• - г •: ■ /
С Т. КАЛТАХ ЧЛ H
I-
- L о j.
БОРЬБА
С Г ШАУМЯНА
ЗА ТЕОРИЮ
И ТАКТИКУ
ЛЕНИНИЗМА
t:
•w'
i


С. Г. ШАУМЯН


С.Т. КАЛ ТАХЧЯН
БОРЬБА
С. Г. ШАУМЯНА
ЗА ТЕОРИЮ И ТАКТИКУ
ЛЕНИНИЗМА


3
ПРЕДИСЛОВИЕ
К концу XIX в. капитализм перерос в свою высшую и последнюю стадию — империализм. Узловым пунктом противоречий международного империализма к началу XX в. стала Россия, куда и переместился центр мирового рабочего движения. Россия явилась родиной ленинизма — высшего достижения марксистской мысли.
В. И. Ленин, выступив как верный последователь учения Маркса и Энгельса, творчески развил марксизм в новых исторических условиях — в условиях империализма и пролетарских революций. В. И. Ленин вскрыл закономерности эпохи империализма, показал загнивание всего капиталистического строя, от его базиса до надстройки, и разработал новую теорию социалистической революции, теорию о возможности победы социализма в отдельно взятой стране, об условиях и перспективах его победы, о построении коммунистического общества.
Ленинизм стал знаменем трудящихся всего мира в борьбе за мир, демократию и социализм, за светлое будущее народов.
Великая освободительная борьба рабочего класса России выдвинула и закалила замечательную плеяду талантливых революционеров-ленинцев. Гениальный Ленин, создав революционную пролетарскую партию в России, воспитал замечательные кадры руководителей рабочего движения, умело сочетающих революционную теорию с революционной практикой.
В программном труде «Что делать?» В. И. Ленин писал: ««Идти во все классы населения» мы должны и в качестве
1*
3


теоретиков, и в качестве пропагандистов, и в качестве агитаторов, и в качестве организаторов»1.
Одним из таких профессиональных революционеров, который сочетал в себе указанные Лениным качества, был Степан Георгиевич Шаумян. Верный ученик и соратник великого Ленина, Шаумян являлся не только выдающимся партийным и государственным деятелем, но и крупным теоретиком Коммунистической партии. Шаумян, которого Г. К. Орджоникидзе назвал «тяжёлой артиллерией теоретического марксизма», метко разил врагов марксизма, последовательно боролся за ленинскую теорию и тактику в классовой борьбе пролетариата. Своей многолетней теоретической и политической борьбой С. Г. Шаумян внёс ценный вклад в строительство и укрепление партии большевиков.
С. Г. Шаумян относился к той плеяде вождей рабочего движения, о которых В. И. Ленин говорил: «...Без «десятка» талантливых (а таланты не рождаются сотнями), испытанных, профессионально подготовленных и долгой школой обученных вождей, превосходно спевшихся друг с другом, невозможна в современном обществе стойкая борьба ни одного класса» 2.
Все работы С. Г. Шаумяна, какие бы вопросы в них ни затрагивались, были подчинены задачам классовой борьбы пролетариата, его великой цели — революционного переустройства капиталистического общества. Одни из этих работ посвящены общетеоретическому разбору проблем классов, классовой борьбы и революции, другие освещают отдельные стороны этих проблем, выдвинутых на первый план текущим моментом. В целом все работы Шаумяна, как и его революционная деятельность, были направлены на защиту и претворение в жизнь ленинской стратегии и тактики в классовой борьбе пролетариата, на организацию этой борьбы.
Изучение героического пути пролетарского революционера С. Г. Шаумяна обогащает наши знания по истории большевизма, служит делу воспитания советских людей в духе марксизма-ленинизма, укрепляет в них законную гордость за величайшие победы, одержанные советским народом под руководством Коммунистической партии Советского Союза.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 5, стр. 394.
2 Там же, стр. 430.


1
ГЛ А В A I
НАЧАЛО РЕВОЛЮЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
С. Г. ШАУМЯНА
Выдающийся деятель Коммунистической партии и Советского государства, верный ученик и соратник В. И. Ленина Степан Георгиевич Шаумян родился 13(1) октября 1878 г. в городе Тифлисе.
В 1889 г. одиннадцатилетний Степан поступил в Тифлисское реальное училище. Это училище было одной из тех старых школ, про которые В. И. Ленин говорил, что они обременяли память молодого поколения безмерным количеством знаний, на девять десятых ненужных и на одну десятую искажённых.
Будучи такого же мнения о своём училище, Шаумян, однако, сумел из тех знаний, которые давало училище, выбрать нужное ему, а остальное дополнить самообразованием.
В одном из своих писем Шаумян писал:
«...Сегодня рано утром впервые пошёл в наш «Храм науки», называемый нами инквизиторской. Как отвратительны наши учителя — эти проповедники науки и света... Ученики выходят из наших средних школ лишь с больным телом, разбитыми нервами и расстроенным мозгом... и причиной этого то, что воображающие себя проповедниками науки — в действительности лишь отвратительные чиновники... Но довольно об этом. Слава аллаху, что всё это я уже понимаю и дело моего просвещения в моих собственных руках. Было бы лучше, если бы было иначе, но и так обойдёмся».
Интересы молодого Степана были обширны и многообразны. Он жадно интересовался общественно-политиче-
5


скими вопросами; с таким же рвением изучал естественные науки, в особенности теорию Дарвина; внимательно следил за армянской, русской и зарубежной художественной литературой.
С большим интересом и увлечением изучал Шаумян наследство великих русских революционных демократов. Изучая их произведения, он не оставлял без внимания ни одной разбираемой ими проблемы. Так, например, изучая критические статьи Белинского о литературе, Шаумян делает пространные выписки из рассуждений Белинского о решающей роли в истории народных масс, а также роли выдающейся личности, умеющей правильно выражать исторические запросы эпохи.
Шаумян рано познакомился с тяжёлыми условиями жизни рабочих и крестьян Закавказья. Он был не просто свидетелем социальной несправедливости, но и рано ощутил её на себе. Будучи ещё учеником, он вынужден был перебиваться грошовыми уроками, помогать многочисленным родственникам, жившим в тяжёлых материальных условиях.
С горькой иронией писал он родным, что очень хотел бы приобрести ряд нужных ему книг, но не может этого сделать, ибо его «министерство финансов» находится в более плачевном состоянии, чем турецкое.
Революционные взгляды Шаумяна формировались в период, когда в России бурно развивался капитализм.
Своё первое революционное крещение Шаумян получил, активно участвуя в закавказском рабочем движении, которое являлось неотъемлемой частью общероссийского рабочего движения.
Будучи частью русской империи, Закавказье и в экономическом и в политическом отношении развивалось в общем с Россией русле. На развитие капитализма в Закавказье, как и в Центральной России, большое влияние оказала реформа 1861 г., которая хотя и сохранила господство дворян-помещиков во всех областях экономической и политической жизни страны, но тем не менее была значительным шагом по пути превращения феодальной монархии в буржуазную.
«Положения» реформы 19 февраля 1861 г. не сразу распространились на национальные окраины: в Грузии, например, реформа была проведена с 1864 по 1865 г. (в Абхазии и Сванетии — в 1870 и 1871 гг.), 6


а в Армении и Азербайджане — в 1870 г. В этих районах и в особенности в Грузии и Армении реформа была проведена на ещё более тяжёлых условиях для крестьян, чем в центральных областях России.
Закавказское крестьянство оставалось, как и прежде, в рабской зависимости от землевладельцев — князей, меликов, беков и ханов. За аренду земли у помещика крестьянин вынужден был платить от четверти до половины своего урожая.
Достаточно сказать, что временнообязанные крестьяне в Грузии сохранились до 1912 г. Крестьянская реформа не коснулась государственных крестьян вплоть до 1900 г. Земская реформа вообще не была осуществлена.
Недаром предводитель грузинского дворянства Капиани от имени грузинских помещиков выступил с благодарностью в адрес царского правительства, заявив, что «императорская милость устраняет опасения дворянства понести при реформе какие-нибудь материальные лишения».
Несмотря на свой крепостнический характер, крестьянская реформа 1861 г. дала большой толчок развитию капитализма не только в центральных областях России, но и на её окраинах.
«Русский капитализм,— писал Ленин,— втягивал... Кавказ в мировое товарное обращение, нивелировал его местные особенности — остаток старинной патриархальной замкнутости,— создавал себе рынок для своих фабрик. Страна, слабо заселенная в начале пореформенного периода или заселенная горцами, стоявшими в стороне от мирового хозяйства и даже в стороне от истории, превращалась в страну нефтепромышленников, торговцев вином, фабрикантов пшеницы и табаку...» 1
В 1865 г. было начато строительство Закавказской железной дороги. Во второй половине XIX в. был построен ряд железнодорожных линий: Тифлис — Поти — Баку— Батум, Тифлис — Александрополь — Карс и др. В конце XIX в. железнодорожная сеть соединяла уже главные хозяйственные центры Закавказья, побережья Чёрного и Каспийского морей с Центральной Россией.
В 1865 г. в Тифлисе вступила в строй текстильная фабрика Мирзоева; в 1870 г. началась добыча марганца в Чиатурах; в Армении и Грузии начинают действовать медные рудники и медеплавильные заводы.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 3, стр. 521.
7


Во второй половине XIX в. усиливается приток иностранного и русского капитала в Закавказье и в первую очередь в Баку, где капиталисты путём беспощадной эксплуатации рабочих выкачивали баснословные прибыли. В 1875—1879 гг. в Баку обосновалась нефтяная фирма «Нобель». Из небольшого провинциального города Баку к концу XIX в. превратился в один из крупнейших промышленных центров России.
В Закавказье зарождается машинная индустрия, развиваются горная промышленность, железнодорожное строительство. Наряду с Баку и Тифлисом значительным промышленным центром становится Батум.
С развитием промышленности в Закавказье росла и армия наёмных рабочих, положение которых было ещё более тяжёлым, чем рабочих Центральной России.
Отмечая процесс капиталистического развития Закавказья, Шаумян в передовой статье первого номера армянской большевистской газеты «Кайц» («Искра») за 1906 г. писал: «Свершилось то, что должно было свершиться.
Армянский народ также вышел за пределы патриархальной, ограниченной «национальной» жизни и связался с широким светлым, цивилизованным миром. Если до сих пор среди нас имелись отдельные лица, или интеллигентские группы, которые, воспитываясь в центрах России или в Европе и вкусив плоды европейской цивилизации, выступали у нас в роли «проповедников» и «просветителей», то теперь мы имеем целые классы, которые по своей сущности, по своему объективному положению, своим материальным бытием представляют результат того переворота социально-экономических условий, который произошёл и в нашей жизни. Именно экономическое развитие страны с его естественным и неизбежным ходом и вызвало в нашей жизни этот коренной переворот. Европейский капитализм, который в последние десятилетия стал в России господствующим способом производства, вступил и в нашу страну и наложил на армянскую действительность свой сильный, специфический отпечаток.
У нас уже есть крупная промышленность. У нас есть промышленные центры, которые более похожи на современные европейские центры, чем на самих себя, какими они были лет 10—15 тому назад. Мы имеем в этих городах буржуазию и пролетариат в настоящем европейском смысле. И влияние капитализма не ограничивается, ко8


нечно, только городами. Кто не знает, что и армянская деревня уже подверглась влиянию денежного хозяйства и капиталистических производственных отношений?» х.
Медленно, но неуклонно проникал капитализм и в сельское хозяйство. Прусский путь развития капитализма в сельском хозяйстве пореформенной России долго держал в тисках крепостнических отношений крестьян, которые под видом аренды отрабатывали ту же барщину, оставаясь, таким образом, в безвыходной кабале у помещика. С другой стороны, товарно-денежные отношения, всё интенсивнее проникая в сельское хозяйство, вырывали крестьян из-под власти крепостника и бросали их во власть денег, капиталистических производственных отношений.
Развитие обмена, железнодорожного строительства, связывающего отдельные сельскохозяйственные районы страны с промышленными центрами, расширяло внутренний рынок. Крестьяне массами уходили в город на отхожие промыслы. В 80—90-е годы шёл интенсивный процесс переселения обезземеленных крестьян в торгово-промышленные центры Закавказья (Баку, Тифлис, Батум).
Капиталистическая эксплуатация трудящихся национальных окраин царской России усугублялась наличием национально-колониального гнёта. Изнурительный труд, полное бесправие, дискриминация в оплате труда рабочих различных национальностей, голод и нищета — таков был удел пролетариев национальных окраин царской России.
Рост и развитие капитализма, обострение его противоречий породили революционное движение трудящихся как в центральных областях России, так и в национальных окраинах.
С развитием капитализма и рабачего движения в России появились первые русские марксисты. Исходя из учения Маркса о том, что порождаемый капитализмом рабочий класс является той революционной силой, которая в союзе с трудящимся крестьянством разрушит до основания всякий эксплуататорский строй и построит новое, коммунистическое общество, русские марксисты считали своим долгом опереться в своей деятельности на рабочий класс, развивать его классовое сознание, организовывать его.
1 «Революционное движение в Армении 1905—1907 гг.», сборник документов и материалов, Ереван 1955, стр. 15—16.
9


В 1895 г. В. И. Ленин создал в Петербурге «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», который явился зачатком революционной пролетарской партии, опирающейся на рабочее движение, и стал осуществлять соединение социализма с рабочим движением.
Под могучим воздействием петербургского «Союза борьбы» из рабочих кружков создавались подобные союзы и в других городах и областях России. В середине 90-х годов возникли марксистские организации также в Закавказье. Этому способствовала революционная работа, которую развернули в это время в Закавказье сосланные туда русские марксисты.
В 1898—1900 гг. сложилась и оформилась руководящая центральная группа тифлисской социал-демократической организации. В 1901 г. были образованы Бакинский и Тифлисский комитеты РСДРП ленинско-искровского направления. В следующем году был образован «Союз армянских социал-демократов». В марте 1903 г. был создан Кавказский союз РСДРП.
Эти классовые организации пролетариата развернули широкую политическую агитацию среди трудящихся, руководили забастовками и политической борьбой закавказского пролетариата.
Выдающееся место в рабочем движении Закавказья занимал бакинский пролетариат. С начала XX в. бакинские рабочие вместе со всем пролетариатом России начали переходить от экономических стачек к политическим забастовкам, выдвинувшим бакинский пролетариат в передовые ряды борцов против самодержавия и капитализма.
Развитие промышленного капитализма в Закавказье, проникновение западноевропейского капитала в Баку и перспективы экономического развития Закавказья в связи с постройкой железной дороги Баку — Батум, угроза вытеснения местного, главным образом армянского, капитала более сильным русским и западноевропейским капиталом, развитие капитализма в сельском хозяйстве и т. д.— все эти новые явления в экономической жизни Закавказья оживлённо обсуждались на страницах закавказской печати всех направлений.
Особую активность проявляли идеологи армянских торгово-промышленных кругов Закавказья. Армянская буржуазная пресса в общем единодушно старалась мобилизовать


распылённые силы армянского капитала, чтобы сделать его конкурентоспособным перед лицом несравненно более мощного русского и западноевропейского капитала.
Во второй половине XIX в. в связи с развитием капитализма в Закавказье на сцену выступают такие публицисты буржуазно-либерального направления, как Ст. Назарян (1812—1879) и продолжатель его линии Григор Арцруни (1845—1892), основатель армянской либеральной газеты «Мшак» («Работник»).
Позитивист и эклектик Арцруни представлял развитие общества в духе органической школы в социологии. Будучи идеологом капитализма, он рьяно защищал путь промышленно-капиталистического развития страны. На страницах редактируемой им газеты «Мшак» печатались также статьи армянских «друзей народа» — последователей русских либеральных народников. Из уст этих лжедрузей народа то и дело раздавались сентиментальные жалобы на разрушительные действия капитализма, предлагались субъективно-социологические рецепты: оберегать «первобытный дух» в деревне от вторжения капиталистических отношений, защищать сельскую земельную общину, как опору «армянства», и т. п.
С удовлетворением отмечая первые успехи капиталистического развития Закавказья, армянская буржуазия в то же время была охвачена тревогой: воздвигая новые фабрики и заводы, она тем самым готовила для себя неодолимую в будущем проблему «рабочего вопроса», проблему социализма. В страхе перед растущим рабочим движением Арцруни считает необходимым что-то предпринять, пока «не поздно». В качестве панацеи от неизбежного «зла» он приводит рецепты «социального оздоровления», предложенные в своё время в Германии Шульце фон Деличем и Ф. Лассалем: Арцруни считает возможным спасти средний класс от пролетаризации путём организации производственных ассоциаций, товариществ взаимопомощи, крестьянских банков и т. д. Следуя Прудону, он стремится брать отовсюду хорошее и «отсекать дурное», т. е. любыми средствами увековечить капитализм, спасти его от неизбежной гибели.
С прямо противоположных позиций оценивал процесс развития крупной промышленности в Закавказье, процесс углубления классовой дифференциации населения, пролетаризации крестьянства, молодой Шаумян. Ему были П


глубоко чужды народнические, буржуазно-либеральные рецепты «обновления» жизни.
Будучи тесно связан с жизнью простых людей, с жизнью трудящихся масс, зная их нужды, их интересы, находясь под сильным влиянием идей революционных демократов Герцена, Белинского, Чернышевского, Добролюбова и их соратника — выдающегося армянского революционного демократа Микаэла Налбандяна, Шаумян не ограничился простым сочувствием к тяжёлой жизни народа, но очень рано со всем пылом революционера включился в борьбу трудящихся масс против всякого социального гнёта.
Уже в Тифлисском реальном училище С. Г. Шаумян принимает активное участие в работе нелегальных юношеских революционных кружков. С 1896 г. он руководит одним из^таких кружков под названием «Радуга» и редактирует одноимённый альманах, печатавшийся гектографическим способом.
Во второй половине 90-х годов Шаумян устанавливает непосредственную связь с жившими в Тифлисе ссыльными русскими марксистами и горячо принимается за изучение трудов К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина.
Хорошее знание современной ему общественно-политической жизни, практическое участие в революционной борьбе, глубокое изучение наследства русских революционных демократов — всё это способствовало глубокому усвоению Шаумяном марксизма.
В 1899 г., будучи уже образованным марксистом, Шаумян в селе Джалалоглы организовал первый в Армении марксистский кружок х.
В партийном архиве Армянской ССР имеются документы, свидетельствующие о кипучей и многогранной деятельности Шаумяна по организации работы джалал- оглинского марксистского кружка. Регулярно проводя занятия кружка, Шаумян читал слушателям лекции, в которых раскрывал значение ленинской критики русского народничества и экономизма, а также лекции по отдельным проблемам марксистской теории; он снабжал кружок марксистской литературой. Кружок имел свой гектограф и выпускал прокламации, листовки, стремясь
1 Село Джалалоглы переименовано в честь Шаумяна в город Степанаван. Здесь создан дом-музей Шаумяна, где наряду с другими экспонатами выставлены произведения Ленина и Плеханова, над которыми работал Степан Шаумян. 12


тем самым сделать первые шаги к переходу от пропаганды идей марксизма в рамках кружка к широкой политической агитации среди трудящихся.
В Тифлисе, а затем в Риге, где Шаумян поступил учиться в Рижский политехнический институт, он продолжает глубоко изучать марксизм. В письме из Риги от 2 августа 1899 г. он сообщает, что «основательно ознакомился с рабочим движением, с тем движением, которое носит имя социализма».
В 1900 г. Шаумян вступил в ряды РСДРП и со всей страстностью революционера включился в русское революционное движение.
В период учёбы в Рижском политехническом институте Шаумян принимает активное участие в борьбе против реакционной профессуры, стремившейся изолировать студенчество от политической борьбы.
В декабре 1901 г. в Риге состоялся всероссийский съезд студентов армян. Председателем съезда был избран С. Г. Шаумян. На съезде Шаумян развёртывает беспощадную борьбу против националистов, стремившихся оторвать студентов армян от всероссийского студенческого революционного движения, его целей и задач, замкнуть круг их интересов только национальными вопросами. Он разъясняет всю опасность и реакционность этого стремления националистов, доказывает необходимость участия армянского студенчества в общем демократическом движении страны.
Рижское социал-демократическое студенчество избирает Шаумяна делегатом на I Всероссийский съезд революционного студенчества, который происходил в начале 1902 г. в Петербурге. В ряде своих выступлений на этом съезде Шаумян обосновывает необходимость выхода студенческого движения на широкую дорогу политической борьбы, необходимость тесной связи его с рабочим движением, руководимым русской социал-демократией.
За активное участие в революционном студенческом движении, в частности за участие в работе I Всероссийского студенческого съезда, а также за организацию крупной.студенческой забастовки в Риге, Шаумян в 1902 г. исключается из Рижского политехнического института и высылается на Кавказ.
В этот период распространение марксизма в Закавказье достигло широкого размаха: появились первые социал: 13


демократические организации ленинско-искровского направления, идеи научного социализма овладевали всё более широким кругом рабочих.
Вернувшись в Тифлис, С. Г. Шаумян включается в активную работу искровских организаций. Совместно с другими ленинцами он обосновывает и защищает идеи ленинской «Искры» о необходимости создания самостоятельной революционной партии пролетариата, партии нового типа.
Для характеристики молодого революционера Шаумяна весьма примечательна его «Юбилейная речь», произнесённая им в связи с 40-летием литературно-публицистической деятельности армянского писателя и педагога Газа- роса Агаяна (1840—1911). На юбилее этого видного писателя трусливая армянская буржуазно-либеральная интеллигенция не дала Шаумяну договорить свою речь1, которая своим остриём была направлена против этих самых буржуазных либералов, лицемерных «почитателей» таланта юбиляра.
В этой смелой и глубоко содержательной речи Шаумян, разоблачая либерально-националистическую интеллигенцию, отгородившуюся от народа, чуждую ему,, призвал передовую интеллигенцию активно включиться в политическую борьбу народных масс против самодержавия.
Замечательным примером беззаветного служения народу Шаумян считал деятельность великих русских революционных демократов, которые, несмотря на препоны царской цензуры, сумели сделать литературу трибуной борьбы народа против крепостничества, против царизма, умели, преодолевая всякие цензурные рогатки, донести до народа живое революционное слово.
«Когда у них не было возможности печатать то, что им хотелось сказать русской общественности,— говорил Шаумян,— они прибегали к вольной прессе. Так поступали Белинский, Писарев, Чернышевский — эти гиганты 40-х и 60-х годов. Десятки людей, распространявших одно письмо-статью Белинского, были приговорены правительством к каторжным работам. Самого Белинского спасла от наказания, быть уожет даже от смертной казни, только 1 По инициативе лорийского марксистского кружка «Юбилейная речь» Шаумяна была отпечатана на гектографе и вскоре стала широко известной.
14


естественная смерть. Писарев четыре года отсидел в Петропавловской крепости, Черны невский был приговорён к четырнадцати годам каторжных работ и т. д. и т. д.»1 Критикуя простое просветительство, так называемое культуртрегерство, чем ограничивали свою задачу многие буржуазные интеллигенты, Шаумян убедительно доказывает, что в стране, где нет политической свободы, где вместо закона господствуют насилие и произвол, культурная деятельность ничего существенного не принесёт народу. Результаты культурной деятельности в стране, где господствует произвол царского самодержавия, говорил Шаумян, подобны зданию, построенному на песке и готовому рухнуть при первом же урагане. Шаумян показывает настоящее место и призвание литератора и общественного деятеля: кто хочет быть настоящим общественным деятелем, тот должен понимать потребности эпохи, понимать законы развития общества, а для этого необходимо быть вооружённым передовым, научным мировоззрением и быть готовым бороться за свои идеалы, как воин.
Выступая от имени молодёжи, вооружённой марксистским мировоззрением, Шаумян так сформулировал её требования:
«Вместо национально-культурной деятельности... мы проповедуем политическую революционную борьбу. На руинах буржуазного «патриотизма» и «свободомыслия» мы водружаем Красное пролетарское знамя, на котором пока что пишем:
«Борьба против деспотизма!».
«Да здравствует политическая свобода!»»2.
Касаясь задач литературы и искусства, Шаумян отмечает, что тот, кто хочет, чтобы народ имел высокоидейную и действенную литературу и искусство, должен прежде всего объявить войну тем условиям, тому политическому строю, которые препятствуют свободному, естественному развитию общества. С другой стороны, он подчёркивает обязанность передовых писателей писать правду жизни, писать не то, что разрешается писать в условиях царского гнёта, а то, что необходимо, чего нельзя не писать, если писатель действительно хочет служить народу, его идеалам общественного переустройства.
1 С. Шаумян, Литературно-критические статьи, Гихл, 1955, стр. 13,
2 Там же, стр. 20—21.
15


«Юбилейная речь» Шаумяна оказала глубокое воздействие на её слушателей и читателей. Взволновала она и самого юбиляра. Основоположник армянской пролетарской поэзии Акоп Акопян вспоминает: «Спустя несколько дней (после юбилея.— С. /С), когда я встретился с Газаросом и подарил ему стихотворение, написанное мною в честь его 40-летия, я спросил его:
— Какого мнения юбиляр о речи Шаумяна, явившейся диссонансом в день юбилея?
Агаян ответил мне со свойственной ему простотой и искренностью:
— Единственно искренними были слова Шаумяна, я никогда не забуду этих слов...
И прибавил:
— Как был бы я рад, если бы юноша хоть разочек заглянул ко мне...» х.
Шаумян рассматривал литературу и искусство как острое оружие в классовой борьбе пролетариата. Выступая за коммунистическую идейность и высокое художественное мастерство произведений искусства и литературы, он последовательно проводил принцип партийности литературы1  2.
В 1902 г. при активном участии С. Г. Шаумяна в Тифлисе была создана первая армянская социал-демократическая организация — «Союз армянских социал-демократов»,— вошедшая в состав РСДРП.
По инициативе С. Г. Шаумяна, Б. Кнунянца, А. Зурабяна и С. Ханояна «Союз армянских социал-демократов» основал свой нелегальный орган «Пролетариат», который наряду с грузинской «Брдзолой» последовательно защищал идеи ленинской «Искры».
В. И. Ленин, получив первый номер газеты «Пролетариат» с передовой статьёй под заголовком: «Манифест Союза армянских социал-демократов», написанной С. Г. Шаумяном, выступил в № 33 «Искры» со специальной статьёй: «О Манифесте армянских социал-демократов», в которой отметил большое значение «Союза» для выработки классового самосознания армянского пролетариата.
««Осуществление социалистического идеала — говорится в Манифесте — немыслимо, по нашему мнению, ни эко1 См. С. Шаумян, Литературно-критические статьи, стр. 83.
2 Литературно-эстетические вопросы занимают большое место в работах Шаумяна и могут служить предметом специального исследования.
16


номической самодеятельностью рабочего класса, ни частичными политическими и социальными реформами; оно возможно лишь посредством коренной ломки всего существующего строя, посредством социальной революции, необходимым прологом к которой должна служить политическая диктатура пролетариата»»
Создание «Союза армянских социал-демократов» и деятельность этого «Союза» проходили в ожесточённой борьбе с националистическими партиями и в первую очередь с партией «Дашнакцутюн».
«Когда в 1902—03 годах мы впервые вышли на арену армянской жизни,— писал Шаумян,— дашнаки объявили нас предателями тшции».
Армянская контрреволюционная, буржуазно-националистическая партия «Дашнакцутюн» сложилась в 90-х годах XIX в. Основанная якобы с целью освобождения турецких армян из-под султанского ига, эта партия в действительности верой и правдой служила армянской буржуазии, всеми средствами старалась упрочить её политическое господство. Дашнаки проповедовали классовый мир внутри нации, считая, что национальные интересы превыше всего. Классовым интересам как якобы узкоэгоистическим они противопоставляли «единство национальных интересов». Дашнаки мечтали о расширении территории Армении. Партия «Дашнакцутюн» отравляла ядом национализма и шовинизма армянских трудящихся, воспитывала в них недоверие и ненависть к чужим нациям; она мешала армянским трудящимся сплотиться вокруг Коммунистической партии, всеми средствами стремилась отвлечь их от классовой борьбы против помещиков и капиталистов.
Вступая на путь закулисных дипломатических комбинаций с империалистическими державами, партия «Дашнакцутюн» являлась агентурой мирового империализма на Ближнем Востоке.
Своей авантюристической политикой дашнаки добились не освобождения турецких армян из-под ига султана, а поголовного истребления турецких армян султаном. Дашнаки стали, по выражению С. Спандаряна, народо- убийцами.
Г/ М С СР
1 См. В. И. Ленин, Соч., | 6, ст^ Л ИО ТЕ К А


Идейную поддержку партии «Дашнакцутюн» оказывала армянская мелкобуржуазная националистическая партия «Гнчак». Организованная в 1887 г. в Женеве, эта партия и её печатный орган под тем же названием сосредоточили своё внимание также на «армянском вопросе». Они проповедовали организацию рабочих по Национальному признаку и пытались подчинить революционное движение армянских рабочих и крестьян армянскому буржуазному национализму.
Разоблачая национализм дашнаков, «Союз армянских социал-демократов» ставил своей ближайшей задачей политически воспитывать армянский пролетариат в духе социализма, приобщать его к борьбе российского пролетариата за свержение царского самодержавия.
Дашнакской националистической идеологии «Союз» противопоставил пролетарский интернационализм. Отмечая как замечательную попытку «Союза» дать правильную постановку национального вопроса, В. И. Ленин писал: «Два основных принципа, которыми должны руководиться все социал-демократы России в национальном вопросе, намечены Союзом совершенно правильно. Это, во-первых, требование не национальной автономии, а политической и гражданской свободы и полной равноправности; это, во-вторых, требование права на самоопределение для каждой национальности, входящей в состав государства» х.
В заключении своей статьи «О Манифесте армянских социал-демократов» В. И. Ленин от души приветствовал «Союз армянских социал-демократов» и опубликованный им «Манифест».
В конце 1902 г. Шаумян, преследуемый царизмом, эмигрировал за границу. В этом же году он поступил учиться на философский факультет Берлинского университета.
В Берлинском университете, работая в семинарах Шмол- лера, Вагнера, Вебера, Зиммеля, Лассона, Шаумян критически относился к теориям и гипотезам этих катедер- социалистов. Энергично работая над изучением произведений основоположников марксизма, Шаумян в то же время внимательно изучает современную ему практику рабочего движения. Он ведёт большую работу в заграничных организациях РСДРП, встречается с крупными деятелями международного рабочего движения: с Бебелем,
1 В. И. Ленин, Соч;, т. 6, стр. 293. 18


с группой теоретиков из журнала «Die Neue Zeit», Фр. Мерингом, К. Каутским и др.
Шаумян регулярно посещал «четверги» германских левых социалистов и выступал на них в качестве информатора о русском рабочем движении.
Следя за борьбой марксизма против бланкизма, анархизма, синдикализма и реформизма, Шаумян сам включился в активную теоретическую борьбу против врагов марксизма, последовательно отстаивал чистоту марксистского мировоззрения. С позиций творческого марксизма он выступал против догматиков, филистеров, которые выхолащивали революционную душу марксизма, стремились отвлечь рабочий класс и его партию от революционного пути преобразования общества.
Защищая научный социализм, Шаумян развивает ленинские идеи о значении партии, её теоретической вооружённости в классовой борьбе пролетариата, о значении пролетарской организованности масс, их сознательности для судеб социализма.
Весной 1903 г. в Женеве Шаумян знакомится с В. И. Лениным. Встреча с великим Лениным имела решающее значение для всей дальнейшей деятельности Шаумяна, который всю свою яркую жизнь пролетарского революционера посвятил борьбе за торжество ленинизма.
В июле 1903 г. происходил исторический II съезд РСДРП. На этом съезде увенчалась успехом титаническая борьба Ленина за создание революционной пролетарской партии в России. Многолетняя борьба Ленина против либерального народничества, «легального марксизма», кустарничества и кружковщины, против оппортунизма «экономистов», против всех явных и скрытых врагов марксизма завершилась на II съезде победой идеологических и организационных принципов построения марксистской партии, которые были выдвинуты и разработаны ленинской «Искрой». На этом съезде впервые в истории международного рабочего движения после смерти Маркса и Энгельса была принята революционная программа, в которой выдвигалась как основная задача борьба за диктатуру пролетариата.
По всем вопросам, обсуждавшимся на историческом II съезде, Шаумян, будучи членом Берлинского комитета РСДРП, последовательно защищал ленинские позиции. В ожесточённой борьбе, развернувшейся на съезде вокруг организационных вопросов о принципах построения 19


партии, Берлинский комитет РСДРП стал на позиции ленинизма.
Большим успехом среди социал-демократов Закавказья, находившихся в это время за границей, пользовалась рукописная брошюра Шаумяна «Национальный вопрос и социал-демократия».
Много сделал Шаумян для издания марксистской литературы на родном языке. Он активно работал в созданной в >Кеневе по инициативе В. И. Ленина и функционировавшей при издательстве Центрального Комитета «Комиссии по изданию социал-демократической литературы на грузинском и армянском языках».
В 1904 г. С. Г. Шаумян вернулся на родину вполне сложившимся ленинцем. Он избирается в состав Кавказского союзного комитета и в редакционную коллегию газеты «Борьба пролетариата», которая была создана по решению I съезда Кавказского союза РСДРП на основе грузинской социал-демократической газеты «Брдзола» («Борьба») и армянской социал-демократической газеты «Пролетариат». Начался кипучий и плодотворный период революционной борьбы Шаумяна за торжество ленинизма.
Старейший деятель большевистской партии Миха Цха- кая вспоминает, как на заседании Кавказского союзного комитета РСДРП Шаумян на предложение включиться в работу по организации издания на трёх языках большевистской газеты «Борьба пролетариата» отозвался со всем пылом революционера.
«Да, незабвенный Степан,— писал М. Цхакая,— с того времени, со второй половины 1904 года, особенно в 1905, 1906 и 1907 гг., оставив свою учёбу в Берлине и других местностях Западной Европы, самоотверженно с нами вместе ринулся из Тифлиса по всем оврагам, железнодорожным и шоссейным дорогам и горным тропинкам многонационального Закавказья, чтобы распространить идеи марксизма в духе Ильича».
Газета «Борьба пролетариата» издавалась на русском, грузинском и армянском языках. Она была самой крупной после «Вперёд» и «Пролетария» нелегальной большевистской газетой.
В тесном содружестве с П. Джапаридзе, Б. Кнунянцем, С. Спандаряном, И. Сталиным, М. Цхакая и другими видными деятелями ленинской партии С. Г. Шаумян в течение ряда лет руководил работой партийных организа20


ций Закавказья. Он редактировал ряд большевистских газет и журналов, являлся одним из основателей и руководителей таких органов коммунистических организаций Закавказья, как «Борьба пролетариата», «Листок борьбы пролетариата», «Кавказский рабочий листок», «Кайц» («Искра»), «Нор хоск» («Новое слово»), «Бакинский пролетарий», «Гудок», «Бакинский рабочий», «Современная жизнь», «Наша жизнь», «Социал-демократ» (на армянском языке) и т. д. Через эти газеты и журналы С. Г. Шаумян последовательно пропагандировал вопросы марксистско- ленинской теории и освещал практические задачи революционной борьбы пролетариата.


г— 111 -7^
ГЛАВА II
ЗАЩИТА И ПРОПАГАНДА С. Г. ШАУМЯНОМ ТЕОРЕТИЧЕСКИХ ОСНОВ СОЦИАЛИЗМА
Будучи профессиональным революционером, учеником и соратником великого Ленина, Шаумян уделял огромное внимание пропаганде марксизма-ленинизма среди трудящихся масс, защите его философских основ — диалектического и исторического материализма — от наскоков многочисленных врагов.
Пропаганда марксистско-ленинской теории, защита её- философских основ диктовались насущными задачами рабочего движения.
Развитие капитализма и возникновение рабочего движения в Закавказье сопровождались распространением среди буржуазной и мелкобуржуазной интеллигенции многочисленных антимарксистских и антинаучных теорий: позитивизма в различных вариантах, народничества, экономизма и т. п. Без разгрома всех этих мелкобуржуазных, враждебных марксизму взглядов и теорий невозможно было успешно бороться против капитализма и самодержавия.
Так, в Закавказье, отстававшем в своём экономическом развитии от России, эпигоны народников даже в начале XX в. умудрялись, прибегая к различным экономическим выкладкам, утверждать, будто анализ местной действительности доказывает неприемлемость для Закавказья экономической теории Маркса. Пытаясь установить особенности развития капитализма в Закавказье, они заявляли, что для него не обязателен обычный путь развития капитализма; не считаясь с реальным развитием экономики страны, они ещё долго говорили и писали о необходимости пра22


вительственных мер (учреждение крестьянских банков, улучшение условий работы ремесленного и домашнего производства), якобы способных спасти мелкое производство от покушения со стороны крупного капитала, сохранить вековые устои в деревне.
В действительности же меры, предлагавшиеся народниками для «оздоровления» современной им жизни, в том числе и такая мера, как учреждение крестьянских банков, неизбежно становились лишь новым средством, ускорявшим пролетаризацию крестьянских масс. «...Там, где крестьяне пытались получить блага от «крестьянского банка» и брали новые «наделы», — писал Шаумян,— там они немедленно оставляют эти «наделы» и бегут куда глаза глядят, пополняя всероссийскую армию пауперов и бродяг» х.
Эпигоны народничества упорно продолжали игнорировать господство капиталистического уклада в общественной жизни Закавказья. Ссылаясь на то, что в Армении имелось много мелких промысловых предприятий, существовало и домашнее производство, народники подводили всё это под понятие «народного производства», к которому якобы не применимы законы капиталистического производства. Народникам было совершенно непонятно, что и в крестьянском промысле, каким бы малопроизводительным он ни был, всё равно господствует капитал, ибо, как указывал В. И. Ленин, капитал — это известное отношение между людьми и оно остаётся таковым независимо от степени развития сравниваемых категорий.
Критикуя субъективно-социологические взгляды народников, не понимавших объективных законов развития общества и считавших возможным произвольно, по воле, желанию отдельных выдающихся личностей, изменить закономерный ход общественного развития, Шаумян последовательно отстаивал и разъяснял марксистское положение о том, что развитие общества, общественного производства происходит строго закономерно, независимо от сознания и воли людей и поэтому никто не может по произволу изменить ход истории, не рискуя попасть в незавидное положение «рыцаря печального образа».
1 С. Шаумян, Избранные сочинения, Ереван 1948, стр. 328, на армянском яз. (в дальнейшем название указанного источника будет дано сокращённо: «Избр. соч.»).
23


Большую опасность для рабочего движения Закавказья того времени, для распространения марксизма представлял буржуазный национализм.
Особенно опасен был дашнакский национализм. Дашнаки, преданно отстаивавшие интересы армянской буржуазии, спокойно и невозмутимо взирали на жестокую эксплуатацию буржуазией трудового народа. Но «достаточно бывало эксплуатируемой массе поднять голос против своих эксплуататоров,— писал Шаумян,— достаточно бывало малейшего проявления классовой борьбы против армянской буржуазии], как раздавался «патриотический» окрик «Дашнакцутюн», напоминавший рабочим, что все армяне братья, что классовой борьбы у армян не должно быть, так как у них есть общие национальные враги и общий национальный идеал» х.
Программа партии «Дашнакцутюн», а также других националистических партий Армении, выдвигавших требования «социализации» земли, создания государственной федерации, провозглашавших тактику индивидуального террора ит. п., как видно, не отличалась оригинальностью. Она представляла собой конгломерат, смесь различных пунктов, взятых из программ народников, эсеров, а также различных националистических партий. Альфой и омегой этой партии был разнузданный буржуазный национализм.
Дашнаки, подобно эсерам, в понятие «трудовой народ» включали и пролетариат, и мелкую буржуазию, и интеллигенцию, выступая якобы от имени этого «трудового народа». В действительности же дашнаки верно охраняли интересы армянского капитала.
Другим вариантом армянского буржуазного национализма был «специфизм». «Спецификами» Шаумян называл армянских федерал-автономистов, которые целиком шли по следам Бунда и для оправдания своего национализма часто ссылались на «специфичные условия каждой нации». Разглагольствуя о специфических особенностях армянской нации, социал-националисты на деле проповедовали тот же дашнакизм.
В 1903 г. армянские федерал-автономисты создали так называемую «Армянскую социал-демократическую рабочую организацию» и пытались даже проникнуть в РСДРП. В. И. Ленин в письме Центральному Комитету РСДРП
1 «Наши понедельники» № 1, 11(24) декабря 1906 г. 24


разоблачил подлинную сущность этой буржуазно-националистической организации.
«Сугубо предостерегаю насчет «Армянской с.-д. федерации»,— писал Ленин членам ЦК.— ...Это — бундовская креатура, ничего более, специально выдуманная для питания кавказского бундизма. Если вы допустите эту публику на русскую конференцию, т. е. конференцию работающих в России организаций, вы страшно сядете в лужу. Кавказские товарищи все против этой шайки литераторов- дезорганизаторов (я знаю это от многих); и мы скоро разнесем их в «Пролетарии»» х.
Борьба против буржуазного национализма была одним из решающих условий развития революционного пролетарского движения в Закавказье. Бесспорной исторической заслугой Шаумяна является то, что он, понимая всю опасность буржуазного национализма для рабочего движения Закавказья, с марксистско-ленинских позиций до конца разоблачал теорию и практику армянских буржуазно-националистических партий.
В первую очередь Шаумян объявил смертельную борьбу наиболее деятельной и наиболее реакционной партии «Дашнакцутюн». Шаг за шагом разоблачая её контрреволюционную сущность, он сплачивал армянских трудя: щихся под знамя пролетарского интернационализма.
Направляя остриё своей борьбы против практической деятельности националистических партий, Шаумян вместе с тем учитывал необходимость разоблачения всех тех антимарксистских теоретических установок, из которых исходили эти партии в своей борьбе с марксизмом. Так, «Дашнакцутюн» в своей злобной борьбе против марксизма- не только воскрешала разоблачённые уже марксизмом программные и тактические догмы народников, эсеров, «экономистов», буржуазных позитивистов, но и в целях обмана трудящихся стремилась прикрыться социалистическими лозунгами. Так, когда революция 1905 г. всколыхнула народные массы, резко повысив их политическую сознательность, партия «Дашнакцутюн», чтобы окончательно не обнаружить своё буржуазное нутро, прикинулась социалистической партией. Эта партия нагло объявила себя руководителем, и даже единственным руководителем, армянского пролетариата. Примазавшись к революционно
1 В. И. Ленин, Соч., т. 34, стр. 290.
25


настроенному народу, она стремилась удержать его от революционных выступлений, не дать движению идти вперёд. «В лице «дашпакцаканов», — писал Шаумян, — «мёртвые шли, чтобы хватать живых...»»
Перекрасились и многие гнчакисты. Перед лицом роста революционного движения в Закавказье и огромного влияния большевиков на трудящихся партия «Гнчак» с целью завоевания доверия масс и облегчения своей раскольнической работы приняла название Армянской социал-демократической партии. От имени марксизма в духе «легальных марксистов» стали говорить и разные буржуазные либералы.
«В наши дни что только не оправдывается марксизмом и кто только не объявляет себя марксистом! — писал С. Г. Шаумян.— Особенно некрасивую и уродливую форму приняла эта эксплуатация марксизма на страницах газеты «Мшак» со стороны группы беспринципных литераторов, которую возглавляет авантюрист, именуемый Бахши Ишханян». О нём Шаумян саркастически писал: «Этот господин столь же морально и физически связан с современным освободительным рабочим движением, сколь тибетский далай-лама. Однако поглядите, как он бьёт себя в грудь на страницах газеты «Мшак», чтобы убедить наивного армянского читателя, будто его устами говорит сам Карл Маркс» х.
Бесстрашно срывая маски с этих новоявленных «друзей» трудящихся масс, Шаумян тем самым раскрывал истинную сущность этих классовых врагов пролетарского движения, пытавшихся расколоть единство его рядов, увлечь его с пути интернационализма на пагубный путь национализма.
Любыми путями стремясь ослабить пролетарское движение в Закавказье, враги его прибегали к фальсификации марксистской теории, её философских основ — диалектического и исторического материализма. Так, противники философского материализма с целью подрыва теоретических основ марксизма отождествляли философский материализм Маркса с вульгарным материализмом, с позиций которого они и обосновывали вульгарный экономизм и исторический фатализм. При этом враги марксизма подобную фальсификацию марксистской философии выдавали за «объективное исследование».
1 С, Шаумян, Избр. соч., стр. 368—369.
26


Отрицая роль активного, осознанного воздействия людей на ход истории, роль и значение борьбы рабочего класса для судеб исторического прогресса, они на деле стремились идейно разоружить рабочий класс, подчинить его деятельность так называемым «непреодолимым тенденциям капитализма», т. е. интересам развития капитала.
Отсюда понятна та страстная борьба, которую вёл Шаумян с врагами марксизма, его боевой призыв «...беспощадно бить и преследовать эксплуатирующих и порочащих марксизм».
Борьба против революционного марксизма в Закавказье особенно обострилась в конце 90-х годов XIX — начале XX в. В своей борьбе с марксизмом идеологи буржуазии Закавказья широко использовали аргументы международного ревизионизма. В первую очередь ими под обстрел было взято экономическое учение Маркса и материалистическое понимание истории.
В армянской либеральной прессе, в дашнакских и других газетах и журналах этого времени регулярно стали выступать идеологи армянского крупного капитала и на все лады «опровергать» марксизм.
Так, один из «критиков» марксизма, дашнак Ерванд Франгян, систематически выступал со статьями и брошюрами, в которых под маской объективности, с претензией подняться выше над «односторонностью» идеализма и материализма, пропагандировал воззрения различных реакционных философских школ.
Будучи махистом, Франгян всячески отстаивал путаную, антинаучную и эклектическую так называемую «реалистическую философию истории», или «теорию факторов», куда им было включено и богословие. Разделив факторы исторического процесса на экономические и идеологические, Франгян писал: «Идеологическое и экономическое составляют одну величину, точно в том смысле, в каком понимают Мах — Авенариус физическое и духовное,— пси- хофизицизм». Выдавая эту философскую окрошку за «монизм», Франгян стремился доказать, что марксисты якобы насильно разорвали единство этих факторов, признав экономический фактор за причину, а идеологический — за следствие. В духе махистов, отрицая существование причинности в природе и обществе, Франгян признавал лишь «функциональную зависимость», которая якобы уничтожает точку зрения примата того или иного фактора, 27


Подобной путаницей Франгян стремился сбить с толку людей, запутать их взгляды на мир.
Армянские махисты явились послушными последователями русских махистов. Они популяризировали работу Богданова «Эмпириомонизм», выдавая её за последнее слово научной философии.
В 1910 г. под редакцией того же Франгяна вышел сборник статей армянских махистов «Мысль». Все статьи этого сборника — по истории, философии, праву, по политической экономии — опирались на философию эмпириокритицизма и были направлены против марксистского философского материализма. Авторы сборника особенно ополчались против русских марксистов, которых с полным основанием считали наиболее нетерпимыми к ревизионизму и ревизионистам.
Шаумян, как последовательный ленинец, творчески владеющий методом материалистической диалектики, решительно разоблачал теоретическую несостоятельность ма- хистской философии, её классовые цели. Махистская философия, в корне враждебная марксизму, преследовала определённые классовые цели: затуманить сознание трудящихся, отвлечь их от насущных задач, от классовой борьбы.
«Кто знаком с господствующим в настоящее время в буржуазной философии и общественных науках «новым» направлением—«эмпириокритицизмом»,—писал Шаумян, — для того должно быть понятным, что это не есть исключительное и случайное явление. Отождествлять действительность с «разумом», с «идеей», а затем в мистической и фантастической форме представить живые общественные проблемы и затуманивать разум наивных читателей, вызвать недоумение в мозгах несознательных масс,— вот что даёт общественным наукам критицизм — это последнее слово буржуазной философии».
Борьба против всех проявлений идеализма, религиозного миропонимания, против армянских последователей русских субъективные социологов-народников, позитивистов, махистов осложнялась ещё тем, что в 80—90-х годах в роли пропагандистов марксизма в Армении выступили идеологи мелкобуржуазной интеллигенции, отождествлявшие марксизм и «экономический материализм», как. например, один из лидеров гнчакистов — Рубен Хан-Азат, а ещё до него — С. Назарбек, Е. Палян и др.
28


Поэтому необходимо было бороться не только против открытых врагов марксизма, но и против замаскированных его противников —реформистов, ревизионистов разных оттенков.
Исходя из марксистского положения о том, что борьба общественных классов находит своё яркое выражение в борьбе идеологической, в борьбе различных теорий, различных методов и способов подхода к действительности, подчёркивая важность правильной, научной теории для революционной практики, Шаумян последовательно разоблачал метафизику, идеализм во всех его формах.
Отмечая, что мышлению буржуа свойственно «любое общественное явление превращать в фетиш» и только лишь «историко-материалистический анализ, марксистское мышление разрывает мистический покров и обнажает реальное содержание вопроса», Шаумян писал, что правильно решать общественные вопросы можно только, «...будучи вооружённым диалектическим методом исследования явлений, который составляет силу и гордость социал-демократии».
Защищая принцип партийности марксистской теории, Шаумян неоднократно подчёркивал, что в современном обществе «истина соответствует лишь классовым интереса^ пролетариата, а интересы буржуазии опираются целиком и полностью на обман и ложь» х.
Рассматривая теорию марксизма как руководство к действию, С. Г. Шаумян последовательно защищал требование марксистского диалектического метода о необходимости конкретно-исторического подхода к изучению явлений общественной жизни, об умении выделить главное, основное звено в цепи явлений.
«То, что правильно вообще,— писал Шаумян,— иногда может быть ошибочно в конкретном, частном случае. Мы как марксисты знаем, что абсолютно абстрактных истин нет, что истина всегда конкретна, для нас не существует или «да-да», или «нет-нет»...»2
Шаумян разъяснял особую важность для революционера «умения видеть в сегодняшнем элементы завтрашнего». А это умение видеть в сегодняшнем элементы завтрашнего, понимать неодолимость нового даёт марксистская диалектика, марксистский диалектический метод познания действительности.
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 141. •
• Там же, стр. 161.
29


С. Г. Шаумян не только защищал и отстаивал диалектический и исторический материализм — он постоянно руководствовался им на практике, творчески применял его в своей революционной деятельности. Он твёрдо помнил слова Энгельса о том, что «коммунизм не доктрина, а движение». Поэтому при решении практических задач революционной борьбы он исходил не из готовых формул и отдельных высказываний основоположников марксизма, а из марксистского анализа живой жизни, современной ему конкретно-исторической практики, революционной практики рабочего класса.
На примере социально-политической жизни Закавказья Шаумян убедительно доказывает незыблемость марксистского учения о способе производства как главной силе, определяющей характер общественного строя и его развития.
В опубликованной в 1905 г. работе «Классы в современном европейском обществе» Шаумян писал, что люди «сознательно или подсознательно непрерывно стараются развивать свои производительные силы (Produktivkrafte). В зависимости от состояния этих производительных сил, иначе говоря, смотря по тому, какими средствами или орудиями и каким способом люди в различные времена добывали средства к жизни, в обществе в различные времена господствовали различные производственные отношения (Produktionsverhaltnisse), различные классовые деления (Klasseng И ederung). Взаимоотношения этих классов, их неизбежная борьба друг против друга всегда составляли содержание исторических периодов и в конечном счёте обусловливали господство той или иной формы политической организации.
Поэтому для правильного понимания какого-либо исторического периода необходимо прежде всего познакомиться с господствующим в этот период способом производства и с классовым составом общества» х.
На примере Армении С. Г. Шаумян показывает, что перевороты в области экономики неизбежно ведут к переворотам в области идеологии.
«Подобный переворот в материальной жизни, в общественно-экономических отношениях людей вызвал соответственный переворот также в их общественном сознании. 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 29.
30


