ЦЕНТРАЛЬНЫЙ

СОВЕТ

СОЮЗА

ВОИНСТВУЮЩИХ

РЕЛИГИОЗНЫЕ

БЕЗБОЖНИКОВ

СССР

ВЕРОВАНИЯ

Н А Р О Д О В СССР
С Б О Р Н И К

ЭТНОГРАФИЧЕСКИХ МАТЕРИАЛОВ
Г
СОСТАВЛЕН НАУЧНЫМИ РАБОТНИКАМИ ЦЕНТРАЛЬНОГО
МУЗЕЯ
НАРОДОВЕДЕНИЯ:
М. Г.ЛЕВИНЫМ,
М. Т. МАРКЕЛОВЫМ,
М. С. ПЛИСЕЦКИМ,
С. А. ТОКАРЕВЫМ,
С. П.
ТОЛСТОВЫМ.
ПРИ УЧАСТИИ: А. Г. АПОЛЛОВА, Е. Р. БИНКЕВИЧ,
Р. С. ЛИПЕЦ.
Е. М.
ШИЛЛИНГА.
ПОД ОБЩЕЙ РЕДАКЦИЕЙ ПРОФ. МОСКОВСКОГО
УНИВЕРСИТЕТА В. К.
НИКОЛЬСКОГО.

ТОМ

«МОСКОВСКИЙ

II

Р А Б О Ч И Й » — 19 3 1 —

МОСКВА-ЛЕНИНГРАД

Редакторы отделов:
Народы Поволжья и Урала—М. Т.
Народы Кавказа и евреи—М. С.

Маркелов
Плисецкий

I «.суд г>ст9винав

>с' " ''

Лг'нсна
Г» S : ? * о I
•- Л Os. Р I
им, в . и. я : : : • л I
1

Еі:

ЧЧзи-чЬ

у

Настоящий труд подготовлен к печати издательством „Атеист"

Мособлит 6524, 8/V1I

1930 г.

Тираж 5000 экз.

Рязанская типография «Мосполиграфа», Рязань, Сов. пл.

Заказ № 84

s

Е.

НАРОДЫ

ШИЛЛИНГ,

КАВКАЗА.

Кавказ необычно пестр в этническом и языковом отношениях.
На его сравнительно небольшой территории сосредоточено значительное количество существующих в непосредственном соседстве друг с другом языков и национальностей, начиная от довольно крупных групп
и кончая мелкими, насчитывающими в себе всего по нескольку тысяч
(а иногда и сотен) человек.
Ознакомление с этническим составом населения Кавказа мы почерпнем из беглого обзора современной классификации кавказских
народов, составленной на основе изучения их языков, делящихся на
несколько т. н. «родственных» групп.
Самую богатую и разнообразную группу на Кавказе представляют яфетиды.
Западные яфетиды—абхазы и черкесы (адыге). Черкесы внутри
себя дают картину значительной дробности, делясь на кабардинцев,
бесленеев и «кях» (что значит «нижний»), под каковым названием кабардинцы об'единяют западных адыге, состоящих из абадзехов, темиргоев, бжедухов, шапсугов и хакучей и представляющих собой жалкие
остатки, сохранившиеся после разгрома черкесов русскими войсками и
массового выселения в Турцию в середине X I X в.
Почти все черкесские народы называют себя адыге. Это прочно
установившееся национальное самоназвание, применяемое не только по
отношению к людям, но и по отношению к языку (адыгебзе), кодексу
правил общественной вежливости (адыге-хябзе) и другим явлениям
культуры. Вое это показывает высокую и давно сложившуюся стадию
национального развития черкесов в противоположность, напр., некоторым группам т. н. восточных яфетидов (ингушам, чеченцам и некоторым дагестанским народам).
Этнические элементы, из которых впоследствии путем сложных
процессов создалась черкесская национальность, известны еще с классической древности под целым рядом наименований—керкетов, дзихов,
синтов и др. В русских летописях они называются косогами. В южнорусских степях следы прото-черкесов сохранились во многих географических названиях.
В процессе оформления черкесской национальности, а также и
других «этоносов» Северного Кавказа, важными факторами были черноморские греческие и римские колонии,—эти очаги торгового и культурного воздействия, торговые пути, соединявшие запад с востоком и
север с югом, и торговые сношения.
Довольно рано (в средние века) у черкесов возникли взаимоотношения с русскими феодальными организациями.
К Х У І в. у наиболее передовой части черкесов—кабардинцев, занимавших территорию на важном торговом пути (соединявшем азиатский Восток с Турцией и Византией через Каспийское море, Северный
Кавказ, Черное море и Крым), прочно сложился феодальный строй с
хорошо выраженными моментами эксплоатации зависимых сословий
(крепостные, рабы) н ленными отношениями дворян к князьям.

Кабардинские князья-феодалы сделались видными поставщиками
рабов, добывая всеми средствами живой товар и находясь между собой
в постоянных усобицах. Получив экономическое преобладание и усилившись в политическом отношении, кабардинцы подчинили своему
влиянию соседей—родственных себе западных адыге, а также балкарокарачаевцев, осетин и чечено-ингушей. Кабарда стала играть доминирующую на Северном Кавказе роль. Кабардинский язык, как язык
господствующей феодальной организации, приобрел для всего края
значение международного. Кабардинская одежда, обычаи, правила общественного обхождения—все это перенималось, считалось достоянием
хорошего тона и широко распространялось по Северному Кавказу.
Своей экономикой, общественным строем и формами культуры кабардинцы стимулировали в то время на Северном Кавказе, от моря и до
моря, разложение родового строя и развитие феодализма.
Эта волна, естественно1, захватила и родственных кабардинцам западных адыге, причем племена, жившие ближе к Кабарде, довольно
скоро развили у себя феодальные отношения, а более отдаленные (шапсуги и особенно. абадзехи) оставались на стадии родового строя. Между
феодалами и родовыми общинами происходила постоянная борьба.
В XVIII в. на сторону феодалов встала Екатерина II, помогшая бжедухам разбить шапсугов и абадзехов.
Племена западных адыге, как оставшиеся на более ранней, сравнительно с кабардинцами, ступени развития, сохранили до наших дней
гораздо больше пережиточных форм, что, как мы увидим, хорошо проявляется и в области их религиозных веровании.
Восточные яфетиды—три «вейнахских» народа по терминологии
проф. Н. Яковлева, с. близко родственными языками—чеченцы, ингуши, цова-туши (бацби) и сложная группа .народов Дагестана, состоящая из аварцев, 8 мелких т. н. андийских народов, 4 т. и. дидойских
народов, арчинцев, 3 т. н. даргинских народов, лезгин (кюринцев), табассаранцев, 9 мелких т. н. самурских народов и лаков (кази-кумуков).
«Вейнахцы» с I X в. подвергались воздействию культуры АбхазОГрузинского царства. Архитектурные памятники, до-мусульманская
«языческая» религия и современный ингушский язык в его нагорных
наречиях—все это окончательно сложилось к X V в.,—моменту падения
Грузинского царства.
Культурный очаг, куда проникало из Грузии и откуда распространялось указанное влияние среди вейнахских родовых общин по нагорьям современной Ингушии и Чечни, находился в Ассинском
ущелье,—в центре территории, занятой ингушами. Со второй половины
XVI в. начинается эмиграция некоторых вейнахских племен с гор на
теперешнюю чеченскую плоскость с вытеснением отсюда гребенских
казаков.
Горцы на плоскости подверглись влиянию соседей (кабардинцев,
русских и др.), и в результате дали новую культурную область, в которой и сформировалась Чеченская национальность; таким образом, ингуши и чеченцы в сущности один и тот же народ.
Кѵльтѵры многочисленных дагестанских яфетических народов изучены мало. До сих пор мы не имели в литературе, связной и об'единяющей все разрозненные материалы, истории Дагестана.
В процессе истории древних насельников Дагестана имели место
оттеснения в эту страну, изобилующую суровыми нагорьями, и с- севера
(с юЬкно-^сских и северо-кавказских степей) и с юга (со стороны Закавказья).
В результате многовековых исторических процессов в Дагестане
•создавались отдельные этнические группы, дошедшие до нас, по тем или

иным причинам, в виде народов, находящихся на различных стадиях
общественного развития. Как мы уже указывали, западные яфетида
(черкесы) достигли более высокой ступени в смысле своего национального оформления, чем восточные (ингуши, чеченцы, «дагестанцы»).
Среди восточных яфетидов мы встречаем ряд народов, не имеющих еще национальных самоназваний на родном языке.
Отдельные части таких народов называют себя именем того рода
или сельского общества, из которого они происходят. Это состояние—
пример той общественной стадии, когда каждая родовая община, обладая значительной хозяйственной самостоятельностью, считает себя
вполне автономной единицей, ясно не осознавая принадлежности всех
таких общин, говорящих на одном языке и об'единенных одной культурой, к етиному «этносу».
Еще до недавнего времени чеченские и ингушские общества именовали себя просто «наш народ» (вейнах).
Аварцы, один из самых крупных народов Дагестана, до сих пор не
применяют общенационального имени, называя себя «горцами» <маарул). или именуясь по названию селений.
В то же время, для целого ряда мелких соседних народов, аварский язык является «международным»,—как язык экономики и политической жизни данного района.
В Дагестане существовали феодальные отношения. Судя по описанию Олеария, проезжавшего по территории мелких дагестанских народов в 30-х гг. ХУІГ в., здесь наблюдался в то время переходный период
от родового строя к феодализму. Приведем небольшую выдержку из указанного автора;
«Питаются они от своего скота, уход за которым больше лежит на
обязанности женщин. Мужчины же беспрестанно раз'езжают или уходят из дому... и вовсе не совестятся похищать детей друзей своих... и
продавать их персиянам... С путешествующих купцов' они собирают
большие поборы и пошлины... Ни персияне, ни русские, между владениями которых проживают эти народы, не могут обуздать их военной
силой, ибо они тотчас убегают в непроходимые горы и укрываются там
в высоких и безопасных а.ѵлах. В стране находится много разных князей»...
По религии яфетические народы Дагестана — мусульмане (преимущественно сунниты).
Южные яфетидыг—грузины (картвелы), имеющие много племенных
и географических подразделений (карталины, месхи, имеретины, лечхумцы, рачинцы, гурийцы, аджары, кахетины, инглоя, тушины, пшавы,
хевсуры и др.), сваны, мегрелы и лазы (чаны).
Все яфетические народы южной группы и абхазы из западной группы в историческом хода, своего развития были ближайшим образом вовлечены в круг процессов, создавших многовековую так назыв. грузинскую культуру.
Разнообразие природных условий Грузии, сложность ее исторических судеб, связанных великими культурами европейского Запада и
азиатского Востока—все это и поныне отражается во многих ее уголках
необычайным богатством с одной стороны пережитков самых примитивных общественных формаций с семейно-родовым укладом, а с другой
стороны—следов феодализма, государственности. " расцвета культуры
и т. п. По религии: грузины—христиане (б. ч. православные и небольшое количество католиков) и мусульмане суннитского толка (аджарцы,
ігнгилои); мегрелы — православные; сваны — православные; лазы —
мусульмане (сунниш).

Ч

Тюркскую группу составляют: азербайджанские тюрки, тюрки
нагорные—(карачаевцы, балкарцы, кумыки), ногайцы и трухмены.
К т. и. иранской группе кавказских народов относятся таты, талыши, курды и осетины, считаемые скрещенным ирано-яфетическим народом. Осетины по своим историческим судьбам, верованиям (несмотря
на официальную религию—православие) и быту близко связаны с соседними горскими народами Северного Кавказа.
Особняком, вне групп, стоят армяне, скрещенный яфетидо-индоевронейский народ,—носители древней культуры и государственности.
В сборнике мы даем очерки и материалы по религиозным верованиям следующих народов Кавказа:
а) по восточным яфегидам: ингуши и чеченцы,
б) по западным яфегидам: черкесы и абхазы,
в) по южным яфегидам: сваны и грузины,
г) по остальным народам: осетины и армяне-.

БИБЛИОГРАФИЯ:
У. Алиев. Кара-халк (черный народ). Очерк историч. развития горцев Ое<в.
Кавказа. Севкавкнига. Р.-Д. 1927 г.
Большая советская энциклопедия (т. I, Москва, 1926 г., статьи: Адыгейская авт. обл., Аджаристан. Респ., Абхаз. Рес., Армянская Респ., Азербайджан.
Респ.).
Большая советская энциклопедия (т. X I X , Москва, 1930 г., статьи о Грузинской Респ.).
Ф. Гакстгаузен. Закавказский край. СПБ. 1857 г.
Документы по русской политике в Закавказье, вып. I, Бажу, 1920 г.
Г. Дзагуров. Переселение горцев в Турцию. Севкавкнига. Р.-Д. 1025 г.
Н. Дубровин. История войны и в л а д ы ч е с т в а русских на Кавказе, 6 тт. СПБ.
1871—88 гг.
Н. Марр. Кавказ и памятники духовной культуры, Петр. 1918 г.
Н. Марр. По этапам развития яфетической теории (изд. научно - исслед.
инет. народов Востока. Москва-Ленинград, 1926 г.).
Ф. Махарадзе. Грузия в X I X в. (в Трудах 1-й всесоюзн. конференции
историков-марксистов, т. I. Москва 1930 г.).
/оатапппя
•
М. Покровский. Дипломатия и войны царской России в X I X в. (Завоевание Кавказа) М.-П. 1923 г.
Ті„.
_„_ Ч я „
Н. Яновлев. Языки и народы Кавказа (печатается в Іифлисе, ^изд^-зая
книга).
"''

Е.

ИНГУШИ

И

ШИЛЛИНГ.

ЧЕЧЕНЦЫ.

Ингуши и родственные им чеченцы занимают на Северном Кавказе территорию, непосредственно примыкающую к Главному Кавказскому хребту (его северным склонам). На востоке они граничат с Дагестаном, на западе с Осетией и на юге с Грузией, лежащей по ту сторону
хребта. Южная часть чечено-ингушской территории заполнена и изборождена гребнями и отрогами целого ряда хребтов, идущих параллельно Главному,—Бокового, Скалистого, Пастбищного и Черных (лесистых)
гор. Нагорья, постепенно понижаясь, переходят в зону волнистых предгорий, а эти последние в равнину, занимающую северную половину
страны с протекающими по ней Тереком и Сунжей. Множество горных
рек, берущих начало в ледниках и на возвышенностях, прорезают край
в направлении с юга на север.
Старейшие места расселения чечено-ингушских
племен—южная,
нагорная часть данной территории. На равнину они вышли значительно позднее (процесс этот начался в Х У І в. и закончился лишь в начале
X I X в.).
До спуска с гор эти племена, жившие отдельными родовыми общинами, не представляли собой тех национальных целых, которыми являются для нас нынешние ингуши и чеченцы. Самые названия «ингуш»
и «чеченец» весьма поздние и данные им РУССКИМИ В эпоху завоевания
Кавказа по именам больших аулов—Оніушт и Чечен.
В период с X Y I по X I X вв. из группы родственных племен постепенно складываются две национальности—сперва та, которую мы называем чеченцами (нахчуой)—с Х У І в. и уж позднее ( X V I I I — X I X вв.)
ингуши (галгай).
«Молодость» национальной культуры этих племен особенно хорошо сказывается у ингушей, которые (в глухих нагорных обществах) еще
до недавнего времени называли себя только по именам отдельных разрозненных родов и сохранили значительное количество пережитков родового строя.
*
Теперешнее самоназвание ингушей—«галгай» в недавнем прошлом
было именем одного из нагорных ингушских родов, державшего в своих
руках ущелья, по которым проникали главнейшие транзитные пути между Предкавказьем и Грузией. Такое положение повлекло за собой экономическое усиление «галгаев» и зачатки развития феодализма. «Галгай» подчинили своему политическому влиянию ряд соседних ингушских родовых общин, захватив в свои руки феодальное господство над
ними. В X V I I I — X I X вв. они сделались инициаторами колонизации ингушами равнины, и, в конечном счете, передали свое фамильное прозвище всей национальности.
Ингуши и чеченцы занимаются в преобладающем большинстве
сельским хозяйством. Их хозяйство (особенно в нагорьях) носит экстенсивный натурально-потребительский характер. Техника полеводства
(особенно в нагорьях) характеризуется применением весьма примитивных орудий обработки земли. В скотоводстве (разведение молочного скота, овцеводство и козоводство)—применяется пастбищная система с заготовкой кормов и стойловым периодом. Подсобные занятия для некоторых районов—пчеловодство и садоводство. Из довольно скудных кустар-

ных производств мы можем указать на обработку шерсти (тканье сукна, валянье кошм), дерева, глины (изготовление посуды, черепицы, кирпича) и металла (кузнечное производство, чеканка медной посуды, ювелирное дело).
Общие замечания о религии ингушей и чеченцев.

Оба народа в настоящее время исповедуют ислам (сунниты). Однако религия эта окончательно укоренилась среди чечено-ингуіиских племен сравнительно не так давно. Потоки мусульманских влияний попадали к ним в цагорья с двух сторон—с востока и со стороны Турции
и Крыма, т. е. запада. Относительно Чечни мы имеем документальные
данные о том, что еще в конце ХѴТІІ в., когда там воевали войска
Екатерины II, некоторые чеченские роды приносили присягу не по мусульманской формуле, а именами' своих более древних богов. В Ингушию ислам окончательно проник еще позднее — в X I X в., н только
в самый момент завоевания Кавказа русскими мусульманство принял
последний ингушский аул Гвилеты (1861 г.).
Война с Россией создала (особенно в Чечне) благоприятную почву
для пропаганды ислама, который явился в тот момент особенно удобным идеологическим средством воодушев,п:ения национальной борьбы.
Пережитки «язычества» и старого христианства, просачивавшегося в чечено-ингушские нагорья из Грузии еще со времени средневековья (вплоть до эпохи упадка Грузинского царства в X V — X V I вв.),
в Ингушйи, как это и естественно, сохранились гораздо лучше, чем в
Чечне.
Не задаваясь целью в настоящей статье описывать мусульманскую религию чеченцев и ингушей, тему о религиозных верованиях этих
двух, родственных и переживших единые исторические судьбы, народов,
мы представим изложением их «домусульманских» верований и обрядов, основываясь почти исключительно на ингушских материалах. Эти
последние вполне ппигочны для того, чтобы по ним можно было иметь
представление и о том, что происходило среди восточных родовых обпщн,
оформившихся в чеченскую национальность.
Относительно Чечни мы только еще добавим, что там ислам укоренился весьма прочно. До сих пор среди народа жива почтительная
память о Шамиле и других имамах, сыгравших крупную роль в истории чеченского мусульманства и искоренявших среди чеченцев «языческие» верования и обряды.
Для иллюстрации религиозного фанатизма чеченцев, мы приведем пример, почерпнутый из книжки Д. Шерипова Ч.
Как-то ио аулу Автуры разнесся слух, что едет потомок Магомета.
К приему столь важного гостя готовился один из местных жителей —
богатый и влиятельный человек. Кунацкая была вся покрыта коврами.
Резались бараны, варилась и жарилась пища.
«Во двор в'ехало штук 10 фаэтонов и за ними масса верховных и
пеших. Из первого фаэтона хозяин предупредительно помог выйти почетному гостю. Муллы также бросились помогать и чуть ли не на руках
доставили гостя—тучного и безобразного араба—в комнату и посадили
на перину. Черная толстая физиономия араба лоснилась. Он важно обвел собравшихся маленькими, заплывшими от жира, глазками. Изредка
перекидываясь словами на арабском языке, араб поглаживал свой живот, и, видимо, иронически осматривал собравшихся. Через некоторое
время араб сказал несколько повелительных фраз, и вскоре появились
Ч д . Шерипов—Очерк

о Чечне. Изд. Чеч. обл.

исполкома, Гровный, 1Э29 г .

двое мулл, причем один нес большой эмалированный таз, а д р у г о й кувшин. Потомок Магомета, засучив рукава и сняв обувь, начал совершать обряд омовения. Основательно вымыв ноги и руки, он несколько
раз выполоскал рот. Один престарелый мулла бережно взял таз и начал
подносить его присутствовавшим. Каждый, делал но одному глотку «святой» воды. Таким образом, более счастливые успели попробовать грязной жидкости, те же, кому этих помоев не хватило, были чрезвычайно
опечалены. Араб самодовольно следил за процедурой и. видимо, остался доволен. Затем потомок Магомета отдал должное всем угощениям хозяина и, получив от собравшихся значительную сумму денег, поехал к
другим почитателям.
'
Во время пребывания в Чечне, потомок Магомета часто менял
жен, т. к. каждый чеченец считал за честь породниться с ним, хотя бы
по женской линии».
Случай, подобный рассказанному, привлекал в Чечню всяких
авантюристов. Никто не проверял их происхождения. Важно было лишь
походить лицом на араба. Иногда этим делом занимались персы.
Не вполне изжит до сих пор и мюридизм—учение, основанное на
борьбе за «правоверие» и тарикате («путь к богу»,нравственное совершенствование), с его вождями (шейхами) и последователями (мюридами).
В Чечне, пишет Д. Шерипов, существуют всевозможные религиозные секты, во главе которых стоят шейхи, создавшие ту или другую
секту, каждый по своему плану. У каждого шейха есть последователи,
т. и. мюриды, слепо верующие в святость шейха, стоящего во гла.ве секты. Муллы, как представители официальной церкви, выступали против
влияния шейхов, но эти единичные выступления значительного влияния
на мюридов не оказывали.
Упомянутый нами автор приводит интересные штрихи, рисующие
мібридизм:
«Шейхи строили свое материальное положение на невежестве мюридов. заставляя последних работать и наполнять зерном свои амбары.
Интересно то, что главари сект, эти, так называемые помазанники бота, постоянно враждуют между собой. Да это и естественно, т. к. каждый шейх хочет увеличить число своих мюридов: чем больше последних, тем больше доходов. Невольно напрашивается вопрос: чем же шейхи проявляют свою святость? Да просто самым отчаянным враньем по
какому-нибудь вопросу, заданному народом. Случается, что предсказанье шейха оправдывается; конечно, это простое совпадение, но марка
шейха поднимается, и сразу число мюридов увеличивается на несколько десятков. Если же предсказание шейха не оправдывается, то шейх самым наглым образом об'ясняет свою ошибку тем. что аллах не дал ему
права дать точное и верное предсказание по заданному вопросу. Или
тот же шейх заявляет собравшимся мюридам: вчера я во сне говорил с
богом, и он, всемогущий, указал на такого-то мюрида, как на угодного
ему, и двери рая широко открыты для этого мюрида.
КонеЛо. после такой приятной новости, счастливец начинает популяризировать своего шейха и разрушать свое хозяйство для обогащения шейха. Шейхи предсказывают дождь, удачу в торговле, улучшение
в состоянии больного и т. д.».
Наконец, до самого последнего времени мы можем проследить в
Чечне ряд пережитков «домусульманских» верований. Таковы, например, изображения крестов на очагах, очаговых цепях, утвари и хлебах
(пережитки христианства); таковы общественные моления под открытым
небом на урочищах или на окраине аула, в которых теперь непременно
принимает участие мулла, но которые являются несомненным остатком
прежних мольбищ: таковы пережитки культа умерших: таковы же и

обряды вызывания дождя путем метания в реку камней, или обычай прогона скота через земляные ворота в целях прекращения эпидемии и т. п.
Материалом- для следущих частей настоящей статьи, кроме литературных источников, послужили сведения, собранные мной во время
двух научных экспедиций'по Ингушии в 1920 и 1921 гг. Ц. Записи некоторых текстов от «явыческого» жреца Эльмурзы Хоутиева были сделаны
участником экспедиции Заурбеком Мальсаговым и им же переведены на
русский язык. Многое из этого приводится в печати впервые.
Ингушская старая религия, в том виде, как она мной изложена,
теперь уже почти целиком достояние прошлого. Лет 30—40 тому назад
можно было наблюдать во многих местах ингушских нагорий большие мольбища и жертвоприношения. В последующие годы традиция вымирала и вытеснялась исламом. Тем не менее познакомиться с
этими верованиями, пережиточно сохранившимися в некоторых своих
чертах до наших дней, очень важно. Современное: культурное строительство в Чечне и Ингушии (как и всюду) базируется не на формальном подходе к жизни местного населения, а на углубленном и всестороннем учете всех ее слагаемых. Так, организованная советской властью комиссия
по ликвидации кровной мести в своей деятельности умело пользовалась
исконными обрядами примирения кровников, основанными на остатках
родовой идеологии. Равным образом, и в других сторонах культурного
строительства, а также при изучении ингушей и чеченцев, вопросы об
их религиозных верованиях никоим образом нельзя сводить лишь к исламу. Картина гораздо сложнее. Мы уже видели довольно яркие примеры фанатизма и сектантства; ниже мы более подробно увидим не менее яркие черты .«домусульманских» народных верований и христианства. При этом интересно, что ингуши и чеченцы являются в настоящее время на Кавказе одними из .лучших, по сохранности традиций и
пережитков, носителями идеологии родового строя, в сферу которой нас
хорошо введут почти все те верования и обряды, которые мы излагаем.
В виду обширности фактов, статья, далеко не исчерпав темы, ограничивается лишь примерами из наиболее интересных и характерных
сторон рассматриваемой религии.
Семейные обряды.

Центром домашнего культа является очаг. Пережитки этого культа сохраняются у ингушей до настоящего времени-,В старинных жилых
ингушских постройках—четырехугольных, приземистых, широких и несколько суживающихся кверху башнях (т. н. «тала»), оча.г-костер был
расположен отступя от стен. Интересно его устройство: на полу делалась неглубокая круглая выемка, обложенная камнями. Здесь разводился костер. Над костром, на особых, находящихся ниже потолка горизонтальных брусьях—т. н. «гейбы», клалась, чтобы не загорелся потолок, плоская каменная плита с дырой. Через дыру пропускалась очаговая цепь (рис. 1.),'укрепленная на потолке, низко свешивавшаяся над
костром и снабженная^ крюком для котла. Топка была « А черному».
Обитаемые «тала» с такими очагами можно и в наши дни видеть в некоторых селениях нагорной Ингушии. Жилища более нового типа,—
плоскокрышные сакли, имеют пристенный очаг в виде камина с вытяжным отверстием вверху.
Очаг со всем относящимся к нему (огнем, золой, сажей, цепыо и
котлом) пользовался в доме особым почитанием. Перед едой в огонь (осбенно по праздникам) бросали, с молитвой о благополучии, куски пищи.
') Материалы этих экспедиций в настоящее время принадлежат Научно-исследовательском}-' институту народов Востока в Москве.

Ежедневно к вечеру хозяйка сгребала на очаге железной лопаточкой уголья в кучу, прикрывала их золой, чтобы жар сохранился до
утра, и приговаривала: «Дай бог огню никогда не угасаті^». Накануне
праздника «Ноджой» (новый год) в селе Одзик Хамхинского общества
делали особые вареники. Один из них хозяйка приносила в жертву
очагу.
В день «кер-сели» был запрет выкидывать золу или давать соседям
огонь. В другие дни золу хоть и выкидывали, но щепотку ее надо было
при этом вернуть на очаг. Во время больших семейных несчастий женщины, в знак того, что не для кого поддерживать огонь, накрывали голову котлами и выходили из дому. При выдаче девицы замуж ее трижды обводили в родном доме вокруг зажженного очага, высказывая пожелания, чтобы она была «плодовита, как зола», количество которой постоянно увеличивается, и привязана к семье, как сажа, которая с трудом
отстает. После этого шафер брал за руку невесту и потрясал цепь в знак
разрыва с семьей; затем кто-нибудь с жениховой стороны выносил невесту из дому, сопровождаемый нарочито враждебными действиями со
стороны ее родственников.
Убийца, успевший вбежать в помещение и схватиться
за очаговую цепь, этим самым становился под защиту хозяина дома. То же самое действие избавляло убийцу от
кровной мести, если ему удавалось добраться до очаговой цепи в доме убитого"
Степень виновности вора определялась близостью к
очагу того места, где он произвел покражу. Так, самой
большой виной считалось, если вор вошел в помещение
с очагом и переступил через «гейбы» (т. е. был близ очага).
Чем дальше расстояние от очага, тем преступление слабее квалифицировалось. Поэтому строго различали: воровство за,«гёйбы», до « гёйбы», на дворе, в конюшне или хлеву
и, наконец, в поле. Помимо того, что за всякое воровство
укравший должен был вернуть украденное в тройном размере, он еще вносил независящую от ценности украденного плату «тбам»—в знак примирения за безчестье, нанесенное дому. В первом случае Ст. е. если была переступлена черта «гейбы») «тбам» состоял из 9 коров, 1 быка,
1 куска шелку и 1 барана, которого вор резал для примирительного угощения. В последнем, самом легком, случае (при краже на поле) «тбам» снижался до 1 коровы и
1 «примирительного» барана, так как ясно, что оскорбитель к очагу не приближался и был от него в момент преступления на весьма почтительном расстоянии.
На «гейбы», близ очага, вешали оружие, а по празд- Рис. і. Очагоникам хозяйка ставила здесь же зажженные восковые с в е - в а я цепь из кручи. Зять, как виновник того, что семья лишилась девуш- ч е н о г о «елезаки, при первом своем посещении дома ее родителей зад°ын™вЯнижней
перешагивание границы «гейбы» обязан был зарезать от части крест—
себя трехлетнего барана.
пережиток
IIa памяти местного населения еще тот обычай, ког- христианства,
да мать, перед тем как итти на поминки, обводила детей „^^ТродоТед0^
вокруг очага, давала им целовать железную лопаточку, '
которой сгребается жар, делала на золе этой же лопаточкой крест и
говорила: «Дай бог вам быть целыми и крепкими, как железо».
До самого последнего времени ингуши считали грехом расстаться
со старой, хотя бы даже ненужной, очаговой цепью.

Тзрым'ы—духи—покровители

места, постройки, живого существа,
предмета.

Веру в духов-покровителей, называемых «тэрым») характеризует
рассказ, записанный мной в сел. Одзик Хамхинского общества. Некто
Гыргы поехал за солью в Датых. На обратном пути он остановился но ;
чевать на месте Боала-хакырыж. Перед сном он произнес: пусть меня
хранит здешний тэрым. Ночью тары мы начали перекликаться между
собой с вершин окрестных гор: «Пойдем гулять в Галгачие».—раздается
один голос. «Не могу, у меня спит гость, который вверился моей охране», — отвечает другой. Перед рассветом опять раздаются голоса: «Хорошо ли гулял в Галгачие и что там слышно нового?» «У твоего гостя родился сын; по этому случаю были щедрые угощения, и я должен был
-остаться голодным».
Верили, что у скупого хозяина припрятанные от гостей яства поедают тэрымы.
Разговор между тем продолжался далее. «Если новорожденному
дадут одно из таких-то трех имен,—говорили незримые голоса-,—он будет ненастным, обеднеет, продаст за 3 хлеба «хатты кекыргь» (камень
для трамбовки гумна и- плоской крыши сакли) и сай уйдет с розного места»- Гыргы все это слышал и поспешил домой. Но случилось так. что
он все-таки не успел предохранить своего новорожденного младенца- от
беды: пришли соседи, молодежь кинула жребий, и мальчику досталось
одно из несчастливых имен. После этого пророчество тэрыма- стало оправдываться. У Гыргы была кошка, приносившая перепелок, и собака, ловившая зайцев. С рождения мальчика кошка начала носить мышей, а
собака лягушек. Однажды во время сильной засухи Гыргы с сыном работал на поле. Сын, поглядев на растрескавшуюся от зноя землю сказал:
«Почему бы ее не полить маслом», а когда вскоре пошел долго . жданный
благодетельный дождь, заметил: «Если бы у нас был такой расход, мы
не обеднели бы». По смерти Гыргы, парень быстро обнищал, продал трамбовальный камень за три хлеба и покинул родное место.
По рассказам, у каждого человека есть свой тэрым, причем жизненные судьбы тэрыма и опекаемого им человека идут параллельно друг
друту (в смысле, напр., пребывания в опред&ленных местах, важных событий и т. п.).
Кроме добрых духов, человека окружают злые—шайтаны.
Солнечные могилы.

Ингуши хоронили своих покойников в «кашах» («солнечных могилах»).
Так называются специальные каменные усыпальницы в один, два
или три этажа, б. ч. сгруппированные близ селений (рис. 2). Эти могильники имеют три основных вида: а) продолговатых домов с двухскатным
покрытием, б) четырехугольных сооружений, увенчанных пирамидальной крышей, в) круглых ядрообразньтх построек. Назначение всех трех
видов—одно и то же. В каждый этаж ведет небольшой лаз, квадратное
отверстие таких размеров) чтобы через него можно было пронести во внутрь
покойника. Покойники (мужчины, женщины и дети), одетые в лучшие
одежды, клались без гробов рядами вдоль стен на особые деревянные
или каменные нары. Лаз прикрывается плитой. По обеим сторонам лаза в наружную стену часто бывают вделаны небольшие шиферные доски
с отверстием, куда, при обрядах вставлялась траурная хоругвь «бёйрах».
На внешних стенах «кашей» иногда встречаются небольвше прямоугольные ниши, предназначенные для душ умерших как пристанище от ветра и дождя. Вместе с покойником клались и различные «необходимые

ему на том свете» вещи: оружие, утварь, музыкальный инструмент
«иандыр», ножницы для стрижки овец, принадлежности прядения и
.

I

ЙЩР! S

ЩЁЩ

•

Рис. 2. Некрополь ингушского селения Одзик в Хамхинском обществе:
солнечные
могилы"—средний могильник с 2-скатной ступенчатой кровлей, боковые—с 4-скатными кровлями. На втором плане сел. Одзик с родовой башней. (Из мат. экспед. 1921 г.)

ткачества, детские колыбели, иища и пр. До сих пор многое из этого
можно видеть в ингушских «кашах».
Иногда среди вещей, положенных с покойником, попадаются котлы и очаговые цепи,—
признак переселения в «каш»
всей семьи. Рассказывают, что
лет 200 тому назад в Ингушии
была сильная эпидемия (м. б.
чума). Умирало так много народу,
что не успевали хоронить. Целые
семьи шли в свои фамильные
«каши» с детьми, колыбелями и
разными домашними вещами н
здесь умирали.
Каждый «хороший» род имел
близ своего поселка, состоящего
из укрепленных замков (хорошо
сохранившихся жилых и боевых
башен), по нескольку могильников, где чужеродцы ни в коем случае хорониться не могли. Перечисляя свои родословные, ингуши
часто могут даже показать в доступных естественной вентиляции «солнечных могилах» «мощи» некоторых своих прадедов,

Рис. 3. Тип четырехскатного высокого могильника в сел. Тергим Хамхинского общества. (Из матер, экспед. 1921 г. Ингушия).

хорошо мумифицировавшиеся в условиях нагорного климата. Так в
с. Одзике я видел в могильнике тело Хаша Котиева, представителя пятаго поколения назад. Хаш был известен тем, "что отнял у
кабардинского князя шлем. В этом шлеме он и лежит до сих пор в
своей усыпальнице. Взгляд на каш, как на исключительно фамиаьную собственность, ясен из следующего рассказа о том, в каком лищь
крайнем случае «чужой» мог быть похоронен в могильнике: в с. Одзик
во время эпидемии некто Д-в пытался положить своего родственника
в котиевский «каш». Дед нашего рассказчика воспрепятствовал и
серьезно ранил Д-ва камнем. Испугавшись кровной мести и выбирая
из двух зол меньшее, он «рассудку вопреки» похоронил покойника
в своем «каше», а раненого Д-ва принял на свое иждивение, лечил
целый месяц и уплатил ему по законам кровомщения «тоам» (плату
за ранение) в размере 20 коров.
Иногда в верхней части
«каша» устраивалась поминальная камера — приют -для
душ умерших (вместо маленьких ниш) — открытое с одной
стороны помещение, где свободно могло сесть несколько
человек (рис. 5). Сюда приходили родственники к покойникам и играли в особую,
теперь уже позабытую, игру.
На каменном полу камеры для
этой игры была высечена из
прямых линий особая фигура
о делениями; игравшие бросали на манер костей коротенькие четырехгранные палочки с нарезками.
На примере бытования
«солнечных могил» ясно видна вера ингушей в «потустороннее» существование умерших родственников, представляющееся аналогичным земной
жизни. О них заботятся, их
снабжают необходимыми предРис. 4. Тип ингушского круглого могильника
в Джерахе. (Из матер, экспед. 1921 г.).

метами И пищей. К а ж д ы й род
имеет

«СВОИХ»

ПОКОЙНИКОВ.

Умершие делятся на те же
роды и фамилии,- к которым они принадлежали при жизни. Умершие
находятся где-то по близости «каша», об этом говорят прибежища
для душ—маленькие ниши или открытые верхние камеры могильников.
Похороны.

Подробных данных о похоронах и поминальных обрядах, связанны^ с погребением в «кашах», мы не имеем. Сведения же, относящиеся
к более поздним временам, когда в Ингушии уже стали хоронить по
мусульманскому обряду (не в «солнечных могилах», а в земле) можно
найти в литературных источниках.

При похоронах возле могилы ставили араку и клали три лепешки,
чтобы покойник но дороге на тот свет не нуждался в пище. Затем к могиле подводили оседланного коня, узду которого давали в руки покойнику. Далее:—коня трижды обводили вокруг могилы, отрезали у него
правое ухо и бросали в могилу. По свидетельству А. Шегрена (газета
«Кавказ», 1896 г., АёХ» 27—30), в 60-х. годах Х Ѵ Й І в. то же самое делали и с женой умершего. Оба факта—пережитки когда-то существовавшего обьнАл погребать с умершим и жену и коня.
Поминки.
После похорон устраивались поминки- На поминки стекалось но
нескольку сот человек. Первые поминки похоронные (на другой день
после похорон). Все с'еденное и выпитое на них «идет в пользу покойника» и потому, как говорили ,
ингуши, «не насыщает поминающих». Вторые поминки «постельные», — встраивающиеся
для того, чтобы покойник мог
на том свете встать с постели.
.... • f.
„

...

г-

� у ».v. •••. у

Во время этих поминок устраивались в честь умершего игры—скачки, стрельба в цель
и джигитовка. Родственники
умершего выбирали у желающих участвовать в скачках
четырех лучших коней. После
этого всадники отправлялись
в дальнее селение, имея в руках ветвистые палки, обвешанные яблоками и орехами. Приехав в селение, они одну палк у дарили хозяину дома, где
останавливались на ночлег, а
остальные — почетным старикам. На следующее утро состязавшиеся должны были скакать к месту поминок. Призом
«победителю» был комплект
мужской одежды, сделанной за Рис. 5. Двухскатный могильник с поминальной
счет родственников умершего. камерой в сел. Тергим Хамхинского общества
(Из матер, экспед. 1921 г.)
ІІо окончани скачек состязались в стрельбе (приз-козленок), затем следовало угощенье, на котором чем бодыпе было пьяных, тем
большая честь оказывалась умершему, и наконец устраивали обряд
посвящения умершим четырех скакавших лошадей. Старик, искусный
в совершении этого обряда, брал в одну руку сосуд с пивом, а в другую—три лепешки и кусок баранины. К нему подводили лошадь, взявшую первый приз. Он поил ее пивом, вручал владельцу лошади лепешки
и баранину и об'являл, что лошадь посвящается с согласия владельца покойнику, который может ездить на ней на том свете куда угодно. Остальные три лошади «посвящались» таким же образом предкам покойника
но выбору его родственников. Конец «постельных» поминок—джигитовка, во время которой у. всадников опять фигурируют в руках ветви,
украшенные фруктами и орехами.
*

Через два года после «постельных» поминок делались «большие»
поминки, обходившиеся еще дороже, и наконец через три года следовали поминки, устраивавшиеся вдовой и знаменовавшие окончание
траура. Вдова выходила замуж (чаще всего за брата или родственника
умершего). По смерти однако, ее хоронили рядом с первым мужем, так
как считалось, что она принадлежит ему и на том свете.
Примечателен еще обряд «марс-порр», т. е. жатвенный ужин, происходивший после окончания жатвы. Во время «марс-порр» умершим
родственникам делалась «передача» (т. н. хето), т. е. «пересылалось»
угощенье и произносилась при этом молитва: дай бог, чтобы у них (т. е.
у умерших) урожай был хороший. От того, что мы передаем, пусть будет им польза, чтобы их присяжные братья, молочные братья и родственники «найденные через скот» (т. е. через калым) Ч скоро явились
к ним. И пусть они пируют с нашими покойниками... и т. д.
По верованиям ингушей, преисподней ведало особое божество Деалы-Эштр. Ему поклонялись и приносили жертвы, чтобы заручиться
благоволением этого божества в земной жизни и загробном существовании. Смерть и агония человека зависели от воли Эштра. Подземное царство Эштра было устроено-по образцу жизни на этом свете: покойники
жили отдельными родами.

Присяга у фамильных могил.

При решении некоторых вопросов, затрагивавших родовые интересы, одним из важных факторов была присяга (дуу). Сюда относились
дела о подозрении в воровстве, ранении или убийстве, а также споры
об уплате долгов. Смысл «присяги» заключался в уверенности, что совершение известных обрядовых действий, связанных с культом пред:
ков, приобретало крепчайшую доказательную силу, вследствие чего подозреваемый совершенно очищался от вины.
Мы приведем два вида таких присяг:
а) Присяга у фамильного «каша». Пострадавший, предварительно
зарезаЕ барана и угостив обвиняемого и его родственников, шел с ними
к своему фамильному «кашу». Здесь обвиняемый брал на спину «дба»
(корзинку для корма скота), клал в нее лопатку, кирку, топор, гребень
для расчески шерсти, бурдюк с водой и три камня и трижды обходил с
этой ношей вокруг «каша». В это время пострадавший произносил следующие слова: «Если ты пришел чистым, да оставит бог тебя впредь на
свободе. Если ты пришел запятнанным, да пойдет на дурное дело твой
умерший (предок) раньше моего умершего (предка). Все дурные дела,
сделанные моим умершим, да зачтутся (в вину) твоему умершему. Да
сидит мой умерший на твоем умершем. Если ты пришел чистым, скорей
получай свободу» (записано в 1921 г.). Очень интересно заклинание, относящееся к тому же обряду, приводимое более ранним исследователем
Б. Далгатом (1893 г.) 2 ): «Да будете вы, солнце, луна и такой-то (имя
почетнейшего члена фамилии из живых) на этом свете и такой-то (имя
наиболее уважаемого из мертвых) на том свете свидетелями, что ты приносишь мне присягу в незнании о случившейся у меня кражи. Если
же ты совершил кражу и принимаешь ложную присягу, то да перене') Здесь имеется в виду брачное родство.
) „Терский сборник", вып. III, кн. 2, Владикавказ, 1893 г.

2

сутся на наших родственников, покоящихся в этом каше, все те поминки, какие ты и твои предки делали для своих покойников. Пусть
твои предки сделаются подчиненными моих предков, да будешь ты сам
вечным прислужником мне и нашим покойникам. Но если ты невиновен, то пусть бог тебя простит».
б) Присяга с собакой. Замужняя женщина (жена, мать, сестра или
тетка подозреваемого) шла к фамильной могиле пострадавшего и вела
за собой на веревке домашнего пса (кобеля).
Здесь сам пострадавший закалывал пса и при этом произносил такое заклинание: «Эта собака да будет под мышкой у твоего умершего
(предка), когда он ляжет. Да будет он держать ее на руках, когда сядет. Д а будет она с ним, когда он сядет за стол принимать пищу. Если
ты пришла чистая, то впредь да останешься свободной» (записано в
1921 г.). Запись аналогичного заклинания Б. Далгата (1693 г.) гласит
следующее: «Если твой муж (или сын) виновен в том, в чем я его подозреваю (ѵбил или ѵкрал), а ты, зная это, скрываешь, то пусть эта собака будет пищей для ваших покойников». Писатель конца Х Ѵ П І в. Потоцкий сообщает, что при взыскании долга у ингушей было принято обращаться к должнику с угрозой: «Такой-то из твоего рода должен мне
столько-то. Позаботься о том, чтобы долг был уплачен. В противном
случае я убыо над мертвыми твоего рода собаку, которую привел с собой».
Если же ответчик отрицал наличие долга-, то истинность этого утверждения он должен был доказать особым обрядом: на каком-либо почитаемом урочище клали смесь собачьего кала и костей и ответчик произносил присягу—«Если я говорю неправду, то да понесут мои предки на
своих плечах покойников истца»...
Мы видим, что во всех приведенных примерах умершие предки играют, так сказать, пассивную роль. Они фигурируют, как свидетели
присяги; в случае ложной клятвы одни из них терпят ущерб, а другие,
наоборот, приобретают выгоды (теряют сделанные в их пользу поминки, которые зачитываются покойникам чужеродцам, подпадают под
власть чужеродцев, отвечают за их грехи, получают в пищу и в спутники собаку).
Страх перед присягами и та безусловная сила доказательности,
которую они имели, показывают, что в круг «фамильных» интересов
включалась и среда умерших сородичей и что в случае сокрытия под'
ложной присягой вины в причиненном вреде, пострадавшая фамилия, по
мнению ингушей, должна была получить соответствующую компенсацию
от виновной фамилии на том свете.

Память об умерших предках и их почитание.
В честь умерших ингуши сооружали особые памятники (т. н. чурты и сиелинги), ставившиеся на урочищах, скалах, источниках, дорогах и т. п.
Чурт—большей частью четырехгранный столб с нишей, построенный
зи камней (рис. 6).
Ниша находится на одной из широких сторон «чурта» и предназначена как пристанище от ветра и дождя для души'умершего. В нее
ставились также свечи, считавшиеся «пищей для дунш». «Чурт» прославлял память предка, служил по отношению к нему известным знаком
почтения и преклонения и в то же время как бы доказывал «доброкачественность» фамилии, к которой принадлежал этот предок.

Следующая категория памятников («сиелинг») дает более развитые формы культа предков, связанные также с почитанием молнии
(см. ниже). «Сиелинг» небольшая б. ч. г л у х а я каменная постройка
(сплошная кладка без внутреннего помещения), имеющая вид домика
с двухскатной ступенчатой
крышей, сделанной из рядов
камней, чередующихся с шиферными пластинками. Ф а сад снабжен нишами. По
внешнему виду ксиёлинг»
очень напоминает, «солнечный могильник» (каш) малых размеров.
«Сиёлинги» являются родовой собственностью. Род
имевший «сиёлинг», чтил
его, как святыню, и справлял перед ним праздники.
Таков, например, Оушы-сиелинг в Хамхинском обществе близ селений Эгикал и
Тергим (рис. 7). Принадлежит он до сих пор существующей фамилии Оупіевых, возводящей свою родословную ют Эги, основателя
селения Эгикал. В день годового праздника к «сиелинг у » собираются люди, ставят
в ниши зажженные восковые
Рис. 6. „Чурт"—памятник в честь умершего.
свечи и делают моление; моВ плане имеет форму креста. Верхняя часть
молитвы читает фамильный
состоитиз черных шиферных пластинок, чережрец. Молятся о благополудующихся с камнями. Хамхинское общ., урочии. После моления расхочище близ сел.чЛейми. (Из мат. экспед. 1921 г.).
дятся по домам и пируют.
О патронах и святых местах вообще.
В культах многочисленных ингушских божеств хорошо отражаютс я черты родового строя, его пережитки и зачатки феодализма.
Ингуши верили, что у отдельных фамилий, селений и обществ
(т. е. групп селений) были особые патроны-покровители,—божественные
существа или святые. Их название по-ингушски «ццу» или ерды». Некоторые из этих божеств приобрели общеингушское значение и одинаково почитались всеми ингушами, другие же (и таких большинство)—были патронами чисто местными, фамильными или родовыми.
Общественные места почитания божеств—это, обычно, урочища на
возвышенных местах (что, впрочем, не обязательно), иногда близ селения, иногда в значительном от него расстоянии.
Центром почитания является «эльгыц»—храм или с в я т и л и щ е небольшая постройка с внутренним помещением, • часто обнесенная
оградой.
Среди почитаемых урочищ есть и рощи, так—в разных местах йнгушии мы можем указать заповедные и священные рощи (например, в
районах селений Фуртоуг, Хули, Хайрах).

—

I

21

—
ш

В священную рощу запрещалось входить или пускать в нее скотину; в ней нельзя было рубить деревьев. При необходимости, на. то или
другое давалКособое разрешение жрец.
Почитание рощ
и деревьев выражалось . в целом
ряде культовых действий: выбирали большие деревья, под
ними ставили жертвенники, на
ветви вешали приношения—
л Й Й Й Ш •
рога оленей, туров, тряпочки
•Mr
V
і
и лоскутки и др., устраивали
празднества, так называемые
Хырх-ерды.

А

Здесь же попутно укажем,
что целый ряд предметов, употреблявшихся в культах, был
связан в разных формах с фактом почитания рощь или деревьев вообще.
Ч е т ы р е х г р а н н о е древко
священной хоругви «бейрах»,
фигурировавшей помоги на всех
больших празднествах, было
обычно сделано из жерди, вырубленной в заповедной роще.
Жрец,
носивший,
большей
частью, свой сан пожизненно,,
каждое годовое празднование
должен был отмечать нарезкой
на ОДНОЙ И ТОЙ же грани древ- Р ис - 7 - Памятник s честь умершего фамилии
т

п

д

г

(Душевых—„Оуши-сиелинг"

близ сел. Іергим

ьа. после смерти жреца, его Хамхинского общества—родовая святыня. „ОуПреемник делал такие же на- ши-сиеліщг'' также связывается ингушами с
резки на второй грани И Т. Д. культом молнии (см. ниже описание культа
Древко, пережившее четырех
Сиёли). Из мат. экспед. 1921 г.
жрецов, и, следовательно, имевшее нарезки со "всех четырех сторон, подлежало замене новым. Оно
или засовывалось за потолочные балки эльгыца, к а к ненужный уже,
но все-таки священный, предмет, или сжигалось, ^сли период бытования его был несчастливый (болезни, засуха, плохой урожай и т. д.).
Жердь для нового древка вырубалась, по поручению жреца, в заповедной роще холостым парнем целомудренного поведения. Он должен
был молча итти в лес, молча и одним ударом топора повалить деревцо
я молча же вернуться и передать жердь жрецу.
В поминальных обрядах, как мы указывали, на скачках употреблялись ветвистые палки, украшенные орехами и яблоками. В культе Ма' ги-ерды (см. ниже) есть обряд метания стариками липовых посохов.
К следам почитания деревьев может быт отнесен и обычай рвать
накануне праздника Ноджой ветки шиповника и втыкать их в жилых
помещениях и хлевах.
Примеры почитаемых урочищ-к'амней в Ингушии
немногочисленныВ Хамхинском районе, выше селения Тори, на склоне горы, славился большой камень, прикрывавший выемку, вроде пещеры. Здесь
справлялся местный годовой праздник. Святыней клялись жители
ближних селений Тори, Берхина и Эгикала. Камень имел посередине
небольшую ямку. Бездетные женщины прикасались к камню обнажен-

ным телом (животом), приписывая ему силу (исцеление от бесплодия),
аналогичную той, которой был известен фаллический памятник «кобыдкэры» близ храма богини Тушоли 1 ).
В рассказе о происхождении слезы на лице Тушоли, (см. ниже),
которую якобы изнасиловал какой-то ерды, иногда называется имя насильника—Харыд-ерды,—т. е. Скала-ерды, что свидетельствует м. б. о
почитании соответствующего урочища. Других примеров мы привести
сейчас не можем.
Фамильные патроны (покровители отдельных селений).

Часто почитаемый патрон об'единяет целое селение, а селение почти всегда состоит из группы родственных фамилий. В этом случае мы
встречаемся уже с праздниками целых селений. Таковы годовые праздники селений Тори, Хайрах (Хамхинского общества), Нелх (Цоринского общества) и мн. др. Патрон, почитание которого укрепилось, имеет
обычно свое местное святилище «эльгыц».
«Эльгыц» по внешнему виду похож и на «сиелинг», и на двускатный «каш». Это каменный'домик со ступенчатой крышей о двух скатах. Через округлую арку входного отверстия вы попадаете в темное и
тесное помещение, иногда разделенное арками на несколько частей. На

Рис. 8. Тип ингушского родового поселка—сел. Верхний Лейми, Хамхинского общ,
В центре боевая башня „воу"; вокруг нее приземистые жилые башни „гала".
(Из матер, экспед. 1921 г.)

внутренних стенах в разных местах закопченные ниши со следами зажигавшихся восковых свечей, на полу деревянные бокалы, ковши, корыта и прочая утварь, употребительная при мольбищах.
В качестве примера укажем на «эльгыц» в сел. Ког Хамхинского
общества т. н. Ког-ерды, т." е. когский патрон. Этот эльгыц был родовым
храмом Леймоевых (Лейми). Фамилия существует до сих пор и живет
в двух соседних поселках (рис. 8). Леймоевы собирались в свой эльгыц по воскресеньям. Эльгыц фигурировал у них при клятвах и в обря!) Об этом см. ниже.

дах присяги. В процессе распадения родовой идеологии леймоевский
храм постепенно потерял свою «родовую» сущность. Шесть поколений
тому назад сюда, по приговору местных жителей, был переселен из с.
Эгикала некто Куонгельк из фамилии Оушы, той самой фамилии, про
«сиелинг», которой мы говорили выше. В обязанности Куонгелька входило—охранять храм и вечером, накануне праздника, об'являть окрестному населению о необходимости прекращения работы. Должность эта
была наследственная. Мало-по-малу Оушевы сделались жрецами, Леймоевский фамильный патрон был забыт, и в когском храме, приблизительно в середине X I X в., сосредоточилось почитание другого «ццу»
(Тушоли), имевшего общеингушское значение.
Другой интересный пример находим у Б. Далгата: «жители сел.
Тумгой Хамхинского общества праздновали ежегодно три ночи и три
дня празднество в честь местного патрона Тумга-ерда, имеющего также свой эльгыц с каменной оградой, возле которого находятся два каменных памятника, поставленных предками тумгинцев». Аналогичных
фактов можно было бы еще привести много.
Патроны —покровители групп селений.

а) Д з о р а х - ц ц у .
Примером патрона, приобретшего уже более широкое значение и почитаемого целым районом, является культ Дзорах-ццу, эльгыц в честь которого находится близ селёния Одзик Хамхинского общества. Эльгыц предоставляет собой удлиненное здание (приблизительно размером 1 2 X 4 метров), имеющее обычный для этих
построек вид двухскатного каменного дома, на кровле которого, говорят, раньше были кресты. Д в а
входных отверстия по длинному фасаду обращены на юг. Одно из них
ведет, собственно, в храм, разделенный внутри поперечными арками на
три отделения, другое—в храмовое
складочное помещение (восточная
часть постройки). Перед фасадом
эльгыца сделана полукругом невысокая каменная кладка—скамья,
огораживающая собой площадку.
Вдоль южной стены храма тоже
каменная скамья. В середине площадки мы видим два камня —
столы для праздничного пиршества.
В одном месте, от ограды к центру
храмовой площадки идет выложенная в земле узкая дорожка из каРис. 9. г Несколько предметов из храменных плит длиной приблизительмовой утвари: сверху бокалы и ковш
но в 5—6 метров. Эта дорожка спедля араки и пива; в средине—лоток
для мяса; внизу—такой же лоток на
циально была предназначена для выножках. Храм Гурмет-ццу в сел.Гаппи,
полнения обряда присяги при ццу.
Хамхинского общ. (Из матер, экспед.
Говоря выше о двух видах
192Цг. Иигушия).
присяг на фамильных могилах, мы
умышленно не коснулись третьего ее вида—присяги при ццу, относя
•этот обряд к изложению того момента культа умерших предков, который связан с оформлением представления о патроне (ццу или ерды)—покровителе более широкого круга людей, не могущих уже так четко и непосредственно возвести свою родословную до данного патрона.

Каменная дорожка у храма Дзорах-ццу отделяла ответчиков от
истцов. Во время исполнения «дуу» (присяги) при иду, подозреваемый
и 17 человек соприсяжников (т. н. дуухой), из которых 8 человек были из одной с ним фамилии, а другие 9—по его приглашению из других фамилий, становились лицом,к эльгыцу шеренгой вдоль дорожки.
Все они, пришедши .без оружия и без шапок, в присутствии потерпевшего и двух поручителей, произносили торжественную присягу, клянясь богом (Деалы), местным патроном (Дзорах-цду) и пеплом домашнего очага в своей непричастности к убийству или покраже. Присяжники вчитались как бы находящимися в карантине: к ним не пушкасались и не трогали их вещей, боясь несчастий, которые могли перенестись на всякого, кто прикоснулся к человеку, давшему ложную
присягу. А несчастья эти,—главным образом, бездетность или рождение дефективных детей, как раз били по родовому инстинкту, что в
данном случае является очень характерным штрихом. После присяги
очистившийся резал барана и угощал своих ирисяжников.
Мольбища в Дзорах-ццу происходили ежегодно зимой, в праздники Гбанцхой и Ноджой (приблизительно во время рождества и нового года). Интересно, что руководящая роль при этом принадлежала
жителям ближайших к храму фамильных поселков (Одзик). Из их среды велась наследственная жреческая династия, они выбирали для
праздника распорядителя и прислужников. Распорядители .«шуней
доа» (стольники) назначались ими преимущественно из «простых»
(бедных и слабых) фамилий, а прислужники кбрхой» (т. е. пленники )—
из фамилий, происходивших от холопов или людей, взятых в плен.
Некто Котиев из сел. Среднего Одзика, представитель лучшей ветви
своего родового поселка, рассказывал нам, что его предок Коти однажды подобрал двух беспризорных мальчиков братьев, около сел. Салги.
выростил их и воспитал. От этих найденышей произошла фамилия Касольг, подчиненная Когиевым. Тот же Коти нашел во время эпидемии,
когда целые, семьи шли с детьми и имуществом умирать в свои фамильные «каши», мальчика. Ребенок случайно остался в живых,
выполз из наполненного трупами могильника и плакал. Коти спас
мальчика и оставил его у себя. От спасенного мальчика произошла зависимая фамилия Хамч (название по имени найденыша). Потомки таких вот «случайных» фамилий или пленников и выполняли на празднике Дзорах-ццу служебные работы, как некий пережиток своего прежнего зависимого состояния в руках сильных родовых общин Одзика.
Гоанцхой праздновался три дня, Ноджой—один день. В мольбищах участвовали только мужчины.
Накануне Гоанцхой каждый дом начинал приготовления. Заготовляли «тегум»—кушанья, которые надо было завтра нести к эльгыцу:
поджаренную муку с маслом, сыр, мясо, пиво, самогонную хлебную
водку. Пекли также плоские хлебы, причем, каково бы ни было количество кушаний, обязательным считалось принести один «ббджилък»
(треугольную лепешку с изображением креста) и три круглых лепешки.
Кто дал обет, тот заботился о его выполнении. Например, были обеты зарезать на праздник барана или быка, приготовить котел водки, в
случае рождения сына или ради выздоровления родственника; некоторые обещали принести мед ради ниспослания им за это удачи в пчеловодстве; охотники приносили рога и почетные части убитого зверя
(голову, грудь, ляжки) и т. д.
Для жертвы по обету выбирался лучший скот, который г нельзя
было уже теперь продать. Жертва откармливалась месяца два. Жертвенный бык отмечался надрезами на ушах и пользовался особым почетом: на

него не кричали, его не- били, не употребляли в работу, раньше загоняли в. хлев и кормили ячменем.
Утром, в день праздника, к эльцыгу собирались почетные старики, заходили в храмовую кладовую, где немного выпивали и закусывали, чтобы не быть «феатты» (натощак) во время молитвы.
По обычаю считалось, что ни одного дела, а в том числе и мольбища, нельзя начинать в состоянии «фёатты». Всякая неудача при
этом будет обязательно приписана тому, что человек был с тощим желудком. Хозяин, не накормивший своего наемного работника, за все
случившиеся б ним несчастия отвечал по законам кровной мести.
Избавившись от состояния «фёатты», старики, вместе со жрецом,
шли в святилище и молились о благополучии, здоровье, хорошей погоде и т. п. В святилище, по стенным нишам, зажжены свечи, здесь же
на полу сложены приношения (ббджильк, лепешки, кушанья), над которыми читались молитвы. Немного погодя, к ограде эльгыца. подходили жергвоватати со скотиной. Они трижды ее обводили вокруг эльгыца в направлении с севера на восток и останавливали мордами на восток. Почетные старики выходят из эльгыца, смотрят, обмениваются
замечаниями и одобряют жертвы. Затем жрец и два старика читают
молитвы о благополучии и исполнении желания каждого жертвователя и всех вообще. После молитвы следовал убой скота сзади храма (на
особо отведенном для этого месте, за сецерной стеной). Резали молодые люди кинжалами, обернув голову животного на восток. ПІкура вместе с "небольшой частью мяса шла хозяину, остальное поступало в общий фонд праздника.. Варка мяса в больших храмовых медночеканных
котлах происходила в ложбинке близ храма (за его западной стеной)Это дело поручалось обычно представителям «простых» (слабых) фамилий.
Угощенье происходило на храмовой площадке. Распорядком ведали два стольника («шуней дба»), наблюдавшие за столами («шуп»—
стол и кушанья на 5 человек), и неопределенное количество прислужников, «корхой», обносивших прихожан кушаньями. Каждый из приелуживающих на празднике, в виде платы за- труд-, получал суточно
один «шун», т.-е. порцию угощений на один стол для пятерых. Наиболее почетными местами на пиршественной площадке считалось расположенные ближе к храму в такой последовательности: первое место в
восточном углу, второе—в западном, третье—рядом с первым, четвертое—рядом со вторым и т. д. Угощенье начиналось холодной закуской; затем подавали корыта со свеже сваренным мясом и ставили их на каменные столы, находившиеся посредине площадки. Отсюда «корхой»
распределяли мясо (выбирая лучшие куски наиболее уважаемым липам) порциями для групп, сидевших по 5 человек (шун). Почетные куски (ляжки с курдюком, грудина и голова) клали на деревянный лоток (рис. 9). И по старшинству обносили ими присутствующих, начиная с первого стола.. Старший брал в руки баранью голову и. произнеся
обычную просительную молитву, протягивал ее младшему из своих четырех сотрапезников: тот должен был откусить кусочек от уха. Подобная
процедура повторялась и за другими столами. В самом конце пиршества
подавался навар от мяса. Затем, по окончании еды, каждый стол (шун)
молился отдельно; «корхой» убирали со столов, и старший из всех присутствующих громко произносил общую молитву. Следующая часть
праздника, когда с'едено мясо,—опять пиршество с холодными закусками, обильным потреблением пива и водки и громкими разговорами о
предках и на темы текущего дня. Это продолжается до вечера. Ночевать
расходятся по домам, а у эльгыца оставляют стражу. На второй и третий день «Гоанцхой» происходит приблизительно то же самое. Часть

приношений идет в пользу жреца, остатки кушаний уносятся по домам
для женщин и детей, а общественная храмовая утварь (котлы, столы,,
корыта, лотки, ковши, чашки, деревянные бокалы и т. н.) складывается
при эльгыце, в кладовую. Все это имущество считалось неприкосновенным, вплоть до принесенных охотниками рогов и камней ограды. Взявший, хотя бы пустяк, оскорблял этим патрона и навлекал на себя беды.
Рассказывали, что не так давно некто П. из сел. Карт взял для строительных надобностей несколько' камней из Дзорах-ццу. После этого у
него умерли девять сыновей. Несчастье тотчас было об'яснено «святотатственным» поступком П., хотя культ Дзорах-ццу почти целиком был
уже оставлен и позабыт.
После трехдневного празднования Гоанцхой, через несколько дней,
в храме Дзорах-ццу справляли однодневный Ноджой (новый год). Накануне этого праздника рвали ветки шиповника и втыкали их повсюду
в жилых помещениях н хлевах. За ужином ели вареники. Один вареник,
хозяйка клала на очаг, прикрывала его золой и говорила: «пусть огонь
будет во веки сохранен». Три вареника засовывали в стенные ниши, поближе к входному отверстию, причем была примета: если мыши погрызут их за ночь, будет хороший урожай. Утром эти вареники с'едались
членами семьи, и мужчины отправлялись на мольбище к Дзорах-щіу.
Мольбище протекало аналогично рассказанному нами о «Гоанцхой». В
заключение праздника даются обеты на будущий год и намечаются лица,, которые через год должны будут исполнять обязанности распорядителей и прислужников.
Кроме годовых праздников, к Дзорах-ццу прибегали лишь в исключительных случаях, например, при эпидемии, при засухе и т. п.
Культ был оставлен приблизительно в 80-х годах X I X века, но некоторые пережитки его сохранились. Так, одно моление было устроено «при
Деникине», как говорили нам жители Одзика, и несколько раз за два
последние десятилетия собирались к эльгыцу на мольбище для прекращения засухи.
В приведенных примерах культа патронов—покровителей отдельных фамилий или групп фамилий—мы не видим специализации почитаемого божества. Обряды и моления направлены, главным образом, для
обеспечения общего благополучия фамилий и их хозяйств, причем очень
заметную роль играет вовлечение в этот круг всего того, что связано с
заботой о силе и крепости рода (здоровье родственников, губительная
эпидемия, рождение мальчиков, присяга при кровных делах и разрешении вопросов о материальном ущербе, нанесенном ^ужевгищами; кары—за ложную присягу: лишение потомства, бездетность, дефективность детей; за святотатство—смерть сыновей). В области хозяйственных интересов патрон, как мы видели, заботится о благоприятной погоде, скоте, пчелах и помогает охотникам.
б) Т х о б а — ер ды.
Для полной характеристики культа родовых патронов необходимо упомянуть о знаменитом храме Тхоба-ерды,—святилище лучших,
так называемых «галгаевских» родов: Кёккеалы (т.-е. родов «трех селений»—Эгикала, Тергима, Хамхи) и Евла. Это группа экономически усилившихся родовых общин, занявших удачное место по долине р. Ассы,
подчинивших себе ряд соседних ингушских племен и об'единившихся
под общим названием «галгай», которое впоследствии сделалось самоназванием всего ингушского народа.
Храм галгаев—Тхоба-ерды расположен близ селения Тергим Хамхинского общества. Это средневековая христианская церковь, построен-

ная грузинами и позднее приспособленная галгаями для своих родовых
культов. Внутренность церкви делится арками на четыре отделения,
считая в том числе и алтарь. Каждую из этих частей взял себе отдельный род: три части достались трем родам «кеккеалы»—Эги, Тергима п
Хамхи и четвертая—роду Евла. Годовой праздник все четыре рода справляли в церкви одновременно, весной. Резали баранов и быков, варили
пиво, молились и с оружием в руках отправлялись за сбором дани по
•окрестным племенам. Моления в Тхоба-ерды впоследствии, с падением
зачатков «галгаевского» феодализма, приняли более мирный характер
и были вовсе заброшены в конце X I X века.
в) Ф е а п и н с к и й е р д ы ' ( ф е а п п и - е р д ы ) .
Характерным примером племенного патрона,—патрона группы феаппинских родов, является культ Ерды, эльгыц которого находится в
ущельи Арзи Мецхальского общества. Почитание этого Ерды (мольбища
и жертвы в его честь) сопровождалось,
по мнению молельщиков,
главным, за чем к нему обращались,—благодетельным дождем. Рассказчик
подчеркнул, что этот феаппинский патрон соседями не чтился. А соседями «феаппи» были «галгай».
«Галгай»,—как мы знаем, это союз экономически мощных «лучших» родов («кеккеалы», Евла, Бёркима, Ферта-ІІІбулы), феаппи—группа подчиненных первым, более слабых родов. Район первых—Хамхинское
общество, район вторых—соседнее Мецхальское. Сравнительная оценка
достоинства тех и других отчетливо выявляется хотя бы на примере из
обычаев кровной мести. Плата «хиэлым» (за снятие осады с дома убийцы и предоставление ему временной безопасности в пределах двора) для
галгаев и феаппи-была разная. За убийство галгая виновный род феаппи
платил потерпевшему галгаевскому роду хиэлым в размере 12 коров, а
при обратной ситуации галгай уплачивали феаппинцам всего 6 коров.
В обоих группах развивались свои патроны. А если патрон приобретал
более широкое и даже общеингушское значение, то и в таком общем культе иногда можно было довольно четко подметить как бы два достоинства
одного и того же почитаемого об'екта. С таким фактом мы встретимся
ниже при описании культа Тушоли. .
г) Г у р м е т - ц ц у.

,

Гурмет-ццу—типичный районный рядовой патрон, каких в Ингушии было много. Он чтился четырьмя соседними селениями Хамхинского общества—Гаппи, Пу, Хайрах н Кяхк, по р. Ассе и ее притокам.
Эльгыц находится возле селения Гаппи. Праздновали в месяце Оджойбут. Молились о благополучии, здоровье, урржае и т. ид)

Магы-ерды.

Мага, по преданиям, был родоначальником ингушей. Его, ныне забытый, культ известен в пределах Хамхинского общества. Эльцнг расположен на горе МаГо-те (т. е. место Маги) в районе сел. Салги. Внутри
храма имеется алтарь и черный камень для испытания зрелости мальчиков) При храме—ограда. Моления устраивались два раза в год (летом
и зимой) и совпадали с моментами, «когда солнцу из дома время выходить»: у солнца было два дома—-летний и зимний; в месяц Эттинг-бут
(время покоса), в день солнцестояния, светило удалялось к зимнему дому; через 6 месяцев оно поворачивало к своему летнему обиталищу. Молились о здоровье, хорошей погоде и т. п. и сопровождали это возгласа-

f

ми «оччи». Особенность праздника Магы-ерды—обряд метанья старшими
прихЬжанами липовых палок после молитвы жреца- Если палка ломалась, это считалось плохим знаком для метавшего.
На летнем празднике Магы-ерды участвовали женщины.
е)

Б 6 л .а м - д е а л ы.

В качестве другого, отличающегося некоторыми особенностями,,
примера культа местного патрона мы расскажем теперь о почитании Бблам-деалы в районе сел. Арзи Мецхальского общества.
Установление праздника в честь БоДам-деалы приписывается легендой такому случаю: одна фамилия селения Арзи решила переселиться в Грузию. При переезде на горе совершилось чудо: спустил®»
туман, а когда он рассеялся, бесплодная почва горы оказалась покрытой травой. Девѵшка,. которая это видела, воскликнула: «ва Деалой» (о,
боже). Переселенцы Ораковы, под влиянием чуда, вернулись назад, остались жить в Арзи и соорудили святилище «Болам-деалы» с годовым
праздником, устраивавшимся летом в период покоса. На праздник приходили мужчины и женщины. Жрец из фамилии Ораковых выбирал
шестерых женщин и трех девушек, которые должны были три дня поститься. Во время празднества жрец ставил старшую девушку справа
от себя, а двух младших слева. Шесть женщин располагались шеренгой
позади девушек, стоявших налево. После этого жрец ударял деревянным
молотком о доску, которая у него была в руке, а старшая девушка, выходила вперед, делала три кпѵга и вместе с шестью женщинами кричала:
«Далой! Гелой!» Две младшие девушки оставались безмолвными,. жрец
же обращал ей с молитвой к Болам-Деалы о ниспослании благодати. Процедура повторялась несколько раз. Затем устраивали танцы, резали баранов и делали подарки жрецу и старшей девушке. Желающие передавали жрецу бокал с пивом, и он молился за них.
Обряд, посвящедный Болам-Деалы, совершался затем несколько
раз в новых близких местах того же района и в том числе на «мохде>к
(т. е. на поляне) близ урочища Амгали, где к нему присоединялся еще
момент гадания: участвовавшие в молитве жреца три девушки н шесть'
женщин подбрасывали туфлю (чувяк) правой ногой вверх; туфля, упавшая подошвой к земле, предвещала счастье. После гадания прихожане
поднимались в гору на урочище Амгали, где посещали другие святыни: эльгыц знаменитого женского божества Тушоли и могильные склепы
«райского кургана» так наз. Эсмал-гу), святого и счастливого для умерших места, которое, по рассказам, даже в самую плохую логодѵ бывает
освещено солнцем. В кратком и мало говорящем сведении В. Миллера
о «мохде» и урочище Амгали («куда летом отправляются женшины под
предводительством одетого в белое старика») мы без труда теперь улавливаем определенный обрядовый комплекс,--^-хождение по святыням, в
. котором, если не считать поклонения могилам, фигурируют: культы патронов—-описанный выше фамилйный культ Болам-Деалы, общеингуіпский культ знаменитой Тушоли и, менее отчетливо, воспоминание о
патроне Амгали-ерды—младшем брате другого знаменитого общеингушского патрона Мят-сели.
ж) Т а м ы ж - е р д ы

и

Амгали-ерды.

Приближаясь к характеристике «первостепенных» патронов, которых почитали уже не отдельные группы населения, а все ингуши, мы
закончим настоящий отдел культами Тамыж-ерды и Амгали-ерды,—
братьев одного из важнейших общеингушских патронов Мят-сели, недостигших, однако, равной с ним славы.
О

По преданиям было три брата—старший Мят-сели, средний—Тамыж-ерды и младший—Амгали-ерды.
Тамыж-ерды, живший на горе, в районе селения Хули, пользовался славой местного патрона, покровителя рода Борца. О нем нами записан следующий рассказ от Э&ьмурзы Хоутиева.
«Тамыжте (т. е. место Тамыж-ерды) находится наверху в хулухаевских горах. Мальчику, который был при баранах, явился лир (т. е. блуждающий огонь) и .затем белый козел. Иди домой,—сказал козел мальчику—и, обяви своим людям - явился, мол, мне некий козел. Если я пойду домой,—ответил мальчик,—то ведь бараны останутся одни. Я постерегу, сказал козел. После этого то* мальчик, пришедши домой рассказал
отцу (т. е. старшему) своего рода Бордовых, так как он был из потомков
Борда. Все тотчас вышли к месту и увидели там козла, который ходил
кругом, охраняя баранов. Потом об'явив—я Тамыж-ерды он сделал народу поучение. Сделав поучение, вскочив п превратившись в лир, он
исчез».
Поучение заключалось в подробном указании трех мест почитания—в середине горы, в верхней ее части и, наконец, в лещере на самой вершине, где было местопребывание Тамыж-ерды. На первом пункте
надо было ужинать и поститься до утра; на втором—делать остановку
при возвращении с праздника и произносить: «не буду говорить, не буду
делать»; на третьем—молиться и уходить обязательно до восхода солнца,
так как в противном случае прихожанам будет плохо. Поклонение Тамыжерды совершалось ежегодно во время покоса. Жрец из фамилии Борца
(или Борда) вместе с мужчинами и женщинами -выполнял маршрут,
предписанный самим патроном. Подходя к вершине горы, все замолкали, располагались гуськом (впереди ягрец, за ним девушка, за ней мужчины в чередовании с женщинами), дерлась друг за друга и образуя
цепь. Одна из женщин вдруг начинала кликушествовать и прорицать волю патрона, за ней другая, третья и т. д. В пещере на горе находилось
каменное ложе Тамыж-ерды и каменный жертвенник.
«Войдя в пещеру, потомки Борца разводят огонь и, осмолив баранью голову, начинают петь молитвы голосами, напоминающими вой зверя. Народ танцует и веселится, но воздерживается от пищи. Утром со- ^
вершаются жертвоприношения, третья часть которых поступает в пользу жрецов. По выходе из пещеры потомки Борца поют религиозные песни, а затем с криками—не буду говорить, не буду делать—бросают в
народ комками моха и разбегаются» (Далгат).
Обряд в честь Тамыж-ерды сопровождается некоторыми гаданиями:
на пути в пещеру есть часовня с железными крестами, по которым гадают об урожайности года; в пещере имеется какой-то сосуд «вечно наполненный жидкостью»;,—но уровню жидкости в нем тоже определяют
урожай.
„
Очень интересная подробность к культу Тамыж-ерды записана от
Эльмуры Хоутиева: «В хулухоевских горах, там, ^де находится Тамыжерды, игрались с козлом, заставляя его плясать и выбирая маленькой/»
(т. е. козленка). Игра с козленком находится в прямой связи с первым
откровением Тамыж-ерды в образе белого козла,
К тем же пережиткам культа козла надо отнести и «козлиное воскресенье», справлявшееся накануне праздника Ноджой (около нового
года), который приходился всегда на понедельник,
В день «козлиного воскресенья» стреляли в цель «бодж» (т.-е. в
козла). Мишенями служили камни с особыми отметками. Выигравшие
стрелки получали призы: козла, козленка и обычные жертвенные печенья (один «боджыльк» и 3 круглых лепешки). В этот же день готовились

и к заврашней встрече Ноджой (сведения см. в описании культа Дао
рах-ццу).
- «Козлиное воскресенье» праздновалось в каждом селении отдельно.
Почитание третьего, младшего брата Мят-сели Амгали-ерды широкого распространения не имело. Это был местный патрон. Вспомним,
что на урочище, связанное с его именем, также ходили женщины «под
предводительством одетого в белое, старика».
Общеингушские патроны.

а) Г е а л ь - е р д ы.
Г'еаль-ерды—общеингушский патрон, как Мят-сели в Тушоли.
Его культ, в сознании ингушей был, однако, ближе связан с галгаевской группой «кеккеала» (родов «трех селений»), которые почитали
Геаль-ерды в эльгыце несколько выше с. Байрах Хамхинского общества. .
В честь Геаль-ерды были и другие эльгыцы в разных местах нагорной
Ингушии, однако культ этот гораздо раньше подвергся забвению, чем почитание Тушоли и Мят-сели. В начале X I X в. он был еще достаточно
жизнеспособным, чтобы фигурировать в тексте присяги русскому правительству при вступлении ингушей в подданство России (1810 г.). Мы,
говорится в этом договоре, подписанном галгаевскими родами «кеккеалы», Ева и др., лучшие и почтеннейшие люди, с каждой фамилии по 1"
человек, по обычаю нашему перед богом (Деалы) и почитаемым нами за
святость кумиром, находящимся в горах и именуемым Геаль-ерды, утверждаемся клятвой... и т- д.
Празднования Геаль-ерзы в храме близ сел. Эгенты Мецхальского
общества *) бывали два раза в году—зимой» (в месяц Гоанцхой-бут) и
летом. На зимний праздник в дар Геаль-ерды приносили вновь отлитые
пули, и приводили коз (по одной от дома), которых резали перед элъгыцом; летом, приблизительно во время сенокоса (в месяц Эттицг-бут),—
в число приношений входила жертвенная корова, приобретенная на
средства четырех селений (Тарш, Эгенты, Бегани, Хули). Обрядовые лепешки «боджильк» для Геаль-ерды отличались наличием, вместо обычного креста, каких-то (теперь позабытых) изображений в середине и на
всех трех углах.
Перед фасадом щіьгыца был двор, окруженный каменной оградой с
нишами. На земле у ниш лежали камни для сиденья. Представители фамилий располагались по местам, каждый у своей постоянной ниши, куда
и складывали принесенные угощения; у стены были сложены оленьи рога—дары охотников.
Женщины в праздниках Геаль-ерды не участвовали. Процедура
мольбищ ничем особенным не отличалась. Интересно будет лишь ознакомиться с содержанием молитвы, приводимой Б. Альборовым 2 ), смысл
которой я вкратце передам.
О. великий боже (Деалы!). Да будет на нас милость твоя! Чтобы
наш род сделался великим, чтобы наш скот стал многочисленным.
После этого вступления следует уже непосредственное обращение
к патрону: о, золотой Геаль-ерды! Кто родился, того сделай счастливым,
а кто еще не родился, того тоже подай нам благополучно- Кто не является нашим родственником, чтобы и тот сделался нашим родственником.
])
Этот эльгыц описан В. Миллером (Матер, по археол. Кавказа, вып. 1,
Москва 1888 .г.).
2 ) Б. Альборов—„Ингушское
Геаль-ерды и осетинское Аларды" (Изв. Ингуш,
научно-исслед. инстит., т. Î. Владикавказ 1928 г.).

Далее речь жреца снова обращается к Деалы—не лиши нас родственных связей, не сделай нас немощными и бедными, избавь от града,
молнии, ветра, не погуби напрасно нашего труда и т. п.
При чтении молитвы жрец имел в руке «боджильк». Присутствующие сопровождали молитву возгласами «оччи» и, по ее окончании, вырезали ножом изображения, находившиеся в середине «боджильк», бросали эти части на землю и только тогда начинали есть свои лепешки.
б) М я т - с е ли.
Мят-сели—брат Тамыж-ерды и Амгали-ерды, имел значение общеингушского патрона.
День Мят-сели, приходившийся в «месяц Мят-сели» по ингушскому летоисчислению, падал на одно из воскресений конца июня и начала июля и справлялся на плоской вершине Столовой горы (Матхох),
хорошо видной из Владикавказа. Там были три святилища—главный
эльгыц в честь Мят-сели и два других в честь Мяттыр-Деалы и СуоолДеалы. Так как от селений до этого места путь был далекий, выходили из
дома накануне. Шли на праздник й мужчины и женщины. Женщины в
этот праздник находились под особым покровительством Мят-сели, и
всякое оскорбление их грозило гневом патрона. Мужчины при выходе
из селения стреляли, а женщины и девушки пели песню (гелой). Кроме
провизии, прихожане брали на праздник жертвенных животных, в числе
которых обязательно был трехлетний бык с белой материей на рогах.
Не повторяя при описании праздника Мят-сели тех черт, которые
уже были нами обрисованы выше (в изложении культа Дзорах-ццу), и
которые общи всем ингушским мольбищам, мы проследим празднество
в его других существенных моментах.
Первая остановка прихожан была на склоне горы Матхох, у часовни
т. н. «маленького Мят-сели» или иначе—Баин-сели но названию соседнего селения. Зайдя в часовню, жрец выносил оттуда «бейрах»—священную хоругвь—белый флаг с колокольчиками, прикрепленными к вершине древка. Прихожане устраивали религиозный танец, резали, по обету,
жертвенных животных (ради выздоровления родственника, рождения сына и т. п.), молились, ели и отправлялись дальше со жрецом во главе,
одетым в белое и несшим на плече «бейрах». К «бейрах» все относились
с величайшим уважением. Если жрец в пути случайно прикасался древком хоругви к земле, или терял колокольчик, то за это он жертвовал, во
искупление вины,—в первом случае трех баранов, во втором—трехгодового быка.
Употребление «бейрах» не является исключительной принадлежностью культа Мят-сели. Подобный флаг имел место почти при всех
больших мольбищах, а также (с траурным полотнищем) в похоронных и
поминальных обрядах. При решении возникших между селениями споров о межах был обычай обносить «бейрах» по спорной границе, как
сильнейшее доказательство правоты.
На каждой следующей остановке молодежь устраивала танцы.
На вершине Матхох располагались ночевать. Утром в день праздника начиналось мольбище, сперва у главного эльгыца. Каждое селение
имело здесь определенное место. Жрец прислонял «бейрах» к стене храма и, имея в руках бокал с пивом, читал лицом к востоку импровизированную молитву, во время которой молодые парни, расставленные по
три человека на все четыре стороны, выкрикивали возглас «оччи», женщины пели-і-«колючим град не делай нам, жгучего мороза не посылай
нам, о тяжелый (т. е. могучий) Деалы», присоединяя к этому припев «ге-

лой», а жертвователи по обету держали наготове приведенных животных.
Молитва жреца обращалась, собственно, не.к Мят-сели, а к Деалы (т. е.
к богу"1 и лишь в ее конце упоминался Мят-сели и другие патроны: «золотой Мят-сели, свою благодать дай нам; сосед Баин-сели, ты свою благодать дай нам... и все ццу пусть милостиво примут нашу молитву». У
бога же в этой молитве просилось многое: чистый огонь очага, полное
блюдо, хорошее потомство, счастье гостю, избавление от несчастий, приплод скота, урожай, хорошая погода и т. п.
После молитвы хозяева резали скот, а затем жрец освящал приношения семейств (тегум) в эльгыце. От каждой семьи входил туда человек
„ с восковой свечей и кушаньями: жрец зажигал свечи, ставил их в ниши. читал молитвы и принимал от прихожан в свою пользу положенную
порцию продуктов и в том числе треть обрядовой лепешки боджильк.
От эльгыца процессия направлялась ко второму святилищу—Мяттыр-деалы, а у Мят-сели оставалась группа женщин, 'девушек и мальчиков.
После молитвы у Мяггнр-деалы, прихожане возвращались к Мят- .
сели и бросали оставшимся здесь женщинам галушки.
Была примета, если бездетная поймает, у ней родится сын. Затем
женщины без мужчин шли к третьему храму—святилищу патрона Сусол-деалы. захватив с собой специальные приношения (от каждой семьи—
обычные лепешки,, свеча) и жертвенного барана («барашек сына»).
Перед эдьгыцем они совершали моление и испрашивал себе детей у бога и у патрона. Заканчивался праздник Мят-сели плясками, едой
и питьем у главного эльгыца, а к вечеру все расходились по домам.

і

в) Т у ш о л и.
'

А

Тушоли-ццу представлялась существом женского пола и почиталась преимущественно женщинами. Женщины 4называли этого патрона
«божий лик Тушоли». или «золотой ццу». В ее храме, как говорили, иногда показывается свет, который посылает Тушоли. Столетний. Эльмурза
Хоутиев, исполнявший много лет жреческие обязанности, в 1921 г. рассказывал нам о Тушоли так: «Тушоли считалась имеющей образ женшины. Ей ходили "молиться женщины, молодые люди и дети. Про нее
говорили: людей мать. Ей молились: о, от бога идущая Тушоли. не сделанному бытие дай'среди нас, сделанное оставь жить среди пас, скотину
плоди и умножай нам». Обращения к Тушоли. приводимые Б. Даглатом.
звучат в этом же роде: «...сделай так. чтобы неродившие родили детей, а
родившихся оставь в живых. Пошли нам урожай, пошли дождь масляный и солнце лекарственное» или —«... у всего, что дышет на земле, плод,
говорят, зависит от тебя: плодов побольше и обильнее дай нам»...
Годовой праздник Тушоли совершался в одно из воскресении, весной. в «месяц Тушоли» («Тѵшоли-бут» по ингушскому календарю), когда прилетал удод, «птица Тушоли» («Тушоли котам»), которую нельзя
было убивать, и когда стада выгонялись на летние пастбища.
Мы видим, таким образом, что Тушоли имеет определенную специальность. Она является весенним божеством.—патроном, дающим плодородие. Особенным почитанием она пользовалась у бездетных женщин,
желавших иметь детей. В то же время, заметим, в сознании народа она
сливалась с христианской -Марией (пережитки полузабытого представления о богоматери).
^
Следы родовой идеологии и зарождавшегося у ингушей феодализма
на культе Тушоли отпажаются в том интересном факте, что почитание

этого патрона происходило в плане двух общественных группировок и.
сообразно этому, оформилось в двух главных центрах. По определению
Эльмурзы Хоутиева.—«Тушоли 'две было: феаитшская и галгаевская».
Обе группы (см. стр. 10,- 27, 28) одинаково почитали Тушоли. Галгаевский
эльгьіц Тушоли был в центре Хамхинского общества (в долине Галгачие),
Феашшнский—в Мецхальском обществе близ сел. Лежг. Галгаевский
культ был сильнее и ^правильнее» феаппинского. Кроме двух святилищ
в обоих районах существовали и местные храмы Туитоли, всего в количестве до 10 почитаемых пунктов, большая часть которых галгаевские.
Эта множественность храмов несколько выделяет к у л ы ' Тушолд
среди прочих ингушских патронов (за исключением впрочем культа
Геаль-ерды и некоторых других).
Из специфических особенностей празднества я привожу сведения,
отчасти собранные лично, отчасти сообщенные мне в 3 929 г. сотрудником ингушского научно-исследовательского института краеведения. Хаджи-Бекиром Ахриевым- Девушки от 15 лет и молодухи отправлялись
к храмѵ накануне. При эльгыце их ожидал жрец. Так как жрец обычно
облада'г знахапскими способностями, он выслушивал жалобы прихожанок на различные житейские несчастия, бесплодность и цроч. и гадал
для них. В эльгыце было изображение Тушоли—деревянный (а в старину—сеоебояныйі идол небольших тозмеров (ок. 60 сан. высоты), изображавший женскую поясную фигуру со слезой на щеке, якобы потому,
что местный ерды хотел ее изнасиловать, и она заплакала.
Металлическая пластинка в виде полумаски, служившая «лицом»
идола Тушоли была мной
лично найдена в опустевшем эльгыце Галгаевской Тушоли в 1921 г.
(рис. 10).
И так погадав для
женщин, жрец выносил
им фигуру Тушоли, и
желающие
прихожанки
в чаянии избавиться от
бесплодия, могли прикасаться грудью к идолу Рис. 10. Металлическая пластинка — лицо идола
вплоть до восхода солн- богини Тушоли. Найдена в храме Тушоли (сел. Ког,
ца следующего дня. На Хамхинского общ.) (Из материала экспедиции 1921 г.)
утро к эльгыцу с'езжались и сходились мужчины, большею частью молодежь. Мольбище
происходило обычным порядком. К вечеру среди присутствующих
выбиралась пара—целомудренный парень и такая же девушка. Их
отправляли на ночевку в пещеру. По прошествии ночи, оба должны были рассказать жрецу сны. По снам жрец давал предсказания
на предстоящий год (об урожае, погоде, здоровье и т. п.). Праздник продолжался трое суток.
Возле эльгыца галгаевской Тушоли (еел. Ког Хамх. общ.) находится впервые обнаруженный нами в 1921 г. фаллический памятник, так
называемый «кббыл-кэры» (кэры—значит камень)—каменный четырехгранный столб, к основанию которого для устойчивости привалена груда
камней, а на верхушку надета снимающаяся шапка—головка (рис, 11)
Главная сила «кббыл-кэры»—избавление женщин от бесплодия. По воспоминаниям стариков, почитание этого- памятника сопровождалось

ШШж
•BP*

Религии народностей СССР'

3

в старину большими женскими процессиями, когда, бывало, «шестьдесятдевушек и бездетных женщин катались .верхом около камня». Для исцеления от бесплодия женщины также отбивали от «кобыл-кэры» кусочки
и вешали на шею. То ate самое деt
лали и «напуганному» (т. е. страдающему падучей) человеку.
Кроме оплодотворяющей и целительной силы, кобыл-кэры при-

É

писывали способность прекращать
засуху. При засухе резали барана,
затем снимали с памятника каменную шапку-головку, переворачивали ее углублением вверх и оставляли под открытым небом до тех
пор, пока не шел дождь и углубление камня не наполнялось водой.

Мы видим, что главная специальность «кобыл-кэры» как и
Тушоли — оплодотворяющая сила..
Повидимому почитание этого камЦ ня имело связь с культом Тушоли,
Л хотя в других местах Ингушии noil добного памятника мы не встречали.
Исключительность и яркость
Я в ингушском пантеоне фигуры Ту!
шоли,—весенней оплодотворяющей
Щ
богини,
единственного
божества,
Молыз-ерды—военный патрон, который шел
на войну впереди
инимевшего вещественные
гушей, нес им победу и делал их неуязвимыми.
Ему молились изображеи принония (идолы
Тушоли
былине
в храмах
сили жертвы, испрашивая военной удачи.
Его именем
никто
решалКога,
Карта,
Тергігаа,
Лежга),
связь
ся совершать присягу, т. к. это якобы грозило обоим сторонам (и правой
Тушоли с фаллическим эле-,
и виновной) худшей бедой—остатьсякульта
без детей.
ментом и, наконец, явная прослойка христианских
верований,—все
это
д) П о к р о в и т е л ь з в епредставляет
р е й — Е л т.пример довольно
сложного религиозного синкретизма.
Показания Эльмурзы Хоутиева о Елте следующие: «Елт был дух
зверей». Ему молились так: «О божий Елт! Гости пришли к тебе. Идя
впереди, дай нам самое крупное из рогатых. Наше выстрелившее ружье
наптавь в крѵглую голову- Наше верно намеченное (ружье) направь в
некрасивое сердце (зверя). Жирного тура дай нам, о божий Елт, тучного мясом, плотного салом дай нам. У тебя, при зверях находящегося духа, просим мы, ты у бога проси».
Как видим, это молитва охотников. По преданию он оыл одноглазым. Охотники приносили ему в жертву рога убитых зверей. Звери считались стадами Елта. Имеется много рассказов о встрече Елта с охотниРис. 11. Фаллический памятник «Кобылкэры» близ храма Тушоли в сел. Ког,
Хамхинского общ. (Из матер, экспед.
1921 г. Ингушия).

ками. Пася стада, он, напр., превращался в белого оленя. При покушении выстрелить в этого оленя, стрелок мгновенно поражался слепотой.
Имя Елта не произносили после захода солнца. Днем его предпочитали называть какими-нибудь другими обыденными именами. Мест поклонения, святилищ, часовен и т. п. сооружений Елт не имел.
е) 11 о ч и т а н и е

молнии.

Ццу небесного огня Сиели и его дочь Саты. Связь Сиёли с другими патронами.

Относительно Сиели нами было записано такое показание: «В Морче был его эльгыц. Молиться ему ходили в среду в Сиели-бут (т. е. в месяц Сиели, соответствующий началу лета, может быть маю). В Обине
есть Кори-Сиели. У феапішнсцев был Сиели, именуемый Кеат. У жителей Хамышка был Воу-Сиели». (Эльмурза Хоутиев). Морч, Обин и Хамышк—три селения западной половины Ингушии. Кори и Кеат—неизвестные названия, может—быть "фамильные имена лиц, отмеченных благодатью Сиели (т. е. убитых молнею); «воу»—по-ингушски значит боевая башня (родовая собственность), под защитой которой обычно находятся жилые башни (гала) фамильных поселков; «воу-Снели»—очевидно
-башня, которую «посетил» Сиели ударом молнии.
Эльмурза Хотиев, сам по происхождению феаппинец (житель
Мецх. общ.), естественно, дал показания о бытовании веры в Сиели в феашшнском районе. Даже из его краткого свидетельства ясно, что это верование имело резкие специфические особенности и было сильно распространено. Действительно, Сиели чтился всей Ингушией. фіережитки
кое-где сохарняются и теперь. Сиели—«золотая сила», как его называли,
грозный, но справедливый «ццу», карающий всякого преступника. По
•его имени называется радуга Сиели-ат (т. е. лук Сиели) и молния Сиели-хашк (головешка Сиели).
Молились ему так: «Небо часто (быстро) заставь греметь. Тучным
опустись на землю. Заставь солнце целительно смотреть, пролей дождь
маслом, возрасти посеянное, размножь летом питаемое. Не дай нам грубой пищи. Осенью не дай дуть быстрому ветру. Моли бога за нас». (Эльмурза Хоутиев).
Убитого молнией, как мы уже отметили, считали удостоившимся
благодати Сиели и поэтому не оплакивали; место, где человека поразила молния, приобретало священное значение: на нем ежегодно совершали жертвы.
В легенде о происхождении Оушы-сиенлииг (см. рис, 7), находящемся в Хамх. общ. и уже упоминавшемся нами выше, о похоронах убитого молнией рассказывают следующее: для покойника построили эльгыц
(сиелинг), посадили его в полном вооружении и поставили перед ним на
столике блюдо с дельным барашком, бутылку хлебной водки и струнный
музыкальный инструмент «пандыр».
,
Этот пример раз'ясняет нам теперь с новой стороны и памятники
в честь умерших (так наз- сиелинги), о которых мы говорили в связи с
культом' предков. Фамильный сиелинг, следовательно, является в ряде
случаев сооружением, построенным в честь Сиели и жертвы его благодати на том месте, где когда-то был убит молнией один из представителей данной фамилии. Самый термин «сиелинг», кроме значений памятника или Фамильного праздника, в память предка, означает еще жертву,
которую приносили Сиели, когда гремел гром.
з*

«Женщина Сиели» (его дочь, а может быть и жена) именовалась.
Сиели-Саты. Она считалась покровительницей невест. В ее честь весной
собирались жители селения или .представители определенной фамилии
(в том числе женщины и девушки) и устраивали праздник.
По легендам Сиели-Саты произошла от того, что Сиели «осквернил»
умершую девушку из племени легендарного народа «нартов» орстхуон.
> мершая тотчас родила от этого союза дочь, названную Сиели-Саты.
Нарт Соск-Солса в гневе ранил убегавшего Сиели. стрелой; гром—это урчание ки-шек Сиели, когда они шевелятся в незакрытой ране. Млечный
путь—место, по которому Сиели-Саты несла солому для своего брачного,,
ложа. Созвездие «Саты-боджыльк», состоящее, из трех звезд,—испеченная
ею треугольная обрядовая лепешка боджыльк.
Итак, мы видим, что места поклонения Сиели (будь то эльгыц, сиелинг или какое-нибудь урочище) определялись самим «ццу», который
их выбирал, освящал благодатью и тем самым устанавливал ежегодные
мольбища с жертвами, возжжением свечей и т. п.
Акад. Шегрен сообщает, что на сухом овраге (Гушмаге) в нагорной
Ингушии, под дубом, разбитым молнией, ингуши имели обыкновение совершать присяги. Присяги, клятвы и обещания, данные на этом месте,
считались нерушимыми. (Сборник газеты «Кавказ» за 2 полугодие 3 846 г.)
Элементы верований в силу небесного огня, аналогичные Сиели.
ѵсоягно обнаружить и в ряде уже просмотренных нами культов. Так
Мят-сели (или в другой транскрипции Мят-снели сближается с Сиели
и по имени и по содержашо культа.
Первая остановка праздничной процессии в день Мят-сели. как
мы припоминаем, была у часовни «маленького Мят-сели». Постройка
иначе называлась Баин-сиели. Баин—название близлежащего поселка
Бойни, а сама часовня, до включения ее по закону «подобное к подобному» в праздничный круг общеингушского Мят-сели, была $ устным
сиелингом одной из фамилий Бойни. В молитвах у главного святилища Мят-сели, как и в молитве Сиели, упоминается между прочим о
молнии (юловешке Сиели), благодатном дожде и целительном солнце,
к которому молящийся жрец обращается лицом. Мят-сели, как и Сйели называется «золотым». Эпитет «золотой» прилагается и к общеингушским патронам Геаль-ерды и Тушоли. Во всех этих верованиях
общая черта—связь с производительными силами природы, подателями плодородия. Священная песня «гелой». фигурировавшая, как мы
знаем, в культах Геаль-ерды, Мят-сели, Болим-деалы и др., а вместе
с тем и имя самого Геаль-ерды, по мнению некоторых исследователей.—наименования одного и того же божества.
Если Сиели в области небесно«) огня больше тяготел к молнии
и грому, чем к солнцу, и если Мят-сели. .не отличаясь такой специфичностью, как Сиели. некоторыми чертами сближается с этим последним и в смысле молнии, и в смысле солнца, то описанные нами
патроны Маги-ерды, Амгали-ерды и Тамыж-ерды многими элементами своих кѵльтов знаменуют поклонение солнцу.
Праздники Маги-ерды прямо совпадали с периодами солнцестояния (летнее и зимнее обиталища солнца). Урочище Амгали-ерды
всегда, даже в дурную погоду, «было освещено солнцем», в силу чего
похороненные там. по верованию ингушей, вкушали блаженство.
Поклонение Тамыж-ерды было знаменательно связано с запретом* оставаться в пещере патрона после восхода солнца: ни один дуч
восходящего солнца не мог. безнаказанно для посетителей, застать молящихся посетителей у святыни.
Помимо культов, было принято приветствовать восход солнца
словами: «божье солнце (деалы-молх), дай нам свою благодать».
I

Приведем сведения еще об одном золотом и огненном патроне,.
почитание которого относилось к домашнему культу. Этот патрон—
оспа, величаемая «золотым ццу». Ежегодно на сырной неделе, ко
даю почитания оспы, заготовляли кувшин с маслом, сыр, пироги. Затем приглашали к себе гостей односельчан и после молений пировали. Главные участники празднества—женщины. Молятся так: «Святой, если ты нас посетишь, то оставь (удались) без ущерба кому бы
то ни было. Уходи от нас, милостиво к нам расположенный».
Вынув из кувшина масло, хозяйка говорит: «О бог оспы, свои
оспины милостиво от нас отошли» и т. II.
На празднике напитки не употребляются.
При заболевании члена семьи оспой соблюдается ряд прави^:
нельзя выражать тревоги и печали, надо быть веселым и говорить:
«золотая, хорошая, уйди от нас», воспрещено раздавать огонь, давать
что-нибудь кушать из комнаты больного, шить, носить оружие, входить с 'грязными ногами, курить, удивляться количеству оспин у
больного, резать курицу (за исключением черной, кровью которой поливают четыре угла дома). В доме больного запрещены половые сношения. Кто-нибудь из близких должен развлекать заболевшего. Пока
он не оправится, в доме пекут пироги и дарят их соседям, щ. Альборов).
ж)

Е р д ы.

От Эльмурзы Хоутиева записана молитва обращавшихся к Ерды:
«О, Ерды, зайдя вперед, окажи помощь. Идя рядом, окажи нам по^
мощь. Вложи нам в руку необходимое для удара. Военный меч сделай для нас победным, великий Деалы. Исправь наше место. Сотворивіш • нашего тэрыма, окажи нам, Денлы, помощь. Из слов сделай
победным наше слово. Грубой пищи не дай нам, о, золотой Ерды. Ьез
времени иней не посылай нам, посеянное возрасти, - откармливаемое
умножь, день начала работы сделай успешным. Великий > Деалы, у
тебя наше дело, великий Деалы, о, золотой Ерды! Доведи до конца
нашу рабочую страду. Извлекаемое нами из листьев и травы сделай
жирным. Быстрому вихрю не дай дуть».
В селении Одзик Хамхинского общества про Ерды нам рассказали следующее. Ерды имел вид мужчины. Он жил в пещере
скалистых гор на северной стороне ингушской нагорной котловины.
Празднеств у этой пещеры , в честь Ерды не делали. Молились ему
в начале покоса (месяц Эттинг-бут) в т. н. «ветряный понедельник», когда на работы был наложен запрет из боязни гнева ветра.
Отец нашего рассказчика наблюдал, как из пещеры Ерды вылетал «лир» (блуждающий огонь).
Мы видим," что почитание Ерды зафиксировано в оооих главных
районах нагорной Ингушии—Мецхальском (Эльмурза Хоутиев) и Хамхйнском (сел: Одзик). В приведенном тексте молитвы обращение к
Ерды перебивается несколько раз обращениями к Деалы, вследствие
чего трудно судить о характере Ерды. как такового. Судя по приурочиванию праздника к одному из «ветряных понедельников», надо думать, что Ерды был божеством ветра; он же, видимо, являлся стремительным духом войны.
,.
Неясность значения фигуры Ерды—характерный пример у надо іиого состояния старых религиозных верований (1921 г.).

Культ деалы.

Почти во всех приводимых нами молитвенных обращениях к
различным ингушским патронам и другим обожествлениям употребляется имя не только того, кому молятся, но и особое имя Деалы.
Это с одной стороны нарицательное имя бога вообще, с другой—«главный» бог ингушского пантеона.
Ei Хамхинском обществе, в районе
родовых поселков Лейми, на необитаемой возвышенности имеется эльгыц
Хоухыр-Деалты. «Хоухыр»—название
горы, «Деалты»—«бога место». Нам
рассказывали, что эльгыц был построен
Хамхинским обществом 9 поколений
тому назад, т. е. возможно, что в начале X V I I п. Ежегодно здесь устраивались моления. Постройка (приблизительно разм. 8 X 3 % ' метра) —обычное сооружение в виде каменного
домика со' ступенчатой крышей. Вход
с юга. В восточной части храма имеется подобие алтаря христианской церкви с изображением креста. Выложенные камнями кресты имеются и на
внешних стенах. До построения этого
храма святилище Деалы было в двухстах шагах восточнее, а еще раньше
на верху Скалистых гор. Перенесение
святилища, как всегда в подобных
случаях, об'ясняется пророческим сновидением жреца.
В образе Деалы не следует видеть
какого-то высшего бога, строго отдеРис. 12. Эльмурза-хаджи Хоутиев,
столетний старик из сел.
Шуан ленного от подчиненных ему патроновМецхальского общ., бывший жрец,
«ццу», «ердов» и др. И сам Деалы
впоследствии принявший мусуль(м, 'б. в прошлом одно из местных
манство. Б. ч. текстов, приведенобожествлений), и эти, подчас более
ных в статье, записана с его слов
реальные, чем он, «подчиненные» боги,
(из^мат. экспед. 1921 г.).
выросшие в атмосфере родовой идеологии и на основе особенностей хозяйства, являются во многих
•своих чертах выражением одушевления производительных сил природы и главным образом небесного огня—солнца, грома и молнии.
Ветер, вода, огонь.
В заключение мы приведем еще несколько фактов из области одушевления сил природы.
«Дарзда-нянильк»—буквально
«мать выог». Живет в снежных горах, сидит на Казбеке у костра, очертив вершину запретным кругом и
сбрасывая вниз завалы камней и снега. В честь ее был в Девдоракском
ущелье жертвенник, где летом устраивался праздник с жертвами,
пеньем и плясками.
Мать ветров— поднимает бурю и разметывает имущество. Ей в
рабочую пору покоса и жатвы посвящались понедельники. В эти дни
(в месяц Эттинг-бут) прекращали работу, думая, что, в противном случае, ветер разнесет хлеб или сено.

В преданиях упоминается еще о «звезде ветров», которую некий
человек скрывал в железном сундуке и которая все-таки вырвалась
и улетела. Близ селения Лейми Хамхинского общества, среди других
развалин необитаемого урочища, мне показывали башню «звезды ветров», где она была пленницей.
«Хы-нана» —мать воды —предупреждает людей о предстоящих
бедствиях с плачем и пеньем печальных песен. Рассказывают, что за
несколько месяцев до занятия русскими одного селения в 1851 г., обществу явилась скорбная Хы-нана и предсказала жителям несчастие.
В связи с Хы-нана мы можем отметить у ингушей обряд бросания
в реку жертвенной пищи. Про этот обряд Эльмурза Хоутиев рассказывает так: «за неделю перед Сиели (т.-е. перед праздником в честь
Сиели, который справлялся в начале лета), женщины, бывало, ходили на воду (на речку). Приготовив кашу и бросая ее в воду, просили
от бога изобилия». Каша была пшеничная или кукурузная. Кромекаши приносили молоко и масло. Бросив жертвенную часть в реку и
произнеся молитву, собравшиеся женщины и девушки угощались и
шли домой.
Мать солнца—ее зовут Азой. Во время равноденствий, два раза
в году, солнце гостит у своей матери—зимой трое суток, а летом три
недели.
Мать лупы—по имени Кинч.
•
Огонь Отражение почитания огня, как силы природы, можно подметить в обычае при молениях кидать в пламя жертвенную долю. Эльмурза Хоутиев свидетельствует: «Во время молений в огонь, бывало, бросали масло и соль».

БИБЛИОГРАФИЯ
Б. Альборов. Ингушское «Гальерды» и осетинское «Алардьх»
Ингушского Научно-исследовательского института краеведения, т
. Владикавказ,
1928 г.; в этом же томе см. статьи Л. Семенова и И. Шеолыкша)•
Ч. Ахриев. Ингушские праздники. (Сборник сведении о кавказских горцах,
ВЬт

- Ч Ахриев.' Ингушские каши. (Сборник сведений о Терской Области, Владикавказ ' 1871 г ' там же статья Ч. Ахриева, — Присяга у ингушей».
ф А х р и е в . И н г у ш и . (Сборник сведений о кавказских горцах, вып. VIII, Тифлис,

_ Л>зоркин_

18д7 5

Г о р с к о е

паломничество. (Сбора, свел, о кавк. горцах, вып VIII,

Тифлис, 1875 г.).
?• I
ВЬГП

- Ж

S
І

T
Ж

,,
e
Г

Â

Â
о

^

p

ш

н

области. ^ Х Г и й ^ И г ш у ш щ - и х

S

Î
е

,„„
S

S

à

-

e

очерк.

(Терский сборник,

и чеченцах. (Сборник сведений о Терской

жизнь и обьБаи. (Сборник сведений о кавказ-

raSÏ
Эк0номический'\-? домашний быт горского участка Ингушского округа. (Сборник сведений о кавказских горцах, вып. III Тифлис, 1870 г.).
А Б. Далгат. Первобытная религия чеченцев. (Терский сборник, вып. 3, кн. - ,

СКИХ

В Й а

™ Й б р о в ? н . История войны и владычества русских на Кавказе, т. I, кн. I,.

Ш Б

'

Н0ЯбР

Известия научного общества

Чеч. авт. области. Грозный, 1929 г.

(№ 1.

А.1 Ипполитов. Заметки об Аргунском округе. (Терские Ведомости, № % 8 и 5„

1868 г.).

A. Ипполитов. Этнографические очерки Аргунского округа. (Сборник свечений о кавказских горцах, вып. I, Тифлис, 1868 г.).
•У. Лаудаев. Чеченское племя. (Сбошгик сведений о кавказских
горцах,
ньгп. VI, Тифлис, 1872 г.).
Е. Максимов. Чеченцы. Историко-географический и статистико-экономическочерк, (Терский сборник, вып. 3, кн. 2, Владикавказ, 1808 г.).
Г. Мартиро£иан. Нагорная Ингушия. (Изв. Ингуш. Ii. исслед. ияст. краеведения, т. I, В Щ Щ ш т & з , 1928 г.).
B. Миллер. Археологические наблюдения в области чеченцев. (Материалы
по археологии Кавказа, вып. I, Москва, 1888 г.).
В. Христианович. Горная Ингушия. Ростов на Дону, 1928 г.
А. Шегрен. Религиозные обряды осетин, ингушей и их соплеменников (газ е т а «Кавказ», 1846 г., №№ 27 — 30).
Д . Шерипов. Очерк о Чечне. Изд. Чеч. обл. исполкома, Грозный 1929 г.
Н. Яковлев. Ингуши. Гиз, Москва, 1925 г,
Н. Яковлев. Вопросы изучения чеченцев и ингушей. Изд. Чечен. Отд. ІІар
Образ., г. Грозный, 1927 г.

г

Ч Е Р К Е С Ы .
Черкесы (адыге) до середины X I X в. жили по обоим склонам" западной половины Кавказских гор, занимая почти сплошными массами всю территорию на юг от р. Кубани (вместе с Черноморским побережьем до реки Бзыби) и выдвигаясь дальше на юго-восток к Пятигорыо, к р. р. Малке и Тереку.
По окончании Кавказской войны русское правительство предло-'
жило покоренным черкесам выселиться на равинну, или уйти в Турцию. Большинство предпочло последнее, и в результате более полумиллиона черкесов (преимущественно западных) покинуло Кавказ, оставив от когда-то мощных сплошных масс небольшие этнографические
островки по р. Кубани, р. Зеленчуку и Черноморскому побережью.
Некоторые черкесские племена, исчезнувшие на Кавказе, теперь сохраняются еще только bs Турции. Черкесский народ убыхи целиком выселился в Турцию. Таким образом, из западной половины черкесов,
т. н. «кях» (нижних черкесов)", наиболее пострадавших досле русского
завоевания, на Кавказе остались лишь абадзехи, темиргои, бжедухп,
шапсуги и хакучи. Что касается восточной половины черкесов,
кабардинцев (т. н. верхних черкесов), то этим последним удалось более или менее удержать свои владения в прежнем виде- (бассейн р. Терека-—Большая и Малая Кабарда). В районе Армавира осталось небольшое количество бесленеев.
Из всех черкесов только кабардинцы (и часть их западных соседей: бесленеи, темиргои и в известной мере бжедухи), достигли высших форм феодальных отношений-с чрезвычайно развитым сословным делением (более десятка сословий).
Основное сельскохозяйственные производства черкесов: сухое зерновое земледелие, пользовавшееся простейшими орудиями, и скотоводство пастбищно-кочевого типа, (разведение крупного и мелкого скота)
с заготовкой кормов. Техника обработки хлебных зерен, молока, мяса,
шерсти и «ожи и до настоящего времени во многих районах сохраняет те примитивные орудия и приемы, за которыми можно насчитать
целые века традиций. Из подсобных занятий надо указать на пчелощодство и садоводствоКласс феодалов создал свой круг, явлений в области, материальной культуры, которые частично прослеживаются до наших дней.
ОІода мы отнесем: коневодство; развитое седельно-шорное производство с выделкой щегольских седел и упряжи; женские златошве ;ные работы, обладающие большими техническими достижениями; чрезвычаййое богатство женского национального костюма, сложного тю
комплекту и изобилующего стеснительными украшениями; ювелирное
искусство (главным образом выделка женских украшений и декоративных частей к холодному оружию, седлам и сбруе); развитость мужского походного снаряжения и т. ц.

Остатки когда-то значительных масс черкесского населения, от
которых после покорения Кавказа русскими сохранились лишь разобщенные лоскуты, в разультате национальной политики советской
власти были оформлены в 4 государственных об'единения: КабардиноБалкарскую автономную область, Адыгейскую автономную область,
Черкесскую автономную область и ІІІапсугский национальный район. С
этого момента начинается национальное самоопределение черкесов, на
прочную почву ставится создание письменности на родных языках
(введение латинизированных алфавитов) и выдвигаются задачи культурного строительства, среди которых видное место Занимает антирелигиозная работа. Однако, для успешного проведения этой последней, недостаточно направлять удары лишь по линии мулл и мечетей, базируясь на том, что черкесы исповедуют ислам. Такой подход далеко не
во всех случаях достигнет цели. Есть верования и обряды, сохраняющиеся до настоящего времени, которые исламом не покрываются и которые вскрывают перед нами картину черкесского «двоеверия». В ряде
-случаев на стороне антирелигиозника в черкесском ауле оказался бы
какой-нибудь мулла, искореняющий «языческие» обряды у своей
«паствы», а «паства», в свою очередь, отступая от мусульманского «правоверия», тем самым как бы становится вместе с антирелигиозником в
некоторую оппозицию по отношению к мулле.
Чтобы разобраться в этом, надо познакомиться с «домусульманскими» верованиями черкесов, бытующими до наших дней и представляющими очень интересные черты в . области изучения вопросов религий вообще. Сюда относятся, главным образом, культы деревьев, молнии и железа, изложению которых посвящено основное содержание
статьи о черкесской религииОбщие замечания о религии черкесов.

Религия черкесов—ислам суннитского толка (за исключением небольшой группы т. и. моздокских черкесов-христиан, живущих на хуторах к северу от города Моздока).
Источником распространения ислама в этой части Кавказа являлась Турция и зависимое от нее Крымское ханство.
У кабардинцев окончательное утверждение мусульманства относится к началу XVIII в.
onimrnY
Несколько позднее этот процесс закончился и среди западных
черкесских племен.
„„„„„„ ^ « о п
В изложении религии черкесов мы коснемся их «домусульманских» верований, пережиточно сохранившихся до самого п о о т е д о о
времени. Эти пережитки легче прослеживаются как pas; не у• м б а р д а
нев а на территории нижних черкесов, чем и обясняется подоор материа'лов исшціьзованнъіх в настоящем очерке. Кроме: данных из литеру
турных источников, мы сообщаем здесь некоторые сведения записалные
непосредственно от черкесов разных районов. Интересные примеры по
кабардинцам и моздокским черкесам сообщены мне Б. Чемазоковнм,
который в этих местах работал.
Святые места (рощи и деревья)

О почитании черкесами рощ свидетельствуют многие ^дшсатели,
начиная с X V I I в. Таковы: Жан де Лука (1637 г.), говорящий о священных местах, т. н. «кудонш», где можно было видеть бара:^ьи головы
оставшиеся от жертвоприношений, и оружие на деревьях Иейссожль
(1787 г.), отмечающий «в центре Черкессии» священное дерево «пан
!) Сравни с абхазами.

жассан», к которому «черкесы питают уважение, граничащее с идолопоклонством». Тебу-де Мариньи, подтверждающий почитание черкесами рощ и указывающий, что при возникновении вражды в одном и
том же обществе, недовольная часть могла отделиться и завести себе
отдельную священную рощу; при вражде же между двумя обществами бывали случаи, что, несмотря на одинаковость верований, нападавшие не щадили святыни своих противников;
Доигворт (1840 г.),
встретивший в долинах Пшады и Джубги почитаемые местным населением рощи и деревья с повешенными на них лоскутьями, которыебыли принесены как пожертвования, а также с целью привязать к
деревьям болезни чающих исцеления.
В сочинении под, заглавием «Описание Черкессии, составленное
Ксаверио Главани, французским консулом в Крыму и первым врачом
хана, в Бахчисарае, 20 января 1724 года» мы читаем следующее: «Каждый округ Черкессии имеет особое священное место, находящееся
обыкновенно в лесу, где предметом поклонения служит большое дерево.
Такое дерево черкесы называют «пенекассан». Они совершают перед
ним свои молитвы. Умирающие оставляют «пенекассану» саблю, ружье
и одежду. Эти предметы с церемонией туда относятся и вешаются на
деревья, так что с течением времени лес оказывается наполненным,
всякого рода оружием, одеждою и другими вещами. Но никто не осмеливается прикоснуться к ним. В этом же лесу хоронят мертвых и совершают обряды. Если мужчины и женщины, совершившие преступление, скроются в лес «пенекассан» и повяжут себе на шею какуюлибо тряпку из числа висящих на деревьях, то они освобождаются от
наказания, как состоящие под покровительством божества. Случалось,
что турки, находившиеся в рабстве у черкесов, получали свободу, отдавшись под покровительство «пенекассана». Необходимо, впрочем, отметить, чтф рабы и преступники пользуются некоторой свободой и неприкосновенностью только до тех пор, пока сохраняется тот клочок
ткани, который они повязали себе на шею. Рабы, не ожидая впемени,
когда повязка окончательно развалится от ветхости, получив свободу,
спешат покинуть край».
В .параллель к этим показаниям иностранцев приведем несколько сообщений русских наблюдателей, начиная с 60-х г.г. X I X в. и до
наших дней.
У натухайцев В особенным уважением пользовались рощи Бакинского ущелья, впадающего в ущелье р. Адагума. Из этих рощ
нельзя было унести ни одной ветки, ни одного листка, не говоря уже
о развешенном на ветвях оружия и др. вещах («Моск. Вестник», 1860 г.)
В долине р. Ппіад, теми же натухайцами, чтилось большое дерево, некогда пораженное громом. Этому дереву приписывали симпатическое свойство исцелять лихорадки: страждущий приходил или приезжал к нему с запасом приношений, б. ч. пирожков, которые тут же
и с'едались приехавшими с больным. Перед от'ездом они зашивали
кусочек этого дерева в лоскуток материи и надевали больному на
шею, чтобы он носил его постоянно. Остальная часть той же матерки
привешивалась к ветвям вроде приношения. Дерево все было увешано
подобными приношениями 2 ). Среди келлекций Адыгского областного
музея в Краснодаре имеются кусочки коры и щепок от деревьев, которые были поражены молнией. Эти частицы употреблялись для вызова дождя во время засухи, а также для лекарственных целей. Больные
носили их на себе и. по исцелении, привешивали лоскутки к тому,
!) Одно из черкесских племен, выселившееся после 1864 г. в Турцию.
2 ) См. статью Люлье (Зап. Кавк. отд, Рус. Георг. Общ., кн. V).

отмеченному молнией, дереву, от которого ими была взята щенка или
кора. Это суеверие не является достоянием глубокой старины, оно
•еще не вполне изжито нижними черкесами и теперь.
У шапсугов на угючище Адыхеко (по р. ІІІебже, правому притоку
Афиша, т. е. в так называемом-Большом Шапсуге) была «тха-чиг» (божья
земля),—священная роща из лип и чинар, называемая «тхамаха» т. е.
«богу посвященное», окончательно уничтоженная русскими войсками при
постройке редута в'1863 г. В старину шапсуги приносили здесь жертвы,
делали моления и вешали на вековые деревья оружие. И вещи и деревья считались неприкосновенными. По вере шапсугов святотатцам
и их семьям грозили всяческие несчастия и смерть, вплоть до гибели -всего племени (если роща будет истреблена). Цель молитв и жертв—
получении от божества помощи в военных предприятиях, выражение
ему благодарности за их счастливый исход и ходатайства о выздоровлении больных. (Кубанские Областные Ведомости, 1866 г., МЩг 43 и 47).
г

Черкесы, по словам Дубровина, придерживались обрядов с жертвоприношениями и возлияниями. У них не было ни церквей, ни особых
молитвенных домов или жертвенников- Священные рощи, к которым никто не смел прийасаться, заменяли храм, были местом для молитвы; в
святость таких рощ и лесов, в их чудесную силу черкёсы слепо верили.
Джемплохский лес например, был посвящен богу изобилия (Тхаголегг),
и ежегодно в этом лесу в жертву приносилась белая телка- В 1841 г.,
когда генерал Засс сделал набег между реками Белой и Пшехом, где находился Джемплохский лес, он имел там жаркое дело и сам был ранен.
Черкесы были уверены, что бог наказал Засса за то, что он решился
пройти через их священную рощу Ц. В упомянутых здесь местах жили
абадзехи и мамхеги.
Тот же автор описывает характер мольбищ в рощах. Под ветвями
дуба устраивалось нечто вооде алтаря, украшенного деревянным крестом грубой работы. Сюда приходили определенные семейства и молились, «призывая всевышнего бога»—Тгашхуо. В каждой долине было по
нескольку таких священных рощ с причисленным к ним известным'количеством семейств, составлявших как бы приход рощи (Тгахап). Какойщибудь старик избирался пожизненным жрецом. Во время мольбища он ставил к дереву крест, облепляя его свечами, зажигал их и умывался. Затем, накинув на себя бурку, сняв шапку и став на колени, ом
произносил вслух молитвы, соответствующие празднику (б. ч. об урожае, дожде, избавлении от эпидемий, болезней и др. бед). После молитвы ж.рец брал от креста одну из свечей, натирал ее воском шерсть на
лбу жертвенного животного (козла, барана или быка), делал над его
головою возлияние бузы и тут же закалывал жертву. Далее жрец с молитвой возносил к небу чашку с бузой и лепешку и вручал это старшему из присутствующих; другие чашки и хлебы он передавал окружающим, а те—следующим. Народ обходил трижды вокруг дерева; голову жертвы натыкали на жердь; кожу отдавали жрецы, а из мяса приготовляли ПИШУ. Во время варки мяса старики и старухи брались за
руки и плясали под звуки песен особого напева. К ним присоединялась
молодежь. Когда кушания были готовы, старшие мужчины рассаживались за еду, молодые люди разносили яства, а женщины и девушки
угощались в стороне. Подобные жертвоприношения совершались у черкесов весьма часто, в честь различного рода божеств и высших покровителей.
•
АУ
1) См. книгу Дубровина

„История войны и владычества русских на Кавказе".

У абадзехов отчетливо сохранились воспоминания о «языческом»
культе. Бога они называли Ахын и приносили ему жертвы у почитаемых дубов (тхачог). Здесь они резали священную корову, старики призывали Ахына помочь народу, затем корова делилась на части и тут же
Уедалась. Автору этого свидетельства в 1902 г. рассказывали об одном
-старике, который говорил взрослым сыновьям: «вы исповедуйте свою религию (т. е. ислам), а я буду молиться по обычаю предков», ходил в лес
к одному дубу, вокруг которого белело множество костей, и подолгу молился
там.

(Дьячков-Тарасов, 1902 г.).

Почитание рощ и деревьев пережиточно существует у черкесов до наших
дней. Так, летом 1929 г. на
Черноморском побережье в
в шапсугских аулах были
сделаны интересные наблюдения проф. Б. Соколовым,
любезно сообщенные им мне
ипоказывающие, что старые
обряды, несмотря на общий
процесс вымирания их, коегде еще сохраняются. Близ
аула Красно - Александровского (Леготх) есть священные дубы, т. н. тхачох (т. е.
«под богом»). Недавно комсомольцы, во время антирелигиозной кампании, прорубили корни, и дуб засох
(рис. 13).
У дуба устраиваются
Рис. 13. Два священных дуба близ шапсугмольбища и п р и н о с я т с я
ского аула Красно-Александровского в райжертвы (режут козла или
оне г. Туапсе. Перед этими дубами шапсуги устраивают мольбища. Дуб на первом
барашка). Цель этих дейплане засох вследствие подрубки корней в
ствий: испросить здоровье
результате антирелигиозной кампании местзаболевшему или воздать боного' комсомола. (Матер. Центральн. Музея
жеству благодарность за исНародоведения).
целение больного. Особенно
часто прибегают к помощи священного дуба, при заболеваниях хронической малярией. Молятся и отдельные ігица, и целые семьи, даже из
самых «правоверных», и целое общество, несмотря на большое сопротивление муллы. Дѵб считается неприкосновенным, с него не может быть
взято ни одной ветки. Во время мойения у дуба, сперва обращаются к
«главному богу», затем к божеству молнии ПТттбле и к «христовой матери
—Мерем». Молятся на коленях, без шапок. Около дуба ставят деревянный крест. Один из присутствующих мучжин кладет в чашку мамалыгу
(крутую кукурузную кашу) и просит вышепоименованных богов об избавлении от болезней и других бед. Тут же режут жертвенное животное,
.варят, делят мясо на части и едят. Когда молитва прочтена, все собравшиеся произносят «аминь». Женщины угощаются отдельно от мужчин.
Подобные священные деревья, у шапсугов встречаются и в других местах.
' У верхних черкесов (кабардинцев) традиция почитания деревьев
почти не сохранилась.
_
..

Однако, при молениях во время засухи, в которых принимают у ч а стие муллы, народ и поныне старается выбрать место для мольбища и
принесения в жертву барашков по возможности около деревьев. Среди
амулетов, которые кабардинцы привешивают к детским люлькам, встречаются иногда кусочки дерева.

Рис. 14. Из свадебных обрядов черкесов шапсугов: украшенная фундуковыми орехами палка «дэжэбэшь» —подарок невесты почетному старику,
который исполняет на свадьбе с этим жезлом танец «угэ». (Кол. Центр.
Музея Народоведения).

Из приведенных материалов выясняется следующее:
а) культ священных рощ и деревьев связывается у черкесов с почитанием ряда божеств: всевышний бог (Тгашхуо), бог изобилия Тхагалегг, Ахын—покровитель рогатого скота и патрон некоторых фамилий,
Шибле—бог грома и молнии, который освящает дерево своим ударом,
богородица Мерем, и др. В то же время в описанных обрядах довольно
ясно видны не совсем стершиеся христианские черты.
б) Священные деревья и рощи иногда носят характер фамильных
или родовых святынь (урочищ, почитаемых мест) и, следовательно,
увязываются с культами, носящими родовой характер, в том числе и с
культом умерших.
в) Целеустремленность жертв и мольбищ при деревьях направлена
на исцеление больных (что сказывается особенно четко и постоянно),,
а. также на получение различных благ, как-то — успеха в предприятиях, общего благополучия, изобилия в хозяйстве, благодетельного дождя, хорошего состояния скота и т. п.
г) В почитании деревь: [ s n M ев применяются или примеЩг
нялись магические приемы:
щЩт-:. /
,
целительные ладанки (щепки и кора); перевод болезни:
\і
Рис. 15. Из сваиз человека в дерево, (чем
дебных обрядов
иногда мотивируется вешачеркесов; фунние на. ветви лоскутов или
w
дуковое знамя
4
«дэжэбрак»
одежд больных) ; охранител ь~
(приношение
. ный амулет
преступника
жениху от род(тряпочка,
взятая
с почиственников)
таемого дерева).
«Дэжэбрак»
употребляется
д) Из древесных пород,
на свадьбе во
наибольшим, но не исключивремя скачек.
тельным, почетом пользуется дуб. Помимо дуба известны священные тополя, пихты и другие породы деревьев. Здесь же
следует добавить, что в некоторых обрядах фигурирует фундуковое
дерево (свадебные жезлы, тапочки и знамена, украшенные ореховыми
гирляндами).
е) Мольбища при деревьях и в рощах типичны для обрядовой стороны старой черкесской религии и праздников вообще-

Почитание молнии (Шибле) Д .

[Божество молнии Шибле не забыто черкесами до наших дней.
Дерево, пораженное молнией, считается священным местом. При
•обзоре почитания рощ мы неоднократно с этим уже встречались. Удар
молнии во многих случаях был источником учреждения на месте происшествия почитаемого урочища, жертвоприношений и мольбищ.
Человек, погибший от молнии, считался блаженным. Над убитой
молнией скотиной производились в честь Шибле сложные церемонии,
сходные с тем, что мы наблюдаем у абхазов.)
Л. Люлъе, 2 ) бывший свидетелем подобного обряда над тремя козами у западных черкесов, в 1862 г. пишет: «Около коз составился круг
и началась обычная пляска с напевом, в котором часто повторялись
•слова: Шибле и Ялкй (Илья). Между тем, несколько человек отправились в лес, нарубили жердей и кольев, устроили из них, на четырех
столбах, довольно высокий помост, уложили на нем коз и накрыли их
листьями. Помост делается высокий для того, чтобы укрыть трупы коз
от хищных зверей. В то время, когда одни устраивали помост, другие
.успели сходить в аул и принести оттуда разных с'естных припасов, в том
числе и нескольких живых коз. Эти последние тут же были принесены
в жертву, с обрядом возлияния, а головы их надеты на высокие шесты,
воткнутые в землю около помоста. Вся эта процедура называется шибласха. Устроенного помоста, кольев и коз никто не трогает, и все остается до совершенного разрушения и нетления. Пока приготовлялись яства
и варилась паста (крутая" просяная каша), заменяющая хлеб, молодежь
обоего пола с рвением плясала; веселость и одушевление были общие.
Когда все было изготовлено, нас накормили и только тогда отпустили
в путь».
Ціа.д убитым животным празднование происходило три дня, а над
телом человека — семь днейг^
Интересные факты пережитков культа Шибле у шапсугов зафиксировал на Черноморском побережье в 1929 г. проф. Б. Соколов. При
засухе мужчины со всего общества шли к могиле убитого молнией, захватив с собой представителя рода, из которого происходил покойник.
Деревья около могилы считались священными. Придя на место, они
•брались за руки и долго плясали босиком вокруг могилы с пением
«о еле». Процедуру повторяли раза три—четыре, пока не прошибал пот.
После пляски родственник убитого молнией брал в руки хлеб и, вознеся его, просил покойника оказать обществу помощь в ниспослании
дождя. Затем он брал с могилы камень, шел в сопровождении всех собравшихся на реку, привязывал камень веревкой к дереву и опускал
его в воду. Все присутствовавшие,не снимая одежды, бросались в реку.
Эти действия, но вере шапсугов, должны были непременно вызвать
дождь. Если камень унесет течение, то дождь будет итти без перерыва, и
произойдет стихийное бедствие, поэтому-то и нужно было крепко его
привязать к дереву. У камня, на берегу пеки, оставлялась стража, чтобы во-время вытащить камень из воды. Дня через три, независимо от
того, был или не был дождь, камень вынимали из реки и вновь водворяли на могилу, при этом родственник покойника е р л верхом, держа ті
руках камень, а остальные шли за ним пешком, ЦІочитаемые могилы
убитых молнией у шапсугов можно найти до сих пор во многих местах.
В приведенном примере мы видим сочетание родового культа умерших
•с культом молнии—Шибле и почитанием деревьев.
') Сравни с культом Афы у абхазов. Черкесское «Шибле» /букв.—«гром».
2 ) См. Зап. Кавк. Отд. Рус. Геогр. Общ., кн. V.

' Культ молнии у верхних" черкесов (кабардинцев) не сохранился,
но о "его существовании в. прошлом говорят воспоминания стариков, которые знают, что при грозе'пелась особая песнь: «еле-еле, елери шопа».
Значение этих слов утрачено."
В одной из -кабардинских сказок расказывается о Хнмыше, с необычайной ловкостью щяс-авшем на столе среди кушаний. Когда этот бравый человек с грохотом соскочил на пол, находившиеся на дворе подумали, что в дом ударила молния и запели «еле-еле».
Указанный возглас существует и у абхазов в культе Афы—божества молнии.
У т. н. моздокских черкесов (выселившихся при Екатерине II из
Кабарды в район г. Моздока и частично христианизированных) удар
молнии до сих пор вызывает некоторые обряды. Место, где ударила молния, поливают молоком или молочным супом с лапшой, пекут лепешки,
угощают Убравшихся, раздают деньги и водят хоровод с пением «елеnfoffa» и т. п. Иногда в этих же случаях молоко льют в колодезь.
Вызывание дождя.
Кноме обряда с камнем, взятым на могиле убитого молнией, черноморские шапсуги, в целях вызова дождя и прекращения губительней
засухи, применяют еще:, обряд купанья Хацегѵаше и обряд проволакиваяия по земле шкурыX.
Хацегуаше—это кукла, сделан*
ная из лопаты, наряженной в женское
платье. Во время засухи женщины и
девушки выполняют обряд, подобный
абхазскому: идут с куклой на реку и
бросают ее в воду. По пути каждый ^
двор старается куклу и идущих с ней
облить водой, а те, в свою очередь,
заходят во дворы, ловят встречных,,
тащат их к берегу и бросают в реку.
После обряда с куклы снимают одежду, остов ломают и выкидывают. До
самых последних годов купанье куклы применялось и верхними черкесами (Кабарда).
С купаньем Хацегуаше борются
не только местные ячейки женотдела,
но и муллы, которые считают этот
обряд невыгодным для себя и грешащим против ислама.
Все это, однако, не помешало
женщинам шапеугского Красно-Александровского аула в августе 1929 г.
тряхнуть стариной и попытаться вызвать дождь при помощи «испытанной»
Хацегуаше (рис. 16).
Рис. 16. «Хацегуаше» — «кукла, сде.
ланная из лопаты) употребляется шапДругой обряд (проволакивания
сугами в обряде вызова дождя во по земле шкуры), наоборот, муллами
время засухи (из коллекций Центочень одобряется, и они сами прирального Музея Народоведения).
нимают в нем активное участие .К

метра в три. Впереди всех идет мулла, за ним двое мужчин, волочащих
шкуру и сменяющихся по мере надобности. Через каждые сто шагов
мулла останавливается и читает молитву (Малый Шапсуг, 1929 г.) Аналогичный обряд практикуется у кабардинцев (Большая Кабарда).
Почитание железа (Тлепс).

Тлепс—покровитель кузнецов, бог железа и оружия. Его культ
очень близок к культу абхазского ІПасшы.
По преданиям, Тлепс был сам по ремеслу кузнец, делавший шашки, которыми можно было рассечь железо. В лесу Гучипце-Говашх показывали его могилу> усыпанную железными опилками. Именем Тлепса
произносились клятвы. В день праздника черкесы молились ему, делая возлияния на топоре или лемехе.
По совершении обрядов угощались и устраивали состязание в
стрельбе.
К Тлепсу особенно часто прибегали для исцеления раненого или
получившего перелом кости.
По описанию Дубровина, раненого или больного вносили в комнату, предварительно повысив порог толстой доской, и клали в постель.
Одна из девиц обводила «от сглаза» коровьим пометом черту вдоль
стен помещения. Около постели ставили чашку с водой и опущенным в
нее яйцом, а также железные лемехи и молоток. Каждый приходящий
к раненному должен был войти, не задев за порог ногой, трижды ударить
молотком по железу и слегка окропить лежащего водой с пожеланием
чтобы бог ему дал выздоровление. Преступники старались избежать этого
обряда. Каждую ночь к больному собиралось множество народа, в том
числе девушки. Многие приезжали из соседних аулов. Задача посетителей—не дать больному заснуть. С этой целью устраивались различные
игры и забавы, среди которых особенной популярностью пользовалось
«рукобитье»—кто-нибудь из мужчин подходил к девушке и ударял ее по
ладони, та в свою очередь выбирала мужчину подходила то же. Игра продолжалась обычно долго и увлекала присутствующих. После ужина мужчины расходились, а-девушки шли на женскую половину и оставались
там до рассвета. О наступлением сумерек снова начиналось сборище. 'Го
же самое повторялось изо дня в день.
Больной должен был крениться и не показывать своих страданий.
Часто, во время болезни, родственники или соседи присылали в дом,
где лежал раненый, скот и разные припасы, необходимые для ежедневных угощений.
Когда больной выздоравливал, он делал соответствующие подарки
всем 'ухаживавшим за ним.
Этот обряд сохранился у черкесов до наших дней.
"'Очевидцы рассказывали мне, что они наблюдали. почти аналогичные процедуры в разных селениях нижних черкесов на тероиторш-щАдыгейской автономной области, добавляя некоторые подробности^ Если
дело происходило летом, постель с больным выносили на двор. Все собравшиеся вели себя чинно, соблюдая этикет и размещаясь по закраинам двора двумя гпѵппами—мужчины и женщины. Пегеход мужчины
на женскѵю сторонѵ или какой-либо ^ т о й проступок- против правил
влек за собой шѵточный «анест», «судебное разбирательство» и «приговор» (часто состоявший из штрафа или особого задания—напр., проплясать под общий хохот с бревном на плечах, не уронив ношу и т. п.).
Игры начинаются с хороводной пляски стариков и станѵх. Танцуют под
звуки гармоники и деревянных трешеток. Смысл неизменной игры «рукобитья» состоит в том, что ударяющий должен незаметно для всех
Религия народностей СССР

4

задержать на миг свою ^ к . ѵ в гіѵке паптнешни. За этим, обьпно, следят десятки глаз, а всякая оплошность карается «судом» и «штрафом».
О собраниях при постели раненого у шапсугов сообщает проф.
Б- Соколов. Во время игр при этом часто употребляются шуточные маски, сделанные из раскрашенной и обшитой кусками бараньей шкуры,
тыквы (рис. 17). Несколько экземпляров таких масок из Малого Шапсуга
было привезено прошлой осенью в Музей Народоведения.

