Текст
Ф Почти сорок лет искала
награда Ивана Ивановича Ива-
нова, бывшего наводчика
76-миллиметровой полковой
пушки. За несколько дней до
Победы он был тяжело ранен и
отправлен в госпиталь. К этому
времени за плечами 24-летнего
солдата остались партизанские
рейды на Псковщине, бои за
Ленинград, освобождение Риги,
Львова, многих польских горо-
дов. После войны И. И. Иванов
работал на шахте в городе Слан-
цы Ленинградской области, по-
том стал кочегаром в детском
саду. Дедушка Ваня, как его
называют дети, здесь общий
любимец.
В Сланцах живут почти 500
однофамильцев И. И. Иванова,
однако следопыты клуба «По-
иск» сумели отыскать солдата.
Ему были вручены орден Крас-
ной Звезды и вторая медаль
«За отвагу»
ф Пионеры поздравляют
И. И. Иванова с наградой.
A'UPHOMS Т 0VO"K"°l
МЯРОДЯ-НЯД^мМЮ зяшмты!
МММ'
’ й* -
>11
• I
II
1 Щ • ™
I-О I
ф Жители села Ключи Алтай-
ского края заложили парк в
память о 458 земляках, погиб-
ших на фронтах Великой Оте-
чественной войны. В честь каж-
дого посажена березка, установ-
лена каменная плита с именем
героя. Автор мемориала — ар-
хитектор В X. Наймушин
ф Фрагмент мемориала —
«Письмо отца к сыну».
Ф Гвардейцы-танкисты дваж-
ды орденоносного полка Ленин-
градского военного округа раз-
вернули соревнование под де-
визом «Мирному труду совет-
ского народа — надежную за-
щиту!»
Фотохроника ТАСС.
2-1984
НАША ОБЛОЖКА
ВЕЛИКОЕ СРАЖЕНИЕ
ЗА МИР
Среди нелегких забот человечества
самая главная, самая неотложная се-
годня — борьба за мир. Она в равной
степени касается всех людей — неза-
висимо от их политических, рели-
гиозных и иных взглядов. Выдви-
гаемые Советским Союзом мирные
инициативы в наиболее полной мере
отвечают жизненным интересам на-
родов, именно поэтому их и поддер-
живает громадное большинство чело-
вечества.
Социализм и мир — понятия не-
разрывные. В первом же законода-
тельном акте Советского государства
провозглашено: война — величайшее
преступление против человечества.
Ленинский Декрет о мире был, есть
и будет основой основ нашей внешней
политики. Добрую волю Советского
Союза, его желание жить в мире
с другими народами и государствами
не следует считать признаком слабос-
ти. Советские Вооруженные Силы,
66-ю годовщину которых отмечает
наша страна, бдительно и надежно
стерегут великие завоевания Октяб-
ря, в полной мере осознавая свою
величайшую ответственность за судь-
бу Родины, социализма, за мирное
будущее всей планеты.
Гуманизм, самоотверженность, ве-
личие духа советских воинов особен-
но ярко проявились в годы испытаний.
Солдаты Великой Отечественной
войны сражались не во имя узких
политических или религиозных инте-
ресов, как это не раз бывало в исто-
рии. Они спасали мир от фашизма,
несли свободу народам Европы.
И сегодня наша страна хранит
верность ленинской политике мира.
В неустанной борьбе с ядерной угро-
зой, с гонкой вооружений она стре-
мится всеми силами и средствами
обеспечить безопасность на планете.
Вспомним слова Генерального Секре-
таря ЦК КПСС, Председателя Прези-
диума Верховного Совета СССР това-
рища Ю. В. Андропова: «Челове-
чество заслуживает лучшей участи,
чем жить под бременем смертонос-
ного оружия».
К осуществлению этой цели, на
обуздание гонки вооружений направ-
лены мирные инициативы КПСС и Со-
ветского правительства. К этому
устремлены действия всех ми-
ролюбивых сил Земли.
ЕЖЕМЕСЯЧНЫЙ
НАУЧНО-ПОПУЛЯРНЫЙ
АТЕИСТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ
ОРДЕНА ЛЕНИНА
ВСЕСОЮЗНОГО ОБЩЕСТВА
«ЗНАНИЕ»
Издается с сентября 19J9 года
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ
И. Ш. А Л И С К Е Р О В,
А. В. Б Е Л О В.
В. И. Г А Р А Д Ж А,
М. М. Д А Н И Л О В А,
И. И. ЖЕРНЕВСКАЯ
(ответственный секретарь),
А. С. И В А Н О В.
Н. А. КОВАЛЬСКИ И,
Э. И. Л И С А В Ц Е В,
Б. М. МАРЬЯНОВ
(зам. главного редактора),
В. П. М А С Л И Н.
С. И. НЙКИШОВ
М. П. Н О В И К О В,
И. К. П А Н T И Н,
И. Д. П А Н Ц X А В А.
В. Е. Р О Ж Н О В,
В. Ф. ТЕ НД Р ЯК О В.
В. В. Ш Е В Е Л Е В.
Художественный редактор
С. И. Мартемьянова.
Технический редактор
С. В. Сегаль.
Корректор
Р. Ю. Грошева.
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЗНАНИЕ»
© Журнал
«Наука и религия», 1984
На третьей странице
обложки: плакаты, сделанные
учащимися школы № 14 г. Не-
винномысска. Статья о ней на
5 стоанице журнала.
ПРАКТИКА: ОПЫТ, ПРОБЛЕМЫ
2 В. Коротов. К разуму и чув-
ству
5 В. 3 ы б к о в е ц, В. Шеве-
лев. Воспитание добром
10 М. Захаров. Учитель пришел
в семью
ГОРИЗОНТЫ НАУКИ
12 И. Григорьев. День великого
открытия
УНИВЕРСИТЕТ ЛЕКТОРА
16 Л. Митрохин. Беседы об
атеистическом наследии Маркса
ДУХОВНЫЙ МИР ЧЕЛОВЕКА
21 В. Малов. Письма о морали
РЕЛИГИЯ, ЦЕРКОВЬ, ВЕРУЮЩИЙ
23 А. Ш а м а р о Кержацкие тропы
26 А. С а м о с т я к. Возвращение
к истине
ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
30 Н. Гордиенко. «Крещение
Руси»: факты против легенд
33 Из «А н к е т ы-8 3»
34 Е. Парнов. Воскрешение не-
чистой силы
39 Из «А н к е т ы-8 3»
ВАШЕ ПИСЬМО ПОЛУЧИЛИ
40 Мой опыт
«БОЖЕСТВЕННЫЕ» БОЛЕЗНИ:
ПРАВДА И ВЫМЫСЕЛ
41 К. Т о к а р е в и ч, Т. Греко-
в а. Черная тень над землей
ЛИТЕРАТУРА, ИСКУССТВО
45 Эрве Базен — президент Ака-
демии Гонкуров
46 Э. Б а з е н. Отец наш, которого
больше нет на небесах
52 А. К р и С т и. Стоит только за-
хотеть
56 «Мы не рабы его — мы люди!»
В СТРАНАХ СОЦИАЛИЗМА
58 И. Малахова, В. Тимо-
феев. Дискуссия в Смоленицах
ЗА РУБЕЖОМ
60 Р. Ланда, А. Малашенко.
Ислам в Алжире вчера и сегодня
Важные, ответственные за-
дачи стоят перед советской
школой. XXVI съезд КПСС
потребовал укрепить связь
школьного обучения с
жизнью, повысить его ка-
чество, улучшить трудовое
и нравственное воспитание
школьников. О необходимос-
ти поднять уровень воспита-
тельной работы в школах шла
речь и на июньском (1983 г.)
Пленуме ЦК КПСС. Поставле-
на задача расширять идейный
кругозор учащихся вос-
питывать у каждого из них
высокие качества гражданина
социалистического общества,
активного строителя комму-
низма. Составная часть этой
задачи — формирование у
подрастающего поколения
научно-материалистического
мировоззрения твердых ате-
истических убеждений. Это-
му и посвящены материалы
рубрики «Практика: опыт,
проблемы»: рассказ замести-
теля министра просвещения
СССР В. Коротова, репортаж
наших специальных коррес-
пондентов из г. Невин-
номысска Ставропольского
края, статья кандидата фи-
лософских наук М Захарова
о воспитательной работе в
школах Крымской области.
Эти публикации, как и мно-
гие другие выступления жур-
нала, не только обобщают по-
ложительный опыт, но и убе-
дительно опровергают
измышления зарубежной
пропаганды о некоем атеис-
тическом насилии над ве-
рующими детьми в советской
школе. Буржуазная и клери-
кальная печать и радио вся-
чески муссируют вымыслы
о том, будто советская школа
нетерпима к ученикам из
семей верующих, подвер-
гают их насмешкам и униже-
ниям. Обращение к фактам
не оставляет камня на камне
от подобной клеветы. Как
правило, такие дети — пол-
ноправные члены ученичес-
кого коллектива, который ок-
ружает их доброжела-
тельным вниманием, вовле-
кает в свою многогранную
жизнь, тактично и ненавязчи-
во помогает формированию
правильного взгляда на мир.
Очевиден гуманистический
смысл духовного освобожде-
ния юного человека от рели-
гиозных иллюзий, предрас-
судков и суеверий.
Практика:
опыт,
проблемы
1ft РАЗИМ»
В. КОРСТОВ,
заместитель министра просвещения СССР
Прошло шесть лет с тех пор, как введено обязательное
десятилетнее обучение. Это факт большого политическо-
го и общественного значения. Впервые в истории нашей
страны школа вместе с ПТУ дают среднее образование
поактически всем молодым людям.
Но дать знания школьнику в объеме десяти классов —
это еще не все. Необходимо воспитать его гражданином,
человеком коммунистических идеалов. Вот почему с
каждым годом повышаются требования к школе. Не
случайно июньский (1983 г.) Пленум ЦК КПСС призвал
работников просвещения поднять уровень воспитательной
работы в школе, привести ее в соответствие с требова-
ниями сегодняшнего дня. Данная установка партии
и определяет нынешнюю работу. Она будет идти по пути
дальнейшего совершенствования прежде всего воспита-
тельной работы и трудовой подготовки школьников.
Здесь мы предполагаем решить ряд принципиальных
задач, одной из которых станет реальное соединение
обучения с производительным трудом. Вообще трудовое
воспитание для советской школы не новое дело. Суть
современного подхода в том, что дети должны видеть
плоды своего труда, ту реальную пользу, которую они
приносят.
Школа начинает этот путь отнюдь не с нуля. У нас есть
Многообразен мир
увлечений ребят.
Работая в различных
кружках, играя
и занимаясь спортом,
на уроках и в биб-
лиотеке,
дети познают мир
во всем его многообра-
зии, учатся быть
добрыми и
справедливыми,
любить труд и Родину.
Фотохроника ТАСС.
1«Н
2
№ЧУВСТВУ
интересный опыт деятельности межшкольных учебно-
производственных комбинатов трудового обучения и про-
фессиональной ориентации старшеклассников (УПК). Сей-
час практически каждая средняя школа имеет базовое
предприятие или хозяйство, которые организуют и прово-
дят производственную подготовку школьников. Ученики
не только приобретают там специальность, но и выпол-
няют производственные заказы предприятий.
Есть еще одна важная форма трудового воспитания.
В этом году отмечается 30-летие создания ученических
производственных бригад, особенно широко распростра-
ненных на селе. Родоначальниками этого движения были
Григориполисская школа Ставропольского края, ряд школ
Украины.
Есть в Истринском районе Московской области
Костровская средняя школа. Здесь ребята организовали
звенья, каждое оказывает подшефному хозяйству боль-
шую практическую помощь. Например, в постоянных
звеньях животноводов старшеклассники работают на
фермах не от случая к случаю, а круглый год. В период
уборки овощей в работу включаются учащиеся младших
классов, возглавляют их ветераны колхоза.
Трудовые отряды старшеклассников созданы и в раз-
личных отраслях промышленности. Возникло даже движе-
ние под девизом: «Отпустим наших мам в отпуск». Ребята
осваивают профессии своих родителей и на время отпуска
заменяют их на производстве.
Конечно, не следует забывать и школьные произ-
водственные мастерские. Здесь есть еще большие
резервы. В этой работе мы опираемся на опыт наших
лучших педагогов. Вот, скажем, учитель физики одной из
школ Баку Николай Николаевич Шишкин. Вместе с ребята-
ми он создал мастерские по изготовлению физических
приборов. Сегодня приборы, сделанные школьниками,
можно увидеть в десятках школ азербайджанской сто-
лицы. Такую же интересную работу ведут в своих школах
Николай Петрович Гузик из Одессы, московский учитель
биологии Борис Алексеевич Меркулов и многие другие
учителя.
В трудовом воспитании школьников есть один очень
важный момент, который нередко упускается из виду. Мы,
к сожалению, не всегда учим ребят экономически
мыслить. Дети должны не просто выполнять работу,
а делать ее аккуратно, экономно, стараться затрачивать
как можно меньше времени. Интересно поставлено
экономическое образование в ряде школ Черниговской
области. Педагоги и на уроках, и во внеклассной работе
ведут заинтересованный разговоре необходимости эконо-
мить сырье и топливо, бережно относиться к школьному
имуществу.
Я перечислил только несколько наиболее эффек-
тивных, на мой взгляд, путей соединения обучения
с производительным трудом. Возможностей у нас много,
мы будем и дальше работать в этом направлении
Вот, к примеру, часто спрашивают: почему ослаблена
3
работа по воспитанию гражданской зоелости? А ведь она
никогда и не ослаблялась. Уже поступление ребенка
в школу это выполнение гражданской обязанности —
получить образование. В школе преподаются обществове-
дение, основы советского государства и права. Воспитание
ведется на примере жизни и деятельности В. И. Ленина, на
революционных, боевых и трудовых традициях партии
и народа. Но хорошо знать свои права и обязанности — это
еще не все. Чтобы быть гражданином, эти права и обязан-
ности нужно осуществлять и выполнять.
На июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС говорилось,
что партию беспокоят запоздалое гражданское становле-
ние, иждивенчество некоторых молодых людей, их
инфантилизм. Без сомнения, здесь есть и определенный
просчет школы. У нас долгое время педагогическое
руководство и ученическое самоуправление рассматрива-
лись как антиподы, хотя еще Н. К. Крупская и А. С Мака-
ренко говорили, что противоречия здесь никакого нет.
Развитие самодеятельности детей мы должны рассматри-
вать как продолжение учительского руководства. В об-
щественно полезной деятельности, будь то учеба или труд,
краеведение или туризм, работа должна организовываться
и направляться самими детьми
Ученическое самоуправление, повышение роли пи-
онерской, комсомольской организаций — вот та основа,
на которой будет более эффективным патриотическое,
интернациональное воспитание. Нужно больше доверять
детям и больше с них спрашивать. Это и будет способство-
вать раннему становлению школьника как гражданина.
Новые задачи требуют ориентировать учителей на
современный подход к воспитанию и обучению ребят.
Предстоит многое пересмотреть в подготовке будущего
учителя. Сегодня он должен активнее выступать как
организатор детского коллектива.
Мы часто спорим о школе будущего. Я обычно говорю,
что она «сидит» на студенческой скамье. Сейчас по
инициативе ЦК ВЛКСМ, которую одобрили и поддержали,
началось движение педагогических отрядов. Студенты
идут в школы и весь год работают пионервожатыми,
руководителями различных кружков, помощниками учи-
телей, шефствуют над «трудными» подростками
Новые задачи требуют совершенствования и организа-
ции всего учебно-воспитательного процесса, сердцевиной
которого всегда было и остается формирование
марксистско-ленинского мировоззрения Из этого выте-
кает необходимость воспитания у школьников высоких
нравственных качеств, формирования научного, мате-
риалистического мировоззрения, понимания основных
закономерностей развития природы, общества.
Материалистическая позиция создается в процессе
всего школьного обучения. Но некоторые педагоги
относятся к этому бесспорному положению по-разному,
кое-кто вообще отстранился от атеистического воспита-
ния, полагая, что знания сами по себе и сделают школьни-
ка убежденным атеистом. Теория «безрелигиозного
воспитания» подкреплялась еще и доводом о том, что чем
меньше дети будут знать о религии, тем лучше.
Необходимость атеистического воспитания диктуется
прежде всего заботой о духовном здоровье наших ребят.
Важно сформировать у них правильные представления об
окружающем мире, о природе, законах общественной
жизни, свободные от религиозных иллюзий, предрассуд-
ков и суеверий.
Мы знаем, что современные верующие — это люди,
которые учились в советской школе, окончили восемь
и десять классов. Однако полученные знания не помешали
им сохранить привитую в семье веру в бога. В чем здесь
дело?
Учебные программы нацелены прежде всего на
овладение знаниями. Но убеждениями эти знания станут
только при том условии, если они будут опираться на
общественно полезную деятельность самих школьников,
на их собственный социальный опыт. Поэтому в атеистичес-
ком воспитании особенно важны активные формы работы.
Это и различные кружки, и клубы, и научные конферен-
ции, то есть те формы, где ребята сами выступают в роли
поопагандистов. Ученик должен уметь бороться за свои
взгляды. Если он не пройдет такой путь, то едва ли сможет
со знанием дела противостоять чуждым взглядам.
Атеистическое воспитание не может замыкаться
только на освещении религиоведческих вопросов или
критике религии, иначе оно станет, как сказал в свое время
В. И. Ленин, «голой атеистической проповедью». Его
необходимо увязывать с другими направлениями идейно-
воспитательной работы: нравственным, патриотическим,
интернациональным, трудовым, эстетическим. Насколько
это взаимодействие будет эффективным, зависит уже от
того, как понимают атеизм педагоги, как они сумеют орга-
низовать дело
Важнейшим условием правильного воспитания ребенка
является единство требований семьи и школы. Либо два
эти института будут действовать сообща и воспитают до-
стойного гражданина нашего общества, либо они пойдут
разными путями — тогда вырастет человек с неустой-
чивым мировоззрением, нравственностью.
Социологические исследования показали, что более
90 процентов верующих получили воспитание в семье. Как
тут не вспомнить А. С. Макаренко, который говорил, что
главные основы воспитания закладываются до пяти лет
Не знаю, все ли религиозные проповедники читают Мака-
ренко, но то, что они рекомендуют родителям начинать
религиозное воспитание детей с самых малых лет,— факт.
Причем, например, у баптистов-«инициативников» есть
особые наставления: «Библейские беседы с детьми»,
«Воспитание молодых побегов», «Евангельская семья» —
своеобразная «педагогика».
Из такой семьи в школу приходит уже маленький
верующий человек. Основы религиозного мировоззрения
в нем заложены.
Это требует от учителя большого такта, доброжела-
тельности, отзывчивости Он должен помнить о высоком
гуманизме своей профессии, заботиться о том, чтобы
создавать дружелюбное отношение к верующим детям
не допускать вокруг них атмосферы отчужденности, не-
доброжелательства, тем более — окрика, приказа,
оскорбления.
Можно привести много примеров, когда вовлечение
верующих ребят в школьные, пионерские дела приводило
к отрадным результатам. Умело работают педагоги во
многих школах Рязанской, Воронежской, Черновицкой,
Омской и других областей и республик.
Убеждая учеников, что атеизм — это не голое отрица-
ние религии, показывая его позитивную, созидательную
гуманистическую сущность, веру в человека, в его
возможности, педагог должен искать контакты с верующи-
ми родителями. Ему есть о чем поговорить с ними: их ведь
одинаково волнуют и учеба ребят, и то, как они проводят
свободное время, с кем дружат, нуждаются ли в помощи
и поддержке. Важно показать верующим родителям, что
мы не поотив, а за них, хотим, чтобы они думали о земных
делах, стремились к счастью здесь, на земле.
Мы должны шире привлекать родителей к обществен-
ной деятельности — чаще приглашать в школу, просить
помочь в каких-то делах, что-то починить, исправить.
Школа для ученика — второй дом, и родители должны это
понимать и чувствовать.
Другая линия нашей работы — педагогическое образо-
вание родителей. Вот сейчас, к примеру, в Оренбургской,
Ростовской, Горьковской областях хорошо зарекомендо-
вал себя родительский всеобуч. На Украине получили
распространение родительские университеты и лектории.
Собираемся мы опробовать и другие формы.
Июньский (1983 г.) Пленум ЦК КПСС ориентировал все
педагогические коллективы на воспитание у школьников
любви к труду, гражданской зрелости, навыков самос-
тоятельного анализа явлений. Над реализацией этих задач
мы работаем сегодня
Записал В. ЕВСЕЕВ
4
И©€ Л ИТАН ие Д©®(Р©М
Школа № 14 стоит на окраине го-
рода, на левом берегу Кубани. Про-
мышленные гиганты, которыми зна-
менит Невинномысск, в стороне, а
здесь почти сплошь одноэтажные
дома, тихие улицы. Вокруг простор-
ного и удобного здания — березы,
тополя, ивы. Выпускники, посту-
пившие после десятого класса в
летное училище, рассказывали на
вечере встречи, что, пролетая над
Невинномысском, легко узнавали
внизу родную школу — по величине
и густоте зеленого массива.
В школе есть отличный тир, в
котором обычно проходят городские
соревнования, удобный спортивный
зал, оранжерея, где растут орхидеи,
кактусы и другие экзотические расте-
ния. В школе высокий процент
успеваемости, из года в год она
занимает первые места на городских
конкурсах и соревнованиях — на-
пример, по озеленению и чистоте.
Разумеется, учителя стремятся, что-
бы дела у них по всем показателям
шли еще лучше. Но у такого ес-
тественного стремления есть доба-
вочные стимулы, характерные имен-
но для этого педагогического кол-
лектива.
Лет 15—17 назад в Ставрополь-
ский край, в Невинку [так называют
Невинномысск старожилы! со всей
страны ехали люди на строительство
химического комбината. Среди ты-
сяч новоселов была большая группа
верующих из общины свидетелей
Иеговы. Обосновались они в Рож-
дественке — когда-то пригороде,
а сейчас одном из районов Невин-
номысска. Их дети стали учиться в
школе № 14.
СЕЙЧАС ОБ ЭТОМ НЕЛОВКО
ВСПОМИНАТЬ
Д И. КУЛИЧЕНКО, бывший директор
школы № 14, теперь пенсионер, депутат
городского Совета народных депутатов:
— Помню, пригласили меня на совеща-
ние. Во время перерыва подходит кто-то
из краевого общества «Знание» и говорит:
«Обрати внимание: у вас появились свиде-
тели Иеговы. Община незарегистрирован-
ная, действует нелегально. Начинай воору-
жаться!»
«А что тут такого особенного? — поду-
мал я.— С атеистической работой мы
знакомы, лекции и беседы на антирели-
гиозные темы худо-бедно проведем...»
Все, однако, оказалось сложнее, чем
представлялось вначале. Дети из семей
верующих не вступали в пионерскую
и комсомольскую организации, не хотели
заниматься общественной работой. А что
нам делать — мы не знали; литературы об
этом вероучении почти нет Разговаривать
С верующими оказалось трудно: мы им —
В. ЗЫБКОВЕЦ, В. ШЕВЕЛЕВ,
специальные корреспонденты
журнала «Наука и религия»
одно, они нам — другое. Сейчас об этом
неловко вспоминать, но в то время между
нами как будто стояла незримая стена:
вот — они, вот — мы, они для нас чужие,
мы — для них. В результате — непонима-
ние, раздражение, резкости с обеих
сторон.
К счастью, мы довольно скоро стали
перестраиваться.
Жизнь заставила учителей отказать-
ся от упрощенного и облегченного
взгляда на атеистическое воспитание,
искать новые пути. Пройдя через
многие трудности, коллектив школы
убедился, что в этом деле недостаточ-
но одних только традиционных лек-
ций и бесед; важнейшим аргументом
в споре с религиозными убеждениями
становился весь строй школьной жиз-
ни: хорошо ли ведут педагоги свои
уроки, добры ли они к детям и дети
друг к другу, особенно к младшим
и слабым, вкусно ли кормят в школь-
ной столовой и т. д. и т. п.
С ЧЕГО НАЧИНАЕТСЯ
ВЗАИМОПОНИМАНИЕ
3. В. БУБЕНЦОВА, преподаватель физи-
ки:
— Мы стремимся, чтобы в школе всем
детям было хорошо. Добрые, уважи-
тельные отношения рождают у детей
любовь к друзьям, педагогам, землякам,
к Родине. Ребенок из верующей семьи,
ощутив себя полноправным членом кол-
лектива, радуется вместе со всеми его
успехам и огорчается его неудачами; он
азартно отстаивает честь спортивной
команды класса, чувствует надежное пле-
чо товарища в туристическом походе или
в трудовом лагере и подставляет свое;
может быть сам того не замечая, он
постепенно отходит от тех догм, которые
внушает ему религиозная община. В по-
следнее время дети из верующих семей
заметно изменили свое отношение к об-
щественной работе: помогают оформлять
учебные кабинеты, выступают в концертах
художественной самодеятельности.
Беды,никто никогда не ждет — она
всегда приходит неожиданно. После
купания в холодной сентябрьской
Кубани в семье Шпаков заболел
младший сын Богдан. Надеясь на во-
лю божью, к врачам обратились не
сразу. Богдан потерял подвижность.
Остеомиелит — поставили диагноз
специалисты. Классный руководитель
7-го класса А. И. Марченко навещала
своего ученика, а когда увидела, что
болезнь затягивается, обратилась к
коллегам. Математик П. П. Мирошни-
ченко, физик 3. В. Бубенцова, химик
А. Н. Харченко стали регулярно при-
ходить к Богдану домой. А. И. Мар-
ченко занималась с ним литературой
и русским языком. Мальчик учился
старательно. На школьных уроках
учителя нередко ставили его в при-
мер:
— А вот Богдан для этой задачи
нашел более интересное решение...
И сочинение по «Войне и миру»
написал очень хорошо!
Вера в бога не позволяла родите-
лям мальчика держать дома телеви-
зор. Педагоги убедили их купить
и телевизор, и магнитофон, и
радиоприемник — все это помогало
Богдану в учебе. Кстати, дом Шпаков
стал, пожалуй, первым из принадле-
жащих членам общины, в котором
появился телевизор. Сейчас таких
домов немало
И вот наступил день, которого
ждали все: Богдан получил аттестат об
окончании средней школы. К Шпакам
пришли директор школы, учителя,
одноклассники. Богдан в это время
уже мог сидеть и даже немного
передвигаться на костылях. Когда
директор вручил ему документ об
образовании, у многих повлажнели
глаза Родители Богдана от всей души
благодарили педагогов, тех самых,
кого они еще совсем недавно называ-
ли слугами Сатаны.
У этой истории есть одно важное
продолжение: прошло некоторое
время, и средний сын Шпаков пошел
служить в армию.
Взаимоотношения школы и семьи,
в которой родители верят в бога,
всегда складываются сложно. Вольно
или невольно получается, что школа
учит ребенка одному, а родители —
другому. Папа и мама объясняют
устройство мира примерно в таком
Духе:
«Если кто-нибудь скажет тебе,
что не верит в бога, спроси его: «А
кто построил этот дом?» — «Какой-
то человек».— «Значит, дом не мо-
жет возникнуть сам?» А потом по-
кажи ему цветок и спроси: «Ведь
его кто-то создал?» — «Да».— «Че-
ловек?» — «Нет».— «А кто?»
В школе это же объясняют совсем
по-другому, стараются выявить зако-
номерности развития природы и об-
щества. Объяснения ребенок полу-
чает от педагога, которого он тоже
любит и уважает. Днем он носит
октябрятскую звездочку, а вечером
ему говорят, что носить ее — грех.
И по дороге домой он снимает
звездочку и прячет в карман. К сожа-
лению, такая раздвоенность школьни-
ка порой усугубляется недоброжела-
тельством семьи и школы, нежела-
нием и неумением понять друг друга.
5
Учителя обязаны учитывать обсто-
ятельства подобного рода, должны
стараться уберечь ребенка из ве-
рующей семьи от душевных травм.
Он любит и уважает своих родите-
лей — это хорошо и естественно.
И школа стремится укрепить нор-
мальное человеческое чувство, не
обостряет разногласия с родителями
своего питомца. В свою очередь, если
верующие родители видят, что детей
в школе учат хорошему, что им там
интересно, если они знают, что их
собственный вклад в воспитание детей
и помощь школе будет оцениваться
доброжелательно и справедли-
во, почва для настороженности, вза-
имных упреков, конфликтов исчезает;
даже самые строгие и твердые в ве-
роучении «поворачиваются» к школе.
Сравнительно недавно у одной
шестиклассницы из семьи верующих
тяжело заболела мать и какое-то
время не могла работать Школа
постаралась помочь этой семье (поль-
зуясь для этого фондами всеобуча).
Женщина выздоровела, стала рабо-
тать и сама сейчас активно помогает
школе.
Примеров такого рода можно при-
вести немало.
В кабинете директора школы
В. Л. Учаевой нам случилось услышать
разговор. Классный руководитель од-
ного из старших классов говорила
Валентине Леонидовне:
— Платьишко у нее совсем старое,
туфли поизносились.
— Будем ей помогать.
Речь шла о девушке из верующей
семьи. Живет она с отцом и мачехой,
которая к ней относится плохо. Учи-
теля встречались с родителями, ка-
залось — все наладилось в доме. И
вот опять ссоры. Недавно приходил в
школу отец девушки. Он признался,
что ему трудно что-то поправить
в своей семье. И тут же посетовал на
то, что дочь его в бога верит слабо.
«Она еще не ваша, но уже и не наша,
не признает веру».
Между тем девушка хорошая, тру-
долюбивая, учится прилежно. И очень
важно, что школа сейчас, в трудную
для нее минуту оказывает ей и мате-
риальную и моральную помощь.
Мы побывали в семьях верующих,
беседовали с Марией Николаевной
Шатковской, с Марией Ивановной
Король (отцы семейств были на рабо-
те). В недалеком прошлом, вероятно,
никакого разговора не получилось бы,
сейчас нас встретили спокойно и дру-
желюбно. Говорили о жизни, о здо-
ровье детей, об их воспитании, о том,
как они учатся. Спрашивали: «Есть ли
какие претензии к школе?» Нам отве-
чали: «Претензий нет. Учителя хоро-
шо заботятся о наших детях — спаси-
бо им!»
Нам не показалось, что ответ
продиктован одной лишь вежли-
востью. Не сразу наладились отноше-
ния между семьями верующих и шко-
лой. Но — наладились. Сегодня, на-
пример, почти все ученики с первого
по восьмой класс посещают группы
продленного дня — значит родители
доверяют школе; родительские соб-
рания проходят в деловой обстановке,
без ссор и обид — значит есть вза-
имопонимание между родителями
и педагогами.
Кстати, на этих собраниях школа не
забывает поблагодарить тех родите-
лей, которые ей хорошо помо-
гают. Среди них есть и такие, о ком
лет пятнадцать назад говорили как
о чужих: «они». И в школе, и на
предприятиях города за хорошую
работу верующих нередко отмечают
благодарностями, грамотами, преми-
ями. А как радуются этому дети, как
гордятся наградами своих пап и мам.
Шестиклассница Люда Куйбеда по-
казывала своим товарищам и учите-
лям напечатанный в местной газете
очерк о ее маме — хорошей работни-
це. Во всех классах ребята (среди них
есть дети из верующих семей) с охо-
той и радостью писали сочинение на
тему «Моя мама».
Володя Панасюк, 4-й класс: «Я очень
люблю маму. Она добрая и строгая. Мама
работает на совесть. Маму награждали
грамотами и денежной премией».
Юра Сурмачевский, 4-й класс: «Моя ма-
ма труженица. Она работает штукатуром-
маляром. У мамы есть грамоты за хоро-
шую работу. Мама хорошая хозяйка.
Я очень люблю свою маму и горжусь ею.
Вот какая у меня мама!»
Виктория Кикто, 6-й класс: «Мама отно-
сится к нам с лаской. Она учит нас
доброте».
Светлана Алифанова, 6-й класс: «Моя
мама работает инженером домоуправле-
нии. Я часто бываю у моей мамы на работе
и вижу, как она работает. К ней приходят
много жильцов со своими бедами: у одних
кран течет, у других труба лопнет, и всем
мама старается помочь».
ДАВАЙТЕ ПОДУМАЕМ...
В. А. ОСАДЧАЯ, заведующая учебной
частью, преподаватель биологии:
— Можно заметить, что верующие дети
в старших классах становятся активнее,
когда на уроках биологии или физики
заходит речь о сложных, спорных научных
проблемах — ну, скажем, о происхожде-
нии жизни на Земле или о бесконечности
Вселенной. В таких случаях верующие
говорят: «Видите, даже учителю трудно
объяснить, он это и Сам признает. А ведь
все становится ясно и просто, если согла-
ситься с тем, что мир создан богом...» Мы
это учитываем, стараемся показать: вера
в бога мало что объясняет в реальных
противоречиях жизни. Помню, в 6-м классе
на уроке, посвященном болезнетворным
бактериям, я рассказывала о мерах пред-
упреждения заболеваний, о правилах ги-
гиены. Одна девочка мне говорит: «Все
болезни от бога, он наказывает ими тех, на
кого прогневался». Я ей: «Ты, наверное,
знаешь, как легко заражаются многие
люди возле так называемых святых источ-
ников, целуя икону и т. д. За что же бог
наказывает людей, которые в него верят?»
Она: «Значит, бог наказывает их за то, что
они раньше провинились». Я: «Так можно
спорить очень долго. Но ведь наука, а не
бог, нашла спасение от многих страшных
болезней, которые раньше считались неиз-
лечимыми,— чума, холера, оспа...»
В 1-м классе «А» идет серьезная
и напряженная работа. Учительница
Однороб спрашивает:
— Что лежит у меня на столе?
— Тыква.
— А почему она такая большая?
— О ней заботились люди: вовре-
мя посадили, обильно поливали.
— А еще почему?
— Опыт и наука помогли вывести
хороший сорт.
Простые эти вопросы и ответы
пройдут, вероятно, незамеченными,
а все-таки как-то отзовутся в созна-
нии, заложат привычку всегда и всюду
отыскивать естественную причину
любого явления.
— А теперь давайте подумаем,
какие мы знаем загадки про овощи
и фрукты?
И сыплется ворох ответов, о деде-
луке и горнице-огурце. Правда, учи-
тельнице надо быть всегда начеку,
потому что Слава вдруг выкрикивает:
«Висит груша — нельзя скушать».
Елена Михайловна смеется:
— Подумайте, ребята, о чем эта
загадка?
— Она не о фруктах, она о лампоч-
ке!
Здесь надо задержаться и помочь
первоклассникам освоиться с на-
чальными представлениями о том, что
такое классификация, род, вид и т. д.
Мы побывали на многих уроках
и каждый раз замечали стремле-
ние педагогов—и в младших, и в
старших классах — научить детей ду-
мать, показать им, какое это увлека-
тельное занятие — сравнивать, обоб-
щать, искать причину и следствие.
Во 2-м «А» учительница Ольга
Григорьевна Извекова просит учени-
ков определить, какое время года
изображено на картинке.
— Здесь лето.
— А почему?
Все тянут руки:
— Небо голубое.
— Цветов много.
— Дети одеты по-летнему.
— Солнце ярко светит.
Ольга Григорьевна вздыхает;
— Но тут не нарисовано солнце.
Класс молчит.
— А почему вам все-таки кажется
что солнце ярко светит?.. Думайте.
Света вскидывает руку:
— У деревьев густая тень!
Ольга Григорьевна сияет
— Верно, Света! Молодец. Умница.
А вот урок литературы в 7-м «Б»
(его ведет директор школы), посвя-
щенный внеклассному чтению, речь
идет о «Двух капитанах» В. Каверина.
Валентина Леонидовна спрашивает:
— Почему повесть называется
«Два капитана»?
Отвечает Виктор:
— Оба ее героя— капитаны: один
6
Первоклассница Марина Зинченко дает
последний звонок.
водит корабли по морю, а другой —
самолеты по небу.
Наташа не согласна:
— Не только в этом дело! Татари-
нов и Григорьев похожи друг на
друга — и характером и судьбой.
По школьной программе класс
сейчас «проходит» «Капитанскую до-
чку» А. С. Пушкина И учительница
задает вопрос посложнее:
— Есть ли сходство между повестя-
ми Пушкина и Каверина?
— Конечно! И там и там в названии
употребляется слово «капитан».
— Это внешнее сходство. Может
быть, есть что-то более существен-
ное?
— Есть. Петр Гринев и Саня Гри-
горьев хоть и жили в разное время, но
между собой похожи.
— Чем?
— Они не умеют врать, ненавидят
подлость, берегут свою честь, верны
: дружбе и в любви...
В любой школе учителя стараются
привить своим ученикам культуру
мышления, развить умение видеть
суть предмета, находить всему причи-
ну. Обучение этим навыкам неизмен-
но становится фактором атеистичес-
кого воспитания. Человек, умеющий
анализировать явления, смотреть на
вещи без предвзятости и предубеж-
дения, отстаивать свое мнение, вряд
ли станет бездумно и послушно сле-
довать религиозным догмам.
СЛАВА ХЛЕБУ НА СТОЛЕ!
В. П. ПОТЕШКИНА, организатор внек-
лассной и внешкольной работы:
— Летом наши ученики работают в тру-
довых лагерях В прежние годы некоторые
верующие отказывались посылать туда
своих детей. В последнее время таких
отказов меньше. Родители повернулись
лицом к школе А дети не хотят подвести
класс — это чувство становится важным
фактором. Когда объявляется соревнова-
ние— кто больше соберет металлолома
или быстрее уберет картофель с поля,—
тут религиозные запреты на общественную
работу действуют слабо. Подводя в конце
прошлого года итоги работы в трудовом
лагере, мы 65 ребят (в том числе и ве-
рующих) наградили подпиской на комсо-
мольские издания.
В. И. БОНДАРЕНКО, преподаватель
физкультуры, классный руководитель 9-го
класса:
— Дети из верующих семей, как прави-
ло, трудолюбивы. Когда совхоз попросил
школу помочь на стрижке овец, Анатолий
Шатковский вызвался добровольно, рабо-
тал отлично, был отмечен грамотой,
бесплатной подпиской на комсомольскую
газету В свою очередь его родители тоже
доброжелательно относятся к школе. Отец
Анатолия сделал наглядные пособия.
Семиклассница Галя Касьян проводит
обзор журнала «Наука и религия».
7
разъясняющие правила дорожного дви
жения. Все родители помогают школе
делать ремонт.
«Слава миру на земле, слава хлебу
на столе!» — такой лозунг висел в 5-м
«В» над доской. Здесь шел классный
час, посвященный труду хлеборобов.
Пятиклассники читали стихи, пели
песни. Школьный библиотекарь
рассказывала о книгах на эту тему.
А в заключение была показана заме-
чательная вкусная выставка — в ней
принял участие весь класс: кто сам,
а кто с помощью мамы или бабушки
испек пироги, коржики, булки...
Выставка также показала, что можно
приготовить из черствого хлеба.
Классный час в 5-м «В» помогал
увидеть, сколько пота, умения, стара-
ния требуется, чтобы положить на
стол кусок душистого, сытного хлеба.
Ребята с презрением говорили о тех,
кто может бросить кусок на землю
(«это все равно, что обидеть ребен-
ка»), кто постоянно покупает хлеба
больше, чем надо.
Учительница В. П Бабиенко просит:
— Пусть поднимут руку те, у кого
папа, мама, родственники, друзья
помогали выращивать и готовить хлеб.
И пятиклассники тянут руки-
— У меня дядя тракторист.
— Моя мама работает в пекарне
— Брат—он сейчас в десятом —
летом работал в колхозе...
Нам сказали, что в этом классе
несколько детей из семей верующих.
Но угадать, кто они, невозможно,
у всех оживленные лица, все напере-
бой тянут руки, заинтересованно
отвечают на вопросы, читают стихи,
поют песни. Сейчас в классе все
заодно — ив чувстве признательнос-
ти к тем, кто выращивает хлеб,
и в презрении к тем, кто не уважает их
труд. Как много значит чувство об-
щности!
«Без труда нет добра» — с по-
мощью старой пословицы учительни-
ца обращает внимание учеников на то,
что слово «добро» имеет два значе-
ния: материальные блага и нравствен-
ная категория.
В школе № 14 мы не раз вспомйна-
В школьной столовой.
ли об открытии, которое некогда
сделал для себя Том Сойер: есть труд
из-под палки и есть труд для удо-
вольствия — между ними больше
различия, чем сходства. В течение
нескольких дней мы приходили в шко-
лу рано утром и уходили вечером.
И постоянно видели ребят, которые
убирали опавшие с деревьев листья,
высаживали рассаду в оранжерее.
Существенно, что все они делали
свою работу весело, не видно озабо-
ченных лиц, не было подгоняющих
учителей, чаще всего они рабо гали
вместе с ребятами.
Вероятно, умение не на словах, а на
деле увлечь трудом, научить трудить-
ся с радостью и является основой
системы трудового воспитания, кото-
рая существует в школе. Начинается
она с умело организованного урока,
когда дети работают напояженно, но
и с удовольствием. Кроме того, про-
думанная последовательность встреч
и экскурсий помогает школьникам
получить правильное представление
о трудовых профессиях. В первом
классе дети знакомятся с работой
почты, во втором — пошивочного
ателье, в третьем — стройки, а в чет-
вертом — типографии; за годы об-
учения они получают представление
о профессии шофера, продавца, стро-
ительного рабочего, парикмахера и
т. д.
В Невинномысске мы имели воз-
можность прочитать рукописный
сборник «Слушаться великого учите-
ля», который пользуется популяр-
ностью среди свидетелей Иеговы.
Анонимный автор напоминает, что
Иисус Христос работал в плотницкой
мастерской, он посылает благослове-
ние труду и всем, кто трудится.
Свидетели Иеговы высоко ставят уме-
ние и желание трудиться; они сами,
как правило, добросовестные труже-
ники и прививают любовь к труду
своим детям.
Учителя школы № 14 правильно
поступают, подчеркивая, что здесь
у атеистов и верующих общие цен-
ностные ориентиры, что в этом вопро-
се они союзники и единомышленники.
Такой подход'способствует укрепле-
нию единства советских людей —
верующих и неверующих, оздоров-
ляет обстановку в школе: заметно, что
в последнее время дети верующих
все больше стараются помочь школе,
активно участвуют в сборе железного
лома, убирают пришкольный участок
и школьное здание, летом отлично
работают на сельскохозяйственных
работах, охотно и умело помогают
оборудовать школьные кабинеты, хо-
тя, с точки зрения религиозной дог-
матики, все это грех.
ПУСТЬ КОСУЛИ НЕ БОЯТСЯ
Коридор на третьем этаже перехо-
дит в просторный холл. На стенах —
стенды, за стеклами которых разме-
щены фотографии и письма,
рассказывающие о жизни и подвигах
советских воинов, отстоявших в тя-
желых боях свободу и независимость
нашей Родины Особое место в
школьном музее боевой славы отве-
дено солдатам и командирам частей,
освободивших Ставропольский край
и город Невинномысск.
Рассматривая стенды музея, много-
численные альбомы, видишь, как
много успел сделать поисковый клуб
«Гренада», которым несколько лет
руководит преподаватель литературы
А. И Марченко Много труда, энту-
зиазма, творчества вложили дети:
искали ветеранов Великой Оте-
чественной и гражданской, записыва-
ли их воспоминания, собирали доку-
менты. Со многими ветеранами у
школьников завязалась переписка, не-
которые были гостями школы. Су-
щественно, что в работе «Гренады»
сначала неохотно, а затем все больше
стали принимать участие и дети из
семей верующих.
Присутствовали мы и на «выезд-
ном» заседании клуба «Юный ма-
тематик». Ребята из 8-го «Б» при-
шли к четвероклассникам и показали
большую и интересную программу:
они рассказали о значении числа
в жизни наших предков, о почитании
некоторых чисел, о «числовых» суеве-
риях, о религиозных предсказаниях
4-й класс. Санитарный патруль
8
гибели мира в связи с приближением
«круглых» дат.
Светлана Маковская показала, что
простые арифметические расчеты по-
зволяют увидеть: в Библии всемирный
потоп и спасение Ноя описаны неправ-
доподобно. Она считала так. Размеры
ковчега, указанные в Библии: длина —
300 локтей, ширина—150 локтей,
высота — 30 локтей. Мера длины «ло-
коть» примерно равна 50 сантимет-
рам.
— Получается,— объясняла Света,—
что общая площадь всех трех ярусов
ковчега около 12 тысяч квадратных мет-
ров. Согласно данным науки, в то время,
о котором идет речь, на нашей планете
обитало уже более полутора миллионов
видов животных. Таким образом, Ной
должен был разместить в ковчеге более
трех миллионов пассажиров (каждого вида
по паре). Значит, на каждого животного
приходилось 40 квадратных сантиметров,
такую площадь занимают два спичечных
коробка.
Потом были веселые соревнования.
Например, кто быстрее всех решит
такую задачу: одно яйцо варится
4 минуты, сколько нужно времени,
чтобы сварить 6 яиц? Один мальчик
вскочил и ко всеобщему веселью
выпалил: «Двадцать четыре!»
Заседание проходило в кабинете
математики, на стенах были разве-
шаны изречения о мудрости и силе
этой науки, веселые картинки. Одна
нам особенно понравилась. На полян-
ке в тропическом лесу, под пальмой
сидит, опираясь на руки и подняв
ноги, молодой худощавый папуас.
Другой, пожилой и толстый, глубо-
комысленно считает, сколько пальцев
на ногах у молодого...
За столом преподавателя внешне
спокойно сидела учительница матема-
тики Г. Б. Тришкина. Ее присутствие
было почти незаметно. Лишь иногда
она кивала или покачивала головой,
одобряя или укоряя того или иного
ученика
Недавно школа провела конкурс на
лучший плакат, посвященный охране
природы. Учителя объяснили задачу:
постарайтесь нарисовать так, чтобы
плакат убедил, тронул, на самом деле
помог сберечь природу, которая
остро нуждается в нашей защите.
Призыв был услышан. Ученики всех
классов показали, как близко к сердцу
принимают они судьбу родной при-
роды, как остро переживают ее беды.
Плакаты (некоторые мы печатаем
на обложке этого номера) обнаружи-
ли недюжинные способности малень-
ких художников, их умение трогать
сердца зрителей, гово'рить с ними
серьезно, гражданственно.
Читатели, наверное, обратят внима-
ние на рисунок, где охотничье ружье
переброшено через глубокое
ущелье. По этому необычному мосту
спокойно и неторопливо идут косули,
а рядом написано: «Спасибо!» — сло-
во, которое и эти косули, и с ними вся
природа хотели бы говорить челове-
ку.
Ученики 8-го класса Во'лодя Куйбеда
и Александр Бойко готовятся к городской
выставке технического творчества.
В гостях у ребят — участница красно-
донской подпольной организации «Моло-
дая гвардия» Ольга Иванцова.
Фото И. С у ппе с
...Есть немало проблем, которые
требуют, прежде всего от нас, особого
вниманнг Первой из них является дальней
шее улучшение политического, идейного
воспитания школьников. В наших учебных
планах немало дисциплин, спо-
собствующих формированию осознанного
миропонимания. Большинство школьников
овладевает теми истинами, которые изла-
гаются там. Но более высокая степень
познания, формирование на этой базе
фундамента марксистско-ленинской иде-
ологии, достигается не всегда и не в по-
лной мере. Вместе с тем от молодого
человека в 17—18 лет этого можно требо-
вать.
Из выступления министра просвещения СССР
М. А. Прокофьева на июньском (1983 г.)
Пленуме ЦК КПСС
9
Еще один плакат: мальчишеская
рогатка, безжалостно преследующая
птиц, по воле маленького художника
повешена на ветку, а в ней удобно
разместилось гнездо с птенцами. Под
рисунком полные детского гнева и
страсти слова: «Страшнее рогатки
оружия нет».
В этом конкурсе приняли участие
многие дети из семей верующих,
трудно было остаться в стороне от
полезного, благородного, да к тому
же и увлекательного дела.
•ГОРОД — РЯДОМ
В. А. МАЛЫШЕВА — директор Дома
культуры «Спутник»
— Когда мы проводим праздник улицы,
то, как правило, каждая семья участвует
в нем: кто в концерте, кто в выставке
рукоделий, кто в хозяйственных конкурсах.
Обычно мы с помощью ребятишек из
школы № 14 разносим по домам пригла-
шения. и приходят почти все жители
нашего района.
В той атеистической работе, кото-
рую ведет школа, она постоянно
чувствует поддержку города. Без
этого было бы трудно.
Весной прошлого года Невин-
номысск отмечал день 8 Марта шире
и торжественнее, чем обычно,— как
городской Праздник Матери. В его
рамках (с 1 по 8 марта) проходили
фестиваль фильмов, посвященных
женщине-матери, встречи молодежи
с матерями, которые удачно соче-
тают воспитание многих детей с до-
блестным трудом на производстве,
розыгрыш кубка города по волейболу
среди женщин, спортивный праздник
«Для вас, мамы!».
Афиши и пригласительные билеты
содержали обращение: «Не забудьте
прийти в дом к матери, сделать ей
приятный подарок, отправить телег-
рамму, поздравительную открытку».
Через полгода прошел второй
праздник советской семьи под деви-
зом: «Крепкая семья — крепкая дер-
жава» И он был содержательным
и веселым. На асфальтовых площад-
ках возле школ проходили конкурсы
детских рисунков, в общежитии кам-
вольно-прядильной фабрики — шу-
точные соревнования: мужья готови-
ли завтраки, а жены показывали, как
они разбираются в электротехнике; на
стадионе соревновались семьи под
девизом: «Папа, мама, я — спортив-
ная семья». Можно сказать с уверен-
ностью сама идея проведения такого
праздника — плодотворна. Он по-
казывает, как важно каждому иметь
крепкую, дружную семью, утвержда-
ет высокую ценность любви, вернос-
ти, женственности, материнства.
Невдалеке от школы расположено
небольшое здание Дома культуры
«Спутник». Сюда приходят в кино, на
занятия в кружки художественной
самодеятельности жители ближайших
улиц: учащиеся школы № 14 и их
старшие сестры и братья, родители,
дедушки и бабушки. В последнее
время все чаще и чаще заглядывают и
члены религиозной общины свидете-
лей Иеговы. Теперь далеко не все
отказываются принять участие в
празднике улицы; в конкурсе на
лучшую хозяйку или мастерицу.
Верующие утверждают мир за
пределами их общины плох, жесток,
безнравствен — поэтому мы его от-
вергаем. Ну а если оказывается, что
он не так плох? Если всем видно, что
он становится лучше, способен осу-
ществить те нравственные принципы,
которые, по мнению верующих, не-
возможны без веры в бога? Ясно, что
это ослабляет авторитет и влияние
религиозной общины и ее лидеров.
СДЕЛАТЬ ПРЕДСТОИТ МНОГО
«Сообщаем, что ваши выпускники Си-
вульские Иван и Ярослав с первого дня
службы в рядах Вооруженных Сил СССР
старательно и настойчиво овладевают во-
енной специальностью, добросовестно от-
носятся к исполнению служебных обязан-
ностей, показывают пример выполнения
требований военной присяги и вашего
наказа с гордостью нести звание Советско-
го солдата...
Командование части благодарит вас за
хорошее их воспитание и желает вам
крепкого здоровья и успехов в вашем
труде.
Командир войсковой части Ю. Д ь я к о в».
В. И. БОНДАРЕНКО:
— Обстановка у нас в школе хорошая,
противоречия сглаживаются. А все-таки
рецидивы былой напряженности
бывают. Как-то весной во время сбора
пионеры стали уговаривать мальчика из
семьи верующих взять в руки отрядный
флажок. А ои отказывался. Когда возник
этот спор, меня не было в классе. Придя,
увидела, что всеочень взволнованы. Потом
мы тщательно выяснили, что произошло
и почему. В результате вместе с ребятами
пришли к выводу, что больше всех виноват
тот мальчик, который заставлял другого
взять флажок против его желания. Надо
уважать взгляды другого, разъяснять, уго-
варивать, а не заставлять силой. Но и тому,
кто отказывался, объяснили, что он неправ:
нельзя было бросать флажок на пол,
нельзя так относиться к чужим святыням
Оба мальчика признали свою вину и боль-
ше ничего подобного не случалось...
Мы сознательно решили в заключе-
ние нашей корреспонденции привести
свидетельство явных успехов школы
и показатель того, что успокаиваться
рано. Впрочем, в беседах с учителями
школы № 14 мы не замечали самоус-
покоенности. Напротив, все говорили,
что сделаны только первые шаги.
Отрадно, что направление выбрано
верно. Учительский коллектив зани-
мается атеистическим воспитанием
серьезно и целеустремленно. Четко
соблюдая советские законы, уважая
чувства верующих, учителя самим
характером школьной жизни — во
всех ее проявлениях — доказывают и
утверждают преимущество атеисти-
ческих позиций, атеистическЬм'
нравственности, атеистического обра-
за жизни.
УЧИТЕЛЬ
ПРИШЕЛ
СЕМЬЮ
М. ЗАХАРОВ,
доцент Симферопольского
государственного университета
имени М. В. Фрунзе
ОДНО из исследований, проведенных
на Украине, показало, что из 1194 ве-
рующих и бывших верующих 82,7 про-
цента пришли к вере в результате
религиозного воспитания в семье.
Примерно такие же цифры — 80 —
90 процентов — дают и другие иссле-
дования. Поэтому очевиден вывод:
атеистическое воспитание школьни-
ков необходимо проводить в тесном
взаимодействии с мировоззренчес-
ким образованием родителей, осо-
бенно если они верующие.
Каждому, кто начинает такую рабо-
ту, нужно знать, что верующие роди-
тели по-разному относятся к воспита-
нию детей в религиозном духе. Это
зависит от их образовательного уров-
ня, общей культуры, положения в об-
ществе и особенно от степени рели-
гиозности.
Одни, считая смыслом своей жизни
служение богу и церкви, постоянно
водят детей на молитвенные собра-
ния, привлекают к участию в богослу-
жениях и т. д. Дома заставляют детей
читать Библию, молиться, «выполнять
все предписания и правила поведения
юного христианина».
Другие сами не проявляют настой-
чивости в обучении детей религии, но
ссылаются на требования единовер-
цев и руководителей общин: мол,
этого требуют «братья и сестры».
Такие родители не добиваются от
детей строгого соблюдения религи-
озных обрядов, но хотят, ч>обы они
воспринимали «нравственную силу»
религии. Они идут порой и на компро-
мисс со школой: «Можешь вступить
в пионеры или в комсомол, но бога не
забывай, дома отмаливай грехи».
Третьи понимают, что их рели-
гиозные взгляды не соответствуют ду-
ху времени и детям не нужны.
И еще. Те, кто ведет индивидуаль-
ную работу, должны помнить, что
родители, воспитывающие ребенка
10
в «слове божьем», искренне верят,
что этим они спасают свое дитя от
греха, готовят его к вечной жизни.
...Учительница одной из средних
школ города Евпатории рассказывала:
«Я впервые пришла в семью своей
верующей ученицы и, как и ожидала,
встретила со стороны родителей на-
стороженное отношение. Но вскоре
за чаем с матерью девочки завязалась
доверительная беседа о детях, школе,
учебе Со многим мать соглашалась.
