Профз С, H.

ЧЕБОТАРЕВ.

БРИ, СЕМЬЯ
И

РЕЛИГИЯ

ЛЕНИНГРАД.

С О Д В Е Ж А H И

Е.

Отр.
Предисловие

4
БРАК,

СЕМЬЯ

и

РЕЛИГИЯ.

Земной гетеризм
Л е т у р н о , Г е л л е р , Гирн, Г е р о д о т , П л и н и й , С т р а б о н ,
и др. о г е т е р и з м е .

Божественный или небесный гетеризм

П р а д ж а п а т и , Б р а х м а , Индра, Ш у , О з и р и с и др. их
с сестрами и матерями. Б о ж е с т в е н н о е кровосмешение.

Клеарх

браки

Кровнородственная семья
Ковалевский
женщин

о

браках

Пуналуальная семья
Морган
и на небе

о гіуналуальной

у

куки.

Богини — ставленники

семье. Групповой

. . ' . . . .

брак н а з е м л е

Моногамия
С и н д и а с м и ч е с к а я с е м ь я к а к п е р е х о д н а я с т у п е н ь о т пунал у а л ь н о г о б р а к а к м о н о г а м и и . Э к о н о м и ч е с к и е причины л о ж ной м о н о г а м и и . С о б с т в е н н о с т ь и м о н о г а м и я — и н с т и т у т ы божественного происхождения. Летурно и Спенсер о браках
у дикарей. Взгляды Ф ю с т е л ь де-Кулянжа, Лютера, К а л ь в и н а ,
Платона на семью и брак. Лафарг о браке.

Брак

5

7

8

9

10

и боги б р а к а

18

Обручение и кольцо

26

Обряд усыновления иа земле и на небе

28

Б р а к и в Индии. В а в и л о н и и , Е г и п т е , Иудеи, Греции и Риме.
О п р е д е л е н и е б р а к а Г. М о д е с т и н а . Р е ц е п ц и я р и м с к о г о б р а к а .
Р и м с к и е формы б р а к а : 1) К о н ф а р р е а ц и я . 2 ) К о э м ц и я и З ) У з у с .
Б р а к и боги б р а к а в Г е р м а н и и . Я з ы ч е с к и е боги б р а к а и х р и стианские с в я т ы е покровители брака.
О б р у ч е н и е у я з ы ч н и к о в и у х р и с т и а н . К о л ь ц о при о б р у чении. С и м е о н С о л у н с к и й и Т р е б н и к о б р а к е . О б р у ч е н и е бог о в на небе. Брачный перстень и а м е т и с т непорочной девы
Марии.
I
Адопция к о л л е к т и в н а я и и н д и в и д у а л ь н а я . .'Законы М а н у о
у с ы н о в л е н и и . Адопция в с р е д н и е в е к а . Г е р м а н с к а я а ф ф а т о м и я .
У с ы н о в л е н и е на небе.

Безбрачие

Религия и г о с у д а р с т в о против
причины.

безбрачия.

Целибат — его

Наказания з а прелюбодеяние

31

33

Прелюбодеяние как нормальное явление и как преступление и г р е х . А д ю л ь т е р ж е н ы и н а к а з а н и я у д и к а р е й в К и т а е ,
Е г и п т е , Е в р е е в , Греции, Р и м е , Г е р м а н и и , Ф р а н ц и и и у других народов.
П р о д о л ж . см. на о б л о ж к е с т р . 3 .

Проф. С. H. Ч Е Б О Т А Р Е В
«

БРЯК
СЕМ

ья
и
РЕЛИГИЯ

Критические очерни по истории религии

—

•

Издан ие

—

-

автора

Л Е Н И Н Г Р А Д
1928

г.

»

fi»

2010513965

Т и п . « С и л а П р о л е т а р с к а я » , Л и г о и к а , ІЗ. 3 . № 4 9 9 — 4 0 0 0 э к з . .
Л е н и н г р а д с к и й О б л а с т л и т >& 1 5 0 1 2 .

И з д а н и е проф.

Чеботарева.

Предисловие.
Предлагаемая книга представляет из себя только небольшую часть обширного труда, в котором автор пытается
проследить историю развития религиозных представлений
в связи с развитием социально-экономических ферм при
свете п о н о л о г и ч е с к о й т е о р и и.
Так как до окончания всей работы пройдет порядочно
времени (вся работа расчитапа не менее чем на 100 печатных листов), то автор решил издавать ее отдельными выпусками. Каждый выпуск представляет из себя вполне законченный какой либо отдел и может читаться самостоястоятельно и независимо от других выпусков.
Вышедшие недавно из печати мои тезисы под названием „Помологическая теория происхождения религии"
являются только как бы кратким планом или схемой моей
основной работы по истории религии.
В данных кратких „Очерках" автор поставил своей
целью в общих чертах проследить историю развития таких
социальных институтов как брак, семья и религия.
Жвтор.
Ленинград. 1928 г.

Брак, семья и религия.
Земной гетеризм.
3
Когда человечество находилось на самой низкой ступени своего экономического и культурного развития, когда
еще не было правильной общественной организации, когда
оно еще вело жизнь первобытной бродячей орды или стада,
тогда, конечно, не могло быть и речи о правильном регулировании половых отношений, тогда не было установлено
. ни каких ограничений—эта стадия и носит название гетеризма (термин, введенный Бахофеном, немецким историком
и этнологом, хотя некоторые исследовители придают этому
слову несколько иное толкование).
В эпоху гетеризма каждая женщина могла жить с любым мужчиной, был ли это ее отец, сын или брат, а каждый мужчина, в свою очередь, мог вступать в связь с любой женщиной—будь то его мать, дочь или сестра. Таким
образом, в этом первобытном обществе господствовали кровосмешение, полигамия (множенство) и полиандрия (многомужество). Некоторые дикари Африки и Австралии еще и
в настоящее время находятся на этой стадии анархистического брака (если это вообще можно назвать браком).
Так Шарль Летурно, видный французский социологэтнограф, в своей книге „Эволюция собственности" относительно бродячих дикарей центральных лесов Борнео говорит: „Подобно диким зверям, они бродят по девственным
лесам, похищая самок и совокупляясь с ними где ннбудь
в чаще; по ночам они находят приют под каким нибудь
большим деревом, зажигают костер, чтобы отогнать диких
зверей; детей подвешивают на ветки. Родители — мужчина
к женщина, соединившиеся таким образом, расстаются
обыкновенно, как только дети подрастут настолько, чтобы
добывать пищу собственными силами" "(стр. 26 и 27).

Гирн говорит о Чиппеуэйцах, что многие из них „сожительствуют иной раз с своими собственными матерями,
и часто женятся на своих сестрах и дочерях". Геллер говорит о Каренах Тенассерима, что „супружеские союзы
между братом и сестрой или отцом и дочерью не представляют у них ничего необыкновенного даже и в нынешнее
время". (Спенсер, „Основания социологии" § 281).
Древние греческие и римские писатели часто говорят
о гетеризме у многих народов.
Геродот о аусеях Африки пишет, что „они пользуются
женщинами сообща не живя с ними в дому".
Плиний о Гарамантах в Эфиопии говорит: „Гараманты
живут с женщинами безразлично, не зная брака".
Страбон о кельтах в Ирландии сообщает, что они „на
глазах у всех совокупляются с различными женщинами,
даже со своими матерями и сестрами".
О Афинянах Клеарх говорит, что „Кекропс первый
установил в Афинах постоянную связь между мужчиной н
женщиной... до его времени отношения полов не были урегулированы ни какими общепринятыми правилами; не было
ребенка, который мог бы назвать своего отца".
Феопомп, греческий историк, живший в IV веке до
P. X., утверждает, что закон тирренцев предписывал им
общение жен.
Козьма Пражский сообщает о чехах: „народ этот не
знает постоянства брачных уз; подобно скотам вступают
они в связь каждую ночь с новой женщиной".
Летописец Нестор повествует о древних славянах:
„Радимичи, вятичи и северяне один обычай имяху... брацы
же не бываху в них, но игрища межю селы. Схожахуся на
игриіци и умыкаху жены себе, с нею же кто совещашеся;
имеху я?е по две и по три жены".
Уже этих немногих примеров достаточно, чтобы убедиться в том, что действительно гетеризм существовал
у всех народов древности. На современную проституцию,
стремление супругов изменять друг другу, свободную любовь и проч. можно смотреть как на остатки первобытного
гетеризма, как на атавизм анархического брака.
В священных книгах как в Ведах, в Библии и в др,
мы так же находим следы безиорядочных половых отношений.
Так патриарх Авраам живет, с благосклонного разрешения жены, со своей рабыней Агарью, которая рождает
ему сына Измаила—родоначальника измаильтян. Лот, племянник Авраама, вступает в сношения с двумя своими дочерьмвг, и становится, таким образом, родоначальником
моавитян и аммонитян. Иаков, младший сын патриарха
Исаака, женится одновременно на родных сестрах—Pax ил ьи
и Лии, дочерях своего дяди Лавана, от которых имел
12 сыновей и одну дочь.
Царь Соломон имеет 700 жен и 300 наложниц.

Божественный или небесный гетеризм.
Если на земле господствовали безпорядочные отношения между полами, то тоже самое наблюдалось и на небе
между богами и богинями. Бог-отец вступал в связь со своей
божественной матерыо или божественной дочерыо или божественной сестрой, а богиня-мать разделяла супружеское
ложе со своим божественным отцом, или божественным сыном, или божественным братом. Таким образом земному
гетеризму на небе соответствовал боягествениый гетеризм.
Так например, Праджапати, древнейший бог индийской мифологии, творец неба и земли, „бог над богами",
совершает кровосмешение со своей дочерью. Пушан, бог
солнца и покровитель стад, считается женихом своей матери и бояеественным любовником своей сестры, и это
в порядке вещей на небе. Брахма, первое лицо индусской
тройцы (тримутри), женится на Шатарупе, которая в то яге
время является его дочерыо, от этох'о кровосмешения про-'
изошел Ману, первый прародитель всего человечества.
Женами Брахмы были также ПІакти, Сарасвати и др.
Согласно преданию бенгальских вишнуитов Сарасвати
была женой бога Вишны, у которого кроме того в качестве
законных жен были еще Лаісшми, Ганга и др. Но так как
жены часто враждовали между собой (вероятно великим и
всемогущим богиням тоже свойственны земные слабости —
вроде ревности) то Вишну, нашел, что полигамия для него
слишком обременительна (для всесильного бога), и он
уступил богиню-супругу Сарасвати богу Брахме, а Гангу—
богу Шиве.
Индра, индусский Зевс, так же как и греческий Зевс,
часто меняет своих жен, и бедной его божественной супруге Индрани, приходится мириться с супружеской неверностью пьяницы—мужа.
Агура Мазда древний бог персов, живет со своей женой Спента Арманти, которая считается в то же время его
дочерыо.
"Персидские маги совершают священное кровосмешение, чтобы добиться рождения главного жреца.
Египетский бог ІІІу, сын Га, женится на своей сестре
Тефнут. Озирис имеет в качестве законной супруги сестру
Изиду. Затем всемогущий и всезнающий Озирис от своей
сестры Нефтиды, которую он „по ошибке" принял за свою
супругу Изиду, имеет сына Анубиса. И у всемогущих богов
бывают „ошибки", с кем грех да беда не случается! Богиня
Мут считается матерыо, супругой и дочерью бога Амона.
Уран—греческий бог неба, сын Геи, богини земли, которая в то же время является и его супругой. Уран считается отцой титанов, циклопов и сторуких исполинов. Так
как Уран скрывал своих детей в недрах земли, то возмуіценч

—

s

ный сын Крон, с помощью серпа, поданного матерью Геей,
кастрировал отца. Из капель крови, упавших на землю, произошли богини Эринии, а из члена, упавшего в море и
из пены, возникла богиня Афродита. Кронос, сын Геи и
Урана, женится на своей родной сестре Рейе, от этого кровосмешения родились богини Гестия, Деметра и Гера, а из
богов—Зевс, Посейдон и Гадес.
Зевс, главный бог Олимпа, имеет целый гарем жен и
любовниц. То он женится на своей родной сестре Гере, к которой он являесся в виде кукушки, то в виде быка похищает
Европу и приняв образ прекрасного юноши, сочетается с нею
брачными узами. От сестры-супруги Геры он имеет Гебу,
Арея и Илифию; от Европы—Миноса, Радамана и Сарпедона.
В виде золотого дождя он сходит к Данае, дочери Акризия,
царя Аргосского и оплодотворяет ее, вследствии чего она
рождает ему сына Персея. В образе лебедя он является
к Леде, красивой дочери этольского царя Фестия; ГІолидевк
и Елена плод их счастливой любви. Приняв вид Амфитриона, Зевс является к его супруге Алкмене, от этого увлечения произошел Геракл. После смерти мужа Алкмена становится женою сына Зевса — Радаманфиса. Таким образом
отец и его божественный сын имеют один и тот же об'ект любви.
Согласно Гезиоду, первой женой Зевса была Метида,
второй Фемида, от которой рождаются Горы и Мойры. От
третьей даены Евриномы он имеет Харит (Граций). Кроме
того, Зевс имеет от богини Деметры — ІІерсефону, от титанки Мнемозины, с которой он провел девять счастливых
ночей, имеет девять прекрасных дочерей—муз. Лета дарит
ему Апполона и Артемиду, Семела—Деониса и т. д. и т. д.
Юпитер — римский универсальный бог, женится на
своей сестре Юноне, и этот брак считается священным браком, Марс их божественный сын. Другие римские боги, подобно греческим, имеют в качестве жен, то своих родных
матерей, то дочерей или сестер.
Один, древне-германский великий бог, женится на своей
дочери Фригги. Кроме того, его законными женами являются: Нерта, Бинда, Иорда, великанша Грпда и др., которые
должны были любить своего мужа и жить мирно между
собою не ревнуя друг к другу, так как этого требовал их
великий божественный супруг.

Кровнородственная семья.
Кровнородственная семья (Blutverwandtschaftsl'amilie)
есть, собственно говоря, первая форма семьи. Главный ее
отличительный признак заключается в том, что здесь впервые
выступает на сцену ограничение в половых сношениях,
а именно, запрещается сыновьям вступать в связь со своей
матерью.

„У кущ, говорит М. Ковалевский, не существует другого запрета, как вступать в соягительство с матерью, и . . .
то же, по показаниям Вильсона и Вилькена, имеет место
у Ванни-ора. У Каренов Тенасерима союзы братьев и сестер, отцов и дочерей встречаются нередко. То обстоятельство, что, даже в среде племен, допускающих сожитие
братьев с сестрами и отца с дочерыо, брак сына с матерью
считается запретным, указывает на то, что именно в этом
обычае надо искать зародыши брачного нрава". (Социология
т. II, стр. 54).
Кровнородственная семья и есть основа матриархата.
Матриархат—это „золотой век" гинекократии как земной, так
и небесной. Мать в этот период является владычицей рода, она
управляет всей общиной, она обладает большими правами
и привилегиями по сравнению с мужчинами. Мать считается
единственным творцом ребенка, родство ведется по женской
линии, мать дает имя своему ребенку. Роль отца сводилась
в это время на нет, он занимал подчиненное положение.
Да фактически и трудно было установить родственную связь
по отцу, так как женщина вступала в связь со многими
мужчинами по своему желанию. Позднее, в эпоху кровнородственной семьи, дочерям было запрещено вступать в сношения со своим отцом — это вторая форма ограничения.
С появлением матриархата, когда женщина-мать стала управительницей рода, на иебе появляются в изобилии женские
божества.
Богини являются ставленниками владычицы-яіенщины.
Великие и всемогущие богини „творят волю пославшего"
их. Устами богинь владычица-женщина диктует свою волю.
Так как женщина является матерыо земледелия, то и бояіества земли, земледелия и плодородия айнского рода.
Вообще небесная или божественная гинеісократия есть лишь
отражение земной и реальной гинекократии.
Более подробно о гинекократии как на земле, так и на
небе, а так же о богинях земли и земледелия мы коснемся
в книге „Религия и экономика".
Пуналуальная семья.
ІІуналуальная, групповая или товарищеская семья
произошла из кровнородственной семьи путем исключения
единоутробных родных братьев и сестер. Таким образом
брачная группа состояла из нескольких мужчин и женщин,
причем муясья не были родными братьями своих ясен, а
меягду собой муяіья могли быть братьями, а жены—сестрами.
„Пуналуальная семья—говорит Морган в своем знаменитом труде „Первобытное общество" — существовала
в Европе, Азии и Америке в границах исторического периода. а в Полинезии еще в этом столетии.

Широко распространенная среди человеческих племен,
находящихся на ступени дикого состояния, она сохранилась в некоторых случаях у племен, достигших низшей
ступени варварства, а в одном случае, именно у бритов, до
средней ступени варварства.
„В ходе прогресса человечества она следует за кровнородственной семьей, из которой она произошла и видоизменение которой она представляет. Переход одной формы
семьи в другую был вызван постепенным исключением
родных братьев и сестер из брачных отношений".
Причины появления группового или товарищеского
брака были социально-экономические и биологические. При
наличии группового брака легко было вести первобытное
коммунистическое хозяйство.
Фактор естественного подбора оказал так же свое
влияние, потому что было замечено как на людях, так и
на животных, что кровосмешение способствует вырождению.
Мужчииы-мужья и женщины-жены называли друг
друга пуналуа—близкий товарищ. Подтверждение о существовании группового брака находим мы так же у Цезаря,
когда он говорит о бритах, у Геродота и у других древних
писателей. В период иуналуальной семьи пошло дальнейшее ограничение, из брачной группы стали исключать не
только родных братьев и сестер, но и двоюродных н т. д.
Если на земле существовала пуналуальная или групповая семья, то она не замедлила появиться и на небе. Так
например, Геймдаль, великий бог Азов, прозванный „Белым
Азом", был рожден на свет божий от девяти матерей-сестер.
Таким образом земной пуналуа—семье на небе соответствовала божественная пуналуальная семья.
Моногамия.
Синдиасмическая или случайно-парная семья есть как
бы переходная форма от пуиалуальной семьи. Синдиасмическая семья характеризуется тем, что здесь мужчина и
женщина сходятся для совместного сожительства на более
долгое время, но без всякого обязательства верности и постоянства.
По как кровнородственная и групповая семья, так н
синдиасмическая когда женщина еще была в хозяйственном отношении более независима чем мужчина отличаются
следующими признаками: в сфере хозяйственной господствует коммунизм-, нет еще института частной собственности', нет еще таких понятий как верность, девственность,
целомудрие и проч.
Женщина вполне свободна и имеет болыние^ирава и
преимущества. Но совершенно иное наблюдается при появлении на историческую сцену патриархата. Другая эко-

яомика создает и иную идеологию. С появлением новой
отрасли хозяйства, а именно, скотоводства, главой семьи
становится отеп вместо матери. Б эпоху патриархата развился и прочно укрепился институт частной собственности.
Мужчина — обладатель больших богатств в виде огромных
стад различных прирученных животных, которые он считает
своей неот'емлимой собственностью, стремится передать их
в свое прямое потомство. Мужчина, сознавая свое экономическое могущество и превосходство, уже иеловолен теми
обычаями и традициями, которые существовали при матриархате. Вместо родословной по женской филиации и
материнского права наследования отец-владыка устанавливает родословную по мужской линии и отцовское право
наследства. Конечно переход от матриархата к патриархату
произошел не вдруг, а для этого потребовалось много времени и он сопровояідался долгой и упорной борьбой. Отражение этой борьбы мы и находим в различных мифах, сказаниях и легендах.
„Когда начали—говорит Морган—производить большие богатства, и желание передавать их детям заставило
перенести обозначение происхождения из женской линии
в мужскую, тогда впервые было дано материальное основание для отцовской власти"... „После того, как начали держать стада домашних животных, которые благодаря этому
сделались источником пропитания и предметом личной
собственности, и после того, как земледелие привело к частной собственности на дома и поля, необходимо должна
было возникнуть противоречие с традиционным правом
рода на наследство, так как это право исключало из числа
наследников собственника детей (отец которых становился
все неоспоримее), а его собственность отдавалась его сочленам но роду. Борьбу за новый порядок наследственного
права, в котором участвовали как отцы, так и дети, должен
был породить мотив достаточно могущественный, чтобы
произвести это изменение. Коль скоро богатство скоплялось
в" больших массах и приняло более причудливую форму,
а все большая часть его переходила в частное владение,
стало неизбежным уничтожение происхождения по женской
линии и замена его мужской родословной. Такое преобразование сохранило наследство в роде, как и раньше, но
перевело детей в род их отца и поставило их во главе
агнатического родства".
Таким образом и моногамная семья была основана не
на естественной половой любви, а ее основными стимулами
были экономические условия. Отец, чтобы быть уверенным,
что он действительно передает все свои богатства своим
прямым потомкам, своим родным детям, начинает впервые
от своей жены требовать супруягеской верности. Поэтому
накопление богатств в одних руках, право собственности,
моногамная семья, супружеская верность (со стороны, ко-

нечно, жены) все это неразрывно связано между собой и
одно вытекает из другого. Но все эти установления, которые были обусловлены чисто хозяйственными причинами,
религия, вслед за экономикой, должна была их санкционировать. Таким образом, все то, что было достигнуто силой
и принуждением, должно было стать священным и ненарушимым правом. Так собственность была об'явлена институтом божественного происхождения, моногамия — священным браком и супружеская верность—богоугодным делом.
Но от кого муж мог первоначально требовать супружеской верности, если верность жены раньше считалась
большим пороком и противоречила всем древним обычаям
и традициям? Но кроме верности он стал требовать еще и
невинности, так как от девственницы легче всего добиться
супружеской верности. Только от рабыни, которая была его
личной собственностью, он и мог вначале требовать этих
качеств. Такие яге понятия как прелюбодеяние, невинность
и проч. были совершенно неизвестны в эпоху матриархата.
До появления патриархата прелюбодеяние, девственность, целомудрие и постоянство в браке, не только не считались священным и нравственным, но наоборот все это
было антисоциальным и аморальным явлением й считалось
большим грехом и преступлением.
Так у андаманцев все женщины должны принадлежать
всем мужчинам клана и если ягенщина противится кому
либо, то это считается ваяшым проступком, который наказывается очень строго (Лѳтурно, „Социология основанная
на этнографии". Вып. III, ст. 9 и Ю).
„Не менее странны и супруягеские чувства, говорит
Спенсер, проявляемые некоторыми из существующих и вымерших народов. Арабы Ассанаиеха, но словам Нетерпка,
заключают свои браки на столько-то дней в неделю, обыкновенно на четыре; но при этом, во время предварительных
переговоров, мать невесты протестует заранее против „принуягдения ее дочери к строгому соблюдению той верности,
которой требуют брачные узы, более чем в продолжении
двух дней в неделю"; сообразно с такими обычаями, со стороны мужчин явилось должное приспособление в чувствах:
такой муж не только дозволяет своей жене, в течении выговоренных дней, пренебрегать всеми супружескими обязанностями, но даже смотрит на связь ее с другими муягчинами как на комплимент своему собственному вкусу. У некоторых Чипчасов древней Центральной Америки можно
наблюдать подобное яге чувство. Они не только были равнодушны к девственности своих невест, но даже, когда невеста оказывалась девственницей, „считали ее несчастливицей, не имевшей в жизни удачи и не умевшей ни разу
внушить любви мужчине; а поэтому они не любили такой
жены и смотрели 'на нее, как на ничего не стоюіцую дрянь"
(Спенсер, „Основания социологии" § 280).