Рис. 17. Маска из тыквы
и бараньей шерсти—«дэдэнапе». Употребляется
на чапшах.
Шапсуги,
аул Красно-Александровский. (Кол. Центр. Музея
Народоведения).

Рис. 18. Кабардинские войлочные маски
«nâà» с пришитыми кусками бараньей
шкуры; украшены вырезанными жестяными пластинками. Употребляются на общественных - праздниках и чапшах. (Колл.
Центр. Музея Народовёдения).

В апрельской и майской книжках журнала «Революция и горец»
помещены две небольшие заметки о сборищах у постели больного (страдающего от раны, вывиха или перелома кости), устраивающихся в аулах кубанских адыге (Адыг. авт. обл.) Этот обычай называется «чапш»
Приведем выдержки рассказа Ибрагима Цей г ).
«После ужина мы вышли из хачеша- (кунацкой)... как вдруг до
нашего слуха донеслись характерные звуки деревянных трещеток. Хозяин наш," тоже очевидно заслышавши эти звуки, вышел из сакли и
предложил нас проводить на чапіп...
[Подойдя ко двору, мы увидели массу молодых девушек, стоящих
полукругом у маленького домика, в котором лежал больной. Дружным
полукругом, замыкая полный круг, стояла мужская молодежь- Гармонистка была в центре мужского полукруга, двое мужчин, отбивавших
трещотками такт,—по' ее сторонам. Пары танцовали... Из маленького хачеш неслись звуки стройного пения. Пели «чапшеоред» (специальную
песню чаттш). У трех стен хачеша, куда Мы вошли, на низеньких табуретках сидели пожилые и средних лет мужчины. Один старик запевал,
все остальные ему вторили. В глубине комнаты, у четвертой стены, на
очень низенькой деревянной кровати, лежал больной. У изголовья больного сидела девушка— .«дае» (сиделка)... Тут же у постели лежал лемех от старинного плуга, а на лемехе—небольшой молоточек. Увидя
нас, присутствующие, старые и молодые, встали, ответили на наши приветствия и любезно, пригласили пожаловать, в их общество.
*) „Революция и горец"

№ 4, Ростов/Д., 1929 г.

Я подошел к постели больного и, взяв молоточек, три раза стукнул но лемеху и произнес: желаю -тебе быстрого выздоровления и много лет счастливой жизни...
Привыкнув, к табачному дыму, мы только теперь смогли различить всю фигуру больного. Он был укрыт ватным одеялом, очевидно,
его знобило. Правая нога была вытянута вдоль края ностели и забинтована в суровое полотно белого цвета и походила на обрубок толстого
дерева...
Нам рассказали, что аул, получив разрешение вывезти из Курганской лесной дачи строительный материал для постройки ,школы, мобилизовал около пятидесяти подвод и отправил их в лес. В лесу, нага больной спилил огромный, четверти в полторы в отрезе, дуб, но свалить
его не смог...
Дерево неожиданно соскочило с пня и. падая торчком, вогнало
в сирую землю ногу, раздробило голенную кость на мелкие кусочки.
Пели без устали, одну песню сменяя другой. Я следил за бальным.
Жестоко страдая, он усилиями подавлял стоны... и подпевал гремевшему вокруг него хору- Затем он умолк и. ровно дыша, чуть-чуть захрапел. Тогда
прикоснулась ко лбу больного и повернула его голову к себе, отчего тот проснулся, и лицо его опять искривилось болезненной гримасой... После этого начались шутки (сватовстш__аіарика,
иіт_В_<<пчел.у». «итря- р- 4 P R g K» и др)...
I На дворе шум, крики, свист и гомерический хохот. Мы заинтересовались и вышли посмотреть на причины такого веселья. Гармонистка и трещотчики прекратили игру. Девушки стоят, стыдливо опустив взоры. Молодые парни тоже сохраняют вежливое молчание. Зато
детишки в неописуемом восторге, нам пока непонятном, корчатся от захлебывающегося смеха.
Ничего смешного не видя, мы силимся разгадать причину.
{Наконец, мой товарищ толчком в бок обращает мое внимание на
самый центр танцевального круга. IIa нем валялись две несуразные
фигуры в вывернутых овчинных тулупах; на их лицах были страшные
размалеванные маски, с высунутыми языками, красными глазами, козьими бородами...
Ряженые валялись на земле, играя «в мужчину и женщину» и
проделывая непристойные движения, свойственные действительной игре полов. При нашем появлении девушки смутились совершенно и постепенно, по одной, но две, покинув свой места, ушли. Их примеру по
следовали и юноши. Дети же, наоборот, свистели, плясали и швыряли в играющих комьями сухой земли...
На востоке занималась предутренняя заря. В ауле по-прежнему ^
было тихо и мирно. Только чуть слышный гул расходящихся с чапша
гостей слегка нарушал тишину весеннего утра»Д
В этом пассказе следует особенно обратить внимание на обязательные удары молотком по железному лемеху при входе гостя в комна •
ту. В статье другого автора Дауда Цей Д мѣтив удара по железу вовремя чапш дополняется новой подробностью: «измученный болезнью,
штмом, пылью —больной засыпает. Но не тут то было. Рядом сидящая
с 'больным -девица берет в руки медный таз или железный лемех и начинает изо всех сил бить молотком по медному тазу (или лемеху) над головой больного. Больной со стоном просыпается...»
У кабардинцев собирающиеся к ностели раненого называются
«шапшако» (идущие для наведывания). Около двери комнаты, где лежит
больной, кладут «вабзе» (железный инструмент, употребляющийся .для
1) .Революция и горец" № 5 за 1929 г., Ростов на Дону.

резки кизяка). Этот предмет остается у порога до тех пор, пока больной
не встанет. На вечеринках шашнако стараются всячески рассмешить
больного и не дать ему заснуть в течение всей ночи. Молодежь (парни
и девушки) устраивают игры («рукобитье», «игра в жгут», танцы и т. п.),
иногда рядятся в войлочные маски. Щарни стараются перещеголять друг
друга остроумием, шутками и вольными намеками и разговорами, во
время которых у них между собою может произойти свалка с попыткой
произвести у кого-нибудь непристойный беспорядок в одежде.
Заметим, еще, что у кабардинцев существует обычай очерчивать по
земле каким-нибудь железным предметом место, где произошло несчастье
(падение с лошади, ранение, перелом конечности и т. п. В Адыгее входящие на «чапш» иногда говорят больному: «ты гость Тлепса».
Что касается рассказанного И. Цеем эпизода игры «в мужчину и
женщину» с шуточной инсценировкой полового акта, то эти моменты,
как н вольные шутки у кабардинцев, далеко не являются чем-то случайным и в них также следует усматривать пережиток из круга старых религиозных верований и обрядов черкесов.
Здесь уместно привести любопытное показание генуэзца Георгия
в сочинении, посвященном Черкесии и датированном 1504 г. !).
Речь идет о похоронных обрядах у черкесов и описывает факт,
аналогичный тому, что происходит на дворе во время чапш.
«На похоронах великих лиц употребляется одно очень странное
жертвоприношение:
девушку лет 12—14 сажают на земь, на шкуре
только что заколотого быка; на виду у всех присутствующих мужчин и
женщин самый сильный и бойкий парень из всего обшества, снявши
бурку, пытается лишить эту девушку невинности. Попытка- повторяется в три—четыре приема, сопровождаемая постоянным сопротивлением
жертвы, пока, наконец, от усталости, либо получивши обещание, что она
будет считаться женою, либо на каких-нибудь других условиях, она соглашается, и парень показывает окружающим признаки побежденной
девственности. При этом женщины и попы делают вид, что отворачиваются от зрелища, но сами едва могут удержаться от смеха».
I

Другие персонажи старого черкесского

2

) «пантеона».

В заключение кратко упомянем о некоторых божествах и культах,
менее сохранившихся, сравнительно с изложенными нами выше.
1) Тгагихуо—всевышний бог, память о котором держится до с-их
нор в связи с молениями у священных деревьев, во время которых
иногда призываетбя его имя. Осенью, после уборки хлеба, черкесы благодарили этого бога за урожай и просили его о том же на будущее время.
Здесь надо отметить, что до осенней молитвьт по снятии урожая хозяева воздерживались распоряжаться новым хлебом. Продавать, покупать
или отдавать хлеб можнв было только после моления и «хама-умухо»,
т. е. обеда, приготовленного из новых продуктов, на который приглашались родственники.
2) Ахин—покровитель рогатого скота. Было мнение, что его ноги
имели раздвоенные копыта. Одна из известных его рощ находилась в верховьях р. ІПахе, впадающей в Черное море.
1 ) Перевод с рукописи
Флорентийской национальной библиотеки см. в статье
А. Н. Веселовского „Несколько этнографических и географических сведений о древней
России из рассказов итальянцев".
2 ) Мы имеем в виду здесь группу нижних черкесов.

Фамилия Тгахуахо (что значит «божий пастух») имела обыкновение приводить в честь Ахина в рощу корову, к рогам которой привязывали хлеб и сыр. Однако культ не был узко семейным,—все окрестные жители сопровождали шествие ахиновой коровы, которая называлась «идущей» (т. к. по поверьям, сама шла на мольбище в лес).
»8) Емиш—покровитель овец; праздник устраивался в день спуска
баранов в овечьи стада.
|~4) Созереш—покровитель хлебопашцев, обилия и домашнего благосостояния. По поверьям, он приходил с моря. Праздник приблизительно совпадал с рождеством, а у некоторых фамилий справлялся
осенью (после уборки хлеба).
При моленьях Созерешу употреблялись деревянные, имеющие по
7 суков, обрубки, заготовленные из дерева, известного под именем гамшут. Каждый дом имел свой обрубок; кроме того был один общественный. Праздник имел два основных момента—исполнение обряда всем
обществом и обряды, выполнявшиеся каждой семьей на дому (в амбаре и в сакле). В празднике, кроме мужчин, деятельное участие принимали и женщины.
Во время общественного обряда на 7 сучьях обрубка зажигались
свечи, и дом, где находится этот обрубок, запирался. К дверям подходил народ с хромым стариком во главе, который кричал: эй, Созереш,
отопри! Нарядная молодуха (б. ч. одна из последних новобрачных в селении) открывала дверь, и все входили в дом. Там устраивали моленйе,
а на дворе жгли костры.
Домашняя молитва происходила перед «семейными» обрубками,
. на сучьях которых укрепляли свечи, куски сыра, пирожки. Молитву читала хозяйка: благодарим тебя, Созереш, за урожай и молим на будущие годы даровать нам обильную жатву. Охраняй наши хлеба и амбары от воров и пожара;Д
5) Хятегуаш—дева, покровительница садов.
6) Мерйем—покровительница пчеловодства (соответствует христианской богородице, но с другим осмыслением). Праздновали после уборки хлебов, приблизительно около успенья, начиная этим длинный ряд
других торжеств, возобновляющихся каждый вечер с песнями и плясками, пока не будут обойдены все жители «прихода» (т. е. группа семейств, справляющих сообща праздники).
7) Мезитх—лесное божество, покровитель охотников. Охотники молили его об удаче во время охоты. Верили, что по воле Мезитха на
луга собираются олени и лоси, и божественные девы доят их самок. Мезитх представлялся сидящим на кабане с золотой щетиной.
8) Зейгут—покровитель наездников (военный патрон), для которого, после удачного набега, отделяли часть добычи и вешали на деревьях в священных рощах.
9) Хакустаіи—пример племенного и родового патрона-защитника.
Племенной патрон и покровитель рабочих волов—для натѵхаев и шап- ѵ
сугов: родовой—для шапсугского «поколения» Кобле.
10) Тугуплоху и Тугузитха—примеры натухайских родовых патронов: первый защитник «поколения» Надхи, второй—защитник «поколения» Нетаха.
11) Пшишане, Тгахилейк, Тгакофешу—домашние божества- Посвященный им праздник назывался «джегуие-таха», т. е. праздник очага.
12) Псегуашаха—дева, покровительница речных вод. Вй молились
о дожде, б. ч.'весной, сопровождая это купаньем, обливанием друг друга водой и т. п.
13) Хепегуаиі—дева, покровительница морских вод. Моления и
танцы в честь нее происходили летом на побережьях-

14) Кодщ-рыбоподобное божество, удерживавшее море в берегах.
.Перечисленные здесь божества подчеркивают связь религиозных верований черкесов с основными сторонами их хозяйственной деятельности (хлебопашеством, разведением крупного и мелкого скота, возделыванием садов, пчеловодством, охотой). Кроме того, некоторые патроны хорошо выявляют основы старого общественного устройства черкесов (пле-'
менные и родовые деления, семья; военный быт), и влияния окружающей
природы (речная и морская водные стихии, лес). Кое-где видны также
слабые пережитки христианства. Так, к примеру Мерием и разным мелочам обрядовой стороны, мы можем добавить указание о существовании в старину у черкесов календарных периодов Ллеумешхе («не ешь
мяса») и Коаяште («взятие сыра»), т. е. мясопуста и сыропуста, относящихся. как известно, к циклу, связанному с Пасхой.

БИБЛИОГРАФИЯ
Адыгейский обл. музей. Сборник № 1. Краснодар, 1929 г.
У. Алиев. Адыгея. Изд. Севкавкнига. Ростов/Д. 1927 г.
Бюллетени Сев. Кав. Горского Наудн.-Исслед. института, 3927 г., Ростовпа Дону.
Бюллетени Сѳв.-Кав. Бюро Краеведения, 1927 г. Ростов на Дону.
В. Васильков. Очерк быта темиргоевцев. (Сб. мат. для опис. мест и племен
Кавказа, вып. X X I X . Тифлис. І901 г.).
А. Веселовский. Несколько географии, и этнографии, сведений о древней
России из рассказов итальянцев. (Записки Р у с с к . Геогр. Общ. по Отделу этнографии, т. И. 1869 г.).
Е. Вейденбаум. Кавказские этюды. Тифлис. 1901 г. (статья: Священные рощи и деревья у кавказских народов; напечатана еще в Изв. Кавк. Отд. Русск..
Реогр. Общ., т. V , № 8).
К. Главани. Описание Черкессии. (Сб. мат. для опис. мест и племен Кавказа, вып. XVII. Тифлис. 1893 г.).
Н. Дубровин. История войны и владычества русских на Кавказе, т. I, кн. I.
СПБ. 1871 г. (статья о черкесах перепечатана Обществом изучения Адыгейской
автономн. обл. Краснодар. 1926 г.).
А. Дьячнов-Тарасов. Абадзехи. Ист. этногр. очерк. (Записки Кавк. Отд.
Р у с с к . Геогр. Общ., юн. X X I I , вып. 4. Тифлис. 1902 г.).
Д. Ильин. Свадьба у православных черкес (газета «Кавказ». 1808 г., № 111).
Л. Лопатинский.. Заметки о народе адыге. Кабард. предания и тексты.
. (Об. мат. для опис. мест и плем. Кавказа, вып. XII. Тифлис, 1891 г.).
Л. Люлье. Верования, религиозные обряды и предрассудки у черкес. (Зап.
Кавказск. Отд. Р у с с к . Геогр. Общ., кн. V. Тифлис, 1862 г.).
Л. Люлье. О натухажцах, шапсугах, абадзехах. (Зап. Кавк. Отд. Русск.
Геогр. Общ., кн. IV, Тифлис, 1857 г.).
Л. Люлье, Учреждения и народные обычаи тпаисугов и натухажцев. (Зап.
.
Кавказск. Отд. Р у с с к . Геогв. Общ., кн. ѴИ, вып. I. Тифлис, 1806 г.).
Ш. Ногмов. История адыгейского народа. (Кавказский календарь на 1862 г.
Тифлис, 1801 г.).
Общество изучения Адыгейской авт. обл. Серия изданий по
истории
адыге. Краснодав, 1926 г. и след. гг.
К. Сталь. Этнографический очерк черкесского народа. (Кавказский соорпнк, т. X X I , 1900 г.У
Хазров. Остатки христианства между закубанскими племенами. (Соорнйк
г а з е т ы «Кавказ», 2-е полугодие, 1840 г.).
Хан-Гирей. Мифология черкесских народов. (Сборник газ. «Кавказ», 2-е полугодие, 1840 г.).
И. Цей. Чапш. («Революция и горец», № 4 за 1929 г.. Ростов/; I ) .
Л. Пей. Б ы т адыгского аула («Револ. и горец». № 55 за 1929 г.).
Г. Чурсин. К у л ь т железа у кавказских народов. (Известия Кавк, Истор.Археолог. Института, т. VI. Тифлис, 1927 г.).

Е.

ШИЛЛИНГ.

АБХАЗЫ.
Абхазы занимают горную страну, непосредственно примыкающую к
берегу Черного моря от точки несколько севернее Гагр до впадения в
море р. Ингура. Границами служат на севере Черноморский район и
Карачай (по ту сторону Кавказского хребта), на востоке и юге—Грузия
(Свания и Мингрелия). Приморская низменная полоса очень не широка.
Остальная территория по мере удаления от моря постепенно повышается и переходит в лесистые нагорья. Все абхазские селения более или
менее удалены от морского берега.
До 1864 г. к абхазам с севера, примыкали родственные им черкесские племена. Одновременно с массовым выселением последних в Турцию тот же самый процесс происходил и среди абхазов. Второе выселе<
яие абхазов в Турцию произошло после, восстания во время русско-турецкой войны 1 8 7 S / 7 9 г. В результате от когда-то сплошного населения
абхазов осталось лишь два разобщенных района—Бзыбский и Кодорский (Абжуа) с прилегающей к нему Самурзаканыо. Абхазы сохранили следы старых племенных делений. Одно из абхазских племен, т. в.
абазины, живет на Северном Кавказе среди кабардинцев Кубанского
района.
Этнические элементы, из которых складывалась абхазская национальность, своим соседством с берегами Черного моря были с древних
времен вовлечены в круг интенсивных торговых отношений, которыми
жили приморские колонии греков, римлян, генуэзцев и др.
В ходе истории здесь не раз складывались государственные об'единения (таково напр. ІІоитийское царство, возникшее к II—Т в. до нашей эры).
В средние века создается Абхазское царство, которое в своих дальнейших судьбах непосредственно связывается с Грузией.
В Абхазии прочно сложились феодальные отношения. До самого
времени завоевания Кавказа русскими абхазы управлялись князьями
и дворянами, которые имели несколько степеней. Старейшей и чисти абхазской княжеской фамилией считается Ачба (или в грузинской форме—Анчабадзе). До 1864 г. страной правили князья Ач-ачба (ІІІервашидзе). Князья пользовались неограниченной властью, судили, налагали наказанья, продавали своих подданных в рабство. В важнейших
случаях, имевших обще-краевое значение, князь созывал собрание старшин. В сел. Лыхнах Гудаутского уезда до сих пор сохранилось большое
дерево и скамьи среди поляны, где происходили такие советы.
Абхазия—страна сельского хозяйства в его двух основных отраслях: земледелии и скотоводстве. Вследствие необычайного богатства растительности (папоротников, кустарника, лесных зарослей) и холмистости территории, абхазские поселения расположены усадьбами, которые
вместе с пахотными участками и виноградниками теряются в окружающей зелени. Наиболее старыми возделываемыми культурами является
«гоми» (особый вид проса) и лен. Кукупѵза—явление позднее. При обработке земли абхазы до сих пор пользуются примитивными орудиями. Новые пахотные участки с большим трудом расчищаются из-под

>

леса. Виноградную лозу пускают вверх по деревьям, где она, переплетаясь по ветвям, перекидывается с одного дерева на другое. Не везде брошен еще ножной способ давления винограда в больших долбленых колодах. Из технических равтений большую роль играют табак и хлопок.
Скот разводится и крупный (коровы и буйволы), и мелкий (овцы, козы).
Для выпаса используются летние нагорные пастбища, а также окружающие селения заросли и холмы, по которым животные бродят без пастуха, позванивая деревянными колокольчиками, подвешенными к шее.
Подсобные занятия—пчеловодство и сбор фруктов и орехов.
Кустарные промыслы не развиты. В старину многие занимались
охотой.
Общие замечания о религии абхазов.
В Абхазию еще в VI в, проникло из Византии христианство.
О конца XV в., под турецким давлением, на Черноморском побережьи начинает распространяться ислам суннитского толка. В X I X в., при
владычестве русских, в Абхазии развивается усиленная миссионерская
деятельность. В настоящее время большинство абхазов считается христиа нами, меньшинство—мусульманами.
Абхазская религия в сущности не является ни христианской, ни
мусзгльманской. Это сложный комплекс «языческих» верований, где
смешаны и переработаны разнородные элементы, в том числе и христианские.
Очень много здесь общих и сходных черт со старыми верованиями
черкесов.
Материалом для статьи, кроме использования литературы, послужили сведения, собранные мной во время двух поездок по Абхазии (в
1925 г. и 1927 г.), организованных Научно-Исследовательским Институтом Народов Востока и Центральным Музеем Народоведения. Наблюдения показали, что древние верования и обряды держатся у абхазов еще
довольно крепко. За последние годы, однако, они быстро вымирают.
(Культ Афы молния х).
Культ Афы —божества молнии, занимает; одно из важных мест в
абхазской религии. Пережиточно он бытует до наших дней.
По свидетельству одного автора 70 гг. прошлого века 2 ) при засухе
абхазы устраивали большое общественное моление иод открытым небом.
Прихожане приносили с собой гоми (вид проса), пресный хлебЦсвежий
сыр и вино. Сюда же приводилась главная жертва—хорошо откормленный бык с надетой на рога веревкой. Один из самых почетных стариков
подходил к быку, брал в руки веревку, снимал шапку и произносил молитву приблизительно такого содержания: 0, Афы, повелитель грома,
молнии и дождя! Сжалься над твоим народом. Наши посевы засохли,
трава выгорела, скот издыхает- Повели собраться тучам, загреметь грому,
засверкать молнии. Пошли дождь для народа!
Все произносили аминь. Быка резали, варили мясо и раскладывали
кушанья на досках или плетеных из хвороста подстилках.' Старик еще
раз произносил молитву, и начиналось угощенье при пении в честь Афы
особой песни. Женщины и дети на мольбище не присутствовали.
Мы должны, однако, отметить, что общественные моления при засухе еще связываются с именем «всевышнего бога» Анца. Они практикуются до последнего времени. В Кодорском уезде обряд этот зафиксирован в следующём виде: в назначенный день делается сход, на
2

Сравни культ молнии у черкесов (Шибле).
) А. Введенский, 1871 г. (Сборник свед. о кавказских горцах, вып. V).

котором дают обеты принести жертвы. На мольбище, б. ч. к берегу реки, приходят мужчины, женщины и дети. Особые выборные лица, заготовившие по поручению общества жертвенных быков, пригоняют
их на место. Остальную провизию (лепешки, муку, сыр, вино и т. іі.і
приносят семьи. Старики закалывают животных, обратив их головой к
востоку и произносят краткую молитву о дожде. После короткого
молебна, служащегося православным священником, наступает главный момент мольбища: на сооруженную заранее вышку «ашвамкят»
кладут лучшие куски мяса и лепешки, старики берут в руки фундуковые палочки с нанизанными на них жертвенными частями (сердце
и печень), стаканы с вином и горящие восковые свечи. Водворяется тишина, многие становятся на колени. Один из стариков произносит молитву, обращаясь к всевышнему богу Анца и прося «ниспошли нам теплоту
твоих глаз и подай дождь», и обливает вином сердце и печень. То же
самое проделывают и остальные старики. Затем поют специальные песни, делят мясо на порции и садятся за угощение под открытом діебом.
Женщины в еде участия не принимают, т. к. они не имеют права вкушать священого мяса принесенных в жертву животных.
Кроме молений, в целях вызова благодетельного дождя, употребителен обряд купанья женщинами куклы с пением песни: «царская
дочь (или сын владетеля) жаждет, вина не пьет, а воды нет»... При этих
словах женщины, не раздеваясь, опускаются вместе с куклой в реку
(Кодорский уезд. 1927 г.). Иногда обряд сопровождается вспахиванием
речного дна.
Дождь также вызывается бросанием в воду костей утопленника.
А.. А. Миллер ^ приводит факт, происшедший в Кодорском уезде,
во время сильной засухи: «после жертв и процессий с куклой решено было испробовать последнее средство. Из могилы были вырыты
кости персиапина и брошены в реку, где они лежали, пока не пошел
дождь, после чего кости вынули и похоронили вновь».
Возвратимся к культу Афы. В день отгона стада на летние пастбища или- возвращения их оттуда осенью, пастухи выбирали место—в
лесу, на поляне, у ручья и т. и. Селение разделялось по этим местам
группами и устраивалось моление с закланием баранов, обычными
яствами и пр. Молитву произносил старший пастух, прося, чтобы
Афы сохранил людей и" скот от громовых ударов 2).
Тот же автор сообщает об обрядах в чвсть Афы, совершавшихся
Е случаях убийства молнией домашней скотины или человека.
"Хозяин животного приглашал на место происшествия все селение, включая женщин и детей. Рядом с трупом сооружали вышки
метра в 3 высотой (ашвамкят). Присутствующие окружали труп, брали
друг друга за руки и приплясывали с восклицаниями, непонятными для
самих исполнителей (одна половина- кричала «Воетла», другая отвечала
ей «Чаупар»). С такими же возгласами и пляской убитое животное поднималось на вышку и там оставлялось. Хозяин приносил в жертву Афы
быка, принося благодарность патрону за посещение, и иросил, чтобы он
избавил его от этого в будущем. Затем варили мясо, хозяин жертвовал
еще хлеб, сыр, вино и угощал всех собравшихся.
День, в который скотина была убита молнией, оставался памятным в роде того, кого посетил Афы, и ни глава семейства, ни его потомки, во всю свою жизнь, в этот день никому ничего не давали, говоря, что они ожидают посещения Афы.
1) А» Миллер. Из поездки по Абхазии в 1907 г. (Мат. по этногр. России, т. 1,
изд. Русского Музея. СІІБ, 1910 г.).
А. Введенский. (Сборник свед. о кавказских горцах вып. ѵ , Ш 1 г.).

Если молния убивала человека, то совершался аналогичный описанному обряд, причем строжайшим образом бьцю запрещено плакать
или вырыжать свое горе. Когда труп на вышке истлевал, гроб снимали и совершали обычные похоронные обряды.
Традиционность и давность бытования у абхазов описанных нами обрядов подтверждается двумя интересными свидетельствами. Первое из них принадлежит писателю XVIII в.,—грузинскому царевичу
Вахушту, автору «Географического описания Грузии»; второе—католическому священнику Ламберти, пребывавшему в Мингрелии в первой
половине XVII в. (1635—1653 г.г.).
«Христиане по религии, абхазы не знают своей веры и потому
считаются идолопоклонниками. И, действительно, вместо того, чтобы
хоронить своих покойников, они одевают их в лучшее платье и оружие, запирают в ящики и ставят на деревья» (Вахушт).
«У абхазов есть замечательный обычай, а именно: покойников
не хоронят, но вешают на дереве следующим образом: выдалбливают ствол
дерева' на подобие гроба, кладут туда покойника и крепкой виноградной лозой подвешивают к верхушке дерева. На этом же дереве вешают
и все оружие, которое покойник в жизни употреблял на войне. И его лошадь должны послать ему вслед, говорят родственники покойника, так
как в том мире она понадобится ему» (Ламберти).
Оба приведенные свидетельства посторонних наблюдателей справедливы, невидимому, только по отношению к случаям, когда хоронили
людей, убитых молнией.
Если перейти теперь к современности, то и здесь мы найдем весьма отчетливые следы почитания Афы. Правда, культ во многом видоизменился, потерпел значительные ущербы н заметно забывается.
Я приведу сведения по части обрядов, связанных с молнией, воспользовавшись материалом, собранным мной в Гудаутском уезде в 1925 г.
и в Кодорском уезде в 1927 г.
Если молния убьет человека, то на этом месте в тот же день
устраивается моление. Собирается народ и сооружает «афюнкят»—вышку, состоящую из четырех воткнутых в землю жердей, на которые сверху накладываются ветки. Вокруг трупа и вышки обходят три раза с
возгласами «Атлар-чоппа», *) стараясь, не плакать и не выражать печали. Затем родственники делают моление с жертвой, прося: «Афы.
дай нам здоровья», и после этого уже можно перенести покойника домой и на другой день приступать к обычным похоронам, на которых
однако ж не бывает оплакивания. Фамилия, потерявшая своего члена,
с этих пор будет периодически, раз в три года, повторять совершение
описанного обряда и установит для себя постоянный еженедельный—
«запретный» (нерабочий) день. Как видно, старое обыкновение поднимать на вышку тело убитого молнией • здесь утрачено (сел. Квитаули
Кодорского уезда). Но в Гудаутском уезде память о нем сохранилась.
Там убитого молнией кладет на четырехножную вышку, по рассказам стариков, и, пока не зарежут жертвенного козла, не могут взять
покойника для похорон.
Один шутник, увидев человека, несшего на спине вязанку папоротника, подкрался сзади и незаметно поджег ношу. Папоротник загорелся. Ничего не подозревавший парень получил небольшие ожоги и.
приписав причину несчастья мрлнии, немедленно собрал на место
происшествия родственников. Те положили пострадавшего на плетенку,
принесли полагающуюся жертву и стали водить вокруг него хоровод
') Сравни черкесское „еле-еле, елери
современным абхазам непонятно.

шопа". Значение возгласа

«ячлар-чоппа>--

с пением—«Ачлар-чоппа». В это время явился шутник и признался
в своей неосторожной шутке. Приведенный курьезный пример хорошо
характеризует отношение абхазов к проявлениям Афы (сел. Лыхны Гудаутского уезда).
При обряде, устраиваемом в случае убийства молнией домашнего
животного, подробность поднятия трупа на вышку в Кодорском уезде
-остается в силе. Некто из фамилии А/ідеба совершил обряд Афа над
двумя коровами, погибшими от молнии. Когда народ разошелся и внимание к происшествию рассеялось, приезжий карачаевец забрался на вышку, содрал с животных шкуры, нарезал из них подпруги и продал. Я
думал, дальше рассказчик начнет мне повествовать о страшных карах
постигших святотатца. Ничуть не бывало. «И, добавил он. и... ничего дурного с ним не случилось».
Вера в могущество Афы была поколеблена (сел. Чилоу).
Сооружение «афюнкят» в честь Афы с жертвой и молением применяется, 'как мне сообщали, и в случае необходимости испросить
дождь (Кодорский уезд).
Одного человека убило в горах молнией. Покойника, после выполнения обряда Афы, похоронили вблизи от этого места, в пещере г ),
и впредь от посещения его могилы воздерживались, опасаясь в противном случае неблагоприятного для хозяйства дождя (сел. Чилоу).
Этот рассказ также подтверждает связь Афы с дождем.
По поверьям абхазов, Афы никогда не поражает молнией грабовое дерево. Название граба -(ахеца) некоторые исследователи связывают с абхазской княжеской фамилией Хеішя, находившейся в родстве с грабом. Таким образом, по этим данным за фигурой Афы в прошлом надо видеть одного из родовых тотемов.
Мы уже говорили о жертвоприношениях, сопровождающих смертоносное действие молнии на человека или животное. Для полноты характеристики культа приведем еще некоторые подробности из статьи
абхазского исследователя Н. Джанашия, освещающие в этих жертвах
момент их «искупительного» значения.
В какой бы предмет (даже самый ничтожный) ни ударила молния. к нему не приступают без уже знакомого нам обряда Афы 2 ).
Но этим дело не ограничивается. Пострадавшие (семья или даже вся
фамилия) считаются «виновными» перед Афы и именуются «разделившими огонь». Они идут к знахарке, которая определяет подробности предстоящего мольбища и искупительных жертв. Время от дня
несчастья до .дня искупления «виновные» полагают для себя «запретным» (т. е. нерабочим). В день искупления «виновные*, одетые в белое
п обвитые вокруг шеи очаговыми цепями, стекаются к месту, куда
ударила молния и где. следовательно, построена вышка («ашвамкят»).
Перед закланием жертвенных животных (холощейых козлов), которые тоже должны быть «чисто белыми», все становятся на колени. Затем следует молитва, заклание и исполнение «песни Афы». Когда
мясо сварится, на вышку кладут лучшие его куски и хлеб'ы по количеству «виновных» и один хлеб побольше «за весь род». «Виновные»
опять стоят на коленях: молельщик, с печенью и сердцем в руке, произносит молитвѵ об искуплении; присутствующие трижды поют «песш,
А(Ьы»: на жертвенные потроха возливается вино; вокруг «виновных»
исполняют священный хоровод, потом все садятся и начинают пировать до вечера.
1) Но не в той знаменитой Чиловской пещере, где по легендам закован Аброцкил:
-) При под'еме трупа на вышку поют «песню Афы» на два хора. Первый хор
„вай этлар". Второй хор: „Айтар этлар'. Первый: „Чоппар этлар'. Второй: „Этлар
чспнар'. А й т а р - и м я божества (о нем см. ниже), остальные слова необяснимы.

Культ железа (шасшы) и кузницы

>)

На абхазском дворе, Іреди жилых помещений- и служб, вы можете увидеть одну неказистую и скромную постройку, которая, однако,
при ближайшем знакомстве с ней, окажется необычайно интересной
(рис. 19). Вернее, здесь дело не в самой постройке (это может быть нростой кое-как сколоченный сарайчик,. навес или плетенка),
а в том, чему она служит и
что находится внутри нее.
Зайдя в это строение, вы
увидите две-три небольшие наковальни, вбитые в деревянные
плахи, молоток, щипцы и кучу
старого железного лома. Словом, вы вошли в кузницу. При.
более внимательном осмотре
обнаружится ряд странностей:
наковальни и деревянные плахи, в которые они вбиты, закапаны воском; где-нибудь в
углу торчат, засунутые за потолочные жерди, тонкие обструганные деревянные спи' цы и связки козлиных челюстей; никаких признаков, указывающих на то, что здесь
Рис. 19. К культу Шасшы у абхазов: почитаемая в е д е т с я кузнечная работа, нет.
кузница на дворе Платона Д. в сел. Джгерды,
Кодорского
ѵезда. Внутри
Кодорского уезда.
Внутри этой
этой маленькой
маленькой
постройки, где может поместиться стоя тольно один человек, хранятся две небольших модели наковален, щипцы, молот, куча железного лома и зарытый в землю кувшин с вином. Во время моления в кузницу забирается
хозяин, а члены семьи стоят во дворе.
(Кол. Центр. Музея Народоведения).,

Няпбпппт мпжттп ттоттѵадять ч т о
Наооорот, МОЖНО п о д у м а т ь , ЧТО
к у з н и ц а давно з а б р о ш е н а . Одн а к о , е с л и ВЫ з а х о т и т е ВЗЯТЬ

отсюда какую-нибудь железную вещицу, будь то ржавый
гвоздь или обломок подковы,
хозяин решительно воспротивится. Ни один предмет не может быть взят чужими, иначе дому и семье грозит несчасіье. Правда,
сам-то хозяин пользуется и молотком и шипцами, но ведь предмет
остается в доме, а это самое главное. Ясно, что перед нами домашняя,
семейная святыня, с которой следует познакомиться несколько подробнее.
Расскажу об одной из почитаемых фамильных кузниц, осмотренной мной в сел. Джгердах Кодорского уезда в 1927 г.
Хозяин-молодой человек, он же жрец кузницы, как старший сын.
принявший наследие умершего отца. Почитаемая кузница в их роду
была устроена при. прадеде рассказчика, после того, как родная сестра этого прадеда была однажды за&гигнута грозой и туманом, простудилась, заболела и умерла.
В подобных случаях, — каких-либо болезней, несчастий и т. и.
во избежание повторения бед, хозяин устраивает, по совету знахарки,
у себя на дворе почитаемую кузницу для умилостивления разгневанного божества Шасшы с ежегодными молениями. Кузница становится
семейной святыней, с течением лет все более и более обрастая славой
чудодействительности. Так, при отце рассказчика случ ілось, что вся их.
семья заболела,
1) Сравни культ железа у черкесов (Тлепс).

Пошли гадать к знахарке. Та рекомендовала сделать кузнице
жертвоприношение. Совет этот был принят. А так как болезнь вскоре
прекратилась, кузница приобрела особенный авторитет.
Накануне "нового года'старший в доме мужчина после захода
солнца должен взять жертвенного козла и привести за рога к кузнице.
Здесь хозяин произносит молитву, режет животное и снимает с него
шкуру. Если козла нет, то режут козу, но в этом случае вместе с козой в жертву надо обязательно принести еще и петуха. Варкой жертвенного мяса на очаге в жилом доме
(амацаурта) занимается сам хоеяин.
Женщины яге готовят особые круглые
конусообразные печенья из кукурузной и пшеничной муки с сыром по
числу членов семьи и «однофамильцев», т. е. родственников (не в нашем
европейском понимании этого слова, Рис. 20. К культу Шасшы у абхазов: наа в духе старых местных, еще не вполне ковальни фамильной кузницы Джянаизжитых, понятий родового строя, до- арджира, что значит «кузница Джанбы» (в сел. Лыхнах Гудаутского уеззнания единства, родственности и про- да. Из собр. Е. Шиллинга, 1925 г.).
исхождения от одного корня группы
семей, обычно расположенных в селении целыми кварталами, носящими свои родовые названия).

s H гг

Когда кушанья приготовлены, хозяин берет большое блюдо, кладет на него почетные куски—сердце и печень и, вместе с членами семьи,
идет к кузнице.
В самую кузницу доступ имеет только он один. Войдя в этот тесный и неказистый сарайчик, он ставит где-нибудь рядом блюдо, нагибается, нащупывает в полутьме плоский камень и приподнимает его
с земли. Под камнем оказывается круглое отверстие- Это — большой
глинянный винный сосуд,, врытый по горлышко в землю и таким образом
скрытый в кузнице, а в сосуде—вино. Оно наливается сюда осенью— в октябре, ноябре, когда'из только что собранного на виноградниках нового урожая приготовлена «маджара» (молодое вино), и вплоть до новогоднего праздника кузницы остается неприкосновенным.
Открыв зарытый в землю сосуд, хозяин зачерпывает из него
стаканом вино и, держа в одной руке зажженную самодельную восковую свечку, а в другой—стакан, произносит молитву: «господи помилуй! Шасшы, которому подчинены семь икон (т. е, божеств), помилуй
нас. Жертвенного козла режем (тебе), посвященный (тебе) ВИННЫЙ
кувшин зарыт. Молю, теплоты твоих глаз не лиши нас. Любовь (твоего)
сердца дай нам. Дай (нам) здоровье. Всем нам дай дожить до будущего года. Кроме моленья »(тебе), чтобы'другой заботы не было (у н а с Ь .
В некоторых семьях, по окончании молитвы, хозяин ударяет молотком
по наковальне. Во время молитвы члены семьи стоят на дворе перед
кузницей. После молитвы здесь же пыот вино и едят принесенные жертвенные части, предварительно бросив по кусочку в кузницу. Затем
идут в дом, куда приходят также и однофамильцы, и начинается угощенье. Гостя, перед тем как есть, должны бросить но кусочку веска в
огонь, для чего им специально подносится на железном листе жар
с очага.
В сел. Лыхнах Гудаѵтского уезда в 1925 г. я видел святыню фамилии Джанба,—т. н." «кузницу Джанбы», прославившуюся своей
целительной силой и ставшей предметом почитанья более широких
кругов. Однако жрецом и владельцем святыни, все-таки, оставался хозяин дома, к которому, ко дню новогоднего моленья, сходилось довольно много народу. «Я бы с радостью выбросил ее в море», говорил мне

Джанба про свою кузницу,—«каждый Год приходится резать для нее
козла, да боюсь худших бед» (рис. 20).
«Священные» кузницы б. ч. для работы хозяевами не используются.
Но это не запрет. В них работать можно, и в ряде случаев действительно работают; можно также употреблять в домашнем обиходе и
отдельные инструменты, взятые со «святилища», напр., клещи, щипцы,
молотки и т. и. Угольный шлак с горна кузницы считается священным и часто вешается на фруктовых деревьях и виноградниках в
острастку ворам.
Кузнечное дело как профессия в Абхазии в настоящее время
развито слабо. Для отдельных лиц оно является подсобным занятием
при сельском хозяйстве по части выполнения за деньги мелких заказов односельчан (починка старых вещей, ковка лошадей, изготовление простейших предметов и т. и.). Однако и в таких кузницах бывают домашние моленья. Так. в одной рабочей кузнице сел. Квитаули
Кодорского уезда, которѵю я осмотрел, в среду после Рождества ежегодно устраивается семейное моленф. В статье Введенского «Религиозные верования абхазцев», написанной почти 60 лет тому назад (1871 г.) о почитании кузницы рассказывается следующее: накануне нового года в доме режут теленка
или барана и по'одному петуху на каждого члена семьи. Хозяйка готовит пшеничный пирог с сыром. Печенка и сердце, всех лертвенных
животных жарятся отдельно на вертелах, выструганных из свежих
ветвей ореха. По изготовлении кушаний их несут в кузницу. Хозяин
складывает на наковальне
все инструменты, ставит
вблизи жаровню с угольями, и все семейство располагается на коленях вокруг наковальни. Сняв
башлык и пояс (в знак
того, что приступает к молитве с открытыми сердцем и мыслями), хозяин
зажигает восковую свечу,
бросает на уголья ладан
и произносит молитвенное обращение к Шасшы с
просьбой о здоровье семьи
и ниспослании пользы, а
не вреда от всех орудий,
Рис. 21. Шасшы у абхазов: наковальня и молот
сделанных из железа. Все
священной кузницы одного из семейств сел. Квитаули Кодорского уезда. Во время моления на
произносят аминь. Хозяин
наковальню и деревянную подставку ставят зажбросает на жаровню части
женные свечи. (Кол. Центр. Музея Народовед.).
жареных потрохов и пирога, повторяя обращение к
Шасшы и еще раз прося дать всем здоровье и принять жертву. При
этом он добавляет: «до тех пор, пока я не буду в состоянии этими
кусочками накормить всех Ачба и Ач-ачба, пусть в моем семействе
никто не болеет» а ). Затем собравшиеся члены семьи с'едают но кусочку жертвенных яств, запивают их вином, взятым из кувшина, который
зарыт в кузнице, и идут в жилое помещение, где вместе с соседями
пируют до рассвета.
г) Ачба и Ач-ачба—абхазские владетельные князья, феодалы. Упоминание этих
фамилий при жертвоприношениях раньше было обычным.

Из приведенных сопоставлений мы видим живучесть культа Шасшы, далеко еще не изжитого до наших дней. Во всяком случае, во
время пребывания в Абхазии, мне не приходилось разыскивать эти
местные' алтари Шасшы, иногда чрезвычайно скромные и неприметные
по своему внешнему виду и состоящие из какого-нибудь полусгнившего чурбана с ржавой наковальней, валяющегося под открытым небом на дворе у плетеной изгороди (рис.21). Иногда вместо настоящей наковальни вы можете встретить уменьшенную ее модель.
Кроме молений, перед лицом Шасшы в кузнице даются присяги
но спорным делам, б. ч. связанным с ранением или убийством при помощи холодных или огнестрельных орудий, которые, как и все железные нлелметы, входят в круг непосредственного ведения Шасшы.
Во время итшсяги хозяин кузницы становится около наковальни и
кладет на нее молот.
Против него, в присутствии представителя пострадавшей стороны,
становится подозреваемый (приносящий присягу). Взяв в руки молот,
подозреваемый произносит «если я виновен, пусть Шасшы разобьет
мою голову на наковальне», или—«да буду я сожжен тобою» и трижды
ударяет по ней молотом.
Дпугой вид присяги состоит в том, что на две палки, вбитые в
землю, вешают заряженные ружья, обращая их дулами в интервалПрисягающий становится в интервале, говорит—«если я лгу, то пусть
Шасшы пронзит мою голову пулями» и три раза проходит' через интервал.
Принесший ложную присягу, при первой болезни, сопряженной
с головной болыо, посылается к знахарке. Знахарка в таких случаях
тіактует беду как гнев Шасшы, и родственники больного немедленно
отправляются к обманутой стороне. Там они подарками и уговорами
склоняют потерпевших вымолить у Шасшы прощение больному, обещая. что последний по выздоровлении даст полную компенсацию за свою
неудачно скрытую и теперь обнаружившуюся випу. Если те согласятся,
то все, кроме больного, идуу к почитаемой кузнице и обвинитель, сняв
пояс в знак искренности и подойдя к наковальне, просит Шасшы снять
с виновного болезнь. Родственники виновного, в залог, что тот по выздоровлении сам явится в кузницу вымаливать у ПІасшы прощение,
оставляют здесь кусочек железа. По выздоровлении больного обе стороны снова приходят в кузницу. Выздоровевший кладет на наковальню серебряные деньги, благодарит Шасшы, и передает хозяину кузницы
барана, хлеб и вино. Хозяин'режет барана, готовит жертвенные' части,
устраивает обычное моление и вручает виновнику всей этой процедуры кусочки от жертв, чтобы тот. 'в знак полученного от Шасшы прощения, мог их отослать домой для успокоения семьи. После этого все—
и хозяин, -и потерпевший, и виновный с родственниками, приступают к
общей трапезе 1 ). Отныне виновный будет уже считать себя «данником»
Шасптн (по-абхазски—«на нем есть»), т. е. совершать моления кузнице.
Еще в недавнем прошлом, по словам Н. Джанашия 2 ) все мелки-,1
дела разбирались при помощи присяги перед наковальней. И теперь
абхаз скорее примет присягу ложную в приходской церкви, чем в своей
кузнице.
Тяжущиеся стороны после присяги чуждаются друг друга. Между нами, говорят они, великий бог ІПасіпы и, чтобы его не разгневать, прекращают всякие отношения: «даже головешки не передадут друг другу».
') А. Введенский.
) Н. Джанашия. Абхазский культ и быт (.Христианский Восток", т. V, вып. 3.
Изд. Акад. Наук. Петроград 1917 г.).
2

В заключение приведем еще некоторые данные для общей характеристики культа.
«Данниками» Шасшы («на нем есть») зачастую бывают не все
члены семьи, а только те, на которых он проявил свое могущество,
ниспослав на них болезни. От них же это служение богу кузницы
переходит на их потомство. Если в роде имеется кузнец, то годовое моление происходит у него. Сам кузнец за всех членов рода, обязанных
у него молиться, лично приносит холощеного козла. Каждый же член
рода от себя жертвует петуха и один хлеб. По смерти хозяина кузницы, его жреческие обязанности переходят, как мы видели, к старшему
сыну. Если же семья вымирает, то жречество берет на себя ближайший ставший родственник в роде, независимо от того, знает он кузнечное ремесло, или нет. За преемство новый жрец приносит две жертвы: одну в доме кузнеца, другую в своем доме. При вымирании семьи кузнеца, желающие могут «выделиться» и перенести культ в свой дом:
обыкновенно в таких случаях на дворе устраивается плетенка, наподобие кузницы, кладется туда наковальня, и в этой плетенке совершаются данной семьей моления. Часто обходятся даже и без плетенки.
Как бйло указано, священная кузница передается в наследство по прямой /мужской) линии. Дочери обязаны служить Шасшы по преданиям
своеі рсза, но их дети освобождаются от этого. Лишь при вымирании
всего рсда матери к ним, детям, переходит и культ кузни.
После рожденья первого ребенка молодая мать молится у кузницы своих родителей, принеся в жертву холощеного козла, а потом
ежегодно жертвует петуха и хлеб.
В некоторых случаях в результате посещения Афы т. е. его
гнева на какую-либо семью, не ограничиваясь установлением мольбищ, принесением жертв и выполнением обрядов, богу железа посвящали мальчика, который должен был изучить кузнечное ремесло.
Мальчика отдавали на 3 года в ученье кузнецу, принося при этом
жертву (холощеного козла, хлеб и свечу). Заниматься чем-либо другим и ходить в школу ему строго запрещалось- При посвящении ему
обжигали волосы. Окончив кѵвс, молодой кузнец после соответствующих жертвоприношений, становился самостоятельным жрецом.
Интересно здесь отметить, что, по наблюдениям учителей, абхазские дети, заболев, часто оставляли школу навсегда, т. к. знахарки
убеждали родителей, что Шасшы не позволяет их детям учиться Ч.
В старое время, когда фабричные изделия не так легко появлялись на абхазском рынке, кузнецы, как ремесленники, занимали в обществе весьма почетное место.
В абхазских легендах и сказаниях есть перс&аж—Айнар-чжий,
т. е Айнар-кузнец. Записанный мной рассказ о нем в сел. Чилоу Кодорского уезда дает такой вариант: в старину, когда жили богатыри
«нарты», был кузнец Айнар. Колени служили ему наковальней, а
руки молотом и щипцами. На коленях он ковал оружие, и разные
железные вещи. От него у абхазов, будто бы, и пошло кузнечное ремесло. После смерти Айнар-ижий оставил людям «хати». («иконы»)—
куски железа, молот, щипцы и наковальню.
В ряде случаев и в других культах железо играет у абхазов священную или магическую роль. Когда невесту вводят в «дом для новобрачных», т. н. «амхара» (в старину это был круглый из хвороста
шалаш с конусообразной крышей), то мужчины, пропуская ее через
дверь, ударяют по косяку кинжалами.
') А Векуа. Влияние сельских знахарок на абхазов. („Сотр. Закавказской Миссии". 1912 г., № 7).

При божбе потрясают очаговой цепью и призывают ее в свидетели. Очаговая цепь, как мы видели, фигурирует и в некоторых моментах культа Афы.
В страстной четверг был обычай ковать на кузне железное кольцо и носить его на пальце, чтобьі не было на руках заусенцев, а на глазах ячменей *).
Приношения священным деревьям в старину состояли из железных стрел, вонзавшихся в стволы; это и поныне можно видеть на дубах почитаемой рощи сел. Блабурхва Гудаутского уезда 2 ).
Св. Георгию в сел. Илори Кодорского уезда до настоящего времени Яриносят специально приготовляющиеся местными кузнецами
железные стрелы 3).
Святые места.

а) А й л ы р - н ы х

(И л о р с к а я

икона).

В сел. Илори Кодорского уезда есть знаменитая церковь св.
Геоогия, известная не только в Абхазии, но и по всей почти Западной
Грузии.
Для абхазов «Илорская икона» —божество, облик которого массами только самым смутным образом связываетсяся. с христианским святым
Георгием.
Айлыр-ных—всемогуща, ее гнева боятся, перед ней приносят самые доказательные присяги по гражданским и уголовным делам одинаково и христиане и мусульмане. Ложная присяга навлекает ' болезнь и
смерть на виновную семью, и в случае вымирания этой последней гнев
иконы перебрасывается на обвинителей. Согрешившие перед иконой
несут ей жертвы и делают моления. При заболевании кого-нибудь в
семье определение знахарки очень часто указывает на Айлыр-ных, как на
причину несчастия. А это ведет за собой соответствующие последствия:
установление в честь иконы запретного (нерабочего) дня, посвящение
иконе коровы (см. о запретных днях), паломничество, сопряженное с
денежными расходами и жертвами скотом и т. п.
Верование в Айлыр-ных может служить примером почитания абхазами святых мест и связанных с ними различных патронов-божеств, милующих и карающих своих подчиненных. Илорская икона»—святыня,
в сферу власти которой подпало и подпадает большое количество людей
из разных селений и разных фамилий. Но есть в Абхазии множество божеств-икон, менее мощных по охвату—местных, сельских, семейных. 1а•кова, напр., Допу-ныха—икона фамилии Допуа в фамильном поселке
Допуакыт. селения Адзюбжа (Кодор. уезда); такова Куланырха-ныха в
Гудаутском уезде, где собственно «иконой» (них) являются куски железа, и мн. др.
б) Р о щ и

и

деревья.

Прокопий Кессарийский, автор VI в., в описании византийскопереидских войн, говоря про абхазов, свидетельствует: «Эти варвары
даже до моего времени воздавали почитание рощам и лесам, по причине
грубого невежества считая деревья за богов».
Автор конца XVIII в.. Яков Рейнеггс (Общее историко-географиче•ское описание Кавказа, 1797 г.) указывает, что в начале мая абхазы со~ Д Т Г ч у р с и н . Культ железа у кавказских народов. «Изв. Кавк. ист.-археол. инст.»,
т. VI, Тифлис. 1927 г.
"
»
2) Там же.
s ) Там же.
Религии народностей СССР.

бирались в священном, заповедном лесу к большому железному кресту,
где жили отшельники. Прихожане приносили с собой деревянные кресты 1 ), которые ставили потом повсюду, где была зелень, и знакомые,
встречаясь в лесу, обменивались этими крестами в знак дружбы. К этому автор прибавляет, что отшельники рассказывали про крест в лесу
чудеса, не имеющие никакого отношения к христианской религии.
Наиболее известная в настоящее время в Абхазии священная роща находится в Гудаутском уезде, близ сел. Ачандара, на нечитаемой
горе Цѵтіоюпш. Так совершались моления, жертвы и приносили присяги. 11о авторитетности святыню Дудрюпш можно сопоставить с -Шорским храмом св. Георгия (Айлыр-ных).
В роще, под большим, окруженным каменной оградой, дубом лежали предметы, принесенные в жертву,—старинная секира с золотой насечкой, шлем, ружейный ствол, металлические сосуды.
Жреческие обязанности исполнялись наследовании старшими представителями рода Чичба из сел. Ачандара.
Для более полной характеристики культа деревьев мы приведем относящиеся сюда примеры из области верований, обрядов и обычаев, зафиксированных в Кодо-рском уезде.
Особенно священным деревом считается дуб. Его «духу» (или «великой доле божества дерева») совершают жертву для предохранения детей от падения с деревьев и ушибов. Выполняемый с той же целыо в день
Успения обряд своим существенным моментом имеет привязывание подростков к дереву.
Умилостивительные жертвы «архангелу», во власти которого погубить детей, в пасхальный ' четверг приносили под почитаемым семьей дубом, увешиваемом лоскутками.
Орех (особенно мелкий) и граб считаются «чистыми» деревьями. В
граб никогда не ударяет молния, так как Афы находится с этим деревом в родстве.
При некоторых заболеваниях знахарки заказывают своим пациентам приносить жертву д у х у дерева, от гнева которого якобы произошла болезнь.
Специальным днем поклонения духу дерева, у абхазов считалась
среда.
Многие моления устраиваются в лесу под тенью деревьев, причем
жепгва божеству иногда кладется на «ашвамкят»—сооружение вроде
вышки, или стола, состоящего из четырех воткнутых в землю жедрей, покрытых сверху листьями орешника, дуба, граба. Более массивный «ашвамкят» употребляется, как мы видели, в культе Афы.
В сел. Бандза есть церковь св. Георгия, называемая ІПоуркари. В понедельник на Фоминой неделе, после домашней жертвы, сельчане шли к
церкви, вырывали руками (без всякого орудия) дерево, и, обнесши его
трижды вокруг ограды, преподносили свя/гому Георгию.
При всех жертвоприношениях, когда убивается животное, жертвенные части (сердце и печень) натыкаются на деревянную, обязательно
фѵндуковую, палочку, после чего жертва и «приносится» с молитвой
божеству. В некоторых случаях фундуковой палочкой замешивается закваска для обрядовых хлебов, или ножеобразной фундуковой дощечкой
фиктивно разрезают обрядовое кушанье, чтобы вслед за этим разрезать
его уже настоящим ножем. В обрядах, заканчивающих моление в честь
Айтар, молодежь гадает о супружеском счастье: кому попадается в лепешке запеченная фун туковая щенка («кол счастья»), тот будет счастлив, и в знак радости должен устроить угощение для всех присутствую-') Сравни священые'деревья и мольбища с крестом у черкесов.

•

нщх. В одном из обрядов внесения залога, гарантирующего, что обещанная божеству жертва, ради выздоровления заболевшего члена семьи, будет действительно выполнена, употребляются 20 фундуковых палочек и
2 '^ѵндуковых хворостины. Палочками метают в корову во время обвода
ее вокруг больного, а хворостинами подгоняют.
Для нормального развития гпѵдного ребенка ему под изголовье
кладут в трех кисетах по 24 зерна мелкого ореха.
При заболеваниях корью и коклюшем больного ребенка ведут к дереву грецкого ореха и протаскивают его под выступающими из земли
корневищами этого дерева.
При желудочных заболеваниях, в целях скорейшего исцеления
больного, заведующему этим делом патрону приносят обет совершить по
выздоровлении домашнюю жертву. В состав залога, гарантирующего исполнение этого обета, входит круг, сплетенный из виноградной лозы, который трижды обносят вокруг головы больного и затем прячут в винном
погребе. В других случаях, по той же потребе, патрону приносят жертву
в лесу и' затем привешивают к дереву на красной нитке деревянную дощечку.

вставлены крестообразно две палочки, белый камень и кружок из ветвей
шиповника. Ствол жерди в нескольких местах взрезан ножем, кора отогнута н узенькими ленточками оттянута вниз. В таком виде «алакумха»
ставится в канун успенья на полях и дворах для предохранения от сглаза.
Крест и венок из" шиповника местное паселение с общеизвестными символами христианства не связывает. Сел. Квитаули Кодорского уезда.
Кол. Центр. Музея Народоведения.

Магические сооружения от сглаза и злых духов, ставящиеся накануне успения на полях и дворах, состоят из особым образом обработанной жерди дерева крушины (алакумха) и ветвей шиповника (рис. 22).
В поминальных обрядах Ц мы встречаем: восковую свечу в виде
ветвистого деревца, деревообразные «аокум» и «акян», ореховую попону
на жертвенном быке (сделанную из фундуковых или каштановых орехов, нанизанных на нить) и, наконец, «ахянапа», украшенную гирляндами тех же орехов.
Приведенный нами материал обнаруживает следующее:
а) Почитаемые рощи и деревья являются святыми местами-упочищами ѵзко семейными, фамильными, или широко общественными
(как напр. Дудрюпш). На этих урочищах перед деревьями выполняются обряды, относящиеся к разным культам.
б) Отдельные деревья «одшпевляются», что вызывает моления, жертвы и обряды в честь «духа дерева».
в) Особенно почитаемым деоевом является дуб; из других- деревьев
выдаляется граб (состоящий в оодстве с Афы).' мелкий орех (как «чистое» дерево, различные поделки из которого фигурируют почти во всех
. культах) и до.
г) Дерево и его части применяются в некоторых магических приемах.
б См. ниже.

Запретные дни (амштар).

Запретные дни—это определенные дни недельной табели, по. которым определенные лица, семья или целая фамилия, налагают на себя в>
честь какого-либо божества, определенные запреты. Так, в сел- Лыхны,
Гудаутского уезда, в запретный день, как мне сообщили, нельзя продавать и покупать, выметать сор из дому, давать на сторону огонь, шить,
точить ножи, серпы, шила и др. железные орудия, ткать лен, давать соседям какие-нибѵдь вещи. Некоторые работы допускаются: напр., в запретный день можно ткать шерсть, стирать, купаться, работать па винограднике. Длительность запретного дня считается от- захода до захода
солнца. Один абхаз, продавший мне роговой бокал и получивший деньги, отказался выдать случайно оставленную мной у него покупку только потому, что, взглянув на небо, констатировал начало своего запретного дня. Так как я должен был уезжать, хозяин и его соседи потратили
немало труда, чтобы отыскать у другого липа аналогичную вещь и отдать ее мне вместо купленной.
Главные «источники» запретных дней — культы Афы и Шасшы.
Гнев и «внимание» того или ттоѵгого,—ѵдар молнии или болезнь члена,
семьи, далее—совет знахарки,—и запретный день навеки установлен, и.
не только запретный день, но и годовое мольбище с жертвоприношением. Ьѵггие божества своим «произволением» (болезнью члена семьи
или каким-либо иным фактом) также могут вызвать установление семьей ч т и фамилией запретного дня. У отца одного из моих рассказчиков-комсомольцев заболели глаза. Он посоветывался со знахаркой и та
определила, что для исцеления надо- установить семейный запретный
день по субботам. Старик послушался и посвятил субботы божеству Айлыр-ных, т. е. «Илорской иконе» (церковь св. Георгия в сел. Илори Кодорского уезда) с годовым принесением в жертву бычка. Та же фамилия
(и в том числе семья вынужденного почитателя Илорской иконы) имеет
еще два запретных дня в неделю—воскревенье (в Честь Куланырха-ных—
почитаемого урочища на холме, где лежит куча старых железных вещей) и вторник (в честь Анца—всевышнего бога) с годовым молением,
на котором необходимо резать козлаНаконец, в хозяйствах, имеющих - скотоводческий уклон, бывают
общие запретные дни ' (большею частью понедельник и четверг) в честь.
Айтар—божества обновления природы, размножения и покровителя скотоводства.
Во многих семьях есть особые посвященные коровы» отмеченные
разрезом на ухе. Если такая корова отелится бычком, то этого последнего через год режут в честь того божества или покровителя, которому
была посвящена его мать. При этом делают домашнее моление, приносябожеству сердце и печень жертвы на деревянной палочке (сел. Лыхны).
Относительно неумеренности установления запретных дней у абхазов сложилась такая "легенда. У одной женщины было в неделю шесть,
запретных дней. Однажды, проходя с мужем через реку по опасному мостику, она дала обещание, что если достигнет другого берега, то и седьмой день сделает запретным. Муж. услышав это и видя, что они благополучно проходят по мостику, поспешил сам столкнуто ее в реку.
Абхазия—страна с мягким субтропическим климатом и богатой
субтропической- растительностью. Несмотря на это, абхазское население
крайне бедное, а отдельные хозяйства часто имеют вид заброшенных и
полуопустевших усадеб. Не редкость встретить богатые виноградники,
находящиеся в самом запущенном и полудиком состоянии, и абхазу..

для того, чтобы собрать скудный урожай, приходится взбираться на тут
же растущие деревья, по стволам и сучьям которых вьется неподрезанная и некультивируемая лоза.
В значительной мере способствует такому положению религия абхазов, на каждом шагу ставящая непреодолимые препятствия для хозяйственной деятельности. Обилие «запретных» дней, иногда по 2—3 и
больше в неделю, естественно, не может создать стимула для нормального ведения хозяйства, а тем более для дальнейшего его развития. Приведенная легенда достаточно характерна, даже верующий абхаз чувствует
тормозящую роль религии и для того, чтобы вовсе не оказаться вынужденным на абсолютную бездеятельность и голодную смерть, должен был
столкнуть в воду жену, пожелавшую превратить единственный оставшийся! рабочий день в запретный.
Айтар.

Айтар—бог обновления природы, размножения и особенно скотоводства- Цикл обрядов и жертв, под общим названием «моление Айтар».
начинался с масленицы. Он посвящен как самому Айтыр, так и целой
плеяде божеств, являющихся как бы составными частями Айтар.
В мясопустное воскресенье дома молятся божеству коз и пекут чу-

реки.

"

О Ѵйзіі

В первый понедельник великого поста исполняется обряд моления,
самому Айтар. Днем заготовляют кушанья—лепешки (круглые плоские
или конусообразные, начиненные сыром или без него), употребляющиеся
во всех вообще жертвоприношениях; фигурные хлебы наподобие луны,
солнца, ступки для толчения проса (гоми—особый вид проса) и лоша^ди; похлебка из фасоли и крапивы и проч. Вечером начинается семей* ное моление. У дверей ставят ртол с угощениями, зажигают свечи, и хозяин, сперва помянув бога, берет три лепешки и обращается к Айтар:
«и семь Айтар, в руках которого семь икон (т. е. семь подчиненных божеств) и которому ставится семь свечей, бѵть пбкровителем наших стад,
размножь их, не дай скоту никакого ущерба» и т. п. Отложив лепешки,
хозяин берет три новые и обращается к божеству Алышкинтр: «Дай нашему дому верных собак, сторожей добра». Далее следуют молитвы с депешкой в виде лѵны («Ты, Амза, доля великого Айтар. будь покровителем мужчин, дай им силу, умножь скот и добро, выжги глаза тем, которые могут сглазить, и языки злоязычным»); молитва с лепешкой-солнцем
(«Ты, Амра, пригрей, женщин, умножь стада» и т. д.); молитва с лепешкой в честь божества урожая («Ты, Анапа-нага, великая доля нашего
бога Айтар, дай нам хорошую кукурузу»), и, наконец, молитва с лепешкой в виде лошади, обращенная к покровителю лошадей—Ачы-щащана,
который тоже является частью бога Айтар (Кодорский уезд).
«Моление Айтар» заканчивается играми молодежи и гаданьем о
счастье. В некоторых районах в честь Айтар устраиваются моления целым селением. В этом случае один из почетных стариков с молитвой режет теленка щ по приготовлении пищи, произносит вторичную молитву
с жертвенными частями в руках.
Джаджа.

Джаджа—покровительница посевов и огородов- В великий четверг
отдельные семьи готовят постные кушанья (в том числе обязательно тыкву), несут на свое поле и молят Джаджу об урожае/ В этот день впервые выносятся семена на огород.
Весною, после »бора кукурузы, в честь Джаджи устраивается второе моление.

Патроны — специалисты.

В разных случаях семьи и отдельные лица обращались к различным покровителям, совершая молитвы, жертвы и выполняя известные обряды. Так, в Кодорском уезде зафиксированы специальные религиозно.-обрядовые обращения при ряде заболеваний (мигрень, кровотечение, болезнь желудка, желтуха, сыпь, корь, оспа и др.).
Эти болезни, так же, как поражение человека ударом молнии, или
другое какое-либо несчастье считают знаком «посещения» божества, которому «виновный» или «обязанный» должен принести жертву. А. А. Миллер (1910 г.) *) приводит интересный рассказ фельдшера, приехавшего
в семью, где был больной корью. Когда в'ехал во двор, из дому вышли
женщины, делавшие знаки, чтобы он удалился, и говорившие «тише,
здесь бог». В доме, где был больной, посередине стоял стол, украшенный
цветами. На столе лежали: курица, поросенок, мамалыга и рядом—музыкальный инструмент. На скамейке была тарелка с кукурузной сотомой. Все это было приготовлено для бога, а солома—для ишака, на котором бог приехал.
Обработка хлопка, льна и шелка была под покровительством соответствующих духов, которым приносились жертвенные лепешки и совершались молитвы. Процессы работы на ткацком станке, натягивания
основы, катанья суконной ткани и т. п. также сопровождались молитвой,
жертвой, обрядами и приметами, связанными с патроном ткацкого дела
Ерыш-кан. Пчеловодству покровительствовала Анана-гѵнда, которой молились во время роения и перед первым сбором меда, принося на пасеку
просо, лепешки, яйца (Кодорский ѵезд).
Подобных примеров можно было бы еще привести много.
Покровители охоты.

Покровители охоты—Ажвеишнаа, живущие в лесах. Они стерегут
дичь и допускают охотников убивать лишь зверей, с'еденных ими самими и затем оживленных. На белых зверея охотиться нельзя, так как.это—
пастухи, которым поручено пасти т-пѵгих зверей.
Перед охотой мужчины устраивали вскладчину в лесу моление, зарезав козла или барана.
С убитого зверя снимали шкувѵ; .завертывали в нее мясо и шли домой, п^шарительно отведав на месте части, приносимые обычно в жертву (сердце и печень, нанизанные на деревянную палочку), и совершив
над ними молитву («о, Ажвеишнаа, бог лесов, дай на следующий раз
• ;ачу охотнику, убившему этого, зверя»). Всякому встречному охотник
должен был,выделить кусок дичи, оставив себе только переднюю ногу с
леей и головой. Дома охотника осыпали листьями или просом, приговаривая: «на, бѵ^Уніий раз еттте больше личи».
Охота считается священным делом. Об ушедшем на охоту стараются не говорить. .Охотники соблюдают ряд строгих правил и употребляют
особый У С Л О В Н Ы Й охотничий язык.
У Ажвеипшаа есть дочери, нестареющие красавицы, которые, часто
вступают в любовную связь с холостыми мужчинами, награждая их за
это дичыо, но лишая нрава жениться.
Почитание земли, воды, гор.

Земля. При поселении на новом месте приносилась жертва земле
и совершалось моление. На месте, где родился ребенок, также в честь
земли выполнялись обряды и молитвы. Пересадка наседки из гнезда на
Ц „Из поездки по Абхазии в 1907 г.".

землю сопровождалась жертвой земле (лепешка). При выкапывании целебных трав в землю бросали соль и говорили: «Царица земля, мы тебе
дали твою долю» и мн. др.
Вода. Почитание воды сказывается в культе Дзыдзлан при свадебных и родильных обрядах 1 ). Дзыдзлан может вселиться в человека и
свести его с ума. В. Гудаутском уезде было отмечено почитание моря, по
отношению к которому межтг прочим детям воспрещалось непочтительное поведение.
Торы. Пастухи, при прогоне скота в нагорные пастбища и возвращении обратно, приносили жертву патрону, ведающему горами и всей водящейся в них дичью. Некоторые отдельные горы считаются священными (напр. Дудрюпш).
Христианские праздники в религии абхазов
Главных христианских праздника у абхазов три: Пасха, Тождество и Успенье. Все они представляют собой, настолько сложные и яркие «языческие» комплексы, что, собственно, «христианские» моменты
в них почти неощутимы.
Пасха. Чуть ли не единственный в году день, когда абхазская христианская семья посылает своего представителя в церковь на богослужение. Главные же абхазские пасхальные моменты следующие: а) поминание умерших (в пасхальную ночь идут со свечами на могилы; на
второй день ІІасхи дома у дверей ставят стол и ітросят у покойных родственников послать семье мир и счастье); б) принесение богу Анца так
называемой «божьей доли» со стороны тех семей, которые «обязаны» ато
сделать по какой-либо причине, напр. по божьему гневу, своей виновности и т. п. (молятся перед посвященным винным кувшином, зарытым
в погребе; режут козла; некоторые «посвящают» богу коров, делая им
надрезы на ухе с тем, чтобы родиѣшиеся у них бъгчки потом шли н а
жертвоприношение); в) моление Илорской иконе—Айлырных (принимают участие те, кто это «должен» ' сделать) : г) совершение жертвы в
честь Таргялаз (архангел), который наказывает «виновные» семьи смертью их детей (в четверг на Пасхе идут к своему священному дубу, несут жертвы—пироги, лепешки, прикрепляют к дереву лоскуты и молятся): д) устройство общественных игр. скачек и т. п. (на Фомино воскресенье в так называемую «женскую Пасху»),
Рождество. Накануне ложатся рано спать; в полночь поднимаются,
молятся, режут цыплят по числу душ в семье (или заменяют их одним
козленком), пекут лепешки и приносят в жертву «предрассветное». Затем едят и остатки пиши тщательно сжигают. После этого все ложатся
спать с тем, чтобы заря их застала спяшими. Нечто подобное в некоторых местах происходит и в ночь под новый год.
Успенье. Праздник этот связывается с мероприятиями против злых
духов. Накануне вечером молодежь близ дома разводит костер. Через
огонь прыгают с возгласами «сжег чорта». Когда костер догорит, в него
бросают соль и колотят палками по угольям с теми же возгласами. В
сел. Квитаули Кодорского уезда я видел поставленные ко дню Успенья
на полях и дворах жерди с крестообразным расщепом наверху, на который надет кружок, сплетенный из ветки шиповника, и закреплен камнем. В нескольких местах кора жердей взрезана и отогнута вниз тонкими
ленточками. Сооружение это называется «алакумха», т. е. крушина (порода дерева). Назначение его—предохранить от сглаза и злых духов поля, дома, огороды, хлевы. курятники и т. и. Обычай имеет широкое распространение (рис. 22).
См. ниже.

s

,

—

>

12

—

В день Успения старшая в семье женщина готовит хлеб с сыром,
варит петуха и ведет всех домашних на огород. Здесь все становятся на
колени, а старуха говорит: «великая Hau, принося установленную предками жертву, просим милости к нашему дому. Размножь его, как звезды». В этот же день иногда «ставится стол» для умерших.
В тот же день подростков выводят на поляну, каждого заставляют
приставить правую ногу к дереву, держать в руке лепешку и ждать пока старший в семье не вознесет молитву «духу дерева» в предохранение
от несчастных случаев при лазании по ветвям. После молитвы дети, не
отставляя ноги от дерева, с'едают лепешки. Заметам, что лазание по деревьям во время сбора винограда в хозяйстве абхаза играет довольно
важную роль, так как лоза обычно пускается по дереву и оплетает своими побегами до самого верха древесный ствол и ветви.
Родильные обряды.

При.начале родов повитуха дает"обеты и кладет залоги покровителям дома: духу, находящемуся вне дома (медная вещь), местному Ажахара—покровителю дома и божеству размножения (тарелка или бутылка), царице земли (пяток яиц, прокатывающихся по земле под роженицей, после чего 4 шт. зарывают в землю по углам дома)Разрешение от родов должно произойти на кукурузной соломе, положенной на землю.
Детское место зарывают в землю. Если мать не хочет больше иметь
детей, кончик последа обжигают и предают земле.
Ножницы, которыми у младенца отрезали пупок, должны лежать
без употребления до заживания раны.
" Нсворожденному мальчику под голову кладут пули. Появление новой жгсНі встречают ружейным выстрелом. Мужчинам при родах присутствовать в доме «стыдно».
Через '2 недели после родов совершается выкуп залогов и принесение жертв -'женский праздник). Дб этого дня роженица не встает с постели. В назначенное время в дом сходятся родственницы и соседки:
каждая приносит что-нибудь с'естное. Сперва повитуха, взяв лепешки
с сыром, обращается К Ажахара: будь милостив, не оставляй без своего
теплого внимания мать и ребенка, как не оставляешь этот дом. Затем
следует жертва духу, находящемуся вне дома, — каплун, курица и несколько лепешек с сыром. Повитуха при этом говорит: вы, вне дома пребывающие, будьте милостивы к матери, охраняйте ее и дом. И, наконец,
—жертва царице земли: зарезанные повитухой на месте рождения ребенка петух и курица (которых могут есть только муж и жена) и несколько кусков чурека с сыром. Молитва гласит: царица земли, исполняя обет
F выкупая залог, родившая просит твоего покровительства сеое и ребенку; избавь их от головной боли, болезни зубов и т. п.
" В тот же день пекутся, 4 круглых лепешки с с-ыром и одна наподобие рога месяца. Круглые лепешки • повитуха трижды проводит через
круг, образуемый соединением больших и указательных пальцев роженицы, с троекратным возгласом «развязала». Пятую (месяцеобразную >
лепешку она накладывает ребенку па пупок.
Если обряды выкупа залогов совпадают с четвергом, то в этот же
день а если нет, то в ближайший четверг—приносится жертва владычице воды Дзыдзлан. Роженица идет с повитухой на реку й несет жертву (вареные петух и курица, которые должны быть «чисто-белые», и яеc i U b î o ™ y K лепешек с сыром). Повитуха молится: великая Дзыдзлан
ро Г в п ^ исполнила отцовский обычай и принесла жертву Б у ^ к н е й
милостива. До совершения этого обряда, роженица не имеет права итта
на реку.
«

Когда ребенка впервые вводят в дом старшего в роде, в жертву Аяфхара приносят козла или петуха.
В процессе воспитания детей и для предохранения их от болезней
применяется множество обрядов и магических действий.
Таковы, например, обращения к духу очага Чап, когда ребенок
долго не начинает ходить: великий Чап, если поймал ребенка в воде, то
отпусти, если поймал на камне, то отпусти и т. д.; протаскивайье больного корью или коклюшем ребенка под корень орехового дерева; выполнение с малярийным ребенком обрядов на реке в честь Дзыдзлан и мн. др.
Свадебные обряды.

1

Не описывая всего свадебного круга, мы выберем лишь некоторые
моменты, которые ближе относятся к теме о религиозных воззрениях абхазов.
В случае «бесчестья», т. е. отказа одной из сторон (жениха или невесты от данного слова, когда дело идет на примирение, и опасность возникновения между родами кровной вражды миновала, для удовлетворения обиженной стороны виновные дают присягу (клятва св. Георгием или
каким-либо другим славным патроном или святым местом).
При входе в «дом для новобрачных»—т. н. амхара (круглый шалаш), на палец невесте иногда одевали серебряное кольцо в залог того,
что владычице вод Дзыдзлан будет своевременно принесена жертва. Об
ударах кинжалами, сопровождающих прохождение невесты через порог,
мы уже упоминали выше (см. культ Шасшы).
В честь Дзыдзлан был еще особый обряд «приводить невесту к воде»; после обеда, на котором участвовали только женщины, все они отправлялась с невестой на реку. Старшая обращалась к Дзыдзлан с молитвой, прося умилостивиться над невестой, хранить ее в родах, домашних работах и т. и. При этом женщины бросают в реку яйца и смачивают водой один из принадлежащих невесте костюмов. После описанного обряда невеста может ходить по воду.
В амхара невесту обсыпали зернами хлебного растения гоми и сажали ей на колени мальчика.
Во время свадебного пира один из стариков, держа в руке палочку с нанизанными потрохами (сердцем и печеныо) н стакан вина, просит
благословенья у богов и патронов обоих родов.
Момент введения молодой в первый раз в «большой дом» (до этого
после свадьбы, она могла находиться только в амхара) отмечается таким обрядом: скрестив кинжалы, молодую проводят через порог.и ставят перед свекром или старшим в роде. Этот последний, со стаканом вина и с обычными жертвенными частями в руках (нанизанными на палочку сердцем и печеныо зарезанного животного), обращается с молитвой
к здешнему Ажахара с просьбой о ниспослании милости и плодовитости новому члену семьи.
После первых родов абхазка являлась в дом родителей и молилась
тамошнему Ажахара: разреши выход в другую семыо и благослови деторождение.
Если она была «обязана» кузнице, то должна была и перед ней отмолиться после первых родов.
По выходе замуж абхазка, почитая богов мужа,-не оставляла почитанья божеств и патронов своих родителей и их запретных дней. Обязанности по отношедаю к этим божествам, в случае вымирания целого
рода, из которого она происходила, переходили ее детям (т. е. считались по женской линии).

Церковное венчанье и принадлежность к другой религии в абхазских свадебных обрядах почти никакой роли не играют. Мусульмане и
христиане свободно (и не меняя своей официальной религии) вступают
друг с другом в брачное родство. Что касается венчания в деркви, то
эта процедура часто вовсе опускается или происходит через несколько
лет после свадьбы.
Свадебные обычаи абдазов носят яркие следы пережитков родового
строя. Родовая вражда и дела кровомщения в большинстве случаев имели своим источником «хвост женщины», как говорят абхазы.

.

Культ умерших.
а) П о х о р о н ы
Похоронные обряды абхазов мне удалось лично наблюдать в селениях Квитаули (похороны девушки) и Чилоу (похороны женатого мужчины). Мужские похороны были-более сложными и многолюдными. Непосредственно после смерти начинается оплакивание- Женщины (родственницы) рвут на себе волосы, бьются головой о стену, царапают лицо
и грудь, испуская вопли и рыданья. Гроб выносят на середину двора.
Перед этим, если покойник был старшим в семье, через крышу дома
перебрасывается веревка, которую тянут. (При выносе тела грудного ребенка, на шею матери накидывается очаговая цепь). Рядом с гробом на.
дворе ставят кровать покойного и столик с фотографиями и лучшими
вещами. Кругом располагаются многочисленные родственники, более
близкие ближе к гробу. Женщины, босые, в темных платьях, сидят на
земле и на бревнйх, мужчины, в черных бурках и спущенных на лицо
башлыках (знак траура), стоят за гробом. Один из них держит, под
уздцы покрытую темной тканью и оседланную лошадь покойного с привязанным к седлу ружьем. Если умерла женщина или девушка, то приводят ее лошадь!' Против гроба на другом конце двора находится стол,
покрытый белой скатертью.
На мужские похороны при мне с'ехался народ обоего пола из 10
селений по зову особых верховых гонцов. Каждый приехавший подходил к столу, клал на стол оружие и головной убор и. поддерживаемый
с обеих сторон за талию распорядителями, направлялся к покойнику,
ударяя себя руками по голове и громко плача. Проплакав так несколы
времени ѵ гроба он отходил в сторону. Женщины подходили группами
с плачем "и стенаньями. Близ гроба их обнимали растерзанные плакальщицы, и, под усиливавшийся общий женский вой, отдельные плакальщицы .с причитаниями и слезами извивались вокруг пришедших, ощупывая их руками и как бы делясь горем. Подобная процедура длилась
целый день." Последний момент оплакивания — торжественное круговое
троекратное шествие все присутствующих по двору с гробом и конем по
главе. Идущие мужчины и женщины усиливают стенанья до предела, а »
два женских хора, расположившись по закраинам площадки друг против дпуга, поют в это время причитальный возглас «вавай, вавай».
' Гроб несут к могиле и без особых церемоний погребают. После выноса со двора- плакать грех. В обоих случаях, которые я наблюдал, ни
христианское, ни мусульманское духовенство в обряде не участвовало.
Общих кладбищ "у абхазов нет. Кладбища бывают родовые (на холмах, полянках и т. п.)'. или семейные (в пределах усадьбы, где-нибудь в
саду или на винограднике, сравнительно недалеко от дома). М о г и л а обычный холмик, над которым иногда сооружается деревянная беседка
В день похорон едят постное и проливают в честь умершего несколько
капель вина на стол. Похоронные расходы часто производятся на основе
соседской взаимопомощи.

б) Т р а у р
После похорон родственники соблюдают пост, длительность которого определяется усердием, и отращивают волосы вплоть до дня поминок. Отрощенные волосы, по мнению абхазов, дают покойнику на томовете прохладную тень. После поминок волосы снимаются, причем первый клок режет тот, кого родственники хотят иметь взамен покойного.
в) В о з в р а щ е н и е

душ

Если человек гюгиб от несчастного случая, то необходимо вернуть
его душу к телу. Существует ряд приемов. Душу утопленника, напр..
вылавливают из воды в бурдюк (кожаный мешок). Для этого через реку, на месте гибели покойного протягивают новый шелковый шнур, к
одному контпг которого привязан не бывший в употреблении бурдюк- У
бурдюка стоят в белых одеждах ближайшие родственники' и. под песни
и звуки чангѵоа приглашают душу войти в мешок. Душа входит, мешок завязывают шнуром, идут к могиле и там шнур распускают.
г) П о м и н к и
Поминки по умершем устраивают на сороковой день и в годовщину. Но и до этого, с самого момента похорон, выполняют разнообразные
поминальные обряды. В комнате, на видном месте (на тахте, кровати или.
сундуке) раскладывают одежду покойника, делая «аншан» — нечто вроде
чучела, напоминающего лежащего человека. Всякий пришедший гость
должен подойти к ' ложу, оплакать и выпить рюмку водки, закусив,
орехами и фруктами. Ежедневно утром и вечером «ставят» покойник.,
особый стол с порцией кушаний.
После сороковин эта порция подается уже за общим семейным
столом, а по субботам для покойника делаются более торжественныеугощенья с воскурением ладана, возлйванием вина на пищу и предложением принять ее. В одну из суббот (вторую или третью) режут барана и приглашают гбстей.
На дорогах, в память умерших строят беседки для прохожих, где
оставляют пищу; в безводных местах роют колодцы.
Главные поминки называются апсхыра (доля душе); они б. ч. приурочиваются к годовщине и отличаются грандиозностью. Накануне прибывают родственники из других домов и поселков и приводят на двор
разукрашенных животных, которых они жертвуют. В одном доме (в сел.
Джгерды Кодор. уезда) я видел на комоде, среди лучшей посуды и заветных фотографий, оставшиеся от апсхыра бычьи рога, украшенные
красными лентами, окованные жестыо из-под консервных банок и соединенными проволокой с жестяными побрякушками. К рогам, как мне рассказали, были прилеплены зажженные восковые свечи, а спину быка
украшала попона из нанизанных на нить каштановых орехов. В тако ;
виде жертвователи с зажженными свечами в руках медленно и торжественно-вводят быка во двор, везя за. животным на небольших колесах
«аокум», особый деревянный каркас, увенчанный восковым или деревянным изображением птицы, окленный цветными бумажками, обмотанный
в различных направлениях тонким невощённым фитилем со свечеобразными отростками, увешенный конфектами, орехами, фруктами, мелкими
подарками (кисетами, шнурами, полотенцами и т. п.) и напоминающим
в этом убранстве разукрашенное деревце.
Процессия с быком трижды обходит вокруг двора с пением особой
песни. Таким же образом вводят и остальных животных. Вечером ужи-

знают, а молодежь остается дежурить до утра, проводя ночь в играх и
чеснях. В самый день апсхыра. при большом стечении народа, и родных
я чужю^ происходит оплакивание перед одеждой, фигурой (аншан),
оружием и конем умершего, как уже мы описывали выше, говоря о похоронах?» Если в доме сохранились вещи и одежда от умерших родственников покойника, то рядом с его аншан на номинальном оплакивании
могут быть положены и их апшаны. После оплакивания, перед аншаном
«ставят стол», к которому подходят мужчины и кладут на угли кусочки
ладана. Затем устраивается обед сперва для мужчин, а потом для женщин. На обеденных столах ставят зажженный аокум и зажженные раскрашенные восковые свечи в виде ветвистого деревца, увенчанного птицей, трехсвечника и др. (рисунки 23 а, б, в).

I

Рис. 23а. Поминальная свеча.
Кодорский уезд.
(Из коллекции Центрального Музея
Народоведения).

Рис." 236. Ветвистая поминальная свеча
в виде деревца. Кодорский
уезд. (Коллекц.
Центр. Музея
Народовед.).

Рис. 23в. «Ахянапа»—
деревянный каркас, украшенный каштанами,
конфектами и яблоком.
С этим предметом устраивается особая игра
всадников (скачки) во
время поминок. Сел.
Лыхны,
Гудаутского
уезда. (Кол. Центральн.
Музея Народовед.).

С поминками связано устройство различных игр—стрельбы в цель,
•скачек, бегов взапуски и т. п., происходящих обычно на«дрѵгой день.
Для стрельбы на дворе заготовляют на подставке «акян»—жердь в 3—4
саж. высотой, оклеенную цветными бумажками, снабженную на разных
высотах горизонтальными перекрестьями из деревянных планок, обвитую во всех направлениях тонким навощенным фитилем со многими
t отрогами-свечами, обвешенную подарками и увенчанную изображениями
птицы. В нескольких местах жердь начинена иор.охом- Акян в полном
убранстве напоминает собой украшенное дерево. Состязающиеся стреляют в акян. сбивая в качестве призов подарки, или получая за удачные :
выстрелы награду деньгами и скотом. В заключение акян зажигается и
горит под периодические взрывы заложенных в жердь пороховых зарядов (сел. Чилоу).
Скачки делаются с участием лошади покойного, которой со дня
его смерти никто не пользовался. Игра состоит в том, что лучший ездок
садится на эту лошадь, покрытую шелком, или какой-либо другой-тканью, и скачет во весь опор. Остальные всадники стараются его до-

тнать и оторвать ткань. Это продолжается до полного изнеможения лошади, причем наследники не жалеют порчи животного и даже его гибель
-считают как бы жертвой памяти покойника—ее прежнего хозяина П. Во
время скачек бывает еще игра с «ахянапа». Один из всадников берет в
руки «ахянапа» (деревянный каркас в роде шапки, украшенный нанизанными на нить каштанами, конфектами и фруктами) и скачет.
Остальные стараются выхватить у него эту вещь или оторвать часть украшений (сел. Лыхны Гудаут. уезда) (рис. 23).
Проходя мимо абхазских могил вы зачастую можете натолкнуться
на следы справлявшихся недано годовых поминок. Под беседкой, или
просто около могильного холмика, стоят обнаженные, покривившиеся и
изломанные остовы, принесенных сюда со двора, традиционных поминальных «аокум» и «акян», увенчанных изображениями птиц. Когда
я взял с могилы эти предметы для музейной коллекции, мне запретили
вносить их в жилые дома, и проводник всякий раз зорко смотрел, что-бы этот запрет случайно не был забыт (Кодорский уезд).
В организации годовых поминок сильную помощь (скотом, деньгами, продуктами и вещами) оказывают все родственники- Посторонние
тоже могут помогать, но их помощь не обязательна.

БИБЛИОГРАФИЯ
Абхазское научное общество (Известия Абх. н. общ., Сухум 1925 г. и следующие г.г. — работы Башкирова, Йващенко, Стражева и др.).
Альбов. Этнографические наблюдения в Абхазии. (Живая Старина, вып. 3,
СПБ, 1893 г., изд. Р у с с к . геогр. общ.).
С. Ашхацава. Путь развития абхазской истории. Изд. Наркомпроса Абхазии. Сухум, 1925 г.
С. Ьасария. Абхазия в геогр., зтнографическ. и экономил,
отношениях.
Изд. НКП Абхазии. Сухум, 1923 г.
A. Введенский. Религиозные верования абхазцев. (Сб. сведений о кавказских горцах, вып. Y. Тифлис, 1871 г.).
B. Гарцкия. Из абхазских народных преданий. (Сборник материалов для
описания местностей и племен Кавказа, вып. XIII, Тифлис, 1892 г.).
Д. Гулия. »История Абхазии, т 1. Изд. Наркомпроса ССР Абхазии. Тифлис,
1925 г.
Д . Гулия. Божества охоты и охотничий язык у абхазов. Изд. Наркомпроса ССР Абхазии. Сухум, 1926 г.
Д. Гулия. К у л ь т козла у абхазов. Изд. Академии абхазского языка и литературы. Сухум, 1928 г.
Н. Державин. Из области Кавказ, этнографии. Свадьба в Абхазии. (Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа, вып. X X X V I ) .
Н. Державин. Абхазия в этнографическом отношении. (Сборник материалов
д л я описания местностей и племен Кавказа;' вып. X X X V I I , Тифлис, 1907 г.).
М. Джанашвили, Абхазия и абхазцы. (Записки Кавказок. Отд. Р у с с к . Геогр.
Общ., т. X V I , Тифлис, 1893 г.).
Н. Д ж а н а ш и я . Религиозные верования абхазов.
(Христианский
Восток,
т. IV, вып. I. Изд. Академии Наук. Петроград 1915 г.).
Н. Д ж а н а ш и я . Абхазский к у л ь т и быт. (Христианский Восток, т. V, вып. 3.
изд. Академии Наук. Петроград, 1917 г.).
Н. Дубровин. История войны и владычества русских іта Кавказе, т. I, кн. 2,
ОПБ, 1871 г. (Критич. заметку по поводу работы Дубровина см. в VI выпуске сб.
свед. о' кавказ. горцах, 1872 г.).
Званбая. Очерк абхазской
мифологии
(газета
«Кавказ»,
MN»
74—76,
з а 1867 г.).
К. Кудрявцев. Сборник материалов по истории Абхазии. Изд. НКП Абхазии, Сухум, 1922 г.
0 Гулия. История Абхазии, Тифлис. 1925 г.

Ф. Лукьянов. Из космогонических поверий абхазцев. (Сборник материалов;
для описания местностей и племен Кавказа, вып. X X X I V , Тифлис, 1904 г.).
Н. Марр. Крещение аірмян, грузин, абхазов и .аланов св. Григорием. (Записки Вост. Отд. Русск. Археол. Общ., т. XVI, 1904 г.).
Н. Марр.. О религиозных верованиях абхазов. (Христианский Восток, т. IV,
вып. I. Изд. Академии Наук. Петроград, 1915 г.).
А. Миллер. Из поездки по Абхазии в 1907 г. (Материалы по этнографии
России, т. I. Изд. Этнография. Отдела Русского Музея. СІІБ, 1910 г.).
Г. Рыбинский. Абхазия в сельско-хозяйственном и бытовом отношении,
Тифлис, 1894 г.
И. Храмелов. Кое-что из абхазских поверий. Вылавливание из реки души
ѵтоплеиника. (Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа,,
вып. X X X I I ) .
' ,
Е. Шиллинг. В Г у д а у т с к о й Абхазии (журнал «Этнография», изд. L лавнауки, т. I, Москва, 1926 г.).

Е.

ШИЛЛИНГ.

С В А Н Ы
Свания расположена в западной, нагорной части Грузии. Ее со
всех сторон ограничивают горы: южные склоны Большого Кавказа и
так называемый Сванский хребет. Доступ в эту «каменную коробку»—
•Татарский перевал с востока и ущелье р. Ингура с запада. По ингурскому ущелью сейчас прокладывается первая шоссейная дорога, по которой изолированная и замкнутая Свания, впервые за многие века своей истории, начнет сообщаться с миром. Чтобы оценить важность этой
дороги, достаточно отметить,' что в Свании неизвестен колесный способ
передвижения. Местные пути сообщения позволяют передвигаться только пешком, верхом, вьюками, или при помощи саней-волокуш.
Природные условия этой страны, соседящей с ледниками и зоной
вечных снегов, необычно тяжелы. Человеку, живущему здесь, приходится веста самую напряженную борьбу за существование.
Сваны—издавна земледельцы. В технике обработки земли следует
отметить применение искусственного орошения. Скудость пастбищных
угодий не позволяет им развить скотоводство в самостоятельную отрасль
хозяйства. Даже рабочему скоту зимой нехватает корма, и • сван заранее запасает, взамен недостающего сена, дубовые ветки. Зато каждый
хоть сколько-нибудь удобный клочок земли он старается очистить, обработать и превратить в пашшо. Кустарные промыслы здесь почти отсутствуют. Обработка дерева (посуда, мебель и сельскохозяйственный
инвентарь) для дом.ащних хозяйственных надобностей, домашнее ткачество и незначительное количество кузнечных .мастеров, которых 'можно
перечесть по пальцам,—вот и все, что мы в этом Отношении можем
найти.
Историческая судьба Свании в прошлом была близко связана с
Грузией и ее провинциями, в силу чего в культуре и языке сванов наблюдается очень много чисто грузинских наслоений.
В ходе исторических же процессов сложилось и деление Свании
на две части—Верхнюю (долина р. Ингура) и Нижнюю (долина р. Цхенис-цхали). Нижняя Свания, т. н. Дадиановская («дадиан»—титул владетельных князей Мингрелии), более доступна, обладает сравнительно
мягким климатом и служит как бы преддверием к находящейся по ту
•сторону Латпарского перевала Верхней Свании. Эта последняя в своей
западной половине называется Княжеской или Дадешкелиановской Овацией (находившейся в руках владетельных князей Дадешкелиани), а в
восточной—Вольной (состоявшей из ряда вольных обществ).
В бытовом укладе сванов до сих пор наблюдаются пережитки родового строя.
Общие замечания о сванской религии.
Сваны—христиане. По религии они официально принадлежат к
грузинской церкви. Почти все встречающиеся в Свании храмы—старинные постройки, резко отличающиеся но стилю от сванских сооружений.
Во многих церквах мы можем видеть на фпесках и стенах хорошо сохранившиеся грузинские надписи. Все богослужебные книги тоже грузин-

ские, и часто сваны, за незнанием языка, не понимают ни слова из тех
треб, которые им выполняют священники.
Религия сванов представляет собой сложный комплекс «языческих»верований, слившихся с христианством, взаимно переработавшихся и
отслоившихся своеобразным телом на каркасе церковного календаря.
Еще не так давно рядом с христианскими священниками существовали жрецы. Очень показательную в этом отношении картину двоеверия,
приводит академик Н. Марр *).
«На пасху с утра из Сасашской церкви музлоны (жрецы) с священником несут иконы из приходской в Квишекую церковь. При несении икон туда и сюда музлоны поют сванскую песню... Жертвователя
несут подношение: водку, хлеб, свечку, овцу, деньги и т. и... Жертвователи с подношениями, оставив овец на дворе, и гости входят в церковь:
их встречают музлоны и священник, который к этому времени успевает закончить свою христианскую службу- Музлоны принимают подношение от каждого, благословляют его подносителя, отбирают тут же
часть, положенную им и священнику, остальное возвращают подносителю, который выходит во двор церкви и угощается там со своими
гостями».
В своем пантеоне сваны имеют «большого бога» и множество превосходящих его по яркости облика патронов (б. ч. христианских святых)—божеств, подчас обладающих очень определенными специальностями (напр. способностями охранять посевы или скот, даровать дождь,
плодородие, урожай, покровительствовать охотникам и т. п.). Далее, обожествление производительных сил природы проявляется в пережитках
фаллического культа, в почитании рощ, деревьев, камней и животных.
Следы родового строя особенно хорошо видны в семейных обрядах, в
культе умерших и в организации церковных и местных праздников, когда. селение делится по родственному или соседскому принципу на особыегруппы «ласкар», состоящие каждая из нескольких семейств, выполняющих сообща положенные жертвы и моления.
Во всех верованиях и обрядах довольно отчетливо выявляется основа, соответствующая главной хозяйственной деятельности сванов—
экстенсивному, но обладающему старыми навыками и своебразной техникой, нагорному земледелию и разведению молочного и рабочего скота.
Типичная черта сванской .религии—это необычайное разнообразиевариантов одного и того же явления, .(верования, обряда, обычая), какое
наблюдается решительно повсюду и во всем. Попадая из одного общества или селения в доугое, вы можете натолкнуться на новые названия,
новые сочетания и новые формы тех фактов, которые вы уже изучили.
Вот почему при дальнейшем изложении я буду, по возможности, каж- /
дое сведение сопровождать датировкой (указанием в скобках названия
общества, где явление зафиксировано).
Статья, дающая лишь ряд систематически подобранных примеров:
из слишком обширной области сванской религии, составлена по материалам, собранным мной в Верхней Свашш в 1928 г. во время экспедиции Научно-исследовательского института национальных и этнических
культур народов Востока и Гос. центр, музея народоведеиия.
Из старых материалов я воспользовался небольшим количеством
нужных примеров, имеющихся в работах академика Н. Марра, Н. Дубровина, А. Стоянова. Д. Маршани и Гулбиани, что всюду отмечено.
Издания эти указаны в библиографии.
Религия сванов в том виде, как она описана в настоящей статье, к
сожалению, еще не отмерла. Благодаря своей изолированности, сваны до
Н. Марр. «Из поездок в Сванию» («Христ. Восток», т. 11, вып. I. СПБ, 1913 г.).

сих пор сравнительно очень мало изучены. В частности,—исследование
их религиозных верований требует дальнейшего, очень внимательного
изучения. Сооружение первой шоссейной дороги по ущелью Ингура в
скором; времени откроет для Свании самые широкие возможности в смысле полной перестройки всех сторон жизни, до сих пор пребывавшей в
законсервированном состоянии и заключенной в кольцо снежных гор.
Приводимые в статье факты из области религиозных верований и
обрядов сванов говорят сами за себя. Редко где можно еще встретить такое множество религиозных и магических процедур, обставляющих буквально каждый шаг человеческого существования, гибельно отражающихся на хозяйстве и препятствующих развитию местного населения.
В то же время религия сванов дает и прекрасные материалы для постановки тех или иных вопросов в смысле изучения религий вообще.
Обряды и верования связанные с хозяйственной деятельностью.

а) К а л е н д а р н ы е

сельскохозяйственные

обряды.

Подбор приводимых здесь примеров, объединенных на фактах непосредственной . связи того или иного обряда с сельско-хозяйственной
деятельностью сванов, раскроет перед нами, помим'о этой основной темы, и ряд других сторон. Во-первых, мы увидим, что все нижеупоминаемые религиозные действия и обряды входят в прочную структуру христианского церковного календарного круга. Во-вторых, известные персонажи христианской религии выступят перед нами, как сванские патроны или божества разных специальностей — Барбал (св. Варвара) — покровительница. скота, Парпблдаш (Петр и Павел)—аграрный патрон,4
Нлбб (св. Илья)—лицо, от которого зависит град' и дождь. Джгурак (св.
Георгий)—популярное божественное существо, имеющее как и у грузин, самые разнообразные местные значения (охранитель скота, патрон
охотников, податель военной удачи, оплодотворяющий бог и др.). Втретьих,—во взятых нами "календарных сельско-хозяйствещшх обрядах,
мы уловим яркие отражения семейного культа и особенно культа _домашнего очага, И, наконец, в-четвертых—видная роль, которую в круге охваченных нами обрядов играют об'екты растительного царства
(рощи, ветви березы, дуба, орешника, шиповника), а отчасти и горного
(хрусталь, разнообразные камни), обнаружит пережитки обожествления
сванами сил природы.
Накануне нового года рубили молодую березу, при этом глядели,
как упадет на землю щепка: если корой вниз, то деревце пригодно. Выбранная таким способом береза называлась «хул». Вечером на «хул»
сажали мальчика и трижды обносили вокруг очага- Потом обжигали
один конец деревца в огне, другой обмазывали тестом, к тесту прикладывали шерсть и втыкали птило. Переломив «хул» и прикасаясь хлеоами к шилѵ, говорили: «это корова», «это бык» и т. н. (Маршани). Г Новому году (Зомха), накануне, мужчины и дети собирают дубовые ветки
и «гвиз»—шишки мелкого орешника, приносят в дом, связывают букетами и кладут в корзинку. Это делается для хорошего урожая. Есть
примета: если много «гвиз», то и пшеницы будет много. Среди соседей
каждый хозяин выбирает для своего дома хорошего «мучліхы»- в обязанности которого входит первым явиться утром в дом с новогодним
поздравлением. «Мѵчшхы»'должен быть счастливым. Если год прошел
хорошо, значит «мучшхы» был выбран правильно, и его приглашают в
следуюшцй раз^ ^
п о в о г о год(!;
«мучшхы» берет бутылку араки,
сахар, яблоки, серебряные деньги и пучок особой мягкой травы «церк»,
Религии народностей СССР

служащей обычно стелькой для горной обуви и фильтром для процеживания молока. Со всем этим добром «мучшхы» входит в. дом,, куда его
пригласили. Там он получает от хозяев корзинку с ветвями и шишками, взваливает ее на спину и трижды обходит вокруг очага. Затем со
всеми целуется, одаривает каждого принесенными предметами (кого сахаром, кого яблоком и т. п.) и получает сам подарки. (Бечо).
На новый год, рано утром, мужчина- выводит из дома быка *) и
идет с ним на ток. Ток имеется почти при каждом доме. Это небольшая,
выложенная плоскими камнями, площадка для молотьбы, находящаяся
в нескольких шагах от входа в жилье. На токе он сгребает снег в кучку, возвращается вместе с быком в жилое помещение и трижды обводит
быка вокруг очага. Затем, домашние разводят огонь, угощаются сластями, пьют араку и зовут «мучшхы», который может быть и мальчиком.
Когда «мучшхы» приближается к дому, ему на дворе подают хлеб на подстилке из травы «церк». «Мучшхы» берет хлеб, входит в жилище и три раза обходит с хлебом вокруг горящего очага с поздравлениями и пожеланиями хозяевам счастья (Калль).
К новому году, накануне, собираются особые шишки «гви», растущие зимой на мелком орехе. Когда осыпаются листья, они только и
украшают ореховое дерево. Собранные шишки связывают веревками или
кручеными сучьями длиной около аршина. 1 января до рассвета мужчины выходят из дома, выводят с собой из комнаты с привязи быка, овцу или лошадь, умываются, берут заготовленную гирлянду шишек гви,
которая до того момента не вносилась в дом, обходят дом с молением
три раза, подходят к запертой двери и просят ее открыть. Из оставшихся внутри одна, обыкновенно жена, спрашивает: «Что несешь?» Снаружи говорят: «Милости бога, архангелов, христа» и далее перечисляются
всяческие предметы благополучия. Затем дверь отворяют, и мужчины
входят в дом (Эцери. Н. Марр).
В день крещения
женщины пекут в честь богородицы лепешки
(лемзыр), молятся и сжигают часть «гиргдар» 2 ), заготовленных накануне. В молитве просят об урожае и благополучии на предстоящий год.
(Бечо).
В первый понедельник после крещения на «джоды — хам» (длинное утро), когда дѵши умерших возвращаются во свояси 2 ), мальчики
готовили «Турчай Барбблд» (т. е. знамя св. Варвары),—палку с прикрепленным "к ее верхнему концу куском пакли и ходили по дворам*
чтобы св. Варвара способствовала размножению скота. Молодежь сопровождала эту процессию и требовала от хозяев подарков (с'естного).
Кто отказывал^ тому мазали лицо толченым углем, или чем-нибудь его
обливали (водой, смешанной с золой; остатками от перегонки араки).
Вечером сборщики сходились в одном доме и угощались. «Тучай-Барболд» оставлялся в церковной ограде (Бечо).
В пятницу недели мытаря и фарисея женщины снимали копоть со
стен жилища и жгли ее на дороге для умножения овец (Mapшали).
В понедельник на 3-й неделе великого поста в день «лилаіперы»
(в Мулахе лилашуна — «посевной день») готовят фигурные печенья,
изображающие раз,личные орудия обработки земли. Вечером берут понемногу от всех семян, предназначенных для посева, варят их и едят
(Местия).
В великий четверг (шихар-цаш) утром, мальчики или взрослые
мужчины режут шиповник, идут на поля и на каждом участке втыкают
!) См. опись жилища ниже (культ умерших).
2 ) См. культ умерших.

в землю срезанные ветви, присыпая их речным песком и прикладывая
камень. Во время этой процедуры необходимо сохранять полное молчание. Один комплект (ветвь, песок и камень) захватывается домой.
Поставленная в великий четверг ветвь шиповника считается лучшим средством, охраняющим поля и дом от сглаза и злых духов. В тот
зие день на полях, для предохранения посева от сглаза, ставят жердь с'
развилинами наверху. На развилины кладется белый камень. Высота
этого сооружения около 1Ѵ2 метров (Бечо). (Рис. 24).
В этот же день делается особое печенье
! (киркаду), употребляюк щеебя потом при засеSfl ве полей (Местия).
то
В день вознесенья
Ж (АнглДб) режут березовые ветви и заготовляют «чанчал» (хворост).
Обрядовый «чанчал»
имеет вид хворостины,
верхняя часть которой
не очищена от листьев,
загнута и связана в
круг. (Рис. 25).
«Чанчал» втыкают
в землю на полях, на
дворе, а также укрепляют в стенах и на крыше жилых помещений.
Д л я х о з я и н а пекут
крестообразную лепешк у (лемзыр), он взбирается на крышу дома,
молится об урожае и
ною с целью предохранения посевов
от сглаза. В развилины жерди вложен белый камень. Общ. Бечо.

Рис. 25/«Чанчал». благополучии семьи И
Общ. Бечо. (Из С ' е д а е т ЛвМЗЬф ( Ь е ч о ) .
собр. Центр Музея
Перед петропавловНародов. 1928 г.). ским
постом ГОТОВЯТ

вскладчину целым селением араку, пекут по домам самые большие жертвенные хлебы (лескар) и идут молиться в поле, захватив с собой и араку и хлебы. После
молитвы устраивают кош кие скачки (Бечо).
В день Петра и Павла и на Ильин день жители сел. Ушхванари
собираются над большим деревом в поле, режут жертвенное животное
(корову, бычка, барана, или козла), варят мясо, поднимают потроха на
шомполе и на хлебе (лескар) и молятся. Затем едят мясо и хлеб (Бечо).
За месяц до рождественского поста, в воскресенье т. н. «лйлхора»
мышладёг», когда собран весь урожай, в домах режут теленка или овцу,
пекут лепешки (лемзыр.) и молятся. К этому дню готовят также впервые из нового ячменя араку. Продать зерно из нового урожая можно
только после «лалхора мышладег» (Бечо).
В некоторых сванских селениях в сентябре месяце мне приходилось видеть лепешки (лемзыр),—первое печенье из нового урожая, изготовление которых сопровождается мойитвой.
Во время новолуний нельзя обрабатывать землю (Бечо). В некоторых местах в новолуние устраиваются семейные моления на дому
(Местия). '
*
6*

*

В сел. Кашвёт Ленжерского общества у южной стены маленькой
церкви святого Георгия (Джгурак) женщины в день '«ламриа» (успенье)
кладут приношения, состоящие из кусочков горного хрусталя, для того. «чтобы у коров было больше молока» (Денжер).
Тот же обычай я наблюдал и в Ушкуле, где у южной стены церкви в честь святой Варвары (Барбал), которая считается покровительницей скота, на кровле лежат принесенные женщинами осколки хрусталя и круглые белые камни (Упікуль)На полях, для предохранения посевов от сглаза, ставят «чхудан»—
камень причудливой формы (Цхомари).
б)

Меры

воздействия

на

дождь

и

град.

В этой области, столь важной для хозяйства свана, особенно, если мы учтем необычайные трудности нагорного земледелия, в приводимых примерах проявляются: своебразная сторона культа умерших, вера в патрона-специалиста (св. Илью) и отражения культов местных патронов—святынь (икон, церквей). Особняком стоит верованье, связанное
с убийством кошки.
.
Ненужный дождь, по мнению сванов, вызывается либо покойником, либо святотатственным прикосновением к иконе, либо злонамеренным убийством кошки. В этом .последнем случае ближайшими причинами дождя являются факты зарытая в землю трупа кошки, или мазанья кошачьей кровыо иконы Б.
В. дурную погоду предпочитали не хоронить. Если после похорон
шел дождь, то вскрывали могилу и хоронили покойника, в другом месте. Если и это не оказывало действия, то труп бросали в яму э ).
Убить кошку считалось грехом; однако, при засухе, чтобы вызвать
дождь, резали кошку и ее кровыо мазали снаружи церковные стены 3 ).
В мае и июне'(во время налива колосьев) обращаются с молитвой
к святому Илье. При этом режут козу и просят о дожде 3 ).
В Ильин день не работают, боясь, что работа повлечет за собой
град и плохую погоду (Калль).
В июле и августе, из опасения, что поля погибнут от града, да-вали почитаемой церкви присягу о еженедельном праздновании пятницы,
субботы и воскресенья, в каковые дни воздерживались от работы 4 ).
в) О б р я д о в ы е

хлебы.

Об'единяя для большей рельефности материалы о хлебах, мы должны указать, что помимо выявления важности религиозного значения и
разнообразия обрядовых форм этого продукта основной хозяйственной
деятельности сванов, наши примеры усилят характеристику церковнохристианской календарности обрядов, а также дадут некоторые сведения
к культу умерших, семейному культу и культам отдельных патронов.
Обрядовые хлебы, или печенья из пшеничной муки, бывают разнообразных видов и форм. Их можно поделить на две грушы: хлебы поминальные и хлебы праздничные. Приведем примеры из обеих групп.
1) Стоянов. Пѵтеш. по Сванетии (Зап. Кавк. Отд. Русск. Геогр.' Общ., кн. X ,
вып. 2,2 Тифлис, 1876 г.).
) Дубровин. История войны и владычества русских на Кавказе, т. 1, кн. і , с п ь ,
1871 г.
V 3) Гулбиани. Краткий очерк религ.-нравственн. состояния сванетов (Сб. мат. для
опис. мести, и племен Кавказа, вып. X, Тифлис, 1890л).
4 ) Маршани. Сванеты (напечат. в том же сборнике, что и статья 1 улбиани)

1 ) Поминальные

хлебы.

«Бацик»—фигурные печенья в виде туров, оленей, баранов, овец,
голубей, птиц, креста и др. Готовят ко дшо похорон и ставят перед гробом(Ушкуль). (Рис. 26).
«Кабяб»—лепешка, весом в 1 кило и более (в зависимости от материальных ресурсов хозяев). Пекутся в большом количестве ко дню
похорон. Каждый из присутствующих, (а их на похоронах бывает по нескольку сотен человек) получает по одной такой лепешке (Мулах).

Рис. 26. Поминальные хлебы: вверху два печенья, каждое из которых имеет
изображение трех птиц (взято с похорон девочки). Общество Цхомари и Пари.
(Из коллекций Центр. Музея Народовед. 1928 г.).

«Цхуныл» — большие лепешки в виде квадратов, треугольников
и кругов, смазанные сверху тонким слоем сыра и начиненные конопляным семенем. Пекут на поминках и в годовые календарные праздники в
честь умерших, напр. — на успенье, перед троицей и др. (Мулах).
«Куг»—пшеничное круглое печенье с сыром. Пекут в период «липанали» П, т. е. с 5 января до ближайшего понедельника (Ушкуль) и
на новый год (Бечо).
«Лит»—небольшое круглое печенье, поверхность которого испещрена точками, сделанными 'на тесте при помощи палыщв. Пекут в день
«адгом» Б (т. е. 5 января) в неограниченном количестве (Мулах).!
«Д;гщ»—печенье в виде лепешек. Употребляют в четверг на пасхе
при женской молитве, когда сжигается «гиргдар», — плетеные ветки, заготовленные в день памяти умерших (адгом) 5 января Д.
б См. культ умерших.

2) Праздничные хлебы.
О б щ и е (рис. 4). «Лемзыр» — круглая лепешка. Универсальноежертвенное праздничное печенье, употребительное при всех молениях.
Является жертвой, которую во время произнесения молитвы молящийся
держит в руке н поднимает вверх. В обрядах и молитвах, посвященных
умершим, «лемзыр» не употребляется.
В некоторых местах различают
«лемзыр» мужской
(имеющий по
краям три симметрично расположенных выступа) и «лемзыр» женский—
с таким же количеством выемок (Мулах). Или: «лемзыр» с четырьмя заРис. 27. Слева направо: «мужская»
жертветнш л е п е ш т «лемвыр»; д в а

Щ И П а М И ПО І-СраЯМ—МуЖСКОЙ, С т р е м я —
к и Й (Калль). (Рис. 2 7 ) .

женС

Молитвенный хлеб значительных
размеров (б. Ч. называющийся «ЛвСкяр») заготовляется, обычно, семьей
к большим праздникам, местным ИЛИ
- календарным.
Приведем два конкретных примера бытования этого хлеба на отдельных праздниках в разных районах.
«Лескяр»—большой, круглый, плоский хлеб, с тремя защипками
(выемками) по краям, весом в 5—10 и далее 15 кило. Каждая семья печет по 1 штуке в начале петропавловского поста и идет с этим приношением в церковь.
После молитвы хлеб приносят домой и едят (Мулах).
«Литболи-днар», т. е. «молитвенный хлеб» около 3 кило весом и более. Жертвенное приношение семьи. Для справления праздника Барбал
(св. Варвары покровительницы скота) ушкульцы об'единялись в группы
по 4 семьи в каждой. Принесенные такой группой «молитвенные хлебы»
(литболи-диар) резались на 4 части, что в итоге составляло 16. кусков,
которые смешивались в одну кучу в знак об'единения жертвователей
(Ушкуль).
С п е ц и а л ь н ы е . «Мук»—небольшое печенье, которое приготовляют накануне нового года вечером в количестве 2—3 шт. Когда женщина
печет «мук», в доме должна быть полная тишина, поэтому все выходят
на двор и, если там говорят, то стараются, чтобы в доме ничего не было
слышно. Если запрет нарушен, хозяйка вынуждена печь «мук» снова.
Едят молча (Бечо).
Аналогичное печенье я нашел в сел. Ланчлав Местийского общества.
Оно хранилось в одном из 'шкафов зимнего жилого помещения (Местия]:
«Пустнамужех»—небольшое круглое печенье с крестом или точками на поверхности и тремя защипами-выступами по краям. Печется
в одном экземпляре ко дню нового года (Мулах).
«Мужех»—новогоднее печенье, круглое с четырьмя защипами по
краям и изображением креста сверху. Делается в одном экземпляре и
сохраняется до дня «адгом» для поминовения душ умерших. «Мужех»
четырехугольной формы, составляя вместе с лепешкой «лемзыр» и зигзагообразным печеньем «латхар», особый комплект, является жертвенным приношением также на пасхе (Бечо).
«Лакнеабарг» — фигурные печенья, изображающие мотыгу, соху,
лемех, борону, ярмо и т. п. Делается великим постом, в день—лилатпуна», т. е. «посевной» день (Мулах). Такие же печенья в некоторых местах:
• выносят в этот день на поле, зарывают в землю вместе с семенами и молятся о хорошем урожае (Бечо).
б м І ю Г е щ Г в Ѵ и д е 3 про?тГх М круг Ы
лых лепешек без всяких защипов.
Общество Мулах. (Из коллекций
Центр. Музея. Народовед. 1928 г.).

«Киркаду» — небольшое круглое, с отверстием в середине, печенье,
напоминающее собой баранку. Приготовляется в 1 экземпляре в день
великого четверга из пшеничной муки., замешанной на крещенской
воде.
«Киркаду» вешают на конопляной веревке где-нибудь в доме и сохраняют целый год. Весной крошки «киркаду» засеваются в поле вместе с семенами.
Осенью мне пришлось видеть «киркаду» висящим на открытых террасах домов, где на солнце сушилось зерно нового урожая (Местия,
Мулах).
Аналогичное печенье делают в некоторых местах и на новый год
(Бечо).
«Штавал»—печенье в виде птицы. Пекут для каждого члена
семьи 9 марта (Мулах).
Печенья
в честь, отдельных- божеств. Пекутся в соответствующие праздники, по" одному экземпляру от семьи. Таковы, например, печенья в честь знаменитой иконы и церкви «Шалиатти» (крест с расширенными концами), «Гэбрёль», т. е. архангела Гавриила (крест со сквозным отверстием в середине), «Хоша Гэрмет», т. е.
«большого бога» (трехконечный «крест») и др. (Бечо).
г) Ж е р т в е н н ы е

животные.

Во многих сванских праздниках и обрядах, связанных и с календарем, и с культом умерших, и с культами отдельных патронов, мы видим принесение в жертву животных или убой их для приготовления
пищи.
Так как главная хозяйственная база Овании — земледелие, а из
скотоводство, запастись скотом к празднику бывает трудно. Ко дню
Ламриа (успенью), например, в Ушкуле многие должны были специально ехать за 2—3 барашками на летние пастбища к балкарским пастухам скотоводам.
Наиболее яркую роль в обрядах играет крупный скот, имеющий
такое большое значение в земледельческом хозяйстве свана; интересно
также место, занимаемое в годовом обрядовом кругу свиньей, разводимой в большом количестве без всякого ухода почти при каждом доме.
К большим праздникам (пасха, Шалиани и др.) отдельные семьи
группы семей, селения и даже целые общества заранее подготовляют
священного жертвенного быка «висхв».
Допустим, у хозяина есть несколько коров. Одну из них он выбирает, как мать будущего «висхв».
Новорожденный «висхв» окружается, всяческими заботами. Его кормят отборной пищей, не пускают в работу, не бьют, не преследуют за
потраву и т. п.-; мало того,—его чтят, клянутся им, провожают на водопой и т. п. Село Ушхванар Бечойского общества при праздновании
пасхи разделяется на 4 группы (ласкар); каждый ласкар готовит своего
«висхв». В великую субботу все селение собирается на урочище у подошвы горы; прихожане приносят с собой семейные хлебы и сделанную Вскладчинѵ ячменную араку. Вечером, но заходе солнца в поле выгоняются
все "і ушхванарских '«висхва,». Они «гуляют и играют», а пришедшие
представители четырех ласкаров делают моление «большому богу» с возношением хлеба и возлиянием араки, пьют, едят и расходятся- Ласкав
фамилии ТСвициани, считающей себя «людьми архангела Гавриила» (по
•одноименной почитаемой ими церкви), режет своего «висхв» в тот же

день; остальные 3 ласкара-делают это на следующее утро, т, е. в 1-й день
насхи (Бечо).
.
Накануне нового года, режут свиныо, варят и кладут на маленький
столик свиную голову и печенья «кут». На рассвете выводят из жилого помещения быка и идут с ним на родник, захватив с собой упомянутый столик с угощеньями и бутылку араки. Собравшиеся из нескольких домов у родника хозяева перечисляют желаемые ими блага на предстоящий год и приступают к процедуре целованья свиных голов: каждый сперва целует в нос свиную голову, а затем то же самое делает с
головами, принесенными другими (Бечо).
Перед неделей мытаря и фарисея бывает «свиная пятница»—
день убоя свиней к предстоящему
праздничному периоду, частичносвязанному с поминовением умерших и длящемуся до мясного
заговенья (Бечо).
По сведениям грузинского исследователя Макалатия (1925 г.),
в пятницу на маслянице приносят в жертву поросенка неизвестному божеству, а мальчики
голышем выбегают из дому и кричат — «Харинкиани - маринкиани,
как я голый, пусть такой же
будет голый и враг моей скотины».
Рис, 28. Восковая модель козла, взятая
Касательно мелкого скота
с престола церкви«Мацхуар» (т.е. спаса).
Общество ЗйпкульіИз коллекций Центр.
(овец и коз) отметим, что употребМузея Народовед.)
ление этих животных в обрядовом обиходе, несмотря на то, что
сваны мелкого скота разводят мало применяется все-таки довольно
широко (и в поминальных обрядах, и на различные праздники).
На престоле одной из «ушкульских церквей—в честь спаса (мацxyàp), в сел. Чажаш. рядом с евангелием я нашел небольшую вбсковую
фигуру козла—жертвенное приношение, сделанное семьей в 1928 г. на
пасху.' (Рис. 28).
Обычная пасхальная жертва в честь церкви — скот и арака—
в этом случае была - заменена моделью животного, т. к. ежегодно
резать скотину для нашего жертвователя было слишком накладно
(Ушкуль) ')•
д) О х о т н и ч и й

культ.

Покровительницей охотников считается Дал, божество женского
пола. Чтят охотники также святого Георгия. Дал любит вступать с охотниками в супружескую связь, дарит им за это удачу на охоте и жестоко карает за попытки освободиться от ее любовных уз.
') Данный обычай заменять скотину ее символом-моделью—является прекрасной иллюстрацией тому, каким образом хозяйство вырабатывает новые формы культа.
Со временем первый опыт обмана божества более остроумным и бережливым хозяином
приобретает гражданство и, поскольку он является более выгодным, начинает повсеместно применяться. Время освящает данный обычай, он. становится стационарным,
пока нІрГа и знания не опрокинет всю религиозную постройку и не выкинет ее в
помойную яму истории. (М. П.)

Мужчины обращаются с молитвой к Дал, перед началом охоты, в
диком необитаемом месте на роднике, строго заботясь, чтобы их молитва никем не была увидена. Выбрав место для молитвы, охотник разводит огонь, печет из муки лепешки, зажигает свечу, курит воском и возносит руками жертву вверх (лепешку — лемзыр и араку). Выходить на
охоту из дому принято тайком, не имея перед этим половой близости с
женщиной. Говорят во время охоты «охотничьим» языком, условно называя вещи другими именами.
Убитые туры и серны считаются священными. Охотники обычно
сами готовят их мясо на «священном» очаге' в башне, сохраняя рога и
челюсти и за каждого убитого зверя молитвенно вознося отдельный хлеб.
Святой Георгий, ' как покровитель охотников, имеет определенные
годовые праздники. Например, в сел. Ушхваыари Бечойского общества
в честь Георгия празднуется всеми 23 апреля. В этот день охотники приносят в жертву дичь, или режут баранов, а вечером стреляют в цель.
е) Ф а л л и ч е с к и й к у л ь т.
Ярким примером пережитков фаллического культа у сванов является обычай «сакмисай», сохраняющийся в сел. Жабеш Мулахокого общества. Вкратце этот обычай, носящий на себе следы влияния грузинской «кеёнббы», таков:
В последнее воскресенье перед великим постом устраивается игрище, для которого выбираются главные персонажи: сакмисай (непереводимое слово), хан и две его жены.
Сакмисай мажет себе лицо сажей,
одевается в лохмотья и подвязывает
на должном месте деревянный фаллус. Такой же фаллус имеет на поясе и хан. За несколько дней до этого
молодежь строит снежную башшо с
воткнутым сверху небольшим деревцем, на которое вешается корзинка,
два деревянных кинжала и деревянный фаллус. Сакмисай и хан, по смыслу игры,—две враждующие стороны. Сакмисай похищает ханских
жен. Оружие Сакмисая— старые веники, которыми он дерется или бросается по сторонам, предварительно
«отточив» каждый веник о фаллус.
В игре есть момент, когдахан с женами инсценирует на ковре половой
акт. Сакмисай в течение игры молится (возносит хлеб и сыр) о хорошем урожае на предстоящий год,
здоровьи и плодородии. Игрище
сопровождается танцами, хоровоРис. 29а. Деревянные фаллѵсы, употреблявшиеся в обряде «сакмисай» в
дами и заканчивается разрушением
1927—28 гг. (Из коллекций Центр.
башни. (Рис. 29).
Музея Народовед. 1928 г.).
В 1928 г., когда я работал в Сваніш, описанный обычай бытовал, и
мне представилась даже возможность осмотреть бутафорию сакмисая,
оставшуюся от последнего праздника. Интересные наблюдения на ту же
тему сделал К. Т. Дондуа.

В Нижней Свании, по словам местного судьи Арсена Ониани, большого знатока быта своего народа, существует обычай «адрекилай». Собираются несколько мужчин
и становятся гуськом (задний
поддерживает руками переднего). Находящийся впереди
берет в руки хворостину, обнажает свой детородный член
и, при общем пении слов и
возгласов, значение которых
утрачено, подхлестывает стоящих позади.
Некоторые элементы фаллического .культа есть в почитании сванами св. Георгия
(Джгурак). К св. Георгию обращаются бездетные женщины,
надеющиеся получить чадородие. Его же просят о размножении скота.
На целом ряде об'ектов
материальной культуры в сванских жилищах часто мы видим фалличеекие изображения (напр., на деревянной меРис. 29 ö. Из пережитков фаллического культа:
бели, на поставцах для храслеза—деталь стенки резного деревяннного
нения бокалов, на резных надивана с фаллическими изображениями; справа—сверху деревянный поставец для хранеличниках помещений для скония бокалов; снизу детали поставца—лицевые
та, находящихся в жилой комдощечки с изображением фаллических фигур.
нате и т. д.).
(Общество Мулах 1928 г.).

SU L i

m

Ab

Культ умерших.

(а П о и с к и

души.

В сентябре 1928 г. по пути из Пари в Местию, близ Латаля, на глухом повороте дороги, был убит из-за угла ружейным выстрелом некто
Акакий Р., находившийся под арестом' и переправляемый под охраной
двух конвойных в распоряжение начальника уездной милиции.
Причина убийства—кровная месть со стороны мулахцев (жителей
общества Мулах), из среды которых происходила фамилия, имевшая причины кровно отомстить Акакию Р. Убийство было организовано очень
обдуманно и умело. Главная задача убийц—заманить Акакия Р. подальше от Пари. С этой целью на него был подан в уезд ловкий донос, вызвавший собой приказ об аресте, а в дальнейшем дело подстроили так,
что один из конвойных оказался мулахцем, втянутым в организацию
кровомщения. Родственники хотели взять арестованного на поруки, т. к.
они отлично понимали, чем пахнет для него пеший путь до Местии и
что за этим кроется. Однако их хлопоты успехом не увенчались и Акакий Р. был застрелен на дороге, как они это и предчувствовали. На похоронах Акакия Р. мне удалось присутствовать лично и проследить весь
обряд.
Накануне похорон на место убийства, довольно далеко от Пари,
отправились женщины и девушки из фамилии убитого. Ближайшая его
родственница (кажется двоюродная сестра) имела в руках «чанг»,—семиструнный музыкальный инструмент, напоминающий небольшую арфу.

Другая женщина несла живого петуха, а остальные вели принадлежавшего покойному коня, тщательно оседланного и приведенного в полную
'готовность для всадника. Шли на место убийства на поиски души убитого. Достигнув пункта, где погиб Акакий Р., женщины остановились
и приступили к совершению обряда. Душа, по верованиям сванов, обретается где-то здесь, она витает вблизи. места насильственной или внезапной смерти человека, находившегося вне родного дома. Чтобы найти
душу, надо тихо ходить по этому месту, как бы в поисках потерянной
вещи, непрерывно играя на чанге и нося за собой петуха. Рано или
поздно петух закричит. Это значит, что душа найдена, она тут, о ней
надо скорее позаботиться. Все останавливаются, подводягг к душе оседланного коня и сажают ее на седло. Затем тихими стопами, под звуки
чанги, возвращаются с незримым всадником во главе в родной дом убитого, где лежит его тело. Душа приведена, и теперь можно приступить
к похоронам. При поисках души умершей женщины в обряде вместо петѵха фигурирует курица (Пари).
Вариант описанного мною обряда зафиксирован в старой литературе г ). Один сван умер в Кутаисе и был похоронен на городском кладбище. Приехали родственники, «шептали какие-то слова» у кровати
умершего, пошли на. кладбище, вылили на могиле в головах бутылку
водки, выкопали ямку и посадили в нее петуха. Затем взяли горсть земли завязали ее в узелок и «после долгого шептанья» отправились
домой, неся землю, петуха, играя на чангури (смычковой музыкальный
инструмент) и не отвечая на задаваемые вопросы. Дома над петухом
и землею сделали оплакивание и поминки, т. к. душа умершего переселилась в петуха.
Рассказ этот, в сопоставлении с приведенным мною, значительно
раз'ясняется и в свою очередь усиливает характеристику взятого нами
верования. В обоих случаях разыскивается и возвращается душа человека. умершего вдали от дома. В изложении Дубровина мы видам особую ситуацию, когда тело умершего уже погребено и не могло быть перевезено родственниками домой. Здесь к процедуре «поисков души»,
естественно, примешались некоторые моменты уже из области обрядов,
сопровождающих похороны.
б) П о х о р о н ы .
На похоронах Акакия Р. собрались люда со всей округи. Двор был
полон народу. Мужчины и женщины подходили со всех сторон отдельными группами из разных селений. Мужчины, прибывшие р а н ь ш е и
унте оплакавшие покойника, толпились у деревьев с е'аунывньш и протяжным пением без слов, называемом ио-свански «зар». Гроб ' продался
в нижнем жилом помещении. Здесь, для уяснения дальнейшего, неоот ж о будет хотя бы кратко познакомиться с типом сванских жилищ
Сванский дом-это большая каменная постройка в два этажа, с
двухскатной крышей, состоящей из черных шиферных плит. Ок н а-реД;
к і ищлючение. Вместо них в стенах иногда бывают ^ г д е проделаны
узкие щелевидные бойницы или неровные скважины. Внутреннего деле_
т я на комнаты нет. Нижний этаж-зимнее жилье, верхний—летнее. В
зимнем жилье люда живут вместе со скотом, для ^
^
вдоль двух
стен устроены досчатые низкие, украшенные резьбой, перегородки с рядами Дорезанных полукруглых отверстий, через
-ся мотнюй к людям головы животных к находящимся на полу кормуші
Вдоль ™етоей стены находится массивный резной бревенчатый
~ 1) Н. Дубровин. История войаы и владычества русских на Кавказе. С П Б . 1871 г

сруб-шкаф и резные сундуки с зерном. Четвертая стена—место женщин,
занята утва.рыо и посудой. В середине жилья очаг-костер, с поставленным на нем железным четырехножником, покрытым черной шиферной
плитой, на которой женщины выпекают лепешки. Над костром, на двух,
висящих ниже потолка балках"'с вырубленными топором грубыми изображениями конских голов, сделан навес из шиферных плит. К навесу
подвешена опускающаяся к костру очаговая цепь для котла и железный светец для лучины. Близ -костра-—резная деревянная мебель—èpeсло старика (старшего в доме) и диван для гостей. Спят на полу. «Топят»
по-черному. Стены, потолок, балки, надочажный навес и все вещи в
жильё—черные от многолетней копоти и дыма очага.
В летнем жилье отсутствуют помещения для скота, надочажный
навес и громоздкие вещи. Планировка же такая, как и внизу.
Итак, гроб находился в зимнем жилье—между очагом и свободной
«женской» стеной. Вдоль этой стены расположилась большая группа
плакальщиц (родственниц и односельчанок умершего),—женщины в темных платьях, с распущенными волосами и расцарапанными липами. Некоторые из. них стояли, другие сидели на полу.
У изголовья гроба находился столик с восковыми рвечами, дессептом АЬлѵктц, лепешки, баранки, мед, папиросы, три бутылки араки, специальные похоронные печенья: лемзыр в виде креста, олень, тур) и кинжал покойного. На самый гроб были положены старые фотографии, шляпа, платки, записная книжка. К балке над гробом была прикреплена
восковая свеча, свернутая плоской спиралью, на подобие лепешки, с
отогнутым концом. К "обеим надочажным балкам прилепили множество
восковых свечей. Мужчиыы-плакальщики (12—15 чел, преимущественно
из. односельчан), разместились, стоя на коленях, полукругом, в другой
стороне комнаты против женщин, имея перед собой—на первом плана
пустое пространство пола, на-втором—очаг (посередине жилья), на
третьем—гроб (за очагом) и, наконец, на последнем плане, за гробом—
групнѵ плакальщиц у противоположной стены. Кругом теснился народ,
пришедший оплакивать покойника (лигване—плач по мертвом). Оплакивавшие (мужчины) выходили с громким плачем на середину, по-одииочке или по нескольку сразу, и опускались спиной ко гробу, на левое
колено, обратившись лицом к стоявшему на коленях мужскому полукругу плакальщиков. Плакальщики дважды перед ними «плакали» (т. е.
произносили хором нараспев речетативные фразы). Затем оплакивавшие
поднимались, обращались с плачем ко гробу и отходили в сторону, давая место другим. В промежутках между оплакиваньем отдельные женщины у гроба выкрикивали ритмические распевные фразы-причитанья,
перемежавшиеся с общим воем плакальщиц. Наконец, оплакиванъе становится более интенсивным, зажигаются все свечи (кроме спиральной!,
женщины выстраиваются полукругом, и в комнату вводится оседланная
и покрытая черным лошадь покойного с привязанной сзади буркой и
зажженной свечой на седле. Лошадь ставят против гроба у очага. Входят священники и служат по-грузински отпеванье.
Отпеванье проходит без под'ема, крестятся мало, многие сидят, -_,атем гроб, сопровождаемый лошадыо, выносят из жилья на двор. Могила,
была вырыта близ двора на по питаемом месте, относящемся к церковному владению. Когда гроб опущен в яму, общий крик (особенно женский)
достигает апогея. Родственницы стараются оттиснуть закапывающих. Некоторые из них даже спрыгивают в яму. Прыгнувшая на гроб этим^ самым
обязывается на годовые поминки «кончхари» пожертвовать от себя одну
голову скота. Такая женщина называется «мукунчх». Мать ( этого не
делает, так как говорят «она и так всегда будет помнить об умершем».
Когда гроб зарыт, народ рассаживается на дворе но бревнам и получает

из дома постное угощенье: каждому пришедшему достается пшеничная
лепещка, весом около і кило, вареная фасоль, конопляное семя, арака.
Женщины сидят отдельно. На похороны Акакия Р., которые^считадись
сравнительно скромными, было заготовлено 5 пудов фасоли, 500 бутылок араки и 80 пудов хлеба (лепешек). (Рис. 30). Ввиду того, что лепешки к похоронам надо печь на очаге в доме покойника, а небольшой четырехножник с шиферной плитой является слишком маломощным орудием
для выпуска в срок такой огромной продукции, на работу мобилизовали
несколько женщин, которые в течение двух суток бессменными очередями,
и днем и ночью, сидели за
ч
этим делом у очага. После
угощенья, к .вечеру, на могиле разжигают костер и желающие продолжают «лагване» в обычном порядке
(ГІари).
Наблюдавшиеся мною
в сел. Магадели общества
Цхомари похороны девочки
сопровождались в общих
чертах теми же обрядами,
за исключением, разумеется,
участия в них лошади. Фигурные печенья изображали
не охотничьих животных, а
птиц. Около гробика были
Рис. 30. Часть запаса лепешек «кабяС», загорасставлены «лучшие» в дотовленных для угощения после похорон.
ме вещи (стеклянная поОбщество Пари. 1928 г.
суда, пузырьки от духов,
китайские веера, картинки и т. п.) «в честь души умершей», как пояснили хозяева ( Цхомари).
После похорон ежедневно до поминок в доме устраиваются «липапе» (молитва и стол с пищей для умершего), во время которых зажигают спиральную свечу (Пари).
При переселении семьи из одного общества в другое (что б. ч. встречается в связи с делами кровомщения), беглец, оставивший но нужде
родное кладбище, заботится о приобретении места, для могил на какойнибѵяь церковной земле в том обществе, куда он переселился.
После нерцого же погребенья он обычно приносит в жертву на могиле барана, чтобы освятить это новое семейное кладбище (Бечо).
Считается, что мертвое т е л о / а также менструации и роды) оскверняет жилье. Поэтому, если смерть совпала с каким-нибудь праздником,
то, чтобы очистить дом, надо отложить похороны и временно зарыть гроб
с покойником где-нибудь в нежилом закоулке дома.
После праздника гроб отрывают и приступают к похоронам (Бечо).
Средством очищения дома от осквернения, которое причиняется присутствием мертвого тела (а также менструациями и родами), является
особая паста из очаговой золы, заметанной на крещенской воде и
спрессованной в виде лепешки. В надлежащих случаях кусочки этой
пасты разводят в воде и окропляют «оскверненное» помещение (Местйяб.
Мертвое тело, преданное земле, но верованиям сванов, являлось причиной начавшейся после этого ненастной погоды. Чтобы прекратить дождь,
предпринимались соответствующие меры воздействия вплоть до выбрасывания трупа из могилы.