Мне показалось, что между нами
установилось взаимное доверие. И я
перешла к разговору, который счита-
ла главным. Начала говорить, что
девочка слабо учится потому, что
много времени отдает молитве, чте-
нию Библии. Мать умолкла. Я попыта-
лась продолжить с ней разговор но
тщетно. Я поняла, что утеряла контакт
с ней. Двери этого дома передо мной
закрылись... Прошло много времени,
прежде чем мне удалось убедить
мать моей ученицы, что я не враг ни
ей, ни ее дочери, вернуть доброжела-
тельное ко мне отношение».
Случай показательный. Прямая, а
порой (случается и такое) грубая
критика религии в лучшем случае не
доходит до родителей, а в худшем —
озлобляет и настраивает против чело-
века, пришедшего «учить жить» того,
кто уверен, что живет правильно.
В беседах с такими родителями
необходимо прежде всего показывать
ту реальную заботу, которую прояв-
ляют Советское государство, Комму-
нистическая партия и весь советский
народ о детях вообще, рассказывать
о возрастных и психических особен-
ностях детей, их стремлениях и жела-
ниях, об их будущем. Доброту и
искреннюю обеспокоенность за судь-
бу ребенка — вот что должен про-
явить тот, кто ведет разговор о воспи-
тании в семье верующих
Легче и спокойнее протекают бе-
седы с родителями, которые сомне-
ваются, правильно ли они поступают,
воспитывая своих детей в религиоз-
ном духе. Контакт с такой семьей
устанавливается достаточно легко.
Эти родители могут понять, что в ре-
зультате религиозного воспитания
в семье и атеистического образования
в школе у детей возникав г раздвоен-
ность, мучительный разлад психики,
они мечутся между семьей и школой,
а иногда обманывают и родителей
и педагогов. Обычно доверительного
разговора, искреннего участия учите-
ля в судьбе ребенка бывает достаточ-
но, чтобы родители еще и еще раз
подумали о последствиях воспитания
детей в религиозном духе.
Директор джанкойской средней
школы № 3, опытный пропагандист
атеизма Н. Н. Пономарева при первых
встречах с семьей Земчик из общины
свидетелей Иеговы и не пыталась
вести с ними разговор о вере или
неверии Они беседовали о жизни
вообще, о событиях в стране и за
рубежом Нина Николаевна приноси-
ла с собой свежие газеты и журналы,
книги, иногда подбирая их по опреде-
ленной теме.
Эти беседы произвели большое
впечатление на родителей, заставили
их по-новому взглянуть на нашу шко-
лу, на систему обучения и воспитания.
Настойчиво и терпеливо помогала
педагог разбираться в явлениях окру-
жающей действительности, рас-
сказывала о смысле и сути советского
образа жизни.
Пономарева стала в семье Земчик
дорогим гостем, другом.
Прошло несколько месяцев, и вот
пятиклассник Петя Земчик вместе со
всеми впервые в жизни пошел в кино.
Потом был первый для него пи-
онерский сбор, о нем сын и его
учитель интересно и живо рассказали
дома.
А разговоры о жизни, школе, детях,
о кинофильмах и интересных сборах
продолжались. Теперь Петины роди-
тели ‘вето засыпали педагога вопро-
сами, которые готовили специально,
ожидая ее прихода. В конце концов
возникла беседа и о религии вообще,
и об иеговизме — родители мальчика
все чаще стали задумываться над
словами Н. Н. Пономаревой, сопостав-
лять их с тем, что доводилось им
услышать на собраниях общины. Их
отношение к воспитанию сына посте-
пенно менялось. Все реже и реже
брали они его с собой на молитвенные
собрания. Мальчик стал пионером,
начал участвовать в общественной
жизни класса, посещать исторический
кружок, много читать.
На родительском собрании одной
из школ Евпатории обсуждался воп-
рос о воспитании детей в семье. На
верующих родителей большое впе-
чатление произвела озабоченность
судьбами детей, которая звучала в
выступлениях педагогов. Верующие
увидели, что главные принципы со-
ветской школы осуществляются не на
словах, а в конкретной практической
жизни
После собрания к директору школы
подошел мужчина. Смущаясь и ро-
бея, он сказал, что состоит в общине
адвентистов седьмого дня, что у него
пятеро детей. «Дети подрастают,—
говорил мужчина,— растут и заботы,
каждому нужны школьные принад-
лежности, одежда, а купить не на
что». Познакомившись ближе с
семьей Ивана Антоновича и Екате-
рины Степановны П. и увидев, что они
испытывают материальные трудности,
директор школы обратилась в горис-
полком с просьбой о помощи.
Четырех детей определили в школу-
интернат на полное государственное
обеспечение. Такого супруги не ожи-
дали. Ведь в общине их учили друго-
му: чем труднее человеку живется,
тем больше он должен молиться.
Только бог может помочь, а людям-
де, не до вас. Но помогли-то как раз
люди, причем неверующие. Это про-
извело такое сильное впечатление на
супругов, что заколебались их рели-
гиозные убеждения. Впервые Иван
Антонович взял в руки не Библию,
а светскую книгу. В канун праздника
Великого Октября родители были
приглашены на торжественное го-
родское собрание. Праздничность,
веселье, жизнерадостность обстанов-
ки вызвали глубокие переживания,
чувство удовлетворения и гордости за
страну, где так высоко ценится чело-
век-труженик.
А вот другая поучительная история,
в один из учебных дней в третий класс
школы № 5 г. Джанкоя пришла тихая
и застенчивая девочка Света М. До-
вольно быстро педагоги заметили, что
по субботам ее не было на занятиях.
Оказывается, в этот день мать водила
Свету в молитвенный дом. Долго
и терпеливо беседовали учителя с ро-
дителями. Объясняли, как пагубно
отражается на воспитании Светы
отрыв от коллектива, от учебы: девоч-
ка растет замкнутой, во многом
отстает от своих сверстников. Но на
все доводы педагогов у матери был
один ответ: «Я не против того, чтобы
она ходила в школу, пусть дочь
решает сама Но наша вера не разре-
шает ей учиться тогда, когда все мы
отдыхаем». Однако классный руково-
дитель А. М. Еремин был настойчив
и терпелив. Учитель шел в семью
и в который раз доказывал, убеждал,
объяснял.
И мать уступила. «Я поняла, что вы
не желаете плохого моей дочери. Вы,
как родные, заботитесь о ней, чтобы
из нее вырос хороший человек».
Доверие к школе дало возможность
проводить индивидуальную работу
и с девочкой. Света быстро включи-
лась в жизнь своего класса и пи-
онерского отряда, стала активной
участницей всех школьных мероприя-
тий.
Главный воспитатель в семье —
мать. Широкое привлечение ве-
рующих матерей к делам школы
приводит к тому, что они все начи-
нают принимать участие в массовых
мероприятиях: тематических вечерах
для женщин, лекциях, кинолекториях,
читательских конференциях. Все это
способствует их вовлечению в об-
щественную жизнь, знакомит с дела-
ми и заботами села, микрорайона,
города. Женщины убеждаются, что
нравственные принципы нашей жизни
выше и чище многих религиозных
установлений.
Работа в семье требует проявления
разумной инициативы в изыскании
полезных и интересных методов и
средств коммунистического воспита-
ния. Форм много, но готовые рецепты
дать нельзя. Здесь нужны знания,
опыт, доброта, терпение и теопи-
мость.
г. Симферополь
11
Горизонты
науки
К 150-
ЛЕТИЮ
СО ДНЯ
РОЖДЕНИЯ
Д. И. МЕНДЕЛЕЕВА
ВЕЛИКОГО
ГЛАВНОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО
В этот день Менделеев должен был
покинуть Петербург и отправиться
в Тверскую губернию. Уже были
уложены вещи, подан экираж, но
Менделеев так и не вышел из кабине-
та Через несколько дней ученым
России и других стран было отправле-
но сообщение под заголовком «Опыт
системы элементов, основанной на
атомном весе и химическом
свойстве».
Было это ровно 115 лет назад,
17 февраля (1 марта) 1669 года.
Менделееву только что исполнилось
35 лет, и он был совсем не похож на
того кряжистого старца с суровым
взглядом, окладистой бородой и нис-
падающими до плеч седыми волоса-
ми каким мы представляем его себе
по портретам, сделанным уже в пре-
клонные годы. Даже по тогдашним
понятиям это был относительно моло-
дой человек
Первым об открытии периодичес-
кого закона узнал геолог
А. А. Иностранцев. Спустя много лет
он рассказал об обстоятельствах этого
события профессору И И. Лапшину,
собиравшему материал для книги
«Философия изобретения и изобре-
тение в философии» (Пг., 1922).
Лапшин передает рассказ Иностран-
цева так:
«Однажды... А. А. зашел проведать
Менделеева, с которым, как ученик и близ-
кий друг, был в непрестанном духовном
общении. Видит: Д. И. стоит у конторки,
по видимому, в мрачном, угнетенном сос-
тоянии.
— Чем вы заняты, Дмитрий Иванович?
Менделеев заговорил о том, что впос-
12
ледствии воплотил в периодическую систе-
му элементов, но в ту минуту закон
и таблица еще не были сформулированы
«Все голове сложилось, — с горечью
прибавил Менделеев,— а выразить табли-
цей не могу». Немного позднее оказалось
следующее. Менделеев три дня и три
ночи, не ложась спать, пооработал у кон-
-орки, пробуя скомбинировать результаты
своей мысленной конструкции в таблицу,
но попытки... оказались неудачными. Нако-
нец под влиянием крайнего утомления
Менделеев лег спать и тотчас заснул.
«Вижу во сне таблицу, где элементы
расставлены, как нужно. Проснулся, тот-
час записал на клочке бумаги,— только
в одном месте впоследствии оказалась
нужной поправка». «Возможно,— добав-
ляет профессор Иностранцев,— что этот
клочок бумаги сохранился и до настоящего
времени. Менделеев нередко пользовался
для заметок неиспользованными полулис-
тами почтовой бумаги от полученных им
записок». К сказанному в пояснение нужно
добавить следующее,— пишет Лапшин. —
Д. И. принадлежал к ярко выраженному
типу зрительного воображения. Его «ви-
зуализация» была исключительной силы.
С этой чертой согласуется его любовь
к шахматной игре и к живописи. На
журфиксах Менделеева собирались ху-
дожники,- здесь проф. Иностранцев встре-
чался с Шишкиным и Крамским...»
Это было одно из немногих свиде-
тельств о событиях 17 февраля. Потом
появились и другие. Но рассказ
Иностранцева занял среди них гла-
венствующее место. Книга Лапшина
не переиздавалась, как первоисточ-
ник ее почти забыли, не забылся
факт — таблицу свою Менделеев уви-
дел во сне. Существовала, правда,
еще одна версия открытия — версия
пасьянса. В «Основах химии» Менде-
леев рассказывает, что написал на
карточках сведения об элементах
и стал раскладывать их, как пасьянс,
сопоставляя между собой. В подлин-
ности этой версии никто не сомневал-
ся: всем была известна привычка
Менделеева раскладывать пасьянсы.
Из двух свидетельств получилась
такая картина: написал названия эле-
ментов на карточках, раскладывал их
так и эдак, утомился, заснул и увидел
во сне «правильный пасьянс». Так
представляли себе открытие периоди-
ческого закона до конца 50-х годов,
пока философ и историк науки акаде-
мик Б. М. Кедров не опубликовал
результаты своих разысканий1.
Кедрову захотелось проследить
весь ход пасьянса, узнать, что увидел
Менделеев во сне, найти тот самый
клочок бумаги, о котором говорил
Иностранцев, словом, воссоздать все
движение мысли великого химика. Он
стал перечитывать все, что относилось
к открытию, и в первой же статье,
которую Менделеев сел писать после
того, как составил таблицу элементов,
обнаружил противоречие, заставив-
шее его глубоко задуматься.
В статье Менделеев рассказывает,
что сначала расположил все до едино-
го элементы по величине атомных
весов, затем в этом общем ряду
обнаружилась периодичность и ряд
он разрезал на куски (периоды)
Поставил куски один под другим —
образовалась периодическая система.
Версия пасьянса, изложенная в «Осно-
вах химии», по сути, повторяет этот
рассказ: сопоставил между собой
элементы с близкими атомными веса-
ми и вообще сходные элементы,
и оказалось, что свойства элементов
находятся в периодической зависи-
мости от их атомных весов. Но в той
же, первой статье он говорит, что
очень важно сопоставлять как раз
несходные элементы, на что, к сожа-
лению, до сих пор никакого внимания
не обращалось. Не последовал ли
Менделеев известному примеру
Дальтона, и не пожелал ли он приго-
товить для публики блюдо поудобова-
римей? Слишком уж проста и
безыскусна в его изложении история
с пасьянсом. Так же безыскусна, как
и свидетельство Иностранцева.
МЕШОК С ДРОБЬЮ
Английский ученый Джон Дальтон
(1766—1844) был тем человеком, который
утвердил в науке понятие об атомном весе,
сыгравшее такую важную роль при созда-
нии системы элементов. В течение многих
лет он изучал состав атмосферы и вел
метеорологические наблюдения. Его инте-
ресовало, почему газы проникают друг
в друга, образуя однородную смесь.
Сначала он решил, что механизм диффу-
зии основан на взаимном отталкивании
частиц, потом к силам отталкивания приба-
вил воздействие тепла. А как действуют
эти силы, если размеры частиц у газов
различны? Тогда крупные частицы одного
газа должны отталкиваться друг от друга
сами по себе, а мелкие — сами по себе.
Одни частицы будут проваливаться в про-
межутки, образованные другими, как мел-
кая дробь в мешке проваливается между
крупными дробинами.
Но что понимать под размером газовой
частицы? У атомов, думает Дальтон (в том,
что атомы существуют, он не сомневается),
как и у Земли, есть своя атмосфера.
Состоит она из тепла, которое он представ-
ляет себе как полужидкость-полугаз (теп-
лород). Значит, в размер мельчайшей
частицы газа должен войти объем атома
и объем его атмосферы.
Рассуждая о механизме диффузии даль-
ше, Дальтон сталкивается с необходи-
мостью определить диаметр частицы. Как
это сделать? Очевидно, разделить объем,
вынимаемый всем газом, на число его
частиц. А как узнать число частиц? Вот если
бы был известен вес отдельного атома,
тогда можно было бы разделить вес газа,
занимающего данный объем, на вес час-
тицы (атома). Но о взвешивании атомов
нечего и мечтать. И тогда «от безнадеж-
ности» рождается гениальная идея: раз
нечего и мечтать, значит, надо исходить не
из абсолютного, а из относительного веса
атома. Какой же вес принять за единицу?
Конечно, вес водорода: это самый легкий
газ. Теперь из весового соотношения
частей соединения, например воды, можно
будет выводить атомный вес элемента.
Дальтону известно, что в воде содержит-
ся 87,4 процента кислорода и 12,6 водоро-
да. Значит, если частица воды состоит из
двух атомов, то атомный (относительный)
вес кислорода будет примерно
7 (87,4:12,6). Конечно, число атомов в час-
тице воды может быть и другим, и атомный
вес кислорода окажется не 7, а 14 или 21.
Но Дальтон решает исходить из 7. Анализу
подвергается окись азота. В ней 58 процен-
тов кислорода и 42 азота. Если атомный вес
кислорода 7, то вес азота 5. Дальтон
находит формулы других окислов азота
и открывает закон простых кратных отно-
шений — основу всей химической атомис-
тики: так как атомы должны соединяться
друг с другом как неделимые частицы, то
и между макроскопическими частями со-
единения должны существовать простые
кратные отношения: 1:1; 1:2; 2:3 и так
далее. Это должно проявляться и в ве-
совых соотношениях частей, которые мож-
но измерить.
Как-то раз пришло ему в голову прове-
рить собственную гипотезу не чужими
данными, а своими. Взяв соединения угле-
рода — болотный га'з (метан) и масло-
родный газ (этилен), он определил их
химический состав и нашел, что в метане
на одно и то же количество водорода
приходится вдвое больше углерода Это
было прямым подтверждением гипотезы.
Метан Дальтон собирал в болотах под
Манчестером. Состав его, как и состав
этилена, был никому неведом.
Дальтона навещает химик Томсон. Через
три года Томсон выпускает учебник Одна
его глава посвящена гипотезе Дальтона
Томсон предваряет главу замечанием, что
ее содержание — «результат нескольких
минут беседы и наскоро сделанных заме-
ток». За несколько минут Дальтон не мог
сообщить Томсону весь ход своих
мыслей — от мешка с дробью до анализа
метана, да и не собирался. Начал он
с конца: с опыта, подтвердившего, что
элементы углеводородов находятся в
простых кратных отношениях. Известное
количество углерода соединено в этилене
с одной порцией водорода, а в метане —
с двумя. Когда Томсон усвоил этот факт,
Дальтон его теоретически истолковал: все
объясняется тем, что частицы газов обра-
зованы соединением атомов — в первом
случае одного атома углерода с одним
атомом водорода, а во втором — одного
атома углерода с двумя атомами водоро-
да.
По Томсону получалось, что Дальтон
сначала открыл закон простых кратных
отношений, а потом стал объяснять Эти
отношения атомистикой. Спустя 25 лет
Томсон вспоминал: «Мистер Дальтон
рассказал мне, что атомистическая теория
пришла ему в голову в момент его
исследований над маслородным и бо-
лотным газами... Я был озарен новым
светом и тотчас понял важность его
теории...»
Вряд ли Томсон написал бы эти слова,
если бы Дальтон повел его за собой по
всем блужданиям своей мысли в мифичес-
кой сфере теплородных оболочек Даль-
тон оставил Томсону и всему ученому миру
только суть, простую и привычную схему:
от отдельных фактов к закону состава
особых веществ, а от него — к общему
представлению об атомистическом стро-
ении вещества. Привычной, объясняет
в одной из своих работ Б М. Кедров , она
сделалась потому, что чаще всего процесс
исследования начинается с собирания от- 1 2
1 См.: Б. М Кедров. День одного великого
открытия. М., 1956 и Б. М Кедров. Микроана-
томия великого открытия. М., 1970.
2 См.: Б. М. Кедров. Атомистика Дальтона. М.,
1949.
13
дельных фактов («единичное»), которые
затем классифицируются в отдельные
группы («особенное»). После этого между
группами обнаруживается связь. Этой
связью может оказаться новый закон
природы («всеобщее»). Получается про-
стая схема Е—-О—-В. Но бывает, «всеоб-
щее» витает перед мысленным взором
исследователя задолго до того, когда его
догадка превратится в уверенность. Так
было и с Дальтоном. Он шел по обратной
схеме В»О-»Е: от общих атомистических
представлений, провозглашенных матери-
алистами Древней Греции, к особому
закону, а от него — к экспериментальной
проверке
При встрече с Томсоном он не мог
поступить иначе. Он хотел, чтобы его
поняли сразу. Логика его рассказа была
построена в соответствии с «нормальным»
ходом научной мысли, открывающей закон
природы, и с общепринятым способом
восприятия научных истин. В 1810 году,
спустя семь лет после открытия, он
прочитал в Лондоне курс лекций и расска-
зал, как было дело. На публику это не
произвело никакого впечатления. Публика
уже знала от Томсона, как было дело.
В 1903 году были опубликованы дневники
Дальтона, опровергающие версию Томсо-
на. Химики читали их, а потом в своих
лекциях следовали Томсону. Так прочно
входят в сознание те идеи, которые
отвечают преобладающей манере мышле-
ния и нашей склонности во всем танцевать
от единичного конкретного действия: соб-
рал в болотах газ и взвесил его, раскинул
пасьянс, потом заснул и увидел сон.
Сначала наблюдение, потом идея... Ди-
алектика же научного познания много
сложнее любой схемы.
СЛЕД ОТ КРУЖКИ
Менделеева спросили однажды,
как он сделал свое открытие; он
ответил: «Да я думал над ним всю
жизнь!» Вся жизнь — это 15 лет заня-
тий химией. Статья, которую он сел
писать после открытия, начиналась
словами: «Систематическое распре-
деление элементов подвергалось в
истории нашей науки разнообразным
превратностям». Лучше и не скажешь!
Количество элементов росло не по
дням, а по часам, и химики уже готовы
были повторить вслед за Фарадеем:
«Было время, когда увеличивали чис-
ло металлов, теперь же нам хочется
его сократить».
Превратности начались, когда эле-
менты стали открывать группами,
объединяя их по признаку химическо-
го сходства. Так появилось представ-
ление о щелочных металлах, о щелоч-
ноземельных, о галоидах. Факты
накапливались, шло их обобщение. Но
дальше дело застопорилось. Разбивка
элементов по признаку сходства
превратилась в привычку и заслонила
от взоров ученых главное — закон.
Элементы делили на металлы и неме-
таллы, и активный натрий соседство-
вал с инертным осмием, а газооб-
разный хлор с кристаллическим крем-
нием. Их группировали по валентнос-
ти, и в одной группе оказывались не
имеющие ничего общего кальций
и никель. «Не лучше ли располагать
элементы в алфавитном порядке? —
вопрошал английский химик Фос-
тер. — Может быть, тогда выявится
какая-нибудь закономерность?»
Первая работа Менделеева, на-
толкнувшая его на поиски соотноше-
ний между элементами, была сделана
1854 году, когда ему было 20 лет.
После этого он изучал удельные
объемы, работал над теорией преде-
лов, исследовал атомные веса и их
соотношения Вместе с первой рабо-
той эти исследования образуют, по
его же словам, «четыре стороны
дела». С этих четырех сторон он
и приближался к открытию. Осенью
1867 года, когда Менделеев присту-
пил к чтению лекций в университете
и стал перерабатывать их стеног-
раммы в «Основы химии», приближе-
ние ускорилось.
Он хотел, чтобы студенты, которые
будут пользоваться его книгой,
воспринимали свойства элементов по
определенной системе. Работа над
книгой была, в сущности, стадией
непосредственной подготовки к
открытию, причем стадией в высшей
степени плодотворной. Обращение
к собеседнику, попытка растолковать
ему нечто, в чем не разбираешься
еще до конца и сам, часто направляет
мысль по кратчайшему пути к истине
Между прочим, Лобачевский, когда
его посетила гениальная догадка о
возможности неевклидовой геомет-
рии, тоже готовился к лекциям. Он
преподавал геометрию на специ-
альных курсах, организованных для
чиновников, у которых не было соот-
ветствующего их должности аттеста-
та. Чиновники никак не могли понять,
откуда берется аксиома о непересе-
каемости двух параллельных Лоба-
чевский искал объяснение для них
и для самого себя. Правда, идеи
неевклидовой геометрии уже носи-
лись в воздухе, аксиома о парал-
лельных занимала многих математи-
ков Европы, и Лобачевский не мог не
знать об этом. Но идеи такого масшта-
ба всегда носятся в воздухе: логика
развития науки неумолимо ведет к
ним. На то и гений, чтобы уловить
идею и развить ее в систему. •
О чем думал Менделеев, приступая
к своему пасьянсу? Кедров нашел от-
вет на этот вопрос. Начал он с того,
что, выяснив точно день открытия,
стал искать в архиве ученого все, что
лежало вокруг этой даты. Архив
хранился в музее Менделеева, музей
был расположен в той же квартире,
где было сделано открытие, в доме на
Васильевском острове. Кедрова пора-
зило, что Менделеев собирал все
рукописное и печатное, что ни попада-
лось ему в руки: письма, записки,
театральные программы, ресто-
ранные меню, счета из гостиниц,
проездные билеты. На обороте неко-
торых из этих бумажек он делал
записи. Весь этот ворох дочь Менде-
леева, Мария Дмитриевна, бывшая
тогда директором музея, бережно
сохраняла. Кедров погрузился в него
Выяснилось, что в начале марта
Менделеев побывал на сыроварнях
в Тверской губернии. Кедрову попа-
лось письмо А. И. Ходнева, секрета-
ря Вольного экономического об-
щества, датированное 17 февраля
1869 года. По просьбе общества
Менделеев и ездил на сыроварни
Ходнев спрашивал, нужно ли обра-
щаться к ректору университета с про-
сьбой о предоставлении Менделееву
отпуска, или не нужно. Нашлось и от-
пускное свидетельство. Очевидно
письмо от Ходнева принес посыльный,
с ним же был отправлен ответ. Ясно
было, что 17 февраля Менделеев
собирался не открывать закон при-
роды, а ехать на сыроварни, да еще
и заглянуть в свое имение Боблово,
где в то время жила его семья. И вот,
когда все было готово к отъезду,
у него внезапно рождается идея —
принцип систематизации элементов
по атомным весам. Об этом свиде-
тельствуют первые выкладки, сде-
ланные на обороте письма Ходнева.
Сначала он, может быть, и не
отказывается от намерения уехать. Он
торопится записать и разработать
идею хотя бы вчерне. Думать надо
быстро: экипаж у подъезда. Но эки-
паж приходится отпустить. На письме
Ходнева виден след от кружки. Пись-
мо прибыло, скорее всего, перед
завтраком; сначала оно послужило
подстилкой, потом бумагой для
первых выкладок. В своей ре-
конструкции дня великого открытия
Кедров обращает особое внимание на
цейтнот, наложивший отпечаток на
все события дня. Менделеев не давал
мысли расслабляться, застревать на
не относящихся к делу вопросах. Для
кардинальных решений цейтнот бла-
гоприятнее неомрачаемой сосредо-
точенности; та хороша для отшлифов-
ки открытия. Мысль должна быть
натянута, как струна. Все второстепен-
ное побоку! Правда, двигаясь к цели
напролом, можно и не заметить
другого открытия первостепенной
важности, просто забыть о нем. Гото-
вя для печати сообщение об
открытии, Менделеев наткнулся на
возможность сгруппировать эле-
менты в два столбца. В одном
собрались все нечетноатомные, как он
говорил, в другом — четноатомные.
Но во втором столбце оказалось три
пробела. Менделеев поставил там
вопросительные знаки и написал воз-
можные атомные веса неведомых
элементов. Он попытался было опре-
делить их валентность, она получилась
равной нулю, и он бросил занятие,
показавшееся ему бесплодным. Меж-
ду тем то были инертные газы —
гелий, аргон и неон, занимающие
сегодня в периодической системе
нулевую группу
14
ТАИНСТВЕННЫЙ ХЕБСОН
Всю зиму Менделеев работал над
«Основами химии». Он писал и изда-
вал их частями в течение 1869 года.
Элементы он решил описывать в по-
рядке возрастания их валентности,
или, как тогда говорили, атомности.
В общей части книги было рассказано
об элементах от водорода до углеро-
да. Затем шла систематическая
часть — описание элементов по их
естественным группам, Второй выпуск
«Основ химии» кончался одно-
атомными галоидами. В январе Мен-
делеев приступил к третьему выпус-
ку; он начинался с щелочных метал-
лов. Когда с ними было покончено,
перед Менделеевым возник вопрос:
про что писать дальше?
Не начать ли рассказывать про
двухатомные щелочноземельные ме-
таллы? Они ведь по своим свойствам
примыкают к щелочным. Но, если
строго следовать принципу атомнос-
ти, надо было бы между теми
и другими поместить такие, которые
ведут себя то как одноатомные, то как
двухатомные, например ртуть и медь.
Не об этом ли размышлял Менделеев,
упаковывая чемоданы?
Тут приносят письмо от Ходнева. На
обороте письма Менделеев сопостав-
ляет совсем не похожие друг на друга
элементы — калий и хлор (атомные
веса 39,1 и 35,5). За калием идут еще
несколько элементов, а под конец по
величине атомных весов сопостав-
ляются имеющие в свойствах очень
мало общего группа щелочных метал-
лов и группа магния, кадмия, цинка.
И нет никакого «общего ряда» эле-
ментов, расположенных по возраста-
нию атомных весов, о котором он сам
рассказывает в статье, и не отдельные
элементы складываются в ряд, а
целые группы. Идея групп завладе-
вает Менделеевым. Сопоставление
нескольких групп приводит к образо-
ванию вертикальных столбцов — бу-
дущих периодов. И не периоды
возникают от разделения общего
ряда, а, наоборот, сам ряд образуется
после того, как один период пристав-
ляется к другому. Да, тот же случай,
что и с Дальтоном..
Свободного места на письме Ход-
нева больше нет. Менделеев берет
новый листок и пишет на нем группы
элементов. Вот он, этот лисгок. На нем
уместились одна под другой две
таблицы. Но обе они неполные. Мен-
делеев еще не знает, как охватить все
элементы... Но где же карточки? Был
ли пасьянс?
В первом выпуске «Основ химии»,
где был помещен алфавитный список
всех известных тогда элементов и все
данные о них, атомные их веса
написаны рукой Менделеева на полях.
Можно предположить, что эти данные
он и перенес на карточки, после чего
и начал раскладывать пасьянс. Пасьянс
был, это несомненно. Составлять таб-
лицы на бумаге без карточек и без
пасьянса трудно: если какой-нибудь
элемент не станет на уготованное ему
место, ему надо подыскать другое.
Получились бы бесконечные перечер-
кивания, в которых Легко запутаться
и потерять систему.
Да и видно, как он его раскладывал.
Из записей на полной черновой табли-
це и на двух предыдущих неполных
ясно, что сначала он разбил карточки
всех 63 известных ему элементов на
три кучки В первую лили 27 хорошо
изученных элементов, во вторую
30 менее изученных и в третью
6 недавно открытых и совсем неизу-
ченных. Дневника, в отличие от
Дальтона, он не вел — до дневника ли
было! — но каждый свой шаг успевал
записать на листочке бумаги. Пере-
двинув карточку с места на место, ее
обозначение на листке вычеркивал,
а в другое место вписывал. Разместив
элементы из первой кучки, он записал
на полях таблицы содержание остав-
шихся кучек. Потом вторую кучку
разделил на две — на легкие и тя-
желые элементы. Едва какая-нибудь
карточка извлекалась из кучки и
включалась в пасьянс, она тотчас
вычеркивалась из списка. Если извле-
калось несколько, вычеркивались все
сразу, одним росчерком пера (вот
они, эти росчерки!). Последователь-
ность вычеркиваний отражает после-
довательность включений карточек
в пасьянс, а повторное их вычеркива-
ние внутри черновой таблицы озна-
чает, что карточки отправились в дру-
гое место.
Вот, например, бериллий. Сначала
он был записан в самом низу, в ниж-
нем списке из 18 элементов. Видно,
что Менделеев вычеркнул его оттуда
сразу, поставив его карточку перед
алюминием в верхней части черновой
таблицы. Затем уже не чернилами,
а карандашом он вычеркнул его
и оттуда и тоже карандашом записал
под бором (атомный вес 11). При этом
он изменил атомный вес бериллия
с 14 на 9,4. Прослеживая подобные
передвижения и строя из них логичес-
кие цепочки, можно установить весь
ход пасьянса.
Сопоставив по атомным весам не-
сходные элементы, Менделеев пре-
одолел преграду, мешавшую увидеть
путь к решению задачи, даже саму
задачу. Ведь ясной задачи до письма
от Ходнева и не было, обнаружить
периодичность в свойствах элементов
еще предстояло По полной черновой
таблице можно проследить, как до-
страивались вертикальные столбцы,
превращаясь в будущие периоды.
Столбцы смыкаются в ряд, свойства
элементов периодически повто-
ряются. Вот идет щелочной металл
литий, через шесть элементов — на-
трий, повторяющий свойства лития,
еще через шесть — калий, опять ще-
лочной металл. Вот когда складывает-
ся у Менделеева мысль о периодичес-
ком законе, не раньше и не позже!
Реконструировать движение мысли
очень трудно. Что было раньше, а что
потом? На что только не опирается
историк, решая этот вопрос, даже., на
плохую память своего героя. Менде-
леев, оказывается, нетвердо помнил
символы некоторых малоизученных
тогда элементов. В черновиках он
записывал их по-своему, неверно, а
потом, готовя таблицы и статьи к
печати, исправлял. Например, в
течение всего 17 февраля он обо-
значал бор через Во, а к кон-
цу дня через В, и так уже оста-
лось дальше. Родий весь день был
Ro и в таком виде просуществовал
весь февраль. В таблице, опублико-
ванной 1 марта (по старому стилю), он
уже стал Rh. Так был найден ключ к
датировке менделеевских докумен-
тов.
Историку приходится разгадывать
и шарады На полях таблицы, среди
малоизученных элементов, стоял сим-
вол тербия. А в самой таблице его не
оказалось. Значит, карточка его в
пасьянс не попала. Почему? На полях
под символом были буквы: «Не су по
б». Так, вопреки всем правилам, Мен-
делеев сокращал слова. «Не су» это
«не существует», догадывается Кед
ров. А «по б» — это «по Бунзену».
Менделеев несколько раз ссылается
на Бунзена в работах того периода, да
и на самой таблице. Бунзен считал, что
никакого тербия не существует.
Другая шарада оказалась потруд-
нее. Внизу таблицы карандашом было
написано «Невзо In Er Th Yb>. Кто
такой «невзо»? Невзоров? Или, может
быть, Хебсон, если это латинские
буквы? Да это же опять сокращение на
гласной: «Не взошли» Так Менделеев
говорил иногда вместо «не вошли».
Не вошли в пасьянс! В появлении
загадочного Хебсона отразилась ра-
бота над последними четырьмя эле-
ментами.
Итак, пасьянс был, но какой же он
был сложный и запутанный! А сон?
Был ли сон, когда элементы стали «как
надо» и оставалось сделать всего одну
поправку. Прежде всего следует по-
искать таблицу, где они стоят «как не
надо». Да это все та же черновая
таблица! В ней элементы расставлены
не по возрастанию, а по убыванию
атомных весов. Более тяжелые эле-
менты Менделеев писал сверху, а бо-
лее легкие под ними, вроде того как
мы обычно поступаем в арифметичес-
ких выкладках. Кедров ищет и находит
таблицу, в которой элементы распо-
ложились «как надо». Это беловой
оригинал, отосланный вечером того
же дня в типографию. А вот и
единственная поправка в нем:
вычеркнуты два предполагавшихся
вначале элемента: ?=8 и 1—22. Мо-
жет быть, действительно был этот сон?
Хотя не закон, конечно, приснился,
а более удачное его выражение.
Впрочем, о сне еще стоит подумать...
Окончание следует
15
Университет лектора
5ЕСЕД1Ы
ОБ АТЕИСТИЧЕСКОМ НАСЛЕДИИ
МАРКСА
БЕСЕДА ШЕСТАЯ:
ЛИЧНОСТЬ И РЕЛИГИЯ
Л. МИТРОХИН,
доктор философских наук
Знакомство со взглядами Маркса на
взаимоотношение религии и морали,
как мы уже отмечали, закономерно
подводит к теме «личность и рели-
гия». Личность возникает историчес-
ки, когда индивид обретает опреде-
ленную свободу и возможность сле-
довать «внутренним» нравственным
представлениям. Поскольку первона-
чально моральные нормы облекаются
в религиозную форму, то, естествен-
но, возникает вопрос, каковы меха-
низм и последствия воздействия таких
норм на мироощущение и поведение
человека, какую роль, вообще говоря,
религия играла в процессе становле-
ния личности.
Сошлемся и на другое существен-
ное соображение. Известно, что, раз-
рабатывая свое учение о путях ликви-
дации эксплуататорского строя,
Маркс рассматривал учение церкви
как особое средство его оправдания.
Поэтому вопрос о характере влияния
религии на личность человека, на
перспективы революционной де-
ятельности пролетариата органически
включался в предмет его научных
размышлений.
Нет нужды напоминать, что эта
проблема одна из наиболее акту-
альных и сложных в атеизме. Ут-
верждение, будто лишь вера в бога
позволяет понять самоценность и уни-
кальность каждого индивида, будто
она придает человеку «духовность»
и тем самым формирует личность —
один из наиболее излюбленных (и,
надо сказать, наиболее серьезных)
аргументов защитников религии. Тем
более поучительно посмотреть, как
ставил и решал эту проблему Маркс.
Здесь наше внимание прежде всего
привлекает «Святое семейство», в ко-
тором Маркс подробно изложил свои
суждения на этот счет.
Предыдущие беседы см. в №№ 4, 6, 8, 10, 12 за
1983 г.
1
«Святое семейство» — первый сов-
местный труд Маркса и Энгельса —
увидело свет в феврале 1845 года. По
полемическому таланту, богатству
идей, литературному блеску — это
одно из наиболее ярких произведе-
ний основоположников марксизма.
Оно построено в сатирической, шар-
жированной форме: «священная кри-
тика» (младогегельянцы) отчуждает
себя, посылая на землю своего сына,
после ряда превращений искупает
собственные грехи, чтобы в амплуа
второго, торжествующего Христа со-
вершить «критический страшный суд»
и, победив дракона, «спокойно воз-
нестись в небо». Весь труд, таким
образом, внутренне пронизан крити-
кой религиозного мировоззрения. Но
мы сосредоточим внимание исключи-
тельно на рассуждениях Маркса о ре-
лигиозной морали, которые он
высказывает в связи с рецензией
младогегельянца Шелиги на роман
Э. Сю «Парижские тайны».
Сразу оговоримся: нас не интере-
сует ни этот роман, которому, кстати
сказать, Маркс дает убийственные
характеристики, ни рецензия Шелиги.
Главное — разобраться в том, как
Маркс оценивает воздействие хрис-
тианства на личность человека, про-
слеживая судьбу одной из героинь
романа — Флёр де Мари (т. 2, стр.
185—194).
«Мы встречаем, — начинает
Маркс,— Марию среди преступников
в качестве проститутки, крепостной
служанки у хозяйки кабачка, в кото-
ром собираются преступники. При
всей унизительности своего положе-
ния она сохраняет человеческое бла-
городство души, человеческую не-
принужденность и человеческую кра-
соту». Данная оценка выглядит пара-
доксальной, а поэтому важно понять
основания, из которых исходит Маркс.
Во-первых, «...Флёр де Мари,—
подчеркивает он,— сразу же обнару-
живает жизненную бодрость, энер-
гию, веселость, гибкость характера —
такие качества, которые одни только
в состоянии объяснить ее человечес-
кое развитие в условиях ее бесчело-
вечного положения». К их числу он
относит и чувство собственного до-
стоинства: «Она выступает перед
нами не как беззащитное существо,
отдающееся без сопротивления во
власть грубой силы, а как девушка,
умеющая защищать свои права и спо
собная выдержать борьбу».
Далее, «Флёр де Мари рассматри-
вает положение, в котором она
находится, не как результат своего
свободного творчества, не как выра-
жение своей личности, а как судьбу,
которую она не заслужила...».
На время прервем рассказ и при-
помним различие между логикой
моральной и религиозной позиций,
о котором говорилось в предыдущей
статье. Моральное воззрение при-
знает реальность зла как факт жизни,
противостоящий человеку. Но каким
бы невыносимым, мучительным, все-
сильным зло ни было бы, в рамках
нравственного сознания оно не может
быть признано добром: на этом аб-
солютном противопоставлении («до-
бро — зло») держится вся конструк-
ция морального миросозерцания.
Условие, предпосылку категоричес-
кого неприятия зла составляет незави-
симость оценок и суждений человека
от внешнего давления, авторитета,
принуждения,— то, что Маркс назвал
«автономией духа». Иными словами,
человек признает, что условия его
жизни могут быть враждебными, тра-
гическими. Но если они незаслу-
женные, не являются результатом его
собственной деятельности, то расце-
ниваются им как противостоящие,
чуждые ему, несправедливые.
Таково, показывает Маркс, и миро-
восприятие Марии: «Ее положение —
недоброе, потому что оно налагает на
нее неестественное принуждение, по-
тому что оно не есть проявление ее
человеческих склонностей, не есть
осуществление ее человеческих же-
ланий, потому что оно мучительно
и безрадостно. Мерилом ее жизнен-
ного положения ей служит не идеал
добра, а ее собственная индивидуаль-
ность, природа ее существа».
Иную логику, мы помним, предла-
гает христианство: зло, в конце кон-
цов, предусмотрено замыслом все-
благого (и всевидящего!) бога, а по-
этому не может рассматриваться как
абсолютно противостоящее добру.
Подобное противопоставление про-
стительно лишь для «ограниченного»
человеческого ума, неспособного по-
стичь глубины божественного про-
мысла. На уровне же божественного
разума зло выступает как необходи-
мое звено утверждения добра.
Маркс четко указывает на несов-
16
местимость этих двух подходов. «...В
противоположность христианскому
покаянию, она (Мария. — Л. М.|
высказывает относительно своего
прошлого следующий стоический1 и в
то же время эпикурейский человечес-
кий принцип, принцип свободной
и сильной личности: «В конце концов,
что сделано, го сделано». Суть по-
вествования Маркса, собственно, в
том и состоит, чтобы показать, как
постепенно позиция независимого че-
ловека заменяется в душе Марии
рабским сознанием, как неминуемо
совершается распад ее личности.
Итак, Мария отдает себе отчет
в неестественности собственного по-
ложения в обществе, противореча-
щего ее склонностям. Однако «на
лоне природы, где падают цепи бур-
жуазной жизни, где Мари де Флёр
свободно может проявлять свою
собственную натуру, она обнаружива-
ет... такую бьющую ключом радость
жизни, такое богатство ощущении,
такой человеческий восторг перед
красотами природы, которые до-
казывают, что ее положение в об-
ществе затронуло только поверхность
ее существа, что это положение — не
больше чем злая участь и что сама
она ни добра, ни зла, а только
человечна»
«Живая», «чувствующая», внутрен-
не независимая, она попадает в руки
«жалкого, поседевшего в предрассуд-
ках попа Лапорта», который сразу же
включается в проповедь неземного
утешения: «Милосердие бога неисто-
щимо, мое дорогое дитя! Он доказал
тебе это, не покинув тебя в твоих
горьких испытаниях». Оказывается,
поступок ее спасителя Рудольфа —
вовсе не следствие его собственной
воли и желания, но исполнение «слова
Писания». Однако это лишь начало:
«Господь завершит свое дело»,—
обнадеживает Лапорт-
Мария полна искренней благодар-
ности и обещает молиться, считая
себя уже возвратившейся к богу. Но
священник разрушает «эту противную
вере иллюзию».
Почему же «противную»?
Дело в том, что спасение в хрис-
тианстве понимается как кардиналь-
ная перестройка представлений чело-
века о мире, о своем месте в нем,
долге, об отношении к другим людям
(т. н. «рождение в духе», «второе
рождение», «обновление», «освяще-
ние» и т. п.). Исходным, непременным
ее этапом богословы объявляют осоз-
нание человеком глубочайшей,
собственными силами неискоренимой
греховности. Поэтому Лапорт старает-
ся прежде всего привить Марии
сознание |реховности, обещая: «Ско-
ро ты заслужишь отпущение, отпуще-
ние твоих великих грехов».
Отметим этот любопытный момент.
Мария вовсе не считает себя безна-
дежно греховной. Да, судьба отнес-
лась к ней несправедливо, она, одна-
ко, винит и самое себя — нужно было
бережливее обращаться с деньгами.
Отсюда полная достоинства позиция:
«Что сделано, то сделано». Это взгляд
человека, признающего ответствен-
ность за свои поступки, а поэтому
готового принять их последствия. Это
позиция морально вменяемой лич-
ности.
Именно против нее направлен весь
пафос речей Лапорта: за Марией
числятся «великие грехи», которые не
могут быть отпущены без божьего
прощения. Иначе говоря, суть ее вины
выражается не в реальных, фактичес-
ких жизненных последствиях (от них
прежде всего страдает она сама), но
в «грехе перед богом», в нарушении
его воли, вызванном не случайными
обстоятельствами, ошибками, мимо-
летными слабостями, но неизбежной
человеческой порочностью И далее
Маркс предельно четко формулирует
фундаментальный принцип религиоз-
ной морали: «Мария не должна
видеть в снисхождении, оказываемом
ей, естественное, само собой разу-
меющееся отношение родственного
человеческого существа к ней, тако-
му же человеческому существу, а
должна усмотреть в этом какое-то
мистическое, сверхъестественное,
сверхчеловеческое милосердие и
снисхождение, в человеческом снис-
хождении должна видеть божествен-
ное милосердие. Она должна превра-
тить все человеческие и естественные
отношения в потусторонние отноше-
ния к богу».
Стержень этих отношений, как
известно, образует противопоставле-
ние святости и греховности. Поэтому:
«Поп должен очернить ее в ее
собственных глазах; он должен по-
вергнуть в прах ее природные и ду-
ховные силы и дарования, чтобы
сделать ее восприимчивой к сверхъес-
тественному дару... к крещению».
Шаг за шагом прослеживает Маркс,
как неумолимо происходит распад
прежде «свободной и сильной личнос-
ти», как сознание независимости и
собственного достоинства уступает
место юродивому благочестию и са-
моуничижению. Наступает момент,
когда Мария «уже охвачена рели-
гиозным лицемерием, которое отни-
мает у другого человека то, чем я ему
обязан, чтобы передать это богу,
и которое вообще рассматривает все
человеческое в человеке как чуждое
ему, а все нечеловеческое в нем —
как его подлинную собственность».
И наконец, совершается коренной
перелом: раньше Мария чувствовала
себя жертвой бесчеловечных обсто-
ятельств, противоречащих ее челове-
ческой сути и склонностям, и на-
деялась: «эта несчастная судьба мо-
жет измениться. Она еще молода».
Теперь же она согласилась, что «бо-
лее виновна, чем несчастна» и выс-
шую справедливость усматривает в
том, чтобы покорно расплачиваться за
«бесконечную глубину» собственной
греховности.
Вывод Маркса: «С этого момента
Мария становится рабой сознания
своей греховности. Если прежде она...
и при внешнем крайнем унижении
сознавала свою человеческую сущ-
ность как свою истинную сущность, то
теперь эта грязь современного об-
щества, задевшая ее снаружи, стано-
вится в ее глазах ее внутреннейшей
сущностью», а поэтому «самоистяза-
ние становится для нее благом,
а раскаяние — славой». Таковы по-
следствия воздействия христианской
морали на человека. «После того,—
пишет Маркс,— как человек начал
рассматривать свои заблуждения как
бесконечные преступления против бо-
га, он может быть уверен в своем
спасении и милосердии бога лишь
в том случае, если совершенно отдаст
себя богу, совершенно умрет для
мира и мирских интересов».
Дальнейшая судьба Марии сложи-
лась трагично Уверовав, что «осво-
бождение из ее нечеловеческого
положения есть божеское чудо, она
должна сама стать святой, чтобы быть
достойной этого чуда... Она целиком
отдается богу, отказываясь совершен-
но от мира и поступая в монастырь».
Пребывание в монастыре, однако, не
приносит ей действительного счастья,
и вскоре она умирает
Заключительное суждение Маркса:
«Христианство утешает ее только в
воображении, или ее христианское
утешение есть именно уничтожение
ее действительной жизни и ее
действительного существа — ее
смерть».
2
Тщательно конспектируя «Святое
семейство» в 1895 году, Ленин отме-
чает: «...Видно, чем уже овладел
Маркс и как он переходит к новому
кругу идей»1 2 * * * * * В. Как конкретизируется
это замечание применительно к пони-
манию религии? Уже сформулирова-
но положение о религии — «опиуме
народа», о религиозной ограничен-
ности как следствии мирской ограни-
ченности, о необходимости «граж-
данской эмансипации». Маркс катего-
рически отмежевался от идеализма
младогегельянцев Однако он еще
находится под сильным влиянием
Фейербаха'1 и противопоставление
1 Термин этот далеко не случаен. Главный
пафос философской школы стоиков состоял
в утверждении и обосновании внутренней
духовной стойкости человека независимо от
внешних обстоятельств, от превратностей
судьбы, «рока».
В. И. Ленин. Поли. собр. соч., г. 29, стр. 8
Ленин отмечал, что авторы «Святого се-
мейства» воздают «горячие похвалы Фейерба-
ху» (Поли. собр. соч., т 29, стр. 22)
В 1867 г. Маркс, перечитав «Святое се-
мейство», писал Энгельсу: «Я был приятно
поражен, найдя, что нам нечего стыдиться этой
работы, хотя культ Фейербаха производит
теперь очень смешное впечатление» (т. 31, стр
245).
Библиотека Либру сек lib.rus.ec
17
«божественного» и «человеческого»
во многом строится по его схеме:
«естественные» человеческие ка-
чества «отчуждаются» и выступают
как внешняя, враждебная человеку
сила. Да и сама Мария предстает как
абстрактный индивид, поскольку со-
циально-конкретная подоплека ее
«человеческих» качеств специально
не исследуется.
Тогда, естественно, напрашивается
серьезный вопрос: в какой мере
оценки, высказанные в «Святом се-
мействе», правомерно рассматривать
как элемент зрелого марксизма?
Уместно напомнить, что еще рань-
ше Маркс во многом пошел дальше
Фейербаха, подчеркнув, например,
необходимость революционного пре-
образования общества4. Но ре-
шающим нам представляется сле-
дующее обстоятельство. В сентябре
1847 года, то есть уже после создания
«Нищеты философии» и накануне
написания «Манифеста коммунисти-
ческой партии» (напомним, что имен-
но эти две работы Ленин называл
первыми зрелыми произведениями
Маркса и Энгельса) Маркс категори-
чески заявил «Социальные принципы
христианства превозносят трусость,
презрение к самому себе, самоуни-
жение, смирение, покорность, сло-
вом — все качества черни, но для
пролетариата, который не желает,
чтобы с ним обращались, как с
чернью, для пролетариата смелость,
сознание собственного достоинства,
чувство гордости и независимости —
важнее хлеба. На социальных прин-
ципах христианства лежит печать
пронырливости и ханжества, пролета-
риат же — революционен» (т. 4, стр.
204—205).
Так что сомнения быть не может:
принципиальная оценка христианской
морали е «Святом семействе» — не-
отъемлемый компонент диалектико-
материалистического понимания ре-
лигии. Бесспорно, однако, что ее
следует дополнить соображениями,
которые Маркс высказал впос-
ледствии.
Прежде всего подчеркнем один
теоретико-методологический при-
нцип, которому Маркс придавал пер-
востепенное значение.
В популярной литературе порой
говорится, что религиозная мораль
«препятствует развитию личности»,
«принижает общественную актив-
ность», «сковывает инициативу» и
т п. Чаще всего подобные суждения
выводятся не из анализа конкретных
вероисповеданий, а из представлений
о существенных признаках «всякой
религии», религии как таковой
Конечно, обобщая различные рели-
гиозные течения, можно получить
понятие «религиозная мораль»,
имеющее очевидную научную цен-
ность (скажем, при рассмотрении
специфики отдельных форм созна-
ния, особенностей их исторического
развития и т. п.). Однако суть воз-
действия конкретного религиозного
учения на личность невозможно опре-
делить, оперируя лишь общим поня-
тием «религия» и не анализируя как
характерные особенности данного ве-
роучения, так и историко-социальную
обстановку, в которой оно проявляет
себя.
Так, положение, будто религиозный
фатализм обрекает человека на пас-
сивность, плохо согласуется с неукро-
тимой деятельностью Ж. Кальвина,
О. Кромвеля, Дж. Нокса и других
последователей реформатской цер-
кви, проповедующей фатализм в
предельно жесткой форме5.
Конкретно-исторический подход —
непременное требование метода
Маркса, предполагающего «выведе-
ние» религиозных представлений из
«саморазорванности» земной основы
В самом деле, если принципиальное
содержание религии определяется не
помыслами и намерениями от-
дельных идеологов, но закономерно
возникающими массовыми представ-
лениями, то оно непременно отра-
жает серьезные отличия (прежде
всего, социально-классовые, этничес-
кие, историко-культурные), су-
ществующие между отдельными
странами и регионами.
Кстати сказать, именно в «Святом
семействе» Маркс подверг уничто-
жающей критике спекулятивный ме-
тод, выводящий реальные черты
предмета из общего представления
о нем (см т. 2, стр. 62—67) Образно
говоря, показывает Маркс, он
заключается в том, что из различных
реальных плодов (груш, яблок, мин-
даля и т. п ) составляется абстрактное
представление «плод», которое
объявляется «субстанцией». В ка-
честве же существенных признаков
конкретных плодов рассматриваются
не их действительные свойства, но те
качества, которые вытекают из пред-
ставления о «плоде» вообще6. Больше
того, оно наделяется способностью
к саморазвитию и конкретные плоды
с их специфическими свойствами
предстают лишь как различные прояв-
ления такой «субстанции» и т. п.
Поучительно замечание Маркса в
адрес людей, следующих такому ме-
тоду: «Этот путь не приводит к особо-
му богатству определений. Минера-
лог, вся наука которого ограничива-
лась бы установлением той истины,
что все минералы в действительности
суть «минерал вообще», был бы
минералогом лишь в собственном
воображении» (т 2, стр. 63)
Оно приобретает особый вес в си-
туациях, когда по этой схеме строятся
атеистические аргументы, непос-
редственно обращенные к верующей
аудитории. В самом деле, верующий
всегда принадлежит к определенному
вероисповеданию (верующего «вооб-
ще», как и религии «вообще», не
существует). А поэтому рассуждения,
не учитывающие специфические
черты данного религиозного учения,
едва ли могут иметь какое-то воз-
действие на убеждения человека. Так
что есть веские основания сказать:
человек, который подвергает критике
не реальные черты религии, а те,
которые, по его мнению, вытекают из
ее общего понятия,— атеист лишь
«в собственном воображении».
Таким образом, можно констатиро-
вать, что в «Святом семействе» Маркс
выразительно и точно охарактеризо-
вал разрушающее воздействие хрис-
тианской морали на личность челове-
ка. Речь шла о задавленных нуждой
людях, отчаявшихся в надежде улуч-
шить свое положение. Религиозная
проповедь закрепляла подобное ми-
роощущение, идеей «святости» стра-
даний она парализовала проблески
социального протеста, гнев против
несправедливых общественных по-
рядков подменяла ощущением
собственной вины и «греховности».
Именно таким было массовидное
«воспитательное» воздействие церкви
на миллионы людей, и Маркс убеди-
тельно показал это на примере ге-
роини романа Э. Сю.
Вместе с тем метод Маркса предуп-
реждает против механического пере-
несения этой характеристики на любо-
го индивида независимо от кон-
кретных условий его существования.
Личность формируется в широком
социальном контексте и решающими
здесь оказываются реальные обсто-
ятельства ее жизни. Религия неспо-
собна «извне» навязать человеку
такое мироощущение, которое так
или иначе не соотносится с его
собственным практическим опытом.
Она, однако, может коренным обра-
зом перегруппировать, «переориен- 4 5 6
4 Упомянем, что именно в «Святом семействе»
Маркс пишет: «Вместе с основательностью
исторического действия будет, следовательно,
расти и объем массы, делом которой оно
является» (т. 2, стр. 90). Это высказывание
Ленин характеризовал как «одно из самых
глубоких и знаменитых изречений современ-
ного коммунизма» (Поли. собр« сом., т. 37,
стр. 443).
5 На это убедительно указывал Г. В. Плеханов.
