Автор: Окшотт Э.
Теги: литература литературоведение художественная литература оружие археология
ISBN: 5-9524-0968-7
Год: 2004
Текст
арток ш о mm
АРХЕОЛОГИЯ
' ОРУЖИЯ
R. Ewart Oakeshott
THE ARCHAEOLOGY
OF WEAPONS
Arms and Armour from Prehistory
to the Age of Chivalry
Эварт Окшотт
АРХЕОЛОГИЯ
ОРУЖИЯ
От бронзового века
до эпохи Ренессанса
§
Москва
ПСНТРПОЛИГРАЯР
2004
УДК 820
ББК 84(7Сое)
052
Охраняется Законом РФ об авторском праве.
Воспроизведение всей книги или любой ее части
воспрещается без письменного разрешения издателя.
Любые попытки нарушения закона
будут преследоваться в судебном порядке.
Оформление художника И.А. Озерова
Окшогг Э.
052 Археология оружия. От бронзового века до эпо-
хи Ренессанса / Пер. с англ. М.К. Якушиной. — М.:
ЗАО Центрполиграф, 2004. — 398 с.
ISBN 5-9524-0968-7
Эварт Окшотт — признанный во всем мире ученый, специализиру-
ющийся по истории оружия. В этой книге автор подробно описывает
многие виды мечей, копий и кинжалов, особое внимание уделяя перио-
ду Средневековья. Издание снабжено большим количеством иллюстра-
ций, выполненных рукой автора. Книга предназначена не только для
специалистов, но и для тех, кто хотел бы ближе познакомиться с исто-
рией возникновения и совершенствования оружия и доспехов.
УДК 820
ББК 84(7Сое)
© Перевод,
ISBN 5-9524-0968-7
ЗАО «Центрполиграф», 2004
© Художественное
оформление,
ЗАО «Центрполиграф», 2004
НИКУ, который сказал:
«Почему бы не написать книгу»...
ВВЕДЕНИЕ
На протяжении веков человек создавал разные виды
оружия. Чтобы выдерживать необходимые нагрузки, ору-
жие должно было обладать надежностью, крепостью, а это,
в свою очередь, благоприятствует его долгой жизни, хоро-
шей сохранности. Поэтому среди археологических находок,
сделанных на территории Европы, оно занимает далеко не
последнее место. Потому и появилась соответствующая на-
ука — археология оружия. Дело в том, что, как и большин-
ство других изделий человеческих рук, оно эволюциониро-
вало по мере развития и совершенствования технологий, а
также отражало и исторические реалии разных периодов.
Таким образом, проследить пути совершенствования раз-
личных типов вооружения невозможно без того, чтобы не
совершать хотя бы краткий экскурс в историю того време-
ни, о котором пойдет речь.
В большинстве случаев оружие клали в могилу вместе с
умершими. Согласно верованиям древних народов, оно дол-
жно было служить хозяину в посмертном существовании точ-
но так же, как и при жизни. Раскопки в гробницах дают мак-
симальное количество материала для работы археолога; там
находят множество оружия, доспехов и других самых много-
образных металлических изделий, предназначенных для сра-
жений и впоследствии принесенных в жертву богам подзем-
ного мира. Благодаря этому историки получают богатый
материал для исследований. Обычно все эти доисторические
артефакты из-за невероятного изобилия фактического мате-
риала исследуют и описывают в рамках археологической на-
уки изолированными группами: в большинстве случаев рабо-
ты посвящены конкретному периоду или конкретному виду
5
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
оружия. Лишь изредка можно встретить исследования, рас-
сматривающие историю оружия на протяжении веков, от
бронзового века и до изобретения пороха. Огромный матери-
ал, охватываемый проблемой археологии оружия, требует
кропотливого изучения. Тема оружия практически неисчер-
паема, и в рамках одного исследования трудно, абсолютно не-
возможно сочетать глубину исследования и какую-либо ши-
роту поля изучения.
Археология оружия и войны — это дисциплина, не привя-
занная к конкретному периоду или месту действия, но следу-
ющая за его развитием в истории так же, как можно следовать
за выделяющейся ниткой, струящейся по ткани. В своем
кратком обзоре (это все, что можно сказать о таком обшир-
ном периоде в одной книге, пусть даже очень толстой) я пы-
тался проследить за развитием оружия в Европе в логической
последовательности, показав, какие изменения в его изготов-
лении и конструкции привнесло появление новых материа-
лов, новые требования ведения войны или вечно меняющейся
моды и как, тем не менее, из века в век шел процесс его по-
стоянного совершенствования.
Искусство ведения войны — увлекательный предмет изу-
чения, но еще интереснее познавать оружие и доспехи,
поскольку здесь мы имеем дело с предметами, часто неска-
занно прекрасными, полными таинственного и высокого
значения. С доисторических времен сохранилось множество
оружия, по большей степени благодаря языческой традиции
хоронить его вместе с воинами для использования на том
свете, но ближе к Средневековью, по мере отмирания обы-
чая его встречается в могилах все меньше и меньше. С при-
нятием христианства, во многом уничтожившего языческие
обряды (или приспособившего их для собственных целей,
но не это является предметом моего исследования), оружие
и прочие предметы, сопровождавшие владел! ца в мирной
жизни или в бою, перестали класть в могилу для помощи
достойному воину (как это делали викинги). Таким обра-
зом, количество доступного, находящегося в хорошей со-
хранности материала сильно сократилось. Иногда в моги-
лах очень знатных людей можно обнаружить мечи или
шпоры (некоторые из таких захоронений уже найдены,
множество других еще только предстоит исследовать), но по
большей части предметы, изготовленные после заката язы-
6
ВВЕДЕНИЕ
чества на северо-западе Европы, находят случайно, иногда
их достают со дна реки или выкапывают во время закладки
фундамента нового здания. Обычно все эти объекты силь-
но попорчены временем. Тем не менее существуют произ-
ведения искусства, запечатлевшие использование оружия.
Поэтому в исследовании средневекового оружия и доспехов
мы вынуждены часто опираться не на реальные объекты, а
на их изображения: иллюстрации к манускриптам, карти-
ны и статуи, которые, впрочем, отличаются исключитель-
ной точностью и достоверностью, благодаря чему они впол-
не могут служить материалом для анализа.
До самого недавнего времени большая часть жизненно
важного литературного материала: Ветхий Завет, произве-
дения Гомера, сказки кельтских племен и северных наро-
дов, саги и т. д. — считались легендами, не имеющими под
собой исторического основания и лишенными всякого зна-
чения. Точно так же «Ригведа» — огромный сборник эпи-
ческих поэм, религиозных текстов, историй и популярных
песен, созданных арианами во втором тысячелетии до н. э.,
послуживший основой для возникновения учений буддиз-
ма и индуизма, — была малоизвестна и в равной мере
объявлена собранием романтических и мистических грез.
Лишь немногие считали «Ригведу» пересказом действитель-
ных исторических событий.
Теперь ситуация изменилась. Ныне признано, что собы-
тия, описанные в Библии, основаны на реальных фактах,
часто пересказанных с исключительной точностью. Герои
Гомера и места, где они совершали свои великие подвиги,
благодаря археологическим находкам исключительной цен-
ности обретают качества исторической достоверности. Ис-
тории об Оссиане и Грани, Финне и Фианне оживили
множество материалов, лежавших мертвым грузом в архе-
ологических музеях Ирландии; Старшая и Младшая Эдды,
создания северных народов, и героический эпос под назва-
нием «Беовульф» основаны на реальных фактах. Саги,
которые благодаря их лаконичному и суровому реализму
всегда считались частично правдивыми, получили свое
подтверждение и теперь четко привязаны к определенным
периодам истории в результате находок множества впечат-
ляющего материала, добытого учеными при раскопках. Да
и «Ригведа», в свою очередь, проясняет многие вопросы,
7
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
возникшие после открытия археологами великой древней
цивилизации в долине Инда. Около 1900 г. до н. э. она
была уничтожена арийцами, индоевропейским народом,
для которого эта книга являлась тем же, чем для нас яв-
ляется Библия.
Задача, которую должна выполнить лежащая перед вами
книга, — дать читателю представление о предмете колос-
сального объема, проследить за процессом совершенствова-
ния оружия, подстегиваемым неутомимым стремлением
человечества к войне, и инструментов, которые они исполь-
зовали для этой цели, и вспомнить, что говорили те, кто
занимался этим делом. Они любили свою работу. «Я пою об
оружии и о людях», — говорил Вергилий и при этом ста-
вил оружие на первое место. С самого начала оно считалось
священным, несло в себе частичку божественного могуще-
ства. Следы этой традиции все еще можно было обнаружить
в культуре уроженцев Запада, живших в Америке сто лет
назад; для них даже такой малоромантичный механизм, как
шестизарядный пистолет, сохранял отблеск древней славы.
Вероятно, это были последние люди, для которых неживой
металлический предмет нес на себе хотя бы частичку ин-
дивидуальности, которой так щедро наделяли свои мечи,
копья, щиты люди Древнего мира. Некогда оружие было
постоянным спутником человека, от него зависела пища, от
него же часто зависела и жизнь. Оружие было принадлеж-
ностью воина, а в некоторых случаях — знаком определен-
ного социального статуса или символом необыкновенного
мужества бойца. Это верно было и для мужчины-американ-
ца, не расстававшегося со своим кольтом во времена осво-
ения Америки. Тогда снова возник последний отблеск
древней традиции.
Когда пытаешься писать исторический труд, всегда сле-
дует иметь некую точку отсчета. В случаях, когда речь идет
о развитии оружия и становлении военного искусства, при-
нято начинать с того момента, когда фактически завершил-
ся распад Римской империи. Я же намерен впасть в другую
крайность и начать свой рассказ с того момента, когда до
постройки Рима должно было пройти еще очень много вре-
мени. Где-то около 1900 г. до н. э. произошли события,
8
ВВЕДЕНИЕ
которые полностью изменили методику ведения войны,
принятую у всех народов Древнего Востока, и уничтожили
тех, кто (как миролюбивый народ, живший в Мохендж-
Даро, в долине Инда) не сумел этого сделать. Наше иссле-
дование начнется с этого момента, хотя наибольшее вни-
мание в нем будет уделено периоду Средневековья.
Около 1900 г. до н. э. воинственные народы, происходив-
шие из какой-то части Западной Азии, начали наступление в
южном и восточном направлении. В следующие двести лет из
южной части этих доисторических «клещей» произошли на-
роды, которых мы знаем как хеттов и мидян, оттуда же была
навязана местным народам аристократия, представителей
которых Гомер называл «темноволосыми ахейцами» и кото-
рых мы зовем микенцами. Часть из них продвинулась даль-
ше, уничтожила слабое и зависимое правительство 14-й
династии египетских фараонов и на 200 лет оккупировала
подвластные им земли. Восточная часть завоевателей дошла
до северо-запада Индии, разбив беспомощных в военном от-
ношении, но тем не менее великих и могущественных с точ-
ки зрения культуры людей Инда. Вероятно, именно высокий
культурный уровень развития помешал им стать великими во-
инами; но в тот момент, когда создавались новые государства
и шли широкомасштабные завоевания, культура не только не
помогла этой цивилизации выжить, но и, напротив, застави-
ла навсегда исчезнуть с лица земли.
* Современные этнографы называют расу завоевателей
индоевропейской. Вне всякого сомнения, она дала начало
миру, от которого произошли греки и римляне, многие
индийские народы, а также северные племена кельтов и
тевтонов, индоевропейцы являются предками как индий-
ской, так и любой из западных цивилизаций. Причина их
успешных завоеваний — высокоразвитое искусство ведения
войны, основанное на концепции сражения, практически
неизвестной во втором тысячелетии до н. э. Основным
стержнем этой концепции было использование в бою лоша-
дей: не кавалерии в ее нынешнем понимании, а коней, зап-
ряженных в легкие колесницы, в каждой из которых сидело
по одному-два вооруженных воина. Это было исключи-
тельно мобильное для того времени, хорошо защищенное
боевое транспортное средство. Когда такие колесницы
объединялись в подразделения и действовали совместно,
9
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
они могли превратить в пыль древние колонны пеших ко-
пьеносцев. Мощь Египта, еще недавно реальная, несмотря
на беспомощность правительства, пала под натиском бое-
вых колесниц гиксосов, ненавистных обитателей пустыни
или пастухов. Они правили страной до тех пор, пока про-
тивники не воспользовались полученными навыками и не
обернули против них их же собственное оружие в 1580 г. до
н. э., когда египтяне выгнали гиксосов из страны, действуя
с помощью армии, снабженной колесницами. Опыт завое-
вателей многому их научил; благодаря ему Египет еще дол-
го был могущественной державой.
Записи древнеегипетских историков сохранили для нас
множество сведений об индоевропейских племенах, жив-
ших на Среднем Востоке, но еще точнее можно судить о
них по тем памятникам, которые они сами создали в те
времена, когда еще не начали вести оседлый образ жизни.
Естественно, что эти памятники не были высечены в кам-
не или отлиты в бронзе; народам кочевников не свойствен-
но оставлять после себя подобное наследие. Их эпос, кра-
сочный и самобытный, в достаточной мере отражает жизнь
племен, дает представление не только о верованиях или
воззрениях людей, но и об их повседневной жизни, одеж-
де, лошадях и конечно же об оружии. Самое яркое пове-
ствование, которое оставили нам арии (индийская ветвь ин-
доевропейской расы), это «Ригведа», многоплановый труд,
состоящий из множества эпических песнопений и пове-
ствовательных поэм. Он дает замечательные портреты во-
енных вождей своего времени и описывает армии, следовав-
шие за ними; те же самые описания можно найти в
древнеирландском эпосе, созданном значительно позднее,
но по языку во многом похожем на стиль «Ригведы».
Около четверти всех молитв, входящих в эту книгу, ад-
ресовано Индре, величайшему из богов:
«Сильнорукий, могучий, рыжебородый и пузатый от
выпивки, в самые божественные моменты своей жизни он
держит в руках молнию, но сражается и как воин, с луком
и стрелами на своей колеснице. Он наездник скота, но
прежде всего — разрушитель вражеских крепостей и побе-
доносный предводитель арийцев во время великого завое-
вания ненавистной древней империи Пенджаба. Вместе с
10
ВВЕДЕНИЕ
ним дерутся юные воины — маруты, которыми, видимо,
командует Рудра — соперник Индры и все же в какой-то
мере и двойник, «непобедимый, быстрый, юный, не име-
ющий возраста, правитель мира...».
По описанию эта молитва очень похожа на кельтские
сказания, относившиеся к I столетию до н. э. (железный
век) и распространенные тогда в Ольстере и Северной
Британии. Индра ариев во многом напоминает гротескный
образ Дагды с его неуемным аппетитом, Ругра и маруты за-
ставляют вспомнить о Финне и Фианне.
«Когда воин в своей кольчуге ищет упоения в бою, он
похож на облако, готовое разразиться грозой. Так будь же
ты победоносен и невредим, и пусть толщина кольчуги хра-
нит тебя от ран... Кто бы ии убил нас, незнакомый враг или
соратник, пусть отомстят ему боги; самая близкая, самая
тесная моя кольчуга — это молитва».
Эта часть эпической песни, созданной на равнинах Пен-
джаба три тысячи лет назад, была бы вполне к месту во Фран-
ции XIII века.
«Пусть мы победим вместе с луком, с луком в битве, с
луком в горячих схватках. Лук приносит врагам горе и пе-
чаль, вооруженные луком, мы покорим все страны. Радос-
тно, когда тетива прижимается близко к уху и держит в
объятиях любимого друга. Натянутая на лук, она шепчет,
как женщина, — та тетива, что защищает нас в сражении».
Здесь лук — любимое оружие, его тетива для воина звучит
как ласковые слова женщины, но чувство то же, что сквозит
в романах эпохи рыцарства. Тут смешались восторг и не-
жность, радость и уверенность в своих силах, родившаяся
благодаря тому, что любимое оружие позволяет эффективно
заниматься любимым делом — сражаться. Ведь для воина, для
мужчины не было лучшего дела, более благородного занятия,
чем идти на войну и возвращаться с победой. Немудрено, что
к предмету, который помогает в этом, относятся с искренней
привязанностью и обращаются к нему как к живому суще-
ству, а не как к неодушевленной вещи.
11
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Восемьсот лет спустя после описанных событий появились
потрясающие поэмы Гомера (мы не касаемся споров относи-
тельно личности поэта, но точно установлено, что он жил и
писал около 850 г. до н. э.). События, на которых были осно-
ваны поэмы, произошли за много сотен лет до описаний, и
рассказы о них передавались из уст в уста. Гомер изображает
как мысли, так и действия своих героев удивительно ярким и
живым языком, и как в его время, так и в Греции классичес-
кого периода, да и в течение всей истории Римской империи
и периода Средневековья его рассказы считались абсолютно
достоверными, пока скептики XVIII—XIX вв. не нарекли их
сказочками. Затем, в конце XX в., благодаря открытиям Ген-
риха Шлимана и сэра Артура Эванса они окончательно пре-
вратились из недостоверных легенд в безусловные,
доказанные исторические факты. Археологи обнаружили
саму Трою, Золотые Микены и дворец Миноса на Крите.
Шлиман считал даже, что в одной из могил, открытых в Ми-
кенах, ему удалось найти тело царя Агамемнона. Доказано,
что этот человек жил приблизительно тремястами годами
раньше, чем герои Гомера; однако это никак не умаляет ве-
личайших открытий человека, посвятившего свою жизнь
тому, чтобы вернуть к жизни легенду.
Вероятно, наиболее ценный результат этих археологи-
ческих открытий — это подтверждение того факта, что Троя
была не вымыслом, а вполне реальным городом. Это при-
дает глубочайший реализм описаниям гомеровских персо-
нажей, объясняет его внимание к мельчайшим деталям их
поведения. Так, мы ясно видим спящего Диомеда:
«Они подошли к Диомеду, сыну Тедея, и увидали, что
он лежит на свежем воздухе возле хижины, одетый в дос-
пехи. Его люди спали вокруг, подложив под головы вместо
подушек щиты, воткнув копья заостренными концами в
землю. Бронзовые наконечники их сверкали издалека, как
молнии Отца-Зевса. Нестор-колесничий подошел прямо к
Диомеду, разбудил его, толкнув ногой, и начал насмехать-
ся, чтобы побыстрее поднять воина на ноги. «Просыпайся,
сын Тедея, — говорил он, — почему это ты с таким удоб-
ством проспал всю ночь? Разве ты не заметил, что троян-
цы сидят на равнине над нами, а до их кораблей можно без
труда докинуть камень?»
12
ВВЕДЕНИЕ
Диомед, проснувшись и мгновенно вскочив, ответил,
волнуясь: «Ты сильный человек, и тебе не нужно и мину-
ты на отдых. Разве ты самый младший во всей армии, что-
бы бродить здесь кругом и будить царей? Многоуважаемый
господин, здесь нет никого, кто мог бы тебе приказывать».
Здесь, надо сказать, легенда обретает плоть. Стоя на
месте раскопок Шлимана, мы стоим на той самой земле, по
которой многие сотни лет назад ходили герои Гомера, где
они сражались и умирали, и как бы воочию видим собы-
тия, о которых говорится в его поэмах.
Теперь мы подходим к тому моменту, когда можно на-
чать сравнивать реальное оружие и доспехи, найденные при
раскопках, с тем, что говорят о них поэты. Как ни стран-
но, но таких описаний у Гомера очень мало. Возможно, это
связано с тем, что жители Средиземноморья никогда не
относились к своему оружию с таким романтическим бла-
гоговением, как это делали тевтоны, кельты и индусы, а
также их отдаленные собратья по духу — японцы. Миной-
цы, египтяне и шумеры, как и китайцы, не любили воевать
и, напротив, высмеивали и бранили солдат. Микенцы и
греки классического периода относились к индоевропей-
ским народам, а значит, были грозными воинами, но счи-
тали оружие пригодным только для войны и относились к
нему без малейшего налета романтики, исключительно про-
заически — полезный инструмент, да и только. Конечно, и
древние греки считали оружие достойным объектом для ук-
рашения: единственный раз, когда Гомер позволил себе
подробно остановиться на описании доспехов, это песнь, в
которой рассказывается о щите, выкованном Гефестом для
Ахилла. Однако даже здесь поэт описывает только чекан-
ные рисунки, которыми бог украсил щит. Конструкция
защитного приспособления, по-видимому, его не интересо-
вала; только вещь, которую можно было назвать произве-
дением искусства, поэт считал достойной описания. Это
говорит о том, что греки не видели в своем оружии одушев-
ленных предметов и уж тем более не поклонялись ему —
всего лишь использовали во время войны и откладывали в
сторону, как только отпадала необходимость.
Пожалуй, римское отношение к оружию можно назвать
еще более прозаическим, близким к нашему. Гражданские
13
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
лица боялись и избегали его, а военные относились как к
части обмундирования, чистили и содержали в порядке по-
стольку, поскольку плохое состояние оружия грозило не-
приятностями от начальства и ранами во время сражения,
но не питали к нему ни малейшей любви. Тацит, описывая
особенно воинственное германское племя, входившее в
союз с Римом и заслужившее своим участием во время во-
енных действий особое отношение, говорит:
«С них... не собирают дани, и сборщики налогов обхо-
дят их стороной. Свободные от податей и особых сборов,
хранимые для боя, они, как оружие и доспехи, «должны
использоваться только во время войны».
По этому отрывку можно достаточно верно судить об от-
ношении римлян к своему оружию. Людей годных для боев
освобождали от податей и берегли до тех пор, пока не возник-
нет в них необходимость. Вероятно, с особым чувством леги-
онер в мирное время чистил и точил свой меч, не давая ему
затупиться и подвести в тот момент, когда клинок понадобит-
ся в бою. Насколько же отличаются в этом плане германцы,
о которых историк написал:
«Никакое дело, ни личное, ни общественное [говорил
он], не ведут иначе, как при оружии. Но есть одно прави-
ло: никто не должен поднимать оружие до тех пор, пока
государство не решит, что он сумеет правильно его исполь-
зовать. Когда приходит время, то один из вождей, или отец,
или соплеменник на йубличном совете дает юному воину
копье и щит».
И еще вот описания того, как проходит совет:
«...Если они одобряют это, то лязгают своими копьями.
Нет такой формы согласия, которая была бы более почет-
на, чем та, что выражена с помощью оружия».
Здесь, надо сказать, мы видим зачатки средневекового
обряда посвящения в рыцари и доказательство того, какое
огромное значение придавалось оружию в дни мира, а не
только войны. Для доказательства этого читаем:
14
ВВЕДЕНИЕ
«Позор для вождя, если на поле брани кто-нибудь из вои-
нов превзойдет его мужеством (здесь имеются в виду воины,
подчиненные лично ему) или не будет так же мужественен,
как и он сам. Что же касается до того, чтобы живым покинуть
поле боя после смерти вождя, то это позор и бесчестие на всю
жизнь. Быть по-настоящему верным означает охранять и за-
щищать его, совершать подвиги ему во славу. Вожди сража-
ются ради победы, а воины — ради своего предводителя.
Многие знатные юноши в том случае, если в их родных зем-
лях слишком долго царит мир, намеренно отправляются туда,
где вскоре должна начаться война. Германцы не любят жить
мирно, поскольку имя себе проще заслужить в минуту опас-
ности, а большой отряд сподвижников можно собрать толь-
ко обещанием насилия и боя. Воины без стеснения взывают
к щедрости своего вождя и вечно требуют: «отдай мне этого
боевого коня», или «отдай мне это кровавое и победоносное
копье». Что до еды, простой, но изобильной, то она считает-
ся платой за службу. Для того чтобы проявлять такое велико-
душие, вождю необходимо постоянно сражаться и привозить
домой добычу. Очень сложно убедить Германца обрабатывать
землю и терпеливо ждать ежегодного урожая вместо того, что-
бы сразиться с врагом и ранами заслужить награду: он счита-
ет малодушными и слабыми тех, кто просит вместо того,
чтобы заплатить кровью за добычу».
И это написано римским историком эпохи Траяна? Отры-
вок больше похож на описание жизни европейских рыцарей;
людей, которые основным занятием считали войну, не мыс-
лили себя без оружия И были (по крайней мере, должны были
быть) абсолютно преданы своему господину. На основе отно-
шения к вождям, которое практиковалось германскими пле-
менами, сложилась система вассальной верности, да и не
только она. В некотором смысле воззрения Древнего мира —
это основа рыцарской философии; без таких понятий, как уч-
тивость, смирение, галантность (абсолютно неведомые диким
германцам проявления более зрелой цивилизации) и конеч-
но же религиозность. Можно вполне обоснованно считать,
что последняя существовала у кельтских народов Галлии и
Британии в латентном состоянии. Слияние этих добродетелей
с более суровыми тевтонскими идеалами со временем приве-
ло к расцвету рыцарства.
Часть первая
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Глава!
«БЕЗЖАЛОСТНАЯ БРОНЗА»
Когда в начале второго тысячелетия до н. э. индоевро-
пейцы двинулись на завоевание Древнего мира, они принес-
ли с собой новую концепцию ведения войны, основанную на
использовании быстроходных колесниц, запряженных ло-
шадьми. Повозками правили колесничие, а рядом с ними
сидели вооруженные луками воины. Появление новых при-
емов боя и, как следствие, возникновение нового оружия
(или, по крайней мере, модернизация старого) дают новые
идеи археологам. Впрочем, нельзя сказать, что им пришлось
восстанавливать вид древних колесниц по результатам рас-
копок, за это следует благодарить шумеров, оставивших
после себя столько сосудов из красной глины, принадлежа-
щих к раннему династическому периоду I (3500 г. до н. э.).
На стенках сосудов изображены легкие двухколесные те-
лежки с высоким передком, запряженные ослами или ро-
гатым скотом. Благодаря находке из царских гробниц горо-
да Ур мы можем ясно представить себе эти колесницы с
цельными колесами (два полудиска, соединенные вместе на
оси). Вероятно, это были очень медленные и неуклюжие
повозки, но даже в таком виде они наводили страх на вра-
гов шумеров. Прежде всего, имела значение скорость. Зап-
ряженная парой тележка, даже в том случае, если в ней
сидело несколько воинов, могла двигаться быстрее, чем
идущий человек. Возникал эффект неожиданности, и, вос-
пользовавшись им, воины побеждали большую армию еще
до того, как пешие борцы успевали опомниться и понять,
что же происходит. Устрашающий грохот тяжелых колес,
18
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Рис. 1. Колесница из
гробницы в Микенах
рев быков и воинственные кличи дол-
жны были сеять панику еще до своего
приближения, затем в ход шло мета-
тельное оружие — и сражение факти-
чески заканчивалось еще до того, как
войска сходились на достаточное рас-
стояние для рукопашной. У людей,
привыкших к пешему бою, не было ни
необходимых навыков, ни оружия,
специально приспособленного для
противостояния незнакомой угрозе, поэтому они ничего не
могли поделать с завоевателями, обязанными своим успе-
хом почти исключительно технике боя, незнакомой другим.
В самом начале II в. колесницы, но уже с модификаци-
ями, использовали и в Малой Азии. У жителей этого реги-
она были легкие повозки на колесах со спицами, запряжен-
ные парой лошадей, т. е. транспорт намного более быстрый,
чем тяжелые, снабженные неудобными колесами повозки
индоевропейских племен. Вскоре после того именно подоб-
ные колесницы появились в государствах Эгейского моря.
В самой Греции они оказались еще до 1500 г. до н. э., а на
Крите — приблизительно в 1450 г. до н. э. Столетием поз-
же или около того, по некоторым свидетельствам, ахейские
юноши из знатных семей отправились в столицу гиттитов,
чтобы тренироваться в управлении колесницами.
Во времена Древнего и Среднего царства египтяне не
знали колесниц, но между 1750-м и 1580 гг. до н. э., т. е.
приблизительно на пару столетий, их страну оккупировали
азиаты, называвшие себя гиксосами. Захватчики, народ
индоевропейской группы, колесницы использовали, поэто-
му вскоре после того, как энергичные правители Фив при-
близительно в 1580 г. изгнали их из Дельты, египетские
солдаты тоже взяли на вооружение этот способ ведения
войны. Первый фараон, начавший наступление в сторону
Палестины (Аменхотеп I, 1550 г.), использовал отлично
тренированные отряды на колесницах в качестве первой
ударной силы во время своих победоносных походов. Пос-
ле этого в течение еще 150 лет правители Египта один за
другим посылали свои войска на север, в Сирию, пока к
1400 г. все земли до Евфрата не покорились им. Затем на-
чался неизбежный упадок, египтянам пришлось бороться с
2*
19
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
такой впечатляющей силой, какой сделались индоевропей-
ские племена хеттов, ставших к 1270 г. могучей нацией. В
грандиозном столкновении, произошедшем между двумя
народами в XIII столетии до н. э., исход битвы решили
колесницы, так же как в XIII столетии новой эры все ре-
шалось на поединке между конными рыцарями.
Всем знаком вид египетских повозок, изображения ко-
торых часто встречаются в рельефах на стенах храмов и
гробниц. Критские и микенские варианты менее знакомы
большинству людей, хотя и их можно увидеть на различных
произведениях искусства минойско-микенского периода
(рис. 1). В Египте сохранилось несколько настоящих колес-
ниц, а в Метрополитен-музее в Нью-Йорке выставлена ко-
лесница этрусков, окованная бронзой. Ее нашли при рас-
копках в Монтелеоне, Италия. Впрочем, вероятнее всего,
она использовалась не на войне, а участвовала в церемони-
ях, поскольку в VII в. до н. э. цивилизованные жители Сре-
диземноморья применяли такие повозки в спортивных или
церемониальных целях. Древние традиции продолжали вар-
вары, в частности, обитатели кельтского Запада, сохранив-
шие их вплоть до начала британских завоевательных кам-
паний под предводительством Агриколы. Есть множество
литературных источников, рассказывающих о конструкции
кельтских колесниц и подтвержденных археологическими
находками, полученными при раскопках могил вождей.
Таким образом, более тысячи лет славные колесничие по
всему миру решали исход битвы. Затем, в IV в. до н. э.,
появились армейские подразделения, во многом похожие на
древнеегипетские, но бесконечно более грозного вида — это
были римские легионы. Немного прошло времени, прежде
чем маятник истории качнулся в другую сторону и легио-
неры начали сметать все на своем пути. В следующие 600
лет римская пехота являлась практически единственной
военной силой в цивилизованном мире, с которой стоило
считаться, однако даже при этом за пределами их северных
и восточных границ жили целые нации непокорных варва-
ров. Аммиан Марселлин около 400 г. н. э. писал:
«В то время, даже несмотря на то что по всему миру рим-
ляне праздновали победу, неистовые племена волновались и
готовились броситься вперед, расширяя свои владения».
20
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Эти нации оказались силой, которая со временем заста-
вила все тот же маятник снова прийти в движение; варва-
ры наполнили империю и действовали уже не с помощью
колесниц, как прежде, а с помощью тяжелой кавалерии.
Оружие, предназначенное для непосредственного соприкос-
новения с врагом, снова стало основным до тех пор, пока
в XIV столетии не ослабили его влияния английские луч-
ники со стрелами длиной в ярд. Окончательно оно вышло
из употребления после того, как с усовершенствованием
пороха в XV в., в свою очередь, появилась принципиально
новая концепция ведения военных действий.
В моих рассуждениях пока было много обобщений; из-
винением мне служит тот факт, что в этой книге необхо-
димо было хотя бы упомянуть о потрясающих событиях,
предшествовавших периоду Средневековья. Другая причи-
на состоит в том, что в истории существовало только два
периода, когда личное оружие, предназначенное для боя (в
том случае, если делалось качественно), было еще и пре-
красным. Один из этих периодов принадлежит к концу
Средних веков, поскольку во второй половине XV в. прак-
тически любое оружие или элемент доспехов, сделанных
хорошим мастером, были сделаны красиво — по форме, а
не по орнаменту. Об этом мы узнаем позже; но второй пе-
риод относится к доисторическим временам. Во времена,
которые можно относительно неточно называть кельтским
железным веком (или, более определенно, культурой Ла-
Тене), оружие и доспехи, хотя и гораздо реже, чем это было
в XV в., отличались совершенством формы и при этом были
украшены необыкновенно впечатляющими, мастерскими
рисунками. Я сожалею о том, что вынужден обойтись без
иллюстраций и ограничиться простым описанием, несмот-
ря на то что этого крайне недостаточно. Эти вещи являют-
ся великими произведениями искусства, и говорить о них
словами совершенно неуместно. Их нужно просто видеть —
они сродни самому лучшему, что смогла породить челове-
ческая культура в области прекрасного. Оружие, которое
являлось постоянным спутником, неизменной принадлеж-
ностью повседневной жизни и защитником, делали с лю-
бовью, и каждый предмет обладал безусловной индивиду-
альностью. Среди изделий Древнего мира есть похожие, но
нет абсолютно повторяющихся — мастера вкладывали всю
21
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
свою фантазию, создавая произведения, на которые, безус-
ловно, стоит посмотреть.
Основой любой тактики ведения сражений, которая ос-
тавалась неизменной в течение приблизительно трех тысяч
лет, несмотря на появление боевых колесниц или — по-
зднее — длинных луков, пушек или мушкетов, была руко-
пашная схватка, оружием в которой служили меч и щит.
Люди раннего бронзового века пользовались большими
круглыми щитами и превосходными мечами, пригодными
как для нападения, так и для защиты. На вазах, созданных
в Греции классического периода, можно увидеть сцены сра-
жений с применением этого оружия. Точно так же воевали
кланы шотландских нагорий, пользуясь палашами и ма-
ленькими круглыми щитами.
Сам по себе щит — наиболее простой и примитивный
вид защитного вооружения. Не надо обладать чересчур
живым воображением, чтобы представить себе охотника
времен палеолита, который хватает первое, что попалось
под руку, пытаясь защититься от копья с кремневым на-
конечником, брошенного рассерженным соседом по пеще-
ре. От этого совсем недалеко до плетеной рамы, покрытой
кожей. Щит — один из наиболее эффективных видов сна-
ряжения, предназначенного для защиты от врага, какой
только можно придумать, при этом он абсолютно универ-
сален в использовании. Поэтому такой вид оружия сохра-
нился в горных районах Шотландии до XVII в., и даже в
наше время все еще существует в своем изначальном виде
в тех частях мира, где люди живут в достаточном удалении
от прелестей баллистического оружия, хорошо знакомых
современной цивилизации.
Западные круглые щиты, принадлежащие к бронзовому
веку, обычно были плоскими, с диаметром приблизитель-
но два фута. В центре находилось отверстие с заклепкой,
к которой с внутренней стороны крепилась полоса, пред-
назначенная для ручного захвата. Это вещи, сделанные с
большим мастерством; наиболее распространены щиты,
украшенные округлыми концентрическими бороздами, в
промежутках между которыми рассыпаны маленькие вы-
пуклости. При их изготовлении на тонкий слой металла
натягивали мокрую кожу, прижимали ее к бороздам и ос-
тавляли сохнуть. Кожа сжималась, делалась жесткой и пре-
22
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
восходно обтягивала бронзовую основу щита, служа допол-
нительной защитой. Вероятно, такие предметы экипиров-
ки носили исключительно вожди и знатные члены клана,
однако можно смело допустить, что в то время любой
воин, имевший меч и щит, и был знатен, ибо война была
занятием элитным, требовавшим тренировок, которые на-
чинались с самого детства и не заканчивались до смерти
(обычно сравнительно ранней, поскольку мало кто дожи-
вал до старости в те беспокойные времена). Серьезное вла-
дение мечом — это искусство, которое нельзя получить за
один день, и оно вырабатывает навыки, требующие посто-
янного развития и совершенствования. Даже огнестрельное
оружие требует некоторого мастерства, так что же говорить
о бое на мечах, где все зависит от умения, хладнокровия
и развитой, отточенной реакции? Если к какому-либо зем-
лепашцу чудом и попадало оружие, он не всегда мог им
воспользоваться — на это способен только хорошо обучен-
ный воин.
В каменном веке люди сражалась топорами и копьями,
но меч никогда не относился к категории примитивного
оружия; его самые ранние формы были столь же изыскан-
ными и элегантными, как и самые поздние. В этом смысле
бронзовый век стоит на одной ступени с просвещенным
двором короля Людовика XV, несмотря на то что их разде-
ляют тридцать веков. Первыми металлическими инструмен-
тами были топор и нож, причем и тот и другой, хотя бы
вначале, предназначались для хозяйственных нужд. На ран-
ней стадии совершенствования технологий вещи, изначаль-
но воплощенные в камне, стали изготовлять из металла.
Нож превратился в копье после того, как его просто-напро-
сто насадили на длинную палку, а первым метательным
оружием сделался топор, насаженный на палку покороче.
Судя по всему, прототипом формы меча были ножи миной-
ского Крита и кельтской Британии, поскольку там он
появился примерно в одно и то же время, между 1500-м и
1100 гг. до н. э. Как средиземноморский, так и западный
типы мечей относились к категории колющего оружия, ра-
пир, но то, что предком последнего был нож, очевидно.
Попытки увеличить остроту этих ножей (или, если угодно,
кинжалов) привели к изменению формы лезвия: в кургане
в Хельперторпе (Йоркшир) найден узкий бронзовый нож,
23
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
снабженный на конце тонким шипом (рис. 2, а). Скорее
всего, изначально он был той же формы, что и лезвие, на-
рисованное рядом. Это можно утверждать, представив себе,
насколько эффективным нож такой формы был бы в напа-
дении. По-видимому, некоему кузнецу пришла в голову
мысль изготовить такой же, но только больше и лучше. Прав-
да это или нет, но достоверно одно: самые ранние мечи, най-
денные в Западной Европе, выглядели абсолютно так же.
Это было отличное оружие; ни в одной стране тогда не
производили ничего, что могло бы сравниться с мечом, кото-
рый археологи обнаружили при раскопках в Ирландии (рис.
2, Ь). Его длина составляет приблизительно 30 дюймов, а ши-
рина не более 5/g дюйма в середине лезвия; сечение превос-
ходной, сложной ромбовидной формы. Хотя область распро-
странения таких находок не
Рис. 2. а — бронзовый нож из
Хельперторпа (Йоркшир). Показа-
но, как он заточен для того, что-
бы образовалось острие; Ь — лез-
вие похожего ножа, незаточенное
ограничивается территорией
Британских островов, они
родились здесь, причем,
скорее всего, именно в Ир-
ландии, поскольку лучшие
из них, да, собственно, и во-
обще подавляющее боль-
шинство были обнаружены
не где-нибудь в другом мес-
те, а именно там.
Некоторые из этих рапир
хранятся в коллекциях анг-
лийских музеев. Тот экземп-
ляр, что вы видите на рис. 3,
нашли в Сомерсете. Она до-
вольно короткая и действи-
тельно похожа на большой
кинжал прекрасной формы
(изгибы в верхней части
изумительно симметричны).
Вдоль лезвия тянутся две
ровно разделенные борозд-
ки, поднимающиеся мимо
изгибов к шпеньку в форме
веера, а здесь уже с помо-
24
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Рис. 3. Бронзовый
меч раннего периода
из Пенс-Питс, Со-
мерсет. Коллекция
Блэкмора, Солсбери
щью двух заклепок крепился эфес. Такая
же рапира, но немного больше по разме-
ру, была обнаружена в Шапвик-Даун и
сейчас находится в Британском музее.
Еще большую, 27 дюймов в длину, на-
шли в Темзе поблизости от Кью. Она
хранится в музее Бренфорд (владеющем
Лревосходнейшей коллекцией бронзово-
го оружия). Однако ни одну из них
нельзя сравнивать с мечом из Лиссена.
Единственное, что достойно такого срав-
нения, это меч с острова Крит, обнару-
женный в склепе времен позднего ми-
нойского периода II. Его лезвие той же
длины, что и у лиссенского меча, хотя
немного шире, и он имеет почти такое
же сечение (см. рис. 10, а).
Рапиры, найденные на Крите и в
Микенах, представляют собой более
весомое оружие. Их клинки тяжелее и, по большей части,
шире, а метод крепления эфеса — лучше. Рукояти кельт-
ских рапир крепились к плоским плечикам заклепками. В
этом была их слабость, поскольку при боковом ударе мало
что могло помешать заклепкам пробить тонкий слой брон-
зы и выскочить наружу. Фактически у более чем половины
образцов, найденных, к примеру, в Пенс-Питс, одна или
более заклепок выдернуты именно таким образом. До тех
Пор пока этот вид оружия использовали только для колю-
щих ударов, все было нормально, но инстинкт в бою под-
сказывает человеку рубить врага, поскольку естественное
движение — нанести удар по сегменту круга, центром ко-
торого является плечо. Прямой выпад — это искусство,
которому приходится учиться и которое быстро забывается
В пылу сражения. Возможно, что именно это слабое звено
рапиры побудило мастеров приложить большие усилия для
того, чтобы усилить место скрепления клинка и эфеса. В
Восточной Европе найдено множество различных типов
мечей, и во всех случаях видно, что постепенно усовершен-
ствовалась рукоять. Через тысячу лет, в раннем железном
деке, стали видны уже признаки системы нового крепления
клинка к эфесу. Теперь хвостовик представлял собой узкий
25
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 4. Эксперимен-
тальный тип меча.
Середина бронзово-
го века. Найден во
Франции, в настоя-
щее время находится
в коллекции Блэк-
мора, Солсбери
стержень, составлявший часть клинка;
он проходил прямо через рукоять и за-
гибался вверху. Прекрасный образец
этого экспериментального типа, най-
денный во Франции, хранится в кол-
лекции Блэкмора, в Солсбери (рис. 4).
Здесь верхняя часть хвостовика утолще-
на, а не загнута; возможно, что рукоять
представляла собой просто-напросто
полоски кожи, обернутые вокруг хвос-
товика между его утолщенным концом
и плечиками лезвия, хотя, судя по двум
отверстиям для заклепок на этих плечи-
ках, можно предположить использова-
ние чего-то более существенного. Тем
не менее к середине бронзового века
был разработан более надежный тип
рукояти: она походила на минойско-
микенский вариант и, возможно, вела
свое происхождение именно от него.
Хотя эти микенские мечи предназнача-
лись для нанесения колющих ударов,
они были достаточно прочными для
того, чтобы ими при необходимости
можно было рубить. На рис. 5 видно,
что клинок и тонкий хвостовик отлива-
лись одним куском, а затем их со всех
сторон обкладывали костяными, де-
ревянными, серебряными или золо-
тыми пластинами, которые крепи-
лись заклепками таким образом,
чтобы сформировать надежную и
удобную рукоять. Этот тип эфеса
стал универсальным для всей Евро-
пы, вместе с лезвием, которое оста-
лось непревзойденным как с точки
зрения использования в рукопаш-
ном сражении, так и по красоте
очертаний и пропорций. Оно пред-
назначалось для нанесения одинако-
во эффективных колющих и рубя-
Рис. 5. Сборка рукояти
критского меча
26
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
щих ударов, поэтому кончик лезвия был
достаточно длинным и острым, чтобы на-
нести смертельную рану, и в то же время
его края на изгибе были заточены так, что-
бы идеально подходить для рубки. Изгиб,
идущий к рукояти, был создан с расчетом
на то, чтобы дать возможность при необ-
ходимости ударить назад, за спину (рис. 6).
По-видимому, в период позднего брон-
зового века (1100—900 гг. до н. э.) мечи
этого типа использовались на всей терри-
тории Европы, и вне зависимости от того,
были ли они большими и мощными или
довольно-таки небольшими, форма их
клинков, похожих на удлиненный листок,
практически не менялась. Кроме размера и
периодического наличия орнамента, разни-
ца между ними заключалась в форме пле-
чиков, т. е. места, где клинок переходил в
рукоять. К концу бронзового века стали
популярными мечи других типов, суще-
ствуют три различных варианта, которые
были распространены на необыкновенно
большой территории (рис. 7). Происхожде-
Рис. 6. Бронзо-
вый меч из Бар-
роу. Британский
музей
ние двух из них — длинного гальштаттско-
го меча и сравнительно редкого типа,
который британские археологи назвали
«Язык Карпа», ведущего свое происхожде-
ние из Южной Британии, — а также меча
«Швед», или «Долина Роны», можно проследить до конк-
ретного района, где появился оригинал.
В действительности гальштаттские мечи принадлежат к
раннему железному веку, и, хотя первые изделия этой куль-
туры были отлиты из бронзы, будет более правильно перей-
ти к их рассмотрению в следующей главе. «Язык Карпа» был
крупным оружием с любопытной формой лезвия: его края
шли параллельно друг другу на две трети длины, а затем
резко сужались к кончику. Очень красивый меч этого типа
был найден в Темзе поблизости от Кью (музей Бренфорд).
Большинство из этих образцов находят в виде отдельных
фрагментов, среди осколков и кусочков, которые хранят у
27
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
а
Рис. 7. Три меча периода
позднего бронзового века.
Типы: а — «Гальштатт»,
Ь — «Язык Карпа», с —
«Долина Роны»
себя любители бронзы. Очень не-
многие мечи сохранились целиком.
По-видимому, все эти мечи со-
ставляли отдельную группу — не-
которые из них обнаружены на
юго-востоке Англии, другие — во
Франции и Италии, но их никогда
не находят в Центральной Европе
или Скандинавии. На рис. 8 изоб-
ражен один из них, особо интерес-
ный благодаря тому, что у него
сохранилась рукоять и бронзовые
ножны. Он найден в Париже, в
Сене, и в настоящий момент выс-
тавлен в Музее Армии.
Мечи типа «Долина Роны» по
большей части сравнительно малы.
Некоторые из них скорее напоми-
нают длинные кинжалы, однако
встречаются и довольно массивные
экземпляры. У каждого из них ру-
коять отлита из бронзы по индиви-
дуальному образцу (рис. 9). При-
близительно такие рукояти мы видим на аттических
краснолаковых сосудах классического греческого периода:
их сжимают в руках воины. Эти картины на 500 лет старше
бронзовых мечей, которые, очевидно, являются прототипа-
ми греческих образцов. Возможно, что они попали в Элла-
ду через колониальные порты в Марселе или на Антибских
островах или через другие порты, находившиеся поблизос-
ти от устья Роны. Рукояти мечей этого типа, судя по все-
му, являются прямыми предшественниками «антенных» и
«антропоморфных» изделий позднего бронзового века.
Здесь концы длинного навершия разделяются на два длин-
ных, тонких кончика, которые загибаются вовнутрь в виде
спирали, иногда в виде усов, а иногда — в виде тугого свит-
ка из многих колец или двух ветвей, похожих на поднятые
вверх человеческие руки. Некоторые из рукоятей антенных
мечей напоминают тип «Долина Роны» и имеют нечто вро-
де короткой гарды в виде поперечины, в то время как дру-
гие более похожи на бронзовые рукояти Северной или Цен-
28
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
тральной Европы. Мечи этого типа
находили в Скандинавии, Англии,
Франции и Моравии, но большая
часть приходит из Прованса и Се-
верной Италии. Похожие мечи, так-
же ведущие происхождение из Ита-
лии, можно встретить в поздний
гальштаттский период.
Бронзовые мечи из Скандинавии
следует рассматривать как отдельную
труппу, поскольку они резко отлича-
ются от других своим превосходней-
шим качеством и характерной фор-
мой. Они более прямо восходят к
минойско-микенским прототипам,
чем какие-либо другие мечи бронзо-
вого века. В то время скандинавы
имели самые близкие культурные и
торговые связи с эгейцами, и факти-
чески самые ранние образцы бронзо-
вых мечей, появившиеся на севере,
могли быть завезены с юга1. Незави-
симо от того, так это или нет, рукоя-
ти датских мечей ранней части этого
периода обладают характеристиками,
присущими минойским мечам, а все
лезвия (которые обычно бывают
длинными и очень тонкими) имеют,
Рис. 8. Бронзовый «Язык
Карпа» из Сены. Музей
Армии, Париж
как и микенские, жесткое ребро, идущее строго по централь-
ной линии клинка. На севере не находили ничего похожего
на ирландские рапиры, но, судя по всему, практика фехтова-
ния была сходной, поскольку элегантные, длинные и узкие
КЯИнки этих ранних мечей и прекрасно выраженные цент-
ральные ребра ясно указывают на то, что они были предназ-
начены для нанесения колющих ударов. Как и ирландские
рапиры, эти мечи уступили место другим образцам, клинки
1 В моей коллекции находится меч, который, судя по всему, мо-
жет служить доказательством существования торговых связей между
Восточным Средиземноморьем и Западной Европой. Этот образец,
характерный для микенского типа, тем не менее найден в Темзе.
29
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 9. Рукоять меча «До-
лина Роны». Поздний брон-
зовый век. Из Швейцарии,
сейчас находится в Британ-
ском музее
которых были ближе к универсаль-
ной листовидной форме, а рукоя-
ти делались не из твердой литой
бронзы, а, подобно обычным евро-
пейским типам, состояли из костя-
ных или деревянных пластин, при-
крепленных заклепками к очень
прочному, расширяющемуся на
конце хвостовику. Ближе к концу
этого срединного периода мы об-
наруживаем массивные клинки, в
которых едва ли прослеживается
сходство с листовидными образца-
ми: их кромки идут практически
параллельно, а кончики, хотя и
соразмерные, никак нельзя на-
звать острыми. Техника исполне-
ния по-прежнему достойна восхи-
щения, но стала гораздо проще:
мечи перестают так мастерски ук-
рашать и тщательно разрабаты-
вать, как это делалось в более ранний период. Они столь же
очевидно предназначены для нанесения рубящих ударов, как
их предшественники — для фехтования (вклейка, фото 1).
Таким образом, мы видим, что везде первые мечи пред-
назначались для нанесения колющих ударов; доказатель-
ством тому служат микенские, датские и ирландские
образцы. Затем постепенно фехтование уступает место руб-
ке — более естественному, не требующему особой трени-
ровки способу ведения боя, и, как следствие, возникают
клинки, предназначенные для нанесения как колющих, так
и рубящих ударов. Затем наконец фехтование практически
выходит из употребления, и мечи начинают делать с расче-
том исключительно на рубку — это можно видеть на при-
мере бронзовых мечей позднего периода (гальштаттский
тип из Австрии или датские мечи).
В последние годы в среде скандинавских археологов воз-
никло множество споров и сложились две школы с проти-
воположными мнениями по вопросу о предназначении
мечей бронзового века: служили они для фехтования или
для рубки. Приверженцы каждой из сторон твердо придер-
30
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
живаются крайних взглядов, но, судя по всему, к сожале-
нию, их исследования охватывают только скандинавские
мечи, в то время как они стараются применить свои тео-
рии ко всему бронзовому веку, вне зависимости от перио-
да или региона, в котором создано оружие. Между тем
подобный подход представляется мне в корне неверным:
необходимо, объективности ради, выбрать одно из двух —
либо заниматься историей скандинавских мечей бронзово-
го века и строить теории в этой области, либо все-таки рас-
сматривать оружие всех стран в означенный период и в
своих рассуждениях исходить из полной и детальной ин-
формации, на основе которой уже можно сделать обосно-
ванные выводы.
Поскольку в археологии немаловажным является челове-
ческий фактор (то, каким образом первоначальный владе-
лец использовал вещи, которые для нас являются всего
а b с d е f S hi
Рис. JO. Три меча раннего бронзового века; а — Крит; b — Ирландия;
с — Дания. Три меча середины бронзового века: d — Англия; е — Ита-
лия; f — Микены. Три меча позднего бронзового века: g — Велико-
британия; h — Дания; i — Австрия (Гальштатт)
31
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
лишь «остатками»), а сторонники противоборствующих те-
орий настолько решительно уклоняются от исследования
этого момента, имеет смысл подробнее остановиться на
этом предмете. Даже при самом поверхностном изучении
материалов по всему бронзовому веку становится совершен-
но ясно, что сначала все мечи предназначались в основном
для фехтования; в более позднее время они делались так,
чтобы можно было наносить и колющие и рубящие удары,
и в последнем периоде мечи создавались в основном для
рубки. Это происходило повсеместно и не относится к той
или иной конкретной части Европы. На рис. 10 я подряд
поместил изображения девяти основных типов мечей, на-
чиная от самого раннего и заканчивая самым поздним, и,
на мой взгляд, они сами по себе достаточно ясно говорят о
намерениях своих изготовителей. Поскольку сторонники
«фехтовальной» теории более настойчивы в своих притяза-
ниях на истину и при этом вдобавок их мнения наиболее
ограниченны и бездоказательны, я начну с них.
Они основывают свои утверждения на трех основных
пунктах, каждый из которых мы будем обсуждать отдельно.
1. Говорят, что мечи бронзового века предназначались
для фехтования «за счет своих узких, остроконечных клин-
ков с тонкими острыми краями, жесткого срединного греб-
ня или рубца и слабого соединения клинка и рукояти».
Надо думать, что они ссылаются исключительно на ранние
типы оружия, но в то же время у нас пытаются вызвать
уверенность, что это определение относится ко всем мечам
упомянутого периода. Голословность этого утверждения
ясно видна при одном взгляде на мечи середины или кон-
ца бронзового века, у которых нет узких, остроконечных
клинков. То же самое возражение относится и к «слабому
соединению клинка и рукояти». У ранних датских мечей,
как и у ирландских рапир, это соединение и в самом деле
было довольно хрупким, поскольку короткие рукояти из ли-
той бронзы крепились на плечиках меча только заклепка-
ми, на ирландский манер. Однако практически у всех мечей
более позднего времени хвостовик (сам по себе являвший-
ся рукоятью, которую нужно было со всех сторон прикрыть
пластинами из других материалов исключительно ради
удобства) отливался вместе с лезвием и являлся его частью,
32
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
и, таким образом, для того чтобы сломать его, нужно было
сломать сам клинок. Если бы сторонники этой теории не
пытались применить утверждение, верное для начала брон-
зового века, ко всему периоду, оно не вызывало бы ника-
ких возражений.
2. Далее утверждается, что «ни на одном из хорошо со-
хранившихся лезвий меча бронзового века нет ни зарубок,
ни других следов использования в качестве рубящего ору-
жия». Это нелепость. В музеях Европы выставлено бесчис-
ленное множество бронзовых мечей, очень хорошо сохра-
нившихся и с зазубринами на лезвиях, имеющими вполне
понятное происхождение; кроме того, на лезвиях видны
явные следы заточки и полировки. Однако на скандинав-
ских мечах таких следов нет. Практически на любом ору-
жии скандинавского бронзового века, будь то меч или то-
пор, отсутствуют следы износа, а найденные там щиты и
шлемы — тонкие и хрупкие, без малейших выбоин. Суще-
ствует единое мнение, что этот период для Скандинавии
был чем-то наподобие золотого века: мирное, богатое вре-
мя, расцвет культуры. Величественные и неизношенные
мечи и боевые топоры, красивые, но тонкие и бесполезные
щиты и шлемы являются неплохим доказательством этого;
не обремененное необходимостью вести войну, это оружие
являлось скорее частью церемониального наряда и симво-
лом ранга своего владельца.
3. Ссылаются на изображения бо-
евых сцен с микенских инталий и из
золота и камня, причем говорят, что
«на всех иллюстрациях воины пользу-
ются длинными мечами для того,
Чтобы колоть противника, и только с
этой целью». Все верно. На инталиях
ЭТО так и есть, но все они датируют-
ся 1700—1500 гг. до н. э., т. е. нача-
лен. бронзового века, когда един-
ственным методом ведения боя было
фехтование, и на них изображены во-
ины, жившие в чрезвычайно ограни-
ченном регионе, где мечи использо-
вались только как колющее оружие,
так что эти сведения мало что добав-
Рис. 11. Воины на
инталии из Микен
3 Археология оружия
33
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ляют к нашим знаниям и никак не помогают доказатель-
ству вышеупомянутой теории. Есть еще одна вещь, кото-
рую нужно учитывать, говоря об этих иллюстрациях: все
они должны были занимать очень небольшое простран-
ство, размеры которого строго ограничивались. Если вы
посмотрите на некоторые из них (к примеру, на рис. 11),
то сразу же увидите, что художник не мог изобразить че-
ловека, рубящего своего противника: в этом случае его
рука и большая часть меча не поместились бы на картине.
Бывает, что произведения искусства считаются безуслов-
ным доказательством, и при этом совершенно не учитыва-
ются ограничения, накладываемые обстоятельствами на ху-
дожника, — в данном случае те, которые связаны с
изображаемым объектом.
Те, кто придерживается «теории рубки», имеют более
серьезные аргументы, но и они, в свою очередь, игнориру-
ют существование ранних фехтовальных мечей. Парадокс
заключается в том, что именно эти мечи являются одним
из наиболее весомых аргументов в пользу правильности их
мнения. Как я уже говорил ранее, в девяти случаях из де-
сяти заклепки на рукояти британских мечей выскакивали со
своих мест, пробивая слой бронзы на клинке, потому, что
мечи использовали не по назначению, нанося ими рубящие уда-
ры. Это прямое доказательство того, что люди отдавали ес-
тественное предпочтение использованию таких ударов в
сражении с врагом. Между прочим, совершенно не важно,
что до середины XVIII столетия не существовало методики
сражения, которая бы опиралась только на фехтование, без
применения рубящих ударов. Хотя итальянские и испан-
ские фехтовальные школы с начала XVII в. и далее делали
основную ставку на колющие удары, многие выпады вклю-
чали в себя рубящий удар. Меч, предназначенный для того,
чтобы колоть, даже несмотря на то что для обращения с
ним требовалось определенное умение, оставался прими-
тивным оружием; если им и могли рубить, то это происте-
кало от его слабости и неадекватности, а не являлось
результатом изощренного владения оружием, которым об-
ладал владелец. Колюще-рубящие мечи, которые не лома-
лись в руках от удара, возникали в резальтате мастерства
воинов и не означали регресса. Добавочные доказательства
34
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
того, что переход от колющих к колюще-рубящим мечам
был хорошо обдуманным шагом, можно получить, проана-
лизировав состав металла, из которого они делались. В на-
чале бронзового века сплав, из которого отливали это
оружие, в среднем включал в себя 9,4 % олова, в то время
как в более поздних образцах это количество достигает
10,6 %. Этот сплав можно сравнить с материалом, из кото-
рого в XIX в. делались стволы пушек и крепче которого
вряд ли можно что-либо найти: пушечный металл состоял
из меди и 8,25—10,7 % олова. Таким образом, мечи конца
бронзового века были не менее крепкими, чем пушки, и
вполне годились для рубки.
Прежде чем закончить обсуждение этого вопроса, сле-
дует рассмотреть его с практической точки зрения, перей-
дя непосредственно к оружию. Не раз высказывались пред-
положения, что для того, чтобы держать меч бронзового
века, нужно иметь исключительно маленькую кисть руки,
поскольку его рукоять очень коротка. Все мы очень хоро-
шо знаем, что если инструмент держать неправильно, то
его будет очень тяжело, практически невозможно исполь-
зовать для работы (попробуйте дать косу человеку, кото-
рый не знает, как ею пользоваться, и вы увидите, какие
фантастические пируэты он будет вытворять). С другой
стороны, если вы держите правильно инструмент, то ин-
стинктивно будете знать, что делать. С мечом все обстоит
точно так же, возможно, даже в большей степени, чем с
любым другим орудием, созданным человеком. Если вы
берете в руки меч бронзового века, не ждите, что вы ощу-
тите то же, что и при использовании меча XVII в. или со-
временной рапиры. В противном случае вы не сможете
оценить то, для чего он предназначен. Еще менее верно
делать заключение, что ваша рука слишком велика из-за
того, что все четыре пальца не умещаются на участке меж-
ду навершием и плечами. Эти выпуклости должны были
служить для усиления хватки и при правильном использо-
вании дают возможность крепче держать и лучше контро-
лировать оружие. Сжатие производится тремя пальцами,
указательный движется вперед и оказывается под плечи-
ком, в то время как большой крепко сжимает рукоять с
другой стороны. Теперь ваш меч должным образом сбалан-
сирован, вы крепко держите его, можете контролировать
з»
35
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 12. Изогнутый
бронзовый меч из
Зеландии. Нацио-
нальный музей, Ко-
пенгаген
движение и правильно чувствуете его в
руке. При хорошей хватке он, кажется,
прямо-таки приглашает вас по чему-
нибудь ударить. Это очень важно —
чувствовать оружие в руке, понимать,
как оно действует и как им удобнее рас-
порядиться. В некоторых случаях дей-
ствительно кажется, что меч живой —
он как бы подсказывает правильные
движения, выпады и удары, диктует по-
ведение... но только в том случае, если
вы точно знаете, как его держать.
Другой момент, о котором часто го-
ворят, принижая достоинство таких ме-
чей, это то, что основной вес клинка
приходится на переднюю часть, сосре-
доточен слишком близко к острию, что
он плохо сбалансирован, что им было бы невозможно фех-
товать». Конечно же это абсурд. Фехтование не имеет ни-
чего общего с тем стилем сражения, для которого были
предназначены эти мечи. Возможно, что самым близким
его подобием были бы сабельные приемы, которыми пять-
десят лет назад пользовались кавалеристы. Нет, у мечей,
которые предназначались для таких целей, как эти (а ка-
ких именно, мы можем увидеть на любом из бесчисленных
образцов греческой керамики), основной вес должен был
быть сконцентрирован в верхней части клинка для нане-
сения и колющих и рубящих ударов. Для рубки он должен
был находиться в центре приложения удара, или «опти-
мальной ударной точке», что означало просто-напросто,
что максимальный вес концентрировался в той части лез-
вия, что встречалась с объектом, который нужно было
поразить. Если при нанесении колющих ударов основной
вес клинка приходится на переднюю часть, то, когда вы
делаете выпад, меч стремится вперед от плеча, что помо-
гает достичь цели и добавляет скорости при ударе. Это ут-
верждение основано не на теории, оно является результа-
том многолетних экспериментов со всеми типами мечей,
поставленных с целью выяснить, для чего они предназна-
чены и каким образом наиболее хорошо выполняют свою
задачу.
36
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Существует еще один тип мечей, о котором необходимо
здесь упомянуть. Это исключительно редкий тип оружия;
пока что найдено только три целиком сохранившихся их
образца, сломанная рукоять и копия из кремня. Я имею в
виду однолезвийные мечи с загнутым клинком; на рис. 12
изображен один из них, обнаруженный в Зеландии (теперь
он находится в Копенгагене), и читатель сам может увидеть,
что за странное это оружие и, однако, какое эффективное!
Меч отлит цельным куском; клинок толщиной почти в */2
дюйма в задней части, на изгибе находятся два бронзовых
шарика и большое утолщение. Они служат утяжелением
клинка для нанесения удара. Это неуклюжий, но, возмож-
но, наиболее смертоносный меч. В течение всего железно-
го века однолезвийные мечи были на севере очень популяр-
ны, но, судя по всему, в бронзовом веке они стали редки.
Кремневая копия их выглядит абсурдно, но очаровательно:
кажется, что вопреки всяческой вероятности ремесленни-
ки пытались создать аналог современной металлической
продукции. Еще лучшим примером абсурда, выраженного в
камне, может служить копия, также изготовленная в Дании
(где делали, пожалуй, самые лучшие кремневые инструмен-
ты в мире). Это модель бронзового меча, сделанная из не-
скольких секций, причем каждая из них прилажена к дере-
вянной оси! Ничего смешнее просто быть не может — это
Восхитительное в своем роде изделие, но смотреть на него
спокойно совершенно невозможно.
Обратите внимание, что на рукояти этих мечей имеется
небольшое кольцо. На первый взгляд можно предположить,
что в него нужно продеть указательный палец для более
надежной хватки, но в действительности оно находится не
с той стороны: мечи этого типа не поместились бы в нож-
ны и, вероятно, кольцо предназначалось для крепления
Другого рода. Этот меч так похож на образец, найденный в
Скандинавии, что они, кажется, могли бы выйти из одной
мастерской. Нигде в другом месте не находили оружия та-
кого типа, поэтому можно было бы предположить, что пе-
ред нами исконно датский тип, но есть одна сложность:
украшения на мече из Зеландии сильно напоминают дета-
ли кинжала из Богемии. Тем не менее это не означает, что
они пришли оттуда: это просто еще одно доказательство
взаимосвязи культур.
37
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Глава 2
ЖЕЛЕЗО ПРИХОДИТ В ЕВРОПУ:
ЛЮДИ ГАЛЬШТАТТА
В начале первого тысячелетия до н. э. к западу от Азии
зародилось новое ремесло, созданное людьми бронзового
века. Народы, которые жили в бассейне Дуная, открыли
возможности использования железа. Не вполне ясно, свя-
зано ли это было с влиянием кочующих племен, но в ре-
зультате в районе, который теперь занимают Австрия и
Венгрия, появились группы племен более воинственных,
чем их предки.
В то же самое время вторжение дорийцев, пришедших в
Грецию с севера, уничтожило господство Микен над райо-
ном Эгейского моря. Были ли эти дорийцы одним из на-
родов, мигрировавших к западу, или это было племя,
которое до того жило к северу от Фракии и было вытесне-
но другим, до сих пор не вполне ясно. Греческие историки
классического периода называют это вторжение «Возвраще-
нием Гераклидов» и датируют его 1104 г., приблизительно
восемьюдесятью годами позднее Троянской войны.
С помощью археологических раскопок удалось немно-
го уточнить хронологию этого переселения, поскольку сре-
ди находок позднего микенского периода были обнару-
жены мечи и броши типов, неизвестных в более раннее
время. Особенно знаменательны в этом смысле броши в
виде спирали из бронзовой проволоки, найденные в Спар-
те: они безошибочно напоминают об аналогичных наход-
ках гальштаттского периода, сделанных в Центральной
Европе. Греческие открытия связаны с реальными истори-
ческими персонажами, принесшими в страну железо, —
людьми Гальштатта. Само название произошло от района,
находившегося в Зальцкаммергуте (Верхняя Австрия), где
были соляные копи. Время их появления (1000—950 гг.
до н. э.) — это первое упоминание о кельтах и одновре-
менно дата истинного начала железного века. Хотя этот
район не был колыбелью железного дела, он стал первым
местом раскопок, во время которых в могилах, по-видимо-
му принадлежавших вождям воинственной династии, были
найдены первые объекты соответствующей материальной
культуры.
38
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Легендарная родина железа находится на северо-восто-
ке Малой Азии, в древней Пафлагонии и Понте, где чали-
бы (о них в VII в. до н. э. упоминал Эсхил), судя по всему,
владели своего рода монополией на изготовление предме-
тов из него. К югу от этого региона располагалась Комма-
гена, Ubi ferrum nascitur. К северо-востоку от него, как и к
северу от Кавказа, археологи находили кладбища, в кото-
рых при раскопках обнаруживалось оружие и другие желез-
ные изделия, очень похожие на продукцию гальштаттской
культуры. Кроме того, что, возможно, еще более показа-
тельно, во многих могилах, открытых в Венгрии и Австрии,
находили мундштуки и уздечки, весьма родственные по
форме тем, что присутствовали в Понтийских степях, в За-
кавказье и даже еще дальше, в Иране. Открытие этих пред-
метов в могилах раннего гальштаттского периода (1000—
800 гг. до н. э.), неопровержимо доказывающее, что воины
этого народа использовали в бою лошадей, позволяет пред-
положить, что новое и лучшее оружие из железа и усовер-
шенствование навыков верховой езды дало им своего рода
стимул к ведению военных действий. Вспомните колесни-
цы: их изобретение сделало возможным такие долгие и по-
бедоносные походы, каких не знали в древнейшие време-
на. Точно таким же образом производство железных мечей,
во всех отношениях более удобных, чем бронзовые, поло-
жило начало новой эпохе в сфере ведения военных дей-
ствий. Возможно даже, что эти люди с их новым, усовер-
шенствованным оружием были наемниками-ветеранами из
армий Ассирии и Урарту и оттуда получили свои знания. В
свое время мы проанализурем несколько довольно убеди-
тельных доказательств этой теории.
Геродот (который писал об этом приблизительно в
450 г. до н. э.) рассказывает о людях, которые обитали за
Дунаем, к северу от Фракии, и называли себя сигиннами.
Возможно, их можно отождествить с народом, жившим в
Кавказском регионе, о котором приблизительно в 100 г. до
И. э. упоминал Страбон, и, возможно, с жившими позднее
в Галлии секванами (Цезарь, 58 г. до н. э.), которые со
временем достигли района, где теперь находится Париж.
Два первых племени, как говорилось, носили мидийский
костюм, т. е. штаны; конечно же это была обычная одежда
кельтов. То, что мог сказать о них Геродот, впоследствии
39
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
было дополнено недавними археологическими открытиями.
Он писал:
«О том, какие племена обитают дальше к северу от
Фракии, никто достоверно сказать не может. Области за
Истром, по-видимому, необитаемы и беспредельны. Впро-
чем, об одной только народности за Истром я могу полу-
чить сведения: эта народность — сигинны. Одеваются они
в мидийскую одежду. Кони у сигиннов, как говорят, по-
крыты по всему телу косматой шерстью в 5 пальцев дли-
ны. [Кони эти] маленькие, низкорослые и слишком слабо-
сильные, чтобы возить на себе человека. Запряженные же
в повозку, они бегут очень резво. Поэтому люди в этой
стране ездят на колесницах. Пределы земли сигиннов про-
стираются почти до [области] энетов на Адриатическом
море. Они считают себя [потомками] мидийских пересе-
ленцев. А как они попали туда из Мидии, я не могу объяс-
нить. Впрочем, пожалуй, все могло случиться за столь ог-
ромный промежуток времени»1.
В самом деле, случиться могло все, что угодно. В пос-
ледние годы в могилах гальштаттских воинов были найде-
ны остатки колесниц, кости и сбруя маленьких лошадей.
Благодаря галльским и итальянским скульптурам римско-
го периода прекрасно известен наряд кельтов, включавший
в себя штаны, в то же время римские историки часто го-
ворят, что своими глазами видели быстрых косматых ло-
шадок и возничих в штанах. Мы можем даже поверить
тому, что с трудом мог себе представить Геродот; как мы
уже видели, объекты той же материальной культуры и той
же формы находили очень близко к территориям мидий-
цев (и даже внутри них), как и в Австрии. Это, прежде
всего, предполагает существование культурных связей меж-
ду людьми Гальштатта (предками сигиннов) и мидянами.
Существовали даже еще более прочные связи с Ассирией.
В кельтских погребениях, щедро разбросанных по всей За-
падной Европе — в Авранше, в долине Луары, вблизи
Аббевиля, в Бадене, на Палантине и в Моравии, — были
найдены слитки железа: мелкие заготовки из высококаче-
1 Геродот. История. В 9 кн. / Пер. Г.А. Стратановского. М.: ООО
«Издательство АСТ», «Ладомир», 2001. 752 с. (Классическая мысль).
(Примеч. пер.)
40
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
ственного металла удобного и портативного размера. Такие
же слитки были обнаружены во дворце Хорсабад, близ
Ниневии. И это еще не все, поскольку мечи и ножны,
выполненные в легко узнаваемом стиле, встречаются как
на Западе, так и в Ассирии.
Объекты, которые, возможно, еще ярче характеризуют
гальштаттскую культуру, — это длинные железные мечи, пер-
вое оружие из этого металла, которое когда бы то ни было
появлялось. В ранний период использовалась новая, весьма
характерная форма меча: на большей части территории Евро-
пы найдено множество образцов этих изделий, выполненных
из бронзы. Они настолько похожи по форме и деталям, что
кажутся вышедшими из единого производственного центра,
возникает искушение сказать, что эти мечи сделаны в одной
и той же мастерской. Напротив, железные мечи, несмотря на
то что своими очертаниями полностью повторяли бронзовые,
находят в очень ограниченном регионе: в Баварии, Вюртем-
берге, Бадене, Эльзас-Лотарингии, Бургундии и Оверни. Сле-
довательно, мечи, сделанные из старого материала, экспорти-
ровали народам, сохранившим культуру бронзового века, а
новые и, безусловно, более эффективные модели ревниво
оберегали и хранили для главенствующей касты воинов, ко-
торые одни только и пользовались ими. Вполне логично —
ведь эти изделия давали им преимущество перед другими на-
родами, не обладавшими таким эффективным оружием, как
мобильные, хорошо держащие заточку (в отличие от изделий
из более мягкого металла, бронзы, которая в этом отношении
вела себя гораздо хуже) железные мечи. В этом смысле выго-
ды от экспорта никак не перевешивали возможностей, кото-
рые открывались для обладателей технологической новинки
того времени, — собственно говоря, с таким мечом можно
было добыть намного больше того, чем принесла бы его про-
дажа. Люди Гальштатта хранили свой секрет — и свое могу-
щество.
По форме эти мечи повторяли все характерные черты ран-
них бронзовых прототипов, но отличались по своему назна-
чению. Это было длинное оружие, предназначенное для на-
несения рубящих ударов и использовавшееся возничими
колесниц. Во многих случаях это предназначение подчерки-
вается формой кончика лезвия, который, в сущности, вовсе
не является таковым, поскольку либо закруглен, либо об-
41
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 13. Три варианта формы кончиков
лезвий мечей гальштаттского типа
резан так, что напомина-
ет квадрат, либо имеет
форму, напоминающую
рыбий хвост (рис. 13,
а—с). Последняя черта
таким же образом вошла
в моду семнадцатью сто-
летиями позже, когда во
второй четверти XVII в.
итальянцы начали де-
лать рапиры с двумя ма-
ленькими плоскими язычками на конце длинного тонкого
клинка, который позволял эффективно использовать конк-
ретный прием — страмазоне (рубящий удар в лицо). Это один
из классических ударов итальянской фехтовальной школы,
настолько характерный, что, как видите, для его выполнения
даже создали специальное оружие.
Некоторые из гальштаттских мечей настолько велики,
что возникло предположение, будто их употребляли только
во время церемоний, но я так не думаю. Конечно, они на-
много больше, чем какие бы то ни было из более ранних
экземпляров (и намного больше тех, что делали в последу-
ющие 1500 лет), но даже с учетом этого они не настолько
велики, чтобы им не мог орудовать человек высокого рос-
та; многие из средневековых мечей, использовавшихся по-
стоянно, были даже еще крупнее. Вероятно, здесь, как и во
многих других случаях, вопрос был только в личном пред-
почтении владельца; для человека соответствующего телос-
ложения, пожалуй, даже удобнее было работать длинным и
тяжелым оружием, способным нанести противнику макси-
мальный ущерб.
Вполне понятно, что производство таких мечей предпо-
лагает наличие каких-то экспериментальных методов ков-
ки. Судя по всему, сперва этот способ был перенесен в
регион, который римляне называли Нориком (это прибли-
зительно территория современной австрийской провинции
Штирии). Здесь находились шахты, где добывали самую
лучшую для того времени железную руду. Из Норика про-
исходило знаменитое кельтское железо римских времен, а
затем, в течение всего периода Средневековья, доспехи и
клинки из Инсбрука и Пассау входили в число лучших из-
42
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
делий Европы. Несмотря на то что в действительности этот
регион не был колыбелью железной металлургии, оттуда
шло куда большее количество высококачественного матери-
ала, чем из легендарной прародины железа. Кузнецам, при-
шедшим (возможно) с Востока, требовался материал для
работы, а Норик этот материал поставлял, поэтому его мож-
но с полным правом назвать местом возникновения евро-
пейского железа.
На большей части территорий, находившихся под влия-
нием гальштаттской культуры, мечи ранней бронзы мало
различались по форме, в противовес множеству разнообраз-
ных стилей изготовления, использовавшихся в середине и
в конце бронзового века. Между 950-м и 450 гг. до н. э.
один за другим входили в обращение три главных типа ору-
жия: сперва промежуточный (длинный меч, сделанный из
бронзы и предназначенный для нанесения рубящих ударов),
затем тяжелый железный меч, сохранивший форму бронзо-
вого оригинала, и, наконец, короткий железный меч, веду-
щий свое происхождение от оружия, которое использовали
этруски и греки (начиная приблизительно с 600 г. до н. э.
кельты все чаще вступали с ними в контакт).
Как я уже говорил, несмотря на широкое распростране-
ние гальштаттского меча по всей зоне влияния соответству-
ющей культуры, его форма была очень стандартизирована.
По-видимому, единственные отклонения относились к дли-
не оружия, хотя и здесь колебания редко превышали не-
сколько сантиметров. Кончики некоторых мечей имели
тщательно продуманную форму (как показано на рис. 13),
но поперечное сечение клинков и форма верхней части
были одинаковыми. Рукоять крепилась таким же образом,
как и на бронзовых мечах, но формы плечиков клинка и
хвостовика различались некоторыми деталями. Эти разли-
чия можно оценить, сравнив рис. 10 с изображением брон-
зового меча, данном на рис. 6.
Некоторые рукояти этих мечей сохранились; в основном
они похожи на те же детали бронзовых предшественников
(вклейка, фото 1, с), но навершие у них очень характерное
и по форме напоминает мексиканскую шляпу. Большая
часть сохранившихся деталей сделана из слоновой кости
или рога, с украшениями из янтаря и золота. Особенно
красивый железный меч, найденный в погребении в Гома-
43
ЭВАРТ ОКШОП. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 14. Рукоять меча из
Гомадингена. Рог, по-
крытый золотой фольгой
дингене (Вюртемберг), имел велико-
лепную рукоять из рога или кос-
ти, украшенную листовым золотом
(рис. 14). Это один из самых боль-
ших мечей, примеры которых я при-
вожу в этой книге: его длина от
навершия до кончика клинка со-
ставляет 42,5 дюйма1.
Хотя навершие, похожее на шля-
пу, было наиболее обычным, неко-
торые из найденных деталей напо-
минают скорее гриб (форма, харак-
терная для «яблочка» бронзового
меча). К примеру, тот фрагмент, что
хранится в Британском музее, очень
похож на навершия, найденные на
Крите и в Микенах и относящиеся
к позднему минойскому периоду III.
Третий вариант гальштаттских
мечей, которые использовали в
конце периода (возможно, между
600-м и 450 гг. до н. э.), определен-
но либо вывезен из Италии или
греческих колоний, либо непосред-
ственно скопирован с греческих и
этрусских моделей, насколько мож-
но судить по его короткому, широ-
кому лезвию с заостренным кон-
цом. Навершие также, безусловно,
является продуктом гальштаттской
культуры (хотя бывает более разно-
образным по форме), как и деталь в форме мексиканской
шляпы. Некоторые из них представляют собой адаптиро-
ванный вариант антенного навершия бронзовых мечей,
форма других основана на изображении распластанной че-
ловеческой фигуры (поэтому в основном археологи назы-
вают такие предметы антропоморфными). Хороший при-
мер последнего типа был найден в Темзе, в Лондоне.
Железное лезвие этого меча хорошо сохранилось, бронзо-
1 Хранится в Штутгарте (Landesmuseum).
44
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
вая рукоять украшена парой широко
раскинутых рогов (один из них утрачен)
на месте яблочка (рис. 15).
Ножны длинных мечей делали из де-
рева (возможно, таким же образом, что и
ножны бронзового века) и с наружной
стороны обтягивали кожей, а с внутрен-
ней выкладывали мехом. Они были снаб-
жены бронзовой оковкой (металлическим
наконечником) оригинальной формы, в
виде расходящихся в стороны крыльев
или рогов. Можно подумать, что подоб-
ный наконечник слишком утяжелял нож-
ны, но эти предметы были довольно
красивы, и вполне возможно, что они
были сделаны именно таким образом с
определенной целью. Предположительно
они не были предназначены для утяжеле-
ния конца изделия, как это делали с са-
(Ййьными ножнами в XIX в. При ходьбе
кавалерийские офицеры демонстративно
грохотали оружием по земле, в чем помо-
гала оковка, но, как только воины вска-
кивали в седло, все становилось на свои
места. В данном случае, кроме декоративной, тяжелая ме-
таллическая деталь играла и вполне практическую роль —
не позволяла сабле слишком сильно болтаться во время бы-
строй рыси. Теперь вообразите себе, что воин-варвар сра-
жается пешим или на колеснице и при этом у него под
ногами болтаются длинные ножны с шестидюймовой оков-
кой на конце; конечно же это было бы очень неудобно.
Нет, такое предположение трудно принять. В древности во-
ины старались облегчить себе жизнь, а не сделать ее труд-
нее исключительно ради красоты, ведь их оружие имело
сугубо практическое назначение и от удобства любой дета-
ли в бою могла зависеть жизнь. Гораздо более вероятно, что
эта деталь была создана для того, чтобы помогать воину вы-
таскивать меч из ножен. Исследование хорошо сохранив-
шихся деталей датских мечей бронзового века показало, что
в Дании (а возможно, и везде) в то время меч носили на
перевязи через плечо. На верхней части ножен галыптатт-
Рис. 15. Железный
меч типа «Галь-
штатт» позднего
периода. Найден в
Темзе, хранится в
Британском музее
45
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 16. Гальштаттские крыло-
видные оковки
вот здесь становится ясно,
снабженная крылышками. Д
ского периода не было об-
наружено ни следа металли-
ческого крепления, так что
можно предположить, что
эти большие мечи свободно
свисали с плеча приблизи-
тельно таким же образом.
Затем, практически наверня-
ка, воин держал в левой руке
щит, а если так, то ему труд-
но было бы ухватить верх-
нюю часть ножен той же
рукой, чтобы правой выта-
щить меч. В этом случае меч,
скорее всего, застрял бы и
ножны просто вращались бы
из стороны в сторону на не-
закрепленной перевязи — и
зачем понадобилась оковка,
1Я того чтобы закрепить нож-
ны и не дать им раскачиваться из стороны в сторону, нуж-
но было всего лишь ухватить одно из крыльев и таким
образом жестко зафиксировать его на то время, пока меч
вытаскивается из ножен (рис. 16). С любой точки зрения
это вполне жизнеспособная теория; можно быть уверен-
ным, что теория аналогии с сабельной оковкой неверна,
отчасти потому, что она бессмысленна, а отчасти потому,
что, хотя археологи находили множество таких оковок, ни
на одной из них нет ни малейших следов износа, которые
непременно появились бы при таком обращении. Согла-
ситесь, что, когда металлический предмет постоянно скре-
бется о землю, камни и прочие твердые предметы, его
поверхность не может остаться такой же чистой и гладкой,
как в том случае, когда он спокойно висит на плече вла-
дельца. Таким образом, можно с уверенностью сказать, что
оковки земли не касались, а если так, то почему бы не при-
нять теорию, которая вполне объясняет их возможное на-
значение?
Раскопки в погребениях гальштаттских воинов не дают
ни малейшего намека на то, как носили эти длинные мечи
(как я уже говорил, в этом случае приходится опираться на
46
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
датские находки). Найденные
фрагменты, о чем уже упоми-
налось выше, не имеют ника-
кого крепления, с помощью
которого они могли быть при-
цеплены к поясу. Тем не ме-
нее существуют такие архео-
Рис. 17. Ассирийские крыло-
видные оковки с барельефов
Нимруда
логические свидетельства, как
датские бронзовые мечи или ассирийские барельефы.
Между 900-м и 700 гг. до н. э. ассирийцы использовали
длинные мечи (их довольно часто и четко изображали на
барельефах во дворцах Ниневии и Нимруда, так что мы
имеем некоторое представление о том, как их носили). Все
эти мечи украшены оковками с крылышками, похожими
на гальштаттские; один из типов (рис. 17, а) совершенно
аналогичен упомянутому стилю. Если меч принадлежал мо-
нарху или чиновнику высокого ранга, оковка делалась
либо в виде двух львов, стоящих спина к спине и своими
головами образующих крылья, либо проще, в виде одной
«виной головы (рис. 17, Ь). Ассирийские воины носили
мечи на перевязи, свободно свисавшей с правого плеча, но
великие, имевшие право на оковку в виде львиной головы,
прятали их под складками туники. На этих рельефах ясно
видно, как высоко были в основном закреплены мечи (их
рукоять находилась прямо у груди). Возможно, это проис-
ходило потому, что воины сражались на колесницах: при
таком способе ношения конец ножен оказывался прямо на
верхнем краю борта повозки и меч легко было выхватить
в нужный момент (рис. 18).
Рис. 18. Фигуры с барельефов:
а — Нимруд, b — Ниневия. Прибл. 700 г. до н. э.
47
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 19. Ассирийские
шлемы с барельефов.
Ниневия
Навершия большинства мечей,
изображенных на этих барельефах,
в профиль выглядят полукруглыми,
т. е. в действительности имеют
грибовидную форму, идентичную
форме гальштаттских бронзовых из-
делий, хранящихся в Британском
музее. О них я уже говорил.
Мы видели, как в поздний галь-
штаттский период длинные мечи ус-
тупили место более коротким разно-
видностям с заостренным кончиком.
Точно такая же перемена произошла за сто лет до того в
Ассирии. На всех рельефах, созданных до 700 г. до н. э.,
изображены длинные мечи с крыловидной оковкой; после
этого их место заняли короткие, остроконечные мечи с ши-
роким лезвием и без такой оковки на ножнах. Возможно,
это можно считать доказательством факта, в который с тру-
дом мог поверить Геродот: что сигинны с дунайских рав-
нин были мидийскими колонистами, а также теории, что
воины раннего галыптаттского периода были странствую-
щими наемниками из ассирийской армии. Кроме того,
можно отметить, что между VIII и V вв. до н. э. ассирийцы
и многие их соседи носили шлемы, очень похожие на те,
что были найдены в кельтских захоронениях Западной Ев-
ропы (высокие, конической формы, иногда образующие
вверху острие, а иногда с пустотелым флероном в виде греб-
ня). Такие шлемы находили только на землях кельтов и в
Ассирии (рис. 19, сравните с рис. 33).
Длинный или короткий меч был основным оружием
гальштаттских воинов: в их захоронениях редко встречают-
ся копья или дротики. Тем не менее иногда там их все же
находят, и среди этих находок встречаются копья очень
примечательного типа: это оружие с тяжелым наконечни-
ком приблизительно 15 дюймов в длину, который заканчи-
вается пустотелым гнездом для древка. Прямо над ним лез-
вие резко расширяется, образуя два плоских крыла по обе
стороны от очень прочного центрального удлинения, одна-
ко они очень тонки и на 3 дюйма выше гнезда их края сно-
ва присоединяются к середине. Центральный выступ (квад-
ратного сечения) идет выше, до самого острия. Таким
48
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
образом, наконечник копья состоит из длинного прута и
узкого острия, причем расширение в основании образует
пару режущих краев листовидной формы. Такое копье час-
то использовали и тысячу лет спустя, в эпоху викингов;
если бы не одно четкое различие, трудно было бы отличить
один вариант от другого. Однако такое отличие есть: у галь-
штаттских копий к верхней части древка, прямо под рас-
ширением наконечника, прикреплен кусок бронзы, похо-
жий на очень толстый воротничок. Для археологов это
большая удача — в противном случае возник бы еще один
повод для путаницы в датировке, которая и без того доволь-
но часто случается, когда практически один и тот же стиль
изготовления оружия повторяется на протяжении веков.
Если копья хотя бы редко, но встречаются в этих погре-
бениях, то доспехи практически совершенно отсутствуют.
Только в одной могиле были найдены обломки щита (де-
ревянная основа прямоугольной формы с железными обру-
чами, усиленная заклепками). Кроме того, в незарегистри-
рованной могиле галыптаттского периода в Моравии был
обнаружен бронзовый шлем — сравнительно высокий, ко-
нической формы, очень похожий на шлемы викингов и
норманнов XI в. н. э. На его верхушке находится малень-
кое аккуратное завершение, по форме похожее на мишень
для гольфа1. Щиты и шлемы такого типа долгое время были
популярны в Европе: с 500 г. до н. э. и практически до
100 г. н. э. первые были очень характерны для кельтской
культуры, а вторые использовались приблизительно до
1150 г. н. э. на всей территории Европы.
Тип шлема, не обнаруженный в захоронениях галыптат-
тской культуры, но использовавшийся в Северной Европе
того времени, археологи связывают с северо-итальянской
культурой под названием «Вилланова», существовавшей в
VIII в. до н. э. Несколько шлемов такого типа были найде-
ны в погребениях; их использовали в качестве крышек для
урн с прахом воинов. Само изделие имеет форму высокой
круглой шапки, верхняя часть которой сужается и образует
острие. Вокруг нижней кромки идет двойной ряд бронзо-
вых заклепок, а сзади и спереди, по центральной линии —
1 Аналогичный шлем того же периода, найденный во Франкфур-
те-на-Одере, хранится в Британском музее.
4 Археология оружия
49
ЭВАРТ ОКШОП. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 20. Бронзовый шлем
(этрусский), VI в. до н. э.
группы из трех коротких пруть-
ев; над ними расположен плос-
кий гребень, точно повторяю-
щий линию верхней части шлема
(рис. 20). При носке этих пред-
метов (как можно заключить на
основе маленькой бронзовой
фигурки из Реджио, в Эмилии,
где изображен точно такой же
предмет) гребень лежал про-
дольно.
В Северной Италии и Юго-
Западной Франции было найде-
но несколько доспехов из че-
канной бронзы, по-видимому
относившихся к началу желез-
ного века, но они происходят от средиземноморских ори-
гиналов и не имеют прямого отношения к гальштаттской
культуре.
Несколько экземпляров очень больших щитов археологи
обнаружили в микенских шахтах-могильниках. На одном из
инкрустированных золотом клинков кинжала нарисованы
охотники на львов с такими же щитами, другие изображения
того же типа можно увидеть на гравированных печатях. До
того как Шлиман нашел эти вещи, целые поколения ученых
не могли понять упоминания о больших щитах, закрывавших
все тело, которые Гомер поместил в «Илиаде». Ни археологи-
ческие исследования, ни памятники греческого искусства
классического периода не давали ответа на эту загадку. Мно-
гих воинов Гомер описывал сражающимися в обычном бое-
вом наряде греков, но некоторые отрывки выглядели
странными, учитывая то, что было известно по свидетель-
ствам историков и материалам археологических раскопок,
проводившихся до того, как Шлиман начал свою грандиоз-
ную работу. Это еще один случай, когда «поэтический вымы-
сел» Гомера оказался совершеннейшей правдой, достоверной
исторической информацией, которую удалось, хотя и не сра-
зу, подтвердить фактической информацией. Впоследствии мы
еще увидим немало случаев, когда описанные в литературных
произведениях и считавшиеся вымыслом вещи при очеред-
ных раскопках оказывались вполне реальными.
50
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
В качестве примера можно привести такой эпизод: ахей-
ский герой Аякс идет на бой с Гектором и несет такой щит:
Медный шит семикожный, который художник составил
Тихий, усмарь знаменитейший, в Гиле обителью живший;
Ои сей Щит сотворил легкодвижимый, семь сочетавши
Кож из тучнейших волов и восьмую из меди поверхность1.
Этот шит закрывал своего владельца целиком и был со-
вершенно не похож на те, что изображали в классических
произведениях. Откуда появилась эта идея у Гомера? Как
й во многих других случаях, как только Шлиман обнару-
жил эти микенские картины, все стало ясно (см. рис. 11).
Похожие изображения щитов были найдены на Крите; воз-
можно, их использовали в качестве настенных украшений
во дворце Миноса. Неизвестно, каким образом летописцы
забыли упомянуть о существовании подобных изделий, но
факт остается фактом — они не только использовались, но
и были довольно многочисленны в те времена, когда про-
исходило действие произведений Гомера.
Дальше к востоку часто использовались шлемы и кира-
сы, вне зависимости от того, насколько они были популяр-
ны или непопулярны в Центральной Европе. Греческие и
средиземноморские шлемы и защитные доспехи, которые
использовались между 1000 г. до н. э. и окончанием рим-
ского периода в истории, были настолько многочисленны
и разнообразны, что о них возможно говорить только в са-
мом широком смысле. Для того чтобы углубиться в изуче-
ние этой темы, потребовалась бы отдельная книга или даже
несколько книг, но я не ставлю себе такой задачи. Хотелось
бы только дать несколько общих примеров, просто для
того, чтобы дополнить общую картину. Во-первых, в «Или-
аде» есть описание шлема, который в свое время был до-
вольно обычным, к началу великой осады считался древним
и совсем перестал существовать в классический период.
Судя по всему, Гомеру было очень трудно его описать, он
даже подчеркивает, что и в то время он был очень древним.
Видимо, ко времени создания его произведений эта форма
не только вышла из употребления, но и успела забыться;
сохранились только самые общие представления.
1 Гомер. Илиада. Пер. М. Гнедича. (Примеч. пер.)
4»
51
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Шлем, о котором мы говорим, дали Одиссею, когда он
вместе с Диомедом собирался на разведку в лагерь Трои:
Вождь Мерион предложил Одиссею и лук и колчан свой,
Отдал и меч; на главу же надел Лаэртида героя
Шлем из кожи; внутри перепутанный часто ремнями,
Крепко натянут он был, а снаружи по шлему торчали
Белые вепря клыки, и сюда и туда воздымаясь
В стройных, красивых рядах; в середине же полстью
подбит он.
Как видите, это тщательное, точное и исчерпывающее
описание. Судя по всему, даже во времена Троянской вой-
ны такой шлем считался диковинкой; возможно, поэтому
Гомер так много о нем говорит, поскольку обычно при
описании шлема он использовал простые прилагательные:
«блестящий» или «сияющий». Далее следует:
Шлем сей — древле из стен Элеона похитил Автолик,
Там Горменида Аминтора дом крепкозданный разрушив;
В Скандии ж отдал его Киферийскому Амфидамасу;
Амфидамас подарил, как гостинец приязненный, Молу;
Мол, наконец, Мериону вручил его, храброму сыну;
Ныне сей шлем знаменитый главу осенил Одиссея.
Поскольку ни на греческой посуде, ни где-либо еще
изображений таких шлемов никто не видел, ученые, исто-
рики и археологи дружно считали, что это одна из неле-
постей, выдуманных Гомером. Затем появился Шлиман,
который верил каждому слову гомеровских поэм. В четвер-
той гробнице в Микенах археолог нашел шестьдесят каба-
ньих зубов. Вот что он говорит:
«Обратная сторона каждого из них была срезана и стала
абсолютно плоской; на ней было два отверстия, которые,
вероятно, служили для того, чтобы прикреплять зуб к чему-
нибудь, возможно к лошадиной сбруе. Однако в «Илиаде»
говорится, что такие клыки использовались и для украше-
ния шлемов».
Следом за этим было найдено множество маленьких
пластинок из слоновой кости, на которых нарисованы во-
ины в шлемах, покрытых кабаньими клыками, точно таки-
ми же, как и найденные в погребениях. Позже появилось
52
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
несколько головок из того же матери-
ала (рис. 21) в похожих шлемах. Таким
образом, за литературным свидетель-
ством последовали исторические, и
теперь уже трудно сомневаться в су-
ществовании древних шлемов, укра-
шенных кабаньими клыками.
Так появилась информация о ми-
кенском шлеме, исчезнувшем к тому
времени, как начали свои труды ху-
дожники, расписывавшие вазы в клас-
сический период. Все «греческие»
народы использовали шлемы, вполне
адекватно изображенные на аттических
гончарных изделиях. Они произошли
от критских и микенских оригиналов
и, в свою очередь, породили этрусские
и римские образцы во всевозможных
Рис. 21. Головка из
слоновой кости (Ми-
кены), на которой
изображен шлем, вы-
ложенный кабаньими
зубами
вариантах. Для того чтобы получить полное представление
о том, как эти шлемы выглядели и как их носили, лучше
всего посмотреть на роспись греческой посуды; я демонст-
рирую некоторые из них на рис. 22 и 23. Практически в лю-
бом из музеев можно найти целую коллекцию аттических
сосудов; это один из наиболее распространенных археоло-
гических материалов, который встречается при раскопках
греческих поселений. Чаще всего сосуды приходится вос-
станавливать из черепков, но роспись на них сделана спо-
собом, который не исчезает веками, поэтому они вполне
достойны внимания.
При раскопках было найдено довольно много реальных
образцов таких шлемов, вполне достаточно для того, что-
бы убедиться, что художники морочили голову будущим
поколениям ничуть не больше, чем это делал Гомер.
В общем и целом «варвары» (так греки называли любые
народы, не приобщенные к их культуре) стремились выбрать
шлемы конической формы, иногда сделанные из цельного
куска бронзы, но чаще из нескольких полос или пластин, со-
единенных заклепками. У нас нет картин с изображениями
шлемов, которые носили в Британии, Галлии или Германии
до прихода римлян, но, как мы уже видели, информации о
персидском и ассирийском оружии вполне достаточно.
53
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 22. Греческий воин с кописом
с аттической гидрии. Неапольский
музей. V в. до н. э.
Доспехи классического ми-
кенского, греческого или рим-
ского воина состояли из нагруд-
ника, еще одной аналогичной
пластины, защищавшей спину,
пары цельнометаллических наго-
ленников, прикрывавших часть
ног, и это все. Только немногие
носили кирасы из цельного кус-
ка металла, это были богатые
вожди, жившие до прихода рим-
лян, а после этого — только старшие офицеры римской ар-
мии. Гоплиты или легионеры одевались в кожаные доспехи,
кольчуги или одеяние, сделанное из заходящих друг на друга
Рис. 23. Изображения с
афинских краснолаковых
ваз. V в. до н. э.
54
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Рис. 24. Греческие кописы и современный гуркхский кукри (Ь)
металлических чешуек, закрепленных на тканевой или кожа-
ной основе, или в доспехи из металлических или бронзовых
лент, обернутых вокруг тела по горизонтали, с одной сторо-
ны соединенных петлями, а с другой — застегнутых на пряж-
ку и поддерживаемых широкими ремнями. На короткое вре-
мя такой тип доспехов снова вошел в употребление между
1250-м и 1350 гг.
Обратите внимание, что на некоторых греческих вазах,
в особенности на аттических краснолаковых гончарных из-
делиях V в. до н. э. (рис. 22 и 24), изображены воины с
длинными изогнутыми мечами, совершенно отличающими-
ся по форме от прямых. Греки называли их «копие» или
«махайра», и, должно быть, это было очень эффективное
рубящее оружие. В Северной Индии эти изделия просуще-
ствовали до наших дней в своем первозданном виде (ши-
роко известные «кукри» гуркхов). Если вы сравните копие,
который я изобразил на рис. 24, а (образец взят с аттичес-
кой гидрии, хранящейся в Неапольском музее) с изображе-
нием современного непальского кукри (рис. 24, Ь), то
увидите, как мало изменилась его первоначальная форма.
Кроме того, интересно отметить, что в то время, как в
Индии сохранилась форма клинка (возможно, благодаря
людям. Александра — я не могу поверить, что эти клинки
принесли с собой арийские захватчики), рукояти, явно npQ-
55
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
исходящие от этих клинков, использовали в Леванте вплоть
до XVII в. Мы увидим, что изогнутый вариант меча будет
периодически возникать в течение всего периода Средне-
вековья. До середины XIV в. у таких мечей было много
общего с греческим кописом, но в начале XV в. они при-
обрели хорошо известную форму кавалерийской сабли, по-
пулярной в начале XIX в. Позднее мы подробнее поговорим
об этом; здесь я упомянул о таких мечах только для того,
чтобы дать еще один пример последовательности в разви-
тии оружия.
Глава 3
ГАЛЛЫ
Римский период — один из исторических мостов, кото-
рые, по всей видимости, связывают один век с другим.
Бывают события, которые меняют историю человечества в
ту или другую сторону, а бывают времена, память о кото-
рых не стирается веками. Именно таков был длительный
период существования Римской империи, богатый победо-
носными завоеваниями. Она объединила под своей властью
огромные территории и простояла нерушимо исключитель-
но долгий срок, до тех пор пока орды варваров не вынуди-
ли одряхлевшую империю сдаться. При возникновении го-
сударства большая часть древних цивилизаций Восточного
Средиземноморья все еще переживала свой расцвет, а к ее
закату все они исчезли и господствующее положение заня-
ли ранее неизвестные северные расы, наследники великих
народов скандинавского бронзового века. О римском ору-
жии и методах ведения войны написано так много, что, воз-
можно, меня простят, если я не заставлю читателя пересечь
этот мост, а вместо этого попрошу его последовать за мной
вниз, в бездну, которую он пересекает, и там поискать не-
многочисленные существующие ключи к пониманию того,
как из оружия варваров бронзового века возникло средне-
вековое оружие.
Средневековые всадники мало чем обязаны римским —
почти все, чем они владели, создали тевтоны, победившие
римлян. Основной силой имперской армии всегда остава-
лась пехота — знаменитые легионеры, покорившие полми-
56
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
ра. Всадники были элитой и, как всякая элита, не отлича-
лись числом; уже ближе к закату у Рима появились много-
численные конные отряды, но все они состояли из варва-
ров-наемников. Именно они и были далекими предками
рыцарей, о которых мы еще много будем говорить.
Мы знаем, что во времена Тацита плохо вооруженные и
примитивные германцы создали племенные кодексы, содер-
жавшие многие из абстрактных идей, на которых основан
рыцарский идеал. В общем и целом эти идеи диктовала
сама жизнь — верность сеньору возникла из необходимос-
ти верности вождю племени, став более абстрактной иде-
ей. В то же время для германцев иметь вожака, который
служил бы примером во всех случаях жизни, а особенно в
бою, было жизненно необходимо в ситуации, когда сраже-
ния практически не прекращались. Так постепенно вопло-
щаются потребности, а со временем абстрагируются и ста-
новятся отвлеченными понятиями, имеющим такое же
отношение к философии, как и к реальности. Этот процесс
получил свое развитие на протяжении веков, но начался
еще в самый дикий и варварский период у народа, которо-
му отвлеченные понятия вообще были неизвестны, просто
верность своему лидеру была такой же очевидностью, как
и оружие в руках, а позор, связанный с ее нарушением, не
менее реальным, чем смерть.