При надобности переноски тела умершего из одного селения в другое, это делают под звуки смычкового музыкального инструмента чианури. Если по дороге попадается ручей, то через него кладут бревно,
или соединяют берега веревкой для того, чтобы дутна могла перейти чечез воду (Стоянов).
в)

Посещение

душ.

Важнейшим временем ежегодного чествования покойников, души
которых посещают свой родной дом, является период «липанали», когда
сваны особенно торжественно почитают и поминают умерших в совершении обрядов «лнМне».
Первый день липанали, т. н. «адгом»,—5 января, канун крещенья,
а последний—ближайший за крещеньем понедельник, когда бывает т. и.
«джоди хам», т. е. «длинное утро». Таким образом, «липанали» в зависимости от дня крещенья может продолжаться от трех дней до недели.
5 января, готовясь к посещению душ. стараются привести дом в
полный порядок, скребут столы, моют горячей водой посуду и т. п. Делают постные кушанья. Затем для ожидаемых гостей «ставят столы».
На низеньких круглых или четырехугольных столиках помещают восковые свечи и раскладывают лучшие угощенья: пшеничную и просяную
кашу с конопляным маслом, фрукты, .сласти и круглые обрядовые лепешки—«лемзыр». Дети плетут из
особой породы древесного'растения
длинные цепочки, т. н. «гиргдар»,
которые развешивают на потолочных балках. Назначение.«гиргдар»,
по об'яснению, которое мне дали,-—
«сделать приятное душам умерших». «Гиргдар» остаются висеть в
доме целый год и употребляются
за сезон еще два раза: в крещенье при молитве женщин об
урожае ] ) и в четверг на пасхе,
„, ^
с
когда женщины устраивают доРис. 31. «Гиргдар». ^Общество Бечо.

м а ш н ю ю

м о л и т в у

без п р и с у т с т в и я

мужчин. (Рис. 31).
По приготовлении всего необходимого, старший в доме тайком от
всей семьи, идет на «дарбаз» (верхний этаж, где летом живут, а зимой
хранят сено) с «лемзыром» в руках и там молится, обращаясь к Ламриа
(т. е. богородице) и умершим, «чтобы они хорошую ногу занесли в дом».
Если во время молитвы хозяина кто-нибудь позовет, то это считается
очень плохим знаком, «молитва пропадает» и надо опасаться. К вечеру
от каждого дома отправляется с бутылкой араки но одному представителю на кладбище «приглашать» к себе умерших. Убийца итти на это
дело не может. В доме не оставляют никакого оружия, прибирают даже
топоры, чтобы не испугать душ. Пришедши на кладбище, к могилам
родственников, каждый начинает просить умерших посетить его дом,
при этом возливает часть араки на могилу и выпивает сам. В доме в это
время открывают настежь входную дверь и ждут. Скоро посланный возвращается и говорит: «идут гости». На столах зажигают свечи, мужчины снимают шапки, женщины становятся на одно колено и молятся,
«чтобы умершие не задумали ничего плохого». Несколько минут прохо>) См. в обрядах, связанных с сел.-хоз. деятельностью сванов.

дат в томительной тишине. Потом, предполагая, что души вошли, им к'
столам устанавливаются скамьи, а для старшего покойника—пододвигают почетное «кресло старика». (Рис. 32) Угощенья разложены порци
ями («лагап») по числу умерших. Отдельно стоит
стол для умерших детей. На столы делают
возлияние "араки и молча я-гдѵт, пока незримые покойники утолят голод. Минут через 10
садятся за стол живые. Гостя в этот вечер ни
в коем случае не принимают. Ночыо сжигают
на очаге, оставшиеся от новогодних обрядов,
шишки мелкого орешника, т. н. гвиз и просят
богородицу о хлебе, сене и скоте. Ночыо же
женщины делают на стенах и помещеньях для
скота знаки золой, мукой или мелом—б. ч. точки,
иногда—имена и фигуры людей и животных.
Эта процедура может быть, впрочем, произве- Рис. 32. Кресло старшего
дена и днем.
в доме. Общество Мес-

тия. (Из коллекций Центр.

Интересный вариант этого момента, запи- Музея Народовед. 1928 г.)
санный в обществе Эцери, приводит академик
Н. Марр. Вечером в «адгом», после угощенья, пучки новогодних
шишек «гви» сжигают и собирают оставшуюся от них золу. На
следующий день (в крещенье) ее замешивают на «святой» воде, принесенной из церкви. Полученным месивом выводят кресты на посуде,
утвари, стенах и т. п. Остаток месива подсушивают и, в случае надобности, при молениях разводят в воде и ею, как святой, окропляют дом
накануне или в самый день моленья, чтобы изгнать нечистые силы.
Если на адгом выпал снег, то считают, что мертвые пожелали итти
да чистой дороге. Во вое последующие дни в доме устраиваются липане,
с меньшей, однако, торжественностью. В обществе Калль мне рассказывали, что предпоследний дети, периода липанали. т. е. воскресенье, т. н.
лалхора мышладёг (воскресное собрание), специально посвящают душам умерших детей. «Стол
ставят» два раза: утром и
вечером. За вечерним липане подают мучную кашу,
сваренную на молоке. Когда
все лягут спать, хозяин разводит в комнате на очаге
большой огонь «чтобы души
умерших детей согрелись».
На огонь никто не должен
смотреть.
По свидетельству акад.
Н. Марра в обществах Эцери и Мулахе, в один из дней
периода посещения душ,
устраивались также «монашеские» липане (для умерших родственников, бывших
Рис, 33. Общий вид поминальных столов в день
при жизни духовными лиуспенья перед церковью «Ламрия» на кладбище.
цами).
Вдали видны ушкульские селения и поля. Общество Ушкуль 1928 г.
Липанали заканчивают
т. н. «длинным утром» (джодыхам) в понедельник. В это утро души умерших покидают дом. Для них
делается последнее «липане», и хозяин тихо «выводит гостей за порог

дома» при напряженном молчании присутствующих: сперва ставит им
стол с угощениями у порога и потом—на дворе, молясь, чтобы умершие «ушли хорошей ногой».
Если среди умерших были хромые, которые вследствие хромоты запоздали явиться на «липанали», то предполагается, что и уход их должен несколько замедлиться. Для таких душ хозяин оставляет столы
еще на 1—2 дня и затем уже провожает с обычными церемониями отставших гостей (Бечо).
,

г) П о м и н а л ь н ы е

о б р ц д ы.

Не имея возможности здесь подробно осветить очень развитой ѵ
сванов культ умерших, ш ограничиваясь уже изложенным выше, мы отметим лишь, что поминальные праздники, приспособленные' к христианскому календарю Ц, справляются в течениё года сванами неоднократно.
Один из главных таких праздников «Ламриа» (успенье). Помимо этого
для «новопреставленных» устраиваются богатые обрядовой стороной и
жертвоприношениями поминки на сороковой день и в годовщину.
На сороковинах, напр., над могилой покойника обычно режут барана. В сел. Жибиани общества Ушкуль в ограде знаменитой церкви
«Ламриа» (богоматери) я видел могилу, обагренную кровью. Оказалось,
что это могила одного рабфаковца, учившегося в Тифлисе и там скончавшегося. Родственники покойника с большими трудностями перевезли тало вьючным способом в Жибиани и похоронили иа Ушкульском
кладбище, зарезав на сороковой день над могилой барана и напитав
его жертвенной кповыо землю могильного холмика.
В обществе Бечо к годовым поминкам («кончхари») готовят араку. пекут хлебы, режут скот, свои и приведенный «мукуичхами». Во время поминок в жило^ помещении на почетное «кресло старика» сажают чучело, изображающее покойника, и пододвигают к нему стол с лучшими кушаньями, деньгами и головами всех убитых для поминок животных: на каждой голове при этом стоит зажженная восковая свеча
Рядом с чучелом кладут вооружение покойного—ружье, кинжал и т. п.
Сюда же приносят в больших котлах мясо жертвенных животных, сваренное накануне на дворе, приводят коня, приглашают священника и в
такой обстановке служат панихиду (Бечо) 2 ).
Интересным моментом в обиходе годовых поминальных où рядов,
приуроченных к поминальным праздникам, является употреоление
лампари», особого -березового факела. Б день «адгом» из лесу приносят небольшую безѢру, очищают ее ствол от веток.оставляя сверху небольшие ответвления и кладут над очагом. (Рис. 34). На-Сретенье эту

Рис. 34. «Лампари».' Из Общества Бечо. (Из коллекций Центр. Музея Народовед 1928 г.)
*
/

березу («лампари») зажигают; старший в доме берет лепешку (лемзыр) и выносит факел на двор. Оттуда с горящим «лампари» аракои и
хлебом идут на кладбище и молятся за живых. Затем принесенные от
всех домов «лампари» складывают среди могил в большой »костер и уходят (Калль).
"
"'"
б Вернее приспособленные христианством к своему календарю (М.
2 Как видно «истинная» христианская церковь вовсе не г н У ш а е т " ' Ь ' ! " К 0 И Л 0
обрядов. Она готова восприять любой обычай, любой обряд, прикрыть любое •«идолопоклонство» своей рясой, лишь бы носители этой рясы могли бы получить соответствующую выгоду и пользу (М. Г1 -)•

Семейные обряды.

Во всех селениях т. н. Вольной Свании обращают на себя внимание-.высокие, каменные, четырехгранные башни, увенчанные двухскатными шиферными кровлями.
Обычно такие башни находятся в пределах отдельных «дворов», где
к ним непосредственно примыкают жильте дома и другие постройки.
Башни, как и дома,—семейная наследственная собственность, переходящая от отца к сыну. В старину они
служили для целей защиты, обороны
от нападений и для жилья. Кое-где,
(например, в Ушкуле) в них еще и до
сих пор живут.
Почти всюду владельцы башен
считают эти сооружения своей семейной святыней. Одна из осмотренных
мной башен в сел. Ланчвал общества
Местия
имела
5 этажей: в
первом находился очаг с золой и следами Рис. ;35. Железный кованый 4-х
готовившейся нищи, во втором была ножник, покрывающийся плоским
камнем—импа для высвалена груда костей домашних и ди- шиферным
печки лепешек,—центр и «святыня»
ких животных, в третьем длинными сванского жилища. На одной из носвязками висели рога и челюсти уби- жек крючки для вертела. Общество
тых на охоте туров и серн, четвертый Местия. (Из коллекций Центр. Музея Народовед. 1928 г.).
пустовал, на пятом имелись следы
недавно произведенного ремонта крыши, свидетельствовавшего, что хозяева заботились о сохранности своей, в сущности не нужной для хозяйства, но почитаемой крепости.
Почитанье семьей башни и ее очага выражается в том, что во время всех летних праздников (за исключением поминальных) в башне
молятся и пекут жертвенные лепешки (лемзыр). Зимой, по случаю холода, подобные процедѵпы переносятсй в жилое помещение.
Мы ознакомимся несколько подробнее с интересными семейными
обрядами, близкайшим образом связанными с почитанием башни.
При каждом новолунии, с начала апреля до конца октября, здесь
устраивается особый семейный праздник. На башенном очаге, для повседневной стряпни никогда не употребляющемся, в этот день утром,
до восхода солнца одна из женщин (б. ч. девушка или старуха), не
имеющая в данный момент менструаций и не бывшая перед этим в половой близости с мужчиной, печет жертвенные лепешкн (лемзыр), по
числу обитателей дома, но с тем однако же расчетом, чтобы гобщее количество лепешек делилось на три в ознаменование, как мне обленили,
троичности божества (отец, сын и. святой дух). Когда лепешки готовь/, в
башню, к очагу, приходят мужчины, не находившиеся ночью в половой
близости с женщиной и. следовательно, не могущие осквернить башню.
При молитве, кроме мужчин, из женщин присутствует лишь та, которая
пекла лепешки. Старший в семье берет в правую руку решето или корытце с жертвенными лемзьтрами, мясом и др. угощеньями, держит в
левой сосуд с аракой и произносит моленье о благополучии семьи, здоровье всех ее членов, рождении детей и т. п. По окончании молитвы,
присутствующие здесь же угощаются, кладут одну лепешку на очаг и
благоговейно уходят. Зимой месячные семейные праздники поволуншт
справляют, как мы уже говорили, в жилом помещении.
Насколько строго сваны относятся к соблюдению «чистоты» башни,
главнейшего условия для возможности в ней мольбищ и жертв, видно
из того факта, что семья, чыо башшо я осматривал, предпочла лучше
Религии народностей СССР

7

временно прекратить свои месячные празднования, чем совершать их в
заведомо «оскверненном» помещении. Дело в том, что постройка своей
стройностью привлекала многочисленных экскурсантов Общества «Советский турист» в «чистоте» которых хозяева очень сомневались. Про человека, который нечистым вошел в башню, говорили: «пусть он упадет
вниз».
Охотники мясо убитого зверя варили, обыкновенно, в башне, а не
в жилой комнате, т. к. дичина считалась священной, и кушанье из ее
мяса предпочитали готовить в месте особенно «чистом» и уважаемом
(Местия).
Очень ярко культ домашнего очага проявляется в свадебных, похоронных, поминальных и многих других обычаях.
Кроме очага и башни, отдельные семьи часто имеют свои особые,,
так сказать,—индивидуальные святыни. Мы приведем два конкретных
примера.
В сел. Зардлаш Мулахского общества в одном из домов, в зимнем
жилом помещении (т. е. в 1-м этаже) имеется в чулане дикий камень,
выходящий прямо из грунта земляного пола и возвышающийся приблизительно на 1 — i E метра. Этот камень, т. н. «чхуд£н» издавна является
семейной святыней. Перед ним, во время праздников, устраивали домашние моленья с возжением свечи и приношением жертвенной лепешки (лемзыр) и араки. Молились о скоте, чтобы было больше молока
(Мулах).
В некоторых домах есть обычай почитать крысу, имеющую белую
шерсть. Так мне известно семейство в сел. Зардлаш Мулахского общества. которое чтит домашнюю крысу со светлой отметиной на
Для этой крысы систематически оставляются на полу во время праздников жертвенные лепешки—лемзыр (Мулах).
Примерами обрядовых действий, имеюігаіх целью предохранить
дом от несчастий, служат следующие обычаи. В пятницу недели мытаря и фарисея мужчина в обнаженном виде должен трижды пробежать
по двоттѵ вокруг своей жилой постройки. Этот прием избавляет хозяина от воров (Маршани).
Для того, чтобы изгнать из дома нечистых духов, принято с понедельника до среды на страстной неделе'по два раза в день (утром и вечером) становиться у двери и производить шум ударами железной очаговой лопаточки (астам) о нож, приговаривая: уйдите вон.
В великий четверг женщины с той ж.е пелыо на рассвете прядут
из черной шерсти нить и делают из нее перевязки, на подобие браслетов,
на правую руку и ногу (Бечо).
Заботу семьи о ребенке "(особенно мальчике) характеризует обычай, известный в, Бечойском обществе. Трехлетнего мальчика брали на
урочище в священную рощу. Там отец ребенка должен был найти камешек с естественной "дыркой и повесить этот амулет на шею сыну '). Затем на урочище резали барана и устраивали моление с аракой и лепешками (лемзыр) (Бечо).
В один из годовых праздников, посвященных поминовению умерших (в неделю мытаря и фарисея), на. кладбище несли с собой родившегося в текущем году мальчика, захватив жертвенные приношения
(хлеб и араку) и молились о здоровье ребенка на родных могилах (Бечо).
1) Такие же в точности камни почитаются русскими крестьянами в качестве
«куриных богов». Их помещают в курятники с целью предохранения находящихся
там кур от всяких бед. (М. П.).

„Целительные" средства.
В этом разделе мы приведем несколько примеров из области действий и обрядов, связанных по своей целеустремленности с заботами о
здравоохранении, а по содержанию отражающих самые разнообразные
стороны религиозных верований сванов (почитание священных рощ,
культ святого Георгия, почитание местной церкви, культ умерших, семейный культ, календарные праздники).
По дороге от Местии к Мулаху есть священная сосновая рощица,
в которой запрещалось рубить деревья. Корневища старых сосен сильно
выступают наружу. В них вырублены чашеобразные углубления для
того, чтобы проходящие мимо могли класть сюда «жертвы»—деньги,
фрукты) орехи, лоскутки ткани и т. п. Это якобы помогало от кашля,
За последнее время репутацию сосен сйльно подорвали комсомольцы.
В субботу после «свиной пятницы» пекут лепешки (оіемзыр) и
возносят молитву в предохранение от кашля и воспаления (Бечо).
•Страдающие болью в боку приносят св. Георгию хлеб -и кровельные доски, т. е. черные шиферные 'плиты, которыми кроются сванские постройки (Дѵбровин).
Чтобы предохранить себя от головной боли, прибегают к следующему средству: после крещенья, в ближайший к новолунию воскресный
день, мужчины вечером, тайком от посторонних, режут петухов по количеству имеющихся в семье лиц мужского пола (на 1 чел. должно
ггридтись по 1 петуху). Гостей в это время не принимают. Петухов тотчас варят, едят, а остатки тщательно прячут (чтобы никто из посторонних их не увидел) до следующего воскресенья, когда и доедают. В случае трудности достать петухов, их заменяют вареными яйцами (Ьечо).
От головной боли употребляют также зажженный березовый факел
(т н лампари), употребляющийся, кйк мы знаем, в обрядах поминовения умерших (Калль). То же средство должно способствовать предохранению от глазных болезней (Латаль).
В одном из селений Латальского общества есть церковь, близ КОТОРОЙ стоит небольшой деревянный сарай с очагом внутри, предназначенным для печенья жертвенных лепешек при мольбищах. Празднуют в
феврале. Считают, что жертва и молитва здесь способствуют тому,
«чтоб слух был хороший» (Латаль).
Святые места.

Круг религиозных верований и обрядов в отдельных местах (селениях или обществах) чаще всего об'единяется около какой-либо местной
святыни или доке нескольких местных святынь. Такая святыня,—например, церковь, икона, развалины церкви, урочище, где якобы в старину была церковь или часовня, священная роща и т. п.,—приобретает
значение патрона, пользующегося большим или меньшим уважением и
с большей или меньшей силой, стягивающего к себе праздники, обряды,
жертвы и присяги (торжественные клятвы при разрешении спорных вопросов)
На этих святых местах священными считаются и церковная
земля, и ограда, и здание, и всякая другая вещь, относящаяся к церкви.
Для характеристики культа святого места, патрона, церкви или
иконы, а также для уяснения самой картины сванского церковного
праздника, мы возьмем знаменитый культ церкви Шалиани.
Эта общесванская святыня (старинный храм Квирика и Ивлиты)
находится на высокой площадке среди густой заповедной священной рощи, в пределах Калльского общества. Сванами она именуется «ПІалиа-

/

ни», или «Шарлаші». О происхождении церкви мне был рассказан следующий вариант легенды. Дворянин Шарлан Шервашидзе из Мулаха
за то, что он в один день скосил' близ Кутаиси луг «Гегут», получил
в дар от грузинского царя икону святых Квирика и Иѣлиты. Об этом
прослышал князь Геловани, живший в сед. Лалхоры Калльского общества, и задумал обманным образом залучить икону себе. Он пригласил
возвращавшегося в Мулах Шарлана в свой дом, подговорил жену соблазнить гостя и сделал вид, что сам должен внезапно отлучиться. Расечеты Геловани оправдались. Он застал Шарлана врасплох и принудил
его расстаться с иконой. Впоследствии он для добытой хитростью иконы построил на горе церковь. Название святыни «Шалиани» или «Шарлани» сваны возводят к имени первого владельца знаменитой иконы.
Церковь «Шалиани» стоит на неприступном месте и ограждена стеной с бойницами и единственными воротами. Внутри, кроме
храма—дом для сторожей и навес. Под навесом готовят жертвенную пишу. Здесь мы видам по числу трех групп, на которые делятся 8 калльских селений во время праздников, три очага с железными четырехножниками, как в жилищах; корыта для теста и мяса., два больших, медных чеканных котла» столы для варки мяс-а, медные чашки для араки,
бревна для сиденья и т. п.
«Шалиани» находится под строгой постоянной охраной круглый
год. Это дело является наследственной обязанностью жителей сел. Хей,
состоящего из 6 дворов. Хейцы хранят ключи, несут стражу, заготовляют к праздникам дрова и воду и даже выполняют жреческие функции.
К постоянным сторожам хейцам, ежегодно по жребию, из среды других
селений Калля, на годовой срок, присоединяется еще один общественный сторож. Жеребьевка происходит во второе воскресенье после пасхи,
Как оплату за труд, жители Хея от каждого дома остальных 7 селений
Калльского общества получают в год по 4 карвы зерна; годовой общественный сторож имеет от тех же домов по 1 карве. Карва—мера, содержащая около 2 кило зерна.
Праздники в честь Шалиани справляются в Калльском обществе
3 раза в году: весной (перед вознесеньем), летом (15 июля) и осенью
(в начале октября). На этих праздниках совершаются «литбаши», т. е.
жертвоприношения, которые готовятся на храмовых очагах. Каждая
группа селений общества Калль получает в свое распоряжение отдельный очаг. Самый большой и почетный из трех—но обычаю—предоставляется для «литбаши» в первую очередь той группе селений, которая в
текущем году поставила из своей среды по жребию общественного сторожа. Так, группа во главе с сел. Вичнапі в 1928 г. пользовалась пометным очагом при первом, празднике Шалиани (веской); вторая группа (сел. Даубери и др.) распоряжалась им в июле и, наконец, третья
^сел. Халдэ и др.)—осенью.
Для совершения «литбаши» женщины приносят с собой к храму продукты (муку, сыр, араку и др) и стряпают у очередного очага своей
группы, используя воду и дрова, заранее запасенные хей на ми. Вычисли
других жертвенных угощений пекут большие хлебы «лескяр». Каждая
группа дает по одному лескяру сторожам (У2 хлеба хейцам и 5 з хлеба
общественному сторожу).
Освящение «литбаши» происходит около церкви, где два старика
из жителей сел. Хей берут в руки приготовленные яства, приподнимают
их вверх, молятся, окуривают воском, положенным на уголья, и возвращают прихожанину.' оставляя от каждого приношения в свою пользу
2—3 лепешки (лемзыр).
Самая церковь «Шалиани» мало чем отличается от других многочисленных сельских церквей Свании—старинный построек из тесаного

камня, имеющих внутри фрески с грузинскими и греческими надписями, алтари, престолы, иконы, кресты, евангелия, подсвечники, и прочий
христианский церковный инвентарь, и не похожих по стилю и строительной технике на сванские башни и, дома.
В таких церквах обычно бывают грудами сложены накопленные
многими годами приношенъя—луки, стрелы, палицы, топоры, рога, сундуки с разнообразной военной добычей, пули, лоскутья, монеты, бумажные деньги (от старых и до разнообразных бон эпохи гражданской войны
и совзнаков включительно). Все покрыто пылью, разбросано или скомкано и засунуто по углам. Но ни сор, ни мелочь, ни даже самая пустяковая вещь —ничто не может быть унесено из церкви совсем. Это будет
большим святотатством и оскорблением святыни. Под контролем общества находится даже сам священник (в тех редких случаях, когда в церкви совершается богослуженья).
Церковные ключи—всегда- в руках выборных от селенья.
Обычные же для христиан внешние знаки благоговенья почти не
соблюдаются. Христианское богослужение в религии сванов играет очень
небольшую роль. Праздничные мольбища состоят из сбора прихожан
на храмовый двор; доставки из дому или приготовлении около храма
жертвенных кушаний (литбаши); принесении в жертву животных; молений, произносимых старшими из членов .семьи; возношением вверх
лепешки (лемзыл) и возлиянием на землю араки и т. .и. Для примераприведем несколько эпизодов из празднеств у Шалиани.
Близ святыни, в заповедном лесу, окружающем храм,' есть лужайка «висхвилацен» (т. е. место, где режут посвященного быка, т. щ
«висхв»). 15 июля сюда собирается все Калльское общество (мужчины).
От каждого дома приносят «молитвенные хлебы» (литболи-диар). Арака
приобретается или вскладчину, или за счет церкви. Девять выбранных
на весь год распорядителей, т. и. мерналь (по з чел. от каждого группы
селений) реж.^т купленного на общественные средства быка «висхв» и
варят мясо. Принесенные хлебы складывают в одно место. Все становятся на колени лицом к востоку (т. е. к храму) и молятся об урожае, хорошей погоде, скоте и т. п. После этого начинается угощенье. Осіатки
хлебов идут в распоряжение жителей сел. Хей. Кожа «висхв» продается
в пользу церкви.
Кроме специальных храмовых праздников у Шалиани бывают
мольбища на пасхе и в другие общие праздники. На пасху народ собирается с субботы и остается у Шалиани до утра. Жители сел. Хей на
свой счет ставят богомольцам 9 бутылей крепкой араки. Вся пасхальная
ночь проходит в песнях, плясках, хороводах (чишхаіті). еде и питье. В
самом храме, помимо свечей, пожертвованных прихожанами, зажигается множество свечей на церковный счет.
Церковные средства хранятся у хейцев. Составляются они: из
жертв и приношений, поступающих от других сванских обществ, и даже
от отдельных лиц из Кутаиса и Лечхума, взносов во время присяг но
делам коовной мести, платы за посещение храма посторонними и т. д.

БИБЛИОГРАФИЯ.
Анисимов. Ованетия. Москва, Г и з , 1929 г.
Д. Бакрадзе. Сванетия. (Загі. Кавк. отд. Русск. геогр. общ. кн: VI, 1864 г : ) :
Бартоломей: Поездка в Вольную Сванетию. 1853 г. Тифлис.
А. Грен. Сванетсвие тексты. (Зап. Кавк. отд. Русск. геогр. общ., кн. X,
вып. 2, Тифлис, 1876 г.).
И. Габлиани. В е р х н я я Сванетия. Госиздат Грузии. Тифлис, 1925 г. (на грузинским языке).
Гулбиани. Краткий очерк религиозно-нравственного состояния сванетов.
(Сб. мат. для опис. мест, и племен Кавказа, вып. X, Тифлис, 1890 г.).
Н. Дмитриев. Из быта и нравов Вольной Сванетии. (Сб. мат. для опис.
мест, и плем. Кавказа, вып. X X I I , Тифлис, 1897 г.)
Н. Дубровин. История войны и владычества русских на Кавказе, т. I, кн. 2.
Закавказье. (СПБ, 1871 г.)
«Кавказ» (газета). Статьи о сванах разных авторов (1844 г. № 15; 1852 г.
14 — 17; 1853 г. № 8; 1861 г. .№№ 1, 2, 4; 1872 г. № 121).
Э. Кальвейт. Очерк сельского хозяйства Верхней Сванетии
(Зап. Кавк.
•отд. Р у с с к . геогр. общ., кн. X X V I , вып. 9, Тифлис, 1911 г.).
М. Ковалевский. Закон и обычай на Кавказе (т. II, Москва, 1890 г.).
Борис Ковалевский. Страна снегов и башен, JI. 1930.
Н. Марр. Из поездок в Сванетию. («Христианский Восток», т. II, вып. I,
СПБ, 1913 г.)
Д. Маршани. Сванеты. Некоторые черты быта. (Сб. мат. для опис. мест, и
плем. Кавказа, вып. X , Тифлис, 1890 г.; там же, см. сванские легенды и песни).
Материалы по археологии Кавказа, вып. X, Москва, 1904 г.
Махарадзе. Сванетия. Тифлис, Госиздат Грузии, 1925 г.
И. Нижерадзе. Сванетские тексты. (Сборник материалов для опис. местн.
-и плем. Кавказа, вып. 31, Тифлис, 1902 г.)
Г. Радде. Путешествие в мингрельских альпах. (Зап. Кавказск. отд. Руоск.
геогр. общ., кн. VI, вып. I, Тифлис, 1866 г.)
A. Стоянов. Путешествие по Сванетии. (Записки Кавказского отдела Р у с с к .
геогр. общ., кн. V I вьш. 2, Тифлис, 1876 г.).
B. Тепцов. Сванетия. (Сборник матер, для опис. местностей и племен Кавказа, вып. X , Тифлис, 1890 г.).
А. Хаханов. Служители христа «папи» и христианские обряды, ими отправляемые в Сванетии. (Этнографическое обозрение, кн. IV, № 3, 1902 г.)
А. Хаханов. Квирик и Иѵлита. (Этногр. обозр., кн. VI, № 3, 1890 г.)
Д. Червенаков. Похоронные обычаи в Верхней Сванетии. (Сборник материалов для опис. мест, и плем. Кавказа, вып. 36. Тифлис, 1906 г.).

M.

ПЛИСЕЦКИЙ.

Г Р У 3 И H ы.
Историко-культурная справка.
Всего в СССР проживает около
1.600 тысяч грузин. За исключением примерно 35.000 все они расселены
в Грузинской СССР, составляя в ней основную массу сельского населения. В городах же Грузии числится около 300 тыс. человек.
Грузины или картвелы представляют самую большую группу коренного населения Закавказья—яфетидов. До последнего времени они
в значительной мере сохранили признаки племенного деления, имеющие, впрочем, чисто географическое значение. Среди современных грузин различаются следующие племена: аджарцы, гурийцы, джавахи, имеретины, иинглои, кахетинцы, карталины, кладжийцы, лечхумцы, месхийцы, пшавы, раччинцы, самхийцы, таойцы, тушины, хевцы и хевсуры.
Некоторые из перечисленных племен, например, джавахи, кладжийцы,
месхийцы, таойцы и самхийцы до настоящего времени сохранили свои
говоры. В отдельную группу выделяются аджарцы, частично отуреченные.
Грузины—один из наиболее древних народов Кавказа и известны
были уже почти за 3.000 лет до нашего времени под именем мосхов и
иберов. Находясь на стыке Запада и Востока, грузинское государство^
неоднократно подвергалось опустошению грозных сил древних империй во время их соперничанья за гегемонию. Вплоть до новейшего времени с небольшими сравнительно перерывами, в Грузии успели побывать и похозяйничать римляне, византийцы, персы, арабы. Испытала
также Грузия разрушительную силу монгольского нашествия.
Христианство начало распространяться в Грузии с самого начала возникновения этого религиозного учения. Христианская церковь
выступила здесь уже в первые века нашей эры как мощная политическая сила. Почва для этого была достаточно благоприятная: разобщенная на ряд феодальных княжеств, находившихся под владычеством Гима, потом Византии, с одной стороны, и персов, арабов—с другой,.
Грузия представляла собой клокочущий котел интриг и междоусобии.
Отдельные грузинские князья-феодалы, в зависимости от той или
иной временной ситуации, перекидывались на сторону то одних, то
других завоевателей, ведя между собой и внутри себя самую непримиримую и ожесточенную борьбу. Вполне понятно, что церковь, успевшая к тому времени пустить в народную толщу свои ядовитые корни,
была прекрасным союзником в этой беспрерывной борьбе. Присоединяясь то к одной, то к другой группировке, грузинская церковь в то же
время стремилась вести и самостоятельную внешнюю политику и занять независимое от светской власти положение, так как и сама являлась крупнейшим феодалом и обладательницей огромных земельных
и иных ценностей. Грузинская церковь встретила на своем пути немало
препятствий со стороны других христианских церквей (Гима и Византии),
которые стремились втянуть Грузию в свою орбиту и превратить ее в
колонию. К тому же стремился ислам с его непримиримыми проповедями
священной борьбы (газават) против «неверных (гяуров). Отіѵлоски этой
отчаянной политической борьбы церквей различных толков сохранились

в Грузии до сих пор. Среди грузин, наряду с христианами — православными (большинство), встречаются и католики (незначительное количество), а также магометане — сунниты, инглои, аджарцы).
Но в этой борьбе грузинская церковь вышла «победительницей».
Задрапировав себя знаменем патриотизма, она сумела в значительной
мере стереть и стушевать границы между понятиями национальность и
религия и превратиться в наиболее злостного эксплоататора, забитого
и порабощенного «своими» и пришлыми завоевателями, крестьянства.
Начало X I X века (1801 г.) ознаменовалось вторжением в Закавказье русских войск для «защиты единоверной Грузии». С самого начала русского владычества началась усиленная русификация этой
богатой провинции, которая в то же время являлась для царского империализма плацдармом для дальнейшего продвижения в Среднюю и
Переднюю Азию. Грузинское управление было заменено русской полицейщиной. Грузинский язык стал изгоняться не только из официальных учреждений и школы, но и из церкви. Грузинские священники,
противившиеся этим мероприятиям, ссылались в Сибир^ и другие «места, не стать отдаленные», а их заменили русские попы, которые ввозились в Грузию наряду с военщиной и полицейщиной. Последнее мероприятие еще сильнее укрепляло позицию грузинской церковной организации, т. к. в ее лице грузинская масса видела «борца» за национальное существование. ЭГим ореолом церковь продолжала спекулировать вплоть до советизации Закавказья. Даже в мрачные годы «независимости» Грузии, когда грузинские меньшевики, армянские дашнаки и тюркские ^муссаватисты вели отчаянную борьбу за генеральско-помещичье господство, грузинская церковная организация не осталась в стороне: вкупе с перечисленными, казалось бы, чуждыми ей, организациями, она способствовала махровому расцвету в Закавказье национальной розни и человеконенавистнической пропаганде.
Невзирая однако на то, что христианство имеет в Грузии многовековую историю, коснулось оно народной толщи только внешне. Способствовал тому самый характер природы и хозяйства Грузии. Эта нет
большая страна крайне разнообразна и разнохарактерна. Включая цветущие в полном смысле слова провинции/она в то же время охватывает
малодоступные и малоплодородные горные области, оторванные чуть
ли не в течение шести месяцев в году от остального мира. Различны пе
только юг и север. Резко различаются между собой восточная и западная Грузия, разделенные Меюхийским хребтом. В общих чертах восточная Грузия—житница Закавказья, страна зерновых и виноградных
культур. Западная же Грузия, за исключением ценных субтропических
культур, является областью сплошного примитивного кукурузного хозяйства. Примитивна за небольшим исключением и техника обработки
почти во всей Грузии. В связи со всем этим и общественные отношения
сохранили-в некоторых районах формы, отдающие глубокой стариной.
Грузия до наших дней так и осталась мозаичным организмом по формам хозяйства, быта и верованиям. Впрочем грузинскую церковь (как
всякую иную) такое положение мало беспокоило и интересовало. Везде
и всюду она стремилась лишь к политическому господству, не меняя но
существу уклад и верования народных масс, и охотно включила в свой
пантеон бесчисленных богов, существующих в Грузии «языческих»
культов.

Е. Б ИНК ЕВ И Ч

-щ

•

/

ВЕРОВАНИЯ
Верования, связанные

ГРУЗИН.
с, х о з я й с т в о м .

Аграрный культ. Болыиоіі интерес у грузин представляет аграрный культ. Хлебопашество и виноделие издавна являлись главным источником существования грузин. Хороший или плохой урожай
обусловливается причинами, которых не в силах ни устранить, ни создать примитивное хозяйство. Поэтому, естественно, у народа сложился
взгляд, что большая часть этих причин зависит от сверхестественных
сил, у которых надо снискивать расположение для успеха земледелия.
Затаривание начинается с самого начала года и обставляется весьма торжественно. Привожу описание нового года у имеретин (зап. грузин).
С новым годом (1 января) имеретин связывает все свои лучшие
ожидания и надежды и радуется ему, как ни одному из праздников,
не исключая даже пасхи. Он считает первый день нового года днем
судьбы, т. е. перемены судьбы к лучшему. Поэтому новый год у имеретин называется иначе «счастливым днем». Вопреки обычаю других народов делать на новый год визиты, имеретин в этот день ие делает ни
шагу из дому. В продолжение целой недели он совершенно замкнут в
своем тесном семейном кругу; ни к одному соседу он не ходит с-поздравлениями; точно так же, как ни один сосед и к нему не пойдет не
только с поздравлениями, но и за делом. Даже путник в это время не
смеет постучаться к нему в дверь: его не примут. Принятие в эти дни
кого бы то ни было в свой дом считается весьма рискованным, т. к. по
мнению имеретина от первого, переступившего порог дома, или лучше
сказать, от «счастливой» или «несчастливой» нош его, зависит судьба
всей семьи в наступающем году. Единственный гость, который может
быть желанным для имеретина в этот день, это «меперхэ», т. е. поздравитель. Он избирается целою деревней или, по крайней мере, большей
частью ее. «Меперхэ» по мнению народа обладает «счастливой ногой».
Обязанность его—обходить все дворы с поздравлениями и благожеланиями. Иной раз трудно бывает выбрать «меперхэ», іт. ч. им может
быть далеко не всякий: главное, нога у него должна быть «счастливая». Прийдя в тот или другой дом (это бывает обыкновенно на другой или на третий день нового года), меперхэ берет чашу, наполненную зернами гоми и, разбрасывая эти зерна по разным углам, произносит: «вот столько золота, и серебра; вот столько драгоценных камней
и жемчуга; вот столько коров и быков; столько лошадей и овец; столь1
ко кур. индеек, гусей, уток; столько амбаров хлеба: столько погребов
вина и вот столько лет "мирной и счастливой жизни всему семейству».
При каждом «вот столько» он разбрасывает по целой горсти зерен. В
некоторых крестьянских семях за недостатком гоми, меперхэ ударяет ногой или палкой по горящим поленьям, отчего поднимается
вверх множество огненных искр; в момент взлета искр он и произносит: «столько же золота, сере&ра» и т. д. Затем меперхэ, обращаясь к
хозяину и его семье, поздравляет их с новым годом. Ему дают закусить, ибо без этого его поздравления и благожелания не имеют значения. Так поступает меперхэ везде, во всех семействах. Везде его угощают, везде его принимают с большим почетом как предвестника

всего хорошего, всего лучшего. От счастливой ноги его зависит все: и
здоровье членов семьи, и урожай, и размножение скотины, и всякое
благополучие. Но если, паче чаяния, меперхэ выдался не из счастливых, то вое пойдет худо: скотина пропадет, урожая шелковичных червей не будет, цыплята не выведутся, и т. д. Отсюда понятно, какое значение имеет меперхэ в деревне. В нем все заискивают, все стараются
делать ему приятное. За 3—4 дня до нового года хозяин и хозяйка
безотлучно находятся дома и без устали готовят и хлопочут вместе со
всеми членами семьи, чтобы достойным образом встретить торжественный праздник. Перед самым новым годом хозяин отправляется в лес и
заготовляет так называемое «чичилаги»; это выстроганные палочки
орехового дерева, сложенные накрест и обвитые кольцами шиповника,
что символизирует Иисуса христа, распятого на кресте, с терновым
венщщ на голове. Один из таких деревянных крестов ставится над
дверьми жилого помещения, другой — над дверьми «марани» (помещение,
служащее для изготовления вина из виноградного сока), третий ставится
над погрёбами, в которых хранится вино; четвертый—над дверьми амбара и т. д.- С вечера перед новым годом хозяйка начинает печь пироги. Пироги пекутся разнообразные: одни маленькие, другие большие,
одни имеют продолговатую, лучше сказать, цилиндрическую форму, другие—круглую, третьи—мешковидную и т. д. Каждый из этих пирогов
имеет свое особое назначение. Цилиндрические назначены для поздравления животных: хозяин дома, поднося их быкам, коровам, лошадям и т. д.
говорит: «Поздравляю вас с новым годом, будьте полны, как вот эти пироги!» Мешковидные пироги он несет к винным погребам и, поздравив
их с новым годом, говорит: «наполняйтесь, как эти пироги (пироги
начинены сыром и яйцами). Круглые-же пироги служат для поздравления членов семьи. Самый большой пирог называется «общим». От него
прежде всего отрезается кусок для «меперхэ», а затем и для других.
Окончив печение пирогов, хозяин и хозяйка принимаются укладывать
в лоток (плоская деревянная чашка), всевозможные с'естные припасы,
предназначенные для встречи нового года. Прежде всего в лоток кладут
«общий пирог». Над пирогом кладутся несколько штук зарезанных
кур, индеек, уток и т. д. На самом же верху кладется свиная голова. Вместе с с'естными припасами на лоток кладутся «чичилаги», а также разные драгоценности, как напр., брошки, камни драгоценные, золотые и
серебряные монеты, крестики и т. п. Если же нет таких ценных вещей, то обходятся обыкновенно гривенниками и двугривенными. Нагрузив таким образом лоток и поставив около него кувшин, наполненный
вином, ложатся спать. Но если взрослые спят, зато детям в эту ночь
не спится. Существует поверье, что кто из детей раньше других встанет на новый год и закусит чем-нибудь, например, пирожком, тот и «победит» т. е. будет во всем преуспевать в течение целого года. Понятно, поэтому, с каким нетерпением каждый из них ждет не дождется наступления утра, стараясь всякими мерами рассеять сон.
После полуночи, с пением петухов, по всей деревне начинают раздаваться выстрелы; к рассвету они становятся все чаще. Вместе с первыми выстрелами вскакивают дети и немедленно принимаются есть
пирожок,—называемый «лула» (в буквальном переводе ствол), играющий
роль счастливого талисмана. Встают и взрослые. Хозяин дома молча
зажигает свечу и, взяв с собою лоток с припасами и кувішш вина, выходит на двор. За ним запирают дверь изнутри. Обойдя вокруг дома
три раза вместе с своею ношею, он подходит к запертой двери и говорит «счастливые пожелания», кончающиеся словами: «Несу вам
милости бога и царя!» При этих словах дверь отворяется и в дом входит озябший хозяин.

Не во всех домах старшие принимают на себя, эту роль; иной раз
то же самое делают, по поручению старших, и другие члены семьи
мужского пола. Кто бы ни был исполнителем этой роли, в данном случае он называется «маквлиери», т. е. поздравитель, — то ate, что и
«меперхэ»; разница только в том, что «маквлиери» избирается из домашних, а меперхэ непременно из чужих, посторонних. Войдя в дом,
«маквлиери» произносит: «переступил через порог, да поможет вам бог!»
и затем проделывает то же, что и меперхэ. Наговорив разных хороших
пожеланий, сопровождающихся разбрасыванием зерен по углам, маквлиери предлагает каждому члену семьи кусочек сахару, который тот
сейчас же с'едает. После этого маквлиери берет драгоценности, какие
только имеются на лотке, и предлагает каждому члену семьи не только щупать их, но и класть в рот. Сахар служит символом сладостной
жизни в наступающем году, ощупывание же драгоценных вещей—символ обогащения.
В Кахетии не менее торжественно праздновался день Василия
(новый год). Накануне пеклись печения, имеющие определенное значение, клали их на поднос, ставили его на стол к стене и к подносу приставляли печенье—«басила», в ногах у басила клали несколько конфект для поздравления его с новым годом. Свечи ставились по бокам
подноса. Поднос с печеньями дополнялся разными фруктами и сладостями, гозинаком. Один из членов семьи — мужчина обходил во-

Рис. 36. Новогодние обрядовые печенья:- Кахетия, сел Карданахи.
(Фото с экспон. ЦМН).

круг своего дома, держа этот поднос в руках и по обеим сторонам его
зажженные свечи. Обойдя 1 раз вокруг дома он стрелял из ружья. Эта
процедура называлась «квлева», а обходящий вокруг дома мужчина—
«меквлевели». Когда кончалась эта процедура, меквлевели заходил домой и поздравлял всех членов своей семьи с новым годом и каждого в
отдельности угощал сначала гозинаком (орехи, сваренные в меду), а затем
остальными фруктами и при этом говорил: «Эгре ткрилат дамиберди»—
так сладко живи до глубокой старости. (Еще в 1929 году крестьяне селения Карданахи (Ках'етпя) пекли эти печения, но уже в 1930 г. эти
печения не пеклись.

В день крещения у рачинцев (зап. Грузия) бевѵт в церковь басила, который оставляется с нового года, и семена всех растений, какие
только есть в семье. Священник, по окончании обедни, благословляет
и то и другое. Эти семена смешивают с тем количеством семян, которые в этом году хотели посеять. Басила же с'едается в этот день за
обедом. Глава семьи ломает его по числу обедающих, каждый, беря свою
Долю, говорит ему: «да улучшатся твои нивы и виноградники».
(Сборн. матер, по опис. местностей и племен Кавказа. Вып. XXI, с. 112).

С началом посевов тоже связан ряд магических обрядов, тесно
перемешанных с христианством. Так крестьяне бывш. Телавского
уезда, пригласив попа освятить посев и плуги, затем бросают в поле
несколько горстей зерна, говоря: «это червям, это крысам, это птицам».
Засевая поле, к семенам присоединяют несколько крупных орехов, выражая этим желание, чтобы зерна вышли величиной в орех. ІІо окончании боронования, пахарь втыкает в землю громадную палку и. сломив ее пополам, одну часта выбрасывает, а другую оставляет, чтобы
колосья выросли в ее длину. Перед засеваниём соблюдается еще один
магический прием: все присутствующие отламывают по кусочку хлеба,
разбивают орех и пыот вино для полноты зерна. Существует еще целый
ряд примет, исполнение которых влияет, по воззрению грузин, на судьбу урожая. Так, в среду на страстной неделе берут ветвь шиповника и
сажают ее в начале нивы. Ветвь-де будет стражем, охраняющим ниву о:1
дурного глаза и вторжения полевых крьгс.
(Этногр. Обозрение. Кн. XXII. 1894 г., № 3, стр. 141 — 143).

Борьба со стихийными бедствиями, подрывающими земледельческое
хозяйство, велась кахетинекими крестьянами очень давно и исключительно суеверными средствами. Чтобы умилостивить бога и выпросить
у него дождь, рачинцы поступают следующим образом: мальчик, лет
10—15, снимает с себя все платье, кроме штанов, намазывает все тело и
лицо углем и берет в руки длинную ветку колючек. Мальчик этот и называется «гонджа» *); последний, в сопровождении нескольких мальчиков, которые держат в обеих руках длинные и узкие доски, обходит
всю деревню.
Приходя к кому-нибудь, «гонджа» начинает танцовать, выкрикивая:. «гонджа пришел, поводит глазами, бог даст дождь».
Вслед за произнесением этих слов его обливают водой, дарят ему
несколько яиц и курицу: если же ему курицы не подарят, тогда он
сам ловит ее своей' «колючкой». Если «гонджа» встретится с другим
«гонджой», то между ними непременно затевается драка; сильнейшая
партия отбивает у слабейших все, что последняя успела набрать.
Если по обходе «гонджой» деревни в непродолжительном времени
выпадет дождь, то народ уверен, что виновник такого счастья—«гонджа». Если же дождя не выпадет, то, но поверью народа, это прямой
знак того, что бог хочет накапать народ свой за грехи .неурожаем.
(Сборн. материалов для описания местностей и племен Кавказа. Вып. X X I , стр 141)

У кахединцев также стараются умилостивить бога во время засухи,
но там обычай ходить с «гонджой» несколько иной. Там, во время засухи,
шьется из тряпок на метле кукла в женском платье, которая и называется «гонджаоба» 2). Когда кукла готова, то собираются, главным образом, женщины во главе со знахаркой. Впереди несут куклу, пдуг от
двора ко двору с пением текста, в котором просят бога дать дождь.
1) Гонджа значит урод; по виду своему гонджа действительно напоминает урода.
) Гонджаоба—это урод женского рода, но песню она от себя поет в мужском роде.

2

После этого хозяйка выносит процессии что-нибудь из продуктов
или деньгами. Принесенное собирает «китхави» (ворожея), которая, главным образом, н организовывает эту процессию. Так обходили не только
свою деревню, но и соседние, причём при входе во двор «гонджу» обливали водой. В тех местностях Кахетии, где имеются каменные бабы, как
напр., в с. Бодбе, молельщики
во время засухи направлялись
и к ней, подносили «гонджу» и
кто - нибудь из родственниц
этой окаменевшей женщины—
к а л к в а х ) (буквально—каменьженщина) говорил, чтобы этот
камень повернулся;
«Вставай, я родственница
твоя!»
От этого каменная баба
делалась легкой, молельщики
ее поворачивали и поливали
водой.
После обхода нескольких
деревень отправлялись в церковь. Мокрую куклу оставляли
на дворе, а сами заходили в
церковь, где их ждал священник служить молебен. На собранные деньги покупали коJ P
рову или барана и здесь же,
' г
в церковной ограде, жертву
«освящал» священник, и ее
убивали. Часть' жертвенного
животного шла в пользу причта, а остальную тут же варили
в котлах и тут же все собранное с'едали, а «гонджу» дети
разрывали на части. Моление Рис. 37. «Гонджаоба»—у катехинцев. (Фото
с экспоната из Ц.М.Н ).
против засухи существует и
до наших дней. Так, в селе Карденахи, Сигнахского уезда (Кахетия) подобное моление, но с меньшим количеством людей и гораздо скромнее,
состоялось в 1928. г. 2 ). Борьбу со стихийными бедствиями, подрывающими земледелие, описывает и Чурсин Г. Ф.
«Еще недавно существовал обычай «пахать» дождь или засуху; если стояла продолжительная дождливая погода, то 8 пар девушек пропахивали некоторое количество земли около церкви, если же засуха,
то они же по пояс в воде протаскивали плуг взад и вперед по реке.
Во время града женщины выносят золу и развевают ее по ветру,
приговаривая:, «дай бог, чтобы так развеялся град». Выносят котел или
таз и ставят вверх дном, полагая, что град обратится в дождь. Иногда
град отгоняли церковным звоном, считая, что Илья гонит по небу градовую тучу и прислушивается: где звонят колокола, там живут хриЧ По преданию кахетинцев, во время войны с лезгинами, мать пошла в гости
к дочери. Вдруг стали наступать лезгины. Эта женщина от страха и сказала: «Хотя бы
в камень обратиться». Бог услышал ее просьбу и сделал ее камнем.
2 ) Обычай моления против засухи записан в 1929 г. в Кахетии, Сигнахского уезда,
•сел. Карданахи, во время экспедиции от Ц.М.Н. (Ев. Б.)

стиане, Илья щадит их хозяйство и с тучей пойдет дальше. В других местах град пробовали прогонять стрельбой из ружей, рассчитывая на трусость Ильи-пророка. Женщины для прекращения града зажигали свечи,
с которыми были у пасхальной заутрени, бросали треножник со оловами: «пусть бьет наш треножник и не трогает виноградных лоз». Иногда
выбрасывали шампур (вертел).
День Ильи почитается у грузин, «элиоба» — день св. Ильи, предводителя облаков». В память этого святого рачинцы празднуют 4 раза в
году: в первые три четверга после пасхи и 20 июля. Работать народным'
обычаем воспрещается во все эти дни, но особенным, так сказать, почетом пользуется последний день (20 июля), который называется не просто «элиоба», а «ципетэлиоба».
Об Илье существуют различные рассказы. Напр., в Раче передавали такую легенду. Илья будто бы был тифлисским сапожником и жил'
на горе Давида. Однажды он загляделся на красивую проститутку, принесшую ему башмаки для починки. Затем, испугавшись греха, выколол
„себе глаза. За это бог сделал его пророком. Но, конечно, культ Ильи,
прежде всего культ натуралистического дохристианского божества,
прежде всего грозы. А так как грозы на Кавказе очень сильны, то и культ
этот имеет большое распространение. С целью умилостивить этого грозного святого, во время града возжигают огарки восковых свечей, оставшихся после крестного хода вокруг церкви на заутрене в день пасхи и молятся не богу, а св. Илье, «предводителю облаков». Как только упадут
первые градинки, кто-нибудь из членов той семьи, которая находится'
ближе к церкви, бежит к колокольне и начинает звонить в колокола.
По поверью, св. Илья, услыща звон, немедленно прекращает град.
(Сборн. матер, для опис. местностей и племен Кавказа, вып. XXI. Стр. 124—126).

Пророк Илья—покровитель полевых посевов. Когда гром гремит,
это пророк Илья гонится за дьяволом и производит шум. Согласно такому представлению, дьявол, как враг человека, отгоняет дождевые тучи,,
а Илья гонится за ним. Во время сильной засухи народ всегда обращается с молитвой к Илье, прося его послать на землю дождь. Для этой
цели все окрестные жители собираются в церковь во имя пророка Ильи,
после молитв вся толпа вместе со священником выносит икону пророка
Ильи и несет ее к ближайшей реке; там, опустив ее троекратно в воду,
возвращаются с иконой обратно в церковь.
22 июля празднуется день Квирикоба. Праздник состоит в следующем: Под вечер этого дня рачинец обходит свой виноградник и несколько'
раз стреляет из ружья, крича: «Эй колдуны!» Если нет ружья, то кидают горящие головни, изгоняя колдунов, которые в ночь с 22 июля по
26-е обходят все виноградники и рассыпают золу, вследствие чего развиваются разные болезни виноградной лозы, и поэтому необходимо испугать их и выстрелить из ружья.
Жатва, подобно паханию, также сопровождается своеобразными
обычаями. Глава жнецов, отличающийся большей ловкостью и проворством, открывает жатву и получает прозвание «месвеѵри» от слов «све»,
что значит рок, сѵдьба. счастье—от него зависит обилие урожая смолоченной пшеницы. "О серпом в руках, он вихрем устремляется впереди
всех в чащу золотистых колосьев, другие мчатся за ним. Месверуи делает крест из колосьев и подает хозяину засеянного поля, требуя от него
за это петуха. Крест этот остается до следующего года и вместе с новой
нивой молотится. По окончании жатвы читается следующая умилостивительная и просительная молитва: «Господи, не дай оскудеть, в «торне»
(земляная печь) «кути» (худоиспекшиеся хлебы) в постели—женщине».

—

Ill

—

В заключение молитвы общим хором произносится многозначущее восклицание—оло! и этим подается знак, что жатва кончена ') (рис. 38).
На какой стороне будет виднеться луна в день
нового года утром, на той
стороне п р е д в е щ а е т с я
урожай вообще на все.
Ночью 15 августа на
инжировое дерево кладут
камень и если в эту ночь
случится гроза и все-таки
камень с дерева не упадет, то это предвещает,
что в предстоящем году
будет хороший урожай
на инжир.
Гром в день св. Ильи
предвещает плохой урожай на каштаны.
Если в день креще- Рис. 38. Крест из колосьев. (Фото с экспоната Ц.М.Н.)
ния будет густой туман,
то это предвещает обильный урожай на хлеб.
Позднее взлетание вечером кур на покой предвещает хороший урожай.
Если в день нового года луна будет стоять высоко на небе, то в
наступающем году будет обильный урожай на виноград, а если она будет
стоять низко, то предвещает обилие кукурузы.
Если в первый день великого поста будет жарко, то это предвещает обильный урожай на хлеб.
Если весной кто-нибудь отправится на полевые работы с тощим желудком, т. е. не закусив дома, и если он на пути услышит крик иволги,
то это предвещает ему несчастье: у него получится плохой урожай.
Если кому-нибудь приснится, будто на поле пасутся тощие коровы, то это предвещает урожай, а если приснятся тучные коровы, то это
предвещает неурожай. "
(С. м. о. м. п. к. Вып. 32. Стр. 129—131).
В начале весны, когда слышат первый гром, всякий старается ухватиться за какой-нибудь тяжеловесный предмет, произнося при этом
громко пожелание, чтобы в наступающем году в его семье было собрано
как можно больше шелку. В начале мая, когда шелковичные черви находятся еще только в зародыше, в каждой семье приготовляют пирожки, режут курицу, ставят вино и, в присутствии всей семьи, мать семейства, становясь на колени, просит Иова, чтобы он умножил шелковичных червей и защитил их от болезней и от всякого вреда... Покровителем
шелководства считается здесь Иов. Очевидно, такое верование создалось под влиянием библейского сказания, которое сообщает, что тело
Иова покрылось червями.
(С. М. О. М. П. С. Вып. 26. Стр. 23—25).
Шелководство, по мнению грузин, можно сглазить, поэтому грузины (Телавский район), думают, что некоторые лица, обладающие дурным глазом, посещая чью-нибудь червоводню, могут сглазить там здоровых шелковичных червей, после чего эти черви начинают болеть и
быстпо вымирать.
ѵ ) Теперь праздник жатвы почти упразднен, но крест из колосьев можно найти
в каждом доме. (Ев. Б.).

.Чтобы из грены благополучно вылупились шелковичные черви,,
должно в оживляемую грену положить кусок серебра, а чтобы получить
крепкие коконы, должно грену пронести над текущей водой.
(С. М. О. М. П. К. Вып. X I X . стр. 1 0 0 - 1 0 1 ) .

Кроме стихийных бедствий посевам могут вредить ' грызуны, птицы
и некоторые насекомые. Крестьяне стараются их умилостивить. Так,
против птиц, вредных для пашен, плодов деревьев, предпринимаются меры: из врагов их стараются обратить в друзей. Для этого, в понедельник
па маслянице, приготовляют кашицу и . выставляют на крышу на дощечке на с'едание птицам." День этот носит название: «читис-кои'оба».
Т. е. день птичьей кашицы (Хаханов: Землед. обычаи крестьян Кахетии. Стр. 143).
У гурийцев, главным образом в горной ее части, в первый понедельник мая месяца каждою семьею изготовляется небольшой пирог из кукурузного теста и дается одному из членов семьи, который, отправляясь
куда-нибудь, прячет его по дороге на чужой земле, а на обратном пути
с'едает его. Этот пирог называется «птичьей порцией». Поедая «птичью
порцию» на чужой земле, выражается желание, чтобы птица в том году
не трогала их посевов, а ела бы чужие.
Чтобы посевам черви не причиняли вреда, пахарь во время посева бросает часть семян—жертву червям, крысам и птицам? (Хаханов).
В воскресенье последнего дня1 масляшщы, у кахетинцев изгоняют
из домов мышей и задабривают их на целый год. Для этого берут веточку от іштовника и на нее насаживают кусочки сыру, сала и др. еды. Эта
мышиная жертва называется «аскили». Под вечер это «аскили» кто-нибудь из детей выносит за свой двор или сад, причем итти он должен без
оглядки (иначе мыши воротятся домой) и там. покушав кусочек сыру
или сала, вкалывают в землю эту жертву, приговаривая:
«Мышка, мышка; во двор уходи»
«Ангел, в дом иди!»
И без оглядки убегает домой *).
Страх перед нововведениями в хозяйстве наблюдается у кахетинцев. Лечение виноградных лоз купоросом и серой на первых порах было
встречено очень недоверчиво. Кахетинцу казалось, что лечить виноградник—это преступление против божества; появлялись прорицательницы, которые внушали крестьянам, что им являлся во сне бог или св. Георгий и приказал сказать всем, что лечить лозы грех. Находились прозорливцы, которые умудрялись видеть в градинах изображение человека с аппаратом Вермореля за спиною; это, по их мнению, означало, что
град есть кара божия за лечение.
(Чурсин Г. Ф.)
Теперь это суеверие оставлено.
... Осенью, по уборке урожая, в каждой гурийской семье бывает
освещение «налиа» (амбар для кукурузы), или «налиас лоцва», точного
дня этого праздника пет.
В избранный день обыкновенно режется петух, служивший и течение года или более для завода. Голова зарезанного петуха принадлежит
тому лицу, которое было во время сбора и гоми «мехваве»: этим именем
называется тот из рабочих, который таскает на спине большую корзину
и собранную кукурузу, или гоми, относит в назначенное место.
(С. М. О. М. П. К. Вып. 17. Стр. 69).
") Этот обычай записан мною во время Кавк. экспедиции от ЦМН в
в 1929 г.

Кахетии

— из —
Накануне рождества каждая семья обязательно готовит к ужину
коркоти (пшеничную кашу на ореховом масле). Обязательное приготовление коокоти в этот вечер объясняется народным преданием, что богородице тотчас после родов дали пшеничную кашу—коркоти, которую она и поела с удовольствием. И теперь в Раче первая пища, которую принимает родильница—это пшеничная каша. Надо заметить, что
часть-коркоти сохраняется до того времени, когда семья впервые выходит на полевые работы. Перед началом работы дают поесть этого коркоти быкам (рабочим). Перед ужином зажигаются во всех углах дома
восковые свечи. Последние должны быть непременно одинаковые, и
зажечь их надо одновременно: по понятию народа, с той стороны дома,
где раньпіе догорела свечка, будет урожай хуже, чем с той, где свечи горели дольше. Славят христа песнью, которая называется «алило», должно быть потому, что каждое колено песни оканчивается припевом «алило». Песня следующая:
«Алило, алило! 25 декабря христос родился, дай бог много раз
встретить рождество, новый год. Мы не нищие (сыны) христа вестники».
Обыкновенно бывает несколько групп славителей христа; в каждой
из них должно быть не менее 3 и не более 6 человек; их сопровождает
еще одно лицо—носильщик, который носит все. что подарят славящим
христа. Ни одна семья не отпустит славящих без подарка: мяса на шашлык, лобио. хлеб, нередко денег. Начинают ходить славить не в рождественский сочельник, а после «Барбалова», т. е. праздника св. Варвары,
4 декабря.
(Сборн. матер. В. X X I , стр. 127—128).
У хевсур тоже есть множество праздников, связанных с натуральным хозяйством. Основные праздники справляются в начале весны, летом—перед сенокосом и в середине зимы (рождество). Во время главного летнего праздника—«атенгеноба» из хатн (святилища) выносится
знамя рода — «дроша», имеющее для хевсур огромное магическое
значение.
Верования, относящиеся к скотоводству. Теперь скотоводство имеет
значение только для горных грузин, но в прежнее время оно и на плоскости в хозяйстве Грузии играло большую роль и отразилось в верованиях. Перед отправлением на летние пастбища, старший пастух стада
«саркали» собирает остальных пастухов и приглашает священника отслужить обедню, чтобы испросить благополучия для стада. В качестве
жертвы священнику посылался один баран, который поступает в пользу
причта; кроме того, за совершение службы, священнику уплачивается
особо. Для себя пастухи также режут барана и садятся обедать. Вся•кого, кому случится проходить мимо, пастухи считают долгом угостить.
Такой же обед пастухи устраивают, когда спустятся с летних пастбищ. При начале стрижки режут одного барана и мясо его раздают
бедным.

(Чурсин).

У рачннцев существует молитва, которая оберегает скотину от
пропажи.
Если одна или несколько голов скода не вернется вечером с пастбища домой, то хозяева естественно начинают беспокоиться, не будет ли
скотина ©'едена каким-нибудь зверем, которого, кбтати сказать, в Раче
повсеместно много. Народ уверен, что зверь сам редко находит скотину,
а подводит ее к нему чорт, который всегда старается вредить человеку.
Чтобы гарантировать себя от убыли скота, прибегают к следующему средству: связывают гребень, ножницы и стул поясом, который непременно
должен быть на одном из членов семьи на пасху, во время хода вокруг
Религии народностей СССР

церкви *). Затем читается следующая молитва: Орелиа. орелиа, 2) трех
лет троица. Иоанн идет (в блеске) у божних дверей; господи, сбрось
девятизамковый замок, брось в море, не пускай но следам. На двух волосах взошло, покрыло длинную стену (каменную), русский и русский,
мира дочь, замок одолжи. Замок для чего хочешь? Зубы замкну зверя,
руки дьявола. Как это будет замкнуто и запечатано, так замкни зверя
зубы и дьявола руки по отношению к моему скоту 3).
Приручение домашних животных, положившее начало скотоводству, явилось источником выгод для человека. Домашний скот выступает
в роли благодетеля человечества. Ему приписываются сверх'естественные силы, действующие на благо человеку, поэтому черепа домашних животных, рога, крпыта, шерсть—все в глазах грузин обладает магическим
свойством. Черепа вешают на изгородях и заборах, чтобы хозяйство предохранить от вражеских сил дурного глаза. Чтобы спасти свой домашний скот и птицу, во многих местах Грузии существует жертва хищным
зверям, чтобы они оставили домашних птиц и животных в покое. Так,
в предпоследний день масляной, у рачинцев в субботу празднуется
«чит папаоба». Работа в этот день не возбраняется, хотя многие и воздерживаются от нее. Особенность же этого дня состоит ,в следующем:
рано утром, до рассвета, мать семейства приготовляет кашу (пшеничную); во время приготовления последней кто-нибудь выходит на двор и
спрашивает: «Что ест лиса?»—«Чужую курицу»,—отвечает стоящий на
дворе. «Что ест волк?»—«Чужую лошадь». И так перебираются все животные. Затем, мать семейства берет немного каши, обходит весь двор и
обмазывают ею все колья забора, говоря: «Это лисе, это волку, это медведю» и т. д. Окончив эту процедуру, она входит в дом, и все едят кашу.
Есть кашу оканчивают непременно до рассвета, чтобы какая-либо
ПТИЧКа не успела «Победить».
(Сборн. материалов, в. XXI, стр. 116—117).
В четверг последней недели до масляной, у некоторых грузин—
рачинцев, гурийцев—существует поздравление кур.«Особенным почетом пользуется он у крестьян, которые с раннего
утра садятся за стол и не встают до позднего вечера, а в дворянском сословии празднуют только женщины. Ма.ть семейства обязана поститься
целый день; она же печет к вечеру ганатехи. К этому времени режут
и приготовляют поросенка и одного каплуна. Мать семьи берет каплуна
н ганатехи и, в сопровождении одного или нескольких членов семьи
(обыкновенно идут все женщины и один мужчина), идет в курятник
поздравить с праздником .кур. Поздравление приносится в следующих
словах: «Да спасет вас бог от лисы и ястреба, да минует вас всякая болезнь». ГІо окончании поздравления ганатехи с'едается тут же, а каплуна берут обратно в дом, где он с'едается всеми членами семьи за ужином».
(Сборн. материалов, В. X X I , стр. 1 1 5 - 1 1 6 ) .
У грузин существует обычай поздравления всех животных в субботу предпоследней недели до масляной. Он называется «Бослоба».
1) Ножницы, очевидно, — символ челюстей, вообще рта зверя, гребень — это
зубы, стул—сам зверь. По^іс же, как бывший на одном из членов семьи во время хода
вокруг церкви на пасхальной заутрене, имеет, по понятию народа, чудодейственную
силу связывать рот зверя.
2 ) «Орелиа» — неизвестного
значения.
3) Сб. мат. для описания местн. и племен Кавказа. Выпуск X X I , стр. 142—143.
В данном обычае рельефно отобразилась идеология собственника: зверю-вредителю можно есть что угодно, но... только чужое. Воистину мораль собственника—
мораль готентота! (M. П.).

Покровителем стад у хевсур считается святой Георгий. В Хевсуретии часто на уединенных и мало доступных вершинах в честь его построены храмы. к которым раз и,ли два в год стекается на поклонение
масса, народа. Поклонение св. Георгию, как и другим святым, у хевсур
выражается в ежегодных празднествах в посвященных ему капищах и
обращении к нему"во все критические минуты жизни.
Наиболее
почитаемое
хевсурами капище находится в с. Хахмати. К этому
капищу приурочены две легенды.
Однажды Георгий преследовал целую тьму нечистых духов, хотевших у г нать стада. Победив их, святой привел спасенные им
стада в Хахмати и вверил
надзору своей собаки. Потом
сам святой удалился, а собака осталась в деревне и
верно стерегла порученные
ей стада. Вследствие этого
в селе Хахмати установлено жертвоприношение, кроме св. Георгию, еще и его собаке. Ей приносят в жертву
несколько ягнят и коз, чтобы предохранить стада от
нападения волков, чтобы
женщины, кормящие грудыо
своих детей, имели достаточно молока, чтобы кобылицы, приводимые к капиРис. 39. Молитва в с. Хахмати, Хевсуретия.
щу, сделались плодовитыВпереди знамя «Дроша». (Фото ЦМН.).
ми и чтобы пропавшие вещи
были найдены. Но собаке св.
Георгия приносят жертву раз в год, а самому святому—два раза в год, т. к. он кроме того защищает стада и имущество хевсур, излечивает больных и дарует хорошую жатву. В
другом предании рассказывается о злых духах, угоняющих хевсур' ские стада. Все усилия жителей нагнать их остались тщетными. Тогда
св. Геопгий влез в одну лошадь через пасть, нагнал злых духов и, выйдя из лошади, истребил их. Св. Георгий является и покровителем охотников. Но главное его значение в том, что он управляет небесными
явлениями и в воображении хевсур играет ту же роль, какую играет в
воображении русского народа св. Илья.
В рабстве у св. Георгия находится некий див. Когда народ в чемлибо провинится, «солнцеликий» Георгий отправляется к морю, навьючивает там дива корзинами, наполненными градом, и сыплет ледяными орешками повсюду, наказывая, таким образом, виновных. Необходимо
сказать, что хевсуры сильно боятся града, оставляющего их часто без
куска хлеба., и потому солнцеликий Георгий у них в особом почете, как
могущий отклонить это зло.
Чума на скот тоже зависит от св. Георгия, который, если разгневается, то может поразить весь скот. Св. Георгий очень популярен по
всей Грузии.

Охота и рыболовство. Охота для грузин плоскостных никогда не
была важным занятием, а потому особенных следов в народных воззрениях не оставила, но тем не менее наблюдение некоторых примет и выполнение незначительных обрядностей существует.
При отправлении на охоту кахетинец заколдовывает ружье, для
чего, сам прочитывает) соответствующие заклинания или обращается
к опытной в таких делах старухе. По понятиям мингрельцев существует даже божество дичи «месепи». Без помощи и разрешения этого божества, охотники не в состоянии убить никакой дичи, и потому всякий неудачный выстрел приписывают нежеланию и даже противодействию
«месепи».
Само это слово непонятно, а означает божеотво, повелевающее всем
царством животных, птиц и пресмыкающихся. От этого слова—промежуток времени от 28 октября по 3 ноября носит название «меоепоба».
Местом постоянного пребывания «месепи» считается море или местность
за морем, и потому существует выражение «Месепи вышел!»
Божество это представляют в виде человека, имеющего душу п
тело, также одевающееся и размножающееся, как и простые смертные.
К концу октября (28) «месепи», якобы оставив дома одного сторожем, берут посох, одну собаку—попутчицу и расходятся попарно и
больше в разные стороны. Цель их путешествия—проверить вверенное
им царство относительно годичной прибыли или убыли, собрать с него
дань на зиму.
«Месепи» бывают и мужчины и женщины. Появление последних сопровождается сильными дождями в отличие от мужчин, при появлении которых может быть хорошая погода в знак того, что «месепи» прибылью доволен и не гневается. Один старик уверял, что ему самому в молодости пришлось лично видеть одну собаку «месепи», которая
нечаянно заблудилась в лесу и попалась в плен одному пастуху. Собака эта- недолго жила и при жизни отличалась большой сообразительностью.

'

(Сборн. матер. В. X X X I I , стр. 109—110).

Если гурийцу, идущему на рыбную ловлю, сказать «гамараджоба»
(победа, успех), то.успеха не будете Самое .лучшее никого не встретить
и для этого надо пораньше выйти из дому. Неудачу предвещает встреча
со священником, с покойником, с человеком с серыми глазами, с козлом,
шакалом. Неудачу предвещает лиса, которая перебежала дорогу рыболову.
Гуриец, отправляясь на рыбную ловлю, никогда не призывает в помощь бога, а св. «Забеде» (Заведея).—Успех в рыбной ловле, по понятию
гурийцев, вполне зависит от Заведея, которого и можно назвать покровителем рыболовства. Поверье это имеет подкладку, взятую из того места «нового завета», где говорится о признании христом рыболовов
братьев Зеведеевых.
Если гуриец, отправляясь на какой-нибудь промысел или по какому-либо- делу, встретит змею, то он это считает предзнаменованием успеха, ибо змея, считается «счастливою». (Сборн. матер. В. XVII, стр. 118—119).
Верования, связанные с родом и с семьей.

Родовая организация совпадает у грузин с периодом полнейшего
развития анимизма, т. е. не только с одухотворением всех предметов
•природы, но и с представлением, что со смертью не прекращается жизнь
и что в загробном существовании душа наделена теми же потребностями
и страстями, что и в период жизни тела. С родовым устройством везде

связан культ предков, наеііідшнй свое воплощение в обоготворении Картлоса, мифического родоначальника грузин, и в усвоении идеи
об участии умерших в судьбе живых родичей. Необходимость постоянного питания покойников в связи с тем фактом, что поглощение пищи
огнем одно может быть наглядным проявлением восприятия ее витающими в воздухе душами.—причина того, что центром домашнего культа,
как везде, у грузин является домашний очаг. Изготовляя пищу, хозяйка и ныне в Ишаки и бросает часть ее в огонь, произнося причитание:
«да достанется вам, наши мертвые,- сделанное нами приношение!» Питаясь у очага, души предков своим постоянным присутствием вокруг
чего дают ему особенное освящение. В Грузии обхождение очага невестой составляет необходимую часть брачного ритуала. Оно служит с ее
стороны выражением готовности присоединиться к культу домашних
божеств той семьи, членом которой сделал ее брак. Чужеродец пользуется гостеприимством, пока остается в общении с очагом, но, оставив
порог приютившего его двора, он может подвергнуться за обиду мщению
со стороны своего любезного хозяина.
Родовая организация, связанная с почитанием душ умерших предков, выразилась у грузин в постройке отдельных родовых усыпальниц, семейных склепов.
«В Имеретин распространены особого рода жертвоприношения, которые носят чисто местный характер и напоминают собою времена патриархальные. Эти жертвоприношения замечательны тем, что они устанавливаются в каждой фамилии особо и без всякого изменения переходят из рода. в род. от поколений к поколению. Как известно, в Имеретин
вино хранится в особых глиняных сосудах («чури»), зарытых в землю,—
и вот каждому из этих сосудов дается назначение умилостивительного
жертвоприношения. Эти сосуды имеют следующие названия: 1) господский, 2) ангельский, з) молильный, 4) сосуд неизвестного, причем надо
заметить, что не все они обязательны для каждого рода,
«Господское» жертвоприношение- бывает .двух"родов: а) семейное,
которое справляется ежегодно в каждой семье, и' б) общее, носящее чисто родовой характер, которое справляется всеми членами одного- рода
вместе. В назначенный день все представители одного рода собираются
вместе, все приносят с собою разные с'естные припасы, открывают в присутвии всех «чури», назначенный для данного случая, и совершают
обязательное жертвоприношение. При этом, по "первоначальному положению, один год приносят в жертву козленка, а другой год—рыбу, а в
др. местах один раз—ягненка-, другой раз—петуха. При совершении жертвоприношения все члены рода должны быть непременно налицо; причем старший в роде произносит молитву и просит у бога здравия и счастья всем представителям своего рода. ІІо окончании молитвы устраивают обед и пьют вино из этого «чури».
«Ангельский чури» посвящается ангелу, защитнику и хранителю
семьи. Жертвоприношение в честі, ангела происходит ежегодно в мае
месяце, за неделю до начала Петро-Павловского поста. По этому случаю в каждой семье идут особые приготовления: пекут пироги, куда
вместо сыру кладут девять сортов овощей в толченом виде, режут курицу и, сложив все в деревянную миску, отправляются в тс место, где
зарыт сосуд с вином, назначенный для жертвоприношения и до сего времени находящийся в закупоренном виде. Жертвоприношение должно
происходить непременно в сумет и; все члены семьи мужского пола
(женщины вовсе не имеют права присутствовать) собираются и, становясь на, колена, с благоговением ожидают начала молитвы. Тогда отец
семейства, берет миску с приготовленного пищей и зажженными восковыми свечами и начинает произносить моление свое, обращаясь к ангелу,

прося его быть защитником и хранителем всей его семьи. По окончании
молитвы открывают «чури» и начинают пить из него вино.
«Могильный» сосуд предназначается для поминовения души усопших родственников. Для совершения такого жертвоприношения выбирается субботний день (обыкновенно накануне дня пятидесятницы). В
этот день на имя каждого покойника изготовляются особые кушанья,
фрукты, разные домашние печенья; потом все это ставится на том месте,
где зарыт сосуд с вином, предназначенный для настоящего случая,—собирается вся семья, и каждый поодиночке, взяв в руку кусочек ладана,
произносит «царствие небесное» тем. в воспоминание которого вое приготовлено. и бросает ладан в огонь, разведенный для сего случая. После
этого открывают сосуд и пьют вино с произношением упокоения души
и вечной памяти своим покойникам:
Если жертвоприношения, однажды установленные в известном роде, забываются следующими поколениями, то это по мнению грузин
влечет для них серьезные несчастья—болезни it пр. Для прекращения
их и искупления вины, как своей, так и всего рода, по совету знахарокгадалыциц, семья устанавливает новое жертвоприношение; и сосуд с
вином, назначенный для такого жертвоприношения получает название
«неизвестного» (неведомого) в виду того, что он служит искуплением
старых грехов, происходящих от незнания раньше установленного предками обычая.
(Сборн. матер. В. 26, стр. 25—28).
Святилища. Святилища у хевсур находятся в священных рощах,,
и в то время, как иногда кругом нет ни кустика, все камни да камни,
туг, в священной роще, стоят громадные вековые дубы. Объясняется это
тем, что священные рощи находятся иод табу. Их нельзя уничтожать
под страхом самой жестокой кары святого. Под огромными развесистыми дубами, обычно сложенными из шиферных плит, стоят небольшие
строения, ничем почти не отличающиеся от хевсурских жилищ. Перед
входом в святилище свешиваются большими гирляндами целые тысячи
простых медных колокольчиков. Тысячи их разбросаны тут же на камнях, на земле. Между колокольчиками вплетены рога оленей и горных
козлов. Это—священные рога, священные колокольчики.
По числу их можно узнать о количестве принесенных жертв:
колокольчики эти сняуы с шеи животных, которые здесь были убиты.
В святилищах нет ни культовых предметов, ни икон. Рядом с самим святилищем находится еще постройка—пивоварня. Пиво пользуется у хевсур большим почетом, является национальным напитком и находится в
руках священнослужителей. Каждое «хати» имеет свой надел земли.
Обработка этого надела (запашка, посев, уборка и молотьба) производится силами всех сельчан, а руководителями и заведующими хозяйственной частью святилища являются выборные от села лица, так называемые «дастуни». «Дастури» выбирается на 1—3 года, причем он за все
это время не должен прикасаться к женщине, независимо от того женатый он или холостой.
После сбора урожая с этого надела зерно поступает в общий амбар
святилища, где его подготовляют для варки пива—ритуального угощения хевсур—в праздники.
Религиозные воззрения хевсур. В основе религиозных верований
хевсур лежат самые первобытные анимистические представления. По
этим представлениям все предметы и явления выступают в качестве живых, одушевленных, относящихся к человеку доброжелательно или враждебно. Ряд таких предметов и явлений, имеющих особое отношение к человеку, выделяется в разряд запретных, стоящих под табу. Эти запреты
позволяют жрецам, старейшинам и начальникам использовать их в своих

целях. Под запретом стоят у хевсур человеческие имена, так как знание
имени другого человека или предмета дает якобы власть над ним.
Мѵж и жена не могут себя называть по именам. Волосы, кости надо сжигать. Имеются запреты, накладываемые жрецами на различные виды пищи, напр., рыбу, домашнюю птицу, свинину. Под «табу» находится женщина во время менструаций. Для этой цели на окраине села строится
небольшая постройка—самревло, где хевсуркп раз в месяц проводят по
нескольку дней. Мужчины не только не имеют права посещать эти помещения, но им не рекомендуется даже проходить мимо, а жрецы (хевисбери), чтобы проходом мимо самревло не осквернить себя, делают большие обходы, если им нужно пройти мимо. Наконец, святилища тоже находятся под строжайшим табу—только жрецы могут посещать их и то
лишь в праздничные дни. С анимистическими представлениями у хевсур
связаны верования в культ предков, о которых они продолжают заботиться принесением еды и рядом магических приемов, и вера во множество природных духов (ангело-зи), куда входят и христианские божества.
Жрецы и маги. У хевсур они распадаются на две группы: на служителей культа и на магов и чародеев. Жрецы служителей культа предков
носят общее имя: «Хатис-мсахури», т. е. служители храма. Их имеется
несколько категорий. Воплощением всеоб'емлющей масти—хати—является личность «Хевис-бери».
Хевис-бери, глава ущелья, был прежде военачальником своего
ущелья, когда требовалось он поднимал народное знамя «дроша» и предводительствовал народным ополчением. Впоследствии хевис-бери «присвоил н церковную власть, сделавшись исполнителем главнейших церковных обрядностей. Ему же принадлежала и судебная, административная, полицейская власть в ущельи, которым он управлял.
Под властью хевис-бери находилась целая иерархия служителей,
"при полухристианских, полуязыческих хевсурских молельнях, которые,
как и хевис-бери, имеют громадное влияние на народ. Среди священнослужителей, исполняющих при хати религиозные обряды, главное место
шосле хевис-бери) занимают «хупи» или деканози (священник). Каждое селение имеет своего хуци. Главная его обязанность—исполнение
религиозных обрядов. Он молится, 'священнодействует, режет приведенную для жертвоприношения скотину, благословляет трапезу, совершает
обряды пои разных поминках, венчает, служит молебны, благословляет
народ и проч. Кроме того он предсказывает что с кем случится, кто заоолѳет, у кого и от чего пострадает скотина. Как хранитель хати и влиятельное лицо, он пользуется большим почетом в народе. Никто не смеет
' оскорбить его словом или делом; все относятся к нему с большим уважением. Его положение дает ему* и материальные выгоды. Кожа и половина
тѵши животного, приносимого в жертву, принадлежат ему и его ближайшему помощнику «деканозу», причем «хуци» одной долей берет себе
больше.

"

(Естеств. и геогр. 1909 г., 9, 10, стр. 42).

Среди магов и чародеев на первом месте стоят «кадаги».
«Кадаги»—прорицатель. Лицо это никем не выбирается. Чтобы
попасть в кадаги нужно обладать известными качествами. Обстановка,
настроение окружающих и крепкая вера в сверхестественные силы святого вызывает в них ненормальное возбуждение, скоро переходящее в
бред, сопровождаемый судорожными движениями. Таковы обыкновенно
первые чисто психические приступы. Впоследствии, когда прорицание
является ремеслом, когда реагирование организма на обстановку и настроение толпы становится слабее, на сцену является ловкое притворство Во время храмового праздника, преимущественно же утром в день
нового года, какой-нибудь .хевсур дрожит, теряет память, бредит, кричит и

этим самым дает народу знать, что его избрал к себе на службу сам
святой. Народ его признает за кадаги.
Обязанности кадаги: он предвещает все несчастья и болезни, ' ниспосланные хати, отгадывает причины болезни, дает указания: кого именно хати желает иметь в должности «хуци», «деканоза», какие подати к
повинности требуются от селения для «хати», оповещает за кем считается в недоимке служба хати или подати н повинности. Хевсуры полагают, что все несчастья, постигающие либо селение, либо отдельное
лицо, происходят от хати, и потому, чтобы разузнать причины гнева хати,
хевсуры отправляются вопрошать кадаги. Кадаги бывает и мужчина и
женщина.
(Естеств. и геогр. № 9—10, стр. 42).
t
Священные жертвоприношения.
Жертвоприношения совершаются
хевсурами по самым разнообразным поводам, причем каждый хевсур,
как правило, обязан один раз в год, для умилостивления злых начал
жрироды, «хати» и ангелов, принести в жертву козла или барана.
Большей частью приношение таких жертв приурочивается к одному из храмовых праздников (т. е. «хатода», что означает храмовый праздник), каковых у хевсур насчитывается 10—12 в год. Главнейший из
них называется Антенгеноба.
Перед праздником в помощь «дастурам» выбирается одна из женщин (преимущественно старуха), получающая название хозяйки праздника. Все эти лица подчиняются главному руководителю праздника
«хевис-бери». который называется также «хелосани» (мастер). Когда
наступает день праздника, «хевис.-бери» открывает его молитвой, смешанной из славословий богу, просьб к нему, клятв в верности и льстивых напыщенных фраз о его могуществе. Подняв глаза к небу, а заетм,
сложив руки на груди и читая молитвы, «хевис-бери» призывает на,помощь жертвователю и его семье всех «хати» и ангелов, чтоб семья жертвователя была избавлена от злых духов и проклятий, дастури же. становясь на колени, держат жертвы наготове. Закончив молитву, приносит в жертву козла или барана, обставляя это жертвоприношение весьма
несложной операцией, являющейся по существу своему чисто языческим обрядом: быстро перерезает горло животному и, намочив свой
палец в его крови, чертит знак креста на лбу жертвователя, а затем совершает обряд «джавардидеба. лѵдзе» (прославление креста на ггиве),
призывая бога и всех духов, освящает пиво, разлитое в серебряные чаши. которые расставлены в святилище, после чего черпает из стоящего
рядом котла кружку пива и выпивает ее. Далее следует принесение в
жертву различного скота, который граждане принесли с собою. «Хевисбери» оставляет в свою пользу шкуру п половину мяса жертвенного животного, а так как добрых жертвователей бывает более чем достаточно,
да и праздников много, то из этого в конце-коннов составляется солидный капитал, а потому «хевис-бери» является среди хевсур одним из наиболее зажиточных людей.
По окончании жертвоприношения и освящения' пива (джавардидеба лудзе) начинается варка баранины, а затем хозяйка праздника и
«дастури» рассаживают на земле перед святилищем всех присутствующих, отдельно мужчин и женщин, и раздают им вареную баранину, пиво и пр. угощения. С этого момента торжественна я часть праздника
считается законченной и начинается попойка, в которой деятельное'
участие принимают «хевис-бери» и др. духовные лица,
Как общее правило, во время праздника запрещено вступать в драку, за которую налагается штраф в пользу чествуемого святого в виде
одного барана, но, подвыпив, хевсуры мало считаются с этим и предпочитают заплатить десяток баранов штрафа, чем простить своему мнимо-

му пьяному обидчику мнимое же оскорбление. Друзья их конечно становятся на защиту приятелей, и часто разгорается целая драка, между
двумя фамилиями" и в ход пускается оружие. В это время иногда происходят убийства, влекущие за собою т. н. «кровавую месть», деморализующую своим беспощадным и упорным исполнением зачастую целые
села.
іКамараули. «Хевсуретия», стр. 88).
У грузин существует целый ряд поверий и примет, связанных с
рождением ребенка. У рачинцев рожает женщина в отдельном помещении; родильницу укладывают посреди того помещения, где она должна
разрешиться, не на кровати, но на земле, устланной соломой. Существует предание, что богородица родила спасителя на соломе, и поэтому самая лучшая постель, на которой легче можно разрешиться роженице,
ято солома, покрытая какой-либо легкой материей.
В трудных случаях родов прибегают к следующим средствам для
их облегчения. Т. к. роженица вообще, а при ненормальных родах в особенности. весьма слаба, то, но поверью народа, злой дух, этот неусыпный враг человека, весьма легко может овладеть ею, и в таком случае
выздоровление ее сделается -более, чем сомнительным. Во избежание
этого кладут под голову роженице икону «божие матери», т. к, богородица якобы сама сделалась матерью «спасителя», а потому одна, она может приостановить страдания родильницы, притти на помощь страдающей женщине н облегчить ее мучения. На этом же основании, при затруднительных родах, посылают несколько свечей и денег (обыкновенно
рубль серебром) в жертву «божие матери» в церковь, устроенную в честь
ее, как бы далеко эта церковь ни была от дома родильницы. С той же
целыо, т. е., чтобы предохранить роженицу от злого духа, кладут под ее
голову, рядом с иконой, кинжал, т. к., по понятию народа, это единственное оружие, которого боится нечистая сила В.
Отпавшую пуповину сохраняет мать и вот с какой целью: есть поверье, что если эту пуповину бросить в сторону человека ученого, то и
ребенок выйдет ученым; если бросить в богатого, то и ребенок выйдет
•богатый, и т. д. Благодаря такому поверью, мать и сохраняет пуповину
своего ребенка до тех пор, пока, она не встретит такого человека, какимбы она желала быть своему ребенку. В его сторону и бросает она пуповину, конечно, незаметно для него.
В Раче, обыкновенно к концу второго месяца, мать отрезает у ребенка пучок волос и сохраняет до тех пор, пока он не начнет достаточно правильно лепетать; тогда мать показывает ребенку этот пучок и
спрашивает, чьи это волосы. Ребенок, конечно, показывает йли на самого
себя, или на какое-либо животное. Если он скажет, что это его волосы,
го значит он будет вполне наслаждаться счастьем; в противном случае,
ребенку предстоит постоянно бороться в жизни со многими препятствиями.
Существует поверье, что лучше всего кормить ребенка з года. 3 месяца 3 недели и з дня.
Грузины думают, что как только рождается человек, у него уже бывает на лбу написано все, что ему назначается богом испытать в жизни.
Поэтому все. что случается с человеком в жизни, абсолютно неизбежно:
это его судьба, которая неизменна 2 ).
Сборник материалов для описан, местн. и племен. «Кавказ»., стр. 137—138, В. X X I .
) Данное воззрение, присущее почти всем религиям, является наиболее ярким
примером реакционности и классовой сущности религии; бедняку предлагается теопеть
и «нести свой крест» безропотно, т. к. такова его «судьба». Христианская церковь
формулирует данное положение следующим образом: «христос терпел и нам терпеть
велел». (М. П).
2

Если до среды страстной недели ребенок будет оставаться невыкрещенным, то его должно пронести под железным та чаном, чтобы к нем.у
не прикоснулись нечистые силы.
Чтобы ребенок был спокоен и не подвергался влиянию нечистой силы, должно класть ему в колыбель куски железа, ибо нечистая сила избегает железа.
Когда приходится итти куда-нибудь ночыо и с собою брать ребенка, то, чтобы предохранить его от порчи, т. е. от осквернения нечистыми
силами, должно к ребенку в пеленки положить ножик и уголь, ибо нечистые силы их боятся.
Если кто-нибудь перешагнет через спящего ребенка или через какое-нибудь платье, то и ребенок и платье будут испорчены, и. чтобы исправить это, должно заставить перешагнуть обратно.
Не должно раскачивать пустую, без ребенка, колыбель, ибо этому
радуются злые духи.
Обрезывать в первый раз ногти у ребенка дают лицу «образованному» 0 тогда и из ребенка выйдет человек «образованный». Ногти обрезывают при помощи ножа и серебряной монеты, а обрезанные ногти
кладут оебеяку в пазуху или под его постельку, а не бросают на землю.
'Мать не "должна бить ребенка, лежащего в колыбели, п. ч. вместе,
с ее ударами наносит ему удары и ангел, а его удар бывает так силен,
что иногда ребенок уминает от него.
Когда в доме есть ребенок, у которого еще не появились зубы, то
из того дома никому не позволяют брать огня, иначе зубы будут «прорезаться» с большими страданиями.
Если ребенок долго не ходит, то его, с ложкой в руках и придерживая за руки, три раза обводят вокруг торна.
•*
Когда ребенок не спит, ему в колыбель кладут твердую куколку
насекомого, называемую «сонный мешек».
Если ребенок взглянет в зеркало и увидит оѳбя в нем. то впоследствии будет бояться воды.
Если ребенка целовать в шею, то из него выйдет капризный человек, если в зад. то выйдет лентяй, а если в подошву ноги, то не скоро
научится ХОДИТЬ.
(Сборн. матер. В. X I X , стр. 81, 103).
Поминовение покойника. После похоровов в доме умершего ставят
покрытую ковром тахту, на которой раскладывают доспехи и костюмы покойного: ружье, кинжал, пояс, черкеску, нижние белье и пр.. за исключением брюк.
Родные умершего над всем этим проливают слезы, вспоминая своего
дорогого покойника. Приходят оплакивать егс и родственники, и вообще
все те, кто не присутствовал на похоронах и приносят с собою водку. Дают
знать и соседям, которые также принимают участие в оплакивании.
Костюмы и доспехи покойного хевсура остаются разложенными на
тахте в течение одного года.
Похоронив умершего, близкие родственники, соседи и вообще все
селение облачаются в своеобразный траур, особенно, если умирает всеми любимый герой: мужчины отпускают бороду (не стригутся и не бреются), выворачивают на изнанку костюм и в таком виде носят его, чтобы не было заметно внешних украшений, как газыри, пестрые лепты и пр.
Женщины тоже перешивают платья и закрывают на них все украшения.
В дни траура хевсуры не поют и не играют на бандуре. Помимо
этого, из уважения друг к другу, а также ради поддержания добрососедских отношений, они откладывают свадьбы и избегают всяких вообще
развлечений.
*) Читай—знатному, почетному.

Когда умирают старики, траур не носит такого выдержанного характера; напротив, в таких случаях хевсуры разрешают себе даже
Шутки.
В церковные праздники родные умершего уговаривают всех снять
траур и нтти на праздник, «Из-за нас не лишайтесь удовольствия отпраздновать их, т. к, их (праздники) надо больше чтить, а от смерти не
уйти никому»,—говорят ' они. Некоторые, особенно церквосдужители,
уступая уговорам, могут снять в такие дни траур, который продолжают
носить до истечения определенного срока.
Для поминовения умершего, к концу года, со дня его смерти, родственники выбирают один из дней и об'являют его днем поминок, которые и спраівляюгся в дальнейшем семьей покойного ежегодно в этот
именно день.
Общее название этого дня поминок «праздник мертвецов». Заготовляются пиво и водка для выполнения очередной требы. ІІиво варится
не менее чем из У2 тонны ячменя, хлеба выпекается (4 тонны, в «хавиди»,
приготовляемое к этому дню, должно быть положено не менее 48 кг. коровьего масла, независимо от материального положения семьи покойного.
«Раз это установлено адатом (обычаем), значит должно быть исполнено»,:—говорят хевсуры.
На поминки приглашаются родственники из др. селений, а также
соседи. Родственники запасаются водкой. Вызываются также наездники для скачек, которые должны состояться теперь, если были отложены
по слу-чаіо зимы, некоторые же, как было сказано выше, устраивают скачки во второй и третий раз, в случае смерти любимого человека. Вообще
к поминкам готовятся так же. как и к похоронам. Священнослужители
освящают яства и напитки. Первый день поминок проходит в угощении
гостей и разговорах о добродетели умершего. На второй день опять приготовляют угощение, закалывая для этого не менее 2 баранов и одной
коровы пли быка. В честь умершего молодого мужчины освящается в это
же время оседланный конь, на которого кладут бурку, костюм и переметную сумку, с бурдючками водки по обе стороны. Если после умершего
осталась жена, она держит одной рукой коня, а в другой руке рог с
водкой. При. отсутствии жены, это выполняет мать или отец. Духовник,
благославляя эту амуницию коня, опрокидывает через него водку и произносит: «Ты владел ими при жизни, держа так все в руке, тебя поминаем ими», и трижды легко ударяет коня плетью. Потом все это с коня
снимается,' все выходят за селение вместе с женщинами, туда выносят
напитки и яства, женщины начинают оплакивать покойника, приглашая всех помянуть его. Собранных к этому времени для скачек коней
подкармливают ячменем на особо разостланной для этой цели паласе. Потом встает жена пли мать покойного и, подержав за уздечку «благословенного» коня, передает его заарнее выбранному наезднику, который,
предварительно выпив, трижды должен обскакать вокруг оплакивающих
женщин и пустится в путь. За ним следуют и другие наездники. Скачки происходят таким образом: участвующие в них 7—13 всадников
должны побывать во всех деревнях, независимо от расстояния, где в
данное время живут близкие и дальние родственники умершего, и вернуться обратно, причем при возвращении последние 8—10 км. они должны ехатъ вскачь.
Напутствѵя принимающих участие в скачках, глава семьи умершего предупреждает: «Об'являю для сведения, что поминки по умершем
готовятся в таком-то сеДе, заночуйте там (если оно далеко), пусть никто украдкой ночью оттуда не ускачет, измена недопустима и позорна,
обратно выступайте все вместе и по одной дороге, не осрамите себя, не
оскорбляйте этим и покойника, если оскандалите меня, то не получите и должного, с трудом заготовленного много к этому случаю».

После того как всадникам пожелают счастливого пути и возвращения, и они уедут, все идут в село, где пострадавшие и их гости угощают крестьян различными кушаньями. После угощения народ расходится, за исключением нескольких человек, которые считают долгом,
в свою очередь, угощать домашних, родственников и гостей умершего
и прислуживать им.
Гостей, прибывающих из других сел, принимают на ночь к себе
соседи по очереди как в тот день, так и на следующий, угощая их. С

Рис. 40 Вынос умирающего хевсура ').

ними вместе приглашают также и родных покойника. На третий день
все вновь собираются у родных умершего и начинают уговаривать домохозяина побриться и постричься, проделывая сами то же.
Домохозяин сначала отказывается под тем предлогом, что может
ііритти еще кто-нибудь, и будет неудобно, тем не менее его все-таки бреют. Волос же не снимают до истечения годичного срока.
Каждому побрившемуся народ выражает принятое к этому случаю
пожелание: «Отнюдь да не постигнет тебя случай траура ни дома у себя, ни среди родственников и доброжелателей твоих». «Да поможет и
вам бог, избавит от всякой неудачи, и горе пострадавшего да сменится
радостью»,—отвечает он. После этого хевсуры пьют в последний раз водку и расходятся.
0 У хевсур умирающего человека выносят из помещения, чтобы солнце в последний раз взглянуло на него, а также чтобы не осквернить присутствием покойника
жилище.

Поминовение покойников хевсуры оправляют на второй неделе великого поста в субботу. К этому времени семья покойного и соседи варят ішво для встречи и угощения прибывающих из других селений гостей. Устраиваются опять попойка и стрельба. К концу года траур снимается и покойника, больше не оплакивают.
Похороны одиноких хевсур при жизни. Одинокие хевсуры иногда
при жизни.устраивают сами по себе поминки. Одинокий хевсур заготовляет водку, пиво и все с'естное, седлает коня (если не имеет, покупает для
этого случая), кладет на него свою бурку, одежду, перекидывает переметную сумку (в которой с одной стороны имеется водка, с другой—пиво) и
приглашает односельчан и дальних родственников; выходит с ними за
селения, сам садится на коня, ударяет его плетыо и говорит: И на TON:
свете ты должен быть подо мною и одежду эту я должен износить там».
Проехав некоторое расстояние, он возвращается обратно, затем вместе
с гостями отправляется в село, где начинается попойка, продолжающаяся
до тех пор, пока запас напитков окончательно иссякнет.
(Камараули, А. Я- «Хевсуретия», стр. 102—114).

Грузины кахетинцы верят в то, что существуют особые «кошки мертвых», которые подкрадываются ночыо к покойнику и от'едают у него
нос и губы. Чтобы этого не случилось, лицо его прикрывают на ночь ситом. При этом на сито кладется печеный хлеб, который приобретает такое свойство, что тот, кто ест этот хлеб, не будет в дальнейшем бояться
мертвых.
Кто чихнет во время разговора о покойнике, тому умереть. Чтобы
избавить его от такого несчастья, ударяют рукой сначала по его плечу,
потом по земле, приговаривая: «Твоя беда—твоему тезке».
Накануне нового года пекут в торне колобки, вперед назначив
каждый из них для того или другого из детей. Чей колобок упадет во
время печения в огонь, тому дитяти умереть.
Когда из дома выносят покойника, то священник не должен оборачиваться назад, ибо смерть может вернуться к тому яге дому и унести
новую жертву.
Если воры возьмут горсть земли со свежей могилы покойника,
который был похоронен недавно, за несколько дней раньше, и еще не
успел пролежать в земле ни одного из субботних вечеров, то с этой
землей они смело могут войти в чужой двор или дом, и не будут никем услышаны, т. к. этой могильной землей воры могут усыпить глубоким сном всех, на кого только тайком посыплют ею а ).
Народная медицина. До самого последнего времени грузины не очень
любили лечиться, но если случалось кому заболеть, то за медицинской
помощью они редко обращались к врачу, а больше прибегали к помощи
знахарей, старух и т. п. Эти «знатоки» медицины приготовляли всевозможные лекарства из различных трав, из костей животных и зверей, сопровождали их таинственными обрядами и таинственными молитвами.
У знахарок существуют лечебники и амулеты «авгарози». От подагры «лечат» лопаткой зайца, убитого накануне рождества. Стоило
ее несколько дней поносить под сорочкой, не забывая, что если болит
правая нога., то нужно употребить в дело левую заячью ногу, а если левая—то правую.
Чтобы прошла глухота, нужно взять корень травы «харис-дзири»,
приложить его к уху и держать покрепче, корень имеет какую-то таинственную симпатию к недействующему уху, может вырваться из рук
и войти в глубь головы глухого.
>) Сборн. материалов, стр. 83—84, 97, вып. X I X .

Кто в дни четыредесятницы будет работать после того, как зазвонят к вечерне, тот наживет глазную болезнь.
Страдающий головными болями должен в день пасхи три раза
собственноручно позвонить в церковный колокол.
Чтобы избавить больных детей
от коклюша, им на шею вешают на
нитке просверленные плоские камешки темного цвета, добытые из
русла реки Алазани (Кахетия).
Чтобы избавить детей от заражения коклюшем, их проносят по
три раза под выдавшеюся из-под
земли ветвью корня орехового дерева и это повторяют в три субботних вечера.
Чтобы вылечить больного от лихорадки, надо сильно испугать его.
Чтобы избавить от болезни
глаз, нужно носить при себе куски
змеиной кожи. Полезно также обтирать ею больные глаза.
Чтобы избавиться от насморка,
нужно высморкаться так, чтобы
тайком замарать платье того лица,
которому желаешь передать свой
насморк.
Волосы, опавшие с головы от
болезни, или снятые ножницами,
нужно бросать в огонь или тщательно прибирать вод заборы и в другие укромные уголки, а не разбрасывать по земле, где их топтали бы
ногами, иначе тот, чьи волосы топчут, начнет страдать головными
Рис. 41. «Авгарози»—лечебник в виде болями.
Особенно чтимые в крае иконы
свитка из села Шалаури близ Т е л а в а .
Получен от знахарки — «Микитхави». имеют обыкновение насылать на
Читают над головой больного, пропу- человека разные недуги, требуя тем
ская по мере чтения свиток через з а т ы самым, чтобы заболевший немедленлок на шею «отчитываемого». На лице
больного делают пальцем кресты (на лбу, но отправился к ним на поклонение
Поэтому,
щеках, подбородке). Для этой цели и приношение жертв
берут у г о л ь и скребут его ножом с черТ0ЛЬК0
КТО - НІібуДЬ
Заболеет,
ной

рукояткой.

Фото с экспоната

ЦМН).

из

J«

»

должен обратиться к ворожее, которая может определить, от какого
святого страдает больной. При этом
больной или его родные должны произнести обет непременно посетить
ту церковь, которую укажет ворожея. В подкрепление своего обета родные больного должны отложить на имя той церкви две восковые свечи.
При первой возможности затем припасают барана, вино или другого рода
жертвы и отправляются с ними и с больным вместе к указанному «СВЯТОМУ». В этом случае страдающий от воли святых называется «рабом
Ч Данный обычай является по с у щ е с т в у не чем иным как вымогательством
стоящих во г л а в е церковной организации. З д е с ь между служителями культа и «святыми»
ч у в с т в у е т с я тесная связь. Выгодами этой смычки пользуются, конечно, земные представители бога и святых (М. П).

«

иконы». Рабы иконы св. Георгия, слывущего в народе еще под именем
«Белого», облачаются с ног до головы в белую одежду.
Недуги посылает на человека преимущественно та икона, к которой ездили на поклонение его предки. Поэтому, когда кто заболеет,
то окружающие больного и без ворожеек сами, определяют, что от больного требует жертвы такая-то икона и немедленно откладывают на ее
имя свечи и дают обет предстать перед ней с жертвами.
Никто не должен отправляться на поклонение к таким иконам, к
которым не ездили его родители, т. к. таким своим посещением он ставит себя в зависимость и от этой иконы, и она по временам станет
требовать его к себе, т. е. посылать на него разные болезни.
Все эпидемические болезни имеют своих ангелов или «господ», от
присутствия которых и заболевают оспой, тифом, скарлатиной и т. п.
болезнями. Поэтому, когда кто-нибудь заболеет ими, не должен обращаться к врачам и их лекарсдвам, ибо тем самым можно озлобить и
оскорбить ангелов болезни, отчего и болезнь примет непременно
острый характер. Напротив, чтобы счастливо избавить больного от
страданий, должно только прославить пребывающих в доме ангелов и
делать только то, что им приятно, иначе эти ангелы не уйдут из дому
без человеческой жертвы. При этом угождение ангелам болезни разнообразится до бесконечности, но всегда комнату стараются украсить вещами ярких цветов, а ангелов забавлять специально для того существующими убаюкивающими песнями, называемыми «Пав нана».
В доме, где лежит больной оспой, не должно резать кур или доугих домашних животных, ибо режущим орудием можно задеть ангелов;
не должно также ничего ни варить, ни жарить, ни даже кипятить воду, потому что можно кипятком обварить ангелов, все это будет их озлобляли,. а злоба будет вымещаться на больном.
Не должно даже подметать комнату, в которой больны оспою, т. к.
веником можно задеть ангелов и озлобить их против больного.
Если в каком-либо доме больны оспою, то никто из того дома не
доджей зажигать восковой свечи, ибо у ангелов ноги восковые, эти ноги растают и вследствие того искалечится и сам больной.
Для того, чтобы не заразиться при посещении оспенных больных,
нужно выбирать воскресенье, п. ч. в этот день ангелы оспы не пристают
к посетителям.
Чтобы доставить ангелам оспы удовольствие и тем достигнуть
благополучного исхода болезни, женщины, окружающие больного, раздеваются догола и начинают плясать в комнате.
Если одержимый какой-нибудь болезнью, подойдя к мертвому
священнику, положит на него руку и скажет: «Возьми с собою мои
страдания», то исцелится от своих болезней.
(Сборн. матер. В XIX, стр. 8 4 - 8 9 ) .

Жертвы в честь духа болезни. Всякая болезнь в Имеретии олицетворятся каким-либо духом, в каждой болезни видят присутствие невидимого духа, называемого общим именем «батонеби» (господин). ДЗатонеби» разными молениями и жертвоприношениями может быть умилостивлен, смягчен. Поэтому, как только в семье кто-либо заболевает заразительной болезнью, сейчас же предпринимаются самые энергичные
меры к умилостивлению «батонеби»: все окружающие больного должны постоянно иметь веселый вид, говорить друг другу самые ласковые слова; отец и мать семейства как можно чаще становятся на колени и самыми горячими и возбужденными словами упрашивают «батонеби», чтобы он был милостив и не гневался на них. Для той же дели
приносят в комнату больного цветов и зелени; зовѵт женщину, умею-

щую хорошо играть на «чонгурп» (струнный инструмент наподобие
гитары), чтобы она пением разных гимнов, под аккомпанемент своего
инструмента, содействовала умилостивлению «батонеби», берут также
петушка или курочку, смотря по тому, мальчик ли болен или девочка,
покрутят его 3 раза над головой больного, а потом, выкрасивши ему голову, крылья и ноги в красный цвет, в таком виде -пускают по двору;
' такая птица в случае выздоровления больного считается собственностью «батонеби», которому ее и приносят в жертву. Если же положение больного чересчур опасное, то сама мать взбирается на постель,
и, обойдя вокруг него 3' раза, становится на колени и в самых горячих
выражениях начинает молить «батонеби», чтобы он освободил больного
от болезни и принял бы вмерто него ее душу... Когда больной выздоравливает и зараза в доме считается прекратившеюся, режут посвященную «батонеби» курицу, пекут пироги и .другие печенья и, сложив все
вместе, относят в ближайший лес, где и ставят в таком потаенном месте, чтобы никакая человеческая рука не могла до него дотронуться;
при этом даже посуда, на которой все это было сложено, оставляется в лесу. Все знают, что такую посуду взять из лесу нельзя, и если
кто-нибудь по неосмотрительности заберет домой такую носуду, то он
этим наносит оскорбление «батонеби», который в его семье произведет
страшное опустошение... Для того, чтобы уберечься от заразы, соседи
прекращают всякий громкий разговор, так как «батонеби» переходит
также по звуку. Для этой же цели соседи на границе своего двора во
всю длину протягивают красную нитку, которой приписывается способность предотвращения заразы.
(Сборн. матер, в. 26, стр. 12—14).
Лечение от простуды (узкмуро). Обыкновенную болезнь, порождаемую простудой, приписывают разрушительному действию какого-то духа. переходящего к человеку от разных предметов, в особенности же от
воды и земли. Болезнь, перешедшую на человека от земли или воды,
лечат следующим образом: берут немного земли с того места, где больной сидел или лежал перед заболеванием, а если этого места не знают,
то берут кусок земли с той дорого, по которой когда-либо проезжал
царь; если же и это невозможно, то тогда берут немного земли из-нод
колокольни, вырыв ее в 9-тя местах. Эту землю'сыплют в новый гЪршок, который еще ни разу не был в употреблении; потом достают воду
из 9-ти колодцев (причем достающий воду не должен ни с кем заговаривать) и вливают ее в тот же горшок; туда же сыплют зерна пшеничные, гоми, фасоли, и ставят горшок на огонь, который должен быть разведен дровами, собранными из 9-ти плетней. Вскипятив воду, выливают все из горшка в большую деревянную миску, в середину которой
втыкают иголку; на иголку одевают кольцо с веретена и тем же горошком
накрывают эту иголку. Тогда трое женщин из разных фамилий, держа
в руке по з стебля крапивы, начинают ими водить вокруг горшка и
произносят следующее заклинание: «Ужмуро *), выйди из этого больного (называется имя больного) и переходи к другому; откуда пришел,
туда и отправляйся; карталинец ты — в Тифлис уезжай; русский ты —
в Россию уйди; нехристь ты—к своим же иди; лезгин ты—к лезгинам
уйди, только этого больного оставь». При этом, если вода, находящаяся
в миске, войдет вся в горшок, то это признак того, что больной выздоровеет. Есть и другой вариант этого заклинания: «Ужмуро, утром ли ты
встретился с этим больным (произносят имя больного), вечером ли, в
полночь ли. оставь его и перейди к другому, а то у меня есть такой петух, как. крикнет он. так ты пропадешь, уничтожишься». При произнесе1) «Ужмуро»—олицетворение болезни, происшедшей от земли или воды.

нии этого заклинания, в обеих руках держат пепел и сыплют его со словами: «Пусть так рассеется и уничтожится ѵжмуро» (болезнь этого больного). *) Заклинание произносится 3 раза. (Сбор, матер., стр. 36 - 3 8 . в. X X V I ) .
Заклинания от разных болезней. Заклинание от ревматизма и наболезней. «Шел черный человек ночью по Черному морю.
Встречается с ним архангел Гавриил и спрашивает: «Куда ты, Черный
человек, направлявшъся?».—«Я иду людям на беду, кости порожать.
мясо поедать, кровь сосать и мучить». — «Да не пустит тебя отец,
сын и дух святой ни кровь сосать, ни людей мучить!»—«Если ты в
костях, в мясо выберись, если в мясе Ты, в кожу выйди, если в коже ты. потом испаряйся! Клянусь именем божиим. Да поможет слово мое
и божья сила».
Заклинание против глазной болезни. Во имя отца и сына и святого духа. Еврей и Христос- на площади вместе в мяч играли. Попал
мяч в глаз христу. Дева Мария в то время была на берегу моря.
Христос подошел и спросил ее: «Какое средство от глазной боли?»—С
черной ручкой нож и трилистник травы. Помолись трижды и помажь
глаза. (С помощью «божьей» и боль пройдет). Произносится 3 раза.
Заклинание против ожога. «Море слегка колыхается. Рыжий
священник волов запряг в красную пятницу Ц камни пахать, камни засевать. Где слыхано, кем видано.—Камни пахать, камни засевать. Так
и ожог мгновенный долго продлиться не может».
Заклинание против болезни. произошедшей от внезапного
испуга.
«Сердце! Чего испугалось? Приди снова в свое место. Сердце! отец
тебя испугал? Сердце, мать тебя испугала? Сердце! Приди в свое место. Дума, успокойся. Мясо к мясу прилепись, кость с костью соединись! Кровь к жилам вернись, цвет к лицу возвратись!» Произносится
. 3 раза.
(Сборн. матер., вып. X X V I , стр. 38—40).
КОЖ.НЫХ

Заговоры и молитвословия в Имеретии против кровотечения. Георгий Папаскири шел с вершины горы вниз; он нес косу, топор и секиру .
Господь Иисус христос, в чем я согрешил? Зачем наслал на меня кровотечение? Избавь от него. Аминь.
Против сухого лишая. Лишай пахал поле (место взрытое кротом) и степь. У быка- сломался деревянный шкварень, а у лишая погиб корепь.
Против колотья. Стоит гора высокая; на ней церковь громадная.
Сидел Петр на камне и спросил Павла: «Отчего, Павел, не ешь ты
хлеба?» А Павел ответил ему: «Потому не ем я хлеба, что у меня колотье в груди. Какое сердство от этого?» «Холодная вода, холодное вино, дикую коноплю перекинул через плечо. Это уничтожит колотье».
Против мигрени. Мигрень повадилась на сенокос. И там ела- песок, как бык ест сено. Проклял ее св. Георгий, и она тайком исчезла
утром.
Против рожи. Во имя отца и сына и св. духа. 'Господь быка зарезал в стойле. Болезнь говорит болезни: «Отчего не прийдешь ко мне
в гости, а идешь ты к людям? Идешь ты к ним на беду: заставляешь
их дрожать. ' плакать и стонать, кости поражаешь, мясо поедаешь,
кровь высасываешь , мозг сверлишь». — Нет, отец, сын и св. дух! Я
больше к людям не пойду. И в тело их не войду, не заставлю
их дрожать, ни плакать, ни стонать. Не буду я их костей поражать
мясо поедать, кровь высасывать, мозг сверлить. Аламеа-Каламася :
1) Красною пятницей в Имеретии наз. -великая» пятница. В этот день обрабатывание земли в Имеретии считается большим грехом.
Религии народностей СССР.

9

Возьму я нож с черной ручной изрежу-порежу. Огонь разведу большой, поставлю круглый котел: выйдешь в виде розовых лепестков.
Три сестры ходят из города в город, рвут—собирают травй целебные
от опухоли, от боли, от рожи.' От белого ветра, от синего ветра, от
черного ветра, от серого ветра, от ветра—золотухи, от ветров всех цветов, от цояовной боли, от всех болезней. Ты—-злой дух! Зачем летаешь, как коршун? Зачем ползаешь, как змея? Отчего не выйдешь,
как текучесть вода? Господи, да поможет моя молитва (произносится
имя больного), да будет над ним благодать твоих глаз.
Знахарка, произнося эту молитву три раза, берет тарелку с отрубями, ставит ее около больного и все время мешает отруби рукою.
Дурной глаз. Рачинец глубоко убежден, что есть люди, взгляд которых может причинить вред человеку, животным и всему, на что только они взглянут. Даже самые близкие люди могут легко заподозрить ..
друг друга в желании сглазить тот или другой предмет. А бывает и так,
по поверью рачинцев, что иные обладают дурным глазом совершенно помимо их воли: они бы и хотели, чтобы их глаза производили хорошее
действие, но ничего не поделаешь. Бог уж дал такие глаза, что нет спасения для того предмета, на котором остановится их взгляд.
(Сборн. матер., вып. X X I , стр. 146—147).

Вера в нечистую силу. Поверье в существование всякого рода «нечистых сил» и злых духов, широко распространенное во всей Грузии, не
утрачено до наших дней. Особенно эти поверья распространены в Западной Грузии: по мнению грузин, нечистая сила— ведьма, чинка, каджи и др.—это те же люди, но стой разницей, что они обладают сверхестественной силой, например, они могут летать по воздуху, превращаться в животных, влиять на погоду, урожай, болезни, вырывать сердца у людей совершенно незаметным образом и т. п. Выходят они, по понятиям грузин, из простого сословия и очень редко из привилегированного *), причем чаще всего нечистая сила бывает женского пола. С нечистой силой необходимо бороться, но одно физическое сопротивление
недостаточно, необходимо устраивать заклинания, выстрелы из ружей,
производить удары по металлической посуде, чтобы сильнее поразить ее.
Видимым проявлением воздействия ведьм на человека служит
именно то, что они вырезывают маленькие куски из чужого платья и
этим самым (они) «вынимают у него сердце»; это значит, что с этого времени человек, сделавшийся жертвой ведьм, теряет нормальное состояние дущи и тела, слабеет постепенно, даже заболевает тяжкою болезнью,
которая сводит его скоро в могилу. 14 августа, ночью, все ведьмы сходятся
на гору «Табакела» 2 ), главную резиденцию «Диди-Рукати» (старшая ведьма); последняя дает им поручение в эту ночь обойти все окрестности и
посетить все семейства... Взрослые всю эту ночь проводят без сна; при
свете ведьма не осмелится войти в дом; детям ц эту ночь прилешгавают
к волосам чистый воск, желая этим предохранить их от нечистой силы:
молодые же парни и девушки собираются по разным местам гурьбой и всю
ночь проводят в танцах, пении и игре. В эту ночь не пускают в комнату
кошек, так как существует поверье, что очень часто нечистый дух входит
в вошку и в ее образе производит свое пагубное действие на людей.
(Сборн. матер., вып. XXVI, стр. 30—31).

1 ) Классовая сущность этого «народного» воззрения
выпирает довольно отчетливо: «нечистой» силой может быть главным образом представитель «черной кости».
Если и случается, что «нечистую силу» воплощает «белая кость», то это исключения,
это так называемые отщепенцы (М. П.).
2 ) В 25 километрах от местечка
Хони.

Кудиапи. Обучение детей волшебному искусству у ведьм. После
полуночи 2 ведьмы сходятся в том доме, где живет намеченное ими дитя: взяв сонного ребенка, они его перебрасывают одна другой с рук на
руки и при этом произносят какие-то волшебные слова, сложенные на
манер стихов. Когда ребенок начинает просыпаться, ведьмы вырезывают у него клочек волос на голове и с этим удаляются. Такая проделка
их повторяется несколько раз. Наконец 6, и 15 августа матери от припасенных церковных свечей отделяют частички воску и прилепляют их к
волосам своих детей на ночь. Кто из ребят на то время случайно останется без восковых паленок, того ведьмы отмечают и научают своему
искусству (Имеретия).
(Сборы, матер., вып. X X X I I , стр. 80).
Русалки и «очи-кочи». Русалки *), по здешним, понятиям,—это
духи, олицетворяемые в виде маленьких женщин с большими волосами;
оші постоянное жительство свое имеют в реках, но в год один раз, именно в последних числах октября, выходят из воды и в продолжение 20 дней
бродят по миру, производя свое дурное влияние на людей. За этот период
пребывания своего между людьми русалки стараются похитить маленьких
девочек, а также переманивают и взрослых, очаровывая их фантастическими рассказами о прелестях своих жилищ и своей обстановки. В Имеретин почти в каждой семье можно слышать рассказы о земных похождениях русалок, за время их пребывания среди людей. Они то нападают
на путешествующих ночью и стараются заманить их в свои сети, то подходят ночью к запертым дверям и начинают стучаться и звать кого-либо
по имени, желая этим лишить его рассудка или переманить к себе. В виду
этого, во время земного пребывания русалок народ принимает разные
меры к охранению себя и всего своего добра от их вредного воздействия,
еще накануне появления русалок все обязательно берут куски угля и
выводят ими снаружи на всех стенах своих построек по две накрест
лежащие линии, чтобы при помощи крестной силы 'защитить себя от
русалок; за весь период их пребывания на земле стараются не ходить
далеко ночью, а двери дома уже с вечера держат на запоре, чтобы русалки
не имели возможность забираться в помещения и подвергать людей своему дурному влиянию.
Что же касается лесных чудовищ и разных духов, живущих в лесу, то в этом отношении у имеретин не имеется никаких определенных
пердставдений, напоминающих собою, напр., «лешего» в русских народных сказках. Самое интересное, что можно отметить в представлениях имеретин в данном случае,—это именно предание о лесном человеке («очи-кочи»), которого имеретины представляют себе в виде двуногого полу-человека, полу-зверя, сплошь покрытого волосами.
(Сборн. матер., вып. X X V I , стр. 40—41).

Чинка—«нечистый»—низенькое, не более аршина, толстое человекоподобное существо. Все его члены поражают своею величиною и отсутствием всякой гармонии. Чинка живет в земле; на поверхности ее
начинает показываться 24 октября. Его появление сопровождается ненастной погодой, продолжающейся целую неделю.
Кто родится в промежуток времени между 1 и 5 ноября, того чинка
в этот самый период зовет по имени в течение всей его жизни (Сачилао), после встречи с чинкой теряют способность говорить на несколько
дней (имеретинцы).
День колдунов. Великий четверг в Раче почему-то считается днем
колдунов, в существование которых рачинцы глубоко верят. Колду1) В Гурии они называются «кпаджи», хотя некоторые
«чинками» женского пола.

черты их сближают с

ны и колдуньи — обыкновенно люди, находящиеся в сообществе с нечистыми духами. Колдун в Раче называется «хвостатым», т. к. народ
уверен, что колдун непременно имеет хвост. В великий четверг под вечер
все колдуны обязаны явиться к своему начальнику, ропади, и отдать ему
годовой отчет о своей деятельности, т. е. сколько кто успел сделать зла
людям. Все колдуны к роиапи приезжают, а не приходят: одни из ннх
сидят на собаках, другие на кошках, третьи на палках и т. д. Чтобы какое-либо животное или неодушевленное тело приобрело чудодейственную силу везти на себе да. еще по воздуху (по земле колдуны никогда не
ездят) колдуна с быстротой молнии, достаточно сесть на этот предмет
и намазать ' пахи составом, который имеется у всех колдунов. Каждый
колдун, являясь к своему начальнику, должен ударить последнего
камнем в зубы. Чем больше камень и сильнее удар, тем ропапи радуется
больше; радость свою он выражает смехом, причем раскрывает пасть и
показывает свои огромные зубы. Удар камнем в зубы—это не выражение
только одного приветствия: по тому, каким камнем колдун ударит
ропапи в зубы, последний определяет, кого этот колдун приносит ему в
жертву: чем больше камень, тем больше и приносимая им жертва. Так,
если колдун ударит его очень большим камнем, то значит он жертвует
старшего члена семьи. Принесенный в жертву обязательно умирает или
в этот же день, или в течение года, но никак не позже следующего великого четверга; притом умирает скоропостижно. Т. к. колдун каждый
год приносит в жертву ропапи по одному члену семьи, то впоследствии
или никого у него не остается, или остаются такие, которых ему жаль
принести в жертву; тогда он жертвует самого себя. Колдун, принесший
себя в жертву ропапи, умирает в страшных мучениях. Когда все колдуны окончат свое приветствие—жертвоприношение, то начинается у них
веселье. Все они на' своих самолетах об'езжают в эту ночь весь мир. К
рассвету они собираются опять все вместе и, попрощавшись с ропапи,
расходятся. Если человек случайно пройдет мимо их сборища, то он не
увидит ни колдунов ни ропапи, т. к. они невидимы для людей. Но есть
средство увидеть сборище колдунов с их повелителем. Для этого желающий разглядеть нх должен влезть на тутовое дерево и посмотреть
сквозь сито во все стороны; глазам его представится все место, усеянное колдунами. Но как бы сильно ни было желание разглядеть колдунов,
никто не отваживается на это, п. ч. как только человек увидит колдунов, он падает с дерева.. Понятно, что никто не желает обречь себя смерти
или искалечиться ради того, чтобы увидеть колдунов с их безобразным
начальником. Есть другой способ узнать, кто в деревне колдун: надо
из сотов осы приготовить восковую свечу и возжечь ее во время крестного хода вокруг церкви на заутрене, в день пасхи, тогда на правом плече колдуна покажется ясно животное (или неодушевленное тело), на
котором он в великий четверг отправляется к ропапи и раз'езжают по
всему миру. Но и на это средство никто не может решиться: колдун всю
свою силу" употребит на то, чтобы извести узнавшего. При ропапи состоят несколько помощников. Колдун или колдунья, сделавшись помощником, выкалывает себе один глаз в знак преданности ропапи. Есть
средство заставить колдуна отказаться от своего ремесла. Для этого
стоит только его заклеймить: приложить ко лбу раскаленную добела
железную пластинку, чтобы метка осталась на всю жизнь. Было время,
и не так-то давно, когда со всеми обвиненными в колдовстве поступали
таким образом. В великий четверг к вечеру на гумне (редко на дворе)
каждого дома разводится огромный костер из обрезков лоз. Разведенный
таким образом костер называется на местном наречии «щіа-кокония». Деревня издали кажется охваченной пожаром. Дети бегают вокруг этого
костра и перепрыгивают, крича: «Циа-циа-кокония, циа-циа-кокония! На-

гттим жещинам свиная голова, чужим женщинам ослиная голова. В нашем
лотке (для теста) большое тесто,-в чужом лотке большой камень. Нашим
мужчинам ружья и шашки, чужим мужчинам большая палка. В наших
винных кувшинах вино из «мц-вана» (лучший виноград), в чужих винных кувшинах змеи и лягушки. В нашем амбаре зерно, - у
' ~
""
17"
ï
в чужом амбаре песок». РадоI
сти детей нет границ. Огни
погасают только к позднему
у Jbla&'y * %
•'
•• •
ужину. Взрослые члены ред- - Ш ш М Ш Ш Ё
ко принимают участие.
Вера в дьяволов. В неИИИЯИЯЮ
х
которых местах Хевсуре''
тии вместе со св. Георгием
*v fr "" 4 '
является и другой могуще^jftV ' **
ственный святой—Хмелт-мо•
урав — правитель душ. Он
'•ДЮьЙ?а 7
^гГ^
заправляет всем происходя- Ф
Т ^ Ю и ^ ' ^
| *
'
щим на суше и является
Т і ^ д И И й В д И ^ J / Ê Ê S S È * *" Т
ближайшим помощником бо.
г
га, а потому на небе и па- "\ß
ФЩт^- "
-••L^^.*:
*
латка его раскинута вблизи .
•
палатки бога. Ему подчиня^ г ^ ^ / і ж В ^ Ж Ж Л t.
ютс'я не только все ангелы,
MMEHSSBS^ ^ І В Й н Б ж
но и всякие нечистые силы,
-^pjp'c^'v^®
"flffffifljjjjg ftt
которых хевсур представр
^
у
Щ
*
•
ляет то в образе свиньи, то
^ ^ Я ^ И Ш Ш ^ Ш т ^ ^ л Щл
в образе ящерицы и прочих
нечистых животных. Много щ ^ С щ в Я ^ Ж
забот у хевсура, чтобы умилостивить своих заступи ир М Д
ков святых. Ведь вся жизнь
^В^^^Ш^^^ЩШЯЁ^т^Ж^^Ё^^
(по мнению хевсура) зави- jgA:»
" "
'Ічі ^
сит от страшных злых духов.
Упал хевсур нечаянно с кру- Рис. 42. К языческому святилищу «Хати» причи, утонул в реке, засы- вешен колокол. Влияние христианства. Хевсуретия.
пал его горный обвал—все
. это ведь дело рук дьявола,
и потом хевсур постоянно умоляет то того, то другого хати спасти его
от дьявольского наваждения. И если приходится заботиться о спасении
души погибшего из рук погубившей его нечистой силы, родственники
умершего должны совершить обряд, называемый «султ мосхма» (выручка
души): они приносят в жертву дьяволу козленка и, оставляя его на месте
заклания, произносят: «Это тебе, нечистый! Возврати нам душу умершего»

J^y

(Журн. естеств. и геогр., 1909 г., № 9—10, стр. 50—51).

Культ железа.
Грузины приписывают железу сверх'естественные
свойства. Они думают, что «нечистая» сила боится железа и поэтому
чтобы предохранить ребенка от нечистой силы, в акваш-г > кладу/
кѵсок железа: особенно хорошо против козней злых духов действует
нож, кинжал, топор. Найденная подкова, по их мнению, приносит
счастье.
Сохранился старинный обычай, который дает нам право думать, что
грузины когда-то служлии богу-железу и верили в волшебную силу куз>) Аквани— детская колыбель

печного дела, хотя ни имени первого кузнеца не сохранили, ни божества—
покровителя кузнецов в настоящее время не знают. Еще в недавнее время,
накануне рождества, все кузнецы Телава собирались и выполняли некоторые обрядности: кланялись цеховому знамени, на котором изображен
кузнец, растягивающий руками полосу раскаленного железа. Кроме этого
по всей Кахетии каждую субботу на наковальнях, в кузницах зажигали
восковые свечи, и каждый подмастерье становился на колени и целовал
наковальню *). Легенда об Амиране, враге кузнецов, весьма распространена по всей Грузии. Амиран—олицетворение враждебных человечеству
темных сил, побежденных с появлением железа. Опозоренный, униженный, он томится в недоступной пещере Эльбруса, прикованный к скале
железной цепью. Его враги-кузнецы, и ненавистью к ним пылает его злобное сердце. Он покинут всеми и только верная собачка его, пытаясь освободить своего господина, неустанно лижет цепь. Стирается железо, вот-вот
вырвется Амиран на свободу и тогда его зло обрушится на кузнецов и
кузницы. Но кузнецы помнят своего врага. Ежегодно в великий четверг,
рано утром, когда цепь Амирана делается совсем тонкой, кузнецы грузинские, отворяя кузницы,-натощак быот три раза молотом по наковальне и вновь цепь Амирана делается толстой. В обряде посещения
натощак кузницы и ударе по наковальне молотом понимается зачаточная форма служения покровителю кузнечного дела.
У мингрельцев существует т. н. праздник рук и плеч «хехунпоба»—31 декабря. «Хехунпоба» соблюдают только кузнецы и слесари,
которые в кузне или слесарне обязаны иметь винный кувшин, ежегодно
наполнять его вином и приносить в жертву св. Соломону в этот день непременно свиныо. Последняя называется «Охехунпе». Накануне праздника дети слесаря ходят по селу с сумою и собирают с жителей того села:
просо в зернах, яйца, соль и все, что дадут.
В недалеком прошлом и даже до настоящего времени слесарей
уважали и уважают наравне с духовенством, как священных особ—
последователей св. Соломона; предание кого-либо слесарем . именем
своей слесарни анафеме до сих пор у мингрельцев считается высшим
проклятием. Они считают, что слесари как бы прокляты христом за изготовление гвоздей, а вор, укравший гвоздь, предназнайеннный для груди
его, благословен.
Вот молитва, которую слесарь-отец, в кругу своих детей, исключительно сыновей (все стоя на коленях), произносит у открытого полного
винного кувшина в слесарне: «Святой Соломон, трехсот шестидесяти
и трех ремесел учредитель! На меня и моих детей (ради) сегодняшней
молитвы ты ниспошли милость руку-плечо поправь, до следующего года
молитвы ты приведи и так вправо ты поставь, твое имя (да будет) благословенно!». При этом поворачивают вправо «нисори» (деревянное блюдо. полное разным кушаньями). Под конец, продолжая стоять на коленях,
дети из указательных и больших пальцев обеих рук образуют перед собою крѵг. через который отец проливает, для каждого отдельно, вино,
говоря:" «Так ты выведи моего (следует имя) из всех болезней —
бедствий!».
(Сборн. матер, вып. XXXII, стр. 111—112).
Космогоническое воззрение "). Число населенных миров. Начало и
конец существование мира,. Кроме нашего видимого мира существуют
еще 2 населенных людьми мира: один находится выше нас, а д р у г о й ниже нас. Таким образом, мы живем в среднем мире, и потому,поясом
1) Чурсин Г. Ф. Записки Кавк. Отд. И.Р.Г.О. стр. 31.
2 ) Сбор, матер, вып. XVII. стр. 124—143.

обтягиваемся по середине своего туловища, между тем, как обитатели
нижнего мира подпоясываются на бедрах, а обитатели верхнего—выше
поясницы, т. е. на груди или шее. Наш мир существует очень давно и
будет существовать еще более, чем прошло от его существования.
Сотворение мира, вмешательство при этом диавола и образование
гор, долины, ущелей и др. Бог создал видимый мир следующим: образом.
Он прежде всего сотворил землю, придав ей вид совершенно горизонтальной площади, а затем принялся за устройство для нее крыши, т. е. неба.
Небо, сообразно с величиною созданной земной плоскости, должно было
быть огромнейпшхі размеров, чтобы могло вполне прикрывать землю, и
устройство такого неба стало затруднять бога. В это время на сцену появляется диавол, который желая, воспользоваться затруднительным положением отца, решился принять участие в сотворении мира, дабы и самому
властвовать наравне с богом; но бог не хотел уступать диаволу и между
ними завязалась борьба. Предвидя, что боіу будет не под силу создать
небо таких размеров, каких требовала величина земли, диавол стал
вязать из ниток сетку, которую думал подложить богу для пополнения
недостающей части неба. Бог заметив намерения диавола, создал мышей. которые подползли к связываемой диаволом сетке и стали ее разгрызать и портить, так что она оказалась совершенно непригодной для
присоединения к небесному своду. Тогда диавол дал богу совет уменьшить размеры самой земли, а для этого обхватить всю ее площадь
своими мощными руками, стянуть ее с краев к середине, пока она не
уместится вполне под готовым небом, которое таким образом должно
опираться на края земли и начало морей. Бог послушался диавола и
взялся стягивать земную плоскость. Вот при этом стягивании и образовались всякие шероховатости и в поверхности земли, как-то: горы,
ущелья, долины котловины, пещеры, пропасти и т. д.
Из сказанного видно, что, благодаря вмешательству диавола, дело
уладилось, и небо пригнано ко всей поверхности земли; но так как при
этом образовались неровности земной поверхности, которые вовсе не
были желательны богу, то последний не был доволен достигнутым успехом; поэтому он проклял диавола, как виновника образования таких
неровностей, и в наказание назначил ему постоянно пребывать в образовавшихся шероховатостях, т. е. ущельях; пещерах, рытвинах, балках,
пропастях, берегах рек и озер и т. п., где грузин обыкновенно и встречает
всех нечистых духов, проходя по таким местам поздно вечером. Создавши
мир и определив в нем сказанные уголки для зкизни нечистых сил. в то
же время бог местом жизни для себя с ангелами и прочими СБЫТЫМИ избрал небо. Жизнь на небе замечается и ныне, а именно: очень многим приходится иногда по ночам слышать глухой, отдаленный звон колокола, этот
эвон доносится с неба.
Расстояние неба от земли. Первоначально небо долгое время имело
слишком небольшую высоту. Оно отстояло от земли настолько близко,
что многие деревья не имели возможности расти так высоко, как ныне,
и крестьяне, погоняя своих волов, часто концом своего кнута задевали
за небо,-а многие из высоких людей так прямо рукою могли достать до
него. В это время люди имели полную возможность общения с богом
H могли непосредственно переговариваться с ним о своих нуждах, причем бог мог вполне их слышать с неба; иногда же люди подымались к нему
и прямо на самое небо. На ту же большую высоту, которую небо имеет
теперь, оно впоследствии поднялось по следующей причине. Однажды
какая-то женщина пекла лаваши (плоские хлебы), а возле нее резвились
ее ребятишки. Вдруг маленький ребенок испачкался. Мать, не имея пол
рукой тряпок, сняла с торны один лаваш и этим лавашом обчистила ребенка. Подобным поступком женщины, осквернившей хлеб—главную пищу

человека, бог был разгневан так сильно, что с того момента впервые послал гром и при его страшных раскатах поднял небо на настоящую высоту 1 ).
Создание ••<человека. Устройство для него сельского хозяйства: выбор рабочей силы из мира животных, засевание пшеницы и чесноку,
устройство мельницы. После неба и земли бог создал и человека с животными, которых цоселил на земле, а затем приступил к устройству правильного хозяйства- для человека. Прежде всего, озабочиваясь выбрать
более полезное животное как рабочую силу для человека, бог призвал к
себе оленя и быка и для испытания их приказал, чтобы они пробежали но
небу, с предупреждением. что преимущество будет дано тому, кто скорее
пробежит по всему небу от начала до конца. Олень, задумав опередить
быка, чтобы Получить божье одобрение, запрыгал и понесся с такою быстротою. что скоро далеко оставил за собою быка; но зато от чрезмерного напряжения он скоро околел, не добежав до конца неба и только
оставив явные следы своих больших прыжков, т. е. отрывистые полосы
млечного пути («гермис навали»). Бык,' сознавая, что .«тише едешь—
дальше будешь», медленно потащился вперед, вяло жуя свою жвачку;
поэтому он вполне благополучно, хотя и поздно, добрел до конца неба,
по всему протяжению которого оставил цельные следы, т. е. непрерывные полосы млечного пути («харис навали»). После такого испытания
бог дал предпочтение быкам и благословил их как рабочую силу для
человека, а оленям повелел скитаться дичыо по лесам, где охотник может убивать их безнаказанно. Затем при дальнейших заботах бога о
благе человека опять ВЫСТУПИЛ на сцену злой дух, который силился вре
дить интересам человека. Бог, желая приучить человека к земледелию
и определить, какие плоды будут для него необходимы, сам засеял поле
Пшеницей и спросил диавола о том, что бы он хотел получить от урожая
этой пшеницы. Алчный, но недальновидный диавол, видя, что зерна при
посеве брошены в землю, попросил бога уделить ему корешки. Тогда бог,
вырастив засеянный хлеб, дал этому хлебу плоды (колосья) вверху,
взял их себе, а диаволу передал испрошенные им корешки,- Затем бог
посеял чеснок и опять спросил диавола, что бы ему уделить из него.
Диавол, обманутый предыдущим опытом, теперь себе пожелал взять верхушки растения. Но и тут'бог пересилил диавола. Он вырастил богатый
чеснок, плоды завязал в мясистые луковицы й земле же; эти плоды взял
себе, а бесполезные надземные стебельки отдал на питание диаволу. Далее-,
для обращения хлебных зерен в муку бог принялся за устройство мельницы. но т. к. но сложности последней он стал затрудняться и не мог
обойтись собственными силами, то и в данном случае предложил свои
услуги диавол. Этот нечистый дух вызвался докончить начатую богом
постройку мельницы так. чтобы человеку оставалось только засыпать в
ковши зерна и получать готовую муку, что он, с позволения бога, и исполнил с успехом; но тут. при расчете, по уплате вознаграждения за затраченный труд,между диаволом и богом произошло недоразумение: диавол
стал требовать, чтобы за устройство мельницы бог дал ему во власть души
всех тех людей, которые будут пользоваться мельницей, а бог на это не
' ) Осквернение хлеба почитается величайшим прегрешением у большинства
земледельческих народов. Русский крестьянин никогда не бросит куска хлеба на землю»
а, увидя его там валяющимся, благоговейно приподнимет. Наоборот, неаемледельческие
народы, у которых хлеб не имеет распространения, смотрят на него как на бесовскую
пищу. Характерен взгляд некоторых азиатских кочевников - скотоводов на хлеб. Жена,
чтобы, напакостить причинившему ей обиду мужу, говорит ему: «Вот пойдѵ в город,
ваемся хлебом и помру!» (М. П.)