История свидетельствует, писал он, что «фата
лизм... не всегда мешает энергическому
действию на практике, но, напротив, в из-
вестные эпохи был психологически
необходимой основой такого действия», В ка-
честве примера он ссылается на Кромвеля,
который «называл свои действия плодом воли
божьей». Все эти действия «наперед ок-
рашены для него в цвет необхо-
димости» (Г. В. Плеханов. Избр. философ,
произв. М., 1956, т. II, стр. 302).
6 По Марксу, абстракции, понятия, упрощения
образуют необходимый инструмент всякого
научного рассмотрения. Но содержательные
знания достигаются в процессе «восхождения»
от абстрактного к конкретному, «восхожде-
ния», которое Маркс считал важнейшим мето-
дом теоретического исследования. Он деталь-
но анализируется в «Экономических рукописях
1857— 1858 годов» («Метод политической
экономии»). См.: Э. В. Ильенков. Диалектика
абстрактного и конкретного в «Капитале»
Маркса. М.. I960.
18
тировать» содержание такого опыта,
освятить, абсолютизировать его от-
дельные моменты. Так что по-
следствия воздействия религии на
человека можно понять и верно
оценить, лишь рассмотрев конкрет-
ную общественно-политическую об-
становку, в полной мере учитывая
специфику вероучения, о котором
идет речь .
Попробуем развить эту мысль при-
менительно к нашей теме.
3
Маркс рассматривает личность как
продукт длительного развития об-
щества, когда «индивиды как физи-
чески, так и духовно творят друг
друга» (т. 3. стр. 36), так что «развитие
индивида обусловлено развитием
всех других индивидов, с которыми он
находится в прямом или косвенном
общении» (там же, стр. 440). Возник-
новение личности предполагает опре-
деленную автономию «внутренней»
ориентации, возникающую в резуль-
тате осознания связей, которые
имеются с другими людьми, усвоения
наличной культуры, осмысления сво-
его места в обществе, способа со-
циального поведения и т. д.
Напомним, что, выступая против
концепции абстрактного индивида у
Фейербаха, Маркс отмечал: «...Сущ-
ность человека не есть абстракт,
присущий отдельному индивиду.
В своей действительности она есть
совокупность всех общественных от-
ношений», а «абстрактный индивид...
в действительности принадлежит к оп-
ределенной общественной форме»
(т. 3, стр. 3). Такой подход сразу же
переводит разговор о личности в
конкретно-историческую плоскость
социальные отношения, о которых
идет речь, качественно различны в от-
дельных общественно-экономических
формациях. Следовательно, рассуж-
дая о личности, мы фиксируем опре-
деленное, сложившееся исторически
положение человека в обществе, это,
однако, не означает, что можно гово-
рить о личности, неизменной для всех
времен и эпох.
Так, в классовом обществе индивид
усваивает способ жизнедеятельности
определенного класса, социальной
группы, которые всегда составляют
«такую коллективность, к которой
индивиды принадлежали лишь как
средние индивиды, лишь постольку,
поскольку они жили в условиях су-
ществования своего класса». Больше
того, в таких «суррогатах коллектив-
ности» «личная свобода существовала
только для индивидов, развившихся
в рамках господствующего класса,
и лишь постольку, поскольку они были
индивидами этого класса» (т. 3, стр.
75—76).
Разумеется, становление личности
механически не определяется умно-
жением общественных связей и отно-
шений. Оно предполагает выработ-
ку сознательного, характеризующего
данного человека отношения к об-
ществу. Если рассуждать в широкой
исторической перспективе, то следует
констатировать постепенный прогресс
личности, развитие специфически че-
ловеческого типа деятельности, при
котором человек «делает самое свою
жизнедеятельность предметом своей
воли и своего сознания. Его жизнеде-
ятельность — сознательная» (т, 42,
стр. 93). В равной мере можно ут-
верждать прогресс свободы, которая
является неотъемлемым условием
формирования личности, и все воз-
растающую социальную значимость
механизмов моральной регуляции по-
ведения как отдельных личностей, так
и общества в целом.
Да, любой человек неповторим
и представляет собой, как образно
писал Г Гейне, «целый мир, рож-
дающийся и умирающий вместе с
ним...» Однако каждое общество
требует и порождает определенные
типы личности, различающиеся в за-
висимости от своего социального
статуса. Правомерно говорить о ха-
рактерных чертах личности античного
мира, эпохи средневековья, периода
становления буржуазного строя.
Так, например, буржуазное частное
предпринимательство невозможно
без личной инициативы и предприим-
чивости. И именно эти черты в массо-
вом масштабе порождались практи-
кой частнособственнического хо-
зяйствования, осознавались как «ес-
тественные» свойства человека*.
Подобные социально обуслов-
ленные смещения в мироощущении,
в ценностных ориентациях людей
неизбежно оказывали воздействие
как на формирующиеся религиозные
представления, так и на теологичес-
кие доктрины, которые, обобщая,
«санкционируя» эти представления,
в свою очередь стимулировали опре-
деленный тип деятельности и личнос-
ти, ее осуществляющей. А чрезвычай-
ная сложность, классовая противоре-
чивость общественных отношений
приводила к крайне разнообразным,
порой взаимоисключающим личнос-
тям в рамках одного «духа времени».
Эту сложность следует учитывать,
даже рассуждая о конкретном рели-
гиозном направлении. Мы вправе,
например, утверждать, что протес-
тантская этика сыграла важную роль
в стимуляции специфически буржуаз-
ной деятельности, в формировании
специфического для данной эпохи
типа личности. На этом, однако, рано
ставить точку. Внутри общего потока
Реформации существовали раз-
личные, часто враждующие течения,
действовали неодинаковые личности,
нередко вступавшие в смертельные
схватки. Так, Кальвин сжег Сервета,
Лютер призывал травить и убивать
«как бешеных собак» последователей
Т Мюнцера, господствующие протес-
тантские течения дружно истребляли
анабаптистов и меннонитов. А помимо
них существовали тысячи и тысячи
задавленных гнетом людей, которые
в вере искали лишь смиренного уте-
шения Понять подобные коллизии
невозможно, игнорируя сложнейшие
социально-классовые противоречия
той поры.
В эпоху Реформации, подчеркивал
Энгельс: «Чувства масс вскормлены
были исключительно религиозной пи-
щей; поэтому, чтобы вызвать бурное
движение, необходимо было соб-
ственные интересы этих масс пред-
ставлять им в религиозной одежде»
(Соч., т. 21, стр. 314). Тем самым
«всякое общественное и политичес-
кое движение вынуждено было при-
нимать теологическую форму» (там
же), а чтобы «нападать на су-
ществующие общественные отноше-
ния, нужно было сорвать с них ореол
святости» (Соч., т. 7, стр. 381). Можно
ли удивляться тому, что значительные
личности того времени обычно обре-
тали свое социально-политическое
лицо в связи с позицией, которую они
занимали в отношении к гос-
подствующей религии и церкви, а
Маркс и Энгельс высоко оценивали
историческую деятельность, напри-
мер, Лютера и Кальвина* 8 *.
Однако, подчеркивает Маркс, в
рамках религии конкретные об-
щественные процессы и потребности
выражаются в превратном, фантасти-
ческом виде; «религия есть призна-
Нетрудно видеть, что требование конкретно-
го подхода носит для религиоведческих иссле-
дований категорический и универсальный ха-
рактер. Г оворя, например, об отношении
христианства к искусству, следует непременно
учитывать различия, которые на этот счет
имеются между католицизмом и правосла-
вием, лютеранством и кальвинизмом. Кстати
сказать, плодотворность конкретного подхода
очевидно, иа иаш взгляд, проявилась в недав-
ней книге Д. М. Угриновича «Искусство
и религия» (М., 1983). Тем более неправомер-
ны обобщения, полученные на основе изуче-
ния христианства, автоматически распростра-
нять на другие, скажем, восточные религии. В
последних нередко отсутствуют представле-
ния о «богооткровенности», единобожии, гре-
хопадении, «страшном суде», о божественной
милости как условии спасения и т. п. элементы,
которые порой воспринимаются как неотъем-
лемые черты «всякой» религии.
8 Конечно, мы предельно схематично говорим
о проблеме личности — одной из сложнейших
в общественных науках. Подчеркнем, что она
активно обсуждается нашими исследователя-
ми. См., например, И. С. Кон. Социология
личности. М., 1967; «Личность при социализ-
ме». М 19бВ; Г. Л. Смирнов. Советский
человек М., 1973; «С чего начинается лич-
ность». М., 1979; М. Г. Писманик. Личность
и религия. М , 1976 и др.
6 Наша тема не предусмвтривает рассмотре-
ние деятельности видных богословов совре-
менности, равно как и выдающихся представи-
телей науки и культуры, которые придержи-
ваются религиозных позиции Но принци-
пиальный подход к объяснению этих фектов
остаётся тем же самым. Необходим совершен-
но конкретный анализ общей духовной си-
туации, в которой эти деятели выступают,
выявление реального социального содержания
их религиозных призывов, а также отношения
к политической линии церкви и сути ее учения.
19
ние человека окольным путем» (т. 1,
стр. 389). Иначе говоря, действи-
тельные интересы людей выражаются
в ней не прямо, а как, скажем,
исполнение требований священного
писания (вспомним соответствующие
рассуждения в «Святом семействе»),
не как человеческие, но бо-
жественные ценности. Например, по-
требности буржуазного развития об-
условили идеологию Возрождения
с ее лозунгами свободы, достоинства
личности и величия разума Новое
мироощущение отразилось и в про-
тестантизме — «буржуазной разно-
видности» христианства (Маркс). Но
происходило это в странной, едва ли
не парадоксальной форме. Ведущие
идеологи протестантизма резко
выступили против «претензий разу-
ма», подчеркивали не суверенность
человеческой личности, но ее аб-
солютную зависимость от бога.
Это отчетливо проявилось в знаме-
нитой полемике Эразма Роттер-
дамского и Лютера. В трактате
«О свободе воли» (1524) Эразм
выступил против доктрины бо-
жественного предопределения —
центральной в протестантизме. Ее
нельзя принять, утверждал он, не
принося в жертву достоинство и цен-
ности человека. Бога, наказывающего
им же сотворенных людей за грехи,
которых они не могли избежать,
следует признать аморальным су-
ществом, не достойным ни почитания,
ни восхваления. Разум настаивает на
признании некоторой меры свободы,
без которой человек превращается
в неодушевленный автомат...
Лютер ответил яростным посла-
нием «О рабской воле». Человеческая
воля, писал он, «подобна оседланной
лошади Если ею правит бог, она
желает и идет, как хочет бог, если
Сатана, она желает и идет, как хочет
Сатана. Она сама не может выбирать
седока... Бог все предвидит, предоп-
ределяет и осуществляет своей неиз-
менной, вечной, действующей волей.
Этим ударом молнии свободная воля
повергается в прах». В еще более
категорической форме идею предоп-
ределения сформулировал Кальвин,
о котором упоминалось выше.
Кстати сказать, когда ему предста-
вилась возможность практически ре-
ализовать свой социальный идеал, он
установил в когда-то жизнерадостной
Женеве деспотию, которая затмила
мрачные средневековые порядки. Все
было поставлено под неусыпный, ме-
лочный надзор: образ мыслей, одеж-
да, способ времяпрепровождения,
прически, манеры. За малейшие
отклонения от предписанного еди-
нообразия жители подвергались жес-
токим наказаниям, вплоть до
смертной казни. Инакомыслие Каль-
вин считал более опасным, чем тира-
нию римского папы, ибо, как сказал
Т. Без, преемник Кальвина. «Лучше
иметь дело с тираном, чем с той
анархией, той рас пущенностью, кото-
рая неизбежно может создаться при
свободе мнений».
Маркс констатировал решающий
момент: поскольку религия мистифи-
цирует реальные интересы развития
общества и личности, то они легко
могут быть истолкованы в антигуман-
ном, классово-корыстном виде, вдох-
новлять лицемерие, ханжество, по-
рочность. Уже констатация этого об-
стоятельства могла вдохновить учено-
го-просветителя на решительную кри-
тику религиозной проповеди. Но
Маркс был революционером и рели-
гиозную мораль оценивал в первую
очередь с точки зрения интересов
преобразования общества и тор-
жества пролетарской нравственности,
необходимой для осуществления та-
кого преобразования. При этом клас-
совую природу тех или иных учений
он оценивал не по намерениям их
авторов, но по их реальному содержа-
нию. И вывод Маркса категоричен:
проповедь «греховности» человека,
«святости» страдания и упования на
загробное воздаяние, обращенная к
угнетенным массам, прививает раб-
ское сознание несвободы, покорнос-
ти, освящает эксплуатацию людей.
Даже настроения радикального со-
циального протеста, если они высту-
пают в религиозной форме, не выхо-
дят за рамки буржуазного реформиз-
ма, не могут наметить «позитивную»
программу революционного преоб-
разования общества, которое должно
опираться на строго научное понима-
ние общественных закономерностей.
А поэтому, настаивает Маркс, необхо-
димо разоблачение всех мистифика-
ций и социальных предрассудков
чтобы выразить общечеловеческие
интересы в строго научной форме,
воспитать у пролетариата сознание
собственной силы и человеческого
достоинства. Так, по мнению Маркса,
критика религии «завершается уче-
нием, что человек — высшее су-
щество для человека...» (т. 1, стр. 422)
Отношение Маркса к религиозной
морали станет яснее, если напомнить,
что его социальным идеалом было
построение коммунизма, той «более
высокой общественной формы, ос-
новным принципом которой является
полное и свободное развитие каждого
индивидуума» (т. 23, стр. 605), когда
«свободное развитие каждого являет-
ся условием свободного развития
всех» (т. 4, стр. 447) Наступление
коммунизма он связывал, кроме все-
го прочего, с отмиранием функции
государственно-правового регулиро-
вания и расцветом подлинных челове-
ческих отношений, когда простые
нормы нравственности и справедли-
вости станут высшими законами в от-
ношениях как между людьми, так
и между народами (см т. 16,
стр. 11)10.
Категорически отметая казармен-
ный, «грубый коммунизм», «отри-
цающий повсюду личность челове-
ка...» (т. 42, стр. 114), Маркс про-
возглашал идеал гармонической лич-
ности. Задачу ее формирования он
видел в создании таких социальных
отношений, в которых общественная
деятельность человека выступает как
его собственная жизнедеятельность,
как планомерное и сознательное
«производство самой формы обще-
ния» людей. Отсюда он выводил
и понятие «богатого человека»: «Бо-
гатый человек — это в то же время
человек, нуждающийся во всей полно-
те человеческих проявлений жизни...»
(т. 42, стр. 125).
Осознание человеком своих лич-
ностных качеств происходит лишь на
основе активного участия в об-
щественно-трудовой деятельности:
«Только в коллективе индивид полу-
чает средства, дающие ему возмож-
ность всестороннего развития своих
задатков, и, следовательно, только
в коллективе возможна личная свобо-
да» (т. 3, стр. 75)
В приведенных высказываниях
Маркс не упоминает о христианской
морали, не заостряет свои рассужде-
ния против ключевых принципов ре-
лигиозного мировоззрения. Но совер-
шенно очевидно, что реализиция
намеченной им программы предпола-
гает формирование у рабочего класса
мироощущения, несовместимого с
представлением о бессилии и никчем-
ности человека. Поскольку же, как
отмечал Энгельс, мораль рабочего
класса «в настоящем представляет
интересы будущего» (т. 20, стр 95), то
очевидно, что борьба против влияния
религии рассматривалась Марксом
как предпосылка не только ликвида-
ции эксплуататорского строя, но и со-
зидания нового общества.
Тем самым мы логично подходим
к вопросу о том, как Маркс видел
будущее религии, или, говоря опре-
деленнее, как он представлял себе
процесс ее постепенного угасания.
В «Святом семействе» он специально
отметил, что Бейль «возвестил появ-
ление атеистического общества, кото-
рому вскоре суждено было начать
существовать, посредством доказа-
тельства того, что возможно су-
ществование общества, состоящего из
одних только атеистов, что атеист
может быть почтенным человеком
что человека унижает не атеизм,
а суеверие и идолопоклонство» (т. 2,
стр 141—142). Рассмотрение этой
темы и составит содержание сле-
дующей статьи, которой мы предпо-
лагаем завершить цикл наших бесед.
10 Приведем одно из первых рассуждений
Маркса на этот счет: «„.При человеческих
отношениях наказвиие действительно будет не
более как приговором, который провинивший-
ся произносит иад самим собой. Никому не
придет в голову убеждать его в том, что
внешнее насилие, произведенное над ним дру-
гими, есть насилие, произведенное им самим
иад собой. В других людях он, напротив,
будет встречать естественных спасителей от
того наказания, которое ои сам наложил на
себя ..» (т 2, стр. 197).
20
Духовный мир человека
В. МАЛОВ
ИТАК, Леонид Сергеевич, я продолжаю.
Повторю еще раз то, о чем шла речь
в предыдущем письме: сегодня, как никог-
да раньше, физические и интеллекту-
альные силы индивида, его способность
сознательно строить свой внутренний ду-
ховный мир становятся важным фактором
общественного развития. Эту работу по
созданию себя как личности нельзя взва-
лить на чужие плечи — на коллектив, на
общество, она воистину только твоя
собственная. Никто не имеет права ска-
зать: я плох потому, что условия, в которых
я живу, несовершенны. Мораль не разре-
шает человеку прятаться за объективные
трудности, она требует определить свое
отношение к жизни, к происходящему.
В этом особом отношении к самому себе
и к действительности заключается ее
специфический угол зрения на мир. на
людей, ее характер, природа, пафос.
Знаю, разговор о нравственности мно-
гим кажется отвлеченным, абстрактным.
Одни воспринимают его исключительно
как нравоучение («опять мораль читают»),
другие уверены: нравственные идеалы
слишком возвышенны, слишком удалены
от грешной земли. Последние (они
называют себя практиками) отмахиваются
от моральных проблем: мол, «дело надо
делать, а не рассуждать». Есть и такие, кто
считает, что обращение к нравственным
темам — удел слабых, мечтательных на-
тур, выбитых из жизни или не нашедших
пути к ней
Не станем впадать в благородное него-
дование: люди, о которых шла речь выше,
вовсе не поборники безнравственности.
Как правило, это обычные, порядочные
люди, просто бремя житейских забот
и обязанностей делает в их глазах при-
зрачным и второстепенным все, что к этим
заботам не имеет прямого отношения. Им
невдомек, что заземление интересов до
уровня обыденщины разрушает личность.
Многим из них сплошь и рядом просто не
хочется принимать осознанные решения,
делать выбор. Сглаживание «острых уг-
лов» их вполне устраивает — оно сродни
ленивому желанию жить не размышляя
плыть по течению. Плод от древа познания
не всякому по вкусу, он порой нарушает
спокойное течение жизни, заставляет стра-
дать, метаться.
И все же я надеюсь, Леонид Сергеевич,
Первое письмо см в № 1
что эти письма найдут заинтересованных
читателей. Во время нашей встречи вы
старались убедить меня, что в среде
неверующих интерес к так называемым
вечным вопросам слабеет, людей вол-
нуют одни лишь заботы о хлебе насущном.
Это не так. Членов нашего общества все
больше волнует, что есть добро и зло,
справедливость, милосердие, смысл жиз-
ни, совесть.
Открытых противников нравственных
идеалов сейчас встретишь нечасто, и все-
таки они есть. Это те, кого бездумная тяга
к «хорошей жизни» заставляет брать от
нее как можно больше, не задумываясь,
зачем это нужно и как это отражается на
других людях, да и на них самих. Они
рекрутируются также из многочисленного
племени рвачей, для которых выполня-
емая работа служит лишь средством, а то
и ширмой для личного обогащения. Эти
люди редко поднимаются до осознанного
мировоззрения, они живут данным, су-
ществующим, безучастны ко всему, что
выходит за круг их ежедневных будничных
дел. Только чрезвычайные жизненные си-
туации, а иногда — правосудие помогают
некоторым из них понять бессмыслен-
ность, бесперспективность и социальную
опасность такого существования.
Правда, есть и более опасная их разно-
видность — те, кто покончил со своим
внутренним «я», чье кредо — цинизм, все-
дозволенность, взятие от жизни всего
и сейчас же. Нравственный багаж людей
такого рода невелик и состоит, как прави-
ло, лишь из моральных прописей, из
юридических и бытовых обязанностей.
Они уважают в других не человеческую
личность, а должность, способность «про-
бить», «достать». Мораль, нравственные
убеждения, считают они, не имеют отно-
шения к мотивам человеческих действий;
над самоотвержением они смеются как
над глупостью. Нравственные максимы
и оценки не имеют над ними силы.
Конечно, и они вынуждены подчиняться
определенным правилам, но веление
извне не становится их собственным по-
буждением и мотивом поведения. Окру-
жающие для них — только средство и ни-
когда — цель. Личный успех, привычка
мерить все по собственным меркам, сво-
бода от прошлого и будущего — вот их
жизненная позиция, их программа.
И все-таки, несмотря на это, предмет
нашей особой заботы не противники,
а «друзья» морали^ Сколько людей готовы
жить в согласии с нравственным долгом
и моральными нормами, но лишь при
непременном условии: если их выполне-
ние поможет им достичь собственных,
эгоистических целей. Такие «реалисты»
рассматривают мораль как своего рода
механизм Достижения личного счастья
(или личной выгоды, все равно), как фор-
мулу эффективной борьбы за собственное
благосостояние и собственный успех. Воз-
можность поступиться своими интересами
приводит таких людей в ужас, вызывает их
священный гнев. Побывайте на заседании
народного суда. Сколько вы увидите там
растоптанного человеческого достоинства,
нравственной черствости, неблагородства,
эгоизма, низости, стяжательства. Судятся
супруги, дети и родители, братья и сестры.
Судятся люди с образованием, вполне
обеспеченные материально. Самое пара-
доксальное, что в «нормальных» условиях
(когда не задеты их личные интересы) эти
люди умеют вести себя благопристойно
и даже слывут отзывчивыми и чуткими.
В повести В. Тендрякова «Расплата» есть
персонаж, мимо которого почему-то про-
шла наша профессиональная критика,—
Василий Петрович Потехин. Он не отрицает
мораль (как в обществе без морали?). Он
«только» против «прямолинейных умни-
ков», сторонников нравственной «геомет-
рии». «Одного хочу,— говорит он учителю
Памятнову,— чтоб Сонька моя (дочь Поте-
хина. — В.М.) была счастливой, приспособ-
ленной! Чтоб загодя знала, что и горы
крутые, и пропасти в жизни встретятся,
прямехонько никак не протопаешь, огибай
постоянно. Если можешь быть честной, то
будь, а коли нельзя — ловчи... Хочу, чтоб
не кидалась на тех, кто сильней, кто легче
хребет сломать может, а осторожничала,
иной раз от большой нужды и поклониться
могла. Хочу, чтоб дурой наивной не
оказалась...».
Для многих «правильный» с точки
зрения морали поступок — это следование
общему, распространенному правилу. Че-
ловек действует не по собственному
свободному выбору, а потому, что так
поступают «все», то есть те, кто его знает
и кого знает он. Поступок, отклоняющийся
от общего правила, осуждается. Практи-
ческая, обыденная мудрость пустила в ду-
шах таких людей столь глубокие корни, что
все выходящее за пределы привычных
правил воспринимается как ненормальное.
К тому же новое надо исследовать, прове-
рять, отстаивать, а общепринятое — гото-
во, проверено, утвердилось. Слов нет,
нелегко, а порой и нецелесообразно от-
казываться от нажитых истин. Но ведь
новый поток жизни может начаться только
разрывом с привычным, традиционным
Поступок, продиктованный личными жи-
тейскими интересами или совершенный
в соответствии с правилами и обычаями
некоторого круга людей, объединенных,
скажем, общей профессией, образом жиз-
ни и т. п., строго говоря, находится вне
круга морали. Нравственно ориентирован-
ное действие может быть далеко не самым
целесообразным в данных обсто-
ятельствах. В свою очередь поступок,
обещающий скорый и ощутимый эффект,
далеко не всегда отвечает моральным
критериям Это очень важная позиция,
и если не стоять на ней, можно посчитать
нравственной добродетелью жизненный
успех, достигнутый любой ценой. Те, кто
так считает, могут легко скатиться к при-
способленчеству, равнодушию, карьериз-
му, который прячется за согласие со всем,
что господствует в данное время
К счастью, в сфере морали победителей
21
судят, и очень строго. Ставить знак ра-
венства между общепринятым и
нравственным — значит совершать серьез-
ную ошибку.
Но позвольте, могут мне возразить,
тогда вы проповедуете кодекс морали,
который не считается с общепринятыми
нормами поведения в обществе? Никоим
образом. Моя задача — утвердить взгляд
на мораль как на систему высших ценнос-
тей, которая ценна сама по себе и не
является средством для достижения каких-
либо иных целей. Нравственный закон
велит желать добра ради самого добра,
а не ради связанных с ним посторонних
соображений; в частности, добрый посту-
пок, совершенный из страха перед богом,
вряд ли можно назвать нравственным. Для
нас мораль — это не только и не столько
готовность следовать велениям извне,
пусть даже «правильным», но способность
самостоятельно и добровольно принимать
общественные правила, вырабатывать для
себя программу действий, определенным
образом оценивать и уяснять смысл
собственного существования «Если добро-
детель — только принудительная обязан-
ность, внешнее веление,— писал Герцен,—
то ее нельзя любить, можно ей жертво-
вать, можно покоряться ей, но не более;
можно, наконец, быть по расчету доброде-
тельным, ожидая возмездия; здесь опять
цель — блаженство, но ниже, корыстнее
понятое; возмездие самоприсуще самой
добродетели, нравственное деяние есть
уже награда свершившаяся, блаженство
само по себе».
Для нас вовсе не безразлично, что
последует в результате нашего деяния,
к чему оно приведет Но мы отвергаем
нравственность, основанную на арифмети-
ке, на расчете. Мы хотим отличить,
выделить нравственный поступок из стихии
жизненного опыта Было бы опасно в наше
время отрицать возможность, важность
и даже желательность нравственной са-
мобытности личности, ее способности
к сопротивлению обстоятельствам
Нравственный человек носит в самом
себе сознание, как следует ему поступать
в том или ином случае. Ему вряд ли
помогут расхожие сентенции, пусть даже
самые правильные,— они не в состоянии
учесть все возможные ситуации, особенно
если эти ситуации носят исключительный
характер. Естественно, что он обязан
усвоить нравственные нормы коллектива,
в котором трудится, своей профессии,
общества в целом. Но в том-то и дело, что
знание этих норм и даже следование им
еще не делает его вполне нравственным.
Этому трудно научить, каждый сам опытом
и размышлениями вырабатывает в себе
нравственные принципы. Человек иногда
действует наперекор существующим об-
стоятельствам, следует своей нравствен-
ной цели, даже если она оказывается
неосуществимой в данных условиях. Зато
он сам отвечает за свои поступки, сам
судит себя судом своей совести. Свобода
в данном случае оборачивается для него
не произволом, а внутренним побужде-
нием, ответственностью перед собствен-
ной совестью. Нравственного человека
поддерживает сознание, что он сделал все,
что мог, для выполнения выпавшей на его
долю задачи.
Мораль, выраженная в поступке, имеет
свои специфические мотивы, не сводимые
к соображениям практицизма — земного
или потустороннего, вке равно. Не стрем-
ление получить побольше в этой жизни, не
боязнь возмездия на том свете, не сообра-
жения полезности, а внутреннее веление,
исполнение своего личного долга — вот
что является побудительной причиной,
мотивом действительно нравственного по-
ступка. Наличие в человеке такого духов-
ного механизма, определяющего поведе-
ние, который срабатывает «правильно»
даже тогда, когда нет внешнего «подкреп-
ления» (одобрения или порицания), когда
человек остается наедине с собой и никто
никогда не узнает о содеянном, собствен-
но и определяет то, что называется
нравственностью.
Если вы помните, этот аргумент я приво-
дил во время нашей встречи: ни атеисти-
ческие убеждения, ни пылкая вера в бога
сами по себе еще не могут служить
аттестатом морального уровня человека.
Люди высокой нравственности есть и среди
атеистов, и среди верующих. Вспомним
хотя бы врача Альберта Швейцера или
священника Мартина Лютера Кинга.
Равным образом и среди атеистов, и среди
верующих встречаются нравственные
уроды.
Но разве не все равно, возразят нам
некоторые, какую цель преследует хирург,
вырезающий опухоль больному,— лишь
бы больной был спасен, остальное не столь
важно. Главное — умение, результат. Вер-
но, в данном частном случае, может быть,
и все равно, хотя и здесь есть свои нюансы.
Однако когда речь заходит о жизни
в целом, дело обстоит иначе. «Целью дела
определяется дух его, а результат зависит
от духа, в котором ведется дело. При
видимом сходстве действий, результаты их
различны, если цели их различны». Эти
слова принадлежат великому русскому
революционному демократу Н. Г. Черны-
шевскому.
Я знаю, в человеческом мире существу-
ет самостоятельная достаточно широкая
внеэтическая сфера Далеко не все
действия и ситуации могут быть оцени-
ваемы только по закону нравственности.
Более того, есть специфические мо-
ральные проблемы, которые этика, ос-
новываясь только на собственных пред-
посылках, решить не в состоянии. Каждый
из нас часто оказывается в таком положе-
нии, когда он, отвечая за порученное дело,
за судьбу других людей, вынужден посту-
пать вразрез с личной моралью. Скажем,
настаивать на увольнении бездельника,
пьяницы зная, что у того семья, дети.
И чем шире сфера деятельности человека,
тем чаще ему приходится сообразовывать
свое нравственное чувство с об-
щественным долгом. Но тем-то и отличает-
ся нравственно развитый человек, что он
не закрывает глаза на существование
реальных конфликтов, не стремится зара-
нее высчитать, где он может пожертвовать
своими чувствами и принципами, а где —
общественным долгом. Он каждый раз
заново решает для самого себя вопрос,
в какой степени можно, оставаясь верным
себе, своей совести, убеждениям, подчи-
ниться действительности, взять на себя
ответственность за решение, затраги-
вающее другого.
Как ни в каком другом, в нашем
обществе сегодня становится важным не
только содержание действия, не только то,
что фактически человек делает и как
поступает, но и мотивировка: ради чего
и во имя чего оно совершается, как
осознается его смысл. Нам не может быть,
например, безразлично поведение врача,
который, взяв накануне операции деньги
у родственников больного, затем успешно
сделал операцию, быть может, даже спас
человека от смерти. И дело не только в его
собственном низком моральном уровне —
главное, своим поступком он понизил
Уровень нравственности других, научив их
видеть в каждом враче потенциального
стяжателя.
Бы, Леонид Сергеевич, горячо убеждали
меня в том, что мы, атеисты, не хотим
«принимать во * внимание чистоту
помыслов» — так вы выразились, нас-де
интересует один только голый результат.
Не знаю, почему вы сделали такой вывод
в отношении атеистов. Признавая безус-
ловное право судить о поступках человека
на основании его намерений, мотивов,
я как раз отрицаю, что цель действия —
это все, а процес ее достижения, реальный
результат — ничто. Совершенно ясно, что
воля, направленная к добру, не есть еще
само добро. Бывает, что самые высокие
замыслы на практике поевращаются в
свою противоположность. Справедливо за-
мечено: «Добрыми намерениями вымо-
щена дорога в ад». Соображения собствен-
ного блага и блага других людей, разу-
меется, должны приниматься во внимание
при оценке любого действия. Но должны
ли эти соображения являться единствен-
ными критериями их оценки?
Не бежать из действительной жизни во
внутреннюю предлагаю я, а воспитывать
в себе стремление подняться на тот
уровень сознания и воли, которого тре-
буют современные условия человеческого
общежития. Быть «хорошим», «справед-
ливым», «добродетельным» можно и по
привычке, по расположению к данному
Человеку или группе людей, просто из-за
отсутствия стимулов к совершению анти-
общественного и антиморального поступ-
ка или из боязни возмездия. Но горе тому
обществу, в котором «моральное созна-
ние» и «добрая воля» его членов выра-
жают лишь установившуюся привычку,
рутинный ход дел, где люди, чтобы
отличить справедливое от несправедливо-
го, моральное от аморального, справ-
ляются со сводом законов. Обстоятельства
изменяются, возникают более сложные
ситуации, и проблема нравственного долга
неизбежно встанет перед личностью во
весь рост.
Я не собираюсь здесь формулировать
принципы подлинно нравственного пове-
дения: уникальность жизненных ситуаций,
неповторимость личного выбора неизмен-
но обрекут такого рода попытки на
неудачу. Общие, на все случаи пригодные
формулы морали способны только от-
толкнуть мыслящих людей от проблем
этики.
Одно лишь хотелось бы подчеркнуть:
состав поступков, характеризующих инди-
вида как нравственную личность, в каждый
исторический период свой. Сегодня, на-
пример, чтобы быть нравственным, мало
соблюдать элементарные законы челове-
ческого общежития, не обижать слабых, не
запускать руку в государственный карман,
уступать место старикам в общественном
транспорте (хотя для некоторых людей
и это еще недостижимый идеал). Сегодня
требуется нечто большее.
Не знаю, смотрели ли вы фильм «Чело-
век, который закрыл город»? Его создате-
ли предлагают подумать над сложной
жизненной ситуацией: в одном южном
городе в только что выстроенном комфор-
табельном пансионате случился пожар;
погибла девочка, пострадали люди, нане-
сен немалый материальный ущерб. Следо-
ватель быстро устанавливает виновников
пожара. Казалось бы, дело ясное: их
22
следует осудить, принять меры к укрепле-
нию дисциплины, указать, усилить, предуп-
редить. Но не может следователь, веду-
щий дело, пойти этой торной дорожкой. Не
может по моральным соображениям. Шаг
за шагом распутывает он клубок причин,
породивших трагедию. Оказывается, стро-
ители не заделали целиком межэтажные
люки (торопились сдать в срок), поэтому
пожар мгновенно перекинулся с пятого
Этажа на двенадцатый. Архитекторы горо-
да взялись за проект пансионата, не имея
опыта подобной работы, а обратиться
в центр, к коллегам им помешал местный
патриотизм. Комиссия, куда входили и
представители пожарной охраны, приняла
здание с недоделками, а затем не просле-
дила за их устранением. Наконец, «мэр»
города по «веским причинам» тоже не
хотел выносить сор из избы.
Но следователь, во имя совести и про-
фессионального долга, решается довести
дело до конца. Вопреки уговорам, нажиму
угрозам, шантажу он идет против общего
течения. В фильме он без особых труд-
ностей побеждает, в жизни, к сожалению,
все обстоит гораздо сложнее. Человек,
решившийся в подобной ситуации отстоять
свои нравственные убеждения, должен
быть готовым к горьким неудачам и разо-
чарованиям, к ударам судьбы и незаслу-
женным обидам Но иногда нет другого
способа сохранить верность общественно-
му делу и себя как личность...
Непростое это дело — выстоять вопреки
ситуации, людям и обстоятельствам, не
каждому оно по плечу. Вот почему нахо-
дятся «материалисты», которые прячут
свое бездействие, дряблость характера,
свою слабость, страх перед поступком за
фетишистское преклонение перед обсто-
ятельствами, перед «логикой действитель-
ности». Конечно, горько оказаться побеж-
денным, но если человек побежден не
прежде боя, если он воевал открыто
и гласно за правое дело, он может сказать
себе и другим: я следовал своим убежде-
ниям и не подчинился рутине. К сожале-
нию, слишком многие ждут, что все со
временем само собой образуется, не
делая ничего для торжества своих иде-
алов, вместе с тем надеются, что жизнь
должна пойти в том направлении, в каком
лежат их лучшие помыслы.
Сегодня, как никогда, для моральной
оценки человека важна не просто его
вовлеченность в общественное дело, но
и способ причастности к общественной
жизни. Способен ли он к самостоятельно-
му осознанию смысла своих поступков, как
он к ним относится, в какой мере может
действовать «по внутреннему убежде-
нию», «по совести», из чувства долга, а не
просто под влиянием внешних обсто-
ятельств и из расчета.
Конечно, не каждый может быть вели-
ким хирургом, спасающим жизни людей,
артистом, потрясающим сердца, ученым,
открывающим новые миры. Не каждому
дано в жизни совершить что-то героичес-
кое — подвиг Александра Матросова или
Юрия Гагарина. Но каждый может превра-
тить свою жизнь в нечто возвышающее его
и других Человек может работать в лабо-
ратории, в заводском цеху, в минис-
терстве — требования к нему от этого не
изменяются. Подлинные герои или слабо-
душные ничтожества встречаются
повсюду; один и тот же нравственный
приговор должен быть уготован им, неза-
висимо от того, чем они занимаются.
Александр
Ш АМАРО
Религия, церковь,
верующий
4
Где же он находится, этот, уже ставший в известном
смысле знаменитым, «таежный тупик» — крохотный кусо-
чек горно-таежных пространств на юге Сибири?.. Василий
Песков обозначил его достаточно точно:
«Место нашего интереса лежит на юге Сибири — в Хакасии,
где горный Алтай встречает хребты Саяна. Отыщите начальный
хвостик реки Абакан, поставьте на правом его берегу отметку на
память — это и есть место, куда мы стремились и откуда с трудом
потом выбирались» (стр. 9).
С понятным любопытством расстелил я на столе карту
и без труда отыскал и пометил крестиком этот пункт.
Да, укромный уголок облюбовал Карп Осипович
Лыков! Настолько укромный, что невольно думаешь: а не
пользовался ли Лыков-старший географической картой
перед тем, как тронуться в путь? Конечно, нет. Какие там
на лыковской заимке могли быть географические карты!
И тем не менее место для скрытной жизни было выбрано
очень надежное. Река истоком как бы «упиралась»
в горные хребты, как узкий проезд —в каменную стену.
Действительно, тупик, и не только в иносказательном
смысле.
Что и говорить, далеко ушли «от мира» старообрядцы
Лыковы. Но историков старообрядчества это «странство»
не удивит: в былые времена старообрядцы совершали
несравненно более дальние, можно сказать, фантастичес-
ки дальние походы.
Сведения об одном из них лет двадцать назад просто
ошеломили меня своей совершенной, казалось бы,
невероятностью. Мысль написать об этом овладела мною.
Я твердо решил изучить историю этого «странства» и как
можно более полно рассказать читателям нашего журнала
и о самом походе, и о сегодняшней жизни потомков тех,
кто его когда-то совершил. Потомков, живущих, в сущнос-
ти, не так уж и далеко от верховьев Абакана, в предгорьях
южного Алтая, на реке Белой.
Речь идет о походе в поисках легендарного Беловодья,
этой старообрядческой «страны обетованной», этого
«раскольничьего Эльдорадо», где «на море, на островах
живут святые люди», где можно «живьем сделаться
святым и взойти на небо». Впервые я прочитал об этом
в записках великого русского путешественника Николая
Михайловича Пржевальского о центрально-азиатской
экспедиции 1876—1877 годов. Преодолев за четыре
месяца тысячеверстные пространства гор и пустынь,
экспедиционный отряд достиг наконец главной цели —
таинственного, еще совсем не исследованного и не
отмеченного четко на картах озера Лобнор. На отлогих
берегах загадочного «кочующего озера» непролазно
плотной стеной стоял высоченный тростник, где рыскали
лисицы, волки и даже бродили тигры. И оказалось, что на
берегах этого озера за полтора десятилетия до Прже-
вальского уже побывали русские люди! Это были
старообрядцы — «каменщики». Так прозвали их потому,
что еще в XVIII столетии их предки ушли на Бухтарму, «за
Камень» — за высокие хребты (поселения их называли
иногда Сибирской Сечью — по аналогии с Сечью Запо-
рожской).
«О них рассказывали нам,— записал Пржевальский в поход-
ном дневнике,— лица, видевшие собственными глазами пришель-
цев, явившихся в эту глушь Азии, вероятно, искать обетован-
ную страну — «Беловодье». Первая партия, всего из десяти чело-
век, пришла на Лоб-нор в 1861 году. Осмотрев местность, двое
из переселенцев вернулись обратно, но через год явились боль-
шой партией... Все ехали верхами и на вьючных лошадях везли
свою поклажу. Мужчины большей частью были вооружены
кремневыми ружьями... Дорогой русские ловили рыбу и стреля-
ли кабанов... Вообще, люди были смелые, старательные... Но-
вое место не понравилось пришельцам. Дождавшись весны.
10кончание. Начало см. в NT !.
23
Встреча на «кержацких тропах».
Реки — самые надежные, верные пути к таежным «пустыням»
Богата и щедра глубинная сибирская тайга! Такие грибы там не
нужно разыскивать, о них буквально можно споткнуться.
На снимке — автор этого очерка в августе 1962 г.
они решили двинуться восвояси или идти еще куда-нибудь искать
счастья»’.
А пошли они искать его из старообрядческого села
Белого, где и побывал я с командировочным удостовере-
нием журнала «Наука и религия».
«Каменщики» ушли на Лобнор в 1861 году. Я приехал
в Белое в 1964-м —103 года спустя. Мне довелось
побеседовать со стариком, который хорошо был знаком
с одним из участников того похода—односельчанином
Ассоном Емельяновичем Зыряновым, отец увел его
в Беловодье двенадцатилетним парнишкой.
Старика в Белом все звали запросто Липатычем.
Отчество, прямо скажем, необычное даже у ревностных
старообрядцев, которые на крестинах перебрали, кажет-
ся, все святцы. Но вскоре все выяснилось.
«Дед Липатыч» жил в старом, просторном деревянном
доме у отлогого каменистого берега реки Белой. Девять
десятилетий лишь слегка согнули его спину. А в осталь-
ном... Зоркие, ясные глаза. Волосы с обильной сединой.
Хорошо слышит, вдумчиво слушает. Всю жизнь
промышлял охотой. Не менее десятка медведей в тайге
убил. Ходить на «топтыгиных» не боялся* суженого конем
не объедешь. Или как он сам философски заметил:
— Которому где суждено помереть, тот сам на это
место придет.
— Какое у вас странное отчество — Липатыч... Разве
есть такое имя в святцах?
Дед взял с подоконника старинную толстую книгу
в потертом черном переплете, обмотанном бечевкой,
открыл ее.
— Есть,— тихим голосом пояснил он. — Только пра-
вильно — Олимпа. Вот читайте. Это моего деда так звали.
Я ведь, по-здешнему говоря, сураз, незаконнорожденный.
Меня дедушка воспитал и отчество дал. Такой уж наш
обычай.
Что ж, обычай неплохой.
Вот о чем узнал я из разговора с Герасимом
Олимпиевичем Корабельниковым и из некоторых публи-
каций, прочитанных позже.
В один из летних дней 1861 года 130 человек из
нескольких бухтарминских деревень, навьючив лошадей,
тайно от местного начальства двинулись верхами в южную
сторону, через Нарымский хребет. Повел их к неведомому
Беловодью Емельян Зырянов, хорошо говоривший и по-
казахски, и по-китайски.
Прошли горными тропами, вступили в пустыню за
озером Улюнгур Миновали города Манас и Санджи,
пересекли по перевалу хребет Ирен-Хабирка. Потом —
снова бесконечные безводные пески..
От жары люди стали умирать. Воды в запасе было так
мало, что давали ее только смочить язык.
Где же ты, Беловодье?..
Непреодолимым препятствием встали на пути тростни-
ковые болота Лобнора За плечами уже лежало около
двух с половиной тысяч верст. Здесь и зазимовали.
А весной снова тронулись в путь.
Далеко-далеко, за песчаной пустыней, выросли ок-
раинные тибетские хребты, сиявшие вечными снегами
Харчи были на исходе, дичь исчезла, словно в глубокие
норы позарылась. «Беда беду родит,— тяжело вздыхали
пожилые кержаки. — Ты бегом, а она все передом!..»
Дальше идти не решились, повернули обратно
Беловодье, где «господь бог щедрой рукой рассыпал
всякого добра на поживу человеку», и на сей раз не
суждено было отыскать.
Белое — многолюдное благоустроенное село,
Н. М. Пржевальский. От Кульджи за Тянь-Шань и на Лоб-нор. М , <947
стр. 57—58.
И вот что крайне любопытно: добравшись а поисках «Беловодья» до
Лобнора, «каменщики» и не подозревали, что они, можно сказать,
достигли своей цели, ибо «Лобнор» как раз и означает «Белое озеро»,
«Белая вода» — в смысле «светлое озеро», «светлая вода». «Лоб» —
слово дотюркского, индоевропейского происхождения, хранящее
память о древнейшем населении этих мест — согдийцах, говоривших на
одном из языков иранской группы. Академик А. И. Соболевский
связывал «лоб» с древним «а!Ь» («albus» — «белый» по-латыни).
Вспомните о реках Лаба (на Северном Кавказе) и Лаба — Эльба
(в Европе), о Лобве (на Урале) и Лопасне (в Подмосковье). Второе же
слагаемое — «Нор» пришло из иной языковой стихии: озеро (в мон-
гольском языке), пруд, озерко (а азербайджанском) и т д (см. там же,
стр 145—146; применения Э. Мурзаева).
3 В православных святцах — Массон.
24
центральная усадьба крупного мараловодческого совхоза.
Трудно поверить в реальность того, что рассказывал об
этом селе и его жителях один дореволюционный этног-
раф. Оказывается, еще перед самой революцией «камен-
щики» строго разделились — в меру своей ревности
в вере — на три своего рода касты: на «большую чашку»,
«братишних» и «мирских».
«Большая чашка,— писал этот этнограф,— ультра-старо-
верское благочестие. Большечашечники — праведники старооб
рядческой общины. В молельнях они стоят впереди всех, возле
старика, и земными поклонами обнаруживают свое религиозное
усердие. Братишнии — вторая степень благочестия. Братишнии
стоят позади большечашечников и творят поясные поклоны.
Мирские занимают последнее место в религиозной общине. Они
являются пассивными зрителями богослужения, спасаясь бпаго-
честием представителей первых двух категорий»4.
Где они теперь — эти «большечашечники» и «братиш-
нии»?
На тропе, ведущей из Белого в деревню Чаловку,
я разговорился со случайным попутчиком — пионером
Петей Самойловым, возвращавшимся из школы домой.
Как я понял, он — потомственный «каменщик».
— А ты знаешь такое слово «старообрядец»? —
полюбопытствовал я.
— Нн-е,— беззаботно мотнул он вихрастой русой
головой.
— Ну, а «старовер»?
— Не знаю... А что?
— Ничего. Так.... интересно. А «кержак»?
Петя несколько секунд в задумчивости морщил лоб
и нос.
— Это что... верующие какие-то? — он скосил на меня
вопросительный взгляд. — Так, что ли?..
Нет, не так. Далеко не так.
Автор «Таежного тупика» рассказал в повести о своей
беседе с местным охотником-промысловиком Юрием
Моганаковым...
Только что завершено рискованное 350-километровое
плавание на моторной лодке вниз по Абакану от
лыковской заимки до поселка Абаза. Река на каменистых
перекатах и в гигантских завалах смытого с берегов леса
неслась с такой стремительностью, что вода, казалось, уже
не текла — летела и лодка спускалась по пенному
эскалатору... Тац как же Лыковы, муж и жена, с двумя
детьми (одиннадцати лет и одного года от роду) прошли
по этой реке в обычной, а не моторной лодке, и не вниз,
а вверх по течению те же 350 километров?
«Мы спросили,— пишет В. Песков,— как смогли Лыковы так
далеко подняться по Абакану, если сегодня, имея на лодке два
очень сильных мотора, лишь единицы отважутся состязаться
с рекой».
Юрий Моганаков ответил: «Они лодку вели бечевою и на
шестах. Раньше все так ходили, правда, недалеко. Но Карп Лыков,
я понял, особой закваски «кержак». Прошел! Недель восемь,
наверное, ушло на то, что сегодня я пробегаю в два дня»
(стр. 11).
Кержак. Какой смысл заложен в этом слове, какое
значение имеет оно в речи сибиряков? История его столь
же давняя, как и у самого старообрядчества, и путь его
в эти края столь же долог, как и путь, пройденный некогда
пращурами, прадедами и дедами нынешних сибирских
старообрядцев.
Кержак—человек с Керженца, левого волжского
притока (как полагают, от мордовского слова «керж», что
означает «левый»), протекающего по восточным районам
Горьковской области, или, вспоминая старую географию,
по Нижегородскому Заволжью. Еще в эпоху раннего
раскола керженским лесам суждено было стать одним из
самых многолюдных, богатых и влиятельных его очагов.
С берегов Керженца «ревнители древлего благочестия»
уходили в края еще более отдаленные, пустынные,
безлюдные — расселялись по Приуралью, Уралу, За-
уралью, Сибири. Там их, выходцев и потомков выходцев
с Керженца, и прозвали кержаками
На одном из таежных хуторков на реке Малый Кас нашу
экспедицию гостеприимно встретила семья коренных «кержаков»
Домбрычевых. Тишке, старшему сыну, было тогда лет 10—12.
Интересно, как сложилась его судьба? Может быть, этот номер
журнала попадет ему в руки...
И вот с течением времени слово, означавшее «отшель-
ник», «пустынножитель», «смиренный христианин»,
укрывшийся в душеспасительной «пустыни», жизнь напол-
нила новым, совсем иным, диаметрально противопо-
ложным смыслом, начисто выветрив прежний, исконный,
религиозный Кержак — кремнево-крепкий, закаленный,
выносливый, мужественный сибиряк, следопыт и охотник,
чувствующий себя в суровой тайге как дома. Благодаря
этим качествам, противоречиво переплетенным с кондо-
вой старообрядческой набожностью, Лыковы и добрались
до своего тайника, и выжили — несмотря ни на что
и вопреки всему — в этой «норе», как назвал их убежище
Юрий Моганаков.
О судьбе Лыковых он выразился еще более метко
и образно:
«Замуровать свою жизнь в тайге без людей, без соли,
без хлеба — это большая промашка. Сам старик Лыков,
я думаю, понял эту промашку. Но легко ли признаться, что
жизнь изношена наизнанку?!»
Жизнь, изношенная наизнанку... В речи сибирского
охотника-промысловика, нашего современника, сверкну-
ло удивительно меткое, образное выражение, напомнив-
шее мне эпизод из бунинской «Деревни».
—...Была у меня, понимаешь, стряпуха немая,—
рассказывал главный герой написанной семь десятилетий
назад повести Тихон Ильич,— подарил я ей, дуре, платок
заграничный, а она взяла да и истаскала его наизнанку...
Понимаешь?.. Жалко налицо по будням носить — праздни-
ка, мол, дождусь,— а пришел праздник — лохмотья одни
остались...
Жизнь, изношенная наизнанку, в ожидании праздника,
который — в отличие от истории с немой стряпухой —
вообще никогда не наступит... Возможно ли более верное
определение? В ожидании призрачного «праздника» —
«царствия небесного» верующие люди — в той или иной
мере — изнашивают наизнанку свою одну-единственную,
неповторимую, невозобновляемую жизнь.
И отнюдь не только в «таежных тупиках».
4 С. Б. Герасимов. В долине Ьухтармы (кратким историко-географичес-
кий очерк). «Записки Семипалатинского подотдела Западно-Сибирско-
го отдела Русского географического общества», выл. V. Семипала-
тинск, 1911, стр. 12.
25
Ю1П1ЕНЕI МНЕ
А. САМОСТЯК
БЕСЕДЫ с отцом Владимиром, церковные
службы, чтение Библии утешали, как бы
отгораживали от того, что творилось вок-
руг. Но суровая действительность вновь
и вновь напоминала о себе.
Чем больше приближался фронт, тем
сильнее злобствовали фашисты. Перед
самым освобождением они в последний
раз нагрянули в Майкове. Наученные
горьким опытом, мои односельчане к тому
времени выкопали на задах усадеб убежи-
ща и, чуть что, прятались в них.
Фашисты бросились по хатам. Всех, кого
успели поймать, поднимали на штыки,
а дома поджигали. Несколько человек,
видимо офицеры, ввалились к отцу Влади-
миру и стали требовать, чтобы он показал,
где находятся бандиты. Священник,
бледный от гнева и ужаса — он из окна
видел, как расправлялись с теми, кто не
успел спрятаться,— спокойно сказал'
— Здесь бандиты, у меня в доме!
— Где, где? — переполошились немцы,
выхватывая пистолеты.
— Да вот же, передо мной,— гневно
ответил Тучемский,— вы и есть бандиты.
Грянуло сразу несколько выстрелов,
священник рухнул на пол. И в этот же
момент, словно в ответ, в лесу, за
околицей, загремели выстрелы.
— Партизаны, партизаны,— завопили
гитлеровцы, бросились в машины и умча-
лись из села.
Из потайных убежищ стали выбираться
люди. То в одном, то в другом конце села
поднимался плач. Заливали водой дымя-
щиеся пожарища, обряжали убитых в по-
следний путь. Обрядили, как положено,
и отца Владимира. И тут опять послыша-
лось завывание моторов. Фашисты, убе-
дившись, что все тихо, возвратились в село.
Все бросились по своим убежищам. Кара-
тели бесчинствовали с особой злобой,
подожгли сарай отца Владимира и бросили
туда его тело.
Когда немцы наконец уехали, наш дом
оказался полностью разграбленным Но
мы благодарили бога за то, что и живы
остались, и дом не сгорел.
И снова поднялся плач над Майковом.
Снова, уже в который раз, везли мои
земляки хоронить родных и близких.
Похоронили в церковной ограде и отца
Владимира. И когда отпевали его, священ-
ник Миронович заплакал, говоря:
— Упокой, господи, душу раба твоего,
дважды убиенного — убиенного и сож-
женного протоиерея Владимира.
Гибель отца Владимира осиротила меня.
Не с кем было поговорить по душам, не
у кого попросить совета. Я приходил
в церковь, молился, но и церковь, каза-
лось, осиротела.
Вскоре потянулись колонны отсту-
пающих гитлеровцев. Постепенно дороги
Окончание. Начало см. в № 1.
опустели. И наконец радостная весть: кто-
то видел, как на запад прошли советские
войска.
Увы, радость была короткой. В селе
хозяйничали и распоряжались оуновцы.
Они собирали народ и предупреждали,
чтобы никто не занимал никаких советских
должностей, чтобы никто без их разреше-
ния из села никуда не ездил и большевиков
не слушал. Себя они объявили народной
украинской властью. И поедупреждали,
что тот, кто пойдет против них, будет
казнен.
Помню, как возмущало меня, что
оуновцы, руки которых по плечи обагрены
кровью, не только исправно посещают
церковь и молятся богу, все заветы
которого они преступили, не только оп-
равдывают свои преступления ссылками на
Библию, но и регулярно причащаются
и получают отпущение грехов
Как-то я высказал свое недоумение отцу
Владимиру и сразу почувствовал, что попал
в больное место.
— Ты ведь знаешь,— ответил он после
тяжелого раздумья,— как я отношусь и к
фашистам, и к оуновцам. Но ведь сказано
в Библии, что любой грех и хула простится
человекам, только хула на духа святого не
простится. Такова воля божья, и не мне,
пастырю, судить о ней. К тому же,
вспомни — больше радости будет на небе
об одном раскаявшемся грешнике, чем
о девяноста девяти праведниках, не нуж-
дающихся в покаянии. Господь каждому
воздаст по делам его. Нам же остается
только молиться за души убиенных и за-
губленных. Да о смягчении ожесточенных
злобой и горем сердец. Может господь
хочет показать людям, до какого ужаса
способно довести человека зло...