Как мы знаем из истории, в I и II вв. до н. э. многие из
тевтонских народов Скандинавии покинули свою родину и,
двигаясь на восток и юг от южных берегов Балтики, про-
шли в глубь Центральной Европы, в Дакию и страну ски-
фов. Они веками жили там, на равнинах в нижнем течении
Дуная и в степях Украины, в тех самых местах, где впер-
вые во времена скифского владычества появились всадни-
ки, и, в свою очередь, сами стали отличными наездниками.
Изменив образ жизни, они изменили и методику сражения,
а для этого потребовались новое оружие. Эти люди приспо-
собили для своих целей оружие и доспехи, созданные в
Гельветии и Норике (на территории Швейцарии и Авст-
рии). Кажущийся парадокс состоит в том, что варвары-
франки, потомки примитивных германских племен, опи-
санных Тацитом, стали катализатором, переплавившим все
эти народы, родственные между собой расы готов, ланго-
бардов и вандалов, и превратившим их в нации современ-
57
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 25. Схема, пока-
зывающая сборку ру-
кояти латенского меча
ной Европы. Мы еще узнаем, как гот-
ские всадники III и IV вв. стали пра-
родителями средневековых рыцарей.
Готы, уничтожившие римское вла-
дычество в Дакии и затем заполонив-
шие Италию и сам Рим, дрались боль-
шими отрядами, сидя на крупных
боевых конях. Их защитное вооруже-
ние состояло из шлема, кольчужной
рубахи и щита; оружием служили
длинные копья и широкие мечи, пол-
ностью (и по форме, и по назначе-
нию) отличавшиеся от колющего ору-
жия римских легионеров. Не меньше
отличались эти мечи и от древних ли-
стовидных клинков, от которых (ми-
нуя короткие этрусские бронзовые и
греческие железные мечи) произошло
римское оружие. Тогда откуда же они
появились? Для того чтобы ответить
на этот вопрос, нам придется вернуть-
ся к последним пяти векам до нашей
эры, поскольку оружие, которое в ру-
ках готов и лангобардов опрокинуло
власть Рима, уже полностью развилось к тому времени,
когда римляне еще боролись с этрусками. Поэтому преж-
де, чем остановиться на переселении готов и их окончатель-
ной победе, нам нужно будет исследовать оружие латен-
ской культуры, названной так по месту, где она впервые
была открыта (Ла-Тене).
Между 1874-м и 1881 гг. н. э. восточный конец озера
Ньюшатель пересох; шведский археолог Эмиль Вуг нашел
в грязевых отмелях остатки деревянных свай, когда-то под-
держивавших мост, и развалины множества жилищ, стояв-
ших на платформах, которые опирались на эти сваи. Эти
строения находились на самой кромке воды — в бывшем
ложе реки, задолго до 1874 г. превращенной в канал. Под-
нявшись выше по течению, в сторону от отмели (давшей
название самому месту — Ла-Тене), Вуг обнаружил еще
несколько построек и еще один мост. В грязи, окружавшей
сваи в Ла-Тене, нашли огромное количество предметов, по
58
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
большей части сделанных из железа. Там было около 100
мечей, более 200 наконечников копий, большое количество
брошей и застежек, несколько железных горшков и много
инструментов и приспособлений из железа: топоров, ножей,
резаков, кос, а также несколько золотых монет, браслетов
и ожерелий. Среди всего этого богатства совсем не было
предметов домашнего обихода, которые всегда находили в
доисторических жилищах, и, кроме того, никаких вещей,
принадлежавших женщинам: ни украшений, ни зеркал,
ничего (найденные броши предназначались для мужских
плащей). Это полнейшее отсутствие предметов, необходи-
мых в обычной домашней жизни, говорило о том, что здесь
был всего лишь военный пост, а найденные там предметы
либо хранились в армейском складе, либо предназначались
для торговли. Само место служило в этой торговле перева-
лочным пунктом (жители Гельветии и Норика, находив-
шихся дальше к востоку, были основными поставщиками
оружия для всей Европы). Здесь можно провести параллель
со множеством археологических материалов, обнаруженных
в 1870 г. в ложе реки Соны, близ Шалона-на-Соне. Там
стояла древняя Кабиллона, один из основных городов эду-
ев. Известно, что она служила военной базой и факторией.
Найденные в этом месте развалины соответствуют латен-
ским: остатки свай и множество предметов, лежащих во-
круг них в грязи. Большая часть обнаруженных в этом ме-
сте объектов принадлежала латенской культуре, много было
греко-римских предметов, а несколько даже принадлежало
к более позднему периоду, к эпохе Меровингов.
Местечко Ла-Тене было особенно важно тем, что нахо-
дилось на перекрестке между долинами Роны и Рейна, по
которым ценные железные изделия экспортировались из
Гельветии и Норика на запад. Период, названный по име-
ни этого пункта, грубо говоря, включал в себя последние
пять столетий до нашей эры. Иногда его называют ранним,
или кельтским, железным веком. Датировка этого вре-
мени выглядит приблизительно таким образом: Ла-Тене I
(500—300 гг. до н. э.), Ла-Тене II (300—150 гг. до н. э.),
Ла-Тене III (от 150 г. до н. э.).
В предыдущей главе мы видели, как в самом конце
бронзового века, в период существования галыптаттской
культуры, появились мечи, принципиально отличавшиеся по
59
ЭВАРТ ОКШОП. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
форме от своих предшественников, и как затем их замени-
ли мечи такого же типа, но сделанные из железа. Длинный
железный меч латенской культуры, который пришел затем,
был прямым предком рыцарских мечей. Видимо, эти мечи
имели мало общего с бронзовыми, от которых сильно от-
личались своими очертаниями: их края были прямыми и
шли почти параллельно друг другу, а затем слегка сужались
к одному концу, образуя закругленное острие. Мы знаем,
что последние бронзовые образцы предназначались для на-
несения рубящих ударов. В то время западные воины нача-
ли сражаться на колесницах, а в таком случае мечом трудно
сделать что-либо, кроме как ударить противника, к тому же
для того, чтобы достать до него, меч должен быть длинным.
Таким образом, вполне логично было придумать изделие,
отвечавшее вышеперечисленным требованиям. Это одна
причина, другая же заключалась в свойствах материала, с
которым работали кузнецы и который определял форму их
изделий. Из бронзы нельзя отлить очень длинный, плоский
и тонкий клинок: он может быть только цельным, а следо-
вательно, и довольно-таки тяжелым. Примером очень длин-
ного бронзового меча может служить лиссенский, но он
был при этом очень толстым, узким и предназначался толь-
ко для нанесения колющих ударов. С железом дело обсто-
ит совсем по-другому. Раскаленный металл не льют в
заранее приготовленную литейную форму, а расплющива-
ют молотом; и чем больше по нему бить, тем тверже он ста-
новится. Кроме того, при такой обработке он приобретет
некоторую гибкость, так что, если его не сделать очень тол-
стым (и слишком тяжелым), то он не подойдет для фехто-
вания, поскольку будет гнуться при прямом ударе. В то же
время ширина лезвия позволяла наносить очень эффектив-
ные рубящие удары. Иногда мы слышим о том, что желез-
ные мечи раннего периода гнулись в бою, владельцам
приходилось выпрямлять их, наступая ногой (к примеру,
известно, что это случалось в битве при Секстовых водах
в 102 г. до н. э., когда римляне под командованием Ма-
рия сражались с тевтонами и кимврами). Однако это были
издержки начального периода, и довольно скоро кузне-
цы нашли способ делать не только гибкие, но и упругие
клинки, покончив с таким недостатком нового железного
оружия.
60
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
В этот же самый период (Ла-Тене I) возродилась прак-
тика изготовления меча (метод скрепления клинка и руко-
яти), которая была испробована и отвергнута в бронзовом
веке, но в железном отлично зарекомендовала себя и с тех
пор использовалась повсеместно. Имеется в виду изготов-
ление хвостовика, представляющего собой одно целое с
клинком, на котором впоследствии собиралась рукоять из
другого материала. Я думаю, что это также случилось бла-
годаря свойствам нового материала — железо в противовес
бронзе и ковка в противовес литью — и методике исполь-
зования оружия, поскольку при попытке сделать такое
крепление на бронзовых изделиях вскоре оказалось, что
тонкий хвостовик из этого материала слишком легко лома-
ется. Железный хвостовик делали в виде длинного широко-
го язычка, а рукоять состояла из трех отдельных частей:
крестовины, ручки и навершия. В каждой из них проделы-
валось отверстие, по форме и размеру соответствующее
нужной секции хвостовика; все три части в нужном поряд-
ке нанизывались на него так, чтобы нижняя плотно сидела
на плечиках меча. Затем короткий кусок хвостовика, кото-
рый выступал над навершием, жестко заклепывали молот-
ком, и он удерживал всю конструкцию на месте (рис. 25).
Теперь видите, что, как бы резко ни рубил клинок и какое
бы серьезное сопротивление ни встречал, только сломав
хвостовик, можно было заставить рукоять меча рассыпать-
ся. Сделать же это было крайне трудно; защищенный вер-
хними накладками металл не подвергался слишком сильно-
му воздействию при столкновении со щитом, шлемом или
клинком противника, так что, если в железе, из которого
ковали клинок, не было изъянов, хвостовик мог перело-
миться только чудом.
Латенские мечи последних пяти столетий до нашей эры
в среднем были 36 дюймов в длину или около того, из них
30 дюймов приходилось на сам клинок. Иногда лезвия до-
стигали 2,5 дюйма ширины у рукояти, а к концу сужались
до 17/8 дюйма. Некоторые из них были превосходного ка-
чества и сделаны по определенному образцу, которому раз-
личные мастера довольно точно следовали. Очень немногие
из рукоятей мечей сохранились, и это позволяет предполо-
жить, что они, как и более поздние образцы, найденные в
датских болотах, часто делались из кости, рога или дерева,
61
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
которые со временем распадаются и исчезают, в отличие от
металлических пластин. Почти все континентальные мечи
латенской культуры сейчас состоят только из лезвий и ос-
новы ножен; сами по себе ножны чаще всего делались из
дерева, покрытого кожей, которое не могло сохраниться
хоть сколько-нибудь продолжительное время. Тем не менее
иногда ножны все же делали из более прочных материалов:
сохранилось несколько экземпляров из бронзы и железа. В
Британии мы видим обратную ситуацию, поскольку боль-
шая часть ножен этого периода, обнаруженных археолога-
ми, была изготовлена из бронзы. Поверхность некоторых
бронзовых ножен из Ла-Тене была покрыта тиснением,
имитирующим кожу; ни на одной из британских находок
следов такой обработки обнаружено не было. По-видимо-
му, этот местный вариант украшения не смог распростра-
ниться достаточно широко.
Британские железные мечи образуют отдельный класс,
поскольку в общем и целом их клинки были намного тонь-
ше и слабее, чем у превосходных континентальных образ-
цов; несмотря на это, их ножны, как я уже говорил, обыч-
но делались из бронзы и часто украшались удивительно
красивым орнаментом; фактически некоторые из них пред-
ставляют собой те самые восхитительные произведения ис-
кусства, о которых я упоминал. Украшения выполнены в
особом стиле, присущем кельтам, которые мастерски ис-
пользовали бегущие узоры из простых на первый взгляд
геометрических кривых. Впечатление это обманчиво, по-
скольку, казалось бы, повторяющийся мотив на самом деле
оказывается исключительно сложным, живым и утончен-
ным, как изгибы струй в бегущей воде; он выведен с си-
лой и точностью, которой может достичь только подлин-
ный мастер своего дела. Присмотревшись к образчику
настоящего кельтского искусства, мы понимаем, что узор
сложно было бы даже воспроизвести карандашом на бума-
ге, а ведь в данном случае мастер имел дело с металлом!
Можно только удивляться сочетанию тонкого художествен-
ного вкуса с умением, которое позволило вложить его в
бронзовое изделие и превратить в настоящее произведе-
ние искусства, достойное встать в один ряд с работами,
имеющими мировое значение. После этого уже довольно
трудно говорить о «диких и варварских» племенах древних
62
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
кельтов, даже если больше ничего не знать об их религии,
культуре и быте.
В большинстве случаев континентальные мечи представ-
ляли собой большое и тяжелое оружие, и на всей террито-
рии распространения сохраняли примерно одну и ту же
форму с незначительными вариациями. Два главнейших
типа представлены величественными, хорошо сохранивши-
мися образцами, один из которых был найден в Дании (и
теперь хранится в Датским национальном музее в Копен-
гагене), а другой — в Морингене, в Швейцарии (Нацио-
нальный музей в Цюрихе). У них много общего, и в то же
время они настолько хорошо демонстрируют основные раз-
личия между северноевропейским и южноевропейским ти-
пом мечей, что я подробно их опишу.
Первый нашли в Зеландии, в болотах Линдхольмгарда,
и, возможно, это один из наиболее хорошо сохранившихся
мечей латенского периода: по его виду невозможно пред-
положить, что он две тысячи лет пролежал в торфянике.
Впрочем, стоит отметить, что для оружия это достаточно
благоприятная ситуация — позднее вы еще узнаете о наход-
ках, сделанных в датских болотах.
Широкое лезвие меча (3,5 см) очень незначительно (до 3
см) сужается к концу. Говоря о нем, не вполне правильно
упоминать об острие, поскольку его, в сущности, нет. Клинок
резко заканчивается изящным двойным изгибом с небольшим
выступом посередине (вклейка, фото 3, а), а в центральной
части лезвия проложены два углубленных канальца, разделен-
ные небольшим ребром. Эти канальцы украшены текстурой,
которую образуют тысячи маленьких дырочек, вытравленных
на поверхности. Плечики меча сформированы в виде изящ-
ного двойного «S», над ними возвышается крестовина. Хвосто-
вик очень длинный и сверху украшен маленьким сферическим
навершием из серебра, увенчанным железным блоком пи-
рамидальной формы, на котором заклепана оставшаяся
часть стержня. Эта последняя черта предсказывает появление
очень похожей практики изготовления рукояти в XIII—XV вв.
В нижней части хвостовика находится металлический ободок,
изначально являвшийся частью рукояти, возможно окружав-
ший ее в стиле некоторых римско-британских мечей и боль-
шинства средневековых, существовавших в XV в. н. э. Нож-
ны от этого меча сохранились, причем на удивление хорошо;
63
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 26. Оковка бронзо-
вых ножен для кинжала
из Вандсворта. II или
III в. до н. э. Британ-
ский музей
они сделаны из двух выпуклых плас-
тин тонкого железа. Они очень про-
сты и не имели никакого орнамента, а
подвешивались к перевязи с помощью
двух железных колец, одно из которых
расположено на ‘/5 высоты ножен, а
другое — на другом конце, примерно
8 дюймами ближе к кончику. Нижняя
часть ножен, совершенно квадратная, заканчивается чем-то
вроде бронзовой лепнины. Верхняя основа ножен (устье),
также бронзовая, примыкает к рукояти так, что возникает
ощущение двойной крестовины. В Скандинавии и Северной
Германии находили целые ножны или их части того же типа,
так что можно предположить, что он являлся характерным
для данного района (вклейка, фото 3, Ь).
Меч из Морингена во многом похож на тот, который я
только что описал. Его лезвие больше, но имеет примерно
такую же форму, разве что немного резче сужается к ши-
рокому кончику в виде лопаточки, а его плечики изогнуты
менее круто. От рукояти ничего не осталось, но хвостовик
был такой же длины; заклепанному наверху кончику тща-
тельно придали молотком форму небольшой сферы. «Меда-
льон», или верхнее основание ножен этого меча, все еще на
месте и говорит о том, что вешали его иначе, чем это обыч-
но делали северяне. Это петля, через которую протягивали
ремень, надежно прикрепляющийся к поясу или перевязи.
Оковка ножен от этого меча утрачена, но сохранилось мно-
жество других — от сходных образцов. Предположительно
это результат дальнейшего логического развития «крыла-
тых» образцов, о которых я говорил в предыдущей главе. С
изобретением петли для ремня, который поддерживал нож-
ны (в то время как ножны гальштаттских мечей, нужно
учитывать, можно было носить свободно, на ассирийский
манер), отпала необходимость прицеплять оковку крюком
к ноге или локтю для того, чтобы достать оружие. Поэтому
крылышки тоже стали излишними; их стали плотно прижи-
мать к нижней части ножен и усложнять форму централь-
ной части оковки (рис. 26). Конечно, это всего лишь тео-
рия; мы не знаем точно, использовали ли крылатые оковки
таким образом, как это только что было сказано, или в ла-
тенский период I они модифицировались согласно моему
64
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
предположению. Такое умозаключение просто выглядит
логическим.
Эти два превосходных экземпляра оружия, найденные в
крайних точках района распространения мечей такого рода,
находятся как бы на разных полюсах, а между ними распо-
ложены множество других, обнаруженных в погребениях
или залежах. То, что во времена античности многие из них
были уничтожены, — трагедия для археологов. До сих пор
не обнаружено материалов этого периода, способных срав-
ниться с датскими, но несколько находок соответствуют
информации, содержавшейся в комментарии Орозия, кото-
рый говорит в своем сочинении, посвященном победе ким-
вров над римлянами в 105 г.:
«Когда враги захватили два лагеря и огромное количе-
ство добычи, содержавшейся в них, они по какому-то
странному и новому побуждению уничтожили все, что по-
пало к ним в руки. Одежды разорвали на куски и выбро-
сили, золото и серебро кинули в реку, кольцевую броню
сломали на куски, лошадиную сбрую уничтожили, а самих
лошадей также швырнули в воду, людям привязали на шеи
веревки и повесили на деревьях, так что добычи у побе-
дителей оказалось не больше, чем они проявили милосер-
дия к побежденным».
Кстати, стоит отметить, что здесь Орозий ссылается на
«кольцевую броню», понятие, о котором мало где упомина-
ется и мало что известно. Это весьма интересный момент, на
котором стоило бы остановиться поподробнее, но я не став-
лю себе задачи исследовать происхождение и развитие защит-
ных приспособлений иначе как в самых общих чертах: в
работах археологов им и без того уделяется большое внима-
ние, а количество трудов по происхождению, истории и из-
менениям в конструкции средневековых доспехов и вовсе
безгранично. Мне же хотелось бы большую часть книги по-
святить оружию. Однако вернемся к событиям, которые для
археологов имеют огромное значение и которым мы обязаны
получением невероятного количества хорошо сохранившего-
ся материала, во многих случаях неизвестного доселе.
Юлий Цезарь, писавший пятьюдесятью годами позже
Орозия, об обычаях галлов говорит:
5 Археология оружия
65
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
«Когда они решают идти на бой, то обыкновенно посвя-
щают богу Марсу всю добычу, которую надеются получить.
После победы они приносят захваченных животных в жер-
тву, а все вещи собирают в одном месте. Во владениях мно-
гих племен на священной земле лежат огромные кучи
захваченного добра, и практически неизвестны случаи, ког-
да кто-нибудь осмеливался нарушить религиозные установ-
ки и принести свою добычу домой или взять что-нибудь из
того, что уже лежит в этой куче. Такое преступление нака-
зывается ужасной, мучительной смертью».
И далее: «Во многих государствах можно увидеть груды
таких вещей, лежащих в священном месте». Одним из та-
ких мест был Ллин-Кериг, где по прошествии довольно
большого времени во время добычи торфа были найдены
железные и бронзовые предметы. Очевидно, их не остави-
ли на открытом месте, а бросили в пруд. Обнаружено было
несколько мечей, сломанных и не отличавшихся особенно
высоким качеством (с узким лезвием, слабым и плохо обо-
значенным сечением). Другие такие залежи были открыты
в Лиснакрогере, и в них обнаружились несколько превос-
ходных ножен и несколько клинков, по размеру меньше
обычных.
У ножен более позднего периода можно отметить одну
характерную черту: все украшения расположены на петле
для ремня, которая теперь занимает центральное положе-
ние, причем в верхней и нижней части ножен расположе-
ние. 27. Декора-
тивное украше-
ние на бронзовых
ножнах, найден-
ных в Лиснакро-
гере. I в. до н. э.
ны украшенные орнаментом завершения.
В результате в подвешенном состоянии
петля оказывается на внешней стороне, в
то время как прежде она была внутри.
Кроме того, в данном случае узкий ремень
с параллельными сторонами расширен как
выше, так и ниже петли для того, чтобы
нести эти завершения. Этот вариант явля-
ется предшественником множества ножен
позднего железного века, т.. е. первых трех
столетий нашей эры. Эти британские
ножны отличаются и тем, что на некото-
рых находятся две декоративные бляшки
(часто покрытые эмалью), которые кре-
66
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
пятся возле рукояти меча; по-
добные украшения находили
на многих северных мечах
вплоть до начала эпохи ви-
кингов (рис. 27).
В Британии мечи в целом,
судя по всему, появились
позднее, чем на континенте
(лишь немногие были созда-
ны раньше 150 г. до н. э.).
Возможно, что са-
Рис. 29. Же-
лезный меч
с одним лез-
вием. III в.
до н. э. Се-
верная Гер-
мания
мые поздние из а b с
них представляют Рцс 28 Три меча из Британии
наибольший ин- Ла-Тене III. Британский музей
терес, хотя каче-
ство украшений на них сильно снижается, а на
целиком сохранившемся экземпляре из Дур-
хема (рис. 28, Ь) оно настолько плохо, что их
можно без преувеличения назвать дешевыми и
вульгарными. Тем не менее у этих мечей хо-
роший клинок, явно римского производства.
Сохранилось несколько экземпляров с целыми
или практически целыми рукоятями; по всему
видно, что это римско-британский, а не чисто
кельтский тип (на рис. 28, а и 28, с изображе-
ны два меча, датируемые I в. н. э.).
В последней главе я описал греческий ко-
пие. В этот же период (последние два века до
нашей эры) в Скандинавии и на севере и се-
веро-востоке Германии, на землях, которые
изначально занимали бургунды, можно было
обнаружить оружие, очень похожее по форме
на греческое, даже по рукояти довольно стран-
ного вида (рис. 29). Я думаю, очень вероятно,
что эти мечи произошли от греческих копи-
сов, поскольку в тех районах, где они, по-ви-
димому, использовались чаще всего, торговые
пути пролегали вдоль текущих на юг рек Вос-
точной Германии и Польши (таких, как Одер
или Вистула). По ним суда могли достичь
Паннонии, Дакии и Фракии, жители которых
5»
67
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
имели тесные контакты с греками. Этот тип меча (его на-
зывают «сакс», и это не последнее упоминание о нем) до
конца периода господства викингов был популярен на се-
вере и не менял своей формы. В Средние века он был из-
вестен под именем «фальчиона», а в более новое время его
называли саблей. Поскольку происхождение этого оружия
можно проследить вплоть до его древнеегипетского пред-
ка, мало кто сомневается в том, что кавалерийская сабля
имеет весьма почтенную историю, хотя она известна дале-
ко не всем, по крайней мере в полном объеме.
Прежде чем мы закончим описание мечей этого периода,
нелишне будет поговорить и о материале, из которого их де-
лали. Принято считать, что сталь была неизвестна до более
позднего периода, но специальные анализы показали, что ее
использовали при изготовлении колесниц из Ллин-Кериг, а
это позволяет предположить, что то же самое происходило и
с клинками мечей. У Плутарха есть интересный комментарий
по поводу эффективности кельтских мечей: он говорит, что
во время кампании против галлов вынужден был спешно при-
казать изготовить для большинства своих людей железные
шлемы, которые могли бы противостоять варварскому ору-
жию.
Доказательством особой выделки этих мечей могут слу-
жить клейма кузнецов, вытисненные на лезвии многих из
них. Они сделаны совершенно таким же образом, как и в пе-
риод с XIV по XVII в. н. э., то есть отштампованы в металле,
чаще всего возле рукояти, но иногда и на хвостовике, под ней.
Эти знаки имеют различную форму, в основном воспроизво-
дящую фигуры зверей или человека, к примеру вепря или
согнувшегося мужчину. На фрагменте меча из Марны, храня-
щемся в Британском музее, находится глубоко вдавленное
изображение половинки луны с человеческим лицом в ней,
предвосхитившее популярную немецкую марку XVII в. на
тысячу восемьсот лет. Позднее, во время исследования мечей
первых трех столетий нашей эры, образцов, найденных в дат-
ских болотах, мы еще встретимся с клеймами такого типа, а
также с некоторыми другими.
Копье есть копье, вне зависимости от того, когда оно было
сделано — в середине бронзового века или в XIX столетии.
Здесь мало простора для воображения, и одни и те же формы
сохраняются в любой век и в любом месте. Что ни говори, но
68
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Рис. 30. Пики латенского
периода
из сочетания лезвия ножа и пал-
ки (именно таково было проис-
хождение первого копья) трудно
извлечь нечто новое; основные
вариации здесь происходят в об-
ласти наконечника, да и то их
известно довольно ограниченное
количество. В латенский период
наконечники копий были такого
же размера и формы, что и рань-
ше; изменились только декоратив-
ные мотивы. Некоторые из них
были большими листовидными,
некоторые — широкими и больше
напоминали острия пик XIX в.
(рис. 30). Только один из типов,
судя по всему, является характер-
ным исключительно для этого периода: волнообразный нако-
нечник, похожий на малайский крис.
Щит латенского периода преимущественно имел овальную
форму. Это ясно отображено на нескольких галльских стату-
ях, а в Британском музее есть маленькая оловянная фигурка,
похожая на средневековую эмблему пилигрима и изобража-
ющая воина с таким щитом в руках. Похожие два щита были
найдены в болотах Хьертспринг (приблизительно 300 г. до н. э.);
они изготовлены из дерева и имеют продолговатые выпук-
лости в центре, такие же, как и на монументах. Видимо, по
большей части щиты делали простыми и ничем не украшали,
но бывали и исключения: в Британии есть два щита периода
Да-Тене III, оба овальной формы, но, в отличие от континен-
ТМгьного варианта, имеющие небольшой перехват в середи-
не.* Один из них, найденный в реке Уитем близ Линкольна,
довольно велик (3 фута 8 дюймов в длину), другой, из Баттер-
си (найден в Темзе), меньше по размеру; оба сделаны из брон-
зы и украшены орнаментом. Слой бронзы находится сверху и
очень тонок, видимо, изначально он был подбит нескольки-
ми слоями кожи. Важнее всего в этих щитах конечно же ук-
рашения. На первом из них типично британский орнамент,
который часто встречается на ножнах и упряжи колесниц, но
второй можно сравнить с лучшими шедеврами любого време-
ни и любого места. Это не просто превосходный образец ра-
69
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
боты по металлу: это великое произведение искусства, кото-
рое должно стоять в одном ряду с Парфеноном или статуей
Давида работы Микеланджело. Невозможно отдать ему дол-
жное в описании; не увидев это прекрасное произведение,
нельзя понять его очарования. В нем нет ничего агрессивно-
го, боевого; он не очень большой, на нем нет ни драгоценных
металлов, ни ювелирной инкрустации. Цвета на нем спокой-
ные, но блестящий румянец бронзы в сочетании с малиновы-
ми эмалевыми вкладками и с легким, артистичным дизайном
оставляет незабываемое впечатление. Из всего созданного
людьми оружия это самое красивое. Возможно, что археоло-
гам предстоит найти нечто еще более чудесное, но это нечто
должно быть исключительно прекрасным, чтобы сравниться
со щитом из этого славного места (вклейка, фото 2).
Судя по всему, в течение всего кельтского бронзового
века воины знатного рода вели бои на колесницах. Хотя
большинство повозок, найденных в гальштатгских погребе-
ниях, было снабжено четырьмя колесами (например, те, что
были обнаружены в скифских гробницах и были сделаны
между 600-м и 100 гг. до н. э.), изображение двухколесной
колесницы на стене шведского склепа бронзового века до-
казывает, что они были известны в X в. до н. э. как на се-
вере, так и на юге Европы. По свидетельству Полибия, в
III в. до н. э. галльский метод ведения сражений заключал-
ся не в том, чтобы с начала до конца сражения биться сидя
в колеснице, как это делали в Британии четырьмя столети-
ями позже; вместо этого воины яростно бросались в колес-
ницах на строй противника, осыпая его метательным
оружием и при этом стараясь поразить и (желательно) на-
пугать его ревом боевых рогов и грозными криками. После
внушительной демонстрации своей мощи и решимости бой-
цы спешивались и двигались дальше, чтобы сразиться в
поединке с вражескими воинами, оставляя колесницы по-
близости на тот случай, если придется спешно бежать. Это
сильно напоминает поведение героев «Илиады» Гомера.
Описывая битву при Теламоне в 225 г., когда нашествие
галлов в Италию удалось повернуть назад, Полибий упомина-
ет воинов, называвшихся «gesatae» (кельтский термин, обо-
значавший копейщиков). Эти отряды похожи на более по-
здние ирландские «Fianna» — вольный отряд воинов, живших
бродячей жизнью наемников и не служивших никакому кон-
70
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
кретному племени. Особен-
ность упоминаемых истори-
ком воинов заключалась в
том, что они сражались обна-
женными. По-видимому, это
был древний кельтский обы-
чай, постепенно отмиравший
по мере того, как люди ста-
новились цивилизованнее.
Делалось это не с целью бра-
вады, а для того, чтобы при-
звать милость божества. Ты-
сячу лет спустя викинги —
берсерки вели себя подоб-
ным же образом.
Рис. 31. Колесница гиттитов из
храма Рамзеса III в Фивах
Судя по всему, везде, где люди сражались на колесни-
цах, использовался один и тот же метод — воин атаковал
противника с помощью лука, дротиков, или метательного
копья, или, на близком расстоянии, меча (в Британии сра-
жающийся часто бежал впереди между двумя лошадьми для
того, чтобы подобраться к врагу как можно ближе). Второй
же (не слуга, а более молодой человек того же социально-
го статуса) в это время правил лошадьми и прикрывал пер-
вого своим щитом. Вполне логично будет предположить,
что такой способ ведения боя диктовал и форму этого са-
мого щита: без сомнения, в колеснице продолговатый ва-
риант наподобие изделия из Баттерси был куда эффектив-
нее круглого. Интересно, что приблизительно в 1200 г.
пятиты использовали изделия, несколько похожие на бри-
танские — они заметно сужались посередине. На рис. 31
(барельеф в храме Рамзеса III, в Фивах) показано, как их
использовали.
Как мы уже знаем благодаря тацитовскому коммента-
рию, касавшемуся обычаев германцев, щит был очень по-
читаемым предметом; считалось высшей степенью позора
потерять его или оставить на поле боя. Об этом можно су-
дить по известному высказыванию спартанской женщины,
которая, провожая сына на бой, велела ему вернуться «со
Щитом или на щите». Однако не все греки исповедовали
71
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 32. Рисованные фигуры. V в. до н. э., аттиче-
ская краснолаковая керамика. Бостонский музей
изящных искусств
этот суровый идеал. Ионийский поэт Архилох довольно
весело писал:
Счастливый фракиец нашел мой славный щит.
Пришлось бежать; а он пропал в лесу.
Но я ведь жив, хвала богам, так пусть
Берет мой щит. А я куплю другой.
Греческий щит классического периода имел круглую
или овальную форму и был заметно выгнут, что позволяет
обеспечить наилучшую защиту. По описанию Гомера мож-
но понять, что эти щиты делали из бронзы, возможно,
подбитой кожей (но не «семикожными», как щит Аякса:
эти, меньшего размера, должны быть относительно легки-
ми, чтобы ими легко было манипулировать). Рисунок на
аттической вазе 480 г. до н. э. (рис. 32) дает вполне ясное
представление о том, как они выглядели внутри и снару-
жи и как их использовали воины. Мужчина вверху слева
изготовился к бою; на внутренней стороне щита можно
72
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
разглядеть широкий ремень, под который продета его рука,
но ремешок меньшего размера, который он сжимает в ла-
дони, не виден. Заметно, что щит очень сильно выгнут и
по форме напоминает плоскую чашу, увеличенную во мно-
го раз. У двух людей, которых вот-вот должны будут ата-
ковать, нет щитов, но тот, что слева, обмотал левую руку
своим коротким плащом (круглый предмет, свисающий с
его шеи, — головной убор, а не щит). В нижней части кар-
тины двоих людей со щитами, по-видимому, атакует тот,
у которого есть только меч и плащ. Тот, что в середине,
держит щит перед собой так, чтобы он закрывал его цели-
ком, тогда как другой выглядит очень неуклюже, держа
свой горизонтально — в классическом для греков положе-
нии перед атакой.
Здесь, всего в двух рисованных сценах, можно найти
превосходное изображение греческого оружия и узнать, как
его использовали; и, поскольку мы знаем, что горцы точно
так же действовали своим широким мечом и круглым щи-
том, можно заключить, что люди бронзового века в общем
и целом сражались подобным образом. Вполне понятно,
зачем во время атаки щит держали горизонтально, будь то
при ходьбе или при беге: если предмет такого размера дер-
жать перед собой близко к телу, то колени будут задевать
за его нижнюю кромку. Щит нужно держать на отлете, но
в положении, когда он всегда готов к защите, в то время
как мечом в другой руке можно ударить снизу в защитное
приспособление противника или, наоборот, сверху, целясь
в шею.
По форме и размеру щит римских легионеров был по-
хож на древнеегипетские, имел нечто общее с кельтскими:
он был прямоугольным, высотой от подбородка до колен и
закрывал все тело. Для своих целей это был очень эффек-
тивный образец, хотя его применение было строго ограни-
чено особенностями пехотной тактики. Римские кавалери-
сты носили круглый щит меньшего размера, поскольку
большим и прямоугольным было бы совершенно невозмож-
но действовать, сидя верхом.
Судя по всему, кельты носили шлемы двух вполне оп-
ределенных типов: один полностью принадлежащий им, а
другой более «классический». Все шлемы первого типа
представляли собой вариации на тему круглой шапочки,
73
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 33. Галльские шлемы
закрывавшей голову и сделанной из бронзы; на некоторых,
найденных в Британии, был еще длинный выступ, торча-
щий над глазами на манер козырька жокейского головного
убора. Другие, обнаруженные во французских захоронени-
ях, напоминают высокие ассирийские шлемы: круглая ос-
нова без полей, вверху сужающаяся и сходящаяся к высо-
кому заостренному концу (рис. 33, а). Один из этих шлемов
ощутимо напоминает германские «pikelhaube» 1914 г., у ко-
торых не хватает только острого выступа (рис. 33, с). Не-
которые североитальянские щиты по форме более изящны
и похожи на так называемые «celata» конца XV в. Этот
шлем лишь слегка расширяется сзади, для того чтобы пре-
дохранить основание черепа, и нижний его конец украшен
так, чтобы попытаться создать впечатление волос, ниспада-
ющих из-под кромки (рис. 33, Ь).
Некоторые из наиболее интересных галльских шлемов
можно увидеть на скульптурах римского периода. На рис. 34
изображены два из них, с триумфальной арки в Оранже.
Как видно, здесь в основе лежат римские шлемы, с типичны-
ми лицевыми пластинами и задним щитком,, защищающим
шею, но украшения в виде рогов и колеса характерны для вар-
варов и известны с древнейших времен. На шлемах бронзо-
вого века, найденных в Швеции, обнаружены такие же рога,
а колесо, как известно, часто встречалось в то же время как
74
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
символ, имеющий ог-
ромное (хотя и неиз-
вестное нам) значение.
В процессе изучения
оружия средневекового
периода мы постоянно
будем сталкиваться с
ним, и тем не менее
если прогуляться по
тротуарам маленьких и
больших западных го- рис Галльские шлемы с барельефов
родов, то на граните на арке в Оранже
бордюрного камня по-
прежнему можно встретить эти изображения в виде клейма
каменотеса. Там же встречаются и различные другие марки,
которые во времена викингов красовались на металле клин-
ков. Такова преемственность веков — предметы, которые не-
когда имели огромное значение, превращаются всего лишь в
символы, но все же остаются в памяти.
На основании колонны Траяна мы видим множество шле-
мов типа, который, по-видимому, был комбинацией римских,
с лицевыми и шейными пластинами, и конических галльских:
это трофеи, отнятые у пленных даков. Основу составляют
ленты, одна из которых идет горизонтально над бровями, а
две другие выгибаются вверх и перекрещиваются на макуш-
ке. Между ними вставлялись пластины (рис. 35). По большей
части от этих римско-галльских шлемов и произошли франк-
ские и шведские шлемы VI и VII вв. Интересно, что очень
похожие объекты находили в Персии. Эти предметы, датиру-
емые VI в., практически неотличимы от франкских и явно
ведут свое начало из того же источника.
Единственные доспехи, сохранившиеся с того времени,
это кольчуга; среди остатков колесниц и другого военного
снаряжения латенского периода III, обнаруженных поблизо-
сти от Тифенау (Швеция) в 1851 г., находили обрывки из не-
скольких звеньев. Галльский вождь на статуе I в. н. э., одет в
кольчугу, другая изображена среди военных трофеев в Перга-
нуме, а третья — на основании колонны Траяна. Судя по все-
му, все они делались по единому образцу: длиной до середи-
ны бедра, с рукавами до локтя и кольцевым воротом. Этот
стиль был популярен вплоть до XI в. Вряд ли кельтские во-
75
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 35. Дакские шлемы
с барельефов на основа-
нии колонны Траяна
ины носили какие-либо еще доспехи;
до сих пор не находили ничего, что
позволило бы это утверждать. Конеч-
но, вполне возможно, что они пользо-
вались различными доспехами из
кожи, чем-нибудь вроде чрезвычайно
эффективных кожаных защитных
камзолов XVII в., но от них ничего не
осталось бы в земле. Из комментари-
ев римских историков мы знаем, что варвары не слишком по-
лагались на броню, хотя можно поверить, что не все они за-
ходили так далеко, как кимвры, которые перед боем не
надевали доспехи, а снимали с себя последнюю одежду и шли
на врага совершенно нагими — обычай, который производил
огромное впечатление на римлян.
Оловянный варвар из Британского музея одет в корот-
кий килт или пару бриджей, и кроме того, на нем мы ви-
дим металлические рукавицы из чего-то, что должно было
изображать кольчугу или чешуйки из металла или рога, за-
ходящие друг на друга и закрепленные на тканевой основе.
Мы закончим обсуждение доспехов варваров последних
двух столетий до нашей эры вопросом, который поможет
нам перенестись поближе к следующему периоду, включав-
шему в себя Великое переселение народов и конец рим-
ского владычества на западе. На юге России (Керчь, Ромны,
Волковичи), в скифских могилах IV в. до н. э., обнаруже-
ны кипы узких металлических лент или полос с дырочка-
ми на одинаковых интервалах, в которые была пропущена
металлическая проволока, скреплявшая их так, что они за-
ходили одна на другую. По-видимому, это остатки чего-то
вроде традиционных восточных доспехов. В надлежащем
месте мы подробно исследуем этот предмет, но возможно,
что не так уж бессмысленным окажется следующее допуще-
ние: если такие сборные доспехи существовали у скифов
еще в 400 г. до н. э., то почему они не могли быть извест-
ны кельтам в Дакии, Галлии и Паннонии? На этот вопрос
нельзя получить ответ до тех пор, пока не обнаружены вес-
кие доказательства верности этой теории, но одна из самых
увлекательных сторон археологии заключается в том, что в
земле до сих пор лежит намного больше, чем когда-либо
было выкопано.
Часть вторая
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Глава 4
ВЕЛИКОЕ ПЕРЕСЕЛЕНИЕ НАРОДОВ
В нескольких следующих главах мне придется много го-
ворить о скандинавских племенах, которые распространи-
лись из Ютландии, Скании с севера Балтики и со време-
нем заполонили всю Европу. Это были бургунды, готы и
вандалы, лангобарды и франки, англы и саксы. В первые
четыреста лет христианской эры переселения этих народов
и войны, которые они вели, сформировали основу, на ко-
торой впоследствии строилась вся социальная, политичес-
кая и венная структура средневековой Европы, и тем не
менее большинство людей очень мало о них знает. «Гота-
ми» и «вандалами» сейчас называют хулиганов, а термин
«готический» применяется в архитектуре, хотя не имеет ни
малейшего отношения к племени, полностью исчезнувше-
му за 500 лет до того, как возник этот стиль. Применять
названия этих племен в уничижительном смысле начали
римляне периода упадка империи, напуганные постоянны-
ми поражениями, которые наносили им люди в общем и
целом гораздо лучшие, чем современные варвары, хотя и
лишенные городского лоска. Вполне естественно, что утон-
ченные и изнеженные обитатели городов, привыкшие к
пышности, роскоши и безделью, сторонились невоспитан-
ных «дикарей», но так же верно и то, что к началу упадка
Римской империи они уже не могли без этих людей обой-
тись. Большая часть имперской армии состояла не из ко-
ренных жителей, а именно из этих готов, вандалов и про-
чих, причем римляне даже не всегда занимали командные
должности — ситуация, которая прежде была бы совершен-
77
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
но немыслимой. Обленившиеся горожане не хотели подвер-
гать себя тяготам военной жизни — и в этом была одна из
причин того, что господство постепенно перешло в руки
более энергичных и менее избалованных людей, хотя и ли-
шенных того столичного лоска, который их противники
сохраняли, несмотря на то что Рим клонился к закату.
Готы — великий и мужественный народ, зародившийся
на севере (возможно, в Южной Швеции). После того как
они прожили двенадцать поколений, или 300 лет, на рав-
нинах Центральной Европы и Южной России и их количе-
ство сильно выросло, готы наконец сломили могущество
Римской империи на западе, используя методы ведения
войны и тактику, которая в основе своей походила на так-
тику средневековых рыцарей. До сих пор неизвестно, при-
надлежали ли они к той же расе, что и англосаксы, которые
в то время продвигались на запад, в Британию, в то время
как все остальные мигрировали на юг. Некоторые свиде-
тельства говорят в пользу этой теории, некоторые — опро-
вергают ее, но в общем и целом это вопрос, который еще
только предстоит выяснить.
Период Великого переселения обычно принято было на-
зывать «темными веками». Исторически такими они конеч-
но же и были (в том смысле, что об этом периоде мало что
известно), но за последние годы на загадки того времени
пролито немало света, в основном благодаря археологичес-
ким исследованиям. До некоторой степени неизвестность
была вызвана трудами римских историков, настолько бли-
стательно осветивших деяния своего мира, что все события
за его пределами конечно же оказались в кромешной тьме.
С другой стороны, окружавшие империю дикие народы не
так уж спешили оставить свои письменные свидетельства —
в основном там бытовал устный фольклор, сказания, пере-
дававшиеся из уст в уста, но нигде не записанные. Но даже
в этом случае, если бы историки XIX в. обладали достаточ-
но острым зрением, они обратили бы внимание, что клас-
сические писатели (начиная от Тацита в 70—80 гг. до н. э.
и заканчивая Прокопием в середине 500-х) могли кое-что
рассказать о живших к северу от границ империи варварах.
Они и сами были не совсем немы, и хотя большая часть
народных сказаний не сохранилась, но кое-что уцелело и
оказалось доступным для исследований, как, например,
78
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Старшая и Младшая Эдды или норвежские саги. К сожа-
лению, точно так же, как и рассказы Гомера, их рассмат-
ривали исключительно в качестве волшебных сказок, и
опять же как после открытий Шлимана подтвердилась ре-
альность событий, описанных в «Илиаде», так и богатейшие
скандинавские находки доказали, что большинство норвеж-
ских сказаний основано на реальных фактах. Поскольку это
признано, появилась возможность сравнить эти сведения с
комментариями греческих и римских писателей и таким
образом получить более ясную картину происходившего.
Теперь «темные века» освещены все возрастающим количе-
ством огоньков, многие из них пока еще светят тускло, но
зато другие исключительно ярки, ярче всего те, что имеют
отношение к открытиям в искусстве и войне: двух облас-
тях, которые тесно связаны между собой. Именно матери-
альные свидетельства искусства и войны живут дольше все-
го: одежда и домашняя утварь рассыпаются в прах под
воздействием времени, жизненный уклад коренным обра-
зом меняется, а старые традиции забываются настолько, что
подчас от них не остается даже малейшего следа. В то же
время произведения искусства — статуи, украшения, рисун-
ки на гончарных изделиях и прочие вещи того же рода —
сохраняются гораздо лучше, чем что бы то ни было, — за
исключением оружия. Его век исключительно долог — хо-
роший меч или шлем передают из поколения в поколение,
которые бережно ухаживают за ними и не позволяют им
заржаветь или испортиться. Со временем, когда изделие
оказывается в земле, торфе или на дне реки, оно все же
способно сохраниться практически нетронутым, если усло-
вия хоть чуточку будут благоприятствовать тому. Поэтому
археологи, занимающиеся историей оружия, в большинстве
случаев могут воспользоваться подлинным материалом для
подтверждения своих теорий и получить хотя бы один-два
образца, которые знакомы им по записям историков, ри-
сункам или фрагментам статуй. Эта дополнительная связь
между искусством, как таковым, и искусством ведения вой-
ны — большая ценность для историка-исследователя.
Прежде чем я перейду к детальному описанию факторов,
связанных с этим периодом, следует попытаться дать бег-
лый набросок географии Великого переселения народов.
Хронологически наша история делится на две части — до
79
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
нашей эры и после. Это подразделение в общем и целом
имеет исключительно религиозное значение, поскольку свя-
зано с событием, которое, каким бы потрясающим оно ни
было, относится только и исключительно к христианству.
Римляне по-своему считали время, отмеряя его с даты ос-
нования города, у мусульман своя хронология, у иудеев
своя, причем, возможно, наиболее древняя и лучше всего
сохранившаяся. Тем не менее абсолютно случайно хроно-
логию, которой придерживаются христиане, можно рас-
сматривать в гораздо более широком смысле. В течение сто-
летия, когда родился Христос (т. е. с 50 г. до н. э. по 50 г.
н. э.). Древний мир оказался в руинах и постепенно начал
приобретать туманный образ новой формы. Таким образом,
отталкиваясь именно от христианского летосчисления, мы
можем очень хорошо представить себе поворотный пункт в
истории человечества не только с точки зрения религии (его
истинное значение стало ясно намного позднее того пери-
ода, о котором мы будем говорить сейчас), но и с точки
зрения глобальных катаклизмов, которые потрясли Европу
во время распада Римской империи и образования на ее
руинах новых государств. Безусловно, поскольку этот про-
цесс происходил не слишком-то мирным путем, он дал
мощный толчок к развитию искусства ведения военных
действий и, как следствие, появлению новых модификаций
оружия, так что в процессе исследования, подобного наше-
му, им не следует пренебрегать.
Если говорить очень широко, то в I в. до н. э. ситуация
складывалась следующим образом: Средиземноморье и
большая часть Среднего Востока практически полностью
принадлежали Риму. Карфаген был разрушен, Северная
Африка и Испания стали римскими провинциями, а Греция
потеряла последние остатки своей независимости. Цивили-
зация Египта с ее 3000-летней историей находилась в пос-
ледней степени распада, страной правили слабые властите-
ли из династии, основанной способнейшим полководцем
Александра Македонского — Птолемеем. К сожалению, его
потомки не переняли способностей верного сподвижника
завоевателя и, как следствие, находились под сильнейшим
влиянием Рима. Вавилона и Ассирии больше не существо-
вало, и даже некогда могущественная Персия переживала
упадок.
80
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
К северу от границ империи лежали пустынные земли
Центральной Европы, населенные кельтами, точно так же
как и Галлия и Британия. Хотя эти воинственные, высоко-
цивилизованные люди политически никак не были связа-
ны между собой, но их племена образовывали нечто вроде
империи, части которой, однако, были слабо связаны меж-
ду собой. Галлия и Гельветия были сердцем этого государ-
ства. К северу и востоку от Галлии, вдоль правого берега
Рейна, обитали дикие, агрессивные и таинственные герман-
ские племена. Еще дальше к северу и востоку жили другие
народы, которых отделяли от Рима необъятные просторы и
леса Германии и о которых римляне не знали ничего. Од-
нако через четыреста лет им предстояло даже слишком хо-
рошо познакомиться с потомками этих людей.
Таково было положение вещей к 58 г. до н. э., когда
целый народ под названием гельветы (одно из наиболее
цивилизованных и влиятельных племен Галлии) решил по-
кинуть родные земли. С этим народом мы уже встречались
раньше. Это те самые люди, среди которых зародилась ла-
тенская культура и которые, как можно предположить,
были основными производителями и поставщиками ору-
жия и изделий из металла в кельтском мире. Это движе-
ние дало начало тем событиям, которые завершились после
завоевания Галлии Юлием Дезарем.
В свою очередь, оно открыло ворота племенам, которые
медленно двинулись на равнины Центральной Европы;
после подчинения Галлии не слишком крепко сплоченная
империя кельтских племен начала рассыпаться, ведь эта
страна была ее сердцем. Теперь римляне владели землей
вдоль всего Рейна и стояли лицом к лицу с германцами,
этими примитивными и жестокими людьми, единственным
занятием которых была война. На Дунае римляне встрети-
лись с другими племенами, аланами и сарматами: полу-
кочевыми народами, занятыми разведением лошадей, уна-
следовавшими земли, которые раньше занимали скифы.
Благодаря своему промыслу эти люди были отличными на-
ездниками, привыкшими сражаться, сидя в седле верхом
(вспомните, что основную ставку римляне делали на сво-
их пеших легионеров). Таким образом, на этом направле-
нии нечего было ожидать легкого и быстрого расширения
границ империи.
О 1
6 Археология оружия °1
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Затем, пока Галлия процветала под римским владыче-
ством, становясь все богаче и цивилизованнее, австрий-
ские и южногерманские кельты тоже решили двинуться на
запад, чтобы приобщиться к комфорту и процветанию,
которыми наслаждались их родичи. Эти воины записыва-
лись в римскую армию, присоединяясь к галльским леги-
онам. Таким образом, в центре Европы образовался своего
рода силовой вакуум. Между тем в то время, как происхо-
дили эти события, северные народы медленно двигались
вперед. Племя, называвшее себя бургундами, оккупирова-
ло территорию на юге Балтики, против острова Бургундар-
хольм (теперь мы зовем его Борнхольмом). Немного
восточнее поселилось другое племя, лангобарды (семью
столетиям позднее мы еще встретимся с ними во Франции
и Северной Италии). Обычно название «лангобарды» рас-
шифровывают как «long-beard» (длиннобородые), однако
более вероятно, что это означает «длинный топор», точно
так же как «halbard» (алебарда) может означать «плоский
топор»1. В то время, когда большинство варваров носили
длинные бороды (ведь и само это слово означает «борода-
тые»), гораздо разумнее предположить, что воинственное
и склонное к завоеваниям племя называло себя в честь лю-
бимого оружия. Это было бы более естественно, чем вы-
носить в название признак, общий для всех.
В I в. и бургунды и лангобарды начали свое движение на
юг, а еще дальше к востоку, там, где теперь находится Дан-
циг, начали свой долгий поход готы (предполагается, что
они занимали эти земли примерно с 250 г. до н. э.). Это
путешествие со временем должно было привести их в Ита-
лию и Испанию, где они сломили абсолютное господство
Рима и на тысячу лет установили во всей Европе свой стиль
ведения войны.
Таково было положение в первой половине I в., когда
началось Великое переселение народов. Перемещения в
процессе его были настолько сложными, что единственный
способ составить себе правильное представление о нем —
это проследить за движением каждой отдельной группы
племен начиная с англосаксов, которые своим завоевани-
1 Хотя это часто приходится доказывать, но, без сомнения, так оно
и есть.
82
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
ем Британии не оказали большого эффекта на развитие
искусства ведения войны, и заканчивая готами и лангобар-
дами, которые, безусловно, сделали это, полностью унич-
тожив влияние Римской империи на Западе. До V в. англы,
саксы и юты не начали продвигаться вперед, хотя по всем
признакам видно, что небольшое количество их появилось
в Британии задолго до того. Некоторые римские авторы
упоминают о набегах саксов. К примеру, Флавий Евтропий
пишет, что саксы жили вдоль береговой линии и в топях
Великого моря. Позднее Аммиан Марцеллин, трудивший-
ся около 390 г., говорит: «Пикты, и саксы, и скотты посто-
янно беспокоили бретонцев». Клаудиан утверждает, что в
своих рейдах они доходили до самых Оркнейских островов.
«Земля там, — пишет он, — мокра от крови убитых саксов».
Судя по всему, лангобарды начали свой поход из стра-
ны, которая находилась немного восточнее владений сак-
сов; они медленно двигались в южном направлении и прак-
тически не играли роли в истории, пока в VI в. (568 г.) не
поселились в Италии, под предводительством вождя Албой-
на. Тот факт, что они были сродни англам и саксам, дока-
зывает большое сходство их языков. Даже при самом поверх-
ностном анализе ясно, что оно не могло быть случайным;
здесь явно прослеживаются общие корни, а следовательно,
и общее происхождение. Язык вообще довольно часто по-
могает прояснить некоторые загадки истории; в этом смыс-
ле лингвистика может небезуспешно прийти на помощь
истории и археологии.
Франки были самым варварским и неотесанным из всех
тевтонских народов, и они покрыли самое короткое рассто-
яние в своем походе. В течение 250 лет ими правила дина-
стия Меровингов, наиболее кровавая и слабая из всех, ко-
торые когда-либо позорили нацию, и тем не менее она дала
свое имя прекраснейшим цветам средневековой Европы. В
течение всего этого времени франки представляли собой
намного меньшую угрозу рушащейся империи, чем готы
или вандалы, но в конце концов, когда Карл Великий объе-
динил их и создал империю, они победили и впитали в себя
все остальные народы (хотя к тому времени и готы и ван-
далы уже исчезли со сцены). Это было то содружество гер-
манских племен, о котором писал Тацит. Они пересекли
Рейн и вошли в Галлию, следуя теми путями, по которым
6*
83
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
раньше совершали свои грабительские набеги алеманны,
прорвавшие границу в то время, когда хватка Рима уже ос-
лабла.
Собственно говоря, тех франков, которые единолично
правили всей Европой и дали свое имя величайшему государ-
ству, трудно сравнивать с их грубыми предками. На это име-
ется две причины: во-первых, изначально франкских завое-
вателей римской Галлии было сравнительно мало, и скоро
(через одно-два поколения) они превосходно смешались с
римско-галльским населением, исключая правящий класс,
который оставался исключительно тевтонским по крови.
Вследствие этого большинство франков стало цивилизован-
нее, хотя властители династии Меровингов оставались варва-
рами в самом худшем смысле этого слова. Но, несмотря на
это, недостойная династия прервалась и уступила место со-
вершенно другому семейству. Его родоначальником был Карл
Мартелл, но того, кто объединил практически всю Европу в
единое мощное целое, звали Карлом Великим — Шарлема-
нем, императором Запада. Благодаря этому замечательному
человеку франки в VIH в. стали ведущей силой в Европе, но
только потому, что Карл объединил все, что было лучшего в
переселенцах, готах и лангобардах, и привил их систему ве-
дения войны к традиционным франкским методам. Результат
получился ошеломляющий — в конце концов благодаря уси-
лиям одного-единственного человека образовалась держава
таких размеров, какой никогда уже больше не существовало
на территории Европы. Нам трудно вообразить такие свер-
шения за недолгий период человеческой жизни, но тем не
менее так оно и было. Если бы дети Шарлеманя были достой-
ны его имени, трудно представить, какой была бы политичес-
кая карта мира через сто лет. Однако империя фактически
просуществовала всего одно поколение — как только ее ос-
нователь скончался, все вернулось на круги своя. Следова-
тельно, для того чтобы полностью изменить историю, усилий
одного человека все-таки оказалось недостаточно.
Вандалы отправились дальше других племен и в течение
некоторого времени были самыми удачливыми из переселен-
цев. Мы точно ничего не знаем о том, откуда они были ро-
дом; вандалы появились в Северной Германии приблизитель-
но в одно время с лангобардами, то есть в начале I в. н. э., и
поселились возле Одера. Сами они говорили, что пришли из
84
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Скандинавии, но прожили в том месте, о котором я упомя-
нул, приблизительно четыреста лет, или двадцать поколений —
достаточно времени для того, чтобы это место можно было
считать родиной. Только в начале V в. н. э. появились сооб-
щения, что вандалы начали продвигаться в западном направ-
лении. Под новый год, в ночь, которая отделяла 405 г. н. э. от
406-го, они пересекли Рейн и начали свое долгое путешествие
под предводительством исключительно энергичного вождя по
имени Гейзерих. Он повел их на юг через Галлию и Испанию
до самого Средиземноморья, часть которого до сих пор носит
имя этого племени — Андалузия (там они прожили 20 лет, с
409-го по 429 г.). Затем Гейзерих во главе своего народа пе-
ресек Гибралтарский пролив и вторгся в Северную Африку,
где завоевал бывшую римско-карфагенскую провинцию и со-
здал удивительную империю вандалов, которая вскоре стала
таким же богатым и просвещенным государством, как и сам
Карфаген, столица древней финикийской цивилизации. Та-
ким образом, на Средиземноморье начался период, сравни-
мый со временами викингов, поскольку вандалы были наци-
ей мореходов и на своих кораблях плавали куда хотели,
совершая такие же рейды, как и позднее викинги на севере
или сменившие их на этом берегу пираты-варвары. Вскоре и
их империя стала ужасающей силой, в 455 г. захватившей и
разграбившей сам Рим. В 553 г. великий генерал императора
Юстиниана Велизарий разбил вандалов и уничтожил их госу-
дарство, после чего они навсегда исчезли из исторических
хроник. Однако это имя стало нарицательным и сохранилось
до наших дней, напоминая о том ужасе, который эти варва-
ры наводили на рушащийся мир Рима. Надо отметить в скоб-
ках, что они не устраивали глобальной резни, не разрушали
местные святыни и вообще вели себя так, что вряд ли заслу-
жили, чтобы слово «вандал» на многие столетия стало сино-
нимом грубого дикаря. Тем не менее страх побежденных, сто-
крат увеличившийся из-за того, что римляне не привыкли к
пбражениям, за многие годы уверившись в абсолютной не-
прикосновенности Вечного города, запечатлелся в перенос-
ном значении названия племени, которое давно уже исчезло
с лица земли.
Впервые в поле зрения историков готы попали во вре-
мена владычества Каракаллы (215 г. н. э.). К тому времени
они были уже очень могущественной силой, поколениями
85
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
обитавшими на равнинах Польши и России. Место, где за-
родилось это племя, так же трудно определить, как и в слу-
чае со всеми остальными, но возможно, что они пришли из
Северной Швеции; в любом случае, по свидетельству Пи-
фея, они покинули ее приблизительно в 300 г. и пересели-
лись на территорию нынешней Северной Польши. В 275 г.
до н. э. они заняли Дакию и с этого времени жили между
Доном и Дунаем, где западную группу стали называть вест-
готами, а восточную — остготами. Последние распростра-
нились далеко в глубь Западной Азии и заняли те земли, где
за семьсот лет до рождения Христа жили скифы. В 376 г.
произошло событие, имевшее огромное историческое зна-
чение: вестготы, часто пересекавшие Дунай в погоне за
добычей и сталкивавшиеся с римлянами, пришли туда как
просители. Они сказали, что ужасный народ, которому не-
возможно противостоять, занял их родные земли, и попро-
сили у императора Валента разрешения перейти Дунай и
поселиться во Фракии, пообещав, что всегда будут верным
союзниками Рима. Валент (в то время правивший восточ-
ной частью империи) согласился с условием, что вестготы
придут безоружными, отдадут римлянам своих детей в ка-
честве заложников и примут крещение. Согласившись вы-
полнить все это, целый народ (говорят, что там было около
миллиона человек) получил разрешение пересечь реку.
Врагом, который так сильно напугал вестготов, оказа-
лись племена кочевников, называвшихся хун-ну. В течение
четырехсот лет они странствовали по пустыням Северного
Китая, но за время войны, которая длилась с 207 г. до н. э.
по 39 г. н. э., военачальникам династии Хан удалось вытес-
нить их все дальше и дальше на запад. Продвигаясь вперед,
они через некоторое время пересекли Волгу, и к концу IV в.
оказались на территории Европы.
Вестготы только что успели расселиться по Фракии, ког-
да их родичи остготы, в свою очередь спасаясь от гуннов
(в Европе так называли хун-ну), появились на берегах Ду-
ная, пытаясь к югу от него найти безопасное укрытие и
новую родину. Валент, который и так был обеспокоен ко-
личеством варваров, живших внутри границ империи, отка-
зался дать разрешение вестготам пересечь реку, но они все
равно сделали это, не безоружные и мирные, а вооружен-
ные до зубов, твердо настроенные любой ценой оставить
86
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Дунай преградой между собой и гуннами. Как только они
сделали это, вестготы разорвали союз с Римом и присоеди-
нились к своим сородичам. Надо сказать, что население им-
перии встретило их не слишком ласково; многочисленные
набеги, от которых страдали жители приграничной зоны,
нельзя было так просто забыть, а вестготы (как и прочие
варвары) не отличались мягкостью характера и не привык-
ли к роли просителей. Из-за этого возникали многочислен-
ные конфликты, поэтому неудивительно, что вестготы
предпочли объединиться со своими кровными родичами
остготами и заняться привычным делом — грабежом, вмес-
то того чтобы защищать подданных недавнего союзника, не
очень-то хорошо их принимавших.
Валент, узнав о произошедшем, послал за помощью к
Грациану, императору Востока; затем, собрав все войска,
которые возможно было найти на Западе, отправился во
Фракию, чтобы попытаться самостоятельно справиться с
ситуацией. Грациан торопился на помощь своему соправи-
телю, когда узнал о его поражении и смерти в битве при
Адрианополе (378 г.). Он немедленно обратился к своему
сподвижнику Феодосию, позднее прозванному Великим, и
вручил ему бразды правления Западной империей.
Феодосий понял, что избавиться от готов невозможно, и
вместо этого постарался использовать их для строительства
своей империи. Ему удалось в какой-то мере сдерживать не-
покорные племена; в то время, пока Феодосий правил в Кон-
стантинополе, варвары мирно жили в Римском государстве,
но после смерти императора в 395 г. они снова пустились в
странствия. Сперва двинулись с места вестготы, под предво-
дительством Алариха направившиеся из Мезии и Фракии на
юг. Они миновали Фермопилы и опустошили практически
всю Грецию, но оттуда их вытеснил Стилихон, главнокоман-
дующий армией Западной Римской империи. Ему удалось
очистить Грецию от готов, но от этого дела пошли только
хуже: они не вернулись во Фракию, а пересекли Альпы и при-
нялись сеять в Италии страх и опустошение. Стилихон пос-
ледовал за варварами, снова успешно разбил их в Поллентии
и под Вероной. Тогда Аларих собрал остатки своей армии и
отступил назад, через Альпы.
Однако в то время, как Италия праздновала победу над
готами, на севере происходили куда более тревожные вещи.
87
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 36. Меч с рельефа
из слоновой кости на
одной из створок дип-
тиха памяти Стилихона
(см. рис. 45)
Приблизительно в 400 г. множество
германских племен — бургунды, лан-
гобарды, свевы, вандалы и герулы —
пересекли Альпы и вошли в Север-
ную Италию. Это вторжение вызвало
большую тревогу, чем появление вой-
ска готов, которые, по крайней мере,
были христианами (хотя и еретичес-
кого, арианского толка), в то время
как новые орды под предводитель-
ством Радагайса таковыми не явля-
лись. Ценой невероятных усилий
Стилихон собрал армию. В 406 г. Ра-
дагайс во главе 20 тысяч воинов
осаждал Флоренцию; Стилихон окру-
жил варваров и принудил их сдаться
(рис. 36).
Вскоре после этого способный и победоносный главно-
командующий навлек на себя подозрения слабого, взбал-
мошного императора Гонория, и тот приказал его убить.
Лишив таким образом Западную империю единственного
достойного лидера, он пошел еще дальше и спровоцировал
на бунт 30 тысяч готских наемников, приказав перебить их
семьи, которые находились у императора в качестве залож-
ников. Алорих и его люди, которые ждали только удобного
момента, при этом известии немедленно снова пересекли
Альпы, присоединились к мятежникам и повели объединен-
ные силы варваров к воротам Рима. Они осадили город, и
очень скоро римляне начали переговоры о сдаче. Аларих
оставил им жизнь, но мало что кроме этого; полностью, в
отличие от своего более милосердного предшественника,
разграбив город, он затем вернулся в Этрурию. Здесь армию
постоянно пополняли все новые бургунды, лангобарды и
герулы, обращенные в рабов после поражения Радагайса в
406 г. Теперь они восстали против своих хозяев (ибо долж-
но смениться не одно поколение, прежде чем непокорный
варварский дух смирится со своей участью). Нужен был
только удобный случай для того, чтобы эти люди вернули
себе свободу, и этот случай Аларих им предоставил в самый
подходящий момент. Тем не менее предводитель варвар-
ских племен не собирался сеять страх и уничтожение на всей
88
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
территории империи, хотя, пожалуй, со своими силами
вполне мог бы это сделать. Вместо этого он попросил зе-
мель, на которых мог бы поселиться вместе со своими во-
инами, но Гонорий встретил это предложение (очень
разумное при сложившихся обстоятельствах) в своем обыч-
ном духе — презрительным и нелепым отказом. Вообще,
вся жизнь этого бездарного императора была цепью неудач,
вызванных неспособностью смирить свою взбалмошность и
подозрительность. Благодаря этому он лишился тех немно-
гих верных и способных слуг, которые у него еще были
(далеко не единственным, но очень ярким примером тому
служит участь Стилихона, казненного в тот самый момент,
когда империя нуждалась в нем больше всего).
Получив отказ императора, данный в самой оскорби-
тельной форме, Аларих снова повернул свои войска на Рим,
на этот раз решив окончательно с ним разделаться (соб-
ственно говоря, самому императору опасаться было нечего.
Он жил не в Вечном городе, а в Равенне, хорошо укреплен-
ной и практически неприступной крепости). Однажды но-
чью, в августе 410 г. его воины ворвались в город, «и
жители были разбужены ужасными звуками готских труб».
Со времени разграбления города галлами прошло около
800 лет. Первое нападение варваров было ничем по срав-
нению с этим. Теперь военачальником двигала не только
жажда наживы, но и оскорбленная гордость, и Риму нече-
го было ждать пощады.
Полностью разорив город, Аларих повел своих воинов на
юг, рассчитывая пересечь море и добраться до Сицилии, а
оттуда — до Северной Африки. Смерть помешала его пла-
нам: корабли погубил необычайной силы шторм, а сам
предводитель вскоре умер от лихорадки на юге Италии.
К этому времени практически довершено было разруше-
ние Западной империи. Пытаясь защитить Италию от го-
тов, Стилихон забрал все военные отряды из отдаленных
уголков империи, какие только можно было вызвать. Впро-
чем, и без этого благодаря постоянным беспорядкам в го-
сударстве они были практически оголены, так что борьба с
готами лишь довершила процесс, происходивший уже до-
вольно долгое время. В 410 г. последний римский легион
покинул Британию, и даже крепости Галлии остались без
своих гарнизонов. Переправу через Рейн теперь никто не
89
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
охранял, и конечно же варвары хлынули этим путем в глубь
Галлии. Вандалы отправились прямо в Испанию и Африку,
а готы, дочиста разграбив Италию, снова пересекли Альпы
и поселились в Южной Галлии, создав сильное королевство
вестготов, в то время как на северо-востоке бургунды ста-
новились серьезной силой, которая в следующем столетии
уже влияла на политическую ситуацию во всей Европе.
Затем в этом регионе наступило временное затишье,
которое продлилось около 200 лет. Гонорий, по счастью,
умер в 423 г., и генералу Аэцию, сменившему Стилихона на
посту главнокомандующего, было поручено защищать Гал-
лию, границы которой он и сохранил в неприкосновенно-
сти еще на двадцать лет. Однако в середине V в. империя
познала еще больший ужас: гунны снова двинулись в по-
ход, на этот раз не медлительным потоком людей, ищущих
новые земли, а в виде огромной, хорошо организованной
армии под предводительством способного лидера. Им стал
Аттила, «бич Божий». Он разбил армии императора Восто-
ка и наложил дань на Константинополь, а затем отправил-
ся на запад, пересек Рейн и вторгся в Галлию. Римляне и
готские завоеватели объединили свои силы перед лицом
общей угрозы: вестготы под предводительством короля Те-
одориха, совместно с франками и бургундами, встали под
знамена Аэция, но тем не менее многие из их родичей (и
среди них лангобарды, герулы и остготы) в то же время
сражались в армии Аттилы. В 451 г. гунны и римляне встре-
тились недалеко от Шалона; сражение было долгим и ужас-
ным, и, хотя оно так и осталось незавершенным, все же
историки считают его не последним в ряду решающих сра-
жений, когда-либо происходивших в мире. Аттила вместе с
остатками своей армии (современники пишут, что число его
воинов достигало 400 тысяч человек, из которых половина
пала в битве при Шалоне. Судя по всему, это число сильно
завышено) отступил за Рейн. Он покинул Галлию, не на-
чиная новых сражений, но Италия снова сильно пострада-
ла. Армия Аттилы грозила самому Риму, однако папе Льву
Великому удалось (не без помощи изрядного выкупа, со-
бранного императором) уговорить военачальника покинуть
страну. В этом ему помогла эпидемия, которая разразилась
среди солдат Аттилы и опустошала его армию, поэтому
вскоре вождь повел своих гуннов на север и снова пересек
90
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Альпы. Некоторое время спустя, в 453 г., он умер. Без сво-
его могучего лидера гунны рассеялись во все стороны и
вскоре слились с народами, которых некогда завоевывали.
Единственным памятником этому народу осталось название
страны, в которой поселилось больше всего гуннов, — Вен-
грия1.
Стоило только Аттиле покинуть Италию, как Рим встре-
тился лицом к лицу с новой угрозой. В 455 г. Гейзерих во гла-
ве флота вандалов поднялся вверх по Тибру. Лев Великий
снова пытался ходатайствовать за город, но Гейзерих согла-
сился только пощадить жизни обитателей города, а все тро-
феи, которые можно было найти, объявил собственностью
своей и своих воинов. Грабежи продолжались четырнадцать
Дней и ночей; все, что имело хоть какую-то ценность, у рим-
лян отобрали (в общем-то трудно поверить, что в городе еще
оставались какие-то ценности). Из Капитолия забрали огром-
ные золотые подсвечники и множество других сокровищ,
которые Тит вывез из храма в Иерусалиме.
В течение двадцати лет, последовавших за нападением
Гейзериха, на римском престоле один марионеточный им-
ператор, назначенный вождями германских племен, вторг-
шихся в Италию, сменял другого. Конец наступил в 475 г.,
когда генерал по имени Орест возвел на престол своего
собственного сына, Ромула Августа, которому было всего
шесть лет. Мальчика прозвали Августулом (маленьким Ав-
густом). Он правил всего лишь год и прославился только
тем, что стал последним в истории императором римского
Запада. В 476 г. вождь герулов Одоакр лишил его престола
и упразднил титул императора, взяв на себя бразды прав-
ления Италией. После этого сенат отправил посольство в
Константинополь; вручив посланнику императорские одеж-
ДЫ и регалии и поручив сказать императору Зенону, что
Запад отказывается от своего правителя и просит Одоакра
править в качестве наместника. Разрешение было дано, и
Италия стала провинцией Восточной империи.
Одоакр недолго наслаждался своей победой: в 493 г. его
разбил Теодорих Остгот, который пришел из Иллирии во
главе большой армии готов. Этот военачальник провел
большую часть своей юности при константинопольском
1 Hungary (англ.).
91
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
дворе и хорошо знал римские обычаи. Многие годы и он,
и его готы были вассалами Константинополя, но наконец
Теодорих рассорился с императором и покинул страну.
Борьба между остготами и объединенной армией под нача-
лом герула Одоакра продолжалась несколько лет, но в кон-
це концов военачальник был разбит, заключен под стражу
и казнен в Равенне.
Между тем основная часть вестготов, после того как они
помогли римлянам победить Аттилу, основала свое государ-
ство в Южной Галлии, которое включало в себя террито-
рии между Луарой и Роной и почти всю Испанию, за ис-
ключением небольшого кусочка на северо-западе. Под
властью Эриха (466—485 гг.) оно достигло величайшего
могущества и процветания. Эти вестготы были арианами, и
франки-католики (их страна граничила с государством го-
тов с северо-запада) считали их еретиками; в 507 г. они
напали на своих соседей. Короля Алариха II убили в этом
бою; Галлия была потеряна, но небольшое королевство го-
тов существовало в Испании вплоть до 711 г. Здесь можно
провести интересную историческую параллель: в начале
XIII в. католическая Франция подобным же образом напа-
ла на еретиков-альбигойцев, живших в Провансе. Это был
проклятый «крестовый поход против альбигойцев» — лю-
дей, которых обвиняли в тех же грехах, что и ранее вестго-
тов. Как ни странно, но своих соседей, немного по-своему
толковавших религиозные догматы, люди ненавидят боль-
ше, чем завоевателей; на фоне священной борьбы за Гроб
Господень кровавые сражения между христианами различ-
ного толка выглядят до странности неуместными, однако
они происходили и были достаточно жестокими.
Время управления Теодориха Великого в Италии стало
периодом мира и возвращения порядка и процветания. Номи-
нально он был только наместником императора Востока, но
фактически правил совершенно независимо. Теодорих рас-
пространил свое влияние на территорию Италии, отчасти
благодаря тому, что приходился сводным братом Алариху II
и дедом нынешнему правителю, Амальриху. Наместнику уда-
лось успешно править двумя независимыми народами: гота-
ми и итальянцами (не считая множества странных семей и
групп, состоявших из лангобардов, свевов, бургундов и т. д.,
все еще обитавших в Италии). Каждый народ подчинялся
92
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
своим собственным законам, однако все они уживались, и на
удивление мирно. Казалось, что страна стоит на пороге оче-
редного периода величия под властью новой императорской
семьи. Однако ничего подобного не произошло; Теодорих
умер в 526 г., а в 527 г. императором Константинополя стал
Юстиниан, исключительно неприятный человек, тем не ме-
нее обладавший удивительной властью, которая часто при-
влекает к самым несимпатичным властелинам способных и
верных слуг. Примером тому может служить Карл VII Фран-
цузский, возведенный на трон Жанной д’Арк и получивший,
несмотря на свои личные качества, прозвище Charles le bien
servi (Карл, за которого все сделали другие). Юстиниану очень
везло с главнокомандующими армией: сперва этот пост зани-
мал Велизарий, а после него — некий удивительный персо-
наж, восьмидесятилетний евнух по имени Нарсес. Кроме
того, его «консортом» была грозная Феодора; возможно, что
эта сильная личность послужила основным фактором, благо-
даря которому вызывающий отвращение Юстиниан, то и дело
предававший своих военачальников на поле боя, ненавиди-
мый и презираемый всем населением, крепко сидел на импе-
раторском престоле. Больше всего на свете он желал остать-
ся в истории под именем «Великий» и с этой целью стремился
вернуть Северную Африку и всю территорию Италии римля-
нам. В 534 г. Велизарий легко победил вандалов (в то время
ими правил Гейлимер, вождь, несравнимый по темперамен-
ту со своим предшественником Гейзерихом). Покорение Ита-
лии оказалось куда более трудной задачей, поскольку готы
оказывали императору долгое и серьезное сопротивление. К
этому времени они обладали первоклассной боевой силой, но
Велизарий, а впоследствии и Нарсес каждый раз превосходи-
ли их в искусстве ведения войны. В 553 г. готов разбили, и они
Согласились покинуть Италию вместе со своими семьями и
Движимым имуществом.
Для страны это оказалось самой настоящей катастрофой:
Юстиниан, Велизарий и Нарсес умерли в 563 г. с разницей
в один месяц, и в 565 г., два года спустя, всю Северную
Италию заполонили лангобарды, или ломбарды, как их ста-
ли называть к тому времени. Они поколениями перенима-
ли военные приемы готов, своих близких родичей. Придя
В Италию, ломбардцы оккупировали район к северу от реки
По (который с тех пор получил имя Ломбардия) и распро-
93
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
странили свое влияние в южном направлении; однако им
не удалось захватить Рим и остальную часть страны, остав-
шуюся провинцией Восточной империи. Со временем языч-
ники-ломбарды приняли религию и культуру народа, среди
которого жили; приблизительно 200 лет их короли правили
из своей столицы в Павии и носили знаменитую железную
корону, сделанную в 591 г. для Агилульфа (говорили, что ее
частью был гвоздь из Истинного креста). В 636 г. королем
Ломбардии стал Ротари, который свел все их законы в еди-
ный письменный кодекс. В 652 г. трон захватил Гримуальд,
герцог Беневенто. Умелый солдат, он успешно отразил на-
падение императора (Констанса II), а также франков и ава-
ров, но вскоре после его смерти в 672 г. последовала серия
восстаний. В 712 г. Луитпранд, возможно, самый способный
из ломбардских королей, взошел на трон и правил до 743 г.
Последний король, Дезидерий, вступил в борьбу с папой
(в 773 г.), который обратился за помощью к Шарлеманю.
Владыка франков вторгся в Италию, разбил ломбардов, по-
ложил конец правлению их королей и возложил на себя же-
лезную корону.
Правление вестготов в Испании длилось дольше, чем это
произошло с каким-либо из тевтонских королевств, по-
скольку после смерти Алариха II не было ни одной серьез-
ной попытки вторжения в эту страну вплоть до прихода
арабов в 711 г. Величайший король вестготов, Леовигильд,
который начал свое правление в 568 г., отвоевал у римлян
большую часть Южной Испании, довольно сильно расши-
рив свои владения. Его сын Реккаред усилил свою пози-
цию, отказавшись от арианства и перейдя в католическую
веру. После этого готы быстро переняли римскую культу-
ру. Реккареду наследовала длинная череда королей, каждый
из которых избирался народом. Правя из своей столицы,
Толедо, они сделали Испанию самым цветущим из всех тев-
тонских королевств, однако оно пало, когда мавры начали
атаковать побережье. В великой битве возле Кадиса (она
продолжалась целую неделю) вся армия готов была унич-
тожена, а их короля, Родерика, никто и никогда больше не
видел.
Можно сказать, что после вторжения ломбардов в Италию
Великое переселение подошло к концу. После этого ситуация
в Европе более или менее стабилизировалась: из конца в ко-
94
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
нец она находилась под властью монархов одного корня, во
многих случаях находившихся в близком родстве. Появился
материал для новой империи, уже не римской, а германской.
За то недолгое время, пока эта империя существовала, Карл
Великий (человек, который наверняка заслужил это имя
больше, чем любой другой правитель до или после него) объе-
динил практически всю Западную Европу в единое полити-
ческое целое; а сделав это, в 800 г., рождественским днем,
принял корону и титул римского императора в соборе Св.
Петра. Он был первым из династии правителей Священной
Римской империи, которая, по меткому выражению Вольте-
ра, на самом деле не была ни священной, ни римской, ни
даже империей. Смерть Карла Великого в 814 г. положила ко-
нец существованию этого государства, поскольку теперь его
сыновья правили различными частями империи, и, хотя но-
минально все они подчинялись новому верховному правите-
лю, вскоре они разорвали союз. К концу IX в. сформирова-
лись государства средневековой Европы: Франция, Германия,
Италия и Испания, каждое под властью своего короля. Прак-
тически долгие века империя номинально продолжала суще-
ствовать, но единственным правителем после Карла Велико-
го, который действительно владел большей частью Европы,
был другой Карл, пятый по счету. К тому же он правил не
потому, что носил титул императора, а потому, что по праву
наследия одновременно являлся королем Испании и герцо-
гом Бургундским.
Глава 5
УПАДОК РИМА: ГОТСКАЯ КАВАЛЕРИЯ
Передвижения индоевропейцев, должно быть, очень на-
ШОминали эти переселения германских народов: постепен-
ное распространение воинственной расы, которое повлия-
ло на весь цивилизованный мир. Точно так же, как первые
изменили древнюю концепцию ведения войны, принеся с
собой боевые колесницы, вторые изменили свой мир, на-
чав использовать тяжелую кавалерию — ударную силу но-
вого поколения. Мы склонны представлять себе средневе-
ковых рыцарей в качестве ужасного знамения войны,
неожиданно появившегося на поле Сенлака в 1066 г., но на
95
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
самом деле это знамение появилось за семьсот лет до того,
на поле, где пролилось гораздо больше крови и где шел бой
настолько же решающий для римлян, насколько решающим
был Сенлак для саксонской Англии. Когда армия Восточ-
ной Римской империи была уничтожена при Адрианополе
в 378 г., былые дни абсолютного превосходства легионеров
над любыми другими родами войск ушли безвозвратно, и в
течение следующей тысячи лет кавалерист в тяжелой бро-
не, сражавшийся копьем и мечом, решал исход войны.
Снова произошел переворот — и снова приходилось при-
спосабливать к изменившейся ситуации не Только людей,
но и их вооружение. Пехота перестала царить на поле боя,
и так было до тех пор, пока не появилось одно из самых
сокрушительных и эффективных метательных орудий Древ-
него мира (и в то же время самое простое оружие всех вре-
мен) — английский большой лук, о котором мы еще пого-
ворим в свое время и в соответствующем месте. Теперь же
посмотрим, что принесла Европе битва при Адрианополе,
где впервые выяснилось, кто же теперь будет самой мощ-
ной ударной силой в приближающихся войнах.
В том сражении римляне потерпели самое сокрушитель-
ное поражение со времен битвы при Каннах; император,
все высшие офицеры и 40 тысяч простых солдат (практи-
чески вся армия Восточной империи) погибли в тот день.
Империя разом лишилась большей части военной силы и
руководителя. Если в те времена второе практически навер-
няка означало период хаоса, то первое точно было смер-
тельно — устоять против врагов, которых римляне накопи-
ли предостаточно, невозможно было без армии. Таким
образом, понесенные при Адрианополе потери оказались
для оставшейся части великого государства фатальными.
С точки зрения политики толчком к этому сражению
послужил отказ Валента позволить остготам перейти Дунай
и присоединиться к своим родичам вестготам, которые с
376 г. мирно жили во Фракии. Возможно, это было ошиб-
кой — дополнительные силы могли бы усилить государство
вместо того, чтобы полностью его уничтожить. По поводу
правильности или неправильности этого политического
шага можно спорить, но нетрудно определить историчес-
кое значение битвы — это была победа тяжелой кавалерии
над пехотой, первая с тех пор, как индоевропейские бое-
96
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
вые колесницы разбили древние боевые силы, о которых
мы ничего не знаем. С археологической точки зрения меж-
ду этими двумя событиями также можно провести парал-
лель, поскольку искусство управления колесницами опре-
делило новый тип ведения войны, просуществовавший
более тысячи лет до того, как он уступил место тяжелой
кавалерии. Сам по себе бой был ужасен. Имперские силы
обнаружили, что готы стоят лагерем, защищенным со всех
сторон повозками. Римская армия сгруппировалась в освя-
щенном веками порядке: легионы сконцентрировались в
центре, а алы, отряды на запасных лошадях, — на флан-
гах. Валент напал на готов, думая, что в лагере находятся
все их силы. К несчастью, он ошибался; большая часть
всадников противника отправилась за продовольствием и
не успела еще отъехать слишком далеко, и, как только
начался бой, за ними отправили гонцов, которые вернули
отъехавших на поле боя. Сражение шло вдоль всей линии
повозок, когда неожиданно это огромное подкрепление
набросилось на левый фланг римской армии. Кавалерис-
ты не теряли времени; ринувшись прямо в бой, они ата-
ковали противника. Аммиан Марцеллин пишет: «Как удар
молнии, который ударяет в вершину горы, сметая все на
своем пути».
Отряды, охранявшие фланги римской армии, были застиг-
нуты врасплох; некоторые стояли твердо, но были поверже-
ны, однако большинство бежало. Готы бросились на безза-
щитных пехотинцев, атаковали с флангов и согнали в центр.
Под ужасным давлением легионы были притиснуты друг к
другу и смешались в полном беспорядке; через несколько
минут левый фланг, центр и резервы превратились в бурля-
щую массу. Они сделали несколько попыток исправить поло-
жение, но ни одна не увенчалась успехом: телохранители им-
Иератора, легкие отряды, копейщики, вспомогательные
войска и основные легионы были стиснуты в суматохе, кото-
рая все усиливалась, поскольку готы, увидев успех своей ка-
валерии, вышли из-за укреплений и также набросились на
римлян. Тогда римские кавалеристы, стоявшие на правом
фланге, поняли, что битва проиграна, и помчались прочь, за
ними следовали солдаты из центра, которым удалось выбрать-
ся из мясорубки. Брошенные на произвол судьбы пехотинцы
центра поняли, в каком ужасном положении они оказались:
97
7 Археология оружия
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
с флангов и с тыла их осаждала кавалерия, а впереди были
готские воины. У них не было шансов выбраться наружу, и
приходилось просто стоять, прижавшись друг к другу, и ждать
удара. Солдаты были настолько тесно спрессованы, что не
могли поднять оружие для защиты; мертвые и раненые не па-
дали, а стояли стиснутые со всех сторон, многих просто заду-
шили насмерть или переломали им все кости. В этой ужасной
суете готы врывались, нанося беззащитным римлянам удары
длинными мечами. Две трети всей армии римлян погибло
прежде, чем чудовищное давление немного ослабло и позво-
лило уцелевшим вырваться из окружения. Когда стемнело,
несколько тысяч солдат сумели выбраться и последовать за
своими кавалеристами, ретировавшимися на юг.
Такова была первая великая победа, одержанная кавале-
ристами, которые наглядно доказали, что теперь не рим-
ская пехота, а они будут главной движущей силой войны.
Как это было сделано? Почему готы создали силы мощных
кирасиров, более чем столетие сметавших римлян со свое-
го пути? По двум причинам: во-первых, поскольку они по-
колениями жили на равнинах России и стали отличными
всадниками и, во-вторых, благодаря такому простому и
очевидному дополнению к конской сбруе, как стремена.
Без них всадники никогда не смогли бы сражаться так, как
это делали готы и их последователи — в тяжелой броне, с
копьем и мечом. Дополнительная точка опоры позволила не
только удержаться на коне и управлять им человеку в дос-
пехах, но и применять резкие маневры, недоступные до тех
пор. Раньше всадникам не хватало устойчивости для того,
чтобы стать идеальной боевой машиной — стремена дали
эту устойчивость, благодаря чему и произошел переворот в
истории военной науки. Трудно поверить, что такого ре-
зультата удалось достичь столь малыми средствами, но та-
кова ирония судьбы — иногда для того, чтобы полностью
изменить ситуацию, достаточно сущего пустяка.
Когда и как появились стремена, точно не выяснено,
известно лишь, что греки и римляне их не.использовали, а
древние скандинавы уже это делали. Разрыв по времени
между этими известными фактами составляет пятьсот лет.
Но никто особенно не старался узнать что-либо достовер-
но об их ранней истории. У нас практически нет ни изоб-
ражений ранних европейских типов стремян, ни реальных
98
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
образцов, ни исторических свидетельств, поэтому узнать
что-либо наверняка довольно трудно. Однако разрыв в
пятьсот лет представляется мне чрезмерным; его можно и
нужно сократить.
Существуют как литературные, так и живописные сви-
детельства, говорящие о том, что стремена появились на
Востоке еще в IV в. до н. э. и были важной частью воен-
ной экипировки расы завоевателей, появившейся в самом
начале христианской эпохи. Затем, на юге России, в скиф-
ском погребении в Чертомлуке, найден огромный кувшин
из электрона, сделанный в IV в. до н. э. греками. На нем
выгравированы фризы с изображениями сценок, связанных
с лошадьми, причем управляют ими скифы, а не греки,
поскольку, хотя кувшин был сделан в Греции, предназна-
чался он для продажи скифам. Одно из седел совершенно
очевидно снабжено стременами или петлями для стремян.
Возможно, это единичный случай, поскольку существуют
доказательства, что скифы, великолепные наездники, ни-
когда особенно не использовали стремена — и в конечном
счете именно из-за этого вынуждены были покинуть свою
родину. Гордость мешала им признать необходимость ка-
ких-то дополнительных приспособлений для верховой езды;
скифы славились тем, что могли скакать вообще без седла,
а самые искусные обходились и без уздечки, управляя ска-
куном с помощью ног и тонкой палочки наподобие стека.
К сожалению, все это оказалось не слишком эффективным.
Некогда, около того времени, когда родился Господь
наш, некая раса людей, двигавшаяся в западном направле-
нии и пересекавшая степи Центральной Азии (и согнавшая
с насиженных мест передовые отряды хун-ну, или гуннов,
как их называли в Европе), начала наседать на скифов. Они
тоже были хорошими всадниками, но ездили на более креп-
ких лошадях и носили более тяжелые доспехи. Это бы и и
сарматы, которые благодаря лучшему оружию и более эф-
фективной методике ведения войны смогли одолеть скифов
И захватить земли, на которых те жили. Эти люди (обита-
тели Центральной Азии, как и скифы) были тем самым
народом, который в III в. вытеснили готы, победившие без
помощи нового оружия или тактики боя; возможно, они
просто лучше сражались — по крайней мере, их более
поздняя история говорит о том, что так оно и было. После
7»
99
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
того как они поселились в районах, где разводили лошадей,
сарматы быстро переняли обычаи и усвоили военные навы-
ки людей, живших там прежде, и в то же время со своей
северной родины они вынесли давние героические тради-
ции, жестокие, но эффективные, а также и превосходное
оружие. Все эти переселенцы отличались редкостным му-
жеством, пытливым и энергичным умом и в то же время
физической силой. Когда их природные способности объе-
динились с традициями и умениями, связанными с двумя
непобедимыми стилями борьбы, образовалась мощная во-
енная машина. Фраза, что вся средневековая военная сис-
тема основана на использовании стремян, кажется большим
преувеличением, но от этого не становится менее верной.
Ни одно из деяний, которые совершили силой своего ору-
жия готы и их рыцарственные последователи, не могло бы
быть совершено людьми, скачущими на лошади без поддер-
жки стремян; стоит задуматься о том, какое значение мо-
жет иметь такое, казалось бы, незначительное усовершен-
ствование в области конской упряжи.
В течение первых пяти столетий нашей эры оружие всех
странствующих германских племен было примерно одина-
ковым, точно так же как и оружие кельтов последних трех
столетий до нашей эры. Его делали в одних и тех же цен-
трах производства, которых было очень немного, и по
большей части украшали, используя одинаковые мотивы и
технику. -По самой своей природе изготовление клинков
оказывалось чрезвычайно редким и специфическим искус-
ством, возможно, тщательно охраняемым как тайна, дос-
тупная очень немногим. Занятие это сложное и требующее
знаний, приемов, обучения на основе навыков, получен-
ных еще в стародавние времена, т. е. с ним не мог спра-
виться любой человек, обученный просто ремеслу кузнеца.
Мы знаем, что кельты первыми начали работать с желе-
зом. Можно вполне резонно предположить, причем этому
есть некоторые доказательства, что они продолжали делать
клинки для своих покорителей-тевтонов в.начале периода
Великого переселения. Некоторые из имен кузнецов, от-
штампованные на лезвиях мечей первых двух столетий но-
вой эры, явно имеют кельтское происхождение, в то время
как более поздние, относящиеся к эпохе викингов, опреде-
ленно тевтонские. Если так, то традиции кельтов, возмож-
100
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
но, сохранились на берегах Дуная (их исторической роди-
не), там, где теперь находится Пассау, и наверняка — в
районе Рейна и Мозеля.
В течение всего периода переселения и последующей эпо-
хи викингов существовал стиль декоративного искусства, рас-
пространенный по всей Европе. Его родоначальниками были
скифы, затем, благодаря тому что их теснили на север и за-
пад наступающие сарматы, эту технику переняли скандина-
вы (и те, что остались на родине, и те, что отправились стран-
ствовать). Основана она была на изображениях животных, из
которых наиболее распространенными и популярными стали
стилизованные изображения хищной птицы и удлиненного
животного, вроде змеи, со сложно переплетенным телом, по-
жирающего свой хвост. Эти мотивы повторялись чуть ли не
на всех предметах, которые нужно было украсить; воинствен-
ные скандинавы, готы и вандалы по большей части украша-
ли ими оружие и собственные тела, а более цивилизованные
народы — или, по крайней мере, более грамотные (ирланд-
ские кельты, франки и англосаксы начиная с VIJ в.) — в основ-
ном расцвечивали ими манускрипты. Результат порой полу-
чался изумительный — нарисованные искусными руками
звери казались живыми, в особенности это относилось к зме-
ям, чьи кольца, кажется, меняют свое положение, стоит толь-
ко отвести глаза. Конечно это касается только произведений
настоящих художников, но иллюстраторы манускриптов по
большей части и были такими; в этом можно убедиться на
основе многочисленных примеров.
В V в. была разработана техника, которая часто исполь-
зовалась при создании этих «зооморфных» украшений на
всей территории, занятой постоянно переселяющимися гер-
манцами. Лучшие и наиболее умело сделанные образцы
Находили в Англии, благодаря чему возникло предположе-
ние, что эта техника впервые зародилась именно там, сре-
ди живших в Кенте ютов, но гораздо вероятнее, что ее
одновременно изобрели и скифы. Состояла она в том, что
Декоративный орнамент выкладывали из множества мелких
полудрагоценных камешков (в основном гранатов) или ку-
сочков цветного стекла, закрепленных в клеточках или «пе-
регородках» из золота или бронзы. Эту технику принято
называть «cloison» В худшем случае такой орнамент произ-
водил впечатление варварской пышности, а в лучшем — яв-
101
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
лялся ювелирной работой, настолько красивой и элегант-
ной, что мог поспорить с лучшими образцами позднего
времени. Здесь опять-таки все зависит от мастера, в особен-
ности от его вкуса при сочетании цветов.
Оружие любого типа, в украшении которого мастера ис-
пользовали такие зооморфные узоры и технику, изготовляли
с V по VIII в. от Венделя в Швейцарии до Северной Африки
и от Ирландии до Южной России. Таким образом, очень
трудно определить, какой народ создал данную конкретную
рукоять меча или щит, не зная точно места, где они были
найдены. Различия, которые имеются между узорами, отно-
сятся скорее к уровню исполнения и личным пристрастиям,
чем к традициям какого-либо определенного региона. Впро-
чем, некоторые общие тенденции в этом отношении все-таки
прослеживаются; можно с некоторой уверенностью утверж-
дать, что оружие, найденное в одной части района, очень
похоже на оружие, которое использовали в другой. Это боль-
шая удача с той точки зрения, что на языческом севере были
обнаружены огромные и богатые залежи археологического
материала, в то время как на христианском юге увидели свет
очень немногие предметы. Связано это с тем, что в период с
I по VIII в. все германские племена — готы, бургунды, ван-
далы, саксы и франки — приняли христианство и перестали,
как их предки-язычники, класть оружие в могилы павших
или складывать их большими грудами в священных местах,
куда сносили военную добычу. Однако, к счастью для архео-
логов, те, кто остался на родине, не сменили религию и до
конца XI в. оставались верны своим замечательным обычаям;
поэтому в захоронениях и огромных залежах в датских боло-
тах нашли множество мечей, пик, саксов, несколько шлемов,
кольчуг и щитов. Эти предметы датируются I—VII вв. новой
эры, и на таком материале могут быть основаны теории, свя-
занные с оружием покорителей Европы.
Глава 6
ЗАЛЕЖИ В БОЛОТАХ ДАНИИ
Перед тем как подробно описать несколько видов ору-
жия, найденного в датских болотах, возможно, стоило бы
взглянуть на весь спектр результатов этого археологическо-
102
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
го открытия, поскольку в залежах содержалось множество
разнообразных объектов. Благодаря этому мы смогли уви-
деть, как одевались люди того времени, побольше узнать об
их упряжи, сельскохозяйственных инструментах, домашней
утвари, посуде и приспособлениях для приготовления
пиши, телегах и инструментах, а также кораблях, лодках и
обо всем, что к этому прилагается. Множество из этих ве-
щей имеет греческое или римское происхождение, кроме
того, найдено изрядное количество римских монет, позво-
ливших уточнить датировку объекта. Большинство вещей
находится в превосходном состоянии, но не так уж мало
полностью испорчено и не подлежит восстановлению. Мы
получили возможность по-настоящему восхититься красо-
той и мощью военного снаряжения этих людей, хотя в дей-
ствительности все находки этого рода только подтверждают
достоверность описаний, содержащихся в норвежских сагах.
Самая ранняя из них — это «Беовульф», где ярко отражена
любовь воина к своему оружию; здесь никогда не упоми-
нается просто о шлеме или кольчуге — поэт любовно опи-
сывает каждый предмет. Например:
На путь мощеный толпа ступила
Мужей доспешных в нарядах ратных,
В кольчугах, звенящих
Железными кольцами, прочными звеньями,
Войско блестящее шло ко дворцу.
Там, под стеной, утомленные морем,
Они сложили щиты широкие,
В ряд на лавы — раскатом грянули
Их нагрудники. И там же составили
Копья из ясеня вместе с мечами —
Бремя железное, вооружение
Морестранников.
Здесь не только чувство, с которым относятся к оружию,
но и очень полезное описание его. Благодаря же находкам
из Дании археологам снова удалось доказать, что все эти
части снаряжения, которые могут показаться вымышленны-
ми, действительно существовали (и существуют до сих пор,
по крайней мере, некоторые из них и остались точно таки-
ми же). Как говорил древний поэт:
И ярко на шлемах на островерхих
Вепри-хранители сверкали золотом.
103
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Звучит очень поэтично; можно понять того, кто примет
это за поэтический вымысел. Тем не менее стоит только пой-
ти в Британский музей, и там вы увидите именно то, о чем
говорится в «Беовульфе»: и голову вепря, и позолоту, и все
прочее (вклейка, фото 4). Надо сказать, что при всей красоч-
ности описаний создатели скандинавских сказаний в расска-
зах о любимом оружии были исключительно точны; они зна-
ли, о чем говорят, видели те предметы, которые так или иначе
участвуют в жизни героев, и не испытывали недостатка в ма-
териалах для своего творчества. Многочисленные примеры
доказывают, что даже то, чего еще не находили археологи, им
найти еще предстоит — саги подсказывают, какие еще пред-
меты, до сих пор не открытые, могут встретиться при очеред-
ных раскопках. В качестве примера можно привести следую-
щую историю.
В то время, когда любители древностей считали, что
«кольцевой доспех» — это восточное изобретение приблизи-
тельно 1100 г., во множестве древних поэм говорилось о за-
щитных приспособлениях такого типа; к примеру, упомина-
лись такие определения, как «его хитросплетенная воинская
сеть», но никто не мог понять, что это значит. Теперь мы
прекрасно знаем, что это такое — рубаха из переплетенных
друг с другом колец, изделие, известное англичанам как
«mail»1. Вовсе не «кольцевой доспех», это выражение, хотя и
освященное целым веком повсеместного употребления, со-
вершенно не соответствует сущности предмета. Само слово
ведет происхождение от латинского «macula» — сеть, в сред-
невековом итальянском оно звучало как «maglia», во француз-
ском «mailles». Таким образом, становится ясно, какую же
сеть имел в виду древний поэт. Такого понятия, как «кольце-
вой доспех», нет так же, как и понятия «пластинчатый дос-
пех». Это различие я провожу специально, поскольку в даль-
нейшем мы еще очень много узнаем о кольчугах, и хотелось
бы сразу уточнить терминологию, чтобы в дальнейшем не
возникало путаницы и непонимания.
В сагах есть и другие описания оружия, которые до недав-
него времени казались исследователям даже еще более непо-
нятными. Что, собственно, означают фразы: «боевой клинок
с витым узором», или «со спиральным травлением и изогну-
Кольчуга (англ.).
104
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
той рукоятью», или «острие меча с прекрасными витыми вол-
ками»? Ответ нашли в 1858 г. в Нидам-Мур, но только гораз-
до позднее стало ясно, что он наконец найден, — клинки
девяноста из найденных мечей украшали извилистые узоры.
Это еще раз говорит о том, что все, что сказано в поэме «Бе-
онульф», следует понимать буквально, а значит, то же самое
будет и с сагами.
Именно благодаря этому произведению мы начали по-
нимать, насколько высокое положение меч занимал в со-
знании людей. Здесь сквозит нотка настоящей, человечес-
кой любви:
Также герою стало подспорьем
То, что вручил ему витязь Хротгаров —
Меч с рукоятью, старинный Хрунтинт,
Лучший из славных клинков наследных.