соглашался, говоря: «Так как в мельнице будет нуждаться каждый человек, то, отдав тебе во власть души всех людей, .настоящим владыкой мира
будешь ты. а не я!» Наконец спор свой они порешили на том, что бог отдал
во власть диавола души лишь тех из людей, кои позволяют себе какуюлибо фальшь с хлебом на мельнице. Вот именно после этого у грузин и
считается веилким грехом воровать из принесенного на мельницу хлеба,
обсчитывать хозяина или заменять хороший хлеб худшим.
Об'яснение сущности некоторых явлений природы и небесных светил: ветров, грома, млечного пути, звезд, солнца, луны: кометы, землетрясения, росы, облаков, дождя, радуги и града. Едва ли Амирану удастся
когда-нибудь вырваться из оков, а потому он только злится в своей
пещере, посылая оттуда на всю землю ветры. Эти ветры начинают дуть
из скалистой пещеры Амирана во все те, моменты, когда двери ее бывают
открыты, и утихают, как только запрутся оші. Ветры посылаются на
землю озлобленным Амираном с целью все ломать, разрушать и вообще
вредить человеку; но и тут, как и всегда, в помощь человеку является
бог, который разрушительному ветру, ниспосланному Амираном. дал
другое назначение,' а именно:'бог повелел, чтобы ветер, раскачивая в
лесах деревья, осенью сбивал с дуба и чинары столь необходимые для
питания свиней зрелые плоды, а зимою—сцеплял деревья ветвями и
содействовал их оплодотворению и размножению.
Кроме подобного своеобразного об'яснения происхождения ветров.,
а также и вышеуказаного об'яснения грома и млечного пути, у грузин
есть еще многие другие, космогонические поверья. По их верованиям,
к небесному своду все звезды прикреплены неподвижно, как ласточкины
гнезда, так'что мы должны бы их видеть и днем, а не видим лишь вследствие сильного дневного света. Число звезд соответствует числу живущих на земле людей, а потому и на небе тотчас прибавляется новая
звезда, как только родится на земле человек и с неба падает звезда,
как только кто-нибудь из людей умирает на земле. В числе небесных
светил подвижны только солнце, луна и. кометы. Солнце и луна суть
сестра и брат, о матери которых было упомянуто раньше. Из них солнце,
как существо женское (сестра), ходит лишь днем, и всюду, куда вступает, несет с собою свет, т. е. начало дня. Солнце имеет привычку в год
раз, а иемнно рано утром в день светлого воскресения христова, резвиться и играть с ягненком. Эта забава солнца видна бывает всем, которые
смотрят на него в момент его восхождения. Итак, если только небо не
пасмурно,, наблюдатель замечает, что солнце то краснеет, то синеет, то
бледнеет, то сияет ярко, то весело отпрыгивает в стороны,—это значит,
оно пляшет вместе с ягненком; при этом оно настолько добро и весело,
что глазам наблюдателя не причиняет никакой боли. Луна, как существо мужское (брат солнца), ходит по небу не только днем, но и ночью.
Луна в величине своей никогда не уменьшается ; фазы же ее означают
постепенное прикрывание особою вуалью, надвигаемой на. нее по воле
божьей. Видимые в диске луны темные пятна и -шероховатости образовались следующим образом: однажды проголодавшаяся луна, возвратившись из своего путешествия, обратилась к своей матери « просьбой
дать ей хлеба. В доме не оказалось печеного хлеба, почему мать в это
время и месила тесто, чтобы испечь хлеб: но так как луна назойливо
продолжала требовать хлеба, то мать, чтобы ее унять, размахнулась
испачканною в тесте рукой и ударила нетерпеливо сына—луну но щеке, после, чего на луне и остались явные следы теста.
Лунные, как и солнечные затаен и я. не предвещай ничего страшного в будущем, тем не менее сами по себе составляют для человека
бедствие, ибо яри таких явлениях страдают существа, дающие свет.
Затмение причиняет чудовищный дракон, который вечно преследует

солнце и луну, и когда настигнет их, то хватает своею пастью ту и ш
другую часть их (иногда хватает даже целиком светило), отчего и затемняется захваченная часть. Вот почему суеверный грузин считает своим
священным долгом в моменты затмений стрелять из ружья, «дабы напугать дракона и заставить его выпустить из своей пасти захваченное
светило. Солнцу и луне богом дано постоянное движение с востока на
запад. Комета показывается на небе на западе и направляется на восток, а так как она имеет, подобно нечистой силе, хвост и показывается
лишь изредка, то она составляет явление, так сказать, нежелательное,
недоброе н всегда предзнаменует какое-либо несчастье для людей, как то:
войну, неурожай, затмение солнца или луны и т. д.
Земля покоится на спине чудовищной рыбы, которая лежит в подземном море, окружающем землю со всех сторон. Эта чудовищная рыба обыкновенно находится в положении согнутом, держа во рту свой
хвост, а так как этот скользкий хвост иногда выскакивает изо рта, то
в это время и самая рыба приходит в движение, а вместе с тем приходит в колебание и опирающаяся на ее спину земля, т. е. происходит землетрясение. Солнце восходит из-за краев земли, т. е., выплывая на небо
с окружающего землю моря, несет с собою и сырость, которую распространяет по земле в виде росы; поэтому-то, до появления солнца, и даже
ночью, росы не бывает (как уверяет суеверный грузин).—следовательно, если бы солнце йе восходило с моря, то не существовало бы и росы.
С моря несется на землю не только роса, но и дождь с радугой, й
вот каким образом. Облака, которые сутщ не что иное, как губки (облако по-грузински—губка), отправляясь на моря, спускаются в них и напитываются обильною влагой, а затем, проносясь по. атмосфере, выпускают из себя воду, которая н падает на землю в виде дождя. Радуга
опоясывает все небо, начиная с края земли, т. е. с моря. Имеющиеся в
радуге полосы различных цветов соответствуют отдельным отраслям
сельского хозяйства и смотря по тому, какая полоса будет являться
полнее, и соответствующий урожай в этом году будет обильнее, а именно: красный цвет в радуге означает винный урожай, желтый—кукурузный, зеленый—проса и т. д.
Град посылается на землю, как кара божья. Обыкновенно, если только бог не разгневан на людей, градовым тучам определено двигаться
только по горам, куда, нх всегда и ведет Элия (Илия)—постоянный руководитель градобития. Но этот Элия—слеп и не всегда придерживается определенного ему пути—по высоким горам, а тут еще вмешивается
в дело злой дух, который, во зло людям, всегда навязывается Элин указывать дорогу и ведет его вместо гор прямо на. поселения людей, где и
начинает иттн град, вопреки определению бога. Но люди, зная это определение бога и . понимая заблуждение слепого Элии. должны, для предотвращения от себя гибельного градобития, дать Элни знать о себе
какими-нибудь знаками. Вот подобным поверьем и об'ясняется в Кахетии явление, что с начатием града всюду суеверные грузины спешат звонить в колокола, дабы этим звоном дать Элии знать, что он обманут днаволом, увлекшим его далеко от гор, и что с градовыми тучами он должен отойти в сторону.

БИБЛИОГРАФИЯ.
Ьаратов кн. «Крестное изображение религиозного быта народов грузинско-мингрельского племени в эпоху всемирного хозяйства».
Сборник г а з е т ы «Кавказ», 1847 г., 2-е полугодие.
Грен А. «Девы и Каджи» (Картвельские песни).
Утногр. обозр., кн. IV. 1890 г. № 1.
Джанашвили М. «Картвельские поверья».
Сборы, матер, для описания местностей и племен Кавказа. В . X V I I 1893 г.
Джанзридзе. «Болезни и народные приемы их лечения в местечке Они Кутаисской губернии». Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Б . 16, 1895 г.
«Картвельские легенды». Сборник материалов для описания места, плем.
Кавказа. В . X I X . 1894 г.
Машурко М. «Из области народной фантазии и быта». Сборник материалов
В . XVІИ, 1894 г., в. X X X I I , 1903 г.
Хаханов А. С. «Письма из провинции. Пережиток старины в похоронном
обряде грузинского князя». Утногр. обозрение, кн. X X X I , 1896 г. № 4,
Джавахашвили. «Грузинское предание об Амиране». Сборник материалов
для описания местностей' и племен Кавказа. В . X X X I I , 1908 г.
Ч. «Масленица у грузин». Сборник газеты «Кавказ»,
1846 г. I полуг.
Марр Н. Я. «Боги языческой Грузии но древне-грузинским источникам».
Записки Восточного Отдела Р у с . Арх. общ. т. XIV, 1901 г.
Марр. «Крещение грѵзин, армян, абхазов, аланов, св. Георгием», Зап. Вост.
Отд. Р у с с к , Арх. Общ., т. X V I . 1904—1905 г.
Марр Н. Я. «Мудрость Балавара». Грузинская версия «душеполезной истории о цЗарлааме и Иосифе». Записки Вост. Отд. Р у с . Арх. Общ., т. III, 1888 г.
Мтавриев Ф. «Простонародная свадьба в К р е т и н » , (рорнйк материалов
для описания местностей и племен Кавказа. В. X X X I . 1902 г.
«Грузинские церковные Гуджары» (грамоты). Сост. Д. П. Пурделадзе,
Тифлис, тип. Гл. Угір. Нам. Кавк. 1881 г.
Степанов И. «Поверья грузин Телавокого уезда». Сборн. матер, для описания местностей и племен Кавказа, В. XVIJ. 1893 г.
Степанов. «Приметы и поверья грузин Телавокого уезда, Тифл. губерн.».
Сборник материалов В. X I X , 1894 г.
Хаханов А. «Гадатели и чародеи по грузинским законам». Утногр. ооозр.,
кн. ХИТ—XIV. 1892. № 2—8.
Хаханов А. С. «Земледельческие обычаи крестьян в Кахетии». Утногр. ооозрение. кн. X X I I , 1894 г., № 3.
Хаханов. «Из грузинских легенд». Этиогр. обозр. кн. X X X I X , 1898 г. Л'.1 4.
Хаханов А. С. «Каменная арба». (Легенда, записанная в Ахалкалакском у.):
Утногр. обозр. кн. L X X X I — Ь Х Х Х П , 1909 г., № 2 — 3.
Хаханов. «Источники по введению христианства в Грузии». Древности
Востока, т. I, в. 3. 1893 г.
Д'тСР.
Хаханов. «Пророк Илья Сапожников» (грузинская легенда). Утногр. ооозркн. LV. 1902 г. № 4.
Хаханов А. С. «Обычаи грузинских крестьян при пахании». Утногр. ооозр.
кн. XI. 1891 г.. № 4.
п
Чурсин Г. Ф. «Наоодные обычаи и верования Кахетии». Записки Кавк. Отд.
Р у с . Геогр. Общ., кн X X V . в. 2, 1905 г.
-й. «Об обрядах, употребляемых грузинами при рождении, женитьбе и похоронах». Сборник г а з е т ы «Кавказ». 1846 г.. 1 полуг.
-й. «Монастырь св. Давида». Сборннк>газеты «Кавказ», 1846 г 1 полугодие.
-й. «О святках в Тифлисе и народном суеверии в Грузии. Со. газ. «йав'
каз». 1846 г. 1 полуг.
Зристов Р. «Воспоминания о холере». Сборник г а з е т ы «Кавказ», 1848 г. 2 п.
Зристов Р. (Статья о пахании рёкн в Тионетах, без заглавия). Сб. газ.
«Кавказ», 1848 г. 2 полуг.
Джапаридзе (Георгий). «Народные праздники, обычаи и поверья рачичцев». Сборник матер, для описан, местн. и племен Кавказа, В . X X I . 1896 г.
Ломинадзе В. В с т р е ч а нового года у имеретин. Сб. материалов для описания местностей и племен Кавказа. В . XIII, 1892 г.
/
Худадов Н. А. «Заметки о Хевеурии». Зап. Кавк. Отд. Русск. Геогр. Общества кн. X I V , вып. I, 1890 г.
Зристов Р. «О тушино-шпаве-хевеурсжом округе». Зам. Кавк., Отд. Р у с с к .
Географ. Обш., кн. III.
n r .
Гурко-Кряжин. «Хевсуры», газ. «Заря Востока». 1928 г.

M. С.

ПЛИСЕЦКИЙ.

О С Е Т И Н Ы .
Исторический очерк.

В СССР осетин насчитывалось по переписи населения 1926 года
всего около 237 тыс, человек (в том числе только 22 тысячи городского
населения). Основная масса—129 тысяч проживает в Северо-Осетинской авт. области, 61 тысяча в Юго-Осетинской авт. обл., 51 тысяча в
Грузни H остальная масса преимущественно в Северо-Кавказском крар.
Осетины являются «чужаками», на Кавказе. Среди коренного яфетического населения они составляют островок так называемых индоевропейцев (иранцев). Далекое историческое прошлое осетин до сих пор
не выяснено. Предполагают, что являются они выходцами из Азии (родины всех индоевропейцев), откуда пришли в Приазовские степи. С нашествием в Европу тюрков, осетины, под их натиском, вынуждены были
переселиться на Северный Кавказ, проникли в горы, образовав Северную Осетию, и частично перевалив Большой Кавказ, положили начало
Юго-Осетин или Тѵальской Осин. На Кавказе осетины раньше были известны под именем ирон. ос, осы (у грузин) и ясы (у русских).
В настоящее время индоевропейское происхождение осетин в лучшем «случае может быть предметом «гордости» некоторых отуманенных
шовинизмом голов. Сами современные осетины весьма мало отличаются
от соседних народностей (яфетидов и турок), не выделяясь из их среды ни в бытовом, ни в хозяйственном отношении.
На современной родине жизнь осетин в целом сложилась крайне неблагоприятно. Будучи сравнительно немногочисленными, осетины, вскоре после их появления на Кавказе, подпали под владычество наиболее
сильного в то время, в Закавказье государства—Грузии. Правители последней «облагодетельствовали» осетин насаждением среди них христианства, а. вместе с ним и феодализма, превратив осетин в своих данников. Только в XIII веке, после нашествия в Закавказье .монголов и
ослабления Грузни, осетины, при помощи соседних «язычников» монголо-татар, изгнали из Осетии успевших там осесть грузинских князей.
Начавшаяся мирная жизнь осетин была, однако, вскоре омрачена
появлением на Северном Кавказе кабардин Подвигаясь на юг к предгорьям H захватывая наиболее удобные земли, кабардинские феодалы
оттеснили осетин глубоко в горы и ущелья. С этого времени начинается
самый трагичный период жйзни осетин. Запертые в каменный мешок
среди гор и скал, лишенные пастбищных и земледельческих угодий, опустошаемые набегами кабардинских князей, осетины начали уменьшаться численно, т. к. голод и сопутствующие ему болезни уносили в могилу
десятками тысяч население.
Религиозная ненависть и распри усугубили положение: среди недостаточно об'единенных и еще враждебных друг другу племен, которых
христианская церковь успела уже коснуться, начало распространяться
мусульманство. Между представителями этих двух церквей началась
«во славу божию» отчаянная и непримиримая борьба за господство

над осетинским населением. В одних и тех же семьях появились приверженцы различных религий, враждовавших и преследовавших друг
друга. В связи с этим народились так называемые абреки (отверженные).
В довершение ко всем бедствиям абреки превратились в наиболее разрушительную силу: они грабили, жгли, убивали и насиловали население.
Следует сказать, что к тому времени под влиянием кабардин среди
вольных раньше осетин успела" произойти резкая днференциация. Ко
времени прихода на Кавказ русских среди осетин уже имелся хорошо
выявленный класс дворян —«уозьденлаг». Средним сословием были
•фарсалаги», низшим «кавасард» и, наконец, несвободное, рабское сословие—«грузиак» (племенные из Грузии). Низшее сословие «кавасард»
пополнялось также детьми, рождавшимися у высших классов от наложниц. В руках высших сословий .религиозная ненависть и распри явились
прекрасным орудием для укрепления своего господства.
Следует однако сказать, что. несмотря на ожесточенную борьбу
двух враждовавших за господство над осетинами церквей, ни христианство. ни ислам не сумели пустить в осетинскую массу глубоких корней.
Обе религии только отчасти и поверхностно коснулись осетин, оставшихся последователями древних религиозных воззрений. Несмотря не
го, что официально осетины значатся христианами, только некоторые
«святые», как Илья-пророк и другие приняли у осетин «языческий» облик, заняли равное место с древними богами и святыми. Магометанство же привилось в еще меньшей ететгени.
В религиозных верованиях осетин до сих пор преобладает поклонение духам и стихиям природы. Они прекрасно прилажены к хозяйству
осетин, состоящему из скотоводства (в горах) и земледелия (на плоскости), полностью зависимого от окружающей природной среды, особенно
в горных пастушеских районах.
Карликовое хозяйство /осетина, основанное на примитивнейших
Формах производства, всегда подвержено было случайным стихийным бедствиям, для борьбы с которыми осетин не имел в своем арсенале никаких
иных средств, кроме обращения к воображаемым сверхъестественным патронам о помощи.
Верования эти крепко держались на протяжении многих веков,
та к как усовершенствованные способы производства, и знания вообще
до самого последнего времени просачивались к. осетинам с большим трудом и в крайне незначительных размерах.
Фактически только_ после революции осетины получили возможность выйти из гор к ущелий на плоскость и заняться в большем, чем
раньше, размере -земледелием с применением более усовершенствованных
орудий. Благоприятные условия создались только при советской власти,
когда были проведены в Осетин грандиозные оросительные работы (например, Дигорский канал, оросивший бесплодное Султанове кое плато). И
мы видим, что в последние годы, по мере .насаждения новых форм хозяйства и коллективизации, туман религиозных суеверий начинает развеиваться, рушатся вековые предрассудки и вместе с ними летят вверх торматка атн осевшие в Осетик боги н святые различных культов.

/

Е.

БИНКЕВИЧ

Верования осетин
Верования осетин 1 ). Первоначальные верования осетин сложились
в условяяіх примитивного хозяйственного быта и социального строя. На
этих древнейших верованиях с течением времени накопилось не мало
разного рода наслоений. Живя отдельными родами, йасто враждовавшими между собой, осетины создавали родовую религию, при которой каждый род имел своего родового патрона. В честь этого патрона устраивались годовые праздники, на которые собирались жители одного или нескольких селений, члены одного и того же рода, даже те, которые выселн-

Рис. 43. Святилище—дзуар (Осетия)—по имени «Сын счастья». В этом святилище
празднество устраивается в июле месяце.

лись на чужбину, и этим давали возможность поддерживать родовые
связи. Затем к осетинам было занесено христианство византийцами,
позже оно пришло к ним из Грузии, а еще позже—его старались насадить русские. Но, несмотря на вое эти старания, христианство коснулось
осетин поверхностно и то лишь своей обрядностью. Принимая христианство, осетин исполнял некоторые обряды: крестился, соблюдал посты,
праздники, ходил в церковь, упоминал имя христа, но в то же время
справлял все обряды своей дедовской религии, которая тесно связана
с его примитивным хозяйством и социальной организацией и, следовательно, ближе и понятнее, чем проповеди чуждых христианских священников. Осетины продолжали приносить в жертву своим прежним
святым, как и встарь, козлов и баранов, совершали кувды (моления)
святым местам. Впоследствии многие языческие божества превратились
в христианских и, обратно, некоторые христианские «святые» заняли место языческих и мирно сжились друг с другом.
і) Описаны гл. обр. верования северных осетин.

Магометанство проникло в Осетию из Кабарды. Но и оно лишь частично коснулось осетин. Совершая магометанские обряды—омовения,
уразу (пост рамазана), пятничный отдых, осетины не забывали своей
древней религии. Они попрежнему приписывали свойства личности, аналогичной человеческой личности, предметам внешнего мира, они верили в существование сверх'естественных сил и олицетворяли явления
природы. Непонятные им явления природы казались действиями особых
существ, имеющих, подобно человеку, желание, волю, сознание, страсти. В воображении малокультурного осетина эти силы принимали характер духов, которые управляют явлениями материального мира и
жизнью человека и влияют на хозяйственную жизнь и здесь и в загробном мире. Поступки людские, по их мнению, доставляют или радость богам или неудовольствие, поэтому необходимо их умилостивить
принесением в жертву козла или барана, корову или еще чего-нибудь.
Они старались обставлять всякую жертву как можно торжественнее,
чтобы она была лучше принята ; почитаемые места, в которых проявлялась та или иная сила, считались и считаются священными и неприкосновенными. Таковы верования, сохранившиеся и доныне среди
осетин.
Священные места—дну яры. На этих местах возводятся новые или
приспосабливают старые
постройки-дзуары (святилища). Святилища эти
не всегда представляют
определенный тип постройки, они очень разнообразны. Дзуары могут
быть в виде небольшой
группы деревьев, посаженных на месте проявления силы человеческого
божества; можно встретить дзуары и специально построенные для культовых целей Имеются и
пещерные дзуары, но это
явление исключительное.
На плоскости, недалеко
от селения Кадгарон, на
опушке священной рощи
стоит дерево—это и есть
дзуар в честь легендарного Хэтага *). В этом святилище имеются предметы, относящиеся к почитанию Хэтага. Но тут же Рис. 44. Развалины дзуара в честь «Аллаверды».
у чтимого дёрева висит К у в д устраивается в июле месяце. Святой этого
святилища избавляет от бед и несчастий.
также и иконка Серафима
Саровского.
Некоторые дзуары теперь уже забыты, но во многих случаях они
не потеряли своего значения и до наших дней. Некоторые дзуары пользуются известностью по всей Осетии, другие же известны только в
! ) Хэтаг был кабардинский князь. Преследуемый
своими братьями, желавшими
его убить, Хэтаг бежал в горы, но в долине, на месте нынешней рощи, он изнемог.
Тогда вокруг него чудесным образом вырос лес и скрыл его от врагов. А. А. Миллер «Жертвенные предметы из осетинских дзуаров».

своем селении. Самыми известными дзуарами в Осетин считаются: «Реком и Мыкалыга-бырт» в долине р. Цей-дона близ Дейского селения. Первый построен в честь Уастырдяш (св. Георгия), а второй—во имя св.
Николая-чудотворца, Довольно известный дзуар в Унале во имя Тыхоста (сильный, силач). На границе Кабарды и Осетии есть гбра ТатарТуп, на вершине которой находится дзуар, чтимый только ардонцами и
эльхотовцами.
(Миллер А. А. Материалы по этнографии, т. 111, 1926 г., в."1).
В определенное время года совершаются жертвоприношения Е
честь святого, причем богослужение бывает и фамильное, и семейное,
т. к. святые подразделяются на фамильных (родовых) и семейных. Приношения состоят из весьма сложного инвентаря. Тут можно было найти
и металлическую, и деревянную посуду, шлемы, предметы вооружения,
рога жертвенных животных, серебряную посуду, кусочек ваты с ниточкою канители и мелкою серебряной монетой, орехи, нанизанные на нитку, пуговицы, бусы стеклянные, глиняные фигуры, шкуры жертвенных
животных, которые развешивались на сучья деревьев, стеклянные графины и рюмки, тарелки, цепи котлов, знамена, христианские иконы и пр. Д.
Проф. А. А. Миллер делит все эти вещи на 2 группы:
1) посуда и принадлежности для приготовления пищи,
2) жертвенные предметы в тесном смысле этого слова.
Чем больше чтим дзуар, тем больше в нем можно ожидать разнообразных приношений.
Из дз.ѵара за пределы священного места осетины ничего не могут
выносить под страхом поражения тяжелой 'болезнью.
Дзуарами осетины называют не только святилища. Это слово еще
обозначает и крест, и духа, и святого, и падучие звезды. Оно заимствовано у грузин и происходит от олова—«джвари»—крест.
Еще до принятия ислама осетины верили в существование высшего существа, невидимого бога—«Хицау». пребывающего где-то на небе и управляющего миром. Но это существо было для них слишком недоступно. безлично и неуязвимо. По их мнению повседневная жизнь
зависит от вмешательства других сил, заведующих разными областями
природных явлений и подчиненных богу. От одного из этих богов зависит урожай хлеба, от другого—обилие и здоровье домашнего скота, третий посылает болезнь, четвертый заведует дикими животными и т. д.
Осетины молятся этим духам, приносят им жертвы.
Так, на плоскости, где доминирующую роль играет земледелие,
там развит культ аграрный, там цикл празднеств и все моления определяются земледелием. Наоборот, в высокогорных районах Осетии на смену ему выступают «святые» покровители овен, волков и др. животных,
потому что там экономический уклад иной, там основа жизни—скотоводство и охота,.
Аграрный культ. Начнем с нового года, «Häyär-бон»—глава года
(новый день) справляется в последнюю пятницу в декабре месяце.
Ночь накануне праздника считается особенно священною. К этому времени хозяйки заготовляют множество лепешек, представляющие фигуры
людей, животных и разных орудий: сохи, ярма, бороны и др. для раздачи
поздравителям. Последними угощаются те, которые в семье будут
пахать.
НІегрен дает следующее описание нового года:
Праздник Нового года (нок-бон—новый день). Накануне нового года мальчики раскладывают огни, поддерживают их целую ночь и утро
б Подобный инвентарь
Народоведения (Москва).

из дзуара представлен

в экспозиции Центр.

Музея

нового года, взрослые стреляют целую ночь и утро нового года. Потом
ходят друг к другу с поздравлением; всякий поздравляющий приносит
полную пригоршню соломы или щепок и бросает их в огонь того, è кому
приходит с поздравлением, из'являя тем желание, чтоб у хозяина было
так полно в доме целый год, как у него были полны руки; после этого
начинаются угощенья; обычай требует, чтобы все перебывали друг у
друга с поздравлением и были угощены, что ни есть лучшим.
На другой день мальчики ходят по домам и поют песни, в которых,
поздравляя с новым годом, желают хозяину, чтоб он застрелил на охоте
оленя, жена бы его родила ему сына, чтоб в доме у него во всем было
изобилие, а потом себе за труды просят награды.
В самый день нового года у осетин принято делать на. дверях каждого дома кресты кровью барана, (Сборник газеты «Кавказ», 1876 г., 2 полуг.)
Весною, перед выходом на пашню, осетины справляют праздник
пашни: «Хоры-бон» г ). Этот праздник справляется в горах.
Жители по одному от семейства собираются в саклю, где всегда
находится «Каы-зад», принося с собой яства и напитки. Когда все усядутся в известном порядке, один из стариков берет в правую руку треугольный чурек, а левой—чашку браги бурого цвета и провозглашает
молитву богу, а потом Уацилле (пророк Илья). После молитвы старик
дает треугольный чурек одному из юноійей, который на этот случай надевает на себя шубу наизнанку, а свою лохматую шапку, вывороченную также наизнанку, затыкает за пояс; старик обливает голову его
брагой, которая, стекая, заливает ему рот, уши, ноздри, течет по шубе,
и при этом восклицает: «Как изобильно льется эта брага, так да уродится хлеб наш».
Глотая брагу, юноша кричит: «Да возрастит Уацилла хлеба наши
так, чтобы мы, дети наши и правнуки были богаты и сыты». Кончая обед,
все возвращаются домой сытыми.
Готовясь же к этому пиру, утром посылают в лес за березовыми дровами по одному человеку из каждого семейства, снабдив их постными
пирожками без всякой начинки (у каждого их должно быть по 3 штуки). Остановившись около леса и вынув из своих шапок пирожки свои,
посланные творят молитву, а затем каждый из них бросает в сторону по
одному пирожку, восклицая при этом: «Уацилла, срблаговоли сделать
так, чтобы в этом году урожай был счастливее н богаче урожаев прошлых годов».
Потом, набрав сучья и связав их в кучи, онн несут их на плечах в
дома свон. Опуская на чистое место кучу сучьев, горен произносит:
«Сколько здесь сучьев, столько да уродится на наших нивах копен».
Кладя пухлые пирожки на сучья, старшая в доме хозяйка молится:
«Уацилла, возрасти хлеба наши, чтоб пшеничные зерна на*колосьях были так пухлы и крупны, как вот эти пирожки».
(Сборник (:в;д. о кавк. горцах. В. IX. 1876 г. 30 стр.).

На плоскости тот же праздник справляется иначе. « Юры-бон»—
лень хлеба, сопровождается обычными атрибутами всякого кувда (моления)—барашком, лепешками, аракой (спиртный напиток) и молитвами. Но при этом соблюдаются некоторые специальные обряды, имеющие
целью испросить у бога урожай для будущего года. Женщины приготовляют к этому дню человеческие фигурки из теста (гул), поджаренных
зерен проса, разваренных зерен кукурузы и особое тесто из просяной
муки (кувси). Когда все приготовленное расставлено на столах и стар') Хоры-бон—день хлеба.
Религии народностей СССР.

10

ший в семье произнес молитву, к нему подносят зерна в чаше или на
блюде и высыпают их ему в полу. Затем, все младшие и женщины приготовляют свои полы и шапки, чтобы получить зерен от старика. По
следний берет в руки горсть зерен и спрашивает: «Чего вы просите?»
Мальчики кричат: «Хлеба, хлеба!» Тогда старик через очаг бросает зерна,—прочие ловят их в шапки и полы. При этом старик говорит: «Да
даст вам бог хороший урожай!» Бросание зерен с обычным вопросом и
ответом повторяется до тех пор, пока не исчерпается поданная старику чаша. На другое утро начинаются взаимные посещения. Дети и
молодые люди мажут друг друга тестом. Посетители должны обязатель-

но отведать «кувси И браги».

(Миллер Б; «Осетинские этюды», ч. II, стр. 279.)

К маю месяцу относится праздник «Стир хуцаубоя». К этому дню
кончают пахать и молитвами испрашивают хороший' урожай. При начале сенокоса справляется праздник плоскостными дигорцами «циргьесан»—взятие острея. Накануне праздника ходят по аулу и намечают
годных бычков для жертвы. Наметив бычков, распорядитель праздника
бросает между ними жребий и выбирает одного из них. Бычка берут из
стада (причем хозяева за него в виде вознаграждения получают от всех
семей своего квартала по мере зерна.), ведут в поле, приготовляют все
для кувда, режут его с обычными обрядами, шкуру отдают кузнецу
Когда все готово, приглашают стариков и молодых в поле, куда они
должны принести испеченные хозяйками сырные лепешки и араку. Здесь
продолжается пир до вечера. Праздник совершается в воскресенье, а с
понедельника начинают косить сено.
Если случается бездождие и засуха, хлеб сохнет, жители сообща
покупают барана или козла и приносят его в жертву на том месте, где
во имя св. Ильи вбиты 2 шеста. Пророк Илья считается покровителем
скотоводства и земледелия, ему везде воздают особые почести, празднуют его день и приносят жертвы. По принесении жертвы, вливают ведро
воды туда, куда вбиты нижние концы шестов. Если нет и после этого
дождя, осетины полагают, что жертва их была неугодна Уацилле. Прибегают к ходатайству Тыхоста *), приносят ему в жертву ягненка, просят
послать им дождь на засохшие поля и нивы. ГІо окончании обеда, пускают из источника воду по направлению к нему, брызгают его 'водой "и
мажут коровьим маслом 2 ).
Если и после этого не бывало дождя, тогда женщины с ситами и
тарелками бежали в разные стороны, катя перед собою сита или тарелки—тогда мужчины высылают к ним избранного старика, пользующегося уважением и доверием, с просьбою вернуться назад, говоря, что
Тыхост даст просимое. Возвратясь назад, женщины располагаются около священного камня Тыхоста и приносят в жертву ягненка, творя молитву. Мужчины также приносят жертву 3 ).
Если лето для посевов пройдет неблагополучное, то, боясь повторения невзгод в следующий год, ищут средства, чтобы умилостивить разгневанного бога. Обращаются к гадальщику. Гадальщик гадает на палочках, говорит, что необходимо разговеться в середине великого поста
и будет дождь и урожай богатый.
(Сборн. свед. о кавк. горцах. В. IX, стр. 32, 1876 г.).

Существует и другой способ вызова дождя при помощи магии.
Есть у горцев святые места, куда они ходят на поклонение и где
при большом стечении народа справляются праздники; таково у алла) Тыхост—сильный, силач.
-) Этот обычай сохранился до наших дней в предгорьях.—Es. Б.
3 ) Данный обряд теперь не бытует.
г

гирцев святое место Цомади-Ковзад. У тагаурцев в Савебанском ущелье
пещера. Фарнегдаг (благодатный овраг, благодатная пещера); к ней собираются во время засухи в том ущелье замужние и девушки для молитв и совершения жертв, для вызывания дождя. В этом ущельи между
прочими дарами, в разное время принесенными, хранятся в сундуке неизвестно чьи кости: их-то мочат женщины при засухе в речке, там протекающей, и потом опять кладут на место; поверие утверждает, что после такого обряда всегда выпадает желанный дождь .
(Сборник газеты «Кавказ», 2 полугодие, 1 846 г., стр. 23).

Праздник св. Ильи «Тбав-Вацилла» празднуется всеми осетинами,
но главное празднество устраивается в Тагаурском ущельи в ауле Какаду р. Там посвящена святому гора «Тбав-Вацилла», там живет главный
жрец Дзуар-Лаг—святой человек-—распорядитель святого Ильи. Он-то
и производит гадания.
Взяв с собой пиво, нарочно для этого праздника сваренное, идет
с ним с вечера на гору. Придя-к жертвеннику, Дзуар-Лаг наливает пиво
з священную чашу и. поставя на самой вершине горы, ложится около
чаши спать на целую ночь.
По мнению горцев, в эту ночь Бацилла (т. е. Илья) спускается с
неба, опрокидывает чашу. Дзуар-Лаг, поутру, в день праздника, смотрит, в которую сторону йролито пиво и, соображаясь с этим, делает
свои предсказания об урожае и благополучии текущего года. Если, например, пиво пролито к горам, то урожай будет хороший у осетин, если
к Кабарде или Чечне, то урожая и благополучия должно ожидать в тех
землях. Гадатель спускается с горы и, в награду за хорошее предвещание, получает подарки мясом, хлебом и вещами. Об этих предсказаниях жреца тоже приезжают узнавать издалека.
Осетины почитают Николая-чудотворца — Микалгабырта баданта
(сиденье ради Николы).
6 декабря в честь нх в каждом доме режут барана.
Жители Цейского селения в честь его празднуют 2 недели от 9 по
•23 мая, в продолжение которых пируют в нарочно для этого устроенных шалашах. В честь Николая-чудотворца режут откормленного быка.
Цейцы поручают покровительству Рекоман, неизвестного святого и
Макалгабырта, себя, свой скот, сенокосные луга, прося, чтобы правыми
руками подавали урожай, а левыми—Отгоняли от селения чертей и разные болезни.
Роль жрецов. Жрец облечен полным доверием со стороны населения! кроме того, он считается личностью неприкосновенной, он посредник между святыми и смертными людьми, он один может входить в дзуары и приносить жертвы святым.
Обыкновенно задолго до начала праздника наследственный жрец
Наифата Ильяс Гѵтцев, как и его предки, гаданьем на стрелах устанавливает, какой из" домов Ламардона должен дать жертвенного ягненка в
этом года. Жрец сам идет к стаду, сам отбирает жертву, которую с этого
момента окружают необыкновенным в горском быту уходом: приставляют
к нему трех маток, холят, купая даже в молоке, до дня праздника скрывают от женских глаз.
Жрец одет в белую одежда, бязевый бешмет, перетянутый ремнем.
Он без кинжала. Давно небритое—в очищении—смуглое лицо и низкий, четко очерченный, тяжелый в морщинах лоб... Гутцевы, избранные богом для исцеления людей, не могут обагрять свои руки в крови,
а потому при себе имеют резников.
(Гатуев «Осада Наифата», Даргавск. ущелье, ст. 2., 1930 г.).

ю*

__ Культ охотничий и скотоводческий. В горных районах Осетии преобладает скотоводство над земледелием. Наиболее опасным врагом осетина-скотовода является волк, поэтому осетины выделили его из ряда других животных, создав особого бога волков —«Тутыры-Камдаран». Покровителем овец считают «Фалвара».
Христиане под этим святым подразумевают Федора Тирского, которому волки лизали ноги, а магометане-осетины—еврейского царя Ирода.
В честь этого святого устраивается пост постов, соблюдается он в
«чистый» понедельник. В этот день горные жители, и стар, и млад, с
восхода до захода солнца не пьют и не едят.
По заходе солнца и произнесении старшими в доме молитвы, домашний пастух-мальчик, вынимая шапку из ступы в которую она, связанная его поясом, еще накануне праздника была им туго заткнута,
вслух читает молитву, в которой просит глотки волков заткнуть кам
нями так крепко, как «глотка» вот этой ступы, сделать глотки волков
сухими, сделать волков глухими и немыми и неподвижно безопасными,
как ступка, чтобы таким образом оградить стадо овец от нападения
волков.
• Осетины верят, что Тутыр есть пастух волков и что без его волі:
кровожадные звери не могут повредить ни человеку, ни скоту. Прг
встрече с волком осетин на помощь призывает Тутыра. Если Тутыр разгневается на волков, то замыкает глотки их камнями и морит их голодом, тогда волки не могут утащить овец.
Жертва (кувд) святому — покровителю овец — «Фалвара» (имя
святого).
В честь «Фалвара» в августе месяце осетины (у которых
водятся овцы) режут барашка и готовят кушанье «языка» " (в котел
с кипятком кладут размятый сыр и пшеничную или ячменную муку,
все это вымешивают лопаточкой и кипятят. Это кушанье у горцев-осетин пользуется славою лучшего кушанья). По приготовлении его стар
ший в роде молится и просит Фалвару умножить скот на столько,
сколько звезд на небе и защищать их от волков.
Фалвара, по понятиям осетин, самый сердобольный среди святых.
Фалвара любит всех и желает всем добра. По смирению, доброте и кротости он вошел в поговорку. «Он или она походит на Фалвару, и мухи
не обидит».
(Сборы, свед. о кавк. горцах. В. IX. стр. 34, 1876 г.).
Авсати—святой властитель над дикими животными, особенно над
турами, оленями, козами, кабанами. Ему, гак патрону, молятся охотники.
Отправляясь на охоту, осетин с вечера велит своей жене спечь три
маленьких кругленьких сырника и берет их с собой. Дойдя до места
охоты, он обращается с молитвой к Авсати, просит его дать ему из своего стада одного бедного оленя или козла или принять в жертву сыр
ники. Если охотнику удастся застрелить зверя, он благодарит Авсати к
обязательно угощает встречных и бедных одноа.ульцев мясом сырда
(дичины), дарованной Авсати. Кто не исполнит этого обряда, тому Авсати никогда уже не даст не только застрелить, но и издали видеть тура.
Руймон. Осетины верят в то, что иногда коза может родить змеевидного козленка, который называется «Руймон». Руймон родится слепым, вырывает деревья с корнями, грызет зубами землю. Руймон—враг
людям, но от него есть избавление. Белый Иелия ») спасает людей от
Руймона. Он спускает с неба вместе с облаками цепь железную, набрасывает ему на шею, пока Руймон еще слепой, как только Руймон достигнет неба, то небесные духи мечами разрубают его на куски и раздают
О Иелия—Иисус.

умершим душам. Умершие души варят эти части, и кто выпьет этот
«взвар», то по виду будет таким, каким был до смерти. Если же белый
Иелия пропустит момент и даст Руймону стать зрячим, то какое пространство увидит он, на такое протяжение он вырастает. А если по дороге ему
случится крикнуть, то кто услышит его рев. на того нападет смертельный
недуг.
(Миллер Вс. «Дигорские сказания», 132 стр.).
Ветер, по мнению осетин, грозная сила, живущая на высоких горах,
откуда он и низвергается в ущелья, производя бури и метели. Но он же
помогает веянию хлебных зерен.
Святой водяных мест. В воде живет властитель водяных мест
«Донбеттар», он владеет рыбою и ему молятся рыболовы. Ходит поверье,
что он держит в руке цеірь и топит тех, кто поздно купается. У Донбегтара. много дочерей, они соответствуют нашим русалкам. Так как. рыбной ловлей занимаются мужчины, то и владыка рыб, к которому приходится обращаться рыболовам, представляется в виде мужского существа и только мужчины с ним имеют дело. Доставление воды для питья
и др. хозяйственных надобностей — дело женское, и потому существа,
распоряжающиеся водой в этом отношении, представляются в образе
девиц «Доны чижита». им молятся женщины. В честь водяных устраивали осетины праздник на берегу реки «Дон скафанбон». Он состоял в
танцах, играх, еде. Мужчины к участию в праздниках не допускаются.
(Чурсин «Осетины». Этногр. очерк, 1925 г., стр. 50).

Почитание гор и скал. Живя в горной стране, в соседстве с снеговыми вершинами и подвергаясь всяким невзгодам, обычным для высокогорных областей, осетины естественно окружили выдающиеся вершины религиозным почитанием, особенно же, с которыми связаны значительные явления природы—метели, снежные обвалы, бури, дождь. В целом ряде молитв осетины обращаются, между прочим, й к горным вершинам, которые они считают местопребыванием святых. При переходах
через высокие перевалы, наиболее суеверные осетины и теперь еще делают приношения, чтобы умилостивить горных духов. За широкое рас
иространение среди осетин культа гор и высот говорит то обстоятельство. что почти все осетинские святилища расположены на холмах, на
выступах гор. Это и есть отголосок почитания гор. Духа гор называют
они Гудырты-Ком. Гудырь—значит замок, а ком—рот. Пребывает он у
подошвы Белой горы, в Алагирском ущелье (стр. 51..Сб. свед. о кавказ.
горцах. В. IX, 1876), повыше деревни Ход. Жители селения Ход говорят, что его верхние зубы находятся на небе, a нижние в зем"ле. Он
очень сильный. Когда Иелия хочет истребить на земле злых духов, он
бьет их ударами, грома, тогда Гудырты-Ком хватает ртом громовые удары
и глотает их. Дыханием своим он нрои-зводит большой гул, постепенно
втягивая в себя необыкновенной величины змея и при блеске Молнии
проглатывает его. Тем змеем были бы с'едены все люди и животные на
земле. Если он разгневается, то он карает людей градом, побивает поля
их. поэтому ему нужно принести жертву—корову и крупные чуреки—49
штук т. к. у него рот большой и не насытится малым количеством чуреков.
Находясь со своими стадами в горах под открытым небом, осетины-пастухи очень часто попадают под страшные ливни и грозы. Лишенные возможности научно об'яснить явления природы, осетины окружают молнию- и гром религиозным почитанием и считают, что молния находится в распоряжении у Уациллы, а потому им нужно принести жертву. Это жертвоприношение называется «Арвдзавды-Кудт». т. е. жертва
небесному удару.

В случае, если гроза поразит пастуха, осетины поют свою печальную песнь Илье, в которой просят Илью воскресить бедного пастуха.
Пастух приходит в чувство, его переносят домой и кладут на постель.
Зовут гадальщика, который гадает на палочках, после гадания он повелевает выбрать троих молодых людей и посылает их в лес. Здесь они
должны выбрать два прямые, тонкие и высокие дерева, срубить их и
принести на своих плечах до места, где случился громовой удар. Сюда,
собираются (однофамильцы больного, по одному человеку из каждой
семьи. Здесь же приносят жертву в честь пр. Ильи, ибо он, разгоняя
злых духов на земле, раз'езжает по небу и бьет их ударами грома. Жертва готова, один из стариков произносит молитву в честь Ильи и просит
его сохранить от ударов всю деревню.
После обеда юноши берут шесты, привязывают к их верхним концам голову и шкуру принесенной жертвы, вбивают в то место, где Илья
«карал землю». С этого времени родители пораженного громом пастуха
должны приносить ежегодно в тот же день два такие шеста для замены
старых и в жертву ягненка или козленка.
В настоящее время обряд, выполняемый при поражении молнией,,
состоит в следующем (Чурсин—«Осенитны», стр. 56, 1925 г.): около убитого воздвигается высокий шест с белым платком наверху. Собравшиеся
устраивают вокруг убитого хоровод с пением в честь Уациллы особой
песни «Цоппай». Плакать ни в коем случае нельзя, если кто-нибудь заплачет, Уацилла разгневается, и если пораженный молнией еще жив.
непременно умрет. Убитого молнией хоронят в особом, устроенном для
него, склепе. При похоронах поется песня «Цоппай», текст ее следующий:
«Цоппай, пусть будет на вас благодать божья.
«Цоппай, пусть будет на вас благодать Уациллы.
«Цоппай, пусть будет на вас благословение пораженного молнией».
Под названием «Цоппай» в настоящее время известно моление »•
честь повелителя грома и молнии Уациллы. В день Уациллы собирается молодежь и. во главе со стариками, обходит все селение с шестом,,
на котором развевается белый флаг. Собирают с сельчан скот, с'естные
продукты, деньги, и на собранные средства устраивается около святилища шумная пирушка.
Священные рош,и. Среди многочисленных священных мест осетин,,
безусловно первое место занимают священные рощи и деревья. На вершинах гор, на горных полянках, часто среди альпийских лугов, возвышаются небольшие рощи или деревья. Они-то и считаются неприкосновенными. Почитание деревьев и поля связаны с почитанием горных высот.
Священной считается роща потому, что она растет на вершине высокого
холма на горной поляне серди альпийских пастбищ, независимо
от
породы деревьев.
Леса эти неприкосновенны, их можно рубить только тогда, когда,
готовясь праздновать святого, коему они посвящены, нужно для неге
варить пиво. Самый замечательный лесок такого рода находится в Тагаурском ущелье, в долине Савадаг (Черный овраг), на реке того же
имени; ореховый лесок этот, действительно, как бы невзначай забежал
на середину безлесного пространства. Он называется Кхетажи-Кох
(группа Кхета); Кхета славился своею набожностью, однажды ему
пришлось сражаться с неприятелем. Но тут случилось чудо. Между
ним и неприятелем вырос ореховый лесок и защитил Кхета, Лесок назвали в честь его «Кхетажи-Кох», и сверх того он получил священные
права: его не смеют рубить, с него не собирают плодов, а кто преступит
закон, тот ослепнет.
f

Священный лес находится под наистрожайшим запретом и если
бы кому вздумалось положить в этом лесу самые привлекательные для
торца вещи, то их никто бы .
не решился взять, опасаясь
а^ми^ии^гікУі^Рі/ЯМ
небесной кары. Если кому ' Г ' ^ ^ ^ Я К ' "
случится убить в этом лесу
H t :WÊ
зверя, то он должен тотчас
Щ^^ЯЯВ^Я^^Я^Ж^^
собрать туда всех жителей к,
своего аула, и там же, на
фр^у^ч^Я^ЯЯШШ^ШШ^^ЯЯЁ
месте, всем обществом, если
зверь с'едобен, с'есть его, в р и ^ ^
противном случае—бросить; Й' у А а Д д ^
одним словом, выносить из
-ЩнВИ^Е^Вк Ч ^ ^ Н Е
леса ничего не позволяется,
подо страхом смерти и еле- H B K ^ ^ K w
« В Л Н Я Н
поты.
а т и И д ^fc
іё^Ш^ЛЛші/Ш^ЯшЁІ
(Сборник газеты «Кавказ»,
2 полугодие, 1846 г., стр. 23).

^
Г

^ä^lM^BK'^ra^W'^BBfctBWBt
• ЩЙШШШШШ

^Ч-?

Эти «языческие» верования прекрасно уживаются
•с «истинной» верой — христианством.
Христианское духовенство сумело, не в пример
«языческим» жрецам, использовать данные суеверия
в свою пользу, убеждая, что
всякое засохшее священное
дерево принадлежит священнику или другому представителю причта.
Верования. связанные с Рис. 45. Почитаемое дерево в священной роще «Хе(Фото журн. «Матер, по этнограродом и с семьей. Важное таджи-дзуар».
фии», т. VII, в. I, 1926 г. Статья Миллера А. А.).
значение в жизни осетинской семьи играет очаг, как
место, где поддерживается огонь. Неугасимый огонь очага считается
символом непрерывности, вечности рода, его единства и благополучия.
Передавать огонь из одного дома в другой считалось опасным и вредным для благополучия семьи, из которой берется огонь, особенно если
взять его после захода солнца. Кроме того, огонь не дают в ночь под
новый год и в течение всей новогодней недели, когда вообще не дают ничего из дома. При разделе семьи отцовский дом с очагом переходит к
старшему сыну.
Академик Миллер пишет: «У осетин очаг и железные цени (оахис).
свешивающиеся над очагом, считаются святилищами сакли. Держась
за цепь, осетин произносит клятвы; в брачном обряде, до введения христианства, невесту водили три раза вокруг цени, после чего брак считался формально совершенным». Вводя в дом жениха молодую, говорят
ей: «Олар Сафа, прийми ее под свое покровительство и защиту». Патроном цепи считается бог Сафа. Имя Сафа осетинами поставлено очень
высоко. В честь этого бога кузнеца заставляют на третий день великого
поста, в среду, раскаливать самые мелкие прутики железа, от которых
отламывались кусочки, зашивались в ладонку вместе с клочками ваты,
лоскутом сукна или мелка и одевались на шею детям, как амулеты против злых духов и сглаза.

Снять с очага цепь и швырнуть ее за дверь—считается у осетин
самым сильным оскорблением семье (может повести к возникновению
кровавой мести).
Еще недавно осетины, укладывая своих детей, поглаживая голову дитяти и обводя рѵкою цепь очага, произносили слова: «Оафа, помилуй моих бедных детей, укрепи их жизнь твоею твердою силой навсегда. Храни их от нечистых и злых сил».
Во время свадьбы, провожая молодую в саклю, а молодого в спальню, мальчики ломают на стенах крючки, чашки, и выбрасывают их на
улицу, думая, что выводят из дома зло, несчастие и диавола. Призывая
благословение на священный союз, они обращаются к домашнему святому или домовому, который охраняет дом и домашних животных—«Бынаты-Хицау», и просят его также покровительствовать этому союзу.
Существует целый ряд домашних святых, к которым осетины обращаются во время водворения молодой в доме мужа, которые должны
ее всюду сопровождать в ее новой жизни и предостерегать от всякого рода несчастий. Их имеется множество:
1) Хицау-Дзуау—божий святой.
2) Нанизы-хицау—бог болезней.
• 3) Назанды ама уарзондзинади хицаы хуца'у—бог ума и любви.
4) Фандаджи-зад—ангел пути.
5) Килы-дзуар—святой шеста, охраняет арбу от падения и переворачивания.
. 6) Фыры-дзуар—святой барана—чтобы дети рождались тучные,
как бараны.
7) Рагы-дзуар—святой спины—чтобы много было одежды и спины
не были бы непокрытыми.
8) Губыны-дзуар—святой живота—чтобы животы были бы всегда полны хлебом.
В честь святого «Хуцауы-дзуар», имя которого упоминается при
бракосочетании, построены дзуары (почитается он преимущественно
горскими жителями).
Праздник этого святого оправляется осенью, в то время, которое
называется у осетин «иччина». Горцы осетины режут козлов или баранов возле дзуара по числу рожденных в течение истекшего года мальчиков и девочек и выданных в замужество дочерей. Жертвы эти составляют колон (род подати) и потому ими гостей не угощают.
Весьма архаичный обычай празднования, посвященного в честь
демона дома, сохранился у осетин до наших дней. Празднуется он под
среду, между рожедетвом и новым годом.
«Приготовляется пиво и араки заранее. С наступлением вечера,
хозяин тащит откормленного, ягненка к яме. выротой у овечьего порога,
и над нею закалывает его молча, Спустив кровь в яму, он несет жертву
т, комнату и, входя в двери, восклицает: «Благословение святого на вас!»
Семейство отвечает: «Да поможет он тебе». Мясо кладется в котел, висящий над очагом, а из горла и легких приготовляется шашлык на закуску.
Хозяин берет стакан араки левой рукой, а шашлык, правой и, об- "
ращая свой взор на восток, провозглашает: «О, Банаты хицау (в этот
день осетины имя бога не призывают, боясь, чтобы демон как враг бога
не разгневался на дом), подай милость твою! Демон, не искушай нас и
не делай нам никакого зла, не тронь ни головы, ни лошадей, ни всякого скота нашего, ни всего того, что принадлежит нам, но, вняв усердным
молитвам, прийми эту жеотву, рто кушанье и это питье, да будут они
от нас последним воздаянием!..» и т. д. Затем хозяин вынимает из
котла мясо и кладет его на стол. Накрыв мясо буркою, домашние выхо-

дят на балкон, не оставляя в комнате ни собак, ни кошек. Пользуясь
отсутствием домашних, демон, по поверью, выходит из своего покоя,
подходит к столу и берет сваренный кусок ягненка, а потом, закрыв стол,
уходит к себе. Возвратясь в комнату, хозяин тщательно поверяет куски
и, не находя одного из них, дает о том знать своим домашним, которые
тотчас приступают к ужину. Мясо должно быть с'едено в эту же ночь,
а кости, которые не должны быть сокрушены, кладут в овечью яму, которая затем зарывается». Постороннее лицо участвовать в с'едении
жертвы не может.
В доме у осетин имеется колонна, которая украшается рогами домашних и диких животных. Она считается священной, т. к. но их мнению в ней живет ангел головы «Сары-зад» всего семейства 1Ч;.
Поверья, связанные с рождением.

Спустя три дця после рождения ребенка, изготовляют брагу, лепешки (керета) числом девять: три богу, три матери Майран, три Бундору (домовому), а также Сафе, три лепешки (губор), и относят их под
дерево,
f
Туда отправляется и сиделка-бабка (цорибадхг) с родильницей и
еще одна какая-нибудь женщина. Там над лепешками молится старшая из женщин: «Боже, благодарю тебя, дай жить новорожденному,
счастливое рождение (если мальчику)», если девочке (то говорит):
«Майран да ослепнет за то, что тебя не сделал мальчиком, да сделает
(она) тебя похороненной (т. е. хоть бы ты умерла), а теперь да будешь
ты с медовой пяткой, чтоб после тебя рождались мальчики».
Когда после этой молитвы родится мальчик, то девочке мажут пятки медом. «Аллах! Ты окапалась медопяточной! О, Майран, твое сердце
да не обидится, так как они нуждались в мужчине, потому я бранила
тебя».
Родильница идет к подножию дерева без пояса, с брагой в руке и
эту брагу льет на дерево (дерево должно быть живое). Одна же из женщин говорит: «О, Майран, подательница молока, душу взращивающая,
молока у тебя просим, и нам его дай!» (Это говорится, 'чтоб ребенок полнел, чтоб был привязан к груди матери).
Третья женщина выносит «дзерну» (лепешку) и родильница от нее
вкушает, чтобы соски грудей были лучше. Те лепешки, что относятся к дер е в у / н а них кладѵт нитку из ваты, которою обмеривают родильницу в
период родов и на которой навязывают узлы. В день, когда женщина рожает, эти узлы развязывают, говоря: «Как эта (нитка) развязалась, так
скоро да родит она». Затем вешают эту нитку на вешалку. На «кере» кладут непряденную вату и пулю (для девочек пуль не кладут). Все это помещают на дерево. Если женщина родит в первый раз, то ей в спальню приносят сначала три лепешки, три «губоры» Сафовы (их выносят из-под
очажной цепи) и в спальне, где (она) рожает, над изголовьем ее постели молятся, затем выносят колыбель с ребенком из спальни в «хадзар»
(комната), под цепь; вместе с этим туда выносят материю на бешмет
хозяйке, материю на рубашку новорожденному и перевязку, положенные на колыбель, а также три лепешки нараки. Когда приходят в «хадзар», то ставят колыбель под цепь и молятся: «На, дочажный С-афа! Мы
твои гости; домовой, твои доброты (милости) да будут! Духов изобилия
дай, прибавь!» После этого колыбель вносят обратно в спальню к матери
О с и л и т е с колонной представлено в Центр, муз. народоведения.

(мать остается в спальне)! Привязывая, пеленают, посвятив 3 лепешки
Сафе. Когда помолятся над Оафой, тогда (снова) выходят под дерево.
Когда вернутся из-под дерева, то женщины садятся за пищу (кроме матери), молятся над пищей, пляшут и благодарят словами: «Да будет ваш
новорожденный счастлив и удачен, это празднество (игра) да будет вам.
на пользу» и расходятся (по домам).
Из тех, что входят поздравить, один дает ребенку имя и за право
дать имя ребенку приносит с собою материю ребенку на рубашку.
«Его имя да будет такое-то, вот ему материя на рубашку, мною
данное имя да никто мне не изменит»,—говорит он, подавая материю.
Когда женщина рождает, то сиделка-бабка приносит чесалку дляшерсти и кладет ей под изголовье, чтоб шайтан О не покусился на нее,
ибо шайтан сильно боится железа, в особенности чесалки. Если родится. ребенок у женщины, у которой дети не выживают, его продевают
(проносят) через отверстие чесалки, с той целью, чтоб шайтан его не
тронул. Эта чесалка несколько дней лежит у матери под изголовьем, а
ватем вместо нее кладут подушку.
Если родится ребенок у матери, у которой дети мрѵт, то. крометого режут курицу и проливают под родильницей ее кровь. Когда она
родит, то для очищения ей подают головку (от веретена) и она дует в
" дыру. Если и это не достигает цели, то тогда ей засовывают в рот ее волосы, чтоб натужилась. Когда родится мальчик, то собираются девочки,
делают качели и сами поют:
«Ваши качели—кинаца!
Мать Мария, мать мальчиков!
Кому девочка, кому мальчик,
Не ради себя я говорю,
Моя грудь еще тверда» 2).
Представление о загробной жизни. Осетины считают, что потусторонняя жизнь есть продолжение земной, край мертвецов очень похож
на край, населенный живыми людьми. Там господствуют те же привычки и обычай, тот же образ жизни, что и на земле. Загробный мир—двойник земного мира, населенного людьми. Жизнь в загробном мире не для
всех одинакова, для одних она печальна, для других приятна. Умерших
ждет различных два удела: обилие и радость, или мучение и жалкое
существование. Власть богов сильна и они выступают как судьи.-они
же распределяют награды за содеянное на земле.
В оплакивании покойника принимают участие не только родные.,
но и вся окрестность.
Оплакивание покойника отличается неумеренностью в выражении скорби. Мужчины, провожая гроб на кладбище, бьют себя по лбѵ
кулаками и испускают стоны; женщины, ползая на коленях, ударяют в
такт руками по лицу и по коленям и воют. Опустив гроб на землю близ
могилы, мужчины становятся особо от женщин и из толпы последних
выступают вперед сестры, .племянницы и другие близкие родственники;
остановлен довольно далеко от гроба и потом медленно подходя к нему,
они рвут себе на голове волосы и царапают ногтями лица, так что т е к и
их покрываются струпьями. После того начинают шаг за шагом подходить к покойнику братья, сыновья и племянники, ударяя себя плетью
по затылку и испуская вопли. Затем вдова подходит к гробу, отрезает
себе косу и кладет ее на грудь мужу, в том убеждении, что таким образом она остается его женой и в загробной жизни. Раньте вместе с покойником в гроб клали оружие и другие вещи. Теперь этот обычай со-) Шайтан— злой дух в образе чорта.
) Миллер, В. Ф . «Дигорские сказания»

1
2

храняют в изображении вещей на памятнике (могильный столб). На них
красками изображается ряд патронов, носимых на черкеске, пороховница, нож, ружье, пистолет, плеть, ниже—лошадь, кувшин и чашка.
Эти изображения представляют практическую замену обычая
класть все эти предметы в могилу покойного.
У осетин имеется отголосок обычая класть коня с покойником.
Обряд этот называется «бахфалдисын»—посвящение коня.
Цель обряда та, чтобы покойник имел коня в загробной жизни и
мог доехать благополучно до места, ему предназначенного.
Во время погребения, когда труп уже опущен в могилу, к ней. подводят коня и один из присутствующих произносит длинную речь, в которой изображает трудности загробного пути и описывает встречи, которые будет иметь покойник. По окончании речи коня обводят три раза
вокруг могилы, дают ему попробовать б р а т и чашку, из которой пил
покойник при жизни, разбивают об его копыто. Чтоб покойник мог
узнать своего коня на том свете, коню отрезают кончик уха или. по
крайней мере, делают надрез. Затем кто-нибудь из присутствующих садится верхом и скачет на коне до тех пор, пока не вгонит его в испарину. Осетины устраивают разорительные поминки, на которые нередко
тратят целые состояния, так что часто из зажиточных становятся неимущими.
Первые поминки происходят на 7 день. В них принимают участие
вое родственники и соседи. Затем у христиан поминки устраиваются: на
фоминой неделе—после пасхи, в день вознесения, в первую субботу после праздника^так называемого рождества христова, в первый' понедельник после нового года, в субботу перед заговением на великий пост, по
субботам на 3 и 4 неделях великого поста, в Лазареву субботу, в день
успения и осенью—под названием больших годичных. Особенно интересны у осетин поминки, которые справляются после нового года и называются «бадан-ахсав» — ночь сидения. До наступления дня «баданахсав», приготовляют всю одежду и обувь, смотря по тому, мужчина или
женщина покойник.
Накануне данного понедельника, вечером надевают одежду покойника на крестообразную палку; мнимого покойника сажают на стул, заранее исключительно для этой надобности приготовленный, и ставят его
на видное место возле очага. После положенной молитвы, присутствующие, немного поплакав, начинают пить и есть приготовленное: пиво,
араки и проч. яства и сидят почти всю ночь. Поутру созываются все
соседи и им подается закуска из рыбы с напитками.
Осенние или .годичные большие поминки. 2 котла пива по 40 ведер
в каждом, до 50 ведер араки, пара тучных быков, до 10 баранов и др.
продовольствие. Каждому среднему дому они стоят около 300 пѵблей. а
богатые трятят и по 1 000. Особенно разорительны они в Дигории. Если
принять во внимание большие семьи, где умирает в год по 2 или 3 человека, то самые зажиточные люди беднеют, приходят в страшную нищету. На- поминках приняты конские скачки по покойникам. Скачки часто кончались спорами, драками, поранениями и убийствами.
Скачки но покойникам устраиваются 2 раз в год: в первый понедельник после нового года. на. утро поминок «бадан-ахсав». в некоторых участках в Лазареву субботу или на второй день пасхи во время
устройства больших поминок.
Первые скачки—малые.
Вторые скачки—большие, с большими призами.
Малые скачки (зимние). Перед днем «бадан-ахсав» семья покойника. закупает орехи, яблоки, конфекты и др. лакомства, нанизывает их
на нитку, привязывает к цалкам и это называется «алам».

На «алам» приглашаются родственники и знакомые покойника за
несколько дней. В определенный срок с'езжаются человек 30 верхами
в дом хозяев покойника. Здесь они. выпив араки и взяв на плечи приготовленные лакомства, скачут во весь опор по замерзшим улицам селения, имея впереди всех одного наездника с значком.
Раз семь обскакав все селение, они в стоящую толпу бросают приготовленные лакомства, дети их собирают," дело не обходится без драк.
Полупьяные наездники скачут по селению несколькими десятками без
всяких правил, отчего часто бывают несчастные случаи, влекущие за
собою кровавую месть.
Большие скачки. За
месяц до наступления
больших скачек (осенних)
родственники покойногоприглашают 3 близких
родственников или знакомых, предлагают им приготовить по лошади к
скачкам. Эти в свою очередь приглашают от себя
односельчан, или из других селений. Набирается
иногда человек 30.1 призодежда, 2 — оружие покойника, 3 приз (еслп
покойник мужчина)—седло, иногда бык, корова,
деньги.
Первый приз дается
Î~
/
первой прискакавшей лошади и т. д.
-JC
Траур. Боясь, чтобы
Рис. 46. Приносят в жертву быка. Поминальный
муж не упрекнул жену
обряд. (Фото с рисунка ЦМ.Н).
на том свете в неуважении и непочтении, она облекается в черное платье, сделанное из.
толстого местного сукна, сорочку, сделанную из толстой черной шерстяной жесткой материи, и круглый год не ест скоромного. Собираясь
спать по вечерам, она каждый раз стелет для мужа пбстель, ставит под
его кровать таз и медный кувшин с водою, зажигает целую свечу и сидит, ждет его прихода до той поры, пока не запоют петухи. Вставая с постели рано утром, она всякий раз, взяв таз и кувшин с водой, а также
полотенце, мыло и проч., несет их к тому месту, бде обыкновенно муж ее
при жизни умывался, и там стоит несколько минут в таком положении,
как будто подает умыться. По окончании церемонии, она возвращается
в спальню и ставит утварь на место.
Весь год по пятницам, при закате солнца, она ходит на могилу
мужа, взяв с собою яства, и налитки. Подходя к могиле, она предварительно касается ее пальцами правой руки, в знак своего уважения к священному праху мужа. То же самое делает вдова и над чужими могилами, опасаясь, что ее равнодупше к ним возбудит ропот ц жалобы перед
Барастыром.
Мертвому на том свете необходимо иметь доброго коня, которого в
нашем крае не оказывается, поэтому по указанию тайновидцев домашние покойника ищут коня на вершине четырехстенной, бурой, гладкой,
недоступной людям и птицам горе, где пасутся 3 черных коня.

Ц

/

h *_

Коня этого можно найти только с помощью' седых, мудрых, тайных обитателей этой горы. Этого коня необходимо отправить на небо,
там подкует его серебряные ноги стальными подковами коновал Абубекр.
Лишь только вденет ногу в стремя, мгновенно трижды будет поднят на небо и спущен на землю. Такое движение переродит его из земного существа в небесное светило. Покойник отправляется тогда на тот
свет, к Барастыру (начальнику мертвых). На пути небесном он должен
побывать у двух святых мужей, из коих один—первородный сын солнца,
Мухаммед. Они поведут его к священному очагу, и-он там попросит указать дорогу к Барастыру. Дорога к Барастыру проходит по скользкому
пути и льдистому мосту, за мостом находится молочное озеро, целебный источник и др. места. Здесь всюду он встретит людей, страдающих
или наслаждающихся, смотря по тому, что они получили по заслугам.
Но покойник должен быть твердым. Бодрость духа ему нужна для перенесения ужасных искушений, которые он будет испытывать от злых завистников, исконных врагов людей, жителей «Зындона» (смысл слова—
зын—тяжкий, дон—вода: тяжкая вода—ад). От Зындона (ада) к Дзенету (раю) есть «новый мост», состоящий из тонкого стеклянного волоска, сделанный над страшною бездною, из которой видно пламенное море
и вьющиеся огненные змеи вокруг человеческих тел. Служат там черные
адские служители. Кто попадет туда, тот не избавится до той поры, пока
не наступит «Ахары-бон» или «Кайматы-бон», поедающий день, или
тяжкий день суда.
Когда покойник приблизится к раю, то его глаза остановятся на
ограде, сделанной из золотых каменьев, и на воротах его увидит он двух
светозарных мужей, которые, завидев его, будут звать к себе. Когда покойник под'едет к воротам, то доля-ген соскочить с своего коня, которого
тотчас приймут дворники рая, снять шапку и поклониться святым мужам. Вынув- каждый из своего кармана ключ, отворят для него двери
рая, сделанные из смеси золота и драгоценных камней.
Представление о рае. Чудесно одетые, молодые, красивые, статные
юноши, их прелестные жены и маленькие, одетые в белые платья дети
кротко сидят за золотыми столами, украшенными разнообразными найитками и кушаньями, вид которых освещает сердце и насыщает душу.
Барастыр приймет покойника в лоно и там он вечно будет наслаждаться благами рая, возбуждая зависть в других умерших людях,
не имеющих таких удовольствий или по грехам своим или по бедности
оставшихся в ягивых родственников, которые, будучи не в силах сделали известное число поминок, заставляют своих умевших питаться
или милостынею или воровскими крохами. По достижению этой славы,
покойник в свою очередь должен помочь своим живущим в сем мире
родственникам и плачущим здесь над ним людям, к благу жизни молитвою за них перед богом.
Осетины полагают, что будут жить вечно в раю н непременно каждое семейство соединится с телом и душой в том самом виде, как было
на этом свете. Для этого на кладбищах членов одного семейства хоронят вместе; где бы ни умер человек, его стараются привезти на свое кладбище и похоронить где следует, чтобы ire разрознивать на том свете.
(«Суеверия и разорительные
рассудки у осетин»)

Обычаи осетин». Гатиев «Суеверия

и пред-

Женские праздники. Устыты-кувд. (Женский праздник). Осетинки
женщины празднуют свой день. Расположившись неподалеку от мужчин по старшинству лет, выбирают из своей среды распорядительниц.
Женщины делят между сестрами принесенные из домов сваренные куски

мяса и напитки, ставя перед каждой особую, известную пропорцию.
Старшая между ними читает женскую молитву, причём женская молитва именует святых не настоящими именами, а произвольными, которые
дали им осетинки. (Обычай запретил осетинке называть святых своими
именами).
После прочтения молитвы, в которой просит старшая дать женщинам то, что они желают, в конце она говорит: впрочем, кому дело заботиться о женщинах, брошенных богом в грязь, они рождаются в несчастные часы,—бедные наши дни.
«Чижджиты бадан Мады Майрами Таххай» (сиденье девушек ради матери Марии). В конце осени девушки соседних дворов в продолжение одной недели ежедневно собираются в спальню какой-нибудь стаоухи, неся каягдая с собою рукоделие и по чашке разных сортов муки,
фасоли, гороху, картофеля и по куску сыру. Тут они пекут красные чуреки по числу девиц, из которых каждый с особой начинкой. Испеченные пирожки ставят на тарелку перед старшей девушкой. Она, взяв
один, молится и просит Майрам послать доброго, умного, молодого, состоятельного жениха, который любил бы ее. Затем молятся Бынатът Хицауы ( д о м о в о м ^ , чтобы он не допустил до них женщин «хин» -), чтобы
она не погубила девушек.
Затем каждая девушка берет первый попавшийся чурек, кутает
его и смотрит его начинку. У кого окажется сырная начинка, та выйдет
замуж за человека, у которого много коров и т. д.
Уастырджи (св. Георгий). Он раз'езжает на белом коне, носит оружие, похожее на горское, употребляет его в действие, как и люди. Он бич
воров, клятвопреступников, плутов, убийц, насильствующих.
Его именем клянутся. Ему строят молельню на возвышенном месте, которое избрано самим Георгием, чтобы оттуда удобно было ему
смотреть на людей. Проходя мимо этой молельни с найденными вещами,
путник должен класть их на камень, находящийся перед нею, если не
желает навлечь на себя гнев св. Георгия. В честь его устраиваются
праздники.
Дух оспы—«Аларды». Оспу горные осетины считают какою-то святынею, зовут ее Дзуар, а начальником оспы считают святого Аларды, в
память которого стоит у них на границе между Алагирским и Куртатинскям ущельями, на самом перевале, ныне уже разрушенное капище.
Всякое лечение от оспы, по воззрениям осетин, считается бесполезным и даже вредным. При появлении оспы, осетины должны свято соблюдать следующие правила:
1—пока в селении оспа, никто не в праве вывозить на поля навоз.
2—во дворе, в чьем семействе оспа, должны устраиваться хороводы и пляски.
3—нужно как молодым женщинам, девушкам, так и дряхлым старухам сидеть возле больного и петь сложенную для этого случая песню: •«Слава, тебе. Аларды-господь! Удостой нас быть твоими гостями! От
единого бога по твоей воле послан ангел к народу и он явился с великою
радостью: поэтому не лиши и людей твоих радости, за что мы тебе принесем приятную жертву: из среды большого стада выберем для тебя
лучшего агнца, мы для тебя испечем сырники из муки, добытой из пшеницы, родившейся на хороших нивах, и из сыра овечьего; сварим для
тебя пиво из ячменя, родившегося на таком месте, которое солнце грегт
более других. Слава тебе, светлейшему Аларду, слава! Ты нашим детям господин!»
*) «Хин» - чары, отсюда женщина-чародейка.

4—когда семейство избавится от осиы, оно обязано за каждого
выздоровевшего от этой болезни принести в жертву Аларду, не считая
барана и пива, по 10 кон. серебром, или серебряную нитку в 1 аршин
длины, или же какую-нибудь серебряную вещь, причем все это должно
быть завернуто в вату и положено в деревянную коробочку и принесено
к сказанному капищу.
(Из селения Хидикус, в горной Осетии. «Терские ведомости», 1874 г., стр. 303).

Знахари и знахарки Осетии. Знахарь, призванный в дом осетина, во
время своего пребывания в нем нашептывает что-то и показывает вид, что
он ни на кого из присутствующих не обращает внимания. Он не приступает к делу до тех пор, пока хозяева не приготовят три уалибыхта ( пышки) и не подадут ему их на кругленьком столике." Тогда уже он начинает
громко молиться, призывая всех святых и нечистых сил себе на помощь.
Покушав уалибыхта, он начинает вступать в разговор с хозяевами и в то
же время часто как будто бы заговаривает о силами на каком-то, никому
непонятном языке. Затем рано вечером отправляется спать; призвавшие
его кладут ему под подушку серебряную монету под тем предлогом, что
без этой монеты духи ему ничего не сообщат. Тут-то, в тиши ночной, к
нему на помощь являются силы небесные и надземные, и знахарь то
спорит с духами, то умоляет их, говоря, что страждущий прекраснейший человек в мире, а его семейство и родные самые праведные в мире.
На утро ему опять подают уалибыхта, он снова молится и затем
об'являет" чем может помочь призвавшим его, режет в жертву святому
быка или барана, причинившему зло семейству, наговаривает кучу заманчивых фраз и, забравши все, что успел выманить, отправляется во
свояси. Приемы знахарей при избавлении от колдовства не менее интересны. Подозреваемое в колдовстве лицо знахарь ведет к калитке околдованного, привязывает к нему передник, в который насыпает отрубей н
завязывает их так, чтобы они без поддержки могли не рассыпаться. Когда все это готово, знахарь у ног предполагаемого колдуна режет черную
курипу и начинает водить его вокруг сакли, нашептывая что-то и ощипывая курицу, пух которой разбрасывает во все стороны. Обойдя таким
образом трижды вокруг сакли, он останавливается опять у калитки, говорит какие-то фразы вроде молитвы и потом, отпустивши подозреваемого колдуна, начинает уверять, призвавших его, что колдовства уже
нет и не будет.
Бывает, что заподозренное лицо не идет на эту церемонию, тогда
знахарь просит секретно у него отрезать что-нибудь из платья и достать
клочок из его волос и с ним уже совершает „описанную процедуру, по
окончании которой лоскут и волосы зарывает в землю, близ сакли лица,
потерпевшего от колдовства.
Знахарка, призванная осетином на помощь, в случае какого-нибудь несчастья, например болезни, берет чистый кардан, т. е. белое покрывало у осетинок; в один конец его завязывает уголек и потом от этого
конца начинает мерить локтем кардан, обозначая границы каждого
локтя иголкой или булавкой. Но прежде, чем приступить к делу, гадальщица старается расспросить у домашних и знакомых страдающего,
не святотатствовал ли больной, не обещался ли он когда-нибудь принести жертву какому-нибудь святому, не отлучался ли во время _ праздника святого из аула и т. и. Когда гадалка разузнает все, что ей нужно,
она приступает к гаданию и старается при этом свалить всю вину на
того святого, который, по убеждению родственников больного, больше
всего обижен. Напр., больной дал когда-то обет зарезать лишнего барана
святому Уацнлле, если совершится благополучно известное предприятие. но не исполнил. Уацилла же строг, не простит подобного обмана, г

этом убежден каждый осетин. Гадальщица, принимаясь за решение
своей задачи, всячески силится избегнуть подозрения и начинает перебирать всех непричастных к делу святых, приговаривая при измерении кардана следующее: «если причиной болезни такого-то является такой-то святой, то пусть кардан увеличится или уменьшится; когда же
дело доходит до Уацилла, то гадальщица натягивает кардан или же
весьма неловко перехватывает за границу, обозначенную иголкой и восклицает: «Видите, как озлоблен Уацилла, кардан увеличился, или
уменьшился на целый локоть».
По окончании гадания знахарка назначает прогневанному святому
двойную жертву, уверяя, что больной поправится потому, что святой,
открывшись, что он является причиною болезни, согласился снизойти к
нему и простить его прегрешения.
Другой способ лечения и заговора от всего дурного заключается в
том, что знахарка привязывает больному на шею камень «чортовы когти»
и клочок черной бязевой материи, которые должны быть неразлучны
с ним. Эти веіци даются и здоровым людям на всякий недобрый случай.
(«Кавказ», № 85, 1868 г., стр. 3 - 4 ) -

I

ЛИТЕРАТУРА.
Борисевич Кл. «Черты нравов православных осетин и ингушей Сев. Кавказа». Этнографическое обозрение кн. X L — X L I (1899 г. № 1, 2).
Ванети 3. «Индивидуализм н коллективизм в родовом быту осетин» (общественный строй осетин).
—
Гатиев Б. «Суеверия и предрассудки у осетин». Сборник сведений о к а в казских горцах. В . I X 1876 г.
Гатуев (свягц.). «Христианство в Осетии».
Давидов (Иосиф). «Оспа у горных осетин». Сб. свел, о Терек, обл. В . 1
1876 г.
Канунов А. «Осетинские сказки и поверья». Терек, сборник. В . II 1892 г.
Каргинов С. Г. «Из народных преданий и обычаев Осетии». Ивестия Кавказского отд. Р у с с к . Геогр. Общ. т. X X I V (1916 г.) № 1:
Каргинов С. Г. «Ночь мертвых в Осетии». Известия Кавказского отдела
Русского Географического Общества, T. X X I I I (1915 г.). № 1.
Кодзаев (Алекс.). «Древние осетины и Осетия». Владикавказ. Р. Сегаль
1903 г.
Кокиев С. В. «Записки о быте Осетии». Сборник материалов по этногр.
В . I. 1885 г.
Красницкий К. Г а з е т а «Кавказ», 1865 г. №№ 29, 30, 31, 32, 38.
Миллер А. «Жертвенные предметы из Я л т и н с к и х дзуаров». Материалы по
атнографии. Т. III. В . I. 1926 г.
Миллер В. Ф. «Осетинские этюды». Ч. I, II, III.
Миллер В. Ф. «Древне-осетинские памятники из Кубанской области». Москва, 1892 г. Из материалов по археологии Кавказа, т. III.
Миллер В. Ф. «Черты старины в сказаниях и быте оЪетин». Журнал М. Н,
Пр. 1882 г., т. СХХІІІ, отд. 2, '№ 8.
Пфаф В. «Путешествия по ущельям сев. Осбтин». Сборник сведений, т. 1,
1871 г.
Г а з е т а «Кавказ» 1S68 г.. *No 40, етр. 3—4.
Г а з е т а «Кавказ» 1868 г., № 42, стр. 3.
Г а з е т а «Кавказ» 1868 г., .№ 44, стр. 2—3.
Г а з е т а «Кавказ» 1868 г., № 46, стр. 2.
Г а з е т а «Кавказ» 1868 г., № 48, стр. 2—3.
Сельский священник. «Кое-что о суевериях и разорительных обычаях осетин». Г а з е т а «Кавказ» 1875 г., № 71, стр. 1—2.
Сикаев (Ростом). «Спящий родник Хусаг-Дон». (Сборник материалов для
описания местностей и племен Кавказа). В . II, 1882 г.
Дигорские сказания по защісям дигорцев И. Т. Собнева и др. Т р у д ы по
востоковедению. В. X I .
«Сѵегерия и обычаи
осетин». Православный
благовестит;
1899 г.
В . XVI. № И.
Тхостов И. «Знахари и знахарки». Г а з е т а «'Кавказ» 1868 г., ."N» 85. стр. 3—4.
Фарфаровский С. «Брак в Осетии». Естествознание и география 1910 г. ,"N»7.
Хицунов (Петр). «О духовной осетинской школе в Моздоке». Сборник г а з е т ы
«Кавказ» 1846 г., 1 полуг.
Чурсин Г. Ф. «Осетины». Этнограф, очерк. Тифлис 1925 г.
Шанаев (Гульцыр). Сказание о св. Уастырджи. Сборник сведений о кавказских горцах. В . IX—1876 г.
Шанаев (Джантемир). «Осетинские народные сказания». Соорник сведений
о кавказских горцах. В . III—1870 г.
В . V —1871 г.
В . VII—1873 г.
В с е имеющиеся статьи в энциклопедических словарях.
Сведения, имеющиеся об Автономной Осетинск. области в атласе, изданном в 1928 г.
Шанаев. «Свадьба у северных осетин». Сборник сведений о кавказских
горцах. В . IV, 1870 г.
Шегрен А. М. «Религиозные обряды осетин, ингуш и их соплеменников
при разных случаях». Сборник г а з е т ы «Кавказ» 1S46 г., 2 полуг.
Штакельберг Р. Р. «Главные черты в народной религии осетин». Известия
О. Л.. Е . А. и Э — Т п ѵ д ы этнологического отд., т. XIV, 1900 г. (Юбилейный сборник в честь В . Ф . Миллера).
Березенев Н. «Осетинский обряд сидения мертвецов».
Reise durch Russland nach dem Kaukasischen Isthmus in dem Jahren 1836,
1837 und 1838 von Karl Roch.
Религия народностей СССР

11

Е.

БИНКЕВИЧ.

А Р М Я Н Е .
Историко-культурный очерк. Армяне принадлежат к древнейшим
народам Закавказья. Предки армян жили в северной части Месопотамии и около озер Ван и Гокеи. Населенная предками армян территория
почти за 1000 лет до нашей эры (в X веке) была известна под общим1 названием страны Наири. Во второй половине IX в. (до нашей эры) они
образовали государство, называвшееся у ассирийцев Урарту, а в библии—Араратом. Столица Урарту находилась в горной стране, недаяеко
от Б. Арарата. В первой половине VII века (до нашей эры) политический центр государства был перенесен к озеру Ван, где образовалось и
долго процветало Ванское царство.
Сами себя армяне называют гайканами, а страну—Гайстан, от имени легендарного родоначальника армянского народа Гайка. Соседние же
народы называют их армянами но имени другого легендарного героя
Арама, который по народным сказаниям, освободил страну от завоевателей чужеземцев.
Исторические документы рисуют примитивный экономический быт
Армении, где господствовало натуральное хозяйство и родовой строй.
.Жители страны группировались по деревням, которые управлялись старшинами. В культурном отношении страна находилась под сильным персидским влиянием.
Затем Армения попадает под власть греческих, потом римских завоевателей. Греческий торговый капитал вносит в нее новую экономическую жизнь. Стали создаваться культурно-хозяйственные пентры, в которых усиливается идея политического об'единения разрозненных родовых
организаций армян. Возникают важные торгово-капиталистические центры, привлекаются в большом количестве, путем насильственной эмиграции, колонисты из евреев и сирийцев и ими заселяются города, т. к. армяне в то время по своему низкому социально-экономическому уровню
не могли составить основной торгово-промышленный слой городского населения. Но положение Армении между могущественными соседями с Востока. и Запада, между Персией и владениями Рима и Византии, боровшимися между собою из-за господства в этой части Азии, тяжело отзывалось на стране и ее населении.
Города в Армении процветали до IV века, после чего пришли в упадок благодаря развитию феодализма. Борьба городов и феодалов обострилась во время распространения христианства, занявшего место государственной религии.
Наследственное право христианского верховного жреца, католикоса
Армении, присвоил себе род Григория, просветителя из влиятельных
феодалов, превративший религию в орудие для присвоения земельных
богатств. После IV в. Армения стала представлять собой страну деревенскую, страну замкнутого натурального хозяйства, где феодальная аристократия в своих руках сосредоточивает власть над народом, и в свою
очередь платит подати то Персии, то Византии.
С VII века Армения подпадает под власть арабов, которые экономически разоряют феодалов. В половине I X в., в связи с разложением арабского халифата, в Армении образуются самостоятельные и полусамостоятельные провинциальные царства, и с этого времени армянский феодализм клонится к упадку.

Нашествия монголов и Тамерлана в XIII—XV вв. окончательно истребили феодальный класс, и с этого времени армяне перестают представлять сплошное население, а вкрапливается небольшими этническими
клиньями в массу монголо-тюркских племен, осевших в Закавказье, После Октябрьской революции армянское государство вновь воссоздано как
часть Закавказской федерации.
Армяне по языку яфетидо-прометеиды.
Главное занятие армян—земледелие; в некоторых уездах развито
виноградарство, садоводство, хлопководство и скотоводство. Техника
полеводства в большинстве местностей довольно примитивна. Пашут
большей частью тяжелыми деревянными плугами, в которые запрягают
&—10 пар волов. Хлеб косят косами или жнут серпами, молотят молотильным снарядом, состоящим из пары досок со вбитыми с нижней
стороны каменными осколками. Отмолоченное зерно во многих районах
хранят в вырытых в земле ямах.
Верования.
Религиозные верования армян ярко отражают тесную связь, существовавшую в течение многих столетий между Ираном
н Арменией. Отдельные божества, входящие в состав древне-армянского
пантеона,—персидского происхождения. Верховным божеством у древних армян считался великий и храбрый творец неба и земли и отец
всех богов Арамазд. Все эти качества, рисующие значение и деятельность армянского божества Арамазда, вполне согласуются с характером
древнеперсидского Арамазда. В древнем культе армян важную роль играло поклонение солнцу, которое кое-где удержалось До последних
дней.
У армян, как и персов и мидян, поклонение солнцу первоначально совершалось на вершинах гор и холмов под открытым небом; ни храмов, ни алтарей в стране не было. Армяне, почитая солнце (Aper), позаимствовали у персов поклонение невидимому духу, его огненной силе,
духу огней (Михру или Мнору).
Впоследствии в честь Михров в Армении стали воздвигаться храмы и алтари; в честь этого же божества было принято название месяца—мехекан. Много собственных имен было у армян, производных от
Михра.
Вместе с Михром было заимствовано у персов и богослужение. В
дохристианской Армении на алтарях храмов поддерживался неугасимый огонь. Кроме духа, хозяина огня, Михры было поклонение просто
огню — как вещественному явлению — «крак» (огонь пожирающий). Он
считался женского пола—сестрой Михры.
Церковь армянская, заимствовав древние праздники, удачно их
применила к христианскому учению, в числе их приняла от древнего
культа и обряд зажигания костров. Так. время дохристианского праздника- Михра почти совпадает с праздником «сретения». Пляски и перепрыгивание через костер во время сретения являются пережитком того
же Михра.
Армяне не хоронят мертвых после заката солнца. Вероятно имеет связь с этим и так называемый «мерели арегак»—солнце покойников. т. е. тусклый, бледный свет, который испускается солнцем перед закатом. вскоре после бури или проливного дождя.
При подобном солнечном освещении армянки-старухи говорят, что
бледное солнце дается лишь мертвым, нуждающимся в нем.
До сих пор армяне не часто употребляют слово «солнце» при клятпри ласках, при благословениях, при проклятиях.
Закон Зороастра научил армян почитать и стихии; на-ряду с вещественным огнем-сестрой, народ поклонялся воде-джур. а класс жре-

нов ввел в стране и почитание дерева «барти», по шелесту листьев которого жрецы гадали и произносили свои предсказания (до IV столетия).
Богиня Анахит у армян носит не только персидское имя, но и то,
что известно нам из ее культа, также заимствовано армянами из Персии. Анахит (дочь Арамазда) первоначально считалась богинею воды.
Оживительная, очистительная и производительная сила воды
всегда давала себя чувствовать земледельцу и пастуху на Востоке, и уже
в Авесте поклоняются богине Анахит, прося , ее о заступничестве. В
честь ее были построены храмьь в которых справляли праздники и совершали жертвоприношения. Храмовой праздник в честь Анахит назывался «вардевар», т. е. день розы. Впоследствии армяне называли ее
«вартаматы», что значит «розовый палец», и считали ее осторожной, целомудренной, непорочной, добродетельной матерью, от которой возрождалась страна армян и которая составляла славу н жизнь армянского народа.
В качестве жертвоприношения идолу Анахит преподносились густые ветви деревьев и букеты роз. Такие же ветви употреблялись древними иранцами при богослужении, о чем упоминается в Авесте.
Культ бога войны в период с I века до р. х. по IV в. по р. х., эпоху
войн с римлянами, парфянами и персами, явился с культом полулегендарного вояки царевича Вагакна. сына Тиграна I. Вследствие этого в день храмового праздника статуи Анагиты и Вагакна украшались
букетами роз и всем им приносилось множество жертв. При введении
христианства (IV век) Григорий-просветитель храм Анагиты обратил
в христианскую церковь, назвав его храмом Иоанна крестителя, а храмовой праздник — преображением господним. За праздником удержалось дохристианское название вардевар, а Иоанн креститель заменил
место Вагакна. До сих пор Мушский монастырь Иоанна крестителя,
представляющий не что иное, как бывший прежде языческий храм
упомянутых выше армянских божеств, считается святынею ловкости и
храбрости, вследствие чего представители опасных для жизни профессий, напр. канатные плясуны, и теперь считают Иоанна нред-течу своим покровителем.
О сильном влиянии иранской религии на религиозные верования
древних армян свидетельствует и ряд слов персидского происхождения,
касающихся предметов и выражений из религиозной жизни и получивших право гражданства в древне-армянском языке.
Таким образом религия древних армян представляла собой обармяннвшуюся форму маздеизма или зороастризма с известной примесью греческих и семитических элементов в связи с малоазийскими
верованиями, Иранским д^хом в древней Армении особенно была пропитана жизнь аристократии потому, что маздеизм пёрсов проповедует
жизнерадостное настроение, наслаждение земными благами .что доступно только богатому классу. Кроме того некоторые пари армянские и
знать имели в виду политическую цель, а именно, они претендовали на
престолу Ирана, как некогда принадлежавший их предкам, престол же
мог перейти только настоящему зороастрийцу.
Меньше подвергалась иранскому влиянию армянская трудящаяся
масса, т. к. она от этого влияния не имела никаких выгод.
Некоторые обряды, восходящие к далеким временам, армянская
церковь применила к христианскому учению. Например ежедневное богослужение по уставу армянской церкви делится на семь частей:
1) молитвы полуночные. 2) утренние. 3) нас восхода солнца. 4) полуденная, 5) вечерние, 6) часы мира, 7) часы покоя.

Но прежде чем начать заутреню, священник и народ -становятся
лицом к западу и произносят: «отрекаемся от сатаны н от всех его козней, обольщений, советов, от пути его, от злых его ангелов, от злых его
- служителей, злых исполнителей его воли и от всех злых сил его отрекаясь, отрекаемся».
Верования, связанные с хозяйственной деятельностью. Дохристианская религия у армян до сих пор оставила целый ряд поверий- из которых имеется много таких, которые связаны с его хозяйственной деятельностью. Зависимость земледельца от природы и страх перед ее явлениями велики, и он старается при помощи жертв умилостивить ее, поэтому во время долгих засух для вызова дождя поля окропляются святой водой из родника св. Иакова, который находится у развалин монастыря того же. имени, на подошве горы Арарат и считается у жителей священным, причем водоносцы, выбранные непременно из почетных стариков, не должны на пути ставить сосуд со «священной» водой на землю, а
если им приходится ночевать, то обязаны подвешивать его на дерево:
т. к. святая вода может вознестись на небо. Навстречу этой воде выходят все жители с духовенством во главе, с хорѵгвями и крестами. Окропление полей сопровождается жертвоприношениями.
Этой же «святой» водой окропляют поля при поражейии их саранчей. По поверьям жителей, во время появления саранчи «чудотворная» вода привлекает к себе несметное количество черных и белобоких
скворцев с Араратских возвышенностей, которые и уничтожают саранчу.
(Материалы для описания местностей и племен. К 1882, т. II).

Для вызывания дождя шыот такую же куклу, как и грузины, и носят ее из двора во двор с песнями. Не так давно, для вызова дождя,
женщины надевали на себя мужские папахи, впрягались в соху сами
вместо быков, причем жена священника погоняла их, и направлялись
к реке для вспашки: речного дна. Дети же в это время должны были
украсть у жены священника ее «рафату» и бросить в воду.
В некоторых местностях для вызова дождя четверо женщин вместе ходят на мусульманское кладбище, достают оттуда череп, привязывают его к сену и бросают в реку. Такое магическое действие, По их
мнению, непременно даст дождь.
''
В день «сретения господня» на крышах выжигают сено,—в какую
сторону дым понесется, на той стороне н будет хороший урожай.
Если аист прилетит в первый раз с колосьями пшеницы в клюве,
то в том году будет хороший урожай, а если с куском войлока—голод.
В феврале месяце армяне боятся диавола «швода», который в это
время бродит между людьми и старается им причинить зло.
Изгоняют его при помощи кусков стали и железа (железо и
сталь в качестве спасительного средства очень распространено у народов Кавказа). Простой кусок стали или железа обладает магической
силой, но действие его увеличится, если из него будет~изготовлено оружие или орудия производства. Армяне Зангезурского уезда думают, что
сталь падает с неба во время грозы и глубоко врезывается в землю, поэтому перед молнией нужно семь войлочных ковров промочить водою
и где-нибудь разостлать. Если молния ударит прямо -в ковры, то выпавшая сталь пробьет их, потеряет свою силу"и останется на поверхности земли. Из этой стали можно сделать кинжалы и шашки, раны от которых никогда не заживут.
Рассказывают, что однажды «швод» явился ночыо к человеку, в образе соседа и попросил его принять на работу в маслобойке. Хозяин согласился. Во время работы швод бросил на него бревно, а сам ушел.
На другой день нашли хозяина маслобойки без чувств.

Перед первым марта армяне выгоняют швода из домов. Для этого,
ударяют тряпкой по всем углам дома и говорят: «март к нам приходи,
a ііівод вон уходи».
Двадцать четвертый день великого поста у армян называется
«миджинк», т. е. средина. День этот носит название «гяшт», от слова
«ташт»,—ноле. Название это произошло от того, что в этот день молодежь отправляется на поле встречать весну и что в этот день выводят на
поле невесток. У армян существует обычай, по которому молодые женщины в первый год своего замужества до дня миджинка, или гяшта, не
имеют права выходить из дома, и только в день гяшта приобретают на
это право, необходимое для них уже потому, что с наступлением весны
они нередко должны принимать участие в полевых и садовых работах.
(Бытует у армян—переселенцев из Персии, живущих в Нахичеванском крае).
Бичом скотоводов являются волки, от которых не так легко уберечь скот. Для спасения скота пастухи прибегают к колдовству: обводят шнурком по воздуху то пространство, где утеряно животное, затем
этот шнурок кладут в лезвие ножниц или между черепком и клинком
кинжала или ножа, и прячут на таком месте, где никто бы не тронул до
следующего утра, и при этом произносят:
«Поймаю волка, свяжу волка, (3 раза).
Пасть волка связал (3 раза).
Пусть ноги сделаются стеблевыми.
Зубы восковыми,
Чтоб к нашему скоту он не подходил».
(Сборник для описания мест

ц, племен К. 15, 25, 1898).

Верования, связанные с семьей и родом, В армянском быту отец
семейства является главою рода и окружен почетом. Ему все обязаны
безмолвно подчиняться. Положение женщины незавидно. Она изолировала и ведет затворническую жизнь. Кое где держится взгляд, что женщина кроме домашней работы, ни к чему не способна.. Так, невеста, переходя в дом будущего мужа, целует край домашнего очага (тонир), затем руку отца и матери и тут начинается громкий плач, она прощается с очагом, который ее кормил.
Вечером того дня* когда невеста уже перебралась в дом жениха,
устраивается чай с ужином, на который приглашается священник: он
должен «развязать венец» «снять нароп» *}> молодые становятся на колени перед священником, «кавор» же (шафер) держит над их головами
шашку с ножнами, крестообразно сложенную. Прочитав молитвы, священник развязывает «нароп», находящийся на пѵках и шеях молодых,
после чего они могут взойти на брачное место.
(Свадебные обычаи и обряды армян Эриванской губернии. Стр. 128).

Перед тем как ехать молодым в церковь, невесте насыпают в бантмаки проса, а в карман кладут запертый замок без ключа, т. к. существует поверье, что если во время венчанья кто-нибудь из недругов
запрет замок или на нитке сделает семь узлов, то молодые супруги будут «заперты, связаны», т, е. будут лишены возможности интимной
связи. Запертый замок в кармане невесты и просо служат противоядием
от подобных козней. Козни врагов рассыпятся как просо, когда невеста
будет снимать башмаки.
Ц Нароп —нитки из зеленого и красного шелка, которые священник so время
венчания надевает на шею и руки жениха и невесты и концы закрепляет воском,
придавливая крест.

После венчания в дверях дома невесты кавор обнажает шашку и.
держит клинок и ножны крестообразно над головами молодых, чтобы
нечистая сила не могла повредить молодым.
После обеда на подносе приносят одежду невесты, шашку и кинжал и большой красный платок и ставят перед священником. Священник обнажает шашку и кинжал, кладет их на одежду и затем благословляет ее, после чего кинжал отдает жениху (жених надевает его на себя), шашку—кавору, а платок берет девица, которая, за него отдает священнику небольшую сумму, закручивает его жгутом, накидывает на
шею жениха, а концы крестообразно прикрепляет на груди.
Правую руку выше локтя жениху подвязывают зеленым платком,
который остается до конца свадьбы.
(Свадебные обычаи и обряды армян Эрпван. губ.)

Рождение. Если родильница умрет от трудных родов, то говорят,,
что злой дух похитил сердце ее. В армянской темной среде верят, что
трудные роды обусловливаются вообще присутствием в доме злого духа. Чтобы окончательно убедиться в этом, приводят в дом лошадь и
дают ей из фартука родильницы ячмень. Если лошадь свободно приблизится к родильнице и станет есть ячмень,—значит злого духа нет,
а если она начнет ржать и отворачиваться, — значит возле роженицы,
наверное, бродит злой дух. Тогда бабка-знахарка ставит около родильницы какой-нибудь стальной предмет. Обычно, чтобы не допустить злого духа при начале родов, знахарка заранее ставит подобные предметы:
кинжал, нож и т. п. у постели родильницы.
До крещения, ребенка не оставляют одного в комнате, боясь, чтобы злой дух не накормил его своею грудью, отчего дитя непрёменно
умрет. После крещения ребенок может оставаться наедине, не подвергаясь никакой опасности со стороны злого духа.
(Очерки Карско-й области Сб. мат. для описания местн. и племен К. 1904 г. в № 34 )

ІІо верованиям армян, бесплодие зависит от двух причин: от недостаточного почтения или оскорбления какого-нибудь' святого, или жеесли кто-нибудь из врагов, ненавистников, заколдовал женщину, чтобы она не рожала. Бесплодная женщина подвергается насмешкам и оскорблению. Чтобы избавиться от бесплодия, обращаются к гадалке, с
целью узнать, какой «святой» ее наказал. Гадалка, верчением сита на
гвозде или другими способами узнает имя «святого», препятствующего
родам.
Для умилостивления святого, бесплодная женщина ходит босиком
к соседям, собирает в пользу святого деньги, свечи, пшеницу, восковые
свечи, добавляіет и свою толику (делает это два-три года под ряд).
Босиком же идет на богомолье, к указанному гадалкой «святому»,
которому и вручает.собранное; если молитвы и жертвоприношения не
умилостивят «святых», то бесплодная женщина от святых обращается к
«крнацу» (чернокнижнику) и просит за деньги, чтобы он написал молитвы. которые дали бы ей возможность родить.
В некоторых местах (Нахичеванский край) женщина, желая
иметь детей, ворует у родильницы детское место и купается в его настое. Девятого марта семь раз перепрыгивает через мельничный жолоб.
Бесплодная, желающая забеременеть, должна помочиться на той
крыше, под которой находится родильница, чтобы и самой родить. Думают, что зачатие непременно случится, если бесплодная женщина будет купаться в воде, в которой находилось в продолжении семи дней
семь камешков из семи родников, взятых в субботу. Над женщиной, ко-

торая не рожает, в год раз, в день сретения, совершает сороковку, т. е.
сажают ее в корыто и наливают ей на голову сорок чашек воды, произнося при этом имя какого-нибудь «святого».
Если беременная женщина находит булавку, то думают, что она
родит сына, а если иголку, то дочь.
îîo время родов, железным прутом делают кресты на всех четырех
стенах комнаты, в которой находится родильница, а также кладут ей под
ноги кусок кизяка (спрессованный навоз); при соблюдении этих предосторожностей, черти не в состоянии перевернуть ребенка в утробе
матери.
Для того, чтобы не подходили к родильнице черти, заставляют ее
жевать лук. С этой же целью обвивают постель черной волосяной веревкой, а под голову кладут молитвенник или кинжал.
Для того, чтобы черти не могли повлиять на роды, читают во время родов следующую молитву. «Слышен запах свежего хлеба. Приехали
3 всадника и все трое в зеленых «капах» (род платья). Один из них
Иисус, другой христос, а третий Дерская (название местности) св. богородица, Поднялись на горе, спустились по долине, куда ни шли, всюду
шли со множеством оружия. Добро в доме родильницы (принесите в дом
родильницы добро или добро пожаловать), оцепим подушки цепью, пускай не боится сердце в животе *) до пришествия христа».
После родов.4 для облегчения болезни родильницы, посетительницы кладут руку на голову больной и спрашивают: «Ты легкая или я?».
Она отвечает на этот вопрос—«Я летая».
Если у родильницы болит, живот, то предлагают ей кожаный лапоть, завернутый в лавш (листовой хлеб). Родильница соблюдает сороковку, т. е. в продолжение сорока дней не выходит из комнаты днем,
а при хождении в комнате держит в руках железный шомпол
(средство против злых духов).
По истечении сорока дней после родов над матерью и ребенком
льют сороковку. (См. выше).
После сорока дней мать несет ребенка в церковь с курицей или с
дикой курочкой.
Если у кого дети не живут, то по рождении нового ребенка отен
выбирает восприемником первого, попавшегося на глаза в день крестин,
причем просто берет его за руку и вводит в церковь, не говоря с ним ни
одного слова.
Если дети умирают у какой-нибудь женщины, то армяне думают,
что эта женщина заколдована молитвами и бумага, на которой написаны эти молитвы, превращена в рыбу и содержится во рту лягушки или
превращена в лягушку и содержится во рту змеи. Нужно поймать лягушку или змею, достать эту бумагу, высушить и пришить ее к одежде
женщины, и ее дети перестанут умирать. С той же целью мать переносит ребенка через кувшин с разбитым дном.
Отрезают пуповину, держа ребенка на руках у женщины, чтобы у
последней родился сын, а не дочь.
Если отложенную пуповину положить в рот корове, то мальчик
будет пастухом, а. если зарыть у стены церкви, то из него выйдет священник или диакон.
Если рождение ребенка случится зимою, то отец не сбрасывает с
крыши снега, так как думает, что ребенок заболеет худосочием.
Если же отец сбросит снег, то ребенка купают на коленях его.
Пеленка ребенка шьется из старого платья матери, а не отца, в
противном случае ребенок будет худосочным.
1

) Под словом «живот» подразумеваются все внутренние части тела.

Худосочного ребенка кладут в тонир (печь) и через воздухопроводное отверстие кричат: «если ваше, то унесите, а если наше, то возвратите».
При купании ребенка кл&дут в воду огниво и иглу, чтобы злые духи не смели приблизиться к нему.
Если дитя заболеет молочницею, то три раза его проносят под
ослицею.
Против сглаза вешают ребенку на шею вырезанную дощечку из
самшитового дерева, а также пришивают к головному платку или шапочке несколько морских ракушек.
Против дурного глаза втыкают шило под подошву башмака, делают из теста семь шариков и, приколов их в семи местах, бросают в
огонь.
Когда кто-нибудь сглазит ребенка, то отрезывают от платья сглазившего кусок тряпки и окуривают этой тряпкой ребенка,
Смерть. По некоторым армянским поверьям, лист, выросший на
райском дереве при рождении человека, вянет, засыхает, опадает в момент его смерти.
Звезда, появившаяся на небе в момент его рождения, меркнет и
падает. Религиозная старуха при виде падающей звезды говорит: «Вот
еще одна звезда упала, погасла. Одной душой меньше стало. Желала-бы
узнать, чья это звезда?».
Похороны и поминки. По смерти кого-либо мать и жена покойного
рвут на себе волосы, посыпают голову пеплом, царапают свое лицо и т. п.
Омовение трупа лежит на обязаности звонаря церкви, за что он
получает старое платье покойника. Вынос из дома делается тотчас по
омовении. Перед похоронами священник служит обедню, которая заказывается родственниками покойника. Женщины провожают покойника
до полдороги, откуда после прощального отпевания возвращаются домой. На отпевании покойника, на кладбище они не присутствуют, а идут
туда на другой день.
После похорон, на могиле покойника курят ладан, что продолжают делать в течение семи дней, по одному разу в день, а затем курят его
еще семь недель, но уже по одному разу в неделю. По возвращении с
кладбища, дают обед присутствовавшим на похоронах. Этот похоронный
обед иногда стоит очень дорого.
Чтобы покойник не унес с собою на. тот свет богатство дома, чтобы
семья после смерти кого-либо из домочадцев не обеднела, покойнику
втыкают в грудь иголку, а. другую кладут в гроб, приговаривая: «ступай, насыщайся собою, а от нас ничего не жди», а дома прячут часть его
волос.
Представление о загробнф жизни. По дороге к раю черти несколько раз совершают нападение на ангела, несущего душу праведника, чтобы силою отбить у него дорогую нош/ и подвергнуть ее мучению до второго пришествия. Но ангел всегда остается победителем в этой борьбе.
(Этногр. Обозр. И. О. Л. Е. А. Э. 1896 и г № 2—3).

Представления о дуіие. Душа изображается существом материальным. она может есть, пить, ходить, работать, поэтому и рай изображается местом, где душа человека может предаться своим безвинным и любимым занятиям.
Вера в предопределение судьбы. Армяне думают, что судьба человека предопределяется заранее,—если ребенок родится в «духов день»,
то он будет одарен способностью к учению, из него выйдет разумный человек. Полезно также в этот день отдавать детей в ученье—тогда память
их проясняется и они легко усваивают преподаваемые науки и ремесла,

Кто родится в день «вознесения христа», тот будет счастлив и скоро разбогатеет.
Родившиеся накануне вознесения обладают даром пророчества.
Чтобы воспользоваться этим даром, следует из мяса животного, приносимого на пасху в жертву, взять лопатку и впоследствии отдать ребенку, когда он вырастет. Ребенок, смотря на эту кость, может предсказывать будущее и видеть то, чего не видят другие. Если же кость почемулибо не могли сохранить, то родившийся в ночь воскресения христова
может то же самое знать, глядя на ноготь большого пальца. Обладающий
даром пророчества должен в течение всей своей жизни есть мясо только тех животных, которых приносят в жертву, а если он с'ест мясо не.жертвенного животного, то он не в состоянии будет предсказывать будущего и узнавать о происшествии, которого не видел.
Как только родится ребенок, то, если он христианин, один добрый
ангел является к нему из рая. садится ему на правое плечо и охраняет
его от всего дурного, а другой—злой ангел—является из преисподней с
целью совратить его на путь нечестивых; при таинстве крещения бог
посылает для защиты новокрещенного еще другого доброго ангела. Магометане же, и вообще нехристиане, при рождении получают одного злого ангела, а при обрезании к ним спускается второй злой ангел и, таким образом, нехристианин живет при двух злых ангелах.
Еще до рождения человека на свет, «фадак» (счастье) в виде доброго старика сиднт на берегу реки и пишет, чья очередь родиться, и что
написано им о человеке, то должно случиться с ним: судьба человека
написана на лбу его под кол-гею черепа, но прочесть эти письмена никак
нельзя, а предназначаются они для чтения судей «на том свете».
Счастье человека подобно ниткам наматывается на клубок «фалаком», а при несчастьи разматывается: попытка человека вмешиваться в свою судьбу, стремиться улучшить ее, невозможна, крайне греховна и преступна потому, что каждый человек должен довольствоваться
своим положением, жить, как предопредила ему судьба.
Пожалуй лучшего не сможет придумать ни один эксплоататор для
эксшіоатируемых им рабов.
(Этногр. обзор, «Рождение, смерть, погребальные
ление о загробной жизни армян Эриванск. губ.»).

обычаи и представ-

Народная медицина. Оспа. Причиною оспы служит какая-то сйла,
которую олицетворяют в образе рябого юноши, снабженного крыльями;
он очень быстро переносится с места на место и на пути сеет свои ядовитые семена.
Чтобы не умерли дети от оспы, надо стараться угодить этой страшной, но святой силе. В продолжение всей болезни мать дитяти по утрам и вечерам должна класть по семи земных поклонов, ежедневно печь
•лаваш (листовой хлеб), раздавать его беднякам и ставить свечи.
(Материалы для опис. местн. и племен К. 1882 г. в. 2).

ГІо поверьям армян, существует оспенный камень-«цагик-кар». который падает с неба вместе с градом. Он круглой формы и величиною
-с голубиное яйцо. Если во время появления оспы на овцах, повесить
оспенный камень одному из баранов, то оспа оставит стадо.
Холера. Эпидемические болезни представляются в виде одушевленных сверх'естественных существ, распространяющих между людьми ту или
иную йаразу. К числу таких болезней относится холера. Холера есть
ангелоподобное существо, которое боится воды и черной собаки. При
.встрече с ними холера обращается в иголку и втыкается в платье своей
проводницы, принадлежащей к числу смертных. Переходя из дома в дом

со своею проводницей, холера прочитывает лобные надшей людей, и тому, кому суждено умереть, наносит удар зеленым прутиком, от чего
будто-бы на теле больного показываются синяки. Получивший удар прутиком должен непременно умереть, а если праведница—холера (или как
ее иногда называют—святая холера) только посетит дом, но никому
не нанесет удара, то из семьи кто-нибудь заболеет, но не умрет.
Чума. Чума имеет образ женщины, которую сопровождают двое
мужчин — один в красной одежде, с красной плетыо в руке, другой—в
черной одежде, с черной плетью. Если кого-нибудь своей плеткой коснется человек в красной одежде, он не умрет, а если человек в черной
одежде, то ему не избежать смерти.
Заболевший лихорадкой умывает себе руки и ноги на могиле повешенного. Больной лихорадкой ночует три ночи у стены церкви.
При опухоли селезенки привязывают к боку больного левую ло-

п а т к у СОбаКИ.

(Сборн. матер, для опис. местн. и племен Кавк. В. II 1882 г.)

Духи. Все духи, населяющие леса, поля, воды, дома и проч., имеют
один вид: все части тела те же, что и у человека; сверх этого они имеют
рога и хвост; рост 1-—2 фута; волоса по росту желтого или черного цвета. Лещие иногда прохожих сбивают с пути; лучшим средством для заблудшего является «крестное знамение». Другой раз лешие, сбив с пути
прохожих, заводят их на свою свадьбу. Из рассказов таких заблудившихся видно, что, якобы, на свадьбе у леших совершаются те же обряды, что и у армян: венчание, танцы, стрельба, сбор денег и проч. Но у
них роскоши больше чем у людей. Если заблудившийся без оружия, без
стали, то духи заставляют его все делать: рубить дрова, таскать вод .
танцовать и проч. В случае отказа, духи бьют его, отчего тот болеет неизлечимою болезнью.
Так как сталь обессиливает духов, то они лишены возможности
владеть иголкой р шить себе платья, Поэтому они забираются в сундуки
богатых людей и выбирают себе необходимое венчальное платье и, совершив свадьбу, обратно кладут на место.
Для свадьбы же духи уводят из конюшен красных быков, закалывают, мясо с'едают, а кости, сложив как следует, обтягивают шкурой и
вдувают в них жизнь и опять обратно приводят в конюшню. Потому-то
красные быки большею частью являются худыми. Тем же порядком уводят из конюшен лошадей, только не для еды, а для езды.
Домовых в каждом доме столько, сколько душ в нем. О ними следует обращаться осторожно, чтобы не огорчить их. Напр., следует помойную (от рук, посуды) воду оставлять в какой-нибудь посуде до утра
и потом выливать, а не ночью, -— потому, что если эту воду вылить
ночыо, то капли воды моіут попасть в домового: от этого домовой сердится и виновника избивает; от избиения заболевают неизлечимою болезнью.
Когда теряют какую-нибудь вепрь и тотчас-же начинают искать и
не находят, то говорят, что на нее дух сел.
Для ограждения себя от нечистой силы, от зол и бедствий, которыми полна жизнь малокультурного человека, армянин прибегает к магическим средствам—талисманам. Одни пз этих магических предметов
носятся на шее и груди, другие пришиваются к одежде, третьи хранятся в доме, четвертые вешаются на 0отину. Одни из этих амулетом служат против дурного глаза, другие против болезней, третьи против укушения ядовитых гадов ш т. д.
Знахарки сел Чайкенд (Гаджинск. у.) для изгнания чертей из
родильницы под голову ей кладут череп волка.

Пяточная кость волка охраняет от испуга и страха. Амулет из
шерсти-гиены дает успех на суде и в других предприятиях.
В качестве амулетов широко распространено употребление змеиной шкуры и ее зубов. Змеиную шкуру нужно носить в шайке и тогда
змея никогда не укусит.
Если ребенок страдает бессоницей, то под подушку ему кладут
шкуру змеи, котооѵю она оставляет после линяния. Чтобы избавиться от
головной боли, змеиную шкуру зашивают в шапку Д.
Лягушка считается символом плодородия.
Существует особая молитва, которая имеет силу и против скорпионов и других ядовитых насекомых.
(Матер, для опис. местн. и плем. Кавк. В. II 1882 г.)

Чтобы спасти огород, сад и хлебные стога от влияния дурного глаза, армяне Зангезурского уезда ставят там же на воткнутый шест лошадиный череп. Иногда в качестве талисмана употребляется череп осла.
Коробочки, сделанные из плодов многолетнего сорного растения,
обеспечивают плодородие.
В качестве амул!етов у армян (как и у др. кавказских народов)
ѵочень распространены камни. Камни, взятые из святых мест, считаются
целебными.
Драгоценные камни у армян считаются обладающими необыкновенными свойствами и потому носятся и также в качестве амулетов.
(Патканов).

Бусы и бисер для предотвращения от дурного глаза пришиваются
к одежде, головным уборам, к люлечной перекладине у армян Зангезурского у., Нухинского у., Ванского вилайета.
Молитвы, талисманы иногда с изображением святых, так же как н
у грузин, имеются у армян в виде длинных свитков.
У армян сильно развито пилигримство. Каждая церковь '-'), каждая часовня и даже родник или дерево, отличающиеся по своему внешнему виду от других подобных родников или деревьев, славятся в народе какою-нибудь чудотворной силою.
Посещают монастырь и вообще святые места большею частью го
обету, данному по какому-либо несчастному случаю: заболеет ли ктонибудь из семьи, случится ли бесплодие у женщины, родятся ли детикалеки—армяне дают обет посетить какое-нибудь святилище. Если заболевают венерической болезнью или трудно-излечимыми язвами, илщ
же ревматизмом в ногах и руках, то это приписывают гневу богородицы,
почему больные, даже богатые, отправляются в этих случаях босиком, с
сумками на плечах, по дворам и собирают милостыню в пользу монастыря св. девы Марии, находящегося где-то в Персии. При этом они часто
обходят по семи деревень, в продолжении семи лет по одному разу в год.
Больные женщины часто целыми годами прядут хлопчатобумажные нитки для того или другого монастыря и его тунеядцев, отказывая
себе в самом необходимом.
Из множества .святынь, разбросанных почти по всем дорогам,
ущельям и городам Армении, «гроб господен» в Иерусалиме и Эчмиадзннский монастырь считаются наиболее святыми местами.
!) Среди армянского крестьянства сильно развита вера в сверх'естественную силу
зверей, птиц и гадов. Эти суеверия являются нередко доходной статьей для различных проходимцев и шарлатанов.
з) У армян сохранилось очень много грузинских церквей, приспособленных
под армянские храмы.
/

Поездка в Иерусалим сопряжена с немалыми затратами, почему
туда ездят только богатые. Пилигрим всегда старается быть в Иерусалиме
ко дню пасхи, иначе он не может считаться «махтеси» (смерть видел)
или, как называет простой народ—«мугудуси» (почетный титул иерусалимского пилигрима). Народ верит, что каждый махтеси удостаивается
видеть лучезарный свет, который исходит на гроб «спасителя» в великое
воскресение, вследствие чего махтеси, видевший этот свет, считается
лицом священным.
Для получения титула махтеси в Константинеполе существует
особое депо или мастерская, где делают на руках желающих синие
значки.
Значки эти бывают около большого пальца, мизинца и на внутренней/стороне предплечья. Многие вовсе не посещают Иерусалима, а
титул «махтеси» приобретают в этой мастерской.
Существуют у армян целебные камни в форме окаменелых членов
тела легендарных великанов. Эти камн^і особенно использовываются
знахарями. Они распускают слух в народе об их- святости, об их целебных свойствах, открывают там мощи и лечат ими болезни. Суеверное
население для этих камней выстраивает часовни, делает подарки золотыми и шелковыми вещами, в определенные дни устраивает жертвоприношения Д, ожидая исцеления от недугов. Такой славой пользуется камень, найденный на р. «Кюра-чай» и перенесенный в часовню
«Нахатак».
Между селением Баралеты и Качио к северу от гор. Ахалкалак
имеется 2-саженный каменный столб, почитающийся населением как
спасший поля от засухи.
(Сб. мат. для опис. местн. и плем. К. В. 25 1398 г. стр. 43).

Космогонические поверья.
По мировоззрению армянского народа,
созвездия поочередно в году царствуют над временем и распределяют
долю (счастье) как вновь рождающимся людям, так и дают удачу в предприятиях взрослых, и эти созвездия делятся на добрые и злые. В времена года, месяцы, часы дня ташке делятся на добрые и злые.
Легенда о созвездии близнецов.
В созвездии близнецов есть две
звезды, которые, находясь в супружеской связи, вечно ссорятся между
собою. вследствие чего живут отдельно друг от друга, но раз в .год,
в одну ночь по повелению бога они сходятся вместе и во время их свидания радуются животные, растения и даже горы и воды. Если в момент свидания супругов будет бодрствовать кто-нибудь из людей и увидит их в то время, то все, что ни попросит он тогда у бога, дается ему.
По верованиям армян Ганджинского уезда, небо представляется в
виде свода из замерзшей воды: его основание держится на поверхности воды. Оно стоит очень далеко от земли, но зимою немного приближается
к ней. За видимым небом есть еще другие небеса; всех небес семь.
Между небесными телами солнце и луна—дети «пресвятой» девы
Марии, матери божьей, солнце—дочь ее. а луна—сын.
Двигаться около земли ночью, в более опасное время- предназначено луне, как мужчине, а днем, в более безопасное время, солнцу,
как женщине.
Кроме того, солнце, как существо застенчивое, вооружено пучком
иголок (лучи), которымц оно колет глаза тем, которые осмеливаются
смотреть на него. Солнце и луна при движении около земли держатсяв воздухе.
Д Жертвоприношение было раньше сильно развито у армян, после принятия
ач ства жертвенные приношения не уничтожились.

После заката как солнце, так и лѵна уходят в об'ятия своей матери. При заходе солнце приближается к своей матери и в это время,
радуясь ея близости, краснеет. Тогда же оно, как и при восходе, стоит
и к нам близко, и поэтому кажется большим. По тем же причинам и луна при восходе и заходе кажется большою и красною.
Радуга—это знак благополучия данного года. Она имеет силу превращать проходящего под нею мальчика в девочку, а девочку в мальчика.
Млечный путь есть след самана; его называют: «саманного вора
пути». Происхождение его следующее: У одного человека голодали верблюды, но ему никто не хотел дать самана; поставленный таким образом в крайность, он украл у своего соседа саман; но дорогою он был застигнут ураганом и вместе с саманом взят на небо: саман разнесся по
небу и пристал к нему в виде той белой дороги, которая и теперь суиіествует.
Бог иногда на своей колеснице обозревает небо; от страха в это
время все живущие на небе плачут; от стука колесницы происходит
гром и от слез плачущих образуется дождь. Еще гром и дождь происходит от ссоры Иисуса христа с магометанским пророком Алием (будто
Иисус христоо. с Алием вместе посеяли пшеницу, но всю пшеницу во
время сбора Али захватил в свои руки, а Иисус христое на это претендует).
ЛИТЕРАТУРА.
Ьунятов Г. «Из поверий, предрассудков и народных примет армян Эчмиадзинского уезда».
, Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. В . X V I I ,
1893 г.
Марр Н. Я, «Крещения армян, грузим, абхазов и аланов св. Григорием».
-Записки восточного отдела Р. археологического общества т. XVI—1904—05 г.
Мелик-Шахназаров Е. «Из поверий, предрассудков и народных примет
армян, Зангезурского уезда». Сборник материалов для описания местностей и
племен Кавказа, В . X V I I , 1893 г., В . X X X I V , 1904 г.
«Об историческом значении солнца у армян». К а в к а з с к а я
старина, год
изд. 1, ноябрь 1872 г.).
Патканов К . . П . «Драгоценные камни, их названия и свойства по понятиям
армян в X V I I веке». Т р у д ы восточного отделения, И. археология, общ., т. XV1L
w 3874 года.
Патканов К. П. «Несколько слов о названии древних армянских месяцев».
Т р у д ы восточного отд. и. археология, о-ва ч. X V I 1872 г.
Халатянц Е>. «О свадебных обычаях у армян Эриванекой губернии». Этнографическое обозрение, юн. XLITI, 1894 г., IN» 4.
Штакельберг бар. Р. Р. «Об иранском влиянии на религиозные верования
древних армян». Древности востока, т. II В., 1901 г.
Эмин Н. О. «Ваханг-Вишапаках». Труды восточного отд. историко-географ.
общ. ч. XVII, 1874 г.
Чурсин Г. «Амулеты и талисманы кавказских народов». Об. мат. для описания местн. и пл. К. В . 46, 1929 г.
Эмин Н. «Очерк религии и верований языческих армян». Москва 1864 г.

\

НАРОДЫ ПОВОЛЖЬЯ И УРАЛА.

Рисунки И. С. Ефимоеа

/

M. T.

НАРОДЫ

ПОВОЛЖЬЯ

И

МАРКЕЛОВ.

УРАЛА.

Этнографический состав населения Урала и Поволжья представляет собой чрезвычайно пестрый комплекс. В этом убеждает нас простой
перечень тех народностей, которые живут в этом районе. Кроме русских,—с давних пор нашли здесь свое обиталище многочисленные финские племена в лице тверских карел, коми-зырян, пермяков, вотяков,
мари, мордвы; из турецких народностей—волжские татары, башкиры, чуваши, казаки, ногайцы; монголы в лице калмыков; пемцц-колонисты,
евреи, украинцы. Если прибавить к этому еще реликтовые этнические
группы Урала и Поволжья вроде хотя бы бессермян, тяптерей, мордвытерюхан, каратаев и др.,—то картина получится еще более -пестрой.В общественно-экономическом отношении все эти народы являют
собой переплетение самых разнообразных хозяйственных и социальных
укладов, начиная с доклассовых, но преимуществу родовых форм, и
кончая .сложно диференцированными классовыми формациями. Нередко одновременно несколько укладов уживаются здесь в пределах одной
и той же народности и даже части ее.
Мы встречаем здесь и народы, только еще недавно начавшие переходить от скотоводства к земледелию (калмыки, казаки, башкиры, ногайцы), и народности, для которых земледелие с давних пор стало основным занятием (кроме русских—мордва, мари, вотяки, татары, чуваши,
украинцы, немцы и др.). На севере этого обширного района некоторые
народности занимаются до сих пор как основным промыслом охотой н
рыболовством (коми-зыряне, часть вотяков).
Все это исторически создало сложный синкретизм верований народов Поволжья и Приуралья. Мы имеем здесь христанство в его самых разнообразных церковных толках—в виде православия, католичества и протестантства, различных сектантских разветвлений этих христианских церквей, как-то: старообрядчества, русского сектантства, сектантства в немецких колониях. Христианства придерживаются русские
и финские народы: немцы-колонисты, украинцы и часть турецких (чуваши и татары). (См. о последних статью С. Урсьшовича «Новокрещенская контора» в журнале «Атеист», август—сентябрь 1930 г.).
Мусульманство распространено в Поволжья преимущественно в
его суннитском толке. Из современных народностей УралН, и бассейна
Волги к мусульманскому вероисповеданию относятся башкиры, большинство волжских татар, казаки и ногайцы.
В городах встречается также еврейская религия. Калмыки придерживаются ламаизма.
Но кроме того широко распространен: разнообразный конгломерат
дохристианских, домусульманских, доламаистских представлений. , Мы
имеем здесь подчас живые и действенные пережитки древне-магических обрядов и отголоски шаманства в разных разновидностях. У всех
финских и турецких народностей до сих пор сохранились родовые культы почитания предков. У древних земледельцев Поволжья и Приуралья мы встречаемся с развитыми земледельческими культами, с социальной прослойкой национального жречества. У охотничьих народов
Приуралья мы встречаемся с довольно сильными пережитками охотничьей магии и т. д., и т. д.
Религии народностей СССР

12

Поэтому, чтобы вскрыть в практических целях антирелигиозной
работы корни религиозности различных национальных групп этой части
СССР, необходимо проделать большую исследовательскую работу. Нужно об'яснить не только такие явления, как православное или мусульманское миссионерство, не только классовую сущность христианства и
ислама, но и. происхождение примитивных, проникнутых магизмом, верований. Необходимо и здесь вскрыть классовую сущность- религии, тем
более, что многие из .этих примитивно-религиозно-магических представлений и посейчас очень живучи и сильно препятствуют социалистическому строительству в рассматриваемом крае.
МАРИ.
Мари или черемисы принадлежат к волжской
группе финских
народов. С очень давних пор они являлись соседями славян, заселяя
водоразделы рек: Волги, Вятки и Камы. В древности мари заселяли бассейны рек: Печоры, Северной Двины, и даже заходили за Урал. Теперь
они вместе с мордвой составляют волжскую группу финского племени.
Главная масса мари, заселяющая в настоящее "'время Нижегород. кран,
сосредоточилась между реками Волгой и Вяткой. С 1921 г. мари были
об'единены в Марийскую -автономную область, включившую в себя
быв. Козмодемьянский, Краснококшайский уезды б. Казанской губ., а также часть уездов Иранского и Уржумского, Вятской губ. (территория в
23.525 кв. километров) с центром в городе Краснококшайске. Правобережье, или нагорная: сторона Маробласти представляет собой плоскую
возвышенность, изрезанную глубокими оврагами, с глинисто-рыхлой поч- ,
вой, покрытой слоем чернозема, позволяющим заниматься земледелием
и садоводством. Левобережье, наоборот, представляет слегка волнистую
низменность, покрытую лесами, болотами и озерами с песчаной, суглинистой почвой, требующей при обработке большого труда и упорства.
Сообразно различным условиям существования мари делятся на нагорных и луговых, отличающихся дайге антропологически (горные сильнее;
выше ростом, крепче физически), по языку, по костюму, по занятиям.
Мари, живущие восточнее, в Уфимской губ., составляют третью, восточную, группу, на которых чувствуется влияние их соседей, тюрков. Главным занятием мари является земледелие. Сеют преимущественно рожь,
овес, ячмень, картофель, коноплю. Преобладающая форма, землепользования трехполье. Вспашка земли производится сохой. До самого последнего времени сельское хозяйство мари было потребляющим. Лишь
последние годы постепенно намечается переход от старых форм землеобработки к новым. Вводится местами многополье. Разводятся засухоустойчивые культуры. Улучшается сельскохозяйственная техника. Находят среди мари отклик идеи коллективизации сельского хозяйства.
Древним занятием мари была охота. Исторические данные говорят о том.
что еще в XVII веке мари платили ясак (подать) шкурками зверей. К
древним лесным занятиям необходимо отнести также и бортничество.
Продукты пчеловодства до сих пор имеют большое значение в хозяйственном быту мари. Мед употребляется на еду, на приготовление напитка медовщины. «шоро», без которого не обходится ни один праздник,
ни одна свадьба, ни одно моление. Воск идет на свечи, необходимые
при религиозных праздниках. Посуда для медовщины и пива в большинстве случаев деревянная, собственной работы. Из промыслов в настоящее время необходимо отметить, корзиноплетение. изготовление дугполозьев, лапотное производство, щепной промысел. Работают главным

образом зимой, летом часть населения мари, живущая по р. Ветлуге,
занята сплавом белян, По берегам рек, как подсобный промысел, развито
у
рыболовство.
Обращенные формально в христианство еще в XVIII веке, мари все
же оставались в значительной массе «язычниками» до половины X I X века. «Язычество» сохранилось и до настоящего времени, об'единив группу
мари, называющих себя «чи-мари» (настоящие мари). Воззрения примитивных народов с натуральным хозяйством лежат в основе марийского «язычества».
Годовой цикл земледельческих праздников у мари.

I.
Весь годовой цикл марийских праздников можно разбить по ритуалу на две категории: 1) праздники, сопровождаемые принесением кровавых жертв, именно скота и птиц, и 2) праздники, связанные с приношением в жертву хлебных злаков или просто леченого хлеба.
По хозяйственной значимости большинство дохристианских праздников мари связано с земледелием, общественно же в них отражены
культы семейно-родовые: почитание предков и племенные—боги-охранители племенных союзов—Куго-Юмо, Куго-вюрше и др.
Хозяйственный год у мари открывается периодом «шошым-вуд»—
весенним половодьем. Около этого времени вместе с православной пас. хой празднуют мари праздник «кугече»—большой день. У мари, принявших христианство, этот день теперь слился с празнованием православной пасхи, но
дохристианские корни этого праздника еще нетрудно вскрыть. «Кугече» является,. собственно, последним днем первого весеннего праздника мари. Празднование его у мари не-христиан начинается обычно со страстной пятницы православного календаря. Первый день праздника носит название «кугу-кугорня», а второй «кугукоигече». В эти дни, как правило, мариец остерегается работать. Не рекомендуется по утрам в эти дни ходить даже по соседям. «Не будет приплода скоту и птице»—говорит мариец в об'яснение обычая. Рано по
утрам из избы в избу ходит один жрец и только совместно со старшим
членом семьи возжигает свечу в хлевах и конюшнях, произнося; моления об обильном оплодотворении скота.
Следующим весенним праздником мари является «ага-парям»—
праздник сохи, празднуемый около 9 мая старого стиля. Как показывает
самое название, праздник вплотную связан с земледелием, и смысл его
целиком раскрывается в том ритуале, который с ним связан. Празднуется «ага-парям» в течение двух дней. В первый день этого праздника
происходит моление в специальной роще, называемой «ага-парям-ото»;
второй же день этого праздника называется: «ташлама»—завтрашний,,
последний день. В первый день праздника в рощу приносятся блины,,
вареные яйца, печенье из яиц—«салма-мунп». Каждый домохозяин несет кроме этого в рощу «коряга»—сосуд из луба, наполненный домашним пивом. Все принесенное ставится в ряд на траве. Сосуды с пивом
становятся на сучьях пихты. «Над пивом возжигаются домашнего изготовления свечи. Другой ряд свечей располагается на липовых колышках—«сорта.-пекен», располагаемых над жертвенными приношениями.
Когда, свечи возжены. «карт» Д становится лицом на восток н, воздев руки к небу, возносит молитву, выраженную в словесной форме. Молитва, содержит в себе просьбу о ниспослании урожая, хорошего приплода скоту, своевременного дождя и проч. Марийцы на коленях слушают
молитву и по окончании слов карта провозглашают: «алаллиже»—что
!) Так называются у мари жрецы.

по смыслу означает: «сила всех земных благ—богѵ, а мы просим только
здоровья». Молитва картом читается три раза. По окончании молитвы
в роще возжигается костер. Каждый хозяин подходит теперь к своим
блинам и режет их крест на крест. Карт берет от каждого кусочки блинов и других припасов и сжигает их в огне, провозглашая: «алаллиже».
Один блин карт складывает и надкусывает, потом этот блин передается
другим. После этого все начинают закусывать. По окончании закусывания снимаются все свечи и вместе с палками, «ценен» сжигаются в
костре.
На другой день, называемый «ташлама», в каждый двор марийского селения приходит карт и во дворе над возженной свечей и пивом,
налитым в специальные сосуды «ташлама—корка», произносит молитву.
Около дня православной троицы наступает второй весенний праздник марн. называемый«семык»—день поминовения родителей. Поминовение это совершается совокупностью двух-трех-четырех или пяти семей,
об'единенных одной родовой фамилией. По месту ритуала «семык» связан не с священными рощами, а с особой постройкой в марийском дворе,
называемой: «куда». Поминовение родителей начинается в «семык» еще
вечером. Пекут блины—«мельна»—и становятся на стол. На крутую, деревянную чашку, называемую «кюмыж», каждому умершему родичу,
по произнесении его имени, ставится свеча—«сорташужо». От блинов и
других припасов отламывают после этого части и кормят ими домашний
скот—коров и лошадей.
Когда догорят последние свечи, то родственники устраивают
«ташлама-шужендэ»—проводы покойнцков, «старых людей» — «тоштомаришамыч». Два или три самых старших члена рода выносят чашки с
остатками нищи во двор и ставят их на высокое место до следующего
дня, когда содержимое чашек снова отдается домашнему скоту.
Цикл летних и осенних праздников мари начинается «сюремом»
недельным праздником, начинающимся около 24 июня по старому стилю.
Этот праздник .так же, как и осенний, целиком по своему ритуалу связан
с кровавыми жертвоприношениями в священных рощах. Организация
этих праздников проводится у мари по особым об'единениям, называемым
«теве», что значит одновременно и об'единевие родов, и община. В такие
традиционные об'единения могут иногда входить до 20 и более отдельных деревень. Так например еще в 1922 году в Моркинском кантоне Маробласти в составе Кожлоерского рика участвовали в сюремном об'единении следующие деревни: Кожлоер (два общества), Абдаево (4 общества), Бопджипал ( 4 общества), Дердыр (одно общество), Курыюмал (одно
общество), Кичкинер (одно общество), Иликинер (одно общ.), Ширегай
(одно общ.) и Кортова (4 общ.)—всего следовательно в «теве» входило
19 отдельных обществ. Эти об'единения носят довольно постоянный характер. Даже в ближайшую деревню, но не состоящую в «теве», мари никогда не пойдет за какой-либо помощью, но зато легко проделает он это
по отношению к любой деревне, входящей в сюремное об'единение. Жертвоприношения на этих праздниках совершаются в специальных сюремных рощах, не принадлежащих ни одной »деревне в частности, а всему
об'единению целиком.
Еще за неделю до праздника, обычно,особо выбрапные люди ходят
по деревням и распределяют количество и породы скота, который должен
быть данной деревней приведен в рощу. Иногда скот на моления жертвуется; как правило же он покупается на общественные деньги. По количеству скота набирается иногда от 30 до 50 голов.
В назначенный день праздника весь этот скот ведется в священную рощу.
ч

IL
Приведенный в рощу скот распределяется по отдельным кострам,
которые раскладываются одновременно и разным богам. Одни боги требуют принесения им в жертву специально лошадей, так,напр., «КугоЮмо» и его помощники «Кыдырчи-Юмо» и «Мерь-Куго-Юмо», другие,
вроде богини-матери. «Мерь-куго-юмо-аваже», требуют принесения им
коровы, иные требуют овец, птиц и т. д.
У каждого костра управляет жертвоприношением особый жрец—
карт. Под его руководством особо избранные его помощники привязывают скот к деревьям, разводят костры, ставят столбы для котлов, устраивают особый жертвенник из сучьев—«шелек». Сам карт во время приготовления к жертвоприношению обычно делает из лычка священный поясок «иште» для опоясывания дерева.
Когда заканчиваются все приготовления, приносится ведро воды.
Карт берет на топор угольев из костра и нож и обходит всю скотину,
окуривая ее и призывая ее «очиститься». После этого берется ковш воды
и три веточки священного дерева, и карт льет эту воду на спину животного. Если после процедуры с водой животные отряхиваются или вздрогнут, то толпа восклицает: «рюзалэш»-принимает (божество). Если же
животное не вздрагивает, то оно выпускается до следующего дня на волю.
На следующий день процедура продолжается, и если жвотное не проявляет своего недовольства встряхиванием в течение 3 дней, то оно выпускается и совсем.
По окончании испытания особый человек режет скотину.
Карт в крови животного мочит поясок, опоясывает им дерево, на
котором поясок висит до следующего года. Очищенное от шкуры мясо

Рис. 47а. Праздник сюрем у мари. В рощу ведут черного жеребенка для
жертвоприношения.

