументальные общественные сооружения. По своей концепции, мало различающейся в разных городах, они воспроизводили римские образцы, но отражали также могущество и богатство галльской знати. Знатный человек, чтобы его уважали в civitas, должен был вкладывать часть своего состояния в общественные постройки: такое поведение называется эвергетизмом*. Так, доходы, получаемые от сельских владений, служили для украшения городов: Гай Юлий Руф построил арку в Сенте, но он создал и амфитеатр в Лионе; в Везон-ла-Ромен частное лицо завещало civitas четыре миллиона сестерциев* и т. д. Частные дома встречаются реже. Однако Дом с дельфином в Везон-ла-Ромен, занимающий площадь 2700 кв. м, позволяет оценить уровень жизни знати.
Основные памятники делятся на три категории в зависимости от функции. Центром политической жизни civitas был форум* с общественными строениями: базиликой*, курией*, официальными храмами. Это часто была закрытая площадь, уставленная статуями императоров и знатных лиц, с портиками по сторонам, которые могли иметь надстройки и стоять на подземных галереях — криптопортиках*, как в Арле и Реймсе. В Париже форум находился на западном склоне горы Сент-Женевьев, между улицей Сен-Жак и бульваром Сен-Мишель, на
линии улицы Суффло. На форумах возводили важнейшие религиозные сооружения, как Квадратный дом в Ниме или нарбоннский Капитолий. В других святилищах, стоявших за пределами форума, иногда смешивались местные и римские традиции: Везонская башня в Перигё — круглый храм кельтского происхождения. Наконец, целый ряд построек предназначался для развлечения населения. Прежде всего это зрелищные сооружения: театры* (Арль, Отен, Лион, Париж и т. д.), цирки* для гонок на колесницах (Арль, Вьенн, Лион и т. д.), амфитеатры* для травли зверей и гладиаторских боев, а также для казней, пример которых — мученическая казнь святой Бландины в Лионе в 177 г. (Лион, Пуатье, Арль, Ним и т. д.), одеоны* для концертов и чтения стихов (Лион). Все эти здания имели значительные размеры. Амфитеатр в Пуатье (155,8 х 130,5 м), еще отчасти сохранившийся до XIX в., но впоследствии разрушенный, по величине приближался к римскому Колизею (188 х 155 м). Были также водные монументальные сооружения, акведуки и термы*, игравшие существенную роль в жизни городского общества. Снабжение Нима водой происходило по акведуку Пон-дю-Гар, и город получал в день почти 20 тыс. кубометров воды. В Париже было как минимум три термы: близ Французского Коллежа, на улице Гей-Люссак и, наконец, термы Клюни, которые одни только и сохранились.
Эти памятники при своем множестве и сходстве фактически играли унифицирующую и связующую роль в галло-римском обществе вопреки общественному неравенству.
Экономическая деятельность и городское общество. Если в основе социального преуспевания лежала земельная собственность, то горожане активно занимались многими другими видами деятельности. Галло-рим
ляне очень любили, чтобы на надгробных памятниках их изображали за своим ремеслом, так что мы располагаем богатым иконографическим материалом. Тут встречаются представители традиционных городских ремесел: пекари, гончары, торговцы вином, мясники и т. д. Самые значительные из них объединялись в корпорации, или коллегии, с целью организации похорон и взаимопомощи, имеющие совет, ordo*, магистратов, места для собраний. Эти корпорации объединяли свободных людей, вольноотпущенников*, рабов-ремесленников, способствуя установлению социальных связей. Так, известна корпорация лодочников в Париже, занимавшаяся перевозкой по Сене, такая же в Лионе для перевозок по Соне и Роне, корпорация торговцев вином и оливковым маслом в Лионе, фабрикантов тканей и т. д. Среди ремесленников особо славились галльские гончары. В многочисленных мелких мастерских (Ла-Грофесенк в Мийо, Лезу в Пюи-де-Дом, в Восточной Галлии и т. д.) эти гончары изготовляли керамику «терра сигиллата»*, которая распространялась по всему Западу. Все это население, от знати до ремесленников, находило поводы для многочисленных праздников, задававших ритм году. Они участвовали в одной и той же культурной жизни и в неравной мере пользовались одними и теми же преимуществами городской жизни. Но это положение стало возможным только благодаря доходам, извлекавшимся по преимуществу из деревни.
Трансформации сельского мира
Репутация Галлии у древних авторов как богатой земледельческой страны по большей части верна. Римляне унаследовали страну, уже имевшую давнюю, со времен неолита, традицию использования земли, но
привнесли в эту страну новые формы организации земли и собственности.
Сила традиций. Сельская местность оставалась по преимуществу сферой, где сохранялись местные традиции. Галльский крестьянин продолжал говорить на своем языке, как показывает календарь из Колиньи (деп. Эн); он одевался, как его предки, нося штаны, брэ — Ьгасае, поверх которых надевал тунику и накидку, сай-он — sagum, или же каракаллу — плащ без рукавов, какой надел сын императора Севера, сделав его название своим прозвищем! Его жилище было непритязательным: деревянная хижина или каменный домик, сложенный сухой кладкой. Зато значительно развились и получили распространение транспортные средства: телега — это слово, chariot, образовалось от галльского carrus, бенна (Ьеппа) и двухколесная двуколка с деревянным каркасом, carpentит, от названия которой произошло слово charpente (остов, каркас). Но более всего славились методы, применявшиеся в земледелии, — известкование почвы у эдуев и пиктонов, мергелевание на Севере и качество таких орудий труда, как большая коса, или жатка, у тревиров и ремов — vallus, снабженная спереди металлическими зубьями для срезания колосьев и работающая на гужевой тяге.
Следы Рима: кадастр и вилла. В самом деле, после завоевания галльская деревня испытала глубокие перемены. В первую очередь их влекли за собой центуриа-ция земли и ее упорядочение, когда землю разбивали на квадраты ради лучшего использования и большей доходности. Это определение наделов, или центурий, хоть и имело местные особенности, но происходило в точности по нормам, установленным в Риме: центурия представляла собой квадрат со стороной 710 м, то есть имела площадь 50 га. Его строили на основе двух главных
сторон: декумана (decumanus), идущего с востока на запад, и кардо (cardo) с севера на юг. Это межевание оставило глубокие следы в сельском ландшафте, и, несмотря на укрупнения, их еще можно распознать в областях Нарбонна, Безье, Арля, а также в Миребо в департаменте Кот д’Ор, в Бретани и т. д. Лучше познакомиться с этим явлением позволяют передовые методы исследования, например, аэрофотосъемка, но первейший документ для этого — кадастр Оранжа. Хоть этот кадастр расколот на четыреста пятнадцать фрагментов, он отражает организацию земель колонии Оранж в начале II в. н. э.
Второе изменение, введенное Римом в связи с этим кадастром или независимо от него, — система ведения хозяйства, связанная с разбросанным жилищем нового типа, виллой. Виллы, наличие которых отмечено на всей территории Галлии, состояли из нескольких построек, возведенных в сердце поместья (fundus). Они были во многом похожи друг на друга, особенно на больших равнинах Северной Франции. Первая часть, группировавшаяся вокруг прямоугольного двора, включала жилище владельца, pars urbana, часто состоявшее из большой центральной комнаты с фасадной галереей перед ней и двумя боковыми флигелями; эта часть отделялась стеной от собственно сельскохозяйственных земель, pars rustica, вдоль которых располагался большой двор с домом управляющего, вилика (villicus). Хороший пример поместья такого типа — вилла Лауссуа (деп. Сомма), план которой выявлен с помощью аэрофотосъемки. В некоторых случаях можно оценить использованную площадь. Вилла Сент-Ульрих (деп. Мозель) имела сто семнадцать комнат и включала долину в 200 га. Зато вилла Шираган (Мартр-Толозан) в долине Гаронны могла приютить четыреста человек в поместье размером 7-8 тыс. га. Сельским хозяйством на этих землях занимались крестьяне
из соседних деревень; рабский труд, похоже, не преобладал. Календарь этих работ замечательно иллюстрируют десятка два мозаичных картин из Сен-Ромен-ан-Галь (музей Сен-Жермен-ан-Ле). В свою очередь, крупный собственник был занят по преимуществу охотой. Собственно говоря, внутреннее устройство этих вилл с мозаиками, фресками, термами и т. д. было переносом городских мод в сельскую местность. Ту же тенденцию иногда можно обнаружить в строительстве vici.
Vicus. Vicus, поселок, играл в провинциальной системе особую роль. Этот тип поселения мог быть связан с большим поместьем, перекрестком дорог, деятельностью ремесленников, святилищем. Во внутренней структуре vicus можно найти городские элементы: форум, театр, термы*, храмы, как, например, в vicus Рибмон-сюр-Анкр (деп. Сомма). Однако здесь внедряли и формы, более приспособленные к местным нуждам: театры часто переоборудовали так, чтобы их можно было использовать как амфитеатры. Оригинальней всего то, что здесь часто имелись традиционные кельтские святилища, которые могли сохранять свой изначальный план, как храм в Санксе (деп. Вьенна), имеющий форму креста, в центре которого воздвигнута восьмиугольная башня (документ, с. 80}. Обилие подобных поселений в Галлии свидетельствует одновременно о плотности заселения сельской местности и о стремлении сельского населения к ассимиляции; существенную роль в этом играют и религиозные факторы.
Мир богов
Между римскими и галльскими представлениями о божестве принципиальных противоречий нет, и Цезарь с самого начала завоевания сделал Меркурия важнейшим богом галлов. Фактически, несмотря на упразднение друидского духовенства, галльская религия смогла
сохраниться. Ассимиляция богов, interpretation происходила в обоих направления^, и результатом контактов между галльским и римским культами было их взаимное обогащение.
Преемственность местных культов. О местных культах осталось множество свидетельств, из которых мы возьмем лишь несколько примеров. Один из первых документов, где галльские боги представлены вместе с римскими, — «столп лодочников», воздвигнутый корпорацией парижских лодочников в царствование Тиберия (14-31 гг. н. э.). Здесь изображено четыре кельтских бога: Езус в виде дровосека, Тарвос Тригаранус — бык, сопровождаемый тремя птицами, Смертрий, нечто вроде кельтского Геракла, и, наконец, Цернунн с оленьими рогами, символ плодородия. Тут уже понятны все трудности, какие возникают при попытке постичь реальное содержание этих культов. Другие божества связаны с животными: Эпона, сидящая на лошади, — покровительница наездников; Ардуина, на вепре, — богиня Арденн. Женские божества часто почитались так же, как богини-матери, и изображались в группе по три с символами плодородия и процветания (рогами изобилия, корзинами с плодами) или с ребенком. Многие из культов были связаны с определенным местом, с источником: Секвана была богиней Сены, Борво — богом различных горячих источников в Бурбоне (Бурбон-Ланси, Бур-бонн-ле-Бен и т. д.). Наконец, многие божества покровительствовали умершим, как Суцелл, бог с молотом, иногда изображавшийся вместе с Нантосвелыпой. В других случаях местные боги либо по именам, либо по атрибутам ассоциировались с римскими богами.
Галло-римский пантеон. Первоначально римские боги были прежде всего официальными богами завоевателей. В этом качестве триада божеств Капитолийского
храма в Риме: Юпитер, Юнона и Минерва — имела свой храм в колонии Нарбонн. Но другие формы культа Юпитера специфичны именно для Галлии. Римский бог мог отождествляться с Таранисом, галльским богом грома и колеса. В северо-восточных областях особым почтением окружали колонны, увенчанные фигурой бога-всадника, который поражает чудовище. Такого бога еще можно увидеть на вершине столба наподобие «столпа лодочников» в Париже или на памятнике в Изере (деп. Эндр и Луара). Это переосмысление образов римских богов заметно и в отношении Меркурия, изображений которого в Галлии обнаружено сотен шесть, причем самое знаменитое — колоссальная статуя высотой более 30 м на вершине горы Пюи-де-Дом — утрачено. Помимо многочисленных классических статуй этого бога, на других изображениях он имеет более выраженные местные черты: его можно увидеть в галльском торквесе* (Изер), в облике охотника (Вогезы), в виде бородатого человека в тяжелом галльском плаще (Лезу), с несколькими лицами (Бордо) и т. д. Должно быть, под его образом скрывался какой-то почитаемый галльский бог, возможно Смертрий. Кроме того, Меркурий получал кельтские прозвища: Меркурий Визуций, мудрый, — в Бордо, Меркурий Ашесмерий в Пуатье и т. д. Таким образом, содержание культа Меркурия вышло далеко за пределы, установленные в Риме, и, по сути, он стал народным богом, имя которого встречается и в современной топонимике (Сен-Мишель-Мон-Меркюр в Вандее). Та же эволюция прослеживается и для образа Аполлона, который в Гране (Вогезы) был отождествлен с галльским богом Гранносом, в Алезии — с Моритазгом, почитаемым в святилище Аполлона Моритазга, тогда как в Малене (Кот д’Ор) он ассоциировался с богиней Сироной. Нет смысла дальше приводить примеры, показывающие, как
далеко зашло слияние этих двух религий. Но надо учесть еще и восточные влияния.
Восточные культы и зачатки христианства. Открытие Галлии для средиземноморского мира активизировало обмен между этой страной и Востоком. Через посредство купцов, посещавших крупные центры торговли, как Лион, или солдат, служивших на Востоке и вернувшихся в Галлию, по Роне и Рейну на Запад проникали восточные культы. Но это явление далеко не специфично для Галлии: оно отражает общую эволюцию римского мира, где классические религии уже не удовлетворяли людей, задумавшихся над проблемами спасения и потустороннего мира. Во Вьенне и Лионе появился уже довольно романизированный культ Кибелы и ее спутника Аттиса. Практиковались заклания быков, или тавробо-лии, о которых напоминают алтари в Лионе, Лектуре и т. д. В военных областях широко распространился культ Митры, иранского бога, имевшего большой успех у солдат, чему свидетельства — храмы, или митреумы, в области Страсбурга или в Сарбуре, в Лотарингии. Но поклонение Митре отмечено также в долине Соны, в поселении Ле-Болар (Нюи-Сен-Жорж).
В этом восточном контексте возникла и первая известная христианская община в Галлии, состоявшая в основном из выходцев с Востока. Под давлением общественного мнения наместник Лионской провинции в 177 г. велел казнить христиан в амфитеатре в связи с императорскими праздниками; среди этих мучеников были епископ Пофин и рабыня Бландина. Однако христианская община сохранилась, и преемником Пофина стал первый богослов Галлии Ириней.
Со второй половины II в. появились предвестия тяжелого кризиса. В царствование Марка Аврелия (161-180) империю опустошила эпидемия чумы, и тогда же в рейнских
областях вновь усилилась германская опасность. Начиная с восстания Матерна, ознаменовавшегося в начале 180-х гг. грабежами в Галлии, внутренние беспорядки поставили под угрозу pax Romana. После смерти императора Коммода в 192 г. Галлия стала театром борьбы за власть. Альбин, обосновавшийся в Лионе, в 197 г. был разбит Септимием Севером, а Лион подвергся разграблению. Однако самые тяжелые проблемы возникли в III в.
Документ. Галльские vicus и святилище: Санксе
По изданию: Formige, Jules. Le sanctuaire de Sanxay / / Gallia. Fouilles et monuments archeologiques en France iT^tropolitaine. T. 2. Paris, 1944. P. 44. Fig. 1.
Vicus Санксе расположен в 30 км к юго-западу от Пуатье (деп. Вьенна), в долине реки Вонны. На ее левом берегу над городом возвышается храм; он находится в центре квадратного двора, окруженного галереей. В это святилище, построенное в форме креста, в центре которого в башне восьмиугольного сечения расположено обиталище бога или богини, целла (cella), можно подняться по ступеням. Такой центрический план типичен для кельтских святилищ, которые могли сохраниться при Римской империи. На востоке обширная площадь соответствует форуму, где можно отметить круглое строение, или толос (tholos), роль которого остается плохо выясненной. За пределами форума ансамбль терм с многочисленными комнатами соседствует с жилыми домами.
На правом берегу на склоне холма был сооружен театр. Его план очень наглядно показывает своеобразие галльских театров, у которых орхестра могла иметь круглую форму, позволяя проводить массовые представления и игры. Весь этот ансамбль — хороший пример результатов культурных контактов между кельтскими традициями и римской культурой.
6. от римской империи
ДО ВАРВАРСКИХ КОРОЛЕВСТВ:
Кризисы и трансформации (III—IV вв.)
Вторжения варваров и разногласия с римской властью вызвали в III в. тяжелый кризис. Однако в IV в. Галлия пережила блистательное возрождение. Но возобновление вторжений ускоряет трансформацию галльского мира, где в ходе V в. возникли варварские королевства.
Хотя в царствования Марка Аврелия и Коммода возникла угроза кризиса, при династии Северов (193-235) Галлия вновь обрела благоденствие. Но это хрупкое равновесие оказалось под угрозой из-за внезапного возобновления германских набегов. Галлия вышла из них истерзанной, но изменившейся. Конец галльскому возрождению IV в. положили тоже варвары.
Кризис III в.
На III в. приходится эпоха кризиса всего римского мира. Его причины и аспекты очень сложны и часто еще плохо известны, но для Галлии одним из определяющих его факторов стали массовые вторжения германцев.
Нашествия. Обосновавшись с первого же периода Империи на рейнских границах, германцы представляли собой постоянную угрозу, которую едва сдерживали укрепления лимеса*. Их натиск усилился с приходом новых
элементов. На востоке Римскую империю начали опустошать готы и вандалы: на западе с 253 г. Рейн пересекали франки и аламанны. Эти вторжения представляли собой грабительские набеги, и их пути отмечены кладами монет, которые зарыли в землю галлы. На население Галлии обрушилось три большие волны налетчиков. В 253-254 и в 256 гг. франки и аламанны провели рейды по северным областям Галлии. Ситуация усугубилась между 259 и 262 гг., когда германцы прошли долины Соны и Роны и достигли Юга. Но самым страшным было нашествие 275-277 гг.: грабежи франков и аламаннов охватили всю Галлию. Было опустошено более шестидесяти городов; деревни разоряли, а города жгли. В то же время берега Арморики грабили пираты. Даже если источники намеренно сгущают краски, надо признать, Галлия редко попадала в столь катастрофическое положение. Что можно было сделать перед лицом этой угрозы? Галльская империя (260-274). Императоры несколько раз пытались отразить нападение германцев. В 256 г. император Галлиен лично прибыл в Кельн для организации обороны, которую он поручил своему сыну Салони-ну. Ввиду неспособности последнего рейнская армия в 260 г. провозгласила императором одного из своих полководцев галльского происхождения, Постума; так родилась Галльская империя. По существу, эта империя была организована не для борьбы с Римом, а из желания заместить неэффективную центральную власть. Постум создал сенат и организовал свою империю. Он чеканил монеты, и на некоторых из них ему присвоен титул restitutor Galliarum — восстановитель Галлии. Ему в самом деле удавалось защищать Галлию до 268 г., когда он был убит. Тогда его преемникам пришлось столкнуться с Римом, желавшим вернуть себе галльские провинции, где многие города сохранили верность центральной власти.
11о этой причине Викторин, преемник Постума, разорил Отен. В конечном счете император Аврелиан в 274 г. разбил последнего галльского императора Тетрика и вернул Галлию в состав империи. Задача сдержать последнее крупное германское нашествие той эпохи выпала в 277 г. императору Пробу.
Галлия в конце 111 в. Первое впечатление, которое оставляет этот период, — страна была разорена. Так, в районе Отена {документ 1, с. 92) виноградники не возделывались, дренажные каналы в долине Соны не использовались; сам город представлял собой не более чем скопление разрушенных построек. Во многих областях, таких как долина Соммы, раскопки свидетельствуют об исчезновении вилл. С другой стороны, побежденных варваров или галло-римлян, возвращенных из германского плена, под названием «летов» селили на провинциальных землях в качестве колонов, что могло быть чревато тяжкими последствиями, потому что способствовало проникновению в империю населения германского происхождения.
Но оценивать реальные опустошения надо осторожно, и существует тенденция считать их ограниченными. Не все области были затронуты вторжениями в равной мере: шестидесяти разрушенных городов за пределами Отена не обнаружено, и если Лион пережил явный упадок, то Трир и Бордо развивались. Зато отмечено явление. общее для всей Галлии: строительство стен вокруг городов. Этот факт связывают с вторжениями, но некоторые валы (Сент) могли быть построены позже, в IV в. Они имеют одну общую черту — при их строительстве использовались обломки разрушенных монументальных сооружений, поэтому для историка они представляют собой настоящий музей, где можно найти и надписи, и скульптуры, и монументальные блоки: это относится
к Буржу, Перигё, Сенту, Парижу и т. д. Валы, окружая не всю населенную зону, оставляли за своими пределами городские предместья. Вместе с этой новой чертой облика городов в ходе Ill в. наблюдается и другое изменение — перемена названия. Прежнее название географического пункта заменялось названием народа, и этот процесс принял всеобщий характер: Кондате редонов стал «Ренном», Лимон пиктонов — «Пуатье», Самароб-рива амбианов — «Амьеном» и т. д. Наконец, отмечаются также смены административных центров и разделения civitas: у нервиев место Бавея занял Камбре. civitas карнутов разделилась на Шартр и Орлеан, a civitas ал-лоброгов — на Вьенн, Женеву и Гренобль.
После победы Проба мир как будто восстановился, но он имел очень непрочный характер. Варвары оставались крайне беспокойными, и было необходимо часто вводить войска. Главное — по стране рыскали багауды, бродячие ватаги разоренных крестьян, дезертиров, беглых рабов. В 285-286 гг. багаудов разгромили, но эта форма сопротивления власти постоянно воспроизводилась здесь до самого V в. Наконец, сохранялась опасность узурпации: Караузий, которому было поручено охранять побережье Северного моря и Ла-Манша, в 286 г. захватил власть и держал под своим контролем берега Северной Галлии, пока в 293 г. не потерпел поражение в Булони. Только в последние годы III в. удалось провести полную реорганизацию Галлии.
Возрождение IV в.
С восшествия в 284 г. на престол Диоклетиана началась эпоха перестройки империи на основе системы тетрархии — содружества двух императоров, которым помогают два цезаря: на Востоке — Диоклетиан с Галерием, на
Западе — Максимиан с Констанцием. После краха тетрархии Константин, ставший с 324 по 337 г. единственным императором, дополнил реформы Диоклетиана. Он создал на их основе новую геополитику Галлии.
Реорганизация Галлии {карта 3, с. 480). После кризиса III в. Диоклетиан усилил центральную власть и реорганизовал армию. С этой целью он решил заново разделить империю на провинции, что позволило поставить под более жесткий контроль администрацию, получить больше дохода от новых налогов, введенных в этот период и известных под названием capitatio-jugatio*, и, наконец, сделать более эффективной армию. С учетом последующих переустройств можно составить новую карту Галлии.
Галльские провинции были разделены на два региональных комплекса — диоцеза*. Трир стал главным городом Галльского диоцеза, северного, куда входили две Бельги-ки (Трир и Реймс), две Германии (Кельн и Майнц), Сек-вания (Безансон), две или три Лионских провинции (Лион, Руан, Тур), Сенония (Санс); к этим провинциям добавлялись Грайские и Пеннинские Альпы (Мутье). Южный, или Вьеннский, диоцез включал обе Аквитании (Бордо и Бурж), в 350 г. сведенные к одной-единствен-ной (Бордо), две Нарбоннских провинции (Нарбонн и Экс), Вьеннскую провинцию (Вьенн), Морские Альпы (Амбрен) и Новемпопулану (Оз), может быть созданную еще до Диоклетиана для народов долины Гаронны. Часть Савойи в Коттийских Альпах, с Бриансоном, осталась в составе Миланской провинции. При Константине и его сыновьях, между 330 и 360 гг., эти диоцезы вошли в более обширную структуру — префектуру претория*. Таким образом вся Галлия вместе с Иберийским полуостровом оказалась под властью префекта претория Галлии, резиденция которого находилась в Трире, а к 408 г. пе-
реместнлась в Арль, ставший административным центром Галлии.
Важнее всего в этой реформе был раздел Галлии на Север и Юг, и последний часто называли Аквитанией; тем самым уже наметилось разделение нашей страны на земли языка «ойль» на Севере и языка «ок» на Юге, где более всего сказалось римское присутствие.
Галльская аристократия и культурная жизнь. Кризис не уничтожил прежнего общественного устройства. Галльская знать по-прежнему состояла из крупных земельных собственников и видных горожан, honestiores, но некоторые аспекты выразились резче. Самые богатые строили себе внушительные виллы в сельской местности, настоящие дворцы, окруженные большими поместьями и сильно укрепленные. Несколько образцов таких вилл было в Аквитании, самая известная из которых — вилла Монморен (деп. Верхняя Гаронна), имевшая двести двадцать комнат и занимавшая четыре гектара, с термами*, отоплением, просторными внутренними дворами и т. д. Виллы такого типа имели также свои печи для обжига черепицы, свои кузницы, свои ткацкие мастерские и представляли собой настоящие автономные экономические единицы. Однако не надо думать, что галльская аристократия постоянно жила на своих землях. Центром социальной жизни по преимуществу оставался город, там проявляла себя и культура. В самом деле, Галлия конца Ш и IV в. пережила примечательный интеллектуальный расцвет, особо заметный в городах Трир, Отен и Бордо. Там сформировалось множество ораторов, произносивших панегирики — официальные похвальные речи по адресу императора: Мамертин Трирский, Евмен Отенский, Назарий Бордоский. Именно в Бордоском университете преподавал Авзоний, богатый собственник, но также поэт, ритор и воспитатель юного
Грациана с 367 по 374 г., пока Грациан не стал императором и не назначил его префектом претория Галлии (376-379). Эта интеллектуальная активность сопровождалась и глубокими переменами в религиозной жизни.
Религиозные изменения. Они связаны с развитием христианства, которое со 177 г. неуклонно прогрессировало в Галлии, несмотря на гонения Деция в 250 г., Валериана в 257-258 гг. и особенно Диоклетиана с 303 г. Традиция связывает со всеми этими гонениями более или менее определенные имена мучеников, как св. Дионисий (Париж), св. Виктор (Марсель), св. Сатурнин (Тулуза). Главным событием было, конечно, обращение Константина в 312 г. В перемене взглядов Константина, которая привела его к религиозному представлению о единобожии (монотеизме), свою роль сыграла и Галлия. В 310 г. Константин посетил храм Аполлона в Гране (деп. Вогезы) и якобы имел там видение, предрекавшее ему тридцать лет царствования. Эта эволюция включает в себя и христианское видение битвы у Миль-виева моста близ Рима в 312 г. Став покровителем христиан, Константин в 314 г. созвал в Арле собор*: это был первый собор, созванный в Галлии, причем на основе его состава можно сделать первый надежный перечень христианских общин. Там было представлено шестнадцать общин, большинство из которых находилось в долине Роны (Арль, Вьенн, Лион, Марсель и т. д.); ронское ядро дополняли общины Бордо, Оза, Руана, Реймса, Трира и Кельна.
Со времен Константина христианство захватило и города Галлии. Его организация была скопирована с тогдашней политической системы. Христианская община центра civitas избирала епископа*, и во многих случаях будущие церковные диоцезы воспроизводили границы прежних civitates. В религиозной жизни той эпохи са
мым влиятельным человеком был епископ Пуатье, св. Иларий. К нему надо добавить и другую крупную фигуру галльского христианства, св. Мартина (документ 2, с. 94), бывшего солдата, который примкнул к Иларию и около 360 г. основал первый в Западной Европе монастырь — в Лигюже, в сельской местности близ Пуатье. На самом деле христианизация деревни была еще далеко не закончена, и неслучайно латинское слово paganus означает одновременно «язычник» и «крестьянин». С 371 г. св. Мартин был епископом Турским; он организовал первые сельские приходы и основал монастырь Мармутье близ Тура. Однако вместе с этой религиозной эволюцией начались и неурядицы.
Хрупкое равновесие
Несколько десятилетий назад работы историков выявили, что Римская империя в IV в. переживала новый подъем во всех сферах. Сами понятия «поздней Империи» и «упадка Рима», имеющие уничижительный оттенок, были заменены понятием «поздней античности» (Antiquite tardive). Но в Галлии это положение оставалось неустойчивым, и на нем сказывалась угроза вторжений.
Экономическая активность и социальное принуждение. Выправление ситуации в галльских провинциях оказало благоприятное воздействие на экономику, но государство ставило производство под все более жесткий контроль, добиваясь соответствия потребностям императорской армии и императорской администрации. Для таких заказчиков требовалось создание государственных мануфактур по изготовлению оружия (Отен, Макон, Реймс, Сен-Марсель), а в областях Трира, Амьена, Арля, Буржа и т. д. оживилось производство текстиля.
Восточные регионы Галлии специализировались на выработке стекла высокого качества, а в мастерских Аргонна теперь делали керамику. Должно быть, наряду с этим промыслом в городах по-прежнему существовало и более мелкое ремесло, но для оценки его вклада в экономику недостает источников. Торговля оставалась активной, но переместилась в другие города: Лион больше не был коммерческим центром Галлии, эстафету приняли такие города, как Арль или Бордо. Императорская администрация осуществляла надзор над всей этой экономикой, а законодательство стремилось закрепить общественное положение людей, обязывая детей заниматься тем же ремеслом, каким занимались родители.
Еще более сильное принуждение испытывало село. Несмотря на некоторый прогресс, о котором свидетельствует большая водяная мельница в Барбегале, обслуживавшая императорские хлебные амбары Арля, техника почти не изменилась. Сельские труженики образовали огромную массу humiliores [более простых (лат.)[ в противоположность знати — honestiores [более уважаемым (лат.)]. Перемены в их положении были отчасти связаны с изменением фискальной системы. Колоны, работавшие в государственных и частных владениях, оставались свободными людьми, но закон 332 г. прикрепил их к земле, которую они возделывали, и сделал их статус наследственным. Свободные крестьяне еще существовали, но ввиду неспокойного времени они предпочитали найти себе покровителя из числа крупных собственников. Эта система патронажа давала в распоряжение honestiores собственников значительное число зависимых клиентов, создавая опасность образования местных центров силы в ущерб центральной власти. Наконец, с возобновлением варварских вторжений в конце IV в. снова появились багауды, и в первые годы V в. в Армо
рике и Аквитании это движение достигнет наибольшего размаха.
Религиозные сложности. Зарождающаяся галльская церковь в IV в. столкнулась с ересью, взбудоражившей весь римский мир, — арианством*. Ее основал священник из Александрии Арий, который отверг принцип Троицы и утверждал, что Христос ниже Бога-Отца. Собор в Никее (Турция) в 325 г. осудил его учение и сформулировал символ веры. На этом соборе присутствовал всего один галльский епископ, Никезий из Дье. В последующие годы сторонники Ария возобновили спор, в который активно вмешалась императорская власть. Поначалу галльские епископы держались в стороне, но под давлением событий им пришлось принять участие в различных соборах, поставивших под угрозу само единство христианских общин Галлии. Определяющим стало выступление Илария, епископа Пиктавийского (Пуатье), в 356 г. на соборе в Безье. Император-арианин Констанций II отправил Илария в изгнание, но галльское духовенство восстановило свое единство, выступив на стороне епископа Пиктавийского. В 360 г. возвращение Илария и Парижский собор ознаменовали успех действий против ариан. Однако подобные конфликты ослабляли империю в период, когда с прежней силой возобновились вторжения германцев.
Развал Галлии. После ряда набегов в 306-324 гг., которые Константину удалось отразить, галльские границы, охрана которых была реорганизована с переносом столицы в Трир, как будто вновь обрели спокойствие. Однако в 352 г. вновь начались германские вторжения в Галлию, которые отчасти спровоцировала сама императорская власть. Действительно, в 350 г. Галлия оказалась в руках узурпатора Магненция. Для борьбы с ним император Констанций II призвал аламаннов, воспользо
вавшихся этим, чтобы захватить Галлию. Констанций вверил оборону страны своему племяннику Юлиану. Примечательная кампания (победа при Страсбурге в 357 г.) закончилась изгнанием варваров, и войска в Лютеции в 360 г. провозгласили Юлиана императором. Но передышка оказалась недолгой: с 366 г. вторжения возобновились, и вся история Галлии второй половины IV в. состоит из ряда войн за сохранение единства провинций и целостности империи.
Равновесие могло бы сохраниться, если бы не явились новые народы, продвижение которых, неведомое Риму, сыграло решающую роль для Галлии. В самом деле, на земли Украины вторглись гунны, пришедшие из степей Азии, и вынудили сняться с места другие народы, например, аланов Южной России и восточных германцев. Откат всех этих народов на запад стал для Галлии роковым. 31 декабря 406 г. вандалы, свевы, аланы, бургунды пересекли Рейн и бросились на завоевание галльских земель. Галло-римские провинции прекратили существование, чтобы дать начало варварским королевствам.
Документ 1. Территория эдуев в начале IV в.
Мы, конечно, имеем, как я сказал, ту численность людей и протяженность территории, какие они указали, но все это утратило значение из-за бездеятельности людей и неверности земли. Где найти у нас поле или земледельца, сравнимых с теми, каких имеют ремы, нервии или даже наши ближайшие соседи трикассы? У них доходы достойны труда, который они прилагают для их получения. Между тем нежелание земледельцев работать, не извлекая выгоды, простительно. Если поле никогда не возмещает затрат, его неизбежно покидают, тем более когда крестьяне впадают в нужду и, согбенные под бременем долгов, не могут ни осушить свои земли, ни выкорчевать на них растительность. Поэтому вся земля, которая некогда была сносной, теперь скрылась под болотами или заросла кустарником.
Более того, даже знаменитому кантону Аребригну напрасно завидуют и зря превозносят его до небес, потому что виноград там разводят в одном-единственном месте; за его пределами — сплошь леса и неприступные скалы, надежные укрытия для диких зверей. <...> Наконец, сами эти виноградники, которыми восхищаются те, кто их не знает, так истощены от старости, что уже почти не плодоносят.
<...> Что я скажу об остальных районах этой civitas, зрелище которых, по твоему признанию, заставило тебя плакать? <...> Перед твоими глазами всюду была земля разоренная, заброшенная, заросшая кустарником, безмолвная и угрюмая; даже военные дороги — весьма ухабистые, они идут сплошь по горам с такими подъемами и спусками, что по ним трудно проехать наполовину нагруженной телеге, а иногда даже и пустой. Из-за этого наши подати часто запаздывают, ведь нам труднее вывезти из своих мест скудные продукты, какими другие располагают в значительных количествах. Поэтому, император, мы тем более признательны тебе за сострадание и за то, что ты. несмотря на окрестности и облик наших земель, представших тебе столь отталкивающими и суровыми, тем не менее соблаговолил сделать крюк и озарить своим присутствием город, живший единственно надеждой на твою помощь. Доброму государю приятно видеть своих подданных счастливыми, но еще более доброты требуется, чтобы посетить их в беде.
Латинские панегирики. VIII. 6-7 // Panegyriques Latins. Т.2.
Les panegyriques Constantiniens (VI-X). Text etabli et traduit par Edouard Galletier. Paris: Les Belles Lettres, 1952. P. 94-95.
Эта официальная похвальная речь была произнесена в Трире в 312 г. перед императором Константином. Безымянный автор благодарит императора за снижение налогов с территории Отена, разоренной беспорядками 111 в. Он описывает катастрофическую ситуацию в этом регионе, уже не способном платить предусмотренные налоги согласно переписям, сделанным при Диоклетиане для capitatio-jugatio. Отмечается запустение полей, плохое состояние виноградников Аребригна, нынешней области Бона и Нюи, уже знаменитых в то время, и, наконец, износ дорожной сети. В конце текста содержится намек на визит Константина в Отен в 311 г.
Документ 2. Милосердие св. Мартина
И вот, однажды, в середине зимы, которая в то время была суровее обычной настолько, что многие замерзли от холода, когда уже ничего у Мартина, кроме оружия и скромной воинской одежды, не осталось, встретился ему в воротах города амбианов совершенно раздетый нищий. Он умолял прохожих сжалиться над ним, но все обходили несчастного стороной. Тогда муж, исполненный Богом, понял, что ему предназначено |совершить! то, в чем милосердие других отказывало. Но что он мог сделать? Ничего, кроме плаща, в который он был одет, он не имел, ибо все остальное [дав-но уже] на дела подобного рода потратил. И вот, вынув меч, которым был опоясан, Мартин разрезал [плащ] пополам и отдал одну половину нищему, оставшуюся же вновь надел на себя. И во время этого никто из окружающих не засмеялся, хотя, конечно же. разрезание обезобразило одежду. Наоборот, многие, которым было присуще менее черствое сердце, весьма скорбели, что никто подобного не совершил, хотя имущие могли бы одеть несчастного без особых для себя лишений.
Сульпиций Север. Житие святого Мартина, епископа и исповедника / Пер. А. И. Донченко // Сульпиций Север.
Сочинения. М.: РОССПЭН, 1999. С. 96.
Сульпиций Север — галльский христианский писатель, родившийся около 360 г. и умерший около 425 г. Он несколько раз встречал св. Мартина в Туре. В 399 г. он удалился в свое имение Примулиак, близ области Нар-бонна. Там он и написал «Житие святого Мартина*. Его труд одновременно соответствует античной традиции жизнеописаний и предвещает агиографию (жития святых) средневековой эпохи. Этот текст описывает одну из самых знаменитых сцен в биографии Мартина, ставшую популярным сюжетом в западном искусстве. За этим разделом плаща в повествовании следует явление Мартину Христа, одетого в половину плаща, отданную бедняку. Через два года Мартин принял крещение, потом, в 356 г., покинул римскую армию, чтобы посвятить себя миссии проповеди Евангелия.
7. ВРЕМЯ ВАРВАРОВ
(конец IV — конец VII в.)
За триста лет территория Галлии испытала колоссальные перемены. Распад Римской империи и вторжения варваров привели к возникновению но.вых сил, из которых выделились франкская держава и вместе с ней династия Меровингов. Только под ее ненадежной властью в то же время произошли постепенное слияние варварских и римских элементов, развитие нового общества, более аграрного, более насильственного, чм ранее, и в стране распространилось христианство.
За восемьдесят лет, с 395 по 476 г., Римская империя, утратив целостность со смертью императора Феодосия, сначала оказалась под властью двух императоров — у одного резиденция находилась на Востоке, а у другого на Западе, — а потом потеряла западную часть, на месте которой возникли новые варварские королевства. Эта потеря была необратимой, поскольку даже попытки отвоевать утраченные земли, предпринятые в VI в. императором Юстинианом, были неудачными. И как раз одно из этих королевств, королевство франков в Галлии, даст свое имя нашей стране.
Варварские нашествия (V в.)
В начале V в. за римским фасадом Галлии — префектурой претория*, диоцезами*, провинциями, civitates, се-наторской аристократией — скрывались очень глубокие
изменения. Под угрозой вторжения империя, как мы видели, милитаризовалась: города окружили себя стенами, армии, изрядную долю бойцов в которых уже составляли варвары, стояли лагерями как на рейнской границе, так и внутри страны, а их командиры старались присвоить себе основные властные полномочия в ущерб гражданским властям. С другой стороны, империя, начиная с городов, христианизировалась. Епископы становились персонами первостепенной важности, в Галлии появились монастыри, а под влиянием св. Мартина Евангелие начали проповедовать и в деревнях. Но хрупкое равновесие в отношениях между римлянами и варварами в начале V в. окончательно разрушилось.
Великие нашествия. Галлия тогда пережила три последовательных и очень разных натиска варварских народов. В начале века группа народов — вандалы, аланы, свевы — перешла Рейн (406-407) и опустошила всю Галлию, чтобы далее направиться в Испанию и Северную Африку: немного позже, между 410 и 420 гг., в Галлию проникли два других народа и поселились там на положении федератов*: бургунды — к северу от Альп и вестготы — в области Бордо и Тулузы. В середине века (451 г.) произошло молниеносное вторжение гуннов Аттилы, отчего города были приведены в оборонительную готовность— в Париже тогда прославилась св. Женевьева — и было заключено нечто вроде священного союза между галло-римлянами и варварами: потерпев поражение на Каталаунских полях, близ Шалона-на-Марне, Аттила больше никогда не возвращался в Галлию. Наконец, в течение всего века вестготы и бургунды понемногу расширили свои владения за пределами территорий, которые были им выделены первоначально, в то время как к западу от Рейна появились новые народы: речь идет об аламаннах, осевших в среднем течении
этой реки, и о франках, разделенных на две группы — рейнских, или рипуарских, франков, обосновавшихся в окрестностях Кельна, и салических из окрестностей Турне в современной Бельгии. В то же время на полуостров Арморику прибыли первые бритты, изгнанные со своего острова (современной Англии) другими германскими народами — англами и саксами.
Варварские королевства. Политическая география Галлии к 476-480 гг., во время исчезновения Западной империи и накануне царствования Хлодвига, очень запутана, но имеет важное значение для понимания дальнейших событий. Из союзов, которые тогда формировались, одерживали победу или терпели поражение, берет начало вся наша национальная и региональная история. Исключим Арморику, которая, окончательно заселенная в VI в. бриттами и со временем ставшая «Бретанью», долго будет существовать в Галлии наособицу. На Юге господствовали бургунды, от Базеля и Констанца до Вьенна на Роне, и прежде всего вестготы, чье «Тулузское королевство», протянувшееся от Пиренеев до Луары и Прованса, было в то время великой державой. Те и другие представляли себя союзниками или наследниками Рима; они занимали самые богатые, самые урбанизированные, самые романизированные области. В глазах местного населения, обязанного соблюдать условия режима гостеприимства*, вестготы и бургунды имели один большой недостаток религиозного характера — они, конечно, были христианами, но в еретической, арианской* форме и поэтому встречали ярко выраженную враждебность со стороны церкви и галло-римской аристократии, питомника епископов. Этому южному комплексу можно противопоставить Северную Галлию, где правили римские полководцы, последний из которых, Сиагрий, закрепился в Суассоне. Эта область, не столь богатая, не
столь урбанизированная, не столь романизированная по сравнению с Югом, испытывала давление со стороны франков и аламаннов, намного менее подверженных римскому влиянию, чем вестготы и бургунды; они окончательно сдвинули языковую границу на 50-100 км к западу от Рейна. Кроме того, они были язычниками. И вот в течение одного поколения королевство салических франков заняло место королевства вестготов в качестве главной державы в Галлии и переместило на северную половину ее территории центры власти, до тех пор тяготевшие к Средиземноморью. Это был один из переломных моментов нашей истории.
Меровинги (VI—VII вв.)
Хлодвиг. Осуществил этот поворот первый король в нашей национальной истории — Хлодвиг (481-511). Вследствие скудости источников, их позднего и часто агиографического характера — главным источником является «История франков», написанная епископом Григорием Турским более чем через шестьдесят лет после смерти этого короля, — очень трудно понять, какие политические цели в реальности преследовал Хлодвиг. Приходится ограничиваться фактами, происходившими на протяжении двух основных этапов: сначала — победа Хлодвига над Сиагрием при Суассоне в 486 г. и над ала-маннами при Тольбиаке около 496 г.; потом — победа над вестготами при Вуйе близ Пуатье в 507 г., а затем и распад Тулузского королевства, которое кроме Нижнего Лангедока и Прованса попало под контроль Хлодвига. Тем временем произошло решающее событие, объясняющее победу над арианами-вестготами: обращение Хлодвига в христианскую веру и его крещение в Реймсе, несомненно имевшее место в 496 г. Традиционно припи-
сываемое влиянию королевы Хродехильды и епископа Реймсского, св. Ремигия, крещение короля и его народа имело громадные последствия, сделав из салических франков — в отличие от других варваров, язычников или еретиков, — поборников римского христианства, а значит, союзников уже давно принявших христианство гал-ло-римлян (документ, с. 105). После победы над вестготами и их отступления в Испанию власть Хлодвига в Галлии была признана посольством, прибывшим из Константинополя. В последние годы жизни Хлодвиг объединил всех франков, наследовав последнему королю рейнских франков, в свою очередь ставших христианам, и сделал Париж, не входивший в зону первоначального расселения франков, своей главной резиденцией и местом своего погребения. Завоевание предстояло завершить его сыновьям, которые в 532-534 гг. победили королевство бургундов и в 536 г. захватили Прованс. Единство Галлии было восстановлено к выгоде франков. Франкское королевство. Но с этой эпохи начались разделы земель между преемниками Хлодвига. Эти разделы подняли вопрос о природе королевства франков (regnum Francorum) и власти его правителей, чуждых римским институтам. Король, принадлежавший к исключительному роду — Меровингов, прозванных так по имени Меровея, деда Хлодвига, — происходил от германских богов и отличался от остальных франков длинными волосами. Он был также военачальником: воины поднимали его на павезе (шите)* и клялись ему в верности. Он жил в окружении служб, одновременно домашних и государственных, — дворца (palais), — которые переезжали вместе с ним. Король также унаследовал подати и владения Римского государства — фиск*. Он был источником права, закона, правосудия, назначал графов* и епископов. Отправление этой власти, внешне
неограниченной, встречало три препятствия. Первое было особо ощутимым в VI в. — практика наследования, направленная на раздел власти между сыновьями покойного короля и порождавшая соперничество, убийства и междоусобные войны. После смерти Хлодвига единство королевства было воссоздано только при его последнем сыне Хлотаре I (555-561). Потом начался масштабный кризис, когда к соперничеству королей добавлялось соперничество королев, таких как Фредегонда и Брун-гильда. Единство было восстановлено только в 613 г. Хлотарем II и в особенности его сыном Дагобертом, на чье царствование, продлившееся всего десять лет (629-639), приходится золотой век меровингской эпохи.
Центробежные силы. Тогда в полном свете предстали и два других источника слабости королевской власти Меровингов. Один из них — существование региональных территорий, все более и более различавшихся меж собой. В VII в. Прованс и Аквитания вновь обрели фактическую независимость, способствовавшую сохранению римских традиций, и власть Меровингов уже распространялась только на три королевства (tria regna), то объединявшиеся, то разделявшиеся: на западе, от Соммы до Луары, Нейстрию со столицами в в долинах Сены и Уазы, где салические франки легко находили общий язык с галло-римским населением; на востоке — Австразию рейнских франков, тяготевших к долинам Мааса, Мозеля и Рейна, где германские черты становились все ощутимее по мере завоевания франками новых территорий за Рейном, в Баварии, Тюрингии и Фрисландии; наконец, Бургундию, наследовавшую королевству бургундов. В этих-то трех королевствах и возникло последнее препятствие, представлявшее собой главную угрозу королевской власти Меровингов: усиление власти местной аристократии, которой короли были вынуждены
раздавать в бенефиций* земли фиска, чтобы заручиться их верностью, и чьими естественными вождями были руководители королевских служб — майордомы*. В 687 г. аристократия Австразии под предводительством Пипина Геристальского разгромила войска короля Нейстрии при Тертри, близ Сен-Кантена. Династия Меровингов, контролируемая майордомами, осталась на троне. Но ее время было сочтено.
Однако перипетии политической истории не должны скрывать от нас гораздо более важных реалий. Во франкской Галлии, так же как в вестготской Испании или в лангобардской Италии, в тот период рождались новое общество и новая культура, чьи контуры стали отчетливо заметны только в VII в.
Элементы слияния
Римляне и варвары. Слияние галло-римской основы с новыми германскими элементами и с христианством, медленно совершившееся в течение трех веков, протекало с большим трудом. Ему мешали обычаи и традиции участвующих в нем народов: в частности, существенным юридическим препятствием был персональный характер законов. Если в эпоху империи все, кто жил на ее территории, подчинялись писаному римскому праву — законы имели территориальный характер, как и у нас, — то после варварских вторжений этому праву продолжали подчиняться и подлежать суду на его основе только гал-ло-римляне и духовенство. Новые пришельцы следовали собственным законам, которые они поспешили закрепить на латыни: законам салических франков (Салическая правда), записанным около 500 г., рипуарских франков, бургундов, аламаннов... А ведь эти законы, в основе которых лежали частная месть (файда*).
денежная «композиция» (вергельд*) и судебная ордалия*, отличались меж собой на практике и полностью противоречили духу римского права. Но реалии повседневной жизни преодолели это юридическое препятствие. Можно отметить некоторые выдающиеся элементы меровингской культуры, так как они знаменуют перемену по сравнению с культурой галло-римской и предвещают характерные черты средневековой культуры.
Меровингское общество. Прежде всего это общество становилось сельским. В эти века население постоянно сокращалось; этот процесс никоим образом не компенсировал приток германцев и особенно усугубили эпидемии чумы, прокатившиеся по стране во второй половине VI в. Упадок городов казался необратимым. Конечно, духовная власть епископа и политическая власть графа осуществлялись в административных рамках римской civitas. Но образ города утратил всю привлекательность. Снова оживала сельская местность, где диких, не тронутых человеком земель было больше, чем освоенных. Отмечались одновременно стремление мелких свободных собственников к новому объединению и тенденция роста крупной собственности в руках короля, светской аристократии и церкви. Часть этих огромных владений обрабатывали непосредственно для господина рабы, которыми руководил управляющий, другая за отработки и выполнение повинностей передавалась колонам или рабам, посаженным на землю*. В этих-то освоенных местностях, расширившихся в VII в. благодаря началу освоения целины, в повседневной жизни рабов, колонов, свободных людей и крупных собственников наметилось настоящее слияние германцев и галло-римлян. В такой ситуации торговля сокращалась, а с ней падала и роль монеты; унаследованная от Рима золотая монета исчезала, уступая место серебряной.
Далее, меровингское общество было обществом воинов. Понятие «свободный человек» прежде всего означало «воин», который вместо римской тоги одевался в короткую одежду и носил при себе франкское оружие — боевой топор и франциску8, столь многочисленные в первых меровингских погребениях. Король и магнаты, беспрестанно соперничающие, обязательно окружали себя отрядами воинов, которые присягали им на верность. Это превносило в жизнь людей ощущение постоянной опасности и побуждало слабых искать опору: принцип, заключавшийся в том, что слабый полностью или частично отказывался от свободы и имущества, отдаваясь под покровительство более сильного, назывался коммендацией*. Так вне пределов всякого публичного права, от самого верха социальной лестницы до ее низа складывались частные связи. Сила все более и более приобретала преимущество над правом.
Христианизация. Наконец — было ли это компенсацией? — это общество переживало христианизацию. Город был христианским городом, он под руководством епископа жил в ритме больших литургических церемоний, совершаемых либо в кафедральной церкви, внутри городских стен, либо за ними, в базиликах, возведенных близ кладбищ или могил святых, которые притягивали к себе паломников, — могилы св. Мартина в Туре, могилы св. Дионисия близ Парижа, культ которого поощрял Дагоберт, могилы св. Илария в Пуатье... Начавшись во времена св. Мартина, постепенная евангелизация сельской местности выражалась в том, что епископы создавали сельские приходы, а еще в большей мере — в том, что магнаты в своих доменах строили частные церкви. Этому христианству, еще примитивному и зачастую близкому к язычеству, избранные души предпочитали
а Короткий метательный топор (примеч. пер.).
совершенство монастырской жизни; монастыри были и убежищами от жестокости эпохи. Увеличение численности монастырей — одна из характерных черт меро-вингской эпохи; если в начале V в. они еще были редкостью, то к 600 г. их насчитывалось около двух сотен. В течение VII в., великого монастырского века, это число утроилось и были заложены такие обители, как Люк-сей, Жюмьеж, Корби... В них встречались смешанные уставы, испытавшие влияния как ирландские (устав св. Колумбана), так и италийские (устав св. Бенедикта). В процессе слияния этнических групп христианство сыграло первостепенную роль, равно как и в сохранении античной культуры. Последняя, казалось, была обречена на исчезновение с утратой значения латыни и письменности, закрытием школ, прекращением строительства больших сооружений и монументальной скульптуры. В свою очередь варвары, мастера обработки металла, принесли с собой новые методы изготовления оружия и украшений. Особо искусны они были в создании филиграни и перегородчатых изделий из драгоценных металлов, то есть таких, где цветные камни или кусочки металла вставлялись меж тонких золотых перегородок на золотой основе; единственным художником того времени, имя которого нам известно, был золотых дел мастер — св. Элигий, приближенный советник короля Дагоберта и епископ Нуайонский. Церковь сумела продолжить строительство в палеохристианской традиции, сохранить латинский язык и немало латинских текстов, применить варварские технологии в сакральном искусстве. В конце VII в. монахи Северной Галлии в подражание своим собратьям с Британских островов начали переписывать латинские рукописи, украшая их рисунками, мотивы и цвета которых были позаимствованы из варварского искусства; так родилось типично средневековое искусство — иллюминирование*.
В это самое время и происходит новое смещение центра власти — из Нейстрии в Австразию.
Документ. Крещение Хлодвига
После победы при Тольбиаке над аламаннами в 496 г.: Там он [Хлодвиг] рассказал королеве, как он одержал победу, призвав имя Христа. Это произошло на 15-м году его правления.
Тогда королева велела тайно вызвать святого Ремигия, епископа города Реймса, и попросила его внушить королю «слово спасения». Пригласив короля, епископ начал наедине внушать ему, чтобы он поверил в истинного Бога, творца неба и земли, и оставил языческих богов, которые не могут приносить пользы ни себе, ни другим. Король сказал ему в ответ: «Охотно я тебя слушал, святейший отец, одно меня смущает, что подчиненный мне народ не потерпит того, чтобы я оставил его богов. Однако я пойду и буду говорить с ним согласно твоим словам». Когда же он встретился со своими, сила Божия опередила его, и весь народ еще раньше, чем он начал говорить, будто воскликнул одним голосом: «Милостивый король, мы отказываемся от смертных богов и готовы следовать за бессмертным Богом, которого проповедует Ремигий». Об этом сообщили епископу, и он с превеликой радостью велел приготовить купель для крещения. <...> И король попросил епископа крестить его первым. Новый Константин подошел к купели, чтобы очиститься от старой проказы и смыть свежей водой грязные пятна, унаследованные от прошлого. Когда он подошел, готовый креститься, святитель божий обратился к нему с такими красноречивыми словами: «Покорно склони выю, Сигамбр, почитай то, что сжигал, сожги то, что почитал». <...>
Так король признал всемогущего Бога в Троице, крестился во имя Отца и Сына и Святого Духа, был помазан священным миром и осенен крестом Христовым. А из его войска крестились более трех тысяч человек.
Григорий Турский. История франков. М.: Наука, 1987. С. 50-51.
Этот знаменитый текст взят из «Истории франков», написанной на латыни Григорием Турским, епископом города Тура (573-594). Очень популярная в средние века «История франков», состоящая из десяти книг, сохранилась в трех десятках рукописей, самые ранние из которых датируются концом VII в., в частности рукопись, содержащая шесть первых книг, которая принадлежала аббатству Корби (деп. Сомма), а теперь хранится в Национальной библиотеке (ms. latin 17 655).
Этот поздний и красочный рассказ, написанный более чем через семьдесят лет после описываемых событий, помимо подробностей обращения в христианскую веру и церемонии, передает, какое значение епископы Франкского королевства придали крещению Хлодвига. В этом тексте можно выделить несколько важных моментов: сначала Хлодвиг, несмотря на давление своего окружения, самой королевы Хродехильды и клира своего королевства, долго сохраняет верность язычеству; далее — и это объясняет предыдущее — обращение франкского короля в новую религию, естественно, сопровождается обращением всего его народа, начиная с воинов; наконец, церковь сразу подчеркивает значимость обращения первого языческого короля в католичество, сравнив его с Константином, первым римским императором-христианином.
8. ИМПЕРИЯ КАРЛА ВЕЛИКОГО (VIII-IXbb.)
К 800 г., когда блистали и мусульманская, и византийская культуры. Запад объединился под властью династии Каролингов, Приняв в 800 г. миропомазание, Карл Великий создал «римскую» империю, на деле франкскую и христианскую, где сформировались новые институты, началось «Каролингское Возрождение», но прежде всего сформировалась новая система отношений между людьми. В этих условиях и появилась Западная Франкия.
В конце VII в. на землях бывшей Западной Римской империи, уже разделенной на разные варварские королевства, королевство франков в Галлии само было расколото на три части: Австразию, Нейстрию и Бургундию. Этой ситуации, унаследованной от Рима и эпохи варварских вторжений, положили конец два потрясения в следующем веке. С одной стороны, это были арабские завоевания, начавшиеся с Аравии после смерти Мухаммеда в 632 г., докатившиеся в 711 г. до Испании и выдохшиеся в 732 г. в битве при Пуатье. С другой стороны, Запад — за исключением Испании, ставшей мусульманской, и Британских островов, оставшихся в стороне, — попытался при помощи франков Австразии достичь объединения, которое символизировала императорская коронация Карла Великого в 800 г. Таким образом, к IX в. сформировались три компонента средневекового мира:
Византийская империя, ислам и мир латинского христианства. Но по сравнению с двумя первыми, сиявшими в полном блеске, третий выглядел слаборазвитым. Этим, несомненно, объясняются проблемы великой Франкской империи: не прошло и тридцати лет после смерти ее основателя (814 г.), как его внуки разделили ее по Верденскому договору 843 г.
Создание
Майордомы*. К 700 г. самой жизнеспособной частью Франкского королевства была Австразия. Там, в долине Мааса, происходил первый экономический подъем, связанный с расширением торговли с фризскими моряками на Северном море и с сохранением связей по Соне и Роне со Средиземноморьем. Оттуда воины, торговцы и миссионеры отправлялись за Рейн. Наконец, там простирались огромные домены некоторых крупных родов, два из которых, Арнульфинги, расселившиеся вокруг Меца, и Пипиниды, жившие севернее, были предками Пипина Геристальского, который победил нейстрийцев при Тертри и, не посягая на титул короля Нейстрии, один занял должности майордомов Австразии, Нейстрии и Бургундии. Он умер в 714 г.
Карл Мартелл и Папин Короткий. Деяния его сына Карла Мартелла (ум. 741) и его внука Пипина Короткого (741-768) весьма значительны и не уступают по важности достижениям Карла Великого. Явившись на зов Эда, герцога Аквитанского, Карл Мартелл в 732 г. между Пуатье и Туром разбил армию, отправленную из Памплоны мусульманским правителем Испании; за это он считается спасителем христианства и Европы. Пипин Короткий, сместив последнего меровингского короля, основал династию Каролингов и в 751 г. был миропома
зан в короли франков. Но наряду с двумя этими этапными событиями за эти полвека произошло и множество других перемен. Прежде всего Карл Мартелл дал Каролингам средство, чтобы проводить собственную политику, — распространил вассальные отношения* на всю страну и раздал своим вассалам в бенефиции* земли, отобранные (в принципе временно) у церкви; это был гениальный ход, который, после того как Меровинги раздали все земли фиска*, вернул майордомам возможность обеспечивать себе верность магнатов. Вновь обретя эту власть, оба Каролинга распространили ее на всю территорию Галлии, включая Прованс и Аквитанию: длительное время независимая, Аквитания подверглась нападению басков, а потом мусульман. Карл Мартелл воспользовался победой при Пуатье, чтобы занять весь этот регион до Гаронны; Пипин после нескольких нелегких походов в 768 г. взял верх над последним «принцеп-сом» Аквитании Ваифарием. Власть Каролингов распространилась и на Германию: к моменту смерти Пипин непосредственно царствовал над Гессеном, Тюрингией и Фрисландией, опосредованно — над Аламаннией и Баварией, где все еще правили национальные герцоги. Наконец, под влиянием великого англосаксонского миссионера, который евангелизировал Германию, св. Бонифация, Пипин и его брат Карломан произвели масштабную реформу нравов, иерархии и литургии церквей Галлии и Германии, придав им единообразие и подчинив их контролю Рима. Каролинги тогда выглядели самой могущественной силой в христианской Европе, и между франкским государем и папой был заключен союз. Карл Мартелл не ответил на первый призыв папы, просившего его защиты от экспансии королевства лангобардов в Италии. Но Пипин, король, которого второй раз вместе с сыновьями миропомазал на царство в Сен-Дени
папа Стефан II в 754 г., в 755 и 756 гг. переходил Альпы. Дважды победив лангобардов, он обещал папе вернуть ему бывшие византийские владения в Италии и тем самым заложил основы Папского государства. Все условия для деятельности Карла Великого были созданы.
Завоевания Карла Великого. Карл Великий (768-814) был прежде всего завоевателем, который каждый год водил воинов в успешные походы. Настоящая военная революция в течение VIII в. превратила пешую армию первых франкских королей в войско тяжелой конницы, которую Карл Великий бросал во всех направлениях: в Италию, где, захватив в 774 г. столицу лангобардов Павию, он принял титул «короля франков и лангобардов», в Испанию, где он потерпел поражение в Западных Пиренеях — в Ронсевальском ущелье в 778 г. арьергард его армии под командованием графа Роланда был перебит басками, — но где ему удалось на востоке отобрать у ислама Барселонскую марку*, будущую Каталонию, и прежде всего в Германию, где он подчинил своему прямому контролю Аламаннию и Баварию и после жестоких войн сумел покорить саксов и достичь берегов Эльбы. Теперь франки вошли в контакт с новыми языческими народами, со славянами и скандинавами. В конце VIII в. Карлу Великому подчинялась территория, занимавшая более миллиона квадратных километров, — столь обширное королевство, что ему пришлось выделить из него вассальные королевства или герцогства, более или менее автономные: Италию, Баварию, Аквитанию... По сути, империя...
Империя и ее институты
Императорская коронация. На Рождество 800 г. Карл Великий получил в Риме императорскую корону из
рук папы Льва III. К своему титулу «короля франков и лангобардов» он отныне добавил «август и император». Историки спорили и еще долго будут спорить о смысле того, что сам Карл Великий назвал «восстановлением Римской империи», о его понимании связей между папой и императором, об относительной важности римского и христианского аспектов, об очень сложных отношениях между этой новой империей (узурпированной) и другой (легитимной), Византийской. Однако смысл этого события ясен: король франков стал настолько могущественным, что мог претендовать на принятие императорского сана, от которого в 476 г. на Западе отказались. Но речь шла об «обновленной», христианской империи, движущие силы которой находились в Северной Европе, в районе Австразии, где в 794 г. Карл Великий основал новую столицу — Ахен. Именно изучение каролингских институтов, действовавших там в последние годы его жизни, 800-814, и в царствование его сына Людовика Благочестивого (814-840), может показать нам, была ли империя задумана как политическая реальность или осталась на стадии конгломерата народов, обреченного на распад.
Институты. В Ахене, где жили король, его семья, его друзья и его клирики*, сформировались центральные службы, которыми руководило несколько ключевых фигур: граф дворца (comte de palais), председательствовавший в суде в отсутствие короля; камерарий (с hambrier или сатёпег), ведавший королевской «палатой» (camera), то есть казной, его доходами и расходами; канцлер*, составлявший и отправлявший по назначению письменные акты и указы, которых становилось все больше и больше. В их подчинении находились «чиновники», миряне и прежде всего клирики, которых обучали в том же Ахене. Вместе они и составляли «дворец». По всей
империи особу императора представляли графы* — не менее трехсот, — назначенные государем; действуя совместно с епископами, они были обязаны следить за сохранением общественного порядка, созывать свободных людей на собрания, вершить суд, собирать в казну доходы, полученные на местах. Для надзора над ними из дворца выезжали «государевы посланцы» (missi domi-nici)*. Стремление к унификации проявлялось и в других сферах: в экономическом плане — в стандартизации мер и весов и в масштабной монетной реформе, которая внедрила систему расчетов в ливрах, су и денье, сохранившуюся надолго и повлекшую за собой чеканку серебряной монеты, или же в заботе об идеальном управлении королевскими доменами, которые должны были служить образцами для доменов светских и церковных магнатов; эти крупные домены каролингской эпохи нам известны по очень точным документам, называемым полиптихами*, которые показывают, что организация этих земель повсюду была одинаковой — мансы* держателей, свободных и несвободных, служили дополнением к господской запашке*, или «двору» господина.
Но главное, может быть, не в этом. Главным было стремление создать на всех уровнях личные связи между императором и всеми жителями империи, связи, которые в глазах государя одни только и могли обеспечить единство целого. К императору тяготела аристократия империи — вероятно, десятка три семей франкского происхождения, породнившиеся с императорской семьей и между собой, выходцы из которых получали высшие должности во всей империи. Намного шире был круг вассалов императора: они приносили ему вассальную присягу, обязывавшую нести ему службу, прежде всего военную, за что они получали бенефиций на время службы. Но это не всё: каждый год император созывал
собрание магнатов, вассалов и свободных, где совместно принимались решения, далее обнародовавшиеся в форме капитуляриев*; похоже, несмотря на сохранение персонального характера права, капитулярии касались всех. Наконец Карл Великий требовал, чтобы присягу на верность ему принесли все свободные люди всей империи. Восприятие власти как чисто личной? Может быть, так ее воспринимал Карл Великий, впрочем, планировавший разделить империю между сыновьями. Но не так относился к ней Людовик Благочестивый, который, став единственным наследником в результате смерти братьев, в 817 г. провозгласил неделимость империи. На этот путь его подтолкнули церковные советники. Церковь и государство были тогда тесно взаимосвязаны, поскольку народ империи и народ Божий — это было одно и то же, и ответственность за него нес император.
Церковь и каролингское Возрождение
Каролингская церковь. Церковь конца VIII и начала IX в. была всем обязана каролингским суверенам. Они спасли христианский мир от ислама, папство — от лангобардов и поддержали евангелизацию Германии. Они провели реформу белой церкви — совокупности священников, которые жили в миру и окормляли верующих, — восстановив церковные митрополии* под управлением архиепископов и густую сеть диоцезов*, в которых епископам помогали коллегии каноников*, кафедральные капитулы*. Они реформировали и черную церковь — совокупность монахов, соблюдающих устав, — предписав всем монастырям империи жить по уставу св. Бенедикта, приспособленному для нужд времени другим Бенедиктом, уроженцем Лангедока, очень влиятельным при Людовике Благочестивом, — Бенедиктом Анианским.
Они постоянно оказывали церкви поддержку в определении догматов, усвоении римской литургии, распространении религиозных обрядов и христианской морали. Они обеспечили церкви постоянные доходы, распространив на всю страну институт десятины* и сделав церковные домены независимыми благодаря полученному иммунитету*. Но взамен от церкви, которую каролингский государь рассматривал как свою церковь, он ожидал многого. Прежде всего он ожидал от нее — и это не стилистический оборот — действенных молитв за свое здоровье и процветание своей империи. Он назначал епископов и аббатов, по сути своих вассалов, и требовал от них военной и финансовой поддержки. Он без колебаний использовал богатства церкви: Карл Великий, например, назначал светских аббатов, которые получали доходы монастырей, не выполняя обязанностей духовенства. Но прежде всего от своих епископов и аббатов суверен ожидал политической, моральной и интеллектуальной помощи, ожидал, что свое время они будут делить меж выполнением духовных и светских функций, что самые просвещенные люди эпохи своими знаниями послужат монарху.
Каролингское Возрождение. Этим и объясняется каролингское Возрождение, которое прежде всего было реформой образования, рассчитанной на подъем морального и интеллектуального уровня духовенства, а значит, и мирян. Чтобы ее осуществить, надо было, ввиду культурного упадка франкского мира, призвать тех, кто лучше всех сохранил или перенял античную традицию: итальянцев, как Петр Пизанский или Павел Диакон, испанцев, как Теодульф, ставший епископом Орлеанским, англосаксов, как монах Алкуин, в этой сфере вдохновивший Карла Великого на многое. В 789 г. Карл Великий обнародовал знаменитое «Всеобщее обращение»
(Admonitio generalis), в котором повелел открыть школу в каждом епископстве и при каждом монастыре; там должны были обучать чтению псалмов, нотам, пению, счету и грамматике; позже Карл поощрял епископов открывать сельские школы. Это возрождение образования очевидным образом опиралось на возрождение письменности и латыни. Говорили, что для Карла Великого «письменность — средство управления». Его биограф Эйнхард увековечил трогательный образ великого императора, который «имел обыкновение держать на ложе, у изголовья дощечки или таблички для письма, чтобы, как только выпадало свободное время, приучить руку выводить буквы, но труд его, начатый слишком поздно и несвоевременно, имел малый успех»8. Письменность была необходима для сохранения священных текстов, а также императорских актов. Ведь вырождение письменности сделало меровингские тексты почти нечитаемыми. С 780 г. в скрипториях (scriptoria), больших монастырских мастерских Северной Франции, где занимались переписыванием рукописей, разработали великолепный шрифт, ясный и разборчивый, ставший предком наших типографских шрифтов — каролингский минускул; тем самым были спасены античные тексты, священные и мирские, какие еще можно было спасти. В то же время работали над возрождением латыни, упадок которой, опасный как для христианского, так и для политического единства, был пресечен тем, что законы грамматики и синтаксиса вновь стали уважать, а также изучением классиков.
В сердце этого Возрождения во времена Карла Великого находились ахенский двор и дворец. То была более чем
а Эйнхард. Жизнь Карла Великого / Пер. М. С. Петровой / / Историки эпохи Каролингов. М.: РОССПЭН, 1999. С. 27.
школа — то был очаг культуры высокого уровня, где формировались лучшие умы и создавались литературные и художественные произведения, и центром его поначалу были особа Карла Великого и такой шедевр, как дворцовая капелла Ахена. В следующих поколениях это движение пошло в нескольких направлениях. В сфере литературы великих произведений создано не было; однако упомянем послания, написанные Лупом, аббатом Феррьера-ан-Гатине, виднейшим лицам того времени. В сфере изобразительного искусства следов построек осталось очень мало: это церковь Жерминьи-де-Пре, построенная Теодульфом близ Орлеана в подражание ахенской капелле, и церковь Сен-Филибер-де-Гран-Лье в области Нанта. Главные шедевры надо искать среди рукописей, иллюминированных в мастерских Реймса, Меца, Тура, Корби или Сен-Дени, либо среди предметов роскоши, демонстрирующих искусство резьбы по слоновой кости или обработки драгоценных металлов: переносные алтари, ковчежцы, переплеты, хранившиеся в сокровищницах королей и магнатов. Но искусство монастырей Северной Франции уже начинало отличаться от искусства монастырей Германии.
Раздел
Трудности империи во времена Людовика Благочестивого. Единообразный фасад империи в конце царствования Карла Великого и начале царствования Людовика Благочестивого с трудом скрывал существенные факторы ослабления и раскола. Первым из них явно был огромный размер империи, разнообразие ее народов, их национальных языков, их обычаев. Сам каролингский император оставался франкским вождем, который, несмотря на существование столицы, продолжал кочевать
из домена в домен, жил прежде всего на доходы от земли и на военную добычу — которой с расширением империи и удлинением периодов мира становилось все меньше, к великому неудовольствию военной аристократии, — и делил свои королевства между сыновьями. Но прежде всего — и это было вторым фактором — после Карла Великого государю все хуже удавалось обуздывать амбиции магнатов, желавших использовать в ущерб ему главные каролингские институты. Вассалы, держащие бенефиции, пытались сделать их наследственными. И графы тоже хотели сохранить на всю жизнь и передать наследникам то, что называлось графским «достоинством» {honor)-, саму должность и набор благ, причитающихся по должности графу для его содержания. Со своей стороны перед лицом ослабления центральной власти епископы и аббаты, практически независимые благодаря иммунитету своих земель, подвергали суровой критике нравственность и политику императора. В этой ситуации, которую усугубляло возобновление агрессии извне (со стороны викингов и сарацин), и произошли разделы земель Каролингов.
Людовик Благочестивый сначала пытался сохранить единство, возведя в императорский сан старшего сына, Лотаря, а двум другим оставив подчиненные королевства: Пипину — Аквитанию, Людовику — Баварию. Из-за недовольства двух последних, желавших увеличить свою долю, и рождения четвертого сына Карла — будущего Карла Лысого — это решение снова оказалось под вопросом. Сыновья восстали против отца, чье положение серьезно пошатнулось. В 838 г. после смерти Пипина Аквитанского его сын Пипин II был отстранен от власти в пользу Карла. Наконец после смерти Людовика Благочестивого в 840 г. между троими братьями, оставшимися в живых, разразилась война. Против старшего,
императора Лотаря, объединились Карл, властитель Нейстрии и Австразии, и Людовик, правитель Германии; в верности союзу они поклялись в Страсбурге, где каждый произнес клятву на языке другого, чтобы его поняли воины последнего. Карл говорил на «тевтонском» языке, а Людовик — на «романском». Эта Страсбургская клятва (842) — первый текст, сохранившийся на нашем языке (документ, с. 119). Потом Людовик и Карл захватили Ахен и вынудили Лотаря начать переговоры, которые в следующем году завершились Верденским договором. Верденский договор. Верденский договор 843 г. — это одновременно первый европейский договор и первое свидетельство рождения Франции. Он признавал существование трех полностью независимых королевств. Западная Франкия, признанная за Карлом Лысым, простиралась к западу от линии, очень приблизительно следовавшей по течению рек Шельды, Мааса, Соны и Роны, то есть «четырех рек», которые останутся восточной границей королевства Франции до конца средних веков. Восточная Франкия, признанная за Людовиком, простиралась на восток от Рейна и на север от Альп; она станет королевством Германией. Остальное, Срединная Франкия и Италия, то есть узкая полоса, тянувшаяся от Северного моря до земель южнее Рима, отошла Лотарю, сохранившему императорский титул. Этот удел Лотаря очень быстро оказался обречен на распад — Лотарь сам сделал из него три королевства для своих сыновей — и стал предметом вожделений соседей из обеих Фран-кий. Что касается императорского титула, он не остался надолго за потомками Лотаря. Его присвоил каролингский монарх, пользовавшийся наибольшим авторитетом в глазах магнатов, и прежде всего в глазах церкви и папства, оставшихся гарантами христианского единства. Им был Карл Лысый, сумевший объединить свое королевст
во, несмотря на сопротивление аквитанцев, впервые организовать оборону от викингов и захватить северную часть наследия Лотаря — Срединную Франкию. Он носил императорскую корону с 875 по 877 г. Далее она перешла к сыну Людовика Немецкого, Карлу Толстому (881-888). Отныне история Франции и история империи разойдутся.
Документ. Страсбургская клятва (842 г.)
Людовик, как старший, первый принес клятву...
«Pro Deo amur et pro Christian poblo et nostro commun salvament, d’ist di in avant, in quant Deus savir et podir me dunat, si salvara eo cist meon fradre Karlo et in aiudha et in cadhuna cosa, si cum от per dreit son fradra salvar d’ist, in о quid il mi altresi fazet; et ab Ludher nul plaid numquam prindrai, qui meon vol cist meon fradre Karie in damno sit*.
(Из любви к Богу и христианскому народу и ради нашего общего благополучия отныне и впредь, насколько Бог даст мне мудрости и силы, я намерен поддерживать сего моего брата Карла, помогая ему и /действуя/ всякими другими способами, как по праву должно поддерживать брата, при условии, что и он сделает для меня то же самое; и с Лотарем никогда не буду вступать ни в какие сделки, которые в моем представлении могут повредить этому моему брату Карлу.)
И когда Людовик закончил, Карл произнес такую же клятву на тевтонском языке:
«In Goddes minna ind in thes Christianes folches ind unser bedhero gealtnissi, fon thesemo dage frammordes, so fram so mir Got geuuizci indi mahd furgibit, so haldih tesan minan bruodher, soso man mit rehtu sinan bruodher seal, in thiu thaz er mig sosoma duo; indi mit Ludheren in noh-heiniu thing ne gegango, zhe minan uuillon imo ce scadhen uuerhen*.
(Из любви к Богу и христианскому народу и ради нашего общего благополучия отныне и впредь, насколько Бог
даст мне мудрости и силы, я намерен поддерживать сего моего брата, помогая ему и Iдействуя! всякими другими способами, как по праву должно поддерживать брата, при условии, что и он сделает для меня то же самое; и с Лотарем никогда не буду вступать ни в какие сделки, которые в моем представлении могут повредить этому моему брату.)
Присяга же. которую принесли оба войска, каждое на своем языке, звучала так:
«Sz Lodhuuigs sagrament, quae son fradre Karlo iurat, conservat, et Karlus nieos sendra de suo part non lostanit, si io returnar non'int pois, ne io ne neuls, cui eo returnar int pois, in nulla aiudha contra Lodhuuig nun li iuer».
(Если Людовик сдержит клятву, которую он дал своему брату Карлу, а Карл, мой господин, со своей стороны не сдержит ее, а я не сумею удержать его от этого, то ни я, ни кто-либо, кого я смогу от этого отговорить, не окажем ему никакой помощи против Людовика.)
«ОЬа Karl then eid, then er sinemo bruodher Ludhuuuige gesuor, geleistit, indi Ludhuuuig min herro then er imo gesuor, forbrihchit, ob ih inan es iruuenden ne mag, noh ih noh thero nohhein, then ih es iruuenden mag, uuidhar Karie imo ce follusti ne uuirdhit*.
(Если Карл сдержит клятву, которую он дал своему брату Людовику, а Людовик, мой господин, со своей стороны не сдержит ее, а я не сумею удержать его от этого, то ни я, ни кто-либо, кого я смогу от этого отговорить, не окажем ему никакой помощи против Карла.)
Нитхард. История в четырех книгах / Пер. А. И. Сидорова / / Историки эпохи Каролингов. М.: РОССПЭН, 1999. С. 128-129.
Этот текст взят из «Истории сыновей Людовика Благочестивого», написанной Нитхардом, внуком Карла Великого, сыном его дочери Берты и одного из видных деятелей двора и каролингского Возрождения, поэта Ангильберта. Таким образом, Нитхард, мирянин, был
двоюродным братом императора Лотаря и королей Людовика и Карла. Сторонник Карла Лысого, он был одновременно очевидцем и действующим лицом событий, которые закончились разделом империи по Верденскому договору в 843 г. Он погиб в 844 г. в бою под Ангулемом. Его рассказ, написанный с 841 по 844 г., сохранился в рукописи конца века (ms. latin 9768, Национальная библиотека).
Этот исключительный документ, составленный во время описываемых событий, интересен в трех отношениях. Он дает информацию об условиях союза, заключенного между Людовиком и Карлом против их старшего брата Лотаря и закрепленного клятвой, принесенной в 842 г. в Страсбурге в присутствии армий обоих братьев. Далее, он дает представление об отношениях, которые сложились в каждом лагере между вождем и его армией, отношениях, в основе которых тоже лежала клятва друг другу. Наконец эти тексты середины IX в. представляют собой первые известные документы на романском языке — предшественнике французского и на тевтонском — предшественнике немецкого. Людовик, стоящий во главе германских войск, приносит клятву на романском языке, чтобы ее поняли солдаты его брата; по той же причине Карл, возглавляющий франкские войска, приносит клятву на тевтонском языке. Далее воины каждой армии приносят клятву на своем родном языке. Нитхард описал это на латыни.
9. РОЖДЕНИЕ ФРАНЦИИ
(Х-ХП вв.)
«Тысячный год» — образ несомненно ложный, но все-таки это время больших перемен. После последних вторжений — арабских, венгерских, норманнских — Францию и Запад преобразил необыкновенный экономический, демографический и культурный подъем. Этим движением воспользовался королевский род Капетингов, который, возглавив с 987 г. королевство Францию, в течение XII в. выступил на первый план.
Назвать точную дату рождения Франции нельзя... Можно лишь в долгой эволюции, превратившей франкскую Галлию в королевство Франция, расставить некоторые вехи. Первой из них был Верденский договор 843 г., который на несколько столетий вперед определил географические контуры королевства. Столь же значительным в конце X в., одного из самых бурных в течение всего средневековья, представляется 987 г., когда воцарилась династия, которой предстояло воплощать историю Франции до самой Революции, — Капетинги. Их дебют до вступления на трон Филиппа Августа (1180) был медлительным и скромным: эпоха феодализма, во время которой они действовали, мало подходила для сильной королевской власти. Но в то же время королевство испытало необычайный экономический, демографический и культурный подъем, который с тысячного года
охватил весь Запад и превратил слаборазвитый мир раннего средневековья в мир — завоеватель земель ислама и Византии: с конца XI века это новое соотношение сил выразилось в движении крестовых походов.
Анархия X в.
Последние вторжения. Западная оконечность Европы, конечный пункт великих евроазиатских миграций с доисторических времен, в IX и X вв. пережила три последние волны вторжений. Одна, с юга, была продолжением мусульманского натиска: сарацины, обосновавшиеся в Северной Африке, в Испании и на островах Средиземного моря, производили морские набеги на побережья Лангедока, Прованса и Италии и даже селились в отдельных крепостях, откуда терроризировали население, — такой крепостью был Фраксинет. (Ла Гард-Френе?) в Провансе, который они занимали до конца X в. Точно так же поступали пришельцы из Скандинавских стран, викинги, — во Франции их называли «людьми Севера», норманнами. На своих длинных судах, драккарах, они поднимались по рекам, начиная с Сены и Луары; высадившись на сушу, они угоняли лошадей и отправлялись грабить города и монастыри. Их действия, спорадические в первой половине IX в., с 40-х гг. этого столетия приняли массовый характер. Только через десятки лет, полные пережитых грабежей и выплат дани, выигранных и проигранных сражений, была организована эффективная оборона. Поражение норманнов под Парижем, который они тщетно осаждали в 885-886 гг., имеет символическое значение: отныне они перешли от стадии грабежа к стадии оседлости. Тогда-то и пришла с востока третья волна нашествий, на сей раз сухопутная — венгры (возможно, ставшие «ограми»
[людоедами] нашего фольклора), чьи набеги, имевшие катастрофические последствия в Германии и Италии, порой достигали Бургундии и Аквитании. Эта опасность была предотвращена только в середине X в., когда король Германии Оттон I остановил их в сражении при Лехфельде (955 г.). Новый спаситель христианского мира Оттон в 962 г. основал новую Священную Римскую империю, главными землями которой стали Германия и Италия, Франция же в ее состав никогда не войдет.
Крупные княжества. Это была отчаянно горестная эпоха для крестьян, горожан и монахов, чьи сетования дошли до нас. В то же время это была эпоха перераспределения политической власти. Нападения извне, соперничество королей и процесс внутреннего распада, который мы уже отмечали, — тенденция к наследованию графских должностей и вассальных бенефициев* — в совокупности вызвали настоящий переход публичной власти от короля на более низкие уровни, лучше позволявшие обеспечить защиту населения и руководство им. Уже Срединная Франкия распалась на гораздо меньшие территориальные образования — королевство Прованс, королевство Бургундию и на севере собственно Лотарингию {Loth.ari.ngie), которая будет называться la Lorraine и на которую будут упорно претендовать Восточная и Западная Франкии; в конечном итоге вся эта Срединная Франкия войдет в состав Священной Римской империи. В Западной Франкии с начала X в. графства* объединялись заново под эгидой местных князей, часто принимавших титул маркграфа* (в принципе — защитника пограничной марки*) или герцога. На юге графы Тулузские стали маркграфами Готии, а графы Пуатевинские — герцогами Аквитанскими. На востоке образовалось герцогство Бургундия, которое Сона отде
ляла от одноименного королевства. Но решалось будущее Западной Франкии на землях к северу от Луары, в перипетиях борьбы с бретонцами, чей вождь Алан в 912 г. принял эфемерный, но характерный титул «короля бретонцев», и прежде всего с норманнами. Тогда утвердилось два крупных княжества: на севере — графство Фландрия, на западе — княжество Робертинов, потомков Роберта Сильного, который в 866 г. победил норманнов при Бриссарте, близ Анжера. Между этими двумя политическими образованиями в 911 г. возникло еще одно, довольно своеобразное княжество: по договору в Сен-Клер-сюр-Эпт каролингский король Карл Простоватый оставил норманнам, поселившимся на нижней Сене, и их вождю Роллону в обмен на обещание стать христианами и защищать страну от любого нового захватчика Руанское графство, которое они постепенно расширили, превратив в герцогство Нормандию.
Узурпация 987 г. В этих условиях власть каролингского короля, распространявшаяся только на области Лана и Реймса — чем объясняется его интерес к Лотарингии, — все больше слабела. С конца IX в. магнаты королевства, то есть территориальные князья и епископы, чувствуя себя достаточно сильными, чтобы избирать короля из своей среды, прибегли к принципу выборности в ущерб наследственным правам рода Каролингов. Поэтому в продолжение века, с 888 по 987 г., короли, принадлежащие к династии Каролингов (Карл Простоватый с 893 по 923 г., Людовик IV, Лотарь и Людовик V с 936 по 987 г.), чередовались с королями, не принадлежащими к ней. Последние, кроме Рауля Бургундского, царствовавшего с 923 по 936 г., принадлежали к роду Роберти-нов. Победители норманнов, маркграфы Нейстрии, позже герцоги франков, они занимали большую часть графских должностей от Сены до Луары и в качестве
светских аббатов контролировали крупнейшие аббатства, начиная с Сен-Мартен-де-Тур и Сен-Дени. Оба сына Роберта Сильного стали королями: Эд, защитник Парижа, — с 888 по 893 г., и Роберт I — в 922-923 гг. Сын Роберта I, Гуго Великий, хоть и был одним из могущественнейших людей X в., но предпочел оставить Каролингам их королевский титул. Однако когда юный Людовик V в 987 г. умер в результате несчастного случая, не оставив прямых наследников, магнаты королевства, побуждаемые архиепископом Реймса Адальбероном (документ, с. 134), в третий раз избрали королем Робертина — сына Гуго Великого, Гуго Капета (это прозвище, появившееся позже, связано, может быть, с многочисленными капами*, по-латыни сара, то есть плащами светских аббатов, которыми владел Гуго). На сей раз родилась новая династия. В 987 г. Гуго из предосторожности сделал соправителем своего сына, который без затруднений наследовал ему в 996 г.; этот король, Роберт II, которого назовут Благочестивым, и стал королем тысячного года.
Страхи и надежды тысячного года
Страхи тысячного года. Страхи тысячного года родились под пером писателей XVII и XVIII вв., всегда готовых обличать средневековое мракобесие; они и внесли в романтическую историю эту ведущую тему, которую прославил Мишле. Но сегодня историк с трудом находит следы таких страхов, изучая период с начала X по середину XI в., столь бедный письменными источниками. Конечно, средневековые люди, которых очень заботил потусторонний мир, всегда были склонны видеть в человеческих катастрофах (нашествия, войны, голод, эпидемии) или в природных (землетрясения, наводнения), а тем более в небесных явлениях (затмения, коме
ты) предзнаменования конца света. В анналах и хрониках упоминаний о них сколько угодно. Но трудно сказать, чтобы с приближением тысячного года их стало больше, чем до этого. Прежде всего вовсе не доказано, что в эту эпоху неточной хронологии значительное число населения ожидало конца света к тысячелетию рождения Христа, а не к тысячелетию его смерти, в 1033 г. Отдельные, очень редкие, намеки на страхи такого рода авторы тотчас отметают, ссылаясь на Писание*: человек не может знать «ни дня, ни часа». Таким было господствующее мнение — мнение церковников.
Великое освоение целины. Конец света? Или конец этого света? Авторы XI в., упоминающие тысячный год, и прежде всего бургундский монах Рауль Глабер, писавший около 1040 г., видят в этой символической дате скорей обещание новой эры в истории человечества, весны мира, воплощенной в новых церквах, покрывающих землю: «Словно весь мир встряхнулся и, совлекши ветхие одежды, повсюду облачился в белое платье церквей». Историк умножает сегодня свидетельства этого глубокого обновления, морального и материального, которое предчувствовали люди того времени. Главный феномен, хоть и не поддающийся точной оценке, относится к сфере демографии. После столетий спада, пришедшегося на позднюю античность и раннее средневековье, начался обратный процесс: несмотря на последние нашествия IX и X в., этот процесс начался наконец еще до тысячного года и будет продолжаться до середины XIII в., способствуя первому большому подъему европейской экономики. С этим ростом традиционно связывают понятие великого средневекового освоения целины. Это выражение отражает и преимущественно аграрный характер этого роста. Имеется в виду резкое увеличение сельскохозяйственной продукции, и прежде всего производства
зерна, которое было связано с расширением площади возделываемых земель в основном за счет расчистки лесов и ланд, а также осушения сырых долин и болот: с X по XII в. на атлантических болотах таким образом было таким образом получено 150 тыс. га земли. В то же время оно было связано с повышением урожайности за счет улучшения агротехники и роста численности людей, использования железных орудий труда, плуга на гужевой тяге, более глубокой и более частой вспашки; если в каролингскую эпоху урожаи составляли сам-два — сам-три, то в середине XII в. в Бургундии они достигли сам-четыре, а в Пикардии к концу того же века сам-шесть — сам-восемь. Этот необычайный рост сопровождался созданием или реорганизацией обрабатываемых земель и жилых поселений, окончательным закреплением на своих местах деревень и приходов. Но освоение целины лишь один из аспектов роста. С повышением сельскохозяйственного производства высвобождались излишки продукции, которые можно было продавать, и какие-то люди могли заняться другой деятельностью, помимо чисто аграрной. Появилось множество новых групп, нашедших в себе призвание купцов или ремесленников и селившихся в предместьях старых епископских городов или в новых бургах близ замков и аббатств. Для этих новых поселений, многочисленных уже в тысячном году, которые впоследствии будут создаваться в еще более высоком темпе, и требовались те самые новые церкви — в новом стиле, который назовут «романским», потому что он использовал некоторые римские традиции, — которые произвели такое впечатление на Рауля Глабера. Но этот монах отмечал не только материальное, но и моральное возрождение — широкое движение, которое, начавшись с основания аббатства Клюни в 910 г. и установлений мира Божьего*, гаранти
рованного церковью, в конце X в., завершилось в XI в. обширной реформой самой церкви — григорианской*. К ней мы вернемся. Но сразу отметим, что строительство и реформы сопровождались первым расцветом искусства на средневековом Западе, оставившим многочисленные следы. XI и XII века — великие века романского искусства, о котором по сей день свидетельствуют обильный скульптурный декор и фрески* многочисленных сельских и городских церквей в большинстве областей Франции.
От этого подъема выиграли все: в ближней перспективе — крестьяне и их непосредственные сеньоры, в дальней — капетингский король.
Первые Капетинги
Ослабление королевской власти в XI в. Когда в 987 г. Гуго Капет стал королем, процесс присвоения публичной власти князьями начал оборачиваться в ущерб крупнейшим из них и в пользу графов более низкого ранга, а вскоре даже в пользу простых владельцев замков: наступил апогей феодализма*. От большого княжества, которое Робертины пытались создать между Сеной и Луарой, отделились меньшие владения графских династий — графов Мэнских, графов Анжуйских, графов Блуаских... Гуго Капет напрямую контролировал только графства Парижское, Санлисское, Дрё и Орлеанское. Таким образом, первые Капетинги, ютившиеся в Иль-де-Франсе и Орлеанской области, были просто местными князьями, как прочие, — и часто куда менее авторитетными, чем прочие. Роберт II (996-1031), Генрих I (1031-1060) и Филипп I (1060-1108) хорошей репутацией у историков не пользуются. Первого, прославившегося супружескими неурядицами, монах-современник
изобразил безупречным святошей; второй известен лишь тем, что женился на русской княжне Анне Ярославне Киевской, которая ввела в капетингский род греческое имя Филипп; третий был трижды отлучен от церкви* за желание жениться на своей любовнице и узаконить своих бастардов. Они выглядят бледно на фоне великих правителей XI в. — Гильома Великого, герцога Аквитанского (ок. 990-1030), который едва не стал императором, Вильгельма Завоевателя, герцога Нормандского (1035-1087), захватившего в 1066 г. Англию. Но Капетинги были королями, королями-миропомазанниками, которые по своей природе принадлежали как к церковному, так и к светскому миру и получали от этого уникального положения преимущество — как перед графами, так и перед епископами. Каждому из них также посчастливилось иметь наследника мужского пола, сделав его соправителем еще при своей жизни и тем самым по истечении долгого царствования избежав всяких проблем с наследованием престола. Наконец, они были правителями упорными, терпеливо, с переменным успехом старавшимися сохранить скудный домен, который они контролировали непосредственно, а при возможности и расширить его. Роберт Благочестивый сумел наложить руку на герцогство Бургундию, но вскоре был вынужден уступить его одному из сыновей; это капетингское герцогство Бургундия просуществует до середины XIV в. Филипп I завладел Гатине, Вексеном и Буржем. Но в собственном домене их власть подрывали сеньоры-разбойники, которые, укрепившись в своих замках, держали под контролем окрестности и занимались грабежом на дорогах.
Новое возвышение королевской власти в XII в. Однако развитие феодализма в конечном счете пошло на пользу королевской власти. Этот поворот, может быть.
наметившийся при Филиппе 1, отчетливо вырисовался при Людовике VI Толстом (1108-1137) и Людовике VII Молодом (1137-1180). Медленное возвращение власти в руки короля происходило в очень разных формах. Мы можем различить их не менее четырех. Самая эффектная — это беспощадная борьба, которую Филипп 1, а после Людовик VI вели с беспокойными сеньорами Иль-де-Франса и Орлеанской области, такими как Гуго дю Пюизе или Фома де Марль: королям удалось по-настоящему подчинить сеньориальную вольницу в этих областях. Вторая — систематическое использование феодальных связей в пользу короля: поскольку вошло в обычай, чтобы каждый был человеком, или вассалом, какого-либо сеньора, понемногу образовалась феодальная иерархия во главе с королем, который не мог быть ничьим вассалом. Такому восстановлению порядка — и это было третьим аспектом — мощное содействие оказала церковь, которая в XI в. уже покровительствовала движению мира: Капетинги согласились на проведение во Франции григорианской реформы и поддержали папство, ввязавшееся тогда в крупный конфликт — спор об инвеституре, перешедший в борьбу Первосвященника и Императора — с германскими императорами, враждебными реформе и желавшими контролировать Италию. Тесный союз короля и церкви показал себя при Людовике VI, Людовике VII и Сугерии. Аббат Сен-Дени с 1122 по 1151 г., друг и главный советник Людовика VI, опекун юного Людовика VII, Сугерий стал регентом королевства (с 1147 по 1149 г.), когда Людовик VII принял участие в крестовом походе; в аббатство Сен-Дени, королевский некрополь, были помещены инсигнии королевской власти — корона, орифламма*, — а монахи этого аббатства, начиная с самого Сугерия, автора «Жития Людовика VI Толстого», писали официальную историю
королей Франции. Наконец, в эту эпоху появились зачатки королевской администрации, в центре и на местах. Для своего окружения, для своего двора король выбирал приближенных, которые давали ему политические советы и составили королевский совет*; под началом руководителей домашних служб дворца — сенешаля, коннетабля*, кравчего, камерария, канцлера* — сформировались первые центральные службы монархии; в то же время король все более строго контролировал своих представителей на местах, которым доверял управление своими доменами, — прево*, сумев воспретить им сделать свою должность наследственной.
Движение реорганизации, выгодное для короля Франции, было выгодным и для крупнейших князей королевства, его непосредственных вассалов и естественных партнеров. По любому поводу король созывал их на большие собрания, на семейные церемонии или в военные походы. Он вмешивался в их распри, непрестанно предлагал свое посредничество и пытался навязать свой суд, часто невыгодный для них. В ущерб им он поддерживал новые политические силы, возникшие в конце XI в. и ставшие многочисленными в ХИ в., — городские коммуны*. Но он имел дело с сильным противником. В Южной Франции графы Тулузские и герцоги Аквитанские вели себя как независимые суверены. В Северной Франции два крупных вассала французского короля, возможно — благодаря более быстрому экономическому прогрессу, характерному с XI в. для Северо-Западной Европы, сумели раньше него использовать феодальные связи для укрепления центральной власти, — это были граф Фландрский и герцог Нормандский; последний, став королем Англии, на англо-нормандских землях решительно способствовал развитию феодальных институ
тов в духе, благоприятном для его власти. В то время страны побережья Северного моря и Ла-Манша — Фландрия, Нормандия, Англия — стали воплощением политической и экономической модернизации по сравнению с остальным королевством и всей Западной Европой, за исключением Италии.
Империя Плантагенетов. Действительно, в первой половине XII в. король Франции был куда менее могущественным и богатым, чем его нормандский вассал. В этом крылась потенциальная опасность для Капетин-гов, яснее обозначившаяся в середине века, когда угас род Вильгельма Завоевателя по прямой линии. Тогда произошел молниеносный взлет второразрядного сеньора Генриха Плантагенета. В 1151 г. он унаследовал графства Анжу и Нормандию, объединенные его отцом; в 1152 г. женился на последней наследнице герцогов Аквитанских Алиеноре, несколько недель назад разведшейся с Людовиком VII после шести лет брака; в 1154 г. стал королем Англии и потом захватил графства Нантское и Бретонское. Французские историки никогда не простили Людовику VII, что он выпустил из рук вместе с Алиенорой аквитанское наследство и позволил Генриху II создать «анжуйскую империю», или «империю Плантагенетов», которая простиралась от границы Шотландии до Пиренеев и включала в себя треть французской территории, в том числе все побережье от Ле-Трепора до Бидассоа. Но здесь мы сталкиваемся с парадоксальным характером власти короля Франции той эпохи: то, что он не смог помешать образованию империи Генриха II, доказывает его слабость; то, что он пережил эту угрозу и в следующем поколении извлек из нее величайшую выгоду, свидетельствует о его силе. Подобный парадокс понятен только в рамках феодального общества.
Документ. Избрание Гуго Капета (987 г.)
Речь архиепископа /Адальберона Реймсского/ в поддержку герцога /Гуго1:
«Благословенной памяти Людовик покинул мир, не оставив детей, поэтому следует тщательно изыскать, кто достоин унаследовать ему на престоле, чтобы заброшенное государство без правителя не пришло в упадок. Недавно мы сочли полезным отложить такого рода переговоры, чтобы каждый, подумав, рассказал, что внушил ему Бог, дабы, выслушав решение каждого, из множества составили мы решение всего Совета.
Сейчас мы уже собрались вместе и нам надо следить с величайшим благочестием и добросовестностью, чтобы либо ненависть не затмила разум, либо любовь не одолела истину. Мы знаем, что у Карла есть свои доброжелатели, которые утверждают, что он должен получить королевский титул, как и его предки. Но если обдумать это, то он не получит королевства по закону о наследстве, и на трон будет возведен только тот, кто блещет не только знатностью рождения, но и мудростью, кто стойко сохраняет верность и подкрепляет ее величием души. <...>
Итак, изберите герцога, славного деяниями, знатностью, военной мощью, в котором вы найдете защитника не только государства, но и ваших частных интересов. Его благосклонность такова, что вы обретете в нем отца. Кто прибегал к нему и не получил покровительства? Кто, лишенный помощи своих людей, не добивался своего с его помощью?» Возведение Гуго на трон. Все выслушали и похвалили это предложение, и герцог с общего согласия был возведен на трон и, коронованный в июньские календы архиепископом и другими епископами в Нуайоне, объявлен королем...
Рихер Реймский. История / Пер. А. В. Тарасовой.
М.: РОССПЭН, 1997. С. 137-138.
Эта речь взята из «Истории Франции», написанной по-латыни с 991 по 998 г. монахом аббатства Сен-Реми в Реймсе Рихером в продолжение «Анналов», которые были начаты в IX в. архиепископом Гинкмаром и завершились 882 г. «История» Рихера охватывает период
с 882 по 995 г. В ней особо ярко и информативно описан период, в который жил сам автор, особенно с 985 по 995 г. До нас она дошла в одной-единственной рукописи, сделанной автором, который сам же вносил в нее правку. В настоящее время эта рукопись хранится в Германии, в Бамбергской библиотеке (cote E.IH.3).
Повествуя о событиях, недавно произошедших близ Реймса, Рихер, страстный почитатель римской истории, воспроизводит здесь речь в духе латинских историков. Это фиктивная речь, которой, конечно, в тех обстоятельствах архиепископ Адальберон не произносил. Но при помощи этой речи Рихер прекрасно передает атмосферу того времени, когда существовал раскол между сторонниками последнего Каролинга Карла Лотарингского (дяди покойного короля) и сторонниками Гуго Капета. Он показывает решающую роль, которую в вопросе наследования трона играли магнаты королевства, светские и церковные, и колебания между двумя формами назначения — выборной и наследственной. Наконец, он рисует идеальный портрет короля конца X в. — это король, который служит интересам магнатов и защищает их.
10. ФЕОДАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО
В период средневековья постепенно сформировалась оригинальная организация общества, в котором различались мир воинов, мир крестьян и мир клириков. Это было феодальное общество, куда многие века входило почти все население королевства.