После смерти отца Владимира я все
больше думал о благородстве пастырской
службы, вспоминал, как он однажды ска-
зал мне:
— Тебе в пастыри божьи пойти следова-
ло бы. Хороший пастырь из тебя получился
бы. Службу знаешь, священное писание
тоже. О богословии в семинарии тоже
представление получил. А характер-то
у тебя чисто пастырский, и к детям,
и к взрослым умеешь подойти, веруешь
искренне... Может, поговорю я с
владыкой?
И наступил день, когда я окончательно
решил стать священником, что встретило
горячее одобрение моих будущих коллег.
Вскоре мне дали приход в селе Дулибы,
где оуновцы убили священника Василия
Коробчука, который сам был ярым оунов-
цем и, очевидно, что-то не поделил
с местными главарями.
Как-то верующие уговорили меня совер-
шить паломничество в Почаевскую лавру.
Я договорился с майковским священни-
ком. И вот ранним утром я со своими
прихожанами, которых набралось человек
30, и он со своими — их было еще
больше — тронулись в путь. Впереди мы.
два священника в полном облачении. Шли
мы три дня — от села к селу. И везде нас
встречали колокольным звоном, хлебом
и солью Везде просили отслужить моле-
бен А когда мы отправлялись дальше,
к нам присоединялись все новые и новые
богомольцы. Трудно даже передать, на-
сколько я был горд и счастлив рели-
гиозным энтузиазмом толпы. Когда вдали
открылся купол Почаевской лавры, все как
по команде упали на колени и исступленно
запели «Под твою милость, богородице
дево...».
В лавре со слезами и молитвами мы
обошли все иконы и каждую целовали. Со
слезами и мольбой целовали на каменном
пороге след, который, по церковному
преданию, оставила здесь богородица.
С трепетом и благоговением мы смотрели
на развешанные по стенам костыли — их
было несколько, и под каждым надпись:
владелец костылей помолился здесь бого-
родице и получил полное исцеление.
О чем молились мьГ? О даровании
победы советским войскам, о родных
и близких, что погибли в годы войны, о тех,
кому еще угрожала гибель, об исцелении
калек и больных... И, целуя иконы, «стопу
божьей матери», с восхищенным трепетом
трогая костыли исцеленных, верили: до-
шла молитва до богородицы, не могла не
дойти, и теперь непременно произойдет
чудо
Помню, как все возвращались ра-
достные, просветленные, уверенные, что
массовый религиозный порыв можно
объяснить только дарованной свыше бла-
годатью. Да и сам я, пережив глубокое
потрясение, был как никогда исполнен
молитвенным рвением, желанием всю
жизнь без остатка отдать служению богу...
И тут взгляд мой упал на возвращающихся
из лавры калек. Они ковыляли на костылях
И неожиданная мысль поразила меня:
почему же никто из моливших об исцеле-
нии не получил его? Разве вера их была
недостаточно крепка? Ведь я сам видел,
как самозабвенно, не отирая востор-
женных слез, молились они.
И разом потускнело все. Осталось лишь
недоумение — почему же бог пренебрег
верой и исступленной молитвой этих
людей?
Конечно, как часто бь.вало в подобных
случаях, я уговорил себя: пути господни
неисповедимы, и не мне, недостойному
пастырю, пытаться постигнуть промысл
божий Но чувство радостного подъема
уже не вернулось...
Мне довелось служить в различных
приходах Ровенской области, Ставро-
польского края, Кабардино- Балкарии. И я,
и моя жена были искренне верующими
людьми. Для прихожан я был уважаемым
пастырем, для церковного руководства —
безупречным священником, получал все
очередные награды и повышения, послед-
ним из них стало протоиерейство. Я нако-
нец-то обрел душевное спокойствие и уве-
ренность в себе, убежденность в высшем
назначении того служения, которое я для
себя избрал. Я даже поступил было заочно
в Ленинградскую духовную семинарию, но
выяснилось, что все, что там преподают,
я либо уже проходил в учительской
семинарии, либо усвоил самостоятельно.
Так, в полном ладу с самим собой,
с верующими и церковным руководством
прослужил я более десяти лет. Может,
и далее жизнь моя текла бы столь же
ровно, если бы исподволь не начали меня
тревожить различные недоумения.
В Моздоке верующие почитали икону
26
Моздокской божьей матери, которую,
согласно преданию, подарила когда-то
осетинам царица Грузии Тамара. Оригинал
иконы не сохранился, но ее копия вполне
удовлетворяла и духовенство и верующих.
На поклонение этой иконе в город стека-
лись тысячные толпы богомольцев. И мне,
привыкшему относиться к религии как
к утешению страждущих, ободрению ус-
талых и ослабших, было больно смотреть
на этот поток осиротевших, обездоленных
и искалеченных войной людей. В такие
минуты я начинал стыдиться своей безбед-
ной жизни.
Захваченный картиной людских страда-
ний и страстных надежд, я спросил у отца
Вениамина Сиротинского, было ли на его
глазах совершено хоть одно чудо исцеле-
ния,
— Наивный вы человек, отец Алек-
сандр. Господь нынче скуп на чудеса.
Впрочем, одно чудо икона совершает
каждый год..
Это «чудо» я увидел собственными
глазами. Только просфор было продано на
семь тысяч рублей (в старом исчислении)
да свечей более чем на шестьдесят тысяч.
И это не считая тарелочных мо-
лебственных, исповедных и прочих по-
жертвований!
И опять недоумевал я, как когда-то по
дороге из Почаевской лавры: почему ни
чудотворная икона, ни богородица, ни бог
не помогли никому из несчастных, не
исцелили ни одного увечного?
Я стал вспоминать, кому на моей памяти
помогла какая-нибудь икона, и, увы, так
и не смог вспомнить ни одного случая.
Правда, мне приходилось слышать от
прихожан: помолились, мол, о чем-то,
глядь, оно и свершилось. В таких случаях
я подробно расспрашивал обо всех об-
стоятельствах — ведь неопровержимое
проявление божьей милости не только
сразу укрепило бы в вере сомневающихся,
но и возвратило бы на путь истинный много
заблудших. Но, увы, каждый раз в том, что
моим прихожанам казалось божьей ми-
лостью, я обнаруживал только сугубо
земные причины и следствия. Конечно,
я никого не разуверял. Зачем, думал я,
смущать малых сих? Пусть будут счастливы
своей простодушной верой. Но использо-
вать эти случаи для укрепления веры
я тоже не мог — одно дело, когда человек
невольно обманывает сам себя, и совсем
другое — когда он сознательно обманыва-
ет других. И тут я вспомнил одну из бесед
с отцом Владимиром
— Видишь ли,— пояснил он,— если ис-
ходить не из примитивных представлений,
а из богословия, то получается, что бог и не
должен вмешиваться в то, что происходит
на земле...
— Но в чем же тогда заключается
божественный промысл?
— Ав том, что все на земле происходит
согласно божественной воле и по установ-
ленному плану...
— Если судить по священному писанию,
то бог неоднократно вмешивался в то, что
происходило на земле!
— Здесь есть два объяснения,—
улыбнулся отец Владимир,— либо это
было заранее запланировано, либо су-
ществуют случаи, которые можно объяс-
нить, скажем, происками Сатаны.
— Но если бог не вмешивается в то, что
происходит на земле, или вмешивается
только в исключительных случаях, то
зачем молитвы, иконы, богослужения?
То>да все это теряет свой смысл! Ведь
когда молятся, то или благодарят бога за
что-то, или чего-то просят у него. И к ико-
нам обращаются с этой же целью. И бого-
служения, в конечном счете, служат тому
же. Но если все это бесполезно, го, значит
и бессмысленно?
— Если опираться на тех же богословов,
то молитвы, иконы и богослужения нужны
не богу, а самим людям, ибо именно
в молитве, во время церковного таинства
человек общается с богом. Если же он не
станет молиться, отойдет от церкви, то
утратит нравственный идеал, загубит сзою
душу и лишится обетования...
— А как же те несчастные, что молятся
об исцелении, о ниспослании удачи, радос-
ти? Выходит, зря они надеются, зря
отдают; чуть ли не последние гроши на
разные пожертвования?
— Видишь ли, даже тебе богословские
толкования даются нелегко. А представь
каково бы тебе пришлось, если бы тебя
обязали объяснить все это неграмотному
крестьянину! Ты бы просто лишил людей
их хотя и наивной и простодушной, но
спасительной для них веры и ничего не дал
бы взамен. Ты просто погубил бы их! Овцы
питаются одним, а пастырь другим. То, чем
питаются овцы, не насытит пастыря, а то,
чем питается пастырь,— отрава для овец...
Возразить мне было нечего, но, по моим
тогдашним понятиям, бог играл в судьбе
человека куда ббльшую роль. Да и по
отношению к верующим, которым священ-
ники постоянно говорили о милостях
божьих, о богородице и святых как о за-
ступниках. такая трактовка — одна для
пастырей, другая для пасомых — выгляде-
ла как обман. А бог и обман — понятия
несовместимые!
Припомнив этот разговор, я впервые
подумал, что, может, отец Владимир был
прав? Но тогда все мои представления
подлежали тщательному пересмотру!
И я на свой страх и риск провел немало
расследований слухов о чудесных проявле-
ниях высшей воли. Я даже съездил
в Куйбышев, когда разнесся якобы аб-
солютно достоверный слух о том, что там
некая Зоя позволила себе насмехаться над
иконой святого Николая и была за это
обращена в камень. Увы, как и следовало
ожидать, слухи не подтвердились.
И еще не мог я понять, почему бог
допускает, чтобы сиротские гроши развра-
щали таких людей, как отец Вениамин,
который не только купил прекрасный дом
с виноградником и машину, но приобрел
еще и вторую и разъезжал то на одной, го
на другой по окрестным ресторанам.
Однако ни то, что я так и не сумел
обнаружить какое-либо явное чудо, ни
разочарование в чудодейственной силе
икон не поколебали мою веру в бога.
И внешне ничто в моей жизни не измени-
лось. Разве что несколько короче стали
проповеди — готовясь к ним, я теперь
старался избежать всего, в чем сам еще не
разобрался или не был увеоен.
Мне казалось, что с мыслью о невмеша-
тельстве бога в земные дела я свыкнусь
довольно легко и безболезненно. Да
и жизнь то и дело подтверждала правиль-
ность такого вывода. Но наиболее сильное
впечатление произвел на меня случай
в станице Екатериноградской, куда меня
пригласили освятить новый дом. По рели-
гиозным представлениям, этот обряд
обеспечивает божье благословение дому,
охраняет его от стихийных бедствий и ог-
раждает жильцов от бед и несчастных
случаев
Я с чувством прочитал просительные
молитвы, на всех четырех стенах аккуратно
начертил кресты, приклеил и зажег свечи,
помазал елеем, покропил святой водой...
После того как хор отгремел «многая
лета» и обряд был завершен, хозяйка
пригласила нас за стол. Мы сели обедать
с чувством хорошо исполненного долга,
и я попросил женщину последить за
свечами, которые еще не успели догореть.
Хозяева были людьми щедрыми, хлебо-
сольными. Обед удался на славу. Все
сидели довольные, благодушные и вели
неторопливую беседу. И вдруг кто-то
испуганно крикнул: «Пожар!» Все повска-
кали с мест: из спальни валили клубы
дыма! Гости и хозяева бросились тушить
огонь, но сбили пламя лишь после того, как
сгорели ковер, постель, занавески... Оказа-
лось, что в хлопотах хозяйка забыла про
свечу.
Помню, как был я растерян и как стыдно
мне было и перед хозяевами, и перед
гостями, и перед своим причтом.
Как же так, недоумевал я, ведь я добро-
совестно, с чистой душой и открытым
сердцем выполнил все, что положено
в таких случаях по церковным правилам.
За что же бог наказал хозяев, а меня
выставил и перед ними, и перед всеми
верующими в таком свете? Ведь освяще
ние дома должно оберегать его и от
пожара, а тут именно от этого обряда дом
чуть не сгорел!
Вернувшись домой, вновь переживая
и пытаясь осмыслить происшедшее, я
вспомнил пожар в алтаре Майковской
церкви. Вспомнил, как сгорела от удара
молнии деревянная церковь в селе Ясине-
вичи. Вспомнил немало подобных приме-
ров из Библии, хотя бы разрушение
Иерусалимского храма, и вдруг отчетливо
понял, что церковные представления, сог-
ласно которым божий храм является
земным домом царя небесного,— заблуж-
дение. Да какой же хозяин, а тем более
всевидящий и всемогущий, допустил бы,
чтобы его дом сгорел у него на глазах или
был разрушен?
К тому времени у меня уже выработа-
лась привычка разрешать свои недоумения
с помощью Библии и тех коллег, которых
я уважал за искреннюю веру и бого-
словскую эрудицию. К сожалению, таких
было мало, но тем внимательнее я прислу-
шивался к ним.
На этот раз и в Библии, и у своих коллег
я нашел единственный аргумент: что
и гибель церквей, как и всякие другие
бедствия,— наказание людям за грехи.
— Но позвольте,— говорил я,— если
дети вас не слушают и шалят или даже
делают что-то греховное, вам же не
приходит в голову наказать их сожжением
или разрушением собственного дома?
У вас достаточно других наказаний, и имен-
но их вы пустите в ход.
Увы, никто из моих коллег не привел ни
одного убедительного возражения. Ведь
и они, как и я, знали немало случаев,
способных поставить в тупик и более
изощренные умы.
Так, например, в станице Усть-Джегу-
тинской к моему доброму знакомому
принесли крестить новорожденного. Свя-
щенник прекрасно знал свое дело и отно-
сился к обязанностям очень добросо-
вестно. Но был он уже в годах и страдал
сердечными приступами
Обряд шел своим чередом — изгоняли
Сатану из ребенка, кумовья дунули и
плюнули на нечистого духа, который, по
церковным представлениям, вселяется в
младенца при его рождении. Священник
погрузил ребенка в воду, и тут с ним
27
случился сердечный приступ. Пока при-
сутствующие опомнились от испуга и бро-
сились спасать — одни священника, а дру-
гие младенца, ребенок успел так нахле-
баться святой воды, что его еле отходили.
Кто и за что был тут наказан? Младенца
наказывать не за что. Если же бог хотел
наказать священника, кумовьев или роди-
телей, то почему же чуть не погиб
ребенок? И разве не мог бог их наказать
так, чтобы не компрометировать таинство
и не делать его и верующих объектом
насмешек безбожников?
Еще подобный случай. В станице При-
шибской кумовья возвращались из церкви
с только что окрещенным младенцем. Кум
задумался над тем, как бы получше
поздравить родителей с крещением сына,
и не заметил, как спеленутый ребенок
выскользнул из одеяла и упал в снег.
А кума, на беду, шла впереди Пропажа
обнаружилась только дома, когда кумовья
торжественно развернули... пустое оде-
яло. К счастью, тут же в дом с ребенком
вбежали нашедшие его односельчане.
Подобных примеров можно привести
немало. Какой в них высший смысл? В чем
здесь, с точки зрения религии, логика?
Видно, прав был отец Владимир, когда
говорил, что бог не вмешивается в земные
дела, идущие своим порядком, а храмы,
молитвы, иконы, церковные службы и об-
ряды нужны не богу, а самому человеку!
Трудно и горько мне было прийти
к такому выводу, но ничего другого не
оставалось. Иначе следовало бы признать,
что постичь смысл и логику того, что
совершает бог, просто невозможно. А если
признать это, то неизбежно следует вывод,
что нет никакого смысла в соблюдении или
несоблюдении заповедей, в том, грешить
или жить праведно. Ведь вся эта система
предписаний, правил, норм поведения
основана на чисто человеческой логике,
с которой логика божественная никоим
образом не согласуется! Однако ведь это
же, в конечном счете, и есть безбожие —
жить не по божеским законам и не верить
в высший промысл!
Разными людьми были мои верующие,
столь же разными — и знакомые священ-
ники. И если еще до рукоположения
и в первые годы пастырской службы я,
сталкиваясь с недостойными поступками
священнослужителя, недоумевал и нахо-
дил тому единственное объяснение, что,
мол, один бог без греха, то со временем
я привык к тому, что священники ничем не
отличаются от рядовых верующих, кроме
сана и образования. Одни и те же страсти,
слабости и надежды. Одни и те же грехи
и добродетели.
Конечно, положение пастыря на-
кладывает на все свой отпечаток, но,
с другой стороны, именно это положение
нередко обнажает слабости и недостатки.
Видел я пастырей искренних и рев-
ностных в службе. Видел и откровенных
циников, не верующих ни в бога, ни
в черта. Видел людей, мучающихся своей
верой, и людей, мающихся своим безве-
рием. Видел, хотя и очень мало, тихих
праведников с ясным взглядом и не
замутненным размышлениями сердцем,
живущих незамысловатой житейской муд-
ростью — что бог даст, то и будет, что
господь ни делает, все к лучшему! Они
спокойно относились и к людской радости,
и к людскому горю. В радости для них не
было ничего особенного — господь все-
благ, чего же ликовать? В горе тоже не
было большой печали — кого господь
любит, того и наказывает!
И лишь, пожалуй, одно было общим для
всех этих разных людей — все они, за
исключением откровенных циников, стара-
лись не размышлять о сущности веры,
о тех сомнениях, которые неизбежно
возникают у любого верующего. То же
самое мои коллеги всегда советовали
и мне. Каждый приводил свои доводы
и аргументы, часто прямо противопо-
ложные тем, что выдвигали другие, но все
приходили к единому мнению: будешь
пытаться понять суть веры и сущность бога,
потеряешь и то и другое, а значит, и себя
замучаешь, и душу загубишь.
Утрату веры я воспринимал тогда как
трагедию, как самое большое несчастье
которое только может произойти с челове-
ком. Но в то же время не мог не понимать,
что невозможно человеку постоянно жить
в таком разладе с самим собой, и совето-
вал таким людям уйти в мир, посмотреть
на все со стороны. Тогда, говорил я, душа
успокоится и вера вернется...
Случалось на моей памяти и такое. Чаще
же тот, кто уходил из церкви, обратно не
возвращался. Но, как правило, уходили
в мир единицы. Гораздо больше было
таких, кто, разочаровавшись в вере, не
решался на такой смелый шаг. Нет уж,
рассуждали они, буду служить, как служил,
а ты, отец Александр, учти мой горький
опыт: пока не размышлял, полагался во
всем на священное писание и церковные
авторитеты — был счастлив! А теперь?
Истину обрел, а счастье потерял! Правду
сказал Екклесиаст, что во многой мудрости
много печали и кто умножает познания —
умножает скорбь. Не мудрствуй, отец
Александр, и будешь счастлив..
Я метался, я искал спасения от своих
сомнений и не находил его. Я читал
сочинения богословов, философов-иде-
алистов, пытаясь разобраться в рели-
гиозных концепциях свободы воли и пред-
определения, и не мог нигде найти
убедительного ответа на свои вопросы.
Концепция жесткого предопределения не
выдерживала ни теоретической критики
ни проверки реальной жизнью. Точно так
же обстояло дело и с концепцией свободы
воли. И я опять оказывался перед неумо-
лимым выбором — либо божественная
логика никак не соотносится не только
с человеческой, но и с той, что изложена
в Библии, либо же, сотворив мир и челове-
ка, бог устранился от всех земных дел.
В первом случае и церковь, и Библия,
и сама вера утрачивали всякий смысл. Во
втором случае приходилось смириться
с тем, что все то, что и я и церковь
принимали долгое время за проявление
высшей воли,— всего лишь естественные
следствия чисто земных причин. Совер-
шенно по-иному следовало тогда отно-
ситься к тому, что говорилось в Библии. Но
зато остается бог! Разве это так уж мало?
Но если все так, то во имя чего все
страдания человечества, связанные с ве-
рой? Во имя чего религиозные войны
и крестовые походы? Костры инквизиции?
Гонения на старообрядцев и других ерети-
ков? Если так, то все церковные обряды
и таинства в лучшем случае не больше чем
театральные представления. А если уж
быть до конца честным — сплошной обман
верующих. Ведь каждый обряд, каждое
таинство сулит верующему покрови-
тельство и защиту бога! И люди верят, что
бог заступится, бог поможет. И они ради
этого заступничества, ради этой помощи,
которой нет и не может быть, несут
в церкви, в монастыри, к святым мощам
и чудотворным иконам иной раз послед-
ние свои сиротские гроши! И я, их пастырь,
на эти сиротские гроши, полученные к то-
му же при помощи обмана, безбедно
живу, сытно ем и пью. Это я-то, всегда
считавший себя порядочным, сердо-
больным, сострадательным человеком!
Горько мне было от того, что открылось
в результате моих размышлений. Вот уж
действительно во многой мудрости много
печали...
С каждым днем мне становилось все
труднее служить в церкви, смотреть в гла-
за верующим. Чем больше я оглядывался
на свои без малого два десятка лет
пастырской службы, тем больше ощущал
я себя виноватым перед людьми
И единственное, что утешало меня,— ведь
я и сам раньше верил во все, в чем
убеждал прихожан. И все-таки, вспоминая
разные эпизоды, я то и дело начинал
стыдиться самого себя и удивляться, поче-
му же я раньше не пришел к столь
очевидным выводам
К тому времени я всерьез и, как мне
казалось, безнадежно испортил себе желу-
док. Когда после долгих мучений и недо-
моганий, которые я вначале надеялся
исцелить молитвой и постом, я обратился
к врачу, он подробно расспросил меня, как
я питаюсь, и заявил, что моя болезнь
вызвана тем, что после совершения при-
частия я доедаю частицы просфор и допи-
ваю кагор. Я тогда даже рассмеялся —
такой нелепой показалась мне эта мысль.
Как же я мог этого не делать — ведь
выбросить тело Христово и кровь Христо-
ву — самый страшный, непрощаемый
грех! Не может же бог послать мне
наказание за неукоснительное соблюдение
церковных правил!
Однако, беседуя с коллегами, я, к
своему изумлению, узнал, что врач был
прав. Более того, некоторые священники,
особенно те, у кого были нелады с желуд-
ком, большую часть святых даров не
доедали, а тайком выкидывали.
Врач прописал мне лекарство и диету.
Особенно он настаивал, чтобы я перестал
потреблять святые дары и регулярно ел
жиры.
Конечно, святые дары я по-прежнему
доедал, да и второму совету не мог
следовать неукоснительно. Ведь во время
постов жиры есть нельзя.
Между тем желудок все больше мучил
меня, и кто-то из знакомых священников
посоветовал мне съездить в Крым к ар-
хиепископу Луке, который был известен
и как авторитетный врач.
Архиепископ встретил меня приветливо
внимательно выслушал. О причине болез-
ни высказался неопределенно, но все
назначения врача одобрил. Тогда я спро-
сил, как же быть с жирами — ведь в пост
есть их грех, а не есть — запустить бо-
лезнь! Архиепископ в ответ улыбнулся
и сказал, что если больной не принимает
прописанных лекарств, то тем самым
совершает тяжкий грех самоубийства. В то
же время церковными канонами не
возбраняется употребление любых ле-
карств. А лекарства бывают разными, и не
обязательно это микстуры, пилюли или
порошки. Вот для вас, снова улыбнулся он,
лекарство — жиры, и вы должны регуляр-
но принимать это лекарство, невзирая ни
на какие посты. И это не грех, а предотвра-
щение греха! Только, добавил архиепис-
коп, не смущайте малых сих, коим высшая
мудрость веры недоступна!
Увы, если бы мое слово могло повлиять
28
на верующих, то, наверное, многих траге-
дий не произошло бы. Но такова уж
психология верующего человека, что он
с удовольствием воспринимает от пастыря
наставления в том, с чем он сам согласен,
и отказывается прислушаться к тому, что
противоречит его представлениям о вере.
Надолго врезался мне в память один из
подобных случаев, происшедший в станице
Екатериноградской. В результате строгого
соблюдения семинедельного поста перед
пасхой слегла одна из верующих — Лу-
керья. Женщина она была пожилая, к тому
же болезненная, и пост вконец подорвал
ее силы. Меня вызвали исповедовать
и причастить больную. Едва я вошел, как ее
дочь кинулась ко мне и со слезами стала
упрашивать, чтобы я разрешил Лукерье
прервать пост. Узнав, что женщина стра-
дает не от болезни, а от истощения, я не
только разрешил прервать пост, но и стал
увещевать Лукерью съесть мясного
бульона, который тут же принесла обрадо-
ванная моим разрешением дочь. Но все
оказалось тщетным — женщина отказа-
лась даже от молока.
— Может, оно, батюшка, и так,—
возразила она мне слабым голосом,—
только это супротив веры...
Лукерья умерла. Кто был виноват в ее
смерти? Все мы, пастыри, внушающие
и поддерживающие в людях примитивную
веру, запугивающие их тем, что им не
грозит, и обещающие им то, чего они не
получат...
Теперь, когда я пришел к убеждению,
что богу нет дела ни до людей с их
заботами, хлопотами, горестями и печаля-
ми, ни до пышных церковных служб, ни до
крещений, венчаний, молений и помина-
ний, и стал всерьез сомневаться и в высшей
справедливости, в воздаянии за гробом, да
и в самой вечной жизни, я понял, что пора
подумать о своей судьбе. Обманывать
прихожан я больше не мог, а открыть им
то, к чему я пришел в результате долгих
поисков и раздумий, значило уйти из
церкви. Но как-то встретят в миру бывшего
священника, к тому же человека все еще
по-своему верующего?
Это было самое насыщенное чтением
и размышлениями время моей жизни.
С Библией, догматическим и нравственным
богословием, трудами отцов церкви и ре-
лигиозных философов мне, хотя и не до
конца, но многое было ясно. Теперь на
моем столе лежали работы Маркса и
Энгельса, Ленина, Фейербаха, Гегеля, жур
налы «Наука и религия», «Наука и жизнь»,
«Знание — сила», произведения Вольтера.
Руссо, Ренана, тома «Всемирной исто-
рии»...
И чем больше я читал, тем более
сомнительным становилось для меня само
существование бога
Стоило мне усомниться в истинности
некоторых догматов, как все грандиозное
здание христианской веры начало развали-
ваться по кускам. Гак например, я узнал из
книг, что возраст Вселенной определяется
примерно в 17 миллиардов лет, Земли —
в 4,5 миллиарда, предки человека появи-
лись несколько миллионов лет назад.
А согласно христианскому учению, от
сотворения мира не прошло еще и семи
с половиной тысяч лет! Одно заведомо
исключало другое! Кому я должен был
верить — священному писанию или окаме-
нелым отпечаткам растений и животных,
существовавших за многие миллионы лет
до «сотворения мира»?
За какое бы из библейских положений
и представлений я ни брался, оно не
выдерживало сопоставления ни с на-
учными данными, ни со здравым смыслом,
ни с логикой. Да и на многие библейские
сюжеты я стал смотреть другими глазами.
И все больше обнаруживал в священной
книге христианства неопровержимые до-
казательства сугубо земного и рукотвор-
ного ее происхождения. Конечно, многое
я почерпнул у философов-материалистов,
но это была всего лишь основа, на ко-
торой постепенно формировались мои
собственные взгляды и представления.
Я уже понимал, что материалисты правы,
и все же не мог окончательно расстаться
с мыслями о боге, вновь и вновь возвра-
щаясь к ним.
Особенно сильное впечатление произве-
ли на меня произведения А. А. Осипова.
Среди священнослужителей о его отрече-
нии ходила масса всяких слухов, рисовав-
ших его в весьма неприглядном свете.
Я принимал эти слухи на веру, не за-
думываясь над ними А когда мне в руки
попали его книги (начал я их читать не без
предубеждения), какой огромной оказа-
лась разница между тем, что я слышал,
и тем, что прочел! Под блестящими,
отточенными аргументами Осипова остат-
ки моей религиозности испарились, словно
пригоршни снега на горячей сковороде!
Можете себе представить, какова была
моя радость, когда я случайно узнал, что
в Нальчик с лекциями приезжает сам
Александр Александрович. Я тут же поспе-
шил к нему в гостиницу...
Осипов говорил со мной очень тепло,
с полным пониманием всех моих сложнос-
тей и проблем. Конечно, в этом нет ничего
удивительного, ведь он прошел такой же
сложный путь раздумий и поисков истины.
Мы долго беседовали с ним, он развеял
многие мои сомнения и опасения. На его
примере я убедился, что можно начать
новую жизнь. И если ты искренне заблуж-
дался, искренне осознал и признал свои
заблуждения, люди тебя поймут и охотно
помогут тебе!
31 октября 1965 года я отправил письмо
с отречением ставропольскому епископу
Михаилу:
«Ваше преосвященство! После глубокой
и тщательной проверки самого себя я не
могу считать себя верующим человеком...
Думаю, что вы не последуете евангельско-
му изречению и ие оставите девяносто
девять вам верных, чтобы «спасти» меня
одного, будто бы заблудшего, покинувше-
го «стадо Христово»... Я хочу жить в сво-
бодном обществе советских людей и про-
шу считать меня навсегда отрекшимся от
религии и церкви Бывший настоятель
НЕ В последнее время
участились кражи в зна-
НАДЕЯСЬ менитых итальянских кар-
НА БОГА ТИННЬ1Х галереях, при-
надлежащих, как пра-
вило, католической церк-
ви. Не надеясь на заступ-
ничество всевышнего, ва-
тиканские музеи установи-
ли множество сигнальных
приспособлений, включая
лазерные установку,
Докшукинского прихода, бывший про-
тоиерей Самостяк».
С рассказом о том, что привело меня
к разрыву с религией и церковью, я высту-
пил на страницах газеты «Кабардино-
Балкарская правда». Мое отречение вызва-
ло противоречивую реакцию и у рядовых
верующих, и в среде местного духо-
венства. Епископ запретил священникам
поддерживать со мной какие-либо отно-
шения. Кое-кто из моих бывших коллег
стали говорить верующим, что мое отрече-
ние связано с психическим заболеванием,
что я попал в психиатрическую лечебницу.
Сердобольные старушки из Докшукино
даже приехали в Нальчик навестить меня
и были сконфужены, найдя меня дома,
в здравом уме и твердой памяти.
Строгий епископский запрет подейст-
вовал далеко не на всех священников.
Конечно, открыто пренебрегать волей
владыки никто не стал, но по вечерам ко
мне нередко заглядывали прежние зна-
комые, да и сам я время от времени
навещал тех, кого мой визит не мог
смутить.
Без малого два десятка лет искренне
и убежденно наставлял я верующих как
пастырь русской православной церкви.
Почти столько же прошло со времени
моего отречения. И сейчас у меня такое
впечатление, будто за плечами не одна,
а две совершенно разные жизни. Впрочем,
они действительно разные!
Работая после отречения в отделе
природы краеведческого музея, я и сам
разобрался во многих проблемах ес-
тествознания и разъяснял их посетителям,
помогая им понять те законы, по которым
существуют природа и человеческое об-
щество И окончательно убедился, что
разумно и нравственно устроить жизнь,
пользуясь религиозными рецептами и
предписаниями, невозможно Разумно
устроить жизнь на земле можно исходя
только из верных, то есть научных, пред-
ставлений о ней.
Мои годы уже на исходе И по праву
человека, прожившего долгую, трудную
и сложную жизнь, я хочу сказать моим
бывшим прихожанам, их верующим детям
и внукам: люди, посмотрите внимательно
на окружающую вас жизнь, задумайтесь
над тем, во что вы верите. Не обманывайте
сами себя. Загробной жизни не существу-
ет. И поэтому единственную жизнь —
земную — надо прожить с трезвым пони-
манием, что вы делаете, зачем и для чего.
Прожить так, чтобы потом долгие годы
поминали вас люди добрым словом за
бескорыстные, добрые дела на пользу
всем людям, а не только «ближним во
Христе».
Со всего света
скрытые телевизионные
камеры. Их обслуживают
монахи, прошедшие спе-
циальный курс обуче-
ния. По инструкции, они
должны днем и ночью
дежурить у контрольных
пультов, произнося при
этом молитвы — но такие,
которые не слишком
отвлекали бы их внимание
от экранов и табло
29
История и современность
«КДОЩЁННЁ рУГН»'.
Г 'ФАКТЫ* 7
ПРОТИВ
ЛЕГЕНД
«ПРОМЫСЛ БОЖИЙ»
ИЛИ СОЦИАЛЬНАЯ ОБУСЛОВЛЕННОСТЬ?
•
Н. ГОРДИЕНКО,
доктор философских наук
Одна из особенностей религиозно-
го сознания — ориентация на
принцип провиденциализма, ус-
матривающего во всех природных
и социальных явлениях действие
промысла божьего (провидения).
Следуя этому принципу, верующий
видит эпохальное, непреходящее
значение лишь в тех исторических
событиях, которые он восприни-
мает как предопределенные
свыше и реализуемые при со-
действии сверхъестественных сил.
Отсюда стремление религиозного
человека доказывать себе и дру-
гим «промыслительность» такого
важного для него явления, как
возникновение и утверждение ис-
поведуемой им религии.
Вот почему и христианизацию
Древней Руси идеологи правосла-
вия преподносят как проявление
«провидения господня». «Креще-
ние Руси» якобы и привело к
распространению «богоустанов-
ленной веры» с ее универсаль-
ностью (пригодностью для всех
социальных групп, сословий и классов) и абсолютностью
(приемлемостью для всех эпох)
Редко какая богословская работа, затрагивающая
проблему «крещения Руси», не начинается с обоснования
«промыслительности» данного события. Типичный при-
мер — статья архимандрита Палладия «Духовное насле-
дие святого князя Владимира в русской православной
церкви» («Православний в!сник», далее ПВ, 1982, № 8, стр.
30). В ней, в частности, говорится: «Распространение среди
древних русов истины православной веры прежде всего
имело своей причиной божественный промысл о спасении
грешного человечества».
Особенно настойчиво отстаивают идею «промысли-
тельности крещения Руси» клерикальные круги русской
эмиграции, которым она нужна для дискредитации
в глазах верующих Великой Октябрьской социалистичес-
кой революции как события не «провиденциального»,
а значит, не имеющего «шансов на историческую перспек-
тиву». Потому-то председатель эмигрантской юбилейной
комиссии протоиерей А. Киселев заявил о недопустимос-
ти иного подхода к объяснению причин и обстоятельств
христианизации Древней Руси. «Не дай господь нам,—
патетически воскликнул он,— относиться к крещению
нашего народа как к религиозной формальности или как
Статья вторая. Первую см. в № 1.
к акту, прикрывающему государственно-политические
интересы» («Русское возрождение», 1978, № 1).
Русская православная церковь функционирует ныне
в обществе массового атеизма, и богословам приходится
подыскивать такие обоснования эпохальности «крещения
Руси», которые звучали бы убедительно не только для
верующих, но и для неверующих. Причем для послед-
них — в первую очередь, ибо именно они составляют по-
давляющее большинство граждан Советского
Союза. Поэтому помимо ссылок на действие «промысли-
тельных сил» современные богословы обращаются и к ар-
гументам чисто социального характера. В частности,
говорят о наличии объективных предпосылок «крещения
Руси», а в действиях князя Владимира — мотивов, свя-
занных с «задачами, которые ставила перед ним жизнь»
(ПВ, 1976, N? 4). Князь Владимир, утверждает архи-
мандрит Палладий, лишь тогда «был избран орудием
божьей воли», когда «общественные условия Древне-
русского государства достигли соответствующего уровня
развития» (ПВ, 1982, № 8, стр. 30). Богословы нередко
говорят о подготовленности к христианизации всех
социальных слоев Киевской Руси, о «триумфальности»
победы новой веры. Они стремятся доказать, что
«крещение Руси» содействовало прогрессивным тенден-
циям общественного развития — в частности, «укрепле-
нию и духовному расцвету древнерусского государства»
(«Православный церковный календарь» на 1982 год, стр. 2).
Но все эти аргументы подбираются и преподносятся
с таким расчетом, чтобы они подтверждали религиозно-
мистическое истолкование предпосылок и обстоятельств
христианизации Древней Руси.
Такой синтез богословской и социальной аргументации
идеологи современного русского православия исполь-
зуют для того, чтобы навязать советским людям — не
только верующим, но и атеистам — ряд положений
религиозно-апологетического характера, принципиально
важных для церкви.
Во-первых, истоки христианизации древнерусского
общества возводятся к апостольским временам (I в. н. э.),
а поэтому «крещение Руси» должно рассматриваться как
конечный результат деятельности одного из непос-
редственных учеников Иисуса Христа.
Во-вторых, утверждается, что в новой религии,
принесенной в нашу страну из Византии, были в равной
степени заинтересованы как верхи, так и низы Киевской
Руси. Она была принята будто бы при всеобщей по-
ддержке и повсеместном ликовании.
В-третьих, доказывается, будто новая вера оказалась
настолько созвучной духовным запросам наших предков,
что христианизация Древней Руси заняла всего лишь
несколько десятилетий.
Современные богословско-церковные круги хотели
бы, чтобы все эти утверждения принимались на веру
и рассматривались как аксиомы.
Мы сопоставили их с фактами отечественной истории,
с документальными свидетельствами, с выводами истори-
ков (в том числе и церковных) и таким путем постараемся
показать, как на самом деле осуществлялось «крещение
Руси».
Есть два летописных рассказа о предпосылках хрис-
тианизации Древней Руси. Первый связывает появление
и распространение христианства на территории Древне-
русского государства с миссионерской деятельностью
апостола Андрея Первозванного1, а второй объявляет
«крещение Руси» следствием сознательного выбора новой
веры киевским князем Владимиром Святославичем.
В «Повести временных лет»* 2 есть рассказ о том, что
апостол Андрей занимался миссионерской деятельностью
'Назван так поюму, что, по Евангелию, первым откликнулся на зов
Иисуса Христа и последовал за ним вместе со своим братом Симоном-
Петром.
"«Повесть временных лет», ч. I. М.—- Л., 1950.
30
на берегах Черного моря, называвшегося тогда Русским.
Предоставим слово летописцу:
«Когда Андрей учил в Синопе и прибыл в Корсунь, он узнал, что
недалеко от Корсуни — устье Днепра, и захотел отправиться
в Рим и проплыл в устье Днепровское и оттуда отправился вверх
по Днепру И случилось так, что он пришел и стал под горами на
берегу. И утром встал и сказал бывшим с ним ученикам: «Видите
ли горы эти? На этих горах воссияет благодать божья, будет
великий город и воздвигнет бог много церквей». И взошел на
горы эти, благословил их, и поставил крест, и помолился богу,
и сошел с горы этой, где впоследствии возник Киев, и отправился
по Днепру вверх. И пришел к славянам, где нынче стоит Новго-
род, и увидел живущих там людей — каков их обычай и как
моются и хлещутся, и удивился им И отправился в страну варягов,
и пришел в Рим, и поведал о том, как учил и что видел...» (стр.
208).
Ни фактической, ни документальной основы это
летописное повествование не имело, так как ни на время
написания «Повести временных лет» (XII в.), ни сейчас нет
никаких данных о таком путешествии апостола Андрея.
Историческая наука давно отнесла летописный рассказ
о посещении Андреем киевских и новгородских земель
в разряд легенд. Уже Н. М. Карамзин, приведя в «Истории
государства Российского» (т. I, стр. 17) этот рассказ,
сопроводил его следующим примечанием: «Впрочем,
люди знающие сомневаются в истине сего Андреева
путешествия». О последующих русских историках и гово-
рить нечего — все они рассматривали данный фрагмент
летописи как легенду.
Так же трактуют этот рассказ летописца и большинство
авторов богословских трудов по истории русского правос-
лавия. Профессор Московской духовной академии
Е. Е. Голубинский, посвятивший разбору летописного
рассказа о пребывании в нашей стране апостола Андрея
целый раздел своей «Истории русской церкви», прямо
назвал его «легендой» и даже «вовсе неудачным
вымыслом»3.
Церковные историки считали (и в данном случае нет
оснований с ними не соглашаться), что летописный рассказ
о путешествии апостола Андрея понадобился рели-
гиозным и государственным деятелям Древней Руси для
того, чтобы отстоять идею независимости русской правос-
лавной церкви от византийской. Во всяком случае,
в царской России он использовался именно таким образом
Вот два факта, приведенные Е. Е. Голубинским в «Истории
русской церкви».
Посол Ватикана иезуит Антоний Поссевин убеждал Ивана
Грозного пойти на союз с папой римским. При этом он сослался на
пример греков-византийцев, принявших Флорентийскую унию4 5.
Царь ему ответил: «Мы верим не в греков, а в Христа: мы
получили христианскую веру при начале христианской церкви,
когда Андрей, брат апостола Петра, пришел в эти страны, чтобы
пойти в Рим; таким образом, мы на Москве приняли апостольскую
веру в то же самое время, как вы в Италии...»
Столетие спустя к такому же доводу обратился келарь’' Троице-
Сергиевой лавры Арсений Суханов, посланный царем Алексеем
Михайловичем на Восток для ознакомления с церковными
обрядами и богослужебными книгами. В ответ на заявление
иерархов Константинопольской церкви: поскольку русские приня-
ли веру от нас, то и соглашаться с нами должны во всем,—
А. Суханов сказал: «Векую (напрасно. — Н. Г.) вы собою
хвалитеся, что мы от вас крещение прияли; мы крещение прия-
ли от апостола Андрея, когда он по вознесении господни прииде
в Византию и оттуда пойде Черным морем до Днепра, и Днепром
вверх до Киева, и от Киева даже до Великого Новгорода, и ходя
тем путем, учение свое о вере Христове распространял, а иных
крестил... Веру вы изначала прияли от апостола Андрея, мы также
от апостола Андрея»6.
Такой же легендарный характер носит летописное
повествование об «испытании вер» («выборе веры»)
князем киевским Владимиром Святославичем. Согласно
этому повествованию, «крещению Руси» предшествовала
следующая процедура. Прежде чем принять византийский
вариант христианства, Владимир выслушал приверженцев
различных религий: иудаизма, ислама и христианства.
Затем он направил своих послов в те страны, народы
которых эти религии исповедовали.
Возвратившись в Киев, послы сообщили Владимиру и его
окружению («боярам» и «старцам») следующее: «Ходили де
к болгарам, смотрели, как они молятся в храме, т. е в мечети,
стоят там без пояса, сделав поклон, сядет и глядит туда и сюда,
как бешеный, и нет в них веселья, только печаль и смрад великий
Не добр закон их И пришли мы к немцам, и видели в храмах их
различную службу, но красоты не видели никакой. И пришли мы
в Греческую землю, и ввели нас туда, где служат они богу своему,
и не знали — на небе или на земле мы: ибо нет на земле такого
зрелища и красоты такой и не знаем, как и рассказать об этом
Знаем мы только, что пребывает там бог с людьми, и служба их
лучше, чем во всех других странах. Не можем мы забыть красоты
той, ибо каждый человек, если вкусит сладкого, не возьмет потом
горького; так и мы не можем уже здесь пребывать в язычестве»
(стр. 273—274).
Цель этого летописного рассказа никогда не вызывала
сомнений. Он понадобился для того, чтобы доказать:
Древняя Русь приняла в качестве государственной религии
не первую подвернувшуюся веру, а «веру истинную»,
сознательно выбранную.
Ученые почти единодушно высказали сомнение в
реальности описанных летописцем событий, связанных
с «испытанием вер». Однако они не исключают возмож-
ности того, что и перед введением на Руси новой религии
и после того киевский князь мог интересоваться другими
верованиями, чтобы определить степень их соответствия
политическим и идеологическим потребностям своего
государства. Об этом свидетельствуют зафиксированные
в летописи поездки великокняжеских послов в Рим,
Иерусалим, в Египет, Вавилон, к чешским и венгерским
королям и т. д. и прием Владимиром миссий из иных
стран.
При рассмотрении и сопоставлении приведенных выше
летописных рассказов нельзя не обратить внимания на то,
что они противоречат друг другу. В первом «крещение
Руси» подано как событие, провиденциально предопреде-
ленное задолго до его свершения. А во втором — как
следствие личного выбора, имевшего место лишь накану-
не принятия новой веры.
Современные церковные историки и богословы перво-
начально не обращали внимания на это противоречие
и активно пропагандировали обе легенды, но в более
поздних публикациях о «крещении Руси» летописный
рассказ об «испытании вер» обычно либо совсем не
упоминается, либо излагается крайне скупо. Зато легенда
о посещении Приднепровья апостолом Андреем Первоз-
ванным стала переходить из статьи в статью, из проповеди
в проповедь. Особенно широко пропагандируют эту
легенду богословы и проповедники в преддверии 1000-ле-
тия «крещения Руси». «Православный церковный кален-
дарь» на 1981 год, положивший начало таким публика-
циям, начинается весьма категоричной фразой: «Русская
православная церковь приближается к тысячелетию сво-
его исторического бытия. Предыстория ее восходит
к I веку по рождестве Христовом, когда на Русскую землю
принес христианское благовестие святой апостол Андрей
Первозванный».
Столь же безапелляционное заявление содержится
и в докладе митрополита Антония (Мельникова) «Миссия
русской православной церкви в прошлом и настоящем»,
с которым он выступил на богословском факультете
имени Яна Коменского в Праге7 (ЖМП, 1982, № 5, стр. 49).
Любопытно, что в предъюбилейных проповедях,
статьях и докладах летописный рассказ об апостоле
Андрее обрастает деталями, которых нет ни в летописи, ни
эСм. об этом: А. Шамаро. Книга о русском иконописце. «Наука
и религия», 1983, № 6, стр. 42—43.
Флорентийская уния — соглашение об объединении православных
с католиками при условии признания главенства папы римского.
Заключена в 1439 г., окончательно расторгнута в 1472 г.
5 Келарь — эконом; монах, ведающий монастырским хозяйством
" Е. Е. Голубинский. История русской церкви, т. 1, ч. 1. М-, 1901,
стр. 27, 28.
’См. об этом; А Шамаро. Книга о русском иконописце. «Наука
и религия», 1983, № 6, стр. 43.
31
в других древних источниках. Такая детализация явно
рассчитана на то, чтобы создать видимость достоверности
изложенного в летописи события.
Во-первых, если раньше рассказ летописца был
«преданием» или «сказанием», то ныне его подают как
запись о достоверном событии. Так, «Православный
церковный календарь» на 1982 год утверждает, будто
в летописях «с полной определенностью засвидетельство-
вана апостольская предыстория русской церкви, по-
дтверждаемая древними источниками» (стр. 2). На самом
деле никаких источников, которые подтверждали бы
достоверность летописного поедания, не было и нет.
Во-вторых, в отличие от летописца, современные
церковные авторы «заселили» местность у подножия
киевских гор. В том же выпуске церковного календаря нас
пытаются — со ссылкой на «свидетельство древнерусских
летописей» — уверить, будто там «было тогда несколько
поселений славянского племени полян» Ни в самой
летописи, ни в трудах дореволюционных историков нет
никаких упоминаний о поселениях.
В-третьих, если в летописи говорится, что апостол
Андрей лишь благословил пустынные киевские горы
и водрузил на них крест, то современные церковные
публикации утверждают, будто он на Киевской земле
занимался проповеднической деятельностью — «благо-
вествовал». «Именно здесь, около нынешнего Киева,
проповедовал святой апостол Андрей Первозванный»
(ЖМП, 1978, № 12, стр. 53). А в «Слове в день памяти
святого апостола Андрея Первозванного» он охарактери-
зован как «сеятель в Русской земле слова божия» (ЖМП,
1982, № 6, стр. 50).
Исторической наукой давно доказано, что ничего не
только мистического, но и чрезвычайного христианизация
Киевской Руси в себе не содержала. Это был один из
моментов (важный, но попутный, а не определяющий)
процесса феодализации древнерусского общества, к X ве-
ку уже переросшего стеснявшие его рамки первобытнооб-
щинного строя.
Два столетия, непосредственно предшествовавшие
реформаторской акции киевского князя Владимира Свя-
тославича, были переломными в истории Древней Руси.
Процесс разложения первобытнообщинного строя наби-
рал темпы, вызывал к жизни явления, характерные для
классового общества. Развитие производительных сил
вело к появлению прибавочного продукта, который
в форме частной собственности накапливался в руках
родо-племенной знати. Возникало имущественное нера-
венство, приводившее к поляризации социальных групп.
Знать присваивала себе львиную дблю военной добычи,
обращала пленных в рабов. Часть земледельцев (смер-
дов), разоренных военными набегами или ставших
жертвами недорода, также попадала в зависимость от
знати. Появились богатые и бедные, угнетатели и угне-
тенные, свободные и зависимые, что вело к социальному
расслоению и формированию антагонистических классов.
Эксплуататоры нуждались в такой общественной
структуре, которая закрепила бы их привилегированное
положение, дала им власть над эксплуатируемыми.
Носителем такой власти, сконцентрированной в руках
социальных верхов, становилось формировавшееся Древ-
нерусское государство.
Складывавшийся феодальный строй испытывал нужду
в идеологии, которая оправдывала бы социальное рассло-
ение общества, эксплуатацию человека человеком, угнете-
ние княжеско-боярской верхушкой рабов и смердов,
примиряла бы последних с социальным гнетом. Такой
идеологией могла быть только религия, сложившаяся
в классовом обществе (а значит, приспособившаяся
к освящению и оправданию его) и пригодная для любой
этнической группы, включаемой в государство.
В то время (X в.) были две религии, отвечавшие этим
требованиям: христианство и ислам. Правда, был еще
иудаизм, но он, оставаясь религией этнически замкнутой
группы, не получил такого распространения и влияния, как
первые две. Ислам исповедовали в странах, находившихся
далеко от Киевского государства и вне сферы его активной
внешнеполитической деятельности. Зато христианство
прочно утвердилось не только в Византии, с которой
Древняя Русь давно поддерживала постоянные контакты,
но и в соседних с Киевским государством европейских
странах.
Как религия, освящавшая авторитетом бога фе-
одальные отношения, христианство вызывало интерес
у княжеско-боярской верхушки, имевшей возможность
познакомиться с данной конфессией и в процессе
торговли с христианскими странами, и в ходе военных
столкновений или дипломатических контактов. Со своей
стороны, и оба христианских центра (Византия и Рим) были
заинтересованы в насаждении христианства на русской
земле, чтобы подчинить Русь своему идеологическому
и политическому влиянию.
Уже в IX веке на Руси появлялись как византийские, так
и римские миссионеры. Они пропагандировали хрис-
тианскую веру среди социальных верхов Киевского
государства. В роли таких миссионеров выступали также
византийские купцы и варяжские дружинники.
В результате такого соединения внутренней потреб-
ности и внешнего влияния на древнерусской земле стали
возникать очаги христианства, главным образом в со-
циальных верхах — среди князей, бояр, дружинников,
воспринимавших новую религию через призму сословных
интересов
Ни Олег, ни его преемник Игорь еще не приобщились
к христианству В договоре 911 года все время идет речь
о взаимоотношениях «христиан и русских», изредка —
«греков и русских». Значит, понятие «христианин» отож-
дествлялось лишь с понятием «грек». Однако в окружении
князя Игоря уже были христиане. При заключении
в 944 году договора с Византией часть Игоревых дружин-
ников принимала присягу (клялась) перед крестом
в церкви святого Илии, тогда как сам князь и часть
дружины присягали на холме, где стояло изваяние Перуна
Да и в тексте договора указано, что среди русских есть те,
«которые приняли крещение», и те, «которые не кре-
щены». Имеется там и упоминание о «русских христианах»
(стр. 232, 233).
Христианкой стала вдова Игоря княгиня Ольга, приняв-
шая новую веру в 955 году в Константинополе, куда она
прибыла для переговоров с византийским императором
Константином Багрянородным. Но и при ней христианство
не получило в Киевской Руси сколько-нибудь широкого
распространения даже в <уреде княжеско-боярской знати.
Не обратился в христианство и ее сын Святослав (стр. 243).
Тем не менее княжеско-боярская верхушка Киевской
Руси, присматриваясь к христианству и частично приоб-
щаясь к нему, все больше убеждалась в пригодности этой
религии для удержания рабов и смердов в повиновении,
для укрепления государственной власти, углубления
контактов с внешним миром.
Словом, к 980 году, когда к власти в Киеве пришел
один из сыновей Святослава новгородский князь Влади-
мир, верхи Древнерусского государства уже не только
ощутили потребность в новой религиозной идеологии, но
и получили достаточно полное представление о хрис-
тианстве.
Летопись сообщает, что первоначально Владимир
хотел использовать в качестве государственной идеологии
реформированное и централизованное славянское
язычество «И стал,— говорится в «Повести временных
лет»,— Владимир княжить в Киеве один, и поставил
кумиры на холме за теремным двором деревянного
Перуна с серебряной головой и золотыми усами, затем
Хорса, Даждьбога, Стрибога, Симаргла и Мокоша. И при-
носили им жертвы, называя их богами, и приводили к ним
своих сыновей и дочерей» (стр. 254).
Но утвердившись на великокняжеском престоле,
укрепив свою власть и могущество Древнерусского
32
государства, князь Владимир понял, что нужна радикаль-
ная религиозная реформа И ему самому, и его
ближайшему окружению становилось все очевиднее, что
пантеон языческих богов не отвечает идеологическим
потребностям формировавшегося феодального строя. Не
способствовал он и повышению международного прести-
жа Древнерусского государства. В то время оно в эконо-
мическом и политическом отношениях не уступало
соседним державам, могло диктовать свои условия даже
могущественной Византийской империи, но тем не менее
они воспринимали Русь как государство неполноценное,
второразрядное — «варварское», «языческое».
Христианизацию Киевской Руси можно было осу-
ществить с ориентацией либо на Рим, либо на Византию.
Надо было выбирать. Сложный и трудный выбор этот мог
сделать только сам киевский князь.
К концу X века Рим еще не порвал с Константинополем
(такой разрыв официально оформился в 1054 г.) и запад-
ная модификация христианства мало чем отличалась от
восточной. Серьезней были различия языкового характе-
ра. Римская церковь признавала богослужебным языком
латынь, тогда как Константинопольская допускала возмож-
ность использовать для культовых целей не только
греческий, но и местные языки. В частности, еще в IX веке
был начат перевод на славянский язык некоторых
богослужебных книг.
Однако самым существенным различием был подход
Рима и Константинополя к проблеме взаимоотношения
церкви и государства. Папа римский требовал полного
подчинения себе королей и императоров государств,
принимавших крещение от Рима. Что же касается
константинопольского патриарха, то он был всего лишь
высшим церковным чиновником Византийской империи
и признавал свою зависимость от императорской власти.
Следовательно, в случае ориентации на Рим киевский
князь должен был примириться с идеей главенства папы
римского, что сделало бы Киевскую Русь объектом
религиозно-политической экспансии Рима. Такое положе-
ние не отвечало интересам Древнерусского государства
и не могло устроить ни Владимира, ни его ближайшее
окружение.