.делится на части. От каждой части отделяется по небольшому куску, и
положенные в особый сосуд куски ставятся на «шелек» до конца жертвоприношений, когда они или сжигаются вместе с костями на костре или
варятся в цонце жертвоприношений. Все остальное мясо варится в котлах, после чего карт приступает к троекратной молитве к богам сюрэма,
испрашивая у них всякого благополучия, а больше всего—урожая,, здоровья скоту и людям, богатства и пр. Коленопреклоненные мари слушают молитву и трижды провозглашают в конце каждой молитвы «алаллиже»! Последнее означает—прими до конца. После молитвы начинается

трапеза. Пришедшие в священную рощу остаются здесь три дня и ночи.
Ночью оставляют у костра караульщиков. В ближайшей деревне в течение всех трех суток без перерыва топится баня, где омываются участники жертвоприношения после каждого исправления естественных потребностей, «Чистыми нужно быть
все время»,—говорил серьезно
карт, сообщивший последний
факт. По истечении трех дней
мужчины возвращаются в деревни, забирая с собой остатки
жертвенного мяса; после этого
начинаются в каждом доме
проводы сюрэма.
Рис. 476. Жертвоприношение черного жереВо дворе каждого дома стабенка у мари.
вится стол. По четырем углам
стола встают четыре человека
с деревьями: рябиной, липой, кленом и березой, а впереди всех
становится человек с большой сюремной трубой. Карт входит вкаждый дом и начинает молитву, после которой приказывает всем,
с криком «и...и...и...» обойти деревья. Трубач трубит в это время сюрэмную песню—«сюрэм-муро». По окончании обхода, всех дворов, вечером карт созывает всю деревню к роще и заставляет всех кричать «и...
и...и...». Трубачи оглашают поля трубными звуками в последний раз,Трубы затем ломаются и вешаются на сучках сюрэмных рощ. Население
возвращается в деревню. В последние три дня население веселится, принимая участие в свадьбах, в уличных играх и проч.
III.

X

Чтобы закончить описание культа священных рощ у мари, нам
необходимо хотя бы вкратце остановиться на марийской «языческой» мифологии. Язычник «чи-мари» дер. Фаддейкино еще в 1925 году говорил
экспедиции о том, что в течение всей жизни «настоящему» марийцу надлежит принести в роще четыре жертвы четырем основным богам: первая
жертва должна быть принесена богу «Икшевгорше»—созидателю детей.
Эту жертву должен принести всякий мариец,достигший совершеннолетия. До сорока лет мари должен принести еще две жертвы: одну богине
«Шочен-ава», созидательнице плодородия и материального благополучия, и другую — «Куго-вюрше», творцу всего Живого в мире. Лишь
около 40 лет мари-хозяин, после того: как он имеет не меньше з детей,
может принести жертву творцу мира—главному богу «Куго-Юмо». Если отец семейства не успел донести всех жертв этим божествам, то их
обязан принести его сын, который, не выполнив обетов отца, не может
начинать приношение жертв за себя. Если отец умирает, не успев принести всех жертв, и оставляет детей неразделенными, то дети не имеют
права делиться до тех пор, пока не выполнят всех жертвенных обещаний
"отца,
j ä[
Кроме этих представителей высшей мифологии, в сознании марийца существует еще и целая семья божественных существ, составляющих
семью верховного божества «Куго-юмо». Эта семья "состоит из а) суртымбал'а—охранителя дома (ему молятся в доме), б) «сакце»—охранителя
человека., в) сэр-лэгыш—охранителя от пожаров, железа и несчастий в
пути, г) витнизэ—посредника между человеком и божеством в приношении жертв, д) тура-сэрь—оберегающего человека от глубоких мест,
е) капка-орол—охранителя ворот от недобрых людей и воров.

Отдельно между второй и первой категориями стоит еще одна группа божеств, требующая специальных жертв: божества, любящие обрядовое почитание, явно настроенные, в противоположность второй категории, враждебно по отношению к челвеку. Это божества грозные и порой
злые. К таковым относятся в частности сюрэмные боги: сюрэм-гомо, кыдырга-юмо, мерь-куго-юмо, мерь-куго-юмо-аваже и др.
Почитание их обставляется особой ритуальной торжественностью.
Провожают их трубными звуками и неистовым криком. Возвращения
их не желают. Они злы, живут они. по мнению мари, в загробном мире
вместе с умершими предками.
IV.
Попробуем теперь подвести итоги и" осмыслить с современной точки зрения дохристианский культ марийской религии.
В 1925 году в Маробласти неоднократно приходилось слышать о
том, что со времени Октябрьской революции вспыхнуло среди марийского населения массовое стремление к языческим жертвоприношениям
в рощах. Многих общественных работников области это явление начинало смущать. Как же можно об'яснить это обстоятельство?
С X V I в. началось усиленное гонение царскогоправительства против языческих традиций мари. О самого начала XVIII века политика господствующих классов тогдашней России по отношению к «инородцам»
делает сильнейший скачок, X I X век характеризуется для национальных
меньшинств новьш гнетом, вызванным стремлением русифицировать
мелкие народности и влить их в общую массу тяглого русского крестьянства, стереть грань между своим податным населением и «иноверческим».
Во главу угла этой политики было поставлено внедрение в «инородцев» «духа православия». Отсюда—все невзгоды, посыпавшиеся и на
мари в связи с насильственными мерами крещения.
Кнут, взятка, спаиванье,—вот как можно характеризовать деятельность поволжского духовенства того времени. Правительство целым рядом соответствующих указов создает условия для миссионерской деятельности. Неоднократно мари возбуждает через своих ходоков жалобы на
угнетения со стороны дворян, купцов и духовенства. Правительство в
ответ на это еще более стягивает узел угнетения, в результате чего массовое присоединение мари к Пугачевскому восстанию.
Эта ^политика по отношению к поволжским национальностям докатилась до самого X X в.
Естественно поэтому, что мари вынуждены были забираться в
лесные дебри для совершения своих молений: естественно поэтому, что
в сознании мари отождествилась борьба/ с их национальностью со стороны правительства с гонением на «язычество», чем не мало и воспользовались корты и т. п. жречествуюіцие и связанные с кулачеством элементы для закрепления своего влияния.
Когда мари почувствовали революционную свободу, проявилось
у них стремление к открытому провозглашению свободы верований.
Именно этим и можно об'яснить то мнимое возрождение «язычества»,
всішхнувіпее в первые годы революции. Именно поэтому уже через несколько лет снова налицо п о т у х а н и е языческого пыла.
Марийсцое язычество заключает в себе самые разнообразные й
разновременные традиции, сохранявшиеся до сих пор лишь как реакция насильственному внедрению православия.
В кѵльте священных рощ легко отделим пнежде всего исконно финское почитание деревьев.
J

Следующим напластованием в марийском язычестве безусловнонужно считать категорию воззрений, связанную с почитанием умерших,
уложившихся в дальнейшем в почитание культа предков.
Период общественных бурь, период военных набегов, столкновений
мари с другими народностями, особенно ярко выразившийся в феодальную эпоху развития Повольжья, олицетворился в марийском язычестве
в веру в божество покровителей, охраняющих людей от железа, от несчастий в походах и
пути, от нападения злого человека на жилища
и поля и т. д. Создаются новые образцы
духов покровителей —
вторая категория перечисленных выше божеств.
Наконец, не о с т а лось без следа в марийской мифологии и
многовековое стремление русского православия к христианизации
мари, ig
Рис. 48. Луговые мари. Священная роща посвяУже 1 давно среди
щенная горному д у х у . Внутренний вид. Поломанные деревья нельзя убирать.
мари начал появляться
скрытый протест против разорительности кровавых жертвоприношений. К концу X I X и началу Х Х века появляется среди мари тяга к замене разорительных
кровавых жерт жертвой-символом, чисто
отвлеченной сущностью
жертвоприношения—жертвой свечей.
Лишь культурные завоевания Октябрьской революции разрушили последние предпосылки для язычества. Культурное
строительство
марийского народа потребовало иных жертв не для умилостивления
злых божеств ,а во имя новых, здоровых устоев быта и творчества.
Племенной культ у мари.
Моление

«Mapла-Пайрэм» — м а р и й с к и й

праздник.

Недалеко от с. Кокшомары (современный Звениговский кантон
Маробласти) до сих пор сохранилось место, называемое: «Юмалан-иштымаш-вэр». В этом месте до 1885 г. через каждые три года происходили
моления всех марийцев Волжского побережья. На эти мольбища ходили одни старики, причем выбирали они промеж себя старшого—старика, который хорошо говорил. Еще заранее собирал старшой со всех домов деньги и докупал со своими помощниками скот, большею частью лошадь, быка, телка, барана, утку. Когда приходили на место мольбища,
то резали- эту скотину, резал старший руководитель моления. Снимались со скота шкуры, отрезалась голова, уши, ноги, вынималась печень, сердце, легкие. Перед тем, как резать "животных, "арик читал молитву Кугу-Юмо и приказывал всем кланяться. Шкуры животных сжигались на костре. Около дерева ставились колышки, на которые нанизывались головы, уши, ноги, сердца, печень, легкие, и все это бросалось
в огонь и сгорало. Хорошее мясо варилось в котле и потом делилось по
участникам. Ели здесь же, и только остатки несли домой, где ели и жен-

зцины, отсутствовавшие на молении. Также через каждые три года, одновременно с этим молением, или скорее тотчас после него, устраивался
обряд «шере-покташ». который состоял в следующем: собиралась вся
.деревенская молодежь и заранее выбирала руководителя обряда, 'который назывался «кугуинг», старший человек, и после моления КугуЮмо эта молодежь под руководством кугу-инга. с нагайками в руках
и верхом на лошадях неистово об'езжала все дома деревни. После в'езда
во двор процессия входила в дом, била ногайкой и палками горшки,

Рис. 49. Мари. Священная роща. Жертвенные предметы.

стучала в углы дома, изгоняя «шере». Потом шли в «куду», в конюшню,
в сараи и снова неистово изгоняли «шере». Еще раньше в каждом доме пекли «уаца»—орехи из теста и масла, которые и ставились в доме, и процессия уносила все это» с собой. По окончании обхода домов шла
вся процессия в определенное место и делила «уаца». Также через каждые три года молились и в «Кереметь-арка». Здесь моление назначалось
по указанию ворожейки-старухи—«мужанг», к которой в обычное время
ходили лечиться больные. Ворожила она на своем ремне, на который
накладывала локоть, и приказывала больным в куде молить Кереметя,
a- всем мари в «Кереметь-арка». В последнем участвовали и женщины.
Здесь тоже резали скот Кереметю. Также сжигали части туши животных. В молении на «Кереметь-арка» принимала участие вся деревня.
Кереметь—это злое существо. Всегда, когда проходили около «Кереметьарка», произносили: «Кереметь ит тыкалы»—Кереметь не трогай нас.
«Кереметь-арка»—гора Кереметя, в настоящее время огороженное гористое место позади крестьянского двора. Старики рассказывают, что на
этом месте лет 50 тому назад были большие сосны, место всегда было
огорожено изгородью. К этому месту боялись даже и подходить, а не
только что заходить в него. При моленьи просили, чтобы не было падежа скота. Кости жертв зарывали в землю, кроме голов скота, которые
вешались на изгороди. Эти головы висели много-много лет и ребятишки
боялись этих черепов. Висели на кольях в самом огороженном месте и

шкуры животных. Еще и сейчас Кереметыо пугают ребятишек, и до сих
пор не всякий решится войти в это место. Старик помнит, что один
раз, лет 20 тому назад, рано утром он видел в Керемети-арка старух, которые что-то рыли в земле. Больше здесь нет места, которое бы связывалось с Кереметь. Моления Керемети и в лесу продолжались вплоть до
1885 года, до приезда, говорит старик, учителя Ивана Алекс.. Никольского, очень уважаемого населением. Он об'яснял населению, что: это нехорошо, и постепенно они бросили моления. А лес на Керемети был срублен еще в 1886 году: один старик—дед учителя. Яков Андреевич, купил
этот лес и употребил его на постройку дома, В этом же году старик
умер и черемисы говорили, что
вот срубил лес в Кереметьтрка "не
к добру и умер, на\У| 1 Jr
" " .".""Jfj
v|| J :азал его Кереметь. Отделу
Ш I аые семьи Кереметю молятся
I I M в „куде".
В „куде* моления происхо/7 дили так: мужанг, когда вороI жила, говорила, что вот бычка
надо зарезать Кереметю, и
семья вся соглашалась принести жертву. Больше резали
Рис. 50. Мари. Могила колдуна.
баранов.Брали барана в куду и
на лычке привязывали, его к перекладине, а в углу ставили березу. На
березку налеплялась свеча: около березки ставилась чашка с медом,
разведенным водой, а перед чашкой втыкался колышек. Медом с водой поливают барана и если он вздрогнет, это считается хорошо, тогда
можно его резать. Помолившись, режут барана, снимают голову, ноги,
уши, вынимают внутренности и надевают их на колышек, а потом сжигают это в очаге. Мясо варится в котле, а потом это едят. Рассказчик
привел следующий эпизод: «Приказала мужанг нашей семье, зарезать
барана. Мать и отец зарезали, а я с братом был мал. Стали мы есть вареного барана, с'ели немного и живот стало резать, мы с братом убежали, а мать говорит: «ох, не будет добра», à сама плачет, плачет,—«тронет, говорит, Кереметь».
:

Записано в 1925 году Маркеловым М. Т. в с. Ко.хшомары Звениговскогокантона Маробласти со слов В. Н. Соколова 72 лет.

Из биографии язычника - марийца
Ефима Николаева.

(Чи-Мари)

«Нас у отца было трое сыновей и одна дочь. Отец мой умер, когда
мне было 15 лет. Незадолго до смерти отца старший брат мой пошел на
Волгу бурлачить, а там и утонул. Потом околела лошадь, а через две
недели умер и отеп. Остались мы сироты—младшему брату всего полтора
года) Мы отдали его родственникам. Сестра 12 лет—'Чачай—была полоумна. Пошла она в лес за дровами, заплуталась в лесу и замерзла. Кости
ее только через 10 месяцев нашли. Кости и кафтан похоронили. При отне
мы ее одну в семье даже крестили у русского попа—все думали выздоровеет, было ей тогда 11 лет, а она после этого замерзла.
Как только умер отец, я поступил в рабочие на мельницу к Дурындину (в революцию его расстреляли). Проработал я у Дурындина
пять лет. Нужно было зарабатывать 15 рублей в год на подати. Пять лет
на мельнице жил, получал по 3 рубля в месяц. А в хозяйстве дома всене ладилось. Никак лошадь не могли купить.

Дядя мой был «мужедш»—так у нас зовут людей, которые с богом
совет держат. Вот перед тем, как мне итти на военную службу, приходит
ко мне и говорит: «Ну Ефим, на службу скоро. Не уходи так—обещай
«Юмалан» жертву дать, а то добра ни тебе, ни семье не будет, и отец ведь
твой не донес (жертвы)».
Ну я и обещал молиться, когда приду со службы—жертву дать
всем четырем богам. Ведь у нас—чи-мари—полагается так, чтобы каждый мари должен во всю свою жизнь дать богам четыре жертвы:
1) «Куго-Юмо»—ему каждый мари должен молиться, когда у него будет уж трое детей. Лет сорока больше молятся ему.
2) Куго-вюрше—созидатель
жизни—ему дается первая жертва в
жизни—как только будешь совершеннолетним.
3) Шочен-ава—богиня
рождения всяких земных благ—ей молится
человек при всяких удачах, или богатеет когда, или скотина хорошо
размножается.
4) Икша-вюрше—создатель детей—молимся ему, когда женимся.
Вот повесил я им всем в «кюсото» (роще) обещания на своих
ана-ну (семейных священных деревьях) и пошел на военную службу.
Семью оставил.
Три года прослужил. Прихожу домой, а мать-старушка уже по
миру пошла.
Поступил опять на мельницу к Дурындину. Семь рублей с полтиной в месяц стал платить. Ну, думаю, вот прикоплю денег и молиться и жертву давать буду. Год проработал—30 рублей скопил.
Пришла весна — ну думаю, молиться нужно. Пошел к дяде совет
держать.

Рис. 51. Мари. Праздник сохи—ага парям. В ожидании моления.

Только дядя говорит: «Вот что, Ефим, ты молись сперва
отец не донес жертв Куго-Юмо и Икше-Вюрше. Ведь у нас
нельзя сразу молиться за" себя, если у тебя умер отец, а жертв
успел принести. Кое-когда и за дедушку своего приходится

за отца,
чи-мари
своих не
доносить

/

жертвы. Если живут несколько браіьев, то раздела нельзя сделать до
тех пор, пока не донесли за умершего отца всех жертв.
Вот и мне так пришлось за отца молиться. Вес тридцать рублей и
промолил—жбребчика принес и бычка.
А тем временем мать пошла куда-то собирать н там видно умерла—
не вернулась. Живу у Дурындина еще год. Тут у меня деньги украли—
сам Дурындин и украл их. Онять бедность навалилась...»
Записано в 1925 году в с. Фаддейкино, Моркинского кантона, Маробластв
от Ефима Николаева 45 лет.

ЛИТЕРАТУРА.
Алонзов. Религиозные верования черемис. «Памяти, кн. Оренб. губ. н а
1865 г.».
Андреев Дм. Черемисская секта кугѵ-еорта. «Православный благовестник»,
1893 г., № 18.
Ьелицер В. Мари. Изд. Ц. М. В . , Москва, 1928.
Большое соборное моление черемис Вятской губ., Уржумского у е з д а доброму д у х у Юмо. «Волжск. Вестник», 1891 г.
Васильев. «Марийская секта кугу-сорта» Йошкар-Ола
(Краснококшайск),
1929 г. 'Верования некрещенных черемис Казанской губернии. «Памяти, кн. Казанской губернии на 1863 г.».
Вишневский Б. О религии некрещенных
черемис Казанской
губерния.
«Казанок, губерн. ведомости», 1856 г. № 9—10—
О религии некрещенных черемис Казанской рубѳрнин. Из
записок миссионера. «Изв. русск. геогр. общ.», XVII, 1856 г.
Емельянов А. И. Языческое моление черемис. «Изв. общ. археол., ист. и этнограф.», X X X I , 1915 г.
Ерусланов П. Очерк быта и преданий восточных черемис. «Изв. Оренб. отд.
русскк. геогр. общ.», 1894 г., вып. 4.
Зеленин Д. К. Двоеверие черемис. Очерк «Светоч», 1910 г.
Золотницкий Н, Невидимый мир по шаманским воззрениям черемис. «Изв.
и уч. Зап. Казанск. ун-та», 1877 г., № 4.
Кузнецов С. К. Остатки язычества' у черемис. «Журн. мин. нар. пр-осв.»,
X X I , 1885 г.
—
Культ умерших и загробные верования луговых черемис. «Этногр.
обозр.», 1904., № 1—2.
Кузнецов С. К. О загробных верованиях и культе покойников у черемис.
«Изв. общ. археол., ист. и этногр.», V, 1884 г.
—
Загробные верования черемис. Казань, 1884 г.
Лепехин И. Дневные записки путешествия по разным провинциям Российского государства. СПБ, 1795—1814 гг.
Маторин Н. Религия у народов Волжско-Камского края. «Безбожник», М.,
1929 г.
Миллер Г. Ф. Описание трех языческих народов в Казанск. губ.: черемис,
чуваш, вотяков. СПБ, 1791 г.
Мошков В. Миросозерцание наших восточных инородцев: вотяков, черемисов и мордвы. «Жив. стар.», X , 1—2, 1894 г.
Никольский Н. В. Народная медицина народностей Поволжья, М.. 1909 г.
—
К истории христианского просвещения черемис в X I X веке, Казань,
1915 г.
—
Новая черемисская секта к у г ѵ сорта. «Сын отечества», 1890 г., № 141.
Нурминский С. Очерк религиозных верований черемис. «Правосл. собеседник», 1862 г., XII.
—
К вопросу о религиозных верованиях и культе черемис. «Жив. стар.»,
III, 1891 г.
Паллас П. С. Reise durch verschiedene Provinzen des Russ. Reichs. 1773—1801.

Выписка из дневника миссионера А. Покровского, отправленного из Москвы
по высочайшему повелению для наставления в христианской вере черемис, зараженных языческими суевериями. «Пам. труд, правоелавн. благовестников русских
с 1793—1853 гг.», М„ 1857 г.
Смирнов И. Н. Следы человеческих жертвоприношений в • поэзии и религиозных обрядах приволжских финнов. Казань, 1889 г.
Смирнов И. Н. Черемисы. Казань, 1889 г.
Урсынович С. Л . «Новокрещенская контора», стат«я в журнале «Атеист»,
1930 г., а в г у с т , сентябрь.
Филимонов А. Религия некрещевных черемис. «Вятск. губ. вед.», 1868 г.,
№ 12 и след., 1869 г., № 2 и след.
Фукс А. Записки о чувашах и черемисах Казанек. губ. К а з а н ь , 1840 г.
Яковлев Г. Религиозные обряды черемис., Казань, 1887 г.
Holmberd U. The mythology of all races. Finno-Ugric, Siberian. Boston 1927.

M. T. M АР КЕЛО В.

М О Р Д В А .

Мордва вместе с мари составляет волжскую ветвь угро-финских
народов. Мордва распадается на четыре группы: «эрзю, мокшу, каратаев и терюхан. Каратаи отатарились; терюхане обрусели и утра Гили
свой язык. Соседями мордвы с давних пор являются приволжские тюрки и славяне. В главной своей массе мордва разбросана на территории
Средне-Волжской и Нижне-Волжской области, а также в Татарской и
Бакширской республиках. В конце XIX в. часть мордвы переселилась
в Западную Сибирь. С .1929 года мордва выделена в автономную область
с центром в городе Саранске (б. уезд. гор. Пензенской губ.). '
В смысле природных условий районы расселения мордвы очеш
разнообразны. Леса и холмы средне-русской полосы с черноземными
почвами сочетаются здесь с коричневыми и супесчаными почвами Приволжской возвышенности. Уфимские и Оренбургские степи приютили у
себя заволжскую, мордву.
Основным занятием мордвы издавна является земледелие в его
трехпольной форме до самой Октябрьской революции. За революционный период необходимо отметить усиленный рост артельных и коллективных хозяйств. В ряде районов наблюдается переход к многопольному севообороту.
В малоплодородных уездах развиты кустарные (гончарный, деревообделочный, шерстобитный, веревочный, дегтярный, поташный) и отхожие промыслы. В состав русского государства окончательно мордва
вошла с XVI века. С начала XVII в. начинается христианизация мордвы, закончившаяся к концу XVIII в. Христианство, однако, оставалось
только внешйней формой. До настоящего времени в большом количестве
сохранились остатки языческо-земледельческой религии в обрядах и
преданиях.
Две основные группы мордвы—эрзя и мокша—и поныне сохранили многие национальные черты своего быта—национальную одежду,
язык, обряды и проч.
I
Языческой мордвы в настоящее время не сохранилось. К концу
XVIII века официально все мордовское население превратилось в православное. Поэтому всякий, изучающий ныне религиозные воззрения
мордвы, неизбежно сталкивается с фактом религиозного синкретизма и
во всяком .случае двоеверия, появившегося в результате официального
принятия мордвою христианства. До самого последнего времени, однако,
христианство для мордвы являлось самым поверхностным наслоением.
Научным анализом легко снимается этот верхний слой с религиозных
представлений мордвы, но трудности изучения религии этим не исчерпываются.
Дело в том, что сравнительно сложный комплекс представляют
собой сами дохристианские воззрения мордвы. Нелегко в них отделить
•социологически разновременные элементы, нелегко приурочить отдель-

пне религиозные моменты, культовые действия, ритуал обрядов к той
или иной стадии хозяйственного развития. Порой трудно бывает связать
целые совокупности отдельных обрядов с определенной общественной
рседой и т. д. Для всего этого во всякм
'случае требуется серьезный анализ каждого
отдельного элемента в этих воззрениях, каждого обряда.
Попытаемся дать поэтому классификацию
основных составных частей, входящих в состав
дохристианских воззрений мордвы на основе
материалов, собранных нами лично в течение
ряда лет работ по изучению мордвы.
Знахарство и колдовство.

До последнего времени почти в каждом мордовском селении можно встретить знахарей и колдунов, называемых или «орожея» (ворожея) или
«ведун-атя», «ведун-баба», «содэця» и проч. Насение обращается к ним в разных случаях:
пп болезнях, при пропаягах и других несчастн ы х случаях, при эпидемии и т. д. и т. д.
Как правило, знахарка лечит или седействует избавлению от разных зол при помощи
заговоров. Вот примерный образец их.
SarcfBop

на

вора

(проклятие).

«Покойники старухи,
Рис. 52. Мордва. РождеВы правду-кривду видящие,
ственский танец.
- Правду ищущие, •
Кто у Матроны деньги взял,
У того человека высушите руки и н о т ,
Сделайте его в углу сидящим,
Под себя с... и с....,
Чтобы скрипучим деревом скрипел,
И днем и ночыо колесом вертелся».
Знахарка в некоторых случаях прибегает к содействию умерших
предков. Так, при нервом заговоре против вора знахарка идет предваритетЯшо на могилу родственников потерпевшего', угощает их приношением с'естных припасов, скоблит с медной монеты над могилами и здесь
же читает свой заговор.
Более опасными, но зато и более всесильными считаются у мордвы колдуны, которые отличаются от знахарей в народном сознании -тем,
что они по своей инициативе и воле проявляют свою деятельность. Колдуны более склонны вредить, чем приносить пользу. Их даже и полезные действия для одних обязательно связаны со злом для других. Так
колдун, так яге как и знахарь, может вылечить больного, но обязательна
перенеся болезнь на другого человека. К колдунай требуется осторожное
отношение и почтительное. Мордвин предпочитает держаться от него,
подальше.
Но к колдунам неизбежно прибегает население во время всяких
общественных бед, в частности во время эпидемий. Он является организатором, в частности, опахиваний от засухи, холеры и проч. Колдун также имеет у себя запас словесных формул—заговоров-

но эти заговоры должны во время колдовского обряда произноситься
участниками обряда,. Так. напр., заговор «от заразы»:
«Зачертим, загородим,
Заразу срежем,
V
Ухватами проколем,
На конец поля угоним,
Кнутом побьем».
Произносится всеми участниками опахивания деревни от эпидемии. Обучает же этим словам колдун.
И колдуны, и знахари в мордовском обществе являются обычными
членами селения. В классовом отношени они могут принадлежать и к
зажиточным, и к беднякам, вплоть до бобылей.
Для более ясного представления о деятельности и быте знахарей
приведем биографию одной знахарки-мордовки.
Биография

знахарки Л у к е р ь и Даниловны
к а е в о й и л е ч е н и е ею - з а г о в о р о м .

Колдыр-

Знахарка Лукерья Даниловна Калдыркаева, мордовка, уроженка
села Старой Лебежайки Саратовской губернии, Хвалынского уезда. В
настоящее время она уже старуха, ей 7,8 лет, но еще крепкая, сильно
эксплоатирует сноху, с которой живет. В нынешнем году (1920 г.) на
пасху она овдовела.
Живет она с сыном,
который женат и имеет
четверых детей.
Теперь работой занимается она уже мало, а
больше знахарствует от
зубной боли, от крови, от
чертей н от укуса змеи.
«Лечит» как людей, так
и скотину. Заговорам научилась от своей свекрови, которая вот уже 28 лет
Рис. 53. Знахарка перед кладбищем.
как умерла; научилась
она заговорам еще в молодости.
Славится она как самая лучшая знахарка во всей Старой Лебежяйке, а поэтому к ней приходит много народу лечиться, а также приводят и скот. А если хозяин больной скотины Живет далеко от нее, то он
приезжает за Лукерьей Даниловной и увозит ее к себе домой, где она и
проводит целый день, так как заговаривать надо три раза в день: утром,
в полдень и вечером.
Лукерья Даниловна типичная знахарка. Выставляет србя очень
уверенной в целебной силе своего лечения, дорожит этим и гордится.
Темная часть населения Старой Лебежайки относится к ней с почетом
и уважением. Заговоры которыми она лечит, она не говорит. «Если она
кому-нибудь их скажет,- то она уже тогда сама не может больше лечить», говорит она.
Вот некоторые способы ее лечения:
От зубной боли лечит так: берет редьку или луковицу и отрезает
шесть небольших кусочков. Эти кусочки она кладет на левую ладонь,
раскладывай их по три в ряд, один кусок против другого, как расположены зубы во рту. Потом солит эти куски, и, спросив, какой зуб болит
и как звать больного, она начинает заговаривать зуб.

1

Сначала проводит ножом по этим кусочкам, проводит вдоль, поперек, крест накрест и при этом что-то тихо говорит по-мордовски. Потом
эти кусочки подносит близко к своему рту и тихо-тихо что-то над ними шепчет и шопот прерывает три раза тем, что дует на них. Нашептывает очень долго, вероятно, несколько раз повторяет заговор. Кончив
заговаривать, она дает один наговоренный кусочек больному и велиі
•> положить его сейчас же на больной зуб, а остальные наговоренные кусочки отдает также больному, велит? их завернуть в платок, а придя
домой, класть в течение дня на больной зуб. пока он не перестанет
болеть.
Если к вечеру больной зуб не успокоится, то надо притти еще раз
вечером для заговора.
Во время заговаривания зуба больной должен все время молчать и
смотреть на знахарку, а дорогой от нее к себе надо итти ни с кем не разговаривая.
От червей у скотины лечит так: идет в поле и находит там траву
пицинь балакс—крапиву, над которой и читает заговор от червей.
Итти заговаривать траву надо рано утром или поздно вечером и
так, чтобы никто не видел и ни с кем не разговаривать, в противном
случае пользы не будет от лечения.
От укуса змеи лечит так: читая особый заговор, проводит вокруг
больного места дном солонки, потом скалкой, и наконец рукой. Заговор
от укуса змеи повторяется в течение дня три раза.
Заговоры, которые она читает при лечении болезней, она не говорит—«пользы от моего лечения не будет, если я тебе скажу заговоры»,
говорит она.
Культ предков.

Родовой культ предков у мордвы наиболее ярко выражен в общественных праздниках, связанных с поминовением этих предков. Суммируем по этому вопросу все наши данные.
Общественные поминовения предков, начинаясь с ранней весны,
хронологически локализуются в следующих днях: начало их относится

Рис. 54. Мордва. Заместитель покойника угощается.

к среде или к четвергу страстной недели, причем угощение покойников
и сопровождающие обрядовые действа в это время совершаются до
третьего дня православной пасхи. Второй срок—это суббота фоминой
недели; третий—совпадает с началом яровой пашни; четвертое угощение
относится к духову дню и пятый срок приурочивается к казанской,
8 июля.
Общественнные тризны заканчиваются осенью, когда будет снят
с полей хлеб.
Литературные источники указывают еще один всегодичный срок
поминовения умерших, устраиваемый через большие промежутки вреРелигии народностей СССР.

13

мени. лет через 5—6. носящий специальный характер, восстановление
могильных насыпей, хотя описания данного обряда, к сожалению, не сохранилось, за исключением указания на то, что в это время на могилах
резалось много жертвенных животных. Кроме периодических воспоминаний умерших и обращений к ним, для полноты картины упомянем еще
о случайных обращениях к предкам, вызванных непредвиденными несчастиями, именно: мором, голодом или /индивидуальными несчастиями—бесплодием женщины, болезнью и т. п.
В качестве общих замечаний, предваряющих описание данных обрядов, необходимо отметить следующее: все обряды, связанные с общественными поминовениями умерших, по всем записям, непременно
сопряжены с тем, что в данных
обрядах участвуют не отдельныесемьи или члены их, а общественная совокупность целой фамилии,
наличествующая в данном селе;
напр. вся фамилия Булаевых, состоящая из 15 семей в с. Синеньких Петр, уезда—общественное поминовение совершает вместе. Эта
фамильная единица является единицей экономической в данном слуРис. 55. Мордва. Свечи дедов.
чае, складываясь по произведению
нужных расходов.
Один раз запись отмечает относительно маленькой деревни Пензенской губ., что подобного рода праздники совершаются всей деревней.
Необходимо в обрядах отметить наличие ритуальных вещей, употребляемых при обряде, принадлежащих не одной семье, а целой фамилии, поочередно переходящих ежегодно от одной семьи к другой в пределах фамилии. К таким вещам, напр., принадлежит: «штатол»—огромная
свеча, возжигаемая один раз в год на пасху при поминальном обряде и
свято хранимая в иное время очередной семьей того или иного рода.
Общественные поминки, начинающиеся, как сказано, со среды или
четверга страстной недели, анализируя, можно разложить на следующие моменты:
1) Приготовление бани накануне праздника, следовательно вовторник или среду; в бане ставился горшок с кашей и клались веники.
2) Приглашение
покойников в дом в
угощение их на следующий день, причем для угощения
их резался бык, над
головой которого вечером совершались,
особо избранным стаРис. 56. Мордва. Проводы покойника на кладбище.
риком моления. При*
глашение покойников сначала совершается на могиле, а потом и во
дворе. Когда покойников зовут, то обращаются к ним со следующими
словами:
«Приходите те, которых мы знаем и те, которых мы не знаем, у кого нет сродников, кому мы делали зло. просим не одни мы, а все старики.».
3) Приготовлния в доме для встречи умерших: а) на крови животных пекутся блины—отмечено в двух записях, б) накрывание сто-

лов, развешивание на стенах бисерных женских украшений и мужских
кафтанов, хранимых только для этих случаев; в) приготовление на передней лавке постели для покойников (стелется войлок, подушка, на
подушку кладется полотенце), г) варитсд заранее медовый квас, называемый «атянь-пуре»—квас предков—в удвоенном количестве, этот квас
варится в очередном доме фамилии, откуда в данный год начинаются
поминки.
В четырех этнографических записях констатируется, что главное
угощение покойников приурочивается к первому дню пасхи.
4) Обряд приглашения покойников в дом в разных записях варьируется тем, что в некоторых случаях на пороге зажигались свечи, под
порогом ставился горшок с кашей, яйцами, поставка с брагой, ветчина.

Рис. 58. Мордва. Обряд перепрыгивания через покойника.

У двери стоят, встречая умерших, родные—один держит брагу, другой
блины и т. д. Приглашают старшие из трй семьи, где в данный момент
сосредототочены поминки, следующими словами:
«Праде&ы и прабабушки, услышьте нас, стряхните с' себя \земну ю
пыль, приходите к нам на праздник, на ваше имя мы блины пекли, брагу
варили; соберите всех своих родных и приходите, может быть, между вами есть безродные, которых некому пригласить, вы и их возьмите с собой
чтоб и они не остались .без праздника; у нас всего вдоволь, всем хватит:
вот бочка пива, вот горшок каши; вот вам для отдыха место мы приготовили, после обеда отдыхайте тут».
Когда процессия входит в дом, около постели, приготовленной
для предков, руководителем зажигается «атянь-штатол»—свеча дедов—
огромная восковая свеча, в руку толщиной на деревянном подсвечнике.
Обедать садятся так, что мужчины размещаются за столом прадедов, женщины—за столом прабабушек. Во время угощения ведут
себя чинно, отщппывая умершим кусочки с'естных припасов.
5) Переход в следующий дом—будет следующим моментом этих
поминовений. Хозяин, подходя к постели, берет свечу и с обнаженной
головой идет в другую семью, сопровождаемый гостями живыми и умершими. Свеча снова ставится у постели, для умерших другого дома и вся
процедура повторяется.
6) Последним моментом всей церемонии являются проводы покойпиков на могилу. Обойдя все семьи фамилии, процессия возвращается
в первый дом, где готовился «дрдовский квас», -а оттуда, захватив с'естных припасов, идут на могилы, здесь с'едают и выпивают все принесен-

нов, прощаются с покойниками, говоря: «оставайтесь, живите дружно и
не приходите до тех пор, пока сами не призовем»; некоторые записи говорят о том, что проводы иногда устраивались в углу двора. Проводы бывают на второй день по одним записям, и на третий, по другим. Приведенные обрядовые действа соприсутствуют почти во всех записях
общественных поминок мордвы; в качестве любопытного варианта,,
встречающегося лишь в одной записи XVIII в., отмечаю факт зазыва покойников белым платком, который хозяин дома, завязывая на улице
в узелок, приносил в
дом, где, развязав его,
тряс над постелями.
Описаний, хотябы в основных элементах, других общественных поминовений, в
этнографической литературе, к большому сожалению, не сохранилось. Наблюдатели ограничивались больше
общими
указаниями,
что в другие дни общественные тризны носиРис. 57. Мордва. Урькс-пря—похороны на деревьях. ли такой же характер,
как только что описанный праздник, с чем ни в коем случае нельзя согласится. Только
относительно поминовения в духов день, две записи дают некоторые
моменты обряда, каковые и приводим.
Вся деревня соучаствует в данном празднике, отправляясь в этот
день на родные кладбища. Поминальное моление совершается перед белой березой. Резалась жертвенная скотина, кровыо которой брызгалась
береза, шкура животных вешалась на березу. Каждый присутствующий
давал что-нибудь металлическое (кольцо, серьги, монеты), что бросалось или в дупло березы, или будучи нанизанным на проволоку, вешалось на березу. Здесь же около березы приготовляли земляной горн и
ставили большой котел для варки жертвенного мяса. Около березы
приготовляли холм —возвышение вместо стола, где и обедали, К березе
руководитель обращался со следующими словами: «Кормилец —белая
береза, вот мы даем тебе от мира жертву, ne допусти никакой нечисти
ни к нам, ни к нагиим детям, ни к нашим полям».
Земледельческий культ.

1. Ф а л л и ч е с к и е

о б р я д ы.

1) «Пивас каямо»—бросание в пиво.
Девушки с молодыми людьми снимают просторную избу. За неделю до рождества делают по селу сбор хлебом, мукой, пшеном, маслом,
яйцами и пр. Сбор производят на подводе из дома в дом несколько молодых людей и девид, причем всем дающим делают приглашение в назначенный день пить пиво: «пивадо симимя моледа» от старого до малого.
Принимаются пожертвования и деньгами. Нанимают нгрока-волынщи-

ка (волынка—две дудки из трости «нудийть», введенные в пузырь из животного. Волынка имеет один клапан, с верхнего конца отверстие, а сверху открытые проходы, которые по очереди прикрываются пальцами во
время игры). В назначенный день вечером в снятом заранее помещении
собирается молодежь и любители старики. Девушки приготовляют из
пожертвованных продуктов кушанья и варят пиво (брагу). Всех приходящих поят пивом и угощают закуской. После трапезы столы убираются; средину комнаты делают просторной. Все усаживаются на скамьях
вдоль стен и затевают пляску, причем в пляске принимают участие не
только молодые, но и старики. На всех девицах костюм в это время должен состоять из следующих частей—панар, руця, причем последняя—
нокай, разукрашенная особенным образом, и карксамо — пояс, красная
лента шириной в ладонь и весь увешанный у 2 копейками, полушками,
так же и руця. Сначала пляшут под игру волынки, а потом под плясовые песни всех присутствующих. Напр., поется плясовая песня: «Делиеод копейка, делиедо полушка», а несколько человек пляшут. Праздник заканчивается обрядом: «атянь васокамо»—издевательство над стариком. Обряд состоит в публичном половом совокуплении старика и
девушек.
2) «Роштовань-кудо»—рождественский дом.
На все святки молодежью снимается дом, где каждый вечер собираются парни, девушки и пожилые люди и устраивают всякого рода игры, и кроме этого здесь выполняются некоторые обряды, именно:
Первым обрядом в «Роштовань-кудо» является обряд так называемый «тулявксынь ланимя»—тать поросят. Один мужчина одевается в
чапан, а чтобы быть потолще, в чапан обертывают солому, опоясывается кушаком, ложится на полу и начинает охать, представляя .опоросившуюся свинью. В это время маленькие ребятишки лезут под лавку и
под конек, которые и есть поросята. Приходит с улицы мужчина (пастух) с кнутом и палкой в руках, тушит огонь и начинает гнать поросят. ширяя палкой под лавки и конек, а вылезающих оттуда бьет кнутом (свитое полотенце); ребятишки без оглядки должны бежать на улицу. Во время этого взрослые или сидят или стоят на лавках.
Второй обряд т. н. «Сюлгама микшнимя»—предавать сюлгамы (булавки); из соломы или тонких прутьев делаются колечки и нанизываются мужчине на половой орган. Он ходит по комнате и кричит: «Сюлгамот микшнян, рамадо дешевасто». Выборный староста заставляет покупать девиц, а кто не покупает, т. е. не берет с члена эти колечки, той
приказывает староста 25 жгутов. Приказ выполняет одно из выборных
лиц.
Третий обряд—«дегодень микшнимя»—продавать деготь. Один
мужчина садится верхом на старую ось от телеги, начинает кричать:
«Кинянь дегодъ? кинянь? дегодесь • ваньке, моньсь теине»—причем ходит без штанов. Ось представляет бочку, а половой член втулку. Зрители
спрашивают о цене, продавец отвечает: «Церанинь кафта фунт-пятак,
аванининь максан ист'ак». Староста и здесь распоряжается, чтобы большинство покупали женщины. Продавец покупателю отпускает по желанию чистого или смолу (в руку мочу), зрители в экстазе поют «дулаладо».
2. З е м л е д е л ь ч е с к и е п р а з д н и к и .
1) «Бабань каша»—бабья каша.
Летом, после петрова дня (20 июня) мордвины, придерживающиеся языческих обрядностей, покупают намирские деньги пять или шесть
баранов и режут их в поле. Для этого богатые жертвуют баранов без денег. В ноле собирается все общество и каждый приходящий берет с со-

бой яиц и муки, а каждое семейство приносит обязательно горшок каши, т. е. каждый двор должен доставить не менее одного горшка с кашей. Когда все соберутся, то старейший молится богу и в это время все
остальные благоговейно внимают словам молитвы. Молятся о ниспослании урожая, о дожде, о здоровье и вообще о благополучии. После моленья все садятся при своих загонах и едят яичницу, галушки, вареные
в котлах с бараниной, кашу и баранину. Затем расходятся по домам. Если при этом случится дождь, то мордвины радуются, веря, что бог молитву их услышал.
2) «Баран-латко-озкс»—бараньего оврага моление.
В с. Савкино б. Саратовской губ. сохранился рассказ о старинных
религиозных празднествах и молениях, которые происходили еще в языческую пору, местного населения—мордвы, недалеко от села, около родника, называемого на мордовском наречии «Баран-Латка». Этот родник
находится в овраге, который раньше представлял собой глухую трущобу, вполне ограждавпіую совершение обряда от посторонних нескромных глаз. Такие овраги со священными родницами были не единичны.
Сохранилось, например, воспоминание об роднике, называемом «Букалисьма», но в настоящее время его уже не существует. Языческая пора
давно уже прошла, но привычка молиться у родника «Баран-Латка»
еще сохранилась и по сию пору, только вместо языческого жреца, молитвами руководит православный священник. Теперь у родника совершаются молебствия о дожде, если стоит засуха, причем вместе с мордовским населением Савкина участвует в молитве и русское население соседних деревень. Лет тридцать тому назад, а то и более, у родника совершались молебствия во главе со священником о сохранении скота,
причем это делалось на третьей или на четвертой неделе после пасхи.
После молебствия тут же начиналась пирушка. Последнее обстоятельство является пережитком старинных празднеств, связанных с молениями о скоте, со всевозможными языческими обрядами и жертвоприношениями, на что также косвенно наводит название родника «БаранЛатка».
Вода в роднике очень хорошая и считается целебной.
3) «Букань-озкс»—бычье моление.
В этом обряде участвуют одни мужчины. Собираются они также
в ноле. Из одного пуда или из двух пудов меда заготовляют «пуре»—
пьяную брагу и режут быка. Пуре выпивается и бычиное мясо вареное
о'едается. И чем они сильнее перепьются, тем лучше: «пуре было сильное, и бог сильный, н урожай будет сильный».
В селе Старом Мачиме в поляне «букань-озкс» участвует и пра-.
вославное духовенство. В этом моляне причт церковный служит сначала молебен и затем участвует в пиршестве. Туг допускается мордовский
хмельной напиток.
Пуре приготовляется в изобилии на мирской счет.
По словам крестьянина села- Наскафтыма. Степана Трофимова
Кузьминклна, 85 лет, в селе Наскафтыме, на его памяти, мордва три
раза летом, ежегодно, устраивала моляны в самом селе, у родников.
Первый молян собирали у Козьего родника, тут резали бурого быка.
Второй—у Девяткина родника, резали красного быка и третий молян—
у Кикина родника, резали пестрого быка, К этим молянам варили брагу
и стряпали всякое угощение на мирской счет, жертвенник быков также
покупали на мирской счет. Это были мордовские моленья и праздники.
Теперь все это прекратилось.
4) «Кереметъ-озкс-»—моление Керемети.
В селе Армиеве в прежнее время также собирали моляны около
петрова дня в честь «Кереметь» и всегда в лесу, около большой березы,

Тогда все почти жители Армиева были пчеловоды. Собиралось туда в
лес не только все Армиево, но приезжали и из Арашша, и из Наскафгыма родственники армиевским. Для этого праздника приносили сюда
вволю хлеба, мяса, браги и вина, Сначала молились, лотом пиршествовали и веселились. Однажды на этом празднике кто-то из Наскафтымских так напился, что, возвращаясь домой, потерял шапку. Тогда он
сказал: «Ах Кереметь, Кереметь армиевский, чапкась арась» (шапки
нет).
В настоящее время этот праздник справляют тайно только некоторые старики и старухи.
5) «Кереметъ-озкс»—моление сохи, плуга.
В некоторых местах это моление называется у мордвы: «сабанозкс (сабан—деревянный плуг). Там, где сохранились поблизости от деревень леса или отдельные деревья, моление это совершается в лесу. Моление совершалось целой деревней. Каждая фамилия деревни приносила на моление петуха или селезня, которых здесь же и резали.
Из птицы варилась похлебка. Под деревьями расстилались белые
холсты, на которых располагались с'естные припасы. Избранный старик
руководил праздником. Когда.все было готово, то становились лицом к
востоку и старик вслух произносил следующую молитву на мордовском
языке:
«Шкай пас кормилец, тряй пас кормилец, тебе мы молимся с печеным хлебом, с яичницей из белых яиц. с мясом живой души и с коровьим и с овечьим. Молимся, вниз поклоны делаем, ты прими наши поклоны, услышь твоим слышащим ухом, взгляни видящим оком твоим, открой широкую твою дверь, взгляни в светлое окно свое, дай нам урожай
хлеба, что посеют в землю, какое зерно бросят—дай им широкий корешок, толстую соломушку, длинный колосок, полное зернышко. Дай,
шкай кормилец, сверху дождичка, теплую росицу. Мы просим у тебя
долгий светлый день.. Молимся за урожай хлеба, за размножающийся
скот, за родящихся и растущих, за некончающееся богатство. Молимся,
мокшанский обряд ведем, чего просим, того дай, чего боимся, от того храни. Храни нас в темную твою ночь, храни и в светлый твой день от плохого часа твоего, от дующего ветра твоего».
Молитва произносится трижды. После этого садятся по фамилиям
за котлы с пищей и начинают есть. Кончался праздник тем. что здесь
же решали, когда нужно выезжать на пашню. Намечался день. Назначался и человек, который должен был первым запахать поле. 1
Пантеон сверх'естественных существ у морды.

Недиференцированным и разновременным в культовой практике
является) пантеон сверх'естественных существ у мордвы. В разное время и по различным случаям мордва обращалась за сверх'есгвенным
содействием:
1. К Юртаве—духу—богине очага, дома (юрт—дом, пепелище, очаг;
ава—мать женщина). В религиозном воображении Юртава представляется оборотнем. Человек может видеть ее то черной кошкой, то серым
зайцем. На глазах человека кошка может превратиться и в зайца, а
также и обратно.
2. Калма-азыр-аве—духу—защитнице
могил. Она является хранительницей погоста и в качестре таковой находится у ворот общественных кладбищ. Через ее содействие знахарка-мордовка обращается к помощи умерших предков.
3. Умершие предки.
Предки, кроме специальных дней, связанных с их почитанием, призываются в случаях порчи, колдовства, пропа-

жи. Например в случаях, называемых у мордвы: «опаляват»—порча во
время свадьбы—знахарка обходит все дома мордовского селения и спрашивает имена самых старших предков. После этого она идет к погосту
и призывает поименно всех предков, прося отогнать болезнь от человека.
В жертву предкам дается медная монета и яйцо.
4: Норов-аве—духу
богине плодородия, хранительнице хлебов и
урожаев.
5. Кяринь-шочкопь-пазу—богу,
хранителю леса, особенно.
6. Окольця-ваный-велинъ-паз—бог,
хранитель села, общества, постоянно пребывающий у околицы селения. К нему обращается .мордва
в годины общественных бед—эпидемий, падежа, скота, войны и пр.
7. Нишке-паз—бог—хранитель пчел, пасек.
Наряду с этой категорией сверх'естественных существ сохранились у мордвы и примитивно анимистические представления, выраженные в почитании духов отдельных стихий. В этом плане мордва обращается за содействием:
1) к Ведь-аве—духу воды, принося ей жертвы в несчастных случаях (например, при утоплении).
2) к Варма-аве—богине ветра,
3) к Вирь-аве—богине леса,
4) к Пургиие-пазу—божеству
грома.
Последняя категория мордовских божеств является наиболее древней. Мордовский фольклор, напр., наполнен мифами об этих божествах.
Время христианизадии мордвы не осталось без следа на мордовском пантеоне. Большинство перечисленных божеств персонифицировались в двух божествах:
1) в Вере-паз'е—вышнем боге и
2) Мастыр-паз'е—боге земли, мира.
Перечисленные названия относятся к мордве-эрзе. Полную аналогию пантеона мы имеем и у мокши с той лишь разницей, что у мокши
синонимом эрзянскому «паз'у»—божеству будет «шкай»—с тем же значением.
Страничка из христианизаторской деятельности русского
правительства X V I I I в. среди мордвы.

О христианизаторской деятельности среди мордвы ХѴІП века наиболее рельефно говорят документы из «Экстракта о причинах Пугачевского бунта, представленные Екатерине II».
Приведем некоторые из этих документов.
«Оные же проповедники, разведав достаточных (богатых) из оных
же новокрещены жителей, будучи в тех проездах, делая прицепки, якобы необходимо знать надлежит молитвы, кои они и обучаться принуждали, «верую во единого бога отца», «отче наш», «помилуй мя боже» и
прочие, а как оные новокрещены, так и жены по-русски говорят весьма
худо, а иные и вовсе не знают, то и сии молитвы... по непонятию на память перенять не могут... за что они (проповедники) устращивая их
новокрещен, якобы за непонятие и особливое упрямство, взятьем и содержанием в городе для оного обучения под караулом, почему те новокрещены по совершенному чистосердечию, и по уторопленности их давали
им денег по немалому числу
и прочим, что они, проповедники, потребуют *).
! ) „Экстракт о причинах Пугачевского бунта", представл. Екатерина II. Из дел
о движении Пугачева. Там же

Русские проповедники и миссионеры были действительно большим
злом в повседневной жизни мордвина.
Постоянные угрозы, застращивания применялись духовенством
для того, чтобы выудить у и без того ограбляемого мордвина лишнюю
копейку. Духовенство проделывало не только это. Те же документы говорят о гораздо большем. Как известно, духовенство много следило за
тем, чтобы новокрещенные мордвины держали у себя в переднем углу образа и чтобы в постные дни не ели мяса, Для того, чтобы так или иначе выманить у мордвы взятку, священники иногда сами переворачивали образа как-нибудь незаметно вниз головами, и в постную пищу мордвину подкладывали мясо. Не верить этому нельзя, так как об этом говорят официальные документы самого правительства: «Те же проповедники,—говорит документ,—будучи в проездах своих в тех же новокрещенских жительствах, выбирали потому ж достаточных жителей и, приметя у них хороших лошадей, пчел, скота и прочая, если те крещены не
остерегутся, то стоящие в передних углах на полках обраа оборачивали вниз ликом, также и в постные дни в пищу им вкладывали мясо. А
после, сделал привязку, якобы они новокрещены законопреступники, и
уграживали их взятьем в город для жесточайших распросов; за что брали также деньгами и по выбору лошадьми и прочим, что они хотели.
Кои (новокрещены) не имея никакого защищения и помощи, отдавали
им все, а через то приходили до совершенного разорения» Д. Из этого
отрывка видно, что русскому духовенству никакого дела не было до самой религии, православной веры и прочих «возвышенных» вещей. Духовенству нужна была «паства» для того, чтобы жить за счет прибавочного труда этой паствы, которая по своей темноте и своему экономическому положению не могла найти управы на своих «пастырей». Вот почему это духовенство так ревностно занималось тем. чтобы вогнать в
«царство божие» несчастную мордву и другие национальности. Духовенство в своей христианизаторской деятельности не знало никаких границ. Мордву, которая не соглашалась креститься или такими иначе избегавшую «святого» крещения, священники нередко просто били плетьми, которые носили, священники очевидно, вместе со своими крестами.
Мало того, духовенство своим намерением крестить мордву прямо вмешивалось в хозяйственную деятельность мордвы и неоднократно разоряло все хозяйство у некрещеной мордвы. «Они же, проповедники,—говорит тот же документ.—ездя по новокрещенным жительствам (деревням), тех, кои еще и поныне не крестились, не через проповеди слова
божия оных приводили в закон, но совершенным разорением: а именно:
окна и двери рубили, печи и трубы ломали, били плетьми без всякого
милосердия и сему подобные дела делали» 2 ). Само собою разумеется,
что такое отношение к мордве заставляло народ просто убегать в леса и
покидать свои насиженные места. Мордва разбегалась со своих исконных мест. В это время особенно усилилась эмиграция мордвы за Волгу
.в Уфимскую и Оренбургскую губернии, а также на юг в Самарскую и
Саратовскую губернии. Мордва ищет теперь новых мест и спасения в
глубине дремучих лесов. Об этом говорят даже документы. «Буде же кто
креститься не желает, а по требованиям проповедников дать не в состоянии, то во время их (проповедников) раз'ездов, лишаясь своих домов,
разбегиваются в леса; если же требуемое число смотря по пожиткам кто
даст по рублю, по два и более, тогда принуждение сие оставляют, но не
более, как на полгода, а иногда и меньше ').
Ц «Экстракт о причинах Пугачевского бунта». Там же.
2 ) Там же.
3 ) Там же.

Вмешательство духовных властей в частную жизнь мордвина-крестьянина шло и гораздо дальше... До сих пор в некоторых мордовских
селениях сохранились названия улиц: «крещенка», «некрещенка». Эти
названия связаны с историей той же насильственной христианизации
мордовского населения. Мордва жалуется на то. что «проповедники
вторично по тем же жительствам (деревням) поедут, уже креститься не
принуждают, а наистрожайше повелевают, дабы оные крещеные строение свое перевозили в другие места, и с некрещеными в одном жительстве не жили. Но как также по рублю со двора и более, смотря по пожигку, оберут, то тот год принуждение свое и в том оставляют, почему ежегодный побор от них—проповедников происходит» Д. То же самое, т. е.
те же поборы применяло духовенство и за нарушение православного обряда поста. Впрочем также пост сам по себе был не интересен миссионерам, им были важны те налоги и поборы, которые они собирали с мордовского населения за нарушение постов. В тех случаях, когда такого нарушения не обнаруживалось, проповедники не стеснялись симулировать
нарушение поста со стороны мордовского населения. Об этом дала свое
заключение все та же Комиссия по исследованию причин участия в Пугачевском движении мелких национальностей.
«Оные же проповедники, бывая у тех новокрещен в среду и в пяток также и в посты, домогаясь, выспрашивают не едят ли мяса; и хотя
оные новокрещены, зная, что и за сие от них между прочим чинятся
привязки и в неведении того с клятвой об'являют; однако не уверяясь
сему, ходя по клетям, осматривают и, если у кого найдут оставнпіе от
мясоеду початые крынки с маслом, ветчину, а от прошедшего дня вареное мясо и прочее, делая посягательство, все оное и что им сверх того
потребно, обирали» 2). Мало того: «если оные проповедники, по сему и і
намерению, ничего во изобличение найти не могут, тогда, имея при себе нарочно для сего опыту изготовленный табак, размешивая в воде, принуждают пить. Но как оного натура человеческая снести не может, а
иногда и от прошедшего дня от несварения желудка через сие рвотное,
хотя мало что приметить могут, уже не принимая никакого оправдания,
яко от изобличенного, устращивают, бив без всякого милосердия, брали
деньгами, скотом и прочим» 3 ).
Все это могло порождать только одно—острую и систематическую
ненависть к русскому попу и его прислужникам; ненависть, обусловленную не только нестерпимой эксплоатацией. законной с точки зрения тогдашних законов, но главным образом, бесчеловечным, диким, варварским отношением к мордовскому люду. Все духовные поборы не меньше
чиновничьих государственных разоряли мордву, приводили ее к нищете, а вместе с тем к рабству. Нужно сказать, что в этом отношении доставалось особенно усачной мордве — государственной. Помещик по
крайней мере в своем владении не разрешал духовенству чинить поборы и брать незаконные налоги. Духовенство свирепствовало, главным
образом, именно у ясачной мордвы и вообще ясачных крестьян. Последние сплошь да рядом жалуются на то, что пришли «в совершенную бедность для платежа подушных и прочих необходимых им надобностей,
заимывают денег, кои платят за рубль по гривне на неделю проценту
или зарабатывают у тех заимодавцев не более трех рублей в год, начитал проценты почти вечно, лишаясь своих домов, у оных живут» 4 ). К
этому естественно приводила эксплоатация ясачных крестьян. Он беднел, все больше и больше становился должником и фактически превраП Экстракт о причинах «Пугачёвского бунта». Там же.
) Там же.
3 ) Там, же.
4 )Там же.
2

щался в того же крепостного. Тот же проповедник-миссионер становился его вечным кредитором, а он фактически терял свою свободу. Купеческий и ростовщический капитал вырос теперь настолько, что своей
паутиной давно обмотал и мордву. К концу XVIII века эта паутина успела уже превратиться в тяжелые путы, которые было невозможно носить. Мордва все больше и больше хирела, самобытность все больше и
больше терялась; для мордвы наступили темные времена. Почти совершенно стерлись грани между мордвой государственной-ясашной и мордвой крепостной. И те, и другие одинаково попали под тяжелую руку
русского помещика и еще под более тяжелую лапу русского духовенства. Мы еще увидим те попытки со стороны мордвы, когда она в самом:
начале нового X I X столетия еще раз собрала свои силы, чтобы разорвать цепи насилия.
Реакция против русификаторской и христианизаторской
деятельности среди мордвы.

«Кузька-— мордовский

.

бог».

Угнетение помещичьей Мордвы к началу X I X века возрастало все
больше и больше. В русской истории укоренилось мнение, что крепостничество почти совершенно не коснулось малых национальностей, и в
частности, Мордвы. В этом отношении история Мордвы Нижегородского
уезда и других, пограничных с ним является наиболее красочным опровержением этого мнения. Судьбы Терюшевской Мордвы заставляют вдумчивого исследователя отнестись совсем иначе к вопросу о той роли, которую сыграло крепостничество в жизни и быте мордовского населения
России. Документы и исторические свидетельства особенно богато окружают собою район и население нескольких волостей Нижегородского
уезда. Мы уже убеждались из перечня тех помещиков, которые владели
этими местами, что в экономическом отношении мордва Нижегородского уезда ничем не отличалась от руских крепостных. Разница была чисто количественная, но и она сильно давала себя чувствовать мордве..
По сравнению с русскими крепостными мордве приходилось гораздо
труднее уже по одному тому, что здесь к экономическому гнету присоединялось угнетение национальное, выражавшееся в самых разнообразных формах. Эксплоатация всевозможных грузинских князей здесь шла
рука об руку с внедрением в частную бытовую жизнь мордовского крестьянина, с угнетением духовным. Тяжелая помещичья рука также легко расправлялась с национальным укладом мордвина, как и с его хозяйством, трудом и пр. До сих пор помнит население этого рййона, как
уже более поздние помещики «выбивали спесь» из мордовок за то, что
последние носили национальные костюмы. На теле мордовки выкалывались кровавые узоры, напоминающие вышивки на мордовских костюмах *)•
Насилие, укоренившееся в X V I I I столетии и выражавшееся тогда
в форме религиозного гонения, насильственного внедрения православия
в мордву, теперь для X I X века стало уже правилом, которого придерживалось помещичье государство. Здесь в глуши деревень, казалось, феодализм еще и не думал умирать. Помещик регулировал не только хояйство, но и частную жизнь мордвина. Известно, что те же князья грузинские, любители лошадей, привезшие с собой с юга любовь к верховой
езде, отрывали молодых мордвинов от хозяйства, делая из них наездников, которых отправляли в разные концы России и не мало гордились.
Материалы по терюханам Центрального музея народоведения.

f
своими выучениками 1 ). Все это создало такую атмосферу, что национальный народный уклад мордвы в разных направлениях все больше и
больше сглаживался, всо меньше и меньше становился устойчивым. Результаты этого не замедлили сказаться на терюшевской мордве, которая
уже к началу X I X века успела утерять почти свой язык. Нога в ногу с
этим шла и «ревностная» деятельность местного духовенства, которое в
угоду государству, помещикам и себе продолжало всеми мерами христианизацию мордвы. Документы от начала X I X века запомнили ряд имен
радивых «пастырей», которые бессовестно сдирали последнюю шкуру со
своей паствы. Консисторское же начальство в это время особенно заботилось о том, чтобы направлять в Мордовские районы духовных лиц,
происходивших из самой мордвы. Так, в начале X I X в. в селе Терюшеве
отличались христианжзаторской деятельностью священники из терюхан-мордвы Яков Иванов и Михаил Сергеев. -'). в ХѴІІІ веке, видный
обруситель Дмитрий Сеченов писал даже сенату, что «отклонившей его
за усиленную христианизацию «бунтовщики»—не мордва, а старые русские идолопоклонники, по-мордовски говорить не умеют, а говорят ярославским наречием, рознясь от русских нижегородцев». ")• И конечно
мордва русифицировалась. Современный быт мордвы Нижегородского
уезда свидетельствует действительно о большом обрусении. Сейчас во
всем уезде уже насчитывается всего около 20—25 населенных пунктов,
которые еще признают себя мордвою-терюханами и хранят некоторые
традиции нз области национального прошлого, хотя и потеряна наибольшая ценность национального быта—язык. К таким селам нужно отнести следующие: сс. Сарлей, Борцово, Б.-Сескино, М.-Сескино, Макраша,
Б.-Терюшево, М.-Терюшево, Татарское, Башкеево, Березники, Береениха, Криуша, Сиуха, Шониха, Мигалиха, Олевка, Кужадон, Маргуша,
Арапихш Суроватиха,—т. е. большая часть селений современных
Д . - К О Н С Т Е Й Ш Ш О В С К О Й волости и Бор.-Покровской.
В целом ряде этих
селений еще до сих пор сохранился даже в употреблении вышитый
мордовский костюм, национальные обряды, переводное с мордовского
народное творчество и пр. Язык уже полностью заменен русским
и лишь в устах женшин сохранились ряд терминов и отдельных слов
нз мордовского языка. Так, вышивки и названия частей костюма до сих
пор называются по-мордовски: «сиве», «ожа пря», «раужо-сюкс- и .т. д.
Замечательно, что терминология родства тоже сохранилась из мордовского языка: «урьведей», «киялка» и пр. 5)Однако еще совсем не в далеком прошлом, хотя бы в 50-х. годах,
мордва-терюхане Нижегородского уезда насчитывали себя в гооаздо
большем количестве, чем теперь. Так, списки населенных мест в X I X веке показывают мордву-терюхан в 50-х годах, кроме указанных селений
еще в следующих: Борисово, Вшивка, Вышка (Вишка), Инютино. Мирша, Зубаниха, Лапшиха, Белая (поляна), Инелен, Касаниха, Лом, Романиха, Теплое. Винный Майдан, Надеждино, Кажлейка, Муравьиха,
Курилово, Тепелево, Поляна-Малая, Сарадан, Поляна, Учеватиха,
Льготна, т. е. селений, группирующихся премущественно по правому побережью р. Кудьмы 6 ). Эти же данные исчисляют для тогдашнего времени мордву Нижегородского,уезда общим количеством в 25:229 человек 7 ).
')
)
3)
4)
5)
6І
7)
2

Материалы по терюханам Центрального музея народоведения.
Указ Духовной консистории от 13 окт, 1809 г. за № 3847,
Соловьев, V. 209.
Материалы Ц. М. Н. по терюханам.
Там же.
«Списки населенных мест», т. X X V стр. X X V — X X X .
Там же.

Большая часть этих селений в настоящее время совершенно забыла о
•своем мордовском происхождении. Если по сравнению с настоящим,
50-е годы дают такое количество мордовских селений, то к началу X I X
века количество населенных пунктов с мордовским населением нужно
увеличить еще на несколько процентов, а соответственно этому необходимо увеличить и количество населения. Это и дает нам некоторую возможность судить о размерах того движения, которое называется в источниках «Терюшевским бунтом», закончившимся легендой о так называемом «Кузьке—мордовском боге».
Раньше мы постарались выявить те основные факторы, под влиянием которых складывались судьбы мордовской народности. Можно было бы вкратце охарактеризовать эти факторы, как две равномерно, но
противоположно действующих силы. С одной стороны, на нее действовали сравнительно благоприятные природные условия, в которые исторически попадала мордва, умевшая приложить к использованию все
свои здоровые творческие физические задатки. С другой стороны, как
противодействие, они встречали на своем историческом пути постоянную внешнюю силу более опасных политически соседей, постоянно стремившихся экономически поработить мордву и пытавшихся делать это
всеми методами'политически классовой борьбы. Мы видели, что к началу X I X века эта борьба приняла законченные экономические формы, изменившие политическую и национальную физиономию мордвы. Отсюда
понятны те результаты, которые созданы этими факторами, результаты,
которые носят тот же двойственный характер. Мордва в своем бытовом
укладе и сохраняет свою национальную основу, но одновременно она и
теряет некоторые элементы своей национальности. Об'единиться политически она не сумела, но одновременно, как мы видели, вела постоянную борьбу за свою национальность, и, прежде всег'о, за свои возможности беспрепятственного хозяйственного развития. Эта борьба принимала, как мы-видели, самые разнообразные формы, выливаясь и в организованные, и неорганизованные восстания и протесты, которые носили
особенно острый характер, когда касались их бытового уклада и привычек.
История той борьбы, которая загорелась в Нижегородском крае в
начале X I X вена, по двум причинам является особенно интересной и
важной в истории общественных движений у мордвы. Во-первых, Терюшевский конфликт является по преимуществу протестом общественноэкономического типа, и, во-вторых, это—одно из восстаний, принявших
вполне организованный и притом безусловно массовый характер.
Если мы припомним наше предыдущее изложение вплоть до начала нового столетия, то для нас совершенно станет очевидной та основная
причина, которая выдвинула так называемый «Терюшевский бунт».
Прежде всего необходимо отметить, что начало этой борьбы несомненно
носило местный характер и его значение особенно было важно для
мордвы Нижегородского уезда, т. е. его. части, которая была под непосредственным угнетением помещиков. Крепостное право, ,как экономическое явление, вызвало взрыв общественного негодования у мордвы.
Будучи, как мы видели, умноженным на национальное угнетение, русское крепостничество у мордовского населения вызвало те количественные изменения, которые и привели к открытому возмущению мордвы. В
самом начале X I X в., т. е. с 1804 г.. Тергошевское восстание выражалось
пока в открытом отказе nef некоторым деревням от барщинных работ:
мордовское население в своем протесте пошло и дальше. Так. летом
1804 года во время жнитва население отказалось убирать хлеб у помещика. а когда управитель имения попробовал применить угрозу, то
озлобленная мордва, набросившись на него, убила его на месте. Разбила

«

контору, уничтожила купчие грамоты на земле. Местами население начало убирать жатву, свозя хлеб на свои гумна, экспроприируя сбор и
помещичий хлеб. Правительство, пока не придавая большого значения
восстанию, ограничилось тем, что прислало небольшой военный отряд,
который был разбит мордвою двух деревень. Однако после этого мордва
сделала вид, что она покорилась правительству и помещикам. Правительство ограничилось некоторыми репрессиями и оставило мордву впокое 0- Не успокойлась однако мордва.. После некоторой передышки
население, взбудораженное некоторым успехом, уже более организовано
и широко начало подготовлять новое восстание против ненавистного помещичьего гнета. Теперь уже постепенно стала расширяться программа
требований, а соответственно этому и программа, действий. Переживающее к этому времени кризис в национальном отношении, мордовское
население припомнило все. Чутьем поняла мордва, что рѵка-об-руку с
экономическим гнетом шло угнетение и национальное, и поэтому было
решено покончить сразу со всем. Вспомнили и насильственное крещение,
и ненавистное духовенство, и монастырские богатые закрома, и все то,
что порабощало, угнетало, заставляло терять национальное лицо. Из
форм национальной организации я боевой тактики того, времени необходимо отметить организованные сходки в лесах. Благо лесов в крае быломного. До настоящего времени к этому району вплотную примыкает Арзамасско-Муромский лесной массив. В лесной гуще под прикрытием деревьев и кустов мужское население мордвы неоднократно совещаясь,,
подготовляя новое восстание 2 ).
По мере того, как расширялась программа терюшевских борцов,
самое движение переставало носить местный характер, все. больше и
больше расширяя свои территориальные рамки. К национальному протесту против государственного угнетения понемногу начала присоединяться и «ясачная» мордва тяглых государственных земель Арзамасского уезда. Уже к 1S66 году терюшевцы имели в своих рядах некоторых
представителей из мордовских сел Арзамасского уезда Ч. Весть о подготовке восстания против национального угнетения быстро стала распространяться в мордве и других уездов Нижегородской губернии, Лукояшовского и Ардатовского. Государственные крестьяне—мордва—принесли
с собой и новое требование для программы восстания—протест против
налогов, чиновничьих поборов и пр. Восстание начинало принимать
массово-национальный характер. Немаловажную роль в подготовке и
протесте начинала играть женская часть населения—хранительницы
старинных национальных традиций—обрядов, верований, одежды и пр.
Сильной стороной подготовки явилось го обстоятельство, что идеологически во главе восстания становился свой человек—мордвин Кузьма Алексеев, которому и суждено было играть в течение некоторого времени роль народного вождя. Его имя разукрашено со стороны русских
книжников легендой, которая назвала его «Кузькой—мордовским богом».
Мордва-терюхане до сих нор хранят в своей памяти предания о Кузьме
Алексееве.
История мордвы—история масс по преимуществу.
Русская история с древнейших времен не запомнила и десятка
мордовских имен, которые Іюжно было бы трактовать, как индивидуальное отражение настроений и чаяний национального гения. В числе
единиц, имя которых сохранилось на немногих страницах русской
Ц Церковные летописи с. Б.-Тюрешева, ч. I, материалы Ц. М. Н.
) Там же.
3 ) Там же.
2

истории, посвященных мордве, стоит и имя Кузьмы Алексеева, на котором имеет смысл остановиться подробнее не как на герое, а как на
вожде, выдвинутом требованиями масс в эпоху, о которой мы говорим.
О Кузьме Алексееве в настоящее время мы имеем два рода источников. Одна категория—это устные предания о нем, сохранившиеся в
тех районах, где он жил и действовал, т. е. в районе населения мордвы'терюхан; вторая категория—это документы, относящиеся к Кузьме Алексееву, в числе которых протоколы судебного процесса над Кузьмой занимают первое место.
Остановимся несколько на характеристике каждой категории этих
источников. Достаточно в настоящее время появиться на территории
мордвы-терюхан в Нижегородском уезде исследователю в любой специальности, как население начнет вам передавать целый ряд преданий, связанных с именем Кузьмы Алексеева. Пишущему эти строки не дальше,
как летом 1927 года, приходилось руководить экспедицией от Центрального музея народоведения по изучению мордвы-терюхан. Надобно сказать, что до настоящего времени легенды о Кузьме Алексееве необходимо отнести к наиболее излюбленным у населения района Дальне-Константиновской волости. К этой волости принадлежит с. Б.-Сескино, с
которым предание связывает происхождение Кузьмы Алексеева. В записях о родившихся прихода с. Сарлей иод 1771 годом записано, что
Кузьма—сын «новокрещенного мордвина Алексея Карпова и новокрещенки Марфы Карповой дер. Б.-Сескино»
Родился Кузьма. 8 июля.
Сескинцы особенно ревностно оберегают предания о Кузьме, и экспедиции крестьяне Б.-Сескина с большим удовольствием показывали те места, в которых по преданию собирал Кузьма своих приверженцев. Пришлось сфотографировать эти места, и, в частности только что свалившийся от ветра и старости многовековой дуб, где происходили якобы те
моления, которыми руководил Кузьма в дебрях лесных богатств края.
Изучая самые предания, необходимо резко разграничить их на две части
в^ зависимости от возраста лиц, передающих эти предания. Сведения о
Кузьме, получаемые через посредство молодежи и людей средних лет,
носят по преимуществу иронический характер. О Кузьме говорят, как о
«Кузьке—мордовском боге». Рассказывают много эцизодов из жизни
Кузьмы чисто романического характера, говорят о его незаконных связях, о «шарлатанстве». В этих рассказах Кузьма—главарь шайки лесных разбойников, искусный и находчивый вор: Кузьма—герой леса,
обманывавший простых и добродушных мордовок. Рассказывают, что
Кузьма завоевал себе славу ловкостью рук и организованностью своей
шайки. «Уведут они лошадь последнюю у бедняка и запрячут ее в лесу.
Другие сотоварищи Кузьмы бродят по селам. Советуют обратиться "к
Кузьме, как к знахарю. Идет мордвин к Кузьме, а он говорит ему: «Иди
по Арзамасскому тракту, на двадцатой версте на поляне у большой березы найдешь ты свою лошадь». '«Мужичек идет и находит свою лошадь.
. которую Кузьма велит привязать у названной березы. А мордвин диву
дается прозорливости Кузьмы» 2 ). Так. по мнению молодежи, завоевывал себе авторитет по всей округе Кузьма Алексеев. Тот, кто знаком с
той литературой, которая существует о Кузьме, поймет, что источником этих устных.преданий об Алексееве является именно эта литература. Легенда о Кузьме, как о «мордовском боге» впервые пущена, как известно.^ судебным процессом над Алексеевым. Впоследствии в течение
всего X I X века неоднократно в таких изданиях, как различные «Епархиальные ведомости», «Губернские» и т. д., появляются статьи под заЛ) Записки о родившихся в приходе с. Сарлей за 1771 и 1772 год.
2 ) Материалы Центрального музея народоведения.

Главней «Кузька—мордовский бог». В пятидесятых годах в Казани поя• вилась под этим же заглавием повесть анонимного автора, которая в
большом количестве была переправлена в район мордвы-терюхан. Экспедиции почти в каждой деревне показывалась эта книга, которую прочитал каждый грамотный терюханин. Наличие этой книги с убедительностью доказывает, что большинство эпизодов молодежь заимствует из.
этой книги. Легко написанная в форме романической повести, в духе
романов Загоскина, эта повесть специально предназначалась для того,
чтобы навсегда изгнать из населения всякие симпатии к Алексееву и
заменить их ироническим к нему отношением. Кузьма здесь большой
пройдоха, женофил, сильный человек в своем «шарлатантстве», т. е. повесть вполне гармонирует яо духу с теми рассказами о Кузьме, которые
можно слышать от молодежи.
Совсем иные нотки слышатся в тех устных преданиях, которые исходят от стариков и старух о Кузьме Алексееве. Надобно отметить, что
с большой неохотой рассказывают они о нем. Боязнь насмешек со стороны молодежи, легкое отношение молодежи к имени Алексеева отбили
охоту делиться своими воспоминаниями о рассказах отцов и дедов о
Кузьме. На серьезный вопрос исследователя частенько слышишь замечание, что: «смеяться будешь!», «не стоит тревожить кости, давно это
было; и так много смеются». Но если удается поговорить «по-сурьезному», «по-душам», то почти всегда услышишь что-нибудь задушевное -ѳ
Кузьме. У старых людей он прежде всего не Кузька, а «Кузя», и без эпитета «мордовский» бог. Они рассказывают о том, как всегда. Кузьма
стоял за правду; рассказывают о том, что Кузьма—всегдашний защитник бедных. Каждый расскажет в серьезных тонах его биографию, причем
эпизод о занятиях Кузьмы угольным промыслом почти всегда услышишь
в одних и тех яге выражениях: «Кузя целых семь лет жил в лесу и жег
уголь, целых семь лет думал одну думу, как бы помочь своим братьямугольщикам, семь лет готовил грозу барам-помещикам Д. Совсем иначе выступает Кузьма в этих рассказах и как руководитель древних языческих молений мордвы. Вздохнет иногда старуха, да и скажет: «Ох. милок, да уж и рассказывать-то чудно, зачем теперь все это?» Почти всегда вспоминает рассказчик-старик о том, какое тогда было трудное житье
в эпоху Александра 1. «И барин шкуру драл и поп шкуру драл» -).
За то, что Кузьма выступил протестантом против насилия, по мнению
стариков, и потерпел Кузьма наказание.
Во всем этом, безусловно, слышатся некоторые нотки идеализации
старины со стороны стариков, всегда склонных относиться недоброжелательно к новым веяниям жизни. Дело критического подхода—выяснить
на основе исторической проверки фактов, то здоровбе ядро исторической
правды, которая крупицами может заключаться в устных преданиях. Наше дело отметить двойственный характер народных преданий, чтобы тем
самым расчистить путь для исторический правды.
Обратимся к письменным источникам, говорящим о Кузьме Алексееве. Прежде всего нужно отметить, что Терюшевский конфликт еще не
подвергался основательной разработке со стороны исследователей. Вопрос общественных движений среди малых национальностей дореволюционных историков так мало интересовал, что даже попутно оші не уделяли этому событию достаточного внимания. Иск;
ением являются
очень немногие. О Терюшевском восстании и о Кузьме Алексееве писали большею частью любители, изучающие местный Нижегородский
край, поэтому почти вся литература но этому вопросу является местЦ Материалы LI-. М . ' Н ,
' ) Там же.

ным нижегородским изданием, начиная с. работ Мельникова-Пе черского
и кончая статьями ряда духовных лиц, писавших об этом по большей
части в местных «Нижегородских Епархиальных Ведомостях». Отдельные издания, вроде повести безыменного автора «Кузьма—мордовский
бог», издаются в середине X I X века -тоже в Нижнем. Надобно сказать, что
вся эта литература находится под непосредственным влиянием официальной версии легенд о Кузьме, зафиксированных в судебных протоколах
того следствия, которое велось над Алексеевым. К сожалению, мы до сих
пор не имеем в печати подлинников этого дела, которое, кстати сказать,
отсутствует и в Нижегородском архиве-хранилище. В отрывках протоколы следственного дела над Кузьмой печатались очень давно, но эти
отрывки были или слишком краткими, или заключались в выборках, сделанных неряшливо и. односторонне. Только в 1920 году проф. Никольским Н. в опубликованных материалах по приволжским инородцам \)
приведены иочти исчерпывающие отрывки по делу о Кузьме Алексееве
у мордвы. Эти отрывки и дают возможность судить о степени «важности
преступления» государственного преступника «новокрещена из мордвы
Кузьмы Алексеева». Начнем с того, что инкриминировалось Кузьме и
за какое обвинение подвергся он столь жестокому наказанию. В духе
классового суда эпохи эпизоду с Кузьмой Алексеевым был придан миссионерский характер, как сектантскому, движению среди мордвы. Ведь
нужно сказать, что это был самый излюбленный способ царского правительства клеветать и обвинять малые народности. Почти каждая из малых народностей быв. царской России имеет в своей истории подобные
случаи обвинений и наказаний. Даже в. самом конце X I X века правительство еще раз применило этот метод к вотякам. Как известно, правительство тогда организовало процесс против вотяков, обвинявшихся в
человеческих жертвоприношениях, процесс, известный под названием
«Мултановского дела» 2 ). Если в конце X I X века трудно было правительству усыпить общественное мнение передовой части русского общества 3 ), то в начале X I X века общественная совесть русского помещичье-купеческого высшего общества была настолько «чиста», что на
процесс над Кузьмой Алексеевым никто и не обратил внимания, и во
всяком случае он не вызвал никакого протеста. Дворянский суд, подбадриваемый духовной кликой, обвинял Кузьму в том, что он якобы
явился организатором религиозной секты, за что и должен он понести
наказание. Инкриминировалось ему, в частности то. что Кузьма об'явил
себя пророком, а потом и богом, собрал вокруг себя «богомерзких женок», с которыми он совершал моление в лесу"; как пророк и бог, он запрещал будто бы пахать и сеять мордве, платить оброк помещикам
и т. д. Более красочным и законченным в смысле обвинений является
другой документ—это письмо епископа Нижегородского Вениамина святейшему синоду 4 ). Вениамин пишет по доносу священника с. Сарлей
и говорит, что Кузьма Алексеев не только об'явил себя пророком, но и
говорит, что он послан для того, чтобы об'явитъ. что скоро придут времена. когда снова вернется мордовская вера. Христа больше нет, говорил, якобы, Кузьма, и не будет, нет больше и христианской веры. Христос—это чин, а не имя. Ковда Христос состарился, он передал чин
другому: этот другой придет не с востока, а с запада, поэтому и молиться нужно на запад. Скоро наступит стращный суд. который' будет/происходить на старинных мордовских мольбищах. Мордву будут судить
9 Н. Никольский, — Материалы по инородцам Поволжья. Казань, 1920 г. Мордва.
2 ) Луппов.—Дело мултановских
вотяков.
•') Как известно, наиболее ярю м общественным защитником вотяков в этом
длительном процессе был писатель В. Короленко.
4 ) Письмо епископа Вениамина святейшему синоду от 6/Х—1809 г.
Религии народностей СССР

14

по старым мордовским обычаям. Мордва будет ходить тогда в старинной
мордовской одежде; придет новая жизнь. Двенадцать раз ударит гром, и
тогда наступит конец миру. Солнце будет восходить с запада и садиться
на востоке.
Посмотрим прежде всего насколько подтвердились
обвинения
Кузьмы на суде. Протокол опроса Кузьмы и свидетелей прежде всего
показали, что" Кузьма почти совершенно оказался несведущим в вопросах ни православной веры, ни старинной мордовской. Он с трудом назвал имена двух-трех мордовских богов, а в православии путал христа
с Михаилом архангелом и последнего с богородицей, так что суд был вынужден констатировать невежество Кузьмы в этой области. И сам Кузьма, и его свидетели показали, что ни за пророка, ни за бога Кузьма цебя
не выдавал. Остальных сторон обвинения Кузьма как будто бы не отрицал. Из всего этого запутанного и затуманенного дела с ясностью выступают лишь следующіе пункты программы Кузьмы: 1. Мордва должна
быть свободна. 2, Она не должна принадлежать помещикам. 3. Мордва
не должна платить оброка. 4. Мордва должна сохранить свои обряды,
быт, одежду в национальной неприкосновенности. 5. Мордовские обряды,
костюмы, законы (обычное право) должны быть известными и принятыми всем миром. Наконец, Алексеец всю свою программу пропитал протестом против того, тягость чего в данный момент мордва особенно чувствовала. Алексеев внес в свою программу еще один пункт — протест •
против православия: «Христос это чин. Христа больше нет, не будет
больше и христианской веры»—поэтому необходимо возродить мордовскую веру. Не умея об'яснить причины этого, Кузьма Алексеев ссылается на голос, бывший ему, якобы, свыше.
Если теперь мы припомним экономические и общественно-национальные переживания мордвы в начале X I X века, для нас будут совершенно понятны многие пункты программы Кузьмы. Вполне несомненно,
что элементы общественные в этой программе играют главную роль.
Если мы теперь обратимся к самому началу Терюшевского восстания и к дальнейшим нарастающим настроениям Нижегородской Мордвы, для нас станет совершенно ясным, почему Кузьме с его программой
на некоторое время суждено было стать народным вождем. Мы уже говорили об основных причинах, вызвавших возмущение мордвы Терюхан
против помещиков, духовенства и чиновников. Обвинение, предъявленное Кузьме, как нельзя более гармонирует с этими требованиями, несмотря на тот туман, которым постаралось правительство окутать процесс
над Алексеевым. Классовому суду необходимо было сделать это по целому ряду соображений политического и тактического характера. Во
всяком случае разглашать Терюшевский эпизод, как общественный крестьянский протест против зарывавшегося крепостничества, было не в
интересах правительства. Воспоминания о недавнем Пугачевском движении закрепощенного крестьянства были еще настолько свежи, что было гораздо спокойнее рассматривать всякое движение под другой вуалью, которая гарантирует от сочувствия движению русского крепостного крестьянства. Вот почему и последующая литература о Терюшевских событиях так настойчиво поддерживает легенду о сектантстве у
мордвы, религиозном изуверстве и проч.. и проч.
Как бы то ни было, в то время наболевшие вопросы все больше
и больше привлекали мордву на агитацию Кузьмы; скоро на собрания
в роще, в лесу сталн стекаться тысячные толпы мордвы, где Алексеев
об'яснял мордве несправедливости строя и правительства по отношению к ним. Собрания заканчивались языческими молянами в священных рощах, протестуя против православия. Деревня за деревней, село
за селом стекались к Кузьме за правдой. Слухи о деятельности Кузьмы

стали распространяться и в другие губернии—оттуда быіш слышны сочувственные отклики.
Не желая раздувать дела, в котором звучала социальная вражда
к помещикам и строю, нижегородский губернатор надеялся, что движение закончится само собой. Но скоро движение стало принимать массовый характер, и губернатор поспешил ликвидировать это дело.
На одном из собраний Кузьма вместе в наиболее близкими ему
людьми был схвачен присланным отрядом. Прощаясь с мордвою, Алексеев просил мордву помнить о том, что он говорил, и хранить мордовскую старину и закон.
Если общественно успех агитации Кузьмы Алекдева об'яснялся
теми общественными настроениями, которыми жила мордва в начале
прошлого столетия, то лично этот успех нужно об'яснить тем, что Алексеев был по еѵтпеству близким человеком 'у мордвы. Сам мордвин по
происхождению, Кузьма родился в самом центре^ помещичьей мордвы
в с. Б.-Сескино, с которым он так и не порвал связй до конца своих дней.
Правда, Кузьма с детских лет уехал из своей родной деревни на сторону в Заволжье, где поступил в услужение к старообрядческому купцу.
Сначала в качестве мальчика, а йотом поверенного в делах Кузьма быстро завоевал доверие купца. У купца Кузьма еще мальчиком обучился
грамоте. Смышленый от природы, Алексеев скоро стал правой рукой
этого купца. Последний часто поручал Кузьме ответственные торговые
операции в Нижнем, которые тот ловко выполнял, не подвергая сомнениям свою репутацию. Предания говорят о том, что Алексеев не отличался по отношению к купцу, или скорее к его казне, особой честностью,
ловко обманывая купца. В свои поездки в Нижний Алексеев, якобы, вел
довольно веселый образ жизни. В горо|е Алексеев, как любознательный
человек, ко многому присматривался, многое наблюдал, многое слышал.
В одну из поездок услышал Алексеев от земляков, что не все благополучно на родине, услышал о возмущении мордвы непорядками и. очевидно, уже в 1S02 году оставил купца и приехал на родину. Здесь Кузьма занялся жжением углей для своей семьи, а общественно стал очевидно одним из активных организаторов подготовки нового восстания и
агитатором более светлого будущего для мордвы. Дальнейшее собирание
всех преданий о Кузьме более подробно должно осветить вопросы личности Алексеева, пока же нужно сказать, что Алексеев долгое время был
памятен мордве, и современное старое поколение является, очевидно,
последним носителем этой памяти, которая идет от предков, но не от кни
Несомненно, что в гуще народной жизни протесты, подобные Терюшевскому, и в последующее время проявлялись неоднократно, хотя
может быть и не так ярко и определенно. Для иллюстрации этого положения достаточно привести один факт из жизни того же района—Терюханской мордвы. По церковной линии почти тотчасже после ликвидации Терюшевского конфликта и ссылки* Кузьмы на каторжные работы,
участь мордвы-терюхан ухудшилась. Вот документ, который как нельзя более ярко говорит об этом: «Господин Нижегородский гражданский
губернатор, действительный стаский советник и кавалер Андрей Максимович Руновский отношением своим известил Его Высокопреосвященство Вениамина, Архиепископа Нижегородского и Арзамасского и Кавалера. что по случаю произведенного приходской к се.лу. (Зардей деревни
Б.-Сескина графини Сен-При. крестьянином новокрещеном нз мордвы
Козьмою Алексеевым через нелепые его рассказы и через сообщников
своих, выполнявших его приказания, между новокреіценными соблазна—
он г. губернатор в отвращение оного впредь подписал земскому исправнику подтвердить строжайше во всех селениях, в коих жительствуют новокрещены нз мордвы, чтобы они ни тайно, ни явно не собирались и не

отправляли богослужения по древнему их идолопоклонническому заблуждению, а исповедывали бы во всем принятую предками их православную веру и следовали бы ее установлениям неуклонно. Его Преосвященство но сему отношению г-на губернатора приказал Консистории предписать как того села Сар лей, так и других соседственных с ним
приходов, новокрещен, имеющих—священникам, чтобы они и вы... прихожан наставляли и утверждали в христианской вере» а ). Что значит
«наставлять и утверждать в христианской вере», мы прекрасно знаем из
предыдущих глав. Из аналогичного документа только лишь гораздо более позднего времени 2 ) мы узнаем, что даже спустя еще 40 лет в Нижегородском уездном суде слушалось новое дело о 16 крестьянских
«женках» деревни Малое-Сескино, Терюшевского прихода, совершавших языческое богослужение. Правда, это дело в том же 1850 году было
прекращено по высочайшему повелению, но из этого видно, что правительство судебные процессы над мордвой превратило в систему преследования и национального угнетения и без того экономически загнанной
мордвы. Тем не менее попрежнему вспыхивало изредка национальное негодование мордвы даже в таких районах, где благодаря крепостничеству обрусение шло громадными шагами. Даже обрусевшая Нижегородская мордва терюхане так долго хранили традиции, воспитанные Терюшевским конфликтом и полунаивной проповедью Кузьмы Алексеева.
Л И Т Е Р А Т УРА.
Иллюстров. Обряды мордвы при погребении и поминовении умерших. Пензенек. епарх. вед.», 1868 г., № 3.
Леонтьев А. С. Село Оркино, Озерск. вол., Саратовск. уезда. «Саратовск.
губ. вед.», 1884 Т., № 27 и сл.
Лепехин И. Дневные записки путешествия по разным провинциям Российского государства, СПБ, 1795—1814 гг.
Лукин. Верования и к у л ь т мордвы с. Сабанчеева, Алатырского уезда. Симб.
губ. ;«Изв. общ. археолог., ист. и этногр.», XI, 4.
Mainov W. Les restes de la mythologie mordvine «JSFOu» Hels.. 1889.
Маркелов M. T. Саратовская мордва. «Сарат. этногр. сб.», I. 1922 г.
Маторин Н. Религия у народов Волжско-Камского края. «Безбожник», М.,
1929 г.
Мельников П. И. Нижегородская мордва. «Симб. губ. вѳд.», 1851 г.. № 25—26.
Мельников П. И. Очеірки мордвы. «Русск. вестник», 1877 г., № 67 и сл.
Митропольский К. Мордва. Мировоззрения их, нравы и обычаи. «Мирское
слово», 1877 г., № 11—12.
Мошков В. Миросозерцание наших восточных инородцев: вотяков, черемис о в и мордвы. «Жив. стар.», X , 1—2.
*
Никольский Н. В. Народная медицина народностей Поволжья. М., 1909 г.
Никольский Н. В. Б ы т и верования мордвы в 1873 г. Тамбов, 1905 г.
Паллас П. С. Reise durch verschiedene Provinzen des Russ. Reichs. 1773—1801.
Примеров А. Религиозные обряды и суеверные обычаи мордвы, Краснослободского уезда. «Пенз. ей. вед.», 1870 г., № 16.
Смирнов И. Н. Мордва. «Изв. общ. археол., ист. и этногр.», XII, 1892—94 г.
Смирнов И. Н. Следы человеческих жертвоприношений в поэзии и религиозных обрядах приволжских финнов. Казань, 1889 г.
Степанов В. Антирелигиозная пропаганда в избах-читальпях. Антирелигиозник, 1.928, № 1.
Урсынович С. «Нововрещевская контора», журнал «Атеист», 1930 г. а в г у с т ,
оентябрь.
т„
, . •„,
Фукс Н. Поездка из Казани к мордве Казанек. губ. («Журн. мин. вн. дел»,
1889 X )
" ' Holmberg U.|The mythology of all races. Finno ugric, Siberian. Boston. 1927.
Шахматова А. А. Мордовский этнографический сборник. СПБ. 1910 г.
1) «Указ Духовной Консистории от 13 октября 1809 г. за № 3847». Из церковной летописи с. Б-Терюшева, ч. II.
2) Указ Духовной Консистории от 31 июля 1850 года за № 5627. Из церковной
Летописи с. Б.-Терюшева, ч. II.

А. Г. АПОЛЛОВ.

УДМУРТ-ВОТЯКИ.
Вотяки-удмурты, ныне в основной своей массе об'единенные в Вотской автономной области, по языку принадлежат к семье угро-фНннов
и вместе с коми-зырянами и пермяками составляют пермскую ветвь
•финских «языков.
В историко-культурном отношении вотяки являются по сравне
нию с. другими финскими народностями мало изученной группой. Некоторые ученые полагают, что вотяки до XIII века жили гораздо южнее тех
жест, где живут они теперь, в пределах Центральной России. В пределы
Вятской губернии они были оттиснуты частью русскими колонизаторами,
шедшими с северо-запада из Новгородской области, и частью черемисами-мари, также с юга и запада теснимыми русскими. Сохранились предания даже о войнах между мари-черемисами и удмуртами. В XIV веке
мы находим вотяков уже собранными в тех районах, где живут они до
сих пор. Почти одновременно с приходом в Вятский край вотяков двигаются сюда и первые русские колонизаторы, причем двигаются не мирными переселенцами, а военными. Есть предания, что именно тогда русские захватывают вотский город Болвановку (теперь село Никулино) и
черемисский Какшарев (Котельнич) и строят крепость—город Хлынов
(теперь Вятка). Русские двигались сюда, чтобы укрепить связи во-первых, с богатым пушниной Поморьем и Заволочьем (так называлась страна, лежащая между Волгой и Северной Двиной), и во-вторых, с богатым
драгоценными камнями и серебром 'Каменным Цоясом (Уралом). Несмотря на борьбу, вотяки уже с тех пор начинают волей-неволей самые тесные взаимоотношения с русскими.
Уже с XVII века систематически русское правительство через духовенство организует пропаганду за принятие христианства,- а одновременно с этим и насильственное крещение вотяков. А в XIX веке в унылый и без того быт вотяков неожиданно врывается новая чуждая и
враждебная струя. Растущий и крепнущий капитализм вблизи наших
горных богатств начинает воздвигать знаменитые в истории горные заводы, работающие приписными крестьянами. Вскоре эта работа была
передана вотякам. Каторжный труд, который вотяки выносили в качестве приписных к заводам, довел вотяков до того, что они возненавидели
эти заводы, а главное, их руководителей.
• Основным занятием вотяков в настоящее время является земледелие. Оно существует в двух видах: полеводства и огородничества. В
целом—земледелие у вотяков можно считать производящим, но степень
производительности можно было бы при большей рационализации поднять. У вотяков еще до сих пор- довольно крепко держится трехпольный севооборот, тогда как земля здесь больше, чем где бы то ни было,
требует разнообразия культур. Орудия труда тоже еще достаточно
примитивны. Очень осторожен вотяк к новшествам и особенно если
они идут от русских. Только опыт способен разбить эту боязнь к усовершенствованию и, действительно, со времени Октябрьской революции
местные работники воспользовались этим, культивируя нововведения в
совхозах, на показательных участках и агрономических пунктах. Именно таким образом пропагандировались сельскохозяйственные артели и

коллективы в области. Из подсобных к земледелию промыслов нужно
отметить—пчеловодство, собирание ягод, грибов и охоту. Нужно отметить, что указанные занятия, бытующие теперь как подсобные, когда-то,
ещ'е не особенно давно, составляли именно основную статью хозяйствования вотяков. Сохранились исторические документы, которые говорят
о том, что вотяки еще XVI—XVII вв. платили дань шкурками зверей,
медом и воском и проч. лесными благами. Из других вспомогательных
банятий вотяков нужно отметить извозный промысел—возят дрова в города, на заводы и проч.
Несмотря на то, что исторически вотяки с очень давних пор были
вынуждаемы входить в самые тесные взаимоотношения с другими народами, они до сих пор полностью сохранили свой язык. B O T Ç K H Ë язык
очень однороден и отдельные говоры совсем не нарушают его единства.
По своему строению и словарному материалу он очень близко стоит к
коми-языкам, так что, например, вотяк и зырянин смежных районов после небольшой тренировки способны понимать друг друга. Национальный язык сохранился у вотяков полностью как разговорный, а ныне и
как литературный. Сравнительно устойчиво сохранились национальные особенности вотяков в их материальной культуре, например, в жилищах и постройках, одежде, а также и пище." Не мало пережитков национально вотского сохранила социально-духовная культура. Ученые
уж давно с большим интересом изучают пережитки у вотяков родового
строя, семейное право, формы взаимопомощи. В своих религиозных верованиях вотяки не в меньшей - степени, чем их соседи мари, сохранили
культ земледельческого характера,. До самого последнего времени сохранялись у вотяков и жертвоприношения в священных рощах—«лудах».
Из семейно-родственных жертвоприношений сохранились приношения в
общественных и семейных куатах—приношения воршу дам. _ Православие
у вотяков привилось только внешнее. Во всяком случае доселе налицо
в вотской деревне язычески-христианское двоеверие примитивно-земледельческих народов.
I. Земледельческий дохристианский культ.

1. П о ч и т а н и е

предков.

«Вотяки, молятся своим покойникам: 1) около праздников покрова я пасхи; 2) деред косьбою; .3) перед- посевом; 4) в случае болезни,
когда шаман определит эту болезнь наказанием покойников; 5) по воскресениям, жогда. пекут табани; 6) при от'езде в гости; 7) при пропаже
чего-либо из семейного имущества; 8) при неудачной варке кумышки;
9) вышедшая замуж дочь, по смерти своих родителей, привозит голову
и ноги коровы, принося их в жертву покойникам...
... Обширная область подземного мира населена беспокойным кулемартьос (мертвыми), которые постоянно требуют себе пиши, забот и,
не получая таковых, жестоко мстят вотяку, разрушая на каждом шагу
его благосстояние. Естественно, что,забота о покойниках принадлежит
тем из оставшихся в живых, которые наиболее близки к шім. «Поминаем вас, отец, мать. дядя... и всех остальных, которых помним и не
помним»—говорят вотяки. Обязанность поддерживать загробную жизнь
предков заключается в доставлении им пищи в случаях,, перечисленных выше. Порою покойники получают одежду,s деньги и некоторые
предметы домашнего обихода, которыми они и снабжаются во время
нохорон: «чтобы ты не терпел нужды, вот тебе»—говорит вотяк, кладя в гроб тот или иной прбдмет домашнего обихода (одежда и другие

предметы домашнего обихода жертвуются иногда и много времени сиу-стя после похорон, но такие случай очень редки)... мы часто встречаем
в молитвах к предкам просьбу охранять живых (конечно, исключительно родных), спасая их от наветов злых людей, от враяшского глаза, одним словом, все те мольбы, которое вотяк возносит к Еюршуду. Рельефно рисуется отношение вотяка к своим покойникам в следующих молитвах: «Старики, дурно нам не делайте. Пусть удается нам хлеб и
питье. Чем вы недовольны нами? Гуся ли вам нужно, утки ли? Требуйте: мы ни от чего не отказываемся, не спорим с вами. Мы не знаем, что
вам нужно. Кто вас знает, что вы просите? Пусть же теперь (при принесении жертвы) удается наш хлеб и наше питье».
Основные начала, на которых зиждется культ покойных предков
у вотяков, могут быть выражены в следующих положениях: 1) вотяки
считают своею обязанностью поддерживать загробное существование
своих умерших родственников, под понятие которых подходят все вообще предки («Все родные, которых я помню и не помню, не мешайте»—
говорится в молитве вотяка). 2) Если последствием забвения покойников
родными будет месть со стороны первых, то она считается заслуженно
и законной. 3) Покойники имеют право требовать совершения определенных жертв, от принесения которых вотяки не отказываются. 4) Покойники могут оказывать благотворное влияние на имущественное и нравственное положение своих потомков...
За гообом не прерываются родственные связи... Записан следующий
обряд, указывающий на близкие отношения родственников друг с другом. В головах умершего, обыкновенно, ставят берестяную коробку, куда бросают яйца, и, при этом, перечисляя всех родных, говорят: «Принимайте теперь в товарищи этого умершего».
(Богаевскнй П. Мултанское «моление» вотяков в свете этнография, данных. Москва. 1896 г. Изд. книжного магазина Гросман и Кнебель, стр. 42).

«...Моление (за умерши» А. А.) бывает осенью на озимовом поле,
обыкновенно жертвуют старую кобылу и старую корову красного цвета,
но в некоторых случаях колют мерина. По назначении дня жертвоприношения и количества сбора на сходке, вэсяси начинают приготовлять
все потребное для моления,—варят кумышку, пекут хлебы. При жертвоприношении участвуют мужчины, женщины и дети. На месте его по
•обычном омовении и заклании животного разводится огонь. Тем временем вэсяси начинают приготовлять восковые свечи, затем прикрепляют
на чем-либо несколько свечей в ряд и начинают отщипывать мелкие части хлеба. Также отливают часть пива и кумышки, называя при этом
имена известных усопших рабов. Кусочки хлеба кладут на кору дерева,
имеющую вид корыта, когда сварится мясо, то часть бульона и мяса
также бросают на ту же кору, таким же порядком. Тем временем товарищи жрецов спускают крупу в котел, чтобы получит^ кашу, а когда
сварится каша, таким же образом поступают и с кашей! Все это, что
столько клалось в кору, остается неприкосновенным, на том же месте,
для покойников, а кашу и мясо, оставшиеся от покойников, делят по
числу душ, н каждый получает в свою чашку известное количество
мяса и каши. Все это с'едается на месте, уносить же домой не позволяется. .Кости бросают тут же в груду, несколько в сторону от места
моления. После всего старшие пьют кумышку и пьют в честь усопших, чтобы они приняли их жертву».
(Васильев. Обозрение языческих обрядов, суеверий и верований вотяков
Казанской и Вят. губ. Известия Об-ва Археологии, Истории и Этнографии, т. XXII,
в ы п . 3, Казань. 1906 г., Стр. 204).

2. К у л ь т

Куалы

(чума).

Богослужение (Остэ карон) производилось в куале (чум). Для богослужения выбирался особый жрец (вбеясь), обычно старший в роде
и племени.
Богослужение совершалось три раза в год: 1) весной при выходе
на-сев (акаяшкае. герыпоттонне), 2) петров день (гербер), 3) осенью в заговенье на Филиппов пост (ым ворсанние). Кроме того, молитвенные обряды производились в разное время, когда в племя входило новое лицо, невеста и т. д.
Для молитвенного обряда жрец обычно одевался в белый или серый халат (сукман). Подпоясывался кожаным ремнем, на котором висел нож в футляре. На голове он носил круглую шляпу, а во время богослужения в важные моменты шляпу снимал.
Предметами во время богослужения служили хранящиеся у жрецав особой берестяной плетеной коробке: 1) чаша для вина и пива, 2) беличий хвост (коньы быж), 3) крыло рябчика (сяла бурд).„
Означенные предметы перед богослужением обмывались самим
жрецом.
В назначенный для богослужения день, каждый домохозяин приносил з£ене жреца немного муки. Последняя из собранной муки выпек'ала для богослужения хлеб. На богослужение обычно приходили старшие дома и приносили с собой понемногу крупы и мяса. Мори приходить также н все остальные члены семьи. _ На богослужение обычно в
куалу приносили: 1) весной—ель, 2) в петровки—березу, 3) осенью—
ель.
Порядок богослужения был почти воФвсякое время один и тот же,,
но жрец читал по цели и времени разные молитвы.
Во время богослужения в куале разводился посредине огонь, над:,
которым висел котел, а в последнее время «остэ карон шыд» (молитвенные щи).
Прежде чем опускать мясо в котел, оно собиралось в особую ч а шу. и жрец над чашей произносил молитву. Такая же молитва, жрецом
произносилась над вынутым из котла мясом, т. е. тогда, когда мясо сварится.
Затем жрец брал понемногу мяса, вина, пива и с-упу и поливал
ими огонь, прося благословения бога.
Беличий хвост и крыло рябчика во время богослужения обычно
клались на березу или соль, принесенные в куалу. Жрец произносил
вполголоса следующие слова молитвы (курыськон кыл'ес).
(«Вотяки», книга I, Центр. Изд-во Народов СССР. М. 1926 г., стр. 73).

3. К е р е м е т и — с в я щ е н н ы е р о щ и .
m
Местом общих молений злому божеству служат керемети, или
туды (так называются находящиеся близ каждой некрещеной деревни
липовые или березовые рощи, где каждое дерево назначено для известного жителя ближайшей деревни, и никто другой, кроме собственника,
не может совершать при этом дереве богослужения). Деревья в луде опоясываются на вышине трех аршин от земли лыком или ленточкой с пихтовым венчиком. Во время богослужения каждый вотяк стоит при своем
дереве- и читает про себя молитвы, в то время как главный жрец приносит жертву. Молитвы при дереве считаются более достигающими цели,,
потому что береза, липа, дуб, ель—любимые места Керемета...

... Общие моления Керемету совершаются по случаю повальных
«болезней, падежа скота, неурожая и нр. В таком случае вотяки собираются в луд в лучших праздничных платья?: женщины здесь обыкновенно не присутствуют. При жертвоприношении на общем молении необходимо участие главного жреца или туно. Последний... имеет возможность сношения с духами и божествами, получает от них помощь л
советы и иногда может их заставить делать но своему желанию; он считается охранителем луда, и никто, кроме самого туно, не имеет права
приносить жертву в луде. Это... звание передается всегда по наследству и только с прекращением рода передается другому родоначальник
ку по решению общего схода. Но кроме туно, присутствуют при богослужении еще особые ворожеи-ведынь, или ясновидящие, которые
видят, гак крадут, куда прячут покражу, они видят, как дух: напускает болезни, и посредством ворожбы умеют открывать покражу и снимать болезнь с человека. Ведынь также имеет силу посредством колдовства превращать людей в зверей. Ворожат обыкновенно на хлеб, соль,
уголь, бобы, воду и т. п. В отношении служения Керемету, обязанность
ведыня состоит в назначении времени богомолья и в помощи при богослужении в качестве колдуна... На время общих богомолий, если жертв
представляется очень много, избираются еще из родоначальников особые помощники жрецов или карты. Они читают молитвы и закалывают обреченных и жертву животных...
ЬСо времени служения Керемету в луде становится обыкновенно грубо отесанный идол в виде коня или другого какого-нибудь животного,
смотря по тому, что требует Керемет. Избрание животных для жертвы
точно так же зависит от туно, который еще прежде богомолия отправляется в луд, куда в обыкновенное время ни один вотяк не имеет права
входить, и спрашивает Керемета, что ему нужно. Затем, возвратившись,
об'являет, что Керемет требует быка или лошадь черной масти. В таком
случае вотяки обязаны во что бы то ни стало найти определенное туном
животное, не останавливаясь ни перед какими ценами... Количество жертв
зависит от количества семей, присутствующих на богомолье... Обыкновенно перед закланием жрец пробует, угодна ли жертва Керемету, поливая спину животного водой. Если животное вздрогнет, значит жертва
угодна Керемету; в противном случае, животное считается негодным и
заменяется другим. Распластавши животное, жрец обрезывает уши, легкое, сердце и кишки, промывает их в воде и варит в особом котле над костром. Когда котел вскипит, внутренности раскладываются в особой
чашке, и часть из них бросается в огонь, куда бросаются также части
хлеба, яиц. пива—словом всего, что.привозят вотяки на богомолье. Другая часть, а также и кости предназначаются собакам. Если дым от огня
подымается высоко кверху, то жертва угодна богу; если раздерутся собаки из-за брошенных им кусков—это тоже хороший признак. В другом
котле варится мясо жертвенного животного, а шкува или бросается в
огонь или жрец берет ее себе. Все время, пока в котле варится мясо, и в
огне горят части жертвенных приношений, тѵно и все вотяки становятся на колени и молятся Керемету, причем туно читает молитву, относящуюся к тому случаю, но которому совершается моленье. Когда мясо сварится, все приступают к еде жертвенного приношения, остатки же везут домой. По верованиям вотяков все заколотое в честь Керемета не
умирает, идет живым в жилище последнего.
(Бехтерев. «Вотяки», их история и современное
«Вестник Европы», книга 9, сентябрь 1880 г.).

состояние»,

стр.

155,

/
4. А г р а р н ы е

праздники.

Лишь только кончается зима, вотяк оставляет свою теплую избу,
где он прожил морозное время в общетсве телят, поросят, гусей и уток,
и, прокопченный дымом от черных печей, с больными глазами, переходит
в легкий шалаш и начинает свою трудолюбивую жизнь... Соха и борона,
готовы, но вотяк не выходит еще в поле: для этого надо сделать прежде
совет всей деревней; для этого нужны благоприятные предвещания; для
этого должно замечать небо, нужна опытность стариков, знающих время всякой полевой работы: один, сам собой, вотяк не начнет никакого
дела в поле. Но вот старики решили, что настало время пашни, и вся
деревня, даже не одна, в один и тот же день выходит в поле, пропахивает несколько борозд и возвращается домой праздновать гыроны-потон
(начало пашни), начало великого дела. Два дня льется кумышка, варится
заяц (вотяки не знают жареного мяса, а вареный заяц или белка считается лакомством), пекутся табани (толстые блины из гречневой муки) бросаются яйца (бросать яйца обычай, соблюдаемый только в праздник гыроны-потон); вотяк об'едается и упивается. Миновал праздник, и
он начинает свой труд, которому можно подивиться; только темная,
ночь гонит его с поля; восходящее солнце застает его за сохой йли бороной; два, мнет/о три часа сна освежают его силы...
Окончание всех полевых работ празднуется особенным образом, и
•этот праздник, называемый вотяками «села-вбсян» (поклонение рябчику),
считается самым важным. В лесу, в легком шалаше, ставится посредине
елка и к ней привешивается рябчик (неочищенный), а в стороне котел,
в котором варится каша; один из старших в семействе читает молитву,
прося бога о ниспослании здоровья ему, семейству, одно-домнам:, урожая
хлеба, умножения скотоводства, и после каждого такого прошения все
присутствующие выпивают по чарке кумышки. По окончании молитвы
едят щи, пьют кумышку и пиво, стоя на ногах и с песнями обходя кругом котел с кашей, иод которым постоянно курится огонек, Щи варятся,
по назначению ворожеи, из баранины, быка, гуся, утки, иногда кобылицы, жеребенка и т. д. По возвращении из леса ходят из дома в дом. угощают других и угощаются, в свою очередь, сами. Эти прогулки делаются партиями: мужчины ходят отдельно от женщин; но молодые парни и
девки—вместе.
(Блинов М. Историко-статистич. известия о Кайско-Воткинском
стр. 53. Журнал Министерства Внутр. Дел 1855 г., СПБ., v. XI).

5. К у л ь т

ржаного

заводе»

поля.

Моления совершаются по веснам на ржаном поле, когда рожь начинает колоситься. Перед наступлением времени моления на сходке предлагают назначить день моления, сделать сбор денег с души или дома
для покупки жертвенного животного... Для жертвоприношения требуется
черный бык, красная нетель и жеребенок-подросток рыжего или чалого,
или саврасого цвета. Черный цвет требуется для бога земли (му кылчин)
или еще иначе богу хлебов (ю кыльчин), чтобы не было червей, поедающих хлеб. Красный цвет требуется богу ангелу (кылчин инмар). чтобы
не было холода, чтобы было тепло. Жеребенок требуется богу грома и
молнии... чтобы не было вредного града и излишнего дождя.
Затем, когда все приготовлено, мечут жребий со значками и без
значков. Первому номеоѵ быть вэсясъ, т. е. молитвенником, второму—
воскурителем. третьему—парчась—сдирать кожу, четвертому тоже, пятому и шестому-—рассыпальными. седьмому распоряжаться !_с кот-

лом. Сперва молят быка, его ведут избранные выше лица на место
заклания. В то яге время с каждого дома требуется по одному яровому хлебу, сверху хлеба полагается лепешка из яиц, а на ней масло,
и рядом с ним бутылка кумышки. Все это несет кто-нибудь из мужчин
в деревянной чашке, свернув в белую скатерть. Избранные лица разводят огонь. Затем молители развертывают скатерти, стелют их в ряд,
образуя как бы одну скатерть, и укладывают все принесенное по порядку. Под скатерть кладутся сучки хвойного леса, если дело происходит
осенью, или же лиственного леса, если весной. Потом вэсясь отливает
из каждой бутылки некоторую часть в особую чарку. Затем все, сняв
шапки, встают на колени, вэсясь молит громко хлебы и передает тыласю,
тылась же, приняв, от него хлебы, через сучок хвойного или лиственного
дерева, крошит часть каждого хлеба в особую яму, приготовленную в
земле, после чего каждый из них отведывает часть своего хлеба. Так же
поступает и с кумышкой, отлитой в чашу из каждой бутылки. После сего народ расходится спать по разным местам, молодежь играет: кто в
орлянку, кто в карты... Женщины угощают друг друга и также мужчины
своей кумышкой. Вэсясь и парчаси начинают в то же время/Омывать
жертвенного быка. Вода льется на него из ковша через хвойный сучок
какого - либо дерева. Хорошим признаком служит, если животное встрепенется.
При этом, сняв, шапку, говорят «ост э»—господи, благослови!
омыв его, связывают ему ноги веревками или лыком и парчась закалывает, причем в чашку собирают кровь, которая тоже варится. Быка вешают на сук какого-либо ближайшего дерева, снимают кожу, разрубают
на части, вэсясь приготовляет к варке все потребное, варит бульон с
кровью и мясом. А когда все это поспеет, бульон наливают из котла в
чашку, равным образом вынимают и мясо. Народу дается знать, чтобы
опять собрались для возношения молитвы, ц вэсясь, взяв бульон в чашке, начинает громко молиться, и после молитвы передает ее тыласю. Тылась же три ложки бульона выливает через прутик какого-либо дерева
в вышеупомянутую яму. Образ моления такой же, как сказано выше.
Девки и бабы всегда бывают позади. Народ опять расходится. Вэсясь
спускает в бульон крупу, оставшуюся для каши. Вэсяси тем временем
пьют куі/ышку и едят моленный бульон. Вскоре поспевает и каша
•Опять дается знать, чтобы все собрались на молитву, опять молят, и каша через прутик бросается в яму. Молодежь опять расходится. Старшие начинают делить кашу и мясо каждому домохозяину сообразно
взносу денег. Разделивши все, садятся есть. Кости кладут в яму и засыпают. Эта яма заменяет сожжение или курение. Поклонившись после
всего без шапки на коленях и возблагодаривши бога, расходятся но домам до следующего дня. На другой день молят телку богу ангелу или
богу твопттѵ (кылчин инмарлы), жрецы ночуют тут же в лесу. Под
скатерть также стелют листья какого-нибудь дерева. Образ моления уже
известен, разница только в том. что части животного, приносимые в жертву, через прутик какого-нибудь дерева, бросаются уже не в яму, а в
огонь: так же поступают с хлебом и кумышкой. и яичницей, и маслом,
принесенными в этот день, и все эти припасы должны быть свежие, т. е.
накануне моленные уже не должны приноситься. В этот раз молятся все
в шапках и без коленопреклонения. Однако, перед концом молитвы,
сняв шляпы, должны делать маленький поклон, меньше поясного. Подобный же поклон делается и под березой. Вколачивают в землю четыре
сучка, верхние концы которых должны быть вилообразные. На них кладут перекладины, на перекладины кладутся прутики, таким образом по- '
лучается вид стола, который называется сюлыком, головным покрывалом
вотских молодушек. На него полагается 1 хлеб н на нем вареное мясо;

когда сварится бульон, опять молят по известному уже порядку. Даже
когда поспеет каліа, тоже в чашке кладется на стол. Это называется вы• лэ мичон. Тут же кладутся в одной чарке мелкая мука и в другой чарке
мед и толокно в разведенном виде. Хлебы и кумышка,, принесенные от
лица каждого семейства, также молятся, как это было накануне, и молодежь также занимается играми. В свое время народ опять созывается
на молитву. Часть каждого предмета сжигается. Снимаются с сюлыка
хлебы, мясо, каша и бульон и молят ах так же, как и прочее, и так же
часть их сжигают. Потом делят и раздают каждому домохозяину, сообразно взносу его на кашу и мясо. Капіу и мясо едят тут же, но и оставляют для домашних. Потом свидетельствуют поверхность муки, нет ли
каких признаков следа, если заметят следы птиц, или мышей, или коголибо, то это признак урожая и благоугодность богу молитв. Кости уносят тылась и парчась несколько в сторону и вместе с листьями хоронят
в землю. При этом говорят—клад пыдад кут, т. е. нриими в руки и ноги,
т. е. приимите жертву нашу и услышь молитву нашу. Потом тут пьют
сколько-нибудь кумышки. Вскоре возвращаются с песнями. Песня эта
заключает в себе ответ лицам, оставшимся на месте молельни, что бог
обещался принять и услышать их молитву. А жрецы на это отвечают:
«пусть уже примет». Потом благодарят бога, как сказано выше. На третий день молят жеребенка богу матери грома и молнии. Обряды те же—
хлебы, яичница, кумышка при этом на сюлык не кладутся, части приносимых жертв сжигаются так же через прут в огне. Обряд заклания тот
же, как сказано выше, т. е. омывают первоначально водой троекратно, и,
потом, сняв шапку, произносят краткую молитву, чтобы бог принял
жертву сию, при этом на голове лошади надет бывает недоуздок, передние ноги опутываются путами, задние связывают веревками'и валят жеребенка на землю. Кости также хоронят в землю, недалеко от молельни.
Пришедши к вэсясь без песцн, передают, что бог хотел принять их
жертву. Вэсясь на это отвечает: «пусть уж примет и даст тепла.
(Васильев. Обозрение, яз. обрядов, суеверий и верований вотяков Казанск
и Вятск. губ.
Известия Об-ва Арх. Истории и Этнографии, т. X X I I , вып. 3, Казань,
1906 г., стр. 200).

II. Христианизация вотяков.

Деятельность миссионера Стефанова была довольно разнообразна.
В каждом селении он утром служил утреню, часы, затем вел беседу с вотякамц, вечером служил' вечерню, читал молитвы на сон грядущий, благословлял вотяков, раздавал им кресты, иконы и картинки, согласно п. 17 инструкции... и затем отбирал от них письменный приговор,
в коем вотяки обязывались «оставить навсегда языческие свои обряды я
суеверные жертвоприношения, а вместо того ходить для моления в церковь и исполнять все обязанности христианина добровольно со всеми
своими семействами.
Все это требовалось инструкцией миссионерской; но далее священник Стефанов придумывает особую меру для удержания новокрещенных в намерении исполнять христианские обряды: именно он в каждом селении предлагает новокрещенным избрать из своей среды старосту.
Функции этого старосты излагались в том же приговоре вотяков, очевидно, со слов миссионера и сводились к следующему. Староста должен
был: 1) иметь «неослабное смотрение за новокрещенами и их сеже»«
ствами, чтобы в мольбища языческие никто не ходил, по языческим
обрядам молений и жертвоприношений не делали, учителей, колдунов
и наговорщиков, как обучающих суеверию, постыдному для человека и

противному богу, не призывали; 2") побуждать соседей своих новокрещан ходить в церковь и.молиться как в ней, так и дома но благочестивому обычаю христиан; 3) обо всем, нм замеченном, доносить в свое время местному священнику, или миссионеру для поступления с виновными по законам.
(П. Н. Луппов. Христианства у вотяков в первой половине X I X в., Вятка,
1911 г., стр. 264).

В заседании 13 февраля 1839 г. св. синод... постановил просить министра внутренних дел учинить зависящее от него распоряжение как об
уничтожении у новокрещенных вотяков языческих мольбищ или воржудов и недопущении их возобновлять таковые строения, так и о том, чтобы местные полицейские начальства не допускали сих новокрещенных
отправлять языческие обряды, и чтобы ворожеи и мнимые языческие
ноны за совращение своих единоплеменников в язычество предаваемы
были суду. Вместе с сим св. синод предписал Вятскому епископу, чтобы
епархиальное начальство—по воспоследовании распоряжения министра
внутренних дел содействовало со своей стороны гражданскому начальству к открытию между новокрещенными вотяками как. языческих мольбищ, так и совратителей их в язычество. О последствиях- этой меры преосвященный должен был донести св. синоду в свое время.
Министр внутренних дел предписал вятскому гражданскому губернатору, чтобы он озаботился приведением в действие одобренных св.
синодом по настоящему предмету предположений и наблюдал за правильностью распоряжений по сей части местных полицейских начальств
при обещанном содействии со стороны начальства епархиального. Губернатор в свою очередь предписал всем земским судам при содействии
духовного начальства принять надлежащие меры к приведению в действие означенных предположений к удержанию новокрещенных вотяков от совершения языческих обрядов; непосредственйое же наблюдение за точным исполнением сего и правильностью распоряжений возложил на земских исправников под строгою их ответственностью.
(П. Н. Лѵппов. Христианство ѵ вотяков в первой
Вятка, 1911 г., "стр. 191).

половине X I X века

В том же 1832 г. жители с. Чутыря и деревни Нязьворцы (Сарапульского уезда) совершили жертвоприношение в лесу в шалашах.
Губернатор (Ренкевич), к которому поступило из сарапульского
земского суда донесение об этом жертвоприношении, препроводил дело
на усмотрение преосвященного, прибавив от себя, что он затрудняется
предавать вотяков суду, с одной стороны, ввиду их непросвещенности и
простоты нравов, а, с другой—из опасения преданием суду отвратить
вотяков от поклонения святым иконам и возбудить в них отвращение
к христианской религии (при рассмотрении дела, между прочим, выяснилось, что вотяки в своих шалашах молились и православным иконам); даже шалаши он предписал уничтожить не прежде, чем приходское духовенство убедит их в этом. Снисходительное отношение губернатора, к язычествовавшим вотякам не понравилось, однако, консистории. Консистория постановила просить губернатора приказать земской
.полиции разрушить все без из'ятия молебные шалаши в Чутырском
приходе, взяв из них предварительно иконы, а вотякам приказать ходить для моления в храмы божии или. если это им неудобно, то предложить им строить часовни, в которых приходские священники могли
бы совершать молебствия в нарочно установленные для того дни.
(П. Н. Луппов Христианство
Вятка, 1911 г., стр. 82).

вотяков в первой

половине X I X века

1, 2 и 3 июля 190-1 г. Вечером 1 июля я отправился в языческую
с вотским населением деревню Варклед -Бодья Шармадинского прихода.
В числе 55 дворов здесь только одно семейство новокрещенные, а остальные язычники. Прибыв в деревню, я по обыкновению справился о казенной квартире. Вотяк, хозяин этой квартиры, и несколько других вотяков, находившихся тут. приступили ко мне с расспросами, кто я и что
меня заставило приехать к ним. На мой ответ, что я миссионер и приехал, чтобы побеседовать с ними, они недоверчиво заявили: «какой ты
миссионер? К нам приезжал миссионер с большим крестом на груди,
в долгой одежде и с долгими волосами, важный такой; он нас уговаривал креститься, но мы не хотим».
Я коротко сообщил им, что посетившего их о. миссионера я знаю
и приехал к ним по его предложению, что я вотяк и назначен для бесед по всей губернии. Так как по случаю празднования вотяками памяти св. апостолов Петра и Павла, «петрова дня», в течение нескольких
дней жители и здесь были большей частью пьяны, то я намеревался отправиться дальше, но вотяки, выслушав меня о том, что я миссионер
и из вотяков, стали уверять, что завтра утром все они будут трезвы и
охотно послушают мою беседу. Я остался. Утром действительно собралось к моей квартире много народу, все были совершенно трезвые. Приступая к беседе, я сказал им:
«Я имею обыкновение перед беседой всегда помолиться богу повотски; где бы вы желали, чтобы я и теперь помолился, читая молитвы на вотском языке?»—«Мы, когда молимся всей деревней, молимся
всегда в нашей будзым куа (общественный шалаш)»,—в один голос отвечали они.—«и ты молись там, мы будем молиться с тобой».—«Помолился бы я, с вами в шалаше»,—ответил я,—«но вас собралось так много, что всем нам там не поместиться». Решили молиться на площади
пред шалашом. Затем я сказал, что я, как крещенный, всегда молюсь
пред св. иконой и теперь желал бы помолиться, поставив пред собой находящуюся со мной св. икону. Они ответили, что ничего против этого
не имеют и даже этим особенно довольны, и что они нередко сами ходят
в церковь и молятся перед иконами. Выбрал я из перевода на вотский
язык несколько очень трогательных и умилительных молитв и долго молился, читая их вслух внятно и отчетливо. Вен многочисленное собрание
совершенно притихло и напряженно стало внимать читаемому, затем молитвенный дух и настроение сообщилось всем и все собравшиеся, как
один человек, прониклись одной горячей молитвой, которая и продолжалась до конца с влубочайшим* благоговением и умилением.
Возвышенно религиозное настроение не покидало слушателей и
во время начавшейся после молитвы моей беседы, которая потому вышла очень содержательной и продолжительной. Глубокое, неотразимоевлияние на слушателей молитвы и беседы имело результатом следующее. Прежде всего жрецы (их четверо) вынесли мне из шалаша 15 коп.
денег и сказали, что это в благодарность мне за труды. Я сказал, что за
труды я получаю жалование и денег со слушателей за это не беру, но
если они непременно желают, то я не откажусь с тем, чтобы пожертвовать их в церковь или дать нищим.
«Мы даем тебе, а там куда хочешь, туда и девай». — заявили они
и тотчас сообщили «старикам» о том- что дали мне денег, не спросясь
их, стариков, и спросили их «не сердятся ли они на них за это?», старики ответили громко: «что дали очень мало? надо дать еще» и. пошептавшись, дали еще 50 кон. Затем, обратившись ко мне. жрецы сообщили, что по существующему обычаю (шыд сиса ветлой) у них, жрецов, будет сегодня пиршество, в котором примут участие все их сем^'
ные и старики деревни и посему они усердно меня просят посетить их в

качестве гостя. С просьбой посетить его прежде всех обратился ко мне
самый младший по значению жрец, но другие на это возразили, что все'
они желают и просят меня не побрезговать их компанией и вместе с
ними посетить их всех. Уступая их неотступной просьбе, я согласился. Когда затем пришли к главному жрецу, первому, по очереди, жрецы с общего между собой согласия решились изменить на этот раз существующий обычай, по которому молиться, с произношением вслух
языческой молитвы, должен был старший жрец в соучастии других
жрецов, а вместо того все они стали просить меня: «твой молебен очень
хороший, поэтому лучше уж ты служи за нас в наших домах свои
молебны».
На это я ответил, что служить молебен я и никто другой, кроме
архиереев и священников, не имеет права и что я, не будучи священником, служил у их общественного шалаша не молебен, а читал св. молитвы, написанные святыми и обращенные к единому истинному богу,
создателю вселенной и всех людей. «Ну так делай как знаешь, как можно и как лучше, только вместо нас уж молись ты»,—ответили они. Таким
образом, с первого и до последнего дома вместо языческих молитв, произносимых языческими жрецами, на этот раз в стенах жилищ, погруженных в тьму языческого невежества столпов его, впервые произносились священные и спасительные слова святых молитв, обращенных к
богу отцу, сыну божию и св. духу.
(С. Чичерина. «У приволжских инородцев», С.-Петербург, 1905, Прило
жение № 24. Извлечение из дневника-отчета и. д. епархиального инородческого
миссионера Косьмы Андреева за 2-ю половину 1897 года, стр. 194).

Что касается до новокрещенных вотяков Вятской губ., — пишет
. граф Киселев.—из коих некоторые только, где есть церкви, содержат
православие, наибольшая же часть, последуя православию, вместе с
тем продолжают совершать языческие моления и приносят жертвы злому духу, а 520 челов. об'явили себя, при исследовании, пребывающими
в язычестве по боязни подвергнуться с оставлением его несчастиям, то
не видя нх представления, чтобы и сии последние, до исследования об
их языческих молениях, отказывались от исполнения обрядов православной церкви, и принимая в рассуждение, что почти все новокреіценные, по отзывам местных православных священников и посторонних
крестьян, содержат явно или скрыто язычество, что они, быв привлечены
в веру православную предоставленными принявшим православие язычникам преимуществами через освобождение от рекрутской повинности,
через льготу в, платеже податей, или через избавление от наказания за
преступления, остаются в совершенном об ней неведении; что на сей.,
случай законами постановлено внушать новокрещенным, дабы они
сколько возможно удалялись от иноверных обычаев.
(П. Н. Лѵппов. Христианство у вотяков в первой половине X I X в.. Вятка.
1911 г.. стр. 209).

Священник Стефанов, убеждая язычников принять христианство,
обнадеживает их, как видно из упомянутого рапорта, во-первых, льготами в податях на три года по высочайшему указу 1 сентября 1720 г.
и, во-вторых, непритязательностью к ним со стороны свяіценно-церковно-служителей, к приходам коих они, новокрещенные, будут принадлежать. Вследствие его увещаний в дер. Вотский Сырвай вотяки согласились было креститься, но стоило только волостному писарю распространить слух, что льгота новокрещенным ныне не дается, и что обещания
благочинного поэтому ложны, как все из'явившие желание принять
крещение отказались от своего намерения. Случай этот побудил священника Стефанова просить местного епископа 1) учинить архипа-

стырское распоряжение об удержании волостных начальников от противодействия в обращении язычников в христианскую веру и во
2) разрешить ему, священнику, крестить иноверцев без предварительного испрашивания на это архиерейского благословения, тотчас после
того, как-язычники из'явят желание принять крещение и будут кратко
наставлены в главных догматах веры; священник Стефанов не скрывает и мотива этой просьбы: он боится, что вотяки, из'явившие намерение
креститься, будут кем-либо расстроены. Через 3 месяца после этого тот
же священник Стефанов опять обращает внимание преосвященного на
эти распространяемые людьми «закостенелыми в невежестве» слухи о
том, что льгота по высочайшему указу 1 сентября 1720 г. новокрещенным не дается; считая эти слухи противодействием обращению язычников в христианскую веру, Стефанов просит епископа отрядить к нему кого-либо из чинов земской полиции для отвращения такового противодействия. Хотя в рапортах благочинного предлагались только внешние меры к привлечению язычников в христианстве, однако, преосвященный Кирилл признает осуществление их желательным и просит об
этом губернатора. По ходатайству епископа губернатор (Ренкевич) отрядил к Стефанову чиновника земской полиции, именно дворянского
заседателя Глазовского земского суда Касиновского, который затем совместно с благочинным и убеждает вотяков принимать крещение. От
4- июля 1828 г. преосвященный Кирилл уже доводит до сведения губернатора «о благонадежном и усердном содействии заседателя Касиновского для большего, как сказано в письме, при подобных случаях его и
д] угих земских чиновников поощрения».
(П. Н. Луппов. Христианство
Вятка, 1911 г., стр. 31).

у вотяков

в первой половине

X I X века

Iii. Религиозный синкретизм.

В 1846 г. свяиіенник с. Большенорьинского Сарапульского у., придя в собрание вотяков, происходившее 20 августа в поле близ села, застал следующую картину: «вотяков мужеска и женска пола около ста
человек; все они были в трезвом состоянии; у них на столе, покрытом
белою скатертью, была^поставлена икона божией матери, пред которой
было накладено денег медью с рубль; на вопрос священника, что они •
тут делают, вотяки отвечали: по старинному обычаю собрались пред сенокосом попировать. Для чего икона?» Пред начатием пира надо-де помолиться богу, чтобы он дал ведро.
Вотяки здесь не скрывают от священника, что они хотели помолиться пред иконой по старинному обычаю (т. е. по-язычески). Поэтому,
если в языческих чумах вотяков иногда находимы были христианские
иконы, то надо думать, что им здесь воздавалось и поклонение наравне с
идолами; нельзя предположить- чтобы они находились здесь только для
отвода глаз начальства, хотя первоначальное появление их в шалашах,
быть может, и вызывалось этими мотивами.
Кроме икон вотяки Глазовского уезда уже в 1830 г: к числу вотских богов причислили христианских святых—Илью-пророка и Николая чудотворца. Затем из годичного христианского круга приняты были вотяками некоторые дни, на р. праздник рождества христова, пасхи. ильин день (20 июля), петров день, а также обыкновенно храмовый
праздник местной приходской церкви. Почитание их стало выражаться
в совершении языческих жертвоприношений. По словам миссионера
Стефанова. -вотяки в ильин день приносили в жертву Илье-пророку
хлеб, пиво кумышку, иногда быка, жеребенка, барана и гуся. Нарочитыми языческими жертвами или обрядами вотяки стали ознаменовывать и

некоторые другие христианские праздника. В Уканском приходе, по описанию священника Сатрапинского, вотяки в великий четверг до восхода
солнца идут в лес, кричат и гагайкают там и в полях с целью отогнания
на все лето хищного зверя, приносят с собой вереск (можжевельник),
жгут его во дворе или избе и перескакивают чрез него, потом моются в
бане и окачиваются с серебряной монеты или перстня в надежде иметь
таковые в сей год. Проделывают и другие суеверные действия с целью
также отогнания хищного зверя. В ІПарканском приходе в тот же день
новокрещенные вотяки до рассвета ели гуся и мылись в бане, как об
этом рапортовал преосвященному местный священник в апреле 1840 г.
(П. Н. Луппов. Христианство
Вятка, 1911 г.. стр. 549).