У некоторых народов Африки, Австралии и Америки
(так например у Кароков—племя населяющее Калифорнию)
даже и нет специального термина для выражения таких
понятий как девственность, прелюбодеяние и прочих женских добродетелей.
В Спарте, где дольше всего продоляіали господствовать
обычаи матриархального рода, долго не было известно та- *
кого преступления, как прелюбодеяние. Когда один грек
другого государства спросил спартанца, какой штраф полагается за прелюбодеяние, то он ответел: „Чужеземец, у
нас нет прелюбодейцев". Будучи пораяген этим ответом
удивленный грек спросил: „А если бы нашелся один"? Тогда
спартанец сказал: „То он доляіен в наказание доставить
быка такой величины, чтобы этот мог вытянуть свою голову
через Тайгет, а именно так, чтобы он был в состоянии пить
из Еврота". На удивленный вопрос: „Разве существует такой »
бык?" спартанец ответил улыбаясь: „А разве это возможно,
чтобы в Спарте существовал прелюбодеец"? ГІо зато выражается самосознание спартанских женщин в том гордом
ответе, данном женой Леонида чужеземке, сказавшей ей:
„Вы, лакедемонянки, единственные яіешцины, властвующие
над своими мужьями"! Та ответила: „Мы единственные женщины, рояедающие мужей". (Бебель, „Женщина настоящего,
прошедшего и будущего", стран. 35).
У наших вотяков довушка до брака доляша иметь как
можно больше поклонников и любовников, чем больше она их
имеет, тем большим почетом она пользуется. Поэтому недаром у них в большом ходу поговорка: „не любит мужик
цевки, не любит ее и бог".
Но первоначально мужчина мог требовать всех этих
суируясескнх добродетелей лишь только от своих рабынь.
Так как при занятии скотоводством приходилось все
время переходить с одного места на другое для прокормления своих огромных стад, то при этом часто происходили столкновения и войны меяеду отдельными родами.
Обычно вначале во время этих междуусобных войн мужчины
убивайись, а ягенщины брались в плен и становились рабынями. Из древних повествований и из священных книг,
вроде Библии, мы узнаем как победители избивали все мужское поколение „от мала до великаго", а щадили только
яіенское поколение, которое забирали в плен и делали их
покорными рабынями.
Таким образом, женщина попадала в руки мужчиныпобедителя и была в полном его распоряжени—так появилась собственность на человека. Владыка-собственник расиорялшлся ею по своему произволу, он мог ее безнаказанно
убить, с'есть, продать, променять, подарить, прогнать и бить.
От безправной и угнетенной ясенщины-рабыни он легко
конечно мог требовать верности по отношению к себе. Если
же в качестве военной добычи ему доставались девочки, то

он требовал соблюдения невинности, до той поры пока самому господину будет угодно лишить ее девственности.
Если же мужчина стал требовать целомудрия и верности
от своей рабыни, то тоже самое он начал пред'являть и
к своей жене, так как женщина теперь в экономическом
отношении зависела от него и была тоже на положении
рабыни.
В Греции и в Риме яіена тоя«е мало чем отличалась
от рабыни. ,,В первые годы, говорит Летурно, существования Рима женщина принадлежала к семье муяад, только
в качестве рабыни, так же, как и ее дети, так как эмансипированный сын немогуяге наследовать. Ею владели как
вещью,*и добродетельный Катон уступил своему другу
Гортензиусу жену свою Марциіо, которую взял обратно
после смерти этого друга. Муж—римлянин имел право бить
жену, потому что, по выражению Моники, матери святого
Августина, римский брак был просто „рабским договором"...
„Греческая женщина, несмотря на приданое, считалась как
бы вещыо. Отец мог отдать ее замуя«, не спрашивая ее согласия... Отец мог завещать дочь вместе с наследством, и
мѵж имел право завещать ягену приятелю, что и случилось
с "матерью Демосфена". „Семья патрициев имела сама скорее социальное основание—собственность, а не кровную
связь, так как слово familia (семья) означало совокупность
рабов, принадлежавших патрицию". (Летурно, „Социология
основанная на этнографии". Вып. Ш, стр. 47, 48 и 77).
Требуя таким образом невинности до брака и супружеской верности во время брака, муяі мог быть вполне
спокойным и уверенным, что дети рояэденпые от такой
жены действительно его, и своим, родным детям, он мог передать все накопленные и награбленные богатства.
Раз религия санкционировала право собственности,
моногамию и право наследования, то уяіе никто не имел
силы нарушить ее священные законы. Семья становится
скорее религиозным установлением, чем естественным.
„Древняя семья—говорит Фюстель де-Куланж—является
обществом характера более религиозного, чем естественного... сын переставал считаться членом семьи, если он
отказывался от культа или выделялся; усыновленный, наоборот, делался истинным сыном, потому что хотя его и не
связывали с семьей, усыновившей его, узы крови, зато
соединяло нечто более важное—общность культа; наследник, который отказывался принять культ наследователя,
терял право наследства"...
Здесь опять мы видим какие цели преследует религия, когда она вмешивается в семейные дела, ее больше
всего интересует богатства и право наследование. Любовь,
привязанность и другие гуманные чувства менее всего
интересуют религию, у нее па первом плане стоят хозяйственные вопросы—регулировать наследственное право.

Лютер на брак смотрел с чисто практической стороны,
моногамия ио его мненею лучшее средство для передачи
собственности в свое потомство. Вот что он пишет в своем
трактате „О брачной жизни" (1522 г.):
„Если здоровая женщина вышла бы замуж за неспособного мужчину и все-таки не желала бы открыто жить
с другим и поступать против чести, то она должна сказать
своему мужу приблизительно следующее: „Вот, милый
муж, ты не моягешь пользоваться мною и обманул меня и
мое молодое тело и подвергнул меня опасности лишиться
чести и блаягенства; нет же между нами богоугодной связи.
Позволь мне поэтому ягать с твоим братом или ближайшим
другом в тайном браке, причем дети доляшы носить твою
фамилию, ч т о б ы т в о е Ч и м у щ е с т в о н е д о с т а л о с ь
ч у ж и м н а с л е д н и к а м , и п о з в о л ь мне обманыв а т ь т е б я с т в о е г о с о г л а с и я , (курсив мой) как
ты меня обманул против моей воли". „Муж, говорит Лютер, обязан согласиться на это. Если он не соглашается на
ее предложение, то она в праве убежать от него в другую
страну и выйти замуж за другого. Опять же, если ягена не
хочет исполнять своего супружеского долга, муж вправе
совокупляться с другой, предупредив свою ягену об этом".
Для сильных мира сего Лютер разрешал и двоеженство, но чтобы это делалось в тайне от „грубых
крестьян". Ландграф Гессенский, Филипп I, обзавелся,
кроме законной супруги, любовницей, которая согласилась
жить с ним, при том условии, если он напей ягенится. Но
здесь встретились препятствия, оффициально христианство
не разрешало двоеягенства. Как быть? За содействием обратились к столпам протестанства Лютеру и Меланхтону. Оба
великие реформатора принципиально согласились допустить бигамию, так как это совершенно не противоречит
библии ни евангелии.
В 1540 г. состоялась свадьба ландграфа и Лютер пишет в письме от 10 апреля: „чтобы Ваша милость радовались нашему совету, который просит держать в тайне. А то
в кйнце-копцов и грубые крестьяне может быть приводили
бы такие лее или еще более веские причины, чем доставляли бы нам слишком много хлопот".
Меланхтон тоже ничего не имел против бигамии ландграфа, потому что он еще раньше писал Генриху ѴІІІ, королю английскому, что „каждый князь имеет право ввести
в свою страну полигамию". Чтобы оправдать двоеженство
ландграфа в 1541 г. была выпущена специальная брошюра,
где говорилось, что полигамия пе противоречит совершенно
священному писанию.
Таким образом получался заколдованный круг. Если
жена изменяет мужу, то она делает как бы двойное преступление против собственности. Во-первых, вступая в сіутзь
с другим муягчиной она этим нарушает священные супру-

жеские права своего мужа, так как она лишь только движимая, живая собственность законного супруга, и должна
находиться в его полном распоряжении, а собой она не
может располагать свободно.
Во-вгорых, изменяя мужу и имея детей от другого
муягчшш, жена снова совершает большое преступление
против института собственности, так как богатства мужа
переходят не к его потомству—это величайший грех и нарушение священного права.
Но если муж не способен продолжать потомства, то
жена обязана совершить прелюбодеяние, так говорит древняя религия, жена может нарушить супружескую верность
лишь только для того, „чтобы... имущество не досталось
чужим наследникам"—говорит сам Лютер. Поэтому прелюбодеяние может быть в одном случае величайшим х'рехом и преступлением и за это полагается смертная казнь,
в другом случае прелюбодеяние величайшее благо и богоугодоое дело. Таким образом правом собственности оказалось всемогущим богом, который властно приказывает совершить то или иное деяние.
„Две вещи—пишет Фюстель де-Куланж—тесно связаны
между собой в верованиях и законах древних: культ семьи
и собственность этой семьи. Поэтому постановление, что
нельзя приобрести собственности без культа, ни культа без
собственности, является в греческом и римском законодательстве правилом, не имеющим исключения. „Религия
предписывает—говорит Цицерон—чтобы имущество и культ
каждой семьи были нераздельны и чтобы забота о жертвоприношениях выпадала на долю того, кому достается наследство". А вот в каких выражениях отстаивает в Афинах
некий йстец доставшеееся ему наследство: „Размыслите
хорошенько, судьи, и скажите, кто из нас—я или мой противник-одолжен наследовать имущество Филоктемона и совершать жертвы на его могиле". Можно ли выразить более
ясно, что забота о культе неотделима от собственности.
То яге самое и в Индии: „Человек, который наследует, кто
бы он ни был, обязан совершать приношения на могиле".
(Фюстель де-Куланж, „Гражданская община древнего мира"
стр. 73).
Религия подчас настолько властно и деспотически
распоряжалась имуществом, что часто почтенный отец семейства тяготился этой усердной опекой и проклинал религию и богов. В конце концов религия лишила отца права
завещать свое богатство но своему желанию.
Поэтому вполне понятна та жалоба, которую приводит
Платон в своем трактате о законах. Отец семейства лежа
на смертном одре, и не имея права завещать свое имущество
в отчаянии восклицает: „О боги, не жестоко ли, что я не
могу распорядиться своим имуществом, как хочу, и передать его кому мне угодно, оставляя одному больше, другому

меньше, судя по степени привязанности, какую я от них
видел". На что суровый законодатель ему отвечает: „Тебе ли
решать подобные дела, когда ты не можешь расчитывать
прожить более дня, когда ты только на время являешься
сюда. Ты не господин ни себя самого, ни своего имущества;
ты и твое имущество принадлежат семье, т.-е. твоим предкам и твоему потомству".
Таким образом зародилась однобокая или мнимая моногамия, когда только от одной женщины требовали целомудрия до вступления в брак и соблюдения супруясеской
верности, в то время как муяс по прежнему продолжал
иметь по несколько „законных" ясен и много любовниц во
время брака, а до него имел безчисленное количество „невинных" увлечений и целый штат проституток. Это было
нормальным явлением и вполне „нравственным". Эта односторннняя или ложная моногамия, которая зародилась
в этоху патриархата, благополучно продолжала господствовать как в эпоху феодализма и крепостничества, так и в
эпоху капитализма. Капитализм не внес ни каких существенных изменений в эту лояшую моногамию, или точнея
говоря, в этот рабский брак. .
Так как целомудрие и супружеская верность стали
обязательными добродетелями для ясенщнны, то брак был
об'явлен священным институтом и появилась настоятельная
нужда в особых богах брака, которые и должны были бы
следить за нравственным поведением ясеніцин.
Поэтому у всех почти народов появились специальные
«брачные» боги, на которых и была возложена обязанность
неукоснительно и строго следить за ясизныо, поведением и
нравственностью женщин и подготовлять таким образом,
идеальных ясен для мужчин. Брак, как и право собственности,
были об'явлены институтами божественного происхоясдепия.
И в настоящее время насчитывается немало присяясных
адвокатов, среди различных слоев населения, которые с пеною у рта защищают мнимую или одностороннюю моногамию.
Достаточно хотя бы прочитать не большую брошюру П. Jlaфарга под названием „Супруясеская неверность в прошлом
и настоящем", где автор говорит об общественном мнении
на счет сунруясеский неверности. Парижский „Фигаро",
чтобы узнать мнения современников „о старом и вечно юном
вопросе", устроил но этому поводу анкету, и получилось
много самых разнообразных и противополоясных ответов.
Одне говорили, что „супруясеская измена—это кража, с чьей
бы стороны она ни исходила"... Обе стороны, нарушившие
супружескую верность, заслуживают одинакового осуясдения
с точки зрения абсолютной морали". Но и в наш культурный
век пашлось много доморощенных моралистов, которые
смотрели на измену жены как на величайшее преступление,
а на измену муяса, как на „невинное" развлечение. Ііри-

ведем несколько примеров мещанской морали, авторы которых еще верны заветам патриархального деспотизма.
„Измена жены, - говорит один из современных „моралистов"—есть преступление, так как последняя подвергается
опасности внести в свой дом побочное дитя; измена мужа—
легкомысленная шалость. Обычай, не имеющий ничего общего с моралью, оправдывает муяга и осуяэдает ясену"...
Вот мнение другого моралиста, который строго осуждает
супружескую неверность со стороны жены, а на измену
мужа смотрит как на „невинные увлечения". Никто не решится—говорит он—прилагать один и тот же масштаб для
обоих полов, если взвесить тот ущерб, который приносит
с собою измена жены как для нее и ее семьи, так и для
общества; если общественное мнение с самых древних времен особенно строго относилось к супружеской неверности
женщины, то это не старый предразсудок, а сознательное
и полное выражение психических и моральных законов, которым подвержена человеческая порода". Один из откровенных защитников неверных мужей прямо заявляет; „В обществе господствует обычай, что каждый мужчина, если не
брать в расчет исключительно добродетельные семьи, содержит метрэс. Не содержать ни одной, это значило бы выдать себе свидетельство о бедности как физической, так и
финансовой, а это прежде всего должно неприятно действовать на жену".
Вот какие мнения приходится часто слышать еще в настоящее время как в глухих „медвеяіьих уголках", так и
в культурных столицах всего мира. Традиции патриархального режима еще продолжают господствовать как среди
непросвещенной массы, так и в умах современных юристов
историков, экономистов и философов.
Брак и боги брака.
В Индии брак считается священной обязанностью каждого правоверного индуса и существует целая иерархия
браков. Брамины (жрецы) имели право на четыре яіены,
как высшая привилегированная каста, кштарии (войны)
могли иметь три жены, вайсии (купцы, земледельцы)—две
и судры (рабы и ремесленники), как нисшая и бедная
каста—только одну. В Индии очень строго проводился классовый (кастовый) принцип при заключении браков. При
чем мужчина высшей касты мог жениться на женщине из
нисшей касты только при том условии, если у него уяге
имеется яіена из высшей касты.
Кроме того существует восемь видов или форм брака:
1) „брак Брамы", 2) „брак богов", 3) „брак святых",
4) „брак ангелов", 5) „брак злых духов", когда жених берет невесту без разрешения родителей, 0) „брак небесных

песнопевцев"—когда женятся по взаимной любви и соглашении, 7) „брак исполинов"—брак при помощи похищения
и 8) „брак вампиров", когда мужчина ягенится на девушке,
с которой он раньше имел незаконную и преступную связь.
Первых четыре брака считаются „благословенными", а
остальные четыре признаются „неблагословенными". При
чем браминам разрешается первых шесть форм брака, войнам—все восемь, остальным кастам все кроме седьмой.
Положение замужней женщины очень плохое. Вдова
после смерти мужа иди разведенная ягена не имеют права
снова выходить замуж если они уже вступили в физическую связь со своими мужьями.
Затем, согласно обычаю, известного под именем „сутти",
верная жена обязана итти на смертный костер за своим мужем. Этот жестокий обычай еще имел место и в X I X веке.
Жена во всех отношениях должна подчиняться своему мужу.
Наказания за неверность жены были тоже суровы, так как
прелюбодеяние считалось великим грехом. „Сын, рожденный
от прелюбодеяния,' говорит правоверный индус, уничтожает
в этой жизни и в будущей ягертвы, приносимые манам".
Кроме великого Индры, бога блюстителя порядка,
Левины—-„конники" были специальными богами брака и
рождения.
В Китае введение брака приписывают первому императору Фо-хи, до него яіе господствовал гетеризм. В Китае и
в Японии, где брак заключается по законам Будды, муж
имеет гораздо больше прав и преимуществ, чем жена. Кроме
одной главной жены муяг имеет много второстепенных я*ен.
Главная обязанность ясены это ведение домашнего хозяйи рождение законных детей. Муж глава семьи, все принадлежит муяіу, а ягена не имеет ни какой своей личной собственности. Вообще же это^домашняя послушная рабыня,
которая должна подчиняться всем капризам мужа, который
может ее даже продать, если она попытается бежать от деспотизма законного супруга. „Новобрачная, как говорит
один китайский автор, доляша быть в доме только тенью
или эхом".
Она не имеет права есть со своим муягем и со своими
сыновьями и ей даяге не разрешается дотрагиваться до
об'едков, которые остаются от обеда ее сыновей. Женщина
ни когда не бывает свободной: до замужества она всецело
принадлежит своим родителям, которые выдают ее замуж,
не спрашивая ее согласия, во время брака она рабыня
мужа, после смерти мужа вдова опять раба своих сыновей.
В Персии безбрачие, согласно древним законам ЗендАвесты, считалось большим позором, за это на том свете
полагались самые жестокие наказания. Основная форма'
брака моногамия, хотя муягьям разрешается иметь много
наложпоц.

В Вавилонии в вноху патриархата и государственности
женщина, которая раньте пользовалась большими преимуществами, находилась в угнетенном положении. Мужчина
имел полное право дерясать целый гарем жен, которых он
мог купить с аукциона за недорогую плату. Неверность жежены строго наказывалась.
Вавилонский царь, который был яшвым воплощением
бога на земле, имел в своем распоряжении пышный гарем,
где взаперти находилось много жен. Рабсарис — „великий
евнух"—был главным министром, который заведывал как
бы „женским" министерством и играл важную роль в государственных делах. В подчинении у рабсариса находилось
много второстепенных евнухов, которые должны были строго
охранять гарем всемогущего земного бога-царя. Жены царя
не имели права присутствовать на его обедах, исключение
делалось только для главной и любимой жены и то очень
редко.
Так как на земле установилась хотя и фиктивная моногамия, то тоже стало наблюдаться и на небе у богов.
Бел—бог земли и царь всех земных духов женится на Белтис—богини земли и великой матери.
Ііергал—бог солнца обзаводится супругой по имени
Аллату, у Наннара в качестве законной супруги богиня
Нана,'у Ану, бога неба—жена Анту. Национальный бог
Мардук обручается с Сариантиной и новый год в Вавилоне
был праздником их божественного обручения.
Бог Нибау обручается с богиней Бау—вообще раз на
земле установился обычай обручения, то конечно и у богов
он тоже начинается вводится. Финикийский бог Ваал (господин) женится на богине Ваалат (госпоже).
У египтян тоже господствовала ложная моногамия,
так как муясчина мог иметь несколько жен, при чем одна
из них называлась старшей.
В Египте долгое время разрешалось вступать в брак
братьям с сестрами, что конечно делали й египетские боги,
так Озирис женат на своей сестре Изиде, и имеет связь с другой сестрой ІІефтис, которую он „по ошибке" принял за
свою супругу—сестру Изиду.
Левират так же был известен древним египтянам.
При появлении на небе боягественпой моногамии бог Ну
имеет в качестве законной супруги богиню Нут, бог Гех—
богиню Гехет, бог Кет—Кекет, Пену—Ненут.
У евреев брак считался священным актом. Фиктивно?
единобрачие хорошо известно из Библии, где мы читаем
как еврейские патриархи, судьи и цари имеют кроме главной жены, много второстепенных жен.
Хотя бы для примера вспомним премудрого Соломона,
Который, подобно славянскому князю Владимиру, имел великолепный интернациональный гарем, где были собраны
красавицы со всег# мира.
%

Свод еврейских законов семейного права, известного
под именем „Эбен-га-эзер" считает брак общественной 6 и
религиозной обязанностью каждого правоверного еврея. Кто
не женится и не имеет детей приравнивается к человекоубийце.
В X I веке Вормский собор раввинов, под председательством рабби Герніома-бен-Иегуды, окончательно запретил многоженство и моногамия была объявлена священным
браком.
Введение единобрачия в Греции приписывается Кекропсу, первому мифическому царю афинского государства,
к царствованию которого и относится знаменитый спор богини Афины с мужским богом Посейдоном за обладание
Афин. Когда была введена ложная моногамия, то брак был
об'явлен институтом боягественного происхождения. Но конечно не религия сделала брак сакральным нравом, а экономика.
Надо было узаконить патриархальное право наследования. Поэтому великий законодатель Ликург разрешил
мужчинам отдавать своих жен кому найдет законный супруг достойным, лишь бы иметь законных детей. На жен
вообще смотрели очень низко. Так Сократ—„мудрейший из
греков" уступает свою ясену Калипсу Алкивиаду. Престарелый муж, обычно ищет для своей молодой я?ены молодого и красивого мужчину, чтобы обзавестись „законным"
потомством и передать ему свои богатства.
Таким образом брак и право собственности, оба свяланные между собою института, составляли одно неразрывное целое.
„Три учреягдения, говорит Фюстельде-Куланж, находим
мы основанными и прочно установленными уже в самые
древнейшие времена среди греческих и италийских обществ;
домашняя религия, семья и право собственности; эти три
учреяедения уже при самом своем возникновении стояли
в явной взаимной связи и, казалось, были неотделимы друг
от друга.
Идея о праве частной собственности заключалась уже
в самой религии. „Нарушение границ или ограды, посвященной оградному божеству" (богу собственности) считалось
самым большим преступлением.
„Эта ограда—продолжает дальше Куланж—почиталась
священной. Переступить через нее было нечестием. Сам бог
блюдет ее и охраняет, оттого и богу этому присвоен эпитет
оградный. Эта ограда, проведенная и охраняемая религией,
является вернейшим символом, самым неоспоримым знаком
права собственности"... „Боги, даровавшие каждой семье
право на землю, были богами домашними, это—очаг и маны.
Первобытная религия, царившая в душах людей, установила
у них так же и право собственности",.. „Не законы ограждали на первых порах право собственности, его ограждал*

религия"... (Фхостель де-Еулашк, „Гражданская община древнего мира", стран. 61, 62, 66).
Но греческая религия, как и греческие законы заботились лишь о том, чтобы имущество переходило только по
мужской линии, ибо это было угодно мужчине. Поэтому,
афинский закон определенно гласит: „Если человек умер,
не оставив детей, то наследником будет брат покойного,
если только ои его единокровный брат; если же брата нет,
то наследует сын брата: потому что наследство переходит
всегда к мужчинам и к потомкам мужчин". Аналогичный
закон встречается и в Индии, где „наследство принадлежит
самому близкому сапинда, если же нет сапинда то самонодака" — т. е. наследство переходит только от мужчины
к мужчине.
Так как брак стал священным, то у греков появилось
много брачных богов, которые покровительствовали бракам
и заботились о целомудрии женского пола. Сам всемогущий
Зевс, хотя и не был примерным супругом, по как бог порядка, права, законности, государственности, сделался покровителем моногамного брака. Его законная супруга Гера, которая имела специальный эпитет Зигия (соединяющая), тоже
стала богиней законного брака и семьи. Афродита № 2»
патриархального периода, была покровительницей моногамного брака, скромности и целомудрия. В то лее время как
Афродита № 1, богиня более древнего ироисхоясдения с матриархальными чертами, но преяшему была богиней свободной
любви и женской эмансипации; любимая богиня проституток
и гетер. Богинями девственности у греков считались Веста
и Афина.
Только в эпоху патриархата у римлян брак стал считаться институтом божественного происхождения, а прелюбодеяние и проституцият--болыпим грехом. Что же касается
более древнего периода, то тогда господствовал гетеризм.
Если богатые патриции были первыми сторонниками хотя бы
и мнимой моногамии и смотрели на брак как на сакральное
право, то бедные плебеи все еще долгое время не признавали святости брака и не возводили в идеал ни девственность ни супружескую верность. „Tusco modo datem quaerere"—приобретать приданое этруским образом, т. е. при помощи проституции — это выражение ясно свидетельствует
о том, что прелюбодеяние и целомудрие не считались богоугодным делом, а что господствовал гетеризм. И только
патриархат возвел брак на степень боясественного права.
Поэтому одно из древних определений гласит: Nuptiae sunt
divini juris et humani commimicatio—брак есть общение божеского и человеческого права. Или другое определение:
Uxor socia humanae геі atque divinae—ясена сообщница в человеческом и боясеском. Позднейшие римские юристы то же
смотрели на брак как на боясественное право. Так, например,
Геренпий Модестин, видный римский юрист, ученик Уль-