Иная ситуация складывалась в случае «крещения Руси»
по константинопольскому образцу. Согласно византийской
традиции, новообразованная церковь должна была войти
в структуру Древнерусского государства, признать власть
киевского князя как богоустановленное начало, которому
должны повиноваться все — в том числе и церковная
иерархия до митрополита включительно. Нельзя забывать
и о том, что в то время византийский император Васи-
лий II, царствовавший вместе с братом Константином IX,
остро нуждался в помощи Владимира Святославича для
подавления восстания полководца Варды Фоки. Поэтому
предложение о «крещении Руси» по византийскому обря-
ду, равно как и обещание выдать за князя сестру импера-
торов Анну в Киеве воспринимались не как оказание ми-
лости «язычнику», а как благодарность государю могу-
щественной соседней державы за важную услугу, ока-
занную Византии.
Именно так Владимир это предложение и воспринял.
Когда после подавления мятежа императоры замешкались
с выполнением условий предварительного договора,
Владимир напомнил им о своей силе и могуществе. Он
захватил в 988 году византийскую крепость в Крыму
Херсонес Таврический (Корсунь) и возвратил ее лишь
в качестве выкупа («вена») за прибывшую из Константино-
поля невесту — принцессу Анну.
Итак, Владимир и его окружение остановили свой
выбор на византийской разновидности христианства впол-
не сознательно, руководствуясь прежде всего политичес-
кими соображениями. Новую веру киевский князь принял
от Византии не как проситель, а как союзник. Обращение
в новую веру не ставило Киевскую Русь в политическую
зависимость от ВизанУии.
В современной богословской литературе «крещение
Руси» князем Владимиром, искусственно привязанное
к фантастической миссионерской деятельности одного из
учеников Иисуса Христа, охарактеризовано как завер-
шающий этап утверждения христианства в древнерусском
обществе. «Это великое событие,— заявил патриарх
Пимен на заседании юбилейной комиссии,— явилось, как
известно, увенчанием многовекового процесса становле-
ния христианства на Руси, начавшегося, по преданию,
проповедью апостола Андрея Первозванного» (ЖМП,
1982, № 1, стр. 6). На самом же деле «крещение Руси»
лишь стало началом длительного и сложного процесса
внедрения новой религии во все сферы государственной,
общественной и бытовой жизни Киевской Руси.
Но данная тема заслуживает специального рассмотре-
ния.
Ленинград
Из «Анкеты-83»
Даже уже взрослые
мужчины и женщины на-
чинают носить крестик на
шее как украшение — не
только молодежь, какая
спешит угнаться за модой.
Вы об этом много писали,
но все равно мало, пишите
еще! Кроме того, хочется,
чтобы в каждом номере
журнала была статья с яр-
кими примерами из нашей
жизни. Слушатели на лек-
циях всегда задают воп-
рос, почему лектор при-
водит старые примеры.
42 года, лектор общества
«Знание», образование
среднее техническое
г. Таганрог
Именно ваш журнал
(кому же еще?) должен
всерьез заняться пробле-
мой замены церковной
исповеди. Необходимость
раскрыть перед добрым
человеком душу не отпа-
ла Может быть, шире
распространить «теле-
фоны доверия»? Выгово-
риться в телефонную
трубку — и снять со своей
души камень. Думаю, что
церковь привлекает неко-
торую часть прихожан
возможностью душевно
расслабиться, поплакать,
не боясь насмешек и иро-
нии окружающих.
В. МУРЗАЛЕВСКИЙ,
J2 года, образование
среднее, водитель
г. Уст ь-К аменогорск
Меня не удовлетворяет
формат журнала, пусть он
будет поменьше, тогда чи-
тать удобнее. Но не это
главное. Помещайте боль-
ше материалов в рубрике
«Земные корни сверхъес-
тественного», статей, ра-
зоблачающих суеверия.
Они очень нужны, когда
необходимо давать объяс-
нения по поводу привиде-
ний или летающих таре-
лок: ведь суеверных
людей еще немало, а сами
суеверия тоже осовреме-
нились. Тут и была бы
нужна помощь журнала.
$2 года, агроном,
образование среднее
Совхоз «Херсонский»
Кокчетавской области
Мне думается, что вне
поля зрения вашего жур-
нала остаются совре-
менные богоискатели. Что
они ищут? Или эти хло-
поты — всего лишь дань
модному поветрию?
40 лет, экскурсовод,
образование высшее
Москва
Увидела у батюшки, у
священника ваш журнал.
Заинтересовалась и читаю
его от начала до конца.
Хотелось бы, чтобы вы
напечатали еще какое-ни-
будь произведение вроде
«Каталины» Сомерсета
Моэма. Напечатайте о Ки-
ево-Печерской лавре.
Мне 26 лет, работаю
почтальоном. Церковь по-
сещаю и молитвы читаю
с четырнадцати лет.
Свердловская
область
33
Начинаем публикацию отрывков из новой книги
известного писателя Е. И. Парнова «Трон Люцифера»,
которая выйдет в Издательстве политической литературы.
Показывая в ней масштабы охватившего Запад поветрия
оккультизма, сатанизма и смыкающегося с ними фашизма,
автор предостерегает от опасности, которая таится в этих
рецидивах средневекового варварства
Неофашисты бредят ныне мистическим озарени-
ем. Вновь, как во времена оны, в ход идут
ржавые доспехи рыцарства, разыгрываются ша-
манские радения и кровавые мистерии инквизи-
ционной охоты на ведьм. В потоке ностальги-
ческой литературы, живописующей «подвиги» эсэсовцев,
все более явственно ощущается оккультная струя.
В эпоху Сервантеса странствующее рыцарство давно
уже считалось анахронизмом, и все же понадобился
гениальный «Дон Кихот», чтобы окончательно развеять
фантастические бредни о благородном защитнике оби-
женных, совершающем невиданные подвиги во имя
Прекрасной дамы. Бредни действительно развеялись, и,
кроме маленьких детей, никто уже больше не верил ни
в великанов, ни в фей, ни в злых волшебников, охра-
няющих тайны зачарованных стран. Марку Твену, оконча-
тельно довершившему в романе «Янки при дворе короля
Артура» разоблачение легенды, осталось лишь добродуш-
но подтрунивать над «ребятами», как называл славных
пэров предприимчивый герой — живое олицетворение
американской практичности и рационализма.
«Дон Кихот!» — воскликнул Наполеон, узнав о при-
своении русскому императору Павлу I титула великого
магистра Мальтийского ордена1. Что же тогда сказать
о современных поклонниках волшебника Мерлина и ми-
фических рыцарей Круглого стола короля Артура?
По одной из средневековых легенд, эти рыцари
занимались поисками «священной чаши — Грааля», кото-
рая будто бы была тайно унесена из Монсегюра на юго-
западе Франции и вместе с остальными сокровищами
спрятана в гайнике. Археологи, изучающие сложную
систему подземных ходов, проложенных в скальном
грунте, полагают, что этот клад все еще находится где-то
в окрестностях Монсегюра. Так оно или нет, покажет
будущее.
РЫЦАРИ ЧЕРНОГО ОРДЕНА
Немец Отто Ран с детства увлекался загадками этих
мифов. Подземные галереи и спрятанные в них неведомые
святыни не давали ему покоя. Наконец это было просто
модно и вполне отвечало духу времени. Германские ок-
культные группы разработали целую систему «норди-
ческой мистики». Как раз после первой мировой войны
стало набирать силу национал-социалистское движение,
также тяготевшее к мистике, и немецкие оккультисты,
яростно пропагандировавшие расистский бред, активно
поддержали нацизм.
Когда слух о несметных сокровищах Монсегюра
докатился до идеолога и расового эксперта гитлеровской
партии Альфреда Розенберга, он заинтересовался этим
мифом и дал псевдоисторическим бредням Рана нужное
направление. Нацистским погромщикам, которые тогда
уже подбирались к власти, безумно хотелось быть
похожими на рыцарей. Генрих Гиммлер, лично отбирав-
ший кандидатов в отряды СС, тщился придать этой банде
убийц внешний декорум средневекового ордена. Пре-
льщала их и двойная символика Грааля — сосуда чистой
крови и чаши мистического озарения.
Таким образом, Ран встретил понимание у гитлеровцев,
мнивших себя сверхчеловеками. Его поездка в Мон-
сегюр и дилетантски проведенная разведка местности
широко освещались пронацистской прессой. В 1933 году,
уже после прихода к власти бесноватого фюрера, вышла
в свет первая книга Рана «Крестовый поход против Грааля».
Автор, по сути выполнявший заказ райхсляйтера Розен-
берга, придал Граалю облик эдакой чаши Нибелунгов,
нордической святыни, а самих ее «хранителей», каковыми
Ран объявил южнофранцузских «еретиков» XIII века
катаров (альбигойцев), провозгласил выходцами из Фран-
конии, то есть германцами.
Гремела музыка Вагнера, маршировали «парсифали»
в черных мундирах, на все лады воспевался культ «чистоты
крови». А она между тем уже обильно лилась в корзины
с опилками, куда падали отрубленные на средневековый
манер головы лучших сынов Германии. Биологические,
географические, исторические и всякие иные спекуляции
стали нормой, а оккультизм — хорошим тоном.
И вот тут-то вышедшая в 1936 году вторая книга Рана
«Люциферов двор Европы» оказалась более чем кстати,
хотя бы уже из-за своего заголовка. Но, в скобках будь
сказано, возможно, именно он и не понравился фа-
шистским главарям, или, скорее всего, сам автор допустил
какую-то не известную нам промашку. Во всяком случае,
с ним произошло то, что в те годы именовали «странной
историей», хотя ничего особенно странного тут нет, скорее
наоборот.
После широко разрекламированной поездки по Ланге-
доку, предпринятой в 1937 году, Ран неожиданно исчез. Из
Франции отбыл, а в Германию не вернулся. В печати об
этом сообщили как-то вскользь, и о незадачливом вояжере
вскоре забыли. Хоть и прошел слух о том, что автор
1 Более подробно об этом см. в статье О. Брушлинской и Б. Михелевой
«Рыцарский маскарад при дворе Павла I». «Наука и религия», 1973, № 9.
(Прим. ред.).
34
«Люциферова двора Европы» сидит в концлагере, немцам,
а тем более французам было тогда не до Рана. Надвига-
лись куда более значительные события: аншлюс Австрии,
Судеты, Мюнхенский сговор.
Уже после войны некто Сен-Лоу, написавший брошюру
«Новые катары за Монсегюр», справился насчет Рана
у властей ФРГ и получил любопытный ответ:
— Согласно документации СС, он покончил жизнь
самоубийством, приняв цианистый калий на горе
Куфштейн.
— Причина? — спросил Сен-Лоу.
— «На политико-мистической почве»,— процитировал
эсэсовский диагноз чиновник юстиции.
Нам еще встретится это примечательное словосочета-
ние: «политико-мистическая почва»...
История монсегюрских спекуляций в третьем рейхе,
однако, с исчезновением Рана не закончилась.
В июне 1943 года, когда, казалось бы, «нибелунгам»
следовало думать совсем о других вещах, в Монсегюр
прибыла комплексная научная экспедиция, в которую
входили известные немецкие историки, археологи, этноло-
ги, геологи, специалисты по исследованию пещер Под
охраной подобострастной марионеточной вишийской ми-
лиции немцы разбили палаточный лагерь и приступили
к раскопкам. Работы продолжались вплоть до высадки
союзников в Нормандии (июнь 1944 г.), когда «археоло-
гам» пришлось спешно уносить ноги. Но в самом райхе
разговоры об «арийском Граале» не утихали вплоть до
капитуляции. Так, еще в марте 1945 года Розенберг,
разъяснив гросс-адмиралу Дёницу значение катарских
сокровищ для национал-социализма, заикнулся о какой-то
секретной экспедиции и просил выделить для этой цели
специальную подводную лодку.
Мистические идеи, как свидетельствует нынешний
ренессанс оккультизма на Западе, живучи. Поразительной
устойчивостью обладает также злокачественный вирус
нацизма. И не только устойчивостью, но и способностью
приспосабливаться к переменчивым условиям среды.
Французский неофашист Жан-Клод Моги, например,
основавший в Париже «нордическую пролетарскую на-
ционал-социалистскую партию» со свастикой в качестве
эмблемы, соединил культ нордического Вотана с ультрале-
ва цкой демагогией.
Проблема неизбежного сращения нацистской идеоло-
гии с оккультизмом не так проста, как это может
показаться с первого взгляда Хотя мистика и стояла
у колыбели фашизма, она вовсе не была его родительни-
цей и даже повивальной бабкой. Несмотря на очевидную
приверженность заправил третьего райха к «запре-
дельным силам», мистике отводилась сугубо подсобная
роль в арсенале коричневой пропаганды. Об этом следует
помнить, потому что не перевелись еще «адвокаты
дьявола», стремящиеся хоть как-то обелить преступный
режим, изобразить заплечных дел мастеров «идеалиста-
ми», «рыцарями святого Грааля».
По такой проторенной дорожке, в частности, пошел
в своей книге «Оккультизм в третьем райхе» Жан-Мишель
Анжебер, попытавшийся провести параллель между аль-
бигойцами и гиммлеровскими молодчиками. А ведь это не
только надругательство над пеплом мучеников инквизи-
ции, но и надругательство над памятью миллионов людей,
сожженных в крематориях Освенцима и Майданека. Не
«рыцарями» были эсэсовские большие и малые фюреры,
а грязными палачами. И чисто поверхностное сопоставле-
ние черных одежд катаров с черной униформой СС тут,
как говорится, ни к селу ни к городу.
Еще более вздорна идея «ритуальной чистоты»,
которой-де руководствовались черные воители с сереб-
ряным черепом на фуражке. Да, нацисты огнем и мечом
утверждали расистский принцип чистоты крови, но что
общего было у этих убийц и мародеров с альбигойцами,
проповедовавшими нравственную чистоту и аскетизм?
Мы доберемся до самых корней нацистского оккуль-
тизма и увидим, что ревнители расовой чистоты даже не
К 25-летию журнала мы
составили анкету, кото-
рую предлагаем авторам,
в разные годы выступав-
шим на наших страницах.
1. Помните ли Вы свое
первое выступление в на-
шем журнале! Что и как
изменилось с тех пор в
трактовке проблемы, о
которой Вы писали!
2. Что изменилось в Ва-
шей жизни за время со-
трудничества с «Наукой
и религией* — где Вы ра-
Мое сотрудничество с
журналом «Наука и рели-
гия» началось в 1965 году.
Я принял тогда участие
в научной дискуссии по
проблемам, связанным с
загадкой передачи мыс-
лей на расстояние В то
время эта тема волновала
умы и создавалось впечат-
ление, что вот-вот будет
сказано на сей счет не-
кое определяющее слово.
В тогдашних словесных
баталиях участвовал и
мой учитель (я еще со-
четал литературную ра-
боту с научно-исследова-
тельской) — академик
Петр Александрович Ре-
биндер, человек широких
интересов, разносторон-
ний, по-детски увле-
кающийся, всегда готовый
окунуться в неизвестное.
Задавшись целью объя-
снить гипотетический эф-
фект передачи мысли на
расстояние в рамках фи-
зической картины мира
(он, надо сказать, и по сей
день остается неподтвер-
жденным), я предложил
свое понимание его меха-
низма. Для меня это была
лишь игра ума, научно-
фантастическая версия,
если быть точным до кон-
ца, ибо ни к защитникам
«эффекта пси», ни к его
противникам я так и не
примкнул.
Серьезное участие в ра-
боте журнала началось
для меня с материалов,
собранных в путешествиях
по странам Южной и Юго-
Восточной Азии. Журнал
близок мне прежде всего
тем, что помимо научной
критики различных рели-
гий он не оставляет без
ботали и где работаете
сейчас! Защитили диссер-
тацию! Написали книгу!
Выступали в печати!
3. Какие публикации
журнала Вам больше все-
го понравились! Какие Вы
считаете неудачными!
4. В чем Вы видите
задачи журнала «Наука и
религия»! Как, по Вашему
мнению, он их выполняет!
Что пожелаете «Науке и
религии» в ее следующем
25-летии!
внимания и сформиро-
вавшуюся в наши дни
мифологию, эклектичес-
ки сочетающую домыс-
лы о летающих тарел-
ках, бермудском тре-
угольнике, думающих
растениях и т п. Сей-
час, когда на Западе
идет атака не только на
материалистическое, но
даже на рациональное
мышление, мне представ-
ляется очень важным не
оставлять без внимания
любые попытки ставить
под сомнение способ-
ность человека к позна-
нию мира, ибо подмена
знания мифом оборачи-
вается трагедией. Воисти-
ну, «сон разума порож-
дает чудовищ».
Надеюсь, моя новая
книга «Трон Люцифера»,
отрывки из которой пуб-
ликует журнал «Наука и
религия», послужит ра-
зоблачению духовной ни-
щеты и несостоятельности
подобных рецидивов ок-
культизма, порожденных
всеохватывающим кризи-
сом современного бур-
жуазного общества. И хо-
тя время работает на нас,
мы не должны ослаблять
усилия в утверждении не-
преходящих идейных цен-
ностей научного матери-
ализма, защищая их от
новомодных мракобесов,
стремящихся приукрасить
шарлатанство мифичес-
ким ореолом таинствен-
ности и волшебства.
Еремей ПАРНОВ,
писатель, кандидат
химических наук
35
подозревали о существовании катаров, а о Парсифале
и Нибелунгах судили больше по операм Вагнера.
Изображать гитлеровцев в качестве «рыцарей великого
неведомого» и уподобить Нюрнбергский процесс эдакому
судилищу над «наследниками Грааля» — значит идеализи-
ровать разбойничью банду германского империализма.
С этой мыслью, высказанной французским философом
Полем Лебреном, нельзя не согласиться. Она бьет точно
в цель.
ВОЛЯ ЗВЕЗД
Придворный астролог французской королевы-матери
Екатерины Медичи (XVI в. ) Мишель Нострадамус был
образованнейшим человеком своего времени Уроженец
Прованса, он изучал в Авиньоне писания древних астроло-
гов, а в Монпелье — медицину, что, несомненно, помогло
ему занять видное место лекаря при Анжуйском дворе.
Свободно владея латынью, древнееврейским и греческим,
Нострадамус воспринимал мир в единстве не только
оккультном, но и мифологическом Его «Астрономические
четверостишия» обращены не столько вперед, сколько
назад — к истокам мистерий. Из всех предсказаний
Нострадамуса по-настоящему сбылось лишь одно: когда
английский парламент отправил на эшафот короля Кар-
ла I (1649 г.).
В августе 1914 года немецкий астролог Книпф
опубликовал следующее четверостишие, приписываемое
Нострадамусу:
Коль грянет глас чудесной птицы,
Звучащий грозной протяженностью органа.
Людей на мясо резать, как баранов.
Понудит век, и не купить пшеницы.
Перекличка с Библией здесь очевидна. Столь же ясен
и горький — на все эпохи — исторический подтекст по-
следних строф. Уроженцу пропахшей кровью и дымом
провансальской земли, не дожившему полутора десятков
пет до Варфоломеевской ночи, едва ли пришлось на сей
раз чрезмерно напрягать фантазию.
Книпф, между тем, истолковал этот стих в духе
милитаристско-шовинистической атмосферы первых дней
мировой войны. В «чудесной птице» он сразу распознал
дирижабль, подобно тому, как сегодня некоторые пропо-
ведники усматривают аэропланы в железных птицах
библейских сказаний, а в органном гласе — шум пропел-
лера. Короче говоря, немецкий последователь средневе-
кового звездочета объявил, будто тот предсказал столкно-
вение между Тройственным согласием и Антантой, равно
как и победу германского оружия. Но на войне как на
войне. Патриотически настроенные астрологи противос-
тоящей стороны, к тому же соплеменники Нострадамуса,
быстро разыскали другой его стишок, из которого как
дважды два вывели грядущую победу Франции.
Когда к власти пришел Гитлер, нацистские идеологи
взяли на вооружение мистическо-пропагандистский опыт
прошедшей войны. На состоявшемся в 1936 году в
Дюссельдорфе всемирном съезде астрологов третий райх
был провозглашен ведущей страной небесного оккультиз-
ма. Усиленно раздуваемый миф о том, будто фюрером
«повелевают звезды», нашел «научное» подтверждение
в книге некоего Райсмана «Астрология и культ политичес-
кого вождя».
Звездочеты всего мира кинулись искать счастья
в Берлин. В 1937 году в Германии обосновался и швейца-
рец Карл-Эрнст Крафт (1900—1945 гг.). Его первые публи-
кации по «астробиологии» сразу же привлекли внимание
Геббельса, слывшего среди гитлеровских бонз чуть ли не
рафинированным интеллигентом. Занявшись расшифров-
кой, естественно в угодном для национал-социалистов
смысле, пророчеств Нострадамуса, Крафт, едва началась
новая мировая война, уверенно предрек поражение
французской армии под Седаном и падение Парижа.
Успех этих тщательно спланированных в германском
генштабе «предсказаний» вскружил голову бедному
астрологу, и он наделал каких-то глупостей. В 1941 году
Крафта арестовало гестапо В камере-одиночке ему было
над чем задуматься. Но по-видимому, судьба Рана
и гитлеровского придворного мага Ганнуссена (о нем
ниже) ничему Крафта не научила. Когда после года
тюрьмы его освободили и направили в распоряжение все
того же министерства пропаганды, он, вместо того чтобы
бежать сломя голову из Германии, вновь оказался
замешан в тайные махинации нацистов.
На сей раз астролога подчинили службе имперской
безопасности (РСХА), где он занялся своим прямым
делом: составлением гороскопов — как «своих»
(фельдмаршала Роммеля и других генералов), так и чужих
(британского фельдмаршала Монтгомери). Узнав, что
в оперативных решениях, а также в кадровой политике
Гитлер и вправду частенько руководствуется «велением
звезд», прагматики из британской разведки «Сикрет
интеллидженс сервис» тоже завели у себя астрологов
Но вернемся к Крафту, который не извлек урока ни из
собственного, ни из чужого опыта и, по всей вероятности,
так и не понял, что куда лучше было бы «продать душу
дьяволу», чем связаться с черным орденом СС. В 1943 го-
ду астролога вновь арестовали и отправили в концлагерь
под Ораниенбургом, а незадолго до конца войны убили
выстрелом в затылок по пути в Бухенвальд. «На политико-
мистической почве»...
Закономерный и многозначительный финал.
Странные, навеянные больным воображением «Астро-
номические четверостишия», которые сегодня вновь
с увлечением берут на вооружение милитаристы и реак-
ционеры, многократно издавались со всевозможными
комментариями и каждый раз приспосабливались к злобе
дня. Когда, например, незадолго до Великой французской
революции эти четверостишия вышли с дополнением,
содержащим указание на гибель католической церкви,
папа включил их в Индекс запрещенных книг.
В наш бурный и переменчивый век пророчества
Нострадамуса стали толковать в ярко выраженном антисо-
ветском, антисоциалистическом смысле. Под «красноко-
жими людьми», которые должны-де погубить Францию,
оказывается, следует понимать нынешнее правительство
левого большинства, а орды «новых вандалов» направляет,
конечно же, пресловутая «рука Москвы». Излишне
напоминать, что Нострадамус имел смутное представле-
ние о Русском государстве и не обмолвился о нем даже
словом. Название же «Кремль», присутствующее в лекси-
коне современных толкователей Нострадамуса, вообще не
было ему известно. Преследуя неблаговидные, поджига-
тельские цели, работающие под Нострадамуса невидим-
ки льют воду на мельницу суеверной легенды, будто он
продолжает дополнять самого себя из потустороннего
далека.
Наш короткий рассказ о перипетиях оккультизма
близится к логическому завершению. Остается для
полноты общей картины лишь поведать историю гороско-
па кайзеровской Германии, составленного в день ее
падения — 9 ноября 1918 года. Он был извлечен из
архивов, когда уже развернулось заключительное сраже-
ние второй мировой войны в Европе — Берлинская
операция.
В бункере имперской канцелярии сгущалась истери-
ческая атмосфера неумолимого предчувствия конца. Еще
в марте Гитлер, кривя и кусая губы, сказал секретарше:
«Я не могу положиться ни на одного человека, все меня
предают. От этого я совершенно болен .» Постоянно
точившая его мания преследования, а вместе с ней
и невроз прогрессировали, и загнанный в крысиную нору
фюрер «тысячелетнего райха» уже не выбирался из
подземелья даже прогуливать свою любимую овчарку
Блонди.
Геббельс, еще лелеявший надежду сделаться
единственным наследником уже несуществующей импе-
рии и потому не отходивший от фюрера ни на шаг, взялся
почитать ему Карлейля. Книга сама раскрылась на заму-
соленной, сотни раз читанной странице, где излагалась
история развала русско-австрийского альянса во время
Семилетней войны (1756—1763 гг.), что спасло прусско-
36
го короля Фридриха II от неминуемой гибели. Нацистские
главари, давно мечтавшие о распаде антигитлеровской
коалиции, просто-таки грезили, что вот-вот случится
какое-нибудь чудо, вроде внезапной смерти русской
государыни Елизаветы (1761 г.), когда занявший ее трон
поклонник Фридриха немец Петр III поспешно заключил
с ним мир.
На впавшего в депрессию Гитлера этот хрестоматийный
эпизод произвел прямо-таки гальваническое действие
Впав в очередной транс, он закружился на месте, придер-
живая дрожащую, непослушную после покушения 20 июля
1944 года руку, и стал твердить: «Судьба Фридриха
судьба Фридриха... судьба Фридриха». Геббельс тоже
впал в мистический экстаз, или, скорее всего, напустил его
на себя, так как сразу смекнул, что надо делать. Он
распорядился принести хранящиеся в секретном сейфе
гороскопы: уже упоминавшийся — от 9 ноября 1918 года
и еще второй, который был составлен для Гитлера в день
его прихода к власти 30 января 1933 года.
И два маньяка лихорадочно склонились над астрологи-
ческими чертежами второго и третьего рейха, ища в них
спасительное знамение. Обе диаграммы сходились на том,
что в 1939 году начнется война и самые тяжелые ее
последствия для Германии придутся на вторую половину
1945 года. Далее, однако намечалась некоторая стабили-
зация, а затем и долгожданная победа в августе того же
1945 года. Не находя слов, Гитлер и его верный министр
молча уставились друг на друга. Фюрер, по свидетельству
Геббельса, растроганно прослезился.
Когда же через считанные дни в бункер пришла
радиограмма о смерти президента США Франклина
Рузвельта, бесноватый райхсканцлер, по словам его
секретарши, «впал в совершеннейший экстаз». Подумать
только: «повелевавшие» им звезды не обманули! Проро-
чество начинало сбываться «Звезды указывают, что
вторая половина апреля станет для нас поворотным
пунктом»,— твердил Геббельс.
Едва ли этот нацистский «интеллектуал», а уж тем
более сам фюрер были способны прочесть гороскоп. Ведь
и псевдонауки требуют определенных знаний, которых
у дорвавшихся до власти погромщиков быть никак не
могло. Впрочем, особой работы мысли от них и не
требовалось. Обнаруженные впоследствии в бумагах
Магды Геббельс оба упомянутых астрологических чертежа
были снабжены не только нужными печатями и подпися-
ми, но и надлежащими пояснениями. Гороскоп Гитлера,
заверенный штампом Берлинского военного округа,
содержал, в частности, следующие строки: «В апреле
1945 года Германия окажется в состоянии все свои
ударные силы перебросить на Восточный фронт, и по
истечении 15 месяцев Россия окончательно будет завоева-
на Германией. Коммунизм будет искоренен... Россия
распадется на маленькие государства».
Совершенно ясно, что весь этот вздор был написан не
в 1933 и даже не в 1941 году, когда гитлеровцы были
одержимы бредовой идеей блицкрига, а именно теперь,
в преддверии конца. Но таково уж свойство оккультизма,
что он подчиняет себе разум самих шарлатанов. Геббельс
взирал на свеженькие подписи работников собственного
аппарата как чуть ли не на перст божий. «Это была
атмосфера сумасшедшего дома,— отмечал, описывая
ситуацию в бункере, американский журналист Уолтер
Ширер в книге «Величие и падение третьего райха». —
Члены кабинета... возлагали надежды на предсказания
звезд». Они исчисляли сроки — до дней, часов, минут...
Гитлер покончил с собой 30 апреля, когда до конца
«переломного» апреля оставались считанные часы. Отра-
вив предварительно своих детей, ускользнул в небытие от
неизбежной расплаты и Геббельс с супругой.
А в августе вопреки гороскопу завершилась историчес-
кая Потсдамская конференция Что же касается предска-
занного срока в 15 месяцев до окончательной победы
третьего райха, то он истек в разгар Нюрнбергского
процесса, где Гитлер фигурировал как преступник
№ 1.
ПРОКЛЯТИЕ СВАСТИКИ
Прототипом Фейхтвангере вс ко го Оскара Лаутензака
послужил гипнотизер Эрик-Ян Ганнуссен, с триумфальным
успехом выступавший перед охваченной мистическим
восторгом берлинской публикой. При содействии писателя
Георга Эверса с «чудотворцем» познакомился будущий
глава службы имперской безопасности Райнхард Гейдрих
Умение гипнотизера извлечь тайную информацию и в по-
дходящий момент, словно по наитию свыше, выкрикнуть
подходящее пророчество было для нацистских главарей
форменной находкой.
Популярность Ганнуссейа, который принимал у себя
видных штурмовиков, промышленников и финансовых
воротил, была необычайной. Сидя в центре освещенного
кольцеобразного стола, на котором лежали дрожащие,
унизанные перстнями руки потрясенных клиентов, он
открывал будущее и выведывал настоящее, о чем тут же
становилось известно его нацистским покровителям
Издаваемая им «Ганнуссенцайтунг» выходила тиражом
200 тысяч экземпляров, на роскошной бумаге печаталось
обозрение «Иной мир», содержавшее глухие пророчества
назревающих катаклизмов, трактуемых, разумеется, в
угодном гитлеровцам духе. В украшенных знаками
Зодиака и прочими колдовскими символами апартаментах
Ганнуссена на Летценбургштрассе устраивались разнуз-
данные оргии духа и плоти. Наэлектризованные близостью
потусторонних сил гости как-то забывали о том, что за
резными панелями могут скрываться микрофоны. Как
знать, может быть, именно в этом «храме» пришла
Гейдриху в голову мысль открыть великосветский, напич-
канный подслушивающими устройствами публичный
дом — так называемый «Салон Китти».
Когда же между «величайшим предсказателем XX
века» и его эсэсовским антрепренером пробежала
черная кошка и Ганнуссен неосторожно обмолвился, что
располагает кое-какими сведениями об истинных поджи-
гателях «здания с золотым куполом» (рейхстага), его
судьба была решена. 8 апреля 1933 года гитлеровский
официоз «Фёлькишер беобахтер» поместил сообщение
о том, что в лесу близ Потсдама нашли труп знаменитого
гипнотизера, убитого неизвестными злоумышленниками.
«На политико-мистической почве»...
Появление на зловещем фоне заката Веймарской
республики столь одиозной фигуры, как Ганнуссен,—
отнюдь не случайность. «Он, Оскар, нужен Гитлеру»,—
решает Лаутензак. И это верно, нужен. Нацизм тщился
предстать в облике не только политического, но и магичес-
кого сообщества тоже. Свастика в религиях Южной Азии,
откуда ее заимствовали гитлеровцы,— знак движения
солнца и просто «движения», как именовали себя
немецкие фашисты на первых порах.
Всевозможные оккультные братства обосновались
в Австрии и Южной Германии еще в начале XVIII века,
а на заре нашего столетия Австро-Венгрия и ее столица
Вена стали уже общеевропейским центром оккультизма
и полутайных мистических орденов. Эти группы и об-
щества издавали множество журнальчиков и бюллетеней
с непонятно-интригующими названиями и тысячи по-
добных же брошюр.
«По тем отрывочным данным, которыми мы распола-
гаем,— пишут Д. Мельников и Л. Черная в книге «Пре-
ступник № 1» (М., 1982),— Гитлер читал в Вене много, но
крайне беспорядочно. Читал книги по оккультизму,
астрологии, зачитывался приключенческими романами
Карла Мая и жадно поглощал венские бульварные
журналы и брошюры, выпускавшиеся различными реак-
ционными организациями
На одном из них, а именно на антисемитском
журнале под названием «Остара», который изда-
вал один из проповедников расизма и антисемитизма
в Австрии бывший монах Георг Ланц, он же -Йорг фон
Либенфельс, придется остановиться подробнее. Ибо
бросается в глаза тождество высказываний Гитлера
с теми «теориями», которые проповедовали венские
37
расисты. Уже в грошовых брошюрах Ланца движущей
силой истории объявлялась война между «белокурой
расой господ», которую Ланц называл просто «хельдинга-
ми», от немецкого «хельд» — «герой», и прочими,
неполноценными расами, или «аффлингами», от «аф-
фе» — «обезьяна». Ланц призывал «хельдингов» сторо-
ниться «обезьяноподобных», дабы предотвратить сме-
шанные браки. Он считал чудовищным «расовым позо-
ром» связь белокурых женщин «высших рас» с «недочело-
веками» из породы «обезьяноподобных». Между прочим,
Ланц рекомендовал представителям «высших рас» иметь
много жен, не обращая внимания на церковную мораль.
По теории Ланца, «хельдинги» должны были устраивать
специальные питомники для выведения чистых арийцев.
На протяжении 12 лет нацисты пытались проводить
в жизнь подобные теории. Гитлер был одержим идеей
«улучшения расы» и давал в этой связи практические
рекомендации, которые звучали ничуть не более грамот-
но, нежели рассуждения венских бульварных газетчиков...
И наконец, уже в грязных журнальчиках, издававшихся
в Вене до 1914 года, намечена программа уничтожения
«низших рас», взятая на вооружение Гитлером».
Добавим, что Ланц отбирал кандидатов в основанный
им орден новых тамплиеров по принципам, которыми
впоследствии руководствовались в СС. Разработав цере-
мониал Грааля, он ввел процедуру «проверки чистоты
крови», что стало в нацистской Германии повседневной
практикой.
Эта ностальгическая тяга к воскрешению атрибутики
рыцарско-монашеских орденов была воспринята заправи-
лами третьего рейха. По инициативе главаря «Гитле-
ровской молодежи» Бальдура фон Шираха в короткий
срок возникли «орденсбурги» («орденские замки»), где
проходили подготовку молодые «сверхчеловеки» В бесе-
де с председателем данцигского сената Раушнигом Гитлер
говорил: «В моих орденских замках подрастает молодежь,
которая ужаснет мир. Мне нужна молодежь, жаждущая
насилия, власти, никого не боящаяся, страшная... Сво-
бодный, прекрасный хищный зверь должен сверкать из ее
глаз.. Мне не нужен интеллект. Знания погубили бы мою
молодежь». И он получил желаемое
В 1918—1919 годах «Германский орден», возродивший
языческий культ Вотана, превращенный Гитлером чуть ли
не в официальную религию национал-социалистской
партии, стал ее составной частью. Оккультизм, таким
образом, сделался орудием политической пропаганды,
что, кстати, подтверждают и документы федерального
архива в Кобленце (ФРГ).
Звеном, непосредственно сомкнувшим преступную
практику нарождающегося фашизма с параноическими
изысканиями оккультистов, стало «Общество Туле». «Уль-
тима Туле» — «Крайняя Земля» — так называли древне-
римские авторы не то Шотландию, не то Исландию —
одним словом, самую северную точку известного им
мира Для мюнхенских оккультистов латинское слово
«Туле» стало символом мифической колыбели «нордичес-
кой расы». Возглавлял это общество прожженный
авантюрист Рудольф фон Зеботтендорф — самозванный
барон и фанатичный нацист, воспитавший убийц министра
иностранных дел Веймарской республики Вальтера Рате-
нау, который заключил Рапалльский договор с Советской
Россией.
Во время революции 1918—1919 годов в Германии
«Общество Туле» использовали как камуфляж правые
заговорщики. В «национал-социалистскую немецкую ра-
бочую партию», созданную в 1919 году Антоном
Дрекслером, Зеботтендорф вступил даже раньше Гитле-
ра, получившего почетный билет номер семь. Эта группка,
собиравшаяся в небольшой мюнхенской пивной
Штернэке, стала зародышем коричневого движения,
в плоть и кровь которого вместе с оголтелым расизмом
вошла и руническая (древнегерманская) мистика. Созда-
вая СС, Гиммлер выбрал в качестве эмблемы не латинские
буквы SS, а соответствующие им рунические знаки.
А Германа Вирта, который так понравился ему знанием
древнегерманских обрядов, райхсфюрер СС поставил во
главе специального исследовательского учреждения
«Аненэрбе» («Наследие предков»). Призванный всемерно
пропагандировать последнее, этот институт, как и «Об-
щество Туле», пребывал под личным покровительством
главы гитлеровских карательных органов. Не удивительно,
что и Вирт вскоре получил высокий эсэсовский чин
В его распоряжении находились знатоки различных
разделов оккультных наук, призванные изучать опыт
тиранов и диктаторов прошлого, обобщать накопленную
тайными обществами всех времен и народов «мудрость»
и давать соответствующие рекомендации. Мир еще не
знал подобного сборища полубезумных чернокнижников
и отъявленных мракобесов.
Не видя принципиальных различий между научной
гипотезой и фантастическими спекуляциями, нацистские
оккультисты в профессорских мантиях на все лады
разглагольствовали о «вриле» — таинственном флюиде,
якобы пронизывающем все мироздание. Едва ли
английский писатель Бульвер-Литтон, впервые употребив-
ший само это название в романе «Раса, которая заменит
нас», мог предвидеть, что кто-то отнесется к его выдумке
всерьез. «Атмосфера сумасшедшего дома», о которой
упомянул Уолтер Ширер, описывая обстановку в гитле-
ровском бункере, окружала фашизм на всех его этапах.
«Бриль», оккультная антропология, «коренные расы»,
единство религии и науки и тому подобная галиматья
всерьез дебатировались еще в первых нацистских кружках
Мюнхена. Мещанам, которые, надев коричневую унифор-
му, возомнили себя «белокурыми бестиями», «сверх-
человеками», не терпелось утвердить свою преступную
волю не только над людьми, но и над временем и про-
странством. Для этого и нужен был мифический «вриль».
На таких вот спекуляциях целиком строилась и пора-
жающая своим вопиющим невежеством «теория» Хёрби-
гера, которого Гитлер считал «одним из трех великих
космологов».
Летом 1925 года многие ученые Германии и Австрии
получили следующее письмо «Выбор надо сделать
сейчас: быть с нами или против нас. В то время как Гитлер
очистит политику, Ганс Хёрбигер сметет псевдонауки.
Доктрина вечного льда будет знаком возрождения
немецкого народа. Берегитесь! Вставайте в наши ряды,
пока еще не слишком поздно!»
Человеку, который осмелился бросить такой вызов,
было 65 лет. Его «учение» уже получило известность среди
широкой публики под названием «ВЭЛ» («Вельтайсле-
ре» — «теория вселенского льда»). Эта «арийская космо-
гония» противоречила общепринятым астрономическим
и математическим данным, но зато оправдывала древние
мифы. «Объективная наука есть изобретение вредное,
она — тотем упадка»,— писал Хёрбигер Он считал, как
и Гитлер, что только пророк может претендовать на новое
слово в науке, ибо он просветлен, вознесен на высшую
ступень сознания. Хёрбигер не терпел ни малейшего
сомнения, ни малейшего намека на противоречие. Его
сотрясала священная ярость. «Вы доверяете уравнениям,
а не мне! — бесновался он. — Сколько времени нам надо
потратить на то, чтобы увериться, что математика — ложь,
не имеющая никакой ценности?»
Хёрбигер был не одинок. Другой нацистский космолог
утверждал, что мы живем на внутренней поверхности
сферы. Третий кричал, что Земля плоская.
За несколько лет основанное Хёрбигером движение
опубликовало три огромных тома с изложением его
«теории», сорок популярных книг, сотни брошюр. Оно
издавало ежемесячный журнал «Ключ мировых событий».
Хёрбигеру, который умер в 1932 году, наследовал его сын
Ганс Хёрбигер-младший, связанный тесными дружескими
узами с главарями штурмовиков. После прихода Гитлера
к власти сопротивление «учению» Хёрбигера резко пошло
на убыль, хотя университеты по-прежнему преподавали
ортодоксальную астрономию «Наши нордические предки
38
окрепли в снегах-и льдах,— писалось в одной листовке,—
вот почему вера во вселенский лед является естественным
наследием нордического человека».
Эта бредовая концепция исходила из натурфило-
софской идеи беспрерывной борьбы между льдом
и огнем, между силой отталкивания и силой притяжения.
Такая борьба, меняющееся напряжение между противос-
тоящими принципами, вечная война в небе, представ-
ляющая собой закон планет, правит также Землей и живой
материей, определяя историю человечества Хёрбигер
описывал череду подъемов и падений, в которых фигури-
руют люди-боги, гиганты, сказочные цивилизации. Его
доктрина циклов и квазимагических отношений между
человеком и миром опиралась на мифические проро-
чества, оккультное учение об астрале, древнеиндийскую
мистику, астрологию и демонологию.
Национал-социалистские бонзы называли Хёрбигера
Коперником XX века и относились к его истерическим
фантасмагориям с полным доверием. В подписанном
19 июля 1936 года «Пирмонтском протоколе» его
«теория» признавалась «подлинным сокровищем гер-
манского духа». Для подтверждения правоты арийской
космогонии Гиммлер организовал специальный отдел
в «Аненэрбе» и даже снарядил экспедицию на гору
Нангапарбат (Гималаи)
Феномен Хёрбигера трудно понять вне общей «атмос-
феры сумасшедшего дома». Без оккультной истерии,
сопровождавшей борьбу нацистов за власть, не было бы
и «ледяного пророка». В качестве первого «импресарио»
наводнивших еще Веймарскую республику оракулов
и чудотворцев выступил букинист Генрих Тренкер, спе-
циализировавшийся на торговле редкими астрологически-
ми изданиями. В 1923 году он организовал в Берлине
братство «Коллегиум Пансофикум» с Великой восточной
ложей, построенной по образцу мистического ордена
«Золотой восход», и провозгласил себя магом.
Позднее оно было переименовано в «Братство
Сатурна». Этот влиятельнейший оккультный трест вскоре
обзавелся собственным издательством «Телем» и боль-
шим книжным магазином в Берлине. Торговля магически-
ми рецептами и астрологическими таблицами сексуальных
поз оказалась делом необыкновенно прибыльным.
«Братство Сатурна» продавало талисманы и даже сперму
отборных арийцев-производителей. Вопрос о том, какое
положение нужно занимать во время полового акта
в момент противостояния Марса и Сатурна, почему-то
оказался необычайно актуальным в эпоху «великого
кризиса» 1929—1933 годов. Детали ритуалов практиковав-
шейся этим братством сексомагии подробно описаны
в беспрецедентной книге, изданной незначительным
тиражом Адольфом Хембергером во Франкфурте-на-
Майне в 1971 году
Кстати, «Братство Сатурна» благоденствует и по сей
день, используя подходящую для порнобизнеса
конъюнктуру. Впрочем, оно — далеко не единственное
оккультно-сексуальное общество в ФРГ. В частном доме
на Адальбертштрассе во Франкфурте-на-Майне, напри-
мер, оборудовали свой храм «Новые иллюминаты»,
большую активность развивают «телемиты» — последова-
тели английского мага А. Кроули,
На фоне оккультной, сексуальной и неонацистской
вседозволенности, напоминающей мрачные времена
1933 года, не замедлил воскреснуть и Эрик-Ян Ганнуссен,
вернее Ганнуссен II, чей проспект «чудесных предсказа-
ний», отпечатанный в альпийском княжестве Лихтенштейн,
можно бесплатно получить в книжном магазине «Братства
Сатурна» (Западный Берлин). По сообщениям печати,
Ганнуссен II, за бесценок скупавший свои «баснословно
дорогие» снадобья в соседней аптеке, как это делала во
времена Людовика XIV некая Катрин Дезейе, привлечен
за мошенничество к уголовной ответственности.
Воистину замкнутый, вернее — порочный круг.
Продолжение следует
Из
«Анкеты-83»
Читаю ваш журнал
10 лет, все эти годы рабо-
таю инструктором отдела
пропаганды и агитации го-
родского комитета пар-
тии, руковожу атеистичес-
ким воспитанием. В учебе
атеистов опираюсь на ваш
журнал как на методичес-
кое пособие. Хотелось бы,
чтобы рубрика «Наши кон-
сультации» давала больше
конкретного материала.
Пропагандисты атеизма,
особенно новички, часто
не знают, с чего начинать,
поэтому необходимо для
них давать подробное
списание мероприятий.
Например, как провести
в условиях обычного крас-
ного уголка обряд нарече-
ния имени, тематический
вечер... И еще вопрос:
в самом ли деле мало
снимают атеистических
фильмов, или они есть, но
их плохо пропагандируют?
Л. КОВРИГИНА,
37 лет, образование высшее
г- Чусовой
Пермской области
Несколько раз бывал
в городе Верхотурье
Свердловской области и с
сожалением смотрел, как
уже в течение многих лет
разрушаются там памят-
ники гражданской и цер-
ковной архитектуры —
монастыри, кремль и иные
постройки В вашем жур-
нале чаще можно встре-
тить статьи о городах
центральных областей, а
вот о «глубинке» вы, как
правило, не пишете.
А. МАСЛЕЕВ,
кандидат философских наук,
преподаватель института
г. Свердловск
И в больших городах,
и в поселках усилился
интерес к разнообразной
старине. Туристы за много
километров приезжают в
такие центры, чтобы при-
общиться к истории, куль-
туре, вечным ценностям
народа. Но здесь требует-
ся большая разъяснитель-
ная работа. Несовмес-
тимы не только наука
и религия, несовместимы
религия и подлинное ис-
кусство. И говорить об
этом нужно чаще.
34 года, образование
высшее художник
М о с к в в
Бабушка моя очень ре-
лигиозная, и чтобы понять,
что же поддерживает ее
веру, я стал читать атеис-
тическую литературу. На
страницах вашего журна-
ла нахожу ответы на неко-
торые вопросы, жаль, что
не на все. Читателей инте-
ресует не только атеисти-
ческое, но и нравственное
воспитание Часто прихо-
дится слышать от старых
людей, что раньше, когда
почти все верили в бога,
меньше было в человеке
отрицательных качеств,
потому что боялись люди
божьего наказания...
28 лет, образование
среднее, рабочий
г Сыктывкар
Моя мать из семьи пра-
вославного священника.
Она, ее братья и сестры —
все неверующие, но знают
молитвы, церковные об-
ряды, даты церковных
праздников. Все в детстве
пели в церковном хоре.
А теперь, уже пожилыми
людьми, даже из
любопытства не заходят
в церковь послушать хор.
И меня удивляет, когда
вижу там молодежь. Ве-
рят ли эти парни и девуш-
ки в самом деле? Но
видела я и неверующих,
не старых еще людей,
которые приходили поста-
вить свечку, чтобы, как
говорят они, соблюсти
русский обычай. Они
горюют по пришедшим
в упадок (так ли на самом
деле?) монастырям, уми-
ляются святым мощам.
Такие люди обычно су-
еверны. Темнота от обра-
зованности, по-моему,
страшнее темноты от ре-
лигиозного воспитания.
39 лет, редактор
издательства,
образование
высшее техническое
Ленинград
39
Я инвалид, без ноги,
сидел как-то в скверике.
Подсели ко мне на ска-
мейку две женщины, лет
обеим под пятьдесят, и
начали меня уговаривать
прийти к ним в сек-
тантскую общину. Обе
настырные такие и само-
уверенные. Видимо, нис-
колько не сомневались
в успехе. Не понравилось
им, что я стал спорить.
Они ведь и всемирный
потоп, и атомную войну
валят в одну кучу — все от
дьявола! В результате
этой беседы сложилось
у меня мнение, что необ-
ходимо больше писать
о деятельности таких
«вербовщиков», разобла-
чать их.
П. СТОЯНОВ,
56 лет, образование
среднее техническое,
работал с лес врем
г. Запорожье
Журнал ваш мне вооб-
ще-то нравится, но хочу
вам посоветовать печатать
статьи, рассчитанные на
молодых читателей, чтобы
молодежь заинтересова-'
лась журналом, читала бы
его охотнее. Вот тогда,
уверен, мы увидели бы
и результат.
55 лет, образование
среднее техническое,
работаю на предприятии
г. Таллин
Освещайте современ-
ное состояние русской
православной церкви, му-
сульманства, католицизма
и других религиозных ве-
рований в нашей стране.
О зарубежных вы пишете
много. И в разделе «Лите-
ратура и искусство» печа-
таете большей частью
иностранных писателей.
Разве мало произведений
советских авторов? Давай-
те больше материалов на
исторические темы.
76 лет, пенсионер,
образование среднее
г. Калинин
Вы много пишете о
христианстве, исламе,
буддизме и совсем ничего
нет на ваших страницах об
иудаизме.
Хорошо бы увеличить
тираж журнала, чтобы
можно было купить его
в киосках
В. УВАРОВ
Ленинград
МОЙ опыт
До 26 лет я фанатично
верил в бога и теперь
сознаю, что это очень по-
вредило мне в жизни. Два
последних года я часто
читаю «Науку и религию».
Журнал очень нужный, но
надо иметь в виду, что
глубоко верующий чело-
век считает большим гре-
хом не только читать та-
кой журнал, но даже дер-
жать его в руках. Лишь
случайно он может по-
пасть к верующему, и то
если человек уже начал
сомневаться в своих убеж-
дениях.
Думаю, что многие ве-
рующие давно бы измени-
ли свои взгляды, если бы
они больше читали, слу-
шали чаще радио, ходили
в кино и театр, на лекции,
смотрели бы телевизор.
Всего этого они себя ли-
шили, ограничили круг
своего общения, а рели-
гиозные проповедники эту
замкнутость возводят в
закон По нему, всякая
радость — греховна. Чем
больше невзгод в этой
жизни, тем вернее будет
обеспечено блаженство в
раю.
Но расскажу о себе
Еще до моего рождения
отец "уШел из дома. Мать
сильно переживала и по-
пала под влияние истинно-
православных христиан,
которые жили в нашей
деревне. Как только я по-
дрос, мне стали внушать,
что человек по рождению
греховен, что скоро насту-
пит конец света и всех, кто
грешен, бог пошлет в
ад. Во всем мире должно
наступить царство анти-
христа. Антихрист будет
творить всевозможные чу-
деса: двигать горы, пере-
гораживать плотинами
большие реки и прочее.
Но царствование это про-
длится недолго, потому
что придет Иисус Христос
творить всемирный божий
суд. Я представлял, как
явится Христос, блестя
словно солнце, как
воскреснут все умершие,
как будут рвать на себе
волосы грешники и без-
божники и попадут в ад те,
кого антихрист отметил
своей печатью. Печать ан-
тихристова, как меня учи-
ли, это прежде всего
разные советские доку-
менты — паспорт, комсо-
мольский, воинский би-
леты и другие.
Мне говорили: грех
учиться в школе у комму-
нистов, грех вступать в
пионеры, грех рисовать
серп и молот, красную
звезду. Но самый боль-
шой грех — это отрицать
бога.
Я стал фанатиком, нена-
вистником всего, что меня
окружало. Ребята ходили
в кино, на спектакли, у
всех дома было радио
и электричество, газеты
и журналы, а у нас, истин-
но-православных христи-
ан,— коптилка и лампада.
Очень тяжело теперь
вспоминать, как много от-
няла у меня вера, община.
Мать не разрешала выхо-
дить вместе с ребятами на
колхозную работу. Я в
одиночестве таскал на тач-
ке траву, зимой солому,
хворост для дома. Потом
работал в бригаде со
взрослыми. После 7-го
класса в 14 лет сам смасте-
рил телегу и возил зерно
с поля. Иной раз падал
под тяжелыми мешками.
После 8-го класса работал
на тракторе прицепщи-
ком, иногда по две смены.
Тогда же, в 1963 году,
поступил в железнодо-
рожный техникум, но
окончить даже 1-й курс не
смог, мать, как огня, бо-
ялась комсомола и проф-
союзов.
Против ее воли я пошел
учиться в 9-й класс, хотя
все еще сильно верил в
бога. Чтобы не менять
образ жизни, остался до-
ма, пошел в бригаду к
плотникам, работал с ни-
ми наравне. Три месяца
ставили мы срубы, и тут
я надорвался. Лежал в
больницах, потом мать
таскала меня по всяким
шептухам, но и они не
помогли. Позднее пере-
нес тяжелейшие по-
лостные операции, даже
клиническую смерть и вот
тут-то начал сомневаться:
за что же богу меня так
казнить? В 1970 году мне
стало легче, я поступил на
медицинский факультет
Чувашского государствен-
ного университета имени
И. Н. Ульянова, но через
4 года болезнь обостри-
лась, пришлось снова лечь
на операцию. Там в палате
долгие и задушевные раз-
говоры с рабочим-комму-
нистом усилили мои сом-
нения, рассеяли остатки
религиозности.
Я впервые четко осоз-
нал, как жестоко обманут
какой интересной, содер-
жательной может быть
жизнь и какими врагами
оказались для меня рели-
гиозные наставники. Их
мрачные проповеди, бес-
конечное запугивание,
принуждение в детском
и юношеском возрасте не
прошли для меня даром,
подорвали душевное здо-
ровье. Я стал врачом,
начал работать, но все
жизненные перегрузки,
душевный конфликт с са-
мим собой вызвали обо-
стрение болезни и выну-
дили меня уйти на пенсию.
Теперь надежды и мечты
о несбывшемся вижу в
своих детях — их у нас
с женой двое. Пусть ни-
когда на жизненном пути
моих ребят не станет пре-
градой религиозная вера
П. МИХАЙЛОВ
с. Я н г л и ч и
Нанайского района
Чувашской АССР
40
ЧЕРНАЯ ТЕНЬ*
НАД ЗЕМЛЕЙ
К. ТОКАРЕВИЧ
профессор, заслуженный деятель науки РСФСР
Т. ГРЕКОВА,
кандидат биологических наук
Цорица грозная. Чума
Теперь идет на нас сама
И льстится жатвою богатой;
И к нам а окошко день и ночь
Стучит могильною лопатой
Что делать нам? И чем помочь^
А. С. Пушкин
ПЕРВОЕ достоверное упоминание о
чуме встречается в описании, со-
ставленном в I веке нашей эры.Руфом
из Эфеса. Есть, однако, все основания
предполагать, что еще за несколько
столетий до этого чума унесла в моги-
лу тысячи жителей Египта. Позже
особенно сильные чумные эпидемии
получили известность по именам пра-
вителей и знаменитых людей соответ-
ствующей эпохи: чума Орозия
(125 г. н. э.), чума Антония и Галена
(165—168 гг.), чума Киприана (251 —
266 гг,), чума Юстиниана (531 —
580 гг.). Хронологическая таблица,
составленная А. Л. Чижевским, начи-
ная с 430 года до нашей эры и по
1900 год нашей эры, насчитывает
85 чумных эпидемий и пандемий —
заболеваний, охватывавших большие
территории.
Наиболее опустошительной была
эпидемия XIV века, прокатившаяся
в 1348—1351 годах по всем странам
Европы и Азии.