Для характеристики средневекового общества во Франции и на всем Западе используется два расхожих термина: «феодал»* и «феодализм»*. Эти термины, образованные на основе латинского слова feodum, то есть «феод», «фьеф», включают многие реалии и могут вносить путаницу. В прямом смысле феодализм означает существующую в верхних слоях общества систему отношений, основанную на существовании фьефов*, которые сеньоры* предоставляют вассалам* в обмен за особые услуги, прежде всего военные: этот мир сеньоров и вассалов и составляет феодальное общество как таковое. Но в широком смысле феодализм представлял собой то самое присвоение публичной власти сеньорами всех рангов — герцогами, маркграфами, графами, шателенами, — которое мы отмечали в предыдущей главе. Наконец, он предполагает, что средства для существования этих светских или церковных «феодалов» обеспечивает сельская сеньория*, закрепляющая зависимость крестьянского мира от сеньоров. Около 1030 г. епископ Адальберон Ланский
описывал это распределение функций как замысел Бога: «Итак, полагают, что дом Божий троичен: одни молятся, другие сражаются, третьи, наконец, трудятся. Эти три сосуществующие части не страдают разобщенностью: услуги, которые оказывает каждая, суть условие деятельности обеих других».
Те, кто сражается: мир замков и рыцарей
Сеньоры и вассалы. В центр системы надо поместить фьеф. Мы видели, что владельцы бенефициев*, раздававшихся в каролингскую эпоху, постепенно сделали их наследственными. И в свою очередь роздали их. Эти бенефиции, которые с XI в. называли «фьефами», теперь стали не следствием (получаешь бенефиций, потому что оказываешь услугу), а причиной (оказываешь услугу, чтобы получить или сохранить фьеф) вассальной зависимости. Сеньор и вассал устанавливали меж собой связь в ходе церемонии, состоящей из символических жестов — клятвы верности*, оммажа*, инвеституры* [документ 1, с. 147). Клятва верности й оммаж накладывали на вассала обязательство, которое можно было бы назвать негативным: никогда не причинять вреда своему сеньору. Передача фьефа предполагала выполнение более предметных обязанностей: это были помощь и совет. Прежде всего военная помощь: вассал — это конный воин, который должен откликаться на зов сеньора и выступать в военные походы или на защиту его замков. А также финансовая помощь, постепенно ограничившаяся четырьмя конкретными случаями: выкуп сеньора, попавшего в плен, отъезд его в крестовый поход, посвящение* в рыцари его старшего сына, свадьба его старшей дочери. Что касается совета, которым был обязан вассал, эта обязанность выражалась прежде всего в том,
чтобы он присутствовал при дворе сеньора и участвовал там в принятии политических решений или в судебных заседаниях.
Замки. Жизнь сеньоров и вассалов протекала по преимуществу в замке. Именно в X в. были возведены первые замки на возвышениях, то есть деревянные башни, окруженные рвом и частоколом и построенные на специально насыпанном холме. Первые каменные замки — считается, что они принадлежали графам Анжуйским, — появились только в самом конце X в., а широкое распространение получили в XII в.. Теперь это были мощные донжоны квадратного сечения, окруженные все более сложной системой дворов и стен, за которыми могло укрыться окрестное население. Из большого зала, чаще всего расположенного на первом этаже донжона, сеньор повелевал своей семьей, домашней челядью и вассалами, которые одновременно составляли двор, гарнизон замка и образовали конный воинский отряд, устраивавший частые вылазки с целью обеспечивать порядок и демонстрировать могущество сеньора. Именно из замка исходила власть над жителями окрестных мест, которую осуществлял сеньор. В замок поступал натуральный или денежный оброк, которым облагались эти жители. В замке происходили основные события жизни сеньоров, от суда до придворных развлечений, которые породят так называемую куртуазную литературу и культуру, нельзя забывать и главного — военных тренировок всего общественного класса, главной функцией которого оставалась война.
Рыцари. Действительно, сеньоры и вассалы были прежде всего конными воинами. Из военного превосходства тяжелой кавалерии вытекало два неизбежных вывода. Первый — финансового порядка, связанный со стоимостью коней и оружия всадника, наступательного (копья, меча) и защитного: шлема (шишака), кольчуги (доспе
ха), щита. Из-за этой стоимости, очень высокой, обладать ими могла лишь немногочисленная элита, имевшая фьефы и тяготевшая к замкам. Второй — профессионального порядка: для владения этим оружием и конем требовались тренировки с ранней юности, интенсивные и постоянные — ежедневные упражнения, охота, турниры, — целиком посвятить себя которым тоже могла только элита. Пройдя обучение, молодой человек вступал в мир взрослых воинов через посредство инициационного ритуала — посвящения. Нетрудно представить, к какому насилию была склонна эта социальная группа, господство которой зиждилось на грубой силе. Этим объясняется вмешательство церкви, пытавшейся ограничить это насилие и направить его по определенным каналам {документ 2, с. 148); она с большим или меньшим успехом навязывала этим всадникам, ставшим рыцарями*, правила поведения и христианский нравственный идеал, она благословляла оружие, предназначенное для борьбы за правое дело, и превратила посвящение в религиозную церемонию доступа в новое сообщество — рыцарей. Этим, наконец, объясняется замкнутость этой группы, тенденция признавать рыцарское достоинство, право на рыцарский образ жизни и добродетели рыцарей — храбрость, честь, воспеваемые в песнях о деяниях, — только за сыновьями рыцарей, то есть тенденция к формированию знйти. В XII в. друг другу противопоставлялись уже не свободные и несвободные, а благородные и неблагородные: эти-то «подлые люди» — сервы, вилланы, деревенщина — и составляли огромное большинство населения.
Те, кто трудится: мир полей и деревень
Сельская сеньория. Отношения между феодалами и крестьянской массой конкретизировались в рамках
сельской сеньории, имеющей двоякий характер. Прежде всего это была земельная сеньория. Сеньор, крупный собственник, непосредственно эксплуатировал часть своего домена — господскую запашку*, уступая остальное крестьянам в качестве наделов, или держаний, в обмен на оброк с земли — чинш* и дни отработки на господской запашке — барщину*. Кроме того — ив период, который интересует нас, этот аспект становился все важнее, — существовала баналитетная сеньория, основанная на праве бана*, то есть власти владельца замка над всеми, кто жил на территории, зависимой от замка (они назывались manants, от латинского тапеге — проживать). будь они держателями или нет, свободнорожденными или нет. По отношению к этим людям сеньор имел целый ряд прав и монополий, платежи за которые, собираемые массой уполномоченных из числа его челяди. составляли основную часть его доходов: право юрисдикции, надзор за дорогами и рынками, сбор за использование мельниц и других устройств коллективного пользования, отработочная рента на ремонте крепости, произвольные сборы, как, например, талья*... В тот самый момент, когда исчезло античное рабство, большинство населения попало в наследственную зависимость нового типа, серваж*, влекшую за собой шлейф характерных повинностей: шеваж*, право мертвой руки*, формарьяж*. Эти сеньориальные права, введенные в течение XI в. и способствовавшие большому скачку, который преобразовал мир села, тексты того времени называли «поборами», «дурными обычаями».
Положение крестьян. Следует ли тем не менее положение крестьян, обремененных этими «поборами», к которым добавлялась и церковная десятина*, изображать в самых черных красках? По ряду причин экономического и социального порядка — похоже, что нет. В эконо
мическом плане крестьяне не только были творцами большого подъема продуктивности сельского хозяйства, который происходил с 1000 по 1250 г., но и получили от него выгоду. Этот подъем дал возможность для общего повышения уровня жизни, которое выразилось, конечно, в увеличении численности людей, но в то же время в улучшении их физического состояния и в росте средней продолжительности жизни, что подтверждено раскопками на средневековых кладбищах. Крестьянин того времени получил доступ и к денежной экономике: он покупал, продавал, делал накопления и мог договариваться с сеньором о даровании хартии вольностей*, отменявшей самые произвольные и стеснительные формы зависимости (документ 3, с. 149). С другой стороны, в социальном плане крестьянин был не одинок. В то время усиливались формы солидарности, восстанавливавшие в его пользу определенное равновесие, — солидарности в рамках семьи, прихода, наконец, в рамках деревни, связи, укреплявшиеся внутри общины: жизнь крестьян еще веками будет протекать в общине, каким бы ни был юридический статус людей или земли.
Деревня и крестьянская община. Ведь большим событием в истории крестьянства, событием, которое происходило с X по XII в., бесспорно было окончательное закрепление деревень: закрепление места, шла ли речь о старых землях или новых деревнях; закрепление типа деревни при их бесконечном разнообразии, от деревень Прованса, расположенных на холмах, с каменными домами, притиснутыми друг к другу, до деревень на равнинах Северной Франции с деревянными или саманными домами, крытыми соломой и стоящими на отдельных участках, обнесенных заборами. Прежде всего закрепление коллективной организации жизни для эксплуатации земель во всех ее аспектах: доступа к общим землям
(вездесущий лес), регламентации работ в земледелии и скотоводстве, использования сооружений общественного пользования (мельницы, кузницы, виноградного пресса, печи), управления приходом и, наконец, такой прогрессивной разработки, как общинная система планировки территории, которая в Северной Франции приведет к переходу на трехполье. Именно в повседневной жизни, во время большого освоения целины зародилась крестьянская община — объединение людей, живущих в одной деревне, она же приход. Тексты называют их «людьми из такой-то деревни». Хартии вольностей составлялись для таких общин. Эти документы, в высшей степени важные для знакомства с аграрным миром, в большинстве датируются ХП и ХШ вв. В Северной Франции четверть их числа появилась до 1190 г., половина распределяется на период между 1190 и 1240 гг., последняя четверть написана позже. Это свидетельства, что сеньоры признали особые интересы деревни.
Те, кто молится: великая реформа
Феодальная церковь. Во Франции, как и в других местах, феодальное общество нельзя понять без учета состояния церкви, которая одновременно вырастала из него и способствовала его глубокому преобразованию. В X в. церковь феодализировалась. Епископы и аббаты как крупные земельные собственники и владельцы замков были феодальными сеньорами. На этом основании светские власти, рассматривая в качестве фьефов не только имущество, но и церковные должности, контролировали назначение на эти должности, причем на всех уровнях. Императоры выбирали пап. В королевствах король и магнаты оставляли за собой выбор епископов и аббатов, часто назначали ими своих родственников,
брали с них клятву верности и оммаж, давали им инвеституру на этот пост. На более скромном уровне основатели местных церквей забирали доходы этих церквей себе, оставляя лишь минимальную часть на содержание кюре, которых назначали сами. Отсюда низкий нравственный, религиозный и интеллектуальный уровень духовенства, ряды которого пополнялись таким образом. Клирики, а порой и монахи вели такую же жизнь, как и миряне. Не редкостью были священники, имевшие жен или содержавшие конкубин (наложниц), епископы-разбойники, аббаты-воины. Однако в недрах этой феодальной церкви возникли силы обновления, которые заметил Рауль Глабер на рубеже тысячелетий.
Григорианская реформа. Проведению церковной реформы способствовало три больших движения, два из которых начались в королевстве Франция. Сначала в X в. в Клюни, в Бургундии, началась монастырская реформа, для которой были характерны две основные черты: полная независимость от местных властей, светских или церковных, потому что Клюни подчинялся только Риму, и возвращение почетного места молитве и литургическому богослужению, основным обязанностям монаха. Клю-нийская реформа имела необыкновенный успех, приведший к основанию первого в истории Запада монашеского ордена, который во главе с аббатом Клюни в начале XII в. уже включал 1100 церковных учреждений, в том числе 800 во Франции. Кроме того, церковь попыталась ограничить насилие, которое творили воины. В конце X в. на больших собраниях в Южной Франции (в Шар-ру, Лиможе, Ле-Пюи, Нарбонне) стали провозглашать ♦Божий мир», чтобы оградить некоторые места (места убежища) и некоторые категории людей, воспринимавшихся как слабые (крестьян, клириков, паломников, купцов), от посягательств сильных, а последних призывали
дать клятвенное обязательство уважать этот мир (документ 2, с. 148)', в случае нарушения этой клятвы те могли подвергнуться серьезным церковным санкциям, таким как отлучение от церкви*. Далее, в начале XI в., появилось «Божье перемирие», запрещавшее всякие военные действия в определенные дни и в определенные периоды сообразно литургическому календарю. Так мир ♦тех, кто молится» мало-помалу отделил себя от мира «тех, кто сражается». Зародилось новое идейное движение. Оно вылилось, на сей раз в Риме, в григорианскую реформу* — названную по имени папы Григория VII (1073-1085), — организаторам которой удалось лишить мирян контроля над церковными назначениями и, дав церкви независимость от первых, реформировать нравы и поведение самих представителей церкви. Эта реформа встретила активное сопротивление со стороны светских властей, особенно в Германии и в Англии. Но французские короли сумели к ней приспособиться.
В XII в. реформа внесла существенные изменения в жизнь церкви Французского королевства. В белой церкви, хотя светская власть продолжала очень сильно давить на нее и часто вмешиваться в ее дела, утвердился следующий принцип: епископов выбирают каноники* и кафедральные капитулы*. В сочетании с сильным стремлением воспитывать кадры, которое выразилось в создании школ (а к тому времени они уже почти исчезли) при соборах, это наконец позволило белому духовенству с успехом посвятить себя выполнению собственной миссии — служению верующим. Если же говорить о черной церкви (в которой избрание аббатов было возложено на монахов), то XII век стал великим монастырским веком. Орден Клюни достиг вершины могущества, построив у себя же в Клюни с 1088 по 1130 г. крупнейшую церковь христианского мира. В ответ на ду
ховные потребности, порожденные реформой, появились новые формы монашеской жизни: тенденция к отшельничеству воплотилась в ордене картезианцев, основанном в 1084 г. св. Бруно в области Гренобля; обратная тенденция к неким действиям в миру посредством примера и молитвы — в ордене премонстрантов, основанном св. Норбертом в области Лана в 1120 г., и, главное, тенденция возврата к изначальной чистоте устава св. Бенедикта с особым упором на бедность и уход от мира воплотилась с основанием ордена цистерцианцев в Бургундии в 1098 г. Успех цистерцианцев объяснялся одновременно точным совпадением с духом времени и авторитетом личности св. Бернара, принадлежавшего к ордену с 1112 по 1153 г. К моменту его смерти орден насчитывал 343 монастыря, в 1200 г. — 530.
Отгородившись таким образом от светского мира, очищенная церковь посвятила себя (может быть, впервые углубленно занявшись этим) христианизации общества, то есть выполнению многоплановой задачи, включавшей заботу о душах и заботу о телах паствы. Забота о душах выразилась в сильном стремлении наставлять верующих, в определении их обязанностей, религиозных (систематизированных в 1215 г. на Латеранском соборе) и моральных (прежде всего в сфере супружества), и в развитии некоторых форм проявления благочестия, таких как паломничество. Забота о телах — в строительстве все новых больниц, богаделен, храмов божьих... Все дома призрения были в руках клириков. То же относится к образовательным учреждениям: при соборах были восстановлены школы, самыми знаменитыми из которых стали Шартрская и Парижская.
Крестовый поход. Но это еще не всё. Церковь феодальной эпохи под руководством папы попыталась христианизировать общество во всех аспектах, включая
политику и войну. Мы уже видели, как она способствовала появлению рыцарства. Можно также сказать, что ей удалось соединить военную силу и религиозный порыв XI и XII вв. в исключительном предприятии, поставленном под водительство папских легатов*, — в крестовых походах, направленных на то, чтобы отобрать Гроб Господень у мусульман, оккупировавших Иерусалим. В Первом крестовом походе французы вместе с лотарингцами сыграли ведущую роль. По призыву папы Урбана II в Клермоне в 1095 г. с мест снялись как простолюдины, которых вели народные проповедники вроде Петра Пустынника, так и рыцари, которыми командовали такие могущественные князья, как граф Раймунд Тулузский или Готфрид Бульонский. В 1099 г. этот поход закончился взятием Иерусалима. В XII в. к этому движению примкнули даже короли: во Втором крестовом походе участвовал Людовик VII, в Третьем — Филипп Август. В этом контексте — крайний парадокс — возникли военно-монашеские ордены для защиты Святой земли: в 1119 г. — тамплиеры, в 1120 г. — госпитальеры.
И прочие...
Схема трех «сословий», или трех «функций» — священников, воинов и крестьян, — и схема феодализма не учитывают всего богатства социальных форм в королевстве Франции времен великого средневекового подъема: их разнообразие не поддается никаким историческим классификациям. Эти схемы, изображающие по преимуществу сельское общество, заставили нас временно оставить в стороне жизнь городов; мы к ней еще вернемся. Также нельзя, привязываясь к этим схемам, терять из виду изгоев или маргиналов средневекового общества, будь то просто изгои из общества, прокаженные, кото
рых не пускали в деревни и города, изгои из христианского общёства, евреи, многочисленные и в целом занявшие свою нишу в экономической жизни, или бунтари, восставшие против того христианского общества, которое сформировалось на основе григорианской реформы, — в ответ на нее стали в изобилии появляться еретики. Катарская*, или альбигойская, ересь, занесенная с Востока через Северную Италию, в XII в. распространилась по всей Южной Франции. Купцы, ремесленники и бюргеры, прокаженные, евреи и еретики —каждый из них на свой манер стоял на грани феодального общества.
Документ 1. Оммаж, принесенный Вильгельму Илитону, графу Фландрскому, в 1127 г.
На седьмой день после апрельских ид, в четверг [четверг, 7 апреля], графу были вновь принесены оммажи. <...> В первую очередь они принесли оммажи следующим образом. Граф спрашивал [будущего вассала], безоговорочно ли тот хочет стать его человеком, и тот отвечал: «Я хочу этого»; потом он вкладывал свои руки в руки графа, который их сжимал, и оба соединялись посредством поцелуя. Во вторую очередь тот, кто принес оммаж, давал клятву верности в следующих словах: «Клянусь с сего момента быть верным графу Вильгельму и охранять его от всех, и полностью соблюдать мой оммаж, чистосердечно и без обмана». В третью очередь он клялся в этом на святых мощах. Далее граф жезлом, который держал в руке, давал всем инвеституры — тем, кто по этому договору обещал хранить ему верность, принес оммаж и в то же время дал клятву.
Galbert de Bruges. Histoire du meurtre de Charles le Bon, comte de Flandre / Ed. Henri Pirenne. Paris: A. Picard, 1891. P. 89.
Цит. no: Boutruche, Robert. Seigneurie et f6odalit£. Paris; Aubier, 1959. T. 1. P. 335.
Этот текст взят из «Истории убийства Карла Доброго», написанной Гальбертом из Брюгге. 2 марта 1127 г.
в Брюгге убили графа Фландрии Карла Доброго. Возмущенный этим убийством, один клирик из этого города, уже немолодой, сразу же принялся описывать события от восхождения Карла Доброго на престол в 1119 г. и до его смерти. Вновь за перо Гальберт взялся в следующем году, чтобы описать проблемы с наследованием графского престола, которые во Фландрии разрешились только в июле 1128 г. «История убийства Карла Доброго», хоть это и рассказ очевидца, в средние века была известна очень мало и до нас дошла лишь в списках, самые ранние из которых, хранящиеся в Аррасе и в Париже, датируются XVI в.
Этот текст, к которому историки обращаются очень часто, описывает церемонию оммажа, который приносили преемнику Карла Доброго Вильгельму Клитону в соответствии с ритуалом, который считается образцовым. Сначала вассал приносит оммаж в форме слов и жестов, потом дает клятву верности. В ответ сеньор, передавая символический предмет (здесь — жезл), производит инвеституру фьефа, предоставляемого вассалу.
Документ 2. Клятва мира в Бове (1023 г«)
Я никогда и никоим образом не стану захватывать церкви. <...> Я не нападу ни на клирика и монаха, не носящих мирского оружия, ни на тех, кто сопровождает их без копья и без щита, если только я не имею основания быть ими недовольным или они не пожелают в течение пятнадцати дней искупить преступление, совершенное против меня. Я не отберу ни быка, ни коровы, ни свиньи. <...> Я не захвачу ни виллана, ни вилланки, ни сержантов, ни купцов; я не возьму их денег и не заставлю откупаться... и не высеку их, чтобы отобрать их припасы. Я не захвачу ни мула, ни самки мула, ни коня, ни кобылы, ни жеребенка на пастбищах. <...> Я не буду ни разрушать, ни жечь дома. <...> Я не буду ни срезать, ни вырывать с корнем, ни разорять чужих виноградников под предлогом войны. <...> Я не буду ни разрушать мельниц, ни захватывать зерно, которое на них находится, если только я не нахожусь в осте (войске)* или
в конном походе и если только они не расположены на моей собственной земле. <...> Я не нападу ни на купца, ни на паломника и не возьму их имущества, если только они не совершили преступления. Я не убью скота вилланов, кроме как для своего пропитания и пропитания моих людей. <...> Я не нападу ни на знатных дам, ни на тех, кто их сопровождает... и равным образом буду заботиться о вдовах и монахинях.
Я буду соблюдать эти обязательства в отношении всех, кто в этом поклялся и кто будет соблюдать такие же в отношении меня. Я сделаю из этого исключение только для земель, которые принадлежат мне. <...> Еще я сделаю из этого исключение для случая, когда буду строить или осаждать замок, или буду призван в войско короля или наших епископов, или буду совершать конный поход. <...>
Перевод по изданию: Pfister, Christian. Etudes sur ie regne de Robert le Pieux (996-1031). Paris: F. Vieweg, 1885. P. 170-171
(Bibliotheque de ГЁсо1е des hautes dtudes.
Sciences philologiques et historiques; fasc. 64).
Имеется в виду текст клятвы мира, предложенный в 1023 г. епископами Бове и Суассона сеньорам соседних с ними земель, подчиненным королю Франции Роберту /I Благочестивому, сыну Гуго Капета,
Документ красноречив сам по себе как свидетельство насилий, совершавшихся сеньорами по отношению ко всему обществу. Одновременно он показывает усилия, предпринятые церковью при поддержке короля для ограничения этого насилия, и слабый эффект этих усилий на практике из-за многочисленных оговорок, которые предусмотрены.
Документ 3. Хартия освобождения от серважа (1248 г.) Всех, кто узрит настоящую грамоту, Вильгельм, аббат Сен-Дени во Франции, и монастырь оного места приветствует во Христе. Мы даем знать о нижеследующем. Приняв во внимание опасность, коей подвергались души некоторых из наших людей, как вследствие заключенных ими браков, так и отлучений, каковые связывали и могли бы в будущем
связать многих из них между собой. <...> Посоветовавшись» кроме того, с добрыми людьми, мы из любви освободили и освобождаем телесно зависимых от нас людей деревень Ла-Гаренн, как-то: деревень Вильнев, Женвилье, Аньер. Коломб, Курбевуа и Пюто, проживающих в сих деревнях во время предоставления оной свободы, вместе с их женами и их наследниками, каковые произошли либо произойдут в будущем от их собственного тела. Мы навеки избавили их от бремени всех повинностей, каковые они несли прежде, сиречь от формарьяжа, шеважа, права мертвой руки и всякого иного рода повинностей, как бы оные ни именовали, и даем им свободу. Однако мы не избавляем их от уважения и прочих обязанностей, каковых по причине патроната закон требует от освобожденных по отношению к даровавшим освобождение. <...> Мы также сохраняем право вершить суд всякого рода над лицами обоего пола, каковое право мы имеем в отношении прочих освобожденных или свободных. <...>
Наконец, да будет известно, что означенные люди дали за эту свободу нам и нашей церкви тысячу семьсот парижских ливров, дабы выкупить доходы у нашей церкви.
В удостоверение сего и для памяти на будущие времена мы передали этим самым людям и их прямым наследникам настоящий пергамент, заверенный нашими печатями.
Дано в год Господень 1248, в ноябре.
Цит. по: Duby, Georges. L'feconomie rurale et la Vie des campagnes dans 1’Occident medieval.
Paris: Aubier, 1962. P. 747-748.
Этот документ — хартия, составленная в аббатстве Сен-Дени. Хартии наряду с хрониками и другими повествовательными текстами составляют основной корпус средневековых источников. Их структура подчинена неизменным правилам: сначала — благочестивый призыв и приветствие получателям, потом — изложение мотивов. Далее следует основная часть документа, резолютивная. Хартия, заверяемая печатью, завершается здесь элементами датировки. Мы не располагаем ее оригиналом, а только копией XIII в., то есть очень
близкого времени, которая хранится в Париже в Национальном архиве (LL 1157, fol. 493).
Этот документ точно описывает повинности, отягощавшие сервов, называемых также телесно зависимыми людьми, или manants, которые зависели от крупного аббатства: формарьяж, шее аж, право мертвой руки. Он описывает также некоторые последствия, которые влекло за собой это состояние зависимости: запрет вступать в брак с лицом, не принадлежащим к этой группе сервов, под угрозой отлучения. Из самого документа об освобождении можно сделать два вывода: во-первых, предоставленная свобода была неполной, и во многих отношениях освобожденные оставались под опекой сеньора; во-вторых, эта свобода была куплена очень дорого, и это свидетельствует об обогащении крестьянства.
11. ВЕЛИКОЕ КАПЕТИНГСКОЕ КОРОЛЕВСТВО
(1180-1328)
С 1180 по 1328 г. и особенно в царствование Филиппа Августа, Людовика Святого и Филиппа Красивого капетингское королевство пережило свой апогей, достигнутый благодаря личному авторитету королей, хорошему функционированию институтов, динамичной экономике — несмотря на спад в конце этого периода — и культурному подъему, поставившему весь Запад в кильватер французской культуры.
XIII век представляет собой апогей в строгом смысле слова, то есть высшую точку той экспансии, которая началась перед тысячным годом. Апогей демографической экспансии, сделавшей к 1300 г. из Запада, где плотность населения достигла 40 человек на квадратный километр, «переполненный мир», по выражению Пьера Шоню. Апогей экономической экспансии: целину распахали до пределов возможного, начался расцвет фламандского сукноделия, итальянцы создали обширную сеть торговых путей, протянувшуюся, как сказал Роберто Лопес, «от Гренландии до Пекина». Наконец, апогей политической экспансии в форме крестовых походов. Век начался взятием Константинополя крестоносцами в 1204 г. в ходе Четвертого крестового похода — неслыханным феноменом, благодаря которому почти на шестьдесят лет на Востоке появилась Латинская империя, тогда как другие крестовые походы позволили прочнее привязать к латин-
скому христианству мусульманскую Испанию и славян-язычников за Одером. Этот апогей в то же время представлял собой период классики в политическом, художественном и интеллектуальном отношениях. Век папы Иннокентия III (1198-1216), германского императора Фридриха II (1212-1250) и французского короля Людовика Святого (1226-1270), он был также веком соборов и университетов. И почти во всех сферах королевство Филиппа Августа, Людовика Святого и Филиппа Красивого выступало на первый план.
Великие Капетинги
Филипп Август и Людовик VIII. Пять капетингских королей, наследовавших друг другу с 1180 по 1314 г., сделали Францию великим королевством Запада. Главной задачей долгого царствования Филиппа Августа (1180-1223) стала борьба с Генрихом II Плантагенетом и его сыновьями — сначала с Ричардом Львиное Сердце, потом с Иоанном Безземельным. Филипп Август в 1202 г. сумел добиться вынесения приговора о конфискации французских фьефов у Иоанна и завоевать их большую часть, сокрушив «анжуйскую империю», которая в течение полувека представляла смертельную угрозу для короля Франции. Тем самым он заметно расширил и королевский домен, став бесспорным хозяином Северной Франции и крупнейшим территориальным князем королевства, — изменился весь политический расклад. Это растущее могущество французского короля беспокоило как его соседей, так и его вассалов, и Иоанну Безземельному удалось сколотить против него коалицию во главе с императором Оттоном Брауншвейгским, которую Филипп Август, командуя своим рыцарством и пехотой своих «добрых городов», победил при Бувине
близ Лилля 27 июля 1214 г. В короткое царствование Людовика VIII (1223-1226), женатого на Бланке Кастильской, которая во время малолетства своего сына Людовика IX станет регентшей, власть Капетингов проникла на Юг королевства: Людовик VIII совершил долгую поездку по Лангедоку, чтобы укрепить права короля в южных княжествах после альбигойского крестового похода, который с 1209 по 1213 г. провели бароны Севера по инициативе папы Иннокентия III.
Людовик. Святой. По царствованию Людовика Святого (1226-1270) весь век назвали веком Людовика Святого: ведь именно на царствование этого государя приходится апогей определенной формы правления — феодальной монархии, использовавшей все ресурсы вассальных отношений, чтобы выполнить свою миссию, то есть установить повсюду правосудие и мир короля; ведь во внешней политике, в то время как папа и император терзали друг друга в последних конвульсиях борьбы за власть, а силы короля Англии были подорваны утратой «анжуйской империи», король Франции выступал как арбитр христианского мира; ведь отпечаток на эпоху наложила сама личность этого короля — образцового рыцаря, христианина и крестоносца. С 1248 по 1254 г. Людовик IX руководил на Востоке Седьмым крестовым походом, потерпев в 1254 г. поражение и попав в плен в Египте; однако в 1270 г. он предпринял Восьмой крестовый поход и нашел смерть под Тунисом, после того как адресовал сыну, будущему Филиппу III, «Наставления», или «Поучения», где описал идеал христианского короля. С 1297 г. он будет канонизирован*, и его святость озарит всю капетингскую династию.
Филипп И! и Филипп IV. Однако времена менялись. Пользуясь преобладанием Франции в Европе, братья и сыновья Людовика Святого бросились в авантюры за
пределами королевства, прежде всего на Юге: Филипп Смелый (1270-1285) умер, возвращаясь из похода в Арагон. Но что яснее всего доминирует в этом периоде, так это укрепление королевской власти, которая уже не только опиралась на владение обширным доменом и использовала в своих интересах феодальные отношения, но к тому же, выгадав возрождение права* в ХШ в., вернула в обращение такие понятия (пусть не слова), как государство и власть суверена.
В этом отношении характерно царствование Филиппа Красивого (1285-1314). Этот король был фигурой загадочной; известен он прежде всего тем, что начал процесс тамплиеров и злоупотреблял своими правами в монетной сфере — его обвиняли в том, что он подделывал монету; однако направленность его царствования вполне ясна. Провозглашая, что король Франции — «император в своем королевстве», король и окружающие его леги-сты не терпели ничьего вмешательства извне, хоть бы и со стороны папы; отсюда знаменитый конфликт с Бонифацием VUI, закончившийся в 1303 г. покушением в Ана-ньи, в ходе которого посланник короля якобы нанес папе пощечину. Внутри королевства королю все трудней было переносить квазинезависимость последних крупных фьефов, особенно Аквитании — которую теперь по-французски называли «Гиенью» — и Фландрии, против которой было организовано несколько военных походов. Во всех этих конфликтах король искал и находил (еще один знак нового времени) поддержку со стороны общественного мнения королевства; именно с этой целью созывались (в первый раз — в Париже в 1302 г., для борьбы против Бонифация VIII) большие собрания баронов, церковников и горожан, ставшие прототипом Генеральных штатов. Собиравшиеся для поддержки политики короля и предоставления ему дополнительных
ресурсов путем одобрения новых налогов, они способствовали возвеличению королевской власти.
Совершенствование институтов
Расширение домена. Исходную точку преобразований следует искать в постоянном расширении королевского домена с каждым новым царствованием: при Филиппе Августе к нему прибавились Нормандия, Мэн и Анжу, захваченные у Иоанна Безземельного, а также Артуа, Валуа, Вермандуа и Амьенская область, приобретенные благодаря бракам и наследованиям; при «Людовике VIII и в малолетство Людовика IX — Пуату. Онис, Сентонж и сенешальства Бокер и Каркассон. Людовик Святой не расширил домен, но уладил франко-английские отношения: вернув некоторые территории королю Англии Генриху III — в частности, южную часть Сентонжа, — он по Парижскому договору 1259 г. добился, чтобы король Англии принес ему оммаж за герцогство Гиень, то есть вернулся в вассальную зависимость. Филипп Смелый присоединил к домену графство Тулузское, а Филипп Красивый — графство Шампанское. Многие из этих территорий не остались под непосредственным контролем короля, а были уступлены в апанаж* младшим представителям династии при условии возвращения короне в случае отсутствия наследника мужского пола. Эти апанажи управлялись теми же методами, что и королевский домен.
Институты на местах. Повседневное руководство королевским доменом до конца XII в. возлагалось на прево*, представителей короля на местах, которые управляли его землями, собирали его доходы и решали от его имени судебные и военные вопросы. Эти должности отдавались на откуп*, и их обладатели имели тен
денцию угнетать подчиненное население. В конце ХП в. Филипп Август перенял у англо-нормандской администрации институт бальи*, разъездных комиссаров наподобие государевых посланцев* Карла Великого, обязанных проверять деятельность прево. В течение XIII в. они постепенно оказались прикреплены к постоянным округам, включающим по несколько превотств, — балья-жам*. Этих людей назначал, оплачивал, контролировал сам король и его совет, и они стали главными частями механизма провинциальной администрации. На Юге ту же роль играли сенешали. В конце XIII в. в королевстве насчитывалось двадцать три бальяжа и сенешальства. И чтобы избежать всяких злоупотреблений, Людовик Святой направлял ревизоров, которые проверяли в свою очередь деятельность бальи. Документы, где зафиксированы результаты такого контроля соблюдения королевских прав, — один из лучших источников для знакомства с французскими реалиями ХШ в.; такие ревизии станут грозным инструментом при расширении королевской власти.
Центральные институты. Развитие центральных органов правительства и определение для них постоянного места во дворце Сите в Париже — городе, тем самым утвердившемся в качестве столицы королевства, наряду с расширением домена и созданием должности бальи представляет собой один из главных аспектов эволюции институтов в ХШ в. При короле развивались домашние службы ведомства двора и административные службы канцелярии*, чей преетиж вырос с повышением роли письменных документов. Из королевского двора — curia regis* — последовательно выделились три главных института. Королевский совет* {curia in const Но), политический орган, где обсуждались дела королевства, существовал с XII в. В середине ХШ в. при Людовике
Святом появился парламент* (curia in portamento), которому было поручено вершить суд именем короля: отныне все жители королевства могли обжаловать в нем приговоры, вынесенные в домене и за пределами домена. В конце века была создана счетная палата* (curia in compotis) для контроля за управлением растущими финансами королевства. Если королевский двор усердно продолжали посещать вассалы и знатные бароны, то занимали должности в центральных органах и выполняли службу бальи и сенешалей новые люди — компетентные и старательные агенты королевской власти. При такой опоре король мог начать вести себя в собственном королевстве как суверен. Так, Людовик Святой сумел ввести постоянный курс королевской монеты во всем королевстве и попытался ограничить частные войны между баронами. Но самой действенной мерой для расширения королевской власти стало предоставление всем права обращаться за правосудием к королю, введенное тем же Людовиком IX: народное воображение, в представлении которого этот король творил суд под Венсен-ским дубом, здесь не заблуждалось (документ, с. 164).
Плоды роста
Богатство королевства. Одновременно с усилением королевской власти росло и богатство королевства. Вероятно, оптимальное равновесие между численностью населения и ресурсами земли с учетом технических возможностей той эпохи было достигнуто к середине XIII в. Движение по освоению целины к тому времени достигло предела: идти в том же направлении дальше означало бы подрывать природное равновесие и наносить серьезный урон лесным ресурсам, как и ресурсам земледелия и скотоводства. Для повышения продуктивности сель
ского хозяйства надо было лучше эксплуатировать уже обрабатываемые земли. Именно тогда распространилось трехполье, стали разводить на экспорт более доходные культуры, чем зерно: виноград (на то время пришелся расцвет популярности вин Пуату, а после Бордо), «технические» культуры (лен, коноплю, красящие растения) для текстильной промышленности, овощные культуры вблизи городов. Именно тогда самые передовые земледельцы могли получать несравненные урожаи зерновых: у одного сеньора из Артуа в начале XIV в. урожаи составляли 11:1. В этих условиях экспансии сельская сеньория* достигала оптимального равновесия, а крестьянские общины добивались вольностей*.
Возрождение городов. С конца X в. подъем села сопровождался возрождением городов, связанным с оживлением ремесла и торговли. Взять ли возрождение старых епископских городов, заложенных еще в римскую эпоху, или создание «новых городов» (villeneuves, villefranches) либо бургов, возникавших близ монастырей, портов или рынков, — везде шел один и тот же процесс, которому были присущи три основные черты: преобладание неаграрной деятельности, то есть торговли и ремесла; наличие новой социальной группы, занятой этой деятельностью, — бюргерства (bourgeosie)-, рождение новых политических реалий — городов-коммун* (или консульских городов на Юге), пользующихся широкой автономией, и вольных городов, получивших особые экономические привилегии. Корни коммун можно найти в горизонтальных связях, возникавших между равными и скрепляемых клятвой: сообществах мира*, монашеских братствах, корпорациях купцов и ремесленников. Сама коммуна появлялась на основе клятвы, принесенной всеми бюргерами — сначала ради образования коммуны, потом для управления ею. Самой ранней известной
коммуной на территории Франции была недолговечная коммуна Ле-Мана, возникшая в 1070 г., но расцвет пожалований коммунальных прав пришелся на XII в. По сравнению с вертикальными иерархиями феодального общества это был новый элемент, на который очень скоро сумели опереться французские короли. Широкое распространение коммунального статуса показывает, какую мощь имел демографический и экономический импульс, подразумевавший и подъем городов. О росте их населения можно судить по следам стен, сменявших друг друга кольцо за кольцом, по росту числа кварталов и приходов, по возникновению в начале ХШ в. новых монашеских орденов, специализирующихся на проповеди в среде городского населения, — нищенствующих* орденов: францисканцев, доминиканцев... В начале XIV в. во Франции было около двадцати пяти городов с населением более 10 тысяч, которые по тому времени считались большими. Основная часть их находилась на Севере Франции, в том числе Руан и компактная группа фламандских городов, живших сукноделием (Брюгге, Ипр и Гент); но крупными городами были также Тулуза, Монпелье и Бордо. Однако ни один из этих городов, даже отдаленно, по уровню населения не приближался к столице, возможно насчитывавшей 200 тысяч жителей. Париж. Расположенный в сердце богатейшей сельскохозяйственной области королевства — той «Франции», которую мы называем «Иль-де-Франс» и которая дала свое имя всей стране, — избранный Капетингами в качестве столицы, Париж один отображал в сжатом виде все городские функции. В ХШ в. он состоял из трех частей: «Сите», «Города» и «Университета». Остров Сите в центре давал приют тем, кто выполнял самые старые функции: политическую — во дворце, непрестанно расширяемом для размещения новых служб королевства,
и религиозную, для отправления которой построили целый новый собор — Парижской Богоматери. На левом берегу, еще похожем на деревню и малонаселенном, находился центр интеллектуальной деятельности — университет, корпорация преподавателей и студентов, получившая свой статус в 1215 г. На правом берегу, в «Городе», центром которого служили Гревская пристань и крытый рынок (halles)*, построенный Филиппом Августом, протекала основная экономическая жизнь Парижа под контролем могущественной купеческой корпорации, имевшей монополию на грузовые перевозки по Сене и ее притокам, — ганзы* речных купцов. Ее глава, купеческий прево, был представителем парижского бюргерства; однако пределы его власти ставило наличие королевского прево, управлявшего городом от имени короля, — Капетинги, всегда готовые поддержать коммунальное движение в ущерб своим вассалам, никогда нс позволяли парижанам объединиться в коммуну. Хо-(яйственная деятельность была активной, и в 1268 г. королевский прево Этьен Буало зарегистрировал в «Книге ремесел» сто один цех. Город уже распространился далеко за пределы окружной стены, построенной в 1190 г. Филиппом Августом.
Шампанские ярмарки. Эта активная хозяйственная деятельность парижан прежде всего объясняется наличием очень большого центра сбыта. Тем самым она впи-<• ыналась в более широкий контекст. В период экономического пробуждения Запада сформировалось два больших полюса деловой активности. Один образовался на Севере на базе английской шерсти, фламандского сукна и маршрута Ла-Манш — Северное море — Балтика: его олицетворением был Брюгге. Другой находился в Италии. где Генуя и Венеция использовали средиземноморский маршрут, чтобы снабжать Запад шелками, пряностями
и другими предметами роскоши с Востока. Северному и средиземноморскому мирам необходимо было место встречи друг с другом для обмена товарами и привлечения капиталов. Его в ХП в. организовали в Шампани, чьи города ярмарок* — Труа, Провен, Ланьи, Бар-сюр-Об — стали постоянными рынками для Запада. Расцвет шампанских ярмарок пришелся на XIII в., но понемногу обмен товаров был вытеснен обменом денег, тесно связанным со средой парижских банкиров и менял*.
Распространение влияния Франции
Французская культура. В XIII в., как позже в XVIII в., французская культура оказывала особо сильное влияние на окружающие страны. Из всех сфер, в которых происходило это влияние, — можно было бы начать с рыцарского идеала, первоначально французского, — особое внимание привлекают три. Первая, самая известная, — это сфера искусства. Прообраз готического* собора* появился в Иль-де-Франс — это была церковь Сен-Дени, перестроенная Сугерием к 1140 г.; она вскоре вдохновила строителей соборов в Нуайоне, Лане, Суас-соне, Санлисе и, конечно, собора Парижской Богоматери, заложенного в 1163 г. В XIII в. новый стиль показал себя в Шартре, Бурже, Реймсе, Амьене, Бове... и вскоре распространился не только по всему королевству, но и по всему Западу, как на Солсбери, так и на Кельн, как на Милан, так и на Бургос. Вторая сфера — это сфера языка и литературы. В качестве литературного французский язык — язык Северной Франции, «ойль» — получил свои «дворянские грамоты» в XII в. с появлением шансон де жест (песен о деяниях) и поэзии труверов*, которые последовали примеру трубадуров*, певших уже на языке «ок». В конце XII и в XIII в. особого расцвета
достиг жанр романа в стихах и в прозе, от произведений Кретьена де Труа до «Романа о Лисе» и «Романа о розе». Использование латыни все более замыкалось кругом клириков, языком культуры стал французский, вышедший далеко за пределы королевства: на нем столь же охотно говорили английские придворные, как и итальянские купцы вроде венецианца Марко Поло, который в 1298 г. выбрал его, чтобы описать в «Книге чудес» свое необыкновенное путешествие в Китай. Последняя ио упоминанию, но не по значению сфера — это сфера мысли. Парижский университет в ХШ в. благодаря обучению свободным искусствам* и богословию*, благодаря разработанному в нем методу исследования и рассуждения, который называют схоластикой*, был признан интеллектуальной столицей христианского мира. Он привлекал студентов со всего Запада — впрочем, они группировались по «нациям», — и самых авторитетных преподавателей, как немец Альберт Великий или итальянец Фома Аквинский.
Политика престижа. Это культурное воздействие отражало и влиятельность королевства Франции. Оно сопровождало настоящую политику престижа, которая по-। ле 1270 г. вывела капетингскую династию на первый план в Европе. В начале XIV в. Капетинги царствовали я Неаполе и Венгрии. Филипп Красивый и его сыновья, короли Франции, с 1284 по 1328 г. были также королями Наварры. Брат и сын Филиппа Красивого стали кан-иидатами на императорскую корону, а с 1309 г. француз- кому королю удалось поселить римских пап в Авиньоне, v самых ворот королевства. «Во всем христианском мире. — отмечал тогда один итальянский писатель, — королю Франции нет равных».
Признаки спада. Однако в этом блистательном здании возникли трещины. Историки считают, что во второй
половине ХШ в. долгий процесс демографической и экономической экспансии, который так удачно использовало королевство Франция, закончился. С последними поражениями Людовика Святого сошел на нет и великий порыв, нашедший выражение в крестовых походах: в 1291 г. последняя христианская крепость на Святой земле, Акра, попала в руки мусульман. Внутри самого королевства первые экономические трудности сопровождались в конце XIII в. сильными социальными волнениями в городах Северной Франции, а в 1302 г. при Кур-тре фламандское ополчение разгромило французских рыцарей, что стало предзнаменованием грядущих бедствий. В 1314-1315 гг., после смерти Филиппа Красивого, чье авторитарное правление вызывало недовольство у многих, по всей стране прокатились мятежи знати. Наконец, после того, как с 1314 по 1328 г. на троне быстро сменили друг друга три сына Филиппа Красивого, которые умерли, не оставив прямых наследников, разразился первый после восшествия в 987 г. на трон Гуго Капе-та династический кризис.
Документ. Правосудие Людовика Святого
Возвращаясь из крестового похода в 1254 г., Людовик Святой встретил одного монаха, который посоветовал ему творить правый суд:
«Пусть же король, направляясь во Францию, — сказал он. — остережется, и обеспечит доброе и быстрое право своему народу, чтобы Господь наш помог ему сохранять в мире королевство в течение всей его жизни*. <...>
Король не забыл его наставления и управлял своей землей по закону и следуя Богу, как вы об этом услышите далее. Он занимался своим делом таким образом, что монсеньор Нельский и добрый граф Суассонский и мы, окружавшие его, после мессы шли выслушать жалобы, кои ныне называют прошениями. И по возвращении из церкви он посылал
за нами и садился у подножия своего ложа, и усаживал нас всех подле себя и спрашивал нас, не нужно ли кого рассудить из тех, кого не могут рассудить без него; и если мы ему называли таких, он посылал за ними и спрашивал их: «Почему вы не соглашаетесь с тем, что предлагают вам мои люди?» А они отвечали: «Сир, потому, что они нам предлагают мало». И он им говорил так: «Вы должны принять то, что для вас желают сделать». И этот святой человек трудился изо всех своих сил, чтобы наставить их на истинный и разумный путь.
Часто летом после мессы он шел в Венсенский лес, садился под дубом и усаживал нас вокруг себя. И все те, у кого было дело, шли поговорить с ним без всяких препятствий со стороны служащих или кого-либо другого. И тогда он вопрошал их: «Есть ли здесь такие, у кого было бы дело?» И те, кто пришел с тяжбой, вставали. Тогда он говорил: «Помолчите все, вас рассудят по очереди». И потом он призывал монсеньора Пьера де Фонтена и монсеньора Жоф-фруа де Валетта и говорил одному из них: «Рассудите мне это дело».
И если он видел, что нужно что-либо поправить в словах тех, кто говорил в пользу одного, или в речах тех, кто высказывался в пользу другого, то сам поправлял их. И иной раз летом я видел, как он, д^бы рассудить своих людей, шел в парижский сад. <...> И он приказывал расстелить ковры, чтобы усадить нас рядом; и все люди, у кого было к нему дело, становились перед ним. И тогда он заставлял рассудить их так же, как и в Венсенском лесу, о чем я выше говорил.
Jean, sire de Joinville. Histoire de Saint-Louis / Ed. Natalis de Wailly. Paris; Firmin-Didot, 1874. P. 33.
‘hnom знаменитый текст взят из «Истории Людовика Снятого* Жана де Жуанвиля. После канонизации Людовика Святого в 1297 г. королева Жанна Наваррская, супруга Филиппа Красивого, попросила Жуанвиля, который был одним из приближенных Людовика Святого и сопровождал его в Седьмой крестовый поход, зафикси-ронатъ письменно свои воспоминания об этом короле.
Ьпо произведение, завершенное в 1309 г., когда Жуанви-
лю было восемьдесят пять лет, было преподнесено старшему сыну королевы, будущему Людовику X. Написанное по-французски, оно состояло из двух частей: наставления и добродетели Людовика Святого; его подвиги, в том числе рассказ о крестовом походе. В средние века оно привлекало мало внимания — предпочитали обращаться к официальной истории царствования, записанной в аббатстве Сен-Дени. От двух оригинальных рукописей — от преподнесенной Людовику X и от рукописи самого Жуанвиля — сохранились соответственно список, выполненный в 1350 г. (Национальная библиотека, ms. frangais 13568), и список XVI в. (Национальная библиотека, ms. frangais 10148).
Этот отрывок взят из первой части книги и иллюстрирует справедливость короля, защищающего своих подданных от злоупотреблений его собственных служащих, которые представляют власть. Здесь видны все особенности стиля Жуанвиля, живость его манеры благодаря использованию прямой речи. Но помимо привычных картин — король, вершащий суд у себя в покоях, или под Венсенским дубом, или в парижском саду, — здесь описан весь механизм апелляции к королевскому правосудию, важной основы для расширения королевской власти.
12. СТОЛЕТНЯЯ ВОИНА И ВРЕМЯ ИСПЫТАНИЙ (1328-1483)
XIV и XV вв., настоящее «время испытаний» как для Франции, так и для Запада, отмечены войнами — Столетней войной и войной между Людовиком XI и Карлом Смелым, демографическим спадом (которому более всего способствовала Великая чума) и экономической депрессией. Среди этих опасностей тяжелые внутренние кризисы пережила и церковь, но государство нашло в них средство для своего укрепления.
Когда впервые с 987 г. королевская власть перешла н руки младшей ветви династии, рода Валуа, настал момент подвести итог — он был блестящим, но беды того времени поставили его под вопрос. Война, чума, голод — эти три всадника Апокалипсиса были в глазах иодей того времени виновниками драмы, которую современные историки предпочитают описывать в терминах ироде «депрессия» и «кризис». В самом деле, после не-। кольких веков внутренней и внешней экспансии Запад в течение XIV и XV вв. встретился с трудностями во ц< сх сферах, к тому же на востоке усилилась угроза со > троны турок-османов, которые, захватив в 1453 г. Кон-। нштинополь, уничтожили один из основных элементов । ргдневекового мира — Византию. Но в этих потрясениях рождалось современное государство.
Франция в 1328 г.
Королевство в 1328 г. У королевства Франции, преемницы Западной Франкии, возникшей в результате Верденского договора, восточная граница всегда проходила по воображаемой линии, проведенной то по правым, то по левым берегам «четырех рек». Великая территориальная экспансия королевства Франции еще не началась. Как таковое королевство занимало около 424 тыс. кв. км. В этих пределах власть короля поначалу распространялась на королевский домен, расширение которого было главной задачей для Капетингов: от клочков земли, разбросанных по Иль-де-Франсу и Орлеанской области, он к 1328 г. вырос до 313 тыс. кв. км, то есть до трех четвертей королевства. Над прочими землями, апанажами* и большими фьефами*, король властвовал лишь опосредованно. Первые, отделившись от домена, по-прежнему управлялись теми же методами. Вторые по прямой линии происходили от княжеств, сформированных в период феодальной анархии. Если герцогство Бургундия оставалось очень близким к домену. то во Фландрии, в Бретани и, конечно, в Гиени, все еще находившейся в руках королей Англии, проявлялись очень выраженные центробежные и даже сепаратистские тенденции.
Впервые во французской истории в 1328 г. появился налоговый документ, позволяющий оценить численность населения королевства, — «опись очагов», фиксировавшая в каждом приходе большей части королевского домена количество очагов* и насчитавшая 3364 тыс. очагов в 23 700 приходах. Проведя необходимую экстраполяцию, мы получим для всего королевства цифры в пределах от 13 до 17 миллионов жителей, а для территории современной Франции — от 15 до 20 миллионов жите
лей при плотности населения от 30 до 40 человек на квадратный километр. Франция 1328 г. была не только богатой страной, лучше, чем какая-либо другая, воспользовавшейся великим подъемом Запада с тысячного года. Это была и самая населенная страна христианского мира. Тем болезненней будет пробуждение. Уже появилось немало знаков не только прекращения роста, но даже резкой перемены конъюнктуры: снижение доходов с земли, упадок шампанских ярмарок*, первый большой голод в новые времена — в 1315-1317 гг.; возможно, проведение «описи очагов» было попыткой зафиксировать уменьшающуюся налоговую базу.
Политический кризис. Но сильнее всего бросался в глаза не демографический и не экономический кризис. Всего заметней был политический кризис, начавшийся после смерти Филиппа Красивого. Когда менее чем за четырнадцать лет один за другим скончались его три сына, корона перешла к их двоюродному брату, главе младшей ветви — Валуа, в ущерб дочерям покойных королей и внуку Филиппа Красивого по матери, Эдуарду Ш Английскому. Этот кризис, приведший к воцарению Филиппа VI, стоит прокомментировать. Отстранить женщин от наследования побудили две категории фактов: во-первых, представление, что сан французского короля, HIK же как сан папы или императора, слишком высок, чтобы достаться женщине (так появился салический* шкон); во-вторых, отстранив кандидатуру Эдуарда Ш, французские бароны отвергли монарха, «не рожденного и королевстве», — это было первым проявлением национального чувства.
< Их транить Эдуарда означало усугубить напряженность т> франко-английских отношениях. Мы уже знакомы । основными этапами векового соперничества между королями Франции и Англии. Компромисс, которого
попытался достичь Людовик Святой при помощи Парижского договора 1259 г., оставил Гиень английскому королю, но обязал его вернуться в вассальную* зависимость от французского государя. Эта сложная ситуация, делавшая одного короля вассалом другого, стала нетерпимой, когда к 1300 г. возрождение права вновь ввело в обиход понятия государства и суверенной власти. Тем самым новое соперничество из-за короны Франции наложилось на очень давнюю вражду. Питали ее и другие факторы, в частности постоянная опасность, которую Англия, крупный производитель шерсти, создавала для текстильной промышленности фламандских городов. Но к феодальным распрям династического или экономического характера дело не свелось — разразился принципиальный конфликт между обеими великими феодальными монархиями за первенство в Европе: мы его называем Столетней войной.
Войны. Столетняя война и бургундский конфликт
Столетняя война в XIV в. Поначалу молодой Эдуард III как будто смирился со свершившимся фактом и в 1329 г. принес Филиппу VI оммаж за Гиень. Потом он отрекся от своего оммажа, бросил в 1338 г. Филиппу VI вызов и принял титул короля Франции. У Эдуарда было немало козырей: большой плацдарм в Гиени и другой в Пон-тье, поддержка со стороны фламандцев и многих баронов, особенно нормандских и бретонских. Он обладал также инициативой в операциях. В 1340 г. он уничтожил французский флот во фламандском порту Слёйс. После этого он мог высадиться во главе своих войск — малочисленных, но горящих желанием захватить французские богатства и вооруженных грозными уэльскими
луками. Против английских «рейдов» — конных набегов, участники которых разоряли сельскую местность и грабили города, — Филипп VI с большими затратами собрал огромные феодальные армии недисциплинированных рыцарей, жаждущих личных подвигов, но стесненных тяжестью своих доспехов. Потерпев поражение от Эдуарда III при Креси в 1346 г., на следующий год Филипп бросил на произвол судьбы город Кале. Его сын Иоанн Добрый, побежденный и попавший в плен при Пуатье в 1356 г., заключил в 1360 г. договор в Брети-ньи-Кале, по которому кроме Кале и выкупа в три миллиона золотых экю Эдуард III получал весь Юго-Запад Франции, от Пиренеев до подступов к Луаре. Став королем в 1364 г., Карл V усвоил урок: он набрал небольшие постоянные, состоявшие на жалованье отряды, которые под командованием Дюгеклена вернули земли, используя методы партизанской войны. К 1375 г. у англичан остались только Кале, Понтье и Гиень. Хоть мирный договор заключен не был, можно сказать, что первая фаза Столетней войны закончилась.
Арманьяка и бургундцы. Эта фаза наложила свой отпечаток на французскую знать, которая была унижена поражением и верность которой была подорвана необходимостью выбирать между потомками Людовика Святого. Эта была эпоха, когда на верность надеяться было трудно. С 1341 по 1365 г. за наследование Бретани вое-плли кандидат французского короля и кандидат английского короля. В середине века короны Франции домогал-। и, вступив в союз с англичанами, другой потомок Филиппа Красивого — Карл Злой, король Наварры. Ко-। да в 1380 г. своему отцу, Карлу V, наследовал малолетний Карл VI, вокруг его дядьев сплотились партии их । горонников. Когда, достигнув совершеннолетия, король сошел с ума, власть стали оспаривать два лагеря:
приверженцы его кузена, герцога Бургундского Иоанна Бесстрашного, и сторонники его родного брата, герцога Орлеанского. После того как Иоанн в 1407 г. организовал убийство своего соперника, началась гражданская война между «бургундцами», занимавшими в основном Восток и Север королевства, и «орлеанистами-арманья-ками», контролировавшими Юг и Запад. Чтобы выиграть игру при таких ставках, как король, королева Изабелла Баварская и Париж, каждая из сторон была готова объединиться с англичанами.
Столетняя война в XV в. В Англии Генрих V, представитель новой династии Ланкастеров, вступив на престол в 1413 г., в стремлении объединить знать своей страны предложил ей отправиться в поход на Францию. Под его командованием англичане добились молниеносных успехов. Генрих разгромил французскую знать в битве при Азенкуре в 1415 г., завоевал Нормандию и подошел к Парижу. Гражданская война парализовала Францию, особенно после убийства Иоанна Бесстрашного арманьяками в 1419 году. Именно при поддержке нового герцога Бургундского, Филиппа Доброго, Генрих V навязал Франции в 1420 г. договор в Труа: Карл VI лишал наследства своего сына, дофина, в пользу Генриха V, который становился его зятем. Когда в 1422 г. умерли оба короля, Генрих V оставил только годовалого сына, а Франция пребывала в глубочайшем упадке... Даже скорее несколько Франций: английская, от Нормандии до Парижской области; бургундская, от Бургундии до Фландрии; Франция арманьяков и дофина, имевшая центры в Бурже и Пуатье, которую с иронией называли Буржским королевством. Чтобы покончить с этой ситуацией, англичане, форсировав Луару, осадили Орлеан. Тогда произошло чудо — резкая перемена ситуации благодаря вмешательству Жанны д’Арк, которая, заражая
всех своей энергией, освободила Орлеан и в 1429 г. добилась помазания Карла VII в Реймсе. Однако она потерпела поражение в Парижской области и, попав в плен к бургундцам, была ими выдана англичанам, осуждена и сожжена в Руане в 1431 г. В 1435 г. Карл VII и герцог Бургундский примирились, и позиции англичан пошатнулись: в 1436 г. французы отбили Париж, в 1450 г. отвоевали Нормандию, а в 1453 г. — Гиень после победы при Кастильоне, ставшей последним сражением Столетней войны. У англичан остался только Кале, и хотя, как во времена Карла V, никакой мирный договор не был заключен (только перемирие в Пикиньи в 1475 г.), тем не менее Столетняя война закончилась.
Людовик XI и Карл Смелый. За этим вековым конфликтом последовал другой — борьба с Бургундским государством, ставшая прелюдией к долгой борьбе с Австрийским домом. С 1363 г., под прикрытием войны с Англией, Бургундский дом, младшая ветвь рода Валуа, создал свое государство. При Карле Смелом (1467-1477) оно простиралось от Макона до Амстердама, от Амьена до Мюлуза. Наследовав старой Лотарингии, это государство представляло собой политическую силу, которая сумела использовать себе на благо франко-английское соперничество и выгодное географическое положение по обе стороны границы с империей; экономическую мощь — благодаря ремеслу фламандских городов, бургундским виноградникам и контролю над водными путями от Соны до устья Рейна; центр художественной культуры, которая в Дижоне, Боне, Бурже, Генте или Брюсселе выдерживала сравнение с итальянской. Около 1470 г. Людовик XI по сравнению с Карлом Смелым имел жалкий вид. Но, опираясь на свою армию, на восстановленные финансы и свой дипломатический гений, он • умел объединить всех, кто опасался амбиций «великого
герцога Запада», — эльзасцев, лотаринжцев, швейцарцев... Дважды разбитый швейцарцами, Карл бесславно погиб в 1477 г. под Нанси, городом, который он мечтал сделать своей столицей. Людовик XI воспользовался этим, чтобы занять Бургундию, вернуть себе Пикардию и Артуа и попытаться навязать свое покровительство единственной дочери Карла, своей крестнице Марии Бургундской. Однако Мария Бургундская предпочла выйти за сына императора, Максимилиана Австрийского: так возникла проблема Австрийского дома.
Кризис общества
Чума. Почти сто пятьдесят лет Франция страдала от бедствий войны — английских набегов и гражданских войн, но еще и от бесчинств воинов, которые, оставаясь без дела во время перемирий, собирались в «большие компании» и банды «рутьеров», чтобы жить грабежом и вымогательством выкупов. Но этот всадник Апокалипсиса — война — был не единственным. Ему сопутствовал другой — чума. Многочисленные признаки показывают, что в начале XIV в. численность населения перестала расти и даже начала сокращаться. Этот упадок в драматичной форме ускорит «черная смерть» — бич, о котором не вспоминали почти семь веков. На караванах из Центральной Азии по шелковым путям и на итальянских галерах по Средиземному морю она в конце 1347 г. добралась до Марселя. За два года эпидемия охватила все королевство: «Третья часть людей умерла» (Фруассар). Хуже того, чумная бацилла, обосновавшись на французской земле, каждые десять-двенадцать лет снова давала о себе знать, в течение целого века исключая вероятность всякого демографического восстановления. Расчеты, сделанные для нескольких провинций,
показывают, что показатель населения снизился со 100 около 1315 г. до 30-50 к 1450 г. Спад значительный. Экономическая депрессия. Третий всадник Апокалипсиса — голод — особо давал о себе знать в XIV и XV вв. В 1315-1317 гг. был настоящий голод, связанный с катастрофическими погодными условиями. Но прежде всего дело в том, что аграрной экономике с ее чередованием перепроизводства и недопроизводства было трудно приспособиться к демографическому спаду. В общем все, кто жил за счет работы на земле или доходов с земли, пострадали от этой долгой депрессии, которая, сопровождаясь постоянным снижением стоимости монеты, поколебала сами устои сельской сеньории*. В первую очередь она затронула крупных собственников, то есть знать и церковь, чьи доходы с земли и сборы с населения, все более малочисленного, начали снижаться. Но крестьяне, если они к тому же имели землю и их сеньориальные повинности уменьшались, тоже страдали от снижения цен на сельскохозяйственную продукцию и повышения королевских податей. Наконец, все были жертвами войны: она влекла за собой разрушение построек, разорение виноградников, насаждений, забой скота. Необработанных земель становилось все больше (документ, с. 180). Повсюду, чтобы выйти из кризиса, требовались капиталы и находчивость: новые сельскохозяйственные контракты, новые культуры.
Кризис церкви. Эти масштабные потрясения нанесли урон всем устоявшимся ценностям. Знать и рыцари не выполнили свою задачу, и их привилегии оказались под вопросом. Церковь, понесшая утраты как в доходах, так и в пополнении новыми кадрами, погрязла во внутренних конфликтах: пребывание пап в Авиньоне (1309-I 377) и Великая схизма (1378-1417) привели к столкно
вениям двух соперничающих пап, римского и авиньонского. Констанцский собор (1414-1418) восстановил единство, но авторитет папы после него очень ослаб. Церковь Франции, угнетенная бедствиями, готовая принять опеку со стороны короля, была неспособна откликнуться на тревоги страдающих людей. Население часто имело дело со смертью, поэтому постепенно развивалась литургия смерти и погребальное искусство, все больше становилось надгробных часовен и памятников. Благочестивые люди тогда колебались в выборе между двумя тенденциями: индивидуальной формой благочестия, ведущей к мистицизму, и большими общественными церемониями — проповедями, процессиями, представлениями страстей, разыгрываемыми на папертях церквей, — которые выражали стремление к коллективному покаянию и коллективному спасению. Эта беспокойная эпоха нашла свое отражение в пламенеющей готике и стихах Франсуа Вийона.
Социальные беспорядки. Напряжение такого рода вызывало насилие. В сельской местности после поражения при Пуатье крестьяне богатого Иль-де-Франса восстали против нерадения знати, бесчинств воинов и королевских сборщиков налогов; «жакерия» продолжалась всего двенадцать дней (29 мая — 10 июня 1358 г.), но дала свое имя всем крестьянским восстаниям Нового времени. Страшный ответ знати, подавившей бунт, породил скрытое, но стойкое недовольство. Восстания в городах, ставших «укрепленными», известны лучше. Городское население, отрезанное от сельской местности, распалось на коренных горожан и пришельцев, бежавших из деревень, на мастеров, желавших заморозить зарплату и прием новых работников, и подмастерьев, на королевских чиновников и податных людей. Эти стихийные восстания, особенно частые в XIV в., нередко давали возмож
ность для выражения политических чаяний бюргерства. Такое можно сказать о парижских революциях — восстании купеческого прево Этьена Марселя в 1358 г., восстании «молотил» в 1382 г. и восстании мясника Ка-боша в 1413 г. Они привели к тому, что связь между королем и его столицей была надолго разорвана.
Рождение современного государства
Королевская власть. Настоящую выгоду из этих масштабных перемен извлек король. Проблемы наследования подтолкнули к размышлениям о природе его власти и к тому, что превозносить стали не только благородное происхождение, но также достоинства миропомазания и права короны. В то же время, особенно при Карле V, но также при Карле VII с 1435 г. и при Людовике XI. формировались органы современного государства. Конечно, органы центральной власти, произошедшие от бывшей королевской курии, остались теми же: парламент для судопроизводства и счетная палата, ведающая финансами домена, к которым добавилась, чтобы контролировать новые подати, палата эд (помощи). Но объем власти >тих традиционных парижских институтов уменьшился. Король покинул Париж ради долины Луары — Людовик XI поселился в Плесси-ле-Тур, — и выросла роль его Совета, который находился с ним рядом. С появлением новых парламентов (в Тулузе, Гренобле, Бордо, Дижоне) н новых счетных палат (в Гренобле, Дижоне. Анжере) компетенция парижских учреждений сокращалась. В то же время король благодаря провинциальным служащим « । .шопился все более вездесущим. Расширение домена привело к увеличению числа бальи и сенешалей до семидесяти пяти, но их роль снизилась в результате создания новых административных единиц, более обширных
и - более специализированных: военных округов под управлением губернатора или королевского наместника и налоговых под названием «элексьон» (Elections) (финансово-податные округа). Король повсюду рассылал уполномоченных-ревизоров, которые проводили опросы и часто сами принимали решения. В эту перспективу следует поместить и создание почтовой службы Людовиком XI: цель состояла в том, чтобы повеления короля надежней и быстрей передавались по всему королевству. Армия и налоги. В этом королевстве, постоянно увеличивавшемся (в XIV в. к нему прибавилось Дофине, при Людовике XI — Прованс и Руссильон) и теперь занимавшем 500 тыс. кв. км, сформировалось два новых инструмента для осуществления власти — постоянная армия и постоянный налог. Они были связаны между собой. Со времен Филиппа III и Филиппа Красивого для увеличения «ординарных» доходов с домена начали собирать «экстраординарные» налоги, для чего требовалось согласие тех, кого они касались; поэтому стали созывать собрания, которые позже превратятся в Генеральные штаты. Но такой налог допускалось собирать лишь ограниченное время. Первые бедствия Столетней войны, выплата выкупа за короля Иоанна Доброго и особенно желание Карла V создать постоянные воинские роты вынудили сословия разрешить сбор налогов в течение нескольких лет; по истечении этого срока король продолжил их взимать. Но начинание Карла V оказалось недолговечным, и настоящим создателем современной армии и современного налога стал Карл VII. В 1439 г. он запретил частные армии, в 1445 г. создал ордоиансные роты (конницу), а в 1448 г. — роты вольных лучников (пехоту). В то же время завершилось формирование системы налогов Старого порядка: в нее входили талья* — прямой налог, взимаемый с простолюдинов, эд — кос
венный налог с торговых операций и габель — налог на соль. Людовик XI усовершенствовал оба инструмента и в конце царствования располагал ежегодным доходом в 2500 тыс. ливров (в десять раз большим, чем Людовик Святой) и армией в 80 тыс. человек, из которых 40 тысяч были эффективными бойцами, — сильнейшей в Европе. Это были основы современного государства.
Сословия. В этом состоял залог независимости короля, уже не позволявшего, чтобы кто-то диктовал ему свою волю. Ослабевшая знать могла бунтовать (Прагерия в 1440 г. — против Карла VII, война Лиги Общественного блага в 2465 г. — против Людовика XI), но ей пришлось покориться и пойти на службу к королю, чтобы мнять гражданские и прежде всего военные должности (offices*) и выпрашивать пенсии, компенсируя снижение своих доходов. Церковь вступила в эпоху галликанства* — принципа национальной церкви, естественным । лавой которой был король. Карл VII сумел в 1438 г. нанизать одновременно папе и французскому духовенству Ьуржскую прагматическую санкцию*. Что касается бюргерства «добрых городов», предоставивших королю во время войн важную финансовую и военную помощь, пч/ерь оно наряду с духовенством и знатью направляло < моих представителей в Генеральные штаты*, задача ко-юрых состояла в том, чтобы знакомить короля с мнени-< м нации и прежде всего передавать нации волю короля. 1-юргеры входили в состав королевской администрации, покупали земли знати, пользовались развитием экономики и торговли, сопровождавшим возрождение Франции со времен Карла VII. Могущество финансиста Жака I'cp.i при Карле VII, популярность лионских ярмарок о'1ицетворяют эту новую экономическую ситуацию.
'I, мшснство, знать, бюргерство — все три сословия, за •6 к.шчением крестьян, предстали полностью сформиро
вавшимися на больших Генеральных штатах, созванных в Туре в 1484 г., через год после смерти Людовика XI. Франция вошла в эпоху Нового времени.
Документ. Опустошение французской деревни во время Столетней войны
Означенное королевство... дошло до состояния такого запустения, что, поскольку крестьяне были убиты или бежали, мало того что почти все поля от Луары до Сены и оттуда до Соммы давно, годами, оставались незасеянными, но и не было людей, способных их засеять, кроме редких клочков земли, где немногое, что можно обработать вдалеке от городов, крепостей или замков, не могло быть протяженным из-за частых набегов грабителей. <...>
Мы сами видели обширные равнины Шампани, Боса, Бри... абсолютно пустынными, невозделанными, заброшенными, лишенными обитателей, покрытыми кустарником и колючками или же в большинстве районов, где лучше всего растут деревья, поросшими густым лесом. И можно опасаться, что во многих местах следы этого опустошения запечатлеются и сохранятся надолго, если только божественное провидение не соблаговолит поправить дела мира сего.
В то время в сих краях что-либо разводить можно было только вокруг и внутри городов, крепостей или замков, достаточно близко к ним, чтобы глаз стражника с высоты башни мог заметить приближающихся разбойников. Тогда звуком колокола, трубы или любого другого инструмента он давал всем, кто работает на полях или в виноградниках, знак укрываться в укреплении. Такие случаи были обычными и частыми почти повсюду — настолько, что рабочие быки и лошади, выпряженные из плуга, заслышав сигнал стражника, немедленно и без погонщика сами, наученные долгой привычкой, безумным галопом возвращались в убежище, где могли спастись.
Basin, Thomas, Histoire de Charles VII / Ed. et trad. Charles Samaran. Paris; Belles lettres. 1933. T. 1. P. 85-87.
Этот текст, оригинал которого написан по-латыни, взят из «Истории Карла VII» Тома Базена, Родившись
н 1412 г. в землях Ко, Тома Базен, ставший в 1447 г, епископом Лизье, лично пережил в юности бедствия войны, в Нормандии и соседних провинциях. Влиятельный советник Карла VII, он при Людовике XI впал в немилость и был вынужден бежать в Трир, потом в Утрехт, где в 1491 г. умер. «История Карла VII* была написана Тома Базеном в Трире в 1471-1472 гг. и впоследствии пересмотрена: самая ранняя известная рукопись написана автором, она была немного исправлена после 1484 г. самим Тома Базеном и хранится в Герма-нии, в библиотеке Геттингенского университета (исторические рукописи, № 614).
В возрасте шестидесяти лет Тома Базен с настоящим журналистским талантом изложил воспоминания детства и юности, касающиеся положения Северной Франции накануне договора в Труа (1420 г.) и смерти Карла VI (1422 г.), описав сокращение населения, прекращение обработки земли, возвращение пустошей и лесов. Как очевидец и участник событий, он изобличает прежде всего непосредственных виновников бедствий села — воинов и разбойников, но ему недостает необходимой дистанции, чтобы поместить этот кризис в более широкий демографический и экономический контекст. Однако правдивость его свидетельств подтверждают практические документы.
13. ЖИЗНЬ В ДЕРЕВНЯХ И В ГОРОДАХ В XV — НАМ. XVIII В.
С XV по начало XVIII в. население Франции колебалось в зависимости от конъюнктуры, но никогда не превышало 20 миллионов человек: рождаемость и смертность, в равной мере очень большие, уравновешивали друг друга. Главным его занятием было выращивание зерновых. Французы, все — христиане, опору против превратностей жизни находили в солидарности в рамках семьи, прихода, ремесла.
Население
Как мы видели, в 1328 г. французское население в границах современной Франции несомненно насчитывало 15-20 миллионов человек, но страшный кризис XIV в. повлек за собой его драматичное сокращение — на треть, а то и наполовину. Зато приблизительно с середины XV в. наметился явственный рост населения, вскоре доведший его до уровня 1328 г. Но этот рост, только восстановивший, таким образом, прежний уровень, был прерван кризисом конца XVI в. Итак, с начала XIV по начало XVIII в. население Франции, самой многонаселенной страны Европы, колебалось между минимумом приблизительно в 10 миллионов жителей и максимумом в 20 миллионов, никогда не превышая этого потолка. Он будет превзойден только на рубеже XVII-XVIII вв.;
цинь тогда во Франции, как и в других странах, намеки <я постоянный рост населения.
Ирак. Эта долгосрочная стагнация и среднесрочные резине колебания — следствие того, что издревле сущест-нпнали демографические структуры с высоким уровнем > мертности, которую едва удавалось компенсировать за . чет высокой рождаемости. Сегодня эти структуры хорошо известны благодаря систематическому изучению приходских книг*. Во Франции при Старом порядке брак был одновременно нерасторжимым таинством, основанным на свободном согласии супругов, и граждан-। ким соглашением, где учитывались материальные интересы. более или менее существенные в зависимости от положения жениха и невесты: создание семейного оча-UI. передача имущественных прав. Будучи делом денежным и, стало быть, касаясь в первую очередь родителей молодых людей, брак предполагал также определенные принципы подбора: пару выбирали в своей социопрофес-сиональной среде и, по крайней мере, в народных классах, в своем приходе либо в одном из соседних. Наконец, в XVII-XVIII вв. сочетались браком поздно: юноши — в среднем в 28—29 лет, девушки — в 25-26. В отсутствие сознательного ограничения рождаемости поздний возраст девушек, впервые вступающих в брак, был «сильным контрацептивным оружием классической Франции».
Рождаемость и смертность. Выходя замуж поздно, и большинстве случаев вскармливая детей самостоятельно (что влекло за собой временное бесплодие), рожая в среднем раз в два года, часто преждевременно становясь бесплодными из-за трудных родов, нередко умирая в молодости, а именно во время родов, женщины имели меньше детей, чем долгое время считалось, — и среднем четыре-пять на семью. Однако этого среднего
количества, самого по себе вполне значительного, едва-едва хватало для смены поколений — столь высокой была смертность, особенно в раннем возрасте. Детская смертность, то есть смертность детей в возрасте до года, имела порядок 25% с заметными колебаниями по регионам, и это значит, что один ребенок из четырех не доживал до года. После этого страшного изъятия, связанного в основном с несчастными случаями при родах, чрезвычайно большой смертность оставалась для возраста до пяти лет и еще существенной — от пяти до десяти лет; в целом возраста десяти лет не достигала почти половина детей. В такой ситуации из четырех-пяти детей, в среднем рождавшихся в семье, редко более двух доживали до взрослого возраста и были способны заменить собственных мать и отца. За пределом отрочества смертность не увеличивалась, но оставалась высокой. В общем средняя продолжительность жизни* составляла 25 лет. Зачаточное состояние общественной и личной гигиены, питание, слишком часто недостаточное как в количественном, так и в качественном отношениях, бессилие медицины были основными факторами, повышающими смертность {документ 1, с. 193).
Демографические кризисы. Однако за этой усредненной схемой кроется действительность, более богатая контрастами. В более или менее долгие периоды, когда смертей было меньше, чем рождений, начинавшийся подъем резко пресекали кратковременные демографические кризисы. Действительно, для таких кризисов был характерен явственный взлет смертности, в три, в четыре, в десять раз превышавшей нормальную, и в то же время спад числа браков, а нередко и зачатий. Конечно, сразу после кризиса происходил резкий всплеск браков и подъем рождаемости, но это был не более чем феномен восстановления. Кризис мог иметь разное происхо-
ждсние, о чем напоминает призыв: «Избави нас, Господи, от чумы, голода и войны». Чума в эндемическом < остоянии продолжалась до середины XVII в., вызывая внезапные и смертоносные эпидемии. Другие эпидемические болезни, легочные или органов пищеварения, часто усугублял голод. Он возникал из-за продовольственного кризиса, то есть неурожая зерновых, вызванно-lo плохими погодными условиями. Недород быстро приводил к такой дороговизне хлеба, основного продукта питания народных классов, что представители последних уже не могли его купить и становились легкой добычей разнообразных эпидемий, если в прямом смысле не умирали от голода.
Экономическая активность
Сельское хозяйство. От 80 до 90% французов того времени жило в сельской местности, и огромное большинство из них возделывало землю. Главными культурами были злаковые: пшеница, рожь, гречиха, ячмень, овес, кукуруза (американского происхождения). Но урожайность была небольшой, в основном сам-четыре — сам-пять, кроме некоторых областей с особо благоприятными условиями. Именно поэтому большую часть полезной земли приходилось использовать для производства •зерна», представлявшего собой основу питания. В результате из-за нехватки места скотоводство играло лишь второстепенную роль. Навоза оно давало недостаточно, и служил он прежде всего для удобрения огородов, где выращивали овощи и текстильные культуры. Из-за отсутствия удобрений земли под зерновыми быстро истощались, и их приходилось регулярно оставлять под паром, то есть незасеянными. Таким образом, каждый год часть пахотной земли не приносила никакого урожая.
Плохое качество семян, еще примитивные орудия труда, несовершенство упряжи также были причинами слабой урожайности.
Некоторые районы, особенно пригородные, специализи-ровались на овощных культурах и на виноградарстве. Кроме зерна, овощей и вина сельская местность давала сырье для текстильной промышленности (овечью шерсть, лен и пеньку, шелк, производство которого было связано с культурой тутовых деревьев и разведением шелковичных червей), руду и древесину. Последняя имела ключевую важность, будучи одновременно сырьем, источником энергии и средством для отопления.
Промышленность. Промышленный труд — занятие горожан. Конечно, сельское ремесло имело серьезное значение, но оно жестко зависело от города. Для старинной промышленности были характерны две черты: ремесленный характер и преобладание текстильного производства. Ремесленный характер выражался прежде всего в посредственном уровне орудий труда и технологии. Основным был ручной труд при всей важности гужевой тяги, гидравлики и ветряных двигателей в качестве дополнительных источников энергии. Типично ремесленной была и разбросанность промышленности по мелким мастерским — «лавочкам» городских и сельских ткачей, маленьким кузницам с дровяными горнами, раскиданным почти везде близ рек и лесов. Это не исключало прогресса капитализма на уровне самого производства. Так. в текстильной промышленности существовала тенденция к тому, чтобы ведущую роль играл купец-фабрикант: он нанимал нескольких самостоятельных ремесленников, которым поставлял сырье и оплачивал работу, далее беря на себя сбыт изготовленного продукта. Текстильные изделия были в первую очередь товарами повседневного спроса, будь то льняные или конопляные
холсты из западных областей, сукна из Пикардии, Шампани и Лангедока, шелка из Лиона и Тура. Другими важными отраслями промышленности были строительство и изготовление различных предметов роскоши, связанное с ним. Зато горная и металлургическая промышленность играли лишь второстепенную роль.
Торговля. Другая специфическая черта старинной экономики — трудности в поддержании торговых связей. Тяжелые телеги и вьючные животные с трудом передвигались по плохо содержащимся дорогам. Поэтому всякий раз, когда была возможность, предпочитали водный путь: реки, более или менее судоходные, использовались повсюду, невзирая на препятствия в виде мельниц, пошлин и в некоторых случаях нерегулярного режима реки. Излюбленным способом передвижения, несмотря на медлительность и ненадежность, был морской — каботаж и дальние плавания. Франция торговала в первую очередь со своими соседями, Англией и Испанией, но также с большей частью европейских стран, а с XVII в. — с американскими колониями (Канада, Антильские острова) и со странами бассейна Индийского океана. Для торговых связей, внутренних и внешних, были и другие препятствия, кроме расстояний. Методы у большинства купцов во многих отношениях оставались рутинными: для оплаты покупок еще широко применяли передачу громоздких монет и даже натуральный обмен, ведение торговых книг оставляло желать лучшего. Однако большинство богатых купцов, ведущих международную торговлю, использовали векселя* и двойную бухгалтерию и при возможности объединялись в могущественные торговые компании.
Экономические кризисы. Наконец, преобладанию сельского хозяйства старинная экономика была обязана своей нестабильностью. Продовольственные кризисы,
возникавшие, как мы видели, из-за погодных условий, очень быстро отражались на всей экономике. В самом деле, когда хлеб в городе дорожал вдвое, втрое или вчетверо, не только бедняки уже не могли его купить, но и состоятельные люди сокращали все расходы, кроме расходов на питание, так что сельскохозяйственный кризис порождал кризис снижения потребления промышленной продукции, влекший за собой безработицу. Еще трагичней была судьба народных классов в сельской местности, потому что беднейшие крестьяне, потребив весь продукт, полученный от скудного урожая, едва ли могли рассчитывать на общественную и частную благотворительность, которая существовала в городах. Только сбор следующего урожая, если тот был хорошим, нормализовал ситуацию. Подобные кризисы, частые с XIV по начало XVIII в., затрагивали либо регион, либо, в особо тяжелых случаях, почти все королевство (документ 2, с. 194).
Религия и культура
Во Франции времен христианнейших* королей общество сплачивала религия. Каждый подданный Франциска I или Людовика XIV рождался «христианином и французом», по выражению Лабрюйера. Конечно, распространение кальвинизма в XVI в. и режим терпимости, введенный Нантским эдиктом в 1598 г., на время раскололи религиозное единство французов, которых возглавлял суверен, но в 1685 г. Людовик XIV восстановил это единство, по крайней мере официально, отменив Нантский эдикт под аплодисменты почти всех подданных.
Католичество — религия, единодушно разделяемая всеми, — укоренилось, как известно, в очень далеком прошлом. Тем не менее в начале XVI в. христианизация французского общества оставалась неоднозначной и не
полной — прежде всего из-за посредственности клира, конечно, очень многочисленного, но недостаточно подготовленного и образованного. Ситуация изменилась только с момента, когда в конце XVII в. рост числа епархиальных семинарий в соответствии с рекомендациями Гридентского собора (1545-1563) позволил решить проблему подготовки духовенства. Тем не менее и после лого, несмотря на борьбу с суевериями*, которую вели епископы и кюре, сохранялось расхождение между тем христианством, которому официально учили клирики, и теми верованиями и обрядами, которых придерживалось огромное большинство.
Верования. Эти верования заменяли христианский догмат* таким представлением о мире, которое не проводило никакой границы между естественным и сверхъестественным порядком вещей. Бог и дьявол непрестанно действовали в мире соответственно во благо и во зло людям; какие угодно события считались непосредственными результатами деятельности того или другого. Вот почему, например, болезнь могла отступить под действием либо молитв, обращенных к Богу через посредство того или иного святого-целителя, либо заклинаний заклинателя*. А ведь если церковь учила, что болезнь — это наказание, которое Бог ниспосылает людям за грехи, и поощряла культ святых, то обращение к колдунам она осуждала; колдовство яростно преследовали с начала XIV в. и особенно в конце XVI и начале XVII в.
Обряды. Обряды, которых требовала принадлежность к христианству, соблюдались повсюду. Одни были обязательными, как воскресная месса, исповедь и причастие на Пасху, пост и воздержание в определенные периоды года, выполнение таинств*, отмечавших важные вехи в жизни каждого (крещение, первое причастие, брак, соборование). Другие могли выполняться по жела
нию, как паломничества к великим святилищам или в какое-то святое место. Но наряду с этими официальными обрядами существовали другие, не входившие в литургический календарь и отражавшие скорее магические, чем христианские, верования. К ним относились костры, зажигавшиеся на холмах накануне летнего Иванова дня, 24 июня, колокольный звон в течение всей ночи на Праздник Всех Святых, чтобы встретить души умерших, полено, сжигаемое в каждом очаге в день Рождества и в следующие дни, чтобы защитить дом, и т. д. По меньшей мере с XII в. церковь сурово осуждала большинство из этих обрядов, а в XVII и XVIII вв. репрессии за их проведение стали еще более суровыми, но окончательно уничтожить эти проявления народной культуры ей так и не удалось. Эта культура в основном, но не исключительно устная проявляла себя также во время посиделок, на которые долгими зимними вечерами собирались соседи из одной деревни и в ходе которых через песни или сказки, книжки или календари, читавшиеся вслух, передавались азы вековых знаний и умений.
Но если в средние века и еще в XVI в. элита оставалась очень близкой к народу по восприятию мира и по праздничным обрядам, то в XVII в. возник разрыв, которому дальше предстояло только расширяться: меньшинство служителей церкви, дворян и буржуа, обладавшее властью и богатством, замкнулось на ценностях, принадлежащих только ему, и потому с презрением отвергло образ мысли и образ жизни, который отныне воспринимало как предосудительный, глупый и грубый.
Рамки повседневной жизни
Семья. Хоть общество и было расколото на господствующих и подчиненных, каждый или почти каждый француз, к какой бы среде он ни принадлежал, жил в со-
ниальных рамках, которые обеспечивали ему необходимую солидарность и защиту. Первая из этих рамок — семья. В большинстве случаев это была супружеская, или нуклеарная, семья, куда входили отец, мать и дети; однако в некоторых регионах, особенно на Юге, еще немало было расширенных* и больших* семей. Семья — 1то прежде всего очаг, дом, позволяющий каждому разместиться, прокормиться, согреться, одеться; жить в семье значит «иметь, где преклонить голову». Но очень часто семья была и производственной единицей — правда, прежде всего в деревне, где сельскохозяйственные работы почти по определению были семейным делом, чаще всего вопросом выживания, но встречалось такое и в городах или сельских бургах, где хозяину, который держал мастерскую или лавку, помогала жена и один или несколько компаньонов и подмастерьев, нередко живущих под одной крышей.
Сельский приход и город. В сельской местности приход был следующей по важности после семьи средой, где протекала коллективная жизнь. Роль его одновременно духовного и светского главы играл кюре; все прихожане были обязаны обеспечивать ему средства к жизни, платя десятину*. Всякий раз, когда это было необходимо, собрание жителей, состоявшее из глав богатейших семей, собиралось и принимало все решения, важные для прихода, прежде всего по раскладке налогов и общим делам. Сеньория, которая в зависимости от своей значительности могла соответствовать либо приходу, либо части прихода, либо нескольким приходам, представляла собой совокупность земель, на которые распространялись права сеньора* — отработки и повинности, выражающие признание за ним первостепенного права собственности*, различные монополии (мельница, виноградный пресс, печь, охота), отправление суда.
Города, в свою очередь, пользовались определенной ав тономией. Городские власти, которыми заправляли бога тейшие горожане, вели дела города — заботились о его безопасности, поддерживая в надлежащем состоянии стены и содержа компетентную внутреннюю полицию, и собирали необходимые для этого налоги; но эта автономия мало-помалу сокращалась по мере усиления власти монарха, особенно со времен Людовика XIV. В городских рамках солидарность между собой в основном испытывали жители одного прихода или квартала, а также занятые одним и тем же ремеслом, принадлежащие к одному и тому же цеху или сообществу.
Социальные трения. Но эти рамки, обеспечивающие безопасность, имели свои пределы. С одной стороны, было много скитальцев, бродяг, нищих, людей «без кола и двора» — жертв бедности или какого-то увечья, и с каждым кризисом их число резко возрастало. Долгое время их почитали и оказывали им помощь, видя в них образ Христа. Но в XVI в. их в основном стали воспринимать как угрозу для общественного порядка и попытались изолировать, чтобы занять работой. Эта попытка рассадить бедняков по тюрьмам, которую монархическая власть повторила в середине XVII в., по сути, потерпела неудачу: мест заключения оказалось недостаточно, а бродяг — слишком много. С другой стороны, жизнь общества не обходилась без трений. В случае неурожая или повышения королевских налогов народное недовольство могло вылиться во внезапное восстание; после краткой вспышки гнева, нередко сопровождавшейся убийствами, «волнения», не имевшие определенной программы, а часто и вождя, стихали сами по себе или жестоко подавлялись. Последнее слово всегда оставалось за монархическим государством, которое, опираясь на страх, очень быстро охватывавший всех собственников, наводило порядок, не стесняясь в средствах.
Документ 1. Род времен Старого порядка
Луи Симон, родившийся в 1741 г. в Ла-Фонтен-Сен-Мар-тен, маленьком сельском приходе Мэна (ныне коммуна Сирта, между Ле-Маном и Ла-Флеш), в 1809 г, записал основные события своей юности. Вот первая страница: 1809. Я. Луи Симон, женатый на Анне Шапо, внучатой племяннице сеньора Ори, унаследовал настоящую книгу, в которой записал основные события, случившиеся во время моей жизни. Начиная с родоначальника Симонов, самым древним представителем которых, какого я смог найти в книгах записей общины Ла-Фонтен-Сен-Мартен, был Марен, я составил нижеприведенную небольшую генеалогию. <...> Марен Симон, портной, родился в Бру, городе провинции Бос, откуда двинулся по Франции и. миновав несколько провинций, обосновался в Ла-Фонтен-Сен-Мартен и в 1589 г. женился там на Луизе Малуайе, родившей ему в 1590 г. сына, которого он назвал Пьер и который тоже был портным. Пьер женился на Агате Пусс; в 1638 г. у них родился сын по имени Андре, который был ткачом. Когда Андре женился. у него в 1669 г. родился сын, которого он назвал Мишель; тот тоже был ткачом. Мишель Симон женился на Франсуазе Кутан, и в 1689 г. у них родился сын, названный Пьером. Он был этаминьером. Этамин был разновидностью тонкой ткани, которую производили в Ле-Мане и которой широко торговали во всех зарубежных странах в качестве материала для одежд монахов и священников; их окрашивали в черный цвет. У Пьера была сестра по имени Мари; она вышла за Жана Удейе; их потомки живут в Ле-Мане. Когда оба этих бедных ребенка в 1693 г. осиротели, Пьеру было восемнадцать месяцев, а Мари — шесть недель. Их отец и мать умерли в одном и том же месяце, и до возраста, когда они смогли зарабатывать на жизнь, их растила бабушка Кутан. Но когда из-за заморозков зимой 1709 г. начался голод, им пришлось заложить свой маленький огороженный участок Ле-Алье, находившийся ближе к Ла-Гильотери. Добрая бабушка сказала внукам-сиротам, что купила хлеба на двенадцать ливров 50 су. Она умерла в возрасте 83 лет. Пьер в 1714 г. женился на Мари Шово; она жила в Курселе. У него было три жены, которые родили
нескольких детей, умерших в юности. Выжил только Луи-Франсуа, родившийся в 1721 г. от Мари Шово. Его еще сочли мертворожденным, потому что книга записей сообщает, что его крестили дома. <...> Он очень хорошо обучился письму и ремеслу этаминьера, отчего стал одним из самых известных работников своего времени. В январе 1740 г. он женился на Анне Кюро, и 11 марта 1741 г. моя мать произвела на свет меня. <...>
Я, Луи, сын Луи-Франсуа и Анны Кюро, имел двух братьев — Пьера, умершего в возрасте 7 лет, и Луи, дожившего до 4 лет (я был его крестным). У меня также были три сестры — Анна, умершая в 2 года, Мари, умершая в 1 год, и Элизабет, умершая в 19 лет; она готовилась выйти замуж. Остался только я, и однако уже считали, что я умру от ослиной болезни; но мать намочила полотенце в источнике св. Мартина и закутала меня в него, и с тех пор я не болел этой болезнью.
Fillon, Anne. Louis Simon £taminier (1741-1820) dans son village du Haut-Maine au Siecle des lumteres.
Le Mans; Universitd du Maine, 1982.
Луи Симон, ремесленник-этаминьер (он сам объясняет, что такое этамин), был отпрыском рода ткачей и эта-миньеров. Его дед по отцу пережил два больших демографических и экономических кризиса в царствование Людовика XIV — кризисы 1693-1694 и 1709-1710 гг. У Луи Симона было два брата и три сестры, но до взрослого возраста дожил он один — случай крайний, но не исключительный, показывающий, какой была смертность детей и подростков. Он сам едва не стал жертвой «ослиной болезни*, что на диалекте области Ле-Мана означает диарею у младенцев до года.
Документ 2. Экономический кризис при Старом порядке
Кризис 1693-1694 гг. был типичным экономическим кризисом Старого порядка и одним из тяжелейших в царствование Людовика XIV, тем более что поразил большую часть королевства. Интересно сопоставить
свидетельство, записанное очевидцем событий, и расчеты современного историка.
1. Кризис в Орлеане глазами современника:
В 1693 г. вследствие гнева Господа, имевшего основания осердиться, Франция, уже ослабленная долгой войной, была застигнута голодом — сильнейшим, о каком только слыхивали, и захватившим самую обширную территорию. Хлеб, в прежние годы стоивший в Орлеане 14-15 ливров, подорожал до 110 ливров; еще и купить его было нелегко. Ремесленники, имевшие кое-какие запасы, выдержали первый удар, но вскоре были вынуждены продавать свою мебель; ибо никто из буржуа более не заказывал им работы, заботясь только о самом необходимом. Наконец, когда они оказались без мебели, без работы и без хлеба, все пришли в отчаянье. Тогда целые семьи, прежде весьма зажиточные, побирались, ходя от дверей к дверям. Только и было слышно, что заунывные крики бедных детей, брошенных родителями, и кричали они день и ночь, чтобы им дали хлеба. Лица можно было видеть лишь бледные и искаженные. Многие падали в обморок на улицах и на городских площадях, а иные испускали дух прямо на мостовой. Если в столь плачевном состоянии находились бедняки городов, имеющих столько средств, — как оценить, если это возможно, состояние деревни и пучину бед, в какую она погрузилась, при таком обилии бедных семей, которых покинули и которые впали в столь великую нужду, что были вынуждены щипать траву, как скот, и питаться тем, чем побрезговали бы нечистые животные.
♦Историческое похвальное слово Мари Пуассон из прихода Святого Марка в Орлеане, возданное одним из ее современников*. Муниципальная библиотека Орлеана, рукп.
1939. Цит. по: Guillaume, Paul. Documents sur la vie religieuse de 1600 й 1789 dans 1’Orleanais. Ex. dactyl., 1957. P. 516.
2. Кризис в Амьене глазами историка (см. схему на обороте):
Смерти, зачатия и цена на хлеб в Амьене. В числовом выражении даны как количество смертей и зачатий (даты последних получены путем вычитания девяти месяцев из
дат рождений), так и цена сетъе хлеба в солях (или в су). Так, в июне 1694 г. зерно достигло максимальной цены в 180 солей, тогда как до 1692 г. в среднем стоило 40-45 солей. Максимальная смертность была достигнута в августе 1694 г. — около 400 смертей против 55 в августе 1692 г.
Deyon, Pierre. Amiens, capitale provinciate: etude sur la societe urbaine au 17е siecle. Paris — la Haye; Mouton, 1967.
Амьенский график свидетельствует об очевидной связи между ростом цены на зерно, а значит, на хлеб и повышенной смертностью. Плохой урожай косвенным путем, через дороговизну, вызывает голод и в крайних случаях, как в 1694 г., смерть от истощения, равно как и снижение количества зачатий. Письменное свидетельство очевидца из Орлеана описывает механизм воздействия голода, объясняемого Божьим гневом, а на самом деле вызванного двумя неурожаями подряд и повлекшего за собой, кроме гибели самых неимущих, прогрессивный паралич всей экономики и несказанную бедность огромного количества людей, несмотря на общественную и частную благотворительность.
14. XVI ВЕК: ОТ КАРЛА VIII
ДО ГЕНРИХА II
(1483-1559)
Итальянские войны, которые вели Карл VIII, Людовик XII и Франциск I, получили продолжение в форме борьбы, которую до 1559 г. вели Французский и Австрийский дома. Внутри страны Франциск I и Генрих II укрепили власть короля, способствовали успехам Возрождения, но не смогли помешать распространению кальвинизма.
Итальянские войны и борьба против Австрийского дома
Войны за Неаполь и Милан. Когда в 1483 г. Людовик XI умер, его сыну Карлу VIII, который ему наследовал, было всего тринадцать лет. Поэтому за нового короля правили его старшая сестра и деверь — Анна и Пьер де Божё. Им пришлось столкнуться с недовольством всех, у кого были основания жаловаться на Людовика XI, прежде всего феодалов. Но в 1492 г. король практически отстранил сестру от дел: ему не терпелось царствовать самому и с оружием в руках отстоять свои притязания на Неаполитанское королевство, унаследованные им от Карла Анжуйского, сына короля Рене. Максимилиану Габсбургу, супругу дочери Карла Смелого, он уступил Артуа и Франш-Конте, а Фердинанду Арагонскому — Руссильон и Сердань, чтобы обеспечить себе их благожелательный нейтралитет. То есть он променял синицу
в руках на журавля в небе, но предприятие выглядело легким из-за разобщенности Итальянского полуострова и соблазнительным из-за богатства Италии и блеска ее культуры.
В 1494 г. под тем предлогом, что король Неаполя, монарх из Арагонского дома, умер, Карл VIII перешел Альпы, победоносно вступил в Милан, Флоренцию, Рим и, наконец, в Неаполь, где в январе 1495 г. короновал себя королевской короной. Но через три месяца коалиция, куда вошли Фердинанд, Максимилиан, папа, Венеция и герцог Миланский Лодовико Сфорца, вынудила его спешно отступить; он разбил союзников в сражении при Форново, в Апеннинах, и вернулся во Францию, где в 1498 г. скоропостижно умер. Ему наследовал его кузен. герцог Орлеанский, под именем Людовика XII. Новый король Франции решил не только перенять притязания своего предшественника, но и в дополнение заявить о своих личных правах на Милан, унаследованных от бабушки Валентины Висконти. Он взял Милан и захватил в плен Лодовико Сфорца (1499-1500), потом, в 1501 г., вступил в Неаполь благодаря тайному соглашению с Фердинандом Арагонским, которое предусматривало раздел между ними Неаполитанского королевства. Но союз двух королей просуществовал недолго: в 1504 г. испанцы изгнали французов, несмотря на подвиги Байярда. В Северной Италии Людовик XII вскоре натолкнулся на мощную коалицию, сколоченную против него папой Юлием II, который хотел изгнать «варваров из Италии». Одержав сначала победу при Равенне благодаря Гастону де Фуа, убитому в бою (1512 г.),- потом французы потерпели пораженйе, были вынуждены очистить Миланскую область и даже иметь дело с вторжением швейцарцев в Бургундию и англичан в Пикардию. Людовику XII удалось договориться со Львом X, преем
ником Юлия II, и с Генрихом VIII Английским, отказавшись от Миланской области. После его смерти, случившейся 1 января 1515 г., его кузен Франциск Валуа-Ангулемский стал Франциском I и, тоже соблазнившись Италией, перешел Альпы и 13 сентября при Мариньяно разбил швейцарцев, союзников герцога Миланского, благодаря огневой мощи своей артиллерии. В 1516 г. он подписал Болонский конкордат* со Львом X и вечный мир со швейцарцами. Таким образом, с этого момента на Итальянском полуострове как будто установилось равновесие: французы занимали Милан, а испанцы — Неаполь.
Франциск I и Карл V. Через три года, в 1519 г., после смерти императора Максимилиана его внук Карл стал кандидатом в императоры. А ведь он был не только наследником Австрийского и Бургундского домов (Нидерланды, Франш-Конте), но и королем Испании с 1516 г. после смерти его деда по матери, Фердинанда Арагонского, вдовца Изабеллы Кастильской. Попытавшись преградить ему дорогу, Франциск I выдвинул кандидатом на трон империи и себя, но семеро курфюрстов, подкупленных золотом банкира Фуггера, находившегося на службе испанского короля, выбрали императором Карла — под именем Карла V. Личное соперничество обоих государей, а еще в большей мере их схожие притязания (Италия, бургундское наследство) и опасная угроза окружения, возникшая для Франции с появлением державы Карла V, объясняют, почему борьба, начавшаяся с тех пор между Австрийским и Французским домами, оказалась такой упорной. Даже мир 1559 г. станет только перемирием, и противостояние обеих держав, то открытое, то замаскированное, сделается константой европейской политики до середины XVIII в.