Вместо прежнего клерикально-консервативного «патриотизма», у нас появился, с одной стороны — буржуазный либерализм, который хоть и не хочет и не может расстаться с этим клерикально-«поповским» «патриотизмом», но постепенно своей сущностью, своим содержанием приближается к европейскому либерализму; с другой стороны, что является самой характерной чертой нашей новейшей жизни и совершенной новостью в армянской действительности,— появилось то мировоззрение, которое называется социализмом и носителем которого является рабочий класс, пролетариат» х.
Указывая на общие закономерности развития капитализма в Европе и анализируя его последствия, С. Г. Шаумян разъясняет, что результаты научного анализа не дают основания ни успокаивать себя надеждой на то, что можно избежать капитализма и его последствий, ни тем более отчаиваться, что невозможно избежать его.
В то время как научный анализ развивавшегося капиталистического способа производства подменялся либеральными народниками сентиментальным оплакиванием «ломки устоев армянства», либерально-романтическими потугами приукрасить капитализм, попытками «улучшить» положение трудящихся при сохранении основ буржуазного общества, Шаумян в своей критике современного ему общества опирался на знание объективных закономерностей развития капиталистического общества.
«При наблюдении над историческим процессом,— писал Шаумян,— легко можно заметить, что развитие экономической структуры общества совершается стихийно, механически, под давлением личного, индивидуального интереса и личной инициативы, вне области общественного сознания. Отдельные личности в своей борьбе за существование предпринимают разные действия, не задумываясь вовсе над результатами своей деятельности для общества»1  2.
Объективные законы развития общества определяют и характер деятельности как целых классов, партий, так и отдельных личностей. Успешно бороться с религиозными и идеалистическими извращениями истории, считал он, можно лишь опираясь на знание объективных закономерностей развития общества, на знание того, что история
1 «Революционное движение в Армении 1905—1907 гг.», стр. 16.
2 «Кавказский рабочий листок» № 6, 30 ноября (12 декабря) 1905 г.
31


общества есть история развития способов производства, история трудящихся масс. Знание этих законов даёт возможность правильно понимать исторический процесс.
Марксистская наука показала, что подлинным творцом истории является не «критическая критика», не отдельные «герои», как думали младогегельянцы, народники и другие субъективисты, а народ, трудящиеся массы, создатели материальных и духовных ценностей. Следовательно, для правильного понимания истории необходимо исследовать историю создателей материальных благ, историю трудящихся масс.
В армянской, особенно в исторической, литературе господствовали клерикальные, фаталистические теории, различного рода субъективистские концепции, сводившие историю общественного развития к действиям царей и. полководцев, к действиям князей и духовенства.
С. Г. Шаумян, разоблачая антинаучность и реакционность подобных трактовок исторического процесса, боролся за материалистическое понимание роли народных масс и личности в развитии общества.
Он резко выступил против видного армянского писателя — романиста Вртанеса Папазяна, который совместно с несколькими националистами написал ряд брошюр, популяризирующих с идеалистических позиций историческое прошлое Армении. Шаумян охарактеризовал эти брошюры как «легкомысленные, бессодержательные поповские сказки» и вскоре написал на эти брошюры большую рецензию, в которой резко раскритиковал авторов за антинаучную трактовку истории. «...По мнению наших «историков»,— писал Шаумян,— вся армянская история представляет собой не что иное, как историю борьбы добрых и злых ангелов, историю борьбы патриотических и добродетельных армянских царей и князей — с одной стороны, и ртрёк- шихся от народа и предавших его царей и князей — с другой... Не будь внутренних «междоусобиц», «предательств», никто не смог бы прикоснуться к армянскому народу, и он, довольный и счастливый, благоденствовал бы под властью своих добрых ангелов-царей... В этих словах резюмируются исторические воззрения, образ мышления всей нашей официальной «национальной» интеллигенции и писателей, вся их, так сказать, «философия истории»» х.
1 С. Шаумян^ Литературно-критические статьи, стр. 54, 55.
32


Известно, что Армения в течение многих веков была ареной ожесточённой борьбы. За раздел Армении боролись её соседи: Парфия, Рим, Византия, Персия. Сама древняя Армения была раздроблена на «Великую», «Малую» и множество других государственных образований, которые объединялись между собой только для ведения войн против внешних врагов.
Вместо того чтобы научно исследовать историю взаимоотношений соседних государств с Арменией, вместо того чтобы проанализировать внутреннюю социально-экономическую жизнь Армении и соседних с ней стран, указанные историки описывали только внешние стороны исторических событий, не исследуя внутренних, движущих сил этих событий.
Чем, однако, вызваны, чем обусловлены разногласия, междоусобицы, характерные для истории Армении? — спрашивает Шаумян. «Что для верующего армянина, для армянского духовенства такого вопроса не существует — это,— пишет Шаумян,— понятно само собой. Там, где вершителем всего считается провидение, там, где полагают, что в душе каждого человека свыше заложены семена добра и зла, что люди изначала разделены на овец и козлищ,— там нет нужды выискивать причины всему этому... Но когда в XX веке писатель, считающий себя передовым человеком и демократом, как г. Папазян, или считающий себя даже «социалистом», как г. Топчян, довольствуется наивными клерикальными взглядами, которые нашей новой, пролетарской интеллигенцией с пренебрежением именуются поповским мировоззрением,— это, безусловно, очень печально» х.
Шаумян ясно показал научную несостоятельность изысканий тех историков, которые сводили историю к описанию биографий царей, князей и духовенства. Работы подобных историков Шаумян считал ничем не отличающимися от учебника по истории России] русского историка — чиновника Иловайского, от «лубочных» изданий русских лжепатриотов из лагеря монархистов, рассказы которых о русских царях-«благодетелях» преследовали определённую цель: привить и укрепить в массах монархические чувства и взгляды.
1 С. Шаумян, Литературно-критические статьи, стр. 55—55.
2 С. Т. Калтахчян 33


Историки подобного типа, идеализируя мнимых национальных героев, создавая культ героев и разжигая национализм, выполняли социальный заказ господствующего класса. Естественно, они ничего не говорили о народе, об армянском крестьянстве, трудящихся массах, творцах истории. Так, Папазян рассматривал народ как неорганизованную и безвольную массу, которая ничем не обнаруживала своего самостоятельного существования и шла туда, куда гнали её князья, те, кто поднимал бич над её головой.
Вместо глубокого и всестороннего исследования закономерностей общественного развития и деятельности народа, творца всех материальных и духовных ценностей общества, историки-идеалисты повествовали лишь о различных походах и войнах царей, о храбрости полководцев и т. д.
Разоблачая антинаучность подобного объяснения истории, Шаумян пишет: «...Историку, наблюдающему явления с птичьего полёта, кажется, будто единственно важное в истории — сами эти события. Обусловливающими и определяющими жизнь народов, ход их истории являются не эти внешние события, какими бы волнующими, эффектными они ни были, а повседневная, текущая, «мирная» экономическая жизнь народных масс, их производственные занятия, их внутренние классовые отношения» х.
В древней Армении основной производительной силой были трудолюбивые крестьяне — «шинаканы», или «рами- ки», а также ремесленники; они явились создателями материальной и духовной культуры Армении. Именно они создавали все те богатства, к которым жадно тянулись, за которые бешено дрались Парфия и Рим, Византия и Персия, арабы, сельджуки, монголы, а также местные мелики и нахарары. Именно трудовые классы оказались стойкими носителями идеи национальной независимости, обнаружили беззаветную верность родной земле и родной культуре.
«История,— пишет Шаумян,— только тогда перестаёт быть сказкой, простым рассказом и действительно становится историей, когда излагаемые в ней события, происшествия, деятельность исторических личностей подвергаются серьёзному критическому освещению, когда выявляются причинная связь и закономерность между событиями и действиями людей. Мы всё время читаем, что Армения 1 С. Шаумян, Литературно-критические статьи, стр. 57.
34


была ареной грабежей и опустошений: приходили персы — истребляли, разоряли, опустошали; приходили греки — истребляли, разоряли, опустошали; монголы — истребляли, разоряли, опустошали; собственное дворянство и духовенство постоянно душило, разоряло, эксплуатировало. Но чтобы всё это оказывалось возможным, в стране должно было иметься достаточно населения для истребления и достаточно богатств для грабежа. Как же жил сам народ, как он производил эти богатства? Какие у него имелись средства и формы производства, ремёсла и искусства, каковы были торговля и прочие внутренние и внешние экономические отношения? Какие народ имел общественные организации, учреждения, при помощи которых он вёл борьбу за своё существование ц с природой и с чужеземцами? Его семья, формы родового строя, возникновение классов и их взаимоотношения, постепенное развитие государственного организма и т. д. и т. д.— вот чего мы в первую очередь ждём от более или менее серьёзной, полноценной истории. Только такая история может объяснить нам смысл событий и поступков действующих лиц, их историческую ценность и значение» х.
Умело связывая теорию с практикой, Шаумян показывает, какое значение марксистское учение о народе как творце истории имеет для стратегии И тактики коммунистической партии, рабочего движения: только. марксистское учение о решающей роли народных масс в истории способно вооружить рабочий класс правильным пониманием исторического процесса, сознанием своей силы и исторической миссии, а также пониманием условий и средств для победы дела рабочего класса и всех трудящихся — разрушения старого, эксплуататорского строя и строительства нового, коммунистического общества.
С другой стороны, из понимания объективного хода истории и роли народных масс как творцов истории вытекает вывод, что источник силы и непобедимости пролетарской партии — в её неразрывной связи с народными массами, в её умении опереться на историческое творчество масс, в её умении руководить этими массами.
«Вся сила руководимого социал-демократией современного рабочего движения в том,— писал Шаумян в статье «Классовая борьба и экономический террор»,—что она 1 С. Шаумян, Литературно-критические статьи, стр. 56.
2
35


на сцену выводит рабочие массы как борющуюся силу». Творит историю не «...единоборство отдельных героев, а борьба рабочих масс, вооружающихся светом социал- демократического сознания...»1.
С марксистских позиций решался Шаумяном и вопрос о роли выдающихся личностей в истории.
Марксизм-ленинизм учит, что успех в деятельности выдающейся личности зависит от правильного понимания ею назревших потребностей материальной жизни общества, борьбы народных масс, от её умения установить связь с массами, с передовым классом данного общества, от умения мобилизовать этот класс вокруг передовых идей, соответствующих историческим потребностям общества на данном этапе его развития. Опираясь на марксистское учение о решающей роли народа как творца истории и отвергая попытки сводить историю общественного развития к истории действий и поступков отдельных выдающихся личностей, С. Г. Шаумян вместе с тем в своих работах отмечал и роль выдающейся личности в истории.
С. Г. Шаумян отдавал должное исторически прогрессивной роли, которую сыграли «просветители» и «энциклопедисты» в идейной подготовке буржуазной Французской революции, а также деятелям «Молодой Германии», «Молодой Италии». «Это были те,— пишет он,— которые, согласно известному выражению, своей «критикой оружия» сделали возможной предстоящую победу «критики оружием»». С особой любовью Шаумян отмечал великие заслуги перед народом Белинского, Герцена, Чернышевского, Добролюбова, Писарева, Налбандяна. Говоря о марксистах, задачей которых является изменение мира, он писал, что они (по цензурным соображениям Шаумян не перечислял имён) «...совершают такое прогрессивное дело, которое никогда не забудется в истории».
Совершенно ошибочной и вредной Шаумян считал субъективистскую трактовку роли личности в историческом процессе.
Разоблачая антинародную сущность эсеров и меньшевиков, называвших себя социалистами, Шаумян писал, что, если бы они были настоящими социалистами, настоящими демократами, они чутко должны были бы прислушиваться к биению народного пульса, выяснять причины народного 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 260—261.
36


недовольства и устранять эти причины. Но эти «социалисты», как и современные лжесоциалисты, предпочитали маскировать своё холопство перед буржуазией клятвами, что именно они верно служат истинным интересам народа. Когда эсеры и меньшевики После разгрома июльской демонстрации в Петрограде полностью перешли на сторону буржуазии, они даже эту открытую измену пытались прикрыть клеветническими выпадами против большевистской партии и её вождей, обвиняя их в заговорщичестве, в бланкизме.
С. Г. Шаумян, разоблачая этих слуг буржуазии, писал: «...Широкое общественное движение вызывается глубокими социально-политическими причинами, а не деятельностью отдельных лиц, как бы талантливы они ни были. Если большевизм нашёл отклик широких масс, это значит, что он имеет почву и репрессиями его не уничтожишь, что большевизм выражает чаяния народных масс» *.
Пропаганда Шаумяном марксистского учения о решающей роли народных масс в историческом процессе способствовала повышению политического самосознания пролетариата Закавказья, осознанию им своей исторической миссии в обществе, скорейшему сплочению его вокруг Коммунистической партии.
* *
*
Большое место в защите и пропаганде Шаумяном марксистско-ленинской теории занимает учение о базисе и надстройке.
В опубликованной в 1905 г. работе «Эволюционизм и революционизм в общественной науке» С. Г. Шаумян популяризирует основное положение исторического материализма, сформулированное Марксом в предисловии к работе «К критике политической экономии»: о первичности общественного бытия и вторичности общественного сознания. «Действительность, реальный, объективный мир,— пишет Шаумян,— отражается в головах людей и выливается в разные религиозные, научные, правовые и пр. воззрения, которые, в свою очередь, реализуются в общественных учреждениях, в церкви, в государстве и пр.
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., Баку 1929, стр. 9.
37


Производительные силы общества непрерывно растут и изменяются. Соответственно с этим, в зависимости от характера производительных сил, изменяются производственные отношения людей и отношения их в процессе производства. Результатом этого изменения в действительности является изменение в общественном сознании: появляются новые идеи, новые религиозные и правовые нормы. Отсюда ясно, в каком смысле производительные силы общества и производственные отношения, иными словами экономическая структура общества или экономический фактор — являются первичным, движущим фактором истории. Другие идеологические факторы следуют за ним в своих изменениях, приспособляются к нему и потому являются вторичными или производными факторами. Экономическая структура общества является тем «базисом», на котором возводятся идеологические «надстройки»» х.
С. Г. Шаумян подчёркивает важность марксистского положения о том, что общественное сознание — общественные идеи, взгляды, теории — вовсе не является сознанием всего общества. Оно является, по его словам, сознанием классовым, сознанием определённого класса, который навязывает своё сознание, диктуемое его экономическим положением, всему обществу. «Теми коллективами, через посредство которых выражается общественное сознание, общественная воля, являются классы».
Подчёркивая классовость общественного сознания, отражающего общественное бытие, общественный строй, С. Г. Шаумян показывает постоянную борьбу в классовых обществах передовых идей, в первую очередь политических и правовых идей и теорий, против отживающих, старых идей.
Если в материальной, производственной деятельности люди, отмечает Шаумян, совершают действия, не задумываясь о результатах своей деятельности для общества, то в создании надстроек господствующий класс действует сознательно: в идеологии он выражает свою коллективную волю; зная, что он хочет, он действует сообразно своим интересам — интересам класса в целом.
С политическими взглядами классов тесно связаны их правовые взгляды, вытекающие из отношений собственности, из экономического положения этих классов и отра-
х «Кавказский рабочий листок» Я? 6, 30 ноября (12 декабря) 1905 г.
38


жающие их представления о правах и обязанностях чле* нов общества. •>
Политические и правовые взгляды воплощаются в соответствующих им учреждениях: в государстве, политических партиях, общественных организациях и т. п.
Анализируя в этом аспекте возникновение и функции государства и права, С. Г. Шаумян в свете марксистско-ленинской науки последовательно показывает, как исторически, в различных общественно-экономических формациях господствовали различные политические формы, соответствующие той или иной экономической структуре общества. Приводя примеры возникновения политического строя древней Греции и Рима, средневекового феодального государства, Шаумян переходит к характеристике капиталистических производственных отношений как основы современных буржуазных государств. Он разоблачает разглагольствования буржуазных теоретиков государственного права о надклассовости государства и на конкретных примерах показывает, что государство«являлось всегда в истории организацией классового господства».
«Современные государства,— писал Шаумян, — и неограниченно монархические, и конституционные, и даже республиканские (вроде французской бюрократически-цен- зовой республики) являются в руках буржуазии орудием закабаления и угнетения народных масс» х.
Шаумян показывает неразрывную связь государства и права: правовые теории господствующих классов, вырастая из реальных производственных отношений, нуждаются в законодательном оформлении и охране со стороны государства.
«Все государственные органы,— писал Шаумян,— всё законодательство, все общественно-правовые учреждения всюду служат в руках буржуазии орудием осуществления «священного» и «неприкосновенного» права частной собственности, орудием укрепления и увековечения чудовищных основ капиталистической эксплуатации» 2.
Однако, как бы ни старалось государство сохранить и укрепить господствующий базис, последний расшатывается в ходе развития общества. Новые производительные силы вступают в конфликт со старыми производственными отно: шениями и возвышающейся над ними надстройкой.
1 «Современная жизнь» № 3, 1911 г., стр. 2.
а С. Шаумян, Избр. соч., стр. 32.
39


Общество, экономически созревшее для более высокого строя, стремится сбросить отжившую, старую надстройку. Необходимость этого осознаётся и реализуется передовым классом, как носителем передового способа производства.
Так, например, показывает Шаумян, английское феодальное государство, деятельность которого вначале была так благоприятна для героев первоначального накопления капитала, со временем стало тормозом для развития производительных сил, поскольку защищало старые, крепостнические производственные отношения. Началась эпоха социальной Революции. «Созревшая и окрепшая новая «экономическая структура» извергла, как вулкан, и взорвала давившую на неё свинцовой тяжестью старую феодальную «правовую надстройку». Родилось современное буржуазное государство...» х.
Последовательно защищая основной тезис исторического материализма о том, что общественное бытие определяет общественное сознание, С. Г. Шаумян раскрывает вместе с тем роль в классовой борьбе пролетариата марксистско-ленинского учения об огромном значении общественных идей, теорий, взглядов, политических учреждений и организаций в жизни общества. Шаумян боролся против армянских «легальных марксистов», меньшевиков и других ревизионистов — «экономических материалистов», отрицавших значение общественных идей, политических учреждений и организаций в историческом развитии общества.
Правильное познание закономерностей развития материального производства именно для того и необходимо марксистам, чтобы получить твёрдую опору в своей борьбе, получить возможность ставить реальные цели и действовать с уверенностью в победоносном исходе своей борьбы.
Глубоко понимая революционную силу марксизма, Шаумян развёртывает кипучую деятельность по распространению марксизма в Армении. Он становится одним из организаторов революционной нелегальной и легальной печати в Закавказье.
Шаумян пишет работы по вопросам марксизма, переводит на армянский язык такие произведения Маркса и Энгельса, как «Манифест Коммунистической партии», «Наемный труд и капитал», обращается к В. И. Ленину с просьбой дать статьи для предпринимаемого из-
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 39. 40


дания на армянском языке марксистского сборника, организует переводы и публикацию произведений основоположников марксизма-ленинизма.
«Социал-демократия,— писал Шаумян,— своею смелой пропагандой—«светлым лучом» проникнет в это «тёмное царство» армянской провинции, научит население политически мыслить и политически действовать, сорганизует под своим знаменем его пролетарские и полупролетарские массы и в решительную минуту поведёт их на штурм самодержавия...» \
Связывая материалистическую теорию общественного развития с живыми запросами жизни, Шаумян своими работами содействовал вооружению рабочего класса и передовой интеллигенции Закавказья марксистским мировоззрением, материалистическим пониманием истории.
Беспощадно разоблачая авантюристическую политику партии армянской буржуазии «Дашнакцутюн», которая, подменяя лозунг классовой борьбы лозунгом борьбы между нациями, тем самым затемняла политическое сознание борющихся масс, Шаумян убеждённо писал, что марксисты сейчас как никогда оптимистически настроены по отношению к своей роли в армянской действительности и поэтому напрасны усилия дашнакских идеологов армянской буржуазии остановить процесс пробуждения классовой сознательности трудящихся армян.
«Дальнейшее развитие экономических отношений на Кавказе, с одной стороны,— писал Шаумян,— и быстрое развитие рабочего движения по всей России и, в частности, на Кавказе в конце 90-х и в начале 900-х годов, с другой стороны, сделали своё дело и по отношению к армянской провинции. Дашнакцаканский гипноз прошёл. Армяне-рабочие были вовлечены в революционную борьбу»2.
Армянские марксисты в борьбе против армянских неокантианцев, махистов и прочих идеалистов, отождествлявших исторический материализм с «экономическим материализмом» и клеветнически утверждавших, что марксизм якобы сводит всё развитие общества к экономике, отстаивали исторический материализм как науку, признающую
1 «Листок. «Борьбы пролетариата»» № 12—13, 1(14) октября 1904 г.
1 «Наши понедельники» № 1, 11(24) декабря 1906 г. 41


активную роль идей, теорий, политических учреждений в общественном развитии.
Неокантианские, махистские ревизионисты марксизма, ссылаясь на известные письма Энгельса 90-х годов, клеветнически утверждали, что сам Энгельс, прожив дольше Маркса, пережил якобы много разочарований, которые привели к перевороту в его сознании, и он поспешил «корректировать» и «исправлять» многие мысли Маркса.
В действительности же, как известно, в этих письмах Энгельс решительно выступил против догматического понимания марксизма, против вульгаризации исторического материализма, в результате которой у некоторых создалось нелепое представление, будто марксизм отрицает активную роль идей в общественном развитии. «В основе этого,— писал Энгельс,— лежит шаблонное, недиалектическое представление о причине и следствии, как о двух неизменно противостоящих полюсах, и абсолютно упускается из виду взаимодействие» х.
Марксизм, рассматривая идеологические отношения как производные от материальных отношений, вместе с тем всегда подчёркивал активное воздействие идеологических отношений на породившие их материальные отношения.
«Класс, наиболее сильный и господствующий в жизни, в процессе производства материальной жизни,— писал Шаумян,— превращает свою коллективную волю, диктуемую, как мы знаем, его экономическим положением и экономическими интересами, и противоположную коллективной воле других классов,— превращает эту свою классовую волю в волю общественную, воплощает её в общественных и государственных учреждениях, которые превращаются в его руках в орудия дальнейшей классовой борьбы» 1 2.
Подчёркивая активную роль надстройки и в первую очередь государства в защите господствующего экономического базиса, в подавлении трудящихся классов, С. Г. Шаумян боролся за революционный слом буржуазного государства. Так, разоблачая лозунг «кадетского министерства», Шаумян доказывал, что, пока государственная машина находится в руках помещиков и буржуа, 1 К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные письма, Госполитиздат, 1953, стр. 463.
2 «Кавказский рабочий листок» №6, 30 ноября (12 декабря) 1905 г.
42


в руках людей, которые являются «вахмистрами» и «городовыми» по своему образованию и погромщиками по своим убеждениям, в России будут существовать социальные противоречия, конец которым может положить не какое-либо новое либеральное министерство, а только социалистическая революция.
Как ни изворачивается царская камарилья, чтобы спасти себя, самодержавие, она, писал Шаумян, неизбежно потерпит крах. Так, под натиском революции царское самодержавие вынуждено было создать Думу — карикатуру на народное представительство. Царская камарилья вела переговоры с буржуазией о возможности создания либерального министерства. Буржуазия вся, вплоть до кадетов, шла советоваться с царём, с погромщиками, которые думали не о создании либерального министерства, а, как указывал В. И. Ленин, о том, «...можно ли сразу совершить государственный переворот при данной силе революции, или надо еще выждать, еще поводить за нос буржуазию» х.
Касаясь официального сообщения царского правительства о том, будто бы вопреки его воле и даже вопреки воле «общественных деятелей» не удаётся сформировать либеральное министерство, Шаумян в статье «Призрак военной диктатуры», опубликованной в газете «Кайц» («Искра») 28 июля 1906 г., иронически писал: «Какое трагическое положение! Правительство желает иметь либеральное министерство из общественных деятелей. Общественные деятели желают войти в министерство, помогать правительству. Обе стороны желают, но... но что-то мешает, какая-то тайная сила препятствует им».
Высмеивая те жалкие реформы, которыми умирающее самодержавие думало спасти себя, Шаумян убеждённо писал, что, какие бы усилия ни употребляла преступная бюрократия, история осудила ненавистное самодержавие на смерть и оно умрёт.
Гарантию неизбежной победы социалистической революции в России Шаумян видел не только в том, что для совершения в стране социалистической революции созрели материальные условия, но и в том, что пролетариат России систематически воспитывался ленинской партией в духе теории научного социализма.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 17, стр. 224.
43


* * +
Вопросы классовой борьбы и революции занимают в работах С. Г. Шаумяна центральное место. Верный ученик и соратник В. И. Ленина, Шаумян вместе с другими большевиками-ленинцами являлся одним из организаторов и руководителей классовой борьбы пролетариата Закавказья против иностранных, русских и местных капиталистов.
В 1905 г., когда ленинская партия готовила трудящиеся массы России к штурму царского самодержавия, Шаумян, как член Кавказского союзного комитета РСДРП, не только выполняет практическую работу по организации пролетариата и крестьянства, но и выступает с рядом теоретических статей, обосновывающих и защищающих марксистско-ленинское учение о классах, классовой борьбе и социальной революции. В это время им были написаны такие работы, как «Классы в современном европейском обществе», «Эволюционизм и революционизм в общественной науке», «Интеллигенция и национализм» и др. В них Шаумян раскрывает глубокую связь теоретических положений диалектического и исторического материализма с конкретными, насущными задачами классовой борьбы пролетариата, социалистической революции. Он доказывает закономерность политической борьбы пролетариата, историческую необходимость и неизбежность победы коммунизма.
Шаумян показывает, что возникновение и борьба классов в антагонистических обществах тесно связаны с господствующим способом производства. Так, рабовладельческий и феодальный способы производства порождали свои основные классы, отношения между которыми составляли сущность отношений собственности в данную эпоху. История каждой из этих формаций была историей борьбы её основных классов.
Подтверждением этой мысли является анализ процесса возникновения и развития классов и классовой борьбы капиталистического общества.
«Современное гражданское или буржуазное государство (etat civil, biirgerlicher Staat),— пишет Шаумян,— также имеет свой особый способ производства и своё особое классовое деление. Это, как известно, есть система капиталистического производства, а классами, взаимодействие которых целиком наполняет социальную и политическую жизнь 44


современных европейских государств, являются главным образом буржуазия и пролетариат» х.
На примерах, взятых из «Капитала» Маркса, рассматривая процесс образования безземельных, лишённых собственности, «вольных, как птица», пролетарских легионов, которые готовы работать за самую мизерную зарплату, чтобы не умереть с голоду, Шаумян показывает, что цель классовой борьбы пролетариата в конечном счёте заключается в том, чтобы уничтожить капиталистическую систему наёмного рабства.
Говоря о роли и месте основных классов в капиталистической общественно-экономической формации, Шаумян раскрывает роль в общественно-политической жизни капиталистического общества оставшегося от феодализма класса землевладельцев, который цепко держится за своё право на ренту и таким образом участвует совместно с капиталистами в дележе прибавочной стоимости, создаваемой трудом наёмных рабочих. Капиталисту, конечно, выгоднее не делиться своей прибылью с помещиком. На этой основе возникают противоречия между буржуазией и землевладельцами. В ходе дальнейшего развития капиталистического способа производства происходит процесс обуржуазивания помещиков, который приводит к сглаживанию противоречий между ними и капиталистами. Считая необходимым учитывать при разработке тактики классовой борьбы пролетариата взаимодействие всех классовых сил, Шаумян особо прослеживает главные, определяющие развитие общества классовые противоречия — противоречия между основными классами. В данном случае он разбирает отношения основных классов капиталистического общества — буржуа и пролетариев.
Шаумян высмеивает утопизм «добродушных реформаторов», полагающих, что можно «патриотическими» проповедями добиться мира между классами и избежать ожесточённой классовой борьбы в капиталистическом обществе.
Говоря о социальной роли интеллигенции, Шаумян подчёркивает, что интеллигенция, являясь общественной прослойкой, тесно связана с интересами определённых классов. Он разоблачает несостоятельность попыток эксплуататорских классов изобразить интеллигенцию внеклассовой силой, «солью земли», прогрессивной силой в 1 С, Шаумян, Избр. соч., стр. 30.
45


любом обществе. К оценке роли интеллигенции в обществе следует подходить конкретно: интеллигенция, пишет Шаумян, играет роль большую или меньшую, прогрессивную или реакционную в зависимости от того, какому классу она служит.
Примером может служить интеллигенция капиталистического общества, где она «не состоит из бестелесных небесных существ, всегда самоотверженных и питающихся воздухом, а является определённой социальной прослойкой буржуазного общества, которая, как и любая социальная прослойка, в своей деятельности руководствуется земными, материальными интересами» х.
Кроме того, писал Шаумян, социальная роль интеллигенции зависит не только от того, с каким классом она связана, но и от того, в какой период развития этого класса она служит ему. Гнусную роль играет та часть буржуазной интеллигенции, которая стремится своей идейной отравой, фальсификацией общественных наук затемнить классовое сознание трудящихся, чтобы оправдать основанное на эксплуатации и насилии современное общество. «Мы уже не говорим о том,— писал Шаумян,— что своими знаниями в области прикладных наук — химии, техники и т. д.— буржуазная интеллигенция служит теперь только обогащению господствующих классов» 2.
Показав, что большинство интеллигенции в буржуазном обществе является служанкой капитала, Шаумян отмечает, что есть и другая, революционная интеллигенция, связанная с интересами пролетариата. «Эта интеллигенция, к сожалению, сравнительно малочисленна, но она передовая сила».
К пролетариату, говорит Шаумян, примыкают и бедные слои интеллигенции — «умственный пролетариат».
Большое место в трудах Шаумяна занимает вопрос о роли и месте рабочего класса среди других классов капиталистического общества. Пролетариат, являясь самым передовым, революционным классом истории, в то же время, как и другие классы общества, неоднороден. «Самый характерный элемент пролетариата,— писал Шаумян,— его боевой авангард, составляет фабричный или индустриальный пролетариат».
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 436.
8 Там же, стр. 427.
46


Только во главе с промышленным пролетариатом и под руководством его партии трудящиеся массы в состоянии сбросить цепи эксплуатации, уничтожить последний эксплуататорский строй — капитализм.
В яркой и доступной для широких масс форме Шаумян разъясняет марксистское учение о прибавочной стоимости. Капитализм не может существовать без прибавочной стоимости. «Если бы не было прибавочной стоимости,— пишет Шаумян,— капиталисты никогда не строили бы заводов. А если бы нашёлся какой-то исключительно благодушный капиталист, который не захотел бы воспользоваться прибавочной стоимостью и платил бы рабочим столько, сколько они производят, он не выдержал бы конкуренции, обанкротился бы и выбросил бы своих рабочих на улицу. Вот в каком смысле мы говорим, что в современном обществе, основанном на частной собственности и свободной конкуренции, никогда невозможно уничтожить эксплуатацию. Наоборот, мы видим, что во всех капиталистических странах норма прибавочной стоимости, другими словами, степень эксплуатации рабочих, всё более и более повышается» *. Поэтому невозможно покончить с эксплуатацией человека человеком, не уничтожив капитализм.
Широко используя данные буржуазной статистики, Шаумян показывает, что они подтверждают всеобщий закон капиталистического накопления, открытый Марксом: во всех передовых капиталистических странах положение рабочего класса со времени выхода в свет «Капитала» Маркса не только не улучшилось, но, наоборот, ещё более ухудшилось. Доля рабочих в национальном доходе падает, происходит относительное и абсолютное обнищание трудящихся масс. Растёт степень эксплуатации рабочих. В эту эксплуатацию вовлекаются семьи рабочих, их жёны и дети. Дневной рацион рабочих ряда стран хуже, чем питание заключённых. Растёт преступность, алкоголизм, проституция.
Шаумян разоблачает буржуазных идеологов, скрывающих истинные причины этих явлений ссылками на «биологическую природу» человека.
«Современная антропологическая криминалистическая школа,— пишет он,— в лице знаменитых Ломброзо, Тар- новского и Феррери пыталась и ещё пытается уверить 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 43—44.
47


людей, что эти позорные явления современной цивилизации являются чисто биологическими категориями...
В настоящее время общественные теории, с одной стороны, и многочисленные статистические исследования — с другой, сделали совершенно ясным, что эти явления, как массовые явления, суть категории не биологические, а, наоборот, социологические...» х.
Разоблачая пороки капитализма, показывая, до какой степени ужасно положение лишённого собственности пролетариата, составляющего большинство современного общества, Шаумян, вооружённый марксистской наукой, убедительно доказывал неизбежность победы пролетариата.
«История тем, кто правильно её понимает, никогда не даёт ни повода, ни права быть пессимистом по отношению к ней,— писал Шаумян. —Создавая в своём развитии определённое, необходимое и неизбежное зло, она в то же время выковывает то оружие, которое должно уничтожить это зло, расчищая дорогу для свободного и победоносного продвижения человечества вперёд»2.
Подводя рабочих к пониманию необходимости политической борьбы, Шаумян в то же время не забывал роли и значения в классовой борьбе пролетариата экономической борьбы. Улучшение условий жизни пролетариата в рамках буржуазного строя никогда не упускалось из виду марксистами. Шаумян учитывал, что и экономические уступки, вырванные силой, имеют важное воспитательное значение. Они вселяют в рабочих веру в свои силы, приучают действовать организованнее, упрочивают связь пар- тии с массами.
Уделяя большое внимание организации экономической борьбы рабочих, Шаумян вместе с тем по-ленински разоблачал «экономизм» как буржуазно-либеральное течение» Известно, что «экономисты» стремились ограничить борьбу рабочих только борьбой за улучшение условий их труда в рамках капитализма и отрицали необходимость политической борьбы, борьбы за коренное переустройство общества.
«Несомненно верно,— писал Шаумян,— что рабочие благодаря своим организациям и своей профессиональной борьбе сумели заставить капиталистов несколько улучшить 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 51—52.
8 Там же, стр. 59.
48


условия своего труда, повысить зарплату и т. д. Правильно и то, что их политическая партия своей парламентской борьбой сумела вынудить правительства вмешиваться в отношения труда и капитала и издать ряд законов в пользу рабочих. Но как эти маленькие непосредственно экономические завоевания, так и всё новейшее «социальное законодательство» в целом не в силах внести какое-либо существенное изменение в положение пролетариата. Это незначительные капли в том океане бедствий, какое собой представляет положение рабочего класса...» 1
Разъясняя рабочим, что экономическая борьба не может в капиталистическом обществе коренным образом изменить положение рабочих, покончить с эксплуатацией труда, Шаумян разоблачал «оптимизм» реформистов-берн- штейнианцев, превозносивших парламентаризм, считавших, что положение рабочего класса будет улучшаться в ходе мирного, эволюционного развития капитализма. Используя многочисленные данные, взятые из статистики капиталистических стран, Шаумян убедительно доказывал, что неизбежным законом развития капитализма является непрерывное повышение степени эксплуатации рабочего класса. В этих условиях сама жизнь выдвигала задачу организации сплочённой борьбы всего рабочего класса со всей системой капитализма. Рабочий класс выдвигал уже требования, адресованные ко всему классу буржуазии и буржуазному государству.
В Закавказье и во всей России особенно тяжёлыми были условия жизни бакинского пролетариата, что признавалось даже официальными органами самодержавия. Рабочие работали по 12 и более часов в день, столько же часов продолжалась ночная смена. Изнашиваемость организма рабочих в нефтепромыслах была исключительно высока. Рабочие, достигшие 40 лет, были уже нетрудоспособными. Чрезвычайно многочисленны были случаи увечий. Газета «Гудок» в №№ 1 и 2 за 1907 г. писала, что если в промышленных городах России на тысячу рабочих приходилось 40 несчастных случаев, то в Баку — 116. Каждая буровая была куплена ценой 8—14 человеческих жизней или увечий. И за этот каторжный труд бакинские рабочие получали гроши.
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 60.
49


Крайне тяжёлыми были жилищные условия бакинских рабочих. Жилищем служили грязные, перенаселённые бараки, построенные на нефтеносной земле. Дети рабочих, играя во дворе таких бараков, нередко тонули в нефтяных ямах и канавах.
Правовое положение нефтепромышленных рабочих было столь же невыносимо, как и материальное. Рабочих увольняли за «строптивость», за «агитацию» и т. п. Их мучили штрафами, терроризировали арестами и ссылками. Против особо «неблагонадёжных» пускали в ход пулю и нагайку. Не существовало социального обеспечения. Рабочие были почти сплошь неграмотными.
Нефтепромышленники выступали против рабочих единым фронтом. Бакинских крупных монополистов объединял Совет съезда нефтепромышленников, который вырабатывал нормы зарплаты, продолжительности рабочего дня и т. д.
Естественно, что в силу всех этих условий бакинский пролетариат одним из первых вступил на путь напряжённой и сплочённой борьбы с капиталом, за уничтожение царизма, за создание условий окончательного разгрома капитализма. Под руководством испытанных большевиков- ленинцев В. 3. Кецховели, Г. К. Орджоникидзе, С. С. Спан- даряна, И. В. Сталина, С. Г. Шаумяна и других Баку превращается в цитадель большевизма.
* *
*
Руководя экономической борьбой пролетариата, разоблачая буржуазную идеологию, внося в рабочие массы социалистическую идеологию, большевики последовательно стремились к осуществлению главной цели пролетариата: к подготовке революции, к завоеванию политической власти.
В отличие от реформистов, которые под видом защиты эволюционного перехода от одного способа производства к другому на деле выступали защитниками капитализма, марксисты-ленинцы учили, что переход от капитализма к социализму осуществим только при условии установления политического руководства государством со стороны рабочего класса во главе с его революционной партией.


тариатом политической власти. В. И. Ленин подчёркивал, что «рабочий класс предпочел бы, конечно, мирно взять в свои руки власть», но анализ государственного строя, классовых соотношений большинства стран приводил его к выводу, что главным путём завоевания власти рабочим классом пока остаётся вооружённое восстание.
В России, где господствовал военно-феодальный империализм, мирный путь завоевания демократической республики также был исключён. Большевики готовили рабочий класс к вооружённому восстанию.
Ещё в 1904 г. III съезд Кавказской союзной организации РСДРП высказался за всемерное вооружение пролетариата.
Коммунисты Закавказья, готовя вооружённое восстание, рассматривали его как средство свержения царского самодержавия и завоевания демократической республики.
Против революции выступали реформисты-оппортунисты. Врагами революции явились также анархисты, которые отрицали буржуазно-демократический этап революции и призывали прямо приступить ксоциалистической революции.
Разоблачая как тех, так и других, Шаумян в своей работе «Эволюционизм и революционизм в общественной науке» выступил с обоснованием и защитой марксистско-ленинской теории революции.
Главна^ цель Шаумяна в данной работе —вскрыть несостоятельность реформизма, отрицавшего революцию, утверждавшего, что общество развивается якобы чисто эволюционным путём, и анархистских теорий мелкобуржуазных политиков, предлагавших авантюристические, ультрареволюционные планы, игнорировавших необходимые подготовительные этапы на пути к конечной цели рабочего класса. Шаумян пишет, что сейчас, когда «В России... революция в полном разгаре...
С одной стороны — перед нами «эволюционисты», пытающиеся остановить бурное шествие революции и стремящиеся «к мирным реформам сверху». С другой — группы и даже целые партии, призывающие нас к социалистической революции»1.
Шаумян отмечает, что и те и другие сознательно или бессознательно «действуют в интересах реакции и во вред революции». Он разоблачает идеологов буржуазии — её верных лакеев-реформистов из лагеря социал-демократов, 1 «Кавказский рабочий листок» № 6, 30 ноября (12 декабря) 1905 г.
51


утверждающих, будто разрешить противоречия антагонистического общества можно не путём революций, а путём реформ. «...Революционизм в теории и практике марксизма,— пишет Шаумян,—они считают «наносным элементом», «придатками», и рекомендуют социал-демократии отбросить всякие «революционные утопии» и превратиться в мирную, реформистскую, «эволюционную» партию»1.
Исторический материализм, писал Шаумян, «...нетолько не отрицает закономерности революций, внезапных и насильственных переворотов, но, наоборот, считает их, так сказать, составною частью эволюции, необходимым моментом в процессе исторического развития»2.
Старые господствующие классы, отстаивая свои жизненные интересы, всецело связанные с существующими порядками, не могут добровольно уступить власть. И решающим моментом здесь является классовая борьба, одерживает верх сила.
«Вот тут-то стихийное эволюционноеразвитие общества,— пишет Шаумян,— сменяется неизбежными катаклизмами, потрясениями, революциями, которые устраняют старые «надстройки», не соответствующие фактическим отношениям людей и задерживающие дальнейший рост общества»3.
Всем анализом вопроса о соотношении эволюции и революции Шаумян разоблачает реформистов как агентов буржуазии в рабочем движении. Адресуясь к ним, он спрашивает: «Можно ли считать революционизм несовместимым с эволюционизмом и противоречащим ему? Можно ли объявлять революции исторически-незакономерными, вредными, «несправедливыми», «безнравственными» и потому предосудительными актами? Нужно быть безнадёжно слепым филистером или явным негодяем, сторонником отжившего и гнетущего всё общество старого порядка, чтобы ответить утвердительно на поставленные вопросы»4.
Современные представители реформизма в своём отречении от классовой борьбы пошли настолько далеко, что утверждают, будто классовыеразличия в капиталистическом обществе уженачалиисчезать,аксоциализму якобы можноперейти 1 «Кавказский рабочий листок» № 6, 30 ноября (12 декабря) 1905 г.
8 Там же.
8 Там же.
4 Там же.
52


с общего согласия всех классов. Они стали уверять рабочих, будто буржуазия идёт на такие реформы, которые равнозначны её самоотречению, что поэтому надо отбросить материалистическую теорию Маркса о непримиримой классовой борьбе, что к социализму можно прийти без классовой борьбы.
В век торжества идей социализма и демократии идеологи буржуазии уже не могут обойтись без разглагольствования о социализме. Они сочиняют «этический социализм», «демократический социализм», «гильдийский социализм», «духовный социализм» и даже «спиритуалистический социализм» и т. д. Целью всех этих измышлений является отрицание классовой борьбы против капитализма, отрицание революции.
Разоблачая предшественников современных реформистов, считавших себя тогда ещё марксистами, Шаумян показывал, что филистерский «эволюционизм» приводил их к полному отрицанию марксизма и превращал этих «друзей» рабочего класса в его злейших врагов, направлявших своё оружие в самое сердце современного пролетарского движения.
Врагами рабочего класса являются и так называемые ««революционисты», игнорирующие основные законы общественного развития и впадающие вследствие этого... в утопическое анархическое «бунтарство»».
Ссылаясь на исторический опыт французской революции 1789 г. и революций 1848 г., Шаумян писал, что недостаточно иметь хорошие идеалы и революционнейшие лозунги, необходимы ещё — и это главное — созревшие условия для осуществления этих лозунгов. «Когда обществу, созревшему для определённого функционирования, хотят навязать функции, которых оно не может исполнять, такие функции, которые присущи обществу при иной, высшей ступени развития его материальных сил, его «органов» — такие попытки кончаются также неудачей... Пример — Великая Французская Революция. Она хотела осуществить «свободу, равенство и братство». Оказалось, что она могла осуществить только «свободу» и то лишь свободу особого рода — свободу для буржуазной эксплуатации. Оказалось, что в недрах феодального общества могло созреть только буржуазное общество. И оно родилось и стало функционировать — не так, как этого желали вожди Французской] Революции], несчитавшиеся с реальными условиями, а 53


так, как подобает буржуазному обществу, как оно может функционировать»1.
Для того чтобы революция была жизненной, писал Шаумян, необходимо, чтобы она совершилась в соответствующий момент. Для её совершения необходимо, чтобы эволюция, т. е. всё предшествующее экономическое развитие общества, привела его в состояние, при котором эта революция возможна. Революционные попытки, не считавшиеся с этим, кончались всегда неудачей.
Борясь на два фронта, Шаумян защищает марксистско- ленинское учение о единстве и взаимообусловленности эволюционного и революционного движения в обществе и в природе.
Отмечая, что «революции заканчивают собою известный цикл эволюционного развития общества и расчищают путь для дальнейшего, опять-таки эволюционного развития», Шаумян подчёркивает, что «только сознательное отношение к историческому процессу, правильное, научное понимание законов исторического развития, умение совместить эволюционизм с революционизмом — гарантируют нам разумную, целесообразную истинно-революционную деятельность»2.
Разъясняя необходимость учитывать в тактике пролетариата объективное соотношение классовых сил, особенности сложившейся революционной ситуации, Шаумян обращал особое внимание на субъективный фактор революции: революцию необходимо организовывать и направлять, революция не произойдёт, а тем более не победит без субъективного вмешательства в объективный процесс, без активного участия в ней подавляющего большинства трудящихся масс.
J «Кавказский рабочий листок» № 6, 30 ноября (12 декабря) 1905 г. 8 Там же.


1
.ГЛАВА IJI
БОРЬБА С. Г. ШАУМЯНА ЗА ЛЕНИНСКУЮ ТЕОРИЮ И ТАКТИКУ В ПЕРИОД ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ И В ГОДЫ РЕАКЦИИ
К началу XX в. в России сложились все необходимые условия для народной демократической революции.
Крепостнические пережитки, сохранившиеся в экономической и политической жизни страны, находились в остром противоречии с потребностями всего общественного развития. Уничтожение этих пережитков в виде помещичьих, дворянских латифундий, отработочной системы хозяйства со всеми её последствиями и т. д. диктовалось всем ходом экономического развития страны.
Если при этом ещё учесть, что Россия в указанный период была средоточием всех противоречий империализма, то станет ясным, что в стране имелись все объективные условия для буржуазно-демократической революции.
Однако для возникновения революции недостаточно наличия лишь объективных условий. Необходимо ещё, чтобы объективные процессы общественного развития, отражаясь в головах людей, обусловливали определённый характер их деятельности; чтобы массы, классы, партии как субъекты исторических событий не только ясно осознавали необходимость революционного преобразования общественных порядков, но и активно стали осуществлять эти преобразования.
К началу XX в. в России объективные и субъективные факторы революции были налицо. В стране нарастала революционная буря.
Буржуазно-демократическая революция в России нарастала при более благоприятных условиях, чем буржуазные революции на Западе: революция 1905 г. происходила в
55


эпоху, когда капитализм перерос в высшую и последнюю стадию — империализм, при наличии развитого, революционного пролетариата, стоявшего во главе движения, при наличии у пролетариата такого союзника, как революционное крестьянство. Созданная великим Лениным пролетарская партия нового типа, ставшая во главе передовых классов, была ведущей силой в борьбе за социальное освобождение. Партия ленинизма, как передовой отряд рабочего класса, стала политическим вождём всех угнетённых и эксплуатируемых. В силу этого всемирно-исторического факта классовая борьба пролетариата в России в период буржуазно-демократической революции поднялась на значительно более высокую ступень по сравнению с буржуазными революциями, происходившими в эпоху домонополистического капитализма.
В силу складывавшихся объективных условий нараставшая революция должна была стать не обычной буржуазной революцией по западному образцу, а такой буржуазно-демократической революцией, которая явилась бы прологом революции социалистической.
Революция 1905 г. в России началась мощными, массовыми стачками. Пролетариат Закавказья, как-неотъемлемая часть русского рабочего класса, активно включился в борьбу против царизма. Особенно упорный и организованный характер приняли стачки в крупных пролетарских центрах России, в том числе в Баку. Кроме Баку в январе 1905 г. вспыхнула всеобщая стачка в Тифлисе, а затем в Батуме, Чиатурах, Кутаисе, Алавердах, Александрополе (ныне Ленинакан) и в других промышленных городах Закавказья. Поднялось на революционную борьбу и крестьянство. Осью революции стал аграрный вопрос.
В борьбе против раскольников-меньшевиков, против их тактического оппортунизма большевики созвали свой III, большевистский съезд. Съезд собрался в апреле 1905 г. в Лондоне, в период подъёма первой русской революции.
Все основные резолюции, принятые на этом съезде: о вооружённом восстании, о временном революционном правительстве, об открытом политическом выступлении РСДРП, об отношении к крестьянскому движению и др.— были написаны В. И. Лениным.
Съезд выработал революционную, марксистско-ленинскую стратегию и тактику партии на данном этапе революции, определил главное направление классовой борьбы 56


пролетариата и состав возглавляемой им политической армии, отношение пролетариата к различным классам и партиям, а также формы и средства борьбы. Главной задачей партии и рабочего класса была признана необходимость перехода от массовых политических стачек к вооружённому восстанию.
В. И. Лениным была написана также резолюция съезда «По поводу событий на Кавказе». В ней отмечаются особые условия социально-политической жизни Кавказа, благоприятствовавшие созданию там наиболее боевых организаций нашей партии. Отмечая, что на Кавказе революционное движение дошло уже до всенародного восстания против самодержавия, резолюция кончается следующим обращением: «III съезд РСДРП от имени сознательного пролетариата России шлет горячий привет геройскому пролетариату и крестьянству Кавказа и поручает Центральному и местным комитетам партии принять самые энергичные меры к наиболее широкому распространению сведений о положении дел на Кавказе путем брошюр, митингов, рабочих собраний, кружковых собеседований и т. д., а также к своевременной поддержке Кавказа всеми имеющимися в их распоряжении средствами»1.
Большевики, опираясь на теорию марксизма-ленинизма, явились организаторами революции.
Великий Ленин в своей работе «Две тактики социал-демократии в демократическое революции» дал гениальное теоретическое обоснование решений III съезда, стратегического плана и тактической линии большевиков.
Впервые в истории марксизма В. И. Ленин вскрыл особенности буржуазно-демократической революции в период империализма, разработал политические (тактические) основы Коммунистической партии, обосновал идею гегемонии пролетариата в буржуазно-демократической революции и решающее значение союза рабочего класса и крестьянства для победы революции.
Задачи начавшейся революции Ленин определил так: «Пролетариат должен провести до конца демократический переворот, присоединяя к себе массу крестьянства, чтобы раздавить силой сопротивление самодержавия и парализовать неустойчивость буржуазии»2.
1 «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК», ч. I, Госполитиздйт, 1954, стр. 84.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 9, стр. 81.
57


Коммунисты Закавказья неустанно боролись за осуществление этого стратегического плана революции.
«Кавказский рабочий листок» в своём первом номере сообщал, что он, как орган революционной социал-демократии, будет выяснять с точки зрения научного социализма нужды и интересы рабочего класса, конечную цель и ближайшие задачи рабочего движения, популяризировать в широких массах рабочих и других слоёв революционного народа очередные лозунги революционной социал-демократии.
Шаумян в качестве члена Кавказского союзного комитета РСДРП своей практической работой и теоретическими статьями, публиковавшимися в большевистских газетах и журналах, последовательно разъяснял и защищал ленинское учение о характере, содержании, движущих силах, исходе и перспективах русской революции 1905 г. Он пропагандировал положения Ленина о том, что Россия неизбежно приведена к революции всем своим предшествующим развитием; что революция является не простым продолжением классовой борьбы, а её венцом, её высшей ступенью, где особенно важен правильный анализ роли и места всех классов, чёткая расстановка классовых сил.
В период первой русской революции, когда на первый план выдвинулись вопросы тактики, борьба двух линий в РСДРП достигла чрезвычайной остроты. Большевики и меньшевики по всем основным вопросам революции заняли диаметрально противоположные позиции. Закавказские меньшевики, являясь передовым отрядом меньшевизма, во главе с Н. Жордания выступили против вооружённого восстания и создания временного революционного правительства рабочих и крестьян. Они выступали за либерально-конституционную тактику, за гегемонию буржуазии, против гегемонии пролетариата.
Разоблачая меньшевиков, Шаумян в редакционной статье газеты «Кавказский рабочий листок» от 20 ноября (3 декабря) 1905 г. писал:
«Диктатура пролетариата и крестьянства, полное сосредоточение в их руках политической власти — вот единственный выход для России.
И мы убеждены, что эта диктатура осуществится. Слишком долго тянется болезнь общественного организма, слишком глубоки раны, чтобы залечить их такими микстурами, как Государственная] Дума 6 августа или 17 октября. Не 58