«Чума пришла с Востока,— расска-
зывает об этом в романе «Безобраз-
ная герцогиня» Лион Фейхтвангер. —
Она убивала в несколько дней, иногда
в несколько часов. В Неаполе, в Мон-
пелье погибли две трети жителей.
В Марселе умер епископ со всем
капитулом, все монахи-доминиканцы
и минориты. Целые местности со-
вершенно обезлюдели... Особенно
свирепствовала чума в Авиньоне. Па-
дали наземь сраженные кардиналы...
Папа заперся в самых далеких покоях,
никого не допускал к себе, поддержи-
вал целый день большой огонь, жег на
нем очищающие травы и куренья...»
Красочное описание проявлений
чумы дается в первой новелле «Дека-
мерона» — книги, которую Боккаччо
писал под непосредственным впечат-
лением все той же эпидемии 1348 го-
да. Возникла она, говорит рассказчик
у Боккаччо, «быть может, под влияни-
ем небесных тел, а быть может, ее
наслал на нас за грехи правый гнев
божий, дабы мы их искупили, но
только за несколько лет до этого она
появилась на Востоке и унесла бес-
счетное число жизней, а затем, бес-
престанно двигаясь с места на место
и разросшись до размеров умопомра-
чительных, докатилась наконец и до
Запада. Ничего не могли с ней сделать
догадливость и предусмотритель-
ность человеческая, очистившая го-
род от скопившихся нечистот руками
людей, для этой цели употребленных,
воспрещавшая въезд больным, рас-
пространившая советы медиков, как
уберечься от заразы, ничего не могли
с ней поделать и частые усердные
моления богобоязненных жителей...
Если на Востоке непреложным знаком
скорой смерти было кровотечение из
носу, то здесь начало заболевания
ознаменовывалось и у мужчин и у
женщин опухолями под мышками
и в паху, разраставшимися до разме-
ров яблока средней величины или же
яйца,— у кого как,— народ называл
их бубонами. Потом у многих обнару-
жился новый признак вышеуказанной
болезни: у этих на руках, на бедрах,
а равно и на остальных частях тела
проступали черные или же синие
пятна — у иных большие и кое-где,
у иных маленькие, но зато сплошь.
У тех вначале, да и впоследствии,
вернейшим признаком скорого конца
являлись бубоны, а у этих — пятна. От
этой болезни не помогали и не
излечивали ни врачи, ни снадобья»*.
Особенно свирепствовала чума в
Авиньоне, пишет Фейхтвангер. Да,
в этом сравнительно небольшом юж-
нофранцузском городе, бывшем тог-
да папской резиденцией, чума пора-
зила 60 тысяч человек Среди них
была и знаменитая Лаура — возлюб-
ленная великого Петрарки. Как рас-
сказывает сам Петрарка, темным
вечером, при свете смоляных факе-
лов, по народным поверьям прого-
нявших заразу, люди в просмоленных
балахонах, с узкими прорезями для
глаз, предали ее тело земле. Чудом
Джованни Боккаччо. Декамерон. М.. 1970
стр. 35—36
41
ф Средневековый лекарь вырезает чумной
бубон. Гравюра на дереве Г. Фольца.
1482 г.
ф Врач в противочумном костюме. Рим.
1656 г. Гравюра на меди П. Ф ю р с т а.
Ф Противочумный костюм, применявший-
ся во время эпидемии 1720 г. в Марселе.
уцелевший Петрарка был так потря-
сен и смертью Лауры, и размерами
постигшей страну катастрофы, что не
мог долго оставаться на одном месте:
всюду ему мерещилась смерть.
От «черной смерти» спасения не
было никому — ни взрослым, ни де-
тям, ни мужчинам, ни женщинам, ни
бедным, ни богатым. Врачи разводили
руками и вслед за священниками
называли одну причину — волю
божью. Помочь они ничем не могли.
Но от «бича божьего» не помогали ни
посты, ни молитвы, и тогда людское
невежество придумало себе спасе-
ние — веселиться, пока в запасе есть
хоть день, хоть час. По дорогам
потянулись процессии танцующих и
взывающих к милости святого Валлиб-
рода, защитника от чумы. Одно из
таких танцевальных шествий мы ви-
дим на картине Питера Брейгеля
Старшего (1569 г.), находящейся в му-
зее Амстердама. Кстати, обычай
устраивать массовые танцы во время
чумы бытовал среди фламандских
крестьян вплоть до XIX века. Одни
молились и кликушествовали, другие
плясали, третьи пировали, четвертые
предавались распутству, но от «божь-
его гнева» ничто не спасало. «Черная
смерть» была неумолима, а святой
Валлиброд молчал. Обезлюдевшие
города, опустошенные деревни, разо-
ренные поля и виноградники, горы
трупов — вот что оставляла после
себя чумная эпидемия
Совершала чума набеги и на Русь.
В «Повести временных лет» рассказы-
вается, что в 1090 году в Киеве от
«мора» в течение двух недель по-
гибли 7 тысяч человек. На протяжении
XIII—XVIII столетий чума по не-
скольку раз опустошала Киев, Москву,
Смоленск, Чернигов. В XIV веке
в Новгороде и Пскове она уничтожила
две трети населения, в Глухове и в Бе-
лозерске жители вымерли все пого-
ловно.
В «Истории государства Российско-
го» Н. М. Карамзина говорится: «Яз-
ва, которая со времен Семеона
Гордого посещала Россию, ужаснее
прежнего открылась в княжение Васи-
лия Дмитриевича во Пскове и в Новго-
роде, в областях Московских, Твер-
ских, Смоленских, Казанских... Иногда
приходила сия гибельная чума во
Псков из Ливонского Дерпта, иногда
из других мест или возобновлялась от
употребления вещей зараженных».
Карамзин повествует, как суевер-
ные псковитяне, желая смягчить гнев
всевышнего, сожгли 12 женщин, объ-
явленных ведьмами, и отстроили
заново древнейшую церковь города,
посвященную защитнику от болез-
ни — святому Власию. До наших дней
сохранились остатки и церкви Рожде-
ства в Довтонтовом городе, постро-
енной псковитянами в 1388 году по
обету, данному во время мора; не-
давно отреставрирована и относящая-
ся к XIV веку церковь Василия на
Горке, построенная по тому же ПОВО-
ДУ-
Сооружение храмов, увы, не
предотвращало эпидемий. В 1466 го-
ду, отмечает Карамзин, «язва, называ-
емая в летописях железою, еще
искала жертв в Новгородских и Псков-
ских владениях, где, если верить
исчислениям одного летописца, в два
года умерло 250 652 человека».
Смертоносная болезнь «снова откры-
лась во Пскове, где с октября 1552 го-
да до осени 1553 года было погребено
25 тысяч тел в скудельницах, кроме
множества схороненных тайно в лесу
и в оврагах Узнав о сем, новгородцы
немедленно выгнали псковских куп-
цов, объявив, что если кто-нибудь из
них приедет к ним, то будет сожжен
со своим имением. Осторожность
и строгость не спасли Новгорода: язва
в октябре же месяце начала свиреп-
ствовать и там во всех окрестностях».
Прошло I3 лет, и вспыхнула новая
эпидемия чумы: «В июле 1566 года
началось моровое поветрие в Новго-
родской Щелонской Пятине, а через
месяц в Новгороде, Полоцке, Озери-
ще, Невке, Великих Луках, Торопце,
Смоленске. Люди умирали скоропо-
стижно, знамением, как сказано
в летописи: вероятно, пятном или
нарывом. Многие деревни опустели,
многие дома затворились в городах;
церкви стояли без пения, лишенные
иереев, которые не берегли себя
в усердном исполнении своих обя-
занностей».
В Екатерининском парке города
Пушкина (бывшее Царское Село) воз-
двигнуты из розового мрамора Ор-
ловские ворота. На них высечена
история победы над «моровой язвой»,
разразившейся в царствование Екате-
рины II. Официальный отчет о борьбе
с этой эпидемией, представленный
более чем на 600 страницах, озаглав-
лен так: «Описание моровой язвы,
бывшей в столичном городе Москве
с 1770 по 1772 год, с приложением
всех для прекращения оной тогда
установленных учреждений» (СПб.,
1787). Народным волнениям, вспых-
нувшим во время этой эпидемии,
в отчете не отведено и двадцати
строк, зато подвиги графа Григория
Орлова, обладавшего тогда неограни-
ченными полномочиями расписаны
подробно
Мемуарные записи свидетельству-
ют, что москвичи боялись не столько
чумы, сколько карантино! и больниц
и поэтому скрывали больных. Они не
хотели отказываться от христианского
обычая обмывания покойников, от
обряда последнего целования, от
проводов до могилы, хотя именно это
и способствовало разрастанию эпиде-
мии. К мнению врачей и наиболее
просвещенных представителей духо-
венства, пытавшихся ввести ограниче-
ния в исполнение погребальных обря-
дов, прислушивались неохотно. Жер-
твой толпы стал архиепископ москов-
42
ский Амвросий (Зертис-Каменский).
По старинному обычаю, не имев-
шие прихода московские священники
собирались по утрам у Спасских ворот
Кремля. Здесь их нанимали служить
обедню, петь молебны, отправлять
панихиду. Амвросий запретил эти
сборища и приказал священникам
исповедовать и причащать больных,
не прикасаясь к ним,— через двери
и окна, не отпевать умерших, не
завозить их в церкви, а отправлять
прямо на кладбище, запретил
крестные ходы и ежедневные мо-
лебны о прекращении эпидемии.
Народ негодовал, а после истории
с иконой богородицы и вовсе пришел
в ярость. На Варварских воротах,
которые вели в примыкавший к Крем-
лю Китай-город, издавна висел образ
Боголюбской божьей матери. Какой-
то человек рассказал толпе: ему, мол,
явилась во сне богородица и объяви-
ла, что так как никто в течение 30 лет
не совершал ей тут молебнов и не
ставил свечей, то господь решил
послать каменный дождь на Москву.
Едва она умолила его не делать этого,
и тогда он согласился ограничить
наказание трехмесячным мором.
Весть быстро облетела город, и люди
повалили к Варварским воротам. Мо-
лебствия шли здесь с раннего утра до
поздней ночи, а для сбора приноше-
ний был поставлен сундук, который
быстро наполнялся деньгами. Чтобы
ставить свечи прямо у иконы, ви-
севшей высоко над воротами, при-
несли лестницу и тем ворота перего-
родили.
Архиепископ приказал снять икону
и отобрать пожертвованные деньги.
Возбужденная этими мерами толпа
с криком «богородицу грабят!» бро-
силась избивать солдат и пришедшего
с ними подьячего, затем устремилась
к Чудову монастырю, где жил Амвро-
сий. Архиепископа успели предупре-
дить, и он скрылся в Донском мона-
стыре.
Чудов монастырь бы опустошен,
его погреба разграблены, а на другой
день, узнав, что Амвросий скрывается
в Донском монастыре, толпа повалила
туда. Обнаружили спрятавшегося в
алтаре архиепископа и вывели его
через западные монастырские воро-
та. Кто-то ударил его колом по
голове, через минуту он был растер-
зан2.
Эпидемия 1770 года послужила
толчком к вспышке и ожесточению
русского религиозного разномыслия.
Началось это с подачи руководителем
одного из раскольничьих «согла-
сий» — федосеевцев, купцом Ильей
Ковылиным заявления московской ад-
министрации: «Мы, нижеподписавши-
еся, в означенном от нас против
Преображенского в земляном валу
месте для содержания больных боль-
ницу построили, с тем, что как для
караула и смотрения за больными, так
а
х
х
X
*
•а>
К
в-
&
а
равно и вывозу в оную заболевших из
домов, людей надежных довольное
число определим, и тех больных
и упомянутых определенных снаб-
жать платьем, обувью и довольною
пищею содержать будем сами, а если
сего исполнять не будем, то под-
вергнем себя, чему по закону достой-
ны, в чем и подписуемся».
Молва о прокормлении на «ковы-
линских заставах» быстро облетела
Москву. Сюда устремились голодные
и изнуренные страхом люди. Их
кормили, но лишь после того, как они
отвесят господу семь земных покло-
нов перед трапезою и пообещают
столько же после нее, за чем строго
присматривалось. Кроме того, весь
этот люд должен был участвовать
в молебнах, которые Илья Ковылин
учредил перед древними иконами.
Службы сопровождались «выпадами»
против никонианцев, от Никоновой,
мол, веры и моровая язва, и голод
«Вот как бог ополчился против врагов
своих, преступников против правосла-
вия, щепотников и как их карает.
Может ли сходить на н^х дух святой,
когда их маковицы заросли волосами,
бриты бороды, обесчещен образ бо-
жий, тогда как царь Давид за бритие
послов его воздвиг войну» (Владимир
Андерсон. Старообрядчество и сек-
тантство — исторический очерк рус-
ского религиозного разномыслия.
СПб., 1905, гл. «Федосеевщина»).
Подобная прдповедь находила в на-
роде сочувствие, тем более что во
время эпидемии участились злоупот-
ребления со стороны царских чи-
новников. Полиция, например, не-
редко входила в соглашение с во-
енными лекарями, чтобы обирать
купцов и торговых лк5дей: намечен-
ную жертву объявляли заболевшей
чумою и для ее осмотра являлся врач.
Он натирал купцу руку ляписом,
который вызывал появление черных
пятен. Мнимого больного отправляли
в карантин, а тем временем грабили
его лавку.
Панический страх перед чумой
вполне понятен Ведь медицина даже
в XIX веке практически не располага.-
ла никакими средствами ее лечения
8 Подробнее см.: А. Шамаро. Смерть архиепи-
скопа. «Наука и религия», 1971, NS 11.
43
и профилактики. Да и само про-
исхождение моровой язвы оставалось
таким же загадочным, как и много
веков назад. Астрологи продолжали
уверять, что причина этих эпидемий,
как и многих других бедствий, кроется
в неблагоприятных сочетаниях планет
Юпитера и Сатурна. Широкое хожде-
ние имели слухи, будто болезнь
вызывается кознями колдунов и отра-
вителей. На мнимых отравителях
простой народ нередко вымещал свой
гнев. Духовенство же постоянно твер-
дило: это наказание господне за грехи
и неверие. А врачи видели одну из
причин болезни в «миазмах», образу-
ющихся из гнилостных органических
веществ.
В одной из своих работ М. Я. Муд-
рое (1776—1831 гг.) — один из осно-
вателей русской клинической школы
военной гигиены, старший врач Цен-
тральной комиссии по борьбе с эпиде-
миями, пишет, что на случай эпидемии
войскам рекомендовалось: «Палатки
ставить простооные, отворять их не
против тлетворного ветра; улицы в ла-
гере делать шире, день и ночь
содержат^ в нем огни, жечь смоли-
стые деревья, чаще палить из пу-
шек ,.»3 Естественно, что такие меры
не спасали от распространения ин-
фекции.
Но мало-помалу практические на-
блюдения приводили медиков к бо-
лее реальным выводам. Прежде всего
это были карантины.
Слово «карантин» происходит от
итальянского carantina— сорок. Счи-
талось, что для очищения от заразы
необходимо сорок дней. В Венеции
в 1343 году были построены специ-
альные дома для приезжих, где им
предписывалось находиться сорок
дней и ни под каким предлогом не
выходить на улицу. По правилам
марсельского карантина суда, при-
бывшие из опасных мест, сорок дней
стояли на рейде и команде не разре-
шали ни сходить на берег, ни разгру-
жать товары. На Руси во время
эпидемий чумы устраивали специаль-
ные заставы с кострами, где приезжих
окуривали дымом можжевельника, их
металлические вещи обмывали уксу-
сом, бумаги «списывали через огонь»,
а подлинники сжигали.
Карантины, конечно, помогали, но
слабо. Века должны были пройти,
прежде чем медицина, опираясь на
микробиологию, добилась действен-
ных результатов в борьбе с чумой.
Возбудитель чумы микроб Pasteu-
reffa pestis был открыт французским
и японским учеными А. Йерсеном
и С. Китазато около 90 лет назад,
в 1894 году. Но прошли еще годы,
пока сделало свое дело просвещение.
Вот что писал А. П. Чехов А. С. Су-
ворину в январе 1897 года из Мелихо-
ва:
«Насчет чумы, придет ли она к нам,
пока нельзя сказать ничего опреде-
ленного. Если придет, то едва ли
напугает очень, так как население
и врачи давно уже привыкли к форси-
рованной смертности, благодаря диф-
териту, тифам и проч. Ведь и без чумы
у нас из 1000 доживает до 5-летнего
возраста едва ли 400, и в деревнях,
и в городах на фабриках и задних
улицах не найдете ни одной здоровой
женщины. Чума будет тем страшна,
что она явится через 2—3 месяца
после переписи; народ истолкует пе-
репись по-своему и начнет лупить
врачей, отравляют-де лишних, чтобы
господам больше земли было. Ка-
рантины мера не серьезная. Некото-
рую надежду подают прививки Хавки-
на, но, к несчастью, Хавкин в России не
популярен: «христиане должны бе-
речься его, так как он жид»4.
Что же знает о чуме современная
медицина? Как она борется с нею?
Чуму относят к так называемым
природно-очаговым заболеваниям.
Природный ее резервуар — около
250 видов животных, главным обра-
зом из отряда грызунов, которые
появились в третичном периоде и,
следовательно, сопровождали чело-
века на протяжении всей истории его
существования. И симпатичные сусли-
ки, и сурки, и совсем не симпатичные
крысы — все они могут быть носите-
лями чумной бациллы. В блохах же,
паразитирующих на этих грызунах,
возбудитель чумы сохраняется до
двух лет, то есть всю их блошиную
жизнь. От блох человек и заражается
чумой.
Давно уже люди подметили связь
чумных эпидемий с предшествующим
им необычно сильным размножением
крыс. Эти наблюдения нашли свое
отражение в многочисленных сказа-
ниях и легендах. В священной индий-
ской поэме Багавата Пурана сказано,
что, как только крысы начнут падать
с крыш и умирать, людям следует
быстро покидать свои жилища. А в
древней китайской поэме «Смерть
крыс», написанной Ши-Таяняном за
несколько дней до собственной смер-
ти от чумы, говорится, что «спустя
несколько дней после гибели крыс
люди падают, как обрушившиеся сте-
ны». На одном из витражей собора
в немецком городе Гаммельне изо-
бражен высокий человек в черной
одежде, играющий на флейте Со-
гласно легенде, этот крысолов изба-
вил жителей города от нашествия
мерзких крыс, несших с собой чуму.
Завороженные его игрой, крысы по-
кинули свои норы, вошли вслед за
флейтистом в воду и утонули. Но
жадный бургомистр обманул спасите-
ля и вместо обещанных ста дукатов
дал ему только десять. Тогда разгне-
ванный крысолов вновь заиграл на
флейте, все дети, жившие в городе,
потянулись за ним и пропали на-
всегда в пучине.
Современная профилактика чумы
строится прежде всего на выявлении
и оздоровлении ее природных очагов.
Было время, когда в нашей стране
считались «чумоопасными» около
12 процентов территории: районы
пустынь, степей, гор. В потенциально
чумоопасных зонах и по сей день
работает специальная эпидемиологи-
ческая служба. Научно-исследова-
тельские институты и противочумные
станции ведут постоянное наблюде-
ние за обитающими в этих краях
животными — возможными носите-
лями инфекции.
Большинство природно-очаговых
заболеваний (например, туляремия,
клещевой энцефалит) протекает тя-
жело, но не передается непосред-
ственно от больного человека друго-
му. Чума здесь исключение. Правда,
бубонной ее формой, столь красочно
описанной Боккаччо, заразиться труд-
но. Но когда возбудитель болезни из
лимфатических узлов проникает в
кровь, а затем в легкие, заражение
при любой форме контакта неминуе-
мо.
Как известно, лучший способ обо-
роны — наступление. Это изречение
справедливо и в отношении борьбы
с чумой. Губительные ее эпидемии
потому и ушли теперь в прошлое, что
врачи и ученые не прекращают по-
иски все более и более мощного
оружия против нее Прежде всего
людям делают прививки живой вакци-
ны — это очень эффективная профи-
лактика. Как только выявляют возбу-
дителя «черной смерти», зоологи
и паразитологи моментально обез-
вреживают опасные очаги. Выявлен-
ный возбудитель тщательно изуча-
ется, специалисты определяют его
болезнетворную силу, типичность для
данной местности, устойчивость к ан-
тибиотикам. Чаще всего победить
чумную бациллу способен обычный
стрептомицин, но иногда попадаются
и устойчивые к нему штаммы. В таких
случаях врачи включают в дело «анти-
биотики резерва», и те превосходно
делают свое дело.
«Черная смерть» еще существует на
планете, и от нее еще умирают,
особенно там, где эпидемиологиче-
ская служба поставлена плохо или
находится еще в зачаточном состоя-
нии. Но страшные эпидемии остались
лишь на страницах исторических хро-
ник и романов. Медицина, эпидемио-
логия и микробиология поставили
перед ними прочный заслон. А вместе
с эпидемиями канули в прошлое
и связанные с ними суеверия и вспыш-
ки религиозного фанатизма.
’ М. Я. Мудрое. Избр. произв. М., 1949, стр.
137.
4 А. П. Чехов. Поли. собр. соч., г. XVII, стр.
18—19. М., 1949. Упоминаемый в письме Вла-
димир Ааронович Хавкин (1860—1930) — рус-
ский бактериолог и эпидемиолог, ученик
И. И Мечникова. В 1893—1915 гг. работал
в Индии. Создал в Бомбее противочумную
лабораторию, реорганизованную в 1925 г. в ин-
ститут его имени, ставший центром по изуче-
нию бубонной чумы и холеры в Юго-Восточной
Азии. Впервые разработал эффективные вак-
цины против холеры и чумы (1896 г.).
44
Литература, искусство
ЭРВЕ БАЗЕН —
президент Академии Гонкуров
Творчество Эрве Базена
(род. в 1911 г.), одного из
ведущих писателей совре-
менной Франции, хорошо
известно советским чита-
телям На русский язык
переведено девять рома-
нов прозаика: трилогия
«Семья Резо», «Встань и
иди», «Ради сына», «Ана-
томия одного развода»,
«И огонь пожирает
огонь», «Счастливцы с
острова Отчаяния», «Суп-
ружеская жизнь»,— сти-
хи, новеллы, статьи
В Советском Союзе
знают Эрве Базена и как
видного общественного
деятеля — он президент
Академии Гонкуров-, кото-
рая ежегодно присуждает
самую авторитетную ли-
тературную премию
Франции, и как неутоми-
мого борца за мир,. за
спасение человечества от
угрозы ядерной ка-
тастрсфы. Благородная
деятельность Эрве Базе-
на, который назвал писа-
телей «офицерами армии,
сражающейся за мир», по-
лучила высокое призна-
ние: он удостоен между-
народной Ленинской пре-
мии «За укрепление мира
между народами». Не слу-
чайно именно Базену
выпала честь произнести
вступительное слово на
первой международной
встрече писателей в Со-
фии (1977 г.), проходив-
шей под девизом «Дух
Хельсинки и долг масте-
ров культуры».
Символично, что в том
же 1977 году вышла книга
эссе Эрве Базена «Во что
я верю»*, где писатель
размышляет о главных
проблемах, возникающих
в современную эпоху
перед человеком Запада.
Читая эти с блеском напи-
санные страницы, откры-
ваешь нового Эрве Базе-
на — публициста большой
философской и научной
культуры, рисующего убе-
дительную картину кризи-
са капиталистической ци-
вилизации.
Эта книга Базена вышла
в серии «Во что я верю»,
ее уже больше двадцати
лет выпускает известное
парижское издательство
«Грассэ». Замысел серии
состоял в том, чтобы
предоставить трибуну пи-
сателям и ученым, полити-
ческим деятелям и поэтам
Франции для изложения
их жизненного и миро-
воззренческого кредо.
Для книг этой серии ха-
рактерны свободная ма-
нера изложения, живой
диалог с собеседником.
Среди авторов серии из-
вестный деятель между-
народного рабочего дви-
жения Жак Дюкло и
председатель националь-
ного собрания Франции
Эдгар Фор, писатели
Франсуа Мориак и Андре
Моруа, Веркор и Жильбер
Сесброн, ученые Жан Рос-
тан и Жан Фурастье и мно-
гие другие (в русском
переводе опубликованы
книги Ж. Дюкло —
1980 г. и А. Моруа —
1983 г.).
«Во что я верю» Эрве
Базена отличается от всех
других книг этого назва-
ния В предисловии он
пишет: «Я прочел почти
все книги, вышедшие в се-
рии «Во что я верю». Они
очень разные по тону и
значимости, по форме и
таланту Но я должен
выразить свою призна-
тельность их авторам- они
предоставили мне воз-
можность обо всем напи-
сать по-своему. Да, у меня
есть вкус к будничному.
В сочинении такого рода
не следует ограничиваться
только великими пробле-
мами существования бога,
судьбы человека, при-
роды жизни и смерти. Я не
смогу отделить эти воп-
росы от дополняющих их
суждений о личности, мо-
лодежи, женщине, семье,
любви, космосе, Европе,
обществе».
Каждую из этих боль-
ших проблем Эрве Базен
рассматривает основа-
тельно, иногда полемич-
но, в «практическом» ас-
пекте который волнует
человека наших дней. Пи-
сатель приходит к серь-
езным социальным выво-
дам. «Никто больше по-
настоящему не верит в за-
падный капитализм»,—
заявляет он, утверждая.
что «движение к соци-
ализму захватывает всю
планету». «Я настолько
убежден в социалистичес-
ком будущем мира,— пи-
шет Базен,— что оно у ме-
ня не вызывает никаких
сомнений».
Следует по достоинству
оценить гражданское му-
жество писателя, высту-
пившего против «самых
скандальных» изъянов
буржуазного общества —
голода, неуверенности в
будущем, милитаризма,
невежества, нищеты, не-
справедливости. Писатель
критикует основы всего
капиталистического миро-
порядка.
Эрве Базен непоколеби-
мо верит в разум и науку.
Сегодня, когда многие за-
падные философы, публи-
цисты и писатели пытают-
ся убедить человечество
в бессилии интеллекта,
тщете научного знания,
призывают вернуться к
религиозной вере и вновь
примирить науку с ре-
лигией, Базен слагав!
настоящий гимн разуму,
науке и прогрессу. Вопре-
ки мрачным пророкам,
предсказывающим ско-
рую гибель мира, жизни
и человека, писатель ут-
верждает «Я действи-
тельно не верю в миро-
вую катастрофу» — и
называет себя «отчаянным
оптимистом».
Первая глава книги «Во
что я верю», которую мы
публикуем с некоторыми
сокращениями, посвяще-
на судьбам религии в сов-
ременном мире. Базен по
себе знает, как трудно
найти путь к научному
взгляду на жизнь и мир:
он вышел из религиозной
среды, учился в религи-
озных коллежах. Писатель
убедительно спорит с те-
ми, кто видит в атеизме
«регресс человеческого
духа», тонко показывая
психологию человека, ко-
торый перестает верить
в чудеса религии, мучи-
тельно ищет научную ис-
тину.
Книга Эрве Базена «Во
что я верю» пронизана
пафосом истины, верой
в будущее, подлинным гу-
манизмом, демократиз-
мом и глубокой убежден-
ностью в огромных воз-
можностях человеческого
разума и творческого, со-
зидательного труда. Пол-
ный текст ее готовится
к изданию в «Библиотеке
журнала «Иностранная ли-
тература»
• Две главы из нее — «В джин-
совой униформе» и «Иметь
семью» — опубликованы в жур-
нале «Иностранная литература»
(1979, № 4).
Ж
4$
отец нпш. которого больше
Слова Ницше «бог умер» — это
лишь шутка, шутка жестокая, если
вспомнить, что миллионы людей по-
гибли за свою веру, тогда как на
Голгофе современности бог умер
просто-напросто по причине неве-
роятности собственного существова-
ния. Однако фраза «бог возвращает-
ся», которая, несмотря на точные
данные статистики, иногда служит
оправданием надежды верующих,
удивляет меня гораздо больше: если
бы Извечный существовал, ничто не
могло бы даже временно затмить его.
Поэтому я считаю естественной
и согласующейся с действитель-
ностью недавнюю гневную филиппи-
ку одного кардинала, назвавшего
неверие «социальной болезнью».
Этот резкий выпад не заставит меня
подозревать его в отсутствии хрис-
тианского милосердия, которое, кста-
ти, в столь же сильных выражениях
оспаривается «больными», о коих он
говорит. Я только нахожу достойным
сожаления, что он счел необходимым
прибавить, будто усматривает в этом
«регресс человеческого духа»: надо
ли ему напоминать о той немыслимой
оборонительной битве, которую на
протяжении десяти веков вела цер-
ковь, сдерживая наступление свободы
совести и распространение научных
истин, считавшихся церковниками по-
сягательством на священное писание?
Нужно ли также подсчитывать коли-
чество «больных», которое становится
весьма красноречивым? Во времена
самого тесного союза трона с алтарем
иезуит Мерсенн, друг Декарта, уже
насчитывал их пятьдесят тысяч лишь
в одном Париже, и это спустя полвека
после последнего костра (1619 г.), на
котором в Тулузе сожгли по обвине-
нию в атеизме философа Ванини,
предварительно вырвав ему язык.
В сегодняшнем мире «больных», по-
хоже, большинство. Потому что под-
счеты числа верующих неточны. Так,
например, двести пятьдесят миллио-
нов человек относят к православной
религии, причисляя к ней, по суще-
ству, всех русских, румын, югославов
и болгар, которых марксизм дехрис-
тианизировал на 60 процентов (в
СССР этот процент наверняка выше).
Если же католическая церковь пола-
гает, будто она объединяет 600 мил-
лионов верующих (примерно один
человек из семи), то объясняется это
причислением к католикам всех кре-
щеных. Во Франции по крайней мере
четверть из них перешли к неверию';
а половина безразлична к религии и
довольствуется тем, что считает свое-
го кюре неким церемониймейстером,
единственно способным придать тор-
жественный характер трем важней-
шим событиям жизни (рождение,
брак, похороны); и остается послед-
няя маленькая четвертая часть, кото-
рую составляют истинно верующие.
Явление такого масштаба, которое
быстро развивается (чуть слабее на
Востоке и на Западе Франции, где
церковная иерархия располагает бо-
лее сплоченным2 духовенством, об-
ширной сетью религиозных школ),
ясно доказывает, что «социальная
болезнь» суть болезнь веры.
Очевидно, происходит переход
большого числа фидеистов на сторону
политических партий, которые хотят
устроить «рай на земле». Не менее
очевидно, что потребительское об-
щество, в котором мы живем, пришло
к отказу от всяких принуждений (даже
смягченных), отбросило понятие гре-
ха, вне коего не существует по-
настоящему религиозного духа. Но
недуг гораздо старее: он восходит по
крайней мере к XVIII вбку. Полное
непонимание священнослужителей,
врагов всякого модернизма, и дли-
тельный сговор власти, богатства
и церкви все еще имеют немалый вес.
Второй Ватиканский собор, чьи реше-
ния интегристы оспаривают, а другие
истолковывают как поощрение вся-
ческим уступкам, сам по себе недос-
таточен, чтобы выправить положение.
Наблюдателю вроде меня, скорее
доброжелательному, чем равнодуш-
ному, уменьшение числа верующих
представляется, кстати, менее серь-
езным фактом, нежели внутренний
кризис церкви, проявляющийся в том,
что ослабевает догматика, различные
противоречивые тенденции оказы-
ваются на грани раскола или ереси,
и что христианский догмат о единстве
церквей превращается в расплыв-
чатое понятие.
Единственный благоприятный, хотя,
на первый взгляд, противоречивый,
симптом для уменьшившейся общины
верующих — это новый прилив прозе-
литов. Верующие, даже если они
наломали немало дров в Гефси-
манском саду, даже если они не со-
гласны друг с другом, все еще пыта-
ются прельстить пилигримов, взыску-
ющих абсолюта. Верно, что убе-
дить кого-либо — значит также убе-
дить себя самого. Мне известно по
опыту: кто ищет, нечасто находит; но
он всегда встретит апостолов, ко-
торые подойдут к нему с нежностью
во взгляде, посмотрят на него, как на
6paia. Для них нет более желанного
человека, чем он! Но он станет самым
презренным, если отправится искать
истину к другим! Для верующих наш
ум вечно будет несовершенным, для
них мы навеки останемся обманщика-
ми, если, найдя что-то иное или не
найдя ничего, мы вместе с тем
посмеем заподозрить их в ошибке.
Сколько прошло перед моими
глазами сих «друзей») Кроме того,
там, где гибнут религии, множатся
секты. Прав Уоддингтон3: «Человек —
животное, стремящееся верить». Ему
необходимо вырабатывать уверен-
ность, как улитке раковину, чтобы
замкнуться в ней. И для этой цели
в любой слюне, как и в святой воде,
тоже найдется кальций! И если в моей
слюне, как мне кажется, кальция
меньше, то я не стал бы уверять, что
это некая привилегия, некая благодать
наизнанку. Примечательно, что любая
вера прежде всего факт географии, та
или иная страна является христи-
анской, буддистской или мусуль-
манской. Любая вера семейна: верит
тот, кто любит своих родных, дорожит
их убеждениями, впитанными с
кровью и молоком; чем больше он
будет любим, тем меньше труда
составит ему довериться божьей
любви, приписывать свою удачу не
естественным, а сверхъестественным
силам.
Я не утверждаю, что именно в этом
заключается все различие между ве-
рующим, неверующим и сомне-
вающимся. На нас влияют общепри-
нятые мнения. Равным образом воз-
действует на нас социальное ина-
комыслие (другой причины у дехрис-
гианизации народа нет). Темпера-
мент, предпочтение, отдаваемое на-
ми эмоциональному или рациональ-
ному, не менее сильны. Бунт чувств,
запертых в клетку условностей, тоже
немало значит. Но я, чьими родителя-
ми были католики (причем, ультра-
монтаны)4, не захотел следовать по их
стопам, отказался от них потому, что
они меня не любили, и хотя я не смею
признаться, что это несчастье оказало
мне услугу, я все-таки знаю, что
с самого начала, сразу же, выбрал
дороги, не ведущие в Рим.
' 84 процента французов недавно признали
себя «более или менее христианами». Но
половина заявила, что не верит в троицу! Треть
(опрос Французского института общественно-
го мнения. «Пари-Матч», сентябрь 1976 г.) ие
верит в воскресение Христа, в реальное
присутствие плоти и крови Христовой в святом
причастии. Наконец, 34 процента французов не
верят в то, что Христос — бог. Вполне понятно
восклицание одного епископа: «Христианская
вера во Франции становится фольклорным
пережитком!» (Прим, автора).
2 Другой тревожный для церкви признак —
уменьшение количества священнослужителей.
Ежегодное число посвящений в сан снизилось
примерно от 900 в 1950 году до 150 в наши дни.
(Прим, а вт ора).
} Конрад Уоддингтон (1905—1975) —
английский биолог. Его труды по генетике
и теоретической биологии переведены на
русский язык
4 Ультрамонтаны — воинствующее течение в
католицизме, добивающееся неограниченного
влияния папы не только в религиозных, но
и в светских делах.
46
HEffl НА НЕБЕСА».
Сразу же... пожалуй, громко сказа-
но С дистанции почти в полвека
у меня может создаться такое впечат-
ление, неотрывное от чувства, будто
я избавился от чего-то смешного. Но
в то время это казалось мне столь же
тяжким, сколь долгим путем, столь же
серьезным, сколь и похвальным. Ког-
да вдруг мы избавляемся от подав-
ляющего присутствия бога, которое'
в среде верующих (на западе Фран-
ции таковыми были в те времена
почти все) ощущается повсюду —
в образовании, мечтах, образах, ус-
ловностях, даже в языке,— вселенная
становится пустой. Свежевылупив-
шийся неверующий с какой-то мрач-
ной гордостью убеждает себя: «Меня
больше ничто не обманывает». Но,
повторяю, гордость эта мрачная, по-
тому что он стоит один на краю
пустоты. Ведь все те, кто остался по
эту сторону, думают, подобно церкви
давних времен, что «неверие — нечто
болезненное», и смотрят на вас слов-
но на прокаженного, от которого
лучше держаться подальше. Ведь все
те, кто слишком далеко зашел по ту
сторону, забыли о страхе утратившего
молитву, который «больше не
чувствует в душе того, к кому можно
воззвать», и эта «нехватка» подобна
тоске вылечившегося наркомана по
своим наркотикам.
Любопытно, что существует обшир-
ная и романтическая по духу литера-
тура об обращениях в католическую
веру. О противоположных поступ-
ках — отказе от веры, более частых,
но менее эффектных (они не взывают
к каре небесной), рассказывалось
мало: это невыносимый сюжет для
веоующих, которые с радостью (Еван-
гелие от Луки, гл. 15, ст 7) при-
ветствуют возвращение в лоно
церкви, а для неверующих это в по-
рядке вещей, то есть банальность.
Сам я сделал этот сюжет основой
романа, примерно с четверть которо-
го написал и в конце концов бросил:
мне было скучно, подобный персонаж
был слишком далек от меня.
Однако там, в Анжу, в утыканной
распятиями роще, слушая псалмы, что
гнусаво распевали дети Марии, ко-
торые так или иначе заслужили свои
синие шарфы и осторожно ступали по
коврам из цветов, шагая за дароноси-
цей в процессии выноса тела господ
ня, я познал ее, эту жажду бога. Жаж-
ду определенного бога. По
правде говоря, в первой трети этого
века я уже считал странным, что бог
христиан оказывался продолжателем
жестокого и вероломного библейско-
го бога Саваофа, поощрявшего резню
врагов Израиля; Иеговы, пресыщен-
ного жертвами, словно Юпитер закла-
ниями тельцов, и требовавшего от
косматых пророков, чтобы они биче-
вали упреками порочных царей, ко-
торых перед этим помазали на
царство во имя божье. Я находил
странным, что внушающий почтение
бородач с розетки витража в церкви
Маранса сотворил все четыре сто-
роны деревни для четырех богатых
србственников земли, которых обслу-
живали двести крестьян; что этот
бородач находит нормальными
возглашения с амвона: «Месса в во-
семь утра по господину де...»,— если
речь шла о покойном дворянине,
и «Месса в девять утра по некоей
матушке Мелани»,— если речь шла
об умершей фермерше, что он разре-
шал моему отцу всего через десять
минут после того, как мы собирались
вокруг него, величественного и
пышнобородого, на заутреню, доста-
вать ключи от машины из своей
шляпы, куда он их неизменно клал,
надевать шляпу на голову и отправ-
ляться проведать какую-нибудь ок-
рестную даму.
Ну да ладно! Я был наивен. Я еще не
понимал, как одна и та же религия,
избравшая девизом сердце Христово,
а принципом — равенство людей
перед богом, вместе с тем целых два
тысячелетия признавала уделом
слабых и тружеников одну бедность,
трижды увенчивала золотом преем-
ника апостола Петра, водружала крест
на императорские короны, без конца
подкрашивала пурпурные мантии
прелатов кровью неверных, проли-
ваемой в крестовых походах и за-
воеваниях, которые породили в пяти
частях света в тысячу раз больше
мучеников, чем их насчитывалось
среди христиан в эпоху Римской
империи. Да, я был наивен, хотя
в писании и сказано: «Узнаете древо
по плодам его». Я забывал о другой
фразе: «Нет никаких свидетельств
против господа». В этих вопросах
я оставался на уровне бессознатель-
ного квиетизма моей набожной ба-
бушки, которая во всем усматривала
лишь милосердие, благодеяния, из-
лияния святого духа и, живя зимой
в Анже, в старом доме ордена
тамплиеров, заставляла всех нас в
первую пятницу каждого месяца об-
ходить церкви, отмечая в своей
записной книжке, переплетенной в
черную кожу, добытые индульгенции,
тщательно их оприходовала прямо
вслед за графой расходов по хо-
зяйству. Бог для бабушки, несмотря
на ее странности и предрассудки,
столь же старые, как и ее платья,
был Великим Родным Всевышним,
склонившимся прямо к земле, так
тесно связанным со всем, таким
живым, благодаря нежности к нему
всех, что она говорила* «Прижавшись
к твоей груди, дорогой мой, я слышу,
как бьется Его сердце».
Именно этого бога и бабушки, еще
долго после ее смерти, мне и не
хватало. Иначе говоря — я испытывал
голод по любви. У меня больше не
осталось никого, кроме бога-фетиша,
которого сухо восхваляли преподава-
тели, ведущие курс религиозного
воспитания в Сен-Морий, Сент-Круа
дю Мане, Нотр-Дам де Комбрэ, Мон-
газоне, Сен-Совёр де Редон — тех
коллежах, где я — от одного изгна
ния до другого — вынужден был
вплоть до сдачи экзамена на звание
бакалавра провести годы моей при-
лежной недисциплинированности.
Я колебался Я был не в том
возрасте, когда следуют собственным
решениям, а в том, когда просто
реагируют на пережитый опыт. Могу-
чая твердость колонн храма (и его
служителей) — это и впечатляет, и ус-
покаивает, и раздражает. Здесь не
место этим хвастать, но меня прежде
всего заставило расчихаться чрезмер-
ное обилие ладана. По воскресеньям,
например, мы служили обедни с пе-
нием и без оного, вечерню, повече-
рие, молитву о спасении души, десять
молитв по четкам, не считая возгла-
шений и второстепенных молитв в на-
чале занятий и перед едой. Вакхана-
лия варварской латыни! Крестные
знамения стали механическими жес-
тами, которыми отгоняют мух! Кроме
того, моя свобода начинала вызывать
у меня зуд нетерпения. О свободе
христианина, которая лежит в основе
его вины или доблести, нам прожуж-
жали все уши. О нашей свободе речь
не заходила вообще. Религиозные
установления XIX века к тому време-
ни немного смягчились, но у этих то-
щих отцов-иезуитов, этих полусвя-
тых, которых воспитали в школе по
принципу «Perinde ас cadaver»*’, их
вера, далекая от радости, сводив-
шаяся лишь к строгости и подозри-
тельности, упорно сохраняла столь
агрессивно клерикальное умонастро-
ение, что один из моих однокашни-
ков — он теперь архиепископ — не-
давно мне признался:
— Если я сохранил веру, то они
здесь ни при чем!
Я колебался. Я впадал в мистичес-
кие кризисы, мечтая превзойти этих
служителей благочестия. Месяц спус-
тя я отказывался признавать су-
ществование ада, этого вечного нака-
зания за грехи, совершенные в брен-
ной жизни (впрочем, из всех религий
одно христианство осмелилось выду-
мать это наказание). Я украдкой
посмеивался, слушая священника, из-
лагавшего чудовищную притчу о лас-
точке: «Предположим, дети мои, что
бог заточил грешника в середину
стального шара, в сто раз большего
чем Земля. Предположим, что раз
5 Повинуйся, как труп (лат.). (Прим, п е-
р е в.).
47
в тысячу лет будет прилетать ласточ-
ка, касаясь шара своим крылом, и что
грешник сможет освободиться тогда,
когда это легкое прикосновение
продырявит шар... Воистину, дети
мои, человек этот уже не обречен,
ибо ему остается надежда! Для истин-
ного же грешника нет исхода».
Я колебался. В ту эпоху старые
радиорепродукторы, «тарелки», нача-
ли проделывать работу, которая боль-
ше не вызывает у нас удивления: они
приносили сомнения, а значит, и про-
тест, прямо на квартиры. Но, сменяя
позитивистский сциентизм, сциентизм
христианский перешел в контрнаступ-
ление, ликовал по поводу любой
находки археолога, опознавшего на
какой-нибудь ассирийской стеле ка-
кой-либо библейский персонаж, кото-
рого сразу же объявляли историчес-
ким лицом, подтверждающим истин-
ность писания. Бельгийский аббаг
Леметр6, каноник-астрофизик, пи-
онер (вместе с Ситтером)7 изучения
космической динамики, выдвинул ги-
потезу «первоатома» — сверхрадио-
активного, полностью состоящего
из энергии, но еще не из материи;
и в коллеже царило торжество, пото-
му что наконец-то можно было
разделаться с этим мерзким Вольте-
ром, который издевался над началом
книги Бытия, где мы зрим бога,
создающего свет раньше звездного
небосвода. «Свет без солнца,— ком-
ментировал настоятель коллежа на
занятиях по богословию,— это сильно
нас удивляло! Но вы видите, до какой
степени вера должна не доверять
разуму: сегодня это возражение
подтверждает ее истинность».
.. Монумент христианства — как и
всякий другой — никогда не рушится
внутри нас, словно при землетрясе-
нии Он разрушается постепенно.
В один прекрасный вечер вы спраши-
ваете себя (ничего оригинального
в этом нет), что же оно такое,
совершенство бога; вы убеждаете
себя, что любое совершенство долж-
но оправдать себя, что творение в
целом должно быть оправданием бо-
га и что, несмотря на множество тол-
кований, призванных ее узаконить,
проблема зла представляет собой во
всем этом чертовски сложное препят-
ствие... В другой вечер вы обнару-
живаете, что чудо, призванное как
доказательство потрясать верующе-
го, это нечто жалкое, наряду, впро-
чем, с заботой о «славе господней»,
этой копии заботы о славе всех
властей предержащих.
Или же с удивлением констати-
руете, что «в начале было Слово», то
есть речь, и что она вдруг умолкла
навсегда! Вы больше не допускаете,
что следует взывать к древнему
откровению, которое по-своему ис-
толковывает множество «истинных
религий», чьи сторонники на протяже-
нии двух тысячелетий выпускали друг
другу кишки во имя господа, между
тем как ему стоило произнести всего-
навсего слово — кто же из них прав,
и побоище было бы остановлено...
Ведь в конце концов, как воскликнула
в одной телепередаче молодая работ-
ница, «если господь бог высказывался
в прошлом, то что же мешает ему
говорить сегодня? Бог, если только он
существует, сейчас не может мол-
чать...».
Подобно аргументам «за» аргу-
менты «против» недорого стоят. Но
я уже колебался меньше. На какое-то
время все мы укрываемся в «крепос-
ти» известного афоризма: «Бог не
доказывается, а переживается в ду-
ше». Вот именно этот афоризм еще
следует проверить: подобно чувству
привязанности вера суть не что иное,
как любовь к своему предмету. «Вера
взывает к себе, но этот век больше не
просит веры!» — восклицал в про-
шлом году проповедник под сводами
собора Парижской богоматери
В этом — главное Просить веры уже
означает верить в Того, у кого мы ее
требуем. И к тому же, как лишний раз
не задаться вопросом, чего же стоит
вера, общая для 92 — великих или
малых — религий и дающая возмож-
ность 92 разновидностям верующих
верить в 92 различных истины? Из
богословской добродетели она еще
не стала для вас тем, чем будет
казаться позднее врожденным поро-
ком человеческого духа. Но вы уже
подозреваете, что вера представляет
собой не убежище, а крепостные
стены, прикрываясь которыми гор-
дость обладания истиной надевает
маску смирения, навсегда подчи-
няющего ей свой разум
Именно в эту трещину, которая
отныне будет для меня все больше
расширяться, и провалится все осталь-
ное. Первородный грех падает в про-
пасть. Какова же эта вина, ставшая
наследственной, а значит, отбрасы-
вающая тень на невинность и ставя-
щая вас в положение «грешни-
ка от рождения», которая почти
неотделима от старой наталистской
концепции мира (все люди таковы,
какими родились), отводившей коро-
лям место на тронах, а черни —
в сточных канавах?
Хорошо известно, что когда палеон-
тология, дорогая сердцу Тейяра8,
свела к мифу существование Адама
и Евы, то, стремясь сохранить искуп-
ление (без него христианства не
существует), заговорили о «бремени
зла, в коем повинен человек», об
«отторжении от благодати, вызванном
неприятием бога», и даже о «той доле
животности, очеловечить которую в
силах только Он». Но даже «жертва»
спасителя, эта едва прикрытая анало
гия кровавых закланий язычества,—
по сути своей является жертвоприно-
шением совершенно невероятным не
только в силу нелогичности (лишь бог
может смыть оскорбление, нанесен-
ное богу), но и по причине этого
апофеоза страданий спасителя, когда,
помимо всего прочего, Христос от-
дает себя на заклание самому себе,
ибо бог-отец, бог-сын и бог-дух свя-
той — едины.
В этой для многих священной сфере
любая прямота ранит, и я вынужден
повторить, что не пытаюсь кого-либо
переубедить. Но я не стараюсь и
скрыть свое удивление тем, что в мо-
лодости, проведенной за терпеливой
зубрежкой этой премудрости, я мог
верить в религиозное учение и
наблюдал, как за него, по привычке,
хватается столько утонченных умов.
Я слишком хорошо об этом помню,
чтобы не понимать, что близость
к чудесному в состоянии вызвать
безразличие к правдивому. Ключевое
слово в этом деле — «утешение».
Блаженны верующие! Все для них
в высшей степени упрощенно. Бла-
женны в равной мере и те, кто может
повторить вслед за Лапласом: «Я не
нуждался в этой гипотезе!»9. Послед-
ние вкушают совсем иной покой,
который полностью примиряет их
с собственным разумом, но не избав-
ляет от приятия другого абсурда: этой
участи падающей звезды, когда соз-
нание вспыхивает на краткий миг,
чтобы тут же погаснуть навеки.
Труднее всего оказаться в том
положении, в каком в 25 лет очутился
я, отошедший от религии, но тоско-
вавший по ней: мой ум и мои чувства
смущало множество ее последствий,
ее специфический словарь, тот «лес
символов», где все еще блуждают
бывшие подданные христианской все-
ленной. Мне необходимо было твер-
дить самому себе. «Пусть! Не будем
терять присутствия духа! Мы — не
падшие существа, изгнанные из како-
го-то неведомого рая. Мы — окон-
чившие школу приматы, обреченные
тысячелетиями учиться разуму. Золо-
той век — это второе пришествие
человека, и он уже настает».
Сегодня я в этом почти не сомнева-
юсь. Меня даже охватывает желание
написать: это не подлежит сомнению.
Но сохраним верность тому маль-
чишке, который занес в тетрадку
следующие строки,— «незрелой» ка-
жется здесь лишь интонация: «Если
нужно действовать, поддержать энту-
зиазм, к которому примешиваются
смирение, легковерность, фанатизм,
то здесь спасает только вера! Когда
же надо сохранить ясность ума, го
здесь вера только губит!» Сохраним
эту осторожность. Сохраним уваже-
ние и к тому «детству человечества»,
которым объясняются религии...
* Жорж Леметр (1894—1966) — создатель ре-
лятивистской теории расширяющейся Вселен-
ной. (П р и м. пере в.).
' Виллем де Ситтер (1872—1934) — гол-
ландский астроном. (Прим. пере в.).
8 Пьер Тейяр де Шарден (1881—1955) —
французский палеонтолог, философ, геолог
(Прим, п е р е в.).
9 Так Лаплас ответил Наполеону на вопрос,
почему в его «Небесной механике» нет упоми-
нания о боге.
48
Говоря откровенно, теперь меня
по-человечески не волнует ни цер-
ковь, ни сам Христос, наполовину
легендарный, наполовину историче-
ский персонаж. Божественное вопло-
щение (очень широко распростра-
ненный в древности феномен, хотя
в христианстве он выглядит более
утонченным), тема бога-спасителя
(она прослеживается почти повсюду),
воскресение (оно напоминает миф об
Осирисе), определенное манихей-
ство10 11 в противопоставлении добра и
зла, бога и дьявола, сотни подробно-
стей, заимствованных из различных
культов, еврейско-греко-латинский
язык, неистовые религиозные споры,
чье эхо еще долетает до нас, не-
смотря на централизацию богословия
в последующие века,— все это позво-
ляет нам представить, из какого
синкретизма вышло христианство в
перенасыщенном национальными или
полисными божествами мире, в ка-
кой философской атмосфере — она
была враждебна мешанине языческо-
го пантеона и не одно столетие
способствовала монотеизму — оно
возникло. В этом я усматриваю за-
вершение первой великои революции
людей, требовавшей равенства перед
смертью и богом, той революции,
которая, как мы видим, продолжается
сегодня в неизбежном торжестве
равенства перед жизнью и обще-
ством.
Говорить об этом — значит под-
черкивать не только единственную
заслугу хрис гианства, но и его воз-
раст — возраст римских акведуков,
последние арки которых рушатся на
наших равнинах... О да, мне это
известно! Я знаю, что принесло нам
христианство, несмотря на симонию",
нетерпимость, низменное служение
преходящим интересам. Мы больше
не будем ему обязаны ни тем остовом
жизни, что укоренен в нас, словно
скелет в теле, ни той уверенностью,
что мы и наша любовь, обреченные
отныне на гибель, победят время. Мы
больше не сможем преображать его
неземным светом наши жалкие буд-
ни. В ином мире у нас уже не
останется прибежища, где воздастся
за несправедливость неудавшихся су-
деб В этом мире у нас уже не
останется прибежища, где искупится
бремя наших заблуждений; нет абсо-
люта, нет и абсолютного прощения
грехов. Мы больше не увидим, как из
камня, из дерева и с холста на нас
снизойдет та пылкая благодать, то
огромное единство вдохновения в
искусстве, что было создано Евро-
пой в ее самых прекрасных образах
Но, будучи само наследником,
христианство продолжается в своих
наследниках Иные времена — иные
проявления благородства, иные под-
ходы к тому, что в человеке превосхо-
дит человеческое. Подобно цивилиза-
циям, которые они выражают, по-
добно верующим в них людям
религии тоже смертны. Только они
умирают дольше, и продолжитель-
ность их существования — это оче-
видно — зависит от их возможностей
к адаптации. Амон-Ра четыре тысячи
лет (рекорд долголетия среди богов)
властвовал над Египтом, в котором
история словно стояла на месте.
Естественно, что сегодня наиболее
уязвимы религии тех стран, где бушу-
ют самые резкие идеологические,
социальные, технические потрясения,
поэтому естественно, что ислам удер-
живает свои позиции, тогда как синто-
изм является не более чем фолькло-
ром, а христианство стремится не
отставать от века, сплотиться в экуме-
низме, который спас бы в нем
главное. Никто не может сказать, что
из этого последует...
Когда отказываются от латыни,
общего языка, то богослужению при-
дают больше непосредственности,
хотя при этом оно частично лишается
священного характера, и богослуже-
ния на национальных языках разруша-
ют прошлое единство, столь сильное
тем, что долгое время оно было
единством религии и культуры.
А главное, когда на протяжении веков
приверженцы какой-нибудь религии
заявляли, будто в ней заключена
единственно правильная истина, то
приятие истины другой религии, хотя
бы лишь в том, в чем она согласуется
с вашей, заставляет сомневаться в ав-
торитете вашей религии: в ее про-
шлом начинают находить нетерпи-
мость, в настоящем — склонность к
компромиссам. Впрочем, религиоз-
ные учения до определенной степени
способны приспосабливаться к враж-
дебному им веку и даже ладить с ним.
Однако они слишком медленно сме-
шиваются с другими учениями и ни-
когда не в силах сопротивляться тому,
что их лишает собственного содержа-
ния.