пиана, живший в III веке по P. X. говорит: „Nuptiae sunt
conjunctio maris et feminae, consortium omnis vitae, divini
et humani juris communicatio.—„Брак есть сочетание мужа
и 5кены, единение всей жизни, общение божественного и
человеческого права".
Благодаря рецепции римского права, это определение
ставшее „классическим" перешло и в другие страны. Аналогичное определение мы находим даже и в Кормчей книге, где
говорится, что „брак есть мужеви и женѣ сочетание, и сбытіе
во всей жизни, боягественныя яге и человеческія правды
общение".
Римский брак для женщин был как бы ее вторым рождением, выйдя замуж она подпадала всецело под власть
своего мужа-владыки, который и распоряягался ею по своему
произволу. Римский брак это только „рабский договор" по
выражению Моники, матери святого Августина.
Жена совершенно не считалась подругой жизни для
муят, она занимала только место дочери.
Римлянам было известно три формы брака: 1) Конфарреация (Confarreatio). 2) Коэмцпя (Coemptio) и 3) Узус (Usus)Конфарреация самая законная и священная форма брака,
при заключении которого участвовали жрецы, приносились
богам жертвы и гадали.
Брак через Конфарреацию был священным и почти нерасторяшм. Коэмция — это форма брака, которая совершалась посредством купли-продажи, это чисто коммерческий
брак. Узус—брак, основанный на праве давности, если муясчина жил с женщиной в течении'года, то это уже считалось браком. Этот брак не считался божественного происхояадения, а поэтому был легко расторгаем.
Главная задача религиозного брака Конфарреации заключается в том, чтобы закрепить передачу наследства по
мужской линии.
Для культа — пишет Фюстель де-Ііуланж—существует
тот закон, что он передается от мужчины к мужчине, и наследство должно было идти в том ясе порядке, как и культ.
Дочь не правоспособна продолягать религию отца, потому
что, выходя замуж, она отрекается от религий отцов, чтобы
принять религию мужа; следовательно, она не имеет никакого права и иа наследство. В том случае, если бы какойнибудь отец оставил все свое имущество дочери, то собственность оказалась бы отделенной от культа, что совершенно
не допускалось. Дочь не могла исполнять даяге первейшей
обзапности наследника—совершать могильные приношения
предкам, потому что она приносила жертвы предкам своего
мужа. И религия запрещала ей наследовать отцу.
Аналогичные законы были в Греции и Индии.
Поэтому, закон Вокония (lex Voconia) 169 года до
Р. Х „ который запрещал назначать женщину наследии-

—

2-1

—

цей есть ни что иное, как старая традиция патриархального
права.
Раз моногамный брак был об'явлен священным браком,
то и появились боги, покровительствующие ему.
Юпитер, как бог законного брака и верности был известен под именем Юпитера—Феретрия и под именем бога
верности Юпитер—Fides.
Превратившись в бощ верности Юпитер сделался верным стражем женского Целомудрия и супружеской верности.
Конфарреация, как одна из священных и законных
форм брака, совершалась • в честь бога Юпитера. Вступающие в брак отправлялись в священное место, куда приходили жрецы Юпитера (flamen Dialis), затем глава понтпфов
(pontii'ex maximus) и десять свидетелей.
Юпитеру, как богу брака и верности приносились
ягертвы в виде хлеба (far), лепешки, соль и муку.
Кроме того Fides была особой самостоятельной богиней верности, которая должна была строго следить за
нравственным поведением женщин.
Фортуна—богиня счастья, была так т е и богиней целомудрия.
Пудисиция и Диана-Пудика были богинями стыдливости. В честь богини Дианы-Пудика 19 мая справлялся
праздник, с принятием христианства он стал праздником
святого Пудента.
, Из языческой богини Афродиты, которая тоже была
покровительницей брака, христианские теологи сделали
святого Афродизия и святую Афродизию. Так святые отцы
стрясали святых мучеников из языческих божеств.
С появлением на сцену патриархата германская женщина тоже лишается всех своих прав и привилегий, которыми она так широко пользовалась в эпоху матриархата.
Патриархальная мнимая моногамия сделала ее покорной
рабыней, так как она всецело должна была подчиниться
своему мужу. Неверная я:ена подвергалась самым жестоким
наказаниям. После смерти своего супруга покорная ягена
должна следовать за мужем на тот свет, чтобы и там быть
в его полном распоряжении. Поэтому сжигание вдовы на
погребальном костре мужа практиковалось так же и у германских народов. Так например, этот варварский обычай
был известен у геруллов.
Богами моногамного брака у германцев и у скандинавов были Локи, Донар, Фро и другие.
У магометан, где согласно корану, разрешалось многоженство, полоясение женщины было совершенно безправное.
Кроме четырех законных жен, мусульманин может иметь
неограниченное количество второстепенных жен и наложниц. Чем богаче магометанин, тем больше жен имеется
в его гареме. Слово гарем происходит от арабского harîm,

что означает святое, неприкосновенное. И действительно
гарем это „святое святых" мужа магометанина, порог которого не имеет право переступить никто. Ни светская, ни
духовная власть и никто из посторонних мужчин не может
вмешиваться в гаремные дела. Черные и белые евнухи
(кастраты) верно охраняют „святое святых", где томятся
взаперти ясены, находясь под тяжелым гнетом своего владыки-деспота.
Евнухи, сами неспособные к сношениям с женщинами,
свято должны следить за поведением жен и немедленно
доносить своему повелителю о всех „прегрешениях" жен и
наложниц. Прелюбодеяние наказывалось строго вплоть до
смертной казни провинившейся.
У славян с введением патриархального моногамного
брака тояге появляются богн брака. Перун, славянский
Зевс, универсальное божество, считается покровителем
брака. Затем богами брака являются Ладо—славянский Вакх.
Поэтому в „Синопсисе" Иннокентия (Гизель) мы читаем:
„четвертый идолъ Ладо; сего имѣяху бога веселия и всякаго благополучия, жертвы ему приношаху готовящіися
к браку, помощію Ладо мняще себе добро веселіе и любезно
житіе стяжати".
Покровителями брака у славян были еще Ярило—бог
плодородия, Коляда, Купало, Дедушка Домовой и др.
У финнов с появлением на земле моногамии на небе
появляются божественные супружеские пары. Так Укко
(старый)—бог неба ясенится на богине Акка. Ахти и Велламмо —бог и богиня воды. Тапио и Мьелик—божественные
супруги, божества леса; Туони и Туонетар—муж и жена,
божества подземного мира.
С принятием христианства вместо языческих брачных
богов покровителями брака стали христианские святые и
дева Мария.
Иван Богослов ас покровская пресвятая Богородица
считаются покровителями единобрачия. К ним обращаются
молодые девушки, желающие поскорее выйти замуя*. „Батюшка Покров, кроешь ты землю и воду, покрой и меня
молоду". Бел снег землю покрывает: не\меня-ль молоду замуж снаряягает"—вот поговорки, которые особенно в ходу
в эти праздники. В свадебной песни, которая поется в эти
праздники, говорится:
„Богословы—Покрову сродни живут,_
Праздник—праздничку родимый брат"
Уж как мы братов попраздновали,
По рукам сваты ударили,
Красных девушек всех пропили,
Все-то свадебки наладили,
ІІивем хмельным приумылися,

Брагой сыченой окачивались,
Путь-дорожку приукатывали
Ко тому-ль ко храму Божию —
От честных цирков ко свадебке,
Ко венцу-ли вековечному"...
(А. А. Коринфский „В мире сказаний", стр. 156).
Св. Андрей так нее считается покровителем в брачных
делах. К нему в ночь с Андрея на Наума при гаданиях
обращаются за содействием. В Малороссии и в ІІолесьи
еще и до сих пор молодые девушки, прежде чем лечь
спать, выходят на крыльцо и бросая на снег льняное семя
приговаривают:
„Святый Андрию,
Я на тебя лен сию
Дай мини узнаты,
3 ким буду сбираты".
После этого девушка идет ложиться спать, и какой
парень ей присниться во сне, тот и будет ее суженымряженым.
Косьма и Дамиан являются не только искуссными
святыми кузнецами и пахарями, но так яге и покровителями
браков. В честь их составлено много свадебных несен и
поговорок. В одной из них говорится:
„Там шел Кузьма,
Там шел Демьян,
Шел Кузьма-Демьян на свадебку...
Ты, святой-ли, ты святой-ли,
Ты святой Кузьма Демьянович!
Да ты скуй ли-іса нам свадебку,
Ту-ли свадебку неразрывную,
Не на день ты скуй, не на неделюшку,
Не на май—месяц, не на три года,
А на веки вековечные,
На всее на жизнь нерастанную".
Здесь уясе христианский святой выступает в качестве
покровителя моногамного постоянного брака.
Обручение и кольцо.
Обручение (помолвка) — это предварительный договор
который предшествует заключению брака. Обручение это
купля-продажи невесты. У многих народов мужчина, согласно древнему обычаю, покупая себе невесту платил или
давал в виде задатка кольцо, сделанное и» каких либо

благородных металлов. При обручении происходил торг,
который обычно сопровождался рукобитьем, как это и в настоящее время можно наблюдать на ярмарках при покупке
лошадей. Так как при обручении родители в виде задатка
получали кольца или скот, то и девушку до замужества
называли у некоторых народов „приносительницей колец"
или „приносительницей скота".
Первоначально обручение было чисто коммерческим
актом, но потом в него вмешалась религия и об'явпла
его церковным актом, которое долясно совершаться в присутствии духовных лиц. В Германии обручению придавали
очень большое значение и только консистория или судебный приговор могли расторгнуть его.
Соборы вселенские издавали постановления и правила,
которые об'являли обручение совершенное церковью, священным актом и ненарушимым. При императоре Алексее
Комнене как церковное обручение, так и венчание сделались обязательным.
Так как при языческом обручении или купле-продаже
невесты были в ходу кольца, то они по наследству перешли и в христианство, став важным атрибутом при обручении и при венчании.
В римском праве слово „арра" означает задаток. При
обручении, когда совершалась брачная арральная сделка,
муж давал обычно кольцо в виде задатка. У евреев при
венчании тоже фигурируют кольца.
В христианской церкви при венчании можно услышать
знаменательные слова вроде: „Обручается раб бояшй... или
обручается раба бояшя" или знаменитое „Жена да боится
мужа" и т. д. все это очень напоминает рабские, варварские и языческие времена и нравы.
Симеон Солунский (XV в.) излагая чин (обряд) обручения говорит, что жених доляген надевать па палец железный перстень, что должно означать „силы мужа", а невесте полагается золотой перстень—как символ или знак
„ее неясности и непорочности". „Требник" предписывает
давать ясениху золотое кольцо, а невесте только серебрянное, что должно означать преимущество и власть мужа над
женой.
Таким образом христианская церковь верная заветам
язычества и традициям патриархального деспотического
права всячески старалась унизить женщину во время венчания, хотя и об'явила брак „священным таинством".
Жрецы языческих религий, чтобы поднять престиж
брака, как института божественного происхождения, усиленно распространяли различные легенды о том, что обручение и браки заключаются так же и на небе меясду богами
и богинями. Были далее установлены специальные торя:ественные праздники в память божественного обручения или
брака того или иного бога на небе. Так в Вавилоне новый

год был большим праздником в несть божественного обручения великого бога Мардука с божественной невестой Серпантиной. Вавилонский бог Нибау обручается с богиней Бау.
Законные браки были хорошей доходной статьей для жрецов языческих религий.
Жрецы христианской церкви тоже, чтобы укрепить веру
в „таинство брака" и доказать его святость и божественность
прибегали к самым разнообразным приемам. В этом отношении они далеко превзошли жрецов языческих. Так христианские жрецы (горе-„археологн") откопали где-то даже
брачный перстень самой пресвятой непорочной девы-богородицы и показывают его в Риме в храме святой Анны,
извлекая, конечно, из этого божественного предприятия большие доходы. В городе Перузии (в Италии), духовенство показывает даже аметист (драгоценный камень), который, согласно преданию, был вделан в брачное кольцо девы Марии.
Обряд усыновления на земле и на небе.
Усыновление—это обряд или акт, посредством которого
внебрачный или незаконный сын становится законным.
Обычай усыновления существовал еще в эпоху родового
быта. Род, которому грозило вымирание вследствие голода,
войн, болезней или других причин, старался всячески пополнить его посторонними лицами.
Адопция (усыновление) могла быть как коллективная,
так и индивидуальная. При патриархате, когда муж не мог
быть продолжателем потомства (по причине болезни ли или
старости) старался еще при своей жизни иметь законного
сына, которому он смог бы передать свое имущество. У многих народов существовал обычай, согласно которому, бездетный ыуяі устраивал торжественный пир, куда приглашались все ближайшие родственники мужского пола,
которые должны были вступить в сношение с ясеной. Сын,
рожденный после этого считался законным сыном неродного
отца, и имел право наследовать все его богатство. Религия,
конечно, и здесь вмешивалась и санкционировала этот институт обычного права. Религия обязывала верную жену
совершать прелюбодеяние, которое считалось богоугодным
делом.
Ману, чтобы оправдать священное прелюбодеяние жены,
сравнивает ее с коровой. Если корова приводит теленка, те
он достается ведь владельцу коровы, а не владельцу быка,
так и сын, рояеденныи от священного прелюбодеяния, должен
принадлежать владельцу жены, а не родному отцу. „Женщина, говорится в Ману, считается, по закону нолем, а муя:чина семенем". Таким образом, это женское поле может
оплодотворять любой родственник, лишь бы только иметь
«аконного наследник*.

На усыновленного сына падала священная обязанность
заботптьея о культе предков, только обязуясь приносить
яіертвы умершим предкам, он мог иметь право быть законным наследником.
„Наследник, пишет Фюстель де-Куланж, который отказывался принять культ наследователя, терял право наследства; и, наконец, самое родство и права на наследование
устанавливались не в силу рождения, а в силу тех прав, которые данное лицо имело на участие в культе, как права
эти были установлены религией. Не религия, без сомнения,
создала семыо, но она безусловно дала ей основные законы,
установления и потому строй древней семьи совершенно
иной, чем он был бы в том случае, когда бы в его основание легли и образовали его только естественные чувства"
(стран. 39).
Обряд усыновления сопровождался различными символическими церемониями. Религиозное усыновление сопровоягдалось, конечно, принесением ягертв богам и богатых
подарков жрецам.
У некоторых народов усыновляемый должен был или сосать грудь усыновляющей, пли только прикоснуться к груди.
В Европе, в средние века, при адопцни усыновляемогоклад»! под рубашку приемных родителей, а затем подводили под
плаіц, поэтому усыновленные дети назывались Mantellünder".
У других народов при усыновлении один из родителей
доляген был симулировать роды: лоягиться в постель охать,
стонать, поститься и т. д.
,
Тесная связь обряда усыновления с наследственным
правом особенно великолепно отразилась в древнегормансісой аффатомии (обычай усыновления). Само слово affatoшіге означает акт посажения на колени, так как приемный
отец усыновлял сына сажая его к себе на колени. Родитель-обладатель наследства совер нал торжественную передачу своего имущества в судебном заседании доверенному
лицу (solmann). Это доверенное лицо (опекун) спустя двенадцать месяцев после смерти отца передает наследство приемному сыну в присутствии короля или народного собрания.
' Если жена оказывалась безнлодной, то тогда муж обзаводился другой женщиной и усыновлял ребенка, рояіденного от нее. И религия здесь снова приходила на помощь
и одобряла супружескую неверность.
Примеры усыновления мы находим так же и в священной книге Библии. Так, Авраам, ветхозаветный патриарх
и родоначальник еврейского народа, с согласия ягеиы Сары,,
живет с рабыпей-егинтянкой Агарь, которая рождает ему
щма Измаила. Авраам и его усыновленный Измаил, считаются, согласно Корану, основателями магометанского святилища Каабы в Мекке. Рахиль, не имея детей советует
своему муягу Иакову взять в жепы слуясанку Бильгу „Доставь мне детей, ибо я умру... говорит Рахиль (Библия.

Бытие, гл. X X X , ст. 1), когда же разгневанный Иаков ответил, что он не бог, тогда Рахиль сказала: „Смотри, вот
моя слуясанка Бильга; ляг с нею чтобы она родила на моем
лоне, и чтобы я получила через нее детей" (ст. 3). Бильга
забеременела и родила сына. Тогда Рахиль сказала: „что
бог устроил это дело, услышав ее голос и дала имя сыну
Дан. Лия, сестра Рахиль и тоже жена Иакова, не имея
детей дает ему в жены свою служанку Зильпу, которая и
родила ему сына Гада (Бытие, X X X , 9, 10). В библии мы
так яге находим отражение патриархального деспотического
права, когда муж может прогнать жену просто лишь потому,
что она ему не нравится. Так в У книге Моисея (Второзаконии) откровенно говорится: „Бели кто нибудь берет ясен у
и живет с нею, и если она не находит милости в глазах
его, потому что не нравится ему, то тот должен написать
развод и дав его в руки жене, отпустить ее из своего дома"
(гл. X X I V , ст. 1).
Если ясена красивая, то муяс может торговать ею, или
уступать кому найдет нужным и выгодным. Так Авраам
уступает свою исену Сару египетскому фараону и герарскому царю. И святые отцы в восторге от прелюбодеяний
Сары. Так св. Августин, св. Амвросий, св. Хризостом и др.
в восхищении перед неверной Сарой. А св. Хризостом в великом восторге восклицает: „Кто не долясен удивиться величию этой радостной покорности Сары. Кто мог бы по
достоинству оценить ясену, которая не остановилась перед
нарушением супруягеской верности и отдала свое тело варварам, чтобы спасти от смерти мужа".
Если на земле установился обычай усыновления по
чисто экономическим причинам, а именно, для урегулирования отцовского права наследования, то этот же институт
не замедлил появиться и на небе у всемогущих богов. Так
напр., универсальный бог Зевс (рим. Юпитер), у которого
было очень много ясен и налояшиц, от которых он имел
внебрачных детей, следуя земным человеческим традициям,
долясен был усыновлять своих незаконных божественных
детей. Так Диодор Сицилийский рассказывает о том, как Гера
(рим. Юнона) чтобы усыновить Геркулеса, внебрачного боясественпого сына, рояеденного Алкменой от Зевса, лоясится
на свою постель и симулирует роды. Гера кладет незаконного сына Геркулеса к себе на лоно и заставляет его выскользнуть из под одеяеды и с этих пор боясественный внебрачный сынок становится законным сыном супружеской
божественной* четы—Геры и Зевса.
Все это до мельчайших подробностей напоминает земные обычаи усыновления. Вспомним хотя бы как библейская Рахиль, :кена Иакова, усыновляет внебрачных детей,
роягденных служанкой Вильгой. Она держит их, как и богиня Гера, на лоне своем, и этого достаточпо, чтобы они
стали законными. Как в средине века в Европе усыновляли

детей кладя их под рубашку приемных родителей и потом
подводили их под плащ, так и богиня Гера заставляет
выскальзывать внебрачного Геркулеса из-под одежды. Таким
образом и Геркулес—это как бы божественный „Mantelkind".
Аполлон так яге усыновляет своих детей. Аполлон,
как бог победитель, вместе со своей божественной супругой
Латоной, усыновляет Карнея, главного местного бога ахеян.
В Афинах Аполлон, присвоив себе святилище местного бога
Исменея, усыновляет его.
Обряды божественного усыновления можно наблюдать
й у богов других народов, но выше приведенных примеров
вполне достаточно для того, чтобы показать, как действительно все обычаи и установления находят тот-час же себе
место и на небе у богов.
Б е з б р а ч и е .
Если роду, племени или государству грозила опасность вымирания и оно должно было совершенно исчезнуть
с лица земли, то необходимо было принять всяческие меры
против этого.
Поэтому безбрачие и бездетность считались у многих
народов большим преступлением против бога и общества.
Обществу нужен был молодой, здоровый и трудовой элемент для добывания средств к существованию, ему требовались отважные и молодые войны для защиты от нападения врагов — поэтому надо было заботиться о быстром
размножении своих соратников.
У многих народов культ предков обязывал каждого
муягчину иметь законных сыновей, на обязанности которых
и лежало почитание умерших и быть продопягателем потомства. Таким образом религия санкционировала то, что
было необходимо и полезно для общества, об'явив что безбрачие и бездетность есть величайшее преступление и грех.
В Индии культ в честь манов требовал постоянного
и беспрерывного потомства. Арийцы—завоеватели, ведя
войны и покоряя соседние народы, нуждались постоянно
в новом молодом поколении, а поэтому религия настоятельно требовала сыновей. „Пусть родятся всегда в нашем
потомстве сыновья, которые будут приносить нам в ягертву
рис, молоко и мед"... „Если семья угасает, то от этого гибнет религия этой семьи; предки, лишенные приношений
пищи, попадут в яшлище несчастных". Вот священные заповеди индуской религии.
Евреи, небольшой народ, блуждающий по пустыпе и
ведущий безпрерывные войны, тоже нуягдалпсь в каждом
лишнем человеке. Осев в Палестине и образовав небольшое
государство, они все время вели наступательные или оборонительные войны Для ведения войны требовались всегда

здоровые люди и необходим был национальный бог войны.
Национальный бог Иегова и стал богом войны, верным защитником еврейского народа. Еврейская религия усердно
заботилась о размножении своего народа, не вступавший
в брак приравнивался к детоубийце. Поэтому евреи строго
следовали заветам Иеговы, который сказал: „Ростите и размножайтесь и наполняйте землю". (Бытие, гл. I, стр. 28).
У древних персов безбрачие тоже считалось большим
грехом. Законы древней священной книги Зенд-Авесты
строго следили за тем, чтобы исполнялись все религиозные
предписания, а не вступавшим в брак грозили самыми тяжелыми наказаниями на том свете.
В Греции религия и государство заботились о безпрерывном росте народонаселения. Известно, что в Спарте были
законы, которые строго наказывали не только безбрачие, но
далее и тех, кто поздно вступал в брак или заключали брак
не по закону. В Афинах, согласно закону, было специальное доляшостное лицо, іна обязанности которого лежало
заботиться о том, чтобы ни одна семья не вымерла.
В Риме тоясе и религия (культ предков) и государство
заботились о браках, так как все его могущество и процветание зависили от большего числа здоровых граждан.
Поэтому в Риме законный брак был как бы одной из важных государственных повинностей.
Если впоследствии римско-католическая церковь н
ввела для духовенства безбрачие, то это она сделала по
чисто политическим причинам. Папам для осуществления
всемирной теократической монархии нужно было преданное
духовное воинство свободное от всех семейных и гражданских обязанностей. Папы великолепно понимали что через
семыо духовенство было бы крепко связано с государственной светской властью, а это вредило бы очень духовной
власти и ее независимости. Упорная борьба духовной и
светской власти между собой требовали постоянно много
времени, сил и труда, а поэтому только безбрачное духовенство, не связанное с заботами о своей семье, моглв ж
быть лучшим и падежным помощником в деле осуществления папского цезаризма на земле. Поэтому папы в течении
многих столетий упорно боролись за введение обязательное
безбрачия для клира.
Попа Бенедикт VIII в 1018 году добился от Павийского собора утверяеения постановления, согласно которому
дети духовенства, рожденные от свободных женщин становятся постоянными рабами. Лев I X (1048 — 1054) издал
„Положение о целомудрии клириков", по которому все
женщины, живущие с духовенством признавались рабынями.
Григорий VII (Гильдебрандт) добился от римского со. бора (в 1074 г.) того, что брак и налояшичество считались,
„блудодеянием" fornication.