помогут и такие доктора, как г. Витте и иные с ним. Они стараются залечить как-нибудь внешние раны, покрыть их пластырями. Но руки их, привыкшие наносить народу раны, не годны для лечения, — их прикосновение только раздражает, только бередит, их лекарства причиняют боль.
Удалить поскорей этих докторов, убрать поскорей всю их аптеку: штыки, сладкие речи, куцые конституции, открыть доступ для свежего воздуха, сломать стены, преграждающие к больному свет — вот задача истинной медицины. Струйка воздуха уже ворвалась в затхлую русскую жизнь, проникает туда и свет. В мутных глазах уже блеснуло сознание. Нужна твёрдая рука оператора, чтобы удалить из тела заражённые части, и тогда болезнь побеждена.
Оператор этот — сознательный пролетариат. Он уже принялся за работу и доведёт её до конца».
Вооружённый решениями III съезда РСДРП и указаниями В. И. Ленина, Кавказский союзный комитет РСДРП развернул идейно-организационную борьбу против меньшевиков, за организацию вооружённого восстания, за гегемонию пролетариата в революции. В Баку, Батуме, Тифлисе и в других промышленных районах Закавказья происходили жаркие дискуссии о характере предстоявшей революции, её движущих силах, её перспективах. Разоблачая врагов революции — меньшевиков, большевики укрепляли свои партийные организации. На дискуссиях выступали П. Джапаридзе, Б. Кнунянц, С. Спандарян, И. Сталин, А. Цулукидзе, М. Цхакая, С. Шаумян и др.
В ноябре 1905 г. четвёртая конференция Кавказского союза РСДРП обсудила вопросы о подготовке и проведении вооружённого восстания, о бойкоте Государственной думы. Было образовано Кавказское бюро большевиков, в состав которого вошёл и Шаумян. Конференция поручила социал-демократическим организациям развернуть широкую агитационную работу за осуществление ленинской стратегии и тактики в предстоявшей революции.
Выполняя решение конференции, Шаумян развернул большую пропагандистско-агитационную работу.
На дискуссиях, в своих печатных выступлениях Шаумян последовательно защищает ленинское учение о гегемонии пролетариата. Он писал: «Революцию, которую мы теперь переживаем в России, также, как и Великую Французскую революцию и другие революции, которые имели место в 59


Европе в течение XIX в., мы называем буржуазными революциями. И это не в том, конечно, смысле, чтобы их совершала сама буржуазия или чтоб они служили исключительно интересам буржуазии»1.
Во Французской буржуазной революции конца XVIII в. пролетариата как самостоятельной силы ещё не было. Революции 1848—1850 гг. показали, что пролетариат только начинает свой самостоятельный путь. В этих революциях пролетариат не выступал ещё в качестве гегемона, вождя революции. Однако, активно участвуя в борьбе против врагов своих врагов, пролетариат совершал исторически прогрессивное дело. «...Нет сомнения,— пишет Шаумян,— что эти буржуазные революции, разбившие оковы феодального абсолютизма и возвестившие политическую свободу для всех граждан, послужили на пользу не только буржуазии, но и её «могильщику» — пролетариату»2.
Отличительной чертой революции 1905 г. было то, что во главе её впервые выступал пролетариат. «Настоящая русская революция,— писал Шаумян,— также, как и все упомянутые европейские революции, являются буржуазными в том смысле, что они не устраняют частной буржуазной собственности и буржуазных имущественных отношений, а, наоборот, создают условия для их полного, широкого и беспрепятственного развития. В этом отношении, повторяем, Великая Русская революция целиком похожа на Великую Французскую и другие европейские революции.
Но Русская революция, вместе с тем, сильно отличается от них в другом отношении. Все эти европейские революции совершались под руководством буржуазии. Великая Русская революция совершается под руководством пролетариата. Сознавший свои классовые интересы, вырвавшийся из под опеки буржуазии и сорганизовавшийся в самостоятельную классовую партию под знаменем международной социал-демократии российский пролетариат не только проливает кровь, но и является хозяином в настоящей революции»3.
Осуществление пролетариатом своей гегемонии в буржуазной революции Коммунистическая партия во главе с В. И. Лениным считала основной задачей момента, ибо эта
1 «Кавказский рабочий листок» № 8, 3 декабря (16 декабря) 1905 г.
8 Там же.
8 Там же. (Разрядка моя. — С. К.)
60


гегемония должна была перерасти в гегемонию пролетариата в социалистической революции; буржуазно-демократическую революцию пролетариат должен рассматривать как ступень к социалистической революции.
Защищая эти ленинские положения, Шаумян писал, что «Русская революция гарантирует, с одной стороны, полное и последовательное проведение демократической революции до конца, чего не желала и не делала трусливая и половинчатая во всём буржуазия ни в одну из европейских революций, с другой стороны, проведение некоторых экономических реформ, которые улучшат положение рабочего класса в будущей буржуазной России и облегчат ему борьбу за полное уничтожение экономического гнёта, борьбу за социализм»1.
Большевики сосредоточили всё своё внимание на обеспечении гегемонии пролетариата, ибо степень приближения пролетарской революции они определяли степенью самостоятельности революционного движения рабочего класса в период буржуазной революции. В. И. Ленин учил, что быть самостоятельным, осуществлять гегемонию в революции — это значит уметь политически правильно размежёвывать классы и правильно строить свои взаимоотношения с ними, исходя из конкретных исторических условий, и в то же время подчиняя всё достижению своей конечной цели — борьбе за коммунизм. Именно поэтому от пролетарских революционеров требовался глубокий анализ классовой природы мелкой буржуазии и других классов.
Марксисты, проанализировав классовую природу кре^ стьянства, установили, что трудовое крестьянство является естественным союзником пролетариата в его великой освободительной борьбе, а буржуазия — его непримиримым врагом. Отсюда — неизбежный вывод для пролетариата и его партии: необходимо изолировать буржуазию, действовать в тесном союзе с крестьянством. Это, однако, не означало, что пролетариат должен растворяться в демократической массе. Он не должен увлекаться чисто демократическими лозунгами, забывая свою конечную цель. Маркс в работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» отметил как раз эту слабость пролетариата в революции 1848 г., когда последний пошёл на такую коалицию с мелкой бур1 «Кавказский рабочий листок» № 8, 3 декабря (16 декабря) 1905 г.
61


жуазией, в результате которой «социальные требования пролетариата были лишены своего революционного жала».
Опыт революций учил пролетариат не растворяться в демократической массе, а руководить ею. В. И. Ленин указывал, что пролетариат революционен лишь постольку, поскольку он сознаёт и проводит в жизнь эту идею гегемонии.
Развивая марксизм в новых исторических условиях, В. И. Ленин создал стройную теорию социалистической революции, непременным условием победы которой является союз пролетариата и полупролетарских элементов города и деревни.
Руководствуясь этой теорией, Шаумян последовательно боролся за осуществление союза рабочего класса и крестьянства. Он разъяснял, что пролетариат защищает интересы крестьянства не из простой филантропии, не поступаясь своими принципами, а потому, что удовлетворение этих интересов тоже подчинено достижению окончательной цели пролетариата. Крестьянство же принимает руководство пролетариата потому, что видит в нём настоящего защитника своих кровных интересов.
Задача большевиков состояла в том, чтобы показать крестьянам их истинных друзей. В закавказских деревнях над осуществлением этой задачи работали такие пропагандисты-коммунисты, как Шаумян, Цулукидзе, Спандарян, Ханлар, которые проводили сельские сходы, разъясняли социально-экономическую сущность крестьянски^ требований. Удерживая крестьянство от разрозненных выступлений, они готовили его к организованному выступлению.
Ещё 1(14) октября 1904 г. в газете «Листок «Борьбы пролетариата»» Шаумян писал,что во многих армянских деревнях уже имеются организации из сельской молодёжи, связанные с коммунистическими комитетами, получающие марксистскую литературу и с напряжённым вниманием следящие за героической борьбой армянского пролетариата.
Уделяя большое внимание классовому просвещению крестьянства, пробуждению его революционных сил, Шаумян убеждал широкие крестьянские массы, что «единственным классом, искренно помогающим крестьянству, единственно способным руководить им, может быть только пролетариат»1.
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 184.
62


Разоблачая взгляды народников, эсеров, рассматривавших пролетариат и крестьянство в качестве единого «трудового народа», Шаумян в то же время вскрывал классовую сущность меньшевистского взгляда на крестьянство как на контрреволюционную массу, враждебную пролетариату.
Как известно, Маркс и Энгельс ещё в «Манифесте Коммунистической партии» отмечали, что мелкая буржуазия, поскольку она борется с буржуазией для того, чтобы спасти от гибели своё существование как среднего сословия, т. е. борется в интересах прошлого, выступает как сила консервативная. Но тут же они сделали весьма важный вывод, что мелкая буржуазия становится революционной, поскольку ей предстоит перейти в ряды пролетариата, т. е. бороться не за свои настоящие, а за свои будущие интересы. Шаумян, разъясняя и защищая это марксистское положение, в статье «Крестьянское движение» и в ряде других статей убедительно доказывал, что экономическое развитие страны по пути капитализма неизбежно обрекает крестьянство на разорение, на пролетаризацию и вовлекает его в революционное движение пролетариата.
«Теперь мы видим,— пишет Шаумян,— каким образом волны аграрного движения потрясают всю Россию, вливая в революционные ряды широкие крестьянские слои, которые объединяются с пролетариатом»1.
Отмечая, что в России уже в 1905 г. происходили крестьянские съезды, ставившие себе целью вносить в аграрное движение сознательность и организованность, Шаумян подчёркивает, что «уже тогда они противопоставляли себя не только правительству и дворянству, но и буржуазному либерализму, который стремился взять под свою опеку аграрное движение, чтобы укротить и умерить его. Уже тогда они начали осознавать, что единственным верным их союзником, непримиримым врагом их врагов, является рабочий класс»2.
Шаумян придавал большое значение делу повышения классовой сознательности трудового крестьянства. Отмечая передовые районы аграрного движения в Закавказье (районы Тифлиса и Кутаиса), ведущие героическую борьбу под лозунгом «вся земля и вся свобода народу», он критикует отставание других районов, где революционные органи-
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 125.
2 Там же, стр. 116.
63


зации не прилагали «усилий для революционизирования крестьянства, для подготовки его к современным великим событиям».
Объективные условия жизни трудящихся крестьян толкают их к революции, но их революционность надо организовывать и направлять. А вовлечение крестьянства в революцию жизненно необходимо пролетариату. Это тем более необходимо было в русской буржуазно-демократической революции, которую Ленин, исходя из анализа соотношения классовых сил, характеризовал как революцию буржуазно-крестьянскую.
Защищая марксистско-ленинскую тактику в отношении крестьянства, Шаумян призывал к сознательно-организованному крестьянскому восстанию, «соединяясь с которым, руководя которым пролетариат сумеет объединёнными силами окончательно уничтожить своего векового и заклятого врага»1.
В революции 1905 г. борьба за крестьянские массы шла со всей остротой, ибо буржуазия пыталась всеми мерами оказывать политическое воздействие на крестьянство и исход революции зависел от того, за кем пойдёт крестьянство.
Борьба за крестьянство поэтому была борьбой против гегемонии буржуазии. «Если когда-либо,—пишет Шаумян,— надо было противопоставлять себя буржуазному л ибера' лизму и высоко держать наше классовое знамя, то сейчас, в эти революционные решающие дни больше, чем когда- либо, было бы преступлением выпускать из своих рук это знамя»2.
Шаумян, по-марксистски анализируя коренные интересы всех классов, чётко характеризовал их роль и место в революции.
«Земля и свобода — начертал на своём знамени этот пробуждающийся богатырь»,— говорит Шаумян о крестьянстве. Но бороться за землю и свободу — это значит бороться против помещиков и против самодержавия, как главной опоры господства помещиков.
Большевики сознавали, что в русской буржуазно-демократической революции центральным вопросом является аграрный вопрос. Аграрный вопрос, будучи самым жгучим для крестьянства, не мог не поднять его на революционную 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 184.
8 Там же, стр. 108.
64


борьбу. Эта борьба в свою очередь целиком соответствовала классовым интересам пролетариата, и он должен был раз* вивать, поддерживать борьбу крестьянства и руководить этой борьбой. Буржуазия же в своих классовых целях стремилась примирить крестьянство с самодержавием: ей нужна была царская власть как кнут против рабочих и крестьян, которых она боялась больше всего. Перед лицом революционного пролетариата буржуазия выступала, таким образом, как контрреволюционная сила.
Пролетариату необходимо было чётко определить своё отношение ко всем классам в революции. В. И. Ленин, набрасывая план статьи «Буржуазия спавшая и буржуазия проснувшаяся», указывал, что для организации борьбы против социального зла надо было разбудить всех спящих, но после пробуждения масс необходимо их размежевать согласно их социально-политической сущности. Так, социал-демократы, писал Ленин, либералов «...в 1900—1902 гг. (будили), в 1902—1904 гг. (размежевывали пробуждающихся) и в 1905 г. (боролись с проснувшимися... предателями)»1.
Марксизм-ленинизм учит, что не может быть никакого примирения пролетариата с буржуазией, ибо их коренные, классовые интересы диаметрально противоположны. Меньшевики же считали буржуазию революционной силой и требовали, чтобы пролетариат медленным, соразмерным шагом шёл за буржуазией и тактично (чтобы не отпугнуть) толкал её вперёд.
Ленинцы, разоблачая соглашателей-меньшевиков, считали, что толкать буржуазию вперёд — значит требовать от неё таких решительных революционных действий, которые приведут к саморазоблачению её контрреволюционной природы.
Пробным камнем для разоблачения буржуазии и её пособников являлось отношение к вооружённому восстанию. Пролетариат был кровно заинтересован в вооружённом восстании, как в единственном средстве, дающем ему возможность решительно покончить с самодержавием и затем в меру своей сознательности и организованности перейти к пролетарской революции.
Было заинтересовано в вооружённом восстании и крестьянство, ибо оно видело в нём средство для решения 1 В. И. Ленин, Соч., т. 9, стр. 314.
3 С. Т. Калтахчян
65


аграрного вопроса. Буржуазия же не только не думала о вступлении в решительную борьбу с самодержавием, но, наоборот, искала с последним соглашения. Буржуазия всячески старалась предотвратить вооружённое восстание, а когда оно вопреки её усилиям вспыхнуло, то она старалась придать ему стихийный характер, дезорганизовать и потушить его.
Перед лицом контрреволюционной буржуазии нужно было объединить революционные силы рабочих и крестьян.
Важным фактором для победы революции большевики считали также завоевание поддержки со стороны армии.
Большевики обосновывали и защищали необходимость вооружённого восстания для слома старой государственной машины и создания временного революционного правительства. Они разоблачали манёвры меньшевиков — этих пособников буржуазии, толкавших пролетариат на путь реформизма.
В Закавказье противников революции и вооружённого восстания разоблачал и громил совместно с другими ленинцами С. Г. Шаумян.
«Рабочий класс,— писал Шаумян,— всюду в России горит желанием борьбы и едва сдерживает себя.
Крестьянство отчаянно и гневно поднимается и протягивает руку борющемуся пролетариату.
Армия начала колебаться в своей верности и хочет помочь крестьянам и рабочим...
Что всё это предвещает, ни для кого не составляет секрета.
Новое столкновение, новое сражение приближается...»1
Такое соотношение классовых сил требовало чётких и ясных лозунгов.
В ходе буржуазно-демократической революции 1905— 1907 гг. царское правительство для раскола сил революции созвало Государственную думу. Эта карикатура на народное представительство имела своей задачей сплотить буржуазию и помещиков, подавить революцию и сохранить власть в руках царского самодержавия. Большевики поэтому придавали большое значение разоблачению контрреволюционной сущности Государственной думы.
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 117—118.
66


Свободу народу призвана дать не «франкфуртская говорильня», писал Шаумян о Государственной думе, а вооружённое восстание.
«...Вековой спор между царским правительством и русским народом,— писал он,— нельзя решить при помощи такого жалкого учреждения, каким является Государственная дума. Такие великие исторические споры решаются только огнём и мечом, а не красивыми парламентскими фразами»1.
Отстаивая ленинское учение о временном революционном правительстве как органе вооружённого восстания рабочих и крестьян, Шаумян разоблачал оппортунистическую тактику меньшевиков, боровшихся за конституционный путь созыва Учредительного собрания.
«Учредительное собрание, свободно избранное всем народом,— пишет Шаумян,— может быть созвано не «законной» Думой, существование которой неразрывно со старой властью, а временным правительством, которое возникнет как следствие всеобщего народного восстания и как средство для свержения старой власти»2.
Лозунги, подводящие народ к вооружённому восстанию, а тем более борьба за окончательные цели вооружённого восстания не могли не поставить буржуазию в стан ярой контрреволюции. Поэтому Шаумян особое внимание обращал на разъяснение классового содержания революции, характера и задач временного революционного правительства.
«Необходимо,— пишет он,— ясно и недвусмысленно заявить, что этот орган (временное революционное правительство.— С. /С) может возникнуть только в результате беспощаднейшего и решительного столкновения, что указанный орган должен состоять из активных и авторитетных представителей революционных классов»3.
Шаумян обосновывал правильность ленинского учения о вооружённом восстании и после поражения декабрьского восстания.
Большевики после поражения декабрьского вооружённого восстания не стали, подобно меньшевикам, кричать: «Не надо было браться за оружие», а вслед за своим* вождём 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 90.
2 Там же, стр. 214.
8 Там же, стр. 215,
3*
67


В. И. Лениным призывали пролетариат готовиться к грядущим классовым битвам, чтобы при необходимости взяться за оружие ещё решительнее, чем в декабре 1905 г.
«Необходимо,— писал Шаумян,— снова сражаться, снова лить кровь и больше, чем в октябре — декабре, чтобы добиться окончательной победы»1.
Большевики разъясняли народным массам, что в условиях царской России бессмысленно возлагать какие бы то ни было надежды на буржуазный парламентаризм, что смешно верить в его способность произвести глубокие социальные преобразования в стране. В период революционного подъёма особенно опасным было заражение народных масс конституционными иллюзиями. Исходя из разработанной Лениным тактики, большевики удачно провели бойкот Булыгинской совещательной думы.
Легко поправимой ошибкой считал Ленин бойкот большевиками I Государственной думы. Но эта ошибка исторически была оправдана, ибо большевики верили ещё в подъём революции и ориентировали народные массы на вооружённое восстание.
Острая критика большевиками царской Думы, буржуазно-конституционных иллюзий сыграла большую роль в политическом воспитании трудящихся масс.
В своих статьях, посвящённых критике меньшевистской тактики в революции, Шаумян бичевал принципы «буржуазно-эволюционного» развития. «Единственный путь к возрождению России,— писал он,— лежит не через буржуазные реформы, а через демократическую революцию».
Когда в № 4 за 1906 г. меньшевистской газеты «Курьер» появилось начало первого письма Плеханова из серии его писем «О тактике и бестактности», в которых Плеханов, забыв коренные задачи борьбы за власть и подменяя классовую борьбу конституционными иллюзиями, стал «угощать» «рабочих схоластикой, педантством и «мумией истины...»» (Ленин), Шаумян немедленно выступил с резко разоблачительной статьёй: «По поводу письма Плеханова».
«Пролетариат должен всё своё внимание сосредоточить на Государственной думе. Именно Дума призвана покончить с монархией. Таков смысл утверждений Плеханова,— писал Шаумян.—Какой оптимизм! Какая наивность со стороны Плеханова, всегда гордящегося своей «мудростью змия».
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 213.
68


Мы говорим о «парламентских иллюзиях» народных масс и необходимости бороться с ними, и, к изумлению своему, мы видим в собственных рядах, в числе своих лидеров, людей, ставших жертвой этих иллюзий...»1
Плеханов, раньше немало говоривший о необходимости гегемонии пролетариата и на словах выступавший против подчинения пролетариата влиянию буржуазии, теперь явно выступал в защиту кадетской гегемонии.
По-ленински разоблачая сущность кадетской Думы, к поддержке которой призывал Плеханов, Шаумян тем самым разоблачал весь политический вред занятой Плехановым позиции.
«Дума, заверяет Плеханов рабочих, требует свободы для всего народа. Это совершенно неверно,— пишет Шаумян.— Требовать свободы для всего народа — это значит требовать полной ликвидации самодержавия, значит требовать демократической республики. Такого требования никогда не выдвигали кадеты, наоборот, они против такого требования. Их идеал — конституционная монархия вроде германской. Другими словами, они хотят свободы только для буржуазии. Когда эту ложь распространяют о себе сами кадеты, чтобы обмануть рабочих и использовать их как борющуюся силу,— это понятно. Но когда им в этом деле помогает Плеханов, повторяя ту же ложь,— это уже непонятно, это уже, повторяем, тяжкое преступление перед пролетариатом. Дума требует землю для крестьян,— говорит Плеханов,— следовательно, и крестьянство должно быть довольно и «сплочённо» стать на защиту Государственной думы. Это также неверно. Требовать землю для крестьян — значит требовать конфискации всех казённых, кабинетных (удельных), помещичьих и прочих земель. Кадеты и Дума никогда не выдвигали такого требования. Они хотят лишь выкупить их землю, иначе говоря, продать крестьянству землю, которая должна принадлежать ему. Плеханов снова повторяет кадетскую ложь, снова, вопреки своим благим намерениям, обманывает крестьян и рабочих, затемняет их политическое сознание...
Вот почему мы убеждены, что революционный пролетариат ни в коем случае не последует этим гибельным советам»2.
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 107.
2 Там же, стр. 108—109.
69


Так же беспощадно критиковал Шаумян всех тех, кто пытался дезорганизовать пролетариат, отвлечь его от революционной борьбы. Он подверг критике^ резолюцию IV (Объединительного) съезда РСДРП об отношении к Государственной думе. Шаумян считал, что съезд совершил большую ошибку, приняв по вопросу о Думе меньшевистскую резолюцию, утверждавшую, что Дума неизбежно превратится в орудие революции. На самом IV съезде, на котором Шаумян (псевдоним Суренин) присутствовал в качестве делегата от Эриванской организации РСДРП, он отстаивал по всем вопросам, в том числе по вопросу об отношении к Государственной думе, ленинские позиции и голосовал за резолюции, предложенные большевиками.
И в дальнейшем Шаумян непрестанно разоблачал истинное лицо и сущность Думы, опасную тенденцию которой он видел в том, что она хотела удушить революционную самодеятельность народа, породить в нём вредные иллюзии. И поэтому Дума, отмечал он, выступала в качестве буфера между деспотизмом и борющимся народом.
На V (Лондонском) съезде РСДРП Шаумян совместно с И. В. Сталиным и М. Г. Цхакая подписал заявление, разоблачавшее меньшевиков, в частности тифлисских, выдвигавших лозунги: «Сохранение Думы во что бы то ни стало», «Долой внедумские выступления!», «Да здравствует Дума!» и т. д. «...Социал-демократия,— говорилось в этом заявлении,— не имеет ничего общего с вышеупомянутыми либеральными лозунгами, что в случае подъема волн революции, если Дума изменит революции, социал-демократия не остановится перед призывом даже смести Думу, перешагнуть через Думу к всенародному Учредительному собранию и т. д.»1.
Разоблачая характер и сущность буржуазного парламентаризма, Шаумян вместе с тем показывает, как марксисты должны относиться к использованию реформ в революции. Он, в частности, защищает ленинское требование использовать Думу как трибуну для разоблачения правительства и кадетской буржуазии, как средство развенчивания правительства и кадетской буржуазии, как средство развенчивания иллюзий, которые она стремилась укрепить в народе. Но использовать Думу, говорил Шаумян,— это вовсе не означает, что мы должны проникнуться безгранич- 1 «Протоколы Пятого съезда РСДРП», Партиздат, 1935, стр. 368,
70


пой верой в Думу и не должны позволять себе критиковать её деятельность. Это не означает также, что мы должны сойти со своей классовой, пролетарской позиции и вверить свою судьбу буржуазии, восседающей в Думе.
Когда марксисты находят целесообразным использовать реформы, они используют их как побочные продукты революции. И Думу они должны использовать таким образом, чтобы не стать хвостом кадетов, а чтобы этих хамелеонов разоблачать и толкать к саморазоблачению.
«Обязанностью социал-демократии является,— писал Шаумян,— внимательно следить за каждым шагом кадетов, разоблачать их половинчатость, трусость, фальшивость и предательство. Она должна шаг за шагом следить за ними, бичуя их пустословие и медлительность. Этим она ускорит, с одной стороны, конфликт народа с кадетской Думой, а с другой стороны, конфликт Думы с правительством»1.
Бакинские коммунисты, выдвигая классовые требования пролетариата, разъясняли, что не Дума призвана удовлетворить их, и писали рабочим депутатам Думы: «...Мы ждём, что главнейшей вашей задачей в Государственной думе будет организация народных сил для непосредственной борьбы за эти требования»2.
Большевики требовали беспощадного разоблачения буржуазии, ибо только в борьбе с буржуазией пролетариат мог вырасти политически. Только в этой борьбе он мог вырвать крестьянство из-под влияния буржуазии и во главе восставшего народа прийти к победоносной революции.
Меньшевики, как предатели рабочего класса, все свои старания направляли на срыв гегемонии пролетариата. Они упорствовали в своей защите гегемонии буржуазии даже тогда, когда практика революции 1905—1907 гг. полностью опровергла теорию и тактику меньшевиков в определении характера и движущих сил русской революции.
Меньшевикам как будто никакого дела не было до реальной действительности. Они продолжали цепляться за свои старые догмы. Характерна в этом отношении была статья Мартова ««Левение» буржуазии», помещённая в журнале меньшевиков-ликвидаторов «Возрождение».
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 93.
2 «РСДРП. Бакинская организация. Наказ рабочим депутатам в Государственной думе, 1907 г.», Отдел фондов Государственного Музея Революции СССР, 18.094/3 л., 8—11 ч.
71


В. И. Ленин в статье ««Левение» буржуазии и задачи пролетариата» до конца разоблачил это новое выступление Мартова, показав, что «перед нами выступает здесь вся политическая теория нашего меньшевизма со всеми ее выводами»1.
Замечательную критику с ленинских позиций меньшевистского оппортунизма в политике и догматизма в теории дал Шаумян в статье «Новое откровение Л. Мартова». Отмечая, что статья Мартова является, так сказать, «программной», в которой автор делает попытку дать краткую оценку прошлых взглядов своих единомышленников с точки зрения того, что «показала жизнь», и намечает новые принципы, из которых пролетариат должен якобы исходить в своей дальнейшей борьбе, Шаумян вскрывает новые ухищрения меньшевиков, рассчитанные на оправдание их предательства революции.
Шаумян прежде всего разоблачает неправильное утверждение Мартова, будто страстный спор между большевиками и меньшевиками разгорелся из-за того, что Ленин якобы не считал русскую революцию буржуазной на том основании, что буржуазия не является её движущей силой. Это неправда, пишет Шаумян. «Спор шёл о том, какой класс русского общества должен совершить этот буржуазный переворот. Когда Плеханов на парижском конгрессе 1889 г. заявлял, что «русское освободительное движение может восторжествовать, как рабочее движение или оно вовсе не восторжествует», он, очевидно, умел отличать объективные исторические задачи движения от его субъективных факторов, от тех классов, которые непосредственно борются за их осуществление. Не считал же тогда Плеханов русское освободительное движение не-буржуазным, делая своё заявление?.. И потому не прав Мартов, когда он говорит: Ленин не считал переживаемый Россией переворот буржуазным «потому, что буржуазия не является его движущей силой». Он должен был сказать: Ленин не считал этого переворота буржуазным в том смысле, что буржуазия не является его движущей силой. Кто не понял этой разницы в постановке вопроса, тот вообще ничего не понял из того «страстного спора», который вёлся так долго среди передовых рабочих и их идеологов. Заподозрить в таком непони1 В. И. Ленин, Соч., т. 15, стр 366.
72


мании Л. Мартова едва ли было бы справедливо, но... как известно «положение обязывает»»1.
Шаумян показывает, что, поскольку жизнь на каждом шагу опровергает меньшевизм, постольку последний ищет спасения в абстрактном теоретизировании, в схематическом, догматическом истолковании марксизма.
Большевики систематически разоблачали меньшевистскую фальсификацию марксизма. Так, на выпады Плеханова по адресу большевистской газеты «Вперёд», которая будто бы хочет критиковать Маркса, Ленин отвечал: «Не видим ли мы, наоборот, что «Вперед» ставит вопрос на конкретную почву, учитывая реальные общественные силы, которые участвуют в России в борьбе за демократический переворот. Плеханов же ни единого слова не говорит о конкретных русских условиях. Весь багаж его ограничивается парой не к месту приводимых цитат. Это чудовищно, но это так»2.
Шаумян критиковал абстрактно-шаблонный, догматический метод меньшевиков, показывая теоретические и методологические корни их оппортунизма. Резко выступая против политического оппортунизма Плеханова, Шаумян писал: своим печальным примером Плеханов показал, что можно быть хорошим теоретиком, но оказаться неспособным для роли политического руководителя партии в период её активной деятельности, что можно быть ортодоксальным революционным марксистом в теоретических вопросах, но из-за превратного понимания действительности стать крайним оппортунистом в тактике3.
Когда Мартов был вынужден признать, что жизнь не дала и не даёт основания говорить о революционности буржуазии, и тут же добавил, что для меньшевиков тем не менее a priori было несомненно, что общественное развитие революционизирует русскую буржуазию, Шаумян писал:
««A priori было несомненно!..» В этих словах выражен весь секрет теоретических ошибок и блужданий Мартова и его единомышленников, как прошлых, так и настоящих. Жизнь не даёт оснований для выводов. Мало того, она говорит о совершенно обратном всякому, кто имеет глаза, чтобы видеть и уши, чтобы слышать.
1 «Волна» № 2, 1909 г., стр. 4.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 8, стр. 357.
• См. С. Шаумян, Избр. соч., стр. ПО.
73


Но априорное, отвлечённое мышление, мышление, исходящее из пары куцых абстрактных формул, заставляет их видеть «симптоматические» явления там, где видны, по их собственному признанию, лишь «кое-где» и «кое-какие» огоньки»1.
Шаумян разоблачает антиисторический подход меньшевиков к оценке общественных явлений, их стремление заменить конкретно-исторический анализ неправомерными аналогиями. Так, меньшевики, исходя из опыта западноевропейских революций, считали основным противоречием в русской революции противоречие между буржуазией и абсолютизмом. Шаумян отмечает, что меньшевики в своих рассуждениях о русской революции брали в качестве шаблона Великую французскую буржуазную революцию и, исходя из своих абстрактных формул, рассуждали так: «Поскольку переворот буржуазный, значит, его должна совершить буржуазия». К тому же они предполагали, что буржуазия как таковая всегда и везде должна неизбежно стремиться к полной политической свободе.
Ленин неоднократно указывал, что стремление объяснить конкретные вопросы жизни с помощью надисторических, абстрактных истин есть опошление марксизма и насмешка над диалектическим материализмом. По поводу либеральной болтовни меньшевиков: «Не бывать в России буржуазной революции, пока не станет движущей силой буржуазия», Ленин писал: «Это — полнейшее непонимание исторической диалектики и уроков XIX века. Наоборот: не бывать в России буржуазной революции, пока пролетариат в союзе с революционными элементами буржуазии (т. е. у нас с крестьянством) не станет самостоятельной движущей силой вопреки колебаниям и изменам шаткой и контрреволюционной буржуазии»2.
Опираясь на критику меньшевизма Лениным, Шаумян разоблачал шаблонный, немарксистский подход меньшевиков к решению проблем общественного развития. Меньшевики, писал Шаумян, уходя от жизни в дебри a priori, не могли понять ту истину, что ««между развитием капитализма и демократией невозможно конструировать внутреннюю абсолютную связь»... Они не могли понять смысла исторической диалектики, которая спустя 50 лет капита-
1 «Волна» № 2, 1909 г., стр. 6.
8 В. И. Ленин, Соч., т. 15, стр. 367—368. 74


листического развития Европы после великой французской революции привела германскую буржуазию к сделке с абсолютизмом и к разделению власти на другой же день после революции и которая, спустя ещё 50 лет развития Европы вообще и России в частности, должна была бросить русскую буржуазию в объятия контрреволюции с самого же начала освободительного движения»1.
Шаумян отмечает, что опыт революции заставил Мартова и К° фактически признать правоту Ленина, отрицавшего способность русской буржуазии стать «движущей силой» общественного переворота.
«Но,— пишет Шаумян,— Мартов не ограничивается этим признанием. Он строит на его основании дальнейшую тактику. Правда, что буржуазия не была движущей силой в той буре, которую мы переживали 3 года, но именно потому, что она не была ею, движение не привело к победе. Правда, что буржуазия не была «движущей силой», но она ею будет. В этом — «новое откровение» Мартова. В этом утешение для его прошлого и надежды для будущего.
И так, наша судьба, судьба свободы в руках российской буржуазии. «Пока дальнейшее развитие данного класса не сделает его «движущей силой» — до тех пор нечего мечтать о лучшем будущем»»2.
Эта «новая» позиция Мартова и его единомышленников, замечает Шаумян, является, несомненно, более безнадёжной, более реакционной, чем все их прежние позиции.
Меньшевики остаются верными себе, разглагольствуют о якобы происшедшем «левении буржуазии», не имея для подобных выводов ровным счётом никаких оснований. Марксисты же, говорит Шаумян, должны оставить априорные, голословные утверждения и обратиться к реальной жизни, к анализу социальной природы буржуазии, её деятельности, чтобы судить о ней не по её словам, а по её делам. Меньшевики никак не хотели считаться с тем, что в истории не было ещё случая, чтобы либералы выполняли свои обещания.
Кадеты левой рукой щедры на пустые обещания, а их правая рука полна компромиссами, говорил Шаумян. В любом вопросе, где от слов надо перейти к делу, они выступают против революции, стремятся обезоружить револю1 «Волна» № 2, 1909 г., стр. 6.
2 Там же, стр. 5.
75


цию, умиротворить народ и заключить союз со старым режимом.
Шаумян подчёркивает, что либералы если иногда и выступают против правительства, так это главным образом по тактическим соображениям. Либералам самим хочется включиться в активную борьбу против революционного народа, чтобы «более умной и дальновидной политикой обеспечить спокойствие буржуазии».
Шаумян клеймил позором меньшевиков, которые, несмотря на уроки революции, всё ещё ставили вопрос: «Левеет или не левеет русская буржуазия?», всё ещё строили перспективы на том, что она будет «леветь», и основывали эту веру «всё на той же шаблонно-метафизической формуле: раз переворот буржуазный, то буржуазия должна быть гегемоном в революции и т. д.».
«Для тех, кто умеет реально мыслить,—пишет Шаумян,— кто понял смысл пережитых событий от 9-го января 1905 г. до 3-го июня 1907 г., кто наблюдает сейчас деятельность сотен буржуазных организаций, опутавших Россию, всех этих трестов, синдикатов, биржевых комитетов, всех этих съездов нефтепромышленников, горнопромышленников... кто понимает смысл того, что творится в Думе... для тех должен показаться жалким и смешным вопрос: «левеет или не левеет буржуазия?».
Всякий рабочий чувствует ежедневно на своей спине, как это «левеет» наша буржуазия и он хорошо поймёт цену тому взгляду, который рекомендует подождать, когда буржуазия окончательно «полевеет»»1.
Так твёрдо и последовательно защищал Шаумян ленинское учение о гегемонии пролетариата в революции как залоге победы пролетариата в буржуазно-демократической революции.
Буржуазно-демократический переворот нужен был пролетариату не для укрепления капитализма, а для того, чтобы приблизить гибель капитализма. Поэтому ленинцы никогда не задавали вопроса о том, может ли буржуазия стать революционной. Тем более нелепо было спрашивать, «левеет или не левеет буржуазия», после поражения революции.
«Для нас вопрос стоит совсем иначе,— писал Шаумян.— Что русская промышленная буржуазия безнадёжно контр1 «Волна» № 2, 1909 г., стр. 7.
76


революционна и что она никогда не «противопоставит себя резко режиму 3-го июня», это вне всяких сомнений. «В рамках оТ абсолютной монархии до демократической республики» она остановилась на первой ступени, и все её усилия заключаются в том, чтобы приспособить абсолютную монархию к своим интересам. С другой стороны правительство 3 июня делает все попытки к тому, чтобы стать буржуазной монархией и путём исключительных положений и репрессий и путём закона 9-го ноября и пр. обеспечить возможность капиталистического развития России.
Для нас вопрос заключается в том, удастся ли буржуазии и правительству осуществить поставленную себе цель? И мы думаем: нет, не удастся. Об этом говорит анализ объективных условий нашего освободительного движения и вся современная действительность»1.
* *
*
Первая русская революция окончилась поражением, однако оставались в силе причины, породившие революцию 1905 г.
Итогом революции явилось не ослабление, а усиление её движущих сил. В ходе революции усилилась роль пролетариата. Пролетариат обогатился опытом вооружённого восстания. Революция явилась первой исторической проверкой жизненной силы ленинской идеи союза рабочего класса и крестьянства.
Перемещение центра мирового революционного движения из Германии в Россию, которое началось в конце XIX в., в революции 1905—1907 гг. стало фактом. Героический пролетариат России стал авангардом международного рабочего движения.
Все объективные и субъективные условия общественного развития в России вновь свидетельствовали о неизбежности революции, о её повторении с учётом уроков поражения на новом высоком уровне. В. И. Ленин указывал, что русский пролетариат руководствуется не «смутной надеждой», а научно обоснованной уверенностью в повторении революции.
Большевики были уверены в новом подъёме революционного движения, готовились к нему, собирали силы рабочего 1 «Волна» № 2, 1909 г., стр. 7.
77


класса. Меньшевики же и примкнувшие к ним «попут* чики» революции из среды буржуазной и мелкобуржуазной интеллигенции обливали грязью революцию и стали вести борьбу за ликвидацию партии.
Коммунистическая партия развернула работу по воспитанию своих членов и организации широких рабочих масс. Идейная марксистско-ленинская закалка, правильное понимание перспектив революции помогли основному ядру партии, сплочённому вокруг Ленина, отстоять партию и сохранить её основные кадры.
Пролетариат России и в годы реакции не прекращал активной классовой борьбы.
Вернувшись с V (Лондонского) съезда РСДРП, Шаумян стал работать в Баку — важнейшем центре рабочего движения в России. В Баку же работали такие выдающиеся революционеры, как М. Азизбеков, П. Джапаридзе, Г. Орджоникидзе, С. Спандарян, И. Сталин и др.
Бакинская большевистская организация, имея в своих рядах таких выдающихся деятелей, вела ожесточённую борьбу против меньшевиков, против всех классовых врагов пролетариата, за укрепление нелегальных партийных организаций, за расширение связи с массами.
В условиях спада революции большевики не испугались возросших трудностей, а, продолжая отстаивать основную политическую цель в революции, изменили лишь соответственно новой обстановке тактику классовой борьбы.
С. Г. Шаумян в годы реакции с ещё большей энергией стал бороться за укрепление организаций пролетариата. Он клеймил уныние, упадочничество и неверие в революцию части партийных интеллигентов, вдохновлял рабочие массы на упорную и повседневную борьбу в новых условиях, на новый подъём революции.
В передовой статье газеты «Бакинский рабочий» от 27 сентября 1908 г. Шаумян выступил с пламенным призывом укреплять и расширять пролетарские организации, готовиться к грядущим битвам за торжество великого освободительного движения рабочего класса.
«Бакинским рабочим,— писал Шаумян,— необходимо приложить громадные усилия, затратить много энергии для расширения и укрепления своих организаций.
Это всё не дёшево будет стоить понятно передовым, сознательным товарищам, на кот[орых] падёт тяжесть работы, но тот высокий идеал, которым мы вдохновляемся, те ве78


ликие освободительные задачи, которые стоят перед нами и властно требуют своего разрешения, должны двигать нас на неустанную работу, на непрерывную борьбу.
Под влиянием реакции те или другие интеллигентские группы, те или другие случайные непролетарские элементы могут — «разочарованные», «отчаявшиеся» — уйти от борьбы, от пролетариата. Но самому пролетариату некуда идти от себя, от своей классовой борьбы.
Как бы ни была сильна реакция, но она не может остановить жизнь и главный нерв современной жизни — классовую борьбу. А эта борьба с железной необходимостью толкает пролетариат к сплочению, к организации.
Мы закладываем в настоящий момент фундамент будущего, когда мы укрепим и расширим свои организации, тогда никакая реакция не будет нам страшна...
Тогда мы смело и уверенно будем идти вперёд к новым битвам, к новым победам — вплоть до полного разрушения сковывающих нас цепей рабства»1.
И в годы революции и особенно в годы реакции Шаумян обращает большое внимание на повышение классовой организованности и сознательности рабочего класса. В то время как всякого рода ренегаты марксизма оправдывали свою «новую» проповедь «мирного сотрудничества классов», «постепенных социальных реформ» тем, что вопросы тактики якобы ничего общего не имеют с принципами марксизма, Шаумян, разоблачая этих предателей, писал: «...противопоставление тактики принципам, понятно, есть самое грубое издевательство над марксизмом...»2. *
С учётом новых условий Шаумян писал о новых формах борьбы, которые тоже целиком были подчинены конечной цели рабочего класса, целиком исходили из марксистских принципов. Он неустанно пропагандировал марксистско- ленинскую тактику классовой борьбы, требующей умения не только во-время и в решающем месте наносить решающий удар, но и умения не поддаваться провокациям врага, не вовлекаться в заведомо невыгодные сражения.
В статье «Новый курс и революция» Шаумян писал: «Отныне столкновения и окончательное решительное сражение произойдёт в то время и по такому плану, когда и как этого пожелает революционный народ.
1 «Бакинский рабочий» № 7—8, 27 сентября 1908 г.
2 «Бакинский рабочий» №€—6, 20 сентября 1908 г.
79


С настоящего времени народ начинает планомерную революционную деятельность. На этом пути он хотя и не так быстро, но твёрдо подготовится, приобретёт все необходимые средства, вооружится всеми материальными и духовными средствами и тогда мощно и победно подаст сигнал к всеобщему восстанию, которое разгромит господствующий режим, оставляя лишь проклятую память от «свободомыслящих» Столыпиных и треповых»1.
В конце 1907 г. и в 1908 г. большевики Баку провели кампанию вокруг совещания рабочих с нефтепромышленниками при заключении коллективного договора. Руководство этой кампанией бакинскими ленинцами — блестящий образец осуществления на практике гибкой ленинской линии на сочетание нелегальной и легальной работы в условиях реакции. «Последние могикане массовой политической стачки!»2 —так характеризовал В. И. Ленин героическую борьбу бакинских рабочих в 1908 г.
Нефтепромышленная буржуазия, напуганная непрерывными забастовками, сама выступила инициатором созыва совещания с рабочими, стремясь таким путём отвлечь последних от забастовочного движения, разъединить рабочих и разложить их мелкими уступками. Само совещание капиталисты-нефтяники хотели организовать таким образом, чтобы рабочие только выбрали делегатов, не обсуждая своих требований, а делегаты чтобы не отчитывались перед рабочими. Буржуазия ни в коем случае не хотела допустить на совещание членов Союза нефтепромышленных рабочих — представителей нефтепромышленного пролетариата.
Большевики, естественно, выступили за бойкот подобного рода совещания, ибо задачей их являлось и всегда является всемерное развитие сознания непримиримости интересов рабочих и капиталистов. Предстоявшее же совещание было задумано с целью «примирить» эти интересы.
Меньшевики и их единомышленники, агенты царизма среди бакинских рабочих — шендриковцы3, были принципиальными сторонниками совещания. Они поддерживали 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 190—191.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 16, стр. 368.
3 Термин «шендриковщина», который.часто встречается в статьях С. Г. Шаумяна и других бакинских большевиков, происходит от фамилии братьев Шендриковых (Лев, Илья и Глеб), которые создали в 1904 г. в Баку меньшевистско-зубатовскую организацию под названием «Организация балаханских и биби-эйбатских рабочих» (впоследствии переименованную в «Союз бакинских рабочих»).
80


нефтепромышленников, выдвигая лозунг: «Совещание во что бы то ни стало». Они явно стремились подменить принцип непримиримости классовых интересов буржуа и пролетария «принципом» торгашества и лакейского попрошайничества.
Большевикам удалось сорвать план меньшевиков, рассчитанный на то, чтобы толкнуть пролетариат на совещание при заведомо невыгодных условиях для рабочих. Однако, как отмечает Шаумян, меныневикам-шендриковцам своей подрывной деятельностью удалось сорвать объявление готовившейся большевиками забастовки в период навигации, когда можно было оказать наибольшее давление на нефтепромышленников. В этих изменившихся условиях большевики Баку выработали новую тактику. Они выдвинули лозунг: «Совещание с известными гарантиями или никакого совещания». Эта тактика была обсуждена и утверждена на нелегальном заседании Бакинского комитета партии, состоявшемся в сентябре 1907 г.
Кампания вокруг совещания рабочих с нефтепромышленниками приняла такие размеры, что инициаторы созыва совещания — капиталисты и власти были сильно встревожены.
Большевики боролись на два фронта: и против меньшевистского оппортунизма, призывавшего идти на совещание «зо что бы то ни стало», и против эсеро-дашнакского анархизма, выступавшего за бойкот совещания и вместе с тем помогавшего нефтепромышленникам и властям в их борьбе с рабочими организациями своими выступлениями против большевистских условий созыва совещания.
Активно участвуя в борьбе за созыв совещания на основе большевистских условий, С. Г. Шаумян написал специальную брошюру «К совещанию с пятью рабочими гарантиями», а также статьи «Бойкотисты и совет уполномоченных», «Выборы уполномоченных от рабочих» и др., в которых он защищал марксистско-ленинскую тактику классовой борьбы.
В этих работах Шаумян разъясняет специфику задач и соответственной им тактики классовой борьбы в революционные и мирные периоды. Если во время революции происходит открытое столкновение классов за новые порядки, то «в мирные периоды,— пишет Шаумян,— в периоды, так сказать, «органического» развития, с одной стороны, идёт непосредственная классовая борьба в действительной жи81


зни, на заводе, на улице, с другой стороны, представители борющихся классов сидят в парламентах и,опираясь на борьбу, происходящую в действительной жизни, учитывая реальные силы классов и их соотношение, «совещаются», вырабатывают определённые законодательные нормы для урегулирования своих взаимоотношений»1.
Пролетариат ни на минуту не должен забывать о непримиримости своих классовых интересов с интересами капиталистов, но вместе с темой должен уметь и в мирный период в своей борьбе достигать таких результатов, которые ускоряют его движение к своей конечной цели. Шаумян всюду подчёркивает, что речь идёт о совещании не друзей, а врагов, борющихся сторон, но такие совещания допустимы^ иногда и целесообразны для рабочих, если только последние умеют их использовать так, чтобы «...укрепить свои завоёванные позиции и облегчить дальнейшую борьбу против буржуазии».
Шаумян требует при каждом случае, когда встаёт вопрос о совещании классов-антиподов, хорошо исследовать конкретные условия, прежде чем высказаться за или против совещания. Если бы рабочий класс заранее принципиально выступал против всяких совещаний с «господами капиталистами», «этим он показал бы,— писал Шаумян,— свою крайнюю незрелость и анархистское недомыслие». С другой стороны, Шаумян приводит примеры ошибок, допущенных частью бакинских рабочих, которые, «охваченные так называемой болезнью «шендриковщины», при первом же приглашении капиталистов с закрытыми глазами бросились в когти капиталистов и правительства»2.
«Шендриковщина» была разновидностью меньшевизма. Шендриковцы анархо-синдикалистскими методами боролись против партии и партийности. Зацепившись за словечко Аксельрода «самодеятельность», они протаскивали в пролетарскую среду идеологию стихийности, оппортунизма и хвостизма. Выступая против ленинской теории о соединении социализма с рабочим движением, они боролись за «га- поно-зубатовскую самодеятельность». Неудивительно поэтому, что меньшевики в этой зубатовской организации узнали нечто родственное себе и официально признали её.
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 241—242.
* Там же, стр. 244.