В нынешней схватке, за исключени-
ем нескольких «горячих точек» (где
религиозное соперничество дополня-
ется соперничеством расовым или
политическим, как в Ирландии, Израи-
ле, Ливане...), на самом деле уже не
сталкиваются друг с другом открове-
ния. И тем не менее эта схватка стала
более опасной, решающей для всех
откровений. Повсюду материализм
идет на штурм спиритуализма. Отны-
не само существование бога ставится
под вопрос гораздо больше, чем его
многочисленные лики.
На одном конгрессе в Москве
я встретился с пастором Гайяром,
который признался, что он верит не
в бога, а единственно в гуманистиче-
скую весть Иисуса Христа. Это глубо-
ко поразило не только меня. Делегат
из Судана сардонически пробормо-
тал: «Вот человек типа Филиппа-
Эгалите — происходя из королевской
фамилии, он голосовал за смерть
короля».
Я знаком со многими подобными
людьми, которые относятся к различ-
ным вероисповеданиям, но поступают
точно так же. Примеры таких служи-
телей культа, переставших верить,
склоняющихся к атеизму, хорошо
показывают, каково сейчас положе-
ние религии. Я знаю священников,
которые, переходя от обороны в на-
ступление, отвечают на списки неве-
рующих списками верующих, за-
частую представляющими собой лю-
бопытные перечни завербованных.
Передо мной один из таких списков,
своего рода результат референдума,
во время которого, чтобы удовлетво-
рительно ответить на единственный
вопрос: «Как вы думаете, существует
ли бог?» — смешались воедино като-
лики, мусульмане, протестанты, иу-
деи, бесцерковники, философы, тео-
софы, спириты, масоны: все те люди,
которые еще совсем недавно были бы
с яростью преданы анафеме, а теперь
могут предъявить свои билеты на
прощение, чтобы сесть в поезд все-
вышнего, при условии, что там они все
вместе будут петь только четыре
первых слова из символа веры Никей-
ского собора: «Credo in unum De-
um»12,— и забудут обо всем осталь-
ном.
Но о каком боге идет речь? С мыс-
ленными оговорками или без оных
они могут, чтобы составить хор, умал-
чивать о догме и дисциплине. Каким
же образом можно говорить о Еди-
ном, который связывает их всех?
Нельзя объединяться на основе одно-
го слова — самого широкого по смыс-
лу и самого неопределенного во всех
человеческих языках. Можно объеди-
няться только на основе всеобщей
уверенности. Или тогда объясните
мне, что общего между свирепым,
единым и трансцендентным богом
(Аллах, Яхве), богом трансценден-
тным, но в трех ипостасях и вопло-
щенным (в Иисусе), богом, чья суть,
наоборот, заключается во вселенском
развоплощении (Будда), и многочис-
ленными разновидностями бога им-
манентного («дао», «великий Пан»,
бог Эпикура, Зенона, Спинозы, Ан-
фантена13). Деисты, теисты, пантеи-
сты — всех их в прославлении бога
может объединить только призыв:
«Исповедуйте бога, этого достаточ-
но!», выдвинутый неким американ-
ским прелатом в качестве клича для
объединения
Предвидимый результат этого —
10 Манихейство — возникшее в 111 в. а Персии
вероучение, представляющее собой синтез
христианства, зороастризма, буддизма, идей
мессианства и представлений о двух противо-
борствующих началах бытия — царстве света,
добра, духа и царстве тьмы, зла, материи.
11 Симония — покупка и продажа церковных
должностей.
12 «Верую а единого бога» (лат.).
(Прим, л ере в.).
13 Бартелеми Проспер Анфантен (1796—
1864) — французский социалист-утопист, по-
следователь Сен-Симона.
49
смятение и ослабление чувств верую-
щих. Подобно тому, как целая верени-
ца автомашин должна двигаться с са-
мой медленной скоростью, так и вы,
если примете бога за всеобщий фак-
тор, вскоре будете иметь о нем самое
неопределенное понятие. Похоже, ка-
толики затронуты этим больше дру-
гих. Я часто слышу, как те из моих
друзей, которые считают себя католи-
ками, роняют такого рода фразы:
«Нет, это все несущественно» или
же: «Слава богу (sic!), мы до этого
еще не дошли»,— и у меня создается
впечатление, будто они не спеша дви-
жутся к некоему смутному деизму,
почти никому не мешающему, очень
гибкому, вполне светскому, по сути
черпающему из религии одни слова
(вот еще фраза: «Признайте себя
христианином, этого достаточно»).
Как говорит Жан-Морис Бюга14, эти
люди согреваются у христианства
и центрального отопления Творец,
который отныне предоставил свое
творение предприимчивому челове-
честву, полностью полагается на них:
царствие его, как известно, не от мира
сего. И зачем бы он стал вмешиваться
в их дела? И докучать им своими?
Вечный — имя его: значит, спешить
некуда. Бог-отец совсем стушевался,
как и надлежит отцам в нынешние
времена. От бога-сына (я подчерки-
ваю: сына человеческого) мы сохра-
няем дерзость его языка, ненависть
к торгашам, снисхождение к падшим
девам. Бог-дух будет в моде: ему
ведь нет преград!
Однако к чему же пришел я сам?
Все-таки я рассказываю в этой книге
о собственном жизненном пути. Го-
дам к двадцати пяти, как уже говори-
лось, я пришел к той смеси отказа от
бога и тоски по нему, которая так
распространена сегодня и которую
нам зачастую мешают преодолеть
жизнь, работа, любовь, отнимая у нас
стремление присмотреться ко всему
этому поближе. Случайности, кото-
рые определяют веру, широко возме-
щаются другими случайностями, ко-
торые порождают неверие, но какое
жалкое оправдание — убеждать себя,
что вообще-то, если ограничиваться
только разногласиями философов, са-
мостоятельное размышление будто
бы тоже не лучше! Я, во всяком
случае, признаю, что довольно по-
здно, годам к тридцати (хотя у меня
было то преимущество, что я больше
не тянулся к вере) я, внезапно охва-
ченный каким-то уважением к самому
себе, поставил перед собой три во-
проса: 1 Что в конце концов означает
христианское откровение? 1 Открове-
ния других религий? 3 Если ни одна
религия не является необходимостью,
можно ли хотя бы допустить суще-
ствование бога?
Если мы пожелаем дать себе труд
тщательно рассмотреть священное
писание — опору иудейского и
христианского откровения,— ответ на
первый вопрос окажется прост. Дей-
ствительно, мы не можем убедиться
ни в одном личном откровении: эти,
неожиданные, как удар молнии, оза-
рения божьей благодатью, которые
выпадают отдельным людям, не под-
даются проверке, их воздействие
нельзя передать другим и даже сам
их принцип странным образом сомни-
телен. Мы можем рассматривать
лишь откровения коллективные: Биб-
лию, евангелия. Апокалипсис, Деяния
апостолов.
Сразу же оставим в стороне со-
держание религиозного учения и бу-
дем считать возможной, несмотря на
антропоморфизм, который она пред-
полагает, божественную весть. Если
эти, как считается, боговдохновенные
тексты не являются ни подлинными,
ни вразумительными, то вопрос будет
решен. Но вне этих текстов не суще-
ствует почти ничего, что подтвержда-
ет их исторически Критики скрупу-
лезно исследовали священные книги,
и только богословы — истолкователи
древних текстов могут пренебрегать
их работами.
...Невозможно распознать волю
божью в текстах, загроможденных
вариантами, вставками, хронологиче-
скими ошибками, противоречиями,
ссылками на другие, столь же ценные
или столь же искаженные по смыслу
тексты. Невозможно довериться этим
повествованиям, которые несовре-
менны сообщаемым в них фактам
и ссылаются на свидетелей либо ле-
гендарных, либо к моменту их созда-
ния умерших уже век назад.
Во всем этом нет ничего по-настоя-
щему зазорного, если, правда, не
говорить об этом с теми, кому вера
парализует критический разум. Ни
в одной религии не найти священных
писаний, которые не представляли бы
собой сборники мифов, поучений,
пророчеств, толкований и наставле-
ний, за чьим искусственным един-
ством не скрывалась бы компиляция.
Все священные писания относятся
к тем эпохам, когда изобилие магиче-
ского и чудесного никого не смущало;
и в этом отношении важно отметить,
что после появления почти полторы
тысячи лет назад ислама не было
создано никакой новой великой рели-
гиозной системы, а возникали лишь
исповедания, реформирующие древ-
ний культ (подобно тому, как это
сделал Лютер), или секты вроде
мормонов, свидетелей Иеговы, кото-
рые тоже суть побеги на старом
древе.
Если нет приемлемого священного
писания, то нет и откровения, нет
религии, которая была бы жизнеспо-
собна. 3 силу Э’ого факта отказ от
религии затрагивает не только те
вероучения, что ссылаются на Еванге-
лие. Этому подвержены иудаизм,
основанный на Ветхом завете, и ис-
лам, частично его воспринявший,— то
есть две монотеистические религии,
чья догматическая простота, по срав-
нению с христианскими ухищрениями,
больше удовлетворяет разум, нежели
сердце. Наконец, отказ от религий,
вышедших из Библии,— все они срод-
ни друг другу — может затронуть
и другое великое целое — индуизм,
чья мифологическая путаница броса-
ет вызов терпению Запада, который
тут не бе корыстен. Правда, буддизм,
представляющий собой измененную
форму индуизма, искаженную на Вос-
токе и на Западе, вовсе не позволяет
мне даже в его новейшем обличье
(альтруистическом и придающем
меньшее значение отречению от жиз-
ни) признать в нем ту модную
философию, какую намерены из него
извлечь.
Короче говоря, я тоже вынужден
ограничиться лишь третьим вопро
сом существует ли все-таки бог?
И я сразу же впадаю в растерянность
я как бы инстинктивн э отшатываюсь от
ответа на него. После стольких фило-
софских спекуляций на эту тему
после стольких наивных дерзостей
или признаний в бессилии, в которых
погрязают мудрецы планеты, какую
ценность может представить то, что
думает о боге еще одна голова?
Прежде всего мне кажется нелепым
решать для одного себя, но все-таки
решать, вопрос о наличии или отсут-
ствии бога.
Бог! Что, в конечном счете, кроется
за этим словом-протеем? Будем при
держиваться этого одновременно
столь неопределенного и столь при-
вычного понятия, используя которое
люди так ясно выдают свою суть.
Бог — это прежде всего гарант смыс-
ла Вселенной. Это создатель, кому мы
обязаны сотворением Вселенной и ее
движением, объяснимым, а значит,
успокаивающим, словно качание ма-
ятника. Он — заместитель на высшем
уровне отца, хозяина, вождя. Он —
проекция нашего инстинкта власти,
благодаря чему — подобно силе по
отношению к слабости — бог стано-
вится противоположностью человека.
Он несет ответственность за всякий
порядок — природный, жизненный,
социальный, моральный. Он — храни-
тель абсолютов прекрасного, добро
го, истинного, справедливого. Он —
всеобъемлющее, ибо вечное, живое
существо, коему неведома смерть,
кто, следовательно, может спасти
и нас, если пожелает, как от трудности
существования, так и от трудности
(по-иному серьезной) не-существова-
ния. Он — наш наперсник. Он — ис-
поведник, который, будто губкой,
смоет наши грехи. Он — судья в по-
следней инстанции безнаказанных
проступков, он воздает за забытые
заслуги Он раздает одним дуновени-
ем познание, по сравнению с которым
14 Жан-Морис Бюга — современный фран-
цузский публицист.
50
наше познание ничего не стоит. Он —
хранитель музея тайн. Он — утеши-
тель, в ком вера обменяет надежду на
милосердие, в ком любовь обретет
свое истинное обличье...
Верующий отвергает анализ всех
этих ипостасей бога, считая это свято-
татством, он осознает лишь те из них,
что утверждают его в обожании бога.
Апологетика тоже расчленяет всемо-
гущество бога на «атрибуты», под-
черкивая, однако, что бог един, как
едино и его деяние в прошлом,
настоящем, будущем мира.
Кстати, именно здесь я сразу же
спотыкаюсь. Этот мир существует во
времени, а сотворен он был суще-
ством, которое пребывает вне време-
ни, которое самодостаточно в своей
бесконечности, но к которому в один
прекрасный день вдруг прибавится
что-то. Веками теологи рассуждали об
этом противоречии, повторяя, что бог
возжелал творения вечного, чтобы
добро, источником коего служит его
совершенство, распространилось по-
всюду. Положение, противоречащее
всякой логике! Сверх этого остается,
что бог осуществил сотворение этого
мира не из вечности (и это важно), так
как он начал творить, и только в этот
момент, к нашему благу, забил веч-
ный источник. Весь Восток, большин-
ство древних философов, часть совре-
менных так ясно видели эту пробле-
му, что, стремясь ее решить, они
отказываются от какого-либо перво-
начала творения; творение они пред-
ставляют себе непрерывным, если не
предпочитают объявлять Вселенную
единосущной с богом.
Я уже говорил, касаясь этого со-
вершенного бога библейских религий:
я считаю, что его молчание, при-
шедшее на смену предполагаемому
(но совершенно невероятному) от-
кровению, громко его обвиняет.
Я уже говорил, что проблема зла
также наносит богу ущерб, но разве
я могу что-либо добавить к про-
славленному доказательству Эпику-
ра?15 Я предпочитаю вернуться к идее
совершенства, по преимуществу бо-
жественному атрибуту, что подтвер-
ждается одним из вариантов онтоло-
гического доказательства бытия бо-
жия: «Бог есть совершенное суще-
ство, которого никто не может
превзойти в совершенстве. Подобное
существо, по сути, должно обладать
бытием, в противном случае оно не
было бы совершенным и можно было
бы представить себе другое существо
той же природы, сверх того обладаю-
щее бытием...»
Этот ошеломляющий софизм весь-
ма забавлял отца Глонда, моего
учителя математики, который ирони-
зировал на свой манер: «Я думаю
о движущемся теле, столь совершен-
ном, что оно прибывает в опреде-
ленную точку в тот самый момент,
когда выбывает из нее. Нет никакого
сомнения, что это движущееся тело
существует, потому что в противном
случае можно было бы представить
себе другое, более совершенное, так
как сверх этого оно обладало бы
бытием...»
Однако отец Глонд ни на секунду не
сомневался в совершенстве бога! Тем
не менее совершенное существо до-
лжно быть совершенным во всем,
особенно в пространстве и во време-
ни,. где ему неведомы границы.
Следовательно, оно вечно, но еще
и бесконечнс и тем самым это
существо (если только не прибегать
к пантеизму) оказывается немысли-
мым, растворенным во всех вещах,
бессильным отделиться от чего-либо,
утрачивающим основополагающее
свойство существа, которое заключа-
ется в том, чтобы отличаться от всех
других существ.
Впрочем, совершенство бога вклю-
чает и другие противоречия, ибо оно
предполагает всеведение, а значит,
предвидение и абсолютную ответ-
ственность (и за добро, и за зло).
Совершенство бога включает также
действие воли, сильно отличающейся
от нашей (наша воля в действительно-
сти является знаком несовершенства,
поскольку она желает того, чего ей
недостает). У совершенной воли не
может возникнуть ни желаний, ни
случайностей, она сливается со всемо-
гуществом; она представляет собой
не что иное, как становление Все-
ленной. Она логически вытекает из
абсолютной предопределенности, и
понятно, почему теологи терзали свой
разум, чтобы все-таки отыскать осно-
вания для веры в нашу свободу, за
отсутствием чего всякое действие
становится фатальным, не являясь
больше ни преступным, ни достойным
похвалы, а мы оказываемся заранее
спасенными или обреченными...
Творение, имеющее начало, боже-
ственное совершенство, мне кажется
лишенным смысла — вот все, что мо-
гу я сказать
...Итак, остается две гипотезы —
гипотеза имманентного бога, которую
ничто не подтверждает и ничто не
отменяет, и гипотеза созидательной
материи, к которой я склоняюсь.
Явное единство Вселенной (химиче-
ское, физическое, гравитационное)
смущает меня. Но почему я должен
дать имя этому единству? Когда раз-
мышляешь над тем, что сообщили нам
ученые о материи, той самой материи,
которая совершенно едина в миллио-
нах своих различных соединений,
состоящих из взаимозаменяемых
частиц, которые сами являются лишь
скоплением энергии, когда знамени-
тая формула Е = тс2 звонит похо-
ронным звоном по всем внешним
видимостям, когда таким образом все
исчезает в пространстве-времени, лю-
бая спекуляция на одном принципе —
познать его у нас нет никакой на-
дежды — представляется мне беспо-
лезной. Возможно, что кроме своих
известных свойств материя обладает
и другими свойствами, которые в от-
дельных исключительных состояниях
или с определенных порогов сложно-
сти приведут ее к самым удивитель-
ным достижениям. Возможно, но
уверенности в этом нет
Остановимся на этом...
Я родился в первой трети XX века
в среде, которая нисколько не изме-
нилась с начала XIX века и в которой
искали любых лазеек, любых поводов,
чтобы спасти «священный союз» чело-
века и природы, объединенных в
божьем промысле,— вот почему я
иду издалека и знаю, чего мне не
хватает. Ничего оригинального тут
нет — громадные массы людей (их
количество беспрестанно возрастает)
охвачены смятением, они вынуждены
отказываться от того, что в течение
двадцати веков составляло их прони-
занную нетерпимостью, властную ве-
ру, а теперь наука принуждает их
только в себе одной признавать «но-
вый и единственный источник исти-
ны». Как же нам не растеряться?
Легко заклинать нас: «Человек
Запада не сумел научиться жить после
своего освобождения от бога». И в са-
мом деле, человек Запада к этому не
привык, и это освобождение прои-
зошло слишком недавно, чтобы ->н
обрел, хотя бы в этом, новое равнове
сие. Строгое приятие случайности
нашего существования вместе с отка-
зом от веры в мифы, чтобы утолить
древнюю жажду человека в полном
объяснении мира, обнажает экзистен-
циальную тревогу: то, что эта тревога
еще борется (не только в верующих,
но и во мне, в вас — «освобожденных
от бога») против той власти очарова-
ния, утешения, упрощения, сплочен-
ности, частично сохраненной религия-
ми, весь смысл существования кото-
рых гораздо больше заключается
в этом, а не в их истинности. Если
верно, что атеизм — он неотделим от
марксизма — быстрее распространя-
ется на другой половине планеты, то
это потому, что его увлекает за собой,
словно поток, сила социального об-
новления в соединении с теорией,
которая хочет быть новым, всеобщим,
практическим делом по научному
объяснению Вселенной.
15 Имеется в виду следующее рассуждение
Эпикура: «Бог или хочет устранить зло и не
может, или может, но не хочет. Если он хочет
и не может — он бессилен, а таковым бог быть
не может. Если может, но не хочет — он
завистлив, что тоже чуждо божеству. Если не
хочет и не может — он бессилен и завистлив,
а следовательно, он не бог. Если же он и хочет,
и может, что единственно пристало божеству,
то откуда возникает зло? Или почему бог его
не устранит?» (Прим, п ер е в.)
Перевел с французского Л. ТОКАРЕВ
51
Читать Агату Кристи (1890—
J 1976) всегда интересно. Признан-
ная «королева» детективного
жанра внесла в его развитие
немалый вклад и способствовала
тому, что остросюжетный детек
тив в современную эпоху бьет все
рекорды читательской популяр-
ности. Любопытно отметить, что
в мировой литературе нет второй
женщины — автора детективов,
I достигшей всемирной славы. По-
I лицейский роман, повествования
I о работе частных детективов,
рассказы о взаимоотношениях
жертвы и преступника, приводя-
щих к закономерному печальному
концу, расследование без пре ступ
ления ит. д. — вот те внутрижан-
ровые ситуации, которыми писа-
тельница обогатила остросюжет-
ную литературу. Бесспорным нов-
шеством А. Кристи стал так
называемый детектив без рассле-
дования (таков и предлагаемый
рассказ). Острые, головоломные
сюжеты, неожиданные развязки,
напряженная борьба умов, не-
рвов, психологий — все это в
высшей мере присуще творчеству
писательницы. Порой, исчерпав
возможности логики реальных
событий, А. Кристи вводила в по-
вествование мистический элемент,
однако реалистический взгляд на
мир помогал ей находить вполне
земные его объяснения и исполь-
зовать их для построения слож-
нейшей интриги. При этом писа-
тельница не упускала возможнос-
ти высмеять невежество и темноту
рядового зажиточного английско-
го буржуа. Роман «Вилла «Белый
конь», который в 1965 году печа
тался в нашем журнале, напри
мер, имеет в сюжетной основе ряд
казалось бы, не объяснимых
земными причинами смертей, а в
итоге оказывается, что пресло
вутые колдуньи и медиумы,
«насылающие» смерть своими
дьявольскими обрядами и закли
наниями,— всего-навсего не шиб
ко умные старухи, сообщницы
самых заурядных отравителей
Опасность суеверий, необходи
мость отказа от веками выпесто
ванной психологии воли божьей,
покорности перед потусторонни
ми силами, пагубное влияние
мистических настроений, осме
яние невежества — вот тема пред
лагаемого рассказа
— И самое главное — избегайте волне-
ний и нервного напряжения,— сказал до-
ктор Мейнел в присущей всем врачам
ободряюще-успокаивающей манере.
Миссис Гартер, как и большинство
людей, привыкла часто слышать эти, в об-
щем-то, ничего не значащие слова.
— У вас некоторая сердечная сла-
бость,— скороговоркой продолжал
врач,— но волноваться не из-за чего,
уверяю вас. Однако будет лучше, если
в доме все-таки установят лифт, как вы
считаете?
Миссис Гартер посмотрела на Мейнела
с нескрываемым беспокойством. Лицо
доктора, напротив, отражало полное удов-
летворение. Мейнел был явно доволен
собой. Он наносил визиты состоятельным
пациентам охотнее, чем бедным. Посеще-
ния эти помогали ему развивать и без того
богатое воображение, столь необходимое,
чтобы выписывать лекарства от всех болез-
ней.
— Да, лифт... — повторил доктор, хотя
было видно, что мысли его заняты чем-то
совсем другим. — Если его поставят, будет
хорошо. Гуляйте каждый день, но понем-
ногу, не поднимайтесь в гору и, самое
главное, развейтесь, не думайте о недугах.
С племянником старой леди Чарлзом
Риджвеем врач был откровенней.
— Поймите меня правильно,— сказал
он юноше,— ваша тетушка может прожить
еще долгие годы. Но шок или перенапря-
жение убьют ее на месте. Миссис Гартер
должна вести очень спокойную жизнь.
Никаких волнений, никаких переутомле-
ний, не давайте ей уходить в себя.
поддерживайте в нрй бодрость духа и веру
в будущее.
— Веру в будущее... — задумчиво по-
вторил Чарлз. — Вы говорите, нельзя да-
вать ей думать о болезни?
Чарлз был сообразительный юноша,
и ему в голову сразу пришла идея, которой
он в тот же вечер поделился с теткой.
Мысль была гениально проста: купить
радиоприемник. Миссис Гартер, уже опе-
чаленная мыслью о лифте, не одобрила
намерения племянника, но Чарлз, терпе-
ливый молодой человек, принялся угова-
ривать тетушку.
— Я не очень-уо доверяю всем этим
новомодным штукам,— возражала старая
леди. — Ведь там же, наверное, электри-
ческий ток, правда? Я боюсь, что он вредно
на меня подействует...
Чарлз, стараясь быть снисходительным,
стал терпеливо разубеждать ее, хоть это
было и не просто.
— Что бы ты ни говорил, Чарлз, я все-
таки боюсь,— упрямо бормотала старуш-
ка. — Ведь на некоторых электричество
действует, и довольно сильно. Не зря же
у меня болит голова перед грозой)
Но Чарлз проявлял настойчивость
— Дорогая тетя Мери,— продолжал он
наступление,— позвольте мне наконец
объяснить вам, что к чему.
Он считал себя специалистом в области
радиотехники и прэтому не преминул тут
же прочесть тетке целую лекцию об
усилителях, волнах, антеннах, передатчи-
ках, о высокой и низкой частоте, модуля-
циях, конденсаторах. В конце концов
старая леди, опасаясь, что утонет в потоке
непонятных терминов, которыми сыпал
племянник, уступила.
— Дорогая тетя Мери,— с энтузиазмом
воскликнул Чарлз. — Если мы купим при-
емник, вы перестанете унывать и
размышлять о всяких там болезнях, аде,
рае и прочей чепухе. Верно ведь?
Рекомендованный доктором Мейнелом
лифт привел к появлению в доме лифтера,
что очень огорчило миссис Гартер, ибо ей,
воспитанной в духе старых английских
традиций, посторонний человек казался
еще одним претендентом на старинное
столовое серебро.
Почти сразу же после установки лифта
появился и радиоприемник. Миссис Гартер
стала брезгливо рассматривать этот, по ее
мнению, отвратительный предмет — ог-
ромный, нескладный ящик с клавишами.
Чарлзу пришлось пустить в ход весь свой
энтузиазм и обаяние, чтобы изменить
тетушкино отношение к покупке. Нажимая
кнопки и красноречиво расхваливая чудо-
приемник, он наконец добился того, что
неприязнь миссис Гартер сменилась
любопытством, а затем и живейшим инте-
ресом
Старая леди обожала Чарлза. Когда-то
с ней жила ее племянница, Мириам Гартер,
и тетушка намеревалась сделать ее своей
наследницей, но Мириам разочаровала
старушку. Девушка была нетерпелива,
вспыльчива и явно тяготилась обществом
престарелой родственницы. Мириам ни-
когда не было дома, она, по словам миссис
Гартер, вечно пропадала где-нибудь без
стыда и совести. В конце концов она
впуталась в историю с молодым челове-
ком, которого тетушка почему-то сразу же
невзлюбила. Она отослала Мириам обрат-
но к родителям, и вскоре та вышла замуж
за упомянутого молодого человека. С тех
пор миссис Гартер ограничила свои отно-
шения с племянницей тем, что на рож-
дество посылала ей носовой платок или
вышитую салфетку.
Чарлз на первый взгляд казался полной
противоположностью Мириам. Он неиз-
менно выказывал тетке почтительное ува-
жение и с неподдельным интересом
слушал ее рассказы о днях далекой
юности. Чарлз никогда не раздражался, не
вспыхивал, всегда был бодр и весел. По
нескольку раз на день он неустанно
52
повторял, что она — «просто замечатель-
ная, чудная старушка». Возможно, поэтому
крайне довольная миссис Гартер написала
своему адвокату письмо с просьбой соста-
вить новое завещание: почти все свое
состояние старая леди оставляет любимо-
му племяннику Чарлзу Риджвею. Когда
просьба была выполнена, миссис Гартер,
просмотрев и одобрив текст, с удовлетво-
рением подписала завещание.
Покупка радиоприемника еще больше
укрепляла ее уверенность в любви пле-
мянника — Чарлз давал новое доказа-
тельство своей нежной привязанности
и искренней заботы. Именно любовь к мо-
лодому человеку заставила миссис Гартер
в конце концов преодолеть свою не-
приязнь к «новомодной штучке», и скоро
она с удовольствием слушала все передачи
подряд.
Примерно через три месяца после того,
как в дом принесли приемник, произошло
первое странное, необъяснимое и злове-
щее событие Чарлз, как почти всегда,
проводил вечер в гостях, а миссис Гартер,
тоже по обыкновению,— в своем удобном
кресле с высокой спинкой. В тот вечер
передавали концерт. Знаменитое на весь
мир сопрано исполняло популярную
английскую балладу. Миссис Гартер слу-
шала внимательно, полуприкрыв глаза
и подперев рукой подбородок. Но удо-
вольствие было неожиданно испорчено:
вместо ожидаемого припева музыка вдруг
оборвалась с пугающей внезапностью и
динамик стал извергать какую-то какофо-
нию из треска, писка и морзянки. Но скоро
этот шум сменился напряженной, гнету-
щей тишиной. Еле слышный гул доносился
из громкоговорителя. Казалось, где-то
далеко работает слабая станция, безус-
пешно пытающаяся пробиться сквозь тол-
щу эфира при помощи своих маломощных
передатчиков.
Потом замер и гул, а вместо него из
динамика раздался глухой голос мужчины,
говорившего с явным ирландским акцен-
том
— Мери,— произнес голос,— ты
слышишь меня, Мери? Это я, Патрик.
Скоро я приду за тобой... Приготовься,
Мери...
И почти сразу вновь зазвучала музыка.
Заключительные аккорды все той же
известной баллады.
Миссис Гартер застыла, вцепившись
руками в подлокотники кресла. Боже
праведный! Голос Патрика! Патрик гово-
рил с ней... Конечно же, это галлюцинация.
Она, должно быть, задремала на минутку,
и все это ей пригрезилось. Старая леди,
возможно, впервые в жизни почувствовала
приступ страха. Что же говорил голос? Что
значит «приготовься, Мери, скоро я приду
за тобой»? Предупреждение или предзна-
менование? А если галлюцинация — пред-
вестник приближающейся смерти? В конце
концов, ей уже много лет и сердце у нее
очень слабое...
— Да, это предупреждение,— пробор-
мотала миссис Гартер, с трудом подни-
маясь на ноги. — Зря, выходит, я тратилась
на лифт..
О случившемся она не сказала ни одной
живой душе, но следующие два дня была
грустна и задумчива
А на третий день все повторилось. Снова
старая леди была одна в своей комнате
и опять во время концерта приемник
зловеще умолк. На этот раз голос Патрика
звучал как будто из-под земли, но каждое
слово буквально врезалось в ее смятенное
сознание.
— Это опять я, Патрик,— тихо, но очень
отчетливо произнес голос. -— Я снова го-
ворю с тобой, Мери... Я приду и возьму
тебя с собой... Теперь уже очень, очень
скоро, Мери...
И снова щелчок, треск, помехи и сразу
же после них — оглушительный грохот
джазового оркестра.
Миссис Гартер взглянула на часы. Нет, на
сей раз она не спала. И действительно
слышала голос Патрика, говорившего с
ней. В смятении она стала лихорадочно
вспоминать все, что рассказывал ей Чарлз
о волнах и электричестве Племянник
в своей лекции упоминал какие-то
сверхъестественные явления. Ясно лишь
одно: Патрик, без сомнения, говорил с нею
и старался подготовить ее к тому, что
должно было очень скоро произойти.
Миссис Гартер позвонила служанке.
— Элизабет,— сказала миссис Гар-
тер, когда та появилась в комнате,— ты
помнишь, что я тебе говорила? Левый
верхний ящик, он заперт, и открыть его
можно только длинным ключом с белым
брелочком. Там уже все приготовлено.
— Приготовлено, мэм? Что приготовле-
но?
— Ты прекрасно знаешь, что я имею
в виду! Там все для моих похорон. Кстати,
ты сама помогала мне укладывать вещи,
так что не прикидывайся!
— Не думайте об этом, мэм! Ради бога,
не думайте об этом!
— Рано ли, поздно ли, но это происхо-
дит с каждым,— философски заметила
миссис Гартер. — Мне ведь за семьдесят,
Элизабет... Ну, ну, не дурачься! Если
собираешься реветь, это твое личное дело,
но только не здесь, слышишь? Не здесь!
Прижав к глазам платок, Элизабет
побрела к двери.
— Старая, глупая, но такая добрая,.. —
пробормотала миссис Гартер. — Интерес-
но, сколько я ей оставила, пятьдесят или
сто? Надо бы оставить сто...
Старая леди не стала мучиться, вспоми-
ная, какая сумма указана в завещании
против имени Элизабет. Вместо этого она
на следующий день написала своему
адвокату и попросила прислать ей доку-
мент, чтобы еще разок просмотреть его.
В тот же день Чарлз ошарашил тетку
странным известием»
— Тетя Мери,— спросил племянник. —
Скажите, чей это портрет висит у нас
в угловой комнате? Я имею в виду того
малого с каштановой бородой и бакенбар-
дами.
— Это твой дядя Патрик в молодости,—
сухо ответила миссис Гартер.
— О, простите, тетя, я не хотел... Вы
понимаете, я как раз думал...
— Что ты думал? — раздраженно осве-
домилась старая леди
— Нет-нет, тетушка, ничего, я так
просто...
Миссис Гартер не стала настаивать, но
через несколько часов возобновила разго-
вор, спросив.
— И все-таки, Чарлз, что заставило тебя
задавать все эти вопросы о портрете
твоего дяди?
Чарлз удивленно вскинул брови.
— Но я же говорил, тетя! Ничего
особенного. Просто какая-то абсурдная
фантазия...
— Чарлз! — резко оборвала его старая
леди — Я настаиваю на полной искреннос-
ти.
— Ну хорошо, тетя, я скажу... Мне
кажется, что его уже видел. Вы понимаете,
кого... Этого человека с картины. Вчера
я подъезжал на машине к дому, и мне
почудилось, будто он выглядывает из окна
угловой комнаты. Должно быть, просто
свет как-то странно преломился. Элизабет
сказала, что комната пустует, и когда
я туда вошел, то увидел только эту картину
на стене. Наверное, я видел ее и раньше
и подсознательно запомнил, а потом она
всплыла перед глазами в виде человека
в окне...
— Ты сказал, в окне угловой комнаты?
— Да, а что? Это имеет какое-нибудь
значение?
— Да нет, не имеет... — пробормотала
миссис Гартер и почувствовала неприятный
холодок под ложечкой: угловая комната
когда-то была гардеробной ее покойного
супруга.
В тот же вечер, когда Чарлз снова ушел
к друзьям, миссис Гартер села слушать
приемник, дрожа от нетерпения Если
и в третий раз она услышит таинственный
голос, значит, между нею и каким-то
другим, незнакомым миром существует
загадочная связь. Несмотря на сильное
волнение, старая леди почти не удивилась,
когда передача оборвалась и после не-
скольких секунд напряженной тишины из
динамика раздался знакомый голос, четко,
старательно выговаривая каждое слово:
— Мери, теперь ты готова... Я приду за
тобой в пятницу... В пятницу вечером,
ровно в половине десятого... Не бойся,
будет совсем не больно. Будь мужествен-
на, Мери...
И едва голос произнес последние слова,
в комнату вновь хлынула крикливая, режу-
щая слух музыка.
Несколько минут миссис Гартер сидела
словно парализованная. В глазах у нее
потемнело от ужаса. Потом она поднялась,
с трудом дошла до своего письменного
стола и трясущейся рукой вывела на листе
бумаги: «Сегодня, в 9.25 вечера, я ясно
слышала голос своего покойного супруга.
Этот голос сообщил мне, что вечером
следующей пятницы, в 9 часов 30 минут,
мой муж придет, чтобы взять меня с собой
в загробный мир. Если в указанный день
и час я умру, пусть это таинственное
обстоятельство станет достоянием глас-
ности, ибо тогда возможность связи с иным
миром можно будет считать неопровержи-
мо доказанной. Мери Гартер»
Миссис Гартер внимательно перечитала
написанное, запечатала листок в конверт
и надписала адрес. Затем она встала из-за
стола и передала письмо вошедшей слу-
жанке.
— Элизабет,— сказала старая леди. —
Если я умру в пятницу вечером, передай
этот конверт доктору Мейнелу. — И, видя,
что служанка снова собирается протесто-
вать, быстро добавила: — И не спорь, не
спорь Не ты ли всегда говорила, что
веришь предчувствиям? Так вот, у меня
такое предчувствие. Теперь вот еще что...
В завещании я написала, что оставляю тебе
50 фунтов, но теперь хочу оставить сто.
Если перед смертью я не смогу заглянуть
в банк, то Чарлзу надо будет позаботиться
о тебе. И не реви, пожалуйста,— добавила
она, заметив заблестевшие в глазах Элиза-
бет слезы.
В тот же день миссис Гартер решила
поговорить с племянником.
— Чарлз,— попросила она его,— если
со мной что-нибудь случится, позаботься
о том, чтобы Элизабет получила 50 фунтов
наличными, хорошо?
— А что может случиться? — бодро
53
откликнулся юноша. — Если верить докто-
ру Мейнелу, через 20 лет мы отметим ваш
сотый день рождения!
Миссис Гартер благодарно улыбнулась
ему и, помолчав несколько секунд, доба-
вила:
— Ты занят в пятницу вечером. Чарлз?
— Меня пригласили на партию в бридж,
тетя. Но если вы хотите, я останусь дома.
— Нет-нет, пожалуйста, не надо, мой
мальчик! В этот вечер... В этот вечер
я хотела бы побыть дома одна.
Чарлз с любопытством посмотрел на
тетку, но миссис Гартер больше ничего не
сказала.
Вечер пятницы В доме тишина. Миссис
Гартер, как обычно, сидит в своем кресле
с высокой спинкрй, придвинутом вплотную
к пылающему камину. Она уже закончила
свои приготовления. Утром старая леди
побывала в банке, взяла 50 фунтов и вручи-
ла их Элизабет, несмотря на слез&
и протесты служанки. Миссис Гартер рас-
сортировала все свои вещи, снабдила
некоторые драгоценности ярлычками с
именами тех, кому они должны были
перейти после ее смерти. Теперь она
в задумчивости разглядывала длинный
голубой конверт, который держала в руке.
Вытащила из него сложенный лист бумаги:
это было завещание старой леди, прислан-
ное ей адвокатом Хопкинсоном. Миссис
Гартер уже прочла его, но решила про-
смотреть еще раз. Документ являл собой
образец лаконичности. 50 фунтов — Эли-
забет Маршалл в знак благодарности за
верную службу; 500 фунтов — сестре,
столько же — кузену, а все остальное —
любимому племяннику Чарлзу Риджвею»
Миссис Гартер удовлетворенно кивнула
головой. Чарлз будет очень богатым чело-
веком. Он заслужил это. Всегда был добр,
внимателен, весел, никогда не давал своей
тетке унывать...
Старая леди взглянула на часы: гри
минуты, еще три минуты...
— Я готова,— пробормотала она,— го-
това и совершенно спокойна.
Но самовнушение не помогало: сердце
билось неровными частыми толчками.
Половина десятого. Приемник включен.
Что же она услышит сейчас? Прозвучит ли
из динамика голос человека, умершего
четверть века назад?
Но приемник молчал. Звук, который
уловил слух старой леди, донесся от двери.
Тихое царапанье, словно кто-то неуверен-
ной рукой пытается нащупать деревянную
ручку. Едва слышный, такой обыденный
звук. Но сегодня, услыхав его, миссис
Гартер почувствовала, что сердце ее стис-
кивает ледяная рука.
Внезапно в комнату хлынул порыв
холодного ветра, и старая леди ощутила
панический ужас. В смятенном мозгу ее
вдруг пронеслась леденящая кровь мысль:
«Двадцать пять лет. Да ведь теперь мы
с Патриком совсем чужие...»
Ужас! Ужас неумолимо наполнял ее
Душу.
Замок щелкнул, и дверь бесшумно
распахнулась. Миссис Гартер вскочила
и вцепилась ногтями в подлокотники крес-
ла. Что-то выскользнуло из ее пальцев
и упало за каминную решетку.
Старая леди закричала, но крик, сдав-
ленный, полный животного страха, замер
в ее горле. В черном проеме двери стояла
знакомая фигура: человек с каштановой
бородой и бакенбардами, одетый в сюртук
времен королевы Виктории...
Патрик пришел за ней!
Обмякнув, миссис Гартер сползла на
пол...
Через час Элизабет нашла тело. Немед-
ленно вызвали доктора Мейнела и Чарлза,
который играл в бридж у друзей. Но все
было кончено. Никто уже был не в силах
помочь миссис Гартер.
Элизабет не сразу вспомнила о записке,
переданной ей госпожой для доктора
Мейнела. Прочтя письмо, изумленный
врач сразу же показал его племяннику
покойной.
— Странное совпадение,— сказал Мей-
нел. — Очевидно, ваша тетушка страдала
галлюцинациями. Видимо, дата и время
смерти стали ее навязчивой идеей, а когда
час пробил, возбуждение достигло пика
и повлекло шок, от которого и скончалась
несчастная.
— Самовнушение? — рассеянно спро-
сил Чарлз.
— Что-то в этом роде. Как только
я произведу вскрытие, сразу же сообщу
вам, хотя у меня лично нет и тени сомне-
ния» Однако надо все-таки соблюсти
формальности, вы согласны?
Чарлз понимающе кивнул.
Прошлой ночью, когда слуги спали, он
убрал тонкий проводок, тянувшийся от
радиоприемника в его спальню этажом
выше. Поскольку вечер выдался холодный,
он попросил Элизабет развести огонь
и сжег в камине каштановую бороду
и бакенбарды. Пропахшие камфорой при-
надлежности туалета своего покойного
дяди Патрика племянник положил обратно
в сундук в дальнем конце мансарды. Пока
он чувствовал себя в безопасности. План
удался на сто процентов. Шок, решил
доктор. Хорошо, пусть будет шок...
После ухода Мейнела Чарлз приступил
к исполнению своих печальных обязаннос-
тей. Необходимо было отдать распоряже-
ния относительно похорон, пристроить на
ночь приезжающих родственников и сде-
лать еще массу всего. Чарлз действовал
методично, спокойно, довольный собой,
занятый приятными мыслями. Никто, даже
покойная тетка, не знал о том, что Чарлз
давно уже был на грани долговой тюрьмы.
54
Бридж и другие азартные увлечения тре-
бовали немалых денег, которых у него не
было. Но теперь все в порядке. Сумма,
которую ему необходимо было собрать
в течение нескольких месяцев, почти
в кармане благодаря блестящему плану,
осуществленному буквально шутя. Он спа-
сен от позора и богат, очень богат...
Стук в дверь прервал приятные грезы
молодого человека. Элизабет объявила,
что мйстер Хопкинсон, адвокат покойной,
хотел бы срочно переговорить с сэром
Чарлзом Риджвеем.
«Как раз самое время,— подумал моло-
дой человек, спускаясь по лестнице й при-
ветствуя приехавшего юриста. — Как раз
самое время».
Адвокат извинился, выразил Чарлзу
приличествующие случаю соболезнования
и, кашлянув, приступил к делу
— Я не совсем понимаю вас, мистер
Риджвей,— сказал Хопкинсон,— в своем
вчерашнем письме ко мне вы выразили
желание ознакомиться с завещанием мис-
сис Гартер, полагая, что оно находится
у меня. Почему вы так думаете?
— То есть как? — Чарлз пристально
уставился в лицо юриста. — Я слышал это
от тетушки!
— Да, да, конечно... завещание действи-
тельно было у меня, но...
— Было?
— Да, мистер Риджвей, но в прошлый
вторник миссис Гартер попросила прислать
завещание ей.
По спине Чарлза пробежал холодок.
— Наверняка оно находится среди бу-
маг вашей тетушки,— добавил адвокат.
Чарлз молчал. Он уже просмотрел
бумаги покойной. Завещания среди них не
было...
Узнав об этом, адвокат пожал плечами и,
снова кашлянув, спросил:
— Не знаете ли вы, мистер Риджвей,
кто, кроме вас, имел доступ к вещам
миссис Гартер?
«Чарлз пролепетал, что вещи тетки могла
перебирать Элизабет, и за старой служан-
кой сразу же послали оставшегося не у дел
лифтера. Элизабет подтвердила, что
действительно перекладывала вещи госпо-
жи. Да, она знала, как выглядит завещание,
потому что видела его в руках у хозяйки
в день смерти.
— Вы в этом уверены? — резко спросил
адвокат
— Да, сэр. Хозяйка показывала его мне.
Она еще заставила меня взять 50 фунтов
наличными. Завещание было в длинном
голубом конверте.
— Совершенно верно,— подтвердил
Хопкинсон.
— А на следующее утро,— сбивчиво
продолжала служанка,— я видела этот
самый конверт на столе в спальне, но он
был пуст, и я положила его на письменный
стол госпожи...
— Я видел его там,— добавил Чарлз,
вставая й подходя к столу.— Взгляните,
мистер Хопкинсон, это он? — повернув-
шись, молодой человек протянул юристу
конверт, и Хопкинсон кивнул.
— Да, мистер Риджвей, это тот самый.
Но где же само завещание?
Оба обернулись к служанке.
— Вам угодно еще что-нибудь? — по-
чтительно осведомилась она.
— Пока нет, спасибо,— ответил Чарлз,
и Элизабет направилась к двери.
— Минутку! — остановил ее Хопкин-
сон. — Скажите, горел ли в тот вечер огонь
в камине?
— Да, сэр, он всегда горел...
— Благодарю, вы свободны.
— Куда вы гнете, Хопкинсон? — про-
хрипел Чарлз, когда служанка вышла.
Юрист покачал головой:
— Я думаю, вы не должны терять
надежды, мистер Риджвей. Может быть,
завещание еще найдется...
— А если нет?
— Если нет, то боюсь, что нам придется
сделать единственно возможный вывод:
ваша тетушка попросила меня прислать ей
завещание с тем, чтобы уничтожить его. Не
желая, чтобы в результате Элизабет поте-
ряла полагавшиеся ей 50 фунтов, миссис
Гартер взяла из банка эту сумму на-
личными и передала деньги служанке^
— Но почему? — вскричал Чарлз. —
Почему?!
Мистер Хопкинсон снова кашлянул.
Кашель получился сухой, официальный
и как бы осуждающий.
— Скажите, мистер Риджвей,— осведо-
мился он,— не было ли у вас в недавнем
времени разногласий или ссор с вашей
теткой?
— Ну, что вы! Мы были самыми лучши-
ми друзьями. До последнего дня! Мы все
друг другу доверяли, все рассказывали...
— М-да, ну ладно,— проговорил адво-
кат, и Чарлз вдруг понял, что тот не верит
ему. Бог знает, какие сведения о нем,
Чарлзе, могла собрать эта старая сухая
палка Хопкинсон! Он, верно, решил, что
тетка тоже знает о двойной жизни племян-
ника и что на этой почве у них с Чарлзом
часто возникали ссоры. Но все-таки она не
могла уничтожить завещание. Нет, это
невероятно
Вдруг Чарлз почувствовал, что обливает-
ся холодным потом. Перед его глазами
внезапно во всех мельчайших деталях
встала картина гибели старой леди: миссис
Гартер схватилась одной рукой за серд-
це, и... о боже! — какая-то бумажка
выскальзывает из другой ее руки и летит на
раскаленные угли камина!
Лицо Чарлза покрыла смертельная
бледность, и он услышал неестественно
хриплый, сдавленный голос, свой
собственный голос.
— А что если... что если завещание так
никогда и не найдется?
— Что ж,— спокойно ответил юрист,—
если это завещание пропало бесследно, то
у нас есть еще одно. Старое завещание
миссис Гартер, которым она передает все
свое состояние племяннице, Мириам Ро-
бинсон, в девичестве — Гартер.
Что? Что говорит этот старый дурак?
Мириам? Мириам с ее тупицей-мужем
и четырьмя плаксивыми выродками? Все
его старания, вся хитрость — насмарку?
Теперь их плодами будет наслаждаться
Мириам...
Резко зазвонил телефон, и Чарлз с тру-
дом поднял трубку. Звонил доктор Мей-
нел.
— Это вы, Риджвей? — спросил врач
полным сочувствия голосом. — Я хочу,
чтобы вы знали, что показало вскрытие.
Я имею в виду причины смерти. Это шок,
как я и говорил Но теперь я вижу, что
сердце у вашей тетушки было гораздо
слабее, чем мне казалось. Она прожила бы
еще месяца два от силы. Вы должны это
знать, Риджвей. Возможно, хоть это немно-
го вас утешит...
— Извините,— пробормотал Чарлз,—
не могли бы вы повторить еще раз?
— Она не протянула бы и двух меся-
цев! — повторил доктор, но до Чарлза уже
дошел смысл сказанного. Он швырнул
трубку на рычаг и откуда-то издалека
услышал голос Хопкинсона, испуганно
спрашивавшего:
— Что с вами, мистер Риджвей? Уж не
заболели ли вы?
Будьте вы все прокляты! Этот юрист
с лошадиной физиономией, этот старый
осел Мейнел! Все! Все! Теперь у него нет
никакой надежды. Только маячащая впере-
ди тень тюремной стены...
Чарлз почувствовал, что кто-то играет
с ним, будто с пойманной за хвост мышью.
Наверное, этот кто-то теперь смеется...
Перевел с английского Андрей ШАРОВ
Из зарубежного юмора
Разговор двух каноников:
— Как вы думаете, дожи-
вем мы до того, что священ-
никам разрешат жениться!
— Мы — нет, но наши
дети — быть может...
В полицию вбегает запы-
хавшийся водитель грузови-
ка:
— В вашем районе есть
черные коровы!
— Нет!
— А черные лошади!
— Нет!
— А большие черные со-
баки!
— Нет!
— Ну, значит, я переехал
кюре-
Из римского зоопарка сбе-
жали два льва. Через неко-
торое время они встретились.
— Как ты похудел! —
вскричал один.
- Да, я от всех прячусь,
ничего не ем. Но ты-то раз-
жирел, как монах!
— Еще бы. Я живу в Ва-
тикане. Время от времени я
съедаю какого-нибудь епис-
копа. И никто ничего не за-
мечает.
55
«МЫ НЕ
РАБЫ ЕГО-
МЫ ЛЮДИ!»
сс
Тарас Григорьевич Шевченко
(1814—1861) — великий украинский поэт,
художник, революционный демократ,
идейный соратник Добролюбова и
Чернышевского. Во всей многонациональ-
ной литературе нашей страны это один из
самых страстных борцов за народное
счастье. Ни арест, ни суд, ни ссылка, ни
унизительная солдатчина не сломили му-
жественного Кобзаря, не заглушили его
голоса. И в эту тяжелую пору жизненных
испытаний звучала его прославленная коб-
за — так называли на Украине
музыкальный инструмент бродячих пев-
цов; по нему поэт дал и название своему
сборнику стихов.
Половину из сорока семи лет своей
жизни он был крепостным и до последних
ее дней неустанно боролся с тем, что
веками угнетало народ, — он выступал
против самодержавия, крепостничества,
против национальной розни, темноты, не-
грамотности. И против власти религии
и церкви.
Атеизм Шевченко глубоко социален,
составляет неотъемлемую часть его ре-
волюционных убеждений, его эстетических
взглядов. Для него религия враждебна
народу,,она орудие его Духовного порабо-
щения. Призывая к топору, к бунту против
ненавистных угнетателей, Шевченко про-
клинает божественное «всевидящее око»,
бесстрастно взирающее с небес на земной
ад, бога, именем которого освящается
жестокое угнетение народа
Когда поэт обращается к библейским
текстам и образам, к посланиям ветхоза-
ветных пророков, под его пером они
наполняются страстным революционным,
атеистическим содержанием. У него мож-
но встретить слова «бог», «рай», «молит-
ва», употребленные, так сказать, в позитив-
ном плане. Но в системе лексики его
революционной поэзии они приобретают,
по сути, антирелигиозный смысл: бог —
это добро, правда рай — справедливый
общественный строй, молитва — выраже-
ние сокровенных чаяний о добре, правде,
таком строе.
Гневный протест против «богоустанов-
ленных» бесчеловечных порядков соче-
тается в поэзии Шевченко с прославле-
нием красоты трудового человека, с ут-
верждением его попранного достоинства.
«Мы не рабы его — мы люди!» — воскли-
цает он в послании к любимой женщине
(«Ликерии»). Он просит: «Друг мой милый,
моя голубка! Не крестись, и не клянись,
и не молись ты никому!»
При жизни Кобзаря преследовали и тра-
вили и полицейские чины и духовные.
А после смерти [Шевченко похоронили
в Петербурге и лишь позже выполнили его
волю, высказанную в знаменитом «Заве-
щании»: перенесли прах на родную Ук-
раину) газета «Домашняя беседа», из-
вестная своей реакционностью, сокрушен-
но сетовала: «...Почему же общими силами
не позаботились о христианском приготов-
лении его к переходу в вечность!.. Допус-
тили его умереть без причастия примири-
тельных и освящающих таинств нашей
матери — церкви!..»
Не раз православные иерархи требовали
запретить и изъять шевченковский «Коб-
зарь», поскольку его произведения «про-
никнуты злостно-революционным духом
как против христианской веры, так и по
отношению к царской власти».
Что ж, как заметил другой великий поэт,
современник и единомышленник Шевчен-
ко, мы слышим «звуки одобренья не
в сладком ропрте хвалы, а в диких криках
озлобленья...».
СОН
(отрывки)
Дук истины, егоже мир не
может лрияти, яко не видит его.
ниже знает его.
Иоанна, глава 14 стик 17
У всякого своя доля
И свой путь широкий:
Этот строит, тот ломает.
Этот жадным оком
Высматривает повсюду
Землю, чтобы силой
Заграбастать и с собою
Утащить в могилу.
Третий в карты, словно липку,
Обдирает свата,
Тот тихонько в уголочке
Точит нож на брата.
А тот, тихонький да трезвый,
Богобоязливый,
Как кошечка подкрадется.
Выждет несчастливый
День для вас да как запустит
Когтища в печенку —
Не разжалобят злодея
И слезы ребенка!
А тот, щедрый, храмы строит.
Тысяч не жалеет,
А уж родину так любит,
Так душой болеет
&
§
£
За нее, так из сердешной
Кровь, что воду, точит!..
Молчат люди, как ягнята,
Вытаращив очи!
Пускай: «Может, так и надо?» —
Скажет люд убогий.
Так и надо! Потому что
Нет на небе бога!
Под ярмом вы падаете.
Ждете, умирая,
Райских радостей за гробом —
Нет за гробом рая!
Видит ли господь сквозь тучи
Наши слезы, горе?
Видит он да помогает,
Как и эти горы
Вековые, облитые
Кровию людскою!
Душа моя мученица,
Горе мне с тобою!
Так упьемся горьким ядбм,
Уснем под снегами,
Пошлем душу прямо к богу;
Там, за облаками,
Спросим: долго ль кровопийцам
Царствовать над нами?
1844
ЕРЕТИК
(отрывок)
Камень егоже небрегоша зиж-
дущим, сей бысть во главу угла:
от господа бысть сей и есть
дивен во очесех наших.
Псалом 117, стих 22
Кругом неправда и неволя,
Народ замученный молчит,
А на апостольском престоле
Монах раскормленный сидит.
Он кровью, как в шинке, торгует,
Твой светлый рай сдает внаем!
О царь небесный! Суд твой всуе,
И всуе царствие твое.
Разбойники, людоеды
Правду побороли.
Осмеяли твою славу,
И силу, и волю!
Земля скованная плачет,
Словно мать по детям:
Кто собьет оковы эти.
Встанет в лихолетье
За Евангелие правды.
За народ забитый?
Некому! Неужто ж, боже,
И не ждать защиты?
Не I Настанет час великий.
Час небесной кары!..
1845
КАВКАЗ
(отрывок)
За кого же был ты распят,
Сын единый божий.
В искупленье нам? За слово
Истины?.. Иль, может,
Чтоб глумленье не кончалось?
Так оно и сталось!
Часовни, храмы, да иконы,
И жар свечей, и мирры дым,
И перед образом твоим
Неутомимые поклоны
За кражу, За войну, за кровь
Ту братскую, что льют ручьями,—
Вот он, даренный палачами,
С пожара краденный покров!..
1845
56
ЗАВЕЩАНИЕ
Как умру, похороните
На Украине милой,
Посреди широкой степи
Выройте могилу,
Чтоб лежать мне на кургане,
Над рекой могучей,
Чтобы слышать, как бушует
Старый Днепр под кручей.