В конце концов паны одержали победу и целибат сделался обязательным для католического духовенства.
У некоторых народов ясрецы были обречены тоже на
безбрачие, но это произошло от того, что им принадлежало
право первой ночи, а поэтому ясрец, как представитель
всего рода, был как бы коммунальным (общественным) супругом, на обязанности которого было лишать невинности
всех девушек рода.
Наказания за прелюбодеяние.
Прелюбодеяние как преступление или как грех совершенно не известны эпохе матриархата, только в период
патриархального рода измена со стороны жены считается
величайшим грехом и двойным преступлением против собственности. Так как жена изменяя мужу и имея незаконных детей нарушает этим отцовское право наследование —
это во-первых; во-вторых, она движимая собственность мужа
и не имеет права распоряясаться сама собой.
У некоторых народов даже до последнего времени
прелюбодеяние не входило в разряд греха, позора и преступления.
Так у бушменов Африки, где еще нет строгих ограничений в браке, такие понятия как целомудрие, супружеская
измена совершенно не известны, на их языке нет даже специального слова для того, чтобы отличить девушку от замужней женщины. У многих племен Африки и Австралии;
девушки спокойно зарабатывают проституцией себе приданое или содерясат своих престарелых родителей этим ремеслом. И это считается вполне нормальным явлением, ж
иногда у некоторых народов почетным занятием. Чем
больше девушка до брака имела успеха, тем охотнее ее
брали замуж.
Но с введением мнимой моногамии в патриархальную
»поху только адюльтер (прелюбодеяние) жены подвергался
суровым наказаниям, в то время как муж попреяснему увлекался и изменял совершенно безнаказанно. Побивание камнями, изуродование тела, отрезание частей тела, соясжение,
утопление, повешание, погребение заживо, суровые пытки
и проч.—все это применялось к несчастной неверной ясене.
„Нет ничего более тяяселого, говорит социолог-этнограф Ш. Летурно, и однообразного, как просмотр наказаний
за супружескую измену". „Если кто-нибудь спросил бы—
пишет П. Лафарг—cj. >дневековых людей, какого они мнения о супружеской иь.іене они все ответили бы как один
человек; рыцарь и горожаг .н, священник и мирянин, ученый и неученый,—все, нисколько не задумываясь об'яснили
бы, что супружеская измена означает разрушение семьи и

нравственности и потому заслуживает самого строгого наказания". (П. Лафарг, „Супружеская неверность в прошлом
и настоящем'" ст. 54).
Те дикари, которые вступили в эпоху патриархата,
применяли самые жестокие наказания по отношению к неверной жене.
Так например, в Новой Каледонии или Баладеи
(остров на Великом океане) ягена составляет полную собственность мужа, который в случае измены может убить
неверную супругу, прогнать или же жестоко наказать подвергнув ее скальпированию.
В Габуяе (в Африке) мужчины покупают себе жен на
супружеском рынке и взваливают на них все самые тяжелые работы. Жена тоже считается неот'емлимой собственностью мужа, который и наказывает ее за измену. После
смерти отца—мужа все ягены переходят по наследству
к сыну, который может поступать с ним как ему угодно:
он может их продать или подарить. У ашантиев (Африка)
права муяга неограничены. В случае измены жены супруг
может безнаказанно ее убить, изувечить—отрезав ей нос,
или же выдать ее замуж за раба.
В Каарте на другой день после свадьбы женщины внимательно осматривают постель новобрачных, где должны
остаться следы целомудрия, если их не окажется на лицо,
то брак считается незаконным.
У чиипевеев, краснокояшх племен Америки, женщина
находится в угнетенном положении, оправдывая полигамию,
они говорят, что она угодна Великому Духу. Обращаясь
с женой как с рабыней, мужчина требует от нее верности.
Жена-рабыня—это движимая собственность мужа, которой
он распоряжается по своему произволу.
В Перу для обыкновенных смертных была введена моногамия, в то время как для высших богатых классов существовала полигамия. Один инка (государь Перу) имел
например, до 3000 жен и наложниц.
В Квито женщина, совершившая прелюбодеяние зарывалась живой, вместе с любовником, в землю.
Индуские законы строго карают прелюбодеяние жены.
Неверную жену—браминку оставляют на общественной площади на с'едение собакам, а ее соблазнителя, если он не
был брамином, подвергают ужасным пыткам: его кладут на
раскаленную до-красна кровать. Индуский муж может прогнать свою ясену в том случае, если она ему не роясдает
сына, которого настоятельно требует культ предков. Если
жена бездетна, то для получения сына ее надо отдать ближайшим родственникам для оплодотворения, сын нужен
для того, чтобы „уплатить долг предг м".
В Китае женщина всегда зависі г от мужчины и никогда она не может свободно располагать собой. До замужества она рабыня родителей, во ремя брака она раба

мужа,- после смерти мужа вдова—раба своих детей сыновей.
Адюльтер жены наказывался сурово, неверную жену муж
мог убить или продать. Верная яге ягена, как того требует
священный обычай, должна покончить ягизнь самоубийством
после смерти мужа. Вдова, которая совершает самоубийство
при торжественной обстановке на глазах многотысячной
толпы, пользуется большим почетом и имя ее заносится на
почетную доску.
В Египте прелюбодеяние жены считалось большим
позором и преступлением, неверной жене отрезывали нос.
У евреев женщина занимала унизительное положение,
мужчина имел больше прав и премуществ, чем женщина.
Муж, которому не нравилась его ягена, мог прогнать ее пз
дому, дав ей в руки разводную. Поэтому еврей очень благодарит своего бога Иегову за то, что сотворил его муягчиной, а ие женщиной. „Будь благословен бог, господь наш
и царь вселенной, который меня не сотворил ягенщиной"
говорится в утренней молитве правоверного еврея. В то
время как еврейки в этом месте молятся: „...который сотворил меня по своей воле".
Еврейские законы особенно строго наказывали ягенщину, потерявшую свою невинность до брака. Если в день
свадьбы оказывалось, что она не девственница, то закон
предписывал побивать ее камнями.
В Библии имеется много мест, в которых заметна тенденция всячески унизить женщину. Сам бог повелевает
жене подчиняться мужу, который „будет господствовать
над тобой". Миф о происхождении Евы из ребра Адама
(тоже своего рода непорочное зачатие) имеет своей целью
унизить женщину и оправдать деспотическую власть муяга
над женой. Десять знаменитых заповедей, которые сам бог
Иегова написал на скрижалях, относятся главным образом
к мужчине, а женщине отводится одинаковое положение
вместе с рабами и скотом. Десятая заповедь прямо говорит:
„Не поягелай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни
его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у блиягнего
твоего".
Здесь ясно, что ягена такая яге двиягимая собственность как вол, осел и раб. Таким образом в уста бога
Иеговы патриархи вкладывали свои сокровенные мысли и
пожелания. Если иногда в Библии it дается предпочтение
женщине, то эти места более древнего происхождения и
относятся к'матриархальному периоду.
По римским законам только жена или невеста подвергались наказанию за прелюбодеяние, в то время как муж
совершенно безнаказанно мог измемять своей жене. Мужу
же предоставлялось право убить неверную ягену. Обычно
неверную ягену запирали в ягелезную клетку, которую и
выставляли в общественных местах, где ее и отдавали
в полное распоряжение публики, которую созывали для

этого колокольным звоном. Там она подвергалась насмешкам и оскорблениям со стороны толпы и зевак. Кроме того
в Риме .применялись так же и другие более страшные наказания. Так жену, нарушившую супружескую верность,
бросали на арену цирка, где на нее натравливали диких
зверей или специально для этого выдрессированного быка,
который яростно поднимал несчастную жертву на рога, где
она и погибала в страшных мучениях на глазах ликующих
мужей.
Даже в более позднее время адюльтер со стороны
муяса не считался преступлением и не наказывался.
Измена же ягены считалось важным религиозным и государственмым преступлением „crimen publicum".
Государственная власть прямо обязывала муяга и посторонних лиц доносить о неверных ягенах под страхом сурового наказания.
При Августе за измену жене полагалось изгнание,
при Константине—смертная казнь, при Юстиниане—вечное
заключение в монастырь.
ГІо византийским законам неверная жена не имела
права вновь вступить в брак, а неверный муяе мог свободно
снова яеениться. В Византии, как и в Риме, частенько неверных жен бросали на арену цирка на растерзание диким
зверям.
В Греции удел ясены был тоже очень печален. Поэтому
недаром философ Платон был очень благодарен богам за
то, что он родился мужчиной, а не женщиной, считая это
вторым благодеянием, которое ему оказали всеблагие боги.
Первое же благодеяние богов заключалось в том, что он
родился свободным человеком, а не рабом.
Греческие законы тоже очень жестоко наказывали прелюбодеяние жены. В этом отношении особенно выделялись
знаменитые драконовские законы. Дракон один из древнейших законодателей Греции, которому, приписывают впервые составление писанных законов в 621 г. до P. X .
При чем очень характерно, что это законодательство
ставило своей целью, главным образом, защиту имущих
классов и институт собственности считался священным
правом. Смертная ' казнь полагалась за самые ничтояшые
преступления. Поэтому суровость драконовских законов
вошла в поговорку. Так например, кража каких нибудь
плодов расматривалась как святотатство и кощунство и наказывалась смертной казнью. Так лее и прелюбодеяние считалось большим преступлением.
Законы Дракона, которые, как говорит ^ародное предание, были написаны кровыо, долго дерисали народ в страхе.
Поэтому, недаром автор комедии Эвбул, описав любовь
куртизанки, восклицает: „О, бояеественная Венера, к'ак можно
подвергаться опасности в об'ятиях замужней женщины,
если вспомнить драконовы законы о преступлениях против

брака, как можно отважиться хоть раз запечатлеть поцелуй
на ее губах"!
В мусульманских странах, где положение женщины
было особенно тяжелое, прелюбодеяние жены наказывалось
очень жестоко. Так, в Турции неверную жену завязывали
в мешок и топили в реке, в Персии же ее бросали с высокой башни в пропасть. В то время как к услугам мужчин
был гарем, наполненный ясенами и наложницами.
Германские женщины с появлением патриархата лишились той свободы и прав, которыми они так широко
пользовались в эпоху матриархата. Патриархальная мнимая
моногамия сделала ее совершенно рабыней, она доляша
была подчиняться безропотно своему муясу. Прелюбодеяние
сурово наказывалось. Так Тацит восторгаясь однобокой
моногамией древних германцев говорит: „Браки у этих германцев очень строгие, и ни один из их обычаев не заслуживает больше похвалы, чем этот, так как они почти единственные варвары, довольствующиеся одной женой; очень
мало слышно у этого многочисленного народа о прелюбодеянии, которое наказывать дозволено самим мужьям.
С остриженными волосами выгоняет муж прелюбодейку
в присутствии родных голой из деревни, так как нарушенная нравственность не находит себе пощады. Ни красотой,
ни молодостью, ни богатством не удается такой женщине
найти другого мужа. Там никто не шутит пороком; у них
тоже не принято ни прельщать, ни быть прельщенным".
После смерти мужа верная ясена должна следовать за ним
в загробный мир, сжигая себя на погребальном костре.
В эпоху Карла Великого тоже применялись жестокие наказания против прелюбодеяния и проституции. Хотя сам
Карл, король франков и римский император, считал себя
ставленником бога, но далеко не был идеальным супругом.
Он приказывал проституток и неверных жен водить голыми
по улицам и площадям и бить их кнутом. В то время, как
сам божественный император имел одновременно шесть
„законных" ясен и много наложниц, а его законные дочери,
следуя по стопам своего отца, тоже не особенно отличались
целомудрием. Поэтому, Алькуии, знаменитый ученый VIII в.,
друг и советник Карла Великого, советывал своим ученикам
очень остерегаться „коронованных голубей (намекая на дочерей короля), летающих ночыо через ІІфальц".
Карл Великий за свою безнравственную жизнь был канонизирован папой Пасхалием III, по настоянию Фридриха I
Барбаруссы.
Кельты так же считали прелюбодеяние большим грехом и преступлением. У кельтов муж, чтобы убедиться
в том, что действительно ли его ребенок рожден от верной
жены, поступал следующим образом. Он клал новороясденного на маленький 'щит и опускал в реку, если ребенок
при этом тонул, то это доказывало, что я«ена его совершила

прелюбодеяние и мнимо-неверная жена подвергалась смертной казни.
Каноническое право, следуя традициям патриархального
права, наказывало только неверную ягену, совершенно забывая о неверном муже.
Во Франции по отношению к неверным ягенам применялись варварские наказания. Во многих городах существовал обычай провинившуюся жену водить голой по улицам, как это видно из указов королей Карла Красивого
(1325 г.), Иоана Доброго (1362 г.), Людовика XI (1463 г.) пдр.
Право, созданное во время французской революции, разрешало мужу убить любовника и неверную жену, которых
он заставал на месте преступления. Даже и в более позднее
время французские законы больше карали прелюбодеяние
жены, чем мужа. Муж только -тогда подвергался наказанию,
если он совершал прелюбодеяние под своим покровом; на
стороне, вне дома, он мог предаваться разврату сколько
угодно соБ&ршенно безнаказанно. Во Франции, хотя духовенство оффициально и было против прелюбодеяния и проституции, но это ему нисколько не мешало предаваться
самому необузданному разврату. Поэтому, не даром французский народ прозвал дома терпимости аббатствами, а их
содержательниц аббатисами. В Германии же, крестьяне
прямо требовали, чтобы священники обзаводились любовницами, чтобы быть вполне спокойными за своих дочерей
и яген, к которым так любили приставать святые отцы.
У черкесов, на Кавказе, муяг, уличив жену в прелюбодеянии рассекал ей уши и сбривал волосы, затем прогонял к родителям, которые имели право ее убить или продать.
Брак—умыкание. Женокрадство на земле и на небе.
Брак посредством умыкания или хищнический брак
был известен всем народам в древности. Известное похищение сабинянок у древних римлян, добывание жен племенем Вениамина при помощи засады (в Библии)—все это
великолепные примеры этого первобытного захватнического
брака. В славянской летописи так же рассказывается о том,
как древляне, радимичи и другие древние славянские племена устраивали специальные игрища, во время которых
мужчины выбирали и похищали (уводили) себе жен.
В Ііндин, например, брак через умыкание или похищение,
который был известен под именем „брака исполинов", считался законным и даже почетным, особенно для военной
касты—кштариев.
Женоісрадство, как особая форма брака, и в настоящее
время довольно часто встречается у многих народов.
Тэйлор, видный английский антрополог и знаток первобытной культуры, в своих статистических таблицах (1889),

насчитывал более ста различных народностей, у которых
был в ходу брак через похищение.
„Умыкание, по Леббоку, господствует по всей Австралии, у малайцев, в Индостане, Средней Азии, Сибири и
Камчатке, у эскимосов, северных ісраснокоясих, в Бразилии,
Чили, на Огненной Земле, на островах Тихого океана, у полинезийцев и фиджийцев, на Филиппинах, в Тасмании,
у кафров, у арабов и негров, у черкесов и недавно еще
существовало во многих частях Европы".
У всех современных цивилизованных народов Европы,
где уже довольно прочно установилась моногамия, как законная форма брака, и теперь можно найти ясные следы
хищнического брака в различных свадебных обычаях и
обрядах. Так например, притворное похищение или симуляция насильственного увода во время свадьбы известны
у многих народов.
У некоторых народов это притворное женокрадство довольно дорого обходится новобрачной. Так например, у
австралийского племени Курнаи, у которых, на ряду с групповым браком, существует и индивидуальный посредством
умыкания. При этом родители невесты дают полную возможность убеясать возлюбленному своей дочери, затем
устраивается погоня и когда догоняют невесту, то прокалывают ей ногу и избивают до полусмерти несчастную
новобрачную. У кафров, у которых брак совершается при
помощи купли-продаяга (комерческий брак) обязательно
должно иметь место формальное похищение, во время которого происходит борьба между родственниками жениха
и невесты.
Брак через похищение встречался в эпоху патриархата
м способствовал установлению лояшой моногамии и полному закрепощению ясен, которые заняли нолоясение рабыни.
Но раз на земле установилась форма брака посредством умыкания, то конечно и на небе всемогущие боги
стали по примеру земных муясей, заниматься женокрадством.
Так например, великий Зевс, небесный самодерясец,
полюбив прекрасную Европу, дочь финикийского царя Агенора, превращается в белого быка и похищает ее; прибыв
на остров Крит, всемогущий бог превращается в прекрасного
юношу и ясенится на своей возлюбленной.
Затем Зевсу очень понравилась красивая Ио, дочь речного бога Инаха, он призывает своего божественного сына
Гермеса и приказывает похитить ее для него. Но для того
чтобы похитить прекрасную Ио для своего божественного
отца, Гермесу приходится вести суровую борьбу с ее верным стражем стооким, всевидящим Аргусом. В конце концов, Гермес побеждает Арх^уса и мечом отрубает его голову
и похищает Ио.
Но здесь вмешивается ревнивая Гера, законная жена
Зевса, которая насылает на нее оводов, они то и пресле-

дуют несчастную возлюбленную, жаля ее своими ужасными
жалами. Только в Египте, на благодатных берегах Нила,
избавляется Ио от жестоких преследований, и там она
рождает от Зевса сына Эпафа. Зевс жестоко обращается со
своей законной супругой Герой, нередко он бичует свою
ревнивую жену, а однажды он сковал ее золотыми цепями
и привязав к ногам богини две тяжелые наковальни, повесил ее меягду небом и 'землей. В этих мифах великолепно
отразилась патриархальная и деспотическая власть мужей
над своими угнетенными, безправными и беззащитными
женами.
Посейдон, бог морей, увидев однажды на берегу острова
Наксоса, прекрасную Амфитриду, дочь морского бога Нерея, решил похитить ее. После долгих поисков, он наконец
находит ее у титана Атласа, уводит к себе и делает своей
женой.
Гадес, бог подземного царства, увидев прекрасную богиню Персефону на Нисейской долине, прельстился красотой богини и решил похитить ее.
Сев в золоченную колесницу, запряясенную быстроногими черными конями, Гадес приблизился к своей возлюбленной, которая резвилась в долине, поднял ее на свою
колесницу и быстро скрылся в недра земли. Прибыв в свое
подземное царство, он сделал ее своей супругой.
У фиджийцев, обитателей острова Полинезии, один
бог называется „Прелюбодей", другой „Женокрад", третьий
„Только что с побоища" и т. д., сами имена ясно говорят,
что »то были за боги.
Л е в и р а т .
Левират—древний обычай, в силу которого бездетная
вдова, не имеющая сына, долясиа была выйти замуж за
брата умершего мужа. При чем первый сын от этого брака
считается потомком покойного первого мужа и становится
его законным сыном и имеет полное право наследовать
имущество. Этот институт обычного права был распространен у многих народов Европы, Азии, Африки и Австралии
и на многих островах, разбросанных по различным океанам.
Во Второзаконии Моисея этот институт формулируется
так: „Если два брата живут вместе, и один из них умрет,
не имея у себя сына, то жена умершего не должна выходить на сторону за человека чужого, но деверь ее (левир —
отсюда и само название левират), должен войти к ней и
взять ее себе в жены и ЯІИТЬ С нею. И первенец, которого
она родит, останется с именем умершего брата, чтобы имя
его не изгладилось во Израиле" (Второзаконие или Ѵ-я книга
Моисея, гл. 25, ст. 5—6).

Из разсказа о Руфи видно, что обязанность жениться
на вдове распространяется не только на деверя, но и на
других блиягайших родственников умершего мужа.
В ішдуских законах Ману имеются аналогичные постановления, согласно которым вдова, после смерти мужа,
обязана прижить от брата или ближайшего родственника
не более одного сына, который и является законным сыном
и наследником покойного и должен быть продолжателем
культа умершего.
ІІо в Индии имеется еще и другой институт обычного
права, похожий на левират и известный под именем
„нийоги", в силу которого муяг еще при жизни своей, не
имея сына от себя, передает свою жену родственнику или
даже какому-нибудь постороннему лицу, чтобы прижить
сына. Рояіденный от такого „брака" ребенок мужского пола
считается его законным сыном и наследником.
Что левират преследовал хозяйственные задачи, это
отлично видно из книги Руфь (глава IV, ст. 5—6), где мы
читаем: „Вооз сказал: когда ты купишь поле у Ноемини,
то доляген купить поле у Руфи, моавитянки, ягены умершего и доляген взять ее в замужество, чтобы восстановить
имя умершего в уделе его. И сказал тот родственник: не
могу взять ее к себе, чтобы не расстроить своего удела".
Но кроме чисто экономических причин (регулирование
права наследования) левират еще обязан и биологическим
причинам. Женщины, особенно в теплых странах, скоро
стареют и становятся безплодными, по этому на женщине
лежала общественная обязанность во что бы то ни стало
иметь детей пока ей позволяет возраст и здоровье, но так
как вдове найти мужа гораздо труднее, то обычай и религия обязывали брата покойного мужа ягениться на вдове и
быть таким образом продолягателем его потомства. Поэтому
прав был этнограф-социолог Летурно, когда он говорит,
что левират был полезен для первобытного общества в их
«уровой борьбе за существование.
„Обычай левирата—говорит Летурно,—который наша
европейская нравственность признает кровосмешением,
имел, вероятно, свое основание в примитивных стадиях
цивилизации, там где одиночество ягешцины было равносильно смерти. Это факт поучительный, доказывающий, что
основные черты нравственности пороягдаются требованиями
полезности. К тому яге, во всех диких нлеменах период
женского плодородия очень непродолжителен и ограничен,
следовательно обычай левирата долясен был приносить
пользу первобытным человеческим обществам в их борьбе
за существование". (Социология основанная на этнографии,
вып. III, ст. 22).
В Мексике (Америке), где существовала лояшая моногамия, левират признавался законным даже и в том случае,
если брат умершего муя-са был уже ягенат.