Меньшевики с полным правом могли считать группу шен- дриковцев частью своей организации, ибо у них с ними были одинаковые взгляды на основные вопросы классовой борьбы и революции и одинаковые методы борьбы против большевистской партии. Шендриковцы довели до предела оппортунизм меньшевиков.
В революции 1905 г. шендриковцы были разоблачены бакинскими большевиками как наймиты царской охранки и разгромлены, но «шендриковщина» продолжала жить в меньшевизме. Шаумян называл бакинских меньшевиков «бесславными наследниками семьи Шендриковых».
Наиболее живучим в этом наследии «шендриковщины» был экономизм. Шендриковцы, считая необходимым проявлять интерес лишь «к вопросам сегодняшнего дня», тем самым пытались сбить рабочих с их классовых позиций, свести классовую борьбу к её зачаточной форме, к экономической борьбе за пятачок, за «наградные», «квартирные» и т. п.; нередко они провоцировали рабочих и на такие формы борьбы, как уничтожение машин. Необходимо было вытравить «шендриковщину», «бешкешные предрассудки» и организовать бакинский пролетариат на борьбу под его истинными классовыми лозунгами.
Большевики вели беспощадную борьбу против приёмов и методов бакинских капиталистов, с помощью которых и при поддержке меньшевиков-шендриковцев, эсеров и даш- накцаканов они стремились расколоть ряды рабочего класса. Так, например, бакинские нефтепромышленники за квалифицированный труд платили выше, чем в Москве, а за неквалифицированный труд, наоборот,— намного ниже. Если при этом учесть, что неквалифицированный труд приходился главным образом на долю азербайджанцев, иранцев, лезгин и рабочих других национальностей, то станут ясны и цели капиталистов: разжечь национальную вражду между рабочими, совлечь их с пути классовой, политической борьбы с капитализмом.
Далее, бакинские капиталисты стремились противопоставить рабочих разных профессий. Так, например, сначала они заигрывали с мастеровыми, игнорируя промысловых рабочих, пока им, наконец, не удавалось восстановить промысловых рабочих против мастеровых; когдаже им удавалось оторвать друг от друга эти две категории нефтепромышленных рабочих, тогда они начинали заигрывать с промысловыми рабочими, угощая их «наградными», игнорируя теперь 83


мастеровых, выступления которых без поддержки промысловых рабочих для них не были так страшны.
«Наградные» были двояко выгодны капиталистам и двояко вредны рабочим. «Наградные» были, во-первых, замаскированной формой штрафов рабочих и, во-вторых, одним из средств отвлечения рабочих от сознательной классовой борьбы. В. И. Ленин ещё в 1895 г. в брошюре «Объяснение закона о штрафах» разоблачил «наградные», к которым прибегали капиталисты в обход закона о штрафах, как замаскированные «штрафные».
Этот метод ограбления рабочих нашёл самое широкое распространение и в Баку. По данным известного статистика, старого большевика А. М. Стопани, в 1907—1908 гг. «наградные» («бешкеш») в среднем составляли 20% общей суммы заработка бакинских нефтепромышленных рабочих, «квартирные» — 16%, прочие виды довольствия (мазут,, керосин, вода, банное мыло) — 12,6 %х.
Существование вместо единой, твёрдой заработной платы всякого рода сильно колеблющихся суррогатов её делало бюджет рабочего крайне неустойчивым.
Но главный вред «наградных» был в том, что они развращали сознание рабочих: классовая борьба подменялась борьбой за «пятачок». Большевики поэтому повели решительную борьбу против стремления нефтепромышленников свести подготовляемое ими совещание с рабочими к вопросу о мелких подачках. Сознательный пролетариат под руководством большевиков ответил решительным бойкотом подобного совещания и выдвинул свои требования (пять гарантий). Лишь при условии выполнения этих требований рабочие соглашались идти на совещание.
Главный смысл пяти рабочих гарантий заключался в том, чтобы рабочие действовали свободно, под руководством своих союзов, чтобы они могли беспрепятственно обсуждать и защищать свои классовые требования перед капиталистами. Рабочие своими требованиями ставили себе цель: сорвать попытки капиталистов расколоть единство рабочих всех профессий и заключать отдельные договоры с промысловыми, мастеровыми и буровыми рабочими. Рабочие добивались общего коллективного договора, в котором были бы отражены их классовые требования. Поэтому Шаумян,
1 См. А. М. Стопани, Заработная плата и рабочий день бакинских нефтепромышленных рабочих, Баку 1910, стр. 31.
84


анализируя смысл требований пяти рабочих гарантий, отмечал, что только при соблюдении их рабочие могут согласиться участвовать в совещании, не рискуя потерять свою классовую самостоятельность.
«Совещание ради совещания, то есть во что бы то ни стало совещание, есть оппортунизм, открытое отрицание классовой борьбы. Подальше от оппортунизма, от шендри- ковщины»1.
Бакинские большевики в борьбе вокруг «совещательной кампании» добились огромных успехов в политическом воспитании рабочих; за большевиками шла основная масса бакинского пролетариата. Рабочие выбрали Совет уполномоченных, о работе которого Г. К. Орджоникидзе впоследствии писал, что, в то время как во всей России господствовала чёрная реакция, в Баку заседал настоящий рабочий парламент, где открыто разрабатывались требования бакинских рабочих, развёртывалась борьба за осуществление программы-минимум большевиков.
Нефтепромышленники и местные власти, напуганные успехами большевиков, по прямому указанию Столыпина сорвали созыв совещания. Однако открытое обсуждение рабочих требований в течение нескольких месяцев в условиях столыпинской реакции явилось огромной политической школой для бакинского пролетариата. Результаты борьбы большевиков за политическое воспитание рабочих не замедлили сказаться в последующих событиях.
В 1908 г. газета «Гудок» отмечала, что происходит серьёзная ломка старых «бешкешных» предрассудков, что рабочие переходят к требованиям пролетарским с полным сознанием своих классовых интересов. Показательной в этом отношении была забастовка рабочих-мирзоевцев. 12 мая 1908 г. в № 31 газеты «Гудок» в статье «К окончанию мир- зоевской забастовки» Шаумян дал марксистский анализ характерных особенностей этой забастовки.
«Капиталистов,— писал он,— не возмущает особенно, когда рабочие выступают с какими-либо мелкими экономическими требованиями, с требованием, например, наградных и пр. Последнее, в конце концов, выгоднее ведь больше капиталистам, чем рабочим. Во всяком случае из 100— 150 милл. прибавочной ценности, создаваемой ежегодно нефтепромышленными рабочими, выбрасывать им лишних 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 250.
85


несколько десятков тысяч — сущие пустяки для капиталистов. Но совсем другое дело—требования, которые содействуют сплочению рабочих и развитию их классового самосознания. За каждым таким требованием капиталисты чувствуют приближение «красного призрака», и это приводит их, понятно, в ужас и исступление».
Поводом к мирзоевской забастовке была попытка администрации фирмы ликвидировать заводскую комиссию, уволив с работы её членов. Мирзоевские рабочие требовали не «наградных» и тому подобных подачек. Они требовали признания прав промыслово-заводской рабочей комиссии, приёма уволенных товарищей и гарантии в том, что впредь ни один рабочий не будет уволен без согласия рабочей комиссии. В ответ на эти требования администрация мирзоевской фирмы заявила, что скорее закроет предприятия, чем уступит рабочим. Рабочие проявили исключительное единодушие и стойкость. За 73 дня остановки промыслов фирма потеряла свыше одного миллиона рублей, но нё уступила рабочим в признании заводской комиссии.
«Этот факт,— писал Шаумян,— должен говорить слишком многое уму и сердцу как мирзоевцев, так и всех нефтепромышленных рабочих»1.
В воспитании классового самосознания рабочих большую роль сыграла борьба большевиков Баку против индивидуального, так называемого экономического террора.
В период реакции этот террор оживился. Его часто провоцировали агенты самих капиталистов, вроде шендриков- цев, с целью внесения дезорганизации в классовую борьбу. Большевики не могли пройти мимо этого явления.
Шаумян, исходя из ленинского учения о стратегии и тактике классовой борьбы, настойчиво разъяснял рабочему классу весь вред индивидуального террора.
«Потеряло ли что-нибудь царское правительство, когда убили Плеве? — спрашивал Шаумян.— Наоборот, оно приобрело Столыпина, который гораздо умнее и энергичнее отстаивает интересы самодержавия. Ещё менее может повредить буржуазии террор в экономической борьбе. Он ни на волос не может поколебать основ капиталистической эксплуатации»2.
Шаумян разъясняет и огромный политический вред террора: террор даже выгоден капиталистам, так как последним
1 	«Гудок» № 31, 12 мая 1908 г.
8 «Бакинский пролетарий» № 4, 15 мая 1908 г.
86


наиболее страшна организованная классовая борьба рабочего класса. Для доказательства этого Шаумян ссылается на ряд примеров из деятельности полицейской охранки различных стран, когда правительства сами организуют террористические акты для ослабления классовой борьбы пролетариата.
Революционная социал-демократия не может не выступать против тактики террора, ибо целью её является организация массовой сознательной классовой борьбы, «а экономический террор это и есть единоборство отдельных лиц, исключающее массовую борьбу. Экономический террор возвращает нас к старым формам борьбы несознательных рабочих, думавших, что причиной нищеты и угнетения является злая воля хозяина»1.
Шаумян подчёркивает необходимость борьбы против террора, ибо последний отвлекал рабочих от сознательной классовой борьбы, отрицал решающую роль народных масс, возвеличивал роль отдельных личностей, внушая пролетариату иллюзии, будто устранением отдельных, наиболее ненавистных эксплуататоров они могут улучшить своё положение.
Вместе с тем Шаумян разоблачает лицемерие буржуазии и её идеологов, выступающих против экономического террора с точки зрения норм христианской морали.
С этих позиций наиболее рьяно нападали на пролетариат и его организации газета нефтепромышленников «Нефтяное дело» и её редактор, член кадетской партии Кара-Мурза (К-за). «Террор преступен по своей нравственной природе», «Долой всякое насилие!» — кричали идеологи буржуазии со страниц «Нефтяного дела».
«Какой цинизм! — писал Шаумян по этому поводу.— Против насилия говорят люди, всё существование которых покоится на насилии. На насилии держится весь буржуазный строй... Смертью и насилием опустошают они ряды рабочих... И когда среди последних находятся люди, которые осмеливаются им отвечать тем же — одним убийством на тысячу убийств и насилий — их объявляют «безнравственными», «преступниками» и кричат им «долой насилие!». И это — «во имя высоких нравственных принципов»»2.
Газете нефтепромышленников вторила меньшевистская газета «Промысловый вестник», в которой высказывались
1 «Бакинский пролетарий» №4, 15 мая 1908 г.
? Там же.
87


те же моральные сентенции и провозглашался тот же призыв — «Долой всякое насилие!»,— что и в буржуазной газете «Нефтяное дело».
Шаумян клеймит позором меньшевиков за измену классовой борьбе пролетариата. Он разъясняет, что марксисты выступают против террора, исходя вовсе не из соображений христианской морали, а потому что это нецелесообразная, вредная форма борьбы, мешающая организованной массовой классовой борьбе. Рабочий класс никогда и нигде не отказывался от насилия вообще, писал Шаумян. «Мы осуждаем единичный террор не потому, что не хотим «терроризировать», т. е. в переводе устрашать, приводить в ужас буржуазию. Наоборот, мы отвергаем единичный террор, именно, как средство недостаточно устрашающее буржуазию, а только дезорганизующее пролетариат. Мы отвергаем единичный террор во имя массового революционного террора»1.
Шаумян разъясняет, что поскольку марксисты стоят на почве классовой борьбы, то ясно, что речь может идти не об отказе от борьбы, а о выборе наиболее целесообразной формы борьбы в соответствии с исторически конкретной обстановкой. До первой русской революции он защищал теоретически и организовывал на практике забастовки рабочих, крестьянские движения, политические стачки и демонстрации; в самой революции он отстаивал вооружённое восстание рабочих и крестьян, а после него — парламентскую мирную борьбу в сочетании с партизанскими военными выступлениями.
Всегда и всюду он подчёркивал непримиримость интересов буржуазии и пролетариата и все формы классовой борьбы подчинял делу насильственного свержения эксплуататорских классов России. Поэтому он зло высмеивал всяких реформистов, которые выступали против насилия с позиций отвлечённой, «вечной» морали, игнорируя конкретные условия классовой борьбы. А эти условия и опыт классовой борьбы ясно показывали, что пролетариат вынужден прибегать к насилию, чтобы покончить со старым обществом, целиком основанным на насилии.
Маркс указывал, что насилие является повивальной бабкой всякого старого общества, когда оно беременно новым. Шаумян защищал этот тезис, являющийся одним 1 	«Бакинский пролетарий» № 4, 15 мая 1908 г.
88


из важнейших положений марксизма. Как известно, марксизм имеет при этом в виду не какую-либо отдельную страну с конкретно-историческими условиями её развития, а всю отжившую общественно-экономическую формацию в целом.
«Когда наступают периоды ломки отживших и прогнивших устоев прошлого,— пишет Шаумян,— когда массы, достаточно созревшие для исторического действия, выступают уже на сцену, революционная соц. демократия стоит в первых рядах борцов, творящих «насилие» и беспощадно разрушающих всякое препятствие на своём пути»1.
Разоблачая бакинских меньшевиков, выступавших в своей газете «Промысловый вестник» против насилия вообще, Шаумян писал: «Гнусная проповедь «непротивление злу насилием» всегда была чужда пролетариату». Против этой проповеди, затемняющей классовое сознание пролетариата, Шаумян выступал неоднократно. Особенно интересны в этом отношении его статьи: «Недоумение читателя» и «Кое-что о религии Л. Н. Толстого». Первая из указанных статей была опубликована вскоре после смерти Л. Н. Толстого в буржуазной газете «Баку» как письмо в редакцию по поводу чествования памяти Л. Н. Толстого. Вторая статья вышла в свет 22 апреля 1911 г. в редактируемом Шаумяном большевистском журнале «Современная жизнь».
Смерть великого русского писателя Л. Н. Толстого вызвала многочисленные отклики в самых различных уголках России, во всех классах и слоях населения страны. В связи со смертью великого писателя снова разгорелась борьба (как это происходило и в 1908 г. в связи с празднованием 80-летия со дня его рождения) вокруг оценки деятельности и учения Толстого. Активно включилась в эту борьбу и закавказская печать, в которой также ясно выделялись два направления в оценке творчества Толстого: ленинское и либерально-буржуазное.
В. И. Ленин в своих статьях о Толстом показал, что народ, чтобы идти вперёд, должен понять слабые стороны учения Толстого. «Этому-то движению вперед мешают все те,— писал Ленин,— кто объявляет Толстого «общей совестью», «учителем жизни». Это — ложь, которую сознательно распространяют либералы, желающие использовать 1 «Бакинский пролетарий» №4, 15 мая 1908 г.
89


противореволюциониую сторону учения Толстого. Эту ложь о Толстом, как «учителе жизни», повторяют за либералами и некоторые бывшие социал-демократы.
Только тогда добьется русский народ освобождения, когда поймет, что не у Толстого надо ему учиться добиваться лучшей жизни, а у того класса, значения которого не понимал Толстой и который единственно способен разрушить ненавистный Толстому старый мир, — у пролетариата»1.
С. Г. Шаумян, который любил и высоко ценил Толстого как гениального художника, разоблачал либеральных проповедников толстовства, поднимавших на щит не великое, а слабое в творчестве Толстого. В своём письме «Недоумение читателя» он писал:
«...все оплакивают в лице Толстого не только и даже не столько великого писателя, художника и т. д., сколько великого мыслителя и учителя жизни.
Это обстоятельство вызывало и вызывает во мне, пишущем эти строки, полном глубокого уважения к памяти покойного, большое недоумение»2.
В своей статье Шаумян разоблачает лицемерие буржуазных писак и показывает, что, собственно, ни один класс не может признать Толстого своим учителем: эксплуататорские классы не могут внимать его увещеваниям «отказаться от собственности», а эксплуатируемые классы — призыву «непротивляться злу насилием».
Перечисляя основные положения учения Толстого, Шау« мян ставит вопрос: «...Да как же и почему люди называю? Толстого учителем жизни?». Отвечая на него, Шаумян по* называет абсурдность этого утверждения, ибо никто не может быть учителем жизни одновременно всех классов, разделённых непримиримо противоположными интересами. Он показывает, что лицемеры, называя Толстого «учителем», поступают обратно тому, чему учил Толстой.
Шаумян разоблачает толстовство как учение, враждебное классовой борьбе пролетариата, как учение, обещающее трудящимся призрачное счастье. К своей следующей статье — «Кое-что о религии Л. Н. Толстого» — Шаумян эпиграфом берёт слова, взятые из работы Маркса «К критике гегелевской философии права»: «Борьба против призрач1 В. И. Ленин, Соч., т. 16, стр. 324.
2 С. Шаумян, Литературно-критические статьи, стр. 23.
90


ного счастья народа есть борьба за его действительное счастье»1  *.
Борясь за научное, материалистическое мировоззрение, С. Г. Шаумян беспощадно боролся против религии, отражающей действительность в извращённой, фантастической форме. Он разоблачает религию как орудие угнетения и эксплуатации трудящихся в классовом обществе. Религия, поддерживая в трудящихся иллюзию призрачного счастья, парализует их стремление переделать этот мир, подняться на революционную борьбу против своих поработителей.
Марксисты рассматривают борьбу за преодоление религиозных иллюзий как борьбу за уничтожение тех общественных условий, которые порождают и поддерживают эти иллюзии. Это «...борьба против того мира, духовной усладой которого является религия» (Маркс).
«Все и всякие угнетающие классы нуждаются для охраны своего господства в двух социальных функциях,— писал В. И. Ленин,— в функции палача и в функции попа. Палач должен подавлять протест и возмущение угнетенных. Поп должен утешать угнетенных, рисовать им перспективы (это особенно удобно делать без ручательства за «осуществимость» таких перспектив...) смягчения бедствий и жертв при сохранении классового господства, а тем самым примирять их с этим господством, отваживать их от революционных действий, подрывать их революционное настроение, разрушать их революционную решимость»3.
Шаумян разоблачал религию как опиум для народа, при помощи которого господствующие классы через своих попов во все века и эпохи старались усыпить сознание народа. Религия уводила людей от действительности, учила ‘их мириться со своим рабским положением.
Касаясь рассказов Л. Н. Толстого об идеале «муравейных братьев», об истории чудесной «зелёной палочки», Шаумян отмечает, что Толстой, очевидно, искренне хотел найти выход для страдающего народа, за который он глубоко болел душой, но, не найдя выхода из реальных противоречий, он создал свою надуманную, рационалистическую религию якобы для объединения людей.
1 С. Шаумян, Литературно-критические статьи, стр. 28. Цитата
из упомянутой работы Маркса дана в переводе Шаумяна.
3 	В. И. Ленин, Соч., т. 21, стр. 206.
91


Толстовство призывало отстраняться от зла, а не бороться с ним. Оно предлагало угнетённым лишь в мыслях подняться над своим тяжёлым положением, не заботясь о том, что при этом действительное, чувственное ярмо, по выражению Маркса, продолжает висеть над действительно чувственной головой.
Указывая на рационалистический характер толстовской религии, С. Г. Шаумян вместе с тем отмечал, что это ни в какой мере не изменяет её характера и назначения как религии. Сделанное в своё время Толстым заявление о его намерении основать новую религию, соответствующую «развитию человечества», религию Христа, «но очищенную от веры в таинственности...», а равно и утверждение толстовцев, что их учение является именно такой религией, Шаумян считает абсурдным.
«Очистить религию от тайн и чудес,— пишет Шаумян,— это значит уничтожить религию. Толстой сделал свою религию, быть может, по внешности несколько менее наивной и чудесной, но она осталась по существу такою же таинственной и мистической, как и всякая религия. Она осталась тем же «благодатным опием», которым господствующие классы, невзирая на хорошие намерения Толстого, пользуются и будут пользоваться, чтобы одурманивать народ и укреплять тем самым своё господство»1.
Для воспитания классовой сознательности трудящихся Шаумян считал разоблачение толстовства не менее важным делом, чем разоблачение любой другой религии, ибо оно носило имя человека, лично пользующегося огромной любовью и влиянием на трудящихся. Этим объясняется то обстоятельство, почему эксплуататорские классы всячески поддерживали и распространяли толстовство.
«Если впридачу к официальной церкви,— писал Шаумян,— господствующие классы будут иметь как проповедника, хотя бы несколько подновленного на вид «царствия божья», ещё Толстого, этого несомненно честного и искреннего по своим намерениям друга обездоленных, то что они теряют от этого? Ровно ничего. Наоборот, они выигрывают очень много»2.
Борьба основателя и вождя Коммунистической партии Ленина и его учеников против «толстовства», которое под1 С. Шаумян, Литературно-критические статьи, стр. 34.
2 Там же.
92


нималось господствующими классами на щит как противоядие против революционной классовой борьбы пролетариата, имела громадное значение в политическом воспитании масс.
Большевики всегда боролись против религиозного опиума, кто бы и в каком бы виде ни преподносил его. Известно, какую беспощадную борьбу развернули ленинцы против богоискателей, богостроителей.
В резолюции, принятой на совещании расширенной редакции «Пролетария» (21—30 июня 1909 г.) по докладу В. И. Ленина, было сказано, что «большевистская фракция должна вести самую решительную борьбу с этими уклонениями от пути революционного марксизма». Богостроительство было квалифицировано как течение, порывающее с основами марксизма.
Бакинский комитет принял резолюцию, в которой полностью поддержал позицию В. И. Ленина и призывал к беспощадной борьбе против богоискателей и богостроителей.
Эта же резолюция, которая была опубликована в ЦО большевиков — газете «Пролетарий» (№ 49, 1909 г.) под заголовком «Бакинские большевики об отзовизме, ультиматизме и богостроительстве», чётко ставила вопрос об использовании легальных возможностей классовой борьбы и осуждала весь вред «отзовизма» и «ультиматизма» для рабочего класса.
Бакинские большевики, используя все формы классовой борьбы, показывали образцы умелого сочетания нелегальной и легальной форм борьбы; в условиях столыпинской реакции они расширили и укрепили связи с пролетарскими массами.
Бакинские большевики шаг за шагом выбивали меньшевиков-ликвидаторов из профессиональных союзов, народных домов, клубов и других легальных рабочих организаций. Для руководства Биби-Эйбатским и Черногородским народными домами Бакинский комитет назначил С. Шаумяна, который развернул там большую пропагандистско-агитационную работу. Бакинские ленинцы на практике разоблачали весь вред «отзовизма», «ультиматизма» для рабочего класса и его партии.
Шаумян в работе «Действительность и перспективы» показывает, что даже в период жестокой реакции самодержавие вынуждено идти на определённые «уступки», «ре93


формы», которые рабочий класс должен умело использовать. Он разъяснял, что противоречивый характер политики правящих классов объясняется «...тем противоречием, которое представляет из себя вся жизнь современной России, живая действительность» х. Задача сознательного пролетариата заключается в том, чтобы разумно использовать эти противоречия в своих интересах. Господствующие классы идут на отдельные уступки с большим трудом и под давлением настоятельного требования жизни. Они всячески урезывают, ограничивают свои и без того «куцые» реформы. «И тем не менее,— писал Шаумян, — рабочий класс дорого ценит эту так называемую «легальную возможность». Он не останавливается иногда перед довольно большими жертвами, чтобы на законном основании суметь создать массовые организации. Профессиональные союзы, литературно-просветительные товарищества (клубы, вечерние курсы, народные дома, народные университеты и т. д.) — вот те организации, которые в большом количестве создаются и умирают естественной или насильственной смертью, затем снова создаются и т. д.» 1 2
Тяжелы были условия, в которых приходилось работать рабочим организациям и их представителям, например в Государственной думе. Мизерны были права, которые предоставляли рабочим организациям. Но рабочие хорошо использовали и это «кривое зеркало», как называет Шаумян Государственную думу.
В условиях реакции рабочие борются за укрепление и расширение даже 'своих маленьких прав. «Такова сейчас тактика рабочих России,— писал Шаумян, — посредством которой они хотят наилучшим образом использовать Государственную Думу, Положения 4-го марта и другие новые «возможности», как, например, относительную свободу печати. Этим путём, узким и тернистым, пролетариат, привыкший к тяжёлому и упорному труду, идёт к своим заветным целям»3.
Большевики умели в интересах пролетариата успешно работать и в Государственной думе — в этом «буржуазном хлеву» — ив различных разрешённых столыпинским правительством рабочих организациях, везде преследуя цель: 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 324,
2 Там же, стр. 331,
3 Там же.
94


расширять свои связи с массами, готовить их к предстояще^ революции.
В период столыпинской реакции, когда все реакционные партии оплёвывали революцию 1905 г., когда «веховская» философия в унисон с черносотенной философией явилась «сплошным потоком реакционных помоев, вылитых на демократию», Ленин призывал партию к беспощадной борьбе с ликвидаторством, показав, что «...ручеек ликвидаторства есть лишь часть потока веховщины».
Большевики, руководствуясь решением Пятой (общероссийской) конференции, осудившей по предложению Ленина ликвидаторов, систематически разоблачали последних как открытых противников революции.
В. И. Ленин лично руководил и помогал местным большевистским организациям вести эту борьбу. Статья Ленина «Марксизм и «Наша заря»» впервые была напечатана в Баку, в редактируемом Шаумяном большевистском журнале «Современная жизнь».
В этой статье Ленин критикует ежемесячный легальный журнал «Наша заря», ставший центром ликвидаторов. Ленин разоблачает утверждение Потресова и К°, будто спор о ликвидаторстве — пустяковый спор, что якобы и «лик- видировать-то нечего». Раскрывая смысл этой ликвидаторской болтовни, Ленин показывает великую жизненность революционной партии и великое значение её «маленьких» дел в условиях реакции, которые, однако, подчинены общей и окончательной цели партии и дадут свои великие результаты. «...Бывают времена,—пишет В. И. Ленин,—когда эти результаты сказываются лишь спустя годы, спустя долгие, иногда, годы. Бывает, что годами чуть тлеет искорка, которую мелкая буржуазия считает, объявляет, провозглашает несуществующей, ликвидированной, умершей и т. д., и которая на деле живет, дает отпор духу уныния и отре- ченства, проявляет себя после долгого периода. Оппортунизм всегда и везде на свете цепляется за минуту, за момент, за сегодня, не умея понять связи между «вчера» и «завтра». Марксизм требует ясного сознания этой связи, сознания не на словах, а на деле. Марксизм находится поэтому в непримиримом противоречии с ликвидаторским течением вообще, с отрицанием гегемонии — в частности» \
1 В. И. Ленин, Соч., т. 17, стр. 36.
95


Ленин показывает, что ликвидаторство — это и есть отрицание гегемонии пролетариата. Болтовню ликвидаторов о том, что им нужна не гегемония, а классовость, Ленин разоблачает как теоретическую нелепость. Неуклонное проведение идеи гегемонии пролетариата через все этапы классовой борьбы рабочего класса как в мирные периоды, так и в периоды схваток, революции — вот что было главной заботой ленинцев.
Кавказские коммунисты в своих листовках, разъясняя необходимость организации нелегальной партии пролетариата для руководства его классовой борьбой, разоблачали меньшевиков-ликвидаторов, которые предлагали «...создать открытую «столыпинскую» рабочую партию ценой отказа от нашей конечной цели, ценой отказа от нашей программы с нашими экономическими и политическими требованиями. Эти изменники,— писали большевики, — предлагают нашу революционную борьбу заменить ходатайствами, петициями-«слезницами» в Думу «3-го июня...»» х.
Бакинские большевики боролись не только против ликвидаторов, но и с примиренчеством по отношению к ликвидаторам, и не только с примиренцами, но и с теми, кто пытался мирить партию с примиренцами.
Ленин в редакционной статье «Социал-демократа» № 12, положительно оценив резолюцию Бакинского комитета по вопросу о партийной конференции, писал: «...Бакинский Комитет принадлежит бесспорно к самым живым и деятельным организациям партии... В с.-д. среде развелась тьма охотников «мирить» партию с ликвидаторством. Еще больше появилось охотников «мирить» партию с теми, кто в свою очередь «мирит» ее с ликвидаторством. Создается специальная «философия» этого примиренчества... в резолюции Бакинского Комитета замечается реакция против такой полуликвидаторской «философии»...».
В борьбе с ликвидаторами бакинские большевики решительно поддержали ленинский план блока с меньшевиками-партийцами. В Баку такой блок успешно был оформлен во главе с Шаумяном.
На протяжении многих лет Шаумян под руководством Ленина вёл последовательную и беспощадную борьбу про-
1 Кружок Тифлисской группы РСДРП. Листовка с призывом организовать нелегальную рабочую партию, 1909 г. Отдел фондов Государственного Музея Революции СССР, 20387/21, л. 8-11 ч. 96


тив международного ревизионизма и в первую очередь против русского меньшевизма.
«Ревизионизм, правое мелко-буржуазное оппортунистическое крыло с.-д. существует во всех странах, где есть социал-демократия. Фабианцы и независимцы в Англии, жо- ресисты во Франции, «реформисты» в Италии, меньшевики в России, всё это плоть от плоти и кость от кости немецких бернштейнианцев ревизионистов», — писал Шаумян. Он разъяснял, что «решительная и беспощадная борьба с международным оппортунизмом и его преодоление — одна из важнейших задач международной марксистской части рабочей партии» х.
Шаумян разоблачал врагов рабочего класса, злорадствующих по поводу разногласий, раскола в рядах партии пролетариата. Он указывал, что обострение борьбы против оппортунизма означает не ослабление, а усиление позиции революционной социал-демократии, означает «большую строгость и нетерпимость по отношению к разврату, вносимому в партию чуждыми ей элементами». Противопоставляя «практическим политикам», любителям «мирной», «положительной» тактики марксистско-ленинскую тактику борьбы за революцию, за диктатуру пролетариата, Шаумян считал очищение социал-демократических партий от оппортунистических элементов первейшей необходимостью.
«Пребывание мелко-буржуазных оппортунистов в рядах социал-демократии не может обходиться без «недоразумений», без «конфликтов», пока они не будут выброшены за пределы партии» 1 2.
Последовательно и решительно борясь против меньшевизма-ликвидаторства, бакинские большевики приняли деятельнейшее участие в подготовке и созыве Шестой (Пражской) Всероссийской партийной конференции. В 1911 г. Шаумян был членом Российской организационной комиссии (РОК) по созыву этой партийной конференции.
В октябре 1911 г. в Баку, на второй день работы РОК, Шаумян был арестован. Его выслали в Астрахань, где он продолжал активно работать в местной партийной организации.
1 «Бакинский рабочий» № 5—6, 20 сентября 1908 г.
2 Там же.
4 С. Т. Калтахчян
97


Период пребывания Шаумяна в астраханской ссылке (1912—1914 гг.) был периодом разгула черносотенного национализма. Внутренняя и международная обстановка, с одной стороны, внутрипартийная борьба — с другой, выдвинул и национальный вопрос на виднейшее место. Шаумян на протяжении ряда лет уделял много внимания национальному вопросу. В астраханской ссылке по заданию Ленина он написал большую работу «О национально-культурной автономии». Эта работа Шаумяна отражает ту последовательную борьбу, которую вела Коммунистическая партия и её выдающиеся деятели за марксистско-ленинскую теорию и тактику по национальному вопросу.


3^
3
ГЛАВА IV
ЗАЩИТА С. Г. ШАУМЯНОМ ТЕОРИИ И ПРОГРАММЫ БОЛЬШЕВИСТСКОЙ ПАРТИИ
ПО НАЦИОНАЛЬНОМУ ВОПРОСУ
Осуществить всемирно-историческую задачу переустройства общества на социалистических началах рабочий класс может лишь путём последовательной революционной классовой борьбы под руководством Коммунистической партии, вооружённой знаниями объективных законов общественного развития.
Для успешного решения этой задачи в обществе, разделённом не только на классы, но и на национальности, весьма важно проводить правильную национальную политику, а правильную национальную политику можно проводить, имея научно разработанную теорию по национальному вопросу. Эту теорию основоположники марксизма-ленинизма тщательно разрабатывали десятилетиями.
Марксизм-ленинизм придаёт огромное значение национальному вопросу как важнейшей части вопроса о социалистической революции, о построении коммунизма.
Взгляды Маркса и Энгельса по национальному вопросу сложились в эпоху, когда капитализм, разрушая феодальные порядки, вызвал к жизни национальные движения за создание крупных национальных государств в Европе. Национально-освободительное движение охватило тогда ещё сравнительно узкий круг стран Западной Европы. Однако, хотя в указанный период сила национально-освободительных движений, особенно движений угнетённых малых наций, ещё не полностью выявилась, Маркс и Энгельс, основываясь на уже имеющемся опыте национальных движений, дали отправные идеи для разрешения национального вопроса.
4 •
09


Маркс и Энгельс рассматривали национальный вопрос как часть вопроса о низвержении власти капитала, связывали решение национального вопроса с революционной перспективой в Европе, оценивали национальный вопрос с точки зрения интересов интернационального сплочения рабочих.
В эпоху империализма национальный вопрос приобрёл несравненно большее значение. Национальный вопрос в эпоху империализма отличается от национального вопроса домонополистического периода капитализма как по характеру, так и по объёму.
В. И. Ленин раскрыл законы экономического и политического развития империализма. Он показал, что усиление реакции, упрочение и расширение национального гнёта и колониального грабежа сотен миллионов угнетённых народов стали характерными чертами империализма.
Если восходящий капитализм выступал освободителем передовых, наиболее развитых наций от феодализма, то империализм выступил величайшим угнетателем наций, особенно зависимых, колониальных.
В этих условиях национально-освободительные движения приобрели большой размах и глубину. Пролетариат стал политически организованнее и сильнее и мог теперь выступить гегемоном в национально-освободительных движениях. В. И. Ленин и его ученики в новых условиях разработали с достаточной полнотой и глубиной теорию возникновения наций и складывания национальных государств, программу и тактику коммунистических партий в национальном вопросе.
Великий Ленин, говорится в тезисах о 300-летии воссоединения Украины с Россией, впервые в истории марксизма разработал теоретическую программу и политику партии по национальному вопросу. Ленин показал, что национальный вопрос является составной частью общей революционной борьбы рабочего класса за диктатуру пролетариата. Основатель Советского государства В. И. Ленин явился вдохновителем политики равноправия и дружбы народов; он руководил осуществлением этой политики на практике. Отстаивая принцип пролетарского интернационализма, большевистская партия со всей силой подчёркивала необходимость единства действий пролетариев всех наций и сплочения их вокруг русского пролетариата.
100


Изучение опыта борьбы Коммунистической партии за ленинскую теорию и тактику по национальному вопросу в условиях сложнейшего переплетения классовых и национальных противоречий, какие были в Закавказье, имеет большое теоретическое и практическое значение.
Анализ этого опыта показывает, что именно последовательное проведение в жизнь ленинской национальной политики привело к победе Советской власти, к установлению дружбы народов нашего многонационального государства, морально-политического единства советского народа.
До установления Советской власти Закавказье было типичной колонией русского царизма, который душил и угнетал народы, населяющие Россию, и в первую очередь нерусские народы.
Царизм с целью отвлечь трудящихся от классовой борьбы осуществлял гнусную политику разжигания национальной вражды, натравливания одной нации на другую. Для такой политики Закавказье представляло особенно благоприятную почву.
От всех окраин России Закавказье особенно отличалось большим разнообразием своего национального состава. Кроме грузин, азербайджанских татар и армян в Закавказье были расселены русские, лезгины, осетины, абхазцы, ингуши, калмыки и многие другие национальности. Эти национальные группы жили чересполосно, вперемежку между собой, и царизм весьма активно использовал это обстоятельство, разжигая вражду между различными группами, раскалывая их силы, предотвращая возможность организации сплочённой борьбы против буржуазнопомещичьего строя.
С. Г. Шаумян рано стал интересоваться национальным вопросом. Он жадно искал ответа на вопрос: каков должен быть путь освобождения угнетённых народов?
Ещё в период учёбы в Рижском политехническом институте (1900 г.) по инициативе Шаумяна был организован марксистский кружок, получивший название «Теоретик», который занимался изучением национального вопроса. Здесь изучались история национального движения в Европе и Азии, вопросы, касающиеся значения борьбы чехов в Австрии, ирландского движения, особенно внимательно изучались финляндский и польский вопросы, а также политическое и экономическое положение армян в России и Турции.
1QJ


С 1902 г., в период учёбы на философском факультете Берлинского университета, Шаумян ведёт активную борьбу против националистической идеологии дашнакцаканов, «гнчакистов» и др. Особенно большую работу развернул он, возвратившись в Закавказье.
В. И. Ленин со времени личного знакомства с С. Г. Шаумяном поддерживал переписку с ним, в которой чаще всего обсуждались различные теоретические проблемы по национальному вопросу.
В одном из писем В. И. Ленин пишет Шаумяну: «Дорогой друг! Очень рад был Вашему письму от 15.XI. Вы должны знать, что в моем положении страшно ценишь отзывы товарищей из России, особенно вдумчивых и занимающихся данным вопросом» \
В другом письме, от 19 мая 1914 г., Ленин просил Шаумяна писать «чаще, не реже раза в неделю», и предлагал совместно разработать закон «о равноправии наций и о защите прав национальных меньшинств» 1 2 для внесения его в Государственную думу.
Н. К. Крупская'в своих воспоминаниях о Ленине пишет:
«В 1913 г. у Ильича оживилась переписка с Шаумяном по национальному вопросу. Очень интересно письмо, в котором в мае 1914 г. Ильич развивает мысль о том, что надо бы, чтобы марксисты всех или очень многих национальностей составили для внесения в Государственную думу проект закона о равноправии наций и о защите прав национальных меньшинств. В этот проект, по мысли Ильича, должна была войти полная расшифровка того, что входит в наше понимание равноправия, в том числе и вопрос о языке и вопрос о школе, о культуре вообще, но взятые во всех связях и опосредствованиях» 3.
Первую большую работу по национальному вопросу Шаумян написал после II съезда РСДРП. Эта работа под названием «Национальный вопрос и социал-демократия» была написана им заграницей и издана в 1906 г. в Тифлисе издательством «Кайц» («Искра») (первоначально печаталась в газете, а затем вышла отдельной брошюрой).
В этом первом труде по столь важному и сложному вопросу, каким является национальный вопрос, по которому 1 В. И. Ленин, Соч., т. 19, стр. 452.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 35, стр. 106, 105.
3 //. /<. Крупская, Воспоминания о Ленине, Партиздат, 1933, стр. 277.
102


наша партия тогда только начинала разрабатывать и развивать свои взгляды, молодому Шаумяну ещё не удалось избежать некоторых нечётких формулировок; но замечательно то, что, вооружённый материалистическим пониманием истории и марксистским диалектическим методом, он с большим умением обосновывает и защищает марксистско-ленинскую теорию нации, разбивая теории националистических партий, в частности партии «Дашнакцутюн».
В соответствии с требованием марксистской диалектики Шаумян подходит к исследованию национального вопроса исторически. Он совершенно правильно связывает его возникновение, развитие и обострение с эпохой капитализма как эпохой складывания людей в нации, эпохой образования крупных национальных государств.
«Лет сто тому назад, — пишет Шаумян, — в Европе национальный вопрос в его современном смысле не существовал. Он целиком — порождение XIX века, и можно заметить с первого взгляда, что он самым тесным образом связан с современной капиталистической промышленностью и буржуазной структурой общества» Ч
Процесс формирования самих наций Шаумян рассматривает исторически, в связи с развитием общественного производства, производительных сил и производственных отношений общества. Он подробно рассматривает историческую тенденцию образования всё более и более сложных и высших типов общественно-экономических связей и отношений людей: родовых общин, племён, союзов племён и т. д., которые в результате появления частной собственности и классов коренным образом изменяются, и вместе с ними изменяется и характер общественных связей и отношений людей.
Опираясь на исторический опыт развития общества, а также на анализ исторических реформ Солона и Клисфена, данный Энгельсом в его работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства», Шаумян подчёркивает, что «с того дня, когда возник обмен, развились ремёсла и торговля, рождается разделение труда и классовое расслоение и, благодаря всему этому, с необходимостью начинается государственная жизнь, принцип родства теряет своё значение и уступает своё место соседскому, или территориальному, принципу»1  2.
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр 140.
2 Там же, стр. 383—384.
103


На основе разложения первобытного общества имевшее место смешение и объединение родов и племён и образование народностей происходили на базе докапиталистических производственных отношений и ни в коем случае не являлись процессом простого расширения и обобщения родственных связей. Это тем более относится к процессу образования наций. Опираясь на ленинскую критику Михайловского по этому вопросу, Шаумян писал:
«Постепенное экономическое развитие создаёт всё более и более тесные связи между людьми и образует более и более крупные общественно-экономические организмы» \
Шаумян правильно отмечает, что всё предшествовавшее капитализму экономическое и политическое развитие общества явилось подготовкой материальных и духовных предпосылок образования современных наций.
Необходимо, однако, отметить, что в своей первой работе по национальному вопросу Шаумян в определении нации допускал некоторую нечёткость, когда утверждал, что «нации, с одной стороны,—определённое естественное явление со своим естественно-материальным или психологическим содержанием, с другой,— это определённое общественное явление, общественное отношение» 2.
Рассматривая нацию по аналогии с двойственным характером товара, Шаумян писал: «Маркс разоблачил основной и самый крупный фетиш буржуазного мира — товар. Он показал, что товар имеет две стороны — естественную и общественную. Товар, с одной стороны,— определённая материя, с другой стороны, определённое общественное отношение. Для социолога товар интересен своей второй стороной, как общественное отношение, как меновая стоимость, его другая естественная, или материальная, сторона относится к естествознанию. Маркс смог осознать и сделать доступной самую крупную социальную проблему современного общества только благодаря конкретизации общественного момента и его основы — естественного момента всякого общественного явления.
Таким же образом нужно подходить и к понятию «нация»» * * 8.
Желая подчеркнуть подобной аналогией важность анализа нации как общественно-исторического явления, Шау: 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 146.
2 Там же, стр. 144.
8 Там же, стр. 143—144.
104


мян вместе с тем допускал некоторую непоследовательность, когда соглашался с мнением, согласно которому нация в качестве материального субстрата государства может рассматриваться как категория естественная. Однако в целом Шаумян дал правильный анализ существа вопроса, совершенно справедливо сконцентрировав своё внимание на исследовании нации как категории общественной. Он неоднократно подчёркивал эту мысль. «Нация как общественная категория — историческое, так сказать, «переходное» явление,— писал он, — а вовсе не «естественное», «вечное»» х.
В этой ранней работе Шаумяна имеется также некоторая терминологическая нечёткость в употреблении понятий «нация» и «национальность», которая может создать впечатление, что он ясцо не отграничивал предисторию образования нации, в течение которой складывались и развивались отдельные необходимые признаки наций, от периода непосредственного образования наций, когда люди соединялись в устойчивую общность на базе уже вполне развившихся всех необходимых признаков нации. В действительности образование нации в современном её понимании он связывал с эпохой подымающегося капитализма.
Говоря о великих государствах докапиталистической эпохи, Шаумян справедливо рассматривал их как неустойчивые конгломераты, так как внутри этих государств не было прочных экономических связей между народами. «Как известно,— пишет он,— в древнее время передние века существовали государства, иногда состоящие из нескольких национальностей, но они не были государствами в том смысле, в каком мы здесь это слово употребляли, то есть они не были общественно-экономическими организмами, они всегда носили временный характер, создавались и разрушались искусственным образом по капризу того или иного деспота или императора» 1 2.
Здесь Шаумян правильно отличает национальную общность от общности государственной. В своих последующих работах по национальному вопросу он специально отмечает, что для средневековой, феодальной Европы характерной формой государства являлось племенное, государство.
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 155.
2 Там же, стр. 146—147.
105


Ленинское положение о том, что создание «национальных связей было ничем иным как созданием связей буржуазных», Шаумян применял к национальным и многонациональным государствам, обладающим уже не только общностью территории, но и общностью экономической жизни. В этой связи он подчёркивает роль образования капиталистического рынка и борьбы за него в создании национальных связей, в развитии буржуазного национализма.
«Неизбежная конкуренция на этом рынке, с одной стороны, и стремление обеспечить для национальной промышленности более широкий рынок, с другой,— пишет Шаумян,— сделали необходимым расширение границ отдельных государств» х.
Шаумян несколько затруднял себе путь чёткого выяснения сущности нации поисками двойственной природы последней (естественной и общественной), но на деле он всё время исследует только общественно-историческую природу нации. Естественная природа последней фигурирует лишь номинально. Включая в «естественно» материальное содержание нации такие признаки, как общность территории, языка, религии, традиции, привычек, Шаумян рассматривает их также исторически, в их возникновении и развитии, в связи с развитием общественной жизни. Так, например, отмечая, что общий язык для любой общественной группы людей (род, племя, народность) был обязателен, Шаумян защищает марксистский тезис о том, что национальные языки образуются путём концентрации диалектов в единый национальный язык, обусловленный экономической и политической концентрацией. Он пишет: «С течением времени, когда экономическое развитие сблизило людей, возникли материальные или естественно-духовные основы будущего общественного организма, в которых должен был быть и обобщённый язык... Постепенно в течение веков путём ассимиляции выработался связывающий людей общий язык. Мы знаем, как из различных племенных наречий образовались современные «национальные языки...»»2. Шаумян подчёркивал тесную связь культурно-исторических особенностей нации с её экономической жизнью. Он развивал и защищал марксистско-ленинское положение о том, что принадлежность людей к тому
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 149.
8 Там же, стр. 148.
106


или иному народу или нации определяется не биологическими особенностями людей, а экономическими условиями их жизни и возникшими на основе этих условий культурноисторическими особенностями.
В рассматриваемой работе, а также в других работах Шаумяна по национальному вопросу имеется ряд важных теоретических положений, направленных против буржуазных, антимарксистских теорий нации. Шаумян разоблачает буржуазных идеологов, рассматривающих нацию как «нечто естественно данное, само в себе имеющее «имманентные» свойства своего существования» х.
Пример любой современной нации свидетельствует, что все нации складывались в результате смешения разнородных племён и рас, а это смешение происходило под воздействием материальной жизни людей. Русская нация, например, образовалась из славянских племён: полян, древлян, северян, ильмен, кривичей, вятичей, включив в себя элементы и из других окружающих её племён и народностей.
Армянский народ, а впоследствии и армянская нация образовались из племенных союзов армен и хайасов, а также из этнических групп малоазиатского и скифского происхождения.
Шаумян считал бесполезным ждать правильного объяснения сущности национального вопроса от буржуазных учёных, ибо «...в современном обществе истина соответствует лишь интересам прогрессивного класса — пролетариата, а буржуазия, которая своим объективным положением давно уже стала реакционным классом, целиком опирается на ложь и лицемерие» 1 2.
Так как национальный вопрос затрагивает интересы различных классов, то буржуазия, отмечает Шаумян, в лице своих теоретиков хочет, чтобы истина была такой, какая наиболее выгодна его собственным интересам, и, следовательно, старается завуалировать, запутать истину.
Критикуя взгляды различных идеалистов и агностиков по национальному вопросу, считавших «конститутивным моментом» нации «национальное самосознание», определявших нацию «национальной идеей», «национальной душой» и пр., Шаумян вскрывает присущий этим теоретикам буржуазноидеалистический образ мышления, которому свойственно 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 154.
2 Там же, стр. 141.
107


любое общественное явление превращать в фетиш. Только марксистский, историко-материалистический анализ, доказывает Шаумян, разрывает мистический покров и обнажает реальное содержание вопроса.
Шаумян анализирует две исторические тенденции капитализма в национальном вопросе. Он выясняет их характер и значение.
Зарождающаяся буржуазия, будучи первоначально прогрессивным классом общества, решительно восстала против феодальных пут, сковывающих развитие капиталистического способа производства, выступила против феодальной раздроблённрсти, за национальное единство, что означало создание условий для формирования наций, для образования самостоятельных национальных государств.
Шаумян подчёркивал прогрессивность этой исторической тенденции. Он считал прогрессивным также образование многонациональных государств, так как в рамках многонационального государства трудящиеся различных национальностей получают больше возможностей для укрепления интернациональных связей друг с другом, для создания единого пролетарского фронта в борьбе с капиталом.
С развитием капитализма исчезает местная национальная обособленность. Развитие экономики (рынка, торговли), науки и культуры при капитализме создаёт всестороннюю связь и взаимозависимость наций друг от друга как в области материального, так и в области духовного производства.
В условиях, когда национальные хозяйства превращаются в звенья единой цепи мирового хозяйства, появляется законное стремление наций к хозяйственному сближению на почве мирового рынка или хозяйства. Это стремление, конечно, прогрессивное.
Борясь против «националистического жупела» ассимиляторства бундовцев, Ленин писал: «Развивающийся капитализм знает две исторические тенденции в национальном вопросе. Первая:... создание национальных государств. Вторая: развитие и учащение всяческих сношений между нациями, ломка национальных перегородок, создание интернационального единства капитала, экономической жизни вообще, политики, науки и т. д.
Обе тенденции суть мировой закон капитализма. Первая преобладает в начале его развития, вторая характеризует зрелый и идущий к своему превращению в социа- 108


диетическое общество капитализм. С обеими тенденциями считается национальная программа марксистов...»1.
Исходя из ленинского анализа монополистического капитализма, Шаумян указывает на те глубокие противоречия, свойственные этой стадии капитализма, которые препятствуют развитию прогрессивной тенденции к созданию всемирного хозяйства, дружественных хозяйственных и культурных связей между народами. «То, что должно было совершиться стихийно, путём эволюции, хотят теперь провести искусственным образом, насильственно» 2  *,— пишет он.
Империализм огнём и мечом хочет объединить весь мир в единое капиталистическое государство трестов. Этот аннек- сионизм парализует центростремительные силы — тенденции к интернационализму и порождает тенденцию к государственному обособлению.
Капитализм становится величайшим угнетателем наций, разъединяет нации, раскалывает их. Национальный гнёт и национальная борьба ещё более обостряются.
Шаумян пишет: «Установленный теоретиками господствующей буржуазии принцип гласит: «Каждое государство должно быть нацией» ... это агрессивный национализм господствующей нации...
Противоположное этому и как ответ на это буржуазия преследуемых наций объявила: «Каждая нация должна быть государством», и сообразно этому принципу буржуазия преследуемых наций стремится расчленить современные многонациональные государства» 8.
Эти две исторические тенденции, считал Шаумян, следует оценивать, исходя из конкретных исторических условий, из интересов классовой борьбы пролетариата, исходя из того, способствует или мешает та или другая тенденция движению пролетариата к своей конечной цели, к завоеванию политической власти.
Национальный вопрос интересовал Шаумяна не только как вопрос об отношении одной нации к другой, а главным образом как вопрос о союзниках и резервах пролетариата в борьбе против капитализма. Поэтому, отмечая, что марксисты к оценке государственных образований того или иного национального состава подходят с точки зрения тех материальных условий, на базе которых они складываются, 1 В. И. Ленин, Соч., т. 20, стр. 11.
2 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 151.
8 Там же, стр. 153.
109


Шаумян считал историческое образование многонациональных государств прогрессивным явлением и выступал против требования расчленения их на мелкие национальные государства. Он писал, что для марксистов неприемлемо раздробление современных межнациональных государств и воссоздание отдельных национальных государств, если даже последние вступят между собой в федеративные связи. Вместе с тем, разъясняя программу-минимум РСДРП по национальному вопросу, куда входит также пункт о праве наций на самоопределение, Шаумян добавлял, что возможны случаи, когда по отношению к той или иной нации марксисты найдут более желательной федерацию или даже полное отделение.
«Когда мы говорим о том, как решает вопрос буржуазнонационалистическая школа государственного права, и противопоставляем ему наше решение вопроса,— писал Шаумян, — мы, конечно, так абсолютно и категорично не отвергаем сепаратизма и федерации, как абсолютно и категорично настаивают на их необходимости националисты. Если бы было так, то мы оказались бы достойными своих противников — метафизиками, а не диалектиками» х.
Шаумян пишет, что вопрос о каждой национальности в каждом отдельном государстве марксисты рассматривают и решают конкретно, исходя из своеобразия исторических условий. «Наш единственный основной принцип, основной критерий — улучшение культурного и экономического положения людей... Это — классовые интересы пролетариата, интересы международного освободительного движения»2.
Шаумян приводит пример различного отношения Маркса к вопросу об отделении Польши в зависимости от интересов демократического движения и такого же различного отношения РСДРП к вопросу об автономии Польши.
В главе «Национальный вопрос в России» Шаумян даёт образец диалектической постановки и решения национального вопроса русскими марксистами. «Наша партия,— пишет он, — до последних времён не требовала отделения в той или иной форме ни для одной из наций, проживающих в России. На последнем, так называемом «объединительном» съезде наши польские товарищи... предлагали внести в нашу программу требование автономии для Польши. И съезд, 1 С. Шаумян. Избр. соч., стр. 159. ‘Там же, стр. 162.
НО


знакомый с теми мотивами, которые заставляют наших польских товарищей выставлять это требование... принял это требование. Новая политическая ситуация и жизнь поставили перед социал-демократией дилемму — или принять требование об автономности Польши или допустить, чтобы хозяином положения стала полусоциалистическая, полу- националистическая PPS, которая требует федерации для Польши со своим Учредительным собранием. И Польская с.-д. и вместе с ней вся РСДРП имели политический такт и разум выбрать наименьшее из зол... Если бы требование автономии Польши выставлялось 2—3 года тому назад, то социал-демократия объявила бы её вредным буржуазным требованием, но сегодня, имея в виду изменившуюся политическую ситуацию... социал-демократия сама выставила это требование — явление, которого люди, отвлечённо мыслящие, с абсолютными принципами, живущие голыми и «вечными» формулами, не могут понять и переварить и в ко: тором они усматривают «противоречия»» Ч
* *
*
Последовательно проводя историко-материалистический анализ общественных явлений, Шаумян рассматривает проблемы национальных отношений в тесной связи с проблемой классов и классовой борьбы.
В незаконченной статье ««Вселенский» попугай», написанной в 1911 г., Шаумян разоблачает одного из лидеров партии «Дашнакцутюн» — Варандяна, который в своём объёмистом труде «XIX век» силился доказать, что этот век был целиком веком национальных битв, не желая при этом видеть, что истоки войн коренятся в социально-экономических условиях, в антагонизме классов.
Поскольку Варандян выступал в данном вопросе как ученик и последователь немецкого буржуазного экономиста Вернера Зомбарта, которого В. И. Ленин характеризовал как одного из типичных идеологов «слегка подкрашенного в марксистский цвет социал-либерализма», Шаумян срывает маску и с ученика и с учителя. Зомбарта Шаумян разоблачает как врага марксизма, как расиста и апологета межнациональных войн. Известно, что откровения Зомбарта о расах были использованы идеологами расизма для оправда-
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 169—170. 111


ния господства одних народов, как якобы «высших», над другими, «низшими», а сам Зомбарт стал впоследствии одним из главных идеологов разбойничьего германского империализма. Шаумян считал не случайным, что «творения» этого будущего идеолога фашизма вдохновляли и дашнака Варандяна: легковесные упражнения Зомбарта, как и его ученика Варандяна, были направлены против марксизма, против исторического материализма Маркса.
Критикуя книгу Зомбарта «Социализм и социальные движения в XIX веке», где последний объявлял признание Марксом классовой борьбы движущей силой истории односторонним и заявлял, что история якобы в действительности признаёт два противопоставления, вокруг которых вращается жизнь народов,— «противопоставления классовые и национальные», Шаумян писал: «Прежде всего, уважаемый профессор путает понятия... Маркс говорит о внутренней общественной жизни наций, а профессор говорит о войнах, о взаимоотношениях этих наций. И, во-вторых, если мы станем доискиваться причин этих национальных войн, мы увидим, что все они имеют экономико-классовую подоплёку, что они являются следствием внутренних классовых движений, классовых боёв, имеющих место в жизни сталкивающихся наций» х.
Замазывание классовой природы общественных явлений, указывал В. И. Ленин, всегда являлось излюбленным занятием всех буржуазных идеологов и особенно буржуазных националистов.
Так, идеолог русских народников Михайловский, не понимавший, что национальные интересы всегда тесно связаны с классовыми интересами, и, более того, считавший национальные интересы самодовлеющими, стоящими над всеми остальными, в качестве доказательства своей правоты ссылался на тот факт, что «основанное Марксом международное общество рабочих, организованное в целях классовой борьбы, не помешало французским и немецким рабочим, резать и разорять друг друга». Этим самым, мол, и доказывается, что материализм не свёл счетов «с демоном национального самолюбия и национальной ненависти». «Такое утверждение,— писал В. И. Ленин,— показывает со стороны критика грубейшее непонимание того, что очень реальные интересы торговой и промышленной буржуазии
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 317. 112