у вотяков

в первой

половине

X I X века

Христианские Праздники _ крещеные вотяки проводят несколько
иначе, В большие праздники—пасху и рождество—каждый вотяк считает своей обязанностью купить свечку и отправляется в церковь. По
окончании службы все вотяки служат общий молебен и отправляются
домой пировать. К этому времени хозяйка накрывает стол и ставит
большую чашку кумышки. Отец семьи берет каравай хлеба и краюшку
срезывает для себя, а прочим дает по маленькому ломтику. Для каждого члена семьи ставится особая чашечка, и отец разливает всем кумышку из большой, чашки. Но пить еще никто не должен, пока отец,
взявши за руку своего любимого сына или дочь, не сходит на крыльцо
вместе с чашечкой кумьтшки и ломтиком хлеба принести Инмару молитву о даровании насущного хлеба и здоровья его семье. По возвращении
отца в избу начинается трапеза, по окончании которой отец со своей
семьей отправляется пировать к своим соседям, оставляя в доме малолетних ребят на произвол судьбы.
(Бехтерев. Вотяки, их история и современное состояние,
стр. 162).
,

сентябрь 1880 г.,

Вотский пантеон и религиозный синкретизм.
Главный добрый бог вотяков называет Инмар, жилище которого
на солнце. Он имеет мать—Муму-кальцина или Муциен, которая располагает плодородием всей земли, размножением людей и животных. К
добрым же богам принадлежат: Шунды-муму, мать солнца, и Сомпандис, дух-хранитель. Из злых богов главный Керемет, или Шайтан. Он
живет на земле и может иметь жилище во всех местах—в лесу, в воде,
в пустых домах и заходит даже в жилые избы, откуда его нужно изгонять ежегодно дубинками и огнем. Любимое его занятие—мучить человека. В лесах живут: Алида, леший; у него один большой глаз и одна
нога наизворот; иногда задушает людей, Чатчёс-нюня (буквально—лесной или раменный дядя), или Нюлёс-нюня—есть божество, подобное
Алиде, если не, одно и то же. В деревнях, по преимуществу в пустых домах и банях, живет Албаст, который много проказит в этих местах. Чтобы изгнать его оттуда, нужно старые избы н всякого рода ветхие, нежилые строения предавать огню. В воде живет Ву-мурт (водяной); для
предупреждения неприятностей с его стороны необходимо при переезде
через реку бросить в воду горсть травы со словами: «не держи меня».
Таким образом все боги вотяков делятся на две группы: добрых и злых
богов. Первые имеют жилище в небесном пространстве, вторые поселились на земле. В каждую группу входят главные боги и второстепенные. К главным божествам принадлежат те, круг деятельности которых
не ограничен ни временем, ни пространством. В группе добрых таким
богом является Инмар, в группе злых Шайтан, или Керемет. Других
злых богов вотяки не особенно боятся, «лишь бы только не повстречаться с ними». С понятием Инмара вотякн связывают имя бога благого и
Религии народностей СССР

правосудного и промыслителя вселенной. Иногда к слову Инмар прибавляется Колысин, что значит истинный, а пред именем Инмар ставят
наречие «вылыс»—вверху или сверху, т. е. всевышний. Инмар господствует над всей вселенной, в которой нет ничего дурного, все хорошо,
кроме ПІайгана и грехов «урома» (уром собственно означает друг, нот
как и здесь, употребляется обыкновенно в смысле человек). Последний,
впрочем, грешит не сам собой, а по проискам Шайтана. Шайтан, или
К'еремет, совершенно независим от Инмара, равносилен ему и неповинующихся истребляет болезнями и несчастьями. Вообще все зло на земле происходит от Керемета. Вот почему вотяки при всяком несчастип стараются прежде всего умилостивить его. По понятиям вотяков,
Инмар и Керемет были родные братья и первоначально были оба боги
добрые; но впоследствии Керемет сделался злым вследствие ссоры с Инмаром. О сотворении мира вотяки ничего не знают, но люди, растения
и животные обязаны своим существованием Инмару. Первого человека
Инмар сотворил из красной глины и поселил первоначально в раю, т. е.
в прекрасном саду, состоящем из самых лучших плодовых растений—
орешника, яблонь и грдаіевых деревьев. Вообще в этом саду всего было
вдоволь. Плодами райских растений Уром первоначально и питался.
Сотворив человека и все существующее на земле, Инмар, как старший
брат, послал Керемета осмотреть землю, все ли сотворенное на ней хорошо. Керемет нашел все благополучным, но когда взошел в рай, то
увидел Урома скучающим. Керемет донес об этом Инмару, который приказал своему брату научить Урома делать кумышку—напиток, имеющий свойство разгонять скуку. Когда яге Керемет снова осматривал
землю, то опять нашел Урома печальным, несмотря на то, что последний беспощадно курил кумышку и старался ежедневно развеселить
себя. Инмар после этого не -поверил Керемету, упрекнул его во лжи и
ужасно рассердился на своего брата. Разобиженный Керемет плюнул
ІТнмапѵ в лицо и скрылся; это обстоятельство и подало повод к вечной
ссоре между ними. После того Инмар сам пошел осматривать свои творения и действительно нашел Урома скучным. На вопрос Инмара. почему он скучен,—последний отвечал, что ему необходима жена. Инмар
поспептил исполнить его желание с условием не пить в продолжение года кумышки, которую успел осквернить Керемет. Весело начал жить
Уром со своей женой в раю, но Керемет не забыл оскорбления от своего
брата, и так как он равносилен Инмару, то и сделал назло последнему
жену любопытною и прозорливою...
В свою очередь Инмар проклял Керемета, который, разозлившись
на своего старшего брата, начал осмеивать его творения и мстить ему.
производя беспорядок на земле и вводя Урома в грех. Так. однажды
жена первого урома, увидавши покрытую чашку, в которой хранилась
оскверненная Кереметом кумышка, и несмотря на повеление Инмара не
прикасаться к этой кумышке. по своему любопытству открыла чашку,
отпила немного из нее и поднесла немного мужу. С этого времени первые
люди сделались греховными и смертными (потому что Керемет посадил
в чашку с кумышкой смерть) и были выгнаны из рая. .лишившись даже
благослования плодиться н размножаться. Инмар, однако, дал человеческому роду благословение на размножение только после своего вторичного творения... После первой неудачи Инмар по своему милосердию
сотворил в другом месте несколько пар мужей и жен и снова из красной
глины, а для охнаны их от Керемета приставил к каждойліаре по огромному черному нсу.
(«Вестник Европы», книга 9, В. Бехтерев, Вотяки, их история и современное состояние, сентябрь 1880 г., стр. 150).

Л И Т Е Р А Т У Р А.
Ьагин С. Свадебные обряды и обычаи вотяков Казанского уезда. «Этногр.
обозр.», X X X I I I , 1897 г.
Баранов А. Н„ Короленко В. Г. и Сухоедов В. И. Дело мултанских вотяков,
M-, 1896 г.
Бехтерев. Вотяки, их история и современное состояние. «Вестник Европы»,
.кн. 9, 1880 г.
Ьогаевский П. М. Мултанское моление вотяков в свете этнографических
данных, М., 1896 г.
—
Очерк религиозных представлений вотяков. Этногр. обозр.», IV,
1890 г.
Блинов М. Историко-статистнческие известия о Камско-воткинском заводе,
«Журн. М. В . Д.», 1855 г., ч. X I .
Васильев И. Обозрение языческих обрядов, суеверий и верований вотяков
Казанск. и В я т с к . губ. «Этногр. обозр.», X X I I , 1906 г.
—
Übersicht über die heidnischen Gebrauche una Religion der Wotiaken in dem
Gouvernement Wiatka und Kasan, «MSFOu», XVIII, 1902 r.
Верещагин Гр. К вопросу о происхождении вотяков и их верований. «Тр.
научи, о-ва. по изучению Вотск. края», № 2, 1926 г.
—Вотские молитвы. «Вятск. губ. вед.», 183S г.
Гаврилов Б. Поверья.' обряды и обычаи вотяков Маыадышского уезда,
Уряеьучиеского прихода. «Труды IV арх. с'езда». И, Казань, 1891 г.
—
Произведения народной словесности. обряды и поверья вотяков
Казанск. и Вятск. губ., Казань, 1880 г.
Емельянов А. И. Этнография вотяков. Остатки старинных религиозных верований и обрядов вотяков, Казань, 1922 г.
Ильин. М. И. Похороны и поминки вотяков дер. Купченеево, Белебееоского
района, Башреепублики. Сборн. «Вотяки», кн. I. М., 1926 г.
Лепехин И. Д н е в н ы е записки путешествия по разным провинциям Российского государства, ОБП, 1795—1814 гг.
Луппов П. Н. Громкое дело мултанских удмуртов, Ижевск, 1925 г.
—
Материалы к истории христианства у вотяков в первой половине
X I X в.. Вятка, 19U г.
!
Маторин Н. Религия ѵ народов Волжско-Камского края. «Безбожник». М.,
1929 г.
Максимов В. А. Вотяки. Историко-этногрфаический очерк, Ижевск, 1925 г.
М., 1926 г.
„
о
Максимов В. Молитвенный обряд у глазовских вотяков. С о о р н и к «Вотякн»,
Миллер Г. Ф. Описание трех языческих народов в Казанской губ.: черемисов. чѵваш и вотяков. «Ежемесячн. сочил, к пользе и увеселению служащие»,
1756 г'., т. IV.
Михеев М. С. Болезни и способы их лечения по верованиям и ооычаям казанских вотяков. Сборн. «Вотяки», М„ 1926 г.
Мошков В. Миросозерцание наших восточных инородцев: вотяков, черемисов и мордвы. «Жив. стар.», X, 1—2. 1894 г.
Никольский Н. В. Народная медицина народностей Поволжья, М., 1909 г.
Мифология вотяков. Уфа, 1913 г.
Паллас П. С. Reise durch verschiedene Provinzen des Russ. Reichs, 1773—1801.
Поверья и обряды вотяков Глазовского у е з д а Верхопарзинского прихода.
«Вятск. губ. вед.», 1883 г. № 59—65.
Следственный материал о человеческих жертвоприношениях вотяками Мултаесжого края с 16 февраля 1894 г., по 28 апреля 1896 г. («Труды научи, о-ва
по изѵч. Вотского края»), 1926 г., Кг 1.
Смирнов И. Н. Вотяки. Казан«, 1890.
Следы человеческих жертвоприношений в поэзии и религиозных оорядах
приволжских финнов. Казан«, 1889 г.
Куке А. Поездка к вотякам Казанск. губ. «Казанск. губ. вед.», 1844 г.,
-X» 14 и. сл.
Holmberg. Mvthoiogy of ai! races Finno-ugric, Siberian. Boston. 1927 r.
Яковлев И. В. Заметка о священном озере вотяков Казанского у е з д а и мо/ ление на нем. «Изв. обш. археол. ист. н этногр.». X I X .

.4. Г.

АПОЛЛОВ.

КОМИ-ЗЫРЯНЕ.
Коми-зыряне относятся к финно-угорской группе народов и вместе с коми-пермяками составляют, одну народность. В языковом отношении, а также и в историко-культурном сравнительно близки к вотякам.
До конца 1-го тысячелетия нашей эры комшзыряне, пермяки и вотяки
представляли один прапермский народ, живший юго-западнее современных районов обитания.
Московским княжеством
уже к концу X V века покорены окончательно. В наетояЖ Щ ^ ь . щее время коми-зыряне об'едиУ
нены в автономную область
Коми, организованную в 1921 г.
Главный город области—Устьсысольск.
В природном отношении
Коми-область представляет собой большое разнообразие. На'
Рис. 59. Коми. Культ медведя. Угощение медведя.

с е в е р е

О б л а с т и ш и р о к о й ПОЛО-

СОЙ тянется тундра, южная
часть, наоборот, изобилует хвойными лесами, в частности хорошими породами строевого леса. Почва на севере торфяниковая. в южной же и средней части суглинистая.
Последнее обстоятельство способствует тому, что земледелие в Коми-крае даже в самых лучших районах мало рентабельно. Это и обусловило собою то, что коми-зыряне настойчиво держатся своих древних занятий—охоты и рыболовства. Охота и рыболовство в ряде районов,
в частности в Печерском округе, носит промысловый характер. Кроме
охоты и рыболовства, население в очень большом проценте занимается
лесными промыслами. На севере развито и оленеводство, заимствованное у самоедов, соседящих с коми.
Из всех финских народностей коми-зыряне раньше других подверглись христианизации. Ревностным поборником православия среди
зырян был еще св. Стефан Пермский. К эпохе окончательного покорения коми-зырян русскими они уже были в основной массе христианизированы. Это не помешало, однако, тому, что коми-зыряне и до настоящего времени сохранили у себя остатки дохристианских верований.
I.—Представление о загробной ж и з н и .

1. П о х о р о н н ы й

обряд.

По верованиям зырян... душа, как только вылетает из своего
тела, начинает летать около него. Она враждебно относится к живым. Старший из семьи при последнем дыхании умирающего закрывает
ему глаза. Особое лицо приглашает вымыть тело покойника, причесать

его. Когда оденут его, вдоволь -поплачут над ним и выразят свое горе,
тогда начнут хлопотать но устройству похорон и.поминок; а душа покойника. видя это, смягчается. Она в течение всего времени, пока гроб
стоит в доме, остается у своего тела. Вместе с гробом она отправляется
на могилу, на место нового жительства. После похорон она снова приходит в прежний дом, где усопшему и душам умерших его родных и друзей устраиваются поминки. Тем временем в доме после похорон в известном, строго определенном месте вешают полотенце, которым таинственно присутствующий покойник вытирает свое лицо после того, как
умоется. Трогать это полотенце считается большим преступлением до
истечения точного срока в 40 дней. Иначе усопший может дерзкого человека наказать смертью. На похороны не все идут. Одна из родственниц (обыкновенно сестра) должна остаться дома. Она обязана встретить
души усопших, если они придут раньше, чем живые успеют вернуться
с похорон. Если никто не встретит душ усопших, то они могут обидеться. Покойник, только что умерший, в течение сорока дней живет дома, /
а не уходит в могилу. Души же остальных усопших тотчас после поми-,
нок расходятся по своим могилам. На сороковой день устраивают торжественные поминки и проводы покойнику. В этот день двигается процессия из дома к могиле... Они просят покойника не гневаться, спрашивают, почему же он оставляет их дом? Чем они не угодили ему? Зла
они не хотели ему сделать: обидеть его могли только по невежеству и
своей глупости; хвалят за его достоинства; просят покойника навещать
их дом. Во время этой процессии старший дома идет впереди всех и несет гостинцы: пиво, пироги, «шаньги», «соченя»,—все это идет в пользу
духовенства. Раньше, как уверяют старики, эти гостинцы оставлялись
в могиле. Были ли довольны усопшие поминками, можно узнать "следующим образом: остатки поминального обеда (буквально — «кости-чешуи») отдают собакам; если последние охотно едят, то это означает, что
покойники остались довольны. О этого дня местом своего постоянного
жительства покойник выбирает могилу, гроб. Изредка покойнику на могилу приносят угощение и просят его покушать «ру» (т. е. пар) кушанья. Самые кушанья не оставляют на могиле...
...Душа, по верованию зырян, живет внутри черепа... Часто души
усопших, надолго оставивши гроб, живут вдали от дома. Некоторые из
них живут в полях, в лесу, на деревьях. По лесам усопший сопровождает родственника-охотника. В поле он наблюдает, как зреет хлебЗемля... не является постоянным местом пребывания усопших. На
земле они остаются до тех пор, пока им приносят дары, пока им доставляет удовольствие наблюдать жизнь близких, дорогих им лиц. А потом
усопшие переселяются на другую планету, где их жизнь мало отличается от земной. Они имеют там такое же тело, какое имели и при жизни,
носят ту яге одежду, в которой были похоронены и т. д... Злые люди за.
гробом то и делают, что строят козни и думают, гак бы повредить живым... Зырянин боится не только одних враждебных, злых покойников,
но и всех вообще усопших. У каждого покойника он просит прощения,
умоляет его не вредить ему, уверяет, что он никогда не хотел ему зла...
Усопший является лѵхом-покровителем своего семейства. Его влияние на
живых громадно. Однако не все усопшие имеют одинаковую силу, а
только следующие три категории: I. Кто много при жизни сделал добра,
тот из загробного мира может делать добро на земле... И. Кому много
приносят даров, тот может сделать много добра... III. Добрая жизнь живых доставляет удовольствие усопшему... Радость наполняет его сердце
любовью, и усопший может сделать много добра... У каждого человека,,
но верованию зырян, есть дух-покровитель, который называется «Орт»'ом.

Он невидимо присутствует около того лита, кому он покровительствует.
«Орт» имеет тело, которое, однако, трудно видеть... «Орт» является двойником человека. Душа этого двойника иногда переселяется в птиц.
(Налимов В. Этнографам, обозрение. Изд. Об-ва любителей
ния, антропологии и этнографии, № 1—2, 1907 г., стр. 2).

естествозна

2.. У п ы р и и е р е т н и к и.
«Остатками страха перед умершими у зырян явились рассказы об
упырях или еретниках. Если живший был колдун, еретником и напускал шеву или порчу на других, то после смерти он обращается в упыря, и успокаивается в могиле лишь тогда, когда его вторично отпоет по
обряду поп. В одной из сказок говорится так;, «Мимо кладбища идет
непослушный сын. Он видит около одной' из могил упыря, изо рта которого выходит пламя. Увидя смертного, упырь гонится за ним. Бедняк
вбегает со страху в одни, дом и находит там в гробу другого упыря. Это
и спасает пария, так как упыри начинают грызться друг с другом до
самого пения петуха. После этого пения упырь уже не опасен»... Если
упырь недостаточно отпет, он по ночам выходит из могилы, идет
в деревню искать веселых людей и кутил и высасывает у пьяных кровь,
отчего те подвергаются смертельной болезни. Чтобы вылечить, необходимо у упыря отнять эту кровь и, затопив баню и введя туда больного,
напоить его женским молоком с высосанною кровью. Чтобы добыть последнюю, необходимо подкараулить, когда упырь оставит свою могилу,
и лечь на его место; такую штуку, например, проделывает удалой солдат. Особенно плохо достается сыновьям такого умершего, которые
должны его отчитывать. Однако, усердная молитва и божья свечка спасают человека от укусов упыря. Напрасно гроб упыря сковывают железными обручами,—это нисколько не спасает от раскрытия гроба в
полночь. Чтобы и вышедший упырь не мог уже очень сильно повредить,
ему связывают руки. Душа умершего также часто обращается в дерево,
особенно, если его убить, и дерево выростет на его могиле. Если сделать
из такого дерева дудку или рожок, то он сообщит, пропоет, о насильственной смерти. Одно из деревьев—ольха—даже носит название ловпу, т. е. дерево-душа, К культу предков относится также представление
об особых существах кущща-вольса. Так зыряне называют черненьких,
маленьких человечков, которые появляются на святках и таскают живущих в леса и в воду. Последний раз они погибают на крещение...
Кущща-вольса—есть умершие, и особенно те умершие, которых не
похоронили как следует. В виде мести они и хватают и губят живущих».
(Проф. А. Грен. Зырянская
сент,—декабрь 1924 г., стр. 31).

мифология.

Журн.

«Комі Му»

N° 7—10

II.—Охотничий культ.

I. П о ч и т а н и е

з в е р е й и птиц.

«Зыряне в глубокой древности, как и все народы, исповедывали
анимизм, или одухотворение црироды. Следы этого состояния общества
мы имеем в многочисленных зырянских сказках и эпосе. В этом состоянии религии зырянин думает, что животные говорят с ним, понимают
его и сам он может понимать их... Главную роль'в этом эпосе играют
медведь, лиса из из птиц—петух. ...Медведь силен,.мощен, но часто глуповат и легдо дает себя одурачить. Он хочет своею грубою силою вместе
с волком помочь зайцу выгнать лису, захватившую заячий деревянный
дом. Медведь любит девиц и. следит за приходящими к охотнику с нищею, заманивает их и оставляет у себя. У него для этого есть дом и в

нем двенадцать житниц. Пользуясь • женским любопытством, он... не
позволяет девицам касаться двенадцатой, и в наказание за любопытство их с'едает. - Подобно русской бабе-яге, медведь ездит на ступе. В
медведя часто обращается и леший. В одной из зырянских сказок три
сестры гонятся за шелковым клубком, который их приводит к медведю.
Медведь обращает их всех троих в жен. Пользуясь несообразительностью
своего мужа-тирана, сестры заставляют его делать сундуки, в виде подарков их родителям, садятся в них, и, таким образом, возвращаются
домой. Последняя сестра при этом заставляет говорить вместо себя свои
слюни. Так как зыряне называют дракона «гундырлі»—от вотяцкого
слова «гондыр»—медведь, то, очевидно, что медведь был тотемистическим животным и что они представляли дракона в виде медведя...
Лиса такое же хитрое животное, какою она является в животном
эпосе всех народов. В одной сказке лиса и заяц строят дома: одна ледяной, другой—деревянный. Когда у лисицы дом растаял, она стала проситься к зайцу. Тот ее пускает, но она поедает зайчат и выгоняет его
вон...
В зырянской сказке лису выгоняет лишь петух своим криком. Старик, потерявший старѵху, отправляется искать плакальщицу на ее погребение. Медведь, волк и заяц не удовлетворяют этому назначению. Наконец. попадается лиса, и она отправляется оплакивать. П<? одному варианту, она с'едает старуху, пока старик приготовляет ей гроб, а по другому—лиса заставляет старика истопить баню, чтобы вымыть старуху,
и вместо плача, поедает ее там...
Петух играет большую роль в зырянской мифологии. Когда он
поет после полуночи, то погибают как упыри, так и черти. Он же
своим храбрым 'криком изгоняет лису, забравшуюся нахрапом в дом
зайца. Но особенно любопытны сказания о петухещ мельнице. По одному из них, — у петуха имеется волшебная мельница, которую крадет
барыня (есть вариант—нарьѴ; отправляясь воротить ,ее, петух встречает
медведя, волка и лису и помещает их в своем брюхе... Когда он приходит.' барыня сидит между двух осин и велит запереть самого петуха—
сначала в хлев для скота. Тот выпускает из своего брюха... медведя, который и поедает там всех коров. Затем его запирают в конюшню, й вышедший таким же образом из брюха... волк поедает всех лошадей. Затем
петуха запирают в овечий хлев, где лиса поедает всех овен. Его бросают
в колодезь, и там медведь, вол и лиса выпивают всю воду. Очевидно, петух—кудесник. Его закалывают в стог сена, чтобы там его сжечь, но
медведь, волк и лиса выпускают из своих желудков всю выпитую ими
нз колодца воду, и барыня или парь, потеряв все, вынуждены отдать петуху мельницу. Мельница тут—ручной жернов».
(Поо^. Грен. Зырянская мифология.» Журн. «Комі Му».
август 1924 г., стр. 48).

2. С л е д ы

№ 4—6,

июнь-

тотемизма.

В миросозерцании зырян тотемизм... оставил свои определенные
следы. Так, на Вишер... записан вариант известной дуалистической легенды о сотворении мира. В ней говорится: На поверхности первозданного океана плавали гагара и лебедь. Они заспорили, чей голос из них
сильнее. Гагара закричала: «курлык-курлык» и спросила: «испугался
ли тот?» Лебедь говорит, что нет, и. в свою очередь, тихонько подал голос в отдалении. Гагара цторой раз начала свой «курлык-курлык». В
ответ на это в отдалении послышались раскаты грома. Сердце гагары
затрепетало; оно почувствовало в голосе лебедя сверх'естественную силу. Третий раз гагара прокричала из всей силы. В это время грянул

гром и молния ударила под самым боком гагары. Она бултыхнулась, нырнула в воду, оставшись еле живой... В этой космогонической легенде
творцы мира играют вид птиц, некоторое участие в создании рельефа земли принимал мамонт, долины рек, по утверждению крестьян села Солыб,
не что иное, как следы подземных ходов этого, животного... Выдающееся
место в мифологии зырян уделяется утке... Старинные зырянские серебряные серьги на Выми называются: одни «чусы»—массивные, крупные, а другие «лапі» — более легкие и изящные, имеющие
подобие лапок. Почти в каждой крестьянской избе можно наблюдать
солонки в виде утки с группой утят на спине. Изображение утки
является любимым, очень распространенным, вырезным украшением
фронтонов домов и. крылец... По представлению крестьян села Вансгорт'а, водяной... принимает вид утки... Грудная кость... утки заботливо
хранится зырянами около божницы. Многие лесные птицы, по представлению зырян, являются вещими и священными. Лесную птицу, а также
зверя, нельзя заносить живыми в дом: последует какая-либо неприятность...
В исключительных же случаях по поводу народных бедствий, болезней и т . п., тотем убивается и устраивается трапеза, на которой все
члены тотемической группы вкушают мясо своего тотемного животного,
и тем приобщаются к его божественной природе, а сам тотем при этом
физически обновляется...
Кровавые жертвоприношения при храмах уцелели в разных местах зырянского края до настоящего времени. Так, в селе Палевилах в
храмовые праздники во время богослужения около церкви закалывают
быков, коров-нетелей, овец и баранов, подбор которых устанавливается
сообразно полу «святого» (в праздник покрова, например, режется корова-нетель и овцы). Некоторые части, как правая лопатка, голова и кожа,
идут отчасти в церковную казну, отчасти духовенству, а остальные части, тут же сваренные в больших котлах, делятся между верующими.
(Сидоров А. Следы тотемических представлений и мировоззрении зырян
Журнал «Комі Му» № 1 - 2 , март—апрель 1924 г., стр. 43).

3. О х о т н и ч ь я

магия.

Всякая охота создала свои заговоры, свои заклинания. Старые
охотники... уверяли, что как-де только прочтешь:
«Ты гой-гой,
Белый заяц.
Не уркнись,
Не отсторонись
Не от меня,
Раба божия
(имя),
От всякого вздоха
Человека- черного
и т. д.
заяц сам прибежит в петлю и на выстрел... Перед охотой на медведя в лесу охотники варят в котлах «юм» (сладкую кашу) из ржаной
муки... ÖTOT «юм» оставляют нарочно на улице, перед... (избушкой), чтобы медведь с'ел его, иначе охота невозможна. На другой день, увидавши,
что котел пуст, охотник молчит, никому не сказывает о случившемся,
иначе охота" будет неудачна. После того, если охотник увидит берлогу,
он хранит то же святое молчание, хотя ночью не спится ему: «не он
спит, спит толькое его рубашка», а он вздыхает и думает, как пойдет
охота, как «ям» (жертва) принят. Товарищи, догадываясь, тихонько го-

ворят: '«Наш товарищ что-то видел». Все молчат и ждут... Всякий охотник обладает секретными знаниями: он умеет испортить ружье своего
соседа, отнять охотничье чутье у собаки, давши понюхать ей вредного
вещества, умеет исправить ту же собаку, выпустивши ей кровь из носа
иглою и т. д.».
(Жаков. Этнологич. очерк зырян. Журн. «Живая старина», вып. I, 1901 г
стр. 10).

—

I I I . Колдовство и порча.

1. П о р ч а в п р е д с т а в л е н и я х

комн.

Болезнь, порча и вообще неблагоприятные результаты для здоровья могут получиться не только в силу колдовского акта... но они
иногда могут быть причинены без наличия какого-либо колдуна, человеком совершенно случайным, исключительно при одном условии откровенного выражения этим человеком своего эмоционального состояния по
отношению к чьим-либо дсгоинствам.
Человек, вышедший из равновесия, становится источником или
причиной болезненного начала по отношению к окружающим *). Так,
достаточно выразить удивление, восторг, зависть и т. п. по поводу, например, красоты того или другого лица, чтобы это лицо, о качествах которого идет речь, серьезно заболело и при том так специфически, что
никакими естественными средствами, никакими обычными медикаментами подействовать на болезнь в сторону благоприятную, по общепринятому воззрению, совершенно невозможно. Иногда выражение гнева влечет за собой такое же заболевание. Обычно такое эмоциональное состояние выражается в каком-либо просто неосторожном слове, в восклицании, например: «Ах, какой ты красивый!», «какой ты милый», «какие
у тебя умные глаза!», «ты румян, красив, как колобок!» и т. п. Указанное условие является непременным, но нужно сказать, не всегда до1
статочным.
А
Другим, очень важным условием нужно считать фиксацию своего
внимания на факте выражения кем-либо такого неуравновешенного чувства. Этот суб'ективный момент констатирования наличия первого элемента, могущего причинить болезнь враждебного слова., уже совершенно
достаточен для того, чтобы об'ективно с точки зрения общепризнанного,
наступило заболевание человека, о котором сказано слово... Немедленно
после появления второго момента, т. е. фиксации внимания суб'екта на
опасности, может наступить эффект—человек в той или другой части
.своего организма почувствует острую боль, как бы простреливается: «тукие» (вонзилось)—как выражаются в таких случаях. Весь процесс этого явления хорошо передается местным русским выражением: «слово—
пуще стрела», т. е. «слово хуже стрелы». «Вомидз»—более общее, родовое название попчи. Термин вомидз имеет корнем «вом»—рот. Источником порчи, таким образом, считается рот. Невоздержанный человек на
язык («локвама») является в то же время опасным человеком, несущим
порчу.
Непременным и обязательным условием для заболевания является
суб'ективная мысль лица о возможности заболеть, о том. что при данных обстоятельствах имеется опасность заболевания.
г ) Выйти из состояния душевного равновесия вообще считается предосудительным. Женщина, у которой вырвалось восклицание: «Ой!»—сразу же спохватывается и
выражает сожаление для того, чтобы не вызвать в противном случае осуждения со
стороны собеседников.

Примеры: «Две невестки жили в одном семействе. Одна/ более
усердная, после окончания дневной работы в сумерках садилась за рукоделие и работала в потемках в то время, когда другая невестка поджидала на печке, — скоро-ли зажгут огонь. — «Какие у тебя глаза! Можешь работать в темноте», -— сказала невестка, любившая после работы поотдохнуть, своей «кев». С этого времени у последней глаза начали
меркнуть, тускнеть. Как полдень, она уже и чувствует приближение
темноты, глаза начинают заволакиваться пленкой. Пришлось в концеконцов итти к знахарю».
«Какие у тебя ноги красные!» — воскликнула одна женщина, увидев у другой покрасневшие от холода босые ноги. Та посмотрела на свои
ноги, подумала: «на самом деле, какие красные, что если заболеют?»
Действительно, через несколько часов она начинает чувствовать в ногах
боли. Ноги начинают пухнуть. Поднимается температура. Приходится
ей окончательно убеждаться, что женщина, сказавшая слова: «какие у
тебя ноги красные», испортила. При этом не считается, что она испортила только потому, что она была колдунья, — это не обязательно.
Порча наступает в результате сказанного слова. — с одной стороны и мысли о возможности порчи — с другой стороны.
(А. С. Сидоров. Знахарство, колдовство и порча у народов коми.
Центросовнацмена Наркомпроса РСФСР, Ленинград, 1928 г., стр. 92).

Изд.

2. К о л д у н ы и о б о р о т н и .
Колдуны сообразно своим Шгеланиям могут превращаться в самые разнообразные предметы. Наиболее предпочитаются ими, однако,
животные формы. Из таких животных известны по рассказам: медведь,
волк, черная собака, конь, поросенок, лягушка, курица, собака, голубь
и др. Но могут превращаться колдуны и в простой неодушевленный
предмет, например в метлу («рос») и т. п.
Превращение при этом чаще бывает полное. Колдун, принявший
форму того или иного животного или предмета, приобретает все физические особенности его, сохраняя, невидимому, свою личность, свои человеческйе психические способности. При несоблюдении в точности всех
необходимых для этого приемов превращение может быть неполное.
В Цонше по этому вопросу рассказали следующий случай: «Одна
невестка проследила, куда ее свекор часто подозрительно отлучался. Однажды она заметила следующее: свекор ее пошел однажды в
лесок, перекувырнулся через склониввіийся к земле ствол березы и
оказался медведем. Сноха сделала то же самое и последовала за ним. но
при этом она по неловкости задела одной ногой березовый ствол. Из-за
этого у нее одна нога осталась человеческой, тогда как вся она превратилась в медведицу. Эта ошибка сделалась для них обоих роковой: у
них потерялась возможность превратиться снова в людей, п они принуждены были разделить участь настоящих медведей: осенью зашли в берлогу, а потом были убиты охотниками».
По мнению печерцев превращение в медведя происходит таким образом: колдун сначала снимает с себя одежду, затем три раза перекувыркивается через голову против движения солнца, буквально — против
шерсти солнца и становится медведем. Для обратного превращения человека производится то же действие, только в обратном направлении, по
солнцу, т. е. «по шерсти солнца»...
При этом, если кто-либо подберет одежду колдуна, снятую им при
превращении в медведя, то колдун теряет возможность принять свой
естественный вид...
Колдуны не только сами могут превращаться в животных, но пре-

вращают и других часто с враждебными целями с тем. что превращенные теряют способность произвольно возвращаться в свой первоначальный вид. Чаще всего такие превращения, по преданиям, бывают во время свадеб. Целые свадебные поезда, если они восстановили против себя
какого-нибудь колдуна и не приняли против него всех мер предосторожности, превращаются в волков. Поэтому, по преданиям, охотники, снимая шкуру с пойманного волка, иногда встречают под его шкурой остатки красного человеческого кушака — следы одежды человека из свадебного поезда, превращенного в стаю волков...
Но знахарство можно передать при помощи обучения. Д.іш обучения колдун пред'являет к обучающемуся следующее требование:' последний должен сохранить во рту причастие, потом, выплюнув его, завязать
в тряпочку, а затем итти в лес, повесить узелок на дерево и выстрелить
в него из ружья. После этого колдун ведет его в полночь в баню. Здесь
после тех или других обрядов приходит неизвестно откуда красная собака (иногда из-за очага выходит белая собака, а по представлениям печерцев — длинношерстная собака) и выблевывает рвоту на пол. Эту рвоту посвящающийся должен вылизать... Один крестьянин из с. Палевиц
сообщал следующее: будучи в гостях у своего родственника, затя, слывшего за колдѵна, он настойчиво просил научить его колдовскому привлечению промысловых зверей в свои звероловные угодья. После усиленных просьб с его стороны колдун согласился. Приступили к обучению.
Предварительно затопили баню и здесь вымылись. После того, как оба
вымылись, колдун открыл двери и впустил в баню собаку красной масти, которая тут на пол выпустила. свою блевоту. Затем колдун открыл
снова двери, и собака выбежала обратно. Колдун предложил обучающемуся вылизать блевоту, но тот не смог этого сделать. Дальше, колдун
предложил обучающемуся снять со своей іпеи крест, положить его на
пол лицом книзу, на тот крест положить другой крест из 2-х .лучинок и
стать на них (по об'яснению колдуна если стать на наперсный крест, то
можно провалиться сквозь землю/в данном случае человека, поддерживает крест из лучины). Затем предложено было обучающемуся отказаться от луны, от солнца, от родителей, от своих детей и от своей жены, заявив, что он их не знает...
Для получения исключительного могущества, по мнению некоторых, необходимо вытащить зуб мертвеца своими собственными зубами.
Могущество колдунов' бывает не вечно. Колдун, потерявший один
свой зуб. становится уже не страшным. Так. на одном празднике крестьянин, подозреваемый в колдовстве, сообщил, что у него незадолго
перед тем выпал зуб. тогда одна женщина, сидевшая тут же, облегченно
вздохнула и сказала, что долго они от него дрожали: теперь наконец.
можно чувствовать себя поспокойнее. Не бывает колдунов моложе'. 9 лет.
Последнее обстоятельство об'ясняется, повидимому. фактом выпадения к
девятилетнему возрасту молочных и выростання новых, постоянных
зубов.
Человек, приобщившийся к таинственной колдовской силе, может
быть отличаем от простых людей. Глазной зрачек находится у колдунов
в неестественном положении, вниз головой.
Колдуна можно узнать также и другим способом. Его можно запереть в избе. Когда зайдет в избу человек, которого хотят испытать, тогда подметают в избе след последнего зашедшего или вышедшего человека,
затем под сиденье колдуна, под лавку, подсовывают круглую левую завертку или в стене три раза отсчитывают по 9 сучков, и в последний
сук втыкают нож. или шило. После этих приемов колдун будто-бы теряет способность ориентироваться, в комнате и принужден бывает сидеть
в избе до тех пор, пока не вытащат из-под сиденья завертку, не вынут из

^

сучка орудие или пока кто-либо не выйдет или не зайдет через двери.
Только после этого колдун приходит в нормальное состояние. У пермских коми считается для запирания колдуна достаточным, если в переднем углу избы помещается нож.
Считают, что колдуна можно узнать так: сидящий за столом колдун принужден немедленно встать из-за него; если хозяйка добавит находящуюся на столе похлебку поваренной.
(А. С. Сидоров. Знахарство, колдовство
град, 1928 г., стр. 14).

3.

Парциальная

и порча у народа коми,

магия

у

Ленин-

коми.

Порча коров, например, происходит следующим образом: у коровы
отрезают концы ушей или вынимают из них кусок в виде угла. После
этой колдовской операции, как говорят, не оказывается никаких следов
крови, а разрез остается в виде беловатого хряща, источающего кровавую сыворотку. Также доят коров с колдовской целью.
Для порчи овец у последних отстригают клок или несколько клочков шерсти. При ртом предпочитают брать клочки с определенного места: обычно отстригают или со лба 3 клочка, или с хребта, или с крестца. Порча собаки происходит несколько иным путем,
У позтыкеросского колдуна И. —Мш. вырезали не уши его коровы,
а вынули кусочек кожи у нее сбоку. Иногда ограничиваются тем. что
отстригают у коровы конец хвоста. После такой операции, по общему
мнению, корова заболевает, перестает доиться, сохнет и в конце-концов
должна умереть, если не поспешить принять соответствующих колдовских мер.
В деревне Каринской однажды у одной женщины во время сезонного доения коров на лугах нашли в ее постели, которую она особенно оберегала, большое количество отрезанных коровьих ушей и ее половых частей (боз-ув-вора), туго набитыми в полый травяной стебель. Эти
части она под собой сушила. Указанный момент сушки в порче коров и
является, повидимому, главным. Здесь появляется та система мировоззрения, которой обуславливается так называемая симпатическая магия,
широко распространенная еще в настоящее время у стоящих на низкой
ступени развития народностей, а в эпохи хронологически первобытные,
господствовавшая исключительно, насколько мы можем судить по тем
ископаемым остаткам их материальной и пережиткам их духовной культуры, которые дошли до нашего времени.
Характерным признаком этой симпатической магии является то.
что на предмет, недоступный непосредственному воздействию, влияют
через посредство его части или на недостаточное явление воздействуют
через посредство его подобия.
Сказанное применяется и при порче людей. Можно испортить человека, воздействовав соответствующим образом на его часть. Такими
частями могут быть волосы, одежда, экскременты и просто предметы,
бывшие у тех или других лиц в употреблении. Так, на Удоре молодые
девицы, возбуждающие у кого-либо зависть свой внешностью, здоровьем,
ловкостью и т. п., очень ревностно следят за своей одеждой, так как
злоумышляющий знахарь может отрезать часть их одежды, платка и
т. д. и через отрезанный лоскуток их испортить...
Вполне понятно, что женщины в силу особенности физиологических функций своего организма должны иметь особую осторожность,
чтобы не быть испорченными злоумышляющими что-либо против них
лицами. Самым обычным способом их околдования является так называемое «дором гуом» (воровство рубашки). У намеченной жертвы ста-

раются украсть «товарища», т. е. месячное очищение вместе с грязн е й рубашкой. Затем с этой рубашкой идут в лес, выбирают скрипучее
болезненное дерево и в это дерево заделывают рубашку. С этого момента
женщина должна хронически болеть и «скрипеть», подобно этому скрипучему дереву.
Иногда достаточно бывает следа человека, чтобы его испортить.
Порча следа производится так: подходят к намеченному для порчи следу не обычным способом, а задом, вынимают частицу земли со следа в
средней его части или в том месте, где из-под носка выбита кучка земли, затем завертывают вынутую землю в тряпочку. После этого где-либо
около дороги ищут искривленную («лолыд коз») ель; делают на ней надрез, всаживают топор по направлению слоев и в образовавшуюся щель
забивают тряпочкѵ с ее содержимым при помощи деревянного клина. 1 ;
зависимости от того, насколько глубоко всажена тряпка со следом, настолько сильно должен заболеть человек. Иногда след сушат просто в
кармане...
Колдовать над следом можно' не только по отношению к человеку, но и животному. Когда купленная из дальнего селения лошадь постоянно начинает убегать на старые привычные ей пастбища, обращаются к знахарю, чтобы он удержал ее на ближайших выгонах. Тогда он
вынимает след, колдует и достигает того, согласно поверию, что лошадь
не отлучается дальше 3-верстного расстояния, от дома хозяина...
Наряду со следом и тень человека считается частью самого человека. Подкрасться к человеку, растоптать его тень, пронзить ножем или
запеленать, крепко завязав ее. значит причинить человеку тяжкую
болезнь.
(А. С. Сидоров. Знахарство, колдовство и порча у народа коми.
Центросовнацмена Наркомпроса РСФСР, Ленинград, 1928 г., стр. 44).

4. С и н и л ь н а я

магия

у

Изд.

коми.

Для наступления колдовского результата часто ровсем не требуется имения обязательно части данного предмета. Достаточно иметь у себя
изображение или просто подобие чего-либо, чтобы властвовать над изображенным. Подобие вполне может заменить то, что ассоциируется с ним
как нечто такое же, подобное
Известный в с. Визинге мельник боролся с ворами таким образом.
Если кто-нибудь украдет у него какую-либо вещь, то он делает куклу,
.долженствующую изображать человека, подозреваемого в воровстве, а
-затем, с заговорами, с соответствующими злыми пожеланиями, зарывает
эту куклу в землю. Предполагается им, что как кукла, зарытая в земле,
начинает гнить, так же должен заболеть и разлагаться представленный
этой куклой вор. Кроме того, рассказывают про него следующее: когда
-его товарищ, другой мельник, украл у него из ящика деньги, то он отдернул доску от ящика и также закопал ее в землю. Вор будто-бы от
этого сделался горбуном.
Иногда практикуют такой способ порчи новобрачных: позади их
при сидении за свадебным столом втыкают в щель стены две заостренные
щепки, направленные друг к другу под известным углом своими заостренными концами. Это делается, повидимому, для того, чтобы новобрачные
потом все время делали друг другу «в пику».
Или же, когда они начнут заходить после венда в дом жениха,
•злоумышленники под крыльцо бросают щепки, это означает то, что с
того момента, как сгниют щенки,, у новобрачных должна расстроиться
совместная жизнь...
ч
* . у...
j.

Взгляды, что колдовской результат может наступить не только в.
случае намеренного выполнения колдовских приемов, но может обнаружиться иногда вопреки желания суб'екта или из-за одного сходства какого-либо трудового приема с колдовскими приемами или же простой
ассоциации данного приема с тем или другим внешним явлением, м!ожно
проследить в некоторых охотничьих довериях. Локчимские охотники,
например, утром, когда собираются на. какого-либо сильного или ценного зверя, не пекут и не жарят ничего на масле («оз дзизасны»), чтобы не было при этом характерного треска в форме как бы взрывов. Эти
взрывы у них ассоциируются с тем моментом, когда неожиданно зверь
ускользает, как бы также взрывает («дзизобтас»). Предполагается, что
это явление вызовет потом аналогичное—зверь.
Здесь в наступлении колдовского результата нет никакого участия
ни воли колдуна, ни воли заинтересованных лиц, — наступление его
зависит исключительно от предполагаемой связи между двумя, с нашей
точки зрения, совершенно разнородными явлениями. Единственная
связь, которая здесь может быть указана, это психика суб'екта, связь,
существующая только в сознании человека, каковая и переносится, об'ективируется. без достаточного логического основания, на внешние
предметы и явления.
Между предметом и его представлением часто не делается никакой
разницы. Сосредоточить на чем-нибудь свое внимание, значит его вызвать. Поэтому остерегаются не только думать о нежелательных вещах и:
явлениях, но даже избегают и тех предметов, которые могут вызвать
представление о нежелательном явлении по простой ассоциации. Этим
об'ясняется масса суеверий.
Так, после снятия покойника со столов, на которых он лежал, последние немедленно раа'единяются под угрозой иметь, в противном случае, нового покойника.
На Мезени к новорожденному ребейку прикладывают полено со
словами: «расти и будь спокоен, подобно этому полену».
(А. С. Сидоров. Знахарство, колдовство и порча у народа коми. Издание
Центросовнацмена Наркомпроса РСФСР, Ленинград, 1928 г., стр. 55).

—

Религиозный синкретизм.

I.- Х р и с т и а н и з а ц и я

зырян.

«Жители Гана были ревностные язычники, усердно преданные
своим богам, и что они потому самому враждебно встретили Стефана,
пришельца нз Москвы, хулившего их веру н богов и проповедывавшего
о ноовм, неведомом им боге, которого чтят русские, их поработители...
Некоторых язычников он обратил ко христу и но^робращенных убеждал
не ходить к волхвам и не слушать их, не соблюдать прежних обычаев и
обрядов и не входить Б сношение с язычниками. Немногие из них могли
совершенно отстать от прежнего языческого верования, большею же
частью они' продолжая быть христианами, питали чувство страха к
своим прежним богам и тайно приносили им жертвы...
Ревнуя о славе божией (святой Стефан, А. А.), сжег их знаменитую кумирницу с находившимися в ней идолами, не пощадил дорогие
шкуры соболей, бобров и лисиц. Подобным образом он поступил и с
другим языческим святилищем в Усть-Выме, стоявшим под громадною
березою—священным деревом зырян...
Писатель его жития рассказывает/что он много пострадал от неверных пермян: одни осыпали его бранью к ругательствами, другие бро-

садись на него с палками, с намерением убить его, и однажды покушались сжечь его, бросая горящий хворост в дом, им занимаемый».
(Беляев Н. «Святой Стефан»—просветитель Перми.
№ 44, 1875 г., стр. 362).

Журн.

«Миссионер»,

. л

Впрочем обращения язычников, совершавшиеся путем мирной
проповеди, шли довольно медленно. И это очень понятно: слово спасения, с которым Стефан обращался к неверным, могло находить только
доступ в сердцах простых, кротких, открытых благодати; огромное же
большинство язычников или совсем не хотело слушать этой проповеди,
или слушало с затаенной злобой, которая заграждала путь небесной
благодати...
Он (св. Стефан. А. А.) приступил к исполнению давно задуманного плана, получивши, кроме того... подкрепление в двух ' откровениях,
бывших ему перед этим... И вот в одно время, пользуясь отсутствием
идолослужителей, Стефан пошел и спокойно поджег «нарочитую кумирницу»... Пламя быстро охватило деревянное здание и разлилось на
далекое расстояние. В ужасе являются на место действия уеФьевышцы,
кто с секирами, кто просто с рогатиной.
(Величкина. Святитель Стефан Пермский, «Душеполезное чтение», 1873 г
июнь, стр. 171).

2. З ы р я н с к и й

пантеон.

«Язычество зырян состояло в поклонении силам и стихиям природы. Олицетворением благодетельных и полезных для человека сил
природы был бог Войпель, считавшийся существом добрым, покровителем и защитником зырянского народа. Так называемая у них «золотая
баба» напротив представлялась существом злым, грозным, карающим и
пострянно причиняющим вред. Истукан этого божества имел вид безобразной и злой старухи с двумя младенцами. Зыряне старались умилостивить это божество богатыми приношениями и дарами, украшали идол
драгоценными каменьями, серебром и золотом, отчего он и получил,
вероятно, название «золотой бабы». Но обычною жертвою богам был
олень, кровью которого они мазали рот и глаза идола. Кроме того, зыряне почитали разных духов, которые обитали, по их верованиям, в горах,
лесах и воде, приписывали некоторым рекам и озерам целебную силу,
почему купались в них для исцеления от болезней даже в зимнее время.
Среди множества суеверий у них хранилось темное предчувствие верховного существа, называемого Ен и обитающего в надзвездном мире.
Его они представляли бестелесным духовным существом, почему не делали изображений и не ставили его в своих кумирницах. Зыряне верили в загробную жизнь и думали, что душа не умирает вместе с телом,
а живет и по смерти его. У них были храмы или кумирницы. в которых
стояли идолы или кумиры, а при них жрецы и кудесники, служители
богов, приносившие им жертвы и производившие гадания.
(Беляев Н. «Святой Стефаи—просветитель
1875 г., № 4 4 г с т р . 353).

Перми». Жѵрн. «Миссионер»

ЛИТЕРАТУРА.
Грен А. Н. Зырянская мифология. «Комі Му», 1924—1925 г.
Лыткин Г. С. Зырянский край при епископах пермских и зырянский язык.
О Ш . 1889 г.
Михайлов М. И. Домашний и семейный быт зыірян. «Арх. губ. вед.», 1852 г.,
№ 22—23.
Налимов В. П. Загробный мир по верованиям зырян. «Этногр.
обозр.»»
1907 г.
Налимов В. П. Некоторые черты из языческого миросозерцания
зырян.
Мое. 1903 г.
Попов Иннокентий. Черты из быта, нравов и обычаев зырян Яренского у е з да, Удорского края. «Вологодск. губ. вед.», 1875 г., № 89—91.
Савваитов П. И. О зырянских деревянных календарях и о пермской азбуке,
изобретенной св. Стефаном. «Труды 1-го арх. с'езда в Москве», II.
Сидоров А. Следы тотемических представлений в мировоззрении зырян.
«Еомі Му», 1924 г., № 1.
Сидоров А. Знахарство, колдовство и порча у народа коми. Ленинград,
1928 г.
Фролов А. Свадебные и похоронные обычаи жителей села Устьнемск, У с т ь сысольского уезда. «Вологод. губ. вед.», 1895 г., № 21.
Holmberg U. The mythology of all races. Finno-Ugric, Siberian. Boston 1927 r.
—
Permalaisten uskonto in SSU iv. Borga, 1914 r.

Л. Г.

АПОЛЛОВ.

КОМИ-ПЕРМЯКИ.
Коми-пермяки, вместе с зырянами составляя одну народность,
принадлежат к финно-угорской семье языков. Так же, как и зыряне,
в языковом и историко-культурном отношении коми-пермяки близки
к вотякам.' В іЩа-пермский период коми-пермяки составляли одну народность с коми-зырянами и вотяками, и вместе с ними жили западнее
современных мест обитания. Московским княжеством коми-пермяки были покорены одновременно с зырянами. Административно коми-пермяки ныне объединены в Комн-пермяцклй округ с центром в бывшем селе
Кудымкоре. Коми-пермяки с давних пор стали земледельцам^, сначала
в его нодсечно-переложной форме, а потом, почти до последнего времени, в трехпольной. Из древних занятий коми-пермяков в лесных районах до сих пор сохраняется охота. Промысловое значение охоты комипермяков, однако, не особенно велико. Лишь в последнее время местные
кооперативные организации обратили внимание на охотничьи промыслы
и орагнизуют из лесных обитателей Коми-пермяцкого окоѵга промысловые охотничьи артели. Обилие рыбы в лесных реках Коми-пермяцкбго
округа заставляют прибрежных жителей заниматься и рыболовством,
хотя бы в его любительских формах. Коми-пермяки больше, чем зыряне,
подверглись обрусению и лишь в немногих чертах своего быта сохц
няюг национальные особенности. Из последних нужно отметить комипермяцкий язык, являющайся диалектом зырянского. В области материальной культуры—в одежде, пище, жилищах коми-пермяки мало отличаются от соседнего русского населения.
Будучи - христианизированы еще со бремен св. Стефана Пермского,
в религиозном отношении коми-пермяки успели больше, чем зыряне
и соседние вотяки, утерять свои дохристианские воззрения. В охотничьих районах, однако, до настоящего времени сохраняются обряды и
магические приемы, связанные с древним охотничьим культом.
I. Похоронный обряд пергляксв.

«Пермяки почитают за грех класть мертвеца на стол и потому кладут его на лавку или на пол. Гроб делается непременно на улице и остатки дерева сожигают. В день похорон на гроб кладут красные поясочки,
мочало черкян или челпан, а в рѵки умершего несколько мелких денег.
Провожая покойника, садятся на его гроб п поют в честь его, особенным
напевом, различные гимны, причем чествуют его такими комплиментами, которых он конечно не пожелал бы слышать и при жизни...
Красные поясочки и пр., лежащие на гробе, дарят всякому, кто попадет
ся навстречу: похоронную колесницу, которою служат и летом и зимой
простые деревянные сани, оставляют на могиле, опасаясь, чтобы кто-нибудь еще не помер, если увезут ее обратно. Умерших поминают очень часто, сколько из любви к ним, столько щ и из боязни, чтобы покойник
не нашел на. дом. Особенное поминовение бывает о семике! В этот день
непременно нз каждого семейства кто-нибудь должен быть на. могилах,
л каждый является с каким-нибудь кушаньем, с черкянем. селянкой,
яйцами, говядиной и пр. Все это стараются принесть Е горячем виде.
Редитий народоостей СССР

16

в том убеждении, что умершие питаются паром от пищи; некотрые приносят брагу и вино и, сделав углубление на могиле, то и другое льют туда, желая угостить таким образом своих умерших родных».
(Хлопов В. Хозяйственный и нравственный быт пермяков. Журн. Мин.
гос. имущ., часть XL1V, 1852 г., СПБ. стр. 175).
II. Охотничий культ.

Ни один охотник не пойдет на охоту и до днесь, раз он не имеет талисмана,
• ...
Вот экземпляр одного из таких «ношенных» заговоров: «Господи
Иисусе Христе- боже наш помилуй нас. Господи боже благослови стану
я раб божий благословесь и пойду перекрестесь из избы во двери из ворот воротами из завор заворы в чистое поле восточную страну под красное солнце под млад месяц под вечерние звезды и утренние плакати я
раб божий и под утреннюю и под вечернюю (имя рек). Медвеною росою умоюся утруся христовою пеленою облекуся светлым
белым подпояшусь пойду я раб божий (имя рек) в восточную сторону на святой океан море и на океанскую сторону и на белый остров
и на том Светлом Океане, море и на сионской горе и на оелом острове стоит святая апостольская церковь, стоит сырой дуб на том сыром дубу сидят двенадцать апостолов, я раб божий (имя рек) прийду поклонюсь и
помолюсь от лица земли, пойдите и молите вы к самому истинному
Христу просите и молите у самого у истинного Христа и с-ам истинный
Христос. Отворил бы свою теплую пазуху и выпустил зверей шалучих
заокованных лисиц черных красных и пуршнстых зайцов, черноухих
кривоногих и косолапых горностейлей, чернохвостых рпсей, коротколапых
росомаг и широкопалых, пойду я раб божий (имя рек) во ту святую
апостольскую церковь и завижу на престоле сидящих святых апостолов
Василия Великого, Михайла Архангела, Ксенофонта Изосима и Савватия и Климонта священномученика и возьмите вы огненное оружие и
поезжайте на все четыре Стороны на восток, запад, полден и на север
гоните и палите стреляйте всяких зверей волков серых, лисиц черных,
красных и пурнаотых зайцев, черноухих и кривоногих и косолапых горностейлей, Чернохвостых, рпсей, Коротколапых росомаг Широколапых, в
ночных часах денных и в полуночных за три девятье реками за три девяти морями и за три девяти ловцами, хитрых и мудрых, нз заозер из
под'озер из мелких речек, из великих лугов из чистого поля, из темного
лесу из под всякого пня, из под колоды, из подчиіца, из под вершины из
под всякого куста, из под всякого дерева, из под лежащего остожья, из
под сена, и они бы постарым тропам и поновым без детатки и без оглядка и без отвороту на мою путину, на мою лыжницу? к моим ловушкам
к моим поставушкам, по клепцам, деревянным жильным и железным поставушкам высоким и погребам глубоким избушкам теплым на мой путик и на моей лыжнице много питёры и эдеры Сахарны питья медвяные
пищи, и еще небывает пилибы и елибы опасу не имели не зыку не крику ни треску ни моего Стуку Грапосту, и я раб божий (имя рек) прийду поклонюсь помолюсь от лица до земли пресвятой матери божией
Покрову богородице во ееи ты матерь божия покров богородица. Как же
ты стерегла и берегла самого Иисуса Христа царя небесного крыла и укрывала своими ризами нетленными н пеленами господними от всяких людей от страшных и от попутных злых от попа от попадьи, Диакона. Диакошщы, от Дьячка, от Дьячицы от пономаря от пономарицы, от сутулова,
от Горбатова- от шипива, Киловатова от двоеротных без зубов, от простоволоса, от женского белого полу, от красных волосов, от черных и от
Черемных волосов, от рыжих и от белых, от вдовы самокрутки от кол-

дуна от колдуньи, от блядуна от блядуньи от вещия вещицы, от Старца
от Старицы, от мельника от мельничихи и от девки простоволоски и от
своей радости, и на пече сидящего и из окна гледящего и всквозь заплот смотрящего и на путе сидящего и вой вы ветры буйцые холодные и
со всех Четырех сторон с востоку и с западу с полдня и северу прийдите возьмите от злых Человеков все злые дела ноганые не дав сок...
(два совершенно истершиеся слова) нанавистями, возьмите и понесите залееа темные и за реки быстрые и за болота сынучие и назад
не носите и в младе месяце и на ущербе и на исходе будьте мои
слова божественные тверды и крепки и Лепки; Тверже камня и вострого ножа булатнова в том слове ключь и замок восходную пятницу отдаваемые и до представления света и которые мои словеса божественные забылись не помянул сполна мастер недоучил или сам позабыл которы, прийдите приймите пособите и помогите мне рабу божию (имя
рек) на мои пути и на мою лыжницу всяких зверей приведите и все мои
словеса божественные заедино слово и все мои зубы за един зуб и тем
моим словам божественный ключь в небо, а замок в море под белым
алатыревым камнем, еще я раб божий (имя рек) прийду поклонюсь от
лица до земли Василию Великому, Михайлу Архангелу, поставьте огненный столб от земли и до небеси в круг моих ловушек и вкруг моих
поставушек, чтоб волхвам восхититедям и колдунам колдунницам блядунам и блядуішицам непохитити и не помудрити еще я раб божий (имя
рек) прийду поклонюсь и помолюсь от лица до земли Якову спутнику
как же ты Яков спутник стоишь при пути и при дороге указываешь
путь и дорогу всякому человеку и также ты спутник Яков, стой при пути при дороге .указывай путь и дорогу на мою лыжницу в ночных часах в денных и в полуночных часах о росьвете света, и допредставления света и во веки веков Аминь». Подобные талисманы находятся у
очень многих охотников. Кроме заговоров, почти у каждого охотника
имеется «магнит». Магнит вообще играет в пермяцкой жизни большую
рель. Свойство магнита, по мнению пермяка, распространяется на притягивание к владельцу магнита решительно всего. Взял магнит на охоту. он и будет тянуть зверя и птицу; подвесил его к продольнику или
крюку, и он будет притягивать налимов и другую рыбу».
(Янович В. ІМ Пермяки. Живая старина. Вып. I и I!, 1903 г., стр. 109).

—

H I . Колдовство у пермяков.

Колдовство у пермяков в большом ходу. Этим делом занимаются
по большей части женщины, за которыми пермяк признает какую-то
особенную, одной ей присущую, таинственную силу и способность сноситься с духами и прозревать будущее. Знахарки имеют большое влияние на семейные и общественные дела: к ним часто обращаются за советами в затруднительных обстоятельствах. Главный прием их колдовства—чэр эшван (вешать топор), заключается он в следующем: когда
к знахарке приходят с какой-нибудь болезнью, то она зажигает перед
образами свечку, достает из печкн несколько угольков и ставит их в
ковше или котелке посреди избы. Потом бросает на угли шишку хмеля и
на толстом гайтане из пеньки вешает над жаровнею топор, стараясь привести его в равновесие; потом начинает перебирать разные имена, до тех
нор, пока он не' упадет. Тогда она об'явдяет посетите,пю, что он должен
сходить в церковь и помолиться там такому-то святому и поставить ему
свечку, величиною с палец, в руку, в целый рост, смотря по тому, что
болит'у человека. Такие чэр энтованыне свечи приготовляются кругами,
в виде веревок».
(Добротворский Н. Бытовой и этнограф, очерки. Журн. «Вестник Европы»,
книга 4-я, 1883 г.,стр. 578).

Всякого рода наговоры, заговоры играют в пермяцкой жизни большую роль, чем настои из трав и сами травы...
Сами колдуны крепко хранят свои тайны и только случай помогает узнать эти секреты «кабалы». Кабала... означает- прошение, а
так как это прошение пишется и подается лесном)* царю, то по.
понятием «кабала» разумеется прошение к лесному дарю. Пишется оно
в экстренных случаях, когда у мужика теряется лошадь или другая
крупная скотина заблудится в лесу. В этих случаях, потерявший идет
к вежливцу и сообщает ему о своем несчастии. Колдун-берет кусок бересты, и, если он неграмотен/... то чертит на бересте углем от правой руки
к левой какие-то непонятные каракульки, говоря вслух в то же самое
время, что именно он пишет... Грамотный колдун пишет свою кабалу так
же, но при этом пишет буквы навыворот...
Прошение в... кабале гласит следующее:
«Лесному царю Митрофану Митрофановичу, прошение на'лошадь
потеря же стала. У нас же лошадь сивая и рублей пятьдесят стоит: чистое разорение нам пришло. У нас лошадь вы отпустите добровольно лесной царь, Митрофан Митрофанович. Мы покуды ничего тебе не думали
сделать, а ты нам сделал. Пожалуста, нам отпусти лошадь; за чертой
ты у нас никуда не пошел (?). Если ты да- не отпустишь, мы будем тебя
тоже беспокоит, другое прошение писать. На этой стороне у нас лошадь
жиле?, должна быть у вас в рука-х. Есть у вас ваша дорога своя, а крестьянская у нас особенная, куда лошадь пошли. Если ты добровольно
отпустишь, мы будем тебя благодарить. Так вы это отпустите пожалуста
нам».
'
"
Кабала пишется всегда в двух экземплярах, одна гвоздем, другая
углем. Написанная гвоздем сжигается в печке самим подателем прошения, а другая, написанная углем, подается непосредственно лесному
царю. Сама подача лесному царю производится так. Знахарь вместе с
потерпевшим, отправляется в лес, в котором, по мнению потерявшего,
заблудилась скотина. Здесь на перекрестке двух лесных тропок знахарь
передает кабалу через левое плечо,, своему спутнику. Получивший кабалу или кладет ее на какой-нибудь пень или-прямо бросает в кусты:
и то и другое он делает левой рукой. Если скотина действительно отыскивается или, проплутав несколько дней, сама • выберется из лесу и
придет домой, то писавший кабалу обязан в точности исполнить свое
обещание и принести на то место, где было им оставлено прошение, обещанное угощение».
(Янович В. М. Пермяки. Журнал «Живая старина». Выпѵск I и И, 1903 г.,
стр. 65).
I V . Религиозный

синкретизм.

1. Х р и с т и а н и з а ц и я

пермяков.

«Давным давно,—рассказывают пермяки,—когда еще в здешние
места начальство не заглядывало, жил здесь один народ «чудя». Жили
эти чуди, как звери, в лесах, а леса в те поры были не то, что нынешние!
Ни проходу, ни проезду тогда через них не было; о дорогах уж и толковать нечего; ходили только ио солнцу да по звездам. Чудя и жила в
здешних местах, промышляя зверьем: и питалась зверьем, и одевалась
зверьем. Долго-ли, коротко-ли, только вот и пришел сюда Степа-угодннк Ц и всех начал крестить. А чуди не хотелось этого. Со Степо;,угодником .пришли царские послуги и начали чѵдю ту теснить всячеѵ

) Стефан Великопермский.

ски и принуждали в воду итти. А тогда как было: коли кто окрестится,
тот настоящим русаком делается и должен платить царю оброк. Чудь
уперлась: не хотим-де креститься да царю оброки выплачивать. Кинулась она в леса, убежать думала. Только царь послал народу еще то. го больше, и велел переловить ее всю и окрестить, и взять с нее подати—оброки великие. Видит чудя: дело плохо, не сдобровать ей; выкопала она... ямы, залезла туда да и зарылась в них, и все имущество с собой
взяла. Много тоже ее в лес убежало. Мы вот теперь от этой чуди и народились.
(Добротворский Н. Бытовой и этнограф, очерк. Журн. «Вестник Европы»
книга 3-я, 1883 г., стр. 235).

2. Д в о е в е р и е

у

пермяков.

...Пермяк служит православные молебны, панихиды, и в то же вредин аккуратно навещает колдуна...
А если заболеет у него скотина, то он дает обещание принести
жертву мученику Флору.. .Флор «любит кровь». Пермяк обрекает ему быка.. Если яге не принести ему «крови», то он нагонит болезни и на осталь*
ной скот. Днем приношения в жертву быка, или, вернее сказать, умилостивления Флора, служит 18 августа—день празднования Флора и Лавра.
Место жертвоприношения—древнейший поселок Йога... Самое жертвоприношение происходит при таких, обстоятельствах: пермяк готовится
к жертвоприношению за несколько дней. Накануне тщательно вымывшись в бане, в наугольном костюме (белая рубаха и шляпа и новые лапти) с не менее чисто вымытым быком-, пермяк приходит в ночь на 18 августа в Йогу и занимает место поблизости часовни. К Йогу является
к этому времени много нищих и собак за подачкой. Как только открывается часовня, пермяк спешит поставить свечку «батюшке христу» и
св. Флору. Иконы этой часовни отличаются оригинальными деталями.
Так, образ спасителя—резной. Он помещен в будке, и на него надет шелковый цветной наряд (род платья), а сверху он покрыт фатой; правая рука образа приподнята до глаз, что по мнению пермяка, означает плач
спасителя за грехи людей. Пермяк считает долгом поцеловать эту руку
а Фатой потереть себе глаза. Иконы св. Флора и Лавра, занимающие
главное место в часовне, представляют Флора загоняющим, при
помощи большого кнута, лошадей в воду, а св. Лавр на вожжах купает
лошадей. Прежде чем приступить к процессу заклания, служат молебен на реке Унылве... служит причт села Юксеева. В то время
инородцы заходят в реку по пояс, желая этим очиститься от грехов плоти. По окончании молебна, инородны, приведшие жертвенных быков, берутся за тупые (непременно, тупые) ножи, принесенные из дому, и приступают к закланию. Владелец быка пилит тем ножом шею жертвы, и
чем дольше мучится бык, тем. но представлению пермяка, жертва является более приятной богу. Затем закалывается другой, третий бы
и т. д. Кожа убитого быка всегда приносится в дар часовне...
более лакомые куски, ночки и язык быка, идут местной гражданской
администрации, более увесистый зад быка—причту, а голова (без языка)—сельскому старосте. Передняя часть быка тут же. вблизи часовни,
варится стариком в котле в особо разведенном костре, ігаковое право
передается старшему в роде. Bpé принадлежности жертвоприношениякотлы, вилки, ножи и пр. — хранятся вблизи часовни в особом здании,
увенчанном крестом.
Шестаков Я. Жертвоприношение пермяков-христиан
Лавра, «Этнограф, обозрение», № 4 за 1909 г., стр. 32) .

в день

Флора

к

Каждого святого они считают также за отдельного бога, требующего, помимо молитв, и более существенных приношений. Так, например»
на Марию Голендуху, слывшую за куриного бога, в подлежащую часовню приносятся куры, индейки и пр.; на праздник Флора и Лавра —
«скотьего бога» особенно в «Коче» Чердынского уезда приводятся, «невинные» быки, бараны и др. В ночь на названный праздник, особенно
чтимый пермяками, приводят скот из разных мест, верст за сто и более,
Не имеющим лишнего скота не возбраняется принесение мяса. Часть
приготовленного для жертвоприношения мяса идет в пользу нашего духовенства, т. е. православного, каковое и совершает в этот день молебствия... В Коче записана след. молитва: «Егорий храбрый, Микова Мивостивый, темные леса, лесные звери, спасите и сохраните меня; матушка-вода не прогвоти. а будь млвосгива!»
(Янович В. М. Пермяки. Ж у р н . «Живая
стр. 56).

старина», выпуск I и II, 1903 г.,

В одной керке (избе) собирались на пирушку пророки. Тут же был
и Илья-пророк. Все другие—пророки, как быть: жирные да толстые та" кие, что твои коровы яловые... а Илья—худенький, ровно бы спичка какая. Вот и стали пророки смеяться над ним: «Что-де ты за пророк! и
силы у тебя нет, да и худ ты, как ветка среди поля. Не на пророка ты
похож, а на карамору; по стенам бы тебе лазить, а не с намп сидеть».
Горько стало Илье. Вышел он из избы да и взмолился Ену: господи, горит, ты меня любишь, а суседи пророки обижают. Не дал ты
мне красоты пророческой, дай же хоть силу. И услышал его Ен.
дал ему огниво и кремень: «вот, -говорит, тебе сила, Илья». Стукнул
Илья огнивом о кремень. — как загремит-загремит у него, самому
страшно сделалось. Пророки, что сидели в избе, так и попадали все,. Вышли они и Илье поклонились: «сильный ты пророк. Илья; любит тебя
Ен, будь же ты нашим набольшим отныне и до веку». II стал Илья во
старшие им. И гремит он с тех пор на небе на страх дьяволам н грешным людям.
(Добротворский Н. Бытовой и этнограф, очерк. Ж у р н . «Вестник Европы»
книга 4-я, 1883 г., стр. 575).

3. Р е л и г и о з н ы й п а н т е о н

пермяков.

Пермяцкий Ен (бог) совсем не похож на христианского бога...
Пермяки думают, что он живет на небе в прекрасно устроенной
керке, окруженный садом из лучших деревьев. От простых, смертных Ен
отличается тольйб тем, что может прожить «тыщу» лет... Кроме того
Ен обладает неимоверно большим ростом и чрезвычайно физической силой: Ен одной рукой может поднять целую деревню... и забросить
ее далеко за море. Такие случаи не раз и бывали, когда жители земли
слишком уж раздражали Ена своими грехами и бесчинством. Ей могуществен и управляет всем миром; но в этом ему постоянно мешает его
младший брат чорт (культэ). Чорт был прежде таким же добрым богом,
как и Ен, но потом они поссорились и разошлись. С этих пор чорт
старается вредить своему брату; козлом отпущения является человек,
творение Ена; над ним-то п проделывает чорт свои пакостные эксперименты. Он вводит его в грех, научает воровству, которое, по взглядам
пермяков, составляет для человека самый страшный, непростительный
грех. Чорт приходит к пьяным женщинам в виде красивого мужчины и
соблазняет их на грех. Поэтому пермяк никогда не оставит пьяной жены наедине; боясь что чорт заступит его место.,.

Пермяк убежден, что рай чорт поживает с его женой — она останется на веки бесплодной... Далее, чорт посылает на поля червей,
душит хлеба дождями; летом насылает сильный жар, мошку, комаров,,
зимой трескучие морозы, от которых даже у терпеливого пермяка, вы-"
•ступают слезы на глазах, белеет нос и щеки. Бог дал людям солнышко
красное, а чорт из зависти поставил на небе луну, чтобы ночью освещать дорогу своим клевретам—ворам, грабителям и убийцам. У Ена с
чортом идет постоянная война; причем первый берет силою, а чорт хитростью. За кем останется победа в этой борьбе, пермяк не договаривает. Самое сильное орудие у Ена—гром, которым управляет Илья-пророк, любимец и наперсник Ена: чорт бежит от грома в глухие леса и
там в бессильной злобе начинает ломать и метать деревья. Этим и об'ясняется, почему после каждой грозы в лесу бывает много поломанных
и вырванных с корнем деревьев... Черти живут в лесу целыми деревнями. Они заманивают или даже забирают насильно к себе заблудившихся
и заставляют их пахать, сеять, молотить, носить воду, строить дома, месить глину,—словом, закабаляют их к себе на веки-вечные в батраки.
Человек богобоязненный смело может ходить в лес: черти его не тронут; они уводят к себе только воров да мошенников. Наряду с Еном и
чортом, двумя высшими духовными силами, пермяки чтут Вэрчена
(вэр—лес), лесного духа. Пермяки величают его дядюшкой" и избегают
употреблять его собственное имя, а если когда и произносят его, то непременно топотом, чтобы не подвергнуться его гневу—он не любит, чтобы его имя упоминалось всуе, и мстит за это...
По рассказам людей сведущих, он весь покрыт черной шерстью,
хром на одну ногу и крив на один глаз. Но это не мешает ему бегать быстрее ветра и видеть все, что делается на земле. Волосы у него сбились
в одну копну, которую не расчешешь и бороной...
По понятиям, власть Вэрчена не ограничивается одним только лесом... он обнимает всю жизнь пермяка, все его работы и занятия. Можно
сказать, весь языческий культ пермяков сосредоточился в лешем. Пермяк обращается к Вэрчену за помощью во всех затруднительных жизненных обстоятельствах. Украдут ли у него лошадь—он идет в лес и кладет под какое-нибудь высокое дерево,—но только не березу, так как дядюшка не любит этого «русского» дерева,—ярушник, рябчика, убитого,
ковш зерен, шкурку беличью и возвращается домой спокойный и уверенный, что его жертва не останется втуне и лошадь найдется...
Везде и всегда призывает он в помощь Вэрчена, принося ему посильную жертву 4 ). Он помогает пермяку во всех его начинаниях, он подымает бури и вихри и сносит крыши с домов у тех хозяев, которые виновны в краже или осмелились непочтительно отозваться о своем дядющке. Он для пермяка и заступник, и покровитель, и вместе страшно
. карающая сила... Из второстепенных духов, окружающих пермяка, нужно отметить Ву-мурта (человек-воды). Это—известный всем водяной...
€ѵседко обладает всеми качествами русского домового. Он живет на дворах, также ухаживает за скотом, заплетает гривы у лошадей... по наружности своей он также походит на черную кошку».
(Добротворский Н. Бытовой и этнограф, очерк. Журнал «Вестник Европы»
книга 4-я, 1883 г., стр. 572).

J ) О времени принесения жертвы никто
из домашних не должен знать, иначе
она потеряет свою силу, леший не примет ее и отдаст на с'едение зверям и птицам.

Л

И Т Е Р А Т У Р А.

Добротворсний Н. А. Пермяки. «Вести. Европы», 1883 г., MS 3.
Макарий, арх. Распространение христианской веры в пределах Пермской;
епархии. «Журн. мин. нар. проев.», СХІІІ, 1857 г.
Попов Н. Этнографические заметки о пермяках. «Жѵрн. мин. вн. дел»
Х Х Х І Х , 1852 г.
Рогов Н. Материалы для описания быта пермяков. «Журн. мин. вн. дел»,
X X I X . 1858 г,
Савваитов П. И. О зырянских деревянных календарях и о пермской азбуке, /изобретенной св. Стефаном. «Труды 1-го арх. с'езда в Москве», II.
• с Сидоров А. Знахарство, колдовство и порча у народа коми. Ленинград,
1928 г.
Смирнов И. Н. Пермяки. Казань, 1801 г.
Holmberg U. The mythology, of all races. Finno-Ugric, Siberian. Boston 1927.
Янович В. M. Пермяки. «Жив. стар.», XIII, 1903 г.
Харузина В. К вопросу о почитании огня. «Э0». L X X — L X X I , M., 1906 г.
Хлопов В. Хозяйственный и нравственный быт пермяков. «Журн. мин,.
гос. имуществ», часть XLIV, 1852, СПБ.
Шестаков Я. Жертвоприношение пермяков-христиан в день Ф л о р а и Лавра. «Этнограф, обозр.», № 4. 1909 г.

А. Г.

АПОЛЛОВ.

ЧУВАШИ
Чуваши, соединенные ныне в своей главной массе в Чувашскую
АССР, по языку принадлежат к турецкой группе народов с древним
яфетическим слоем. По своему этническому происхождению чуваши
представляют собой потомков камских болгар.
В историко-культурном отношении чуваши близко стоят к волжской группе финнов, с давних пор соседящих с чувашами. Некоторые
ученые даже полагают, что чуваши по своему происхождению принадлежат к финно-угорской семье народов.
В природном отношении Чувашская республика представляет собою область, богатую лесами. Почвы районов обитания чуваш разнообразны. На расчищенных от лесов местах мы имеем по преимуществу супесочные и подзолистые почвы. В кантонах, прилегающих ближе к Волге—чернозем. Природные условия с давних пор обусловливали собою
основные занятия чувашской народности. Главным занятием чуваш
сьщдавна стало земледелие. Земледелие до сих пор существует А очень

Рис. 60. Чуваши. Жертвенные котлы-

примитивных формах, и если бы не большая любовь к -земле, хорошо
удобряемой, то сельское хозяйство можно было бы считать мало рентабельным. Из других занятий чуваш нужно отметить ряд промыслов,
связанных с лесным хозяйством Чувашской республики. В широких
размерах встречаются у чуваш деревообделочные промыслы, изготовление рогож, кулеткачество и особенно лапотный промысел.
В религиозном отношении чуваши с XVIII века восприняли православие вместе с финскими народами Поволжья. Очень небольшая

группа среди чуваш под влиянием волжских татар восприняла мусульманство. Нужно однако сказать, что н православие, н мусульманствоявлялись только официальной религией. По существу же чуваши до
сих пор в большей мере остаются язычниками с ярко выраженным земледельческим культом. Поэтому антирелигиозная пропаганда, начавшаяся среди чуваш со времени Октябрьской революции, обратила внимание и на борьбу с дохристианскими элементами религиозных воззрений.
I. Представление о загробной жизни.

1. П о х о р о н н ы й о б р я д у ч у в а ш .
...Умирал чувашенин, то одна из родственниц его должна была
разбить над головою его сырые яйца, а иомся или старший в семействе
оторвать голову петуху и все это выбросить за ворота в жертву злым
духам, которых потом просили не препятствовать переходу умершего на
тот свет. Летом выносили покойника для омытия на двор, а зимою это
делалось в самых избах. Потом наряжали его в праздничное платье, надевали на него белую рубаху и порты, ноги обували непременно в новые
лапти и онучи, на руки надевали рукавицы, на голову шапку и, подпоясав кушаком, клали его в гроб; в рот, за щеки всовывали ему несколько серебряных монет. В гроб хоть понемногу клали всего, что покойник
особенно любил, чем забавлялся и чем занимался. Если он курил или
нюхал табак, то непременно надобно было положить трубку с листовым
или рожок с молотым табаком. Если он занимался плетением лаптей. '
то в гроб клали кочедык, ножик и лыйи... Так же точно поступали п с женщинами: облекали их в парадное, праздничное платье,
на голову надевали шапку, на руки — рукавицы; в гроб их клали иглы с разными нитками, веретена, несколько льну, шерсти, шелку
и холста. Все считалось необходимым для первого их обзаведения на том
свете, где, по мнению чуваш, люди занимаются теми же самыми ремеслами, как и здесь, имеют те же- наклонности и ведут ту же чувственную
жизнь, как и на земле. Кроме того, как мужчинам, так и женщинам,
ноздри, рот, глаза и уши затыкают шелком. Чуваши не могли... положительно об'яснить значение последнего обряда... чуваши хоронили покойников в тот день, в который он умирал. Когда выносили
pro из дома, то родственники бросали вслед ему зажженное
тряпье, либо раскаленный и облитый водою камень. Это выражало их
желание, чтобы душа умершего также быстро унеслась на небо, как улетает дым от горящего тряпья или раскаленного и облитого водою камня.
Принесши гроб на кладбище' и опустив его в могилу (причем наблюдается, чтобы голова умершего была обращена на запад), родственники и
провожатые начинают прощаться с покойником и поручают кланяться
от них—прежде отшедшим родным и знакомым своим. Зарыв могилу,
вколачивают в нее с западной и восточной стороны по столбу, в рост
умершего. К этим столбам провожатые приставляют зажженные восковые
свечи в честь умерших своих родственников и друзей. Тогда, как бы в
присутствии последних и вместе с ними начинают есть приготовленные
на этот случай блины, иггечи, лепешки, яйца, вареную курятину и пить
пиво: каждый, откусив трижды от блина, иггеча и т. д., остальное кладет на могилу в снедь умершим, и, трижды прихлебнув пиво из ковша*
остальное выливает тоже на могилу. По возвращении с кладбища, домашние покойного прежде относят на мазарки платье, в котором он
умер, его постель, посуду, из которой его обмывали, а также и некоторые
другие вещи, преимущественно у вето бывшие в употреблении, чтобы-

покойник по привычке к этим вещам не воротился за ними в свой дом.
Потом идут в баню мыться и париться и переменять платье, потому что
признают и себя, и одежду свою от прикосновения к трупу нечистыми.
Наконец начинается попойка, составляющая пролог к целому ряду поминок...
(Сбоев В. Чуваши в бытовом, историч. и религиозном отношениях, 1865 г.
стр. 130).

2. З а г р о б н а я

жизнь умерших в представлении

чуваш

Душа умерших, по верованию чуваш, впадает в яіму... верят, что
на кладбищах есть «тамык хорань», адский котел — бездна, ад, в котором души умерших по распоряжению кладбищенских начальников в
течение 140 лет обжигаются, а затем, по .указанию бога, чрез эсреля переводятся на новое кладбище, на котором начальники мертвецов должных их... молоком обмыть, или в молоке искупать. После этого умершие женатыми могут отыскивать своих жен, сколько они их
имели, холостые—жениться, девушки и вдовы—выходить замуж, богатые—вновь сделаться богатыми," торговцы—торговать, бедные должны
остаться бедняками, коштаны—коштанами, воры—ворами, йомзи—йомзями, ни разу не бывшие при жизни на свадьбе—ходить на свадьбы
мертвых и т. д.
;:д
ій
(Магнитский В. Материалы к об'яснению старой чувашской веры. K.18S1 г.
стр. 189).
ч

II. Колдовство и знахарство.

Колдуны ворожат бобами; а именно: взявши числом 41 боб, которые при всех на столе раскладывают и передвигают несколько раз по
разным местам, пока усмотрят, что требующим по их желанию, или в
в противность сделалось. Во время сей ворожбы смотрит он, не спуская
глаз, на бобы и притом приказывает, на каком месте, в который день и
в который час, и с какими людьми и приношением какой животины,
умилостивлять им должно прогневавшегося бога.
...Чувашские Иомассы (колдуны.—А. А.), положивши на стол небольшие два куска хлеба и два угля на четыре угла, да в средцну еще
один кусок хлеба, в который втыкают иглу, и, подняв руку вверх, держат и смотрят, куда игла с хлебом поворотится, и к хлебу ли, или к
углю: но при сем действии не сказывают они ничего, а токмо приказывают,—что требующему делать надлежит.
(Миллер. Описание живущих в Казанск. губ. языч. народов. СПБ., 1791 г.,
стр. 48).

Колдуны у чуваш.
Звание йомзи, вирусси и т. д. и необходимые для того знания приобретаются чувашами большею частию наследственно: но... можно
сделаться тем или другим деятелем и самостоятельно, а иногда
и помимо собственного желания; стоит, напр., предугадать последствия
какого-нибудь обыденного явления и у отгадчика от просьб разрешить
вновь встретившиеся неразгаданные обстоятельства, об'яснить, например, причину болезни и т. д., не будет отбоя. При этом соблазниться
профессией йомзи нетрудно потому, что, кроме получения материальных благ, йомзи в деревне предпочитаются всем остальным смертным,
и их все боятся... Обыкновенно к пособию йомзей. чуваши обращаются в
случае болезней, причем являются к ним с такой речью: Эс мана йомысь,
пыхсам. Ты мне, йозя, поворожи; энь сап пат на аптраза кильдэм. Я
пришел к тебе, находясь в крайней нужде. Анбрах мана! Епле болиньде
ъгра ту! Не оставь меня, как-нибудь (чем можешь), помоги (сделай добро).

И в то же время, развязав мошну, кладут на стол деньги. Ждущий,
только этого номзя безоговорочно достает откуда-нибудь с полки
йомысь сьупры — употребляющуюся для ворожбы хлебную корку
величиною в медную копейку, привязанную на нитку четверти полторы длиною, садится с ней на стул и, опершись локтем руки, в коей
йомысь сьукры, на коленку, начинает смотреть на опущенную над достаю отвесно корку, результатом .чего всегда выходит: -принести находящейся в таком-то месте керемети в жертву гуся или утку... Искусство
гадать таким способом называется по-чувашски: рай тытма, т. е. держать привязанный к нитке вощаной или хлебный шарик.
(МагнитскиД В. Материалы к об'яснению старой чувашской веры. К. 1881 г.
стр. 15).

I I I . Земледельческий дохристианский культ.

1. П о ч и т а н и е

предков.

Чувашское кладбище, где несколько телег стояли с с'естными
припасами. Во всякой телеге1 по боченку пива, а у некоторых по
маленькому боченку, или по штофу вина. Через час множество телег стояло одна подле другой. Долго наблюдалась тишина и молчание.
Наконец четыре старика йомзи вышли из толпы и остановились на средине кладбища! Мужчины и женщины окружили их. Старики начали
читать свою молитву, испрашивая у Торы успокоения усопшим: старики встали на колена, все присутствующие сделали то же. По окончании
молитвы, каждый пошел к своей телеге и, вынув оттуда привезенное с
собою питье и кушанье, относили каждый к цогиле своего родного. У
всякой могилы в ногах вколачивали палку, длиною аршина в три, и к
ней привешивали белые платки, или длинные полотенца. Потом расстилали у могил несколько аршин холста, всякий по своему состоянию, а
бедные по маленькому лоскуточку. Тут ставили по две большие деревянные чашки, и в одну из них выкладывали все с'естные припасы и
кушанья, которые не были очень затейливы: каравай хлеба, пшеничные
или ячные калабашки, ватрушки из творогу, сырчнки, каша; редко у
кого кусок баранины составлял роскошное угощение покойникам. Боченки пива и вино также ставили все подле могилы: у всякой могилы в одно время начиналось поминание, по их старинному обряду. Начиная от старшего до 8-летнего ребенка по очереди, отламывали от всякого кушанья по куску и, по одному разу откусывая, говорили эти слова.: «Мы поминаем "вас, ничего не жалеем для вас, молим Тору за вас;
но вы за то будьте смирны, не бранитесь в могилах, не беспокойте нас-,
не ходите к нам»...
Таким образом, откусывая от всякого кушанья, умоляли покойников быть смирными, а оставшиеся куски клали в другие пустые чашки;
то же делали с вином и с- пивом, отливая понемногу с прежними словами н выливая в те же чашки, куда клали закусанные куски. По окончании этой церемонии, кушанья и хлеб, оставшиеся целыми, клали на
разостланном холсте, на правом боку могилы, а кусочки, смешанные с
пивом, из чашек выливали на могилы, и говорили покойникам, показывая на привешенные к палкам полотенца: «Вставайте ночью, ешьте досыта, и вот вам полотенца утираться».—В головах могил клали рубахи,
онучп, лапти, а богатые—даже я поношенные кафтаны. Всегда разговаривают с покойниками, как и с живыми. После этой монотонни, началась ужаснейшая попойка».
(Фукс А. Записки о чувашах и черемисах, Казан, губ., 1840 г., стр. 12).
/

2. К е р е м е т и.
Кереметью или ирзамом по имени главного злого духа чувашского
называлась. четвероугольная площадь, огороженная забором в рост человеческий; в длину этот забор от запада к востоку имел от 40 до 60 сажень, а в ширину от севера к югу—от 36 до 50 сажень. В керемети было
трое ворот: восточные,. западные и северные. В северные приносилась
необходимая для жертвоприношения вода; в западные входили и выходили люди ; а в восточные могли приходить только жертвенные животные.
Совершив над ними входную молитву у восточных ворот, иомся и старейшиниы отводили их к северным. Здесь прежде всего водою испытывали достоинство жертвенных животных. На них лили холодную воду
до тех пор, пока они своим трепетанием доказывали присутствие при
них керемети и ее благоволения к жертве х ). Узнав таким образом, что
животное приятно керемети, тотчас закалывали его, снимали с него кожу, отделяли его голову и внутренности от жертвенного мяса и последнее резделялп на столько частей, сколько было богомольцев. Части эти
по их омытии относились иомсею на жертвенник, который был не что
иное, как стол длиною от севера к югу в полторы сажени, а шириною от
запада к востоку в полтора аршина. Он устраивался обыкновенно по
правую сторону западных ворот сажень на шесть дальше от забора к востоку. По обеим сторонам жертвенника было врыто два столба с перекладинами, на которые вешались котлы для варения мяса жертвенных
животных и которые посредством особых отводин соединялись с навесом. находившимся над жертвенником. Чуваши верили, что на жертвеннике во время их молитв присутствует бог, которому приносится жертва, а на отводидах его семейство. Моление начиналось тогда, когда иомсп и старейшины опускали в котлы с водою мясо жертвенных животных, их сычуги, наполненные жиром, крупою и кровью, соль и крупу,
и когда дым от горящих под котлами дров сгущался около жертвенника. Положив шапки под левую руку, чуваши становились в несколько
рядов около жертвенника и частыми поклонами просили кереметь-отца,
кереметь-мать, детей керемети и прочих злых духов о помиловании, об
избавлении от горя, печали, болезней, от сухой беды 2 ). Моление продолжалось до тех пор, пока куски мяса... совершенно не уварились, а иногда и долее, смотря по распоряжению иомси, который провозглашал молитвы, повторяемые народом. На запад от жертвенника и от места, где варилось жареное мясо, почти у самого забора керемети тянулось крытое здание, имевшее только три стены—западную,
северную и южную, а к востоку совершенно открытое. В нем чуваши
ели мясо жертвенное, сидя на лавках, устроенных вдоль западной и отчасти северной и южной стены п имея лица, обращенные на восток,
как и во время моления... Чуваши остатки жертвенного мяса уносили
домой и из них приготовляли ширтан. По окончании трапезы чуваши сожигали- на месте жертвоприношения внутренности животных и некоторые их кости. На деревья, растущие в керемети, они вешали... головные
и ножные кости, и также кожи животных, некоторые на. время, а другие
навсегда. В дупло одного или двух дерев в керемети, а иногда и в нарочно устроенный для этого ящик каждый приносящий жертву клал деньги, смотря по своему достатку. Деньги эти назывались мамаля-окси
(окси, или окся от татарского акча, деньги, а. мамаля—от арабского

5 ) Если после всех обливаний животное не вздрагивало, то его зарезывали вне
керемети. Мясо его не считалось идоложертвенным, хотя иногда с'едалось и в керемети.
2 ) Сухая беда (глир шар)
всякое бедствие... feacyxa истребит,., всходы хлеба
лошадь падает...

маль, имущество, либо от слов: ма маля. то кто км>-т ;то-щібудь). Выходящие замуж девки кроме обыкновенных жертв приносили к кереметь
и вешали на деревьях по аршину холста своего тканья. Вое имущество
керемети считалось священным, неприкосновенным; ни лесу рубить, ни
травы косить, ни зверей бить в ней не дозволялось. Смотрение за цеяостию и сохранностью ее поручалось обществом, выборному доверенному
лицу называвшемуся кереметь-пыхапан (почетные смотрители керемети)... Когда здания керемети приходили в совершенную ветхость, то помои сжигали их и потом приказывали построить новые по образцу прежних.
- Mi* , •
(Сбоев В. Чуваши в бытовом, историческом
1865 г., стр. 88).

3. К у л ь т

и религиозном

отношениях

ПОЛЯ.

Этот праздник («синзя».—А. А.) бывает всегда перед петровым
днем, и оттого у чуваш называется и петровым праздником. Синзя
продолжается недели три. или. лучше сказать, все время, пока цветет
хлеб. В продолжение этого времени чуваши ничего не работают, даже
считают за, невозможность рыть для чего-нибудь землю, полагая, что
всякая работа может повредить хлебному цвету; только не считается за
грех драть лыки, и потому все чуваши в продолжение синзы занимаются этой безгрешной работой. По окончании синзы совершается моление... за недостатком в окружности леса, всегда делается в оврагах, или
в диких долинах... В овраге было устроено место для моленья, куда дер/
венъ с десяти с'ехались чуваши, одни без женщин. Несколько коров, десятка два баранов и разные домашние птицы были приготовлены для колотья.
Все эти животные покупаются на собранные для богомолья с десяти деревень деньги, и без малейшего торга; что продавец запросит, то и дают, а
торговаться в покупке чего-нибудь, для моленья, почитают за большой
грех. Когда котлы привешены и вода принесена, тогда четыре старика
вышли на средину долины и начали читать молитву, прося Тору, чтобы
он благословил их на жертвы... По окончании этой коротенькой
молитвы, четыре старика пошли к скотине, несколько чуваш понесли за
ними в ведрах воду. Старики брали у чуваш по ведру воды и выливали
на спину каждой коровы и барана. Корову и барана, которые, при облитии водою вздрагивали или встрепенулись, отводили на особенное место, а тех, которые стояли покойно, оставляли на месте. Птиц всех отнесли туда же, где была помещена встрепенувшаяся жертваЧуваши полагают, что скотина, которая после обливания водою стоит
смирно, есть нечистая и недостойная для жертвы; и эту смирную скотину никогда не заколют в свои праздники. После испытания водою несколько чуваш принялись колоть трех коров, баранов и множество
птиц... Все мясо разложили по котлам, довольно посолили и в иные котлы положили круп, а, потроха оставили на месте. Приведя все поваренное в надлежащий порядок, чуваши начали приготовляться к моленью,
засуетились и встали все в порядок: четыре, старика вперед, а поочие,
человек по тридцати, рядами, один за другим. У каждого шапка, или шляпа была под левою рукою. Старики начали читать молитву: чуваши за
ними вполголоса и все движения, какие делали старики, повторяли и
прочие, иногда руками терли .лицо, поднимали руки к небу, становились
на колена, кланялись в землю и долго не поднимали головы... По окончании молитвы... чуваши... садились кругом большими группами
и с жадностью ели мясо. Птицы варились в особенных котлах, и их
ели вместо десерта. По окончании жертвенного пира чуваши опять

помолились и пошли гурьбой к тому месту, где лежали головы и внутренности животных и птиц. Все кости после еды собрали на рогожку и
вывалили к головам. Потом развели пребольшой огонь; все головы, потроха, шкуры и кости положили на костер и до тех пор подкладывали
дрова, пока все сожигаемое превратилось в пепел. Тогда несколько чуваш, собрав пепел лопатой на рогожу, понесли ближе к роще; один из
четырех стариков шел позади с лопаткой и, подошед к лесу, развеял
пепел по ветру. Другой старик отправился в поле. За ним понесли пух
и перья, принесли их на то поле, где пар, то-естъ на приготовленное
для посева озимей. Там старик перья и пух развеял по ветру; это делается для того, чтобы был урожай хлеба.
(Фукс А. Записки о чувашах и черемисах Казан, губ., 1840 г , 18).

4. П о л е в ы е

моления.

Ой чуге (ой или уй—поле, чуг—жертва)—полевое моленье об урожае. Во вторую поолвнну июня месяца, пред паровой пашней,
вообще перед началом страды, под открытым небом, в поле, исстари на особо предназначенном месте, около ключа, реки и озера,
чувашами один раз в году совершается общее жертвоприношение—«уйчук». Для такого знаменательного жертвоприношения они двумя-тремя
днями заранее делают сходку, где, по общему голосованию стариков,
идет суждение о том, сколько для предстоящего «учуга» потребуется
быков и овец, и сколько нужно капиталу на покупку сих животных... делают тут же раскладку но дуніам, т. е. по скольку копеек
ііридегся собирать денег с души. Накануне учуга опять бывает сходка,
где и идет суждение о том, кого именно нужно послать к предназначенному месту для того, чтобы сделать начало учуга; потом наводят справку, куплены ли быки и овцы, и затем сходка расходится по дворам. Вот
назначенный день наступил—чуваши пекут дляч учуга лепешки. Вот
уже пришел и полдень. Значит, время ехать на учуг.
Из села двое-трое мужиков чуваш прямо повели одного быка и
пять-шесть овец к черному ключу... другой чувашин туда же повез дватри пивных котла на телеге; вон, с того, другого и третьего конца села
чуваши, положивши на свои телеги: чашки, ложки, крупу, дров, и посадив своих детей, все выезжают и едут Иуда...
Посмотрим на церемонию учуга... Два чувашенина подкладывают
дрова, под тот котел, в котором варится полбенная каша... Кашу, что в
котле, с крюка сняли и поставили на пол, ближе к чашкам... Все они,
шапки свои положив под мышку, стоя пред котлом и обратив взоры к востоку, с полным усердием чукляют кашу. По окончании молитвы, кашу,
разделив по частям, едят со скоромным маслом... Спустя минут 10 или 15,
все убрав, будто ничего не бывало, они опять принимаются уже за настоящее приношение, которое заключается в следующем. Один чувашин ведет быка прямо к ключу, где, пред заколом, старики-знатоки станут его
поливать водой; еще привели туда же и остальные жертвы — овец...
Один старик, почерпнув из ключа в ведро воды, подходит к быку и льет
ее прежде на голову, а потом на спину, говоря: «сяк ыра учук—жыіг ЭС
сирлах», ради этой благой жертвы, помилуй! Если же бык. вследствие
одного ведра воды при произношении вышеупомянутых слов встрепенется, то, значит, что он. соглашаясь на всеобщую и милостивую просьбу предстоящих чуваш, решился быть жертвою: в противном же случае
на него льется вода до тех пор пока он не встрепенется. Над остальными
животными совершается то же самое. Потом их колят, и после сего, вымыв мясо и внутренности, прямо кладут в котлы, где уже они варятся.

Чрез несколько времени, как сварятся мясо и внутренности, их оттуда
вынимают и кладут в заранее приготовленные носуды; но в мясной отвар тотчас же запускается крупа для каши... ІІро.между сего времени:
одни сидят вокруг котлов, другие снят. Вот и каша сварилась. Опять
пошла между ними суматоха: все принялись за блюды и ложки и лепешки, которые и поставили в ряды... К общему столу подали в одном котле
отвар, в двух котлах кашу, мясо и внутренность в кадках. Вдруг подворилась глубокая тишина; все оборотились лицом к востоку, совершают
общее жертвоприношение—учуг, с произношением слов:
«О, господи! Ты по твоим вышним щедротам, дай нам хлеба, для
чего ниспосли к нам дождь. Дай нам самим всякого благодеяния и здоровья. О. господи, помилуй, не оставь! Для этого мы тебе, всенародно поминая и почитая, приносим в жертву (закалая) быка и овец. О, господи! аминь, помилуй не оставь!» После сего, прежде хлебают отвар, а потом едят кашу и мясо...
Мясо жертвенных животных варится в нескольких котлах, из коих
в- одном вытапливается вынутое из животных сало, маслить кашу. 9 котлов употребляются, в честь следующих 9 духов: 1) Тора —бог, 2) Тор
амыш—мать бога. 3) Полухси—податель, вестник, 4) ГІигамбар — дух,
раздающий людям душевные качества и сообщающий йомзям пророческие видения, 5) Херне свыр—-дух, оплодотворяющий землю... 6) Сыгр
Пыш—семейство земли (семейство духов, живущих на земле);, 7) Свнр
ашше—отец земли, 8) Сьирь амыш—мать земли, 9) Сьирь шыв ктэнь.
т. е. хранитель земли и воды. Же^твонриношениями распоряжается молла с 8 помощниками, избираемыми им нз числа собравшихся на чуг.
Как только жертвенное мясо сварится, молла назначает помощникам,
кому которого из перечисленных духов помянуть во время.чтения молитвы, для слушания коей публика становится перед жертвенными котлами на колени, взяв шапку под мышку.

(Магнитский В. Материалы к об'яснению старой чувашской веры, К. 1881 г.,
стр. 2-5).

!Ѵ. Христианизация чуваш.
В целях упрочения русско-христианского влияния христианский
государь «поставил много церкцрй, навел русских людей, села и волости
раздал детям боярским в поместья... чтобы навсегда упрочить в Казанском крае христианское влияние, в 1555 году здесь была учреждена епархия... Если виновные в каком бы то ни было преступлении инородны
кз'явили желанце креститься, они должны были освобождаться от «опалы» и «наказания», и получать приход у архиепископа... Для целей миссионерского воздействия на. инородческое юношество, в Поволжье появились три школы... Большинство учеников приходилось привлекать
в школы мерами принудительного свойства. Настоятели монастырей имели неограниченную власть .над крестьянами своих вотчин, крестьянами—русскими и ' инородцами—«новокрещенными». По приказанию настоятеля, те из чувашских мальчиков/«кои не были гугнивы» и немного
владели 'русской" речью, уводились в школы и поступали в обучение
к «старцам»—монахам...
Новокрешенные. по свидетельству митрополита 1 ермогена. жили
совместно с некрещенннми: в церковь не ходили: крестов на себе не носили: образов в домах своих не держали, треб не исполняли, духовных
отцов не имели; детей не» крестили: браки справляли по старым языческим и мусульманским обрядам, даже и в том случае, если бракосочетание уже было совершено по церковному обряду: умерших новокрещенные хоронили по старой языческой вере: постов не соолюдали: не

было заметно, чтобы новокрещенные делали хоть какое-нибудь усилие
к исполнению своих христианских обязанностей; новокрещенные даже
•жалели, что числились христианами.

(Никольский. Христианство среди чуваш среднего Поволжья в X V I —
XVIII веках. Изд. Об-ва Арх., Истории и Этногр., т . Х Х Ѵ Ш , выпуск 1—3, стр. 32)

Главным двигателем миссионерского дела в среднем Поволжья было Московское правительство. В течение XVII века чрез промежутки
издаются указы, коими даруются льготы новокрещенным и ограничиваются права некрещенных. Приводим перечень их в хронологическом порядке. В 1628 году царь Михаил Феодорович и отец его патриарх Фи.ларет приказали отобрать у некрещенных инородцев крещенных людей.
В царствование Алексея Михайловича сделано подтверждение указа
1628 года, с тою особенностью, что за отобранных крестьян предписано
платить не более 15 рублей. В то же царствование было" запрещено отбирать у инородцев в том числе и у чуваш, поместные земли, если они
приняли православную веру. ІІо закону 1653 г. право продажи поместья имеют только крещенные инородцы и коренные русские люди. В 1654
году сделано распоряжение о том. чтобы земли крещенных переходили
непременно к крещенным их родственникам, даже дальним, если прямы
наследники были иноверцы. Если иноверец крестился после отобрания у
него вотчин, то получал приказ «екать поместья вновь из выморочных
поместий». Мурзы сверх того награждались княжеским достоинством.
11 мая 1681 года царь Федор Алексеевич распорядился отобрать крестьян у тех инородцев, которые не желали креститься; принявшие крещение имели право рассчитывать оставить за-собой те земли, которые были
намечены к отобранию, и, кроме того, на денежное жалованье, на льготу
в податях на 6 лет. Указом 16 декабря 1684 г. все новокрещенные освобождались от холопства и никто не имел права закрепостить их. По
указу 17 марта 1686 г. новокрещенные получали право оставлять свои
земли за новокрещенными детьми или новокрещенными родственниками».
(Никольский. Христианство среди чуваш среднего Поволжья в X V I —
XVIII вв., Изв. Об-ва Археол., Истории и Этнографии, т. XXVIII, вып. 1—6).

В октябре 1741 года в деревне Кошки-Чурашеву, Цивильского уезда, является протоиерей Георгий Давидов и предлагает чувашам принять христианство. «Ночною порою» чуваши собрались к нему «с рогатками, дубьем и с цепями, п учинили на него разбойническое нападение,
били его цепами, православную веру и честной крест ругательски поносили». По распоряжению св. синода в неспокойную местность должны
были приехать солдаты под командой новокрещенного защитника...
Священник села Хогашева, Ядринского уезда, Иван Алексеев «у
Енгильды Терентьева в 1 4 7 5 г. 6 загонов под пар запахал, на 1 5 ОВИНОБ
яровеги посеял; у Дмитрия Милюты—насыпал хлеба, вошедь в клеть:
Ензерова посадил на цепь и запер в хлев; у Алексеева взял топор, Микушина травил собаками и бил рычагом, у Петрянея сломал кйеть,
нол'осмину гороху взял да 4 алтына денег: церковному сторожу Булатову велел собирать по гривне со двора, что было выполнено» и т. д.
(Никольский. Христианство среди чуваш среднего Поволжья в X V I —
XVIII веках. Изв. Об-ва Арх., Истории и Этнографии, т. XXVIII, выпуски. 1—6,
1913 г., стр. 95).

Обращенные в христианство... не силою убеждения, но по принуж
денлю, они не имели ни малейшего поятия об истинах нашей религии
'•Они крестились сами, крестили детей своих./в случае болезни исповедывались и приобщались св. тайн, вовсе не понимая, что келают.
Обыкновенно они бывали в церкви только три раза в жизни, т. е.
Религии народов СССР.

17

когда их крестили, когда женили, когда отпевали 1 )... Они видели
в священниках доносчиков, врагов, преследователей своих; и самые законные действия их они перетолковывали по-своему, давали им
другой смысл. Надобно впрочем сказать, что вообще русские с самого
покорения здешней стороны вероятно очень не (кротко обходились с чувашами. Отто последние старались, сколько возможно, удалиться от
внимания победителей. Они селились как можно далее от больших дорог,
от судоходных рек, у какого-либо грязного ручья и все непременно noскатам двух ложбин».
(Сбоев В. Чуваши в бытовом, историческом
1865 г., стр. 12).

V . Религиозный

и религиозном отношениях

синкретизм.

1. О б р я д п р о х о ж д е н и я в з е м л я н ы е

ворота.

Обряд «прохождения в земляные ворота»... или «прохождения
сквозь землю»... в старину этот обряд совершался чувашами повсеместно каждый год или через год, а в три года раз непременно... Чувашиязычники совершают его теперь только в редкие и исключительные годы, в годы общенародных бедствий, как-то по случаю сильной засухи,
холеры и чумы... Совершают его всегда после чувашского праздника
«синсе» перед началом паровой пашни. Mtcio для ^свершения обряда
выбирается всегда, около какого-нибудь оврага, рядом с деревней и,ли недалеко от нее, но обязательно на восточной стороне ее... Церемония обряда
заключается в следующем. Сельский староста, предварительно посоветовавшись со стариками, извещает через десятских своих односельчан, что
в такой-то день« сер витёр.- тухмалла», т. е. нужно приходить в земельные
ворота. В назначенный день все жители деревни должны быть дома. Ни
в одном доме до совершения обряда не должно разводить огня для какойбы то ни было •надобности. По наступлении назначенного дня, часов в
7—8 утра, из каждого дома выходит один или несколько человек с
лопатами и заступами для рытья ворот. Около оврага выбирается удобное место и начинают рыть. На спуске к оврагу роют проход размером
в настоящие ворота. Сверху прохода оставляется полоса земли, толщиною в аршин, имеющая снизу форму свода. Где грунт не твердый, под
этот свод кладут доски, чтобы земля нё обратилась. Таким образом, получаются настоящие земляные ворота со сводчатообразной крышей в виде туннеля. К тому времени, когда ворота, должны быть готовы, начинают
добывать огонь. Для этого вблизи земляных ворот ставят параллельно
два вертикальных столба, а между ними кладут поперек, толстую палку, так что получается форма буквы «Н». Столбы сверху стягиваются!
веревками. Затем несколько человек веревками же начинают быстро вертеть палку, укрепленную между столбами. Через несколько'времени на
концах палки от сильного трения вспыхивает огонь, который чуваши
называют «новым огнем»... Около землянных ворот, на первой стороне
выхода, этим новым огнем разводят костер. К этому времени должны
Собраться здесь буквально все жители деревни от мала до велика. Дома
могут оставаться только больные и работники, если последние родом не
из этой деревни. Сюда же пригоняют к этому времени и стада, принадлежащие этой деревне. Когда все соберутся к месту совершения обряда,
на «новом огне» в маленьком котле варят кашу и пекут на сковороде
5—6 штук «иусмалов», т.-е. тонких лепешек, Кашу приносят в.жертву
р Из этого положения из'емлются чуваши отдаленных от сел деревень. Они
бывали только раз в церкви. Их крестили и отпевали гуртом, чохом, в то врем®
когда священнику случалось быть в деревне.

«киремет амашне», т.-е. матери киренета, а лепешки—ее детям. При этом
•ёмзж-женщина читает следующую молитву: «...скотина наступает на
новую (свежую) траву: не вините, не осудите, неосторожно сделанную
вину простите»... После этого по обеим сторонам выхода из ворот ставят
до одной кадушке с водой. Ем-зя-мужчина читает над водой молитву, но
какую именно... не удалось узнать ни от кого... Общий смысл молитвы
должен быть тот, чтобы господь сохранил жителей деревни и их
скотину от повальных болезней и других народных бедствий. После
совершения этой молитвы начинается самое прохождение в земляные
ворота. Сначала проходит один человек — единственный сын у
родителей, а за ним все мужчины. Затем проходит девушка —
•единственная дочь у родителей, а за ней все женщины. Потом прогонят
скотину, не позволяют проходить работникам и гостям из других селений. Двое емзей-мужчин стоят по обеим сторонам выхода и всех проходящих окрапляют «освященной» водой, со словами: «сыва пул» —
будь здоров. Все это происходит чинно, серьезно и благообразно. После
всех пропускают черную курицу. Ее стараются отогнать далеко от деревни в поле, на восток. Если эта черная курица не вернется обратно в деревню, то это, по поверию чуваш, служит предзнаменованием того, что
жертва их угодна богу, и никакая «черная» беда не постигнет их деревни. Если яге курица вернется обратно в деревню, то значит их молитва
не принята богом и-деревню может постигнуть какая-нибудь новая беда.
По окончании всей церемонии народ чинно расходится по домам, причем каждый домохозяин в глиняной посуде берет домой «новый огонь»,
т.-е. горячих угольев из костра, Так совершают этот обряд чуваши-язычники. Но не в далеком прошлом совершали этот обряд, а, быть может,
совершают местами и в настоящее время чуваши-христиане, В таком
случае чуваши приглашали к совершению обряда и местное духовенство, которое являлось # сюда с крестным ходом. До прибытия духовенства чуваши обыкновенно успевали проделать все то. что входит в церемонию обряда: также рыли ворота, также добывали огонь, на новом
огне варили кашу с юсманами. которые также женщиной-емзей приносились в жертву матери киремети и ее детям; также емзи-шамавы посвоему освещали воду в кадушках, только самое прохождение в ворота откладывалось до прибытия духовенства. Духовенство, явившись сюда
•с иконами, совершало здесь водосвятный молебн, причем священник
погружал крест в ту же кадушку, над которой раньше читал свои молитвы чувашский емзя... После освящения воды священником начиналось самое прохождение в ворота, причем каждый проходящий творил
крестное знамение и просил бога, чтобы он сохранил их самих и их
•скотину от всяких бед и зол. Священник, стоя у выхода из ворот,
•каждого проходящего окроплял святой водой. После ухода духовенства
народ расходился по домам, взявши часть «нового огня»...
(Прокопьев К. Обряд прохождения в земляные ворота. Известия Об-ва
Арх., Истории и Этнографии. T. X I X , вып. 3-й и 4-й. к. 1903 г., стр. 208).

2. Ч у в а ш с к и й

пантеон.

В группе богов... можно различать существа добрые и злые. Во
главе первых стоит тура... бог. во главе вторых—шуйттан—диавол. За
этими богами... следует ряд второстепенных богов... Всем духовным миром
правит султи-тура, всевышний бог... У него жена и дети...
Отдельные свойства султи-тура олицетворены в божествах:
3)... божие дуновение, 2)... милость, богатство. 3)... могущественный,
4)... производящий силу, могущество, богатство, 5)... посылающий силу.
6)... бич божий и... гнев божий... божие наказание. Серти патша—земной

дар... Сер ашше—отец земли... Кеде—дух, управляющий судьбами человеческого рода.
Перенет тура—бог изобилия, раздает людям обилие в жизни, поддерживает счастье супругов и умножает земные плоды. К группе злых
божеств относятся:.. 1) ангел смерти. Он поражает людей и животных внезапной смертью. Губит по преимуществу тех, за которых не принесена
ему жертва,... 2) йерех—дух. Терзает людей разными болезнями, 3) Арсури
—леший. Живет в лесу и часто кричит филином; принимает разные виды,
иногда даже виды стога, 4) Переметь—культ праотцев, отцов и братий.
Жилищем перемети служит лес, озера, реки.
(Никольский. Христианство среди чуваш среднего Поволжья в XVI—
XVIII вв. Изв. Об-ва Арх., Истории и Этногр., т. XXVIII, выпуск 1—6,1913 г., стр. 15.

Л И Т Е Р А Т У Р А .

Акимова Г. М. Саратовские чуваши. «Труды Нижневолж. краев о-ва», Саратов, 1928/29 год.
Анотов П. Нравы и поверья чуваш. «Сын отечества», 1888, т. 3, отд. 3.
Ашмарин И. Болгары и чѵвашй. К, 1902 г., «Изв. . об-ва ист., ар. и эти.»,
XVIII.
Беневоленский Г. Чувашские верования, Самар. епарх. вед., № 23, 1867 г.
Беневоленский П. Чувашские праздники и моляны. Самарск. епарх. вед.,
Л1» 20, 1867—1868 гг.
—
Васильев И. Похоронные обряды и поверья у чуваш южной части, Чебоксар. у.. Казан, губ. К., 1877 г.
Виноградов. Следы язычества в домашнем обиходе чуваш. Симбирск, Отчет о деятельности, Симб. 1898 г.
Вишневский. О религиозных поверьях у чуваш, Каз. губ. вед., 1846 г.,.
M 23, 24. 28.
Лебедев В. Симбирские чуваши. Ж. м. вн. д., 1850 г г, т. 30, -N! 6.
Леонтьев Н. Этногр. записки о Казан, губ, О религии чуваш. Жур. м. госуд. им. XI, 1844 г., отд. 4.
Магницкий. Материалы к об'ясневию старой чувашской веры, К, 1881 г.
Магницкий. Этнографическо-статистич. данные о браках чуваш
Казан,
губ., Казайь, Изв. об-ва ар., истории и эти., в. 2, 1892 г.
Материн Н. Религия у народов Волжско-Камского
края.
«Безбожник»,
1929 г.
Меньшов И. Этнография, очерк, быта и обычаев чуваш Уфим. губ.. Златоустов. у,, записки Орен. отдела, III, 1875 г.
Милькович. Этногр. очерк писателя конца XVIII в.. о чувашах, Известия
об-ва арх., истории и эти. при Казан, ун-те. XXII, № 1. 1906 г.
Михайлов С. Краткбе этногр. описание чуваш. Казан, губ. вед., 1853 .г.,
№ 10, 11, 12, 18, 15, 16, 17, 18, 20, 22, 24, 25. 27, 29.
Михайлов С. Чувашские свадьбы. Казан, губ. вед., 1852 г., № 42. 1853 г.,

№ 1—6.

'

—

Никифоров Ф. Стюхинские чуваши. Изв. об-ва арх., истории и эти. при
Казан, ун-те, № 6. X X , 1904 г.
Никольский Н. В. Этнография чуваш. Чебоксары, 1929 г.
Никольский Н. В. Сборник, исторических материалов о народностях Поволжья. Казань. 1919 г.
О суевериях чуваш. Сар. справоч. листок,
14. 1867—1868 гг.
Орлов Д. Обычаи чуваш, Симб. губ. вед. 1857 г., № 19—24. 26. 27, 44.
О чувашской перемети. ТТрибавл. 'к Казан. Вестнику. 1828 г., № 20.
Прозин Н. Чуваши в Кузнец, у.. Сар. губ. вед., 1870 г.. Л? 107—111.
Протопопов А. Краткое описание суеверий чуваш, сочиненное в 1828 г.,
М. 1845 г.
Сбоев В. Заметки о чувашах. Казан, губ. вед.. 1848 г.. № 31. 32: 1849 г..
10, 12, 16. 21. 27, 29, 30, 37, 42, 43, 45, 50. 52: 1850 г. ЖМ» 44. 45, 49, 50.
Софинский С. Крещение чуваш. Сар. губ. вед., 1846 г.. № 12.
Урсыкович С. «Новокрещенская контора», журн. «Атеист», 1930 г., авг.—сент..
Фукс А. О чувашах и черемисах, Каз. губ. К. 1840 г.

-4. Г.

АПОЛЛОВ.

КАЛМЫКИ.
Калмыки вместе с бурятами составляют монгольскую группу народов СССР. Основная масса калмыков входит в административном отношении в состав Калмыцкой Автономной области Нижнего Поволжья. Однако довольно значительная часть калмыков в очертание области не вошла и живет в Енотаевском и Черноярском уу. Астраханской губ.,
в Сальском округе Донской области, в Тверской области и в ' небольшом количестве в нынешней Самарской губ.
В Нижнее Поволжье калмыки перекочевали с грашіцы Китая всего
лишь в X V I I веке, но в последней трети XVII1 в. большая часть их снова откочевала на Восток.
Попав в новые географические условия и будучи окружены со
всех сторон народами чуждого им происхождения, калмыки до сих пор,
однако, сохранили свое древнее занятие—скотоводство, хотя в некоторых местах их занятием в настоящее время является и земледелие. Из
подсобных промыслов развито у калмыков по берегам Волги рыболовство.
Из национальных особенностей калмыки сохранили поныне свой
язык, из области общественной жизни имеются сильные следы бывшего
родового строя, из материальной культуры сохранилась национальная
одежда— особенно у женщин.
В религиозном отношении большинство калмыков принадлежит
к ламаизму с сильно развитым ламайским духовенством. По статистике
1897 года одних штатных лам у астраханских калмыков насчитывалось
до 1000 человек. Имеются среди калмыкоц группы, под. давлением русского духовенства и правительства принявшие с X V I I I в. православие.
В религиозных воззрениях калмыков необходимо отметить также
и пережитки родового культа предков.
I. Представления о загробной жизни.
1.

•

Похороны.

'

Смерть в семье калмыка имеет всегда потрясающее действие, и
мертвого члена семьи калмыки не столько жалеют, сколько боятся. «Мертвец сам не сознает,—говорят калмыки,—что он умер, а чтобы убедиться,
жив ли, или умер, он ступает ногой в золу очага, и если не окажется след
на золе, то это значит, что он умер. Он все слышит, что делается вокруг
него, а если что-либо происходит неприятное, то сердится и грешит,
а потому-то над умершим, пока он не похоронен, читают молитвы, чтобы отвлекать и его и присутствующих. Мертвеца оставляют на том месте,
где он умер, пока не явится зурхачи и не определит по сличению времени рождения и смерти, какому виду погребения следует предать покойника; после этого сверх одежды, в какой умер человек, завертывают его в
кошму или ковер всего и обвязывают тесьмами, так что труп как бы запеленывается. Зурхачи не только определяет погребение умершего в воде,
в земле, в дереве, в железе или же в огне, но еще назначает в какую
сторону обратить головой, дать ли труппу лежачее, сидячее или другое
положение, и как только все указания полѵчены, семья спешит приготовлениями к похоронам, которые скоро и заканчиваются без всякой

торжественности. Исключение представляет погребение через сожжение,
но не фиктивное, какое бывает у бедняков, когда в могилу бросают только огонь, а фактическое, доступное людям состоятельным. Погребение
через сожжение признается не только почетным, но и особенно полезным
для загробной жизни человека, И потому считается великим счастьем,
если кому выпадет на долю сожженне. Фактически сжигают только лам,
бакшей, гелюнгов, нойонов и зайсангов: церемония сжагиня состоит в
следующем. Копают яму вблизи хурула в сажень глубины и в рост умершего человека длины; по короткими сторонам этой ямы делают еще две
маленькие ямы одинаковой глубины с первой и соединяют их с средней
ямой подземной галлереей. В центральную яму ставят таюны и кладут
хлопок или вообще что-либо легко воспламеняющееся и обливают маслом. До сожжения покойника чисто обмывают, одевают в особый костюм
и шапку, с нарисованными на ней бурханами, облепляют всего писаными молитвами, сажают на скамейку и, поддерживая его в таком
положении, несут как бурхана в сопровождении духовенства с хурульной музыкой и народа, сначала вокруг хурула, а потом и к ямам.' Здесь
покойника снимают со скамейки, надевают на него мешок из коленкора,
который, скрывает его совершенно, и кладут в длинную яму на таганы,
наминается богослужение, и при пенни определенных молитв гелюнги,
держа в руках длинные шесты с горящею на концах ватою, насыщенною маслом, слегка касаются покойника, наконец в один из моментов
они зажигают хлопок в яме; богослужение продолжается, пока покойник не сгорит. После того над ямами ставят кибитку, и в ней остается
на ночь несколько человек сторожить. На другой день из золы выбирают кости, а ямы засыпают; кости пережженные толкут • и наполняют
ими сделанные из теста сосуды в виде храмов и хранят в ящиках, как
святыню, и потом раздают этот костяной порошок, конечно в самых
минимальных частях, есть больным. Так, как после смерти душа покойника еще 49 дней находится по воззрению калмыков в пути к новому своему обиталищу, то чтобы ускорить и облегчить этот путь, а
также уменьшить его грехи земные, семья покойника и совершает богослужения и приносит дары духовенству и хурулу: обыкновенное явление, что в хуруле и в руки духовных лиц переходит за это время все
лично принадлежащее покойнику имущество—одежда, украшение и пр.,
а кроме того даются еще деньги и животные: бараны, коровы и лошади.
В кибитке покойника тоже предпринимаются некоторые меры для облегчения загробного странствования души покойника, именно в течение
всех 49 .дней в кибитке горит неугасимая «зулу» (лампада) и в это время
семейство старается ничего не делать, кроме самого необходимого, как
приготовление пищи, уход, за скотом, особенно же избегают в это время
шить, плести, ткать, так как нитки, которыми будет производиться работа. «станут спутывать н о т покойнику и замедлять его путешествие».
Кроме того кибитка переносится в другое место и очищается молитвословиеы духовного лица.
(Житецкий. Очерки быта астраханск. калмыков. Изв. Ими. Об-ва любит
естествозн. антрополог, и этногр., т. LXXVII, стр. 29, 1893 г.).

2. З а г р о б н ы й мир в п р е д с т а в л е н и и

калмыков.

В наказание за «черные дела» и награду за белые созданы рай и ад.
Рай... находится выше земли... В рай идут только безгрешные люди мужского пола. Но рай еще не предел блаженства, а лишь ближайшая
ступень к Нирване. Все постудившие в рай выходят оттуда через цветок
лотоса... Если грешник попадает в рай, то цветок его "не выпускает, и
грешник живет в нем 500 лет,—это его наказание за «черные дела»...

После 500-летнего заключения, грешник вместе со всеми выходящими
из рая погружается в Нирвану, делается нечувствительными ни к чему.
Ад... находится ниже земли... Здесь совершающие «черные дела» терпят
разные мучения: в кипящей воде они вращаются, как «сарачинское
пшено»; их беспрестрастно режут по спине и животу, трут в жерновах,
затыкают железные колья в задшій проход, ездят на них злые духи, принуждают их ходить по горячим углям... Ад—первая, самая крайняя и
самая жестокая ступень мучений, но кроме него есть еще пять ступней
промежуточных между адом и раем: «берит», «адусен», «кюнен», «асри»
и «тенгери»... «Верит»—это чудовища, которые при большом росте и
громадном аппетите имеют рот и горло в конский волос толщиною...
«Адусен»—все живые существа, кроме людей: «кюненен»—люди; «асри»—злые духи; «тенгери»—добрые духи, но еще нуждающиеся в спасении. Бог велик, всемогущ, но и справедлив до того, что даже не имеет
силы простить виновного, а единственное спасение—его собственные дела... После смерти человека душа его 49 дней бродит ожидая своего
решения... После 49-дневного срока идет душа или в рай. или в ад, или
воплощается в «берит», «адусен», «кюнен», «асри», «тенгери»... Для ускорения периодов наказания и переходов служат средства: молитва и пожертвования в хурул и духовенству живущих родственников.
(Житецкий И. Очерки быта астрахан. калмыков. М. 1893 г., стр. 68).

II. Ламаизм.
1. Л а м ы .
1. «Эмчи» — калмыцкие медики. Основателем теперешней медицины ламаитов, но мнению калмыцкого духовенства, был сам Шакджи-Муни (будда), который при жизни учил народ всему, и теперь он, в виде
«Шакджи-Чеденчи»... считается покровителем эмчей... После появления
человека на земле... не было грехов и болезней; потом с размножением
человечества, явились раздоры, грехи и болезни, и тогда-то для облегчения людей дано было медицинское учение, которое и переходило от
поколения к поколению. После смерти Шакджи-Муни созван был собор
лам н баншей, которые собрали вместе с другими его учениями и медицинское, в том виде, как его передавал сам Шакджи-Муни при жизни...
Все ламаятское медицинское учение изложено в семи книгах... Человеческий организм, по учению калмыцких эмчи, состоит из пяти первичных элементов: 1) «кгаи» (огонь), 2) «усун» (вода), з) «модон» (дерево),
4) «гемер» (железо) и 5) «шора» (пыль, прах), — а главные сипы
или основы, производящие заболевания : 1) «ки» (воздух), 2) «цесан»
(желчь) и з) «бадган» (желудочный сок)... Каждый человек, рождаясь,
носит в себе зародыши всех болезней, а кроме того каждому человеку
еще до рождения, назначено чем болеть, сколько и пр.... Первоначальные,
причины проявления болезней,—это преобладание или уменьшение в организме одного из пяти элементов... Каждый из пяти элементов имеет
склонность преобладать в определенные 72 дня в году, и потому при
диагнозе болезни прежде всего берется период года и месяца в сображение... По медицинским книгам всего болезней 404 и 360 «адкгам»! (припадков: 'сумашествие, йстерика)... Главные болезненные основы .связаны у человека, с разными органами... с болезни распределяются по
органам и каждый отдельный орган у человека еще в утробе матери наделен известным количеством болезней... Лечение у калмыцких эмчи
бывают трояки: а) хирургическое... б) гигиеническое—хорошая легкая
пища, в) терапевтическое—при помощи лекарств... В числе причин болезней и припадков видную роль играют темные силы многочисленных
видов, форм и названий, которые, избирая для себя орудием какой-.либо

ц

«

предмет в хозяйстве (например: дорогую чашу, лошадь известной масти т. д.). причиняют -болезненные страдания, а потому достаточно
удалить такие предмета, и болезнь прекращается... Наиболее благотворным признается обыкновенно пожертвование такого предмета на хурул
или лицу духовному...
2. «Зурхачи» — астрологи. Учение зурхачей, по мнению калмыцких ученых, ведет свое происхождение тоже от Шакджн-Муни он,—издал «Зурх»... В учении и практике зурхачей нужно различать две области: первая область, которую можно назвать математическою, основана на цифрах и их комбинациях и касается вычисления времени...
/Іругая область специальности зурхачей... это область гаданий о счастье,
здоровье и будущем спасении людей, о благоприятных и пагубных обстоятельствах жизни и пр. В основе этого учения лежат уже названные выше пять первичных элементов всякого организма и предмета... и значения времени года, и дня по отношению к рождению, смерти, летам и пр.
отдельного лица. По учению зурхачей, отношение первичных пяти элементов такое: огонь есть сын дерева... потому, что огонь является из
дерева; прах земной есть сын огня... железо—сын праха... дерево—сын
воды—следовательно, все имеет начало в воде. У каждого отдельного
лица при существовании пята элементов преобладает какой-нибудь
один... что и дает ему не только оргинальность в земной жизни, но и
назначение по смерти. Причина преобладания того или другого элемента обусловливается многими обстоятельствами: временем рождения,
летами, периодом года, брака, смерти и т. д. и в каждом отдельном случае... раз'ясняегся только, зурхачи. который принимает в расчет все
условия времени... У каждого зурхачи кроме рукописей есть еще дома
для вычислений и особая таблица, под именем «таншим», в которой
сгруппированы все данные для предсказаний... При браке зурхачи при.ходится разрешать несколько вопросов о возможности брака в интересах семейного счастия и будущих их детей, о дне брака, о цвете брачной
одежды и лошади, о лицах участвующих в свадьбе и проч....
3. «Зурхачи» — живописцы хурульные. Начало живописи положено по понятиям калмыцкого духовенства Шакджи-Муни во время своей
жизни на земле, и перед смертью велел тогдашним зурхачам срисовать
его изображение. Но они испугались и не могли нарисовать; тогда он
приказал снять портрет со своей тени, что и было сделано...
4. Бакши—учители веры. Покровителем бакшей считается ПІаксиЭденчи Хубилган... который и на этом и на том свете служит путеводителем... Главными истолкователями религиозных истин и являются
«бакши». По учению самих бакшей специальность их находится под непосредственным покровительством бѵрхана Шакджи-Муни.
(Житецкий.

Очерки быта астрахзн. калмыков. М. 1893 г., стр. 59).

2. К а л м ы ц к и й

хурул

(храм).

Хурулом называют калмыки место, посвященное для служения богам, храм... который называется также иногда Бурхани Орче, то-есты
жилище бога... Хурулы иногда бывают богато украшены, что целиком
зависит от усердия вкладчиков. Впереди, против двеш, ставятся на высоких столах, покрытых шелковыми материями, истуканы бѵрханов, или
богов, из которых первое место занимает... бурхан Шакджи-Муни. основатель веры далай-ламайской. Он представляется в сидящем положении. с перевязью через плечо и с сосудом воды (аршан). Иногда первенство это дается тому бурхану, в честь которого поставлен хурул. Бурханы бывают медные... серебрянные, густо покрытые золотом и украшенные иногда шелковыми платьями. Перед такими столами стоит жертвенный стол, пониже первых, украшенных резьбою и красками; на нем. в

нескольких маленьких чашечках—поставленных но семи в ряд, разложены различные жертвы, состоящие из молока, чаю, пшена, воды и
проч. Между ними ставятся также курительные тибетские свечи и особенные жертвы (балинг), состоящие из конусообразных фигур из теста,
еженедельно переменяемые новыми. На этом же жертвеннике находится
небольшой фонарь, зажигаемый во время богослужения. Посредине стоит сосуд (бумба), сделанный наподобие высокого чайника, и украшенный сверху пуком павлиновых перьев. В сосуде калмыки хранят аршан
—священную воду, которой буддисты приписывают чудную целительную
силу. Это обыкновенная вода, подслащенная несколько сахаром, и подкрашенная шафраном... Около жертвенника, а иногда посредине хурула,
развиваются так называемые по-тибетски дудза, или духовные, знамена,
делаемые из лучшей шелковой материи... По правую сторону жертвенника стоит кюрде, пустой цилиндр, наполненный внутри молитвами на тибетском языке и написанный ими снаружи. Он утверждается вертикаль-,
но на оси так, что- посредством шнура можно его вертеть... Буддисты
думают, что кругообращение сего цилиндра имеет такую же силу, как и
чтение молитв в нем находящихся х ); потому во время богослужения вертят его беспрестанно, и при каждом обороте повторяют всесильную с-вою
молитву: Ом-ма-ни-пад-ме-хум. По левую сторону жертвенника, на особых столах бывают разложены духовные книги, большею частью на тибетском языке... Хѵпулы украшаются по стенам развешанными картинами. представляющими различных бурханов... Картины отличаются яркостью красок; некоторые из них вышиты прекрасными шелками.
(Н-цкий Н. Описание калмыцкого хѵрѵла. Журн. Миниэт. Внутр.
ч. XXXIV, № 10, СПБ., стр. 15, 1S39 г.") " '

Дел,

3. П р а з д н и к и у к а л м ы к о в.
Калмыки обыкновенно празднуют три дня в каждом месяце: ибо
они наблюдают течение луны, и с новомесячия начинается у них месяц,
то первый праздник так называемый бывает восьмой день после новомесячия; второй праздничный день (лю) пятую надесть. и третий (холм)
тридесятого числа. В сии дни ни один ревностный калмык ничего не
употребляет кроме молока, и все препровождают день у кибитки своего
жреца, куда для слушания божией службы созывают их тем, что поутру
бьют в бубны или, трубят в деревянные и медные рожки... Одни только
занятые и грамотные смеют цходитъ в кибитку, а простой народ обоего
пола сидит в круг оной и перебирает четки... при каждой пронизке говорит... шесть слов, и еще про себя читает коротенькую молитву наизусть выученную... Перед кибиткою вывешивают они на шестах длинные лопасти и-з хлопчатой бумаги сотканные, на которых написаны...
молитвы: ибо они думают, что веяние сих молитв приносит такую же
пользу, как и чтение оных. Перед бурханами горит свеча, а... на жертвеннике поставленные чашечки наполнены то водою, то сушеным мясом, сыром и другими снеднымп вещами:.. Каша, молоко и прочие поставлено на
земле перед бурхановым жертвенником... •Отправляющий идолослужение
жрец сидит на обыкновенном своем месте с непокрытою головой и обнаженною грудью, имея висящий через плеч красный кушак... а на шее
четки... Перед жрецом стоит скамейка, на которой поставлена чашечка
с водою, также находится на ней хороший колокольчик... и малиновый
скипетр... и еще положены две медные тарелочки. Подле его сидят и стоят
по. порядку его помощники—ученики... Они отчасти поют... но предло])
«некоторые кюрде»
читает за буддистов молитвы.

, приделывают сверху крылья, и ветер усердно

женяым им листочкам, а отчасти они обучены употреблять инструменты...
Во время идолослужения Далай Лама сидят со своими епископами неподвижно, которые правою рукою -благословляют так, как изображен
истукан. Сие, шумное пение иногда прорывается такими молитвами, котрые жрец читает, протянув руки, зажмуря глаза, и притом часто кланяясь.
Паллас П. Путешествие
ч. 1, 1809 г., стр. 521).

по разным провинциям Российской

Империи,

4. Ц а г а н — С а р а .
Самый торжественный праздник у калмыков называется « ЦаганСара», то-есть белый месяц, первый месяц года; он совершается в марте
и приходится около весеннего равноденствия... Торжество Цаган-Сара происходит в первое число месяца, носящего это название. В последнюю
ночь предшествовавшего месяца «Юкур-Сара» начинаются в хѵруле торжетсвенные молитвословия. Народ, в ожидании вожделенной минуты,
толпится около места, занятого жрецами; лишь только займется заря,
как все с трепетом обращают взоры к востоку, все готовится радостно
приветствовать появление дневного светила. В то самое мгновение? как
солнце появится на горизонте, гелюнги выносят из хурула, на чистую
дтепь, изображение окун-тенгри, развешенное на высоком шесте, и сопровождая его звуками труб и других инструментов, употребляемых при
торжественном богослужении, обходят с ним вокруг кибиток. Народ падает ниц и приносит моления. Празднество продолжается сряду две недели... Каждый, в своей семье, веселится по своему. Во все продолжение
Цаган-Сара калмыки об'езжают знакомых и поздравляют с праздником.
Поздравление между родными и близкими знакомыми совершается в
первый день праздника.. Обычаи требуют, чтобы приветствие делали младшие старшим, и в этом случае Цаган-Сара имеют свою особенность. Младший подходит к старшему, например сын к отцу, не снимая шапки: он
становится на правое колено, прикладывает пальцы ко лбу и, проговорив
приветствие, придвигает ему свое правое плечо; отец прикасается к этому
плечу рукой и в заключение цепуется с сыном. У степных калмыков, незнакомых между собою, нет коренного обыкновения пожимать друг другу
руки; но во время Цаган - Сара принято уже, чтобы встретившиеся вместе, хотя бы и незнакомые, отдали друг друг)? честь: приложившись пальцами ко лбу, взялись бы за руки, на татарский манер, обеими руками, и
приветствовали бы один другого фразой «менде», то-есть будь здоров.
(Небольсин И. Очерки
1852 г., стр. 120).

быта

калмыков Хошоутовского

5. К у л ь т с о л н ц а и с е м е й н ы е

улуса,

СПБ,

жертвоприношения,

«Гантеахо», или жертвоприношение солнцу, совершается вечером
11 числа месяца «Хулгуна», что по нашему календарю приходится к
конце сентября или в начале октября месяца, в то время, , когда калмыки совершенно уже перекочуют на зимовки; самое празднество называется «Галтейлгык»... Калмыки почитают солнце, небо и луну за особенные дары милосердия к людям — Бурхана-бакши, творца мира. Солнце оплодотворяет и живит землю; оно источник всего, что для благоденствия человека нужно: быть к нему неблагодарным невозможно — и
поэтому нужно придумать что-нибудь для выражения ему чувства всегдашней к нему признательности. Но само солнышко от нас далеко; видимый знак его, могущий быть в распоряжении человека — это огонь;
и огню, как эмблеме' солнца, калмыки приносят жертву от своих достатков. Для этого в каждой семье режут лучшего барана, и. при собрании

ближайших родственников, варят его, в кибитке главы семейства в
большом котле. Когда мясо поспеет, то домочадцы, помолившись, разделяют его на части: потом обращаются лицом к бурханам и одну часть
барана сожигают, совершенно без остатка, на том же костре, на котором
ванили мясо, остальные части раздаются членам семьп, из которых каждый первый свой кусок приносит в жертву бурханам и возлагает на
дееджин-цёкцо. Остатки жертвенного мяса с'едаются только родственниками и одноохотниками: с посторонним человеком, хотя бы и калмыком,
они не делятся. Каждая частица жертвы, поверженной на дееджин-цёкцо, к вечеру, по обыкновению снимается, крошится на маленькие кусочки и с'едается в семье.
(Небольсин П. Очерки быта калмыков Хошоутовского улуса, СПБ, 1852г., стр. 125)

6. Р е л и г и о з н ы й

пантеон.

Следующие из бурханов. считаются главными: 1) Шакджи-Муни он
же Башни, т. е. учитель. Он—основатель веры и почитается источником
святыни... 2) Монузошири, нестареющий или вечный... 3) Майдри, Бурхан долженствующий после Шакджи-Муни управлять миром... 4) Абида.
Бурхан заведующий раем... 5) Нидубер Узюкчи—всевидящий... 6) ЭрмскХан, судья всех мертвых и повелитель ада... 7) Оточе—Бурхан, бог врачества... 8) Дайчин, бог брани... 9) Хурмуста, защигнки или хранитель
земли... 10) Огирбани. Во власти сего Бурхана, обитающего на пустынном хребте гор, состоят бури, непогоды и облака... После Бурханов невидимых, пользуются правами божескими на земле представители их:
Далай-Лама и вообще все Ламы, за ними следуют Тенгерии обоего пола
(добрые духи).
(Нефедьев Н. Подробные сведения о волжских калмыках. СПБ. 1834г., стр. 152).

[II. Христианизация калмыков.
1. Начало обращения калмыков в христианскую веру относится не
выше 1680 годов... Как иноверцам, пожелавшим креститься, усвоены российскими законами временная льгота от повинности и прощения вин,
то очень вероятно, что некоторые из калмыков но учинению какого-либо
преступления в обществе уходили в русские города и об'являли желание креститься в предположении сим средством избавиться от преследования законов... Некоторые из находившихся в христианстве, особенно жившие на Дону, подпав суду по каким-либо преступлениям, обратно убегали в Улусы или за Кубань и опять впадали в язычество: то сие было
поводом к повода положению, которым велено отсылать крещенных калмыков с Дона в Чугуев на службу.
(Иакинф. Историч. обозрение ойратов и калмыков. СПБ, 1854 г., стр. 215)

2. Ставропольское духовенство крайне старается соблюсти в них
целость нашего закона; почему учрежденный в Ставрополе протопоп,
отец Дубовский, искусный в калмыцком языке, нередко об'езжает все их
улусы и смотрит, не имеют ли ' они каких развращенных книг. Если
у кого такие книги найдутся, то отец протоиерей имеет власть не только
отнимать такие книги, но по духовенству и наказывать плетьми, что о
калмыцкой подлости разуметь должно.
(Лепехын И. Дневные записки, ч. 1, СПБ, 1795 г., стр. 232).