Левират был широко распространен и в Полинезии»
среди диких народов. Таким образом экономические it биологические причины способствовали появлению левирата,
и религии оставалось только санкционировать этот институт обычного права и признать его священным.
Мак-Леннан ( 1 8 2 7 — 8 1 г.) английский этнолог, смотрит
на левират, как на остаток или переживание первоначального коллективного брака, полиандрии (многомужества).
Спенсер, английский социолог и философ, Вестермарк,
финский социолог и др., правильно усматривают в левирате пережиток старого обычая наследования, когда имущество и жена (или я«ены) переходили к наследнику-сыну,
но так как впоследствии сын не мог жить с матерью, то
поэтому брат (или ближайший родственник) покойного мужа
и был 'законным наследником.
Борьба з а детей.
Как только мужчина в патриархальную эпоху сознал
свое экономическое превосходство, он тот-час ясе начал
пред'являть свои отцовские права на детей. Вели в эпоху
матриархального рода родство считалось только по женской
линии, если „чистую" кровь могла передать только мать,
если женщина считалась виновницей появления на свет
ребенка, имя давала мать, а не отец, то с появлением патриархального быта все стало наооборот. Муясчина—отец,
который стал теперь хозяином положения, ни как не мог
примириться с матернитетом и установил патернитет.
Раньше дети носили имя своей матери и совершенно не
признавали отца за родственника, цари гордились тем, что
они к своим длинным титулам, присоединяли имя какой
либо древней богини. Теперь имя дает отец и цари и обыкновенные смертные начинают гордиться тем, что носят
имена мужских богов.
Так например, в Греции такие имена как Аполлоний,
Дионисий, Диоген, Дион, Теодор, Геродот, Тютор, Зенедот
и др., имеют в своем корне имя какого-нибудь мужского
бога (напр., Аполлона, Дио или Дий или Зевс).
Отец-владыка, у - которого были громадные богатства
в виде больших стад баранов, коров, верблюдов, лошадей
и проч., чувствовал себя полным собственником всего этого
движимого имущества.
Если матриархальный род характеризуется тем, что
там господствует главным образом родовая или общественная собственность, то патриархальный род характеризуется
появлением, распространением и укреплением института
частной собственности. Если мужчина считает себя собственником движимого имущества в виде скота, то он так
же об'являет себя неограниченным хозяином новой движи-

мой собственности в виде детей и жен. Мнимая или однобокая патриархальная моногамия и ставит себе главной задачей закрепить отцовское право собственности на движимое имущество в виде скота и людей-рабов и право собственности на недвижимое имущество. Только исходя из
этих соображений вполне становится понятным, почему
мужчина так настоятельно начинает требовать от своей
жены таких нравственных качеств как невинность, целомудрие и супружескую верность.
Единобрачная „семья основана, говорит Фридрих
Энгельс, на господстве муяга с очевидной целыо иметь детей несомненного происхоягдения, так как они, как кровные наследники, вступают во владение отцовским имуществом. Она отличается от случайной семьи и большей
устойчивостью брачного союза; он уже не может расторгаться по обоюдному согласию сторон, только муж моягет
его рушить и отвергнуть жену. Обычай и закон оставляют за ним право нарушения супружеской верности, и,
по мере общественного развития, муж все чаще пользуется
этим правом; но если жена его вспомнит о прежней половой практике и вздумает ее возобновить, то ее наказывают
строже, чем когда либо преягде... Таково начало моногамии
у самого развитого, у самого цивилизованного народа древности (греков). Она не была последствием индивидуальной
половой любви, с ней она не имеет ничего общего. Тогда,
как и теперь, браки заключались не по любви, а в силу
общественных условий. Моногамия—первая семейная форма,
основанная не на естественных, а на социальных требованиях. Господство мужа в семье и несомненная законность
детей, будущих наследников имущества отца, вот по понятиям греков исключительная цель моногамии. Во всем
остальном она их тяготила, она на них налагала обязанности по отношению к богам, государству и предкам".
(Ф. Энгельс „Происхождение семьи, частной собственности
и государства", стр. 19 и 20).
В Китае, в этой классической стране „окаменелого патриархата", по выражению Унгера, и до последнего времени
великолепно сохранился образец патриархального, деспотического, семейного права.
Но бврьба за детей меясду отцом и матерыо длилась
долгое время и отразилась в различных обрядах, обычаях,
сказаниях и мифах.
В обычае, известном под именем кувада, особенно великолепно отразилась эта суровая и длительная борьба.
Сущность этого обычая сводится к тому, что как
только мать произведет на свет ребенка, то отец лояштся
в постель и симулирует весь процесс родов. Леббок,
английский натуралист, правильно усматривает в обряде
кувада отражение переходного периода от матриархата

к патриархату, когда отец во всех отношениях хотел заменить мать.
„Как только перемена эта (переход от матриархата
к патриархату)—говорит Леббок совершилась, отец занял
прежнее место матери, и уже в нем, а не в ней стали видеть родителя. Поэтому-то при роягдении ребенка естественно отцу надлеягало быть очень остороягным в поступках и пище, чтобы не повредить ребенку. Отсюда бесспорно
возник своеобразный обычай кувады".
ІПомбургк о куваде у макузи говорит: „Как только ребенок появился на свет, и его обмоют и уложат в ватную
постельку, женщина принимается за свои домашние работы,
как ни в чем не бывало, а муж начинает стонать, как будто
страдания жены передались ему. Все принимаются тогда
за ним ухаживать, проворно устраивают ему на верху хижины ложе, посещают его как больного и предписывают ему
диэту, которая излечила бы от подагры или оспы самого
тучного француза../' (см. К. Н. Старке. „Первобытная семья
ея возникновение и развитие" стран. 65). У караибов, тупи
и у др. племен Африки муж, как только родится ребенок,
ложится на несколько недель в гамак и разыгрывает из
себя роженицу, за ним ухаживают, поздравляют как родительницу, только отец у них считается настоящим родителем,
а мать лишь только почва, взрастившая семя.
Но чтобы окончательно закрепить за собою исключительные права на ребенка, необходимо к"роме того еще получить и религиозную санкцию. Надо выкупить ребенка еще
у самого бога. Поэтому, после родов мужчина налагает на
себя пост, отказывая себе в пище в пользу бога, затем
устраивает кровопускание—все это есть как бы искупительные жертвы или выкуп богу за неограниченное право распоряягаться своим ребенком."Обряд кувада встречался у всех
почти народов во всех частях света: его можно было наблюдать в Африке, Америке, Азии, Европе и на многих
островах разбросанных по всем океанам.
Эти народы, у которых, по выраясению древних авторов,
„рождают не ясенщины, а муясчины", где все как бы делается „наоборот", вначале очень поражали и удивляли исследователей и миссионеров, и только при свете материалистического понимания истории, эти странные обычаи становятся понятными и естественными. Притворные роды встречались у европейских народов даясе и в более позднее время.
„До времен Нервы, говорит Летурно, усыновление в Риме
сопровояадалось еще церемонией притворных родов, и между
приемным и кровным сыном не делалось никакого различия.
Последний даже не входил в состав семьи и, следовательно,
не наследовал после эмансипации, то есть после того, как
переставал быть рабом отца. В древнем Риме все основывалось на собственности..." (Социология, вып. III, ст. 78).

Дважды рожденный.
Но кроме первого фиктивного рождения от отца, мальчик, достигнув совершеннолетия (различный возраст у разных народов) должен еще раз родиться, но опять только не
от матери. Для того, чтобы стать полноправным членом
мужской общины, молодой человек должен вступить
в "кровное родство со старыми членами и с родовым богом.
Для этого делаются специальные надрезы на теле или у
одного вступающего или у всех муяечин и кровыо делается „помазание" нового и старых членов общины и бога
(идола).
У народов западной Африки, чтобы быть „дважды рожденным", надо пройти целый ряд суровых испытаний. Жрецы
берут юношу от матери, при чем делают вид, что они насильно его отнимают от нее и отправляются с ним в лес.
В лесу его оставляют долгое время голодать (чуть ли не до
смерти), а потом его крестят, кормят, дают имя. Это доляено
означать, что юноша как бы умер и был похоронен, а потом
снова воскрес, вторично родился и стал новым полноправным
членом мужской общины. Он теперь может жениться, охотиться с большими вместе, участвовать при дележе добычи,
становится войной и т. д.
В Индии каждый „дважды рожденный" гордится
своим званием. Обряд „вторичного" рождения можно
рассматривать как логическое продолжение обряда кувады.
В христианстве тояее есть обряд или как его называют
богословы, таинство крещение, которое во многом напоминает языческий обряд.
Каждого, желающего вступить в христианскую общину,
тоже заставляют как бы вновь родиться. Для этого его с головой погруясают в воду—это должно как бы означать его
смерть, затем его вынимают (чесли крещение совершается
над взрослым он выходит сам из реки, вспомним хотя бы
крещение славян при Владимире) дается новое имя это
второе его рождение. Так лее при кр мщении совершается помазание миром, у язычников тоже - овершается помазание
то кровыо, а иногда у некоторых народов и маслами или
жирами. Таким образом и в этом обряде христианские
жрецы всецело следовали по стопам языческих жрецов.
Христианские религиозные обряды относящиеся к рождению, крещению, браку, смерти и гроч.—все они во
многом, а иногда до мельчайших дет ілей напоминают
языческие обряды, так как они оттуда перешли по наследству.

Борьба за детей на небе. Божественная кувада.
„Непорочное зачатие" мужских богов.
Но кроме земной кувады, которая есть ни что иное
как отражение земной борьбы между матернитетом и патернитетом, есть еще божественная кувада на небе. Если на земле
мужчина, сознавая свое хозяйственное превосходство, борется за право распоряжаться детьми и себя стал считать
единственным виновником появления на свет детей, то тоже
самое произошло и на небе. Здесь как раз великолепно
подтверждаются замечательные слова анархиста Реклю, который сказал, что „каждому земному потрясению соответствует колебание небес". На небе тояге завязалась упорная
борьба между богами и богинями за право распоряжаться
своими божественными детьми.
Как отцы на земле, так и божественные отцы-боги на небе
в один голос заявили, что только они одни способны дать
потомство и передать „чистую" кровь своим детям, а не мать
и не богиня.
Земные отцы считают теперь родство по мужской линии,
а земная мать не есть родственница своих детей. Тоже и
на небе; боги оправдывают материубийцу Ореста потому, что
согласно патриархальному праву, мать не родственна сыну.
Бог Аполлон в своей защитительной речи, чтобы оправдать матереубийцу, громогласно об'являет о новом божественном патриархальном законе богиням Эриниям, которые
являются ярыми защитницами материнского права. Бог-миноген Аполлон безапелляционно заявляет:
„Не мать—создатель своего ребенка,
Она лишь ягизни пробуждение носит,
Но жизнь творит один отец.
Она хранит залог лишь другу,
И то лишь при ягелании бога,—
Незыблемо хочу я это доказать.
Отца без матери иметь возможно:
Зевеса дочь свидетель в том (Минерва),
Мрак чрева матери ее не покрывал".
Матереубийца Орест был оправдан, божественный и земной
патриархат торжествег .ю праздновал свою победу на небе
и на земле.
И побежденным богиням Эриниям, представительницам
матриархата, приходится горестно воскликнуть:
„Попрал ты нас совсем, юный из богов,
Однако, свершилось, ты ниспровергаешь
Весь старый строй, все наше могущество.

Материнское старое право окончательно погибло и Эринии
жалобно говорят:
„О, новые боги, вы уничтожаете старый закон
И вырываете из наших рук древнее право".
Мужские боги не ограничились тем, что об'явили
женщину-мать только пассивным элементом при зачатип и
роягдении ребенка, но они пошли гораздо дальше и об'явили
новый догмат о мужском непорочном зачатии. Так всемогущий Зевс, родоначальник божественного патриархата,
производит на свет из своей головы Афину-Палладу, без
всякой помощи со стороны ягенщины-матери. Тот яге Зевс,
вместе с Посейдоном и Гермесом, опять без женщины, производят на свет бога Ориона. Эта божественная тройца, ненавидящая и презирающая ягенщин, чтобы отблагодарить царя
Гирея за его радушный прием и хорошее угощение волом,
спросили, что он больше всего ягелает. Тогда Гирей пожелал
иметь сына. Чтобы исполнить это ягелание, трое богов оплодотворили (помочившись) шкуру вола, которым их угощали,
и закопали ее в землю. Шкура забеременила и ровно через
девять месяцев (как и во чреве матери) родила Ориона,
бога созвездия того же имении. Но хотя Орион и был роягден непорочным образом, без матери, но ему все-таки пришлось погибнуть от стрелы богини Артемиды'. Когда, однажды
во время охоты он дерзнул дотронуться до одеягды богинидевственницы Артемиды, то гордая богиня не стерпела этого
оскорбления и умертвила его.
Мужское непорочное зачатие и рождение свойственно
не только греческим и римским богам, но боги и других
народов обладали этим даром. Так, например, египетский
бог Ра, тояге женщиноненавистннк и ярый защитник патриархального права, производит на свет первую пару богов
Шу и Тефнут без ягены. Нун, древнеегипетский бог „отец
богов" и „создавший себя самого" тоже страдает мизогенией.
Ассур или Ашур, ставший впоследствии великим национальным богом Ассирии, был тоже ненавистником женщин. Он никак не хочет примириться и признать свое рождение от богини-матери. Поэтому, он часто награждает себя
следующими лестными эпитетами: „творец самого себя",
„плод сам создающий себя" и т. д. в том яге роде.
Непорочное зачатие. Девы-богиии.
Идея о деве-матери возникла в переходный период
от коммунального брака к моногамии, при чем в это понятие первоначально вкладывалось два различных смысла.
В переходную эпоху от общественного брака к единобрачию понятием „дева-матерь" просто хотели выразить, что

женщина не зависит от определенного мужа и не связана еще брачными узами моногамии, хотя уже и имеет
детей. Мужчина в патриархальную эпоху стремится во
чтобы то ни стало как можно скорее добиться от жены девственности, и супружеской верности, чтобы быть уверенным,
что передает свои богатства В свое потомство. Но свободная
женщина матриархального периода все еще очень тяготилась как своей экономической зависимостью от мужа, так и
супружескими узами мнимой моногамии. Она, верная заветам
гинекократии, стремилась быть попрежнему „девой-матерью",
т. е. иметь несколько мужей по своему яселанию. Но брачная
революция свершилась и мнимая моногамия получила права
гражданства, от ягенщины религия и законы требовали целомудрия и верности, забывая пред'являть те же требования
по отношению к мужчине. Но идея о „золотом веке" гинекократии и идея о „деве-матери" еще долго продолжали
жить у обиженного женского пола.
Но в мифе о непорочном зачатии девы-матери еще
отразилась так ясе и упорная борьба женщины за право
распоряжаться своими детьми. В эпоху матриархата женщина-мать была неограниченной властительницей своих
детей. Она их рождала, воспитывала, давала имя, от нее же
зависила жизнь и смерть детей, а мужчина-отец, играя пассивную роль, совершенно не претендовал на детей. Но в переходный период от матриархата к патриархату борьба за
детей приняла ожесточенный характер. Если мужчина при
помощи обычая кувады или при помощи других мер, хотел
закрепить «а собою право распоряжаться детьми и стал усиленно проповедывать, что рождение детей зависит исключительно от отца, то женщинам ни чего не оставалось делать как в противовес теории о мужском непорочном зачатии, выставить противоположную теорию о непорочном
зачатии девы-матери.
Позднее цари, египетские фараоны и люди высших
каст или сословий воспользовались теорией непорочного зачатия дев для своих выгод.
Когда их незамужние дочери вдруг рояедали детей,
порой даже от обыкновенного смертного, то чтобы не уроніггь
авторитет царского рода и незаконнороясденного (внебрачного), то громогласно об'являли (если нельзя было скрыть
этого позорного дела), что царская дочь . зачала от бога
солнца или другого божества или от духа святого и т. д.
Здесь уже в понятие ,,дева-мать" вкладывался другой смысл.
Первоначально под девой-матерью просто подразумевали ясенщину не связанную моногамными узами, но
которая уже имела детей. В простонародии и в настоящее
время та девушка, которая еще до брака родила детей, называется матерыо-девой или дивка-мать.
Здесь еще нет идеи о сверх-естественном зачатии и
рождении. Но позднее в понятие девы вкладывался совер-

шеыно другой смысл. Здесь уже понятием дева-мать хотят
сказать, что женщина, рождая детей, совершенно может
обойтись без мужчины, и что она производит детей сама
самостоятельно или же зачатие происходит при участии
бога или духа. Здесь уже зачатие и рождение совершается
по „слову божию" и на помощь призывается сверхествеиная сила.
Но если на земле появились девы-матери, то конечно
небеса тояее не отстали и в этом отношении, и мифы о непорочном зачатии богинь-дев известны ^почти у всех народов.
Если ненавистник ясенщин бог Аполлон не хочет признать, что женщина тоже является виновником появления
детей и громогласно об'являет, что „мать не творит детей"...,
если мизоген Зевс рождает Афину из своей головы без матери, если ассирийский бог Ашур не хочет признать своего
рождения от богин-матерй и хвастается тем, что он „плод
сам создающий себя", если египетский бог Ра творит без
жены богов ПІу и Тефнут и т. д. и т. д., — то в противовес
всему этому богини-девы гордо и открыто заявляют, что они
тоже рождают бояеественных детей без всякой помощи со
стороны мужских богов. Как аукнется, так и откликнется.
Египетская богиня Изида рождает бояеественного сына
Гора (или Хоруса) без своего законного супруга-брата Озириса и ему ничего не остается делать, как только усыновить
и признать его законным сыном. А на храме богини Изиды
гордо красуется надпись. „Я — мать царя Хоруса и никто
не поднимал моей одежды".
ІІри чем, кстати надо отметить, что Хорус—египетский
спаситель, подобно Христу, рождается тоясе 25 декабря л
также от богини-девы.
Сам Озирис рояедается от богини-девы ІІейт — египетской царицы небесной. Но непорочное зачатие свойственна
не только людям и богам, но так ясе и животным. Так, например, священный бык Апис, представитель бога Озириса
на земле, рояздается от непорочной телкж, оплодотворенной
небесным лучем солнца или луны.
Иарвати или Дурга — индийская богиня, жена Исвара,
остается вечно непорочной девственницей, хотя и имеет
много божественных детей.
Кришна, древнеиндусский бог рождается оі Девй-Майи,
богини-девственницы. Многочисленные легенды о Будде
рассказывают, что он родился от королевы Магамайи чудесным и непорочным образом.
Парсисты учат, что вся мировая история продолжатся
только 12 тысяч лет и что в последний период явится спаситель (Сошиант) по имени Аставатерета, который родится
от девы и освободит весь мир от всякого зла и воскресит
мертвых.
Мексиканский бог Вакаб, второе лицо божественной
ройцы, рождается от непорочной девы Чнрибириас; его,

подобно Христу,, тоже распинают на деревянном кресте, он
умирает іі воскресает на третий день, а затем возносится
на небо. Таким образом языческий бог ни"" чем не отличается от христианского бога Иисуса."
Халдейский царь Саргон, живший, по словам ЛенорМ іна, за 3800 лет до P. X., верный традициям матриархального быта, хвастается тем, что мать родила его без отца. Поэтому, одна из его надписей гласит: „Я — Саргон, могущественный царь, царь Агады. Моя мать зачала меня без содействия отца".
В римско-греческом пантеоне насчитывается не мало
богинь-девственниц, которые имеют множество боягественных детей.
Дева-богння Латона рождает божественного сына Аполлона. ' Девственная богиня Персефона производит на свет
бога Диониса. Дева Даная риждает Персея — бога света.
Божественная жизнь Персея была на столько похожа на
жизнь Иисуса Христа, Что святой мученик Юстин, живший
во II в. должен был об'яснить', что все это дело рук дьявола,
который заранее зная о пришествии спасителя Христа,
устроил так, чтобы ввести в заблуягдение христианский мир.
Аполлоний Тианский, современник мифического Христа,
философ—представитель новоиифогореизма, тоже рождается
чудесным и непорочным образом, творит чудеса, воскрешает
умерших, а умирая, возносится на небо.
Римские богини Юнона, Венера, Фортуна, Минерва,
Диана, Веста и др. считались все девственницами и назывались „partlieneia", хотя некоторые из них имели по несколько детей. Кибелла, несмотря на то, что была великой
матерыо многих богов, все-таки оставалась великой девойматерыо. Если Юпитер хвастается тем, что он непорочным
образом, из своей головы, производит на свет Минерву, то
его супруга Юнона гордится тем, что она тоже, непорочным образом, без него роягдает Марса и Гебу. Минерва —
богиня мудрости, хотя и была изнасилована Нептуном, богом морей .{бывают и у богов грехи), но все-таки она попрежнему оставалась девственной богиней.
Финская Калевала (старинные сказания—сборник) подробно повествует о том, как непорочная дева-мать Луоннатор рояедает-бога-героя ВейнемеПнеыа (первая руна). Руна
пятидесятая, говорит о том, как Марьятга „малютка дева"
и „стыдливая девица" роягдает на свет „невинного младенца", который становится спасителем и королем Карьялы
(Корелии).
Учение, о непорочном зачатии перешло- конечно и
в христианскую религию. Причем интересно ошетить, что
как христианский спаситель Христос, так и его христианский противник Антихрист—оба рождаются от дев. Так согласно „Откровению Иоанна Богослова" и народному сказанию „Зверь Антихрист" родится тоже от девы—блудницы.

Христианский миф о непорочном зачатии девы Марии
-торою до мельчайших подробностей похож на многочичые языческие мифы о непорочных девах-богинях,
rfrr " "пих божественных сынов.
риждаюік „ і а Ш б 0 Г .б Ы К Апис рождается от девственной
у.
. 1 которого часто изобраягают с головой бакоровы, изирііо
,, египетской царицы небесной-богинирана, рождается о*
„ Христос-агнец божий, который чадевы нейт, так и иису^
- . ч р а н а и л и 0 вцы, рождается от
сто изображался в виде ъ.. ^ б о г н н к . д е в ' ы ^ Марии. Все
христианской царицы Небесно.
ч т 0 м и ф 0 Христе с х ь
сто красноречиво говорит о том,
, 0 т / 0 Ж Д ешш я «ыче.
лишь только повторение многих мнфоь
-тхеыо Христианских богов. Ничего нового даже и не добаь.
. т ! ая попытка
ский миф о непорочном зачатии—это позднейіи/
л
^
' UUIII Al
женщин добиться своего освобождения, независим
свободы в половом отношении. Ведь недаром введение
стианства в некоторых странах многим обязано женщинам,
они усердно заботились о его распространении и укреплении.
Среди женщин еще были сильны традиции и идеи гинекократичеокого периода. Но миф остался только мифом.
Экономика сделала свое дело, мужчина—хозяин подчинил себе женщину, превратив ее в рабыню, .которой и
распоряжался по своему произволу. Он создал свои мифы,
которые бы оправдывали его власть и произвол. Но миф
о ягенском. непорочном зачатии был еще очень популярен,
чтобы им пренебречь, а поэтому ou и был включен в христианство, конечно приспособленный к новым хозяйственным формам так, чтобы ои не шел в разрез с деспотическим патриархальным правом.
Христианская дева Мария была выгодна в том отношении, что она одна сразу могла заменить всех языческих
дев-богинь, которых так много было у всех языческих народов. Таким образом она одна оказала жрецам христианской церкви неоценимые заслуги, поэтому апологеты не
остались ей в долгу. Они наперекор всем евангельским
данным, об'явили новый догмат о непорочном зачатии самой девы Марии.
Еще в XIII веке уже появились сторонник;, •.•лото догмата в лице хотя бы францисканцев, в то время как доминиканцы были против него.
Споры об этом догмат* продолжались очень долго и
только в 1854 году папа Пий IX, при деятельном содействии иезуитов, провозгласил торжественно догмат о непорочном зачатии девы Марии.
Еслй мы обратимся к более детальному изучению
зішзниг девы Марии и ее божественного сына и сравним
с ягив'нёойисаниями языческих дев-богинь, то моягно только
поражаться тому удивительному сходству, которое мы
здесь наблюдаем. Хотя народы, у которых эти мифы в ходу
живут в различных частях света.
*,

Так благовещение, непорочное зачатие, чудесное рождение в пещере, ясли, коровы или лошади, появление
звезды, поклонение волхвов, крещение, преследование девы*
матери и ее божественного сына, бегство и спасение от
преследований, чудеса, воскресение, вознесение и т. д. все
это общее для многих мифов и было известна язычникам
за долго до мнимого Роягдения Иисуса Христа.
Что же касается роягдения и Ж Щ Й и Иисуса Христа,
то здесь мы наталкиваемся на безчл'Асленный ряд противоречий. Достоверно теперь установлено одно, что в настоящее время наука не имеет g g одного исторического подлинного документа ни о жи^ Н и богоматери, ни о жизни Христа. Так что все попытки богословов доказать, что действительно жили де^а, Мария и ее сын остались без'успешяы.
Христианский миф о деве Марии и ее непорочном зачатииг £ ^ т ь только простое повторение аналогичных языче*
скип мифов.
Гомосексуализм. Мужеложество на земле и на небе.
Гомосексуализм или уранизм—это есть половая склонность к лицу своего яге пола. Гомосексуальная любовь между мужчинами приводит к педерастии. Это одна из форм
мизогении, которая была распространена как меягду людьми
на земле, так и между богами на небе. Борьба между муягчинами и ягенщинами за власть и за право распоряжаться
детьми, особенно способствовала распространению и укреплению гомосексуализма и муягчины-урнинги стали предаваться муягеложеству, а ягенщины начали увлекаться и
предаваться лесбийской любви.
Мужчины, об'явившие себя единственными производителями потомства, открыто предавались педерастии, ягелая этим доказать, что они вполне могут обойтись без женщин, выказывая этим полное презрение к слабому полу,
Мужеложество порою было так распространено, что даже
грозило вымиранию народов. Поэтому религии пришлось
об'явить этот противоестественный порок великим грехом.
Хотя у некоторых народов была в ходу священная педерастия на ряду со священной проституцией.
У древних евреев мужеложество приняло такие размеры, что законникам пришлось бороться с этим пороком,
издав соответствующее постановление: „Не лоягись с мужчиной, как с ягенщиной—это мерзость" гласит одпн из законов (Левит или 3-я книга Моисея, Х Ѵ Ш гл., 22 стих).
Но кроме евреев этот порок был распространен у древних народов Персии, Греции, Рима, Германии и Америки,
принимая подчас особые формы муягской проституции.
Да и в настоящее время мужелоягество распространено как
в Европе, так и Америке, в Англии и у нас на Кавказе,