составляют главное основание этой ненависти и что толковать о национальном чувстве, как самостоятельном факторе, значит только замазывать сущность дела» х.
Националистические партии Закавказья, в том числе «Дашнакцутюн», также силились доказать, что национальная вражда, в частности армяно-татарская, является якобы «естественной и неизбежной борьбой наций».
В серии статей1  2, опубликованных в 1906 г. в большевистской газете «Кайц» («Искра»), Шаумян, разоблачая этих пособников буржуазии, показал, что армяно-татарская резня — это не «естественное» национальное явление, как это пытались представить дашнаки, а социальное явление, имеющее свою классовую подоплёку. Разгул националистических страстей, разжигаемых царским самодержавием, преследовал определённую цель: расколоть ряды рабочего класса, ослабить его силы. «Волны революции поднимаются, приближается угроза народного протеста,— писал Шаумян, — и преступный деспотизм снова всюду приводит в движение свои тёмные силы... он старается в братоубийственной войне задушить голос протеста, обескровить и обессилить революцию» 3.
Шаумян разоблачает также попытки буржуазно-националистических партий говорить от имени всей нации, всех классов общества. Он защищает ленинское требование при всякой оценке общественных явлений, событий прямо и открыто становиться на точку зрения определённого класса.
В статье «Кавказские депутаты в Думе» Шаумян требует от депутатов занять чёткую классовую позицию и последовательно придерживаться её в борьбе. Характеризуя представленные в Думе общественные силы: рабочую и крестьянскую демократию, «октябристов-правопорядковцев» и кадетов, Шаумян писал: «Если представители нашего края хотят играть какую-то политическую роль, они должны примкнуть к одной из этих партий. Если они будут уклоняться от этого и попытаются формировать отдельные «национальные» группы, они покажут свою полную политическую незрелость и обрекут себя на полную бездеятельность» 4.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 1, стр. 138.
2 «Последние события», «Кавказские депутаты в Думе», «Речь Зиат- ханова», ««Патриоты» из «Алик»», «Речь Урусова в Государственной думе» и др.
3 С. Шаумян, Избр. соч., стр. ИЗ.
4 Там же, стр. 120.
ИЗ


При рассмотрении проблемы соотношения классов и наций, классовой борьбы и национального вопроса противостоят друг другу два диаметрально противоположных решения: с позиций буржуазного национализма и с позиций пролетарского интернационализма.
В. И. Ленин указывал, что буржуазный национализм и пролетарский интернационализм являются двумя непримиримо враждебными лозунгами, которые соответствуют двум классовым лагерям всего капиталистического мира и выражают две политики, два миросозерцания в национальном вопросе.
Прослеживая разновидности и характер буржуазного национализма, Шаумян приходит к выводу, что «национализм является характерным и необходимым составным элементом буржуазной идеологии» х.
Национализм всегда сопутствовалбуржуазии,меняя лишь свою форму. «Национал-демократизм, затем национал-либерализм, а теперь кагронал-империализм», — пишет Шаумян.
Считая, что «национализм так же имманентен бужуаз- ному мировоззрению и буржуазной практике, как интернационализм — новому социалистическому мировоззрению»1  2  *, Шаумян последовательно разоблачал буржуазный национализм, боролся за торжество пролетарского интернационализма, за укрепление классового единства рабочего класса.
Шаумян беспощадно разоблачал тех, кто изменял «высокой идее интернационализма, являющейся бесценным благом для пролетариата»8.
«Многие современные националисты,— говорил Шаумян,— даже непрочь признавать нацию исторической категорией, но они стремятся нейтрализовать рабочий класс в эволюции наций, чтобы на арене осталась только буржуазия с её националистической политикой... Важно не то,- провозглашают ли... национальность вечным явлением или результатом исторических сил; главное и решающее значение имеет то, какую позицию занимаем в жизни мы сами — живые люди, живые классы. Закрепляем ли мы своей реальной программой и действиями основы капитализма или роем для него могилу? Иначе говоря, служим ли мы национализму или интернационализму» 4.
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 429.
2 Там же, стр. 430.
8 Там же, стр. 428.
4 Там же, стр. 392.
114


Всюду подчёркивая классовое содержание национальных явлений как главное, Шаумян вместе с тем учитывает то большое влияние, которое оказывает национальная форма явлений на их классовое содержание. Именно потому, что эта форма, воздействуя на содержание, часто стремится подменить последнее, именно потому, что национализм является мощным классовым оружием буржуазии, которое она направляет против пролетарского интернационализма, именно потому, что национальная рознь и национальные столкновения затрудняют, парализуют, а порою делают невозможным осуществление правильного руководства классовой борьбой пролетариата, Шаумян вскрывает особенности и тайны механизма национальной борьбы и ведёт ожесточённую борьбу против националистической идеологии, против политики буржуазии.
* *
*
В борьбе за пролетарский интернационализм, против буржуазного национализма большую роль сыграло разоблачение большевистской партией реакционной сущности теории «культурно-национальной автономии».
Выдвинутая так называемыми «австро-марксистами» и широко подхваченная в России бундовцами и меньшевиками, эта теория господствовала также над умами закавказских националистов.
Ещё на II съезде РСДРП вопреки теоретически обоснованной, чёткой пролетарской позиции в национальном вопросе, изложенной В. И. Лениным в работе «Национальный вопрос в нашей программе», представители Бунда пытались подменить § 9 этой программы, признающий право наций на самоопределение, требованием «культурно-национальной автономии». Бундовцы мотивировали это своё требование тем, что нация, мол, не всегда совпадает с территорией, что это делается якобы ради благапролетариата ит.д.
Так же поступили грузинские федералисты и «Армянская социал-демократическая рабочая организация», т. е. армянские федералисты-«специфики».
Кавказские бундисты особенно активизировали свою деятельность в период столыпинской реакции.
Различные националистические партии: грузинские социал-федер ал исты, армянская партия «Дашнакцутюн» и другие выдвигали свою националистическую программу с чрезмерным подчёркиванием «особых условий» только 115


своей нации. Все эти партии выступали в защиту принципа «культурно-национальной автономии».
«Нет у нас ни одной партии — клерикальной или буржуазной, «ретроградной» или «свободомыслящей», — писал в связи с этим Шаумян,— которая не выступала бы сторонницей национально-культурной автономии» х.
Против большевистского решения национального вопроса и в защиту националистической программы «австро- марксистов» в начале XX в. подняли голос: еврейский Бунд, грузинские социал-федералисты, армянские «специфики», все антипартийные элементы — меньшевики, ликвидаторы, троцкисты и др.
Это, как говорил Ленин, было ««нашествие двунадесяти языков» оппортунизма на нашу марксистскую программу...».
Большевикам пришлось выдержать упорную борьбу, чтобы поставить национальные социал-демократические организации на правильный путь интернационализма.
Шестая (Пражская) Всероссийская конференция РСДРП в 1912 г. констатировала окончательный отход от партии ряда национальных социал-демократических организаций в лагерь меньшевиков-ликвидаторов.
После изгнания из партии всех непартийных элементов перед большевиками во весь рост встала задача: в открытом бою разгромить идейные основы «культурно-национальной автономии» — теории О. Бауэра, Реннера и др., а также их российских сторонников.
Бауэр и К° создали теорию «самодовлеющего национального характера», согласно которой каждая нация воспринимает (апперципирует) окружающее сообразно какой-то активной психической деятельности данной нации, которая и составляет «национальный дух».
Как нетрудно заметить, у Бауэра мы находим по сути дела приложение учения Канта о «трансцендентальной апперцепции» к истолкованию национального вопроса. Кант искал высшее условие, которым создаётся исконное единство всех представлений, понятий и суждений, всех форм опыта, и изобрёл «трансцендентальное единство самосознания» или «синтетическое единство апперцепций». Бауэр по аналогии с «трансцендентальной апперцепцией» Канта создаёт своё учение о «национальной апперцепции». Пресло-
1 С. Шаумян. Избр. соч., стр. 368. 116


вутое исконное единство в отношении восприятия национальных явлений он находит в национальном характере.
Социалист на словах, шовинист на деле, Бауэр своей псевдонаучной теорией о «национальном характере», о «классовой однородности судьбы» стремился обосновать «общность» трудящихся с их национальной буржуазией.
Кантианские взгляды Бауэра на нацию и сейчас являются питательным источником разношёрстного национализма. Тем более громадное значение имело и имеет разоблачение Лениным и его учениками теории и программы «культурно-национальной автономии» в рассматриваемый период.
Ожесточённую борьбу с национализмом развернул руководимый Лениным большевистский орган «Социал-демократ», на страницах которого печатались статьи Ленина по национальному вопросу.
«Февральское» 1913 г. совещание ЦК РСДРП с партийными работниками призывало рабочих всех национальностей России к самой решительной борьбе против воинствующего национализма. Резолюцию Краковского совещания В. И. Ленин послал на отзыв С. Г. Шаумяну, находившемуся тогда в ссылке, и просил его выступить в печати.
Особенно большое внимание национальному вопросу уделило «Августовское» («Летнее») 1913 г. совещание ЦК РСДРП с партийными работниками. Совещание подчеркнуло, что «положение дел внутри' социал-демократии (попытки кавказских c.-д., Бунда и ликвидаторов отменить программу партии и т. д.) заставляет партию еще более обратить внимание на этот вопрос»1.
В своих работах этого периода Ленин уделял большое внимание разоблачению теории и программы «культурнонациональной автономии». В. И. Ленин особенно подчёркивал необходимость глубокой и всесторонней критики реакционной сущности требования «культурно-национальной автономии». Именно в это время, в конце 1912—начале 1913 г., И. В. Сталиным была написана работа «Марксизм и национальный вопрос», в которой он с ленинских позиций разоблачил «культурно-национальную автономию» как «утончённый вид национализма», как программу либерально-юридического разрешения национального вопроса на базе капитализма.
1 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 315.
117


Программа «культурно-национальной автономии» базировалась на идеалистическом определении нации и преследовала цель: расколоть единство рабочего класса. Нацию Шпрингер и Бауэр рассматривали вне обязательной связи с общностью территории, языка и экономической жизни.
В 1914 г. Шаумян опубликовал большую работу под названием «О национально-культурной автономии». Направляя свою критику в первую очередь против видного представителя армянского меньшевизма Давида Анануна, который, прикрываясь марксистской терминологией, «обосновывал» в своих работах идеологию армянского национализма, Шаумян подробно разбирает классовую и теоретическую подоснову «национально-культурной автономии». Противопоставляя марксистско-ленинское решение национального вопроса этой утончённой разновидности национализма, Шаумян защищал программные принципы большевистской партии по национальному вопросу.
В. И. Ленин, придавая огромное значение борьбе против национализма, как идеологии, развращающей сознание рабочих, писал Шаумяну: «О Вашей брошюре против Ана обязательно дайте... изложение в «Просвещении»» *. Далее Ленин излагает план «проекта закона о равноправии наций и о защите прав национальных меньшинств» и предлагает Шаумяну принять участие в разработке этого проекта.
«Мне сдается,— писал Ленин, — этим путем можно бы популярно разъяснить глупость культурно-национальной автономии и убить сторонников этой глупости окончательно»2.
Работу «О национально-культурной автономии» Шаумян начинает с защиты марксистского положения о том, что общность территории является одним из важнейших признаков нации. Он подвергает критическому разбору утверждение, будто национальность не находится ни в какой существенной связи с территорией. Подробно аргументируя и анализируя историю общественного развития, Шаумян доказывает нелепость этого утверждения и необходимость общности территории и экономической жизни для формирования нации. Одновременно он разоблачает попытки свести определение нации к так называемому «национальному сознанию».
1 В. И. Ленин, Соч., т. 35, стр. 105.
8 Там же, стр. 106.
118


Армянские националисты усиленно пропагандировали идею о том, что национальное объединение и солидарность— это духовное явление. Так, А. Манандян в дашнакском журнале «Горц» («Дело») сводил сущность нации вообще к духовной, культурной общности. «Под словом «нация»,— писал он, — надо понимать культурные группировки, различающиеся друг от друга по своему происхождению, прошлому и языку».
Опираясь на подобные толкования нации, армянские «специфики» обосновывали необходимость создания национальных организаций трудящихся независимо от территорий, на которых проживают эти трудящиеся. При этом «спе- цифизм», будучи новым вариантом армянского буржуазного национализма, для прикрытия своего национализма ссылался на марксизм, из которого он якобы исходит. Особенно рьяно выступал против марксистско-ленинского учения по национальному вопросу упомянутый уже идеолог «специфизма» Д. Ананун (А — н), который целиком стоял, на почве реформистского решения национального вопроса и упорно защищал «культурно-национальную автономию».
Марксистскому требованию права наций на самоопределение Ананун противопоставлял националистическое требование «культурно-национальной автономии», являющейся якобы лучшим решением национального вопроса.
В своей работе «О национально-культурной автономии» Шаумян разоблачил Анануна, его учителей и единомышленников, их «новую» националистическую теорию.
Подчёркивая, что «национализм, как потерпевшая поражение и осуждённая на смерть идеология, весьма хитёр, оппортунистичен и коварен, как и вся современная буржуазная идеология» х, Шаумян анализирует эволюцию национализма и показывает, как эта эволюция привела к идее «национально-культурной автономии». Так, если в эпоху буржуазных революций в Европе национализм провозглашал: «Каждая нация должна быть государством», то в процессе дальнейшего развития капитализма националисты вынуждены были выдвинуть новый лозунг. «К федерации» — таков стал девиз националистов. С дальнейшей эволюцией общества национализм принимает новую форму: наряду с федералистами появляются автономисты.
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 390.
119


«Наконец,— пишет Шаумян, — нации настолько смешались между собой, что нет больше национальных территорий, в пределах которых можно было бы легко основать национальные федеративные или автономные органы... что же делать? Казалось, что национализм, лишившись национальной территории, потеряв, так сказать, «почву под ногами», должен был бы испустить дух. Но... не тут-то было!.. Национализм сейчас провозглашает: если нет больше национальной территории, то есть национальный язык, «национальная культура»... каждая нация должна быть автономна в своих национально-культурных делах» х.
Так изворотливый национализм пришёл к реакционной утопии «национально-культурной автономии», отрывая лозунг национальной культуры от объективного соотношения классов.
На разглагольствования бундистов и им подобных о том, что интернациональная культура не есть «иннациональ- ная», Ленин отвечал: «Да, интернациональная культура не безнациональна...». Но «в каждой национальной культуре есть, хотя бы не развитые, элементы демократической и социалистической культуры, ибо в каждой нацйц есть трудящаяся и эксплуатируемая масса, условия жизни которой неизбежно порождают идеологию демократическую и социалистическую. Но в каждой нации есть также культура буржуазная (а в большинстве еще черносотенная и клерикальная) — притом не в виде только «элементов», а в виде господствующей культуры. Поэтому «национальная культура» вообще есть культура помещиков, попов, буржуазии» а.
Разбивая попытки националистов спекулировать на лозунге национальной культуры, Шаумян последовательно защищал ленинское учение о наличии двух культур в каждой национальной культуре. Он вскрывал и высмеивал реакционную сущность националистических теорий, отрывающих вопросы национальной культуры от классовой борьбы, от государственного и общественного строя.
Шаумян разоблачал сторонников «национально-культурной автономии», которые, исходя из своей «эволюционнонациональной политики», рассматривали нацию и национальный вопрос изолированно от исторической роли рабо1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 375—376.
8 В. И. Ленин, Соч., т. 20, стр. 8.
120


чего класса, не раскрывали социально-экономических корней национального вопроса.
Рассматривая культуру в тесной связи с экономикой и политикой, с классовой борьбой, Шаумян убедительно показывает, что национальные автономисты, объявляя культуру внеклассовой, вносили в дело образования «буржуазнонационалистический, национально-псаломщический дух», проповедовали «сотрудничество классов» в рамках «единой нации», подчиняли интересы трудящихся каждой нации интересам господствующих классов.
Ссылаясь на конкретный опыт истории, Шаумян показывает, как, например, имевшиеся у армян зачаточные формы «культурно-национальной автономии» в России и Турции задерживали развитие народа, бросали его в сонливый аполитизм, в объятия реакционного духовенства. Когда же национально-культурные органы армян стремились вмешиваться и в политические вопросы, то они это делали от имени всей нации, но неизменно в интересах господствующих классов.
Раскрыв реакционность лозунга «культурно-национальной автономии», Шаумян отмечает также его утопичность; он показывает, что реформистские требования этого лозунга об изменениях в области надстройки, не затрагивающие социально-экономического базиса, ничего реально положительного принести не могут. Он чётко проводит марксистскую мысль о том, что в буржуазно-помещичьем обществе господствующие классы всегда будут угнетать другие нации, что разрешение национального вопроса зависит от изменений в общественном и государственном строе. Только всероссийская рабоче-крестьянская демократия своей повседневной борьбой может, писад он, обеспечить народные права в будущей свободной России.
Шаумян показывает, что оппортунистические партии II Интернационала и их последователи, защищавшие идею сотрудничества классов, отрекаясь от революции и революционных методов борьбы, конечно, не могли и не желали решить национальный вопрос. Решить его Mor^ia лишь партия нового типа, стоящая на позициях пролетарского интернационализма. Социальный вред теории«культурно-националь- ной автономии» — этого, по словам Шаумяна, «нового» национального ревизионизма — состоял в том, что она под флагом марксизма протаскивала самый чёрный национализм, проповедующий, что рабочим следует относиться к 121


буржуа своей нации как к союзнику, а к рабочему другой нации — как к противнику.
«...Размежевание рабочих по национальностям — первый и основной принцип для наших социал-национали- стов» \— писал Шаумян. Уродливые национальные программы этих националистов преследовали цель: размежевать рабочих по национальностям в профсоюзах и в других организациях, причём всё это делалось со ссылками на демократизм, на социализм.
Как известно, одной из идейных основ оппортунизма В. И. Ленин считал приспособление к буржуазному национализму. Неоднократно отмечая, что основная идея как оппортунизма, так и социал-национализма есть союз буржуазии и её антипода, Ленин указывал, что «идейнополитическое родство, связь, даже тождество оппортунизма и социал-национализма не подлежит никакому сомнению».
Защищая ленинское положение о тождественности классового значения идейно-политической основы оппортунизма и социал-национализма, Шаумян показал, что национальный ревизионизм, как и всякий другой ревизионизм, имеет свои классовые корни и рассчитан на подрыв марксизма изнутри. Разоблачая горе-марксистов, он писал:«Марксисты, говорят наши учителя, отличаются от других рабочих партий /иолб/сотем, что, во-первых, они составляют интернациональную рабочую партию, а не национальную, следовательно, они далеки от национализма,
И, во-вторых, что они всегда имеют в виду общие интересы движения, а не интересы минуты, момента, следовательно, они далеки от оппортунизма.
Национализм и оппортунизм — вот самые заклятые враги марксизма. И не удивительно, что они всегда, точно две сестры, привязаны друг к другу, всегда в обнимку. Не удивительно, что требование национально-культурной автономии раздаётся сегодня из лагеря наших ликвидаторов-оппортунистов» 2.
Шаумян ясно понимал, что без борьбы и разгрома оппортунистов, националистов всех мастей невозможно добиться единства и организованности рабочего класса, а без этого единства невозможно осуществить подготовку и проведение 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 413.
g Там же, стр. 415—416.
122


пролетарской революции. Исходя из насущных задач пролетарского движения, он всеми силами боролся за демократический централизм, за объединение рабочих всех национальностей в единую Российскую социал-демократическую рабочую партию.
Мотивированная резолюция к пункту об объединении с Бундом, предложенная от большевиков Сурениным (Шаумяном) на IV (Объединительном) съезде РСДРП, требовала полного устранения обособленности Бунда от РСДРП, полного уничтожения всякой почвы для осуществления принципов федерализма, полного проведения централистического организационного принципа.
Резолюция требовала: «...создание на местах слитных организаций, руководящих всей партийной работой...» х.
Шаумян совместно с другими кавказскими ленинцами вёл гигантскую работу по созданию и укреплению интернационалистических большевистских организаций на Кавказе. Деятельность этих организаций по решению национального вопроса В. И. Ленин считал образцом для всей партии.
В своём докладе «Современная Россия и рабочее движение», прочитанном 18 апреля 1913 г., В. И. Ленин говорил:
«...Мы должны остерегаться всякой национальной борьбы внутри социал-демократии, которая свела бы на-нет великую задачу революционной борьбы; в этом отношении национальная борьба в Австрии должна служить нам предостережением. Образцом для нас должна быть социал-демократия на Кавказе, которая вела пропаганду одновременно на грузинском, армянском, татарском и русском языках» 1 2.
Об этом же В. И. Ленин писал А. М. Горькому: «У нас и на Кавказе с.-д. грузины + армяне + татары + русские работали вместе, в единой с.-д. организации больше десяти лет. Это не фраза, а пролетарское решение национального вопроса. Единственное решение» 3.
Социал-националисты выдавали свою программу «культурно-национальной автономии» за «новую, прогрессивную» программу, якобы призванную заменить «устаревшую» марксистскую- программу в решении национального вопроса.
Напоминая историю возникновения теории «культурнонациональной автономии» и отпор, данный ей ещё на II съезде РСДРП, Шаумян показал, что эта теория, во-пер1 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 119.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 19, стр. 31.
8 В. И. Ленин, Соч.. т. 35. стр. 58.
123


вых, не только состарившаяся, но и, как он остроумно выразился, «довольно-таки скомпрометированная дева» и, во-вторых, она в корне враждебна марксистской теории нации и марксистской программе решения национального вопроса.
Разоблачая попытки социал-националистов выдать теорию «культурно-национальной автономии» за марксистскую, изобразить её программу как якобы более «сочную» и «целесообразную», чем «старая», марксистская программа решения национального вопроса, Шаумян с сарказмом замечает, что большевики всё же предпочитают ей свою старую, но марксистскую программу, а националистам предоставляют возможность свободно наслаждаться «сочными» плодами национализма.
Лишь марксистский исторический подход к решению национального вопроса предостерегает от ошибок. Кроме того, пишет Шаумян, «марксизм никакой панацеи для национального вопроса не имеет и не может иметь. Для марксизма не существует, если хотите, один национальный вопрос, он признаёт национальные вопросы» х.
Марксист в определении места, роли, а также путей решения национального вопроса должен исходить из анализа всего хода общественного развития, из анализа конкретноисторических условий каждой страны, характера государственной власти в ней, соотношения классов.
Разоблачая попытки социал-националистов говорить от имени «демократии вообще», т. е. демократии, которой не существует в действительности, Шаумян убедительно доказывает, что постановка и решение национального вопроса могут быть разными, в зависимости от того, решаются ли они с точки зрения буржуазной или пролетарской демократии. «Демократия первого типа всегда более или менее тяготеет к буржуазному национализму, а рабочая демократия прежде всего интернациональна» а.
Шаумян раскрывает огромное преимущество марксистской постановки национального вопроса, базирующейся на историко-материалистическом анализе процессов, происходящих в обществе.
Напомнив слова Маркса о том, что только уничтожение частной собственности на средства производства может покончить с эксплуатацией человека человеком и с насилием одной нации над другой, Шаумян пишет:
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 372.
а Там же, стр. 371.
124


«Национальные противоречия и антагонизмы являются необходимой составной частью того великого социального антагонизма, который существует в современном буржуазном обществе, известном под названием проблемы капитала и труда. Полное уничтожение национального противоречия, другими словами, коренное разрешение национального вопроса невозможно, пока существует капиталистическое производство. Это противоречие может быть уничтожено лишь тогда, когда будет покончено с современными социальными порядками, когда труд будет освобождён от ига капитала» х.
Но если окончательное решение национального вопроса зависит от решения основного вопроса: освобождения труда от ига капитала, то решение последнего в свою очередь должно быть ускорено правильной постановкой национального вопроса ещё в условиях буржуазного общества.
Шаумян разъясняет, что, исходя из такого понимания неразрывной связи решения национального вопроса с решением главного вопроса классовой борьбы — вопроса преобразования общества на социалистических началах, марксистские партии включают в свою программу требования: полной демократизации государства, как основы для гражданского равенства всех подданных государства независимо от их национальной и расовой принадлежности; национального равноправия и свободы в развитии национальной культуры (языка, литературы и т. д.); права наций на самоопределение; интернационального сплочения рабочих всех национальностей.
Центральное место среди указанных требований занимало требование о праве наций на самоопределение вплоть до государственного отделения. На точке зрения необходимости предоставления нациям прав на самоопределение стояли и Маркс и Энгельс. Это ясно видно, например, из занятой ими позиции по ирландскому и польскому вопросам.
Ленин писал, что Маркс имел обыкновение «щупать зуб» социалистам в национальном вопросе, проверяя их сознательность и убеждённость в отношении прав угнетаемых наций.
В эпоху империализма национальный вопрос перерос в вопрос об освобождении колоний — национально-колониальный вопрос.
1 С, Шаумян, Избр. соч., стр. 156.
125


Жизнь со всей остротой поставила национальный вопрос, и социал-демократия должна была высказать своё отношение к нему.
В 1896 г. Лондонский конгресс II Интернационала специально обсудил национальный вопрос и признал за всеми нациями право на самоопределение. История показала, однако, что это было лишь словесное признание, что лидеры II Интернационала вскоре свели самоопределение по существу к «культурно-национальной автономии», а в период первой мировой войны стали социал-шовинистами.
Только партия нового типа — ленинская партия сумела правильно поставить и решить национальный вопрос, последовательно защищая право наций на самоопределение вплоть до государственного отделения как необходимый пункт в решении национального вопроса. Ленин всегда выступал против абстрактных определений лозунга о праве наций на самоопределение. Исходя из научного анализа процесса развития капитализма, разбирая конкретные условия национальных движений, Ленин и ленинцы вопрос о самоопределении наций понимали как политическое самоопределение, как право наций на государственное отделение.
Противники ленинской теории по национальному вопросу развивали «теорию» «чистого» империализма, при котором нации будто бы перестают существовать и распадаются на составляющие их классы. Они утверждали, что право наций на самоопределение неосуществимо при капитализме и излишне при социализме.
Ленин вёл упорную борьбу против подобных «теоретиков», которые, следуя каутскианскому определению империализма как «системы внешней политики», «системы аннексии» отсталых, аграрных стран и областей, пытались доказать, что при империализме национально-освободительные движения невозможны, крестьянское движение не имеет значения и что, следовательно, надо снять лозунг «самоопределения». Ленин разоблачил эти теории и показал, что нельзя смешивать экономические категории с политическими. В эпоху империализма даже крупные государства могут быть в экономической зависимости от других государств, но государственную самостоятельность нации нельзя смешивать с её экономической зависимостью. Борясь против тех, кто утверждал, что самоопределение невозможно при капитализме, Ленин одновременно разоблачал тех, которые считали, что самоопределение при социализме излишне.
126


Марксисты всегда подчеркивали, что завоевание права на самоопределение необходимо в интересах рабочего класса как угнетаемых, так и угнетающих наций. Если марксова формула: «Не может быть свободным народ, угнетающий другие народы» — напоминала об опасности развращения пролетариата угнетающей нации, который из-за крох, достающихся на его долю от сверхприбылей капиталистов, попадал в фарватер политики своей национальной буржуазии, то большевики в новых условиях, выдвигая лозунг права наций на самоопределение, боролись против демагогического использования этого лозунга буржуазией, пытавшейся в своих классовых интересах разъединить трудящихся различных национальностей.
Выдвигая лозунг о праве наций на самоопределение, большевики боролись против тех, кто ослаблял, затушёвывал классовую борьбу. Они поставили этот лозунг на службу делу освобождения рабочего класса. На стадии буржуазно-демократической революции большевики выдвигали этот лозунг как требование, связанное с решением аграрного вопроса и демократизацией страны. На этапе социалистической революции этот лозунг выдвигался уже как требование одной из форм социалистической демократии, осуществляемой победившим пролетариатом.
Вся теоретическая и практическая деятельность Шаумяна в решении национального вопроса определялась ленинским требованием: исследовать, изучить, схватить национально-особенное, национально-специфическое в конкретных подходах каждой страны к разрешению единой интернациональной задачи.
Все работы Шаумяна, в том числе и работы, посвящённые национальному вопросу, исходят из анализа конкретных экономических, политических и культурных условий, в которых живёт и развивается пролетариат той или иной национальности.
«Марксизм,— пишет Шаумян,— разрешает национальный вопрос в каждом отдельном случае в его конкретных исторических проявлениях, а не «вообще», вне зависимости от времени и условий обстановки» х.
На Кавказе буржуазия стремилась к созданию мелких буржуазно-националистических государств. Шаумян решительно выступал против этих попыток, за политический
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 372.
127


централизм. Он видел, что кавказские народы находятся под гнётом русского буржуазно-помещичьего государства. Но, исходя из необходимости сплочения сил рабочего класса страны для общего натиска против царизма, а также учитывая хозяйственные преимущества крупного государства перед мелкими, Шаумян выступал за братское единство народов России, основанное на полной добровольности. Для осуществления этой задачи, указывал Ленин, марксисты обязаны, если они не хотят изменить демократии и пролетариату, отстаивать право наций на самоопределение. Шаумян последовательно отстаивал этот марксистский лозунг: выступать против права самоопределения наций, считал он,— значит быть аннексионистом, сторонником насилия.
Большевики отстаивали право наций на самоопределение, ибо в этом они видели верный путь к ликвидации веками воспитанного эксплуататорами недоверия национальностей друг к другу и особенно недоверия со стороны наций угнетаемых к нациям угнетающим, господствующим над другими нациями. Большевики руководствовались ленинским указанием, что в своей гражданской войне против буржуазии надо соединять и сливать народы не силой рубля, не силой дубья, а добровольным согласием.
Ленин указывал, что интересы демократии и социализма требуют как можно более тесного союза наций. Но путь к этому лежит через свободное, добровольное объединение народов. Поэтому право наций на самоопределение, т. е. право на свободное государственное отделение, на деле должно вести к свободному объединению наций.
Большевики, видя основной смысл лозунга о самоопределении наций в том, чтобы способствовать развитию классовой борьбы и победе пролетариата, добивались не только завоевания права на самоопределение для наций, но и стремились к тому, чтобы желание использовать это право соответствовало классовым интересам пролетариата. Марксисты разъясняли, что право на самоопределение отнюдь не обязывает нации на непременное государственное отделение.
Самоопределение наций должно решаться в интересах интернационального сплочения рабочих, в интересах пролетарской революции. Поэтому, писал Шаумян, нелепо требовать от партии пролетариата, чтобы она решительно отвергла или поддерживала всякое самоопределение (т. е. государственное отделение наций).
128


Отстаивая право наций на самоопределение, кратко сформулированное Лениным как «разъединение для объединения», Шаумян боролся за тесный союз кавказских народов с русским народом, цель освободительного движения которых одна: свергнуть самодержавие.
«Люди, не вдумавшиеся в вопрос,— писал Ленин, — находят «противоречивым», чтобы социал-демократы угнетающих наций настаивали на «свободе отделения», а социал- демократы угнетенных наций на «свободе соединения». Но небольшое размышление показывает, что иного пути к интернационализму и слиянию наций, иного пути к этой цели от данного положения нет и быть не может» х.
Большевики, исходя из задач, стоявших перед русской революцией, в своей программе по национальному вопросу выдвигали требование создания демократически централизованного государства.
Шаумян последовательно защищал большевистский принцип политического демократического централизма.
В годы первой русской революции Шаумян писал: «Как сейчас, в ходе данной революции, так и в будущей свободной России, чем теснее будет союз рабочих всех наций, тем успешнее они сумеют бороться за свои классовые интересы, тем совершеннее будет победа демократии в настоящем и тем крепче гарантия победы классовой борьбы пролетариата в будущем» 2.
Шаумян разъясняет, что в соответствии с указанными целями пролетариата РСДРП «является сторонницей политического централизма, тесного объединения наций, живущих в границах России. Ни для какой нации она не требует отделения, а также федеративной связи, ибо этого не требуют интересы пролетариата любой нации, в частности и интересы российского или международного пролетариата вообще» * * 8.
Националисты в борьбе с ленинским планом демократического устройства единого государства умышленно смешивали централизм с произволом и бюрократизмом. Ленин, разоблачая это «националистическое мещанство», неоднократно напоминал, что демократический централизм (а большевики отстаивали именно такой централизм) марксисты понимают «отнюдь не в бюрократическом смысле». Ленин противопоставлял бездушному, бюрократическому 1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 332.
8 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 163.
8 Там же.
б С. Т. Калтахчя
129


централизму капиталистических стран демократический централизм, который «не только не исключает местного самоуправления с автономией областей, отличающихся особыми хозяйственными и бытовыми условиями, особым национальным составом населения и т. п., а, напротив, необходимо требует и того и другого» х.
Шаумян в своих работах также раскрывает противоположность демократического централизма военно-бюрократическому государственному аппарату буржуазных стран. Ещё в 1906 г. в работе «Национальный вопрос и социал-демократия» Шаумян писал: «...говорят, централизация вредна, ибо она по необходимости приносит с собой бюрократию. Говорящие так показывают, что не имеют никакого понятия о государственном праве, с одной стороны, и о нашей программе — с другой. Бюрократия означает централизованную администрацию, административный орган, а мы говорим о политической централизации.
Мало того, наша программа в отношении административных форм требует децентрализации. Это выражено в третьем пункте нашей программы, в котором требуется «широкое местное самоуправление; областное самоуправление для тех местностей, которые отличаются особыми бытовыми условиями и составом населения». Следовательно, политическая централизация и административная децентрализация — вот что написано на нашем знамени. Где же бюрократия?..» 2.
Шаумян последовательно выступал за демократически централизованное государство, против мелкобуржуазного федерализма, ведущего к образованию мелких государств, к средневековой разобщённости народов.
Маркс, Энгельс, Ленин, исходя из опыта федераций буржуазных государств (поскольку другого опыта не было), высказывали своё отрицательное отношение к федерации.
Это, однако, не мешало им в отдельных случаях, исходя из особо сложившихся национальных взаимоотношений в той или иной стране, признавать допустимость или целесообразность федерации даже на буржуазной основе.
Так, Маркс, относясь отрицательно к федерации, признавал её целесообразность по отношению к Ирландии. Ленин отмечает, что Маркс и Энгельс при всей их критике
1 В. И. Ленин, Соч., т. 20, стр. 29.
8 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 165.
130


реакционности мелких государств нигде не проявляли и тени стремления отмахнуться от национального вопроса, что Энгельс признал федеративную республику шагом вперёд даже в Англии, где национальный вопрос, казалось бы, давно изжит. Одобрение Лениным этой гибкой тактики Маркса и Энгельса, а также его собственные высказывания о приемлемости при определённых условиях буржуазной федерации свидетельствуют о том, что основоположники марксизма-ленинизма не отвергали федерацию безусловно, раз и навсегда, при любых обстоятельствах.
Поступая в полном соответствии с учением марксизма- ленинизма, Шаумян в упомянутой уже работе «Национальный вопрос и социал-демократия» писал: «Мы сказали, что, если намечаем общую историческую тенденцию и, исходя из неё, даём определённое практическое решение национального вопроса, это ещё не значит, что мы закрываем глаза перед действительностью и ни в коем случае не хотим слушать об автономии и федерации.
Кто приписывает нам подобное «догматическое» отношение к общественно-политическим вопросам, тот показывает, что не имеет никакого понятия о самом отъявленном враге догматизма и вербализма — о марксистском мировоззрении. Повторяем, для нас централизация или федерация— не абсолютные принципы, а вопрос политической целесообразности... Если в каком-нибудь случае мы найдём целесообразным, с точки зрения интересов пролетариата, автономию или федерацию, то мы выставим это требование» Ч
В 1913 г., будучи в ссылке, Шаумян получил от В. И. Ленина резолюцию «Августовского» («Летнего») совещания ЦК РСДРП с просьбой высказать своё мнение по национальному вопросу. Мнение это было сообщено письмом, которое, к сожалению, не разыскано. Из ответного письма Ленина видно, что Шаумян федерацию как переходную форму государственного устройства признаёт целесообразной формой3.
Эта точка зрения получила поддержки В. И. Ленина. Опыт буржуазной федерации приводил марксистов к отрицательному отношению к федерации как к общему принципу, а опыта социалистического государственного строительства ещё не было, и, следовательно, не было никаких * С. Шаумян, Избр. соч., стр. 169.
2 См. В. И... Ленин, Соч., т. 19, стр. 452—454, 131
б*


данных для научного обоснования необходимости федеративного устройства государства.
Так обстояло дело со взглядами Шаумяна по вопросу о федерации. Однако в книге С. И. Якубовской «Объединительное движение за образование СССР» (Госполитиздат, 1947 г.) ответ Ленина на письмо Шаумяна по вопросу о федерации получил неправильное освещение. Не говоря уже о том, что С. И. Якубовская недопустимым образом смешала взгляды Шаумяна на федерацию с взглядами немарксистских идеологов по этому вопросу, она запутывает вопрос, утверждая, что «Ленин в письме к Шаумяну протестовал против подмены лозунга самоопределения наций лозунгом права на федерацию...». Из того факта, что Шаумян признавал наряду с правом наций на самоопределение также право на федерацию, Якубовская сделала вывод, будто Шаумян предлагал подменить самоопределение федерацией.
Взгляды большевистской партии по вопросу о целесообразности федерации сложились в ходе советского строительства.
Опасность ослабления национальных связей при федерации отпала уже ко времени Великой Октябрьской социалистической революции, ибо многие национальности оказались на деле в состоянии полной оторванности друг от друга, и федерация в этих условиях становилась лучшим средством перехода от разрозненности трудящихся масс различных национальностей к их объединению.
Поэтому В. И. Ленин уже в своём произведении «Государство и революция», написанном накануне революции, ставит вопрос о допустимости федерации.
После Октябрьской революции, в ходе советского строительства, когда национальные движения в полной мере показали всю сложность путей объединения, была выдвинута форма федеративного объединения национальностей. Опыт показал, что формы федерации в условиях Советской власти вовсе не противоречат экономическому сближению наций и вообще демократическому централизму.
Признание федеративного устройства государства нашло своё полное выражение в «Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа», написанной В. И. Лениным в начале января 1918 г. и вошедшей затем в Основной закон Советской республики. Второй пункт указанной Дзкларации гласит: «...Советская Российская республика учреждается на основе свободного союза свободных J3?


наций как федерация Советских национальных республик» \
Восьмой съезд РКП(б) принял новую программу партии, в которой, отмечая цели коммунистов: сблизить трудящихся разных национальностей для совместной революционной борьбы за свержение помещиков и буржуазии, добиться полного равноправия наций, записал: «...В тех же целях, как одну из переходных форм на пути к полному единству, партия выставляет федеративное объединение государств, организованных по советскому типу»2.
«Сплошь и рядом федерация,— писал Ленин,— при действительно демократическом строе, а тем более при советской организации государственного устройства, является лишь переходным шагом к действительно демократическому централизму».
Когда на территории бывшей Российской империи возник целый ряд новых советских социалистических республик, которые установили между собой различные формы связей, В. И. Ленин самым пристальным образом стал изучать этот новый опыт. В результате В. И. Ленин пришёл к выводу, что все прежние формы связей советских республик в новой обстановке недостаточны, и теоретически обосновал необходимость федеративного государственного союза советских республик.
В июне 1920 г. В. И. Ленин в «Первоначальном наброске тезисов по национальному и колониальному вопросам», составленных для второго съезда Коммунистического Интернационала, писал: «Признавая федерацию -переходной формой к полному единству, необходимо стремиться к более и более тесному федеративному союзу, имея в виду, во-первых, невозможность отстоять существование советских республик, окруженных несравненно более могущественными в военном отношении империалистскими державами всего мира, без теснейшего союза советских республик; во-вторых, необходимость тесного экономического союза советских республик, без чего неосуществимо восстановление разрушенных империализмом производительных сил и обеспечение благосостояния трудящихся; в-третьих, тенденцию к созданию единого, по общему плану регулируемого пролетариатом всех наций, 1 В. И. Ленин, Соч., т. 26, стр. 385.
• «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 417.
133


всемирного хозяйства как целого, каковая тенденция вполне явственно обнаружена уже при капитализме и безусловно подлежит дальнейшему развитию и полному завершению при социализме» \
В дальнейшем В. И. Ленин неоднократно возвращался к этому вопросу, всесторонне обосновывая идею создания СССР как федерации равноправных республик. Эту федерацию Ленин считал «новым этажом» объединения советских республик.
Из приведённых фактов становится ясно, что признание федерации было продиктовано опытом социалистической революции и социалистического государственного строительства.
Всё это — блестящий пример творческого, созидательного марксизма, обогащающегося опытом революционной практики, никогда не отрывающего теорию от практики.
Из сказанного становится ясно, что взгляды Шаумяна на федерацию не противоречили марксистскому пониманию национального вопроса и тем более требование федерации нигде не противопоставлялось им требованию самоопределения наций. Более того, и областную автономию и федерацию Шаумян предлагал как меру, дополняющую требование права наций на самоопределение, а не как меру, подменяющую его.
Теория вопроса об автономии также уточнялась в ходе исторической практики.
Вопрос об автономии национальных окраин России практически остро встал после Октябрьской революции. Однако Коммунистическая партия ставила задачу предоставления автономии национальным областям ещё до Великого Октября.
Программа II съезда РСДРП выдвигала требование областного самоуправления.
В 1913 г. В. И. Ленин в тезисах по национальному вопросу выдвинул требование автономии для всех областей государства. Ленин предлагал административные деления царской России, установленные крепостниками-помещиками, заменить делениями, основанными на требованиях современной хозяйственной жизни и согласованными по возможности с национальным составом населения. Все области государства, отличающиеся бытовыми особен1 И. Ленин, Соч., т. 31, стр. 125.
134


ностями или национальным составом населения, должны пользоваться широким самоуправлением и автономией при учреждениях, построенных на основе всеобщего,"равного и тайного голосования. Ленин рассматривал автономию как необходимую демократическую реформу.
«... Автономия,— говорил Ленин, — как реформа, принципиально отлична от свободы отделения, как революционной меры. Это несомненно. Но реформа — всем известно — часто есть на практике лишь шаг к революции» х.
Известно, что наша партия никогда не отрицала значения реформ как дополнения к революционному методу разрешения общественных вопросов. Использовать реформы— это ещё не значит впадать в реформизм.
Резолюция по национальному вопросу «Августовского» совещания ЦК РСДРП 1913 г. уже прямо выдвигала требование областной автономии.
Как видно из письма Ленина Шаумяну от 6 декабря 1913 г., Шаумян считал целесообразным не областную автономию, а областное самоуправление, в частности для Кавказа. Ленин разъясняет, что более широкие права областной автономии вовсе не противоречат централизму. После ленинского разъяснения Шаумян, опубликовав указанное письмо Ленина, последовательно защищал план автономного устройства России.
* *
*
Поскольку в областях, тем более в таких, каким было, например, Закавказье, не было сплошного национального единообразия, то одна областная автономия ещё не решала национального вопроса. Поэтому наряду с правом наций на самоопределение и областной автономией большевистская партия другим необходимым условием решения национального вопроса считала обеспечение национального равноправия во всех его видах (язык, школа и пр.).
С. Г. Шаумяну было ясно огромное значение языка как средства развития общества. «Для того чтобы возможна была человеческая общественная жизнь, кроме определённых общественно-материальных условий, нужно было также, чтобы люди понимали друг друга, нужно было иметь язык, способность говорить, — писал он. — Язык, таким х В, И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 329.
135


образом, является основным и необходимым условием общественной связи»
Отмечая, что «язык как средство общения, как средство общественных связей является жизненной необходимостью, конечно, для всех классов и для каждого человека...»1  2, Шаумян вместе с тем подчёркивал, что это обстоятельство не мешает различным классам и отдельным социальным группам весьма различно относиться к вопросу об использовании того или иного языка.
Рабочий класс, отстаивая право наций развивать свою культуру на своём родном языке, вместе с тем борется за пролетарское содержание национальной культуры и школы. Язык не является классовым, но он — острое оружие в классовой борьбе.
Шаумян разоблачал идеолога армянского меньшевизма Д. А — на, который игнорировал эту вторую важную сторону дела. На том основании, что язык является неклассовым, А — н утверждал, что они, националисты, желают и стараются «... язык, культуру и вообще национальный вопрос вынести из круговорота борьбы общественных классов».
«Да, к Вашему несчастью,— писал Шаумян,— Вы желаете этого, г. А — н, и именно тут Вы обнаруживаете весьма смутное понимание марксизма и детское представление о классовой борьбе.
Дело образования вообще и вопрос языка в частности являются важнейшим оружием в руках борющихся классов, и ни один класс не окажется столь глупым, чтобы добровольно выпустить из рук это оружие» 3.
Националисты под флагом развития родного языка, национальных школ требовали «передачи школьного дела нациям», стремясь таким образом размежевать рабочих по национальностям, подорвать их единство в классовой борьбе. Они клеветнически утверждали, будто «правдисты» (ленинцы) —против родного языка и «хотят отнять у инородцев их национальные школы». В действительности коммунисты всегда выступали за полную свободу и равноправие языков. Орган большевиков «Правда» от 8 января 1913 г. в статье «Школа на Кавказе» указывал, что культурное развитие невозможно без развития языка, ибо нет культуры без языка. Однако, отстаивая полную демократию, свободу 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 148.
2 Там же, стр. 431.
8 Там же, стр. 398.
136


и равноправие языков, коммунисты, как указывал Ленин, нисколько не защищали этим «передачи школьного дела нациям», «разделения школьного дела по национальностям». Шаумян последовательно защищал это ленинское положение о равноправии языков. «Преследования и ограничения языка, литературы,— писал Шаумян,— ни для кого столь не чувствительны, столь не вредны, .как для пролетариата, и он требует полной свободы языка в школах, судах, на общественных собраниях и т. д.» х.
Но пролетариат выступает за равноправие языков не потому, что он заинтересован в размежевании национальностей, а потому, что на родном языке человек может получить образование быстрее и свободнее. Всё дело в том, чтобы внести в это образование такое содержание, которое облегчит интернациональное сплочение рабочих, слияние наций.
«Слияние наций, живущих в одном государстве,— писал Шаумян,— желательно, необходимо и неизбежно, но это должно произойти через мирное развитие, ассимиляцию, а не искусственным путём, через насилие и преследование» 2.
Для сближения наций необходимо, чтобы трудящиеся на разных языках строили демократическую, а впоследствии социалистическую культуру.
Разоблачая попытки националистов стереть различие между культурой буржуазной и культурой пролетарской на том основании, что и марксисты признают необходимость обучения в школах на родном языке, Шаумян разъяснял, что марксисты не останавливаются на этом требовании и заботятся «не только о том, на каком языке обучают детей, но и о том, чему их учат... социал-националисты имеют в виду только форму, мы же думаем также и о содержании»*  * 8.
Шаумян резко выступал против тех, которые «ради этой формы жертвуют содержанием». Он разоблачал националиста А—на, который по примеру открыто перешедших на позиции Канта «австро-марксистов» рассуждал о «чистой демократии», отрывал содержание национальной культуры от её формы. Шаумян разъясняет, что внести желаемое классовое содержание в школьнообразовательное дело возможно будет лишь при социалистическом строе, а этот строй завоевать можно лишь тогда, когда рабочий-армянин пойдёт рука об 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 158.
8 Там же.
8 Там же, стр. 395.
137


руку нес армянским буржуа, не с армянским попом, а с рабочими других национальностей. Шаумян беспощадно разоблачал тех, которые считали, что вопрос о равноправии языков, наций можно решить без изменения социальной основы общества, без разрушения государства эксплуататоров. Он рассматривал как смешные потуги стремление националистов вывести вопросы языка, школы, культуры «из круговорота классовой борьбы», стремление решать их вне борьбы пролетариата протий капитала.
Большевики, отстаивая равноправие языков, наций, национальных меньшинств, считали, что только таким путём можно достичь интернационализма, сплочения наций. Будучи сторонниками максимального сближения наций, большевики исключали при этом всякий элемент принудительности. Так, например, большевики были за распространение русского языка, русской передовой культуры среди других народов, населяющих Россию, но были против обязательного государственного языка в России. В письме В. И. Ленину Шаумян, правильно характеризуя крупную прогрессивную роль русского языка в развитии культуры других национальностей России, в их сближении, ошибочно, однако, полагал, что, исходя из этого, нужен обязательный государственный язык.
Разъясняя Шаумяну его ошибку, Ленин пишет: «Прогрессивное значение русский язык имел для тьмы мелких и отсталых наций — бесспорно. Но неужели Вы не видите, что он имел бы прогрессивное значение еще в большем размере, если бы не было принуждения? Что же, разве «государственный язык» не означает палки, отбивающей от русского языка??» х.
Здесь необходимо, однако, отметить, что вопроса о государственном языке Шаумян в своих публичных (печатных и устных) выступлениях не поднимал. Правда, в 1906 г. в работе «Национальный вопрос и социал-демократия» он писал, что развитие капиталистической экономики и осложнение социальной жизни делают необходимым признание одного из языков в качестве государственного языка, но он тут же отмечал, что это должно быть сделано не насилием, как это пытается делать буржуазия господствующей нации, навязывая свой язык другим нациям.
Шаумян до конца остался верен ленинской постановке 1 В. И. Ленин, Соч., т. 19, стр. 452.
138


вопроса о равноправии языков, отмечая при этом великую прогрессивную роль русского языка в развитии культуры всех народов нашей страны.
* *
*
Коммунистическая партия всегда боролась против национализма, за интернациональное сплочение трудящихся.
Ленин и его ученики требовали строить все пролетарские организации и в первую очередь партию рабочего класса на интернациональной основе. Они разоблачали бундовский, грузинский, армянский и т. д. национализм, стремившийся распылить силы рабочих, размежевать их по национальностям. С позиций интернационализма большевики разоблачали теорию и программу «культурно-национальной автономии», отстаивали право наций на самоопределение. Вся эта борьба была направлена на укрепление сил рабочего класса, его солидарности, ибо в этом большевики видели необходимое условие победы пролетариата в социалистической революции.
С. Г. Шаумян был выдающимся борцом за пролетарский интернационализм. В течение всей своей сознательной жизни он под руководством В. И. Ленина вёл большую работу по воспитанию трудящихся различных национальностей Кавказа в духе братской дружбы и солидарности. Шаумян неоднократно писал, что принцип интернационализма вытекает из самого объективного положения пролетариата в обществе, из его роли в истории как разрушителя строя эксплуатации и угнетения и созидателя нового, свободного общества, без гнёта и эксплуатации.
«Сила пролетариата, — писал он, — в его классовой международной солидарности» Ч
В борьбе за новое общество Шаумян считал своим важнейшим долгом прежде всего создать и упрочить тесную интернациональную связь народов Кавказа с русским рабочим классом, являющимся передовым отрядом международного пролетариата.
Отстаивая право наций на самоопределение, Шаумян вместе с тем всегда выступал против отделения Закавказья от России. Он доказывал необходимость для народов Закавказья развиваться в одном русле с русским народом.
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 163. 139


«Отделяясь в той или иной мере от России,— писал он,— Закавказье отстанет в своём экономическом и культурном развитии, а это очень вредно для пролетариата» \
Шаумян всегда высоко ценил величайшее влияние передовой русской общественной мысли на революционное движение народов, населяющих Россию. Он особенно подчёркивал роль русского пролетариата как руководящей силы освободительного движения угнетаемых русским царизмом народов. Исходя из тех же интересов революционного развития закавказских народов, Шаумян говорил о прогрессивной роли великого и могучего русского языка.
Будучи пламенным борцом за пролетарский интернационализм, Шаумян своей неустанной борьбой против националистов, за организацию пролетарской партии, профессиональных союзов и других организаций пролетариата на интернациональной основе внёс большой вклад в дело организации и сплочения трудящихся многонационального Закавказья вокруг ленинского знамени.
1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 171.