Первая стадия сорокалетней войны, начавшейся в 1519г., была успешной для императора. Он заручился поддержкой Генриха VIII, которого Франциск I настроил против себя пышностью Лагеря золотой парчи. Когда императорские войска изгнали французов из Миланской области, Франциск I предпринял подряд три попытки ее вернуть. В третий раз он был разбит и попал в плен под Павией 24 февраля 1525 г. (документ, с. 209). В Мадриде, куда увезли пленного Франциска, он, чтобы возвратить себе свободу, был вынужден в январе 1526 г. подписать мир, предусматривающий возврат Бургундии и отказ от Миланской области и от сюзеренитета над Фландрией и Артуа. Вернувшись во Францию, король отказался проводить в жизнь текст, подписанный под принуждением. Вновь началась война, но на сей раз Генрих VIII, встревоженный успехами Карла V, сблизился с королем Франции, который в 1529 г. подписал со своим противником Камбрейский мир: Карл отказывался от Бургундии, Франциск — от Миланской области.
Примирение было недолгим. В 1536 г. после смерти герцога Миланского, восстановленного в правах Карлом V, Франциск I снова потребовал Миланскую область. Опять началась война и закончилась в 1538 г. перемирием в Ницце, еще раз началась в 1542 г. и продолжалась вплоть до мира, заключенного в Крепи в 1544 г. Эти две новые войны, происходившие на территории Северной Италии, Прованса, Шампани, Пикардии, так же не принесли решительного успеха никому, как и предыдущая, несмотря на поддержку, которую Франциску I оказывали самые непримиримые враги императора — турки и немецкие протестантские князья. Правда, в 1543 г. Генрих VIII снова заключил союз с Карлом V.
Генрих // и мир в Като-Камбрези. В 1552 г. Генрих II, ставший королем Франции после смерти отца в 1547 г.,
<анял три епископства: Men, Туль и Верден по соглашению с немецкими протестантскими князьями. Карл V попытался вернуть Мец, но Франсуа де Гиз, лотарингский принц на французской службе, отстоял город и вынудил императора к беспорядочному отступлению в январе 1553 г. В 1556 г. во время своего отречения и раздела нладений между сыном и братом Карл V подписал новое перемирие с Генрихом II. Но через год новый король Испании Филипп II, супруг королевы Англии Марии Тюдор, решил вторгнуться во Францию. Испанская армия, вышедшая из Нидерландов, разгромила французов при Сен-Кантене 10 августа 1557 г., но Филипп II не решился идти на Париж и не смог помешать Франсуа де Гизу отбить Кале у англичан. У противников истощились деньги, и в апреле 1559 г. они подписали мир в Ка-то-Камбрези: Франция возвращала Савойю ее герцогу, но сохраняла Кале. Кроме того, французов фактически вытесняли из Италии, где теперь хозяйничали испанцы, прибравшие к рукам Милан и Неаполь; впрочем, за Францией оставили Три епископства, несмотря на протесты императора Фердинанда.
Укрепление королевской власти при Франциске I и Генрихе II
Полномочия короля. При Франциске I и Генрихе II власть монарха во Франции значительно укрепилась. Сама концепция королевской власти обнаружила тенденцию к развитию. Средневековое представление о короле как о первом сюзерене, вершине феодальной пирамиды, который благодаря миропомазанию обладает неким религиозным качеством, дополнилось чертами, взятыми из римского права: король — единственный суверен в своем королевстве и не должен давать отчета
своим подданным. Он может с ними советоваться в рамках Генеральных штатов, но не обязан ни созывать их, ни следовать их мнениям. Однако у этого представления об абсолютной власти были правовые и фактические ограничения. По закону король имел обязанности перед подданными и перед Богом, которому был подотчетен в своих действиях. Кроме того, ему следовало считаться с определенным количеством традиционных правил, именуемых «основными законами* королевства: наследственностью короны в порядке первородства с исключением женщин (так называемым салическим законом), неотчуждаемостью домена, независимостью королевской власти. Существовали и фактические границы абсолютизма: сравнительно большой размер королевства при медлительности сообщения, сила местного партикуляризма и региональных языков, малочисленность представителей центральной власти.
Королевский совет, членов которого избирал суверен, разделили на Частный совет (или Совет частных тяжб), занимавшийся текущими административными и судебными делами, и Узкий совет (или Тайный, или Деловой), состоящий всего из нескольких человек и ведавший важнейшими вопросами. Канцлер, хранитель печати, был первым человеком в королевстве после короля по сану и по значимости: он руководил юстицией, а также администрацией и полицией. Коннетабль возглавлял армию, ядро которой было постоянным. Четырем королевским секретарям было особо поручено готовить решения Совета, в который они входили, и контролировать их выполнение; один регламент 1547 г. вверил каждому из них управление четвертью королевства, а в 1559 г. они получили титул «государственных секретарей».
Провинциальные институты. С исчезновением последних крупных феодальных княжеств возникла тен
денция отождествления королевского домена с королевством: в 1532 г. был подписан акт об унии Бретани и Франции; предательство коннетабля де Бурбона, перешедшего в 1523 г. на службу к Карлу V, повлекло за собой конфискацию Бурбонне и Оверни в 1531 г. Только дом д’Альбре еще сохранял значительные домены на Юго-Западе. Но провинции, недавно присоединенные к королевскому домену (Бургундия, Прованс, Бретань), сохранили часть своих институтов (провинциальные штаты) и пользовались определенными привилегиями. Королевство было разделено на губернаторства (в 1559 г. их было двенадцать) во главе с губернаторами, влиятельными персонами, которым было поручено поддерживать порядок, и на сотню бальяжей и сенешальств, одновременно административных и судебных округов. Над последними стояли парламенты* — верховные суды, разбиравшие апелляции, но игравшие также административную роль: они регистрировали королевские указы и могли в связи с ними представлять королю ремонстрации. Чтобы облегчить их задачу, Генрих II в 1552 г. создал шестьдесят президиальных* судЪв. В 1539 г. ордонанс в Виллер-Коттре позволил отправлять правосудие только дипломированным правоведам; кроме того, он предписал использовать вместо латыни французский язык в текстах как приговоров, так и нотариальных актов и поручил приходским кюре вести книги записей рождений и смертей в своих приходах.
Чиновники, и комиссары. Различные судебные или административные функции выполняли состоявшие на жалованье чиновники (officiers), которым их пост, или должность (office), передавался посредством королевских грамот. Но должности стали предметами торговли и частной собственностью: продажность, разрешенная в 1483 г. для финансовых должностей, вскоре распро
странилась на все должности на королевской службе. Для контроля на месте над конкретными чиновниками или выполнения вполне конкретных поручений король мог использовать систему комиссий, то есть наделения какого-либо представителя своего двора полномочиями, ограниченными во времени, в пространстве и в компетенции. Генрих II часто использовал эту процедуру: в 1552 г. в королевстве насчитывалось десятка два этих «комиссаров, направленных для исполнения приказов короля».
Налоги. Король получал огромные средства, в которых нуждался, не только за счет прямых налогов (тальи) и косвенных (табель и эд), но и за счет продажи должностей и за счет частных займов, которые начиная с 1522 г. имели форму рент с Парижской ратуши (они так назывались потому, что выплата процентов гарантировалась доходами города Парижа). В 1542 г. королевство было разделено на шестнадцать генеральных округов, или генеральств*, в которые входило определенное число элексьон flections}* — финансово-податных округов, — и каждое из них возглавлял генеральный сборщик денег, ведавший сбором налогов и распределением налоговых поступлений: средства, собираемые «делегатами»* (ймз), использовались для покрытия местных расходов, избыток отправлялся суперинтенданту финансов.
Возрождение
Гуманизм и Возрождение в литературе. «Ныне науки восстановлены, возрождены языки. <...> Ныне в ходу изящное и исправное тиснение, изобретенное в мое время по внушению Бога. <...> Всюду мы видим ученых людей, образованнейших наставников, обшир
нейшие книгохранилища...»8 Это восторженное утверждение, которое в 1532 г. у Рабле делает Гаргантюа н письме своему сыну Пантагрюэлю, вполне выражает чувства, испытываемые современниками Франциска 1 оттого, что они живут в эпоху Возрождения, для которой были характерны открытие, иногда повторное, великих текстов и великих памятников античности через посредство Италии, огромная жажда знаний, любовь к красоте и истине, неколебимая вера в человека. Распространение гуманистических идей упростилось благодаря развитию книгопечатания, введенного в Париже в 1470 г., а также созданию в 1530 г. по инициативе Франциска I Коллегии королевских чтецов, будущего Французского коллежа, где именитые гуманисты должны были читать публичные лекции по греческому, латыни, математике.
В то же время опубликованный в 1539 г. трактат «Защита и прославление французского языка» Жоашена дю Белле — это выступление в защиту «народного» языка против латыни. Но великие писатели, выражавшие свои мысли по-французски, — Рабле (1494-1553), Кальвин (1509-1564), поэты Плеяды, группировавшиеся вокруг Ронсара (1524-1585), Монтень (1533-1592) — тем не менее разделяли преклонение гуманистов перед наследием античности и воспринимали греческих и латинских авторов не только как духовных наставников, но и как создателей образцов композиции и стиля, с которыми они стремились соперничать.
Возрождение в изобразительных искусствах. В художественном плане итальянские влияния проникли во Францию еще до Итальянских войн, которые толь
8 Рабле, Франсуа. Гаргантюа и Пантагрюэль / Пер. Н. Любимова. М.: Правда. 1981. С. 139.
ко ускорили уже начавшийся процесс. Тем не менее приблизительно с 1480 по 1520 г. это флорентийское и римское влияние распространялось в основном на отделку церквей и замков, общий план которых еще соответствовал принципам пламенеющей готики: таким образом, о некоем новом искусстве свидетельствовали пилястры в античном стиле, кессоны, фризы, арабески. С воцарением Франциска I итальянизм захватил сначала замки Луары (Шенонсо, Вилландри, Шамбор), а потом и Фонтенбло благодаря итальянским художникам, приглашенным Франциском I, и тому, что можно назвать школой Фонтенбло.
К 1540—1550 гт. сформировался собственно французский классический стиль, воплотивший синтез итальянских и античных влияний и национальных традиций. Пьер Леско при строительстве так называемого «Лувра Генриха II», Филибер Делорм при строительстве дворца Тюильри (ныне не существующего), Жан Бюллан при строительстве замка Экуан удачно использовали решения, которые более чем на два века станут принципами классической архитектуры: плоские фасады, прорезанные высокими окнами и горизонтальными элементами, колонны и пилястры, структура которых строго соответствовала трем античным ордерам, но при этом так называемые французские крыши, слуховые окна и дымовые трубы. В скульптуре Жан Гужон и Жермен Пилон вдохновлялись непосредственно язычеством и примером Древней Греции.
Французское общество и начало Реформации
Духовенство, дворянство и третье сословие. Итак, укрепление королевской власти выразилось в усовершенствовании надзора над обществом. Болонским
конкордатом 1516 г. Франциск I обеспечил себе контроль над духовенством. В самом деле, отныне французский король раздавал крупнейшие бенефиции, то есть епископства и аббатства, а папа оставил за собой духовную, или каноническую, инвеституру*. Благодаря этому король располагал средствами для вознаграждения того или иного подданного или семьи, которых он хотел приблизить. Принадлежность к дворянству по-прежнему определялась не столько правовыми критериями, сколько образом жизни: дворянин оставался прежде всего рыцарем, и войны, почти не прекращавшиеся с 1494 по 1559 г., позволяли во множестве совершать подвиги и «сделать карьеру при помощи оружия». Сделать карьеру можно было и по-другому: стать придворным и найти себе могущественного покровителя в окружении короля. Основой богатства и могущества дворян все еще оставалась земля, но некоторые из них не брезговали обогащением за счет промышленной, торговой или финансовой деятельности. Наконец, дворянский титул начала приносить королевская служба, например, должность королевского секретаря; так появилось дворянство мантии. Буржуазия была разнообразной, но обогащалась она в основном за счет ремесленной деятельности и прежде всего большой международной торговли, в которой возрастала роль Лиона. Путешествие Жака Картье, который в 1534 г. открыл район реки Святого Лаврентия, отражало желание Франциска I и части торговой буржуазии принять участие в поисках прямого пути в Азию и по возможности — в освоении Нового Света. Но для большей части буржуа самыми верными средствами социального возвышения были покупка должности, денежная ссуда королю, покупка земель. Что касается представителей народных классов, городских и сельских, их судьбы еще более разнились, но все они, в какой бы
провинции ни проживали, в равной мере испытывали чувство привязанности к особе короля, которого воспринимали как своего естественного покровителя и как гаранта единства королевства. Однако начало Реформации создало угрозу для этого единства.
Кальвин и начало Реформации. В конце XV и первых годах XVI в. французской церкви были присущи те же слабости, а именно посредственный клир, и те же реформаторские устремления, что и остальному христианскому миру. В 1510-1520 гг. вокруг Жака Лефевра д’Этапля и Гийома Брисонне, будущего епископа Мо, образовался небольшой кружок гуманистов и клириков, желавших церковной реформы на основе возврата к Евангелию. Некоторые из них с 1520 г. перешли в лютеранство. Между 1525 и 1534 гг. новые идеи распространились почти повсюду, но отделить ортодоксов от еретиков все еще было трудно. Реформаторские идеи поддерживал сам Франциск I, к чему его поощряла сестра — Маргарита Ангулемская, королева Наваррская. Но постепенное ужесточение позиций привело к разрыву, поводом к которому стала история с афишами в октябре 1534 г.: в Амбуазском замке, даже на дверях королевских покоев, были развешаны листовки с оскорблениями по адресу мессы. Через два года Жан Кальвин опубликовал на латыни свое «Наставление в христианской вере» (Institutio religionis christianae), произведение, которое он сам в 1541 г. перевел на французский и где развил лютеровские идеи о всеобщем священстве*, о Библии как единственном авторитетном источнике и об оправдании верой*, условием для которого, на его взгляд, является предопределение.
С 1534 г., а особенно после 1540 г. и распространения протестантства почти исключительно в форме кальвинизма, репрессивных мер стало приниматься все боль-
ню, и эти гонения еще усилились с воцарением Генриха II в 1547 г. К 1550 г., несмотря на репрессии» кальвинизм затронул почти все провинции, особенно Нормандию, Пуату, Лангедок, и в эту веру стали переходить шатные вельможи. Экуанским эдиктом от 2 июня 1559 г. король решил покончить с ересью, разослав во все провинции комиссаров для активизации репрессий, но 27 и 28 мая в Париже тайно прошел первый национальный синод реформатской, или кальвинистской, церкви. Месяц спустя, 30 июня, Генрих II был ранен на турнире и через десять дней умер.
Документ. До парижан доходит весть о поражении при Павии
Мэтр Никола Версорис, адвокат Парижского парламента, с 1519 по 1530 г. вел свой семейный дневник. Вот что он записал в марте 1525 г.:
В понедельник, шестой день марта, до суда дошли дивные и весьма прискорбные вести, что в двадцать четвертый день февраля, пятницу, на Матвеев день, испанцы, ландскнехты, ломбардцы и венецианцы, ведомые и руководимые 1вице-] королем Неаполя, Карлом де Бурбоном и маркизом де Пескара, внезапно напали на армию короля Франции, в рядах каковой находился сам король, осаждавшей город Павию. Волей злой и враждебной судьбы вся французская армия была разбита, истреблена и выведена из строя и убиты многие знатные лица, другие же взяты в плен, и первым среди них король, отчего в его армии все проявили чудное геройство и совершили рыцарские подвиги ради его чести и ради охраны и защиты его особы. Помимо того, были захвачены король Наварры, г-н граф де Сен-Поль, г-н де Салюс [Са-луццо!, г-н де Невер, принц де Тальмон, маршал де Монморанси, маршал де Фуа... и многие другие знатные лица, каковых перечислять пришлось бы слишком долго. Короче говоря, весь цвет французского рыцарства был захвачен или погиб, что чревато гибелью и полным разорением всего королевства, если Бог не предотвратит того Своей милостью,
История Франции
добротой и милосердием. <...> После того как были получены столь прискорбные вести и парижане ужаснулись сим бедствиям, велено было охранять четверо главных ворот Парижа, прочие же заделать и запереть.
Journal d’un bourgeois de Paris sous Francois ler / Ed. Philiippe Joutard. Paris; Union ggndrale d^ditions, 1963. P. 77.
О катастрофе при Павии, случившейся 24 февраля 1525 г., в Париже узнали 6 марта, то есть через десять дней, — интересное свидетельство о скорости распространения вестей в XVI в. Это сообщение потрясло столицу, и реакцией на него стал страх и стремление защититься: в самом деле, Карл V занял Артуа и оттуда угрожал непосредственно Парижу,
15. КРИЗИС РЕЛИГИОЗНЫХ ВОИН
(1559-1610)
Католики и протестанты терзали друг друга почти сорок лет в ходе конфликта, который справедливо называют «религиозными войнами», но который в то же время был очень тяжелым национальным кризисом и которому способствовало ослабление королевской власти при трех сыновьях Генриха II. Благодаря политической мудрости Генриха IV, издавшего в 1598 г. Нантский эдикт, мир был восстановлен.
Религиозные войны: национальный кризис
Религиозный кризис. Между смертью Генриха П от несчастного случая в 1559 г. и подписанием Нантского эдикта в 1598 г. Франция в течение почти сорока лет переживала один из самых драматичных периодов своей истории. Самый наглядный аспект этого тяжелого национального кризиса, одновременно религиозного, политического, экономического и социального, — яростное противостояние католиков и протестантов, войны между которыми не приносили решающего успеха ни той, ни другой стороне. К 1559 г. распространение кальвинизма при Генрихе II и обращение в него многих дворян создало непосредственную угрозу для мира и единства королевства, потому что по представлениям того времени в государстве должна была существовать только одна религия — религия его монарха. Именно этот принцип
(cujus regio, ejus religion) восторжествовал в 1555 г. в Германии и привел к тому, что в рамках империи теперь сосуществовали католические и протестантские государства. Любое меньшинство, исповедующее иную религию, чем суверен, представляет угрозу для единства государства и должно быть устранено. Если меньшинство считает себя достаточно сильным и уверено, что в какой-то момент может стать большинством, оно будет сопротивляться, рассчитывая устранить противника. Этим объясняется затяжной и ожесточенный характер конфликта, терзавшего Францию во второй половине XVI в. Не считая отдельных людей, голоса которых быстро заглушило бряцанье оружия (Мишеля де Лопиталя, Дюп-лесси-Морне), в каждом лагере никто не ставил иной цели и не видел иного решения, кроме устранения противника, после того как провал коллоквиума в Пуасси в сентябре 1561 г. показал, что сближение между обеими конфессиями невозможно.
Политический кризис. Эта война была братоубийственной в двух смыслах — резали в ней друг друга, в помрачении фанатизма и жестокости, христиане и французы, к тому же и король выказал себя неспособным сыграть роль арбитра, которая ему подобала. Началось с того, что Генриху II наследовал его сын Франциск II (1559-1560), шеснадцатилетний юноша, который был так болен, что умер после восемнадцати месяцев царствования. Его брату Карлу IX (1560-1574), когда он взошел на трон, было только десять лет, и регентшей при нем стала его мать Екатерина Медичи. При всех ее немалых политических способностях она была иностранной принцессой, которой трудно было заставить себя
а Чья власть, того и вера (лат.).
признать. Екатерина пыталась играть на соперничестве католической партии, сплотившейся вокруг коннетабля де Монморанси и герцога Франсуа де Гиза, и протестантской партии, вождями которой были Антуан де Бурбон. Людовик де Конде и адмирал де Колиньи. Но, делая по, она позволила укрепиться обеим группировкам, прежде всего за счет многочисленных дворян, оказавшихся не у дел после мира в Като-Камбрези, а главное — создала у Франсуа де Гиза впечатление, что католическая партия не может рассчитывать на королевскую класть в деле искоренения ереси и должна взяться за •кто сама. В 1564 г. Карл IX достиг совершеннолетия, но гем не менее его мать сохранила за собой реальную власть. Колиньи пытался использовать приобретенное им влияние на короля, чтобы добиться победы гугенотов, но был убит по наущению королевы-матери. После смерти Карла IX в 1574 г. на трон вступил его брат Генрих Ш. Это был человек умный, образованный, сознававший свой долг короля. Но продолжавшийся конфликт тем более затруднял для него поиск решения, чем более укре’плялись позиции и амбиции враждующих партий. Так, Генрих де Гиз, прозванный Меченым, сын Франсуа и вождь непримиримых католиков, надеялся заменить на троне Франции род Валуа своим родом. Религия служила ширмой для политических амбиций.
К тому же эти события способствовали пробуждению провинциального и местного сепаратизма, который удавалось обуздывать при Франциске I и Генрихе II. Губернаторы некоторых провинций — Монморанси в Лангедоке, Ледигьер в Дофине, Майенн в Бургундии, Меркёр в Бретани, — которых нередко поддерживали провинциальные штаты, вели себя почти как независимые владыки. Кстати, кризисом королевской власти и финансовы
ми нуждами, порожденными войной, объясняются частые созывы Генеральных штатов (1560, 1561, 1576, 1588) под нажимом той или иной партии; Штаты вели себя все смелее, но без регулярных созывов и без установленных полномочий не могли способствовать разрешению проблем. Вмешательства иностранцев в дела Франции также свидетельствуют о тяжести национального кризиса, охватившего королевство. Елизаветинская Англия и немецкие протестантские князья неоднократно помогали кальвинистам, прежде всего войсками. Со своей стороны Филипп II, католический король Испании, во время последней стадии конфликта осуществил прямую интервенцию на французские земли.
Экономический кризис. Религиозный и политический кризис усугубился кризисом экономическим и социальным. В самом деле, в дополнение к последствиям ряда продовольственных кризисов гражданская война прямо или косвенно оказала катастрофическое воздействие на все виды экономической деятельности. Воинские отряды, двигавшиеся по королевству во всех направлениях, оставляли за собой руины, чуму и смерть. Непрестанно росли королевские и сеньориальные налоги. Сельскохозяйственное и ремесленное производство снижалось. Внутренняя торговля была отчасти парализована. Ситуацию усугубляли социальные трения. Если знатные аристократические семьи и некоторые узкие группы (особенно богатые финансисты) извлекали из нее выгоду, то духовенство, которое грабили и которое обременяли доброхотными даяниями*, мелкое сельское дворянство и народные массы городов и деревень были жертвами этого длительного кризиса. Население, которое непрестанно росло с конца XV в., в 1560-1580-х гг. даже обнаружило тенденцию к сокращению.
Первые религиозные войны (1562-1584)
Начало войны. Начало вооруженной борьбы было по-чожено резней протестантов в Васси, местечке в Шампани, которую 1 марта 1562 г. устроили люди Франсуа аг Гиза. Традиционная историография различает восемь религиозных войн, но это была одна и та же схватка, прерываемая более или менее продолжительными перемириями (документ 1, с. 222). В каждой кампании про-цчтантов, которых всегда было значительно меньше, обычно разбивали, а именно при Дрё в 1562 г., при Жар-иаке и Монконтуре в 1569 г., но благодаря своему упорст-ну они добивались от двора каждый раз все более выгодных условий мира, приводя в негодование католическую партию, которая, восстановив силы, вновь начинала борьбу. Так, Амбуазский эдикт умиротворения, изданный в 1563 г., предоставлял гугенотам свободу отправления культа в предместьях одного города на бальяж. Он был подтвержден в 1568 г. мирным договором, заключенным в Лонжюмо. Вновь началась война, и протестанты, опять разбитые, только политической ловкости Ко-линьи были обязаны теми преимуществами, которые предоставил им в 1570 г. Сен-Жерменский эдикт, а именно правом сохранить четыре крепости, в том числе Ла-Рошель. Но тем временем основные вожди обоих лагерей были устранены — они погибли либо в бою (Антуан де Бурбон в 1562 г., Монморанси в 1567 г.), либо от рук убийц (Франсуа де Гиз в 1563 г., Конде в 1569 г.).
Варфоломеевская ночь. К 1570 г. Карл IX, которому было двадцать лет и который старался избавиться от опеки матери, ввел Колиньи в Совет. Тот стал ратовать за антииспанскую политику и за вторжение в Нидерланды, восставшие против Филиппа II. Екатерина Медичи, склонная к союзу с Испанией, сблизилась с молодым
Генрихом Гизом, которому не терпелось отомстить за смерть отца. Но 22 августа 1572 г. Колиньи избежал покушения, подстроенного несомненно Генрихом Гизом Королева-мать, то ли опасаясь резкой реакции гугенотов, то ли желая упредить мятеж парижского населения, крайне враждебного протестантам и подстрекаемого Гизами, добилась от сына приказа о расправе над главными протестантскими вождями, приехавшими в Париж на свадьбу Генриха Бурбон-Наваррского, сына Антуана де Бурбона и Жанны д’Альбре, с Маргаритой, сестрой короля. Жертвами резни в Варфоломеевскую ночь, 24 августа, стали в Париже три тысячи человек, в том числе Колиньи, а за ней последовали сходные побоища во многих крупных городах. Это преступление, которого желали Екатерина и Генрих Гиз и которое одобрил Карл IX, ничего не решило, совсем напротив: протестанты, взбешенные гибелью своих вождей, твердо решили организовать гугенотскую партию с Генрихом Наваррским во главе.
Кальвинистская уния и Священная лига. Генрих III (1574-1589). наследовавший брату в 1574 г., вскоре оказался в почти отчаянном положении. Протестанты, объединившись в мощную Кальвинистскую унию, по окончании новой, ничего не решившей войны добились от короля эдикта в Болье (1576 г.), предоставлявшего им свободу вероисповедания и увеличившего число их крепостей до восьми. Католики, считая, что король недостаточно поддерживает их дело, вскоре организовались в Священную унию католиков, или Священную лигу, которую Генрих Гиз пытался сделать орудием своих личных амбиций. Промежуточную позицию между теми и другими занимала группировка «политиков», или «недовольных», куда входили умеренные католики, прежде всего чиновники, желающие, чтобы королевская
класть стояла над партиями. Их поддерживал последний • ын Генриха II, герцог Франсуа Алансонский, честолю-Ht‘ii и путаник, который в довершение всего вел собст-ненную политику и интриговал против брата. К 1580 г. между Лигой и Кальвинистской унией как будто возник-к> некое подобие равновесия: каждая из них создала почти независимое государство на тех землях королевства, которые контролировала.
Кризис 1584-1598 гг.
война трех Генрихов. Смерть Франсуа Алансонско-|о. случившаяся 10 июня 1584 г., вновь пошатнула это равновесие. В самом деле, поскольку у Генриха III не было детей и мало шансов на то, что ребенок родится, ого наследником отныне был Генрих Бурбон, король Наварры, потомок последнего из сыновей Людовика Святого. Перспектива появления протестанта на французском троне напугала большинство французов и подтолкнула Генриха Гиза, которого поддержали в этом братья — герцог Майенн и кардинал Лотарингский, — заключить договор с Филиппом II. По условиям этого договора испанский король обещал оказать Лиге финансовую поддержку для уничтожения протестантской партии во Франции. Генрих III попытался помешать этому плану. Но королевские войска были разбиты Генрихом Наваррским при Кутра в ноябре 1587 г., а через несколько дней Генрих Гиз одержал победу над другой протестантской армией при Оно. Его популярность, соответственно, выросла. а престиж короля еще более пошатнулся. Парижское население, рьяно поддерживающее Лигу и укрепляемое в своих чувствах проповедями нищенствующих монахов, призвало Меченого и по истечении Дня баррикад, 12 мая 1588 г., вынудило Генриха III бежать из
своей столицы. Уступив нажиму Лиги, тот созвал в Блуа Генеральные штаты, послушные герцогу. Казалось, уже ничто не остановит Гизов, когда король Франции решил устранить их, спасая свою корону: его телохранители по его приказу 23 декабря 1588 г. убили герцога Гиза, а на следующий день — кардинала Лотарингского.
Это двойное убийство восстановило против короля всю лигистскую Францию. В Париже «Совет шестнадцати*, состоящий из крайних лигистов, почти исключительно судейских, адвокатов или прокуроров парламента, назначил герцога Майенна генеральным наместником королевства, в то время как Сорбонна освободила подданных короля от их долга повиновения их государю. Тогда тот сблизился с Генрихом Наваррским, назначенным наследником, и их соединенные силы осадили Париж. Но 1 августа 1589 г. в Сен-Клу монах-доминиканец Жак Клеман заколол короля Генриха кинжалом, и тот умер через несколько часов, успев провозгласить Генриха Наваррского своим наследником.
Генрих IV. Однако тот, став Генрихом IV, королем Франции и Наварры, напрасно обещал сохранить католическую религию и рассмотреть возможность своего обращения: его покинули даже католики-роялисты, остававшиеся верными Генриху III. Таким образом, новый король должен был готовиться завоевывать свое королевство во главе протестантских войск. Он дважды разбил герцога Майенна в Нормандии (при Арке в сентябре 1589 г. и при Иври в марте 1590 г.) и вновь осадил Париж. но был вынужден снять осаду с приближением Майенна и испанских подкреплений под командованием Александра Фарнезе (апрель-сентябрь 1590 г.). Тем не менее в столице не замедлили проявиться глубокие разногласия между лигистами. Если короля-еретика все отвергали единодушно, то одни, малочисленные, были го-
юны провозгласить государем иностранца (инфанту И шбеллу, дочь Филиппа II и внучку Генриха II, или герцога Савойского), а другие предпочитали французского принца (кардинала Бурбона — дядю Генриха IV, нена-лолго объявленного королем под именем Карла X, но умершего в январе 1593 г., или герцога Майенна). Но •Совет шестнадцати», состоявший из экстремистов и демагогов, поддерживал возбуждение умов и какое-то время даже осуществлял настоящий террор. Генеральные штаты, созванные Майенном в Париже в апреле 1593 г., отвергли испанский вариант, сославшись на Салический <акон, но прежде всего из национального чувства.
И вот 25 июля 1593 г. Генрих IV отрекся от протестантизма и 27 февраля 1594 г. был миропомазан в Шартре (Реймс находился в руках лигистов). Отныне то, чего он не мог добиться силой оружия, стало возможным благодаря усталости противника: 22 марта 1594 г. Париж открыл перед новым королем ворота, и все больше людей стало переходить на его сторону в провинции — одних было легко убедить, с другими надо было договариваться и подкупать их. Последним к Генриху в марте 1598 г. примкнул герцог де Меркёр, кузен Гизов и губернатор Бретани. Что касается испанцев, то Генрих IV разбил их 5 июня 1595 г. при Фонтен-Франсез, в Бургундии, и в сентябре 1597 г. отбил Амьен, захваченный ими шесть месяцев назад.
Возрождение королевства при Генрихе IV (1598-1610)
Нантский эдикт. 2 мая 1598 г. Вервенский договор восстановил мир с Испанией, подтвердив статьи договора в Като-Камбрези. Несколькими днями раньше, 13 апреля, Генрих IV подписал Нантский эдикт. Под этим
выражением обычно понимают одновременно эдикт как таковой и два набора секретных статей, подписанных 2 мая. Эти тексты, воспроизводившие некоторые положения прежних эдиктов, предоставляли «тем, кто исповедует так называемую реформированную религию* (само выражение показательно), помимо свободы совести, свободу отправления культа, но со значительными ограничениями: оно дозволялось только в двух городах на бальяж и в домах сеньоров, обладающих правом высшего суда. В то же время протестантам гарантировался доступ ко всем должностям, и в шести парламентах учреждались смешанные палаты, называемые «двухчастными». Однако тот факт, что Генрих IV счел необходимым даровать бывшим единоверцам право собирать ассамблеи и сохранить сто пятьдесят одну крепость, чтобы они имели возможность отстоять свои права, хорошо показывает, что Нантский эдикт продиктован королю чувством политического реализма, а не отражает атмосферу настоящей терпимости. О том же свидетельствовало яростное нежелание парламентов регистрировать эдикт, ожесточенное сопротивление самых разных католических кругов и даже недовольство многих гугенотов. Во всяком случае, этот поступок Генриха IV положил конец почти сорокалетней гражданской войне и позволил французским протестантам мирно исповедовать свою религию.
Восстановление королевской власти. Король, обладавший качествами великого суверена — физической смелостью, уверенностью в себе и добродушием, чувством королевского достоинства, — теперь мог посвятить себя восстановлению власти монарха и подъему экономического и финансового состояния королевства. Он сумел окружить себя верными слугами, такими как протестант Максимильен де Бетюн, которого он сделал
нфцогом Сюлли, или католики, примкнувшие к нему со промен Лиги. Вернувшись к прерванному делу Франци-< на I и Генриха II, он поставил высшие органы управления государством под жесткий контроль. Парламенты icnepb могли представлять ремонстрации только после регистрации королевских эдиктов. Генеральные штаты больше не созывались. Духовенству было предложено пносить больший вклад в оплату государственных расколов. Высшую знать принудили к повиновению: в 1602 г. 1ерцог Бирон, вступивший в заговор с Испанией, был осужден и казнен. Власть губернаторов провинций свели к военным полномочиям. Отправка комиссаров по-шоляла контролировать чиновников.
С.юлли и новый финансовый и экономический подъем. Сюлли, назначенный суперинтендантом финансов, сумел выправить финансовое положение благодаря жесткому контролю над расходами и доходами. Доходы выросли благодаря созданию полетты* — ежегодного сбора, выплачиваемого чиновниками за право передавать свои должности по наследству. Вновь начался быстрый экономический подъем, говоривший о глубокой жизнеспособности королевства при всем плачевном состоянии, в котором к 1598 г. оказались некоторые регионы. Генрих IV и Сюлли разделяли идеи меркантилизма*, согласно которым надо продавать за рубеж больше, чем покупаешь там, чтобы получить положительный баланс по золоту и серебру. Поэтому стимулировалось производство предметов роскоши, шелков, ковров, хрусталя. Пробуждение экономической ‘активности проявлялось также в восстановлении торговли, как внутренней, так и внешней, ремонте дорожной сети, начале строительства канала между Луарой и Сеной, возобновлении деятельности портов, в первую очередь таких, как Сен-Ма-ло, Руан, Марсель, которые обеспечивали необходимый
каботаж и успешное сообщение с зарубежными странами. В 1608 г. Шамплен на берегах реки Святого Лаврентия основал Квебек, ставший ядром Новой Франции.
Однако восстановление произошло не в полной мере, и сохранялись угрозы как внутри королевства, так и за его пределами. Высшая знать покорилась только внешне. Протестанты по-прежнему были настороже и умело извлекали выгоды из военных преимуществ, предоставленных им по Нантскому эдикту. Духовенство и некоторые католические круги тревожила враждебность королевской политики по отношению к Габсбургам. Кроме того, хотя герцог Савойский в 1601 г. уступил Франции Ла-Бресс и Бюже, что упростило защиту Лиона, граница с Франш-Конте и с испанскими Нидерландами оставалась уязвимой; а ведь угроза королевству со стороны Австрийского дома сохранялась, несмотря на его раздел на две ветви послб отречения Карла V в 1556 г. В 1609 г. Генрих IV даже оказался на волосок от войны с императором из-за наследования герцогства Клевского. Но 14 мая 1610 г. король был убит Равальяком, католическим фанатиком, который на допросах утверждал, что действовал в одиночку (документ 2, с. 224).
Документ 1. Эпизод из религиозных войн в Оверни
Жан Бюрель (ок. 1540-1603), буржуа из Ле-Пюи и рьяный лигист, оставил ценный дневник, где описал события, очевидцем которых был сам или о которых слышал. Вот что он пишет в 1577 г.:
В означенный 1577 год г-н де Данвильа, сторонник гугенотов, поднял оружие против короля и послал большие силы в окрестности Ле-Пюи, чтобы попытаться с ходу взять его.
а Анри 1 де Монморанси, граф де Данвиль, губернатор Лангедока, был врагом Гизов и воевал с Лигой.
захватив к тому времени Фей, Сент-Агрев. Сен-Паль-де-Мон, тогда как г-н де Сен-Видаль, дабы оказать им сопротивление, использовал силы г-на де Мандело, стоящие в Лионе. <...> Оный сьер де Сен-Видаль выступил, дабы осадить Сен-Паль-де-Мон и, близ Праделя, Ле-Кро и Лан-гонь, куда они повезли и направили обе пушки из Ле-Пюи. Однако жители Сен-Паля, прослышав, что везут пушку, бежали и оставили свое поселение, и подожгли его. <...> И оттуда, говорят, оный сьер де Сен-Видаль со своими силами пошел осаждать Амбер, удерживаемый и захваченный капитаном Мерлем. где узрел силы означенного Меряя и встретил сопротивление, когда же потерял убитыми от четырех до пяти сот [человек], вечером сего же 20 марта был вынужден подвезти лионские пушки, и сколько бы приступов оного города Амбера ни производилось, занять его не могли, ибо оный Мерль хорошо отражал таковые» так что лагерь сняли, не сделав ничего. И после Мерль покинул Амбер и отошел в Иссуар, к каковому подступил Монсеньор8, брат короля Генриха, с изрядной армией и силой оружия сокрушил стены, перерезал всех, кто был внутри, и разрушил весь город; солдаты хватали женщин, каковых уводили с собой и продавали за хорошие деньги. И оный сьер брат короля вместе со сьерами де Гизом и де Невером удалился в Бриуд, где они пребывали недели три. И, получив 30 тысяч ливров, покинул сей лагерь, означенному же сьеру де Сен-Видалю было велено идти осаждать Марве-жоль, что он впоследствии и сделал. В оном 1577 году на день святой Анны, в июле, в городе Ле-Пюи распространилась зараза и чума, начавшись с дома Франсуа Бода, сапожника, от каковой он и скончался, равно как дочь Жана Райе и многие другие жители города в большом количестве; отчего множество жителей бежало и удалилось в окрестные деревни ради своей безопасности. <...> После же, в октябре, по городу был провозглашен мир к великой радости народа. И несколько позже вовсю пошла молва, что король велел испортить монету. <...> В означенном 1577 году бедность и нужда были столь велики, что простой народ
а Франсуа (1554-1584), герцог Алансонский и Анжуйский, последний сын Генриха II.
в великом множестве кричал и плакал на улицах, что было позорным и прискорбным... ибо из-за порчи монеты те, у кого было зерно, не желали с ним расставаться. Жалостное зрелище! И притом бедность была столь велика, что ремесленники не могли ничего ни заработать, ни продать. <...> В оный же 1577 год, около Михайлова дня, на небе видна была звезда, влекущая за собой длинный хвост на манер ветки дерева или вязанки хвороста, и в народе шептались, что это некий великий знак, ниспосылаемый нам Богом, потому как у нас постоянно чума, голод, не продаются никакие товары и прочих средств к жизни нет.
Burel, Jean. Mdmoires de Jean Burel, bourgeois du Puy. Publ. au nom de la Soci£t6 acad£mique du Puy par Augustin Chassaing.
Le Puy-en-Velay; impr. M.-P. Marchessou, 1875. P. 44-48.
Религиозные войны чаще всего состояли из многочисленных локальных военных операций, как те, что описывает этот буржуа из Ле-Пюи в 1577 г. В них, как правило, участвовали незначительные силы, но перемещение этих отрядов, живущих за счет населения, имело для него драматические последствия, не говоря уже о том, что солдаты часто разносили чуму.
Документ 2. Преданность монарху, патриотизм и терпимость в 1610 г.
Протестант Филипп Дюплесси-Морне (1549-1623), губернатор Сомюра с 1589 г., 19 мая 1610 г. объявляет на городской ассамблее, состоящей из протестантов и католиков, о смерти Генриха IV, убитого пять дней назад:
Господа, мы здесь затем, чтобы сообщить печальную и ужасную весть. Наш король, величайший король, какого христианский мир породил за последние пятьсот лет, король, переживший столько невзгод, опасностей, осад, сражений, покушений, направленных даже на его особу, наконец пал от удара презренного негодяя, в один миг погрузившего все это государство в траур и заставившего всех добрых французов утопать в слезах. <..,> Итак, они убили у нас короля, и я вижу, что ваши глаза увлажнились,
ваши сердца поражены, но не следует так падать духом. По милости Божьей в сем королевстве нам дарована привилегия: короли здесь не умирают. Он оставил нам короля, в котором со столь юного возраста блещет образ его добродетелей; [он] оставил нам королеву, мать его, великолепную государыню, уже провозглашенную регентшей, дабы руководить его особой и государством. Посему сегодня мы должны обратить свои взоры к ним, чтобы дать обет совершенной покорности и верной службы. Сей обет, господа, я дам первым, будучи среди вас тем, чем являюсь; я присягаю в этом перед моим Богом; этим я вам подаю пример. Пусть у нас больше не говорят ни о гугенотах, ни о папистах: эти слова запрещены нашими эдиктами. Пусть и в наших сердцах угаснет злоба! Даже если бы не было на свете никакого эдикта, — если мы французы, если мы любим свою родину, наши семьи, самих себя, это чувство должно быть изгнано из наших душ. Да не будет нас более разделять шарф. Кто будет добрым французом, будет для меня гражданином, будет мне братом. Заклинаю вас, господа, обнимите все друг друга, пусть сердце и душа у вас будут едины. Мы невелики, но возмечтаем же. вопреки злобе века сего, подать добрый пример нашим соседям в верности своим королям, в любви к своей родине, наконец, в заботе о себе самих.
Duplessis-Mornay. Philippe de. M6moires et correspondence de Duplessis-Mornay. Paris; Treuttel et Wurtz, 1824-1825. T. XI. P. 30-31.
Скорбные и братские чувства, которые в этой прекрасной речи выражает Дюплесси-Морне, резко отличались от чувств огромного большинства его сограждан, католиков и протестантов, считавших, что для единства государства необходимо религиозное единство и что терпимость несовместима с правами на обладание истиной.
16. ФРАНЦИЯ РИШЕЛЬЕ И МАЗАРИНИ
(1610-1661)
После смут начала царствования Людовика ХШ Ришелье восстановил престиж королевской власти как в стране, так и за ее пределами. Но его военная политика, направленная против Габсбургов, и тяготы, которые она повлекла за собой, вызвали резкий отпор населения. Эта политика, которую продолжил Мазарини, привела к гражданской войне, к Фронде, закончившейся победой монархической власти.
Людовик XIII и Ришелье (1610-1643)
Смуты начала царствования. Поскольку Людовику ХШ было всего девять лет, когда умер его отец, обязанности регентши стала исполнять королева-мать Мария Медичи. Но, не имея опыта в делах, она подпала под влияние своего окружения, прежде всего своей молочной сестры Леоноры Галигаи и ее мужа Кончини, честолюбивого, циничного и алчного, который был сделан маршалом и маркизом д’Анкром и с 1615 г. стал всемогущим. Вельможи этим пользовались, чтобы мутить воду и добиваться для себя званий и пенсий. Юный король, подстрекаемый своим другом Шарлем д’Альбером де Люинем, решил в 1617 г. покончить с этой унизительной ситуацией, арестовав Кончини;штот был убит капитаном гвардейцев, посланным взять его под стражу. Тогда Людовик ХШ велел выслать королеву-мать в Блуа и ра-
‘•иц,1л ее министров, в числе которых был молодой епи-t.nii Люсонский, Ришелье. Но вместо того чтобы эффек-iibiio властвовать, он полностью доверился Люиню, к |овеку неопытному и заурядному, который был неспо- «.бен справиться со сложившейся ситуацией. Мария Медичи, бежав из Блуа, стала интриговать с вельможами и начала вооруженную борьбу. В апреле 1620 г. при I biii ne-Ce, близ Анжера, король рассеял войска матери I примирился с ней. В то же время восстали протестан- ы Юго-Запада и нанесли поражение королевским войнам. Людовик XIII. лишившись Люиня, внезапно умер-•iirio в 1621 г., предпочел вступить с ними в переговоры, нмказав тем самым свою слабость. Наконец в 1624 г., * iviihb настоянию матери, которой была возвращена милость, он решил призвать Ришелье; в 1622 г. тот был мшачен кардиналом, а в 1624 г. возглавил королевский пвет.
Ришелье до 1630 г. Режим министерства [личной вла-< ги первого министра], учрежденный таким образом, был основан на тесном сотрудничестве короля и его министра. Людовик ХШ, робкий и подозрительный, но сознающий ограниченность своих возможностей и исключительные достоинства Ришелье, неуклонно оказывал последнему полное доверие, несмотря на все потрясения. Позже кардинал в одной знаменитой фразе резюмирует цель, которую он поставил себе с 1624 г.: «Сокрушить партию гугенотов, сломить гордыню вельмож, вставить всех подданных исполнять их обязанности н вознести имя [короля] среди иностранных наций на ту । гупень, на которой оно должно находиться». Однако было бы ошибочным представлять министерство Ришелье как исполнение по пунктам заранее намеченного плана. Он был слишком умным человеком, чтобы не приспосабливаться к обстоятельствам. Тем не менее он
знал, куда идет, и двигался вперед, проявляя непреклонную волю.
Первые препятствия для него составило сопротивление дворян. Вельможи и окружающее их мелкое дворянство очень скоро увидели в Ришелье тирана, опасного для «традиционных вольностей» королевства и той роли, которую дворяне должны играть по отношению к королю. Поэтому позволительно было попытаться устранить его. Во множестве заговоров, которые устраивались с этой целью. Гастон Орлеанский, брат короля и его наследник (вплоть до рождения в 1638 г. будущего Людовика XIV), играл центральную и часто не очень достойную роль, поскольку его положение позволяло ему избегать смертной казни, всякий раз постигавшей заговорщиков, например, Шале в 1626 г. Репрессии против дуэлянтов и снос многих замков с 1626 г. свидетельствовали о решимости короля и его министра привести всех дворян к повиновению. Точно так же взятие большой гугенотской крепости Ла-Рошель после тринадцатимесячной осады (1627-1628) позволило сокрушить партию гугенотов: эдикт, принятый в Але (1629), лишил протестантов политических и военных преимуществ, какие предоставлял им Нантский эдикт; в остальном, правда, этот эдикт сохранили в силе, к великому неудовольствию большинства католиков. Наконец, Ришелье, которого очень тревожила амбициозная политика императора Фердинанда II, негласно поддерживал всех его противников.
Ришелье и военный режим.. В 1630 г. придворный заговор, возглавляемый Марией Медичи, в котором участвовали также королева Анна Австрийская, Гастон Орлеанский и все противники министра, едва не удался: 10 ноября Мария Медичи, упрекавшая кардинала в неблагодарности по отношению к ней. уже думала, что добилась отстранения Ришелье, но к концу этого «Дня одура-
•1ГННЫХ* король вернул доверие своему министру. • Нпшне Ришелье, укрепив таким образом свое положение, без послаблений вел политику борьбы против Австрийского дома, которую считал необходимой для спасении королевства и требованиям которой подчинял всю пиу||и>ннюю политику. Первая его забота состояла и пни. чтобы прочно утвердить власть короля во всем ко-рн/кч1стве, по возможности контролируя общественное чиеиие и направляя его. отправляя комиссаров в про-ниипию и беспощадно искореняя всякое сопротивление. Чнорянские заговоры, тем более опасные, что заговорщики искали поддержку у испанских Габсбургов, раскрывались, и их вождей устраняли: в 1632 г. был казнен н-рцог де Монморанси, в 1641 г. граф де Суассон едва нг добился успеха, но был случайно убит, в 1642 г. казнили Сен-Мара. Многочисленные народные восстания, ны шанные ростом налогового гнета, который был связан - ионной, безжалостно подавлялись, как восстание «кро-кппов» между Луарой и Гаронной в 1636-1637 гг. или •босоногих» в Нормандии в 1639 г. Поглощенный внешний политикой, Ришелье интересовался экономическими проблемами лишь постольку, поскольку могущество короля зависело от богатства королевства. Большое значение он придавал морю и крупномасшабной морской тор-ювле. Но в целом он ожидал от французов, чтобы они । поим трудом и деньгами поддерживали его-гигантские усилия в войне, и безжалостно заставлял их оплачивать расходы. В такой ситуации понятно, что его смерть, последовавшая 4 декабря 1642 г., вызвала вздох облегчения почти по всей стране. Однако Людовик XIII сохранил ему верность и вместе с тем же министерским персоналом, а именно с итальянцем Мазарини, продолжил ту же политику как внутри страны, так и вне /и'. Прежде чем умереть 14 мая 1643 г., король успел
распорядиться о регентстве при своем пятилетием сыне, организовав Регентский совет, который должен был оказывать содействие Анне Австрийской.
Мазарини и Фронда
18 мая Парижский парламент признал королеву полноправной регентшей. На самом деле она не обладала политическим опытом и полностью доверилась Мазарини, человеку, который стал кардиналом, не будучи священником, и имел огромное влияние на королеву. Более гибкий, чем Ришелье, но столь же одаренный, наделенный таким же государственным чутьем и такой же алчностью, Мазарини продолжил ту же политику. За несколько лет он довел всеобщее недовольство до предела, считая нужным выбивать деньги любыми путями: займами, созданием должностей, частичной отменой выплаты рент, возвратом вышедших из употребления налогов.
Парламентская Фронда. В июне 1648 г. Парижский парламент принял решение, названное «Декларацией палаты Людовика Святого», которое требовало отзыва всех комиссаров, или интендантов, а также наложил парламентское вето на введение новых налогов и создание новых должностей и запрет держать под арестом кого бы то ни было более двадцати четырех часов, если за это время арестованный не предстанет перед судьей, которому он подсуден. Этот текст, ставивший монархию под контроль ее чиновников, был встречен парижанами с восторгом. Регентша сначала уступила, потом, 26 августа, велела арестовать трех парламентариев, в том числе очень популярного Брусселя. Париж немедленно покрылся баррикадами. Снова уступив по совету Мазарини, Анна освободила Брусселя, но поскольку волнения продолжались, она ночью с 5 на 6 января 1649 г. тайно
покинула Париж вместе с юным королем и Мазарини и укрылась в Сен-Жермен-ан-Ле. Парламент организовал сопротивление, набрал войска и получил поддержку । о стороны нескольких вельмож и Поля де Гонди-Реца, коадъютора архиепископа Парижского; тогда же широкое распространение получили «мазаринады», злобные памфлеты против итальянца, вызывавшего всеобщую ненависть (документ /, с. 238). Королевская армия под командованием Конде осадила столицу. Обеспокоенные ыким поворотом событий парламентарии предпочли in тупить в переговоры с регентшей и Мазарини, которые пообещали всех простить; так, миром в Рюэле, подписанным в марте 1649 г., закончилась эта гражданская война, сразу же получившая название детской игрушки — рогатки (la fronde).
Фронда принцев. Однако улажено ничего не было: ведь недовольство правлением Мазарини ничуть не уменьшилось. В течение 1649 г. поведение Конде приве-w к возникновению второй Фронды, или Фронды принцев. Опьяненный победами над испанцами и парижанами. Конде решил занять место итальянца, которого он ненавидел и презирал. Но Анна и Мазарини арестовали его, так же как его брата Конти и его зятя Лонгвиля. и справились с восстаниями, которые герцогиня де Лон-। виль и все друзья принцев попытались разжечь в провинции (январь-декабрь 1650 г.). Успех Мазарини пробудил враждебные чувства у членов Парижского парламента и подтолкнул к объединению обеих Фронд (январь-сентябрь 1651 г.). Парламентарии вернулись к своей программе 1648 г., соединились со всеми недовольными, потребовали освобождения принцев и изгнания Мазарини. Тот, сознавая, что восставших объединяет только ненависть к нему и что его удаление вызовет раскол между ними, решил уехать из страны. 6 февраля
кардинал покинул Париж, освободил принцев и отправился к курфюрсту Кельнскому, откуда поддерживал тесную связь с Анной Австрийской и своими советниками Мишелем Летелье и Лионном. В самом деле, фрондеры очень быстро обнаружили неспособность найти общий язык. Рец сблизился с регентшей; Тюренн, ненадолго примкнувший к фрондерам, подчинился королю; Конде поссорился с парламентариями и покинул Париж, чтобы присоединиться к своим сторонникам в его губернаторстве Гиень, как раз когда Людовик XIV был провозглашен совершеннолетним (сентябрь 1651 г.).
Фронда Конде. Так началась последняя стадия Фронды, самая долгая, самая анархическая и самая катастрофичная для королевства из-за передвижения войск и совершаемых ими злодеяний, — Фронда Конде (сентябрь 1651 — август 1653 г.). Из Бордо Конде вступил в сношения с Испанией и попытался поднять на восстание весь Юго-Запад. Мазарини, обеспокоившись, в конце декабря вернулся во Францию и присоединился к королеве-матери и юному королю в Пуатье. Тогда Конде решил покинуть Юго-Запад и вернуться в столицу, а Тюренн во главе королевских войск попытался ему в этом помешать. Решительное сражение произошло 2 июля 1652 г. под стенами Парижа, в Сент-Антуанском предместье. Конде был побежден, и его в последний момент спасла дочь Гастона Орлеанского, Великая мадемуазель, открыв ему ворота города. Но вскоре положение Конде стало невыносимым: найдя опору в отдельных народных элементах, чтобы терроризировать парламентариев и буржуа, он стал ненавистен парижанам и был вынужден 13 октября покинуть столицу, чтобы укрыться в испанских Нидерландах. 21 октября под приветственные возгласы в Париж вернулись Людовик XIV и Анна Австрийская. Мазарини, удаленный повторно, чтобы успоко-
и гь умы, возвратился в свою очередь 3 февраля 1653 г. Последние волнения в провинции (Гиень, Прованс) были подавлены в ближайшие месяцы.
Носстановление порядка. Несмотря на отдельные • недозволенные ассамблеи» провинциального дворянст-и<| и на многочисленные народные восстания на Западе, имевшие место с 1656 по 1659 г., спокойствие мало-помалу водворилось вновь, чему способствовала общая ус-। злость. Страна тем легче приняла абсолютистскую реакцию, последовавшую за возвратом Мазарини, что дворяне и парламентарии продемонстрировали свою неспособность к управлению. Опираясь на доверие молодого короля и королевы-матери, министр снова взял пела в свои руки, повсюду восстановив авторитет королевской власти. Не считаясь с бедностью народных классов, он продолжил финансовую политику, крайности которой и вызвали Фронду; суперинтендант финансов Никола Фуке, опираясь на связи с многочисленными финансистами, с блеском использовал традиционные приемы. Может быть, поэтому войну против испанских Габсбургов удалось в 1659 г. победоносно завершить.
Франция в эпоху барокко
Марокко. С конца царствования Генриха IV во Франции стало ощущаться влияние искусства барокко, рожденного в Риме около 1600 г., искусства зрелища и демонстративности, искусства движения и иррациональности, искусства победоносного католицизма. Барокко торжествовало не столько в архитектуре, сколько в изобразительном и декоративном искусстве: это картины Рубенса для Люксембургского дворца, гравюры Жака Калло, заалтар-ные картины в церквах, украшения для повседневной жизни, временные постройки для пышных похорон или
триумфальные арки для въездов королей в город. В литературе эту эстетику развивали стихи Сент-Амана или Теофиля де Вио, а равно трагикомедии в подражание испанцам, оперы на итальянский манер, придворные балеты. Но еще в большей степени, чем к искусству или литературе, слово «барокко» можно применить к целому пласту цивилизации в начале XVII в. В стране, которая едва оправилась от потрясений предыдущего века, беспокойное дворянство пыталось при помощи либо заговоров, либо гражданской войны сдержать усиление монархического абсолютизма, ссылаясь на старинные рыцарские или феодальные ценности, в то время как народ, задавленный налогами, восставал с криками «Да здравствует король без габели!» и часто находил себе защитника от требований королевских комиссаров в лице местного священника или сеньора (документ 2, с. 240). В это же время все больше становилось процессов против одержимых бесами, а иные судьи сотнями отправляли на костер колдунов и ведьм.
Рождение классицизма. Но эта барочная Франция была пронизана и течениями противоположной направленности, устремленными к порядку, соразмерности, приверженности правилам. В политике — это старания Ришелье и Мазарини утвердить монархический порядок вопреки действию всех центробежных сил. В литературе — это создание в 1635 г. Французской академии и успех первых трагедий Корнеля, подготовивших триумф классического идеала. В сфере мышления — это публикация в 1637 г. «Рассуждения о методе» Декарта, которое заложило основы настоящей интеллектуальной революции, отстаивая сомнение как метод, первичность разума и опыта, необходимость создания математического языка. В искусстве — это дворцы и усадьбы в стиле Людовика XIII с их высокими крышами и их стенами,
inc камень чередуется с кирпичом, красоту которым придает строгость линий, и Люксембургский дворец, по-< । роенный Саломоном де Броссом, которого вдохновляли суровые флорентийские дворцы, а не здания барочно-|о Рима; что касается Никола Пуссена, то он был первым из великих художников классицизма.
Начало католической реформы и янсенизма. Франция Ришелье и Мазарини была еще и Францией начала католической реформы. Религиозные войны ее отсрочили, и намечаться она стала с конца царствования I ••приха IV. Коснулась она прежде всего черного духовенства, то есть реформировались старые ордены и по-яплялись новые либо недавно проникшие во Францию, которые во множестве закладывали свои обители в Париже и почти во всех городах королевства: это были кармелиты, визитандинки, чей орден был учрежден Франциском Сальским, «дочери милосердия» — конгре-1ПИИЯ, созданная Винсентом де Полем, ораторианцы, небиты, приглашенные в 1603 г., и т. д. Эти ордены дейст-ковали во всех сферах: помощи бедным, обучения молодежи, проповеди и внутреннего миссионерства и особенно подготовки кадров духовенства, которая была центральной проблемой, обуславливавшей остальные, Некоторые представители элиты благочестивых мирян в 1627 г. объединились в «Компанию Святых Даров», м|)фективно поддерживавшую инициативы клириков. Таким образом, к 1660 г. уже были налицо возможности иля реформирования приходского духовенства и глубокой рехристианизации верующих, возможности, до тех пор едва брезжившие.
От этой атмосферы религиозного возрождения неотделим и успех, какой приобрели янсенистские идеи. Янсенизм возник на основе двух книг: «Августина», посмертно изданного в 1640 г. труда епископа Янсения, который
отстаивал радикальный августинизм*, чьи идеи распространял во Франции его друг аббат Сен-Сиран и усвоили монахини аббатства Пор-Рояль; «О частом причастии» 1643 г., книги Антуана Арно — ученика Сен-Сирана и брата матери Анжелики, настоятельницы Пор-Рояля: эта книга противопоставляла моральной распущенности иезуитов строгую и требовательную мораль, которая зиждется на идеях Янсения. В 1653 г. папа осудил пять положений, к которым якобы сводится «Августин», но Арно возразил, разделив право (пять положений достойны осуждения) и факт (они не принадлежат Янсению). Чтобы защитить Пор-Рояль, Блез Паскаль в 1656 г. написал свои «Письма к провинциалу» — беспощадный памфлет против иезуитов, получивший огромный успех. Спор о янсенизме только начинался.
Возобновление борьбы с Австрийским домом
Тридцатилетняя война и Вестфальский договор. Вступление Франции в Тридцатилетнюю войну, терзавшую Центральную Европу с 1618 по 1648 г., во многом обусловило внутреннюю политику Ришелье, а потом Мазарини. Истоки конфликта следует искать в амбициях императора Фердинанда II (1619-1637), который, когда его предшественник назначил его в 1617 г. наследником, вознамерился превратить в обширное централизованное государство, немецкое и католическое, всю территорию своих владений — не только свои наследственные домены (Австрию, альпийские герцогства, Верхний Эльзас) и свои королевства-курфюршества (Чехию, Венгрию), но и государства Германской империи. В результате не только чехи и венгры обеспокоились сохранением своей автономии, но все князья империи почувствовали опасность. а протестантские — вдвойне. К тому же эти пла
ны, одобренные и поддержанные мадридским Габсбургом, то есть королем Испании Филиппом IV, не могли не встревожить Францию, для которой подобное усиление йенского Габсбурга стало бы тем более смертельной угрозой, что обе ветви Австрийского дома по-прежнему были тесно связаны.
Долго занятые внутренними проблемами и по-разному относившиеся к Габсбургам, конечно, опасным, но все-таки католикам, французы не вмешивались в собы-1ИЯ, когда Фердинанд II добился первых успехов в войне, вспыхнувшей в 1618 г. в Чехии и вскоре охватившей Германию. Сам Ришелье мог осмелиться на действенное вмешательство только с 1630 г. Сначала он еще это делал «скрытно», оказывая финансовую помощь лютеранину Густаву Адольфу, королю Швеции, который во время молниеносного похода по Северной Германии в 1631 г. разбил войска императора, но сам погиб под Лютценом Ь ноября 1632 г. Вынужденный открыть карты после внезапного исчезновения этого деятельного, но обременительного союзника, Людовик XIII в 1635 г. объявил воину Испании, а в следующем году — императору. 11лохо подготовленные французские войска сначала потерпели несколько неудач, в частности при Корби в 1636 г., по огромные усилия, предпринятые Ришелье для ведения войны, в конце концов принесли свои плоды. Молодой герцог Энгиенский, будущий принц Конде, 19 мая 1643 г. разбил испанцев при Рокруа, а пять лет спустя победа Конде при Лансе и победоносный марш Тюренна на Вену во взаимодействии со шведскими союзниками вынудили императора Фердинанда III подписать мир.
Вестфальский договор; подписанный в октябре 1648 г., стал блестящей дипломатической победой Франции Мазарини. В самом деле, он зафиксировал крах устремлений венских Габсбургов, сохранив политическую и религиозную
раздробленность империи и даже усилив власть князей в ущерб власти императора. К тому же он обеспечил Франции официальное признание принадлежности ей Трех епископств, захваченных еще в 1552 г., и уступку большей части Эльзаса, за исключением Страсбурга и Мюльхаузена (совр. Мюлуз).
Пиренейский мир. С Испанией, которая, рассчитывая воспользоваться смутами во Франции, отказалась подписывать мир, война продолжалась. Но в 1652 г., по окончании Фронды, Мазарини решил покончить с этой войной. Он вступил в союз с кромвелевской Англией, обещавшей помощь в обмен на уступку Дюнкерка, который надо было отбить у испанцев. Победа Тюренна 14 июня 1658 г. в «сражении в дюнах» под Дюнкерком вынудила короля Испании подписать 7 ноября 1659 г. Пиренейский мир. Филипп IV Испанский оставил Франции Руссильон и Артуа, добился возвращения принца Конде в милость и отдал Людовику XIV руку своей дочери, инфанты Марии Терезии, которая отказалась от всех своих прав на испанскую корону в обмен на выплату приданого в размере 500 тысяч золотых экю. Умерев 9 марта 1661 г., Мазарини оставил Людовику XIV умиротворенное и увеличенное королевство и дипломатические позиции. делавшие французского короля арбитром Европы.
Документ 1. Мазаринада
Эта песня, носящая название «Охота на Мазарини, которого гонят набатом крестьяне бургов и деревень», датируется началом 1649 г., временем после отъезда двора в Сен-Жермен ночью с 5 наб января.
Бурги, города и деревни,
Надо бить в набат:
Перекройте все проходы, Куда бы он мог сунуться.
Припев:
Надо бить в набат,
Дин-дон,
Чтобы поймать Мазарини.
Ночью этот коварный [человек]
Увез короля;
Жестокий [человек] заслуживает
Оказаться загнанным. (Припев.)
Этот злюка, полный обид,
Напрочь разорил
Всех вас, деревенских людей,
Обложив вас налогами. (Припев.)
Примите все меры предосторожности,
Хорошенько зарядите свои мушкеты,
Вооружайтесь алебардами,
Пиками и кирасами. (Припев.)
«Черт побери, — говорит себе Пьер, —
Я не хочу быть в стороне!
Ведя я продал свои земли,
Чтобы заплатить талью». (Припев.)
Кола взял свою шпагу
И камни в руку,
Говорит: «Надо в западню
Поймать этого нелюдя!» (Припев.)
Гийом взял свои вилы
И загнул поля своей шляпы.
Он говорит: «Мне нужно уложить
Мазарини в могилу!» (Припев.)
Наша Франция разорена,
Нужно этому кардиналу
Сократить век.
Он — виновник зла. (Припев:)
Barbier, Pierre et Vernillat, France. Histoire de France par les chansons. T. П: Mazarin et Louis XIV. Paris; Gallimard, 1956. P. 33.
Образец тех песен на злобу дня, которые, щадя юного короля, жестоко высмеивали кардинала, в вину которому ставили многочисленные сборы и налоги. Эта псевдонародная песня, несомненно, написана парижским литератором.
Документ 2. Сопротивление усилению власти монарха при Людовике ХШ
В сентябре 1636 г. Жан д’Этамп, комиссар короля, был послан в Ренн, место пребывания парламента Бретани и административный центр этой провинции, чтобы взять с парламентариев принудительный заем. Со времен присоединения к Франции (1532 г.) Бретань, губернатором которой в 1636 г. был герцог де Бриссак, пользовалась существенными привилегиями: имела провинциальные штаты, была освобождена от сбора габели и т. д. 12 сентября д’Этамп пишет канцлеру Сегъе: Монсеньор, поскольку эта провинция пользуется вольностью своих штатов, она также мало привычна выказывать почтение и покорность королю и тем, кто послан в нее от его имени. В парламенте я нашел некую видимость этого, но на деле совсем ничего, и после того как мы» г-н герцог де Бриссак и я, ждали двенадцать дней, пока они рассмотрят предложение, сделанное нами от имени Его Величества о настоящем вспомоществовании, наконец лишь сегодня они принесли нам свое решение, в письменной форме и неподписанное, согласно которому президенты ссудят по 300 экю, советники — по 200 экю. что в целом может составить 27 000 экю. <...> Судите сами, монсеньор, не насмешка ли это и не следует ли это скорей с упреком отвергнуть, нежели принять.
Их медлительность произвела еще и другое действие, а именно яростный мятеж на протяжении трех дней в городе, возбужденный то ли какими-то злоумышленниками среди них, то ли дурным примером их долгого промедления с ответом, как бы свидетельствовавшего, что они были принуждены силой и что если их корпорация претерпевает обложение, то следует ожидать, что и народ будет принужден к тому же и вскоре увидит габель и другие налоги Франции. Я не стал бы исключать, что кое-кто из дворянства, по причине арьербана или под предлогом какой-либо другой вольности, подстрекал к этому, или же какие-то служители церкви по последней причине, но не могу обвинить никого персонально.
Короче, на протяжении всех трех дней это были днем и ночью сплошные народные сборища с оружием, а один раз и с барабаном, то по сто, то по двести и вплоть до четырехсот-пятисот человек, кричавших: «Да здравствует король без табели! Вместо одного су, которое мы платим с яблок, нас хотят заставить платить десять экю (другие: двадцать жю)! Убьем комиссара!» А иногда добавляли: «Да здравствует король и г-н герцог де Бриссак без габели! Всякий из нас будет иметь по куску комиссара!» и многие дерзости, и являлись дважды-трижды каждую ночь к дому, где я проживал, прежде чем не переселился в дом г-на де Бриссака, высадили окна, напирали на дверь, чтобы выломать ее, н грозились поджечь дом. Было бы слишком долго и слишком утомительно, монсеньор, далее рассказывать вам подробности этого.
Единственным средством, монсеньор, отомстить за это оскорбление было бы поставить в этом городе хороший гарни-и>н. <...> Тут было бы произведено правосудие, какое заблагорассудилось бы, и их припугнули бы цитаделью, потерей их привилегий и переводом парламента в другой юрод. Они тотчас были бы доведены до необходимости просить прощения, и тогда с ними бы сделали, что заблагорассудится. Но под конец разрешите мне, монсеньор, сказать нам, что, когда мятежи усмирены, необходимо, чтобы был дан урок.
Поршнев Б.Ф. Народные восстания во Франции перед Фрондой (1623-1648). М.: изд-во АН СССР, 1948. С. 658-659.
Прием, оказанный жителями Ренна королевскому комиссару в 1636 г., — типичный пример единого фронта, на который часто наталкивалась королевская власть: народные классы, задавленные налогами и опасающиеся усиления фискального гнета, находили союзников в лице местных нотаблей, над чьими привилегиями и традиционной властью нависала угроза. Правда, когда народные эмоции выплескивались в виде беспорядков, эти нотабли отмежевывались от недавних союзников и переводили на сторону короля, гаранта общественного порядка.
17. ЛИЧНОЕ ПРАВЛЕНИЕ ЛЮДОВИКА XIV (1661-1715)
Людовик XIV правил единолично с 1661 г. Прежде всего он старался укрепить королевскую власть и добиться религиозного единства. Его стремление к европейской гегемонии вовлекло его в войны, почти не прекращавшиеся с 1672 г. и мешавшие работе Кольбера по оздоровлению финансов и экономики. Но писатели и художники-классицисты придали его царствованию величайший блеск.
Усиление власти монарха и экономические реалии
Король и его сотрудники. На следующий день после смерти Мазарини, 9 марта 1661 г., Людовик XIV, которому тогда было двадцать два года, объявил, что отныне желает править сам, без первого министра. Его рвение преуспеть в «королевском ремесле», трудолюбие, интеллект, к сожалению, сочетались с надменностью, которая находила свое основание и оправдание в теории божественного права монарха и которая у короля с возрастом будет только усиливаться. Глубоко проникнутый ощущением королевского достоинства и тех прав и обязанностей, которые это достоинство предполагает, Людовик XIV в самом деле воспринимал себя как «наместника Бога на земле»: он взял своей эмблемой солнце, деви-
I/. Личное правление Людовика XIV (1661-1715)
243
him — «Nee pluribus impar»a и ввел при дворе настоящий культ суверена, обожествляемого знатью, прирученной и потому обессилевшей.
Правя и принимая решения один, он, естественно, не мог обойтись без сотрудников. Он старался выбирать их не из представителей королевского рода, высшего духовенства или высшей знати, за редкими исключениями, и из числа судебного чиновничества, недавно получившего дворянство, рассчитывая, что эти люди тем более будут привязаны к нему, что окажутся ему обязаны всем. Из команды, которую ему передал Мазарини, он оставил Лионна, Мишеля Летелье и его сына Лувуа, Жана-Батиста Кольбера, но в сентябре 1661 г. избавился от Никола Фуке, который затмевал его роскошью и успехами и которому пришлось расплачиваться в большей мере за растраты Мазарини, чем за свои собственные. Кольбер, главный виновник падения суперинтенданта, сменил его и стал генеральным контролером финансов — эта должность была создана в 1665 г. для него. В этом качестве он до самой смерти, последовавшей в 1683 г., руководил не только финансовой администрацией, но и всей экономикой страны, тем более что был в то же время государственным секретарем по делам флота, государственным секретарем королевского дома и суперинтендантом строений, искусств и мануфактур. Полностью посвятив себя служению королю и государству, Кольбер тем не менее алчно сколачивал собственное состояние и состояние своей семьи, как делали до него Ришелье, Мазарини и Фуке. После него и до конца Старого порядка генеральный контролер финансов оставался самым важным министром, затмевавшим канцлера. Наряду с ними существовало четыре
а Уступающим немногим (лат.).
государственных секретаря, полномочия которых отныне были четко определены: иностранные дела, дела войны, дела флота, королевский дом.
Медленная эволюция Королевского совета продолжалась и при Людовике XIV завершилась разделением Совета на четыре специализированных сектора: Верховный, или Узкий, или Деловой совет, на который король собирал нескольких доверенных сотрудников, называемых «государственными министрами», и где обсуждались главнейшие внутренние и внешние дела; Совет депеш; Королевский совет финансов, созданный в сентябре 1661 г. вместо суперинтендантства; наконец, Частный совет, или Совет частных тяжб, настоящая ассамблея, в состав которой входили профессиональные магистраты, государственные советники и докладчики прошений и которая располагала административными, законодательными и прежде всего судебными полномочиями.
Провинциальный интендант. Придя к власти, Людовик XIV при помощи Кольбера занялся восстановлением порядка и укреплением монархической власти — делом, которое начал еще Мазарини сразу по окончании Фронды. Высшие органы государственного управления, дворянство, духовенство, парламенты были поставлены под строгий контроль. Губернаторам провинций, которые все были знатными вельможами, предложили жить при дворе. Провинциальные штаты, где они сохранились, и муниципалитеты были вынуждены терпеть постоянное вмешательство интендантов в их дела. В самом деле, отныне в любой провинции реальная власть принадлежала интенданту. Будучи комиссаром, избранным чаще всего из числа докладчиков прошений, судебный, полицейский и финансовый интендант обладал огромными полномочиями, которые действительно делали его «королем, присутствующим в провинции». Но не надо обманываться.
Королевская власть, теоретически абсолютная и централизованная, на деле по-прежнему наталкивалась на многочисленные привилегии, свободы и вольности провинций, сословий, парламентов, различных корпораций и общин, привилегии, которые надо было терпеть, в лучшем случае терпеливо подтачивать, потому что невозможно было одним махом отменить их, не поставив под угрозу политическое и социальное строение, унаследованное от отдаленного прошлого.
Кольбер, финансы и экономика. В сферах экономики и финансов при выполнении своей амбициозной программы Кольбер тоже столкнулся с некоторыми реалиями. Конечно, воспользовавшись двенадцатью с лишним годами мира (1660-1672), министр сумел сбалансировать бюджет благодаря сокращению государственных расходов и повышению доходов; последнего удалось добиться вследствие более совершенного налогообложения — налоги были немного лучше разверстаны, для самых бедных облегчены, и собирали их лучше. Но возобновление внешних войн с 1672 г. повлекло за собой финансовые трудности, которые не прекратят расти до самого конца царствования. Бюджетный дефицит стал правилом, несмотря на постоянный рост налогов, на создание новых налогов (капитации и десятины) и учреждение Генерального откупа* и даже на использование традиционных средств пополнения бюджета, в частности займов и продажи должностей. В 1715 г. государственный долг достиг суммы порядка двух миллиардов ливров, и государство оказалось на грани банкротства.
Полностью приняв идеи меркантилизма*, Кольбер пытался управлять всей французской экономикой. Он строго регламентировал производство, делая упор на развитии мануфактур, прежде всего работающих на
экспорт; покровительствовал французской промышленности с помощью таможенных тарифов, которые тяжким грузом ложились на поступавшие во Францию иностранные товары; поощрял судостроение и создание торговых компаний; перевел под управление короны колониальные территории Канады и Антильских островов. Но его усилия наталкивались на грозную конкуренцию со стороны голландцев и англичан и на чрезмерную осторожность французской буржуазии, предпочитавшей лучше боязливо скупать земли, ренты или должности, чем вкладывать средства в промышленность или торговлю. Однако, несмотря на кризисы 1661-1662 и 1693-1694 гг., на трудности, возросшие после смерти Кольбера, состояние французской экономики при Людовике XIV в целом было лучше, чем лет пятьдесят тому назад, и во многих отношениях подготовило процветание XVIII в.
Религиозные дела
Галликанство и янсенизм. Христианнейший король и «старший сын церкви», Людовик XIV тем не менее очень ревниво относился к правам, которые имел в отношении французской церкви, отчего в 1673 г. вошел в конфликт с папой Иннокентием XI. Сославшись на галликанские* традиции королевского правления и французского духовенства, изложенные в 1682 г. в виде «декларации из четырех статей», он утвердил свою независимость от Рима. Тем не менее даже после того, как папа осудил декларацию 1682 г., король не стал доводить дело до разрыва и сразу после смерти Иннокентия XI в 1689 г. примирился с его преемником.
В то же время внутри королевства Людовик стремился сохранить или восстановить единство веры, необходи-
мог для единства королевства. Сначала он, по его собст-нгнному выражению, старался «уничтожить янсенизм н разогнать общины, где культивировали это новшество*. В 1669 г. было подписано временное перемирие. Но 11 конце века распря вспыхнула с новой силой после публикации «Моральных размышлений» янсениста Кенеля. В 1709 г. Людовик XIV велел разогнать монахинь обители 1 lop-Рояль-де-Шан и разрушить этот монастырь, а в 1713 г. добился от папы осуждения «Моральных размышлений» буллой «Unigenitus»; но полтора десятка епископов не согласилось с этой буллой.
Отмена Нантского эдикта. Что касается его подданных, принадлежащих к «так называемой реформированной религии» (RPR), король с 1661 г. решил их «понемно-iy извести». Для этого он рекомендовал ограничительное применение Нантского эдикта: все, что не разрешено буквально, — запрещено. В то же время католическое духовенство, без особого успеха, старалось обратить гугенотов. С 1679 г. король занял более жесткую позицию. Вышел целый ряд постановлений, мало-помалу выхолащивавших содержание Нантского эдикта: отмена смешанных палат, запрет гугенотам занимать чиновничьи должности и заниматься большей частью свободных профессий, запрет смешанных браков, разрешение детям в возрасте от семи лет обращаться в католичество. К этому юридическому насилию вскоре добавилось военное насилие в форме драгоннад. Используя расхожий политический прием, состоящий в том, что к подданным, проявляющим непокорность или плохо платящим подати, направляют военный гарнизон, некоторые интенданты ставили на постой к гугенотам драгун: с 1681 г. — в Пуатье, с 1685 г. — на Юго-Западе. Эти «миссионеры в сапогах», уверенные в своей безнаказанности, вели себя разнузданно, и вскоре при одном сообщении о их приходе многие спешили обратиться в католичество.
На деле Людовик XIV знал и то, в каких условиях происходят обращения, и то, что протестанты в стране еще есть. Тем не менее 18 октября 1685 г. он подписал эдикт в Фонтенбло, отменявший Нантский эдикт. Пасторы получили пятнадцать дней на то, чтобы покинуть королевство, но остальным реформатам было запрещено эмигрировать под страхом самых суровых наказаний. Тем не менее 200 тысяч из них покинуло Францию, чтобы укрыться в протестантских странах Европы (Голландии, Англии, Бранденбурге). Их единоверцы, оставшиеся в королевстве и официально ставшие «новыми католиками» (NC), оказывали пассивное сопротивление и пытались подпольно отправлять свой культ, собираясь «в пустыне», то есть в отдаленных местах. В 1702 г. по призыву проповедников и пророков восстали крестьяне-протестанты Севенн — камизары, и чтобы с ними справиться, в самый разгар войны за испанское наследство пришлось отряжать 20 тысяч солдат. В августе 1715 г. пастор Антуан Кур созвал близ Нима подпольное собрание, участие в котором приняли пасторы и многочисленные верующие: реформатская церковь «воздвиглась вновь», политика религиозного единства потерпела провал.
Католическая реформа. Зато между 1661 и 1715 гг. распространилась и укоренилась католическая реформа. Один из ее самых важных аспектов — рост числа семинарий. К 1700 г. в большей части из ста тридцати диоцезов королевства были семинарии. Духовенство, отныне лучше подготовленное, могло посвятить себя более качественному просвещению верующих. Другими формами пастырского служения были катехизация, послушничество, внутренняя миссия, образование братств, бесспорно оказавшие свое действие: к 1700-1720 гг. благодаря почти единообразному отправлению религиозных обря-
/ши благочестие вновь стало глубже и находило лучшее понимание, чем век назад, несмотря на сохранение неко-юрых народных верований и обрядов, которые клир счи-Н1Л суевериями*, но так и не сумел полностью искоренить.
Людовик XIV и Европа
Цели и средства политики Людовика XIV. Вспоминая ситуацию 1661 г., Людовик XIV писал в своих «Мемуарах»: «С моими соседями был заключен мир — веро-нню, до тех пор, пока это было угодно мне». Лучше не (формулируешь как притязания на роль арбитра, которые король Франции мог иметь сразу после подписания Вестфальского и Пиренейского договоров, так и его от-нетственность за нарушение мира в Европе с 1672 г. Ис-юрия отношений Людовика XIV и Европы — это история робкого, но упорного сопротивления большинства । гран тем угрозам, которые создавали для них притязания Короля-Солнца на гегемонию. Амбиции Людовика опирались на активную дипломатию и прежде всего на постоянную армию, которую Мишель Летелье и Лувуа, государственные секретари по делам войны, сумели сделать самой многочисленной и лучшей в Европе. К тому же Вобан обеспечил защиту королевства, создав грозный пояс крепостей. Наконец, Кольбер реорганизовал поенный флот.
Голландские войны и Аугсбургская лига. Смерть Филиппа IV Испанского в 1665 г. дала Людовику XIV повод от имени королевы Марии Терезии выдвинуть притязания на часть испанского наследства. Он вступил п испанские Нидерланды, но, встретив резкую реакцию < о стороны Голландии, в 1668 г. подписал мир с Испанией. удовольствовавшись аннексией нескольких крепо
стей, в частности Лилля. Сразу же после этого он задумал отомстить голландцам, поощряемый Кольбером, который был убежден, что только победоносная война с амстердамскими купцами позволит Франции избавиться от опасных торговых конкурентов. На деле Голландская война, развязанная Людовиком XIV в 1672 г., оказалась намного дольше, сложнее и намного дороже обошлась королевству, чем рассчитывали король и его министр. Действительно, Вильгельм Оранский, статхау-дер Голландии, воодушевлял соотечественников, заинтересованных в судьбе добровольно затопленной ими страны, оказывать активное сопротивление. К тому же как убежденный кальвинист Вильгельм стал самым ярым противником короля Франции и создал против него европейскую коалицию, куда вошли, в частности, император Леопольд и испанский король Карл II. Испанцу и пришлось расплачиваться за эту войну, отмеченную последними кампаниями Конде и Тюренна: по Нимве-генскому договору 1678-1679 гг. Испания была вынуждена уступить Франции Франш-Конте и новые крепости в Нидерландах.
В то время Людовик XIV, который не смог разгромить Голландию, но победоносно противостоял мощной европейской коалиции, оказался в зените своего могущества. Но, далеко не удовольствовавшись этим, он очертя голову бросился в авантюристическую политику аннексий в мирное время (в частности, Страсбурга в 1683 г.) и провокаций всякого рода, так что меньше чем через десять лет против него снова возникла коалиция, куда вошла ббльшая часть стран Европы. К основным немецким князьям и императору, объединившимся в 1686 г. в оборонительную лигу, названную ♦Аугсбургской», примкнули Испания, Швеция, а потом Голландия и Англия после революции 1688-1689 гг., в результате которой Виль-
юльм Оранский стал королем Англии. Война Аугсбург-। кой лиги, начавшаяся в октябре 1688 г., была долгой, не приносила решительного успеха никому и вскоре ис-гощила финансы всех участников. Потерпев поражение в морском бою при Ла-Уг в июне 1692 г., Людовик XIV оставил надежду высадиться в Англии и свергнуть Вильгельма, но в Нидерландах французские войска отразили попытки последнего вторгнуться во Францию. В 1697 г. Рисвикский мир, оставивший королевству границы 1679 г. плюс Страсбург, показал, что завоевательная политика Короля-Солнца впервые наткнулась на преграды: по это было не более чем перемирие.
Нойна за испанское наследство. Действительно, и 1701 г. король признал завещание Карла II Испанско-ю, оставлявшего свою корону и все владения герцогу Филиппу Анжуйскому, внуку Людовика XIV. Император .Леопольд, обманутый в своих надеждах на наследство, па которое он рассчитывал для второго сына, Англия н Голландия, чьим экономическим интересам угрожало открытие испано-американского рынка для французских купцов, а вслед за ними и другие европейские державы по инициативе Вильгельма Оранского объединились п рамках Большого гаагского союза и в 1702 г. объявили войну Франции и Испании. На сей раз Людовик XIV оказался на волоске от катастрофы в результате многочисленных военных поражений и прежде всего истощения королевства. К счастью, последняя попытка союзников двинуться на Париж провалилась из-за их поражения под Дененом 24 июля 1712 г., что позволило королю включить мир в Утрехте (1713) и Раштатте (1714) на условиях если не удовлетворительных, то по меньшей мере почетных: Франция сохраняла свою территориальную целостность и добивалась, что Филипп V останется на мадридском троне, но уступала Англии Ньюфаундленд,
Акадию и Гудзонов залив, как и все торговые льготы, которые сама с 1701 г. получила в испанской Америке.
Век Людовика XIV
Король и классический идеал. «Мало того что в его царствование делались великие дела, но это он их делал*. Пусть Вольтер, написав такую фразу или даже дав имя этого короля тому веку, в который король жил, позволил себе увлечься восхищением перед Людовиком XIV, тем не менее бесспорно, что на долгое царствование Короля-Солнца приходится один из самых славных периодов французской истории и что личность суверена имеет к этому отношение. Хорошо умея заставить литературу, искусства, науки служить прославлению своего царствования, сверх того проявляя безошибочный и просвещенный вкус, Людовик XIV поощрял писателей, художников и ученых, назначал им пенсии, обеспечивал их заказами. При помощи Кольбера он основал Академии, придававшие нужную ему единую направленность развитию литературы, искусства, наук. Тем самым он способствовал торжеству классического идеала, для которого характерны забота о порядке и строгости, уважение к правилам и подражание древним, стремление к грандиозному и величественному. С 1660-1685 гт. плеяда писателей, используя столь восхитительный инструмент, каким стал французский язык, блистала в самых разнообразных жанрах и создавала образцы для всей Европы, — Расин, Мольер, Боссюэ, Паскаль, Лафонтен, если упоминать только величайших.
Версаль. В то же время король велел лучшим творцам своего времени построить резиденцию, которая была бы его достойна: с 1662 по 1702 г. Версаль был огромной стройплощадкой, где работали архитекторы Луи Лево,
потом Жюль Ардуэн-Мансар и Робер де Котт, художник Шарль Лебрен, садовый мастер Андре Ленотр. В 1682 г. двор окончательно поселился в этом потрясающем месте. Величественность, симметрия, мера — вот характерные черты этого ансамбля, где все способствовало прославлению суверена. Постройки и сады сгруппированы вдоль главной оси, которая начинается от статуи короля во входном дворе, проходит через его покои в центре дворца и продолжается по Зеленому ковру и Большому каналу. Огромный фасад дворца со стороны садов имеет совершенно классическую архитектонику: три этажа, высокие окна с пилястрами по бокам, плоские крыши с балюстрадой по краю. Сады, так же как дворец или часовня, представляли собой сцену для светских и религиозных праздников, участие в которых было основным занятием придворных и в которых первостепенную роль играла музыка. Несмотря на некоторые пережитки эстетики барокко во временных декорациях для праздников и во многих декоративных элементах интерьеров и санов, Версаль — величайшее произведение классического искусства. Однако эта блистательная удача не должна затмевать больших парижских сооружений той эпохи: королевских площадей Побед и Людовика Великого (ныне Вандомской), Коллежа четырех наций (ныне Институт), Дома инвалидов.
Изнанка Великого века. Однако блеск «великого монархического искусства» не может изгладить из памяти ю, что можно назвать «изнанкой Великого века»: ухудшение уровня жизни подавляющего большинства населения к концу царствования из-за непрерывных войн и налогового гнета, который был их следствием (документ, с. 254), поражения в войне за испанское наследство. нетерпимость и грубость антипротестантской политики, стремление некоторых кругов с 1680-х гг.
пересмотреть с точки зрения картезианского рационализма великие ценности установленного порядка. К тому же последние годы царствования были омрачены серией преждевременных смертей в королевской семье: в 1711 г. умер Великий дофин, единственный сын короля Людовика, в 1712 г. — его старший сын герцог Бургундский, супруга герцога и их старший сын, в 1714 г. — герцог Беррийский, последний сын Великого дофина. Умерев 1 сентября 1715 г. в возрасте семидесяти семи лет, после семидесяти двух лет царствования и пятидесяти четырех лет личного правления, Король-Солнце, переносивший все эти испытания с большим достоинством, оставил своим наследником только правнука пяти лет.
Документ. ЛюдовикХП/ глазами сельского кюре
В конце 1715 г. кюре сельского прихода Сен-Сюльпис, что близ Блуа, записал в своей приходской книге под заглавием «Примечания о 1715 годе*:
Людовик XIV, король Франции и Наварры, умер 1 сентября сего года, вызвав мало сожалений во всем его королевстве из-за непомерных податей и весьма значительных налогов, какими он обложил всех подданных. Говорят, он умер, имея долг в 1 миллиард 700 миллионов ливров. Эти долги были столь велики, что регент не смог отменить налоги, которые оный король обещал отменить через три месяца после мира, а именно капитацию и десятину с дохода на все имущество. Непозволительно излагать все стихи, все песни и все речи, оскорблявшие его память. Всю жизнь он был столь абсолютным правителем, что преступал все законы, дабы поступать согласно своей воле. Принцы и дворяне угнетались. Парламенты более не имели власти: они были вынуждены принимать и регистрировать все эдикты, какими бы они ни были, столь могуществен и абсолютен был король. Духовенство с постыдным раболепием выполняло волю короля: едва он требовал какой-либо помощи, как ему предоставляли более, чем он просил. Духовенство впало в ужасную задолженность. Не меньше задолжали и все
корпорации. Только партизаны3 и сборщики налогов жили спокойно и наслаждались жизнью, обладая всеми деньгами в королевстве. Король был перенесен в Сен-Дени 10-го или 12-го числа оного месяца, и надгробное слово было произнесено в Сен-Дени в конце октября.
Inventaire-sommaire des archives communales anterieures d 1790. d£partement du Loir-et-Cher.
sdrie E, supplement. Blois, 1887. P. 72.
Это «надгробное слово* Людовику XIV, написанное безвестным сельским кюре, не имеет ничего общего с теми, которые произносились придворными епископами на следующий день после кончины Великого короля. Оно свидетельствует, на свой лад, о крайней непопулярности Людовика XIV к моменту его смерти.
3 Так назывались в то время откупщики, поставщики казны, ростовщики и торговцы денежными бумагами (приме ч. пер.).
18. ВЕК ПРОСВЕЩЕНИЯ
Франция, равно как и прочие европейские страны, внесла свой вклад в научный прогресс, а также в демографический и экономический подъем XVIII в. Зато философское движение, которое поставило под сомнение традиционные ценности, рассмотрев их с точки зрения разума, — явление чисто французское. Помимо Просвещения, влияние на всю Европу оказывали французский язык, литература и искусство.
Развитие науки
Великие ученые. Если в XVII в. одним из основателей современной науки стал француз Декарт благодаря методу, который он отстаивал, то в великом движении научного прогресса, начавшемся с середины XVII в., приняли участие все европейские страны. Наряду с голландцем Гюйгенсом, англичанином Ньютоном, немцем Лейбницем, шведом Линнеем — если вспомнить лишь отдельные великие имена — свою роль, нередко первого плана, сыграли и французы. Паскаль, потом Клеро, д’Аламбер, Лагранж, Монж внесли решающий вклад в развитие математики. Бугер, Мопертюи, Лаплас пытались подтвердить астрономические гипотезы Ньютона. Лавуазье (1743-1794), один из величайших ученых XV11I в., со своими экспериментами по анализу и синтезу воздуха и воды был настоящим основателем совре-
менной химии. Бюффон написал монументальную «Естественную историю».
Интерес к науке. Этому развитию способствовал интерес, который отныне питали к науке власти и общество. Кольбер в 1665 г. основал Академию наук и «Журнал ученых» и построил Парижскую обсерваторию. В 1736-1737 гг. Людовик XV отправил научные миссии в Перу и Лапландию для сравнительного измерения (длины дуги] двух градусов меридиана. В 1785 г. Людовик XVI поручил Лаперузу продолжить изучение Тихого океана. Развитием науки интересуется все более многочисленная публика, отчего большой успех получили, например, изданные в 1686 г. «Беседы о множественности миров» Фонтенеля — популяризаторская работа. Вольтер познакомил Францию с трудами Ньютона, Дидро страстно увлекался физиологией и химией, Руссо — ботаникой. Популярность первых опытов с электричеством, растущее число физических кабинетов, развитие преподавания наук в коллежах, чрезвычайный энтузиазм, который сопутствовал зарождению воздухоплавания в 1783 г., — тоже свидетельства этой увлеченности наукой.
Технический прогресс. Но если в развитии науки в Европе Франция играла столь важную и даже ведущую роль, в отношении технического прогресса того же сказать нельзя. В самом деле, тут почти монопольное положение заняли британцы. Конечно, машину, использующую силу, которая создается при расширении водяного пара, первым в 1690 г. изобрел Дени Папен, а в 1769 г. Кюньо попытался использовать такую машину для перевозки артиллерийских орудий. Но именно шотландцу Джеймсу Уатту принадлежит заслуга создания около 1780 г. настоящей паровой машины, в конструкцию которой он внес принципиальные изменения. В Англии же была разработана технология выплавки коксового чугуна
из руды и различные машины для текстильного производства. Точно так же в Англии включение кормовых культур в севооборот позволило не оставлять земли под паром и повысить продуктивность животноводства.
Демографический и экономический подъем
Рост, населения. Как и вся Европа, Франция в XVIII в. пережила быстрый и решительный рост населения: от 21,5 миллиона в 1700 г. оно увеличилось до 28 миллионов к 1790 г. Тем не менее этот прирост при всей существенности был ниже, чем в других странах, так что относительная доля населения Франции в Европе, оставаясь значительной, снизилась с 24 до 20%. К тому же, несмотря на свою масштабность, этот рост не стал настоящей демографической революцией, коль скоро мог произойти в рамках почти неизменных структур.
Средний возраст вступления в брак оставался поздним и даже обнаруживал тенденцию к увеличению. Сохранялась очень высокая рождаемость, несмотря на робкие попытки ее добровольного ограничения, которые были характерны для Франции, но реальное значение приобрели только начиная с революционного десятилетия. Что касается смертности, а именно в первые годы жизни, она тоже оставалась высокой, но снижалась, пусть и очень незначительно: это и дало возможность для постепенного роста. Это небольшое снижение связано не с прогрессом в терапии, которого почти не было до распространения вакцинации в первые годы XIX в., и не с развитием сельского хозяйства, пока слабым. Первое и робкое снижение смертности началось потому, что крупные смертоносные кризисы стали реже и умеренней. Голодомор как следствие продовольственных кризисов уступил место более редким и не столь тяжелым не-
дородам, потому что зерно стали лучше распределять и хранить. Последняя эпидемия чумы поразила Марсель в 1720 г., и даже если некоторые эпидемические болезни, как оспа или дизентерия, по-прежнему свирепствовали, государственные власти и некоторые медики совместными усилиями пытались пресечь их распространение. Сочетание неурожая и эпидемии, когда-то столь убийственное, сделалось намного более редким явлением: последние масштабные кризисы такого рода пришлись на 1709-1710 и 1738-1742 гг. Рост, таким образом начавшийся, происходил в течение всего века; а вскоре благодаря прогрессу в экономике и медицине он в XIX в. еще ускорится в рамках демографических структур, которые быстро преобразуются.
Сельское хозяйство. Приросту населения сопутствовал экономический рост, явление, тоже общее для большей части Европы. Сельское хозяйство он затронул сравнительно мало. Конечно, с середины века вошла в моду агрономия в подражание англичанам. Физиократы* видели в земледелии «единственную основу могущества государств» — это была реакция на кольбертист-ский меркантилизм*. Книг на эту тему становилось все больше, и они имели немалый успех. Правительство покровительствовало созданию королевских сельскохозяйственных обществ в большинстве провинций и поощряло распашку неосвоенных земель. Но эта «агромания» имела лишь очень ограниченный эффект: новых земель было распахано немного, использование паровых земель почти повсюду оставалось нормой жизни, урожайность зерновых повысилась несущественно, массовое распространение картофеля произошло только к самому концу Старого порядка. Однако определенный минимальный прогресс в расширении площади засеянных земель и повышении их урожайности и прежде всего благоприятные
погодные условия с 1726 по 1767 г. дали возможность для роста продуктивности сельского хозяйства пропорционально приросту населения; тем не менее об аграрной революции говорить не приходится.
Подъем промышленного производства. Подъем промышленного производства, намного более значительный. тоже не стал результатом промышленной революции, едва затронувшей Францию накануне Революции (в самом деле, с тем, что существовало к тому времени в Англии, можно было сопоставить только металлургическое предприятие Крезо-Монсени с чугунным литьем на коксе и паровыми машинами, металлургические заводы в Айанже в Лотарингии и Анзенские копи). Не считая городских ремесленников, объединенных в цеха и работавших для местных нужд, крупное производство, прежде всего текстильное, которое создавало товары на экспорт, все в большей мере оказывалось в руках купцов-фабрикантов, включаясь в процесс, который современные историки называют протоиндустриализацией. Конечно, работа происходила все еще на дому или в маленьких мастерских, труд был ручным, его орудия оставались посредственными и чаще всего принадлежали самому производителю. Но в отличие от независимого городского ремесленника такой производитель полностью зависел от купца-фабриканта, который поставлял ему сырье, забирал продукт, оплачивая его изготовление, и продавал, извлекая прибыль только для себя. Эта система, как мы видели, существовала и до XVIII в., но теперь она получила большое развитие, притом в различных условиях: иногда в городе, как производство шелка в Лионе, а чаще всего в деревне, а именно в Северной и Западной Франции, в окружавших большие или средние города сельских приходах, жители которых занимались промышленной деятельностью — либо поч
ти исключительно, либо тесно сочетая ее с сельскохозяйственным трудом. Поэтому в большинстве отраслей промышленности, не разрушая традиционные структуры, протоиндустриализация, которой способствовали стабильность монеты, повышение цен, а значит, и доходов, рост населения, выход на новые рынки, обеспечивала быстрый подъем производства.
Подъем торговли. От этого подъема производства очевидно неотделима и интенсификация торговых связей. Внутренней торговле и доставке товаров в порты вывоза, Бордо, Нант, Марсель, способствовало улучшение дорожной сети благодаря введению дорожной повинности — непопулярной, но эффективной, и деятельность Управления дорог и мостов. Однако если не считать прекрасных мощеных дорог, соединявших отныне крупные города королевства, второстепенные пути и дороги оставались в небрежении, и их состояние было очень плохим. Внешняя торговля переживала явственный подъем, сравнимый с английским: с 1715 по 1789 г. ее объем вырос в пять раз, объем европейской торговли — в четыре, колониальной — в десять раз. Основной оставалась торговля с Европой, но доля, приходящаяся на другие континенты, постоянно увеличивалась, — имеются в виду страны Индийского океана, Африка и прежде всего Новый Свет. В Испанию, Англию, большинство континентальных стран, порты Леванта Франция вывозила свои ткани и сукна, вина и водку, иногда зерно, сахар, произведенный в ее антильских колониях и рафинированный в метрополии. Она покупала в Северной Европе лен, пеньку, железо, деготь, дерево и приобретала в Азии хлопчатобумажные ткани, фарфор и пряности, доставлявшиеся кораблями Компании Индий. Главное, что французская торговля все больше была свя-jaiia с Америкой: либо косвенно, через экспорт в Испанию,
большая часть которого реэкспортировалась в испанскую Америку, либо и прежде всего напрямую — не за счет использования Канады, представлявшей мало интереса, кроме поставки мехов, и потерянной в 1760 г., а за счет колоний на Антильских островах, в основном на Сан-Доминго, откуда Франция получала сахар-сырец, хлопок, кофе, индиго и которые снабжала продовольственными и промышленными товарами и прежде всего черными рабами, выменянными на африканском побережье. Острова, то есть Антильские острова, накануне Революции занимали немаловажное место во внешней торговле королевства (документ ], с. 266).
Рост и общество. Не все французы в равной мере получали пользу от этого процветания, которое, впрочем, около 1770 г. сменилось сначала застоем, а потом постепенным упадком производительности и доходов. В выигрыше в основном были финансисты, купцы-фабриканты, арматоры и оптовики из больших атлантических портов, получатели земельной ренты и богатые землепашцы, располагающие излишками на продажу, в отличие от бедноты городов и деревень, чьи заработки росли не в той же степени, как промышленная прибыль или земельная рента; эти люди получали только «крохи от экспансии* и стали главной жертвой спада при Людовике XVI.