преимущественно среди высших классов. В Англии и в Германии в конце X I X в. и в начале X X в. было даже несколько громких, скандальных и уголовных процессов,
когда среди урнингов, очутившихся на скамье подсудимых,
оказались высокопоставленные лица и знаменитые поэты.
В русских столицах, как в Петербурге, так и Москве,
педерастия особенно процветала среди великих князей, баронов, графов, актеров, высшего духовенства и в аристократических салонах, принадлежавших к так называемому
„высшему свету". Больше всего на этом позорном "поприще
„отличались" гвардейские офицеры во главе со своим начальником, великим князем Сергеем Александровичем.
В качестве постоянных „фаворитов" были обычно красивые
кантонисты, которых щедро оплачивали. Разврат принял
настолько массовый характер и получил настолько широкую огласку, что пришлось исключить 20 офицеров-гвардейцев из полка. Но это позорное исключение совершенно
не помешало „славным" бывшим гвардейцам в блшкайшее
же время Занять видные посты на государственной службе.
А два бывших „бравых" гвардейца, под скромными именами—Гермогена и Серафима—сделались архиереями русской православной церкви, и по-преяшему предаваясь пороку были крепкими „столпами" духовной власти и верными защитниками русского самодержавия.
В древнем Риме и Греции муяечины открыто предавались этому пороку и были для этого специальные „дома
свиданий", а поэты и философы восхваляли гомосексуальную любовь. „Муж стыдился, говорит Фридрих Энгельс,
выказывать любовь к жене и проводил все время с гетерами. Но такое унижение ягенщин отразилось и на муяечинах, и дошло до того, что они погрязли в педерастии. Дело
не остановилось на этом: боги были унижены мифом о Ганимеде". (Происхождение семьи, частной собственности и
государства, ст. 19).
Мужеложество в Греции не только считалась нормальным и естественным явлением, но даже почиталась как
нечто „высшее" и почетное.
Так например, мудрый Сократ, который недоброяселательно относился вообще к яіенщинам, прославлял такую
связь, и считал ее хорошим признаком высшего образования. Аристотель, этот Мальтус древности, такяее советовал
прибегать к педерастии, как лучшему средству избежать
быстрого прироста населения. Немецкий юрист Ульрих
(Numa Numantius—его псевдоним) в 60-х годах, будучи
сам подверясен этому пороку, требовал даже, чтобы
было разрешено вступать в „брак" урнингам (Urning его
название) между собою. Он говорил, что в муяечине, который предается мужеложеству, воплощена ясенская душа, а
в женщине, которая предается лесбийской любви, залоягена
мужская душа в женском теле. Современная медицина,

опираясь на последние научные открытия (омолаживание,
опыты проф. ІЛтейнаха, Воронова и др., феминизация
самцов и маскуляризация самок) установила такяге и
биологические причины гомосексуализма, и нашла средства для излечения этой болезни. Но кроме чисто биологических или физиологических причин гомосексуализма, надо
так же иметь в виду экономические и социальные причины,
о которых говорилось выше.
Но раз появилось мужеложество, религия санкционировала этот порок, и у некоторых народов была в ходу
„священная педерастия".
Известно, например, что в Америке, у одного мексиканского индейского племени, культивируются для религиозных целей особый род феминйзированных мужчин,
известных под - названием „Мужерадо"—„Mujevado". Феминизация муяічин достигается тем, что они предаются оиа' низму и увлекаются постоянной верховой ездой, благодаря
чему получается атрофирование мужских половых органов,
половое безсилие и мужчина принимает ягеноподобный вид.
Но если мужчины, презирая ягенщин, увлекались педерастией, то тоже деіалй и богй-мизогены на неб<г, что
ЕЙДЙО хотя бы из" позорйбго мифа о ГаниЖдЙ
Ганимед был сын троянского царя Троса и отличался
необыкновенной красотой и великолепным телосложением.
Богн-мизргены, презирая женщин и богинь, с которыми
они.веди безпрерывную борьбу, решили похитить земного
красавца Банимеда к. себе .на Олимп.
Сам Зевс был больше всех неравнодушен. к красивому
Ганимеду. Он посылает своего верного посланника-орла на
землю, чтобы тот похитил прекрасного сына троянского
пдря Троса на небо.
Божественный орел исполняет полю пославшего его
бога и вместе с Ганимедом возносится на небо. В священном городище древнего Илиона еще долгое время показывали то место, откуда Ганимед вместе с орлом вознесся на
Ѳзшмп. На небе прекрасный юноша -бтановится-• большим
\ любимц§м у всех богов-мнзогеиѳв. Но больше всех увлек^Ѵся им сам всемогущий Зеве, испытывая к нему безпре'«лтѵпую любовь*
бия Tpoctt становится нераад-учным -другом и любовником ' самого Зейеа.- Бог-урнинг,->а то удовольствие, которое ему-доставлял Ганимед, в 'ВИДЕ^благодарноети лчрус'г
ему- бессмертие• и делает его своим* виночерпием.-Теперь
он любимец и неразлучный спутник Зевса, второму он
подновит, амврозию и нектар Амврозин —«-этошища богов,
которая дела.ет-их вечно юными и дарует бессмертие. Нектар это'божественный напиток, тоже дающий бессмертие.
Бея- этой божественной нищи и напитка, всемогу-щие боги
Олимпа не могут существовать.
- -

Ганимед изображался обычно в виде красивого юноши
с сосудом в руках, как атрибут божественного виночерпия.
Имеются так же изображения (например, ватиканская статуя), где Ганимед! с пастушёскпм посохом, возносится
с орлом Зевса на небо.
Кроме того имеются его статуи работы Карстенса и
Торвальдсеяг; Аналогичный миф о Ганимедé относится так
же и к римским богам; где вместо ЗеВса фигурирует Юпитер.
Аполлон, который повсюду выступает убежденным и
ярым женоборцем, ненавидя и презирая слабый пол, тоже
предается педерастии.
Он находится в любовных сношениях с Гиацинтом,
местным богом города Амиклы (в Лаконии).
В мифе о Ганнмеде особенно ярко выступает антропоморфизация богов. Все страсти, поступки, пороки, которые
свойственны людям на земле, сейчас же гірйштсътваютс Я
богам, для того чтобы их оправдать. Вероятно нет ни одного
порока и ни одного преступления на земле, которые бы не
приписывались всемогущим и добрейшим богам на не бе.
Таким образом, боги суть ли шь отображение самого человека, порою только в увеличенном размере.
Лесбийская любовь или трибадия.
Если мужчины на земле и боги на небе ненавидели
и презирали женщин и богинь, если они „рождали" детей
без .матерей и увлекались педерастией, то женщины в свою
очередь, чтобы не оставаться в долгу, стали обходиться без
муяічин и об'явнв догмат о непорочном женском зачатии,
начали увлекаться лесбийской любовью, восхваляя ее.
Лесбосская любовь особенно была распространена
в VI и V в. до P. X .
Остров Лесбос на Эгейском море, где дольше всего
сохранились следы матриархального быта в браке, в праве
наследовании и в других институтах считался как бы колыбелью, где зародилась лесбийская любовь и оттуда получила широкое распространение и в другие страны.
Если мужчины-философы и поэты всячески восхваляли педерастию, то поэтессы, наоборот, пели гимны, прославляя лесбосскую любовь. Среди адептов трибадии видное место занимала знаменитая древнегреческая поэтесса
САифо, жившая в конце VII и в начале VI в. до P. X. уроженка города Эрёса. Платон называет знаменитую Сапфо
великой десятой музой. Хотя Сапфо и была замуягем за
богатым андрийцем Керкиласом и даже имела от него дочь
Клеиду, но все-таки это ей не мешало предаваться лесбийской любви, восхваляя ее на все лады в своих произведениях. Как Алкей, знаменитей поэт Греции, уроженец Митилены на Лесбосе, современник Сафо, восхвалял гомосек-

суальную любовь к юношам, так fi поэтесса, организовав
кружок из девушек и женщин, восхваляла лесбийскую любовь. Недаром поэтому Сократ, который восхвалял педерастию, называет Сапфо своей наставницей в вопросах любви.
В одном из ее фрагментов (их до нашего времени дошло
около 170), сохранилось целое стихотворение, в Котором
поэтесса-трибадка жалуется на равнодушие к ней девушек,
и обращается за помощью к покровительнице лесбийской
любви богине Афродите. В другом стихотворении, посвященном красавице, она сравнивает ее с „румяным яблочком, растущим на самой вершине высокого дерева", которого не могли достать садовники.
В царских и велико-княжеских дворцах и в великосветских салонах аристократки, пресыщенные всеми жизненными благами увлекались лесбийской любовью, находя
в этой противоестественной склонности особую остроту наслаждения. Увлекалась ею и сама императрица Александра
Федоровна. При чем фрейлина Вырубова (дорогая Апичка),
пользовалась особой благосклонностью со стороны августейшей повелительницы.
Боги

гермафродиты.

Феминизация
зация богинь.

богов.

Маскуляри-

В той упорной борьбе, которая завязалась на небе
между богами и богинями и которая была лишь отражением социальной борьбы на земле, часто мужские божества
подделывались под женские, присваивая себе половые признаки другого пола или наряжались в женские одежды.
В переходную эпоху от матриархата к патриархату, когда
был об'явлен догмат о непорочном зачатии как с одной,
так к с другой стороны, особенно часто наблюдалась феминизация и маскуляризация божеств, и получались таким
образом боги-гермафродиты.
В индийской мифологии особенно много было боговгермафродитов. При чем характерно, что мужские боги особенно первоначально, когда еще женские божества были популярны и сильны, присваивают себе атрибуты женских божеств. Когда же наступает эпоха боягественного патриархата, и мужские божества торжествуют победу, а женские
боягества теряют свою популярность, величие и могущество, боги теряют гермафродитные атрибуты. Так, например,
индусский бог Праджанати в одном из гимнов Яджур-веды
изобраягается как бог-гермафродит (оба пола), но потом,
с укреплением боягественного патриархата, он становится
исключительно муягским богом. Древние изобраягения Шивы
так же представляют его в виде фигуры, состоящей из одной
половины мужской и другой женской. В эпоху яге божественного патриархата, он уже является исключительно

мужским богом и входит, как второе лицо, в индускую божественную тройцу (тримутри) на ряду с другими богами
Брахмой и Битной, таким образом, составилась древняя
мужская триада. Ваал (вавилонский Бел) древнейший бог
семитов в Палестине, Финикии и Сирии. йЗОбрГл^ался первоначально в виде двухполого божества.' Позднее же Ваал
(что значит „господин" или „владыка") стал чисто мужским
богом и обзавелся ягеной Астартой.
•Зевс, бог-мизоген, родивший непорочным образом
Афину-ІІалладу из головы, Диониса—из бедра, Ориона—из
воловьей шкуры, долгое время изображался двуполым божеством. В „Мифологической Галерее" ПІ. Ленормана
(1808—59 г.) знаменитого французского археолога, имеются
снимки с медалей, найденные в передней Азии, где Зевс
изображался с женскими грудями'. Аполлон, который вечно
борется с женщинами (амазонками) на земле и с богинями
на небе, частенько по тактическим соображениям наряжается в яіенские одежды, присвает себе в виде атрибута
обоюдоострый топор—оруяше амазонок, с которыми он вел
ліестокую войну.
Геркулесу, который ведет с амазонками и с богинями
безпрерывную борьбу, частенько приходится наряясаться
в женские одежды, чтобы спасти свою жизнь. Поэтому,
жрецы Геркулеса в некоторые его праздники совершали
богослужение в женских платьях и с женскими прическами.
„Почему в Антиохии, читаем мы у Плутарха, на острове
Косе, ягрец Геркулеса приступает к яіервонриношению, переодевшись в женское платье и украсив голову женской
прической? Потому, что Геркулес, после битвы, которую он
выдержал в этом месте и в которой он был побежден, спрятался у одной фракиянки, которая укрыла его, переодев
в свое собственное платье; яфец совершает жертвоприношение на том самом месте, где происходила битва".
Юпитер—копия Зевса, так же часто наряжается в японские одежды и присваивает яіенские половые атрибуты.
На одной медали из Милассы, Юпитер изображается с бородой и с обнаженными женскими грудями.
Юпитер присваивает таюке себе орла, который видом
напоминает коршуна — священная птица и символ египегской богини-матери Изиды. Августин Блаженный говорит
об одном древнем латинском поэте, который называет Юпитера „отцом и матерью богов"—„progenitor genitrixque deum".
У древних германцев, по словам Тацита, был бог
Туиско, которого изображали гермафродитом. Слово Туиско
филологи производят от слова zwei (два), так как, согласно
древнегерманским сказаниям, это было двуполое боя«ество.
От него родился сын Манн, который был полным муясчаной. И немецкое слово mann означает уже только муямйну.
У Манна были три сына, которые я стали родоначальниками трех главных германских племен.

Top—германский и скандинавский бог грома, наряжается как богиня Фрея, которая пользуется славой, популярностью .и могуществу м, и в таком женском наряде пробирается к Триму, чтобы похитить у него,, свой могучий и
^ѵцесный молот.
У древни! Г 4 " - І а н ц е в (например, у племени нагарвалов) жрецы совершали жерті;тір«ХС'ІИ еннс .; одетые ,.в .женские одежды.
У других народов так яге ягрецы совершают богослужение надев предварительно ягенские одеягды. Отчасти это
об'ясняется тем, что первоначально совершали богослужение женщины-жрицы, а потом, в патриархальную эпоху
жрецы окончательно вытеснили жрнц и не стали допускать
женщин к культу, присвоив конечно себе и женские жреческие наряды.
Одеягда христианского духовенства, как католического
так и православного, во много напоминает скорее ягенское
одеяние, чем мужское. Жрецы православной церкви носят
на голове длинные волосы к%к и женщины.
В средние века некоторые богословы и философы-схоласты пришли к тому заключению, что и христианский бог
тоже гермафродит, так как он один создал Адама и Еву,
по образу и подобию своему.
Синезнй (379—412)—философ неоплатоник, оратор и
поэт и епископ птолемандский (в северной-Африке), считал
бога-духа гермафродитным. существом. В çro третьем религиозном церковном гимне говорится о духе следующее:
,/Гы—отец, ты—мать, ты—мужчина, ты—женщина".
Некоторые еврейские раввины считали бога Иегову
двуполым божеством и первый человек Адам, который был
сотворен по образу и подобию его, тоже по их мнению
был гермафродитом..
Так например, Моисей Маймонд (в XII в.) и Манасия
Бен-Израель, живший даже в-Х-ѴІІ в., оба видных еврейских теолога, полагали, что первый человек Адам, подобно
греческому Гермафродиту, рожденного богом Гермесом и
богиней Афродитой, был так же двуполым.
Маскуляризация богинь.
Если мужски,е божества старались ітоддодацься. -под
женские и присваивали их атрпбуты, то.богини тоже, Б СВОЮ
очередь, об'явив догмат непорочного зачатия и рождения,
так же стали заимствовать у мужских божеств их свойства
и признаки. Маскуляризация-богинь заключалась в том, что
они присваивали себе бороду,—мужские половые органы и
іій.ояжались в мужские одеягды.
Т з Нейт или Нейф—одна-нз древнейших египетских
богинь, покровительница гробниц и богиня войны,- культ

в честь которой был очень в большом почете, присвоила
себе мужские органы. Всемогущая и гордая богиня, великая мать многих богов, но вечно остающаяся непорочной
девой, не желая подчиняться и быть в зависимости от
самолюбимых и заносчивых мужских богов, присваивает
себе мужские половые органы. Поэтому одна из таблиц
книги „Египетский пантеон"—„РацНн'Оп égyptien" ЖанаФрансуа Шамполлиона „Младшего" (1790—1832 г.) основателя египтологии и открывшего ключ к гиероглцфам, изображает великую богиню Нейт с мужскими и женскими
органами. В че.сть этой маскуляризированной богини справлялся ежегодно большой и торжественный праздник по
всему Египту.
Изидаг-богиня-дева, хюторая хвастается тем, что она родила божественного- сына Горуса ,и никто не поднимал ее
одежды, тоже изображалась с мужскими половыми органами.
Коршун и жук были ее священными яшвотнымп, что тоже
должно было служить лишним доказательством, что она
является одновременно и мужчиной и женщиной.
Известно так же, что в Ассиро Вавилонии поклонялись
бородатой богине Иштар.
В Греции и в Риме было несколько богинь, которые
присвоили себе мужские атрибуты и изображались в гермафродитной форме.
В Риме, как говорит Августин Блаясенный, почиталась
статуя богини Фортуны с мужской бородой, которая считалась девственной богиней.
В орфейских гимнах богиню-деву Минерву называли
то как „муяѵская", то как „женская".
На острове Кипре была найдена статуя Венегрьі с муж- 1
ской бородой. Культ в честь маскуляризированной Венеры
был в большом почёте и у других народов. При чем. если
совершали богослужение й прийоёйли"кертвы этой'богйпи,
то муМчпньГДолжны были одеваться'в женские бдеягды, а
женщины обязаны были "облачаться в муягскйё одеяеды.
Характерно так же и то обстоятельству, %то вре те богшш, которые прйетгДщли себе адщріпіе чго^овые,органы
и воо.бще подделывались под ШШ^иЩ бежертрэ, все были
богинями-девственниодмп 'И все о п и ш е т упорную борьбу
с мужскими богами, остаивая своп матриархаяьяыс права
и преимущества. Так .египетская бопщя Нейт, Йзида,
греко-римские богини Минерва, Венера и др., все они почитались как богишг-девствеиницы, хотя.порою и имели по
многу божественных детей. В 'свою очередь и щ В щ щ е боясества.лроде Зецса, Аиоллона, Геркулеса, »которые больше
в ; сех,Цёиавидели.л презцрали.,яшцский пол и,которые тояге
непородным образом, .ироизводндц на -свет Д Щ & лрисван- 4
в.азш . себе прл'знакил слабого пола, щряяаддсь в женские
одеягды и вообще во многом'старались походить на богинь.

Все это делалось для того, чтобы доказать, что каждый из
них может вполне обходиться без другого пола, которого
они презирали и с которым вели безпрерывную борьбу за
власть как на небе, так и на земле.
Священная или храмовая проституция.
Священная проституция, когда девушки отдавались
муяічинам в честь какой-либо богини, в храмах или в особых помещениях близ храма, была известна у многих народов в различных странах света.
Священную проституцию мояшо рассматривать как
атавизм (остаток или пережиток) гетеризма и гинекократяи,
когда ягенщина была независима от мужчины и свободно
выбирала себе муягей по своему желанию.
Но в эпоху патриархата, когда мужчина старался ввести одностороннюю мнимую моногамию, то женщина всячески этому противилась и об'явила проституцию богоугодным делом. Целомудрие, девственность, супруягеорая верность и ревность муяса—все это не было известно до патриархального быта, до моногамии. Поэтому храмовая или
священная проституция, ѳто бунт женщин против ложной
патриархальной л единобрачной семьи; это борьба против
ограниченпя свободы половых «ношений.
В Ассиро-Вавилонии обрядовая храмовая проституция,
по словам Геродота, получила широкое распространение.
Девушки проституировали в честь великой богини Астарты
и Милитты или Билит (владычица) богини природы и плодородия. Принесение девственности через яфеца храма считалось обязательной ягертвой в честь этих матриархальных
всемогущих богинь, и эту жертву обязана принести каждая девушка, прежде чем выйти замуж. Принесение девственности в жертву богини, это дань или выкуп, который
платится всей общине, прежде чем девушка станет принадлежать одному мужчине-мужу.
При храмах Астарты жило много так называемых „священных блудниц", которые всю оьою жизнь во имя богини,
торговали своим телом, отдаваясь за небольшую плату всем
желающим муяічйнам, которых прибывало много со всех
сторон, чтобы поклониться вавилонским святыням.
Некоторые из этих „священных блудниц" были причислены к „лику святых" и их гробницы при храмах, в честь
которых они "проституировали, были долгое время предметом почитания и поклонения.
В Египте религиозная проституция при храмах получила так же широкое распространение. Даже великая египетская пирамида Хеопса была построена, как говорит Геродот, на средства, которые давала священная проституция.
В этом деле особенно много „потрудились" дочери фараонов и знатных аристократов.

В Серапеуме и в Мемфисе жили так же „священные
блудницы", торгующие своим телом, а свой заработок они отдавали в пользу храма.
В Индии тоя^е была в ходу храмовая проституция.
Позднее брамины воспользовались этим священным обычаем
и стали им злоупотреблять.
Они собирали самых красивых девушек в храмы и предавались разврату, оправдывая себя тем, что они совершают
этим „богоугодное дело".
Проституция и много позднее не считалась преступлением, а куртизанки в Индии долгое время были самыми
образованными и воспитанными я^енщинами, которые свободно занимались своей профессией и пользовались большим уважением со стороны общества.
Даяіе и в настоящее время гробницы знаменитых куртизанок, которые находятся при храмах, в честь которых
они проституировали, почитаются народом. Да и сам Будда,
воплощение бога на земле, жил, как говорит предание, у
знаменитой куртизанки города Везали, и не находил в этом
ничего безнравственного.
Взгляд на проституцию как на нормальное общественное явление, особенно долго господствовал в Японии, где
на нее смотрели как на государственное учреяедение. Родители обычно посылали своих дочерей на этот промысел и
нѳ находили в этом ничего греховного и преступного. Проституция считалась как профессия или особое ремесло, но
ни как не порок и преступление. Девушки до брака отдавались мужчинам за плату, содержали на это своих престарелых родителей, копили себе приданое, а мужчины
приходили в публичные дома искать себе жен,—все это
считалось в порядке вещей.
Нередко в храмах находились иконы с изображением
знаменитой куртизанки, которой молились и почитали. Так
например, в храме Азаксы находится портрет знаменитой
куртизанки Иеддо, который выставляется ежегодно, чтобы
почтить память великой „священной блудницы".
В Армении, Анаидита—армянская Венера, была богиней проституток. При ее богатом храме содержались девушки знатных фамилий, которые исполняя священные заветы богини свободной любви, отдавали себя в распоряжение, главным образом, иностранцев.
У древних евреев священная проституция была широко
распространена. Слово „кадесса" означает одновременно и
„святая" и „развратница".
Слово „кадешуд" (Kadeschud) означает дом терпимости
или святилище. В Библии мы находим много примеров
проституции. Мудрый Соломон имел около семисот яген и
триста наложниц. Давид тоясе не отличается супружеской
верностью. Еврейские девушки проституировали в честь
бога Ваала-ІІшора (Pchor) и богини Астарты.