I 1
ГЛАВА V
ЗАЩИТА С. Г. ШАУМЯНОМ ЛЕНИНСКОЙ
ТЕОРИИ, СТРАТЕГИИ И ТАКТИКИ В ПЕРИОД БОРЬБЫ БОЛЬШЕВИСТСКОЙ ПАРТИИ ЗА ДИКТАТУРУ ПРОЛЕТАРИАТА
С конца 1910 г. начался новый подъём революционного движения трудящихся масс. Шестая (Пражская) Всероссийская конференция РСДРП (январь 1912 г.), констатируя новое политическое оживление в стране, особо указала, что «задача завоевания власти пролетариатом, ведущим за собой крестьянство, остается попреж- нему задачей демократического переворота в России». В период революции 1905—1907 гг., а также в годы реакции, разоблачив меньшевиков как буржуазных агентов в рабочем движении, большевики на Пражской конференции окончательно изгнали их из РСДРП. Очищение пролетарской партии от оппортунистов имело решающее значение для дальнейшего развития партии и успешного завоевания диктатуры пролетариата.
Новый революционный подъём, бурно нараставший в стране после ленских событий 1912 г., подтвердил правоту большевистских взглядов о недолговечности столыпинской реакции и наглядно показал, что рабочие готовы к новой революции. К этой революции вела трудящиеся массы испытанная и закалённая в классовой борьбе большевистская партия.
В этот период Шаумян находился в астраханской ссылке и работал там в местной партийной организации. Весной 1912 г. астраханские коммунисты, как и коммунисты всей России, получили могучее оружие в лице большевистской ежедневной газеты «Правда», созданной по инициативе петербургских рабочих.
Рождённая в волнах революционного движения «Правда» помогала укреплять партийные ряды, завоёвывать на стерону коммунистов широкие массы рабочего класса. «Правда» 141


сыграла важнейшую роль в воспитании рабочих в духе подлинного марксизма, в борьбе с ликвидаторами, троцкистами, «отзовистами» и прочими оппортунистами.
Замечательную оценку роли «Правды» дали астраханские рабочие в своей приветственной резолюции «Правде», написанной Шаумяном.
Резолюция отмечает, что «Правда» выступила в тяжёлое для марксистов время и возвестила о начале нового подъёма рабочего движения. Она проникла в широкие слои рабочих, «всюду принося с собою ясную и последовательную марксистскую мысль, всюду вселяя бодрость и призывая к организации».
««Правда»,— говорилось далее в резолюции,—дала возможность нам, русским рабочим, высказать, что мы с презрением отворачиваемся от апостолов «нового слова», на самом деле повторяющих старые либеральные и реформистские пошлости. «Правда» и идущие с нею в ногу сознательные рабочие доказали, что все действительные новые возможности (легальные организации, думскую фракцию, избирательную кампанию, легальную печать) умеют в полной мере использовать не те, кто много кричит о них, желая прикрыть свой ренегатский отказ от старого, а те и только те, кто последовательно применяет наши «старые» программные, тактические и организационные принципы к этим новым возможностям» х.
В этом же номере «Правды» была опубликована вторая резолюция астраханских рабочих, также написанная Шаумяном, о другом общероссийском легальном органе партии— о большевистской фракции в IV Государственной думе.
До октября 1913 г. большевики и меньшевики, или, как их ещё называли в этот период, «правдисты» и «лучисты», формально составляли в Думе одну социал-демократическую фракцию. Однако с первого же дня существования этой фракции в ней происходила упорная и непрерывная борьба.
В резолюции даётся характеристика политического облика депутатов Думы от РСДРП: большевистской «шестёрки» и меньшевистской «семёрки».
Резолюция разоблачала оппортунистическую тактику думской меньшевистской фракции, которая по примеру всех оппортунистов II Интернационала стремилась подменить собой партию, считая себя основной политической органи-
1 «Правда» № 86/290, 13 апреля 1913 г. 142


зацией пролетариата. Резолюция напоминала, что не следует забывать о том, что думская фракция, как бы она ни была важна в настоящее время, является не верховным, а подчинённым и ответственным органом социал-демократии, и призывала «шестёрку» депутатов-большевиков, верных марксистскому знамени, не отступать ни на шаг перед демагогией противников пролетарской партии.
Обе резолюции подчёркивали огромный вред примиренчества:
«Никакие старания дипломатов от марксизма — так называемых «примиренцев», вечно путающихся в ногах с.-д., не помогут ликвидаторам. «Примиренцы» только срамят самих себя, ибо, солидаризируясь с ликвидаторами и прикрывая их, они обнаруживают своё духовное родство с ними» х.
В астраханской же ссылке, как уже упоминалось, Шаумян написал свою большую работу «О национально-культурной автономии».
В начале 1914 г. Шаумян возвратился в Баку.
Бакинская большевистская организация, в которой долгие годы работали такие выдающиеся большевики, как Агасиев (Кази Магомед), М. Азизбеков, И. Вацек,
B. Ефимов (Саратовец), П. Джапаридзе, И. Малыгин, М. Мамедъяров, Г. Орджоникидзе, X. Сафаралиев (Ханлар),
C. Спандарян, И. Сталин, И. Фиолетов, С. Шаумян и другие, руководя классовой борьбой бакинского пролетариата, получила хорошую закалку и пользовалась безграничным доверием бакинских рабочих, среди которых было много русских.
В годы нового революционного подъёма бакинская коммунистическая организация, крепко хранившая революционные традиции, с новой силой подняла бакинский пролетариат на борьбу против капиталистов и самодержавия.
Летом 1913 г. бакинские большевики в глубоком подполье подготовили грандиозную политическую стачку бакинского пролетариата. В этой стачке участвовало более 35 тыс. рабочих. Забастовку рабочих Баку поддержали рабочие нефтепромыслов Грозного, где забастовкой руководил С. М. Киров, работавший в это время во Владикавказе.
Возвратившись из астраханской ссылки в Баку, Шаумян включается в активную борьбу местной партийной организации за подготовку бакинского пролетариата к револю-
1 «Правда» № 86/290, 13 апреля 1913 г. 143


ции. В только что основанных газетах «Нор хоск» («Наше слово») и «Наша жизнь» он даёт краткий обзор пройденного пути и показывает перспективы классовой борьбы пролетариата в новый период. В статье «Четвёртая Государственная дума» Шаумян показывает, как думский период борьбы развеял у трудящихся конституционные иллюзии, разоблачил кадетов и их пособников.
«Когда в 1906 г. кадеты через трупы рабочих вошли в Государственную Думу, — писал Шаумян,— их первым делом было то, что они осудили революционную тактику рабочего класса. Мы против насилия, кровопролития, забастовок,— заявили они и обещали «мирным», «конституционным» путём вести народ к свободе, к счастливому будущему. И их главной надеждой и убежищем была Государственная Дума» х.
Шаумян разоблачает участие в этом гнусном обмане народа меньшевиков-ликвидаторов, в том числе их «семёрку» — депутатов Думы. Революционной социал-демократии приходилось бороться против ликвидаторов не только вне, но и внутри рабочего движения. В рядах марксистской интеллигенции, писал Шаумян, «образовалось течение, которое' также стремилось «ликвидировать» тактику и традиции 1905 года. Довольно нам «азиатских», «диких» вспышек,— говорили апостолы этого «нового» слова,— нам нужно теперь поставить рабочее движение «на европейские рельсы». Мы уже имеем определённую, хотя и жалкую, конституцию, нужно только «разумной» тактикой, легальным (законным) путём, постепенно, шаг за шагом, маленькими завоеваниями, реформами расширить эту конституцию» * 8.
Жизнь разоблачила кадетов и их пособников. Если в период I и II Дум народ ещё питал иллюзии о возможности выразить свою волю через это учреждение, то III Дума, созванная по третьеиюньскому избирательному закону, сделала очевидным, что в царской Думе может господствовать и господствует только воля царского правительства. Жизнь показала, что III Дума не соглашательская, а прямо контрреволюционная.
«...Теперь... увы! облетели цветы, догорели огни! — пишет Шаумян.— «Мирным» путём не удалось усыпить революционные массы. Перед грозными фактами сами либералы устами одного из своих столпов Струве в ужасе вос1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 360.
8 Там же, стр. 362.
144


клицают: «Мы перед новой Вальпургиевой ночью», а ренегаты устами Изгоева признают, что «большевизм», несомненно, может победить» х.
Не случайно, пишет Шаумян, призрак «новой Вальпургиевой ночи», ужас «победы большевизма» преследуют сейчас буржуазию и дворянство.
«Кто имеет глаза, чтобы видеть, и действительно видит, что творится в России в течение последних двух-трёх лет, тот знает, что этот «призрак» не является продуктом больного воображения буржуазии, а есть в высшей степени «осязательное» явление. Это есть гордо приподнявшее голову рабочее движение, вызывающее «сомнения и разочарования» в буржуазной и черносотенной Думе, возбуждающее страх и ужас объединённой армии реакции» 1 2.
В этих новых условиях подъёма рабочего движения бакинские коммунисты вновь вывели бакинский пролетариат в передовую шеренгу революционного движения в России.
В конце мая 1914 г. в Баку вспыхнула новая всеобщая стачка. В ней участвовали почти все рабочие бакинских нефтяных промыслов, заводов, фабрик и мастерских. Эта стачка, продолжавшаяся в течение полутора месяцев, отличалась особой организованностью и сплочённостью рабочих. Бакинская коммунистическая организация, руководимая Шаумяном, готовила стачку идейно и организационно. Шаумяном были написаны прокламации к бакинским рабочим. Выработанные большевиками общие требования нефтепромышленного пролетариата были предъявлены Совету съездов нефтепромышленников от всей бастовавшей рабочей массы.
В ходе стачки рабочие, обороняясь от царских войск и полиции, строили против них баррикады. Во время стачки Бакинский комитет большевиков организовал в Баку 20-ты- сячную политическую демонстрацию бакинских рабочих.
Организуя демонстрацию 20 июня 1914 г., Бакинский комитет РСДРП(б) осуществлял указания партии о необходимости политической демонстрации как нового и могучего средства классовой борьбы пролетариата.
Всеобщая полуторамесячная стачка, охватившая около 50 тыс. бакинских рабочих, была образцом стойкой классовой борьбы и имела большие политические последствия для всей России. В создавшейся летом 1914 г. революционной ситуации в России Бакинской стачке, этому крупнейшему 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 361.
2 Там же.
145


событию в истории рабочего класса России, принадлежало важнейшее место.
В знак солидарности с бакинскими рабочими начались стачки политического характера в Москве, Риге, Петербурге, Варшаве, Лодзи и других городах. В Петербурге началась политическая кампания за превращение Бакинской стачки во всероссийскую. Создалась такая революционная обстановка, что в любое время можно было ожидать вооружённого восстания. Однако революционный подъём был прерван мировой войной. Как русский царизм, так и мировая буржуазия сочли войну лучшим средством для выхода из назревавшего к тому времени революционного кризиса.
Империалистическая война, как предвидел Ленин, с объективной неизбежностью должна была чрезвычайно ускорить и невиданно обострить классовую борьбу пролетариата против буржуазии, должна была превратиться в гражданскую войну между враждебными классами.
Руководствуясь марксистско-ленинской теорией по вопросам войны, мира и революции, большевики вели последовательную борьбу за превращение империалистической войны в войну гражданскую, за свержение власти империалистов в России, за поддержку борьбы против империалистической войны во всех странах.
Руководствуясь написанными Лениным статьями «Война и российская" социал-демократия», «Задачи революционной социал-демократии в европейской войне», «Воззвание о войне», «Социализм и война» и рядом других статей, большевистские организации Закавказья заняли по вопросам войны, мира и революции последовательно пролетарскую, интернационалистическую позицию.
Кавказское Бюро РСДРП большевиков разоблачало в своих листовках империалистический характер войны и призывало трудящихся превратить войну империалистическую в войну гражданскую.
«...Кровавому бреду и ужасам войны,— говорилось в одной из этих листовок,— необходимо положить конец, и только международному пролетариату под силу это Великое Дело, только он превратит кровавую бойню в Великую Международную Битву народа и пролетариата с правительствами эксплуататоров-убийц» *.
1 РСДРП, Кавказское Бюро. Листовка: «Товарищи рабочие и солдаты», [1914—1915 гг’]. Отдел фондов Государственного Музея Революции СССР, 20683/12, л. 10—11 ч.
146


В начале октября 1915 г. в условиях террора коммунисты Закавказья под руководством Шаумяна провели своё совещание. На этом совещании, сыгравшем роль партийной конференции, Шаумян выступил с докладами о войне и текущем моменте и о национальном вопросе.
Принятая указанной конференцией резолюция о войне и текущем моменте, разоблачая империалистический характер войны, указывала на то, что «всенародной задачей в настоящее время является борьба за свержение царской монархии и замена её демократической республикой». Путь к этой цели — поражение в войне царской монархии и превращение империалистической войны в гражданскую.
Резолюция подчёркивала, что только уничтожение капиталистического строя с его режимом беспощадной «борьбы всех против всех» и замена этого строя социалистическим может спасти народы России, и призывала рабочий класс, социалистические партии к усиленной пропаганде социальной революции. Резолюция совещания по организационному вопросу констатировала, что загнанные в подполье сознательные рабочие старались поддерживать связь между собой, не угашали в себе живого духа, боролись против того человеконенавистничества и той хулигански-патриотиче- ской отравы, которую вливали в их души изо дня в день обезумевшие от кровавого угара буржуазные газеты.
Далее, на конференции было отмечено, что поражение первой русской революции и особенно империалистическая война способствовали усилению национализма и колебаний даже в рядах партии. В резолюции по национальному вопросу, принятой по докладу Шаумяна, указывалось, что эти колебания помимо указанных объективных причин объясняются также недостаточным знакомством членов партии с теми принципами, которые лежат в основе национальной программы нашей партии. Резолюция, также написанная Шаумяном, рекомендовала членам партии глубоко изучить теорию и программу большевистской партии по национальному вопросу.
Последовательно борясь за ленинскую тактику по вопросам войны, мира и революции, большевики Закавказья в подпольной типографии, организованной ими в городе Гяндже (ныне Кировабад), напечатали воззвание против войны, написанное Шаумяном, манифест и резолюцию Цим- мервальдской левой, «Резолюцию совещания кавказских организаций РСДРП(б)» и другие важные материалы.
147


23 октября 1915 г. Шаумян письмом сообщил Ленину о . состоявшемся совещании кавказских большевистских организаций и о принятых на нём решениях. Переписка между Лениным и Шаумяном велась строго конспиративно. Адресованное Ленину и Крупской письмо Шаумяна от 1 октября 1915 г. начинается так: «Дорогие тётя и дядя!За память и письмо очень Вам благодарен. Ваши письма, советы и указания были для меня дороже всего...» — и далее:
«Вы хотите знать, что я думаю и что я делаю. Думаю, кажется, и на этот раз одинаково с Вами, а когда я впервые получил подтверждение к тому с год тому назад, был очень счастлив. И вопрос о наименьшем, и другие тезисы Вашего письма были приняты с радостью...». Сугубо конспиративным языком сообщая о состоянии дел большевистских организаций Закавказья, Шаумян заключает письмо следующей оценкой: «В общем позволяю себе думать, что я и вся наша родня (большевики.— С. К.) держим наше семейное знамя (большевистской партии.—С. К.) высоко и что Вы можете быть спокойны за нашу репутацию».
Закавказские коммунисты под руководством Шаумяна, выполняя решения только что состоявшейся конференции, вели энергичную борьбу против участия рабочих в выборах военнопромышленных комитетов, обслуживавших империалистическую войну. По призыву коммунистов рабочие поднимались на стачечную борьбу экономического и политического характера. Особенно развернулась стачечная борьба в Баку в 1915 г. Она охватила рабочих нефтепромышленности, а также матросов судовых команд Каспийского торгового флота.
В 1916 г. на границе России задерживают письмо Шаумяна к Ленину. Шаумяна арестовывают и высылают в Саратов, где его и застаёт Февральская революция. Шаумян немедленно выезжает в Баку. Бакинский пролетариат заочно избирает председателем Бакинского Совета Шаумяна.Об этом своём заочном избрании Шаумян узнаёт, находясь ещё в пути.
В Баку, так же как и во всей России, после Февральской революции установилось двоевластие: наряду с Советом рабочих депутатов нефтепромышленная буржуазия и помещики создали свой орган власти — так называемый Исполнительный комитет общественных организаций. Подлые пособники буржуазии — социал-соглашатели меньшевики, эсеры, дашнаки и мусаватисты, засевшие в Совете, как огня, 148


боялись возвращения любимца бакинского пролетариата Шаумяна. Избрание Шаумяна председателем Бакинского Совета было осуществлено под давлением бакинского пролетариата, активно участвовавшего в свержении царизма.
Вернувшись в Баку, Шаумян сразу же развернул ожесточённую борьбу как против пробравшейся к власти буржуазии, так и против её пособников — контрреволюционных соглашательских партий, которые во главе с грузинскими меньшевиками организовали травлю большевиков, пытаясь изолировать последних от трудящихся масс.
В Бакинском Совете Шаумян повёл решительную борьбу также с его эсеро-меньшевистским большинством, которое зачастую прибегало к замаскированным, коварным приёмам борьбы с большевиками. Эти подлые агенты буржуазии восторгались тем, что несознательность, неискушённость в политике миллионов, как они выражались, «обывателей», поднявшихся на революционную борьбу, стало причиной добровольной отдачи ими власти буржуазии.
В то время как Ленин считал неискушённость в политике широких масс населения историческим злом, худшим врагом мира и социализма, соглашатели, наоборот, возводили это зло в добродетель. Так, видный представитель армянского меньшевизма Д. Ананун в дашнакском журнале «Горц» («Дело») с одобрением писал, что, «будучи физическим носителем революции... рабочие и армия показали высокую общественную мудрость. Они отказались стать носителями новой властй...». При этом подобные контрреволюционные заявления соглашатели маскировали псевдо- марксистскими «рассуждениями» об отсталости России, о незрелости её пролетариата для социалистической революции и т. п.
Коммунистам необходимо было вести систематическую и терпеливую политико-разъяснительную работу в массах. Надо было разоблачить лжемарксизм социалистов-соглашателей.
Россия нуждалась в мире, земле и свободе. И по этим вопросам большевики во главе с Лениным дали бой буржуазии. Они показали, что правительство октябристов и кадетов «не может дать народу ни мира, ни хлеба, ни свободы».
«Мира — потому, что оно есть правительство войны... правительство грабежа, желающее грабить Армению, Галицию, Турцию...
Хлеба — потому, что это правительство буржуазное...
149


Свободы — потому, что это правительство помещичье- капиталистическое...» х.
Пролетариату становилось ясно, что получить мир, хлеб и свободу можно лишь завоевав власть, и он втягивался в решительную борьбу против буржуазии и соглашателей.
Большевики боролись за осуществление ленинской теории перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую.
Выступая в защиту ленинской теории перерастания революции буржуазно-демократической в революцию социалистическую, Шаумян писал 14 мая 1917 г.:
«Революция не окончилась, она продолжается.
... Революция продолжается против тех элементов, которые по своей социальной сущности являются ближайшими наследниками свергнутого режима. Революция направлена против помещичьей, финансовой и промышленной буржуазии. Революция направлена против той буржуазии, представителями которой являются Львов, Милюков, Шингарёв и т. д., как раз те, из которых образовалось первое Временное правительство» 1 2.
10 апреля 1917 г. состоялась общебакинская партийная конференция. В своём выступлении на этой конференции Шаумян дал марксистско-ленинский анализ Февральской революции. Показывая буржуазно-демократический характер Февральской революции и империалистическую сущность Временного правительства, Шаумян заклеймил меньшевиков как предателей пролетарской революции, назвав их шейдеманами и зюдекумами.
22 апреля (5 мая) 1917 г., в день большевистской печати, спустя 11 лет после выхода первого номера, вновь вышла большевистская газета «Бакинский рабочий».
Шаумян, будучи руководителем закавказских коммунистов и редактором «Бакинского рабочего», как на страницах этой газеты, так и в других большевистских изданиях последовательно разоблачал классовую суть Временного правительства, его контрреволюционную политику и поддерживавших эту политику социал-соглашателей.
Все статьи и речи Шаумяна этого периода, вся его деятельность были подчинены одной цели: сплочению и подготовке пролетариата и трудящегося крестьянства Закав1 В. И. Ленин, Соч., т. 23, стр. 300.
2 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 441.
150


казья к борьбе за претворение в жизнь ленинских Апрельских тезисов, решений Седьмой (Апрельской) Всероссийской конференции РСДРП(б), за переход от буржуазнодемократической революции к революции социалистической.
Социал-соглашатели, в том числе и закавказские, утверждали, что Февральская революция 1917 г. победила потому, что буржуазия стала её движущей силой, чего не случилось в революции 1905—1907 гг. Шаумян, анализируя те условия, при которых вопреки желанию буржуазии и при её сопротивлении совершилась революция и хозяином страны стала демократия в лице рабочих и солдатских Советов, указывал также на те причины, в силу которых Советы,* «...имея в своих руках фактическую власть, вручили руль исполнительной власти представителям буржуазии...». Он показывал всю иллюзорность надежд на то, что буржуазия якобы способна служить революции: Временное правительство вынуждено лишь внешне соглашаться с отдельными требованиями революционного народа, чтобы «...в удобный момент выдвинуть свою собственную политику, иначе говоря, предать революцию».
В страхе перед народом, жаждавшим мира и требовавшим прекращения захватнической войны, Временное правительство лицемерно высказывалось за мир. Большевики разъясняли массам, что это прямой обман, ибо правительство буржуазии и обуржуазившихся помещиков по своей империалистической сущности не может выступить за прекращение войны. Но понять это могла лишь сознательная часть пролетариата. Широким массам надо было не только доказать, но и показать это, и большевики на конкретных делах разоблачали антинародный характер деятельности Временного правительства.
На примере заявления министра иностранных дел Временного правительства («нота Милюкова»), сделанного союзникам, о якобы всенародном стремлении довести мировую войну до решительной победы Шаумян показывал, как Временное правительство «...обнаружило свою империалистическую, захватническую политику».
Когда под давлением масс из состава Временного правительства были выведены Милюков и Гучков и образовалось первое коалиционное правительство, Шаумян, выполняя задание Апрельской партийной конференции: рассеивать иллюзии народных масс, будто можно изменить политику Временного правительства привлечением в него 151


вождей мелкобуржуазной демократии, разъяснял трудящимся массам, что вошедшие в правительство меньшевики и эсеры служат лишь ширмой, прикрывающей контрреволюционную деятельность этого правительства.
«С первого взгляда,— пишет Шаумян,— покажется, что это шаг вперёд. Вместо прежнего, буржуазного министерства теперь существует наполовину социалистическое министерство.
Но в действительности нынешнее положение более выгодно для буржуазии. Коалиционное министерство она использует в своих классовых интересах, так же как она ’ использовала прежнее, однородное министерство, с той лишь разницей, что она сейчас снимает с себя ответственность и перекладывает на представителей демократии» х.
Разъясняя суть ленинского лозунга: «Вся власть Советам!», Шаумян писал: «Советы... должны понять, что нет другого выхода из кризиса, как завоевание ими всей государственной власти» 1 2.
3(16) июня 1917 г. в Петербурге состоялся I Всероссийский съезд Советов. Большевики, имевшие тогда меньшинство в Советах, настойчиво разоблачали гибельность соглашательства с буржуазией, вскрывали империалистический характер войны. От имени большевистской фракции Шаумян предложил на съезде резолюцию о мире. Резолюция о мире связывала вопрос о заключении мира с борьбой против империализма. В резолюции говорилось:
«Констатируя, таким образом, истинный смысл «мира без аннексий и контрибуций, на основе права наций на самоопределение», как задачи социалистического пролетариата России, Съезд призывает все революционно-пролетарские элементы всех воюющих стран объединить свои усилия в борьбе против своих империалистических правительств do имя этой задачи»3.
Ясная и понятная миллионным массам трудящихся большевистская политика мира вызвала бешеную злобу у русской империалистической буржуазии; но каждое новое сопротивление этой политике лишь усугубляло кризис её власти. Демонстрация, подготовлявшаяся большевиками к I съезду Советов, была запрещена, но организованная затем 1 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 442.
2 Там же, стр. 444.
8 «Первый Всероссийский съезд Советов Р. и С. Д.», т. II, 1931, стр. 17.
152


грандиозная демонстрация 18 июня (1 июля), проходившая под большевистскими лозунгами, показала возросшую революционность масс, их веру в большевиков. Разоблачая контрреволюционность буржуазии, большевики настойчиво убеждали массы, что никакое соглашение с буржуазией не выведет страну из кризиса. В этой борьбе партии против контрреволюционной буржуазии активное участие принимал Шаумян. «Вопрос о войне и мире,—писал он,— вопрос об экономической разрухе, о доведении революции до демократической республики, национальный вопрос, земельный вопрос и т. д., по всем этим вопросам интересы широких масс народа, с одной стороны, и октябристско-кадетской империалистической буржуазии, с другой,— диаметрально противоположны» х.
С каждым днём всё более широкие массы трудящихся убеждались в противоположности интересов Временного правительства и интересов народа.
Так, предпринятое 18 июня наступление на фронте раскрыло фальшивость заявлений Временного правительства о его приверженности к мирной политике. Стихийно возникшая мирная демонстрация рабочих и солдат в Петрограде была подавлена военной силой. Временное правительство обрушилось с репрессиями против большевиков.
Об июльских событиях Шаумян сделал доклад на заседании Бакинского Совета, состоявшемся 5 июля. В это время точная информация о событиях ещё отсутствовала, буржуазная же пресса сообщала ложные, клеветнические сведения. Но Шаумян хорошо знал положение в армии и стране и, творчески используя марксистско-ленинский метод при анализе общественных явлений, дал глубокую характеристику июльских событий.
Рассматривая возникший политический кризис в связи с предыдущими кризисами (апрельским и июньским) и проанализировав их характер и причины, Шаумян пришёл к выводу, что выступление рабочих и солдат 18 июня не является неожиданностью. Полный веры в рабочий класс, народные массы, он высказывает непреклонное убеждение, что новый этап революционного движения приведёт к передаче власти в руки рабочих и солдат.
В своих статьях этого периода: «Ещё раз о клеветниках», «Петроградские события», «Позор», «Ход революции» и др.— 1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 3.
153


Шаумян замечательно верно, с ленинских позиций анализирует ход революции. Он разоблачает буржуазию и её прислужников— «социалистов», уверяющих политически неграмотных людей, что растущее революционное движение является будто бы результатом заговора, выдумкой ленинцев. «Нет ничего легкомысленнее и ничего преступнее политически, как объяснение возникновения общественных движений провокацией» х,— писал он. Беспощадно клеймит он соглашателей, называющих себя социалистами и в то же время скрывающих от народа социально-политические, классовые корни революции.
«Классовая борьба,— писал Шаумян,— есть и всегда будет, пока существует капиталистическое общество. Она продолжается и в мирное время и во время войны, сколько бы социал-шовинисты ни старались замаскировать её классовым миром и заменить национальным единством.
Вот результатом этой беспощадной классовой борьбы и являются те периодические кризисы, которые переживают наши временные правительства» 1 2.
Анализируя сложившееся соотношение классовых сил в революции, при котором создалось такое положение, когда сила находится на стороне совершивших революцию рабочих и крестьян, а власть передана капиталистам и помещикам, которые не могут выражать интересы рабочих и крестьян, Шаумян писал:
«Пока это противоречие не разрешится, пока правительство не станет прямым выразителем соотношения общественных сил, т. е. пока власть не перейдёт Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, до тех пор неизбежны политические кризисы, гражданские войны и мятежи, неустойчивое, шаткое положение правительства.
История четырёх месяцев нашей революции есть болезненный процесс этого основного противоречия» 3.
Шаумян клеймил позором меньшевиков и эсеров, которые открыто перешли на сторону контрреволюционной буржуазии и вместе с ней начали открытую борьбу против революционного пролетариата и его партии.
Кампанию лжи и клеветы, которая была предпринята буржуазией и социал-соглашателями против большевиков, 1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 6.
2 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 461.
8 Там же.
154


Шаумян рассматривал тоже как один из приёмов классовой борьбы, к которому вынужден прибегать обречённый на гибель класс.
«История нас учит,— писал Шаумян,— что классы вымирающие, классы умирающие в борьбе с противником прибегают к самым недостойным приёмам, не останавливаясь ни перед какими средствами, вплоть до подлогов, шантажа, провокации и т. д.
И чем ближе конец умирающему классу, тем всё более и более он падает ниже в своих приёмах борьбы, тем менее он разбирается в средствах» \ В разгуле контрреволюции Шаумян видит не силу её, а её слабость и бессилие.
Однако победу над контрреволюцией можно было завоевать лишь путём мобилизации сил революции, в решительной борьбе против реакции. Подчиняя всю свою деятельность подготовке закавказского пролетариата к грядущим классовым боям, Шаумян был полон веры в близкую победу революции.
«Хорошо понимая серьёзность настоящего исторического момента и наши задачи,— писал он,— мы встречаем победу реакции с открытым челом, готовые бороться, умереть, воодушевлённые глубоким сознанием и верой, что жизнь и будущее с нами» 1 2.
В опубликованных в июле — августе 1917 г. статьях: ««Мертвецы» Государственной Думы», «О кадетском съезде», «Политика малых дел», «Современный момент» и др.— Шаумян, опираясь на ленинский анализ соотношения классовых сил в стране, разъяснял трудящимся Закавказья, что из-за позорного предательства меньшевиков и эсеров двоевластие кончилось в пользу буржуазии, «власть Советов приравнена к нулю» и «правительство уже реализует программу кадетов».
Показывая истинное лицо соглашателей, поддерживающих империалистическое правительство, Шаумян тем самым срывал маски с этих фальшивых «революционных демократов». Эти мелкобуржуазные демократы в вопросах экономических и политических (в финансовой политике, в вопросах войны и др.) поставили себя в зависимость от капиталистов отечественных и иностранных и своей «политикой малых дел» превратили Советы в простой придаток кадетского прави1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 5.
2 С. Шаумян, Избр. соч., стр. 463.
155


тельства. Но такой полнейший крах политики меньшевиков и эсеров, подчёркивал Шаумян, вместе с тем развеет мелкобуржуазные иллюзии о «политике малых дел» и поднимет трудящихся на мощное революционное действие.
Считая, что Временное правительство пришло к власти лишь в результате недостаточной сознательности широких трудящихся масс, и отмечая, что это время уходит в прошлое, Шаумян доказывал, что именно сейчас, когда контрреволюция празднует свою «победу», революция вступает в свой наиболее решающий период. Он высмеивал контрреволюционеров, мечтающих «искоренить всякую классовую борьбу». Лишь мещане способны успокаивать себя надеждой, что «граждане города Глупова могут заснуть тем богатырским сном, каким они спали до революции», в действительности же широкие массы рабочих, крестьян и солдат только теперь поднимутся на сознательную борьбу против своих классовых врагов.
Победа кадетов очень недолговечна, писал Шаумян. ««Будь, что будет, а всё-таки будет праздник и на нашей улице»,— говорил Чернышевский. Да, будет праздник и на улице у истинно-революционной демократии России!» х.
В условиях жестокого преследования со стороны Временного правительства и бешеной травли со стороны буржуазной и мелкобуржуазной печати большевики нелегально провели свой исторический VI съезд, нацеливший партию на социалистическую революцию.
Отметая вылазки троцкистов, отрицавших возможность победы социалистической революции и построения социализма в одной, отдельно взятой стране, съезд принял ленинскую теорию и тактику социалистической революции. Съезд отметил, что после июльских дней, т. е. после открытого наступления контрреволюции, когда Временным правительством была расстреляна на улицах Петрограда мирная демонстрация рабочих, возможности мирного развития революции исчезли. Съезд нацелил партию на взятие власти силой, на вооружённое восстание.
Выполняя решения VI съезда партии, на котором Шаумян был избран членом ЦК (а после съезда введён в узкий состав ЦК), бакинские коммунисты продолжали с новой силой разоблачать меньшевиков, эсеров, дашнаков, мусаватистов, готовили пролетариат к социалистической революции.
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 23.
156


«России,— писал Шаумян,— предстоит пережить трудное время упадка, изжить мелкобуржуазные иллюзии. Но тем яснее выдвигается творческая роль пролетариата и тем определённее на очередь ставится вопрос о пролетарской диктатуре при поддержке беднейших слоёв крестьян»
Разоблачая меньшевиков как пособников буржуазии, большевики идейно и организационно подготавливали пролетариат к захвату власти. В Баку под руководством большевиков организовывались массовые стачки и забастовки рабочих, на которых выдвигалось требование перехода всей власти Совету рабочих и солдатских депутатов. Проведённая под руководством Джапаридзе сентябрьская стачка, несмотря на бешеное сопротивление местных соглашателей и специальный приезд в Баку меньшевистских главарей Скобелева и Гвоздёва с целью срыва стачки, кончилась победой бакинских рабочих —заключением коллективного договора.
В ответ на телеграмму Шаумяна, сообщавшего о блестящей победе сентябрьской забастовки, о растущем влиянии большевиков и крахе соглашательской политики эсеров и меньшевиков, ЦК большевистской партии писал: «Приветствуем революционный пролетариат города Баку, в открытом бою победивший организованный капитал» а.
Организуя и руководя классовой борьбой бакинского пролетариата, коммунисты Баку во главе с Шаумяном направляли эту борьбу против лжесоциалистического и явно буржуазного правительства, затягивавшего «войну.
Одной из важных задач большевиков было политическое воспитание солдатских масс, чтобы последние не стали слепым орудием в руках контрреволюции. Эсеры и меньшевики всячески стремились не допустить проникновения коммунистических агитаторов и их литературы в солдатские казармы. Однако большевики сумели вскоре добиться большого влияния над солдатами Бакинского гарнизона. «Откройте шире двери казармы,— требовал Шаумян,— не мешайте солдату быть сознательным гражданином».
В целях борьбы против разрухи Шаумян, согласно решениям VI съезда РСДРП(б), призывал рабочих требовать введения рабочего и демократического контроля над производством и над торговлей.
Огромная пропагандистская и агитационная работа среди масс, развёрнутая бакинскими коммунистами, дала свои 1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 29.
8 «Рабочий путь» № 29, 19 октября (6 октября) 1917 г.
157


практические результаты. Уже в сентябрьском номере большевистской газеты «Рабочий путь» (№ 10, 1917 г.) Шаумян писал:
«Замечающаяся по всей России «большевизация» проявилась в самых широких размерах и в нашем мазутном царстве. И это ещё задолго до корниловщины. Вчерашние хозяева положения меньшевики не смеют показываться в рабочих районах».
2—7 октября 1917 г. Шаумян, возвратившись из Петрограда, куда он был вызван на заседание ЦК, обсуждавшее ленинские письма о вооружённом восстании, руководит первым съездом большевистских организаций Кавказа.
В центре внимания съезда был доклад Шаумяна о текущем моменте. В этом докладе, развивая положения VI съезда РСДРП (б), он проанализировал этапы Февральской революции от февраля 1917 г. до VI съезда партии и разъяснил необходимость выполнения поставленной VI съездом партии задачи—мобилизации рабочих и крестьян на борьбу за захват власти путём вооружённого восстания.Отметив, что если ещё до корниловщины замечалось отрезвление масс и у рабочих открывались глаза, то корниловский заговор дал этому сильный толчок, и среди масс появилось стремление снова сплотиться вокруг Советов. Шаумян разоблачил новое позорное падение соглашателей, которые и в этих условиях не отказались от коалиции с буржуазией. Меньшевики и эсеры, окончательно опозорившие себя в Советах, увидев, что съезд Советов выскажется против коалиции, прибегли к созыву так называемого «Всероссийского демократического совещания». Самим названием «демократическое» соглашатели хотели подчеркнуть, что это совещание как бы противопоставляется чему-то антидемократическому.
Коммунистическая партия во главе с Лениным разоблачила «Демократическое совещание» и выделенный им предпарламент как органы обанкротившихся политиков-соглашателей, которые через эти органы делали безнадёжные попытки приостановить революцию и перевести страну с пути социалистической революции на путь буржуазного парламентаризма. Шаумян выступил от имени большевистской фракции на «Демократическом совещании» и охарактеризовал последнее как манёвр соглашателей, для оттяжки вопроса о переходе всей власти Советам.
На первом съезде кавказских- большевиков Шаумян отмечал, что когда «Демократическое совещание», несмотря 158


на его специально подтасованный состав, всё же провалило резолюцию о доверии коалиционному правительству, Церетели и К° пошли на новые подлоги: выдвинули компромиссное предложение об организации предпарламента.
Шаумян разоблачает и эту попытку соглашателей заразить массы парламентскими иллюзиями, чтобы отстранить их от власти. «Предпарламент, созданный для опоры правительства, никакой силы не будет представлять»,— говорил Шаумян.
Коммунисты вновь выдвинули лозунг «Вся власть Советам», который теперь уже был лозунгом восстания и означал переход власти в руки Советов, руководимых большевиками.
Разъясняя решения VI съезда РСДРП(б), указавшего, что поскольку власть перешла в руки контрреволюционной буржуазии, то правильным лозунгом революционного пролетариата является насильственное свержение власти, Шаумян на съезде кавказских большевиков сказал:
«После 3—5 июля можно было говорить лишь о завоевании власти, но не о переходе её» х.
Коммунистическая партия противопоставила парламенту требование организации вооружённого восстания с целью завоевания пролетарской власти. Для решения этой задачи, подчёркивал Шаумян, партия выдвигает задачу завоевания широких масс трудового крестьянства.
«Очередная задача партии — завоевание крестьянства,, широкая агитация среди крестьян и солдат» 1 2.
Свой доклад на съезде Шаумян закончил выражением твёрдой уверенности, что коммунисты, взяв на себя историческую ответственность, не боясь трудностей, пойдут смело навстречу задачам, поставленным жизнью, и, взяв власть в свои руки, доведут революцию до победного конца.
Съезд послал В. И. Ленину приветствие, в котором говорилось: «Первый съезд Кавказских организаций с.-д. большевиков, заканчивая свои работы, шлёт горячий привет славному вождю русской революции, лучшему представителю III Интернационала, энергичнейшему борцу за мировую пролетарскую революцию — товарищу Ленину.
Съезд выражает твёрдую уверенность, что в ближайшем будущем рабочий класс России и революционное крестьян-
1 «Кавказский рабочий» № 170, 11 октября 1917 г.
2 Там же.
159


ство своей новой революцией сбросят иго Милюковых, их лакеев Керенских и создадут возможность и для товарища Ленина выйти из подполья и открыто занять свой пост вождя нашей партии, вождя великой русской революции».
В разгар работы кавказских большевиков по мобилизации революционных сил на Кавказе была получена Еесть о Великой Октябрьской социалистической революции в России. Эта весть распространилась с огромной быстротой.
Во многих городах Закавказья и в воинских частях Кавказского фронта происходили массовые митинги и собрания, на которых трудящиеся и солдаты горячо приветствовали Советское правительство во главе с Лениным.
Большое воодушевление и новый подъём энергии внесли в трудящиеся массы первые декреты Советской власти. Руководствуясь ими, в ряде мест Грузии и Азербайджана рабочие и крестьяне начали явочным путём вводить 8-ча- совой рабочий день, брали под контроль промышленные предприятия, делили помещичьи земли и инвентарь.
В Баку весть о победе социалистической революции в России была получена 26 октября (8 ноября) 1917 г.
Для успешного проведения социалистической революции в Закавказье большое значение имели два его центра— Тифлис и Баку. В Тифлисе были сосредоточены органы административно-политического управления края, штаб Кавказской армии, Исполком краевого Совета рабочих и солдатских депутатов. Если бы здесь коммунистам удалось победить контрреволюцию, они сразу получили бы в свои руки центральные органы всего края. Однако, несмотря на свою многочисленность, коммунистические организации Тифлиса не сумели изолировать трудящиеся массы от тлетворного влияния меньшевиков. В многонациональном Закавказье, которое являлось, за исключением Баку, аграрным краем с наличием остатков крепостничества, меньшевики, дашнаки и мусаватисты ещё оказывали большое влияние на трудящиеся массы. Лучшая часть пролетариата была распылена по фронтам или брошена в тюрьмы.
Опорой социалистической революции в Закавказье стал его самый крупный промышленный центр — город Баку. Бакинский пролетариат с большой прослойкой русских рабочих во главе с крепкой, богатой революционными традициями организацией — Коммунистической партией стал авангардом социалистической революции в Закавказье.
1С0


После того как 27 октября (9 ноября) предложение Шаумяна и Джапаридзе от имени большевистской фракции передать власть Бакинскому Совету было отвергнуто блоком меньшевиков, эсеров и буржуазных националистов, большевики провели собрания рабочих и революционных солдат, которые единодушно поддержали требование большевиков о переходе власти Совету.
31 октября (13 ноября) на расширенном заседании Совета бакинские большевики снова поставили вопрос о власти. Бакинский Совет постановил взять власть в свои руки. 2(15) ноября Бакинский Совет по докладу Шаумяна принял программу практического перехода власти в руки Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, ломая отчаянное сопротивление контрреволюционного блока меньшевиков, эсеров, мусаватистов и дашнаков.
Демонстративный уход с заседания меньшевиков, эсеров и дашнаков Совет в своём подавляющем большинстве встретил с презрением. Уход кучки интеллигентов не ослабит, а укрепит революцию, заявил Шаумян под бурные аплодисменты присутствующих.
Бакинский Совет избрал новый состав Исполкома, в который вошли большевики: Шаумян, Джапаридзе, Фиолетов и другие.
В воззвании Совета рабочих и солдатских депутатов Бакинского района Шаумян, раскрывая сущность Советской власти, её первых декретов — о мире, о земле,— призывал трудящихся сплотиться вокруг Коммунистической партии и Советского правительства во главе с В. И. Лениным.
6 С. Т, Калтахчян


ГЛАВА VI
БОРЬБА С. Г. ШАУМЯНА ЗА ТОРЖЕСТВО ЛЕНИНИЗМА ПОСЛЕ ВЕЛИКОЙ ОКТЯБРЬСКОЙ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
Великая Октябрьская социалистическая революция, открывшая новую эру в истории человечества, эру крушения капитализма и торжества социализма и коммунизма, знаменовала собой коренной поворот в судьбах человечества, во всемирной истории — от старого, капиталистического мира к новому, социалистическому миру.
Великая Октябрьская социалистическая революция воодушевила и с новой силой подняла трудящихся Закавказья на борьбу за Советскую власть. Перед лицом революции мобилизовала свои силы и контрреволюция.
Соглашательские партии Закавказья, как и в России, с первых же дней Февральской революции прилагали все усилия, чтобы' задержать революцию на её буржуазном этапе. Ради этой цели они не останавливались даже перед самой гнусной фальсификацией марксизма. Согласно утверждениям этих социал-предателей, интересы социализма требовали якобы сотрудничества пролетариата со своей отечественной буржуазией. По их словам, большевики, борясь против собственной буржуазии, тем самым мешают развитию страны, даже угрожают существованию своей национальной промышленности, Борьба против буржуазии, по их мнению, приводит к разрушению тех производительных сил, дальнейшее развитие которых как раз и должно привести к социализму.
Разоблачая эти явно контрреволюционные идеи, протаскиваемые под флагом «марксизма», большевики, исходя из действительного анализа растущего антагонизма между пролетариатом и буржуазией, руководствовались ленинскими Апрельскими тезисами, нацелившими партию на со-
162


циалистическую революцию. Ленинские тезисы были встречены всей контрреволюцией злобным шипением.
Октябрьская революция, положившая начало новой эры в истории человечества, вызывала не только звериный вой контрреволюции, но и её бешеное сопротивление.
В то время как Советская власть торжествовала полную победу в Центральной России и в некоторых других районах страны, Бакинский Совет ещё не был полновластным органом в Баку и прилегающем к нему районе. Ещё продолжали существовать различные контрреволюционные организации: буржуазная милиция, вооружённые отряды буржуазных националистов и т. д.
Положение Советской власти в Баку стало более прочным, когда с Кавказского фронта начали прибывать солдаты революционно настроенных частей. Бакинский Совет, опираясь на поддержку рабочих и солдат, принял ряд важных решений об улучшении материального положения трудового населения, с большой настойчивостью стал бороться против контрреволюционных элементов, против их попыток спровоцировать национальные столкновения. Бакинский Совет решительнее стал пресекать саботаж промышленников и спекуляцию торговцев, срывавших снабжение населения продовольствием и товарами первой необходимости; усилилась работа по формированию Красной гвардии.
Сложнее развивались события в Грузии и Армении и в большинстве районов Азербайджана. Борьба за Советскую власть в Закавказье, за исключением Баку и некоторых прилегающих к нему районов, не увенчалась в этот период победой трудового народа.
Закавказские буржуазно-националистические партии, пользуясь малочисленностью и недостаточной организованностью рабочего класса края, насаждали среди трудящихся буржуазную идеологию, разжигали национальную вражду.
В этих весьма трудных и сложных условиях некоторые местные большевистские комитеты не сумели поднять рабочих, трудящихся крестьян и солдат на решительную борьбу за установление Советской власти.
Ряд серьёзных ошибок был допущен Тифлисским комитетом РСДРП(б).
Коммунисты Закавказья, твёрдо держа курс на установление Советской власти во всём Закавказье, учитывали те серьёзнейшие трудности, которые стояли на их пути. В Закавказье, как и на других окраинах России, ещё до Великой 6»
163


Октябрьской социалистической революции были сконцентрированы крупные силы контрреволюции. Классовая борьба должна была происходить и происходила в особо сложных условиях и в силу большой экономической отсталости и чрезвычайного разнообразия экономического, политического и культурного уровня населяющих Закавказье народов. Решение вопроса о союзнике пролетариата в социалистической революции здесь, в стране национально угнетённой, имело громаднейшее значение.
Враждебная деятельность буржуазно-националистических контрреволюционных партий: грузинских меньшевиков, армянских дашнакцаканов и азербайджанских мусаватистов,— располагавших своими национальными вооружёнными силами, ещё больше осложняла классовую борьбу пролетариата Закавказья, затрудняла установление классового союза пролетариата с трудящимся крестьянством. Наконец, Закавказье в силу своего стратегического положения и обладания таким стратегическим сырьём, как бакинская нефть, занимало особое место в захватнических планах империалистических государств. Последние создавали из лидеров националистических партий Закавказья марионеточные правительства, активно поддерживали все контрреволюционные силы как своей дипломатией, так и прямой вооружённой интервенцией.
Американский консул в Тифлисе Смит телеграфировал государственному секретарю США Лансингу: «В субботу (11(24) ноября 1917 г.— С. К.) я буду присутствовать на совещании по вопросу об организации Закавказского правительства, которое объединится с южной федерацией и отвергнет перемирие или сепаратный мир. Необходимо оказать им финансовую помощь...» х.
На указанном совещании действительно был создан новый орган контрреволюции в Закавказье. Вместо созданного после Февральской революции контрреволюционного блока трёх националистических партий Закавказья под названием «Особый закавказский комитет» (ОЗАКОМ) после Октябрьской революции националистическими партиями Закавказья для борьбы с Советской властью был образован особый орган управления — так называемый Закавказский комиссариат во главе с национал-меньшевиками Грузии.
1 «Papers Relating to the Foreign Relations of the United States. 1918. Russia» (in three volumes), v. II, Washington 1932, p. 582.
164


Расстановка классово-политических сил в самом Баку со времени Октябрьской революции была следующая: бакинский пролетариат, руководимый большевиками, примкнул к Советской России и отстаивал Советскую власть, а бакинская буржуазия со своими агентами-соглашателями в Бакинском Совете ориентировалась в своей борьбе против Советской России на закавказскую контрреволюцию, а через неё — на иностранную интервенцию.
Для упрочения Советской власти в Баку и распространения её на весь Кавказ бакинские большевики во главе с Ша/умяном направили огонь борьбы против закавказских контрреволюционных органов власти.
Особенно большое значение приобрела работа в армии. Коммунисты неустанно вели работу по повышению политической сознательности солдат, их политическому воспитанию. Шаумян неоднократно подчёркивал, что несознательность, а порою и невежество солдат являются благоприятной почвой для деятельности всякого рода контрреволюционеров-авантюристов. Он считал просто большим несчастьем, что при активном содействии соглашателей за период господства Временного правительства среди солдат Кавказского фронта и в том чиёле Бакинского гарнизона почти не велась политическая работа. Керенские, церетели и всякие местные прапорщики, отмечал он, всеми силами старались изолировать солдат от влияния коммунистов, старались внушить солдатам, будто главными врагами революции являются большевики.
Бакинские коммунисты, преодолевая яростное сопротивление соглашателей, развернули широкую политическую агитацию среди солдат Бакинского гарнизона. В своей статье-обращении «К товарищам солдатам!», помещённой в газете «Бакинский рабочий» № 73 от 1 ноября 1917 г., Шаумян уже отмечал, что Бакинский гарнизон, как показали выборы 29 октября, почти целиком идёт за большевиками.
Проанализировав причины этого перелома, Шаумян поставил задачу перед солдатами: организоваться и тесно сплотиться вокруг передовых рабочих, чтобы достичь победы революции.
Медленнее, чем в Бакинском гарнизоне, шёл рост политической сознательности солдат Кавказского фронта. Контрреволюционерам, соглашателям с помощью гнездившейся среди закавказских коммунистов группы оппортунистов удавалось дрлгое время срывать революционную агитацию среди 165


солдат. Всё же благодаря упорной и кропотливой работе коммунистов среди солдат положение в войсках Кавказского фронта с декабря 1917 г. резко изменилось. Росло влияние коммунистов и среди Кавказской армии. Солдаты отказывались подчиняться контрреволюционному командованию, переизбирали комитеты, изгоняя из них меньшевиков и эсеров, требовали установления Советской власти в Закавказье и немедленного заключения мира.
В декабре 1917 г. открылся второй краевой съезд Кавказской армии. Если на первом съезде, состоявшемся полгода назад, коммунисты составляли маленькую фракцию, то второй съезд в своём большинстве оказался коммунистическим. Съезд открыл эсер Донской, но не успел он произнести несколько слов, как раздался твёрдый голос Шаумяна. «Над этим человеком тяготеет величайшее преступление предателя рабочего класса,— говорил Шаумян.— Он вошёл в заговор с Калединым и другими контрреволюционерами. Такой предатель в эту историческую минуту, когда решается вопрос быть или не быть Советской власти в Закавказье, в нашей среде не может быть терпим ни одной минуты» х. Шаумян был поддержан левым крылом съезда, и Донской, который намечался быть председателем съезда, бледный, сошёл со сцены.
С документами в руках Шаумян раскрыл контрреволюционное лицо Закавказского комиссариата и краевого Совета Кавказской армии, их причастность к северокавказской контрреволюции. Съезд Кавказской армии заклеймил Закавказский комиссариат как орган прислужничества буржуазии; приветствуя победу социалистической революции, съезд потребовал проведения в жизнь декретов Советского правительства.
Второй съезд Кавказской армии избрал новый краевой Совет Кавказской армии, состоявший в большинстве из коммунистов и сочувствующих коммунистам. Председателем краевого Совета вместо эсера Донского был избран коммунист Г. Корганов. Вскоре после окончания съезда меньшевики и эсеры вышли из Совета Кавказской армии.
Учитывая, что в Совете армии было образовано революционное большинство, что большинство гарнизона Кавказской армии также было на стороне коммунистов, Шаумян предложил использовать эти силы и с помощью Бакинского
1 См. «Бакинский рабочий» № 214, 20 сентября 1925 г. 166


Совета свергнуть контрреволюционный Закавказский комиссариат.
Однако большинство Совета армии не согласилось вызвать революционные войска из Баку, а Закавказский комиссариат, как только разъехались делегаты съезда, воспользовавшись тем, что в результате захвата арсенала Тифлисский гарнизон фактически был лишён оружия, разогнал революционный краевой Совет армии и образовал новый, послушный меньшевикам Совет.
Большевистский краевой Совет Кавказской армии во главе с Г. Коргановым, Б. Шеболдаевым, И. Малыгиным и др. переехал в Баку и стал здесь готовить вооружённые силы для установления Советской власти в Закавказье.
По настоянию бакинских коммунистов во второй половине декабря в Тифлисе был созван краевой съезд Советов рабочих и солдатских депутатов.
Рабочие и солдаты Баку, Грозного и ряда других промышленных городов Кавказа прислали своих делегатов с революционными наказами: дать бой меньшевикам и добиться установления Советской власти на Кавказе. Однако меньшевики с целью обеспечить себе большинство провели фальсифицированные выборы делегатов на съезд. Так, в то время как на каждые 2 тыс. организованных рабочих Баку было послано на съезд по одному делегату, от Тифлисской губернии послали по одному делегату на каждых 500 избирателей. В результате Тифлисская, Елизаветпольская и некоторые другие губернии, насчитывавшие не более 80 тыс. человек населения, притом, как отмечал Шаумян, наполовину нерабочего, послали на съезд в 2,5 раза больше делегатов, чем промышленно развитые города, насчитывавшие более 200 тыс. рабочих. В меньшем количестве были представлены на съезде также коммунистически настроенные массы Северного Кавказа, Черноморского побережья и Эриванской губернии.
По инициативе коммунистов бакинская делегация потребовала равного представительства: или установить норму представительства (один делегат на 2 тыс. избирателей), или предоставить каждому бакинскому делегату 4 голоса. Аналогичные предложения внесли коммунисты других городов Кавказа. Когда меньшевики, эсеры и националисты отклонили эти справедливые требования, делегаты Бакинского, Грозненского и ряда других пролетарских Советов ушли со съезда и объявили себя самостоятельным съездом 167