Философское движение
Великие философы. Продолжив наставления по картезианскому рационализму и критику традиционных верований и абсолютной монархии, начатые в определенных кругах в 1680-1715 г., великие писатели, называемые «философами*, хотели сменить «тьму» фанатизма и нетерпимости «светом* [lumidres; обычно переводится как «Просвещение»] разума, дабы человечество достигло величайшего счастья. В 1721 г. Монтескье (1689-1755),
президент парламента Бордо, опубликовал «Персидские письма» — дерзкую сатиру на верования и нравы французов конца царствования Людовика XIV; с 1734 по 1748 г. он написал «Дух законов», где проповедовал идеи монархии, ограниченной некими посредствующими корпорациями и основанной на разделении властей — исполнительной, законодательной и судебной, составляющем настоящий оплот против тирании. Сын парижского нотариуса Вольтер (1694—1778) в 1734 г., после пребывания в Англии, издал свои «Философские письма» — похвальное слово английским институтам. После бурной жизни он в 1760 г. поселился в Ферне, в двух шагах от швейцарской границы, откуда до самой смерти правил как настоящий интеллектуальный суверен благодаря обширнейшей переписке, многочисленным произведениям и защите жертв нетерпимости. Жан-Жак Руссо (1712-1778), сын скромного женевского часовщика, сыграл особую роль: убежденный, что все люди рождаются одинаково добрыми, он в «Общественном договоре» (1762) выразил свою мечту об идеальной общине, где были бы гарантированы естественные права индивидуума и где суверенный народ выражал бы общую волю. Философские идеи. При всех оттенках, связанных с различиями в личных предпочтениях, философы подвергали общество своего времени одной и той же систематической критике (документ 2, с. 267). В религиозном плане они почти все признавали существование Бога (кроме Дидро, Гольбаха и Гельвеция), но отрицали всякое значение церквей и догматов; деизм Руссо сочетался с таким же неприятием существующих церквей, но привел его к более глубокой и искренней религиозности. В политическом плане они склонялись к монархии (кроме Руссо, сторонника демократии и республики), но монархии ограниченной, где три власти были бы разделены и где монарх, вдохновляясь философскими
принципами, с почтением относился бы к основным сво-бодам — личной свободе, свободе мысли, свободе ее выражения. Они по-разному относились к равенству и собственности: Руссо проповедовал равенство и гневно клеймил собственность, тогда как Вольтер, отвергая самые вопиющие формы неравенства, а именно неравенство по рождению, отстаивал право собственности и выражал скорее интересы буржуазии, чем народа. В экономической сфере они восхваляли блага свободы, без которой промышленность и торговля не могут процветать, и выдвинули лозунг: «Laissez faire, laissez passer!» [Позвольте действовать, позвольте пройти! (фр.)\
Энциклопедия. Распространение идей философов особенно ускорилось после 1750 г., несмотря на противодействие светских и религиозных властей. Фундаментально важную роль для такого распространения сыграла публикация «Энциклопедии», начавшаяся в 1751 году. Выпускавшийся под редакцией Дидро и д’Аламбера, этот «толковый словарь искусств, наук и ремесел» в тридцати трех томах, включая одиннадцать томов иллюстраций. прежде всего сумма знаний того времени в сфере науки и техники, но это также умелая и скрытая критика политических институтов и религиозных представлений и осторожная апология основных идей «просвещения»: веры в разум и прогресс, свободы, гражданского равенства, уважения к собственности. Свою роль в распространении «просвещения» во Франции и во всей Европе сыграли также пресса, салоны, провинциальные академии, масонские ложи.
Влияние французской культуры и его пределы
Французская Европа. Философы были не только мыслителями: большинство из них, в том числе Вольтер,
были замечательными писателями, блестящими мастерами во всех жанрах и притом верными принципам классицизма. Но при всей своей значительности не одни они представляли литературную жизнь, где блистали как мемуарист Сен-Симон, так и драматурги и романисты Ле-саж и Мариво. Архитектура хранила верность традициям классицизма, но в отделке и украшениях проявлялся стиль рокайль, или рококо, который предпочитал прямой линии изрезанный контур и вычурную форму. Влияние французской литературы и искусства на Европу было и то время существенным. Французским языком пользовались высшие классы всех европейских стран, что облегчало распространение «просвещения» и сочинений, написанных во Франции. Французское искусство имело такой престиж, что ему подражали почти повсюду: строились королевские и княжеские резиденции в духе Версаля, создавались королевские площади во французском стиле.
Национальная реакция в разных странах. Но приблизительно с середины XVIII в., когда идеи философов еще продолжали распространяться, во имя требований чувства наметилась реакция на рационализм этих авторов как слишком иссушающий; влияние английских попов и романистов ввело также в моду экзотику, фанта-ши. иррациональное. Роман Руссо «Новая Элоиза», вышедший в 1761 г. и имевший огромный успех, соот-петствовал этому новому уровню чувствительности публики, так же как картины Шардена или Грёза. С другой стороны, рококо уступало место неоклассицизму: в архитектуре возвращались к строгому и суровому стилю (Сен-Сюльпис, Пантеон), а в живописи этот возврат к античности в полной мере демонстрируют картины Луи Давида. В то же время влияние Франции в Европе ослабевает, уступая место английскому, очень заметному
в самой Франции, и прежде всего ввиду национальной реакции в разных странах, особенно ощутимой в Германии.
Культура образованных людей и народная культура. Наконец в самом французском обществе еще более углубилась трещина, разделившая в XVII в. культуру образованных людей и народную культуру. Основой первой остались христианские принципы и наследие античности, заново открытое в эпоху Возрождения. Даже успехи «просвещения» не смогли поколебать двух этих основ классической культуры, прививаемой в коллежах, особенно в иезуитских; но к ним добавилась вера в бесконечное поступательное движение человечества к счастью при помощи разума и науки. В то же время господствующие классы пытались некоторые из собственных ценностей навязать народу. Эта попытка приобщения к культуре, чаще всего неискренняя, отвечала одновременно абсолютистским и централизаторским притязаниям монархического государства и желанию церкви очистить народную веру от всех элементов, которые она считала суеверием*. Однако народная культура, на которую нападали извне, которой грозила внутренняя опасность от распространения письменности и снижения числа неграмотных, сумела выжить вместе со своими верованиями и обрядами.
Документ 1. Марсельская торговля в конце Старого порядка
Средние величины за год в период 1783-1792 гг. (в тысячах франков)
Импорт Экспорт Итого
Торговля с Левантом 33 800 22 250 56 050
Торговля с Берберией (Северной Африкой) 3880 3430 7310
Торговля с Италией 11320 7360 18680
Импорт Экспорт Итого
Торговля с Испанией 3530 6290 9820
Торговля с Северной Европой 1150 1350 2500
Торговля с Америкой: 11853 8835 20688
— Сан-Доминго
— Мартиника и Гваделупа 8317 7296 15 613
— Кайенна 430 269 699
Торговля с Индиями - 3000 3000
(остров Франция, Коромандель, Бенгалия)
Треска с Ньюфаундленда 4000 - 4000
Итого 78 280 60 080 138 360
Documents de Chistoire de la Provence. Publi£s sous la direction de fedouard Baratier. Toulouse; Privat, 1971. P. 237.
Данные о внешней торговле Марселя с 1783 по 1792 г. показывают прежде всего — чему не следовало бы удивляться. — что значительная ее доля приходилась на Левант (то есть порты восточного Средиземноморья, зависимые от Османской империи), порты Варварии (то есть Северной Африки), а также итальянские и испанские порты. Но они также показывают, что у Марселя, средиземноморского порта, существенная доля перевозок (26%) относилась к Антильским островам, что свидетельствует о месте, какое'острова занимали во французской экономике к концу Старого порядка.
Документ 2. Деятельность философов, подытоженная Кондорсе
Во Франции Бейль, Фонтенель. Вольтер, Монтескье и школы, образованные этими знаменитыми людьми, сражались за истину, пользуясь попеременно всеми средствами, которые эрудиция, философия, ум. литературное дарование могут доставить разуму, употребляя все формы, от шутки до патетических произведений, от наиболее ученой и наиболее обширной компиляции до романа или злободневного памфлета. Они покрывали истину вуалью, защищавшей от ее света слишком слабые глаза и доставлявшей удовольствие отгадывать ее. Они ласкали предрассудки, чтобы с ловкостью нанести им более верные удары; почти никогда им
не угрожая, ни нескольким одновременно, ни даже одному в полном его объеме. Они утешали иногда врагов разума, показывая вид, что хотят в религии только полутерпимости, в политике только полусвободы; они щадили деспотизм, когда боролись против религиозных нелепостей, и культ, когда восставали против тирании; они нападали на эти два бича в их принципе, хотя показывали вид, что метят только в возмутительные или бессмысленные их злоупотребления, и поражали эти гибельные деревья в их корнях, когда казалось, что они ограничиваются обрезанием некоторых запутавшихся ветвей... но никогда не уставая провозглашать независимость разума, свободу печати как право, как спасение человеческого рода. Они поднимались с неутомимой энергией против всех преступлений фанатизма и тирании, преследуя в религии, администрации, нравах, законах все то, что носило характер угнетения, жестокости, варварства; приказывая именем природы королям, воинам, судьям, священникам уважать кровь людей, строжайше упрекая их в крови, которую их политика или индифферентизм проливали еще в сражениях или наказаниях, в конечном счете выставляя лозунгом войны разум, терпимость, человечность.
Кондорсе, Жан Антуан. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума / Пер. И. А. Шапиро. М.:
Соцэкгиз, 1936. С. 175-176.
На этой странице своего «Эскиза», написанного в 1793 г., математик и философ Кондорсе (1743—1794), которому предстояло через несколько месяцев покончить с собой в тюрьме, кратко перечисляет основные направления философского движения и упоминает разные средства, использовавшиеся философами для распространения своих идей. «Исторический и критический словарь» (1695) Пьера Бейля (1647-1706) и «Беседы о множественности миров» (1686) Фонтенеля предвосхитили движение «просвещения».
19. ФРАНЦИЯ ЛЮДОВИКА XV И ЛЮДОВИКА XVI
(1715-1789)
После Регентства и финансового эксперимента Ло (1715-1723) министерство кардинала Флери (1726 -1743) стало периодом мира во внешней политике и экономического процветания в стране. Вторая половина царствования Людовика XV (1743-1774) отмечен двумя трудными войнами, ростом финансового дефицита и волнениями парламентов. Людовик XVI, став королем в 1774 г., был вынужден созвать Генеральные штаты.
Регентство (1715-1723)
Реакция. После смерти Людовика XIV его правнук, которому было пять лет, стал Людовиком XV. Предвидя эту возможность, покойный король предусмотрел в завещании, что регентом станет его племянник герцог Филипп Орлеанский, но править он будет при помощи Регентского совета, где главную роль будет играть легитимный* принц — герцог дю Мэн. Регент отказался делить власть и добился от Парижского парламента кассации завещания в обмен на право ремонстраций в полном объеме, которого парламент был лишен Людовиком XIV. Во многих отношениях Регентство стало периодом реакции на долгое предыдущее царствование: реакции политической — взамен министров и государственных секретарей были созданы советы; реакции религиозной.
выразившейся в поддержке янсенистов; реакции моральной — регент и его «висельники» подавали пример распущенности и безбожия всему Парижу, где обосновался двор; реакции внешнеполитической — во имя соблюдения договоров 1713-1714 гг. началось сближение с Англией.
Система Ло. Но перед регентом встала тяжелая проблема — катастрофическая финансовая ситуация, оставленная Людовиком XIV, а именно более двух миллиардов ливров государственного долга. Поскольку классических способов выхода было уже недостаточно, регент решил прислушаться к предложениям шотландца Джона Ло. Всеобщий банк, созданный последним в Париже в мае 1716 г., выпустил банковские билеты, обеспечиваемые монетным достоянием и подлежащие по предъявлении оплате в деньгах по нарицательной стоимости. Эти билеты, намного более практичные, чем металлическая монета, получили большой успех и принимались королевскими кассами. В 1717 г. Ло дополнил свою «систему» созданием Восточной компании с капиталом в 100 миллионов в форме 200 тысяч акций по 500 ливров каждая; компания, вскоре названная «Миссисипской», получила монополию на освоение Луизианы. Восхищенный регент пошел на авантюру: в декабре 1718 г. Всеобщий банк становится королевским банком, а Восточная компания — Компанией Индий, поглотив другие компании, взяв генеральный откуп* и получив табачную монополию и монополию на чеканку монеты. Успех имела также оглушительная реклама, изображавшая для широкой публики Миссисипи как настоящее эльдорадо. Ажиотаж был таким, что всякий хотел приобрести акции, цена на которые росла с фантастической скоростью. В то же время Ло, став генеральным контролером финансов, имел неосторожность, чтобы стимулировать торговлю,
дать банку команду выпустить массу билетов, не обеспеченных ни монетной наличностью, ни даже предполагаемыми прибылями от различных операций Компании. В начале 1720 г. беспокойство в обществе быстро переросло в панику. Все сразу захотели избавиться от акций любой ценой и получить в банке за них деньги. Наличность банка вскоре была исчерпана, и он был вынужден прервать выплаты. Ло попытался спасти положение, тайно скупая акции, чтобы поднять их курс, и введя принудительный курс билетов. Ничего не помогло (документ 1, с. 281). Ему пришлось скрыться, а потом, в декабре 1720 г., бежать в Брюссель, полностью разорившись.
Последствия этой системы. Итак, эксперимент, продолжавшийся два года, закончился катастрофой. Однако не все последствия этой «системы» были гибельными. Конечно, часть сообществ и частных лиц разорилась; конечно, общественное мнение надолго сохранило недоверие к бумажным деньгам. Но зато в результате ликвидационной операции, произведенной братьями Пари, банкирами — соперниками Ло, произошло резкое оздоровление ситуации к выгоде государства, чей долг ощутимо сократился. К тому же «система» по-настоящему подхлестнула французскую экономику: повышение мобильности богатств способствовало росту промышленности и особенно крупной морской торговли. Последние годы Регентства были отмечены более или менее отчетливым возвратом к предпочтениям и практике предыдущего царствования: с 1718 г. отказались от режима советов, или полисинодии, в 1720 г. началось сближение с Испанией Филиппа V, в 1722 г. двор вернулся в Версаль. В феврале 1723 г. Людовик XV достиг совершеннолетия; в декабре того же года умер герцог < флеанский.
Франция кардинала Флери
Мир и процветание. Эркюль Флери, епископ Фре-жюсский, бывший воспитатель Людовика XV, сохранил большое влияние на своего воспитанника. Это по его совету тот выбрал первым министром герцога Бурбона взамен герцога Орлеанского и по его же совету в 1726 г. подверг герцога Бурбона опале. Тогда король положился на Флери, который, став кардиналом, отныне до своей смерти в 1743 г. в возрасте девяноста лет будет исполнять обязанности первого министра. Опираясь в Версале на опытных министров, таких как Орри и Морепа, а в провинции — на превосходных интендантов, Флери двадцать лет руководил делами королевства с осторожностью и сдержанностью, используя испытанные методы кольбертизма, стараясь сохранять мир с зарубежными странами, порядок и благосостояние внутри страны. Он поддерживал усилия Орри, генерального контролера финансов, который сумел сбалансировать бюджет и поощрял экономику, находящуюся на подъеме. Он пресек новые происки янсенистов, поддержанные парламентом, которые проявились прежде всего в необъяснимых исцелениях и конвульсивных припадках на кладбище Сен-Медар в Париже в 1729-1731 гг. Он добился в 1738 г. титула герцога Лотарингского для свергнутого короля Польши Станислава Лещинского, тестя Людовика XV; после смерти Станислава его герцогство должно было вновь войти в состав Франции.
Начало войны за австрийское наследство. Но при всем своем пацифизме старый кардинал оказался вовлечен в две войны — морскую и континентальную. В самом деле, с XVII в. интересы Франции и Англии сталкивались меж собой и на море, и в колониях. В Антильском архипелаге у каждой из этих стран были сахарные ост
рова, чрезвычайно процветавшие: у Англии — Ямайка, у Франции — Сан-Доминго, Мартиника, Гваделупа. В Северной Америке англичане обосновались на атлантическом побережье, тогда как французы, хотя их было в двенадцать раз меньше, заняли долину реки Святого Лаврентия и в 1682 г. вступили во владение Луизианой — огромной территорией, с которой отводили воду реки Огайо и Миссисипи. В Индии обе торговые компании, английская и французская, держали фактории и вели меж собой ожесточенное соперничество. Конфликт, ставший таким образом неизбежным, разразился в 1740 г. В этот самый момент открылось австрийское наследство, вызвав долгую войну, в которой Мария Терезия, дочь императора Карла VI, столкнулась с Фридрихом II Прусским. Под влиянием антиавстрийской партии и вопреки мнению Флери Людовик XV решил вступить в союз с прусским королем против Марии Терезии, которую поддерживали англичане. Трудности, встреченные французскими армиями при вторжении в Германию (взятие Праги, потом ее эвакуация в 1742 г.), и растущая непопулярность Флери не помешали Людовику XV, сохранявшему к нему сильную привязанность, оставить старого кардинала у власти до самой смерти последнего, наступившей 29 января 1743 г.
Последний период царствования Людовика XV (1743-1774)
11осле смерти Флери Людовик XV, которому тогда было тридцать три года, заявил, что намерен управлять без первого министра. На деле, будучи человеком умным и восприимчивым, но робким и вялым, он лишь время от времени занимался своим королевским ремеслом.
Война за австрийское наследство и ее последствия. Таким образом двор стал средоточием всевозможных интриг, связанных в основном с особой г-жи де Помпадур, ставшей фавориткой короля в 1745 г. и сохранявшей влияние в полной мере до самой смерти в 1764 г. Умная и просвещенная, она поддерживала партию философов и играла роль меценатки. Прежде всего она назначала и удаляла министров. Война за австрийское наследство шла с переменным успехом. Французы под командованием маршала Саксонского победили англичан и голландцев при Фонтенуа 11 мая 1745 г. и вторглись в Нидерланды. Но Ахенский мир, подписанный в 1748 г., восстановил статус-кво: Франция отказалась от всех своих завоеваний. В Париже сочли, что они «сражались ради прусского короля»8, сохранившего Силезию, которую он отобрал у Марии Терезии. Недовольство было тем сильней, что война вновь породила дефицит и финансовые трудности. Пытаясь справиться с ними, Машо д'Арнувиль, генеральный контролер финансов с 1745 г., ввел в 1749 г. новый налог, двадцатину, взимавшийся с доходов всех подданных, кем бы они ни были. На такое посягательство на привилегии последовала немедленная реакция: парламенты отказались регистрировать создание этого налога, штаты Бретани и Лангедока и Ассамблея духовенства заявили протест и не пожелали платить налог. Наконец король частично уступил и не стал облагать двадцатиной духовенство. Тем не менее напряженность сохранялась, а парламентарии использовали новое обострение ситуации с янсенистами в качестве предлога, чтобы ополчиться на деспотизм (1752-1756).
а Французское выражение «pour le rot de Prusse» означает «даром» (примеч. пер.).
Семилетняя война. К тому же после демонстративного изменения союзнических отношений, которое в 1756 г. выразилось в том, что Пруссия сблизилась с Англией и, следовательно, Франция — с Австрией, правительство Людовика XV вновь оказалось втянутым в войну, которую опять-таки пришлось вести как на море и в колониях, так и в Европе. Англичане восторжествовали над французами в Северной Америке, где Монкальм был побежден и убит при Квебеке в сентябре 1759 г„ и в Индии, где с 1754 г. отказались от амбициозной политики Дюпле — к величайшей выгоде англичан. Французы были разбиты и в Центральной Европе Фридрихом II 5 ноября 1757 г. при Росбахе. По наущению г-жи де Помпадур Людовик XV сместил Машо сразу после неудачного покушения Дамьена в 1757 г. и призвал Шуа-зеля, который в 1758 г. стал государственным секретарем по иностранным делам, потом, в 1761 г., — по военным делам и который вплоть до опалы в 1770 г. фактически будет играть роль первого министра.
Шуазель и строптивость парламентов. Этот лотарингский вельможа, умный, беспечный и уверенный в себе, не смог переломить ситуацию в войне, но по крайней мере сумел ограничить нанесенный Франции ущерб во время франко-английских переговоров, в результате которых Семилетняя война закончилась 10 февраля 1763 г. был подписан Парижский мир. В самом деле, если Франция должна была уступить Англии Канаду и весь левый берег Миссисипи (правый отходил союзникам французов — испанцам), она все же сохраняла свои сахарные острова, что было главным для общественного мнения с учетом места, какое Антиллы занимали во французской экономике. Сразу же после заключения мира Шуазель принялся за подготовку реванша, активно реформируя армию и флот. В 1766 г. он оконча
тельно присоединил Лотарингию к Франции сразу после смерти короля Станислава. В 1768 г. купил Корсику у Генуэзской республики. В то же время продолжался экономический рост.
Зато Шуазель не сумел положить конец политическому кризису, возникшему из-за непрерывной оппозиции парламентов. Однако он попытался умиротворить парламентариев, янсенистов и галликанцев, а также философов, принеся им в жертву иезуитов. Когда один член Общества Иисуса оказался замешанным в коммерческом банкротстве, Парижский парламент, за которым вскоре последовали и провинциальные парламенты, использовал эту историю в качестве предлога для запрета Общества (1762). В 1764-1766 гг. «дело Бретани* привело к настоящему восстанию парламентов против королевской власти: в 1765 г. реннские парламентарии подали в отставку, а генеральный прокурор Ла Шалоте попал под арест за оскорбительные высказывания о короле. Когда Парижский парламент выразил поддержку реннскому, Людовик XV в ходе «заседания в присутствии короля» 3 мая 1766 г. заклеймил позицию парламентариев и еще раз провозгласил принцип абсолютной монархии (документ 2, с. 283), но через некоторое время пошел на уступки.
Мопу и триумвират. Однако в 1770 г. по наущению канцлера Мопу, призывавшего его к твердости, Людовик XV отправил в отставку Шуазеля, продолжавшего поддерживать парламенты, и назначил генеральным контролером аббата Терре, а государственным секретарем по иностранным делам — д’Эгийона, составивших вместе с Мопу «триумвират». При поддержке короля Мопу принялся за коренное реформирование судебной системы, имевшей значительное политическое влияние. В самом деле, эдикт за февраль 1771 г. урезал компетенцию Па
рижского парламента в пользу шести высших советов и провозглашал, что магистраты больше не будут собственниками своих должностей, а станут назначаться королем. Эта мера была применена и к провинциальным парламентам, принявшим сторону парижских парламентариев. Несмотря на сопротивление и трудности, Мопу набрал новых магистратов для созданных таким образом разных высщнх советов. Со своей стороны аббат Терре попытался сократить дефицит. Но меры, которые он принял, — сокращение рент, принудительные займы, повышение налогов, — сделали его очень непопулярным, не разрешив, по сути, финансовую проблему. Непопулярность короля еще более возросла, особенно после того как официальной фавориткой сделалась г-жа Дюбарри, очень алчная женщина (1769 г.). Когда Людовик XV умер 10 мая 1774 г. от ветряной оспы, парламентская оппозиция внешне казалась побежденной, но институт монархии оказался глубоко дискредитирован.
Начало царствования Людовика XVI
Внуку Людовика XV, новому королю, было двадцать лет. Неуклюжий и робкий, он не был лишен достоинств, но очень скоро выказал слабый и нерешительный характер перед лицом своего расколотого и малонадежного окружения, прежде всего королевы Марии-Антуанетты Австрийской и обоих своих братьев, графа Прованского и графа д’Артуа. Молодой король назначил советником старого министра Морепа, отправленного в опалу в 1749 г. Тот немедленно снял Мопу и возродил парламенты — это решение принималось ради умиротворения, но было чревато гибельными последствиями для монархии: в самом деле, парламенты не замедлили вернуться к прежней практике систематической оппозиции, используя
право ремонстраций. Но в то же время Морепа убедил короля призвать к власти самых известных людей, поручив иностранные дела Верженну и, главное, генераль* ный контроль финансов — Тюрго.
Тюрго. Последний сразу же предложил Людовику XVI постепенно ликвидировать дефицит, не прибегая к обычным средствам («никаких банкротств, никаких повышений налогов, никаких займов»), а благодаря строгой экономии и прежде всего извлечению большей прибыли из фискальной системы за счет общего обогащения. Вот почему он предпринял ряд мер, которые в его глазах могли способствовать росту национального богатства и лучшему распределению налогового бремени в рамках экономического освобождения: в сентябре 1774 г. он восстановил свободу торговли зерном, чтобы способствовать расширению его производства; в январе 1776 г. отменил королевскую дорожную повинность и заменил ее территориальным денежным сбором со всех земельных собственников, а также отменил должности цеховых присяжных*, цеховых мастеров и сами цеха, освободив тем самым труд. У министра были и другие планы, однако и уже принятые меры затронули привилегии слишком многих. Король сначала боролся, заставив Парижский парламент зарегистрировать эдикты за январь 1776 г., но потом уступил клике во главе с королевой и 12 мая 1776 г. Отправил Тюрго в отставку.
Неккер. В ближайшие недели дорожная повинность и цеха были восстановлены. Именно тогда Морепа убедил короля призвать на службу банкира — уроженца Женевы Жака Неккера. Это был знающий специалист, пользующийся широким доверием в банковских кругах; к тому же он был сторонником традиционного кольбер-тизма и противником экономического либерализма. Он довольствовался выпуском все новых займов с выгодны
ми процентами, что приносило в государственную казну миллионы ливров, но делало государственный долг еще больше. А в 1778 г. по наущению Верженна Франция официально выступила на стороне английских колоний в Америке, восставших против метрополии, признав Соединенные Штаты и оказав им поддержку. Французский флот несколько раз разбил английский, а экспедиционный корпус под командованием Рошамбо, сражавшийся бок о бок с отрядами Вашингтона, немало способствовал капитуляции англичан при Йорктауне в октябре 1781 г. Пусть франко-английский мирный договор, подписанный в Версале в 1783 г., возвращал Франции только сенегальские фактории, но он выглядел моральным реваншем за Парижский договор и восстанавливал престиж Франции в мире. Но, как всегда, война стоила дорого, увеличивала дефицит и государственный долг. Политика займов все больше обнаруживала свою несостоятельность, и доверие к Неккеру постепенно снижалось. В мае 1781 г. он подал в отставку после публикации «Отчета королю», текста в свою защиту, где мимоходом упомянул о существенных расходах двора.
Калонн и Бриенн. В ноябре 1783 г. по настоянию королевы Людовик XVI генеральным контролером финансов назначил Калонна. Тот, воспользовавшись временной эйфорией после Версальского мира, повел политику больших расходов, покрываемых займами. Но на деле с 1770 г. экономическое процветание сменилось бесспорным упадком, выразившимся в застое, а потом и и снижении объема производства, цен и доходов. Когда и 1786 г. в среде собственников начались небольшие волнения, Калонн не нашел больше заимодавцев. Тогда он предложил королю обширный план реформ, отчасти вдохновленный инициативами Тюрго, в частности введение территориального налога, которым бы облагались
все собственники. Чтобы обойти сопротивление парламентов, которое можно было предвидеть, он представил свой проект собранию нотаблей, избранных королем, которые почти все были дворянами. Собрание отвергло идею равенства перед налогом и раскритиковало действия министра, и Людовик XVI в апреле 1787 г. отправил его в отставку, заменив Ломени де Бриенном, архиепископом Тулузским.
Бриенн распустил нотаблей и в августе 1787 г. добился регистрации эдикта, вводившего территориальный налог, на заседании с участием короля, но парламентарии объявили это заседание незаконным. Людовик XVI в ответ выслал парламент в Труа. Найденный компромисс позволил парламентариям вернуться в октябре, и общественное мнение встретило это решение с восторгом: в магистратах видели противников министерского деспотизма и отцов отечества. Чтобы сломить эту обструкцию, министр юстиции Ламуаньон в мае 1788 г. попытался провести реформу по образцу реформы Мопу, натолкнувшуюся на всеобщее, но неоднозначное сопротивление, поскольку каждый притязал на контроль над королевской властью в свою пользу. Таким образом сложился хрупкий союз между парламентариями, защищавшими свою власть и свои привилегии, дворянами, озабоченными сохранением своего господства в провинциальных штатах там, где последние существовали, и патриотами третьего сословия, требующими ограниченной монархии и отмены привилегий. Мятежи против эдикта Ламуаньо-на вспыхнули в Париже, Ренне, Гренобле. 8 августа Бриенн назначил на 1 мая 1789 г. созыв Генеральных штатов для разрешения проблемы финансового кризиса, а 25 августа подал королю прошение об отставке.
В направлении Генеральных штатов. Неккер, назначенный государственным министром под нажимом общественного мнения, вернул парламентам их права
и отменил реформы Ламуаньона. Но большую проблему представляла форма будущих Генеральных штатов. Если патриоты, сторонники коренных реформ, не только налоговых, хотели, чтобы третье сословие имело столько же депутатов, сколько оба других сословия вместе, и чтобы голосование было поголовным, а не посословным, Парижский парламент 25 сентября потребовал, чтобы сословия собирались как прежде, чтобы каждое сословие имело один голос и равное число депутатов; после этого отцы отечества утратили популярность. Наконец “2.1 декабря король решил удвоить число депутатов третьего сословия; это была не более чем полумера, потому что никакого решения насчет поголовного или посословного голосования принято не было. В первые недели 1789 г. в условиях, когда появилось множество брошюр и газет, французы сказали свое слово во всех приходах Франции, составив тетради наказов*, и подготовили выборы в рамках бальяжей, причем все это происходило в атмосфере возбуждения и хлебного кризиса, вызванного неурожаем 1788 г. и последующей суровой зимой. Наконец 5 мая 1789 г. в Версале открылись Генеральные штаты: то, что вскоре назовут «Старым порядком», доживало последние дни.
Документ 1. Система Ло: взгляд из провинции
Анжуйский священник Рене Леоро (1671—1724) вел нечто вроде дневника, еде записал много подробностей <> повседневной жизни в Анжу с 1692 по 1724 гг.
Монсеньор регент, желая создать новую компанию, первоначально учрежденную под названием Восточной, а потом под названием Компании Индий, самой процветающей в Европе, передал ей путем различных постановлений все генеральные откупа, откуп на табак, принадлежащее Его Величеству право чеканки монеты, собственность на Луизиану (в просторечии называемую Миссисипи, по названию реки, протекающей через этот обширный край) и много прочих
преимуществ. Множество французов и иностранцев поспешило приобщиться к доходам этой компании. Акции, поначалу стоившие всего по 500 ливров (тогда еще их покупали только в монетных или государственных банкнотах и других совершенно обесцененных бумагах), незаметно подорожали до 10 000 ливров. Из этого выросли несметные богатства многих доселе неведомых лиц, которых слепая Фортуна пожелала вознести на своем колесе, готовя в то же время ужасную бедность самым состоятельным семьям. Эта столь знаменитая компания недолго сохраняла первоначальное великолепие. Главной причиной ее падения было объединение с банком сьера Ло, которого мы здесь называем Ласс. Этот коварный англичанин... был изобретателем пресловутой системы банковских билетов, каковая — разорив Компанию Индий, на которую пожелали возложить ответственность за всю бумагу, распространенную в публике сьером Лассом без ее участия, — повергла в отчаяние и всю Францию. <...>
Духовенство и штаты Бретани и других провинций поневоле разорили своих кредиторов, возвращая им долги бумагой. Духовенство и штаты по видимости выиграли от уменьшения ренты, которую они были обязаны платить, поначалу составлявшей три процента, а потом два процента. Но на деле это был для них чистый убыток, потому что частные лица и компании, составлявшие основную часть кредиторов, были тем самым полностью разорены. Больницы. приходские церковные советы, церковные общины, белые и черные, особенно общины монахинь, и многие прочие лица, весь доход которых составляли установленные ренты, были ввергнуты в нищету, поскольку им заплатили этими злополучными банковскими билетами, которые Его Величество был вынужден 1 ноября 1720 года объявить не имеющими ценности.
Lehoreau, Ren4. Сёгётоша! de l’6glise d’Angers. Paris; C. Klincksieck, 1967. P. 286.
Анжуйский хроникер верно передает тот отголосок, какой эксперимент Ло мог вызвать в провинции. При чтении этого текста становится понятным, как надолго могло поселиться в душах французов недоверие к бумажным деньгам.
Документ 2. Людовик XV вновь утверждает принципы абсолютной монархии
3 марта 1766 г, Людовик XV в ходе торжественного заседания Парижского парламента, впоследствии названного «заседанием порки*, обратился к парламентариям в следующих выражениях:
Я не потерплю, чтобы в моем королевстве формировалось сообщество, которое бы в форме мятежной конфедерации извращало естественную связь тех же самых обязанностей и общих обязательств, ни появления в пределах монархии мнимой корпорации, которая могла бы только подрывать согласие. Магистратура — не корпорация и не сословие, отдельное от трех сословий королевства; магистраты — это мои чиновники, которым поручено замещать меня в выполнении воистину королевского долга — творить суд над моими подданными. <...>
Словно было дозволено забыть, что единственно в моей особе пребывает суверенная власть, неотъемлемые признаки которой — внимание к советам, справедливость и разумность; что только мне одному мои судыа обязаны своим существованием и своей властью; что вся полнота этой власти, каковую они осуществляют только моим именем, неизменно пребывает во мне и что ее применение никогда не может быть обращено против меня; что законодательная власть независимо и безраздельно принадлежит мне; что единственно моей властью чиновники моих судов производят не создание, а регистрацию, публикацию и исполнение закона и что им позволено делать мне ремонстрации, отмечая то, на что указывать составляет их долг как добрых и верных советников; что общественный порядок весь целиком проистекает от меня; что я его верховный хранитель; что мой народ неотделим от меня и что права и интересы нации, которую дерзнули представить как нечто отдельное от монарха, неизбежно едины с моими и находятся исключительно в моих руках. Убежден, что чиновники моих
а Имеются в виду верховные суды, выносящие приговоры в по* следней инстанции, а именно парламенты (примеч. авт.).
судов никогда не утратят из виду эти священные и незыблемые максимы, высеченные в сердце любого верного подданного.
Dechappe, Marcelle. UHistoire par les textes. 1. De la Renaissance й la R6volution. Paris; Delagrave, 1939. P. 358.
Менее чем за двадцать пять лет до Революции эта речь еще раз официально и однозначно утвердила «священные и незыблемые максимы*, составляющие самые основы абсолютной монархии по божественному праву: король обладает всей полнотой власти и, делегируя ее, не делит ее ни с кем из подданных — ни с отдельными лицами. ни с корпорациями; он целиком отождествляет себя с нацией, которая может выражать себя только через него.
20. РЕВОЛЮЦИЯ И ИМПЕРИЯ
I. Революционный кризис
За десять лет, на удивление насыщенных событиями, французы разрушили многовековые основы своей политической и социальной жизни и создали новые. Перед лицом внутренних и внешних угроз они выработали в себе национальное чувство, объединившее их ради победы. Но, устав от напряжения, в конце концов они передали свои судьбы в руки генерала-победителя, которого поддержала пришедшая к власти буржуазия.
Четверть века, разделяющая царствования Людовика XVI и Людовика XVIII, не имеет равных в истории Франции и очень мало — в истории Европы. Благодаря военной авантюре, давшей Европе новый облик, благодаря ниспровержению структур, отчего Франция приобрела новую организацию, благодаря перераспределению социальных ролей, выдвинувшему новый правящий класс на весь грядущий век, и благодаря укоренению национального чувства, до тех пор нечеткого, этот период дал Франции и миру такие черты и такие ценности, которые поддерживают в них жизнь и поныне.
Смена режима
Свержение системы. Французы уже сказали свое слово. Как через тетради наказов*, ссылка на которые часто становится общим местом, когда речь заходит о недовольстве
французского народа в 1789 г., так и в форме длительной критики со стороны просвещенной элиты страны в течение века они изобличили тогдашний разрыв между установленным политическим и социальным строем и реальным положением в стране. То есть против этого строя выступали многие. Тем не менее он имел прочные основы, и поколебать его мог только сильный кризис. Финансовое расстройство режима дало такую возможность. В самом деле, именно нужда в деньгах подтолкнула Бри-енна посоветовать королю созвать такой древний институт, как Генеральные штаты*. И штаты собрались в Версале 5 мая 1789 г., но очень быстро вышли за рамки своей задачи и соответственно 17 и 20 июня 1789 г. объявили себя Национальным и Учредительным собранием. Когда же народ, взяв 14 июля Бастилию, показал, что способен навязывать свою волю, власти осталось только смириться с создавшимся положением. Тем самым король отказался от двух прерогатив своей абсолютной власти: божественного происхождения (теперь источником власти был уже не Бог, а нация) и права творить закон (отныне последний будет зависеть от конституционного текста).
Вместе с политическим строем пошатнулся и общественный, причем даже сильнее, чем желали сами депутаты. Ведь пока в Версале рассуждали о политике, деревенский люд, страдающий от неурожая и тяготившей его сеньориальной реакции, заволновался. В июле 1789 г. по сельской Франции прокатилась волна «Великого страха». Порожденный малообоснованными слухами, он заставил крестьян взяться за оружие для борьбы с «разбойниками», пойти на приступ архивов и потребовать у сеньоров планы поземельных росписей*, а по окончании кризиса оставил население вооруженным и при необходимости готовым действовать. В Версале
тоже приняли в расчет это движение. И ночью на 4 августа было решено отменить привилегии — это решение имело свои нюансы, так как отменяло лишь те феодальные права, которые имели характер личной повинности, а остальные просто подлежали выкупу, но все-таки отмена привилегий произошла. Общества трех сословий больше не существовало.
Наконец, духовенство, которое было силой моральной и политической, поскольку владело собственностью, а государство нуждалось в деньгах, 2 ноября 1789 г. лишилось своего имущества, а 12 июля 1790 г. получило «гражданское устройство» без ссылки на папу и короля. Таким образом, основы церкви были поколеблены, а священники превратились в служащих. Система, при которой Франция жила веками, рухнула за несколько месяцев.
Реконструкция. Значит, надо было воссоздать другую и при этом учесть реалии. В Декларации прав человека и гражданина от 26 августа 1789 г. были произнесены главные слова: люди «свободны и равны в правах», «источником суверенной власти является нация». Но проект Конституции 1791 года предоставлял широкие права королю и исходил из того, что избирать Законодательное собрание будут «активные граждане» только из числа имущих; отменить рабство законодатели не соглашались; собственность осталась столь же неприкосновенным правом, как свобода и сопротивление угнетению; конфискованное церковное имущество продавалось такими большими лотами, что приобрести их мог лишь тот, кто уже был собственником. Наконец, «свобода труда», признанная законом Ле Шапелье от 14 июня 1791 г., исключала для рабочих компаньонаж* и стачки. Мир собственников сумел защитить свои интересы.
Происходила также реорганизация государства, и в дебрях его институтов, расчищенных отменой привилегий, прорубали просеки. Была создана новая административная единица, единая рамка для всех государственных служб и представительства нации — департамент, подразделявшийся на дистрикты (они станут округами — arrondissements), кантоны и коммуны, и в нем работал исключительно выборный персонал. Прежнюю систему податей отменили, и свет увидели три новые «контрибуции» — так теперь называли налоги: поземельный налог, налог на движимое имущество и для торговцев — торгово-промышленный налог*. Итак, новая монархия, конституционная и цензовая, установила новый порядок, унифицированный и децентрализованный. Долго он не продержится.
Рост диспропорций. Можно было сказать, что 1790 год выдался счастливым. Конечно. Вовне Учредительное собрание 20 марта 1790 г. провозгласило мир во всем мире, а внутри страны, по его мнению, оно создало новый порядок, который после упорного труда выработали его комитеты. Но повсюду царила нестабильность.
Власть, установленная новым Учредительным собранием 1791 года, была парализована слишком резким расколом между законодательной и исполнительной ветвями и не имела никакого влияния на администрацию, отныне полностью выборную. Главное, все более явственно вырисовывались две силы, противостоящие друг другу. С одной стороны — Париж, который после 14 июля получил мэра, Национальную гвардию, а с октября 1789 г. распространял свою власть на короля и Собрание, которых парижане заставил переехать туда из Версаля. С другой стороны — дворянство, которое, лишившись привилегий, хотело навязать королю непримиримую позицию и которое начало эмигрировать в поисках убежи
ща и вооруженной поддержки у иностранных монархов. В такой ситуации Людовик XVI, человек открытый и умный, но слабовольный и испытывающий противоречивые чувства как христианин, тем более что духовенство, которому навязали присягу «королю и нации», раскололось на «присягнувших» и «неприсяжных», постоянно колебался. Когда наконец 20 июня 1791 г. он решился бежать за рубеж, но был схвачен в Варение, он почти напрочь погубил тот реальный авторитет, каким еще располагал.
Так слабость власти, религиозная неопределенность, финансовый кризис, которого не могла разрешить эмиссия все более обесценивавшихся ассигнатов*, и тревога, возникшая за рубежом в связи с новой доктриной о «праве народов определять свою судьбу», привели к таким крайностям, которых не предвидели депутаты 1789 г.
Нация на марше
Нация на марше в мирное время. Под этими ударами, сначала в мирное время, потом во время войны, выковывалось национальное чувство, прочней, чем когда-либо ранее, укоренявшееся в сердцах новых граждан. Главные решения уже не были только делом короля и Собрания, они были делом всех. Политические акты готовились в парижских клубах: Клубе фейянов — умеренном. Клубе кордельеров, готовом опереться на народные предместья, Якобинском клубе, который постепенно усваивал идею республики и создал для себя значительную сеть филиалов в провинции, около двух тысяч, называвшихся «народными обществами». Ради образования и информирования граждан появлялась все новая пресса, и в народе читали (нередко вслух) и комментировали «Революции Франции и Брабанта» Камилла Демулена или
популярного «Друга народа» Марата. Муниципалитеты со своими отрядами Национальной гвардии по собственному почину объединялись в федерации, и апофеозом этого движения стало 14 июля 1790 г., когда праздник Федерации*, казалось, объединил всех французов в общей присяге на верность «нации, закону и королю».
Франция создавала и другие средства для более глубинного объединения. Возник проект унифицировать все разнообразные права и кутюмы, собрав их в единый юридический кодекс. 26 марта 1791 г. заложили основы новой десятичной системы мер и весов, исходящей из метра и грамма и пригодной для всех стран, — метрической* системы. Старались распространять среди населения тексты законов, переводя их на разные диалекты (декрет от 14 января 1790 г.), но вместе с тем провели опрос насчет последних, где вопрос 29 звучал так: «Какие бы религиозные и политические последствия имело полное уничтожение этого диалекта?» Однако грозной силой, ускорившей выполнение всех этих замыслов, стала война.
Нация на марше во время войны. Республика. В 1791 г. никто не считал, что существующее правительство — система достаточно сильная, чтобы восстановить стабильность. И вот жирондисты, задававшие тон в Законодательном собрании, решили, что нужна внешняя война, которая бы распространила Революцию за пределы страны и укрепила ее завоевания внутри самой Франции. Людовик XVI тоже был за войну, но надеялся на обратный результат — на победу иностранных монархов. Поэтому кроме Робеспьера, к которому еще прислушивались мало, никто не выказал протеста, когда 20 апреля 1792 г. Франция объявила войну «королю Богемии и Венгрии».
Теперь движущей силой стала война. Страну охватил энтузиазм, и «Боевая песнь Рейнской армии», сочиненная Руже де Лилем в Страсбурге 25 апреля, покорила Марсель, а потом Париж, когда туда вошли поющие ее волонтеры. К энтузиазму добавилась и радикализация: когда Собрание решило выслать неприсяжных священников, подозреваемых в измене, и разместить в Суассо-не лагерь на 20 тысяч федератов*, которые бы могли оказывать давление на Париж, Людовик XVI наложил на этот декрет свое вето. Однако в ответ на это Париж, даже против воли жирондистов, восстал и после неудачной попытки 20 июня создал 9 и 10 августа 1792 г. Повстанческую коммуну, заместителем прокурора которой стал Дантон, и вынудил Законодательное собрание арестовать и низложить Людовика XVI. Временный совет организовал выборы. В атмосфере насилия, сентябрьских убийств и крайних мер, носивших прежде всего антирелигиозный характер, он дал возможность назначить новое собрание — Конвент, начавший с провозглашения 22 сентября 1792 г. первым днем I года Республики.
Первый год. Второй год, трагические месяцы. Так родилась Республика, и ее положение надо было упрочить. Но нужно было бороться с внутренними и внешними врагами и, следовательно, создать чрезвычайный режим, революционное правительство, дух которого выразит Робеспьер 25 декабря 1793 г. (5 нивоза II года): •Цель конституционного правительства — сохранить республику; цель революционного правительства — создать ее. <...> Революционное правительство обязано оказывать честным гражданам покровительство нации, врагам народа должно нести только смерть»3.
а Робеспьер, Максимилиан. Избранные произведения. М.: Нау-и.1, 1965. Т. 3. С. 90-91.
Сила обстоятельств диктовала стране жесточайшую централизацию. В Париже всё решал Комитет общественного спасения и его двенадцать членов; ему помогал Комитет общественной безопасности со своей «вооруженной рукой» — Революционным трибуналом, а в провинции — национальные агенты и уполномоченные с миссией центра. Он навязывал свою волю Конвенту, где господствовали «монтаньяры», опирался на Якобинский клуб и народные общества и поэтому мог принимать самые беспощадные меры. От Старого порядка власть отрезала себя кровавой пропастью, приговорив Людовика XVI к смерти и казнив его 21 января 1793 г. 5 сентября на повестку дня поставили террор, а на основе изданного 17 сентября закона о подозрительных начали снабжать пищей гильотину — прежде всего в Париже, но также в Бордо, Марселе, Лионе... Отвечая на требования народа, 17 июля 1793 г. радикально и без компенсации отменили все феодальные права, а поскольку финансовый кризис усугублялся и росла спекуляция, декретом от 29 сентября ввели всеобщий максимум цен и заработной платы. Но еще нужна была победа.
И она будет достигнута, хотя не без труда. Армия, состоящая из волонтеров и ветеранов и ведомая пламенными вождями (побежденных генералов будут гильотинировать), выросла после набора 300 тысяч человек в марте 1793 г. и «массового набора» в сентябре, вызвавшего в народе опасное недовольство. Но враг был повсюду, как снаружи, так и внутри.
Снаружи пруссаки, отброшенные при Вальми 20 сентября 1792 г., и австрийцы после смерти Людовика XVI получили поддержку со стороны англичан, испанцев и голландцев. И только осенью 1793 г. ситуация будет выправлена, а после победы при Флерюсе 26 июня 1794 г. французы вновь перейдут в наступление.
В то время как на западе Франции шла война, набор 300 тысяч человек и еще в большей степени антирелигиозные меры вызвали в марте 1793 г. череду восстаний. Все они были быстро подавлены, кроме одного, которое сторонники Конвента назовут «Вандеей» (на самом деле, кроме этого департамента, мятеж охватил и часть департаментов Нижняя Луара, Мэн и Луара, а также Дё-Севр). Там республиканские войска, малочисленные и с неумелыми командирами, были разбиты, и «католическая и королевская армия» захватила Сомюр и Анжер, но потерпела поражение под Нантом, была побеждена при Шоле (в октябре), перешла Луару и попыталась, дойдя до Гранвиля, сделав «поворот на норд-вест», чтобы соединиться с англичанами. «Поворот» закончился 23 декабря разгромом при Савене. И зимой 1794 г. мобильные колонны, прозванные «адскими», двинулись по стране, разоряя ее и сея смерть и разрушение.
К тому же многие провинции восстали против гнета Парижа. Однако «федералистское» восстание тоже было подавлено. Лион стал «Освобожденной коммуной», Бордо и его жирондисты были разгромлены, а что касается Тулона, то этот «Порт Горы» подчинил Бонапарт.
Перефразируя выражение Камилла Демулена, можно было бы сказать, что война национализировала революцию. Религия, в недавнем прошлом могущественная, а теперь вызывавшая подозрение как пособница врага, стала вызывать открытую враждебность: священников преследовали, устраивали антирелигиозные маскарады, уничтожали произведения искусства в церквах, устраивали светские праздники вместо прежних богослужений, отнимали у духовенства право вести приходские книги, которые заменялись книгами записи актов гражданского состояния, и, главное, внедрив революционный календарь, попытались установить новый, нехристианский
строй времени (документ /, с. 297). Информирование граждан стало первостепенной заботой, в клубах и народных обществах теперь читали прессу, которая стремилась руководить общественным мнением. Мечта о народном просвещении, которое бы насаждало любовь к отечеству и ненависть к тиранам, вызывала к жизни проекты реформ. Формировалась языковая политика, считавшая французский языком нации, а диалекты — языками мракобесия и даже измены (документ 2, с. 300). Наконец в Париже новый человек — «санкюлот», носивший пику, полосатые штаны и фригийский колпак с трехцветной кокардой, стал главным действующим лицом в народных движениях и оказывал физическое воздействие на деятельность правительства. Но когда в 1794 г. между этим человеком и правительством пролегла трещина, единство нации на марше ослабло.
Действительно, единство внутри руководящих инстанций часто было трудной проблемой. Робеспьеру долго удавалось его сохранять. Но с осени 1793 г. передовое активное крыло революционного движения начало вызывать подозрения: Жака Ру, недавно требовавшего смертной казни для скупщиков, арестовали. Именно когда самые грозные опасности отошли на второй план, в свои права вновь вступило благоразумие. В то время как гильотинировали уже не священников или дворян, а Дантона или Эбера, создателя популярной газеты ♦Отец Дюшен», в то время как Робеспьер, обладая в некотором роде абсолютной властью, все более отдалялся от народа, возникла «коалиция страха» и одержала победу. Обезглавив 9 термидора II года (27 июля 1794 г.) Робеспьера и его друзей, она обеспечила своим участникам сохранение жизни и спад движения.
Буржуазная республика и Великая нация
Защитить приобретенное. Победители-термидорианцы не желали больше идти вперед, а хотели закрепить то, что было приобретено. Они в свое время покупали церковное имущество, многие из них голосовали за казнь короля, и Старый порядок для них был неприемлем. Они афишировали свой ужас перед пролитием крови — опасаясь, как бы речь не зашла об их крови, — и приверженность к собственности: значит, народное движение было им ни к чему. Конституция Первого года, написанная во времена Террора, казалась им слишком эгалитаристской, и они предпочли конституцию Третьего года, которая, разделив исполнительную власть между пятью членами Директории, а законодательную — между двумя собраниями, Советом старейшин и Советом пятисот, давала преимущества истинного центризма, но создавала и неудобство — не обеспечивала стабильности.
Так эта «буржуазная* республика просуществует пять лет, с 1794 по 1799 г., ее будут непрерывно тревожить то правые, то левые, а она постоянно будет опираться на одних против других. Роялистская угроза в 1795 г. побудила власти потребовать, чтобы из членов новых собраний две трети были бы раньше депутатами Конвента, а в 1797 г. кассировать выборы в сорока девяти департаментах. Из страха перед народом, требующим «хлеба и конституции Первого года», восстающим против золотой молодежи — «мюскаденов» и «мервейёзок», против отмены максимума и восстановления свободы вероисповедания, подавили «мучные бунты» в прериале III года (1795) и в 1797 г. устранили Гракха Бабёфа, мечтавшего о «плебейской Вандее» и верившего в аграрный коммунизм, который будет воплощен в жизнь обществом равных.
Но от политических бурь, социального кризиса, финансового кризиса, из-за которого полностью обесценившийся ассигнат сменили недолговечные территориальные мандаты*, ненадежный средний путь не мог быть спасением. Тем более что все взоры теперь обратились к армии.
Экспортировать революцию. В самом деле, ветер уже дул в паруса не парижских секций или Якобинского клуба, а победоносных войск, которые после Флерюса и вступления в Бельгию сокрушили коалицию и открыли путь для Великой нации — носительницы революционного идеала.
Пруссия, Испания и Голландия в 1795 г. подписали мир, и в игре осталась одна Австрия. Ее сокрушил военный и политический гений Бонапарта. После года молниеносной итальянской кампании (апрель 1796 г. — апрель 1797 г.) он в октябре 1797 г. принудил императора подписать мир в Кампо-Формио и сделался спасителем Республики и реорганизатором Европы. В последней возникли «братские республики», ставшие продолжением французской: Батавская в Голландии, Гельветическая в Швейцарии, Цизальпинская, Лигурийская, Римская, Партенопейская в Италии, а Франция теперь жила на деньги, захваченные за рубежом, и ее украшали все новые — вывезенные из-за границы — произведения искусства.
Но власть не терпит пустоты: Бонапарт. Итак, возник сильный контраст между запутанной внутренней политикой — которая, правда, не исключала проведения серьезных реформ, таких как создание центральных школ*, введение воинской повинности или проведение промышленных выставок, — и блеском военных побед. Однако из-за сопротивления англичан этот блеск тускнел, и Бонапарт счел, что удар, нанесенный по британ
ским торговым коммуникациям, ослабит это сопротивление и будет способствовать его собственной славе. Поэтому в мае 1798 г. он отправился в экспедицию в Египет, рассчитывая, что она будет легкой. Но I августа 1798 г. при Абукире английский флот уничтожил французский, экспедиционный корпус оказался запертым на завоеванных им землях, а на континенте Англия сколотила вторую коалицию.
Тогда-то кости дважды выпали удачно. Бонапарт сумел покинуть Египет, ускользнуть от английских кораблей и 16 октября 1799 г. оказаться в Париже. 9 ноября (18 брюмера VIII года) он, совершив удачный государственный переворот, смог свергнуть Директорию и через посредство временного триумвирата завоевать власть, которую он больше не упустит.
Документ 1. Революционный календарь. На примере П года
ГодП
Осень
Вандемьер 22 сентября 1793 г. — 21 октября 1793 г.
Брюмер 22 октября 1793 г. — 20 ноября 1793 г.
Фример 21 ноября 1793 г. — 20 декабря 1793 г.
Зима
Нивоз 21 декабря 1793 г. — 19 января 1794 г.
Плювиоз 20 января 1794 г. — 18 февраля 1794 г.
Вантоз 19 февраля 1794 г. — 20 марта 1794 г.
Весна
Жерминаль 21 марта 1794 г. —19 апреля 1794 г.
Флореаль 20 апреля 1794 г. —19 мая 1794 г.
Прериаль 20 мая 1794 г. — 18 июня 1794 г.
Лета
Мессидор 19 июня 1794 г. —18 июля 1794 г.
1ермидор 19 июля 1794 г. — 17 августа 1794 г.
Фрюктидор 18 августа 1794 г. —16 сентября 1794 г.
1-й день 2-й день 3-й день 4-й день 5-й день 17 сентября 1794 г. 18 сентября 1794 г. 19 сентября 1794 г. 20 сентября 1794 г. 21 сентября 1794 г.
Мессидор (десятый месяц)
1794 г., первая декада
19, четверг Примиди 1 рожь
20, пятница Дуоди 2 овес
21, суббота Триди 3 лук
22, воскресенье Картиди 4 вероника
23, понедельник Кинтиди 5 мул
24, вторник Секстиди 6 розмарин
25, среда Септиди 7 огурец
26, четверг Октиди 8 лук-шарлот
27, пятница Нониди 9 полынь
28, суббота Декади 10 СЕРП
вторая декада
29, воскресенье Примиди И кориандр
30, понедельник Дуоди 12 артишок
1, вторник Триди 13 левкой
2, среда Карти ди 14 лаванда
3, четверг Кинтиди 15 серна
4, пятница Секстиди 16 табак
5, суббота Септиди 17 смородина
6, воскресенье Октиди 18 чина
7, понедельник Нониди 19 вишня
8, вторник Декади 20 ЗАГОН
трети декада
9, среда Примиди 21 мята
10, четверг Дуоди 22 тмин
11, пятница Триди 23 бобы
ит. д.
20 сентября 1793 г. Ромм, математик, и депутат от Ле-Пюи-де-Дом, представил Конвенту проект нового календаря, который вводил «эру французов»:
Ст. 1 [декрета от 5 октября 1793 г.J. Эра французов отсчитывается от основания Республики, которое имело место 22 сентября 1792 года обычной эры, в день, когда солнце достигло истинного осеннего равноденствия, вступив в знак Весов в 9 ч. 18 мин. 30 сек. по данным Парижской обсерватории. <...>
Ст. 7. <...> Год разделен на 12 равных месяцев по 30 дней каждый, после которых следует 5 дней, дополняющих его до обыкновенного года. <...>
Ст. 8. Каждый месяц разделен на три равных части, по 10 дней каждая. <...>
Ст. 10. <...> В память о Революции... високосный период в 4 года называется франсиадой. Прибавляемый день, который должен завершить этот период, называется днем Революции. <...>
6 октября 1793 г. Фабр д’Эглантин, драматург и депутат от Парижа, представил Конвенту отчет о наименованиях дней и месяцев. Декрет от 4 фримера II года (24 ноября 1793 г.), которым они были приняты, содержал такие формулировки:
<...> Долгая привычка к григорианскому календарю наполнила память народа значительным количеством образов, которые он долго почитал и которые еще и поныне служат источником религиозных заблуждений; поэтому необходимо эти невежественные бредни заменить реалиями разума, а авторитет священников — истиной природы. <...> Первая идея, принятая нами за основу, состоит в том, чтобы освятить посредством календаря сельское хозяйство и ввести в календарь нацию. <...>
Имена святых Фабр д’Эглантин заменил названиями семян, деревьев, корнеплодов, цветов, плодов, кинтиди получило название домашнего животного, а декада — сельскохозяйственного инструмента. Этот календарь, имевший тот недостаток, что не мог быть универсальным (в Южном полушарии * термидор» был бы самым холодным месяцем), отменили / января 1806 г. (11 нивоза XIV г.).
Документ 2. Революция, французский язык и диалекты Законодатель говорит на языке, которого не понимают те, кто должен выполнять законы и подчиняться.
Надо сделать язык народным, надо уничтожить эту языковую аристократию, которая словно бы учредила изысканную нацию среди нации варварской.
Мы революционизировали правительство, законы, обычаи, нравы, костюмы, торговлю и даже мысль; революционизируем же и язык, их повседневный инструмент.
Вы декретом направили законы во все коммуны Республики; но это благодеяние было утрачено для коммун тех департаментов, которые я указал. Свет, доставленный с большим трудом на окраины Франции, угас, прибыв туда, потому что законы там непонятны.
Федерализм и суеверие говорят на нижнебретонском; эмиграция и ненависть к Республике говорят по-немецки; контрреволюция говорит по-итальянски, а фанатизм говорит на баскском. Сломаем эти инструменты, причиняющие вред и несущие заблуждение.
Комитет счел, что должен вам предложить в качестве неотложной и революционной меры дать каждой сельской коммуне указанных департаментов учителя французского языка с миссией обучать юных особ обоего пола и каждое декади читать всем прочим гражданам коммуны законы, декреты и указания, направляемые Конвентом.
Франция научит часть граждан французскому языку по книге Декларации прав.
(Отчет Комитета общественного спасения о местных наречиях, представленный Барером Конвенту 8 плювиоза П года.)
8 плювиоза II года (27 января 1794 г.) адвокат Барер (Тарб, 1755 — Тарб, 1841), депутат Конвента от департамента Верхние Пиренеи и член Комитета общественного спасения, цареубийца и защитник Робеспьера.., пока не покинул его 8 термидора, произнес речь, направленную против «местных наречий*.
По его словам, особенно закрытыми для французского языка и поэтому опасными были четыре региона: Бре
тань и Вандея, где торжествовали дух независимости и авторитет духовенства; Эльзас, где говорили на языке пруссаков и австрийцев; Страна басков, где радикальный разрыв с французским языком исключал распространение законов; Корсика, которая служила базой английского влияния и где использование итальянского языка облегчало деятельность папы.
Но в более широком смысле эта речь демонстрирует яростное стремление людей Революции изменить сердца и умы и распространить благотворное действие законов Республики на всю страну, а то и за ее пределы.
21. РЕВОЛЮЦИЯ И ИМПЕРИЯ
II. Империя, эпопея и консолидация буржуазии
Наполеоновская «эпопея», в ходе которой, чередуя победы с поражениями, французские войска прошли через Европу, — в то же время история внутренней стабилизации. Во Франции, на экономике которой сказалось двадцать пять беспокойных лет, она на много десятилетий оставила память о славной авантюре и одновременно заложила основы нового буржуазного общества.
Наполеон Бонапарт был «солдатом Революции», потом «основателем четвертой династии», наследовавшей Ме-ровингам, Каролингам и Капетингам, а потом «узурпатором», которого в Европе отвергли старые монархии, а во Франции — как приверженцы Старого порядка, так и приверженцы Второго года. Он прошел через Европу сначала как победитель, потом как побежденный и был свергнут. У монархии и республики он позаимствовал инструменты управления, которые после его падения просуществуют еще длительное время, и надолго поселил во французском обществе представление о том, что народ при помощи плебисцита может избрать спасителя, чтобы вручить ему свою судьбу. Оставив Францию в состоянии экономического застоя, он тем не менее облегчил становление новой буржуазии, которая начнет править грядущим столетием.
Консульство, порядок и мир
«Граждане, Революция закрепила принципы, из которых исходила, она закончилась». Этими словами из прокламации, представлявшей новую Конституцию (Конституцию VIII года, за декабрь 1799 г.), Бонапарт возвещал французам то, чего они ждали: сохранение приобретенного при Революции и возврат спокойствия. Располагая отныне полной властью, он поставил перед собой три задачи: добиться хорошего функционирования государства, контроля над обществом и мира. За два года они в основном будут выполнены.
Реорганизовать государство. А для этого иметь хорошую Конституцию, хорошую администрацию и хорошие финансы. Конституция VIII года, порождение брю-мерианского переворота, провозглашала принцип Сийеса: «Власть исходит сверху, а доверие снизу», но на сей раз к выгоде Бонапарта. В самом деле, она учредила Консульство, где власть получал первый консул, обладавший законодательной инициативой, ведавший бюджетом, дипломатией, войной, назначавший почти всех высших чиновников и оставлявший остальным двум консулам лишь почетные функции. Законодательная власть размазывалась между четырьмя собраниями, нейтрализовавшими друг друга, а избирательная система, теоретически вернувшая всеобщее избирательное право, служила лишь для составления доверительных списков, из которых выбор по своему усмотрению делал первый консул.
Продолжением этой сильной власти была централизованная администрация, где строго соблюдался такой порядок: вниз идет директива, наверх — сведения. Ее главным элементом стало министерство внутренних дел, бывший государственный секретариат королевского
дома. На местах, в каждом департаменте, префект, от которого в равной мере требовали повиновения и эффективных действий, проводил в жизнь приказы правительства и передавал ему данные опросов, статистики, переписей и информацию полицейского характера (документ 1, с. 314). Никогда до этого государство не располагало такой властью в стране.
Но все это требовало денег, и для своего государства Бонапарт нуждался в финансовых поступлениях, которых до сих пор ни Старый порядок, ни Республика не могли обеспечить себе в достаточном количестве. Чтобы получить их, он не стал делать нововведений, но организовал строгую систему начисления и взимания налогов, вернул доверие к государству, создав Амортизационный фонд, стимулировал коммерцию, создав Французский банк, и утвердил в качестве денежной единицы франк, тот самый жерминальский франк, который останется стабильным в течение всего XIX в. Эти меры принесли результат, коль скоро в 1802 г. государственный бюджет уже был сбалансирован.
Ввести в рамки общество... и для этого успокоить умы, установить твердые правила социальной игры, а для начала привлечь молодежь. Бонапарт, для которого религия была «не таинством Воплощения, а таинством общественного порядка», понимал, что государство надо примирить с католицизмом, который был дорог сердцам большинства населения. Поэтому он, не без труда, в 1801 г. договорился с Пием VII о подписании конкордата*, который для папы означал, что пропасти, вырытой между папством и французами, больше нет, а для Бонапарта, признавшего католичество религией большинства французов, — что духовенство снова станет одной из государственных структур. Обе стороны увидели в этом столько преимуществ, что Пий VII за
крыл глаза на «органические статьи»*, добавленные Бонапартом в одностороннем порядке, чтобы успокоить бывших революционеров, которых бесило такое количество «капуцинад».
Чтобы выбраться из хаоса юридических систем, порожденных монархией и республикой, произвели их синтез, отвечавший представлениям момента и воле первого консула, — Гражданский кодекс французов, статьи которого в числе 2281, опубликованные в 1804 г., провозглашали отмену привилегий, полное признание права собственности, авторитет главы семьи (тем самым новые права, признанные за мужчинами, понижали статус женщины) и свободу труда, выгодную для нанимателя и идущую во вред нанимаемому. И общество на два века сделало этот документ юридической основой своей деятельности.
Наконец, центральные школы* с их слишком вольными понятиями о дисциплине и недостаточной втянутостью в классическую культуру грозили воспитать плохо управляемую молодежь. Не возвращаясь к коллежам по образцу иезуитских, предпочли создать лицеи, в которых военная дисциплина с униформой и барабаном, система обучения с сильной ориентацией на древние языки, подчиненность административным властям готовили более предсказуемое будущее и более покорных слуг государства.
Заключить мир... и двинуться к империи. Вернувшись из Египта, Бонапарт обнаружил, что Франции противостоит вторая коалиция из англичан, русских и австрийцев. Но несколько побед, в том числе победа при Маренго 14 июня 1800 г., заставили русских удалиться, а ав-(трийцев — подписать в Люневиле 9 февраля 1801 г. мир, подтверждающий условия мира в Кампо-Формио.
Поэтому англичане снова остались одни и. будучи слишком заняты внутренними волнениями и беспокойством в Ирландии, а также оценив французскую мощь, предпочли вступить в переговоры. Тем самым Амьенский договор, подписанный 25 марта 1804 г., восстановил на континенте мир, неведомый с 1792 года.
Престиж первого консула был громадным.. Но для этого властителя со спорной легитимностью каждая победа таила в себе угрозу: будет ли он еще нужен? Поэтому его власть следовало закрепить лучше. Манипулируя двумя доводами: боязнью возврата Бурбонов и угрозой возобновления войны, он в 1802 г. сделал себя пожизненным консулом в качестве оплота против натиска монархистов, а 2 декабря 1804 г., когда недолговечный Амьенский мир грозил вот-вот рухнуть, — императором французов. Заручившись поддержкой народа — в форме иногда устраиваемых плебисцитов — и церкви в лице Пия VII, «коронованный представитель Революции» восстановил связь с империей Карла Великого.
Империя: огненный след войн
За восемь лет. с 1804 по 1812 г., Наполеон I завоевал Европу, его войска побывали в Португалии и Москве, в Риме и Гамбурге. Из 167 миллионов жителей Европы на территории империи жило 44, а «Великая империя» контролировала 82 миллиона. Ее огненный след закончился катастрофой, но тем самым довершил создание легенды, которая станет питать грезы грядущих поколений, а порой и подталкивать к действиям.
Условия для будущей эпопеи. У Наполеона было два козыря — его армия и его гений. Его армию выковали могучая демография Франции, десять-пятнадцать лет боев и приверженность к надежным ценностям: любви
к Республике или верности победоносному вождю, если в трех словах — численность, опыт, идеал. Зато не было нововведений ни в экипировке, ни в методах ведения войны, и все победы прежде всего вынесли на своих плечах солдаты.
Его гением было необыкновенное умение оценить и использовать местность как в больших, так и в малых масштабах, способность угадывать логику противника, энергичная властность, увлекавшая людей (дивизия Массена за три дня. с 13 по 16 января 1797 г., прошла пешком сто километров и приняла участие в трех победоносных боях), умение найти маневр, чтобы перехватить инициативу у врага и навязать ему место и условия боя. Но подчиненным император не позволял проявлять никакой инициативы, и его гений был гением одного человека. Настанет момент, когда враги напомнят ему об этом.
Подъем. Внешняя политика, которая мало-помалу стала европейской и тем самым несоразмерной, строилась прежде всего с расчетом повлиять на Англию. С английской стороны имело место желание сохранить владычество над морями, а также европейский рынок, без которого экономика задыхается. С французской стороны — стремление путем экономического или военного принуждения навязать континенту самостоятельность и избавить его от английского ига; чтобы этого достичь, Наполеон должен был совершить полный переворот во всем укладе европейской жизни.
Трижды континентальные державы, подталкиваемые к действиям Англией, терпели поражение от французов. В 1805 г. пострадала в основном Австрия, в 1806 и 1807 гг. — Пруссия, а также Россия, в 1809 г. — снова Австрия. Помимо блестящих побед: Аустерлиц, 2 декабря
1805 г.; Йена, 14 октября 1806 г.; Ваграм, 6 июля 1809 г., и т. д. — происходила реорганизация Европы в пользу Наполеона и членов его семьи с расчетом закрыть континент для Англии. В Германии в ущерб Пруссии и Австрии были образованы Вестфалия, Саксония, Ганновер. Наполеон стал королем Италии, аннексировал Папское государство и превратил в своего вассала Неаполитанское королевство. Его брат сделался королем Испании. В Польше было создано великое герцогство Варшавское. К Франции присоединили иллирийские провинции, и империя, насчитывающая 130 департаментов, протянулась за пределы национальной территории, охватив Бельгию, Рейнскую область, Голландию и земли вплоть до Рима на юге и Гамбурга на севере. К военным действиям присовокуплялись союзы и матримониальная политика: в 1807 и 1808 гг., в Тильзите и Эрфурте, Наполеон вынудил царя Александра I закрыть свои границы для Англии, в 1810 г. женился на Марии-Луизе, дочери австрийского императора, породнившись тем самым с царствующими европейскими династиями.
В кажущемся зените линии его подъема, в 1810-1811 гг., еще были незаметны две проблемы, а ведь они уже предвещали спад. В 1805 г. англичане разгромили французский флот при Трафальгаре, перечеркнув тем самым весь план высадки Наполеона в Англии. Поскольку теперь борьба могла быть только экономической, Наполеон декретами Берлинским (за ноябрь 1806 г.) и Миланским (за декабрь 1807 г.) закрыл берега Европы для английских товаров. Но этой «континентальной блокаде» еще надо было стать реальностью. И в частности, затем, чтобы навязать ее Испании, император ввязался в «герилыо», где начал тщетно растрачивать силы (документ 2, с. 316).
Спад. Таким образом, с Англией велась война на изнурение, и в 1811-1812 гг. силы англичан были на исходе. Но Наполеон, которого беспокоил ненадежный союз с царем, решил силой загнать Александра I в свой лагерь. И как раз русский поход, планировавшийся как молниеносная война, обернулся трагедией зимы 1812 г.: из 675 тысяч человек, перешедших Неман в июне 1812 г., в декабре вернулось 18 тысяч (другие за ними последовали позже). После России, в 1813 г., были потеряны Германия, Голландия, Италия, Испания. Во время французской кампании 1814 г. военный гений генерала итальянской армии возродился, но измена конституционных органов государства перевесила. Империя была уничтожена; Наполеон 6 апреля 1814 г. отрекся и отправился на остров Эльбу. Итак, за два года мечта рухнула; однако она возродилась. С острова Эльбы Наполеон следил за первой Реставрацией Бурбонов, оживившей воспоминания о Революции и враждебность к Старому порядку. И он вновь попытал счастья: «полет орла» принес его 1 марта 1815 г. в Париж, но там, вместо того чтобы принять помощь народа и усвоить дух Второго года, он предпочел опереться на очень либеральный «Дополнительный акт к конституциям империи» и на класс нотаблей, который ему не доверял. Когда союзники решили его погубить, он взялся за оружие и в ходе последней дуэли с англичанами при Ватерлоо 18 июня 1815 г. окончательно проиграл партию.
Это был конец. 16 октября 1815 г. Наполеон был заключен под стражу на острове Святой Елены. Там он и умер 5 мая 1821 г.
Империя и нотабли
Этим славным и кровавым страницам соответствуют другие, более спокойные, но которые в той же мере и даже больше изменили облик Франции.
Император, нотабли и народные классы. Наполеон, как только миропомазание сделало его легитимным правителем, решил понравиться обществу, жаждущему покоя и ободренному реорганизацией времен консульства. Проявив как реализм, так и проницательность в оценке нужд народа и потребностей поднимающейся буржуазии, он попытался удовлетворить те и другие.
Крестьяне и рабочие в целом были довольны империей и даже стали бы ее прочнейшей опорой, если бы к ним обратились, но этого не произошло. Великое завоевание 1793 г., полную отмену феодальных прав под вопрос не поставили, доступ к собственности перестал быть невозможным, воинская повинность еще не свирепствовала, и это устраивало деревню. Что касается рабочих, у них, конечно, было мало прав, они были обязаны иметь рабочие книжки* и не могли создавать профсоюзы, но в городах была пища, а на предприятиях — работа, и это главное.
Но опорой своей власти император рассчитывал сделать другие классы, создав при их помощи всю структуру государства и общества. Буржуазии он предложил новые пути повышения роли в обществе — военную и административную карьеру. Действительно, благодаря дальнейшим усилиям по централизации и унификации, какие предпринимали еще монархия и Конвент, по всей стране возникло сообщество чиновников. Диапазон их жалованья был очень широким (префект в 1810 г. получал почти 50 тысяч франков в год, не считая других преимуществ, а делопроизводитель второго класса — 1200 франков, но оба в большей или меньшей степени обладали привилегией действовать от имени государства), однако появился фильтр, позволявший вознаграждать заслуги подъемом по социальной лестнице. Служба в армии тоже давала возможность такого подъема, и удалось
выявить, что генералы империи в основной массе были выходцами из средней буржуазии парижского региона. Наконец и деловая активность могла приносить впечатляющий успех (Ришар-Ленуар, Терно в промышленности; Перрего, Малле, Лаффит в банковской сфере). Но все нуждались в том, чтобы их положение закрепила земельная собственность, и коль скоро налог на землю был самым тяжелым, а члены департаментских коллегий, из которых брали кадры для нового режима, избирались из числа шестисот крупнейших налогоплательщиков, именно земля стала мерой значимости человека первого плана — нотабля.
Для формирования нотабля и своих людей Наполеон создал прочную основу, введя в 1808 г. лицей в жесткую структуру императорского университета и доведя до карикатуры огосударствление религии в «Императорском катехизисе» 1806 г., где непочтительность к императору влекла вечное проклятие. Но прежде всего он дал нотаблю два знака социального отличия — орден Почетного легиона* и доступ в новое дворянство, возникшее в 1806 г. в императорской семье и формально организованное в 1808 г., когда маршал стал его светлостью, министр — бароном, а президент избирательной коллегии — графом. Предполагалось, что эти новые элиты включат в себя старое дворянство и все они вместе обеспечат поддержку династии. Будущее вскоре показало пределы такой возможности.
Перебои в системе. Если около 1810 г. создавалось впечатление, что общество функционирует слаженно, то «тому способствовали два фактора: тяжелая рука императора в качестве организатора и победоносная война, радующая сердца и приносящая деньги. А вот тяжелая война, быстро переставшая быть победоносной, и малейшие скрипы в механизме затормозили его ход; начались
кризисы и недовольство. Религиозное недовольство из-за возобновления конфликта с папой (чье государство в 1809 г. конфисковали), который отказался дать каноническую инвеституру* епископам и тем самым способствовал сближению роялистов с католиками. Экономическое и социальное недовольство как следствие континентальной блокады, трудностей со снабжением, роста косвенных налогов, «объединенных пошлин»: в Кане в 1812 г. вспыхнули мятежи, для острастки пришлось прибегать к расстрелам, и буржуазия начала опасаться за свои интересы. Наконец, воинская повинность стала невыносимой тяготой, дезертиров становилось все больше, и английская пропаганда получила все возможности для распространения легенды о людоеде — пожирателе свежей плоти. Шаткость положения обнаружилась в октябре 1812 г., когда странный генерал Мале заставил всех поверить в смерть императора и никому не пришло в голову начать процесс законного наследования престола. А уж с возникновением настоящих угроз, в ходе русской, германской, французской кампаний, проявилась реальная нестабильность политического устройства. Армия была на высоте, но ее командиры — не всегда. Возможно, народ мог бы снова стать вооруженной нацией образца Второго года, но Наполеон не хотел быть «императором жакерии». Что касается нотаблей, то они предпочли поручить защиту приобретений, которые дал им Наполеон, его врагам. Преобразованное общество отвернулось от того, кто его вылепил, и наполеоновская система рухнула, в то время как его дело продолжало жить.
Революция и империя: двадцать пять лет экономического застоя
Таким образом, после двадцати пяти лет внутренних и внешних бурь во Франции изменились политические
и социальные структуры и, возможно, психология. Но экономического преобразования не произошло.
Демография. Внешне демографическая ситуация выглядела благоприятной. С 1789 по 1815 г. население выросло с 26,5 до 30 миллионов человек, и это несмотря на все превратности: 1250 тысяч погибших (или пропавших, или оставшихся за рубежом) во внешней войне, 20 тысяч жертв террора, значительное, но спорное число жертв гражданской войны, прежде всего в Вандее, — эта гекатомба унесла жизни в основном мужчин, создав значительную диспропорцию в рядах населения наподобие той, какая возникнет в 1918 г. Но проявились и глубинные тенденции. Семейная ячейка стала менее прочной, чем в остальной Европе, потому что с 1792 по 1816 г. официально допускался развод. Ее численность тоже стала меньше: в 1789 г. люди младше двадцати лет составляли 45% населения, а в 1815 г. — 41%. С тех пор и началось слабое демографическое развитие Франции в XIX в.
Экономика. В этом обществе экономическая динамика и экономические новации были явлением редким. Главной жертвой войн стала внешняя торговля, которая в XVIII в. переживала экспансию, а теперь натолкнулась на огромные препятствия: контроль Англии над морями, политику блокады, а также восстание черных рабов на Сан-Доминго в 1791 г., положившее конец функции перераспределения колониальных товаров; торговый маршрут Северная Америка — Западная Европа пошел мимо Франции, и французские порты, примыкающая к ним местность, многочисленные промышленные предприятия, работающие на привозном сырье, вступили н стадию упадка, во многом объясняющего будущий контраст между экономикой северо-восточной и юго-западной Франции.
Промышленность в своем развитии пережила более резкие контрасты. Отдельные отрасли прогрессировали: хлопчатобумажная, которая воспользовалась Амьенским миром, чтобы провести модернизацию на основе английского материала, химическая, на пользу которой пошел технический прогресс (открытие Лебланом способа получения соды), шелковая, получавшая заказы от двора, производство свекловичного сахара, испытавшее в тот период первый подъем; но целые направления промышленности Запада сошли на нет, начинания, порожденные протекционистским волюнтаризмом, оказались непрочными, вызванный блокадой дефицит разных товаров усугубился. И наконец, попытки оживить промышленность не дали большого эффекта.
Поскольку крестьянский мир, в основном удовлетворенный своей судьбой — даже если четко отличать имущих крестьян от безземельного крестьянства, — представлял собой систему, мало склонную к творческим решениям и бедную капиталом, которая, если не переживала особых кризисов, лишь немногих отщепенцев отправляла в ряды того, что могло бы стать промышленным пролетариатом, и не пошла по пути аграрной революции, Франция осталась вне сферы великих преобразований и позволила Англии увеличить отрыв. Экономика, которая не любит перебоев, заставила Францию расплатиться за потрясения, которые та пережила в эту четверть века.
Документ 1. Префект империи
1. Люсьен Бонапарт, министр внутренних дел, — префектам (26 апреля 1800 г.):
Вся идея управления и целостности была бы погублена, если бы каждый префект мог строить свое поведение на основе собственного мнения о законе или об акте правительства. Он становится простым гражданином, когда, вместо
того чтобы исполнять указания, имеет мысль, отличную от мысли правительства, а особенно когда ее высказывает.
Общие идеи должны исходить из центра, и оттуда же должен поступать единообразный и общий импульс; и я с огорчением вижу, что некоторые из вас, несомненно с похвальными намерениями, берут на себя труд толковать законы, что они общаются с управляемыми через посредство циркуляров, объявлений, что они наполняют газеты рассказами о своих делах. Не такого управления желает правительство. <...>
Thuillier, Guy. T^moins de I’administration: de Saint-Just й Marx. Paris; Berger-Levrault, 1967. P. 65-66.
2. Наполеон — Лас Казу (1816):
Организация префектур, их деятельность, полученные результаты были восхитительными и чудесными. Один и тот же импульс в один и тот же момент передавался сорока миллионам человек; и благодаря этим местным центрам деятельности во всех конечностях движение было столь же быстрым, как в самом сердце. Префекты, располагая всей властью и местными ресурсами, которые им были предоставлены, сами были императорами в миниатюре; а поскольку они обладали силой лишь благодаря первичному импульсу, будучи его орудиями, поскольку их влияние проистекало только из занимаемой ими в данный момент должности, поскольку они не владели ничем на земле, которой управляли, они имели все преимущества великих абсолютных агентов прошлого и никаких их недостатков.
Mdmorial de Sainte-HSlfene / / Dainville, Franqois de;
Tulard, Jean. Atlas administratif de I'Empire frangais d’apres Tatlas r£dig£ par ordre du due de Feltre en 1812.
Geneve; Droz: Paris; Minard. 1973. Notice, p. 14.
Первый текст, взятый из ^Сборника циркуляров министра внутренних дел», — это циркуляр, который через два месяца после выпуска закона от 28 плювиоза VIII года (17 февраля 1800 г.), создавшего должность префекта, написал Люсьен Бонапарт, в то время министр внутренних дел (несколько позже он отошел от политической жизни, когда его брат пожелал стать императором). Он
указывает пределы действия префектам, чья единственная обязанность — точно выполнять решения правительства.
Второй текст взят из «Мемориала Святой Елены», опубликованного в 1823 г. и написанного на основе заметок, которые граф де Лас Каз сделал за несколько месяцев, которые этот бывший докладчик Государственного совета провел рядом с Наполеоном на Святой Елене, с августа 1815 г. по ноябрь 1816 г. Эти слова были записаны 7 ноября 1816 г. Наполеон, знавший, что эти записки будут опубликованы, занимался собственной апологией и, будучи осведомлен о критических замечаниях насчет созданной им чрезмерной централизации, подчеркнул здесь важное значение префектов — мощных, эффективных и при этом послушных посредников центральной власти.
Оба отрывка описывают реальное содержание функции префекта, характерное для французской администрации вплоть до наших дней.
Документ 2. Война в Испании в 1811 г. глазами майора Паркена
Отряд снова выступил в путь, двинувшись в направлении Вальядолида; мы по-прежнему занимались тем же партизанским ремеслом, и враг постоянно заранее знал о нашем продвижении. Тем не менее однажды, прежде чем вступить в деревню Нева-дель-Рей, мы имели стычку с бандой Лам-песинадо. обратив ее в бегство. Мы взяли некоторое число пленных, которых расстреляли, так как по пути обнаружили нескольких наших пехотинцев повешенными. Эти несчастные дали возможность себя повесить, на миг отстав от конвоя. <...>
[Паркеи берет других пленных.! Мы узнали, что они принадлежат к отрядам одного кюре, монаха-расстриги, человека из самых беспощадных, который перерезал дорогу между Вальядолидом и Саламанкой; он вешал пленных на виселицах, которые нарочно ставил на дороге. <...> Эти несчастные [пленные испанцы] могли бы надеяться сохранить жизнь, если бы майор не приказал их обыскать. Это обстоя
тельство было для них роковым, потому что у одного из них, по виду офицера, со свежим сабельным шрамом на лице, нашелся портфель с распиской на синей бумаге, на-писанной по-французски и предназначенной для отправки по почте из Вальядолида.
Этот портфель раньше принадлежал французскому офицеру, труп которого мы нашли на дороге. Поэтому суд над этими двумя партизанами не был долгим.
Майор де Веринъи приказал поставить их на колени у стены лачуги, где были привязаны их лошади. Расстрельная команда вскинула оружие, и они пали под выстрелами, осенив себя крестом и произнеся слова: «Умереть за Бога, умереть за родину — вот смерть всякого испанца».
Parquin, Denis-Charles. Souvenirs du commandant Parquin, pr^sentes et annotes par Jacques Jourquin. Paris;
J. Tallandier, 1979.
Дени-Шарль Паркен (Париж, 1786—Дуллан, 1845) в молодости прошел всю Европу в качестве офицера легкой кавалерии наполеоновских войск. В правление Орлеанской династии он помогал будущему Наполеону III в попытках захватить власть и был за это посажен в тюрьму. В 1843 г. опубликовал воспоминания, представляющие собой одновременно достоверный военный дневник и личный дневник «смельчака, фанфарона, бахвала и донжуана» (Журкен).
Текст описывает войну в Испании, которую Наполеон вел с 1808 по 1814 г. с целью принудить полуостров — включая Португалию — примкнуть к континентальной блокаде: беспощадная герилья, в которой для испанского лагеря было характерно ожесточение патриотичного и христианского народа, поддержанного своим духовенством, а для французского лагеря — страх.
22. КОНСТИТУЦИОННАЯ МОНАРХИЯ ВО ВРЕМЕНА НОТАБЛЕЙ
За треть столетия во Франции произошло две попытки создать конституционную монархию. После Реставрации Июльская монархия закрепила либеральные завоевания 1789 г. Жизнь общества определялась противостоянием между миром нотаблей и народом. Преобразование экономики началось с 1840 г.
Реставрация
Формирование режима. Людовик XVIII 4 июня 1814 г. даровал Конституционную хартию. Сам термин уходит корнями во времена Старого порядка. Преамбула утверждала, что «вся власть во Франции пребывает в особе короля», и отвергла суверенитет народа. Но, представленная как уступка, Хартия признавала политические и социальные завоевания Революции: равенство перед законом, равный доступ ко всем гражданским и военным должностям, личную свободу, право собственности — результаты продажи национальных иму-ществ не стали оспаривать. Конечно, были поставлены пределы свободе религии (в самом деле, католическая религия была «государственной») и свободе печати: последней следовало считаться с законами, обуздывающими злоупотребления. Однако основы либерального и буржуазного общества, порожденного Революцией, затронуты
не были. Компромисс 1814 года исключал восстановление общества Старого порядка.
Система власти предоставила королю исполнительную власть, право назначения министров, законодательную инициативу. Для обсуждения законов были созданы два собрания — палата пэров, члены которой назначались королем, и палата депутатов, избиравшаяся на основе избирательного ценза*: избиратели должны были платить прямой налог в 300 франков, а право быть избранным давал прямой налог в 1000 франков. Тем самым политическая жизнь стала уделом меньшинства: голосовать могли менее 90 тысяч французов. Министры, назначенные королем, не несли политической ответственности перед палатами. Таким образом, этот режим, представительный и конституционный, не был парламентским, где правительству, оказавшемуся в меньшинстве в парламенте, приходилось подавать в отставку.
Работе созданных Хартией институтов, ставших компромиссом между «правами и прерогативами короны» и чаяниями либералов, вначале способствовала политическая осторожность Людовика XVIII. Брат Людовика XVI граф Прованский принял титул Людовика XVIII в 1795 г., после смерти сироты из Тампля (сына Людовика XVI). Он желал «национализировать королевскую власть и рояли-зировать нацию». Но если первая Реставрация, в 1814 г., прошла гладко, то вторая (после разгула страстей, вызванного Ста днями, возвращением Наполеона к власти и последующим поражением при Ватерлоо) сопровождалась насилиями. На Юго-Востоке и на Юго-Западе были перебиты сотни бонапартистов. В этой атмосфере, где «ббльшие роялисты, чем сам король», ультрароялисты, требовали осуждения сторонников Ста дней, и произошли выборы. По их итогам к концу августа 1815 г. была сформирована, по выражению Людовика XVIII, «Бесподобная
палата». Правительство провело через нее исключительные законы. Маршал Ней, герой наполеоновских походов, был осужден палатой пэров и расстрелян 7 декабря 1815 г. В администрации провели «чистку» — тогда это слово и вошло в политический словарь.
Политическая жизнь при Реставрации. Людовик XVIII призвал к власти бывшего эмигранта, отличающегося умеренными взглядами, — герцога де Ришелье. Тот, как и союзники, не желал дальнейшего распространения реакции. 5 сентября 1816 г. король издал ордонанс о роспуске «Бесподобной палаты». Выборы в октябре 1816 г. дали большинство конституционалистам, главой которых был граф Деказ, сменивший в 1818 г. Ришелье. Но убийство герцога Беррийского, наследника престола, 13 февраля 1820 г. повлекло за собой отставку Деказа и положило конец попытке либерального царствования, предпринятой Людовиком XVIII. После краткого правления Ришелье к власти пришли «ультра» во главе с графом де Виллелем, которого оставил главой правительства и граф д’Артуа, брат Людовика XVIII, вступивший на престол под именем Карла X в сентябре 1824 г. Новый суверен был предан делу ультрароялистов. Закон о двойном вотуме, дававший два голоса четверти избирателей — крупнейшим налогоплательщикам, обеспечил ультра большинство в палате. Закон о печати посягал на либеральные ценности: он вводил предварительное разрешение, допускал восстановление цензуры посредством ордонанса, передавал рассмотрение нарушений от суда присяжных исправительному суду.
Заговоры, которые в 1821-1822 гг. организовало тайное общество карбонариев, потерпели неудачу. Применение силы не нашло много подражателей. Зато либеральная оппозиция успешно изобличала влияние церкви на поли
тику, происки «поповской партии» и посягательство на завоевания Революции, выраженное в возмещении эмигрантам стоимости их владений, проданных в качестве национальных имуществ. Победа оппозиции на выборах 1827 г. привела к отставке Виллеля в январе 1828 года. Король сформировал правительство, близкое к умеренным. Но эта попытка примирения быстро сошла на нет. 8 августа 1829 г. Карл X поручил формирование правительства «ультра» — князю Жюлю де Полиньяку. Когда в марте 1830 г. возобновились заседания парламента, адрес*, за который проголосовал 221 депутат от оппозиции, констатировал отсутствие «единения» между политическими взглядами правительства и чаяниями народа. 16 мая палата была распущена. Суверенитет короля вступил в открытый конфликт с суверенитетом народа, представленного палатой.
Июльская монархия
Революция 1830 г. Выборы усилили оппозицию. Карл X, вдохновленный успешным захватом Алжира 5 июля, обнародовал 25 июля четыре ордонанса, как ему позволяла статья 14 Конституционной хартии. Они восстанавливали предварительное разрешение для выпуска газет и исключали торгово-промышленный налог (patente) из избирательного ценза, лишая торговцев и промышленников избирательного права в пользу земельных собственников. Палата распускалась, и назначались новые выборы.
Журналисты, собранные Тьером в редакции газеты «Насьональ», призвали к сопротивлению. В ответ на клич молодых людей из тайных обществ студенты, служащие, рабочие, прежде всего печатники, возвели баррикады в восточных кварталах Парижа. Армия насчитывала
менее 12 тысяч человек, мало желающих сражаться с народом, который поднял трехцветное знамя. После трех дней боев армия оставила Париж. Журналисты «Насьо-наль» и либеральные политики уже несколько месяцев призывали сменить династию и обратиться к герцогу Орлеанскому, кузену короля. Как и английская революция 1688 г., это означало «смену лиц без смены сущности». Эта маленькая группа навязала всем свое решение. Утром 30 июля манифест, составленный Тьером, выдвинул кандидатуру герцога Орлеанского, «принца, преданного делу Революции... короля-гражданина», верного сторонника трехцветного флага и Хартии.
Герцог Орлеанский принял от депутатов и пэров должность генерального наместника королевства. 31 июля он направился в Ратушу и вышел на балкон, обнявшись с Лафайетом и набросив на плечи трехцветное знамя. Народ бурно приветствовал его. Орлеанисты ловко использовали победу республиканцев. Карл X, удалившись в Рамбуйе, хотел спасти династию, отрекшись в пользу внука — герцога Бордоского Генриха V и назначив герцога Орлеанского регентом. Тщетные попытки. На Рамбуйе двинулась колонна Национальной гвардии. Карл X не захотел бороться и укрылся в Англии. Страна приняла парижскую революцию. 9 августа Луи-Филипп 1 был провозглашен «королем французов», принеся присягу на Хартии, пересмотренной палатами.
Преамбула к Хартии была исключена, поскольку представляла дело так, будто «жалует французам права, по сути им принадлежащие». Католическая религия была уже не государственной, а «религией, которую исповедует большинство французов»: это был возврат к формулировке из конкордата. Цензура отменялась. «Франция возвращала себе свои цвета» — трехцветный флаг. Немногие изменения были внесены в организацию власти:
палаты получали законодательную инициативу. Палата депутатов избирала своего председателя. Избирательный ценз снизился с 300 до 200 франков, ценз, дававший право быть избранным, — с 1000 до 500 франков. Минимальный возраст избирателя уменьшился с 30 до 25 лет, избираемого — с 40 до 30 лет.
Июльская революция имела двоякое значение — политическое и социальное. Она закрепила победу национального суверенитета над монархическим правом, победу либеральной буржуазии над аристократией и духовенством. 1830 год в полной мере был следствием 1789 года. Опорой режима стала буржуазная милиция — Национальная гвардия, куда во избежание мятежей принимались лица, платящие личный налог и способные сами купить экипировку.
Царствование Луи-Филиппа. Король-гражданин, буржуазный король, обладавший добродетелями и пороками буржуазии своего времени, Луи-Филипп был королем из рода Бурбонов и желал укрепить личную власть в противовес власти министров. Своих целей он добился лишь с 1840 г. Поначалу, пока революционное возбуждение не улеглось, режим должен был иметь дело с рабочими волнениями, мятежами, которые поднимали тайные общества республиканцев (ведь у них отобрали победу), происками легитимистов.
Расширит ли новый режим либеральные реформы и поддержит ли революционные движения, только что начавшиеся в Европе? Этого желали министр Лаффит и «партия движения». Но 13 марта 1832 г. Луи-Филипп пригласил возглавить правительство банкира Казимира Перье, который сформулировал программу «истинного центра»: «Внутри — порядок без жертвоприношений ради свободы, снаружи — мир безо всяких уступок
честью». Казимир Перье, а потом его преемники (лидер «партии сопротивления» умер от холеры в апреле 1832 г.) справились с социальными волнениями, попыткой легитимистского восстания, участников которой вдохновляла герцогиня Беррийская, с республиканскими тайными обществами. Расправы были жестокими, особенно в апреле 1834 г., когда в квартале парижской ратуши были возведены баррикады и когда солдаты перебили всех жителей дома на улице Транснонен, откуда раздался один ружейный выстрел. Изданный в сентябре 1835 г. закон о печати карал за оскорбление короля, нападки на принцип или форму правления.
Республиканцы отказались от насильственных действий и приняли название «радикалы», позаимствованное в Англии. В палате их была лишь горсть, объединенная вокруг Ледрю-Роллена. Легитимистской оппозицией, вступившей на путь парламентской борьбы, руководил Беррье, выдающийся адвокат и оратор. Часть легитимистов добавила к традиционному требованию децентрализации демократическое требование всеобщего избирательного права.
В орлеанистском лагере, но в оппозиции «династические левые» требовали снижения ценза и активной внешней политики. Вожди «партии сопротивления» — герцог де Брольи, Тьер, Гизо, — объединившись после смерти Казимира Перье, впоследствии разделились. Луи-Филипп имел все возможности, осуществляя личное правление, навязывать свою волю сторонникам правления парламентского, то есть правления большинства палаты. С октября 1840 г. до конца существования режима ведущим министром был Франсуа Гизо. Этот протестант из университета, либеральный доктринер, взгляды которого становились все консервативней, правил в полном согласии с королем. Он заботился о развитии начального
образования {документ 1, с. 328), но отказывался сколько- нибудь расширять рамки ценза, отвечая: «Трудитесь и экономьте, разбогатеете и станете избирателем». Его нежелание реформировать избирательное право способствовало ослаблению устоев режима. Его внешняя политика мира, основанная на «Сердечном согласии» с Англией, воспринималась как унижение национального достоинства.
Французское общество при конституционной монархии
Политический и социальный вес элит. За тридцать три года существования конституционной монархии прочно укоренились обычаи парламентской деятельности: регламент работы собраний, правила разработки бюджета и его контроля, введенные законом от 1818 г., ежегодное голосование за закон о государственном бюджете. Качество парламентских дебатов, подъем партийной прессы, место политической борьбы в обществе и ставки, которые делались в этой борьбе, показывают, насколько оживленной в то время была политическая жизнь. Но она затрагивала лишь меньшинство: в конце режима Июльской монархии во Франции было всего 240 тысяч избирателей, газеты выписывало 200 тысяч человек. Франция вступила в эпоху либерализма, но не демократии. Всеобщего избирательного права, основы политической демократии, требовали только республиканцы. И лишь немногие грезили о социальной демократии, очень далекой от реалий времени.
В самом деле, главной чертой общества того времени был контраст между элитами и народом. В рядах элит аристократия в 1830 г. утратила свою политическую роль. Но очень часто дворяне-легитимисты, покидавшие
государственную службу и удалявшиеся на свои земли, тем самым укрепляли свое влияние на местах. В государстве и обществе усиливались и позиции крупной буржуазии. Но в ее возвышении определяющую роль играло вовсе не владение банками и промышленными предприятиями. Первостепенное значение имела такая общественная функция, как владение земельной собственностью — источником уважения и дохода. Эта буржуазная Франция, старавшаяся распоряжаться своим достоянием экономно и благоразумно, поначалу не была капиталистической Францией. Она желала иметь, по выражению Гизо, «свободу и досуг», чтобы предаваться умствованиям и участвовать в общественных делах.
Народные слои (документ 2, с. 330). Подавляющее большинство народных классов составляли крестьяне. Их положение было очень разным: одно дело — собственники, или хозяева, которые сумели воспользоваться перемещениями собственности в революционную эпоху и продавали часть своих продуктов на рынке, а другое — совсем мелкие крестьяне, парцеллярии и поденщики. К социальным различиям добавлялись региональные. Сельская Франция начала XIX в. еще недалеко ушла от архаичной Франции. Связь была медленной, городские ценности и идеи оставались для крестьян чем-то далеким, апогея достигли фольклорные традиции, по-прежнему в чести были местные говоры.
К городскому населению принадлежали разные слои — от мира лавок и ремесла, близкого к народной буржуазии, до «опасных классов* предместий, неукорененного и колеблющегося населения, готового примкнуть к любому возмущению, новых «варваров» в глазах буржуазии. Рабочие, «трудящиеся классы», составляли разнородную группу. Еще накануне 1848 г. рабочие крупной промышленности составляли всего около четверти тру
довых ресурсов. Больше всего рабочих трудилось на мелких предприятиях, таких как строительные (строительство в Париже той эпохи было важнейшей отраслью промышленности). Самым бедственным было положение ткачей и ткачих, работавших на дому на предпринимателя. Это их в первую очередь описывали анкеты филантропов и наблюдателей за жизнью общества. Это у них условия проживания, рабочее время, заработки были самыми незавидными. И не в этой среде, а у рабочей аристократии из представителей старых ремесел, обладавших настоящей квалификацией, культурными традициями, желанием просвещаться, появились первые активисты зарождавшегося рабочего движения, быстро попавшего под влияние республиканских и социалистических идей. Эта Франция, все еще традиционная, с 1840 г. претерпела решительные изменения. В то время как имел место определенный демографический рост — в 1846 г. население составило 35 402 тысячи против 30 462 тысяч в 1821 г., — снижение нормы рождаемости сопровождалось постепенным снижением нормы смертности. Правда, население Франции росло с меньшей скоростью, чем население других стран Европы. Промышленность благодаря развитию железных дорог и металлургии вступила в фазу быстрой экспансии, которая будет продолжаться до 1860-х гг. Но в 1848 г. Франция использовала всего 1900 километров железных дорог, тогда как Англия — 6450, а Пруссия — 3500.
Романтизм и религия. В противовес рационализму Просвещения и господствующим буржуазным ценностям возникли мятежные романтические настроения. В целом поэты и писатели, от Ламартина до Гюго и от Мюссе до Виньи, музыканты, как Берлиоз, художники, как Делакруа, имели одни и те же идеалы: они превозносили силы чувства и индивидуальности и были преданы
культу народа — угнетаемого за рубежом, в Греции, Польше, Италии, страдающего от эгоизма собственников в самой Франции. У школьной молодежи, у того узкого слоя городского населения, который разделял чаяния своего времени и участвовал в современных ему дебатах, романтизм нашел широкий отклик.