(Были на лезвии, в крови закаленном,
Зельем вытравлены витые змеи.)1
Поэт представляет меч чуть ли не как живое существо,
имеющее собственное имя; какая другая причина, кроме
любви, могла бы заставить воина так относиться к своему
оружию? Не говоря о многочисленных эпитетах, которы-
ми награждали славные клинки, да и другие виды оружия
(чуть ниже мы встретимся с некоторыми из них), каждый
меч имел свое собственное название; к нему обращались
с просьбами и приказами, с ним беседовали, как с лично-
стью, способной на понимание. Иной раз, в случае неуда-
чи, воин обращался к своему клинку и с упреками, как
будто именно от него зависела победа в схватке. В неко-
тором роде так оно и было, иначе такой традиции откуда
было бы возникнуть? Острота и крепость клинка не могли
не повлиять на исход любого предприятия, в ходе которо-
го его хозяину приходилось сражаться; вот почему меч вос-
принимали как равноправного партнера, а не как простое
орудие для выполнения простой задачи. Тем более, что она
вовсе не была простой — в отличие от плуга, серпа или
молота от оружия требовалось выполнение самых разнооб-
разных, подчас предельно сложных задач, и отношение к
нему было соответствующим.
1 Здесь и далее перевод В. Тихомирова. (Примеч. пер.)
105
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Следующие несколько строф из той же героической по-
эмы также стоит процитировать. Перед тем как начнется
этот рассказ, воспроизведем следующие события: Унферт
одолжил свой меч Хрунтинг Беовульфу, когда тот собирал-
ся спуститься в самое средоточие кошмара и сразиться с
женщиной-троллем, матерью чудовищного Гренделя, опу-
стошавшего страну и убивавшего людей. Во время боя Бе-
овульф обнаружил, что оружие смертных не может повре-
дить демону.
Тогда он с размаху, сплеча обрушил
Железо тяжкое — запело лезвие
О голову чудища погудку бранную,
Но тут же понял он, что луч сражений
Над ней не властен, ее не ранит
Меч остролезвийный, он бесполезен
Здесь, в этой битве, шлемодробитель,
Издревле слывущий острейшим в сечах,
Всесокрушающий — впервые слава
Меча лучистого помрачилась.
К счастью для героя, на стене пещеры висел меч, кото-
рый смог ему помочь:
Тогда он увидел среди сокровищ
Оружие славное, меч победный.
Во многих битвах он был испытан,
Клинок — наследие древних гигантов.
Беовульф достал его, убил ужасного тролля и отрубил мер-
твому Гренделю голову. Увы, коснувшись крови демона, меч
потек «железными сосульками», и Беовульф смог принести
Хротгару только волшебную рукоять. Наконец, после того как
все было кончено, он вернул Хрунтинг владельцу:
Острый Хрунтинг, хотя и вправду
Меч отменный, мне не сгодился,
Но другое создатель дал мне орудье:
Меч гигантов, клинок светозарный
Там висел на стене.
Вот насколько воины почитали мечи; мы читаем об
этом в сагах, а позднее, в Средние века, в романсах и хро-
никах. Традиция вполне естественно перешла от викингов
к рыцарям, причем в полном объеме. Даже христианская
106
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
религия, являвшаяся одним из столпов рыцарского идеа-
ла, ничего не могла поделать с обычаем, который иначе
как языческим не назовешь, — давать имя неодушевлен-
ному предмету и почитать его как уважаемого соратника.
Более того, церковь создала собственные традиции, но об
этом позднее.
Любое оружие считали важным, лелеяли и уважали, но
мечу воздавались особые почести, дарилась особая любовь.
Это был почти священный предмет: на нем приносили не-
рушимые клятвы, и он же был порукой их выполнения.
Относительно культа меча как в эпоху викингов, так и в
Средние века можно написать не одну, а несколько книг;
это практически неисчерпаемая тема, подтвержденная бес-
численным множеством исторических примеров и литера-
турных свидетельств.
Однако закончим рассказ о бессмертной героической
поэме скандинавского эпоса. Позднее, после уже описан-
ных событий, мы читаем о том, как Беовульф вернулся до-
мой и его господин Хигелак, предводитель гаутов, наградил
воина:
Конунг Хигелак приказал внести
В зал дружинный наследие Хределя
Златоблещущее, тот единственный
Из гаутских мечей, наилучшее лезвие,
И отдал его во владение Беовульфу.
Это одно из многих свидетельств того, что мечи дари-
лись в качестве богатой награды за мужество. Вы видите,
что конунг дал необыкновенно отличившемуся в сражении
воину не какое-то ординарное оружие, поскольку его назы-
вают златоблещущим и наилучшим из гаутских лезвий.
Дело здесь не просто в превосходном качестве клинка; он
достался конунгу от отца, который был вождем до него, —
это наследное оружие, ценное своей историей. Такую вещь
ни в коем случае не могли передать кому попало — ее до-
стоин был только великий герой. Таким образом, конунг
признавал, что действия его воина достойны наивысшей
оценки, какую только можно было получить.
Приблизительно те же эпитеты, которые, как мы толь-
ко что увидели, относились к мечу, нередко применяли к
кольчугам и шлемам:
107
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Лучшая из кольчуг, что прикрывала мне грудь,
Наследие Хределя, работы Виланда.
Во всей англосаксонской и норвежской литературе не-
изменно ценили древний возраст и заслуги мечей, шлемов
и кольчуг, настолько, что в английской литературе слово-
сочетание «древнее наследие» до сих пор служит синони-
мом меча. Нужно отметить, что здесь имя Виланда, леген-
дарного кузнеца скандинавских сказаний, придает вещи
невероятную ценность — это значит, что ничего лучшего
просто не может быть.
Археологические раскопки показывают, что мечи и шле-
мы в этот период можно обнаружить только в могилах вож-
дей; это очень редкая и дорогая вещь. Те немногие, кото-
рые мы можем датировать 400—700 гг., могут похвастаться
и позолоченными рукоятями, и отделкой из драгоценных
камней, и чернением, и работой, вызывающей ощущение
исключительной красоты. Такие предметы не делали про-
сто так, между делом; а если уж мастер брался за работу,
то вкладывал в нее все свое умение и чувство прекрасного.
Некоторое представление об этом можно получить, прочи-
тав знаменитое письмо, которое Кассиодор, секретарь Те-
одориха Остгота, императора Рима, отправил Тразамунду в
520 г., чтобы поблагодарить за мечи, присланные в подарок.
Он пишет:
«Ты прислал нам мечи, которые могут разрубить любые
доспехи. Железо, из которого они сделаны, дороже золотых
инкрустаций; они настолько отполированы, что тот, кто
глядит на клинок, видит в нем отражение своего лица.
Кромки превосходной формы так правильны, как будто
выточены напильником, а не выкованы молотом в кузни-
це. Красиво вогнутая средняя часть клинка кажется узор-
чатой, и столько теней играет на нем, что можно подумать,
будто в металле переплелись струйки разных цветов. Эти
мечи настолько прекрасны, что кажется, будто их изгото-
вил Вулкан, который, говорят, кует так искусно, что его
изделия представляются работой не смертного, но бога».
Мы знаем наверняка, что там, где Кассиодор пишет
«Вулкан», Тразамунд сказал бы «Виланд». Кроме того, из-
вестно, что все сказанное об этих мечах было правдой, по-
108
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
тому что обломки нескольких таких клинков недавно на-
шли и заново отполировали, и выяснилось, что они выгля-
дят совершенно так же, как и пятнадцать столетий назад.
Нечего удивляться тому, что это оружие считали насто-
ящим сокровищем, которое не стали бы выбрасывать спус-
тя десять—двадцать лет. Тогда почему же его клали в мо-
гилы? На этот вопрос нельзя дать простой ответ: поверье,
что оружие понадобится павшему воину в другом мире,
отчасти отвечает на него. Меч был для вождя символом
власти, а для вассала — символом его верности господину,
поэтому нельзя было передать меч человеку недостойному —
и это обстоятельство выступает второй причиной того,
что оружие хоронили с его владельцем. Еще нельзя забы-
вать, что для человеческого существа характерно желание
взять с собой в могилу любимую вещь. Люди не просто
верили, что похороненное вместе с хозяином оружие отпра-
вится вместе с ним в иной мир, где жизнь пойдет дальше
своим чередом. Если сын клал в могилу отца его любимое
оружие, то поступал, как надлежит хорошему сыну, кото-
рый хочет обеспечить родителю защиту. Кроме того, это
делалось и потому, что оно принадлежало отцу и что име-
ло свою собственную душу, которая должна была перейти
в царство смерти вместе с хозяином. Если бы кто-то взял
его себе, оно могло бы плохо служить не своему господи-
ну, или подвести в бою, или ранить, или (и это хуже всего)
умерший мог прийти за своей собственностью. Нельзя было
допустить, чтобы у покойника была причина возвращаться
с того света, и потому все, что принадлежало покойному,
должно было лежать в его могиле. Богатые дары, которые
мы находим в погребениях, — не только дань уважения, но
и защитная мера для живых; из этого можно также заклю-
чить, что многие из предметов, лежащих в могиле, были не
дарами, а вещами, которыми покойный владел при жизни.
Представление, что все материальные предметы в этом мире
имеют душу, — основа многих древних верований в загроб-
ную жизнь.
Кроме всего прочего, есть и еще одна причина таких
вложений в могилу. У скандинавов были куда более прак-
тичные воззрения: они считали, что люди должны не на-
следовать сокровища своих отцов, а добывать сами свои
собственные, иначе они станут слабыми и ленивыми. Од-
109
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
нако если человек показывал себя достойным, то могилу
могли вскрывать и часть сокровищ (обычно оружие) отда-
вать ему.
Все залежи в датских болотах археологи начали раскапы-
вать практически одновременно: в 50—60-х гг. XX столетия,
а предметы в них датируются 50—450 гг. Многие из обна-
руженных предметов уникальны, но часть их приблизитель-
но идентичны тем, что находили раньше в могилах, неко-
торые довольно сильно повреждены. Древки копий и стрел,
луки, ножны сломаны, кольчуги и одежда порезаны и по-
рваны, но аккуратно свернуты, а черепа и кости лошадей
расщеплены. Все это выглядит точно так же, как описыва-
ли в I в. Орозий и Цезарь. Все рассуждения о том, что эти
предметы просто утопили в болотах, которые во времена
античности были озерами, не выдерживают критики, стоит
только заметить, что глиняные сосуды набиты камнями,
чтобы они быстрее и надежнее погрузились в воду, а круп-
ные предметы просто прикреплены ко дну большими дере-
вянными крюками. Район каждой залежи отмечен изгоро-
дью или рядом копий или мечей, вертикально торчащих в
грязи. Своей превосходной сохранностью эти предметы
обязаны слою торфа, который нарос вокруг них за прошед-
шие века.
Вероятно, самые примечательные находки были сделаны
в Торсбъерге (Южная Ютландия), поскольку таких предме-
тов, как там, не находили больше негде. Работы велись в
течение шести лет, между 1856-м и 1862 гг., а материал да-
тируется 60—200 гг. Там оказалось много мечей (все обо-
юдоострые) с деревянными рукоятями, покрытыми бронзой
и серебром, и деревянными ножнами, обложенными метал-
лическими. На оковке одного из них обнаружена руничес-
кая надпись. Кроме того, была найдена перевязь для меча
из толстой кожи 3,5 дюйма в ширину и 41,5 дюйма в дли-
ну, много бронзовых пряжек от перевязей и несколько же-
лезных более или менее сохранившихся луков, самый луч-
ший из которых был длиной 60 дюймов, причем с обоих
концов его недоставало приблизительно одного дюйма;
много древков от стрел 26—35 дюймов длиной и приблизи-
тельно полдюйма толщиной. К сожалению, все наконечни-
ки проржавели. Найдены остатки круглых, плоских щитов,
сделанных из нескольких тонких пластин. Самый большой
НО
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Рис. 37. Рукоять
римского меча из
Торсбъерга
из них был 42,5 дюйма в окружности, са-
мый маленький — 21 дюйм; толщина сре-
динных пластин, которые обычно были
более тяжелыми, чем внешние, — от 0,5
до 0,25 дюйма. Рукояти и заклепки обык-
новенно сделаны из бронзы, но встреча-
лись и железные. Кроме того, нашли мно-
го боевых топоров, сильно поврежденных,
но с хорошо сохранившимися рукоятями
из ясеня или бука, длиной в 23—33,5 дюй-
ма; несколько наконечников копий в хо-
рошем состоянии и другие, в плохом, но
зато с рукоятями длиной 32, 98, 107,5 и
116 дюймов. Еще было много сбруи, укра-
шений, инструментов, несколько играль-
ных костей из янтаря, предметы домашне-
го обихода: чаши, ложки, кувшины, ножи и, кроме того,
две пары штанов и рубаха.
Кроме того, были и менее ординарные предметы; преж-
де всего стоит упомянуть об уникальном серебряном шле-
ме, кольчугах и круглых позолоченных пластинах из брон-
зы, найденных на некоторых из них. Они напоминают
римские phalerae — бронзовые пряжки, украшенные золо-
том и серебром и скрепляющие кольчугу. Как я уже гово-
рил, многие вещи римского происхождения: на серебряной
выпуклости в центре щита выгравировано имя «Aelaelianus»,
одна из нагрудных пластин явно испытала на себе влияние
классического искусства, поскольку основной узор пред-
ставляет собой изображения лежащих тритонов в окруже-
нии рыб, однако его явно делали северные мастера. Была
еще и рукоять римского меча, похожая на ту, которую на-
шли в Помпеях, и другая (хранится в Британском музее),
Найденная в Англии. Обращает на себя внимание одна ха-
рактерная черта: на рукояти вытиснен в бронзе узор слож-
ного плетения (рис. 37). Стоит отметить, что такой вид де-
коративного орнамента был популярен в конце XVII и в
начале XVIII в. Кроме того, следует обратить внимание на
то, что на средневековых монументах изображены рукояти
мечей с аналогичным тиснением, но, поскольку они сдела-
ны из камня, невозможно определить исходный материал.
Всегда считалось, что такой переплетающийся узор образо-
111
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
вывали узкие кожаные ленты; возможно, это была ошибка.
В Торсбъерге найдено еще 37 римских монет; самая ранняя
принадлежит ко временам правления Нерона (60 г.), самая
поздняя — Септимия Севера (194 г.).
В залежах Вимозы (об этом поговорим позже) обнару-
жили 67 мечей, среди которых были обоюдоострые и од-
нолезвийные саксы. Кроме того, более тысячи копий, из
которых пять на древках, в длину соответственно 8 футов
73/4 дюйма, 9 футов 2 дюйма, 9 футов, 11 футов и 6 футов
6 дюймов. Древки сделаны из ясеня (факт, о котором ча-
сто упоминалось в «Беовульфе» и различных сагах), нако-
нечники некоторых копий украшены прожилками золота,
серебра или бронзы, образующими концентрические кру-
ги. Было много креплений ножен, которые я буду описы-
вать в соответствующем месте. Вдобавок в болотах Вимо-
зы обнаружили несколько кольчуг, превосходных в том
смысле, что они были не только хорошего качества, но и
состояли из очень маленьких звеньев: около '/, дюйма в
диаметре. Некоторые фрагментарные остатки кольчуг по-
золочены. Найдена была и одна большая, совершенно це-
лая кольчуга с более крупными звеньями, диаметром при-
близительно '/4 дюйма. Длина рубахи — около 3 футов, с
вырезом в виде буквы V спереди и с короткими рукавами.
Также найдено много древков от стрел (сильно прогнив-
ших), около 150 ножей, 390 фрагментов металлических или
костяных креплений для ножен, множество пряжек, пуго-
виц и фибул, немного лошадиных костей, много упряжи,
лезвия кос, ключи, ножницы и иголки, гвозди, жернов,
наковальня, 6 молотов, 25 резцов, 3 железных напиль-
ника, 2 пары клещей, много гребней, брошей и бусин и
4 игральные кости из янтаря.
В небольшом болоте под названием Крагехул обнаруже-
ны более ранние объекты, принадлежащие к IV и V вв.
Там был обычный смешанный набор мелких предметов, но
принципиальной оказалась находка десяти мечей, боль-
шинство с лезвиями «узорной сварки», причем один в не-
обыкновенно хорошем состоянии. Но ни один из предметов
не происходил из Рима. Но большая часть предметов свя-
зана в узлы.
Наиболее интересным по находкам оказалось болото
Нидам, которое привлекло больше внимания, чем другие,
112
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
благодаря огромному кораблю, который там лежал. Когда
это место впервые открыли в 1863 г., было сразу же обна-
ружено четыре корабля. Два из них были маленькими и не
поддавались реконструкции, но два больших хорошо со-
хранились. Один, тот, который откопали первым, был ду-
бовым, второй, найденный чуть дальше, — сосновый. Его
полностью откопали и куски сложили на поле возле боло-
та, прикрыв мхом до времени, когда можно будет произ-
вести реконструкцию. К сожалению, в 1864 г. разразилась
война между Данией и Германией, поэтому корабль оста-
вили лежать где был; когда же война закончилась, болото
уже не принадлежало Дании, а перешло в руки немцев.
Многие куски соснового корабля исчезли, поэтому его уда-
лось воссоздать только частично. Только сейчас дубовый
корабль восстановлен полностью, и мне приходится бо-
роться с искушением описать его здесь. Нас же больше ин-
тересует то, что в болоте оказалось 106 мечей, все обоюдо-
острые, 93 из них с клинками в технике «узорной сварки»,
с рукоятями из дерева, покрытого серебром, костью или
массивом бронзы; на нескольких лезвиях латинские над-
писи, а на одном — руны, выложенные золотом. Большая
часть лезвий найдена без рукоятей, согнутыми, с глубоки-
ми зарубками на лезвии. Но в общем и целом они прилич-
но сохранились, и их изучение много дало науке. Вдоба-
вок там было 552 наконечника копий, несколько из них с
орнаментом из золота, и несколько сотен древков, а так-
же и обычные стрелы (многие с личным знаком владель-
ца) и хозяйственная утварь. Было также 34 римские моне-
ты, отчеканенные между 69-м и 217 гг., но, вероятно,
большинство предметов датируется 200—350 гг.
Именно мечам, найденным в болоте Нидам, археологи
обязаны подробными сведениям о мечах «узорной сварки».
Были откопаны образцы 98 нидамских клинков, но только
много позже был определен характер такого способа изго-
товления лезвий и дана оценка соответствующей технике.
Изначально эти клинки считали вариантом дамасских (само
по себе это слово употребляется неверно), а технику в ос-
новном называли «ложнодамасской», хотя многие немецкие
ученые графически описывали ее как Wurmbunt. Большая
часть мечей этого периода (первые четыре столетия нашей
эры) были двухлезвийными, в среднем приблизительно 30
1 1 о
в Археология оружия 1 1J
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
дюймов в длину и шириной около 1,5 дюй-
ма у рукояти. Они очень слабо сужались к
более или менее лопатообразному кончику
и в большинстве случаев (хотя ни в коем
случае не всегда) были снабжены широкой
и мелкой вогнутостью, слишком мелкой,
чтобы ее можно было назвать желобком,
которая шла по всей длине клинка. У мно-
гих мечей бывало две, три, а в отдельных
случаях и четыре мелких желобка вместо
этого широкого «дола»1. По большей час-
ти эти мечи были меньше и легче, чем в
последующие эпохи викингов и Средневе-
ковья, хотя и имели ту же форму. Однако
в этих болотах найдено несколько мечей
совершенно другого типа, с такими очер-
таниями лезвий, которых мы больше не
встретим до 1350 г. Это оружие, длинное,
тонкое, остроконечное, в сечении имею-
щее форму срезанного ромба, использова-
ла римская вспомогательная кавалерия.
Два или три экземпляра этого редкого типа
были найдены в хорошем состоянии, луч-
шие из них, возможно, происходят из бо-
лота Вимоза. Это ложнодамасские клинки
общей длиной приблизительно 40 дюймов,
с рукоятью длиной 7,5 дюйма. Ширина у
рукояти немного больше 1,5 дюйма (рис.
38). Выглядящая очень массивной гарда
сделана из полой бронзы, на ней в качестве
украшения вылиты две спирали, напоми-
нающие латенский декоративный стиль.
Оставшаяся часть рукояти, первоначально
сделанная из дерева или кости, утрачена,
но возможно, что она была такой же, как
и рукояти коротких римских мечей — с
большим сферическим навершием. В этом
1 Такой желоб представляет собой канавку или
канал, идущий до середины лезвия. Он предназна-
чен для того, чтобы укрепить и облегчить клинок.
Рис. 38. Меч ка-
валериста рим-
ского периода из
Вимозы
114
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
случае его венчала элегантная бронзовая шишечка. В болоте
Нидам нашли еще два таких же клинка. Обычный легио-
нерский меч в Дании нашли только один.
Длинные мечи римских кавалеристов очень легко спу-
тать с мечами второй половины XIV в., потому что у них
совершенно одинаковая длина, очертания, сечение и вели-
чина рукояти. На мечи позднего Средневековья похож и
римский меч из Линкольна. Сечение с очень хорошо замет-
ными срединными гребнями, идущими с каждой стороны
от клинка до острия, характерно для многих мечей конца
XV в. (см. рис. 150).
Рис. 39. Часть лезвия ме-
ча из Нидама, на кото-
рой указано имя кузнеца
RICCIM и видны рас-
ширенные прямые пле-
чики
Более поздние практики предвосхищает и другая харак-
терная черта этих мечей: тот метод, с помощью которого
кузнецы ставили свои клейма или писали имена на клин-
ке. Мы видели, что в латенский период мастера раннего
железного века оттискивали свои имена, причем не только
на широкой части лезвия под рукоятью, как это делалось
раньше, но иногда и на самом хвостовике, так что рукоять
полностью его закрывала. Бывали клейма со звездой, полу-
месяцем, с тремя маленькими выступами позади него, со
скорпионом и чем-то вроде «елоч-
ки». Последние два изображения
часто встречаются гораздо позднее:
скорпион в различных видах часто
использовался в качестве рисунка
для клейма в 1490—1700 гг., а елоч-
ка нередко попадается приблизи-
тельно в 1380 г. Кузнецы XIV—
XV вв. нередко также ставили свои
знаки на хвостовике. Возле некото-
рых клейм стояли имена мастера —
Ricus, Riccim, Ranvici, Cocillus, Tas-
vit, маленькими буквами вытиснен-
ные в углублении прямоугольной
формы (рис. 39). В Этнографичес-
ком музее в Кембридже находится
маленький саксонский клинок с
четким отпечатком маленькой сви-
ньи с большими ушами. Его нашли
»•
115
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
в реке Кем, в иле, поэтому его поверхность (и свинка на
ней) хорошо сохранилась. Возможно, что на многих мечах
из англосаксонских погребений были клейма вроде этого,
но из-за плохого состояния, в котором они находятся, их
невозможно рассмотреть. Начиная примерно с 250 г. этот
способ клеймения лезвий совершенно вышел из моды на
ближайшую тысячу лет; только в конце XIII в. мы можем
обнаружить маленькие вдавленные знаки, в то время как
вытисненные на мече имена не появляются вновь до кон-
ца XVI в. Каким образом помечали клинки в промежутке,
мы узнаем в свое время.
Если вы посмотрите на рис. 39, то обнаружите, что су-
ществует еще одна характерная черта, которую не все при-
знают настолько древней. Плечики меча, на которых за-
креплена нижняя часть рукояти, сильно расширены. Такой
элемент конструкции отмечен у нескольких мечей этого
периода римской истории, и та же форма повторяется в
течение всего периода Средневековья; к концу XV в. она
сделалась очень распространенной и в XVI—XVII вв. уже
использовалась повсеместно. Я полагаю, что это очень важ-
ный момент, поскольку многие средневековые мечи счита-
лись либо подделками, либо продуктом более поздней эпо-
хи только потому, что у них были такие расширенные
плечики. Трудно найти клинки, созданные в более раннем
Средневековье, чем эти, из Нидама, опущенные в озеро за
пару сотен лет до того, как Средневековье вообще началось!
Вспомните легенду об Артуре, короле, который получил
свой меч Экскалибур на редкость необычным путем. Вот
как Томас Мэллори описывал это в 1475 г. в «Смерти Ар-
тура»:
«Так скакали они и приехали к жилищу отшельника, а был
тот отшельник добрый человек и искусный лекарь. Осмотрел
он раны короля и дал ему целебные притирания. Три дня
провел у него король, и зажили все его раны настолько, что
он мог уже ездить верхом и ходить пешком, и тогда они рас-
простились и уехали.
В пути говорит король Артур:
— У меня нет меча.
— Не беда, — отвечал Мерлин, — тут поблизости есть
меч, и, если я захочу, он достанется вам.
116
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Едут они дальше и видят озеро, широкое и чистое. А
посреди озера, видит Артур, торчит из воды рука в рукаве
богатого белого шелка, и сжимает она в длани своей доб-
рый меч.
— Глядите, — сказал Мерлин, — вон меч, о котором
говорил я вам.
Тут видят они вдруг деву, по водам к ним идущую.
— Кто эта дева? — спросил Артур.
— Это Владычица Озера, — отвечал Мерлин. — Есть на
озере большая скала, а на скале той стоит прекраснейший
из замков, богато убранный. Сейчас дева эта приблизится
к вам, и вам надлежит говорить с нею любезно, дабы она
отдала вам тот меч.
Вот приблизилась дева к Артуру и приветствовала его, а
он ее.
— О дева, — сказал Артур, — что это за меч держит вон
та рука над водой? Хотелось бы мне, чтобы был он мой, ибо
у меня нет меча.
— Сэр Артур, — отвечала девица, — меч этот мой, и,
если вы отдадите мне в дар то, что я у вас попрошу, вы его
получите.
— Клянусь, — сказал Артур, — что подарю вам, что бы
вы ни попросили.
— Хорошо, — согласилась дева, — войдите вон в ту бар-
ку и подгребите к мечу, и можете взять его себе вместе с
ножнами. А я попрошу у вас обещанный дар, когда при-
дет срок.
Спешились король Артур с Мерлином и привязали ко-
ней к дереву, и вошли они в барку. А когда поравнялись
они с мечом, что держала рука, вынул Артур из руки руко-
ять меча и взял его себе. А рука скрылась под водой».
И тем не менее в свете того, что мы знаем о залежах ору-
жия в озерах, что в этом такого странного, в конце-то кон-
цов? Не только мечи, но и множество других предметов
можно было найти в священных озерах, со временем пре-
вратившихся в болота, но изначально бывших такими чис-
тыми и сверкающими, как об этом говорится у Мэллори.
Если мы допустим, что легенды о короле Артуре хотя бы
частично были основаны на реальных фактах, как в случае
с эпосом Гомера или сагами, то вспомним, что в это время
117
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
(приблизительно в 500 г.) идея опустить меч в озеро нико-
му не показалась бы необычной, даже если это и был древ-
ний и ценный клинок, достойный короля. Вполне вероят-
но, что в XII в., когда Жоффрей Монмут записал легенды
о короле, воспоминания об этом все еще жили в памяти
народа, хотя романтические дополнения вроде Владычицы
Озера и руки в белом шелковом рукаве, поднимающейся из
воды, заменили древние легенды о жреце или жрицах, ох-
ранявших священное место и позволивших выловить меч из
этого хранилища и даровавшие вождю некое сверхъесте-
ственное могущество.
Существует поэма, сложенная Сигватом в начале XI в.
и обращенная к его господину, королю Олафу Святому,
которая хорошо демонстрирует значение меча в качестве
дара, привязывающего вассала к своему лорду:
«Я был доволен, когда получил от тебя меч, о Ньорд Бит-
вы, и с тех пор мне не на что было жаловаться, ведь он — моя
радость. Это славная жизнь, Золотое Дерево; оба мы поступи-
ли хорошо. Ты получил верного последователя, а я — добро-
го господина».
Есть и более прозаические свидетельства, рассказываю-
щие об оружии (или боевом коне), которое получал человек,
идущий на службу к вождю. В некотором смысле его скорее
стоило считать займом, который обычно возвращали, когда
владелец умирал. Исключение делалось для погибших в бит-
ве за своего господина: в этом случае оружие клали в могилу
или передавали потомкам. В ранних сводах законов тевтон-
ских народов, а равно во многих англосаксонских завещани-
ях IX—X вв. можно найти упоминания о таком даре. У нас нет
реального отчета о церемонии, которая сопровождала «пере-
дачу сокровища», но в англосаксонской поэме, которую мы
называем «Странник», изгнанник, лишившийся покровителя,
с сожалением оглядывается назад и вспоминает времена, ког-
да он преклонил колени перед своим лордом в Холле; в меч-
тах «он обнимает и целует своего господина, кладет голову и
руки ему на колено, как делал некогда, в минувшие дни, ког-
да прибегал к щедрости властителя». Здесь есть намек на це-
ремонию, в процессе которой человек получил свой меч.
Можно добавить, что в созданном позднее списке законов
118
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
норвежского двора ХШ в., которые были основаны на более
ранней версии, датируемой XII в., и, возможно, восходящей
к еще более ранней традиции, есть описание церемонии при-
нятия клятвы верности от нового телохранителя короля (the
Hearthmen):
«В то время, когда король назначает нового телохрани-
теля, перед ним не должно стоять стола. Король должен
оставить на коленях свой меч, тот самый, с которым он
короновался; он должен повернуть этот меч так, чтобы
оковка [ножен] проходила под его правой рукой и руко-
ять выступала над правым коленом. Затем он должен сдви-
нуть пряжку перевязи на рукоять, сжать рукоять так, чтобы
правой рукой закрыть и рукоять и пряжку. Затем тот, кто
будет телохранителем, должен упасть на оба колена перед
королем... и положить правую руку под рукоять, держа ле-
вую опущенной перед собой самым удобным образом, а
затем он должен поцеловать руку короля».
Таким же образом король принимает человека к себе на
службу в качестве «Gestr» — члена отряда воинов более
низкого ранга, чем телохранители: ему нужно протянуть
руку вперед над мечом «туда, где рукоять встречается с
гардой». Новичок кладет свою руку под рукоять, в то же
время целуя руку короля, и таким образом клянется ему в
верности.
Прикосновение к мечу — очень значительная часть це-
ремонии. Возможно, поэтому некоторые мечи снабжали
кольцом на навершии, в том месте, где человек должен
будет коснуться его. Существует несколько таких мечей, и
их качество и богатство украшения свидетельствуют о том,
что они принадлежали вождям. Это серьезно доказывает
важность кольца как объекта, на котором приносили клят-
ву, так же как и на рукояти меча. Кстати говоря, это так-
же совершенно ясно показывает, что обычай приносить
клятву на мече зародился задолго до того, как христиане
начали рассматривать его рукоять как крест. Скандинавы
считали священным предметом сам меч и клялись на нем,
а впоследствии традиции, которую невозможно было пол-
ностью изжить по причине ее древности, придали оттенок
религиозного значения. Существует много примеров клятв,
119
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
данных как на оружии, так и на кольце; об одной из них
упоминается в поэме Венантия Фортуната, а о другой го-
ворилось немного позже в одной из частей Эдды. Это
клятва на мече, принесенная при заключении договора
между франками и саксами.
Упоминание о мече с кольцом на рукояти встречается на-
много позднее того периода, когда обычай вышел из употреб-
ления.
Я знаю мечи,
Что лежат в Сигарсхольме...
Один из них
Лучший из всех...
С кольцом рукоять,
А с мужеством — весь
На острие — страх
Тому, кто достоин.
Здесь говорится о мече, выделяющемся среди прочих, об
оружии вождя. Таким образом, кольцо служит как бы по-
казателем особой ценности оружия, его особого значения
как предмета, на котором может быть принесена неруши-
мая клятва.
В исландских сагах можно встретить много упоминаний
о том, как мечи и другое оружие зарывали в землю вместе
с телами погибших вождей, и о том, как некоторое время
спустя, часто через два поколения, могилу открывали для
того, чтобы «меч, или копье, или широкую кольчужную
рубаху» можно было вынуть и отдать внуку или родичу, а
иногда незнакомцу, оказавшему услугу семье. Чаще всего
оружие передавали сыну, родственнику или другу перед
смертью. Если же его нетронутым клали в могилу, то очень
тщательно заворачивали и сохраняли с совершенно очевид-
ным намерением снова вынуть с большими церемониями,
часто через сто или более лет, и передать достойному пре-
емнику. Но находилось множество людей блестящего ума,
которые не стеснялись разрыть курган и вынуть желанную
добычу. В этом случае право владения обычно не оспари-
валось — для того чтобы проникнуть в могилу великого
вождя (и, возможно, встретиться с его разгневанным ду-
хом), требовалось великое мужество, то есть решившийся
на такое однозначно уже имел качества, позволявшие ему
120
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Рис. 40. Меч, най-
денный в могиле
В Клейн-Хуниген
С «камнем жизни».
V—VI вв.
владеть драгоценным оружием. Одним из
таких смельчаков был исландский герой
Скегги, укравший меч Скофнунг из мо-
гилы Хрольфа Краки; судя по всему,
Скофнунг не возражал против того, что-
бы «го вынули, поскольку много лет хо-
рошо служил Скегги, а потом и его сыну.
В саге о Хрольфе Краки мы читаем
такое описание его меча: «Он был луч-
шим из всех мечей, какие только встре-
чались в северных землях». Кроме того,
мы узнаем, что клинок громко кричал,
завидев рану, и что он лежал в могиле
вместе с конунгом. В более поздней саге
рассказывается, что Скегги, проплывав-
ший мимо Роскильде, где был похоронен
Хрольф Краки, «сошел на берег, ворвал-
ся в гробницу Хрольфа Краки и взял
Скофнунг, меч конунга». Это произошло
приблизительно через двести лет после
его смерти. В нескольких сагах мы снова
встречаемся со Скофнунгом. Как и боль-
шинство мечей такого рода, он обладал
определенными магическими свойствами
(или все в это верили, что в конечном
счете одно и то же). Нужно было позабо-
титься о том, чтобы наложенные на него
чары не ослабели, поэтому с мечом сле-
довало правильно обращаться: не позво-
лять солнцу падать на его навершие, не
вынимать в присутствии женщины и не
позволять никому видеть, как его выни-
мают. На нем был «камень жизни», и
рану, нанесенную Скофнунгом, можно
было исцелить, только потерев этим кам-
нем. Такие предметы довольно часто
встречаются в сагах, но никогда специ-
ально не упоминалось ни о том, что они собой представля-
ли, ни о том, как крепились к мечам. В этой связи инте-
ресно будет упомянуть о том факте, что во многих случаях,
когда мечи находили в могилах, датирующихся 200—600 гг.,
121
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
там же возле рукояти лежали крупные просверленные бу-
сины из камня, керамики, стекла или пенки. То, что эти
предметы обнаруживаются очень часто и постоянно в од-
ном месте: у рукояти меча, — подсказывает очевидный от-
вет — они крепились ремнем или шнурком либо непосред-
ственно к ней (на манер шишечки), либо к верхней части
ножен (рис. 40). В прошлом историки скандинавской ли-
тературы, по-видимому, не имели ни малейшего представ-
ления о том, что такое «камни жизни», а археологи не уве-
рены в назначении этих крупных бусин. Сложив два и два,
мы в этом случае сможем вполне очевидно получить четы-
ре, если только забыть о том, что эти предметы находили
рядом с мечами гораздо более раннего периода, чем описа-
но в сагах. Тем не менее мы знаем, что'Скофнунг принад-
лежал Хрольфу Краки, который жил в начале VI в. Следо-
вательно, он и был старше, а впоследствии, по-видимому,
секрет изготовления «камней жизни» был утерян или в них
отпала необходимость, но легенды сохранились. Конечно,
это допущение невозможно проверить; и тем не менее если
учитывать, что бусины должны были иметь какое-то значе-
ние, иначе бы их просто не стали делать, то прямо-таки на-
прашивается вывод, что это и есть хорошо известные нам
по литературным источникам чудесные предметы, неизмен-
ные спутники древних клинков.
Однако теперь нужно вернуться к мечу из могилы вели-
кого конунга Хрольфа Краки, его новому хозяину Скегги и
упрямому молодому человеку по имени Кормак, который
одолжил Скофнунг, чтобы сразиться на поединке.
В то время в Исландии жил человек по имени Берси,
который никогда не упускал случая начать хольмганг (то
есть постоянно участвовал в поединках). И делал он это
настолько часто, что его прозвали Хольмганг Берси, то есть,
можно сказать, «Берси-киллер». Как-то раз Кормак, устав
от хвастовства этого человека, вызвал его на поединок. У
Берси был меч, названный Хвитингом, на котором был «ка-
мень жизни», и Кормак подумал, что ему нужен похожий,
такой, который мог бы сравниться с ним. Мать посовето-
вала ему отправиться в Мидфьорд, найти Скегги и узнать,
не согласится ли тот одолжить ему Скофнунг. Скегги не
хотел делать этого и сказал: «Вы со Скофнунгом различно-
го нрава: он медлителен, а ты слишком упрям и нетерпе-
122
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
лив». Однако мать Кормака предложила ему попробовать
еще раз, и Скегги сдался. Он сказал Кормаку: «Тебе будет
трудно справиться с мечом. На нем чехол, который ты не
должен трогать; он прикрывает рукоять, потому что солнеч-
ные лучи не должны коснуться навершия меча, и, кроме
того, ты не должен вынимать Скофнунг из ножен, пока не
будешь готов сражаться. Когда придешь на место поедин-
ка, отойди в сторону, туда, где ты будешь один, и тогда
достань меч. Подними лезвие и подыши на него — из-под
крестовины выползет маленькая змейка. Потом наклони
меч и дай ей спокойно вернуться обратно».
Кормак был склонен посмеяться над словами, которых
не понял; он сказал Скегги, что тот, должно быть, колдун;
но Скегги ответил, что если Кормак сделает все как надо,
то это поможет ему в бою. Когда юноша вернулся домой со
Скофнунгом, то попробовал вынуть его и показать матери;
но меч отказался покинуть ножны. Кормак рассердился,
«он сорвал чехол с рукояти и поставил ногу на крестовину;
тогда Скофнунг закричал, но все же не вышел из ножен».
Когда пришло время для начала поединка, Кормак и
Берси поскакали к указанному месту, и с ними было пят-
надцать человек. Кормак спешился первым и сказал свое-
му другу Торгилсу, что хочет минутку побыть один. Он сел,
отстегнул меч и снял чехол, но так неосторожно, что сол-
нечный луч упал на его навершие; затем он попытался вы-
нуть Скофнунг, но не смог этого сделать, пока не наступил
ногой на крестовину. «Маленькая змейка появилась, но с
мечом обращались не так, как нужно, и удача его пропала.
С ревом он вышел из ножен».
Здесь мы находим много различных вещей: чары, удача,
присущая мечу, его собственный отказ подчиняться Корма-
ку — и все это ясно говорит о том, что этот предмет, по
представлениям современников, обладал чертами личности.
Это вполне понятная ситуация для того времени, о кото-
ром мы сейчас говорим, и здесь никаких вопросов не воз-
никает. Но что это за разговоры о маленькой змейке? Вы
скажете, что упоминания о каком-то пресмыкающемся до-
статочно, чтобы и все остальное (и «камень жизни», и про-
чую ерунду) считать пустой болтовней. Что ж, на первый
взгляд так оно и есть... однако это неверно. Змейка на ме-
че — это предмет, который является историческим фактом,
123
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
таким же реальным, как пирамиды. Нужно только знать,
куда смотреть, и тогда даже самые неправдоподобные ут-
верждения из саг окажутся на деле абсолютно правдивыми.
В данном случае дело было вот в чем.
Большую часть мечей скандинавские кузнецы создава-
ли сложным и восхитительным способом: их клинки со-
ставлялись из трех отдельных частей, причем отдельно вы-
ковывали две кромки, а центральная часть составлялась из
множества узких железных полос. Именно такие мечи Тра-
замунд послал Теодориху. Железные полосы складывали
вдвое, охлаждали различными способами, а затем проко-
вывали; потом снова складывали вдвое и снова проковы-
вали, соединяя с отдельными кромками. После этого всю
конструкцию крайне осторожно шлифовали и полировали
до тех пор, пока поверхность не становилась совершенно
гладкой; в результате этой работы центральная часть меча
приобретала сложный рисунок, составленный из повторя-
ющихся через равные промежутки узоров, вделанных в ме-
талл. Большая часть этих узоров походила на рисунок на
змеиной спине. В «Беовульфе» мы читаем о лезвии меча
«пестром, как змеиная кожа», и эта тема возникает в по-
добных произведениях снова и снова. Тот факт, что клин-
ки делались именно таким образом (восходящим еще к ла-
тенскому периоду), доказан учеными. Многие из таких
лезвий наши современники разбирали на части, делали их
фотографии под микроскопом и проводили исследования,
а кроме того, существуют рентгеновские снимки внутрен-
ней структуры дюжин различных мечей.
Теперь вы видите — или могли бы увидеть, если бы в
данный момент держали в руках хорошо сохранившийся
меч, сделанный в технике «узорной сварки», то же, что
должен был увидеть Кормак, если бы сделал то, что велел
ему Скегги. Если вы подуете на холодную поверхность од-
ного из таких клинков, то внезапно появится легкая тень
гравированного узора, который начнет как бы извиваться
благодаря тому, что влага от вашего теплого дыхания скон-
денсируется на поверхности. Через некоторое время он сам
собой исчезнет. Именно эту змейку имел в виду Скегги, и
именно на змею такой узор похож больше всего — анало-
гия напрашивается сама собой. То, что змея имела особое
значение в мифологии многих народов, не только сканди-
124
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
навов, то, что этот ритуал перед боем нес на себе некото-
рый мистический оттенок, — все это верно, но тем не ме-
нее здесь имеется простой, легко доказуемый исторический
факт, а вовсе не легенда и не выдумка.
Другой факт, который можно обнаружить в скандинав-
ских сказаниях, — это упоминание о том, что мечи (а так-
же большинство копий и некоторые боевые топоры) имели
собственные имена. Несомненно, этот обычай уходит в глу-
бокую древность, и, как минимум, в своих ранних формах
имел близкое отношение к магии и к вере в то, что каж-
дый предмет, а также каждый человек или другое живое
существо обладал душой, над которой имя имело большую
власть. Относительно людей это было настолько верно, что
в некоторых культурах существовал обычай давать ребенку
два имени, из которых одно предназначалось для повсед-
невного использования, а другое знали только самые близ-
кие люди. Считалось, что, узнав истинное имя, его можно
использовать во вред человеку и даже погубить его. Это
поверье, которого, как мы знаем, твердо придерживались
жители северных земель до того, как к ним пришло хрис-
тианство, объясняет живые свидетельства о мечах, обладав-
ших чертами личности. Обычай давать мечам имена
просуществовал в течение всего Средневековья, даже не-
смотря на то, что официальная христианская доктрина от-
рицала наличие души у кого-либо, кроме человека. Тем не
менее люди всегда с неохотой отказывались от своих дав-
них верований и, судя по всему, уверенность, что мечи об-
ладают личностными качествами, никуда не исчезла, хотя
об этом не слишком часто писали. Почему — вполне по-
нятно. Во времена Средневековья грамоте обучали только
в монастырях. Теоретически знатные юноши должны были
уметь читать и писать, но практически вне стен учебного
заведения им уже не требовалось применять свои способ-
ности, не говоря уже о том, чтобы писать книги или читать.
Таким образом, вся известная история Средних веков фак-
тически создана лицами духовного звания, а от них трудно
ожидать снисходительного отношения к чисто языческим
суевериям. В немногих светских романах того времени мы,
безусловно, встречаем отголоски обычаев викингов и их
веры в одушевленность вещей, в особенности оружия, но в
хрониках об этом практически никогда не говорится.
125
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Глава 7
ОРУЖИЕ ПЕРИОДА ВЕЛИКОГО ПЕРЕСЕЛЕНИЯ
НАРОДОВ
Шведским ученым Элисом Бемером создана превосход-
ная классификация и максимально полная типология мечей
периода Великого переселения народов. Я считаю, что для
достижения нашей цели достаточно будет сократить и уп-
ростить эту типологию так, чтобы получить некоторое пред-
ставление о совершенствовании оружия начиная с римского
периода и заканчивая эпохой викингов. Бемер принимает
в расчет как вариации в стилях исполнения оправы ножен,
так и очертания рукояти, но для простоты мы здесь подроб-
но остановимся только на последней позиции. На рис. 41
изображены четыре типа рукоятей; существуют хорошо со-
хранившиеся образцы каждого из них, вполне заслуживаю-
щие подробного описания.
Мечи первого типа характеризуются рукоятями того же
типа, который использовался для оружия римских пехотин-
цев. Их особенно заметной чертой являются борозды, обес-
печивающие более надежный захват для пальцев. Верхняя и
нижняя гарды у этого меча практически одинакового разме-
ра и формы, с исключительно рудиментарным навершием на
верхней гарде, которое в некоторых случаях вовсе отсутству-
ет. Некоторые из этих деталей делались из простого рога,
кости или дерева без покрытия, а некоторые — из этих же
материалов — покрывали серебряными или бронзовыми пла-
стинами. Та, что изображена на рисунке, изготовлена из рога
(найдена в Камберленде, хранится в Британском музее) и
украшена маленькими пластинками золота, покрытыми мель-
чайшей филигранью,
и усажена крохотны-
ми гранатами — все
это кажется чересчур
утонченным для та-
кой грубой вещи, как
рукоять меча. Совер-
шенно ясно, что этот
тип использовали при-
близительно в 190 г.,
поскольку прекрасная
I II III IV
Рис. 41. Типы мечей времен Великого
переселения
126
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Рис. 42. Рукоять меча
типа I из Торсбъерга.
Дерево, покрытое се-
ребром. I—II вв. н. э.
посеребренная рукоять аналогичной
конструкции была обнаружена при рас-
копках в Торсбъерге (рис. 42). Еще две,
идентичной формы и вместе с ориги-
нальными клинками, нашли в болоте
Крагехул, а это означает либо что такой
тип рукоятей продолжали делать без из-
менений в течение 200 лет (как вы по-
мните, все предметы из Торсбъерга сде-
ланы до 200 г., в то время как находки
из Крагехуля — до 400 г.), либо что в то
время эти древние мечи все еще были в
употреблении. Последнее более вероят-
но; в сагах постоянно упоминается о
том, что мечи передавали из поколе-
ния в поколение, и эти доказательства
слишком очевидны, чтобы пренебречь
ими. В качестве примера можно приве-
сти Aettartangi (Меч Поколений), кото-
рым обладал Греттир Сильный: «Она
[его мать] сказала: «Этим мечом владел
еще Ёкуль, мой дед, и первые жители Озерной Долины, и он
приносил им победу. Хочу я теперь отдать меч тебе. Пусть он
тебе послужит!» (Сага о Греттире, глава 17)*. Следовательно,
мы можем смело предположить, что и здесь у нас имеется ре-
зультат четкого соблюдения такого обычая.
Основываясь на этих украшениях, ученые отнесли ру-
коять из Камберленда к концу VII в., но в Копенгагене
хранится похожая из кости без декоративных элементов,
найденная в болоте Нидам (250—350 гг.), а другая подоб-
ная была обнаружена в могиле в Эвебо, датирующейся
концом VI в. Она находится в Осло. Таким образом, воз-
никает несколько возможностей: рукоять из Нидама — до-
статочное доказательство того, что этот вариант использо-
вали в IV в.; в то же время находка в могиле в Эвебо
Указывает на VI в. Опять же неизвестно, были ли декора-
тивные элементы с камберлендского образца (который с
большей вероятностью можно отнести к VI в., а не к кон-
цу VIII в.) просто добавлены к рукояти, изготовленной
1 Исландские саги. Т. 1. Перевод О.А. Смирницкой. (Лримеч. пер.)
127
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ранее. Такое вполне возможно; мечи довольно часто пере-
конструировали, добавляли элементы отделки или просто
снабжали древний клинок хорошего качества новой руко-
ятью взамен износившейся. Вышеупомянутые три предме-
та дают дополнительные доказательства (если только они
еще нужны) того, как долго служило своим хозяевам ору-
жие в те времена. В самом деле, ведь по-настоящему ка-
чественное оружие не старело. Если оно могло сто или бо-
лее лет пролежать под землей, в могиле своего прежнего
хозяина, а затем как ни в чем не бывало служить новому,
то тем более меч, за которым постоянно ухаживали, не
должен был потерять свои замечательные свойства. В не-
которых случаях приходилось заменять гарду (или рукоять,
как я уже говорил), но сам клинок можно было использо-
вать поколениями, и он оставался таким же, каким его
сделал искусный мастер.
Прототипом рукояти второго типа является хорошо из-
вестный меч периода Великого переселения народов. Он
вместе с мечом-саксом был опущен в могилу короля фран-
ков Хильдерика I, умершего в 481 г. В XVII в. клинок на-
шли и в 1665 г. преподнесли королю Людовику XIV. Ру-
кояти обоих обнаруженных мечей оказались расколоты на
части, и до недавнего времени существовала рукоять, со-
ставленная из фрагментов этих двух. Она присутствует на
многих иллюстрациях и выглядит весьма неправдоподобно.
Изделие украшено гранатами, вставленными в гнезда из
золота; срединная часть снабжена бороздками, похожими
на те, которые я только что описал, но только позолочен-
ными. Мечи такого типа были широко распространены; их
находили в самых различных местах. Один из самых луч-
ших обнаружен в шведской деревушке Клейн-Хуниген. Ру-
коять не так хорошо сохранилась, как рукоять меча Хиль-
дерика, но зато здесь же присутствовали совершенно целые
ножны со всеми накладками, включая проблематичный
«камень жизни», о котором мы уже узнали в связи с ме-
чом Скофнунгом, принадлежавшим Хрольфу Краки. Обе
гарды меча утрачены, и это очень жаль, учитывая, что ос-
тальная часть превосходно сохранилась, и, будь он целым,
мы получили бы полное представление о том, как выгля-
дели мечи, которыми пользовались готы во времена Тео-
дориха. Вверху рукояти находится маленькое навершие с
128
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
«зооморфными» головками по кра-
ям и красивый эфес из толстого
куска золота, похожий на ту же
часть меча Хильдерика. В саге о
Магнусе Голоногом есть строки,
которые, видимо, посвящены точно
такому же мечу:
«Опоясан он [конунг Магнус]
был мечом, который звался Ного-
рез. Перекрестие и навершие на
мече были из моржовой кости, а
рукоять обвита золотом. Это было
отличное оружие»* 1.
На рис. 40 меч изображен в его
нынешнем состоянии, но на рис. 43
вы видите реконструкцию того, ка-
ким он должен был быть. По своим
общим очертаниям рукоять очень
похожа на аналогичную деталь меча
Хильдерика. Накладки ножен пол-
ностью сохранились, благодаря чему
они представляют большой интерес.
Рис. 43. Реконструкция Ус„тье заканчивается золотой лен-
рукояти меча из Клейн- той, на которой находятся семь
Хуниген продольных бороздок: четыре ши-
рокие и между ними три узкие. Де-
ревянная поверхность, идущая ниже, изогнута наподобие
аркады, очень напоминающей панели на сундуках и ящи-
ках позднего Средневековья. Такие «архитектурные» идеи
в декоративных элементах мы снова можем обнаружить на
верхней части мечей 1350—1420 гг. Ниже расположены три
круглые кнопки из золота, на каждой из которых вытисне-
ны матовые узоры в виде сердечка. По-видимому, у них нет
иной функции, кроме чисто декоративной, и они напоми-
нают кнопки на некоторых из латенских ножен. Под эти-
1 Стурлусон Снорри. Круг Земной (Snorri Sturluson «Heimskringla»).
М.: Наука, 1980. Издание подготовили: А. Я. Гуревич, Ю.К. Кузьмен-
ко, О.А. Смирницкая, М. И. Стеблин-Каменский.
i Археология оружия
129
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ми элементами находятся две петли, расположенные бок о
бок. По форме они отличаются от большинства своих пред-
шественниц: они имеют цилиндрическую форму, и притом
двойные. Эти петли украшены золотой проволокой. Ниж-
няя часть каждой петли фланкирована кнопками того же
вида, что и верхние; впрочем, одна из них отсутствует.
Оковка представляет собой простую железную ленту, выг-
нутую в виде буквы U для того, чтобы окружить края но-
жен; с одной стороны она идет почти на две трети длины
(это та сторона, которая во время езды на лошади будет
бить по ноге хозяина меча). Это очень практично. Самый
нижний конец оковки украшен тремя гранатами бриллиан-
товой огранки, оправленными в золото (рис. 44). Существу-
ет несколько мечей с аналогичными украшениями; один из
них найден в Альтер-Геттербармвег в Швейцарии (совсем
недалеко от Клейн-Хуниген), еще шесть обнаружили в Гер-
мании. Некоторые из них так похожи на меч из вышеупо-
мянутой деревушки, как будто были изготовлены в одной
и той же мастерской.
Сзади к ножнам меча из Клейн-Хуниген прикреплена
большая матовая сфера из полированного камня, оправ-
ленного в золото. Как мы уже видели, возле рукоятей мно-
гих мечей того же периода находили камни такого типа;
здесь он все еще находится на своем месте, возможно, как
и «камень жизни» со Скофнунга Хрольфа Краки. Ни один
меч, принадлежащий ко времени, когда реально жил Скег-
ги (IX в.), не был снабжен таким кам-
нем, хотя в V—VI вв. их было много.
Нельзя забывать, что в действительно-
сти Скофнунг был сделан в VI в. (или,
по крайней мере, в это время конун-
гом был его владелец Хрольф Краки, а
меч мог на самом деле быть гораздо
старше). Поэтому нет ничего странно-
го, что «камень жизни» был на мече в
то время, когда им владел Скегги, т. е.
тремя столетиями позже. По моему
мнению, не будет безосновательным
предположить, что камни или бусины,
часто очень красиво выделанные, от-
полированные и оправленные, которые
Рис. 44. Декоратив-
ное украшение с но-
жен меча из Клейн-
130
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
находят возле мечей, в действительности и
были «камнями жизни», о которых так ча-
сто говорится в сагах. Причем стоит отме-
тить, что упоминается о них в связи с ору-
жием века, предшествовавшего тому, когда
эти саги появились.
Тот же тип (рис. 45) представляют не-
сколько готских мечей, найденных в Тама-
ни (юг России). Они похожи по общим
очертаниям, однако навершия у них дру-
гие: они сделаны из большого куска камня,
обычно халцедона, или из бронзы с укра-
шениями в технике «cloison». Безусловно,
частично их происхождение можно просле-
дить до клинков сарматов первых несколь-
ких десятилетий I в. Один из них создан во
времена битвы при Адрианополе; это очень
простой меч совершенно без украшений, с
большим бронзовым навершием грибовид-
ной формы, похожим по очертаниям на тот
гальштаттский, что хранится в Британском
музее. Клинок очень длинный, сохранилась
большая часть кожаных ножен. На нижней
гарде (по большей части более короткой,
чем северные) других готских мечей были
украшения в той же технике «cloison»;
кстати, стоит заметить, что готы, по-види-
мому, очень любили гнезда в виде серде-
чек. На всех мечах из Клейн-Хуниген есть
углубления похожей формы, расположен-
ные на золотых кнопках, украшающих
ножны, так что можно предположить, что
все они сделаны одним мастером. Петли
Рис. 45. Готский
меч из Тамани,
юг России
ножен на этих готских мечах не похожи на
другие и прямо происходят от аналогичных
деталей, использовавшихся сарматами; а те,
в свою очередь, были той же формы, что и
крепления древнекитайских ножен времен династии Хан и
могли происходить от них. Единственные готские ножны
(сделанные примерно во второй половине V в.), на которых
сохранились эти крепежные петли, найдены в очень хоро-
»•
131
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
шем состоянии. Они обнаружены, вместе с мечом, в Тама-
ни (Кубань), а теперь хранятся в музее Вальраф-Рихару
(Кельн). Нижние края длинных полосок из золота, с обеих
сторон окружающих петлю, сделаны в форме головы хищ-
ной птицы; нечто очень похожее мы еще увидим на нож-
нах следующего меча, о котором будем говорить.
Судя по району распространения мечей другой типа (II),
можно предположить, что их по большей части использова-
ли германские народы, жившие в Центральной и Восточной
Европе. Напротив, тип 3, по-видимому, встречается исклю-
чительно на севере, причем большую часть экземпляров на-
шли в Дании. Те два, которые я выбрал в качестве примера
мечей такого типа (вклейка, фото 3), обнаружены в Крагеху-
ле; они настолько хорошо сохранились, что не нужно сильно
напрягать воображение для того, чтобы представить себе их
вид до того, как эти мечи «принесли в жертву» в 450 г. Они
очень похожи, за исключением одной вещи: у одного широ-
кий клинок с тупым концом, а другой тонкий, остроконеч-
ный. Узость оковки ножен, которая вполне сохранилась,
доказывает, что клинок второго и был таким, а не приобрел
свою форму благодаря тому, что края подверглись коррозии
от времени. Случается, что из-за воздействия ржавчины или
слишком частой заточки во времена использования клинок
становится намного уже и его очень трудно классифициро-
вать, но здесь у нас есть на что опереться. Судя по всему, фор-
ма рукояти является модификацией типа I, в ходе которой
концы рукояти были растянуты по поверхности нижней и
верхней гарды и приобрели форму конуса, а бороздки со всей
поверхности переместились в центральную ее часть. Эти ру-
кояти выглядят неуклюжими, но в действительности они
очень широкие и хорошо ложатся в руку. Многие из них де-
лали из дерева, покрытого бронзой, серебром или золотом, но
встречаются экземпляры, целиком отлитые из бронзы. В це-
лом меч выглядит тяжеловатым, поскольку у него не только
массивная рукоять, но и совершенно особенная оковка, боль-
шая и серьезная. Совсем недавно в Судане существовали мечи
с рукоятями совершенно такого же вида; все знают, какое
оружие использовали в 1880 г. так называемые «фуззи-вуззи»;
реже можно встретить нечто похожее на рукоять скандинав-
ских мечей IV в. На рис. 46 я набросал оружие, которое уви-
дел, когда отдыхал в отеле в Северном Девоне.
132
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Рис. 46. Руко-
ять суданско-
го меча. XIX в.
В данном случае способ крепления ножен к
перевязи принципиально отличается от того,
который использовали для мечей типа II. Это
делалось либо с помощью двойных крючков
(похожих на маленькие якоря), прикреплен-
ных к кольцам с каждой стороны от «медаль-
она», или с помощью так же расположенных
незамкнутых колец. По-видимому, их цепля-
ли к кольцам, закрепленным на конце ремней
способом, который приобрел большую попу-
лярность в XV в.; но тонкие полоски, вверх и вниз тянущие-
ся от медальона, по-прежнему напоминают кельтские петли.
На лентах возле устья ножен мы видим такие же головки хищ-
ных птиц, которые украшали готский меч из Тамани.
Мечи типа IV находят на всей территории Европы. Они
датируются 500—700 гг., и, возможно, не будет преувеличе-
нием сказать, что в этих временных рамках практически
каждый меч на континенте принадлежал этому типу. Сюда
же можно включить несколько англосаксонских образ-
цов, обнаруженных в бесчисленных захоронениях Англии.
Принципиальным отличием рукоятей типа IV от трех дру-
гих является главенствующее положение навершия, которое
у предыдущих мечей являлось всего лишь продолговатым
блоком, предназначенным для твердого удерживания закле-
панной части хвостовика. Теперь он четко принимает фор-
му «треуголки», торчащей над верхней гардой. В большин-
стве случаев хвостовик не проходит прямо сквозь навершие,
удерживаемое длинными заклепками, идущими прямо
сквозь гарду, а вместо этого заклепан на верхней части гар-
ды, непосредственно под ним. Гарды делались из трех час-
тей: двух лент из металла, по большей части бронзы (но в
некоторых случаях и из литого золота), идущих по обе сто-
роны от более широкого «наполнителя» из твердого дерева
или рога.
Существует множество очень красивых мечей этого типа,
но возможно, самый лучший из них найден у нас. Это меч
из Саттон-Ху (Суффолк). Кто бы ни создал это погребение
и с какой бы целью это ни было сделано, по-видимому,
ясно одно: большая часть лежащих там предметов гораздо
старше даты его появления. Таким образом, хотя мы не
знаем точно, кому принадлежал этот меч, но ясно, что это
133
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
настоящая «фамильная драгоценность», такая же, какую
правитель гаутов дал Беовульфу. Его украшения очень про-
сты и даже близко не напоминают дорогостоящую работу,
сделанную золотых дел мастером, которую мы видим на
мечах из Швеции того же времени, но возможно, что это и
к лучшему. Навершие этого меча представляет собой выда-
ющееся произведение искусства, того же класса, что и щит
из Баттерси, и также не поддается описанию. Большей ча-
стью своей красоты оно обязано глубокому красному цвету
гранатов, который прекрасно оттеняет яркий блеск золота.
Драгоценные украшения пояса, который нашли вместе с
ним, являются превосходным образцом искусства язычес-
кой Европы, в том виде, в котором оно известно археоло-
гам. Это единственная вещь в таком роде, созданная в этот
период, которая дошла до нас. К сожалению, пояс вдавило
в землю, когда верхняя часть кровли могилы обрушилась,
украшения рассыпались, и теперь невозможно сказать, как
они были расположены. Нет даже намека на их примерное
расположение, и это очень жаль, потому что теперь в пол-
ной мере восстановить прекрасное сочетание, которое яв-
ляли собой меч и пояс к нему, сейчас не представляется
возможным.
Клинок у этого меча не очень длинный, около 28 дюй-
мов, но довольно широкий (около 2,5 дюйма у рукояти);
точную форму его невозможно определить, поскольку за
долгие века металл неразделимо смешался с материалом
ножен. Тем не менее многое удалось увидеть с помощью
рентгена; на снимке четко обозначился рисунок, получив-
шийся в результате изготовления меча методом «узорной
сварки». Ножны были вполне обычным образом изготовле-
ны из дерева, но, судя по всему, с кожаной подкладкой.
Некоторые ножны того же периода прокладывали мехом;
упоминания об этом встречаются в сагах, а кроме того, есть
несколько мечей, на поверхности которых, среди ржавчи-
ны, еще можно увидеть следы ворсинок. На клинке одного
из них, найденного в норвежском погребении (находка
№ ПО из Снартемо), и на фрагменте клинка из Англии в
ржавчине ясно видны отпечатки волосков.
Единственной накладкой на ножнах является пара купо-
лообразных кнопок — здесь нет ни ленты, ни оковки. Со-
мнительно, чтобы они могли не дойти до нас, поскольку
134
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
наверняка такие вещи, как и остальные накладки меча,
сделали из золота, которое не портится с годами. Возмож-
но, детали пропали в то время, когда находку доставали из-
под земли. Однако кнопки восхитительны, каждую из них
можно считать шедевром ювелирного мастерства. Для все-
го типа 4 характерны очень простые накладки на ножнах
мечей; очень скромная оковка, в основном представляющая
собой кусок металла U-образного сечения, идущий по обе-
им сторонам ножен; в то время как лента на устье представ-
ляет собой всего лишь завершающее украшение, часто
превосходно выделанное и не служащее для того, чтобы
подвешивать меч. Объяснение этому, возможно, могут дать
ножны, сделанные в самом конце этого периода, прибли-
зительно в 700 г., и найденные в Оберфлахте (Вюртемберг).
На них была очень простая деревянная петелька со щелью
сзади, которая цеплялась к ножнам на манер кельтских
петель (а также сарматских петель для ремня и жадеитовых
накладок на древнекитайских мечах). Возможно, именно
поэтому в общем и целом на мечах этого периода не нахо-
дили никаких креплений; такие кусочки дерева легко мог-
ли потеряться, когда меч доставали из-под земли, даже в
том случае, если их вообще могли распознать. За прошед-
шие века они должны были практически полностью сме-
шаться с почвой, точно так же, как это происходит с любой
древесиной. В принципе если смотреть очень внимательно,
то остатки полностью сгнившего дерева можно отличить
от остальной почвы по цвету, но, во-первых, это не всегда
возможно, а во-вторых, для того чтобы разглядеть практи-
чески незаметный оттенок, нужно очень хорошо знать, что
ищешь. Поэтому практически о существовании подобных
креплений можно судить только по косвенным данным.
Например, на ножнах из Саттон-Ху есть длинная широкая
канавка, возможно предназначенная именно для такого
крепления.
К этому же периоду и типу принадлежат мечи с кольцом.
Самые красивые из них находили в Швеции и в Ломбардии,
но возможно, что самыми интересными все же являются ан-
глийские мечи, хотя бы потому, что они самые древние. Как
я уже говорил, в тот героический век кольцо было предметом,
на котором можно было поклясться, точно так же как и на
оружии. Эти мечи представляют собой два почитаемых сим-
135
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
вола в одном: это оружие вождей, оружие, на котором прино-
сят клятву верности. Одно время ученые полагали, что эти
кольца предназначались для крепления «fridbond», «ремешка
добрых намерений», о которых мы так много слышим в сагах.
Он представлял собой шнурок, прикрепленный к рукояти
меча так, чтобы его можно было привязать к ножнам и таким
образом помешать воину быстро выхватить оружие в запале
и убить кого-нибудь. Очень остроумное предохранительное
устройство в тот век, когда ссора на хмельном пиру или спор
могли привести к поединку между двумя закаленйыми воина-
ми, часто смертельному. Ремешок же в этом случае не то что-
бы вообще делал невозможным появление на сцене меча
(порвать его было вполне реально, хотя не так легко, как ка-
жется), но оставлял спорщикам время подумать и, может
быть, немного остыть.
Таково в конечном итоге было назначение этого шнур-
ка; о том, насколько успешно оно воплощалось в жизнь,
можно судить по бесчисленным необдуманным (а часто и
весьма хладнокровным) убийствам, о которых также расска-
зывают саги. К примеру, в саге о Гисли Сурссоне можно
прочесть о том, как его брат Торкель отправился на тинг
(совет) и чем это закончилось:
«На нем была шапка из Гардарики и серый плащ с зо-
лотой брошью на плече, а в руке он держал меч. К нему
подошли два мальчика. Старший сказал: «Что за человек
благородного вида сидит здесь? Я никогда не видел более
красивого или более достойного мужа». Торкель ответил:
«Ты прав, меня зовут Торкель». Тогда мальчик сказал:
«Должно быть, меч, что в твоей руке, очень дорогой; могу
я взглянуть на него?» Торкель ответил: «Это необычная
просьба, но я позволю тебе это сделать». Мальчик взял
меч, повернул, развязал ремешок добрых намерений и до-
стал его. Когда Торкель это увидел, то заметил: «Я не ска-
зал, что ты можешь достать меч». — «А я и не спрашивал
позволения», — ответил мальчик; затем он взмахнул ме-
чом, ударил Торкеля по шее и срубил ему голову».
Мечи с кольцом на рукояти предназначались только для
вождей, именно поэтому они так редко встречаются. Не-
сомненно, «ремешками добрых намерений» пользовались,
136
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Рис. 47. «Меч с коль-
цом» из англосаксон-
ского кладбища в Гил-
тоне. Кент. VI в.
но нигде не было найдено ни следа
хотя бы одного из них. Видимо, кожа,
даже самая крепкая, рассыпалась от
времени, а какого-либо специального
крепления для ремешка либо вовсе не
предусматривали, либо оно было та-
ким же непрочным, как и материал
ремешка.
Большую часть мечей с кольцами,
созданных в VI в., обнаружили в
графстве Кент; некоторые из них
хранятся в музее г. Мейдстона, и у
всех есть одна характерная черта:
кольцо представляет собой малень-
кий, свободно висящей предмет, по
размеру гораздо меньше того, что
принято носить на руке, который
прикреплен к другому металлическо-
му кольцу или петле, в свою очередь
закрепленной на одной стороне навершия, над верхней
гардой. Те, что нашли в Тилтоне (рис. 47), сохранились
лучше всего. Другая рукоять, из Фавершема, обнаружена
уже без кольца, и, судя по всему, не существует способа
прикрепить его обратно, поскольку и само оно, и то, на
Котором оно закреплено, в точности напоминает по сво-
им очертаниям особый вид кольца, изображенный на
рис. 48. Посмотрите на него, и вы поймете, что повторить
Исходный вариант после того, как он однажды был сломан,
Невозможно. Однажды эту деталь уже пытались вернуть на
место, прикрепив основное кольцо к навершию, а ножку
Того, в котором оно закреплено, оставив торчать под углом.
Через некоторое время оно снова отвалилось, и его не ста-
ли заменять, и это хорошо, потому
что это выглядело бы абсурдно.
На величественном мече из Снар-
темо (Норвегия) кольцо было закреп-
лено с обратной стороны нижней
гарды, причем ножка держателя про-
водила через ее нижнюю пластину и
Крепилась к деревянной или костя-
ной основе. Этот меч — единствен-
Рис. 48. Кольцо от одно-
го из фавершемских ме-
чей. Британский музей
137
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ный из известных, на которых кольцо расположено именно
таким образом, хотя можно предположить, что фавершем-
ский меч выглядел точно так же. Кстати сказать, именно по-
ложение кольца на мече из Снартемо дало начало теории о
том, что оно было предназначено для «ремешка добрых наме-
рений», благодаря тому что при этом местоположении дей-
ствительно кажется, что таково могло быть его назначение.
Вся беда в том, что ситуация это нестандартная; на других
мечах кольца расположены таким образом, что это исключа-
ет подобное предположение.
Другие мечи с кольцами обнаружили в многочисленных
могилах вождей в Венделе и Вальсгерде (Швеция), еще не-
сколько такого же рода происходит из погребений, откры-
тых в Германии. Они датируются приблизительно 650—
750 гг. и отличаются гораздо более сложной выделкой и
большим богатством, чем оружие ютов из Кента, которые
по большей части делали рукояти из бронзы или серебра.
Кроме того, они различаются и стилем исполнения, пото-
му что в этом случае свободно висящее прежде кольцо
объединено в единое целое с держателем и вместе они
представляют собой цельный кусок металла. В погребении
в Саттон-Ху найдено одно кольцо; возможно, что оно
прежде находилось на рукояти меча, хотя ни этого меча,
ни хотя бы его обломков в погребении не нашли. Возмож-
но также, что изначально оно служило украшением рога
для питья, поскольку встречаются письменные упоминания
о таких предметах, и в погребении в Вальсгерде обнаружи-
ли рог с кольцом на нем. По очертаниям и стилю мечи из
Венделя похожи на ломбардские: мечи тех самых лангобар-
дов, о которых мы так много слышали от Прокопия и
Пола Дикона. Один отрывок из последнего описывает пол-
ное вооружение ломбардского рыцаря: шлем, кольчужная
рубаха, щит и наголенники — последнюю часть доспехов,
хотя и очень популярную в Древней Греции, в основном
вряд ли кто бы то ни было ожидает встретить во времена
Средневековья до XIII в. В другом отрывке мы встречаем
упоминание об огромном копье (contus), таком крепком,
что когда победитель-ломбард насквозь проколол им ви-
зантийского всадника, то стащил его с седла и поднял
вверх, извивающегося на острие. Еще одним образчиком
великолепного оружия ломбардов был палаш, и его они
138
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
носили все время, не только во время сражений. У Пола
мы читаем о том, что с палашом приходили на королев-
ский совет и на праздник. Существует несколько ломбард-
ских мечей такого типа; некоторые из них похожи на вен-
дельские, другие по форме и убранству имеют много
общего с мечом из Саттон-Ху, поскольку здесь тоже ис-
пользуются гранаты и техника «cloison». В качестве приме-
ра можно привести два из них, найденные в Перуджии, и
меч с кольцом из Ломбардии, хранящийся в Британском
музее. Это оружие исключительно красивой выделки, и
украшено оно в манере, сильно напоминающей крепления
для пояса меча из Саттон-Ху. Без сомнения, ломбарды и
англосаксы состояли в близком родстве, поскольку их язы-
ки очень похожи.
В этот период почти таким же популярным оружием, как
и меч, считался сакс: сравнительно короткое, однолезвий-
ное оружие, которое, судя по всему, произошло непосред-
ственно от греческого кописа. Саксы были известны в
Скандинавии в период раннего железного века, и это до-
казано тем, что два или три из них нашли в погребении в
Хьертспринге (Дания). Мы уже видели доказательства того,
что нечто вроде саксов встречалось на севере в бронзовом
веке, но, судя по всему, в период Великого переселения
популярность этого вида оружия была наивысшей. Много
саксов нашли в болотах, однако большая часть обнаружена
в двух конкретных залежах — Вимозы и Нидама. Существу-
ет Один в очень хорошем состоянии и вместе с ножнами,
найденный в Вимозе. Он интересен тем, что ножны его
сильно отличаются от большинства датских находок. Бли-
жайшая параллель — причем очень близкая — это ножны,
найденные во рву огромных земляных укреплений — кре-
пости Стэнвик в Йоркшире. Между 71-м и 74 гг. римляне
взяли ее, но никогда не использовали, поэтому можно счи-
тать, что меч относится к I в. н. э. Большая часть оружия
из Вимозы датируется концом римского периода, поэтому
этот конкретный сакс может быть ровесником меча из
Стэнвика. Ножны его сделаны из множества удлиненных
полосок дерева, через небольшие промежутки скрепленных
металлическими лентами (рис. 49). На клинках некоторых
из этих саксов встречаются гравировки в виде простых гео-
метрических фигур.
139
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Один из самых интересных саксов, о кото-
рых мы читали, принадлежал Греттиру Силь-
ному. Он получил его, раскопав курган Кара,
норвежского конунга. В то время Греттир жил
у Торфинна, сына Кара, и когда вернулся
после разграбления могилы (а сам Торфинн
побоялся это сделать), то принес к нему в дом
множество сокровищ.
«Торфинн пристально посмотрел на Грет-
тира, когда он вошел в пиршественные по-
кои, и спросил, какие это у него неотложные
дела, что он ведет себя не как прочие. Грет-
тир сказал:
— Мало ли какая безделица случается к
ночи!
Тут он выложил на стол все взятые из кур-
гана сокровища. Было между ними одно, от
которого он не мог отвести взгляда, — корот-
кий меч, такое доброе оружие, что он, по его
словам, и не видывал лучшего. Его выложил он
последним. Торфинн, увидев меч, весь проси-
ял, ибо это была их родовая драгоценность, и
она никогда не покидала их рода.
— Откуда у тебя эти сокровища? — сказал
Торфинн.
Греттир сказал:
Двигала мной надежда,
Дробитель дождя ладони,
Искры зыбей раздобыть
В кургане Старого Кара.
Наверно скажу, немногие
Улли грома металла
Будут рады за кладом
Туда вдругорядь отправиться.
Рис. 49. Сакс
и ножны из
Вимозы
Торфинн отвечает:
— Ну, тебя так просто не напугаешь! Ни у кого до тебя
не было охоты разрывать курган. Но поскольку, я знаю,
мало проку от сокровищ, если закопать их в землю или
положить в курган, я не стану с тебя взыскивать, тем паче
что ты мне все принес. И как ты добыл этот добрый меч?
140
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Греттир сказал в ответ:
Сей клинок благородный,
Режущий раны, в кургане
С бою добыл я ныне —
Сгинул могильный житель.
Стал бы только моим
Бранных рубах крушитель,
Он бы вовек не выпал
Из рук кормильца ворона.
Торфинн отвечает:
— Славно сказано! Но ты должен совершить какой-ни-
будь подвиг, прежде чем я дам тебе этот меч. Ведь я сам так
И не получил его от отца, покуда он был жив»1.
В конце концов Греттир добыл свой сакс; он носил его
всю свою жизнь и всегда предпочитал использовать в бою
вместо Меча Поколений, который обладал свойством при-
носить несчастье. Таким образом родовое оружие покину-
ло потомков Кара; однако, как видите, его сын не
Испытывал большого желания предъявить свои права на
меч, который, по-видимому, не заслужил. Конечно же он
мог и не отдать Греттиру его находку, но, совершив под-
виг, на который никто другой не отважился, воин уже при-
обрел некие законные права на часть клада; Торфинн мог
Истребовать еще каких-то свершений для подтверждения
этих прав, но забрать себе сокровище, которого отец не
посчитал его достойным, не мог. Таково было отношение
викингов к наследным правам — они действительно счита-
ли, что даже сокровища отца его сын не мог получить про-
сто так, задаром. Для этого нужно было доказать свою силу
и мужество, добыть что-то своими руками, в бою, и лишь
тогда пользоваться наследием предков. Суровая философия,
но она не давала молодежи расслабиться и почить на лав-
рах предков; каждый знал, что добыть себе золото и землю
он может и должен сам, и тогда, возможно, награда станет
больше, чем казалась сперва.
Большая часть саксов из Вимозы и Нидама оказалась
широколезвийным оружием, слегка закругленным с задней
стороны и гораздо больше — на конце, с острым кончиком
’ Исландские саги в 2 т. Т. I. Пер. О. Смирницкой.
141
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
и изогнутой рукоятью, идущей как продолжение линии зад-
ней части клинка. Если не считать того, что их никогда не
снабжали гардой, они напоминают рукояти кавалерийских
сабель XIX в., а также рукояти греческих кописов. Эту де-
таль сакса всегда делали по принципу сандвича, как и не-
которые из рукоятей бронзового века, и детали скрепляли
заклепками. У некоторых мечей были более тонкие и ме-
нее сильно изогнутые клинки; один из таких найден в за-
лежах в Крагехуле, вместе с ножнами и довольно большой
частью рукояти. Ножны по своим очертаниям больше на-
поминают обычные, с двумя кольцами для подвешивания
к перевязи. Украшения интересны тем, что основным мо-
тивом здесь является крест внутри круга, древний символ
солнца, характерный для бронзового века. В течение всего
периода Средневековья использовался этот рисунок в чис-
ле декоративных элементов оружия.
Для воинов, о которых рассказывается в сагах, копье было
так же важно, как и меч; мы читаем перечисления множества
видов копий, причем все они были найдены в болотных за-
лежах. Существует заметное различие форм наконечников,
так же сильно варьируется и длина древка. Те, что нашли в
болотах, сделаны из ясеня и, хотя длина их и различалась,
обладали приблизительно одинаковой толщиной; только у
немногих она была больше дюйма. Было несколько экземп-
ляров, у которых осталась на своем месте веревочная петля,
на других центр тяжести мастер отметил намотанным шнуром
или гвоздями, так, чтобы тот, кто бросает копье, мог сразу же
придать ему правильное положение в руке. Испытываешь
некоторое изумление, оценив длину многих из них — более
11 футов. Такие размеры полагались бы для длинного копья,
используемого всадником, но мы никогда не слышали, что-
бы северяне сражались так, как это делали готы или ланго-
барды. Они ездили на лошадях, когда нужно было куда-то
быстро добраться, но в бой предпочитали идти пешими. Воз-
можно, эти копья использовались как пики — в тацитовских
«Анналах» можно прочесть о том, что в 17 г. н. э. германцам
в одной из их битв с Германиком очень помешала излишняя
длина их копий.
Многие раструбы наконечников богато украшены рисун-
ками, обычно той или другой вариацией переплетающихся
узоров, выложенных золотой или серебряной проволокой
142
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
или золотой и серебряной фольгой, обернутой вокруг древ-
ка и покрытой гравировкой или чернением. Некоторые
наконечники копий делались с использованием техники
«узорной сварки», и возможно, что их просто перековали из
сломанных клинков, как это случилось со знаменитым ко-
пьем Grasida в VIII в., начавшим свою жизнь в качестве
меча, затем переделанным и все еще продолжавшим слу-
жить в XIII в. Металл клинков, сделанных в этой технике,
был настолько прочен, что не портился от времени; если
ломалась рукоять, владелец мог заказать новую или, при
желании, изменить вид оружия, как это и произошло в дан-
ном случае. Это служит только дополнительным подтверж-
дением искусства кузнецов, ковавших великолепные лезвия.
Топоры довольно много использовали в то время, но
только некоторые из них выделялись среди прочих тем,
что их применяли именно как оружие, а не с банальной
целью рубки деревьев, для которой они с тем же успехом
могли быть предназначены. Их часто находят в могилах, но,
по моему мнению, из этого не следует делать вывод, что
они служили орудием войны: для любого домохозяина или
землевладельца топор был настолько необходимым инстру-
ментом, что его присутствие в могиле никого не должно
удивлять. В сагах часто упоминается о боевых топорах,
но, по-видимому, их начали часто использовать в более
поздние времена. Собственно говоря, обычный хозяйствен-
ный топор — орудие универсальное, и вполне можно пред-
ставить дровосека, который, завидев вооруженного непри-
ятеля, кидается на него с тем, что было под рукой, или
даже использует свой инструмент в качестве метательного
оружия. В данном случае, вероятно, именно это задержа-
ло процесс дальнейшей специализации — обычный топор
настолько хорошо подходил для любой работы, что его не
скоро догадались приспособить для конкретных видов де-
ятельности, а именно — для сражений.
Сохранилось огромное множество обломков щитов того
времени — по большей части их массивные центральные вы-
пуклости — и изрядное количество более или менее целых
экземпляров. Самый красивый из всех конечно же щит из
Саттон-Ху (вклейка, фото 5). Он, как и вся остальная добы-
ча из священного места, дошел до нас в виде фрагментов, но
специалисты реконструировали его, так что теперь каждый
143
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
может оценить эту неповторимую красоту1. Найденные об-
ломки включали в себя тяжелую железную выпуклость из
центра щита, украшенную деталями из позолоченной брон-
зы и гранатами, золотые и сделанные из позолоченной брон-
зы накладки и крепления в виде стилизованных фигурок жи-
вотных или украшенные головками хищных птиц. По краям
щита некогда шел ободок из той же покрытой золотом брон-
зы, через определенные интервалы украшенный головками
драконов. Этот обод позволил определить диаметр щита
(33 дюйма), который был заметно больше других, найденных
в болотных залежах. Справа от выпуклости находится полос-
ка из позолоченной бронзы, покрытый орнаментом остаток
некогда полезной металлической скобы, а слева — две кноп-
ки, головки заклепок, крепящих скобу, сквозь которую про-
девалась рука, державшая щит. Над выпуклостью расположе-
на слегка покрытая орнаментом накладка в форме летящей
хищной птицы. Выше и позади глаза птицы находятся деко-
ративная полоска из гранатов, и другая, в форме груши, у бед-
ра. Она напоминает упрощенное изображение человеческо-
го лица. Голова и ноги бронзовые, но складка позади головы
слеплена из штукатурки, покрытой листовым золотом. Под
выпуклостью расположена еще одна накладка, в форме вось-
миногого (или восьмикрылого) дракона. Она вылита из брон-
зы, но последние две пары ног или крыльев также сработаны
из штукатурки и покрыты золотом. То же самое произошло и
с несколькими из двенадцати драконьих головок, украшаю-
щими бронзовый ободок щита. Эти кусочки штукатурки
представляют собой результаты ремонта, выполненного в дав-
ние времена, возможно, с целью заменить детали, потерян-
ные или поврежденные в бою. Они показывают, что щиту
было уже довольно много лет — возможно, он являлся фа-
мильной ценностью — в то время, когда его положили в мо-
гилу. Это доказывает, что щит ценили не только как полез-
ное защитное приспособление, но и как произведение
искусства — в противном случае никого не заинтересовала бы
отвалившаяся деталь-другая, и уж тем более никто не стал бы
тратить время на починку. Имея в виду прямое назначение
' Шведскими учеными недавно были высказаны некоторые сомне-
ния по поводу точности этой реконструкции; они предположили, что
изначально он представлял собой овал.
144
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
щита, от этого он хуже не стал; пострадали только украшения.
А раз их тщательно восстановили, значит, питали искреннее
уважение к самому предмету и хотели видеть его таким, ка-
ким он вышел из рук мастера.
Обратная часть щита (вклейка, фото 5, Ь) позволяет по-
нять, как его носили. Предплечье левой руки проходило
через кожаную петлю, в то время как ладонь сжимала ме-
таллическую планку, которая пересекает заднюю часть по-
лой выпуклости в центре щита. Эта ручка сознательно
сдвинута чуть в сторону от середины, чтобы позволить су-
ставам пальцев войти в образованное выпуклостью углуб-
ление, а предплечью ровно лежать на щите. Вверх и вниз
от этой планки идут полоски из позолоченной бронзы, ук-
рашенные головками животных и птиц с гранатовыми гла-
зами. Доски щита были обтянуты кожей, поверх которой
располагались украшения. Ниже расширения ручки на зад-
ней стороне помещалось посеребренное бронзовое крепле-
ние с кольцом, на котором еще висит обрывок ремня.
Другой его конец обнаружили в верхней части крепления
ручки. Ремешок предназначался для того, чтобы щит мож-
но было вешать на шею владельца, когда нужно (это пред-
шественник средневекового варианта крепления), или на
стену за его креслом в зале в то время, когда тот в щите не
нуждался. Этот щит из Саттон-Ху, как и многие другие ар-
хеологические материалы, по характеру очень похож на
предметы, найденные ранее в могилах Венделя, в Швеции.
В это время, как и в последующую эпоху викингов, щиты
часто разрисовывали, а также богато украшали. К примеру, в
саге об Эгиле (гл. 82) читаем:
«Когда ярл выслушал стихи, то дал Эйнару очень дорогой
щит; на нем были написаны древние саги, и все свободное
пространство между ними было покрыто пластинами золота
и усыпано драгоценными камнями. Когда он был готов, то
отправился к сиденью Эгиля и повесил над ним этот щит,
велев слугам отдать его Эгилю, а затем уехал».
И в саге о Вольсунгах (гл. 22) сказано:
«Сигурд поскакал. Его щит состоял из многих слоев и
был покрыт красным золотом, на котором нарисован был
дракон: в верхней части он был темно-коричневым, а в
10 Археология оружия ^5
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
нижней — светло-красным, и точно такого же цвета были
шлем и седло. На Сигурде была золотая кольчуга, все его
оружие было отделано золотом и украшено изображением
дракона, так, чтобы каждый мог видеть, что это за человек,
если только слышал о том, как Сигурд убил дракона по
имени Фафнир».
Обычай окрашивать снаряжение воина в различные цве-
та — один из тех, на основе которых сформировалась вся
средневековая геральдическая практика. Во многих сагах
рассказывается о щитах, различные части которых красили
в свой цвет, а также покрывали узорами или изображения-
ми животных. Упоминание о золотой кольчуге Сигурда
могло бы раздражать читателя, как явное преувеличение, но
это вполне могло выглядеть именно так. Вспомним позо-
лоченные пластины доспехов из Торсбъерга и кольчугу с
позолоченными кольцами, найденную в Вимозе, — они
вполне могут служить доказательством истинности этого
рассказа. Судя по всему, кольца Сигурдовой рубахи были
покрыты позолотой, как это иногда делали в то время. Бо-
гатый наряд, спору нет, но отнюдь не невероятный.
Судя по всему, в основном по форме эти рубахи были та-
кими же, как и сто лет назад, во времена кельтского бронзо-
вого века, хотя встречаются и очень короткие, прикрываю-
щие только плечи и грудь. Вообще, на протяжении веков
основная форма кольчуги менялась удивительно мало — ос-
новная вариация здесь заключается в длине рукавов. Корот-
кие кольчуги во все времена делали редко, и это вполне по-
нятно — при ее гибкости вполне можно было сплести
длинную рубаху и тем обеспечить защиту для частей тела,
которые в противном случае трудно было бы прикрыть (на-
пример, для бедер). Сама по себе, в изначальном виде, коль-
чуга была настолько простым и практичным изобретением,
что в ней ни к чему было что-то кардинально менять.
Мы не слишком много знаем о шлемах этого периода,
поскольку хотя археологи и обнаружили несколько весьма
примечательных изделий — к примеру, в Саттон-Ху, в за-
хоронениях Бенделя и Вальсгерде, — однако все они пред-
ставляли собой часть богатых доспехов, принадлежавших
вождям. Из поэм мы знаем, что простые воины тоже носи-
ли шлемы, но от них до наших дней дошли только отдель-
146
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
ные фрагменты. Даже этот сравнительно часто встречаю-
щийся тип шлема «увенчан вепрем» — вдоль его верхней
части идет покрытый орнаментом гребень со стилизованной
головой спереди, похожей на головы кабанов или драконов
из Саттон-Ху. Вепрь считался одним из основных воинских
талисманов, поэтому без его изображения не обходились
даже самые скромные изделия. Кстати, в этой связи стоит
вспомнить шлемы героев Гомера — как вы помните, их
тоже украшали кабаньи клыки.
Самым ранним из наиболее примечательных изделий
этого рода был серебряный шлем из Торсбъерга. Он вы-
глядит абсолютно классическим по стилю — собственно
говоря, напоминающим золотой шлем Мес-Калам-Шара,
правителя Ура, принадлежащего к первой династии (дати-
руется 3000 г. до н. э:). Шлем из Торсбъерга точно таким
же образом снабжен забралом, прикрывающим лоб, щеки
и подбородок (все в одном куске), и отдельно изготовлен-
ной частью, прикрывающей голову, на которой нанесены
линии, имитирующие волосы.
Более или менее типичными для героической эпохи счи-
таются шлемы типа «Вендель» или «Саттон-Ху». Они про-
исходят непосредственно от римских, а те, как известно, от
этрусских, греческих и минойско-микенских. Нельзя ска-
зать, что они сильно отличаются от галльских шлемов I в.
н. э., изображенных на скульптурах триумфальной арки в
Оранже, поэтому можно также предположить, что эти шле-
мы ведут свое происхождение от широко распространенно-
го франкского прототипа. У них точно такие же шейные и
боковые пластины, но из всех остальных эти шлемы выде-
ляет такая характерная черта, как забрало; кроме того, вме-
сто рогов, использующихся как воинский символ, здесь
мы видим толстое длинное ребро, идущее в продольном
направлении по черепу и обычно заканчивающееся тра-
диционным изображением головы животного. В умах боль-
шинства людей очень глубоко укоренилась мысль, что
шлемы англосаксов и викингов неизменно были украшены
рогами или крыльями; напротив, современные ученые по-
лагают, что этого не было. И надо сказать, то же самое под-
тверждено археологическими свидетельствами (чрезвычайно
немногочисленными). Тем не менее возможно, что суще-
ствовали именно так оформленные шлемы, только их было
ю»
147
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 50. Фигура
в шлеме из Сат-
тон-Ху
очень мало. В Швеции найдено несколько
бронзовых табличек, использовавшихся для
того, чтобы делать оттиски фигурок на тон-
ких пластинках металла, которыми украша-
ли шлемы типа «Бендель». На них были
изображены воины в полном вооружении,
на одном из которых был шлем с двумя ог-
ромными изогнутыми рогами. Шлем из
Саттон-Ху украшен подобными бронзовы-
ми пластинками с тиснением, и на одной
из них есть фигура (рис. 50) в шлеме с ро-
гами (или, возможно, крыльями). На других
похожих пластинах для шлемов вытиснены
воины в шлемах более распространенного
типа, очень близкие по рисунку с находкой из Саттон-Ху,
если не считать того, что у них на гребне очень большие
фигуры кабанов целиком и нет забрал.
Шлем из Саттон-Ху полностью изготовлен из железа;
верхушка, как и на шведском, покрыта тонкими бронзовы-
ми пластинами, которые частично сохранились; изначаль-
но они были покрыты небольшим слоем олова. На стыках
между этими пластинами приклепаны тонкие оловянные
прутья, гофрированные и позолоченные. Они разделяли
основную часть шлема на панели. По нижнему ряду на этих
панелях были вытиснены фигурные орнаменты в полунату-
ралистическом стиле с изображениями богоподобных пер-
сонажей и воинов в батальных сценах. Сохранились только
фрагменты этих пластин, но отдельные сцены на них по-
вторяются по нескольку раз. Панели некоторых шлемов из
могил Бенделя настолько близки к аналогичным деталям из
Саттон-Ху, что можно предположить, что они вышли из
одной и той же мастерской. Панели в верхней части шле-
ма, точно так же, как забрало, боковые и задние пластины,
украшены переплетающимся орнаментом. Гребень, пересе-
кающий верхнюю часть изделия, посеребрен, на нем выем-
ки в виде уголков, ниже выпуклое изображение бровей из
бронзы с вертикальными линиями из серебряной проволо-
ки; на внешнем краю каждой из бровей — небольшая го-
ловка кабана из позолоченной бронзы; нижние края
выложены маленькими гранатами квадратного сечения, за-
крепленными в металлических клеточках. На забрале, по-
148
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
крытом бронзовыми пластинами, как и верхняя часть шле-
ма, виден нос, рот и усы из позолоченной бронзы. Нос
очень рельефный, а усы выглядят исключительно современ-
но: они коротко подстрижены. Украшения (делающие их на
вид очень жесткими, вполне реалистичными) состоят из
вертикально уложенных серебряных проволочек. Нижняя
губа, как и брови, украшена рядом гранатов квадратного
сечения. Боковые пластины большие и закрывают уши; с
этой целью их сделали выгнутыми. Задняя пластина, верх-
ней части которой придали форму, соответствующую фор-
ме затылка, внизу резко меняет угол и жестко идет прямо,
спускаясь немного ниже плеч. Задняя часть гребня спуска-
ется к верхней части этой пластины, где и заканчивается
еще одной фигуркой животного. В целом шлем выглядит
очень большим — эту характерную черту мы будем встре-
чать у всех шлемов до начала XVII в. Делалось это для того,
чтобы шлем сам по себе, благодаря своим очертаниям, от-
стоял на значительное расстояние от головы, в противном
случае он был бы практически бесполезен при ударе. Если
шлем отстоял достаточно далеко от головы, то часто при-
нимал на себя всю мощь воздействия, которая обрушива-
лась на воина; в противном случае металл разве что слегка
смягчил бы удар, но если бы он при этом погнулся, то вла-
делец получил бы дополнительные травмы. То же самое мы
можем сказать и о любой современной каске — она не об-
тягивает голову, а свободно болтается на ней. Как и рим-
ские шлемы, от которых он произошел, она крепится на
подбородке ремнем, возможно приклепанным к нижним
краям боковых пластин.
В одной из могил Вальсгерде (могила 8) вместе с одним
из этих великолепных шлемов и другой военной добычей
обнаружили деревянный ящик, содержащий двадцать одну
перекладину или планку из железа, каждая из которых хра-
нила следы того, что некогда они были соединены и обра-
зовывали три предмета, два длинных и один короткий. При
этом отдельные планки скрепляли пересекающиеся ремеш-
ки на заклепках. На тонких концах самые короткие план-
ки украшены условно выполненными головками животных,
выдававшими их скандинавское происхождение. С одного
конца все они присоединялись к фрагментам кольчужного
полотна. Поскольку эти предметы находились в ящике, а не
149
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
на теле, то вопрос, какую его
часть они должны были прикры-
вать и каким образом, вызвал ог-
ромные разногласия среди уче-
ных. Затем, как это обычно и
происходит в таких случаях, в
книгах о них было написано не-
мало нелепостей, но был наконец
получен результат, надежно под-
твержденный рисованными сви-
детельствами того периода. Теперь
можно с определенной уверенно-
стью сказать, что длинные план-
ки «собирались» в пару наго-
ленников с дополнением в виде
носка или чехла из кольчужного
полотна, призванного защищать
подъем ноги. Короткие же обра-
зовывали манжету единственной
кольчужной перчатки. Здесь не-
уместно начинать разговор обо
всех спорах, касавшихся природы
Рис. 51. Реконструкция воз-
можного вида наголенни-
ков, найденных в одной из
могил в Вальсгерде
такого доспеха, поэтому удовольствуемся конечными выво-
дами (рис. 51). Защитные приспособления похожего типа
находили в нескольких скифских могилах, датировавшихся
приблизительно 400 г. до н. э. Наголенники не составляют
пары, поскольку они разных размеров, но метод крепления
кольчуги в обоих случаях различается. Таким образом, по-
видимому, здесь, как и во многих других случаях, мы име-
ем дело с оружием уже достаточно древним, получившим
некоторые повреждения до того времени, как его опустили
в могилу. Тот факт, что в ящике лежала только одна пер-
чатка, на самом деле не так странен, как это может пока-
заться на первый взгляд: мало кто из воинов шел в бой без
щита, а ведь было бы исключительно трудно нести щит на
левом предплечье, при этом имея на руке железную манже-
ту. Да и помимо этого неудобства, совершенно ясно, что в
такой ситуации дополнительная защита руке была ни к
чему. Логично предположить, что эти перчатки, в отличие
от обычных, не составляли пары; воину вполне достаточно
было одной, она и лежала в том ящике, который обнару-
150
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
жили археологи. Поче-
му при этом туда поло-
жили различные наго-
ленники — это загадка,
которую вряд ли удаст-
ся разгадать. Возможно,
что под рукой просто
вовремя не оказалось
двух подходящих.
Серьезным доказа-
тельством правильности
реконструкции явился
золотой сосуд, найден-
ный в Венгрии, на ко-
тором вычеканена фи-
гура конного воина в
обычной длинной коль-
чуге, но с дополнения-
ми в виде пластинчатых
наголенников и перчаточных манжет (рис. 52). Кроме того, на
его бедра, судя по виду, натянуты кольчужные штаны, но воз-
можно, что это была всего лишь попытка изобразить нижнюю
часть кольчуги, откинутую вперед и назад для удобства вер-
ховой езды. Надо заметить, что во всех длинных кольчугах
сбоку были разрезы, позволявшие беспрепятственно садить-
ся в седло. Вы понимаете, что при всей гибкости кольчужно-
го полотна сидеть в нем было бы крайне неудобно, если бы
не эти разрезы. Изображение абсолютно такой же вещи мы
увидим на гобелене из Байе, где все норманнские воины, ка-
жется, одеты в огромные «шорты» из кольчужного полотна.
Сокровище, частью которого являлся этот сосуд, датируется
приблизительно 860 г., т. е. значительно позднее, чем план-
ки из Вальсгерде, но вооружение хорошо экипированного
воина практически совсем не изменилось с латенского пери-
ода, т. е. приблизительно с 100 г. до н. э. Еще одно свидетель-
ство в пользу того, что в то время использовали перчатки с
кольчужными манжетами, найдено на пластинах шлемов из
Саттон-Ху, Упсалы (восточный курган) и Венделя, могила 1
(рис. 53). Очень интересную параллель можно провести меж-
ду этими фигурами и золотыми пластинами производства
лангобардов, на которых обнаружены очень похожие изобра-
151
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
жения, и это еще раз доказывает наличие
близких культурных связей между всеми
скандинавскими народами. Хотя ни на
одной из этих фигур не было изображений
пластинчатых наголенников или перча-
ток, из описания, данного Полом Дико-
ном (приблизительно в 600 г.), мы досто-
верно знаем, что в тот период лангобарды
действительно носили наголенники.
Элементы военной добычи, которые я
только что описал, принадлежат к иму-
ществу вождей, но, как говорится в са-
гах, ими часто пользовались и воины
Рис. 53. Латная ру-
кавица с манжетой
со шлема, найден-
ного в Саттон-Ху.
Британский музей
более низкого ранга. Они предназначались не для красоты,
а для того, чтобы их носили в бою, и не было более почет-
ного дара, хотя в то же время и такого, который труднее
было бы заслужить. Зато не было и сословных различий —
оружие из рук своего вождя мог получить любой отличив-
шийся воин, вне зависимости от своего богатства, положе-
ния или славы. По-видимому, человек, совершивший ис-
ключительный поступок, изначально считался достойным
любых почестей, а почести выше этой тогда не было.
Я сосредоточил большую часть своего внимания в этой
главе на оружии скандинавских народов, поскольку уверен,
что оно представляет вооружение подавляющего большин-
ства мигрирующих племен того времени. На материале из
Саттон-Ху мы смогли убедиться, что амуниция правителей
Восточной Англии практически во всех отношениях соот-
ветствовала той, которая принадлежала королям Швеции.
По этому же признаку можно сделать вывод, что готы, лан-
гобарды и вандалы были вооружены подобным же образом.
Но вот как насчет франков? О них у нас много информа-
ции, но источники ее относятся скорее к литературе, чем к
археологии. В общем, вполне ясно, что эти люди совсем не
были так хорошо экипированы, как другие их современни-
ки, — этот факт вполне соответствует тому впечатлению ди-
кости, которое они производят. Благодаря материалу из не-
давно открытой могилы воина в Моркене, датируемой VI в.
н. э., мы знаем, что у франков были надежно вооружен-
ные вожди. Здесь особый интерес представляют исключи-
тельно хорошо сохранившиеся шлемы. У них есть общие
152
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
черты с типами из Саттон-
Ху и Бенделя, но гораздо
больше принципиальных от-
личий: сам шлем имеет фор-
му, более похожую на конус,
и сделан из нескольких па-
нелей, вертикально закреп-
ленных в свободном про-
странстве между деталями
основы, представляющих со-
бой ленты, широко расходя-
щиеся внизу, над бровями, и
соединяющиеся в своей вер-
хней части (рис. 54). В этом
месте шлем заканчивается
маленьким пустотелым креп-
лением, служившим для уста-
новки воинского значка —
или, возможно, плюмажа.
Боковые пластины шире и
по форме ближе к римскому
типу, а вместо задней плас-
тины шею прикрывает нечто вроде коротенькой «шторы» из
кольчужного полотна, которая крепится с помощью мелких
дырочек, просверленных в нижнем крае полоски основы.
Фактически этот шлем идентичен тем изделиям даков II в.
н. э., которые так ясно видны на барельефах в основании
колонны Траяна (см. рис. 35). Кроме того, этот шлем за-
метно похож на другие, найденные в Персии и датирующи-
еся периодом правления династии Сасанидов. Если же до-
бавить султан из перьев наверху, то получится форменный
головной убор византийских кавалеристов VII в.
Другим объектом, найденным в могиле в Моркене и
представляющим особый интерес, является «камень жиз-
ни», лежавший подле меча. Дело в том, что это очень кра-
сивое изделие из пенки, оправленное в золото.