На жрецах бога Ваала-Пшора лея*ала обязанность лишать невинности всех девушек, это была жертва самому богу.
Раввин у евреев/гак и называется „арегіге hymenem
Virgineum"—что значит „срывающий цвет девственности".
Великая Ашера была любимой богиней еврейских проституток. „Богиня евреев Ашера,—пишет Ле-Бон.-^-иользовалась в сладострастных ритуалах культа особой благосклонностью у сластолюбивого израилева народа. Ей воздвигались алтари на холмах, окруя*енные лесочками, и оливковыми; роіцамп, где. постоянно любовно ворковали горлицы.
Девушки, прекрасное тело которых служило живым жертвоприношением богине любви, проводили дни за вышиванием
в лесочках, а ночью дарпли свои ласки верующим, приходившим толпой. Такая священная проституция принимала
отталкивающий характер, когда темной в: соблазнительной
ночью евнухи приходили в лес продавать себя верующим".
(См. Вилла „Религия в свете науки", стр. 88).
Моисей, согласно Библии, как поборник патриархального быта, принимал самые суровые меры, но безуспешно.
Проституцией занимались как еврейские девушки, так и
пленницы взятые на войне, против них порой применяли
самые суровые наказания. Вспомним xctai бы какбезжалостно были истреблены 32000 мадиониток.
В Греции так же долгое время процветала храмовая
проституция. Греческие девушки проституировали' в честь
богини Венерн, Афродиты и др. Существовало даже поверив, что если какая-либо девушка не предается священной
проституции, то богиня Венера ее накажет, превратив такую
„грешницу" в камень, история этой греческой богини вообще очень замечательна. В эпоху патриархата Венеру делают богиней моногамного брака, богиней скромности и целомудрия и супружеской верности.
Проститутки и гетеры считают ее богиней свободной
любви, которая является противницей единобрачия и девственности.
Мужчины же увлекающиееся скотоложеством, считают
богиню Венеру • покровительницей содомского греха. Надо
же было оправдать разврат людей,, которые пресытившись
всем, стали предаваться скотоложеству.
Жрицы богини Венеры и Астарты, эти „священные блудницы" -храма, мало чем отличались от публичных девушек.
В храмах богини Афродиты, так напр. в Коринфе, так
же иышно. процветала священная проституция, в них постоянно находилось ЮООиеродул, которые отдавались посетителям, они ate должны были приносить богине ягертвы.
Но кроме священных проституток И обычных публичных девушек нисшей категории, в Греции видное место
занимали гетеры. Гетеры это как бы аристократия или высший разряд публичных ягенщнп. Некоторые из них отли-

чалйсь болЛйпм образованием, отличным воспитанием и
играли порой важную роль в государстве, оказывая большое влияние на общественные дела. К числу знаменитых
(гетер принадлежат: Фаиса—возлюбленная
Александра Великого, красивая и умная Аспазия, жившая с Периклом.
Гетеры Феодора и Дассимаидра жили с Алкивиадом.
Фрнна служила ІІраксителю моделью для erô статуи
Афродиты. Некоторые нй гетер серьезно увлекались философией и науками и ийсали кнйги по различным научным
и философским гопроеяЙ'.
В религиозных п]/цессиях, особенно посвященных богине "Афродите,' .гетеры принимали самое деятельное участие, играя руководящую роль.
В Риме религиозная проституция особенно была в большом почете. Рим, куда стекались обильные богатства, славился своими великолепными храмами, в которых процветала священная проституция.
Пеффпка, Туту ну с, Пертунда, Муі унус, Юнона, Афродита, Еибела и др.—все это были боягества, покровительствующие проституции.
Позднее хотя проституция оффициально ^преследовалась, но несмотря на это, она в Риме прочно свила себе
гнездо.
Лугіанарии (публичные дома) помещались то в дворцах
самих царей (напр. у Калигулы), то рядом с панским дворцоы в Авиньоне.
Духовная власть хотя и проповедывала воздержание,
целомудрие и порицала разврат с амвона храмов, но это
ей нисколько не мешало извлекать большие доходы, строя
публичные дома.
Сам непогрешимый папа брал большие деньги с проэтитуток за „свободный" промысел". Некоторые же папы
сами открывали публичные дома и наживали на этом вероятно „богоугодном" деле большие барыши. Так, например,
сам папа Спкст IV построил дом терпимости, который приносил святому отцу славный доходец в 20,000 червонцев
или дукатов.
Знатное, богатое и иресыіцённое духовенство предавалось самому необузданному разврату. Поэтому недаром
испанцы прозвали сифилис папской болезнью—Спгіаіе. Во
Франции народ прозвал публичные дома аббатствами, а их
содержательниц аббатисами.
В Нюренберге в 1526 году, когда был закрыт'женский
монастырь, то часть набожных и богобоязненных монашек
поступили в дом терпимости и стали торговать своим телом
что вероятно вполне согласовалось и не противоречило их
религиозному убеждению. Они вероятно были такого яге
мнения как и евреи, которые считали, что овятая и развратница одно и тояге, л обозначали эти понятия одним словом

*

„кадесса", а „кадешуд" означало одновременно и публичный дом и святилище.
Насколько было развращено высшее духовенство, но-казывает жизнь и деятельность пап, а так ясе и вселенские
соборы, когда на них со всех сторон собирались духовенство и проститутки.
Так Констанцский собор, который был созван в 1414 г.
5-го ноября Иоанном ХХІП, одним из наиболее развращенных пап, привлек много духовенства и проституток. На
нем присутствовало 8 патриарха, 29 кардиналов, "зз архиепископа, около 150 епископов, 100 аббатов и не менее
1500 проституток. Во время заседания собора в іюроде Констанце духовенство, чтобы не ударить лицом в грязь перед
светской властью, задавало роскошнейшие пиры, где и процветало пьянство и необузданный разврат. Эта развращенная свора духовных отцов решала на соборе „важные" дела,
она осудила учение Гуса и после долгого процесса, сожгла великого религиозного реформатора и его видного ученика
Иеронима Пражского.
Непогрешимые папы, которые с высоты престола проиоведывалн о воздержании и целомудренной жизни, сами
предавались гнусному разврату. Достаточно хотя бы для
примера вспомнить о яшзни и деятельности папы Александра VI Бордяша. Святой отец дошел до того, что сам
жил со своей законной дочерью Лукрецией, которая была
одна из красивейших женщин. С ней так же ягал и ее родной брат Чезаре Борджиа.
Отец и сын торговали Лукрецией „оптом и в розницу'•,
когда она была .маленькой девочкой. Еще до і з лет,
она была уже два раза обручена. В 1493 г. ее выдали, преследуя выгоды, за Джованнж Сфорца, но потом, желая породниться с арагонской династией в Неаполе, отец дает развод и выдает ее замуж за герцога Бншельи, побочного
17-летнего сына короля Альфонса II. Джованни Сфорца
едва спасается от преследований Чезаря Водряша, который
хочет его убить. Но герцог супруг потом тоже подвергаете*
преследованиям. На него делается покушение, его ранят
серьезно, на лестнице храма св. Петра, а чтобы ускорить
его смерть, его отравляют. „Что не сделано за обедом, совершится за ужином", говорил Чезарь Борджиа, недовольный медлительной смертью герцога.
В коице-концов он был задушен в постели на глазах
Чезаря Борджиа. Смерть герцога нужна была для того,
чтобы порвать связь с неаполитанской династией и породниться с Карлом VIII, французским королем. В 1498 году
у Лукреции родился мальчик Джовапни и трудно было решить, кто был его истинным отцом—брат или отец Лукреции. Еще большее было затруднение, когда нашли две папских буллы, которые хранятся в моденском архиве. В одной
9улле говорится, что Дяговании сын Чезаря, а в другой,.

святой и непогрешимый папа признает его собственным
сыном. По поводу этого двойного признания отцовства
Якошю Саннацаро* известный итальянский поэт, составил
знаменитое дву хсти ш и е :
„Ніс jacet іп tumulo Lucretia nomine, sed re
Thais, Alexandri îiJia, sponsa, nurus".
(„Здесь покоится Лукреция по имени, в действительности
же Таиса, Александра—дочь, жена и невестка").
Английское духовенство тоже не отличалось своим
примерным целомудрием. Так Генрих III Официально говорит о том, что священники являются главными разносчиками венерических болезней по стране.
Винчестерский епископ устроил в своих имениях публичные дома, из которых представитель бога на земле
извлекал большие доходы, а в 1381 году, он сдает в аренду
все свои дома терпимости Вальворту—мэру города Лондона.
Насколько духовенство в Англии предавалось разврату, доказывает тот факт, что в Н'ордлингене от священников требовалось, чтобы они не проводили целые ночи
напролет в домах терпимости.
В конце средних веков и в начале новых, когда ремесленники стали организовываться в цехи, проститутки тоже
в свою очередь образовали свои специальные цехи (корпорации). Цехи проституток имели свои особые уставы, отдельные свои алтари в церквах, а в качестве патронтес
или покровительниц были пресвятая дева Мария, святая
Магдалина и др. В городе заниматься торговлей тела могли
только те, кто входил в цех, посторонне Hte преследовались
и изгонялись из города, во избежании конкурренцни.
В эпоху капиталистического строя, проституция приняла широкие и ужасные размеры особенно в больших
промышленных городах и в столицах. Но профессиональная
проституция капитализма уже конечно ничего общего не
имеет с храмовой или священной проституцией.
Если священная проституция была бунтом или реакцией против ложной патриархальной моногамии, то причинами позднейшей проституции были, главным образом,
экономические условия.
При капиталистическом строе к услугам буржуазии,
всегда находится большая резервная армия безработных и
голодных; происходят часто промышленные кризисы, выбрасывающие массы работниц на мостовые, низкая оплата
женского труда—все это создает благоприятную почву для
развития проституции.
При суровой и неравной экономической борьбе, когда
тысячи безработных женщин выбрасываются на улицу, проституция являетей единственным источником убогого заработка для голодных и угнетенных работниц.

— ее —
Фабричные и заводские работницы, швеи, прачки,
рукодельницы, домашняя прислуга, приказчицы и прислужницы магазинов и т. д., вот все те, которых ягалкая
заработная плата, заставляет в конце-концов заняться позорным ремеслом, и быть ужасным рассадником венерических болезней по всему миру.
Несмотря на все запрещения, контроли, регистрации
н другие врачебно-полицейские меры, проституция стала
большим социальным злом, о котором Даже буржуазные
мыслители и экономисты стали много говорить в последнее
время. Но пока существует капиталистический строй со
своей анархией в производстве, кризисами и безработицей,
ни какие буржуазные паллиативы не помогут изжить это
грозное социальное ?ло, только с наступлением социалистического строя, где будет царствовать коллективный труд,
не будет места для этого позорного ремесла.
Право первой ночи.

/

Право первой ночи—jus primae noctis надо также рассматривать как остаток или пережиток матриархальной
эпохи, когда был групповой или коммунистический брак.
С этим вполне соглашаются Бахофен, Морган, Летурно,
Энгельс, Бебель и целый ряд других видных исследователей. Это право было известно всем почти народам иод
различными наименованиями. У французов оно называлось
«Droit dé cuissage или Droit de 'prélibation, y немцев Herrenlecht или Recht der ersten Nacht".
Философ Вольтер смотрит на это право как на нережиток рабства, когда хозяин мог распоряжаться человеком по своему произволу. Право первой ночи есть неизбежное следствие рабства, когда „человек, могущий распоряжаться другим человеком, как животным, имеющий власть
над его яшзныо, может столь же легко спать с его женой".
Приверженцы школы Фрейда об'ясняют возникновение
этого института следующим образом: так как молодой муяс
в порыве бурной страсти и по своей неопытности может у
новобрачной вызвать чувство отвращения к браку, то чтобы
этого избежать, жрецы или правители, как люди более
авторитетные и опытные в половом вопросе, берут на себя
функции мужа в эту первую, решающую ночь. Это вмешательство может содействовать повышению авторитета как
жрецов, так и брака и сделать супружескую ясизнь новобрачных более счастливой.
Другие же исследователи видят в этом лишь перея:иток феодализма или крепостничества. Остановимся вкратце
на истории этого социального института.
До введения ложной моногамии в патриархальную
эпоху, женщина еще не ооотавляла собственности отдель-

ного мужчины, она была совершенно свободна в своем выборе мужей. Но когда, с наступлением патриархального периода, отдельный мужчина стал претендовать на отдельную
женщину и стал смотреть на нее как на свою личную собственность, то род в первое время никак не мог примириться с этой революцией в браке, так как до этого женщина принадлежала всем мужчинам рода. Поэтому у многих
народов существовал обычай, что в первую ночь новобрачная
должна принадлежать муягчинам рода и только после этого
она поступала в полное распоряжение своего мужа и составляла как бы его личную собственность.
„Древний период полового смешения выступает гораздо резче, говорит, Летурно, в Вавилоне, в Малой Азии
и т. д. в культах Милитты, Анаиты и Афродиты4'... и „что
для приобретения права вступить в брак, то есть принадлеяшть одному мужчине, женщины должны были пройти
через гетеризм, вознаградить общину". (Ш. Летурно. „Социология основанная на этнографии". Вып. Ш, стр. 73).
Позднее, право первой ночи перешло іс одному только
лицу, жрецу или родоначальнику, который стал рассматриваться как представитель всех муягчин рода. В эпоху же
феодализма и крепостничества феодал и помещик тоже
присвоили себе это право и сделали из него прибыльную
статью дохода. Они часто уступали это монопольное право
мужу или совершенно постороннему человеку за деньги,
тояге делало и духовенство, которое пользовалось этим правом.
Так, Колин де-Планси (Collin de Plancy) в своем „Dictionnair féodal" (II, 1826) говорит как один владелец в Орлеане продал свое право первой ночи за пять су, а другой
феодал за девять с половиною су.
Местами „подать девственности" („Jungferzins") продолжалась взиматься еще долгое время — это было как бы
люгическое продолягение jus primae noctis.
Остатки этого права сохранились в различных обрядах
s обычаях. Так во Франции (и у других народов) помещик
в день свадьбы крепостного, после венчания, перешагивал
через кровать новобрачных или же ступал ногой на постель
в знак того, что он имеет полное право распоряжаться жейой.
Поэтому Фердинанд Католик доляген был издать специальный
указ в I486 г., отменявший этот обычай. „Мы полагаем и
об'являем, — говорится в указе, — что господа (сениоры) не
могут также, когда крестьянин ягенится, спать первую ночь
« его женой и в знак своего господства в брачную ночь,
когда невеста легла в кровать, шагать через кровать и через
упомянутую ягеніцину; не могут также господа пользоваться
против воли дочерью или сыном крестьянина, за плату или
без платы". Но испанские синьоры, несмотря на этот королевский указ, продоля«али долгое время пользоваться своим
правом.

— (ïB —
Во Франции яге этим правом пользовались феодалы
вплоть до великой французской революции 1789 г., которая
заставила их отказаться от всех феодальных прав и преимуществ. Во многих местах, во время революции, феодалы
очень жестоко были наказаны за это монопольное право,
некоторые же из них даже поплатились жизнью.
Первоначально право первой ночи принадлеягало главным образом духовной власти, когда же произошло разделение власти на духовную и светскую, то этим правом
пользовались как духовная так и светская власть.
Жрецы, присвоив себе это право, совершали эту приятную обязанность за плату. Они лишали девственности невинных девушек во имя бога. Чтобы удержать это право,
они усердно нроповедывали, что девушка отдаваясь впервые жрецу все-равно что отдается самому богу.
Ііаймары па Малабаре специально нанимают жреца,
чтобы он взял на себя ,,труд" лишать невинности их жен.
Дарь (цаморин) за эту услугу платит 50 золотых гульденов
первосвященнику—главному жрецу, которому и принадлежит это монопольное право.
На филиппинских островах на жрецах тоже лежала
священная обязанность лишать девственности девушек, и
за это они получали приличное вознаграждение.
У древних евреев на жрецов бога Ваала-Пшора, тоже
леягала такая ясе обязанность и они охотно исполняли этот
ритуал, а раввины прямо и назывались „срывателямп цвета
девственности".
В Индии женщины были глубоко убеждены в том, что
самое лучшее средство умилостивить богу Кришну, это
отдаваться его жрецам, которые ведь являются представителями бога на земле. Жрецы конечно усердно укрепляли
это мнение, ссылаясь при этом на священное предание.
В храмах, построенных в честь богов Сива и Вишну,
было много жриц, которые прямо и назывались „женами
богов" и которые составляли священный гарем для сладострастных и развратных жрецов—браминов.
Во время больших праздников, когда собиралось много
народу со всех концов, жрецы выбирали для себя самых
красивых и знатных девушек, утешая огорченных родителей тем, что они предназначены для служения самому богу,
и что это только должно радовать счастливых родителей,
так как их дочери удостоились этой великой чести.
В то время как на самом деле главной „священной"
обязанностью этих невинных и красивых девушек было утолять разнузданные страсти служителей культа.
В Иидо-Китае лишение девственности составляет обязанность священников Фо (Будды) или священника Тао-се.
При чем во время совершения этого ритуала соблюдалась
очередь, так как богатые могли скорее и больше заплатить

святому отцу за совершение этой церемонии, то их девочки
лишались невинности в раннем возрасте, начиная от семи лет
и до девяти.
Бонза (священник) за свой „труд" получал богатые
подарки от родителей, которые этим как бы выкупали свою
дочь, потому что она считалась якобы собственностью
бонзы.
Божественное право первой ночи у многих народов
Африки, Австралии и Америки, принадлежало исключительно .только духовной власти.
Возмолшо, что л безбрачие духовенства или жрецов
у многих народов, обязано тем, что им раньше принадлежало исключительное право первой ночи, таким образом
представители религиозного культа, были как бы общественными мужьями для всех женщин рода или племени.
Обязательное безбрачие дли слященнослуяштелей существует у монгольских лам и у др. народов.
Даже с принятием христианства духовная власть широко продолжала пользоваться правом первой ночи, извлекая из него доходы.
Так Амьенские епископы еще в начале XV века
продолжали отдавать на „откуп" это монопольное и выгодное право, всячески его защищая, так как оно им приносило круглый доходец.
Бертлпнгенские крепостные еще в конце XV века должны были выкупать это „право" у монастырей. Для этого
жених' обязан был уплатить кусок сала, а невеста деньгами
или сковородой, таких размеров, чтобы она могла в ней
сесть. Также и каноники собора Сен-Виктора долго оффициально пользовались правом первой ночи по отношению
к своим крепостным, как говорит Коллпн де-Планси в своем
„Феодальном словаре" (1826 г.).
Там, где светская власть одерлгала победу над духовной. право первой ночи принадлежит главным образом королям, царям, родоначальникам и вождям. Так например,
в Сенегамбии начальник пользуется этим нравом, за что и
получает подарки от законных мужей. В Европе это право
было предоставлено феодалам и помещикам, которые долго
не хотели расстаться с ним. В Баварии, да, и в других немецких государствах, оно имело место еще в ХѴП веке
и даже позже.
Право первой ночи было известно и у наших славян,
следы которого наблюдались еще долгое время после принятия христианства.
Впоследствии это право было заменено специальными
выкупами, которые носили различные наименования. Само
право было известно под именем „княжее".
Выводная куница, или куничное, свадебное, повалетное, новоженное, венечная память, знамение, повенченое,
венечная пошлина, вывод и т. д.—все это названия тех вы-

купов или брачных пошлин, которые должен был платить
жених, чтобы купить себе право первой ночи.
Из летописи Нестора мы узнаем, как княгиня Ольга
отменила І,княжее"—это славянское право первой ночи—м
заменила его выкупом известным, долгое время под именем
„черной куны".
В летописи Нестора под 964 годом мы читаем: „тогда-жъ
отрѣши Ольга княягее, а уложила брать от жениха по чернѣ
кунѣ, какъ ішязю, такь и боярину отъ его подданного".
„Выводная куница"-это брачная пошлина, которая
шла в пользу светских властей-наместников или волостелей.
Обычай уплачивать помещикам брачную дань за право первой ночи существовал в России до отмены крепостного
права в 1861 г.
Так, например, в 1855 году, тайный советник Кшадовский попал под суд за это монопольное право и был присужден к денежному штрафу.
Хотя некоторые помещики, верные заветам, старины,
продолжали пользоваться этим правом не признавая выкупа,
даже и после оффициальной отмены крепостного права. Князь А. И. Васильчиков (1818—81 г.) видный общественный деятель и писатель, в своей книге «Землевладение
и земледелие» говорит, что ему, как предводителю дворянства, часто приходилось встречаться с фактами насильственного применения этого права помещиками над своими крепостными девушками.
Венечная намять или знамение это как бы «удостоверение» выдаваемое архиеерем, которое слуяшло доказательством того, что «венечная пошлина», то есть, брачная дань
уплочена и священник имеет право безпрепятственно венчать. Без такого «удостоверения» ни один священник не
имел права совершать ни одного брака.
Екатерина II в 17С5 году отменила как венечную память,
так и венечные пошлины, но помещики еще долгое время,
несмотря ни на какие царские указы, продолжали пе только
брать брачные подати под тем или иным наименованием,
но порой предпочитали полностью использовать свое исключительное право первой ночи по отношению к своим крепостным, которые находясь в зависимом положении, не
имели права жалогаться на своих хозяев.
Снохачество, когда отецсояштельствовал с женою своего
сына, можно такяге рассматривать как остаток, этого права.
Христианство. Остаток патриархата.
Если магометанство, которое формировалось приблизительно на шесть столетий после P. X., никак не могло
обойтись без ягепских божеств, и Магомету, ярому приверженцу монотеизма, волей неволей пришлось включить трех

богинь иод видом божественных дочерей, то тем более
христианство, которое возникло раньте ислама, так же не
было в состоянии побороть религиозные традиции матриархального быта. Языческие великие богини, эти царицы небесные, играли большую роль в древних религиях Инд и*,
Египта, Ассиро-Вавилонии, Евреев, Греции, Рима, Германии
и Славян. Поэтому и христианство, верное заветам старины,
ввело культ в честь женского божества девы Марии.
Это было тем более необходиммо, так как культ в чвоть
богини-девы был свойствен почти всем народам.
Но христианская богиня и царица небесная мало чем
отличается от языческих богинь и цариц небесных, как по
своим божественным функциям, так и по своему изображению, это было так же одной из причин ночему христианство быстро распространилось по белому свету. Если посмотреть многочисленные изобраягения языческих богинь,
которые так же изображались с младенцами на руках, то
иногда трудно отличить их от изображения христианской
богородицы.
Для примера хотя бы возьмем изображение древнеегипетской богини Гатор, с головой коровы, и с сыном Озирисом на руках, или изображение греческой богини Деметры с Бахусом на руках, или глиняную статуетку вавилонской Истарь тояге с младенцем на руках, или изображения римской Юноны с божественным сыном Марсом, а
так же древне-индийскую царицу пебесную с младенцем и
т. д., и т. д., то приходится поражаться тем сходством, которое наблюдается меягду всеми этими языческими богинями
с изобраягением девы Марии на древних и даже новых
иконах в христианских храмах. Так же интересно отметить,
что многим языческим богиням свойственно непорочное зачатие и рождение божественного сына без всякого содействия мужского бога.
При чем рождение сына-бога приурочено так же к 25 декабрю, когда родился И. Христос. А роягдение ассиро-вавилонской царицы небесной Истарь празднуется 8-го сентября, день роягдения пресвятой богородицы. Праздник
Благовещения так же известен языческим религиям.
Заняв небесный престол, христианская богоматерь
присвоила себе божественные функции прежних языческих
богинь.
У многих народов дева Мария почитается как покровительница земледелия, скота, порой она выступает в качестве
богини войны, судьбы и т. д. Так, например, литовцы и
латыши приписывают богородице все свойства, которые
раньше принадлежали языческим богиням Дейве иди Лайме.
Древний славянин, который любил и обожал своих богинь вроде Матери-Сырой-Вемли, Весны, Лады, Марзаны,
Рожанйцы, Живы и др., никак не мог обойтись без женского божества. Поэтому, с принятием христианства, которое

усердно насаждалось при помощи «огня и меча», богоматерь
и заняла место прежних языческих богинь приняв на себя
все их божественные функции. Для крестьянина-труженика
божья матерь является самым популярным божеством. Еще
и в настоящее время, местами, в большом почете древнеславянский апокриф, известный под названием «Хождение
Богородицы но мукам». В этом апокрифе Богородица является великой и милостивой заступницей за всех грешников и угнетенных, перед Господом. Только благодаря молитвам богоматери, бог прекращает ужасные мучения грешников в аду, начиная с великого четверга и до Пятидесятницы.
Первый и ваяшый признак православного белого царя
это вера «во Матерь Божиі} Богородицу». Вот что говорится в одной из народных песен про белого царя Давыда
Евсеевича:
„У нас белый царь—над царями царь,
Он и верует веру крещоную,
Крещоную, богомольную,
Он во Матерь Божию' Богородицу
И во Троицу нераздельную:
Он стоит за дом Богородицы,
Ему орды все преклонилися.
Все языцы ему иокорилися".
(А. Ä. Коринфский, «В мире сказаний». Стр. 55).
Казанская Божья Матерь, согласно народным сказаниям, является главной защитницей от всяких дьявольских
навождений и напастей.
«С Казанской, пишет Коринфский, (8-го июля, дня
чествования Казанской иконы Бояшей Матери) до самого
Ильи-ГІророка (20-го числа), целых тринадцать дней, лютует
на земле злая нечистая сила—на соблазн да на беду всем
легковерно поддающимся ея ухищрениям.
Коли бы не защита небесная, ниспосылаемая честному
люау православному,—-натворил-бы лукавый род и ни весть
что на Святой Руси... Только и обороны от него—по вещему
слову народному—что „Заступница-Казанская" да „грозен
Илья-пророк". Заступается Пречистая Матерь Сынй Вояшя
за молящихся Ей подвизающихся тяжким трудовым подвигом пахарей, выполняющих древний завет—в ноте лица
есть хлеб свой,—повелевает Она взятому живым в горнпя
селения пророку устрашать в эти дни боле»; чем когда бы
то ни было порождение—племя дпаволово. Все чаще да
чаще выезясает грозный пророк на небесные пути-дороги,
все громче гремит его колесница... (Коринфский, „В мире
сказаний", стр. 113 и 114).
Она спасает от поягара, от грома и молнии, от многих болезней народ крещеный. Пахарь-хлебород чтит ее как