Советов Восточного Закавказья и Северного Кавказа. Этот съезд осудил Закавказский комиссариат как буржуазное -правительство и признал единственно законным правительством в стране Совнарком. Делегаты съезда допустили, однако, ошибку, не избрав краевого исполкома и не провозгласив Советской власти в Закавказье. Меньшевики же, обеспечив себе жульническими махинациями большинство на съезде, провели резолюции против Советской власти и коммунистических организаций в Закавказье.
Из-за предательской тактики оппортунистов из Кавказского краевого и Тифлисского комитетов РСДРП(б) благоприятная революционная ситуация для захвата власти в краевом центре — Тифлисе — осталась неиспользованной.
Закавказский комиссариат стал принимать новые меры против коммунистов, против Советской власти.
Центральный Комитет Коммунистической партии и Советское правительство пристально следили за событиями на Кавказе и помогали Закавказским организациям Коммунистической партии исправлять допущенные ошибки.
В декабре 1917 г. Совнарком, обсуждая положение на Кавказе, постановил назначить члена ЦК партии С. Г. Шаумяна чрезвычайным комиссаром по делам Кавказа.
Коммунисты Закавказья с помощью ЦК РСДРП(б) повели борьбу с различными оппортунистическими элементами и, исправляя ранее допущенные ошибки, с новой энергией взялись за организацию и сплочение революционных сил края на борьбу за установление Советской власти в Закавказье.
В создавшихся сложных условиях большевикам необходимо было проявить максимум гибкости в использовании имеющихся противоречий внутри империалистических группировок, а также противоречий между националистическими партиями Закавказья и в интересах пролетарской революции решить прежде всего аграрный и национальный вопросы.
Закалённые в горниле революции, закавказские коммунисты обладали необходимыми качествами для предстоявшей трудной борьбы против многочисленных врагов: они имели уже богатый опыт классовой борьбы и творчески использовали революционную теорию — марксизм-ленинизм.
Посланный большевистской партией руководить работой партийных организаций Кавказа по подготовке и 168


проведению социалистической революции на Кавказе, Шаумян перенёс центр своей деятельности в Баку: от укрепления Советской власти в Баку, этой цитадели Советской власти в Закавказье, зависели судьбы пролетарской революции во всём крае.
Трудящиеся Закавказья, активно участвуя в многочисленных забастовках, стачках и манифестациях, выражая тем самым свою солидарность с революционной Россией, развернули героическую борьбу против наймитов империализма — меньшевиков, эсеров, дашнаков и мусаватистов, засевших в Закавказском комиссариате.
В начале 1918 г. происходили массовые выступления трудящихся против Закавказского комиссариата и «национальных Советов». По инициативе коммунистов повсюду проходили митинги и собрания рабочих, крестьян и солдат. На этих собраниях и митингах трудящиеся принимали резолюции, осуждавшие политику Закавказского комиссариата. Во многих местах Грузии (Кутаис, Чиатуры и др.) были приняты резолюции с требованием передачи всей власти Советам. В Армении рабочие и служащие заводов Эривани, Александрополя и Алаверди потребовали роспуска Закавказского комиссариата и признания власти Совнаркома. Активную борьбу за власть Советов развернули рабочие табачных плантаций и крестьяне Абхазии. Здесь была провозглашена Советская власть, которая в течение двух месяцев героически боролась с превосходящими силами многочисленных врагов. Революционные восстания происходили и в других районах Закавказья.
Опасаясь роста революционного движения в Закавказье, американо-английские империалисты в начале 1918 г. создали в Месопотамии так называемую «армию Денстера» (английского генерала Денстервиля), чтобы силой оружия закрепить своё господство в Закавказье.
Стремясь прикрыть своё вооружённое вмешательство во внутренние дела в Закавказье и юридически оформить отторжение его от России, империалисты через того же американского консула в Тифлисе Смита в феврале 1918 г. создали новый орган управления—Закавказский сейм, контрреволюционный, националистический буржуазно-помещичий орган государственной власти. Закавказский сейм состоял из эсеро-меньшевистско-дашнако-ханских членов контрреволюционного Учредительного собрания, распущенного решением ВЦИК.
169


Эти контрреволюционные органы усилили репрессии против коммунистов, революционно настроенных рабочих и крестьян. Закавказский комиссариат отдал распоряжение об аресте чрезвычайного комиссара по делам Кавказа С. Г. Шаумяна и закрыл большевистские газеты.
Разоблачая классовую сущность кавказских социал-националистов, Шаумян писал: «Номинально они объявили себя Советской властью, чтоб удобнее было бороться с наступающим большевизмом, но на деле создали полновластные «национальные советы», в которых всё руководство принадлежало дворянско-буржуазной интеллигенции и реакционному офицерству» \
Шаумян показал, что эти органы, став на путь воинствующего национализма и сепаратизма, являются лютыми врагами Советской власти. В то же время эти буржуазнонационалистические блоки были раздираемы внутренними противоречиями. «Вершая, каждый в своём отдельном кабинете, судьбы «своей» нации,— писал Шаумян,— они ненавидели друг друга, не доверяли друг другу и занимались по примеру восточных правителей, взаимным подсиживанием, подслушиванием, подсматриванием и интригами. Единой власти для Закавказья не существовало» 2.
Разгул закавказской контрреволюции во главе с грузинскими меньшевиками Жордания, Гегечкори и К0 не знал пределов. Этими контрреволюционерами были совершены такие гнусные преступления, как внезапное нападение на воинские эшелоны и расстрел тысячи большевистски настроенных солдат на станции Шамхор (между Елизаветполем и Тифлисом) и у Хачмаса (между Баку и Дербентом), расстрел рабочих митингов и др. Так, по распоряжению Закавказского комиссариата были зверски расстреляны в Александровском саду участники рабочего митинга в Тифлисе, выступившие против продажной политики блока контрреволюционных партий Закавказья. В день расстрела участников этого митинга, как сообщал в Совнарком один очевидец, в городе появилось много офицеров с белыми повязками — белогвардейцев, которые рыскали по городу и искали большевиков. Сняли с трамвая одного, писал он, будто бы похожего на Шаумяна, и выстрелили в упор, — кричали, что это Шаумян, но, убедившись в своей ошибке, разочаровались.
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 120,
1 Там же, стр. 119.
J70


Выступая в Москве на митинге, посвящённом протесту против расстрела грузинскими меньшевиками рабочего митинга в Тифлисе, В. И. Ленин разоблачил кровожадных палачей — эсеров и меньшевиков, осмелившихся к тому же обвинять большевиков в жестокости. «...Эти ласковые агнцы,— говорил Ленин,— кричат о нашей жестокости, забывая о том, что они поставили виселицу для тов. Шаумяна» х.
Полное разоблачение классовой сущности буржуазных и мелкобуржуазных партий и группировок, которых в Закавказье было множество и которые крикливой политической рекламой своих программ пытались сбить с толку народные массы, оставалось важнейшей задачей коммунистов.
Верный марксистско-ленинским принципам анализа общественных явлений, указаниям Ленина, который учил, что, для того чтобы разобраться в партийной борьбе, не надо верить на слово, а следует изучать действительную историю партий — изучать не столько то, что партии о себе говорят, а то, что они делают, Шаумян шаг за шагом разоблачал классовую сущность партий черносотенцев, кадетов, меньшевиков, эсеров, дашнаков, мусаватистов, а также таких группировок, как гнчакисты, армянские «специфики» и т. д.
Как уже говорилось, сложная классовая и национальная структура Закавказья являлась благоприятной почвой для возникновения множества буржуазных и мелкобуржуазных партий. Несмотря на всё разнообразие политических платформ, а иногда и резкие столкновения по отдельным вопросам, эти партии сходились в самом главном — в вопросе о сохранении власти капиталистов и помещиков.
Примером, подтверждающим этот вывод, служила борьба мшакистов и дрошакистов2, которые, как писал Шаумян, «несмотря на их взаимную ругань, являются двумя сторонами одной медали, с той единственной разницей, пожалуй, что одна часть их влюблена в политику нежных улыбок, а другая — в политику кулака и пороха». Борьба этих буржуазных партий была похожа на борьбу «республиканцев» и «демократов» США, которая, как говорил В. И. Ленин, никакого серьёзного значения для народа не имела, так как эти буржуазные партии обманывали народ посредством
1 В. И. Ленин, Соч., т. 27, стр. 198.
1 «Мшак» — армянская буржуазно-либеральная газета; «Дрошак»— орган армянской буржуазно-националистической контрреволюционной партии «Дашнакцутюн».
171


эффектных и бессодержательных дуэлей с целью отвлечь его от насущных интересов.
В Закавказье особенно важно было разоблачить грузинских меньшевиков, армянских дашнаков и азербайджанских мусаватистов, которые, будучи предателями национальных интересов своих народов, бесстыдно называли себя «национальными» и даже «социалистическими» партиями. Разоблачая эти партии, Шаумян показал, что грузинские меньшевики, имея мелкобуржуазную базу и социалистическую кличку, по сути дела ничем не отличаются от буржуазной «Дашнакцутюн» или от буржуазно-помещичьей «Мусават».
Периоды революционных взрывов способствовали саморазоблачению этих партий. Шаумян писал, что эти партии настолько открыто выявили свою классовую природу, что всем стало ясно, что меньшевики — это грузинский «Дашнакцутюн», так же как «Мусават» есть мусульманский «Дашнакцутюн».
Разоблачению меньшевиков, дашнаков и эсеров в этот период посвящены такие проникнутые революционной страстностью статьи и речи Шаумяна, как «Русская революция и Закавказская власть», «Кавказские оборонцы — союзники Караулова», «Национализм на Кавказе и оголение фронта», «О событиях на Северном Кавказе», «Второй краевой съезд Кавказской армии», «Съезд Советов рабочих депутатов Кавказского края», «Земельный вопрос и крестьянская революция в Закавказье», «Положение дел на Кавказе», «Вопрос о власти в Закавказье», «О политике сейма и положении Закавказья», «Роль меньшевиков в Закавказье» и др.
В них Шаумян показал, что по логике вещей дашнаки (как и эсеры) в важнейших вопросах политики (о войне, о земле, о власти) стояли на тех же позициях, на каких стояли меньшевики. Срывая маски с соглашательских националистических партий Закавказья, маскировавшихся под социализм, Шаумян вскрыл их подлинную классовую сущность и те причины, которые привели эти партии к открытому блоку с буржуазией и помещиками, к созданию контрреволюционных органов власти.
Закавказский комиссариат, как впоследствии и Закавказский сейм, организованные военными и дипломатическими представителями иностранных государств, пошли на сделку с контрреволюционными силами Дона и Кубани, а также с немецко-турецкими империалистами и под диктовку последних провозгласили «независимость» Закавказья. На 172


деле эта «независимость» означала полное порабощение Закавказья английскими, германскими и иными империалистами.
Империалисты Антанты, всегда проявлявшие повышенный интерес к Закавказью, стали лихорадочно готовиться к интервенции для захвата богатейших окраин России. Для английского империализма особенно важно было захватить Баку. И это не только потому, что Баку является величайшим нефтяным центром мира. Империалисты Великобритании были жизненно заинтересованы в том, чтобы потушить революцию в Баку; они смертельно боялись этого революционного города, который с первых же дней Октябрьской революции героически боролся за установление Советской власти на всём Кавказе и становился связующим звеном между социалистической революцией в России и национально-освободительным движением в странах Ближнего Востока. С другой стороны, империалисты обеих коалиций, опираясь на помощь внутренней контрреволюции в Закавказье, захватом Баку стремились изолировать Советскую Россию от запасов нефти и тем самым ускорить удушение молодой Советской республики.
В 1932 г. Государственный департамент США опубликовал многочисленные документы, относящиеся к участию американских империалистов в организации гражданской войны и интервенции в России. Эти документы составляют 3 объёмистых тома, освещающие события только одного 1918 г., и с совершенной очевидностью показывают, что американские империалисты были не только участниками, но и руководителями, организаторами и вдохновителями гражданской войны и интервенции в России.
Вот несколько примеров, взятых из этих документов, раскрывающих деятельность империалистов США по сколачиванию контрреволюционных сил Закавказья, по организации борьбы этих сил против Советской власти.
19 октября 1917 г. американский консул в Тифлисе Смит телеграфировал государственному секретарю США:
«Без нашей активной помощи, совета и участия во внутренних делах страны трудно допустить или надеяться на восстановление порядка к следующей весне, в особенности когда агенты центральных держав проявляют максимальную активность...»
1 «Papers Relating to the Foreign Relations of the United States.
1918. Russia», v. II, p. 578.
173


9 ноября 1917 г. Смит телеграфирует в США об Октябрьском перевороте, происшедшем в России. Сообщая, будто население и армия Кавказа отказываются «присоединиться к большевистскому движению», Смит добавляет: «Я сомневаюсь в их (контрреволюционеров.— С. К.) способности продержаться больше 5 дней без финансовой помощи, оказание которой является жизненно существенным для союзников...
Поручите уполномочить меня в случае необходимости получить телеграфом 10 000 000 долларов для этой цели»1.
Документы Госдепартамента США показывают, что организатором зверского расстрела нескольких тысяч революционно настроенных русских солдат, направлявшихся на север для борьбы с контрреволюцией, были также американские империалисты. Эти документы свидетельствуют, что контрреволюционные закавказские правительства во главе с грузинскими меньшевиками, совершая свои подлые преступления (захват большевистского арсенала, разоружение и расстрел революционных воинских частей, посылка в деревни карательных экспедиций против крестьянских выступлений и т. д.), являлись лишь жалкими марионетками в руках иностранных империалистов.
Вот характерная телеграмма Смита государственному секретарю США: •
«Премьер-министр Закавказья сообщил сегодня, что если правительство не получит 60 000 000 рублей немедленно, то власть может перейти к большевикам. Это будет величайшим несчастьем... Весьма безотлагательно в качестве предварительной меры следует, чтобы я был уполномочен ответной телеграммой предоставить в их распоряжение эту сумму. Расходование подчиняется совместному контролю Союзников. Если заём выдан на указанных условиях, я полагаю, что смогу обеспечить разоружение войск, возвращающихся с Турецкого фронта, которые целиком являются большевистскими. Сегодня правительством взят арсенал у большевиков. Я ожидаю небольшого кровопролития, если предполагаемые меры будут осуществлены безотлагательным образом. Я энергично поддерживаю союз с юго-восточной русской федерацией»2.
1 «Papers Relating to the Foreign Relations of the United States. 1918. Russia», v. II, p. 581.
8 Ibid., p. 589-590.
174


Это было написано 30 ноября (13 декабря) 1917 г., а 7—12 января 1918 г. в районе станции Шамхор тысячи революционных солдат были зверски расстреляны.
На американские доллары покупались правительства, организовывались кровавые расправы над трудящимися, консолидировались контрреволюционные силы, чтобы задушить революцию.
«Предложите,— писал Смит государственному секретарю США Лансингу,— установить прямые сношения с донскими, оренбургскими, кубанскими, терскими казаками и с Алексеевым и Дутовым с целью объединения их под единым командованием. Это важно для обеспечения левого крыла чехословаков и установления порядка в одном из основных сельскохозяйственных и промышленных районов России»1. Так как Смит не надеялся на согласованность в работе русских политических партий и лидеров, он советовал Госдепартаменту «проинструктировать своих представителей в России, войти в более тесный контакт с лидерами ряда партий...»2.
Так в своей лютой ненависти к социалистической революции закавказские меньшевики, эсеры, именовавшие себя «социалистами», смыкались с иностранными империалистами-интервентами.
Все эти подлые меры, к которым прибегали закавказские контрреволюционные власти во главе с грузинскими национал-меньшевиками, чтобы приглушить, притупить классовую борьбу рабочих и крестьян против капиталистов и помещиков, являются, писал Шаумян, типичными мерами, которые используют умирающие партии.
Показывая полную безнадёжность попыток потушить разгоревшуюся классовую борьбу в Закавказье, Шаумян, как Чрезвычайный комиссар по делам Кавказа, призывал трудящихся к революционному свержению ига своих эксплуататоров.
«Советская власть на Кавказе должна быть создана безотлагательно,— писал Шаумян,— ... интернациональное рабоче-крестьянское правительство... в тесном единении с российскими советскими центрами и с Советом Народных Комиссаров положит конец контрреволюции на Кавказе 1 «Papers Relating to the Foreign Relations of the United States. 1918. Russia», v. Il, p. 638.
2 Ibid., p. 638-639.
175


и поведёт рабочее и крестьянское население края к светлому будущему, к царству социализма»1.
Исходя из ленинской теории социалистической революции и из опыта только что совершившейся Октябрьской революции, Шаумян особое внимание уделяет вопросу о вовлечении в активную борьбу против буржуазии и контрреволюции подлинного союзника рабочего класса в пролетарской революции — широких масс трудящегося крестьянства Закавказья.
В Закавказье, в стране национально и колониально угнетённой, вопрос об организации революционной борьбы трудового крестьянства под руководством пролетариата стоял особенно остро. Закавказье, являвшееся фактически колонией царской России, после Октябрьской революции усилиями внешней и внутренней контрреволюции всё более и более превращалось в колонию хищных империалистических государств. Освободить Закавказье от колониальной зависимости — означало освободить трудящиеся массы города и деревни от гнёта и эксплуатации финансового капитала.
Закавказские коммунисты во главе с Шаумяном, руководствуясь ленинским учением об условиях победы пролетарской революции, стремились поднять рабочих и крестьян Закавказья до понимания своих истинных классовых интересов, связать интересы рабочих и крестьян воедино для победы социалистической революции. Подчёркивая роль пролетариата как главной движущей силы социалистической революции и гегемона революции, Шаумян ещё 5 октября 1917 г. в своём докладе о текущем моменте, сделанном на I съезде РСДРП(б) Закавказья, говорил: «Очередная задача партии — завоевание крестьянства...».
Коммунисты Закавказья прилагали все усилия к тому, чтобы, преодолев все трудности, обеспечить союз пролетариата с трудящимся крестьянством. Они вовлекали в революционное движение крестьянские массы, направляя их борьбу в первую очередь против глубоких пережитков феодально-крепостнических отношений, сохранившихся в закавказских деревнях вплоть до социалистической революции. Шаумян отмечал, что «ни в одной части России помещичья кабала, с одной стороны, и земельный голод, 1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 85, 87.
176


с другой,— не проявляются в такой острой форме, как именно в Закавказье». Безземелье, жестокая феодальная эксплуатация, усиливаемая к тому же колониальным гнётом, не раз вынуждали закавказских крестьян подниматься на самую отчаянную борьбу против своих поработителей, но эти крестьянские выступления терпели поражение, ибо они происходили разрозненно и без должного руководства.
Поднять крестьян на сознательную активную борьбу против своих угнетателей, обеспечить гегемонию пролетариата в социалистической революции — такова была важнейшая задача большевиков. Большевики доказывали бесперспективность крестьянских движений, если последние не происходят под руководством пролетариата. В статье «Земельный вопрос и крестьянская революция в Закавказье» Шаумян показывает, что каждый раз «с поражением пролетариата и с водворением чёрной реакции в городах быстро подавляется крестьянское восстание и вместе с тем ликвидируются все завоевания крестьянской революции». В интересах пролетариата и трудящихся крестьян необходимо было их революционные усилия направить на организацию и проведение мощной пролетарской революции.
Известно, что партии II Интернационала, будучи врагами пролетарской революции, не интересовались и союзниками пролетариата в этой революции.
Закавказские социал-соглашатели во главе с грузинскими национал-меныневиками побили все рекорды в обмане трудящегося крестьянства. Первоначально они вслед за кадетами старались пустыми посулами сдерживать революционный напор крестьянства, обещая ему решить аграрный вопрос то через Думу, то через Учредительное собрание, в ожидании созыва которого соглашатели требовали прекращения самовольных захватов помещичьих земель. Затем, когда все эти попытки обмана оказались тщетными и аграрная революция разгорелась ещё сильнее, тогда презренные социал-предатели, чтобы сорвать борьбу пролетариата за победу социалистической революции, встали на путь открытого подавления военной силой восстаний трудящихся крестьян — непосредственного союзника пролетариата в его великой борьбе. Эти «социалисты» дошли до такой подлости, что даже свои самые гнусные злодеяния по отношению к крестьянству, свои разбойничьи налёты, как их квалифицировал Шаумян, 177


с беспримерным бесстыдством пытались оправдать ссылкой на марксизм. Так, главарь грузинских меньшевиков Н. Иордания на собрании тифлисских меньшевиков цинично заявил: «Хотя вас не должно было удивить крестьянское восстание против нас, но мы настолько забыли марксизм и поддались эсеровской мешанине, что до сих пор многие у нас этих повстанцев принимают за революционеров и неохотно соглашаются на репрессии против них... Пора нам вернуться к Марксу и твёрдо стоять на страже революции, против крестьянской реакции».
Так кавказские социал-соглашатели, прикрываясь ссылками на марксизм, творили самую махровую контрреволюцию.
Закавказский комиссариат разоружил революционно настроенные воинские части Тифлисского гарнизона и отправил несколько тысяч винтовок в деревни для вооружения кулачества. Комиссариат начал применять репрессивные меры против крестьян, вставших на путь захвата помещичьих земель.
В. И. Ленин учил коммунистов, что без разгрома буржуазной агентуры в рабочем классе невозможна победа пролетарской революции. Руководствуясь этим ленинским указанием, Шаумян придавал огромное значение разоблачению соглашателей. Он сам неустанно срывал все маски с этих предателей.
Когда в результате борьбы кавказских большевиков стало ясно видно, что истинно пролетарские элементы среди самих грузин отворачиваются от жорданизма, Шаумян счёл нужным на съезде Советов рабочих депутатов Кавказского края специально подчеркнуть колоссальное значение этого явления «...как с точки зрения интересов рабочего движения на Кавказе, так и с всероссийской точки зрения».
Необходимо было полностью освободить трудящихся крестьян и отсталые слои рабочего класса от эсеро-меньшевистского влияния.
«Отныне и вплоть до полного торжества социализма,— писал Шаумян,— к власти не должны быть допускаемы помещики и капиталисты. Вся власть в стране, всё управление государством в центрах и на местах должно принадлежать трудовым революционным классам — пролетариату и крестьянской бедноте»1.
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 87.
178


В борьбе за завоевание угнетённого крестьянства Закавказья на сторону пролетарской революции закавказские коммунистические партийные организации разоблачали враждебную политику социал-соглашателей, толкавших крестьян на путь пассивного ожидания своей судьбы. Указывая на пример Советской России, Шаумян подчёркивал, что аграрный вопрос может быть решён только социалистической революцией. «Земельный вопрос,— писал он,— во всём его объёме может разрешить лишь сам народ, само трудовое крестьянство, организованное в крестьянские комитеты... Долой политику пассивности и бездействия!»1.
Но чтобы развёртывавшемуся аграрному движению дать революционное направление, необходимо было, чтобы руководил этим движением пролетариат. Шаумян, Азизбеков, Джапаридзе развернули кипучую деятельность, чтобы связать пролетарский Баку с отсталой азербайджанской деревней, чтобы вовлечь трудящихся крестьян в процесс революционного развития, привлечь их на сторону Советской власти.
Шаумян и Азизбеков лично объезжали районы крестьянских восстаний, беседовали с крестьянами, указывали на необходимость конфискации всех земель и передачи их в распоряжение крестьянских комитетов. В воззваниях от имени Советского правительства Шаумян разоблачал происки ханов и беков и призывал к решительному восстанию крестьянства, чтобы окончательно «...сбросить с себя вековое иго помещиков-землевладельцев, ханов, беков, агаларов...».
Руководители закавказских коммунистов вели пролетариат и его союзника — угнетённое крестьянство на решительную схватку с капиталистами и помещиками, разоблачали пособников последних.
Великий Ленин не только внимательно следил за событиями на Кавказе, но и руководил борьбой закавказских коммунистов. Он с удовлетворением отмечал успехи, которых добивались закавказские ленинцы в условиях сложнейшего переплетения международных, классовых и национальных противоречий.
В. И. Ленин в телеграмме С. Г. Шаумяну писал: «Дорогой товарищ Шаумян!
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 97—98.
179


Большое спасибо за письмо. Мы в восторге от вашей твердой и решительной политики. Сумейте соединить с ней осторожнейшую дипломатию, предпосылаемую, безусловно, теперешним труднейшим положением,— и мы победим.
Трудности необъятны. Пока нас спасают только противоречия и конфликты и борьба между империалистами. Умейте использовать эти конфликты: пока надо научиться дипломатии.
Лучшие приветы и пожелания и привет всем друзьям»1.
Приветствие великого вождя пролетарской революции вдохновило и мобилизовало бакинских большевиков на ещё более решительную борьбу за распространение и упрочение Советской власти. В первую очередь необходимо было упрочить Бакинский Совет. «Непрочное большинство в Бакинском Совете,— отмечал А. И. Микоян,— наличие в его среде националистических партий, как Дашнакцутюн и Мусават, и ряд других причин не дали возможности сделать Бакинский Совет настоящим и безраздельным хозяином Баку. Хотя власть была в руках Бакинского Совета, однако меньшевики и эсеры имели такую же, каки раньше, возможность борьбы и агитации против нас»2.
Националистические партии: азербайджанская «Мусават» и армянская «Дашнакцутюн», хотя и входили в Бакинский Совет, но на деле обе стремились к свержению Советов. Разница была лишь в том, что мусаватисты готовились это сделать . через военный разгром Советов, а дашнаки — подрывными действиями изнутри.
После Февральской революции партия «Мусават» объединилась с тюркской федералистской партией землевладельцев, а чтобы маскировать своё холопство перед ханами и беками, принимала демагогические резолюции о неизбежности передачи земель крестьянам. Это не мешало ей, однако, силой подавлять движение крестьян за захват земель, лицемерно ссылаясь на то, будто решение земельного вопроса является компетенцией будущего Учредительного собрания. Мусаватисты, как и дашнаки, широко использовали отравленное оружие национализма.
Разоблачая попытки «Известий мусульманского национального комитета» замаскировать определённую классовую подоплёку политики мусаватистов, Шаумян писал:
1 В. И. Ленин, Соч., т. 35, стр. 268.
2 А. И. Микоян, Бакинская организация большевиков в 17—18 г., сб. «Из прошлого», изд. «Бакинский рабочий», 1923, стр. 32.
180


«Писатели из «Известий» говорят всё время от имени мусульманской нации. Это старая манера националистов всех стран и народов. Но в то время, когда среди мусульманской нации началась открытая гражданская война, когда крестьяне восстали против своих вековых угнетателей беков и ханов, кажется до смешного странным, что дворянская националистическая интеллигенция, группирующаяся вокруг «Известий», выступает в роли защитницы всей мусульманской нации»1.
Бакинские большевики вели ожесточённую борьбу против партии «Мусават», за освобождение из-под её пагубного влияния азербайджанских трудящихся. «Мусават» в 1918 г. выступила боевой контрреволюционной силой в Азербайджане, боровшейся против Советской власти и большевистской партии.
Всё яснее становилось, что контрреволюция навяжет революционному пролетариату Баку гражданскую войну, что классовая борьба в Баку скоро примет самую острую форму.
В докладе на заседании Бакинского Совета 15 марта 1918 г. Шаумян прямо заявил: «Бакинский совет должен стать в Закавказье главной опорой и центром гражданской войны... Он должен повести трудовой народ Закавказья на бой с эксплуататорами, который бесспорно закончится победой пролетариата»2.
Чтобы обеспечить верную победу пролетариата в революции, большевики Закавказья во главе с Шаумяном прилагали огромные усилия для создания и укрепления советских вооружённых сил.
Любая власть должна иметь принудительные силы, писал Шаумян, и он делал всё, чтобы Бакинский Совет в кратчайший срок имел необходимую военную силу.
Письмом от 3 марта 1918 г. С. Г. Шаумян сообщил И. В. Сталину: «Относительно флота я, кажется, писал уже, что мы решили не ликвидировать его, а реорганизовать. ...Без флота нам было бы почти невозможно удержаться.
Скажу два слова и о Военно-революционном комитете Кавказской Армии. Мы решили сохранить этот Комитет, несмотря на демобилизацию армии, чтобы не быть связанными всякими дашнакскими, правоэсеровскими и 1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 132.
2 Там же, стр. 114.
181


мусаватистскими фракциями, которые участвуют в Бакинском Совете. Этот Комитет подчиняет себе все вооружённые силы г. Баку и является, вернее, хочет стать, штабом всей Красной Армии на Кавказе»1.
Благодаря усилиям бакинских коммунистов пролетариат создал необходимые вооружённые силы, которые сыграли решающую роль в борьбе с контрреволюцией.
В конце марта 1918 г. мусаватисты и белогвардейские офицеры начали мятеж в Баку. Для ликвидации мятежа немедленно был создан Комитет революционной обороны в составе Шаумяна, Джапаридзе, Корганова и др. Улицы города покрылись баррикадами. В Баку и на его окраинах шли ожесточённые бои. Были введены в действие пехота, артиллерия и даже авиация.
Об этих событиях Шаумян сообщил Совету Народных Комиссаров РСФСР 13 апреля 1918 г.
Закавказье вступило в полосу активной вооружённой борьбы за Советскую власть, писал он. В течение 3 дней — 30 и 31 марта и 1 апреля — в Баку шли ожесточённые бои. Сражались с одной стороны отряды Красной гвардии и Красной Армии, корабли революционного Каспийского флота, с другой стороны — «дикая дивизия», в составе которой было немало белогвардейских офицеров и в которую входили вооружённые банды мусаватистов. «С обеих сторон принимали участие в городских боях более 20 тысяч человек... Разгром противника был полнейший»2.
В самый разгар мартовских битв меньшевики потребовали от Шаумяна и Джапаридзе принять меры к прекращению боёв. Это была наглая попытка заставить бакинский пролетариат отступить перед контрреволюцией. Но бакинские коммунисты не поддались на провокации.
В ответ на решение контрреволюционного закавказского правительства послать «мирную» делегацию в Баку во главе с меньшевиком И. Рамишвили якобы для прекращения «братоубийственной» войны, как они клеветнически называли мартовские бои, члены Комитета революционной обороны города Баку и его районов Шаумян, Джапаридзе, Корганов писали:
«Никакой братоубийственной войны в Баку не было, была и продолжается уже за пределами Баку гражданская 1 См. «Труды Азербайджанского филиала ИМЭЛ при ЦК ВКП(б)», т. XII, Баку 1948, стр. 77.
2 См. там же, стр. 120.
182


война против контрреволюционных беков и ханов, поднявшихся против Советской власти и с ними никакого мира и соглашения не может быть у бакинского пролетариата.., а потому Комитет революционной обороны города Баку и его районов просит делегацию не беспокоиться и не утруждать себя приездом»1.
Для разгрома мусаватистских банд, вышедших на открытую вооружённую борьбу с Советской властью, бакинские коммунисты использовали и военные силы дашнаков.
Шаумян понимал, что в условиях гражданской войны, особенно в сложных условиях Закавказья, нельзя было требовать такого размежевания классовых сил, когда в каждом лагере борющихся сторон стояли бы совершенно однородные по своим классовым убеждениям и целям силы.
В своей речи «Вопрос о власти в Закавказье» Шаумян говорил: «В Закавказье ни в коем случае невозможна гражданская война без национального оттенка, но из этого ещё не следует, что нужно совсем отказаться от революции»2.
Руководствуясь полученными незадолго до мартовских боёв указаниями Ленина, учившего уметь использовать противоречия и конфликты противников, Шаумян и его товарищи в быстро развёртывавшихся событиях сумели разработать и осуществить правильную коммунистическую тактику.
В создавшейся конкретной ситуации борьбы бакинского пролетариата за свою диктатуру использование противоречий двух враждебных друг другу буржуазно-националистических партий, тактика сшибания их лбами была вполне оправдана и помогла пролетариату одержать победу.
Бакинский пролетариат в мартовских боях победил, и эта победа знаменовала собой крупный этап борьбы за диктатуру пролетариата во всём Закавказье. И сколько бы ни клеветали враги пролетариата, пытаясь исказить истинный характер мартовской гражданской войны, в ней шла настоящая классовая борьба пролетариата за свою диктатуру. Эта борьба дошла до своей самой острой формы в результате вооружённого сопротивления эксплуататоров воле трудящихся, в результате применения насилия эксплуататорами над трудящимися.
1 См. «Бакинский рабочий» № 72 (188), 23 апреля (10) 1918 г.
2 С. Г. Шаумян, Статьи и речи (1908—1918), «Бакинский рабочий», 1924, стр. 163.
183


Большинство рабочих-азербайджанцев в мартовские дни отвернулось от националистов-мусаватистов, стремившихся отколоть Закавказье от России и подчинить его турецкому протекторату.
В апреле 1918 г. войска Бакинского Совета нанесли новое поражение мусаватистам у Хурдалана.
Красные войска заставили банды Гоцинского уйти в Дагестан, а остатки отрядов мусаватистов — в Елиза- ветполь. После подавления мятежа мусаватистов Советская власть победила в ряде новых районов Азербайджана: в Шемахе, Сальянах, Ленкорани, Кубе и некоторых других.
Мартовская победа бакинского пролетариата и последующие успехи упрочили Советскую власть в Баку.
Вопрос о власти — основной вопрос всякой революции — теперь, как указывал Шаумян, был решён в пользу пролетариата, и пролетариат стал укреплять свою власть.
Комитет революционной обороны распустил Бакинскую городскую думу, закрыл буржуазные газеты «Баку», «Каспий» и газету меньшевиков «Наш голос». Бакинский Совет принял также меры борьбы с национализмом.
19 апреля, выступая на заседании Бакинского Совета, Шаумян разъяснил, почему пролетариат во имя своей исторической победы вправе был использовать и национальные полки. Вместе с тем Шаумян указал на необходимость решительной борьбы против национализма, в особенности против армянского, опиравшегося в Баку на дашнакский национальный Совет и национальные воинские части.
«Если мы были осторожны,— говорил Шаумян,— тогда, когда мы были слабы, теперь мы должны быть более активны. Национальная окраска, которую неизбежно приняла гражданская война, и то обстоятельство, что наряду с Красной Армией продолжали существовать национальные полки, заставили нас вести определённую войну против них... во имя торжества интернационализма, надо не давать укрепляться национальным советам и полкам»1.
В результате героических усилий бакинских коммунистов была упрочена Советская власть и образовалась Бакинская коммуна.
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 251.
184


В своей лекции «Удержат ли большевики государственную власть?», прочитанной в январе 1918 г. и являющейся пропагандой одноимённой работы В. И. Ленина, Шаумян говорил:
«Власть политическая без власти экономической — немыслима. Поэтому пролетариат, взяв власть в свои руки, обязан подчинить производство и распределение себе.
«Без крупных банков неосуществим социализм» (Ленин). Банки — это учётно-регистрационные органы, которыми должна овладеть советская власть для ведения общественного производства... надо провести в жизнь рабочий контроль, принудительно синдицировать (объединять) производство и национализировать существующие синдикаты»1. Ещё Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(б) указывала, что подобные мероприятия могут быть осуществляемы также местными революционными органами всенародной власти, когда к этому представится возможность. Бакинские большевики строили свою работу именно в этом направлении.
На «возражение» противников социалистической революции, утверждавших, что пролетариат не сможет технически овладеть государственной машиной и пустить её в ход для своих целей, Шаумян отвечал:
«А мы говорим, нужно уничтожить современную буржуазную государственную машину, как орудие для эксплуатации народа...
Вместо этого орудия эксплуатации должны быть созданы народным творчеством новые высшие государственности — советы рабочих и крестьянских депутатов»2.
Образованный 25 апреля 1918 г. в результате победы пролетариата Бакинский Совет Народных Комиссаров под руководством Шаумяна приступил к проведению важнейших социалистических мероприятий, направленных к укреплению диктатуры пролетариата.
Особое и к тому же общегосударственное значение имела национализация нефтяной промышленности. В. И. Ленин ещё в работе «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» требовал объявить войну нефтяным королям и акционерам, декретировать конфискацию их имущества. Не распола-
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 80.
8 Там же.
185


гая реальными силами и при засилии соглашателей, старый Бакинский Совет не мог ещё ни объявить, ни вести эту войну.
«Когда у нас была провозглашена советская власть,— говорил впоследствии Шаумян,— мы не трогали основ существовавшего буржуазного экономического порядка... Наша власть, называемая советской, была, в сущности, по своей экономической политике, властью буржуазной.
Причины такого несоответствия лежали в нашей слабости»1.
Подлинная пролетарская революция в Баку началась именно с мартовской победы. Только сейчас революция глубоко затронула «священные» экономические основы капиталистической системы хозяйства.
Шаумян подчёркивал историческую роль пролетарской революции — революции созидательной, призванной создать новый способ производства, основанный на общественной, социалистической собственности.
В своих докладах: «О текущем моменте и организации власти», «К вопросу о власти в Закавказье» и др.— Шаумян отмечал, что Бакинский Совет, только создав реальные силы и одержав в гражданской войне победу над врагом, «...стал властью не декларативной, а действительной». Только теперь он мог приступить к созданию нового, социалистического хозяйства.
Руководствуясь ленинскими указаниями, Шаумян подчёркивал, что перед бакинскими коммунистами стоит задача национализации банков, домов крупных домовладельцев, нефтяной промышленности, что Советская власть должна не охранять существующий порядок, а, наоборот, провести в жизнь новые социальные мероприятия.
Социалистические мероприятия бакинские большевики проводили по-революционному, по-ленински. На III Всероссийском съезде Советов В. И. Ленин, разоблачая соглашателей, их тактику проволочек и оттяжек, приводил пример, как действовали большевики, например, при национализации банков. «Мы поступили попросту...— говорил Ленин,— мы сказали:— у нас есть вооруженные рабочие и крестьяне. Они должны сегодня утром занять все частные банки»2.
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 185.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 26, стр. 424.
186


Именно так прошла в Баку национализация банков. Сохранился на имя А. И. Микояна мандат, в котором указывается: «Предъявителю сего Микояну Анастасу предписывается Бакинским Советом Народных Комиссаров занять к 12 ч. дня 29/16 Апреля входы и выходы в Русском для внешней (торговли) банке и в частности в кладовой, где хранятся сейфы и ждать приезда представителей Совета Народных Комиссаров.
Председатель Бакинского Совета Народных Комиссаров С. Шаумян»1.
С такими же мандатами были посланы коммунисты и в остальные банки.
Национализировав банки и организовав Бакинский Совет народного хозяйства под председательством И. В. Фиолетова, бакинские коммунисты стали использовать материальные ценности банков на нужды Красной гвардии и на восстановление народного хозяйства. Они широко развернули борьбу за национализацию нефтяной промышленности.
Проведение социалистических мероприятий в Баку совпало с периодом, когда Советская Россия после заключения Брестского мира, пользуясь временной передышкой, стала осуществлять ленинский план приступа к социалистическому строительству. В этот период в своих докладах, речах и статьях Шаумян защищает ленинскую постановку вопроса об очередных задачах Советской власти, призывает трудящихся Закавказья сосредоточить своё внимание и свою энергию на решении задач организационных, составляющих важнейшую и труднейшую сторону социалистической революции.
В «Декларации Бакинского Совета Народных Комиссаров», а также в своих официальных выступлениях рассматриваемого периода Шаумян выдвигает перед бакинским пролетариатом поставленные большевистской партией задачи управления, организации соревнования, новой трудовой дисциплины, повышения производительности труда и т. д.
«Нужно приложить героические усилия для облегчения продовольственной нужды города и губернии. Необходима борьба с безудержной спекуляцией, что должно будет повести постепенно к ограничению и, быть может, к пол1 См. Сур. Шаумян, Бакинская коммуна, Баку 1927, стр. 107.
187


ному уничтожению частной торговли. Необходимы меры по борьбе с безработицей путём, в частности, создания необходимых общественных работ. Должны быть приняты также меры в области народного просвещения — для создания в первую очередь трудовой, пролетарской, интернациональной школы с обязательным бесплатным обучением, а также для постановки дела внешкольного просвещения масс»1.
На пути создания нового государственного аппарата, новой прокуратуры и т. п., а также при проведении социалистических мероприятий в области экономики большевики преодолевали большие трудности, невзирая на злобные насмешки врагов по поводу отдельных промахов новых строителей жизни. В. И. Ленин в «Письме к американским рабочим» писал:
«Пусть кричит на весь свет продажная буржуазная пресса о каждой ошибке, которую делает наша революция. Мы не боимся наших ошибок. От того, что началась революция, люди не стали святыми...
Ошибки совершают, творя свою революционную работу, наши крестьяне... наши рабочие... наши Советы... Новый мир, мир социализма,— вот что встает перед нами в своем очертании, как Советская республика. И неудивительно, что этот мир не рождается готовым, не выходит сразу, как Минерва из головы Юпитера»2  *. -
Руководствуясь указаниями Совнаркома РСФСР, указаниями Ленина, бакинская большевистская организация стремилась поднять трудящихся Баку к сознательному историческому творчеству; она призывала трудящихся приступить к строительству своей новой жизни, не боясь ни трудностей, ни вражеских насмешек.
«Рабочий класс России,— говорил Шаумян,— впервые после Октябрьской революции стал на путь создания собственной пролетарской власти. Широкие массы рабочих и их выборные представители впервые начинают учиться трудному и сложному делу управления государством и устроения хозяйственной жизни страны. Ошибки и неудачи вполне естественны и неизбежны»8.
Разъясняя сущность Советской власти как власти самой демократической, самой массовой, которая может быть 1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 139.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 28, стр. 54, 55 и 56.
8 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 140.
188


устойчивой лишь «...при творческой самодеятельности всех рабочих, объединяющихся вокруг совета», Шаумян по- ленински ставит вопрос о новых отношениях рабочих к своему государству, об их ответственности за деятельность своей, пролетарской власти, о необходимости классовой борьбы против «хранителей традиций капитализма». Он разъяснял, что после завоевания власти пролетариатом уже нельзя смотреть на Советское государство попреж- нему, ибо это государство уже не буржуазное, а своё, пролетарское.
«Советская власть,— говорил Шаумян,— не есть власть отдельных лиц. Нельзя говорить ей: «управляйте, а мы только будем требовать от вас». Советская власть, это власть, в которой каждый рабочий должен чувствовать себя частью её»1.
Исходя из такого понимания сущности Советской власти, Шаумян резко ставил вопрос о необходимости усиления контроля снизу, о развёртывании коммунистической критики и самокритики.
«...Критикуйте каждый шаг наш,— писал он,— осуждайте, смещайте тех, кто окажется недостойным и негодным на высоком посту...»2.
Критика друзей, критика рабочими самих себя должна повысить их революционную бдительность, улучшить работу всего советского аппарата. Такую критику Шаумян призывал всемерно развивать. Но была и другая «критика»— злобный вой свергнутых классов и их пособников против Советской власти. Эти критики, как говорил В. И. Ленин,— «критики со стороны, из подворотни, как буржуи-купчики и саботажники, которые критикуют, чтобы излить свою злобу».
Шаумян учил отличать коммунистическую критику, критику, направленную на упрочение Советской власти, от критики вражеской, рассчитанной на разрушение Советской власти.
Если, говорил Шаумян, последовательно разоблачать подобную «критику» как происки врагов, использующих любые временные затруднения Советской власти для её дискредитации, то эта «критика» повиснет в воздухе.
Обращаясь к «критикам» вражеского лагеря, он писал:
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 158.
2 Там же, стр. 140.
189


«Можно временно развить свою агитацию, но одержать победу над советской властью — дело мудрёное, ибо советская власть имеет фундамент в самих рабочих массах»1.
Когда социал-соглашатели и прочие враги рабочего класса угрожали тем, что они пойдут в массы и будут критиковать власть большевиков, Шаумян им отвечал:
«Нет, господа, напрасно вы думаете, что всякая критика может привести к победе. Если вас свергли, то это значит, что критика была верна. Но если вы пойдёте в массы и будете агитировать против новой советской власти, -вы сломите себе шею»2.
Свергнутые классы и их оруженосцы не раз убеждались в правоте этих слов. Однако, продолжая бороться против Советской власти, они меняли лишь форму своей борьбы, не отказываясь, разумеется, и от отравленного оружия лжи и клеветы.
Эксплуататорские классы стремились враждебно настроить по отношению к пролетарской революции мелкую буржуазию, учитывая, что последняя, правда, сочувствует уничтожению крупной буржуазии, но не сочувствует учёту, обобществлению, контролю. Они решили, что, умело воздействуя на мелкую буржуазию, можно будет погубить социалистическую революцию. Одновременно крупная буржуазия прибегла к саботажу мероприятий Советской власти, к заговорам, вплоть до гражданской войны. Ясно, что, взяв власть в свои руки, пролетариат должен был не затушёвывать классовую борьбу, а довести её до конца, до полного подавления эксплуататоров.
Капиталисты Баку, опираясь на поддержку оппортунистов из Наркомфина и ВСНХ, бешено сопротивлялись национализации нефтепромышленности, Каспийского флота, банков и т. д.
Нефтепромышленники Баку, зная, что грозненские нефтепромыслы, как и Донецкий угольный бассейн, в это время находились в руках контрреволюционных банд, стремились срывом производства и снабжения нефтью из Баку ещё более обострить тяжёлый топливный кризис молодой Советской республики. Нефтепромышленники, прекрасно понимая, какое важное значение имела для народного хозяйства и обороны страны национализация 1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 152.
2 Там же, стр. 151—152.
190


нефтяной промышленности, особенно в условиях, когда бакинские нефтяные промыслы в начале лета 1918 г. были почти единственным источником топлива для промышленности и транспорта, систематически разрушали через своих ставленников — дашнаков, мусаватистов, меньшевиков и эсеров — нефтяное производство, организовывали на промыслах и заводах вредительство, саботаж, расхищение и порчу оборудования. Буржуазные специалисты вели подпольную подрывную работу против рабочего контроля. В результате враги добились того, что за пять месяцев 1918 г. добыча нефти сократилась в 2,5 раза. Готовая же продукция накапливалась в Баку, так как её вывоз систематически срывался.
Бакинские коммунисты решительными революционными мерами подавляли сопротивление эксплуататоров, национализировали не только нефтяную промышленность, но и вслед за ней также Каспийский торговый флот.
В борьбе с судовладельцами бакинским коммунистам пришлось опять выдержать бой с оппортунистами из центра.
В телеграммах Ленину Шаумян писал: «Телеграмму о принятии Совнаркомом декрета о национализации нефтяной промышленности... и об отмене двух телеграмм Главконефти получили, она внесла успокоение. Теперь начинается такая же история с национализацией Каспийского флота. Телеграмма, полученная сегодня за подписью Махровского, обнаруживает неосведомлённость и непонимание. Покорнейшая просьба во-время приостановить, чтобы не мешали нам работать...»1.
Так как в то время связь с Баку поддерживалась через Царицын, В. И. Ленин поручил Сталину, находящемуся тогда в Царицыне, сообщить в Баку Шаумяну, что в вопросе о национализации Каспийского флота Совнарком полностью поддерживает бакинских большевиков и что последние могут действовать решительно, не обращая внимания на телеграмму Махровского.
Это сообщение придало новые силы бакинским большевикам, которые, национализировав нефтяную промышленность, Каспийский флот, рыбные промыслы и недра земли, сконцентрировали тем самым основные средства
1 См. «Труды Азербайджанского филиала ИМЭЛ при ЦК ВКП(б)>, т XII, стр. 137—138.
191


производства в руках пролетарского государства, чем сделали решительный шаг для перехода к строительству социалистического общества.
Большевики энергично и решительно проводили политику национализации, хорошо понимая, что национализация при наличии диктатуры пролетариата подорвёт экономическую мощь буржуазии и положит начало социалистическому способу производства.
Это хорошо понимали и эксплуататорские классы, поэтому, потерпев поражение в открытом бою, они с ещё большей озлоблённостью стали прибегать к саботажу, к дезорганизации социалистического производства, управленческого аппарата.
Разоблачая эти приёмы борьбы эксплуататоров, бакинские коммунисты в то же время умело использовали и проводили в жизнь указания Ленина о необходимости привлечения на свою сторону специалистов, использования их в интересах социалистического строительства.
И бакинский рабочий класс научился не только подавлять сопротивление буржуазной интеллигенции, но и использовать ее знания, её опыт в интересах социалистического строительства, заставил её служить пролетариату.
В своём выступлении на заседании Бакинского Совета, касаясь особенностей старой школы, фактов саботажа мероприятий Советской власти буржуазными педагогами, Шаумян говорил:
«Это не удивительно потому, что это идейные прислужники старого режима, идейные прислужники капитала».
Рассказав на заседании Бакинского Совета, с какой враждебностью встретили педагоги старой школы народного комиссара просвещения — бывшую учительницу Н. Н. Колесникову, устроив ей обструкцию, Шаумян требовал решительного обуздания саботажников-интеллигентов, возомнивших себя «солью» земли.
«Я полагаю,— сказал тогда Шаумян под бурные аплодисменты присутствующих,— что т.т. рабочие должны заявить: «Если вы ползали перед царскими чиновниками, то извольте считаться теперь с представительницей воли его величества пролетариата»»1.
Для налаживания работы производства, управленческого аппарата, школы и т. п. пролетариату, однако, 1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 162.
192


недостаточно было одного умения использовать в своих интересах буржуазных специалистов. Как ещё одна новая форма классовой борьбы выдвигалось воспитание новой трудовой дисциплины.
Враги и здесь вели свою подрывную работу. Подогревая рваческие настроения у отсталой части рабочих, они всячески провоцировали их на анархические выступления.
Отмечая великое значение национализации промышленности для построения социализма, Шаумян в качестве очередной и важнейшей задачи рабочего класса в строительстве новой жизни считал воспитание у трудящихся сознательной, революционной дисциплины труда.
«Новому, социалистическому строю,— говорил Шаумян,— должен соответствовать социалистический образ мыслей, чувств и психологии. Мелкособственническое отношение к окружающему должно уступить место началу общественному, государственному»1.
Важнейшей очередной задачей являлась задача поднятия производительности труда, связанная с вопросом воспитания трудовой дисциплины.
Бакинские коммунисты проделали огромную работу по укреплению трудовой дисциплины, по подъёму производительности труда. Благодаря гигантской работе коммунистов Совнархоза, промыслово-заводских комиссий, трудовому энтузиазму, охватившему бакинский пролетариат, были достигнуты большие трудовые успехи.
Баку в это время находился в тяжёлом положении. Несмотря на проводимую хлебную монополию и борьбу против спекуляции, в городе не хватало продовольствия, ощущался острый недостаток даже в пресной воде. С каждым днём усиливалась угроза иностранного вторжения. Но даже в таких условиях рабочие, охваченные революционным энтузиазмом, героически боролись за то, чтобы добычу и переработку нефти не сокращать, а увеличивать. Так, в июле 1918 г. бакинские рабочие добывали уже по 1 млн. пудов нефти ежедневно, в то время как за весь апрель (до национализации нефтепромышленности) добыча нефти не превышала 5 млн. пудов.
Водники Каспийского и Волжского национализированных флотов в свою очередь увеличивали вывоз из Баку нефтегрузов. Так, если за 20 дней апреля 1918 г., т. е. до 1 С. Г, Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 186.
7 С. Т. Калтахчян 193


национализации Каспийского флота, из Баку было вывезено 500 тыс. пудов, то в июне вывоз нефтепродуктов возрос до 20 млн., а в июле — до 25 млн. пудов.
«От количества нефти, отправляемой из Баку, зависит участь России...»,— писал Бакинский Совнарком. И бакинский пролетариат, несмотря на голод, самоотверженно нёс боевую вахту пролетарской революции. Для защиты молодой Советской республики от интервентов и бело- бандитов бакинские пролетарии в 1918 г. сумели отправить в Россию из Баку до захвата его интервентами 80 млн. пудов нефти и нефтепродуктов. Это составило основной запас жидкого топлива молодой Советской республики, которая в условиях экономической блокады вынуждена была в течение двух лет пользоваться главным образом этими запасами.
Успехи революционного Баку приводили в ярость внутреннюю и внешнюю контрреволюцию. Сопротивление, оказываемое пролетарской революции эксплуататорскими классами, неизбежно принимало форму гражданской войны.
Бакинский пролетариат, завоевав власть в огне мартовской гражданской войны, на протяжении последующего пятимесячного существования Бакинской коммуны фактически не выходил из состояния гражданской войны.
В письме Совету Народных Комиссаров РСФСР Шаумян, сообщая о победах над контрреволюционными войсками Дагестана, направлявшимися на помощь бакинским контрреволюционерам, о сражениях в Шамхоре и о готовившихся новых сражениях, писал:
«Теперь мы беспрерывно находимся в состоянии войны».
Против революционного Баку боролись контрреволюционные правительства: закавказское во главе с меньшевиками Жордания и Гегечкори, которые действовали по указке американо-английских, а затем и немецких империалистов; мусаватистское, являвшееся агентурой немецко-турецких империалистов; наконец, терско-дагестанское, которое, будучи в союзе с мусаватистским правйтель- ством, одновременно действовало по указке американо-английских империалистов. Имам Гоцинский, несмотря на то что его войска под ударами отрядов Бакинского Совета откатились до Петровска-Порта (Махачкала), а затем были выбиты и оттуда, продолжая упорствовать, объявил большевизму «священную войну» («Газават»).
194