Племена франков, которые заполонили долины рек
Сены и Луары, объединившись под строгим началом Хлод-
вига (Кловиса), все еще очень напоминали своих предков,
о которых рассказывали Тацит и Сидоний Аполлинарий в
460 г. Приблизительно ста годами позже Агафий говорит о
153
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
них практически в тех же выражениях, а это доказывает,
что завоевание Южной Галлии мало отразилось на их обы-
чаях и военной организации. Рассказывая о победе Аэция
над королем франков Клодионом, Сидоний пишет:
«Это раса высоких людей, закованных в тесно прилега-
ющие к телу доспехи с поясом, обернутым вокруг талии.
Они бьют топорами и бросают копья с огромной силой и
при этом никогда не промахиваются. Щитами эти люди
действуют очень умело и бросаются на врага так быстро,
что, кажется, опережают полет копий».
Прокопий во многом так же описывает ужасный рейд в
Италию, который франки предприняли в VI в.; Агафий че-
рез век говорит, что вооружение этого народы было очень
бедным, они не носили ни кольчуги, ни поножей. Однако
он упоминает об очень характерной пике, ангоне, которую
они использовали постоянно и которая могла быть как ре-
жущим, так и колющим оружием. Древко этой пики покры-
вали железом так, что дерева практически не было видно;
наконечник украшали два шипа. Франки метали ангон во
время атаки; он вонзался в щит противника, который уже
не мог вытащить оружие, поскольку шипы намертво заст-
ревали и не отпускали наконечник, не мог он и перерубить
его благодаря защитной железной оболочке древка. Вес
копья тянул щит вниз, и владелец ангона мог спокойно
приблизиться, поставить ногу туда, куда вонзилась пика,
прикончить врага, уже не прикрытого щитом.
Этот тип копья, ангон, во многом похож на римский
пилум и, по моему мнению, именно от него и произошел.
Франки (которые очень рано вступили в контакт с римля-
нами) могли быть первыми из всех варварских племен, ко-
торые начали использовать такое оружие, но они ни в коем
случае не были единственными, кто это сделал; англосак-
сы и скандинавы тоже сражались такими копьями, в осо-
бенности первые. В могиле Саттон-Ху оказщюсь семь ан-
гонов, а еще больше найдено в бесчисленных захоронениях
от Норвегии до Испании. Наконечники у большей части
этих находок заметно больше по размеру, чем обычный
наконечник пилума, а древки не являются, как, по-видимо-
му, предполагал Агафий, деревянными планками в желез-
154
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Рис. 55. а — крылатое копье, b — ангон
ном чехле, а, напротив, целиком состоят из железа и вы-
кованы так, что составляют единое целое с наконечником.
Здесь действительно есть нечто вроде чехла, от 4 до 8 дюй-
мов в длину; он соединяется с длинной и тонкой, но твер-
дой шейкой наконечника (длиной от 10 до 30 дюймов), на
конце которой расположена широкая головка с шипами
(рис. 55).
Другой тип оружия, очень характерный для франков, —
это короткий и легкий метательный топор. Латинские пи-
сатели всегда называли его «Francisca», и теперь трудно
сказать, происходило ли это название от народа, который
часто использовал такое оружие, или сам народ назвали по
имени любимого боевого топора. Кроме того, в некоторых
местах мы читаем, что его еще называли «Frakki». Возмож-
но, что последняя причина является наиболее вероятной,
поскольку вполне разумным выглядит предположение, что
лангобардов назвали так благодаря характерному оружию,
и саксы, возможно, получили свое имя из-за довольно ха-
рактерной привязанности к мечу-саксу. Очень забавно ду-
мать о том, что гордое имя Франции могло бы появиться
благодаря маленькому боевому топору, принадлежащему
самой варварской из всех тевтонских рас (рис. 56). Этого
нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть (во всяком случае,
на основании Имеющихся источников), но есть достаточно
Рис. 56. Франкский
метательный топор
прямые ассоциации с историями других
народов, говорящими в пользу правиль-
ности этой теории.
Первое упоминание о том, что среди
франков встречаются конные воины,
принадлежит Прокопию, который рас-
сказывает о том, что, когда Теудеберт в
539 г. вторгся в Италию во главе огром-
ной армии, его окружали несколько
155
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
всадников-телохранителей. В следующие два столетия со-
став франкских армий, так же как и их вооружение, оста-
вался практически без изменений — это была большая
толпа плохо вооруженных и недисциплинированных пехо-
тинцев, не носивших доспехов. Короля окружал небольшой
отряд охраны, состоящий из конных воинов. Судя по все-
му, их количество несколько возросло к концу периода
правления Меровингов; но по отношению к армии в целом
оно было еще очень невелико.
Это был век героев, одни из них легендарные, другие —
реальные исторические личности: эпоха Сигурда и Артура,
Беовульфа, Хрольфа Краки, Кловиса и Гейзериха и Вели-
зария; таинственная переходная зона истории, где факты и
легенды перемешивались между собой. С этого момента и
далее мы окажемся на твердой исторической почве, по-
скольку начиная с эпохи викингов история в том виде, в
котором она существовала, пришла на север. Однако в этом
случае задача человека, изучающего археологию войны, ста-
новится еще тяжелее, поскольку по мере того, как богаче
становится документальный материал, все меньше и мень-
ше материала археологического. После этой эпохи больше
не встречаются залежи священных артефактов и языческие
погребения; все, что осталось нам от оружия, это находки,
которые, по счастью, удается сделать в ложах рек или на
полях сражений. Теперь во многих случаях придется заме-
нять реальные примеры их копиями со статуй или иллюст-
раций к манускриптам, которым, впрочем, вполне можно
доверять.
Часть третья
ВИКИНГИ
Глава 8
МЕЧИ В ЭПОХУ викингов
Эпоху викингов, которая, если говорить приблизитель-
но, продолжалась с 750-го по 1100 г., обычно рассматри-
вают как отдельную эру, поскольку, хотя исторически она
представляет собой естественное продолжение легендарных
столетий, политические ее результаты грандиозны. Имя
легендарных завоевателей, бороздивших моря и совер-
шавших успешные набеги на владения людей, живших не-
далеко от берега, у всех на устах. С ними связано множе-
ство литературных и художественных произведений (и в
наше время написано куда больше, чем сохранилось тог-
дашних саг и поэм). Легенды о викингах рассказывают
снова и снова, но сейчас мы не будем останавливаться на
них, а посмотрим, какова же была ситуация на мировой
арене в те времена, о которых пойдет речь, и к каким ре-
зультатам привела деятельность знаменитых морских раз-
бойников.
Тогда шла война не на жизнь, а на смерть между при-
нявшими христианство германцами, предки которых миг-
рировали из родных северных земель, и язычниками,
потомками тех из них, кто остался дома. Хотя свое назва-
ние этот период получил благодаря ужасным рейдам вои-
нов с севера, в действительности наибольшее значение
имел культурный и политический рост Европы, от начала
норманнского периода, которому так способствовал Шар-
лемань, и до 1-го Крестового похода. Норманны были по-
томками викингов, а рыцарство родилось из союза между
древними героическими идеалами и христианским духом.
157
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Никто точно не знает, что послужило причиной гран-
диозной серии набегов и вторжений, которая без переры-
ва продолжалась в течение трехсот лет; они начались (как
нам говорят) в 787 г., когда три черных корабля вошли в
залив Пул и дальше в порт города Уорхема. Оттуда вырва-
лась ужасная банда языческих воинов, которые разграби-
ли мирный город, а затем уплыли туда, откуда пришли.
Закончилось же все это в 1066 г. на поле Сенлака, когда
Вильгельм Завоеватель разбил войска саксонского короля
Англии. Хотя период активных набегов и грабежей закон-
чился более чем за сто лет до этого, в некотором смысле
вторжение норманнов явилось самым захватывающим при-
ключением эпохи викингов. Между этими двумя события-
ми викинги захватили и заняли Исландию, Шетландские
и Оркнейские острова, восточное побережье Ирландии,
Гебридские острова, остров Мэн и большую часть Шотлан-
дии и Северной Англии. Франция снова и снова подвер-
галась нападениям, пока наконец Ролло не завоевал и не
заселил Нормандию. Из Швеции викинги проникли дале-
ко в глубь России и основали много великих городов, та-
ких, как, например, Киев. Они совершали набеги на всей
территории Средиземноморья, как это делали их предки-
вандалы, и на столетия стали избалованными corps d’elite
военных сил императоров Константинополя, знаменитой
варяжской гвардией. Они основали свою колонию в Грен-
ландии (в то время гораздо более обитаемой, чем теперь)
и, как мы имеем основания предполагать, еще одну в Аме-
рике.
Всеми нашими знаниями о первом появлении викингов
в Англии мы обязаны историку Этельуорду и автору пре-
дисловия к «Англосаксонской хронике», который так опи-
сывает начало первого набега: «Первые корабли датчан,
которые жаждали земель английского народа». Даже в том
случае, если это утверждение верно с литературной точки
зрения, мы не можем полностью сбросить со счетов и сви-
детельства саг, которые рассказывают о политических и
торговых связях между скандинавами и англичанами, а
также и о совместных поисках добычи. Это подтверждает-
ся археологическими находками, относящимися к такому
раннему периоду, как V в. К примеру, в саге о Форманне
читаем:
158
викинги
«Когда Сигурд Хринг (конец VII в.), отец Рагнара Лонд-
брока, король Швеции и Дании, установил в обеих стра-
нах мир... то напомнил себе о королевстве, которым его
соплеменник Харальд Хилдитонн владел в Англии, а до
него — Ивар Видфадми».
Взрывное появление викингов, по-видимому, было пос-
ледней потрясающей вспышкой мужественного и плодо-
творного гения севера, поскольку с тех пор Скандинавия
не порождала ни готов, ни вандалов, ни викингов, кото-
рые могли бы потрясти мир и отлить его по своему образ-
цу, энергичному и упрямому. Более или менее понятно,
какие процессы тогда вызвали к жизни грандиозные похо-
ды суровых северных воинов; однако на этом все и закон-
чилось. С тех пор Скандинавия стала мирной землей.
Викинги использовали мечи с самыми разнообразными
рукоятями, хотя клинки при этом менялись мало. Эти пред-
меты наиболее полно классифицировал доктор Ян Петер-
сен, но будет лучше, если мы воспользуемся упрощенной
типологией, выработанной сэром Мортимером Уилером в
1927 г. Он свел 26 типов и подтипов Петерсена к семи ос-
новным стилям, к которым я добавил еще два. Этой силь-
но урезанной классификации будет достаточно для того,
чтобы обсудить все разнообразие стилей изготовления ру-
коятей, использовавшихся в тот период (рис. 57). Рассмат-
ривать все многообразие подтипов для того, чтобы оценить
общие тенденции развития оружия в этот период, не обя-
зательно; оно в большой степени зависит от вкусов и во-
ображения мастера, поэтому будет вполне достаточно в
рамках этой книги выяснить, какие же варианты в то вре-
мя были основными.
Все, о чем мы будем сейчас говорить, представляет со-
бой логический результат совершенствования стилей, быв-
ших в употреблении в предыдущий период; однако новые
Варианты более массивны — это сделано с целью обеспе-
чить баланс для клинков большего размера, вошедших в
употребление в VIII в. Все их объединяют два общих фак-
тора: продолжающийся процесс использования сочетания
верхней гарды и навершия, а также максимальное совер-
шенствование последнего. Самое характерное из наверший
эпохи викингов было сделано из трех долей, основная фор-
159
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
II
Рис. 57. Типы мечей викингов
ма которых допускает бесчисленное множество вариаций.
Лэкинг выработал совершенно несостоятельную (хотя и
остроумную) теорию о причине появления наверший такой
формы; к сожалению, он, судя по всему, проигнорировал
все ранние типы наверший, за исключением тех, что были
найдены поврежденными, или мечей с верхней гардой без
навершия. На основе упрощенной формы рукояти (которая,
судя по всему, активно использовалась в Норвегии между
750-м и 950 гг.) он построил фантастическую теорию: по его
словам, в самом начале этого периода викинги, из любви к
заклинаниям, помещали их в маленькие коробочки и при-
вязывали их шнурками над верхней гардой своих мечей.
Я считаю эту идею полностью ошибочной, хотя она и ло-
гична, тем более если учесть, что на некоторых из этих
трехдольных наверший действительно были переплетенные
проволочки, похожие на шнурок, и закрепленные в проме-
жутке между долями. И конечно же есть литературные сви-
детельства, рассказывающие об использовании на рукоятях
небольших коробочек (таких, например, как на Скофнун-
ге). Однако там достаточно ясно говорится, что эта коро-
бочка или чехол предназначалась для защиты от прямых
солнечных лучей, а не для хранения заклинаний. Вряд ли
160
ВИКИНГИ
(на этом месте в книге стоят вкладки №1-16)
Рис. 58. Меч,
найденный в ре-
ке Уитем. IX—
X вв. Британ-
ский музей
будет лишено логики предположение, что
прекрасные и богато украшенные рукояти
довикингского периода во время морских
путешествий или в походе нужно было дер-
жать прикрытыми чем-нибудь для предо-
хранения от воды, которая могла бы испор-
тить их, а также и от любопытных глаз.
У самих викингов мечи имели куда более
скромный вид, без особых украшений — раз-
ве что инкрустации из серебра, бронзы, оло-
ва, меди и латуни. Таким образом, они были
гораздо более практичны. Эти клинки было
легче делать, и обходились они дешевле; вре-
мена, когда при их изготовлении использова-
лась драгоценная мозаика, когда рукоять
была шедевром тонкой работы золотых дел
мастера, прошли — в эпоху викингов мечи
вошли во всеобщее употребление. Хотя мно-
гие из них очень красивы, но рукоять боль-
шинства выкована из простого, ничем не
украшенного железа. Это исключительно
функциональный предмет, прекрасный по
форме, но не снабженный чересчур сложны-
ми или дорогими декоративными элемента-
ми. Конечно, бывали исключения — но об-
щей тенденцией, по-видимому, было считать
меч предметом первой необходимости для
любого мужчины, а следовательно, и делать
его так, чтобы любой мог купить — без золо-
та и драгоценной мозаики, без сложного,
требующего времени и мастерства орнамен-
та. Это был просто инструмент, предназна-
ченный для вполне определенного вида дея-
тельности — сражения.
Тем не менее сами по себе эти мечи,
более тяжелые и ужасающие, чем в преды-
дущую эпоху, в то же время были куда бо-
лее совершенны. Восхитительные клинки
героической эпохи, с лезвием и рукоятью
работы искусных мастеров, часто выгляде-
ли некрасивыми и неуклюжими, в то вре-
И Археология оружия
161
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
мя как мечи эпохи викингов обычно обла-
дали строгим совершенством линий и про-
порций, которое является самой сущностью
красоты. Сравните украшения на мече из
Клейн-Хуниген (см. рис. 40) хотя бы с
рис. 58 — изображением меча викингов при-
близительно 900 г., который обнаружили в
реке Уитем, близ Линкольна. Первый укра-
шен золотом и драгоценными камнями, но
не производит впечатления прекрасного;
второй прост, его единственное украшение
составляют элементарные геометрические
узоры, выложенные на поверхности рукояти
медью и латунью, — и тем не менее от него
исходит дыхание красоты. Кроме того, он
просто живет в ваших руках. Когда ваши
пальцы сжимаются на рукояти, вы чувствуе-
те характер оружия; положительно кажется,
как будто оно само зовет вас на бой. Нельзя
ошибиться в его предназначении, даже пос-
ле того, как этот клинок пробыл в течение
восьми столетий или около того в иле, воде
и водорослях. Этот меч находится в Британ-
ском музее. Взгляните на него, если отпра-
витесь смотреть щит из Баттерси или сокро-
вища Саттон-Ху; я думаю, что вы не будете
разочарованы.
В этот период мы впервые имеем возмож-
ность соотнести определенные типы мечей с
ареалом распространения найденных образ-
цов. К примеру, типы I и II с некоторой уве-
ренностью можно приписать норвежским
мастерам. В этой стране найдено около 330
мечей второго типа (большая часть из кото-
рых однолезвийные, рис. 59). Судя по всему,
норвежцы предпочитали их обоюдоострым.
Рис. 59. Нор-
вежский длин-
ный сакс
Другие образцы такого типа находили в Швеции, но ни
одного не обнаружено в Дании. На Британских островах
они встречаются в тех местах, где норвежцы совершали
свои набеги в ранний период: на Оркнейских и Гебридских
островах (четыре образца находятся в Шотландском наци-
162
викинги
ональном музее, Эдинбург) и в Ирландии (пятнадцать штук
или более в Национальном музее в Дублине). Здесь они об-
наружены в захоронениях викингов. В Англии, на которую
по большей части нападали датчане, найден только один
экземпляр, да и это не точно. Однолезвийный клинок из
Темзы (Мортлейк) выглядит норвежским, и возможно, что
у него была одна из этих рукоятей. Тип этот был в упот-
реблении приблизительно с 775-го по 900 г.
Тип III — это трехдольное (иногда пятидольное) навер-
шие, часто с зооморфными фигурками на концах, и прямой
гардой. Центральная доля всегда самая большая из всех. Он
был широко распространен в Европе IX—X вв., хотя, судя
по всему, основное развитие его форма получила в Северо-
Западной Германии и Скандинавии, под влиянием зоомор-
фных наверший, характерных для этого региона в V—VI вв.
Фактически во всем разнообразии очертаний это всего
лишь увеличенный вариант навершия-«треуголки» времен
Великого переселения народов, тип IV (см. рис 41). Этот ва-
риант редко встречается на Британских островах, хотя от-
дельные экземпляры находили в Шотландии и в Дублине.
Тип IV скорее можно назвать разновидностью типа III;
это практически плоское навершие с пятью долями, при-
чем все они обычно одного размера. Нижние концы чаще
всего прямые, то же самое и с гардой, хотя иногда встреча-
ются образцы, на которых и то и другое слегка изогнуто.
Этот тип очень широко распространен: много таких навер-
ший найдено в могилах Книна и еще где-то в Югославии;
несколько — в Норвегии (один из них с изогнутым осно-
ванием навершия и гардой) и Ирландии, а один экземпляр
с роскошно украшенным навершием из черненого серебра
Нашли на Феттер-Лейн в Лондоне. Он выставлен в Британ-
ском музее. Там же, в Лондоне (в коллекции Уоллеса на
Манчестер-сквер), хранится и еще один предмет того же
типа, но его получили из Франции и нашли, возможно, там
же. В основном этим типом навершия пользовались фран-
ки, хотя находка с Феттер-Лейн дает возможность предпо-
ложить наличие английского влияния на развитие типа
оружия викингов; его использовали в промежутке прибли-
зительно между 850-м и 950 гг.
Тип V представляет собой отдельную группу, которая
датируется 875—950 гг. и отличается от прочих сильно за-
н*
163
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
остренной центральной долей и резко выгнутым основани-
ем навершия и гардой. Два экземпляра этого типа, один из
которых обнаружен в Темзе близ Уиллингфорда, а другой —
в Норвегии, украшены английским орнаментом (в стиле
«Trewhiddle»); датируются они концом IX в. И это, и то, что
находки такого типа встречаются в Англии чаще, чем где-
либо еще, свидетельствует, что экспонаты демонстрируют
исконный английский стиль.
Тип VI можно с тем же успехом назвать датским типом
X — начала XI в., поскольку самые большие залежи ору-
жия с таким навершием сконцентрированы в Дании и тех
частях Англии, куда чаще всего датчане совершали набе-
ги. Под предводительством Свейна Вилобородого и Кнута
они в первой четверти XI в. часто посещали Лондон и юго-
восточную часть Англии. Фактически большая часть мечей
с навершием этого типа найдена в Темзе; он практически
не встречается в Шотландии и Ирландии и, по-видимому,
чаще всего использовался к югу и востоку от Балтийского
моря.
Тип VII отличается почти полукруглым, гладким навер-
шием, по форме напоминающим круглую вязаную шапоч-
ку или чехол для чайника. Поверхность большинства экзем-
пляров прорезана канавками или углублениями, которые
делят ее на три части (остатки трехдольного деления, харак-
терного для наверший типа III и VI). Однако многие снаб-
жены только одной горизонтальной канавкой, а у некото-
рых ее совсем нет. Ареал распространения таких наверший
довольно широк, а их связь со скандинавскими образцами
предполагает, что этот тип принадлежит в основном к X в.
В реках, текущих вдоль западных берегов Франции, нахо-
дили много таких экземпляров; один из особенно красивых,
найденных в Шельде, хранится в лондонском Тауэре1, а
другой — часть той же коллекции — нашли в Темзе у Брея.
Еще два находятся в музее Йорка; их обнаружили в самом
городе, который в 867 г. был оккупирован датчанами. Еще
один, из реки Ли, близ Эдмунтона, выставлен в Британ-
ском музее, а еще несколько (причем один с ножнами и
рукоятью) выловили из Сены, в районе Парижа. Возмож-
но, это следы великой осады 885—886 гг.
1 Взят взаймы из коллекции сэра Джеймса Манна.
164
викинги
Те два типа, которые я добавил к типологии Уилера,
представляют собой переходную форму, связывающую мечи
викингов, с их разделенными на доли навершиями и корот-
кими гардами, с более поздними средневековыми клинка-
ми, оружием эпохи рыцарства. Навершие типа VIII, по
моему мнению, не более чем упрощенный вариант типа VI.
Разделение между его верхней и нижней частью исчезло, то
же самое произошло и с долями, в результате чего оно при-
обрело форму бразильского ореха. Почти у всех мечей с на-
вершием такого типа тонкие гарды, гораздо более длинные,
чем на мечах викингов, причем обычно они загибаются в
сторону лезвия. Самые ранние клинки с подобной рукоя-
тью обнаружены в норвежских погребениях, датирующих-
ся приблизительно 950 г., а самые поздние формы принад-
лежат к XIII в. С точки зрения ареала распространения (в
ранней форме, в эпоху викингов) они тяготеют к северу и
центральной части Европы, хотя отдельные экземпляры
встречаются в Норвегии. Таким образом, ни одного такого
навершия не находили в западных частях континента, за ис-
Рис. 60. а — меч из Флеммы (Норвегия) с надписью
«INGELRIIMEFECIT», b - меч XIП в. из Дании с
рукоятью, выполненной в технике «узорной сварки»
165
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ключением одного, который не знаю как, но оказался в
Англии. Он представлен в моей собственной коллекции, и
с ним связана история, которую я расскажу позднее.
По моему мнению, тип IX представляет собой второсте-
пенную форму типа VIII. Общие очертания рукояти у них
похожи, но на навершии вначале возникает разделение на
верхнюю и нижнюю части, а затем верхняя принимает пре-
увеличенную форму треуголки. Ту, что изображена на рис.
60, а, нашли в норвежском захоронении приблизительно
1000 г. Она гораздо менее характерна для типа VIII, и
нельзя сказать, что этот тип встречается в той или другой
местности, поскольку обнаружены только отдельные эк-
земпляры, причем в разных местах. Наиболее популяр-
ным и наиболее массивным был германский вариант 1250—
1300 гг. (рис. 60, Ь).
Есть еще один тип наверший, который следует включить
в группу, относящуюся к эпохе викингов. Он имеет форму
толстого диска, иногда с краями, скошенными вниз. Прак-
тически в каждой современной работе на любом языке, где
обсуждается вопрос о средневековых мечах, можно встре-
тить утверждение: «Навершия в форме дисков использова-
лись до XII века». Существуют рисованные свидетельства,
что это вовсе не так; их применяли в XI и даже в X в., но
этим свидетельствам недоставало поддержки в виде архео-
логического материала вплоть до 1950 г., когда в Финлян-
дии нашли целую серию мечей викингов, датировавшихся
1000—1100 гг. Там оказалась множество оружия с наверши-
ями именно такой формы, и это открытие дает нам возмож-
ность с полной уверенностью сказать, что такой наибо-
лее распространенный в период Средневековья, вплоть до
1550 г., тип навершия использовали еще в 1050 г.1
При взгляде на мечи эпохи викингов сразу же возника-
ет впечатление, что украшения на них делал оружейник, а
не ювелир. В девяти случаях из десяти это простой орна-
мент, который наносили на металл различными способами:
в начале периода самым популярным украшением служило
листовое серебро, часто покрытое мелкими выдавленными
1 Эту информацию я получил в ходе переписки с доктором Йор-
мой Леппахо из Хельсинки. Она принимала участие в расчистке мо-
гил с этими находками.
166
викинги
Рис. 61. Меч с массивной ру-
коятью, покрытой серебром.
Музей Берген
Рис. 62. Меч типа III с рукоятью,
украшенной серебром. Музей Бер-
ген
точками или крестами (рис. 61)
или такими же мелкими гео-
метрическими фигурами, в IX—
X вв. на эти листы часто на-
носили гравировку в виде пе-
реплетающихся узоров того же типа, который украшал
книги, иногда оттененного чернением (рис. 62). К концу
этого периода мы можем увидеть инкрустации из латуни в
виде геометрических узоров на основе олова, причем каж-
дый из них был очерчен полосками медной проволоки.
В течение всего периода использовали простой и доступный
способ украшения, который состоял в том, что всю повер-
хность гарды и навершия покрывали близко расположенны-
ми вертикальными полосками меди и олова, которые пере-
межались друг с другом и тянулись от края до края каждого
167
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
элемента (рис. 63). Иногда этот ва-
риант усложняли с помощью узора
«елочки», выложенной из различ-
ных металлов между вертикальными
полосками. Часто эти украшения
превосходно выполнены и пред-
ставляют собой по-настоящему ма-
стерскую работу, дающую эффект
по-своему куда более красивый,
чем работа древних ювелиров, по-
скольку прямая простота орнамен-
та хорошо сочетается с суровым до-
стоинством клинка.
Орнамент наносился на эти руко-
яти следующим образом: тонкие ли-
сты золота, серебра, меди, латуни
или оловянную фольгу с помощью
молотка набивали на железную по-
верхность детали, покрытую сетью
зарубок соответствующей формы;
более мягкий листовой металл вли-
вался в эти зарубки и надежно удер-
живался там. В некоторых случаях,
когда листы были украшены геомет-
рическим или переплетающимся ор-
наментом, основа могла быть из оло-
ва или серебра, сам узор — из латуни
или золота, а отделка — из меди или
бронзы. Иногда узор не наносили в
виде гравировки, а покрывали черне-
нием. На рис. 62 изображен пример
такого типа работы, в то время как
Рис. 63. Меч типа II с ру-
коятью, украшенной вер-
тикальными полосками
серебра. Найден в Швей-
царии. Цюрих, Нацио-
нальный музей
орнамент на мече из реки Уитем, хранящемся в Британском
музее, выполнен в более позднем стиле, в виде ромбовидной
мозаики, обведенной по контуру медью или бронзой. Благо-
даря долгому пребыванию в иле узор смылся с рукояти клин-
ка, поэтому мы можем вполне ясно увидеть, каким способом
он был нанесен. В музее Дорчестера (Дорсет) есть еще один
меч, украшенный подобным образом, и еще много других по
всей Европе. Судя по всему, орнамент из меди, латуни и олова
использовали в поздний период (950—1050 гг.), в то время как
168
викинги
Рис. 64. Рукоять меча из Гравраака
в Норвегии, с франкскими украше-
ниями
более элегантное и часто
гораздо более дорогое со-
четание золота, серебра и
бронзы применялось рань-
ше, приблизительно в
800—900 гг. Использование
орнамента из меди, как вы
понимаете, заметно снижа-
ло стоимость всего изделия
и делало его доступным не
только для вождей, но и
для простых воинов.
На мечах типа V, кото-
рые, как уже было сказано,
были, по всей вероятности,
изготовлены в Англии, ук-
рашения представляют со-
бой толстые тисненые или
гравированные пластины
серебра или бронзы; на-
шли одну или две из них,
украшенные медальонами,
напоминающими монеты
(но не реальные монеты).
Они были выложены в
виде мозаики в центре на-
вершия. Некоторые из мечей типа VI были украшены совер-
шенно другим орнаментом, похожим на побеги с листьями
(рис. 64); это типичный для франков IX—X вв. рисунок, и он
подкрепляет предположение о том, что эти мечи делали во
Франции.
Существует несколько рукоятей от мечей викингов, на
которых можно прочесть имя мастера. В Британском музее
хранится «нижняя гарда», найденная возле Эксетера, на
которой есть надпись «LEOFRIC ME FFC». Могло бы воз-
никнуть искушение сделать из этого вывод, что так звали
автора всего меча, а не только рукояти, если бы не два
клинка типа VI из Ирландии. На нижней гарде одного из
них стоит имя «HARTOLFR», но на клинке написано дру-
гое — «ULFBEHRT», и это имя кузнеца, который выковал
меч. Этот меч нашли в Килмейнхеме, а другой — в Баллин-
169
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
дерри-Кранног, в 1928 г.; здесь на
гарде присутствует надпись «HILTI-
PREHT», а на клинке также имеется
еще одно имя. В Норвегии есть один
экземпляр, подписанный «HLITER»,
а в Лондоне (меч типа VI из коллек-
ции Уоллеса) есть другой, у которо-
го на одной стороне гарды стоят
литеры «НЫ», а на другой — буквы,
которые невозможно разобрать, но
их обычно читают как «TR». Отсюда
можно сделать заключение, что эти
имена принадлежали мастерам, де-
лавшим только рукояти.
Тем не менее совершенно ясно,
что все эти «имена» на самом деле
таковыми не являются. К примеру,
«Hliter» чрезвычайно напоминает
слово из древненорвежского языка,
означающее «защита», a «Hiltipreht»,
вполне возможно, является комбина-
цией из двух слов: «рукоять» и «гото-
вый». «Hartolfr» с первого же взгляда
Рис. 65. а — римский
железный меч (I—IV вв.
до н. э.), b — период
переселения (V—IX вв.),
с — век викингов (XI—
XII вв.)
выглядит как имя, и конечно же гарда из Эксетера с над-
писью «Leofric me fec(it)» не вызывает ни малейших со-
мнений.
В какой-то период эпохи викингов мастера, изготовляв-
шие мечи, создали новую технику ковки клинков. В пер-
вой части этого периода (в 700—850 гг.) мечи становились
больше и тяжелее, чем раньше, но приблизительно начиная
с 900 г. начали появляться гораздо более удобные изделия
(рис. 65). При их изготовлении не использовалась техника
«узорной сварки», и все же они были крепче и легче; боль-
ше расширялись начиная от рукояти, так что центр тяжес-
ти переместился ближе к ней, таким образом делая клинок
более легко управляемым, чем старые клинки с центром
тяжести, приходившимся намного ближе к кончику. Те
мечи отлично подходили для нанесения резких рубящих
ударов, но новыми с тем же успехом можно было и колоть,
и гораздо быстрее поднимать их после удара, и превращать
передний удар в боковой, не используя и малой доли сил,
170
викинги
которые нужно было приложить раньше. Судя по всему,
первое появление таких мечей совпало с возникновением
нового способа клеймить лезвия и новым именем мастера,
ULFBERHT, выложенным на бесчисленном множестве
клинков, которые находят в разных частях Европы'. Фило-
логи утверждали, что это смесь из двух имен: скандинав-
ского — «Ulf» и франкского «Berht» или «Bert»; лишнее «Ь»
означает, что слово относится к раннему периоду развития
языка, до 900 г. Если связать это имя с известными цент-
рами производства клинков, откуда начиная с латенского
периода выходили эти мечи, то можно сделать вывод, что
такой кузнец жил в конце X в. и работал в районе нынеш-
него Золингена — известного по сей день центра по изго-
товлению ножей. Однако так много мечей носит на себе
имя Ульфберта и так долог период, в течение которого они
появлялись (более 200 лет), что сам мастер не мог сделать
их все. Совершенно очевидно, что этот человек основал
нечто вроде фирмы, вероятно, семейное предприятие, по-
хожее на великие семьи оружейников Средневековья, и оно
процветало в течение многих лет. Как и у многих более
поздних кузнецов, у умельца были подражатели. Близ Уис-
би в реке нашли меч конца эпохи викингов, на одной сто-
роне которого было выложено неверно написанное имя
Ульфберт, а на другой еще более искаженная версия име-
ни другого великого кузнеца, Ингерли (Ingerli). По-видимо-
му, какой-то менее удачливый мастер пытался воспроизве-
сти клеймо своего известного коллеги, но по причине
неграмотности не смог точно повторить надпись. То, что
подделывали две различные марки, доказывает, что эти
клинки считались лучшими из всех; иначе в воспроизве-
дении клейма не было бы никакого смысла.
Было найдено много мечей производства Ингерли, хотя
и не так много, как у других, и они появлялись в течение
более короткого времени. Позднее я расскажу о них более
подробно, а сейчас нужно вернуться к Ульфберту и новой
Манере маркировать клинки. Ни один из них не был выпол-
1 До 1959 г. неизвестно было, находили ли такие мечи в Англии.
В марте того года я смог с помощью рентгеновских снимков опреде-
лить, что на лезвии меча викингов, обнаруженного в Темзе близ Стаф-
форда и в настоящий момент хранящегося в музее в Ридинге, выло-
жено это имя.
171
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
нен в технике «узорной сварки», поскольку их прочность
зависела не от сложной структуры, изобретенной столетие
назад и создававшейся с помощью этой техники, а от са-
мого материала — жесткой и в то же время эластичной ста-
ли. Это была уже настоящая сталь, а не железо, которому
придали жесткость и прочность, собрав бесчисленные пе-
рекрученные полоски в единую плоть клинка. Еще в 1889 г.
были сделаны анализы трех клинков «узорной сварки» из
Норвегии, и они показали наличие соответственно 0,414,
0,401 и 0,502 % углерода, в то же время показатель норвеж-
ского меча Ульфберта — 0,75 %. Это пока не подтверждено
достоверно, для того чтобы принять это в качестве непре-
ложной истины, нужно будет провести еще много исследо-
ваний.
Названные кузнецы не штамповали свои имена малень-
кими буквами, как это скромно делали Ранвик и Тасвит и
другие мастера IV и V вв.; они выкладывали их большими,
неаккуратными буквами, неуклюже выступающими прямо
посреди лезвия, часто в дюйм высотой. Однако возможно,
что они не были кичливее своих предшественников, про-
сто дело в том, что марки выкладывались железной прово-
локой, непосредственно включенной в сталь клинка. После
того как кузнец заканчивал очередной меч, он намечал на
его поверхности марку, которую хотел выложить, затем по
этим пометкам проходился холодным зубилом, оставляя
глубокие борозды. После этого скрученные наподобие стру-
ны железные проволочки резали на куски соответствующе-
го размера, клинок раскаляли добела и холодные кусочки
металла молотом вбивали в подготовленные желобки. Пос-
ле этого меч опять нагревали до температуры плавления
(примерно до 1300 °C) и по инкрустации снова тщательно
проходились молотом. Наконец, клинок полировали до зер-
кальной гладкости, так, что буквы с трудом можно было
разглядеть. И все же имя оставалось здесь, являясь неотъем-
лемой частью меча, и его можно было прочесть.
В написании всех вариантов имени Ульфберта, обнару-
женных до сего времени, присутствует крест; иногда их
бывает и два, причем один из них стоит перед буквой «и»,
а другой — либо между «г» и «Ь», либо между «Ь» и «t» (рис.
66). Второй крест присутствует всегда, даже если первый и
опущен.
172
викинги
На другой стороне каж-
дого клинка Ульфберта по-
хожим образом выложены
узоры, среди которых нет ни
одного одинакового. Они со-
стоят из различных сочета-
ний вертикальных штрихов,
диагональных крестов, пере-
плетающихся лент и отдель-
ных букв. У нас нет ключа,
который помог бы опреде-
лить, что это означает, хотя,
без сомнения, эти узоры име-
ют какое-то значение, по-
скольку нельзя забывать, что
в то время слова, имена и
символы имели большое ма-
гическое воздействие. Неко-
торые из них, в особенности
древний крест в круге или диагональный крест с точками
между перекладинами, грубо высеченные молотком на бор-
дюрных камнях, можно увидеть и в наши дни. Если бы мы
могли прочесть эти узоры, то наверняка узнали бы очень
интересную повесть: во времена, когда очень мало кто умел
читать и писать, символы имели огромный смысл. К со-
жалению, эти знания утеряны и не поддаются восстановле-
нию — расшифровать их, не имея ключа, невозможно.
В тот период жило множество других кузнецов, помечав-
ших свои клинки таким же образом, но их изделия встре-
чаются только в отдельных районах. В первое время иссле-
дователи полагали, что имена на клинке принадлежали
владельцам мечей, но, когда было найдено столько мечей
с клеймом Ульфберта, невероятность такого предположения
стала очевидной. Некоторые ученые склонны были считать,
что надпись на марке происходит от названия определен-
ной местности или района, где был выкован меч, но это
предположение тоже было признано несостоятельным пос-
ле того, как один из мечей с клеймом «INGELRIIMEFECIT»
нашли в Швеции, а другой — в Норвегии (см. рис. 60, а).
Между тем в районе Страсбурга обнаружили меч, на кото-
ром было написано, что его сделал Банто; по аналогии ста-
173
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ло ясно, что Ульфберт —
тоже имя мастера-кузне-
ца. Тем не менее мечи,
на которых было написа-
но имя владельца, суще-
ствовали. Один из наибо-
лее известных — клинок
начала эпохи викингов,
1NGELHJ
HOMooei
Рис. 67. Надпись на мече типа X из
Дрездена
найденный в Норвегии, на котором большими железными
литерами выложены рунические письмена. Надпись гласи-
ла: «Я принадлежу Тормуду». Кроме того, в Британском
музее есть маленький сакс X в. (обнаруженный в Темзе), и
на его клинке на серебряной пластине выложены буквы
«BIORTELMEPORTE» («Меня носит Биортельм»), С другой
стороны можно рассмотреть выложенные серебром уже на
самом клинке буквы «Sigebertnmean», по-видимому означа-
ющие всего лишь то, что некий Сигеберт тем или иным
способом приложил руку к этому ножу, возможно, участво-
вал в его изготовлении. Встречались и другие мечи с име-
нем владельца на лезвии, датировавшиеся XII—XIII вв. О
них расскажу позднее.
Меч, который впервые дал ключ к пониманию того, что
выложенные таким способом имена принадлежали куз-
нецам, обнаружили в озере Стрикхольм (Швеция). Он
принадлежит к типу VI и датируется приблизительно сере-
диной X в. Все остальные клинки с маркой Ingerii (до сих
пор их найдено всего двенадцать) сделаны позднее, в X—
XI вв. От клинков Ульфберта они отличаются более тонко
сделанными надписями и тем, что не содержат крестов.
К примеру, на мече, обнаруженном поблизости от Дрезде-
на, с одной стороны большими буквами выложена надпись
«INGELRII», а на другой — гораздо более мелкими и ак-
куратными слова «Homo Dei» (рис. 67). Люди, которые в
1099 г. отправились в Крестовый поход, называли себя
«Homines Dei» («люди Божьи»), и мы можем предполо-
жить, что в XII в. один из них носил этот самый меч.
В моей коллекции есть практически такое же оружие; на
одной его стороне написано имя (или часть его, посколь-
ку последние буквы невозможно разглядеть), а на другой —
странного вида узор из линий и треугольников, выложен-
ный медью или латунью, а не традиционным железом. Это
174
викинги
тот самый меч, о котором я уже упоминал, добавив, что он
имеет свою историю. Собственно говоря, с ним связаны
даже две истории, одна из которых совершенно не имеет
значения (это рассказ о том, как я его получил), а вот дру-
гая, которую рассказывает сам материал клинка, очень зна-
менательна.
Один мой друг купил меч в 1936 г. на Каледонском
рынке в Лондоне, где он лежал на булыжной мостовой,
связанный вместе с двумя-тремя клинками с латунными
рукоятями времен битвы при Ватерлоо. На клинке все еще
был толстый слой присохшего ила, покрывавшего его в то
время, когда изделия вытащили из воды. Тот факт, что
грязь не успела отвалиться, свидетельствует, скорее всего,
о том, что это было сделано недавно и на территории Ан-
глии. Мой друг купил меч (вместе с остальными) за четы-
ре шиллинга и шесть пенсов. Когда он снял часть грязи,
то обнаружил явные признаки сетчатого орнамента, выло-
женного желтым металлом на крестовине, и отдельные сле-
ды металла такого же цвета, выложенные в виде узора на
клинке. Поскольку он не слишком интересовался средне-
вековыми мечами, то вскоре расстался с клинком, который
перешел к одному коллекционеру, а тот, к сожалению, вы-
мыл его раствором для удаления ржавчины, в результате
чего все следы украшений безвозвратно исчезли. В 1947 г.
этот меч выставили на аукционе «Сотби», где мне повезло
удачно купить его (благодаря густому тума-
ну, помешавшему другому моему другу, ко-
торый тоже хотел его приобрести и распола-
гал гораздо большей суммой, чем я, вовремя
приехать на распродажу).
С тех пор как я приобрел эту вещь,’уда-
лось выяснить несколько очень интересных
фактов, касающихся нее. Во-первых, мне
удалось расчистить и прочесть буквы «In-
gel», которые говорят о происхождении
клинка. Затем, узор на его обратной сторо-
не оказался довольно грубым изображением
так называемого «Carrocium» — одного из
вариантов боевого знамени, которое при-
крепляли к колесной тележке. Его использо-
вали жители вольных городов Рейнской об-
Рис. 6S. «Car-
rocium» — по-
метка на лез-
вии меча ти-
па X из кол-
лекции автора
175
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ласти и Северной Италии. Само по себе знамя состояло
из длинного флагштока, установленного на тележке и
снабженного свисающими с шестов, напоминающих кора-
бельный гафель, флагами защитников города или коман-
дующих войсками. Вверху располагался шарообразный
контейнер, в который перед сражением клали Святые
Дары, и всю конструкцию венчал крест. Здесь на лезвии
изображен весь он целиком (рис. 68). Этот тип знамени
изобрел Хериберт, архиепископ Миланский, в 1035 г. Ин-
крустация на двух клинках (моем и дрезденском) представ-
ляет интерес благодаря тому, что она помогает определить
точную датировку не только этих мечей, но и других, с
аналогичными марками. К примеру, маленькие аккуратные
буковки «Homo Dei», по-видимому, стали очень популяр-
ными в XII в., поскольку приблизительно до 1150 г. на
многих клинках есть похожие инкрустации. В данный мо-
мент на моем письменном столе лежит прекрасный меч в
состоянии близком к превосходному, и на каждой сторо-
не его клинка видны надписи в этом же стиле; я подроб-
но опишу его позднее. Тот факт, что клинок, который по
форме и имени владельца можно отнести к XI в., снабжен
надписью, ставшей популярной в XII в., свидетельствует,
что новый стиль вошел в употребление до того, как ста-
рый совсем заглох; однако слова второй надписи снабжа-
ют нас датой, которая говорит о том, что, возможно, этот
новый стиль использовали еще до 1100 г. Такое пересе-
чение обычно сильно затрудняет точную датировку, но в
случае с мечами это вообще проблематично, как и с лю-
бым другим орудием, которое может служить нескольким
поколениям.
Инкрустации на лезвии другого меча выполнены в двух
различных стилях: с одной стороны видно выложенное же-
лезом имя кузнеца, с другой — фигурное письмо, выпол-
ненное в виде инкрустации медью или латунью. Стиль «ри-
суночных» узоров, выполненных с помощью витых шнурков
из меди, латуни, золота, серебра или олова, широко ис-
пользовался в XII и XIII вв., но здесь у нас меч, создан-
ный в XI в. Вряд ли эти инкрустации появились на мече до
1035 г., поскольку до этого штандарт типа «Carrocium» нигде
не встречался и в то же время стиль исполнения меча таков,
что его, скорее всего, не могли сделать позднее 1100 г. Соб-
176
викинги
ственно говоря, узоры из желтых металлов (золота или
меди) использовали (хотя и не часто) в течение всего пе-
риода господства римлян и позднее, во время Великого пе-
реселения народов. Существует меч с инкрустацией в виде
рун, выложенных золотом, который нашли в болоте Нидам,
а кроме того, есть и множество саксов с узорами из меди
или латуни.
Очередной факт, касающийся моего меча, всплыл, ког-
да им заинтересовался отдел памятников древности. Я уже
сказал, что последние буквы в надписи на клинке невоз-
можно прочесть. Дело в том, что на этом месте оружейник
поставил небольшую заплатку; слой патины на клинке го-
ворит о том, что это было сделано еще в древности и не
является следами ремонта, произведенного нашим совре-
менником. Вопрос был только в том, зачем вообще это
понадобилось. Ответ был получен благодаря рентгеновским
снимкам меча: оказывается, после особенно сильного уда-
ра по кромке меча, приблизительно на четыре дюйма ниже
рукояти, образовались две трещины, которые шли по на-
правлению к центру. На поверхности они не видны, но
при ударе железные проволочки, составлявшие последние
буквы надписи, вывалились и оставили слабое место на
клинке. В то время хороший меч стоил недешево; его вы-
бросили бы только в том случае, если бы он оказался со-
вершенно негодным к употреблению. Вероятно, ущерб
оказался не так уж велик, поскольку на место выпавших
букв поставили заплату — не очень хорошую, точно не
работа настоящего мастера. Скорее всего, все это произош-
ло во время похода (что вероятнее всего), и спешный ре-
монт сделал первый попавшийся оружейник. След удара,
который вызвал такие повреждения, все еще достаточно
хорошо виден на кромке меча — это углубление прибли-
зительно 3 дюйма в длину, вокруг которого торчат метал-
лические заусенцы. Вероятно, это углубление соответствует
поверхности некого давно утерянного шлема — только он
мог быть достаточно твердым или иметь достаточно боль-
шую поверхность, чтобы при ударе появились такие по-
вреждения. В этот период при ударе о кольчугу ничего
подобного произойти бы не могло — для этого она недо-
статочно гладкая, к тому же ее гибкость не позволила бы
мечу получить подобные повреждения.
12 Археология оружия 177
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Возникновение ----------------=—~
новомодных лезвий
в X в. не означало,
что старая техника
«узорной сварки» Рис. 69. Лезвия скрамасаксов. VIII—IX вв.
умерла, поскольку
мы находим множество клинков такого типа с рукоятями, бе-
зусловно созданными в X и XII вв. Кстати сказать, в Копен-
гагене есть меч, который не мог быть сделан ранее 1250 г., и
тем не менее его лезвие (хотя и сломанное) представляет со-
бой превосходный образец использования этой техники.
В Цюрихе хранится меч «ландскнехт», выкованный в конце
XV в., с таким же лезвием. Естественно, это были старые
мечи, но снабженные новой рукоятью; судя по всему, уже не
остается сомнений в том, что такие клинки перестали делать
к 1000 г. Меч из Цюриха представляет особый интерес благо-
даря своей рукояти очень характерной формы (вклейка, фо-
то 20), и, несомненно, в этом случае древний клинок прикре-
пили к более современной рукояти в 1500 г.; это не коллаж,
сделанный коллекционером в XIX в. Такие вещи видны сра-
зу: какой бы искусной ни была современная подделка, чаще
всего для ее выявления достаточно иметь лишь хорошо наме-
танный глаз, хотя в отдельных случаях и бывает необходимо
провести тщательную проверку.
В течение эпохи викингов внешний вид сакса полностью
изменился. Мы не находим крупных, широколезвийных
клинков V в.; вместо них появилось два типа саксов: длинный
однолезвийный меч — очень любимый норвежцами — и бо-
лее короткое и тонкое оружие, похожее на нож, который в
основном использовали англосаксы и франки (они называли
его «скрамасакс»). Некоторые из таких ножей довольно длин-
ны (тот, что хранится в Британском музее, а найден в Темзе,
достигает 28 дюймов в длину), но больше встречается корот-
ких — «ручных», как их называли саксы. На рис. 69 изобра-
жены типы клинков такого оружия, которые использовали в
IX и X вв. В отличие от своих более крупных предшественни-
ков V в. у них всегда прямой хвостовик, вырастающий из се-
редины клинка и не повторяющий его формы. Любопытно
отметить, что в последние триста лет или около того сингаль-
цы производили очень красиво оформленные маленькие
ножи, заметно похожие на ручные саксы.
178
викинги
Глава Q
викинги в БОЮ
Норвежская литература наполнена поэтическими ссылка-
ми на различные виды оружия, которые считались фантази-
ями чистой воды до тех пор, пока археологи не смогли
представить конкретные экземпляры такого оружия, послу-
жившие доказательствами правдивости рассказов. К приме-
ру, существует четыре слова со значеним «меч», и каждое из
них обозначает определенный его тип. Самое распространен-
ное из них — слово Svaerd, которым в наши дни называют
тесак — обоюдоострый клинок со срезанным кончиком,
предназначенный в основном для рубки. Maekir — несколь-
ко более редко встречающийся термин, он обозначает ору-
жие, похожее на меч, но с более тонким, резко сужающимся
остроконечным клинком. Два меча из Крагехуля, изображен-
ные на вклейке (фото 3), представляют собой отличные при-
меры svaerd и maekir. Конечно же существует сакс, а один из
его вариантов, skolm, выглядит как короткий однолезвийный
меч, похожий на нож (именно он, по всей вероятности, изоб-
ражен на рис. 69, Ь).
Слово «рукоять» (Hjalt), обозначающее всю ту часть
меча, которую воин держит в руке, в его современном
смысле начали использовать саксы, но на старонорвеж-
ском оно подразумевало только его горизонтальные час-
ти, верхнюю рукоять (Fremir Hjaltit) и нижнюю руко-
ять (Efra Hjaltit)1. Металлические ленты, которые можно
увидеть на срединной части множества рукоятей периода
Великого переселения и эпохи викингов, назывались Vet-
trim (ободок в форме шапки), и можно предположить,
хотя это и так ясно, что кожаное, пергаментное или по-
лотняное покрытие рукояти называли Valbost. Буквально
это означало «иностранное покрытие», но изначальный
смысл — любая тонкая мембрана, покрывающая любой
объект.
1 Именно по этой причине я всегда говорю о мече, рассматривая
его как бы сверху вниз, поскольку из многих литературных упомина-
ний ясно, что именно так его воспринимали и описывали в древнос-
ти. Современные писатели в таких случаях начинают с нижней части
клинка, а это привело бы в путанице в тех случаях, когда викинги
говорят о верхней и нижней гардах.
12*
179
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 70. Образцы лезвий, которые можно соотнести с описатель-
ными терминами Ann и Blodida
В одной из поэм Эдды был отдан приказ вырезать руны
на a vettrimum ok a valbostum; в другой есть упоминание о
мече со змеей на valbost. Длинные тонкие гарды — или
нижние рукояти, — которые появляются на многих мечах
типа VIII, сделанных в конце эпохи викингов, назывались
«Gaddhjalt» копийные рукояти, судя по тому, что Gaddr оз-
начает «копье».
Украшения обозначались словом Мае или Moel, но на
самом деле еще чаще оно использовалось в описании клин-
ка меча — одна из вещей, которые сильно сбивали с толку
ученых до того времени, пока не были обнаружены мечи
«узорной сварки». Очень часто упоминались мечи-волны
(Vaegir на древненорвежском и Waegsweord на староанглий-
ском), но еще более темными кажутся термины, обознача-
ющие конкретные рисунки на мечах. К примеру, Blood-eddy
или Ann на древненорвежском обозначало груды скошенных
стеблей кукурузы (то же, что и Jan в немецком). Оба тер-
мина кажутся очень подходящими, если их применить к
узорам, изображенным на рис. 70. Более Ясными выглядят
два других термина, которые появляются в поэме как чер-
ты или части меча: Blodvarp и Idvarp. Это могло бы (и, ве-
роятно, так оно и есть) относиться к стилю «узорной
сварки», где рисунок образован длинными параллельными
полосками металла, бегущими по всей длине клинка. Varp
в ткацком деле значает «основа», а длинные, тонкие линии
на клинке, таким образом, ассоциируются с основой сети,
которая становится законченной, когда лезвие обагряется
кровью или запятнано кусками жизненно важных органов
(Blod — «кровь», a Idr — «кишки»).
180
викинги
Для обозначения мечей использовали множество красоч-
ных названий: Пламя Одина, Лед Сражения, Змея Раны,
Пес Шлема, Боевая Змея, Огонь Щитов, Боевой Огонь,
Поджигатель Крови, Змея Кольчуги, Огонь Морского Вла-
дыки, Язык Ножен, Ужас Кольчуги, Наносящий Ущерб
Боевому Полотну. Похожие и не менее красочные выраже-
ния использовались в разговоре и о другом оружии; коль-
чуга (которая в этот период выглядела так же, как и в
предшествующие ему времена Великого переселения наро-
дов) называлась Серыми Одеждами Одина, Сплетением
Копий, Голубой Рубахой и Боевым Плащом, Плащом Ко-
ролей и Боевой Сетью и, как вы уже видели, Боевым По-
лотном. Если обратить внимание на все эти постоянные
упоминания о сетях и вязании, то общепринятое мнение,
существующее и в наши дни, будто кольчуга на Западе была
совершенно неизвестна, пока «крестоносцы не принесли ее
из Палестины в XII в.», выглядит просто нелепо. Я уже пи-
сал, что благодаря открытиям Шлимана и других археоло-
гов давно доказано, что описанные поэтами виды оружия
действительно существовали. Также мы не имеем основа-
ний не доверять и описаниям скандинавских скальдов. Судя
по частоте упоминаний, кольчуга не являлась такой уж
большой редкостью во времена викингов; и все же многие
продолжают сомневаться в том, что она вообще была им
известна. Вопрос, что же тогда эти ученые вообще понима-
ли под всеми этими красочными названиями, остается за
кадром, а его стоило бы задать — тогда все встало бы на
свои места.
Некоторые из кольчуг, которые носили викинги, были
очень короткими и прикрывали только верхнюю часть торса,
хотя встречаются упоминания и о другом типе, называвшем-
ся Spanga-Brynja, т. е. пластинчатая кольчуга. Возможно, это
были доспехи наподобие кольчужной рубахи с золотыми пла-
стинами, которую нашли в болотах Торсбъерга, некий пере-
ходный момент между защитными приспособлениями
раннего периода и рыцарскими латами.
Щиты во многом остались теми же, что и в предыдущий
период, и описание щита из Саттон-Ху в общих чертах
подходит ко всем, которыми пользовались в течение следу-
ющих четырех столетий. То, что они часто были такими же
большими, можно вывести хотя бы из подобных ссылок:
181
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
«Тогда король... выбрал место для ночного отдыха, куда все
люди сошлись и легли на открытом пространстве, накрыв-
шись своими щитами» (сага о святом Олафе, гл. 219). или
еще: «Когда Олаф был в Силлингаре (острова Силли), от-
шельник предсказал, что его серьезно ранят в бою и при-
несут на корабль на щите» (сага об Олафе Тругвассоне,
Круг Земной, гл. 32). Совершенно очевидно, что здесь речь
идет о весьма крупных предметах, способных целиком за-
крыть взрослого мужчину.
По-видимому, щитам посвящены еще более поэтичные
имена, чем мечам: Солнце Битвы, Солнце Одина (или, и в
том и в другом случае, Луна), Сеть Копий (копья, в свою
очередь, называли Рыбой Щита), Доска Победы, Липа Вой-
ны, Колесо Хильд (валькирия) и Стена Хильд, Солнце
Морских Королей, Страна Стрел, Тропа Копий, Убежище
в Битве, Крыша Зала Одина, Город Мечей и т. д.
С другой стороны, шлемы, по-видимому, не удостаива-
лись таких фраз. Иногда мы читаем, что у них были соб-
ственные имена: так, например, шлем короля Адилса назы-
вался Hildigolt (Боевой Кабан). Как уже должно быть ясно
из тех немногих частей «Беовульфа», которые я процитиро-
вал в главе 7, кабан часто возвышался на шлеме как плю-
маж или украшение и имел значение сильного защитного
символа, поэтому ссылки на кабанов часто указывают на
шлем. Со времен эпохи викингов не сохранилось практи-
чески ни одного шлема. В саге о людях из Лососьей доли-
ны читаем:
«Он был в чешуйчатом панцире, и на голове у него был
стальной шлем, края которого шириной с ладонь. Он пе-
рекинул через плечо сверкающую секиру, лезвие которой
было примерно с локоть. У него было смуглое лицо и чер-
ные глаза, и у него был вид викинга».
Здесь мы видим тип меча, очень популярный в течение
всего Средневековья. Существуют многочисленные изобра-
жения этих шлемов, и на многих манускриптах времен прав-
ления династии Каролингов можно увидеть такие железные
шляпы с полями. Особенно хороший экземпляр изображен на
рис. 71. Он срисован с манускрипта 850 г., в настоящий мо-
мент хранящегося в Национальной библиотеке в Париже. Эти
182
викинги
Рис. 71. Шлем Каро-
лингов из «Библии
Вивиана». Париж
шлемы, возможно произошедшие от
типа, который носили римские кавале-
ристы, удивительно походят на хорошо
знакомые нам морионы конца XVI в.1
Кстати сказать, весьма вероятным ка-
жется то, что шлемы викингов — как и
клинки, которыми они пользовались, —
делали в «Valland» (так они называли
территории, где обитали франки), по-
скольку в сагах мы снова и снова встре-
чаем такие комментарии: «На корабле у
него было сто человек, и на них были
кольчуги и чужеземные щиты» (сага о
святом Олафе, гл. 47).
Чаще всего в передней части шле-
мов рисовали «боевой знак» (Herkumbl), по которому
люди, следовавшие за вождем, могли распознать своих со-
ратников; нечто вроде рудимента кокарды эпохи викингов.
Такие знаки были очень практичными: их легко было раз-
глядеть даже в самом жарком бою, когда лицо, залитое
кровью или перепачканное грязью, уже неразличимо; по
нему же можно было опознать своих убитых. Некоторым
образом это тоже были предшественники геральдических
символов более поздней эпохи — именно в это время
постепенно складывалась система, которая потом просуще-
ствует века (еще и сейчас люди благородного происхожде-
ния обладают гербами, не говоря уже о странах и отдель-
ных городах).
В эпоху викингов боевые топоры стали намного попу-
лярнее, теперь к ним относились с большим уважением,
чем раньше. Мы читаем о топорах с дорогими украшения-
ми, которые даровали в награду, как и мечи: «Когда они
расставались, ярл дал Олафу Хоскульдссону очень дорогой
топор с золотыми украшениями».
’ Некоторые из шлемов, изображенных на манускриптах эпохи
Каролингов, так походят на рисунки конца римского периода, что
нельзя не задавать себе вопрос, не были ли одни ухудшенными копи-
ями других, а не реальными, использовавшимися в то время. Однако
большая часть остального оружия: мечи, копья, щиты, седла, стреме-
ria и кольчуги — явно не имеют никакого отношения к Риму, скорее
Их можно принять за франкские изделия IX в.
183
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Эти топоры были намного более
эффективным оружием, чем изделия
прошлых столетий. Недавно вы чи-
тали о человеке очень воинственно-
го вида, носившем шлем и в руках
державшем топор с лезвием, «кото-
рое, кажется, было около двух футов
длиной». Комментарий принадлежал
пастуху, решившему предупредить
Хельги Хардбейнссона, что компа-
ния людей ищет его, чтобы убить; он _ „ „
Рис. 72. Лезвие топора
С успехом МОГ решить, что оружие викингов из Темзы. Лон-
действительно так массивно, как и донский музей
было сказано, поскольку топоры ви-
кингов были невероятно большим и ужасающим оружием
(рис. 72), лезвие которых достигало в длину 12 дюймов (мно-
жество таких выловлено из Темзы и хранится в Британском
и Лондонском музеях). Конечно, пастух сильно преувеличил,
но что оружие было действительно крупное и устрашающее —
этого никто не смог бы отрицать. Это уж точно боевые топо-
ры; никто не мог бы, как это бывало раньше, спутать их с хо-
зяйственным инструментом. У этого оружия тоже были по-
этические имена: Друг Щита, Боевая Ведьма, Волк Раны —
причем слова «друг» и «ведьма» относились почти исключи-
тельно к ним; к примеру, «ведьма» щита, доспехов, кольчуги,
шлема и т. д. Огромный двуручный топор, которым король
Гарольд сражался при Сенлаке, относился к этому же типу,
как мы без труда можем увидеть на гобелене из Байе.
Точно так же, как топоры обычно называли «ведьмами»,
пики носили прозвание «змея»: Змея Крови или чего-нибудь
другого, что только может придумать поэт. Иногда, как мы
видели, копье называли Рыбой Щита или боевой сети; в дру-
гих местах мы встречаем вариант — и он почти так же хорош,
как и гомеровское «копье, оставляющее за собой длинную
тень», — «летучий дракон сражения». Копья, которые дей-
ствительно использовали в бою, по-видимому, сильно отли-
чались от находок в огромных болотных залежах, если не
считать того, что в конце периода, как и более поздние мечи,
они снабжались довольно-таки простым украшением: оно
состояло из узких перемежающихся лент белого и желтого
металла (похожего на веревочную обмотку), которые снова и
184
викинги
снова обвивали древко, причем нередко между каждой лен-
той была маленькая вставочка из пенки.
Викинги (и, без сомнения, их предки) имели строгий ко-
декс, определявший правила поединков, как это было и во
Франции в 1720-х годах. Существовало два типа поединков:
более или менее неофициальная схватка один на один
(Einvigi), и очень формальный хольмганг. Дословно это озна-
чает «отправляться на остров»; действительно, там, где это
было возможно, поединки проводили на небольших остров-
ках, а если нет — очерчивали на земле некоторое простран-
ство (похожее на боксерский ринг и приблизительно такого
же размера). Эти поединки — хольмганги часто использова-
ли в качестве законного средства разрешить спор из-за жен-
щины, точно так же, как это делали в Средние века. К сожа-
лению, в них часто вмешивались грубые субъекты, наподобие
профессиональных участников поединков или берсерков,
желавшие заполучить чужую жену или землю, хотя случалось,
что на хольмганг вызывали и просто для того, чтобы лишить
человека какой-то собственности. Для некоторых же поеди-
нок был просто развлечением (вспомним Хольмганга Берси,
который упоминается в саге о Кормаке (см. гл. 6). В этой саге
мы видим одно из самых лучших описаний правил хольмган-
га. Вы помните, как Кормак одолжил Скофнунг у Скегги для
этого поединка. Теперь посмотрим, что из этого вышло:
«Под ноги им постелили плащ. Берси сказал: «Ты, Кор-
мак, вызвал меня на хольмганг; но вместо этого я предла-
гаю тебе эйнвиги. Ты молод и неопытен, а в хольмганге
сложные правила, не то что в поединке, о котором говорю
я!» Кормак ответил: «Я не буду лучше драться на эйнвиги,
поэтому лучше рискну, чтобы во всем быть наравне с то-
бой». — «Тогда делай как знаешь», — ответил Берси».
Правила хольмганга были таковы: плащ под ногами сра-
жающихся должен быть десяти футов из конца в конец и с
петлями в каждом углу, сквозь которые продевали колыш-
ки с головкой вверху. Все это называлось тьеснур. Затем
вокруг плаща нужно было нарисовать три квадрата на рас-
стоянии одного фута друг от друга. За ними нужно было
поместить четыре столба под названием хослур (ореховые
колья). Все вместе называлось Ореховым полем (рис. 73). У
185
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
каждого из сражающихся дол-
жно было быть по три щита, и
когда они приходили в негод-
ность, то владельцы обязаны
были вернуться на плащ, даже
если до того сошли с него, и
защищаться оставшимся ору-
жием. Тому, кто получил вы-
зов, принадлежит право уда-
рить первым. Если кого-либо
ранили так, что кровь попада-
ла на плащ, он мог прекратить
сражение. Если один из про-
тивников выходил за колья
одной ногой, считалось, что
Рис. 73. Диаграмма Орехового
поля
он отступает; если двумя —
что он бежал с поля боя. Перед каждым бойцом кто-то
должен был держать щит. Тот, кто получит больше ран,
обязан был заплатить холъмслаусн (выкуп за то, чтобы ос-
вободиться от боя) в три марки серебром.
Торгилс держал щит перед своим братом, а Торд Арнди-
сарон — перед Берси, который нанес первый удар и расще-
пил щит Кормака. Он точно таким же образом ударил по
Берси, и так каждый разбил по три щита противника. За-
тем Кормак должен был нанести удар; он сделал это, но
Берси отбил его своим Хвитингом. От удара у Скофнунга
отвалилось острие и упало Кормаку на руку, ранив его в
большой палец так, что из сустава кровь потекла на плащ.
После этого вмешались те, кто стоял вокруг, и не дали им
продолжать бой. Кормак сказал: «Хотя сейчас мы и расста-
емся, но вряд ли Берси победил из-за того, что со мной
произошел несчастный случай»1.
Этот конкретный хольмганг оказался довольно спокой-
ным, но в большинстве случаев лилось куда больше крови,
чем капало из разрубленного сустава Кормака:
«Недалеко от моря было хорошее поле, отмеченное
кольцом из камней, где должен был состояться хольмганг.
Льот прибыл вовремя, вместе со своими людьми, вооружен-
1 Сага о Кормаке, гл. 10.
186
викинги
ный копьем и мечом. Это был очень большой и сильный
человек, и, когда он прибыл на поле хольмганга, в нем
проснулась ярость берсерка, так что воин издавал громкий
вой и кусал край своего щита. Эгиль тоже приготовился к
хольмгангу — взял старый щит, меч Надр, который прице-
пил к бедру, а другой, Драгвандил, нес в руках. Он вошел
внутрь знаков, которые отмечали поле сражения (квадраты,
расположенные вокруг плаща), но Льот еще не был готов
начать бой. Эгиль поднял свой меч и запел.
После того как песня завершилась, Льот вышел вперед
и провозгласил закон хольмганга — тот, в котором гово-
рилось, что если сражающийся выйдет за пределы камней,
которыми огорожено поле боя, то после этого его будут
называть нитингом (трусом).
Потом они набросились друг на друга, и Эгиль ударил
Льота мечом, а тот прикрылся щитом в то время, как его
противник наносил один удар за другим, так, чтобы Льот
не мог ответить. Он отступил назад, чтобы свободно взмах-
нуть мечом, но Эгиль быстро продвинулся вперед и продол-
жал яростно рубить. Таким образом, Льот вынужден был
выйти за камни и двигаться то в одну, то в другую сторону
по полю. Он попросил соперника дать ему отдохнуть, и
Эгиль согласился на это. Так закончилась первая схватка.
Затем он предложил Льоту приготовиться, сказав: «Я
хочу, чтобы мы закончили наш поединок». Тот вскочил на
ноги, а Эгиль бросился вперед и немедленно ударил; при
этом он подошел так близко, что вынудил Льота отступить,
так что щит перестал его прикрывать. Затем Эгиль ударил
противника под коленом и отсек ему ногу. Льот упал и тут
Же умер»1.
Здесь существует множество интересных моментов, о ко-
торых стоит упомянуть. Эгиль вышел на бой с двумя мечами:
один на боку, а другой, его знаменитый Драгвандил, в руке.
Трчно таким же образом в XV в. вооружались люди, отправ-
лявшиеся на суд Божий. Первое, что мы видим в реальном
сражении, это то, что они сражались в одиночку и, по-види-
мому, вовсе не нуждались еще в одном человеке, который
Держал бы щит. У Эгиля было право нанести первый удар, но
1 Сага об Эгиле, гл. 17.
187
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
(и это выглядит немного нечестным) после этого он не позво-
лил Льоту в свою очередь атаковать, а вместо этого наседал на
него до тех пор, пока не вытеснил за веревки и не очистил
место сражения. Не дал он ему шанса и в следующем круге:
без сомнения, это был самый эффективный способ победить
берсерка. (Вы обратили внимание на то, что нам говорят о
странном поведении Льота: о том, что он выл и кусал свой
щит?) По-видимому, это были обычные действия берсерка
перед сражением, позволявшие ему ввести себя в некий пси-
хопатический экстаз, освобождавший его от обычной осто-
рожности, страха перед болью и вообще любых мыслей, кро-
ме стремления убивать. (Должно быть, это было очень
страшно и очень действенно.) Наверное, сложно было вот
так сыпать ударами, не давая противнику возможности отве-
тить, — но это был единственный выход. Берсерки, по самой
природе своего боевого безумия, были не слишком-то силь-
ны в обороне; в то же время, если бы Эгиль дал своему про-
тивнику возможность хотя бы один раз атаковать в полную
силу, он вряд ли пережил поединок. Поставив Льота в непри-
вычное и неудобное положение, он совершил хитрый такти-
ческий ход — и выиграл.
Мечи, которыми сражались поединщики, были тяжелы-
ми (они весили от двух с половиной до трех фунтов), од-
нако не настолько, чтобы, как говорят многие люди, «со-
временный человек не смог бы даже поднять его, не то
чтобы рубиться». Это мнение, хотя и широко распростра-
ненное, представляет собой сущую нелепицу: как я уже
говорил, мечи весили сравнительно немного, и ими до-
вольно легко можно было манипулировать. Викинг X в.
был привычен к тому, чтобы каждый день упражняться с
мечом в течение всей жизни начиная приблизительно с
семи лет, и ничего невероятного нет в том, что Эгиль с
одного удара отсек Льоту ногу выше колена. Подобный
удар оборвал жизнь Гарольда при Сенлаке (стрела, попав-
шая в глаз, его не убила); если верить хроникам, это сде-
лал сам герцог Вильгельм. Конечно, без привычки вести
бой в течение нескольких часов, а то и более, современ-
ный человек не смог бы, но это относится к любому виду
деятельности, требующей непривычных усилий. В данном
случае вопрос только в натренированности определенных
групп мышц, а этого при желании может достичь каждый.
188
викинги
Мечи викингов не были неподъемными (не слишком лег-
кие, но не более того), следовательно, научиться ими ра-
ботать вполне возможно. Нужно при этом еще учитывать
и балансировку оружия — хорошо сделанный клинок сам
помогает делать правильные движения и вовсе не кажется
тяжелым, если вы держите его правильно.
Большинство людей до некоторой степени знакомы с
искусством боя на мечах — в его сценическом варианте. В
наши дни бои обычно неплохо поставлены, но все они ос-
новываются на современной практике фехтования, не име-
ющей ничего общего хотя бы даже с рапирной школой
XVIII в. Когда дело доходит до сражений между средневе-
ковыми воинами, то мы мало что видим, кроме впечатля-
ющего клацанья меча, сталкивающегося с другим мечом. В
действительности, как я полагаю, все выглядело совсем
иначе. Если внимательно прочесть и правильно интерпре-
тировать все, что говорится в сагах о сражении на мечах,
и добавить к этому (что очень существенно) практические
знания и «чувство» самого оружия, то можно прийти к не-
которым вполне разумным заключениям относительно
того, как шел бой. Начнем с того, что один из противни-
ков наносит удар другому. Как мы уже видели, во время
формального поединка первый удар принадлежал челове-
ку, получившему вызов, но в Einvigi, где не существовало
правил, начать мог любой. Можно предположить, что, как
И в современном реслинге или боксе, перед началом сра-
жения противники долго маневрировали, прежде чем тот
или другой находили удобную возможность ударить. Затем
атакуемый защищался, либо принимая лезвие неприятель-
ского меча на щит, либо нагибаясь, подпрыгивая, укло-
няясь вправо или влево (чаще всего вправо, под удар).
Таким образом нередко можно было зацепить ногу против-
ника. Затем, пока первый восстанавливался после удара и
готовился нанести новый, наступала очередь второго. Его
удар парировали или уклонялись точно таким же образом
и так далее. Очень важно было вовремя изменить направ-
ление удара в случае, если он явно не достигал цели.
Именно высочайшая мобильность и удобство «нового» сти-
ля изготовления мечей, производившихся во времена Ульф-
берта, намного превзошли предыдущие; эти мечи в VIII в.
были примерно тем же, что боевой самолет для летчика в
189
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
1940 г., поскольку сочетали большую скорость удара и мо-
бильность с повышенной ударной мощностью. Вполне ес-
тественно, что во время сражения возникало много воз-
можностей для противников ударить одновременно, а
также, что вполне возможно, бывали и довольно долгие
промежутки времени, когда оба искали выгодную позицию
и вовсе не пытались атаковать. Меч для отражения ударов
начинали использовать тогда, когда щит был слишком из-
рублен, чтобы защищать своего хозяина. В этом случае
нужно было постараться подставлять только плоскую часть
оружия, поскольку при столкновении кромок лезвию на-
носился серьезный ущерб. Фактически именно это случи-
лось с Кормаком, когда он отразил удар Хвитинга Берси
лезвием Скофнунга; острие Хвитинга отломилось, а на лез-
вии Скофнунга появилась глубокая зарубка, причинившая
много беспокойства его временному обладателю (посколь-
ку меч принадлежал Скегги, и неприятность очень его ра-
зозлила).
Даже сражения между армиями часто происходили по
законам хольмганга — по крайней мере, вначале. В саге об
Эгиле Скаллагримссоне приводится очень подробное опи-
сание великой битвы, которая произошла в 938 г. при Бру-
ненбурге, в Северной Англии. Тогда конунг Адальстейн,
внук Альфреда Великого, разбил огромные полчища скот-
тов и уэльсцев, пришедших с севера для того, чтобы втор-
гнуться в страну и заселить ее. Судя по всему, сначала они
добились успеха, и в саге говорится о том, что на то вре-
мя, когда Адальстейн поднимал людей на юге Англии, он
оставил Эгиля, его брата Торольфа и еще одного ярла по
имени Альфгейр командовать войсками на севере.
«Потом к конунгу Олаву отправили послов, поручив ска-
зать ему, что конунг Адальстейн хочет сразиться с ним и
предлагает как место битвы долину Винхейд возле леса
Винуског. Он хочет, чтобы Олав пока не разорял его стра-
ну, а править будет тот из них, кто победит в этой битве.
Конунг Адальстейн предложил, чтобы они встретились для
битвы через неделю и чтобы тот, кто придет раньше, ждал
другого. А тогда был такой обычай: когда конунгу назнача-
ли место битвы, он не должен был опустошать страну, пока
битва не закончится, если он не хотел покрыть себя позо-
190
викинги
ром. Конунг Олав остановил свое войско и больше не опу-
стошал страну, дожидаясь назначенного дня. Когда пришло
время, он привел свое войско на равнину Винхейд».
Адальстейн прибыл вместе со своим войском, и было
много переговоров, пока вожди с обеих сторон еще наде-
ялись предотвратить большую и кровавую резню. Но с точ-
ки зрения Адальстейна Олав требовал чересчур много,
поэтому переговоры прервались. Конунг скоттов планиро-
вал без предупреждения напасть первым и отправил часть
своих воинов (уэльский отряд под командованием Адилса
и Хринга), чтобы они ранним утром ударили по тому ме-
сту, где находились Альфгейр и Торольф:
«Когда стало светло, дозорные Торольфа увидели войско;
Прозвучал призыв к боевой готовности, и воины надели дос-
пехи, а затем Торольф начал строить их для предстоящего
сражения в две колонны. Одной из них командовал Альфгейр,
Поэтому впереди несли его боевое знамя. В его колонне были
Люди, которые признавали его вождем, и их было больше, чем
в Отряде Торольфа. У Торольфа был большой, толстый щит,
на голове — очень крепкий шлем, а в руках меч, который он
звал Ланг (длинный), — большое, хорошее оружие. Кроме
ТОГО, при нем было копье с лезвием в четыре фута длиной и
Четырехугольным наконечником. Верхняя часть лезвия была
широкой, а древко — длинным и крепким. Ручка была не
Слишком длинной, но очень толстой, окованной железом.
Копья такого типа называли Бринтвари (Протыкатель Коль-
чуг). У Эгиля было то же снаряжение, что и у Торольфа. Меч
его звали Надр (Гадюка), и он получил его в Курляндии — это
было превосходное оружие. Ни один из них не носил кольчу-
ги. Военачальники подняли свое знамя, и Торфинн Твердый
понес его. У всех их людей были северные щиты, и все их
снаряжение было норвежским».
Адиле бросил своих воинов на колонну Альфгейра, ко-
торая дрогнула и побежала. Они поскакали на юг вместе со
своим предводителем; он боялся встретиться лицом к лицу
с конунгом, поэтому продолжал двигаться в том же направ-
лении и сел на корабль, отправлявшийся во Францию, где
У него была родня, «и с тех пор ни разу не был в Англии».
191
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
«Сперва Адиле начал преследовать убегающих людей, но
не стал заходить слишком далеко. Он вернулся на поле боя
и организовал атаку. Когда Торольф это увидел, то послал
против него Эгиля и приказал знаменосцу идти вперед. Он
убеждал своих людей идти следом друг за другом, а оста-
навливаясь, стоять тесным строем. «Мы двинемся к лесу, —
сказал он, — так, чтобы он прикрывал наш тыл и при не-
обходимости обеспечил надежное укрытие, так, чтобы они
не могли напасть на нас со всех сторон». Так они и сдела-
ли, и начался жестокий бой. Эгиль отыскал Адилса, и они
вступили в жаркий поединок. Разница в количестве воинов
была очень велика, но даже и при этом со стороны Адилса
пало больше воинов. Торольф был в такой ярости, что пе-
рекинул меч за спину, обеими руками схватил копье, бро-
сился в бой и начал рубить и колоть с обеих сторон; люди
бежали от него, но он многих убил. Таким образом был
расчищен путь к знамени Хринга, и никто не мог устоять
против Торольфа. Он убил знаменосца и перерубил древко,
которое тот держал в руке; затем своим копьем пробил
грудь Хрингу, прямо сквозь кольчугу, насквозь, так, что
острие вышло наружу между его плеч; Торольф поднял его
на этом копье над головой и воткнул древко в землю. Ярл
извивался на копье на глазах у друзей и врагов. Затем То-
рольф достал свой меч и начал наносить удары обеими ру-
ками. Его люди тоже начали наступать; много скоттов и
уэльсцев пало в сражении, а некоторые из них бежали.
Когда Адиле увидел смерть брата и великие потери среди
своих людей и понял, что полностью разбит, он развернул-
ся и бежал в лес вместе со своими людьми»1.
Это живой, но в то же время полностью надежный и
достойный доверия отчет о схватке, предшествовавшей се-
рьезному сражению, — точно так же, как Куотербрас пред-
шествовал Ватерлоо. Рассказ о самой битве гораздо менее
ярок, потому что не касался Эгиля лично; хотя в резуль-
тате Торольфа убили, но Эгиль отомстил за него, в свою
очередь убив Адилса.
Другой рассказ о битве, который непременно должен
быть включен в это повествование, посвящает в гораздо бо-
1 Сага об Эгиле, гл. 51—56.
192
викинги
лее ранние события, которые произошли за два столетия до
Бруненбурга, приблизительно в 700 г. н. э. Схватка в Бра-
волле (Восточная Готландия) произошла между Харальдом
Хильдитонном и Сигурдом Хрингом. Первый был правите-
лем Швеции, Дании и части Англии, а также других земель,
но к тому времени уже состарился. Сигурд был его племян-
ником, и, когда годы тяжким бременем легли на плечи ко-
роля, он сделал Хринга правителем Упсалы и отдал ему во
власть всю Швецию и Восточную Готландию, но сам остал-
ся властелином всей Дании и Западной Готландии.
Однако Харальд сильно состарился, поэтому «некоторые
вожди решили дождаться, пока он будет мыться в бочке,
прикрыть ее крышкой, завалить камнями и таким образом
утопить Харальда. Когда король увидел, что его хотят убить,
то попросил позволить ему выбраться из бочки. Он сказал:
«Я знаю, вы думаете, что я слишком стар. Это верно, но я
предпочел бы умереть той смертью, которая предназначена
мне судьбой. Я хочу умереть не в ванне, а более благород-
ным образом». Прошло совсем немного времени, и он по-
слал своему родичу Хрингу гонца в Швецию и попросил
собрать войско со всех земель, которыми тот правил, что-
бы затем встретиться на границе и сразиться; он рассказал
также и о причине, которая побудила его сделать это: даны
считают его слишком старым».
Хринг собрал людей со своих земель; многие также при-
были из Норвегии; в то же время ирландские воины поспе-
шили на помощь к Харальду, как и несколько людей из
Киева. Затем в рукописи следует длинный список самых
прославленных воинов, которые последовали за двумя пра-
вителями. Среди друзей Харальда перечислены: девы Вис-
ма и Хейд, с каждой из которых пришло огромное войско;
Висма несла знамя Харальда... Еще была Вебъёрг, пришед-
шая с юга, из Готландии, и за ней следовало много слав-
ных бойцов.
Битва бушевала долго, и Убби, один из лучших воинов
Харальда, начал наносить ужасные потери передовым бой-
цам Хринга.
«Когда Хринг увидел это, он принялся убеждать свое
войско не позволять одному человеку победить таких гор-
дых людей, как они. Он кричал: «Где Сторкуд, который до
193
13 Археология оружия
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
сих пор всегда нес самый высокий щит?» Сторкуд ответил:
«У нас много дел, но мы попытаемся победить, если смо-
жем, хотя там, где находится Убби, можно до конца прове-
рить силу любого человека». Повинуясь уговорам правите-
ля, он бросился прямо на Убби, и между ними произошла
тяжелая схватка, отмеченная многими мощными ударами;
ни один не ведал страха. Через некоторое время Сторкуд
тяжело ранил своего противника и сам получил шесть ран,
и ни одна из них не была легкой. Он подумал, что никогда
еще ни один человек его так жестоко не теснил. Посколь-
ку поток войска был очень плотным, их разлучили, и таким
образом закончилась эта схватка. Затем Убби убил Агнара,
прекрасного воина, и расчистил себе путь, обеими руками
нанося удары; руки его были в крови по самые плечи. Пос-
ле этого он напал на людей из Телемарка. Когда они уви-
дели его, то сказали: «Теперь нам нет нужды куда-то идти,
но давайте некоторое время будем стрелять в этого челове-
ка из луков, и, поскольку о нас здесь совсем не думают,
покажем, что мы храбрые люди». Самые умелые из телемар-
канцев, а именно Хадд Твердый и Хроальд Тое, начали
стрелять в Убби; они были превосходными лучниками и
успели выпустить ему в грудь двадцать четыре стрелы; так
много было нужно, чтобы лишить воина жизни. Эти люди
его убили, но не прежде, чем сам он уничтожил шесть луч-
ших воинов, жестоко ранил еще одиннадцать и убил шест-
надцать готов и шведов, которые стояли в передних рядах
во время наступления.
Вебъёрг, командир отряда, решительно атаковала про-
тивника; она напала на Сокнарсоти, славного воина; эта
девушка настолько привыкла пользоваться шлемом, коль-
чугой и мечом, что стала одной из лучших в Риддараскаре
(буквальное значение этого слова — конные тренировки),
как говорил Сторкуд-старший. Она наносила Сокнарсоти
тяжелые удары и долго атаковала его, одним взмахом меча
пробив ему щеку, челюсть и подбородок; ему пришлось
зажать во рту бороду, чтобы удержать подбородок на мес-
те. Она совершила множество великих деяний, но немного
позднее один из лучших воинов Хринга, Торкель Упрямый,
встретился с ней, и они яростно напали друг на друга. На-
конец Вебъёрг, сплошь покрытая ранами, пала с великой
славой».
194
викинги
И так далее. Наконец престарелый Харальд (который
сражался с повозки, поскольку не мог ни стоять на ногах,
ни ехать верхом) был убит.
«Когда Хрунг увидел телегу Харальда пустой, он понял, что
предводитель убит. Тогда он велел трубить в рога и объявил,
что войска должны прекратить сражение. Когда даны поня-
ли, что битва завершена, он предложил всему войску Хараль-
да заключить перемирие, что и было сделано».
Во многих отношениях этот рассказ напоминает средне-
вековые хроники, и де Жуанвилль и Фройсар примерно в
таких же словах говорят о подвигах лучших воинов своего
времени.
Глава Ю
ОТ ШАРЛЕМАНЯ ДО НОРМАННОВ
Восхождение Карла Великого на франкский престол в
771 г. ознаменовало начало новой эры в искусстве ведения
войны так же, как и во всех остальных областях. В начале
его правления каждая тевтонская нация обладала собствен-
ными боевыми традициями; к концу его все эти народы
объединились, основав государство, за исключением разве
что англичан и остатков вестготов, живших в Испании. До
образования империи эти разрозненные народы мало обща-
лись между собой, но после 800 г. все они стремились к
одним и тем же политическим целям под властью единого
правителя. Единство цели, сформированное во время этого
долгого и триумфального правления, навсегда сохранилось
£ странах Западной Европы. Вне зависимости от нацио-
нальных различий, начиная с этого времени они развива-
лись по одному стандарту, благодаря чему сформировалось
и единство мыслей, верований, искусства, письменности и
военного дела, которое является такой заметной и удиви-
тельной чертой Средневековья. И конечно же именно этим
объясняется тот факт, что Шарлемань заменил грубую и
Неэффективную тактику боя и оружие франков на более
совершенные изобретения лангобардов. Еще до коронации
Карла наблюдалось некоторое движение в сторону усовер-
195
13*
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
шенствования методов ведения войны: во времена правле-
ния Меровингов франки начали создавать из небольших
групп конных телохранителей раннего периода аристокра-
тические отряды кавалеристов, закованных в доспеЯи. Этот
процесс ускорился в связи с внезапным появлением сара-
цин на юге Франции в 725—732 гг. В течение следующих
сорока лет произошла серия захватнических войн между са-
рацинами и лангобардами, а также и северянами-саксами.
Как сарацины, так и лангобарды сражались верхом; таким
образом, франки, по-видимому, сформировали свою кава-
лерию в ходе войны с испанскими эмирами и Астульфом
Лангобардом, с целью научиться справляться с подобным
противником. Безусловно, сражаться против всадников,
имея на своей стороне пехоту, было невозможно до того,
как англичане начали активно использовать свое нацио-
нальное оружие — большой лук. До этого времени на по-
лях сражений царили тяжеловооруженные всадники, и с
этим приходилось считаться.
Несмотря на требования времени, до времен правления
Шарлеманя конные отряды составляли не самую значитель-
ную часть франкского войска. Однако Карл Великий вел
войны гораздо более широкого масштаба и потому немед-
ленно начал увеличивать количество конных солдат в сво-
их войсках. Его первые военные ордонансы доказывают,
насколько король жаждал сохранить внутри страны как
можно больше ресурсов для армии. В 779 г. он объявил, что
ни один торговец не может экспортировать кольчуги. Этот
же приказ повторно появился в 805 г. Таким образом, прак-
тически сошла на нет торговля оружием с вендами и ава-
рами. Любому торговцу, которого поймали бы при попытке
переправить кольчугу за пределы королевства, грозила кон-
фискация всего имущества, — и это еще одно свидетельство
того, что в государстве Карла Великого существовали круп-
ные центры по изготовлению доспехов, продукцию которых
жаждали приобрести за его пределами. Иначе специальные
указы, запрещающие экспорт, просто не пришлось бы со-
здавать — раз они были, значит, основные источники по-
ступления качественного вооружения для армии находились
внутри страны и нуждались в охране. Вряд ли указы так уж
сильно повлияли на благополучие оружейников — скорее
всего, с тех пор, как король утвердился в своей государ-
196
викинги
ственной политике, им в основном приходилось выполнять
заказы казны.
В 774 г. Карл Великий покорил ломбардов и немедлен-
но издал свод военного законодательства, который распро-
странял на них франкские правила относительно обяза-
тельной воинской повинности и в котором, в частности,
определялась пеня за нарушение королевского «запрета» —
шестьдесят сольди. За дезертирство перед лицом против-
ника полагалась смертная казнь или, по крайней мере,
жизнь и имущество виновного отдавались в распоряжение
короля. Интересно отметить, что в Ломбардском капиту-
лярии 786 г. все до единого коренные жители, клявшиеся
в послушании королевской власти, описывались как всад-
ники. Это: «Деревенские жители, или люди графов, епис-
копов и аббатов, или обитатели королевских земельных
владений или земель, принадлежащих Церкви, все, кто
держит феодальное владение или служит вассалом своему
лорду, все те, кто пришел в войско с лошадью и оружием,
щитом, копьем, мечом и кинжалом».
Таким образом, служба в армии потеряла добровольный
характер и стала обязанностью каждого взрослого мужчи-
ны. Строго говоря, во время таких широкомасштабных
войн, которые вел Шарлемань, это было обусловлено по-
литической необходимостью, но для его народа это было
серьезным переворотом в жизни. Отныне каждый должен
был уметь обращаться с оружием; в армии новобранцы про-
ходили тренировки и готовились к тому, чтобы стать насто-
ящими воинами. Конечно, до выучки профессионального
солдата крестьянину, оторванному от своего поля и впер-
вые столкнувшемуся с армейской муштрой, было далеко;
впрочем, во времена, когда каждому грозило если не напа-
дение врага, то разбойники или те же солдаты, отставшие
от своих частей и рыщущие в поисках поживы, мало-маль-
ски сражаться умел каждый. Поэтому королю вполне уда-
лось преуспеть в создании дееспособной армии из своих
подданных.
Обладание огромным войском из всадников имело в ходе
войны огромную ценность для Шарлеманя, особенно ког-
да речь шла об аварах, народе того же корня, что и гунны,
Ж основном состоявшего из потомков уцелевших воинов
Аттилы, обосновавшихся в Венгрии. Традиционно это были
197
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
мастера конного боя; сражаться с ними, имея на вооруже-
нии исключительно пехоту, было бы очень неудобно, но
король позаботился о том, чтобы было чем встретить про-
тивника.
Комментарии Пола Дикона в VII в. и Эйнхарда в VIII в.
дают ясное представление о том, как выглядел ломбардский
воин; именно их появление в империи франков и то, что они
сформировали костяк армии, сделало ломбардов образцом, по
которому формировались все рыцари Средневековья.
Пока правил Карл Великий, его войско непрерывно уве-
личивалось и совершенствовалось. Законом было установ-
лено, что все люди, владеющие определенным количеством
земли, обязаны служить в войсках, и каждый из них дол-
жен быть экипирован в соответствии со своим имуществом
и статусом; начала развиваться система феодальных отно-
шений. С ее организацией было связано множество «капи-
туляриев». В одном из них говорится, что все «люди» (на-
деленные землей вассалы) графов, епископов и аббатов
должны иметь шлем и кольчугу; в другом есть намек на то,
что имело место обучение военному делу: на телегах вои-
ны, отправляющиеся в армию, должны были иметь копья,
топоры, окованные железом шесты, повиссы, тараны и ме-
ханические пращи; королевские маршалы должны были
следить за доставкой камней, которые можно было бы ме-
тать с их помощью. Совершенно ясно, что эти вещи ис-
пользовались при обучении новобранцев военному делу.
Возможно, что среди всех этих документов самым интерес-
ным является тот, который в 806 г. призывал аббата Фул-
рада явиться на службу:
«Ты должен прийти в Стасфурт на Боде к 20 мая со сво-
ими людьми, готовыми нести воинскую службу в любой
части королевства, в какую я их направлю; а это значит, что
тебе нужно принести с собой все оружие, и принадлежно-
сти, и воинское снаряжение: одежду и продовольствие. У
каждого всадника должен быть щит, копьё, меч, кинжал,
лук и колчан. На телегах у вас должны быть пригодные к
употреблению лопаты, топоры, копья и окованные железом
шесты, и все другие вещи, нужные войску. Еды должно
хватить на три месяца, а одежды — на шесть. По пути вы
не должны причинять вреда нашим подданным и касаться
198
викинги
чего бы то ни было, кроме воды, дерева и травы. Твои люди
должны идти вровень с телегами и лошадьми (по-видимо-
му, имелись в виду запасные лошади) и не покидать их до
тех пор, пока ты не придешь на место сбора, так, чтобы они
не разбежались и не натворили бед. Если ценишь наше
доброе расположение, проследи, чтобы все было выполне-
но в точности».
В течение следующих семисот лет правители по всей
Европе рассылали аналогичные слово в слово приказы.
Нужно отметить, что в тексте этом явно содержится безус-
ловное приказание принять меры против мародерства; дей-
ствительно, если бы молодые, недисциплинированные
солдаты имели возможность разбегаться по окрестностям
и делать то, что им угодно, то на пути следования армии
не осталось бы ни одной деревни, которая не подверглась
бы разграблению. Заботясь о мирных жителях, командиры
отрядов должны были следить за поведением своих людей,
кормить и одевать их из сделанных заранее запасов и не
спускать с них глаз под страхом потерять расположение
своего господина.
Существует очень живое описание того, как во время
итальянской кампании 773 г. войска Шарлеманя вошли в
Павию. К сожалению, его записал не современник, а мо-
нах монастыря Св. Галла, который, как рассказывает, уз-
нал эту историю от человека, который помнил императо-
ра и служил в его войсках. Цитируя эти истории и при
этом, возможно, заимствуя кое-что из утерянной поэмы
времен правления Карла Великого, он описывает, как ко-
роль Дезидериус и его оруженосец Огьер де Дан смотрели
на приближение войска захватчиков. При виде каждой
колонны король спрашивает, не появился ли его соперник
Карл с основными своими частями. Снова и снова Огьер
отвечает, что Карла еще не видно — массы людей, кото-
рые прошли перед глазами, это только его авангард. На-
конец равнина потемнела от колонны еще более мощной,
чем предыдущие.
«Появился Железный король в железном шлеме, с рука-
вами железной кольчуги на руках, широкую грудь его за-
щищала она же. В левой руке он держал железное копье, а
199
ЭВАРТ окшотт. АРХЕОЛОГИЯ оружия
правая рука была свободна для непобедимого меча. Бедра
его защищали железные звенья, хотя большинство людей
предпочитают оставлять эти места открытыми, чтобы легче
было вспрыгнуть в седло. А его ноги, как и у других вои-
нов, защищали железные поножи. Его щит был из просто-
го железа, без украшений и орнаментов. Впереди короля,
и позади, и по обе стороны скакали все его люди, воору-
женные настолько похоже, насколько могли себе позволить;
так что звон железа заполнял и поля, и все дороги, и на
каждом шагу оно отражало солнечные лучи. «Железо, везде
железо», — в отчаянии рыдали испуганные жители Павии»1.
В исходном латинском тексте шлем короля назван ferrea
cristata galea, а это подразумевает, что он был украшен
гребнем, возможно похожим на те, что изображены на
многих рисунках того времени (как показано на рис. 71),
или представлял собой более ранний образец, наподобие
шлема из Моркена. О рукавах здесь говорится так, как
будто они не являются частью кольчуги: подобные вещи
были широко распространены в позднем Средневековье.
Возможно, что в VIII в. существовали длинные кольчуж-
ные рукава, призванные дополнить обычные, доходившие
до локтя. Поножи выглядят вполне обычными и напоми-
нают о находке из Вальсгерде и изображении на вазе из
Нагисзентмиклоса (практически современной Шарлема-
ню). На ней изображена фигура воина, очень похожая на
данное монахом описание Карла (см. рис. 52). Столетием
позднее появляются новые доказательства того, что желез-
ные поножи (ноголенники) были в ходу.
А как же насчет «непобедимого меча» Карла? Каждый
слышал о бессмертном мече Жуайёзе (Радостном), и боль-
шинство знает о том, что в Лувре хранится Коронационный
меч королей Франции, который всегда называли мечом
Шарлеманя. Приблизительно пятьдесят лет назад все еще
сохранялось убеждение, что он действительно принадлежал
великому императору, однако некоторые любители стари-
ны конца XIX в. с мелочным скептицизмом начали искать
доказательства того, что это было не так, и меч представ-
1 Перевод этого отрывка вызывает некоторые вопросы: к приме-
ру, не существует свидетельств, говорящих о том, что щиты делали из
простого железа или хотя бы покрывали его слоем этого металла.
200
викинги
лял собой всего лишь подделку XII в., призванную заменить
настоящий. Мало известно случаев, когда форма и декора-
тивные украшения настолько ясно указывают на определен-
ный период; в этом случае они говорят о том, что изделие
принадлежит к IX, а вовсе не к XII в. Помимо этого факта,
нет причины, по которой это прекрасное оружие должно
было хотя бы связано с Шарлеманем при жизни его или
сразу после смерти. В 1803 г., когда Наполеон приказал
приготовить меч для своей коронации, к его рукояти лито-
го золота добавили новый черенок, а лезвие (сделанное по
типу, вполне характерному для IX в.) полировали и нати-
рали так долго, что оно стало очень тонким, гораздо уже,
чем было изначально. Тому, кто задумал бы убедить себя,
что это и есть Жуайёз, понадобилось бы приложить много
усилий; однако нет никакого сомнения, что клинок сдела-
ли через несколько десятилетий после коронации Карла в
Риме, на Рождество 800 г.
В Вене хранится еще один великолепный меч, владельцем
которого считают Шарлеманя. Согласно легенде, он был по-
дарен королю Гаруном аль-Рашидом, легендарным калифом
Багдада, но, судя по искривленному лезвию и рукояти стран-
ной формы, очень напоминающим персидские и североин-
дийские мечи XVII и XVIII вв., это не восточное оружие;
ранние мечи там всегда были прямыми. Такой тип оружия в
IX и X вв. часто использовали в Венгрии, и доказательством
этому служат многочисленные находки, сделанные в могилах
того времени. Более всего на венский образец похожа наход-
ка из погребения в Таркзале (Токайские горы); накладки но-
жен здесь похожи на аналогичные детали меча Шарлеманя,
но меч (или, по крайней мере, могила) принадлежит к более
позднему, X в.
Лезвие этого меча слегка искривлено и заточено с двух
сторон чуть менее чем на половину длины; крестовина корот-
кая, с закругленными концами, украшенными арабесками и
рельефами; навершие, в форме слегка закругленной шапоч-
ки, оформлено подобным же образом. Рукоять покрыта ры-
бьей кожей, ее обвивают три золотые ленты с драгоценными
камнями (более позднее добавление времен Средневековья,
рис. 74). Этот меч, так же как и оружие из Лувра, исполь-
зовали при коронации императоров. В 814 г. закончилось
правление Шарлеманя, и, как только эта потрясающая фигу-
201
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ра сошла со сцены, империя начала распа-
даться на части. В течение следующего
столетия Франция и Германия стали само-
стоятельными государствами.
В 936 г. королем Германии стал От-
тон I, потомок Шарлеманя. В 962 г. в Риме
его короновали как императора Запада, и
с этого времени вплоть до 1806 г. правите-
ли Германии носили этот титул. Оттона I
заслуженно называли Великим; он осно-
вал династию, из которой в Средние века
вышли самые яркие и способные монархи.
Под властью этого короля и его ближай-
ших последователей Германия стала веду-
щим партнером в огромном семейном
предприятии, основанном Шарлеманем.
Вклад его был настолько велик, что имя
монарха дало название целому культурно-
му периоду, мы говорим об искусстве эпо-
хи Оттона точно так же, как и об искус-
стве эпохи Каролингов. И для этого есть
основания. В то время как викинги давали
материал для саг, которые слагали север-
ные скальды, свет христианского учения,
такой же яркий, как и свет учения языче-
ского, бережно хранили в великих монас-
тырях, таких, как Фульда, Райхенау и мо-
настырь Св. Галла, спрятанных в самом
сердце Германии, вдали от побережья, ко-
торое опустошали скандинавы. В их стенах
находили убежище ученые и художники,
которых изгнали из Ионы, Линдисфарна,
Клонферта, Бангора, Клонмакнойза, Лье-
жа, монастыря Св. Тронда и Мальмеди.
Они покидали свои аббатства, проклиная
край, который оставили, но, убегая, заби-
рали с собой множество драгоценных
книг. В скрипториях этих тихих убежищ
Рис. 74. Меч Шар-
леманя. Импера-
торская сокровищ-
ница, Вена
V
многие художники работали рука об руку с учеными, иллюс-
трируя манускрипты, которые те писали или копировали. В
то время как норвежские герои сражались со скоттами и ир-
202
викинги
Рис. 75. Оруженосец Карла Лы-
сого. Прибл. 870 г.
ландцами, а даны — с саксами и
франками, они мирно рисовали
картинки о подвигах Саула, Да-
вида и братьев Маккавеев. По
милости Провидения, которую
нам следует благословить, они
знали об этих древних героях
только то, что сказано в Ветхом
Завете, и рисовали их в костю-
мах своего времени. Оттон слу-
жил моделью для Давида, а его
бароны и рыцари — для вои-
нов-филистимлян. Таким обра-
зом, благодаря тому, что худож-
ники Райхенау не разбирались в археологии, они смогли дать
нам полное представление о том, как был одет и вооружен
воин X в.
В глазах людей викторианского периода эти рисунки
были причудливыми и незрелыми, как и должно было быть,
если судить с позиций тогдашних художественных стандар-
тов. Сегодня их проще понять и оценить по достоинству,
поскольку мы больше расположены видеть вещи такими,
какими их видели в X в., и дьявол с ней, с исторической
правдивостью. Художники монастыря Св. Галла и Райхенау
были хорошими рисовальщиками, вполне зрелыми; не были
они и отрезанными от мира людьми, ничего не видевшими
за стенами аббатства и не имеющими представления о вож-
дях и королях. Они очень хорошо знали свой мир и все, что
в нем происходит; замечали все, что видели, и в точности
лереносили на пергамент. Буквальный подход отличал ху-
дожников Средневековья. Мы можем быть уверены, что эти
люди рисовали то, что видели, а видели они вещи такими,
какими были те на самом деле. Правду сказать, встречались
плохие и не внушающие доверия рисунки, но в период
между правлением Карла Великого и Карла V было созда-
но столько необыкновенно хороших, что трудно выбрать
среди них один какой-то объект для изучения. Начиная с
этого момента почти каждую часть военного снаряжения,
которую я буду описывать, можно увидеть на иллюстраци-
ях к манускриптам, а те при желании — сравнить с сохра-
нившимися оригиналами.