покровительницу земледелия и домашнего скота. В честь
Божьей Матери, как богини плодородия, многие травы называются ея именем. Так например, желтый бурачек, тмин
и др. называются богородской травой или богородицина
травка. Травы эти, по большей частью, обладают различными целебными свойствами и употребляются при лечении
людей и скота от разных болезней и напастей.
Таким образом, мы видим, что христианская богиня
почти ничем не отличается от языческих. Благовещение,
непорочное зачатие, рождение боягествеиного сына в пещере
в период „поворота зимы на лето-' в декабре (25-го числа)
месяце, появление новой звезды при рождении, преследование богоматери и сына, их чудесное спасение и т. д.
и т. д.—все это мояшо с успехом найти во многих языческих
религиях и за долго до мнимого рождения Иисуса Христа.
Одинаковые божественные функции как у девы Марии,
так и у языческих цариц небесных, поразительное сходство
в их изобраягениях—все это ясно свидетельствует об устойчивости матриархальных традиций и о консервативности
религиозной мысли.
Именно при изучении религиозных верований народов,
великолепно мояшо наблюдать отсталость идеологии от производственных отношений. Здесь, как нигде, лучше всего
оправдываются слова К. Маркса, который сказал, что „традиции всех мертвых поколений кошмаром тяготеют над
умами живых". (18-е Брюмера Луи Бонапарта, стр. 1).
Женщина и христианство.
Женщина в матриархальную эпоху занимала господствующее нолоягение не только в сфере хозяйственной, но
так яге она была и главою матриархальной религии. Она
творила богов по своему образу и желанию, вкладывала
в их уста свои мысли и требования, а будучи жрицей и
прорицательницей заведывала культом.
С появлением патриархата вместо ягенских божеств
появляются муягские, вместо жриц заведывать культом
стали мужчины-жрецы, а ягенщина была совершенно устранена от религиозных дел. Святое святых храмов как языческих, так и христианских было для нее закрыто навсегда,
даже присутствие женщины в некоторых священных местах
считалось большим грехом и святотатством.
В Риме, например, были святилища, куда вход жен*
щинам был совершенно закрыт, так как она только одним
своим присутствием оскверняет его.
В Бирме (в Ипдо-Китае) женщинам было тояіе запрещено вступать во внутреннюю часть святилища.
Христианский храм, еврейская синагога, магометанская мечеть были „святое святых" мужчіш, доступ в кото-

рых был или ограничен или совершенно закрыт. Это все
наследие патриархального деспотизма, который стремился
всеми мерами ограничить права женщин и унизить их.
„In ecclesîa mulier tacet"—„в церкви женщина молчит"—вот лозунг христианского духовенства, которого оно
старалась строго придерживаться во все времена, равенства
же оно не признает.
Все религии патриархального и государственного периода задались определенной целью—возвысить авторитет
мужчин и унизить положение женщин. Во всех трех так
называемых мировых религиях как в иудаизме, магометанстве, так и в' христианстве заметна эта тенденция.
Все эти религии вмешиваясь в семейные и брачнмв
дела, всегда стоят на страже защиты прав и привилегий
мужа, но не жены.
Христианство, постепенно расширяя круг своей деятельности, тоже стало вмешиваться во взаимоотношения
между мужем и женой.
Уже в I X веке, начиная со времени императора Льва
Философа (886—919 г.) на брак начинают смотреть как на
церковный акт.
С 1155 г. буллы паны Андриана IV признают нерасторжимость брака, освященного религией. В XVI веке на
Триентинском соборе брак об'явлен священным таинством.
Вопрос о браке был предметом обсуждения многих
соборов: Кельнского (1535 г.), Камбрейского (1567 г.), Реймского (1583 г.) и др.
Одни стояли за его святость и ненарушимость, другие же отрицали это и считали его обыкновенным институтом гражданского права, в коице-концов восторжествовал*
церковная точка зрения и брак был признан религиозным
установлением и священным таинством.
Хотя брак и был признан институтом божественного
происхождения, но духовенство, святые отцы и апологеты
по-преяшему продолягалн смотреть на женщину отрицательно и с пренебрежением, несмотря на то, что она оказала
большие и неоценимые заслуги в деле распространения
христианства по всему миру.
На Руси мудрейшая Ольга первая из княжеского рода
приняла христианство в 955 году, и побуждала своего сына
Святослава последовать ее примеру. Владимир святой, сын
Малуши, ключницы святой Ольги, соглашается принять
христианство, как говорит летопись, лишь бы вступить
в брак с греческой царевной Анной, сестрой императоров
Василия и Константина. Клотильда (475—545 г.) побудила
своего супруга Хлодвига, короля франков, принять христианство, за что и была канонизирована папой ІІелагием.
Берта, супруга Этельберта кентского, много содействует
введению христианства в своих владениях в VI веке, за
что и была причислена к лику святых. Гизела—германская

императрица, супруга Конрада II, способствует введению
и распространению христианства в своих землях в X I веке.
Но несмотря на это христианство очень плохо вознаградило женщину за ее большие услуги, оказанные в деле
ринятия, распространения и укрепления христовой веры.

Р

Духовенство как белое, так и черное, присяжные философы-схоласты, богословы и святые отцы церкви—все
они как бы мстя ей за ее усердие в деле распространения
христианства, проповедывалн презрение и ненависть к женщине. Христианство всячески, в лице своих главных идеологов, старалось унизить и оскорбить своих верных сдугженщин.
Бели бы собрать все произведения апостолов, святых
отцов, богословов и апологетов, писавших самые нелепые
и оскорбительные вещи направленные против женщин, то
составилась бы огромная специальная мизогенная библиотека. Какими только пошлыми, оскорбительными, ядовитыми
и грубыми эпитетами христианство щедро не награждало
женщин.
Начиная с первых христиан-аиостолов и кончая даже
еще современными духовными писателями — все они почему то считают своим „нравственным" долгом написать
что-либо оскорбляющее и унижающее слабый пол. Все они
„от малого до великаго" вспоминая „первородный грех"
Евы, первой великой грешницы (первое женское создание
всесильного бога и то неудачное) и соблазнительницы невинного Адама, и губительницы всего рода человеческого,
мстили жестоко и коварно всему женскому роду. В течение
многих сот лет христианские мизогены продолжали изливать свой гнев, злобу, месть и яд на невинную женщину,
совершенно забывая о главном виновнике боге, который
ведь создал Еву и змия-дьявола. Уж если быть логически
последовательным, то прежде всего надо винить всемогущего и всезнающего бога, но никак его слабое и безеильное
создание, но бЬгословы до этого не могли никак додуматься.
Они продолжали восхвалять всесильного и всеблагого бога,
а женщина сделалась для них козлом отпущения. Приведем
несколько примеров из богословской литературы.
Апостол Павел, ярый защитник патриархального права
восклицает: „А учить ясене не позволяю, ни властвовать
над мужем, но быть в безмолвии". Оправдывая рабство женщины' он говорит, что жена доляша подчиняться мужу,
„потому что муяс, пишет он к ефесянам, есть глава ягены,
как Христос глава церкви".
Апостол Петр так я{е того же мнения, а поэтому обращаясь к женщинам он говорит: „Также и вы, жены, повинуйтесь своим мужьям".
Тертуллпан (169—230 г.)—знаменитый богослов и видный
юрист, с презрением относится к женщине. „О женщина —
восклицает он, ты должна бы ходить в трауре и лохмотьях,

со глазами, полными слез раскаяния, что бы забыли, что ты
именно погубила человеческий 'род. Женщина, ты ведешь
в ад". Забыв слова бога, который сказал: „Плодитесь и размножайтесь", Тертуллиан востает против брака. „Безбрачие,—
говорит усердный богослов,—следует предпочитать, если даже .
вследствие этого прекратится человеческий род". В трактате
„О стыдливости", где автор устанавливает семг смертных
грехов, прелюбодеяние так же относится к числу их, и заслуяшвает вечного осуждения.
Орнген (185—255 г.) знаменитый христианский богослов
и философ, совершенно не считал брак „священным таинством". „Брак—говорит он—есть нечто несвятое и нечистое,
только средство чувственности", и чтобы не вводить себя
во искушение оскопил себя.
Св. Иероним, один из видных столпов западной церкви
(330—419 г.), писавший много в зищиту девства, тоже нападал на брак, и его потому только возвели в таинство,
так как он является пороком. „Брак—пишет ои—всегда порок; все, что можно сделать это извинить и освятить его".
В VI веке на женщину смотрели так же очень низко,
доказательством этого служит знаменитый Маконскпй собор, на котором святые отцы усумнились в том,—есть ли
женщина человек и имеется ли в ней душа. Только большинством одного голоса решили этот „сомнительный" вопрос в положительном смысле.
Хотя Маконский собор и постановил считать женщину
человеком, имеющую душу, но это нисколько не изменило
сути дела, ее по прежнему обвиняли и оскорбляли.
Так, Гуго Викторгшец (Ilugo de Sancto Victore, Ю97—
1141 г.) философ-мистик, который превыше всего ценил только
дух человека, а тело, по его глубокому убеждению, есть
лишь только акциденция, т. е. нечто случайное и несущественное, особенно нападал на слабый пол.
„Женщина — говорит Гуго Викторгшец в своем сочинении „О браке" (De nuptiis) женщина—причина зла, корень
ошибки, вместилище греха; она соблазнила человека в раю
(незабыл благочестивый философ С. Ч.), она его соблазняет
еще и на земле и она же увлечет его в пропасть ада".
Женщину никоим образом нельзя любить, так как „любовь
к женщине—пишет он—есть пучина смерти, это—морская
волна, увлекающая нас в пропасть". Св. Бонавентура (1221—
1274 г.) философ-схоластик, который об'явил мистическую
теологию владычицей всех светских наук, тоже нападал на
женщину и любовь к ней считал презренной и гнусной вещью.
„Брак—пишет святой мпзоген—не узаконяетэтой любви,
он едва ее оправдывает; любовь сама в себе — презренная,
гнусная вещь, она препятствие для любви к богу, единственной законной любви".
Паскаль Блэз (1623—02 г.) великий физик и математик, променявший истинную науку на мистическую теоло-

гию. под конец своей жизни, в женском вопросе, пошел по
стопам Гуго и св. Бонавеятуры. Чтобы не расточать понапрасну любовь к женщинам, так как вся любовь должна
быть направлена на любовь к богу, Паскаль стал презирать
и ненавидеть женщин л особенно своих сестер, которые нередко жаловались за это на своего брата. Паскаль стал
строго придерживаться заповедей Христа, который сказал:
„Возлюби Бога твоего всем сердцем твоим и всею духпею
твоею и всем разумением твоим" или „Кто любит отца или
мать более, нежели меня недостоин меня; и кто любит сына
или дочь более нежели меня, недостоин меня". Вместо того,
чтобы заняться наукой и продолжать свои опыты по физике, Паскаль предпочел удалиться в Пор-Рояльское уединение, где стал молиться и поститься, надев на себя пояс,
усеянный гвоздями, которые вонзались в его тело.
Заглушая в себе любовь по отношению к окружающим,
Паскаль не требовал ее и по отношению к себе. После его
смерти был найден клочек бумаги, исписанный рукой Паскаля, где он писал: „Несправедливо, чтобы люди привязывались ко мне и сильно любили меня, потому что я не хочу
обмануть их любовь. Я должен умереть, и вот, когда я умру
им станет горько и больно потерять меня. Я буду виноват,
если в ком либо вызову к себе слишком сильную привязанность. Это будет ягестоко и несправедливо, потому что
люди не доляшы всей душой привязываться к тому, что имеет
конец и умрет; они должны всем сердцем любить то, что
вечно—бога, и ему одному угождать, его одного искать".
Фома Аквинский (1225—74 г.) схоласт-богослов, так же
боится, как бы муягчина через любовь к женщине не превратился в ее раба, а поэтому он говорит, что брак есть
зло прежде всего для души, ибо ничто так не пагубно для
добродетели, как плотское сояштельство. Он—зло для тела,
ибо человек подчиняется женщине, а это самое горькое
рабство.
Викентий Бовезский (ум. в 1264 г.) схоласт-доминнканец, чтец при дворе Людовика св. с презрением относился к женщине. „Женщина— говорит он —сладкий яд,
причиняющий вечную смерть, она — факел сатаны, она —
дверь, в которую входит дьявол". Некоторые из богословов
договорились до того, что стали утверждать, что только
мужчина создан по образу и подобию божьему, но не женщина. она есть толькб его придаток.
Средние, да и новые века прославились своими знамеменитыми процессами против женщин-ведьм и колдуньев.
Только в одной Германии в течение XVI и XII столетий было сояокено больше чем 100.000 ведьм-женщин. Во
всей яге Европе за период XIV ••— XVII вв., по скромному
подсчету, насчитывается более миллиона, осужденных за
колдовство.

У славян, в более древние времена язычества, положение женщины было гораздо лучше, чем после принятия
христианства.
Древне-славянская ясенщина пользовалась большой
свободой и правами. Это мы видим ясно из древних сказаний, былин и законодательств. Так за похищение, побои
и насилие над женщиной, и даже только за ругань („срамное слово") наказывали очень строго.
Но с принятием христианства взгляд на женщину
резко изменился к худшему. Теперь ругать и оскорблять '
ее мояшо сколько угодно, так как она „супруга адова", *
„невеста сатаны" и вообще греховное существо, которое не
нуяшо любить, а только презирать и ненавидеть.
В церкви для яіенщин, как „исчадие ада", отводится
специальное место отдельное от муяѵчин. „Стоглав" запретил далее хоронить женщин на монастырском кладбище
вместе с муясчинами. В некоторых монастырях существовало'положение, согласно которому, нельзя было допускать
в монастырь не только женщин, но даяіе и яшвотных яіенского пола, так как женщина и животные самки могут
своим присутствием только осквернить „священные" места.
Священник не имел права совершать богослужение
в ризе, в который был вшит женский плат.
В Святославском Изборнике X I века о ягенщине мы
читаем: „Жена, соблазнившая Адама (опять несчастная мифическая Ева -беднЫй макар С. Ч.) полояшла начало всякому греху. Не слушай злой я*ены; мед каплет из уст ея,
но он скоро будет горче желчи и полыни 'и острее ноя:а
обоюдоострого. Женщина уловляет души честных людей и
низводит в ад; пути адовы—пути ея. Доброго мужчину
найдешь одного в тысяче, а яеенщины ни одной не встретишь и в десятке тысяч... Женщина заключила в темницу
Иосифа Прекрасного; она советовала самоубийством кончить
ясизнь Иову; жена была виновницей убийства Урии и падения мудрейшего Давида и Соломона; она ослепила сильнейшего из людей Самсона, она умертвила Навуфея, злоумышляла на жизнь пророка Илии и добилась головы
Иоанна Крестителя. Злая ясена—это зло дьявольское к
острое оружие"...
В „Пчеле"—в древнерусском сборнике, полное заглавие которого гласит: „Пчела—речи мудрости отъ Евангелія
и отъ аностолъ и отъ св. муя:ъ и разумъ внѣшнихъ философъ"и перешедшего к нам из Византии, так ясе очень нелестно говорится о яіенщинах.
IIa вопрос „что есть злая яісна". „Пчела", опираясь
на авторитет евангелия и святых муясей изливает поток
самой непристойной ругани.
„Источник злобы, смертоносная беседа, душам пагуба,
хоругвь адова, проказливая клеветница, сатанин праздник,
покоище змеиное, цвет дьявольский, спасающимся соблазп,

неисцелимая болезнь, бешенная сука, коза неистовая, ветер северный, день ненастный, лютый мороз, колодезь
смрадный, неукротимый зверь, ехидна, неумолимая скорпия,
неудержимый аспид и т. д. „Этому ответу вероятно позавидовали бы все святые мизогены и подписались бы обоими
руками под этим приговором над женщиной.
Женщина была заперта в терем, откуда она не могла
показаться на глаза людям, проводя всю свою ясизнь в заточении.
Б рукописной кормчей (толк Козьмы Халкидонского),
перешедшей от константинопольской церкви к православной, где собраны правила и поучения относящиеся ^как
к церкви, так и к семейной яшзни, говорится о женщине
тоже очень в нелестной форме:
„Пытайте ученья, которое говорит: жене не велю учити,
ни владети муягем, но быти в молчании и в покорении
муягу своему. Адам прежде создан бысть, потом Ева сотворена и Господь рече: аз тя бех сотворил равно владычествовати с мужем, но ты не умела равно господствовати, будучи обладаема мужем, работающи ему в послушании и
в покорении вся дни ягивота твоего... Да будут жены домодержцы... да покоряются во всем своим мужам, и мужи да
любят жены свои, и жены да послушают во всем мужей
•воих, яко раб господина. Раб бо разрешится от работы от
господския, а жене нет разрешения от муяга, но егда муж
умрет, тогда свободна есть законнаго посягнути... Глава
есть муягеви Христос; жене глава—муж;. Нест сотворен муж
жены деля, но ягена мужа деля, того деля имати власть
муяі над женою, а не ягена над мужем. Не мозн, сыну, возвести главы женския выше мужни, али то Христу наруг а е т с я . Того ради не подобает ягены звати госцожею, но и
лепо ягене муяга звати господином".
Здесь ссылками на Библию и Евангелие пытаются
оправдать власть мужа над ягеной, которая во всем должна
подчиняться муягу, а молчание и покорность самые лучшие
качества примерной жены.
Здесь так яге говорится и о том, что первоначально
жена властвовала над мужем, но так как она не сумела
,,равно господствовати, будучи обладаема мужем", то богу
угодно было ввести патриархальную власть и теперь ягена
должна покоряться мужу как рабыня.
Домострой &ѴІ века, приписываемый священнику
Сильвестру, тояге, подобно Кормчей книге, считает молчание и смирение высшими добродетелями примерной ягены,
а „муж должен уметь ее наказать с разсуягдением". Муле,
по Домострою, „обяван поучать ягену свою о всяком благочинии, как душу спасти и богу и мужу угодити, и дом свой
добре строити; а ясена должна во всем ему покорятися со
о т р а х о м внимати". „Еягедневно жена должна спрашиваться у мужа обо всем, и советоваться, как в люди ходити

и к себе нрннимати, и с гостями что беседовати, и поучаться, как добрыя яіены живут и как мужей своих слушают, и с ними спрашиваются и им повинуются во всем".
„А если жену слово и наказание не имет, если она не
слушает и не внимает, и не боится, и не творит, как муяг
учит, то плетию иостегати вине смотря, наедине, а не перед людьми и поучив, иримолвити и пожаловати и никакож не гневаться друг на друга. А з а всякую вину по уху
и по лицу ни бити, ни кулаком под сердце, ни пинком, ни
иосохом не колотити, ничем железным, ни деревом не бити.
Кто с сердца или с кручины так бьет, многия притчи оттого бывают, слепота и глухота, и руку и ногу вывихнет,
и глпзоболие, и зубная болезнь, а у беременных жен и детям в утробах бывает повреждение; а плетью бити и разумно, и больно, и страшно, и здорово. А в случае большой вины, и за ослушание и небрежение снять рубашку,
да плетию вежлевенько бити, за руки держа, по вине смотря".
Таким образом, по Домострою, который писался под
влиянием священного писания и творения отцов церкви,
плетка была великолепным воспитательным средством, без
нее нельзя было научить „уму разуму" жену, рекомендовалось бить „больно", „страшно", „разумно" и „вежлевенько",
но только не увечить жену.
Домострой и долгое время спустя был почти единственным, важным и незаменимым руководством для мужей,
в котором великолепно отразился деспотизм патриархального быта.
Жена же занимала подчиненное положение и была послушной рабыней муяга, так как браки заключались „по
божьему повелению, по царскому улоягению, по господскому приказанию, по мирскому приговору", как говорится
в одной народной песне.

Брак—умыкание. Ж е н о к р а д с т в о на земле и на небе
. . . .
Похищение сабинянок. Похищение жен у евреев, в Индии—
брак »исполинов*. Ж е н о к р а д с т в о н а небе: похищение Европы,
Ио, А м ф и т р и д ы и др.

38

Левират

40

Определение
и левират.

левирата

. •
по Б и б л и и .

Институт

„нийога"

Борьба

з а детей . . . . . . • . . Э н г е л ь с о причинах моногамии. Леббок и Шомбургк о земной к у в а д е .

Дважды

рожденный

Борьба из-за детей на небе. Божественная
рочное зачатие мужских богов
З е в с , Ра и Ассур.

42

46
кувада.

Непо-

46

Непорочное зачатие дев-богинь
Д в а р а з л и ч н ы х понятия о деве-матери. Непорочное з а ч а тие языческих богинь и христианской девы Марии. Рождение
б ы к а Аписа о т непорочной телки. Догмат о непорочном рождении с а м о й д е в ы Марии.

47

Гомосексуализм. Мужеложество на земле и на небе
. . . .
М у ж е л о ж е с т в о к а к один и з в и д о в м и з о г е н и и . З а щ и т н и к и
мужеложества: Сократ, Аристотель. Ульрих и его проект о
б р а к а х у р н и н г а х . Ф е м и н и з а ц и я м у ж щ и н — « М у ж е р а д о » в Америке. Боги урнинги: З е в с и Аполлон.

52

Л е с б и й с к а я л ю б о в ь или т р и б а д и я
Поэтесса-трибадка Сапфо. Сократ и Сапфо.

55

Боги гермафродиты. Феминизация
богов
Б о г и - г е р м а ф р о д и т ы : І І р а д ж а п а т и , Ш и в а , В а а л , З е в с и др.

56

Маскуляризация богинь . . . . .
Нейф, Изида, бородатая Венера, Иштар, Ф о р т у н а .

58

С в я щ е н н а я или х р а м о в а я п р о с т и т у ц и я
Священная проституция как атавизм гетеризма и гинекок р а т и и . « С в я щ е н н ы е б л у д н и ц ы » . Папы и д у х о в е н с т в о содерж а т е л и д о м о в т е р п и м о с т и . П р о с т и т у ц и я при к а п и т а л и з м е .

qq

Право

66

первой

ночи

Взгляды Бахофена, Моргана, Летурно, Энгельса, Вольтера
и др. « П о д а т ь д е в с т в е н н о с т и » . П р а в о п е р в о й ночи н а з а п а д е
и в России.
Х р и с т и а н с т в о . Традиции м а т р и а р х а т а
Я з ы ч е с к и е и х р и с т и а н с к а я царицы н е б е с н ы е .
богини-девы и х р и с т и а н с к а я д е в а Мария.

Языческие

Женщина и христианство
Мизогенная литература. Апостол Павел, Петр, Тертулиан,
О р и г е н , с в . Иероним, Г у г о В и к т о р и н е ц , с в . Б о н а в е н т у р а , П а с каль, Ф о м а Аквинский, Викентий Бовезский о женщинах и
браках. Средние века. Процессы против женщин-ведьм и колд у н ь е в . С т о г л а в , С в я т о с л а в с к и й Изборник, «Пчела», Кормчая
и Домострой о женщинах.

70

73

38ІІ0

Ц е н * ' рув-

ВЫШЛИ ИЗ ПЕЧАТИ и ПОСТУПИЛИ В ПРОДАЖУ:
Проф. С. Н. Чеботарев.

„Помологическая теория происхождения религии".

Опыт построения материалистической
трудовой теории.

социально-

С о д е р ж а н и е : I. Часть критическая. Несостоятельность теорий: теократической, этической, эстетической, астрологической,
теории обмана, страха, биофизиологической, евгемеризма, культа
предков, авторитарной теории А. Богданова и др.
II. Часть положительная. Животное и человек. Труд и категория причинности и активности. Дух, душа и бог как причина
и активная сила. Пандинамизм первичное миропонимание. Общество и хозяйство. Экономика и идеология. Хозяйство и табу.
Культ и жертвы. Логос и молитвы. Магия, амулеты и талисманы.
Разделение труда и политеизм. Гоплолятрия. Фито-зоо-ихтио-пиро-и
антропо-лятрия. ТеЛпуризм и уранизм. Мифологическая антропо-и
космо-гония. Искусство, наука и религия.

Цена 50 коп.

Проф. С. Н. Чеботарев.
З

А

К

А

Т

Наука,

Р

Е

Л

Й

Г

И

И .

философия и религия.

С о д е р ж а н и е : Христианство, как продолжение язычества.
Молитвы и преступления во имя бога. Материалистическая философия против религии. Фалес. Ксенофан. Анаксагор. Эмпедокл.
Демокрит. Софисты-атеисты. Сократ и его школа. Эпикур. Лукре
ций Кар. Бруно. Кампанелла. Материалисты ХѴШ в. Маркс и Энгельс. Закат религии.

Цена 1 руб.

Склад издания у автора:
Ленинград, Коломенская ул., д. 15, кв. 20. Тел. 191-34.
При заказе на с у м м у не менее 10 руб. скидка 30°/о.
Мелкие с у м м ы можно присылать почтовыми марками или
купонами гос. займа.

Продажа производится во всех магазинах.