И когда с полей Украйны
Кровь врагов постылых
Понесет он... вот тогда я
Встану из могилы —
Подымусь я и достигну
Божьего порога,
Помолюся... А покуда
Я не знаю бога.
Схороните и вставайте,
Цепи разорвите,
Злою вражескою кровью
Волю окропите.
И меня в семье великой,
В семье вольной, новой,
Не забудьте — помяните
Добрым тихим словом.
1845
Считаю в ссылке дни и ночи —
И счет им теряю.
О господи, как печально
Они уплывают!
А года плывут меж ними,
И тихо с собою
Доброе они уносят
И уносят злое!..
И не спросят, все уносят
В дальнюю дорогу!
Не молись, твоя молитва
Не дойдет до бога.
1850
Нет, хатку я не называю
В укромной роще милым раем,—
Там, над прудом, в конце села.
В ней мать моя мне жизнь дала
И, пеленая, напевала —
Свою тоску переливала
В дитя родное... В том краю
Я вырос в хате, и в раю —
Я видел ад... Там гнет, забота,
Неволя, тяжкая работа
И помолиться не дают.
Там ласковую мать мою
Работа с горькою нуждою
Свели в могилу молодою.
Там, как стряслась у нас беда.
Наплакавшийся с нами вволю
Отец не вынес горькой доли,
В неволе умер. И тогда
Мы, как мышата, кто куда
Поразбежались. И при школе
Таскал я воду, братья там
Мои на барщину ходили,
Пока в солдаты не забрили.
А сестры! Сестры! Горе вам,
Мои голубки молодые!
Не тяжко ль вам на свет глядеть?
Росли в батрачках, всем чужие,
В батрачках сгорбитесь, седые,
В батрачках вам и умереть!
Доныне вспоминаю с Дрожью
Ту хату на краю села!
Такие мы творим дела
В своем раю, великий боже,
На праведной земле твоей,—
Мы ад устроили на ней,
А молим о небесном рае.
Мы с братьями живем в ладу:
На них мы пашем в том аду,
Их потом землю поливаем.
А может быть, и то... не знаю,
Но, кажется, и сам есй...
(Ведь без твоей, господней, воли
Не знали б райской мЫ неволи!)
Ты, может, сам на небеси
Смеешься, господи, над нами
Да совещаешься с панами,
Как править миром? Ведь взгляни:
Вон роща, а в ее тени,
Как холст разостланный, сверкает
В зеленой чаще светлый пруд.
И вербы зеленеют тут.
Тихохонько в пруду купают,
Склоняясь, ветви... Правда, рай?
А расспроси-ка и узнай,
Всю истину об этом рае!
Там, верно, радость и хвала
За дивные твои дела
Тебе единому, всевышний!
Как бы не так!.. Хваль! не слышно.
Лишь кровь, да слезы, да хула —
Здесь только это мог узнать я..
Святого нет, хула всему...
Мне кажется, уже проклятья
Шлют люди богу самому!
1850
ЮРОДИВЫЙ
(отрывок)
Безбожный царь, источник зла,
Гонитель правды, кат Жестокий,
Что натворил ты на земле!
А ты, всевидящее око!
Знать, проглядел твой взор высокий.
Как сотнями в оковах гнали
В Сибирь невольников святых?
Как истязали, распинали
И вешали?! А ты не знало!
Ты видело мученья их
И не ослепло?! Око, око!
Не очень видишь ты глубоко!
Ты спишь в киоте...
1857
Я, чтоб не сглазить, нё хвораю,
Но за собою замечаю —
Неладно с сердцем у меня.
Как бы голодное дитя,
Чего-то ждет оно, рыдает,
Не спит. Быть может, ожидает
Дурного? Доброго не жди,—
Напрасно воли поджидаем;
Придавленная Николаем,
Заснула. Чтобы разбудить
Беднягу, надо поскорее
Всем миром закалить обух
Да наточить топор острее
И вот тогда уже буди+ь.
А то, пожалуй, так случится —
До страшного суда заспится!
Паны помогут крепко спать:
Всё будут храмы воздвигать
И своего царя хмельного
Да византийство прославлять,
И не дождемся мы другого.
1858
ОСИИ. ГЛАВА 14
Подражание
(отрывок)
...И скажи.
Такое слово им скажи.
Без притчи, так скажи: — Вы сами
Своими грязными руками
Кумир создали, говоря.
Что царь — ваш бог, надежда ваша,
Что ждете всем убогим нашим
Вы утешенья от царя.
Не так! Скажи им: — Лгут все боги,
Все идолы в чужих чертогах!
Скажи, что правда оживет
И вновь сердца людей зажжет.
Но не растленным ветхим словом,
А словом вдохновенным, новым,
Как громом, грянет и спасет
Весь обокраденный народ
От ласки царской...
1859
ГИМН ЧЕРНИЦ
Гром, ударь над божьим домом.
Домом тем, где смерти ждем мы,
Тебя, боже, проклинаем,
Проклиная, распеваем:
Аллилуйя!
Если б не ты, мы б любили,
Замуж мы бы выходили,
Мы бы деточек растили,
Хором пели, выводили:
Аллилуйя!
Обманул нас, бедных, боже.
Обокрал ты нас... Ну, что же!
И тебя мы обманули,
Обманувши, затянули:
Аллилуйя!
Хоть постриг ты нас в черницы
А мы все же молодицы...
Мы танцуем, припеваем,
Припевая, повторяем:
Аллилуйя!
1860
Свете ясный! Свете тихий!
Свете дивный! Свете вольный!
Что ты гибнешь, свете-брате,
В золотой церковной хате,
Обманутый, закованный,
Поруганный, оплеванный,
Багрянцами закрытый
И распятием добитый?
Не добитый! Встрепенися
Да над нами засветися!
Засветися... Будем лучше
С багряницы драть онучи,
Из кадил табак курить,
Печь иконами тОпить...
А кропилом будем, брате.
Подметать пол в новой хате!
1860
Стихотворения Т. Г. Шевченко даются
в переводах П. Антокольско-
го, А. Безыменского, С. Выше-
славцевой, Ал. Д е й ч а, В. Д е р ж а-
вина, М. Зенкевича, П. Карава-
на, А. С у р кб в а, А. Твардовско-
го, Н. Ушакова
57
Д1/1СКЫСС1/1Я
В СМОЛЕНИЦАХ
И. МАЛАХОВА,
кандидат философских наук,
РЕГУЛЯРНЫЕ встречи ученых братских
стран уже становятся доброй тради-
цией*. Одна из них состоялась летом
прошлого года в Смоленицах (Слова-
кия). В ней участвовали исследовате-
ли, работающие в области научного
атеизма из ГДР, НРБ ПНР, СССР
и ЧССР. Советская сторона была
представлена членом-корреспонден-
том АН СССР И. Р. Григулевичем,
докторами философских наук
Б. А. Лобовиком и В. Д. Тимофеевым,
кандидатами философских наук
И А. Малаховой и Г. Г. Ярмыш.
Участники симпозиума заслушали
свыше 50 докладов и выступлений, по
коГорым развернулась оживленная
дискуссия. И хотя тематика их была
весьма обширной, в основном она
сводилась к четырем проблемам:
марксистско-ленинское понятие сво-
боды совести, социалистическое госу-
дарство и формирование его полити-
ки в отношении религии и церкви;
процесс секуляризации, изменения
в сознании людей и их отражение во
взаимоотношениях социалистическо-
го государства и церкви; критика
буржуазных и церковных концепций
отношения государства к религии
и церкви
С основным докладом «Социалис-
тическое государство, религия и цер-
ковь» на симпозиуме выступил дирек-
тор Института научного атеизма Сло-
вацкой академии наук член-коррес-
пондент САН Феликс Вашечка. Реше-
ние религиозного вопроса, по-
дчеркнул он, не должно помешать
морально-политическому единству
верующих и неверующих. В ЧССР
демократический правовой принцип
свободы совести нашел отражение
в комплексе политических законов,
в семейном праве и других юридичес-
ких нормах В каждой социалистичес-
кой стране эти установления носят
специфический характер и каждая из
них принимает меры, чтобы свобода
совести не использовалась во вред
государству.
Сознание современного верующе-
го стало «мозаичным», отметил далее
• О предыдущей встрече такого рода см. со-
общение Ю. Зуева и В. Тимофеева «Симпо-
зиум в Брно». «Наука и религия», 1983, № 4.
В. ТИМОФЕЕВ,
доктор философских наук,
профессор
докладчик, в нем переплетаются ате-
истическое и религиозное влияния.
Принцип «жить по совести» не озна-
чает одно лишь следование запове-
дям «не укради» и «не убивай», но
подразумевает также ответственность
за судьбы народа и всего челове-
чества. ' Понимание свободы совести
обусловлено уровнем общественного
развития. И у нее, как и у всякой
другой свободы, есть свои границы.
Марксистско-ленинское понимание
свободы совести принципиально отли-
чается от буржуазного, для которого
она сводится лишь к свободе вероис-
поведания.
Затем Ф. Вашечка остановился на
истории развития взаимоотношений
церкви и государства в ЧССР. Его
задача, сказал он, проводить в жизнь
принцип свободы совести, обеспечить
морально-политическое единство на-
рода, оборону социалистической Ро-
дины. В наших условиях государство
должно способствовать формирова-
нию марксистско-ленинского миро-
воззрения и в то же время «обеспечи-
вать пространство для деятельности
церкви», надзор за ней.
ЧССР выбрала иную форму осу-
ществления принципа свободы совес-
ти, чем другие социалистические
страны. Здесь государство содержит
духовные школы, платит священнос-
лужителям, их назначения произво-
дятся с согласия властей, духовенство
в республике приносит ей клятву
верности Обеспечивая удовлетворе-
ние религиозных потребностей, оно
не должно допускать политического
злоупотребления религией.
Директор Института научного ате-
изма Чехословацкой академии наук
в Брно Иван Годовский выступил
с докладом «Теология политики и по-
литизация теологии». Повышение по-
литической активности церкви на
Западе, сказал он, еще не значит, что
она борется за изменение обществен-
ного порядка. Теология политики
представляет собой всего лишь одну
из многих попыток «оздоровления»
капитализма.
Институт научного атеизма в Брно
активно занимается социологически-
ми исследованиями, изучая измене-
ние мировоззрения верующих под
влиянием социалистического образа
жизни. По результатам этих исследо-
ваний с интересным сообщением
«Секуляризационный процесс в свете
изменений мировоззренческой струк-
туры возрастных и социально-профес-
сиональных категорий населения
ЧССР» выступила Зденка Подвеска.
Институт по исследованию об-
щественного мнения в Праге при
участии отдела социологических
исследований Института научного ате-
изма в Брно, сказала она, провел
работу по теме «Мировоззренческая
и ценностная ориентация населения
ЧССР старше 15 лет в отношении
к религии и атеизму» Эти опросы
позволили сделать вывод, что две
трети чехословацких граждан безре-
лигиозны, а одна треть все еще в той
или иной степени верит в бога, причем
более религиозны люди старше
45 лет. В социально-профессиональ-
ном плане среди верующих преобла-
дают пенсионеры и крестьяне, а среди
неверующих — студенты и служащие.
Франтишек Крженек проинформи-
ровал участников симпозиума о дина-
мике снижения религиозности насе-
ления Чехословакии в 1946—1980 го-
дах В первые послевоенные годы,
отметил он, подавляющее боль-
шинство людей еще верило в бога.
В результате глубочайших социаль-
но-экономических сдвигов, проис-
шедших за последние десятилетия,
религиозность в Чешской социалисти-
ческой республике упала с 85 до
30 процентов (1980 г.), а в Словацкой
социалистической республике — с
95 до 51 процента (1980 г.).
Большинство чехословацких ве-
рующих сегодня католики (54 процен-
та), 29 процентов не принадлежат ни
к какой церкви, 14 процентов —
последователи различных протес-
тантских направлений и 3 процента —
приверженцы других конфессий. При
этом, как свидетельствуют опросы,
далеко не все из тех, кто считает себя
принадлежащим к той или иной
церкви, верят в бога. По словам
Ф. Крженека, исследования, прове-
денные институтом, показали, что
в ЧСР таких католиков 20 процентов,
а в ССР — одна седьмая
В докладе Йозефа Каролы «Неко-
торые идеологические аспекты като-
лической теологии труда» отмеча-
лось, что проблематика трудовой
деятельности стала ныне предметом
все усиливающегося идеологического
интереса со стороны как «секулярно-
го» буржуазного сознания, так и хрис-
тианской теологии. Современные бо-
гословы стараются использовать все
возрастающую значимость «рабочей
проблематики» для перехода в широ-
кое наступление на атеизм, по-
дчеркнул докладчик, и одновременно
продолжают упрекать Маркса, будто
он «поддался экономической мании»,
понимая человека «исключительно
как результат его деятельности».
Остановившись на папской энцикли-
58
ке «Лаборем экзерценс» («Занимаясь
трудом»), Йозеф Карола отметил, что
в ней сформулирована позиция като-
лической церкви по социальным про-
блемам современности, в том числе
и относительно марксистской концеп-
ции труда, которой дается извращен-
ное толкование.
В докладе «Молодежь, культура,
религия» Ленка Томечкова и Ян Зо-
угар проанализировали тесную связь
культуры и искусства с процессом
преодоления религии и развития ате-
истических убеждений. Некоторые
категории молодежи, отмечали они,
увлекаются отдельными формами
буржуазной культуры Запада, откуда
в сознание юношей и девушек прони-
кают и религиозные взгляды. Иногда
они проводятся и в художественных
произведениях. Эти явления свиде-
тельствуют и о том, признают доклад-
чики, что наша культура не всегда
должным образом и на высоком
художественном уровне удовлетво-
ряет эстетические потребности моло-
дежи. Преодоление недостатков в
этой области — задача всех идеологи-
ческих и культурных работников,
в том числе пропагандистов и теоре-
тиков научного атеизма.
Профессора Я. Челко (ЧССР) и
Г. Люттер (ГДР), кандидаты фило-
софских наук В. Квасничка, М. Тржис-
ка (ЧССР) и 3. Нуриева (НРБ), К. Яб-
лоньский (ПНР) и Р. Мудров (НРБ)
остановились на проблемах отпора
идеологическим диверсиям клери-
кального антикоммунизма и участия
духовенства и верующих в борьбе за
мир и разоружение, на положении
церквей в своих странах. Проанализи-
ровав случаи злоупотребления прин-
ципом свободы совести в реак-
ционных политических целях, высту-
павшие привели ряд примеров того,
как так называемая «теология служе-
ния» использует просчеты в социалис-
тической воспитательной работе сре-
ди населения для сохранения, а кое-
где и расширения влияния религии.
Член-корреспондент АН СССР
И. Р. Григулевич выступил с докладом
«Марксизм-ленинизм об отношении
социалистического государства к ре-
лигии». Говоря об актуализации идей-
но-воспитательной, атеистической ра-
боты, усилении ее наступательности
в свете решений июньского (1983 г.)
Пленума ЦК КПСС, он отметил, что
и в нашей стране под влиянием
религии все еще находится не так уж
мало людей. Все это требует дальней-
шей активизации пропаганды научно-
материалистических взглядов среди
населения.
В докладе «О марксистском пони-
мании свободы совести» заместитель
директора Института научного атеиз-
ма Академии общественных наук при
ЦК КПСС В. Д. Тимофеев показал
коренное отличие марксистско-ле-
нинского понимания свободы совести
от буржуазного и на конкретных
фактах проиллюстрировал ее осу-
ществление в СССР, где свобода
отправления религиозных культов со-
четается со свободой атеистической
пропаганды.
Ученый секретарь Института науч-
ного атеизма И. А. Малахова, высту-
пившая с сообщением «Советская
обрядность как фактор преодоления
религиозных потребностей», привела
ряд примеров того, как советское
законодательство гарантирует удов-
летворение потребностей верующих.
Тем большее значение приобретают
атеистическая воспитательная работа
и социалистическая обрядность, ко-
торые способствуют тому, что рели-
гиозные потребности уступают место
светским, а некоторые обряды приоб-
ретают для верующих необязатель-
ный характер.
Чехословацкие товарищи поблаго-
дарили Институт научного атеизма
АОН при ЦК КПСС за хорошо органи-
зованные международные симпози-
умы, прошедшие в Москве. Было
высказано пожелание продолжить ре-
гулярные контакты между института-
ми научного атеизма в СССР и ЧССР,
равно как и многосторонние встречи
с учетом тематики исследований, про-
водимых в социалистических госу-
дарствах.
Участники симпозиума отмечали,
что пока еще недостаточно хорошо
поставлена взаимная информация о
том, как работают атеисты в ВНР, ГДР,
НРБ и ЧССР. И. Р. Григулевич предло-
жил выпускать атеистическое инфор-
мационно-справочное издание, где
будут публиковаться сообщения из
братских стран.
До недавнего времени
почетную должность глав-
ного астронома Великобри-
тании, в чьи обязанности вхо-
дило изучение космических
полетов, занимал маститый
ученый Р. ван дер Вулли. Лет
за двадцать до полета Юрия
Гагарина он написал трактат,
в котором доказывал абсо-
лютную невозможность вы-
вода в Космос корабля с че-
ловеком на борту. А за год
до запуска первого советско-
го спутника Вулли решитель-
но объявил старты в Космос
«святой чепухой».
свою находку |в 1977 году
на этом месте неандертальцу
поставили памятник), оказал-
ся прозорливее известного
ученого. Он заявил, что ос-
танки принадлежат предку
нынешних людей, жившему
много тысячелетий назад,
и мужественно отстаивал
свое мнение несмотря на
наладки церковников и кон-
сервативных научных автори-
тетов.
В середине XIX века про-
тив новой и смелой з_элю
ционной теории Чарлза Дар-
вина выступили не только
богословы, но и многие уче-
ные, поддержанные ханжами
и ретроградами всех мастей.
Причем одним из самых рья-
ных его противников оказал-
ся знаменитый немецкий
естествоиспытатель Р. Вир-
хов.
Когда, например, в 1856
году в долине Неандерталь
в Германии обнаружили ос-
танки первобытных людей —
первое прямое подтвержде-
ние человеческой эволюции,
то Вирхов утверждал, что
нашли скелет современного
человека, болевшего рахи-
том.
Зато учитель местной шко-
лы Фульрот, которому зем-
лекопы первому показали
Современная медицина не-
мыслима без переливания
крови. Одно из первых пере-
ливаний крови ягненка чело-
веку успешно осуществил в
середине XVII века фран-
цузский философ и врач
Ж. Дени. Естественно, в то
время подобная операция
чаще всего заканчивалась
неудачей: еще не было из-
вестно учение о группах
крови, ее составе, причинах
несовместимости крови боль-
ного и донора. Не мудрено,
что в дело вмешался парла-
мент — верховный королев-
ский суд. Он запретил пере-
пивание крови. «Для этой
операции,— писала тогдаш-
няя парижская газета,— нуж-
ны три барана: один, от ко-
торого переливают кровь,
второй — которому пере-
ливают, и третий — который
перепивает».
В 1670 году немецкий го-
род Мюнстер испытал на-
шествие блох. В конце кон-
цов бюргеры подали на них
в суд. Так как блохи не яви-
лись на слушание этого ис-
ка,*их признали виновными,
лишили гражданских прав и
приговорили к высылке из
города на 10 лет.
59
За рубежом
Р. ЛАНДА,
доктор исторических наук,
А. МАЛАШЕНКО,
кандидат исторических наук
В национально-освободительной
борьбе алжирского народа против
колониального господства в 1954—
1962 годы активную мобилизующую
роль играли исламские лозунги.
Бойцы Армии национального осво-
бождения Алжира называли себя
муджахидами, как еще в первые
десятилетия ислама именовались
участники джихада — священной вой-
ны за веру. Вожди и идеологи всех
антиколониальных течений в Алжире
обращались к народным массам (в ос-
новном к сельскому населению) на
доступном и близком им языке рели-
гиозных понятий, которые трактова-
лись в соответствии с политической
обстановкой, с нуждами времени
И после победы революции в 1962 го-
ду в процессе поисков собственного,
самобытного пути развития сохраня-
лась верность исламской традиции.
В документах правящей ныне в Ал-
жире партии Фронт национального
освобождения (ФНО) главные воп-
росы общественного развития ставят-
ся вполне рационально, но при
разъяснении и пропаганде проводи-
мого в Алжире политического курса
обращение к исламу играет немалую
роль. Религиозно настроенным мас-
сам легче понять политическую про-
грамму, если она изложена в
привычной для мусульман религиоз-
ной форме. Кроме того, в обществен-
ном сознании представления об
арабской алжирской нации тесно свя-
заны с исламом.
В современном Алжире предпочи-
тают говорить и писать об «арабо-
мусульманской культуре», «арабо-
исламском обществе», подразумевая
не только национальную са-
мобытность Алжира, но и неприятие
«империалистической культуры»,
противопоставление «идеологическо-
му арсеналу капиталистов». Эта тра-
диция идет еще от весьма почитаемо-
го алжирцами борца против коло-
ниального режима, выдающегося пи-
сателя и общественного деятеля
шейха Бен Бадиса (1887—1940), кото-
рого в Алжире называли вождем
нации и отцом алжирского возрожде-
ния. «Алжирская мусульманская на-
ция,— писал он,— не Франция, не
может быть Францией и не хочет быть
ею». В 1931 году Бен Бадис создал
Ассоциацию мусульманских улемов
Алжира, объединившую помимо те-
ологов служителей культа и мударри-
сов (преподавателей арабского
Мечеть на площади Мучеников освободи-
тельной войны (г. Алжир).
языка), почти всех арабоязычных пи-
сателей, поэтов, публицистов и журна-
листов страны. Улемы проводили
свою программу, предусматривав-
шую обучение, независимое от фран-
цузской системы просвещения;
распространение арабского литера-
турного языка, который колони-
альные власти официально объявили
«иностранным»; некоторую модерни-
зацию ряда наиболее архаичных норм
шариата и т. д.
Неграмотность и культурная отста-
лость крестьянских масс, многовеко-
вая их эксплуатация, законсервиро-
ванный патриархальный быт со всеми
его обычаями и предрассудками —
все это (наряду с особой историчес-
кой ролью ислама) объясняет высо-
кую религиозность алжирского насе-
ления. Однако здесь есть и свои
особенности. Поддержанию религи-
озности алжирцев и сегодня в значи-
тельной степени способствует укоре-
нившийся во всех странах Северной
Африки еще со средневековья культ
местных святых — марабутов. Они
традиционно были здесь не столько
«носителями божественной благода-
ти», как это и положено дервишам-
суфиям, сколько вождями военно-
религиозных братств, всегда игравших
важную роль в алжирском обществе.
Им принадлежало решающее слово
в межплеменных спорах. Некоторые
из них (шейх Хаддад, Бу Амама)
прославились в борьбе против коло-
низаторов. Но позднее они вступили
в переговоры с представителями ко-
лониальных властей и фактически
к ним примкнули. Улемы-реформа-
торы постоянно вели ожесточенную
борьбу с марабутами, объявляя их
шарлатанами, отступившими от истин-
ного ислама, «эксплуататорами неве-
жества», но несмотря на это марабу-
тизм сохранил в Алжире свое влияние
и до настоящего времени.
В стране действуют примерно
15 марабутских братств, или су-
фийских орденов (называемых «тари-
ка», что означает «путь, способ,
средство», подразумевается — обще-
ния с Аллахом), а число их привер-
женцев в 50-е годы доходило до
400 тысяч (сейчас оно точно неиз-
вестно). В современном Алжире де-
сятки тысяч «хванов» («братьев»)
и просто поклонников марабутов по-
стоянно группируются вокруг более
чем 200 завий (обителей типа укреп-
ленных монастырей) марабутских
братств1. К бесчисленным куббам
(мавзолеям) умерших марабутов со-
вершаются паломничества, на содер-
жание завий и мечетей при них
верующие выплачивают религиозный
налог. Как правило, при завийях есть
1 См..' Г А. Шпажников. Религии стран Афри-
ки М., 1»81, стр. 21—25, 54—55.
60
школы изучения Корана, хранилища
старинных рукописей, что позволяет
этим оплотам марабутизма играть не
только религиозную, но и определен-
ную культурную роль.
В колониальном Алжире многие
марабуты служили колонизаторам и
нередко вместе с официальным духо-
венством, находившимся на содер-
жании у колониальных властей, боро-
лись против улемов-реформаторов.
Однако постепенно улемы сумели
ликвидировать влияние марабутов в
среде горожан и в свою очередь сами
стали оказывать воздействие на боль-
шинство духовенства, сосредоточен-
ного в городах. Издававшиеся вождя-
ми улемов фетвы (суждения рели-
гиозных авторитетов по опреде-
ленным вопросам), геологические
сочинения, статьи в прессе и пропове-
ди в мечетях способствовали восста-
новлению некоторой независимости
мусульманского духовенства от влас-
тей (это было главным пунктом
программы улемов-реформаторов).
После завоевания независимости
идеи улемов-реформаторов о связи
ислама и просвещения, о необходи-
мости модернизации и приспособле-
ния ислама к потребностям современ-
ности практически стали гос-
подствующими в духовной жизни
страны. Сами же улемы перестали
играть значительную роль в обществе,
утратили они и свое единство: часть их
поддержала правительство АНДР, но
другие (в частности, ставший депута-
том богатый землевладелец шейх
Хайр ад-Дин) резко выступили против
его прогрессивной политики, особен-
но против аграрной реформы.
Прогрессивная политика партии
ФНО в 1962—1965 годы была враж-
дебно встречена консервативными,
традиционалистскими кругами духо-
венства и марабутами. Исподволь
собирая силы в деревнях, они пыта-
лись восстановить свои позиции и в го-
родах, создав реакционную организа-
цию «Аль-Киям» («Ценности»).
Выступление этой организации против
политики ФНО в начале 1964 года
вызвало протесты демократических
кругов, и «Аль-Киям» была запреще-
на.
Пришедший к власти 19 июня
1965 года Революционный совет во
главе с Хуари Бумедьеном счел необ-
ходимым найти общий язык с мусуль-
манскими кругами. Политика в отно-
шении духовенства и вообще рели-
гиозных традиционалистов свиде-
тельствовала о намерении Революци-
онного совета, с одной стороны,
сотрудничать с ними, а с другой —
установить над ними контроль, с тем
чтобы их деятельность не выходила за
установленные государством гра-
ницы. В начале 1966 года был создан
Высший исламский совет — в рамках
министерства хабусов (имуществ му-
сульманских общин). Он был подчи-
нен министру Ларби Саадуни
(выпускнику мусульманского уни-
верситета Зитуна в Тунисе и члену
Ассоциации улемов 4 1943—1954 гг.).
Члены совета не избирались, а назна-
чались министром.
Правительство постаралось при-
влечь к сотрудничеству имамов, ко-
торые имели постоянные непосред-
ственные контакты с населением
Чтобы имамы (в г!ервую очередь
деревенские) не завйсели ни от како-
го постороннего влияния, прави-
тельство начало выплачивать им жало-
ванье, вполне достаточное для обре-
тения личной экономической само-
стоятельности. Это вызвало беспо-
койство тех мусульманских деятелей,
которые выступали за полную незави-
симость имамов и прочих служителей
культа от центральной власти. Крити-
ки правительственной политики с
раздражением отзывались об имамах,
обвиняя их в том, что они пропове-
дуют мусульманам предписанное
сверху.
Имамы приняли участие в развер-
нувшейся с октября 1970 года кампа-
нии по ликвидации неграмотности
и обучению населения арабскому
языку. В 1973 году 30 тысяч человек
занимались в «ликбезах», которые
создавались при мечетях и были
доступны практически всем. При ме-
четях также создавались кораничес-
кие школы, куда допускались все дети
старше четырех лет, и народные
университеты для взрослых, которые
в 1973 году посещали 65 тысяч
человек.
В начале 70-х годов происходит
становление системы религиозного
образования. Вместо министерства
хабусов, само название которого уже
не отвечало новым требованиям, пра-
вительство создало министерство по
делам религии и классического обра-
зования (термин «классическое обра-
зование» условен и фактически озна-
чает религиозное образование). Во
главе его стал МуЪуд Касем Найт
Белькасем, выпускник мусульманско-
го университета Зитуна в Тунисе, он
учился также в Каире и Париже, был
до 1970 года и после 1977-го советни-
ком президента Алжира.
В 70-е годы правительство стало
расширять сеть исламских институтов
(модернизированный медресе) и уве-
личивать прием в ник. К 1976 году их
было 21, в них обучались 40 800 чело-
век. Был создан специальный Центр
по изучению социологии ислама. Од-
новременно ислам все больше прони-
кал в систему светского образования,
в 1971 году в университете Констан-
тины, например, быЬ открыт факуль-
тет мусульманского права.
Но не все мусульманские деятели
поддерживали официальный курс
правящей партии и правительства
Алжира. В 1965 году возобновила
свою деятельность мусульманская ор-
ганизация «Аль-Киям». Она начала
издание журнала «Мусульманский гу-
манизм» (на французском языке), на
страницах которого открыто выража-
лись взгляды реакционных кругов
мусульманского духовенства, мрако-
бесов-марабутов и поддерживавшей
их консервативно настроенной части
национальной буржуазии и феодалов.
Подзаголовок журнала разъяснял
цель издания: «Исследование об-
щественных, экономических и полити-
ческих проблем в соответствии с ис-
ламской идеологией». В нем публико-
вались материалы о мусульманских
праздниках, о вкладе мусульман в ми-
ровую цивилизацию, о взаимоотно-
шениях ислама и христианства и
т. п. Во всех своих публикациях
журнал осуждал социалистическую
ориентацию алжирского руководства,
объявляя ее несовместимой с норма-
ми ислама. Такую же линию проводил
другой журнал этой организации «Ат-
Тахдиб аль-исламий», издававшийся
на арабском языке.
В конце 60-х годов усилилась
активность неортодоксальных ис-
ламских сект и марабутских братств.
Марабуты действовали в основном
в городах, часто под видом знахарей,
различного рода колдунов, чудотвор-
цев и прорицателей, и проводили
в массы идеи правых феодально-
исламистских группировок, стремив-
шихся помешать прогрессивному кур-
су партии ФНО, социальным преобра-
зованиям в деревне. Еще в 1963 году,
когда проект аграрной реформы
только разрабатывался, феодальная
оппозиция прибегла для его дискре-
дитации к помощи марабутов, ко-
торые внушали крестьянам, что какие
бы то ни было изменения во владении
землей — грех. Таким же путем пыта-
лись феодалы бороться против нового
проекта аграрной реформы в 1966 ГО-
ДУ-
В Алжире складывалась ситуация,
когда, по словам французских иссле-
дователей Б. Этьена и Ж. Лека, «ислам
оппозиционный, смыкающийся с
братствами, становится... синонимом
антисоциализма. В этом смысле он
соединяется с исламом, оппозици-
онным чисто алжирскому национализ-
му, современному социализму,
эволюции нравов и обычаев...»2.
Правительство вынуждено было
принять меры против мусульманских
реакционеров. 13 марта 1970 года был
издан новый указ о запрете «Аль-
Киям», взята под строгий контроль
и деятельность марабутских братств.
Причем в документах подчеркива-
лось, что ассоциация «Аль-Киям»
распущена не как мусульманское дви-
жение, но как «подрывная группа».
Буржуазно-феодальная реакция
попыталась превратить сельские ме-
чети в оплоты сопротивления аг-
рарным преобразованиям. Тогда Ху-
»В. Etienne. J. Leca. La politique cultureile de
I'Algerie. — Annuaire de I'Afrique du Nord,
1974, p. 55.
61
Марабутская мечеть.
ари Бумедьен выступил с таким
разъяснением: «Если мечеть исполь-
зуется для защиты несправедливости,
эксплуатации и рабства, то она будет
не мечетью ислама, а мечетью, разру-
шающей ислам»3. Почувствовав силу
сопротивления мусульманской реак-
ции своему курсу, правительство
усилило пропаганду официальной ин-
терпретации ислама и его роли в Ал-
жире, подчеркивая прежде всего
культурные, политические и социаль-
но-психологические аспекты мусуль-
манских движений в Алжире.
Религиозная оппозиция прави-
тельству еще раз открыто выступила
накануне принятия Национальной
Хартии, в 1976 году. Во главе ее
стояли и глава распущенной организа-
ции «Аль-Киям» ранее упоминавший-
ся шейх Мухаммед Хайр ад-Дин,
и прозападный лидер либеральной
буржуазии Фархат Аббас, всегда бра-
вировавший своим «свободомысли-
ем», что явно обнаруживало сугубо
классовую подоплеку этой якобы ре-
лигиозной оппозиции. Она была
разгромлена партией ФНО.
На рубеже 70—80-х годов Алжир,
как и весь «мусульманский мир», не
избежал воздействия так называемо-
го «исламского бума». Под влиянием
событий в Иране оживились оппози-
ционеры — они высказывали недо-
вольство внутренней политикой ФНО,
обвиняли алжирских руководителей
в забвении духа и буквы Корана,
требовали привести политическую
систему Алжира, законодательство
страны в соответствие с нормами
шариата. Они нападали на прогрес-
сивно мыслящих представителей ал-
жирской интеллигенции, особенно на
тех, кого исламские консерваторы
называют «марксиствующими», на
членов Национального союза ал-
жирской молодежи. Появились неле-
гальные «народные трибуналы»,
участники которых призывали к
расправе с «вероотступниками», учи-
няли самосуды и незаконные до-
просы. Члены «народных трибуналов»
посещали некоторые семьи и требо-
вали, чтобы мужчины заставляли сво-
их жен, дочерей и сестер носить
традиционное покрывало.
Стали возникать одна за другой
«дикие мечети», игравшие роль поли-
тических клубов, в которых верхово-
дили реакционеры, отвергавшие
контроль властей. В этих мечетях, как
сообщалось в печати, «имамы неред-
ко осуждают, иногда в резких выра-
жениях, правительство и социалисти-
ческий выбор». Однако «дикие мече-
ти» не получили широкого признания
у подавляющего большинства ал-
жирских мусульман.
Снова заявили о себе «братья-
мусульмане»4. Следует сказать, что
алжирские «братья-мусульмане» не
являются каким-либо региональным
ответвлением «братьев-мусульман»
Египта, Сирии или Саудовской Ара-
вии. По существу, это самостоятель-
ная организация, состоящая в основ-
ном из студенчества и представителей
городской мелкой буржуазии, тради-
ционалистов из числа интеллигенции.
Кроме того, на рубеже 70—80-х годов
в Алжире возникли и другие близкие
к «братьям-мусульманам» проис-
ламские группы и организации. Круп-
нейшая из них — «Ахль-ад-даава»
(«Люди призыва»). Ее идеологи под-
черкивают свою приверженность
целям иранской революции и в то же
время объявляют себя наследниками
Бен Бадиса.
Алжирские руководители не раз
подчеркивали, что их отношение к ис-
ламу не зависит от идейно-политичес-
ких изменений в других мусуль-
манских странах. «Нам незачем у кого
бы то ни было учиться исламу»,— не
раз повторял генеральный секретарь
ФНО, президент АНДР Шадли
Бенджедид. Официально правящая
партия ФНО в соответствии с при-
нятым на ее внеочередном съезде
в июне 1980 года уставом считается
«единственной партией страны», цель
которой — «строительство социализ-
ма в рамках ислама и национальных
ценностей». При этом алжирское ру-
ководство настаивает на прогрессив-
но-демократической интерпретации
ислама в духе заявления президента
Шадли Бенджедида о том, что «ис-
лам — религия прогресса и социаль-
ной справедливости, которая отвер-
гает фанатизм и борется против
эксплуатации человека человеком»5.
«Алжир принадлежит всем нам.
Нетерпимо положение, при котором
одна часть населения живет в роско-
ши, в то время как другая в истоще-
нии. Это осуждается всеми рели-
гиями. Пророк Мухаммед был беден,
он жил своим трудом, хотя на него
была возложена небесная миссия»,—
говорил X. Бумедьен в октябре
1966 года. Проповедуемое исламом
равенство противопоставляется капи-
талистической эксплуатации, как не-
совместимой с нормами ислама.
Алжирские идеологи, в том числе
лидеры правящей партии, обра-
щаются к исламу, когда речь идет
о духовном и культурном облике
алжирца, его морали и поведении,
о сохранении традиционной мусуль-
манской семьи. В областях же эконо-
мики, политики, управления госу-
дарством к исламским понятиям при-
бегают, когда надо разъяснить ве-
рующим массам проблемы об-
щественного развития страны, но сама
постановка их носит в целом светский
характер.
Идеологам ФНО и близким к ним
религиозным деятелям не свойствен-
на идеализация исламской традиции,
как и вообще традиций раннемусуль-
манского общества. Остро крити-
куются консерваторы, пропове-
3 Citations du president Boumedidne. Alger
1975, p. 64.
4 Об этой организации см. в нашем журнале
статью «Братья-мусульмане» на службе реак-
ции», 1981, № 2.
5 Цит. по: В. А. Аргентов. Алжир на новом
пути. М.-, 1982, стр. 51.
62
дующие возврат к традициям средне-
вековья. Их называют «фанатиками»,
не способными идти в ногу с време-
нем, обвиняют в том, что они не
понимают развития, привержены к ус-
таревшим идеям, мифам и иллюзиям.
Наиболее дальновидные религи-
озные деятели Алжира выступают за
модернизацию исламских положений.
Они считают, что этого требует бур-
ное развитие мусульманского об-
щества, расширение его внешних
контактов, особенно после обретения
мусульманскими странами политичес-
кой независимости. Они придержи-
ваются того мнения, что «ворота (или
двери) иджтихада» — независимого
суждения по религиозным вопро-
сам — открыты, если наступает пора
переосмыслить, по-новому понять ре-
лигиозные положения. Вот что пишет
об иджтихаде видный алжирский иде-
олог Ахмед Талеб аль-Ибрахими:
«Надо провести различие между таки-
ми вечными ценностями, как вера,
и проблемами, трактующими общест-
во, отношения между людьми, изме-
няющиеся во времени... «У каждого
времени своя книга»,— говорится в
Коране. ... Каждое поколение имеет
свое видение мира в соответствии
с тем, на какой ступени эволюции
оно находится.. В социальных вопро-
сах уместно исходить из иджтихада,
то есть старания адаптироваться. Если
в один прекрасный день двери иджти-
хада окажутся закрытыми и он усту-
пит место «таклиду»' (подражанию),
то наступит упадок мусульманского
мира^.
Некоторые мусульманские теоре-
тики считают традиции прошлого
одной из основ самобытности со-
циализма в Алжире, говорят при
этом, что идеалы раннего ислама
содержат все основы социалистичес-
кой идеологии. Пророк Мухаммед,
утверждают они, «всегда выступал за
социализм, за участие всех членов
общины в различных формах ее
достояния»6 7. (Арабское слово «ишти-
ракия», которое сегодня в арабском
языке имеет однозначный смысл —
социализм, употреблено здесь факти-
чески в своем первоначальном и бо-
лее точном значении: «участие всех».)
Здесь налицо пример гибкой трактов-
ки положений ислама.
«Что касается нашей социалистичес-
кой концепции,— говорил в 1973 году
президент Бумедьен,— то я полагаю,
что все социалисты мира едины в ряде
фундаментальных принципов, как то:
ликвидация эксплуатации человека
человеком, большинства мень-
шинством, установление равенства
и истинной общественной справедли-
вости. Если в этих принципах заключа-
ется глубокий смысл, сама сущность
философии социализма, то мы —
социалисты. Но социализм не должен
уводить нас от прошлого; я думаю,
что полный разрыв с прошлым был бы
для нас серьезной ошибкой. Мы —
арабский мусульманский народ, ве-
рующий народ, и мы полны решимос-
ти до самой глубины черпать из
прошлого содержимое нашей кон-
цепции построения социализма».
Примерно то же, но с большим
упором на значение ислама, говорил
в январе 1982 года нынешний прези-
дент Шадли Бенджедид: «Наша кон-
цепция социализма — алжирская, бе-
рущая начало в наших вековых тради-
циях и принципах, направленная
прежде всего на осуществление про-
возглашенной исламом социальной
справедливости».
Тезис о верности алжирского со-
циализма традициям прошлого, в том
числе принципам ислама, вошел и в
Национальную Хартию 1976 года:
«Социализм в Алжире порожден не
материальной абстракцией и не свя-
зан с какой бы то ни было догматичес-
кой концепцией, чуждой нашему
национальному характеру. Его по-
строение отождествляется с расцве-
том мусульманских ценностей, ко-
торые являются основополагающей
составной частью самобытного ал-
жирского народа». Но вместе с тем
в Хартии заявляется: «Социализм —
не религия. Он представляет собой
теоретическое и стратегическое ору-
жие, которое принимает во внимание
специфику развития и отвергает в си-
лу этого любой догматизм»8.
Большинство мусульманских деяте-
лей Алжира (служителей культа, бо-
гословов, проповедников, публицис-
тов) в целом одобряют политику
правящей партии в отношении к исла-
му и сотрудничают с правительством.
Однако часть их несомненно (тайно
или явно) близка к исламским экстре-
мистам, то и дело возобновляющим
свою подрывную деятельность в Ал-
жире В частности, в мае 1981 года они
спровоцировали серьезные беспоряд-
ки в трех университетах страны.
В Лагуате летом 1980 года, как
сообщала алжирская пресса, «мя-
тежные элементы, основываясь на
неверном толковании Корана, избива-
ли подростков и внушали свои
взгляды праздношатающимся без-
дельникам». Возглавлявший их
бывший учитель Бенсайях быстро соз-
дал нечто вроде тайного «братства»,
которое вовлекло в свои ряды много
студенческой молодежи. Студенты
бросали учебу, переходили к аскети-
ческому образу жизни, фанатично
отвергали все атрибуты современнос-
ти, в частности телевидение, требова-
ли, чтобы женщины не принимали
участия в общественном труде. Бен-
сайях изгнал из старой мечети имама,
как «государственного чиновника»,
и превратил ее в свой «опорный
пункт», где чинил суд и расправу над
несогласными с ним людьми. При-
мерно через год после начала этих
акций Бенсайях был арестован вместе
с группой вооруженных сторонников.
Правительство и партия ФИО дают
отпор фанатикам и не склонны
закрывать глаза на социально-клас-
совые корни исламского экстремиз-
ма, заявляя, что здесь налицо «ис-
пользование ислама как лозунга в це-
лях удовлетворения своих личных
амбиций и замыслов». Несомненно,
что исламский экстремизм отражает
в конечном счете феодально-буржу-
азную оппозицию социалистическому
курсу ФНО.
Много внимания уделяется в Алжи-
ре пропаганде в массах модернизиро-
ванного, интерпретированного в ре-
волюционно-демократическом духе
представления об исламе и его роли
в современном Алжире. Широко ис-
пользуется такая формула: «Ислам —
это религия, которая фактически
является социальной революцией, ос-
нованной на справедливости, ра-
венстве и свободе . Его принцип —
монотеизм веры, единство мысли
и образа жизни, равновесие груда
и собственности».
Органы печати разъясняют соци-
альную подоплеку сектантских дви-
жений в раннем исламе (например,
движения карматов), отличия совре-
менного мусульманского общества от
«западных держав», рассказывают о
деятельности таких известных рефор-
маторов ислама, как Джамаль ад-Дин
аль-Афгани и Мухаммед Абдо, а так-
же их последователей — от Мухам-
меда Икбала в Пакистане до Касима
Амина в Египте.
В целом в Алжире сложилась
довольно непростая религиозная си-
туация. Исламские установки исполь-
зуются здесь фанатиками-экстремис-
тами — выразителями реакционной
буржуазно-феодальной оппозиции
режиму. Вместе с тем революци-
онные демократы, стоящие у власти
в стране, стремятся с помощью ис-
ламских положений, этой близкой
массам идеологии, провести прогрес-
сивные революционные преобразова-
ния. От того, насколько успешно
и глубоко они будут проведены, будет
зависеть и трансформация идейного
климата, которая определит и все
нюансы будущей роли ислама в Алжи-
ре.
6 А.-Т. al-lbrabimi. De la colonisation 4 la
revolution culturelie. Alget, 1973, p. 222—223.
7 Материалы шестого семинара «Исламская
мысль». Алжир, 1971, т. 1, стр. 16 (на арабском
языке).
8 Национальная Хартия Алжирской Народной
Демократической Республики. М., 1979. стр.
33—34.
63
HA
овинни Я Житературы
М. Г. Мустафаева. РАДИ ДРУЖБЫ
НА ЗЕМЛЕ. М., Политиздат, 1983, 62 стр.,
100 000 экз., 10 коп.
Автор, используя опыт Дагестанской
АССР, рассказывает о взаимосвязи интер-
национального и атеистического воспита-
ния, которое способствует преодолению
религиозных пережитков в сознании и по-
ведении людей, утверждению принципов
интернационализма.
В. С. Панова. «КОЛОКОЛ» ГЕРЦЕНА
И ОГАРЕВА ОБ АТЕИЗМЕ, РЕЛИГИИ
И ЦЕРКВИ. М., «Мысль», 1983, 134 стр..
15 000 экз., 60 коп.
В работе раскрывается роль первой
русской революционной газеты «Колокол»
А. И. Герцена и Н. П. Огарева в пропаганде
материалистического мировоззрения, в
развитии просвещения и науки, в разобла-
чении реакционной политики русской пра-
вославной церкви в середине XIX в. Книга
содержит ряд ярких публикаций «Колоко-
ла».
С. Л. Сокольский. ХРИСТИАНСКО-ДЕ-
МОКРАТИЧЕСКИЙ СОЮЗ ФРГ:
СОЦИОЛОГИЯ И ПОЛИТИКА. М„ «Наука»,
1983, 265 стр., 1800 экз., 2 руб.
В монографии анализируются соци-
альный облик и политика ведущей бур-
жуазной партии ФРГ — Христианско-де-
мократического союза. Рассматриваются
особенности ее членского состава, органи-
зационно-структурного построения и поли-
тики, характеризуются различные внутри-
партийные течения и те сдвиги, которые
произошли в этой партии в социально-
политическом и программно-идеологичес-
ком отношениях в 70-е и 80-е годы.
Л. А. Абрамян; ПЕРВОБЫТНЫЙ
ПРАЗДНИК И МИФОЛОГИЯ. Ереван, изд-
во АН Арм. ССР, 1983, 231 стр., 2000 экз.,
1 руб. 85 коп.
А. В. Авксентьев. АКТУАЛЬНЫЕ
ВОПРОСЫ ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНО-ПАТРИ-
ОТИЧЕСКОГО И АТЕИСТИЧЕСКОГО
ВОСПИТАНИЯ. М., об-во «Знание» РСФСР.
1983, 32 стр., 5000 экз., 5 коп.
АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ НАУЧНОГО
АТЕИЗМА И АТЕИСТИЧЕСКОГО
ВОСПИТАНИЯ. М„ об-во «Знание» РСФСР,
1983, 48 стр. 10 000 экз., 10 коп.
О. Антонова. ИСКУССТВО И
ПРАВОСЛАВИЕ. М., «Моск, рабочий»,
1983, 94 стр., 50 000 экз., 20 коп.
В. Н. Арестов. БАПТИЗМ БЕЗ МАСКИ.
Харьков, «Вища школа», 1983, 121 стр.,
4000 экз., 95 коп.
В. Я. Бегун. РАССКАЗЫ О «ДЕТЯХ
ВДОВЫ». (Критический анализ франкма-
сонства). Минск, «Наука и техника», 1983,
112 стр., 10 000 экз., 15 коп.
КОСТРОМА. Путеводитель. Ярославль,
Верхне-Волжск. книжн. изд-во, 1983
176 стр. с илл., 50 000 экз., 75 коп.
ЛАМАИЗМ В БУРЯТИИ XVIII —НА-
ЧАЛА XX ВЕКА. Новосибирск, «Наука»,
1983, 235 стр., 3700 экз., 2 руб. 20 коп
Сдано в набор 24.11.83.
Формат издания 60X90'/,.
Подписано к печати 27.12.83
А 03572.
Глубокая печать.
Кр. отт. 9,75.
Условных печатных листов — 8
Учетно-издательских
листов — 12,21
Тираж 345 000.
Зак. 05877.
Адрес редакции:
109004, Москва, Ж-4,
Ульяновская, 43, корп 4.
Телефоны:
297-02-51, 297-10-89.
Н. И. Мартыненко. КОММУНИСТИЧЕС-
КАЯ МОРАЛЬ И РЕЛИГИЯ. М., об-во ,
«Знание» РСФСР, 1983, 40 стр., 10 000 экз.,
5 коп
С. Писахов. КАК ПОП РАБОТНИЦУ НА-
НИМАЛ. Сказка. М., «Малыш», 1983, |
12 стр. с илл., 300 000 экз., 20 коп.
Л. Попов. ОРИЕНТИРЫ АТЕИЗМА. Тула,
Приокск. книжн. изд-во, 1983 97 стр.,
3000 экз., 15 коп.
РЕЛИГИЯ И БОРЬБА ИДЕЙ .
В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ. М., об-во «Зна-
ние» РСФСР, 1983, 48 стр., 10 000 экз.,
5 коп.
В. С. Соловьев. АТЕИЗМ В СИСТЕМЕ
ВОСПИТАТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ. Йошкар-Ола.
Мар. книжн. изд-во, 1983 71 стр., 2000 экз.,
15 коп.
А. В. Шуба. РЕЛИГИЯ И НАЦИО-
НАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ. Киев, «Вища
школа», 1983, 93 стр., 3000 экз., 10 коп.
СТАТЬИ В ЖУРНАЛАХ И СБОРНИКАХ
РАЗДЕЛЫ В КНИГАХ
О. А. Акимова. К характеристике идей-
но-политических и исторических воззре-
ний Фомы Сплитского. «Советское
славяноведени е», 1983, № 3, стр.
66—78.
Е. В. Антонова. Изобразительное ис-
кусство и система мировосприятия древ-
них земледельцев Востока. «Истори-
ко-филологический жур-
нал». Ереван, 1983, № 1, стр. 149—160.
Л. С. Баюн, М. А. Дандамаев. Рецензия
на кн.: В. Г Ардзинба. Ритуалы и мифы
древней Анатолии. «Вестник древ-
ней истории», 1983, № 2, стр. 162—
166.
Л- Я. Жмудь. Орфический папирус из
Дервени. «Вестник древней исто-
рии», 1983, № 2, стр. 118—139.
В. Л. Ларин. Мусульманские документы
о восстаниях в провинции Юньнань в 50—
70-х годах XIX в. (по материалам сборника
«Восстания мусульман»), В кн.: «Исто-
риография и источниковеде-
ние истории стран Азии и
А ф р и к и». Л., 1983, вып. 7, стр. 96—103.
Е. А. Окладникова. Культ хищных птиц
индейцев Калифорнии В кн.: «Поздне-
плейстоценовые и раннеголоценовые
культурные связи Азии и Америки».
Новосибирск, 1983, стр. 82—88.
С. А Подузова, А. М. Сагалаев. Из
истории шаманства на Алтае. «И з в е с-
тия Сибирского отделения
АН СССР». Новосибирск, 1983, № 6,
вып. 2, стр. 111—114.
Труды Отдела древне-
русской литературы. Л., 1983
вып. 37. Из содержания: М А. Момина.
Вопросы классификации славянской Три-
оди, стр. 25—38. И. Н. Лебедева. К истории
древнерусского Пролога: Повесть о Вар-
лааме и Иоасафе в составе Пролога, стр.
39—53; М. И. Чернышева. О соотношении
славянского перевода «Хроники Иоанна
Малалы» и ее греческого текста, стр.
222—228; Д. Н. Брещинский. Житие Корни-
лия Выговского пахомиевской редакции
и его литературная история, стр. 269—285;
Г. М. Прохоров. Гимны на ратные темы I
эпохи Куликовской битвы, стр. 286—304.
Ордена Ленина
комбинат печати
издательства -Радянська Украша»
252047, Киев-47,
Брест-Литовский проспект, 94
Текст набран
с применением отечественного
фотонаборного
комплекса «Каскад».
4- Древо суеверия обильно плодоносит
на почве незнания.
4- Трудно быть богом среди идолопок-
лонников.
-4- Порой молигвы не позволяют по-
дняться с колен.
-4- Всемирный потоп сильно подмочил
репутацию создателя.
-4- Сколько грехов отпускается в одни
руки?
Евгений ТАРАСОВ
г. Электрогорск
Московской области
-4 Боги приходят и уходят, а служители
их остаются.
Николай ШКЛКЖОВ
г. Макеевка
Донецкой области
-4- Не удивительно, что молитвы не
попадают к богу: ведь Земля вертится!
-4- Черт знает, куда подевались мои очки!
Да вот они — слава богу, нашел!
Виктор НАССОНОВ
г. Лосин о-П етровский
Московской области
4* Мощь церкви можно оценивать и в
свечах.
4- Как часто райская жизнь граничит
с уголовным кодексом.
-4- Не укради у ближнего своего.. А у
дальнего?
Николай ХРАМЦОВ
г. Винница
-4- Как, должно быть, убого у бога за
пазухой!
И. САЕВ
Ленинград
-4- Начиная, благословились «С богом!»
А работали с грехом пополам
Александр БАРАНОВ
г. Прокопьевск
Кемеровской области
4- Не будьте суеверными — не верьте
в плохие приметы
4- Бывают такие рукопожатия, что вспо-
минаешь поцелуй Иуды.
Григорий ГАРЧЕНКО
с. Богатое
Новомосковского района
Днепропетровской области
4- Чтобы вера не превратилась в фанта-
зию, в ней должно быть зерно сомнения.
-4 - Каждый сам себя помещает в рай или
в ад — если под этим понимать состояние
Души.
<4 - Сила религиозной веры, как и сила
необоснованной надежды, обратно про-
порциональна силе духа.
Валентин БОРИСОВ
Над плакатами работали:
Владимир Турок,
Ирина Василькова — 8а класс;
Ольга Павлинов а,
Анна Г лушенко — 7а класс;
Галина Ш а ш и н а,
Ирина Петрова — 10а класс;
Марина Богданова,
Алла Г олубенко — 66 класс;
Дмитрий Омельянов,
Дмитрий Савенков,
Галина Астафьева — 4 б класс;
Ирина Толщина,
Елена Джафарова — 9а класс.
64
MhJ
wC* хоти •? , w> осе
ft еП- Г ч (Vi
с *<Я '
- ^Vt с
-Г^Ьс?
«I
ое
Гам umUbI*
к«< «я М и '
тедлио против
Л догив mai* ** и
^УЦЬБА
Попъ.1 ku « к дрока и лла! » ы *у
СЯМ чтг. с»п- и маииих- «
J™ овину роон Ч, -О-.Ч 1л .
|»онлсл ₽оШл в4н' и ж
И ЕГО О6Н1АТЕЛИ
я с * ' 1 а Сер*ета чтрыв
< тефжл Цве < г и «К*е»
1Ьвнн1^№«и"С4Нч
ильм «Оси
С О <
••«ж О t чж. (MtA.
С' вл*»ии • , U
В следующих номерах