203
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 76. Изображение Саула из «Золотого Псалтыря»
монастыря Св. Галла. До 883 г.
К примеру, взгляните на рис. 75, из «Золотого кодекса»
св. Эммерана, написанного в 870 г. для Карла Лысого. На
нем изображена фигура королевского оруженосца с карти-
ны, занимавшей целую страницу и посвященной окруже-
нию короля. Меч, который он держит, представляет собой
очень ясно выписанный образец типа III, а на ножнах вид-
ны две большие заклепки куполообразной формы, такие
же, какие сохранились на мече из Саттон-Ху. По тому, как
пояс обернут вокруг ножен, похоже, что заклепки служили
для того, чтобы придерживать концы перевязи. Из «Золо-
того Псалтыря» св. Галла, который, как известно, был за-
кончен в 883 г., я взял рисунок, на котором изображен
другой, более простой вариант франкского шлема с поля-
ми (рис. 76). Это изображение Саула, очень живое и муже-
ственное. Он готов бросить в Давида (который прячется под
деревом в другой части страницы, которая в противном
случае была бы пустой) длинное копье; интересное оружие,
поскольку его наконечник выглядит точно как множество
«крылатых» копий, которые находили в могилах. Полы его
204
викинги
Рис. 77. Фрагменты
батальных сцен из ма-
нускрипта Св. Гал-
ла. Прибл. 900—950 гг.
Лейден
Маккавеев.
кольчуги свисают на бедра и похожи
на короткие штаны. На других рисун-
ках из того же источника мы видим
группы воинов, некоторые из них пе-
шие; в действительности это не пехо-
тинцы, поскольку стоят (или лежат,
как будто только что упали) возле сво-
их коней. В каждом случае кольчуга
свободно свисает до колен, как ру-
башка, поэтому ясно, что здесь нет
никаких штанов. Норманнские коль-
чуги кроились по другому образцу, как
мы увидим на рисунках с гобелена из
Байе. В другом манускрипте из монастыря Св. Галла, при-
надлежащем к первой половине X в., мы обнаруживаем
очень одушевленное изображение сцены боя из Книги
Здесь присутствуют мечи того же типа, который мы нахо-
дили в могилах викингов, но в их естественном окружении.
На рис. 77, а изображен сломанный меч, лежащий на поле
сражения; 77, b — оружие находится в руках всадника (обра-
тите внимание на то, как он положил указательный палец на
Нижнюю гарду). На рис. 77, с вместо того, чтобы сделать то
Дее самое, воин кладет мизинец на навершие — удивительно
уродливая хватка, которую можно увидеть на многих рисунках
X в. Трудно понять, почему это так, поскольку держать меч
какого типа этим способом должно быть на редкость неудоб-
но. Тем не менее мужчина с крупными руками вынужден был
Держать один из пальцев за пределами рукояти, поскольку
Обычно она была слишком короткой для того, чтобы вместить
четыре пальца большого размера (всего лишь от 3,5 до 4 дюй-
мов). Надо отметить, навершия у этих мечей обыкновенно
бчень плоские и отлично ложатся в ладонь. Другой воин Мак-
кавеев изображен держащим меч в обеих руках (рис. 77, g),
йричем одна сжата поверх другой. На нем шлем, очень похо-
жий на тот, датирующийся VI в., который нащли в могиле в
Моркене, и с такими же пластинами, закрывающими уши. На
другой картинке из того же источника присутствует несколь-
ко воинов в подобных, хотя и гораздо менее заостренных на-
верху шлемах. Они имеют форму купола, а промежутки меж-
Ду бронзовыми лентами выкрашены ровным черным цветом.
205
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
В Швейцарском национальном музее в Цюрихе хранится точ-
но такой же шлем; часть, облегающая голову, сделана из од-
ной железной пластины, в отличие от более ранних типов под
названием Spangenhelm. Бронзовые ленты, перекрещиваю-
щиеся на поверхности этой части, служат для увеличения
прочности изделия и для украшения, вместо того чтобы
скреплять отдельные пластины. Они дополнены простым бе-
гущим орнаментом из побегов, очень похожим на декоратив-
ный мотив, начавший в IX в. появляться в оформлении ма-
нускриптов, а также на тот, что можно найти на рукоятях
некоторых мечей типа IV (в особенности находки из Гравра-
ака, Норвегия, и Килменхама, Ирландия), которые, как пред-
полагается, сделаны франками. Этот шлем (его нашли в Шве-
ции в 1927 г.) музейные авторитеты из Цюриха считают
сарацинским, хотя, казалось бы, так много признаков указы-
вает на его франкское происхождение: место, где была сдела-
на находка, аналогия с рисунком из монастыря Св. Галла и
очень характерный орнамент. Судя по всему, это переходный
стиль, нечто среднее между Spangenhelm, состоящим из мно-
жества пластин, и куда более совершенными образцами XI в.,
сделанными из одного куска металла. В лондонском Тауэре
хранится замечательный образец Spangenhelm. Его взяли
взаймы из Ливерпульского музея, а нашли в 1854 г. в Прус-
сии. Если не считать боковых пластин, он очень походит на
шлем из Моркена (см. рис. 54). В сагах часто говорится о
щитах, раскрашенных в разные цвета, причем каждый цвет
занимает либо четверть, либо половину его поверхности. В
манускрипте монастыря Св. Галла приводятся изображения
нескольких щитов с перемежающимися темными и светлыми
частями. У них очень странные заклепки, длинные и остро-
конечные, выступающие приблизительно на 8 дюймов от по-
верхности. Было найдено множество таких заклепок (рис. 78),
хотя это скорее редко встречающийся тип. На одной из этих
батальных иллюстраций (все с того же манускрипта) есть
изображение лошади без всадника, со свободно висящими
стременами (рис. 79). Сравните их с рис. 80, изображением
стремени IX в., найденного в Лондоне.
Нам вдвойне повезло и в том, что викинги способны были
рассказывать такие живые истории о своих героях и так под-
робно, и в том, что в другой части Европы, вдали от них, су-
ществовали художники, кеторые умели рисовать оружие тех
206
викинги
самых героев. Сравнив изображение с
описанием, а потом и то и другое — с
сохранившимися кусками, мы можем
с уверенностью сказать, что в IX—
X вв. по всей Европе воины носили
похожее вооружение.
Прошло чуть больше столетия с
тех пор, как норвежцы поселились на
землях, которые закрепил за ними до-
говор 911 г., и их напоследок обуял
древний дух бродяжничества. В 1038 г.
сыновья Танкреда де Хотвилля во гла-
ве военного отряда отправились на юг
Италии, где за удивительно короткое
время смогли стать хозяевами Апулеи
и Сицилии, основать королевство, ко-
Рис. 78. Раскрашенные
шлемы из манускрип-
та монастыря Св. Галла
и выпуклость из цент-
ра щита. Прибл. 900—
950 гг.
торое жило и процветало в течение
следующих 200 лет. Гораздо более
масштабным стало вторжение герцога
Уильяма Бастарда в Англию в 1066 г.
Я назвал его где-то (фраза, которую я
Заимствовал у сэра Мортимера Уилера, не в силах противить-
ся искушению) «кульминационным приключением эпохи ви-
кингов», хотя возможно, его не стоит рассматривать как та-
ковое в отрыве от других исторических событий. Был ведь
великий набег норвежского конунга Харальда Хардреде, ко-
торого король Англии Гарольд столь блистательно разбил на
Стамфордском мосту, всего за три недели до Сенлака. Этими
двумя экспедициями, одной столь катастрофичной и другой
столь же триумфальной, закончилась эпоха викингов, но
Рис. 79. Фрагмент батальной сце-
ны из манускрипта монастыря
Св. Галла. Прибл. 950 г.
прежде, чем мы расстанем-
ся с ней, уместно будет рас-
смотреть оружие и методы
ведения войны норманнов.
У нас есть два документа, из
которых можно извлечь не-
обходимую информацию: го-
белен из Байе и длинная
поэма на норманндском диа-
лекте под названием «Роман
о Ру». Он представляет со-
207
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
бой нечто вроде пересказа саги, поскольку излагает историю
Хрольфа (Ролло) и его последователей, герцогов Нормандии,
и заканчивается описанием битвы при Сенлаке. Поэма была
написана спустя девяносто лет после сражения, очень плохо
рифмованным стихом, изобилующим неточностями в слово-
употреблении, поэтому его совсем не стоит считать литера-
турным шедевром, хотя произведение это очень живое и кра-
сочное. Гобелен из Байе широко известен специалистам и
является одним из важнейших предметов изучения археоло-
гии оружия. Было бы педантизмом называть его по-другому,
хотя в точном смысле слова это вовсе не гобелен: все фигуры
вышиты на материи, а не вытканы вместе с ней. Материалом
послужил грубый холст, а сама вышивка сделана двумя вида-
ми шерстяной нити восьми цветов: три оттенка синего (один
из них настолько темный, что кажется почти черным), свет-
ло- и темно-зеленый, красный, желтый или желтовато-корич-
невый и серый. Изображение по стилю очень напоминает
иллюстрации к книгам того же времени или несколько рань-
ше. Это существенный, хотя и не единственный и даже не са-
мый лучший источник информации о том, как вооружены
были люди ближе к концу XI в. Вероятно, гобелен вышили
приблизительно через двадцать лет после норманнского
нашествия по приказу епископа Одо из Байе для нового аб-
батства, которое он там строил. Все признаки говорят за то,
что работа велась в Англии. Это единственная сохранивша-
яся вещь такого рода, хотя
встречались упоминания и о
других. К примеру, в саге о
Вольсунгах рассказывается,
как Брунгильда в своем доме
в Хлимдале сидела, покры-
вая золотом ткань и затем
вышивая на ней изображе-
ния великих деяний Сигур-
да: «Сидела, покрывая одеж-
ду золотом и поверх него
вышивая повесть о вели-
ких делах, которые совер-
шил Сигурд; о том, как он
убил Червя и забрал его бо-
гатство».
Рис. 80. Стремя викинга. Лондон-
ский музей
208
викинги
И даже еще более близкую параллель можно провести с
занавесями, которые подарила кафедральному собору Эли
Этельфлэд, вдова Биртнота, павшего в битве при Малдоне
в 991 г. Они вдохновили создателя последней и самой бла-
городной поэмы на староанглийском — той, что заканчи-
вается прекрасными строками:
Мысли тверже, сердце смелее,
Дух все выше по мере того, как слабеют силы.
Не правда ли, чувства были одинаковыми, как на полях
Потье и Азенкура, так и в небе над Кентом в 1940 г.
«Роман о Ру» написал приблизительно в 1160 г. Роберт
Уэйс. Он служил в Байе и, возможно, использовал гобелен
как один из источников информации. Как он сам говорит,
другим источником выступал его отец, который мог расска-
зать кое-что из своих собственных воспоминаний. На ос-
нове всего этого и был написан один из величайших памят-
ников если не мировой литературы, то хотя бы мировой
истории. Теперь мы можем воспользоваться им в качестве
одного из свидетельств относительно того, каким же ору-
жием и доспехами пользовались европейские воины в пе-
риод, который описан в этой главе.
И норманны и саксы носили точно такие же доспехи, ка-
кие были в моде за сто лет до 1066 г. и остались спустя почти
сто лет после: шлем в форме конуса, с пластиной, защищаю-
щей переносицу, или без нее, длинный щит, кольчужную ру-
баху с рукавами до локтя и подолом, ниспадающим до колен,
с разрезами внизу для удобства верховой езды. Во всех сценах
битвы при Сенлаке на герцоге Уильяме надеты доспехи, с ко-
торыми мы прежде не встречались, — его икры защищены
чулками из кольчужного полотна, а не рейтузами или полот-
няными штанами, как у других.
Другая часть доспехов, которая часто вызывает замеша-
тельство, — это хаубержон. Уэйс рассказывает, что герцог
Уильям, собирая своих людей на бой, son bon haubert fist
demander, в то время как его кузен епископ Одо ип haubergeon
aveit vestu. Сам герцог вооружился копьем и мечом (один-два
раза на гобелене его можно увидеть с дубиной в руках, но об
этом не упоминается в поэме). В то же время епископ был
легко вооружен, и в «Романе о Ру» особо упоминается, что из-
под края его хаубержона видна была белая туника, так что,
209
14 Археология оружия
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
по-видимому, он представлял собой короткую броню, дохо-
дящую только до талии, а не до колен, как кольчуга. Мне бы
хотелось снова сослаться на манускрипт св. Галла, относя-
щийся приблизительно к 900 г. В одной из боевых сцен из
истории Маккавеев некоторые воины носили длинные коль-
чуги, а другие — короткие хаубержоны, от края которых ни-
спадали до колен белые туники. Вспомните, что говорилось
о кольчугах викингов: некоторые из них были очень коротки-
ми. По-видимому, этот тип родственен хаубержону и появил-
ся одновременно с ним, хотя викинги такие доспехи исполь-
зовали довольно редко.
Упоминая о доспехах в манускрипте св. Галла, я сказал,
что, как только воины спешивались, их полы переставали
походить на штанины. На гобелене все выглядит иначе: они
тесно прилегают к бедрам, если не считать изображений того,
как доспехи стаскивают с мертвых. При существовании почти
неопровержимых свидетельств того, что в конце X в. таких
кольчужных комбинаций не существовало, можно заключить,
что люди, которые работали над фигурами (или, возможно,
художник, причем очень хороший, который нарисовал эскиз
для вышивки), не были уверены, как лучше изобразить длин-
ную кольчугу с разрезами спереди и сзади.
Норманнский щит использовали в конце X в., в чем мы
можем убедиться благодаря иллюстрации в Евангелии От-
тона III, созданном между 983-м и 991 гг. (рис. 81). Здесь
изображен человек, которого можно
легко перепутать с воином 1150 г.: на
нем конический шлем с куском полот-
на на затылке, кольчуга немного коро-
че норманнской, под которой одет
килт из полотна или чего-то вроде
того, а длинный щит закрывает его от
колена до плеча1.
За ним стоит еще один человек и дер-
жит меч с круглым навершием, центр
которого выкрашен красным — как я
уже говорил, это признак недавнего про-
Рис. 81. Изображение
одного из стражни-
ков Ирода из Еванге-
лия Оттона III. 983—
991 гг.
1 Это изображение царей, пришедших к
Ироду. Солдаты — часть отряда его телохра-
нителей.
210
викинги
нахождения та-
кого типа навер-
шия. Воин, оде-
тый практически
так же, возника-
ет на купели чер-
ного мрамора в
Льеже, которую можно датиро-
вать 1120 г.
Щит описываемого типа но-
сили всадники, и его форма
диктуется пространством от
шеи коня до бедра седока (рис.
82). Нетрудно догадаться, что
круглый щит плохо защищал
бы его с левой стороны, в осо-
бенности при использовании
копья. Длинный щит не только
заполняет брешь, но и защища-
Рис. 82. Щит, сделанный так,
чтобы соответствовать расстоя-
нию между всадником и шеей
лошади
ет ногу.
На гобелене многие англичане изображены пешими, но с
длинными щитами, хотя многие используют старомодные
круглые образцы. Чувствуется, что если бы Льот использовал
такое же защитное приспособление, то не умер бы от удара,
который нанес ему Эгиль. Возможно, именно о нем говори-
лось в саге о св. Олаве, где короля предупреждали, что на борт
корабля его принесут на собственном щите; хотя кажется со-
мнительным, что такие вещи использовали на море: на борту
корабля длинный щит был бы так же неуклюж и бесполезен,
как круглый — в конном бою.
Большой английский топор, множество образцов кото-
рого подняли со дна Темзы, хорошо изображен на гобеле-
не; и мы видим, что длина древка составляет добрых 4—
5 футов. И это заставляет вспомнить пастуха, рассказавше-
го Хельги Хардбейнссону о лезвии топора, которое, каза-
лось, было длиной в два фута. Недостаток этого топора
состоял в том, что его приходилось держать двумя руками
и обходиться при этом без щита.
И норманны и саксы использовали одинаковое оружие:
копья, мечи, а также, хотя и реже, дубины и булавы. Боль-
шую часть боя норманнские рыцари несли свои копья на
211
14*
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
вытянутой руке, либо в позиции, из
которой его можно было бросить как
дротик, либо держа низко. Только в
очень редких случаях его прислоняли
к плечу, как мы могли бы ожидать.
В манускрипте Галла «Золотой Псал-
тырь», на который я уже ссылался, на-
рисован солдат (вооруженный в точно-
сти, как Саул на рис. 76) с копьем, при-
слоненным к локтю. Однако вероятно,
самая интересная деталь этого рисунка —
другой всадник, несущий перед собой
штандарт — не флаг или флажок, а фи-
гуру дракона, закрепленную на шесте
(рис. 83) в той же незабываемой манере,
в которой был выполнен римский орел,
знамена египетских номов и полковые
значки армий фараона. Этот дракон
очень похож на штандарт Гарольда,
Рис. 83. Штандарт в
виде дракона из «Зо-
лотого Псалтыря» мо-
настыря Св. Галла. До
883 г.
изображенный на гобелене, на знаменитого Дракона Эссекса.
У континентальных саксов тоже можно найти такие знамена.
Люди из Бурфорда в Оксфордсшире ежегодно в течение
150 лет носили фигуру дракона «во всех концах города, в ве-
ликой радости, и к ней добавляли изображение великана» в
честь победы над королем Мерсии Этебальдом, после кото-
рой он потерял свой «штандарт, на котором изображен был
Золотой Дракон». В описании сражения, произошедшего пе-
ред битвой при Бруненбурге (сага о Бойле), мы читали о том,
как Торольф велел трубить в рога, издавать боевой клич и раз-
вернуть штандарты. Здесь не говорят, что это был за клич, и
в целом все саги об этом умалчивают.
Это, возможно, был один из самых распространенных
боевых кличей язычников-викингов, который их христиан-
ские потомки все еще использовали в моменты высочай-
шего напряжения. В начале битвы при Сенлаке саксы кри-
чали: «Святой Крест» и «Всемогущий Боже», но по мере
того, как сражение делалось жарче, они перешли на про-
стое «Прочь, прочь!». Уэйс в «Романе о Ру» рассказывает
нам об этих криках.
212
викинги
Тактическое использование лука, без сомнения, ускори-
ло поражение саксов, поскольку, если бы в критический
момент сражения, когда его самые стойкие воины изнемо-
гали под ливнем стрел, Гарольд не был бы выведен из игры,
то за стеной из щитов вокруг штандарта они могли бы про-
держаться до ночи и тогда исход сражения, возможно, стал
бы иным. Однако в Гарольда попала одна из стрел, а нор-
маннский воин зарубил его мечом, когда «рыцари Уильяма
прорвались и растоптали штандарт с Драконом и знамя
короля, Бойца». Когда спустился вечер, небольшая группа
ближайших сподвижников сражалась до самого конца над
телом короля и павшим штандартом. Такое мужество за-
служило высокую похвалу их противников. «Бушует храб-
рость англичан и вся их слава», — говорит Норманнский
Дракон, Уильям Потье: «Они всегда готовы были ударить
сталью, эти сыновья древней саксонской расы, самые бес-
страшные люди на земле». К рассвету 14 октября 1066 г.
закатилась звезда этой расы и закончилась эпоха викингов.
Завоеватель и его воины сами были норвежцами, но не
оружие и тактика дедов-викингов дали им победу, а насле-
дие готов, за семьсот лет до того уничтоживших власть
Рима. В течение 300 лет, начиная с этого момента, закован-
ный в броню всадник был лучшим инструментом войны.
После того как полностью было вырезано войско Гарольда
Норвежского и уничтожена армия англичан, во всей Евро-
пе не осталось дисциплинированных сил пехотинцев старой
норвежской традиции; только на Востоке эти силы просу-
ществовали еще несколько лет — в виде варяжской гвардии
императоров Константинополя, да и ту в 1096 г. изрубили
в куски норманнские конники.
Таким образом, изменения в способах ведения войны,
впервые возникшие при Адрианополе, разрастались, пока
не стали достоянием всей Европы. В течение семисот лет
сила броненосного всадника росла, и еще долго он царил
на полях сражений Европы. По иронии судьбы лишить его
превосходства должны были потомки саксов, вырезанных
при Сенлаке, поскольку в тот день, когда английские стре-
лы покончили с французской кавалерией на поле Креси в
1346 г., ее могуществу пришел конец.
Часть четвертая
ВЕК РЫЦАРСТВА
Глава II
«ВЕСЕЛАЯ НАУКА» РЫЦАРСТВА
Роберт Уэйс из Байе поведал нам свою бессмертную
историю о Тайлефере, наполовину берсерке и наполовину
жонглере, вплоть до смерти героя при Сенлаке, у стены из
саксонских щитов. Конечно, Уэйс был занят тем, как бы
рассказать замечательную историю, и совсем не заботился
о достоверности исторических фактов, почему боевые под-
виги Тайлефера можно считать легендой; однако «Песнь о
Роланде», которую он декламировал, сидя верхом на коне,
подбрасывая в воздух и снова ловя свое копье, достаточно
реальна. Единственной литературной параллелью ей явля-
ется «Илиада». «Песнь о Роланде» стала для средневековой
Франции тем же, чем произведение Гомера было некогда
для Греции: национальным эпосом не только по сюжету, но
и по происхождению. Как и «Илиада», поэма рассказывает
об исторических событиях, которые будоражили кровь обы-
вателя, хотя бой в Ронсевальском ущелье трудно срав-
нить с великой осадой Трои. Однако точно так же, как и в
гомеровском эпосе, окончательную форму произведению
придал поэт, идеализировавший не менее героическую ис-
торию, послужившую основой произведения, и превратив-
ший в гармоничное целое сырой материал: баллады и
легенды, которые родились среди людей, принимавших уча-
стие во всем, что случилось. За «Песней» стоят несколько
веков песен и рассказов, как за «Илиадой» — гомеровский
цикл. В своей нынешней форме она появилась, вероятно,
в одно время с гобеленом из Байе; если Тайлефер действи-
тельно пел ее при Сенлаке, то это была более ранняя вер-
214
ВЕК РЫЦАРСТВА
сия. Кто бы ни сложил эту поэму, он должен был гордить-
ся результатом своей работы, поскольку она в одночасье
стала гимном Франции, евангелием рыцарства. Слушателей,
для которых она пелась, мало занимали сухие исторические
факты: не реальный Роланд командовал арьергардом Шар-
леманя во время испанской кампании 778 г., как говорится
в песне, — Роланд был создан воображением поэта. Воин
VIII в. превратился в национального героя, который вобрал
в себя идеалы и вдохновение нарождающейся эпохи рыцар-
ства.
К тому времени как «Песнь о Роланде» начала приобре-
тать громадную популярность, т. е. к середине XI в., фео-
дализм уже возник. Как военная система он сформировал-
ся в IX в., в качестве лучшей защиты от армий захватчиков:
викингов, сарацин, мадьяр и славян, которые угрожали хри-
стианству. Система, основанная на использовании одетых
в броню всадников и укрепленных замках, более или менее
спонтанно превратилась в способ локальной защиты в си-
туации, когда правительства оказывались слишком слабы-
ми, чтобы организовать сопротивление всей нации. Рыца-
ри, которым приходилось справляться с нападавшими, не
были вежливыми джентльменами, исполненными милосер-
дия и набожности, — это были ужасающие задиры, пере-
полненные энергией и боевой яростью (как Торольф при
Бруненбурге). И хотя они христиане, но так же жестоки,
как и их противники. Рыцарь был всего лишь свободным
человеком, имевшим коня, которому Карл Лысый приказал
взять в руки оружие. Приблизительно к 1030 г. эти люди
уже выполнили свою задачу. Захватчики либо смешались с
местным населением, либо были вытеснены обратно на
родину. Даны успокоились, сделались хорошими католика-
ми и жили во Франции и Восточной Англии; сарацин ус-
пешно заперли в Испании; мадьяры и славяне вернулись к
себе за Одер. Однако феодальная знать сохранилась: она, с
ее ужасающей кавалерией и неприступными замками, ос-
тавалась непобедимой и не менее опасной, чем прежние
враги. Теперь задачей каждого монарха и прелата было най-
ти какое-нибудь средство против этой угрозы до того, как
христианство развалится на части. Решение появилось на
Клермонтском соборе в 1095 г., когда Урбан II провозгла-
сил Крестовый поход, который воспламенил воображение
215
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
целой Европы — и не только знати, — и отправил рыцарей,
горожан и крестьян, воодушевленных святым рвением, ос-
вобождать из рук язычников Иерусалим.
Таким образом, церковь нашла занятие для безработных
европейских разбойников. В то же самое время папа Урбан
издал указ, что каждый человек благородного звания по
достижении двадцати лет должен принести торжественную
клятву перед епископом и обещать «прежде всего защищать
угнетенных, вдов и сирот и что особой его заботой будут
пользоваться высокородные дамы». Эта идея была не нова:
к примеру, по свидетельству греческого географа Страбона,
писавшего приблизительно в 20-х гг. до н. э., галлы «легко
восстают и всегда готовы к войне. Рассерженные, они бро-
саются прямо на врага и храбро, в открытую, нападают на
него; однако их легко одолеть хитростью. Их можно заста-
вить сражаться когда угодно и где угодно, причина тут не
имеет значения. Тем не менее эти люди просты, непосред-
ственны и охотно вступаются за обиженных».
Папская булла достигла ушей людей, готовых к ней при-
слушаться, поскольку на почве французской знати легко
было взрастить рыцарский идеал; неудивительно, что он
впервые появился и расцвел пышным цветом именно там,
ведь ее жители принадлежали к той самой цивилизации,
которая просветила своим учением Западную Европу —
даже в XII в., который в противном случае можно было бы
назвать ужасным. Франки всегда были романтической на-
цией; таковыми они остались и по сей день, поэтому легко
представить себе, что посеянные семена упали на благодат-
ную почву. Религиозное рвение завоевало французам, как
в древности иудеям, славу «избранников Господа». Это был
законченный итог периода 1080—1130 гг., когда жили Ви-
льям Потье и его трубадуры, Пьер Абеляр и Вильям Шам-
паньский, когда монастырь Сен Дени стал центром евро-
пейского искусства.
Самое полное выражение рыцарский идеал нашел в цик-
ле «Chansons de Geste», где он тесно связан с землей, на
которой возник. И в «Песне о Роланде», и в других подоб-
ных произведениях основным мотивом была богоизбран-
ность Шарлеманя и его франков, которые должны были
оказаться победителями в нескончаемой войне с неверны-
ми. Верность здесь была ключевым словом. Рыцарь должен
216
ВЕК РЫЦАРСТВА
был быть неизменно предан Богу, господину, которому дал
клятву вассала, и своим убеждениям. Идеал был суровым и
кровавым, но зато величественным — церковное благосло-
вение древним тевтонским добродетелям и величественно-
му кличу кельтов. Это выражено во многих местах «Песни
о Роланде»: к примеру, когда главный герой видит, что
приближается огромная армия сарацин, больше всего он
жаждет показать себя верным вассалом императора. Он го-
ворит своему другу Оливеру:
«Император дал нам эту армию французов: двадцать ты-
сяч пикинеров, среди которых, как он знает, нет ни одно-
го труса. Мужчина должен выносить великие тяготы ради
своего лорда; он обязан страдать от голода и холода, при-
носить в жертву плоть и кровь. Рази своим копьем, а я буду
сражаться Дюрандалем, добрым мечом, который дал мне
Карл. Если я умру, то мой наследник скажет: «Это был меч
благородного вассала».
В то же самое время архиепископ Тюрпин обращался к
баронам, готовя их к сражению.
«Бароны, — говорил он, — Карл дал нам это задание; мы
должны умереть за своего короля. Христианство в беде —
помогите ему. Теперь вы пойдете в бой и увидите перед
собой сарацин. Исповедуйтесь в грехах и попросите Госпо-
да простить вас. Я отпущу вам грехи, чтобы спасти души.
Если умрете, то станете святыми мучениками и завоюете
место в раю».
Затем — и эта сцена множество раз повторялась во вре-
мена Крестовых походов — воины падают на колени и
епископ благославляет их, а в качестве епитимьи во искуп-
ление грехов приказывает крушить врага. С точки зрения
евангельских идеалов мира, всепрощения и кротости это,
Конечно, выглядит несколько странно; но если взглянуть в
Библию, то мы увидим, что такие вещи полностью соответ-
ствуют ее духу. Очень много времени пройдет до того, как
смирение и вправду станет добродетелью — рыцари были
горды, воинственны и жестоки, как и положено настоящим
воинам. Церковь только освятила их порывы, но не изме-
217
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
нила характера. Впрочем, перед ними появился враг, сра-
жение с которым можно было со спокойной совестью на-
звать богоугодным делом.
В эти годы (1090—1150) рыцарь обязан был выполнить
религиозную миссию; с начала своей военной карьеры и до
ее конца он считался слугой церкви, и в его кодексе чести
на первом месте стояла защита христианства. Этьен де Фу-
жер, епископ Ренна, в своей книге под названием «Livre des
Manibres» (XII в.) говорит, что св. Петр принес Христу два
меча: один для духовенства, чтобы оно наказывало недо-
стойных отлучением от церкви, а другой — для рыцарей,
которым положено было убивать врагов церкви. Призвани-
ем клирика было молиться, так же как призванием рыца-
ря — защищать веру; таким образом освящался его меч.
Оружие было освящено алтарем, призвано было защищать
христиан и после смерти владельца должно вернуться на ал-
тарь. (Как мы увидим позже, этот комментарий опирается
на результаты археологических исследований.)
В «Chanson d’Antioche» рыцаря называют «кавалером
Иисуса.
В то же время рыцари играли более практическую роль
в обществе: они составляли особую касту, созданную для
определенной цели. «Рыцарство, — говорит Джон Солсбе-
ри, — это вооруженная рука государства. Нужно было тща-
тельно подобрать сильных, дисциплинированных, муже-
ственных воинов, связанных клятвой служить своему
королю, но никогда не в ущерб своему долгу защищать
церковь. Это во все времена было первоочередной задачей.
Винсент Бюве определил: «Задача организованного рыцар-
ства состоит в том, чтобы защищать Церковь, атаковать
неверных, почитать духовенство, помогать в беде бедным
и хранить покой государства». Таков был взгляд церкви;
рыцари считались не придворными или представителями
высшего класса общества, а ответственными должностны-
ми лицами, вооруженной государственной полицией.
В эпической поэме, о которой мы говорили, речь идет
только о войне и нерушимой верности рыцарства своему ко-
ролю и вассальной присяге, но не о любви к женщине, кото-
рая вскоре станет самой характерной чертой рыцарства. «Эти
воины, — сказано в одной эпической поэме, — больше дума-
ли о хорошем ударе копьем и добром боевом коне, чем о пре-
218
ВЕК РЫЦАРСТВА
красных дамах». Практически единственное упоминание о
женщине в «Песне о Роланде» — это эпизод, в котором его
нареченная, прекрасная Ауда, узнает о смерти своего жениха
и умирает при этом известии. Когда герой находится на краю
смерти и думает о самых дорогих для него вещах, об Ауде он
не вспоминает. Роланд тоскует, что никогда больше не уви-
дит прекрасной Франции, что его король Шарлемань потеря-
ет доброго вассала и что прекрасный меч останется без
хозяина. Это безразличие к женщине характерно для произ-
ведений того времени, но отражает только один аспект ры-
царского мышления. Невозможно поверить, что благородные
люди не слышали ничего, кроме воинственных песен, что их
ушей никогда не касались популярные лирические напевы;
поверить в то, что они не интересовались ни любовью, ни
чувствами, которые с ней связаны. Среди бесчисленных ла-
тинских стихов X и XI вв., написанных во Франции и Герма-
нии, мы находим столь же красивые, как и те, которые в
XII—XIII вв. писали трубадуры. К примеру, в ужасном, омра-
ченном набегами викингов X в. создана одна из самых роман-
тичных и очаровательных любовных песен всех времен, «lam,
Dulcis Arnica». Из нее я процитирую четыре куплета:
Приди, любимая, приди,
Как сердце, ты мне дорога,
Приди в ту комнату, что я
Готовил только для тебя.
Расставил здесь диваны я
И гобелены натянул.
Ходить ты сможешь по цветам
И ароматы трав вдыхать
Бродил один я по лесам,
Любил пустынные места,
Бежал от суеты людской
И не хотел глядеть в глаза.
Теперь растаял белый снег,
Деревья снова зацветут,
И с нежной песней соловья
К душе опять любовь придет.
В то время как северные скальды пели о Беовульфе и
ужасных деяниях сыновей Рагнара Лондброка, эту песню
исполняли в залах, замках и при дворе по всем землям
219
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Франции и Германии. Она бессмертна в том смысле, как
никогда не бывают эпические поэмы, поскольку во все вре-
мена чувство и образность останутся свежими, когда затра-
гивают сердца. Дрозд поет даже в грозу, среди молний;
огонь, кровь и битва были не единственными вещами, за-
нимавшими людей.
Неизбежное формирование того, что мы назвали бы
рыцарственным отношением к женщине, началось в сере-
дине XII в. Толчок ему дали поэты юга Франции, в осо-
бенности после того, как Элеонора Аквитанская (одна из
самых очаровательных женщин Средневековья, которая
впоследствии стала женой короля Генриха II и матерью
Ричарда Львиное Сердце и его брата Джона) приехала из
Прованса в Париж, чтобы на короткое время стать коро-
левой, женой Людовика VII Французского.
С этих пор и впредь женщины стали рыцарским идеа-
лом, а религия и феодальная верность отошли на второй
план. Но война, славная и вдохновляющая вещь, способ
приумножить богатства, занимала высокое место как люби-
мое занятие благородных мужчин; но влияние любви как
основного направления рыцарского духа придало куда бо-
лее легкий характер даже сражениям, и литературе, и самой
жизни. Теперь поэты пели только о совершенствах своих
дам, прославляли их милосердие и жаждали добиться бла-
госклонности. Рыцарь сражался самоотверженно (его
нельзя было отвлечь от привычного занятия или развлече-
ния), но только для того, чтобы заслужить милость своей
дамы, и слово amoureux (от «влюбленный») приобрело боль-
шее значение, чем то, которое оно имеет в наши дни, по-
скольку тогда оно включало в себя целиком весь набор
рыцарских добродетелей. На первом месте была вот такая
идея:
Нее never were good werryoure
That cowde not love aryghte1.
«Тот, кто не любит, — человек лишь наполовину». Это
основа, потому что больше всего общество нуждалось во
влиянии, которое смогло бы сделать грубых мужланов га-
1 Не может быть хорошим воином тот, кто не умеет крепко лю-
бить (староангл.).
220
ВЕК РЫЦАРСТВА
лантными рыцарями. Этого не понимали и жестоко пори-
цали два столпа XIX в., Фримен и Грин. Надо отдать им
должное, рыцарство выглядело ужасным, если сравнивать
со стандартами их времени, поскольку две его основные
стороны одинаково претили обществу Викторианской эпо-
хи: римско-католическая церковь и незаконная любовь. Не
надо забывать: да, любовь, о которой пели трубадуры и во
имя которой сражались рыцари, не была освящена узами
брака. Женатое состояние было не благополучным заверше-
нием куртуазной любви, а наиболее серьезным и опасным
препятствием на пути к ней. Дам поощряли находить уте-
шение в незаконных отношениях и учили, какими дьяволь-
скими уловками можно обмануть внимание мужей, а
рыцари и сквайры должны были, согласно общим ожида-
ниям, завоевать благосклонность женщины (не важно, за-
мужней или нет) и затем сделать ее смыслом своей жизни.
Теоретически считалось, что такая любовь должна быть аб-
солютно безгрешной; рыцарь не ждал, чтобы дама дарила
ему что бы то ни было, кроме оружия, лошадей или денег.
Таким образом, рыцарская интрига должна была превра-
титься (а часто так и было) в колоссальную систему двое-
брачия, когда каждая дама имела и мужа и любовника, а
каждый истинный рыцарь, кроме женщины, которую брал
в жены по деловым соображениям, поклонялся богине,
ради которой сражался и каждому слову которой обязан
был повиноваться без малейшего колебания. Но случались
и исключения — к примеру, в браке Эдуарда III и Филип-
пы или Черного принца и Джоан Холланд, для которых
Жены были одновременно и богинями.
Церковь не одобряла систему галантной любви и боролась
против нее, не столько из-за нарушения моральных норм,
сколько потому, что она отвлекала рыцарство от борьбы с
Неверными и походов для освобождения Святой земли. Тем
не менее очень быстро она стала третьим и завершающим
элементом этого идеала. Сказано было, что лучшими отличи-
тельными чертами рыцаря являются честь, набожность и спо-
собность любить, а худшими — жестокость, надменность и
похоть. Достоинствами считались отвага, вера и преданность,
порицались убийства, нетерпимость и неверность. Если мы
признаем правой ту или другую сторону, станем делить все на
черное и белое и не заметим того, что рыцарство являло со-
221
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
бой фантастическую смесь добродетелей и пороков, плохого,
хорошего и среднего, как и все, созданное человеком, то по-
лучим о нем крайне неверное представление. В общем и це-
лом этот период весьма часто идеализируют, представляя
женщин ангелами, а рыцарей — какими-то бесплотными ду-
хами, парящими на крыльях высоких чувств и никогда не
спускающимися на грешную землю. Конечно же так думать
не стоит. Прежде всего, в каждое мгновение своей жизни эти
люди были воинами; наибольшее счастье доставляли им сра-
жения, и даже в мирное время они ухитрялись скрещивать
мечи на турнирах (о них мы поговорим чуть позже). Религия
и служение дамам несколько облагородили облик диких во-
ителей, но не изменили их сущности — в целом эпоха рыцар-
ства была не менее жестокой и кровавой, чем предыдущие
периоды.
Существовала еще одна обязанность, которую должен
был выполнять тот, кто хочет стать образцовым рыцарем:
всегда, при любых обстоятельствах быть веселым. Жизне-
радостность, даже в самой печальной ситуации, стала при-
знаком истинно рыцарского поведения. То, что это не было
просто поверхностным легкомыслием, быстро забываемым
во время жестокой войны, подтверждается бесчисленным
множеством случаев, причем не только из времен Средне-
вековья, но и гораздо позже. Благодаря этому качеству мы
можем простить многое из того, что не в состоянии одоб-
рить.
В качестве самых бросающихся в глаза характеристик
средневекового общества можно назвать формализм и лю-
бовь к церемониям. Уважение к именам и словам, опреде-
лениям и правилам восходит к доисторической эпохе, к
магии слов и символов. Все признают институт рыцарства
в его образном значении, но легко забывают о том, что эти
люди действительно жили, так сказать, внутри аллегории и
то, что нам кажется абсурдным или фантастическим, для
них таковым вовсе не являлось. В душе рыцаря никогда не
остывал идеал, который делал его внутренне свободным, но
заставлял подчиняться определенным правилам поведения.
В церемонии посвящения все имело символический смысл:
действия, оружие и одежда. Древний церемониал отличал-
ся простотой и, можно сказать, первобытностью. Под вли-
янием церкви он сильно изменился. Церемония посвяще-
222
ВЕК РЫЦАРСТВА
ния в рыцари не только поднимала социальный статус нео-
фита — она делала его другим человеком, и прежде всего
это осознавал он сам. В общем и целом этого результата и
добивались с помощью символических обрядов, совершае-
мых с благословения и под покровительством церкви; преж-
де всего рыцарь обязан был стать защитником религии, а
из этого следовало все остальное. Конечно, ритуал произ-
водил свое действие — столетия, в течение которых люди
привыкли совершать действия такого типа, не могли глубо-
ко не запечатлеться в сознании.
Когда, в начале XII в., рыцарство достигло своего рас-
цвета, символизм, сопутствовавший посвящению, стал бо-
лее замысловатым. Накануне того, как неофит должен был
присоединиться к ордену, друзья-оруженосцы торжествен-
но снимали с него одежду и опускали в воду, в знак очи-
щения. Затем на него надевали белую тунику, эмблему чи-
стоты (как и в случае с баптистским крещением), и алый
плащ, эмблему знатности, а также черные чулки и башма-
ки, как знак смерти и земли, в которой он со временем
будет лежать. Затем будущего рыцаря опоясывали белым
поясом (символ целомудрия) и вели в церковь или замко-
вую часовню, где он всю ночь должен был молиться в оди-
ночестве, сложив руки перед алтарем. Наутро неофит ис-
поведовался и слушал мессу, а затем наступал великий
момент: по завершении последнего гимна молодой человек
передавал свой меч священнику, тот клал его на алтарь и
призывал Господне благословение, а затем возвращал с
торжественными словами. Принимая меч, неофит должен
был трижды взмахнуть им, вложить в ножны и вручить
своему покровителю, которым мог быть сеньор или про-
сто другой рыцарь, поскольку любой получивший посвя-
щение мог провести этот обряд, а затем произносил перед
ним рыцарскую клятву. Потом друзья и спутники надева-
ли на нового рыцаря полные доспехи, но только покрови-
тель мог опоясать его мечом и дать посвящение — в виде
Удара по плечу либо плоской стороной меча, либо кулаком.
Наконец, рыцарь получал четыре заповеди: не иметь дела
с предателями, не давать даме (не важно, замужней или
нет) дурного совета, он должен был всегда защищать ее и
относиться к ней с глубочайшим уважением. Кроме того,
он должен был соблюдать целомудрие, поститься, каждый
223
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
день слушать мессу и заказывать службы в церкви1. Об
этом говорится в нравоучительной истории о рыцаре, ко-
торый, не слушая своего нетерпеливого оруженосца, насто-
ял на том, чтобы перед выходом на турнир прослушать
мессу. После этого он получил от Пречистой Девы чудес-
ную помощь в сражении.
Турниры всегда будоражили воображение, и (отчасти из-
за этого, возможно) Фримен и его последователи громили
их как еще один абсурдный аспект рыцарства. Однако во
времена расцвета (XII и XIII вв.) это было важным для об-
щества событием, дававшим необходимый выход стремле-
нию сражаться и служившим школой обучения военному
делу. На турнир собирался народ из многих стран, что под-
держивало дух братства по оружию у различных народов и
являлось существенной частью рыцарского идеала. Кроме
того, была и материальная выгода: победитель увозил с со-
бой богатую награду в виде оружия и лошадей. Правда,
иногда приз был менее ценным, а то и унизительным —
к примеру, когда английские бароны принудили принца
Джона подписать в 1215 г. в Равенделе Великую хартию
вольностей, они решили устроить состязание в Стейне. По-
скольку собрались они там во множестве, казалось неразум-
ным упускать такой хороший случай. Наградой, за которую
ломали копья и которую вручила леди, был живой медведь!
Можно представить себе, что испытывал рыцарь, которому
требовалось забрать приз такого рода. Впрочем, по счастью,
наверняка он был не единственным — согласно обычаю,
рыцарю в любом случае принадлежали кони и доспехи всех,
кого он победил, а и то и другое стоило весьма недешево.
Так что, по всей вероятности, медведь оказался самой
скромной частью награды (хотя конечно же самой колорит-
ной и запомнившейся).
Часто рассказывается о трогательных жалобах рыцаря на
то, что церковь запретила турниры и тем лишила его смыс-
ла жизни. Конечно, где еще молодой воин мог показать
1 Конечно же этим церемониям следовали не всегда. Возможно,
каждый оруженосец мечтал получить посвящение на поле боя. В та-
ких случаях все, что было нужно, — это посвящение, полученное из
рук господина или вождя.
224
ВЕК РЫЦАРСТВА
свою удаль, а старый — вспомнить былое? Что же касает-
ся дам, ради взгляда которых сражались на турнирах, то
они лишались не только красочного и веселого зрелища,
но и возможности увидеть поклонника во всем блеске, так
что запрет на турниры доставлял неприятности многим.
На всей территории Западной Европы состязания и
подготовка к ним были самыми серьезными занятиями для
рыцарей, когда они не занимались охотой с собаками или
соколами. Для человека этого класса, если только он не
был духовным лицом, война являлась не просто работой,
но и самым волнующим, увлекательным приключением, а
турниры напоминали скачки. Все виды веселья и развле-
чений, которые только встречались в средневековой жиз-
ни, присутствовали на ярмарках (они были существенной
частью состязаний). На них веселилась вся округа — от
рыцарей до оруженосцев и простонародья. Приглашались
все желающие, все, кто способен развеселить публику, —
бродячие актеры и поэты, жонглеры, акробаты и музыкан-
ты. Во времена принца Джона некий Джон Рампан пере-
оделся жонглером и бил в барабан на турнире во Франции.
Вполне естественно, что празднество, на которое собира-
лось так много людей, давало прекрасную возможность по-
играть в азартные игры, попьянствовать и побуянить. Без
сомнения, это было одной из причин, почему церковь их
осуждала. Кроме того, особенно в первые дни существо-
вания рыцарства там погибло слишком много благородных
людей, как, например, Жоффрей де Мандевилль, граф
Эссекский, которого убили в 1216 г. в Лондоне, на тур-
нире more Francorum (эта фраза говорит о том, что в то
время их еще считали чисто французским обычаем). Со-
гласно распоряжению церкви о запрещении турниров, по-
гибших таким образом лишали христианского погребения.
По рыцарским воззрениям, после этого их души не могли
попасть в рай, но можно предположить, что их это не
слишком волновало. «Поскольку в ад, — говорит Окас-
син, — отправляются добрые священники и хорошие ры-
цари, которые погибают на турнирах и в великих войнах,
и добрые солдаты, и настоящие мужчины, с ними я и сам
хочу пойти. И кроме того, туда же отправляются прекрас-
ные, куртуазные дамы, у которых было два или три любов-
ника, помимо мужей; и туда же — золото, и серебро, и
225
15 Археология оружия
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
богатые меха; и туда же — арфисты, и менестрели, и мир-
ские короли».
История происхождения турниров, как и самого инсти-
тута рыцарства, восходит к доисторическим временам, но
на основании появившихся в настоящее время свидетельств
можно заключить, что предшествовали ристалищам «троян-
ские игры» периода римского владычества. Некоторые го-
ворят, что от их латинского названия, Ludus Troiae, про-
изошло само слово «турнир» (Torneamentum). Галлы, а
некоторые из них были превосходными всадниками, отнес-
лись к ним снисходительно, а у готов и лангобардов были
сходные традиции. Да и норвежцы тщательно разработали
правила одиночных поединков, и логично предположить,
что похожие формальности соблюдали их родичи, осевшие
на юге Европы. Как бы то ни было, но первое в истории
описание средневекового турнира (его сделал Нидхард, сам
при этом присутствовавший) относилось к 875 г., когда сы-
новья Луиса де Дебонера, Карл и Луис Германские, реши-
ли поделить между собой владения своего брата Лотара.
Вассалы обоих королей столкнулись в конном бою. Гово-
рят, что Генрих Птицелов (876—936), отец Оттона Велико-
го, привез турниры из Франции в Германию. Стефена жес-
токо порицали за то, что по своей слабости он не смог
отменить турниры, которые происходили в Англии, но Ген-
рих II очень жестко положил им конец — если его рыцари
хотели сойтись в поединке, то должны были отправляться
за море. Граф Жоффрей Бретонский покинул английский
двор и нашел утешение в возможности «помериться сила-
ми с добрыми рыцарями на границах Нормандии и Фран-
ции». Ричард I снова разрешил проводить в своем государ-
стве турниры, отчасти для того, чтобы «французы не могли
смеяться над английскими рыцарями, именуя их неумелы-
ми и неуклюжими» (сообщает Мэттью Парис), а отчасти с
целью добыть денег для Крестового похода. Это он сделал,
даруя баронам разрешение проводить состязания в специ-
ально отведенных местах. С высоты нашего переполненно-
го лицензиями на то и на се времени мы можем с сочув-
ствием взглянуть на Роджера Мортимера, который дал
лицензию на турнир, но был сурово за это наказан.
В XIII в. турниры стали популярнее, чем когда бы то ни
было, и к концу века появились первые признаки превраще-
226
ВЕК РЫЦАРСТВА
ния чисто военных упражнений с боевым оружием1 в изощ-
ренные и сравнительно безобидные зрелища, которые мы
видим уже в XV в. Самая ранняя запись об использовании на
турнире особого оружия касается королевских состязаний,
проходивших в Виндзорском парке 9 июля 1278 г. Все доспе-
хи, о которых говорится в этой записи, были кожаными (даже
шлемы), поскольку против мечей из китового уса не нужно
было ничего более прочного. Это был, так сказать, «облегчен-
ный» вариант турнира, где пострадать кто-либо мог лишь по
досадной случайности.
О любви, которую рыцари питали к турнирам, можно
судить по частоте попыток их запретить, то есть запретить
те, которые происходили без разрешения короля. Эдуард II,
например, издал ряд указов, воспрещающих любому чело-
веку участие в ристалищах.
Может показаться чересчур суровым запрещение людям
биться на поединке, или искать приключений, или разъез-
жать «при оружии» без особого разрешения. Объясняли
приказ страхом «нарушить спокойствие и испугать мирных
людей». К примеру, в радиусе шести миль от Кембриджа
запрещено было устраивать состязания. Вполне естествен-
но, что суверены ревновали ко всему, что могло чересчур
взволновать их вассалов, поскольку, без сомнения, нераз-
решенные турниры становились местом встречи для людей
неуправляемых и зачастую превращали баронские замки в
личные боевые школы. В те времена, когда власть, как пра-
вило, основывалась более на силе, чем на праве, королю
опасно бывало позволять могущественным баронам соби-
рать вокруг себя целое войско из рыцарей, всегда готовых
вступить в схватку. В такой ситуации у хозяина местности,
где проводился турнир, могли возникнуть намерения, мо-
гущие привести к тому, что покой в государстве сменится
кровавой междоусобицей. Кроме того, проводя турниры без
позволения, бароны стремились посягнуть на прерогативы
властителя, он же не мог допустить (ради собственного спо-
койствия), чтобы прямой приказ остался неисполненным.
1 В какой-то момент до 1200 г. в целях безопасности в турнирах
начали использовать копья с укороченным наконечником, часто в
форме короны, который мог достаточно крепко зацепить броню про-
тивника, чтобы стащить его с коня, но не пробивал его и рыцаря не
ранил. Позднее они стали известны как «куртуазные копья».
227
15*
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 84. Поединок. С незаконченного рисунка в Кодексе Вильгельма.
Прибл. 1335 г.
Приблизительно начиная с 1250 г., а затем в течение все-
го XIV в. турниры переживали золотой век, поскольку сопро-
вождались множеством пышных зрелищ и отличались исклю-
чительной галантностью. Рыцари сражались друг с другом как
до смерти, так и для развлечения, впоследствии формально-
сти в организации турниров сделали их менее опасными, и
они оставались веселым, очаровательным зрелищем, во вре-
мя которого храбрецы бились «на взмыленных конях, с меча-
ми и сердцем полным дружелюбия», а прекрасные дамы с
энтузиазмом смотрели на арену (рис. 84). В наиболее привле-
кательном описании турнира, относившемся к XIII в., расска-
зывается, что дамы отдавали свои шарфы и перчатки избран-
ному рыцарю, который должен был носить их как знак
особой милости, но по мере того, как возбуждение росло,
228
ВЕК РЫЦАРСТВА
срывали с себя и бросали «покрывала и шапочки, накидки и
туники (в оригинале «chemises»), рукава и платья, пока все не
оставались с непокрытой головой и не начинали смеяться над
беспорядком в одежде друг у друга».
В начале XV в. английский трон захватили члены весь-
ма практичного по своей природе дома Ланкастеров, и в
турнирах в Англии появились новые черты. Наш пуритан-
ский герой Генрих V считал их легкомысленной, пустой
тратой времени; он отказался устроить игрища, когда вен-
чался с Катариной Французской. «Я скорее, — сказал он
при этом, — позволил бы королю Франции и его слугам
осадить город Сенс...»
Война стала делом серьезным, приближался конец эпо-
хи рыцарства. Однако неужели она не была такой раньше,
когда Генрих II постоянно сражался со своими неуправляе-
мыми вассалами, Эдуард I пытался подчинить себе скоттов,
а Эдуард III — получить корону и земли прекрасной Фран-
ции? Да, возможно, это все было серьезно для королей и
прелатов, занятых политикой, а также для некоторых знат-
ных лордов, которым была поручена организация военных
действий и которые добывали деньги для того, чтобы их
оплатить. Для горожан и крестьян это был вопрос жизни и
смерти, ведь их постоянно убивали и грабили, жгли их
дома; но для простого рыцаря, который сражался во время
войны, это если и было серьезным делом, то совсем с дру-
гой точки зрения. Это было нечто вроде того, как профес-
сиональные футболисты и атлеты относятся к своей игре,
если не считать того, что во времена Средневековья это
было приправлено и расцвечено великими и мрачными ча-
рами. Даже такие бродяги-наемники, как странствующие
рыцари, для которых война (любая, до тех пор пока был
лорд, которому они служили, а у того были деньги) явля-
лась работой и которые зарабатывали себе на жизнь мечом,
даже они жаждали магии боя. Когда мы слышим о том, что
рыцари в течение целого месяца стояли лагерем у моста и
защищали его от всех, кто приближался, то это вовсе не ро-
мантическая сказка, а самая настоящая быль. До конца
XIV в. такие вещи случались постоянно. Случались и более
Удивительные события: в 1350 г. между Англией и Францией
было заключено перемирие. Никто не воевал, и маленький
гарнизон замка Джоселин в Бретони заскучал. Сенешаль
229
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
сэр Роберт де Бьюманор, который берег Джоселин для
Франции и герцогства Монфор, отправил вызов в соседний
замок Плормель, который принадлежал Англии и графу
Карлу Блуа и охранялся капитаном наемников, английское
имя которого поставило в тупик Фройсара; он называет его
«Брандебург», но кто это был в действительности, неизвес-
тно — во всяком случае, этот человек стоял во главе горст-
ки рыцарей и тяжеловооруженных всадников. В своем
послании Бьюманор предлагал Брандебургу прислать одно-
го, двух или трех своих лучших людей, чтобы они могли
сразиться на мечах с тем же количеством его людей ради
любви своих дам. «Нет, — ответил тот, — наши леди не
захотели бы, чтобы мы рисковали собой ради призрачного
шанса в одиночной схватке; выберите двадцать или три-
дцать своих товарищей, и мы сразимся с ними в чистом
поле». Таким образом, было выбрано по тридцать лучших
воинов с каждой стороны. Они отстояли мессу, вооружи-
лись и отправились на место сражения (поле, находившее-
ся посередине между Джоселином и Плормелем), причем
двадцать пять двинулись пешком и пять — верхом. Затем
они сразились, и через некоторое время утомились настоль-
ко, что оба вождя отвели своих людей, чтобы передохнуть.
Бьюманор сказал, что хочет глотнуть воды, и один из его
спутников сказал: «Пей свою кровь». Затем они продолжи-
ли бой, и многие как с одной, так и с другой стороны были
убиты, и наконец англичане проиграли. Те, кто не погиб в
бою, оказались пленниками. Французы благородно заботи-
лись о них до тех пор, пока не излечили от ран, а затем
освободили, получив выкуп. Сидя за столом короля Кар-
ла VI, Фройсар видел одного из этих людей, бретонского
рыцаря по имени Ивейн Чаруэлз, и «его лицо было на-
столько изрезано и изрублено, что сразу видно было, каким
суровым оказался бой».
Можно удивляться такой бессмысленной храбрости и
жажде сражения ради сражения, но смеяться над ней
нельзя — и презирать тоже. Война отвратительна, но та-
кие происшествия уменьшают тяжесть горя, которое от нее
неотделимо. Эти воины, хотя мы вряд ли можем как сле-
дует понять их чувства, хотели воевать и, если надо, уми-
рать ради славы. При этом они сражались без личной
ненависти друг к другу; если гибли — их хоронили с по-
230
ВЕК РЫЦАРСТВА
четом, если были ранены, за ними заботливо ухаживали,
и здесь не делали разницы между другом и врагом (исполь-
зовавшиеся в Средние века для лечения ран средства были
намного эффективнее тех, которыми пользовалась Флоренс
Найтингейл при Скутари в 1854 г.). Если воины попадали
в плен, к ним обычно относились вполне дружелюбно и
окружали заботой до тех пор, пока они не смогут собрать
денег для выкупа. Одним из рыцарских правил считалось
не требовать от пленника выкупа, который мог бы совер-
шенно разорить его. Он должен был сказать, сколько мо-
жет позволить себе заплатить, и тот, кто взял его в плен,
принимал предложенные условия. Однако были случаи,
когда захваченных рыцарей бросали в башню, где, как го-
ворит дю Гесклен, «крыс и мышей больше, чем певчих
птиц», но, к счастью, такое недоброжелательство встреча-
лось сравнительно редко; прекрасным примером того мо-
жет служить пленение Ричарда I Леопольдом Австрийским
и императором Генрихом VI.
Турнир состоял из схваток двух типов: одиночное сра-
жение или рыцарский поединок (верхом или пешими) с
копьем, мечом, боевым топором или кинжалом и общая
схватка, похожая на битву в миниатюре. В этом ограничен-
ном смысле «битву тридцати» вполне можно назвать тур-
ниром. На игрищах в Чавенси в 1285 г. поединки были
организованы таким образом: в первый день, т. е. в вос-
кресенье, был большой праздник, на который собирались
все сражающиеся и зрители; понедельник и вторник по-
свящали поединкам. В среду отдыхали и выбирали тех, кто
примет участие в турнире в четверг. Каждый вечер, после
сражений, все вместе пели, танцевали, праздновали и ве-
селились. Участники состязаний в большинстве случаев не
питали друг к другу никакой вражды (хотя иной раз слу-
чалось, что турнир использовали для сведения счетов), так
что вполне могли вместе пить и веселиться, а наутро всту-
пить в смертный бой, который сами считали не более чем
веселой забавой.
Мы часто читаем о благородных и галантных деяниях,
совершенных при более серьезных обстоятельствах, во вре-
мя войны. В хронике злосчастного Крестового похода, со-
вершенного Людовиком IX (Святым) в 1250 г., которую на-
писал господин де Жуэнвилль, сенешаль Шампани, можно
231
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
обнаружить множество выдающихся примеров рыцарского
духа в действии в его наилучших проявлениях. К примеру,
один из эпизодов напоминает сцену из «Песни о Роланде»,
где главный герой отказывается протрубить в рог и позвать
на помощь Карла; он доказывает, что поэтический идеал
рыцарской чести не гас и в реально безвыходной жизнен-
ной ситуации. Крупные силы сарацин окружили Жуанвил-
ля и его рыцарей, многие из которых были тяжело ранены
и надеялись только на помощь святых. В критический мо-
мент один из них заметил поблизости на поле боя графа
Анжуйского с его войсками, но не стал звать на помощь,
не спросив предварительно своего предводителя, будет ли
это согласоваться с рыцарской честью. Жуанвилль расска-
зывает, как к нему пришел этот рыцарь: жуткая фигура с
перерубленным носом, свисающим над верхней губой (он
сражался без шлема), и сказал: «Сэр, если вы думаете, что
ни я, ни мои наследники не заслужат этим упрека, то я
пойду искать помощь у графа Анжуйского, которого я ви-
дел здесь, в поле». — «Милорд Эверард, — ответил сене-
шаль, — мне кажется, что вы заслужите великие почести,
если отправитесь спасать нашу жизнь; ведь ваша жизнь
тоже подвергнется большой опасности». Он добавляет, что
говорил правду, поскольку вскоре сэр Эверард от получен-
ных ран скончался. Рационального в таком поступке ни на
грош, зато он ярко рисует нравы, царившие среди рыца-
рей, — этот человек предпочел бы погибнуть сам и погу-
бить всех своих людей, чем поступиться родовой честью и
навлечь позор на свою семью.
В другом месте Жуанвилль рассказывает об одном отваж-
ном человеке, епископе Суассона лорде Джеймсе Кастеле:
«Когда он увидел, что французы отступают к Дамиетте,
то, имея огромное желание быть с Господом, не ощутил
желания вернуться на родину, поэтому он поторопился к
Богу, и пришпорил своего коня и в одиночку напал на са-
рацин, которые и убили его своими мечами, отправив к
Создателю, включив в число мучеников».
Хроники Столетней войны переполнены историями о
том, как в то время, когда два войска стояли одно против
другого в ожидании начала сражения, одинокие рыцари
232
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 85. Из «Романа о Ланселоте Озерном». Начало XIV в.
выезжали вперед и вызывали участника с другой стороны
сразиться во имя любви дам.
Один рыцарь, перед сражением при Черборге в 1379 г.
вызвал троих «самых любящих рыцарей противника, для
того чтобы сразиться с тремя самыми любящими из своих
во имя дам». Таким же образом Гарет в «Смерти Артура»
отправляется за границу и для того, чтобы доставить удо-
вольствие Линет, убивает или щадит рыцарей одного за
другим, красных, зеленых или черных. Поступки бессмыс-
ленные с точки зрения жизненной логики соотносили ис-
ключительно с рыцарскими идеалами. Для дамы большой
честью считалось, если рыцарь ради нее совершил великие
подвиги. Что за беда, если в результате он возвращался
весь покрытый шрамами — в глазах возлюбленной это его
только красило.
С точки зрения человека нашего времени, и это одна из
причин, по которой так бескомпромиссно порицал инсти-
тут рыцарства Фримен, одним из его наиболее принципи-
альных недостатков была ставка на благородное происхож-
дение и привилегии ранга, а также бесспорное и жестокое
презрение ко всем людям низкого звания. Как и некий лорд
из шекспировского «Короля Генриха IV», рыцари считали,
что участие в сражении пехотинцев (их называли бандита-
ми, разбойниками, вилланами) и лучников «великой жало-
сти достойно». Фламандские рыцари при Бовиньи в 1214 г.
отказались напасть на отряд пехотинцев «потому, что они
не благородного рода», и из-за этого проиграли сражение.
С другой стороны, можно прочесть многочисленные воспо-
233
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
минания о случаях, когда рыцари с огромным трудом вы-
водили в безопасное место «разбойников», которыми ко-
мандовали, или отказывались бежать и оставить свою пе-
хоту на растерзание противнику. В большинстве случаев это
касается английских войск, поскольку в этой стране низшие
классы были куда более независимы и менее унижены, чем
их собратья на континенте, в то время как средний англий-
ский рыцарь XII в. был простым сельским джентльменом,
который присматривал за своими землями и арендаторами,
был судьей, шерифом или участвовал в квартальных сесси-
ях. Когда рыцарь и йомен вместе отправлялись на войну,
между ними возникали дружеские отношения, чего не было
нигде в средневековой Европе. Между тем и французы во-
все не пренебрегали долгом господина по отношению к свое-
му народу. Жуанвилль рассказывает, какое глубокое впечат-
ление произвело на него замечание одного из кузенов,
сделанное перед отплытием в Египет вместе с Людовиком
Святым. «Вы отправляетесь за море, — сказал тот, — теперь
позаботьтесь о том, как вернетесь, ибо ни один рыцарь, ни
бедный, ни богатый, не может возвратиться, не покрыв себя
позором, если оставит в руках сарацин самого ничтожного
из людей нашего господина, который вместе с ним двинул-
ся в путь».
Глава 12
ТИПЫ МЕЧЕЙ И НАДПИСИ НА НИХ.
1 100—1325 Г Г.
Даже самый поверхностный набросок из области воен-
ной археологии за последние четыре столетия Средних ве-
ков заполнил бы книгу внушительных размеров; поэтому,
говоря о вышеупомянутом периоде, я коснусь только тех
моментов, на которые до сих пор обращалось наименьшее
внимание. На английском языке издано достаточное коли-
чество ученых трудов о средневековых доспехах, заслужи-
вающих полного доверия, причем многие из них вышли
недавно, в легкодоступной форме, однако мечам посвяще-
но сравнительно мало книг. По неизвестной причине само-
му прекрасному и важному из объектов исследования в этой
стране не уделяют должного внимания, хотя на континен-
234
ВЕК РЫЦАРСТВА
те существуют журналы, в которых публикуются работы и
статьи из этой области; однако их трудно достать, и они
часто грешат неточностями. Итак, в этой главе я буду го-
ворить о доспехах только для того, чтобы дополнить кар-
тину, и большую часть внимания уделю мечам, кинжалам
и копьям и некоторым из многочисленных вариантов ору-
жия, которое начали использовать во время пеших поедин-
ков.
К тому времени как расцвет рыцарства принес ему мак-
симальную славу, меч уже более чем две тысячи лет был
эмблемой могущества и лидерства. Приблизительно к 1150 г.
он окончательно приобрел символическое значение: ко
всем древним традициям христианство добавило ореол свя-
тости. Форму, в которую вылилось уважение к мечу в эпо-
ху викингов, легко приняла и приспособила для своих нужд
церковь, а крест, форму которого он имел, стал защитой от
греха, напоминанием, что владелец должен использовать
свое оружие для защиты церкви и посрамления врагов Хри-
ста. Двухлезвийный меч символизировал правду и верность:
одна из кромок предназначалась для сильных, которые уг-
нетали слабых, а другая — для богатых притеснителей бед-
няков. Ведь одной из обязанностей рыцаря была защита
слабых и угнетенных.
В эпоху викингов вождь в награду за различные услуги
часто дарил своим последователям золотые кольца, причем
протягивал их на острие меча. В германских поэмах XI и
XII вв. иногда встречаются упоминания об использовании
мечей подобным же образом во время церемонии заключе-
ния брака: священник благословлял кольцо, беря его с
плоской стороны оружия жениха. В одной из таких поэм
говорится о том, что самой важной и связующей частью
венчания был момент, когда невеста клала большой палец
на навершие меча своего будущего мужа. В этом конкрет-
ном случае девушку принудили выйти замуж против воли;
ее подвели к алтарю, но не смогли, как ни старались, раз-
жать стиснутые руки и сделать то, что необходимо. Конец
поэмы утрачен, но, по-видимому, девушка в конце концов
добилась своего.
Практически в каждом музее Европы можно найти не-
сколько мечей 1100—1500 гг., причем большинство из них
было обнаружено на дне рек, в канавах и на полях, поэто-
235
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
му относительно их датировки конкретная информация от-
сутствует. К примеру, в городском музее Линкольна хранит-
ся целая коллекция мечей, которые во время очистных
работ извлекли из реки Уитэм в 1788 г. Все они были най-
дены на сравнительно небольшом участке, и это наводит на
мысль, что и попали они туда в одно и то же время, воз-
можно, в 1141 г., при первой Линкольнской битве. Тем не
менее один из них — римский клинок, а другой представ-
ляет собой фрагмент меча XVII в., периода Гражданской
войны! Большая часть оружия (шесть мечей, очень краси-
вых и хорошо сохранившихся) относится приблизительно к
1120—1320 гг. В 1952 г. рыбак на конце лески вытащил еще
один клинок из участка той же реки, находившегося побли-
зости от первого, и на этот раз меч был из эпохи викингов
(тип V)1. И так происходит повсеместно. Отдельные образ-
цы находят где попало, без связанных с ними предметов,
которые можно было бы точно датировать тем или иным
периодом, причем большинство из них обнаружили еще до
того, как на помощь археологии пришла наука стратигра-
фия, а затем экспонаты переходят веками из рук в руки до
тех пор, пока наконец не попадут на хранение в музей; и
иногда даже место первичной находки оказывается неизве-
стным. Единственный способ установить дату изготовления
образцов — исследование их формы, надписей и клейм, а
также сравнение с ранее известными. К счастью, много
мечей найдено в таких местах, где их можно легко датиро-
вать: в склепах, на полях сражений или в тех местностях, о
которых точно известно, что в такое-то время там обитали
определенные народы. Таким образом можно установить
несколько опорных точек, правильность которых подтвер-
ждается надежными материалами для сравнения, созданны-
ми скульпторами и художниками того или другого времени.
Даже в этом случае есть много сложностей в определе-
нии точной даты изготовления оружия, поскольку хотя
мода на определенные навершия менялась, как и в преды-
дущий период, но мечи по-прежнему служили сравнитель-
но долго. Так продолжалось до тех пор, пока повсеместное
1 Великолепный меч типа VI, принадлежащий к эпохе викингов,
выловили в другой части реки Уитэм. Он хранится в Британском
музее.
236
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 86. Типы мечей. 1100—1325 гг.
использование пластинчатых доспехов не вынудило кузне-
цов изобрести клинок новой формы, что сильно помогает
при датировке (мы еще увидим, что эта новая форма была
всего лишь повторением доисторической, к тому времени
забытой). Изменения в облике клинка периода с 1120-го по
1320 г. не повлияли на его назначение, которое оставалось
все тем же тысячи лет.
За годы интенсивных исследований я разработал типо-
логию для мечей эпохи позднего Средневековья. Она напо-
минает труды доктора Элис Бемер и Яна Петерсена. Пол-
ностью привести здесь эту типологию невозможно, поэтому
я сделаю с ней то же, что сделал с системой Бемер и что
237
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
сэр Мортимер Уилер сделал с типологией Петерсена, —
предложу вам ее сокращенный вариант, который, не рас-
сматривая бесчисленные вариации и подтипы, тем не ме-
нее представит общую идею о размещении основных типов
в рамках археологии и истории (рис. 86). Где только воз-
можно при описании и иллюстрации примеров каждого
типа я буду обращаться к этим «опорным точкам» — мечам
и примерам из области скульптуры и живописи. Надписи —
большое подспорье при датировке мечей, но для ясности
изложения я буду говорить о них отдельно, так же как это
было в главе, посвященной эпохе викингов. Относительно
этих мечей, как и (хотя и в меньшей степени) в случае с
мечами эпохи Великого переселения народов, можно гово-
рить, что такой-то и такой-то тип относится к Дании или
Норвегии. Теперь этого уже нельзя будет сделать, посколь-
ку после 1100 г. все мечи от Финляндии до Испании и от
Британии до Кавказа стали походить друг на друга, хотя и
с некоторыми вариациями. Верно, что есть определенные
характеристики, позволяющие назвать стиль изготовления
меча итальянским или германским, но не более того. Ког-
да мы двинемся дальше, это станет совершенно ясно.
Типология мечей, выработанная Бемер и Петерсеном, в
основном базировалась на стилях изготовления рукояти,
украшениях рукояти и ножен и очень мало принимала во
внимание форму клинка, однако, говоря о Средневековье,
мы встречаемся с многочисленными вариациями в этой
области, которые оказывают большое влияние на их клас-
сификацию; дополнительную трудность представляют собой
различные виды наверший и крестовин, или нижних гард,
как мы их называли до настоящего времени. Теперь эту
деталь обыкновенно называют поперечиной; этот термин
вошел в употребление только в XVI в. Нет никаких призна-
ков использования этого слова в Средние века, когда эту
часть меча обыкновенно называли крестовиной, а иногда,
возможно возвращаясь к более раннему варианту, рукоятью.
Между IV и XI вв. форма этой детали изменилась очень
мало, но в первой четверти XII в. появились очень замет-
ные отличия в области формы, размера, длины и веса —
возможно, они были плодом воображения мастера, по-
скольку их нельзя квалифицировать ни по периодам, ни по
регионам. Поэтому вид крестовины средневекового меча
238
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 87. Оруженосец им-
ператора из Евангелия
Оттона III. 983—991 гг.
Мюнхен
мало что значит при датировке;
формы, которые, казалось бы, яв-
ляются исключительной принад-
лежностью конца XV в., можно
встретить еще в XII, а характерис-
тики, присущие мечам XIII в., — в
конце XIV в. Однако, несмотря на
огромные различия в деталях, все
они укладываются в рамки основ-
ных типов, которые использова-
лись в течение всего периода
между 1100-м и 1300 гг. К моей уп-
рощенной типологии мечей я доба-
вил краткую характеристику типов
наверший и крестовин (рис. 106 и
113).
При перечислении типов мечей
я начну прямо там, где заканчива-
ются мечи викингов, поскольку развитие оружия средневе-
кового периода началось непосредственно от них. Таким
образом, первый пункт в этой типологии будет идти под
номером X. Он представляет собой результат дальнейшего
развития типа VIII с незначительными модификациями.
Этот меч использовали начиная с конца X в. и, возможно,
до первой четверти XIII в. Навершие здесь имеет форму
бразильского ореха, довольно широкая крестовина почти
всегда прямая (хотя есть и несколько изогнутых экземпля-
ров), а лезвие широкое, той же формы, что и у мечей Ульф-
берта, с широким, неглубоким желобом. На ранних экзем-
плярах выложены железом буквы, такие же большие, как и
в случае с надписями «Ingelrii» и «Ullberht», но с одним
примечательным отличием: на стороне, обратной той, где
выложено имя кузнеца, вместо древних узоров из линий и
диагональных крестов или других появляется новый девиз:
«1NNOMINEDOMINI». Часто его писали с ошибками или
искажали, но он однозначно указывает на то время, когда
христианство взяло верх над старыми богами севера. В Ар-
хеологическом музее в Кембридже хранится прекрасный
меч этого типа; сделал его мастер по имени Констейнин
(имя выложено крупными, беспорядочными буквами эпо-
хи викингов), а на обратной стороне похожим шрифтом
239
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
выложена молитва. Для датировки этого объекта есть две
надежные отправные точки: одна в виде рисунка, а дру-
гая — из области археологии. Первая содержится в Еванге-
лии Оттона III, очень красивом манускрипте, который со-
здали в Райхенау в 983—991 гг.; на нем изображен воин,
держащий меч в то время, когда взошедший на трон импе-
ратор принимает присягу четырех наций (рис. 87). Архео-
логическим подтверждением правильности датировки мо-
жет служить меч из Дрездена с именем INGELRII на одной
стороне и фразой «HOMO DEI» на другой, который отно-
сится к 1100 г. Судя по моему собственному мечу с клей-
мом «Caroccium», можно назвать XI век, но это менее на-
дежное свидетельство.
Тип XI, который, по-видимому, был популярен между
(приблизительно) 1120-м и 1200 гг., демонстрирует совер-
шенно иной стиль изготовления клинка, более тонкого и
довольно элегантного, чаще всего более длинного, чем его
предшественники. У него всегда узкий, хорошо выражен-
ный дол, который начинается непосредственно внутри ру-
кояти, на хвостовике, и заканчивается в одном-двух дюй-
мах от кончика. На многих из этих клинков видны надписи
из очень тонко выложенных железных буковок в стиле
«Homo Dei», но на многих встречается и другой тип над-
писей, из очень аккуратно выложенных букв, с прекрас-
ными очертаниями, образованных кусочками проволоки из
белого или желтого металла — серебра, олова или меди (не
золота, как можно было бы предположить). Они были про-
стыми и чистыми, буквы расположены на большом рассто-
янии друг от друга и складывались в религиозный призыв,
как, например, «BENEDICTUS DEUS MEUS», или «SES
(Sanctus) PETRNUS», или «IN NOMINE DOMINI». Имя
кузнеца больше не появлялось; обе стороны меча отдава-
лись святыням.
У большинства мечей типа XI навершие имеет закруг-
ленную, укороченную форму бразильского ореха, но у мно-
гих оно дисковидное. Есть, как минимум, два отправных
пункта для подтверждения датировки: меч, найденный на
месте сражения между Генрихом II и графом Ланкастер-
ским, произошедшего в 1171 г. (Форнхем, Норфолк, вклей-
ка, фото 6, d), у которого дисковидный наконечник, и над-
писи, звучащие как «SES BENEDICTAS» и «IN NOMINE
240
ВЕК РЫЦАРСТВА
DOMINI», с небольшим клеймом в виде поднятой руки у
края каждой фразы. Второй — это величественное оружие,
до недавнего времени бывшее одной из королевских рега-
лий империи. Известно оно (бог весть почему) как меч
Св. Мориса, находится в необыкновенно хорошем состоянии
и хранится в императорской сокровищнице Вены (вклейка,
фото 8, а). Ценность в качестве помощника в датировке ему
придают гравировки на толстом слое серебра навершия; с
одной стороны три леопарда Англии, а с другой — герб
императора Оттона IV. Это дает нам возможность опреде-
лить время изготовления — 1200—1214 гг., поскольку дого-
вор о сотрудничестве между Оттоном и королем Джоном,
заключенный против Филиппа-Августа Французского, про-
существовал до того времени, пока он и его союзники не
были разбиты в 1214 г. при Бовиньи1.
Тип XII, который относится к 1180—1320 гг., отличает-
ся большим клинком, по форме очень похожим на клин-
ки Ульфберта, но по большей части с более заостренным
кончиком, а также сильно выраженным и немного более
широким долом; иногда присутствует два или более мел-
ких желобков. Навершие обыкновенно имеет форму тол-
стого диска, иногда с опущенными вниз концами, а иногда
в форме так называемого колеса. Крестовина чаще всего
прямая, круглого сечения и расширяющаяся на концах, но
встречаются образцы и с квадратным сечением или изо-
гнутые, с декоративными элементами на концах. Надписи
на мечах, сделанных после 1200 г., снова несколько отли-
чаются от остальных: буквы расположены ближе друг к
другу, иногда так близко, что их почти невозможно разли-
чить; и вместо разборчивых религиозных лозунгов здесь
присутствует груда повторяющихся букв, которые выглядят
совершенно бессмысленными.
Точную датировку этого типа мечей дают два экземпляра,
найденные в ручье на месте сражения, которое произошло в
1234 г. близ Олденбурга, и еще один исключительно интерес-
ный образец, у которого сохранились кожаные ножны, пояс-
1 На серебряном покрытии крестовины этого меча выгравирова-
ны слова «CRISTUS VINCIT. CRISTUS REINAT. CRISTUS
INPERAT»: боевой клич христианских войск, которыми Филипп I
командовал во время 3-го Крестового похода.
16 Археология оружия
241
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ные крепления и веревочная оплетка
рукояти. Его обнаружили у тела одного
из сыновей короля Испании Альфон-
со Мудрого, Фернандо де ла Серда
(1270 г.), когда в 1943 г. вскрыли его
склеп (вклейка, фото 9, с). Существует
бесчисленное множество скульптур и
рисунков в манускриптах, на которых
изображены мечи такого типа, но один
из них нужно здесь описать. На рис. 88
вы видите величественную фигуру гра-
фа Дитриха фон Брена, одного из жер-
твователей Нюмбургского собора, с ме-
чом в руке, созданную приблизительно
в 1265 г. Навершие меча выполнено в
одном из наиболее редких стилей. Меч
с таким же навершием нашли в Венг-
рии, кроме того, в Археологическом
музее Кембриджа есть еще один экзем-
пляр, очень похожий на этот.
Множество превосходных изобра-
жений меча типа XII можно увидеть в
Библии Масейовски, одном из лучших
источников информации о военном
снаряжении XIII в., от баллист до па-
латочных колышков. Это великолепно
иллюстрированный Ветхий Завет, со-
зданный приблизительно в 1250 г.; над
ним работал не один художник, и все
они хороши, но один значительно превосходит своих сото-
варищей и, вероятно, некогда был солдатом, поскольку, не
имея практического опыта, никто не смог бы так живо и
верно изобразить снаряжение, манеры и действия воинов.
Большая часть мечей, которые он рисовал, принадлежит к
типу XII, причем показаны практически все варианты на-
верший и крестовин, которые в основном использовали в
XIII в. (вклейка, фото 11, а). Эта книга известна как Биб-
лия Масейовски, потому что в XVII в. принадлежала не-
коему польскому кардиналу Бернарду Масейовски. Он по-
дарил ее персидскому шаху Аббасу, и со временем она
оказалась в Библиотеке Пирпонта Моргана, в Нью-Йорке.
Рис. 88. Меч Дитриха
фон Брена. Собор в
Нюмбурге
242
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 89. Фигура из Апокалипси-
са св. Иоанна. Англия. 1300 г.
Мечи типа XIII имеют впе-
чатляющую, очень индивиду-
альную форму: некоторые из
них очень велики — «мечи вой-
ны», как называли их на пике
популярности, приблизительно
в 1280—1340 гг. Эти Epees de
Guerre представляют собой мас-
сивное оружие, но их не нужно
путать с двуручными мечами.
Еще в 1350 г. существовало не-
сколько таких экземпляров, но
они были заметно больше и
всегда назывались Epees a deux
Mains или даже Twahandswerds.
У «меча войны» клинок был
длиной 36—40 дюймов, с очень
длинной рукоятью (6—8 дюй-
мов между крестовиной и на-
вершием), но им можно было
сражаться одной рукой, хотя
рукоять вполне приспособлена
и для двух. Большая часть мет
чей XIII типа имеет такие раз-
меры, но есть и несколько эк-
земпляров более привычного вида, хотя по отношению к
клинку их рукояти все равно непривычно длинны. Они ши-
рокие и плоские, кромки идут практически параллельно до
острия в виде лопаточки;
это может показаться урод-
ливым и неуклюжим, но в
какой-то мере этому пре-
пятствует легкое, но очень
заметное расширение ниже
рукояти, благодаря чему
они отлично делают рабо-
ту, для которой предна-
значены: наносить необык-
новенно широкие, медлен-
ные, размашистые режу-
щие удары с коня. Судя по
Рис. 90. «Меч войны» из Апокалип-
сиса св. Иоанна. Англия. 1300 г.
243
16*
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
всему, этот тип был ха-
рактерен для Германии,
хотя много иллюстра-
ций этого можно найти
на страницах англий-
ских манускриптов кон-
ца XIII—XIV в. Очень
хороший экземпляр это-
го типа обнаружили в
Англии, в Темзе близ
Темпля1, но, к сожале-
нию, его нельзя исполь-
зовать как отправную
точку для датировки
(вклейка, фото 7, с). Од-
нако в Датском нацио-
нальном музее в Копен-
гагене есть практически
идентичный меч, котб-
Рис. 91. Рисунок из «Псалтыря Альфон-
со». До 1284 г. Британский музей
рый нашли на месте битвы при Ноннеберге, произошедшей
в 1340 г., а значит, он был сделан до этого времени. Оба меча
очень велики: клинок лондонского имеет 393/4 дюйма в дли-
ну с рукоятью 73/4 дюйма. Датский меч приблизительно того
же размера, с разницей в один дюйм или около того; у обоих
очень тяжелые «колесные» навершия. В центре этой детали у
лондонского меча выложен медью маленький крест. Среди
континентальных ученых широко распространено мнение,
что обладатель меча с таким навершием должен был принад-
лежать к одному из военных орденов. Есть некоторые осно-
вания предполагать, что оружие из Темзы могло принадле-
жать храмовнику.
В английских манускриптах первых годов XIV в. есть
несколько превосходных изображений этих мечей, два из
которых я воспроизвел на рис. 89 и 90. Еще одно, более
раннее, можно увидеть на очаровательном маленьком ри-
сунке, изображающем схватку рыцаря и великана, на одной
из страниц переписанного для старшего сына Эдуарда I
Английского по имени Альфонсо, умершего в 1284 г., псал -
тыря. Меч выписан настолько точно (рис. 91), что его сме-
1 Теперь он находится в музее Гильдхолла.
244
ВЕК РЫЦАРСТВА
ло можно использовать как точку отсчета для датировки
других изделий того же типа, поскольку известно, что ма-
нускрипт был полностью завершен до смерти принца. Эту
очаровательную маленькую картинку можно увидеть в Бри-
танском музее, поскольку книга, в которую он входит, —
один из немногих выставленных экспонатов такого рода, и
она всегда открыта на странице с рисунком.
Почти на каждой мемориальной табличке с гробницы
германских воинов изображен один из этих больших мечей,
несколько найдено в аналогичных местах в Англии (напри-
мер, в Астбери, Чешир). Один из превосходных экземпляров,
находящийся на английской гробнице, довольно трудно раз-
глядеть (рис. 92): крохотную фигурку всадника, расположен-
ную высоко на крыше склепа Эдмунда Крестоносца, в
Вестминстерском аббатстве (он был вторым сыном Генри-
ха III и носил титул графа Ланкастерского. Умер в 1296 г.).
Тип XIV сильно отличается от прочих; обычно это очень
короткий меч с широким и плоским конусообразным лезви-
ем, в верхней части снабженным долом (вклейка, фото 16, а).
Крестовина обычно длинная, тонкая и изогнутая, навершие
имеет форму колеса, но очень плоского и широкого. Сохра-
нилось не так уж много образцов этого типа, но в свое время
(приблизительно 1280—1320 гг.) скульпторы и художники
изображали их, возможно, чаще, чем
какие бы то ни было другие. Я не
знаю реально существующего меча,
который мог бы послужить отправ-
ной точкой для датировки ни по об-
стоятельствам, при которых он был
найден, ни по известному владельцу,
поэтому приходится опираться толь-
ко на изображения. Начать с того,
что приблизительно на восьми из де-
сяти поминальных табличек в Анг-
лии 1290—1330 гг. изображены мечи
этого типа (хотя в некоторых случа-
ях трудно быть уверенным, потому
что часто на рисунках отсутствует ру-
коять; тем не менее короткие кону-
сообразные клинки ясно видны).
Затем, практически на всех анало-
Рис. 92. Фигура на моги-
ле Эдмунда, графа Лан-
кастерского. 1296. Вест-
минстерское аббатство
245
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 93. Рукоять меча
с изображения Робе-
ра д’Артуа в аббат-
стве Сен Дени. 1319 г.
гичных предметах Эльзаса и Лотарин-
гии, которые датируются 1300—1330 гг.,
изображены такие мечи. Особенно хо-
роший образец находится на мемори-
альной табличке Робера д’Артуа (1319 г.)
в Сен Дени (рис. 93). На основании
гробницы Эдмунда Ланкастерского в
Вестминстерском аббатстве есть нечто
вроде фриза из нарисованных рыцарей,
все с мечами типа XIV; кроме того, на
одной из самых известных мемориаль-
ных досок страны, принадлежащей сэру
Роберту де Бюру, которая находится в
Суффолке (он умер в 1302 г.), есть еще
одно изображение (рис. 94).
Хотя один или два из этих предме-
тов находили в Германии (в земле и на
скульптурах), в основном этот стиль
относится к Италии, а также, если судить по многочислен-
ным скульптурным изображениям и рисункам, был распро-
странен во Франции и Англии. Хорошо известный экземп-
ляр итальянского происхождения находится в руках одной
из фигур в крытой галерее монастыря Аннунциата, во Фло-
ренции. Эта скульптура приобрела большую известность
благодаря тому, что здесь можно увидеть самое раннее
(приблизительно 1320 г.) изображение части пластинчатых
доспехов, которую носили на ногах. Позднее мы подробнее
остановимся на этом аспекте. Стоит отметить, что начиная
с самых ранних времен на юге Европы отдавали предпоч-
тение стилю боя с использованием колющего оружия, в то
время как северяне и тевтоны предпочитали рубящее. К
примеру, в Италии найдено очень мало гальштаттских ме-
чей, в то время как в последней фазе этого периода корот-
кий бронзовый меч для нанесения колющих ударов, изоб-
ретенный там, постепенно заменял длинные гальштаттские
образцы. Точно таким же образом в середине XVI в. италь-
янцы изобрели длинную, тонкую рапиру. В течение XIV—
XV вв., как можно заметить, мечи итальянского производ-
ства одинаково хорошо подходили и для колющих, и для
рубящих ударов. Несмотря на то что тевтоны откровенно
предпочитали рубку, фехтование несомненно демонстриро-
246
ВЕК РЫЦАРСТВА
валось во время боя на мечах. На рис. 95, «Победа Смире-
ния над Гордостью» из «Зерцала юной девы», созданного
приблизительно в 1200 г., есть очень живое описание улов-
ки, полезной в схватке; кроме этого, существует несколько
столь же убедительных рассказов об эффективных приемах
фехтования. Иногда мы видим (и читаем об этом), что меч
засовывали под мышку справа и использовали как копье.
Прежде чем начать рассмотрение различных видов на-
верший и крестовин, нужно сказать кое-что относительно
клинков: по большей части различия в форме здесь почти
неуловимы, особенно когда дело касается типов XII и XIV;
некоторые из сохранившихся мечей вообще нельзя отнес-
ти ни к одному типу, поскольку форма клинка совершенно
247
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
изменилась либо от коррозии металла, либо от многократ-
ной заточки. Если на таких лезвиях есть клеймо кузнеца
или надписи, то иногда их удается классифицировать, но не
слишком многие из них снабжены этими средствами ана-
лиза. Кроме того, нужно помнить, что определенный тип (в
особенности XIII и XIV) производили в течение долгого
времени. К примеру, в последние десятилетия XV в. тип
XIII снова приобрел большую популярность, причем на-
столько, что многие старые клинки от мечей XIV в. вновь
насадили на модные рукояти. Тип XIV встречался и в сере-
дине XV в. В основном разница между этими поздними
мечами и их предшественниками более раннего периода
достаточно заметна, но все это увеличивает неразбериху,
которая и без того велика. Как я уже говорил, это вообще
чаще всего представляет собой проблему, а подчас датиров-
ка изделий становится практически неразрешимой задачей.
Надписи на рукояти или клинке лучше всего указывают
на время изготовления, поскольку с годами менялось и со-
держание, и форма букв, которые их составляли. Стилей
этих надписей так же много и они так же многообразны,
как и формы наверший и крестовин, но существуют основ-
ные модные течения, согласно которым их можно класси-
фицировать. Первыми после выложенных железной про-
волокой древних надписей эпохи викингов появились ин-
крустации маленькими железными буковками в манере
«Homo dei» с дрезденского меча. Существует небольшая
группа изделий с такими надписями, выложенными по обе-
им сторонам клинка, и это последние, где можно найти имя
кузнеца; больше его не писали вплоть до XVI в. На одной
стороне каждого лезвия есть фраза +INNOMINEDOMINI+,
на другой — +GICELINMEFECIT+. Gicelin — это, возмож-
но, вариант происхождения имени Джоселин, которое в
Средние века произносили еще и как Гозелин или Гизелин.
Об этом человеке ничего не известно; его происхождение
настолько же туманно, как и у Ульфберта и Ингелри; един-
ственной памятью о нем остались всего пять мечей1. В от-
1 Три из Германии, один из Финляндии, недавно еше один нашли
в Англии. Финский экземпляр обнаружили в могиле викинга поздне-
го периода, датирующейся приблизительно 1100 г. Этой информаци-
ей поделилась со мной в ходе частной переписки доктор Йорма Леп-
пахо из Хельсинки, которая сама его обнаружила.
248
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 95. «Победа Смирения над Гор-
достью» из «Зерцала юной девы».
Прибл. 1200 г.
личие от продукции двух
других мастерских на
всех клинках одинаковые
надписи (имя на одной
стороне и лозунг на дру-
гой), и все они относят-
ся к типу XI. До недавне-
го времени неизвестный
образец (самый лучший
из всех) лежит передо
мной в то время, когда я
пишу эти строки. Его
приобрели (увы, не я)
при обстоятельствах, от-
носящихся к области ис-
ключительного везения;
это просто мечта коллек-
ционера, которая, к со-
жалению, слишком редко становится явью. Впрочем, по
счастью, такие случайности все-таки бывают, и им мы обя-
заны множеством потрясающих находок. Тому примером
история, которую я обязательно должен рассказать в этой
книге.
Весной 1958 г. мой друг купил в Шафтсбери несколько
книг. В то время, когда он ждал, что ему завернут покупку, он
заметил связку мечей XIX в., которая стояла в темном углу,
прислоненная к стойке для зонтиков. Поскольку моего друга
интересуют мечи любого периода, он подошел взглянуть по-
ближе и в середине увидел черное навершие в форме ореха и
прямую крестовину меча, явно относившегося к Средневеко-
вью. Он спросил о цене всей связки и услышал в ответ о сум-
ме, которая не была чрезмерной за четырнадцать мечей
XIX в., — что-то около 7 шиллингов и шести пенсов за
штуку. После хорошо разыгранной паузы, предполагавшей
раздумья, деньги перешли из рук в руки, а связка мечей от-
правилась в его машину, на которой он немного отъехал по
проселочной дороге, остановился и освободил черный меч от
столь неподходящего соседства. Нетрудно представить себе
его радость при виде нового приобретения. Даже потом он так
и не смог до конца понять, что за редкое и прекрасное ору-
жие ему досталось (вклейка, фото 6, с, 8, Ь, рис. 96 и 98).
249
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Через несколько недель он при-
нес его мне для более подробного
исследования. К этому времени
надписи уже невозможно было про-
честь, хотя очевидно было, что на
клинке выложены буквы. Крестови-
на, с резко опущенными вниз кон-
цами, имела форму, которая редко
встречается в XII в. (разве что на
иллюстрациях к манускриптам),
хотя она достаточно характерна для
XIV и XV вв. Завершающие элемен-
ты крестовины были даже еще более
уникальны: каждый из них просто,
но артистично закруглялся, образуя
головку животного (рис. 96 и вклей-
ка, фото 8, Ь). Эти изображения и
Рис. 96. Зооморфные го-
ловы: а — с крестовины
меча XII в. «Shaftesbury»,
Ъ — с рукояти VI в., най-
денной в могиле в Фин-
несторпе (Швеция)
стиль чеканки на них происходили прямо от древних зоо-
морфных наверший Норвегии с мечей типа III (V в.). Су-
ществует несколько практически идентичных экземпляров,
сделанных в той же манере и с аналогично расположенны-
ми зарубками от чекана. У меча Шарлеманя в Лувре тоже
похожие, хотя и более сложные завершения крестовины.
И как будто всего этого недостаточно, на навершии сохра-
нилась еще довольно большая часть позолоты1. Точное ме-
сто, где нашли этот меч, неизвестно, но не вызывает сомне-
ний, что это было сделано где-то рядом с местом продажи.
Я почистил меч (однако не слишком сильно); на нем ока-
залась красивая черно-синяя патина, но сверху собралось
довольно много ржавчины. Если бы не это, клинок выгля-
дел бы как новый: на лезвии есть несколько зазубрин, по-
явившихся при использовании и в результате неровной за-
точки, но поверхность совершенно нетронута. Надписи с
каждой стороны я тщательно очищал до тех пор, пока ис-
ходная поверхность стали не освободилась от черного на-
лета; на этой стадии можно было увидеть только, что она
была составлена из маленьких буковок, выложенных желез-
1 Владелец вполне справедливо отказывался верить, что это была
оригинальная позолота, до тех пор, пока мы не отправили ее на ана-
лиз в лабораторию Отдела памятников древности.
250
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 97. Головка, по-
крытая орнаментом.
Национальный му-
зей Ирландии. Об-
ратите внимание на
сходство с рис. 96, а
ной проволокой. На одной стороне
виднелись литеры IN...E, на другой О,
но больше ничего разглядеть было
нельзя. Однако после того, как я оста-
вил меч в покое на месяц или около
того, большая часть надпиеи прояви-
лась под влиянием естественных при-
чин (рис. 98). Вообще, в таких случаях
самое главное — это не торопиться и
действовать очень осторожно. Неумелая
чистка может совсем погубить древний
клинок, не говоря уже о надписи на
нем, поэтому нужно всегда действовать
с максимальной аккуратностью.
В Англии есть еще три меча с таки-
ми мелкими железными инкрустация-
ми, оба принадлежащие к типу XI, а
еще несколько находится на континенте. Два хранятся в
Линкольне: первый появился раньше всех изделий из этой
группы, его нашли в 1788 г. в р. Уитем. По форме он по-
хож на меч из Форнхема, хотя весит несколько меньше; да-
тируется это оружие приблизительно серединой XII в. и мо-
жет быть реликтом битвы Стефена при Линкольне в 1141 г.
Поверхность клинка подверглась такой сильной корро-
зии, что можно различить всего лишь несколько букв из
всей надписи на одной стороне, причем прямо в этом мес-
те меч был сломан. В древности его пытались починить,
присоединив две трети другого клинка (значительно худше-
го качества) к обломку таким же образом, каким на клинок
из моей коллекции накладывали заплату. Другой меч так-
же хранится в Линкольнском музее, но его купили в Лон-
доне, и происхождение его неизвестно. Оружие находится
в хорошем состоянии, но надпись трудно разобрать. Я бе-
зуспешно пытался сделать это, однако уверен, что, имея
терпение и время, вполне возможно добиться успеха. Тре-
тий — это величественный клинок, который в последние
семьдесят или более лет хранился в частной коллекции и о
нем неоднократно писали (фактически в каждой работе, по-
священной оружию и написанной на английском языке за
последние полстолетия, вне зависимости от ее объема), но
содержание надписи не приводилось никогда. На фотогра-
251
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
«Я з wq ;;v iie me о © nd М ь
С ОЕ L /НМ НО i? м о
Рис. 98. Надписи, выбитые на лезвии меча «Shaftesbury»
фиях ясно видно, что она существует и гласит «INNO-
MINEDOMINI», но ни один писатель ни разу не упомянул
ни об этой надписи, ни о той, что находится на другой сто-
роне клинка. Что-то наверняка можно разглядеть, потому
что меч находится практически в идеальном состоянии. Вот
еще один пример того безразличия, с которым английские
ученые относятся к средневековым клинкам. К сожалению,
мне ни разу не удалось увидеть меч, поэтому я ничего не
могу прибавить к имеющейся информации.
На некоторых из мечей типа XI встречаются религиоз-
ные лозунги, выложенные белым или желтым металлом, и
самый известный из них находится на клинке меча из
Форнхема (создан до 1171 г.), но в Национальном музее в
Копенгагене хранится другой, с похожей надписью и руко-
ятью наподобие так называемого меча Св. Мориса из Вены.
Она сделана в том же стиле, что и на форнхемском мече, и
лозунги очень похожи: на одном написано «SANCTUS
PETRNUS», на другом - «BENEDICATNTIUS ЕТ МАТ»
(рис. 99). Однако что касается второго, то написание здесь
не вполне ясно и, по-видимому, является переходным эта-
пом к аббревиатурам, которые стали использовать в ХШ в.
С их введением читать надписи стало крайне затруднитель-
но. По-видимому, они либо были предназначены только
для того, чтобы призвать к владельцу благословение небес-
ного покровителя, не заставляя его вникать в смысл напи-
санного, либо просто были всем ясны по первым буквам;
знание, которым мы похвастаться не можем. Таким обра-
зом, определить смысл сложной аббревиатуры удается да-
леко не всегда — в некоторых случаях приходится доволь-
ствоваться ничем не подтвержденными догадками.
Первая группа этих надписей-сокращений основана на
буквах О и S. Большинство из них очень маленькие и со-
252
ВЕК РЫЦАРСТВА
Ъс<ьрет R N 7?5
B6N6t>IEATNTIUS€T-№T 4“
Рис. 99
стоят просто из сочетаний «OSO» или «SOS» или иногда
большой «о» и маленькой «s» рядом. Некоторые из них та-
кого размера, что с трудом поддаются прочтению; иногда
высота букв не превышает */8 дюйма, причем они выложе-
ны исключительно тонкой серебряной или медной прово-
локой, которая легко исчезает на корродированной или
покрытой патиной поверхности. Существует несколько бо-
лее крупных и вычурных надписей того же типа, и они дают
ключ к значению первых. На каждой стороне клинка меча,
найденного в р. Рин в Померании (он датируется первой
половиной XIII в., т. е. это очень поздний образец типа X),
есть исключительно красивая надпись. На одной стороне
узор из вьющихся стебельков (рис. 100), сделанный в той
же манере, что и рисунки в манускриптах, и практически
такой же, как и узоры на нижних гардах некоторых франк-
ских мечей типа V. На другой стороне расположены буквы,
составляющие слово «SOSMENCRSOS». N, С и R соедине-
ны вместе, так что передняя палочка буквы N образует зад-
нюю часть буквы 7?, а С формирует небольшую петлю
сверху; вокруг ножек М и N обвиты крохотные S, другие
заключены внутри буквы О. Эта надпись — небольшое про-
изведение искусства, все литеры имеют великолепную фор-
му и отлично выступают на фоне густой черной патины на
поверхности клинка. О и S можно понять как «О Sancta»;
не было бы слишком смелым предположить, что М — на-
чальная буква имени Maria, a CR означает «Cristus»; EN
можно расшифровать как «Eripe Nos»: как говорит псалмист
(Псалом, 30:16) в «Eripe me de manu inimicorum meorum».
Таким образом, весь лозунг может означать призыв к Хри-
сту и Его Матери с просьбой помочь в сражении. Это до-
вольно характерная для Средних веков черта, которая
христианам более позднего периода может показаться до-
вольно странной. Однако рыцари были уверены, что ради
правого дела Христос не только простит им грех убийства,
но и поможет его совершить.
253
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 100
Другая надпись на мече из этой группы, еще лучше сохра-
нившаяся, находится на клинке, который традиционно счи-
тают реликвией св. Фердинанда. Здесь мы видим четыре бук-
вы I, разделенные вьющимися стеблями (рис. 101), и NON ON
и S, пересекающую диагональную планку срединной N.
Обычно это считают чем-то вроде аллитерации, девизом, ко-
торый читается как «Si, Si, No Non», означающим «Пусть твое
«да» будет «да», а «нет» — «нет», но это не соответствует об-
щему духу, царившему в то время. Кроме того, первая над-
пись состоит только из четырех I; рисунок, который их раз-
деляет, это не 5, а в части NONON S, напротив, присутствует.