Романтизм неотделим от религиозного возрождения, которое после революционных разрушений проявилось вне церкви и в ее стенах. У протестантов оно имело облик «пробуждения» [ривайвелизма], у католиков — движения сторонников Ламенне. Фелисите де Ламенне в своем «Опыте о равнодушии к вопросам веры» в 1819 г. призывал французскую церковь повернуться лицом к Риму, порвать с галликанской традицией, избавиться от опеки государства. После революции 1830 г. в газете «Авенир» [Будущее] он призывал к примирению идей Бога и свободы. Рим вскоре осудил Ламенне, который покинул церковь, но клирики и миряне, оставшиеся в лоне церкви, подготовили обновление католицизма, которое приносило свои плоды с 1840-х по 1860-е гг. В самом общем виде религиозность того времени была одной из составляющих «духа 1848 года».
Документ 1. Закон П«зо о начальном образовании от 28 июня 1833 г.
Раздел I. О начальном образовании и его предмете Ст. 1. О начальном образовании и его предмете.
Первичное начальное образование должно включать нравственное и религиозное образование, чтение, письмо, элементы французского языка и счета, установленную законом систему мер и весов.
Высшее начальное образование должно, кроме того, включать элементы геометрии и формы ее практического применения, прежде всего технический чертеж и межевое дело, понятия физических наук и естественной истории, приме
нимые в обиходе, пение, элементы истории и географии, прежде всего истории и географии Франции. В зависимости от местных нужд и средств в программу первичного образования можно будет включать подробности, какие будут сочтены уместными.
Ст. 2. Всегда будет запрашиваться мнение отцов семейств, с которым будут считаться в вопросе религиозного воспитания детей.
Ст. 3. Начальное образование может быть частным или общественным.
Раздел II. Частные начальные школы
Ст. 4. Любой индивидуум не моложе восемнадцати полных лет сможет заниматься профессией учителя начальной школы и возглавлять какое-либо учреждение начального образования при единственном условии — он должен будет предварительно предъявить мэру коммуны, где намерен держать школу:
1) свидетельство об окончании курса обучения, полученное после экзамена и соответствующее уровню школы, которую он хочет учредить;
2) характеристику, удостоверяющую, что получатель данного свидетельства достоин по своим моральным качествам заниматься обучением. Эта характеристика по ходатайству трех муниципальных советников будет выдаваться мэром коммуны или каждой из коммун, где он жил в течение трех лет. <...>
Раздел 111. Общественные начальные школы
Ст. 8. Общественные начальные школы — это школы, которые полностью или частично содержатся за счет средств коммун, департаментов или государства.
Ст. 9. Каждая коммуна обязана либо сама, либо объединившись с несколькими соседними коммунами содержать самое меньшее одну первичную начальную школу.
В случае, если это позволят местные обстоятельства, министр общественного образования сможет по просьбе муниципального совета разрешить в качестве коммунальной школы основать школу, предназначенную для более глубокого изучения одного из культов, которые признаны государством.
Ст. 10. Коммуны — административные центры департаментов, а также коммуны, население которых превышает шесть тысяч человек, должны будут, кроме того, иметь высшую начальную школу.
Ст. 11. Каждый департамент будет обязан содержать одну нормальную начальную школу [институт для подготовки учителей начальной школы) — либо сам, либо объединившись с одним или несколькими соседними департаментами. Вопрос объединения нескольких департаментов ради содержания нормальной школы будут рассматривать также генеральные советы. Для такого объединения потребуется королевский ордонанс.
Ст. 12. Всякому учителю коммунальной школы следует предоставить:
1) должным образом приспособленное помещение, пригодное как для жительства, так и для приема учеников;
2) постоянный оклад, не менее двухсот франков для учителей первичной начальной школы и четырехсот франков — для учителей высшей начальной школы.
Этот закон, который носит имя Гизо, ставшего в октябре 1832 г. министром общественного образования, закрепляет организационные основы начального образования: он допускает сосуществование общественных и частных школ, создает высшие начальные школы, вводит одну нормальную школу на департамент (кроме случаев объединения департаментов) и определяет принципы комплектования, задачи образования и условия оплаты и содержания учителей.
Документ 2. Трудящиеся классы во Франции к 1848 г.
Было бы тяжкой ошибкой смешивать в одном исследовании трудящихся городов и деревень, рабочих больших заводов — предприятий со строгой организацией и цеховых ремесленников.
Этих различных представителей промышленного семейства нужда гнетет не в равной мере. Есть огромное различие между крестьянином, который работает на открытом воздухе и владеет хижиной, в которой родился, и мануфактурным
рабочим» прикованным к колесам своего механизма и часто неспособным заплатить за тот жалкий и нездоровый угол, который он снимает. Точно так же нельзя путать умелых работников Юры и Пикардии, летом земледельцев, зимой часовщиков или слесарей, с чахлыми обитателями подземелий Лилля, как попало набившимися в такие грязные жилища, что один вид их внушает ужас. В пределах самой столицы искусные и оседлые рабочие с улицы Сен-Мартен не имеют ничего общего с бродячими тряпичниками с улицы Муффтар и из предместья Сен-Жак.
Адольф Бланки. Трудящиеся классы во Франции в 1848 году
Либеральный экономист Адольф Бланки (1798-1854) в своем докладе «Трудящиеся классы во Франции в 1848 году* подчеркивает разнородность мира трудящихся — географическую, в зависимости от рода деятельности и условий жизни.
23. РЕВОЛЮЦИЯ 1848 Г.
И ВТОРАЯ ИМПЕРИЯ:
От демократической республики к авторитарной демократии
Сама Июльская монархия рухнула с началом демократической и социальной революции 1848 г. После революционного возбуждения и последовавшей за ним реакции Вторая империя стала опытом создания авторитарной демократии, которую какое-то время укрепляли успехи в экономике и внешней политике. Этот режим либерализовался, но не выдержал поражения 1870 г.
Революция 1848 г. и Вторая республика
Революционное движение. Революция 1848 г. не была движением, изолированным от других европейских стран. Беспорядки имели глубокие причины. Источником февраля 1848 г. стал тяжелый экономический кризис аграрного происхождения, который с 1846 г. свирепствовал в Европе. Но постепенное развитие демократических устремлений и республиканской идеи при Июльской монархии внесло свой немаловажный вклад. 22 февраля 1848 г. в Париже разразилась революция, став завершением одной банкетной кампании, какие служили предлогом для политических собраний либералов. 24 февраля отрекся король Луи-Филипп и была провозглашена республика. В умах современников слово «республика» ассоциировалось с воспоминаниями о Великой революции 1789 и 1792 гг., теми воспоминания-
ми, которые только что пробудили первые книги по общей истории революции — Мишле, Луи Блана, Ламартина.
После провозглашения республики во Временном правительстве собрались члены двух редакций — газеты «Насьональ», умеренно-республиканской, и газеты «Реформ», радикальной. Самым знаменитым из министров был поэт Ламартин, тогда находившийся на вершине славы. Первые недели существования молодой республики стали триумфом «духа 1848 года», порожденного благородным сочувствием к страдающему Народу и угнетенным народам, великой воли к равенству, романтизмом (документ 1, с. 343). Образ священника, благословляющего дерево свободы на деревенской площади, очень популярный в то время, прекрасно воплощает этот период единодушия.
Временное правительство приняло некоторые меры капитальной важности: назначило выборы в Учредительное собрание на основе всеобщего избирательного права, провозгласило свободу печати и собраний, отменило смертную казнь и рабство в колониях. Под нажимом клубов и социалистических течений, тогда крайне активных, правительство также провозгласило право на труд и создало «национальные мастерские», чтобы дать работу безработным рабочим, которых из-за кризиса в Париже было много. Эти «национальные мастерские» на деле были только бледной тенью «социальных мастерских», за которые ратовал член правительства, социалист Луи Блан. Наконец, была создана «правительственная комиссия для трудящихся», которой было поручено рассматривать социальные проблемы.
Первые выборы на основе всеобщего избирательного права состоялись на Пасху, 23 апреля 1848 г. Если в Париже
под влиянием экономических и финансовых проблем атмосфера ухудшилась, то в провинции еще царил «дух 1848 года». Доля участвующих в выборах была значительной: избирательный корпус, в состав которого, однако, не входили женщины, от 240 тысяч в конце Июльской монархии вырос до 9395 тысяч избирателей. Из них проголосовало 7835 тысяч, то есть 84%. Блестящая победа умеренных республиканцев позволила Собранию избрать временную Исполнительную комиссию в составе пяти человек, куда вошли Ламартин и радикал Ледрю-Роллен.
Спад. Принц Луи Наполеон. Но вскоре трения усилились. Катастрофическую финансовую ситуацию усугубляли многочисленные банкротства и прежде всего непопулярный 45-сантимный налог (плюс 45 сантимов к каждому франку уплачиваемых налогов). На исходе «дня 15 мая» главных вождей социалистов, в том числе Барбеса и Бланки, арестовали. «Национальные мастерские», считавшиеся главным очагом агитации, 22 июня были распущены. Эта мера вызвала настоящую гражданскую войну, недолгую (с 23 по 26 июня), однако кровопролитную. Восток Парижа, революционный и рабочий, столкнулся с буржуазным Западом. Войска под командованием генерала Кавеньяка, привычного к африканским войнам, и Национальная гвардия из «хороших кварталов» безжалостно подавляли сопротивление баррикад. «Июньские дни», стихийная революция, вызванная страшной нищетой, определили будущее Второй республики: поскольку парижские буржуа и провинция отождествили их с якобинским террором, эти дни подтолкнули республику к эволюции в реакционном направлении, так что рабочее движение было отброшено в оппозицию и классовая борьба усилилась. Священный народ весны
1848 г. превратился в «гнусную толпу», проклинаемую Тьером.
Эта перемена проявилась в дебатах по поводу Конституции. Депутаты отказались вписать в нее право на труд и образование. Конституция была принята 4 ноября 1848 г. Она предоставляла исполнительную власть президенту республики, избираемому на четыре года на основе всеобщего избирательного права. Однако, чтобы не допустить слишком сильной личной власти, президента можно было переизбирать не раньше чем через четыре года после истечения срока его власти. Законодательная власть принадлежала одному только Законодательному собранию, избираемому на три года на основе всеобщего и прямого избирательного права. На случай конфликта между президентом и Собранием ничего не предусматривалось. Президентские выборы состоялись 10 декабря 1848 г. Значительно опередив Кавеньяка, кандидата от умеренных республиканцев, избран был Луи Наполеон Бонапарт, сын Луи и, следовательно, племянник Наполеона I. Нет никаких сомнений, что успеху принца во многом способствовали известность этого имени, память о порядке и величии, связанных с ним и воодушевлявших умы во время Июльской монархии. Однако его бурное прошлое и неоднозначная личность явно создавали впечатление неопределенности. Кто он — фаталист, верящий в свою звезду? Социалист, коль скоро написал «Преодоление пауперизма»? Или же революционер? Незадолго до Февраля он познакомился с тюрьмой, он длительное время жил в изгнании. После избрания он принес присягу республике, составил по преимуществу консервативное правительство и таким образом стал выглядеть сторонником «партии порядка», которая состояла из умеренных и монархистов вроде Тьера.
«Партия порядка» победила на выборах в Законодательное собрание 13 мая 1849 г., тогда как умеренные республиканцы потерпели унизительное поражение. Но в новом Собрании оказалось и меньшинство демократов-социалистов — монтаньяров. Поляризация политической жизни усилилась после мятежа 13 июня и последовавших за ним репрессивных законов, которые отменили свободу собраний, урезали свободу печати и дали правительству право вводить осадное положение. 15 марта 1850 г. закон Фаллу распространил свободу образования на среднее образование и усилил влияние церкви в сфере обучения.
К 1851 г. «партия порядка» осознала, что грядут новые выборы в Законодательное собрание. Чтобы помешать усилению монтаньяров, закон от 31 мая 1850 г. заметно ограничил избирательное право, сократив число избирателей с 9 миллионов до менее чем 7 миллионов (чтобы иметь право избирать, следовало проживать в данном кантоне не менее трех лет, — это ограничение было направлено прежде всего против рабочих без постоянного места работы). Монархисты в то время рассчитывали на реставрацию, но разногласия между легитимистами, сторонниками графа Шамбора, и орлеанистами обрекли их на поражение. В тот же период «принц-президент» привлек на свою сторону общественное мнение поездками в провинцию и укрепил свой авторитет. Не имея возможности в рамках Конституции получить второй мандат, он организовал государственный переворот 2 декабря 1851 г. — в годовщину Аустерлица и коронации Наполеона I. Переворот не встретил сильного сопротивления в Париже, еще не оправившемся от удара, полученного в июне 1848 г., но столкнулся с крупными восстаниями в монтаньярской провинции, юго-восточней линии Ла-Рошель — Мец. На республиканцев обрушились су
ровые репрессии: их арестовывали, депортировали или изгоняли. Согласно плебисциту от 21 декабря, проведенному после восстановления Луи Наполеоном всеобщего избирательного права, подавляющее большинство одобрило государственный переворот и позволило президенту республики оставаться у власти десять лет.
Авторитарная империя
Торжествующая империя. Быстро произошел переход к империи. Короткая Конституция типа консульской, принятая в январе 1852 г., признавала великие принципы 1789 г. и вводила авторитарный президентский режим: президент республики, назначаемый на десять лет, обладал всей исполнительной властью и нес ответственность только перед народом через посредство плебисцита. Он один мог вносить законопроекты, в то время как ослабленная законодательная власть делилась между Государственным советом, готовящим законы, Законодательным корпусом, голосующим за них без обсуждения, и консервативным Сенатом, имевшим право обсуждения конституционных вопросов.
Луи Наполеону оставалось только в ноябре 1852 г. объявить о восстановлении империи. Оно было одобрено триумфальным плебисцитом. Брак Наполеона III с Евгенией де Монтихо и рождение наследного принца в 1856 г., казалось, заложили прочные основы для империи. Первые годы были наполнены успехами как в военной и дипломатической сферах, так и внутри страны. Императору беспрекословно подчинялась администрация, которую он крепко держал в руках и служащие которой принимали присягу. Печати заткнули рот введением гербового сбора и прежде всего хитрой системой предупреждений: после третьего предупреждения прови
нившуюся газету закрывали. Поэтому печать была вынуждена практиковать самоцензуру. В общем, пользование всеми основными свободами было приостановлено.
Будучи авторитарным режимом, империя, конечно, основывалась на демократическом принципе всеобщего избирательного права, но им манипулировала администрация, назначавшая «официального кандидата», который один имел право на белый плакат, предназначавшийся для официальных объявлений. Выборы 1852 г. продемонстрировали покорность избирателей. Оппозиция свелась к фронде орлеанистских салонов, самоустранению легитимистов или подпольной деятельности республиканцев, пламенным защитником которых был Виктор Гюго, сосланный на остров Гернси. Немного по сравнению с теми слоями, которым империя была выгодна и которые составляли ее опору, деловые круги были довольны экономическим подъемом и восстановлением порядка, католики в массе своей поддерживали «нового Константина», армия ценила славу, которую принесла ей Крымская война 1854-1856 гг. против России, наконец — и прежде всего — в деревне царил порядок и всеобщее благоденствие.
Император, воспитанный на сенсимонистских идеях, лично интересовался экономикой, как раз переживавшей примечательное развитие. Новые условия, особенно повышение роли кредита и мобильности капиталов, решительным образом изменили экономическую ситуацию во Франции: именно при Второй империи были основаны, в частности, банки «Лионский кредит» и «Генеральное общество». В те же годы быстрее всего развивалось строительство железных дорог. Развитие транспорта дало возможность для постепенного создания национального рынка и для возникновения специализации самых передовых сельскохозяйственных регионов. В то же
время возникли новые формы розничной продажи, и Аристий Бусико открыл первый универмаг — «Бон марше».
Режим поддерживал этот экономический подъем, ведя политику поощрения масштабных работ в провинции, таких как дренаж и осушение Солони, насаждение леса в Ландах, и в Париже, где Осман, префект Сены с 1853 по 1866 г., создавал новый облик столицы, прорезал широкие магистрали. Таким образом, процветание империи было неоспоримым, и импульсы со стороны бонапартистского государства ему способствовали. Но не на все регионы это процветание распространялось в равной мере, и после первых лет царствования темпы роста существенно замедлились — даже еще до начала экономического кризиса, разразившегося в 1867 г. и свирепствовавшего в последующие годы.
Поворот. В тот самый момент, когда империя, казалось, находилась на вершине своего могущества, принятие в 1858 г. закона об общественной безопасности после покушения итальянского националиста Орсини на императора показало, что в императорской политике намечается поворот. Появление новых реалий пошатнуло устои империи. В 1859 г. Наполеон III вступил в войну на стороне пьемонтцев, чтобы помочь им объединить Италию. После короткой войны, отмеченной победами при Мадженте и Сольферино, Наполеон III подписал с Австрией перемирие. По нему Пьемонт приобрел Ломбардию, но не Венецию, тогда как Франция на основе плебисцита в 1860 г. присоединила к себе Савойю и Ниццу. Резкое изменение позиции императора, который, прекратив войну, горько разочаровал итальянцев, объясняется многими причинами. Одной из главных было его желание сохранить независимость Рима. Но угроза, которую эта переменчивая политика создала для
светской власти папы, встревожила ультрамонтански настроенных католиков. С тех пор их неприязнь к империи усилилась. Со своей стороны деловую буржуазию обеспокоила политика свободной торговли, начатая Наполеоном III после подписания франко-английского договора в 1860 г.
Потеряв эти опоры, империя была вынуждена искать поддержку у других слоев населения. Она обратилась к мелкой буржуазии и рабочим. То ли эту новую политику императору продиктовали обстоятельства, то ли таково было личное желание Наполеона III, вспомнившего прежние бои за свободу, — во всяком случае, 1860 год, на который внешне пришелся триумф авторитарной империи, стал началом постепенной эволюции к либерализму, продолжавшейся многие годы.
Либерализация империи. Падение
Политика расширения контактов. На выборах 1857 г. победили официальные кандидаты, и в Законодательном корпусе оказалось всего пять республиканцев. Возрождение оппозиции началось с восстановлением в 1860 г. права направлять адрес*. В 1863 г. было избрано 32 оппозиционера, в том числе 17 республиканцев. После своего возвращения в парламент в знаменитой речи от 11 января 1864 г. Тьер потребовал «пяти необходимых свобод»: личной свободы, свободы печати, свободы выборов, свободы национального представительства и свободы Законодательного корпуса руководить делами (документ 2, с. 345).
Империя предприняла ряд инициатив в сфере народного просвещения. Один за другим два министра, Ролан (1856-1863) и Дюрюи (1863-1869), старались развивать государственную систему образования и сдержи
вать безмерное расширение религиозного обучения. Закон 1867 г. в части, посвященной школам для небольших поселений (hameau), способствовал лучшему проникновению образования в сельскую местность, а также вводил светские женские школы. Появление циркуляра, создававшего курсы для среднего образования девушек, окончательно оттолкнуло католиков от Дюрюи, к которому они и прежде были настроены враждебно; теперь они потребовали его отставки.
Но наиболее непосредственно идеи Наполеона 1П проявились в социальной сфере. Отправка делегатов от рабочих в Англию на конференцию тред-юнионов и «манифест шестидесяти» 1864 г., требовавший выдвижения на выборах кандидатур от рабочих, вселяли надежду, что рабочие поддержат империю и отойдут от республиканцев. Правительство пошло на смелые меры, разрешив законом 1864 года рабочим создание коалиций и предоставив им право на стачку.
Однако попыткам власти расширить контакт помешало усиление политического недовольства и постепенный сдвиг Международного товарищества рабочих (МТР) к идеям социализма, произошедший отчасти под влиянием марксизма. В 1867 г. французская секция МТР была распущена. С другой стороны, неудачи во внешней политике тоже ослабляли империю. Франция никак не отреагировала на угрозу со стороны Пруссии, победившей Австрию в битве под Садовой в 1866 г. Мексиканская экспедиция, порождение американской мечты императора, закончилась в 1867 г. катастрофой.
Император в то время был вынужден эволюционировать в направлении либерализма. В 1867 г. он объявил о новых мерах. Было восстановлено право интерпелляции* (1867), в мае 1868 г. смягчили режим для печати и разрешили
публичные собрания. Эти реформы позволили новому поколению республиканцев печататься в газетах, в патетической форме выдвигая свои требования. В отличие от «людей сорок восьмого года» эти молодые республиканцы, прожившие двадцать лет при империи, старались действовать более эффективно и более рассудительно. Их лидером был молодой адвокат Леон Гамбетта, ставший в одночасье знаменитым благодаря одной речи в суде: защита журналиста Делеклюза (обвиненного в том, что призвал к подписке на сооружение памятника депутату Бодену, убитому во время переворота) дала ему возможность бросить резкие обвинения людям, находящимся у власти.
Падение режима. Выборы 1869 г. принесли отчетливый успех оппозиции. Правительство уже получило всего 4438 тысяч голосов против 3350 тысяч за оппозицию, в которую входили как республиканцы, так и монархисты. Занимавшая центристские позиции «третья партия» Эмиля Оливье требовала парламентского режима. Отныне «мамелюки», как называли непримиримых бонапартистов, оказались в меньшинстве. В сентябре 1869 г. император предоставил Законодательному корпусу право законодательной инициативы. Сдвиг в направлении парламентского режима и ответственности правительства перед Собранием, казалось, завершился созданием в январе 1870 г. правительства Оливье и сенатус-кон-сультом от апреля 1870 г., по которому сенат лишался права обсуждать конституционные вопросы. Но режим сохранял двойственный характер, он балансировал между либерализмом Эмиля Оливье и глубинными желаниями императора, враждебно относящегося к парламентскому режиму и рассчитывающего вернуть себе власть с помощью призыва к народу. Плебисцитарный цезаризм Наполеона Ш взял верх во время плебисцита в мае
1870 г. — 7538 тысяч «да» против 1500 тысяч «нет» согласились с хитро сформулированным утверждением: «Народ одобряет либеральные реформы, осуществленные императором в Конституции с 1860 года...» К великому разочарованию республиканцев, казалось, империя вновь прочно встала на ноги.
Но 19 июля 1870 г. Франция объявила войну Пруссии; поддавшись на провокацию Бисмарка, приверженцы авторитарной империи надеялись благодаря победе вернуть себе влияние. Провал военной реформы, предложенной в 1867 г., не позволил реорганизовать армию, плохо подготовленную и имевшую скверное командование. Французы терпели поражения в Эльзасе, а потом в Лотарингии. 1 сентября император, окруженный под Седаном с армией в 100 тысяч человек, попал в плен. 4 сентября в Париже была провозглашена республика, причем империя не нашла защитников. Она пала жертвой своей исконной двойственности и прямой ответственности императора перед страной.
Документ 1.1848 год: политическая... и социальная революция
Начинающаяся революция — совсем иная, нежели революция 1830 года, прежде всего намного менее кровавая, потому что убито и ранено было всего сотни две человек; намного менее спорная, потому что исчезнувший режим едва ли можно защищать и потому что за ним не стоит, как за Реставрацией, большая партия, сохраняющая ему почти религиозную приверженность и преданность. Республику провозгласили без фанатизма и без сопротивления; ее приняли все, потому что монархия, трижды испытанная Наполеоном, Людовиком XVIII и Луи-Филиппом, трижды доказала свою неспособность. Все решили испробовать новую форму правления, и коль скоро никто не отвергает ее с яростью, никто и не устанавливает ее с яростью. Мы не слишком опасаемся ни клубов, ни выборов, ни Национального
собрания: нет риска, что вновь начнется террор Девяносто третьего года, в истории ничто не повторяется, и политические институты, которыми мы начинаем пресыщаться, более не разжигают в людях такие страсти, чтобы они ради этих институтов перерезали горло друг другу.
Значит ли это, что ни малейшей опасности нет? Напротив, следует сказать, что опасность намного больше, чем бывало в прошлом. За политической революцией стоит социальная; за вопросом республики, интересующим только образованных людей, стоят вопросы, интересующие народ, ради которых он взялся за оружие, — вопросы организации труда, отдыха, заработной платы. Не надо думать, что этих проблем можно избежать. Тот, кто считает, что народ можно удовлетворить, дав ему первичные собрания, законодательные советы, новых магистратов, консулов, президента, сильно ошибается: через десять лет, а то и раньше, все начнется снова.
С другой стороны, невозможно затронуть эти проблемы, не поколебав весь финансовый кредит, всю торговлю, всю промышленность. Если государство вмешается в отношения между хозяином и рабочими, чтобы зафиксировать заработную плату, свобода, которой до сих пор жила коммерция, перестанет существовать, и одному Богу известно, сколько времени пройдет, сколько трудностей и страданий мы испытаем, прежде чем новые законы восстановят эту свободу! Беда в том, что семнадцать лет назад, в 1831 г., когда лионские рабочие с ружьями в руках поставили эти вопросы, правительство не захотело ими заниматься; если бы тогда их на досуге изучили, испробовали бы различные решения, иллюзии бы развеялись. Сегодня надо торопиться наудачу, без изучения, без подготовки, рискуя погубить государство, частные состояния и сам труд, который тотчас пойдет на спад, когда доверие ослабнет...
Одно меня успокаивает — то, что сам народ, приходящий ныне к власти, кажется мне более просвещенным, более нравственным, менее безбожным, чем буржуазия, которую он сменяет...
Фредерик Озанам. Письмо от 6 марта 1848 г. // Ozanam, Fr^ddric. Lettres. Т. 3: [-’Engagement. 1845-1849.
Paris: Celse, 1978. P. 387-388.
Фредерик Озаном (1813-1853), основатель Конференции святого Винсента де Поля, профессор Сорбонны, 6 марта 1848 г. писал своему брату, что Февральская революция — это революция социальная. Он сравнивал только что произошедшую революцию с прежними. Он не боялся нового террора, но опасался экономических и социальных опасностей.
Документ 2. «Необходимые свободы» по Тьеру
Для меня, господа, есть пять условий, составляющих то, что называется самым необходимым для свободы. Первое рассчитано на обеспечение безопасности гражданина. Нужно, чтобы гражданин спокойно отдыхал в своем жилище, мог проходить по всем территориям государства, не подвергаясь никаким актам произвола...
Нужно, чтобы гражданин был гарантирован от частного насилия и от всякого акта произвола со стороны власти. Таким образом, на этой свободе, которую называют личной свободой, я не буду останавливаться; она заслуживает наименования бесспорной и необходимой.
Но когда граждане получают такую безопасность, этого недостаточно. Заснув в спокойной беспечности, гражданин не сохранит надолго эту безопасность. Нужно, чтобы он заботился о делах общества. Для этого нужно, чтобы он о них думал... Нужно, чтобы его сограждане думали о них. как и он, нужно, чтобы все обменивались мыслями и приходили к той общей мысли, которую называют общественным мнением, а это возможно только при помощи печати. Поэтому нужно, чтобы печать была свободна, но, говоря «свобода», я не говорю «безнаказанность». Так же как личная свобода гражданина существует при условии, что он не навлек на себя преследования со стороны закона, для свободы печати обязательно условие, чтобы писатель не оскорблял достоинство гражданина и не нарушал спокойствие в стране. (Одобрительный ропот.)
Таким образом, для меня вторая необходимая свобода — та свобода обмена мыслями, которая создает общественное мнение. Но когда это мнение создалось, нужно, чтобы оно не было пустым звуком, нужно, чтобы оно имело результат.
Для этого нужно, чтобы избранные люди приносили его сюда, в средоточие государства, — что предполагает свободу избрания, — и, говоря о свободе избирателей, я не хочу сказать, что правительство, которому положено следить за соблюдением законов, не играет здесь никакой роли, что правительство, составленное из граждан, не имеет мнения: я хочу сказать только одно — нельзя, чтобы оно могло диктовать выбор и навязывать на выборах свою волю. Вот что я называю свободой выборов.
Наконец, господа, это не всё. Если эти избранники являются здесь представителями общественного мнения, которым поручено его высказывать, нужно, чтобы они пользовались полной свободой; нужно, чтобы они могли вовремя — соизвольте, господа, оценить важность того, что я говорю, — нужно, чтобы они могли вовремя осуществлять надлежащий контроль за всеми действиями власти. Нельзя, чтобы этот контроль происходил слишком поздно и оставалось только оплакивать непоправимые ошибки. Вот это — свобода национального представительства... и эта свобода, на мой взгляд, является четвертой из необходимых свобод. Наконец, последняя, — не скажу «самая важная», они все важны в равной степени, — но последняя, суть которой состоит в следующем: чтобы общественное мнение, должным образом выявленное здесь большинством, определяло направленность действий правительства. (Шум.)
11 января 1864 г.
Избранный депутатом от Парижа в 1863 г. Адольф Тьер (1797-1877) взял слово во время дискуссии об адресе в ответ на тронную речь от 11 января 1864 г. Защита пяти необходимых свобод, за которые он ратовал, в то же время ограничивая их: личности, печати, выборов, национального представительства, правительства, которое является порождением последнего, — представляла собой платформу либеральной оппозиции.
24. ПАРЛАМЕНТСКАЯ РЕСПУБЛИКА И СВЕТСКОСТЬ
(1870-1914)
Порожденная революцией 4 сентября 1870 г. республика победила консерваторов-монархистов. Она вступила в союз с политической демократией, парламентским режимом и принципом светскости. В конце века проявилось усиление социалистических идей.
Третья республика родилась в крайне драматический период. Продолжалась война, которую вело «правительство национальной обороны», состоявшее из республиканских депутатов Парижа. 18 сентября столица оказалась в осаде, и Гамбетта покинул Париж на воздушном шаре, чтобы руководить борьбой в провинции. Бессильное деблокировать Париж и боявшееся восстания правительство, вопреки воле Гамбетта, 28 января 1871 г. подписало перемирие. Под нажимом Бисмарка, желавшего нести мирные переговоры с законными представителями нласти, 8 февраля 1871 г. были проведены выборы в Национальное собрание. Кампания за мир, которую вели местные консервативные нотабли, принесла им убедительную победу над республиканцами и особенно над гамбеттистами, сторонниками борьбы до победного конца. Поборник «необходимых свобод» и противник войны Тьер, находившийся в то время на пике популярности, был избран «главой исполнительной власти республики». 26 февраля в Версале он подписал прелиминарный мир, 1 марта ратифицированный Собранием. Франкфуртский
мирный договор от 10 мая обязал Францию выплатить 5 миллиардов золотых франков контрибуции и, главное, лишил ее Эльзаса и части Лотарингии с Мецем. Мысль о потерянных провинциях будет тревожить национальное сознание французов до 1914 года.
Рождение режима
Коммуна. Вопрос о форме режима остался открытым. Собранию с его монархистским большинством Тьер обещал не выражать своего мнения относительно режима. Боязнь реставрации, унижение от пережитого поражения, тяготы осады, революционное возбуждение столицы после конца империи — все это вызывало брожение в Париже, который на февральских выборах показал свои республиканские чувства. Национальное собрание обосновалось в Версале, а не в Париже, отменило выплату жалованья Национальной гвардии и отсрочку квартирных платежей; эти неуместные меры привели к взрыву. 18 марта на Монмартре вспыхнуло восстание. Тьер, наученный опытом Июльской монархии, предпочел бросить Париж и бежать в Версаль, оставив город повстанцам.
Была организована Коммуна, что означало утверждение автономии Парижа. Генеральный совет Коммуны избрали 26 марта при 50% воздержавшихся, но у Коммуны почти не было возможности глубоко вникать во что-либо, поскольку всю ее энергию поглощала война между версальцами и коммунарами (или федератами*), начавшаяся в апреле. Жестоким завершением этой войны стала «кровавая неделя» с 22 по 28 мая. От 20 до 35 тысяч восставших стали жертвами бессудных расправ; остальных приговорили к ссылке или изгнанию.
Коммунары в большинстве были выходцами из мира потомственных парижских квалифицированных рабочих и ремесленников. Они представляли самые разные течения: разочарованных патриотов, революционных якобинцев, бланкистов, прудонистов, социалистов из Интернационала. Коммуну, близкую к движениям санкюлотов и повстанцев 1848 г., последнее воплощение парижских восстаний, начатых Французской революцией, Маркс назвал первой из революций будущего. Но тем не менее подъем рабочего движения во Франции был остановлен на десять лет. Первый вывод из существования Коммуны: она показала, что никакой режим, кроме республики, был нетерпим для столицы и крупных городов провинции, Лиона, Марселя, Тулузы, где также ненадолго возникли коммуны.
Победа республиканцев. Монархистская реставрация выглядела невозможной после отказа графа Шамбора, легитимистского претендента, согласиться на трехцветное знамя, как от него требовали орлеанисты. Монархисты были расколоты, и им приходилось по-прежнему полагаться на Тьера. Закон Риве от 31 августа 1871 г. оформил власть последнего: тот был одновременно главой правительства и президентом республики. Он добился ухода немцев из страны в 1873 г. благодаря двум займам, имевшим удивительный успех и давшим возможность досрочной выплаты контрибуции.
На частичных и местных выборах республиканцы шли от успеха к успеху. Республика демонстрировала консерватизм и пацифизм, отныне*она казалась залогом стабильности. Разъезжая по провинции, Гамбетта занимался настоящей популяризацией идеи всеобщего избирательного права, чтобы привлечь деревню на сторону республики. Но когда в ноябре 1872 г. за республику высказался сам Тьер, монархисты вынудили его подать в отставку
24 мая 1873 г. Собрание назначило президентом республики маршала Мак-Магона, симпатизировавшего легитимистам. Правительство, которым фактически руководил герцог де Брольи, орлеанист, провозгласило политику «морального порядка», консервативную, антиреспуб-ликанскую и клерикальную, проявлениями которой были паломничества депутатов-консерваторов в Лурд или в Паре-ле-Мониаль (центры ультрамонтанскоро* благочестия), чистка администрации и увольнение мэров-республиканцев. Казалось, реставрация монархии близка. Но в октябре 1873 г. граф Шамбор вновь подтвердил свои непримиримые принципы — «слияние» с орлеанистами снова было невозможным.
В качестве временного решения был принят закон о сеп-теннате [семилетием президентском сроке], позволявший Мак-Магону править дальше. Однако орлеанисты, обеспокоенные новым усилением бонапартистов, сблизились с республиканцами. Это «объединение центров» позволило в феврале и июле 1875 г. принять «конституционные законы». Широкие права предоставлялись президенту республики, который избирался на семь лет Национальным собранием* (то есть соединенными палатой депутатов и сенатом) и мог быть переизбран; он располагал всей полнотой исполнительной власти и имел право распустить палату с согласия сената. Он назначал министров. Полномочия палаты депутатов, избираемой на четыре года по округам на основе всеобщего избирательного права, ограничивал сенат, настроенный консервативно. Избираемый коллегиями выборщиков, где по преимуществу была представлена сельская Франция (каждая коммуна назначала по одному выборщику), сенат насчитывал 300 членов, в том числе 75 «несменяемых», которых пожизненно избирало Национальное собрание, а после происходила кооптация новых. Монархисты не
теряли надежды, что однажды во главе этих институтов встанет пожизненный монарх.
Кризис 16 мая. Выборы в законодательные органы 1876 года дали большинство республиканцам, которые убедительно победили на Востоке, Юго-Востоке и в парижском регионе. Мак-Магон сначала смирился с этим большинством, а потом, 16 мая 1877 г., заставил умеренного республиканца Жюля Симона подать в отставку. По отношению к палате, 363 депутата которой заявили официальный протест против нарушения парламентского режима, Мак-Магон воспользовался своим правом на роспуск. На октябрьских выборах республиканцы сохранили большинство, вынудив Мак-Магона «подчиниться», по выражению Гамбетта. В январе 1879 г. после завоевания сената и отставки Мак-Магона, которого сменил Жюль Греви, республика восторжествовала окончательно. Париж снова стал столицей, 14 июля — национальным праздником, а «Марсельеза» — национальным гимном.
>)то трудное рождение оставило глубокий след в политической жизни Третьей республики. Кризис 16 мая дискредитировал право на роспуск палаты, которое больше не использовалось. Права президента республики из-за •того уменьшились. Однако правительственная нестабильность, связанная с отсутствием крупных организованных партий, не привела к утверждению власти председателя совета министров. Тем не менее постоянный состав органов власти позволил провести крупные реформы республиканской направленности в сфере школьного образования и сфере свобод. При пересмотре конституции в 1884 г. упразднили 75 несменяемых сенаторов, изменили порядок избрания сената и постановили, что «республиканская форма правления не может подлежать пересмотру». Республика стала «окончательным режимом» для Франции.
Республиканцы в действующем правительстве
Великие республиканские законы. Республиканцы, выйдя из кризиса победителями, тем не менее оказались расколотыми. Правительственным республиканцам, которых называли «оппортунистами», противостояли радикальные демократы и якобинцы, которые, сплотившись вокруг Клемансо, требовали «демократической и социальной республики» и выдвигали смелую программу: упразднение сената, административная децентрализация, подоходный налог, отделение церкви от государства. За радикалов еще в 1879 г. голосовали рабочие кварталы крупных городов, но к ним все больше присоединялись сельские регионы — как с давних пор «красные», вроде северной части Центрального массива, так и прежде бонапартистские, как Юго-Запад и обе Шаранты.
В 1881-1885 гг. доминировали правительственные республиканцы, «оппортунисты». За несколько лет республиканские идеи воплотились в целом ряде законов: в 1881 г. — свобода собраний и свобода печати, в 1884 г. — свобода ассоциаций и муниципальный закон. Республиканцы считали себя объединителями нации, как показал военный закон 1889 г., отменивший добровольную службу и освобождения от воинской повинности («кюре с ранцем»). Сильный настрой в пользу светскости проявился в борьбе против конгрегаций (изгнание иезуитов в 1880 г.) и восстановлении права на развод (1884 г.). Единство республики восторжествовало в мэрии, где произошла «республиканизация декора* (М. Аполон), в казарме, но прежде всего в школе.
Республиканские школьные законы были проникнуты верой в науку и прогресс, а также патриотизмом. По настоянию Жюля Ферри в 1881 г. приняли закон о бес
платном начальном образовании, а в 1882 г. — закон об обязательном обучении детей от шести до тринадцати лет и о светском характере общественного образования. С 1886 г. из числа учителей начали изгонять духовенство. Деятельность Ферри стала завершением вековой эволюции. То есть она не то чтобы дала школу Франции, уже в большинстве своем грамотной и имеющей возможность учиться, но способствовала уменьшению разницы уровней между Северной и Южной Францией, между мужским и женским образованием. Школу обеспечили оборудованием, учебниками, более приличными помещениями и лучше обученными учителями, и это произошло благодаря настоящему кодексу начального образования, каким стала совокупность законов о школе, принятых н 1880-е гг.
Нуланжистский кризис. После падения кабинета Ферри в 1885 г. республика вступила в фазу нестабильности, кульминацией которой стал буланжистский кри-HIC. Популярность генерала Буланже, военного министра в 1887 г., республиканца, но воинственного человека, беспокоила правительство, и оно отправило его в отставку. Тогда Буланже смог начать триумфальную политическую карьеру, участвуя в частичных выборах. Под его девизом «Роспуск, Учредительное собрание, пересмотр» объединились все недовольные: радикалы, якобинцы, |ребующие реванша националисты, рассчитывающие на реставрацию монархисты, авторитарные бонапартисты. Зародившись на левом фланге, буланжизм некоторое время балансировал, но быстро скатился вправо. Он ознаменовал появление национализма в рядах антипарла-ментских правых. Но Буланже не сумел использовать с вой успех, и после января 1889 г. его движение сошло на нет.
Социалисты и умеренные
Разные виды социалистов. В течение 1890-х гг. политическая обстановка коренным образом изменилась. Большую силу набрало социалистическое движение: социалисты заняли много постов мэров и на выборах 1893 г. провели в палату с полсотни депутатов. Однако это движение оставалось расколотым. Французская рабочая партия Жюля Геда, марксиста и революционера, привлекла на свою сторону Северную Францию и кое-где потеснила радикалов на Юге. Ее соперниками были профсоюзное движение, проникнутое духом анархо-синдикализма, которое становилось все более самостоятельным, и многие другие социалистические группы: бланкисты из Центрального революционного комитета, ставшего в 1898 г. Революционной социалистической партией Вайяна. которые притязали на звание преемников якобинцев; «поссибилисты» из Федерации социалистических трудящихся, созданной в 1882 г. и утратившей влияние после буланжистского кризиса и после того, как от нее в 1890 г. откололась Рабочая революционно-социалистическая партия Жана Аллемана, который проповедовал классовую борьбу, антимилитаризм и антипарламентаризм. Значительную роль в этом движении играли многие «независимые» социалисты, как Милье-ран или Жорес (документ, с. 359). Движение социализма, раздираемое этими тенденциями, колеблющееся между марксизмом и реформизмом, в период буланжизма, как и во время дела Дрейфуса, предпочло примкнуть к левым политикам, выступив против непримиримых врагов республики. Многие социалисты откровенно встали на путь реформизма: в 1896 г. программа Александра Мильерана, обнародованная в Сен-Манде, утвер-
ждала, что власть можно завоевать выборным и парламентским путем, и отвергала антимилитаризм.
•Присоединение* и умеренные. Радикалы, которых образумил буланжнстский кризис, а некоторых замарал финансовый скандал с Панамой в 1892 г., в то время отошли на задний план. Перед лицом угрозы со стороны социалистов делами стали заправлять умеренн-ые республиканцы, называемые «прогрессистами». Они воспользовались тем, что к ним присоединились умеренные консерваторы. «Присоединение» к Республике, к которому призвал в 1890 г. в своем тосте («Алжирский тост») кардинал Лавижери, а в 1892 г. — энциклика «Au milieu des sollicitudes» (Среди забот), означало признание Римом воли французского народа пользоваться всеобщим избирательным правом. Церковь в лице Льва XIII особенно старалась показать, что не связана с какой-то конкретной формой правления. «Присоединение» вызвало сильное сопротивление как справа, так и слева. Оно .'шло толчок к «объединению центров», во многом объясняющемуся интересами социальной защиты — борьбой против подоходного налога, который был так дорог радикалам, и против социализма. В результате волны анархистских покушений, прокатившейся в 1892-1893 гг., были приняты репрессивные законы, «злодейские законы», направленные и против социалистов. В то время как монархистские партии были обречены на упадок т ледствие «присоединения» и политики примирения — • нового духа», на который ссылались республиканцы из правительства, — последние мало-помалу сползали к правому центру. Пусть даже правые поддерживали Мелина в палате — по всей стране между правыми и лены ми проходила пропасть. Это вскоре показало дело /|.рейфуса.
Дело Дрейфуса: перелом
«Дело*. Дело Дрейфуса поначалу было не более чем делом о шпионстве в военном министерстве. Капитана генерального штаба Дрейфуса, эльзасского еврея, несправедливо обвинили в том, что он якобы похитил бордеро [сопроводительное письмо| и передал его германскому военному атташе. Его осудили и в 1894 г. отправили в ссылку в Гвиану. К делу вернулись, когда в 1897 г. полковник Пикар выяснил, что Дрейфус невиновен. В статье «Я обвиняю», напечатанной в «Орор», газете Клемансо, Эмиль Золя потребовал нового процесса. «Дело» разожгло страсти и внесло глубокий раскол в умы, разделив французов на дрейфусаров и антидрейфусаров. Решающую роль в этом играла пресса. Правые консерваторы проявили себя как националисты, милитаристы и антисемиты, тогда как левые, демократы, приверженцы прав человека, эволюционировали в направлении пацифизма и даже антимилитаризма. Наконец, в спорах приняли участие и собственно «интеллектуалы».
Снова осужденный в 1899 г. Дрейфус был помилован президентом Лубе. Ему пришлось ждать семь лет, прежде чем в 1906 г. его реабилитировали. «Дело» имело существенные политические последствия: оно подтолкнуло большинство «прогрессистов», стоящих за Мелином, сместиться вправо; положив конец правительству центров, оно восстановило противостояние двух блоков.
Отделение церкви от государства. Вальдек-Руссо, лидер части прогрессистов, не пожелавших откалываться от левых, председатель совета министров с июня 1899 г. по 1902 г., проводил политику «защиты республики» от национализма и клерикализма. Конгрегациям, особенно тем, которые занимались обучением и вызывали наибольшие подозрения у республиканцев, приписы-
пали баснословное богатство («миллиард конгрегаций»); их обвиняли прежде всего в том, что они прививают половине французской молодежи враждебность к республиканским идеалам и тем самым восстанавливают друг против друга «две молодежи» в качестве непримиримых противников. Закон об ассоциациях 1901 г. ввел свободу светских непрофессиональных ассоциаций (закон 1884 г. разрешал только профессиональные ассоциации). В результате смогли образоваться первые политические партии и прежде всего Республиканская партия радикалов и радикал-социалистов, основанная в 1901 г. Но конгрегации должны были ходатайствовать о разрешении, они оказались под жестким контролем государства и могли быть распущены декретом. Иезуиты, уверенные, что не получат разрешения, вновь отправились в изгнание.
Левый блок с небольшим перевесом победил на выборах 1902 г. Радикалы сформировали правительство во главе г «дядюшкой Комбом», непримиримым антиклерикалом. Он применял закон об ассоциациях с чрезвычайной жесткостью, систематически отказывая конгрегациям в разрешении. Закон от 7 июля 1904 г. запрещал заниматься преподаванием всем конгрегациям, даже разрешенным. 30 июля 1904 г. Франция разорвала дипломатические отношения с Ватиканом. Приобрела размах кампания за отделение церкви от государства. Правительство Комба не успело выполнить свою программу. Комб вынужден был подать в отставку в январе 1905 г. из-за «дела о фишках» (военное министерство пользовалось «фишками» — карточками франкмасонов, фиксирующими о । ношение офицеров к религии). Отделение церкви от юсударства, отныне неизбежное, было принято большинством голосов. По закону от 9 декабря 1905 г. республика не признавала никакого культа, но гарантировала свободу отправления всем. По этому закону
церковное имущество следовало признать собственностью культовых ассоциаций. Но атмосфера борьбы с клерикализмом и противостояния с Ватиканом помешала провести эту меру в жизнь. В регионах, где политическое влияние церкви было сильным, составление описей церковного имущества привело к серьезным столкновениям между верующими и силами порядка. Только в 1924 г. были созданы такие епархиальные ассоциации, которые признал Рим.
Антиклерикализм, цементировавший левый блок, утратил изначальный смысл. К тому же социалисты перестали поддерживать правительство и в 1905 г. перешли к нему в оппозицию, и тогда же была создана СФИО (Французская секция рабочего Интернационала, Section frangaise de I’lntemationale ouvriere) во главе с Гедом и Жоресом. Победив в 1906 г. на выборах, радикалы были вынуждены иметь дело с ростом социальных волнений: требование восьмичасового рабочего дня, восстания виноградарей в Лангедоке в 1907 г., стачки железнодорожников. Клемансо, занимая с 1906 по 1909 г. должность председателя совета министров, энергично подавлял беспорядки.
Рост опасностей,. С 1910 г. нарастание внешних угроз создало опасность войны. Умеренный республиканец Раймон Пуанкаре, избранный президентом республики в 1913 г., был воплощением патриотической стойкости. Он сумел произвести реорганизацию армии, предложив удлинить срок обязательной военной службы с двух до трех лет. Закон о трехлетием сроке службе был принят в июле 1913 г. большинством, состоящим из центристов и правых. В борьбе против этого закона сформировалась коалиция левых, радикалов и социалистов, которые выиграли выборы в апреле-мае 1914 г. Новое правительст
во ввело подоходный налог, но закон о трехлетней службе временно оставило в действии с учетом международного положения.
Документ. Жорес и социальная республика
Да, посредством всеобщего избирательного права, посредством национального суверенитета, находящего окончательное и логичное выражение в республике, вы сделали из всех граждан, включая наемных работников, собрание королей. Это от них, от их суверенной воли проистекают законы и правительство; они отзывают, они смещают своих уполномоченных, законодателей и министров, но в то самое время, когда наемный работник суверенен в политической сфере, в сфере экономической он доведен до некоего подобия рабства.
Да! В то время как он может изгонять из правительства министров, его самого безо всяких гарантий и без надежды на будущее изгоняют из цеха. Его труд — не более чем товар, который обладатели капитала покупают или не покупают но своей воле...
Он подвластен любой случайности, любой рабской зависимости, и этого короля политической сферы в любой момент могут выгнать на улицу; в любой момент, если он захочет осуществить свое законное право на коалицию, чтобы защитить свой заработок, коалиция крупных горнопромышленных компаний может ему отказать во всякой работе, всяком заработке, всяком существовании. И в то время как грудящиеся более не обязаны в политической сфере оплачивать цивильный лист в несколько миллионов суверенам, которых вы свергли, они вынуждены оплачивать своим трудом цивильный лист в несколько миллиардов для оплаты праздных олигархов — суверенов национального труда. (Неоднократные аплодисменты на нескольких скамьях < левого и правого края зала.)
11 коль скоро социализм представляется единственным средством разрешить это коренное противоречие нынешнего общества, коль скоро социализм провозглашает, что политическая республика должна прийти к социальной республике,
коль скоро он хочет, чтобы республика утвердилась в цехе так же, как она утвердилась здесь, коль скоро он хочет, чтобы нация стала суверенной в экономической сфере и сокрушила привилегии праздного капитализма, как суверенна она в сфере политической, — социализм логически вытекает из республиканского движения. Республика — вот кто главный подстрекатель, республика — вот кто главный смутьян: растолкуйте-ка это жандармам! (Новые аплодисменты на тех же скамьях.)
И потом, вы создали законы об образовании. Как вы после этого хотите, чтобы к политическому освобождению тружеников не добавилось освобождение социальное, если вы сами декретировали и подготовили их интеллектуальное освобождение? Ведь вы хотели не только, чтобы образование было всеобщим и обязательным... вы хотели также, чтобы оно было светским, и вы этого вполне добились. (Одобрительные возгласы на разных скамьях. Шум в центре.)
Жорес, 21 ноября 1893 г.
В этой речи, обращенной 21 ноября 1893 г. к умеренному министерству Шарля Дюпюи, Жорес, преподаватель университета и выходец из левого центра, депутат от Кармо и лидер независимых социалистов, объясняет, как политическая демократия и светское образование ведут к социальной республике.
25. РОЖДЕНИЕ НОВОЙ ФРАНЦИИ
(конец XIX — начало XX в.)
Рост, который переживала в то время большая часть Европы и Соединенные Штаты, приобрел во Франции своеобразные черты: демографический застой, менее быстрая индустриализация, медленная урбанизация. Развивался рабочий класс. Могущество буржуазии укреплялось благодаря вкладу средних классов.
Аспекты и пределы экономического подъема
Во второй половине XIX в. осуществилась настоящая модернизация Франции. Самым важным аспектом модернизации было окончательное вступление в индустриальную эру. Оно произошло в течение двух фаз роста: и период 1840-1860 гг., когда Франция ощутила на себе эффекты промышленной революции угля, паровой машины, железной дороги и металлургии, и в период 1896-1913 гг., когда состоялась «вторая промышленная революция», революция электричества и автомобиля.
Нремя сельскохозяйственного сектора. Однако и XIX в. во Франции рост шел намного медленней, чем и Великобритании. Был ли причиной этого исходный «небаланс, вызванный войнами Революции и империи? Или социокультурные данности Франции, воплотившиеся в боязливом протекционизме Третьей республики? Может быть, дело было в демографическом отставании
Франции или в очень тяжелом бремени сельскохозяйственного сектора? Проблему, о которой постоянно идут споры, разрешить невозможно. Решительные перемены происходили медленней, но вместе с тем гармоничней, чем в Англии. Самый явный прогресс имел место в начале Второй империи — как в сельском хозяйстве, так и в промышленности. Аграрный сектор слишком часто изображают бременем, тормозящим рост французской экономики. Конечно, в тот период по рентабельности он намного уступал английскому или бельгийскому сельскому хозяйству. Но за этим отставанием нельзя не замечать очень явственный прогресс на местах и общее распространение новшеств. Прекратилось использование паровых земель, утвердился плуг, коса окончательно сменила серп, и широкое применение нашли удобрения. Основную долю возделанных земель все еще составляли пахотные, но площадь пастбищ увеличивалась. Освоение некоторых культур, например, картофеля, кукурузы и особенно сахарной свеклы, чередуемой в севообороте с зерновыми, ускоряло аграрную революцию. Процветание сельского хозяйства до самого 1873 г. давало ему возможность беспрецедентного прогресса. В некоторых регионах вроде Па-де-Кале возникли зачатки аграрной специализации, связанной с направлением получаемой продукции на продажу.
Новая география промышленности и торговли. Промышленность тоже пережила существенный рост. Возможность для этого дали новые явления, первое из которых — банковская революция. Благодаря модернизации депозитных банков (таких, например, как «Промышленный и торговый кредит», созданный в 1859 г., «Лионский кредит» — в 1863 г., «Генеральное общество» — в 1864 г.) и коммерческих банков, самый известный пример которых — «Движимый кредит» братьев Пе
рейра (1852), займы промышленности стали обычным делом. Законодательство Второй империи способствовало созданию новых компаний: в 1863 г. были разрешены общества с ограниченной ответственностью, а в 1867 г. — акционерные общества. Так происходила мобилизация капиталов, необходимых для больших предприятий и больших работ.
11о символом и двигателем роста были железные дороги. Производительность их сети повышалась, и железнодорожные пути стали объектом инвестиций, продолжавшихся в течение всех 1860-х гг. В 1879 г. план Фрейси-не завершил дело Второй империи, создав линии местного значения. Упростившееся тем самым развитие обмена стало решающим фактором для промышленного роста. Этому способствовало и распространение новых промышленных производств: от металлургии на древесном угле перешли к коксовым доменным печам. Производительность повышали и новые технологии, как процесс Гилкриста (1878), который позволял производить очистку лотарингских железных руд, содержащих слишком много фосфора. Достигла зрелости паровая машина. Огромный прогресс в механизации содействовал прежде всего развитию тяжелой промышленности и зарождению химической. Текстильная промышленность развивалась медленней, и ее удельный вес снижался.
Все эти явления изменили географию промышленности в 1860-е — 1880-е гг. Сформировались настоящие промышленные регионы: Север, металлургические районы вокруг Крезо и Сент-Этьена или крупные текстильные центры, как Руан, Лилль, Мюлуз, Рубе, Туркуэн, Лион... Однако труд ремесленников в качестве рабочих в сельской местности по-прежнему был очень распространен, и мелкие предприятия, рассыпанные по стране, оставались обычным явлением еще в 1914 г. 28% промышленных
рабочих трудилось на дому, прежде всего это касается работы портних. Таким образом, в утверждении о подъеме промышленности, которое, впрочем, не вызывает споров, надо видеть нюансы. Южные регионы отставали в промышленном развитии, и французская индустрия страдала излишней традиционностью структур, которые осторожная буржуазия не слишком хотела улучшать.
Благодаря железным дорогам возник развитый национальный рынок, выгодный для модернизированных аграрных регионов, то есть Северной Франции и Парижского бассейна, получавших высокие доходы. Рынки унифицировались: мясом торговали в Ла-Виллет, вином — в Берси, тогда как торговля шерстью сосредоточилась в Рубе, а шелком — в Лионе. Вообще говоря, Париж подминал под себя провинциальные центры. В 1870-е гг. традиционные рынки и ярмарки в провинции пришли в упадок. В результате утвердились новые формы торговли. Трансформации подверглась не только оптовая торговля. В сфере розничной торговли при Второй империи появились магазины модных товаров, а потом универмаги, символом которых остался «Бон марше», основанный в 1852 г.; вход в них был свободным, фиксированная цена на ярлыке, исключающая торг, давала возможность для обмена; прибыль, теряемая на отдельном товаре, компенсировалась массовостью продаж, тем более что каталоги привлекали туда новых клиентов даже из сельской глубинки; эти магазины составили опасную конкуренцию лавкам и особенно разносчикам.
Циклические феномены. Процветание первых лет Второй империи сменилось заметным снижением темпов с 1857-1860 гг., резко ускорившимся в 1880-х гг.: крах «Генерального союза» («Юнион женераль») в 1882 г. вызвал каскад банкротств предприятий и коммерческих
банков. Бедность, безработица и социальные конфликты, в качестве примеров которых можно указать стачки шахтеров Анзена в 1884 г. или горняков Деказвиля в 1886 г., наглядно свидетельствовали о кризисе. Показатель роста от 2,2% снизился до уровня менее 1%. Инвестиции явственно уменьшились, и банки отвернулись от промышленности. Особенно пострадало сельское хозяйство, оказавшись в тисках двух кризисов: конкуренции со стороны новых стран и виноградного кризиса, вызванного распространением филлоксеры, который был самым тяжелым. Наконец, серьезный спад пережила внешняя торговля: в 1876-1883 гг. Франция начала спешно сдавать позиции на всех международных рынках. Свободная торговля, провозглашенная в 1860 г., уже поставила в невыгодное положение некоторые промышленные регионы, например Руан и Лилль, но режим протекционизма, введенный Жюлем Мелином в 1892 и особенно в 1897 гг. («закон висячего замка»), уже не помогал обескровленной экономике перед лицом успехов Англии и прежде всего Германии. Франция, которая в 1860 г. была второй торговой державой, в 1871 г. пропустила вперед Германию, а в 1878 г. — США.
Однако французская экономика сумела оживиться к 1896 г. и особенно с 1906 г. До самой войны неуклонно развивались новейшие отрасли промышленности, и которых Франция была очень сильна: автомобильная промышленность — благодаря фирмам «Панар-Левас-сор», Пежо и братьев Рено, резиновая — на заводах Мишлена, авиационная, применение в которой алюминия способствовало развитию гидроэнергетики в Альпах. Однако ведущими остались различные отрасли металлургической и текстильной промышленности, а важное место сельского хозяйства, где усиливалась региональная специализация, было характерной чертой французской жономики.
Накануне войны французская экономика выглядела сбалансированной, опиралась на твердую валюту и значительный потенциал. Однако структурные изъяны составляли для нее угрозу.
Изменения в обществе
Французское общество за эти несколько десятков лет претерпело коренные изменения. Несомненно, Франция оставалась страной, где большинство людей жило в деревне (еще в 1911 г. жители сельской местности составляли 53% населения), но урбанизация усиливалась, и уже начинался исход из деревни. С 1841 по 1913 г. население выросло с 35 млн. 800 тысяч до 39 млн. 800 тысяч. Но если учесть потерю Эльзаса-Лотарингии и приобретение Ниццы и Савойи, можно сказать, что этот рост связан больше с иммиграцией, чем с рождаемостью, переживавшей спад. В самом деле, норма рождаемости с 26%о в 1850-1855 гг. снизилась до 22 %о в период 1891-1895 гг., прежде чем упасть до 20%о в 1900-1914 гг. Смертность же вплоть до 1895 г. оставалась высокой. Демографический застой во Франции был очень важным фактором в период, когда Европа находилась на полном подъеме.
Важное значение села. Большинство французов было сельскими жителями. На 1850 г. во Франции приходится апогей некой сельской цивилизации, диалекты и обычаи которой застыли накануне своего упадка. В тот момент на селе еще царило разнообразие образов жизни, кулинарных традиций, говоров в зависимости от региона. При Второй империи началась постепенная унификация, но перелом произошел в 1880-х годах, когда сельскую местность завоевали республиканцы. Появление дорог, железной дороги, почты, удлинение традицион
ных миграций, как, например, поездки каменщиков из департамента Крёз в город, вывели деревню из изоляции и породили новые разновидности образа жизни и образа мыслей. Исход из деревни можно рассматривать как одну из причин этой трансформации, но также как одно из ее следствий. Вместе с упадком ремесла в упадок пришли традиционные отрасли промышленности. С исходом самых обездоленных отступили чувства неуверенности и страха.
Двумя решающими факторами, заставившими отступить местный партикуляризм, представляются казарма и школа. После 1870 г. черты этого партикуляризма начали стираться в режимах питания, диалектах, использовании мер и весов Старого порядка, и даже начал исчезать региональный костюм; школа и военная служба распространяли унифицирующую городскую модель; входило в привычку знакомство с дешевой прессой. Политическая жизнь в деревнях, наметившаяся при Июльской монархии или Второй империи, становилась активней. Использование всеобщего избирательного права за период с 1848 г. до времен Третьей республики дало возможность постепенного перехода от покорности нотаблям к демократическому освобождению. Бюсты Марианны в мэриях, первые памятники умершим в деревнях после 1871 г. стали составной частью наследия сельского мира.
Рост рядов рабочих. Если большинство во французском обществе все еще составляли крестьяне, то и рабочие выкраивали себе растущую долю. Их сообщество имело пока расплывчатые черты, существенную роль н нем по-прежнему играли ремесленники, а городской промышленный пролетариат в строгом смысле слова сформировался только в нескольких регионах. В больших городах, разумеется, встречались бедняки, но надо
отметить, что и до индустриализации, в 1815 г., умирал, не оставляя наследства, такой же процент людей — 70%. В сельской промышленности, текстильной или металлургической, оставалось очень много рабочих-надомников. Но вторая половина XIX в. принесла нововведение — завод и его дисциплину, которая пока усваивалась очень плохо. Например, горняки Кармо сохраняли тесную связь с селом и во время жатвы не появлялись на рудниках.
К различию между рабочим в сельской среде и рабочим в городской среде следовало бы добавить и различие в оттенках между рабочим из крупного городского центра (Парижа или Лиона), имеющим контакты со средними классами, рабочим из рабочих регионов, таких как Север, и рабочим из изолированных промышленных центров. Даже в одном и том же регионе среда рабочих оставалась крайне разнородной: около 1900 г. в Лионе и области встречались представители традиционного ремесла (перчаточник и ткач), современных промышленных профессий (горняк и металлург) и непроизводственных профессий, возникших благодаря появлению промышленности (железнодорожник, приказчик магазина). Итак, эта среда была сложной и чрезвычайно разнообразной: между городским ремесленником-специалистом, образованным, обладающим техническими навыками и рабочей политической культурой, и сельским текстильщиком, часто крайне бедным, существовала огромная разница.
Похоже, в этот период уровень жизни рабочих в целом повысился: в 1900 г. рабочий лучше питался, ел больше мяса, чем в 1850 г. Но жизнь рабочих оставалась очень трудной, и они воспринимали ее именно как тяжелую. Отсутствие всяких гарантий на случай болезни, старческой немощи или несчастного случая на работе (до по
явления закона 1898 г.), длительность рабочего дня и неуверенность в сохранении работы делали положение рабочих крайне непрочным. Отсталость французской рабочей политики усугубляла ситуацию. В период 1850-1914 гг. настоящую рабочую политику проводила только Вторая империя. «Социальные угрызения совести» у французской буржуазии появились лишь к концу века, чему свидетельство — резонанс, который имела папская энциклика «Rerum novarum*, обнародованная в 1891 г. Закон 1884 г. (закон Вальдека-Руссо) позволял создавать синдикаты [профсоюзы); эти профессиональные объединения и биржи труда под влиянием Пеллутье объединились во Всеобщую конфедерацию труда, основанную в 1895 г., но ставшую по-настоящему единой только н 1902 г. Тон в ней задавали революционеры, «анархо-синдикалисты», проповедовавшие всеобщую стачку и строгую независимость от политических партий, которую подтвердила Амьенская хартия 1906 года. К требованиям рабочих (еженедельный отдых, восьмичасовой рабочий день, шработная плата пять франков в день) республиканские политики прислушивались не слишком внимательно. Поэтому и все социальные законы, принятые до 1914 г., шачительно отставали от социального законодательства Германии. Закон о пенсиях для рабочих и крестьян приняли только в 1910 г., и его действие было nt раниченным.
Гриумф и разнородность буржуазии. Когда францу-HJ в массе своей разбогатели, хоть и в неравной степени, наибольшая часть этого богатства пришлась на долю юродских буржуазных классов. Однако распределилось оно неравномерно: огромные буржуазные богатства скон-нгптрировались на севере Франции и прежде всего в Париже, неоспоримой ее столице, гегемония которой при Нюрой империи была унаследована от Старого порядка.
Говорить следует скорее не о буржуазии, а о буржуазиях. В ту эпоху роль традиционных нотаблей снизилась, особенно в политической жизни. Однако они сохранили вес на местах и даже в регионах, где имелась крупная собственность, занимали высокие посты и иногда встречались в деловой среде. Объединенные наследием классического образования, сетью связей в обществе и влиянием. какое дает собственность, нотабли сами по себе являли контрастное зрелище — от крупного нотабля национального масштаба до сельского нотабля.
На позиции, занятые нотаблями, уже претендовала разнообразная новая буржуазия. При Второй империи крупная деловая буржуазия, разбогатевшая с помощью коммерции и банков, пережила настоящий подъем, которому способствовали состояния с большей долей ценных бумаг, особенно после 1881 г., и биржевых бумаг. Значительно выросли и те состояния, которые были связаны с промышленной деятельностью. С установлением Третьей республики верх взяла успешная буржуазия талантов, известные адвокаты и знаменитые врачи, инженеры, а также новая республиканская аристократия — высокопоставленные чиновники. После кризиса 16 мая 1877 г., конечно, произошла определенная демократизация правящих кругов и вверх поднялись провинциалы. Однако они все или почти все оказались выходцами из мелкой или средней буржуазии, по-настоящему новые люди были редкостью. Буржуазия все в большей мере состояла из наследников, которых объединяли одинаковые представления об обществе. Ниже нее находилась масса представителей средних классов, от лавочника до служащего, от чиновника до мелкого рантье и даже до ремесленника. Эти средние классы, «новые слои», при шествие которых радостно возвещал Гамбетта {документ, с. 372), часто имели общие ценности с буржуазией: трудо
любие (праздные рантье, никогда по-настоящему не работавшие, были редкостью), экономность, приверженность к собственности и порядку. Для буржуазии и высшего слоя средних классов был характерен определенный образ жизни: содержание как минимум одного слуги (в 1881 г. во Франции было 1 млн 200 тысяч слуг) и наличие салона, где принимали гостей и дочь хозяев дома играла на фортепьяно.
Разнообразие и богатство культурной жизни
Беглый анализ социальных категорий, очень подвижных и размытых, составлявших французское общество во второй половине XIX в., почти не дает представления о бесконечном политическом, религиозном, социальном, региональном разнообразии. Столь же бесконечным было и культурное разнообразие. Третья республика, мубоко проникнутая педагогическим духом, дала возможность для определенной демократизации культуры благодаря школе; разве первым издателем того времени не был Ашетт, издававший школьные учебники? Все больше выпускалось энциклопедий и словарей; тем самым в распоряжение широкой публики предоставлялась культура, сосредоточенная на отечестве, и формирование Французской нации, столь же необходимое, сколь и неотвратимое, происходило на представлении о 1789 г. как • > iлавкой дате отечественной истории. Дешевая «мелкая пресса» издавалась огромными тиражами — одних толь-| -Пти журналы», «Пти паризьен», «Матен» и «Журналы» имеете взятых около 1900 г. выходило 2 млн 400 тысяч экземпляров в день, — и, наконец, местная пресса повсюду распространяла образцы для унификации.
Ниеле исчезновения поколения романтиков, свидетелем ••"loporo был Виктор Гюго, национальный поэт, и после
поражения 1848 г. наступила эпоха реализма и натурализма, от Флобера до Золя. Литература следовала за временем, а в нем господствовал культ науки и позитивного факта. Поэты, от Бодлера до Верлена и Рембо, превозносили искусство для искусства, создавали оригинальные произведения. Широкая публика, со своей стороны, предпочитала популярные романы, бульварный театр, оперетту. В то время как в официальном искусстве господствовал академизм, творчество Мане совершило переворот и проложило пути к поискам «импрессионистов», названных так по картине Моне, представленной на выставке 1874 г/. «Впечатление, восход солнца» (impression, soleil levant).
Мало-помалу смелость импрессионистов и их преемников, которые, от Сезанна до кубистов, предлагали новые типы изображения, была принята публикой. Но в предвоенные годы всеми огнями засверкал новый авангард: были созданы «Весна священная» Стравинского — 29 мая 1913 г., произведения Пикассо, группа «Нувель ревю франсез» [Новое французское обозрение]. В межвоенный период эти произведения, в свою очередь, найдут общее признание. В начале века родилась и новая форма искусства, которую ждала исключительная судьба, — это был кинематограф. Париж, «город-светоч», в сфере искусств и культуры блистал на весь мир. Творчество некоторых интеллектуалов, начиная с рубежа веков, поставило под сомнение ценности науки и рациона лизма и вернулось к национальным и религиозным ценностям: это делали Баррес, Клодель, Пеги.
Документ. Гамбетта и пришествие новых слоев
Именно за двадцать лет этого ненавистного и разлагающего режима благодаря развитию средств транспорта, свободе торговли, простоте и частоте сношений, благодаря прогрес
су — к сожалению, еще слишком медленному — общественного образования, распространению просвещения, благодаря, наконец, времени, которое представляет собой ведущую силу истории, в некотором роде сформировалась новая Франция. Несомненно, политическая потребность империи пускать пыль в глаза, давать рабочим массам работу ценой растраты несчетных средств и ценой разорений, последствия которых мы видим сегодня, в то же время создала новых трудящихся. Это правительство, желая дать внешнее удовлетворение тому, что называют демократией, желая показать рабочим городов и деревень, что делает ей уступки, втянулось, вовлеклось в экономическую систему, которая посредством строительства каналов, железных дорог, производства общественно-полезных работ дала определенный импульс, определенный толчок духу предприимчивости, который существует во всякой демократии, является ее душой и нервом и который составляет силу великих свободных народов. <...>
)|от мир мелких собственников, мелких промышленников, мелких лавочников был порожден экономическим движением, которое я только что упомянул; ведь нельзя забывать, •по императорский режим унаследовал или, скорее, конфисковал эти накопившиеся силы, воспользовался этим резервуаром общественных элементов, этими моральными и материальными ресурсами, которые возникают при нормальном ходе событий. Все эти элементы последовательно пошли н дело, и так были созданы, сформированы те новые обще-* ।венные слои, пришествие которых я однажды приветствовал Господа, я сказал «новые слои», а не «классы»: это плохое слово, которого я никогда не использую. Да, сформировался новый общественный слой. Его находят повсю-'Iу. он заметен любому проницательному взгляду; он встречайся во всех средах, на всех этажах общества. Это он, •ин шгнув состояния, известности, способностей, осведом-ьчпюсти, увеличивает богатства, ресурсы, интеллект и силу • отчества. Эти новые слои и формируют демократию; они имеют право избираться, создавать из своих представите-•ii’ii наилучшее правительство, то есть такое, форма которо-lu лучше всего соответствует их природе, их склонностям и их интересам. При демократии, то есть в политическом
состоянии, где надо всем должен господствовать труд — ибо в Новое время именно труд представляет собой главный источник богатства, мира и счастья, — в социальном состоянии, где подавляющее большинство трудящихся уже являются собственниками, где на 10 миллионов избирателей 8 миллионов обязаны выплачивать стоимость земельного пая, не вызывало сомнений: если бы этих людей наделили правом назначать себе форму правления, они бы выбрали республику, потому что демократия и республика связаны между собой как причина и следствие. («Очень хорошо!
Браво! Браво!» Продолжительные аплодисменты.)
Гамбетта, 1 июня 1874 г.
В речи, произнесенной в Осере 1 июня 1874 г., Гамбетта, подведя положительный итог экономической активности в период империи, связал этот подъем с двумя новыми феноменами той эпохи: ростом «новых слоев, а не классов» и республиканской демократией.
26. ФРАНЦУЗСКАЯ ЭКСПАНСИЯ В МИРЕ В XIX В.
С захватом Францией Алжира и инициативами Второй империи вновь началась колонизация. Но ее подъем датируется периодом Третьей республики. «Колониальная партия» преодолела сопротивление и безразличие. Накануне войны Франция присутствовала в Северной Африке, в черной Африке, на Мадагаскаре, в Индокитае.
Первые инициативы
Цо 1852 г.: разные инициативы. В первой половине XIX и. Франция имела всего несколько разбросанных ко-;‘111111, наследие Старого порядка: это были Мартиника, I >’.< юлупа, Сен-Пьер и Микелон, Гвиана, а в Индийском > < .иie — Реюньон и пять факторий в Индии. В Африке колько факторий на побережье Сенегала интересова-юлько купцов из Марселя и Бордо. Реставрация (приняла экспедицию в Алжир из соображений пре->нжа, для достижения целей внутренней политики, • '.цоке чтобы положить конец пиратству корсаров. Дей h i Алжир 5 июля 1830 г. Июльскую монархию это на-|| line тяготило. Лишь постепенно она перешла к «огра-пн н нной оккупации», а потом к завоеванию, закончив- • му< и в 1847 г. сдачей Абд аль-Кадира в плен; некото-I • к регионы, например Малая и Большая Кабилия, еще ‘•ни не покорялись. Однако эту землю стали заселять
европейцы: итальянцы, испанцы, а также и французы, поток которых пополнился повстанцами 1848 г. В 1871 г. в Алжире жило уже 300 тысяч европейцев.
Принципы управления французскими колониями толком не определились вплоть до Второй империи. Так же как в министерстве морского флота и колоний не было никакой колониальной доктрины, общественное мнение не испытывало никакого интереса к колониальной авантюре. Колонии по-прежнему жили в режиме «колониального пакта», или «исключительного пакта», запрещавшего им торговать с любой страной, кроме метрополии. Важное решение было принято в 1848 г., когда Временное правительство по инициативе Виктора Шельшера отменило в колониях рабство, за счет которого жили плантации.
В первой половине XIX в. усилилось французское влияние в Леванте. Католические миссии, опираясь на «капитуляции» XVI в., по которым Османская империя предоставляла Франции право покровительствовать католикам на ее территории, расширили свою деятельность, прежде всего в школьной сфере, среди маронитов, греко-като ликов, а вскоре и всех восточных христиан. Культурное и экономическое присутствие Франции, очень сильно выраженное в Сирии (территории, включающей совре менный Ливан), утвердилось и в другой провинции Ос майской империи — Египте. Мухаммед Али, паша Египта, стал настолько самостоятельным по отношению к султа ну, что в 1832 г. его сын Ибрахим завоевал Сирии» В 1832 г., а потом в 1840 г. ультиматумы европейских держав во главе с Англией и Россией вынудили Мухам меда Али. поддерживаемого Францией, отступить. Дина стия Мухаммеда Али осталась в Египте, но получила право наследственности. В конечном счете кризис 1840 г. не подорвал позиций Франции на Востоке.
Действия Второй империи. При Второй империи были заложены основы экспансии. Под влиянием сторонников колонизации, миссионеров, военных и моряков, некоторых деловых кругов, сенсимонистов, к которым он был близок, император повел более амбициозную и последовательную колониальную политику, чем его предшественники.
Губернатор Сенегала с 1854 по 1861 г. и с 1863 по 1865 г. Федерб первым предложил проект соединения Сенегала с долиной Нигера. Он сумел лучше использовать эту землю, внедрив разведение арахиса. С другой стороны, Франция расширила свое присутствие на Дальнем Востоке и в бассейне Тихого океана. В Китае она получила экономические, юридические и религиозные права одновременно с Англией в 1860 г. В Индокитае присутствие французских миссионеров послужило предлогом, чтобы установить французский суверенитет над Кохинхиной (1862-1867) и протекторат над Камбоджей в 1863 г. Французское проникновение оставалось очень ограниченным из-за сильного сопротивления, которое ему оказывали. Французы обосновались также в Новой Каледонии (1853 г.), которую вскоре стали использовать мк каторгу, и на Мадагаскаре.
»ю расширение присутствия принципиально не измени-•н> методы управления колониями. Попытка создания министерства по делам Алжира и колоний (1858-1860) •нналась недолгой. Тем не менее отмена колониального 'ин га в 1861 г. дала возможность постепенного уравни-h.ituiH таможенных порядков в колониях и метрополии.
мнилось влияние на Ближнем Востоке. Крымская вой-м • • Россией объясняется прежде всего заботой о сохра-<!• нни союза с Англией; но экспедиция в Сирию в 1860 г. 'ч4ла предпринята в защиту христиан, в частности маро
нитов, от друзов. Франция и Англия добились, чтобы Горным Ливаном отныне управлял христианский губернатор, назначаемый султаном. Присутствие в Леванте имело также экономический характер. Французские капиталы были основными из вложенных в разведение шелковичных червей (благодаря лионским фабрикантам шелковых изделий), строительство железных дорог в Сирии, османское банковское дело и многочисленные масштабные строительные предприятия. С 1859 по 1869 г. под руководством Фердинанда Лессепса был построен Суэцкий канал.
В Алжире Вторая империя способствовала внедрению финансовых обществ и поддерживала строительные работы. Благодаря одному сенсимонисту, обратившемуся в ислам, Исмаилу Юрбену, начали заботиться об арабском населении. Империя создала «арабские бюро» под руководством чиновников, более близких к алжирцам, чем «гражданский режим», который более благоволил к колонистам. После попытки добиться ассимиляции, которая не удовлетворила последних, и создания министерства по делам Алжира Наполеон III вернулся к прежнему режиму и пожелал, чтобы арабы объединились с европейцами. «Алжир, — заявил он в письме от 6 февраля 1863 г., — не колония как таковая, а арабское королевство». Такой возврат к гражданскому режиму после падения империи в 1871 г. вызвал крупное восстание в Кабилии. Впрочем, администрация Третьей республики поведет себя по отношению к «туземцам* намного более жестко, чем Вторая империя.
Экспансия
Рождение колониальной партии. Полностью коло низация развернулась при Третьей республике. Систс
матический характер, который она приобрела тогда, объясняется разными причинами. Общественное мнение долго оставалось безразличным; но мало-помалу в нем сформировалось благоприятное для нее, хоть и разнородное идейное направление. Кто-то в качестве оправдания мог приводить экономические доводы: разве колонии, богатые сырьем, рынок, открытый во времена возрожденного протекционизма — особенно с 1892 г., — и слив для капитала не являются источником богатств? Опыт чаще всего показывал, что такой расчет не слишком верен, но крупные компании или общества пользовались тем, что внедряться в колонии и эксплуатировать их нетрудно. Другим элементом, способствующим колонизации, было географическое любопытство, которое возбуждали исследования африканского континента, <чце плохо известного. Соперничество с Англией и Германией в Африке или с одной Англией на Востоке также подталкивало французских руководителей не позволять другим державам оттеснять себя от земель, которые еще предстояло завоевать, и крепить национальный престиж. Наконец, правительственные республиканцы, ферристы и гамбеттисты, внушали идею цивилизаторской миссии, прямого продолжения дела Французской революции, распространявшей «просвещение» в Европе. «Долг высших рас, — говорил Ферри 28 июля 1885 г., — цивили-юнать низшие» (документ, с. 385).
I икнм образом во Франции быстро сформировалась «ко-'пшиальная партия». Эжен Этьен, депутат от Орана, выразитель мнений алжирских колонистов, близкий к оппортунистам, нашел в ней общий язык с профессорами университета, деловыми людьми, чиновниками, мечтающими о заморской экспансии ради сохранения француз-> ши о могущества. Тогда Франция активно рассылала миссионеров; тем не менее непохоже, чтобы католиче
ский мир докатился до поддержки такой группы, кою рая представляла собой лобби численностью в сто допу татов в 1892 г., и таких изданий, как «Кии.чси колониаль» (Колониальный двухнедельник], основаннын в 1893 г. Прежде всего интерес к колониям подогревал ся картинками из миссионерских публикаций, экзотн кой, которую демонстрировали Всемирные выставки с 1889 по 1900 г., и неярко выраженным националт мом. Опубликованная в 1874 г. «Колонизация у совре менных народов» П. Леруа-Болье до 1908 г. выдержала пять переизданий — показатель определенного внима ния публики. Однако у колониальной политики были и яростные противники. Приверженцы «сосредоточь ния», Клемансо и радикалы в 1885 г. выступали протии «этих колониальных экспедиций, которые забирают наше золото и лучшую нашу кровь», ослабляют армию, необходимую для национальной обороны, несовместимы с «правами человека». Аналогичные доводы выдвигали монархисты. Но в начале века состояние умов совер шенно изменилось. Радикалы, придя к власти, продол жили колониальную политику. Правые националисты, долгое время враждебные ей, поддержали ее. «Я люблю Марокко, — писал в 1912 г. Морис Баррес, — потому что оно — часть судьбы Франции».
Сферы деятельности. Предлогом для интервенции Франции в Тунисе в 1881 г. стал пограничный инцидент на границе Алжира и Туниса. Договор в Бардо, подписанный беем Туниса, позволил Франции установить свой протекторат, несмотря на активное сопротивление тунисского Юга. Формулировку постарались сделать мягкой, чтобы избавить страну от бремени прямого правления, но практика вскоре привела к тому, что французские чиновники стали дублировать тунисские власти. Когда это душераздирающее явление нового вре-
мгнн воздействовало на мусульманские элиты Туниса, >< шхирели, зато быстро утвердилась еврейская бур-к v.i.nifl, местная и прибывшая из Европы.
Проникновение в Марокко происходило поэтапно. Пограничные проблемы с Алжиром, завоевание Сахары после РИМ) г., анархия, в которую погрузилась страна, побуди-tn Францию постепенно навязать султану настоящее •^•комическое порабощение. Германия, не учтенная •• • оглашениях, которые после двух международных кричи ов предоставили Франции «права» в Марокко, и по-нчившая компенсацию в Конго, не могла помешать усыновлению французского протектората над Марокко (1912 г.).
Французское влияние прочно установилось в Сирии н Ливане. В Египте огромный долг как перед Францией, i.iK и перед Англией, в который влез хедив Исмаил, привел к политическому порабощению страны Англией, в 1892 г. опередившей Францию в подавлении восстания Араби-паши. Англичане оккупировали Египет, преодолен культурное и образовательное влияние французских миссий.
II Африке Франция, Англия и Германия разделили меж-иу собой континент после колониальной Берлинской конференции (1884-1885 гг.). Территории, оккупированные в экваториальной Африке в результате миссий Бразза (1875-1880), Габон, Конго, Убанги-Шари, были объединены в 1910 г. во Французскую Экваториальную Африку (ФЭА). В Западной Африке Франция последова-к*льно оккупировала Кот д’Ивуар с 1883 г., Гвинею в 1896 г. и Дагомею (1890-е гг.), осуществив тем самым планы Федерба. В 1895 г. Французская Западная Африка (ФЗА) включала в себя Сенегал, Чад и земли вдоль I пинейского залива, кроме Нигерии (излучины Нигера), оккупированной англичанами. Наконец, в 1890-е —
1900-е гг. крупные французские колониальные объединения в Африке были соединены меж собой благодаря трудоемкому освоению Французской Сахары. Но французские войска при поддержке туземных «мегаристов» [всадников на верблюдах] по-прежнему были вынуждены отражать «реззу» [набеги] кочевников.
Нажим со стороны колонистов Реюньона побудил Францию установить над Мадагаскаром с 1885 г. нечто вроде протектората, который после ряда восстаний перешел в 1896 г. в настоящую и откровенную аннексию. Некоторые колониальные деятели, как Лиоте, осуждали жестокость репрессий и отсутствие административной автономии населения. В 1901 г. Лиоте писал о Мадагаскаре: «Мы забываем, что у туземцев есть история и культура».
В правление кабинета Жюля Ферри (1882-1885) Франция установила протекторат над Аннамом (1884 г.) и Тонкином. Но она сталкивалась с сопротивлением Китая, пока не был заключен Тяньцзинский договор 1885 г., признававший фактическое господство Франции в Индокитае. В конце века, с 1887 по 1893 г., состоялось мирное проникновение в Лаос. В 1893 г. был создан Индокитайский союз, включивший в себя колонию Кохинхина и протектораты Тонкин, Аннам, Камбоджу и Лаос.
Колониальная деятельность
Статус и использование колонизованных земель. Некоторые из этих территорий были колониями с прямым правлением, другие — протекторатами, сохранявшими видимость туземного суверенитета. Фактически статус французских колоний был очень разнообразным Алжир находился в ведении министерства внутренних дел, протектораты — министерства иностранных дел.
другие колонии — министерства по делам колоний, созданного только в 1894 г. Понемногу, с созданием Колониальной школы, сформировалась специфическая колониальная администрация.
Колониальная доктрина не могла определиться в отношении следующих основных вопросов: экономическая эксплуатация, ассоциация, нереальная ассимиляция. Желание осуществить экономическую эксплуатацию часто оказывалось несбыточным. Оно проявлялось в разведении экспортных культур (например, винограда в Алжире), в конфискации так называемых пустующих земель и передаче их колонистам — в Алжире или крупным компаниям — в ФЭА. Конечно, колониальная администрация проводила большие хозяйственные работы: строила дамбы для ирригации в Магрибе, железные дороги, внедряла интенсивное земледелие в Алжире. Но она исключала развитие любой местной промышленности, кроме рудников и предприятий по добыче полезных ископаемых. Сами по себе хозяйственные работы производились скорее в интересах метрополии, чем ради внутреннего развития колоний: тому свидетельство — железные дороги, ведущие к портам. Наконец, многие колониальные нововведения разрушали традиционную юрриториальную структуру хозяйства: так, упадок овцеводства в Алжире был вызван новым переселением племен.
Социальные проблемы. Еще более сильными и продолжительными были социальные последствия. Поселение колонистов в Алжире привело к тому, что там помнилось два типа населения: в 1914 г. там жило 680 ты-»нч европейцев, причем две трети — в городах, на 4 млн 800 тысяч мусульман. Порядок, улучшение гигиены. отмена рабства были реальными достижениями, но
образование не получило широкого развития. Цивилизаторская миссия, на которую ссылалась Франция, вела к формированию малочисленной элиты современного типа, из которой в будущем выйдут кадры для туземного национального движения. Урбанизация, распространение частной собственности и монеты были аспектами форсированной модернизации, которая воспринималась тем негативней, что шла извне. Туземцы редко пользовались свободой, которую, как утверждалось, им принесли: будучи французскими подданными, они могли стать гражданами только после просьбы о натурализации. Этого делать они не хотели, потому что натурализация влекла за собой утрату личного, то есть религиозного, статуса. В целом, какие бы официальные речи ни звучали, реальной ассимиляции не происходило и тем более не возникало настоящей ассоциации.
Положение Франции в мире в 1914 г. Накануне Первой мировой войны империя производила внушительное впечатление: около 10 миллионов квадратных километров, где обитало 50 миллионов жителей. Но французское влияние в мире во второй половине XIX в. утверждалось не только благодаря колониальной экспансии. Если эмиграция была слабой, то культурному влиянию способствовал интеллектуальный и художественный престиж Парижа, реноме французского языка — языка элит как в Европе, так и в Латинской Америке, а также языка дипломатии. Начиная с рубежа веков значительной стала французская финансовая экспансия: бережливые люди вывозили свои капиталы. В 1913 г. государственные займы, «надежные» бумаги, составляли больше половины капиталовложений за рубежом. Интерес вызывали русские союзники, а также Австро-Венгрия, Османская империя. Латинская Америка, Китай.
Документ. Колониальная политика Жюля Ферри
Вы всегда приводите нам в качестве примера, в качестве образца колониальной политики, какую вы любите и о какой вы мечтаете, экспедицию г-на де Бразза. Это очень хорошо, господа, я превосходно знаю, что г-н де Бразза доныне сумел делать свое цивилизаторское дело, не прибегая к силе; это апостол; он берет своей личностью, он идет к цели, расположенной очень высоко и очень далеко; он приобрел у этих народов Экваториальной Африки личное влияние, в котором ему нет равных; но кто может гарантировать. что однажды в поселениях, которые он основал, которые только что признаны европейским ареопагом и отныне являются владением Франции, кто может гарантировать, что в какой-то момент черные племена, порой развращенные, испорченные авантюристами, другими путешественниками, другими исследователями, менее щепетильными, менее отечески настроенными, менее приверженными к средствам убеждения, чем наш прославленный Бразза, кто может гарантировать, что в какой-то момент племена не нападут на наши поселения? Что вы тогда сделаете? Вы сделаете то. что делают все цивилизованные народы, и оттого вы не станете менее цивилизованными: вы станете защищаться силой и будете вынуждены, ради вашей безопасности, заставить мятежные племена признать ваш протекторат. Господа, надо говорить громче и правдивее! Надо сказать открыто, что высшие расы имеют право по отношению к низшим расам... (Шум на некоторых скамьях, где сидят крайне левые. Различные реплики.)
Повторяю, у высших рас есть право, потому что у них есть долг. У них есть долг цивилизовать низшие расы... (Одобрительный ропот на тех же скамьях слева, новые выкрики с крайне левой стороны и с правой.) Подлинный вопрос, господа, вопрос, который надо поставить, и поставить в ясной форме, заключается в следующем: должно ли сосредоточение, которое настоятельно необходимо нациям, испытанным тяжелыми бедствиями, сводиться к отказу от своих прав? И если омерзительная, одержимая и слепая политика ввергла Францию вам известно куда, значит ли это, что правительства, которые унаследовали эту злополучную ситуацию, обречены не вести более никакой европейской
политики? Значит ли это, что, поглощенные созерцанием этой раны, которая всегда будет кровоточить, они позволят, чтобы вокруг них творилось что угодно; что они пустят все на самотек; что они позволят другим, а не нам обосноваться в Тунисе, другим, а не нам следить за порядком в устье Красной реки [Хонгха] и выполнять статьи договора от 1874 года, которые мы обязались соблюдать в интересах ев ропейских наций? Что они позволят другим бороться за области Экваториальной Африки? И позволят другим улаживать египетские дела, которые во стольких отношениях — дела воистину французские? (Бурные аплодисменты слева и в центре. Выкрики с мест.}
Я скажу, что колониальная политика Франции, политика колониальной экспансии, которая при империи привела нас в Сайгон, в Кохинхину, которая привела нас в Тунис, которая принесла нам Мадагаскар, я скажу, что эта политика колониальной экспансии исходила из одной истины, на которую все-таки следует на миг обратить ваше внимание: она состоит в том, что такой морской флот, как наш, не может обойтись на морях без надежных укрытий, без оборонительных сооружений, без баз снабжения. («Очень хорошо! Очень хорошо!» Многочисленные аплодисменты слева и в центре.) Вам это неизвестно, господа? Гляньте на карту мира... и скажите мне: разве Индокитай, Мадагаскар, Тунис — это не этапы, необходимые для безопасности нашего мореплавания? (Новые знаки одобрения слева и в центре.)
Господа, разве в Европе, такой, как она создана, в атмосфере такой конкуренции между соперниками, которая усиливается вокруг нас, где одни берут военными или морскими усовершенствованиями, другие — удивительным распространением непрерывно растущего населения, разве в Европе или, скорее, в таком мире политика сосредоточения или воздержания не будет просто-напросто самой прямой дорогой к упадку? Нации в то время, в которое мы живем, становятся великими только благодаря делам, какие они совершают; не благодаря «мирному влиянию институтов*... (выкрики с крайне левых скамей и справа) становятся они великими в нынешнее время. (Различные реплики.)
Воздействовать примером, ничего не делая, не вмешиваясь и дела мира, держась в стороне от всех европейских комбинаций, воспринимать как ловушку, как авантюру любую •кспансию в Африке или на Востоке, — жить по такому принципу для великой нации, поверьте, означает уйти со июны, и гораздо быстрее, чем вам может показаться; это шачит отступить из первого ряда в третий или четвертый. {Новые выкрики на тех же скамьях. Ючень хорошо! Очень хорошо!» — в центре,)
Жюль Ферри. 28 июля 1885 г.
Через несколько месяцев после своего свержения Жюль Ферри перед неспокойной палатой защищал свою колониальную деятельность, выступив 28 июля 1885 г. с речью. Он воздал должное мирной деятельности Бразза в Конго и указал ее пределы, заявил об ответственности «высших рас», сформулировал основы своей политики и цели, которые она преследовала, отказываясь от • сосредоточения», чреватого поражением и упадком Франции.
27. ВОИНА 1914-1918 ГГ., ПОСЛЕВОЕННОЕ ВРЕМЯ, КРИЗИС ТРИДЦАТЫХ ГОДОВ
Война 1914-1918 гг. была победоносной, но обошлась дорого. Последующее десятилетие прошло под знаком Версальского договора. За благосостоянием и периодом надлежащего функционирования институтов последовал экономический и политический кризис. Ни действия Народного фронта, ни попытка Эдуарда Даладье исправить положение успехом не увенчались.
Вступив в 1891 г. в союз с Российской империей, предложившей «тыловой союз» против германской угрозы, Франция, отринув старое колониальное соперничество, сблизилась в 1904 г. с Англией, образовав «Сердечное согласие» [Антанту]. Франко-германский антагонизм, на время ослабший, вновь пробудился во время французской экспансии в Марокко, особенно в ходе двух кризисов — 1905 г. и 1911 г. Между тем Россия, союзница Франции, а вскоре и Англия столкнулись с Австро-Венгерской империей, союзницей Германии, на Балканах Убийство эрцгерцога Франца-Фердинанда в Сараево 28 июня 1914 г. группой сербских националистов стало де тонатором, от которого вспыхнула Европа, а потом и мир
Война 1914-1918 гг.
Вступление в конфликт и маневренная война. Ав стрийский ультиматум Сербии, потом объявление Авст
рией войны последней, мобилизация в России, германский ультиматум России, всеобщая мобилизация во Франции 1 августа, объявление Германией войны Франции 3 августа, вторжение в Бельгию, подтолкнувшее Англию 4 августа вступить в войну, — такова была цепь событий, неминуемо следовавших друг за другом. Французское правительство не искало конфликта, но международные обязательства вынудили его рискнуть и пойти на таковой. Не отреагировать на притязания Центральных держав для Франции означало бы превратиться во второстепенное государство. Если после поражения 1870 г. общество по большей части исповедовало оборонительный патриотизм без воинственности, оно чрезвычайно высоко ставило независимость и безопасность Франции.
Мобилизация прошла без воодушевления, но решительно. Вступление Франции в «справедливую войну» пробудило пламя 1792 г. даже у пацифистов и антимилитаристов. «Рабочий класс всегда воспитывался на революционных традициях солдат Второго года, несущих миру свободу», — воскликнул генеральный секретарь ВКТ Леон Жуо на похоронах Жореса, убитого 31 июля националистом. Социалисты вошли в правительство Священного единения, возглавляемое Вивиани. Консерваторы, со своей стороны, перешагнули через свои претензии к режиму. С началом конфликта возвращение Эльзаса-Лотарингии в состав французского сообщества, восстановление справедливости, на которое надеялись с 1871 г., стало для Франции целью войны.
Германия хотела разгромить Францию, чтобы потом обратиться против России. Победоносно пройдя через Бельгию, немецкая армия глубоко вклинилась на территорию Франции и форсировала Марну, чтобы окружить французскую армию. Жоффр, сумевший отступить и полном порядке, 5 сентября предпринял контрнаступ
ление: в результате битвы на Марне немцы были оттеснены в Шампань. И на западном фронте началась крайне дорогостоящая позиционная война, в которой ни одной из сторон не удавалось ни поразить, ни измотать противника. Неудача немцев под Верденом, который генерал Петен защищал с февраля по июнь 1916 г., — характерный тому пример.
Страна втягивается в войну. Экономике страны пришлось приспосабливаться к долгой войне, которой никто не предвидел. Промышленный регион Севера оказался в секторе оккупации. В значительной мере усилилось государственное вмешательство в экономику. Министр вооружений, социалист Альбер Тома, счел возможным из военных соображений внедрять смешанную экономику, в которой государство сотрудничало бы с частной промышленностью, и поощрять договорные отношения в социальной сфере. Конфликт обогатил некоторые категории населения — торговцев, спекулянтов, наживающихся на войне. Рост цен и инфляция*, неизвестная во Франции в XIX в., разорили рантье, получателей фиксированных доходов. С самого начала конфликта государство отменило конвертируемость бумажных денег. Общая сумма банкнот, находящихся в обороте, выросла более чем в шесть раз. Финансировать импорт пришлось с помощью займа.
Затягивание конфликта, конца которому видно не было, социальное недовольство, вызвавшее весной 1917 г. забастовки, неудачное наступление Нивеля, преемника Жоффра, в апреле 1917 г. и последующие бунты в войсках, рост популярности пацифистских идей в кругах социалистов и синдикалистов, надежды на компромиссный мир у части политиков свидетельствуют о глубоком кризисе, который пришелся на весну-лето 1917 г. Он выразился в политической нестабильности: Бриан, ставший
преемником Вивиани в октябре 1915 г., в марте 1917 г. уступил место Александру Рибо, которого самого вынудили подать в отставку в сентябре. В новом правительстве Поля Пенлеве уже не было министров-социалистов: Священное единение на нем кончилось. Пенлеве, в свою очередь смещенный, в ноябре 1917 г. уступил место Клемансо.
Старый якобинец — ему было семьдесят шесть лет — высказал свою решимость: «Я веду войну» — и отверг всякую мысль о компромиссном мире. Он отдал радикала Кайо под суд и стал править, опираясь на общественное мнение, одобрявшее его решимость. Военная ситуация складывалась не слишком благоприятно. Брест-Литовский мир, который Германия подписала с Советской Россией 3 марта 1918 г., позволил германскому генштабу надеяться закончить дело на Западе до того, как в него вмешается американский экспедиционный корпус. С марта по июль 1918 г. немцы пытались добиться решающего прорыва, но четыре попытки наступления подряд захлебнулись. Генерал Фош, главнокомандующий союзных армий с 17 апреля, перешел в наступление, сначала частичное, а потом, в сентябре, генеральное. Германские части были вынуждены отступать и занимали уже лишь небольшую часть территории Франции, когда Германия (чьи союзники — болгары, турки, австро-венгерцы — уже прекратили борьбу) запросила о перемирии. Оно было подписано в Ретонде, в Компьенском лесу, 11 ноября 1918 г.
Урегулирование конфликта. Мирная конференция состоялась в Париже и завершилась подписанием ряда договоров, самым важным из которых был Версальский, подписанный 28 июня 1919 г. в Зеркальной галерее дворца, там же, где 18 января 1871 г. была провозглашена Германская империя. Эльзас-Лотарингию возвратили
Франции. Зато противодействие англосаксов не позволило Франции добиться ни автономии Рейнской области, ни аннексии южной части Саарской области. Для последней на пятнадцать лет назначалось управление Лиги наций, а потом она должна была сама выбрать свою судьбу путем плебисцита. Германия теряла По-знанскую область, часть Пруссии и Силезии в пользу Польши, ставшей независимой. Восточную Пруссию от остальной Германии отделял «коридор». Поскольку Рейнскую область не отделили от Германии, Клемансо добился англосаксонских гарантий на случай германской агрессии, временной оккупации Рейнской области и создания «демилитаризованной зоны» (левый берег Рейна и полоса шириной в 50 км по правому берегу), ограничения численности германской армии — не более 100 тысяч человек. Наконец, Германия должна была выплатить репарации «за ущерб, причиненный гражданскому населению союзных наций и его собственности». Определение суммы и порядка выплаты репараций стало предметом трудных переговоров с Веймарской республикой, возникшей на обломках Германской империи.
После войны
Трудное возвращение к миру. Последствия войны были существенными и несколько десятилетий тяготели над Францией. Тяжелым был демографический урон: 1 млн 400 тысяч погибших, 750 тысяч полных инвалидов. Масштабы бойни и ужасный характер конфликта внушили бывшим фронтовикам желание «больше не видеть этого» и очень сильную приверженность к миру, определившую весь послевоенный период. Военные разрушения на фронтовых территориях и в оккупированных департаментах были значительными. Восстановление
разрушенного произошло быстро благодаря экономическому подъему двадцатых годов, который стал продолжением роста, начавшегося на заре XX века и не прекращавшегося во время войны.
Социальные трудности, порожденные высокими ценами, возврат к мирной экономике, пример советской революции вызывали в 1919-1920 гг. активное социальное брожение. Предвыборную коалицию Национального блока на выборах в палату депутатов в ноябре 1919 г. соединил страх перед революционной угрозой. В этот блок вошли разные силы, от радикалов-клемансистов до правых, кроме крайне правых. Большинство радикалов и социалистов, противников Священного единения с 1917 г., пошло на борьбу самостоятельно. Национальный блок одержал убедительную победу, пользуясь авторитетом Клемансо, который выглядел его главой. Но через несколько недель, когда речь зашла о том, кто заменит Пуанкаре на посту президента республики, «отцу победы», сочтя его авторитарным, предпочли Поля Дешанеля; неблагодарные политики вернулись к традиции, предпочитавшей слабого президента республики.
Когда Дешанель, пораженный болезнью, был вынужден в сентябре 1920 г. подать в отставку, его преемником стал бывший социалист Мильеран, в то время председатель совета министров. Он хотел в полной мере осуществлять свои новые функции и выступать в новом стиле в качестве президента республики, вмешиваясь во внешнюю политику.