:

,

-

"ЛИТЕРАТУРА.

А. В. Об астрахан, калмыках, Астрахан. епарх. вод., № 1; 2 год 1875 г.
Аверков. Историч. очерк калмыцк. населения, Астрахан. губ., 1883 г.
Бентковский.
Об'яснение калмыцких праздников (Сб. статистич. сведений о Ставроп. губ., 1876. г., вып. VII.
Воробьев. Астрахан. калмыки (Русс, антроп. журн., M. 1903, № 1).
Воронцов А. ГЬ> вопросу о необходимости преобразования быта калмыков.
Астрахан. епарх. вед., № 49, 1878 г.
Воронцов А. Несколько слов о современн. положений калмыков, кочующих
в Астрах, губ., Астрахан. епарх. вед., № 18, 19, 21, 22, 23; 1875—176 гг.
Древн. и новая Россия, № 1, Бакши донских калмыков, 1880 г.
Дубрава. Б ы т калмыков Став. губ. (Изв. об-ва арх., ист. и этн. при Казан. ун-те, т. X V , 1899 г.).
Житецкий. Астраханск. калмыки. А. 1893 г.
Иакинф. Историч. обозрение ойратов или Калмыкии, 1854 г.
Калмыцкое капище. Север. Звезда, 1877 г.
Королев. Астрахан. калмыки (там же).
Ностенков К. О распространении христианства у калмыков, журн. мин
нар. проев., № 8, 1869 г.
Крылов. Умственное и нравственно развитие дон. калмыков и особенности
т
их быта (Дон. епарх. вед. 1873 г.").
Крылов А. О религии калмыков, Дон. обл. вед. № 24, 1872 г.
Лепехин И. Дневные записки путешествия 1768—69 г.г., ч. 1, 1771.
Львовский Н. Калмыки Болыпедербент. У л у с а Ставрополь, губ., К. 1899 г.
Муллов. Древние калмыцкие законы (Ж. мин. Юстиции, 1863 г., кн. 10.
Меры к обращеяию калмыков Астрахан. гѵб. в христианство. Миссионер,
№ 41, 1875 год.
Навроцкий. Поездка в степи астрах. СПБ. 1866 г.
Небольсин, Очерки бьгта калмыков хошеутов. Улуса, СПБ. 1852 г.
Нефедьев. Подробные сведения о волжских калмыках. СПБ. 1834 г.
Новолетов. Калмыки, СПБ, 1854 г.
Обращение калмыков в христианство в Астрахан. епархии. Миссионер,
№ 42, 1877 т.
Обряды калмыков. Воскрес. Досуг. 242—243, 1867 г.
О калмыках, живущих в России. Миссионер, № 8, 1875—1876 г.
Очиров, Отчет о поездке к Астрахан. калмыкам. (Изв. Р у с . Ком. для изучения сред, и восточ. Азии, № 10, 1910 г.).
О так назыв. крещенных калмыках, статья А. Т. Астрахан. справочн. листок, № 107, 108, 109, 110, 111. 1875—1876 г.
Паллас. Путешествие по России, С. П. 1809 г.
Позднеев А. Очерки быта буддийский монастырей и буддийского
духовенства, СПБ, 1887 г.
Религиоз. состояние калмыков Астрахан. губ. «Мрссионер», № 43.
Раевский А. Калмыки Сар. губ.. Нива, № 29, 1872 г.
Смоленский М, Дое. обл. вед. № 95, 1875 год. Калмыки в станичных юр- .
тах.
Страхов. Нынешнее состояние калмыцкого народа, СПБ. 1910 г.
Тромлин, 0 религии калмыков (Вестн. географ, об-ва, 1857 г. кн. . 4).
Уланд. Буддийско-Ламайское духовенство донских калмыков,. СПБ, 1902 г.

M.

МАРКЕЛОВ

КУЧЪТ У М Е Р Ш И Х В ПОХОРОННОМ ОБРЯДЕ ВОЛГОКАМСКИХ ФИННОВ.
Мордва, мари и вотяки.

Вся совокупность похоронного обряда по своему замыслу делится
на два основных момента: на момент снаряжения умершего в загробный
мир и, во-вторых—поминовения, тризны по умершем.. Теоретически, казалось бы, что между этими частями обряда должно быть полное соответствие, т. е. снаряжение мертвеца в загробный мир предполагает такую
подготовку, которая бы была целесообразна для дальнейшей роли умершего и отношения к этой роли живых. Во всяком случае смысл похоронного обряда у мордвы, черемис и вотяков заключается в этом. Обратимся теперь к самому обряду, и в частности к характеристике этих
двух главных моментов его. Несколько необычно анализ его я начинаю с
характеристики второго момента — поминовений, из "тех соображений,
что это поможет нам впоследствии более тщательно проследить соотношение между этими частями обряда, а следовательно и выявить отдельные ряды этих элементов.

Рис. 61. Мари. Культовая труба.

По об'екту поминаемого или по степени участия родственников,
обычно, поминовения у данных народностей делят на частные и общие.
Подобное деление не совсем точно потому, что на всех поминках принимают участие родственники н на всех поминках поминают и ранее умерших родичей.'Правильнее делить их на поминки, поводом к которым является смерть кого-либо, и поминки, непосредственно преследующие
цель поминовения умерших родичей. Сроком первого рода поминок в
настоящее время у всех трех народностей являются: день похорон, третий, седьмой, сороковой день, в некоторых местах еще девятый и двадцатый день, а также годичный срок. По времени дня поминки до настоящего времени происходят вечером и ночью — отсюда самое название поминок у черемис и вотяков седьмая ночь, девятая ночь, сороковая й т. д.
В поминовениях необходимо участвуют все родственники данной фамилии
которые приходят в первый срок еще до похорон умершего. Поминовение
первого дня как у мордвы и черемис, так и вотяков начинается еще на
кладбище, где после того, как умерший зарыт, устраивают трапезу припасами, привезенными из дому». Причем часть кушаний кладется в ямку, вырытую на могиле: туда же льется немного вина. Есть указания,
что у мордвы в конце XVIII века на могиле резалось животное, мясо
с'едалось, а шкура вешалась над насыпью на кольях. В Пензенской губернии этот обряд местами сохранялся до конца XIX века. У вотяков в
могильную насыпь кладется еще монета, при этом говорится: «Тебе даю
серебра и золота, не давай гнева, не бросай злобы, сыновей и дочерей хорошо смотри... сам там живи хорошо, а земля, падшая на твое лицо,

пусть будет золото в серебро». После этого родственники с могилы
возвращаются в дом умершего, но не входя в дом у всех трех народностей, моются предварительно в бане. Для мордвы есть указания, что именно в это время в бане совершается, если умерший—старик, передача старшинства плену семьи. Связано последнее с тем, что каждый родственник
парит веником принимающего старшинство. Когда из бани входят в дом,
.то совершается некоторая процедура встречи. У мордвы и черемис пришдешим заставляют переобуться. У вотяков обсыпают пришедших пеплом; у мордвы перед ними бросается у порога топор или пояс, через который пришедшие должны перешагнуть. К этому времени в доме покойника все приготовлено для обеда, причем поставлена и пустая посуда
для умершего и корзинка или корыто для других умерших, у дверей
повешены полотенца, У мордвы хозяин обращается к ранее умершимродственникам и просит их принять нового умершего в их сообщество..
У всех трех народностей угошают умерших, отщипывая от цветного и отливая от напитков в пустую посуду. У вотяков к невидимым покойникам обращаются так: «Эй, вы, там, прадедушки, прабабушки, пусть будет это вам! Для вас мы наварили и напекли. Дайте нам удачу в посеянном хлебе и сохраните его. Дайте детям нашим успех, сохраните их!»
Далее, перебирая умерших по именам, приглашают пить и есть. Если
умерший — молодой человек, то просят'родственников женить его там, а
ему говорят, чтобы он не скупал, так как у него много родных на томсвете. Девушки тоже желают выйти замуж.
В течение трех следующих дней в семье умершего оставляют за
обедом кушанья и покойнику, каковые кладут или на окно, или в отдельную чашку. У черемис не выметают пола в "течение грех суток.
Подходят поминки третьего дня. Необходимо оговориться, что к
сожалению ни по одной из этих народностей до сих пор не имеется индивидуальных описаний поминовений по каждому сроку отдельно. Наблюдатели обычно отделывались краткими замечаниями, что «JB 7-Й день
происходит то же, что и в третий» или «в 40-й день—то же, что и 7-й»
и т. д. Поэтому описание поминок з-го. 7-го и 40-го дня приходится давать
общее.
Самым поминкам предшествует целый ряд приготовлений. Во-первых*
во всех случаях топится снова баня. В доме покойника готовятся к встрече живых п мертвых гостей. Для последнего умершего в переднем углу за
столом кладется подушка, для ранее умерших, на лавку у мордвы'стелется войлок. На подушку кладется одежда умершего. У мордвы и черемис есть указания на тряпичную куклу, сажаемую на. подушку. У
мордвы к эгомѵ времени в избе вешается много полотенцев. чтобы гости
могли утереть руки. В это время один из мужчин семьи приглашает
родственников, иногда ездя на лошади от окна к окну, и через некоторое время родственники начинают сходиться. Все они предварительноидут в баню, куда приглашаются потом и умершие. Следующим моментом подготовительного характера является зазыв умерших, который
варьируется в зависимости от мест. У черемис и мордвы наблюдателями
отмечалось, что звать покойника ехали на лошади все родные, у мордвы
на лошади, обещанной умершему. У всех трех народностей в настоящее
время более распространен случай зазыва умерших старшим членом семьи
недавно умершего, который или идет- или едет на кладбище. Наконец у
мордвы теперь умершую мать или свекровь зазывает дойь или сноха,
стоя у воротного столба.. У вотяков отмечается перед зазывом покойных
заклание жертвенного животного. Во всех случаях пришедшие зазывать
покойника кланяются могилам и приглашают как недавно умершего, так.
и прежде умерших. При этом говорят, например у черемис: -Вот настал

твой большой день (праздни к-Ку гэчэ), приходи на неог. И вы. дедушки,
бабушки, тетки , дяди и вы приходите». Или: «Жена! К старым черемисам ушла ты! При солнечном свете ходи. Вот тебе водка, пей, пусть дойдет (не ужо) детей твоих и приятелей с собой возьми». Или у вотяков:
«Твое время поспело, даем кровавую жертву, жеребенка саврасого с густой гривой. Не сердись, хорошую скотину хорошо смотри... Всех умерших около себя собери. Вместе с окружающим народом есть пить приходи. Вы, деды, бабушки, выходите есть-пить».
После этого зазывающие отправляются в дом покойника. К нему
присоединяется заместитель покойника. В доме еще на пороге им устраивают встречу, с зажженными свечами, принесенными каждым родственником из дому в числе прочих подарков. Заместитель или скорее изображающий покойника у черемис называется: «вургэм чише» —
надевающий одежду, у мордвы «эзем озай» — сидящий на скамье. У
вотяков есть только остатки воспоминаний этого явления. Изображающий покойника выбирался различно. Есть указания на то, что его избирали накануне поминок на собрании родичей. Иногда его еще при
жизни назначал умирающий. Обычно эта роль выпадает на сверстника
умершего и иногда принималось во внимание некоторое внешнее сходство с умершим. «Вургэм чише» прежде, чем присоединиться к зазывающим покойников, обряжался и в о дежду умершего. У черемис его
встречают следующими словами: «А, ты уж пришел на свой праздник;
войди в избу попировать с н а м , завтра, переночевавши, уйдешь». Иногда «зампокойшік» сопротивляется до тех пор. пока у порога не угостят
его вином или кумышкой. По приходе в дом садится он на подушку или
перину в передний угол.
У всех трех народностей во главе поминок стоит распорядитель, у
мордвы может быть таковым и женщина. Этот распорядитель у черемис
называется «сорта-пуэдыше» — раздаватель свеч. Как только все родственники—живые и мертвые, вошли в дом, распорядитель, обращаясь к
умершему, говорит:
У мордвы: «На вот, чтобы глаза твои не завидовали, пуд меди и
пуд. серебра на вино и на табак. Не.мори себя голодом, ешь и пей!» При
этом распорядитель скоблит медную монету над горбѵіпкой хлеба.
У черемис: «Евсеньева жена, вот тебе" старик твой свечку дает. При
светлом солнце ходи. Темный мир пусть будет светел, сверху лежащая
земля да будет легка». При этом «сорта-пуэдыше ставит свечу на обломок
дерева или гнилушку и отламывает часть с'естных припасов в пустую
чашку.
• ^ У вотяков: «Хорошо ты жил в этой жизни, так же хорошо живи и
в будущей. Не мучь и не притесняй нас. Хорошенько храни нашу скотину. Смотри за нашими ребятишками. Больше я не знаю, что тебе сказать, не сердись. Не хватай нас ни спереди, ни сзади». Говоря это. распорядитель проделывает ту же процедуру. Самый обряд у вотяков называется «Тырон» — плата, выкуп. Вслед за .этим распорядители обращаются обычно к умершим родичам со следующими словами:
У мордвы: «Прадеды, прабабушки, бабушки и дедушки и т. л. Живите хорошо; в глаза не глядите, назади не стойте, пусть руки ваши будут
длинными... Первый, начавший могилу—Яков, вторая—Ольга, третьяЕвдокия и т. д. Нѵ, прадеды, прабабушки, всех поименно не переберешь.
Если без имен, есть глухие, есть без рода-племени, назади не стойте, берите ложки и ешьте с нами».
У черемис распорядитель ставя свечу за свечей произносит:
«Прадеды, прабабушки, вот ваш праздник. При светлом солнце ходите.
Первый наш Евсей. вторая Евсеева жена, третий Иван — всех не перебе-

реши, есть, без рода-племени и им свечку ставим. Приходите. Ешьте, пейте: не евши, не пивши не уходите». У черемис есть обращение к владыкам загробного мира, которых тоже приглашают: «Господин Киямат и ты
помощник Кия мата. Вот вам Евсей праздник устроил вот свечку ставит. Приходите, ешьте и пейте... Так не уходите. Старых людей
есть-пить на волю отпустите!» Примерно то же самое говорит руководитель, накидывая на себй старый кафтан и ставя свечи и перебирая
поименно умерших и у вотяков: «В свете ходите, о. старики, в иную землю ушли вы, пусть же будет у вас хлеба и соли вдоволь и с приятелями
пусть дружно живете. Мы остались после вас сиротами и маломощными,,
не отрывайте ж.е вы наших рук от работ; семейств наших не расстраивайте, скотину не мучьте... ешьте, пейте».
В дальнейшем начинается самое угощение. Родные чинно едят и
льют, иноГда лишь посматривая на сидящего в углу, изображающего
последнего умершего. Через некоторое время последний входит в свою
роль и начинает в самых реально конкретных красках рассказывать освоей жизни и жизни родичей в загробном мире, причем рассказывается применительно к характеру родственников. Так, у мордвы «Эзе-можай», например, в одном случае говорит: «Вага и .там держит хороших
лошадей, и ездит в лес, в извоз... ваш промотался... Дедушка Григорий
разводит пчел... ваш плетет лапти, ваш пьянствует... ваш Иван женился и взял красивую жену». У мордвы в полночь все встают из-за стола
и надают на колени перед изображающим покойника, тот делает наставление: «Живите мирно, берегите скотину, не занимайтесь воровством,
чужого много всего не переберешь, пусть всего у вас будет вдоволь». Нос ле этого пир снова продолжается. У черемис это наставление почти аналогично: «Прежде я все успевала будто сделать, чтобы одеть, накормить;
теперь, когда отец ваш щѵгую жену возьмет, родную мать в ней не найдёте. Как следует живите, перед старшими будьте почтительны. Говоря,
что у вас нет (того то)... чужого имения не трогайте... В хлебе у вас
пусть будет изобилие, дом ваш пусть будет богат, скота пусть 'будет
много»...
На -заре начинаются проводы покойников, причем у черемис и вотяков предварительно выносится лукошко с об'едками и гнилушка со
свечами,а потом распорядитель у вотяков говорит: «Ну, ступайте домой
к товарищам, живите мирно, будьте к нам милостивы, детей наших храните, хлеба наши, животных и птиц берегите». Провожать ездят обычно
родственники на лошадях до самых кладбищ. У мордвы заместитель
последнего умершего из дому выносится на подушке на руках. У черемис отмечается, что если поминаемый жених или невеста, то проводи
устраиваются особенно торжественно с бубенцами и даже песнями. Доехав до могилы,процессия провожающих останавливается, заместитель
покойника- берется за стакан вина и говорит: «Смирно ѵходи. Евсеева
жена и вы родные, бранясь не уходите, может быть, чего не достало—в
сердцах не уходите, с песнями весело уходите». Все пьют, а «вургель
чнше» быстро снимает одежду покойника, все быстро усаживаются на.
телеги и. крикнув:«в сердцах не уходите, весело уходите», быстро гойят
лошадей домой. У мордвы эта процедура проделываете^ иа самом могильном холме, и изображаіоишй умершего здесь продолжает несколько
времени свою роль, но потом быстро встает и бросает подѵшкѵ в телегу и
быстро все ззжают. У мордвы же местами пфводы ѵмерших совершаются
во дворе перед столбами ворот, где «эзем-озай», обращаясь к предкам,
просит их ниспослать всякого благополучия, а потом быстро встает и
превращается в обычного человека.
У вотяков и черемис все об'едкл с поминок после проводов покойника отдаются собакам, при этом наблюдают, как едят собаки — если

мирно, то к благополучию, если дерутся, то наоборот. У черемис, как
правило, существует пляска перед проводами покойников, причем пляшут все. начиная с заместителя умершего. Есть указания о пляске и у
вотяков. У мордвы подушка, на которой сидел «Эзем-озай», стряхивается в свалочном месте для покойников. Этим поминовение умерших, поводом к которому является смерть кого-либо, и кончается.
Перехожу к описанию так называемых общественных тризн, или,
точнее, поминовений, преследующих цель воспоминания всех умерли, х
того или иного рода. В организации этих поминок необходимо обратить
внимание на то, что в них об'единяются в одну артель все семьи того
или иного рода. Это об'единение берет на себя все расходы по проведению праздника, не исключаются, впрочем, при этом и расходы каждой
семьи в отдельности. Для подобного рода артелей в литературе есть название: «братчины». У черемис такое об'единение называется: «пирожная артель». Надобно оговориться, впрочем, что в последние годы эти
родовые поминовения все больше и больше уступают свое место поминкам семейным. Родовой принцип организации все больше и больше стирается. Крепче всего он держится еще у- черемис н у вотяков-язычников.
Подобного рода поминовения совершаются у всех трех, народностей
примерно в одно и то же время. Во всяком случае все источники называют два срока, совпадающие у мордвы, черемис и вотяков—весенние
родовые поминки, начинающиеся в среду или четверг страстной недели,
и осенью, около осенней казанской. Остальные' сроки указываются более
неопределенно: отмечают конец пасхальной недели, наняло яровой пашни, духов день, летнюю казанскую и другие. У вотяков для обозначения
этих репоминок существует только два названия по времени: «Тулыскисьтон» (несение поминки) и «Сизыл кисьтон» (осенние). Ввиду
того, что в литературе отсутствуют полные описания поминок всех сроков. приходится ограничиться более или менее детальным изложением:
поминок, связанных с великим четвергом.
У мордвы эти поминки называются «покштянь-бабань штатол-чи»,
т. е. день прадедовской восковой свечи. У черемис название родовых поминок страстной недели — «сорта-пайрэм» — праздник свечи, и наконец. вотяки называют эта поминки: «кулэм погон уй» ' — появление
умерших. Надобно отметить, что все эти названия самих поминовений
приурочены к великому четвергу, тогда как подготовка к поминкам начинается обычно со вторника или среды и продолжаются поминки
иногда до "первого и даже второго дня пасхи. У черемис среда, пятница
и суббота страстной называются «кон-кечен»—день щелока. У мордвы и
'-еремис и вотяков эти дни топится баня, причем у мордвы первая баня (среда) называется: «кикнай баня» (Кардофллі. Пенз. губ.), моются
в ней все. моются быстро, почта только обливаются и каждый говорит:
«ки ки ки раньше сорок и ворон, раньше змей и лягушек я искупаюсь».
Вторая баня у мордвы называется: - «Атянь-баня»—баня 'стариков, и
снова, моются все; и последняя баня называется: «гяйгерень баня»—
девичья баня, и снова моются все.
• До начала поминок ведется целый ряд приготовлений. У черемис
в.ся страстная неделя считается особенной в том смысле, что некоторых
работ, особенно грязных в это время совсем не полагается. Начиная со
вторника черемисин ничего не берет из рук другого. Нельзя брать в руку палку. Со среды почти не кормят скота, ибо нельзя брать в руки сухого корму и лишь ногой иногда пихнут клок сена, лошади или корове.
Ь каждом семействе рода в это время варят брада или пиво. Вся деревня у черемис к этому времени бывает разбита по совокупности известного числа семейства (пеш) на связанные узами кровного родства фаРе игии

народов СССР.

] 8

милии (урмат), которые и должны участвовать за одним столом. Эти-то
родственные единицы и называются «коголи-буртак»—пирожная артель.
Самые поминки начинаются с семьи, за которой в данный год очередь. В
этой семье режется и животное, купленное на собранные деньги, в этойже семье в тройном количестве варится дедовское пиво на средства, собранные со всего рода. У мордвы самый взнос денег определяется со
всех членов семьи за исключением молодух,, вышедших в этом году замуж, девиц и детей женского пола.
В среду в сумерки после бани готовится жертвенное мясо в очередном доме и тогда же кто-нибудь идет звать родных, а группа мужчин
отправляется звать умерших. О мордве, впрочем, есть свидетельство,
что главное угощение приурочивается к первому дню пасхи.
Приглашение покойников совершается первоначально на кладбище, а потом на дворе. У мордвы еще до приглашения покойников приготовляют все в доме для приема. Принято в некоторых местах развешивать на стенах бисерные украшения и мужские кафтаны, употребляемые исключительно для этого. Накрывают столы. В переднем углу стелется войлок, кладется подушка, полотенце. Руководит помппками
старший в роде. Зажигаются свечи п, обращаясь к порогу, а иногда
даже подходя к порогу, руководитель говорит (ѵ мордвы): «Прадеды,
прабабушки, услышьте нас, стряхните с себя земную пыль, приходите
к нам на праздник. На ваше имя мы блины пекли, брагу варили; соберите своих' родных и приходите, может быть, между вами есть безродные, которых некому пригласить, вы и их возьмите с собой, чтобы и они
не остались без праздника, у нас всего вдоволь—всем хватит, вот вам
для отдыха место мы вам приготовили, после обеда отдыхайте тут».
У чермис «сорта пуэдыше» раздавателъ свеч — руководитель, зажигая свечи, обращается к предкам: «Прадеды, прабабки, девушки и бабушки—вот даем вам свечку, при светлом солнце ходите». Ставится свеча и «вектымо-куктымо»—безродным, бесплеменным. Начинается угощение умерших. У чермис «сорта пуэдыше» начинает ставить свечн поименно каждому предку. Свечи ставятся па особом приспособлении, сделанном из досок, называемом: «шерлэк». на который нередко налагается
дерн. В некоторых местах вся процедура совершается в «куде»—летнем
помещении, сохранившем обрядовое значение. Обращаясь "к умершим,
он говорит: «Старые черемисы! Темный мир ваш пусть будет светел,
блаженство да будет. Щи-то, яичницу-то ешьте, хлеба и соли довольно
да будет. Голодными не уходите. Пусть дойдет до вас эта пища. Дайте
счастье, удачу, богатство. Умножьте число голов нашего скота... Хлеб
на поле хорошо уродите. Пошлите хороший благоприятный ,ветер; в изобилии жить помогите». Причем в особый сосуд отщипывают от с'естных
припасов и отливают от напитков. У мордвы угощению умерших предшествует еще обряд возжигания большой родовой свечи: «атянь іитатол». Эта свеча имелась в каждом роде п хранилась в очередной семье
из года в год. Хранилась она в особом футляре из лубка. Никто не
помнит, когда и кем сделаны «штатолы». Приносится свеча на эти поминки, ставится па лавке и зажигается. Около штатола кладется шапка дедов—«атян-чапка». В нее кладут монеты и яйца. Руководитель
обращается к предкам: «Прадеды, прабабушки! Вот пришел праздник
и для вас, и вы ешьте и пейте. Вот вам хлеб-соль, пусть он пойдет вам
в пользу. Вот вам пиво, а вот и вино—цвета серебра, дорогой напиток.
Дедушка Павел, ты старший между ними; собери всех своих родных,
детей и внучат, всех накорми и напой. Вот вам пуд серебра и пуд меди. Благословите нас на хорошее житье, урожай, па размножение' скота. Храните нас от всякого зла и на ходу п при лежании п при вставании. Против злодея поднимите свои руки, протяните свои правые полы.

Ну. мужчины и женщины, кланяйтесь прадедам и прабабушкам!» Вслед
за этим, рассевшись за столы, начинают угощаться и сами. После этого
идут в другой дом. Снова возжигается «штатол»; хозяйка кладет в шайку монету и яйца, а молодуха, вышедшая в этом году замуж, дарит
«штатолу» белый платок, который и обвязывается вокруг него. Молодухи встречают «штатол» только дома у мужа, к другим ходить им не полагается. Когда все родственники будут обойдены, то снова возвращаются в тот дом, с которого начали. Иногда угощения по семьям рода
продолжались дня два-три.
У черемис и вотяков угощение людей начинается лишь после проводов умерших. Руководитель поминок выносит часть кушаний, отделенных для умерших, во двор и, отдавая их собакам, говорит: «Старые
черемисы, бранясь, не уходите.... вот мы во имя ваше праздник устроили, хорошо поевши, попивши тихо, а не бранясь уходите».
Когда он входит в дом, его спрашивают: «Что сказали старые черемисы?». В ответ «сорта пуэдыш» может передать ряд советов от предков. Лишь после этого черемисы начинают угощать друг друга, переходя
из дома в дом но всему роду.
Мордва умерших предков провожает в последний день пиров. Перед закатом солнца отправляются провожать предков на могилы. Туда
же отправляется и «штатол», выносится угощение. Угощаются в последний раз, и старншй говорит: «Ну, идите теперь, прадедушки, прабабушки, на свои места. Где угодили вам, где нет—не пеняйте. Соберите и
вновь умерших, они одни не найдут дороги. Ты старший дедушка сам
постарайся».
Еще раз угощаются, подсчитывают деньги из шапки и отправляются домой.
Так, обряды, связанные с весенними родовыми поминками, и кон' чаются.' Безусловно необходимо отметить, что отдельные детали этих
поминок по разным местам варьируются, но изложенная основа обряда
является откристаллизованной.
Вдумываясь целиком в только что описанные обряды, связанные
с поминовениями умерших, нетрудно догадаться, что в основе их лежит
ясно выкристаллизованная родовая идея. Она говорит нам о той общественной структуре, которая создала самый культ поминок в том его
виде, в котором он бытует почти до настоящего времени у этих народностей. Если можно так выразиться, самая пышность описанного культа обусловливается наличием родового принципа в самих поминках. В
самом деле, отнимите от обряда такие элементы, как участие во всей совокупности поминальных обрядов представителей одного рода, как группировка самих умерших в загробном мире по родам и вытекающие
отсюда ритуал и действия, и поминовения теряют свой идеологический
смысл. Как это ни странно, но я утверждаю, что современный общественный и бытовой уклад этих народностей сохранил меньше пережитков родового устройства, нежели один обряд, связанный с похоронами
умерших и их почитанием. В обряде родовая идея сохранила свою организацию, как бы перенеся ее в загробный мир. В последнем умершие не
только группируются по родам, но и возглавляются старшими родичами, зачинателями могил, первыми умершими, имена которых свято
чтятся потомками. Нетрудно вспомнить, как. резко в поминках подчеркивается контрастирующее положение безродных-бесплеменлых—«вектымо куктымо», сопричисляемых в известное время к тем или иным
родовым группам. На современный уклад жизни данных народностей
это устройство без остатка не делится, но обязанность чтить умерших
представителей рода заставляет новых до сих пор сохранить родовой
принцип в почитании умерших родичей. Отсюда «коголи бургак» че-

ремис, отсюда: «гурто-калыкен-Кодьтон» вотяков, отсюда «покштяньбабань поменкат» мордвы. Самые формулы и трафарет, заключенный в
тексты, подчас тождественные у всех трех народностей, своим содержанием свидетельствуют о соответствии их с общественным смыслом обряда. Достаточно вспомнить выражения руководителей помиуок: «Прадеды, прабабушки, дедушки и бабушки», или «безродные-бесплеменные»,
или «всех родных зовите с собой», или «к старым людям ушли вы», или
«оставшихся детей хорошо смотрите» и т. д.Отсюда вытекает смысл и самого обряда, Между представителями
рода существует самая тесная кровная связь. В отношениях молодых и
старых представителей рода существует целый ряд обязательств друг к
другу. Молодые обязаны почитать старейшин и подчиняться им. старики
обязаны охранять род, научить молодых своему опыту и заботиться о
благосостоянии рода в материальном и духовном отношении. Тесная
связь и обязанные друг к другу отношения между старшими и младшими членами рбда, между предками и потомками, дедами и внуками,
прадедами и отцами не прерываются и со смертью старшего. Со смертью
последнего происходит лишь некоторая метаморфоза с ним самим. Он
как бы вновь родится для ранее умерших, превращаясь нз старейшины
в последнего члена загробного рода, В жизни же он передал свое старшинство другому или до смерти или но смерти, как показывает обряд
передачи старшинства умершим и живыми в бане. В отношениях к живым последний умерший представитель рода является на первых порах
реальным посредником между предками и живыми потомками рода.
«Пусть земля, которая на тебе, будет легка», или «пусть земля, падшая
на тебя, будет золотом и серебром», или «пусть легко стряхнешь ты с
себя земную пыль»—говорится последнему умершему при зазыве покойников на поминки. Реально последний представитель рода появляется
на поминках в виде: «эзем-озайа», в виде «вургэм чишэ»"(заместитель
умершего), чтобы конкретно рассказать живым о загробной судьбе родственников, о их нуждах, и, с другой стороны, выслушать нужды живых,
для передачи их ранее умершим предкам. Обязанности умерших предков по отношению к живым представителям рода с их смертью нисколько не изменились. Предок все так же является охранителем рода: защитником его благосостояния. Своею смертью, наоборот, он приобрел
некоторые сверх'естественные силы, недоступные живущим на земле. Отсюда непрерывные просьбы со стороны, потомков, хранить род живых,
охранять скот, охранять поля от засухи, ниспослать дождь. Обязанности
младших членов рода по отношению к умершим старшим с их смертью
тоже не изменяются. Потомки обязаны чтить старших, обязаны делать
их соучастниками событий в жизни и сокашниками в своих пирах от
материального благополучия своего, должны обращаться за советами к
умершим предкам. Почти повсеместно у мордвы, черемис и вотяков' общераспространен обычай посвящать умерших в свои житейские дела
вплоть до заключения брачных союзов. В самый день свадьбы обычи >
дается обещание предкам принести жертву им и справить свадьбу вторично с ними. Действительно подобная свадьба справляется ѵ вотяков
на первый или второй год замужества молодухой, и у мордвы и черемис—церез полгода после замужества. У вотяков этот праздник НОСІСТ
название: «іырпыд сетон»—отдание головы и ног. Праздник носит «
рактер поминок с зазывом покойников и с их проводами но на этѴг
поминках весь песенный репертуар свадебный. За советами к умерши/
предкам обращаются, обычно, живые во всех важных начинаниях Собирается ли вотяк расставить силки на дичь, собирается ли мордвин в
дальнюю дороги случилось ли несчастье у черемисина. во всех случаях
стараются вспомнить предков и посоветоваться с ними

Неоднократно приходилось встречаться с таким об'яснением у
финнов предпочитания, что обязанное отношение живых к умершим
родичам обусловливается страхом перед предками. Упоминаемый доктор
Holmberg
из страха перед предками выводит представления о а,юм начале у финнов. Такая интерпретация обряда, мне кажется, противоречит не только общему смыслу поминальных обрядов, но и тем деталям,
которые связаны с указанной идеей.
Обязанности живых людей по отношению к умершим родичам у
восточных финнов характера боязни, сверх'естественного панического
страха не носят. Родич, как член одной организации, безусловно, синоним доброго начала, покровитель и советник. Чрезвычайно ярко у черемис это подчеркивается формулой, произносимой неоднократно при
поминовениях руководителем и присутствующими. Это непереводимая
формула «алаллиже», об'яснить которую можно лишь описательно.
«Алаллиже» означает одновременно «я даю и ты берешь»: но даю не потому, что обязан, а потому, что сердце мое от избытка чувства дает тебе
это. Точно так же ты берешь не потому, что считаешь, что мы должны дать, а принимаешь, как сердечное наше желание, радостно, как излияние нашего порыва. Элемент страха отсутствует здесь полностью. Боязнь существует одна, что я, потомок, младший член рода, не могу от
всего сердца почтить своих предков—боязнь- долга перед родовой организацией. У тех же чермис сын берет на Себя честь допринести жертвы
в память умерших, за своего отца, и деда, если они не успели сами этого
сделать и, лишь окончив жертвы за отца или деда, сын обещает предкам
жертвовать за себя. Мне кажется, что исследователи смешивали,
утверждая страх перед предками в поминальных обрядах, две стороны
одной медали. Анализируя описанный обряд в его деталях, необходимо
отметить, что в него составной частью входят такие элементы, которые
стоят особняком, как бы вклиниваясь в общий смысл поминального ритуала. К таковым необходимо отнести всю совокупность очистительных
•элементов обряда, как-то: обычай мыться в бане тотчас же после похорон перед поминками, переобувание пришедших после похорон, посыпание пеплом, бросание топора перед пришедшими, самая жертва (а не
угощение!) мертвецам натурой—кровь животных, или деньгами и проч.
Если последнее более позднее явление, то этим не исключается загадочность предыдущего. Совокупность очистительных обрядов действительно придает некоторый специфический отпечаток анализированным элементам. При наличии родового признака и характеризованных взаимоотношений между живыми и умершими предками, как могли появиться
этц элементы?
К выяснению этого вопроса мы подойдем с другой стороны. По выявлении основной идеи поминального ритуала легко .себе представить,
что мы должны ожидать полного соответствия между той ролью, какую
играют предки после смерти с самим снаряжением их в загробный мир.
Иначе, погребальные обряды, очевидно, должны обусловить собою обряды поминальные. К выявлению элементов погребальных обрядов у этих
народностей мы теперь и переходим.
Самый погребальный ритуал можно делить на два момента: обряды. связанные с фактом смерти, и обряды собственно погребальные.
Умирает человек, и окружаюпще тотчас же предпринимают ряд
мер, понятных и не понятных для нас. У мордвы и черемис самый момент
угасания жизни сопровождается тем. что около умершего па окне или
лавке ставится чашка с водой. У всех трех народностей уже г минѵтагонии из-под умирающего вынимают перину или войлок, на котором
лежал больной, и подстилается под него солома. Эти принадлежности,
по одним сведениям, месяца на три вешались к печке, по другим, веша-

лись на этот же срок во дворе на кову, и, наконец, по наиболее распространенному обычаю, они выбрасывались в особое свалочное место для.
покойников, называемое у мордвы «чукш-пря», у вотяков «куркуян»
или «лы-куян». Умер больной, и старший в доме, у мордвы, берет нож
и водит им по шее и груди умирающего и махает им вокруг. Этот нож.
втыкается в лавку около умершего или в дверь. Иногда втыкается топор.
Снимается с умершего одежда, в которой лежал он в последнее время,
и она, связанная, выбрасывается в' то же свалочное место. Впрочем есть
указания, что одежда раньше сжигалась. Далее начинается омовение
покойника, причем редко обмывают его непосредственно руками. У черемис и вотяков омовение происходит при помощи веника, иногда надетого на палку. Обмывают покойника не всегда дома. Иногда выносят его
к амбар или хлев во дворе. У вотяков умерший может и сопротивляться, не давая разогнуть н выпрямить евои застывшие члены. Это в тех
случаях, когда покойник недоволен тем, кто его омывает. Поэтому лучше покойнику еще при жизни завещать, кто его должен омыть. Одеваютумершего в смертные одежды у стариков и старух и праздничные'—
молодых.
Еще в то время, когда покойник омывается, кто-нибудь из домашних идет оповестить родных, чтобы шли «делать дом». Мужчины, обы
но, идут рыть могилу, один или двое идут делать гроб. Женщины, запасшись хлебом, блинами и холстом, отправляются в дом к умершему. Отдают дары старухе, которая у мордвы говорит: «Вот, Андрей, твой биат
Василий принес тебе хлеба и денег. Возьми да не пеняй». Если принесли деньги, то старуха соскабливает с них пыль меди на лицо покойнику и говорит: «Вот тебе деньги, куда их хочешь, туда и девай; может
быть, пойдешь на беседу, на свадьбу, не забывай и нас». У вотяков и
черемис в этих случаях, передавая подарки, добавляется: «Дядюшка,
Иван, этот холст для твоего лица покрывалом пусть будет». Женщины
из дома, умершего еще во время обмывания покойника начинают приготовлять к первым поминкам. У вотяков женщины отвертывают голову
курице или петуху и готовят клецки. У черемис в это же время сжигаются «посулы», т. е. различные узелки с хлебом, хмелем, воском и т. д.,
которые являлись обетами умершего о принесении жертвы. Теперь эти
лосѵды делаются вновь сыном, который берет на себя недонесенные
жертвы отца. Новые обеты вешаются также на стене летнего помещения
черемис: «куда». У черемис и вотяков стараются похоронить умершего
в тот же день, в который он умер. Если это не удается, то ночью в доме
никто не спит и стараются даже не ночевать. Если покойник лежит в
доме долгое время и приходится угощать родственников, то часть кушании. как и при поминках, уделяется и для умерших в особую посуду
Собственно погребальные обряды начинаются с положения умершего в гроб. С этим связан целый ряд действий снаряжения умершего
в новую жизнь. Нужно отметить, что самый гроб является у этих народов не чем иным, как жилищем.-Для названия гроба существует у мордвы два названия : «лазке»—от глагола лазомо—раскалывать долбить
и второе название: «куда»—изба, дом. У черемис гроб также' называется или: « колонка» колода, или «нерт»—дом. У вотяков гроб тоже называется: «Корка»—дом. В настоящее время материалом для гроба являются доски У вотяков они сшиваются между собой лычинами Путешественники XVIII в. Vilsen (1785 г.). и Милькович (1768 г ) отаечаю?
что волжские инородцы хронили своих покойников в колодах Об этом
свидетельствуют и археологические данные. С X — X I V вв (Лятанский
могильник) умерших просто обертывали в бересту. До настоящего воеме
ни плотник, делающий гроб, а иногда кто-нибудь из близьшТтоивд и та
углем с внутренней стороны гроба чертит подобие оконца.
Д Т щ ™

вносится в дом, то первоначально кладут в него то, что должно сопровождать умершего в загробный мир, именно: кладется одна или несколько
монет, полуштоф водки, качедык для плетения лаптей, топор, кисет с табаком и кремень—мужчине, лепешки, орехи из теста, чашку, ложку,
иногда бутылочку с молоком и всегда нитку в рост отца—ребенку; нож,
серп, недоделанная работа, шитье, вышивание, иголку и нити—женщине;
.украшения—девушке. Потом укладывается умерший. На голову мужчине
надевается его шляпа, на руки—рукавицы, рядом с ним у вотяков кладется иногда смена белья, причем жена говорит: «Вот с правого боку я
положила, не забудь!» Скамья, на которой лежал умерший, тотчас у
мордвы посыпается золой, у вотяков окуривается. У черемис, при положении умершего в гроб, говорят: «дом твой пусть будет теплым».
Перед выносом гроба у мордвы все падают ниц. Гроб поднимается
с лавки, а в это время старуха с веника вспрыскивает водой весь дом.
При этом говорится: «Сам иди, нас пожалей, пошли нам доброго здоровил, дай нам прожить столько, сколько ты прожил».
У черемис на гроб кладется разрезаный моток ниток, причем каждый из присутствующих, вытягивая по нитке, говорит: «Нас с собой не
•бери, я вот какую длинную нитку вытянул, не заставь меня умирать не
во-время». Перед выносом гроба у них говорится: «С собой взявши твое
•счастье не уходи: нам твое счастье оставь». У вотяков еще до положения в гроб отмечается обряд «тырон»'а—платы: самый старший сын
•семьи берет лепешку и, отламывая от нее трижды по кусочку в чашку,
говорит: «На этом свете жил хорошо, живи хорошо и на том. Нас не
мучь, не томи, хорошую нашу скотину береги. Мертвых вокруг себя собери. Сзади н спереди нас не хватай». Это же с этими же словами проделывают и другие члены семьи. Когда гроб начинают выносить, то у
вотяков говорят: «Счастье и удача с ним пусть не уходят, пусть останется нам». У вотяков и черемис в последний момент перед выносом
умершего затыкают ему уши шелком, а у черемис в последний момент
кладется в гроб еще рябиновый куст. В настоящее время гроб с умершим выносится через дверь, причем у мордвы гроб трижды в дверях
стукается о верхний и нижний косяки двери. У черемис и вотяков остались еще воспоминания о том, что разбирали в избе стенѵ, противоположную устью печи, чтобы пронести покойника. Сейчас гроб выносится
через снятую с нетель дверь.
Не успели вынести гроба, как один из несущих обращается со словами к ранее умершим принять вновь умершего в свое общество. У черемис, при выносе из двери, гроб ставится у порога и дети умершего
перепрыгивают через гроб; окружающие при этом говорят: «Отцовское
(или материнское) счастье захвати». У всех трех народностей, когда покойник уносится на кладбище, считается предосудительным внешнее
выражение горя—плач, особенно сильный. Оставшиеся в доме стараются у мордвы не смотреть вслед покойнику. У вотяков отмечается даже
такое явление, что ь то время, когда покойника везут на кладбище, на
этой же телеге едет молодой человек и играет на гармошке (это прошлое вчерашнего дня). Выражения горя в этот момент в слезах или чл
че. вообще избегают. На могилу обычно покойника везут, но отмечается
и другой обычай—нести покойника, а рядом везти гроб.
Кладбища новые в настоящее время расположены где-нибѵдь около деревни в одном месте. Там, где язычники перемешиваются с христианами, для похорон язычников существуют свои могилы. Последние
располагаются чаще всего на лесных полянках. Каждая фамилия имеет
на. кладбище свой уголок, где хоронятся родственники. Родовое устройство кладбищ сохранилось местами и на общедеревенских могилах.

Обычно над маленькими крестами возвышается в средине один большой
крест, под которым совершаются поминовения родовые. До сих пор
обычно где-нибудь около деревенеккг: чдадбшц отгорожено место с возвышающимися крестами—это покойники случайные, заезжие, не принадлежащие ни к одному роду деревни. Их хоронят в другом месте. На
современных языческих кладбищах черемис вместо крестов стоят просто возвышающиеся аршина на 1У2 столбы с родовой меткой тамгой:
«Пите»— на столбе. У вотяков ' изредка еще сохранились на кладбищах
так называемые «липет»—навесы, устроенные на четырех столбах и тоже на деревьях. У мордвы все предания о так называемых «урлях,
урькс-прят, урныма таркат», связаны с похоронами на деревьях. Деталей народная память уже не сохранила. В некоторых местах говорят,
что погребения на деревьях носили временный характер, в иных местах
уверяют, что трупы висели на деревьях до петления. Могилы в настоящее время достигают трехаршинной глубины, но раньше наблюдатели
отмечали, что глубина могилы не велика. У вотяков до настоящего времени местами в могилу встраивается или сруб или могила обкладывается камнем.
Умерший не сразу опускается в нее. Этому предшествует бросаниев могилу кусочков угощений. Говорят при этом: «Не бойся, дедушка,
новой жизни», а у вотяков добавляют: «Вот мы новый дом тебе выстроили». Перёд опусканием, вотяки до сих пор, местами, обертывают гроб
шубой. У черемис, надобно отметить, сохранился обычай погребения без
гроба, но между досок, связанных между собой лычинами. В последний
раз умершему рекомендуют не бояться, желают ему счастья, неженатому парню—жениться, девушке—выйти замуж, а вотячка в последний
раз выдавливает из груди молоко своему ребенку, и гроб начинают опускать.
• У мордвы спущенный, гроб еще дважды поднимается, и лишь потом
оставляется на дне могилы. Сохранилось указание, что, если случайно
гроб срывался и падал в могилу, то все испуганно бежали прочь и возвращались лишь через три дня, и тогда закапывали его, забивая даже*
кельями. У черемис опускание в могилу совершается при помощи лыковых веревок, которые сразу обрезываются, и гроб тяжело падает на
дно могилы. Если умерший —мужед-знахарь, то вокруг могилы вбивадазя колья. У вотяков и черемис, когда опустят гроб, с борта могилы и
до дна спускается шелковая нитка со словами, у черемис: «Для вылезав ля и слезания твоего пусть будет» и после этого умерший закапывается и начинается предварительная надмогильная тризна,
Внимательно, продумывая смысл погребальных обрядов и действий
и возвращаясь к вопросу соответствия номинальных обрядов и погребения, нетрудно заметить, что погребальный ритуал лишь частично обусловливает собою ярко выраженный культ предков поминальных обрядов. Можно, не делая большой ошибки, всю совокупность погребальных
обычаев определить, как стремление оградить себя от непосредственного
влияния мертвеца, могущего взять с собой и счастье людское, и даже
самую жизнь. Страх перед влиянием мертвеца носит чисто физический
характер. Самое соприкосновение с мертвецом, даже во время его обмывания, является не столько неприятным, сколько опасным. Лучше, если
совсем не прикасаясь к мертвецу, обмыть его с веника, надетого на палку. Чудовищно нечистыми и опасными считаются и те вещи, к которым прикасался больной. Как мы видели, эти предметы перестают быть
в употреблении, будучи или сожженными, или брошенными в специальные места. От умершего, видимо, стараются поскорее освободиться, чтобы избегнуть его влияния на живых. Строго и настойчиво стремятся
освободиться от приходов умершего в дом. Выламывая стену и снимая

|

дверь, предохраняют себя от излишних визитов умершего, в надежде,
что тот собьется с пути. Особенно ярко чисто физический страх перед
умершим отражается в целом ряде очистительных действий, из которых,
ію-существу, обряд н состоит. В связи с этим стоят и жертвы умершему, плата «тырон» мертвецу. Мы констатировали несколько способов
очищения себя после того или иного соприкосновения с мертвым. Частью эти способы носят еимводический магический смысл, в иных случаях, как мытье в бане, они имеют чисто физический очистительный
характер. Само снабжение мертвеца различными вещами имеет подчеркнутое намерение дать мертвецу все, чтобы не было у него желания являться домой. Налицо контрастирующее отношение к мертвецу в погребальном ритуале и к предку в поминальном. Думается, поэтому, что
совокупность погребальных элементов сохранила в себе более примитивные черты и воззрения на умершего, нежели обряды, связанные с поминовением. Смысл последних, как мы видели,—это родовая организация.
Следовательно, самый культ почйтания родичей мог развиться и выкристаллизоваться в определенную эпоху.

H. M ATOP И H,

ЖРЕЦЫ И ЗНАХАРИ
У НАРОДОВ

КЛАССОВАЯ РОЛЬ ЖРЕЧЕСТВА

ВОЛЖСКО-КАМСКОГО

КРАЯ.

Хранители языческих преданий и суеверий у чуваш, марийцев,
вотяков и мордвы являются обычно, как и всюду, старики и старухи.
Религии народов Волжско-Камского края, вероятно, никогда не достигали такой степени развития, при которой жречество обособилось бы в
отдельную группу или касту, имевшую свою централизованную организацию. В глубокую старину марийские и вотяцкие «прозорливцы» исполняли обязанности сношения с духами подобно сибирским шаманам.
Подобно им эти «прозорливцы» — большею частью истеричные суб'екты с
вывихнутой психикой. Еще и сейчас
мы находим у марийцев «онайэн», «картов» !) (иногда носящих под влиянием
мусульман название
«мулл»), а у вотяков
«туно», которые являются руководителями как частных,
так и общественных
жертвоприношений.
У мордвы в таких
случаях распоряжаются старухи (слеи е . 62. Мари. Предметы культа.
ды древнего матриархата), у ч у в а ш старики, также называемые во многих местах «картами». Чувашские
«номысь» утратили свои древние жреческие обязанности при общественных молениях, но к их указаниям всегда прибегают, когда нужно
принести жертву или поставить свечку перед иконой для избавления от
болезни.
Вот что говорит Г. Верещагин о вотяцких «туно» (ворожец-прорицатель). «Ворожцу дарят разные подарки и если что по слову его исполнится, он получает большую известность. Они обыкновенно уважаются
народом,—пользуясь уважением, иные ведут себя гордо, вполне сознавая свои достоинства прорицателей» -).
Далее Верещагин пишет, что по рассказам вотяков «...между ворожца.ми-прорицателями были прежде и заговаривающие от злых собак и
вообще от всех хищных зверей и змей. Первые насколько были для прочих злы, настолько же кротки для знатоков, а ядовитые змеи, положен•) «Карт»—слово татарское и означает «старик».
) Гр. Верещагин. Вотяки Сосновского края. Стр. 37.

3

лые за пазуху, не делали им никакого вреда. Знатоки, ради шутки, останавливали свадебный поезд, тушили пожары, заставляли воров украденное приносит обратно; застилали путь проезжих туманом и пр.».
В 1925 г. в одну деревню Арского кантона забежала медведица
семьей. Медведей нашли на гумне, и прогнали в лес. Среди народа пошел слух, что это не медведи, а люди, обращенные в медведей из злобы
колдуном во время свадьбы в соседней Вотской области.
Кроме «туно» есть еще колдуны «пычкос» и «вегины», напускающие болезни по ветру: шептуны—«пельтысь», «пельяскысь»—соответствующие русским «знахарям». «Знахарей возят к больным, как священника с требой, на своих лошадях, платят им, угощают их, как почетных гостей».
Попутно следует сказать и о тех методах лечения, к которым прибегают знахари всех волжских народностей. Мы бы разделили на три
группы применяемые народной медициной средства. В первую группу
отнесем действительные способы лечения, объясняемые правильным подбором трав н лекарств вообще в силу векового опыта. Возможно, что в
некоторых случаях несложных болезней народное лечение и достигает
успешных результатов. Во вторую группу отходит лечение при помоши
наговора в сопровождении всякого рода магических средств—здесь всето больше нелепостей, подчас диких и вредных для здоровья. Возьмем
для примера хотя бы изготовление для больного питья из грязной воды,
которой обмыты дверные ручки или обеденный стол. Этот способ лечения применяется у татар, чуваш и всех финских народностей края. У
чуваш при лечении от оспы больных детей поят и умывают их соком
жеребячьего кала. Шишку на голове лечат прикосновением собачьей кости, считая до девяти, до семи и т. д. Золотуху на шее лечат, держа в
руках гнилую веревку, болезнь глаз—ячменным зерном. Худосочного
ребенка кладут на лопату, покрытую тестом, и закрывают его тестом и
сверху, оставив лишь дыру для рта; затем йомысь три раза сует ребенка на лопате в печь поверх горящих на челе углей; в заключение скидывают ребенка сквозь хомут у" порога и дают собаке с'естъ покрывавшее ребенка десто. Сотни таких приемов можно указать и" у других народов края. Это самый вредный и опасный вид знахарства. Наконец,
третья группа способов лечения—принесение в жертву животных, поездка по обету к священному источнику или «чудотворной» иконе, играющей роль доподлинного идола, фетиша. Жертвоприношение в целях избавления от болезни—чисто религиозный способ лечения, вытекаютий
из представления о духе, нагнавшем болезнь или вселившемся в больного самолично. Лихорадки, оспа, холера представляются в виде живых
существ, духов, от которых можно откупиться принесением жертвы. Порою все виды знахарского лечения применяются комбинированным способом. Не нужно доказывать, насколько знахарство тормозит дело оздоровления народных масс Волжско-Камского края.
Общественными молениями марийцев обычно руководят «карты»,
причем в их среде выделяются «сновидцы», «омым-ужшы», которым во
сне, как и вотяцким «туно», бывает «откровение», какому богу и где и
какую принести жертву. При следствии по известному уже нам делу о
молении марийцев в Сернурской волости, 3 декабря І828 года карт
Иван Токметев (а по-русски Федот Алексеев, из «новокрещен»), г,о лет,
распоряжавшийся и наблюдавший за порядком жертвоприношения, показал: «В сентябре месяце, не знаю которого числа, ночью видел я во
сне, будто я, шедши со множеством черемисского народа по ровному мосту, вдруг все мы обрушились в преужасную пропасть, и от того, напу') Верещагин, стр. 88.

жавшись, обещались, по избавлении принести богу моление; от каковой
мысли вдруг стали подниматься на гору, где увидели необыкновенный
свет, плодородие и в наилучшем виде разные деервья»
После этогоряд деревень и сговорился об устройстве моления.
У горных мари в прежние времена карт при жертвоприношении
облачался в длинный белый балахон без сборок с красной наставкой из
кумача на груди и черной из сукна на спине. На голову жрец надевал
высокую шапку из бересты 2).
У марийцев есть также и «мужедшэ»—гадатели, «шинчан-ужшо»—знахари,
прозорливцы,
«локтызо» — причиняющие
порчу и
др. 3 ). «Гадателю предлагается обильное угощение, несколько копеек
денег, а иногда какой-нибудь подарок» 4 ).
Классовое расслоение марийской деревни уже давно отражалось
и на религиозной жизни. Священник. Батин указывает случаи, когда на
бедняка «напущена болезнь», но в силу бедности своей он не может принести указываемой «мужедшэ» жертвы. Тогда он прибегает к помощи
«локтызо и тот путем наговора переводит болезнь на... более состоятельного человека, которому, по его материальному достатку, не представит особенного труда принести умилостивительную жертву за больного».
При общественных молениях собираются иногда значительные
средства, от которых остаются излишки даже за вычетом оплаты жертвенного скота, От этих денежек картам, несомненно, кое-что прилипает
к рукам, так что профессия сновидца небезвыгодна, а о даровом угощении уж и говорить нечего. В денежных делах марийские карты иногда
друг другу не доверяют и ссорятся. Интересный факт отмечает И. А.
Емельянов, наблюдавший в октябре 1919 г. марийское моление близ деревни Нурумбал, Себе-Усадской волости, Краснококшайского уезда.
«Считаю долгом упомянуть о некотоорм лицеприятии Ефима Кугызи а >
в отношении его к хозяевам посещаемых из домов, проявлявшемся в
том, что с особенной отчетливостью и подробностью вычитывал положенные молитвы и проявлял видимую готовность подольше задержаться и пробыть среди предлагавших свое гостеприимство хозяев, у других,
наоборот, священнодействовал довольно поспешно и даже совсем опускал некоторые моменты описываемой религиозной церемонии. В одном,
например, доме, когда хозяйка его, солдатка, вышла на крыльцо, чтобы
проводить уходящих, то оказалось, что провожать было уже некого:
Ефим Кугызя, не дожидавшись ее, вместе с лошадью'6) и всей свитой
.ушел уж.е в другой дом». Странно читать, что «нам не пришлось выяснить
причин такого неравенства в отношениях карта к приглашавшим его
черемисам, а. потому остается только гадать (!), что, может быть, в данном случае имели значение зажиточность и влиятельное положение
в деревне того или иного хозяина» 7 ). Исследователь, только стиснув зубы, пытается дать об'яснение поведения карта на основе классового 'принципа. В этнографических работах, посвященных Волжско-Камскому
краю, и не доводилось до .сих пор встречать, хотя бы ничтожной попытки
') Андреевский, стр. 537.
) Золотницкий. Корневой чувашско-русский словарь, стр. 165.
3 ) В. М. Васильев. Материалы для изучения верований и обрядов народа мари.
Краснок'окшайск. 1927 г. Стр. 4—16.
4 ) С. А. Багин. Гадатели и знахари ѵ царевококшзйсхкд черемис. Казань
1910
Стр. 9 - 1 1 .
5 ) «Кугызя»—дед, старик.
е ) По деревне водили предназначенного в жертву коня.
7 ) А. И.
Емельянов. Языческое моление черемис. Известия об-ва АИЭ X X
в. 4. Стр. 1 4 - 1 5 .
2

об'яснить классовые корни языческого жречества *). В 1S30 г. казанский губернатор разослал всем уездным исправникам циркуляр с предложением выявлять спекулятивные сделки чувашских йомзей с продавцами жертвенного скота. Делаясь добычей поставщиков и покупая указанных йомысь животных не торгуясь, чуваши-жертвователи терпели большой материальный ущерб./'). Выявить связь йомысь с кулачеством—задача молодого поколения этнографов-марксистов.
А вот характерная картина из религиозного быта мордвы. После
обеда в петровское моление (петров озкс) в деревне Верхний Мувал,
Городищенского уезда, Пензенской губернии, «народ расходится по домам, место их занимают пастухи, которые приходят, как говорят, «мослы глодать». 3 ). Первый кус—богу, затем—жрецу, затем всякому полноправному хозяину, а на последнем месте—презираемый всеми б а т р а к пастух, которому от всего обильного пира достаются лишь «мослы». Наглядная иллюстрация того, как отражается классовое расслоение в религиозном культе. К сожалению кроме единичных наблюдений ничего в
этой области пока не имеется.
Правда, по наблюдениям того же M. Е. Евсевьева богачи у мордвы
последнее время мало принимали участия в молениях. Но это уже позднейшее явление эпохи разложения; язычества, когда богатый мордвин
дружил с урядником H попом, считая более выгодным для себя быть православным, отказываться и от своей народности, и от своего языка.
V чуваш, марийцев отыщем сходные явления. Но несомненно, что в пору
своего расцвета язычество имело в первых рядах кулаков и богатеев.
Бедняки же нередко тяготились тяжелыми для их хозяйства, жертвами.
Отсюда -родилась мало-до-малу символика—замен животных приношениями богу купленных на базаре голов и ног, или даже пряников, выпеченных в форме лошади, барана, птицы.
Уральский марилец тов. Валитнаев сообщил мне сведения о картах
деревни Большого Тавра. В деревне, насчитывающей 200 дворов—четыре
карта. Деятельность их приносит им известный доход в виде излишков
при общественных молениях (рублей до зо). в виде полотенец и прочих
подарков при частных молениях, что дает каждый раз от 3 до 5 рублей.
В зиму каждый карт обслужит 15—20 молений, что составит, примерно,
от 45 до юо рублей. Расчет, конечно, примерный. Но факт налицо, что
среди картов бедняков нет, —это по большей части зажиточные или
крепкие середняки. Карты пользуются общественной помощью по вывозу
дров снопов, перевозки построек. В селах Большие Карзи. Вторые Сар-"
сы, Багыіпково карты—крупные кулаки, имеют по 4—5 лошадей, столько же коров. До революции засевали тго 60 и более десятин. Есть и сейчас иемющие до 50 десятин засева, Среди населения карты «задаются»
своим почетным положением.
Наблюдения местных работников Волжско-Камского края заставляют делать предположение, что знахари, врачующие болезни, в общем наживаются сильнее, чем исполняющие обязанности жрецов при общест-

и"» пил цен д.іи принесения жертвы».
М. Евсевьев. Стр. 44.

венных молениях Мы совсем уже не говорим о технических помощниках
жрецов, которые выделяются обычно в порядке очереди или. религиознообщественной повинности для заклания животного, наблюдения за огнем и пр. («учо-валк» у мари, «парчаси» у вотяков). У чуваш, и мари
«карты» сохранил и целый ряд общественно-административных функций. Вывозка навоза, начало пашни и сева определяется по их указанию. Зимнюю грязь вычищают в деревне лишь тогда, когда сигнал подает карт, приступив к очистке священной рощи.
(Религия у народов Волжско-Камского края. «Безбожник», М. 1929 г.)

M.

ЕВРЕИ

В

ПЛИСЕЦКИЙ

СССР.

В пределах СССР евреи проживают много веков. В нижнем Поволжье евреи известны были уже в VII веке (Хазарское государство).
Вплоть до XVIII века евреям селиться в центральной России «вовсе запрещалось. На хлопоты сената о предоставлении евоейским купцам права
приезжать из Польши и Прибалтики, Елизавета ответила: «От врагов христовых не желаю иметь интересной прибыли». В 1769 году евреям разрешено было селиться во вновь завоеванной Новороссии с целью ее колонизации. С завоеванием России, Польши и Белоруссии положение проживавших там евреев резко ухудшилось. Там была организована «черта
оседлости». В том средневековом гетто карское правительство старалось
держать огромную массу еврейского населения скученно и в полунищите.
Лишенные права владеть землею и обрабатывать ее, а также селиться в
фабрично-заводских районах центральной России, евреи, вынуждены
били заниматься в местечках мелким ремеслом и торговлей. К бедственному экономическому положению присоединялась погромно-антисемитская политика царизма. Желая отвлечь недовольство крестьянских и
рабочих эксплоатируемых масс от революционного движения, правительство, поддерживаемое черносотенными «христовыми пастырями»—поповством, натравливало нееврейское население на евреев и время от времени устраивало погромы. Однако, это не мешало тому, что еврейской
буржуазии не только разрешалось проживать по всей России, но иметь
повсеместно банки, фабрики и заводы и эксшіоашровать нееврейских
рабочих, а во время погромов особняки евреев-капиталистов охранялись
полицией.
Скученность евреев в «черте оседлости» и гонения способствовали
тому, что евреи, как н встарь продолжали жить общиной, держаться
синагоги и мечтать о «земле обетованной»—Палестине. Всякое стремление
евреев к просвещнию тормозилось пресловутой «процентной нормой»
в учебных заведениях.
Империалистическая война отразилась на подавляющей массе евреев—на бедноте—катастрофически. Все предательства высшего командования и поражения русской армии объяснялись наличием в прифронтовой полосе евреев. Их отѵда изгоняли, ссылали и лишали последних
средств нищенского существования. Петлюровщина, махновщина, румынская и польская окуппация во время гражданской войны еще более
усугубила бедственное положение евреев. В результате началось физическое и экономическое вымирание. Остановилось оно только со времени укрепления советской власти и уравнения в правах евреев со всеми
братскими народами СССР. Несмотря на то, что старые формы экономики и быта евреев за сравнительно короткий советский период не могли коренным образом измениться, национальная политика советской
власти уже резко сказалась на положении евреев в СССР и их социальной структуре. В то время, как в царской России евреев-торговцев
и прочего нетрудового атемента насчитывалось 35%, процент их по переписи 1926 г. снизился до 12%, а. теперь он значительно меньший. Рабочих до революции числилось 15%, служащих 10%. Теперь эта категория значительно повысилась и, вместе взятые, составляют, примерно,

60%. Мелких кустарей было 23%, теперь их стало меньше. Зато крестьян была ничтожная горсточка—2,2% (за исключением отдельных
колоний на Украине евреям запрещалось иметь землю), теперь идет массовое оседание евреев на земле и быстро растут вновь возникающие земледельческие коллективы.
В царской России евреев насчитывалось свыше 6 млн.. а во всех
странах—до войны свыше 12 млн. После отпадения от СССР Польши и
других «лимитрофов» в СССР евреев осталось сравнительно мало и переписью 1926 г. всего зарегистрировано 2.572.615 человек. По характеру
быта и языку евреи СССР делятся на 5 групп.
, ,
!

Наименование

Численность

Р а с с е л е н и е

•

Евреи европейские .

„

; Родной
1 •

язык

.

2.601.025

горские. . . .
грузинские . .
средне-азиатские
(бухарские) . .
крымские (крымчаки)
. . . .

25.866
21.321

Главн. обр. в Украинск. Еврейский (идиш) и
и Белорусск. СССР.
русский
агестан
Тат.-еврейский
Грузия—частично Баку Грузинский

18.047

Узбекистан. Таджикистан Таджикский, узбеке.

Всего.
.

.

1
1

6.383

Крым

Крымско-татарский

2.672.642

В национально-религиозном отношении все перечисленные группы
евреев делятся на две части: ашкиназийскую (европейские) и еефардийскую (остальные) группы. Только ашкинази составляют однообразную
массу (если не считать значительной части русифицированных). Сефарды же не составляют единого целого, и каждая группа по культуре
и языку приближается к местному окружающему населению. Связывает
евреев только религия и «священный» язык (древне-еврейский), давно
умерший для всех евреев, но остающийся языком культа и мечтою националистически - шовинистической горсточки буржуазной интеллигенции.
' В религиозном отношении все евреи—иудаисты (призНают «ветхий
завет»—библию и талмуд). Все сефардьг крайне религиозны и. больше
того, фанатичны. Среди же европейских евреев СССР религиозность,
особенно за годы революции, сильно пала, и молодым поколением изживается полностью.
Исторические корни и сущность иудаизма.

Иудаизм возник в условиях крайне напряженной-борьбы за сохранение территории и государственности древних евреев. Вот почему, чтобы понять причины, способствовавшие возникновению иудаизма, необходимо хоть бегло остановиться на отдельных исторических этапах древнего Израиля.
Мы имеем весьма мало данных, чтобы судить о наиболее отдаленном периоде жизни израильских племен. Однако, исследования последних десятилетий дают нам известную руководящую нпть. которая, вместе с некоторыми библейскими легендами, вылущенными из их поэте—
ски-мифодогическон скорлупы, делают возможным, хотя и схематично,
набросать картину жизни евреев этого отдаленного от нас периода.
Согласно этим данным мы можем заключить, что израильские племена, как H все дпугие семиты (вавилояне, хананеяне и проч.) являют-

ся выходцами из Аравии. В Аравии семиты известны были примерно за
3.500 лет до так называемого рождества христова, т. е. за пять с половиной тысячелетии до нашего времени.
Из этой полудикой Аравийской пустыни на протяжении нескольких тысячелетий шла беспрерывная миграционная волна на север. Таким путем выселились оттуда кочевники-семиты, образовавшие в по-

Рис. 63. Гербы (тотемические знаки) десяти «колен» и?раилевых. (Из современной
палестинской религиозной литографии «Мизрах»), (Из коллекции Ц.М.Н).

следующие века мировую державу—Ассиро-Вавилонию. Этим же путем
шло и заселение нынешней Палестины—древнего Ханаана—хаыанейцами—весьма родственными израильским племенам (эдомитяне, моавитяне, аммоннтяне). Повидимому, последние раньше составляли часть древнего Израиля. Ссбствено израильские племена пришли в Палестину
Ханаан) позже тсугах, примерно за. 1.200 лет до христ. эры. когда эта
страна «меда и молока» была уже занята хананейскими народами. С
этого времени и начинается завоевание израильтянами «богом обетованной земли».
Евреи того периода не составляли еще единого целого: они были
разобщены на многочисленные роды, «колена». Библия насчитывает таких «колен» двенадцать. В этом, повидимому. отразилось влияние древнего Востока, в частности Вавилона, где счет велся не десятками, а дюжинами, по количеству созвездий в году (созвездия Зодиака). Число
это считалось священным. Следует думать, что в действительности «колен» было значительно больше. Но и израильские «колена»—роды—не
представляли собой первичной ячейки. Основной социальной единицей
в древнем Израиле была большая семья во главе с патриархом, который
являлся не только главой семьи, но и судьей и служителем семейного
культа.
О первых религиозных воззрениях номадов-евреев мы имеем весьма глтѵтнгѵ/ ппйтг-тяртАниА повидимому, в наиболее отдаленный от нас
период культ тотема о был у них весьма распространен (см. запретная
1 ) Некоторые авторы недостаточно обоснованно отрицают
V семитов, в том числе у евреев.

Религии народов СССР

наличие

тотемизма
I•' î®

пища). Гораздо больше сведений мы имеем об анимистических воззрениях и культе камня древних евреев. Обоствлялись камни и скалы,,
которых имелось в пустыне множество и в которых производились древние погребения. «Пур», по-древне-еврейоки--скала, пользовалась у евреев большим почетом. 'Известный древний финикийский город Тир, что
значит скала, того же корня (ср. арамейское «тейр»—скала), считался
«божьим седалищем среди моря» (йезек, 28,2). Скала, как имя божие,,
употреблялось в древности и употребляется и теперь в «священной»
еврейской литературе. «Цур Исроэль» означает бог-скала Израиля;
«эбен исроэль»—бог-камень (крепость) Израиля и т. д. Следует отметить, что древний ковчег был ничем .иным, как ящиком с какими-то
камнями. Возможно, что и пятикнижие — тора (тейра) проистекает от
того же корня. Отсюда берут свое священное происхождение и те камни—мацеба или массеба, которые древние евреи ставили (и ставят теперь) на могилах умерших х ). Могила умершего—это вечный дом его
(бант олам), с которым душа никогда не порывает связи.
Особенно почитались (и почитаются) погребения предков (кебер
аб). В этом отразился родовой строй и почитание страшего в роде. С анимистичёскими-воззрениями евреев тесно связан культ жертвоприношений, имевший широкое и повсеместное распространение. Вытекали они
из необходимости удовлетворить потребности умерших и духов и тем
самым предрасположить их к себе. Естественно, что, будучи народом
скотоводчески-кочевым, евреи предпочитали (и имели возможность)
приносить в жертву продукты своего хозяйства, а именно баранов и ягнят. Кровавые жертвы считались общепринятыми. В этом отношении
показательна библейская легенда о Каине и Авеле, принесших жертвы
из продуктов своего трѵда: Авель—ягнят, а Каин—плоды земелделия.
И жертва Авеля, жертва кровавая, была принята, а Каина—отвергнута.
Повидимому, эта легенда относится к тому периоду, когда земледелие
у евреев только начало зарождаться и типичным для хозяйства было
скотоводство.
Прийдя в «землю ханаанскую»—Палестину, евреи застали там
уже высоко развитую по тем временам земледельческую культуру. Повидимому, численностью новые, пришельцы уступали хананеянам. Казалось. все говорило за то. что евреев ждет неминуемая ассимиляция среди коренного палестинского населения. Однако этого не случилось: ха~
нанеяне в ту пору не представляли еще политически целого. Они были
разобщены на множество городов—княжеств, часто соперничавших между собой и политически не об'единенньтх. Живя оседлой жизнью, они
также естественно уступали воинственностью пришлому народу. Толькоэтим об'ясняется то, что с самого начального периода проникновения в
Палестину отдельных «колен» завоевание ее проходило довольно успешно.
В новой стране евреи столкнулись не только с новой для них ост
лой культурой, но также с земледельческим культом—культом Баалов
(Ваалов).1 Этот! культ был весьма, хорошо пирлаженной религиозной
формацией к политико-экономической структуре хананеян. Баалы являлись местными аграрными божествами отдельных «высот»—-городов и
княжеств. Это не могло не сказаться на новых пришельцах: ассимилируясь с хананеянами. евреи в то же время восприняли от последних
формы их хозяйства, культ и отчасти язык. Таким образом опасность
ассимиляции все же не была исключена для новых пришельцев и им визвестной мере грозила еще опасность раствориться среди аборигенов.
И действительно, мы видим, что против угрозы ассимиляции в ту пору
') Следует отметить, что могильные памятники носят в талмуде название «байт
нефеш» или просто «нефеш», т. е. «дом души» или «душа». Кабалистические авторы
утрерждают, что могильный камень, в котором живет душа, сгособствуст ее очищению..

были предприняты предохранительные меры: в библии мы имеем указания, например, на то, что хананеян следует истреблять, а союз с ними,
в частности брак, должен почитаться как тягчайшее преступление. Таким образом, борьба с хананеянами с самого начала прихода евреев в
страну «меда и молока» была нелегкой и, повидимому, длительной.
Да и после того, как «обетованная страна» была завоевана и хананеяне частично ассимилированы, частично побеждены, борьба не прекратилась, а, наоборот, усилилась.
Палестине в это время грозили внешние силы—филистимляне, МІІдианитяне, ассиро-вавилоняне и другие соперничавшие между собой за гегемонию на Востоке народы. На разных ступенях развития еврейского
народа эта борьба носила самые ожесточенные формы и требовала особого единства, особой сплоченности, без которых евреи оказались бы
побежденными в неравной борьбе, и, как этническая формация, растворились бы в безбрежном море более могучих народностей.
Вот тот фон и почва, на которых начал складываться иудаизм.
Необходимость единства, необходимость сохранения национального
организама выдвинула прежних вождей-жрецов отдельных патриархальных семей и родов на широкую, арену и превратила их в военных вождей,
положивших начало царской власти в иудейско-израильском государстве. Характерно, что о возникновении в древней Иудее царской власти
предание говорит: «Да будет царь над нами, чтобы мьт были, как все народы, и чтобы царь наш управлял нами и ходил впереди пас и стал вести наши войны». (Сам. 1, 8, 20).
Но так как небесные отношения являются отражением земных, то,
естественно, что с возникновением земного паря неминуемо должен был
возникнуть и небесный. Таким именно и является еврейский бог—Ягве Д. В сущности он не что иное, как один из возвеличившихся местных баалов, который, по мере об'единения израильских родов, выдвинулся на пепвый план и со временем превратился в «бота богов», подчиненных хананейских народов и израильских колен г ).
Таким образом, иудейский бот-Ягве не является чем-то самобытным и оригинальным, каким силится его преподать позднейший иудаизм
в лице его последователей и проповедников. Иудаизм—не что иное,
как конгломерат, отражающий религиозные воззрения дервних «дохананейских» евреев и религиозные воззрения другх народностей, с которыми евреям пришлось столкуться на своем историчесокм пути. Образно
выражаясь, еврейский бог-Ягве есть гипертрофированный Балл, превратившийся в монархический период иудейско-израильского царства в
монотеистического бога, царя единодержца небесного, скопированного
царя земного.
И действительно, бог. каким его представляет иудаизм, не есть абстракация. Везде и всюду, где о нем говорится «в священном писании»,
бог выступает как реальное антропоморфное существо. Еврейскому богу
присущи все человеческие качества и признаки: он ставит себе определенные цели, говорят, имеет глаза, видит человеческие дела. Бог стоит
(народ видел «стояние» бога), имеет руки и необычайную силу; бог «зна9 Ягве—имя еврейского бога, дважды табуированное: буквенно-дословное произношение Ягве вовсе воспрещено и даже во время молитвы или чтения торы произносится «адонай», что аначит «господин». В остальное же время и «адоной» находится под запретом и произносится «адойшем», т. е. «имя господа».
2 ) Прообразом
иудейского бога Ягве является не кто иной как вавилонский
Вел (Баал), впоследствии Мардук. Последний по представлениям вавилонян пребывал
на «небесной горе», носившей наименование «Шадди раби» (великая гора). Отсюда и
одно из имен иудейского бога Шаддай. Утверждение это становится особенно наглядным, если принять во внимание то, что собственно монотеизм (единобожие) сложился
у евреев только в послевавилонскую эпоху.
19*

ток» и «ценитель», он изрекает истину. Бог, подобно человеку, одевается («края риз его») и имеет местожительство: Исайя говорит, что в «конце дней» люди подымутся на гору Ягве, в дом бога. В других же местах
имеются указания, что бог пребывает в небесах и оттуда управляет
миром.
Иудейский бог—творец, мастер, он создатель всего сущего, и природа—творение его рук. Мир—воск в руках бога, а человек — глина в
руках гончара-бога.
Иудейскому богу присущи все человеческие положительные и отрицательные качества: он радуется и печалится, он, как и всякий смертный, способен даже раскаиваться и ошибаться («И раскаялся бог и прпнял это к сердцу»). Бог пристрастен: он мстит отвращающимся и преследует того, кто изменяет ему. В то же время он награждает за содеянное ему угодное дело,
злые дела, т. е. неугодные ему вызывают в нем
гнев и месть. Бог-Ягве, как и человек, эгоцентричен и нанесенные ему
личные обиды помнит «до гроба». Согласно учению иудаизма всякий
грех может быть прощен. Для этого требуется лишь покаяние Д. После
покаяния может последовать немеделнное полное прощение, или же частичное, а в день всепрощения или после перенесения согрешившим наказания—полное. Самым же величайшим грехом считается личное
оскорбление бога (хилул га-шема). Прощение за подобного рода грех
можно получить только в день смерти.
Иудаизм переносит земные отношения людей, 'земное устройство
общества на небо. Бог, по представлению иудаизма,—нарь. Он управляет
вселенной. Он—верховный правитель народов ,он один царствует и ни
с кем не хочет разделять власти. Таким образом, монархия земная, полностью и точно скопированная, переносится ща небо.
Как управитель иудейский бог выступает с теми же качествами,
какие присущи земному владыке правителю1. Во-первых, бог—
предводительствует воинством. Он смотрит на «свой» народ, как на подчиненного ему подданного. Бог не потерпит, чтобы «его народ», «его слуга», служил другим богам. Этим самым признается невольно и существование народов неподчиненных Ягве, а также существование других
богов. И действительно, бог иудейский является богом национальным.
Он больше всего интересуется судьбой Израиля. У него имеется «из1 бранный» народ—евреи 2 ).
Бог говорит Израилю: «Я вам будѵ господином, а вы мне' народом». Бог «возлюбил» Израиля за то, что последний первый познал его
(сиречь создал его).
Не менее характеризуют бога-Ягве имена его: наиболее употребительное имя—Элога (ед) и Элогнм (мл.). Имя это означает бога, наводящего страх. Другое имя Эл—всевышний, сильнейший. Шаддай—
бог всепобеждающий и возвышенный. Цабоат—бог-воитель. Адонай —
означает бога владыку, господина. Кроме этих имен иудейский бог имеет
множество .других, вплоть до того, что его называют просто камнем, скалой и пр.
Чтобы понять сущность бога.-Ягве, бога-Элогима, необходимо обратиться к основному в библии—к так называемым десяти заповедям. Все
они проникнуты духом единоначалия, почитания и подчинения младших старшим и неимущих—имущим.
Заповеди могут быть разделены на две часта: а) на отношения человека к богу и б) отношения человека к его среде—к обществу.
Ц Покаянию иудаизм придает огромное значение. Талмуд говорит: «Покаявшиеся
в грехах получают больше, чем совершенные праведники».
2 ) Это отображено
у евреев е» специальной молитве: «Ты избрал нас из всех
народов...».

\

Первая заповедь требует безусловного и беспрекословного почитания и преклонения перед единым началом, единым божеством. Оно не
может быть подменено никакими иными божествами. За нарушение данной основной и самой важной заповеди карается не только нарушитель,
но и его потомки вплоть до четвертого поколения. Здесь мысль круговой
поруки достаточно четко выражена и предусмотрена. Человек отдается
этой заповедью, так сказать, иод надзор всего общества.
Первостепенность первой заповеди, являющейся исходной точкой
монотеистической идеи, подкрепляется второй заповедью, заключающейся в том, что имя единого начала—бога—не должно упоминаться
«всуе», т. е. не подлежит никакому сомнению, никакой критике, ибо
именно сомнение и критика есть упоминание бога «без особой надобности» (всуе).
Ту яге цель фактически преследует' и третья заповедь—соблюдение
дня субботнего. Она основана на полном подражании творцу мира, отдыхавшему в-этот день после шестидневных трудов *)•
Следующие заповеди посвящены социальному 'устройству самого
общества: правам отдельных групп и обязанностям членов всего общества.
Важное место в этой группе заповедей отводится почитанию родителей. т. е. старших и родоначальников, без чего не может быть никакой
устойчивости в социально неравноправном обществе.
Остальные заповеди посвящены так называемым вопросам этики и
морали того же общества: не прелюбодействовать, не красть, не посягать
на чужое имущество и т. д. Всё заповеди преследуют одну и ту яге
дель—защиту собственника от возможных поползновений (конечно, неимущего) на «священные» права имущего.
Законодатель современного буржуазного общества ничего лучшего •
не мог бы придумать для юридического оформления и ограждения прав
имущих классов. В этих заповедях мораль классового общества проведена четко, ясно и недвусмысленно. Недаром «божеские» десять заповедей всегда во все последующие века вплоть до нашего времени находили такую защиту у всех народов и обществ, право которых основано к а
праве собственника и сильного («старшего»).
Обнародование «10 заповедей», как это рисует библейская легенда, происходило при необычайных условиях: все было об'ято пламенем, застлано дымом, дрожала земля, и весь этот іаос покрывал необычайный
гул грома. И все яге. несмотря на такую невероятную обстановку, долженствующую нагнать страх на мало культурного человека, несмотря 1
на то, что сам бог «начертал» впервые 10 заповедей и провозгласил их
собственным голосом, покрывая весь шум разбушевавшихся стихий.—
всего оказалось далеко не достаточно, * чтобы привести міаосы к повиновению. и первому законодателю пришлось волей-неволей отказаться
от своей затеи и сломать «божеские» скрижали. Только впоследствии
они были вновь обнародованы уже не богом, а человеком, причем последний вариант, если не по существу, то по форме оказался несколько
отличным от первого.
В этой поэтической легенде в известной мере отразилось состояние
древнего израильского общества и настроение его. вызванное ломкой его
уклада и психологии. Эта реформа, -это новое законодательство, которое
должно было произвести целую революцию, естественно, не могло быть
воспринято сразу без соответствующего сопротивления. Нужно было
длительное время для того, чтобы тот поворот в устройстве общества,
Ти.жование, данное субботе уже в более позднее время (см. суббота).

какой был намечен новым законодательством, путем тех или иных мероприятий, мог получить, если не полное гражданство, то хотя бы известное право на существование.
Борьба эта, повидимому, была не легкой. Чтобы завладеть умами,
новому «всемогущему» богу требовалось изыскать особые сильнодействующие средства, которые помогли бы утвердить его господство над
человеком. Оно выковывалось в течение целых поколений и, наконец,
вылилось" в учение, в представление о душе и ее бессмертии. В сущности это был дальнейший шаг в деле закабаления человека «высшему»
началу—богу.
Согласно учению иудаизма бессмертие души должно тяготеть над
человеком вечно и не может прекратиться и после смерти. Создается
усложненное понятие о рае и аде, где «бессмертная» душа может пребывать в зависимости от земных заслуг. Таким образом, бесмертие не является каким-то благом. Это тот кнут, который должен заставить человека следовать «свыше» установленным законам и велениям. Эта «высшая» идея превращает человека в раба, не долженствующего рассуждать, не долженствующего мыслить, не долженствующего желать. Полный отказ человека от самого себя, от своих интересов—вот то. что заложено в идее бессмертия души.
Правда, учение о бессмертии, как и понятие о боге, не является
созданием иудаизма. Оно заимствовано было от других религий. В частности бессмертие души известно было и индусскому религиозному
учению и египтянам, и многим другим народам. Однако в то время, как
индусское, например, учение говорит о растворении индивидуальной
души во всемирной, т. е. говорит о пределе, где индивидуальные человеческие страдания кончаются, иудаизм базируется на понятии о воскресении мертвых. В этом отношении иудаизм является наиболее реакционным религиозным учением в ряду других, потому что отношение человека к богу никогда не кончаются и человеку от них никуда не уйти.
Согласно учению иудаизма душа вечна и бессмертна. Она сущестововала до того, как человек стал ее носителем, и продолжает существовать после его смерти и не может никогда уничтожиться: человек, в зависимости от личных заслуг его во время земной жизни, может получить
бессмертие.
Посулы вечной жизни, вечного блаженства являются тем пряником, который иудаизм подносит человеку-рабу. Ему предоставляется
возможность заслужить вечное блаженство, пред которым земная
жизнь—ничтожна и не заслуживает большого внимания. Вот откуда
иудейская религия берет представление о двух мирах, о двух существованиях: «олам газе»—земной жизни и «олам габа»—будущей, в сущности основной жизни, поскольку она является вечной и сулит блаженство.
В этом заключает резкое различие между иудаизмом и древнеиндусской религиозной ситемой. Последняя насквозь пропитана пессимизмом. По ее представлению земная жизнь—неприятный факт, который
кончается на известной стадии. Совсем иначе рассматривает иудаизм
земную жизнь. Правда, она бледнеет перед будущей жизнью в вечности, но и земная жизнь является существенным звеном в общей цепи,
звеном, которого, в интересах целостности всей системы, не выбросить
и не выключить.
Каково значение подобного мировоззрения, подобного учения' —
нетрудно понять. Иудаизм подчеркивает, что земная жизнь не есть только мираж, и в ней заложен смысл,, смысл того, что человеку дается возможность своим поведением, своими помыслами заслужить будущее
блаженство.

Таким образом, взгляд на жизнь, как на нечто нужное или, вернее, неизбежно-необходимое, опять-таки отавит человека в дальнейшую
зависимость от бога.
«Человек стоит перед богом, полный благоговейного трепета и сознания своего ничтожества и бессилия., и он ожидает от милости божьей спасения и искупления для своей души. Он хочет спасти не современную, земную жизнь, а вечную, духовную». (С. Бернфельд).
Начав цепкостью за земную жизнь, начав борьбу за существование организма всего народа, иудаизм, незаметно для себя, выродился в
свою противоположность. «Олам габа»—будущая жизнь—сделалась мечтой каждого правоеврного последователя иудаизма. Вся действительность, вся осязаемая и чувственная земная жизнь превратилась не в
самоцель, а в средство достижения будущей потусторонней жизни. Да
иначе и не могло быть, ибо иудаизм на каждом шагу подчеркивает, что
жить нужно только для призрачного загробного будущего. Все помыслы
должны быть устремлены на достижение «олам габа». Иначе оно может
быть потеряно и довольно легко. Согласно учения иудаизма достаточно
усомниться хоть на миг в божественном происхождении торы (комплекса учения иудаизма) или достаточно неверия в воскресение из мертвых—и вечная жизнь может быть потеряна.
И иудаизм заставляет человека отрешиться от всего земного и думать о потустороннем. Всякий земной, чувственный помысел—зло, с
ним нужно бороться. Эта борьба должна вестись повседневно, ежечасно
и непрерывно. Необходимость борьбы с самим собой проистекает из того,
что, согласно учения иудаизма, природа человека такова, что в нем постоянно живут два начала: «ейцер тара» и «ейцер теб», т. е. злое и доброе начало, или, вернее, злой дух и добрый дух. Они-то постоянно и
подстрекают человека на те илн иные поступки. Сам человек является
чем-то тертьим. Он вынужден прислушиваться к тому, что говорят эти
духи и совершать, конечно, то, что велит добрый дух. Нелегка, таким
образом, жизнь человека в мире, в земном мире чувственности и желаний. В постояной борьбе между добром и злом нетрудно свихнуться с
пути истинного. А стоит только чуть сбиться с пути истинного, стоит
только на миг усомниться в некоторых истинах иудаизма, и будущее
блаженство, бѵлѵщая жизнь навек утеряны. Этого-то должен пуще всего бояться правоверный еврей.
Человеку предписывается всегда быть на-чеку, ибо «грех стережет
за дверыо» (бытие 4, 7)—говорит библия.
Какой может быть выход из такого затруднительного положения?
Уход посредством самоуничтожения из жизни? Но это не выход, так
как иудаизм не мыслит конечности жизни. Он знает лишь отдельные
стадии ее. Человек сам не может «уйти» из жизни. Таким образом, самоуничтожение, то, что мы называем самоубийством, исключается. И не
даром иудаизм считает самоубийство актом безнравственным.
Единственным выходом из тупика является уход из реальной жизни для служения богу, ибо только во время служения богу человек не
рискует впасть в грех и искушение...
*

*

*

После потерн государственности, затесняемые экономически, терпя религиозные и иные гонения со стороны завоевателей Палестины, евреи рассыпались во все доступные и известные им уголки земли. Основная волна эмиграции шла на Запад. Оседая на новой родине в городах,
евреи составляли там основное торговое население. Дело в том, что евреи еще на старой своей родине, в Палестине, являвшейся в древности

страной мирового транзита, получили в наследство от их соседей-финикийцев огромный торговый опыт. После вавилонского пленения евреи,
оторванные насильственно от основной их базы—земледелия, вынужденно приняли деятельное участие в той мировой торговле, которую вел в
ту пору Вавилон. Неудивительно поэтому, что уже в древних средиземноморских государствах—Греции, Риме, Египте и других, куда евреи
позже переселились.—они составили значительные колонии торговцев.
Этой отраслью хозяйствования евреи занялись и в средневековой
Европе. Фактически эта область деятельности являлась для них и единственно возможной, так как, будучи пришельцами «иноземцами», они
не имели возможности осесть на земле и заняться земледельческим
трудом.
В качертве торговцев, знакомых с международными рынками, знающих нравы и потребности различных стран, евреи являлись для только-что выступившей на мировую арену Европы двигателями культуры,
«пружиною прогресса». На этом яоприще евреи были вне всякой конкуренции. Под влиянием их деятельности, способствовавшей мировому обмену и увеличению товарности, начал давать первые трещины и классический европейский феодализм.
Как торговцы и купцы евреи заняли в средневековой Европе первенствующее место. Властелины разных стран неоднократно пользовались евреями-торговцами для снаряжения посольств на Восток с торговыми и политическими целями. Отдельные евреи 'же являлилсь финансовыми советниками при дворах различных властелинов. Вполне естественно, что евреи выдвинули уже в эту пору прослойку крупных купцов
и мореплаваетлей, в руках которых сконцентрировались не только знакомство с мировым рынками, но и материальные богатства. Но их было
сравнительно мало. Основная же еврейская масса состояла из мелких
торговцев, частично бродячих, и ремесленников.
Ценя хозяйственную роль евреев в развитии городов, правители
разных стран и высшее духовенство, преследуя интересы накопления
личных, государственных и церковных богатств, всячески поощряли
развитие еврейских поселений и торговли. С этой же целью деятельность евреев вне торговли искусственно ограничивалась. Однако, было
бы преувеличением сказать, что вся без исключения торговля того времени концентрировалась в Европе в руках евреев. Наряду с ними выступали торговцы и купцы неевреи, которые даже вели ' совместные с
евреями коммерческие дела.
Таково было положение евреев примерно до IX—X века. Но" с этого времени начинает сильно развиваться торговая экспансия итальянских, а за ними и других европейских государств, которые начали быстро выделять из христианской среды крупных торговцев.
Коренные изменения произошли в дальнейшие века (XI—XIII) во
время крестовых походов (и в последующие) за «освобождение гроба
господня» от «неверных». В действительности это была борьба Европы
за обладание рынками Востока и соперничество папской власти за гегемонию власти церкви над светской. В этот период конкуренция христианских купцов превратилась из простого вытеснения евреев из поля их
деятельности в массовые преследования и гонения. Касалось это. конечно, главным образом, не крупного торговца-еврея (последний, имея
материальные накопления, мог в известной мере парализовать соперника), а всей еврейской массы. В этих гонениях основную роль сыграла
христианская церковь, которая, беря под защиту «своего» купца, обрушилась всеми карами земли и неба против «еретиков», которых во «славу божию» истребляли огнем и мечом, изгоняли % об'явЛяли вне всякого закона.

Этот ожесточенный период экономической и политической борьбы,
прикрытый рясой и сутаной, освященный крестом, является самым
мрачным периодом жизни евреев в Европе.

Если с самого начала утери евреями государственности и национальной независимости иудаизм стремился заменить их собой и превратится в цемент для возникшей в разных странах диаспоры О, то
в эпоху наиболее жестоких гонений на евреев иудаизм не только достиг
своей цели, а превратился в аозлезный обруч, стянувший организм еврейского народа^. Заняв такое место, иудаизм стер всякие границы между религией и национальностью, которые с этого времени сделались синонимами. Защита личной безопасности превратилась для евреев в защиту всего народа и его бога. Несмотря на то, что против «еретиков»
последователями «истинной /веры» были приняты чудовищные репрессии, несмотря на то, что представителями «человеколюбивой» христовой церкви устраивались ауто-да-фе, на которых «божественные» отцы
с наслаждением обоняли «запах жареных жидов» (Г. Гейне), несмотря
на все это,—сломать национально-религиозный обруч не удалось, и
иудаизм получил в результате лишнюю возможность укрепить свое гос• подство над темной, забитой и гонимой массой.
Не лучше обстояло и в -следующие века, в том 'числе и в последнюю эпоху расцвета капитализма, когда вырощенный раньше антисемитизм продолжал культивироваться буржуазией и_Арисіиансшй. це]>_
кбвщо, этой наиболее верной служанкой капитализма. При таких условиях, конечно^ не могло быть и речи о серьезном ослаблении религиозности"!! среде еврейских масс. Несмотря на. некоторую ослабленность
влияния иудаизма, религиозность и пювинистическо-нашіоналистические тенденции и мечты о «святой родине» продолжали господствовать
в еврейской среде и в нашу эпоху, в довоенное вермя.
Только великий пролетарский Октябрь в части, касающейся евреев СССР, сумел разорвать душивший евреев обруч п. отшвырнув его,
наметить новый путь развития еврейского народа, путь свободный от
религиозной рутины и косности, путь общего развития всех народов
СССР.
Обряды, сопровождающие жизнь человека.

Все без исключения важнейшие моменты в жизни человека, ж и т ная от рождения и кончая смертью, не оставляются еврейской релМІей
без особого внимания и являются не только событиями семейного значения. но фактами значительными для всей данной общины.
Переселяясь в ту или иную страну, евреи поселялись обычно, как
торговцы, общиной. Достаточно было наличие 10 взрослых мужчин
(старше 13 лет), чтобы такая труппка была оформлена, как религиозная
община (миннон), стала правомочной выполнять все религиозно-общественные предписания иудаизма и имела во главе духовника (раввина).
Эти первичные 10 взрослых мужчин и составляют основу той еврейской
общины, которая известна под наименованием кагала. Еврейская община во все века, вплоть до последнего времени являлась преимущественно общиной религиозной. Она группировалась вокруг синагога' и раввина, являвшихся всегда оплотом фанатизма- и консерватизма еврейского
народа,
') Диаспора дословно—«рассеяние».

•

Многочисленные общественные организации еврейской общины—общество «помощи бедным», «лечения больных», «погребальное», «выдачи замуж бедных девиц», общества «одевания нагих» и др., также концентрируются вокруг синагоги, оплачиваются ею и имеют религиозный
отпечаток. Участвовать во всех этих обществах по воззрениям евреев
является «мицва», т. е. делом богоугодным.
1. П р о д о л ж е н и е р о д а .
Продолжение рода—одна из наиболее важных заповедей иудаизма
(«богоугодное дело деторождения»). Заповедь эта основана на библейской легенде: «И сотворил бог человека по образу своему, по образу божию сотворил его; мужчиною и женщиною сотворил их. И благословил
их бог и сказал им бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всякими животными, пресмыкающимися на земле» (Бытие I, 27—28).
Поэтому рождение нового члена общины, как и все важнейшие моменты в продолжение всей его жизни—совершеннолетие, женитьба, и
прочие менее существенные моменты являются как бы синагогальными
праздниками и, по мере возможности, отмечаются всей данной общиной.
У евреев все этапы человеческой жизни сопровождаются обилием
обрядов, только в отдельных деталях различных у разных групп и являющихся как бы наслоением местного происхождения. В данном очерке
мы даем описание наиболее общих обрядов, бытующих у европейских
евреев.
2. Р о ж д е н и е .
До сих пор в небольших местечках роды происходят на дому при
участии бабки, которая в дальнейшем пользуется в данной семье "большим почетом и уважением. Родившийся, подрастая, называет ее бабушкой, а она его—внучком. Обычно в местечках имеется по одной или несколько таких бабок, пользующихся в среде всей общины уважением.
„Особо опытные бабки слывут, как обладающие способностью облегчать родовые муки. Достигается это различными магическими приемами, бытующими в данной местности. Кроме того, на обязанности бабки
лежит перерезать и завязать пуповину, обмыть и спеленать ребенка.
В продолжение всего послеродового периода бабка считает своей обязанстыо ежедневно навещать роженицу и ребенка, а если это мальчик,
принять участие в подготовке его к обрезанию и в трапезе по случаю
обрезания.
Рождение девочки почти ничем не отмечается синагогальной общиной и ограничивается только тем, что в ближайшую после рождения
субботу ее во время утренней молитвы нарекают (дают имя).
Зато рождение мальчика является как бы общинным, синагогальным праздником. Для родителей родившийся мальчик—«кадаш» 1 ),
ценность которого значительно повышается, если он к тому же первородный (первенец).
Считается, что новорожденный ребенок (мальчик или девочка—
все равно) подвержен всяким опасностям, как со стороны людей, обладающих «злым глазом», так и со стороны злых духов. Поэтому новорожденных оберегают пуще зецицы ока. У европейских евреев " (Украина,
Белоруссия), стараются обычно завесить или полузавесить окна, так,
9 Продолжатель рода, который после смерти родителей в течение всего первого
года и в дальнейшем в годовщины будет читать поминальные молитвы. Последнее
может выполнять только мужчина.

чтобы в комнате, где находится мать с новорожденным, царил полумрак.
Ребенка стараются не показывать вошедшим в комнату посторонним
людям и обычно держат прикрытым. Если и показывают (родственникам и очень близким знакомым), то стараются, чтобы о ребенке не говорили много, особенно не расхваливали его, во избежание «сглаза».
Чтобы сделать ребенка неуязвимым от злых духов, в комнате, особенно над дверями и окнами, приклеиваются особые записочки с молитвами, написанными на древнееврейском языке. Раньше такие записочки продавались в готовом виде печатные. Кроме того в дом, где
имеется новорожденный, приглашаются мальчики «хедерники», которые читают вслух псалмы и иные молитвы, за что получают сладости
и реже—деньги. Читать молитвы в доме новорожденного—«мицва» (боугодное дело), и дети охотно идут в такие дома.
з.

Обрезание

Обрезанию подлежит всякий новорожденный мальчик, над которым эта операция производится на восьмой день жизни.
Наиболее почетную роль во время обрезания играет сандука. Сандука может быть уподоблен крестному. Быть сандука не только почетно, но и «мйцва». У европейских евреев обычно на амплуа сандука приглашается один из дедушек ребенка. В случае рождения второго сына—
сандука предоставляется второму дедушке. В дальнейшем эту почетную
роль выполняет кто-либо из наиболее уважаемых и почитаемых в данной общине пожилых евреев. В семье новорожденного сандука остается
во всю жиз^ь почитаемым и желанным гостем.
В свою очередь и сандука берет на себя известные обязанности по
отношению к ребенку. Обычно сандука готовит необходимый новорожденному гардероб и делает ему подарки в дни рождения.
^ За столом во время трапезы пссле обрезания сандука является
наиболее почетным для всех присутствующих лицом, и в его сторону,
как и в сторону раввина, все посматривают.
Кроме сандука во время обрезания имеются и другие два персонажа, но не менее почетные—квартер 2). Квартер чаще предоставляется
молодой паре или жениху и невесте. Их роль заключается в передаче ребенка во время обряда обрезания от матери к исполняющим обряд.
Обрезание происходит утром, дома и очень редко (в маленьких местечках) в синагоге. Этот день считается как бы синагогальным праздником и отмечается специальной молитвой.
Во время обрезания должно присутствовать не менее десяти взрослых мужчин (минион).
Подготовляют ребенка к обряду обрезания бабка, и мать при помощи пришедших женщин-родственниц и знакомых. Ребенка увязывают в
подушку H передают кватерин. Последняя передает его своему другу-кватеру на пороге комнаты, где происходит обрезание, сама не'входя туда.
') Обрезание крайней плоти, как операция ритуального значения, бытует не
только у евреев. Этот обычай имеет распространение у многих народов Востока.
Помимо мусульман, обрезание практикуется у большинства коренного населения Африки, Австралии и Новой Гвинеи. Обычай этот крайне древнего происхождения и у
евреев он относится к так называемому «досинайскому» законодательству. Смысл обрезания получил у евреев своеобразную окраску и толкование, а именно как признак
вхождения в «лоно Израиля» Характерно, что в то время, как на смешанные браки
с иноземцами евреи в древности смотрели, как на обычное явление,—общение с «необрезанными» строжайше возбранялось и считалось позорным. Таким образом, иудаизм
считает обрезание самым важным признаком принадлежности к еврейству, и обрезанию подлежат не только новорожденные, но и всякий иноверец, принимающий
иудейство.
3 ) «Кватер»—искаженное немецкое слово «Gevater».

•

I

—

300 -

В комнате на самом видном месте в красном угйу находятся два
стула (по возможности кресла: одно для сандука. другое — для Илии
пророка
Как только ребенок появится в комнате, присутствующие
встают и приветствуют его: «Да будет благословен грядущий во имя бога». Квартер передает ребенка могелу -) (иногда через отца). В это время
отец читает молитву и благодарит бога за то, что он повелел ввести новорожденного в лоно Израиля. За этой молитвой следует молитва раввина. Последний берет ребенка на руки и, обращаясь к собравшимся,
благословляет их. Смысл благословения заключается в том, что зхус
ребенка (звезда, планида), кровь которого проливается на алтарь господен как жертва, должен способствовать скорейшему приходу мессии.
Дальше он говорит: «Пусть болящие излечатся, пусть священный обряд
обрезания способствует, чтобы бесплодные зачали, чтобы множилось у
евреев количество свадеб и обрезаний» 3). После этого очередь настает
за могелом. Он произносит, указывая на пустующий стул: «Вот трон
Илии пророка, да будет благословенно имя его». Этим могел приглашает
Илию процока убедиться, что обрезание действительно производится.
Ребенка в это время передают сандуке. Последний, сидя на стуле, держит ребенка на коленях. Начинается сама операция обрезания.
Собственно обрезание состоит из трех отдельных операций—хитуха,
перии и мецицы. Для каждой из этих'трех операций может приглашаться отдельное лицо. Чаще же их совершает один и тот же могел.
«Хитух» есть операция удаления части крайней плоти удлиненной складки кожи («орла»), прикрывающей головку оперируемого члена. Эта кожица, будучи оттянута немного левой рукой вперед, быстрым
движением правой руки отсекается наискось особым бритвообразным
ножом.
Следующая операция— это «перия» (дословно—оголение). Она состоит в следующем: после хитуха верхний край отрезанной кожицы убегает назад, образуя большую зияющую рану. Нижний же край остается
в виде лепестка у основания —; у головки. Современен он может разрастись. превратиться в разновидность («орлы») и ликвидировать эффект первой операция. Поэтому «перия» сводится к тому, что могел
захватывает острыми ногтями край пленки у головки, разрывает ее и обрывки заворачивает к убежавшему назад краю и «склеивает» их. прикрывая отчасти ранку 4).
Наконец третий момент обрезания—«миципа» — сводится к отсасыванию крови из образовавшейся после первых двух операций ранки.
Могел всполаскивает рот вином, и после уксусом, захватывает губами
ранку, трехкратно отсасывает кровь, которую сплевывает в подаваемый
ему сосуд. Все три момента операции продолжаются 2—3 минуты. За
канчивается операция тем, что ранку обильно посыпают мелко просеянным порошком из древесной трухи и прикладывают к ней кусок ватьг
9 По поверью евреев сам бог повелел Илие-пророку лично присутствовать на
каждом обряде обрезания, дабы строжайше следить за его выполнением. Поэтому для
Илии пророка ставится «трон». В тех местах, где обрезание происходит в синагогах—
устраивается специальный построенный «трои Илии пророка».
9 Могел-оператор. Обычно им*является местный резник.
3 ) Эту молитву может произнести и не раввин, а тот же могел.
9 Перия является дополнительной операцией, которая должна гарантировать
обрезанного от возможного совершения эписпазма, т. е. операции, которая путем оттягивания остатка кожицы у головки, способна уничтожить, следы первичного обрезания (хитуха). К эписгизму евреи в древности прибегали, желая скрыть свое еврейское
происхождение во время различных гонений (во времена Веснасьяна, Адриана и др.).
Перия поэтому была введена блюстителями иудаизма, как операция, уничтожающая
возможность скрыть следы обрезания.

•смоченной в непросоленное теплое масло Ц. Заживление образовавшейся
ранки происходит примерно в течение трех дней.
После обрезания могел всполаскивает рот и моет руки водой. Очередь продолжить обряд настает за раввином. Ему подается стакан вина,
над которым произносится славословие (кидуш). После кидуша нарекают ребенка. (Кидуш и наречение ребенка может проделать и сам могел
или другое присутствующее при обрезании лицо).
Обрезок крайней плоти кладется на блюдечко или тарелку с
влажным песком и сохраняется в течение нескольких дней в доме, пока
не произойдет окончательного разложения. Только после этого содержимое тарелки выбрасывается 2).
После обряда обрезания для присутствующих в доме устраивается
обед с выпивкой и закуской и обильными пожеланиями счастья родителям и ребенку.
4. В ы к у п с ы н а - п е р в е н ц а (II и д ' е н г а - б е н).
До сих пор у евреев всех групп соблюдается весьма древний обычай выкупа первенцов-сыновей 3 ). Церемония выкупа заключается в следующем: ровно через месяц после рождения первенца отец его ') обращается к когану со следующими словами: «Вот мой первородный сын.
вышедший первым из утробы его матери. Обращаюсь к тебе,..' так как
бог повелел выкупить его». На вопрос когана, хочет ли отец отдать сына
ему (когану), т. е. «посвятить богу», или выкупить, отец отвечает, что
•оставляет новорожденного себе и вносит положенный законом выкуп в
5 сиклов (6 рублей). Отец произносит молитву, а поган произносит над
') Среди некоторых врачей, в частности врачей евреев нациоалистически-шовинистического толка, существует мнение, оправдывающее обряд обрезания, как операции профилактического порядка, предупреждающей некоторые возможные в дальнейшем
половые заболевания. Исходя из этого они пытаются утверждать, что древними евреями именно из этих соображений был введен обряд обрезания. Отметая это ни на чем
не основанное утверждение и не входя в обсуждение полезности обрезания вообще,
•следует указать, что обрезание в том виде, каким мы его видим у евреев в качестве
ритуальной операции, во многих случаях дает отрицательные результаты благодаря
той примитивной «антисептике», какая сопутствует обряду обрезания. К сожалению,
медицинская статистика не в состоянии зарегистрировать тех несчастных случаев, какие
имеют место в результате обрезания. Несмотря на это, мы имеем факты смертных
исходов, зарегистрированные в литературе. Основным злом является обряд «мицица»,
когда могел может внести в ранку ребенка инфекцию (даже не подозревая того). В
•свою очередь и больной ребенок может передать заразу могелу, а последний—следующему оперируемому ребенку, Автору данной работы во время исследовательской работы среди грузинских евреев летом 192У г., и удалось установить из рассказов
авторитетных лиц, что резник одного из городов Грузии (резник выполнял и роль
могела) действительно оказался больным «нехорошей болезнью».
2 ) По еврейскому
закону всякий отсеченный орган тела (рука, нога и проч).
.должен быть обязательно погребен. Отрезок же крайней плоти не подвергается погребению, так как он «не является плотью еврея».
3 ) Обычай выкупа первенцев основан на том, что в древности всякий мальчикпервенец считался посвященным богу и предназначался для выполнения культовых
-обязанностей. Освобождены от необходимости выкупать первенцев считающие себя
потомками древних священнослужителей—коганов и левитов. Первородность сына устанавливается по материнской линии. Если отец женился на вдове, ѵ которой уже родился
ребенок от предыдущего брака, то при рождении второго (а у" отца первого) гаковой
выкупу не подлежит. Не подлежат выкупу и первенцы, родившиеся от дочерей священнического рода
Собственно выкупу подлежат не только первенцы сыновья, но также первинки
от домашнего скота. Однако выкуп последних относится к минувшим временам и
теперь не бытует.
4 ) Согласно
закону, несмотря на то, что первородность устанавливается по
материнской линии, обряд выкупа обязан совершить отец. Если он этого не сделал
(например по случаю смерти), то выкупиться должен сам «первенец» по достижении
•совершеннолетия.

бокалом вина «кидуш» (славословие). ІІо окончании обряда выкупа отец,
новорожденного устраивает трапезу, на которой присутствует не менее
10 взрослых мужчин (минион). Обычно полученные деньги коган возвращает обратно отцу (если коган бедняк, а выкупивший состоятелен, то
последний просто дарит их первому) и, таким образом, вся церемония
выкупа первенца сводится к фикции.
5. В в е д е н и е в х е д е р.
Уже начиная с пят-шестилетнего возраста, на еврейского мальчика начинают смотреть, как на полувзрослого, на которого ложатся
обязанности по изучению «священного» писания *). Ведение впервые
в хедер сопровождается известным церемониалом.
Мальчика завертывают в талет и в таком виде отец несет его в хедер. Новоприбывшего встречают радушно присутствующие. Его усаживают за стол, открывают книгу и показывают первые буквы. В это время
кто-либо, стоя сздаи ребенка, бросает ему деньги или сладости, а присутствующие об'ясняют, что все эти блага исходят от ангела божьего.
Если новый «хедерник» будет прилежно изучать в хедере святые премудрости, то ангел всегда будет к нему добр и благосклонен.
6. С о в е р ш е н н о л е т и е

(Бар

мицвот).

Согласно религиозному кодексу всякий еврейский мальчик, достигший тринадцатилетнего возраста, считается совершеннолетним (бар мицвот. Начиная со дня совершеннолетня, он является членом «миниона»,
т. е. тех обязательных десяти человек, без которых не может совершиться ни одно выполнение общественного культа-или обрядности 2 ).
Достижение совершеннолетия считается весьма важным моментом
в жизни каждого еврейского мальчика. С этого времени он «возрослый».
В небольших местечках совершеннолетие каждого мальчика является в
известной степени праздником для данной общины и отмечается синагогой 3 ).
—
В день совершеннолетия мальчику вручаются во время утренней молитвы в синаноге ритуальные принадлежности—тефилин (филактерии).
Это два. маленьких почти кубической формы черных ящичка из кожи
«чистых» животных, сшитых сухожилиями таких же животных. Внутри
этих наглухо закрытых ящичков (головная филактерия состоит из нескольких отделений) вкладываются пергаментные листочки с цитатами
из торы (библии). Каждая филактерия имеет длинные ремни, прикрепленные согласно особым казуистическим правилам. Мельчайшая иеJ ) Согласно учению иудаизма душа дается человеку еще
в утробе матери, где
она изучает все премудрости, в частности тору. Однако при рождении ангел ударяет
новорожденного по губам, отчего он забывает то, что успела познать душа. Все эти
знания каждый еврейский мальчик должен восстановить путем обучения в хедере.
Насколько важно учение в хедере (или ишиботе), можно видеть из следующего талмудического изречения: «Нельзя прерывать изучения в школе торы, даже если это связано с восстановлением святого храма». В настоящее время в СССР формально хедеров не существует, но кое-где подпольно детей продолжают обучать «премудростям торы.»
2 ) Бар мицвот являётся не только
религиозным, но и половым совершеннолетием. По еврейским обычаям и законам мальчик в 13 лет может жениться. Обычай
(закон) о бар мицвот установлен
роввинами примерно в XIV веке
до сих пор
строжайше соблюдается евреями всех групп. У некоторых групп евреев совершеннолетие настает в 12 лет (например у марокканских евреев).
3 ) Интересно отметить, что у некоторых примитивных
народов, как например
у австралийцев, половая зрелость, примерно в том же возрасте, празднуется также
всем племенем. Достигшие половой зрелости мальчики подвергаются обряду обрезания, переходят в следующую возрастную группу и приобщаются к тайнам племени.

исправность как самих филактерии, так и связок ремней, делает филактерии в целом негодными (пасул). В будни, во время утренней молитвы, одна филактерия одевается на голову, другая—на. левую руку (плечо), причем дилнный ремень ее спирально наматывается на всю оголенную руку и закрепляется на ладони и среднем пальце, сгибаемом таким
образом, что должен напоминать первую букву имени бога *)•
Во время обряда совершеннолетия, который происходит в синагоге
во время утренней молитвы, отец мальчика произносит: «Благословлен
тот, что снял с меня ответственность за этого мальчика» 2 ).
В тот же день устраивается обычно в доме «бар мицвот» торжественная трапеза (иногда пекут блины), обязательно в присутствии не
менее 10 взрослых мужчин (минион). Во время трапезы виновник торжества произносит «дроша»—проповедь, или речь с комментариями библии или талмуда. В то же время «дроша» является своебразным экзаменом, и по ней присутствующие судят, насколько мальчик усвоил изучаемые в хедере «премуюости».
В первую после совершеннолетия субботу «бар мицвот» вызывают
присутствовать на кафедре синагоги во время публичного чтения торы.
—

7.

Свадьба,

Если «бар-мицвог» (совершеннолетие) переводит мальчика в число
правомочных членов еврейской религиозной общины, то с женитьбой молодой человек становится полноправным гражданином в полном смысле
слова. Хотя права его нигде не зарегистрированы, но общество смотрит
на женатого, как на вполне самостоятельного и самодеятельного члена
общины, пользующегося, положенным для взрослого уважением.
Такое отношение окружающих к женатому в значительной мере
обусловлено воззрением евреев на размножение рода израильского на
земле. Остаться без потомства, дело неприятное. Дети — благословение
господне, а бездетность—кара.
Собственно бракосочетание оформляется у евреев путем венчания,
которое носит совершенно одинаковые почти у всех еврейских групп
формы. Что касается обрядности, связанной с бракосочетанием, то она
настолько разновидна, что свести ее к чему-то одному совершенно не
представляется возможным. Свадебные обряды различны не только у
различных групп евреев, но различны в сравнительно близлежащих городах. Поэтому описание свадьбы будет дано отдельно по грузинским
евреям.
Халыца.
Согласно древнему брачному праву, основанному на левирате, сохранившемуся у евреев до настоящего времени,—в случае смерти женатого, но не оставившего после себя мужского потомства, младший брат
его обязан жениться на оставшейся вдове. Обычай этот весьма древнего
происхождения, и первые указания о нем упоминаются в библии (Бытие 38, 8—30). Сущность данного обычая, как его трактует древнееврей'I Ношение тефилин (филактерии) установлено талмудистами, исходившими из
•библейских цитат, наивно-прямолинейно истолкованных «и будет это (слова торы)
знаком на руке твоей и между глазами твоими». Набожные евреи имеют по две пары
филактерий, которые сменяют одна другую во время ежедневной утренней молитвы.
2 ) Считается, что до тринадцати
лет все грехи, содеянные мальчиком, ложатся
на плечи отца. Со времени же бар-мицвот вступивший в число «взрослых» несет сам
ответственность перед богом за все прегрешения. С этого времени на него ложится
тяжелая ноша—выполнять 613 религиозных предписаний (см. ниже).

свое законодательство, заключается в том, что род Израиля: не должен
прекращаться, поэтому и предписывается деверю, женившись на вдове
брата, «восстановить» род покойного брата. Если такой брак состоится,,
то первый родившийся мальчик является прямым продолжателем рода
покойного дяди и должен носить его имя. Согласие или несогласие вдовы на брак с деверем не принимается в расчет. Решающее значение
играет согласие или несогласие деверя. Поэтому, при несогласии вдовы
на брак и согласии деверя, первая вынуждена прибегнуть к уговорам
или даже подкупу, дабы склонить деверя к отказу от брака,
В случае отказа брата покойного жениться на его вдове, он обязан
подвергнуться особому унизительному обряду халыца (дословно—развязывание). Обряд этот подробно описан в позднейшей части библии.
(Второзаконие 25, 5—10). Правомочным произвести обряд халыца над
отказывающимся от левиратного брака является только талмудист-раввин или «ученый» талмудист. Если такового нет в данном местечке,
•то его выызвают из ближайшего города или чаще отправляются к нему.
(Обычно деверь уведомляет раввина о том, что хочет подвергнуться
обряду халыца.' Получив уведомление, раввин составляет бет-дин,
т е. суд. Он состоит из трех лиц: самого раввина и двух евреев приглашаемых по его личному усмотрению. В тот же день, обязательно еще до
захода солнца, суд определяет место, где будет происходить обряд халица, и сообщает сторонам об этом. На следующий день после утренней молитвы бет-дин и стороны являются в условленное место. Иногда
этим местом является, синагога. Когда все соберутся, глава бет-дина»
раввин—окончательно спрашивает у деверя, действительно ли он отказывается от брака. Получив положительный ответ, который является
решающим, приступают к самому обряду. Деверь сидя разувает правую
нпгѵ тщательно обрезывает? на ней ногти (они собираются, закапываются

ного мужа моего в роде Израиля, не захотел на мне жениться». Деверь
отвечает: «Не захотел я на ней жениться». После этого он становятся
у стены, спиной слегка прислонясь к ней, а вдова нагибается и начинает развязывать и расстегивать сандалию. Работу эту она обязана
проделать одной правой рукой. Когда сандалия расстегнута, она встает,
плюет перед деверем (собственно по закону полагается плюнуть в лицо)и произносит библейский текст: «Так поступают с человеком, который
не созидает дома брату своему. И нарекут ему имя во Израиле: дом
разутого» (Второзак. 25, 9—10). Женщина вновь нагибается, левой рукой

чуть приподымает правую ногу деверю, а быстрым движением правой
руки снимает сандалию и бросает ее в сторону. В это время присутствующие хором произносят троекратно: «Халыца-сандалия снята».
На этом* обряд халыца заканчивается и стороны свободны от всяких
обязанностей друг к другу.
8.

Смерть.

Верования евреев, связанные со смертью, если не считать некоторых местных налетов, которые сложились в силу влияния на- евреев их
воседей, дают наиболее яркую картину представлений иудаизма о роли
человека на земле, о душе и потустороннем мире.
Евреи верят, что о близости смерти можно знать заранее через
сновидение. Если, например, приснится ковчег с торой, то это. верный
признак того, что человека ждет смерть. Если в вечер нового года (Рош
га-шана) на стене комнаты, в которой горит свеча, не видно тени головы
сидящего в комнате,—это также свидетельствует о том, что до следующего праздника нового года потерявший тень головы обязательно умрет.
Вообще отделение тени от человека связано со смертью его. Народные поверья рассказывают о чародеях, способных отделить от человека его тень
и тем причинить ему смерть.
Смерть может быть результатом того, что к живому является ктолибо из близких родственников мертвецов и зовет его к себе.
Обычно у постели умирающего читают псалмы, причем возбраняется упоминать о смерти, дабы не огорчать умирающего. *
Иногда бывает, что от смерти можно спасти, если умирающего продать какому-нибудь приятелю, а также если переменить умирающему
имя. Этим приемом обманывают ангела смерти, который, придя за своей жертвой, не узнает ее, так. как фактически на постели находится
больной с другим именем. Перемена имени весьма часто, поэтому, практикуется у евреев. Выздоровевший, т. е. обманным образом спасшийся
ст ангела смерти, носит тогда двойное имя — прежнее и вновь приобретенное."
Однако, наилучшим средством против смерти является чтение торы (пятикнижия), так как к читающему ее ангел смерти не может подступиться.
Полагается, чтобы умирающий перед смертью прочел две молитвы:
отходную (видуй) и «слушай, Израиль» (тема, Исроэль). Бывают случаи, что умирающего заставляют силой -Прочесть эти молитвы.
Смерть наступают в тот момент, когда душа выпорхнет через рот.
Облегчить душе отделиться от тела возможно,' если вынуть из-под головы умирающего подушку.
Душа крайне неохотно оставляет тело человека; она за время совместной Жизни сжилась и сроднилась с ним. Несмотря па то, что после
смерти душа возвращается обратно к богу, она оставляет тело только в
силу необходимости, в силу принуждения свыше. ІІегед оставлением
тела душа видит бога, и это цвляется знаком, что настала пота разлучиться с земным ее носителем.'В это время душа издает такой іфнк,
что он разносится по всем уголкам необ'ятной земли. Однако человеческое "хо неспособно услышать крики души. Очень хорошо умегеть в канун с бботы,—тогда есть уверенность, что душа покойного найдет успокоенне.
Смерть является результатом умерщвления че.дрвека ангелом смерти, которой сильнее имеющихся у человека ангелов-хранителей. Ангрл
смерти ужасен на вид. Как только умирающий завидит его. он начинает
коченеть от страха и приоткрывает рот. Ангел смерти, пользуясь этим
Религии народностей СССР

20

моментом, вливает в рот умирающего каплю желчи, от которой наступает смерть и желтеет тело. Желчь также способствует в дальнейшем
разложению тела. Кроме яда ангел смерти имеет при себе меч. Собственно говоря, ангел смерти умерщвляет человека не по собственной
воле, а по принуждению свыше. Такова неблаговидная роль ангела смерти. Но не всякая смерть является результатом умерщвления человека
•ангелом смерти. Очень редкие праведники, особо угодные богу, умирают
от прикосновения уст божьих (поцелуя божьего). Души таких праведников сразу возносятся на небо, где для "них уготовано специальное места.
Души же обыкновенных людей поподают на некоторое время в геенну, где
получают искупление, а души грешников ввергаются в геенну на векивечные.
Смерть констатируется абсолютно спокойным состоянием поднесенной к носу и рту пламени свечи и перышка. Но такой 'способ опреде-'
линия смерти, конечно недостаточен, особенно, если принять во внимание существующий у евреев обычай предавать тело земле сейчас же по
скончании. Сшибки, когда впавшие в состояние летаргического сна принимались за покойников, известны, и о них можно1 услышать во многих
еврейских местечках.
В случае если такая ошибка обнаружится уже тогда, когда могила вырыта, то обычай предписывает, чтобы она не была зарыта пустой:
этого не терпит земля, требующая своей жертвы. В подобных случаях
хоронят какой-либо предмет.
Богоугодным делом считается присутствовать во время смерти, в
особенности хорошо, если присутствует не менее десяти взрослых мужI чин (минион). Для умирающего особенно важно, если во время смерти
1
присутствуют богобоязненные и «почетные» евреи. Поэтому обычно в
/ доме умирающего находится известное количество евреев, пришедших с
.двоякой целью: совершить богоугодное дело и почтить умирающего.
Собравшиеся читают псалмы. Иногда (при длительных агониях) чтение
псалмов производится сменяющимися группами. Чтение псалмов продолжается в течение некоторого времени и после смерти.
Сейчас же после смерти мертвеца уведомляют: «Знай (имя рек),
что ты умер».
Кое-где бытует очень древний обычай переворачивать кровать покойника сейчас же после его смерти.
Кроме того, немедленно и осле смерти завешивают темной материей все имеющиеся в доме зеркала. Мужчины, близкие родственники,
в знак постигшего их горя должны разорвать свои одежда (криа). "Сводится этот обычай к тому, что кто-либо из членов погребального общества надрезает лацкан на пиджаке или другом верхнем-платье мужчин.
1
«Разодранная» одежда носится в течение целого года со дня смерти.
Полагается, чтобы мертвец имел подобающий ему вид — лежал на
спине, вытянувшись во весь рост с закрытыми глазами. В случае, если
I глаза остались открытыми, их смежает кто-либо из близких родствен! пиков.
В таком виде покойника снимают со. смертного одра и кладут на
разостланную на полу солому, причем стараются, чтобы ноги его находились против входной двери. Покойника покрывают черной материей;
а вокруг него ставят зажженные свечи. В это время читаются псалмы, а
родные и просто знакомые просят мертвеца забыть все примененные ему
при жизни вольные и невольные обиды и огорчения.
Если смерть наступила после захода солнца и нет возможное™
произвести до утра омовение и похороны, то покойника, остающегося в
течшие ночи в доме, полагается стеречь и не оставлять одного
По воззрениям евреев, мертвец нечист, и к нему не следует прика-

саться устами (целовать). Нечистым считается и весь дом, где приключилась смерть. Из этого дома никто ничего не выносит, ничего из этого
дома не одалживают.
В частности нечистыми являются все находившиеся открытыми в
момент смерти жидкости,, которые уничтожаются. В доме мертвеца и
соседних домах выливают воду. Делается это из опасения, что ангел
смерти мог в этих жидкостях омыть свой меч.
Перед похоронами полагается, чтобы покойник подвергся «очищению» через омовение (тогора). Омовение производят члены погребального общества (хевра кадиша), как и вообще все, что связано с погребением. В некоторых местах омовение производится наиболее почтенными в данной общине евреями: это почетнее для мертвеца и в то же
время является богоугодным и богобоязненным делом. Большей частно
омовение производится в комнате скончавшегося (в городах—на
кладбище).
Омовение обязательно производится теплой водой, причем следят, чтобы она не затекала в рот, который стараются зажать. Вода тогоры
уподобляется святой воде,—благодаря ей тело очищается от всей скверны.
Основано это на стихе из пророка Иезекиила «и окроплю вас чистою
водою, и вы очис-тнтесь» (гл. 36, ст. 25), ибо человек, каким пришел в
- мир, таким же чистым должен и уйти из него. В некоторых местах покойник омывается в вертикальном положении, и тогда вода поливается
на голову. Вообще голова подлежит омовению в первую очередь. Омывая
покойника, один из производящих омовение называет по-древнееврейски
каждую омываемую часть тела раздельно. Во время этой процедуры
читают: «Глава его—чистое золото, кудри его—виноградные ветви, черны,
как ворон; глаза его, как голуби при потоках, омытые молоком, сидящее
в довольстве» (Песня Песней 5, 11—12).
Омытое таким образом тело поливается холодной водой и вытирается насухо. Только после этого оно готово к погребению ж облачается в
ногребальные одежды (тахрихин).
Перед одеванием тахрихин покойнику между большим и указательным пальцами вставляют палочки, «дабы он мог на них опереться в
день воскресения мертвых».
После омовения производившие омовение тщательно моют руки соленной водой. Делается это потому, что вода тогоры опасна для живых, и ее всячески остерегаются, даже стараются без особой нужды не
стоять рядом с ней.
Погребальная одежда шьется на манер кальсон и-длинной рубахи,
штанины и рукава которых наглухо закрыты. На голову одевается нечтов виде колпака. Поверх одевается широкий китель. Все шьется из льняной
белой материи или коленкора. Погребальные одежды предназначаются на
короткое время — на время путешествия мертвеца в загробном мире. По-1
этому они шыотся на скорую руку, большими стежками, причем на нит- '
ках не полагается делать узлов. Так как никто не может знать заранее
о дне своей смерти, то богобоязненные люди,—готовые ежедневно встретить смерть, а также для того, чтобы каждодневно помнить, что земная
жизнь только временный этап, — стараются еще при жизни заготовить
себе погребальные одежда и хранят их в течение многих лет. Практикуется также обычай одалживать у «почетных» (религиозных) людей
саван. Иногда делаются такие комбинации преднамеренно, на основании'
выраженной воли покойного. Из уважения к покойнику в одалживании савана не отказывают. Предполагается, что, откупая ссудившему саван, покойник откупается от грехов.
Особо религиозных стариков облачают также в талет, причем так
ш к «мертвые свободны от выполнения всех религиозных обрядов»—в

талете расплетается или вырывается одна или все цяцис (нити для целования, вплетенные в количестве четырех по углам талета). Поверх савана покойник обвертывается в простыню, завязываемую концами у головы и ног.
Особое воззрение иудаизма на кровь, как на «нефешь», «нешама»
(душа), предписывает, чтобы кровь мертвеца искусственно ие отделялась от него. Поэтому умерших от кровотечения (женщин во время родов, убитых и т. д.) хоронят вместо савана в окровавленной одежде.
Во все время подготовления мертвеца к похоронам с ним обращаются с большой предупредительностью. Тело покойника, даже преступника, не подлежит никакому осквернению, в противном случае это
причиняет ему большую сердечную боль (цаар). Поэтому в присутствии
покойника говорят только хорошее. Не полагается пристально смотреть
в лицо покойнику. Вообще мертвые обладают способностью чувствовать,
и укусы червей для них так яге чувствительны, как и булавочные уколы
для живых (талмуд).Предупредительное отношение к покойнику основано не толыМ\ на
уважении к нему, но преследует и корыстные цели: мертвые, особенно
родственники, являются заступниками перед богом за живых. Из этих
соображений посещаются! могилы «предков». Впрочем, и живые являются
заступниками за мертвых. Выражается это заступничество в «газкарот
нешамот» (поминовение душ мертвых)—особой молитвы по усопшим,
читаемой по праздникам в синагогах (у различных групп евреев не в
одни и те яге дни).
За очень редким исключением женщины в похоронах не участвуют. Отступления от этого обычая наблюдаются у ашкиназийских (европейских) евреев.
«Отдать должное» мертвецу, т. е. почтить его,—богоугодное дело.
При встрече похоронной процессий всякий богобоязненный еврей обязательно должен присоединиться к траурному поезду. Отставая-от него,
он следит за ним до тех пор, пока последний не скроется с глаз. В небольших местечках принято на время прохождения похоронной процессии прекращать торговлю и всякую хозяйственную деятельность.
Впереди покойника в процессии идут члены погребального общества с кружками и выкрикивают по-древнееврейски: «милостыня спасает от смерти». Всякий проходящий мимо еврей, не говоря, конечно, о
принимающих непосредственное участие в похоронах, жертвует деньги.
Ко времени прихода траурной процессии на кладбище могила уже
вырыта. Рытье могилы, как и все процессы, связанные с похоронами, име•ет установленный обычаем ритуал: во-первых, могила должна быть вырыта евреями. Могила не моягет быть до погребения оставлена без призо; а.
Если она вырыта до захода солнца, но цохороны почему-либо задержались, то и тогда кто-нибудь должен остаться стеречь ее в течение ночи.
Вообще открытая могила вцушает мистический страх. Такой же страх
внушает и кладбище в целом *). При открытии вбякого нового кладбища
об'является для местного еврейского населения пост,—в надежде, что это
мероприятие будет способствовать меньшему количеству смертей.
Доставленный на кладбище покойник вынимается из гроба и при
•особых молитвах, опускается в могилу. Вынимают из гроба взрослого
р В различных местах кладбище называется различно: дом смерти, дом вечности,
дом жизни (вечной) и т. д.
2 ) В некоторых местах, главным образом в городах,
служит для этой цели
обычной формы гроб. В местечках мертвец обычно доставляется просто, без гроба, на
особом катафалке или подводе.

.двое, опускают ,в могилу трое (один стоит сбоку в яме). Заранее яма
.устилается досками. Труп кладется вверх лицом, а под голову кладется
небольшая подушечка-мешочек, наполненный землей. Многие старики
еіце при жизни запасаются для этой цели привезенной из Иерусалима
землей. Мешочек с иерусалимской землей символизирует похороны в
Палестине. А похороны в «святой земле» знаменуют скорое и легкое
искупление грехов покойного.
Кое-где в глухих местечках сохранился обычай- класть мертвецу
ira глаза черепки и на живот—кусок какого-либо металла, обычно железа.
Бросить первый ком земли при зарывании могилы — богоугодное дело. Это делает ближайший родственник покойного. Уже после
него бросают следующие комья и остальные присутствующие. Заступ
не должен передаваться из рук в руки, а, бросив им несколько комьев
земли, его кладут па землю, откуда он поднимается другим, и т. д.
Зарывая могилу, присутствующие произносят: «Пусть он покоится
в мире», и после этого читается молитва «кадиш», à над могилой знатных людей делается «геснед»—произносятся заупокойные речи.
С этого момента, с момента, когда тело зарыто в землю, душа находит успокоение. Ибо если бы тело не было предано земле, душа вынуждена была бы «тесниться и прятаться по углам» загробного мира. Впрочем, душа не сразу находит успокоение: еще в течение некоторого количества дней (пока тело не разложится) она продолжает витать над могилой и время ог времени навещает бывший дом покойника (талмуд).
«Отдав должное покойнику», на кладбище не задерживаются, так
как над свежей могилой все время витают злые духи (ед.—шед, множ.—
шейдим), могущие- причинить вред живым. Пристают они к платью
участников похорон. Чтобы очиститься от них, присаживаются несколько раз по пути Домой, а по возвращении обязательно моют руки.
После похорон настает для близких родственников время траура.
Глубоким трауром считаются первые семь дней (шива). В эти дни обыч- і
но не работают (во всяком случае первые несколько дней), ходят без
обуви (в чулках), не сидят на стульях или скамьях, а лишь на иолу,
для чего приспосабливаются низкие скамеечки или просто деревянные
обрубки или поленья, спят и едят также на полу. В эти же дни стараются не выходить на улицу и устраивают на дому' минион (созывается не
меньше десяти взрослых мужчин для совершения общественной молитвы). В эти дни стараются соблюдать молчание и читают о муках и переживаниях Иова. В эти же дни запрещается заботиться о внешности, почему не моются мылом, не переодевают белья.
В течение следующих тридцати дней «авол» (Находящийся в трауре) не должен стричь волос и не должен принимать участия в каких бы
то ни было увеселениях, даже не навещать друзей и знакомых. Менее
глубокий и менее строгий траур соблюдается "в течение года. В этот
период не венчаются. В первые, семь дней траура в доме горит беспрерывно лампада (обычно керосиновая лампа), и в продолжение целого года
мужчины читают во время утреннего, подвечернего и вечернего моления дополнительную молитву—«кадиш» (сын—но отце, матери; отец же
по сыне, жене, дочери читает кадиш бблее короткое время). В случае,
если в доме покойника нет мужчины, нанимают для чтения этой молитвы постороннего чтеца. Во всю жизнь ежегодно в годовщину смерти
родителей сыновья и дочери обязаны зажигать на целые сутки лампаду
поминовения, а сыновья дополнительно читают кадиш.
Богоугодным делом считается навестить находящегося в трауре и
сказать ему слово утешения.

У евреев п р т я т о ровно через год ставить на могиле памятник,
(мацеба). Таким памятником является просто дикий камень, чаще
всего без всякой надписи. Иногда сооружаются над могилой небольшие
домики. Для таких памятников имеется старинный термин «байт нефеш»
или просто «нефеш», т. е. дом (место) души или душа.
Всякий могильный памятник -является священным. По воззрениям
евреев, здесь обитает душа а ). Через могильный же камень душа очищается от всякой скверны. В талмуде имеется указание на то, что»
надписи на могильных камнях не следует читать, так как читающий их.
теряет память.
По воззрениям иудаизма, не только душа, по человек, как таковой,
не прекращает своего существования и не теряет окончательно своей связи с душой. Немедленно после похорон к покойнику является ангел—
«Дума». Он стучится в могилу и спрашивает покойника: «Как зовут
тебя?» Дума господствует над преисподней, над царством смерти и огня*,
и скрыть от него свое имя или свои земные деяния невозможно, так
как все они записаны в особой книге. За все содеянное покойник должен получить искупление.
Загробное существование, однако, не бесконечно. Настанет пора,,
и будет это тогда, когда придет мессия, когда мертвецы воскреснут..
Тогда земля «отдаст» своих мертвецов, а небесные сокровищницы—души, которые вновь соединятся для того, чтобы предстать перед богом itдень страшного (великого) суда. Но удел воскресших не одинаков: о,дни.
восстанут (воскреснут) для вечного блаженства, другие—для вечных
мук. Не воскреснут вовсе лишь те, кто не только был неверующим, некто в жизни хоть раз усомнился в воскресении нз мертвых. Для тех
все прелести вечной жизни навеки утеряны.
Праздники.

У евреев имеется бесчисленное множество праздников, подавляющая часть которых, однако, падает на праздники синагогальные. В у з ком смысле праздников имеется пять: пасха, пятидесятница, суккот.
новый год и судный день. Особняком стоит «святая суббота», с которой
«по святости» не может быть сравниваем ни один праздник. Среди перечисленных праздников следует различать праздники двух видов: первые три—пасха, шабѵот и суккот—более поздние аграрные праздники,
что сравнительно легко вскрывается при внимательном анализе их.
Кроме праздников имеются полупраздники, выполняемые, однако,
каждым правоверным евреем. К ним принадлежат: девятый день месяца
аба (пост), ханука и пурим.
Наконец, следуют второстепенные • полупраздники—новолуния (новомесячия) и множество других, отмечаемых синагогой и собо фанатичными евреями постом или улучшенным обедом, и т. п. Все эти полуиразднки не имеют массового характера, и многие о них не имеют представления.
1 ) Представление иудаизма о душе весьма сложно. Так, существует вера также
и в переселение душ. Согласно представлению о переселении или перевоплощении,,
душа умершего может переселиться в тело другого человека, животного, в растение или
камень, где и получает очищение. Бывает, что в одном теле сожительствует несколько
душ. Известно также представление о «дибуке». Это несчастные, гонимые души, находящиеся во власти демонов. Чтобы спастись от преследований, они вселяются в тела
цадиков, к которым демон не может подступиться. Такие цадики меняются в своемдуховном облике, заболевают. При помощи заклинаний возможно изгнать блуждающую душу.

Суббота

(шабат).