Контрреволюционеры Дагестана в союзе с мусаватист- ским Азербайджаном претендовали на создание мусульманского буржуазно-помещичьего государства с центром в Баку.
Англия, военным министром которой в то время был У. Черчилль, проявляла к мусульманам большой интерес. Английские империалисты готовили интервенцию в Закавказье, сколачивая для этой цели силы внутренней контрреволюции. Так, присвоив чин английского генерала казацкому полковнику Лазарю Бичерахову, они перебросили его в Баку с заданием: разложить Бакинский фронт, захватить Петровск-Порт и Грозный и организовать южный контрреволюционный блок против Советской России. Немецкие империалисты, поставив в зависимость от себя меньшевистскую Грузию, нарушив Брестский мир, вместе с султанской Турцией также готовили поход на Баку.
Л. Бичерахов по указанию Денстервиля действительно предложил Бакинскому Совнаркому свои услуги якобы для борьбы против турецкого вторжения в Баку, а на деле он должен был открыть для английских войск в Северной Персии дорогу на Кавказ. Руководители Бакинского Совнаркома, учитывая тяжёлое военное положение Баку, пошли на использование под своим контролем военных сил Бичерахова, но не разгадали диверсионных замыслов его хозяев.
Это был период, когда мировой империализм открыл вооружённый поход с целью удушения первой социалистической республики. Шла жестокая классовая борьба нарождающегося нового мира против старого мира, мира эксплуатации и угнетения; и хотя силы были неравные, большевики решительно боролись с превосходящими силами империализма, уверенные в торжестве своего правого всемирно-исторического дела.
В своём докладе «Положение дей на Кавказе» Шаумян говорил:
«Если бы мы имели только внутреннего противника, то мы бы не опасались больше за судьбы революции, но нам угрожает опасность со стороны мирового империализма. Теперь идёт гражданская война в мировом масштабе и тот, кто способен понимать ход и логику истории, должен признать, что победа будет за нами»1.
•-1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 114--—115^-
7* 195


Шаумян был полон веры в победу пролетарской революции в России. Эту веру не могли поколебать никакие трудности.
Когда Коммунистическая партия с целью выигрыша времени, необходимого для укрепления Советской власти и разложения сил противника, заключила Брестский мирный договор, явные и скрытые враги революции, начиная от белогвардейцев и кончая «левыми коммунистами», стали играть на патриотических чувствах народа, стараясь спровоцировать новую войну и тем самым поставить под смертельный удар неокрепшую Советскую республику.
В тяжёлые дни Брестского мира, когда решалась судьба революции, коммунисты отстаивали ленинскую стратегию и тактику и, громя троцкистско-бухаринских предателей, вселяли бодрость и уверенность в ряды борцов революции.
Бешеный вой, который подняли враги революции, в том числе кавказские контрреволюционеры, против Брестского договора, вселил сомнение и тревогу в некоторых преданных революции людей, которые, будучи оторваны от России и не имея правдивой информации о положении дел, подпадали под влияние людей, охваченных, по выражению Ленина, «чесоткой революционной фразы».
Твердокаменный ленинец Шаумян, разоблачая выпады врагов революции против Брестского мира, рассеивал сомнения и тревоги у тех друзей революции, которые ещё не понимали смысла и значения этого мира. Брестский мир, говорил Шаумян, неминуем. Он не поражение — он залог нашей победы.
Кавказские контрреволюционеры с целью спасти себя от неминуемой гибели шли на самые позорные соглашения с иностранными империалистами, а чтобы скрыть свою измену национальным интересам своей страны, лицемерно заявляли, будто они борются против Брестского мира, заключённого большевиками.
Закавказская контрреволюция под видом борьбы против Брестского договора стремилась отторгнуть Закавказье от России, мотивируя это тем, будто Советская власть отдаёт немцам лучшую крепость Карс и важный порт Батум.
Шаумян разоблачил истинную подоплёку демагогических речей социал-шовинистов о «чести», «достоинстве», которых у шовинистов никогда не было. Размахивая картонными мечами, социал-шовинисты в действительности пре: 196


следовали определённую цель: расчленить Закавказье на ряд марионеточных республик, которые явились бы весьма выгодными жертвами для империалистических акул.
Так, буржуазно-националистические партии Закавказья ещё до «Бреста» заключили контрреволюционные блоки, перешли на службу к империалистическим хищникам для борьбы против собственного революционного народа. Их предательская деятельность раздробляла силы трудящихся Закавказья и облегчила интервенцию империалистов. Грузинские меньшевики, вместо того чтобы сплотить силы народа для отпора империалистическим разбойникам, заботились только о том, как бы сохранить Батум, и в то же время охотно уступали Карс и Ардаган, а армянские дашнаки, чтобы удержать Карс, охотно уступали Батум.
Внутри закавказской мирной делегации грызня приняла такой явный, открытый характер, что даже Жордания вынужден был заявить 18 мая: «Закавказская делегация в Батуме — явление никогда и нигде небывалое. Единой делегации в сущности нет...».
Такова была «дипломатия» закавказских контрреволюционных партий. Буржуазно-националистическая закавказская федерация, стоявшая на гнилых ногах, распалась. В мае 1918 г. образовались: «независимая» меньшевистская Грузия, наводнённая немецкими захватчиками, «независимая» дашнакская Армения, метавшаяся от одного империалистического хозяина к другому, и «независимый» мусаватистский Азербайджан, являвшийся по существу закавказским филиалом Турции. На словах это были «независимые» государства, а на деле — жалкие марионетки империалистических государств.
Шаумян беспощадно разоблачал дашнаков, меньшевиков и мусаватистов, которые, предав свои народы иностранным империалистам, стремились прикрыть свою ничем не оправданную капитуляцию сравнением с Брестским миром. Разоблачая этот очередной манёвр кавказских националистов, он писал:
«Одно дело объективная неизбежность, безвыходное положение, когда идёшь на уступку, признаёшь тяжёлые условия мира, сознавая, что это неизбежно, и полагая, что лучше создать для себя выход на будущее время, когда обстановка изменится и даст возможность торжества революционной тактики.
197


И другое дело, когда объективное положение создаёт возможность для торжества революционной тактики, и партия делает политику, которая губит революцию»1.
В своей внешней и внутренней политике закавказские марионеточные правительства по указке и при поддержке своих хозяев применяли все средства для подавления пролетарского революционного движения.
Свергнутые эксплуататоры в числе всех других форм классовой борьбы широко применяли и такую форму, как идейное воздействие на мелкую буржуазию, особенно на крестьянство, с целью восстановления его против пролетариата, отрыва от него.
Коммунисты Закавказья придавали большое значение борьбе за широкие массы трудящегося крестьянства, за отрыв их от буржуазии. Если буржуазия в своей борьбе за крестьянство опиралась на мелкособственническую психологию крестьянства, то пролетариат учитывал не только эту сторону психологии крестьянства. Большевики знали, что крестьянин не только собственник, но и труженик, коренные интересы которого тесно связаны с борьбой пролетариата против эксплуатации и угнетения.
Закавказские коммунисты, руководствуясь ленинским учением по крестьянскому вопросу, в период подготовки и проведения социалистической революции провозгласили лозунг: вместе с беднейшим крестьянством против капитализма в городе и деревне, за диктатуру пролетариата. Одновременно они боролись за завоевание сочувствия всего крестьянства, поскольку оно было заинтересовано в победе буржуазно-демократической революции, довести до конца которую мог лишь пролетариат, социалистическая революция.
Ожесточённая борьба, которая, как уже было сказано, шла между буржуазией и пролетариатом за крестьянство в период подготовки социалистической революции, ещё более обострилась после утверждения власти пролетариата в Баку.
Создание нерушимого союза рабочего класса и крестьянства имело решающее значение для судеб пролетарской власти. Решение этой задачи в условиях Азербайджана самым тесным образом было связано с решением национального вопроса.
1 С. Г. Шаумян^ Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 174.
193


Марксизм учит, что основу национального вопроса, его внутреннюю суть составляет вопрос крестьянский. Именно потому, что народные массы колоний и зависимых стран поднимались против финансового и всякого иного гнёта со стороны империалистической буржуазии господствующей нации и что основную армию национального движения составляло крестьянство, классовая сущность национального вопроса заключалась в установлении правильных взаимоотношений между пролетариатом бывшей державной нации и крестьянством ранее угнетённых национальностей. Бакинские коммунисты должны были поднять отсталые крестьянские массы Азербайджана до понимания новых, основанных на равноправии, дружбе и сотрудничестве взаимоотношений с русским народом.
Необходимо было также наладить дружбу народов многонационального Закавказья, национальная рознь между которыми усиленно разжигалась буржуазно-националистическими партиями Закавказья. Коммунистам Закавказья было ясно, что решить национальный вопрос в Азербайджане невозможно, не вырвав из рук азербайджанских капиталистов, беков и ханов, засевших в партии «Мусават», знамя национального освобождения и не превратив азербайджанское трудовое крестьянство в союзника бакинского пролетариата. Поэтому борьба за трудящиеся массы крестьянства являлась первоочередной задачей бакинских коммунистов.
Решить национальный вопрос в Закавказье Шаумян считал невозможным, не отстаивая права наций на самоопределение.
Ещё в ходе подготовки социалистической революции, когда кавказские коммунисты собрались на свой краевой съезд, работой которого руководил Шаумян, он в предложенную съезду резолюцию о текущем моменте потребовал включить пункт о необходимости предоставления угнетённым нациям права на самоопределение.
В 1917 г. на страницах газеты «Бакинский рабочий» Шаумян, говоря о том, как царское правительство разогнало Думу, а Временное правительство разогнало финляндский сейм, писал: «...всякое нарушение права на самоопределение с лицемерными ссылками на Учредительное Собрание является преступлением против революции, против свободы.
199


Вот почему мы решительно осуждаем политику Временного] правительства, в данном случае, как и всегда, творящего волю контрреволюционной империалистической великорусской буржуазии»1.
Последовательно защищая право наций на самоопределение, Шаумян вместе с тем беспощадно боролся против использования этого лозунга врагами пролетариата в своих узкоклассовых, корыстных целях.
В период гражданской войны марксистский лозунг права наций на самоопределение был использован буржуазно-шовинистическими кругами окраин России в империалистических целях. Дело доходило до того, что, например, Украинская рада пыталась представить контрреволюционные бесчинства казачьих генералов как проявление народного самоопределения. На арену выступили новоявленные «самоопределители» народов Украины, Донщины, Кавказа и др.
Естественно, что в этих условиях коммунисты считали требование отделения окраин от России контрреволюционным требованием.
Разоблачая меньшевистский фальшивый антинационализм, нападки которого на «мусульманский национализм» были продиктованы буржуазным шовинизмом и ничего общего не имели с интернационализмом, Шаумян одновременно резко выступал против националистических партий Кавказа, спекулировавших на лозунге права наций на самоопределение в своих корыстных классовых интересах.
«Сейчас всякий контрреволюционер действует под флагом революции и только лишь для того, чтобы ещё успешнее разгромить революцию»,— писал Шаумян в статье «Самоопределение народов в понимании националистов».
Руководствуясь ленинским указанием о том, что отдельные требования демократии, в том числе самоопределение наций, нужно рассматривать не как абсолют, а как частичку общедемократического (ныне общесоциалистического) мирового движения и что если частичка противоречит общему, тогда надо отвергнуть её, Шаумян вёл беспощадную борьбу против контрреволюционеров, которые лживыми ссылками на право наций на самоопределение старались сорвать осуществление диктатуры рабочего класса в нашей стране.
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 33.
200


Разоблачая одного из лидеров националистической партии «Мусават», Шаумян писал: «Не большевики отказывают мусульманскому народу самоопределиться, а именно вы, мусульманские националисты, отказываете большевикам в праве продолжать свою борьбу за освобождение рабочего класса...
Вы, представители мусульманской буржуазии, считаете своим правом установить тот порядок, который вам заблагорассудится. Это совершенно в порядке вещей. Но мы спрашиваем, почему вы отказываете точно в таком же праве нам, представителям рабочего класса здесь на месте? Почему рабочий класс гор. Баку, например, не имеет права добиваться такой власти (именно: Советской), которая соответствует его интересам? Разве право национального самоопределения означает право задушить рабочее движение? Разве рабочий класс на окраинах этим правом осуждён на вечные времена отказаться от борьбы за своё право?..»1.
Для правильного решения национального вопроса в Азербайджане большое значение имело осуществление советской автономии.
Ещё 6 октября 1917 г. в своём выступлении по национальному вопросу, сделанном на краевом съезде РСДРП(б) Кавказа, Шаумян критиковал доклад Торишелидзе, который «...упустил из виду, что наша программа по национальному вопросу была составлена десять лет тому назад, а теперь мы стоим перед социальной революцией и не в рамках буржуазного строя должен разрешаться национальный вопрос»2. Шаумян разъяснял сущность большевистской резолюции 1913 г., заменившей требование областного самоуправления требованием областной автономии, которой центральное правительство должно было предоставлять ряд законодательных прав, а не только культурные и экономико-административные функции, какими располагало областное самоуправление.
«Согласно теперешней нашей программе, — говорил Шаумян,— мы должны признать автономию областей. Мы близко подходим к социальной революции, следовательно, нам меньше следует бояться децентрализации»2.
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 105.
2 «Кавказский рабочий» № 174, 15 октября 1917 г.
8 Там же.
201


Когда в России совершилась социалистическая революция, вопрос об автономии стал одним из очередных задач Советской власти. На окраинах России, в том числе на Кавказе, образовались буржуазно-помещичьи национальные Советы, которые под флагом автономии хотели оторвать народы этих окраин от Советской России.
Большевики разоблачали демагогические манёвры буржуазно-помещичьих националистов и разъясняли трудящимся, что Советская власть никогда не санкционирует такой автономии, внутри которой вся власть принадлежала бы национальной буржуазии. Пойти на это значило бы предать дело революции, отдать трудящихся различных национальностей на съедение своим национальным буржуа и помещикам. Задача же революции заключалась в том, чтобы оторвать народные массы от пресловутых буржуазнопомещичьих автономистов, чтобы взамен буржуазной автономии, являющейся формой, обеспечивающей подчинение угнетённых национальностей господствующим нациям, построить автономию на базе создания Советов на местах. Иначе говоря, коммунисты отдавали себе ясный отчёт в том, что автономия есть лишь форма и всё дело в том, какое классовое содержание будет вложено в эту форму.
Бакинским коммунистам предстояло осуществить автономию Азербайджана в очень трудных условиях. В Азербайджане, отмечал Шаумян, «...мусульманское крестьянство единственное в Закавказье, в жизни которого помещичья власть и старые феодальные порядки играют громадную роль». Власть в уездах Азербайджана даже послеоктябрьской революции всё ещё находилась в руках местных помещиков, которые организовали целую сеть национальных комитетов и всеми мерами стремились заглушить классовую борьбу, свести её к национальной борьбе.
В этих условиях, прежде чем дать автономию населению Азербайджана, надо было демократизировать страну, на этой базе решить аграрный вопрос и вместе с тем в борьбе за социалистическую революцию решить крестьянский вопрос.
Деревни в Закавказье, в том числе азербайджанские деревни, находились под игом контрреволюционеров. Коммунисты Закавказья отдавали себе ясный отчёт, насколько важна для судьбы революции организация крестьянства. За несколько дней до мартовских боёв на заседании Бакинского Совета Шаумян в своём докладе «Положение дел на Кавказе» говорил:
202


«Единственным выходом из создавшегося положения в данный момент является организация сельских, уездных и областных советов»1. Подчёркивая, насколько важно расширение работы по созданию крестьянских Советов, Шаумян заключил свой доклад под бурные аплодисменты присутствовавших словами:
«Нам, может быть, придётся даже пасть жертвами контрреволюции, но мы должны исполнить свой долг во имя социалистической революции»2.
С образованием Бакинской коммуны вопрос об организации крестьянских масс под знаменем Советов встал ещё более остро. В своей лекции «О Парижской Коммуне», анализируя причины поражения парижских рабочих, Шаумян подчёркивал, что Парижская Коммуна потерпела поражение «раньше всего благодаря тому, что Париж не связал себя должным образом со всеми провинциями, которые далеко отставали отнего в революционном отношении...»3.
Бакинские большевики провели большую работу, чтобы связать революционный Баку с крестьянскими районами Азербайджана.
26 мая, после большой подготовительной работы, открылся съезд Советов крестьянских депутатов Бакинского уезда.
В своей приветственной речи Шаумян сказал, что иметь представительство крестьян, приобщить их к власти всегда было горячим желанием большевиков. Разоблачив происки помещиков и их пособников — националистов, обманывающих крестьян, Шаумян призывал крестьян во имя победы над врагами не поддаваться провокационной агитации, сеющей среди трудящихся национальную вражду, рознь между рабочим классом и крестьянством.
Крестьянский съезд своё заключительное заседание провёл совместно с Бакинским Советам, наглядно демонстрируя начало создания союза двух революционных сил: пролетариата и крестьянской бедноты.
Организовывались крестьяне и других уездов Азербайджана. С. Шаумян, М. Азизбеков, П. Джапаридзе и другие, правильно оценивая значение союза рабочих и крестьян 1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 116.
2 Там же, стр. 118.
8 Там же, стр. 182.
203


в ^пролетарской революции, последовательно боролись против всех сил закавказской контрреволюции, противодействовавшей установлению этого союза.
» Руководствуясь ленинским декретом о земле, большевики призывали крестьян организовываться в революционные крестьянские комитеты и забирать через них помещичьи земли.
С. Шаумян, П. Джапаридзе, М. Азизбеков и другие коммунисты Закавказья развернули огромную деятельность по разоблачению буржуазно-националистической автономии, за создание местных Советов, чтобы на базе их построить советскую автономию, обеспечивающую власть не верхам данной нации, а её низам.
31 января 1918 г. в обращении к крестьянскому населению мусульманских провинций Закавказья Шаумян писал:
«Братья крестьяне!
До сих пор ваши беки и ханы много обманывали вас. Они хотят ещё один раз обмануть. Они через свои комитеты создают мусульманские войска и хотят объявить новое мусульманское государство... Против свободы и самостоятельности мусульман новое рабоче-крестьянское правительство ничего не имеет. Наоборот, оно даёт право всем народам устраивать свою судьбу свободно, как сами того хотят. Но ваши ханы и беки обманут вас и восстановят старинные ханства и будут' душить вас попрежнему... Не позволяйте им сидеть в комитетах и говорить от вашего имени, от имени всей мусульманской нации. Выбирайте комитеты из своей среды...»1.
Бакинские большевики правильно поступали, когда боролись против «автономии» буржуазно-помещичьих групп, в данном случае — против мусаватистской автономии. Просто провозгласить автономию в существовавших условиях ханско-бекского засилья бакинские большевики не могли и не имели права. Строить советскую автономию можно было только на базе создания Советов, и для создания Советов во всём крае бакинские коммунисты, несмотря на труднейшие условия, сделали очень много.
Однако необходимо отметить, что они нечётко противопоставляли лозунг советской автономии лозунгу автономии мусаватистской. Дело в том, что для того, чтобы 1 С, Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 89—90.
204


быстрее поднять массы до Советской власти, чтобы ускорить создание Советов, необходимо было мобилизовать трудящихся мусульман, сплотить их вокруг ясного лозунга борьбы за Азербайджанскую Советскую Социалистическую республику. Бакинские коммунисты неоднократно разъясняли трудящимся сущность национальной политики Советской власти и, в частности, её план государственного устройства национальных областей и республик, но в данном случае получилось как бы: вначале — борьба за Советы, а потом — решение вопроса о предоставлении автономии Азербайджану вместо слияния этих лозунгов в один лозунг борьбы.
Это обстоятельство облегчило буржуазным шовинистам использование годами воздвигаемых ими националистических барьеров между рабочими различных национальностей и между революционным пролетариатом и крестьянством.
Поэтому, несмотря на то что классовая борьба крестьян против помещиков принимала всё более ожесточённый характер, всё же, как писал А. И. Микоян, «...волны аграрной революции не смогли прорвать национал-шови- нистическую плотину, воздвигнутую буржуазией и помещиками между деревней и пролетарским Баку. Баку оказался без должной связи и влияния на тюркскую деревню»1.
Бакинским коммунистам, вынужденным отдавать все свои силы на организацию вооружённого отпора интервентам и внутренней контрреволюции, не удалось в полной мере развернуть организационную работу в деревнях, установить прочный союз между бакинским пролетариатом и трудящимся крестьянством Азербайджана.
Беспрерывная гражданская война не дала возможности бакинскому пролетариату должным образом связаться с азербайджанским крестьянством и вырвать из рук буржуазно-помещичьих групп знамя национального освобождения. Осуществлению этой задачи помешал также слишком незначительный отрезок времени существования Советской власти в Баку.
Фактор времени в указанных условиях имел огромное значение. В «Известиях Бакинского Совета» за 1918 г. П. Джапаридзе писал: «Вся наша прежняя политика сводилась 1 «Правда», 20 сентября 1933 г.
205


к тому, чтобы выиграть время, необходимое для организации крестьян». Но выиграть достаточное время для этого в условиях, когда, по образному выражению А. И. Микояна, гул артиллерийского огня заглушал протяжные заводские гудки, не удалось. Азербайджанские помещики при поддержке закавказской контрреволюции переключили мощнее аграрное движение в русло межнациональной борьбы.
Этот пример наглядно показывает, какое великое значение для судеб Советской власти имело создание и укрепление союза рабочего класса и крестьянства и решение национального вопроса.
* *
*
Учитывая огромное значение для судеб революции правильного решения национального вопроса, Шаумян требовал в революционные периоды особенно усиливать борьбу против буржуазного национализма, за пролетарский интернационализм.
«Злейшим врагом революции на Кавказе всегда был и останется национализм,— писал Шаумяц.— Стихийный национализм мусульман и организованный национализм армян привели в 1905 году к кровавой армяно-татарской резне. Злой «Шейтан» использовал тогда национальную вражду, существовавшую между этими народами, и нанёс смертельный удар революции 1905 года на Кавказе.
Тот же национализм играет злую шутку с кавказскими народами и сейчас, в революции 1917 года. Националистический курс, взятый тремя крупнейшими партиями Закавказья, приводите первых же шагов к самым печальным последствиям»1.
Перед революционным Баку стоял объединённый фронт вооружённых сил азербайджанских мусаватистов, грузинских меньшевиков, турецких и немецких захватчиков. Внутри Баку и в самом Совете вели подлую диверсионную работу дашнаки, эсеры, меньшевики, которые опирались на помощь английских империалистов.
Шаумян в своих устных и печатных выступлениях беспощадно разоблачал контрреволюционную сущность политики дашнаков, эсеров и меньшевиков. Он призывал находившихся ещё под их влиянием рабочих порвать с 1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 57.
206


пагубной политикой националистов. Вместе с тем он считал, что при тех особо тяжёлых условиях, в которых находился Баку, можно использовать находившиеся в их распоряжении силы в военнооборонных целях, тем более что Бакинский Совет не имел достаточно своих вооружённых сил.
«Мы никогда не были доктринёрами, — говорил Шаумян.— В этом направлении мы будем идти на некоторые уступки до некоторого предела до тех пор, пока мы сможем отстаивать Баку и Закавказье во имя Советской революции...»1
Эта политика соглашения обусловливалась теми конкретными объективными условиями, в которых находился революционный Баку того времени. В тех условиях являлось целесообразным использование большевиками инородных сил, которые, как известно, были довольно многочисленны и в результате чего всегда существовала опасность, что эти силы попытаются открыто выступить против революции.
Разоблачая политику националистических партий, Шаумян неоднократно подчёркивал, что если дать им возможность укрепить свои силы, то не будет «...ничего удивительного, что им удастся, когда наши товарищи будут стоять под ружьями, за спинами их вести работу трусов и предателей, ударить нам в тыл своей преступной политикой, которую они и тогда будут прикрывать красными словами»2.
Поэтому, допуская возможность использования противоречий и конфликтов в лагере врагов революции, Шаумян в то же время считал необходимым решительно подавлять, лишать силы дашнаков, меньшевиков и эсеров, а не только разоблачать их как предателей. Когда контрреволюционеры йодняли вой по поводу первых предпринятых против них репрессий (закрытие меньшевистских газет, пресечение антисоветской агитации и т. д.), кавказские большевики не только не отступили, но призвали к ещё большему усилению борьбы с контрреволюцией. В речи «О власти в Закавказье», произнесённой на фабрично-заводской конференции, Шаумян говорил рабочим:
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 229.
2 Там же, стр. 178.
207


«Вы должны вынести нам порицание за то, что мы слиш? ком терпимо относились к этой агитации»1.
И всё же бакинским коммунистам не удалось создать такие силы, которые бы смогли решительно разделаться с дашнако-эсеро-меньшевистскими фракциями Бакинского Совета.
Не имея достаточно сил, бакинские большевики не сумели решительно подавить этих предателей рабочего класса и в результате оказались обстреливаемыми и с фронта и с тыла. Бакинский Совет не сумел до конца реализовать своё решение о реорганизации армянских национальных частей. Эти части остались фактически самостоятельными и составили основную силу дашнаков, которые разложили и оголили Бакинский фронт, а затем совместно с эсерами и меньшевиками, воспользовавшись тяжёлым военным положением, в котором находился в то время Баку, и острым продовольственным кризисом, стали агитировать за введение английских войск в Закавказье якобы для защиты Баку от турецкого нашествия.
«Сейчас враги Советской власти,— говорил Шаумян,— учуяли новую возможность.
Самый тяжёлый вопрос для всякой власти — это вопрос продовольственный. Когда человек голоден — разум его плохо действует, и тогда можно использовать голод, чтобы прокатить свои резолюции против Советской власти»2.
Советская Россия оказывала большую помощь Баку хлебом и оружием, но всё же положение оставалось тяжёлым. В этих сложных условиях бакинские большевики прилагали титанические усилия в борьбе против голода; они призывали массы не поддаваться провокациям врага, стойко бороться с трудностями. И бакинский пролетариат в своей основной массе стойко переносил все трудности и даже повышал производительность труда. Однако острый продовольственный кризис способствовал обострению классовой борьбы. Агитация социал-предателей о необходимости пригласить англичан, которые якобы бескорыстно защитят Баку от турок и облегчат продовольственное положение населения, разлагающе действовала не только на мелкобуржуазные слои населения, но и на некоторые слои рабочих.
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 157.
•Там же, стр. 152.
208


Дашнаки предательским отводом с боевых позиций и разложением воюющих частей и Бичерахов своей открытой изменой добились того, что к концу июля 1918 г. фронт подошёл к Баку. Дашнаки, эсеры и меньшевики, прикрываясь формальным признанием Советской власти, вели тайные переговоры с английскими империалистами. Английский генерал Денстервиль впоследствии писал в своих мемуарах: «Связь с Баку у меня была налажена при посредстве почти ежедневных курьеров, и наши друзья — социал-революционеры, казалось, были в состоянии произвести в скором времени coup d’£tat, т. е. свергнуть большевиков, установить новую форму правления в Баку и пригласить на помощь англичан»1.
Таким* образом, внутренняя контрреволюция, используя все средства борьбы против пролетариата и не надеясь собственными силами победить Советскую власть, пошла на союз с внешней контрреволюцией.
В первых числах июня в Баку был раскрыт и быстро ликвидирован заговор против Советской власти. У заговорщиков-эсеров нашли заготовленные приказы о роспуске Бакинского Совета и аресте Шаумяна, а также воззвание к армии и письмо английскому консулу. Лёгкость ликвидации этого заговора привела к тому, что бакинские большевики не придали должного значения ему и более широкий круг заговорщиков остался не раскрытым. Между тем, провалившись с заговором, эсеры, дашнаки и меньшевики под руководством английского консула в Баку Мак-Донеля начали развёртывать более широкую подрывную работу по развалу фронта и обострению продовольственного кризиса, чтобы создать более благоприятную почву для ввода английских войск в Баку.
Баку был важным звеном в общей цепи интервенции Антанты против Советской России, и английские империалисты не жалели сил для его покорения.
Опираясь на поддержку мелкобуржуазных слоёв населения, а также заручившись поддержкой моряков Каспийского флота, в основной массе тоже являвшихся выходцами из мелкобуржуазных слоёв населения, лидеры дашнаков, эсеров и меньшевиков на состоявшемся 16 июня 1918 г. расширенном заседании Бакинского 1 Денстервиль, Британский империализм в Баку и Персии 1917— 1918, Тифлис 1925, стр. 159.
209


Совета прямо’ поставили вопрос о приглашении в Баку англичан.
Шаумян решительно разоблачил контрреволюционный, предательский характер этого требования. Прежде всего он подчеркнул, что бакинский пролетариат никакие принципиальные вопросы не может, не имеет права решать вне рассмотрения их в связи с интересами той борьбы, которую ведёт русский и международный пролетариат против капитализма.
Шаумян показал, что дашнаки, эсеры и меньшевики Закавказья на практике проводят ту же политику, какую проводят кадеты, меньшевики и эсеры в масштабе всей России. Все эти враги революции, стремясь во что бы то ни стало погубить молодую Советскую республику, надеются это сделать теперь руками «союзников»— иностранных империалистов.
«Это они проводят везде,— писал Шаумян,— и на Дальнем Востоке по отношению к японцам, и на севере России — на Мурмане, и в центре России, организовав чехо-словацкие полки против Советской власти на деньги наших союзников, и у нас в Баку по отношению к находящимся на юге англичанам»1.
Шаумян разоблачил гнусный обман, к которому прибегли контрреволюционеры Баку, чтобы добиться введения в Закавказье вооружённых сил империалистических «союзников», утверждая, будто последние «окажут нам содействие, не вмешиваясь в наши внутренние дела...». На самом деле, говорил Шаумян, достаточно хоть чуточку вдуматься в положение вещей, чтобы было ясно, что воцарение англичан у нас будет началом войны империалистов за делёж России. Думать иначе — значит проявить детскую наивность и невероятную близорукость.
Своими требованиями о вводе в Закавказье военных сил англичан дашнаки, эсеры и меньшевики показали себя как прямые агенты империализма, как заклятые враги Советской власти.
«Наша партия, во главе с нашим правительством,— говорил Шаумян,— ведёт борьбу за независимость и свободу России при самых адских, тяжёлых и рискованных х С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 220.
210


условиях. Политика же приглашения союзников ставит крест над независимой Россией. Она начинает раздел между германскими империалистами, с одной стороны, и английскими, французскими и японскими — с другой»1.
16 июля расширенное заседание Бакинского Совета приняло резолюцию большевиков против приглашения англичан в Баку, но незначительным большинством, ввиду чего окончательное решение вопроса Совет отложил.
Бакинский Совнарком обратился к рабочим и красноармейцам с воззванием, в котором, разоблачая происки английских империалистов и их агентов, призывал бакинский пролетариат положить конец предательской агитации за англичан и, сплотившись вокруг своего революционного совета, готовить силы для отпора врагу и защиты нашей свободы и независимости.
Совнарком решил объявить распущенным армянский национальный Совет.
Бакинские большевики, разоблачая всех пособников империалистов, обратились к рабочим, матросам и красноармейцам с призывом:
«Все вы сбросьте с себя этих жалких рабов империализма, наёмников англичан, предателей народа. В каждой фабрике, в каждой военной части потребуйте в своих резолюциях от Советской власти карать всех тех, которые осмелятся пригласить английских империалистов в Баку, которые пожелают оторвать пролетарский Баку от социалистической России»2.
Передовые рабочие поддержали большевиков и в своих резолюциях клеймили предателей, требовавших приглашения в Баку англичан.
В это время фронт вплотную подошёл к Баку, голод усиливался.
25 июля, выступая на Чрезвычайном заседании Бакинского Совета, Шаумян огласил решение V Всероссийского съезда Советов и потребовал снятия с повестки дня заседания Совета вопроса о приглашении англичан, поскольку Баку,как часть РСФСР, обязан выполнять решения Всероссийского съезда Советов.
1 С. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 220.
2 Цит. по фотокопии «Известий» Совета рабочих, красноармейских, матросских и крестьянских депутатов, № 75 от 20 июля 1918 г. (Музей революции).
211


Дашнакам, эсерам и меньшевикам удалось, однако, провести незначительным большинством голосов свою предательскую резолюцию о необходимости приглашения англичан в Баку (259 голосами против 236).
Заклеймив эту резолюцию как предательскую, Шаумян и Джапаридзе заявили, что большевики остаются в Совете, чтобы продолжить борьбу как против интервентов, так и против их агентов в Совете.
Продолжая разоблачать националистические партии, продавшиеся иностранному капиталу, Шаумян разъяснял трудящимся массам, что только революционная Россия всегда помогала, помогает и будет помогать народам Закавказья в революционной борьбе за новую, свободную жизнь.
Во имя революции и независимости народов Закавказья Шаумян призывал как можно теснее объединиться вокруг революционного пролетариата России, который последовательно и самоотверженно борется за счастье и независимость угнетённых народов. Свою преданность. пролетарской революции пролетариат России доказал на практике. Так, когда турецкие полчища рвались к Баку, основной силой, защищавшей город, был присланный в июле Советским правительством отряд под командованием бывшего полковника Г. К. Петрова, с первых дней революции честно служившего народу. Принимались меры к переброске в Баку дополнительных частей с Южного фронта.
Шаумян и его товарищи, как последовательные ленинцы, твёрдо и решительно вели борьбу против навязывания народу империалистической экспансии, рассматривая эту борьбу как продолжение классовой борьбы пролетариата против капитализма.
В своей речи на объединённом заседании ВЦИК, Моссовета, фабрично-заводских комитетов и профсоюзов Москвы, состоявшемся 29 июля 1918 г., В. И. Ленин, зачитав сообщение Бюро печати Бакинского Совнаркома о заседании Бакинского Совета и о выступлениях на нём Шаумяна, дал глубокий анализ классового союза внутренних и внешних антисоветских сил и той принципиальной борьбы, которую вели бакинские коммунисты против этих объединённых сил.
«Как это вы постоянно наблюдаете и в наших фракциях, которые, называя себя социалистами, никогда не 212


порывали связи с буржуазией,— говорил Ленин,— и там на этот раз высказались за приглашение английских войск для защиты Баку»1.
На примере Грузии, которая была оккупирована германскими империалистами, приглашёнными грузинскими меньшевиками, Ленин разоблачал истинные цели лже- социалистов, приглашавших империалистические войска якобы для защиты Советов, а на деле добивавшихся гибели пролетарской революции.
Ленин разъяснил, что предательство эксплуататорскими классами и их пособниками своего отечества вытекает из их классовой сущности.
«...Когда дело касается до классовых прибылей, буржуазия продает родину и вступает в торгашеские сделки против своего народа с какими угодно чужеземцами»2  *,— говорил Ленин. «...Кадеты, правые эсеры и меньшевики,— говорил в этой связи Ленин,— по части союза с империалистскими державами, по части заключения грабительских договоров, по части предания родины англо-французскому империализму побили рекорд»8.
Ленин высоко оценивал решительную борьбу бакинских коммунистов против агентов империализма.
«Мы можем теперь сказать,— говорил Ленин,— что единственной партией, которая империалистов не приглашала и в грабительский союз с ними не вступала, а лишь отступала от них тогда, когда насильники наступали, единственной партией была партия большевиков-коммунистов»4. Отметив, что на Кавказе положение коммунистов было особенно трудное, что там грузинским меньшевикам удалось заключить «союз немецких штыков с меньшевистским правительством против большевистских рабочих и крестьян», Ленин говорил: «...поэтому тысячу раз правы были наши бакинские товарищи, которые, нисколько не закрывая глаз на опасность положения, сказали себе: мы никогда не были бы против мира с империалистической державой на условиях уступки им части нашей территории, если бы это не наносило удара нам, не связывало бы наши войска союзом с штыками насильников 1 В. И. Ленин, Соч., т. 28, стр. 5.
8 Там же, стр. 9.
8 Там же.
4 Там же, стр. 6.
213


и не лишало бы нас возможности продолжать нашу преобразовательную социалистическую деятельность»х. Отказавшись от такого заключения мира, бакинские большевики, говорил далее В. И. Ленин, «сделали шаг, единственно достойный социалистов не на словах, а на деле. Решительный отказ от какого бы то ни было соглашения с англо-французскими империалистами — единственно правильный шаг бакинских товарищей, так как нельзя приглашать их, не превращая самостоятельной социалистической власти, будь то на отрезанной территории, в раба империалистической войны»1  2.
Последующие события в Баку полностью подтвердили слова великого Ленина.
Несмотря на героические усилия бакинских большевиков по укреплению Бакинского фронта, предателям удалось превратить Баку в арену империалистической войны.
Бакинский Совнарком 28 июля объявил мобилизацию десяти возрастов. Вечером того же дня на гарнизонном митинге Шаумян, приветствуя солдат Кавказской Красной Армии, указал, что бакинские рабочие «борются не только за свой город и свой дом, но и за всю Россию. Эта историческая миссия, — говорил он, — должна наполнять гордостью бакинских рабочих и призвать их к славной борьбе до конца — победить или умереть с честью».
Центральное Советское правительство как раз в эти дни направило в Баку 3 бронеавтомобиля, 80 орудий, 160 пулемётов и другое вооружение. Груз сопровождала дружина бакинских большевиков.
Быстро перебросить войска в Баку молодая Советская республика была не в состоянии. Это было время начала иностранной интервенции, которая поддерживалась контрреволюционными восстаниями и мятежами.
В Баку против подошедших вплотную к стенам города турецких войск героически сражался отряд Г. Петрова, поддержанный передовыми рабочими.
30 июля положение на фронте резко ухудшилось. 31 июля Бакинский Совнарком сложил свои полномочия.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 28, стр. 6.
2 Там же.
214


Бакинские коммунисты оказались единственными, ко-, торые направили революционные войска против вторгнувшихся 5 августа в Баку турецких войск и изгнали их из города.
В боевых операциях участвовали и члены Совнаркома. «Шаумяновская цитадель»— так называли враги лагерь большевиков и взять её надеялись лишь с приходом англичан.
8 и 17 августа в Баку прибыли ожидавшиеся предателями англичане во главе с генералом Денстервилем. Их силы не достигали и тысячи человек (вместо обещанных дашнако- эсеро-меньшевистскими предателями 25—30 тыс.). Смешно было надеяться удержать такими силами Баку от натиска турецких полчищ. Да англичане и не думали сами воевать. Они пришли как хозяева.
С самого начала англичане объявили войну коммунистам, которые продолжали разоблачать истинные цели империалистов и их лакеев — эсеров, дашнаков и меньшевиков, всячески стремившихся облегчить борьбу империалистов против Советской власти.
Ночью 10 августа отряд коммунистов во главе с А. И. Микояном захватил одну из типографий и выпустил номер большевистской газеты «Бакинский рабочий», в котором были помещены последние статьи Шаумяна: «Физиономия новой власти» и «Бесчестные клеветники». Шаумян разоблачил в этих статьях шарлатанство, фарисейство дашнаков, эсеров и меньшевиков, которые обманывали рабочих, уверяя их, что приглашают англичан для защиты Баку, а теперь, не рискнув даже заикнуться перед английскими господами о Советской власти, открыто заявили о своём намерении продолжать войну против Германии и Австрии. «Они ставят вам, бакинским рабочим,—писал Шаумян,— те политические цели, к которым стремились Гегечкори, Милюковы, Керенские»1.
12 августа 1918 г. Шаумян в «Воззвании к бакинским рабочим» писал, что революционного фронта в Баку уже нет, а есть фронт империалистический. Столкнулись силы, одинаково враждебные российской рабоче-крестьянской Советской власти.
1 С- Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 236.
215


Указав, что в создавшихся условиях советские войска, не имея достаточно сил, чтобы дать отпор и германо-турецким и английским хищникам, не могут оставаться в Баку, Шаумян выразил уверенность, что вскоре, укрепив свои силы, «бакинский пролетариат вновь свяжется с Рабоче- Крестьянской Россией и вновь станет под знамя Советской Социалистической Республики»*  1.
9 августа В. И. Ленин, обеспокоенный отсутствием ве: стей из Баку, телеграфировал в Астрахань:
«Положение в Баку для меня все же неясно.
Кто у власти?
Где Шаумян?
Запросите Сталина и действуйте по соображении всех обстоятельств; вы знаете, что я доверяю полностью Шаумяну. Отсюда нельзя разобраться в положении и нет возможности помочь быстро»2.
12 августа 1918 г. В. И. Ленин телеграфировал военкомам Саратова и Царицына:
«Полк имени Ленина следует на Баку. Примите срочные меры к быстрому продвижению. За всякую задержку будете подлежать строгой ответственности. О времени прибытия и отбытия срочно уведомьте оперативный отдел Наркомвоена».
14 августа бакинские советские и военные руководители были арестованы контрреволюционной «Диктатурой Центрокаспия». На свободе осталась небольшая группа партийных работников, которая после падения Бакинской коммуны была выделена Бакинским комитетом партии для подпольной работы.
Английские империалисты и их эсеровская агентура готовили расправу над Шаумяном и его товарищами.
Опасаясь гнева бакинского пролетариата, империалисты решили расправиться с бакинскими комиссарами тайно, без суда и следствия, сваливая при этом вину за свои зверства на рабочих, беззаветно любивших Шаумяна, Джапаридзе, Фиолетова, Азизбекова.
В ночь на 14 сентября турки начали штурм города Баку. Английское командование и его лакеи из «Диктатуры», не успев расправиться с советскими руководителями в Баку, в панике бросились на пароходы, оставив 1 Q. Г. Шаумян, Статьи и речи 1917—1918 гг., стр. 244.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 35, стр. 285.
216


комиссаров на растерзание турецких войск. Однако
А. 	И. Микояну и Сурену Шаумяну с боевой группой большевиков удалось вырвать из тюрьмы комиссаров. На пароходе «Туркмен», на котором они намеревались эвакуироваться в Астрахань, оказались англичане и дашнакские офицеры, которые принудили капитана и судовой комитет, находившийся под влиянием эсеров, держать курс на Красноводск, где хозяйничало эсеровское закаспийское правительство. Вечером 16 сентября «Туркмен» подошёл к Красноводску.
Сообщение о прибытии комиссаров в Красноводск, переданное по радио в раннее сентябрьское утро, взволновало интервентов и их лакеев.
«Эта новость имела, безусловно, первостепенное значение,— вспоминал впоследствии глава британской миссии в Средней Азии генерал Малессон.— На наши берега вдруг высадилась целая группа влиятельнейших агитаторов России. Учитывая неустойчивость местного населения, было вполне возможно, что им удастся вновь боль- шевизировать этот край. Что же тогда будет со всеми нашими планами..?
Правда, комиссары были неопасны в том смысле, что они были лишены огнестрельного оружия, но они обладали гораздо более грозным оружием, чем автоматы, — могуществом опытного агитатора, которое повелевает массами и порождает новые большевистские восстания»1.
Как быть, чтобы задушить голос правды, чтобы потушить свет, озаряющий путь борьбы рабочему классу? Вот над какими вопросами думали империалисты и их лакеи, трепетавшие в страхе перед светом большевистской правды. Они стали лихорадочно торопиться с расправой над выдающимися революционерами.
20 сентября газетка контрреволюционеров «Голос Средней Азии» со злорадством писала:
«Судьба нам снова улыбнулась. К нам в руки попали бывшие вершители судеб в Баку... Среди нашей добычи находится один из знаменитых героев — Шаумян, которого давно окрестили «Кавказским Лениным»... Они в наших руках. Мы живем в эпоху варварства. Так будем же пользоваться его законами... Отныне будет отвечать голова 1 См. «Fortnightly Review», London, March 1933, p. 333—348.
217


Шаумяна, Петрова, Джапаридзе, Коргапова и др. Мы не остановимся даже перед причинением ужасных мук, до голодной смерти и четвертования включительно».
Ночью 20 сентября 1918 г. в закаспийских песках англо-эсеровские палачи совершили подлую казнь выдающихся деятелей пролетарского движения.
Последними словами 26 пламенных бакинских комиссаров были: «Мы умираем за коммунизм! Да здравствует коммунизм!..»


I
1
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Враги прервали жизнь пламенного революционера С. Г. Шаумяна в полном расцвете его творческих сил, вырвали из рядов ленинской гвардии замечательного марксистского теоретика, пропагандиста, агитатора и организатора.
Связанный тесными узами с трудящимися массами, Шаумян до последнего вздоха честно и самоотверженно служил своему народу. Как профессиональный революционер С. Г. Шаумян воспитан рабочим классом, ленинской партией. Поэтому жизнь и деятельность С. Г. Шаумяна нельзя представить вне великой освободительной борьбы российского рабочего класса, вне героической деятельности его партии.
Закалённый в горниле великих и могучих революционных событий, Шаумян стал одним из выдающихся руководителей революционных масс трудящихся России в условиях их героической борьбы против помещиков и капиталистов.
Ещё в первом номере «Искры», в статье «Насущные задачи нашего движения», В. И. Ленин требовал «подготовлять людей, посвящающих революции не одни только свободные вечера, а всю свою жизнь».
Шаумян принадлежал к плеяде тех профессиональных революционеров, которые, воспитываясь в школе ленинской «Искры» не год и не два, а всю свою сознательную жизнь, целиком посвятили себя делу освобождения рабочих и крестьян от гнёта капитала, от власти капиталистов и помещиков.
Твердокаменный большевик, беспощадный к врагам, непреклонный в принципиальных вопросах, Шаумян был 219


чутким и сердечным в обращении с товарищами. Он отличался той скромностью и лучистой теплотой в отношении к людям, которые присущи настоящим ленинцам.
Большие заслуги принадлежат Шаумяну в распространении марксизма-ленинизма в Закавказье. Своими теоретическими работами Шаумян содействовал вооружению рабочего класса и передовой интеллигенции Закавказья единственно научным мировоззрением, материалистическим пониманием истории. Связывая материалистическую общественную теорию с живыми запросами жизни, он неоднократно подчёркивал, что победа социалистической революции в России гарантируется не только созревшими материальными условиями, но и тем, что российский пролетариат систематически воспитывается ленинской партией в духе научного социализма. Исходя в своей деятельности из ленинского понимания значения революционной теории для революционной практики, Шаумян упорно и неуклонно способствовал развитию сознания пролетарских масс, их революционной ориентации, их революционной самодеятельности. В дело организации революционных масс он вкладывал весь свой ясный, пытливый ум и благородное сердце.
Начав свою революционную деятельность с середины 90-х годов XIX в., Шаумян стал одним из выдающихся деятелей большевизма. Известно, что большевизм, возникший на самой прочной базе теории марксизма-ленинизма, в период с 1903 по 1917 г. проделал, как указывал Ленин, такую практическую историю, которая по богатству опыта не имеет себе равной на свете. Шаумян впитал в себя весь этот богатейший опыт. Со времени личного знакомства с великим Лениным (1903) до дня своей трагической гибели (1918) Шаумян под его руководством последовательно защищал и отстаивал теорию, стратегию и тактику ленинизма.
В годы подготовки первой русской революции (1903— 1905) Шаумян вёл неутомимую работу сперва за границей (Берлин, Женева), а затем непосредственно среди трудящихся масс Закавказья по организации их для предстоящих революционных битв. В годы революции (1905—1907) Шаумян последовательно боролся против меньшевиков, дашнаков и других врагов пролетариата, за осуществление в начавшейся революции стратегии и тактики большевистской партии. Он защищал ленинское учение о характере, содержании, движущих силах и перспективах революции, отстаи220


вал мировоззрение революционного пролетариата, диалектический и исторический материализм, постоянно руководствовался им, творчески применял его в своей революционной деятельности.
В годы реакции (1907—1910) С. Г. Шаумян в решительной борьбе против ликвидаторов и троцкистов отстаивал ленинские установки по партийному строительству, помогал трудящимся массам усваивать уроки исторической диалектики и готовиться к новой революции. Осуществляя ленинские указания о необходимости сочетания в условиях реакции нелегальной работы партии с легальной работой в массах, Шаумян в 1908 г. писал: «Мы твёрдо убеждены в правильности позиции Ильича».
Ещё с большей энергией стал он работать в годы нового подъёма (1910—1914).
Будучи одним из крупных теоретиков-марксистов по национальному вопросу, пламенный пролетарский интернационалист Шаумян последовательно боролся за программу и политику Коммунистической партии по национальному вопросу. Он вскрывал особенности национальной борьбы в Закавказье, вёл ожесточённую борьбу против националистов всех мастей, в особенности против партии «Дашнакцутюн», эмигрантское отребье которой, как известно, сотрудничало во второй мировой войне с фашистской Германией, а теперь прислужничает англо-американскому империализму. Беспощадная критика, которой подверг Шаумян этих лакеев империализма, сохраняет свою силу и в наши дни.
Всемерно подчёркивая, что настоящий социализм есть синоним интернационализма, что рабочие всех наций только сплочёнными рядами могут завоевать социалистические общественные отношения как единственную базу интернационального разрешения национального вопроса, Шаумян вёл большую работу по созданию и укреплению интернациональных партийных и профессиональных организаций на Кавказе, деятельность которых получила высокую оценку
В. 	И. Ленина.
В годы первой мировой войны Шаумян последовательно боролся за осуществление ленинской политики в отношении к войне, в национальном вопросе.
В период борьбы большевистской партии за победу социалистической революции в России Шаумян развернул кипучую деятельность за установление Советской власти в Закавказье.
221


Вся жизнь и деятельность С. Г. Шаумяна является образцом самоотверженногослужения делу коммунизма. Неустанно пропагандируя и претворяя в жизнь ленинскую теорию, стратегию и тактику классовой борьбы и революции, Шаумян внёс ценный вклад в дело пролетарской революции. Особенно ярки страницы его борьбы за дружбу народов, за пролетарский интернационализм.
Борьба большевистской партии за интернациональное воспитание трудящихся не пропала даром. Своей борьбой против великодержавного шовинизма и местного национализма Коммунистическая партия обеспечила на основе великих достижений социализма подлинное объединение всех наций нашей страны в единую дружную семью советских народов.
Интересы создания научной истории Коммунистической партии Советского Союза требуют изучения жизни и деятельности выдающихся пролетарских революционеров, которые своей многолетней теоретической и политической борьбой внесли ценный вклад в строительство и укрепление Коммунистической партии и Советского государства.
XX съезд Коммунистической партии Советского Союза, исторические решения которого освещают пути дальнейшего поступательного развития человеческого общества, высоко поднял победоносное знамя ленинизма, знамя пролетарского интернационализма. Советский народ, Коммунистическая партия не забыли и не забудут своих героических сынов, всю свою сознательную жизнь посвятивших борьбе за торжество ленинизма.
Одним из выдающихся сынов партии и народа был
С. 	Г. Шаумян, чья яркая жизнь и деятельность всегда будут вдохновляющим примером беззаветного служения великому делу борьбы за коммунизм.


f
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие 3
Глава /. Начало революционной деятельности С. Г. Шаумяна. . 5
Глава II. Защита и пропаганда С. Г. Шаумяном теоретических основ социализма 22
Глава III, Борьба С. Г. Шаумяна за ленинскую теорию и тактику в период первой русской революции и в годы реакции . 55
Глава IV. Защита С. Г. Шаумяном теории и программы больше¬
вистской партии по национальному вопросу ....... 99
Глава V. Защита С. Г. Шаумяном ленинской теории, стратегии
и тактики в период борьбы большевистской партии за диктатуру пролетариата 141
Глава VI. Борьба С. Г. Шаумяна за торжество ленинизма после
Великой Октябрьской социалистической революции .... 162 Заключение 219


Калтахчян Сурен Тигранович
Борьба С. Г. Шаумяна за теорию
и тактику ленинизма
*
Редактор Л. Князева
Оформление художника А, Кобрина Художественный редактор М. Чубасов Технический редактор И. Трояновская Ответственные корректоры В. Флексер и М. Минорская
*
Сдано в набор 14 января 1956 г. Подписано в печать 6 июня 1956 г. Формат 84X108!/aa. Физ. печ. л. 7-f-l вклейка1 /1вл. Условн. печ. л. 12,6. У чётно-изд. л. 11,44. Тираж 50 тыс. экз. А00350. Заказ № 1316. Цена 4 р. 75 к.
Государственное издательство политической литературы. Москва, В-71, Б. Калужская, 15.
*
Министерство культуры СССР.
Главное управление полиграфической промышленности. Первая Образцовая типография имени А. А. Жданова. Москва, Ж-54, Валовая, 28.