Трудная реализация договоров. Послевоенные годы шли под знаком проблем, связанных с реализацией Версальского договора. Сенат США его не ратифицировал, что обесценило гарантии, предоставленные президентом Вильсоном. Англосаксы, беспокоясь за будущее Германии,
желали уменьшить бремя репараций. Аристид Бриан, независимый социалист, сместившийся к центру, председатель совета министров с января 1921 г. по январь 1922 г., был готов согласиться на пересмотр репараций в обмен на британские гарантии безопасности Франции. Мильеран при поддержке большинства политиков заставил его уйти в отставку. Пуанкаре, который вернулся к политической жизни, покинув Елисейский дворец, в возрасте шестидесяти двух лет стал председателем совета министров. Он был сторонником политики «исполнения» Версальского договора. После года бесплодных переговоров он ввел в Рур французские и бельгийские войска. Таким «захватом заложников» он рассчитывал принудить Германию к уступкам. Но нажим со стороны англосаксов и посредственное положение франка не позволили Пуанкаре в полной мере использовать свой успех. Весной 1924 г. он был вынужден принять план Дауэса, лишь отчасти удовлетворявший французские требования.
Левый блок, и Национальное единение. Отныне в политической жизни Франции главным было бремя внешних проблем, в отличие от периода до 1914 г. В этом отношении примечательно, что раскол в социалистической партии и в ВКТ был связан с различием в отношении к III Интернационалу в Москве. На Турском съезде в декабре 1920 г. делегаты большинством голосов приняли двадцать одно условие Интернационала и основали коммунистическую партию. Немалая часть основателей новой партии восхищалась советской революцией, не отказываясь от жоресистских взглядов на социализм. По мере того как «большевизация» делала из коммунистической партии партию воинственных революционеров, зависимых от международной организации, такие люди покидали ее, возвращаясь чаще всего в «прежний дом», в СФИО. Но последняя из-за роста популярности ком
мунистической «крайне левой* не ориентировалась на реформизм, в отличие от других европейских социал-демократических партий, и оставалась приверженной марксистской ортодоксии.
Радикалы и социалисты объединились в Левый блок, который одержал победу на выборах 1924 г. Новое большинство отказалось иметь дело с президентом республики Мильераном, поставив ему в вину сотрудничество с Национальным блоком. Он был вынужден уйти в отставку, но избрание его преемника Гастона Думерга благодаря голосам сенаторов выявило непрочность Левого блока. Радикал Эррио, мэр Лиона, сформировал правительство при поддержке (но без участия) социалистов. После того как Национальный блок примирился с церковью, восстановив дипломатические отношения со Святым престолом, Эррио вновь активизировал антиклерикальную борьбу, встретив активное противодействие католиков, которых поддержало общественное мнение, не забывшее «окопное братство». Эррио, чья финансовая политика вызывала беспокойство собственников и мелких вкладчиков, оказался прежде всего жертвой кризиса доверия: он был вынужден подать в отставку, когда 10 апреля 1925 г. не получил поддержки со стороны сената.
После того как друг друга сменил ряд кратковременных кабинетов, в ситуации падения франка президент республики в июле 1926 г. призвал Пуанкаре. Тот сформировал правительство Национального единения, которому предстояло просуществовать более двух лет. Таким образом, во время легислатуры произошла перегруппировка политических сил. В правительство вошла коалиция от радикалов до правых, и Пуанкаре, светский республиканец, старался управлять с центристских позиций. Воплощая финансовую ортодоксальность, он вновь восстановил
доверие. После апрельских выборов 1928 г. он законом от 25 июня 1928 г. вернул франку конвертируемость, приостановленную с 1914 г. Но стоимость франка уже составляла всего пятую часть от стоимости жерминаль-ского франка. Эта девальвация, благоприятная для экспорта, наносила удар по вкладчикам и затрагивала также получателей фиксированных доходов.
На посту министра иностранных дел Пуанкаре оставил Бриана. Тот, став министром в апреле 1925 г., продолжил политику примирения с веймарской Германией, начатую Эррио, и по Локарнскому договору добился от Германии признания ее западных границ под гарантии Англии и Италии. Оставшись на своем посту до 1932 г., Бриан проводил политику, основанную на доверии Лиге наций и веймарской Германии. В августе 1929 г. он согласился на эвакуацию Рейнской области в следующем году, а также на новое сокращение и новую рассрочку в выплате репараций в соответствии с планом американского эксперта Юнга.
Большая часть общества, жаждущая мира, одобрила то, что лишь националистическое меньшинство осудило как отказ от Версальского договора. На деле французы питали иллюзии, порожденные победой, о военном превосходстве Франции. Франция тогда оказывала большое политическое и экономическое влияние на Центральную Европу и Балканы. Она вошла в апогей своего колониального могущества. Немецкие колонии Камерун и Того были французскими подмандатными территориями. После распада Османской империи подмандатными территориями, которым была обещана независимость, стали Сирия и Ливан. Колониальная выставка 1931 г. свидетельствовала об усилении популярности имперских идей в обществе, обращавшем мало внимания на первые националистические движения в Магрибе и в Индокитае.
В сентябре 1928 г. радикалы, не желая порывать с социалистами, разорвали Национальное единение, выйдя из правительства Пуанкаре, где после этого большинством стали правые. Одно и то же умеренное большинство оказывало поддержку правительствам, сменявшим друг друга после отставки Пуанкаре по болезни. Главными фигурами стали Пьер Лаваль, бывший социалист, бриа-цист, умеющий вербовать сторонников, и Андре Тардье, консерватор англосаксонского типа, стремившийся к экономической модернизации и социальным реформам (он внедрил социальное страхование). Но на их политике сказался мировой экономический кризис, затронувший Францию с 1931 г.
Кризис тридцатых годов
Рост антипарламентских настроений. Выборы 1932 г. принесли успех левым. Но поскольку социалисты отказались в них участвовать, радикальные правительства оказались бессильными перед лицом финансовых трудностей (усугубленных кризисом) и роста антипарламентских настроений. Часть средних классов, обычно составлявшая опору режима, отстранилась от него. Многие желали реформы государства, которая бы усилила исполнительную власть, в том числе лига «Огненных крестов», ассоциация бывших фронтовиков во главе с полковником де Ла Роком. Если неомонархисты из «Аксьон франсез», осужденной в конце 1926 г. церковью за политический аморализм, растеряли приверженцев, то некоторые поглядывали на зарубежный авторитарный опыт, особенно на фашизм Муссолини.
Мошенничества авантюриста Ставиского, связанного с радикальными политиками, вызвали скандал и манифестацию протеста против правительства Даладье (сменившего
Шотана, который подал в отставку) 6 февраля 1934 г., в которой приняли участие ассоциации бывших фронтовиков и [фашистские] лиги. Таких волнений Париж не знал со времен Коммуны. Силы порядка, охранявшие Бурбонский дворец, были вынуждены стрелять, убив 16 человек и ранив сотни. Манифестанты, за некоторым меньшинством, не собирались свергать режим, они хотели только смены правительства. Назначение Гастона Ду-мерга, бывшего президента республики, их удовлетворило. Он сформировал правительство Национального единения, включающего силы от радикалов в лице Эррио до Тардье, который рассчитывал завершить государственную реформу. Но когда по истечении лета Думерг сформулировал свои предложения, а именно предложил упростить применение права роспуска палаты, чтобы это решение не надо было согласовывать с сенатом, он натолкнулся на противодействие радикалов и был вынужден подать в отставку.
Народный фронт. Перед лицом роста [фашистских] лиг и выступлений 6 февраля, воспринятых левыми партиями как признаки фашистской угрозы, было создано Народное объединение, называемое также Народным фронтом. Он положил конец изоляции коммунистической партии, которая теперь, следуя приказам Интернационала, прекратила обличение левой буржуазии и отказалась от антимилитаризма. Экономический кризис и безработица, понижение правительством Лаваля заработной платы служащим способствовали успеху Народного фронта на выборах. Конечно, количество голосов, поданных за левых, увеличилось менее чем на два процента по сравнению с 1932 г., но кардинально изменилось соотношение сил в самих рядах левых. Радикалы, поплатившись за участие в правительстве, сдали позиции, СФИО их сохранила, коммунистическая партия за
метно выдвинулась вперед. Во втором туре кандидаты от левых снимали свои кандидатуры в пользу коллеги, имеющего лучшие шансы; коммунистическая партия увеличила число мандатов от десятка до 72, СФИО и радикалы получили соответственно 149 и 109 мест. В рядах оппозиции, насчитывающей 220 депутатов, правый центр уступил позиции непримиримым правым.
Победа левых на выборах вызвала к жизни забастовочное движение без насилия, во многом спонтанное, с захватом заводов. Рабочий класс, молчавший со времен послевоенных стачек, теперь надеялся, что благодаря политическим изменениям произойдут глубокие перемены в социальных отношениях. Профсоюзы, ослабевшие после двадцатых годов и раскола между ВКТ и УВКТ (Унитарной всеобщей конфедерацией труда, близкой к коммунистической партии), воссоединившихся в марте 1936 г., переживали исключительный рост своей численности. В 1937 г. она достигла 4 миллионов человек, то есть увеличилась почти в четыре раза по сравнению с периодом перед забастовками.
Масштаб успеха социалистов предопределил назначение Леона Блюма председателем совета министров. Этот социалист-гуманист, до того отказывавшийся занимать посты во власти, сформировал правительство из социалистов и радикалов. Коммунистическая партия проводила политику поддержки правительства без участия в нем. На следующий день после формирования правительства, 7 июня, были подписаны Матиньонские соглашения между предпринимателями и профсоюзами. Предприниматели соглашались на «незамедлительное подписание коллективных трудовых договоров» (статья 1) и призна-пали за рабочими право «принадлежать к профессиональному союзу» (статья 3). Заработная плата повысилась на 7-15%. На предприятия с численностью рабочих
более десяти человек были назначены «рабочие делегаты». Правительство обязалось срочно добиться принятия законов о ежегодном оплачиваемом двухнедельном отпуске, сорокачасовой рабочей неделе, коллективных договорах. Эти законы, принятые до конца июня, стали главным завоеванием Народного фронта.
Но когда энтузиазм первых недель схлынул, Фронт столкнулся с суровой реальностью. Экономический кризис продолжался. Повышение зарплат в сочетании с сокращением рабочего времени повлекло за собой инфляцию. Исчезло доверие, и капиталы стали «убегать» за границу. Правительство слишком поздно, в сентябре, провело девальвацию, чтобы активизировать экспорт. С другой стороны, подняла голову политическая оппозиция. Часть большой прессы набросилась на правительство с крайним озлоблением, часто отличаясь антисемитизмом, напоминающим времена дела Дрейфуса. Лига «Огненных крестов» после роспуска возродилась под названием «Французской социальной партии» и получила обширную поддержку среди части среднего класса, которая была обеспокоена политикой Народного фронта. Радикалы не были единодушны в поддержке новой ориентации своей партии, и вскоре некоторые из них покинули последнюю. Коммунистическая партия заняла позицию «критической поддержки» правительства Блюма, осудив его невмешательство в гражданскую войну в Испании летом 1936 г.
Внешние угрозы. К тому же решающий вклад в поражение Народного фронта внесло трагическое обострение внешних проблем. В марте 1936 г. накануне выборов правительство радикалов во главе с Альбером Сарро отказалось от всякого военного вмешательства, когда Гитлер 7 марта провел ремилитаризацию Рейнской области. Это объяснялось уклончивым поведением Анг
лии, отсутствием сил для интервенции, а также позицией общественного мнения. Леон Блюм счел нужным форсировать перевооружение армии, и это решение усугубило экономические трудности и поссорило его с пацифистами в собственной партии. Когда разразилась гражданская война в Испании, Блюм предпочел невмешательство в связи с нажимом со стороны радикалов, с позицией Великобритании и нежеланием расширять конфликт, пойдя тем самым навстречу пацифизму общественного мнения. После этого понятно, что в феврале он счел нужным объявить «паузу» в реформах, а в июне 1937 г. подал в отставку из-за отказа сената предоставить ему неограниченные полномочия в сфере финансов.
Правительство Народного фронта возглавил радикал Шотан, но через несколько месяцев ушел в отставку. После кратковременного возвращения Блюма за дела 12 апреля 1938 г. взялся радикал Даладье, в чьем правительстве уже не было социалистов и куда уже попали правоцентристы, отчего в ходе легислатуры произошла новая перегруппировка политических сил. Это привело к быстрому распаду Народного фронта, который покинули радикалы. Министр финансов Поль Рейно попытался стимулировать подъем экономики с помощью определенного возврата к либерализму. Декреты-законы от ноября 1938 г. смягчили закон о сорокачасовой рабочей неделе. Были приняты меры в поддержку семьи: 29 июля 1939 г. нышел Семейный кодекс.
Правительство, как и общество, было расколото: его члены имели разные мнения в отношении внешней политики. Одни, стоявшие на стороне Даладье, требовали жесткой позиции в отношении нацистской Германии, другие вместе с министром иностранных дел Жоржем Бонне по примеру Великобритании были склонны процедить политику «умиротворения», оставляя Гитлеру,
только что, в марте 1938 г., совершившему аншлюс Австрии, свободу действий на Востоке. Когда Германия потребовала возврата в состав рейха Судет, пограничной области Чехии, Франция оказалась перед драматичным выбором: допустить войну или покинуть своего союзника — Чехословакию. Позиция Англии, собственного министра иностранных дел, очень большой части прессы и политиков вынудила Даладье в сентябре 1938 г. уступить Гитлеру, хоть Даладье при этом был убежден, что война близка. Раскол произошел во всех партиях, кроме коммунистической, враждебно встретившей мюнхенские соглашения, и маленькой народно-демократической партии христианско-демократического толка. Однако общественное мнение не так благоволило к идеям «умиротворения», как утверждалось: один опрос показал, что значительное меньшинство осуждает соглашения.
15 марта 1939 г. Гитлер, проигнорировав данные им гарантии Чехословакии, вступил в Чехию, создав «протекторат Богемии и Моравии». После этого иллюзии рассеялись, и война стала выглядеть неизбежной. Отныне амбиции Гитлера обратились на Польшу, независимость которой Англия и Франция обязались защитить. После того как Сталин, которого не привлекли к подписанию мюнхенских соглашений, 23 августа подписал советско-германский пакт, Гитлер 1 сентября вторгся в Польшу. 3 сентября Англия и Франция объявили войну Германии.
Документ. Французский буржуа межвоенного периода
Итак, словом «буржуа» я называю у нас француза, который не зарабатывает свои средства трудом своих рук; чьи доходы — независимо от их происхождения, равно как и от размера, который может быть очень переменным, — позволяют ему иметь достаток и надежно обеспечивают намного более высокий уровень жизни, чем зарплата рабочего, под
верженная стольким случайностям; чье образование, либо полученное в*детстве, если он принадлежит к старинной семье, либо приобретенное в ходе исключительного социального подъема, своим богатством, общим характером или притязаниями превосходит самую общую норму; который, наконец, ощущает или считает себя представителем класса, каковому причитается ведущая роль в нации, и при помощи тысячи деталей, костюма, языка, соблюдения правил приличия более или менее инстинктивно демонстрирует свою причастность к этой своеобразной группе и к этому престижному сообществу.
Но ведь буржуазия, если понимать ее так, в довоенной Франции перестала быть счастливой. Экономические перевороты, которые связывают с последней мировой катастрофой и которые не все были порождены ею, подорвали безмятежную стабильность богатств. Рента — когда-то почти единственный источник дохода многих семей, последняя надежда стольких лиц, едва начавших подниматься по склонам успеха, — к удивлению этих людей, таяла у них на глазах. Сопротивление наемных работников пресекало всякое посягательство на зарплату рабочих, отчего при каждом кризисе сокращалась прибыль хозяев, а с ней и дивиденды. Экспансия промышленности в новые страны и повышение степени автаркии у европейского и французского капитализма обрекали его на все более глубокий упадок.
<...> Буржуа, вынужденный теперь не щадить себя и с каждым днем встречать все более суровые испытания, мог сказать, что народные массы, чей тяжелый труд был главным источником его прибылей, напротив, работают меньше, чем прежде (что было правдой), и даже меньше, чем он сам, — что, возможно, было не столь верно, во всяком случае, он не вполне отдавал себе отчет, чем отличается его усталость от усталости рабочего. Его возмущало, что чернорабочий находит досуг, чтобы пойти в кино, совсем как хозяин! Психология рабочего класса, который всегдашняя неопределенность приучила жить, не слишком заботясь о завтрашнем дне, оскорбляла его врожденный пиетет к накопительству. Самые милосердные страдали оттого, что в этих толпах с поднятыми кулаками, требовательных, слегка озлобленных, за чьей свирепостью крылось большое
простодушие, они напрасно искали почтительного «доброго бедняка» из романов госпожи де Сегюр.
Bloch, Marc. L’£trange ddfaite: tdmoignage ёсгИ en 1940. Paris: Franc-Tireur, 1946.
Историк Марк Блок в книге ^Странное поражение: свидетельство, записанное в 1940 году*, опубликованной после его смерти в Сопротивлении, проанализировал состояние Франции на пороге Второй мировой войны. Он описал здесь кризис французской буржуазии в тридцатые годы и дал особо выразительное определение французскому буржуа. Для контраста и более бегло он охарактеризовал рабочий класс.
28. ФРАНЦИЯ ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ
После поражения в июне 1940 г. французы разделились на два лагеря. Вначале большинство приняло перемирие и «национальную революцию* маршала Петена, который упразднил республику и стал сотрудничать с гитлеровской Германией. Меньшинство, поначалу ничтожное, последовало за генералом де Голлем и вступило в движение Сопротивления, которое постепенно сформировалось вокруг него, а после Освобождения установило свою власть.
От «странной войны» до поражения
•Странная война*. Дух «священного единения* уже нс веял так, как в 1914 г. Социалисты не вошли в реорганизованный кабинет Даладье, которого они упрекали и том, что он действует авторитарно, когда использует декреты-законы. Коммунистическая партия одобрила со-нетско-германский пакт. Она проголосовала за военные кредиты, но когда Интернационал призвал ее к порядку, г конца сентября ополчилась на «империалистическую ной ну». Правительство на это ответило роспуском парши и суровыми репрессиями.
Польша была разгромлена за три недели. На Западном фронте проходили лишь отдельные операции. Германия ныжидала. Союзники не хотели брать на себя риск наступления и рассчитывали измотать Германию блокадой.
Подобная «странная война» подрывала моральный дух населения, и некоторые стали задаваться вопросом о сути конфликта. Пьер Лаваль, некоторые радикалы и социалисты-пацифисты все больше муссировали идею о компромиссном мире. Сторонники твердой линии, как правые, так и левые, добились отставки кабинета Даладье, которого считали нерешительным. Его сменил Поль Рейно, но он имел лишь незначительное большинство и был вынужден оставить Даладье на посту военного министра. В правительство вошли социалисты, близкие к Леону Блюму. В апреле немцы упредили франко-британские планы высадки в Норвегии. Эта неудача потрясла французское правительство, и 9 мая оно, по сути, подало в отставку.
Военное поражение и политический кризис. На следующий день немцы перешли в наступление. Они вторглись в Нидерланды и Бельгию, 13 мая прорвали фронт в Арденнах, окружили французские, английские и бельгийские силы, лишь часть которых до 3 июня успела сесть на суда в Дюнкерке, попытка генерала Вейга-на (19 мая сменившего Гамелена) удержать фронт от Соммы до Эны провалилась — с 5 по 11 июня он был прорван, 10 июня в войну на стороне Германии вступила Италия, началось беспорядочное отступление вместе с исходом гражданского населения: французская армия, после 1918 г. считавшаяся первой в Европе, за месяц перестала существовать.
10 июня правительство переехало в Тур, а потом в Бордо. Поль Рейно проводил одну реорганизацию правительства за другой, рассчитывая придать ему энергии. Тщетно: маршал Петен, ставший с 18 мая вице-председателем совета министров, с 25 мая, как и Вейган, выступал за перемирие. Он не хотел обычной военной капитуляции по примеру армий Нидерландов и Бельгии.
чьи правительства укрылись в Англии. Он требовал, чтобы политики несли ответственность за поражение, и возражал против продолжения войны в Северной Африке. Поль Рейно не сумел в ходе нескольких драматических заседаний совета министров добиться своего и вечером 16 июня подал в отставку. Петен, призванный на его место президентом республики, немедленно сформировал правительство и попросил перемирия, которое и было подписано 22 июня. Ббльшая часть Франции стала оккупированной зоной. Правительство, обосновавшееся в Виши (курортном городке, где обычно сдавались квартиры), сохранило армию в 100 тысяч человек. Флот должен был разоружиться и вернуться в предвоенные порты.
Национальная революция и коллаборационизм
Конец Третьей республики. Режим Третьей республики рухнул не в результате перемирия как такового. Его раздавила катастрофа, за которую он нес ответственность. В результате интриг Пьера Лаваля, ставшего с 23 июня министром, а потом вице-председателем совета министров, отдельные попытки сопротивления были подавлены. 10 июля 1940 г. Национальное собрание 569 голосами при 80 против и 20 воздержавшихся «передало все полномочия правительству республики, где власть и подпись имеет маршал Петен, с тем, чтобы последнее одним или несколькими актами обнародовало новую конституцию Французского государства. Эта конституция должна будет гарантировать права Труда, Семьи и Родины. Она будет ратифицирована нацией, а применять ее будут собрания, которые она создаст». Успокоительные шверения, данные тем парламентариям, которые сочли, что этот текст делает из Петена, восьмидесятилетнего
старика, простого синдика для ликвидации дел по банкротству, в последующие дни показали свою несостоятельность. На место республики пришло «Французское государство». В результате поражения возник новый режим.
Коллаборационизм. Перед лицом поражения и перспективой возникновения такой Европы, где будет господствовать Третий рейх, правительство Виши начало политику коллаборационизма — официального сотрудничества с Германией, политику, которую, на их взгляд, диктовали обстоятельства и забота о французских интересах. По мнению некоторых сторонников режима, эта позиция не исключала подготовки реванша под сенью национального возрождения, как делала в свое время Пруссия, побежденная Наполеоном. Так полагал Вей-ган, генеральный уполномоченный в Северной Африке. Другие, как Петен или Моррас, выступали за выжидательную политику, или «политику балкона»: пусть Франция наблюдает за развитием конфликта, не вмешиваясь в него. Лозунг в шапках газет, которые выпускала «Аксьон франсез», — «Только Франция» — очень четко выражал эту линию. Пьер Лаваль, не подражая в идеологическом сотрудничестве парижским коллаборационистам, прельщенным нацизмом, тем не менее считал, что официальное сотрудничество, залог будущего Франции в немецкой Европе, надо вести «лояльно», без задних мыслей.
Будучи суверенным государством, признанным всеми го сударствами от СССР до США, режим Виши на деле об ладал лишь условной и все более ограниченной свобо.: и действий. У него было два козыря — флот и колониаль ная империя, но прямой нажим со стороны оккупантов из Северной зоны и страх перед оккупацией Южной зоны делали тщетными все поползновения на независи
мость от Германии. 13 декабря 1940 г. в результате государственного переворота, инспирированного националистами, Лаваль был изгнан из правительства и заменен бывшим председателем совета министров Пьером-Этьеном Фланденом. Но последний, заподозренный в симпатиях к Англии, вскоре был вынужден уступить место адмиралу Дарлану, ставшему вице-председателем совета министров и министром иностранных дел. Чтобы успокоить Германию, он 27 мая 1941 г. подписал Парижские протоколы, предоставлявшие французские базы на Средиземном море в распоряжение Германии. По настоянию Вейгана правительство 6 июня отказалось ратифицировать эти протоколы, но они уже частично были реализованы. На деле режим Виши все в большей степени становился пленником обстоятельств. Чтобы вырваться из них, ему следовало бы пойти на риск открытого конфликта с Германией; но Петен, убежденный, что его присутствие защищает французов от угрозы прямого правления, не желал так поступать.
•Национальная революция'. На следующий день после 10 июля 1940 г. маршал Петен взял на себя функции главы государства и упразднил пост президента республики. Став хозяином и источником всякой власти, не сочтя нужным назначать себе преемника, окружив себя министрами, которые, по сути, были приказчиками, маршал Петен создал в корне антидемократический и анти-либеральный режим. Было введено чрезвычайное положение. Правовых гарантий больше не было. Закон от 22 июля 1940 г. позволял пересматривать решения о натурализации, принятые с 1927 г. Закон от 13 августа наносил удар по тайным обществам, по франкмасонству. Закон от 3 октября 1940 г. исключал для евреев нахождение на государственной службе и профессии, связанные с руководством прессой и промышленностью.
Евреев-иностранцев интернировали в лагеря. Оккупационные власти приняли первые антисемитские меры в оккупированной зоне 27 сентября 1940 г., но режим Виши действовал в неоккупированной зоне без нажима со. стороны немцев, из государственного антисемитизма. Второй статут о евреях от 2 июня 1941 г. дополнительно отягчал их положение по сравнению с первым текстом, вводя numerics clausus? в свободных профессиях и давая более жесткое определение расы, чем немецкое законодательство.
Новый режим намеревался совершить «национальную революцию». Это означало полный разрыв с духом и делом Французской революции и с либеральными ценностями. Режим восхвалял сообщества, промежуточные между людьми и государством — семью, провинцию, корпорации, — и при поддержке церкви проповедовал возврат к нравственному порядку и отказ от «пристрастия к утехам». Он также ратовал за возвращение к земле, истоку всех добродетелей. Этим идеология Виши, отголосок которой был слышен в неоккупированной Франции намного сильней, чем в зоне оккупации, далеко не будучи фашистской, напоминала традиционализм салазаровской Португалии.
Режим нашел поддержку в разных слоях: среди крайне правых контрреволюционеров, чьи идеи воплощала «Ак-сьон франсез», а также в умеренных кругах, от правых либералов до радикалов, считавших, что только Петен способен сохранить шансы для Франции после поражения, среди левых, приверженных к идеям пацифизма и антипарламентаризма, технократов, деловых людей, высших чиновников, которые при новом режиме нашли возможность воплотить в жизнь планы, до тех пор не реализован-
а Процентную норму (лат.).
ные. Некоторые из инициатив режима Виши предвосхитили модернизацию при Четвертой республике.
Общей иллюзией всех сторонников режима Виши была вера в возможность проведения широких реформ без учета международной обстановки, когда ббльшую часть страны оккупировала Германия. Вопреки условиям перемирия она фактически аннексировала департаменты Эльзаса и Мозель, присоединив их к гау Верхний Рейн и гау Вестмарк; Север и Па-де-Кале были подчинены немецкой администрации в Бельгии; от Соммы до Франш-Конте проходила «запретная зона», что предвосхищало возможность ее аннексии.
Общественное мнение поначалу выражало маршалу очень широкую поддержку. Его популярность шла на убыль по мере того, как он неотвратимо делал новые шаги по пути коллаборационизма — в этом отношении поворотным моментом стало возвращение Пьера Лаваля 18 апреля 1942 г., — и по мере того, как ход войны вселял все больше сомнений в победе Германии. В самом деле, вступление в войну СССР 22 июня 1941 г. и США 7 декабря придали конфликту мировой масштаб, как неустанно предрекал генерал де Голль.
«Свободная Франция» и Сопротивление
Начало. Этот теоретик танковой войны до 1939 г., временно исполняющий обязанности бригадного генерала, близкий к Полю Рейно, который 6 июня 1940 г. сделал «то заместителем военного министра, 17 июня 1940 г. прибыл в Англию и на следующий день призвал продолжить борьбу. Он опроверг аргументы сторонников перемирия: «Франция не одинока. <...> Эта война — миро-па я война». Британцы признали его «главой свободных французов», но поначалу к нему примыкали лишь очень
ограниченные силы. Когда английская эскадра 3 июля 1940 г. обстреляла французские корабли на рейде в Мерс-эль-Кебир, чтобы они не попали под контроль немцев, изоляция «Свободной Франции* усугубилась, а в сентябре ее члены потерпели поражение под Дакаром. Однако на сторону де Голля встали Французская Экваториальная Африка, Камерун, Новая Каледония и французские острова в Тихом океане. Благодаря этому он заручился необходимой поддержкой, чтобы утвердить независимость «Свободной Франции», особенно по отношению к Англии и США, не доверявших ему. 27 октября 1940 г. он создал в Браззавиле Совет обороны империи, а потом, 24 сентября 1941 г., — Французский Национальный комитет, который обеспечивал «временное отправление правительственных функций» и был составлен из комиссаров. Таким образом «Свободная Франция» создала для себя государственные структуры.
«Свободных французов», людей очень разных политических убеждений, объединяло желание продолжать борьбу, непризнание «узурпаторов» из Виши, верность де Голлю. Группы сопротивления, возникавшие с осени 1940 г. как в оккупированной, так и в неоккупированной частях Франции независимо от «Свободной Франции*, верховенство де Голля признали лишь постепенно. Тот направил в оккупированную зону бывшего префекта Жана Мулена с целью как следует объединить движение Сопротивления. Когда вместо «Сражающаяся Франция» с 14 июля 1942 г. стали говорить «Свободная Франция», это означало, что движение Сопротивления внутри страны пошло за де Голлем, при всех конфликтах и упорных трениях.
Перелом 1942 г. Высадка англосаксов в Северной Африке 8 ноября 1942 г. имела решающее значение. Англосаксы не допустили де Голля к участию в этом предпри
ятии, рассчитанном на то, чтобы привлечь на их сторону армию вишистов и передать власть генералу Жиро, который решил возобновить борьбу с Германией, но сочувствовал духу «национальной революции». В самом деле, при высадке в Алжире присутствовал Дарлан, министр национальной обороны правительства Виши. Он вступил в переговоры с англосаксами, назначил Жиро командующим войсками и взял на себя функции главы Французского государства в Северной Африке. Петен отказался ехать в Северную Африку и дезавуировал Дарлана. Немцы вступили в свободную зону, и флот был затоплен в Тулоне 27 ноября 1942 г., поскольку не ушел в Северную Африку. Поведение Петена лишило его поддержки гой части населения, которое рассчитывало, что при нем Франция снова вступит в войну.
Временное правительство Французской республики. Де Голль остался в изоляции и воспротивился сохранению «духа Виши» в Северной Африке; за несколько месяцев он сумел переломить ситуацию. После убийства Дарлана в ночь на Рождество 1942 г. Жиро стал главнокомандующим военных и гражданских сил. Де Голль упрекнул его в том, что тот не восстановил •законы республики», и предложил создать «временную центральную власть». Он получил поддержку участников Сопротивления. Национальный совет Сопротивления, организованный в Париже под председательством Жана Мулена, включил в себя представителей групп сопротивления, партий, профсоюзов. Он потребовал сформировать в Алжире временное правительство во главе де Голлем. Тот по приглашению Жиро 30 мая прибыл и Алжир. 3 июня был сформирован Французский комитет национального освобождения (ФКНО), сопредседателями которого стали де Голль и Жиро. Но последний очень быстро потерял всякую политическую власть. С ноября
1943 г. в Алжире начались заседания Консультативной ассамблеи, в состав которой вошли представители Сопротивления и бывшие парламентарии. Де Голль расширил ФКНО за счет людей различных взглядов и 4 апреля 1944 г. ввел в него двух комиссаров-коммунистов. Будучи настоящим правительством (3 июня он преобразовался во временное правительство Французской республики, ВПФР), комитет готовил силы для Освобождения. Армия Северной Африки и «свободные французы», прибывшие из Чада, участвовали в сражении под Тунисом, потом воевали в Италии и далее приняли участие в высадках в Нормандии и Провансе.
Тем временем правительство Виши постепенно утрачивало поддержку. Лавалю ничего не оставалось, кроме как все больше уступать требованиям немцев: летом 1942 г. он согласился на высылку евреев. С 30 января 1943 г. режим опирался на «милицию», орган поддержания порядка фашистского типа, воевавший на стороне немцев против Сопротивления. Представители последнего осуществляли все новые инициативы. В некоторых горных районах они формировали отряды «маки», пополнявшиеся за счет молодых людей, который желали избежать отбывания обязательной трудовой повинности (ОТП) в Германии. Репрессии, воздушные бомбардировки союзников, растущие трудности с питанием — такова была атмосфера накануне Освобождения.
Документ. Отрывки из речи, произнесенной генералом де Голлем в Алжире (на площади Форума)
14 июля 1943 г.
Да, наш народ объединился для войны. Но еще раньше он объединился в интересах национального возрождения Только недалекие люди могут воображать, что после того, как было пролито столько крови и слез, перенесено столько
унижений, что после всего этого наша страна согласится восстановить режим прошлого, прекративший свое существование, после того как капитулировали его армии, либо сохранить строй угнетения и доносов, который был порожден катастрофой поражения. Эти недалекие люди, повторяю, хорошо сделают, если освободятся от этих заблуждений: Франция не спящая принцесса, которую тихо разбудит гений освобождения. Франция — истерзанная узница, которая под ударами палачей в своем узилище поняла причины своих несчастий и по достоинству оценила гнусность своих тиранов. Освобожденная Франция не вернется на путь, ведущий к пропасти, и не захочет остаться на дороге, ведущей к рабству. Франция уже избрала новый путь.
Она намерена отныне стать свободной и признать только тот суверенитет, который непосредственно и без каких-либо преград осуществляется ею самою, короче говоря, она хочет вверить себя великому свету подлинной демократии. Эта Франция потребует, чтобы все те, кому она это поручит, выполняли последовательно, энергично и с достоинством ее волю, по мере того как она будет ее изъявлять. Она потребует, чтобы ее правители управляли, чиновники не использовали во зло свои обязанности, солдаты занимались только ее защитой, судьи судили справедливо, ее дипломаты ничего так не опасались бы, как неумелой защиты интересов родины. Четвертая Французская республика потребует, чтобы служили ей, а не она служила кому бы то ни было. Она положит конец всем привилегированным коалициям, преследующим цели наживы, коалициям, которые довели ее до опасного положения, способствовали проникновению иностранных интересов во все области ее жизни, принизили уровень гражданской сознательности и препятствовали социальному прогрессу.
Да, после крушения отжившего строя и перед лицом другой гнусной системы, которая разваливается на наших глазах, громадное большинство французов — мужчин и женщин — испытывают гнев и отвращение к виновникам своих страданий. Нация сумеет добиться, чтобы все, я говорю — все ее дети, могли отныне достойно жить и трудиться в условиях социальной безопасности. Не уничтожая таких рычагов деловой активности, как инициатива и законная при
быль, нация сумеет потребовать, чтобы естественные богатства, труд и техника — три элемента всеобщего про цвета ни я — не эксплуатировались в интересах лиц. Нации сумеет добиться, чтобы все экономические ресурсы ее зем ли и ее империи были использованы не по усмотрению от дельных лиц, а для общего блага. Если еще существуют Бастилии, пусть они добровольно раскроют свои воротя’ Ибо когда начинается борьба между народом и Бастилией, то неправой всегда оказывается Бастилия. Но французы на мерены вести свои дела в обстановке порядка и, выйдя из одной войны, не хотят начинать другую — гражданскую.
Голль, Шарль де. Военные мемуары: Единство 1942-1944 / Пер. Б. С. Вайсман, Н. М. Жаркова, Н. И. Немчинова и др.
М.: ACT, Астрель, 2003. С. 572-573
Генерал де Голль только что вместе с генералом Жиро возглавил ФКНО. В духе идей «военного голлизма* ок выразил желание провести ради Освобождения глубокие политические и социальные реформы.
29. ОСВОБОЖДЕНИЕ И ЧЕТВЕРТАЯ РЕСПУБЛИКА
(1944-1958)
Освобожденная Франция взялась за восстановление и модернизацию экономики. Но институты Четвертой республики вернулись к политическим нравам поздней Третьей республики. Кризис деколонизации прицел к падению этого режима в мае 1958 г.
Возврат к миру
Освобождение. 6 июня 1944 г. в Нормандии высади-чись союзники. Не желая предрешать политического бу-пущего Франции, они поначалу планировали назначить поенную администрацию для освобожденных территорий. Но де Голль, опираясь на поддержку населения, на-< гоял на передаче власти представителям Временного правительства. После освобождения Парижа (25 августа 1944 г.) и формирования правительства «национального единства» ВПФР было официально признано союзниками. Но де Голль еще должен был добиться, чтобы его верховенство признали местные власти, рожденные Сопротивлением. Лишь через несколько месяцев — «патриотическая милиция», связанная с коммунистической партией, была распущена 28 октября, — правительство овладело ситуацией, иногда граничившей с анархией.
Чтобы покончить со спонтанными чистками, сопровождавшими Освобождение, — происходили произвольные аресты, и было осуществлено более девяти тысяч бессудных
казней, — министр юстиции 15 сентября 1944 г. создл । специальные суды. Они вынесли 38 266 приговор и» в том числе 2853 смертных, из которых приведено в н> полнение было 76. Многие сторонники режима Виши и коллаборационисты, в целом почти 50 тысяч человгн лишились гражданских прав. Министры правительспм Виши предстали перед верховным судом. Тот пригош» рил к смерти Пьера Лаваля и маршала Петена, которот де Голль смягчил наказание, заменив пожизненным ш ключением. Это было неизбежным следствием настои щей гражданской войны между французами во времч Второй мировой войны.
Война против нацистской Германии продолжалась до е«-капитуляции 8 мая 1945 г. Де Голль постарался, чтобы Франция приняла участие в этой заключительной борь бе: добровольцы из Французских внутренних сил (ФФИ Forces fran^aises de l’int6rieur) были присоединены к час тям из Англии и Северной Африки. Представители Франции присутствовали на капитуляции Германии, in> их не пригласили на конференции трех великих держан в Ялту (февраль 1945 г.) и Потсдам (июль 1945 г.). По ражение сильно пошатнуло международные позиции Франции. Поэтому первостепенной заботой как де Гол ля, так и руководящего состава страны было стремление вернуть Франции ее «ранг». Принятие декретом от 3 ян варя 1946 г. плана по модернизации и оснащению, на ционализация источников энергии и части банковского сек тора отвечали этому желанию создать новую Францию, об ладающую современной экономикой. Перемены во францу! ской экономике в течение десятков лет после Освобождения отчасти были порождены этим состоянием духа.
К новым институтам. При такой жажде коренных обновлений (многие говорят: революции), охватившей общество после Освобождения, снова встал вопрос
<» форме институтов. Кроме радикалов и части умеренных правых, никто не хотел возвращения к режиму 1ретьей республики. 21 октября 1945 г. среди францу-loit провели референдум по вопросу институтов — тогда же, когда они избирали Собрание по принципу пропорционального представительства департаментов. На пер-ный вопрос референдума: «Хотите ли вы, чтобы избираемое сегодня Собрание было учредительным?* — 96,1% опрошенных ответили «да*. Таким образом, с институтами Третьей республики было покончено. Второй вопрос просил одобрить законопроект организации государст-иеиной власти до вступления в силу новой конституции. Вот законопроект ограничивал права Собрания, избираемого на семь месяцев. Главное, что конституция, кото-р > ю примет Собрание, подлежала «одобрению со стороны н карательного корпуса... через посредство референдума». Тем самым де Голль порвал с традицией, в соответ-• 1нии с которой только суверенное Учредительное собрание давало стране ее институты. Коммунистическая партия и близкие к ней движения, а также радикалы ра тернули кампанию, призывая ответить «нет» на второй вопрос. Победили сторонники «да»: таких оказалось bb.3% среди опрошенных.
В гот же день выборы придали стране новые политические очертания. Радикалы и умеренные потерпели фиаско, СФИО продвинулась вперед по сравнению с 1936 г., по откровенно отстала от коммунистической партии, представительство которой чрезвычайно выросло благо-пи ря ее роли в Освобождении и престижу СССР. Наконец, успех имело новое политическое образование — 11;|родно-республиканское движение (МРП, Mouvement K'-publicain populaire), члены которого определяли себя как христианских демократов, а также как сторонников 1еперала де Голля.
Последнего Учредительное собрание единогласно изб|м ло председателем правительства, и он сформировал первое время не без сопротивления со стороны комму нистов, которым он доверил только посты министров, за нимающихся экономикой и социальными вопросами, правительство, где тон задавали три основные партии Он очень скоро вступил в конфликт с Учредительным собранием, сумевшим оттеснить его от выработки кон ституции. Во время дебатов о кредитах на национал!, ную оборону 31 декабря 1945 г. он спросил: «Чего вы хо тите — правительства, которое правит, или же всесильного Собрания?» 20 января 1946 г. он подал в от ставку, надеясь, возможно, создать ситуацию, которая бы позволила ему осуществить свои идеи, когда к нему снова обратятся.
На самом деле лишь меньшинство французов (27%. по данным ИФОП [Французского института общественного мнения!) пожелало тогда, чтобы он вернулся. Председа телем временного правительства стал социалист Феликс Гуэн. Коммунистическое и социалистическое больший ство Учредительного собрания приняло проект консти туции, предусматривающий единое Собрание. МРП, ра дикалы, правые выступили против этого проекта, и в ходе референдума 5 мая 1946 г. его отвергли 53% опрошенных. После выборов 2 июня новое Учредитель ное собрание приняло компромиссный проект: относи тельный противовес Национальному собранию составлял Совет республики, избираемый на двухстепенной основе и, как сенат согласно законам 1875 г., принимающий участие в избрании президента республики, вновь обретающего те же прерогативы, что при Третьей республике.
Де Голль попытался повлиять на общественное мнение в ходе конституционных дебатов. Он изложил свои идеи
и речи, произнесенной в Байе 16 июня 1946 г., после выборов во второе Учредительное собрание. Он желал, чтобы глава государства, ♦поставленный над партиями», и |бираемый ♦намного более обширной» коллегией, чем ппрламент, был ♦арбитром, стоящим выше политической (лобы дня». 22 сентября в Эпинале он осудил проект конституции. Часть избирателей, по преимуществу сторонники МРП, к нему прислушались: конституцию (документ 1, с. 428) одобрило 53,5% опрошенных, но из них только 36,1% зарегистрированных избирателей, тоща как 31,2% голосовали против и 31,4% воздержались. Режим при своем рождении располагал лишь ограниченной поддержкой.
Четвертая республика и ее противники
Против коммунистов и РПФ: Третья сила. После таборов 10 ноября 1946 г. в Национальное собрание, которые усилили ФКП по отношению к СФИО и показали снижение влияния МРП, и после избрания Совета республики президентом Четвертой республики был избран социалист, близкий к Леону Блюму, — Венсан Ориоль. Долгий временный режим, последовавший за Освобождением, наконец завершился.
< '.оциалист Поль Рамадье сформировал правительство из представителей тех же трех партий — коммунистов, социалистов, народных республиканцев. Но когда коммунисты выступили против правительственной политики •арплат, председатель совета министров, пользуясь полномочиями, которые давала ему конституция, декретом от 5 мая 1947 г. отозвал министров-коммунистов. Сначала они надеялись вернуться к власти, но начало холодной войны и нажим со стороны Москвы заставили коммунистическую партию осенью 1947 г. перейти в радикальную
оппозицию к режиму. С другой стороны, враждебность к нему проявляло и «Объединение французского нар« да» (РПФ, Rassemblement du peuple frangais), созданием-де Голлем 7 апреля 1947 г. для пересмотра структуры институтов.
Перед лицом этой двойной оппозиции большинство кон солидировалось в Третью силу. В нее входили партии от социалистов до умеренных правых. Имея единое мнение по основным вопросам — в отношении защиты режима, атлантического союза против советской угрозы (договор о создании Североатлантического пакта [НАТО] был подписан 4 апреля 1949 г.), европейского строительства (договор о создании Европейского объединения угля и стали, ЕОУС, был подписан 18 апреля 1951 г.; документ 2, с. 429), — партии не соглашались между собой в школьном вопросе (МРП и умеренные настаивали на субсидиях для частных школ) и в отношении экономической и социальной политики (умеренные и радикалы критиковали экономический дирижизм и социальный ре формизм, порожденные Освобождением). Поэтому пра вительства были нестабильны, даже если после каждого кризиса большинство вновь получала Третья сила.
Ситуация изменилась после выборов 17 июня 1951 г. Выборы проходили на основе закона об объединениях-если объединенный избирательный список получал абсолютное большинство, ему доставались все мандаты, в противном случае в действие вступал пропорциональный принцип. Эта избирательная реформа ограничила успехи РПФ, впервые принявшего участие в парламентских выборах, и успехи ФКП. Но голосование по закону Баранже о субсидиях частным школам лишило Третью силу ее победы: социалисты покинули лагерь большинства.
Центр тяжести сместился в сторону правоцентристов, как показало назначение на пост председателя совета министров 6 марта 1952 г. «независимого* — Антуана 11ине. Заботясь о защите франка и стабилизации цен, он < понми простыми манерами и здравомыслием сумел расположить к себе общественное мнение. Его поддержала часть депутатов от РПФ. Провал Объединения французского народа вскоре стал очевидным: 6 мая 1953 г. де Голль вернул свободу своим политическим приверженцам, и его публичные выступления стали все более редкими. Он выступил против договора о Европейском оборонительном сообществе (ЕОС), согласно которому следовало создать объединенную европейскую армию — зародыш наднациональной Европы. Этот проект был отвергнут 30 августа 1954 г. благодаря объединению противников перевооружения Федеративной Республики Германии (то есть коммунистов) и противников наднациональности.
Проблемы деколонизации. Однако с 1953 г. режим Четвертой республики проявлял все больше неспособности ответить на проблемы деколонизации. С декабря 1946 г. Франция вела в Индокитае по видимости бесперспективную войну против Вьетминя [Лиги борьбы за независимость Вьетнама], который находился под влиянием коммунистов. В протекторатах Тунис и Марокко набирали силу националистические движения. Сменявшие друг друга французские правительства колебались между либеральными поползновениями и твердой позицией, часто вызванной давлением со стороны генеральных резидентов и колонистских кругов. Так. 20 августа 1953 г. генеральный резидент Марокко низложил султана Мухаммеда V.
После падения 7 мая 1954 г. укрепленного лагеря Дьен-бьенфу, которое свидетельствовало о тяжелой военной
ситуации в Тонкине, председателем совета министров с 18 июня стал Пьер Мендес-Франс. Этот радикал ужг несколько лет выступал в роли Кассандры, предвещай кризис режима. Он получил поддержку голлистских кру гов, не забывших, что он был министром генерала де Гол ля, и сформировал правительство, состоящее из радика лов, независимых и бывших членов РПФ. Он обратился непосредственно к обществу через головы партий, при звав к «усилию по обновлению» и «подъему». Женен ские соглашения от 20 июля 1954 г. положили конец в<> енным действиям во Вьетнаме, разделив его по 17-й параллели. Республика Северный Вьетнам стала комму нистическим режимом. Республика Южный Вьетнам очень быстро подпала под влияние США, сменивших Францию.
Вместе с тем Пьер Мендес-Франс провозгласил в городг Тунисе «внутреннюю автономию» Туниса. Но глава пра вительства с ноября 1954 г. столкнулся с восстанием Фронта национального освобождения (ФНО) в Алжире МРП, возложив на председателя совета министров от ветственность за провал идеи ЕОС, присоединило свои голоса к голосам правых националистов и коммунистов, выступивших против перевооружения Федеральной Рес публики Германии, тогда как Парижские соглашения до пустили это перевооружение. 3 февраля 1955 г. Мен дес-Франс был смещен; только он да Антуан Пине были по-настоящему популярными председателями совета ми нистров Четвертой республики. Ему на смену пришел его министр финансов Эдгар Фор. Он столкнулся с теми же препятствиями. 16 ноября он возвратил престол сул тану Мухаммеду V. Были обещаны переговоры о «неза висимости во взаимозависимости».
Эдгар Фор надеялся, что мнение общества по поводу сложной алжирской проблемы выявится в парламент
ских выборах. Он воспользовался условиями, предусмотренными конституцией: два правительственных кризиса менее чем за восемнадцать месяцев позволили ему распустить Собрание. Таким образом, через несколько месяцев предстояли выборы. Но инициатива председателя совета министров, обвиненного в том, что он выступает в роли нового Мак-Магона, подверглась очень активной критике слева. Коалиция «Республиканский фронт», куда вошли СФИО, радикалы-мендесисты, ЮДСР (Демократический и социалистический союз Сопротивления, Union ddmocratique et socialiste de la Resistance) Франсуа Миттерана, некоторые голлисты во главе с Жаком Шабан-Дельмасом, имела относительный успех, но не получила большинства. Влияние МРП продолжало падать, бывшие голлисты полностью сдали позиции, зато 12% голосов получило пужадистское движение, названное по имени своего основателя Пьера Пужада, продавца бумаги из Сен-Сере: это была партия протеста против налогов, выступавшая под знаменами антипарламентаризма и ксенофобского национализма.
Социалист Ги Молле, генеральный секретарь СФИО, сформировал правительство меньшинства, получившее поддержку МРП и части умеренных, желая избежать опоры на коммунистов, которая могла бы привести к созданию Народного фронта. Выступая с заявлением н момент получения инвеституры, Ги Молле выразил готовность признать «алжирскую индивидуальность» после прекращения огня и свободных выборов, но нажим со стороны алжирских колонистов и националистических кругов, с одной стороны, непримиримость ФНО, требовавшего независимости, — с другой не позволили председателю совета министров проявить инициативу. В марте 1956 г. правительство признало независимость Марокко и Туниса. 23 июня оно обнародовало рамочный
закон, дававший возможность для постепенного изменения статуса заморских территорий, но в алжирских делах стало жертвой обстоятельств, допустив терроризм, репрессии, возрастание роли армии,
Ги Молле был поддержан правыми, добившись некоего подобия национального единства, во время франко-британской экспедиции в Суэц в ноябре 1956 г. в ответ на национализацию канала полковником Насером. Экспедиция потерпела поражение, поскольку против нее выступили обе великие державы. С другой стороны, Ги Молле добился одобрения проекта, благодаря которому 25 марта 1957 г. в Риме был подписан договор об «Общем рынке». Но его правительству, самому долговременному в истории Четвертой республики, 21 мая 1957 г. отказали в поддержке правые из-за его финансовой и социальной политики.
Приближение режима к концу. Его преемник, радикал Морис Буржес-Монури, не продержался и четырех месяцев (12 июня — 30 сентября 1957 г.): он споткнулся о проект рамочного закона об Алжире. Через пять недель кризиса его сменил министр финансов Феликс Гай-яр, другой радикал. Он добился принятия рамочного закона по Алжиру, хоть в очень смягченном виде, но 15 апреля 1958 г. большинство отказало ему в поддержке. Дело в том, что он согласился принять англо-американские «добрые услуги» для урегулирования франко-тунисского конфликта после бомбардировки французской авиацией тунисской деревни Сакиет-Сиди-Юсеф по подозрению, что там укрываются «бунтовщики» из ФНО. Начался четырехнедельный правительственный кризис, сама длительность которого показывала, до какого бессилия дошел режим. Когда 13 мая Собранию был представлен народный республиканец Пьер Пфлимлен, которому
приписывались либеральные намерения в отношения Алжира, в Алжире вспыхнул мятеж. Манифестанты, захватив канцелярии генерал-губернатора, сформировали комитет общественного спасения во главе с генералом Массю. Они хотели спасти «французский Алжир» и привести к власти в Париже другое правительство. Эти чувства разделяли армейские командиры, отказавшиеся от своего традиционного нейтралитета.
Мелкие группки голлистов воспользовались этой ситуацией, чтобы позволить генералу де Голлю вернуться к власти. Тот 15 мая выразил «готовность взять на себя власть в республике». Тем самым он ускорил распад режима, поскольку вскоре стал выглядеть спасителем от экстремистских кругов из Алжира, 24 мая установивших свою власть на Корсике. 27 мая генерал де Голль, чтобы пресечь всякие инициативы алжирцев в метрополии, объявил, что начал «обычную процедуру, необходимую для создания республиканского правительства». Он призвал вооруженные силы соблюдать дисциплину. Действия Ги Молле и большинства членов СФИО позволили генералу де Голлю законным путем вернуться к власти: 1 июня 1958 г. ему большинством в 329 голосов против 224 были предоставлены соответствующие полномочия.
Четвертая республика сумела справиться с трудными политическими и социальными проблемами 1947-1948 гг., при ней началось европейское строительство и франко-германское примирение. Восстановление прошло быстро, и страна вышла на путь невиданного доселе подъема. Но нестабильность этого режима, его неспособность к решительному выбору, неумение по-настоящему привлекать на свою сторону общественное мнение обрекли его на поражение во время алжирского кризиса.
Документ 1. Преамбула конституции от 27 октября 1946 г.
На другой день после победы, одержанной свободными народами над режимами, которые пытались поработить и унизить человеческую личность, французский народ вновь провозглашает, что всякое человеческое существо независимо от расы, религии и вероисповедания обладает неотъемлемыми и священными правами. Он торжественно подтверждает права и свободы человека и гражданина, освященные Декларацией прав 1789 г., и основные принципы, признанные законами Республики.
Он провозглашает, кроме того, как особо необходимые в наше время следующие экономические, политические и социальные принципы:
Закон гарантирует женщине во всех областях равные права с мужчиной.
Всякий человек, преследуемый за свою деятельность в пользу свободы, имеет право убежища на территориях Республики.
Каждый обязан работать и имеет право на получение должности. Никто не может в своем труде и в своей должности быть притесняем по причине своего происхождения, своих взглядов или своего вероисповедания.
Каждый человек может защищать свои права и свои интересы через профсоюзную организацию и принадлежать к профсоюзу по своему выбору.
Право на забастовку осуществляется в рамках законов, которые его регламентируют.
Каждый трудящийся через посредство своих делегатов принимает участие в коллективном определении условий работы, так же как и в руководстве предприятиями.
Всякое имущество, всякое предприятие, эксплуатация которого имеет или приобретает черты национальной общественной службы или фактической монополии, должно стать коллективной собственностью.
Нация гарантирует личности и семье необходимые условия для их развития.
Она гарантирует всем» в частности ребенку, матери и престарелым трудящимся, охрану здоровья, материальное обеспечение, отдых и досуг. Всякое человеческое существо, лишенное возможности трудиться по своему возрасту, физическому или умственному состоянию или экономическому положению, имеет право получать от коллектива средства, необходимые для существования.
Нация провозглашает солидарность и равенство всех французов в отношении бремени, вытекающего из национальных бедствий.
Нация гарантирует равный доступ детям и взрослым к образованию, к приобретению профессии и к культуре. Организация общественного бесплатного и светского образования всех ступеней является долгом государства. <...>а
Эта преамбула, к которой отсылает преамбула конституции 1958 г,, воспроизводит требования демократии не только политической, но также экономической и социальной в духе Сопротивления и ^Свободной Франции^. Она утверждает также права женщины и требования социальной солидарности.
Документ 2. Угольно-стальной пул
Мир во всем мире невозможно было бы сохранить без созидательных усилий, соразмерных опасностям, которые ему угрожают.
Для сохранения мирных отношений необходим вклад, который в цивилизацию может внести организованная и деятельная Европа. Став поборницей единой Европы более двадцати лет назад, Франция всегда считала своей основной целью служение миру. Поскольку Европу не создали, мы получили войну.
Европа не возникнет сразу, в виде целостной постройки; она будет формироваться путем реализации конкретных решений. добившись для начала фактической солидарности. Идея объединения европейских наций требует, чтобы
а Цит. по: Конституции зарубежных государств / Пер. В. В. Маклакова. М.: Волтере Клувер, 2006. С. 82-83.
многовековое противостояние Франции и Германии было прекращено. Предпринятая акция должна в первую очередь коснуться Франции и Германии.
Ради достижения этой цели французское правительство предлагает немедленно совершить действие, касающееся ограниченной сферы, но имеющее решающую важность.
Французское правительство предлагает подчинить все франко-германское производство угля и стали общему верховному руководству в форме организации, открытой для приема других европейских стран.
Обобществление производства угля и стали немедленно обеспечит создание общих основ для экономического развития, первого этапа создания Европейской федерации, и изменит судьбу этих регионов, которые долгое время были обречены производить военное оружие, становясь самыми постоянными его жертвами.
Взаимосвязанность производства, которая тем самым возникнет, сделает всякую войну между Францией и Германией не только немыслимой, но и невозможной в материальном смысле. Создание этого мощного производственного союза, открытого для всех стран, которые захотят в нем участвовать, в конечном счете даст всем странам, которые он включит в себя, коренные основы промышленного производства на одних и тех же условиях, заложит реальный фундамент для их экономического объединения.
Создавать такое производство будет предложено всему миру, без различий и изъятий, дабы способствовать повышению уровня жизни и прогрессу дела мира. Европа сможет, используя возросшие средства, продолжить реализацию одной из своих главных задач — развитие африканского континента.
Тем самым легко и быстро будет достигнуто слияние интересов, необходимое для создания экономической общности, и введен фермент формирования более широкой и глубокой общности стран, долгое время противостоявших друг другу в кровавых раздорах.
Благодаря обобществлению основной промышленности и учреждению нового верховного руководства, решения которого будут обязательны для Франции, Германии и стран,
которые примкнут к ним, это предложение заложит первые конкретные основы той Европейской федерации, какая необходима для сохранения мира.
Аппёе politique, 1950.
9 мая 1950 г. в салоне Часов на набережной Орсе министр иностранных дел Робер Шуман зачитал декларацию французского правительства, которая использовала план, разработанный Жаном Манне, генеральным комиссаром по плану Iреконструкции и модернизации!.
В этой декларации проводилась идея последовательного европейского строительства, основанного на франко-германском примирении, использующего ключевые секторы экономики заинтересованных стран (уголь и сталь) и открытого для внешнего мира.
30. ПЯТАЯ РЕСПУБЛИКА ПРИ ДЕ ГОЛЛЕ
(1958-1969)
Де Голль, придя к власти, добился принятия конституции, дававшей Франции политическую стабильность. Он уладил алжирскую проблему и, отвергнув принцип наднациональности, продолжил европейское строительство. Разные силы политической оппозиции приобрели ощутимый вес начиная с президентских выборов 1965 г. Кризис 1968 г. выявил, что общество, претерпевшее глубокие изменения, имеет различные чаяния, и одним из последствий этого кризиса стал уход генерала де Голля после неудачного для него итога референдума в апреле 1969 г.
Первые годы
Новый режим. Состав правительства, сформированного 1 июня генералом де Голлем, последним председателем совета министров Четвертой республики, удивлял тем, что в него входили представители крупных правящих партий этой самой Четвертой республики, кроме самых упорных сторонников французского Алжира, и были приглашены ее высшие должностные лица. Оно получило на шесть месяцев право управлять посредством ордонансов. Главное, что закон от 3 июня 1958 г. дал ему право, учитывая мнение Консультативного комитета, составленного из группы парламентариев, разработать проект конституции, подлежащий вынесению на
референдум. Согласно формулировкам закона от 3 июня, проект должен был воплощать следующие принципы: •Только всеобщее голосование является источником нласти. <...> Исполнительная власть и законодательная класть должны быть отделены друг от друга. <...> Пра-пительство должно быть ответственно перед Парламентом»3. Сразу же бросается в глаза двойственность, присущая институтам Пятой республики: утверждение о разделении властей и полномочиях исполнительной нласти сочетается с утверждением, что режим является парламентским и несет ответственность перед парламентом. Таким образом, новый режим не мог стать пре-птдентским режимом американского образца.
Текст конституции, торжественно обнародованный генералом де Голлем в символическую дату 4 сентября на площади Республики, 28 сентября был вынесен на референдум. Сторонниками ответа «нет» были, с одной стороны, отдельные группы крайне правых, с другой — коммунистическая партия и Союз демократических сил, объединивший вокруг Пьера Мендес-Франса и Франсуа Миттерана часть левых с некоммунистическими убеждениями, не приемлющих ни условий возврата де Голля к власти, ни новых институтов. Не приняла участия в голосовании очень небольшая часть населения — 15%. Отпет «да» дали 79% опрошенных, то есть две трети зарегистрированных избирателей, — цифра исключительная, предоставившая де Голлю полную власть. «Да» лишило коммунистическую партию от 1600 до 1900 тысяч голосов.
3 Конституция 1958 г. здесь и далее цит. по изданию: Конституции зарубежных государств / Пер. В. В. Маклакова. М.: Волтере Клувер, 2006.
Для обсуждения новых институтов допускалось не сколько чтений в парламенте, и полностью оценить конституцию 1958 г. можно было только по мере ее осуще-ствления. Но с 1958 г. «краеугольным камнем» новых институтов стал президент республики. Как сказано в статье 5, он «обеспечивает своим арбитражем нормаль ное функционирование публичных властей, а также пре емственность государства». Он назначает премьер-мини стра. Он может «передать на референдум любой законопроект, касающийся организации публичных властей» (статья 11). В случае чрезвычайно опасных кризисов он может получать исключительные полномочия (статья 16). Президента республики, источник власти, избирает коллегия выборщиков, для метрополии соответствующая коллегии, избирающей сенаторов. Правительство, «ответственное перед Парламентом» (статья 20), назначается главой государства; таким образом, оно должно пользоваться доверием того и другого. Разделение исполнительной и законодательной властей влекло за собой несовместимость министерских и парламентских функций: парламентарий, ставший министром, должен был уступить место своему помощнику.
Режим намеревался стать, по выражению Франсуа Гоге-ля, «парламентским режимом без верховенства парламента». Инициативы Национального собрания, согласно ордонансу от 13 октября избираемого в два тура по мажоритарной системе с голосованием за одну кандидатуру, теоретически имевшего право отправлять в отставку большинство членов правительства, были ограничены рядом статей конституции: отныне законопроект можно было ставить на обсуждение только в правительственной формулировке. Правительство могло использовать процедуру «блокированного голосования» [единого голосования по тексту только с поправками правительства).
Оно могло попросить у парламента дозволения управлять посредством ордонансов. При голосовании за резолюцию порицания «подсчитываются только голоса, поданные за» нее. В отсутствие резолюции порицания законопроект, который премьер-министр брал под ответственность правительства, считался принятым (статья 49-3). Конституционный совет (из девяти членов, назначаемых на девять лет, три из которых назначались президентом республики, три — председателем Собрания и три — председателем сената) стал другим орудием для пресечения отклонений от парламентского режима, прежде неведомым республиканской традиции. Этот небывалый режим, одновременно парламентский и президентский, понемногу обретал свое лицо, но осенью 1958 г. казалось, что он подстроен прежде всего под де Голля, который нуждался в обширной свободе действий для решения алжирской проблемы.
Парламентские выборы от 23 ноября 1958 г. подтвердили снижение влияния коммунистической партии. Различные партии, причисляющие себя к сторонникам де Голля, сохранили свое положение, в то время как Союз защиты новой республики (ЮНР, Union pour la Nouvelle Republique), голлистский, повторил успех РПФ на выборах 1951 г. Зато во втором туре произошла поляризация сил вокруг ЮНР и умеренных правых, чему способствовала мажоритарная система выборов. СФИО получила всего четыре десятка депутатов, коммунистическая партия — десять депутатов, став жертвой своей изоляции во втором туре. Потерпели поражение многие бывшие депутаты.
21 декабря генерал де Голль 62 394 голосами (78,5% выборщиков) был избран президентом республики. Он вступил в должность 8 января 1959 г„ немедленно назначив одного из своих приверженцев, Мишеля Дебре,
премьер-министром. Представители СФИО не вошли в правительство, потому что партия осудила введенную ордонансом от 30 декабря политику жесткой экономии, но СФИО окажет поддержку генералу де Голлю в основных направлениях его алжирской политики.
Деколонизация. Деколонизация черной Африки и Мадагаскара прошла без существенных кризисов. Только Гвинея сказала «нет» на референдуме от 28 сентября 1958 г., тем самым отказавшись от статуса государства — члена учрежденного Сообщества и выбрав независимость. На деле Сообщество было эфемерным. С 1960 г Мальгашская республика и государства черной Африки стали полностью независимыми и подписали с Францией соглашения о сотрудничестве.
Урегулирование алжирского вопроса было делом куда более сложным и драматичным. Де Голль, вернувшись к власти, не принял определенного решения, но он был убежден, что у «интеграции» нет будущего, что предоставление независимости неизбежно и что путь в нужном направлении в ближайшее время лежит через экономическое развитие Алжира и форму ассоциации. 16 сентября 1959 г. генерал де Голль объявил, что признает самоопределение Алжира. Его населению будет предложено три варианта: отделение, офранцуживание, «создание самими алжирцами в Алжире правительства, которое будет опираться на помощь Франции и тесный союз с ней».
Отныне де Голль стал встречать все более решительное сопротивление сторонников французского Алжира. Оно выразилось в «неделе алжирских баррикад» (24 января — 1 февраля 1960 г.) и прежде всего в путче генералов (22-25 апреля 1961 г.). Но де Голль опирался на поддержку общества: 8 января 1961 г. 75,2% опрошенных
в метрополии одобрили идею самоопределения. Во время путча генералов солдаты срочной службы и большинство офицеров не пошли за активистами3. Впоследствии привлечь армию на свою сторону попыталась Секретная вооруженная ассоциация (OAC, Organisation аггпёе secrete), использовавшая террористические методы. Тщетно. Тем временем переговоры с ФНО, несколько раз начинавшиеся и прерывавшиеся, наконец завершились решением, принятым на конференции в Эвиане 18 марта 1962 г. 3 июля Франция признала независимость Алжира, но огромное большинство европейцев, почти миллион, бежали из Алжира — под давлением ОАС, проводившей политику «чем хуже, тем лучше», и из страха перед насилием. После этого часть Эвиан-ских соглашений сразу потеряла силу.
Для Франции эта страница была перевернута. На территориях французской Африки немногим более чем за восемнадцать месяцев появилось четырнадцать республик. Мадагаскар и Алжир тоже стали республиками. Время империи истекло без драм в черной Африке и на Мадагаскаре, но в Алжире возник прискорбный кризис. Был ли он вызван эгоистичным уходом Шестиугольника?1* Генерал де Голль этого не хотел, как показывает изменение названия секретариата Сообщества, ставшего 18 мая 1961 г. министерством по сотрудничеству, и политика, которую он проводил в дальнейшем.
Остальная внешняя политика. Избавившись от алжирского бремени, де Голль мог, укрепив свой авторитет, продолжить действовать в основных направлениях своей внешней политики. Он обозначил их, едва вернувшись
а Во французском политическом словаре так часто называются сторонники насильственных действий, экстремисты (примеч. пер.).
ь Обиходное название Франции (примеч. пер.).
к власти. Относясь враждебно к идее наднациональной Европы, в европейских делах он принципиально выбрал две позиции: не ставить под вопрос Римский договор о создании «Общего рынка», подписанный 25 марта 1957 г.; продолжать франко-германское сближение в качестве основы для конфедеративной Европы, независимой от США.
С другой стороны, де Голль питал враждебность к военной организации Атлантического блока, которая включала французскую армию в систему, находящуюся под руководством США. С марта 1959 г. он вывел французские вооруженные силы на Средиземном море из-под контроля НАТО. 3 ноября 1959 г. во время речи в Военной школе он объявил о создании национального оружия устрашения на основе работ, проводившихся в Четвертой республике с 1954 г. Первая французская атомная бомба взорвалась 13 февраля 1960 г. Создание французской атомной «ударной силы» продолжалось форсированными темпами, несмотря на критику со стороны США, предлагавших союзникам сформировать многосторонние ядерные силы.
Такая направленность вызывала тревогу в тех политических кругах Франции, которые поддерживали как атлантический альянс, так и европейскую интеграцию. Поскольку алжирская проблема была решена, необходимость в де Голле отпала. Конфликт в связи с внешней политикой, до поры скрываемый, вышел наружу. Когда 15 мая 1962 г. де Голль во время пресс-конференции вновь заявил, что «не может быть иной Европы, кроме Европы государств», и обрушился с критикой на идею наднациональной Европы, министры — народные республиканцы вышли из правительства Жоржа Помпиду, давнего сотрудника генерала де Голля и преемника Мишеля Дебре с 14 апреля. Социалисты, радикалы и независи
мые тоже критиковали направленность европейской политики.
Успех голлизма и недовольство им
Референдум и выборы 1962 г. Однако к конфликту из-за внешней политики и из-за алжирской политики, отвергаемой большинством «независимых», приверженцев идеи французского Алжира, добавился конфликт на институциональной почве, в котором генерал, хороший стратег, сумел привлечь на свою сторону общественное мнение. После покушения оасовцев в Пти-Кламаре 22 августа 1962 г. де Голль 12 сентября сообщил о своем намерении предложить стране референдум о выборах президента республики путем всеобщего голосования. При этом де Голль сослался на статью 11, которая относится к любому законопроекту, «касающемуся организации публичных властей», а не на статью 89, касающуюся пересмотра конституции. К этому предложению враждебно отнеслись юристы и все партии, кроме ЮНР. Де Голль развязал борьбу против «старых партий», обличавших «личную власть». Собрание 5 октября приняло резолюцию порицания правительству Помпиду и было распущено де Голлем. Референдум 28 октября и парламентские выборы 18 и 25 ноября поочередно предрешили будущность Пятой республики. «Да» сказали 61,76% опрошенных, или 46,44% зарегистрированных избирателей. Это означало конец почти полного единодушия прежних референдумов, но поражение сторонников ответа «нет», потерявших более половины своих избирателей 1958 г.
Де Голль, в отличие от 1958 г., активно участвовал в избирательной кампании перед парламентскими выборами. В первом туре ЮНР и его союзники добились нового
успеха, получив почти 2400 тысяч голосов, то есть за них проголосовало 36% избирателей. В решающем туре 25 ноября за кандидатов, объявивших себя сторонниками Пятой республики, было подано более 42% голосов. ЮНР-ЮДТ (Union ddmocratique du travail, Демократическому союзу труда — левой голлистской организации, союзной с ЮНР) досталось 233 места. Получив поддержку со стороны 35 независимых республиканцев во главе с Валери Жискар д’Эстеном, пришедших в парламент при Пятой республике, голлистская группировка оказалась в большинстве. Внезапный выход на первый план фактора большинства стал новшеством для французской политической жизни. Жорж Помпиду, переизбранный на следующий день после выборов, остался на своей должности до июля 1968 г. Это неслыханно долгое пребывание главы правительства на своем посту свидетельствует о глубоких переменах, вызванных наличием сплоченного политического большинства.
Президентские выборы и поляризация вокруг двух центров. Теперь всю политическую жизнь определяло приближение президентских выборов. Президент республики, «указанный большинством нации, отныне стал замковым камнем, замыкающим и скрепляющим здание наших институтов» (де Голль, 9 сентября 1965 г.). После первого тура президентских выборов 5 декабря 1965 г., отмеченного очень высокой активностью населения (не приняло участия менее 15%), понадобилась перебаллотировка; генерал де Голль, получив 43,71% голосов, добился большего, чем голлистские кандидаты на парламентских выборах, но в целом голлизм сдал позиции. Единый кандидат от левых Франсуа Миттеран, лидер маленькой партии Республиканский конвент (КИР, Convention des institutions rdpublicaines), куда входили левые политические клубы, получил
32,33% голосов — меньше, чем левые в целом три года назад: в самом деле, около миллиона левых избирателей голосовало за генерала де Голля. Кандидат центра Жан Леканюэ получил 15,85% голосов. Успех оппозиции был относительным, но вынудил де Голля пойти на второй тур. Во втором туре столкнулись лишь два основных кандидата. Франсуа Миттерана, теперь называвшего себя кандидатом от «республиканцев», поддержала часть избирателей Жана Леканюэ и крайне правых по призыву их кандидата Жана-Луи Тиксье-Виньянкура, получившего в первом туре чуть больше 5% голосов. Франсуа Миттерану досталось 45,49% голосов, генералу де Голлю, за которого проголосовало чуть менее 60% процентов избирателей Жана Леканюэ, — 54,50%.
Президентские выборы способствовали поляризации политических сил. Из кандидатуры Жана Леканюэ родился Демократический центр, из кандидатуры Франсуа Миттерана — Федерация демократических и социалистических левых сил (ФДСЛС), рассчитанная на объединение всех левых, не принадлежащих к коммунистам. Накануне парламентских выборов 1967 г. ФДСЛС подписала на второй тур соглашение с коммунистами о том, что кандидат от левых, получивший меньше голосов, будет снят. На выборах 5 и 12 марта 1967 г. в первом туре неожиданный успех получили кандидаты, выступающие за Пятую республику, но во втором из-за того, что избиратели-центристы воздержались от участия или проголосовали за левых, в результате 331 поединка сторонников Пятой республики и левых последние увеличили число своих мандатов. Большинство первых сохранило лишь незначительный перевес.
После этого правительство обратилось с просьбой о разрешении управлять с помощью ордонансов, чтобы принять необходимые меры для подготовки Франции к открытию
1 июля 1968 г. границ в рамках «Общего рынка». Эта процедура вызвала критику со стороны представителей большинства, приверженных к парламентским традициям, особенно со стороны Валери Жискар д’Эстена, с января 1966 г. утратившего пост министра: он выдвинул критический лозунг «Да, но...»
Правду сказать, в то время, как условия политической игры изменились и происходил быстрый экономический рост, главу государства, освободившегося от алжирского груза, в основном интересовала международная политика. 14 января 1963 г. де Голль сказал «нет» англо-американскому предложению о создании «многонациональных» сил и закрыл Великобритании доступ в «Общий рынок». Он не желал, чтобы французское оружие устрашения подпало под американское влияние и чтобы атлантическое единство погубило шансы на создание независимой Европы.
Многие годы генерал де Голль все более открыто критиковал политику США, осуждая их военную интервенцию во Вьетнаме или Доминиканской Республике (весной 1965 г.), а также обличая привилегированное положение доллара в мировой экономике с 1945 г. 7 марта 1966 г. де Голль заявил президенту Джонсону, что Франция выводит свои силы из-цод объединенного командования НАТО и больше не допустит присутствия на своей земле военных частей союзников. Но свое участие в атлантическом альянсе Франция под вопрос не поставила.
Центристы и социалисты активно клеймили внешнеполитическую ориентацию генерала де Голля. Во время Шестидневной войны в июне 1967 г. де Голль осудил израильскую военную интервенцию и призвал к мирному решению палестинской проблемы; 24 июля во время речи в Монреале он хвалил «свободный Квебек»; пози
ция де Голля начала беспокоить даже саму партию большинства. Валери Жискар д’Эстен обличал «единоличное отправление власти» и выражал желание, чтобы парламент вновь получил возможность «для нормального исполнения своих функций».
Кризис 1968 г. и уход генерала де Голля. Если брать шире, то к моменту, когда режим готовился достичь десятилетия, многие наблюдатели задавались вопросом о его будущем и о том, кто придет на смену генералу де Голлю. В этой атмосфере неожиданно начались события мая 1968 г. Студенческий кризис, порожденный страхом перед отбором и смутными надеждами на перемены в обществе, привел к социальному кризису. Страну парализовали забастовки, и дело дошло до политического кризиса. На какой-то миг могло показаться, что режим, словно пораженный немощью, вот-вот рухнет. Произнеся несколько фраз по радио 30 мая, де Голль снова взял ситуацию в свои руки и распустил Собрание, рассеяв напрасные надежды на революцию и изменение режима.
Выборы были выиграны, но достигнутый на них исключительный успех выглядел скорей успехом премьер-министра Жоржа Помпиду, чем успехом генерала де Голля. Последний сменил премьер-министра, назначив Мориса Кув де Мюрвиля, министра иностранных дел с 1958 г., и собирался пойти по пути реформ. Желая подтвердить свою легитимность, он 27 апреля 1969 г. обратился к французам через посредство референдума по проекту регионализации и реформы сената: предполагалось, что туда отныне будут входить люди, занимающиеся экономической, социальной и культурной деятельностью. Де Голль бросил на весы свой мандат. Часть независимых республиканцев во главе с Валери Жискар д’Эстеном выступила против этого проекта. Де Голль
потерял умеренных избирателей, сознававших, что в результате его ухода не возникнет пустоты — свою кандидатуру готов выдвинуть Жорж Помпиду. Из участников референдума 53,3% сказали «нет» на 46,7% ответивших «да». Узнав об этом результате, де Голль подал в отставку, продемонстрировав уважение к демократии. Фактически он потерял власть вследствие кризиса 1968 г., который был прежде всего анархическим протестом против учрежденных институтов и привычных форм власти.
Документ. Новая республика по де Голлю
Семь лет назад, после ее крушения перед бездной гражданской войны и неотвратимого экономического и валютного краха, началось движение вперед благодаря появлению стабильных и эффективных институтов, сотрудничеству, сменившему колонизацию, благодаря плановому развитию — на пользу всех французов — нашей экономики, нашего оборудования, нашего образования, нашей научной и технической мощи, короче говоря, благодаря толчку, который был дан во всех сферах деятельности, открытых для наших живых сил; за пределами страны — благодаря политике независимости и равновесия, благодаря борьбе за мир, проводимой повсюду, особенно в Азии, где бушует абсурдная война3, благодаря усилиям для воссоединения нашего разорванного континента, то есть, с одной стороны, продолжению организации Западной Европы, с другой — установлению многообразных связей со странами Восточной Европы, благодаря утверждению по всей земле французского присутствия. французского влияния, французской культуры.
Совершенно ли это? Закончено ли это? Конечно, нет! Ведь это дело рук человеческих. Но это дело, которое называется спасением и началом обновления, поборники упадка вполне способны очернить. Тем не менее оно очевидно и признано всем миром. Конечно, нужно, чтобы оно развивалось и ширилось далее.
а Война во Вьетнаме (пр имен. авт.).
Да! Новая республика хочет, чтобы народ дал ей завтра, позже и всегда главу, который у нее будет один, и чтобы человек, уполномоченный таким образом отвечать за ее судьбу, особенно в тяжкие дни, сам нес свою ответственность.
Да! Новая республика хочет, чтобы наша страна продолжала двигаться вперед в условиях процветания, как предусматривал закон о Плане, чтобы при этом доходы всех французов возрастали вместе с национальным продуктом на основе экономики, способной конкурировать со всеми остальными, на основе неколебимой валюты и сбалансированных бюджетов.
Да! Новая республика хочет, чтобы Франция, оставаясь союзницей своих союзников и подругой своих друзей, больше не находилась по отношению к одному из ниха в положении подчиненности, которая была бы ее недостойна и в определенных случаях могла бы автоматически ввергнуть ее в конфликты, которых она не желает.
Да! Новая республика хочет наделить Францию ядерным оружием, потому что его имеют четыре других государства* 5 и это ей по карману, потому что, хоть все знают, что она никому не угрожает, подобный инструмент приобретает для ее защиты несопоставимо более устрашающий характер, чем прежняя система, потому что стоит он нам не дороже и позволяет нам вдвое сократить срок действительной службы, наконец, потому что в нашу эпоху, атомную, электронную и космическую, мы не должны лишать себя того, что французские исследования, наука, техника, промышленность извлекают и извлекут по мере своего прогресса и своей активности из этого необходимого начинания.
Да! Новая республика, прилагавшая ради объединения Западной Европы огромные и непрестанные усилия, отчасти увенчавшиеся успехом, хочет, чтобы строительство завершилось на справедливых и разумных условиях; чтобы французское сельское хозяйство вступило в «Общий рынок» по-настоящему и не опасаясь, что впоследствии какая-нибудь так называемая наднациональная комиссия и какое-нибудь
а К США (примеч, авт.).
5 США, Великобритания, СССР и Китай (примеч. авт.).
правило большинства могли поставить под вопрос его положение; чтобы, если однажды будет создана политическая организация Шестерки, для Франции не возникло риска, что в результате такой же процедуры ее на нашем континенте вовлекут в опасную акцию, которой она не одобряет. <...>
Gaulle, Charles de. Discours et messages. (Tome 4): Pour I’effort. Aout 1962-Decembre 1965.
Paris: Librairie Pion, 1970. P. 404—405.
30 ноября 1965 г. во время первого из двух своих выступлений накануне первого тура президентских выборов генерал де Голль подвел итог своей политики и определил ориентиры. Пятой республики: власть главы государства, рост экономики и доходов, внешняя независимость на основе ядерной силы, объединение Европы Шестерых без фактора наднациональности.
31. ПЯТАЯ РЕСПУБЛИКА УКОРЕНЯЕТСЯ
Лостголлизм и смена политической ориентации
Без институциональных кризисов друг друга сменили Жорж Помпиду, продолжатель в основных чертах политики де Голля, Валери Жискар д’Эстен, привлекший на свою сторону центристскую оппозицию, но столкнувшийся с кризисом при попытках провести реформы, Франсуа Миттеран. Избрание последнего президентом республики означало смену политической ориентации, за которой после парламентских выборов 1986 г. последовал период «сосуществования».
Годы Помпиду
Выборы. Смена де Голля на посту президента, став испытанием для институтов, произошла без кризисов. На выборах между собой соперничали, кроме кандидатов от левых и крайне левых, центрист Ален Поэр, председатель сената, и Жорж Помпиду, выступавший за голлистскую традицию и институты Пятой республики. Его открытость для европейских проблем привлекла на его сторону часть центристов во главе с Жаком Дюамелем, Рене Плевеном, Жозефом Фонтане.
В первом туре Жорж Помпиду получил 44,5% голосов, явственно опередив Алена Поэра (23%) и Жака Дюкло (21%). Коммунистическая партия, враждебно относившаяся к сближению социалистов и центра, а также к «атлантистской» ориентации Алена Поэра, призвала
своих сторонников воздержаться от дальнейшего голосования. Этот запрет выполнили не все: процент воздержавшихся колебался от 22,41 до 31%. Жорж Помпиду получил 58% голосов участников и 37,50% голосов зарегистрированных избирателей, Ален Поэр соответственно 42% и менее 27%. Этот успех показал, что голлизм способен пережить де Голля, и упрочил институты Пятой республики.
Деблокировать общество. Назначение премьер-министром Жака Шабан-Дельмаса, голлиста радикальной традиции, вхождение примкнувших центристов в правительство, правительственная декларация, изобличающая «блокированное общество», свидетельствовали о желании отойти от политики непримиримости. Государство старалось поощрять переговоры о заключении трудовых договоров. Правительство справилось с социальными движениями и агитацией левацких группировок. Но некоторые представители большинства в нем, консерваторы из голлистского ЮДР (Union d^mocratique pour R£publique), независимые республиканцы, желавшие продемонстрировать свою особую позицию, критиковали политику, которую считали слишком открытой.
В тот же период некоммунистические левые организовали новую социалистическую партию, основанную в июле 1969 г. и взявшую курс на сближение с коммунистической партией. В июне 1971 г. в Эпине в социалистическую партию вступил Франсуа Миттеран, став ее первым секретарем. С годами эта новая партия расширится, отчасти пожав плоды протестов 1968 г.
В сфере внешней политики президент республики следовал основным направлениям, которые заложил генерал де Голль. Единственным небольшим отклонением, которое, впрочем, тоже наметил де Голль в феврале 1969 г.,
было французское вето в мае 1971 г. на вступление Англии в «Общий рынок» — предполагалось, что она способна уравновесить Федеральную Республику Германии. Жорж Помпиду, рассчитывая привлечь на свою сторону оппозиционных центристов и расколоть левых (социалисты были сторонниками расширения Европы), 23 апреля 1972 г. обратился к французам через посредство референдума, запросив их мнение о расширении «Общего рынка». Но из-за призыва социалистической партии к неучастию в референдуме успех, на который надеялся президент республики, превратился в полупровал. «Да» сказало 68% участников, но всего 36% зарегистрированных избирателей при 39,5% не участвующих в голосовании и 7,1% незаполненных и недействительных бюллетеней.
Трудные времена. Желая перехватить инициативу, президент республики 5 июля 1972 г. заменил Жака Ша-бан-Дельмаса на посту премьер-министра на Пьера Месмера, представителя ортодоксального голлизма, более близкого к Елисейскому дворцу. Однако левую социалистическую и коммунистическую оппозицию отныне объединяла общая правительственная программа. На выборах в марте 1973 г. большинство, хоть и несколько сдав позиции, во втором туре победило благодаря поддержке центристских избирателей, враждебно относившихся к Общей программе. Правительство Месмера было реорганизовано: министром иностранных дел стал Мишель Жобер, генеральный секретарь канцелярии Елисейского дворца с 1969 г. Это правительство оказалось перед лицом кризисной ситуации. Она была вызвана социальными трудностями (в частности, забастовкой на часовом заводе «Лип»), тяжелым международным положением (в октябре 1973 г. разразилась война между арабами и израильтянами, поставившая под угрозу снабжение Европы
нефтью), наконец, состоянием здоровья президента республики, ощутимо ухудшившимся вопреки опровержениям. С тех пор активно пошли толки о близких президентских выборах.
Президентство Валери Жискар д'Эстена
В поисках «консенсуса*. Когда Жорж Помпиду вечером 2 апреля 1974 г. скончался, обязанности президента, как 27 апреля 1969 г. и в соответствии с обычаями, снова временно взял на себя председатель сената Ален Поэр. В отличие от 1969 г. объединенные левые с первого тура выставили единого кандидата — Франсуа Миттерана. От имени большинства ему противостояли Жак Шабан-Дельмас и министр финансов Валери Жискар д’Эстен. Последнего поддерживали независимые республиканцы, оппозиционные центристы и часть голлистов во главе с Жаком Шираком. Активность избирателей была очень высокой: не приняло участия всего 15,77%. Франсуа Миттеран получил в метрополии 43,3% голосов, Валери Жискар д’Эстен — 32,91%, Жак Шабан-Дельмас, разочаровавшийся в своих шансах во время избирательной кампании, — 14,6%. Валери Жискар д’Эстен, убедивший меньшинство избирателей в своем стремлении к переменам, с трудом победил, набрав 50,81% голосов против 49,19% у его соперника. Результаты обоих кандидатов отличались немногим более чем на 420 тысяч голосов. Явка на выборы была переменной и составила 87,9%. Если президентские выборы теперь полностью вошли в политический обиход французов, зато страна как будто раскололась надвое.
Новый президент республики, крупный либеральный буржуа, желающий править «из центра» и находить определенный «консенсус», столкнулся с суровыми реа-
лиями политической борьбы и разнообразных видов протеста на фоне экономического кризиса и растущей международной напряженности. Премьер-министром стал Жак Ширак, выбор которого был обусловлен его позицией во время президентских выборов и преобладанием фракции ЮДР в Собрании. Но ЮДР сохранил не более трети портфелей, остальные достались центристам и людям, не входящим в парламентские партии. «Перемены», обещанные новым президентом республики, выразились в символических демаршах, более или менее удачных, рассчитанных на демонстрацию величайшей простоты в контактах с французами. Президент республики старался вступить в диалог с оппозицией, не находя реального отклика.
Однако были приняты важные меры: закон от 5 июля 1974 г„ снижавший возраст достижения совершеннолетия до восемнадцати лет, закон от 31 декабря 1975 г., изменивший статус Парижа и наконец давший ему избираемого мэра. С другой стороны, 21 октября 1974 г. конгресс* 488 голосами против 273 произвел пересмотр конституции, предоставив 60 депутатам или сенаторам право, ранее принадлежавшее только президенту республики, премьер-министру и председателям Собраний, передавать закон до его публикации на рассмотрение Конституционного совета. Начиная с этой меры, в тот момент мало кого заинтересовавшей, в политику все более активно стал вмешиваться Конституционный совет, следя, чтобы законодательная работа соответствовала конституции. Идее верховенства закона, важной для республиканской традиции, противостояли способ управления у судей, власть противовесов, порожденные либеральной традицией.
Кроме этих политических реформ, были проведены реформы, касающиеся нравов. Они были рассчитаны на
то, чтобы ответить на анархистские и индивидуалистические стремления, характерные для духа времени. Закон от 17 января 1975 г. о добровольном прерывании беременности был принят «идейным большинством», связанным с левыми, и меньшинством представителей правящего большинства. Министр здравоохранения Симона Вейль постаралась представить этот закон, лишающий аборт статуса уголовного деяния, как меньшее зло, поскольку аборт — это «жест отчаяния». На деле этот закон стали применять не в том духе, который продиктовал его принятие. Закон от 11 июля 1975 г. упростил процедуру развода. Зато проекты экономических и социальных реформ не вылились в конкретные результаты, как и рапорт комиссии Пьера Сюдро о реформе предприятия.
Бремя кризиса. На деле некоторые представители правительственного большинства сдержанно отнеслись к президентским проектам. Все более частое вмешательство президента республики в непосредственное управление делами, несходные позиции в отношении экономического кризиса, разногласия по поводу Европы (12 июля свою роль сыграло брюссельское соглашение о выборах в Европейскую (парламентскую] ассамблею на основе всеобщего избирательного права) — все это привело к отставке премьер-министра 25 августа 1976 г. Он заявил публично, в непривычной форме, что не располагает необходимыми средствами для исполнения своих обязанностей.
Жака Ширака сменил Раймон Барр, профессор политической экономии, бывший вице-президент комиссии Европейского экономического сообщества, министр внешней торговли с января 1976 г., не принадлежащий ни к какой политической группировке и получивший прежде всего задание бороться с инфляцией. Ему в то же вре
мя достались портфели министров экономики и финансов. Приоритетами стали валютная стабильность и сбалансированность внешней торговли. Проводя эту политику жесткой экономии, премьер-министр столкнулся с сопротивлением в рядах самого большинства. Ширак возглавил голлистское движение, переименованное в ОПР (Объединение в поддержку республики) и занявшее критическую позицию по отношению к правительству. Раймон Барр также, возглавляя сменяющие друг друга правительства до мая 1981 г., охотно использовал статью 49-3, которая гласит, что предложенный текст считается принятым, если большинство не приняло резолюцию порицания. Сильные трения внутри правительственного большинства существовали между ОПР и Союзом за французскую демократию (СФД), созданным накануне выборов 1978 г. В этот предвыборный блок вошли республиканская партия, созданная независимыми республиканцами, центр социальных демократов, возникший в результате объединения центристов христианско-демократического толка, и радикалы, то есть те радикалы, которые, в отличие от Движения левых радикалов, не желали входить в соглашение с социалистами и коммунистами.
На левом фланге переговоры с целью согласования общей программы потерпели провал в сентябре 1977 г. В результате этого раскола оппозиция на парламентских выборах в марте 1978 г. не получила того успеха, на который могла рассчитывать по итогам опросов и муниципальных выборов 1977 г. Но впервые после войны социалистическая партия обогнала коммунистическую, что стало показателем значительной перемены соотношения сил в рядах левых. На фланге большинства, получившего приблизительно на 80 мест больше, чем его противники, представительство ОПР, оставшегося крупнейшей группой, сократилось в пользу СФД.
Новое правительство Барра было сформировано на следующий день после выборов. Но фактически теперь каждый уже настраивался на президентские выборы. Среди левых царил полный разлад, не меньше он был и в лагере большинства. Раймон Барр продолжал политику возрождения франка и внешней торговли, но не мог помешать росту безработицы. Реформаторские инициативы президента республики забылись, зато некоторые жесты показали его стремление успокоить самую консервативную часть общества, как показывает принятый в конце легислатуры закон «безопасность и свобода», подвергшийся активной критике слева.
Тем временем президент республики, активно участвовавший во внутриполитической игре, старался утвердить себя прежде всего во внешней политике. Хотя Жискар д’Эстен в основном продолжал линию предшественников, создавалось впечатление, что ему недостает твердости по отношению к Советскому Союзу, и возникли иллюзии, что президент готов к диалогу с последним, когда он в Варшаве встретился с Брежневым 19 мая 1980 г., через несколько месяцев после советской интервенции в Афганистане.
Приход левых
Левые побеждают. На президентских выборах столкнулись, помимо «мелких кандидатов», представители всех крупных политических группировок. Первый тур, 26 апреля, показал значительную утрату позиций коммунистической партии: получив 15,34% голосов, Жорж Марше занял четвертое место после Жака Ширака (17,99%), Франсуа Миттерана (25,84%) и Валери Жискар д’Эстена (28,31%). Разрыв между уходящим прези
дентом и его преемником-социалистом оказался меньше, чем ожидалось.
Во втором туре Франсуа Миттеран, который вел кампанию под лозунгом «спокойной силы», привлек на свою сторону избирателей мелких кандидатов от левых и экологистов. Он добился поддержки со стороны коммунистической партии. Наконец, за него голосовала небольшая часть голлистского электората в пику Валери Жискар д’Эстену. Процент явки вырос. Число не принявших участия в выборах с 18,9% в первом туре уменьшилось до 14,13%. Франсуа Миттеран 10 мая победил, получив 52,22% голосов, тогда как Валери Жискар д’Эстену досталось 47,77%. Уходящий президент бесспорно стал жертвой усталости от власти. Главное, что его соперник, поскольку компартия сдала позиции, казался менее зависимым от нее, чем семь лет назад. Франция избрала первого президента-социалиста по принципу всеобщего голосования.
Смена политической ориентации произошла посредством президентских выборов. Институты Пятой республики это испытание выдержали неплохо. Новый президент республики сформировал правительство во главе с социалистом Пьером Моруа, не привлекая коммунистов, — решение, которое успокоило общественное мнение. Собрание было распущено, и парламентские выборы 14 и 21 июня, отмеченные явным снижением активности (более 29% не приняло участия), в основном со стороны правых, показали, что французы хотят закрепить успех президента республики. Подтвердилась утрата позиций коммунистов (16,12% голосов), как и прорыв социалистической партии (37,77%), которую поддержали многие избиратели, желавшие, чтобы кандидат от социалистов опередил кандидата от коммунистов. Вечером второго тура у социалистической партии
было 285 депутатов — она имела на 40 человек больше, чем нужно для абсолютного большинства. Представительство коммунистической партии снизилось от 86 до 44 депутатов. Оппозиция насчитывала 157 депутатов, из которых 88 принадлежали к ОПР и 62 к СФД. Отныне парламентское большинство и президентское большинство совпадали. Таково было желание избирателей, верных духу институтов. Но, желая смены политической ориентации, они не хотели глубоких перемен в обществе, как некоторое время думали победители.
От ^состояния благодати* к суровой реальности. В новое правительство Моруа вошло четыре министра-коммуниста на сорок четыре члена. Их присутствие, хоть и ограниченное, свидетельствовало о воле президента приобщить к власти всех участников левого движения и осуществить важные аспекты своей программы.
Политика нового подъема экономики с опорой на социальные меры была направлена на ограничение безработицы. Некоторое количество производственных объединений и больших банков национализировали. Были приняты важные законы, расширяющие децентрализацию и касающиеся социальных отношений на предприятии.
Располагая поначалу поддержкой со стороны общественного мнения («состояние благодати»), социалистический эксперимент очень скоро столкнулся с экономическими реалиями. В июне 1982 г. стало необходимым принять план жесткой экономии, дополнительно ужесточенный весной 1983 г. Идеологическая нагрузка некоторых проектов и неумелость правителей вызвали перемену в общественном мнении, ставшую заметной уже во время первых частичных выборов в начале 1982 г. и подтвердившуюся во время муниципальных выборов 1983 г. Наконец, портились отношения между социали
стами и коммунистами, несмотря на присутствие в правительстве представителей ФКП, чувствовавших себя заложниками. В июле 1984 г. Франсуа Миттеран, через несколько недель после народной манифестации против проекта о частном образовании, расцененного как посягательство на свободу образования, назначил нового премьер-министра — Лорана Фабиуса. Коммунистическая партия после этого отказалась участвовать в правительстве: политика жесткой экономии и модернизации все больше вызывала неприятие с ее стороны.
Сосуществование^. Выборы в марте 1986 г. благодаря введению пропорционального представительства* дали оппозиции, состоящей из ОПР и СФД, которая получила в метрополии 44,7% голосов, лишь незначительное большинство в числе мандатов. Выборы показали одновременно рост популярности Национального фронта (9.80%) за счет ксенофобских настроений и дальнейший упадок влияния коммунистической партии (9,60%), ставшей жертвой плохого образа СССР в общественном мнении, своих кампаний против социалистической партии, своего старения. Режим испытал новую смену политической ориентации, и ему надо было выдержать сосуществование президента республики с парламентским большинством. Франсуа Миттеран поручил формирование правительства Жаку Шираку, и тот начал либеральную политику, отмеченную прежде всего приватизацией национализированных предприятий. Президент республики при случае дистанцировался от этих мер.
Представив себя как кандидата всей нации, Франсуа Миттеран с первого тура президентских выборов, полу-
а Так во французской политической лексике называется ситуация, когда президент и парламент принадлежат к разным политическим направлениям (примеч. пер.).
чив 34,1 % голосов, обогнал соперников — Жака Ширака от ОПР (19,9%) и Раймона Барра (16,5%), за которым стоял не весь СФД. Жан-Мари Ле Пен, кандидат от Национального фронта, который вел кампанию, делая упор на вопросы безопасности и иммиграции, получил 14,4% голосов. Прежний президент без труда выиграл во втором туре, получив 54% голосов. Он назначил премьер-министром Мишеля Рокара, адепта некоего современного социализма, и распустил Собрание. Выборы дали социалистической партии только относительное большинство. Премьер-министр, который ввел в правительство нескольких центристов, поддержавших его лично от своего имени, а также представителей «гражданского общества», мог получать большинство только благодаря воздержанию или поддержке коммунистов либо центристов. Со стороны президента республики Мишель Рокар почти не получал поддержки. Чувствительный к общественному мнению, он практически не предпринимал реформ. Желая проводить политику более левой окраски, Франсуа Миттеран 15 мая 1991 г. заменил Мишеля Рокара на Эдит Крессон, которая стала первой женщиной, допущенной на эту должность. Ей не удалось укрепить свою власть в период, когда экономические и социальные трудности нарастали. После региональных и кантональных выборов марта 1992 г. на смену Эдит Крессон 2 апреля пришел министр финансов Пьер Береговуа. Во внутриполитической обстановке, которую характеризовали разные «дела» и рост безработицы, премьер-министр с трудом сумел на референдуме 20 сентября 1992 г. добиться одобрения Маастрихтского договора о Европейском союзе. На парламентских выборах 21 и 28 марта 1993 г. левые получили «самый низкий результат за время парламентских выборов в Пятой республике» (Ю. Портелли) — 30,76% голосов (в том
числе 19,2% за ФСП). Правым досталось 44,12% голосов, Национальному фронту — 12,52%. Форма выборов принесла исключительный успех правым, которые приобрели 485 мест, в том числе ОПР — 242 места. Президент республики назначил премьер-министром Эдуара Балладюра; началось второе «сосуществование», менее конфликтное, чем первое. Вскоре решающее значение в нем приобрела президентская кампания, в которой соперниками стали два выходца из голлистов — премьер-министр, поддерживаемый значительной частью СФД, и Жак Ширак. У последнего в первом туре было 20,84% голосов против 18,58% у Эдуара Балладюра, и он отстал от социалиста Лионеля Жоспена, получившего 23,30%. Но во втором туре Жак Ширак победил, получив 53% голосов, и поручил Алену Жюппе сформировать правительство.
Реформы социального обеспечения, предпринятые премьер-министром, вызвали значительные социальные волнения. В них участвовали в основном наемные работники из государственного сектора, но общество в целом все более критично стало относиться к премьер-министру, не одобряя его волюнтаристский стиль и осуждая за то, что он не решает проблему безработицы.
В расчете избежать года избирательной кампании перед выборами, ожидаемыми в 1998 г., президент республики 21 апреля 1997 г. распустил Собрание. Выборы (25 мая — 1 июня) были отмечены высоким процентом неявки (31,5%) и успехом Национального фронта. Колеблющийся электорат снова сместился влево. Левые получили 42% голосов против 36% у правых и 15% у Национального фронта. Мажоритарная система и участие Национального фронта в выборах с участием трех партий во втором туре принесли левым 321 мандат, правым — 258. Лионель Жоспен стал премьер-министром
и сформировал правительство, представлявшее «множественное» большинство, с участием министров — коммунистов и экологистов. Франция вновь вступила в период «сосуществования».
Документ. Блокированное общество (1969 г.)
В этом блокированном обществе я выделяю три основных элемента, тесно связанных между собой: неустойчивость нашей экономики, зачастую некачественное функционирование государства, наконец, архаичность и консерватизм наших социальных структур. Наша экономика пока неустойчива. Это доказывается тем, что мы не можем добиться полной занятости, не вызвав инфляции. А эта тенденция к инфляции порождает для нас постоянную угрозу спада или попадания в зависимость. В чем причины этой неустойчивости? Прежде всего в недостаточном развитии нашей промышленности. <...> Во-первых, в нашей экономике слишком уменьшена доля промышленности; далее, тогда как старые отрасли промышленности гипертрофированно развиты, а непосредственная отдача ведущих отраслей часто низка, то в том, что касается главного, то есть отраслей, обращенных к современности, отставание очевидно. Более того, это отставание растет, потому что уже несколько лет промышленность не заинтересована в заметном увеличении количества рабочих мест.