Нет, я считаю, что эта надпись означает «lesus», а остальные
буквы — «О Nomine Sancti: О Nomine Sancti lesu»; в таком
виде надпись имеет смысл и вполне согласуется с эмоциями,
преобладавшими в XIII в. Религиозные лозунги встречаются
в это время так часто, что надпись, не относящаяся к ним,
слишком выпадала бы из общего ряда; сомнительно, чтобы
мастер не призвал на свой клинок и его будущего владельца
благословение кого-либо из святых покровителей.
Позднее в этом же столетии надписи на мечах превра-
тились в длинные и на первый взгляд бессмысленные це-
почки букв, хотя тем не менее они должны были составлять
некое высказывание, религиозного, или, возможно, кабали-
Рис. 101
254
ВЕК РЫЦАРСТВА
стического характера. На мече с места битвы при Альтенеш
есть хорошо сохранившаяся (и превосходно сделанная) над-
пись, которой до сих пор приписывали определенное зна-
чение (рис. 102). Считалось, что составляющие ее литеры
являются заглавными буквами фразы «Nomine Etemi Dei
Regis Caeli: Nomine Etemi Dei Regis Universi: Sancti Dei Regis
Caeli: Nomine Etemi Dei Regis Universi Initiatus».
У множества мечей (в большинстве случаев относящих-
ся к типам XII и XIII) находили надписи в том же роде,
причем довольно часто в них встречались повторяющиеся
по нескольку раз подряд литеры NED или Die, обычно они
не поддаются расшифровке, поскольку все периодические
части отличаются друг от друга и их нельзя классифициро-
вать или составить из них осмысленную фразу.
К концу XIII в. и в начале XIV в. эти длинные надписи
уступили место более кратким, в основном состоящим из
трех-четырех букв, находящихся на большом расстоянии
друг от друга так, чтобы занять всю длину дола.
В дюссельдорфском музее хранится меч XIII в. с над-
писью совершенно иного типа: она выложена мелкими се-
ребряными буковками (менее 3 дюймов в высоту), которые
образуют четыре совершенно верно написанных нравоучи-
тельных девиза или пословицы на латыни: «Qui falsitate vivit
animam occidit. Falsus in ore, caret honore*. (Вероломный че-
ловек губит свою душу, а лжец — свою честь.) А на дру-
гой стороне: «Qui est hilaris dator, hunc amat Salvator. Omnis
avarus, nulli est caruus». (Спаситель любит щедрых дарите-
лей, скупец же не нужен никому.) Стиль написания здесь
напоминает литеры на мече из Британского музея, кото-
рый нашли на Канвик-Коммон в Норфолке; однако там
они представляют собой всего лишь повторяющийся набор
букв: «ANTANANTANANTAN...» Обе надписи интересны
тем, что читаются от острия меча по направлению к руко-
яти, в отличие от большинства других аналогичных фраз
средневекового периода. В обеих надписях маленькие се-
ребряные буковки полностью идентичны, причем настоль-
ко, что вызывают желание предположить, что оба меча
выковали в одной и той же мастерской.
Кроме того, есть в этом оружии нечто странное: его все-
гда относили к эпохе викингов. Надо сказать, что пятидоль-
ное навершие и короткая, толстая крестовина вполне
255
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 102
оправдывают это предположение. Навершие действительно
похоже на изделия викингов (нечто среднее между типами
IV и VI), но определенные отличия затруднили бы попыт-
ку отнести его к одной из соответствующих групп. С дру-
гой стороны, крестовина идентична, к примеру, той же
детали найденного в Польше меча X в., относящегося к
типу VII. Однако клинок с его узким долом и надписью
однозначно не имеет к викингам ни малейшего отношения;
это один из чрезвычайно редких экземпляров сохранивше-
гося с более древних времен стиля изготовления наверший,
который продолжали любить на Британских островах (а
также в Скандинавии) вплоть до начала XIV в.
Еще один прекрасный образец того же редкого вида —
это меч, который приблизительно сто лет назад нашли в
р. Трент у Кэвуд-Касл. В течение нескольких лет он нахо-
дился в оружейной лондонского Тауэра, а затем, в 1956 г.
его, к сожалению, продали (оружие вошло в историю аук-
циона как самый дорогой средневековый меч в том поко-
лении), и теперь он находится в частной коллекции
(вклейка, фото 18, с). На этом красивом, хорошо сохра-
нившемся клинке имеется надпись (из группы NED), ко-
торая напоминает клинок XIII в. с более привычным на-
вершием, найденный в старом крепостном рве города
Перлеберг, в Германии. Эти разделенные на доли навер-
шия можно увидеть на многих мемориальных табличках
Британии, сделанных между 1250-м и 1320 гг.; по большей
части их изготавливали на севере и востоке страны, там,
где сильно было влияние Дании.
Таким образом, мы уже довольно далеко ушли от риф-
мованных виршей надписи из Дюссельдорфа. Такие вещи
можно ожидать увидеть на клинке елизаветинских времен,
никак не на том, что принадлежит ко временам правления
Эдуарда I, но, хотя он и кажется уникальным по форме,
есть еще один в некоторой степени похожий пример. Это
меч огромных размеров (длина лезвия составляет больше
четырех футов), который в XVI в. нашли близ Мансфель-
да, Германия. «Меч для ношения» — оружие, похожее по
256
ВЕК РЫЦАРСТВА
(на этом месте в книге стоят вкладки №17-23)
размеру и области применения на клинки, которые занима-
ли почетное место среди регалий многих городов, но в
Средние века у отдельных людей, чаще всего знатных вель-
мож, были специальные мечи выдающихся размеров, кото-
рые несли перед ними всюду, куда бы они ни направлялись.
Так, Фройсар рассказывает о сквайре, которого граф Фландр-
ский сурово наказал за то, что тот велел носить перед со-
бой такое оружие.
На клинке этого величественного предмета есть такая
надпись на немецком языке, состоящая из четырех частей:
+ CHUNRAT.VIL.VERDE.SHENK.E + VOR. VINTERSTETER.HOHGEMUT
+ HIE.BI.OV.N1R.GEDENKE + LA.GARZ.DEHAINE.1ISENHUT
Значение этих слов неясно, однако по своему рифмован-
ному стилю они до некоторой степени напоминают об эк-
земпляре из Дюссельдорфа, а имя Конрада фон Винтер-
штеттера достаточно легко прочесть. Это историческая
личность: великий барон, который был в большой милости
у императора Фридриха. Вероятно, нет ничего удивитель-
ного в том, что сделанный для церемониального использо-
вания меч украшен стихами с комплиментами в адрес сво-
его будущего владельца.
Несмотря на разукрашенное и снабженное надписью
навершие и крестовину, меч представлял собой обычное
боевое оружие. Надпись «Gladius Rotgieri», которая распо-
лагается на клинке прекрасного меча типа XII, датируется
приблизительно 1300 г. Возможно, что в очень редких слу-
чаях на мече писали имя владельца; на иллюстрациях к ма-
нускриптам можно найти один или два подобных случая.
К примеру, в «Энеиде герцога фон Велдеке» на мече, кото-
рым пронзили бедного Дидо, было написано то же имя; на
барельефе из песчаника, относящемся к концу XI в., кото-
рый находится в Цюрихе, изображена батальная сцена, в
которой воина пронзают мечом с клинком, на котором
можно ясно разглядеть надпись «GUIDO».
Существует еще несколько знаменательных примеров
того, как на рисунках изображались надписи, похожие на
те, что мы встречаем на реальных клинках. Очень хорошо
сделанный «Tragaltar» (нечто вроде маленького переносного
алтаря) из позолоченной меди, датируется 1118 годом. Родкеру-
17 Археология оружия
257
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
сом Хельмешаузеном (те-
перь хранится во фран-
цисканской церкви в Па-
деборне), украшен гра-
вировкой с живой сери-
ей сценок мученической
смерти св. Феликса и
Блазиуса. Их казнили ме-
чами, и Родкерус снаб-
дил убийц оружием с на-
вершиями в виде бра-
зильского ореха и над-
писями или клеймами
наподобие тех, которые
мы находим на обратной
стороне клинков Ульф-
берта — орнамент из пе-
реплетенных лент, крест
Св. Андрея между дву-
мя наборами вертикаль-
ных штрихов, марки 0+0
и т. д. Еще один доволь-
но похожий пример, хотя
и относящийся к более
позднему времени, — это
меч в руке рыцаря на мед-
ной мемориальной дос-
ке Уильяма Венемайера
(1325 г.) в Генте, отно-
сящейся к началу XIV в.
Его оружие обнажено
(рис. 103), а на клинке
видны слова, выписан-
ные в стиле дюссельдорф-
ского клинка: «HORRE-
BANT DUDUM REPROBI
ME CERNERE NUDUM»,
что можно вольно пере-
вести как «Злые трясутся,
когда меня вынимают из
ножен».
Рис. ЮЗ
258
ВЕК РЫЦАРСТВА
На каждом конце большинства этих надписей находят-
ся знаки; самым ранним можно считать простой крест, как
на клинках Ульфберта, позднее (к примеру, на изделиях
Гигелина) изображение усложняется; на ранних серебря-
ных и латунных надписях крест иногда сопровождается
еще одним клеймом — наподобие маленькой руки на мече
из Форнхема. На пересечении XII и XIII вв. эти конечные
клейма начали усложняться. Существует меч, сделанный
приблизительно в 1200 г. и относящийся к типу XII, над-
пись на котором относится к той же группе, что и форн-
хемская (рис. 104). Здесь конечные кресты превращаются
в декоративные мотивы; на мече с поля битвы при Альте-
неш (см. рис. 102) есть почти такие же элементы, но сам
стиль надписи принадлежит к следующему периоду. Более
поздние надписи из группы NED, как и другие, с повто-
ряющимся Die, снабжены украшениями, определенно яв-
ляющимися усложненным вариантом предыдущих, более
простых форм.
СН-Ь BEN6DKZU5 • KUS -И 1/5+в?
Рис. 104
Некоторые из этих клейм имеют иное происхождение:
однажды или дважды мы сталкивались с геральдическими
инкрустациями — к примеру, львом и орлом на очень краси-
вом мече из группы DIG, который хранится в Померанском
музее археологии в Штеттине (приблизительно 1270 г.). На
новых клинках конца XII — начала XIII в. изображены пти-
цы в полете; души верных христиан часто изображали в виде
птиц, которые стремятся на грудь церкви в поисках защиты
от дьявольских козней. Нет ни малейшего сомнения в том,
что лезвие меча считалось подходящим местом для таких
птиц, поскольку оружие весьма успешно освобождало души
от бренной оболочки. Я считаю, что их и нужно рассмат-
ривать с этой точки зрения, а не в виде геральдических жи-
вотных. Там, где предполагалось использование геральдики,
брались и соответствующие формы. Здесь же явно видна сим-
волика, которую так любили в рыцарские времена, о чем при
изучении оружия не следует забывать. В качестве одного из
259
17*
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
любимых предметов воина меч нес на
себе все признаки в развитии куль-
туры — и вот мы встречаем наполови-
ну религиозный и наполовину мисти-
ческий символ, в значении которого
трудно ошибиться.
В XIII в. оружейники снова начали
ставить на клинки свои личные клей-
Рис. 105. Клейма кузне-
цов из Пассау: а — «бе-
гущий волк» и b —
«единорог»
ма. Нужно отличать торговую марку от религиозного симво-
ла; к примеру, изображения в круге принадлежат к религиоз-
ным призывам группы «О Sancta»; крест внутри круга,
казалось бы, относится к тому же классу, но в действитель-
ности это такое же клеймо, как и древний символ бронзово-
го века, и его использовали в течение всей последующей эпо-
хи вплоть до V или VI в. Он внезапно вновь стал популярным
после того, как на 800 лет вышел из употребления, и прибли-
зительно начиная с 1250 г. этот знак ставили на многие клин-
ки. Трудно провести четкое разделение между торговой мар-
кой и религиозной символикой; к примеру, сердце (в круге
или без оного) могло быть и тем и другим, однако, если мы
встречаем шлем, щит или меч (такое изображение выложено
на клинке типа XIII, вклейка, фото 7, с), или головы быка
(меч прибл. 1300 г., Копенгаген), или известное клеймо «Wolf»,
которое впервые было обнаружено на клинках XIII в., — тут
уже никаких сомнений нет1. Легко перепутать с клеймом Пас-
сау «Wolf» другое, с изображением единорога, поскольку оба
животных изображены всего несколькими легкими штриха-
ми, и даже для того, чтобы просто различить их, нужен зор-
кий глаз. Те экземпляры единорогов, которые видел я, отли-
чаются от изображений волка только длинной прямой чертой
впереди (рис. 105). Более редкой маркой из той же категории
является пеликан. Клейма мастеров раннего периода выложе-
ны тонкими линиями из белой или желтой проволоки тем же
образом, что и надписи, а не отштампованы в металле, как
это делалось в римском железном веке. Этот стиль снова во-
шел в употребление позднее, в конце XIII в.
1 Превосходный экземпляр приблизительно 1300 г. есть на клин-
ке типа XIII из коллекции сэра Джеймса Манна. Он хранится в Лон-
донском Тауэре. Другой, несколько более поздний, нашли в Темзе в
феврале 1959 г., и теперь он в музее.
260
ВЕК РЫЦАРСТВА
Глава 13
НАВЕРШИЯ И КРЕСТОВИНЫ
Я сильно сократил обсуждение такого сложного вопро-
са, как происхождение и значение надписей на средневе-
ковых клинках, многое опустил и многое выбрал произ-
вольно, но недостаток места в этой книге не позволил мне
действовать иначе. Тема эта настолько широка и многооб-
разна, что ее обсуждение само по себе может занять не
одну толстую книгу, поэтому мне пришлось сосредоточить
все усилия на том, чтобы хотя бы в общих чертах показать,
что это были за надписи и каким образом их начертание
и содержание менялось с течением времени. Возможно, я
сделал достаточно для того, чтобы показать, какое значе-
Рис. 106. Типы наверший. 1100—1325 гг.
ние имеют они при попытке датировать материал и как
сильно повышают общий интерес к мечам. Что касается
наверший, то о них я буду говорить еще более кратко. Все
дело в том, что даже внутри основных стилей встречаются
более или менее частые вариации, что же касается пере-
ходных, неклассических вариантов и отдельных случаев,
когда фантазия автора создавала совершенно оригинальное
произведение, то им просто нет числа. Придется в очеред-
ной раз ограничиться
только самой краткой
классификацией и ми-
нимальным количе-
ством деталей, необхо-
димых для того, чтобы
получить общее пред-
ставление о наверши-
ях описываемого пе-
риода.
Грубо говоря, я раз-
делил стили изготовле-
ния этих деталей, упот-
реблявшиеся в 1100—
1325 гг., натри группы:
A—F представляют со-
бой результат дальней-
шего совершенствова-
261
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ния изделий конца эпохи викингов (типы VIII и IX); G—К —
это дисковидные навершия и их варианты и, наконец, L—S —
различные странные стили, не принадлежащие ни к одной из
основных групп. Нет необходимости подробно останавли-
ваться на каждом из них, достаточно будет краткого коммен-
тария. В общем и целом что касается формы, то здесь до-
статочно просто взглянуть на иллюстрации и (это касается
первой группы) сравнить их с изображениями наверший бо-
лее раннего периода, и тогда все станет ясно само собой. По-
этому в основном мои комментарии будут относиться ко вре-
мени, когда эти детали встречались чаще всего, и к типам ме-
чей, частью которых они являлись.
Во-первых, на рис. 106 изображены шесть вариантов на-
верший, произошедших от древних изделий викингов.
Тип А. Часто использовался приблизительно в 980—
1120 гг. Реже встречается на мечах типа X вплоть до 1200 г.
Тип В. Результат дальнейшего совершенствования типа А.
Приблизительно 1150—1250 гг., на мечах типов XI и XII.
Тип С. Результат дальнейшего развития навершия эпо-
хи викингов (тип IX). Часто встречается примерно в 980—
1100 гг. на мечах типа X.
Тип D. Разработка типа С, использовался примерно в
1230—1280 гг., в основном на мечах типа XII, но встреча-
ется и на других, типа XIII.
Тип Е. То же, что и тип D, но в другом варианте. Пре-
восходный экземпляр находится в руках статуи одного из
покровителей Нюмбургского собора (Конрада).
Тип F. Стиль неизвестный во времена викингов. Встреча-
ется приблизительно в 1120—1350 гг., но редко. Экземпляры
этого типа можно увидеть в руках Дитриха фон Брена в Нюм-
бурге и в Кембриджском археологическом музее. Далее сле-
дует пять вариантов наверший дисковидной формы.
Тип G. Впервые был использован в эпоху викингов. При-
обрел популярность приблизительно в 1100—1200 гг., упо-
треблялся до 1380 г., особенно в Италии и Испании. Снова
вошел в моду примерно в 1450—1550 гг.
Тип Н. Результат дальнейшего развития типа G. Экзем-
пляры найдены в Финляндии, в могилах викингов. Попу-
лярен приблизительно в 1180—1350-м и 1420—1500 гг.
Тип I. Результат дальнейшего развития типа Н, также
обнаружен в могилах викингов в Финляндии. Популярен
262
ВЕК РЫЦАРСТВА
в 1180—1500 гг. Возможно, что этот и предыдущий типы
были наиболее широко распространены в период поздне-
го Средневековья.
Тип J. Результат дальнейшего совершенствования типа I
со скошенными, сильно вогнутыми сторонами. Известен в
1250—1400 гг. Иногда использовался вплоть до 1450-го или
1460 г.
Тип К. Сочетание типов G и J. Возможно, был создан в
Италии. Чаще всего встречается на мечах типа XIV, хотя
иногда это бывает и тип XIII или XII. Постоянно исполь-
зовался приблизительно с 1270-го по 1350 г., а на юге Ев-
ропы еще и в 1450—1550 гг.
Далее следует восемь типов редких наверший, которые
до сих пор известны только в нескольких экземплярах, ре-
альных или взятых с рисованных изображений.
Рис. 107. Рукоять меча со статуи Вильгельма
фон Камбурга. Нюмбургский собор
263
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Тип L. Самый знаменательный образец находится на так
называемом мече Св. Фердинанда из музея Армериа в Мад-
риде. В испанских манускриптах, приблизительно датиро-
ванных 1150—1250 гг., встречается еще несколько изобра-
жений таких изделий в форме кленового листа.
Тип М. Последний сохранившийся образец излюбленно-
го викингами навершия, разделенного на доли и закреплен-
ного на нижней гарде. Существуют экземпляры, найденные
в Норвегии, Дании и Германии, а также и в Англии, но они
исключительно редки и по большей части относятся к пе-
риоду до 1300 г. Однако их изображения в скандинавских
манускриптах встречаются вплоть до конца XIV в.
Тип N очень редкий вид, совершенно очевидно представ-
ляет собой перевернутый вариант типа А, отличается исклю-
чительной шириной. Единственные реально сохранившиеся
экземпляры обнаружены на «мече войны» типа XIII, который
хранится в Цюрихе, и на другом, еще большем, который най-
ден в Румынии и сейчас находится в Бухаресте. Один из по-
кровителей Нюмбургского собора (Вильгельм фон Камбург,
рис. 107), судя по скульптуре, носил один из коротких мечей
типа XIV с таким же навершием.
Тип. О. Довольно любопытно, что практически у каж-
дой резной фигуры воина во Фрейбургском соборе навер-
шие меча имеет такую необыч-
ную форму — у св. Петра в
Гефсиманском саду (рис. 108),
св. Георгия и Себастьяна (у этих
двоих «мечи войны» с длинными
рукоятями), на изображениях на
западном фасаде и у одного из
спящих воинов возле Гроба Гос-
подня. Все эти фигуры созданы
приблизительно в 1300 г. Одно
из наверший такого типа есть и
в Библии Масейовски. Един-
ственный реальный экземпляр,
который мне известен, ранее
хранился в коллекции Гимбела,
но его нынешнее местонахожде-
ние мне неизвестно; нашли его в
Германии.
Рис. 108. Св. Петр в Гефси-
манском саду (на главной
двери собора во Фрейбурге)
264
ВЕК РЫЦАРСТВА
Тип Р. Я знаю толь-
ко один-единственный
экземпляр такого на-
вершия — на статуе
другого покровителя со-
бора в Нюмбурге, Дит-
мара фон Кистерица
(приблизительно 1270 г.,
рис. 109).
Тип Q. Появляется
на многих иллюстраци-
ях к манускриптам, со-
зданным около 1280—
1320 гг., но реальных
примеров я не встречал.
В манускриптах это на-
вершие обычно является
частью мечей типа XIV
(рис. ПО).
Тип R. Существует
несколько примеров сфе-
Рис. 109. Рукоять меча Дитмара фон
Кистерица. Нюмбургский собор
рических наверший, и самый извест-
ный среди них обнаружен на мече
типа XII, найденном на Кэннон-
стрит в Лондоне; теперь он хранится
в Лондонском музее. На мече Голиа-
фа из Библии Масейовски навершие
почти такое же, с двумя гравирован-
ными линиями, идущими по окруж-
ности как линия экватора, и серией
линий выше, напоминающих обозна-
чения долготы.
Тип S. Эта конкретная форма, куб
со скошенными гранями, представ-
лена несколькими экземплярами, из
которых каждый датируется прибли-
зительно 1300 г. В Стокгольме есть
три меча типа XIII (все они были
найдены в Швеции), еще один, похо-
жий, но куда более красивый, нашли
в Швейцарии. Теперь он в Женеве.
Рис. 110. Меч типа XIV
из манускрипта «GRE-
GORA MORALIA SUPER
JOB». Колледж Эмилии,
Кембридж
265
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Существует еще один полностью
сохранившийся меч типа XIII.
Он изображен на мемориальной
табличке 1310—1320 гг. в Халтон-
Холгейт, Линкольншир (рис. 111).
По-видимому, это все экземп-
ляры, найденные к нынешнему
дню.
Любой из этих основных сти-
лей наверший имел множество
декоративных вариаций и моди-
фикаций, но и в этом случае
вполне можно сделать некото-
рые обобщения. Если судить по
сохранившимся экземплярам на-
верший в виде бразильского
Рис. 111. Меч со статуи в
Халтон-Холгейт. Линкольн-
шир. 1320 г.
ореха или шляпы, которые сохранились до наших дней или
были изображены на скульптурах и иллюстрациях к манус-
криптам, то можно сказать, что в основном они были очень
просты. По-видимому, длинные навершия в виде бразиль-
ского ореха (тип А) никогда не покрывали позолотой, се-
ребром или какими-либо украшениями; последнее, вполне
возможно, вызвано было тем, что геральдика еще не воз-
никла в то время, пока они еще не вышли из моды. Исклю-
чением из правила можно считать меч типа X, найденный
в Залесино (Польша), на навершии которого можно увидеть
большой мальтийский крест. Деталь моего меча с клеймом
«INGELR1US» не может служить надежным свидетельством
того, что их снабжали декоративными элементами, так как,
хотя на рукояти есть много соответствующих следов, они
встречаются только в области крестовины. С другой сторо-
ны, на многих навершиях типа D с иллюстраций к Библии
Масейовски видны гербовые щиты, и конечно же существу-
ет аналогичная деталь венского меча Св. Мориса, посереб-
ренная, снабженная надписями, а также позолота на навер-
шии недавно найденного меча из мастерской Гигелина,
который я описывал выше в этой же книге. Таким образом
чаще всего украшали рукояти мечей в XII и XIII вв., при-
чем обычно позолота наносилась только на навершие, а
крестовину оставляли в том виде, в котором она была вы-
266
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 112. Меч Жоаба
из Библии Велисла-
ва, с кожаной деталью
«chappe» над устьем
ножен. Прибл. 1380 г.
кована. Некоторые навершия типов Н,
I и J изготовлены из бронзы, и в этом
случае их практически всегда покрыва-
ли позолотой. Есть несколько экземп-
ляров, на которых еще остались следы
золота, но это очень редкий случай.
Сохранилось несколько наверший ти-
пов I и J, сделанных из твердого кам-
ня (яшмы или горного хрусталя), хотя
что касается последнего, то найдены
только образцы без мечей, на которых
они ранее находились.
Мечи с такими навершиями ис-
пользовали таким же образом, как и
обычные, а не для церемониальных
целей; об этом можно судить по опи-
си предметов, принадлежавших коннетаблю Франции Рау-
лю де Нееле, павшему в битве при Котрэ в 1302 г. Там
несколько раз повторяется следующая запись: «Также меч
и черные ножны с зеленой перевязью, украшенной сереб-
ром. Также навершие из горного хрусталя».
В том же списке значатся и другие мечи, описание ко-
торых дает некоторый намек на то, как они были украше-
ны; здесь есть «меч, отделанный кожей» и «еще один, с
вышитым гербом Нееле». То, что все эти «отделки» отно-
сятся не к ножнам, а именно к самим мечам, ясно из дру-
гих записей, как, например: «Также меч с красными нож-
нами, отделанными серебром» и «еще один, с зелеными
шелковыми ножнами, покрытыми гербами». Возможно,
фраза «отделанный кожей» относится к рукояти меча, точ-
но так же, как и гербы Нееле могли быть вышиты на ее
обшивке, хотя в обоих случаях вполне вероятно, что опи-
сание имело отношение к детали под названием «сЬарре».
(Нечто вроде полей из кожи или ткани, находившейся меж-
ду нижней частью рукояти и крестовиной. Они ниспадали
с каждой стороны до центральной части последней и при-
крывали верхнюю часть ножен.) Отчасти этот предмет, не-
сомненно, выступал в качестве украшения, а отчасти пред-
назначался для того, чтобы дождь не попадал внутрь ножен
(рис. 112). Такие экземпляры встречались очень редко; надо
сказать, что мне знаком только один, у которого эта деталь
267
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
все еще на месте, хотя рукоять утеряна, — это сломанный
меч приблизительно 1250 г., хранящийся в Британском му-
зее. Впрочем, это вполне логично — сделанный из доволь-
но-таки непрочного материала предмет неизбежно должен
был разрушиться при постоянном соприкосновении с зем-
лей или водой (вы помните, что многие знакомые нам эк-
земпляры мечей доставали со дна рек). Поэтому о суще-
ствовании защитных приспособлений такого рода мы в
основном знаем благодаря средневековым рисункам и ил-
люстрациям к манускриптам.
Мы еще встретимся позднее с мечами, на рукояти которых
изображены гербы (хотя и с помощью более прочных матери-
алов). Интересно будет остановиться еще на двух пунктах:
«Также 10 мечей без серебряных украшений: cs. Также гену-
эзский меч, украшенный серебром: х1». Это дает некоторое
представление о разнице в стоимости простых, ничем не при-
мечательных мечей (100 шиллингов за 10 штук) и одного осо-
бого оружия, отделанного серебром (10 фунтов). Примером
мечей такого рода (между прочим, вполне возможно, что
это то же самое оружие — итальянский меч приблизительно
1300 г., отделанный серебром) может служить экземпляр из
моей собственной коллекции. (Если бы вы знали, какое удо-
вольствие для меня писать это!)
Обстоятельства, при которых он оказался в моих руках,
достойны упоминания, поскольку вполне возможно, что в
результате обнаружатся и другие посеребренные рукояти,
доселе выглядевшие как обычное черненое железо, в точно-
сти как и рукоять моего меча в тот момент, когда я обратил
на него внимание. Тогда она (вклейка, фото 7, d и 8, с) была
целиком покрыта темной сине-черной патиной. Это оружие
выкопали из земли, но несмотря на это, оно, что необычно,
осталось совершенно целым; предыдущий владелец (имя его
неизвестно) или тот, кто сделал эту находку, позаботились ее
тщательно очистить. С помощью электролиза с клинка уда-
лили черную патину, и в результате к нему вернулась большая
часть прежнего блеска; кромки лезвия заточены хотя и не до
бритвенной остроты, но гораздо лучше, чем мне когда-либо
удавалось наточить разделочный нож. Мудрые люди не ста-
ли касаться рукояти, поэтому она осталась такой же, как
была, — дерево, обтянутое кожей, причем на последней (как
можно легко разглядеть) имеются следы намотанного по спи-
268
ВЕК РЫЦАРСТВА
рали для украшения изделия ремня или веревки. Благодаря
жесткой хватке владельца они глубоко впечатались в кожу и
дерево. Когда я обследовал поверхность этой рукояти, мне
показалось, что для простого железа патина имеет очень
странный цвет; поэтому потребовалось еще немного почис-
тить ее, но я не стал скрести или тереть, а вместо этого под-
ковырнул верхний слой острым концом шила, наклоненного
под углом 45° к поверхности, и сильно нажал. От этого мел-
кие чешуйки патины отвалились, и из-под них показался яр-
кий белый металл. Когда я почистил поверхность еще,
увидел, что в некоторых местах металл потускнел и приобрел
почти оттенок берлинской лазури, такой, какой бывает на
серебре. Я продолжил работу и очистил одну сторону навер-
шия и крестовину, попутно воспользовавшись средством для
чистки серебра, — и прекрасный меч (точно такой же у меня
перебили на лондонском аукционе в 1945 г., и потом я десять
лет жаждал его заполучить) превратился в предмет невероят-
ной красоты. Грубость поверхности, находящейся под слоем
серебра (она ясно видна на фотографии), объясняется тем,
что мягкое железо в некоторой степени подверглось корро-
зии. Заметно, что она полностью отсутствует на пирамидаль-
ной заклепке в верхней части навершия, которая сделана из
высокопрочной стали. Примерно то же самое можно заметить
на железном, густо позолоченном навершии красивого ма-
ленького меча, который нашли в Нормандии1. Как я уже го-
ворил, возможно, существуют и еще мечи с подобными
посеребренными навершиями, которые невозможно как сле-
дует оценить из-за покрывающей их патины.
Я предполагаю, что в тех случаях, когда рукояти мечей
не покрывали золотом, серебром или медью, их расписы-
вали; ни на одном из дошедших до наших дней экземпля-
ров, известных мне и датирующихся рассматриваемым
периодом, такие росписи не сохранились, а почти каждый
меч на иллюстрациях к манускриптам если не позолочен,
то покрыт той же серой краской, что и кольчуги, шлемы1 2 и
другие изделия в том же роде. Однако на многих изобра-
жениях (в частности, снова в Библии Масейовски) видны
1 Иллюстрацию можно увидеть в книге Лэкинга, т. I, рис. 169,
с. 135.
2 Фройсар упоминает о том, что чемпион на коронации Генри-
ха IV был одет в ярко-красную кольчугу.
269
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
раскрашенные в красный, синий или зеленый цвет (или все
вместе) шлемы, а также и навершия мечей. Часто в этих
случаях краска покрывает только часть навершия, к приме-
ру в случае с дисковидной формой, ее центральную часть.
На многих дисковидных и «колесных» образцах выложе-
ны цветной эмалью или выгравированы на вставленной в
железную основу серебряной пластинке гербы. В нью-йорк-
ском музее «Метрополитен» есть дисковидное навершие
типа G, где на одной стороне виден эмалированный герб
знаменитого графа Питера Дрю, друга, соратника и товари-
ща по плену Людовика Святого, который делил с ним ужа-
сы Крестового похода 1250 г. На другой стороне изображен
красный крест1. Навершие отломано от меча. Это очень
жаль, поскольку иметь даже часть меча такого знаменитого
барона очень приятно, но каким сокровищем был бы он
сам, целый и невредимый! Это навершие приобретено в
Дамаске, а в музей «Метрополитен» оно попало в 1939 г. На
мемориальной табличке графа Питера в аббатстве Св. Иве-
да в Брэйне (вблизи Суассона) он изображен с мечом, на
навершии которого можно разглядеть такой же герб. К тому
времени геральдика уже в достаточной мере сформирова-
лась для того, чтобы герб был у каждого знатного челове-
ка; теперь этот отличительный знак начал появляться и на
оружии.
Множество стилей изготовления крестовин, использо-
вавшихся между 1100-м и 1325 гг., имели не меньше моди-
фикаций, чем стили изготовления наверший, но их также
можно классифицировать и свести к семи основным фор-
мам, детали которых мастера меняли, подчиняясь личным
вкусам. Несмотря на то что к рассматриваемому периоду
это умозаключение имеет наиболее прямое отношение, его
можно применить и ко всему периоду позднего Средневе-
ковья. Позднее середины XIV в. можно выделить опреде-
ленные модные течения, а в отдельных случаях с большой
1 Роджер де Ховеден, который писал приблизительно в 1188 г.,
рассказывает, что командиры во время сражений с сарацинами «для
того, чтобы различать войска определенных государств, ввели отли-
чительные знаки для себя и своих людей. Знаком короля Франции и
его воинов был красный крест; король Англии и его люди носили
белые кресты, а Филипп, граф Фландрский, и его последователи —
кресты зеленые».
270
ВЕК РЫЦАРСТВА
уверенностью сказать, что крестовина, сделанная в том или
ином стиле, с теми или иными декоративными элементами,
изготовлена в датской, фламандской или итальянской ма-
нере.
Я разделил свои семь стилей на две группы: в первой
представлены прямые варианты (1—5), во второй — изо-
гнутые (6 и 7), но прошу обратить внимание на то, что во-
прос, делать ли прямую или изогнутую крестовину, отно-
сился только к области личных предпочтений и ни в коей
мере не определялся периодом или районом изготовления.
При желании прямую крестовину можно без труда изогнуть,
и за исключением двух конкретных стилей мы увидим, что
все изогнутые крестовины некогда были прямыми.
На рис. 113, а изображены пять прямых вариантов:
1. Этот простой, легкий в исполнении и очевидный по
замыслу стиль впервые обнаружен в связи с находками из
могил викингов X в. (в прямом и изогнутом варианте) и все
еще использовался во времена Ренессанса.
2. Можно сказать (хотя и с некоторыми ограничениями),
что этот, усложненный по сравнению с первым стиль был
популярен между 1200-м и 1350 гг. Сечение может быть
271
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
круглым, квадратным или восьмиугольным. В общем и це-
лом можно утверждать, что первый вариант датируется
1200—1270 гг., второй — 1250—1350 гг., а третий появился
позднее 1350 г.
3. Обычно это короткая и толстая крестовина, она датиру-
ется приблизительно 1260 г. Встречается не слишком часто.
4. Редкий стиль, по плану и сечению напоминающий про-
долговатые нижние гарды викингов, но у большинства экзем-
пляров на концах расположены декоративные элементы. Меч
из мастерской Гигелина (найден в Шафтсбери) — это один из
примеров такого стиля; у его крестовины на концах резко
повернутые вниз головки животных; другой экземпляр меча,
с выпуклыми окончаниями, принадлежит музею г. Мейд-
стона (он найден не в Кенте, а в Гудбрансдале, Норвегия).
Такие предметы редко можно встретить в реальности, но их
очень часто изображали на иллюстрациях к манускриптам в
XII и XIII вв.
5. По виду напоминает галстук-бабочку. В профиль ши-
рокий, с дополнительно расширенными концами, но в се-
чении плоский и похож на ленту.
Крестовины этой формы можно увидеть у нескольких
мечей, датированных либо до, либо после 1200 г. Один из
них — это меч с клеймом Гигелина, который находится в
Гамбурге; тем не менее не похоже, что такие крестовины
вошли в повсеместное употребление раньше 1300 г. Иног-
да они бывают довольно длинными; в этом случае деталь
тоньше и выглядит очень легкой. Между прочим, это впол-
не очевидный принцип для дизайна рукояти: если бы длин-
ную крестовину сделали такой же тяжелой и толстой в
сечении, как и короткая, рукоять весила бы слишком мно-
го; таким образом, чем длиннее крестовина, тем более хруп-
кой она должна быть с виду. И здесь, по моему мнению,
длина крестовины зависела только от желания мастера.
На рис. 113, b видны два единственных стиля крестовин,
которые с самого начала были задуманы изогнутыми, а не
сделаны таковыми впоследствии.
6. На первый взгляд походит на изогнутый вариант галсту-
ка-бабочки (стиль 5), но это не так. Верхний край изгиба все-
гда похож на простую арку правильной формы, а нижний —
272
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 114. Меч типа X.
1150—1200 гг. Музей Ар-
мии, Париж
на арку с четырьмя центрами. Эту
форму использовали с конца XII в.
и до конца XV в., но, по-видимо-
му, популярнее всего она была в
1280—1370 гг. Крестовины этого
стиля, как и стиля 5, часто украша-
ли одним или более разветвления-
ми на концах, в результате чего они
походили на рыбий хвост или лист.
На картинках к манускриптам на-
чала XIV в. очень часто изобража-
ли мечи с такими крестовинами
(например, см. рис. 85 и 91), не-
сколько найдено и на мемориаль-
ных досках. В моей коллекции хра-
нится большой «меч войны» типа XIII с крестовиной стиля 5,
у которой концы раздвоены наподобие рыбьего хвоста
(вклейка, фото 9, а); в Национальном музее Швеции в Цю-
рихе есть еще один, типа XIV, концы крестовины у которого
украшены двойными зарубками, а в Соборной сокровищни-
це Толедо имеется превосходное оружие (отлично оформлен-
ное, с ножнами и перевязью). Сейчас достаточно сказать, что
у него крестовина завершается подобным же образом (вклей-
ка, фото 10, а, и фронтиспис).
7. Согласно общепринятому мнению, этот стиль относит-
ся исключительно к концу XV в., но фактически его исполь-
зовали еще в эпоху викингов. Если посмотреть на крестовину
в профиль, она окажется на редкость тонкой, но в плане это
широкое и плоское изделие, всегда изогнутое, а у многих под
маленьким валиком загнуты еще и концы. Экземпляры вре-
мен викингов в основном встречаются на мечах типа V, обыч-
но они довольно короткие. В Музее Армии в Париже есть
прекрасный меч с удлиненной крестовиной в этом же стиле,
с обычными завершениями. Это образец оружия типа X с
дисковидным навершием; у него широкий клинок с очень
большим, но неглубоким желобом (рис. 114). Виолет-ле-Дюк
упоминает об этом оружии, датируя его серединой XII в., но
по мнению Лэкинга — оно гораздо старше. Судя по форме
клинка, относящейся к раннему периоду, а также и по тому,
что его рукоять чрезвычайно похожа на изображения во
многих манускриптах, я склонен считать, что расчеты Вио-
273
18 Археология оружия
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
лет-ле-Дюк гораздо ближе к истине. Крестови-
ны, выполненные в этом же стиле, можно уви-
деть на иллюстрациях ко многим манускриптам
XIII в., но, поскольку все они нарисованы в
вертикальной проекции, можно только предпо-
лагать, что в сечении они походили на ленту.
На рис. 115 изображен особенно хороший эк-
земпляр этого типа (и дело здесь не только в
длинной рукояти и трехдольном навершии),
взятый из манускрипта, созданного приблизи-
тельно в 1250 г. Он хранится в библиотеке гер-
цога Рутланда.
Рис. 115.
Меч из псал-
тыря биб-
лиотеки гер-
цога Рутлан-
да. 1250 г.
Один из примеров можно увидеть в передней части ал-
таря капеллы Карла V Французского в Нарбонне, сделан-
ного в 1374—1378 гг. Там изображены два меча с крестови-
нами, выполненными в стиле 7, с перевернутыми концами
(кроме того, см. главу 17).
Есть некоторая вероятность, хотя и очень незначитель-
ная, что отдельные типы декоративных элементов могут
указывать на происхождение из определенного региона. К
примеру, в Англии есть четыре меча и монументальная мед-
ная доска, на которых можно увидеть крестовины стиля 6
с маленьким перфорированным крестом на каждом конце.
Три из них, а также и сама доска были найдены в Восточ-
ной Англии, а четвертый (меч, который хранится в коллек-
ции Уоллеса, в Хертфорд-Хаус), кажется, обнаружен во
Франции и, таким образом, вполне может оказаться анг-
лийским. Доска была сделана где-то позднее 1320 г., а все
три меча (два из р. Уитэм близ Линкольна, а третий, фаль-
чион, — из Торпа, близ Норвича) относятся к XIII в. Кре-
стовины этих находок не просто похожи — они совершен-
но идентичны. К сожалению, сейчас одна из них утеряна,
сохранился только клинок, который принадлежит Линкольн-
скому музею. Однако приблизительно в 1854 г. были сде-
ланы зарисовки всех предметов, которые извлекли из
р. Уитэм, а в то время крестовина еще была на месте, по-
этому мы точно знаем, на что она была похожа. Оружие из
коллекции Уоллеса не столь ясно выдает принадлежность
274
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 116. Кривой меч, облегающая пер-
чатка и шлем из Апокалипсиса св. Иоан-
на. 1300 г.
к этой же группе, по-
скольку оно старше на
100 лет; это меч со-
вершенно другого ти-
па, с длинным, тонким
и жестким клинком,
предназначенным для
фехтования. Он боль-
ше напоминает ору-
жие римской эпохи
из Нидама и Вимозы.
Крестовина сделана в
стиле 5, перфориро-
ванные кресты на ней
немного меньше по
размерам. Однако, несмотря на это, возникает сильное впе-
чатление, что детали такого типа были не столь популярны
в Англии, и только по очень странному совпадению три
реальных экземпляра и одно рисованное изображение были
найдены на таком небольшом расстоянии друг от друга.
Один из этих мечей — фальчион. Предком его был древ-
ненорвежский сакс, или, скорее, его удлиненная разновид-
ность; если судить по иллюстрациям к манускриптам, можно
сказать, что со временем фальчионы приобрели популярность
на всей территории Европы. В ХП1 в. форма этого меча суще-
ственно изменилась: клинок в оптимальной точке удара стал
очень широким. Такое изменение можно вполне отчетливо
заметить на многих изображениях (рис. 116), но, кроме
того, сохранилось, как минимум, два реальных экземпляра.
Один из них нашли в 1861 г. в том месте Парижа, где стоит
тюрьма Шатле; на бронзовом навершии обнаружен герб про-
воста. Другой — это гораздо более красивое оружие, в превос-
ходном состоянии. Оно находится в библиотеке собора в
Дурхеме. У него большое, широкое лезвие, похожее на то, что
изображено на рис. 116, но кончик его закруглен, так что ос-
трием его назвать нельзя. Возможно, что это результат слиш-
ком частой заточки и правки, из-за которой клинок потерял
форму, но, поскольку в действительности его вряд ли когда-
либо использовали в сражении (мы еще узнаем почему), бо-
лее правильным будет предположить, что его сделали таким
с самого начала. Бронзовая рукоять некогда была позолоче-
18*
275
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
на, и следы этого процесса все еще видны. Навершие принад-
лежит к типу Н, крестовина выполнена в стиле 4, или, ско-
рее, в его несколько уплощенной модификации с резко
повернутыми вниз концами.
Навершие и крестовина украшены довольно хорошо
выполненной гравировкой с орнаментом из листиков, при-
чем на каждом конце располагались маленькие дракончи-
ки или виверны. На навершии к этому узору добавлены
эмалевые гербы, расположенные по обеим сторонам: на
одной три леопарда Англии, на другой — черный орел им-
перии. Может показаться странным, что его вывели на ору-
жии однозначно английском по своему происхождению, но,
судя по форме, оружие было сделано в середине XIII в.;
однако в то время у Генриха III и его брата Ричарда, графа
Корнуолльского (первого министра и верного сторонника
короля, определенно помогавшего ему своим умом и твер-
достью характера, которой его величеству так недоставало)
были гербы с изображениями леопарда и орла.
В таком случае почему по всем признакам это именно
английский меч? Даже тот факт, что в течение семи столе-
тий он хранился в одном и том же месте этой страны, не
дает оснований утверждать, что именно там его и сделали.
На самом деле причина такой уверенности заключается в
том, что это так называемый «меч владения», подтвержда-
ющий право семьи Коньер на манор Сокбурн в графстве
Дурхем. Впервые эти земли перешли в руки Коньеров во
времена епископа Фламбарда, со временем же этот дар под-
твердил король Генрих II. По условиям передачи земель в
первый раз, когда новый епископ въезжал в свою епархию,
владелец манора должен был стоять на мосту через Тис, по
которому тот должен был проехать, с фальчионом в руке.
Здесь он передавал свой меч епископу, который затем воз-
вращал его обладателю и таким образом подтверждал пра-
ва семьи на обладание землями манора до тех пор, пока его
преемник не приедет в Дурхем и церемонию не придется
повторять с самого начала. Безусловно, нынешний фальчи-
он не является оригиналом, существовавшйм во времена
правления Генриха II. Мы не знаем, зачем Коньерам при-
близительно между 1250-м и 1270 гг. понадобился новый;
судя по гербам на рукояти, можно предположить, что его
подарил им сам король или его брат. Здесь, безусловно,
276
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 117. Фаль-
чион Коньеров.
Библиотека со-
бора в Дурхеме
возникает много возможностей для роман-
тических домыслов.
В последний раз эта церемония прово-
дилась в 1826 г., когда фальчион подарил
доктору Ван Милдерту сэр Эдуард Блэкетт,
семья которого получила во владение ма-
нор Сокбурн. Недавно он перешел в руки
декана кафедральной церкви Дурхема; он
хранит его в своей библиотеке в стеклян-
ном ящике (рис. 117).
Насколько я понимаю, это единствен-
ный случай, когда у нас в руках находит-
ся не только история «владения меча», но
и он сам. Возможно, что у меча из Шатле
было то же самое назначение, в против-
ном случае было бы странно, что оружие
с гербом парижского провоста нашли на
том самом месте, где он заседал. По-види-
мому, это также было оружие церемони-
ального характера, возможно, знак власти
этого высокого должностного лица, но те-
перь этого в точности никто не может ска-
зать. К сожалению, ни в одной хронике
информации по этому вопросу нет, так. что
он остается открытым, несмотря на то что
историку очень любопытно было бы уз-
нать ответ.
Существует множество мест, право на
владение которыми подтверждалось таким
же образом, поскольку в Средние века это
было самым обычным делом. Здесь умест-
но вспомнить историю Джона де Уоррена,
графа Суррея (ее, как и большинство других хороших рас-
сказов, стоит в большой степени воспринимать как истори-
ческий факт). Когда король Эдуард I проводил ревизию
всех земель и проверял, на основании каких прав владеют
ими феодалы, де Уоррен предстал перед королевскими
уполномоченными по этому вопросу. Во время встречи граф
бросил перед ними на стол давно вышедший из употребле-
ния меч и сказал: «Мои предки владели своими землями по
праву ношения этого оружия; и, видит Господь, так же и я
277
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
буду ими владеть». После этого чиновникам
пришлось отступиться. По-видимому, аргу-
мент был настолько весом, что спорить с
ним оказалось бессмысленным, — по этому
случаю мы можем судить о значении подоб-
ного оружия, передававшегося из поколе-
ния в поколение вместе с землями, на ко-
торые оно давало права.
Клинок фальчиона из Торпа отличается от
образцов Дурхема и Шатла и больше походит
на лезвие сабли (рис. 118). Каким образом
появилась именно такая форма, ясно не
вполне; приблизительно до 1290 г. она редко
встречается на иллюстрациях к манускрип-
там и, по-видимому, не имеет прямого отно-
шения к древненорвежским длинным саксам
(как и в случае с дурхемским типом клинка).
Возможно, что этот вариант сформировался
под влиянием восточноевропейских изделий,
поскольку сильно напоминает венгерский
меч Шарлеманя, тот, что хранится в Вене
(см. рис. 74), т. е. тип, использовавшийся в
Восточной Европе начиная с IX в. Однако
каким бы ни было происхождение этой кон-
кретной формы клинка, все же сам по себе
фальчион является прямым наследником
сакса, греческого кописа и древнеегипетско-
го копша и в такой форме использовался с
начала XIV в. и до середины XVII в., хотя и с
незначительными изменениями. В то же вре-
мя дурхемский тип не встречается позднее
1300 г.
Рис. 118. Фаль-
чион из Торпа.
Норвич
Глава 14
КАК НОСИЛИ МЕЧИ
В течение двух столетий, между 1100-м и 1300 гг., на-
кладки и крепления для перевязи, употреблявшиеся на ме-
чах и ножнах, в основном были очень просты и строги,
даже если речь шла об оружии особ королевского рода и
278
ВЕК РЫЦАРСТВА
знатных вельмож. Величественные позолоченные и посе-
ребренные, украшенные драгоценностями и чернением
ленты при устье ножен, оковки, поясные петли, бляхи и
пряжки периода Великого переселения народов уже пре-
терпели изменения и стали гораздо строже во времена ви-
кингов, но даже средний воин этого периода носил куда
более разукрашенное оружие, чем обычный рыцарь эпохи
Средневековья, у которого не только был стальной меч, но
и все накладные элементы в большинстве случаев были
сделаны из стали и кожи. В этом вопросе нам в основном
приходится полагаться на статуи и картины, которые дают
общее представление об облике средневекового воина, но
для доказательства правдивости изображения у нас есть до-
статочно археологического материала — сохранившихся с
этих времен ножен и рукоятей меча. По-видимому, в этот
период строгую чистоту линий предпочитали блеску золо-
та и драгоценных камней; и в самом деле, оружие эпохи
Средневековья исключительно красиво само по себе и не
нуждается в дополнительных элементах.
Как мы видим, в течение последних двух веков форма меча
очень мало менялась; то же самое можно сказать о ножнах и
предметах, посредством которых владелец носил свое оружие.
Один из лучших показателей, дающих представление о том,
как это делалось, — скульптурное изображение Дитриха фон
Брена в Нюмбургском соборе, созданное приблизительно в
1265 г. (см. рис. 88). Здесь мы видим широкий пояс из кожи
или оленьей шкуры (скорее последнее, поскольку она имела
свойство сохранять форму и мягкость после намокания), за-
крепленный вокруг ножен в 5—6 дюймах от устья; владелец
перекидывал его справа налево. Второй короткий, но широ-
кий кусок кожи крепился непосредственно под устьем и шел
в обратном направлении — слева направо. Свободный конец
пояса разделялся надвое, а ремешок снабжался двумя разре-
зами. В то время как пояс обвивался вокруг бедер, два хвоста
протягивались в щели в ремешке спереди и завязывались уз-
лом. Существует множество изображений, воспроизводящих
этот простой и эффективный метод крепления меча, некото-
рые из них относятся еще к X в. (их можно найти в Еванге-
лии Оттона III, датирующемся 983—991 гг.). Нужно отметить,
что в то время, как практически все скандинавы и германцы
использовали такой стянутый пояс, по-видимому, он никог-
279
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
да не был популярен в Англии, Франции и на юге Европы.
В этих странах ремешок с разрезами заменяла простая пряж-
ка, а свободный конец пояса ниспадал с левой стороны руко-
яти (см. рис. 92 и 94). Существовало множество способов
крепления ремня к ножнам, но все они были вариациями все
того же принципа, который показан на рис. 119. На англий-
ских иллюстрациях и скульптурах видно, что вместо разделен-
ных концов ремня или пряжки, благодаря которым кожаные
полоски образовывали в передней части ножен диагональный
крест, здесь через переднюю часть всегда шел только один
кусок кожи (вниз, справа налево); другой проходил сзади.
Если посмотреть на мемориальную доску сэра Роберта де
Бюра из Эктона, графство Суффолк (1302 г., рис. 94), то там
это очень ясно изображено. Такой метод соединения пояса и
ножен обеспечивал надежное крепление, при котором меч
оказывался под углом к бедру, и в то же время, если какая-
либо часть пояса оказывалась не в порядке (что вполне мог-
ло случиться), ее легко можно было заменить. Диагональные
ремешки между основными кожаными лентами, которые кре-
пили концы пояса к ножнам, служили для того, чтобы он не
мог соскользнуть.
Приблизительно сто лет назад в библиотеке Бамбергско-
го собора нашли нечто вроде кожаного мяча, однако это
был не совсем шар, а нечто свернутое и сшитое в единое
целое. После того как предмет развернули, он оказался верх-
ней частью ножен меча XII в. вместе с поясом (разновид-
ность с прорезями и двухконечным ремнем). Две части
пояса были тесно подогнаны друг к другу под устьем но-
жен, без обычных сложных переплетений веревочек и ре-
мешков. Подобное крепление ремня можно встретить на
мече X в., изображенном в Евангелии Оттона III.
Самые известные из всех средневековых ножен принадле-
жат мечу, который теперь хранится в королевской оружейной
Турина. Столетиями его называли мечом Св. Мориса (не сле-
дует путать его с изделием под тем же названием, которое
находится в Вене). Это очень красивое, прекрасно сохранив-
шееся боевое оружие конца XII в. типа XII с навершием в
виде бразильского ореха (тип А) и крестовиной, выполненной
в стиле 6. Его ножны сделаны из двух плоских дощечек, по-
вторяющих форму клинка, и покрыты пергаментом, причем
он зашит по одной стороне, не в центре или сзади, как это де-
280
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 119. Схема поясного
крепления. 1220—1320 гг.
лалось обычно. Под устьем сохрани-
лись остатки кожаных ремешков,
причем некоторые из них продеты в
разрезы в пергаменте. Совершенно
ясно, что это остатки крепления,
сделанного приблизительно по тому
же принципу, который показан на
рис. 119, но с вполне определенны-
ми отличиями, которым трудно дать
какое-либо объяснение. Судя по
всему, никогда еще не было опубликовано ни одной каче-
ственной фотографии этих ножен, хотя существует несколь-
ко весьма посредственных фотографий самого меча; но, к
счастью, у меня есть абсолютно точная копия и того и друго-
го. В свое время она была частью коллекции сэра Гая Лэкин-
га, и есть причины полагать, что до него ею владел знамени-
тый архитектор и антиквар Виолетт-ле-Дюк. Возможно, что
именно для него она и была создана. На вклейке, фото 9, Ь,
есть фотография этой копии. Я конечно же предпочел бы по-
лучить изображение самого меча, но, поскольку это невоз-
можно, копия тоже должна подойти; тем не менее все отли-
чия и дефекты оригинала тщательно воспроизведены на
модели, поэтому она поможет получить о нем четкое пред-
ставление.
Следующие два меча, которые я буду описывать, имеют
величайшее значение для науки археологии. Первый изве-
стен очень мало, поскольку его нашли в 1943 г. и только в
1946 г., в Мадриде, появилось первое его описание. О вто-
ром заговорили в 1959 г., но все же он до сих пор практи-
чески неизвестен широкой публике. Оба принадлежали
принцам королевского дома Кастилии и Леона.
Первый экземпляр нашли на теле Фернандо де ла Серда
(старшего сына Альфонсо X Кастильского), когда в 1943 г.
281
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
открыли его склеп в монастыре Лас-Хуельгас. Тело инфанта
было положено в гроб в полном облачении, соответствующем
его рангу, — плащ, нижняя туника и еще одна, верхняя, из
золотой парчи, целиком вышитой изображениями гербов
Кастилии и Леона. На голове у него была цилиндрическая
шапочка (типа, часто встречающегося на скульптурах), бога-
то украшенная теми же гербами. На ногах — чулки и башма-
ки, к которым прикреплены позолоченные шпоры. В руках
инфант держал меч, а вокруг талии у него был обернут пре-
восходный пояс, который, вопреки общему мнению, вовсе не
предназначался для меча, — но об этом мы поговорим чуть
позже.
Меч типа XII сам по себе не более примечателен, чем лю-
бой другой, поскольку его отделка проста, без каких бы то ни
было украшений. Навершие (типа Н) изготовлено из простой,
непозолоченной бронзы, окислившейся до зелено-голубого
цвета; крестовина (в стиле 2) сделана из железа, и, посколь-
ку рука инфанта покоилась на ней почти семь столетий, очень
сильно проржавела. По той же причине клинок нераздельно
сросся с ножнами, веревка, обвивавшая рукоять, почти пол-
ностью исчезла, и то же самое произошло с креплениями из
белой оленьей кожи (вклейка, фото 9, с). Все это сильно напо-
минает элементы гамбургских статуй и диаграмму на рис. 119.
Однако любопытно, что сам пояс был некогда отрезан. Счи-
талось, что причиной тому послужило присутствие другого
пояса, расшитого величественными гербами, но, как я уже
говорил, он предназначался не для ношения оружия. В дли-
ну этот предмет одежды составлял шесть футов, в ширину —
Р/4 дюйма, и состоял он из гибкой части, сделанной из вы-
шитой золотой парчи и заканчивающейся бугорками позоло-
ченного серебра — пряжка и оковка или язычок, крючок или
подвеска (для кинжала или сумки; они слишком хрупкие,
чтобы служить опорой для меча в ножнах, весящего четыре и
более фунтов), и перекладин, расположенных по всей длине
через равные промежутки. Они служили для того, чтобы по-
делить весь пояс на двенадцать панелей с перемежающими-
ся узорами, вышитых сапфировыми бусинами и зернами жем-
чуга. В документе, опубликованном в 1955 г. Геральдическим
обществом, подробно обсуждались гербы, которые занимают
всю длину пояса, поэтому в рамках этой работы я подробно
о них говорить не буду, однако следует упомянуть о том, что
282
ВЕК РЫЦАРСТВА
три леопарда Англии повторяются там трижды, так же как и
гербы Ричарда Корнуолльского, Франции, Наварры и граф-
ства Шампань. По общему мнению, изначально этот предмет
Генрих III Английский подарил графу Шампани, королю
Наварры, по поводу того, что в 1257 г. Ричарда Корнуолль-
ского провозгласили римским императором.
Вопрос только в том, каким же образом пояс попал в
гроб инфанта Кастильского, и этот вопрос остается нере-
шенным, хотя, по-видимому, вполне возможно, что его
невестка, жена графа, подарила его принцу после смерти
мужа, которая последовала в 1270 г.
Я уже сказал, что этот пояс предназначался не для меча.
Но почему? Во-первых, ответ заключается в том, что он
очень длинен, кроме того, он не соответствует ни одному
из известных поясов такого назначения; крючок или под-
веска слишком изящны, чтобы выдержать вес меча — но
все это только отрицательные аргументы. С другой сторо-
ны, он не только похож, но и практически идентичен
длинным поясам, с изображений XIII в., из которых самым
известным является фигура короля Джона на его гробни-
це в Ворчестерском соборе. Несмотря на то что король
изображен с мечом в руке и при шпорах, доспехов на нем
нет. Собственно говоря, на нем такая же одежда, как и на
Фернандо, и на талии виден узкий длинный пояс, туго об-
мотанный, а не свисающий свободно вокруг бедер, как в
случае с поясами для ношения оружия, причем свободный
конец, украшенный язычком или оковкой, свисает гораз-
до ниже колен. На нем видны участки в форме гербового
щита, где некогда выложены были гербы. Другая картина
того же периода (приблизительно 1240 г.) изображает
Вильгельма фон Гройтша (рис. 120) и находится в кафед-
ральной церкви Вехсельбурга, в Германии. Он также изоб-
ражен в повседневной одежде, хотя и при шпорах и со
щитом, у его бедра висит меч, а рядом мы видим копье.
Верхняя туника тесно обвязана на талии поясом, похожим
на пояс Джона. Маленькие планки, в точности похожие на
уже описанные, делят его на части. Затем, есть еще две
статуи из Нюмбурга, на которых изображены пояса, носи-
мые на талии (это изображения графа Эккехарда и Виль-
гельма фон Камбурга), и здесь мы снова видим секции,
разделенные маленькими полосками металла.
283
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Аналогичные предметы изо-
бражены на картинах, посвя-
щенных знатным леди; наибо-
лее выдающимися в этом плане
можно считать фигуры Изабел-
лы Ангулемской, жены короля
Джона, и Беренгарии Наварр-
ской, жены Ричарда I, которые
можно увидеть в аббатстве
Фонтевраулт. Пояс королевы
Изабеллы (той же длины и на-
детый таким же образом, как и
у ее мужа) разделен на не-
сколько частей металлически-
ми планками, такими же, как
на поясе Фернандо, и в каждой
из них расположен ромбовид-
ный узор, также похожий на
тот, который связан с его гер-
бами. На королеве Беренгарии
Рис. 120. Пояс на статуе Виль-
гельма фон Гройтша. Вехсель-
бург, 1240 г.
пояс с теми же планками, но с
узором крестовидной формы, но особый интерес представля-
ет тот факт, что здесь слева есть маленькое металлическое
крепление (крючок или подвеска), в том же месте, что и у ин-
фанта, но в данном случае с него на двух шнурах свисает ко-
шель.
По моему мнению, это окончательно доказывает, что
пояс из гроба Фернандо никогда не предназначался для
ношения оружия, но оказался единственным сохранившим-
ся экземпляром предмета, таким замечательным образом
подчеркивающего ранг владельца, который носили знатные
люди обоего пола. Тем не менее общее мнение относитель-
но предназначения этого пояса принимается как должное;
величественность и притягательность геральдики затенила
его действительный смысл. В течение XIII столетия много
фигур рыцарей, будь то рисунки на гробнице короля Джо-
на или Вильгельма фон Гройтша или статуи наподобие гам-
бургских, изображали воинов в обычной одежде, и мечи они
держат в руке так же естественно, как мы с вами держали
бы свернутый зонт. В особенности сильно это проявляется
в Германии, где после 1300 г. лишь на одном из десяти
284
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 121. Меч графа Экке-
харда. Нюмбург, 1260. Нож-
ны обернуты поясом
изображений с гробниц можно
увидеть доспехи, хотя в других
местах дело обстоит совсем ина-
че. В Средние века у знатных
людей не было в обычае расха-
живать в повседневном платье с
мечом в руке, как это делалось с
XVII в. до конца XVIII в. Быва-
ло, что в таких случаях прикреп-
ляли к поясу кинжал, но меч
пристегивали к поясу очень ред-
ко. Если его и брали с собой по
какой-либо особой причине, то
либо несли в руке, обернув пояс
вокруг ножен (рис. 121), либо (и
это наиболее возможный вари-
ант) поручали это дело пажу или
оруженосцу.
Простота меча Фернандо Де
ла Серда резко контрастирует с
богатством одежды и служит для
того, чтобы подчеркнуть его на-
значение — оружие служит для
боя, а не для церемониалов. В
манускриптах оружие царей —
Саула, Давида, Маккавеев и их
современников — редко изобра-
жают с какими-либо другими
украшениями, кроме позолочен-
ного навершия; рукояти и нож-
ны у них так же просты, как и у
самого бедного из воинов. Конечно же это полностью со-
ответствует идеалам универсального рыцарского братства,
где простой воин равен королю. Меч являлся символом
этого братства, поэтому какие-либо дополнительные укра-
шения были ему вовсе ни к чему. Тем не менее это не оз-
начает, что богато украшенных мечей не существовало: к
примеру, рукоять оружия сэра Роберта де Бюра снабжена
гравированным узорным навершием в том же стиле, что и
фальчион Коньеров, то же самое можно увидеть на многих
медных мемориальных досках. В списках имущества и за-
285
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
вещаниях мы часто встречаем записи об инкрустированных
серебром мечах. И это не было чем-то особенным, так же
как и меч «со св. Георгием», т. е. с крестом св. Георгия,
нарисованным или выложенным эмалью на навершии. (Это
было английское оружие, принадлежавшее Хэмфри де Бо-
уну, умершему в 1319 г. Предмет взят из описи его оружия.)
Самый лучший и самый прекрасный средневековый меч
из всех, которые дошли до наших дней, — меч брата Фернан-
до де ла Серда, Франциско, короля Кастилии и Леона (вклей-
ка, фото 10, а). Его нашли в главной капелле Толедского со-
бора в 1941 г., во время поисков останков короля Санчо II
(1223—1248), предпринятых по распоряжению португальско-
го правительства. В ходе их открыли и гроб Санчо IV (Храб-
рого). Внутри, под дорогим покровом, нашли мумифициро-
ванное тело короля. Голова его лежала на подушке, богато
отделанной гербами. Убран он был (в манере, напоминающей
о Джоне Английском) так, как принято хоронить францис-
канских монахов: на голове замечательная корона из позоло-
ченного серебра, украшенная гербами Кастилии и Леона,
древними камеями и сапфирами; на ногах пара великолепных
шпор (вклейка, фото 10, Ь); рука покоится на рукояти меча,
спрятанного в ножны.
Известно, что оружие хранится в сокровищнице Толед-
ского собора, но, в отличие от других хорошо сохранивших-
ся мечей приблизительно 1320 г., этот увидеть нельзя. Не-
давно были опубликованы некоторые предварительные
заметки по поводу данного оружия, основанные на собран-
ной информации и двух фотографиях (тех, что воспроиз-
ведены здесь, на вклейке, фото 10, Ь); до этого в популяр-
ном испанском журнале «АВС» появилась короткая статья
о гробнице и ее содержимом. Фотографии оказались до-
вольно-таки неудачными, но на них, по крайней мере, кли-
нок и ножны изображены во всю длину.
Сам меч принадлежит к типу XII, навершие — к типу Н,
а крестовина в стиле 6; на каждом конце у нее по две за-
зубрины. Рукоять сделана из твердого черного дерева (воз-
можно, эбенового), она продолговатая в сечении, со
скошенными углами, в середине ее небольшая выпуклость;
в верхней и нижней части к ней прикреплен узкий метал-
лический воротничок. На каждой из внешних сторон есть
три углубления в форме дисков (на одной из них два диска
286
ВЕК РЫЦАРСТВА
отсутствуют). Здесь были гербы Кастилии и Леона; описы-
вали их как эмалевые, но на самом деле это цветное стек-
ло. Между дисками расположены выложенные точно таким
же образом квадратики с шахматным рисунком, а вверху и
внизу расположены треугольники с аналогичным узором.
Все металлические части рукояти украшены гравировкой
с орнаментом Mudejar, включающим в себя куфические
буквы, которые, вероятно, использованы исключительно с
декоративной целью. Навершие, крестовина и воротнички
сделаны из железа, фон для гравировки покрыт позолотой.
Они совершенно целы; очень примечателен тот факт, что
соприкосновение с рукой мертвого рыцаря не заставило ме-
талл поддаться коррозии.
Лезвие несколько пострадало от ржавчины, но на неко-
торых его частях сохранилась полировка зеркальной чисто-
ты. На одной стороне клинка, возле рукояти, выгравирован
круговой орнамент из листочков; центральная его часть
прежде располагалась на маленькой пластинке, пересекаю-
щей углубление желоба, но сейчас она утеряна. Однако от-
верстия для державших эту пластинку заклепок все еще
можно разглядеть. В желобе на каждой стороне лезвия на-
ходится тисненая надпись, похожая на те, что делали на
испанских мечах; она читается от кончика клинка к рукоя-
ти в противоположность другим, более распространенным
вариантам. Эти надписи не всегда можно прочесть из-за
ржавчины. Они состоят из превосходно выполненных букв
ломбардского алфавита, но сейчас видно только следующее:
на одной стороне «GL ... IARA», на другой — «М ... N ?AS».
Превосходно сохранившиеся ножны сделаны таким же об-
разом, как и на туринском мече Св. Мориса: из двух тон-
ких дощечек, в данном случае покрытых розовой кожей и
украшенных двумя вытисненными линиями. Заканчивает-
ся изделие простой U-образной оковкой из серебра, похо-
жей на ту, что изображена на портрете Уильяма Лонгспи,
графа Солсбери, в Солсберийском соборе (приблизительно
1240 г.). Пояс прикреплен двумя лентами черной кожи,
одна из которых находится приблизительно в дюйме от ус-
тья ножен, а другая — на три дюйма ниже первой; они тес-
но обернуты вокруг ножен и соединены диагональной
полоской кожи. Пояс сделан из светло-зеленой парчи, с уз-
кими обрамлениями красного шелка, украшен витым орна-
287
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ментом. Как и все пояса этого типа, он состоит из двух
частей различной длины, каждая из которых кожаными
лентами привязана к ножнам. Пряжка и оковка пояса от-
сутствуют, но глазки сделаны из серебра; можно предполо-
жить, что тот же материал использовали и для создания
ныне утерянных деталей.
Известно, что найденная на голове Санчо IV корона
принадлежала его отцу Альфонсо X (1252—1284); возмож-
но, что и с мечом дело обстоит так же. Он принадлежит к
типу, который часто использовали в 1250—1300 гг., и, хотя
само изделие не могло быть сделано позднее 1295 г.,
нет ничего невозможного в том, что оно относилось еще к
1260 г. В данном случае у нас есть только верхний ограни-
чительный предел — вполне вероятно, что в действитель-
ности меч был несколько старше и перешел к будущему
королю по наследству.
Как я уже сказал, в Толедском соборе есть еще один пре-
красно сохранившийся и очень красивый меч более поздне-
го периода (приблизительно 1320 г.), и он будет описан в
следующей главе; другой, принадлежавший св. Фердинанду,
хранится в Севильском соборе в качестве реликвии этого свя-
того. Это меч типа XII, с рукоятью из гранатов и горного хру-
сталя в серебряной оправе. Навершие (тип I) выполнено из
хрусталя, а рукоять и большая часть крестовины — из грана-
та. Серебряная оправа украшена в том же мавританском сти-
ле, что и рукоять меча Санчо IV. Острием оружие закреплено
на постаменте из золота или позолоченной бронзы, так что
оно стоит без поддержки, напоминая крест.
Не так давно часть ножен XIII в. была найдена в долго-
вой яме города Ковентри и теперь хранится в городском
музее. Сохранилась только верхняя часть кожаной обивки,
все деревянные части рассыпались (в этом месте были от-
личные условия для того, чтобы кожа сохранилась). На зад-
ней стороне ножен вытиснен диагональный крест прибли-
зительно 3,5 дюйма глубиной, находящийся между двух пар
горизонтальных линий, которые напоминают следы обыч-
ного для XIII в. крепления к поясу, который, вероятно,
некогда находился тут же. Подобные линии ясно видны на
фотографии ножен Санчо IV. Под этими отметинами идет
ряд из шести вертикальных прорезей, каждая приблизитель-
но в 0,25 дюйма длиной. Они полностью сочетаются с ме-
288
ВЕК РЫЦАРСТВА
тодикой продевания креплений ремня сквозь покрытие но-
жен, принятой в то время, хотя в данном случае отметина
и расположена на 4 дюйма ниже, чем это делалось обычно;
ножны с таким креплением можно увидеть на изображении
рыцаря в церкви Эша-на-Сандвиче в Кенте (приблизитель-
но 1300 г.).
Мечи из соборов в Толедо и Севилье принадлежат к
категории немногих оставшихся в том храме, куда их по-
ложили на хранение. В Средние века это было вполне
обычным делом: мечи оставляли в церкви либо по обету
(как сделала Жанна д’Арк с оружием, добытым в личной
схватке с бургундским тяжеловооруженным всадником при
стенах Парижа, — его повесили над колонной в Сен Дени),
либо оставляли над или под склепами рыцарей, либо клали
внутрь. Здесь стоит отметить, что, когда в 1797 г. открыва-
ли склеп короля Джона, его тело нашли в тех же одеждах,
что были изображены на крышке, разве что на голове вме-
сто короны оказался монашеский клобук. Слева лежал меч.
Стотард так описывал тело:
«Его левая рука была прижата к груди, и рука сжимала
меч точно так же, как и на надгробии. Манжета на этой
руке все еще лежала на груди. Меч сильно проржавел, его
обломки лежат через некоторые промежутки вдоль левой
стороны тела, а ножны сохранились гораздо лучше».
Очень хотелось бы узнать, как выглядели эти ножны
(поскольку на крышке гробницы их нет). Увы, реальный
экземпляр пока что недоступен, поэтому можно только га-
дать, как он выглядел на самом деле. Стотард не говорит,
что сделали с этими реликвиями (он упоминает достаточ-
но большую часть королевских одежд, а также меч и мо-
нашеский клобук), поэтому можно сделать вывод, что они
все еще находятся в гробу.
Можно надеяться, что во многих могилах воинов в Ев-
ропе все еще лежат мечи, похожие на оружие короля Джо-
на и инфанта Фернандо. Это послужит источником огром-
ного количества археологического материала, тем более
ценного, что бесчисленные мечи, некогда висевшие над
средневековыми гробницами, теперь исчезли безвозвратно.
Например, среди добычи Черного принца, хранившейся в
289
19 Археология оружия
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Кентерберийском соборе, был интересен один, но триста
лет как он утерян. В описании капеллы Генриха V в Вест-
минстерском аббатстве, сделанном Дартом, упоминается о
мече и кинжале, которые хранились там вместе с другими
«военными принадлежностями»; теперь там нет и следа ка-
кого-либо кинжала, а меч практически наверняка имелся в
виду тот, что находится в хранилище рукописей.
Известно, что один или два находившихся в зоне дося-
гаемости меча вынесли из церквей, где они хранились, и
мы можем подозревать, что и остальные подверглись тако-
му же грабежу. Мистер (а позднее сэр) Юстиниан Ишем,
к примеру, в 1717 г. посетил церковь в Холденби и запи-
сал в своем дневнике: «Древняя деревянная скульптура че-
ловека, которым, по рассказам, считается сам Холденби;
над ней лежат меч и шлем». Такое же изображение упо-
мянуто Бриджем, и там говорится о «железном мече и шле-
ме, лежащих близ него». Ранее в этом же столетии местное
предание рассказывало о том, что много лет назад (т. е.
когда-то во времена Средневековья) статуя, меч и шлем
забрал «джентльмен, который ради этой цели приехал в ка-
рете». Кроме того, мы знаем о судьбе шлема, который до
начала XIX в. висел на крюке над гробницей сэра Ричарда
Пембриджа (1371 г.) в Херфордском соборе. Тогдашний
декан собора отдал его известному коллекционеру сэру
Самюэлю Мейрику, который в области истории доспехов
и оружия может быть назван вторым Геродотом. Из его
коллекции этот предмет со временем перешел в Королев-
ский Шотландский музей в Эдинбурге, где хранится и по
сей день. До недавнего времени крюк, на котором изна-
чально висел этот шлем, можно было увидеть в Херфорд-
ском соборе, над разграбленной гробницей сэра Ричарда1.
Совершенно ясно, что в настоящее время многие из
мечей, некогда хранившихся в церквах, находятся в музеях
и частных коллекциях (у меня у самого два); этот вывод
можно сделать, исходя из их состояния. Все сохранившие-
ся мечи средневекового периода делятся на. три группы: те,
что были выкопаны из земли или подняты со дна рек (по-
давляющее большинство); предметы, хранившиеся в церк-
1 Теперь даже и старый крюк исчез. Возможно, его убрали просто
порядка ради.
290
ВЕК РЫЦАРСТВА
вах (очень немного), и те, о которых постоянно заботились
с самого дня изготовления и которым никогда не позволя-
ли ржаветь (например, фальчион Коньеров).
Мечи из первой группы либо очень сильно повреждены,
либо отлично сохранились благодаря защитному слою чер-
ного налета (как правило, он содержит основной гётит
FeO(OH), который образуется на клинке благодаря взаимо-
действию с почвенными химикатами. Естественно, много
образцов находится посередине между состоянием сильней-
шей коррозии и идеальной сохранности. «Церковные» мечи
легко отделить от всех остальных. Они находились на откры-
том воздухе и в определенной степени всегда подвергались
воздействию влажности и пыли; изначально это оружие
покрывали толстым слоем жира, но, скорее всего, не чис-
тили с тех самых пор, как повесили или положили над гроб-
ницей. Ведь это оружие считалось священным; во всяком
случае, его старались не трогать с того места, где оно ока-
залось. Очень жаль, что такое отношение не продержалось
дольше — тогда у нас, возможно, было бы куда больше хо-
рошо сохранившихся материалов для исследования путей
развития средневековых мечей. На клинках их образовыва-
лось некоторое количество патины, состоящей из очень
близко расположенных друг к другу мелких углублений от
ржавчины, покрытых жестким черным налетом. Эти кро-
хотные ямки, возможно, образовались в результате воздей-
ствия слоя пыли, налипшей на предохранительный слой
жира; частицы грязи задерживали влагу, которая со време-
нем проникала сквозь защитную поверхность и окисляла
поверхность металла, но не слишком сильно, благодаря все
тому же жиру. В течение многих лет этот налет из пыли и
сала спекался в более или менее твердую патину, на кото-
рой грязь собиралась слой за слоем, формируя свежий слой
ржавчины поверх патины; таким образом, по большей час-
ти окисление, вместо того чтобы идти вовнутрь и поражать
сам клинок, направлялось вовне и только увеличивало слой
верхнего налета. Поверхность тех немногих экземпляров
доспехов, которые еще остались на своем месте в церквах,
во всех случаях выглядит именно так. Благодаря этому все-
гда можно определить если и не точное происхождение
подобных экземпляров, то хотя бы место хранения; все же
это дает исследователям некую ниточку, следуя которой
19*
291
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
иногда можно установить владельца меча и более или ме-
нее точно определить место его изготовления.
В 1939 г. мне повезло приобрести меч, хранившийся имен-
но таким образом (вклейка, фото 9, а). Спешу добавить, что
я абсолютно честно купил его на распродаже в Лондоне и что
предыдущий владелец (джентльмен из Сомерсета) получил
это оружие точно таким же образом за четыре года до меня.
В свое время оно находилось в составе «собственности вен-
ского коллекционера», как было обозначено в списке пред-
метов, назначенных к аукциону. Можно только гадать, в
какой из церквей Австрии он его нашел. Сведений об этом не
сохранилось, но благодаря тем признакам, о которых я толь-
ко что подробно говорил, можно точно установить, что хра-
нился этот предмет именно таким образом.
По счастью, никто из предыдущих обладателей не стал
чистить этот меч. В 1939 г., когда я купил его, он был совер-
шенно черным, клинок выглядел толще из-за ржавчины, де-
ревянную рукоять покрывали слои пыли, копившейся века-
ми, а под ними прятались немногие оставшиеся фрагменты
кожаной или полотняной обтяжки. К сожалению, после сня-
тия грязи сохранить их не представлялось возможным. Кор-
ка спеклась за века, а неизбежная сырость, возникающая даже
в закрытом помещении, полностью погубила непрочную
обивку рукояти. Мне даже не удалось точно определить ма-
териал, из которого она была сделана, — разрушение зашло
слишком далеко.
Для того чтобы очистить всю поверхность меча, потре-
бовались в буквальном смысле месяцы работы. Ржавчина на
поверхности была рыхлой и пыльной, но ниже оказался
плотный темный слой; черная патина оказалась жесткой,
как кремень, и ее удалось снять только с одной стороны
клинка; с более мягкого металла навершия и крестовины
этот слой удалить оказалось легче, но все равно он сошел
лишь частично. После войны рукоять исследовали в лабо-
ратории Британского музея. Я немного сомневался, была ли
она изготовлена одновременно с «мечом войны» типа XIII
(т. е. приблизительно в 1300 г.), или это замена более по-
зднего периода. С самого начала все говорило за то, что это
оригинал, но мне очень хотелось получить научно обосно-
ванное подтверждение этого. Естественно, у меня оказался
изначальный вариант, сделанный из древесины бука.
292
ВЕК РЫЦАРСТВА
Третья группа, т. е. мечи, о которых с самого начала по-
стоянно заботились и тщательно чистили, исключительно
мала. Таким образом хранили несколько мечей XIV в., удиви-
тельно большое количество образцов XV в., не говоря уже о
таких реликтах, как два меча Св. Мориса (из Толедо и Вены),
фальчион Коньеров или оружие из Толедо и Севильи.
Причина, по которой так много мечей находилось в хра-
мах, возможно, состоит в том, что все они в некотором смыс-
ле принадлежали церкви. Во время церемонии посвящения в
рыцари оружие освящали на алтаре, и предполагалось, что
после смерти владельца оно туда же и вернется. Возможно,
именно поэтому, а не в тщеславной погоне за бессмертной
славой так много мечей и копий, шлемов и латных перчаток
повешено над гробницами, так много оружия лежит внутри
их. Воин закончил все свои дела на земле; он использовал
(или должен был использовать) эти вещи для того, чтобы за-
щищать и поддерживать церковь, и поэтому с его смертью их
работа тоже была завершена, и они тоже нуждались в долгом
отдыхе. То же самое чувство, хотя не освященное христиан-
ством, заставляло викингов и их предшественников класть
оружие в могилу вместе с телом погибшего. Разница в данном
случае состоит в том, что оружие викинга мог со временем
получить его потомок или просто человек достаточно храб-
рый и умелый, чтобы оказаться его достойным, а оружие ры-
царя навечно должно было остаться там, где упокоился его
хозяин, — больше оно не служило уже никому.
На многих изображениях английских воинов XIII и на-
чала XIV в., как кажется, отражено именно это. Здесь на-
рисовано, как лежащий на надгробии рыцарь вкладывает
свой меч в ножны. Некоторые из этих фигур выглядят так
решительно, что, по общему мнению, они, напротив, меч
вынимают, однако это полностью противоречит идее отды-
ха после хорошо выполненной работы. Тем не менее пра-
вая рука многих из этих рыцарей лежит на верхней части
навершия, как будто они только что финальным толчком
отправили оружие на место, в ножны. Хотя это противоре-
чит всеобщему убеждению, что здесь была сделана попыт-
ка изобразить постоянную готовность воина к сражению
ради защиты Матери-Церкви даже после смерти, я считаю,
что они должны были только упокоиться у нее на груди,
потому что бой для них окончен навсегда.
293
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Глава 15
ПОЛНОЕ ВООРУЖЕНИЕ ВОИНА.
1100—1325 ГГ.
В XII и XIII вв. кинжал не играл той важной роли в ка-
честве детали воинского вооружения, которую он приобрел
в XIV—XV вв. В манускриптах и на скульптурах редко
встречаются его изображения до конца XIII в., а те, что все-
таки есть, показывают его использование непосредственно
в схватке, а не в обычном воинском наряде. К примеру, в
Библии Масейовски есть несколько батальных сцен, где
кинжалов почти столько же, сколько и мечей, но ни в од-
ном месте этой рукописи нет и намека на то, как их носи-
ли в мирное время.
По документальным свидетельствам создается впечатле-
ние, что меч развился из оружия пехотинцев или крестьян,
защищавших свои дома. Фактически это был просто пото-
мок короткого сакса или скольма эпохи викингов, хотя в
Англии и Нормандии, где избегали использовать норвеж-
ские термины, его, как мы увидим, называли «Cultellus» или
«Coustel». То, что этими терминами обозначали именно
кинжал, становится ясно после прочтения отрывка из ста-
тута Вильгельма, короля Шотландии (1165—1214 гг.).
Благодаря использованию этого оружия отряды пеших
солдат стали называть «Coustillers», и еще в середине XII в.
этот термин стали в абсолютно уничижительном смысле
применять к бандам разбойников. Об этом говорится в ста-
туте графа Тулузского в 1152 г. Другое указание^на методи-
ку использования и форму cultellus найдено в описании
некоторых императорских войск, сражавшихся при Бовиньи
(Ригорд). Кинжал, возможно, не считали благородным ору-
жием; следовательно, в мирное время он не мог служить к
чести своего владельца, и потому его носили только в слу-
чае крайней необходимости.
В одной из сцен Апокалипсиса, находящегося в Трини-
ти-колледже, Кембридж (иллюстрирован в 1230 г.), изобра-
жен человек, сражающийся длинным и тонким оружием,
похожим на кинжал, и им закалывающий противника, од-
нако этот предмет почти такой же длины (клинок прибли-
зительно 20 дюймов), как и очень короткий меч. В Библии
Масейовски нарисованы короткие кинжалы (с лезвиями
294
ВЕК РЫЦАРСТВА
fl b
Рис. 122. Кинжа-
лы. Вторая поло-
вина XIII в. Кол-
лекция автора
длиной 8—10 дюймов), и держат их так,
как обычно держат кинжал, хотя на не-
скольких рисунках можно увидеть другой
вариант, с виду гораздо более эффектив-
ный и практичный для ножевого боя: лез-
вие направлено вверх, а не вниз по отно-
шению к руке. У большинства кинжалов
короткая, резко выгнутая крестовина, а
навершия либо имеют форму полумесяца
(как на скульптурных изображениях во
Фрейбургском соборе, которые я описы-
ваю), либо представляют собой два загну-
тых вверх рога, очень напоминающие об
«антропоморфных» кинжалах позднего
Гальштатта и периода Ла-Тене I. До сих
пор существует довольно
много таких экземпляров;
например, несколько штук «$»
нашли в Лондоне, теперь |
же они в Лондонском му- I
зее. У меня тоже есть такой, из Лондона, и, И m
поскольку он абсолютно цел, я использую 11
его для того, чтобы проиллюстрировать весь I
тип (рис. 122, b). I
Лезвия у этих кинжалов короткие, обо- I
юдоострые, с сечением в форме сплюснуто- |
го ромба, на каждом конце рукояти изогну-
тые гарды одинакового размера, плоские,
наподобие ленты в дюйм шириной, от cepe-
дины уходящие под углом к поверхности
рукояти; концы этих гард загнуты; в случае
с моим кинжалом образовавшиеся пустоты
заполнены маленькими кусочками серебра.
Сохранилось несколько кинжалов с на-
вершием в виде полумесяца, но это большая
редкость. И снова мне повезло в том смыс-
ле, что у меня есть хороший образец, кото-
рый, как полагают, тоже найден в Лондоне
(рис. 122, а). Лезвие у этого кинжала длин-
нее (10 дюймов), он однолезвийный, с тре-
угольным сечением.
Рис. 123. Кин-
жал с бронзо-
вой головкой.
1300 г. Коллек-
ция автора
295
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Существует еще один тип такого ору-
жия, который использовали в описываемый
период: длинный, тонкий и резко сужаю-
щийся к концу двухлезвийный клинок. И
здесь я снова должен буду использовать для
наглядности один из экземпляров моей
коллекции, поскольку их вообще крайне
мало (рис. 123). Он сделан позднее, чем два
предыдущих (конец XIII — начало XIV в.,
а не середина XIII в.), и отличается от про-
чих навершием любопытной формы, кото-
рое когда-то было позолочено. Оно имеет
форму ромба с ушками, выступающими с
двух сторон. На нем изображены гербы —
геральдическая лилия с одной стороны и
два шеврона с другой. Это один из группы
кинжалов с похожими навершиями, от ко-
торых осталось только по нескольку фраг-
ментов; один нашли в Англии и еще не-
Рис. 124.
Кинжал с одно-
сторонним лезви-
ем. Исторический
музей Берна
сколько — в Германии.
К сожалению, происхождение моего образца (лучшего из
всех) неизвестно.
В списке оружия Рауля де Нееле, который я цитировал
раньше, есть несколько строк, относящихся к кинжалам и
дающих дополнительную информацию о разнообразии их
форм: «топор и несколько секачей» (plusieurs coutiaus а
tailler); «VI колющих ножей» (pour VI coutiaus a pointe), «один
украшен серебром», «... мечей и ... маленьких /иизерикор-
дов». «Coutiau a tailler», вероятно, обозначает однолезвийное
оружие — в Швейцарии есть несколько хорошо сохранив-
шихся кинжалов этого периода (1302 г.) с клинками одно-
сторонней заточки, довольно широкими, с изогнутыми
кончиками, напоминающими старый хлебный нож (рис. 124);
«coutiau a pointe» — это, наверное, оружие, имеющее длин-
ное лезвие, похожее на иголку, как то, что изображено на
рис. 123.
Слово «мизерикорд»1 применительно к кинжалам появля-
ется еще в 1221 г.: в Аррасской хартии, относящейся именно
к этой дате.
' Милосердие {фр.). (Примеч. пер.)
296
ВЕК РЫЦАРСТВА
По-видимому, свое название кинжал получил, так как
использовался в одиночной схватке, когда поднятый кин-
жал в руке победителя означал, что павшему противнику
самое время просить пощады. Таким образом, маленькое
смертоносное оружие поэты сделали эмблемой жалости,
символом добровольного сохранения жизни противнику.
Как я уже говорил, редко встретишь изображение рыца-
ря до XIII в. при кинжале. Фигура рыцаря в церкви Эша-
на-Сандвиче (Кент) демонстрирует шнурок или ремешок, с
которого свисает оружие: оно прикреплено не к широкому
поясу для меча, а к узкому ремешку на талии. Сам кинжал
настолько основательно отстоит от статуи, что теперь от
него не осталось и следа. Другой английский монумент
приблизительно 1325 г. предлагает нам одно из наиболее
ранних изображений типа кинжала, который был популя-
рен в конце XIV в. и в XV в., но почти не встречается до
1350 г. В опубликованных работах, посвященных оружию,
его обычно именуют вежливым эвфемизмом «почечный
кинжал», или «Dague a Rognons», из-за двух шарообразных
выпуклостей, которыми украшено основание цилиндричес-
кой рукояти, но в более грубом и реалистичном Средневе-
ковье его называли настоящим именем — «кинжал с яйца-
ми». По-видимому, наложенные викторианским XIX в.
запреты уже несколько поизносились, поскольку во многих
коллекциях, открытых для обозрения, ярлычок подле кин-
жала снабжен его подлинным названием. Скульптура, о
которой мы говорим, обладает другими интересными осо-
бенностями, имеющими большое археологическое значе-
ние. К ним мы еще вернемся. Она находится в монастыр-
ской церкви на острове Шеппи и посвящена памяти сэра
Роберта Шурлэнда (рис. 132).
✓л В XII—XIII вв. боевой топор ис-
пользовали очень широко. В XI в.
континентальные воины рассматри-
вали его как оружие, недостойное
благородного человека; только сак-
сы и скандинавы считали, что он
подходит для всего, кроме бесчест-
" ных дел. Однако в начале XII в. он
Рис. 125. Из манускрипта превратился во вполне респекта-
1121—1148 гг. бельное оружие, и рыцари тоже им
297
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
сражались. Автор хроник Роджер де Ховеден, описывая
битву при Линкольне, произошедшую в 1141 г., рассказы-
вает, как Стефен, самый доблестный и умелый из всех ры-
царей, но никуда не годный король, сражался с помощью
топора:
«Тогда стала видна мощь короля, подобно молнии он
некоторых разил огромным боевым топором. Затем снова
поднялся крик, и все бросились на него, а он бросился в
сражение один против всех. Затем, после множества ударов,
королевский топор разлетелся на куски. Немедленно под-
няв правой рукой свой меч, он изумительно вел бой до той
поры, пока тот тоже не сломался. Видя это, Уильям де Ка-
амнес, самый могучий из рыцарей, бросился на короля и
схватил его за шлем, восклицая громким голосом: «Сюда!
Все вы, сюда! Я пленил короля!»
В Бери есть манускрипт, созданный между 1121-м и
1148 гг. (рис. 125) с изображением воина, которое, возмож-
но, является портретом самого короля Стефена. Его огром-
ный боевой топор точно такой же, как и на гобелене из
Байе, как множество других, найденных в Темзе (см. рис. 72),
и как те, о которых мы читаем в сагах. Их продолжали ис-
пользовать до конца XIII в., но в XII в. в моду вошли бо-
лее легкие лезвия для топоров. У этого оно было не менее
длинным, чем у древнего «датского» топора, но вся голов-
ка была легче. На рис. 126 изображен хороший экземпляр
этого типа насадки для топора (которую иногда использо-
вали в эпоху викингов, так же как и более крупный тип).
Нашли этот образец в ложе реки, протекающей через Нор-
тумберленд, вместе с мечом типа XII и костями человека
исключительно могучего телосложения. Вы видите, как
можно придать задней части топора форму головки моло-
та. У большинства боевых топоров того времени были длин-
ные древки; во время сражения их держали двумя руками.
Однако довольно часто изображаются и более короткие
варианты.
Боевой молот, оружие очень популярное во времена
Столетней войны, использовалось (хотя, по-видимому, не-
часто) и в XIII в. Самое известное из редких документаль-
ных свидетельств — это, возможно, изображение на гроб-
298
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 126. Лезвие
топора из Нор-
тумберленда. Се-
редина ХШ в.
нице неизвестного воина в церкви Мал-
вернского аббатства, в Ворчестершире. На
нем рыцарские доспехи середины ХШ в.,
но вооружен этот воин только коротким
молотом и маленьким круглым щитом
типа, известного как «buckler». Использо-
вали и булавы: в ХШ в. мы можем обна-
ружить изображения оружия намного бо-
лее сложного типа, чем дубинки раннего
периода, какие во множестве мы видим на
гобелене из Байе. Обычно это были мас-
сивные предметы, иногда с большими
фланцевыми головками, отлитыми из бронзы, иногда с на-
садками в виде шести-семи стальных крыльев, закреплен-
ных на одной сердцевине. На двух прекрасных скульптурах
ХШ в. изображены булавы, и, что достаточно любопытно,
в обоих случаях это спящие охранники Гроба Господня.
Одна из них находится в Линкольнском соборе, и, хотя
булава сильно пострадала от времени, ее до сих пор можно
различить вполне ясно; другая, очень похожая, но сохра-
нившаяся гораздо лучше, стоит в соборе в Констанце. До
нас дошло несколько сохранившихся головок булав: к при-
меру, одна из них находится в Лондонском музее (рис. 127).
В коллекции Блэкмора, в музее Солсбери, есть еще одна,
отлитая из бронзы; она входит в хорошо известное собра-
ние изделий бронзового века и сама может принадлежать
к нему же, хотя по форме это изделие абсолютно идентич-
но многим образцам ХШ в.: например, рисунку из Библии
Масейовски или другим, найденным в Германии и Швей-
царии.
Рыцарское копье в этот период осталось таким же, ка-
ким и было в IV в. — длинная, толстая пика 9—11 футов в
длину, с древком одинаковым на всем протяжении и с ма-
ленькой головкой в форме листа. Клиновидную форму с
углублением для руки возле основания головки, защищен-
ным стальным диском, который называли «Vamplate» (пе-
редняя пластина), это оружие приобрело не раньше XV в.,
хотя еще в XIV в. такие пластины начали входить в упо-
требление. Те копья, которые использовали пехотинцы, по-
видимому, также не изменились за предшествовавшие
четыре или пять веков. Тяжелое копье наподобие каролинг-
299
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ских «крылатых» экземпляров, возможно,
было одним из наиболее распространен-
ных видов оружия хорошо экипирован-
ной пехоты, хотя есть вероятность, что к
тому времени оно потеряло крылья или
выступы. В принадлежащем перу Ригор-
да отчете о битве при Бовиньи (1214 г.)
мы можем прочесть о том, как одно из
таких орудий чуть было не оборвало са-
мым печальным образом карьеру короля
Франции Филиппа-Августа. Французские
пехотинцы были повержены. Король Фи-
Рис. 127. Голов-
ка булавы. ХШ в.
Найдена при стро-
ительстве Англий-
ского банка. Лон-
донский музей
липп, рядом с которым находился весь
цвет французской кавалерии, встретил
противника отчаянным нападением, ко-
торое завело его самого и всех рыцарей
далеко в глубь вражеских рядов. Гильом
дес Барре и большая часть его людей на-
ступали, прорубая себе дорогу сквозь
полчища врагов, но король остался позади. Его окружили
германские пехотинцы, и, хотя он и оказал им героическое
сопротивление, Филиппа стащили с коня, поскольку кому-
то из врагов удалось зацепиться выступом или крылом ко-
пья за кольчужный чепец короля; если бы ему тогда не уда-
лось снова подняться на ноги, все было бы кончено, однако
правитель продержался до тех пор, пока находившиеся по-
близости рыцари не смогли до него добраться. Пьер Трис-
тан сошел с коня и отдал его своему сюзерену;' в то время
как Вало де Монтингей подавал сигнал о помощи, пооче-
редно поднимая и опуская флажок, который нес, до тех пор
пока дес Барре не прорубил себе дорогу обратно, к королю.
Авторы хроник ХШ в. дали очень много названий ору-
жию с длинным древком, которое использовала пехота, но
практически невозможно с полной уверенностью сказать,
какое к чему относилось. Мы встречаемся с различными
вариантами: Gaesa, Godendac, croc, Faus, faussal, Pikte,
Guisarme and Vouge. На иллюстрациях к манускриптам мож-
но найти самое разнообразное древковое оружие, но, по
всей вероятности, все они в той или иной степени пред-
ставляют собой вариации на тему того, что с тем же успе-
хом можно называть алебардой или древковым топором.
300
ВЕК РЫЦАРСТВА
Настоящую алебарду не изобрели до 1300 г., и возможно,
что честь этого изобретения принадлежит шведам. Что та-
кое древковый топор, ясно из названия; это всего лишь
потомок рубящего копья викингов. До XV в. древковый
топор не был специализированным оружием, но затем из
обычного снаряжения пехоты превратился в весьма рыцар-
ственное оружие.
Из всех перечисленных выше названий «Godendac» (го-
дендак) — самое старое и дает почву для многочисленных
размышлений, отчасти на тему того, почему это его стали
называть «Доброе Утро» (дословный перевод), отчасти на
тему того, а что это, в сущности, такое. Практически един-
ственная претензия на славу, которую может предъявить
это оружие, — это его использование в битве при Котрэ в
1302 г., когда городские жители нанесли ужасное и на ред-
кость кровавое поражение французским рыцарям. По прав-
де говоря, их, несмотря на доспехи, просто-напросто смя-
ли — годендак оказался настолько тяжелым оружием, что с
его помощью защитники города пробивали прочные желез-
ные пластины так же легко, как и кожаные доспехи. Очень
эффективно, но и очень жестоко.
Одно время считалось, что тайна, окружавшая точную
форму этого изделия, наконец полностью рассеяна. На ог-
ромном сундуке XIV в., находившемся в Новом колледже
Оксфорда, вырезаны были батальные сцены, в которых
опознали изображения эпизодов битвы при Котрэ. На всех
этих рисунках основным оружием, которым пользовались
фламандцы, была огромная дубина 5 футов длиной, на го-
ловке усиленная железными полосами и дополненная
длинным шипом. Если немного напрячь воображение, то
получится, что она в некоторой степени отвечает описа-
нию Гвиара: огромные палки или дубины, «спереди око-
ванные железом». Однако это описание с тем же успехом
подходит и к ранней форме алебарды, оружия, которое
шведы в первый раз использовали при Моргартене трина-
дцатью годами раньше и приблизительно с тем же эффек-
том против австрийских рыцарей, который годенак оказал
на французских. Из большинства рассказов о битве при
Котрэ совершенно ясно, что годендак был рубящим ору-
жием, как боевой топор, но в то же время обладал выдаю-
щимся вперед острием, похожим на наконечник пики; в
301
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
этом отношении оружие, вырезанное на сундуке из Ново-
го колледжа, никак не подходит под описание. Годендак
не был чем-то вроде секретного оружия, которым фламан-
дцы нанесли поражение французам; это произошло исклю-
чительно благодаря идиотской галантности французских
рыцарей и полному отсутствию тактической смекалки у их
командира, Робера д’Артуа.
Аналогичное поражение англичанам нанесли шотландцы
при Баннокбурне двенадцатью годами позже; а через год
после этого произошло сражение при Моргартене. Затем, в
1346 г., французская кавалерия превратилась в прах на хол-
мах Потье, при Креси; она практически повторила то, что
было уже сделано в 1302 г., — сражалась с предельной га-
лантностью и глупостью против дисциплинированной пехо-
ты, занявшей очень сильную позицию; на этот раз их не
изрубили в куски, как это сделали фламандцы со своими
годендаками; англичане просто засыпали их стрелами. Эф-
фект, однако, был тот же самый. Времена, когда противни-
ки относились друг к другу с рыцарственным уважением,
вскоре должны были миновать. Если раньше сражения ве-
лись по правилам, отчасти напоминавшим турнирные, то со
временем они начинали приобретать тот облик, который мы
знаем сейчас, — безжалостной борьбы, в которой побежда-
ет тот, кто не слишком считается с правилами. Привержен-
цев рыцарского идеала никак нельзя было назвать гибкими
политиками — это противоречило самой сущности их воз-
зрений. Они превращали бой в красочное и галантное зре-
лище, но, когда на поле боя вступала пехота, сражение за-
канчивалось поражением. Котрэ и Баннокбурн/Моргартен
и Креси, как и сражения меньшего масштаба, продемонст-
рировали одно и то же: превосходство на поле боя, кото-
рое так долго принадлежало закованным в доспехи всадни-
кам, постепенно переходило к пехоте. Впереди у них было
еще два блистательных столетия и даже больше, но непрев-
зойденными лидерами они не были уже никогда.
Когда появились первые признаки угрозы падения зна-
чения рыцарства, доспехи их мало изменились по сравне-
нию с тем, что использовали в IX в. Фактически этим же
пользовались галлы в первые два века до нашей эры —
шлем, щит и кольчуга. Начиная с конца XI в. предметы
различными способами развивались и совершенствовались.
302
ВЕК РЫЦАРСТВА
Шлем, который мы видели на колонне Траяна, в могилах
франкских воинов и на гобелене из Байе, все еще был в
употреблении в ХШ в., чуть ли не до конца его. В какой-
то момент, возможно, еще в XI в., и определенно в начале
XII в., кузнецы начали изготовлять шлем из цельного кус-
ка металла вместо того, чтобы соединять вместе несколько
полос или пластин, но коническая форма изделия сохрани-
лась в неприкосновенности. Правда, по непонятной причи-
не (поскольку шлем конической формы обеспечивал мак-
симально эффективную защиту, заставляя оружие скользить
по поверхности при любом ударе сверху вниз) в XII в. все
же появился новый вариант, похожий на кастрюлю с плос-
ким верхом — явно менее практичный, хотя, с другой сто-
роны, гораздо более простой в изготовлении и, следователь-
но, более дешевый. Возможно, именно поэтому его и стали
делать. Железная шляпа с полями котта (Kettle-hat) тоже
использовалась довольно часто. К примеру, в саге о короле
Сверрере, которую написал в XII в. один ирландский аббат
по рассказу самого короля, написано:
«Сам Сверрер был одет в добрую кольчугу, поверх нее
был крепкий гамбезон, и все это было прикрыто алой кот-
той. Кроме этого, на нем была широкая железная шляпа
(Vida Stalhufu), похожая на те, что носят в Германии...»