А ведь слабость нашей промышленной базы тормозит все наше экономическое развитие. Во внешнем плане это из-за нее структура нашего экспорта не подобает полностью развитой стране. Во внутреннем плане она задерживает необходимые перемены в сельском хозяйстве, способствует раздуванию сферы обслуживания, повышает расходы на коллективную жизнь и в конечном счете напрямую сказывается на нашем уровне жизни. <...>
Вездесущим и в то же время неэффективным — вот каким, как все мы знаем, в ближайшее время может стать государство, несмотря на корпус по преимуществу очень компетентных, а иногда и замечательных чиновников. Вездесущим. потому что при бесконечном расширении своих
функций оно мало-помалу берет под опеку все французское общество.
Такой ход развития не имел бы места, если бы в своих глубинах его не потребова-ло наше общество. А ведь именно так и было. Возрождение Франции после Освобождения, блистательно мобилизовав энергию народа, вместе с тем укрепило старую кольбертистскую и якобинскую традицию, сделав из государства новое провидение. Почти нет ни одной профессии, ни одной социальной категории, которая бы в последние двадцать пять лет не требовала бы от него покровительства, дотаций, снижения налогового обложения, регламентации или не нуждалась в таковых.
Но если государство, осаждаемое столь настойчивыми просьбами, постоянно расширяет свое присутствие, то его эффективность не растет в той же мере, потому что характер его вмешательств часто не позволяет ему достигать своих целей. <...>
Мы еще кастовая страна. В результате чрезмерного разрыва в доходах, недостаточной социальной мобильности сохраняются анахроничные перегородки между социальными группами. Как и предубеждения — например, среди определенной части населения, не принадлежащей к рабочим, предубеждения против технических профессий или физического труда.
Добавлю, что этот консерватизм социальных структур питает экстремистские идеологии. Люди слишком часто предпочитают бороться за слова, даже если за последними кроются драматичные неудачи, чем за реалии. Вот почему нам, чтобы проводить реформы, приходится делать вид, что мы совершаем революции. Французское общество еще не научилось развиваться иначе, чем через посредство великих кризисов. (Аплодисменты на скамьях большинства.) Наконец, как показал Токвиль, и это по-прежнему верно, в нашей стране существует глубинная связь между всемогуществом государства и слабостью коллективной жизни. Социальные и профессиональные группы по сравнению с тем, как дело обстоит за рубежом, слабо организованы и имеют недостаточное представительство.
Жак Шабан-Дельмас, 16 сентября 1969 г.
Заявление премьер-министра Жака Шабан-Дельмаса 16 сентября 1969 г, перед Национальным собранием, собравшимся на чрезвычайную сессию. Опираясь на рассуждения социолога Мишеля Крозье и своих сотрудников Симона Нора и Жака Делора, премьер-министр описал французское общество как «блокированное» (неустойчивой экономикой, вездесущим государством, архаичными и консервативными структурами), которое надо реформировать.
32. ПЕРЕМЕНЫ ВО ФРАНЦИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XX В.
С конца сороковых годов Франция чрезвычайно изменилась. Она стала великой промышленной державой, население, активно занимающееся сельским хозяйством, значительно сократилось в пользу вторичного и особенно третичного секторов экономики, а образ жизни людей унифицировался.
Экономическое развитие
Реконструкция и модернизация. Вторая мировая война повлекла за собой значительные человеческие потери (600 тысяч погибших); это было однако, меньше, чем кровопускание войны 1914 г. Экономический ущерб оказался значительным вследствие немецких захватов, разрушений, отсутствия инвестиций. Уровень производства 1938 г. был достигнут только в 1947 г., уровень 1929 г. — лишь к концу 1950 г. Реконструкция в соответствии со взглядами, распространенными среди участников Сопротивления, происходила при широком участии государства. Сохранилось государственное регулирование торговли, введенное в начале войны, как и регулирование цен, которому предстояло, по крайней мере частично, действовать до 1986 г. Источники энергии, часть банковского сектора, предприятия, скомпрометированные при оккупации, как «Рено», были национализированы. Декрет от 3 января 1946 г. ввел в действие план «по
модернизации и оснащению экономики» — эти слова стали лозунгами послевоенных лет. Эта модернизация велась в дирижистском духе, который разделяли и высшие чиновники, и руководители экономики.
Производство восстановилось, но на французскую экономику влияло два серьезных неблагоприятных фактора — инфляция* и дисбаланс внешней торговли. Если очень сильная инфляция, последовавшая за войной, закончилась в 1949 г., то в 1951-1952 гг. поднялась новая инфляционная волна, вызванная прежде всего войной в Корее. Антуану Пине, председателю совета министров в марте 1952 г., при помощи политики доверия удалось обуздать ее, но это зло и до сих пор сохранилось в психологии и структурах экономики.
Частичное спасение от дисбаланса торговли, связанного с большим объемом импорта в годы реконструкции, предоставил план Маршалла: Франция, как и другие страны Западной Европы, воспользовалась помощью США, которые покрыли долларовый дефицит и дали возможность для инвестиций. Европейская организация экономического сотрудничества (ЕОЭС), которой было поручено руководить распределением американской помощи, способствовала развитию международной торговли. Начало европейского строительства (Европейское объединение угля и стали, ЕОУС, возникло 25 июля 1952 г.) с другой стороны способствовало тому, чтобы перед французской экономикой открылись новые горизонты. Решение генерала де Голля при возвращении к власти не пересматривать Римский договор от 25 марта 1957 г. о создании «Общего рынка» показало, что ход развития, принципиально изменивший условия функционирования французской экономики, приобрел необратимый характер.
От подъема к кризису. С 1954-1955 гг. Франция, как и другие страны атлантического мира, вступила в пери
од исключительного подъема. Среднегодовой процент роста с 1949 по 1959 г. составил 4,5%, с 1959 по 1970 г. — 5,8%. С 1946 по 1977 г. валовой национальный продукт вырос в пять раз. Франция стала великой промышленной державой и одной из первых стран-экспортеров в мире. Промышленное производство с 1954 по 1984 г. утроилось. Франция создала «самую высокопроизводительную в мире» (Жан-Марсель Жанненей) ядер-ную энергетику. Авиационно-космическая промышленность соперничала с соответствующей отраслью в США. Но за успехами крупных государственных и частных предприятий, которым тоже помогало государство, нельзя не видеть слабости средних предприятий перед лицом технологических перемен и иностранной конкуренции. Начиная с 1973 г. кризис, вызванный колебаниями цен на сырье, особенно на нефть, и колебаниями курса доллара, которые возникли из-за технических новшеств и подъема новых промышленных стран, затронул и Францию. С 1974 г. начался застой в производстве: за тринадцать лет оно выросло на 8%. Безработица среди активного населения с 2,8% в 1974 г. увеличилась к 1980 г. до 6,3%, а к 1996 г. — до 10,2%. С возобновлением роста она в мае 2000 г. опустилась ниже планки в 10%.
Демографическое развитие вызывает тревогу: за четыре десятка лет население выросло в 1,2 раза, достигнув в 1967 г. численности 58 млн. 142 тысячи. Норма рождаемости не прекращала подниматься до 1965 г., что вело к омоложению населения. Зато после этого лет двадцать она падала, уменьшившись с 17,9%о до значения менее 14%о. Такое падение, правда, менее резко выраженное, чем в соседних странах, и понижение нормы смертности (10,1 %□) неотвратимо вели к старению населения. Коэффициент плодовитости упал с 2,47 ребенка на женщину в 1970 г. до 1,79 в 1997 г., тогда как
пороговая норма для воспроизводства населения — 2,1 ребенка на женщину. Так что демографические перспективы на будущее тревожны. Годы экономического роста потребовали, как и период с 1921 по 1931 г., широкого использования труда иммигрантов. К иммигрантам в настоящее время принадлежит около 4200 тысяч жителей: португальцы и алжирцы (каждая община — более 800 тысяч), потом — марокканцы, итальянцы и испанцы (от 400 тысяч до 500 тысяч). Основной приток идет из латинских стран средиземноморского бассейна и из Магриба. Главные очаги поселения иммигрантов — парижский регион, регион Рона — Альпы и Прованс.
Общество: разнообразие и унификация
Города и сельская местность. В 1945 г. Франция, по выражению Анри Мандра, еще была самой «крестьянской» из всех западноевропейских стран, где 45% населения жило в сельских коммунах и четверть рабочей силы была занята в сельском хозяйстве. В 1986 г. сельским хозяйством занималось не более 8% активного населения, и сельское хозяйство давало 6% стоимости национального продукта. Отныне более чем три француза из четырех живут в городах.
Однако не надо поддаваться статистическим иллюзиям. Пороговое значение в 2000 жителей для того, чтобы населенный пункт мог называться городом, принятое в XIX в., сегодня почти не имеет смысла. Можно вместе с Анри Мандра счесть, что города, имеющие менее 20 тысяч жителей, — это «сельские города», глубоко интегрированные в деревенскую жизнь. Если принять в качестве порогового значения, с которого начинается город, 20 тысяч жителей, то сельское население осталось почти неизменным, уменьшившись с 1945 г. с 50 до 44%. Это наблюдение многое проясняет: одно дело — исчезновение
активного сельскохозяйственного населения (4,5%), а другое — примечательная живучесть сельской Франции, Франции деревень и маленьких городков.
Сеть крупных городов осталась такой же, как она оформилась в XIX в. Новый факт — это ширящиеся вокруг крупных городских центров пригороды, состоящие из микрорайонов и возникшие в ответ на исход из сельской местности и на рост процента людей, работающих в городе. Однако во Франции, в отличие от ее соседей, не считая парижского региона, имеющего долгую историю, и лионской агломерации, очень больших городов не возникло.
Третичный, первичный, вторичный. Вторичный сектор3 рос медленно, а потом стал сокращаться: в 1992 г. в нем было занято 29,4% активного населения, что говорит об упадке старых промышленных профессий. Зато с середины шестидесятых годов непрестанно разбухал третичный секторь, охватив к 1982 г. 57,6% активного населения. В кризисные годы он был единственным сектором, где создавались рабочие места (документ, с. 476). Понятие третичного сектора — очень широкое и включает разные сферы, но особенно показательны два фактора: рост числа свободных профессий и людей, занятых в них, которое увеличилось более чем вдвое (с 9% после войны до 20%), и рост занятости женщин в этом секторе. В самом деле, новшеством стало не столько повышение численности работающих женщин, за двадцать лет выросшее от 34 до 40% активного населения, сколько растущий процент женщин, занятых в третичном секторе.
3 Перерабатывающая промышленность (примеч. пер.}.
ь Непроизводственный сектор, сфера обслуживания (примеч. пер.}.
Другая перемена: Франция стала страной наемных работников (85% активного населения). Это результат исчезновения как независимых профессий, так и активного сельскохозяйственного населения. Франция — больше не та страна ремесленников, лавочников и мелких собственников-хозяев, какой она была долгое время в действительности, а еще дольше — в образе, который создавали многие эссе еще в середине XX в., как «Франция в час своей колокольни»3, описанная швейцарским эссеистом Гербертом Люти, или «Деревня в Воклюзе»ь, где жил американский антрополог Лоренс Уайли. Но эта Франция перемен и современности, открытости Европе и миру, массового потребления и культурной унификации — также и Франция, социальные и ментальные реалии которой свидетельствуют о значительной преемственности.
Несомненно, самые серьезные перемены испытали земледельцы: явный упадок численности, переход к рыночной и кредитной экономике, рост продуктивности, могущество сельскохозяйственных организаций, контрастирующее с традиционным крестьянским индивидуализмом, забота о подготовке смены, во многом связанная с важной ролью, которую после войны играла организация Христианской сельскохозяйственной молодежи (ЖАК, Jeunesse agricole chrdtienne), а потом — Национальный центр молодых земледельцев (HUMS, Centre national des jeunes agriculteurs). Изменился не только образ жизни, но также психология и система ценностей, поэтому всякие
а Правильней: «По собственным часам: эссе о Франции» (LUthy, Herbert. A I’heure de son clocher: Essai sur la France. Paris: Calmann-L£vy, 1955). Название немецкого оригинала — Frankreichs Uhren ge-hen anders, «Часы Франции идут по-другому» (примеч. пер.).
b Wylie, Laurence. Un village du Vaucluse. Paris: Gallimard, 1968. Название американского оригинала — Village in the Vaucluse, первое издание вышло в 1957 г. (примеч. пер.).
разговоры о крестьянском архаизме и «вечном порядке полей»3 больше не в ходу.
Разумеется, при этих общих чертах конкретные случаи могут быть очень различными: есть мелкие хозяева, главная забота которых ныне — задолженность, и хозяева крупные, настоящие капиталисты; есть хозяйства, хранящие верность многоотраслевой культуре, и специализированные хозяйства; есть регионы, которые сильно затронул исход из деревни, и регионы, как, например, Бретань, давно страдающие от демографического давления.
Существенные изменения в своей структуре и образе жизни испытал и рабочий класс: исчезновение или упадок профессий, олицетворявших промышленный XIX век (горное дело, текстильная промышленность, теперь — металлургия); развитие новых секторов в электронике, информатике, для которых характерна растущая дифференциация форм деятельности, вклад быстро внедряемых технологических новшеств. В этой связи начиная с шестидесятых годов социологи смогли заговорить о «новом рабочем классе», с высоким уровнем квалификации, близким к инженерно-техническому персоналу. Однако надо отметить, что он составляет лишь меньшинство рабочего класса. С шестидесятых годов доля неквалифицированных рабочих составляет около 60%. Этот посредственный уровень квалификации характерен для французского рабочего класса. Женская рабочая сила, молодежь, иммигранты (которые составляют 17% рабочих, и треть их занята в строительстве и на общественных работах) представляют собой «пушечное мясо» этого непостоянного и низкоквалифицированного
а Аллюзия на книгу Р. Маспесьоля «Вечный порядок нолей», вышедшую в 1946 г. (Maspetiol, Roland. L'ordre dternel des champs. Paris: Mddicis, 1946) (примеч. nep ).
рабочего класса, занятого на временных работах, которому анализ Мишеля Верре противопоставляет квалифицированный рабочий класс, постоянный и прежде всего защищенный статусом государственных предприятий.
Если перейти к доходам, невозможно спорить, что рабочие действительно стали богаче. За четверть века (с 1950 по 1976 г.) их покупательная способность удвоилась. Зато разрыв между доходами рабочей семьи и семьи руководителя высшего звена сохранился. В 1962 г. их соотношение составляло 1 : 3,7. Растущие требования равенства с 1968 г. вызвали тенденцию к сокращению этого разрыва: от 1 : 3,8 в 1970 г. он уменьшился в 1984 г. до 1 : 3,4. Чувство принадлежности к рабочему сословию остается, даже если образ жизни (квартира, автомобиль, электробытовые приборы) и система культурных ценностей приближаются к соответствующим показателям средних классов. Это чувство питают враждебность к иерархии и авторитарным действиям, недовольство условиями работы (которые улучшились в меньшей степени, чем в соседних странах) и представление, что во французском обществе к физическому труду относятся несколько пренебрежительно. Все эти причины объясняют сохранение рабочего самосознания. Оно может выражаться — помимо деятельности профсоюзных организаций, влияние которых меньше, чем в других промышленных странах, — в стихийных забастовках, начинающихся снизу.
Общество потребления и его элиты. Разбухание средних классов составляет одну из главных реалий развития французского общества. Преобладающую группу в нем отныне составляют наемные работники частного сектора, преподаватели и чиновники. Именно эти новые средние классы больше всего выиграли от демократизации среднего образования и подъема высшего образова
ния за последние десятилетия. Поэтому они имеют более высокий уровень образования и культурные притязания, чем традиционные средние классы (мелкие предприниматели, ремесленники, торговцы).
Этот мир городских наемных работников имеет привычки, характерные для общества потребления: отпуск около трех недель для почти 80% горожан моложе шестидесяти лет, приобретение квартиры, даже загородного дома, который перестал быть исключительно принадлежностью буржуазии. В самом деле подобный образ жизни, как было сказано, часто ведут и рабочие, но средние классы, даже самые их низы, от рабочих отличает наличие среднего и высшего образования.
Наблюдая расширение этого «среднего общества» (по выражению Жака Лотмана), задаешься вопросом, что сегодня сталось с той буржуазией, о роли которой в иные времена столько сказано. Правду сказать, для уточнения этого понятия требуются новые критерии: если на экзамене на степень бакалавра буржуа определялся как человек, который своим богатством почти не обязан заработку, то сегодня это не так. Надо ли тогда говорить о «крупной буржуазии», «власть имущих» или, точнее, «элитах», имея в виду верхи этого общества, отличающиеся высокими доходами и влиятельностью в экономической, политической, культурной сферах? К ним, несомненно, можно отнести часть представителей свободных профессий, крупных промышленников, высших руководителей государственного и частного сектора. Бесспорно, эти элиты стараются сохранить свою роль, и им это отчасти удается благодаря стратегиям воспроизводства, на которых многие авторы делают особый упор. Еще недостаточно ясно показаны феномены социальной мобильности в нисходящем и восходящем направлениях: если проанализировать два поколения, в их
структуре обнаружатся определенные перемены, опровергающие несколько мифологизированное представление о постоянстве элит.
Другим мифом можно считать сплоченную политическую стратегию элит. Правду сказать, они отличаются единством политических планов не более, чем любая другая социальная группа. Они предпочитают ориентироваться на группировки, причисляемые к правым, но последние сами испытали немало расколов. С другой стороны, заметная их часть сочувствует левым социалистического толка: властная элита, возникшая в результате выборов 1981 г., не имела черт, которые бы принципиально отличали ее от элиты, находившейся у власти до этого.
Если брать шире, то по мере того, как социальные структуры становятся разнообразней и сложней, а социальное неравенство уменьшается, объяснения политической жизни в терминах классовой борьбы утрачивают правдоподобие. Если рабочий голосует за консерваторов, это опровергает представления о «рабочей партии», а для средних классов характерна «неустойчивая» политическая позиция, меняющаяся в зависимости от конъюнктуры.
Утихание былой борьбы. Это наблюдение позволяет констатировать, что великие столкновения, которые Франция испытала в XIX в. и в начале XX в., пошли на спад. «Социальные войны» XIX в. закончились, а войны идеологические утратили свою интенсивность. Вопрос режима, этот великий спор, начатый Французской революцией, похоже, более не возбуждает страстей. По поводу институтов Пятой республики достигнут широкий консенсус. «Религиозный вопрос», так долго служивший главной линией раздела, десятилетия спустя уже не на
ходится на первом плане политической борьбы. Конечно, религиозность, хоть и пребывающая в упадке, является одним из факторов, определяющих электоральные предпочтения: верующие в большинстве голосуют за правых, но ее влияние — косвенное, это лишь одна из составляющих общей культуры. Разумеется, законопроект о частном обучении в июне 1984 г. вызвал манифестации неслыханного размаха. Но французы скорее хотели выразить свою приверженность свободе в связи с символической проблемой свободы обучения, первоначально ими не двигали конфессиональные соображения. По сути, великие поля брани, на которых французы так долго сражались меж собой, похоже, мало-помалу пустеют.
Означает ли снижение интенсивности идеологических боев, что общество стало более миролюбивым? Этого нельзя сказать — напротив, возникает чувство, что распад великих идеологических проектов освобождает путь для корпоративной борьбы и притязаний, конфликтов между секторами, непредсказуемого и иррационального возбуждения. Но разве в этом не видна преемственность национальной истории? В этот момент, в конце XX в., французы как будто сошлись на нескольких требованиях, порой несовместимых: им нужны одновременно свобода, инициатива, равенство и безопасность. Критически относясь к государству, они в то же время многого ждут от него. Рост региональных притязаний, в целом ограниченных, мог создать впечатление, что интенсивность национального чувства ослабла, но оно остается сильным, коль скоро большинство одобряет политику защиты, роль Франции в мире и одержимо представлением об упадке. Большие размеры франкофонного мира, несмотря на укрепление позиций английского языка, работа французских специалистов в развивающихся
странах, место Франции в помощи развитию (третье по абсолютной величине, второе на душу населения), реализация за рубежом французских технологических проектов также свидетельствуют о всемирном значении сегодняшней Франции.
Другая культура
Изменились условия культурной жизни. Благодаря бурному подъему школьного и университетского образования число бакалавров с 32 тысяч в 1950 г. выросло до 249,5 тысячи в 1984 г., число студентов с шестидесятых годов до восьмидесятых увеличилось в четыре раза. Мир аудиовизуальных средств предоставил культуре новые пути для доступа: друг за другом широкое распространение нашли грампластинка, радио, телевидение, видеомагнитофон. В 1958 г. у французов был миллион телевизоров, в 1965 г. — 6,5 миллиона, в 1981 г. — 16,5 миллиона. Распространилась также массовая культура, источники и образцы которой в сфере песен, музыки, кино часто приходили из-за океана. Однако было бы несправедливо видеть в ней лишь «потребление» и «среднее искусство». Впрочем, подъем театра, музыки, особенно в провинции, пережившей настоящее пробуждение, свидетельствует о примечательном культурном росте. А то, что публике, объем и качество запросов которой возросли, недоступны поиски творцов и она охотно определяет их как «формализм» (Паскаль Ори), — это другой вопрос.
Литературный мир послевоенных лет, наследовавших тридцатым годам, особо почитал ангажированность, образцы которой воплощали Жан-Поль Сартр или Альбер
Камю. Часть интеллигенции (intelligentsia) подпала под интеллектуальную гегемонию марксизма, принявшего эстафету от общественных наук. Престиж марксизма и общественных наук, а также анархический протест во имя гуманистических ценностей соединились в расплывчатое понятие «дух шестьдесят восьмого года». В последующее десятилетие эти идеи, некоторое время доминировавшие в интеллектуальном мире, были поставлены под сомнение. Успех Солженицына, подвергшего советскую систему глубочайшей критике, возвращение к коренным вопросам, касающимся человека, пробуждение религиозности после кризиса церквей и после предсказания неизбежной секуляризации, — все это характерные признаки состояния выжидания, промежуточного между принятием общества потребления и радикальным протестом.
Как другой признак этого выжидательного состояния можно истолковать новый интерес к истории. Об этом свидетельствовала в наше время, в конце XX в., совершенно особая важность, которую французы придали годовщинам двух главных этапов их общего прошлого: тысячелетию капетингской монархии в 1987 г. и двухсотлетию Революции в 1989 г. Конечно, эти годовщины и их подготовка не обошлись без протестов и споров, и было бы жаль, если бы они более разделили людей, чем сблизили. Во всяком случае, интерес, который они вызвали, показывает, что французы смотрят на свою долгую историю не как на мертвое прошлое, но как на живую память. И это прекрасно. Радует, что в Европе, наверно, столь же изобилующей различиями, как и согласием, французы умеют черпать из своей истории, принимаемой как целое, спокойное сознание своей самобытности.
Документ. Эволюция занятости на 31 декабря с 1954 по 1985 г.
По изданию: РёЬегеаи, Michel. La Politique £conomique de la France. Les objectifs. Paris: A. Collin, 1987. P. 108.
Использован Отчет о счетах нации за 1985 год (Rapport sur les comptes de la nation de Гаппёе 1985).
После первого нефтяного кризиса занятость во вторичном. секторе упала. Рост третичного сектора продолжился.
ПРИЛОЖЕНИЯ
БЕЛЬГИКА
1. Кюири-ле-Шодард КЕЛЬТСКАЯ ГАЛЛИЯ
2. Агно
3. Алезия
4. Викс
5. Шассе
6. Бибракта (гора Мон-Бевре)
7. Плуворн
8. Барненез
9. Карнак
10. Авантон
1 1. Бутон
12. Венд
13. Ле-Матиньон
14. Пё-Ришар
15. Шазель
16. Герговия
17. Рокадур АКВИТАНИЯ
18. Сен-Мишель-дю-Туш
19. Вильнёв-Толозан ТРАНСАЛЬПИЙСКАЯ ГАЛЛИЯ
20. Шаравин
21. Куртезон
22. Фонбуисс
23. Камбу
24. Рошелонг
25. Марсель
26. Мон-Бего
27. Филктоза
28. Порто-Веккьо
1. Население Галлии накануне римского завоевания
НАМНЕТЫ
осисмии
О
ЭЗУ8ИИ АВЛЕРКИ
РЕДОНЫ
НЕРВИИ
ЛЕКСОВИИ
ИИ
ЛЕМОВИКИ
ПЕТРОКОРИИ
воконтии х\
АРВЕРНЫ 16»\
БИТУРИГИ-КУБЫ
САЛАССЫ
АЛЛОБРОГИ г
5
ЕТЫ
АМБИАНЫ
БЕЛЛОВАКИ
СУЕССИОНЫ
ПАРИЗИИ
СЕНОНЫ
КАРНУТЫ
ТРЕВИРЫ
РЕМЫ
ЛИНГОНЫ
ТУРОНЫ
ПИКТОНЫ
НЫ
10
* КЕЛЬТСКАЯ П
БИТУРИГИ-ВИвИСКИ
/8лза™"\ клда|ки
/ ЛЕКТОЙПЪ!
/ ЭЛУЗАТЫ , АКВИТАНИЯ ауски ^^>ТАРБЕЛЛЫ
КОНВЕНЫ
100 км
CORAHЫ
эдуи
ИЯ
26» /
24
ГЕЛЬВЙИ
>✓
вольки-
Ий’лыи- fW*
ТЕКТОСАГИ 23
• Неолитические и протоисторические места находок
—• Границы областей Галлии
ТРАНСАЛЬПИЙСКАЯ ГАЛЛИЯ
Границы современной Франции
НИЖНЯЯ ГЕРМАНИЯ
1. Колония Клавдия Ара Агриппины (Кельн)
ВЕРХНЯЯ ГЕРМАНИЯ
2. Могонтиак (Майнц)
3. Андемантунн (Лангр)
4. Везонтион (Безансон)
ГАЛЛИЯ БЕЛЬГИКА
5. Кастель Менапнев (Кассель)
6. Тарвенна (Теруанн)
7. Неметак (Аррас)
8. Самаробрива (Амьен)
9. Августа Виромандуев (Сен-Кантен)
10. Цезаромаг (Бове)
И, Ду рокортор (Реймс)
12. Диводур (Мец)
13. Тулл (Туль)
ЛУГДУНСКАЯ ГАЛЛИЯ
14. Юлиобона (Лильбонн)
15. Ротомаг (Руан)
16. Кроцнатон (Карантан)
17. Августодун (Байе)
18. Арегенуа (Вье)
19. Новномаг (Лизье)
20. Медиолан (Эврё)
21. Лютеция (Париж)
22. Лигедия (Авранш)
23. Сагии (Се)
24. Воргий (Каре)
25. Фан Марсов (Кореей)
26. Кондате (Ренн)
27. Новиодун (Жюблен)
28. Виндин (Ле-Ман)
29. Аутрнк (Шартр)
30. Агединк (Санс)
31. Августобона (Труа)
32. Дариорит (Ванн)
33. Кондевикп (Нант)
34. Юлиомаг (Анжер)
35. Цезародун (Тур)
36. Августодун (Отен)
37. Форум Сегусиавов (Фёр)
38. Лугдун (Лион)
АКВИТАНИЯ
39. Аварии (Бурж)
40. Лимон (Пуатье) (II в.?)
41. Медиолан (Сент) (I в.)
42. Августорит (Лимож)
43. Августонемет (Клермон-Ферран)
44. Везунна (Пернгё)
45, Бурдигала (Бордо) (ш и IV вв.)
46. Коссий (Базас)
47. Агинн (Ажен)
48. Дивона (Каор)
49. Сегодун (Родез)
50. Андерит (Жаволь)
51. Аквы Августовы (Дакс)
52. Элуза (Эз)
53. Элиберрис (Ош)
54. Лугдун Конвенов (Сен-Бертран-де-Комменж)
НАРБОНСКАЯ ГАЛЛИЯ
55. Виенна (Вьенн)
56. Валентия (Баланс)
57. Альба (Альба)
58. Августа (Сен-Поль-ле-Труа-Шато)
59. Вазион (Везом)
60. Араузион (Оранж)
61. Карпенторат (Карпентрас)
62. Авеннион (Авиньон)
63. Немаус (Ним)
64. Кабеллион (Кавайон)
65. Апта (Апт)
66. Рейн (Рье)
67. Арелата (Арль)
68. Аквы Секстневы (Экс-ан-Прованс)
69. Массилня (Марсель)
70. Форум Юлия (Фрежюс)
71. Лутева (Лодев)
72. Бетерры (Безье)
73. Толоза (Тулуза)
74. Каркасон (Каркассон) (Нарбонц)
76. Русцинон (Перпиньян)
АЛЬПЫ МОРСКИЕ
77. Цемснел (Симье)
АЛЬПЫ КОТТИЙСКИЕ
28.-Сегузнон (Сум)
АЛЬПЫ ГРАЙСКИЕ
79. Аксима (Эм)
—Древние провинции
ИЗ Административные центры провинций
..... Границы современной Франции
Г. П. А. — ГРАЙСКИЕ И ПЕННИНСКИЕ АЛЬПЫ
I I Вьеннский (или Аквитанский)
’-----1 диоцез
------Границы провинций
К. А. — КОТТИЙСКИЕ АЛЬПЫ
М.А. — МОРСКИЕ АЛЬПЫ
Вьенн Резиденция викария диоцеза
Н. Г. В. — НАРБОНСКАЯ ГАЛЛИЯ ВТОРАЯ
Трир Резиденция префекта претория Галлии
...... Границы современной Франции
4. Королевство франков и соседние королевства после смерти Хлодвига (511 г.)
.... Границы современной Франции
1 “ Границы империи в 814 г.
_ Границы по Верденскому разделу 843 г.
— Границы основных областей империи
Марки
Границы
.. современной Франции
6. Королевство Франция при восшествии на престол Филиппа Августа (1180 г.)
100 км
о
РАФСТВО
ГЕРЦОГСТВО
ФДАНДР
ГРАФСТВО Руан . ВЕРМАНДУА
ОРМАНДИЯ
герцогство* у;
БРЕТАНЬ •*
•.ГРАФСТВО. АНЖУ
ГРАФСТВО ПУАТУ
ГРАФСТВО-МАРШ
ГЕРЦОГСТВО’ АКВИТАНИЯ
виконтства БЕАРН"
ГРАФСТВС ОВЕРНЬ
ГРАФСТВО
ТУЛУЗСКОЕ
Королевский домен
| У: У<«| Фьефы Плантагенетов или зависимые от Плантагенетов
I | Другие большие фьефы
Границы современной Франции
Королевский домен
Фьефы Плантагенетов
1 | Другие фьефы
Апанажи
Границы современной Франции
8. Влияние французского искусства с середины XII по середину XIV в.: готические соборы и большие церкви
12«»32
1. Сен-Дени
2. Санс
3. Санлмс
4. Нуайон
5 (я). Париж
(б). Сент-Шапель
6. Лан
7 (а). Анжер
(б) . Сен-Серж
8 . Пуатье
9 . Бурж
10 (а). Шартр
(б). Сен-Пер
II (а). Реймс
(б) . Сен-Реми
12. Амьен
13. Бове
14. Мо
15 (а), Руан
(б) . Сент-Уэн
16. Ле-Ман
17. Байе
18. Кутанс
19. Осер
20 (а). Труа
(б) . Сент-Юрбен
21. Страсбург
22. Эвре
23. Мец
24 (а). Тулуза
(б), церковь Якобинцев 25. Клермон-Ферран 26. Нарбонн 27. Родез 28. Каркассон
29. Альби
30. Велле
31. Понтиньи
32. Сен-Кантен
33. Лонпон
34. Кентербери
35. Уэлс
36. Линкольн
37. Питерборо
38. Солсбери
39. Эксетер
40. Йорк
41. Или
42. Вестминстер
43. Турне
44. Лозанна
45. Магдебург
46. Кельн
47. Фрайбург-илг-Бренсгау
48. Регенсбург
49. Ахен
50. Трир
51. Марбург
52. Вена
53. Авила
54. Толедо
55. Бургос
56. Леон
57 (а). Барселона
(6) . Санта Мария дель Мар
58. Жерона
59 (а). Флоренция
(б) . Санта Мария Новелла
(в) . Санта Кроче
60. Сиена
6J. Ассизи
Санс Соборы.
Сен-Дени Другие большие церкви.
Нумерация сделана в хронологическом порядке для соборов, притом отдельно по разным странам (в современных границах)
аннексии
— Границы Франции в 1789 г.
......Границы современной Франции
с 1715 до 1789 г.
Земли элексьон (финансово-податных округов) — провинции, подчиненные юрисдикции элексьон (финансово-податных округов), то есть судов, имеющих право сбора налогов эд и тальн.
Земли штатов — провинции, где провинциальные штаты (собрания трех сословий провинции) сами взимают деньги для короля и руководят их сбором.
Земли обложения — недавно завоеванные земли, сохранившие прежнюю налоговую систему.
10-11. Франция Старого порядка
ГУБЕРНАТОРСТВА (ИЛИ ПРОВИНЦИИ)
1. Фландрия
2. Артуа
3. Пикардия
4. Нормандия
5. Иль-де-Франс
6. Шампань
7. Лотарингия
8. Эльзас
9. Бретань
10. Мэн
11. Орлеанская
12. Бургундия
13. Франш-Конте
14. Анжу
15. Турень
16. Берри
11. Ннверне
18 Пуату
19. Марш 20. Бурбонне 21. Онис 22. Сентонж 23. Лимузен 24. Овернь 25. Лионская
26. Дофине 27. Гиень
и Гасконь 28. Лангедок 29. Прованс 30. Беарн 31. Фуа 32. Руссильон 33. Корсика
Труа
Орлеа
Бордо
ерлинмн г
. (33
АлччоЬ ।
Административные центры губерний
ИНТЕНДАНТСТВА
Лилль
Валенсии
• И вПискОПс*
Байонна
Земли обложения Земли финансово-податных округов П Земли штатов
Конта-Венессен (принадлежит папе)
• Административный центр генеральства или интендантства
.... Границы современной Франции
Л IОО хм
I. Устье Эльбы. Гамбург
2. Восточный Эмс. Аурих
3. Устье Везера, Бремен
4. Фрисландия, Леуварден
Б. Западный Эмс, Гронинген
6. Верхний Эмс. Оснабрюк
7. Устье Эйсселя, Зволле
8. Зейдер-Зее, Амстердам
9. Верхний Эйссель. Арнем
10. Липпе. Мюнстер
11 .Устье Мааса. Миддлебург
12. Устье Рейна. Хертогенбос
13. Две Ноты. Антверпен
14. Лис [Лейе], Брюгге
15. Шельда. Гент
16. Диль. Брюссель
17. Нижний Маас. Маастрихт
18. Рур. Ахен
19. Урт, Льеж
20. Жемапп, Монс
21. Самбра и Маас. Намюр
22. Рейн и Мозель. Кобленц
23. Форе, Люксембург
24. Саар, Трир
25. Мон-Тоннерр [Доннерсберг]. Майнц
26. Леман, Женева
27. Симплон, Сьон
28. Монблан. Шамбери
29. Дуар [Дора-Бальтеа]. Ивреа
30. Сезня, Верчелли
n
Париж
31. По, Турин
32. Маренго, Алессандрия
33. Стура, Кунса
34. Монтенотге. Савона
35. Генуя, Генуя
36. Таро, Парма
37. Апеннины. Кьявари
38. Арно, Флоренция
39. Средиземноморье. Ливорно
40. Омброне, Сиена
41. Тразимен. Сполето
42. Тибр, Рим
Приобретения от 24 марта 1860 г.
Приобретения от 10 февраля 4
0 50 км
I___________I
...... Граница 1869 г.
— — Граница 1871 г.
Границы аннексированных департаментов
Бывший департамент
Мозель
Бывший департамент Мёрт
Территория где в 1870 г. в школе учили немецкий язык
по Г. Дюле
«Запретная» эона
Собственно оккупированная зона
Территории, присоединенные к Рейху
~ Демаркационная линия
Северная зона, подчиненная немецкой администрации в Брюсселе
Итальянская зона оккупации после перемирия
Итальянская зона оккупации после ноября 1942 г.
«Свободная» зона до ноября 1942 г.
15. Франкофония в конце XX века
Страны, где французский родной или государственный язык
Страны, где обучению французскому языку придается особое значение
Франкоговорящие меньшинства
□ Креолы на французской основе
|х f ! Области, где принимаются передачи «Радио Франс Интернасьональ»
Страны Африки, где французский — государственный язык:
1. Мавритания 2. Сенегал 3. Мали 4. Гвинея 5. Кот д’Ивуар 6. Буркина-Фасо 7. Того 8. Бенин 9. Нигер 10. Чад 11. Камерун 12. Центральноафриканская Республика 13. Джибути 14. Габон 15. Конго 16. Заир 17. Руанда 18. Бурунди 19. Мадагаскар
По изданию: Atlas 2000, Nathan.
ГЕНЕАЛОГИИ
Меровинги
ШШИГ (482-511)
Теодррих I Хлодомир Хилъдвберт
(511-534) (511-524) (511-558)
ХПСТАРЫ (558-561)
Хильпермк! Харйберт
(561-584); (561-567)
супруга ФреВегонда;
НЕЙСТРИЯ
Гунт{ямн (561-592); БУРГУНДИЯ
Сигиберг!
(561-575);
супруга брунгальда;
АВСТРАЗИЯ
ХДОЙРЬ.11 (584-629); НЕЙСТРИЯ, потом БУРГУНДИЯуАВСТРАЗИЯ
Хилвдеберт II (575-595); АВСТРАЗИЯ, погром БУРГУНДИЯ
ДМОБЕРТ1 (629-639); АВСТРАЗИЯ-НЕЙСТРИЯ-БУРГУНДИЯ
Хариберг. АКВИТАНИЯ*
ТеодобертИ (595-612); АВСТРАЗИЯ
’ После Хариберта Аквитания перешла под власть нецисмвльмых герцопя
Теодррик U и Сигиберт IV, БУРГУНДИЯ, потом АВСТРАЗИЯ
Хлодвиг II (638-557); НЕЙСТРИЯ-БУРГУНДИЯ
ХлотарЫИ (657-673); НЕЙСГРИЯ-БУРГУНДИЯ
ХиладерикН (662-675); АВСТРАЗИЯ
Сигиберт III (634-656); АВСТРАЗИЯ
(673-690);
НЕЙСТРИЯ-БУРГУНДИЯ, потом АВСТРАЗИЯ
Хильдеберт (усыновлен) (656-662); АВСТРАЗИЯ
ДвгобертН (676-679); АВСТРАЗИЯ
ХлодвигШ (675-676); АВСТРАЗИЯ
ХильперикН (715-721); АВСТРАЗИЯ
хлоавипу (691-695); НЕЙСТРИЯ-6УРГУНДИЯ-АВСТРАЗИЯ
(743-751);
НЕЙСТРИЯ-БУРГУНДИЯ-АВСТРАЗИЯ
«имеем (695-711); НЕЙСТРИЯ-БУРГУНДИЯ-АВСТРАЗИЯ
(711-715);
НЕЙСТРИЯ-БУРГУНДИЯ-А8СТРАЗИЯ
(721-737);
НЕЙСТРИЯ-БУРГУНДИЯ-АВСТРАЗИЯ
хлплниг IV Короли, царствовавшие над всеми франкскими королевствами в течение всего или чести царствования.
(511 -524) Д аты царствования.
Каротвяпв (сокращенная генеалогия)
Кд* ЬМргояя (ум. 74 Ъ I Пипин Коропмй (ум. 768)
(751-768)
•КАРЛ ВЕЛИКИЙ (ум. 814) (768-814)
•ЛЮДОВИК БЛАГОЧЕСТИВЫЙ (ум. 840)
•ЛОТАРЫ (ум. 855)
I------1------1
•людоеики лопрьа
(ум. 875) (ЦМ-869)
Пипин I (ум. 838) I Пипин II
Эрмеигарда
•ЛЮДОВИКИ СЛНЮЙ (»м. 928)
(814р840>
Людовик Немецкий (ум. 876)
Карломан ЛюдовикИ *КАРЛ IHTQnCTbtA
(ум. 880) Младший (ум. 888)
| (ум. 882) (884-887)
•АРНУЛЬФ ____________________________
(ум. 899) । ।
ЛЮДОВИК III КАРДОМАН (ум. 884) (ум. 882) (879-884)
(879-882)
I ‘КАРЛ ЛЫСЫЙ (ум. 877) (840-877)
ЛЮДОВИК И ЗАИКА (ум. 879) (877-879) --------------1
КАРЛ 1П ПРОСТОВАТЫЙ (ум. 929) (888-922)
людовик 1У заморский (ум. эм»
(936-954)
•КАРЛ ВЕЛИКИЙ Императоры.
ЛЮДОВИКН1 Короли Западной Франкии после Верденского раздела.
Д ве даты в скобках соответствуют датам царствования.
ЛОТАРЬ (ум. 986) Карл Лотарингский
(954-966)
ЛЮДОВИКУ (ум. 987)
(986-987)
1енеалогии 499
Капетинги
I-------
ЭД (7-888-898)
Роберт Сильный (ум. 866) I
----------1 РОБОТ 1(7-922-923) ----------I_________
капстинги по прямой линии I
Гуго Валкий (ум. 956)
I
ГУГО КАПЕТ (9387-987-996)
I
РОБОТ БЛАГОЧЕСТИВЫЙ (9707-996-1031) I
ГЕНРИХ 1(10087-1031-1060)
ФИЛИПП 1(1052-1060-1108)
I
ЛЮДОВИК VI ТОЛСТЫЙ (1061-1108-1137)
I
ЛЮДОВИК V9 МОЛОДОЙ (1120-1137-1180)
I
ФИЛИПП II АВГУСТ (1165-1180-1223)
I
ЛЮДОВИК VIM (1187-1223-1226) I
Эмма;
супруг РАУЛЬ БУРГУНДСКИЙ (7-923-936)
«KI
СВАИИЫ*
(1289-1314-1316)
I I
Жанна Французская, ИОАНН I
поролева Наварры; (ум. 1316) супруг Филипп д'Эврё
Карл Злой, король Наварры (ум. 1387)
I--------
КАРЛ VI (1368-1380-1422)
супруг Эдуаре и кораль Англии
Эдуард III король Антии (1327-1377)
Г длинный (1294-1316-1322)
(1294-1322-1328)
ФИЛИПП VI (1293-1328-1350)
ИОАНН II ДОБРЫЙ (1319-1350-1364)
КАРЛУ (1337-1364-1380)
Людовик, герцог Орлеанский (ум. 1407)
Людовик, герцог Анжуйский
АНЖУЙСКИЙ дом
Иоанн,
герцог Беррийсхий
герцог Бургундский (ум. 1404) I
Иоанн Бесстрашный, герцог Бургундский (ум. 1419)
КАРЛ VII (1403-1422-1461)
ЛЮДОВИКИ (1423-1461-1483)
ВАЛУА-ОРЛЕАНЫ I Карл Орлеанский (У«-1465)
ЛЮДОВИК XII (1462-1498-1515)
ВАЛУА-АНГУЛЕМЫ
----------1
Жан, граф Ангулемский (ум. 1467)
I Карл, граф Ангулемский
Филипп Добрый (ум. 1467), герцог Бургундский
Карл Смелый (ум. 1477), герцог Бургундский
КАРЛИН (1470-1483-1498)
Когда указаны три даты, вторая - дата вступления на престол.
ФРАНЦИСКI (1494-1515-1547)
Мария Бургундская
Валуа-Ангулемы
ФРАШИСК1 (1494-1515-1547). супруга Клод Французская
гырихи (1519-1547-1560), супруга Екатерина Медичи
ФРАНЦИСКИ КАРЛОС
(1544-1559-1560) (1550-1560-1574) супруга Мария супруга Елизавета Стюарт Австрийская (без потомства) (без потомства)
ГЕНРИХА Франсуа,
(1551-1574-1589) герцог супруга Луиза Алансоисшй
Лотарингская и Анжуйский
(без потомства) (1554-1584) (не вступал о брак)
Маргарита (1553-1815).
с 1572 г.
замужем за Генрихом Наваррским (в 1599 г. брак расторгнут)
Бурбоны
ГОЖ1У (1553-1589-1610), супруга во втором браке Мария Медичи
ЛЮДОВИК XIII (1601-1610-1643),
супруга Анна Австрийская
ЛЮДОВИК XIV (1638-1643-1715), супруга Мария-Терезия Испанская
Филипп, герцог Орлеанский (1640-1701)
Людовик, называв№й Великим Дофином (1661-1711)
Филипп,
герцог Орлеанский, регент (1674-1723)
Людовик, герцог Бургундский (1682-1712)
I--------------------—
Филипп, гврцрг Анжуйский, потом король Испании (1683-1700-1746)
Людовик, герцог Орлеанский (1703-1752)
Луи-Филипп, герцог Орлеанский
ЛЮДОВИК XV (1710-1715-1774), супруга Мария Лещинская
Дофин (1729-1765)
Карл, герцог Беррийский (1686-1714) (1725у1781)
Луи-Филипп, герцог Орлеанский, потом Филипп Эгалите (1747-1793)
ЛУИ-ФИЛИПП (1773-1830-1848-1850), герцог Орлеанский, потом король французов
ЛЮДОВИК XVI 11754-1774-1793), супруга Мария-Антуанетта Австрийская
(1755-1814-1824), граф Прованский, потом король Франции
КАРЛХ (1757-1824-1830-1836), герцог д’Артуа, потом король Франции
Людоемк, герцог Ангулемский (1774-1844)
Карл-Фердонанд, герцог Беррийский (1778-1820),
супруга Мария-Каролина Бурбон-Сицилийская
ЛЮДОВИК XV Короли Франции.
Когда указаны три даты, вторая -дата вступления на престол.
Генрих, герцог Бордоский, графдоШамбор («Генриху») (1820-1883)
Бонапарты
Карло-Мария Буонапарте (1746-1785), супруга Мария-Летиция Ромолино (1750-1836)
I I [
Жозеф (1768-1844). король Неаполитанский (1806-1808), король Нами (1808-1813)
НАПОЛЕОН I Люсьен (1769-1821), (1775-1840)
император французов с 1804 по 1814 гг. и в 1815 г.
Супруга Мари-Жозефа Роза Таше де Ла Пажери, именуемая Жозефина (1763-1814), потом, после развода в 1809 г., с 1810 г. супруга
Мария-Луиза, эрцгерцогиня Австрийская (1791-1847)
Мари-Анна (1777-1820), именуемая Элиза, великая герцогиня Тосканская (1809-1814)
Луи (1778-1846), король Голландии (1806-1810)
Мари-Паолетга Мария-Аннунциатэ
(1780-1825), (1782-1639),
именуемая именуемая Карелию.
Полина Супруг Иоахим Мюрат, король Неаполитанский с 1808 по 1815 гг.
Жером (1784-1860), король Ввстфалш (1807-1813)
Наполеон-Шарль (1802-1807)
Наполеон-Луи (1804-1831)
Наполеон И (1811-1832), римский король, герцог Рейиштадгскмй
ЛУИ НАПОЛЕОН, НАПОЛЕОН М (1808-1873), император французов (1852-1873). Супруга Евгения де Монтихо де Гуакан-и-Портокарреро, графиня де Теба (1826-1920)
Наполеон-Луи. имперский принц (1856-1879)
История Франции
ПРЕЗИДЕНТЫ ФРАНЦУЗСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
Дата рождения Дата избрания (П «переизбран) Конец мандата
Вторая республика Пуи Наполеон Бонапарт 20.04.1808 10.12.1848 02.12.1852
фстья республика Адольф Тьер 18.04.1797 17.02.1871 (государственный переворот) 24.05.1873
Морис де МаК’Магон 13.07.1808 24.05.1873 (отставка) 30.01.1879
Жюль Греви 15.08.1807 30.01.1879 (отставка)
< 4ди Карно 11.08.1837 П 28.012.1885 03.12.1887 03.12.1887 (отставка) 24.06.1894
Жан Казимир-Перье 08.11.1847 27.06.1894 (убит) 15.01.1895
Феликс Фор 30.01.1841 17.01.1895 (отставка) 16.02.1899
1мильЛубе 31.12.1838 18.02.1899 (кончина) 18.01.1906
Арман Фальер 06.11.1841 18.01.1906 18.01.1913
Раймон Пуанкаре 20.08.1860 18.01.1913 17.01.1920
Пиль Дешанель 13.02.1855 17.01.1920 21.09.1920
Александр Мильеран 10.02.1859 23.09.1920 (отставка) 13.06.1924
1йг тонДумерг 01.04.1863 13.06.1924 (отставка) 13.06.1931
Поль Думер 22.03.1857 13.06.1931 06.05.1932
Альбер Лебрен 29.08.1871 10.05.1932 (убит)
П 05.04.1939 10.07.1940 (смещен Петеном)
Дата рождения Дата избрания (П-переизбрэн) Конец мандата
Четвертая республика Венсан Ориоль 27.08.1884 16.01.1947 23,12.1953
Рене Коти 20.03.1882 23.12.1953 08.01.1959 (отставка)
Пятая республика Шарль де Голль 22.11.1890 08.01.1959 П 15.12.1965 28.04.1969 (отставка)
Жорж Помпиду 05.07.1911 15.06.1969 02.04.1974 (кончина)
Валери Жискар дЭстен 02.02.1926 19.05.1974 24.05.1981
Франсуа Миттеран 26.10.1916 10.05.1981 П 08.05.1988 17.05.1995
Жак Ширак 29.11.1932 07.05.1995
ТАБЛИЦЫ И СТАТИСТИКА
Некоторые исторические данные
Население некоторых городов во II веке н. э. (оценочно)
Париж Ьордо 1улуза Нарбонн 8000 жителей 20 000 жителей 20-25 000 жителей 35 000 жителей
1н>пьшинство городских центров — приблизительно 5000-6000 жителей.
Рост плодовитости населения с X по ХШ век (число детей на семью, где есть дети)
В X веке 1 1000 по 1050 гг. ( 1050 по 1100 гг. 1 1100 по 1150 гг. ( 1150 по 1200 гг. ( 1200 по 1250 гг. (. 1250 по 1300 гг. 4 4-5,3 5-5,7 6-7,3 5-6,5 та же ситуация начало спада
По изданию: Foss ter, Robert. Paysan d’Occident, це-14е sieC|ei Paris: RUF, 1984. (L'historien.) P. 19.
Лионские завещания как свидетельства кризисов и эпидемий
Количество завещаний
• 20 30 40 ВО ВО 70 80 90 I 10 20 30 40 50 «О 70 80 00 I 10 1310 1400 1600
По изданию: Duby, Georges et Wallon, Armand. Histoire de la France rurale. Paris: Seuil, 1975. T. 2. P. 45.
Изменение урожайности зерновых в Камбрези (1320-1830)
По данным Юга Неве, приведенным в издании: Duby, Georges et Wallon, Armand. Histoire de la France rurale. Paris: Seuil, 1975. T. 2. P. 16.
Финансы монархического государства (XVII—XVIII вв.)
По або- - < тегу, A Les Finances de la monarchic franchise sous 1’Ancien Regime Annales ESC. K? . Mars-avril 1978.
Демография
Население Франции в современных границах (в миллионах жителей)
1328 15-20 1831 33,2 1886 39,2 1954 42,8
1400 Ю(?) 1836 34,2 1891 39,9 1962 46,5
1600 18-20 1841 34,9 1896 40,2 1968 49,8
1660 20 1846 36,1 1901 40,7 1975 52,7
1700 21,5 1851 36,5 1906 41,1 1982 54,5
1720 22,6 1856 36,7 1911 41,4 1986 55,5
1740 24,6 1861 37,4 1921 39,1 1990 56,5
1770 26,6 1866 38,1 1926 40,6 1995 58,1
1790 28,1 1872 37,6 1931 41,5 1813 0,8
1800 29,1 1876 38,5 1936 41,5
1815 30,3 1881 39,2 1946 40,5
С 1328 по 1700 г. — оценочные данные. С 1720 по 1815 гг. — оценочные данные на основе ретроспективного опроса Национального института демографических исследований (ср.: Henry L. et Blayo Y. La population de la France de 1740 й 1829 // Population. 1975. Num£ro special. P. 97). C 1831 no 1999 гг. — результаты переписей.
Изменение возрастной структуры населения (1775-1982)
Численность возрастных групп Через каждые пять лет в lecn тысяч человек.
По чанным НИДИ (Национал н го института демографически • исследовании), приведенным в: La Population Iran^aise de Да Z
Les cahi, rs frai4u -s No. 219. janvier-fevrivr. 1985; la Population f an.^ is . I a Z. Paris: Documentation iran^alse. 1985
Возрастная пирамида на 1 января 2000 г.
Возрастная пирамида во Франции на 1 января 2000 г. Данные Национального института статистики и экономических исследовании (INSEE, Inslitut national de la statistique et des etudes 6conomiques) Population et societies, No. 355, mars 2000 (INED)
Изменение рождаемости, брачности и смертности (1750-1984) (через пять лет, норма в промилле)
Национальный институт демографических исследований. La Population fran^aise de A £ Z / / Les cahiers frangais, No. ‘219, janvier-levrier, 1985; La Population frangaise de AaZ. Paris: Documentation frangaise, 1985.
Изменение детской смертности с 1800 г. (норма в промилле)
Национальный институт демографических исследований. La Population Frangaise de А й Z / / Les cahiers frangais, No. 219, janvier-fevrier, 1985; La Population frangaise de Ad Z. Paris: Documentation frangaise, 1985.
Население Франции и некоторых европейских стран (1740-1976)
По изданию: Population, No. 2, 1977. Р. 257
Изменение городского и сельского населения (1806-1975)
Pinchemel, Philippe. La France. Paris: Armand Collin, 1980. (Collection U.) T. 1: Milieux naturels, populations, politiques. P. 145.
Экономика
Добыча угля во Франции с 1813 по 1994 гг.: рост и снижение (в млн. т)
1813 0,8 1880 19,5 1938 46,5 1990 10,5
1830 1,9 1890 26,0 1945 ззз 1994 7,5
1840 3,0 1900 33,4 1946 47,2 1998 5,2
1850 4,5 1910 38,3 1950 50Л
1860 8,3 1913 40,8 1974 24,0
1870 13,3 1929 54,0 1984 16,6
По изданию: Tiffon, Georges. Le Charbon. Paris: Presses universitaires de France, 1983. (Que sais-je? No. 193) и периодическому изданию «Images 6conomiques du monde», выпускаемому SEDES (Soci6t6 d’dditions d’enseignement superieur, Обществом издательств высшего образования).
Отражение экономической истории XX века: Производство автомобилей во Франции с 1900 по 1994 гг. (в тысячах штук)
1900 2 1932 164 1953 498 1969 2240
1905 14 1933 189 1954 600 1970 2504
1910 38 1934 181 1955 725 1971 2747
1913 45 1935 165 1956 827 1972 3017
1920 40 1936 204 1957 928 1973 3218
1921 55 1937 202 1958 1128 1974 3075
1922 75 1938 188 1959 1283 1980 3378
1923 110 1939 196 1960 1349 1981 3019
1924 145 1945 1,6 1961 1204 1982 3148
1925 177 1946 30,4 1962 1507 1983 3335
1926 192 1947 66,3 1963 1707 1984 3062
1927 191 1948 100,1 1964 1588 1985 3016
1928 223 1949 187,7 1965 1524 1994 3558
1929 254 1950 257,3 1966 1883
1930 231 1951 314 1967 1837
1931 201 1952 500 1968 1874
По период, изданию «Annuaires statistiques», издаваемому INSEE.
Паровые машины, используемые во французской промышленности
Количество используемых паровых машин Производимая энергия (в тысячах лошадиных сил)
1850 5322 67
I860 14513 178
1870 22581 336
1880 41772 544
1890 58751 863
1900 74636 1791
1910 62238 2913
1913 61740 3539
По изданию: Lesourd L-A. et Gerard С. Nouvelte histoire vconomique. Paris: Armand Collin, 1976. (Collection U.) T. 1. P. 146.
Потребление первичной энергии во Франции с 1949 по 1979 гг»: непрерывный рост и диверсификация использования
Год Показатель Общее потребление1 До ля в %
Уголь Нефть Газ Электричество2
1949 73 87,8 79,0 15,2 0,4 5,4
1954 84 101,8 65,8 24,4 0,4 9,4
1959 100 120,5 58,1 29,2 1,9 10,8
1964 137 164,9 46,0 41,6 4Д 7,6
1969 175 208 293 55,2 5,9 9,1
1974 222 265 17,9 64,2 9,1 83
1979 241 288 18,3 563 12,2 12,7
1.8 миллионах тонн а пересчете на уголь. 2. Гидравлическая и ядерная электроэнергия.
По периодическому изданию «Annuaires statistiques». издаваемому INS ЕЕ.
Электричество: рост потребления и изменение источников в течеми тридцати лет
Потребление энергии в 80-е и 90-е годы... (в миллионах тонн в пересчете на нефть)
1981 1982 1983 1984 1985 1986 1994 1998
Уголь 28,5 29,2 26,3 25,2 24,1 20.1 14 15,8
Нефтепродукты 100,6 94,2 90,5 87,5 84,3 85.5 93,6 99,1
Газ 22,0 21,5 22,5 23,5 23,3 23,4 29,5 34,1
Первичная >лектроэнергия 38,8 39,7 45,1 52,2 58,0 64,5 85,8 88,6
Новые виды энергии 3,4 3,6 3,7 3,8 3,9 4,0 4,2 11,7
193,3 188,2 188,1 192,2 193,6 197,6 227,1 249,36
По изданиям: Bilans de l'6nergie 1970 й 1986. Paris: Ministere de Industrie, des P. et T. et du tourisme, Delegation a Hnformation et a la communication : diff, la Documentation fran<;aise. 1987; Images 4conomiques du monde. 1995 et 2000.
...и прогнозы потребления энергии на завтра (сделанные группой «long terme ёпегдТе», 1983) (в миллионах тонн в пересчете на нефть)
19861 ___________1990__________ 2000
Сценарий С* Сценарий А3 Сценарий Сг
Уголь 20,1 18-21 16-18 23-35
Нефть 85,5 68-80 68-74 60-73
Природный газ 23,4 25-27 25-27 18-27
Гидроэлектроэнергия 14,4 15 15 16
Электроэнергия АЭС 56Д 60-68,5 57-66,5 74-90
Возобновляемые энергоресурсы 4,0 8-9 6-8 10-16
Обмен энергией -5,6 от-4 до-6 -6 от-4 до-5
Поправки на погоду -0,6
197,6 200-210 186-195 225-240
1. По предварительной оценке. 2. Сценарий С — быстрый рост. 3. Сценарий А — медленный рост.
По изданию: Statistiques ёпегдёНдиез / Ministere de I’industrie et de la recherche, Secrdtariat d’Etat charge de I’^nergie, Observatoire de l’6nergie. Janvier 1987.
ХРОНОЛОГИЯ
Во Франции Вне Франции
1OOOO-6OOO до н. э. Эпипалеолит 9000 до н. з. Неолит на Ближнем Востоке
6000-1800до м.з. Неолит 2600дон. э. Египетские пирамиды
1800-700 до н. э. Бронзовый век 1700-1400 до и. э. Кносс на Крите Ок. 1250 до н. з. Рамсеса П — фараон 814 до н. з. Основание Карфагена 753 до н. з. Основание Рима
700-50 до н. э. Железный век 600 до н л. Основание Марселя 509 до н. з. Рождение Римской республики
490 до н. з. Марафонская битва 264 до н. з. Начало Пунических войн
218 до н. з. Ганнибал переходит Альпы 146 до н. з. Разрушение Карфагена
122 до н .э. Основание Экса-ан-Прованс 118 до и. э. Основание Нарбонна 81-79 до н. з. Диктатура Суллы в Риме
74-72 до и. э. Создание провинции Трансальпийская Галлия
58 до и. з» Начало Галльской войны 52 до н. э. Сражение при Алезии 44 до и. э., 15 марта Смерть Цезаря
43 до к. э. Основание Лиона 31 до н. э. — 406 н. э. Римская Галлия 31 до н. з. Победа Октавиана при Акции 31 до н. э. -14 и. э. Октавиан Август — император
22 до н. э. Создание Нарбонской Галлии
16-13 до и. э. Создание Трех Галлий 12 до и. э. Освящение алтаря в Лионе 9 и. э. Разгром Вара в Германии 14-37 Тиберий — император
21 н. э. Восстание Флора и Сакровира Ок. 30 Процесс и смерть Иисуса 37-41 Калигула — император 41-54 Клавдий — император
47-48 Речь Клавдия по поводу галлов 54-68 Нерон — император
68-70 Восстания в Галлии 00 Создание германских провинций 70-96 Царствование Флавиев 96-192 Царствование Антонинов
121-122 Адриан в Галлии 165 Начало эпидемии 177 Казнь христианских мучеников в Пионе 193-235 Династия Северов
197 Разграбление Лиона Начало Ш в. Ириней, епископ Лионский 212 Эдикт Каракаллы
253 Вторжение в Галлию 260 Постум основывает Галльскую империю 260-268 Галлиен — император 284-305 Диоклетиан — император
285-286 Восстание багаудов 310 Видение Константина Великого 314 Арльский собор 324-337 Константин — император 334-363 Константиновская династия
360 Юлиана провозглашают в Париже императором Святой Мартин закладывает Лигюже 379-395 Феодосий — император
406,31 декабря Общее вторжение в Галлию 410 Разграбление Рима готами
418 Расселение вестготов в Аквитании 451 Вторжение гуннов Аттилы. Сражение на Каталаунских полях
476 Конец Западной Римской империи
ок. 496 Победа Хлодвига над аламаннами при Тольбиаке Крещение Хлодвига 506 Победа Хлодвига над вестготами при Вуйе 533-563 Отвоевание Юстинианом земель на Западе ок. 537 Устав святого Бенедикта
590 Святой Колумбан в Галлии 590-604 Понтификат Григория Великого
594 Смерть Григория Турского 610 Начало проповеди Мухаммеда 622 Хиджра 632 Смерть Мухаммеда 634 Начало арабских завоеваний 653 Запись текста Корана 711 Завоевание арабами Испании
714 Карл Мартелл, майордом 732 Победа Карла Мартелла над арабами при Пуатье 771 Карл Великий — единственный король франков 774 Карл Великий — король лангобардов
778 бой в Ронсевальском ущелье 790-799 Строительство дворца в Ахене
Конец VID в. Начало норманнских набегов 800 Карл Великий — император
817-821 Монастырская реформа
Бенедикта Аниан ского |
ох. 840 Усиление норманнских набегов
842 Страсбургские клятвы
843 Верденский договор
885-886 Осада Парижа норманнами
892 Начало венгерских набегов
910 Основание Клюни
911 Договор в Сен-Клер-сюр-Эпт
936 Оттон I — король Германии
955 Победа Оттона I над венграми лриЛехфельде 962 Оттон I — император
989 Первый собор мира в Шарру 1027 Божье перемирие 1054 Разрыв между Римом и Константинополем
1066 Завоевание Англии герцогом Нормандским Вильгельмом Завоевателем
1070 Коммунальное движение в Ле-Мане 1095 Клермонский собор: проповедь период крестового похода папой Уобаном П 1098 Основание Сито 1073-1085 Понтификат Григория VII
1099-1100 Первый крестовый поход. Взятие Иерусалима
як. 1100 «Песнь о Роланде» 1100 Основание Латинского королевства в Иерусалиме
куртуазной литературы
XI в. Валяльные мельницы, механические молоты, конопляные мялки 1112 Восстание Ланской коммуны И15 Основание Клерво святым Бернаром 1144 Освящение аббатства Сен-Дени 1145-1155 Королевский портал в Шартре
1147-1148 Второй крестовый поход
1152 Алиенора Аквитанская разводится ! Людовиком VII и выходит за Генриха Плантагенета 1154-1189 Генрих Плантагенет — король Антии 1155-1190 Фридрих Барбаросса — император
1163 Начало строительства собора
Парижской Богоматери
1174 Привилегии для Шампанских ирмарок
1180 Ветряная мельница
1182 Кретьен де Труа: «Персеваль» 1187 Взятие Иерусалима Саладином
1189-1192 Третий крестовый поход
1189-1199 Ричард Львиное Сердце — король Антии 1198-1216 Понтификат Иннокентия Ш
Конец ХП века
1204 Четвертый крестовый л
1204 Завоевание Нормандии Филиппом Августом
1209-1213 Альбигойский крестовый поход
1214 Сражение при Бувине
1229 Парижский договор между королем Франции и графом Тулузским
1230-1240 «Роман о розе» Гильома
де Лорриса
1243-1244 Осада и взятие Монсегюра
1246-1248 Строительство Сент-Шапель
1248-1254 Седьм
1254 Великий ордонанс о реформе королевства
1259 Парижский договор между Людос Середина ХШ в. Бумажная мельн!
1265 Фома Аквинский: «Сумма теологии»
1270 Восьмой крестовый поход.
1275-1280 «Роман о розе» Жана
де Мёна
ссолъ в Европе
:од. Взятие Константинополя
1204 Основание Латинской империи в Константинополе
1212-1250 Фридрих II — император
1215 Англия: Великая хартия вольностей
1221 Смерть святого Доминика
1226 Смерть святого Франциска
Ассизского
1244 Взятие Иерусалима тюрками-мамелюками
»й крестовый поход
1249 Взятие Дамьетты Людовиком Святым
1250 Поражение Людовика Святого при Мансуре
ком Святым и Генрихом III Английским
3, тачка, распространение прялки
1261 Конец Латинской империи в Константинополе
1265 Карл Анжуйский, брат Людовика Святого, — король Сицилии
герть Людовика Святого в Тунисе
1291 Взятие Акры мамелюками. Конец латинских государств на Востоке
1294-1303 Понтификат
Бонифация ТШ
1297 Канонизация Людовика Святого
1302 Первое заседание Штатов
Поражение при Куртре от фламандцев
1303 Покушение в Ананьи
1307 Арест тамплиеров |
1309-1377 Пребывание пап в Авиньоне
1309 «Жизнь Людовика Святого» Жуанвиля
1114 Общественные часы в Кане
1312-1314 Данте: «Божественная комедия»
1314 Первые набеги турок-османов на Европу
1327-1377 Царствование Эдуарда Ш Английского
1328 Победа при Касселе над фламандцами
Опись приходов и очагов 1337 Начало Столетней войны 1340 Морское поражение при Слёйсе
1337 Смерть Джотто
1341 Железные пушечные ядра 1341-1365 Война за бретонское наследство
1346 Поражение при Креси
1347 Осада и сдача Кале
1348-1350 Эпидемия чумы («Черная смерть») 1356 Поражение при Пуатье
1357-1358 Этьен Марсель. Жакерия
1360 Договор в Бретиньи-Кале
1369-1375 Отвоевание Аквитании армиями Карла V
1370-1400 Фруассар: «Хроники»
1374 Смерть Петрарки 1378-1417 Великая схизма Запада
1378-1382 Социальные волнения на Западе (Италия, Франция, Англия) ок. 1387 Чосер: «Кентерберийские рассказы»
1392 Начало долгой болезни Карла VI
1396 Подвижная передняя ось
1399 Англия: Ланкастеры сменяют Плантагенетов
1407 Убийство Людовика Орлеанского. Начало гражданской войны между дрманьяками и бургундцами
Начало XV в. Ручное огнестрельное оружие
1413 восстание кабошьенов в Париже
1414-1417 Констанцский собор
1415 Поражение при Азенкуре
1420ДоговорвТруа
1429 Жанна д'Арк. Освобождение Орлеана. Помазание Карла VII
1431 Процесс и казнь Жанны д'Арк
1435 Аррасский договор между Карлом VII и Филиппом Добрым
1438 Буржская прагматическая санкция
1440 Прагерия
1450 Победа при Форминьи. Отвоевание
Нормандии
1452 Арнуль Гребан: «Мистерия страстей господних»
1453 Победа при Кастильоне. Отвоевание Гиени
1431-1439 Базельский собор
1432 Ван Эйк: «Поклонение агнцу»
1453 Взятие Константинополя турками
ок. 1455 Библия Гутенберга (печатная)
1461 Франсуа Вийон: «Завещание» 1465 Лига Общественного блага 1467-1477 Карл Смелый — герцог Бургундский
1475 Франко-английский договор в Пикиньи
1476 Поражения Карла Смелого при Грансоне и Муртене
1477 Смерть Карла Смелого |
1477 Брак Марии Бургундской с Максимилианом Австрийским | ок. 1478 Боттичелли: «Весна»
1482 Аррасский договор о разделе бургундского наследства
1483 Смерть Людовика XI. Карл VIII
1492 Первое плавание Христофора Колумба
1494 Начало Итальянских войн
1498 Смерть Карла VIII. Людовик ХП | 1498 Васко да Гама в Каликуте
1515 Сражение при Мариньяно
1515 Смерть Людовика XII. Франциск I
1517 Девяносто пять тезисов Лютера
1519 Карл V — император
1525 Сражение при Павии
1532 Уния между Бретанью и Францией Рабле*. «Гаргантюа и Пантагрюэль» 1534 «Дело афиш» 1540 Одобрение папой создания «Общества Иисуса» (ордена иезуитов)
1536 Кальвин: «Наставление я христианской вере» 1539 Ордонанс в Вилле-Коттере 1547 Смерть Франциска I. Генрих П 1545 Открытие Тридентского собора 1555 Отречение Карла V
1559 Договор в Като-Камбрези
1559 Смерть Генриха П. Франциск П 1560 Смерть Франциска II. Карл IX 1563 Закрытие Тридентского собора 1571 Сражение при Лепанто
1572 Резня а Варфоломеевскую ночь 1574 Смерть Карла IX. Генрих III 1584 Смерть герцога Анжуйского. Генрих Нлваррский — назначенный наследник 1588 Непобедимая армада
1589 Убийство Генриха III. Генрих IV
1598 Вервенский договор
1598 Нантский эдикт |
1608 Шамплен основывает Квебек
1610 Убийство Генриха IV. Людовик XIII 1609 Галилей изобретает телескоп
1624 Ришелье входит в состав Совета 1627-1628 Осада Ла-Рошели 1618 Начало Тридцатилетней войны
1635 Франция вступает в войну на стороне противников Габсбургов
1636 Корнель: «Сид» 1637 Декарт: «Рассуждение о методе» 1642 Смерть Ришелье 1642-1649 Гражданская война в Англии
1643 Сражение при Рокруа
1643 Смерть Людовика ХШ. Людовик XIV
1648-1653 Фронда
1659 Пиренейский мир
1661 Смерть Мазарини. Начало личного царствования Людовика XIV
1667 Расин: «Андромаха» |
1672-1678 Война с Голландией
1682 Двор поселяется в Версале 1683 Смерть Кольбера 1685 Отмена Нантского эдикта 1683 Осада Вены турками 1687 Ньютон: «Математические начала естественной философии» 1688-1689 Английская революция
1702-1714 Война за испанское наследство
1709 «Великая зима» 1715 Смерть Людовика XIV. Людовик XV 1729 Иоганн Себастьян Бах: «Страсти по Матфею»
1715-1723 Регентство герцога Орлеанского. Система Ло 1726-1743 Кардинал Флерн — премьер-министр 1733 Изобретение самолетного челнока англичанином Джоном Кеем
1740 Начало войны за австрийское наследство
1742 Дюпле в Индии
1745 Сражение при Фонтенуа
1748 Ахенский мир
1748 Монтескье: «Дух законов»
1751 Первый том «Энциклопедии»
1756 Начало Семилетней войны
1759 Капитуляция Квебека
1762 Руссо: «Общественный договор» |
1763 Парижский мир
1766 Лотарингия становится французской 1767 Изгнание иезуитов 1768 Корсика становится французской 1771 Судебная реформа Мопу 1774 Смерть Людовика XV. Людовик XVI 1776 Опала Тюрго 1774 Гете: «Страдания юного Вертера» 1776 Американская Декларация независимости
1778 Смерть Вольтера и Руссо
1781 Опала Неккера
1783 Версальский мир
1785 Изобретение паровой машины Джеймсом Уаттом
1787 Конституция Соединенных Штатов Моцарт: «Дон Жуан»
1788 Созыв Генеральных штатов
1789
5 мая Открытие сессии Генеральных штатов
17 июня Собрание становится Национальным
20 июня Собрание становится №редительным
14 июля Взятие Бастилии
Июль «Великий страх» в деревнях
4 августа Отмена феодального режима и привилегий
26 августа «Декларация прав человека и гражданина»
5-6 октября «Октябрьские дни»: король возвращается в Париж
2 ноября Предоставление церковных имуществ в распоряжение нации 1790
20 марта Декларация о мире во всем мире
12 июля «Гражданское устройство» для духовенства
14 июля Праздник Федерации
1791
Способ Леблана (получение соды)
14 июня Закон Ле Шалелье
20 июня Бегство короля и арест его в Варение
3 сентября Принятие Конституции
1791 года
1792
Восстание черных рабов на Гаити
20 апреля Объявление войны королю Богемии и Венгрии
10 августа Свержение Людовика XVI |
20 сентября Победа при Вальми
22 сентября Провозглашение республики 1793
21 января Казнь Людовика XVI
24 февраля Набор 300 тысяч человек армию
Март Начало восстания в Вандее
24 июня Принятие Конституции Первого года
17 июля Полная отмена феодальных прав
23 августа Массовый призыв
5 сентября На повестку дня ставится террор
17 сентября Закон о подозрительных
25 сентября Закон о максимуме
1794
Польское восстание
26 мая Победа при Флерюсе
27 июля (9 термидора П года) Падение
Робеспьера
1795
20-22 мая (1-3 прериаля Шгода)
Народное восстание
22 августа (5фрюктидора) Принятие
Конституции Третьего года
1796 Смерть Екатерины П Российской 1796-1797 Итальянский поход Бонапарта
1797
26 мая (7 прериаля Угода) Смертный приговор Гракху Бабефу
В октября (27 вандемьера VI года) Мир в Кампо-Формио 179819 мая (ЗОфлореаля VIгода) Отправка в египетский поход 1 августа (14 термидора VIгода) Уничтожение французского флота под Абукиром 1798 Начало ирландского восстания
1799
9 ноября (18 брюмера УШ года)
Государственный переворот Бонапарта
13 декабря (22 фри мера УШ года)
Конституция Восьмого года
1800
13 февраля (24 плювиоза УШ года)
Создание Французского банка
17 февраля (28 плювиоза УНТгода)
Учреждение института префектов
14 июня (25 прериаля УШ года) Победа при Маренго
1801
Восшествие на престол Александра I Российского
9 февраля (20 плювиоза IX года) Люневильский мир *15 июля (26 мессидора IX года) Подписание конкордата
1802
Шатобриан: «Гений христианства»
Восстание сербов против турок
Бетховен: Третья симфония, «Героическая»
25 марта (4 жерминаляXгода) Амьенский мир
к) мая (20 флореаля XIгода)
Пожизненное консульство
1803 28 марта (7 жерминаля XIгода) Фиксация стоимости франка
1804
7 / марта (30 вантоза ХП года) обнародование Гражданского кодекса
/ декабря (11 фримера ХШ года) Помазание Наполеона I
1805 2 декабря Победа при Аустерлице
Смерть В. Пипа, премьер-министра Англии
1806
4 апреля Публикация «Императорского к.нехизиса»
14 октября Победа при Йене
21 ноября Берлинский декрет о континентальной блокаде
1807 17 декабря Миланский декрет о континентальной блокаде
1808
Фихте: «Речь к немецкой нации» Гете: «Фауст» (первая часть) Начало войн за независимость в Латинской Америке
I марта Сенатус-консульт, организующий дворянство империи
17 марта Декрет об организации императорского университета
180917 мая Присоединение Папского государства к империи
1810
Давид: «Раздача орлов»
7 апреля Свадьба Наполеона I с Марией-Луизой Австрийской 181120 марта Рождение Римского короля, сына Наполеона
1812
24 июня —14 декабря Русский поход
23 октября Заговор генерала Мале |
1814 Гойя: «Второе мая (1808)», «Третье
мая(1808)»
б апреля Первое отречение Наполеоне
4 июня Конституционная хартия
1815 Конец Венского конгресса. Второй Парижский мир
1 марта Возвращение Наполеона во Францию
18 июня Поражение при Ватерлоо
Июль Возвращение Людовика ХУП1
1815-1816 «Бесподобная палата»
1817 Ламенне: «Опыт о равнодушии к вопросам веры»
1820, Февраль Убийство герцога
Беррийского
1821,5 мая Смерть Наполеона на Святой Елене
1824 Делакруа: «Резня на Хиосе»
1827 Марк Сетей: трубчатый котел
1830
Битва за «Эрнани» 5 июля Взятие Алжира
28-29-30 июля «Три славных дня»
1831 Восстание лионских ткачей
1832 Попытка мятежа, предпринятая
герцогиней Беррийской
1834 Республиканские восстания в Париже и Лионе
1836 Железнодорожная ветка Париж — Сен-Жермен-ан-Ле
1840 Международный кризис. Мухаммед Али выводит войска из Сирии
Гизо — главный министр
1848 Мишле: «История Французской революции» 23-24 февраля Революционные дни 125 февраля Провозглашение республики Июнь «Июньские дни» Карл Маркс: «Манифест коммунистической партии» Революции в Германии, Австрийской империи, Италии. Неудача этих движений
Ноябрь Конституция Второй республики
Jlnrrfpb Луи Наполеон Бонапарт—
1идент республики
I 149» Май Выборы в Законодательное ।пПрамие
1150 Закон Фаллу
I мгргь Бальзака
1151
'Лмбря Государственный переворот Луи наполеона Бонапарта
*1 <Ьна6ря Плебисцит
1152
*>••»< т Конт: «Позитивистский катехизис»
' *пибря Восстановление империи
1854-1856 Крымская война
1856 Парижский конгресс
1857 Бодлер: «Цветы зла»
1858,14 января Покушение Орсини
1859
Война Пьемонта, союзника Франции, с Австрией Бурение первой нефтяной скважины в США
I860
Франко-английский торговый договор Присоединение к Франции Савойи и Ниццы Поход в Сирию
Имен Ленуар изобретает первый двигатель внутреннего сгорания 1862
Создание королевства Италия Начало войны Севера и Юга в США Представители Франции появляются в Кохинхине
Пруссия разбивает Австрию под Садовой
1863 Мане: «Завтрак на траве»
1864 Закон, признающий право на мбастовку
1867 Конец и неудача экспедиции в
Мексику
1869
Открытие Суэцкого канала
Успех оппозиции на выборах 1870
Франко-прусская война
Министерство Эмиля Олливье. Плебисцит Рим — столица Италии
4 сентября Провозглашение республики
1871 Провозглашение Германской империи
28 января Падение Парижа
8 февраля Выборы в Национальное собрание
18 марта-28 мая Коммуна
10 мая Франкфуртский мир. Аннексия Эльзас-Лотарингии
1873 Отставка Тьера
1875 Конституционные законы
1877
1 6 мая Мак-Магон отправляет в отставку Жюля Симона
Октябрь Победа республиканцев на выборах
1881 Протекторат над Тунисом
1881-1882 Законы о печати, о свободе собраний, об образовании
1882 Тройственный союз: Германия, Австрия, Италия
1883 Депре: первые попытки передачи электроэнергии
1884 Закон о профсоюзах
1885
Берлинский конгресс
Золя: «Жерминаль»
1886 Закон Гобле, придающий начальному образованию светский характер
1886-1889 Буланжистский кризис
1887 Первые автомобили Пежо
1890 ервый полет на самолете Клемана Адера
1892 Энциклика Льва XIII о поддержке республики Франко-русская военная конвенция
1895 |
Создание Французской Западной Африки
Опост и Лум Люмьеры изобретают кинематограф
1898
Пьер и Мария Кюри: работы по радиоактивности
14 января Эмиль Золя, «Я обвиняю»: дело
Д/юнфуса
1901 Закон об ассоциациях
1904
Фран ко-брита некое «Сердечное согласие» (Антанта)
/«юля Запрет членам конгрегаций сниматься обучением
1905
Первый марокканский кризис
Первая русская революция
декабря Закон об отделении церкви of государства
1906 Амьенская хартия
1907 Пикассо: «Авиньонские девушки»
1909 Блерио перелетает на самолете (срез Ла-Манш
1910 Создание Французской Экваториальной Африки
1911 «Агадирский инцидент»
1912 Протекторат Франции над Марокко 1913
Iakoh о трехлетней военной службе
Игорь Стравинский: «Весна священная»
Марсель Пруст: «В сторону Свана»
1914
3 августа Вступление Франции в войну с Германией (первую мировую войну) Сентябрь Битва на Марне
1916 Февраль-июнь Сражение при Вердене
1917
Ьунты, забастовки Апрель Вступление США в войну
Октябрь Революция в России
/Ноябрь Правительство Клемансо
1918 П ноября Перемирие в Ретонде
1919
Версальский договор
Июнь Восьмичасовой рабочий день Ноябрь Избрание Национального блока
Марш Муссолини на Рим
1920, Декабрь Турский съезд [основание
ФКП]
1923, Январь Оккупация Рура
1924 I
План Дауэса
Андре Бретон: «Манифест сюрреализма»
Май Левый блок
1925 Договор в Локарно
1926 Рим осуждает «Аксьон франсез»
1928,25 июня Стабилизация франка
1929
План Юнга
24 октября «Черный четверг» в США. Начало великого экономического кризиса
1931 Колониальная выставка
1933 Приход Гитлера х власти
1934, б февраля Антипарламентские мятежи в Париже
1936
Ремилитаризация Рейнской области Воссоединение ВКТ и У В КТ Избрание Народного фронта Правительство Леона Блюма Матиньонские соглашения
1937 Пикассо: «Герника» 1938
Правительство Даладье
Война в Испании
«Аншлюс» Австрии к Германии
Расщепление немцами ядра урана-235
29-30сентября Мюнхенские соглашения
1939
29 июля Семейный кодекс
3 сентября Объявление второй мировой войны Разгром Польши
1940
Апрель-июнь Война в Норвегии 10 мая Нападение немцев на Францию 17 июня Петен — председатель совета министров I
17 июня Петен просит о перемирии 18 июня Призыв генерала де Голля |
22 июня Подписание перемирия 10 июля Предоставление маршалу Петену неограниченных полномочий |
11 декабря Удаление Лаваля
1941
22 июня Германия нападает на СССР
7 декабря Перл-Харбор. США вступают в войну
1942
Камю: «Посторонний»
19 апреля Возвращение Пьера Лаваля и лрдяительство
8 ноября Высадка союзников в Северной Африке
11 ноября Оккупация «свободной зоны»
ч декабря Убийство Дарлана
1943
Формирование Национального совета
1 ««противления
Жди Поль Сартр: «Бытие и ничто»
I июня Французский комитет национального освобождения в Алжире
1944
I июня ФКНО становится Временным щмьительством Французской |ик публики
б июня Высадка союзников в Нормандии
25 августа Освобождение Парижа Февраль Ялтинская конференция
1945
Референдум
Выборы первого Учредительного
•обрания
1946
8 мая Капитуляция Германии
Июль Потсдамская конференция Август Атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки
2сентября Капитуляция Японии Возникновение ООН
Лнларь Отставка генерала де Голля
Октябрь Создание Четвертой республики
Декабрь Начало войны в Индокитае
1947
1‘лмадье, председатель совета министров, nt 1ывает министров-коммунистов
5 июня Представление плана Маршалла
Изобретение транзистора
1950
1949 |
4 апреля Подписание договора о создании Северо-атлантического блока (НАТО) Создание Китайской Народной Республики
Июнь Война в Корее
1951 Создание ЕОУС
1952 Назначение Антуана Пине
1954
7 мая Падение Дьенбьенфу
17 июня Назначение Пьера Мендес-Франса |
20 июля Женевские соглашения об Индокитае
31 июля Тунис получает внутреннюю автономию Ноябрь Начало восстания в Алжире
1955
3 февраля Падение Пьера Мендес-Франса
Март Независимость Туниса и Марокко
23 июня Рамочный закон о заморских территориях
1957
1956 Восстание в Венгрии
Первый (советский) спутник в космосе
25 марта Римский договор о создании ЕЭС
21 мая Падение Ги Молле
1958
13 мая Переворот в Алжире
1 июня Назначение генерала де Голля
28 сентября Конституционный референдум
21 декабря Де Голль — президент республики
1959
Французская атомная бомба
Январь Правительство Дебре
1960
Получение независимости франкофонными странами Африки 1 января Создание нового франка |
Январь «Неделя баррикад» в Алжире
1961
Первый (советский) человек в космосе
Январь Референдум, допускающий самоопределение Алжира Апрель Путч генералов в Алжире
IM2 |
Эвианские соглашения между Францией и Алжиром
Кубинский кризис
Октябрь Референдум об избрании <|||0ждента республики всеобщим имшсованием 1964 Изобретение микропроцессора
1165,5-19 декабря Первый и второй туры мрг ждентских выборов. Де Голль — ирр ждент республики
1966 Франция выходит из НАТО
1967
Парламентские выборы 1968 Франция производит взрыв водородной Оомбы Ч(н) Студенческое движение и волна шПпстовок Нюнь Парламентские выборы. Кун де Мюрвиль — премьер-министр 1969 Шестидневная арабо-израильская война «Пражская весна» и «нормализация» в Чехословакии
Неудачный исход референдума и уход в нк гавкуде Голля Жорж Помпиду — президент республики, Шбан-Дельмас — премьер-министр Первые люди (американцы) на Луне 1971,15 августа Прекращение конвертируемости доллара
1973
Европа Шести становится Европой Девяти (Великобритания, Дания, Ирландия)
Арабо-израильская война Йом Киппур Удвоение цены на нефть
1974 / апреля Смерть президента Жоржа Помлиду *> 19 мая Валери Жискар дЭстен — президент республики /Я мая Жак Ширак — премьер-министр IrtKOH о добровольном прерывании беременности Падение Сайгона
1976 Отставка Жака Ширака Раймон Барр — премьер-министр
1977 Первый французский искусственный спутник
1978/12-19 марта Парламентские выборы 1979 Интервенция СССР в Афганистане
1980
Начало ирано-иракской войны
Греция вступает в ЕЭС
Год профсоюза «Солидарность» в Польше
10 мая Франсуа Миперан — президент республики
14-21 июня Парламентские выборы. Социалистическое большинство, 4
министра-коммуниста 1981-1982 «Нормализация» в Польше
1982
Испания и Португалия вступают в ЕЭС Июнь Начало политики жесткой экономии
1984 Правительство Лорана Фабиуса (без коммунистов)
1986, Морт Парламентские выборы. Большинство ОПР и СФД. Жак Ширак — премьер-министр
1988/ Май-июнь Переизбрание Франсуа Миттерана президентом республики. Парламентские выборы: относительное большинство у социалистов. Мишель Рокар — премьер-министр
1991
15 мая Эдит Крессон — премьер-министр
1989/ 9 ноября Падение Берлинской стены
1990
2 августа Оккупация Кувейта Ираком 3 октября Воссоединение Германии
Январь-февраль «Война в заливе» против Ирака
Июнь Начало гражданской войны в Югославии
Декабрь На смену СССР приходит СНГ (Союз независимых государств)
IW2
Пьар Ьереговуа — премьер-министр «янтября Референдум о Маастрихтском ыиоворе
IH1
M«ipm Парламентские выборы н марта Эдуар Балладюр — премьер-министр
IH5
Австрия и Финляндия входят в Европейский союз (ЕЭС)
' //моя Жак Ширак — президент республики
I / мая Ален Жюппе — премьер-министр
1997
/5 мая-1 июня Парламентские выборы Лионель Жоспен — премьер-министр
ГЛОССАРИЙ
Августинизм (augustinisme). Учение, согласующее ся с представлением св. Августина (354-430), что чело век испорчен первородным грехом и его спасает божест венная благодать. Тем не менее св. Августин не отрицал свободы воли человека, который может отвергнуть благодать.
Адрес (adresse). Текст, через посредство которого де путаты в начале парламентской сессии выражают одобре ние или высказывают критику исполнительной власти.
Амбакт (ambact). Воин, состоящий при особе галль ского вождя.
Амфитеатр (amphithe&tre). В римской Галлии -зрелищное сооружение с ареной эллиптической формы, предназначенное для боев гладиаторов и травли зверей Апанаж (apanage). Земля, отдаваемая королем млад шим сыновьям или братьям для обеспечения их сущее т вования, как компенсация короны, предназначенной дл* старшего сына.
Арианство (arianisme). Ересь, основанная на утвер ждении о неравенстве божественных лиц в понятии Троицы: Бог-Отец выше Сына, Христа, которого он родил. Эта ересь, осужденная на Никейском соборе в 325 г., вызывала религиозные распри в IV в. Кроме того, вмешательство императоров в эти конфликты
поставило проблему отношений между церковью и нкударством.
Ассигнаты (assignats). Казначейские билеты, введенные декретами от 19 и 21 декабря 1789 г. и обеспечи-илемые церковным имуществом, которое было национализировано. Сначала они приносили проценты (5%, потом 3%), но быстро стали бумажными деньгами и, чпя несколько раз изымались из обращения, постоянно падали в цене вплоть до их отмены в феврале 1796 г.
Атрий, атриум (atrium). Центральная часть традиционного римского дома, вокруг которой располагались жилые комнаты. Крыша над атрием имела посредине кпадратное отверстие, и дождевая вода собиралась и бассейн — имплювий (impluvium).
базилика (basilique). Прямоугольный крытый зал для ' обраний, разделенный колоннадами на несколько нефов. Центральный неф может быть продолжен апсидой. бальи (bailli), бальяж (baillage). В конце XII в. бадьи были королевскими чиновниками, направлявшимися щ'домством двора для надзора за тем, как управляют прево. С середины XIII в. они выполняли функции последних, одновременно финансовые, судебные и военные, в определенном округе, бальяже, в который входило несколько превотств. В отличие от прево, которым их должность давалась на откуп, бальи получали жалованье от короля.
Нан (ban), баналитетный .(banal). Бан, право приказывать, принуждать и карать, был присвоен и исполь-|овался с X в. сеньорами, которые вместо короля отправляли судебную и полицейскую власть, собирали подати, надзирали за дорогами и рынками и принуди-1 ельно привлекали людей к различным работам.
Барщина (corvee). Барщина — это отработки, кото рых господин требовал от крестьян в качестве собствен ника земли или сеньора.
Бенефиций (Ьёпё(1се, bienfait). Пожизненная или временная уступка земли королем или князем человеку которому он хочет возместить убытки. При Каролингах бенефиций предоставлялся вассалам на срок их пребы вания на военной службе.
Богословие (thdologie). Изучение религиозных во просов (theologie — буквально «наука о Боге») на основе священных текстов и предания. Богословие было главной наукой, изучавшейся в средневековых университетах.
Божий мир (paix de Dieu). См. мира установления.
Божье перемирие (treve de Dieu). См. мира установления.
Большие семьи (menages multiples). Семьи, состоя щие из двух супружеских, или нуклеарных, семей, одна из которых представляет собой основное ядро, а дру гая — второстепенное (например, родители главы семьи основного ядра или женатый сын, живущий у отца, который остается главой семьи).
Вассал (vassal), вассальная зависимость (ваз salite). Во времена Каролингов термин «вассальная зависимость» означал связь, соединявшую свободного че ловека с кем-то сильным, по отношению к которому он совершал коммендацию и от которого получал бенефиций. В феодальном обществе это была связь вассала со своим сеньором, воплощением которой служил фьеф.
Вергельд (wergeld). Германское слово, буквально означающее «деньги человека». Это была «цена крови», то
есть сумма, которую следовало выплатить, чтобы успокоить желающих совершить кровную месть.
Вергобрет (vergobret). Галльский магистрат, отправлявший исполнительную и судебную власть над каким-либо народом. Эта должность, отмеченная у эдуев, сохранялась еще в первые времена Империи у сантонов. Вольноотпущенник (affranchi). В римскую эпоху — раб, освобожденный своим хозяином. Вольноотпущенник продолжал зависеть от последнего и не имел политических прав. Зато его дети становились полноправными гражданами.
Вольности (franchises). Привилегии, предоставляемые сеньором сельской или городской общине, отменявшие или ограничивавшие права, которыми до этого сеньор пользовался по своему произволу. В средние века -вольности» (всегда упоминавшиеся во множественном числе) были синонимом «свобод». Хартия вольностей — это письменный документ, в котором сеньор перечислял вольности, предоставляемые общине жителей.
Всадники (chevaliers). 1. У галлов — название, данное Цезарем галльской аристократии в период завоевания. Всадники, крупные собственники, взяли на себя власть после того, как во главе народов перестали стоять цари. 2. В Римской империи — члены особого всаднического сословия, обладавшие состоянием не менее 400 тыс. сестерциев и вписанные императором в album equest re — список римских всадников. Они в основном служили в императорской администрации.
Всеобщее священство (sacerdoce universel). Лютер и Кальвин считали, что христиане, равные в крещении, все являются священниками. Тем самым папе, епископам и вообще священникам было отказано в сакраль-ности и духовном приоритете. Протестантские пасторы,
или министры, не обязанные соблюдать целибат, — про стые верующие, на которых возложены разные функции, или министерства, в местных церквах.
Галликанство (gallicanisme). Доктрина, защищаю щая свободы католической церкви во Франции от притя заний папства, которые она объявляет ультрамон танством.
Галльская стена (murus gallicus, mur gaulois). Внешняя стена галльского оппидума, состоявшая из по. перечных и продольных балок, скрепленных железными гвоздями. Промежутки между ними заполнялись камня ми и щебнем, а внешний откос облицовывался больши ми каменными глыбами более или менее одинакового размера.
Ганза (hanse). Термин немецкого происхождения, обозначавший в средние века купеческую компанию.
Генеральные штаты (Etats generaux), провинци альные штаты (etats provinciaux). Во Франции конца средневековья и при Старом порядке штаты были собраниями представителей трех сословий: духовенства, дворянства и третьего сословия. В XVII и XVIII вв. некоторые провинции, как Бретань, Лангедок, Прованс, Бур гундия, сохранили свои штаты, называемые «провинци. альными». Периодичность созыва Генеральных штатов, то есть сословий всего королевства, не фиксировалась Короли не были обязаны их созывать, а если делали это. чтобы получить от них совет, не были обязаны следовать их мнению. С 1614 по 1789 г. Генеральные штаты не созывались.
Генеральный откуп (ferme gen£rale). В 1680 г Кольбер, расширив обычную практику, отдал на откуп группе финансистов, названных «генеральными откуп щиками», сбор всех косвенных налогов, эда и габели
Эта система, очень тяжелая для налогоплательщиков, позволяла королю единовременно получать доход от »тих налогов, не обременяя себя их сбором.
Генеральства (gen£ralites). Во Франции — финансовые округа, называемые «генеральными округами», а потом «генеральствами», для сбора королевских налогов; каждое генеральство делилось на «элексьон» — финансово-податные округа во главе с королевскими чиновниками, которые назывались «делегатами» и должны были производить раскладку тальи. В XVII в. генеральство превратилось в административный округ, где находилась резиденция судебного, полицейского и финансоного интенданта.
Геркулесова дорога (route Иёгас1ёеппе). Бывшая протоисторическая дорога, соединявшая Иберийский полуостров с Южной Галлией. Ее создание приписывается греческому герою Гераклу (у римлян — Геркулес), который якобы проложил эту дорогу, перегоняя стадо быков, охваченных в Испании у Гериона: это был один из «двенадцати подвигов Геракла».
Германские народы (peuples germaniques). Племена индоевропейского происхождения, поселившиеся в районах Прибалтики и мигрировавшие в Центральную Европу, чтобы избежать климатических изменений, происходивших на северных землях. Эта миграция была одной из причин, вызвавших переселение кельтов во Францию.
Господская запашка (гёвегое). В средние века — часть крупного домена, обрабатываемая непосредственно в пользу владельца и его служащих.
Государевы посланцы (missi dominici). Каролинги поручали им инспектировать местные власти. Эти
посланцы действовали чаще всего вдвоем — мирянин и церковник.
Готика (gotique). Уничижительное слово, эквива лентное слову «варварский», которое люди Возрождении применяли к средневековому искусству и прежде всего к искусству, которое, зародившись в Иль-де-Франсе, в течение XII века пришло на смену романскому искусству.
Граф (comte), графство (comte). Слово «граф», происходящее от латинского comes, спутник, сначала означало приближенного монарха. При Меровингах и Каролингах граф стал представителем суверена в тер риториальном округе, позже получившем название «графство». С IX в. графы постарались сделать свою должность наследственной и превратились в территори альных князей.
Григорианская реформа (гёforme gregorienne) Обширное движение за обновление церкви, предприня тое и завершенное в XI-XII вв., названное по имени папы Григория VII (1073-1085). Это движение было направлено на то, чтобы освободить церковь от опеки мирян.
Декуматские поля (Decumates agri, champs TMcumates). Территория между Рейном и Дунаем, включающая долину Неккара и Швабскую Юру. Рим превратил их в область, где разрешалась колонизация, чтобы создать из них защитную зону для Галлии на сл\ чай нападений германцев. Эти территории облагались налогом (decima, десятиной), откуда и их название.
Декурион (decurion). Член муниципального сената заседающий в курии.
Десятина (dime). Десятая часть урожая и доходен взимаемая в пользу духовенства. Этот обычай еврейски
io происхождения был перенят ранней церковью и вновь ппеден Каролингами в VIII в. При Старом порядке деся-шна чаще всего была меньше десятой части.
Диоцез (diocese). В поздней античности — группа провинций, находящаяся под властью викария. В средние века и до наших дней — церковный округ под управлением епископа.
Доброхотное даяние (don gratuit). Денежная выплата, которую вносили в казну короля Франции ассамблеи духовенства и провинциальные штаты; на самом деле королевская власть оговаривала ее размер, н добровольной она была только по названию.
Догмат (dogme). Совокупность верований, составляющих основу какой-либо религии.
Дольмен (dolmen). Погребальная камера, предназначенная для неоднократного захоронения и построенная из больших каменных глыб, или мегалитов. Эту камеру всыпали, образуя земляной холм — курган, или помещали в каирн — подобие кургана, сложенное из камней и щебня.
Драхма (drachme). Античная серебряная монета, для которой в Марселе был установлен вес приблизительно 2,75 г.
Епископ (eveque). Первоначально — председатель (episcopos) коллегии старейшин (пресвитеров) христианской общины. Отвечал за совершение таинства евхаристии. С III в. епископ избирался христианским населением civitas и посвящался в сан другими присутствовавшими епископами. В IV в. епископы одной и той же провинции или области стремились попасть под власть архиепископа большой civitas (Рима, Карфагена и т. д.).
Заклинатель (leveur de sorts). Заклинатель — это тот, кто снимает порчу, наложенную колдуном на человека, животное или урожай; на самом деле силы, полу ченные заклинателями и колдунами от Сатаны, действу ют в обоих направлениях — те могут как навести порчу, так и снять ее.
Иллюминирование (enluminure). Иллюминирование, или украшение рукописей, — типично средневековое искусство. На иллюминируемых страницах разрисовыва ли буквы — первым значением слова «миниатюра» было «буква, окрашенная красным» (minium — киноварь), — расписывали поля или делали рисунок на всю страницу Искусство иллюминирования развивалось в течение все го средневековья, пережило расцвет в готическую эпоху и достигло апогея в XV в. («Роскошный часослов герцо га Беррийского»). Оно исчезло с изобретением книгопечатания и подъемом станковой живописи.
Иммунитет (immunite). Иммунитетную привилегию суверен предоставлял некоторым крупным доменам, чаще всего церковным, выводя их из-под своего контро ля и контроля своих представителей и доверяя осущест вление прав государства — сбора налогов, отправления правосудия, набора войск — обладателю иммунитета, который назывался «иммунистом».
Инвеститура (investiture). В феодальном слова ре — акт, в ходе которого сеньор вручал вассалу прел мет, символизирующий предоставляемый фьеф.
Инвеститура каноническая (investiture сапо nique). Акт, в силу которого папа предоставляет епи скопу его должность. Без этой инвеституры епископ н>-может быть посвящен и, следовательно, не имеет прана выполнять свои церковные функции (в частности, совер шать таинства).
Интерпелляции право (droit d‘interpellation). Право парламентария требовать от правительства объяснений после вотума о его политике.
Инфляция (inflation). Инфляция выражается во взвинчивании нарицательных стоимостей (цен на товары и услуги, доходов посредников) и обесценивании денег.
Кадастр (cadastre). Создание в Галлии римских колоний влекло за собой преобразование сельского пейзажа. Землю мерили, межевали и разбивали на прямоугольные участки, или центурии, площадью 704 х 710 м. Эти участки служили основой для распределения земельных наделов между колонистами.
Каирн (cairn). См. курган.
Канонизированный (canonist), канонизация (canonisation). Канонизация — торжественный акт, в силу которого папа по истечении особой процедуры, часто длительной, провозглашает кого-то святым. Правила этой процедуры были зафиксированы только в конце XII в.
Каноники (chanoins). Клирики, живущие в общине под руководством епископа и подчиненные некоему уставу (по-гречески канон). Совокупность этих клириков составляет кафедральный капитул. Общины каноников могут существовать и не при кафедральных церквах; это коллегии каноников, обслуживающие коллегиальные церкви.
Канцлер (chancelier), канцелярия (chancellerie). Канцлер, контролировавший при Каролингах составление и рассылку королевских грамот и прикладывание к ним печати короля, руководил все более внушительной группой нотариев и писцов (канцелярией). Став при Капетингах одним из пяти высших коронных чинов, он
сделался главным членом королевского совета, который возглавлял в отсутствие короля, и главой королевской администрации. В конце средних веков он стал также первым лицом в парламенте.
Капа (chape). Широкий и длинный плащ, застегивающийся спереди, который носил священник во время религиозных церемоний. Капетинги в качестве реликвии хранили капу святого Мартина и возили ее в военные походы.
Capitatio-jugatio. Налог, введенный Диоклетианом и представлявший собой одновременно подушную подать (capitatio) и налог на имущество (jugatio). Эта очень сложная система требовала периодического проведения переписи и составления кадастра; с 312 г. государство решило проводить эти операции раз в пятнадцать лет, период, получивший название «индиктион».
Капитул (chapitre). Коллектив каноников.
Капитулярий (capiiulaire). Законодательный акт. исходящий от суверена и разделенный на главы, или capitula. Этот термин использовался прежде всего в эпоху Каролингов.
Катар (cathare), катаризм (catharisme). Ката-ризм был более чем ересью или отклонением от христианской религии: это была другая религия, произошедшая от восточного манихейства, в соответствии с кото рым миром правят два равных начала — Добро и Зло Катаризм распространился в XII в. в Северной Италии и Южной Франции, особенно в Лангедоке, где был побе жден сначала проповедью (св. Доминик), а потом при помощи так называемого альбигойского крестового похода.
Клиентела (clientele). В Галлии большая часть насе ления зависела от какого-либо знатного человека, кото
рый покровительствовал этим людям в обмен на абсолютную верность. Идентичная система существовала и в Риме. После завоевания клиентела осталась составной частью галло-римского общества.
Клирик, (clerc), клир (clerge). Клирик — это церковный человек, в противоположность мирянину. Клирик — это человек, выполняющий некую функцию (от греч. клерос — «функция») в церкви. Совокупность клириков образует клир, духовенство, которое было первым сословием общества средневековья и Старого порядка.
Клятва верности (foi). В феодальном словаре одна из клятв, которую вассал давал сеньору.
Когорта (cohorte). См. легион.
Колония римская (colonie romaine). Территория провинции, земля которой была включена в кадастр и предоставлена колонистам, имеющим юридический статус римских граждан. Этот статус мог быть предоставлен и civitas в качестве почетного титула.
Коммендация (recommandation). В средние века — акт отдачи себя под покровительство сильного.
Коммуна (commune). Скрепленное присягой сообщество горожан, созданное для защиты их коллективных интересов. Если сеньор признавал ее, коммуна становилась постоянным институтом, управлявшим городом, который в таком случае назывался городом-коммуной или просто коммуной.
Компаньонаж (compagnonnage). Сообщество компаньонов (подмастерьев), то есть людей, уже завершивших обучение ремеслу, но все еще работающих у мастера. Это сообщество могло брать под защиту компаньонов, а также контролировать рынок занятости.
Конгресс (congrds). Введенное при Пятой республике собрание Парламента (Национального собрания и сената) с целью пересмотра конституции.
Конкордат (concordat). Договор, подписанный между папой и главой какого-то государства с целью определить отношения католической церкви с этим государством.
Коннетабль (constable). Этот служащий при помощи маршалов заведовал королевскими конюшнями (comes stabuli — граф стойла), а при Капетингах стал одним из высших коронных чинов. Он был военным советником короля и главнокомандующим армией в его отсутствие.
Контрвалационная линия (contrevallation). Линия рвов и башен с валом, создававшаяся вокруг крепости для ее осады (см. документ на с. 51).
Королевский двор (curia regis, Cour du roi). В средние века непосредственное окружение короля — его семья, приближенные, клирики — и его вассалы, помогавшие ему руководить доменом и управлять королевством. Растущая сложность этих дел повлекла за собой постепенную дифференциацию органов, выделившихся из двора: так возникли Королевский совет, парламент и счетная палата.
Косматая Галлия (Gallia comata, Gaule cheve-lue). Название, которое авторы древности дали независимой кельтской Галлии в отличие от Южной Галлии, завоеванной Римом, где носили тоги, — Gallia togata. Прилагательное «косматый» связано с длинными волосами галлов.
Криптопортик (cryptoportique). Подземная сводча тая галерея, служащая основанием для верхнего здания (храма, портика форума).
Крытый рынок (halle). Крытый рынок или крытые рынки — типичные памятники, свидетельствующие об экономической функции средневекового города: суконный рынок, хлебный рынок и т. д. Именно там город ставил свои клейма, гарантируя, что продаваемые товары соответствуют его законам.
Курган (tumulus). Искусственный холм из земли или камней (каирн), закрывающий коллективную или индивидуальную могилу.
Курия (curie). Собрание членов ordo, или сената, civitas, которые назывались также куриалами или деку-рионами. В расширительном смысле термин «курия» мог означать также зал, где собираются ее члены.
Легат (legat). Представитель папы, присланный (по-латыни legatus) с общей или частной миссией, на время или постоянно.
Легат-наместник императорской провинции (legatus Augusti pro praetore, legat d'Auguste ргоргё/eur). Представитель сенаторского сословия, избранный императором для управления провинцией, где расквартирован хотя бы один легион.
Легион (legion). Основная боевая единица римского войска, насчитывавшая около пяти тысяч бойцов и разделенная на десять когорт. В каждой когорте было три манипулы, в свою очередь делившиеся на две центурии численностью около 80 человек.
Легитимный (legitime). Это определение применяли к незаконным детям Людовика XIV, а именно к его двум сыновьям от г-жи де Монтеспан — герцогу дю Мэну и графу Тулузскому.
Лимес (limes). Для защиты Римской империи границы были частично укреплены при помощи фортификационных
сооружений. Их концепция была различной в зависимости от обороняемых территорий: в Сирии — дороги и отдельные укрепления, в Северной Африке — рвы и отдельные укрепления, соединенные дорогами, на Дунае и в рейнских областях — частоколы, рвы и укрепления, на Британских островах — настоящие стены (Адрианов и Антонинов валы).
Лунница (lunule). Золотая пластина в форме полумесяца, какие часто находят при раскопках на атлантическом побережье от Ирландии до Португалии.
Майордом (maire du palais). Первоначально руководитель домашних служб королевского дома Меровингов (дворца — palais), позже к его задачам добавились организация хозяйственной жизни двора, командование королевской стражей, председательство в королевском суде, надзор за выполнением всех поручений. В конце VII в. род Пипинидов сумел сделать эту должность наследственной, что позволило им достичь королевской власти.
Мане (manse). Термин, использовавшийся в раннем средневековье для обозначения хозяйственной единицы в пределах крупного домена, на которой жила (от лат. тапеге — проживать) и могла прокормиться крестьянская семья. В то же время мане был и податной едини цей, на основе которой рассчитывались повинности в пользу владельца земли.
Марка (marche), маркграф (marquis). Марка -пограничная область, имеющая военный характер. Эта система существовала еще при римлянах, но широкое распространение придал ей Карл Великий, создав ряд марок на границах империи: Испанскую марку, Бретон скую марку. Фриульскую марку и т. д. Человек, управ ляющий маркой, назывался маркграф.
Мезолит (mdsolithique). См. предыстория.
Меняла (changeur), обмен (change), переводный вексель (lettre de change). Первоначально в средние века операция обмена сводилась к обмену монет разного вида, что было очень распространенной и необходимой практикой ввиду большого разнообразия монет. Ремеслом менял часто занимались евреи. Потом, когда церковь запретила процентные займы, обмен дал возможность для скрытого кредитования. С 1300 г. по инициативе итальянцев распространилось использование переводного векселя — письменного распоряжения, предусматривающего, что сумму, выраженную в одной монете, возместят в другом месте и в другой монете. Валютный курс маскировал процент на ссуду.
Меркантилизм (mercantilisme). Меркантилизм, скорее набор методов ведения экономики в Европе XVI и XVII вв., чем настоящее учение, был нацелен на укрепление могущества короля за счет обогащения королевства. Поскольку богатство государства оценивалось по изобилию золота и серебра, следовало как можно больше продавать за рубеж и как можно меньше там покупать. А государство должно было способствовать этому, регламентируя производство с целью роста экспорта, вводя протекционистские таможенные тарифы, развивая внешнюю торговлю.
Мертвой руки право (mainmorte). Невозможность для зависимого индивида свободно передать свое имущество по наследству и право сеньора присвоить это имущество. Подать, выплачиваемая сеньору наследниками покойного, чтобы сохранить наследство. Право мертвой руки — одна из податей, характерных для серважа.
Метрическая система (systeme metrique). Десятичная система мер и весов, в основе которой лежат
метр (десятимиллионная часть дуги земного меридиана между Северным полюсом и экватором) и грамм (вес объема воды, равного кубу сотой части метра, при температуре таяния льда). Введена для всей Франции декретом Конвента от 7 апреля 1795 г. (18 жерминаля III года).
Миниатюра (miniature). См. иллюминирование.
Мира установления (institutions de paix). Совокупность установлений, принимавшихся церковью с конца X в. для ограничения частной мести и частных войн. Божий мир провозглашал неприкосновенность некоторых мест (право убежища) и ставил под защиту церкви и некоторые категории лиц (женщин, детей, паломников, клириков, купцов и т. д.). Божье перемирие запрещало войну в некоторые дни недели и в некоторые периоды года. Те, кто принимал эти установления, клятвенно обязывались соблюдать мир и, следовательно, могли подвергнуться отлучению, если нарушат клятву (см. документ на с. 148).
Митрополия (metropole eccldsiastique). Группа диоцезов, возглавляемая архиепископом. Епископы разных диоцезов, составляющих митрополию, — это викарные епископы архиепископа.
Национальное собрание (Assemblde nationale). Созданное при режиме конституционных законов 1875 г. объединение палаты депутатов и сената, предназначен ное для избрания президента республики или пересмот ра конституции.
Нищенствующие ордены (ordres mendiants). Mo нашеские ордены, появившиеся по инициативе св. До миника и св. Франциска в начале ХШ в. Прежде всего им следовало быть бедными (в том числе просить подая ния) и проповедовать. В противоположность монахам
традиционных орденов нищенствующих монахов называли «братьями». В городах и университетах ХШ в. они играли первостепенную роль. Основные нищенствующие ордены — это братья-проповедники, или доминиканцы, братья-минориты, или францисканцы, кармелиты и августинцы.
Одеон (odton). Одеоны, имевшие такое же строение, как и театры, но меньшие размеры и значительную крытую часть, в античности предназначались для концертов, публичных чтений и декламации.
Оммаж (hommage). Акт, посредством которого вассал признавал себя «человеком» данного сеньора.
Оправдание верой (justification par la foi). По мнению Лютера, дела человека не имеют никакого значения для его личного спасения: только вера в Бога может оправдать и спасти человека. Кальвин из этого сделал вывод, что всякий человек предопределен Богом либо к вечной жизни, либо к вечной смерти.
Органические статьи (articles organiques). Положения, добавленные в конкордат 1801 г. и вотированные без согласия папы 8 апреля 1802 г. (18 жерминаля X года). Бонапарт модифицировал дух конкордата в галликанском направлении. Так, например, папа не мог распространять буллы во Франции и присылать в нее легатов без согласия правительства.
Ордалия (ordalie). Судебное испытание (водой, огнем и др.), которое должно было выявить виновность или невиновность обвиняемого. В основе ордалии лежит представление о божественном вмешательстве. Была очень распространена в раннем средневековье, но запрещена церковью на IV Датеранском соборе в 1215 г.
Ordo. Так называли высший класс в римском городе.
Орифламма (oriflamme). Это слово происходит от латинского aureus, золоченый, и французского flam-те — пламя. Оно означает знамя красного или алого цвета, которое сначала было знаменем аббатства Сен-Дени, а с XII по XV в. — штандартом королей Франции. Орифламма хранилась в Сен-Дени, и короли посылали за ней, прежде чем выступить в поход.
Ост (ost). Этот термин, происходящий от латинского hostis, враг, может означать либо военный поход, либо военную службу, которой вассал обязан своему сеньору. Откуп (ferme). Способ управления, при котором власть для осуществления какого-либо права или сбора какого-либо дохода передается человеку, заранее внесшему нужную сумму. В средние века на откуп отдавались должности королевских прево.
Отлучение (excommunication). Приговор церкви, исключающий христианина из сообщества верующих. Отлучение малое лишает его права на участие в таинствах. Отлучение великое запрещает хоронить его в освященной земле, а другим верующим — общаться с ним.
Office. Так в средние века и при Старом порядке называли любую должность (officium) на службе короля или сеньора.
Очаг (feu). Группа лиц, живущих одной семьей; в средние века очаг служил базовой единицей для раскладки прямых налогов. Списки очагов — основные документы средневековой демографии; проблема состоит в выяснении, сколько жителей в среднем соответствовало одному очагу. По самым распространенным оценкам это число колеблется от 3,5 до 5 жителей на очаг.
Павеза (pavois). Щит, на котором поднимали короля германцев во время церемонии вступления во власть.
Палеолит (paleolithique). См. предыстория.
Парламент (parlement). Суд, выделившийся из Curia regis в течение XIII в. и окончательно организованный ордонансом от 11 марта 1345 г.
Парламенты (parlements). Верховные суды, разбиравшие апелляции; кроме того, парламенты имели право регистрации королевских указов и в связи с этим право ремонстрации. Наряду с Парижским парламентом, самым значительным по объему своей компетенции, парламенты существовали в некоторых провинциях: в начале XVI в. их было шесть, к концу Старого порядка — двенадцать.
Первостепенное право собственности (proprietee-minente). См. сеньор.
Перегрин (peregrin). Статус свободного жителя Римской империи, не имевшего никаких политических и гражданских прав за пределами своей civitas.
Пиктографическое письмо (ёс г it иге pictographi-que). Большинство изображений на керамике имеет декоративное значение. Но в некоторых случаях они расположены в определенном порядке, представляя собой ряды рисунков, иногда абстрактных. Следовательно, набор этих знаков имеет некий смысл, помимо чисто орнаментального, — их можно рассматривать и как средство выразительности, и как первую форму письма, то, что Андре Леруа-Гуран назвал пиктоидеографией.
Писание (ЁсгИиге). Священное Писание (Библия), Ветхий и Новый Завет.
Поземельная роспись (terrier). В Новое время поземельная роспись была реестром владений сеньора, куда вписывались все права, связанные с каждой парцеллой.
План поземельной росписи отражал территориальные границы парцелл.
Полетта (paulette). Взнос, созданный в 1604 г., взимаемый с обладателей должностей и названный по имени финансиста Поле, первым взявшего его на откуп. Чиновники, ежегодно уплачивавшие этот взнос, составлявший шестидесятую часть стоимости их должности, могли передавать должность своим наследникам. Тем самым вслед за продажностью была узаконена и наследственность должностей.
Полиптих (polyptyque). Документ, содержащий описание крупного домена в эпоху Каролингов.
Посаженный на землю (chasd, сазё). Так в средние века назывался раб, поселенный вне жилища господина, в доме (casa -> casatus) или на земле, которую он получал в пользование.
Посвящение в рыцари (adoubement). Церемония, в ходе которой человек получал звание рыцаря. Сначала чисто светская, со временем она приобретала все более религиозный характер.
Почетный легион (legion d’honneur). Орден, учрежденный 29 флореаля X года (19'мая 1802 г.) как награда за гражданские, военные или церковные заслуги граждан перед государством. Сначала при награждении им назначалось жалованье в форме государственных иму-ществ. Но декрет от 28 февраля 1809 г. отменил это жалованье. Почетный легион не создавал угрозы появления новой земельной аристократии — он стал личной наградой.
Право италийское (droit italique), статус. Земля галльских провинций облагалась налогом, tributum. в знак римского завоевания. Италийское право позволя
ло приравнять провинциальную землю к италийской и тем самым избавить ее от этого налога.
Право латинское (droit latin), статус. Латинский гражданин имел те же гражданские права, что и римский, но его политические права были ограничены: он мог избирать, но не мог быть выдвинут кандидатом в римские магистраты. Этот статус был переходным к получению полного римского права.
Право римское (droit remain), статус. Гражданин с римским правом имел те же гражданские и политические права, что и гражданин, живущий в Риме. Он мог избирать и быть избранным у себя в civitas и Риме.
Право средневековое (droit medievale). Средневековье знало и применяло три вида права: каноническое, относившееся к церкви; римское, унаследованное от античности, которое начали вновь применять в XII в.; устное, или обычное, вытекавшее из судебной практики на местах и записанное с XIII в. Возвращенные к жизни благодаря масштабному юридическому возрождению XII в., эти три вида права использовались французскими королями для определения и обоснования своей власти. Прагматическая санкция (pragmatique sanction). Эдикт, регулирующий ряд дел (слово «прагматический» происходит от греческого прагма — действие, дело), имеющих отношение к стране или отдельному вопросу. Это название было дано указу, который Карл VII издал по окончании собрания клириков в Бурже в 1438 г. Этот акт был направлен на принятие во Франции декретов Базельского собора и ограничение вмешательства папы в дела французской церкви. Самим своим существованием Буржская прагматическая санкция давала королю право диктовать французской церкви свои правила.
Прево (prevot). В средние века — служащий или управляющий, на которого возлагалось руководство одним из доменов сеньора. Королевские прево, управляв шие доменами короля, в то же время выполняли налоговые, судебные и военные функции.
Предыстория (prghistoire). Предыстория, время су шествования человеческих обществ до изобретения письменности, делится на три больших хронологических периода, которые продолжались более четырех миллионов лет, имея разную длительность в разных регионах. Для Франции самые древние эпохи соответствуют палеолиту, который делится на нижний палеолит (ок. 1,8 млн. — 150 тыс. лет до н. э.), средний палеолит, когда появился неандерталец (ок. 150 тыс. — 35 тыс. лет до н. э.), и, наконец, верхний палеолит, когда появ лился кроманьонец (ок. 35 тыс. — 10 тыс. лет до н. э.). Вторая эпоха называлась мезолитом, или эпипалеоли том (ок. 10 тыс. — 5 тыс. лет до н. э.), и была отмечена существенными переменами, давшими возможность перейти к последней стадии, неолиту, продолжавшемуся приблизительно с 5000 до 1800 г. до н. э. Времена предыстории заканчиваются халколитом, или энеолитом, переходным периодом, продолжавшимся приблизительно с 2200 до 1800 г. до н. э„ и конечной стадией неоли та. когда с орудиями, вырубленными из камня, соседст вовали металлические предметы из меди, золота или серебра.
Президиалъные суды (prdsidiaux). Суды бальяжей, превращенные в 1552 г. для разгрузки парламентон в апелляционные суды; в XVI в. их было шестьдесят, в конце Старого порядка — около сотни.
Претор (preteur). Римский магистрат с судейскими функциями. Эта должность была важной, потому что открывала путь к посту наместника провинции.
Префект претория (prefet du pretoire). Первоначально военная функция, связанная с командованием императорской гвардией. В IV в. важный административный пост руководителя обширной территории: под контролем префекта Галлии находились также Иберийский полуостров, Британия и Мавретания Тингитанская (совр. Марокко); его резиденция находилась в Трире.
Присяжные, цеховые (jurande). Этот термин, синоним «цеховой управы», при Старом порядке означал совокупность лиц, избранных для руководства ремесленным цехом, или корпорацией (последний термин появился только в XVIII в.).
Приходские книги (registres paroissiaux). Книги записей рождений, браков и похорон, которые вели приходские кюре с начала XVI в. и которые при Старом порядке исполняли роль книг записи актов гражданского состояния.
Проконсул (proconsul). Название наместника, назначенного римским сенатом для управления сенаторской провинцией, где не стоят легионы. В Галлии он назначался в Нарбоннскую провинцию.
Прокуратор (procurateur). Чиновник из сословия всадников, выполнявший административные и финансовые функции. В некоторых случаях прокуратору могли поручить управление второстепенными провинциями, как, например, альпийскими.
Пропорциональное представительство (representation proportionnelle). Форма выборов, при которых
партии по списку (обычно в рамках департамента) полу чают число мест пропорционально числу полученных голосов.
Пунические войны (guerres puniques). Название, данное трем войнам между Римом и Карфагеном 264-241, 219-201 и 149-146 гг. до н. э. В 146 г. до н.'» Рим взял Карфаген и разрушил город. Его стали восста навливать только со времен Цезаря.
Рабочая книжка (Hvret ouvrier). Эта книжка, вне денная законом от 22 жерминаля XI года (12 апреля 1803 г.), но использовавшаяся еще при Старом порядке, представляла собой тетрадочку, которую рабочий при найме был обязан отдавать хозяину и при увольнении получал обратно. Благодаря этому полиция имела воз можность контролировать миграции рабочих, обузды вать их сманивание с одного предприятия на другое, следить за индивидами, которых считала опасными.
Расширенные семьи (families elargies). Супруже ские семьи, в которых, кроме детей, проживает еще один или несколько родственников.
Режим гостеприимства (hospitalitt). Расселение варваров на землях крупного римского собственника. Ростовщичество (usure). В средние века любая фор ма ссуды под проценты, каким бы ни был процент, рас сматривалась церковью как ростовщичество, потому что деньги не могут производить деньги. Ростовщик подле жал отлучению. Чтобы обойти этот запрет, мешавший развитию торговли, менялы и банкиры изобрели переводной вексель.
Рыцарь (chevalier), рыцарство (chevalerie). Первоначально рыцарь был конным воином с особым воору жением. Рыцари чаще всего сражались на службе у сеньора, вассалами которого они были. С XII в. воз
никла тенденция их превращения в касту, которая сливалась в одно целое со знатью и признавала особый рыцарский моральный идеал, сформированный под влиянием церкви и куртуазной литературы. Рыцарем становились в ходе церемонии посвящения.
S-образная кривая (esse). Декоративный мотив в форме буквы S.
Салический закон (loi salique). Закон салических франков, составленный во времена Хлодвига, в 486-496 гг., и несколько раз пересмотренный до времен Карла Великого. Этот закон содержит статью, исключающую наследование земли женщинами. К этой статье в XIV в. обратились легисты короля Франции, чтобы задним числом оправдать отстранение женщин от наследования короны.
Свободные искусства (arts НЬёгаих). Совокупность дисциплин, составлявших классическое образование в средние века, то есть семь «искусств», разделенных на две группы: тривиум включал в себя грамматику, риторику и диалектику, квадривиум — арифметику, геометрию, астрономию и музыку.
Севиры августалы (sevirs augustaux). В римской Галлии — коллегия из шести человек, избранная муниципальным ordo для отправления императорского культа. Эту функцию, которую покупали, могли выполнять граждане и вольноотпущенники. После годичного исполнения своей обязанности севиры вступали в коллегию августалов, занимающих вторую ступень в социальной иерархии civitas.
Сенат (senat). В древности. 1.. У галлов это название было дано совету глав знатных родов civitas. Этот совет управлял политической жизнью civitas и назначал магистратов, или вергобретов. 2. В Риме — совет из 600 человек,
бывших римских магистратов. Сенаторское сословие включало в себя членов семей сенаторов и составляли высший класс римского общества. 3. В провинциях -совет civitas.
При Революции и Империи — одно из четырех (позже трех) собраний при консуле, а потом при императоре Сенаторы, осыпанные почестями, были послушными хранителями конституции.
При Второй империи в сенат входили полноправные члены и назначенные, пожизненные. Он обладал законо дательной властью, которую утратил 20 апреля 1870 i Конституционный закон от 24 февраля 1875 г. сделал се нат верхней палатой, включающей 75 кооптированных пожизненных сенаторов и 225 сенаторов, избранных коллегиями, в состав которых входили депутаты, члены генеральных советов департаментов, члены окружных советов и по одному делегату от каждого муниципала ного совета. Пересмотр этого закона в 1884 г. положил конец институту пожизненных сенаторов и увеличил число делегатов от муниципальных советов, поставил его в зависимость от количества муниципальных советников.
При Четвертой республике по закону от 23 сентября 1948 г. Совет республики (члены которого решили назы ваться сенаторами) избирался на основе сходных пра вил, так же как и сенат Пятой республики.
Сеньория (seigneurie), сеньор (seigneur). В средне вековом обществе и до конца Старого порядка сеньория представляла собой форму собственности, в которую входили земли и частичное право отправления публич ной власти на этих землях. Земли делились на собствен но домен, или сеньориальную запашку, которую, само стоятельно или нет, обрабатывал сеньор, и держания.
или цензивы, уступленные крестьянам, которые пользовались ими на условии признания за сеньором первостепенного права собственности, выражавшегося в выполнении крестьянами различных повинностей в его пользу. Сеньор, которым мог быть дворянин, монашеская община или даже простолюдин, имел также право судить и наказывать крестьян своей сеньории.
Серваж (servage). Наследственный статус, предполагающий тесную юридическую, социальную и экономическую зависимость серва от своего сеньора.
Сестерций (sesterce). Сначала серебряная, с последних лет Римской республики — бронзовая монета. В монетной системе Римской империи сестерций стоил четыре бронзовых асса и четверть серебряной монеты.
Собор. 1 (cathddrale). Главная, или головная, церковь диоцеза, где находится престол (по-латыни cathedra) епископа. Соборы — главные памятники искусства средних веков, ставшие символом последних: говорят о «времени соборов» (Жорж Дюби). 2 (concile). Собрание епископов какого-либо региона. В случае собрания всех епископов христианского мира собор называется вселенским.
Совет королевский (conseil du roi). Политический орган, произошедший от средневековой королевской курии (Curia regis) и составленный из лиц, помогающих королю править. Король созывал его, когда считал нужным.
Средняя продолжительность жизни (esperance de vie a la naissance). Среднее количество лет, проживаемое всеми, кто родился в определенную эпоху; в XVII в. оно составляло 25 лет; сегодня оно имеет порядок 70 лет для мужчин, 78 лет для женщин.
Статер (statere). Золотая монета из восточного Средиземноморья. Статеры с изображением царя Македонии
Филиппа (356-336 до н. э.), должно быть, достигали Галлии через посредство галльских наемников в гречг ских армиях или через посредство купцов.
Суеверия (superstitions). В устах церковных властей XVII-XIX вв. это слово означало любое верование или обряд, сколько-нибудь отклонявшиеся от того христиан ства, которое определили официально и которому учи ли, — как обращение к колдуну, так и развлечения вро де танцев, шаривари или костров на Иванов день.
Схоластика (scolastique). Это слово происходит <н латинского schola, школа. Оно означает метод обучении и рассуждения, разработанный и применявшийся в сред невековых университетах.
Счетная палата (chambre des comptes). Финансо вый орган, выделившийся из королевского двора к 1300 г. и получивший организацию на основе ордонан са в Вивье-ан-Бри в 1320 г.. Занимался контролем фи нансового управления королевским доменом и счетов королевского двора.
Таинства (sacrements). По мнению католиков, тайн ства — это ощутимые знаки, введенные Иисусом Христом, чтобы призвать божественную благодать и освя тить души; таинств семь — крещение, конфирмация, покаяние (или исповедь), евхаристия (или причастие), соборование, священство, брак.
Талья (taille). Это слово происходит от латинского tollere — поднимать, брать. Сначала оно означала по бор. взимавшийся сеньорами с конца XI в., одновременно исключительный и произвольный, в силу их права бана. В следующий период благодаря освободительному движению талья стала фиксированной и ежегодной: это была абонированная талья. С конца средних веков талья
стала по преимуществу королевским налогом, прямым и собираемым с простого народа.
Театр (thddtre). Римский театр, отличавшийся по концепции от греческого, более не нуждался в склоне холма в качестве опоры и мог быть выстроен на ровном месте. Это было замкнутое пространство, где очень значительное место занимала сцена с оформлением, изображающим фасад дворца. Орхестра, расположенная ниже, стала полукруглой. Зрители занимали места на ступенях (maeniana), образующих полукруглую cavea [зрительный зал (лат.)]. Для Галлии характерны театры, приспособленные под амфитеатры, с орхестрой, превращенной в эллиптическую или круглую арену.
Термы (thermes). Банные здания, залы которых делились на аподитерий (раздевалку), фригидарий (холодный зал), тепидарий (теплый зал) и кальдарий (горячий зал). Термы включали в себя также парильни, палестры, портики, библиотеки...
Терра сигиллата (terra sigillata, ceramique sigillee). Это понятие означает столовую посуду и терракотовые изделия, производившиеся в мастерских гончаров, которые отпечатывали название своей мастерской на дне блюда или вазы при помощи клейма — sigillum.
Территориальные мандаты (mandats territo-riaux). Бумажные деньги, введенные в марте 1796 г. взамен ассигнатов и так же обеспечивавшиеся национальными имуществами. Очень быстро обесценились и в феврале 1797 г. были отменены.
Тетради наказов (cahiers de doleances). Традиционные тетради, составлявшиеся перед созывом Генеральных штатов и излагавшие жалобы и пожелания подданных короля. Они собирались по самым мелким единицам (приход, ремесленный цех...) и сводились для
каждого сословия в тетрадь от бальяжа, которая передавалась депутату Штатов.
Топоры, (haches). Форма бронзового топора представляет собой важный критерий, позволяющий оценить развитие техники и эволюцию этого изделия в доисторическое время. Первые топоры, вставленные в деревянные топорища, — плоские и имитируют топоры из полированного камня. Потом для лучшей фиксации на них появляются боковые ребра, упор или пята, крыльца и кольца. В конечном счете топор приобретает некое подобие втулки, или проушины, в которую можно было воткнуть топорище; при такой форме он становится прочней.
Торгово-промышленный налог (patente). Налог, который должен был платить каждый индивидуум, чьи профессиональные занятия были связаны с торговлей или промышленностью. Представители других профессий тоже платили торгово-промышленный налог; определение этих профессий давалось по исключениям, составляющим их пределы.
Торквес (torque). Открытое или закрытое галльское ожерелье; в последнем случае его концы снабжались на конечниками. Был женским украшением, но носился также мужчинами и служил атрибутом галльских божеств.
Трискель (triscele). Название декоративного мотива, часто встречающегося в кельтском искусстве. Представ ляет собой три искривленных ветки, выходящих из цен тра, который имеет форму треугольника, круга или точки.
Трофей (troph6e). Первоначально — опора, на которую вешали оружие побежденных врагов. По ходу раз
вития превратился в величественный монумент с колоннами и статуями в память о победах Рима.
Трубадуры (troubadours). «Те, кто находит (trou-ver)», то есть поэты, сочинявшие на языке «ок». Их стихи были вдохновлены правилами куртуазной любви. Расцвет поэзии трубадуров начался около 1100 г. с началом творчества Гильема Аквитанского и длился весь XII век, до середины ХШ века.
Труверы (trouvires). Поэты, сочинявшие лирические стихи на языке «ойль». Для Северной Франции они были эквивалентом трубадуров Южной Франции.
Ультрамонтанство (ultramontanisme). См. галликанство.
Файда ([aide). Кровная месть в германских обычаях.
Федерат (federe), федерация (federation), федерализм ([ёдёгаИзте). С 382 г. и в раннем средневековье статус федератов имели варварские народы, поселившиеся в пределах Римской империи в силу договора под названием foedus.
Во время Революции федерализм — движение, возникшее в 1790 г. из разрушения структур Старого порядка и желания объединить муниципалитеты и отряды Национальной гвардии. Он был средством для выражения единства нации 14 июля 1790 г. на празднике Федерации. Добровольцы, шедшие в 1792 г. сражаться с врагом, называли себя «федератами». Но в 1793-1794 гг. мятежные «федералисты» защищали автономию провинций от парижской власти.
В 1871 г. название «федераты» было дано бойцам Парижской коммуны, объединенным в Федерацию национальных гвардий Сены в феврале 1871 года.
Феодал (fiodal), феодализм (fiodaliti). В строго* смысле феодализм означает совокупность так называг мых феодо-вассальных установлений, определяющих от ношения между сеньором и вассалом, отношения, кото рые предполагают, что сеньор передает вассалу фьеф (по латыни feodum — феод). В широком смысле феода лизм означает общество, основанное на этих феодо-вас сальных связях, для которого характерны иерархия лк* дей и земель, господство военной аристократии, дроблг ние публичной власти и прав собственности.
Физиократия (physiocratie). Экономическое учение противопоставлявшее себя меркантилизму и проповс дуемой им политике вмешательства государства в эконо мику, выдвигавшее на первый план сельское хозяйств»' и необходимость экономической свободы.
Фиск (fisc). В Римской империи этим словом называ ли императорскую казну. В варварских королевствах оно означало все, что принадлежит королю, и, наконец, в эпоху Каролингов приобрело смысл «большой домен» Формарьяж (formariage). Вступление в брак за пре делами сеньории или с особой другого социального по ложения. Подать, выплачиваемая за получение права на заключение такого брака. Формарьяж — одна из пода тей, характерных для серважа.
Форум (forum). Центр политической и религиозной жизни города, форум обычно представлял собой прямо угольную площадь на пересечении или вблизи перекре стка двух главных магистралей города — cardu и decumanus.
Фрески (fresques). В основном под словом «фрески» в средние века понимали роспись внутренних стен церк вей, прежде всего романских, где проемы были редкими, а стены обширными. Фрески и скульптура представляли собой «книгу с картинками», предназначенную для рели
гиозного воспитания верующих. В техническом смысле фреска — жанр живописи, состоящий в нанесении красок, разведенных известковым раствором, на сырую штукатурку (по-итальянски a fresco).
Фьеф (fief). Фьеф — это имущество, передаваемое сеньором вассалу, чтобы вассал мог выполнять службу, которой он обязался сеньору. Чаще всего фьеф — это земля или замок. Но это могут быть также права, доходы или ренты.
Халколит (chalcolithique). См. предыстория.
Христианнейший король (Roi Tres Chretien). Титул (сокращенно RTC), который в XIV в. носил Филипп Красивый и который с XV в. причитался только королю Франции.
Ценз (cens). В новое время ценз — минимальная сумма прямых налогов, дающая право голоса.
Центральные школы (ecoles centrales). Эти школы, созданные декретом Конвента от 25 февраля 1795 г. (7 вантоза III года) и замененные в 1802 г. лицеями, представляли собой эксперимент по введению обновленного среднего образования: они порывали с классической гуманитарной традицией, для них было характерно отсутствие всякого религиозного обучения, большая свобода для учеников, которые сами организовали свою программу, и преобладание научного образования.
Цирк (cirque). В Галлии — пространство в форме прямоугольника с полукруглыми меньшими сторонами, где длинную беговую дорожку разделяла посредине spina, или барьер, который должны были огибать скачущие лошади или колесницы.
Циркумвалационная линия (circonvallation). Оборонительное сооружение (из рвов и башен) для защиты лагеря от нападений извне.
Чинш (cens). В средние века — натуральный или денежный ежегодный оброк, фиксированный и постоянный, за держание земли от земельного собственника. Уплата чинша означала признание первостепенного права собственности сеньора на землю.
Шеваж (chevage). Поголовный (а не имущественный) сбор, взимаемый сеньором с людей, зависимых от него. Шеваж — одна из податей, характерных для серважа. Эвергетизм (evergetisme) Совокупность даров и пожертвований, которые состоятельный знатный человек делал civitas ради сохранения положения в местном обществе и обеспечения своей политической карьеры.
Элексьон (elections), финансово-податные округа, делегаты (elus). См. генеральства.
Эпипалеолит (epipaleolithique). См. предыстория.
Янтарь (ambre). Окаменелая смола, происходящая из древних лесов. Янтарь используется для изготовления украшений, а также в лечебных целях.
Ярмарка (foire). Слово foire происходит латинского feria, праздник, потому что первоначально торговцы собирались по случаю религиозных праздников. Ярмарки — это периодические, регулярные и проводящиеся под защитой публичной власти торжища, на которые купцы приезжают из отдаленных областей. Существовали ярмарки региональные и более значительные, представлявшие собой базовый элемент большой международной торговли, — шампанские ярмарки в Х1П в., лионские и женевские в конце средневековья.
ОСНОВНАЯ БИБЛИОГРАФИЯ
Общие работы
Обрамление сюжета
Charmasson, Therkse. Chronologic de I’histoire de France. Paris: Presses universitaires de France, 1994 (coll. Premier cycle).
Grand atlas historique: I’histoire du monde en 520 cartes sous la dir. de Georges Duby. [Nouv. £d.] Paris: Larousse, 1999.
Atlas historique: histoire de Vhumanite de la prdhistoire a nos jours. Textes sous la dir. de Pierre Vidal-Naquet; cartographic sous la dir. de Jacques Bertin. Paris: Hachette, 1987.
Общие работы по истории Фракции
Histoire de France. Paris: Hachette, 1987-1990. 5 vol. (Le Moyen Age: de Hugues Capet a Jeanne d’Arc, 987-1460 par Georges Duby. U&tat royal: de Louis XI a Henri IV: 1460-1610 par Emmanuel Le Roy Ladurie. L'Ancien Regime: de Louis XIII £ Louis XV, 1610-1770 par Emmanuel Le Roy Ladurie. La Revolution: de Turgot & Jules Ferry: 1770-1880 par Francois Furet. La Rdpublique: de Jules Ferry a Francois Mitterrand: 1880 a nos jours par Maurice Agulhon).
Nouvelle histoire de la France medi6vale. Paris: Seuil, 1990. 6 vol. (t. 6 еще не вышел), (coll. Points. Histoire).
Nouvelle histoire de la France moderne. Paris: Seuil, 1991-1997. 5 vol. (t. 5 еще не вышел), (coll. Points. Histoire).
Nouvelle histoire de la France contemporaine. Paris: Seuil, 1972-1998. 20 vol. (t. 20 еще не вышел), (coll. Points. Histoire).
19-7925
Histoire de la France sous la dir. d’Andrd Burguidre et Jacques Revel. Paris: Seuil, 1989-1993. 4 vol. (1 — L'espace franqais par Louis Bergeron et al. 2 — L^tat et les pouvoirs par Robert Descimon et al. 3 — L^tat et les conflits par Solange Deyon et al. 4 — Les formes de la culture par Andr6 Burgutere et al.)
Отдельные вопросы истории Франции
1. Население
Histoire de la population }ran$aise sous la dir. de Jacques Dupaquier. Paris: Presses universitaires de France, 1988. 4 vol. R££d. 1993, coll. Quadrige (1. Des origines й la Renaissance. — 2. De la Renaissance a 1789. — 3. De 1789 a 1914. — 4. De 1914 & nos jours.).
2. Экономика и общество
Histoire economique et sociale de la France sous la dir. de Fernand Braudel et Ernest Labrousse. Paris: Presses universitaires de France, 1970. 8 vol. R££d. 1993, 5 vol., coll. Quadrige.
Woronoff, Denis. Histoire de 1’industrie en France: du XVIе siecle й nos jours. Paris: Seuil, 1994 (coll. L’univers historique).
3, Искусство, культура, религия
Histoire culturelle de la France sous la direction de Jean-Pierre Roux et Jean-Francois Sirinelli. Paris: Seuil, 1997-2000. 4 vol. (1 — Le Moyen Age par Michel Sot, Jean-Patrice Boudet, Anita Guerreau-Jalabert; sous la direction de Michel Sot. 2 — De la Renaissance a L'aube des Lumieres par Alain Croix, Jean Queniart. 3 — Lumieres et ИЬеНё: les dix-huitieme et dix-neuvibme siecles par Antoine de Baecque, FranQoise Mdlonio. 4 — Le temps des masses: le vingtieme siecle par Jean-Pierre Rioux et Jean-Francois Sirinelli.)
Histoire £ёпёга1е de Гenseignement et de l^ducation en France sous la dir. de Louis-Henri Parias. Paris: Nouvelle librairie de France: G.-V. Labat, 1981-1982. 4 vol, (1 --Des origines d la Renaissance par Michel Rouche. 2 —
De Gutenberg aux Lumieres par Francois Lebrun, Marc Venard et Jean Qugniart. 3 — De la Пёио1и11оп а Гёсо1е гёриЬНсамге, 1789-1930 par Fran$oise Mayeur. 4 — Ь'ёсо1е et la famille dans une 8ос1ё1ё en mutation. 1930-1980 par Antoine Prost.)
Histoire de la France religieuse sous la dir. de Jacques Le Goff et Rene Remond. Paris: Seuil, 1988-1992. 4 vol. (1 — Des dieux de la Gaule a la рараи1ё d'Avignon: des origines au XIVе sibcle par Paul-Albert Fevrier et al., sous la dir. de Jacques Le Goff. 2 — Du christianisme flamboyant a I’aube des Lumieres par Jacques Chiffoleau et al., sous la dir. de Frangois Lebrun. 3 — Du roi tres сИгёИеп a la latcite tfpublicaine: XVIlIe-XIXe sidcle par Philippe Boutry et al., sous la dir. de Philippe Joutard. 4 — 8оаё1ё 5ёси1ап5ёе et renouveaux religieux: XXе siecle par Etienne Fouilloux et aL, sous la dir. de Reng Rgmond.)
Ё1ге с/ггёНеп en France sous la dir. de Francois Lebrun. Paris: Seuil, 1996-1998. 4 vol. (1 — Au Moyen Age par Nogl-Yves Tonnerre. 2 — Sous I'Ancien Regime, 1516-1790 par Francois Lebrun. 3 — Au XIXе stecle, 1790-1$ 14 par Ggrard Cholvy. 4 — Au XXе sibcle. de 1914 a nos jours par Jacques Prgvotat.)
Древний мир
Источники
Duval, Paul-Marie. La Gaule jusqu’au milieu de Vе siecle. Paris: A. et J. Picard, 1971. 2 vol. T. 1 (coll. Les sources de THistoire de France).
La Gaule Romaine: 249 textes traduits du grec et du latin, gd. par Lucien Lerat. Paris: Errance, 1986.
Журнал «Gallia» (результаты археологических раскопок).
Общие работы
1.0 периоде в целом
Jullian, Camille. Histoire de la Gaule. Paris: Hachette, 1920-1926. 8 vol.
2.0 доримской эпохе
Briard, Jacques. Poterie et civilisations. Paris: Errance, 1989. 2 vol. (coll. Hesp£rides). (1 — N£olithique de la France; 2 — Chalcolithique et age du bronze en France.)
Guilaine, Jean. La France d’avant la France: du n£olithique a I’Sge du fer. Paris: Hachette, 1980.
3.0 кельтском мире
Brun, Patrice. Princes et princesses de la Celtique: le premier 2ge du fer en Europe: 850-450 av. J.-C. Paris: Errance, 1987 (coll. Hesp6rides).
Brunaux, Jean-Louis. Les religions gauloises: rituels celtiques de la Gaule ind£pendante. Paris: Errance, 1977.
Duval, Paul-Marie. Les Celtes. Paris: Gallimard, 1977 (coil. L’Univers des formes, 25).
Goudineau, Christian et Peyre, Christian. Bibracte et les fiduens: a la decouverte d'un peuple gaulois. Paris: Errance; Glux-en-Glenne: Centre arch6ologique du Mont-Beuvray, 1993 (coll. Hauts lieux de I’histoire).
/ celti'. Palazzo Grassi, Venezia, 24-3/8-12-1991 / [testi a cura di Ermanno Arslan e Venceslas Kruta]. Milano: Fabbri, [19911.
4.0 галло-римской эпохе
Delaplace, Christine et France, J4rdme. Histoire des Gaules, VIе sidcle av. J.-C./VK sidcle ap. J.-C. Paris: A. Colin, 1997 (coll. Cursus).
Duval, Paul-Marie. La vie quotidienne en Gaule pendant la paix romaine: I—IIIе sifccles aprfcs J. C. Paris: Hachette, 1952 (coll. La vie quotidienne).
Gros, Pierre. La France gallo-romaine. Paris: Nathan, 1991.
Некоторые специальные работы
Серия «Guides arch&Mogiques de la France», издаваемая Imprimerie Nationale.
Carte archeologique de la Gaule (CAG), sous la responsabilite de Michel Provost. Paris: Acad£mie des Inscriptions et Belles-Lettres, Ministere de la Culture, Ministere de I’Enseignement superieur (вышло более 60 томов).
Duval, Paul-Marie. Les dieux de la Gaule. Nouvelle ed. mise Ъ jour et augment6e. Paris: Payot, 1976 (coll. Petite bibliothfeque Payot).
Ferdtere, Alain. Les Campagnes en Gaule romaine. Paris: Errance, 1988. 2 vol. (Coll. Hesp6rides.)
Gayraud, Michel. Narbonne antique: des origines a la fin du IIIе siecle. Paris: Boccard, 1981.
Goudineau, Christian. C£sar et la Gaule. Paris: Errance» 1990.
Goudineau, Christian et Kisch, Yves de. Vaison-la-Romaine. Paris: Errance, 1991.
Coulon, Gerard. Argentomagus: du site gaulois £ la ville gallo-romaine. Paris: Errance, 1996 (coll. Hauts lieux de Thistoire).
Laubenheimer, Fanette. Le Temps des amphores en Gaule: vins, huiles et sauces. Paris: Errance, 1990 (coll. Hesp£rides).
Maurin, Louis. Saintes antique: des origines a la fin du VIе siecle apres J£sus-Christ. Saintes: Socidtd d’archSologie et d’histoi-re de la Charente-Maritime, 1978 (coll. Publications du Musde archdologique de Saintes).
Tuffreau-Libre, Marie. La cSramique en Gaule romaine. Paris: Errance, 1992 (coll. Hespdrides).
Средние века
Общие работы
Bibliographic de Гhistoire m£di£vale en France (1965-1990); textes rdunis par Michel Balard. Paris: Publications de la Sorbonne, 1992 (в ближайшее время выйдет новый том о публикациях 1990-2000 гг.).
Carpentier, Elisabeth et Le Мепё, Michel. La France du XIе au XVе siecle: population, socidt£, dconomie. Paris: Presses universitaires de France, 1996 (coll. Themis. Histoire).
Gauvard, Claude. La France au Moyen age du Vе au XVе stecle. Paris: Presses universitaires de France, 1996 (coll. Premier cycle).
Guillot, Olivier, Sassier, Yves et Rigaudiere, Albert, Pouvoirs et institutions dans la France m6di6vale. Paris: A. Colin, 1994. 2 vol. (coll. U. Histoire m6di£vale).
Guyotjeannin, Olivier. Les sources de 1’histoire mddi£vale. Paris: Librairie §ёпёга1е frangaise, 1998.
Kerherv#, Jean. Histoire de la France: la naissance de l’£tat moderne, 1180-1492. Paris: Hachette, 1998 (coll. Саггё histoire; 44).
Le Jan, R4gine. Histoire de la France: origines et premier essor, 480-1180. Paris: Hachette, 1996 (coll. Саггё histoire; 31).
Исследования по отдельным вопросам
Beaune, Colette. Naissance de la nation France. Paris: Gallimard, 1993, r66d. 1993 (coll. Folio. Histoire).
Comet, Georges. Le paysan et son outil: essai d’histoire technique des сёгёа!ез: France, VIIIe-XVe siecle, риЬНё avec le concours du CNRS. Rome: Ecole fran?aise de Rome, 1992 (coll, de I’Ecole frangaise de Rome; 165).
Co nt amine, Philippe. La noblesse au royaume de France de Philippe le Bel £ Louis XII: essai de synthfcse. Paris: Presses universitaires de France, 1997 (coll. Moyen Age).
La France de Гап Mil, sous la dir. de Robert Delort. Paris: Seuil, 1990 (coll. Points. Histoire).
Fiori, Jean. La Chevalerie en France au Moyen Age. Paris: Presses universitaires de France, 1995 (coll. Que sais-je?; 972).
Kimpel, Dieter et Suckale, Robert / trad, de Tallemand par Frangoise Neu. L* Architecture gothique en France 1130-1270. Paris: Flammarion, 1990.
Krynen, Jacques. L’empire du roi: id£es et croyances politiques en France, XIIIe-XVe siecle. Paris: Gallimard, 1993 (coll. Bibliothfcque des histoires).
Le Goff, Jacques. Saint Louis. Paris: Gallimard, 1996 (coll. Bibliotheque des histoires).
Le Jan, Rёgine. Famille et pouvoir dans le monde franc (VIIе—Xе siecle): essai d’anthropologie sociale. Paris: Publications de la
Sorbonne, 1995 (coll. Publications de la Sorbonne. Histoire ancienne et m£di£vale; 33).
Menant, Francois; Martin, Негиё; Merdrignac, Bernard et Chauvin, Monique. Les Cap6tiens: histoire et dictionnaire, 987-1328. Paris : R. Laffont, 1999 (coll. Bouquins).
Rouche, Michel. Clovis: suivi de vingt et un documents traduits et comment6s. Paris: Fayard, 1996.
Vergnolle, ЁИапе. L’art roman en France: architecture, sculpture, peinture. Paris: Flammarion, 1994.
Werner, Karl Ferdinand. Naissance de la noblesse: 1’essor des £lites politiques en Occident. Paris: Fayard, 1998 (coll. Nou-velles Etudes historiques).
Zink, Michel. Litt£rature fran^aise du Moyen-Age. Paris: Presses universitaires de France, 1992 (coll. Premier cycle).
Richard, Jean. Saint Louis: roi d’une France f6odale, soutien de la Terre sainte. Paris : Fayard, 1983.
Favier, Jean. La guerre de cent ans. Paris: Fayard, 1980, Re6d. Paris: Marabout, 1985 (coll. Marabout universite; 426).
Лингвистические, литературные и художественные аспекты
Wolff, Philippe. Les Origines linguistiques de 1’Europe occidentale. 2 ed. revue et mise a jour. Toulouse: Association des publications de ’Universit6 de Toulouse-Le Mirail, 1982.
Precis de litttrature fran$aise du Moyen Age sous la dir. de Daniel Poirion. Paris: Presses Universitaires de France, 1983.
Crozet, Rene. L’art roman. Paris: Presses universitaires de France, 1962 (coll. Les neuf muses: histoire g£n6rale des arts).
Salet, Francis. L' art gothique. Paris: Presses universitaires de France, 1963 (coll. Les neuf muses: histoire gёnёrale des arts).
Durliat, Marcel. L’Art roman. Paris: L. Mazenod. 1982 (coll. L’Art et les grandes civilisations).
Erlande-Brandenburg, Alain. L* art gothique. Paris: L. Mazenod, 1983 (coll. L’Art et les grandes civilisations).
XVI, XVII и XVIII века
Sources d’histoire de la France moderne XVIе, XVIIе, XVIIIе siicle sous la direction de Jean-Francois Solnon. Paris: Larousse, 1994 (coll. Textes essentiels).
Sonnet, Martine. Chronologic de la France moderne: 1515-1815. Paris: Presses universitaires de France, 1996 (coll. Que sais-je?; 3178).
Cornette, Joel. Le livre et le glaive: chronique de la France au XVIе sidcle. Paris: Sedes: A. Colin, 1999.
Cornette, ]оё1. Les anndes cardinales: chronique de la France: 1599-1652. Paris: Sedes: A. Colin, 2000.
Cornette, /оё1. Chronique du rdgne de Louis XIV. Paris: Sedes, 1997.
Dictionnaire de I'ancien regime: royaume de France: XW-XVilF siecle, publid sous la dir. de Lucien Bely. Paris: Presses universitaires de France, 1996 (coll. Grands dictionnaires).
Dictionnaire du Grand Sihcle sous la dir. de Francois Bluche. Paris: Fayard, 1990.
Cabourdin, Guy et Viard, Georges. Lexique historique de la France d’Ancien rdgime. Paris: A. Colin, 1978 (coll. Lexi-ques U).
Goubert, Pierre et Roche, Daniel. Les Frangais et 1'Ancien Rdgime. Paris: A. Colin, 1997.
Вё1у, Lucien. La France moderne: 1498-1789. 4е dd. Paris: Presses universitaires de France, 1994 (coll. Premier cycle).
Cornette, Joel. Histoire de la France. L'affirmation de I’Etat absolu: 1515-1652. Paris: Hachette, 1993 (coll. Carrd histoire: 21).
Cornette, Joil. Histoire de la France. Absolutisme et Lumieres: 1652-1783. Paris: Hachette, 1993 (coll. Carrd histoire; 23).
Bourquin, Laurent. La France au XVIе siecle. 1483-1594. Paris: Belin, 1996 (coll. Belin sup).
Descimon, Robert et Jouhaud, Christian. La France du premier XVIIе sidcle: 1594-1661. Paris: Belin, 1996 (coll. Belin sup).
Nassiet, Michel. La France du second XVIIе sidcle: 1661-1715. Paris: Belin, 1997 (coll. Belin sup. Histoire).
Chaline, Olivier. La France au XVIIIе siecle, 1715-1787. Paris: Belin, 1996 (coll. Belin sup).
Salvadori, Philippe. La vie culturelle en France: aux XVIе, XVIIе, XVIIIе slides. Paris: Ophrys, 1999 (coll. Synthese et histoire).
Революция и Империя
Atlas de la Involution franqaise sous la dir. de Serge Bonin et Claude Langlois. Paris: Ed. de I'txole des hautes etudes en sciences sociales, 1987-1997. 11 vol. (t. 11 еще не вышел).
Furet, Franqois et Richet, Denis. La revolution trangaise. Paris: Hachette, 1972 (coll. Pluriel).
Dictionnaire critique de la revolution franqaise sous la dir. de Francois Furet, Mona Ozouf. Paris: Flammarion, 1988.
Godechot, Jacques. Les institutions de la France sous la Revolution et I’Empire. 3е ed. rev. et augm. Paris: Presses universitaires de France, 1985 (coll. Dito).
Jessenne, Jean-Pierre. Rdvolution et Empire: 1783-1815. Paris: Hachette, 1993 (coll. Саггё histoire; 19).
Tulard, Jean. La France de la Revolution et de I’Empire. Paris: Presses universitaires de France, 1995 (coll. Premier cycle).
Dictionnaire Napoleon sous la dir. de Jean Tulard. Nouv. ed. rev. et augm. Paris: Fayard, 1988.
№tat de la France pendant la Revolution, 1789-1799 sous la direction de Michel Vovelle. Paris: la D£couverte, 1988 (coll. L’etat du monde).
XIX и XX век
Общие работы
L’Histoire des Franqais: XlXe-XXe siecles sous la direction d’ Yves Lequin. Paris: A. Colin, 1983-1984. 3 vol.
Caron, Franqois. Histoire dconomique de la France: XIXe-XXe siecle. Paris: A. Colin, 1984 (coll. U).
Dupeux, Georges. La France de 1945 d 1969. 3е dd. revue et corrigde. Paris: A. Colin, 1972 (coll. U2; 72).
Dupeux, Georges. La Socidtd fran$aise: 1789-1960. Paris: A. Colin, 1972 (coll. U. Sdrie: Histoire contemporaine).
Cholvy, Gdrard et Hilaire, Yves-Marie. Histoire religieuse de la France contemporaine. Toulouse: Bibliotheque historique Privat, 1985-1986. 2 vol.
Prost, Antoine. Petite histoire de la France au XXе sidcle. 2е. dd. Paris: A. Colin, 1984 (coll. U).
R^mond, Rend. Les droites en France. Paris: Aubier-Montaigne, 1982 (Collection historique).
Yacono, Xavier. Histoire de la colonisation fran^aise. Paris: Presses universitaires de France, 1969 (coll. Que sais-je?; 452).
Работы по отдельным вопросам
Bertier de Sauvigny, Guillaume de. Au soir de la monarchic: la Restauration. 3 dd. revue et augmentde. Paris: Flamma-rion, 1983.
Charle, Christophe. Histoire sociale de la France au XIXе sidcle. Paris: Seuil, 1991 (coll. Points. Histoire; 148).
Girard, Loius. «Naissance et mort» la IIе Rdpublique, 1848-1851. Paris: Calmann-Ldvy, 1968.
Girard, Loius. Napoldon III. Paris: Fayard, 1986.
Rougerie, Jacques. Paris libre, 1871. Paris: Seuil, 1971 (coll. Points. Politique; 44).
Mayeur, Jean-Marie. La vie politique sous la Troisidme Rdpublique: 1870-1940. Paris: Seuil, 1984 (coll. Points. Histoire; 73).
Chapsal, Jacques. La vie politique en France de 1940 d 1958.
Paris: Presses universitaires de France, 1984. 2е dd. (coll. Thdmis. Science politique. 35).
Julliard, Jacques. La IVе Rdpublique: 1947-1958. Ed. rev. et corr. Paris: Calmann-Ldvy, 1976 (coll. Naissance et mort).
Droz, Bernard et Lever, fcvelyne. Histoire de la guerre d’Algd-rie: 1954-1962. Paris: Seuil, 1982 (coll. Points. Histoire; 60).
Lacouture, Jean. Charles de Gaulle. Paris: Seuil, 1984-1986. 3 vol.
La sagesse et le ddsordre: France, 1980-, sous la dir. de Henri Mendras. Paris: Gallimard, 1980 (coll. Bibliothfeque des sciences humaines).
Winock, Michel. La Fiivre hexagonale: les grandes crises politiques de 1871 a 1968. Paris: Calmann-L6vy, 1986 (coll. Histoire).
Franqais, qui Stes-vous? Des essais et des chiffres sous la dir. de Jean-Daniel Reynaud et Yves Grafmeyer. Paris: La Documentation fran^aise, 1981 (coll. Notes et dtudes documentaires).
Parodi, Maurice. L’£conomie et la soci6te frantjaise depuis 1945. Paris: A. Colin, 1981. 3е 6d. (coll. U. S6rie: Sciences 6conomiques)
Portelli, Hugues. La Vе Rdpublique. Paris: Librairie gdndrale fransaise, 1994 (coll. La livre de poche. Rdfdrences).
географический указатель
А
Абукир (Египет), 297
Аваитон (деп. Вьенна). 20
Аварик. см. Бурж
Августодун, см. Отен
Авиньон (деп. Воклюз), 36, 163.
175
Австразия, 100, 101, 105, 107, 108. 111, 118
Австрия. 23, 236. 275. 296, 307, 308, 339, 341, 388, 402
Австро-Венгрия, 384. 388
Агата, см. тж. Агд, 36
Агд (деп. Эре), 23, 36
Агно (деп. Нижний Рейн), 21
Азенкур (деп. Па-де-Кале), 172
Азия. 92. 207. 261
Айанж (деп. Мозель), 260
Акади (Канада), 252
Аквитания. 28. 29, 38, 44, 57. 63. 86, 87. 91. 100, 109, НО. 117. 124, 155, 156. 168, 170, 171, 173, 232. 233
Аквы Секстиевы. см. Экс-ан-Прованс
Акра (Израиль). 164
Аксима, см. тж. Эм. 59
Аламанния. 109. 110
Але (деп. Гар). 228
Алез (деп. Ду). 53
Алезия, см. Ализ-Сент-Рен
Александрия (Египет). 91
Алжир (город и страна), 321. 375-378, 380-383, 413, 414, 424, 426, 427, 432. 436, 437
Ализ-Сент-Рен (деп. Кот д’Ор), 48. 51-54, 69. 78
Альпы, 20, 42, 49, 96, НО, 118, 198, 199. 365
Альпйские провинции, 59
Амбер, 223
Амбрен (деп. Верхние Альпы). 86
Амбрусс (древнее поселение) (деп. Гар), 36
Амстердам (Нидерланды), 173 Амьен (деп. Сомма), Амьенская область. 46, 85, 89. 156, 162. 173, 195, 219
Ананьи (Италия), 155
Анатолийское плоскогорье (Турция), 23
Англия. 20, 47, 97, 130. 132, 133. 144, 154. 156. 168-170. 178. 201. 238, 248, 250, 251, 257. 258, 260, 261. 263, 270, 272. 273, 275, 297, 307-309. 313. 314, 322. 327. 341, 361, 362, 365, 376-379. 381, 388, 389, 396, 401, 402, 407. 409, 411, 412. 418. 442. 445. 449
Ангулем (деп. Шаранта). 121 Анжер (деп. Мэн и Луара). 50.
56. 125, 177, 227, 293
Анжу. 133, 156, 281
Анзен (деп. Нор), 260, 365
Аниан (деп. Эро), 18, 44
Анкара (Турция), 28
Аннам, 382
Ансерюн (деп. Эро), 42, 44
Антиб (деп. Приморские Альпы). 36, 43
Антильские о-ва, 187. 246, 262, 267
Антиполь, см. Антиб
Антремон (деп. Буш-дю- Рон), 36, 43
Аньер, 150
Аоста (Италия). 49
Апеннины, 198
Аравия, 107
Арагон, 155
Аргентомаг. см. Сен-Марсель
Аргенторат, см. Страсбург
Аргонн, 90
Арденны, 406
Аребригн, кантон. 93
Арк (деп. Приморская Сена), 59, 218
Арль (деп. Буш-дю-Рон), 36, 56, 70-72, 75, 87-90
Арменвилье (лес) (деп. Сена и Марна), 30
Арморика, 20, 21, 23, 29, 35. 46, 58. 83. 91. 97
Аррас (деп. Па-де-Кале). 46, 148
Артуа, 156. 159, 174. 197. 200, 209, 238
Аустерлиц (Чехия), 307, 336
Афганистан, 454
Африка, 375. 379, 381, 382, 387, 436, 437
Ахен (Германия), 111, 116
Б
Бавария (Германия), 100, 109, НО. 117
Бавей (деп. Нор), 85
Базель (Швейцария), 97
Байе (деп. Кальвадос). 421
Балканы. 23. 388. 396
Барбегаль (мельница), 90
Бардо, 380
Барненез (деп. Кот-дю-Нор), 17
Барселонская марка, 110
Бар-сюр-Об (деп. Об). 162
Безансон (деп. Ду), 46, 53, 58, 86
Безье (деп. Эро), 42, 56. 75, 91
Бельгика, 28, 30, 46, 58. 63, 86
Бельгия, 30. 58, 97, 296, 308, 389, 406. 411
Берр, залив, 36
Берри, 29
Берси. 364
Бибракта, см. Мон-Бевре
Бидассоэ, 133
Блуа (деп. Луар и Шер), 218.
226, 227. 254
Бове (деп. Уаза), 30. 46, 148, 149, 162
Бокер (деп. Гар). 156
Бон (деп. Кот д'Ор), 24, 75, 78. 93. 173
Бордо (дел. Жиронда). Бордоская область, 29. 57. 70. 78, 84. 86-88. 90. 96. 159. 160, 177, 232. 261. 263, 292, 293. 375. 406
Бос. 29. 180, 193
Браззавиль (Конго), 412
Бранденбург (Германия), 248
Брассампуи (деп. Ланды), 15 Бретань, 20, 75. 97, 168, 171, 203. 219, 240. 274. 282. 300
Бретиньи (деп. Эр и Луар), 171 Бри. 180
Бриансон (деп. Верхние
Альпы), 86
Бриссарт (деп. Мэн и Луара), 125
Британские о-ва, 20. 29, 31. 35.
47, 104, 107. см. тж. Англия Бриуд, 293
Бру, 193
Брюгге (Бельгия), 148, 160
Брюссель (Бельгия). 173, 271
Бувин (деп. Нор). 153
Бутон (деп. Дё-Севр), 17
Булонь (деп. Па-де-Кале). 185 Бурбон-Ланси (деп. Сона
и Луара), 77
Бурбонне. 203
Бурбонн-ле-Бен (дел. Верхняя Марна). 77
Бургос (Испания). 162 Бургундия, 24, 29. 43, 53, 100, 107, 108, 124. 128. 130, 143, 145, 168, 172, 174. 198, 200, 203. 213, 219
Бурж (деп. Шер), 32, 48, 85, 86, 89. 130, 162. 172, 173
Бьевра, 30
Бюже. 222
В
Ваграм (Австрия). 308
Баланс (деп. Дром), 56
Валуа, 156
Вальми (деп. Марна). 292
Вальядолид (Испания), 316
Вандея, 300. 313
Ванн (деп. Морбиан), 46
Вар, деп., 50
Варенн (деп. Мёз), 289
Варшава (Польша), 454
Васси (деп. Верхняя Марна). 215
Ватерлоо (Бельгия). 319
Везон-ла-Ромен (деп. Воклюз), 71
Вексен, 130
Великобритания, см. Англия
ВенЗ (деп. Шаранта), 22
Вена (Австрия), 237
Венгрия. 163. 236, 290
Венеция (Италия), 161. 339
Вервен (деп. Эна), 46
Верден (деп. Мёз). 201, 390
Вермандуа, 156
Версаль (деп. Ивелин), 252, 253,
265, 271. 272, 279. 281, 286,
288, 348
Верхний Морван, 39
Верхние Пиренеи, деп., 300
Верхний Рейн, деп., 411
Верхний Эльзас, 45, 236
Вестфалия (Германия), 308
Византия, Византийская
империя, 108, 111, 123, 167
Викс (деп. Кот д’Ор), 24
Вилландри (деп. Эндр
и Луара), 206
Вильетьерри (деп. Йонна), 22
Вильнев, 150
Вильнев-Толозан (деп. Верхняя
Гаронна). 18
Витроль (деп. Буш-дю-Рон), 36
Виши (деп. Алье), 407-414, 418
Вогезы, 78
Воклюз, деп., 16, 468 Восточная Галлия. 73 Вонна, река, 81 Вуйе (деп. Вьенна), 98 Вьенн (деп. Изер), 56, 60, 64, 70-72, 79, 85, 86, 88, 97
Вьенна, деп., 20, 70. 76, 81. 85, 86
Вьетнам, 423, 424, 442. 444
г
Габон, 381
Галатийский залив, 26
Галлия. 27-34, 37. 38, 41, 43-51. 55-57, 60-63, 66, 69. 73. 75. 76, 78-80, 82-92, 95-99, 101, 107, 109, 122
Гальштатт (Австрия), 23
Гамбург (Германия), 306, 308
Ганновер (Германия), 308
Гар, деп., 36
Гаронна. 18. 29, 37. 38. 57. 64.
75. 86. 109, 229
Гатине, 130
Гваделупа. 267, 273, 375
Гвиана, 356, 375
Гвинея, 381, 436
Гвинейский залив. 381
Гент (Бельгия), 160, 173
Генуя (Италия), 161
Герговия (древнее поселение) (дел. Пюи-де-Дом). 32, 48
Геркулесова дорога, 42, 43 Германия, 28. 50, 58. 62, 63, 66, 70. 86. 109, НО. ИЗ. 116, 118, 124, 135. 144, 181, 212, 236, 237. 266. 273. 308. 309, 365, 369. 379. 381, 388, 389. 391-394. 396, 401, 402, 405. 406, 408. 409, 411, 413, 414, 418, 423, 424, 430, 449
Гернси, 338
Гессен (Германия). 109
Гиень, см. Аквитания
Гланум. см. Сен-Реми-де-Прованс
Голландия, 58, 248-251, 296, 308, 309
Грайские Альпы, 59, 86
Гран (деп. Вогезы), 78, 79
Гранвиль (деп. Ла-Манш). 293
Грезан Сцеп. Гар), 36
Гренландия, 152
Гренобль (деп. Изер), 85. 145, 177, 280
Греция, 20, 35, 328, 206
Гудзонов залив, 252
Гурне-сюр-Аронд (деп. Уаза), 34
д
Дагомея. 381
Дакар (Сенегал), 412
Деказвиль (деп. Аверон), 365
Денен (деп. Нор). 251
Дё-Севр, дел.. 293
Дижон (деп. Кот д’Ор). 173. 177
Дордонь, 29
Дофине. 178, 213
Дрё (деп. Эр и Луар), 129, 215
Дунай. 17, 58
Дурокортор, см. тж. Реймс, 58
Дье (деп. Дром), 60
Дьенбьенфу (Индокитай). 423 Дюнкерк (деп. Нор), 238, 406 Дюране. 59
Е
Европа, 108. 109, 123, 154, 163, 170, 179, 182, 238, 248-250. 252, 256-259, 261, 264, 265. 275, 285, 302, 306, 313, 317. 323, 327, 332, 361. 366. 379. 381. 384, 386. 388, 406, 408, 423, 429. 430. 438, 442. 446, 449, 452, 468, 475
Египет. 154, 297. 305, 376, 381
ж
Жарнак (деп. Шаранта), 215
Женева (Швейцария). 85
Женвилье, 150
Жерминьи-де-Пре
(деп. Луаре). 116
Жюмьеж (деп. Приморская Сена), 104
3
Зама (древнее поселение) (Тунис), 42
Западная Галлия, 47
Западная Европа. 15, 28, 89, 133, 313. 444, 445, 464
Западная Римская империя, 97 Западные Пиринеи, ПО
и
Иберийский полуостров, 20, 41-43, 86
Иври (деп. Эр). 218
Иерусалим (Израиль), 146
Изер, река, 42
Изёр (деп. Эндр и Луара). 78
Иль-де-Франс, 129, 131, 160, 162, 168, 176
Индийский океан. 375
Индия. 267, 273. 275. 375
Индокитай, 375, 377, 382, 386.
396
Ипр (Бельгия), 160
Ирландия. 306
Испания. 38. 42, 49. 96, 99, 101, 107, 108, ПО, 123, 153, 187. 199, 201, 214, 215, 219, 221, 232. 238, 249. 250, 251. 261. 262, 267. 271, 296, 308, 309. 317. 400, 401
Иссуар, 223
Италийский (Апеннинский) полуостров. 41. 198, 199
Италия. 25, 35, 42, 43, 48. 49, 66. 101, 109, ПО. 118, 123, 131, 133, 161, 198, 199. 201, 205, 266, 296. 308. 309, 328. 339, 396, 406. 414
й
Йена (Германия), 308
Йер (деп. Вар). 36
Йонна, 17, 92
Йорктаун (США), 279
К
Кабилия (Алжир), 375, 378 Кавайон (дел. Воклюз), 36 Кале (деп. Па-де-Кале), 174, 178, 201
Камбоджа, 377, 382
Камбре (деп. Нор), 85 Камбу (деп. Эро), 18 Камерун. 396. 412 Кампо-Формио (Италия). 296, 305 Кан (деп. Кальвадос), 312 Канада. 187. 246, 262, 275 Каркассон (деп. Од), 156 Кармо (деп. Тарн), 368 Карнак (деп. Морбиан), 17 Карфаген (Тунис). 25. 41 Кастильон-ла-Батай
(деп. Жиронда). 173 Каталаунские поля, 96 Каталония (Испания). 110 Като-Камбрези (деп. Нор), 201, 213. 219
Квебек (Канада). 222. 275
Кельн (Германия), 58, 65, 83, 86, 88, 97, 162
Кельтика, 28, 58
Кельтская Галлия, 34-36, 45. 46
Кернонен (Плуворн. деп.
Финистер), 20 Керуа (Шазель, деп. Шаранта). 23 Китай. 163, 377. 382. 384, 445 Клапье. перевал, 42 Клермон-Ферран
(деп. Пюи-де-Дом), 146
Клюни (деп. Сона и Луара). 72.
143, 144
Колиньи (деп. Эна), 74, 215 Коломб, 150
Colonia Dea Augusta, см, Дье Colonia Flavia Augustodunum, см, Отен
Комменж, 57
Ком-Шодрон, 40
Конго. 381. 387
Кондате, см. тж. Ренн, 64, 85
Константинополь (Стамбул). 99.
167
Констанц (Германия), 97
Корби (деп. Сомма), 104, 106, 116, 237
Корея. 464
Корсика, 21, 59, 276, 301, 427
Косматая Галлия, 41, 46. 56
Кот д’Ивуар. 381
Кот д’Ор. деп., 75
Коттийские Альпы, 59, 86
Кохинхина. 377, 382, 386
Красная река (Вьетнам), 386
Крезо. 363
Крепи (деп. Эна), 200
Креси-ан-Понтье (деп. Сомма), 171
Кузеран, 57
Курбевуа, 150
Курсель. 193
Куртезон (деп. Воклюз), 16
Куртре (Бельгия). 164
Кутра (деп. Жиронда). 217
Кюири-ле-Шодард (деп. Эна). 17
Л
Ла-Бресс, 222
Ла-Виллет, 364
Ла Гард-Френе (деп. Вар), 123
Ла-Гаренн, 150
Ла-Гильотери, 193
Ла-Грофесенк (Мийо, деп. Аверон). 73
Лазурный берег, 29
Лакидон, порт, 25
Ла-Коломбин (деп. Йонна). 22
Ла-Манш, 85, 133, 161
Лан (деп. Эна). 125, 145
Лангедок, 23, 29, 36, 42, 43, 113.
123. 154, 187. 209, 213. 274, 358
Лангонь. 223
Лангр (деп. Верхняя Марна), 58
Ланды, деп., 339
Ланс (деп. Па-де-Кале), 237
Ланьи-сюр-Марн (деп. Сена и Марна), 162
Лаос, 382
Лапландия, 257
Ла-Рошель (деп. Приморская Шаранта), 215, 228, 336
Ласко (деп. Дордонь), 15
Ла Тен (Швейцария), 24
Латинская империя, 152 Ла-Тюрби (деп. Приморские
Альпы), 49
Ла-Уг (деп. Ла-Манш), 251
Лауссуа (дел. Сомма), 75
Ла-Флеш, 193
Ла-Фонтен-Сен-Мартен, 193 Ле-Алье. 193
Ле-Болар (Нюи-Сен-Жорж, деп.
Кот д’Ор), 79
Ле-Брюск (деп. Вар), 36, 50 Левант, 261, 266, 267, 376, 378 Левру (деп. Эндр), 32
Лезу (деп. Пюи-де-Дом), 73, 78
Ле-Креэо (деп. Сона
и Луара). 363
Ле-Кро, 223
Лектур (деп. Жер). 79
Ле-Ман (деп. Сарта). 160, 193, 194
Ле-Пюи (деп. Верхняя
Луара), 143. 222-224, 298 Ле-Трепор (деп. Приморская
Сена), 133
Лехфельд (Германия), 124 Ливан, 376. 381, 396
Лигюже (деп. Вьенна). 89
Лизье (деп. Кальвадос), 181 Лилль (деп. Нор). 154. 250, 331, 363. 365
Лимож (деп. Верхняя Вьенна) Лимон, см. Пуатье
Лимузен. 29
Лион (деп. Рона). 56. 58, 60-65, 67, 68. 70-73. 79. 80. 84, 86. 88. 90. 187. 207, 222, 223, 260, 292. 293. 349, 363, 364. 368, 395
Ло. 16. 270, 282
Ломбардия (Италия), 339
Лонжюмо (деп. Эссонн). 215 Лотарингия, 79, 124, 125, 173.
260. 276. 343, 348
Луара. 18. 50, 57. 58. 97. 100, 123. 125. 129, 171, 129. 171. 172. 177. 180, 206, 221, 229, 293
Лугдун Конвенов, см. Сен-Бертран-де-Комменж
Лугдун. см. Лион
Лугдунская Галлия, 58
Луизиана (США), 270. 273, 281
Лурд (деп. Верхние
Пиренеи), 350
Люксей (деп. Верхняя Сона). 104
Люневилъ (деп. Мёрт и Мозель), 305
Лютеция, 30, 48, 68, 70. 92
Лютцен (Германия), 237
м
Маас. 46. 100. 108. 118,
Магриб, 383, 396. 466 Мадагаскар. 375, 377, 382, 386.
436. 437
Маджента (Италия), 339
Мадрид (Испания), 200
Майнц (Германия), 58. 86
Макон (деп. Сона и Луара), 173
Малая Азия, 25
Мален (деп. Кот д’Ор), 78
Марвежоль. 223
Маренго (Италия). 305
Мариньяно (Италия), 199
Марли (деп. Ивелин), 30 Мармутье (деп. Эндр
н Луара), 89
Марна, 18, 389, 390
Марокко, 380, 381. 423. 425
Марсель (деп. Буш-дю-
Рон). 24-28, 33, 35-37. 42. 43. 49, 88. 174. 221, 259, 261. 267, 291. 292. 349. 375
Мартиника. 267. 273. 375
Мартр-Толозан (деп. Верхняя Гаронна). 75
Массилия, см. Марсель
Медиолан. см. Милан Мерс-эль-Кебир (Алжир). 73 Мец (деп. Мозель), 108. 116, 201, 336. 348
Мийо (деп. Авесюн), 73
Милан (Италия). Миланская область. 57, 70. 86. 162. 197—201
Миребо (деп. Вьенна), 75
Миссисипи, 270, 273. 275, 281
Мо (деп. Сена и Марна), 208
Мозель, 100, 4U
Монако, княжество. 49
Мон-Бевре. гора (деп. Сона и Луара), 32, 33. 39, 40. 46, 48, 56
Мон-Бего, гора (деп. Приморские Альпы). 21
Мон-Женевр. перевал (деп.
Верхние Альпы), 42
Монконтур (деп. Вьенна), 215
Монморен (деп. Верхняя
Гаронна), 87
Монпелье (деп. Эро), 18, 160
Монреаль (Канада), 442
Морле (деп. Финистер). 17
Морские Альпы. 59, 86
Москва (Россия), 306, 394
Мутъе (деп. Верхняя Савойя). 86
Мэн, 156. 193, 293
Мэн и Луара, деп., 293
Мюлуз (деп. Верхний Рейн), 46, 173. 238, 263
н
Наварра. 171. 218
Наж (деп. Гар). 36
Нанси (деп. Мёрт и Мозель), 174
Нант (деп. Атлантическая Луара). 116, 261. 293
Нарбон, см. Нарбонн
Нарбонн (деп. Од). Нарбоннская провинция, 43, 44. 55. 57, 62-65. 70, 75, 78. 86, 94, 143
Неаполь (Италия), 163, 197-199, 201. 209
Нева-дель-Рей (Испания). 316
Нейстрия. J00t JOJ. 105. 105.
107. 108, 118. 125
Неман. 309
Нигер, 377
Нигерия. 381
Нидерланды, 199. 201. 215, 222. 249-251, 274. 406
Нижний Рейн, деп., 38
Нижний Лангедок. 98
Нижний Эльзас. 21
Нижняя Луара, деп., 293
Нижняя Сена. 125
Никея (Турция), 36, 91
Никея, см. Ницца
Ним (деп. Гар). 29, 56. 64. 70-72. 248
Ницца (деп. Приморские Альпы). 43, 200, 339. 366
Новая Каледония. 377 . 412
Новая Франция. 222. 361
Новемпопулана, 86
Новый Свет, 207
Норвегия. 406
Нормандия. 125, 133, 156, 172. 173. 181. 209, 218, 229, 414. 417
Нуайон (деп. Уаза), 134, 162
Ньюфаундленд (Канада), 251, 267
Нюи (деп. Кот д’Ор), 93
о
Огайо (США), 273
Од, река, 43
Одер, 153
Оз. 86. 88
Оксуа, гора, 48
Ольвия (древнее поселение) (деп.
Вар). 36
Онис, 156
Оно (деп. Эр и Луар), 217
Оран (Алжир). 379
Оранж (Воклюз). 56. 75
Орлеан (деп. Луаре), Орлеанская область. 47, 85. 116. 129, 131, 168, 172, 173. 195, 196
Осер (деп. Йонна), 374
Османская империя. 339. 384. 396
Отен (деп. Сона и Луара), 39, 40, 50. 56, 60, 70, 72. 84. 87, 89, 93
п
Павия (Италия). 110, 200, 209, 210
Па-де-Кале, 362. 411
Паладрю. озеро (деп. Изер). 18
Памплона (Испания), 108 Панама, 355
Папское государство, ПО Паре-ле-Мониаль (деп. Сона и Луара), 350
Париж (деп. Сена). 30, 48. 69-73, 78. 85, 88. 92. 96. 99. 103, 123, 126. 148. 151. 157. 160, 161, 172. 173, 177, 201. 204, 205, 209. 210, 216, 218, 219. 230-232, 235. 251. 270, 272, 280, 288. 291-294, 299, 309. 317. 321. 322, 327, 332-334, 336, 339. 343. 346-348, 351, 364. 368, 369. 372. 384, 391, 398, 413. 417, 427. 451
Парижский бассейн, 21. 129. 172. 173, 364
Пекин (Китай), 152
Пеннинские Альпы. 86
Перигё (деп. Дордонь)
Пё-Ришар (деп. Приморская
Шаранта). 18
Перу, 257
Пикардия. 30, 128. 174, 187, 198, 200, 231
Пикиньи (деп. Сомма). 173 Пиренеи. 49. 57, 97, 133, 171 Плесси-ле-Тур (дел. Эндр
и Луара), 177
Плуворн (деп. Финистер), 20
По, 20
Познанская область, 392
Познань (Польша). 392
Польша, 272, 308. 328. 402, 405
Пон-де-Се (деп. Мэн и Луара). 227
Понтьё, 170, 171
Пор-Рояль-де-Шан (деп. Ивелин). 236, 247
Порто-Веккьо (Корсика), 21 Португалия. 306, 317, 410 Потсдам (Германия). 418 Прага (Чехия). 273
Прадель, 223
Приморская Шаранта, деп.. 18
Приморские Альпы, деп.. 21
Примулиак, 94
Прованс. 97-100. 123. 124, 141, 178, 200, 203, 233, 414, 466
Провен (деп. Сена и Марна). 162 Пруссия. 275, 296. 307, 308, 327.
341. 343, 392. 408
Пуасси (деп. Ивелин). 212
Пуату. 29, 156. 159, 209
Пуатье (деп. Вьенна). 32. 57, 70. 72, 78. 8U 85. 89.91.98, ЮЗ, 107-109, 171, 176, 232, 247
Пюи-де-Дом, 78
Люто, J50
р
Равенна (Италия). (98
Рамбуйе (деп. Ивелин), 30, 322
Раштатт (Германия). 251
Реймс (деп. Марна), 22, 46, 51. 58, 70. 71. 86, 88, 89. 98. 105. 116, 125, 126, 134, 135, 162. 173, 219
Рейн. 27. 38. 46. 47, 49-51. 58, 79. 83, 96. 98. 100. 108, 118. 173. 392
Рейнская область (Германия), 58, 308, 392, 396, 400
Рейхстетт (деп. Нижний Рейн), 25
Ренн (деп. Иль и Вилен), 85, 240. 241, 280
Ретонд (деп. Уаза), 391
Реюньон, остров, 375, 382 Рибмон-сюр-Анкр (деп.
Сомма). 76
Рим (Италия), 27-29, 35. 38. 40-51, 55. 56. 59-61, 63-65. 67, 74. 75. 78. 83. 88, 89, 92, 97, 102, 109. ПО. 118, 143, 144, 198, 233, 235, 246, 306, 308, 328, 339. 355, 358. 426
Римская империя. 41. 69. 81-83, 89. 95. 97. 107, 111
Родам, см, Рона Роданузия (древнее поселение), 36
Родос, остров, 25
Рокадур (деп. Ло, 16) Рокепертюз (деп. Буш-дю-Рон) Рокруа (деп. Арденны), 237 Рона. 26, 28, 29. 35. 36. 38, 42, 56, 64, 73. 79, 83. 88, 97. 108. 118
Рона-Альпы, 466 Ронсевальское ущелье (Испания). 110
Росбах (Германия). 275 Россия. 307. 309. 338, 376, 377.
388, 391, 408, 411, 419. 445, 454, 457
Рошелонг (деп. Эро). 23 Руан (деп. Приморская Сена). 30, 58, 86, 88. 125, 160, J73. 221. 363
Рубе (деп. Нор). 363-365
Рур (Германия). 394
Руссильон, 178. 197, 238 Рюэй (деп. О-де-Сен). 231
С
Саар (Германия). 392
Савене (деп. Атлантическая Луара), 293
Савойя, 29, 86. 201, 339, 366
Садова (Чехия), 341
Сайгон, 386
Сакиет-Сиди-Юсеф (Тунис). 426
Саксония (Германия), 308 Саламанка (Испания), 316 Самаробрива, см. Амьен Сан-Доминго (Антильские о-ва). 262. 267, 273, 313
Санксе (деп. Вьенна), 76. 80, 81
Санлис (деп. Уаза). 162
Санс (деп. Йонна), 86
Сараево (Босния
Герцеговина), 38
Сарбур (деп. Мозель), 79
Сардиния, 59
Сарта, 193
Сахара. 381. 382
Святая Земля, 146, 164
Святого Лаврентия река (Канада), 207, 222, 273
Святой Елены остров, 309, 316
Священная Римская империя, см.
Германия
Севенны, 19, 248
Северная Африка, 25, 41, 96. 123. 266. 267, 375, 407, 408, 412-414, 418
Северная Галлия, 47. 85. 97, 104
Северная Германия. 237
Северная Европа. 20, 23. 111, 261.267
Северная Италия. 42. 147. 198, 200
Северное море. 108, 118, 133. 161
Северо-Западная Европа. 132
Седан (деп. Арденны). 343
Секвания, 86
Сена. 18. 29, 30, 37. 58, 73. 77, 100, 123. 129, 161, 180, 221, 339
Сена — Уаза — Мариа (СУМ). 18
Сен-Бертран-де-Комменж (деп.
Верхняя Гаронна). 44. 49. 64
Сен-Блез (деп. Буш-дю-Рон). 36
Сен-Дени (деп. Сена-Сен-
Дени), 109. U6, 126. 131. 150, 162, 166, 255
Сенегал, 375, 377, 381
Сен-Жермен-ан-Ле (деп. Ивелин), 30. 76, 231, 238
Сен-Кантен (деп. Эна), 46, 101, 201
Сен-Клер-сюр-Эпт (деп.
Валь-д’Уаз), 125
Сен-Мало (деп. Иль и Вилен), 221
Сен-Манде (деп. Валь-де-
Марн), 354
Сен-Марсель (деп. Эндр), 32, 89
Сен-Мартен-де-Тур, 126 Сен-Мишель-дю-Туш (деп.
Верхняя Гаронна), 18, 71. 78, 478
Сен-Мишель-Мон-Меркюр (деп. Вандея), 78
Сенония. 86
Сен-Паль-де-Мон, 223
Сен-Пьер и Микелон, 375 Сен-Реми-де-Прованс (деп.
Буш-дю-Рон), 36, 44
Сен-Ромен-ан-Галь (деп. Рона), 76
Сен-Сере (деп. Ло), 425
Сент (деп. Приморская
Шаранта), 67. 70, 71, 84. 85
Сент-Агрев, 223
Сент-Анастази (деп. Гар). 36
Сентонж, 156
Сент-Ульрих (деп. Мозель), 75
Сент-Этьен (деп. Луара), 363
Сен-Филибер-де-Гран-Лье (деп.
Атлантическая Луара), 116
Сербия, 388
Серда нь. 197
Силезия (Польша), 274. 392
Симье (деп. Ницца). 59
Сирия. 376-378. 381, 396
Сито (деп. Кот д’Ор), 30
Скандинавия, 35
Слёйс (Бельгия), 170
Соединенные Штаты Америки, США. 361,365. 393. 408.411. 412, 424, 438, 442, 445, 464, 465
Солонь, 339
Солсбери (Англия), 162
Сольферино (Италия). 339
Сомма. 31. 84. 100, 180, 411
Сомюр (деп. Мэн и Луара), 224, 293
Сона. 18. 64, 73. 79, 83, 84. 108, 118, 124, 173
Сона и Луара, деп., 18
Сорбонна, 218
Средиземное море, 16. 24. 27.
123, 174, 409, 438
Средиземноморье, 15, 19. 27. 35, 98, 108, 267
Страсбург (деп. Нижний Рейн), 62. 79. 92, 118, 121.238. 250, 251. 291
Суассон (деп. Эна), 46. 97, 98.
149, 162, 291
Судеты (Чехия), 402
Суза (Италия). 59
Суэц (Египет), 426
Суэцкий канал, 378
Таврис, см. Ле-Брюск Тарадо (деп. Вар). 36 Тарб (деп. Верхние
Пиренеи). 300
Тертри (деп. Эна), 101. 108
Тильзит (Россия), 308
Того, 396
Тольбиак, см. Цюльпих
Тонкин (Вьетнам), 382. 424
Трансальпийская Галлия. 27, 41 44. 45. 56, 57
Трафальгар (Испания), 308
Трир (Германия), 63. 70. 84, 86-89.91.93, 181
Труа (деп. Об). 162. 172. 280
Тулон (деп. Вар). 293. 413
Тулуза (деп. Верхняя Гаронна). 29. 43. 70, 88, 96. 160, 177, 349
Тулузское королевство. 98
Туль (деп. Мёрт и Мозель). 201
Тунис (город и страна). 42. 154, 380, 381, 386. 414. 423-425
Тур (деп. Эндр и Луара). 50, 56. 86, 89, 94, ЮЗ, 106, 108. 116. 180, 187. 406
Туркуэн (деп. Нор), 363
Турне (Бельгия), 97
Турция, 23, 91
Тюрингия (Германия), 100, 109
Тяньцзинь (Китай), 382
У
Уаза, 18. 30, 100
Убанги-Шари, 381
Украина, 92
Утрехт (Нидерланды), 181, 251
ф
Фей, 223
Ферне (деп. Эн), 263
Феррьер-ан-Гатине
(деп. Луаре), 116
Филитоза (Корсика), 21. 478
Финистер, 20
Фландрия, 125, 133, 148, 155, 168, 172. 200
Флерюс (Бельгия), 292, 296
Флоренция (Италия), 198
Фолея (древний город) (Турция). 25
Фонбуисс (деп. Эро), 18
Фонтенбло (деп. Сена и Марна), 248
Фоитенуа (деп. Эна), 274
Фон тен-Фра нее з (деп. Кот д’Ор), 219
Форново (Италия), 198
Фос-с юр-Мер (деп. Буш-дю-Рон), 44
Фраксннет, см. Ла Гард-Френе
Франкия Восточная, 118, 124
Франкия Западная, 107, 118, 121, 124, 125, 168
Франкия Срединная, И8, 119, 124
Французская Западная Африка (ФЗА). 381
Французская Экваториальная Африка (ФЭА), 381, 383, 385, 386, 412
Франш-Конте, 197, 199, 222, 250. 4П
Фрежюс (деп. Вар). 56
Фрисландия (Нидерланды), 100, 109
X
Хеттское царство, 23
ц
Цезародун, см. Тур Цеменел, см. Симье Ценаб, см. Орлеан Центральная Азия, 174 Центральная Галлия, 47 Центральная Европа, 15, 17, 19, 21,24, 27, 28, 236, 275, 396
Центральная Италия, 25 Центральный массив, 19, 29. 352 Цизальпийская Галлия, 27 Цюльпих (Тольбиак, Германия), 98, 105
ч
Чад, 381,414 Чехия, 236, 237. 402
ш
Шазель (деп. Шаранта), 23. 478 Шалон-на-Марне (деп.
Марна), 96
Шамбор (деп. Луар и Шер), 206 Шампань, 30, 162, 180, 187, 200, 215, 390
Шантийи (деп. Уаза), 30 Шаравин (деп. Изер), 18 Шаранта, 18, 29, 352 Шармуа (деп. Йонна), 17 Шарру (деп. Вьенна), 143 Шартр (деп. Эр и Луара), 85, 162, 219
Шассе (деп. Сона и Луара). 18 Шатомейян (дел. Шер), 32 Швейцария, 22, 29, 296 Швеция, 237, 250
Шельда. 118
Шенонсо (деп. Эндр и Луара), 206
Шираган, вилла (Мартр-Толозан, деп. Верхняя Гаронна). 75
Шоле (деп. Мэн и Луар), 293
Шотландия, 133
э
Эвиан (деп. Верхняя
Савойя), 437
Эгюранд (деп. Шер), 31
Экс-ан-Прованс, 36, 43, 44, 86
Экуан (деп. Валь-д’Уаз), ”206
Эльба, остров, 309
Эльба, река, 49, 50, ПО
Эльзас, 45, 238, 300, 343, 348.
4И
Эльзас-Лотарингия, 366, 389, 391
Эм (Савойя). 59
Эн, деп., 17, 74
Эна, 46
Энгранд, 30
Эндр и Луара, деп., 78
Эпиналь (деп. Вогезы), 421
Элине (деп. Эссонн). 448
Эро, деп.. 18, 44
Эрфурт (Германия), 308
Этуаль, горы, 36
ю
Южная Галлия. 29. 35. 37. 41, 42, 44
Южная Европа. 28
Южная Корсика. 21
Южная Россия, 92
Юлиомаг, см. Анжер
Юра, 29, 331
я
Ялта (Украина), 418
Ямайка, 273
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие................................. 5
Вступление................................. 11
1. От камня до железа: первые общины (с шестого тысячелетия до 500-х гг. до н. э.).................................. 14
«Неолитическая революция» (ок. 6000 — ок. 1800 гг. до н. э.)................... 15
Протоисторические времена. От бронзового века (1800-700 гг. до н. э.)............. 19
...до первого железного века (ок. 700-450 гг. до н. э.)............... 23
2. Формирование Галлии (V—II вв. до н. э.) 27
Кельтское население (карта 1, с. 479) .... 28
Организация кельтской Галлии............. 30
Южная Галлия............................. 35
3. Завоевание Галлии (II в. до и. э. — I в. н. э.)................................ 41
Рим и Южная Галлия. Трансальпийская Галлия................................... 41
Цезарь и Косматая Галлия................. 45
Окончание завоевания и последние восстания 48
4. Новые власти (I в. до н. э. — I в. н. э.) . . 55
Система провинций (карта 2, с. 482)...... 55
Политическая реалия: civitas............. 59
Связующие силы........................... 62
5. Галло-римская цивилизация (I—II вв. и э.)............................ 69
Городская культура....................... 69
Трансформации сельского мира............. 73
Мир богов................................ 76
6. От Римской империи до варварских королевств: Кризисы и трансформации (III—IV вв.)............................... 82
Кризис III в............................. 82
Возрождение IV в......................... 85
Хрупкое равновесие....................... 89
7. Время варваров (конец IV — конец VII в.).............................. 95
Варварские нашествия (V в.).............. 95
Меровинги (VI—VII вв.)................... 98
Элементы слияния........................ 101
8. Империя Карла Великого (VIII-IX вв.) . 107
Создание................................ 108
Империя и ее институты.................. 110
Церковь и каролингское Возрождение .... 113
Раздел.................................. 116
9. Рождение Франции (X—XII вв.).........122
Анархия X в............................. 123
Страхи и надежды тысячного года......... 126
Первые Капетинги........................ 129
10. Феодальное общество.....................136
Те. кто сражается: мир замков и рыцарей . . 137
Те, кто трудится: мир полей и деревень ... 139
Те, кто молится: великая реформа......... 142
И прочие................................. 146
11. Великое капетингское королевство (1180-1328)................................ 152
Великие Капетинги........................ 153
Совершенствование институтов............. 156
Плоды роста.............................. 158
Распространение влияния Франции......... 162
12. Столетняя война и время испытаний (1328-1483)................................ 167
Франция в 1328 г......................... 168
Войны. Столетняя война и бургундский конфликт................................. 170
Кризис общества.......................... 174
Рождение современного государства....... 177
13. Жизнь в деревнях и в городах в XV — нач. XVIII в................................182
Население................................ 182
Экономическая активность................. 185
Религия и культура....................... 188
Рамки повседневной жизни................. 190
14. XVI век: от Карла VIII до Генриха II (1483-1559)................................ 197
Итальянские войны и борьба против Австрийского дома........................ 197
Укрепление королевской власти при
Франциске I и Генрихе II................ 201
Возрождение..............................204
Французское общество и начало Реформации. 206
15. Кризис религиозных войн (1559—1610) . 211
Религиозные войны: национальный кризис . . 211
Первые религиозные войны (1562-1584). . . 215
Кризис 1584-1598 гг................ . . 217
Возрождение королевства при Генрихе IV (1598-1610)............................. 219
16. Франция Ришелье и Мазарини (1610-1661)............................... 226
Людовик XIII и Ришелье (1610-1643) .... 226
Мазарини и Фронда........................230
Франция в эпоху барокко..................233
Возобновление борьбы с Австрийским домом....................................236
17. Личное правление Людовика XIV (1661-1715)............................... 242
Усиление власти монарха и экономические реалии.................................. 242
Религиозные дела.........................246
Людовик XIV и Европа.....................249
Век Людовика XIV........................ 252
18. Век Просвещения........................256
Развитие науки ......................... 256
Демографический и экономический подъем. . 258
Философское движение.................... 262
Влияние французской культуры и его пределы 264
19. Франция Людовика XV и Людовика XVI (1715-1789).............................. 269
Регентство (1715-1723)................. 269
Франция кардинала Флери.................272
Последний период царствования Людовика XV (1743-1774)................ 273
Начало царствования Людовика XVI.......277
20. Революция и империя I. Революционный кризис...................285
Смена режима............................285
Нация на марше..........................289
Буржуазная республика и Великая нация . . 295
21. Революция и империя II. Империя, эпопея и консолидация буржуазии . . . 302
Консульство, порядок и мир..............303
Империя: огненный след войн............ 306
Империя и нотабли.......................309
Революция и империя: двадцать пять лет экономического застоя...................312
22. Конституционная монархия во времена нотаблей...................................318
Реставрация............................ 318
Июльская монархия...................... 321
Французское общество при конституционной монархии................................325
23. Революция 1848 г, и Вторая империя:
От демократической республики к авторитарной демократии.............332
Революция 1848 г. и Вторая республика . . . 332
Авторитарная империя....................337
Либерализация империи. Падение..........340
24. Парламентская республика и светскость (1870—1914)................. 347
Рождение режима.........................348
Республиканцы в действующем правительстве 352
Социалисты и умеренные..................354
Дело Дрейфуса: перелом..................356
25. Рождение новой Франции (конец XIX — начало XX в.).......................361
Аспекты и пределы экономического подъема . 361
Изменения в обществе....................366
Разнообразие и богатство культурной жизни . 371
26. Французская экспансия в мире в XIX в...................................375
Первые инициативы...................... 375
Экспансия.............................. 378
Колониальная деятельность.............. 382
27. Война 1914—1918 гг., послевоенное время, кризис тридцатых годов.............388
Война 1914-1918 гг..................... 388
После войны.............................392
Кризис тридцатых годов................. 397
28. Франция во Второй мировой войне . . 405
От «странной войны» до поражения.......405
Национальная революция и коллаборационизм....................... 407
«Свободная Франция» и Сопротивление ... 411
29. Освобождение и Четвертая республика (1944-1958).............................. 417
Возврат к миру..........................417
Четвертая республика и ее противники ... 421
30. Пятая республика при де Голле (1958-1969)............................... 432
Первые годы..............................432
Успех голлизма и недовольство им........439
31. Пятая республика укореняется. Постголлизм и смена политической ориентации.................................447
Годы Помпиду.............................447
Президентство Валери Жискар д’Эстена . . . 450
Приход левых..............................454
32. Перемены во Франции во второй половине XX в...............................463
Экономическое развитие...................463
Общество: разнообразие и унификация . . . 466
Другая культура...........................474
Приложения.................................477
Карты.......................................479
Генеалогии..................................498
Президенты Французской республики.........505
Таблицы и статистика........................ 507
Некоторые исторические данные............507
Демография.............................. 510
Экономика................................. 516
Хронология.................................. 520
Глоссарий...................................542
Основная библиография....................... 577
Общие работы..............................577
Древний мир...............................579
Средние века..............................581
XVI, XVII и XVIII века....................584
Революция и Империя.......................585
XIX и XX век..............................585
Географический указатель................... 588