Очень возможно, что похожа она была и на то, что носил
человек «очень похожий на викинга», о котором пастух пре-
дупредил Хельги Хардбейнссона за два столетия до того. По-
видимому, в более южных частях Европы в тот период ему в
большей степени отдавали предпочтение обычные солдаты.
Тем не менее приблизительно к 1250 г. такой шлем можно
найти и среди вооружения знати. К примеру, в «Жизни Лю-
довика Святого», написанной Жуанвиллем, рассказывается,
как он убедил короля снять свой шлем и одолжил ему соб-
ственную котту, чтобы тот немного освежился (avoir le vent).
Конечно, в этом смысле такой предмет был практичнее, но
своему основному назначению — принимать на себя удары,
направленные в голову владельца во время сражения, он от-
вечал куда хуже по причине, о которой я упомянул выше.
В Библии Масейовски часто изображались шлемы тако-
го рода, в основном на голове у простых пехотинцев или
303
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 128. Голиаф из Библии Масейовски. 1250 г.
филистимлян, однако случалось, что их носили и люди из
свиты Саула и Давида. Хорошим примером может служить
фигура Голиафа, найденная в том же самом манускрипте.
Я выбрал ее (рис. 128) для того, чтобы продемонстрировать
характерное для XIII в. вооружение потому, что рисунок
сам по себе является достойным восхищения произведени-
ем искусства. Даже если бы из всех иллюстраций к Библии
Масейовски уцелела только эта, то даже и ее было бы до-
статочно для того, чтобы создавший такой шедевр неизве-
стный художник мог занять достойное место среди величай-
ших иллюстраторов всех времен.
Большой шлем, такая заметная принадлежность рыцар-
ского снаряжения ХШ столетия, по-видимому, впервые
304
ВЕК РЫЦАРСТВА
вошел в употребление в первом десятилетии этого века. На
двух рыцарях, изображенных на рис. 95, шлемы двух раз-
личных стилей, относящихся приблизительно к 1200 г.
Шлем победителя, находящегося слева, практически полно-
стью закрывает голову, но у побежденного, справа, другой
вариант — «кастрюля» с плоской верхушкой, снабженная
забралом; он напоминает образцы из Венделя и Саттон-Ху.
Забрало целиком прикрывает лицо, но затылок и шею за-
щищает только кольчужное полотно. Шлемы такого же
типа ясно видны на некоторых рельефах с серебряной гроб-
ницы Шарлеманя, находящейся в Ахенском соборе (она
изготовлена между 1200-м и 1207 гг.). Еще один есть на пе-
чати Герарда де Сент-Ауберта (1199 г.). Кроме того, изоб-
ражение похожего предмета есть в Апокалипсисе Св. Беато
де Лиебана (манускрипт XII в., который хранится в Архео-
логическом музее Мадрида). С более ранними образцами из
Венделя эти забрала роднит то, что смотровые отверстия
имеют форму двух полукруглых дырочек, а не прямоуголь-
ных прорезей.
Шлем, в котором изображен Ричард I на своей второй
Большой печати, всегда считался более совершенным вари-
антом, поскольку кажется, что он полностью прикрывает
голову и спереди и сзади; но если тщательно исследовать
несколько оригинальных оттисков этой печати, то оказы-
вается, что это вполне обычная модель, снабженная только
боковыми пластинами.
В германских манускриптах 1210—1220 гг. есть несколь-
ко хороших изображений ранних шлемов. Все они той же
формы, что и тот, что надет на левой фигуре с рис. 95, но
наибольший интерес представляют украшающие их гераль-
дические знаки. Они в точности того же типа, как и более
поздние варианты XIV в., — головы различных зверей, звез-
да, пара маленьких прямоугольных флажков на маленьком
древке, воткнутом в верхнюю часть шлема, рука, дракон,
пара оленьих рогов, птичьи крылья, большой голубой лук
и т. д.
Хотя на рисунках в Библии Масейовски есть множество
геральдических символов, но нигде такие фигуры на шле-
мах не встречаются. Эти детали доспехов очень тщательно
выписаны, и видно, каким образом был сделан оригинал;
это образцы с плоским верхом, более или менее цилиндри-
305
20 Археология оружия
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 129. Шлем из Бозена. Собор Сент Анджело, Рим
ческой формы, но если не считать этого, то по конструк-
ции очень напоминают те немногие шлемы ХШ в., кото-
рые дошли до наших дней. Ни один из них не был выкован
до 1250 г., но в Риме есть прекрасный экземпляр, датируе-
мый приблизительно 1280—1310 гг. Его нашли в Бозене, в
башне; изделие настолько хорошо сохранилось, что вполне
подходит для демонстрации методов создания вещей тако-
го типа (рис. 129).
Шлем сделан из пяти пластин доброго железа, скреплен-
ных тяжелыми железными заклепками с головками в форме
сплюснутого конуса. Нижняя передняя пластина в центре
уходит назад под острым углом и перекрывает нижнюю зад-
нюю с каждой стороны. Спереди ее верхний край срезан при-
близительно на полдюйма и образует нижнюю часть двух
длинных прорезей для глаз. Язычок, идущий вверх от центра
пластины, образует перегородку между этими двумя прорезя-
ми. Задняя пластина выгнута так, что образует полукруг.
Верхняя передняя пластина выдается вперед так же, как и
нижняя, так же перекрывает края верхней задней и также вы-
резана по нижнему краю, завершая форму прорезей. Две
верхние пластины в результате образуют усеченный конус
306
ВЕК РЫЦАРСТВА
неправильной формы, который венчает еще одна пластина в
форме овала, загнутые вниз края которой прикреплены рас-
положенными через равные промежутки заклепками со всех
сторон. На верхних пластинах просверлены четыре группы
круглых дырочек, расположенных по диагонали спереди, с
боков и сверху; они предназначены для шнурков, которыми
крепится геральдический знак. Для дыхания на нижней пе-
редней пластине проделано по одиннадцать Т-образных от-
верстий с каждой стороны. На стыке верхней и нижней
пластины справа у этого конкретного шлема видна выбоина
от мощного удара, а слева — борозда, проделанная каким-то
рубящим оружием или острием копья.
Как вы видите, шлем гораздо больше в длину, чем в
ширину; он потерял цилиндрическую форму, присущую
образцам из Библии Масейовски и изображениям на ко-
ролевских и баронских печатях ХШ в. (вклейка, фото 11).
Таким образом, передняя часть несколько отдалялась от
лица, и вполне вероятно, что дополнительный вес, связан-
ный с увеличением размера, компенсировался лучшей цир-
куляцией воздуха. Этот конкретный образец в нынешнем
состоянии весит немного больше 5 фунтов; с обтяжкой и
накладками эта цифра, вероятно, составляла около 6 фун-
тов. Самые ранние из сохранившихся шлемов были снаб-
жены пересекающимися полосками металла, другие, более
поздние, украшал крест с цветочным орнаментом на кон-
цах, нарисованный или выложенный золотой фольгой.
Иногда эти шлемы изображают доходящими до плеч и
опирающимися на них, но в действительности основной вес
приходился на голову; нижний край почти касался плеча,
но недостаточно, чтобы мешать повороту головы. Вес шле-
ма смягчала подкладка, которую изготавливали, прикрепляя
вырезанные в виде серии треугольных клиньев ленты тол-
стой кожи к ремню, горизонтально закрепленному вокруг
внутренней части шлема теми же заклепками, которые дер-
жали верхние и нижние пластины. Иллюстрацией этого
метода изготовления подкладки могут служить многочис-
ленные изображения на надгробиях и шлем Черного прин-
ца из Кентерберийского собора, на котором еще сохрани-
лись фрагменты первоначальной отделки.
Кроме шлема, имелось еще несколько защитных при-
способлений для головы, естественных или нет. Прежде
20*
307
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
всего, нельзя забывать о волосах — ведь в XIII в. еще не
принято было коротко стричься. Волосы убирали под ма-
ленькую полотняную шапочку (иногда с обивкой), которая
плотно прилегала к голове, причем два ее отворота закры-
вали уши и завязывались тесемками под подбородком. Ее
называли подшлемником. В результате получалась доволь-
но-таки заметных размеров мягкая прокладка, дополнитель-
но смягчавшая пришедшийся в голову удар. Иногда сверху
надевали маленькую, тесную стальную шапочку, а поверх
всего этого накидывали кольчужный чепец. Бывало, что на
этот чепец еще надевали нечто вроде свертка набивной
материи наподобие головного убора зулусов; он должен был
поддерживать шлем и сохранять нужное расстояние между
ним и головой рыцаря. Многие предпочитали полагаться на
эти защитные приспособления и сражались без шлемов —
как сэр Эверард, который благодаря этой привычке в бит-
ве при Мансорахе лишился носа.
Во многих случаях при взгляде на мемориальные таблич-
ки и изображения рыцарей с гробниц их головы кажутся
непропорционально большими и круглыми; это и из-за
мягких толстых подшлемников под кольчужными чепцами,
но в еще большей степени из-за массы связанных в пучок
волос. Эти длинные локоны занимали приличное место, но
здесь (что бывает редко) мода сообразовывалась со здравым
смыслом: как-никак, но дополнительная защита в бою, да
еще способная в мирное время так украсить внешность, что
вряд ли было лишним.
Некоторые воины изображены с чепцами, Откинутыми на
плечи (к примеру, как сэр Роберт де Септван на мемориаль-
ной доске в Кентской церкви); здесь ясно видны роскошные,
тщательно уложенные кудри, положенные рыцарю.
Исландские хроники (и это довольно любопытно, если
сравнивать с куда более известными летописями Англии и
Франции) дают нам очень подробные описания полного
вооружения рыцаря XIII в. В одной из таких хроник под
названием «Speculum Regale» («Королевское зерцало») ав-
тор дает своему сыну наставления по части того, в чем
может заключаться его воинский долг. При сражении пе-
шим молодой человек должен был носить кольчугу или
толстый «panzar» (доспехи, которые в более южных частях
Европы называли «гамбезон» или «wambasium», — длинная
308
ВЕК РЫЦАРСТВА
двоинои завязкой
туника в форме кольчуги, но изготовленная из толстого
стеганого материала), крепкий щит или «buckler» (малень-
кий круглый щит наподобие тех, которыми в древности
пользовались викинги, но только меньше) и тяжелый меч.
Для морских сражений, пишет этот человек, нет ничего
лучше длинного копья и длинного гамбезона для защиты,
доброго шлема или «hangandi stalhufur» на железной ша-
почке, значение этого словосочетания неизвестно. Возмож-
но, здесь имелся в виду шлем с подвесными боковыми и
задними пластинами, наподобие изделия из Венделя, а
возможно — более модный вариант маленького шлема с
простым забралом, который мы уже обсуждали выше. К
этому он советует добавить широкий щит, однако не уточ-
няет его формы; вероятно, для битвы на море лучше всего
подошел бы круглый.
Наставления, касающиеся снаряжения всадника, менее
поверхностны и дают полное представление о том, что счи-
талось обычной одеждой для человека, отправляющегося на
бой. «Пусть он носит свою одежду, — говорит рассказчик
и далее пускается в подробности: — Во-первых, чулки из
мягкого и хорошо сотканного полотна, которые должны до-
ходить до ягодиц. Затем, поверх них, хорошие кольчужные
чулки такой длины, чтобы их можно было прикрепить
(т. е. подвязками, идущими от пояса).
Затем пусть он наденет пару хороших
штанов из крепкого полотна, к кото-
рым должны быть прикреплены нако-
ленники из толстого железа, хорошо
стянутые заклепками. На верхнюю
часть тела вначале нужно надеть мяг-
кую полотняную рубаху с набивкой,
доходящую до середины бедер, затем
хорошую защитную пластину для гру-
ди, доходящую до пояса; сверху доб-
рую кольчугу и хороший гамбезон (та
же самая рубаха, о которой говорилось
выше), но без рукавов.
Пускай у него будет два меча — один
на поясе, другой — у луки седла, и хо-
роший кинжал. Должен быть еще и
добрый шлем из надежной стали, снаб-
Рис. 130. Ножной до-
спех из Апокалипси-
са Тринити-колледжа
с наколенником и
зашнурованным сзади
кольчужным чулком.
1230 г.
309
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 131. С мемори-
альной доски сэра Ро-
берта
женный всеми защитными приспособ-
лениями для лица, и хороший толстый
щит, закрывающий тело от шеи и, что
очень важно, снабженный крепкой ру-
коятью. Наконец, пусть у него будет
доброе и сильное копье из верной ста-
ли, с длинным древком».
Все это щедро проиллюстрировано
рисунками в манускриптах и статуями
XIII в. В Библии Масейовски, с помо-
щью которой можно подтвердить чуть
ли не любое высказывание (бесценный
источник информации для историка),
есть несколько рисунков, на которых
мы видим, как надевают и снимают
доспехи, ясно изображено все то, что
так подробно разбирается в вышеопи-
санном манускрипте.
Отличие присутствует только в од-
ном — в рукописи нет никаких полот-
няных штанов, снабженных наколен-
никами, а только нечто вроде трубооб-
разных чулок с подбивкой, призванных защитить бедра.
Эти исключительно практичные наколенники действитель-
но использовались, хотя, по-видимому, не часто, еще в
1230 г. (доказательством служит кембриджский Апокалип-
сис из Тринити-колледжа, в котором, однако, их надевают
безо всяких толстых штанов, а крепят непосредственно к
кольчужным чулкам. В некоторых случаях это даже не чул-
ки, а широкие полосы кольчужного полотна, придержива-
емые завязанным сзади шнурком, рис. 130). Наколенники
(в тогдашней Англии их называли «poleyn»), закрепленные
на штанах («gamboised cuishes»), четко изображены на не-
которых английских мемориальных досках, причем, воз-
можно, самым лучшим экземпляром стоит считать доску
сэра Роберта де Бюра в Эктонской церкви, Суффолк (1302 г.).
Его штаны очень богато разукрашены, а крепления нако-
ленников видны вполне ясно (рис. 131).
В прошлом между специалистами, занимающимися изу-
чением доспехов, часто возникал спор по поводу того, были
ли эти предметы в начальный период своего существования
310
ВЕК РЫЦАРСТВА
металлическими или кожаными. По некоторым причинам
многие придерживались того мнения, что их все же делали
из кожи или «cuir bouilli» (очень крепкая субстанция; для
ее приготовления кожу перед началом работы кипятили в
воске), на основании того, что оружейнику ХШ в. не под
силу было бы выковать такое из железа. Зная, что те же
самые люди уже более столетия умели изготовить шлем
совершенной конической формы из одного листа металла,
бессмысленно, по моему мнению, сомневаться в их способ-
ностях. Совершенно ясно, что сделать наколенники не
сложнее, а проще, и мастера-кузнецы вполне могли спра-
виться с этой задачей. Причем надо отметить, что это толь-
ко логическое рассуждение, не принимающее в расчет
реальных свидетельств, хотя таковые существуют.
Гамбезон, рекомендованный рассказчиком из описанно-
го выше манускрипта в качестве альтернативы кольчуге в
ходе пешего сражения, на самом деле чаще носили под
ней, в качестве дополнительного защитного приспособле-
ния. Однако в манускриптах конца ХШ в. (и в особенно-
сти в Библии Масейовски) не встречаются такие варианты
ношения; ничего, кроме мягкой рубашки, возможно иден-
тичной той части доспехов, которую иногда называют аке-
тоном (стеганка), хотя, по всей вероятности, бесполезно в
этом вопросе проводить какие-либо параллели, так как в
описываемый период все названия были взаимозаменяемы,
и мы часто видим, что гамбезоном и акетоном называют
одну и ту же вещь. Рубахи, которые так четко изображе-
ны на рисунках к Библии Масейовски, возможно, были
просто предметом одежды (к примеру, Чосер упоминает «а
breke and eke a sherte» как необходимую для воина в дос-
пехах нижнюю одежду).
На статуях, созданных позднее 1270 г., нижний край
гамбезона (или акетона) выглядывает из-под кольчуги;
одна из них (статуя сэра Роберта де Шурлэнда из монастыр-
ской церкви на о. Шеппи, о которой я уже говорил в свя-
зи с кинжалами) превосходно иллюстрирует это, поскольку
в его случае эта рубаха, украшенная гербами (не самого
рыцаря, а его сюзерена, лорда сэра Уильяма де Лейбюрна,
под чьими знаменами сэр Ричард сражался в Шотландии),
надета поверх кольчуги вместо котты. Мы должны быть
благодарны странностям этого рыцаря или скульптора, со-
311
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
здавшего это изображение,
так не похожее на другие и
столь ясно демонстрирую-
щее форму и конструкцию
гамбезона (рис. 132).
Существует множество
литературных и рисованных
свидетельств тому, что гам-
безон или акетон часто
носили без кольчуги, в осо-
бенности когда сражение
велось налегке, в пешем
строю. Хотя рыцари из Биб-
лии Масейовски не носят
их под кольчугой, большин-
ство пехотинцев именно это
и делали; иногда одежда
была с длинными рукавами,
иногда — с короткими, до-
ходящими до запястья, но
подол был до колен, так что
кольчуга подчас заменяла
целые доспехи. Понятно,
что стеганая рубаха стоила
значительно дешевле коль-
чуги, да и весила меньше —
для пехотинцев, людей по
определению незнатных и
бедных (другие в этих войс-
ках просто не служили), это
был идеальный вариант.
Невозможно с абсолют-
ной точностью сказать, бы-
ла ли «хорошая защитная
пластина для груди» едина
или состояла из множества
мелких пластинок, прикле-
панных к тканевой основе;
существует множество до-
вольно ранних ссылок на
цельнолитые нагрудники.
Рис. 132. Статуя сэра Роберта Шур-
лэнда. Остров Шеппи. Прибл.
1330 г.
312
ВЕК РЫЦАРСТВА
К примеру, Гильом ле Бретон, описывая битву между Ри-
чардом графом Потье (позднее Ричард 1 Английский) и
Гильомом дес Барре, говорит, что на обоих под кольчугой
была еще пластина, сделанная из железа (fera fabricala
patena recocto). Это рассказ о событиях, произошедших
приблизительно в 1185 г.; есть и еще более раннее упоми-
нание о подобном способе защиты, которое принадлежит
перу Гиральда Гамбрена, описывавшего нападение данов
на Дублин в 1171 г. Он рассказывает, что захватчики были
одеты либо в длинные кольчужные рубахи (в тексте манус-
крипта употребляется слово «loricis»), либо в доспехи из
железных пластин «laminis ferreis arte consortia». В поздних
годах XIII в. такое защитное приспособление называли
просто «пластины», и это полностью передавало его кон-
струкцию, поскольку доспехи просто состояли из мелких
треугольных кусочков железа, вертикальными рядами при-
клепанных к котте. В произведениях искусства того време-
ни часто встречаются очень хорошие изображения этих
доспехов.
Другой тип цельной нагрудной пластины, который ис-
пользовался в конце XII в., называли «кираса». Впервые
этот термин встречается в текстах третьей четверти XII в.,
а затем часто появляется вплоть до 1350 г. Практически
наверняка его синонимами являются слова «Cuirace» или
«Quiret», причем последнее использовалось до тех пор,
пока сама броня не вышла из употребления. Не представ-
ляется возможным точно определить, как делали эту вещь,
поскольку ее всегда носили под коттой, и поэтому на ри-
сунках и скульптурах ничего нельзя разглядеть. Однако из
достоверных источников мы точно знаем, что кирасу но-
сили между кольчугой и коттой, что она всегда делалась из
кожи (отсюда и название) и была достаточно жесткой, что-
бы можно было подвесить цепи для крепления меча и шле-
ма. Этот факт предполагает, что здесь скорее использовали
«cuir bouilli», чем обычную кожу. Иногда встречаются упо-
минания о том, что кирасу укрепляли металлическими пла-
стинами или снабжали дополнительным защитным слоем
из кожи или ткани (предположительно, стеганого) в тех
местах, куда крепилось оружие, а иногда подбивали мате-
риалом. Кроме того, она не всегда прикрывала только
грудь; есть свидетельства, что эта деталь состояла из груд-
313
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ной и задней пластин. В описи имущества графа Невер-
ского, сделанной после его смерти в 1266 г., есть такой
пункт: «Paires de cuiraces», а на двух изображениях из Ан-
глии, относящихся приблизительно к этому же периоду,
прорези для оружия на котте достаточно широки, чтобы
сквозь них довольно четко увидеть цельнолитые грудную
и спинную пластины, скрепленные ремешками по бокам.
Одно из них находится в Першорской церкви (Ворчестер-
шир), другое обычно было в церкви Темпля, в Лондоне.
Позднее, в XV в., термином «cuirass» обозначали металли-
ческие грудные и спинные пластины, соединенные вмес-
те; это значение слово сохранило и по сей день.
Котта — это красочное дополнение к обычному снаря-
жению воина, которое хотя и появилось еще до конца XII в.,
но во всеобщее употребление не вошло приблизительно до
1210 г. Назначение ее точно не известно: многие авторитет-
ные люди полагают, что ее привезли из Святой земли кре-
стоносцы, где такие вещи были необходимы для того,
чтобы не дать палящему солнцу чересчур разогреть кольчу-
гу; это очень практичная теория, но отсюда делают вывод,
что до того котты на Западе не знали и даже не думали о
ней до 1200 г. Между тем воины Христовы начали возвра-
щаться с Востока еще в 1099 г., за столетие до названного
срока. Тогда почему же котту не начали повсеместно ис-
пользовать раньше? Существует еще одна теория: этот пред-
мет в основном предназначался для демонстрации гербов
носителя. Это тоже весьма и весьма вероятно, поскольку
котта вошла в моду одновременно с геральдикой. Часто
цитируемый отрывок из посвященного королю Артуру ро-
манса XIV в. не стоит буквально понимать как доказатель-
ство того, что котта была чем-то вроде макинтоша. Я
думаю, хотя и без какой-либо конкретной причины, что
котта была данью моде; конечно, ее использовали в прак-
тических целях, поскольку она действительно закрывала от
солнца и в какой-то мере от влаги большую часть поверх-
ности кольчуги и давала превосходную возможность для
демонстрации гербов; этот предмет одежды был бесценен в
тех случаях, когда нужно было опознать погибшего на поле
сражения, поскольку шлем легко мог откатиться далеко, а
лицо от ранений стать неузнаваемым. Однако каким бы ни
было назначение котты с точки зрения жизненной необхо-
314
ВЕК РЫЦАРСТВА
димости, это был веселый и красочный наряд, превращав-
ший угрюмого и сурового рыцаря в темной коричнево-се-
рой кольчуге в фигуру галантную и блистательную, — и это
вполне согласовывалось с тем расцветом, которого достиг-
ла к концу XII в. веселая наука рыцарства.
Покрой котты менялся, причем это зависело не от пе-
риода, а от личных предпочтений владельца: в XIII в. она
могла быть очень длинной или очень короткой, с рукавами
или без — как угодно. Иллюстрация (см. рис. 85) взята из
манускрипта начала XIV в. На ней изображены два пеших
рыцаря, сражающиеся друг с другом и одетые в длинные
котты, подобранные под пояс для того, чтобы сделать их
короче. Такой способ убрать длинные полы котты подаль-
ше в случае необходимости на рисунках встречается доста-
точно часто. В общем и целом котта — это простое одеяние,
скроенное наподобие ночной рубашки без рукавов, но с
разрезом от подола и почти до талии спереди и сзади, так,
чтобы владелец мог спокойно сесть в седло. Хотя в девяти
случаях из десяти котты шили без рукавов, иногда встреча-
ются и рукава, причем некоторые только до локтей, а не-
которые — до запястий.
Не было ничего необычного в том, что на изготовление
одежды шел очень дорогой материал (в описях встречают-
ся экземпляры из бархата и парчи), который щедро расши-
вали гербами. А почему бы и нет? Это была единственная
верхняя одежда, которую мог себе позволить рыцарь, и на
нее стоило употребить всю свою фантазию. Котты ярких
цветов, с вышивкой золотом и серебром составляли прият-
ный контраст с чисто военной амуницией и украшали га-
лантных кавалеров, весьма довольных такой возможностью
продемонстрировать и богатство, и тонкий вкус.
Приблизительно в 1280—1320 гг. к рыцарскому снаряже-
нию добавились другие модные украшения. Это были длин-
ные, плоские предметы, которые носили вертикально на пле-
чах, подобно крылышкам (за это их и называли «aiiettes»). Ни
одного достаточно простого объяснения их популярности
дать невозможно. Ценности как защитное приспособление
эти крылья не имели благодаря своей гибкости (их делали из
кожи или полотна) и из-за того, что нельзя было укрепить их
так, чтобы они держали удар. Иногда на рисунках встречают-
ся экземпляры их с гербами владельца, но и здесь это случа-
315
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ется редко, чтобы напрямую указывать на предназначение
этого «элемента отделки». Чаще всего они довольно просты.
Конечно же в фасонах были некоторые вариации. Я думаю,
что эти крылышки были всего лишь модным нарядом, ма-
леньким веселым пустячком, призванным усовершенствовать
внешность воина. Между прочим, это единственное объясне-
ние существования бессмертных плечевых щитков, принадле-
жавших Пьеру Гавестону; в описи его собственности, сделан-
ной в 1313 г., имеется указание на их присутствие.
Когда мы пытаемся проследить за развитием воинского
снаряжения и сделать выводы относительно его практичес-
кого назначения, не следует упускать из виду фантазию,
которая по мере того, как близился закат рыцарства, игра-
ла все большую роль в жизни знати. Первая половина
XIV в. — это период, когда следующий моде рыцарь (и его
боевой конь) носили на себе все виды красочного обмун-
дирования, причем, возможно, не потому, что это помога-
ло лучше сражаться или защищало в бою, а просто потому,
что так было принято. Эти суровые воины следили за мо-
дой, изобретали все новые способы украсить свою персону
и не меньше своих дам интересовались внешней прелестью
наряда. Не говоря уж о том, что мужчины носили такое ко-
личество украшений, что, пожалуй, могли в этом поспорить
и с дамами. И их гардероб насчитывал множество предме-
тов не столько полезных и практичных, сколько ярких и
модных. Зрелище, которое получалось в результате, отли-
чалось, должно быть, несколько варварской пышностью, но
не могло не произвести впечатления.
Возможно, самой тяжелой и неуклюжей частью вооруже-
ния воина XIV столетия были тяжелые цепи, которыми
крепились к одежде меч, кинжал и шлем. Однако все это
имело вполне практическую цель — не дать нужным пред-
метам потеряться в том случае, если противник выбьет их
из рук или собьет с головы во время боя. Начиная с конца
ХШ в. и до самого конца XIV в. мы видим эти цепи на
каждой статуе или рисунке, особенно в Германии, где, по-
видимому, они были наиболее популярны. Трудно предста-
вить, что человек мог сражаться, намотав на себя четырех-
футовую цепь, которой рукоять меча крепилась к грудной
пластине; она наверняка должна была обмотаться вокруг
руки, в которой он держал оружие, зацепиться за голову
316
ВЕК РЫЦАРСТВА
вражеской лошади или оружие соседа. И потом, если ры-
царь все-таки потеряет меч во время жестокой и долгой
схватки верхом, разве не ясно, что цепь непременно запу-
тается в стременах или в ногах любого, кто окажется побли-
зости? Похоже, что риск такого происшествия существовал
всегда; однако длина цепи не должна была превышать рас-
стояние от кулака вытянутой руки до правого бока владель-
ца, т. е. быть длиннее 3—4 футов. Если оружие падало и
цепь свисала с груди, то ее конец оказывался немного ниже
колена, а конец меча приходился тремя футами ниже или
около того, т. е. оказывался на земле. Должно быть, эта
вещь была довольно-таки практичной, иначе мода на нее не
продержалась бы так долго. По всей видимости, обращение
с ней было делом привычки — рыцари знали, как нужно
действовать, чтобы не перепутать все эти свисающие пет-
ли, точно так же, как мы без хлопот застегиваем «молнию»
на джинсах.
Уильям Венемайер в 1325 г. (см. рис. 103) изобразил эти
цепи на мемориальной табличке, находящейся сейчас в од-
ном из музеев г. Гента. Здесь совершенно ясно видно, каким
образом они крепились к мечу и кинжалу (кольцами, которые
свободно обвивали рукояти). В этой фигуре интересно то, что
у котты видно несколько отверстий, сквозь которые цепи шли
к креплениям на груди; легко заметить, что они крепились к
кольчуге, а не к литой грудной пластине или набору пластин;
это делает несколько менее надежной теорию, согласно ко-
торой при появлении нагрудных цепей для них всегда дела-
лось цельное основание.
Для крепления шлема на конце соответствующей цепи
приспособлена длинная пуговица, входящая в Т-образное
отверстие возле нижнего края изделия, справа и спереди.
Среди воинского снаряжения, которое все еще хранится в
Кентерберийском соборе (это все, что осталось от имуще-
ства Черного принца), есть короткий обрывок железной
цепи, единственное объяснение наличию которого среди
прочих реликвий состоит в том, что это была часть описан-
ного выше предмета. В шлеме есть Т-образное отверстие
для крепления цепи.
Превосходная конная статуя Гранде делла Скала (по-
кровителя Данте) над его гробницей в Вероне (вклейка,
фото 12) снабжена шлемом, откинутым назад и прикреп-
317
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ленным такой цепью, но это всего лишь результат непра-
вильной реставрации.
Большой щит в форме воздушного змея того типа, ко-
торый использовали норманны, все еще был популярен во
второй половине XII в. В Скандинавии того времени его
вид остался без изменений, но дальше к югу его часто мо-
дифицировали, делая верхний конец прямым. Здесь опять-
таки не следует выводить жестких правил совершенствова-
ния изделия, поскольку, как и во всех остальных случаях,
форма щита зависела от личных предпочтений мастера; тем
не менее, и это подтверждено многочисленными докумен-
тами, после 1150 г. чаще всего встречался большой тре-
угольный вариант с прямым верхним концом. У некоторых
в центре еще была заклепка, у других — нет. Это иногда
можно встретить еще в середине ХШ в., к примеру, на ста-
туе Вильгельма фон Гройтша (приблизительно 1240 г., см.
рис. 120). Начиная с первых лет XIII в. щит становится
намного короче — приблизительно 30 дюймов от основа-
ния до верхнего края — и заметно шире, причем часто с
сильным закруглением, чтобы прикрыть тело таким же об-
разом, как и в случае с древними римскими изделиями. К
концу столетия, по-видимому, вошел в моду очень малень-
кий, плоский вариант, заменивший большой. На многих
английских мемориальных табличках и статуях, датирован-
ных 1280—1325 гг., мы находим именно такие изображе-
ния. Оказывается, что по своему назначению они были
схожи с «баклерами», которые часто использовали во вре-
мя пеших сражений, но они были не круглыми, а в форме
утюга. В некоторых случаях в Скандинавии находили и
круглые варианты, причем многие из них практически
идеально сохранились.
Благодаря особенностям исполнения на изображении сэра
Роберта Шурлэнда очень ясно видно расположение различ-
ных ремешков, с помощью которых он держит щит. Это до-
вольно сложная система, которая, похоже, состоит из двух
наборов ремней, дополняющих друг друга и помогающих
носить защитное приспособление и манипулировать им. Во-
первых, там имеется длинный ремень, с помощью которого
щит вешается на шею и который называют «guige». Он состо-
ит из одного длинного ремня, прикрепленного заклепкой к
внутренней стороне изделия вверху справа, и одного корот-
318
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 133. Щит «Sitten» с ре-
мешками «guige» и «enar-
mes». Конец ХШ в. Тироль-
ский Национальный музей,
Инсбрук
кого, снабженного пряжкой и
симметрично расположенного,
точно так же приклепанного сле-
ва. Застегивая оба ремня на эту
пряжку, можно регулировать их
общую длину.
Вторая группа состоит из так
называемых «enarmes» — системы
петель, сквозь которые можно
продеть левую руку. Этот способ
держать щит конечно же напо-
минает вариант, использованный
греками, кельтами, саксами и ви-
кингами, если не считать того, что
жесткая полоса, за которую они
его держали, в данном случае
уступает место паре ремней. В ос-
новном «enarmes» состоит из трех частей: один ремешок в
левой части щита, другой ближе к правой и третий (заметно
меньший, чем первые два) почти совсем справа.
Предплечье продевают через первые два ремня; первый
поддерживает руку у локтя, второй фиксирует запястье, а тре-
тий можно сжать в руке, если она свободна (правда, давления
второго вполне достаточно для того, чтобы держать щит, если
пальцы заняты поводьями). На статуе Шурланда показано
расположение всех этих ремешков (рис. 132), но на сохранив-
шемся щите того же времени, который находится в Тироль-
ском музее в Инсбруке (рис. 133), оно совсем другое. Здесь
«enarmes» разнесены более широко и стоят совершенно от-
дельно друг от друга, в то время как у Шурлэнда они перекре-
щены и расположены очень близко; трудно отделаться от
ощущения, что для такого большого предмета все приспособ-
ления для захвата слишком сильно вынесены вправо. Эта
странная на первый взгляд черта, по всей вероятности, свя-
зана с личными предпочтениями владельца; однако не стоит
сразу же отбрасывать возможность, что скульптор, делавший
изображение, просто хотел показать сразу все детали и пото-
му не смог расположить «enarmes» так, как они располагались
в действительности.
Существует несколько хорошо сохранившихся щитов,
датирующихся 1190-м и 1320 гг., и по ним можно легко
319
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
понять, как изготавливали такие вещи. Один из них нахо-
дится в Национальном музее в Цюрихе; его нашли в конце
XIX в. в давно не открывавшемся шкафу, который стоял в
церкви Сидорфа, на озере Люцерн. На щите изображены
гербы Арнольда фон Бриенца, основавшего в 1179 г. цер-
ковь и монастырь Сидорф. Позднее ее посвятили рыцар-
скому ордену Св. Лазара. Этот экземпляр оказался немного
поврежденным; несколько дюймов с нижнего конца отло-
маны, а все ремни — оторваны, но кроме этого он находит-
ся в отличном состоянии. Щит сделан из лимонного дерева,
обтянутого кожей как снаружи, так и изнутри. Большая
часть серебряной краски и синего основания сохранилась.
В Марбурге (где, кроме того, находятся исключительно
красивые изображения нескольких графов Гессенских) есть
больше двадцати хорошо сохранившихся щитов; на одном
из них гербы Конрада фон Тюрингена и Гессена, с 1220-го
по 1241 г. великого магистра Тевтонского ордена прусских
рыцарей; они выложены тщательно обработанной кожей по
передней части изделия, а внутренняя вызолочена, и на ней
нарисованы рыцарь и дама. В музее Армериа (Мадрид) есть
даже еще лучше сохранившийся щит конца ХШ в., кото-
рый перенесли туда из монастыря Св. Сальвадора де Она;
он изготовлен из дерева, больше всего похожего на кедр, и
с каждой стороны покрыт пергаментом, который спереди
толще, чем сзади. Внутренняя сторона выкрашена в черный
цвет с красной диагональной чертой, пересекающей по-
верхность. (То же самое повторяется на внутренней части
щита, который находится в Тирольском музее; в Инсбруке.)
«Enarmes» сделаны из крепкой, хорошо выделанной олень-
ей кожи, покрытой пурпурным бархатом; сохранилась часть
«guige». На другой стороне сохранились следы гербов: мно-
жество полосок на красном поле, причем некоторые из них
вызолочены и покрыты резным узором, а другие различно-
го цвета. Все они идут от центра к внешним краям.
Стремена использовали еще со времен классического
периода в Греции, и в Европе их первоначальная форма до
конца ХШ в. изменилась очень мало. В классическом ва-
рианте это была короткая колючка конической формы, за-
жатая между двумя очень короткими ручками. Они закан-
чивались пуговками, на которых собрана вся конструкция
и которые фиксировали острие. Этот тип использовали до
320
ВЕК РЫЦАРСТВА
начала эпохи викингов; несколько эк-
земпляров, сохранивших классическую
форму, археологи нашли при раскопках
в датских болотных залежах. В эпоху ви-
кингов ручки удлинили так, чтобы они
обнимали пятки, в то время как концы
(с прорезями для крепления концов ре-
мешка) передвинулись от лодыжки не-
сколько вперед.
они имели прямые ручки и короткую,
Рис. 134. Стремя.
1000 г. Найдено в
Уоллбруке. Лондон
(коллекция автора)
Сами по себе
очень узкую шейку, заканчивающуюся маленькой колюч-
кой, которая чаще всего не превышала в длину 0,25 дюйма
и */, дюйма в диаметре (рис. 134).
За пределами Скандинавии довольно часто встречались
варианты, у которых между колючкой и шейкой находи-
лось небольшое расширение. Сохранилась на редкость пре-
восходная пара стремян; их нашли в XX столетии при
ремонте церкви Св. Эндрюса в Чардстоке (Дорсет), в ка-
менном гробу, который кроме них содержал часть муж-
ского скелета. На костях ног обнаружились остатки кожа-
ных башмаков со стременами на пятках1. Они сделаны из
позолоченного железа, причем шейка и выпуклости укра-
шены маленькими кусочками золота. Ручки очень незна-
чительно выгнуты, и в целом результат получился элегант-
ный. Они тоже прекрасно сохранились; большая часть
позолоты и ручек осталась на месте, так же как и золотые
точки. В манускриптах IX и XII вв. часто изображали по-
хожие стремена.
Варианты с прямыми ручками, по-видимому, только и
были популярны до самого конца XII в., когда они начали
приобретать грациозную кривизну, которая затем вошла во
всеобщее употребление и, хоть и с некоторыми вариациями,
сохранилась до начала XVI в. Великолепную пару стремян
нашли в гробу Санчо IV Кастильского, меч которого я уже
описывал в главе 14. Они изображены на вклейке, фото 10;
это тот же основной тип, что и на рис. 135, но эта конкрет-
ная пара сохранилась настолько хорошо, что все крепления
ясно видны. Это простой кожаный ремешок, покрытый ма-
1 Эти стремена недавно перешли в собственность оружейной лон-
донского Тауэра.
21 Археология оружия
321
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
терией и прикрепленный к кольцу на
внешней стороне ручки, проходящий под
ногой, через прорезь на конце внутренней
ручки, а затем сверху сквозь пряжку, при-
крепленную к верху кольца на внешней
ручке. Концы этого ремешка украшены
маленькими золотыми головками зверей,
Рис. 135. Стремя.
XIII в. Найдено в
Лондоне. Лондон-
ский музей
напоминающими те, что делали на концах крестовин мечей
Гигелина в XII в., о чем уже говорилось.
Колесики шпор вошли в употребление в ХШ в., но до
второй четверти XIV в. были менее популярны, чем более
старый вариант с перекладиной-колючкой. В самой ранней
своей форме колесико было очень маленьким, обычно ше-
стиконечным, но в 1220 г. появился гораздо более крупный
вариант (похоже, что он приобрел огромную популярность
в Англии), с 24 концами и более, причем каждый из них
имел форму лепестка, так что все изделие в целом напоми-
нало цветок маргаритки. Эти два начальных типа колесика
шпоры изображены на рис. 136 и 137. Первый, более ран-
ний и из позолоченной бронзы, нашли в Лондоне. Второй,
оттуда же, это хороший образец варианта «маргаритка»,
принадлежит ко второй четверти XIV в. Большая часть по-
золоты и пряжка с предмета, изображенного на рис. 136,
уже исчезли, но что касается рис. 137, то там еше остался
один из крючков в форме диска, к которым были прикреп-
лены ремешки, и некоторая часть первоначального оловян-
ного покрытия. Несколько экземпляров шпор этого типа
можно увидеть на английских монументальных изображе-
ниях, датирующихся 1320—1360 гг.; особенно хороший об-
разец — это медная мемориальная доска сэра Джона де
Крека (приблизительно 1325 г.) из Вестли-Вотерлесс, Кем-
бриджшир, и статуя сэра Роберта де Кердестона (1337 г.) в
Рифеме, Норфолк.
Хотя шпоры имели свое место в ряду рыцарской симво-
лики, но их использовали не только высшие классы обще-
ства и не только в военных целях. В прологе к «Кентербе-
рийским рассказам» Чосер упоминает об этом предмете.
Не лишено интереса и упоминание лошади. Этот вопрос
стоит обсудить поподробнее, ведь существование рыцаря не-
мыслимо было без его верного спутника. Хорошего коня це-
нили никак не меньше хороших доспехов; и то и другое было
322
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 136. Стремя из позо-
лоченной бронзы. 1290 г.
Найдено в Лондоне (кол-
лекция автора)
необходимо в бою, а значит, в обра-
щении с ними соблюдались опреде-
ленные правила. На ценного боевого
коня садились только во время сра-
жения; для того чтобы просто до-
браться из одного места в другое,
тяжеловооруженный всадник (а так-
же любой другой средневековый
путешественник) пользовался обыч-
ной лошадью, которую называли
«palfrey», или «jennet», или «ambler», или «ambling horse». Эти
описательные имена относились к лошадиной походке, кото-
рая, насколько можно судить по доступной информации, на-
поминала мягкий, плавный бег коней, на каких в Америке и
Австралии ездят скотоводы. Средневековых лошадей не учи-
ли скакать рысью; надо заметить, что, если бы ездили рысью,
да еще и с тяжеловооруженным всадником на спине, они на-
водили бы ужас на окружающих.
В период позднего Средневековья существовало три вида
боевых коней: во-первых, исключительно ценная «великая
лошадь» («Dextrarius» или «Destrier»), в XIII в. стоившая от 60
до 120 марок. Это могучее животное весило больше, чем со-
временный гунтер, но все же меньше, чем тяжеловоз, могло
нести на себе очень тяжелый груз и отличалось превосходной
тренировкой. Затем, существовал менее ценный «Equus», ко-
торого называли просто конем, без дальнейших прилагатель-
ных. Его цена колебалась между 20 и 40 марками. Возможно,
что от первого типа его отличало только отсутствие родослов-
ной, поскольку этот конь, по-видимому, мог нести не малень-
кий вес. Наконец, третий тип — это обычный «Runcinus» или
«Rounsey» — лошадь простого солдата, которая стоила 5—
8 марок.
В ХШ в. стали различать тяжеловооруженного и легко-
го всадника (приблизительно после 1300 г. его в Англии
стали называть «Hobilar»), причем отличие состояло в том,
что первый должен был ехать на так называемом «Equi
cooperti» (лошади, покрытой чепраком). Если тяжеловоору-
женный всадник на таком коне был лордом, имеющим пра-
во на собственное знамя, то его плата во времена Генри-
ха III — Генриха V составляла 4 шиллинга в день, простой
рыцарь получал 2 шиллинга, а оруженосец или «Serjeant»
323
21*
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
(интересно, что «Serviens» — сол-
дат не благородной крови) — в
среднем 1 шиллинг в день. Если
воин мог себе позволить толь-
ко самого простого коня, то его
ежедневная оплата падала до 6—
8 пенсов.
Таким образом, каким бы ни
было остальное снаряжение вои-
Рис. 137. Железное стремя.
1340 г. Найдено в Лондоне
(коллекция автора)
на, именно цена лошади и ее сбруя определяли его статус,
по крайней мере в том, что касается платы за службу.
В таком случае, что же входило в столь важный разряд
«покровов»? Еще в конце XII в. встречается несколько
упоминаний о боевых конях, покрытых чепраком из коль-
чужного полотна, но это превратилось в постоянную прак-
тику только в середине ХШ в. Приблизительно начиная с
1220 г. и далее большую часть лошадей изображали затя-
нутыми в материал наподобие рыцарской котты (в качестве
примера можно привести изображение сэра Роджера Фи-
цуолтера на вклейке, фото 11, с). Можно сделать вывод,
что иногда в таких случаях использовалось кольчужное по-
лотно, а иногда — стеганый материал наподобие того, из
которого изготавливали гамбезоны. Превосходное изобра-
жение снаряженной таким образом лошади можно найти,
если взглянуть на статую над гробницей Гранде делла Ска-
ла (погибшего в 1329 г.) при битве в Вероне (вклейка, фо-
то 12). Мэттью Парис (приблизительно 1250 г.) рассказы-
вает, что во время сражения при Нуова-Кроче в 1237 г., в
котором столкнулись имперские и миланские войска, «до-
стойный доверия итальянец утверждает, что миланцы
вместе со своими вассалами выставили 6 тысяч тяжелово-
оруженных всадников на лошадях, закованных в железо».
Ордонанс Филиппа Честного (1303 г.) гласит, что каждый
держатель поместья с рентой 500 ливров должен был уча-
ствовать в защите королевства.
В конце ХШ в. впервые встречаются упоминания о защит-
ном приспособлении для головы коня, напоминающем более
поздний шамфрон. В свитке, посвященном правилам безо-
пасности, принятым на Виндхорском турнире 1278 г., встре-
чается самое первое упоминание об этих так называемых
«Copita» из кожи, подогнанных по форме к лошадиной голо-
324
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 138. Статуя св. Георгия. Зам-
ковая площадь, Прага. 1370 г.
ве. Затем они снова появ-
ляются в 1301 г., под назва-
нием «Testerae», в докумен-
те о передаче сэру Уильяму
де Лейбюрну замка Монтго-
мери.
Основная и практически
единственная функция бое-
вого коня — работать в ка-
честве подвижной, хорошо
тренированной и исключи-
тельно чуткой к любому
движению всадника плат-
формы, с которой он мог
вести бой. В начальных
главах мы уже говорили о
том, что для этого пред-
метом первой необходимо-
сти были стремена; по мере
того как доспехи стано-
вились тяжелее, седла все
сильнее возвышались над
холкой лошади, так что се-
доку не было необходимо-
сти держать ноги разведен-
ными под таким широким
углом; короче говоря, его
посадка в седле больше на-
поминала ту позу, которую он принял бы, сражаясь пешим.
Седла, которые мы видели на рисунках из манускриптов на-
чиная с X и до ХШ в., очень мало отличаются друг от дру-
га в основных деталях; до появления пластинчатых доспе-
хов высота седла оставалась без изменений.
Превосходный экземпляр, глядя на который можно ясно
понять и конструкцию самого предмета, и способ, которым
усаживался туда всадник, — это статуя св. Георгия в Пра-
ге. Ее сделали чуть позднее 1370 г., поэтому в действитель-
ности описание этого монумента следовало бы включить в
следующую главу, но она так хорошо подходит для иллюс-
трации посадки средневекового воина, что я все же упомя-
ну ее здесь (рис. 138).
325
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Глава 16
ДОСПЕХИ И БОЛЬШОЙ ЛУК В XIV И XV вв.
Между 1300-м и 1500 гг. произошел медленный переход
от средневекового мира к тому, в котором мы живем сей-
час; на искусство ведения войны он повлиял так же, как и
на другие сферы человеческой жизни. Возможно, наиболее
значительным из факторов, повергшим в прах все древние
традиции средневековой техники боя, было изобретение
большого лука и то, что он оказался в руках уэльских и
английских крестьян, которыми командовали блестящие и
дальновидные вожди. Большой лук был национальным ору-
жием Уэльса; Эдуард I обратил внимание на его потенциал
благодаря нескольким исключительно способным солдатам,
сражавшимся на обеих сторонах во время гражданской вой-
ны 1260-х годов. Король, человек сам по себе замечатель-
ный, поддержал появление этого оружия, воочию убедив-
шись в том, насколько эффективным оно может оказаться
в умелых руках. Традиционная вражда между Англией и
Шотландией дала возможность англичанам хорошенько
попрактиковаться в стрельбе из большого лука. В 1298 г.
при Фолкирке Эдуард выиграл сражение благодаря мастер-
скому использованию объединенных сил уэльских лучников
и конных рыцарей. Четвертью столетия позже, в кровопро-
литном сражении при Дапплине (1332 г.) и Халидон-Хилл
(1333 г.), все успешно скосившие шотландских воинов луч-
ники были англичанами; началось столетие, в течение ко-
торого большой лук царил на поле боя. По-видимому, эти
северные достижения не произвели особого впечатления на
тех, кто занимался военными вопросами во Франции, по-
скольку, когда уже столь хорошо опробованную технику ан-
гличане использовали в Бретони в 1346 г., французы были
совершенно обескуражены; несколькими месяцами позже
то же самое повторилось на роковом поле Креси. Однако
превосходство лучников в сражении продержалось не более
ста лет, поскольку в середине XV в. французы нашли до-
стойный ответ новому оружию — они изобрели пушки, ко-
торыми орудовали с тем же мастерством, как и их против-
ники большим луком.
В течение всего XV в., казалось, война и разрушение
царили повсюду; умы людей полностью поглотила мысль о
326
ВЕК РЫЦАРСТВА
неминуемой смерти. Искусство убивать себе подобных рас-
цвело как никогда доселе. Приблизительно в 1425 г. мас-
терство ремесленников, изготавливавших оружие и военное
снаряжение, достигло высшей отметки. Доспехи стали не
только легкими и удобными, не только восхитительно про-
стыми, но еще и совершенными по форме. Стиль, который
в наши дни известен как «готический», разработали герман-
ские мастера во второй половине описываемого столетия.
Позднее его описывали как «скульптуру в стали». Практи-
чески любая часть доспехов, сделанных в течение XV в.,
отличается качеством и строгой красотой, присущей, допу-
стим, китайской посуде династии Санг. То же самое отно-
сится и к оружию, в особенности к мечам. С бронзового
века не делали такого прекрасного оружия, какое появилось
между 1420-м и 1480 гг.
В последние двадцать лет опубликовано множество на-
учных, детальных работ по истории доспехов XIV—XV вв.,
сохранилось и изрядное количество реальных образцов.
Сама по себе эта тема образует отдельную ветвь в рамках
археологии оружия, и лучше всего этим заниматься специ-
алистам (как это всегда и происходило). Наиболее полная
и современная работа по этому предмету, из доступных в
свое время, — это «Европейские доспехи» Клода Блэйра
(Батсфорд, 1958 г.). Я искренне рекомендую прочесть эту
книгу каждому, кто хочет побольше узнать об этом пред-
мете. Я же остановлюсь на доспехах очень кратко и сосре-
доточу внимание только на таких объектах, как мечи и
кинжалы (во-первых, это моя специальность, а во-вторых,
исследователи обычно ими пренебрегают). Тем не менее,
чтобы поддержать непрерывность повествования, я очень
конспективно упомяну о переходе от кольчужного полотна
к пластинам в процессе изготовления доспехов.
Это произошло в течение очень короткого времени; за со-
рок лет переход полностью осуществился. В середине XIII в.
полное снаряжение хорошо экипированного воина в основе
своей оставалось таким же, каким его предки носили во вре-
мена 1-го Крестового похода, и очень мало отличалось от до-
спехов галлов первых двух столетий до нашей эры. В 1320-х гг.
большинство рыцарей по-прежнему носили все это плюс ки-
расу или нечто в этом роде, но в середине 50-х каждый гра-
мотно снаряженный воин уже имел доспехи, полностью со-
327
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
стоящие из пластин, кроме разве что жителей тех земель, где
мало ощущалось французское влияние. Какой бы причиной
ни объяснялся быстрый переход, это ни в коей мере не было
связано с тем, что оружейники неожиданно обнаружили спо-
соб, с помощью которого можно подогнать по человеческой
фигуре тонкие листы железа. Это умение уже существовало и
только ждало своего часа, пока к середине XIV в. каждый ры-
царь от Эдинбурга до Бордо и от Экзетера до Вены не начал
мечтать о снаряжении, которое защитило бы его от англий-
ских стрел или снизило бы эффект такого ужасного оружия,
как швейцарская алебарда. В 1302 г. рыцарь, закованный в
усиленную кольчугу, превращал презренного пехотинца в
начинку для пирога от одного конца Европы до другого; те-
перь ситуация изменилась, спрос рождал предложение, и
именно этот неожиданный императив, по-видимому, и создал
образец, который одновременно вошел во всеобщее употреб-
ление на всей территории континента. Возникает ощущение,
что рука мастера создала простой и эффективный вариант
доспехов, который потом повсеместно взяли на вооружение.
Хотя переход от одного вида защитных приспособлений
к другому и выглядит быстрым, внезапным он ни в коей
мере не был; начиная с 1300 г. шел постепенный процесс
совершенствования отдельных деталей, усиливающих кон-
струкцию, которые увеличивали эффективность традицион-
ной кольчуги. Мемориальная доска Уильяма Венемайера
(1325 г.) в Генте (см. рис. 103) демонстрирует это; здесь по-
верх кольчатых чулок надеты наколенники и наголенники;
руки защищены небольшими медальонами на обратной сто-
роне локтей; гамбезон снабжен длинными рукавами, кото-
рые выглядывают из-под свободных рукавов кольчуги.
До 20-х гг. XIV в. единственным видимым элементом уси-
ления доспехов были наколенники и изредка наголенники.
Для древнегреческих гоплитов и римских всадников, так же
как и для их соперников-готов, все это являлось практически
стандартным вариантом экипировки, кроме того, их исполь-
зовали повсеместно до IX в. После этого они не появлялись
до второй четверти ХШ в. (разве что такие предметы носили
под кольчатыми чулками). Наголенники четко изображены
на иллюстрациях к Апокалипсису из Тринити-колледжа, ко-
торый, возможно, датируется 1230 г., а двадцатью или около
того годами позднее Мэттью Парис изобразил их в своей
328
ВЕК РЫЦАРСТВА
«Lives of the Two Offas». В Библии Масейовски имеется толь-
ко одна пара наголенников — на Голиафе — и то потому
лишь, что этого требовал текст Книги Самуила. Во всяком
случае, практически полное отсутствие изображений этих объ-
ектов говорит о том, что они встречались достаточно редко.
Все эти наголенники относятся к типу, известному тогда
как «Demi-greaves», т. е. они защищали только голень.
В начале XIV в. на многих статуях и мелких резных фигурках
из слоновой кости делали «закрытые наголенники», которые
обнимали всю ногу и изготовлялись в виде двух пластин, с
внутренней стороны соединенных петлями, а с внешней дер-
жащихся на пряжках и креплениях. У нас мало рисованных
свидетельств существования таких приспособлений, которые
можно было бы уверенно датировать периодом до 1320 г., но
в реестре имущества, выдержки из которого я уже цитировал
(оружие и снаряжение Рауля де Нееле), есть запись, свиде-
тельствующая о том, что фактически ими пользовались еще
до 1302 г. «Затем, полированные (чистые) ножные доспехи, с
закрытыми наголенниками». Тот факт, что весь предмет опи-
сывался как полированный, считали доказательством того,
что он был сделан из металла, но с тем же успехом можно
предположить, что имелось в виду, что все ремешки, петли и
крепления были целы и находились на своих местах. На ри-
сунке, который практически с полной уверенностью можно
отнести к концу ХШ в., изображена печать гильдии Св. Ге-
оргия из Феррары. В настоящее время она все еще существу-
ет (и находится в Британском музее), отпечаток вы можете
увидеть на вклейке, фото 11, Ь. Святой изображен в закрытых
наголенниках и в очень ясно видном пластинчатом одеянии;
по контрасту с современным защитным приспособлением
шлем его, сделанный по моде 1250-х гг., выглядит старомод-
ным. Кроме того, на плечах у него накинут плащ, который
очень редко изображают на средневековых батальных полот-
нах; обычно воины на них одеты в котты.
В 1320-х гг., когда, как мы можем предположить, в моду
начали входить поножи, похожие пластины стали носить и
на руках. Большая часть наручей состояла из «Couters» (ма-
леньких круглых пластин, прикрывающих локти) и еще
одной, в виде бороздки, которая шла вдоль предплечья и
верхней части руки, в то время как на плечах лежали плас-
тины, похожие на «Couters», только крупнее. Сперва дета-
329
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ли для предплечья называли «Vambraces» (avant bras), а для
верхней части руки — «Rerebraces» (arriere bras), но очень
скоро, как мы увидим, весь наруч целиком получил назва-
ние «Vambrace». Защитные пластины для плеч называли
«Espaulier»; в английском языке это слово трансформирова-
лось в «Spaudler» (наплечники). Статуя Гранде делла Скала
дает превосходное изображение закрытых наголенников, но
вместо наплечников на нем свободные кольчужные рукава.
Мы уже видели, что дополнительные защитные приспо-
собления использовались еще в XII в. В XIV в. пластинча-
тые доспехи превратились в более эффективное приспособ-
ление — отдельный предмет одежды, который носили под
коттой. Подробные знания о конструкции этих предметов
наши ученые в основном почерпнули из исследований
останков приблизительно двух тысяч воинов, которые
27 июля 1361 г. пали в бою за стенами Уисби, на острове
Готланд. Тела похоронили в огромных ямах, и, на наше сча-
стье, никто и не подумал снять с них доспехи. Это очень
необычный случай, поскольку такие вещи весьма ценились
и, как правило, их аккуратно снимали с убитых. Тем не ме-
нее было высказано предположение, что в тот раз во время
сражения стояла жара, армия победителей (данов, под ко-
мандованием Вальдемара IV), преследуя побежденных, не
захотела останавливаться и возиться с трупами, а их про-
тивники просто не имели такой возможности. По различ-
ным причинам в течение трех дней никто не пытался очи-
стить поле битвы, а затем солнце сделало свое дело (на
пользу будущим археологам), и раздеть разлагающиеся тела
было невозможно. В этих погребениях, вместе с другими
материалами, нашли двадцать четыре более или менее це-
лых комплекта доспехов. К примеру, на многих черепах
сохранились кольчужные чепцы, и вид некоторых из них
воочию демонстрирует один из незабываемых и ужасных
аспектов войны.
Все эти двадцать четыре предмета состоят из перекрыва-
ющих друг друга железных пластин, к которым изнутри ког-
да-то было заклепками прикреплено текстильное покрытие.
На сильно проржавевшей поверхности металла сохранились
только остатки ткани, но этого оказалось достаточно, чтобы
точно воспроизвести все в первоначальном виде. Блэйр таким
образом описывает конструкцию доспехов:
330
ВЕК РЫЦАРСТВА
«Восемнадцать доспехов в основном были сделаны оди-
наково, хотя в расположении пластин некоторые различия
имеются. Каждый из них состоял из удлиненного одеяния,
похожего на пончо, которое надевали, просовывая голову
в дыру посередине. Передняя часть была покрыта рядами
пластин, слегка отформованных по основанию шеи и под
мышками, а внизу загибающихся от бедер до нижней час-
ти паха. На всех доспехах пояс и деталь, защищающая верх-
нюю часть грудной клетки, сделаны из вертикальных плас-
тин, причем последняя часто состояла из трех частей, но
иногда их было больше или меньше. Защитные приспособ-
ления для нижней части грудной клетки и живота различа-
лись по конструкции и состояли либо из горизонтальных
ободов, либо из одного и более рядов вертикальных плас-
тин. На одном доспехе к ткани над верхней частью каждо-
го плеча была прикреплена пластина в форме щита».
Все эти различные варианты защитных приспособлений
носили как усилители поверх традиционной кольчуги, и из
этой неуклюжей на первый взгляд комплектации родилось
четкое, полностью закрывающее своего владельца пластинча-
тое одеяние, которое тесно прилегало к телу и было простым
по конструкции и элегантным по форме. В приходских цер-
квах Англии есть множество изображений превосходных дос-
пехов, созданных между 1350-м и 1410 гг. Возможно, самое
лучшее из них (и наверняка самое известное) — это красивая
фигура Эдуарда, принца Уэльского (Черного принца), кото-
рая находится над его гробницей в Кентерберийском соборе,
но есть еще множество других статуй, которые могут поспо-
рить с этой. Для иллюстрации к тому, что уже было сказано
о доспехах этого периода, я выбрал изображение Реджиналь-
Рис. 139. Изображение Реджинальда, первого лорда Кобхэма. 1361 г.
Лингфильд, Суррей
331
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
да, лорда Кобхэма, которое находится в Лингфильдской цер-
кви, графство Суррей. В первой части Столетней войны лорд
Кобхэм был одним из самых известных английских команди-
ров (рис. 139).
В стиле исполнения его экипировки есть три черты, кото-
рые немедленно бросаются в глаза: высокий, сильно заост-
ренный вверху шлем («басцинет», как его называли тогда) с
кольчужной «aventail», прикрывающей горло; короткий, тес-
но прилегающий «coat of arms», который современные ученые
часто называют «jupon» из-за большого сходства с гражданс-
кой одеждой того же названия (вариант — «gipoun»); и пре-
красный пояс работы золотых дел мастера вокруг бедер ры-
царя.
Басцинет появился в первой половине XIV в.; его пред-
шественницей можно считать железную «шапочку» ХШ в.
Ее, как вы помните, чаще всего носили под кольчужным
чепцом и шлемом. В начале XIV в. эта шапочка приобре-
ла форму, больше похожую на конус (как древненорвеж-
ский вариант). Верхняя часть «большого шлема» тоже ста-
ла выше, чтобы соответствовать тому, что надето под ним;
впрочем, довольно рано он, по-видимому, стал почти ис-
ключительно принадлежностью турниров и редко исполь-
зовался в настоящем бою. Таким образом, басцинет остал-
ся единственным защитным приспособлением для головы;
по сторонам и сзади он сделался глубже, а вместо чепца,
который раньше надевали сверху, к его нижней кромке
стали прикреплять тяжелый занавес из превосходно соеди-
ненных колечек — «aventail», который закрывал шею и
горло, ниспадая на плечи и верхнюю часть грудной клет-
ки, где часто крепился завязками. В то же самое время к
отверстию для лица начали прикреплять подвижное забра-
ло. Оно принимало различные формы: к примеру, в Гер-
мании и Италии к «aventail» крепили носовую пластину
(вроде детали со шлема из Саттон-Ху), закрывавшую этот
орган, причем всю конструкцию можно было откинуть с
лица и закрепить над бровями. Как защитное приспособ-
ление это мало полезно, но тем не менее такой вариант
приобрел большую популярность. В Германии, по-видимо-
му, разработали более удачную конструкцию. К петлям на
надбровной кромке басцинета крепили цельное забрало, в
передней части сходившееся к остроконечному «рыльцу» с
332
ВЕК РЫЦАРСТВА
двумя прорезями для глаз и одной — для рта (в целом все
это напоминало гротескное лицо). Сейчас такой предмет
чаще всего называют «клапвизор». Иногда всю деталь,
включая забрало, прикрепляли таким образом, чтобы ее
можно было отстегнуть, а надевать только перед началом
сражения.
Приблизительно в то же время, что и клапвизор, появи-
лась более совершенная форма шлема. Само по себе забрало
в этом варианте имело форму, которую я только что описал,
только стороны еще больше были отнесены назад, перекры-
вая передние края басЦинета; сверху они заходили еще даль-
ше назад и крепились петлей и булавкой к штырю на другой
стороне головы. Превосходный экземпляр такого рода, дати-
рованный 1380 г., можно увидеть в лондонском Тауэре. Пер-
воначальная авейнтайл здесь присутствует на своем месте,
более того, сохранились декоративные бордюры из латуни.
На вклейке, фото 14, а, изображен еще один, из коллекции
Уоллеса.
«Gipoun» или «jupon» (юпон) ведет свое происхождение
от свободной котты, которая в переходный период первой
половины XIV в. стала короче. Приблизительно после 1355 г.
она превратилась в простую гражданскую тунику и имела
несколько вариаций: в некоторых случаях нижняя кромка
была прямой, а в других более или менее причудливо вы-
резалась зубцами и крестиками; кроме того, иногда у
котты были длинные, свободные рукава, доходящие до за-
пястий, а иногда — короткие, до локтей. Однако гораздо
чаще юпоны шили вовсе без рукавов. Иногда их закрепля-
ли сбоку, когда-то застегивали на пуговицы спереди, а иной
раз зашнуровывали сзади или спереди. Юпон, который
раньше висел над гробницей Черного принца в Кентербе-
рийском соборе, затягивался именно таким образом; на
копии этого предмета одежды, которая сейчас находится
там же, где когда-то был оригинал, ясно видны шнурки.
Набедренный пояс — изысканный и прекрасный пред-
мет украшения, чаще всего состоял из серии бляшек, по-
хожих на броши (обычно квадратные), скреплявшиеся
между собой петлями. В центре каждой бляшки имелась
приподнятая заклепка, квадратная или круглая, в которую
вписывался гербовый щит, украшение или декоративный
мотив, выложенный эмалью или выгравированный. В боль-
333
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
шинстве случаев эту центральную заклепку с каждого угла
поддерживали лапки в виде обычного овального листка или
листа клевера. Пояса застегивались на пряжку или крючок,
прикрепленный позади самой большой бляшки, причем
свободный конец пояса свисал вниз спереди. Меч висел
либо на маленьких ремешках, прикрепленных за бляшками
над левым бедром, закрепленный за заднюю часть медаль-
она в верхней части ножен, либо с помощью крюка, про-
детого в подобным же образом расположенное кольцо. До
недавнего времени в моей коллекции было одно из таких
креплений (вклейка, фото 13, а). Крюк прикреплен к паре
бляшек, идентичных основным элементам пояса во всем,
кроме размера, и свисает вертикально вниз. Мой экземпляр
сделан из позолоченной меди; на фотографии ясно виден
“И сам крюк, и метод крепления петлями, которые с каждой
стороны скрепляют основную бляху с соседними. Чего
здесь невозможно разглядеть — так это износа на изгибе
крюка, который вызван трением кольца о крепление ножен.
Этот тип пояса использовали довольно долго в XV в.,
хотя, как правило, начиная приблизительно с 1410 г. мечи
подвешивали на отдельный пояс, который носили на бед-
рах по диагонали, а великолепный драгоценный экземпляр
использовали только в качестве украшения. Описанная под-
веска однозначно относится к XIV в., но вкладки позоло-
ченного серебра на центральных заклепках — это более
поздние добавления XV в. Они выполнены в стиле, кото-
рый очень часто использовали для украшения рукоятей
кинжалов (в особенности типа под названием «Cinquedea»,
о котором я поговорю позднее); они имеют форму минут-
ных циферблатов, копируя «готические» узоры.
Клинок подвешивали к поясу с помощью шнурка, завя-
занного петлей на рукояти таким же способом, какой исполь-
зовали в начале столетия; его можно увидеть, взглянув на
изображение в Эша-на-Сандвиче, статую лорда Кобхэма и
бесчисленное множество других средневековых памятников.
Из простого «интернационального» стиля изготовления
пластинчатых доспехов взяли свое начало последующие
формы и модные варианты. В начале XV в. от ношения
юпона отказались, и воин оказался в «белом доспехе» из
сверкающего металла. В связи с этим необходимо отметить,
что в XIV в. защитные приспособления нередко покрывали
334
ВЕК РЫЦАРСТВА
материей, а иногда их все вместе со шлемом красили в чер-
ный цвет, но приблизительно после 1410 г. в моду вошел
вышеупомянутый вид доспехов. Совершенствование мето-
дов изготовления брони стало заметным после 1420-х гг.,
когда расширения в форме веера на poleyns и couters стали
больше. Приблизительно после 1420 г. устаревший интер-
национальный стиль разделился на два отдельных типа,
один по происхождению германский, а другой — итальян-
ский. Оружейники Германии начали украшать свои изделия
радиальными узорами из бороздок, вычеканенных на поверх-
ности металла, однако сперва это делалось только с груд-
ными и задними пластинами. Любопытной характеристикой
этого ответвления во второй четверти столетия можно счи-
тать так называемый «Kastenbrust» — грудную пластину,
нижняя часть которой искривлялась и образовывала нечто
вроде треугольной коробки. Приблизительно после 1450 г.
появились характерные длинные, тонкие линии «готическо-
го» стиля, и узоры из расходящихся линий распространи-
лись на все части доспехов.
В Италии в течение всего столетия предпочтение отдава-
лось округлым формам; эти изделия сохранили нечто от сти-
ля XIV в. и никогда не были чересчур усложненными, как это
случалось с германскими образцами. Только очень большие
веерообразные пластины «poleyns» и «couters», а также круп-
ные «pauldrons», которые заменили более мелкие «spaudlers»,
выделялись на фоне общей простоты линий, почти такой же
строгой, как и в более раннем общепринятом образце. Появи-
лись различные усиливающие элементы: дополнительная
пластина в нижней части грудины («Plackart») идругие, очень
крупных размеров, которые можно было прикрепить слева к
«couter» и «pauldron». В начале XVI в. итальянский и герман-
ский стили смешались, причем мода на гофрированные изде-
лия, бытовавшая в Италии, дополнила грубоватые круглые
немецкие формы. То, что получилось в результате, известно
под названием «максимилиановские» доспехи. Приблизи-
тельно после 1420 г. остроконечный басцинет уступил место
другим типам шлемов. Это, например, очень аккуратный, тес-
но прилегающий к голове экземпляр, который теперь извес-
тен как «armet»; судя по всему, его изобрели в Италии. Плас-
тины этого шлема полностью прикрывали голову и лицо, и,
глядя вблизи, очень трудно понять, как же он надевался. На
335
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
рис. 140 показано, каким
образом это происходило:
две боковые пластины,
каждая из которых шла
от середины подбородка,
минуя щеки, и заканчи-
валась на задней части
шеи, горизонтально сви-
сала над ушами. После
Рис. 140. Схема шлема «armet». 1440 г.
а — забрало и вид справа, b — вид сза-
ди, одна из боковых пластин поднята
того как шлем оказывал-
ся на месте, пластины
подтягивали и закрепля-
ли в передней части под-
бородка булавкой: короткое забрало, похожее на клюв снеги-
ря и закрепленное по бокам на шарнирах, как и древнее,
прикрывало небольшое отверстие перед носом и глазами.
Другой результат совершенствования басцинета теперь
называют «barbuta». Этот термин использовали в XV в.; но
нет никаких свидетельств того, что он относился к како-
му-либо конкретному виду шлема. В этом варианте забра-
ло отсутствует, шлем просто со всех сторон плотно обле-
гает лицо, оставляя Т-образное отверстие наподобие тех,
что были в греческих шлемах коринфского образца. Мно-
гие из этих итальянских вариантов снабжены лицевым от-
верстием, форма их напоминает древние экземпляры, и,
хотя современные ученые не могут в точности сказать, бы-
ла ли какая-либо связь между их появлением в 1440-х гг.
и внезапно возникшим огромным интересом к недавно об-
наруженным греческим вазам с росписью и статуям, по
моему мнению, такая связь существует (для примера срав-
ните рис. 23 с вклейкой, фото 14, с).
Весьма примечательный тип шлема, который использо-
вали по всей Европе, называется «sallet». Возможно, это
была модификация древней котты (которую еще довольно
часто можно было встретить) и при этом представляла со-
бой довольно элегантный образчик с грациозными линия-
ми, идущими вниз до самого хвоста (вклейка, фото 14, d).
Его можно было носить просто как шляпу, причем кром-
ка спускалась достаточно низко, чтобы предохранить лицо
от удара, но гораздо чаще добавляли отдельную деталь, под
названием «bevor», которая прикрывала подбородок и глот-
336
ВЕК РЫЦАРСТВА
ку. В Германии саллет приобрел
чМк очень длинный хвост, который
иногда делали гибким, вставляя
КЯ|м^жМ три-четыре узкие металлические
пластинки, скрепленные заклеп-
ками по бокам и напоминающие
суставы хвоста лобстера между ос-
в 1л ттт™ п ♦ нованием черепа и хвостом.
Рис. 141. Шлем «sallet», .. н „
итальянский стиль Итальянский вариант был слож-
нее, с более коротким хвостом и
лицевым отверстием, сильно от-
крытым сверху и с боков (рис. 141). Эта форма не сильно
отличается от галльских шлемов латенского периода, кото-
рые находили там же. В Англии и Бургундском герцогстве
использовался другой, весьма примечательный стиль, с за-
метно более высоким верхом, чем у итальянских и герман-
ских образцов, часто сходящимся в нечто вроде острия.
Особенно хорошо сохранившийся экземпляр находится в
зале Св. Марии в Ковентри; вполне возможно, что он был
там начиная с конца XV в. (рис. 142).
Эти шлемы часто обтягивали тканью или кожей, а
иногда расписывали геральдическими знаками. На хорошо
известном рисунке Альбрехта Дюрера (датированном 1498 г.)
изображен рыцарь в длиннохвостом саллете (с забралом),
который покрыт бледно-коричневой кожей с инициалами
W.A.; при этом само забрало оставлено свободным. На
многих экземплярах итальянских шлемов того же типа тка-
невое покрытие (чаще всего бархат) сохранилось, хотя в
большинстве случаев оно сделано позже, чем сам шлем.
Экземпляры, расписанные гербами, встречаются в коллек-
ции Уоллеса в Лондоне и в Музее истории искусства в
Вене. Они сидели на голове точно так же, как древние
котты и современные каски, и тоже крепились к подбород-
ку ремешком. Кроме того, голову по-прежнему защищали
связанные в пучок волосы, прикрытые набивным под-
шлемником; иногда добавляли еще один кусок мягкой
материи на подбородке, чтобы ремень не натирал его. Эти
набивные изделия изображены на многих немецких рисун-
ках; непосвященный наблюдатель, глядя на них, может за-
подозрить, что модели страдали от хронических зубных
болей.
22 Археология оружия
337
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Мода на совершенно ничем не прикрытые доспехи про-
держалась совсем недолго, потому что постепенно в тече-
ние 1420-х гг. (особенно в Италии) популярность приобре-
тал новый вариант одежды, расшитой гербами владельцев.
Как и юпон, это было очень короткое одеяние наподобие
пончо, которому обычно позволяли свободно ниспадать с
плеч, хотя иногда переднюю часть заправляли под пояс на
талии, оставляя заднюю висеть. Такой предмет называли
«табард», и он дал имя единственной части рыцарских дос-
пехов, которая сохранилась и по сей день, практически не
изменив своей формы.
Иногда это было простое одеяние с прямой нижней
кромкой, хотя довольно часто по бокам и по кромке дела-
ли очень сложные вырезы или клинья. Превосходные эк-
земпляры, относящиеся к первым появившимся в истории
табардам, можно увидеть на изображениях св. Георгия и
св. Антония, принадлежащих кисти Писанелло (Нацио-
нальная галерея, Лондон); более поздние варианты встре-
чаются на великих батальных полотнах Паоло Уцелло (одно
также в Национальной галерее, два других — соответствен-
но в Лувре и галерее Уффици, Флоренция).
Английский большой лук, который, вполне возможно,
ускорил появление пластинчатых доспехов, не был чем-то
новым к тому времени, как скотты почувствовали на себе
его мощь; кроме того, первоначально появился он вовсе не
в Англии. Тот тип оружия, который лучники использова-
ли, к примеру, при Сенлаке, изобрели еще в доисториче-
ские времена: в датских болотных залежах встречаются эк-
земпляры почти шести футов длиной. Однако оружие,
тетива которого натягивалась к уху, а не к груди, в дей-
ствительности нельзя называть термином «большой лук».
В Англии, как и на континенте, «короткий лук» практи-
чески не принимали всерьез, в указе «О вооружении» Ген-
риха II, изданной в 1181 г., о нем вообще не упоминается.
Самым типичным метательным оружием в XII и XIII вв.
был арбалет, переносной вариант древнеримской баллис-
ты, точно так же, как ружье, а позднее аркебуза и мушкет
были переносным вариантом пушки. Ричард I был боль-
шим поклонником этого оружия, и принц Джон среди
наемников, бывших настоящим проклятием для Англии,
содержал множество арбалетчиков, способных сражаться
338
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 142. Шлем «sallet»,
1460 г., английский или
бургундский стиль. Ко-
вентри
как верхом, так и пешими. Несча-
стливая память об этом времени
увековечена в одном из разделов
Великой хартии вольностей: «Чу-
жеземные солдаты, арбалетчики и
сержанты, верхом и с оружием
явившиеся вредить королевству».
Капитан арбалетчиков принца Джо-
на сыграл одну из ведущих ролей в
гражданской войне 1215—1217 гг.
Невозможно реально проследить
происхождение большого лука, но
есть достоверные свидетельства о
том, что им очень часто пользова-
лись в Южном Уэльсе во второй по-
ловине XII в. Геральд Камбренсий то и дело упоминает о том,
что жители Гента и Морганга превосходили всех остальных в
искусстве стрельбы из лука; кроме того, он рассказывает и о
результатах их работы. При осаде Абергавенни в 1182 г. уэль-
ские стрелы пробивали дубовую дверь четырех дюймов тол-
щиной. Их так и оставили торчать там, как диковинку, и ше-
стью годами позже, в 1188 г., Геральд видел эти стрелы
своими собственными глазами, когда проезжал мимо замка.
Железные наконечники частично высовывались с внутренней
стороны двери. Рыцаря Уильяма де Браоса задела одна из этих
стрел, причем она прошла сквозь рукав хауберка, рукав коль-
чуги, бедро, а затем, пробив кожу и дерево седла, ранила ло-
шадь; когда воин повернулся, еще одна стрела тем же самым
образом ударила его с другой стороны. «Неужели стрела, вы-
пущенная из баллисты, могла бы сделать больше?» — спраши-
вает историк. Описывая луки из Гента, он говорит: «Их дела-
ют не из рога или тиса, а из древесины вяза; это уродливое,
по виду незаконченное оружие, но при этом удивительно
крепкое, большое и мощное, одинаково подходящее для
стрельбы и на длинные, и на короткие расстояния».
В руках жителей Южного Уэльса были те же самые луки,
которые использовали во время вторжения в Ирландию в
1171 г. норманны. Геральд рассказывает, как первая волна
захватчиков отплыла в страну — 90 всадников в кольчугах
и 300 пехотинцев-лучников «из цвета молодых людей Уэль-
са». В последнем отряде, под командованием Ричарда де
22*
339
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Клера (по прозвищу Сильный Лук), было 200 верховых и
тысяча пехотинцев, набранных во время марша по при-
брежной дороге, начатого в Чепстоу. Этому сочетанию тя-
желовооруженных всадников и лучников никто не мог
противостоять. Геральд отмечает его эффективность; то же
самое, только столетием позднее, сделал Эдуард I во время
уэльских войн, поскольку копейщики Сноудонии дважды
были побеждены конными лучниками (из Гента): в первый
раз на мосту Оревин, во второй — близ Конвея, точно так
же, как шотландские копейщики не смогли справиться с
аналогичным противником при Фолкирке в 1298 г. Коман-
диры Эдуарда II усовершенствовали технику боя, заставив
тяжелых всадников спешиться и, соединившись с другими
отрядами, держать хорошо выбранные позиции во время
триумфальных шотландских кампаний 1332—1333 гг., при
Дапплине и Халидон-Хилл.
Однако еще до того, как все это случилось, в истории
стрельбы из лука произошел переворот благодаря указу «О
вооружении», изданном Генрихом III. Там говорилось, что
богатые йомены, владеющие землей ценою в тысячу шил-
лингов, должны являться на службу в шлеме и гамбезоне,
с копьем и мечом, и далее, что «те, у кого есть земли сто-
имостью более сорока и менее ста шиллингов, обязаны
принести меч, лук со стрелами и кинжал». Точно так же
горожане, чье имущество стоило более девяти, но менее
двадцати марок, обязаны были вооружиться луком со стре-
лами и мечом. В конце параграфа есть особое предложе-
ние, в котором говорится, что даже бедняки, которые
имели менее сорока шиллингов или имущество ценою ме-
нее девяти марок, должны были, если есть, принести лук
и стрелы вместо «falces, gisarmas et alia anna minuta», ко-
торые считались их обычным оружием.
Несмотря на это, нужно обратить внимание, что во вре-
мя баронских войн 1264—1265 гг. арбалету все еще отдава-
лось преимущество. Единственное упоминание о лучниках
встречается в описании нападения уэльских запасных под-
разделений де Монфора на марширующие колонны воинов
короля Генриха в Уилде, но есть еще один случай (о кото-
ром не говорится ни в одной хронике), который показыва-
ет, что вполне реально было очень быстро собрать много
лучников довольно далеко от уэльской границы.
340
ВЕК РЫЦАРСТВА
После победы сторонников короля при Ившеме в 1265 г.
рассеянные баронские войска в некоторых местах продолжа-
ли выступать против своего законного повелителя. Среди
этих проблемных участков был Эссекс и район Пяти Портов1;
против них были отправлены войска под командованием де
Лейбюрна. В мае 1266 г. он получил приказ собрать для под-
крепления в Уилде 500 лучников. В списках казначейства они
фигурировали как уэльсцы, лесовики и другие, что подтвер-
ждает довольно-таки очевидную теорию, предполагающую,
что все обитатели лесистой местности умели пользоваться
луками.
Дополнительные доказательства этому предположению
можно найти в других списках казначейства, относящихся
уже к 1266—1267 гг.; у Ноттингемского замка Реджинальд
де Грей командовал объединенными силами из двух рыца-
рей с их пехотинцами, двадцати конных арбалетчиков и их
капитана, десяти пеших арбалетчиков и двадцати лучников;
рыцари пребывали на службе 263 дня, остальные — 436 дней,
а их противником были объявленные вне закона члены ба-
ронской партии, скрывавшиеся в лесах. При этом произо-
шло два сравнительно крупных сражения, одно из них — в
самом сердце Шервудского леса. В одном-двух серьезных
рассказах о Робин Гуде его называют сторонником Монфо-
ра, так что очень интересно при этом обнаружить рассказы
о войске, включавшем в себя королевских лучников и рас-
положившемся в Ноттингеме, т. е. на его территории, —
они тоже несли потери от рук людей, оказавшихся вне за-
кона.
Шестьюдесятью годами позже произошел еще один пе-
реворот в истории большого лука: браконьерам и изгоям
Шервудского леса предложили полное прощение при ус-
ловии, что они пойдут на службу в королевскую армию в
качестве стрелков. Это было не просто всеобщее или бес-
смысленное помилование; здесь поименно перечислялись
все люди и их преступления; факт, который ясно показы-
вает, насколько их ценили. Преступники, как и их после-
дователи, солдаты армии Веллингтона во время войны на
1 Пять Портов — группа портовых городов (первоначально
Дувр, Гастингс, Сандвич, Ромни и Хайт), пользовавшихся особыми
привилегиями.
341
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
полуострове', доказали боевую мощь английской армии;
они помогли одержать знаменательную победу при Хали-
дон-Хилл.
Эдуарду III выпало счастье полностью «собрать урожай»
английских лучников, но йосадил и вырастил семена
его дед. Еще до первой уэльской войны (она началась в
1277 г.) он обнаруживал интерес к луку, который был очень
распространен в этой стране; в 1277 г. в королевских
землях существовал специальный отряд из 100 жителей
Макклсфилда, исключительно лучников, сражавшихся от-
дельно от копейщиков. Они служили с самого первого дня
войны и до самого последнего, в то время как остальные
пехотинцы набирались только на короткий промежуток
времени и получали практически невероятную для солдат
плату в 3 пенни в день. Другие отряды, участвовавшие в
этой войне и состоявшие исключительно из лучников, при-
шли из Гента и Крикховелла; они тоже служили дольше,
чем обычно.
Таково было начало взлета английской пехоты, благода-
ря которому она стала могучей военной силой. Эдуард I во
время своих более поздних кампаний, а также и его внук
Эдуард III старались с помощью каждодневных занятий
превратить англичан в настоящих специалистов по стрель-
бе из лука и научить действовать как регулярные войска;
однако даже после победы при Дапплине и Халидон-Хилл
их воинская репутация оставалась крайне низкой. Жеан ле
Вель очень ясно демонстрирует, что триумф при Креси стал
полнейшей неожиданностью не только для французов, но
и для всей Европы.
Само по себе оружие было простым, т. е. идеально под-
ходило для крестьянской армии (не отличалось сложностя-
ми в механизме, как арбалет, и не требовало профессио-
нальной подготовки). Возможно, английский лучник XIV в.
занимался так же мало (если, конечно, не считать стрель-
бы по мишеням), как и бурский фермер 1899 г., но справ-
лялся со своим оружием так же легко и естественно, как
этот самый фермер — с винтовкой.
Основная сила лука зависела от того, действительно ли
его натягивали правильно, держа у уха. В этом случае стре-
1 1808—1814 гг., Испания. (Примеч. пер.)
342
ВЕК РЫЦАРСТВА
лок стоит к врагу боком и целится и спускает стрелу с те-
тивы практически одним движением. Максимальный ре-
зультат получается в том случае, если он при этом не только
включает в игру верную руку и острый глаз, но и натягива-
ет тетиву таким образом, чтобы достичь максимального
расстояния между вытянутой левой рукой и правой, нахо-
дящейся чуть ниже правого уха. Таким образом сразу ис-
пользуются мышцы спины, плеч и рук, а натянутому луку
передается и вес, и сила.
Эффективность выстрела зависела от расстояния, точно-
сти прицела, быстроты, с которой стрела слетала с тетивы,
силы, с которой она ударялась в мишень, и, конечно, от
слаженности действий тренированных людей, стреляющих
одновременно. Что касается до дальности, можно вспом-
нить, что один из героев Шекспира умел стрелять в цель с
240 ярдов, а на дальность — на 280—290 ярдов, но хороший
профессиональный лучник времен Эдуарда III побил бы
этот рекорд и выстрелил на традиционные 400 ярдов; Шек-
спир основывался на современных ему фактах, а тогда ис-
кусство стрельбы из лука было в упадке. Широко известно,
что Генрих VIII не позволял своим солдатам стрелять по
мишени, которая находилась ближе чем в 220 ярдах. Если
говорить о быстроте, то здесь большой лук, как и современ-
ную винтовку, можно сравнить с мушкетом: лучник мог вы-
пустить в цель пять стрел в минуту, тогда как арбалетчик —
всего одну. О пробивной силе выстрела мы уже кое-что
слышали, причем это касалось периода, далеко предшество-
вавшего полному расцвету большого лука.
Стрелы, которые использовали в это время, заканчива-
лись маленькими стальными «булавочками», не шире древ-
ка, на которое были посажены. Это были маленькие нако-
нечники приблизительно в 1 дюйм длиной, квадратного
сечения приблизительно 3/8 дюйма в диаметре на самом
широком конце, короткой муфтой соединенные с древком.
От этого крошечного наконечника стрелы, летящей с не-
вероятной быстротой, кольчуга, по понятным причинам, ни
капли не защищала. С другой стороны, пластинчатый дос-
пех мог это сделать; очень вероятно, что поэтому он так
быстро и вошел во всеобщее употребление после того, как
победа при Креси наконец убедила всю Европу в том, что
английский лучник — это новая сила, с которой нужно
343
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 143. Арбалеты: а — заряженный, готовый к выстре-
лу, b — крючок, конец XIV в., с — блок, d — часть тети-
вы, зажатая в блоке, е — ворот «козлиная голова». Фран-
ция, прибл. 1480 г.,/ — ворот. Германия. Прибл. 1450 г.
считаться. В хрониках французских войн найдено множе-
ство доказательств того, что, если полностью закованные в
доспехи рыцари пытались выстоять против такого против-
ника, оставив в тылу своих чересчур уж уязвимых лошадей,
у них появлялся хотя бы некоторый шанс дожить до руко-
пашной. Если представить отряд воинов, вооруженных так,
как лорд Кобхэм на известном изображении, и со склонен-
ной головой пробивающихся под ливнем стрел, то легко
увидим, что, как бы сильно эти стрелы ни ударялись в же-
сткую, скользкую и изогнутую поверхность доспехов, они
неминуемо соскользнут, если не найдут щель между приле-
гающими друг к другу пластинами; единственным уязвимым
местом был участок, где «крылышки» встречались с проре-
зями в нагруднике, предназначенными для рук.
Однако даже в том случае, если стрелы не пронзали свою
жертву, эффект был примерно таким же, как если бы это
произошло: присутствие на поле боя лучников заставляло
противника спешиться. Хотя пластинчатые доспехи ненам-
ного тяжелее кольчуг и собраны на очень гибких шарнирах,
они вовсе не предназначались для ходьбы. Необходимость
протащиться с милю или около того, часто в гору по вспа-
ханному полю (как при Азенкуре в 1415 г.) или через вы-
344
ВЕК РЫЦАРСТВА
сокую траву и кустарник (Марон, 1352 г., Потье, 1356 г.), а
затем сражаться практически так же истощала французских
рыцарей, как и в том случае, если бы их лошадей застре-
лили. Примечательно, что во всех случаях, когда во время
Столетней войны побеждали англичане, именно французы
атаковали первыми и вынуждены были лезть в гору в сво-
их тяжелых доспехах; их противники просто занимали силь-
ную позицию и со свежими силами спокойно ждали, пока
уже уставшие воины вступят в рукопашное сражение.
Вдобавок к этим неблагоприятным условиям тот, кто вы-
нужден был стоять лицом к лицу с лучниками, постоянно
слышал приводящий в замешательство, действующий на не-
рвы свист и гул смертоносных предметов, ударяющихся о
доспехи и отскакивающих от них. Немногие солдаты вы-
нуждены были одновременно сталкиваться со стрелами и
мушкетными зарядами, но по свидетельству тех, кому это
случалось делать (в Индии), первые куда больше деморали-
зуются, чем вторые.
В то время как длинный лук представляет собой самый
простой механизм, какой только можно себе представить
(всего лишь дуга и тетива), арбалет более сложен, и для
того, чтобы натянуть его, нужно было преодолеть множе-
ство сложностей. Это маленькая переносная версия бал-
листы, которую римляне в основном использовали как
легкое полевое орудие; она состоит из самого лука, сделан-
ного из рога (множества крохотных полосок, склеенных
вместе) или, в более позднем варианте XV в., из стали.
Тетива представляла собой плетеную веревку из множества
прядей, скрученных или сложенных вдвое; лук прикрепля-
ли к концу ложа, обычно вырезанного из дерева, а оття-
нутую тетиву зацеплял и придерживал цилиндрический
блок с выемкой для тетивы. Блок вращался в прорези в
самом ложе; для того чтобы отпустить тетиву, нужно было
нажать на спусковой крючок, отпускавший блок, в резуль-
тате чего она высвобождалась из выемки (рис. 143). Ран-
ние арбалеты «заряжал» либо стрелок, который обеими ру-
ками держал тетиву, продевая ногу в железную петлю
наподобие стремени, которая располагалась на конце ложа,
и оттягивая лук вниз (рис. 144), либо тетиву придерживал
крепкий крюк, закрепленный в передней части рукояти.
Луки более позднего времени, которые обычно были тяже-
345
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
лее и мощнее, требовали механиз-
ма, который мог бы их натяги-
вать. Одно из устройств создали
по принципу трещотки с длинной
ручкой, другое — наподобие бра-
шпиля с двумя изогнутыми руко-
ятками, с помощью которых вра-
щался двойной крючок, который,
в свою очередь, приводил в дви-
жение тетиву, прикрепленную к
двум веревкам, работавшим как
сложные блоки. Более простой
вариант представлял собой рычаг
и ось (его называли «козлиной
Рис. 144. Простой способ
зарядки легкого арбалета.
С манускрипта Джорджи
де Топуско. XV в. Кафед-
ральная сокровищница, За-
греб
головой»), который играл ту же
роль, что и трещотка или брашпиль, только быстрее и про-
ще, но, возможно, не подходил для использования на та-
ких мощных арбалетах.
Со всеми этими принадлежностями, которые нужно
было прикрепить к оружию, а потом еще’заводить перед
каждым выстрелом, нетрудно догадаться, почему лучник
мог сделать пять выстрелов за то время, которое требова-
лось арбалетчику, чтобы сделать хоть один; кроме того,
опять же вполне понятно, что для достижения максималь-
ной эффективности отряды последних необходимо было
долго тренировать в выполнении сложных действий, необ-
ходимых для выпуска стрелы.
Глава 17
МЕЧИ И КИНЖАЛЫ В XIV И XV ВВ.
Когда в искусстве изготовления доспехов кольчужное по-
лотно уступило место металлическим пластинам, потребова-
лось соответственно изменить назначение и форму клинков.
Против жесткой, скользкой поверхности лат легкие и плос-
кие лезвия, предназначенные для нанесения режущих ударов,
были практически бесполезны; они устарели, поскольку даже
самые тяжелые из возможных ударов отскакивали, а при ко-
лющем движении меч просто согнулся бы и соскользнул, не
пробив металл. Таким образом, приблизительно в середине
346
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 145. Меч № 4 из
коллекции Уоллеса.
Прибл. 1270-1350 гг.
1250—1300 гг., но,
XIV в. мода на клинки изменилась так
же резко, как и мода на броню.
В последней части ХШ в. вошел в
употребление тип клинков, предназна-
ченных для колющих ударов. Они
были остроконечными, а очень жест-
кое центральное ребро и четырехсто-
роннее сечение (как у мечей середины
бронзового века и клинков римских
всадников типа, обнаруженного в бо-
лотных залежах Нидама) делали лезвие
чрезвычайно жестким. Существует не-
сколько мечей этого вида, которые по
форме вполне могли бы относиться к
к сожалению, с тем же успехом могут
быть датированы и 1350—1400 гг. (рис. 145). Есть достаточ-
но доказательств того, что подобные клинки использовали
в ХШ в.; их много на иллюстрациях к манускриптам, к
тому же один из них очень четко виден на известном изоб-
ражении фигуры Уильяма Лонгспи Младшего, сына знаме-
нитого графа Солсбери и единокровного брата Ричарда I и
принца Джона. Его убили в битве при Мансорахе, во вре-
мя неудачного Крестового похода в Египет в 1250 г., зате-
янного Людовиком Святым; статуя находится в северном
нефе Солсберийского собора и изображает человека, вкла-
дывающего меч в ножны. Из устья ножен видна пара дюй-
мов клинка, причем ясно видно четырехстороннее сечение
с ребром (рис. 146). Эпизод, рассказанный господином де
Жуэнвиллем, произошедший во время битвы при Мансора-
хе, описывает случай с мечом, предназначенным для фех-
тования. Его отрезали от соратников во время уличных
боев; с одной стороны на рыцаря напал сарацин с копьем
в руке и ударил его в бок, далее следует рассказ рыцаря:
«...Перекинул меня через шею лошади и сдавил так, что я
не мог вытащить меч, который носил у пояса; тогда я при-
думал, как достать тот, что был на лошади, и когда сара-
цин увидел, что я достал его, то отодвинул копье и вы-
пустил». Тогда Жуанвилль повернул коня и бросился на
сарацина, «используя меч как копье», и убил его.
Существуют рисунки того же периода, когда были созда-
ны эти мемуары (1309 г., когда Жуанвилль был уже глубо-
347
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ким старцем), на кото-
рых изображены рыца-
ри во время боя, дей-
ствительно державшие
мечи на манер копья,
когда навершие оказы-
валось над плечом.
В переходный период
между 1320-м и 1350 гг.
к устаревшей кольчуге
стали добавлять все боль-
ше и больше пластин,
тогда же были разрабо-
таны и переходные клин-
ки, хотя и старые, без
острия, не потеряли сво-
ей популярности. В этих
формах жесткий, остро за-
точенный кончик, при-
годный для эффектив-
Рис. 146. Меч с изображения Уильяма
Лонгспи Младшего (ум. в 1250)
ного фехтования, сочетается с широким, плоским клинком с
желобом, сделанным в прежней манере. Этот стиль можно от-
лично продемонстрировать с помощью двух одинаковых ме-
чей, из которых один находится в Датском национальном
музее (Копенгаген), а другой — в Историческом музее Берна.
После 1350 г., когда повсеместно стали пользоваться
пластинчатыми доспехами, клинки мечей стали предназна-
чаться исключительно для колющих ударов; это были очень
тонкие, но гораздо более жесткие и остроконечные изделия,
более похожие на тяжелые и заостренные полоски стали,
способные (Фройсар упоминает об этом, как минимум, в
двух местах) пройти прямо сквозь пластины доспехов.
Во второй четверти XV в. мечи, по-видимому, вернулись
к двойному назначению: наносить как колющие, так и ру-
бящие удары. Тип клинка, который распространился в на-
чале этого века, привел к появлению восхитительного
универсального меча: более легкого, чем массивные экзем-
пляры XIV в. (приблизительно 2,5—3 фунта против 4—5), с
очень острым концом, но достаточной ширины в центре
столкновения и довольно плоского в сечении, чтобы иметь
превосходные режущие кромки. Этот клинок, с минималь-
348
ВЕК РЫЦАРСТВА
ными вариациями в ширине и степени сужения к концу,
активно использовали в течение всего XV в.; сохранил он
популярность до XVII в.
В середине XV в. снова вошли в моду клинки, родственные
старым режущим вариантам, — по крайней мере, они встре-
чаются в Италии и Испании, да и в Шотландии, Скандина-
вии и Венгрии в течение всего столетия не реже, чем другие.
В Германии приблизительно после 1450 г. снова появились
широкие клинки, как в XIII в., тип XIII. Фактически многие
мечи во второй половине столетия представляли собой всего
лишь старые клинки этого типа, пересаженные на более мод-
ные рукояти.
Можно задать вопрос: почему же клинки, которые прак-
тически ничего не могли поделать с жесткими доспехами,
снова вошли в обиход в то самое время, когда искусство из-
готовления пластинчатой брони достигло наивысшего рас-
цвета? Существует два возможных ответа. Во-первых, снаря-
жение совершенствовалось, и это все меньше и меньше
позволяло обычным рыцарям обзаводиться полными доспе-
хами: чем лучше они становились, тем дороже, поэтому ку-
пить целиком всю амуницию могли только самые состоятель-
ные рыцари. С другой стороны, в Испании и Италии, быть
может из-за жаркого климата, менее, чем где бы то ни было,
принято было носить тяжелое снаряжение, а в Шотландии его
использовало только небольшое количество вельмож. Сред-
ний шотландец не только не мог позволить себе подобной
роскоши, но и посчитал бы такую защиту унизительной для
себя и своего мужества. Возможно, что то же самое относи-
лось и к ситуации в Скандинавии и Венгрии. Даже в Англии,
Франции и Германии общая тенденция была такова, что в
бою все чаще участвовали более легко экипированные войс-
ка, защитные приспособления которых включали в себя толь-
ко шлемы различных типов, кольчужный чепец, одеяние на-
подобие кирасы, которую теперь называли «бригандин» (или
в Англии «jack»), или кольчужную рубаху, кольчатые рукава
и, иногда, поножи, либо полные, либо состоящие из «poleyns»
с большими металлическими пластинками сверху и снизу для
дополнительной защиты передней части бедра и икры. Про-
тив таких воинов меч с режущей кромкой был вполне эффек-
тивен, особенно если они сражались пешими, а клинок ока-
зывался в руках конного рыцаря.
349
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Таким образом, в два
последних столетия Сред-
них веков фактически по-
явилось четыре основных
типа мечей, хотя благода-
ря иллюстрациям созда-
ется впечатление, что их
было великое множество;
возможно, это связано с
появлением новых стилей
исполнения навершия и
крестовины и множества
декоративных элементов,
добавленных как к но-
вым, так и к старинным
изделиям. В XV в. рукоя-
ти мечей начали снабжать
дополнительными гарда-
ми; в последней его чет-
верти и до конца XVI в. у
многих клинков из Испа-
Рис. 147. Меч с мемориальной доски
сэра Роберта де Септвана. Показано
промежуточное поясное крепление.
1306 г.
нии и Италии (где эти дополнения были наиболее популяр-
ны) рукояти уже были слишком сложны в исполнении.
Этот момент мы рассмотрим отдельно позже.
Перед тем как продолжать обсуждение, необходимо опи-
сать два превосходно сохранившихся и очень красивых меча
начала XIV в. Первый хранится в Кафедральной сокровищ-
нице Толедо (вклейка, фото 17, а); гербы на навершии пред-
полагают, что меч предназначался для члена королевской
семьи*. Однако наибольший интерес представляют ножны.
Они не похожи на те, что принадлежали Санчо IV Кастиль-
скому или Фернандо де ла Серда, поскольку покрыты крас-
ным бархатом и крепятся совсем по-другому. По всей длине
ножен через определенные интервалы размещены медальо-
ны из позолоченного серебра, из того же материала сдела-
на оковка на его конце. На каждом медальоне выложен
эмалью щит с гербом владельца, а с каждой стороны вто-
1 Те же самые гербы имеются на печати сына Альфонсо X, дона
Хуана Тасифа, убитого в сражении в 1319 г.; возможно, этот меч так-
же принадлежал ему.
350
ВЕК РЫЦАРСТВА
рого от устья (он немного больше других) сделаны кольца,
причем одно из них немного больше другого. К одному из
колец прикреплены две маленькие металлические петельки
с остатками ремешков1. Этот метод крепления вошел в
употребление во втором десятилетии XIV в. и, по-видимо-
му, встречался довольно редко. В Европе он встречается до
1320-х гг., но на одной из английских мемориальных досок
(принадлежащей сэру Роберту де Септвану, графство Кент)
изображена ранняя, переходная его форма. Она особенно
интересна благодаря тому, что конец ремня, где закрепле-
на пряжка, прикреплен непосредственно к верхнему меда-
льону, а может быть, и составляет с ним одно целое, но сам
пояс крепится к отдельному, нижнему медальону тремя
пересекающимися кольцами (рис. 147, сравните с почти
современной ему мемориальной табличкой сэра Роберта де
Бюра, см. рис. 94). Другой пример — это изображение Мо-
риса, лорда Беркли (приблизительно 1310 г.) из церкви
Св. Марии в Бристоле. Еще больше их на итальянских ри-
сунках 1310—1340-х гг., которые чересчур многочисленны,
чтобы говорить о каждом из них в отдельности.
Гербы на мече из Толедо и серебряный значок на его
ножнах — очень интересный, но трудноопределимый пред-
мет для изучения. Темно-пурпурный лев на белом поле —
это герб Леона, который использовали до XV в. (после цве-
та изменили на черный и золотой). Красный орел на белом
поле, возможно, связан с безуспешными притязаниями
Фердинанда III Кастильского на титул главы Священной
Римской империи в середине ХШ в. Конечно, герб импе-
рии был других цветов (черный и золотой), но иногда, в том
случае, если кто-то претендовал на родственные связи с
императорами, это подчеркивали именно таким образом.
Серебряный значок из двух перекрещенных ключей,
которые пересекает звезда, сильно отдает папским престо-
лом; тот же самый символ на своих монетах чеканил Гри-
горий XII, но только тогда звезда располагалась над
ключами.
Благодаря другим сохранившимся ножнам с такими на-
кладками мы можем узнать точную дату изготовления меча.
1 Эти ремешки неправильно переместили: должно быть по одно-
му с каждой стороны медальона, а не два на одном кольце.
351
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
XVII
Рис. 148. Типы мечей. 1300—1500 гг.
ВЕК РЫЦАРСТВА
Их нашли в гробу Гранде делла Скала, когда в 1921 г. от-
крыли его гробницу в Вероне. Реальный экземпляр можно
увидеть в Археологическом музее этого города (вклейка,
фото 17, Ь). Сам он умер в 1329 г., так что меч, обнаружен-
ный в гробу, неизбежно должен был быть выкован до того
времени. Рукоять меча простого железа, обернутая серебря-
ной проволокой, и поверх нее идет крест-накрест желтый
шелковый шнурок; на каждом перехлесте для надежности
завязан маленький узелок. В том месте, где находилась рука
владельца, рисунок исчез. Ножны крыты красным барха-
том; на них три накладки посеребренной меди — оковка с
маленькой декоративной пуговкой на конце и отверстием
в форме гербового щита с каждой стороны и два медальо-
на — верхний и нижний. На них выгравирован цветочный
орнамент; с каждой стороны верхнего имеется кольцо, одно
выше другого; на нижнем кольцо только одно, с краю но-
жен: при ношении оно окажется выше всех. К каждому из
этих колец прикреплено еще одно, свободно свисающее и
поддерживающее завершение в виде диска для узких ре-
мешков, которыми ножны крепились к поясу. Сам пояс из
кожи, обернут вокруг ножен; на нем сохранились два об-
рывка ремешка с серебряными накладками.
Пять типов мечей, возникших в XIV и XV вв., по нумера-
ции непосредственно следуют за изделиями XII и ХШ вв.
(рис. 148). По-видимому, тип XV впервые появился во второй
половине ХШ в. Сохранилось несколько образцов, которые,
возможно, относятся к этому периоду (№ 4 из коллекции
Уоллеса, например; см. рис. 145), но по одним внутренним
свидетельствам их невозможно отнести к какому-то конкрет-
ному времени между 1250-м и 1400 гг. Тем не менее есть до-
вольно похожий экземпляр (и тоже в Лондоне), который бла-
годаря тому, что случайно оказался в лучшей сохранности,
чем другие, можно с некоторой определенностью датировать
приблизительно 1310—1340-ми гг.; его нашли в Темзе, когда
в 1739 г. строили опоры Вестминстерского моста. Теперь этот
меч хранится в Лондонском музее. Очевидно, он упал в реку
прямо в ножнах (таких же, как и у Гранде делла Скала), по-
скольку, когда оружие достали, три серебряные накладки все
еще были у него на лезвии. Они абсолютно того же типа, что
и на изображении Беркли из Бристоля. На верхнем медаль-
оне ножен выгравирован свиток с криптограммой «Wilr I,
353
23 Археология оружия
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Wilr I» и геральдический знак — голова
оленя. Он настолько похож на № 4 из
коллекции Уоллеса, что разумно будет да-
тировать его также XIV в. или еще рань-
ше (рис. 149). У многих мечей этого типа
рукояти длинные, как у «мечей войны»
типа XIII. Приблизительно после 1350 г.
у девяти из десяти экземпляров они были
именно такими; теперь их называют по-
разному: полутораручный меч или меч-
бастард. Последний термин использовали
в XV в., но нет никакой уверенности в
том, что он относился к конкретному
типу оружия. Хотя термин полутораруч-
ный новее, он гораздо больше подходит к
изделию; мечи держали в одной руке, но
из-за длинной рукояти при необходимо-
сти за них можно было взяться и двумя.
Возникает искушение отнести ору-
жие с короткой рукоятью к началу это-
го периода, а с длинной — к его концу,
но это не соответствует действительно-
сти, поскольку, как минимум, один из
десяти мечей 1400 г. относится к перво-
му типу.
Существует группа мечей, представля-
ющих среднюю часть периода; их нашли
в различных частях Европы, и при этом
все они очень похожи. Один из них был
Рис. 149. Меч с оди-
наковыми значками
на клинке и голов-
ке, найденный в
Темзе рядом с Вест-
минстером. 1325 г.
Лондонский музей
на дне лондонской Темзы1, другой — из
Северной Франции, находится в собственности одного част-
ного коллекционера, еще один (из озера Констанц, Италия)
был частью известного собрания сэра Эдуарда Барри1 2; экзем-
пляр из Франции находится в Париже, еще один образец — в
знаменитой немецкой коллекции, и, наконец, еще один есть
в великолепном собрании мистера О.С. фон Клейнбуша в
Нью-Йорке (первоначально его вывезли из Италии). На
1 В коллекции Союза коллекционеров.
2 Иллюстрацию можно найти у Лэкинга, т. I, рис. 172, и в других
изданиях.
354
ВЕК РЫЦАРСТВА
клинке этого меча есть арабская надпись, которая гласит, что
этот трофей в начале XV в. выставили в зале Славы Алексан-
дрийского арсенала.
Все это полутораручные мечи, с рукоятями длиной около
семи дюймов и резко сужающимися к концу лезвиями четы-
рехстороннего сечения, в длину приблизительно 32 дюйма, с
прямыми, также сужающимися к концу и резко вывернуты-
ми вниз крестовинами и большими навершиями типа J. Тем
не менее есть другие мечи, похожие на эти, только меньше;
это однолезвийное оружие с рукоятью не более пяти дюймов
длиной. Один, находящийся в коллекции Боиссона (Женева),
за исключением более короткого клинка и рукояти, можно
считать точной копией большого парижского меча. В Музее
Виктории и Альберта в Лондоне есть еще один, найденный в
Йоркшире, — он представляет собой уменьшенную копию
экземпляра из Темзы.
На английских изображениях второй половины XIV в.
можно встретить множество таких мечей; лучший (и самый
известный) изображен рядом с телом Черного принца на
гробнице в Кентербери; почти такой же есть в руках у фи-
гуры лорда Кобхэма (см. рис. 139). Почти во всех случаях
крестовина сделана в виде прямой или слегка изогнутой
полосы квадратного сечения, поскольку вытесать в камне
довольно изящные, опущенные вниз кончики ее было бы
трудно и они получились бы чересчур хрупкими.
Судя по всему, этот тип на время вышел из моды в на-
чале XV в., но приблизительно после 1440 г. снова стал
чрезвычайно популярен в своей самой ранней форме, осо-
бенно в Италии. На рисунках, датированных приблизитель-
но 1440—1510 гг., мечи этого типа встречаются редко, и все
они характеризуются короткой рукоятью и коротким клин-
ком, очень широким вверху и равномерно сужающимся до
остроконечного конца, с хорошо заметным центральным
ребром; в сечении они даже толще, чем ранние образцы, с
очень жестким ребром и сильно опущенными сторонами,
или с ребром, резко поднимающимся над почти плоскими
сторонами (рис. 150).
Тип XVI на самом деле является компромиссным вариан-
том между XIV и XV, поскольку его клинок сохраняет старое
плоское сечение с желобом посередине, в то время как ниж-
няя половина (рабочая часть меча) четырехсторонняя и за-
355
23*
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Ш1>
Рис. 150. Сечение лезвий мечей типа XV и XVIII
остренная на конце. Меч из Копенгагена (вклейка, фото 16, а),
о котором я уже упоминал ранее, — превосходный образец
для демонстрации такой формы. Это конкретное оружие (и
его двойник из Берна) обычно датируют второй половиной
XIV в., но я считаю, что более правильно было бы отнести к
первой половине. На клинке копенгагенского меча есть над-
пись из пяти широко разнесенных в разные стороны букв
(+NNDIC+), которая, если судить по стилю, вряд ли могла
быть сделана позднее 1350 г. Без сомнения, мечи переходно-
го типа всегда очень трудно датировать, поскольку в некото-
рых случаях их клинки сильно роднятся с типами XII и ХШ
(ХШ в.), хотя, как правило, они тоньше, с более узкими и
короткими желобами. Иногда их концы утолщены и усилены
(как у кривых индийских сабель) для того, чтобы удобнее
было фехтовать, и почти всегда рукояти длинные, как у ору-
жия Черного принца. Один из лучших мечей переходного пе-
риода изображен на вклейке, фото 16, Ь. Он хранится в Бри-
танском музее (найден в Лондоне), но, к сожалению, сейчас
пребывает в практически неузнаваемом состоянии после того,
как стал жертвой немецкой зажигательной бомбы, упавшей
на музей в 1940 г. Фотографию сделали в то время, когда ору-
жие еще находилось в первоклассном состоянии; и теперь
еще можно увидеть, насколько хорошо оно сохранилось в
лондонской почве, поскольку пребывание в огне всего лишь
придало мечу S-образную форму; почти не проржавевшая по-
верхность осталась такой же, как была, только черная пати-
на от жара приобрела грубый красный цвет. Он сродни груп-
пе скандинавских мечей того же типа1; у всех у них изогнутые
крестовины стиля 5, но у лондонского экземпляра ее концы
стянуты в клубок, наподобие изображения меча принца Джо-
на (умер в 1334 г.) в Вестминстерском аббатстве и оружия сэра
1 У одного из них сохранилась первоначальная, обтянутая кожей
рукоять и «сЬарре» из хорошо обработанной кожи; он и еще один, в
том же стиле, находится в Датском национальном музее, а третий —
в Осло.
356
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 151. Меч Св. Пав-
ла с «maesta» Липпо
Мемми. 1317 г.
Роберта де Ифильда (1330 г.) в Ифильд-
ской церкви, Суссекс. Есть еще один
хороший меч того же типа (хранится в
Копенгагене). У него прямая короткая
крестовина (стиль 2), концы которой
сделаны в виде маленьких головок жи-
вотных, очень похожих на изделия Ги-
гелина, о которых рассказывалось в
14-й главе.
Изображения этих переходных ме-
чей можно увидеть на множестве ита-
льянских рисунков начала XIV в., осо-
бенно на тех, что принадлежат Липпо
Мемми и Барна ди Сиена. Один, очень
точно и ясно выполненный, сделан в
1317 г. (рис. 151). Шедевр первого из
перечисленных художников хранится в
здании муниципалитета Сен-Жеминь-
яно. Обнаженный меч держит св. Павел. Аналогичный меч,
найденный в Швейцарии, был частью женевской коллекции
Боиссона; если бы он в точности не походил на рисунок, сде-
ланный в 1317 г., любой человек без малейших колебаний
отнес бы его, как минимум, к 1370 г. В нью-йоркской коллек-
ции мистера Клейнбуша есть еще один, с таким же клинком,
но немного другой крестовиной. Другая картина того же ма-
стера (и относящаяся приблизительно к тому же периоду)
тоже находится в Сен-Жеминьяно, изображает меч этого типа
в ножнах с креплениями рукояти, похожими на те, что при-
сутствуют на ножнах неидентифицированного меча из собо-
ра в Толедо. Тип XVII (вклейка, фото 16, d) — это, возмож-
но, то самое оружие, которое чаще всего использовали в
1370—1425 гг. Обычно он шестиугольный в сечении, массив-
ный, иногда с очень мелким желобом в верхней половине
клинка. Образцов сохранилось великое множество; возмож-
но, лучший из всех нашли в р. Кем, теперь он в Музее Фицу-
ильяма, Кембридж (вклейка, фото 16, с). У мечей этого типа
форма клинка всегда одинакова, но рукояти могут довольно
заметно отличаться друг от друга; такие экземпляры встреча-
ются на всей территории Европы. Тот, который уступает
только кембриджскому образцу, с таким же лезвием, но со-
вершенно другой рукоятью (обе я более подробно опишу во
357
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
время рассказа о навершиях и эфесах), находится в составе
знаменитой и очень тщательно подобранной коллекции в Да-
нии1. Этот, возможно в качестве трофея, находился в зале
Славы Александрийского арсенала.
Есть много мечей итальянского стиля и типов, относя-
щихся к XIV в., клинки которых снабдили арабскими над-
писями во время хранения в арсенале мамелюкских султа-
нов Египта. Вероятно, некоторые попали туда в 1356 г.
Один такой отряд (под командованием Петера Лузиньяна,
номинального правителя Иерусалима) напал на Каир. Вои-
нов разбили, и на нескольких мечах остались следы пора-
жения их лидера. Один такой меч есть у мистера Клейнбу-
ша, у мистера Кристенсена хранится другой; они просто
двойники — у обоих очень широкие клинки типа ХШ, кре-
стовины-«бабочки» в стиле 5 и латунные навершия необыч-
ной формы, типа К, с очень узкими и сильно выступающи-
ми центральными заклепками, похожими на соски. Оба
датируются 1368—1369 гг. и явно остались от потерпевших
поражение в 1365 г. итальянских войск; и с той же вероят-
ностью можно сказать, что уже тогда это были старые мечи,
типа, который вряд ли могли изготовить позднее 1310 г.
(плоский режущий клинок, который был популярен на юге
Европы в течение всего XIV в.).
В 1426 г. мамелюкский султан Малик аль-Азраф Барса-
бей, в свою очередь, напал на Кипр и захватил в качестве
трофеев множество мечей, на которых сделали надписи
арабскими буквами. Большая часть сохранившихся мечей
относится к этому времени и датируется 1430-ми гг. Иног-
да на клинке штамповали точную дату (например, 1432 г.),
но чаще всего надпись всего лишь подтверждала, что они
являются неотъемлемой собственностью Александрийского
арсенала с указанием имени правившего тогда эмира. Все
эти люди занимали указанную должность в течение очень
короткого времени, поэтому надпись обычно удается до-
вольно точно датировать.
Меч, о котором я говорил, упоминая о копенгагенской
коллекции мистера Кристенсена, один из самых поздних и
захвачен в результате набега на Кипр в 1426 г. При нор-
1 Она принадлежит мистеру Е.А. Кристенсену, гражданину Копен-
гагена.
358
ВЕК РЫЦАРСТВА
Т4
Т5
V
Рис. 152. Типы головок. I35O—I5OO гг.
мальной продолжительности жизни в полстолетия это гово-
рит о том, что меч сделали в 1380—1425 гг. Другой, очень
похожий меч, входящий в ту же коллекцию (вклейка, фо-
то 16, d), снабжен похожим навершием, но крестовина у
него в стиле 6, как у туринского меча Св. Мориса, сделан-
ного в конце XII в. (вклейка, фото 9, Ь). Характерная чер-
та этого оружия — огромный вес и неуклюжесть. Надо
сказать, что пропорции того меча, который много лет при-
надлежал мне, превосходны: казалось бы, можно ожидать,
что им легко работать, но при подъеме клинка, очень тя-
желого по сравнению с рукоятью, возникал шок; не было
ни малейшего ощущения баланса. Конечно, средневековые
мечи не были так хорошо сбалансированы, как рапира,
поскольку для их целей было крайне важно, чтобы лезвие
было достаточно тяжелым; однако что касается типа XVII,
то тут вес чересчур велик — как я уже говорил, они похо-
жи на литые, остро заточенные полосы стали.
Наилучшей отправной точкой для датировки таких ме-
чей можно считать экземпляр, найденный в гробнице
Фридрикса фон Таранта (аббатство Конигсфильд, Швейца-
рия). Это был австрийский рыцарь, павший в битве при
Семпахе в 1386 г.
В основном оружие типа XVIII можно считать универсаль-
ным; как очертания клинка, так и стиль исполнения рукояти
у него очень сильно варьируются. Типичным примером мож-
но считать меч, который хранится в архиве Вестминстерско-
го аббатства. Есть неплохие основания полагать, что он вхо-
дил в «воинское снаряжение» Генриха V (вклейка, фото 16, е).
359
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Клинок у него довольно легкий и
плоский, но, несмотря на велико-
лепно заточенные края и доста-
точную ширину в основном мес-
те удара, есть еще и жесткое
центральное ребро и заострен-
ный, усиленный кончик, кото-
рый говорит о том, что меч пред-
назначался и для фехтования
тоже. Фактически нижняя часть
клинка имеет ту же форму, что и
у колюще-рубящих мечей брон-
зового века (сравните вклейку,
фото 16, е и рис. 15), и ясно
демонстрирует возможную эф-
фективность выполнения такой
Рис. 153. Изображение Гюн-
тера фон Шварцбурга. Арн-
штадт. 1368 г. Меч с навер-
шием типа Т2.
двойной задачи.
Этот тип клинка интенсивно
использовали в течение всего
XV в.; некоторые экземпляры бы-
ли широкими, наподобие меча
Генриха V, другие — гораздо уже. У большинства этих клин-
ков четырехугольное сечение с хорошо выраженным средин-
ным ребром и слегка вогнутыми сторонами, но после 1450 г.
чаще стали встречаться экземпляры с более резким выгибом
ребра и плоскими сторонами, похожие на поздние изделия
типа XV (см. рис. 150).
У многих встречались встроенные плечики, такие же
как на некоторых мечах IV и V вв. (см. рис. 39). Это силь-
но затруднило датировку, поскольку похожие мечи, при-
чем всегда с плечиками, делали и в XVII в., в то время как
в XV в. это была довольно
необычная практика. Ино-
гда трудно отличить клин-
ки такого типа от типа XV
еще и потому, что от изно-
са широкие, закругленные
края типа XVIII постепен-
но становятся прямыми,
а это уже характеристика
вышеупомянутого типа. В
Рис. 154. Изображение сэра Джона
Уйярда. Мериден, Уорвикшир.
1411 г. Меч с навершием типа Т4
360
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 155. Меч Пьера
де Наварра, графа Эвре,
с окна в соборе Эвре.
Прибл. 1390 г. С навер-
шием типа Т4
части клинка прямо
качестве примера возьмем один меч
(№8 в коллекции Уоллеса). По фор-
ме клинка можно предположить, что
он относится к типу XV, но куда
более вероятно, что это тип XVIII,
его просто слишком часто точили.
Мечи типа XIX встречаются ред-
ко. Их отличают кромки, очень лег-
ко сужающиеся к закругленному
острию, плоское толстое сечение,
короткий узкий дол и, в отдельных
случаях, одна черта, которую в XVI в.
стали называть «рикасо» — с тех са-
мых пор этот термин начали исполь-
зовать для обозначения утолщенной
под рукоятью. Экземпляры такого
типа встречались еще в 1360 г. (один из александрийских
мечей, датированный 1368—1369 гг., был именно таким, к
тому же с рикасо), но большая часть средневековых об-
разцов появилась в XV в. В общем-то сам тип куда более
характерен для XVI и XVII вв., и, если бы не неопровер-
жимое доказательство в виде арабских надписей, мечи со
средневековой рукоятью и клинком, типа XIX неизбежно
посчитали бы либо подделкой, либо порочным сочетани-
ем подлинной рукояти и гораздо более позднего лезвия.
Один из лучших образцов сейчас находится в лондонском
Тауэре; надпись на клинке содержит указание на датиров-
ку — 1432 г.; кроме того, в ней меч называют частью до-
бычи султана Барсабея, которую тот захватил во время
экспедиции на Кипр в 1426 г. (вклейка, фото 20, Ь, рис.
152, 153, 154, 155, 156, 157).
Многие навершия, использовавшиеся в 1350—1500 гг.,
представляют собой вариации на тему древней дисковидной
формы (типы G—К), но некоторые настолько выделяются
из общей массы, что в следующем коротком комментарии
на тему наверший этого периода их необходимо рассматри-
вать как отдельные типы. В конце XIV в. появилось четы-
ре совершенно новых стиля; ими, в сочетании с вариантами
старых, мы и завершим этот краткий обзор, посвященный
типам средневековых мечей;
На рис. 152 изображены три новых типа.
361
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 156. Фрагмент
поминальной таб-
лички Джона Пей-
рена. 1415 г. Дигсу-
элл, Хертсфорпнир.
Меч с навершием
Т5
Тип Т. Иногда его называют «фиго-
вым навершием», но более точно этот
стиль определяется как «scent-stopper».
Впервые на статуях и рисунках этот
вариант появляется приблизительно в
1360 г., но в более ранних формах на
клинках встречается еще до 1350 г. Возь-
мем меч из Копенгагена, изображенный
на вклейке, фото 16, а, его двойник из
Берна и № 10 из коллекции Уоллеса,
принадлежащий к типу XVII. Здесь есть
несколько вариантов: Т1 — это самая
ранняя форма, Т2 — ее развитие, в ос-
новном относящееся приблизительно к
1360 г., хотя гораздо более ранний при-
мер можно найти на картине Симона
Мартини, изображающей, как св. Фран-
циск покидает армию. Она написана
приблизительно в 1340 г.
Изображение Гюнтера фон Шварц-
бурга (1368 г.) в Либфрауенкирхе, Арнштадт, предлагает
очень яркий пример (рис. 153). Навершие чрезвычайно кра-
сивого меча из Кембриджа точно такое же, а то, что видно
на мечах рыцарей Фридрикса фон Таранта и Фридриха фон
Гриффенштейна (1386 г.), очень похоже.
Форму ТЗ часто можно встретить на мемориальных таб-
личках английских воинов (рис. 154), датирующихся 1390—
1420 гг. (по-видимому, их также часто использовали и в
Италии), а Т4 — это продолговатый вариант, также часто
использовавшийся в Англии. Существует несколько экзем-
пляров из Франции (рис. 155) и еще несколько — из Гер-
мании, но в Италии этот вариант, по-видимому, не слиш-
ком ценили. В настоящее время в лондонском Тауэре
хранится меч типа XVII с одним из этих наверший, найден-
ный в Темзе, близ Лондонского моста. Кстати, на клинке у
него рикасо длиной приблизительно 6 дюймов, сделанное,
по-видимому, чтобы левая рука владельца могла сдвигать-
ся вперед и захватывать лезвие ниже рукояти, так, чтобы
меч можно было «укоротить» в близком пешем бою. Похо-
жие сплюснутые удлинения встречаются и на некоторых
других клинках Средних веков.
362
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 157. Меч Св. Германа с
навершием типа U. Нацио-
нальный музей, Цюрих
Т5 — это навершие грушевид-
ной формы (стиль, очень попу-
лярный в Германии и Испании, а
если судить по частым появлени-
ям на английских изображениях,
то и в этой стране тоже, рис. 156).
В Германии он не выходил из
моды вплоть до середины XVI в.
Тип U по форме немного на-
поминает. ключ. Судя по немно-
гим сохранившимся образцам и
по не слишком часто встречаю-
щимся экземплярам со статуй,
этот стиль был популярен в
Южной Германии и, возможно,
в Бургундии.
В Национальном музее (Цю-
рих) (рис. 157) есть два прекрас-
ных меча этого стиля, безуко-
ризненно сохранившиеся в сво-
ем первозданном виде, и еще
один, часть той же коллекции,
выкопанный из земли; кроме
того, пара довольно хороших эк-
земпляров хранится в Мюнхене. Существует одно-два изоб-
ражения с южногерманских статуй, возможно относящих-
ся к 1470—1490 гг. Один из лучших вариантов есть на
портрете кисти Хуго ван дер Гоеса, который ее величество
королева на время взяла из Национальной галереи Шотлан-
дии (рис. 158). Это часть диптиха, вероятно написанного в
1478—1479 гг. для алтаря церкви Тринити-колледжа, на ко-
торой изображена королева Шотландии (Маргарет, жена
Джеймса III) и ее святой покровитель, предположительно
св. Кнут. Он стоит перед дамой в полном вооружении се-
редины XV в., типа, который носили в Милане.
Тип V обычно называют «рыбьим хвостом». Его чаще
можно встретить на изображениях, чем на реальных экзем-
плярах мечей.
В частности, навершие такого типа изображено на трех
превосходных статуях из алебастра: Реджинальда, третьего
лорда Кобхэма, умершего в 1446 г. (церковь в Лингфильде,
363
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 158. Рукоять меча со статуи
св. Кнута (из правого крыла за-
престольной перегородки в Три-
нити-колледже; коллекции ее ве-
личества королевы)
Суррей), неизвестного ры-
царя (Порлок, Сомерсет,
1440 г.) и статуя Уильяма
Филиппа, лорда Бердольфа
(Деннингтонская церковь,
Суффолк, 1441 г.). Еще
один есть на изображении
Ричарда Бьючампа, графа
Уорвика (прозванного «де-
лателем королей»), в копии
знаменитого «Свитка Уор-
вика» (рис. 159), и еще — на
картине Ханса Менди нга
«Дева и св. Георгий», напи-
санной приблизительно в
1470 г. (Лондонская нацио-
нальная галерея), и, нако-
нец, еще на изображении
Ульриха фон Гогенрехбурга
(1458 г.) в Донздорфе, Вюртемберг.
Я знаю только пять реальных экземпляров, из которых
лучший (и, кстати сказать, на одном из самых красивых
мечей, сохранившихся с периода прекрасного оружия) на-
ходится в коллекции Уоллеса (№ 36, рис. 160). Его изящ-
ное навершие вырастает из рукояти черного рога, как цве-
ток из земли, они гармонично сливаются друг с другом.
Крестовина короткая и прямая, с каждой стороны заверша-
ющаяся пуговками. И она, и навершие сделаны из позоло-
ченной бронзы. Клинок (тонкий вариант типа XVIII) так же
свеж и чист, как и в те времена, когда им сражались. Во
всех отношениях это славный меч. Еще один, очень похо-
жий, есть в Музее Клюни в Париже — это прекрасное, хо-
рошо сохранившееся оружие, но далеко не такое пропор-
циональное, как экземпляр из коллекции Уоллеса, хотя у
обоих рукоять из рога и все той же необычной формы. Еще
один есть в Мадриде — предполагается, что этот образец
принадлежал Карлу V, хотя, по-видимому, тип этот появил-
ся ранее, чем жил монарх. За исключением похожего навер-
шия, он ничем не напоминает предыдущие экземпляры; у
этого меча длинная полутораручная рукоять, длинная тон-
кая крестовина и плоский клинок с долом, типа ХШ. Меч
364
ВЕК РЫЦАРСТВА
похожих пропорций есть в Национальном
музее в Цюрихе. Пятый экземпляр, краси-
вый, очень хорошо сохранившийся образец с
Рис. 159. Меч графа Уорвика,
из «Свитка Уорвика». Прибл.
1480 г. Навершие типа V
длинным тяжелым лезвием типа XVIII и ру-
коятью прекрасных пропорций из позоло-
Г ценного железа, висит на стене подле меня в
I то время, как я пишу эти слова. К сожале-
V нию, его происхождение неиз-
вестно, хотя, судя по состоя-
нию, можно почти наверняка
сказать, что меч хранился в
церкви. Хотя его клинок толь-
ко поверхностно пострадал от
ржавчины, совершенно очевид-
но, что его не чистили и не за-
ботились о нем. Аналогичным
примером может служить похо-
жий клинок из коллекции Уол-
леса. Его рукоять (вклейка,
фото 19, с) — одна из самых
красивых, причем концы крес-
товины сделаны так, чтобы со-
ответствовать грациозному из-
гибу в верхней части навершия.
Сохранилась исходная обтяжка
из кожи (некогда малиновой
теперь же почти черной).
Что касается мечей из кол
лекции Уоллеса и Музея Клю-
ни, то их всегда считали итальянскими, однако я полагаю,
что вся группа скорее сделана во Фламандии или Бургун-
дии. По-видимому, такая форма навершия ни разу не встре-
чается на итальянских рисунках и изображениях XV в.
(существует несколько, работы ди Фабриано, где отмечает-
ся некоторое сходство, но фактически они относятся к от-
дельному типу, который я назвал типом V. 1 и опишу в
соответствующем месте). С другой стороны, на фламанд-
ских картинах есть несколько таких наверший, кроме того,
встречаются английские и германские образцы. В течение
большей части XV в. связи Англии и Бургундии были очень
крепки; мы видели, что определенный тип шлема под на-
365
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
званием «салад» одинаково часто встре-
чался в обеих странах. Приведенные до-
казательства, по-видимому, указывают на
то, что в случае с навершием типа V про-
исходило то же самое.
Тип V. 1 представлен некоторыми кар-
тинами ди Фабриано (по большей части
датирующимися приблизительно 1420—
1435 гг.) и величественным мечом, извес-
тным всему миру как жемчужина коллек-
ционера. Он начал свой славный путь в то
время, когда в 1855 г. пошла с молотка ве-
ликолепная коллекция Берналя. Тогда его
за 6 фунтов и 6 шиллингов купил граф
Лонгсборо. Затем, в 1921 г. (тогда меч на-
ходился в знаменитой коллекции Моргана
Уильямса) его купил лорд Дювин за 3,697
фунта и 10 шиллингов. Благодаря этой
Рис. 160. Фламанд-
ский меч. Прибл.
1450 г. Навершие
типа V (коллекция
Уоллеса, № 36)
продаже меч оказался в Соединенных Штатах, где недавно
осел в одной из самых выдающихся частных коллекций наше-
го времени. В настоящее время клинок принадлежит мисте-
ру С.О. фон Клейнбушу из Нью-Йорка (вклейка, фото 19, d).
Почти нет сомнений в том, что этот экземпляр сделан в Ита-
лии; его рукоять похожа на рукояти в изображениях Фабриа-
но, и красивая марка оружейника, безусловно, относится к
итальянскому типу. Однако еще лучше говорит об этом трав-
леный узор на клинке, выполненный в манере, схожей с из-
делиями Эрколе де Фидели из Феррары. Что примечательно,
часть этого узора напоминает розу Тюдоров. Этот факт вы-
звал множество размышлений и оптимистичных, но, на мой
взгляд, неверных попыток признать хозяином его кого-либо
из англичан. В общем и целом этот меч — превосходный об-
разец позднего варианта типа XV, сделан он где-то между
1450-м и 1510 гг. Если судить только по форме, то скорее пер-
вое, но травленый узор однозначно говорит о том, что дати-
ровать его следует тридцатью—сорока годами позже. Его ру-
коять также представляет интерес: чаще всего говорилось, что
это более поздняя замена оригинальной модели, но я считаю
(хотя никогда в жизни не видел меча), что это вполне может
быть первоначальный вариант, поскольку она уже была на
месте во время распродажи коллекции Берналя, т. е. еще в
366
ВЕК РЫЦАРСТВА
1855 г.1 Хотя к тому времени уже несколько расцвело умение
«совершенствовать» древние клинки и мастерить очень
искусные подделки, большая их часть появилась позднее
1870-х гг. Мне кажется весьма маловероятным, что еще до
1855 г. кто-то стал заботиться о том, чтобы так верно воспро-
извести рукоять XV в. со сложным узорным орнаментом оп-
летки поверх красного бархата.
Другой величественный меч с навершием этого типа, по
счастью, все еще находится в Англии, среди регалий горо-
да Бристоля. У него очень красивая рукоять из позолочен-
ного серебра. Известно, что клинок городу передал сэр
Джон де Уоллес в 1431 г., то есть это более ранний тип
навершия, чем на экземпляре из Нью-Йорка.
Есть еще один вариант типа V, известный только по
нескольким экземплярам, но его вполне можно определить
как тип V.2. Одно из таких наверший принадлежит мечу,
который Эдуард IV подарил городу Ковентри; у него была
очень сложная судьба. Из-за того, что Ковентри в 1470 г.
оказал помощь ланкастерским мятежникам, король Эдуард
после своих побед при Барнете и Тьюксбери в 1471 г. взял
меч назад, и никто не видел его до тех пор, пока рукоять
клинка не показалась пятьдесят лет спустя из кучи отбро-
сов! Крестовина и навершие меча сделаны из латуни, не-
когда покрытой позолотой и с изящной гравировкой,
изображающей мотив из Йоркских роз, перемежающихся
личной эмблемой Эдуарда IV — солнца с лучами. На каж-
дой стороне навершия расположены круглые бляшки, на
одной из которых выложен эмалью герб Ковентри, на дру-
гой — герб Англии. Другим примером может служить так
называемый стальной меч города Херфорда, сделанный
приблизительно в 1450 г.
Возможно, лучшее изображение этого типа навершия
имеется на гробнице Бофора в капелле Св. Михаила (Кен-
терберийский собор). Здесь, по обе стороны от могилы
Маргарет Холланд (умерла в 1439 г.), расположены алебас-
тровые статуи двух ее мужей: Джона Бофора, графа Сомер-
сета и Томаса, герцога Кларенса, брата Генриха V, убитого
1 В каталоге выставки меч описан следующим образом: «Лот 1305:
большой боевой меч с широким, сужающимся к концу лезвием, ру-
коять обтянута старым бархатом и поверх него шнуром, тяжелое на-
вершие и т. д. Лорд Лонгсборо: 6 фунтов и 6 шиллингов».
367
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
G1 G2 Hl II J2
Рис. 161. Дисковидные навершия. 1350—1500 гг.
в одном из немногих неудачных для короля сражений, слу-
чившихся во время Столетней войны. В тот раз английские
силы были захвачены врасплох и оказались без обычного
для них подкрепления со стороны лучников. Фигуры обо-
их мужчин одинаковы, на мечах навершия сравнительно
редкого типа V.2, с верхушками более тонко сделанными,
как у достаточно простого типа V. 1, но не настолько, как у
типа V; по форме они напоминают сердца.
Вариации на тему дисковидных наверший практически
бесконечны, если судить по деталям и оформлению, но есть
пять переходных форм, не встречавшихся в более ранние
времена, поэтому я собрал их в отдельные группы (рис. 161)
следующим образом.
Тип G1. Совершенно определенно это итальянский ва-
риант дисковидной формы XI в.: у него округлые, выпуклые
стороны, так что иногда это навершие выглядит скорее как
довольно уплощенный шар, чем выпуклый диск. На каждой
стороне здесь сложный изогнутый рисунок, похожий на цве-
ток с четырьмя или шестью лепестками, имеющими строгую
геометрическую форму и составленными из пересекающихся
дуг. На вклейке, фото 19 изображена рукоять прекрасного
меча с довольно хорошим вариантом навершия такого типа.
По форме оно очень похоже (и, по моему мнению, меч тоже)
на экземпляр типа XV, который я уже описывал, но по раз-
меру это оружие меньше. Оно прекрасно сохранилось, и с тех
пор, как меч прекратили использовать, его все же никогда не
оставляли без ухода. Большая часть воронения сохранилась на
железных частях рукояти, хотя сама она (изделие из дерева,
обтянутого красным бархатом, с перекрещенными полоска-
ми простой стали и витой серебряной проволоки) носит на
себе следы долгого и сурового использования. Я имею счас-
тье владеть и этим мечом.
368
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 162. Рукоять меча
с изображения Гюнте-
ра фон Шварцбурга во
Франкфурте. Прибл.
1349 г. Навершие ти-
па Н1
По-видимому, во второй половине
XV в. переходные формы дисковидных
наверший использовали только в Ита-
лии; вторая группа наверший (G2)
также определенно и типично отно-
сится к манере этой страны. Здесь вы-
пуклые стороны навершия украшены
расходящимися в стороны канавками,
делающими его похожим на раковину
(вклейка, фото 21, Ь).
Тип Н1. Он впервые появился в
1350 г. и, по-видимому, полностью
вышел из моды еще в начале XV в. Это
во всех вариантах очень плоское навер-
шие со скошенными краями, иногда плоскими, а иногда —
сильно вогнутыми, и всегда имеет форму овала. На изображе-
нии еще одного Гюнтера фон Шварц-
бурга во Франкфуртском соборе
(этот предок Гюнтера I, о котором я
уже говорил раньше, скончался в
1349 г.) есть ранний вариант этого
типа (рис. 162), но надо сказать, что
реальных его образцов очень мало.
Меч, который у меня когда-то был
(вклейка, фото 9, а), — тоже превос-
ходная иллюстрация к этой группе
наверший.
Тип 11. На самом деле это услож-
ненный вариант обычного навершия
в виде колеса, из простой круглой
формы превращенного в шести- или
восьмиугольник; примеров здесь су-
ществует очень много, но относи-
тельно одного из них мы можем точ-
но назвать самую раннюю дату
появления. Его нашли в гробнице
императора Альбрехта I, умершего в
1308 г. Похожие навершия можно об-
наружить на многих германских изоб-
ражениях, и, вероятно, самое лучшее
из них находится в руках статуи
Рис. 163. Фрагмент изоб-
ражения епископа Жоан-
неса фон Эглофштейна в
соборе Вюрцбурга. 1411 г.
Навершие типа II
24 Археология оружия
369
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 164. Рукоять меча Ген-
риха V, библиотека Вест-
минстерского аббатства. На-
вершие типа Л, крестовина
в стиле 9
епископа Вюрцбургского, Жоан-
неса фон Эглофштейна, скончав-
шегося в 1411 г. (рис. 163). Многие
появляются на английских мемо-
риальных досках, сделанных меж-
ду 1360-м и 1425 гг.; большая часть
из сохранившихся экземпляров
изготовлена из бронзы и латуни.
Тип Л. Лучший экземпляр это-
го типа находится на мече Генри-
ха V из Вестминстерского аббат-
ства (вклейка, фото 16, е и рис. 164).
Это очень большое навершие и
выглядит чересчур тяжелым, одна-
ко впечатление обманчиво. Когда
в 1950 г. библиотекарь и хранитель
документов аббатства позволил
мне почистить меч, я обнаружил,
что высокие приподнятые ободы
или выступы на каждой стороне
навершия выбиты из очень тонкой пластинки железа и при-
паяны к бортам массивного центрального диска. Этим объяс-
няется сравнительная легкость объекта и то, как отлично меч
«чувствуется» в руке. Это навершие (а также и крестовина)
покрыто толстым слоем позолоты, и когда я чистил золотые
фрагменты в углублении в центре изделия, то обнаружил
крест, нарисованный красной краской прямо на позолоте. Не
было и следа белого пигмента, следовательно, это не крест
св. Георгия, а просто символ. Казалось, что его еще никто ни-
когда не замечал.
Подобное же навершие из литой бронзы есть в универ-
ситетском Археологическом музее в Кембридже, на мече
приблизительно 1420 г., найденном в р. Кем. На множестве
английских мемориальных досок 1410—1430-х гг. изображе-
ны аналогичные навершия, кроме того, такие вещи встре-
чались во Франции и Италии в первой половине XV в.
Если навершия XIV в. по большей части были не более
чем усложненными вариантами более ранних образцов, то
в еще большей мере это утверждение относится к стилям
370
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 165. Фрагмент поми-
нальной таблички Ричар-
да Фокса. 1430 г. Эссекс.
Навершие типа Л, крес-
товина в стиле 9
изготовления крестовин. Прибли-
зительно после 1440 г. появляется
такое потрясающее количество ва-
риаций на старые темы, что даже
основные из новых типов практи-
чески невозможно рассортировать
по группам. Есть три варианта, ко-
торые представлены на рис. 166;
однако между ними и их предше-
ственниками по большому счету
очень мало различий.
Стиль 8. Это модификация сти-
ля 4, хороший экземпляр которого
представлен мечом Гигелина на
вклейке, фото 6, с. В середине XIV в.
ее сечение стало сложнее, а цент-
ральная часть (в XVI и последую-
щих веках известная как «6cusson»)
увеличилась и над клинком стала
сходиться к небольшому вытянутому кончику. Концы этой
крестовины загибаются вниз сильнее, чем у более ранних
вариантов, и сечение у них, как правило, ромбовидное, хотя
иногда встречаются и круглые образцы. Мечи типа XV, о
которых я уже говорил, — это группа, снабженная кресто-
винами этого же стиля, в других случаях встречается ред-
ко, несмотря на то что такие изделия были очень попу-
лярны в течение всего XV в.
Стиль 9. Модификация стиля 7, которая, несмотря на
существование изображений ХШ в., по-видимому, более
типична для XV в. Плоское, походящее на ленту сечение,
длинные концы, опущенные под углом к плоскости клин-
ка, иногда срезаны снизу так, что образуются наклонные
грани. Завершения крестовин всегда свернуты в небольшие
валики, выступ заострен. Хорошим примером для иллюст-
рации этого стиля может служить меч Генриха V. Диаграм-
ма с изображением рукояти этого меча, данная на рис. 164,
ярко иллюстрирует форму и сечение крестовины. На рисун-
ке из Рутландского псалтыря, сделанном приблизительно в
1250 г. (см. рис. 115), изображен еще один меч, похожий на
этот вр всех деталях, вплоть до «ecusson» с выступом, кото-
рый редко использовали в это время, но неизвестно ни
371
24*
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 166. Стили изготовления крестовин. 1350—1500 гг.
одного реального экземпляра, который датировался бы вре-
менем до начала XV в., — но тем не менее до 1958 г. не
было ни одного экземпляра крестовины с меча Гигелина из
Шафтсбери, сделанного до начала XIV в., поэтому не сто-
ит чересчур жестко подходить к установке места стиля кре-
стовины меча Генриха V в археологии.
Стиль 10 отличается длинными и тонкими ручками и
очень заметным «dcusson» с выступающим острием. У него
ромбовидное, восьмиугольное или круглое сечение; иногда
концы снабжены выпуклостями, к тому же крестовина мо-
жет быть как прямой, так и изогнутой. Хороший экземп-
ляр можно посмотреть на вклейке, фото 19, а. У меча из
р. Кем похожая, но более толстая крестовина.
Большие остроугольные выступы над клинком должны
были входить в симметрично расположенные углубления,
когда меч вкладывали в ножны, для того чтобы туда не
попадали дождь и пыль. Старый метод, при котором в ус-
тье ножен делали выступы для того, чтобы закрыть середи-
ну клинка, все еще был в употреблении приблизительно до
1440 г., хотя после 1400 г. появлялся все реже и реже.
Что касается остальных крестовин, которые изготовляли
до 1520 г., то здесь мы можем только сослаться на более ран-
ние стили XII—XIV вв. Большую часть их продолжали ис-
пользовать, иногда с добавлениями в виде центрального
выступа и декоративных кончиков. К примеру, у прекрасно-
го итальянского меча мистера Клейнбуша (вклейка, фото 19, d)
крестовина-«бабочка» стиля 5, но концы сделаны так, чтобы
соответствовать верху навершия, а в середине находится
очень глубокий выступ; у моего собственного фламандского
меча с навершием типа V более тяжелая крестовина в том же
стиле и с такими же концами. Мечи на статуях по обеим сто-
ронам от гробницы Маргарет Холланд снабжены такими же
крестовинами, но концы спрятаны: верхний — кромкой та-
барда, спущенной вниз, а нижний просто сливается с крыш-
372
ВЕК РЫЦАРСТВА
кой гробницы. Привычка украшать концы крестовины в том
же стиле, что и навершие, стала популярной только в XV в. и
сохранилась до середины XVII в.
Другой декоративной деталью, которую в XV в. иногда
добавляли к крестовинам в стиле 5 и 6, было толстое реб-
ро, идущее от края до края, прерываясь в том месте, где
крепился выступ; ее либо оставляли как есть, либо укра-
шали каким-нибудь простым узором. Такое ребро было на
мече св. Кнута с диптиха ван дер Гоеса (см. рис. 158). Де-
коративным мотивом, очень популярным в первой полови-
не столетия, была серия из трех и более расходящихся
линий над выступом, иногда дополненная еще нескольки-
ми аналогичными линиями, вырезанными на ручках крес-
товины.
Мода на сложные надписи, выложенные на клинке, ис-
чезла в конце XIII в. или в начале XIV в. Эти надписи еще
существовали в первой половине XIV в., но они стали про-
ще и чаще всего состояли из нескольких, расположенных
далеко друг от друга букв. Примером можно считать меч
типа XVI, находящийся в Копенгагене (вклейка, фото 16, а);
на каждой стороне лезвия у него выложено по пять букв.
Когда надписи перестали делать, снова вернулись в обиход
клейма кузнецов наподобие тех, которые существовали во
времена римского железного века. Они оставались основ-
ным украшением клинков, если только можно так выра-
зиться, до конца XV в., когда был изобретен способ вы-
травливать на мече сложные узоры.
Многие из этих клейм напоминают изделия IV и V вв.
и даже латенский период II и III. В большинстве случаев
их вытисняли на клинке, а затем заливали в отверстие медь
или латунь, но в некоторых случаях явно использовалось
долото. В начале XIV в. эти клейма стали делать непосред-
ственно на хвостовике, внутри рукояти, на древнеримский
манер. Выкопанный из земли меч 1340-х гг., который не-
сколько лет назад попал ко мне, снабжен очень красивым
клеймом, глубоко отштампованным на основании хвосто-
вика прямо под крестовиной. Особый интерес представляет
надпись «Wodewose» (Дикий человек в фольклоре), кото-
рая стала вполне обычной двумя или тремя столетиями
позже. Нельзя сказать, что в этом было что-то вовсе уж
необычное: многие из клейм железного века Ла-Тене и
373
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
римского периода такие же, как и те, что были в употреб-
лении в XVI в.
Клинки, которые создавались в конце XIV в., кузнецы
либо не маркировали вовсе, либо ставили несколько зна-
ков и на видимой части клинка, и на хвостовике; к при-
меру, у меча типа XVII в Музее Фицуильяма в Кембридже
одно клеймо (меч или кинжал) выложено латунью не-
сколькими дюймами ниже рукояти, а другое — большое
готическое «В» — выдавлено на хвостовике.
Иногда кузнецы ставили свои знаки на навершиях ме-
чей, и это говорит о том, что в Средние века, в отличие от
периода с 1500 г., оружейники полностью выполняли всю
работу. Правда, как мы знаем, это бывало не всегда; клин-
ки экспортировали, упаковав их в бочки или ящики, как
это делалось и позднее, однако иногда мы все же встреча-
ем на навершиях клеймо мастера. Доказательством тому
может служить меч, найденный в Темзе во время построй-
ки Вестминстерского моста (см. рис. 149). Здесь на клин-
ке, примерно в семи дюймах от рукояти, стоит один знак,
а другой, такой же, находится на плоской центральной ча-
сти навершия. Есть еще несколько мечей ХШ и XIV вв., у
которых клейма с навершия дублируются на клинках, а за-
тем вошло в обычай начиная со второй четверти XV в. (осо-
бенно в Италии) ставить несколько различных значков на
навершии. Некоторые из них представляют собой глубоко
вдавленные оттиски в виде гербового щита без изображе-
ний или надписей; кузнецы делали их такими, чтобы вла-
делец затем мог нанести в подготовленном месте свой
собственный герб, выложенный эмалью или на цветном
стекле1. В середине XIV в. появился экземпляр с таким же
маленьким гербовым щитом на навершии — это меч, най-
денный в р. Гуэ, во Франции.
Большинство наверший, промаркированных таким обра-
зом в XV в. (либо только со щитами, либо с комбинацией из
клейм), принадлежали к типу «scent-stopper», который боль-
ше всего любили в Италии. Хороший экземпляр с пустым
щитом представляет собой исключение из этого правила —
1 В Монзе есть меч Висконти, убитого во время осады города, в
1430-х гг. На его навершии (Т5) отштампован оттиск, в который встав-
лена серебряная пластинка с его гербом.
374
ВЕК РЫЦАРСТВА
это меч из лондонской коллекции Уоллеса, о котором я уже
упоминал. У него навершие грушевидного типа Т5, которое,
по-видимому, было наиболее популярно в Германии.
Все это дело с маркированными навершиями очень ус-
ложняется тем фактом, что существует множество экземп-
ляров (в основном XVI—XVII вв., но некоторые относятся
и к XV в.), которые сплошь проштампованы клеймами, не
имеющими никакого отношения к оружейнику. Между се-
рединой XVI в. и концом XVIII в. их использовали как гири
для магазинных весов, и значки принадлежат мясникам,
булочникам и свечных дел мастерам, которые приспособи-
ли оружие для собственных целей. Что еще хуже, многие из
таких наверший снова приспосабливали к крестовинам и
клинкам, а в результате появились мечи, все детали кото-
рых являются подлинниками, но возникают трудности. Те
немногие из существующих мечей XIV в. с маркированны-
ми навершиями, которые никогда не разбирали и которые
с полной уверенностью можно назвать подлинниками, при-
ходится подвергать необычно строгим проверкам, прежде
чем признать оригиналами. Один из таких клинков (вклей-
ка, фото 20, Ь) из своей коллекции я опишу, поскольку с
ним связан параллельный рассказ о клейме кузнеца и над-
писях на лезвии.
В середине XV в., похоже, снова вошли в моду надписи
в форме призывов, выложенные на клинке. Однако в срав-
нении с XII и XIII вв. они встречались на сравнительно
небольшом количестве мечей. Любимая надпись, ранее
встречавшаяся редко, звучала так: «О Mater Dei Memento
Mei» (О Матерь Божья, помни обо мне). На очень краси-
вом мече испанского или итальянского происхождения,
который в 1929 г. был продан, а до того входил в состав
коллекции барона де Коссона, есть надпись готическими
буквами: на одной стороне клинка «Ave Maria Gracia Plena
Domini» (Славься, Мария, благодати исполненная господ-
ней), а на другой — «Autem transiens per medium ilium» (Лю-
дом же сим игнорируемая). Дополнительно на лезвии было
вытиснено клеймо константинопольского арсенала, которое
доказывает, что меч захватили турки, возможно во время
падения города в 1453 г.
Один из мечей, взятых мамелюками во время нападения
Малика аль-Азрафа Барсабея на Кипр в 1426 г., снабжен
375
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 167. Фрагмент с персид-
ской серебряной чаши, храня-
щейся в Британском музее (ди-
настия Сасанидов. V в. н. э.)
небольшим кольцом, идущим
от крестовины (вклейка, фо-
то 20, а), а на клинке есть ри-
касо. Теперь самое время по-
больше рассказать об этом при-
способлении и дополнитель-
ных гардах, которыми снабжа-
ли многие мечи XV в.
Мы видели, что в бронзо-
вом веке многие держали мечи
указательным пальцем за взды-
мающиеся «плечики» в том
месте, где встречались клинок
и рукоять. С тех пор меч про-
должали иногда брать таким
образом, за исключением не-
многих случаев, когда форма
рукояти или лезвия делала захват невозможным. Основная
задача рикасо — обеспечить плоский утолщенный край, на
который можно было упереть палец.
В Британском музее есть серебряная чаша, сделанная в
Персии во времена правления династии Сасанидов (при-
близительно 600 г.), на которой изображен конный монарх,
охотящийся на львов с мечом в руках. Это совершенно
прямой клинок — все восточные клинки раннего периода
были прямыми. Изогнутый «серп» сделан на основе вос-
точноевропейских сабель, подобных тем, которые находи-
ли в Венгрии (к примеру, меч Шарлеманя из Вены), и мы
не можем быть полностью уверены в том, что их исполь-
зовали на Среднем Востоке до XI или XII в. и в Индии —
до XIV—XV вв. Монарх из династии Сасанидов преследу-
ет львов со своим рыцарственным мечом с крестовиной-
«бабочкой» стиля 5, держа указательный палец прямо над
ней (рис. 167) приблизительно так же, как франкский воин
IX в. из манускрипта Св. Галла, которого вы видели на
рис. 77. В течение всех Средних веков экипировка была
похожей, за исключением тех случаев, когда на сражающе-
гося надевали беспальцевые кольчужные рукавицы, кото-
рые до конца ХШ в. оставались основным видом латной
перчатки. Существуют реальные экземпляры мечей с ри-
касо, хотя они и очень редки: один из них сделан прибли-
376
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 168. Меч нача-
ла ХП1 в. с рикасо.
Коллекция мистера
Петерсена. Арлинг-
тон, Вирджиния
зительно в 1200 г. (тип XII) и находит-
ся в коллекции мистера Гарольда Пе-
терсена в Арлингтоне, Вирджиния,
США (рис. 168). У него рикасо хоро-
шей формы; что касается подлинности
меча и датировки (его выкопали из
земли), то все это не вызывает со-
мнений.
Теперь вернемся к небольшому коль-
цу под крестовиной, которое совершен-
но определенно представляет собой
логическое продолжение более ранних
вариантов защиты для указательного
пальца. Не забывайте, что тот конкрет-
ный меч, о котором я говорю, датиро-
ван 1436 г. и входил в состав добычи
Барсабея. Это самый ранний из сохра-
нившихся экземпляров (насколько нам
известно) с гардой такого типа, а после 1435 г. они все чаще
появляются на картинах. К примеру, такой вариант совер-
шенно ясно виден на изображении св. Мартина, которое
хранится в Валенсийском музее.
Позднее в том же столетии колец стало два, и в резуль-
тате получилось приспособление, которое сейчас чаще все-
го называют «Pas d’Ane» — термином, происхождение
которого неизвестно, так же как и его значение. Порту-
гальский художник Нуно Гонзалес изобразил множество
таких мечей на нескольких своих картинах, которые отно-
сятся к 1460-м гг.; на итальянских рисунках, сделанных
позднее 1470 г., им просто нет числа.
Сохранилось изрядное количество таких же мечей, как
и те, что рисовал Гонзалес. Два особенно красивых нахо-
дятся в Мадриде: один из них принадлежал Гонзало де
Кордоба (1453—1515 гг.), другой — Фердинанду Католику,
королю Арагона, также умершему в 1515 г.
В то же время (начало XV в.), когда появилось простое
одинарное кольцо для указательного пальца, иногда к бо-
ковой части крестовины прикрепляли еще одну, большую
по размеру гарду в форме дуги для того, чтобы защитить
заднюю часть руки. Примеры такого изделия можно увидеть
на иллюстрациях в некоторых манускриптах того же време-
377
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 169. а — меч с иллю-
страции к испанскому ма-
нускрипту (1422—1433 гг.),
Ъ — меч с иллюстрации к
манускрипту «Bellefortis»
(1402-1405 гг.). Библио-
тека Геттингенского госу-
дарственного университета
ни, хотя только в немногих случа-
ях мы можем с уверенностью ска-
зать, что художник хотел изобра-
зить именно такую гарду, посколь-
ку положение с боковой стороны
меча не позволяло нарисовать ее в
двух измерениях. В качестве одно-
го из примеров можно привести
рисунок из испанской рукописи,
датированной то ли 1422 г., то ли
1433 г. (рис. 169, а), другой — это
иллюстрация из Богемской Биб-
лии, написанной около 1405 г.
(рис. 169, Ь). Такие мечи есть и в
гораздо более ранних манускрип-
тах, к примеру в «Романсе Алек-
сандра» из библиотеки Оксфорда
(приблизительно 1330 г.), где изоб-
ражено нечто, весьма похожее на
боковую гарду в форме угла; сомни-
тельно, что художник хотел просто
нарисовать кожаную «chappe». За-
тем, в «Романсе Ланселота Озерно-
го» (начало XIV в.) мы видим тот
же самый предмет на рис. 85. В еще более раннем испанс-
ком манускрипте, принадлежащем перу Альфонсо де Визе
(приблизительно 1275 г.), есть меч с утолщением в средней
части крестовины, в некоторой степени прикрывающим
заднюю часть руки. Это тот случай, когда трудно сказать
наверняка — единичное ли это кольцо или ошибка худож-
ника. В данном случае я считаю, что все нарисовано совер-
шенно верно — во-первых, в средневековый период стан-
дарты искусства были очень высоки и лучшие художники
были не более склонны создавать работы с ошибками, чем
их современные последователи (а может быть, и меньше).
Во-вторых, с каждой стороны утолщения наложены густые
тени, а в середине виден отсвет. Литературные свидетель-
ства также во многих случаях указывают на то, что этот вид
гарды использовали начиная с XIV в. и далее.
Реальные экземпляры встречаются редко, но один из них
у меня есть. Это меч, о котором я уже говорил (вклей-
378
ВЕК РЫЦАРСТВА
а b
Рис. 170. а — фрагмент поми-
нальной таблички сэра Эчинге-
ма (Эчингем, Эссекс), b — фраг-
мент поминальной таблички
М. Светенхема. Блэксли
ка, фото 20, Ь): оружие типа
XVIII со сравнительно тон-
ким клинком; навершие от-
носится к типу ТЗ, а крес-
товина — изогнутая форма
стиля 10. Выступ крестовины
не заострен, а вместо этого
скошен с каждой стороны
к лезвию, определенно для
того, чтобы проходить между
треугольными губами устья
ножен. Рукоять по форме на-
поминает бутыль, что харак-
терно для периода между
1410-м и 1440 гг., как это по-
казано на множестве мемо-
риальных досок (рис. 170) и
итальянских рисунков, на-
пример, «Св. Георгий» ди
Фабриано, о котором я уже упоминал, «Св. Георгий и
Св. Антоний» Писанелло из Лондонской национальной га-
лереи. Рукоять (как и весь меч) находится в очень хорошем
состоянии. Ее деревянная основа обмотана прекрасной бе-
чевой, поверх которой туго натянута тонкая кожа, замша
или что-то наподобие этого, зеленого цвета. В тех местах,
где рука владельца терлась о покрытие, оно полностью
обесцветилось. На задней части рукояти, непосредственно
над крестовиной, есть неглубокая впадина, образовавшая-
ся от постоянного нажима указательным пальцем. Он про-
ходил над ручкой крестовины — износ на ее обратной сто-
роне и плечики клинка под ней доказывают, что это было
именно так, даже если бы не было совершенно очевидно,
что это самый удобный способ держать меч. В таком поло-
жении указательный палец всегда нажимал бы только на
одну сторону крестовины и на одну часть клинка под ней,
поскольку кольцо расположено таким образом, чтобы при-
крывать заднюю часть руки. На внутренней стороне рукоя-
ти легко различить следы от пальцев владельца, ведь кожа
его перчатки, возможно промокавшая от пота (и конечно
же иногда приходится сражаться и во время дождя), заста-
вила зеленую кожу рукояти выцвести в местах нажима.
379
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Я описал эти признаки износа и использования так длин-
но потому, что эти ключи важны для полного понимания си-
туации. В течение десяти лет после того, как этот меч оказал-
ся у меня (некогда он принадлежал Эдмунду Салливану), я
считал, что рукоять — это более поздняя вставка, уж в очень
хорошем состоянии она оказалась. Только однажды, когда я
от скуки помахивал им, я заметил, что следы износа на поверх-
ности приходятся точно на то место, где лежат мои пальцы.
Затем я заметил, что не только краска’вылиняла, но и сама
поверхность кожи протерлась, поскольку маленькие рифле-
ные кружки (вы видите их на иллюстрации), несмотря на то
что были глубоко вдавлены в кожу, также протерлись. Благо-
даря этому я обратил внимание на углубление под своим ука-
зательным пальцем (если держать меч так, как я описывал, с
пальцем над крестовиной, то именно он сильнее всего упи-
рается в рукоять) и на обесцвеченные следы. Все эти свиде-
тельства износа никак не могли появиться за семьдесят лет
или около того после его обнаружения всего лишь благодаря
тому, что меч иногда брали в руки коллекционеры, и вкупе с
материалом и формой рукояти неопровержимо доказывали
подлинность оружия. Подобные же следы есть на рукояти
итальянского меча, который изображен на вклейке, фото 19, а,
хотя здесь бархат протерся насквозь, а дерево под ним пропи-
талось жиром и отполировалось от износа. Похожим образом
и на тех же местах пострадала рукоять фламандского меча
(вклейка, фото 19, с).
Я исследовал много мечей, и особенно те, у которых
нужная мне деталь оказалась на своем месте; некоторые из
них были совсем старые, а некоторые — нет. Первые все-
гда отмечены подобными следами износа. Следы эти нельзя
с убежденностью назвать признаками реставрации как по
качеству кожи, которая покрывает деталь (такую кожу
нельзя увидеть на образцах, над которыми работали в по-
следние сто или около того лет), так и по малой степени
возможности, что эти следы могли быть нанесены искусст-
венно. Древесина изделий необыкновенно твердая и после
полировки выглядит так, будто ее подсветили изнутри, в то
время как замененные рукояти либо слишком новые, либо
древесина на них мягкая и часто начинает крошиться.
Во второй четверти XV в. ручки крестовин иногда гори-
зонтально выгибали в форме буквы 5; позднее это стало
380
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 171. Фраг-
мент изображе-
ния св. Миха-
ила, написанно-
го между 1473-м
и 1481 гг. Пин-
туриккьо. Лейп-
циг
самым обычным делом. Довольно ранний
пример такой обработки можно увидеть на
иллюстрации к манускрипту «Часослов ко-
ролевы Елизаветы» (1431 г.), который до
недавнего времени находился в коллекции
Дисона Перринса. В Археологическом му-
зее Кембриджа есть меч (из р. Кем) типа
XIX, с навершием типа Т4 и крестовиной
в стиле 5, дополненной большим встроен-
ным выступом и тонкими ручками, выгну-
тыми в виде грациозного S. Он датируется
приблизительно 1430 г.
В конце столетия эти крестовины ино-
гда выгибали так, что они становились
похожи на цифру 8. В Дании есть малоиз-
вестная группа полутораручных мечей с
крестовинами (если это можно так на-
звать) именно такой формы, но чаще все-
го их ставили на короткие колющие
клинки, которые использовали как вторичное оружие гер-
манские наемники-пикинеры конца XV — начала XVI в.,
называвшие себя почему-то ландскнехтами. На вклейке,
фото 20, d изображен неплохой экземпляр одного из таких
мечей, еще один — похожий — есть в Лондонском музее.
Его нашли на том месте, где сейчас стоит Скотленд-Ярд;
возможно, он остался от отряда ландскнехтов, сопровож-
давшего Карла V во время его визита в город (1521 г.). Эту
теорию подтверждает гербовый щит с имперским орлом,
расположенный на рукояти, и факт, исторически доказан-
ный, что наемники были расквартированы именно в той
части Вестминстера. К одной из этих рукоятей был при-
креплен узорный клинок VIII в., о котором я уже упо-
минал.
Приблизительно в середине XV в. рукояти фальчионов
стали часто соединять с гардой, изогнутой назад; позднее,
в последней четверти столетия, в Италии и Испании таким
образом было изготовлено множество мечей; дополнитель-
но их снабжали боковыми кольцами и «Pas d’Ane». На
изображении св. Михаила кисти Пинтуриккьо (теперь оно
находится в Лейпциге), которое он написал между 1473-м
и 1481 гг., в частности, видна рукоять со всеми этими гар-
381
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
дами (рис. 171); возможно, перед нами
самое раннее изображение меча, кото-
рый вошел в моду в XVII в.
На итальянских картинах так много
подобных вариантов, что просто немыс-
лимо упомянуть обо всех них. Однако
что касается одной иллюстрации, то о
ней стоит поговорить. Впрочем, она
происходит не из Италии, а из Португа-
лии. Ее можно отнести приблизительно
к 1475 г. Она увековечивает победу ко-
роля Португалии Альфонсо V над горо-
дом Арзила в 1471 г. Король сражается
мечом с «Pas d’Ane» и двумя боковыми
Рис. 172. Гравировка
на плите гробницы
де Гринлоу в церков-
ном дворе Кин келла.
1411 г.
кольцами: одно на крестовине, другое, меньшее по размеру,
присоединено к нижним концам «Pas d’Ane». Это очень ран-
няя дата для такой сложной рукояти. Испанский меч (при-
близительно 1480 г.) с единичным кольцом у краев «Pas
d’Ane» изображен на вкладке, фото 20, с.
Прежде чем закончить рассказ о мечах XV в., нужно
упомянуть о странных и редких региональных образцах. До
XVI в. и после него шотландцы, по-видимому, не исполь-
зовали Claidheamh тог, или Великий меч, но у них был
выдающийся образец одноручного клинка. Такой клинок
изображен на гробнице де Гринлоу, шотландского короля,
погибшего в битве при Харлоу в 1411 г., в заброшенной
церкви Кин-келл (рис. 172 и вклейка, фото 18, а). Навер-
шие меча принадлежит к типу J с продолговатым заклепоч-
ным блоком, а крестовина не прямая и не изогнутая: ее
ручки посажены под углом 120°, а края их вытянуты и
сплющены и напоминают по форме копье. Аналогичный
меч (вклейка, фото 18, Ь) есть в упомянутой уже коллек-
ции мистера Клейнбуша. Крестовины того же типа, но со
сплющенными концами, обработанными в виде проколо-
того четырехлистника, делали на больших клейморах в сле-
дующем веке; в Ирландии нашли несколько одноручных
мечей того же типа, они изготавливались начиная с сере-
дины XVI в. В Датском национальном музее Копенгагена
есть несколько мечей (все из Дании), которые, по-види-
мому, составляют очередной местный подтип. Большая
часть датируется серединой XV в. и далее; это большое
382.
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 173. Датский
меч. Середина XV в.
Национальный му-
зей, Копенгаген
оружие с длинным, довольно тонким
клинком, часто с очень длинными ри-
касо, резко выгнутыми крестовинами в
стиле 6 и чрезвычайно длинными руко-
ятями, разделенными на секции сери-
ями ребер (рис. 173), и очень малень-
кими навершиями в форме жемчужины
типа Т5.
Другая группа мечей, которая тоже
составляет практически отдельный
тип, — это итальянские клинки, многие
из которых я назвал бы самыми прекрас-
ными из всех, какие мне только прихо-
дилось видеть. Их отличает широкий,
плоский клинок, иногда типа XVIII, с
четырехсторонним сечением и средин-
ным ребром, но чаще это более сложная
форма, с двумя очень широкими и неглу-
бокими долами, идущими на всю длину
лезвия, причем короткая часть централь-
ного ребра прямо под рукоятью обра-
зована их соединением. У них всегда ко-
роткая, сильно выгнутая в дугу крестови-
на, рукоять слегка напоминает бочку; у
одного из поздних вариантов — диско-
видное навершие. Иногда это был крупный клинок, а ино-
гда — довольно короткий, поскольку начиная с XIV в. чаще
всего встречались либо колющие, либо колюще-режущие
мечи. На картине, написанной приблизительно в 1450 г.
французским художником Жаном Фуке («Битва при Кан-
нах»), изображены два таких
меча; один из них, с позоло-
ченной рукоятью и малино-
выми ножнами, находится в
руках предводителя римлян,
а у копейщика рядом с ним
другой, с простой железной
рукоятью и черными ножна-
ми (рис. 174).
У меня есть один из не-
больших вариантов такого
Рис. 174. Фигуры с картины Жа-
на Фуке «Битва при Каннах»
383
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
Рис. 175. Изображение сэра Роберта Харкорта.
1471 г. Оксфордшир
клинка (вклейка, фото 21, а), который отличается своей ру-
коятью: обратите внимание на вмятину на клинке под крес-
товиной, специально предназначенную для указательного
пальца. Полноразмерный экземпляр клинка есть на изобра-
жении сэра Роберта Харкорта (умершего в 1471 г.) в церкви в
Стантон-Харкорт, Оксфордшир (рис. 175).
Лучший из клинков изготовили для пользовавшегося
слишком дурной славой Чезаре Борджиа, герцога Романо и
Валентино. Клинок сохранился во всей своей прелести и те-
перь находится у герцога Сермонета. У него совершенно сред-
невековая форма: строгая, простая и прекрасная. Но украше-
ния полностью принадлежат эпохе Ренессанса. Рукоять
отделана изящной эмалью в технике «cloisonne» — на фоне
позолоченной бронзы в гнездышках расположены филигран-
ные узоры в стиле венецианской готики и в подсвеченных
снизу цветах. На клинке травление с позолотой в стиле, ко-
торый со временем стали ассоциировать с работами Эрколе де
Фидели из Феррары. На нем надпись: «OPUS HERC». Укра-
шения состоят из узора, образующего монограмму Чезаре:
Ceas. Borg. Car. Valen, и слов «Jacta est Aiea. Cum Nomine
Cesaris Omen. Fides Prevalet Armis. Bene Merent».
Борджиа в 1493 г. сделали кардиналом Валентино, но в
1498 г. его отец, папа Александр VI, освободил его от всех
церковных обетов, чтобы Чезаре проще было добиться сво-
их амбициозных политических целей. Таким образом, меч
изготовлен между этими двумя датами.
Великолепные, но, к сожалению, незаконченные ножны
для этого меча находятся в Музее Виктории и Альберта. Они
384
ВЕК РЫЦАРСТВА
сделаны из кожи, украшенной тиснеными
классическими фигурами, но закончена
только верхняя часть изделия; на нижней
только намечен остальной орнамент. Пол-
ностью отсутствуют металлические части.
Со времени принятия «интернацио-
нального» стиля изготовления оружия
(третья четверть XIV в.) кинжал стал не-
пременной видимой частью снаряжения
воина. На каждом военном монументе
изображен тот или иной кинжал (или
Ц его фрагменты), висящий у правого бед-
я ра. На многих статуях людей граждан-
га ских тоже можно увидеть кинжал, чаще
R всего баселард. В Италии XIV в., по-ви-
и димому, использовали только этот вид;
I вряд ли найдется картина, написанная
I между 1300-м и 1420 гг., на которой бы
j его не было. Во времена правления Кар-
' ла V появилась популярная песенка о
Рис. 176. Баселард. злоупотреблении кинжалами.
Прибл. 1350 г. Кол- Как правило, это крепкое, широколез-
лекция автора вийное и резко сужающееся оружие,
обычно 8—12 дюймов в длину, хотя не-
которые, с изображений гражданских лиц, еще длиннее.
Рукоять делали из дерева или рога, в форме простой ручки
(рис. 176). На цивильной одежде его обычно носили на поясе
спереди, свисающим позади большого кошеля вроде шот-
ландской сумки.
Кинжал с «яйцами» (вклейка, фото 21, Ь) был так же по-
пулярен, как и баселард, его тоже чаще всего предпочитали
носить вместе с гражданской одеждой, хотя есть множество
случаев, когда он висел и на доспехах. Хороший пример пер-
вой ситуации — это поминальная доска одного вполне граж-
данского человека, находящаяся в церкви Кингс-Сомборна,
Гемпшир, в то время как прекрасная гробница Бофора в ка-
пелле Св. Михаила Кентерберийского собора представляет
собой пример последней. Сохранилось достаточно экземпля-
ров такого оружия, некоторые из них (как, например, превос-
ходный образец из коллекции Уоллеса, № 113) вместе с
ножнами, где в маленьких кармашках с обратной стороны
385
25 Археология оружия
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
хранился один или два дополнительных
инструмента (если отделение было одно,
то это был нож, если два — нож и шило
или пробойник).
Кинжал, который очень часто исполь-
зовали в Англии второй половины XIV в.,
был снабжен коротким лезвием, обычно с
двухсторонней заточкой, уплощенного че-
тырехстороннего сечения, с рукоятью как
у маленького меча. Большинство навер-
ший принадлежали либо к типу I, либо к
типу J, крестовины в основном встречают-
ся короткие и толстые. Один из них, очень
хорошо сохранившийся, находится в Ко-
пенгагене, в коллекции мистера Кристен-
сена; его отличие заключается в длинной,
тонкой, изогнутой крестовине стиля 7 и
короткой рукояти, на которой сохранилась
обтяжка; на ней борозды для пальцев, та-
кие же как и на римских мечах.
Кинжалы с крестообразной рукоятью
редко использовали в течение всего XV
большой экземпляр, датированный 1460
Рис. 177. Рондель.
Начало XV в. Лон-
донский музей
в. Превосходный
г., нашли в Лон-
доне; теперь он в городском музее. У этого кинжала инте-
ресное, выделяющееся из ряда других навершие, похожее на
высокую остроконечную шляпу, и длинный крепкий кли-
нок четырехугольного сечения. В целом оружие напомина-
ет один из мечей типа XVIII.
В первой половине XV в. самым характерным из воен-
ных кинжалов был так называемый рондель1, названный так
из-за того, что крестовина и навершие у него оба сделаны
в форме дисков, горизонтально посаженных с каждой сто-
роны рукояти (рис. 177).
Больше всего найдено коротких однолезвийных но-
жей с крестовиной в стиле 5, горизонтально изогнутой
в виде буквы S, и прямоугольным навершием, обычно
с чем-то вроде ушка с одной стороны. Некоторые из
них сделаны довольно тонко, но в большинстве своем они
грубы и вульгарны и выглядят тем, чем и являются на
* Rond — круг (фр.). (Примеч. пер.)
386
ВЕК РЫЦАРСТВА
Рис. 178. Кинжал
с рукоятью из
резной слоновой
кости. Париж-
ская школа конца
XIV в. Эрмитаж,
Санкт- Петербург
самом деле, — обычными средневековыми
охотничьими ножами.
Таковы основные типы кинжалов, кото-
рые использовали в 1350—1500 гг., но все
это оставляет достаточно простора для про-
явления личного вкуса. И реально, и на ил-
люстрациях сохранилось множество кинжа-
лов, которые выглядят почти уникальными.
Рукоять одного из таких, прекрасное произ-
ведение искусства из слоновой кости, нахо-
дится в Музее Виктории и Альберта, а еще
один, целый, с чуть-чуть другим оформле-
нием (из того же источника, если не сделан-
ный одним мастером), хранится (или хра-
нился) в музее Эрмитаж, в Санкт-Петербур-
ге. С ним вместе сохранились ножны и
ремешки для крепления к поясу (рис. 178).
Оружие, которое всегда причисляли к
кинжалам, но которое обладает многими
признаками меча, настолько выделяется,
что его следует рассматривать отдельно.
Приблизительно до 1460-го или 1470 г. о
нем, по-видимому, не знали. Нет ни одного
образца, о котором было бы точно известно,
что он сделан до 1520 г., и все они изготов-
лены исключительно в Италии. Его всегда
называли «чинкуэда» из-за исключительной ширины клинка
(пять пальцев шириной у рукояти). Иногда еще встречается
название кинжала «бычий язык». Рукоять сделана в стиле
неизвестном до этого, но явно основанном на древних моде-
лях в греческом и микенском стиле; единственное отличие —
это короткая и резко выгнутая крестовина (вклейка, фото 22).
Почти каждый экземпляр снабжен тремя маленькими, пре-
восходно выложенными кругами ажурной работы, похожими
на изделия XIV в. (вклейка, фото 13, а).
Некоторые из чинкуэд были совсем крохотными, с клин-
ками всего 6 дюймов длиной; другие побольше (около 9 дюй-
мов), но по большей части это очень массивный предмет, с
огромным лезвием 15—20 дюймов длиной и 3‘/2—4 дюйма
шириной у рукояти. Некоторые из этих рукоятей впослед-
ствии приделали к мечам. У меня был один такой (он изоб-
387
25*
ЭВАРТ ОКШОТТ. АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
ражен на вклейке, фото 19, Ь, но там только рукоять, без
клинка). Похожий длинный меч с рукоятью от чинкуэды на-
ходится в лондонском Тауэре.
Клинки большинства настоящих чинкуэд тщательно во-
ронили, протравливали и покрывали позолотой; во многих
случаях травление считали работой Эрколе де Фидели, но
есть группа, которую, по-видимому, сделал другой феррар-
ский мастер, Эрколе Гранди. Большую часть из этой груп-
пы составляет оружие средних размеров (два из них
находятся в коллекции Уоллеса, а один — лучше всего со-
хранившийся — в коллекции мистера Клейнбуша, вклейка,
фото 22, а). В 1951 г. об этом оружии еще не знали; его вы-
ставили на распродажу в Лондоне, и я купил чинкуэду за
смехотворную цену — она была слишком хороша для под-
линника. Однако мое мнение о том, что с ней все в поряд-
ке, было потом подкреплено; двумя годами позже я отдал
ее своему другу в обмен на два очень хороших меча (они
изображены на вклейке, фото 19, а, Ь).
Как показано на фотографии, качество травления не ос-
тавляет желать лучшего, а состояние практически превосход-
ное; эффект богатой темной синевы с легким оттенком баг-
рянца на фоне золотого блеска поражает
воображение. Рисунок на одной из сторон,
самый важный, представляет собой герб
герцогов Колонна, пронзенный Мальвецци
из Мантуи, сделан немного более мастер-
ски, чем остальные, — там всего лишь гер-
бы и нашлемный знак Мальвецци. Этот
факт заставляет предположить, что мастер
работал над самой важной частью клинка,
другую поручил доделать менее способно-
му человеку.
Отличительная черта этой чинкуэды и
двух похожих из коллекции Уоллеса в
том, что вместо того, чтобы поставить
обычную для нее рукоять, здесь предпоч-
ли сделать мечевые в стиле, похожем на
изделия из группы Борджиа.
Пока не появятся документальные сви-
детельства, невозможно будет сказать на-
верняка, какой выверт моды породил это
Рис. 179. Кинжал.
III в. до н. э. Из
Италии. Британ-
ский музей
388
ВЕК РЫЦАРСТВА
короткоживущее оружие в конце XV в.; оно совершенно не
соответствует основному потоку развития средневекового
оружия и не оставило следа ни в одном из последующих те-
чений. Неизбежно напрашивается вывод, что реальную воз-
можность его появления следует искать в возрождении инте-
реса к классической культуре, поскольку рукоять чинкуэды
не похожа ни на что, кроме греческих и этрусских изделий,
примеры которых находили и исследовали с помощью скуль-
птур и росписи на вазах в Италии XV в. Единственное другое
оружие, которое хоть чем-то напоминает это, — популярный
на юге Европы в латенский период экземпляр (последние два
столетия до нашей эры), очень похожий на чинкуэду. В Бри-
танском музее есть такой (рис. 179), и это доказывает, каким
близким было родство между древним оружием и оружием
позднего Средневековья.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
В предыдущих главах я сделал беглый очерк некоторых
аспектов и разделов археологии оружия, но, несмотря на
много сотен слов и 241 иллюстрацию, это все же не более
чем набросок. Сюда многое вошло, но гораздо больше ин-
тересных вещей пришлось оставить за кадром. Я вовсе не
упомянул о том, как впервые были использованы пушки,
или о развитии ручного огнестрельного оружия в XV в., или
о фортификации и осадах. Извинением мне может служить
только то, что поле деятельности археологии безгранично,
но объем книги или терпение читателя — отнюдь нет.
Любая работа такого типа вынужденно является докладом,
ограниченным по времени и в пространстве; через несколь-
ко лет новые открытия добавят нам знаний о предмете и при
этом могут перевернуть или кардинально исправить некото-
рые из наших умозаключений. Создавая эту работу, я должен
был, как и любой другой, кто оказался бы в подобном поло-
жении, вскарабкаться на плечи многих других ученых, для
того чтобы чуточку лучше увидеть, что есть что в основах ис-
тории. Я надеюсь, что для других людей моя работа послужит
стимулом к продолжению их деятельности и, в свою очередь,
они смогут взять в руки телескоп и заглянуть чуточку глубже,
еще дальше проникнуть в прошлое.
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Приложение
Дата Египет Библейская история
До н. э. 2000 Среднее царство Оккупация захватчи- ками — гиксосами Век патриархов Иосиф в Египте
1500 XVIII династия Период империи XIX династия Исход евреев из Египта
1200 XX династия Рамсес III отражает нашествие «людей моря» (филистимлян) Завоевание Ханаана
1000 Закат империи Саул Правления Давида и Соломона
750 600 Господство эфиопов Завоевание Египта ассирийцами Завоевание Израиля и Иудеи ассирий- цами
Страны
Средиземноморья и Азия
Среднеминойский период
на Крите
Ариане уничтожают
цивилизацию р. Инд
Империя гиттитов
Золотой век микенской
культуры
Троянская война
Начало господства Ассирии
Начало «классического»
периода в Греции
Мидяне уничтожают
Ассирию
Западная Европа
Культура позднего
каменного века (неолит)
‘ Ранний бронзовый век
Возможно, в это время
J был построен
Стоунхендж
Середина бронзового века
• Поздний бронзовый век
J Ранний железный век
Галыптаттская культура
Господство кельтов над
всем регионом
500 Восстановление XXVI династии Пленение в Вавилоне Рост могущества вавилонян Рост могущества Рима Персия поглощает Мидию и подчиняет себе Вавилон Период Да-Тене 1
400 Период афинского
владычества в Греции В 390 г. до н. э. галлы
Пелопоннесская война разграбили Рим
300 Александр Владычество македонцев
завоевывает Египет во главе с Александром
Пуническая война между 1 Период Ла-Тене 11
200 Римом и Карфагеном
У Династия Птолемея Войны Маккавеев
100
Египет становится
римской - Период Ла-Тене III
1 провинцией J Цезарь завоевывает Галлию
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Дата Британия Римская империя Скандинавия
О В 47 г. начинается завоева-
ние римлянами
В 78—84 гг. его заканчивает
Агрикола
100
250
В 286 г. Караузис провозг-
лашает себя императором
400
500
406 г. — Восстание в
римской армии
410 г. — Легионы наконец
покинули Британию
Англы и юты все чаще
совершают набеги и
поселяются в Британии
Период короля Артура
495 г. — Саксы поселяются
в Гемпшире под властью
Кердика
520 г. — Поражение саксов
при горе Бадон
547 г. — Основывается
Саксонское королевство
597 г. — Св. Августин
начинает обращение
Кента
600
617—633 гг. — Правление
Эдвина Нортумбрийско-
го
700
688—726 гг. — Первый
кодекс англосаксонского
права
Завоевание Дакии Траяном в 106 г. Адриан: максимальный размер Римской империи Оружие в торфяниках
В 236 г. франки и алеманны пересекают границу, проходящую по Рейну Готы устанавливают возрожденную Персидскую Торсбъерга и Вимозы
империю под владычеством Сасанидов, 251 г. Константин Великий, 324—337 В 375 г. готы пересекают Дунай и поселяются в Мезии 378 г. — битва при Адрианополе . Оружие в торфяниках Нидама
Вандалы пересекают Рейн и расселяются по Галлии 410 г. — Разграбление Рима Аларихом и его готами
435 г. — Вандалы прочно господствуют в Африке 451 г. — Вторжение Аттилы в Галлию; битва при Шалоне 455 г. — Разграбление Рима вандалами 476 г. — Кловис становится королем франков 493 г. — Теодорих Остгот становится правителем Рима - Оружие в торфяниках Крагехуля
527 г. — Восточной Римской империей правит
Юстиниан
533 г. — Велизарий побеждает вандалов
в Северной Африке
535—551 гг. — Готская война в Италии; в 553 г.
Италия возвращается к империи
560 г. — Ломбарды оккупируют Северную
Италию
569 г. — Рождение Магомета в Мекке
635—711 гг. — Сарацины-магометане ведут
завоевательные походы в Малой Азии и
Средиземноморье, поселяются в Испании
Период саги о
Хрольфе Краки
ЭПОХА ВИКИНГОВ
Дата Англия Франция Германия и Италия Скандинавия
750 800 850 900 758 — 796 гг. — Господство Мерсийского королевства 787 г. — Первое из известных нападений викингов 825 г. — Эгберт Эссекский побеждает мерсийцев при Элландуме 855 г. — Викинги зимуют на острове Шеппи В 867 г. даны завоевывают Нортумбрию и в 871 г. вторгаются в Эссекс 871 г. — Начало правления Альфреда 901 г. — Смерть Альфреда 937 г. — Ательстан побеждает скоттов и скандинавов в битве при Бруненбурге 771 г. — Шарлемань становится королем франков 800 г. — Шарлемань императе 814 г. — Смер Битва при Фронтене; собой внуки Ш 841—845 гг. — Викин- ги разграбляют Роуэн и Париж 865—866 гг. — Великая осада Парижа 911 г. — Французы заключают со скандинавами договор Клер-сюр- Эпт и отдают им все Нормандское герцогство 774 г. — Шарлемань побеждает ломбард- цев и коронуется в Павии коронован в качестве >ра Рима ть Шарлеманя империю делят между арлеманя, 841 г. 919 г. — Германией правит Генрих Птицелов; в 933 г. он побеждает венгров, в 934 г. — данов и объединяет Германию •> 1 Период саг о Рагнаре Г Лодброке и его 1 сыновьях ' 860-930 гг. - Ха- ральд Хаарфагр (Прекрасно- волосый), король Норвегии . Период саги о Эгиде Скаллагримссоне 900—940 гг. — Горм Старый правит Данией
950 958—975 гг. — Правление Эдгара Мирного 979 г. — Коронация Этельреда II 991 г. — При Мальдоне норвежские викинги побеж- дают англичан 987 г. — Гуго Капет избран королем Франции 936 г. — Королем становится Оттон 1 (Великий); в 962 г. он получает титул императора Римского 983-1002 гг. - правление J Период саги о Кормаке 1014-1035 гг. - Период саги о
1000 1050 1013 г. — Завоевание Англии датским королем Свейном 1014—1035 гг. — Англией правит король Кнут Вели- кий 1040 г. — Коронация Эдуарда Исповедника 1028-1035 гг. - Роберт Дьявол правит Норманд- ским герцогством 1036 г. — герцогом становится Уильям Оттона III 1014 г. — Императо- ром становится сын Оттона III, Генрих II Греттире Эрик Рыжий плывет из Гренландии и открывает Америку
1066 г. — Смерть Эдуарда, Духовенство провозглашает «Господнее перемирие», запрещающее вести
коронация Гарольда и норманнское завоевание любые сражения между вечером четверга и утром понедельника
ВЕК РЫЦАРСТВА
Дата Англия Франция Германия и Италия Испания и Средиземноморье
иоо 1150 1200 1250 Норманнские короли; от ' Уильяма до Стефена, 1 1066—1154 гг. Генрих 11 — Джон, 1154—121 Г Ричард I отправляется в Крее с Филиппом 11 (Августом) Война Джона и баронов 1216 г. — Вторая битва при Линкольне 1217 г. — Коронация Генриха III Баронская война (Симон де Монфор) Битвы при Льюисе, 1264 г., и Эвешеме, 1265 г. 1272 г. — коронация Эдуарда I 1277—1284 гг. — Завоевание Уэльса 1296 г. — Начало войны с Шотландией 1099-1100 гг. - 1-й К 7 гг. товый поход вместе Джон теряет Норман- дию и другие французские владе- ния, 1204 г. 1226 г. — Коронация Людовика IX (Людо- вика Святого) 1250 г. — Его Кресто- вый поход в Египет, поражение и плене- ние сарацинами при Мансорахе 1270 г. — Его смерть во время 2-го Кресто- вого похода в Тунис рестовый поход; захват Г Латинского королевства Император Фридрих 1 (Барбаросса), 1152-1190 гг. 1215-1250 гг. - правление Фридриха 11 Руй Диас де Бивар (Сид) отвоевывает Валенсию у мавров, 1094 г. [ерусалима и основание 1187 г. — Саладин побеждает воинов Латинского королев- ства при Гаттине и возвращает Иеруса- лим 1192 г. — осада Акра 1212 г. — Объединенные силы королей Касти- лии, Арагона и Наварры побеждают мавров при Лас- Насас-де-Тулуза 1252—1284 гг. — Коро- нация (св.) Ферди- нанда III Кастильско- го и затем Альфонсо X (Мудрого) 1284—1295 гг. — Прав- ление Санчо IV (Храброго) 1291 — Уничтожение Латинского королев- ства в Палестине
1300 1307 г. — Смерть Эдуарда I 1314 г. — Поражение англичан при Баннокбурне 1327 г. — Коронация Эдуарда 111 1346 г. — Битва п 1356 г. - П< 1302 г. — Восстание Флемингов; битва при Котрэ 1337 г. — Начало войны за француз- ский престол ри Креси; )тьс; 1315 г. — Швеция начинает борьбу за независимость; поражение Австрии при Моргартене 1396 г. — В Восточной
1400 Договор Бретины 1376 г. — Смерть Черного принца; 1377 г. — Смерть Эдуарда III Ричард 11; Перемирие между Восстание крестьян, 1386 г. 1399 г. — Узурпация Ланкастера 4, 1360 г. Англией и Францией 1415—1436 гг. — Европе, при Никопо- лисе оттоманские турки наносят поражение войскам крестоносцев
1413 г. — Коронация Генриха V возобновление войны с 1422 г. — Первая осада
Францией; 1415 г. — битва при Азенкуре Мученическая Константинополя
1422 г. — смерть Генриха V 1428—1431 гг. — Жанна д’Арк смерть Яна Гуса в Богемии; начало оттоманскими турками под коман-
1450 Англичане теряют франь 1453 г. — Завершение С 1459 — Начало Войны Роз 1узские владения толетней войны 1471-1481 гг. - Людовик XI восста- навливает могуще- ство Франции, Гуситской войны против императора 1475 г. — Максимили- ан, позднее импера- тор, становится дованием Мурада I 1453 г. — Захват Кон- стантинополя Маго- метом II 1492 г. — Фердинанд и Изабелла Испанские
1485 г. Босуорт — конец войны с Шарлем де герцогом Бургунд- захватывают Гранаду;
династии Плантагенетов; коронация Генриха Тюдора Рашем, герцогом Бургундским ским плавание Колумба в Америку
СОДЕРЖАНИЕ
Введение..............................................5
Часть первая
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Глава 1. «Безжалостная бронза» ......................18
Глава 2. Железо приходит в Европу: люди Гальштатта...38
Глава 3. Галлы.......................................56
Часть вторая
ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
Глава 4. Великое переселение народов ................77
Глава 5. Упадок Рима: готская кавалерия..............95
Глава 6. Залежи в болотах Дании.................... 102
Глава 7. Оружие периода Великого переселения народов.126
Часть третья
ВИКИНГИ
Глава 8. Мечи в эпоху викингов..................... 157
Глава 9. Викинги в бою............................. 179
Глава 10. От Шарлеманя до норманнов................ 195
Часть четвертая
ВЕК РЫЦАРСТВА
Глава 11. «Веселая наука» рыцарства.................214
Глава 12. Типы мечей и надписи на них. 1100—1325 гг..234
Глава 13. Навершия и крестовины.....................261
Глава 14. Как носили мечи...........................278
Глава 15. Полное вооружение воина. 1100—1325 гг.....294
Глава 16. Доспехи и большой лук в XIV и XV вв.......326
Глава 17. Мечи и кинжалы в XIV и XV вв..............346
Послесловие.........................................389
Приложение. Четыре таблицы дат..................... 390
Окшотт Эварт
АРХЕОЛОГИЯ ОРУЖИЯ
От бронзового века
до эпохи Ренессанса
Ответственный редактор Ю.И. Шенгелая
Художественный редактор И.А. Озеров
Технический редактор Л.И. Витушки на
Корректор О.А. Левина
Подписано к печати с готовых диапозитивов 08.07.2004
Формат 84x108732. Бумага типографская. Гарнитура «Таймс
Печать офсетная. Усл. печ. л. 21,0
Уч.-изд. л. 23,65 + 2 альбома = 25,01
Доп. тираж 5 000 экз. Заказ № 5737
ЗАО «Центрполиграф*
125047, Москва, Оружейный пер., д. 15, стр. 1,
пом. ТАРП ЦАО
Для писем:
111024, Москва, 1-я ул. Энтузиастов, 15
E-MAIL: CNPOL@DOL.RU
www.centrpoligraf.ru
Отпечатано с готовых диапозитивов
во ФГУП ИПК «Ульяновский Дом печати»
432980, г. Ульяновск, ул. Гончарова, 14
b
1. Три меча бронзового века из Дании (Национальный музей, Копен-
гаген): а — колющий меч, ок. 1000 г. до н. э.; b — колюще-рубящий меч
с бронзовой рукоятью, ок. 900 г. до н. э.; с — рубящий меч с рукоятью
из кости или рога, ок. 850 700 гг. до н. э.
d — сражение между Мемноном и Ахиллом, с аттического краснола-
кового глиняного кратера, V в. до н. э. (Британский музей)
2. Щит из реки Темзы, близ Баттерси. Бронза, возможно, в свое вре-
мя была позолоченной, с инкрустациями из красной эмали, I в. н. э.
(Британский музей)
b с
3. a — меч и ножны железного века, ок. 300 г. до н. э., из
Лингдхольмгарда, Дания; b — меч с рукоятью и серебряными наклад-
ками ножен, из болота в Крагехуле, Дания, IV—V вв. н. э.; с — меч с ру-
коятью и бронзовыми накладками ножен, из Крагехула, IV—V вв. н. э.
(Национальный музей, Копенгаген)
4. Шлем из погребения в Саттон-Ху, VII в. (Британский музей)
5. Реконструкция щита из Саттон-Ху (Британский музей): вверху —
внешняя сторона щита, внизу — внутренняя
6. a — меч (тип VII) викингов из реки Темзы, близ Темпля, ок. 1000 г. н.
э. На клинке железом выложена надпись INGELRII (Британский му-
зей); b — меч (тип X) позднего периода викингов, ок. 1050 г. н. э. На
клинке железом выложена надпись INGEL(RII) (коллекция автора); с —
меч (тип XI), ок. 1130—1170 гг. На клинке железом выложена надпись
GICELINMEFECIT (частная коллекция); d — меч (тип XI) из Форнхе-
ма, с места битвы, произошедшей в 1171 г. На клинке белым металлом
выложено SESBENEDICTAS
a b cd
7. a — меч (тип XI), найденный в Дании, ок. 1150—1200 гг. На клинке
желтым металлом выложено SESPETRNUS (Национальный музей,
Копенгаген); b — меч (тип XII) из реки Уитэм, близ Линкольна. На
клинке латунью выложено +HDXOXCHMDRCHDXORVI+ (Бри-
танский музей); с — боевой меч (тип ХШ) из реки Темзы в Лондоне,
ок. 1300 г. (музей Гилдхолла); d — меч (тип XIV) с посеребренной же-
лезной рукоятью, ок. 1300 г. (коллекция автора)
a
8. a — рукоять меча св. Мориса (Императорская сокровищница, Ве-
на). На выложенном серебром навершии выгравированы гербы Анг-
лии и Оттона IV (тип XI), ок. 1200 г.; Ъ — в верхнем правом углу по-
казана голова животного на конце крестовины; с — рукоять меча (тип
XIV) ок. 1300 г. Навершие и крестовина посеребренные, рукоять бу-
ковая, сохранилась часть кожаного покрытия со следами веревочной
оплетки (коллекция автора)
9. a — боевой меч (тип ХШ), ок. 1300 г., с сохранившейся рукоятью
из дерева (коллекция автора); b — копия меча св. Мориса из Королев-
ского арсенала в Турине (коллекция автора); с — меч (тип XII) из
склепа Фернандо де ла Серда, 1270 г.
10. а — меч (обнаженный) Санчо IV Кас тильского, с частью перевязи; b —
стремена Санчо IV Кастильского из позолоченной бронзы, собор г. Толедо
11. a — «Отражение нападения израилитов», рисунок из Библии
Масейовски, библиотека Пирпонта Моргана, Нью-Йорк; b — печать
гильдии Св. Георгия, Феррара, ок. 1290 г. Обратите внимание на
поножи и пластинчатый доспех (Британский музей); с — оттиск
печати Роджера Фицуолтера, 1235 г.
12. Статуя над гробницей Гранде делла Скала, 1329 г., Верона. Обра-
тите внимание на закрытые поножи, боевой меч типа ХШ и высокое
седло. Сомнительно, что во время скачки шлем носили таким обра-
зом, как это показано здесь; эта часть монумента появилась в резуль-
тате неправильной реконструкции, проведенной после того, как в
XIX в. статуя упала с пьедестала
13. a — подвеска для меча конца XIV в„ с накладками из позолочен-
ного серебра (коллекция Уоллеса); b — пара стремян из позолочен-
ной бронзы с оригинальными ремешками, покрытыми золотом. Ук-
рашены гравированным орнаментом в форме ремешка и пряжки, со
словом «Esperance» (предмет времен Луи II, герцога Бурбона, 1356
1410 гг.). Найдены в дубовом сундуке, в пересохшем рву Шато де
Бончат
14. a — басцинет, ок. 1390 г., с вытянутым забралом. Кольчужный
воротник является реконструкцией (коллекция Уоллеса, № 74); b —
армет, возможно, итальянский, ок. 1470 г. (коллекция Уоллеса,
№ 85); с — барбют, итальянский, ок. 1440 г. (коллекция Гвинна, эск-
вайра); d — салад, германский, ок. 1450 г. (коллекция Гвинна, эсквай-
ра)
15. Полные доспехи, сделанные между 1497 и 1503 гг. в Нюмбурге
для Кунца Шотта фон Хеллингена (коллекция Гвинна, эсквайра)
16. a — меч (тип XVI) с надписью на клинке, выложенной желтым
металлом +NIIDIC+ (Национальный музей, Копенгаген); b — меч
(тип XVI), найденный в Лондоне, ок. 1320—1400 гг. (Британский му-
зей); с — меч (тип XVII), найденный в реке Кэм, ок. 1375—1410 гг.,
Кембридж; d — меч (тип XVII), ок. 1360—1400 гг. (коллекция Крис-
тенсена); е — меч (тип XVIII), возможно, часть погребального наряда
Генриха V — это боевое оружие со следами частого использования,
скорее всего, принадлежал королю при жизни, Вестминстерское аб-
батство
17. Справа-, меч (тип XII) ок. 1310—1330 гг., хранится в сокровищни-
це собора в Толедо. Возможно, принадлежал инфанту дону Жуану
Тарифе (сыну Алонсо X, убитому в 1319 г. в сражении с маврами). На
его печати тот же герб, что и на мече Слева-, меч Гранде делла Скала,
1329 г. (тип XII). Найден в его гробу, теперь хранится в Археологиче-
ском музее Вероны
18. Вверху слева: резная плита из церковного двора в Кинкелле, Абер-
диншир. Считается, что это надгробие Роберта де Гринлоу, убитого в
1411 г. Вверху справа: шотландский меч неизвестного происхожде-
ния, начало XV в. (коллекция мистера Клейнбуша, Нью-Йорк). Вни-
зу: меч (тип XII), ок. 1300 г., найден в реке Трент. Поздний вариант
навершия эпохи викингов, разделенного на доли (частная коллек-
ция)
19. a — меч, итальянский (тип XV), ок. 1460—1480 гг. На оригиналь-
ной рукояти сохранилась обтяжка красного бархата, сверху оберну-
того серебряной и стальной проволокой (коллекция автора); b — меч,
итальянский, ок. 1485—1500 гг. Рукоять сделана из мамонтовой кос-
ти и бронзы в стиле чинкуэды. Клинок длиной в 31 дюйм (коллекция
Дэвида Дрея); с — меч, возможно, фламандский (тип XVIII), ок.
1450—1475 гг. Рукоять из позолоченного железа (коллекция автора),
d — меч, итальянский (тип XV), ок. 1450—1500 гг. (коллекция мисте-
ра Клейнбуша)
20. a — меч (тип XIX) с черненой
рукоятью и кольцом, датирован
благодаря арабской надписи на
клинке: А. Н. 836, что приравни-
вается к 1432 г. н. э. (лондонский
Тауэр)
b — меч (тип XVIII) с
кольцом сбоку, ок. 1420—
1450 гг. (коллекция авто-
ра)
с — меч, испанским, с чер-
неной рукоятью, «Pas
d’Ane» и кольцом. Крес-
товина выгнута по гори-
зонтали, ок. 1480 г. (кол-
лекция автора)
d — меч «ландскнехт»,
ок. 1520 г. (коллекция j
автора)
21. a — короткий меч, итальянский, ок. 1470—1490 гг.; b — кинжал и
ножны, ок. 1450—1480 гг. (коллекция автора)
22. a — чинкуэда с рукоятью из позолоченного железа, вороненый
клинок украшен травлением и позолотой, Феррара. Гербы принадле-
жат герцогу Колонне и Мальвецци Мантуанскому, ок. 1490 г. (кол-
лекция мистера Клейнбуше): b — чинкуэда, ок. 1490 г., клинок укра-
шен травлением (коллекция Уоллеса, № 100)
23. Меч Санчо IV, короля Кастилии, 1284—1295 гг. Из гробницы в
соборе города Толедо
эварт окшотт
АРХЕОЛОГИЯ
ОРУЖИЯ
Эварт Окшотт всю свою
жи тъ занимался изучением ору-
жия. Он является признанным
специалистом по истории ору-
жия и экспертом мирового зна-
чения. В своем труде Окшотт
рассматривает огромный исто-
рический период, начиная с сере-
дины бронзового века, охваты-
вая эпоху Великого переселения
народов, времена викингов, ры-
царства, вплоть до начала Ре-
нессанса. В книге описаны мно-
гие виды оружия, но особое вни-
мание уделено мечам периода
Средневековья. Издание снабже-
но большим количеством иллюс-
траций, точных копий из редких
манускриптов, выполненных ру-
кой автора. Исследование пред-
назначено не только для специа-
листов, но и для тех, кто хотел
бы ближе познакомиться с ис-
торией возникновения и совер-
шенствования оружия и доспе-
хов. Вы узнаете об интересней-
ших гипотезах, основанных на
современных исследованиях.
ЦЕНТРПОЛИГРАФ