Субботу следует встретить торжественно. В пятницу, перед заходом солнца, каждая замужняя еврейка зажигает в специальных «субботних» подсвечниках не менее двух свечей (девушка—одну), а обьншо
столько, сколько имеется в данной семье домочадцев. Зажигая свечи,
следует закрыть их свет от глаз тыльной стороной кистей рук, оставляя
освещенными ладони, «дабы не узреть святого света до того, как произнесена молитва». Весь обряд имеет магический характер и способствует
тому, «чтобы святой свет озарил все уголки еврейского обитания, а главным образом все уголки ума». После молитвы ранее освещенными ладонями рук проводят по лицу, как бы смазывая его первым отражением
«святого света».
Суббота—наиважнейший для религиозного еврея праздник. Какая
бы то ни было работа в этот день не допускается. Согласно древним постановлениям, нарушающий и не исполняющий субботу еврей подлежит
смертной казни. Хотя эта кара и не выполняется, однако день субботний соблюдается евреями во всех странах со всей строгостью. Субботний
. день должен приходить под знаком отдыха и славословий богу. ГІо поверью евреев, исполняется суббота по примеру господнему, который также отдыхал в седьмой день после великих трудов но сотворении мира
Итак, несмотря на то, что суббота весьма древний праздник, религиозные евреи строго соблюдают его и поныне. Больше того, те запреты,
какие имеются в библии касательно субботы, разрослись у современных
евреев в целые горы трактатов, предусмотривающих мельчайшие подробности,—до того, что суббота превращается из дня отдыха, из
праздника, в крайне тяжелую повинность. Исходя, например, из запрета, что нельзя зажигать огня в жилищах, выводится, что нельзя не
только варить, курить и т. д., но нельзя даже прикасаться к лампе (светильнику). Из запрета не работать в субботу следует, что нельзя не
только заниматься хозяйственной деятельностью, но даже прикасаться
к предметам, связанным с хозяйствованием. Такие предметы являются
«мукца». Деньги—«мукда». К ним нельзя прикасаться, а тем более,
пользоваться ими. Нельзя дотрагиваться к кошельку/ в котором уже
находились деньги, нельзя брать в руки подсвечника., бывшего в употреблении, нельзя задуть спички или свечи, нельзя доить корову и
пользоваться выдоенным в субботу даже не-евреем молоком, если "последним эта работа проделана специально для еврея. Косность доходит
до того, что два талмудиста трактуют о том, можно ли есть яйцо, снесенное курицей в субботу. Нельзя есть яблоко, упавшее в субботу с дерева. нельзя не только работать, но и вести деловых разговоров, читать
деловых бумаг. Запрещается выходить за город далее 2.000 локтей и т. д.
и т. д. С:говом, с субботним днем связанно такое количество запретов,
что перечислить их в кратком очерке не представляется возможным.
Отсюда следует и ряд ухищрений, * к каким прибегает еврей с
целью обойти второстепенные запреты. Так, чтобы иметь возможность
*) Наиболее компетентные ученые (см. Meinhold,—Schabbat und Woche) считают
-субботу одним из пережитков существовавшего в древности обычая поклонения луне.
Мысль эта становится ясной при сравнении праздника субботы с праздником Новолуния (см.). Древние, считавшие луну божеством, видя ее «отдыхающей» в течение
месяца в каждый седьмой день (новая фаза луны), стали подражать божеству. Празднование субботы—обычай весьма древний, и корни его исходят из Вавилона (ср. вавилонский праздник шабпатум-праздник полнолуния). Суббота праздновалась в наиболее древний период один раз в месяц (в день полнолуния). Празднование же субботы
в каждый седьмой день установлено было в послевавилонскую эпоху. Некоторые ученые считают, что суббо-Гн й отдых связан с планетой Юпитера. Все дна месяца, кратные
семи, были в Вавилоне посвящены Юпитеру. Дни эти считалась «несчастливыми», и
.никаких серьезных дел в эти дни не предпринимали.
*

проносить по улице предметы, устраивают «эруб», т. е. «смешение»—
символически превращают данную улицу или весь поселок в «место частного пользования», т. е. в «частный двор». Для этого делают мацу
(опреснок) и вешают ее на веревке или проволоке, перекинутой через
улицу. Проволока символизирует ворота «частного владений», а опреснок—обобществленную пищу. Таким образом, вся улица или городишко превращается в «частный двор» (измеряемый законом ладонями и
локтями), внутри которого переносить вещи разрешено.
К такой же фикции прибегают и в том случае, если праздник непосредственно предшествует субботе. По закону нельзя в праздник готовить на субботу. Делая же из какой-либо пищи заранее «эруб», т. е.
фиктивное представление, что ішща уже заготовлена, приобретается
право готовить в праздник на субботу. Этот «эруб» делает глава синагогальной общины—раввин—за всех прихожан.
Подобных фикций иудаизм выработал множество, причем некоторые напоминают веселые анекдоты. Так, еврей желает напиться чаю.
Если чай изготовлен не-евреем, его пить можно только в том случае,
если не учитывались потребности еврея. Обойти закон можно, если
опрокинуть набок самовар и велеть работнику не-еврею «поставить» его.
Нельзя носить с собой в субботу носового платка или другой какой-либо
принадлежности, но можно платком опоясаться или повязать им шею.
и. таким образом, пользоваться им.
Суббота для правоверного еврея—праздник «святого господа», к
закон старается искусственно продлить его. Поэтому предписывается
начинать празднование субботы в пятницу до захода солнца, а кончать—
в субботу, когда уже стемнеет.
Субботе сопутствует огромное количество молитв, славославий и.
чтение торы, а также изучение в свободное время торы, чтение псалмов
и других «священных» книг а ).
По учению иудаизма, «святая суббота господня» дана только «избранному» израильскому народу, и только он достоин праздновать ее.
На время «святого праздника» бог посылает каждому еврею «яюшнгою»
душу. Таким образом, в субботу каждый еврей имеет две души. Исхода
из этого, еврей и должен есть за двух. Этим и обгясняется, что каждому
еврею предписывается законом запастись на субботу возможно большим количеством продуктов. Однако, бедняку' предлагается не быть
«расточительным» и не прибегать для целей субботы к помощи богатого: так, мол, хочет господь, чтобы богач об'едался, а бедняк голодал. Но
все же синагогальная община, боясь отрыва бедняка от ее «лона», старается давать неимущим средства для субботней лрапезы. Этим обычно
ограничивается синагогальная филантропия.
Святость субботы настолько велика, что переход от субботы к будням должен быть резко оттенен, дабы «не смешать субботы с буднями».
Достигается «отделение» особым обрядом и молитвой «габдала» (разграничение). Состоит обряд в том, что после окончания субботы произносят специальную «отделительную» молитву (славословие) над бокалом
на, водкой или, в крайнем случае, над сладким чаем. В этой молитве
славословится бог за его премудрости и за то, что он отделил праздник'
от будней. Молитва сопровождается ітелым рядом магических приемов:
во-первых, «габдала» произносится при особой зажженной «габдала свече», состоящей из нескольких сплетенных тонких восковых свечек для
О У грузинских евреев по субботам в послеобеденный час хахам читает специальные капители из пророков и комментирует их на ронятном для присутствук щих
грузинском языке. У евреев европейских также практикуется чтение проповедей раввин ом во время утренней молцтвы, но довольно редко.

•того, чтобы горело сразу несколько фитилей. Смысл этого обычая неясен,
но, по-видимому, он должен благоприятствовать .счастливой и лучезарной наступающей неделе. Во время молитвы молящийся и слушающие
молитву при произношении определенных слов рассматривают у свечи
свои ногти. Это способствует тому, что в. течение всей недели будет беспрерывно расти довольство и благостостояние тцк же, как беспрерывно
растут ногти. Полагается кроме того понюхать какие-нибудь пряности—мирту, мяту, чай или т. п. сильно пахнущие травы. Это имеет двоякий смысл: во-первых, следует доставить хоть какую-нибудь радость
уходящей «излишней» субботней душе, которая крайне огорчена окончанием праздника (трактовка талмуда) и, во-вторых, благовоний пряностей должно способствовать приятной неделе. Наконец, если габдала
произносится над спиртом или водкой, то, при окончании молитвы, разливают немного ее на стол и лужицу зажигают. Каждый из присутствующих стремится обмакнуть свои пальцы и смазать ими глаза, а также
. «захватить кусочек огня» и спрятать его «на счастье» в карман. Габдала
произносится для всех собравшихся в синагоге после вечерней молитвы
(маариб) и каждым главой дома за семейным столом *).
П а с х а (д р е в н е е в р е й с к о е—п е с а х, а р а м е й с ко,е—п а с х а) 2 ).
Празднование пасхи (восемь дней: первые два дня и последние
два дня считаются праздничными, средние четыре дня Кал-га-меед—полупраздничные) у современных евреев связано со множеством запретов и церемоний, основанных на талмудических и иных комментариях
и предписаниях. Все они строжайшим образом выполняются пунктуально и теперь.
Во всю пасхальную неделю воспрещается вкушать «хамец», т. е.
квашеное. Сводится этот запрет к тому, что не только нельзя есть хлеба, но его в канун пасхи следует вовсе уничтожить. Сменяется также
на время пасхальной недели полностью вся бывшая круглый год в употреблении посуда и заменяется «пасхальной», т. е. посудой, не соприкасавшейся с «хамецом». Но так как это сопряжено с большими расходами
и трудностями, то обычно металлическую посуду «каптируют»—кипятят
•с помощью раскаленных камней в каком-либо' сосуде. Что касается прочей посуды, то обычно в религиозных семьях таковая хранится от пасхи
до пасхи (тарелки, стаканы, графины и проч.).
. '
Нельзя пользоваться в пасхальную неделю столовым бельем, быв/

1 ) Кроме'субботы габдала произносйтся по окончании судного дня и на исходе
остальных главных праздников.
2 ) В палестинский период пасха была
праздником жатвы, праздником «созре'вания колосьев» или «праздником опресноков». Сопровождалась пасха принесением
божеству «первого снопа». Обычай есть опресноки в этот праздник связан с тем, что
основную часть посева в Палестине составлял ячмень, который дает пресное тесто и
из пего пекли непористый пресный хлеб.
Пасхальную неделю библия рассматривает как два праздника—праздник заклания агнца (песах—1 день), являющийся пережитком кочевого, «дохананейского» периода и праздникопреснокбв хаг гамаццот—7 дней. Собственно «хаг» означает «пляска».
Как и у большинства народов, праздники урожая сопровождались у евреев хороводами
и плясками. Со времени централизации культа при иерусалимском храме характер
д в у х различных праздников был видоизменен, превратившись в один праздник, главным образом—аграрный. Впоследствии же утрачен был и аграрный характер пасхи,
чему способствовало главным образом то, что с разрушением 'еврейского государства'
евреи перестали быть земледельческим народом. С этого времени празднику пасхи
б ы л придан «исторический» характер (чтобы чем-либо оправдать его в виду утраты
первоначального характера). Пасху стали считать праздником, установленным'в память
•«исхода» евреев Из Египта. Именно таким представляется праздник пасхи современным
религиозным евреям.

шим уже в употреблении и не выстиранным. Набожные хозяйки, застилая стол, кладут на него сено, бумагу и т. п. и только после этого—
скатерть.
Из дома должен быть убран и уничтожен «хамец». Хамец ищут во
всех уголках. Дабы найти его, глава семьи за сутки до начала пасхи
крошит на подоконниках кусочки хлеба, потом тщательно ищет их о
помощью свечи и, конечно, находит и собирает, сметая их гусиным пером в деревянную ложку. Ложку с хамецом и пером обвязывают тряпкой и в таком виде при особой молитве предают сожжению. Называется
этот обряд «бедикат хамец» (сожжение хамеца).
Так как полное уничтожение хамеца составляет большие трудности и неудобства и отчасти невозможно (например, невозможно уничтожить тесто в квашне, которое потребно для новой выпечки хлеба), то с
целью выйти из затруднительного положения, евреи «продают» хамец
пе-еврею. Сводится «продажа» к фиктивной сделке; раввин подыскивает
какого-либо не-еврея и «продает» ему весь находящийся у евреев данной
местности «хамец». От «покупателя» получают задаток. По окончании
пасхальной недели совершается расторжение «сделки» и покупателю
возвращается задаток и уплачивается известная сумма (неустойка).
Заранее на всю пасхальную неделю каждая еврейская семья запасается опресноками—мацой. Пекут ее пресной, из пшеничной муки и.
воды. Мука должна быть особой, «пасхальной», т. е. не подвергшейся за
время от помола до употребления ее влиянию воды или сырости. Поэтому обычно на мельнице, где происходит помол, находится специальный
«наблюдатель», который приклеивает к упаковке муки особый ярлык на
древнееврейском языке—«пасхальное». Ни один еврей не должен
остаться в пасхальную неделю без опреснеков. Если бедняк не может
приобрести мацы (стоит дорого в силу излишних накладных рас-ходов),,
то об этом должна озаботиться синагогальная община Ц.
Само празднование Пасхи, особенно первых двух вечеров, происходит весьма торжественно.
В эти вечера справлятся «сейдер» (дословно—порядок), т. е. трапеза, сопровождающаяся весьма сложным церемониалом, соблюдающимся с необычайной пунктуальностью, установленной веками традиции. В
эти вечера хозяин восседает на подушках (признак свободы) и является«королем», а хозяйка дома—«королевой». Особо религиозные «королю»
держат возле себя посох (признак поспешного; исхода из Египта). Перед
главой дома на столе лежат одна на другой три мацы: нижняя символизирует простолюдина (израильтянина), средняя—левита и верхняя—
кагана (высшее, жреческое сословие). Половину средней мацы хозяиі.
прячет иод свою подушку—это закуска (афикомен). На верхнюю мйцу
кладутс-я различные с'едобные предметы: поджаренное на угольях крылышко или шейка птицы (символизирует древнее жертвоприношение),
вареное яйцо, лук; смесь из толченых орехов, миндаля, вина и пгоч.
изображает ту глину, которую «евреи месили в Египте для фараона», и
хрен (перенесенные горести). Делаедся все это с той целью, чтобы каждый еврей «смотрел на себя как будто сам побывал в Египте». Во время
б Этот вид филантропии (как и прочие виды) является сильным орудием синагоги и «отцов духовных», держащих крепко в своих руках бедноту. В последние годы
когда приобретение мацы в СССР сделалось затруднительным, набожные евреи не
останавливаются ни перед какими расходами, лишь бы достать мацу и не наоушать
«богом установленного» обычая. В помощь им приходят и еврейские ханжи и буржуазия других стран, особенно еврейско-американская буржуазия, которая при помощи
своих правительств ухищряется присылать «русским евреям» мацу за тридевять земель.
Конечно, делается это не без определенных политических целей: во-первых, подчеркнуть «единство» еврейского народа, а, во-вторых—варварство большевиков и необходимую защиту бога и его заветов.

пасхальных трапез, которые затягиваются до полуночи, прочитывается
вся легендарная история «исхода» из Египта. Поводом для этого служат
•четыре вопроса, которые младший в семье мальчик должен задать старшему (обычно отцу). Первый из вопросов: «Почему так празднуется
эта ночь?» Глава семьи отвечает: «Рабами мы были у фараона- в Египте»... Рассказ очень длинный. В разное время он прерывается, чтобп
выпить бокал вина (каждый обязан в вечер выпить четыре бокала, конечно, пасхального, обязательно приготовленного евреем). Каждый л.
•своего бокала отливает в особый общий сосуд по десять капель (десяті
казней египетских). Собравшееся в сосуде вино еврей пить не должен.
Юдин из самых больших бокалов, который стоит наполненный все время
на середине стола, предназначается для Илии-гіророка. К концу гранены ему открывают дверь. Так как имеется уверенность, что Илия-пророк вошел в дом, то все встают и приветствуют его: «Благословен пришедший». Исходя из того, что Илия-пророк «предшествует мессии» и что
Илия-пророк посетил трапезу, следует, что мессця должен в самом ближайшем времени притти. Поэтому при окончании всех бесчисленных
молитв и славословий в этот вечер провозглашают: «В будущем году в
Иерусалиме (будем)».
По окончании пасхальной трапезы и молитв закусывают кусочками спрятанного под подушкой афикомена, после чего есть что-либо вое-,
прещено. У набожных евреев имеется уверенность, что кто всегда ест
дфикомсп. тот долго проживет. В некоторых религиозных семьях афпкомен прячут до следующего года,.и он, завернутый в бумагу или салфетку, висит в течение целого года, на стене. Афикомен должен предохранять семыо от «злого глаза». Некоторые фанатики зашивают кусочек
афикомена в «талет катай» (см. ниже «одежда»).
С е ф и р а, л а г - б а - о м е р.
Дословно «сефира» означает «счисление». Начиная со второго дня
пасхи до пятидесятницы (шабуот), каждый еврей во время вечерней
молитвы «считает дни». Сводится «счисление» (сефира) к тому, чт<
произносится благодарение богу за то, что он «повелел счисление
омера» Д.
«Счисление» обычно происходит в синагоге (но не обязательно),
тогда один из евреев вслух произносит молитву и «счисление», которо •
•сводится к формуле: «Сегодня такой-то день от омера». Присутствую
щие повторяют эту формулу.
Если в период от пасхи до пятидесятницы один еврей спросит у
другого: «какой сегодня день сефиры?», то вопрошаемый отвечает не
прямо, а следующим образом: «вчера был такой-то день». Подобный
окольный ответ об'ясняется тем, что никто не может поручиться, что
.доживет до сегодняшней «сефиры».
1 ) Омер есть «сноп возношения». В Палестине жатва ячменя начинается в середине месяца нисана и в древности отмечалась праздником Пасхи (см. выше). «Возношение снопа» заключалось в том, что в самом начале «появления серпа на жатве», т. е.
с начала жатвы (ячменя), первый сноп «возносился» в жертву богу. «Возношение» сопровождалось и другими жертвоприношениями и возлиянием. Только вознеся омер
богу, разрешалось пользоваться хлебом нового урожая. С этого дня начинали счислять
«сефиру»—отсчитывали 49 дней до следующего праздника Шабуот. праздника начала
жатвы пшеницы. Следует думать, что как в празднике Пасхи и Шабуот, так и в счислении «сефиры» был заложен практический смысл: этими праздниками р улировался
•сбор жатвы—ячменя и пшеницы. Конец «сефиры» устанавливал срок начала второй
жатвы—пшеницы. Небезынтересно отметить, что, согласно описанию Мишны, только
•после того, как первый сноп—«омер»—вознесен, на иерусалимских рынках появлялось
•в продаже зерно нового урожая. Таким образом, «омер» "регулировал не только жатву,
но и торговлю хлебом. В позднейшие времена «омер» утратил всякий смысл, а счисление «сефиры» осталось в ритуале как пережиток.

Весь период счисления «сефиры» считается траурным. В этот период, запрещается стричь волосы, устраивать свадебные и иные пиры к
вообще излишне веселиться і).
Исключением является трацать третий день—или «лаг-ба-омер».
Этот день является полупраздником, в который- не соблюдаются указанное запреты. Собственно говоря, «ла-ба-омер» является праздником еврейских мальчиков, учащихся хедеров, и более взрослых, учаіцихс®
ишиботов. В этот день мальчики освобождаются от обязательства посещать хедер и устраивают в лесу или в поле пирушку (маевку) на товарищеских началах. Почти обязательным считается употребление во время пирушки различных сладостей, рожков и крашенок—куриных яиц 2 ).
Шабуот

ѵ

(пятидесятница).

Шабу от празднуется по окончании «сефиры», на пятидесятый день
после пасхи. Евреи считают шабуот «праздником дарования торы». Вдействительности праздник шабуот такой же аграрный праздник, каки другие два главных—діасхи и кущи 3).
Шабуот празднуется в течение двух дней. Начало праздника надает
исключительно на воскресенье, понедельник, среду или пятницу.
Праздник шабуот—праздник зелени. В еврейских местечках стараются в этот праздник украсить жилища зеленыо, а иол устилают зеленой
травой. То яге делают и в синагоге «).
В отличие от всех праздников, во время которых употребляется;
исключительно мясная пища, в шабуот преимущественно фигурируют
молочные продукт, пекут сдобные «молочные» лепешки и другие'печенья
и сладости, пьют кофе (цикорий) с молоком, употребляют мед ").
Следует сказать, что во все время, начиная от пасхи до піабуота,
воспрещены свадьбы. Кончается этот запрет за три дня до праздника '
шабуота, и на эти дни обычно выпадает наибольшее количество бракосочетаний.
Новый

год

(рош-га-шана).

Новый год празднуется евреями осенью, в седьмой день еврейского
месяца тишри. В этот день, по представлению евреев, бог сотворил мир.
Новый год является началом судебной сессии, которая заканчивается
9 Об этом нигде нет ясных указаний, и смысл «траура» далеко не выяснен.
) «Лаг-ба-омер» считают праздником учащихся потому, что в этот день якобы
умер автор «Зогара» (каббалистическая книга) рабби Симонабен Иохаи. Перед смертью
он «открыл» своим ученикам все откровения, «озарившие мир», почему и нельзя этого
дня «откровения» омрачать.
3 ) Библия называет шабуот праздником жатвы. Празднование его должно происходить в конце семи недель «со дня появления серпа на жатве», т. е. после пасхи.
Праздник шабуот в древности был праздником жатвы пшеницы, в то время как пасха
была праздником жатвы ячменя. Поэтому пасха являлась в действительности праздником бедняков, праздником опресноков, «хлеба бедных», в то время, как праздник
шабуот являлся праздником жатвы пшеницы—пищи богатых. В этот праздник приносился в жрртву не пресный хлеб, а уже квашеные пшеничные хлебы (биккурим).
Небезинтересно гтметить, что в то время, как в праздник пасхи жертвоприношения
являлись обязательными, в шабуот они носили исключительно добровольный характерчто бедняку предписывалось, от того богатые освобождались. Несмотря на аграрный
характер праздника шабуот, талмудисты назвали его «медовым временем Израиля
ѵ
и торы».
4 ) Употребление скошенной травы лишний раз указывает на аграрный характер
праздника. Талмуд называет шабуот также «судным днем деревьев».
О Иудаизм, в большей мере построенный на казуистике, и этому обычаю (есть
сладкую пищу в шабуот) находит об'яснение: делается это, мол, на основании II стиха
4-и главы «Песни Песней», где говорится: «Сотовый мед каплет из уст твоих, невестамед и молоко под языком твоим»...
2

в день следующего праздника «иом-кипур». Древний еврейский календарь обозначает весь месяц тишри знаком весов—символом правосудия.
Празднуется этот праздник два дня.
С праздником нового года связана масса магических приемов и
обрядностей. Так, на новый год пекутся пшеничные хлебы, все обязательно в виде скрещенных рук. Это должно способствовать тому, чтобы
бог усышал мольбы молящихся. Начиная с кануна праздника, и в дни
праздника, не едят ничего горького, соленного, кислого. Стараются даже
недосолить пищи. Наоборот, едят вкусное, главным образом, сладкое. Во
время обеда и ужина вместо соли подают мед, и сидящие за столом-обмакивают в меду первый ломоть хлеба. При этом произносят: «Да пошлет нам наш бог и бог наших отцов сладкий год». Ржаного хлеба в дни
нового года вовсе не употребляют. Весьма распространено употребление
в новый год фруктов, особенно сладких яблок, их также обмакивают в
мед и, по мере возможности, стараются достать хоть одну кисточку, винограда. Подобная пища должна способствовать тому, чтобы наступающий новый год был обильным, сладким и приятным.
. На новый год принято при встрече не просто здороваться, а произносить: «Пусть будете вы вписаны в книгу жизни». С подобной же надписью на древнееврейском языке посылают родным и знакощдм поздравления. В дореволюционные годы различные коммерческие фирмы (в
том числе не-еврейские) умели использовать этот обычай в целях наживы: издавались специальные поздравительные карточки с избитыми и
затасканными мотивами: (голубь с письмом в клюве, цветочки с тисненными бантиками и т. п.).
Весьма интересен особый обряд «ташлих». Это—обряд «очищения»
(дословно' «ташлих» означает освобождаться от чего-либо, очищаться).
Обряд ташлих устраивается евреями всех групп в послеобеденный час
второго дня нового года. Обряд сводится к тому, что верующие евреи собираются, по мере-возможности на берегу моря, реки, озера или ручья, и
там читают специально приуроченные к этому обряду «очистительные»
молитвы. При этом бросают в воду крошки хлеба «для рыб», выворачивают карманы и вытряхивают их над водой, а также отряхивают полы
своих одежд от приставших к ним «клипо», т. е. злых духов. Религиозные евреи и теперь верят, что таким образом они освобождаются от всех
грехов, содеянных в течение года, и приставших к ним злых духов *).
Иом - кипур, или ном - к н п у р и м
(день всепрощения, или судный день).

, Наиболее важным из годичных еврейских праздников является
иом-кипур, т. е. день всепрощения (празднуется через 10 дней после
еврейского нового года). ІІо поверью евреев, в этот день прощаются богом
все содеянные перед ним грехи (конечно смиренным и кающимся). Собственно говоря, рассмотерние человеческих поступков и прощение грехов начинается еще в праздник нового года. ІІо просмотр богом людских
прегрешений совершается не единовременно и огулом, а но отдельным
диференцированным группам: в рош-га-шана рассматриваются особо
заслуживающие внимания прегрешения. Тогда же рассматриваются и
дела, лица, особо почетных и благочестивых (читай—людей занятых). Б
' ) Следует думать, что смысл «ташлиха» тот же, что и бытовавший в древности обряд с «козлом отпущения» (Азазел) и сводится к перекладыванию своих грехов на другое существо, в данном случае на рыб.
Когда этот обряд введен был в ритуал—неизвестно, во всяком случае обычай
этот крайне древний, так как упоминается он уже Иосифом Флавием (еврейский историк, живший в первом веке нашей эры).

последнюю очередь происходит в небесном суде разбор дел всех рядовых
членов израильсокхо народа—простолюдинов.
Так как нет абсолютных праведников, то всякий верующий еврей
стремится хорошенько подготовиться к этому большому дню божьего
суда и явиться перед господом с возможно меньшим количеством грехов.
С этой целью, во-первых, каждый благочестивый еврей еще накануне приносит искупительную жертву—каппара. Это жертва, которую
каждый мужчина и женщина приносят один раз в год, накануне судного дня (иом-кипур). Не исключаются и дети. Обычай этот соблюдается
евреями всех групп и поныне.
Обряд каппара заключается в следующем: мужчина берет петуха
(предпочтительно белого), а женщина курицу, держат за связанные ноги в правый руке и читают некоторые псалмы (псалом 107, ст. 17—2о
и отрывки из Иова) и специальную молитву. После этого петуха (курицу) вертят три раза над головой. ІІо окончании молитвы петуха (курицу) берут за шею и бросают под стоя, после чего отправляют резать и
мясом «жертвы» заготовляются в канун судного дня, являющимся днем
великого поста. Таким образом, количество жертв в каждой еврейской
семье зависит от количества членов ее.
Сущность данного жертвоприношения прекрасно передана молитвой, которая читается во время обряда: «Пусть это (курица или петух ;
будет моим искуплением, моей жертвой и заменит меня. Этот петух
(или курица) пойдет на-смерть, а Я обрету счастливую, долгую и мирную жизнь».
Перед судным днем каждый еврей старается примириться со своими единоверцами за умышленные и невольные прегрешения (обиды). Достигается это вручением встречным евреям куска лекаха (ржаного медового пряника). Получивший его вручает в свою очередь дающему кусок лекаха. Кроме того верущий считает обязательным подвергнуться бичеванию. С этой целыо он ложится в синагоге на пол или
скамью в присутствии собравшихся любопытных и ждущих очереди «кающихся» н получает от шамеша (синагогального служки) 39 ударов (малкет) ремнем или бичевой. В это время бичуемый произносит молитвы
покаяния. «Очищение» от грехов достигается также посещением миквы
отчего становятся «кошер» (чистыми). Наконец, воспоминаются покойные
родители путем зажигания огромных свечей в синагоге. Свечи должны
быть такой величины, чтобы гореть в течение целых суток э ). Этим вызываются души умерших в защиту несчастного жителя земли.
Моление в синагоге начинается еще накануне, при заходе солнца.
Особо благочестивые считают нужным бдеть в течение всей ночи за чтением торы и молитвой. Следующий день с раннего утра до темноты проводится за молитвами в синагоге. Весь день постятся и соблюдают все
запреты, связанные с субботой. Чтобы не забывать о дне смерти и необходимости покаяния, взрослые мужчины одевают помимо талета особый
белый китель, раздевают обувь (почему пол синагоги устилается сеном).
В чадной и дуніной атмосфере сотен горящих беспрерывно свечей и
многочисленной толпы собирающихся в этот день в синагоге людей проходит моление в день иом-кипура. Каждый думает только об одном—о
прощении грехов, которое выпрашивается мольбой и слезами 3 ), и о той
_
9 См. ниже—Периодические омовения.
) Известная в дореволюционное время фирма бр. Крестовниковых (христиане)
нажила на фабрикации свечей для иом-кипура, значительный капитал, т. к. являлась
чуть ли не монополистом по их изготовлению.
3 1 Дабы молитвами легче было достигнуть
небес, евреи на Иом-кппур пекут
пшеничные хлебы в виде лестниц.
s

грядущей судьбе на весь предстоявши год, которая будет определена в
этот дань господом богом и скреплена его печатью.
В средине дня экзальтированная толпа молящихся доходит до
высшей степени напряженности и нервного возбуждения. В это время
читается длинная молитва «абада» (дословно «служба»). В ней самым
подробнейшим образом описывается самый торжественный момент жертвоприношения в древнем храме Иерусалима. Перед молящейся толпой
проходит яркая картина убиения быка в жертву богу и принесения
в жертву двух совершенно одинаковых и равноценных козлов: одного—
богу и другого—Азазелю *). На последнего возлагались все грехи израильского народа, и он через специального, посланца отправлялся в пустыню. Посланец сбрасывал «козла отпущения» в пропасть. Молящиеся,
воображая себя присутствующими в древнем храме во время жертвоприношения, нри упоминании имени бога во время «абады» падают разповременно троекратно на землю ниц. Каждый только думает о том,
что когда-нибудь придет время, когда Израиль вновь вернется в «страну отцов» и получит право, по примеру древних, приносить жертвы своему богу.
Моление в судный день заканчивается особой молитвой, во время
которой запираются небесные ворота, и дальнейшим в этот день уже нет
места. Об этом молящиеся извещаются звуком бараньего рога (шейфор). В заключение, уже при наступившей темноте, во дворе синагоги
происходит славословие народившемуся месяцу (см. праздник новолуния), после которого очищеннъіе от старых грехов евреи отправляются,
чтобы, при известных молитвах, утолить свой голод обычно остатками от
нредпраздниЗных жертв — капара.
С у к от ( к у щ и ) .
Сукот или кущи является последним осенним праздником и празднуется, в течение целой недели, причем так же, как и в пасхальную неделю, собственно праздничными днями являются первые два дня и последение два дня. Остальные дни (хол га-меед) считаются полулраздниками.
Праздник сукот связан с большим количеством обрядов, смысл которых давно утрачен, а некоторые из них непонятны не только еврейской'массе, но и так называемым «ученым» и раввинам.
На основании данных библии сукот является праздником веселья,
праздником окончания всех полевых рцбот. Это «праздник собирания в
исходе года, когда уберешь с поля работу твою» 2 ).
Каждый набожный еврей на праздник сукот сооружает специаль] ) Азазель, повидимому, древнее божество, предшествовавшее еврейскому
Ягве.
По другим толкованиям Азазель—демон, подобный сатане. Это он научил человека
всему худшему, в частности он научил женщин украшать свою плоть. Из двух козлов
путем жеребьевки выделялся когда-то один Азазелю, дабы задобрить его с той целью,
чтобы он не выступил перед богом против кающихся с обвинениями и не помешал бы
отпущению грехов. Такое осмысление, впрочем, обряд получил в последующий период.
Сам же иом-кигіур связан с кочевым периодом евреев и являлся он главным осенним
праздником, во время которого приносилась жертва только Азазелю—духу пустыни.
2 ) Если в некоторых праздниках, как например пасхе, иудаизм хочет во что бы то
ни стало видеть «историческое прошлое евреев», то в дацном празднике и этого нет.
Праздник сукот является одним из заимствований «хананейского» аграрного культа.
В земледельческую «хананейскую» эпоху этот праздник получил широкое распространение у евреев, так как имел для этого вполне пригодную почву—аграрный характер
хозяйства.

ный временный шалаш і), крыша которого состоит из редкого переплета
жердей, на которые набрасываются сосновые или еловые ветви, а в случав отсутствия таковых—солома и т. п. «зелень». В таких шалашах в течение всей недели сукот евреи произносят утреннюю молитву, едят и
пьют, а некоторые, ос'обо набожные, спят 2 ).
*
Помимо сооружения шалаша, каждая еврейская семья старается
приобрести «лулаб»—пальмовую ветвь и «прекрасный плод» (этрог)—
райское яблоко и вербные ветки (прикрепляемые к лулабу).
Они являются во весь праздник сукот обязательными ритуаль-.
ными атрибутами во время утренней молитвы—в шалаше и дневной
-—в синагоге. Во ; время молитвы в синагоге молящиеся, держа лулаб, и
отрог, обходят вокруг эстрады (один тур) 3 ).
Седьмой день праздника сукот носит название гашана-раба ').
В этот день в ритуал вводятся некоторые дополнения. Между прочим,
помимо лулаба и прикрепленных к нему двух вербных веток, употребляют еще отдельно пучок из ' пяти вербных веток. Во время
молитвы в синагоге происходит торжественное семикратное хождение
вокруг трибуны со свитками торы с лулабами и этрогами •). Впереди
шествует кантор, читающий молитвы с выкриками «гашана» (помоги).
По окончании шествия молящиеся бьют пучками вербных веток о пол
или сиденья так, чтобы листья опали. Смысл этого обычая совершенно
неясен. Так как сбивание листьев сопряжено с известным трудом («работой»), то еврейский календарь построен таким образом, чтобы день гатана-раба йе, выпадал в субботу. По поверью, в этот день каждМ еврей
получает от бога невидимые протокольные выписки из решения божьего
суда в судные дни (новый год и день всепрощения).
г ) Установившийся обычай устраивать временные шалаши лишний раз подчеркивает аграрный характер праздника сукот. В древности было в обычае и являлось
необходимостью (во время сбора хлебов, винограда и т. п.) проводить время в поле и
садах, где и возводились шалаши для укрытия от непогоды.-По окончании работ там же
оставались, чтобы отпраздновать праздник сбора жатвы и плодов.
2 ) Конечно такой временный шалаш представляет огромные неудобства, так как
неприспособлен к защите находящихся в нем от дождя и холода (а праздник сукот
происходит глубокой осенью) и не имеет никаких удобств: все в шалаше сооружено
наскоро, преимущественно из бросового материала. Поэтому до революции в С- CP
еврейская буржуазия сооружала себе постоянные «ша)іаши». Заключалось это «сооружение» в том, что в одной из комнат дома потолок раскрашивался под зелень, а для
видимости крыша над данной комнатой устраивалась под'емной. Но если капитал давал
возможности богачу сохранить невинность и удобства, то набожный бедняк вынужден
был превращать для себя праздник в лишение.
3 ) В данном'-обряде следует видеть пережиток древних плясок, происходивших
во время аграрных празднеств. Интересно отметить, что в древние времена, в период
«второго храма», т. е. в период побяблейский в праздник сукот, бытовал обряд «веселого возлияния воды». В талмуде имеется также указание на то, что в разгар веселья
во время «возлияния», даже самые «почтенные» люди выступали в качестве танцоров
и жонглеров. Повидимому, что в еще более ранний период праздник сопровождался
и половой разнузданностью. Об этом можно судить хотя бы на основании того, что
сам поаздник происходил в храмовом дворе на женской половине и что для женщин
устраивались специальные загородки-, которые повидимому были введены в ту пору,
когда распущенность начала обуздываться. Несмотря на аграрный характер праздника
сукот, во все его дни приносились и кровавые жертвы (70 быков в течение недели
при центральном храме).
4 ) Гашана означает «помоги» (помогу, господи), раба—«большой-большой
день
молитв о помощи».
5 ) В некоторых семьях, по окончании праздника (сукот и использовании этрога
принято, чтобы беременные женщины откусывали остаток "черенка этрога. По поверью,
это способствует облегченным родам.

Праздником является и восьмой день. Называется он шеминаацерет х ).
Непосредственно пощіе шемина-ацерет празднуется
на девятыйдень после начала сукот,—симхат тора (праздник радости о торе). Это
последний осенний праздник. В этот день кончается синагогальное чтение торы, которое распределено на целъЩ год.
В вечер восьмого дня (канун симхат торы) в синагогах устраиваются «гакафот» — семикратное хождение вокруг синагогальной эстрады
со свитками торы. Сопровождается это шествие пением и танцами. В
этот вечер даже девушкам, не посещающим целый год синагоги (за исключением иом-кипура, когда- полагается приходить в женское отделение синагоги послушать шейфср—бараний рог), разрешается входить в мужское отделение синагоги, чтобы приложиться к торе — поцеловать ее во
время кругового шествия. Такие же «гакафот» устраиваются на следующий день во время утренней молитвы. Весь день праздника является
днем веселья. В этот день не является Предосудительным даже напиться
допьяна, в то время как. пьянство вообще осуждается евреями. Веселое
настроение,, царствующее в "этот день, евреи об'ясняют той «великой радостью», какая связана с окончанием годичного цикла чтения торы и
началом" нового.
Следует добавить, что во все девять дней — от начала сукот до
конца симхат. торы—весьма распространена, особенно среди мальчиков, игра в орехи; вошедшая в.ритуал самого праздника. Орехи покупаются детям родителями, а также принято, чтобы их дарили родственники и знакомые 2 ).
Ханукка

(праздник

Маккавеев).

• Среди второстепенных еврейских праздников, соблюдаемых и теперь, в том числе даже ненабожной, обывательской полуинтеллигенцией,
ханукка занимает первое место. Празднуется ханукка в течение восьми дней. Однако, значение праздника массе неясно н в трактовке набожных евреев праздник ханукка, на основании передачи талмуда, получает следующее освещение.
В 168 году, до хр. э. согласно эдикта Антиоха Етшфана об искоренении еврейской религии, в иерусалимском храме был воздвигнут' идол Зевса Олимпийского. Только в 165 г., после одержанной пббеды'Иудой Маккавеем над сирийцами (Лизнем) был занят Иерусалим, и храм был очищен от «скверны». Когда в храм вошли священники, они, ища елей, чтобы
еажечь но случаю торжества огонь, нашли случайно маленькую баночку с маслом, которую временно, до приготовления светильников, зажгли.
Но тут-то бог совершил чудо: зажженная лампада прогорела целых S
дней, во время которых длилось празднество по случаю освобождения
Иерусалима. О тех пор евреи, начиная с 25 месяца кислева (декабрь,
январь), в течение 8 дней ежевечерне зажигают в своих домах лампадки
или же. небольшие восковые свечи и читают молитвы, в которых славится бог. '«повелевший зажечь хануккальный светильник», «совершивший
с праотцами чудеса». В первый вечер зажигается одна лампадка или све! г а : в о второй — две и т. д. до восьми. В некоторых еврейских семьях
') «Шемина»-восьмой, «ацерет» означает «удерживать» и «собирать». Почемѵ
именно так называется праздник—не совсем ясно. В религиозной литературе существует мнение, что праздник так назван потому, что в этот день царь удерживал народ,
явившийся на праздник в иерусалимский (царский) храм. Однако следует думать, что
название праздника происходит от «собирать, удерживать собранное, что вполне соответствует аграрному характеру праздника.
2 ) Игра в орехи бытует также и в пасхальную неделю.
Религии народностей СССР

имеются доя этой цели специальные пристенные лампадки с восемьюячейками. Иногда они серебряные с изображением религиозных мотивов х ).
Собственно хануккальные дни ничем не отличаются от будней.
Зато по вечерам принято ходить в гости, приглашать к себе на блины,
которые являются почти обязательными. У европейских евреев в вечера
ханукка распространена игра в лото и карты, а мальчики всю неделюйграют в волчок. Для этой недели отливаются обычно специальные оловянные четырехгранные волчки с еврейскими буквами на каждой из
торон.
-11 у р я м.
Пурим, как и ханукка, является одним из обязательных шдупраздников. Праздник основан на легенде об Эсфири, Мардухае и Гамане, который затеял истребить всех евреев в персидском государстве во
время царствования Ахашвейроша (Ксеркса). Истребление евреев назначено было на 13 день месяца адара. Однако, в результате интриг сам
Гаман и его Л 0 сыновей были казнены. Эта легенда описана в книге Эсфири, называемой «Мегила» (сказание) 2 ).
Собственно праздник пурим 3) начинается не 13, а 14 адара (март).
Тринадцатое является днем поста (пост Эсфири). В тот же вечер и в следующий день в синагоге читают «мегилу»—чудесную историю об Эсфири
и других. Читается она нараспев особым чтецом, а все присутствующие
слушают. При каждом упоминании имени Гамана находящиеся в синагоге топают ногами, а дети поднимают неистовый шум и лязг специально приспосбленными колотушками и трещотками.
Называется вся эта какофония «бить Гамана», который слывет, как
уничтожитель 'евреев» (цейрер гайгудим) 4 ). В синагоге читают такжеспециальные молитвы «о чудесах» (Ал га-ітисим). Вечером в еврейских
домах устраивается пиршество (суда). К столу подаются специальные
треугольные пироги с маком («гаманташи»), В небольших местечках
раньше ходили ряженые и разыгрывались специальные пьесы на сюжет
«метилы». Участвовать в игре разрешалось только мужской молодежи.
В праздник пурим принято также посылать знакомым и родным
подарки (шалах монес) из различных сладостей. Для раввинов и прочих
нахлебников синагогальной общины праздник пурим всегда является,
как и ханукка, прибыльным праздником, так как в этот день они получали обильные «подарки» 5 ).
1 ) Праздник ханукка выпадает примерно на рождество. Авторитетные исследователи иудаизма (Вельгаузен, Эвальд и друг.) вполне правильно считают, что праздник
ханукка более древнего происхождения, чем его пытаются представить талмудисты, и
что действительное происхождение ханукка совершенно иное. В наиболее древние
времена ханукка был праздником зимнего солнцестояния, праздником «рождества»
солнца. Только впоследствии празднику был придан характер религиозно-национальный и связан с исторической датой—победой Иуды Маккавея.
2 ) Сказание об Эсфири, Мардухае и Гамане заимствовано из вавилонской мифологии и впоследствии видоизменено и связано с историей еврейского народа. В действительности персонажи этого сказания взяты из вавилонского пантеона: Эсфирь
(Эстер)—никто иная, как богиня Иштар—мать богов, жена Бела-Мардука. Последнему
«творцу мира» соответствует в легенде Мардухай (Мардух), а Гаман есть никто иной,,
как Гумман—божество эламитско-вавилонской мифологии.
3 ) Пурим означает «жребий», так
как мол Гаман «бросил жребий», на какой
день назначить истребление евреев.
4 ) Этим именем евреи вообще называют всякого ярого антисемита. Так небезосновательно евреи называли в прошлом и многих министров царской России и вкупес ними и некоторых царей.
5 ) «Подарки» посылались им впрочем и в канун других праздников.

Праздник новолуния

(рошкейдеш).

В современном иудаизме имеются следы самых древних культов,
как например, поклонение небесным светилам.
Так, до сих пор евреями празднуется каждое новолуние (новомееячие) или, вернее, каждое новолуние «освящается» и славословится.
(Между прочим на основе фаз луны построен и еврейский календарь).
По святости праздник новолуния приравнивался древними евреями к субботе, и в этот день приносились обильные жертвы. В поздней ,шее время праздник новолуния превратился в полупраздник. Насколько новолуіше считается священным, можно видеть из того, что в эти дни
читаются специальные молитвы н наиболее почитаемое славословие
«Галдел» (аллилуя), а также соответствующие отрывки из торы и т. д.
Особо набожные постятся в канун новбмесячия, и называется этот день
«малый иом-кипур».
Закон предписывает славословить новолуние, как только его завидят. Дабы не забыть о наступлении новолуния, об этом в специальной
молитве напоминается в последнюю перед наступлением новолуния
-субботу в синагоге.
Ритуал славословия луны происходит обязательно на открытом
воздухе или, в крайнем случае, на балконе, крыльце или у открытого
окна в присутствии не менее десяти взрослых мужчин. Славословящие
обращаются к богу с мольбой увеличить луну и сделать ее такой же.
как солнце, причем указывается, что именно такой она была в первые
-семь дней творения, но потом уменьшилась в размере. Во время славословия, которое происходит обязательно стоя (признак особого почтения
к луне), каждый евреи чуть подпрыгивает, приподнимаясь на цыпочки.
Последнее является новидимому пережитком той далекой старины, когда
в новолуние устраивались пляски (о чем имеются сведения в Талмуде).
Особо религиозные евреи в день новолуния устраивают обильный
обед, на который кто-либо приглашается в качестве гостя.
Посты и «покаянные »дни.

Еврейская религия включает в свой требник огромное количество
.постов н покаянных дней.
1. Посты. Кроме всеобщего поста в иом-кипур обязательным постом
является и девятый день месяца аба (см. выше).
Этот день имеет ярко окрашенный национально-политический характер. Это день «всеобщего траура». По новерыо евреев именно в девятый день месяца аба были разрушены первый (586 г. до хр. эры) н второй (70 г. хр. эры) иерусалимские храмы. Скорбь и траур выражаются в том, что, во-первых, начиная с захода солнца предшествующего
дня до захода солнца в девятый день аба, обязательно постится, не уминаются и отказываются от всяких удовольствий. Вообще стараются, чтобы траур заметен был в личном быту и даже в синагоге, для чего
например в некоторых местах снимают завесу с ковчега со свитками
торы. В этот день собираются в синагогу, где, сидя без обуви наполу или
опрокинутых скамьях читают траурные песни (кинот) Иеремии и
Иегуды бен Галеви. В знак траура во время обычной утренней молитвы
не одевают талеета и тефилин (филактерий). В день девятого аба принято посещать гробницы родственников. Существует уверенность, что и покойники в этот день траура поворачиваются в своих гробах и плачут.
Если не считать поста, то для еврейских мальчиков этот день является фактически радостным праздником: в этот день не посещают хе-

А

дера Д и, кроме того, существует обычай бросать как друг в друга, так н
в бороды стариков, колючки репея. Это превращается в довольно забавное занятие для детей.
Полупостными считаются дни: начиная с первого дня до девятого
месяца аба. В эти дни не употребляют мясной нищи и вина, не стригутся и не справляют никаких обрядов, связанных с пиршеством (обручения, свадьбы).
Помимо указанных постов имеется огромное количество .других:
Насчитывается их до 30. Все они являются какими-либо синагогальными
датами (ѵмер такой-то законоучитель, совершилось такое-то чудо и.
проч.). Сюда следует добавить пост накануне пасхи—для всех первородных мужского рода свыше 13 лет 2), пост для невесты и жениха в день
венчания, посты по понедельникам и четвергам. Подобного рода посты в
большинстве не выполняются вовсе, если не считать особо религиозных
семей. *
Указанное многочисленное количество постов увеличивается по усмотрению отдельных раввинов, например, по - случаю открытия нового
кладбища, бедствия, мора и по личному усмотрению каждого еврея (по
поводу дурного сна, обета и т. д.). Во все второстепенные посты постятся
не «от захода- до захода солнца», а лишь в течение дня 3 ).
2. «Покаянные дни». Покаянными днями считаются 26 дней, предшествующих новому году, й десять дней от нового года до иом-кипура.
Во все эти дни читаются особые «покаянные молитвы». Предшествующие
новому году дни носят название «селиха». До рассвета в каждый из этих
дней евреи собираются в синагоге, где читаются «селиха»—молитвы покаяния или молитвы о прощении грехов. Чтобы не проспать «селиха» (а
читать их посылается до наступления рассвета), синагогальный служка
(піамеш) местечковых синагог обходит дома евреев данной общины и будит их, стуча в дверь или окно. Собственно полагается будить главу дома, а последний сообщает своим домочадцам о наступлении времени «селйха». ІІо окончании «селиха», уже с наступлением утра, собравшиеся,,
не расходясь, читают обычную утреннюю молитву.
В отличие от дней «селиха» покаянные дни от нового года до иомкипур носят название «иомим норойим».
4

Тариаг

мицвот.

Не будет преувеличением, если сказать, что иудаизм пред'являег
ко всякому еврею столько требований, что выполнение их становится абсолютно несовместимым с какой бы то ни было хозяйственной деятельностью, не говоря уже о прогрессе.
Таких обязательных требований насчитывается 613, составляющих 365 запретов и 248 повелений. Это и есть «тариаг мицвот» Д.
Запреты и предписания иудаизма настолько сложны, им посвящено такое огромное количество трактатов и Фолиантов, что не только опи- сание, но простое перечисление их заняло'бы огромное количество страниц. Достаточно сказать, что иудаизм проявляет самую мелочную опеку
над верующим и предусматривает, например, такие моменты, какую
') Не обучаются потому, что «изучение
-) Пост установлен в память «спасения
первенцев в Египте».
3 ) Это «сильнодействующее» средство
устраивавшихся в царской России погромов.
4 ) «Тариаг» есть буквенное выражение
угодные дела.

торы радует сердце».
еврейских первенцев во время избиения
набожные евреи применяли и против
суммы 613 и «мицвот» означает—боге

штанину надеть раньше—левую или правую» как проходить мимо женщины, какую молитву произнести при одевании нового платья.;
и т. п. и т. д.
Поэтому мы в данном очерке коснемся только самых главных повелений и запретов.
Запретная пища.

Наиболее важными запретами являются запреты, связанные с
пищей.
Понятие о запретной пище имеет крайне усложненный на протяжении многих веков характер. Еврею запрещается употреблять в пищу
определенные виды продуктов и части их. Все запреты о пище классифицируются следующим образом:
1. Запрет употреблять в пищу часть растительных продуктов.
2. Запрет употреблять в пищу «нечистых» животных и рыб и их
продукты (яйца, молоко, икра).
3. Запрет употреблять в пищу кровь.
4. Прочие запреты, связанные с первыми и вытекающие нз них.
Запреты первого порядка были установлены в земледельческий период истории еврейского народа и связаны были с аграрным культом и
жертвоприношением земледельческих продуктов. Эти жертвоприношения;,
принадлежат к так называемым «ола», жертвам всесожжения, и заключались в том, что полностью сжигались на огне.
Запрещалось употреблять хлеб нового урожая до второго дня пасхи, до того момента, когда первый сноп не будет принесен в жертву богу
путем сожжения его при особых возлияниях на огне '). В настоящее
время сохранился только пережиток данного жертвоприношения, заключающийся в том, что пекущая хлеб еврейка., берет из квашни первый кусок теста и бросает его в огонь (это называется брать «халу»). При этом
произносится молитва смысл которой сводится к следующему: «Делаю
это по повелению господа и ради того, чтобы сподобиться, когда будет
восстановлен храм господен, вновь приносить жертвы на святой алтарь
я отдавать причитающуюся часть когану (первосвященнику)». Только
такой хлеб, от которого «взята хала», можно есть, и евреи местечек, у которых хлеб печется на дому, строго соблюдают этот обычай.
Кроме того, когда-то запрещалось употреблять в пищу урожай
.фруктов в каждый четвертый год (орла), которые доставлялись в Иерусалим и там при особых ритуальных церемониях с'едались. В настоящее время этот запрет не соблюдается, но о нем знает обычно каждый
религиозный еврей. Отмечается этот запрет, как и некоторые другие,
только произношением молитв и исполнением некоторых обрядностей.
Иначе обстоит с запретом второго разряда, о запретом употреблять в
пищу «нечистых» животных, рыб, птиц и их продукты (яйца, молоко,
икра). Список нечистых животных и отличительные их признаки подробно описаны в библии (Лев. И, Второз. 15)!
К числу «чистых», дозволенных к употреблению в пинту животных относятся млекопитающие с раздвоенными копытами и жующие
жвачку. Животные, у которых отсутствует один из этих признаков, считаются «нечистыми»:
К дозволенным к употреблению в пищу птицам относятся почти
все домашние птицы и очень ограниченное количество диких. Обычно
признаком «нечистых» птиц считается удлиненность передних пальцев
и когтей и употребление их для разрывания пипщ. «Нечистыми» считаются почти все земноводные, пресмыкающиеся и насекомые.
') См. пасха, сефира, шабуот.

К «нечистым» рыбам относятся те, у которых отсутствуют плавники и чешуя.
Перечисляя запретных животных, библия говорит: «Мяса их не
ешьте и к трупам их не прикасайтесь: нечисты они для вас» (Левит
11, 8). И дальше: «Кто понесет труп
их, тот должен омыть одежды свои,
и нечист будет до вечера» (там же,
ст. 20). Дальше указывается о «нечистоте» всякой вещи и сосуда,
прикоснувшихся к трупам «нечистых» животных. В таких случаях
глиняную посуду следует разбить,
а печь н очаг, если на них варилась нечистая пища, следует разрушить *).
Евреи всех групп выполняют
эти запреты и теперь в точности и
со всей строгостью. Так, мол, бог
велел. Других об'яснений не дают
о запретах и последующие комментаторы-талмудисты 2).
К третьему разряду запретов
относится запрет не употреблять в
пищу крови. Кровь есть «нефеш»,
Рис. 65. Грузинские евреи.
Хахам «делает» мясо, т. е. путем удат. е. душа животного, и ее следует
ления известных сухожилий делает его
или «на землю выливать как воду»
« іЙшерным».
На столе—обучающийся этому искусству. (Второзак. 15, 23), или приносить в
жертву богу. Этим высшее (душа
(Из материалов ЦМН. Фото автора.)
божественна) возвращается высшему существу—богу. В этом сказалось материализированное воззрение иудаизма на душу. И правоверный еврей, следуя этому воззрению, употребляя мясо в пищу, обязательно обескровливает его заблаговременно. Еврейская религия
') Несмотря на отсутствие особых указаний в «священном» писании, наиболее
«нечистым» животным евреч считают свинью.
2 ) Некоторые современные еврейские ученые и врачи националистического толка,
желая возвеличить «священное писание», стараются доказать, что законоучителям библейского периода были известны медицинские познания и, исходя из них, запрещены
были в употребление в пищу именно те животные, мясо которых может причинить
вред здоровью. В частности касается это трихиноносного мяса и сала свиньи.
Однако, несмотря на туманность запретов о мясной пище, следует предположить,
что все они являются просто пережитком тотемизма. Запретные животные повидимому
именно и являлись тотемными животными. Зачисление же тотемных животных в разряд «нечистых» и большой перечень их по всей вероятности произошло в последующие
века, когда сам тотемизм утратил для евреев первоначальный смысл. Интересно отметить, что из двенадцати «колен» (родов) израилевых 5 имеют своим обозначением
животных и 4—растения. Не лишне также отметить, что лев (обозначение колена Иуды)
является и теперь особо почитаемым животным и его изображают на облачении
свитков торы и полусвященного характера литографиях. Следует также указать, что
многие библейские и современные имена являются не чем иным, как наименованиями
.животных, и некоторые исследователи насчитывают их свыше 150. Культ тотема повидимому был весьма распространен у древних евреев. В частности особо почитаем был
змий. Библия даже утверждает, что сам бог повелел Моисею изготовить его (чем подчеркивается особая святость змей). Почитался змей и в период существования соломонова
храма, т. е. в период, когда «чужие боги» всячески изгонялись из еврейского культа
во славу бога Ягве. Змей носит название «нахаш». В то же время слово это обозначает «волшебство». Змей—родовой знак (герб) колена Дана. Нахаш в то же время
1 библейское имя и весьма почетное, так
как этим именем легенда называет предка
• «помазанника божия» царя Давида.

предписывает, чтобы убитое животное (и птица) обязательно истекли
кровью. Каждая еврейка, раньше чем сварить мясо, обязательно вымачивает его, после чего обильно просаливает, дает под влиянием
еоли стечь остаткам крови и вновь вымачивает его. Процедура эта
длится в течение нескольких часов Д.
Из запрета не употреблять в пищу кровь, не есть падали и растерзанных хищниками животных еврейская религия выводит и другой запрет — употреблять в пищу только мясо животных, если они
убиты, согласно особого ритуала, обескровлены и не имеют серьезных дефектов. Между прочим воспрещается есть
и круп убитого животного, потому что
там пролегает нерв, «пораженный у
праотца Якова во время его борьбы
с ангелом» (ем. соответствующую библейскую легенду).
Прочие запреты. В течение многих веков запреты в области пищи
были значительно расширены и усложнены. Блюстители «божеских» заветов, с целью сугубого соблюдения их,
ввели дополнительные запреты, дабы
основные никоим образом не могли
быть нарушены. Так, имеющийся в библии запрет не варить козленка в молоке его матери превратился в запрет
не есть одновременно молочного и мясного и даже иметь для молочного и
мясного отдельную посуду. Прикосновение молочного к мясному ведет к
тому, что и посуда и пища становятся
«трефными», т. е. «нечистыми», и не Рис. 66. Шейхет режет курицѵ. Он
могут быть в дальнейшем использо- держит нож во рту и выщипывает
на шее курицы перья. Перед шейхеваны. Поэтому нельзя их ставить^ря- том ведро для крови, чтобы не продом. Нельзя варить вместе- мясо и ры- лить ее на землю. (Из матер. ЦМН.
Фото автора).
бу, а поев рыбу, следует обязательно
всполоснуть рот.
Бесчисленное множество запретов в отношении пищи доходит до
того, что еврею вообще возбраняется употреблять все, что изготовлено
неевреем или без наблюдения еврея. Так, нельзя употреблять вина, если
оно изготовлено неевреем. Нельзя пользоваться хлебом, сыром, маслом,
молоком и т. п. продуктами, приобретенными у не еврея. Наблюдающиеся
факты несоблюдения части этих запретов религиозными евреями (употребление покупного хлеба, молока и пр.) относятся к вынужденным
«вольностям» последних лет.
Ежедневные омовения и молитвы.
Немедленно, как только еврей пробуждается утром, ему полагается
благодарить бога за то, что он вернул ему обратно душу, и за то, что*
создал его мужчиной, а не женщиной. Соответствующая молитва существует и для женщины, в которой последняя благодарит бога за то. что
') Из этого строжайше соблюдаемого обычая не употреблять кровь в пищу
видно, насколько необоснованно и лживо обвинение евреев в ритуальных убийствах и
в употреблении крови христианских детей. На этом обвинении не одни правители,,
попы и черносотенцы строили свою классовую политику и грели руки.

• он ее создал еврейкой, и изъявляет покорность женской доле, обещая
быть примерно-благодетельной и выполнять все, что родители и вообще
«старшие и добрые набожные люди велят делать». Утренняя молитва сопровождается обязательно омовением х ).
Каждый правоверный еврей обязан омывать руки также после каждого естественного «очищения» (испражнения) 2 ).
Во время подобного омовения произносится специальная молитва,
восхваляющая бога, так разумно устроившего человека и так остроумно
распределившего имеющиеся в теле «дырки», каждая из которых предназначена для определенных целей...
Омовение рук обязательно и перед каждым принятием пищи (обеда
и ужина) и частичное омовение в остальных случаях приема пищи. Каждое такое омовение опять-таки сопровождается) молитвой «поднятия
рук».
Наконец омовение обязательно и перед каждой молитвой вообще *).
Периодические омовения—миква.

Помимо .ежедневных омовений имеется и ряд периодических, которые совершаются в микве.
Миква явЖ&ется обязательной принадлежностью всякой еврейской общины. Она представляет собой специальное помещение, в котором ниже ноля находится водоем для омовения.
Согласно предписаниям и обычаю всякая замужняя женщина, обязана побывать в микве после периода менструаций, во время которых
она считается «нечистой». Только после омовения в микве она получает
право на интимную связь с мужем. Кроме того налагается, чтобы замужние женщины посетили микву в канун нового года и судного дня, а невеста — перед венчанием.
Женатые набожные мужчины посещают микву обычно перед каждым праздником и в канун субботы. Особо, религиозные •— ежедневно
утром перед молитвой. Обязательно посещение миквы и для жениха
перед венчанием. Фанатики-евреи употребляют микву также для целей
омовения новоприобретенной посуды.
Само устройство миквы и ритуйл омовения предусмотрены множеством правил и предписаний. Сам водоем, например, должен иметь
минимальную вместимость воды. Вода перед омовением, или, вернее,
окунанием (тебила), должна быть искусственно подогрета. Омовение
сводится к троекратному окунанию стоя, причем вода должна обязательно прикрыть голову и волосы. Во время 'окунания произносится
краткая молитва. Никаких посторонних прилипших предметов (комьев
1) Омовениг является «очистительным» ритуалом и производится на всякий
случай: человек во время сна мог случайно, помимо его воли, сделаться «нечистым»,
так как к нему могло что-либо «нечистое» прикоснуться — мышь или иная нечисть.
Кроме того омовение должно символизировать, что человек вообще очищает свою душу,
отрекаясь от всего земного, и полностью предается богу. Омовение следует производить
одной водой?"без мыла. Сводится омовение к трехкратному обливанию из кружки
зажатых кулаков. Гигиена подобного омовения конечно весьма сомнительна, так как
наиболее подвергнутые загрязнению части рук—концы пальцев и ладони почти не
подвергаются действию воды. Во время з^треннего омовения обмывается также и лицо,
но последнее делается между прочим, так как на этот счет нет никаких указаний.
Утреннее омовение называется на разговорном еврейском языке «обряд ногтевой воды».
Омовение рук (в течение дня много раз) имеет и другой смысл: оно символизирует
древний обряд омовения рук первосвященником, раньше чем приступить к «абоде»
(молению).
2 ) Этот род «омовения» сводится к окунанию концов пальцев в воду.
г ) Последний вид
«омовения» может ограничиться прикосновением концов
пальцев к запотелому стеклу окна или мокрому предмету.

\

грязи, засохших струпьев и проч.) не должно быть на теле—их снимают до тебилы. Делается это отнюдь не из гигиенических соображений, а исключительно для того, чтобы «вода омыла все тело».
Женщинам полагается посещать микву вечером, дабы не встретиться с посторонними мужчинами. Следует избегать, чтобы «кошерный» или «кошерная», т. е. искупавшиеся в микве, не встретили по
возвращении домой «нечистое» Животное, особенно свинью или собаку Д

Рис. 67. «Миква», место омовения, кулаши, Грузия. (По материалам ЦМН.
Фото автора).

Рис. 68 Кулаши. Старик в синагоге
за молитвой. (По материалам ЦМН.
Фото автора).

Одежда.

Иудаизм проникает в полном смысле слова во все поры не только
общественно-синагогальной жизни, но и частной, он печется не только
о душе еврея, но интересуется его внешностью, стараясь выделить его из
всей остальной нееврейсйЬй среды
Во-первых, еврей не должен брить бороды и обязан отращивать на
висках волосл, оставляя пейсы (от слова «пеот»—края 2)- Еврей ни на
минуту не должен оставаться с непокрытой головой. Набожные евреи,
даже ложась спать, одеваіот на ночь на голову тюбетейку или ермолку.
Обычай предписывает еврею носить длиннополое платье и изгот о в л я т ь его из единообразной ткани, не смешивая льна или хлопка с
г

мерке
кеизС
ное;

Следует заметить, что вода в микве не проточная и обычно сменяется прич или два раза в неделю. Естественно, что при подобных условиях миква
должна служить источником распространения заразных боле /ней, в част-

ЛАКОЖНЫХ.

Не лишне также отметить, что в некоторых местах, как например в некоторых
местечках Грузии (у грузинских евреев) для женщин устанавливается более высокая
оплата за пользование миквой, чем для мужчин.
9 Пейсы носят преимущественно фанатичные европейские (главным образом
галицийскт и польские) евреи. Грузинские, например, евреи, даже хах..мы, пейсов
не носят.

шерстью (шатнез). Обычай требует также, чтобы еврей поверх камзола
или сюртука опоясывался кушаком, преимущественно шелковым
Под верхней одеждой всякий мужчина обязан постоянно носить
«талет катан» (малый талет, розновидность большого талета, служащего для облачения во время молитвы). Это кусок материи четырехугольной продолговатой формы, размером примерно І Х Ѵ і метра (для
• взрослого). Поближе к одному краю, но почти посредине, в талет катане
имеется вырез для головы, а по четырем углам вплетаются «дицис»—
шерстяные нити, которые свисают в виде бахромы. Их употребляют
для целования во время молитвы, если не облачаются в талет. В общем
талет катан напоминает по форме зырянский лаз 2 ).
Раввины.

Еврейская религия с ее специфической консервативностью, бесчис. ленным количеством казуистических нагромождений, мелочностью
детализаций и строгим формализмом, естественно наталкивает верующего еврея на целый ряд недоуменных вопросов. Для разрешения их в каждой еврейской общине существует постоянная консультация. Обязанность консультировать и разрешать различные казусы лежит
на местном «пастыре» — раввине.
Круг разрешаемых им вопросов необычайно, разнообразен и обширен:
достаточно,""«ели горшок, в котором
варят мясную пищу, прикоснулся
к такому же горшку, предназначенному для молочного варева, чтобы
явилась необходимость обратиться
к раввину за раз'яснением, можно
ли в дальнейшем употреблять данную посуду. Если в зобе зарезанной
птицы или пупке ее найдена иголка
или чрезмерной величины камешек - вопрос о возможности употребить в пищу мясо птицы должен
быть разрешен раввином.
На все вопросы раввин обычно
находит готовый ответ в бесчисленных трактатах талмуда и иных «священных» книгах. Если же данный
случай не предусмотрен, примеРис. 69. Цхиновалли. Старик сидит без
няется другое аналогичное толковерхнего платья. Виден талет-катан.
вание или же, в крайнем случае,
(Из матер. ЦМН. Фото автора).
сам раввин берет на себя право
разрешить спорный вопрос.
Естественно, что в случае наличия малейшего сомнения (софик),
вопрос решается отрицательно, ибо при подобном «остроумном» методе
никогда не рискуешь впасть в ошибку.
Таков дух, сущность и религиозная практика иудаизма.
') В еврейской среде по поводу последнего обычая в шутку говорят, что опоясаться нужно для того, чтобы подчеркнуть раздвоенность всякого религиозного
человека, у которого верхняя часть (от поя&а) принадлежит богу, а нижняя—карманы и прочее—сохраняется для земных надобностей.
2 ) Лаз—кусок кожи, по покрою напоминающий талет-катан. На месте цицис лаа
имеет завязки, соединяющие переднюю и 'алнюю часть так, что они покрывают спину,
грудь и часть живота. Лаз зыряне употребляют в ненастную погоду. Возможно, что
в древности талет-катак играл подобную лазу роль.

Кроме этих обязанностей раввины берут на себя и функции чисто
гражданские и выступают в качестве супер-арбитров во всяких житейских спорах между «пасомыми». Если между двумя евреями возник спор,
то оба отправляются к р а в в и н у и излагают перед ним сущность дела.
Раввин же, в ы с л у ш а в их, выносит
свое решение, которое является обязательным для обеих сторон.
Помимо описанных «пастырей»
еврейской общины, «духовных» раввинов, с у щ е с т в о в а л также в СССР до
революции и другой вид раввинов,
так называемых «казенных» раввинов.
Они являлись фактически не чем иным,
к а к чиновниками царизма. На их обязанности лежало ведение записей актов гражданского состояния, они регистрировали рождения, браки, смерти, они выдавали метрические выписи
и т. п. В случае надобности «казенные» раввины являлись консультантами при местных властях и цензорами ОТаким образом, с помощью этих
«чиновников от бога» царская власть
крепко держала всякого еврея как
верующего, так и неверующего, в
Рис. 70. Грузинские евреи. Возле
синагоги. Мальчик, облаченный
пределах религиозной общины и пов талет. (Из матер. ЦМН. Фото
нуждала его обращаться к раввину.
автора).
Цадики.
Высшей иерархической ступенькой раввината являются цадики.
Это особо избранная порода паразитов, созданная особенностями
иудаизма. Дело в том, что выполнение предусмотренных иудаизмом
бесчисленного множества запретов, предписаний и обрядностей требует
*т каждого правоверного еврея столько усилий и времени, что для выполнения их необходим полный отказ от какой бы то ни было хозяйственной
или иной полезной деятельности. Поэтому только абсолютный лодырь
и дармоед может стать вполне богоугодным человеком, праведником или
цадиком.
Д Л Я І того, чтобы стать цадиком, требуется полностью уйти от «мира
сего» и предаться исключительно «служению богу». Таких ревностных
служителей божьих в недалеком прошлом у нас, в" СССР, насчитывалось
не мало. Проводя весь день за изучением торы, они являлись в полном
смысле слова тунеядцами общества и семьи. В с я забота о прокормлении
последней ложилась на женщину. Она заботилась о доме, о детях
(а обычно в подобных семьях их бывало не мало) и своем цадике-муже,
для которого ниже его достоинства и позорным считалось уделять внимание хозяйственным делам.
Зато к длугим, в частности к жене, пред'являл такой «неземной»
муж изрядные требования. Во-первых, чтобы иметь силы изучать «премудрости божии» нужно быть сытым. Во-вторых, нужно быть одетым при') В столицах и губернских городах, при министерствах и губернаторах имелись
также так называемые «ученые евреи» в качестве постоянных референтов.

лично, как полагается цадику, нужно иметь также чистую рубаху перед
тем, как отправиться в пятницу в баню, а главное, надо во славу божию
должным образом отпраздновать суббот)7, этого «величайшего дара
божьего» и поесть не только за себя, но и за вторую «излишнюю» дупіѵ,
какую посылает бог каждому еврею на время субботы.
И хозяйка дома выбивалась изо всех сил, дабы оказаться действительно достойной женой цадика, чтобы заслужить не только перед ним.
но и перед всей общиной звание «эйшеш-хаил»—женщины-воительницы. Таких «воительниц» в былые дореволюционные года в «черте оседлости» было не мало среди еврейской голытьбы. Но о них, конечно, мало
кто знал, и никто не интересовался жизныо этих горемык.
\
Однако тунеядцы-цадики, вышедшие из среды еврейской бедноты,
вовсе не почитались за цадиков. Это были просто глубоко религиозные
незаметные люди, которые за свои «богоугодные дела» имели право мечтать об
«олам габо» — блаженстве в потустороннем мире.
Зато в еврейской
среде было в прошлом немало действительных цадиков 1 ),
которые монополизировали это «высокое» и выгодное звание. Они составляли
целые
династии, так
Рис. 71. Дворец цадика в Садогоре (Галиция).
называемыйцадикат.
Несмотря на то, что
цадики официально не принадлежали к торговой и финансовой буржуазии, они концентрировали в своих руках огромные богатства,
имели определенные резиденции и богатые дворцы. Чтобы быть ца. диком, нужно было иметь «хазоку» (право), а оно не заслуживалось, а
передавалась по наследству.
К таким цадикам совершались паломничества. Забитая, полуголодная, религиозная голытьба, ища выход из тяжелой нужды, отправлялась
к цадикам за благословением, за «советом». За оказываемую «помощь»
цадики получали немалую мзду. Каждый старался давать по мере возможности и побольше, дабы не «опозорить» себя перед другими, дабы не
быть «хуже других». За все обильные приношения цадики давали верующим свое благословение и «шемиры»—амулеты, состоявшие из записочек с начертанными молитвами, медных монет и прочего. Шемиры как
нечто драгоценное и святое зашивались в тряпочки и носились на шее,
вшивались в платье иди хранились в тайниках сундуков и комодов.
Чтобы доступиться к цадику, приходилось ждать неделями очереди 2 ). Особенно много бездетных женщин с мужьями и без мужей тянулось к подобным «божьим людям», чтобы помочь несчастью (бездетJ ) После революции в СССР цадики почти перевелись. Все они или остались
в Польше и Литве или постарались туда эмигрировать.
2 ) Один из еврейских либеральных писателей, желая ознакомиться с бытом одного из цадиков горностай польской династии (мест. Горностайполь бывш. Киевской
губ.), отправился к последнему. Добившись приема, он поздоровался с цадико.м и вручил ему 1 рубль. Цадик принял монету и спросил: «В чем состоит ваша просьба?»
В ответ на это пришедший вручил цадику второй рубль. Цадик принял вторую мо-

ность у евреев считается великим наказанием божьим). Цадики «помогали» и в подобных случаях. Вообще не было для религиозного еврея такого несчастия, из которого бы цадик не мог выручить и помочь. Дохо- дало до того, что цадики спасали и от воинской повинности, конечно не
без наличия связей с местными воинскими и иными начальниками.
Каждый цадик имел обычно при себе значительное количество
«служек» (шамошим). Они в качестве посланцев раз'езжали по городам
и весям, сея всюду славу и популярность своим цадикам и собирали для
последних обильную жатву в виде «подарков».
«Подарки» собирались гак от синагогальных общин в целом, так и
от отдельных лиц, в первую очередь среди еврейской буржуазии, как
известно, далеко нерелигиозной.
*
Все эти «служки»-посланцы гак раз'ездные, так и постоянные (телохранители) носили название «лизоблюдов» (телер-лекер). название
вполне заслуженное и «почетное». Дело в том, что всякое прикосновение к цадику является большим счастьем, так гак считается, что «святость» тем самым передается к прикоснувшемуся. Особенно важно вкусить от остатков еды цадика (шнраим). За эти-то остатки в прихожих цадиков происходили форменные драки, а вкусивший их считал себя счастливцем.
Большинство цадиков не удовлетворялось одним служением господу богу, вовсе не гнушалось земными делами и вело круийЬге торговые дела. Конечно делалось это с целью «дать хлеб другим».
Наиболее видной по богатству и пышному образѵ жизни является
Палогорсгая династия падаков. Основатель этой династии—выходец из
У крайни обосновался в Галиции—в Садогоре. О нем; как о цадике, знали в царской России, Германии, Галиции, Румынии и др. странах. Как
он, так и его сыновья, вели небычайно пышный образ жизни. Садогооская династия дала для окружающих стран побочные династии—
чернобыльскую, Чертковекую (Украина) и некоторые Другие.
I S J L п р и г л а с и л присесть. Последний, садясь, вручил цадику третий рубль. Цадик
™ ь Г / ѵ Р а £ Г ° я Ж И Л С Я " - С П Р ° С И Л : * ° Т К у д а в ы б у д е т е сами?» Последовал ответ и
четвертый руоль. Довольный цадик, готовый оказать «помощь» просителю, вновь
спросил: «В чем же ваша просьба?» Но тут мнимый проситель не вьІдержал и чисто
сердечно заявил: «ни в чем, просто пришел посмотреть, как еврей ни за что ни поо
n L n „ ? e p e T У Л Ю Д е И д е н ь г и > > - В результате последовало конечно не благословение а
проклятие.

/

M. С.

ПЛИСЕЦКИЙ.

НЕКОТОРЫЕ ОБЫЧАИ, ОБРЯДЫ И ВЕРОВАНИЯ
ГРУЗИНСКИХ ЕВРЕЕВ

Справка.
Среда множества разноязычного населения Закавказья проживает
в Грузии группа евреев, известная под названием грузинских евреев.
Группа эта немногочисленна—всего по переписи 192-6 г. грузинских
евреев зарегистрировано 21321 чел. 2 ). По языку и материальной культуре грузинские евреи опчти ничем не отличаются от коренного грузинского населения.
Однако между грузинами и евреями лежит резкая грань и, больше
того, отчужденность. Отчужденность между евреями и грузинами создана многовековой историей, разностью экономических условий жизни
и главным образом разностью религии.
Еще в недалеком прошлом, примерно в середине прошлого века, грузинские евреи находились в рабской зависимости от грузинских феодалов-князей. Не мало эксплоатировались евреи н христианской церковью.
А. Грен указывает, что до прихода русских на Кавказ «последними их
(евреев) повинностями были доставление в церкви свечей, ладана и
архиерейских костюмов»...
Освобождаясь от зависимости светских князей и церкви, евреи вынужденно поселялись в различных местечках и городах обособленными
кварталами и общинами. Лишенные, земли, они, как и европейские евреи,
вынуждены были заняться единственно доступным для них «ремеслом»
— торговлей, почти исключительно мелочной в разнос. Еврейские
кварталы, религиозные общины и единственные «культурные» их центры—синагоги—консервировали быт, изолировали грузинских евреев от
остальной массы населения, способствовали укоренению темноты, невежества, фанатцзма, суеверия и нищеты.
Еврейские кварталы в Грузии представляют собой антисанитарные
клоаки, собравшие в свои тесные и кривые переулочки оборванную, полуголодную голытьбу, крепко держащуюся за синагогу и хахама. Следует сказать, что, несмотря на оторванность от других еврейских групп,
несмотря на нееврейское окружение, грузинские евреи сохранили наиболее архаичные формы иудейских верований и культа. К этому прибавилось бесчисленное множество местных наслоений. Некоторые из них
на основании личных наблюдений мы и попытаемся в самой сжатой
форме изложить, не затрагивая общераспространенных иудейских верований и культа, описанных выше.
9 По материалам экспедиции Центр, музея народоведения.
9 В действительности грузинских евреев несколько больше — примерно30 тыс. чел. Уменьшение численности евреев повидимому об'ясняется тем, что так
как евреи говорят на грузинском языке, часть их была отнесена к грузинам.

Рождение ребенка и роль бебии (бабки) у)
Цхинвальские 2 ) еврейки уверяют, что еще в период беременности
возможно определить пол будущего ребенка. Для этого достаточно взять
на руки ребенка лет 3 — 4, вынести во двор, указать на крышу и спросить: «Что лежит там, шапка или фата?» Если ребенок ответит—«фата»,
родится девочка, если же скажет,—«шапка» родится мальчик. Так
как подобное гадание иногда оправдывается, то некоторые будущие матери стараются должным образом подготовиться к рождению сына или
дочери: подобрать имя ребенку, наметить, если родится мальчик, сандука и т. д.
Еще несколько десятков лет назад. рожали не в постели, а полусидя на земле. Теперь этот обычай почти исчез. Однако как раньше, так
и теперь, рожают дома в отсутствии врача, с помощью бабки (бебии).
В случае тяжелых родов предпринимаются различные меры, долженствующие способствовать разрешению роженицы от бремени. Вѳпервых, «делают цдока»—жертвуют деньги на богоугодное дело в честь
реб Меира баал ганес s ). Кроме того практикуются и другиц меры: муж
роженицы наливает в полу своей одежды воду и дает из нее нить жене.
Кто-нибудь нз мужчин, слывущий счастливцем, бросает через дверь в
комнату яйцо, приговаривая: «Пусть беременная разрешится так же
быстро, как быстро яйцо разбилось». В случае особо тяжелых родов
применяется наиболее радикальное средство: муж мочится в стакан иль
другой сосуд и дает пить роженице.
Как только из утробы матери появится ребенок, присутствующей
бабке дают серебряную монету (обычно 20 коп.). Последняя, держа монету в зубах, перерезает ею пуповину. Если роды происходят в субботу,
то вместо монеты дают бабке какой-либо другой предмет из серебра, на-,
пример, пряжку от пояса и т. п. Покончив с этим, новорожденного, до обмывания, посыпают солью. В результате подобных процедур бывалг.
смертные случаи новорожденных ')..
Когда ребенок уже обмыт, кто-либо из присутствующих бросает
трехкратно вверх детскую рубашечку, приговаривая: «Пусть так высоко
растет». Тут же ребенка пеленают, после чего бабка берет его на руки и
об'являет, что волк его похитил. На это мать отвечает: «Нет, он мой»
Вместе с матерью бабка также произносит эти слова трехкратно, но тут
же добавляет: «Ну, тогда пусть он' у тебя благополучно растет».
Новорожденный продолжает лежать в пеленках на кровати (или
нарах) матери, на подушке в течение 2—з дней. При входе в дом постороннего посетителя, ребенку обязательно приподымают голову.
За свои труды бабка получает примерно оплату в следующем размере: 20 коп. при обрезании пуповины, кусок материи, на которой мать
рожала, кусок мыла примерно в 400 — 500 грамм. Последнее дается для
того, чтобы «на том свете, бабка не встретила родителей новорожденного с окровавленными руками».
В момент первого положения ребенка в аквани (колыбель кавказского типа), что бывает примерно на третий день после рождения, у изголовья колыбели кладут два хлебца, а на колыбель ѵ изголовья и у ног
б Большинство описанных магических обычаев и обрядов позаимствовано ѵ
J
кахетинцев.
2 ) Цхинвали—главный город Юго-Осетии.
8 ) Реб Меир баал ганес—один из вероучителей и толкователей библии, живший
во_втором веке. Он приобрел славу чудотворца и еще теперь почитается темной еврейской массой. «Баал ганес» означает—чудотворец.
4 Об обычае посыпать солью новорожденных, бытующего у многих народов
имеются указания и в «священном писании» (Иезекиил, 16, 4).

—прикрепляют две свечи. У колыбели ставят бутыль вина, муку (примерно 8 — 10 кило), помещаемую в медном тазу, соль, мед, коровье масло. Все становится достоянием бабки.
В колыбель кладут какую-либо золотую вещь или монету н стараются прикрыть ребенка по мере возможности шелковым покрывалом..
В момент первого положения ребенка в колыбель изготовляют сладкую яичницу, есть которую приглашают детей. Последние посііешно хватают куски яичницы и разбегаются. Это должно способствовать тому,
чтобы ребенок начал скоро бегать.
В случае, если родившийся ребенок—мальчик, бабка является во
время трапезы по случаю обряда обрезания весьма почетным гостем. Она
откладывает из своей порции в., отдельную тарелку что-либо с'едобное и
посылает в подарок сандука. Последний, принимая подарок, кладет для
бабки в ту же тарелку примерно один рубль. В меньшей мере дают в
остальные присутствующие. Собранные деньги отсылаются бабке, которая вместе с остальными женщинами находится на верандецнлн смежной комнате.
Если родится девочка и, следовательно, бабке не собрали в день
обрезания денег, тогда мать родившейся платит бабке от себя лично.
Сумма эта в общем является меньшей, чем возможно собранная в день
обрезания.
... Кровать роженицы обычно не перестилается в течение 10 — 14
дней. Только,_ когда мать после родов окончательно оправится и встает
с постели, в дом собираются соседние женщины, для которых готовится
завтрак. Если родившийся ребенок—мальчик, то постель его выносится в этот день на улицу, где проветривается. Это должно способствовать
тому, чтобы в дальнейшем рождались мальчики. В этот же день собравшиеся приносят свои поздравления матери и добрые пожелания ребенку.
Для бабки опять ставится тарелка, куда присутствующие кладут мелкие
деньги.. Женщина считается «нечистой» после рождения мальчика в течение 30 дней и девочки—в течение 40 дней. «Чистой» становится она
после истечения этого срока и посещения миквы. В период «нечистоты»
она, по возможности, изолируется от всей остальной семьи.
Сандука.
Сандука обязан полностью приготовить ребенку гардероб и припасы для торжественной трапезы в день обрезания. В прежние годы сандука покупал козленка или овцу. Теперь же он доставляет не менее трех
зарезанных и «сделанных», т. е. превращенных в кошерных кур. Для ребенка сандука приобретает головной платок, рубашку и чулочки и некоторые другие вещи. Перечисленные вещи сандука посылает в дом новорожденного через специального посланца (шилиах).
За трапезой по случаю Обрезания сандука—самое почтенное лицо,
и все сидящие за столом обычно посматривают в его сторону. Сандука
является «хозяином стола» (грузинский термин тамада).
Обычаи,

связанные

с

о б р е з а н и е.м.

Обрезание происходит в синагоге ) на восьмой день после рождения. Рано утром, перед тем как ребенка уносят на обряд обрезания (мила), матъ моет себе голову. Поливать ей для этой цели воду — большая
честь. Обычно делает это свекровь.
Затем собравшиеся женщины, родственницы и знакомые, отцеживают из груди матери немного молока, смешивают его с вином и сахаром и. через ватку кормят этой смесью ребенка. Кормить ребенка перед
3

!

) В больших городах—Тифлисе и Кутаисе—дома.

операцией, т. е. усыпить его,—богоугодное и почетное дело. Поэтому
.Кормежка производится поочередно всеми присутствующими женщинами.
Не менее почетным считается нести ребенка в синагогу. В некоторых местечках (напр. Кулаши) делает это отец, заранее облачающийся в талет. В других же местах (Цхинвали) роль носильщиков выполняют женщины. Каждая старается пронести ребенка хоть несколько шагов и тем самым принять участие в священном обряде обрезания. Если
.синагога находится близко от дома ребенка, а собравшихся женщин
много, тогда они выстраиваются в шеренгу и ребенок переходит из рук
•в руки по живой цепи. В синагогу женщины не входят и вручают ребенка ожидающему отцу
на пороге. Сами яге
собравшиеся женщины
остаются на улице, на
веранде или пристраиваются под окнами, дабы иметь возможность
наблюдать за обрядом
обрезания.
Сам обряд обрезания ничем не отличается от того же обряда
у европейских евреев.
-Зато заслуживают быть
отмеченными
некоторые привходящие моменты. Так, в Цхинвали
Рис. 72. Грузинские евреи. Местечко Кулаши. Женщины под окнами синагоги смотрят на обряд обреиздавна практикуется
зания, не имея права войти внутрь. (Из мат. ЦМН.
кража отрезка крайней
Фото автора).
плоти. Делается это недругами из желания
шрячинить вред ребенку. В этом городишке среди грузинских евреев
имеется уверенность, что путем известных магических приемов над
отрезком крайней плоти возможно причинить ребенку большие неприятности, вплоть до смерти. Поэтому отец или кто-либо из родственников ребенка охраняют отрезок пуще зеницы ока. И все же кражи
крайней плоти бывают. В таких случаях отец, верящий в силу "колдовства, мечется в беспокойстве, старается отыскать злоумышленника,
плачет и обращается к раввину или хахаму Ц с просьбой наложить
«херем», особого рода запрет, связанный с божьей карой. Несмотря на
это, не было ни одного случая, чтобы похитивший крайнюю плоть возвратил ее под влиянием «херема».
В некоторых местечках, например Кулаши, крайняя плоть имеет
несколько иное назначение. Крайнюю плоть стараются передать бесплодной ягенщине, которая с'едает ее, уверенная, что после этого обязательно
родится мальчик 2 ).
р Вместо раввинов у грузинских евреев имеются хахамы. В каждой религиозной
общине имеется несколько хахамсв. Собственно хахамами называются все лица, свя.злнные с выполнением культа включая резника, хазана (чтеца общественной молитвы)
и могела. Имеются и раввины, но они выходцы из среды европейских евреев.
-) Приписывание магических свойств крайней плоти наблюдается у многих так
•называемых примитивных народов. Так, диэри (австралийское племя) считают, что
наличие отрезка крайней плоти значительно облегчает процесс добычи огня. Поэтом:
диэри после обряда обрезания (совершается в 1 2 - 1 3 лет) собирают обрезки крайней
плоти, тщательно хранят их в течение известного времени и производят над ними ряд
церемоний.
Религии народностей СбСР

22

Подобную же роль играет и следующий обычай. Сейчас же после
обряда обрезания, кто-либо из родственников оперированного ребенка*
обычно мальчик лет із—14, бросает на пол пригоршню орехов, конфет
и других сладостей. Присутствующие в синагоге устраивают настоящую
свалку, стремясь захватить что-нибудь из брошенного. Есть полная уверенность, что в доме захватившего что-либо с иола обязательно родится
ребенок.
Поверья, связанные со смертью и похоронами.
Омовение мертвеца (тогора) производится: у грузинских евреев чаще всего во дворе. Для этой цели выкапывается яма, которая, устилается
поверх досками. Мертвец кладется на доски, а яма служит для стока
воды. Место тогоры опасно для живых, особенно для женщин, и его заблаговременно огораживают. Это место душа продолжает посещать и
после похорон ее телесного носителя. Поэтому на месте тогоры продолжает гореть свет и оставляют в течение семи дней тушу (медный кувшин) с водой и полотенце или платок .на тот случай, если дуіпе потребуется напиться или умыться и утереться. В некоторых местах, когда
мертвец уже готов к погребению, перед выносом его на улицу запирают
дверь или ворота, показывают вид, что с ним не хотят расстаться и обращаются к нему: «Не бери у нас больше никого». Кто-либо из присутствующих отвечает: «Он дал обет» (тнай). Только после этого открывают
запоры, и траурный поезд отправляется на кладбище. Женщинам в траурном шествии воспрещается,принимать участие. Жене же и дочерям,
разрешается проводить покойника только до синаноги (если это был
особо почетный прихожанин и его заносят на синагогальный двор, где
служат «геспед»—панихиду).
В Цхинвали, когда мертвец уже зарыт землей, вокруг могилы
разбрасывают мелкие деньги. В недалеком прошлом в могилу покойнику
клали различные вещи: платье, вкладывали в руки посох, давали мыло,
расческу, иногда даже деньги. Теперь этот обычай ушел в область прошлого.
В Цхинвали по прошествии семи дней после смерти близкие родІ ственники покойного устраивают первые поминки. О этой целью отправляются па кладбище, куда берут лучшее платье усопшего, раскладывают
его на могиле и начинают оплакивать. Приходят также знакомые, которые после отправляются на могилы своих близких покойников, передают
последним вести от живых, рассказывают им о всем происшедшем в их
отсутствии и т. д. Полагается, чтобы жена оплакивала мужа вслух, для.
чего имеются специальные стихи (на грузинском языке). Беда вдове,
если она плохо поплачет: ее засмеют соседи. Наоборот, при ударном оплакивании все будут об этом говорить и такую вдову будут ставить в
пример другим. В прежние времена имелись специальные плакальщицы.
Для поминальных целей многие старушки очень бережно хранят в комодах и сундучках старинные, иногда подвенечные платья, которые после смерти их обладательниц будут принесены их детьми на кладбищедля обряда оплакиванья. О такими платьями цхинвальские старушки
очень неохотно расстаются, даже при самой сильной нужде.
После смерти мужа, жена обязательно одевает длинное черное
1 платье, которое носится примерно около года. Только после истечения
этого et • ка траурное платье заменяется другим, тоже черного цвета. Старое же платье отдается какой-либо нищей. В крайнем случае в темный
цвет перекрашивают^ одно из имеющихся платьев. Чем дольше вдова
нсоит темное одеяние, тем, следовательно, она сильнее любила мужа.

Платье покойника обычно не использовывается, особенно возбраняется носить его обувь, так как предполагается, что, одевая ее, можно
наступить на голову мертвеца.
Способы лечения.

По убеждению грузинских евреев, особенно женщин, врач не всегда способен оказать помощь болящему, а в некоторых случаях приносит
только вред. Правда/обращаются и к врачам, но попутно с этим, и почти
всегда — к знахарям, ворожеям, муллам и хахамам. А так как грузинские еврейки любят «лечиться», то к помощи этих «всемогущих» особ
прибегают довольно часто. Интересным является то, что, несмотря на
разность официальной религии евреев и христиан и, больше того, несмотря на враждебное отношение этих двух религий, методы лечения,
(как и другие проявления народных верований) у евреев одни и те же,
что и у их соседей грузин и осетин. В большинстве случаев у них также
одни и те же лекари.
1.

Бесплодие

и выкидыши.

Наиболее частыми клиентами являются бесплодные женщины..
Бесплодие не только кара господня, но часто бывает результатом колдовства врага. Для каждой грузинской еврейки бесплодие — величайшее
несчастие, так как она но прошествии нескольких лет после замужества
обязательно получит развод, а последний при отсутствии состоятельных
родителей связан с нищенством, тем более, что одинокой женщине негде- применить свой труд.
х
Поэтому против бесплодия предпринимаются всевозможные меры,,
кроме одной — обращения к врачу. Бесплодная женщина обращается к
ворожее (которых имеется значительное количество как среди еврейского, так и окружающего населения), она должна разгадать причину.
По указанию ворожеи вскапывают во дворе землю и находят предмет
колдовства — спутанные волосы, нитки или ногти. Их следует уничтожить и тем самым колдовство будет уничтожено.
Бывает однако, как указывают местные евреи, что причиной бесплодия бывает такое колдовство, которое уничтожить никак невозможно,
и тогда единственно возможное это развод. Так, например, в Цхинвали
был случай, когда женщина, по прошествии нескольких лет после замужества нн разу не забеременела. Обратилась она в Тифлисе к мулле. Последний «разгадал», в чем причина бесплодия. Оказалось, что бесплодная
женщина имела в прошлом другого жениха, за которого- по каким-то
причина-м не вышла замуж. Обозленная этим мать жениха заперла замок, вложила его в чулок и бросила в реку. Так как достать замок из
реки оказалось невозможным, осталось одно—развестись с мужем. Однако, последний долго не соглашался на развод. Только после того, как
бесплодной женщине удалось доказать, что ее муж болен «нехорошей
болезнью», а главное после того, как она обратилась в загс, удалось добиться развода и выйти за другого замуж.
Одним из ьесьма распространенных средств против выкидыша является следующее: смешивают желток яйца с мелом и крахмалом. Полученной массой смазывают тряпку и его повязывают поясницу. Практикуется также ловязывание поясницы янтарными бусами.

2.

«Батонеби».

Среди бесчисленных болезней, которыми болеют главным образом
дети, особое место занимает «батонеби». Под «батонеби» подразумевается
•большинство инфекционных болезнен—оспа, корь, коклюш, скарлатина,
а также дизентерия. Каждая из перечисленных болезней имеет особый,
термин, прибавляемый к слову «батонеби». По гюверыо грузинских евреев, заболевание одним из перечисленных видов «батонеби» является следствием того, что дом больного посещают «господа духи», или «батонеби».
Несмотря на причиняемую ими боль и горе, злыми их не называют из
опасения, что, отнесясь к «батонеби» непочтительно, можно вызвать их
гнев и тогда уже заболевшему грозит безусловная гибель. Поэтому
родные больного стремятся во что бы то ни было угодить «батонеби»,
делая для них все приятное и, но мере возможности, ограждая от неприятного.
Посещают дом только свои «батонеби», чужие же вовсе не опасны.
Хозяева посещенного «батонеби» дома считают пришельцев «господ
духов»—особо почетными гостями. Почтение в первую очередь высказывается в том, что родители заболевших хвастают перед соседями: «Вот
видите, нас удостоили «батонеби» своим посещением, а вас нет!».
Лечение при «батонеби» сводится к тому, что «господам духам»
.делают только приятное. «Батонеби» нравится красное. Поэтому больного покрывают красным одеялом, по возможности шелковым. Иногда
даже шьют для больных специальные красные костюмы. У постели больного кладут вареные, окрашенные в красный цвет яйца. «Батонеби» любят также сладкое. Поэтому все углы комнаты посыпают сахаром. Piaконец «батонеби» нравится пение, музыка и пляска. Возле больного
играют на гармонии и дайре (бубны), поют специальную для «батонеби»
колыбельную песенку «Яв пана, вардо нала» (спи, моя. фиалка, спи, моя
роза). Если и этим «батонеби» не удовлетворены (а это видно по состоянию больного), тогда родители больного раздеваются донага и танцуют.
Bo-время пляски полагается., чтобы присутствовал кто-либо из посторонних. Смысл пляски заключается в том, что у постороннего и больного
вызывается смех и это веселит «батонеби». Данное средство считается
весьма радикальным и применяется в очень редких случаях.
При «батонеби» всякое желание больного ребенка выполняется беспрекословно, так как неудовлетворение требования, даже каприза, момет
вызвать у больного слезы, а это очень неприятно «господам духам».
Самой неприятной для «батонеби» персоной является врач. Поэтому
при «батонеби» его услугами не пользуются. Больше того, "если в доме
заболел кто-либо болезнью, ничего общего с «батонеби» не имеющей, но в
доме одновременно имеется и больной «батонеби» или просто ребенок,
которого «батонеби» еще не посетили, то и тогда приглашение врача недопустимо.
«Батонеби» очень не нравится вид мыльной пены. Поэтому-никто
в доме во времяі «батонеби» не моется мылом и не стирает белья. Об
этом же просят соседей одного и того же двора.
«Батонеби» неприятен вид крови. Поэтому не режут ни в доме ни
во дворе ничего живого (птицу и животных), остерегаются держат,
в комнате, где лежит больной, сырое мясо (Цхинвали). В Цхиивали же во
время «батонеби» не употребляют в пищу голов и ног животных и птнв.
Неприятен «батонеби» запах опаленных перьев. Поэтому зарезанную
птицу не опаливают на огне.
В доме, где имеется «батонеби», нельзя плакать и даже зевать- это
неприятно «батонеби. Воспрещается обижать кого-либо, наказывать

детей или бить жену и избегают какой бы то ни было ссоры. Слезы, план,
подавленное настроение раздражают «батонеби». А это может отразиться на больном.
' Радикальным средством, которое применяется в случае тяжелого
состояния ребенка, считается принесение своеобразной жертвы. Кладут
на жаровню или чайіку ядра орехов и зажигают их. Дым подобной
«жертвы» приятен «батонеби». Однако, от подобного «жертвоприношения»
получается двойной результат: положительный для данного больного и
отрицательный для соседних детей, не переболевших «батонеби».
В кутаисском районе практикуется особый вид увеселения «батонеби»: покупают белого петуха, окрашивают его в красный цвет, прикрепляют к шее и ногам небольшие колокольчики и дают ему полную
свободу в комнате. Лет десятъ-пятнадцатъ тому назад петуха заменяли
молодым козленком.
Насколько подобные обычаи и приемы «лечения» при «батонеби»
распространены у евреев, свидетельствует следующее: расспрашивая у
одного из кутаисских хахамов о «батонеби», последний порекомендовал
мне обратиться к другому, пользующемуся наибольшей известностью в
городе хахаму на том основании, что у него недавно дети переболели
«батонеби». При этом мой собеседник поспешил прибавить: «Конечно,
сам хахам (имя рек) не придерживается чуждых еврейской религии
грузинских обычаев, но его жена»...
О «батонеби» связано множество рассказов, которые можно услышать в каждом поселении грузинских евреев. Собравшаяся на веранде
синагоги группа стариков рассказывает следующий случай. Лет 25 тому назад проживал в местечке Кулаши фельдшер Исхар НІульдингер—
выходец из европейских евреев. Случилось, что в доме, где жил фельдшер, заболел ребенок «батонеби». Во время болезни хозяйка дома купила на субботу мясо и по рассеянности занесла в комнату больного и
там оставила.. В комнату каким-то образом забралась соседская собака
и, конечно, с'ела оставленное мясо. Так как в доме, где имеется «батонеби», не полагается кричать, а тем более сердиться, хозяйка, заметив,
что собака с'ела купленное мясо, подошла к ней, присела, на пол и стала
сладким голосом уговаривать ее: «Ты уже с'ела мясо—на здоровье тебе, но^уйди ради бога из комнаты, уйди!» В это время вошел фельдшер. Узна,в в чем дело, он огрел собаку палкой и та с визгом бросилась на улицу. Обеспокоенная хозяйка подползла к больному ребенку
и на коленях стала упрашивать «батонеби»: «Рада бога не сердитесь на
глупого ашкенази, простите ему, ибо по своему невежеству он не знает,
что творит».
Меры борьбы с колдовством. Колдовство возможно уничтожить,
если известно лицо, совершившее его. Для этого достаточно взять кусок. земли или грязи с того места, гд® ступила нога колдовавшего, размешать ее в воде и дать выпить пострадавшему. Еще лучше, если удастся
соскоблить с подошвы ботинка колдовавшего кусочек грязи и употребить ее таким же способом.
В Цхинвали был следующий случай: Некоей женщине захотелось,
чтобы брат ее мужа перестал любить свою- жену, причем она считала,
что если это случится, он начнет уделять больше внимания остальной
семье. Для осуществления намеченной цели было совершено колдовство.
Колдовства возымело свое действие, и муж стал плохо относиться к своей раньше любимой жене. Однако, пострадавшая от колдовства разгадала
причину изменившегося к ней отношения мужа и решила уничтожить
колдовство. С этой целью она достала ботинок колдовавшей, когда он
чинился у сапожника, соскоблила с подошвы его кусочек грязи и бросила в кувшин, из которого всегда пил ее муж. Последний заметил

грязь в воде и побил жену. Но пострадавшая не успокоилась: в следѵюI щий раз она повторила то же самое. В результате средство, мол. помогло,
и муж стал понрежнему любить свою жену.
Лечение грязной водой. (Цхинвали). Если кто-либо побьет чужого ребенка и последний через известный промежуток времени заболеет,
то виновником болезни считается побивший ребенка. Таковым он является
и в том случае, если приключившаяся болезнь ничего общего не имеет
с побоями. Вылечить ребенка возможно, если побивший его вымоет
свои руки и даст больному выпить воду. Не всякий, однако, соглашается
на подобный способ лечения, так как дать другому пить такую вода
опасно для жизни того, кто в ней омыл руки.
Средства от ушиба (Цхинвали). Когда получают ушиб при падении, место это поливают водой и в землю втыкают гвоздь. Если данное средство не действует, значит, место падения «нечис-тое». Тогда несколько женщин вооружаются ножами и копают на том месте до тех пор,
пока не найдут куска угля. Уголь размешивают в воде и дают пить
больному. Если и это средство окажется не действительным, тогда следует изготовить фитиль, по размеру равный росту пострадавшего. Фитиль "бблёпливается воском, получается тонкая свеча, которую зажигают с обеих сторон. Свеча должна полностью выгореть. Данное средство
считается наиболее радикальным.
Средство от бородавок. (Цхинвали). Следует в новолуние пойти
к реке, взять с собой немного соли и сказать, обращаясь к луне: «Бородавка, чтобы ты так быстро исчезла, как соль в воде». При этом бросают соль в воду. Сказанное повторяется три раза.
Лечение от испуга (Ка,реля). Если ребенок, перепуган, обраща4 ются к бабке. Бабка шепчет
известную ей одной молитву, держит
уголь в руках, прикладывает его к, плечу ребенка и потом тем же углем
мажет ему щеки, лоб и подбородок.
Средство от дурного глаза (Цхинвали). Берут грецкий орех, выковыривают из него ядро и наливают туда немного ртути. В таком - виде
орех зашивается в тряпочку и носится на шее.
Волосы и ногти как предмет колдовства. Имея чужие обрезки
ногтей или волосы и совершая над ними известное колдовство, возможно причинить вред их бывшему обладателю. Грузинские еврейки,
особенно имеющие недоброжелателей, крайне предусмотрительны и
предпринимают всякие предосторожности, дабы их волосы или ногти
не попали в руки такого человека. Рассказывают о таком случае: несколько лет назад цхинвалъская еврейка якобы услышала во сне: «Скорее проснись, вставай, ведь тебе хотят обрезать волосы!» Она'быстро вскочила и обнаружила возле себя ножницы и клок волос. Вскоре она заболела и умерла, перепуганная этим происшествием.

ѵ

Амулеты.

У грузинских евреев, как и у окружающего грузинского и осетинского населения, имеют распространение различные амулеты. Редко можно встретить еврейскую семью, в которой не было бы хоть одного какоголибо амулета, местного или палестинского происхождения.
Ангарозы мулл. Ангароза—искаженное грузинское производное
слово «авгароза». «Ав»—злой, «гароз»—бичевать. Ангароза—амулет, назначение которого «бичевать все злое», вернее, предохранять 'носящего
подобный амулет от «злого», главным образом—«злого глаза».
- Состоят ангарозы из клочков бумаги или белого холста, на котором написаны молитвы. Наиболее распространены ангарозы на тюркском
языке. Фабрикуют их для евреев Восточной Грузии тифлисские муллы

(моллы) и для Западной Грузии—батумские. Эти лоскутки бумаги или
холста зашивают в темные тряпочки и вешают на шею, главным образом,
детей. Конечно, ни смысла, ни содержания молитв евреи не знают. Но
вера в чудодейственность ангароз огромна. Нищие, оборванные и полуголодные евреи недоедают, продают последнюю вещь и везут скопившиеся рубли в Тифлис и Батум муллам, которые заняты фабрикацией
ангароз в широком масштабе. Следует заметить, что, вследствие отсутствия • соответствующих санитарно - гигиенических
условий,
смертность среди детской части населения огромна. Вовсе нередкость
встретить семьи, в которых родилось 10—15 и больше детей. Осталось же в живых всего 1—2—3.
Такая колоссальная
смертность
внушает темной и забитой матери'
мистический ужас, и она-то обязательно озаботится, чтобы ее дети
имели несколько ангароз. Ангарозы
мулл, как и сами муллы, пользуются
у грузинских евреев огромной славой. В свою очередь н муллы приноровились к потребностям евреев
и. на некоторых записочках рииуют параллельно с мечетыо и
маген - Давиды (еврейские национально-религиозные знаки в виде
Рис. 73. Грузинская еврейка, родившая
шестиугольных звезд).
14 детей. Остался в живых один мальО всемогуществе мулл, особен- чик. На нем ангароза, полученная от
но тифлисских, можно в еврейских муллы. (Из мат. Ц.М.Н. Фото М. Плисецкого).
местечках Грузии услышать много
рассказов, один чудеснее и наивнее
другого. Вот образчик наиболее безобидного: «В Цхинвали онемел мальчик. Обращались к ворожеям и даже врачам. Никто не смог помочь. Тогда мальчика повезли в Тифлис к мулле. Он бы безусловно вылечил ребенка.. Но... он вынужден был отказать в помощи, так как советская
власть воспрещает муллам заниматься врачеванием».
На мой вопрос, действительно ли муллы перестали заниматься лечением больных, рассказчица наивно добавляет: «О нет, и теперь продолжают обращаться к муллам и последние тайно оказывают помощь».
Рассказывают о следующем случае: Однажды нхинвальский еврей
приобрел у грузина дом. В течение нескольких лет проживания во
вновь приобретенном доме у жильцов его умирали дети. Тогда решили обратиться к тифлисскому мулле. Последнему удалось «точно определять»
причину смерти детей. Оказывается, что раньше, когда, в доме жили христиане, в одном из углов комнаты висела икона и перед ней постоянно
теплилась лампадка. Так как теперь нет этой лампадки, дети стали умирать. Поэтому мулла порекомендовал в пустом углу, где раньше висела икона, держать зажженную свечу. Совет был выполнен напуганной
матерью. И действительно, в продолжение значительного времени дети
перестали болеть и умирать. Однажды, как-то среди ночи хозяйка внезапно проснулась. Увидев горящую свечу, она сообразила, .что в сущности нарушает еврейский закон и запрет не поклоняться чужим богам. А свеча ведь является, той же христианской лампадкой. Не долго
думая, женщина вскочила с кровати и задула свечу, решив покаяться

в содеянном. Прошло некоторое время и в доме опять тяжело заболели
дети. Мать вновь обратилась в Тифлис к мулле. Последнему, как и раньше, «удалось установить причину». Она заключалась в том, что духи, которым нравился свет сведи, обозлены, что она потушена. Пришлось опять зажечь свечу. С тех
пор, хотя дети и умирали, но всеже один мальчик остался в живых...
Не менее интересен следующий рассказ: В еврейской семье
(Цхинвали) с девочкой в возрасте
около года приключилось несколько припадков. Родители поехали в Тифлис к ^ мулле. Девочки не взяли, а захватили с
собой только ее чепчик. Мулла
выслушал пришедших и об'яснил
им причину припадков. Оказывается, что в Цхинвали привезли
однажды ночью тело какого-то*
коммуниста, убитого в деревне.
Похоронная процессия прошла
через еврейский квартал с музыкой. Все выбежали на улицу поглядеть на редкое зрелище. Выбежали и родители девочки. В то
время, когда ребенок остался без
присмотра, его одолел бес. Мулла
дал родителям ангарозу (исписанную по-тюркски бумажку, завернутую в тряпочку). Ангароза
была привезена, девочка выздоровела и живет до сих пор.
Апгарозы хахамов. Муллы
не являются отнюдь единственными фабрикаторами ангароз.
Этим делом промышляют и хахамы. Некоторые хахамы проявляют в этой области оригинальность. Если например, в Цхинвали кто-либо заболеет обращаются к одному из хахамов. Последний берет іагигу «святого» каббалистического автора—Аризал (1536—
1572 г.) Ц. Открывая книгу то в одном, то в другом месте, хахам, по
сочетанию отдельных букв, определяет причину болезни. Когда это сделано, гадальщик велит достать белого петуха или курицу (в зависимости от пола больного). Птицу режут, а кровыо хахам пишет на узкой
длинной бумажке молитвы на древнееврейском языке. Бумажку свертывают в трубочку, зашивают в тряпочку или запаивают в жестянку
и носят на шее или вешают на аквани (низкая колыбель обычного кавказского типа). За свои труды ,дахам берет себе курицу или петуха, а
иногда и получает вдобавок деньги. Хахамовские амулеты называются
камеями, а также ангарозами.
Рис. 74. Ангароза—написанная на холсте
муллой молитва на тюркском языі^е.
Приспособляясь к запросам евреев, мулла
изобразил на ангарозе «маген - Давид»
(шестиугольник). Район Куташи. (Из материала ЦНМ. Собр. автора).

\) Аризал составное слово из первых букв: «Арк реб Ицхах зихрону ливрохо»,
т. е. «Ари реб Ицхах, да святится его имя».

Шаддай—амулеты.
Это также один из видов нательных амулетов. Состоят они из серебряных дощечек (иногда медных), на которых
выгравировано по древнееврейски «шаддай Иефушалаим» (господьхранитель Иерусалима). Разновидностью «шаддаев» являются бляшки
с вытисненной человеческой рукой фабричного производства, с такой
же надписью. Местные евреи уверяют, что все «шаддай» привезены из
Палестины и обладают значительной магической силой и охраняют обладателей их, особенно детей от «злого глаза».
Шемира лабант В некоторых еврейских
домах имеются особого рода амулеты, называемые «шемира лабант» (дословно амулеты
для дома). Это кусочки бумаги с надписью:
по углам—Уриэль, Михоэль, Рефоэль (Рафаил)
и Габриэль—имена четырех ангелов-хранителей; на каягдой из четырех сторон обозначено
имя господа бога н в центре— в маген-Давиде—«Иерусалим». Подобные бумажки остеклены и висят в рамочках вместе с другими
украшениями и фотографиями на наиболее
видном месте центральной стены.
Мизуза. Мизуза — обязательная принадлежность в домах всех без исключения евреев.
Однако, в то время как у европейских, евреев
мизузы сходят со сцены и сохраняются только
у фанатичных евреев,—нет почти ни одного
грузинско-еврейского дома, в котором отсутствовал бы этот атрибут иудаизма. Мизуза состоит из небольшого кусочка пергамента, на
котором тщательно написана печатными литерами молитва «Шема, Исроэль» (слушай, Израиль). Пергамент свертывается в плоский
свиток, заключается в металлический футляРис. 75 Ангароза—амурик и прибивается к правому косяку двери. лет, написанный хахаВ футляре имеется небольшой вырез, через мом; зашивается в тряпочку, вешается на шею.
который видно слово «шаддай» (одно из имен (Из
матер. ЦМН. Собр.
божиих). Входящий в дом (или синагогу) еврей
автора).
прикладывается к мизузе пальцами и потом
целует их. Сколько бы ни было дверей в квартире, на каждой из них
должна обязательно висеть мизуза. Грузинские евреи строго соблюдают этот обычай.
Разные амулеты. Перечисленным вовсе не исчерпываются бытующие у грузинских евреев амулеты. Их имеется огромное множество.
Преимущественно висят они на аквани. Это монеты с просверленными
отверстиями для шнурка, волчьи зубы, бычьи подковы, а также различные бусы, преимущественно янтарные. В некоторых домах встречаются стеклянные, раскрашенные в горошину бусы. По уверению некоторых евреев, эти бусы особенно чудодейственны. Дело в том, что согласно существующего поверья (Кутаис), нельзя входить в комнату, где находится грудной ребенок, из-под дождя, так как приставшие к платью
дождевые капли весьма опасны для жизни ребенка. При наличии же описанных бус на аквани вредоносность дождевых капель уничтожается.
К а р б а н песах (пасхальная ж е р т в а ) .

Беседуя со стариками, грузинскими евреями, очень часто можно
почувствовать нотку особой гордости тем, что они, мол, не в пример
европейским евреям, сохранили в наибольшей «чистоте» древние фор-

мы верований и культа. Даже из уст некоторых европейских евреев
фанатиков, проживающих в Грузии, можно услышать, что культ Грузинских евреев ближе к палестинским формам культа, чем у ашкенази.
(евреев европейских). И, действительно, из первых наблюдений можно
убёдиться в правоте подобного утверждения. В
силу особой фанатичности, от которой не успело
еще освободиться и более молодое поколение, грузинские евреи сохранили такое множество архаизмов, что приходится удивляться тому, что они
до сих пор продолжают бытовать. Весьма показателен следующий пример: еще не так давно, лет
двадцать пять тому назад, у грузинских евреев
бытовали кровавые жертвы, весьма напоминающие
жертвы, приносившиеся в палестинский период,
т. е. примерно две тысячи лет тому назад, носившие
название карбан песаха. Индивидуальные и коллекРис 76. ІІІаддай—амутивные рассказы стариков — участников жертволет нашейный.
'(Из колл. ЦМН. Собр. приношения, неоднократно проверены в различных
автора).
местах Грузии. На основании этих рассказов установлено: В городе Они ежегодно в пасхальную неделю. накануне вторых дней праздника (хал-га меед), за счет еврейской общины покупался лучший в округе бык. В нем не должно было
быть ни одного из'яна (мум). Быка приводили на синагогальный двор,
куда к тому времени стекалось все еврейское мужское и детское население (женщины не имели права участвовать в жертвоприношении).
Каждый участник жертвоприношения держал в руке восковую свечу.
Местный хахам (раввин), на обязанности которого лежало убиение быка,
произносил установленную для убиения скота молитву (ал гашхита) и
благословлял народ (произносил мишебейрах). В это время каждый
зажигал свою свечу, причем каждой норовил приклеит ее к рогам быка. Быка хахам резал специальным ножом, который служил
только для этой цели и хранился постоянно от случая к случаю в синагоге. Мясо быка делилось между всеми
''""•'""It»» П І Г І ' ^
присутствующими. Конечно лучшие
части доставались более богатым, а
худшие (голова, ноги, потроха)—бедным. Мясо относилось участниками
жертвоприношения домой, там вариг» *
лось, после чего вместе с другими
продуктами— мацой, вином, фруктами
Г Т «
и пр. вновь приносилось на синагогальный двор, где устраивалась общеРис. 77. Шемира-лабант (амулет
ственная трапеза. Подобные жертвы
для дома) у грузинских евреев.
носили название «карбан песах», т. е.
(Из матер. ЦМН. Собр. автора).
пасхальная жертва г ).
Последний карбан песах был совершен в городе Они в 1904 году. Интересно отметить, что в 1904 году
в Они прибыл новый раввин (хахам). В канун вторых Дней пасхи 1904. г.
собравшиеся на синагогальном дворе вместе с быком (карбаном) евреи
пригласили вновь прибывшего хахама совершить жертву. Будучи
убежденным, 2 ) что, с разрушением иерусалимского храма, жертво9 На Кавказе у различных народностей также распространены подобные обычаи
принесения в жертву быков при подобных же процедурах.
2 ) Рассказ самого хахама.

приношения, впредь до восстановления его отменены, раввин отказался
совершить жертву. Разгневанная толпа собиралась убить богоотступного раввина. В дело вмешался местный исправник, который приказал
раввину, под страхом ареста, совершить жертву. Однако, раввин категорически отказался выполнить приказание. Растерявшийся исправник запросил кутаисского губернатора инструкцией, как поступить
с богоотступником. В свою очередь и раввин телеграфировал губернатору о случившемся к просил его
предложить
раввинской
комиссии
в Петербурге разрешить спор. Инцидент был исчерпан только после ответа названной комиссии, подтвердившей правильность поступка онийского
раввина.
Такого же характера жертвоприношения практиковались в пасхальную неделю и в других городах, населенных грузинскими евреями, —
Цхинвали, Кутаисе, Ахалцихе, Кулашах и других. Между прочим кулашские евреи рассказывают, что
происходившие у них жертвоприно78. «Бусы»—вешаются на детскую
шения сопровождались таким же ри- Рис.
колыбель для защиты от дурного глатуалом, как и в Они. При этом за. «Бусы»—не что иное как христинекоторые утверждают, что карбан анские четки. В центре—мало заметлесах был введен кулашскими ев- ный крест. Конечно обладатели пореями, якобы как обет по случаю добных бус об этом не подозревают.
(Из коллекции ЦМН. Собр. автора).
постигшего местное население наводнения. Однако, ни один из кулашцев не знает, когда именно это случилось и не может привести даже ни одного подробного рассказа из уст
отцов.
Свадьба

(Цхинвали)1).

До сих пор у грузинских евреев сохранился обычай выдачи замуж малолетних. Не редкость встретить невесту 11—14 лет, а в недавнее время и 8—10. «Законный» же мужской возраст несколько старше и, во всяком случае, не ниже 13 лет. Правда, часто встречаются и
великовозрастные невесты 25 и больше лет. Но это уже следствие того,
что родители ее по бедности не смогли предоставить ей приличествующего приданого. А невеста без приданого то же. что пожилой еврей без бороды, т. е. явление исключительное. Конечно, при малолетнем
возрасте бракующихся—согласие на брак не играет никакого значения.
Специального института сватов не имеется 2 ). По мере надобности
в качестве свата приглашается кто-либо из пожилых евреев, причем
•случаев отказа почти не бывает, так как способствовать бракосочетанию считается у евреев и делом богоугодным (мицва) и почетным. Сват
приглашается родителями жениха. Сватовство обычно начинается с
того, что сват отправляется в дом родителей невесты. Сватовство происходит в отсутствии последней. Свата встречают весьма предупредительно, угощают, причем обязательна фигурирует вино'и закуска. Если
сговор состоится, сват от имени пославших его вручает родителям невесты задаток. Сговор заключается в определении уплачиваемой жениб Свадьба носит грузинское название—корцили.
2 ) У европейских евреев до революции были специальные сваты-профессионалы,
для которых сватовство являлось основным занятием.

хом суммы, размера и качества гардероба, для невесты и подарков дла
родственников ее. К отказу родители невесты подходят весьма осторожно: говорят свату комплименты, стараются избегать темы о сватовствеи только иод самый конец беседы заявляют, что выдать дочь свою замуж за такого-то не желают.
Вскоре после согласия родителей невесты на брак, в доме последней начинаются приготовления к обручению. Перед самым обрядом
обручения жених приносит невесте сахар (в прежние годы целую головку). Приношение сопровождается кортежем. Впереди идет зурна
(музыка—зурна и барабан), за ней хахам, жених с шаферами, с зажженными свечами, отец жениха, а в хвосте—женщины, родственницы жениха, причем мать его не может принимать участия в данном шествии.
Во время обручения жених раздает присутствующим сахар. Получающие отвечают тем же. Тут же подносят хахаму традиционный шелковый платок за его труды. Хахам после этого спрашивает у невесты,
согласна ли она на брак и, конечно, получает утвердительный ответ,,
после чего невесте одевают принесенный женихом шелковый платок,
(багдади). На обрученных смотрят, как на женатых. Если со дня обручения прошел значительный срок 1—1% года, то родители невесты
говорят обычно жениху: «Ну, хватит мне уже кормить твою жену, забирай ее!» Такой взгляд на обрученных объясняется тем, что до недавнего времени обручение «-освящалось» хахамом серебряной монетой
или кольцом, при особой молитве (кедушен), а последнее равносильно
венчанию. После подобного обручения в случае смерти жениха до свадьбы, невеста считалась вдовой и наоборот, а для расторжения сделки до
свадьбы требовался обязательно раз'Т
вод со всеми вытекающими последствиями. Из этих соображений и отменено было «освящение» брачуюших
во время обручения. Однако, установленный на обрученных взгляд как на
женатых от этого не изменился. Вообще
Ш
родители невесты после обручения
стараются не тратиться на дочь и
обычно содержание ее ложится на
жениха и его родственников, так как
в доме их она до свадьбы проводит
значительное время.
4ч
В первый после обручения канун
к&хШ
субботы невеста приглашается на несколько дней (4—5) в дом жениха.
Рис. 79. Амулеты: ') бусы, предохра- Приглашение начинается с того, что
няющие ребенка от дояедевых капель,
2) волчий зуб, 3) подкова буйвола. жених (родители его) посылает невесте
(Из коллекции Ц.М.Н. Собр. М. Пли- «маленький подарок» (патара згвенн).
сецкого).
Он состоит из сладостей—торта, пряников, фруктов, вина, а также платья,
шерстяного или шелкового, платка, косметики, чулок и пр. Перед
отсылкой «маленького подарка» в дом жениха приглашаются соседки для осмотра его. Они посыпают подарок сахаром, приговаривая,
чтобы жизнь обрученных была так же сладка, как сахар. Подарок
стараются разместить на нескольких подносах, прикрывают салфетками и отсылают через посланцев. Для осмотра подарка в дом
невесты также приглашают соседок и знакомых. Посланцев угощают вином и закуской и вручают им ответный подарок для жениха. Обычно"
стараются, чтобы ответный подарок превосходил по ценности полученный.

Как только обмен «маленькими подарками» произведен, в дом
невесты является сестра, золовка, или иная близкая родственница жениха. Она также приносит сахар и делит его между присутствующими.
После пожелания доброго счастья (мазол теб) невеста в сопровождении
пришедшей отправляется в дом жениха.
Придя туда, невеста целует всем старшим руки в знак покорности
их воле. Делает она это молча, В случае надобности что-либо узнать
полагается, чтобы невеста спрашивала у кого-либо из детей и то топотом.- В доме жениха гостья-невеста остается на положении младшей и
во всем старается угодить старшим, особенно мужчинам, работает, убирает и пр. В сѵбботу к обеду приходит отец невесты и ее родственники—мужчины. К концу недели родные невесты просят ее вернуться
обратно. Она подчиняется. Бывает, если
родственники жениха просят остаться
дольше, невеста не вправе отказать в
этом и остается еще на несколько дней.
Домой она не приходит в этот период
и если ей потребуется какая-либо вещь—
ей кто-либо приносит ее.
В следующие субботы невесту приглашают к себе родственники жениха.
По окончании приглашений настает время «большого подарка» (диди сачукари).
Одновременно, в канун первой после
обручения субботы, родители невесты
приглашают к себе жениха. В период
взаимных приглашений жениху и невесте не полагается разговаривать.
Бодъшую роль до и после свадьбы
играет учительница или наставница невесты (остаты) Такая наставница приглашается к каждой девочке еще задолго до обручения. Роль ее — «обучить» девочку, т. е. преподать ей, как
обходиться со старшими и вообще научить уму-разуму. Примерно за неделю Рис. 80. Грузинский еврей из города
Они, один из участников карбан
до свадьбы между «учительницей» и жепесаха.
нихом начинается торг: остаты стремится выяснить, сколько она получит от
жениха за «обучение» невесты, за пошивку ей подвенечного платья и одевание перед венцом (это ложится на ее обязанности). Весь труд остаты
оценивается примерно в 5 руб. Остаты предоставляются формально большие права (никогда не используемые). Так, в случае, если между ней
н женихом не состоялось бы соглашения об оплате, остаты имеет право
забрать к себе на дом невесту и держать до тех пор. пока ее требованья
не будут удовлетворены.
За несколько дней до свадьбы остаты, ведающая туалетом: красит
невесте волосы и ногти хной (ина).
Вечером накануне свадьбы в доме невесты устраивается пирушка,
на которую приходят подруги невесты, с которыми последняя прощается. На пирушке также присутствует жених со своими друзьями. В этот
вечер варится специальная ваша (папа) из пшеничной крупы (муки),
заправляемая коровьим маслом. Молодежь забавляется тем, что мажет
ДРУГ ДРУГУ кашей лицо, главным образом жениху и невесте, Жених со
своими друзьями на вечеринке не засиживается, а подруги невесты
остаются до поздней ночи, а иногда до утра.

Свадьба празднуется два дня и больше. Накануне свадьбы, например в понедельник, если свадьба назначена на вторник, отец невестьк
приглашает жениха и его родственников на ужин. На следующий
день в полдень совершается венчание (кетуба).
Накануне или утром в день венчания пишется на древнееврейском языке окончательный контракт (кетуба). В кетубе точно устанавливается, что дает (дал) жених невесте и наоборот, а ташке определяются обязанности мужа перед женой на случай развода, и т. д. Кетуба изобилует огромным количеством магических обозначений—
счастья, радости, плодородия и т. д. Иногда кетуба украшается соответствующими рисунками.
Утром в день венчания жених посещает микву в сопровождении
знакомых и музыки (зурны). После омовения начинается процедура
переноски гардероба невесты в дом жениха. Переносят вещи небольшими частями, причем стараются, чтобы встречные, их видели. Прохожие останавливаются, рассматривают части гардероба, расхваливают их
и желают счастья и радости брачугопщмся.
Перед самым венцом жених отправляет в сопровождении зурны
специального посланца (махаробели) уведомить невесту, что он направ-

Вио. о,. ОСряд венчания у грузинских евреев. Рис. Н. С. Ефимова.

ляется к ней. Обычно посланцем бывает брат или племянник жениха.
В случае, если роль махаробели приходится выполнять малолетнему,—
его несет на руках кто-либо из взрослых. Прпіедшего в дом невесты
махаробели доят вином из глиняной миски. Выпив вино, махаробели .
разбивает миску, приговаривая: «Я — махаробели, несущий радость невесте». Тут же посланцу перевязывают через плечо шелковый платок
и он, в сопровождении зурны, возвращается к жениху.
С возвращением от невесты посланца, жених одевает новое платье
и приглашает к себе хахама и гостей. Хахам произносит в честь жениха. молитву (мишебейрах), за что получает примерно 1 руб. Тут же
гостям предлагается вЯно и небольшая закуска и все отправляются в
дом 'весты. Порядок шествия такой: впереди идет зурна, потом хахам
с латаном (женихом); и его шаферами. Позади идут женщины.
Когда в доме невесты завидят кортеж, немедленно запирают двери,
которые открываются только после того, как жених уплатит определен-

ную сумму хозяевам. Этим выкупная процедура не ограничивается.
Когда жених со свитой входит в дом, к нему подходит остаты и требует
платы за обучение невесты, окраску волос, приодевание и прочее. Мать
невесты требует от жениха уплаты за вскармливание грудью и хахам за
кетубу, Оплата и размер ее зависят от достатка и состоятельности жениха. Больше всех получает мать невесты—примерно от 10 до 50 рублей.
Только после удовлетворения истцов жених получает возможнось отправиться вместе с невестой к венцу в синагогу.
Обряд венчания заключается в следующем: расстилается талет,
который держат за 4 края приподнятым выше человеческого роста. Под.
талет входят: жених, невеста, шафера, хахам и два свидетеля. Происходит обряд освящения кольцом. Хахам читает кетубу, а свидетели подписывают ее (по-грузински). После хахам с бокалом вина благословляет
жениха и невесту. Отпив немного, он передает бокал жениху. Последний
выпивает немного и из своих рук дает отпить невесте, после чего бросает
наземь бокал и разбивает его каблуком.
Во время обряда венчания, во. все время, пока молодые стоят под
талетом, одна из родственниц жениха держит последнего сзади за воротник, «дабы его никто не сглазил». В это же время мать кладет жениху
в левый карман закрытый замок. Жених левой рукой открывает в кармане замок с тем, «чтобы перед ним открылась хорошая жизнь». Замок возвращается женихом тому, кто его в ложил в карман.
После венчания процессия отправляется в дом невесты. Кто-нибудь
из родственниц невесты встречает кортеж', держа над головой каравай
белого сдобного хлеба с воткнутыми в него четырьмя восковыми свечами
(кабалулы). С этим караваем она танцует под музыку лезгинку.
В это время новобрачные
усаживаются за стол, на стулья,
на которые положены подушки.
Часто стулья ставятся на помост
(тахту). У стола усаживаются шафера и гости. Приходящие приносят цветы (летом) или конфеты
(зимой). Начинается обед с выпивкой и музыкой.
После обеда и недлительных
танцев шафера жениха и невесты
отводят брачную пару в дом жеч » -, - I
ниха. Впереди идет музыка, потом хахам, который поет (мзамейр), потом жених и невеста и,
SPS
наконец, шафера и гости.
С/Ж',/ •
Процессию встречает у по"ЩЩШШШь
рога мать жениха. Она держит
на тарелке сырое квашеное тесто,
на которое положен сахар. К ней
Рис. 82. Кабалулы — свадебный хлеб со
подходит невеста, целует руку
свечами (Карели, Грузия).
в знак покорности, вертится"вокруг нее три раза, берет тесто
и ставит на стол. Свекровь говорит в это время невесте, чтобы она
была такой .же сладкой, как сахар. Всхожесть квашеного теста должна
символизировать беспрерывный рост счастья и довольства. В это время
одна из родственниц жениха танцует с кабалулы и, окончив танец,
кладет хлеб со свечами перед новобрачными, которые продолжают сидеть
в одиночестве на своих местах. Жених платит танцовщице с кабалулы
несколько рублей. По окончании танца мать жениха приносит на сково-

родке сладкую яичницу и передает ее старшему шаферу (толум-баши
или тамада, т. е. хозяин стола). На обязанности последнего лежит раздать куски яичницы присутствующим.
Начинается ужин, который может затянуться до утра. Во время
ужина играет музыка и гости танцуют. Танцует и невеста и жених,
которые никому из приглашающих не отказывают. Приглашение происходит таким образом: кто-либо подходит, слегка склоняется и без
слов приглашает. Приглашенный (жених или невеста) выходит и
танцует.
За ужином много пьют вина и произносят бесчисленное множество тостов. Каждый тост сопровождается довольно продолжительной
застольной речью. Музыка играет обычно туш.
Женщины, кроме шаферов невесты, обычно -молодых девушек,
в общем свадебном обеде и ужине не принимают участия. В лучшем
случае для них готовится отдельный стол, по возможности в другой
комнате. Чаще всего ужин для них устраивается на полу. Зато для
.мужчин, главным образом стариков, подается в главной комнате обильный ужин. За столом поют на древнееврейском языке скучные песни—
кантаты религиозного содержания.
На следующее после венчания утро мать невесты присылает в дом
жениха пирожки и печенье (шакари-пури) для шаферов и родственников. Устраивается завтрак.
В то же утро устраивается проверка прошлого невесты. В проверке
принимают участие мать жениха и остаты, иногда совместно с матерью
невесты.
Днем в доме молодоженов устраивается обед для женщин, родственников и знакомых. Гости приносят подарки хозяйственного значения
и деньги (сачукари).

ЛИТЕРАТУРА.
Литература об иудаизме и евреях (главным образом европейских) весьма обильна как на русском, так и на иностранных языках. К сожалению, з а незначительным исключением, в с я она или националистически тенденциозна, илн
носит натает антисемитизма и религиозности. Исключение составляет литература.
изданная в ССР в после-октябрьское время. Но такой литературы имеется незначительное количество и о ней читатель может судить на основании года изданйяу И все же, поскольку в помещенном ниже списке старая литература содержит обильный фактический материал, мы сочли нужным включить ее в наш
перечень, надеясь, что сам читатель сумеет разобраться в ее содержании.
Альфа-Омега. Христианские и еврейские праздники и их языческое происхождение. 1924.
Алексеев И. А. Религиозная и общественная жизнь современных евреев. Г881 г.
Амурский В. Жзинь, смерть и бессмертие по науке и по библии, «Атеист».
Антонович. Исследование о городах в юго-западной России по актам
1432—1798 гг.
«Агада». Сказания, притчи, извлечения талмуда и мидрашей. Перевод с
введением С. Ф р у г а по «Сейфер Гаагада»; л составденному И. Равницким и X. Ьяликом, 4 части, 1919 г.
Ьентцигер. К истории и характеристике археологических раскопок в Палестине. «Палестина», т. I, № 4, стр. 40—51, 1917 г.
Берлин И. Исторические судьбы еврейского народа на территории русского государства, 1919 г.
Ьернфельд Симон. Талмуд, его сущность, значение и история. Пер. с' немецкого Г. Генкеля.
Ьубер Мартин. О еврейском мифе. Сборник «Сафрут», кн. і, 1918 г.
Гаркави А. О первоначальном обиталище семитов, индоевропейцев и хамитов. 1872.
.,
„
Генкель Г. Представления о загробной жизни у "древних евреев. «Будущность». 1899.
т
„
Гессен Ю. На арене кровавого навета в России. I. Происхождение ритуальной литературы на русском, языке. Из жизни цадика Ружинекого и его
сыновей. Сборник «Еврей«;, летопись», M 1, 1923.
Гинзбург М. На еврейские темы. 1919 г.
Грец Генрих. История евреев с древнейших времен. 12 томов, 1853—1875.
Джордж Генри. Моисей как социальный реформатор, 1918.
Делич Ф . Вавилон и библия, 1917 г.
Дубнов С. М. Евреи в России и Западной Европе, 1923 г.
Его же. Всеобщая история евреев.
Его же. Учебник еврейской истории, 3 тома, 1901 г.
Дункель-Веллинг Н. Местечко Сачхери, «Кавказ», № 6, 1854 г. (Статья о
еВР{
ЕврЗсиая П энциклопедия: Том. I—XXI. Иод ред. А. Гаркави и Л. Каценельсона Из ж о-ва для научи, еврейек. изданий и «Брокг. и Ефр».
«Еврейская старина». Сб. под ред. Дубнова, начиная с 1909 года
Каутский К- Происхождение первобытной библейской истории, 1918 г.
Каценельсои Лев. Религия и политика у древних евреев. Сб. «Будущность» за 1900 и 1902 гг.
Его же. Садѵкеи if фарисеи, «Восход», 1898 г.
Комаров В. Л, Как произошел растительный мир по оиолии и по науке.
<АтСИ
К у п и ш е р М. И. Очерки сравнительной этнографии и культуры, 1887.
Его-же. Миф о ритуальном убийстве, 1901.
Его же. Развод и положение женщины, 1896.
Кэниг. Библейская поэзия. 1919 г.
Лапин Ю. Евреи и антисемитизм в ССОР, 1929.
Лебедев Виталий. Библейские собственные имена в их религиозно-историческом значении. 1916.
т „ . . .
Леонтович Историческое исследование о правах литовско-русских евреев.
Лозинский'С. Г., проф. Социальные корни антисемитизма. «Атеист». 1029..
Его же. Святая инквизиция. «Атеист».
Его же. Святая инквизиция в Испании. Изд. Брокгауз и Ефрон.
Его-же. Жизнь евреев во Франции в годы атеизма и террора (1793—1794)
«Еврейская летопись», об. I.

Лурье Соломон. Антисемитизм в древнем мире. Попытки об'яснеяия егь
в науке и его причины, 1922.
Марголин M. М. Вавилон, Иерусалим, Александрия. Обзор культурной и
религиозной жизни древнего мира, 1923.
Маркой И. Ю. Страна Шабат в «Хождении за три моря» Аф. Никитина в
1466—1472 гг. «Труды гос. Белорусе, унив.» № 2—3. Минск, 1922 г.
Маркс Карл. К еврейскому вопросу. Почин. Маркса и Энгельса, т. I, 1923 гМауренбрехер Макс. Пророки. Очерк развития израильской религии, перев.
е немецк. 3. Г. Гринберга, 1919.
Михайлович А. Смерть и воскересенше по библии и науке. «Атеист».
Неусыхин И. Очерки талмудического учения. Опыт исследования по первоистодникам. I. Талмуд и государство, 1917.
Никольский H. М. Древний Вавилон.
Его же. Еврейские и христианские праздники, «Атеист» 1930.
Его же. Иудейские моиархомахи VII века (Борьба с царской властью в
древней Иудее). «Нов. Восток», № 5, 1922 г.
Его же. Еврейские и христианские праздники, «Атеист» 1930.
Его же. Религия и бьгт грузинских евреев, Моск. раб. 1931 г
Обрезание. Его социальное и религиозное значение (по Лафаргу), Гиз.
О трех обманщиках (Моисей, Магомет, Христос). Перев. Цветкова Н. Т.,
Вступительная статья Вороницмна И. П., «Атеист».
Песнь песней. Перевод в стихах Л. Ярошевского, под редакц. М. Кузьмина,,
с предисловием переводчика и Л. Боричевского. 1919.
Пальмов Михаил. Идолопоклонство у древних евреев, 1897.
Плисецкий М. С. Некоторые данные о культе камня у евреев. Журн. «Атеист» Л) 54, 1930.
- -—да'A-™:*
ЕГО же. Религия и быт грузинских евреев, Моск. раб. 1931 г.
Ренан Эрнест. История израильского народа. Под ред. С. М. Дубнова,
Румянцев Н. Происхождение пасхи. Изд. «Атеист».
Его же. Пророк Илья, «Атеист».
Рыбинский В. Древнееврейская суббота, 1892 г.
С. М. Религиозные доверия и представления еврейского народа в жизни в
литературе. «Восход», XI—XII за 1885 г. и I—II за 1886 г.
Соловьев В. Талмуд. 1918 г.
Степанов И. Очерк развития религиозных верований, 1923 г.
Струве В. В. Израиль в Египте. (Культурно-исторические памятники р е в ;
него Востока. Под общ. ред. Б. Тураева), 1920.
Таксияь Лео. Занимательная библия. «Атеист».
Толстой Л . Н. Сто мыслей из талмуда.
Трубецкой С. Н. Учение о логосе, т. I, 1900 г.
Тюмбнев А. Евреи в древности и в средние века.. 1922.
Фармаковский, проф. Ханаан и Израиль. «Новый Восток», » 2. 1922 г.
Хвольсон Д. А. Характеристика семитических народов. «Русский вестник»,.
1872 г.
,
Его же. О влиянии географического положения Палестины на судьбу еврейского народа. «Христианск. чтен.», 1875 г.
Его же. Сборник еврейских надписей. Дополн. издание 18S4 г.
Его же. Новооткрытый памятник моавитского царя Мети. «Христианское
чтение», 1870 г.
Его же. Новооткрытые памятники древневавилонской литературы, ст. Б
«Русском вестнике», 1859 г.
Его же. О некоторых средневековых обвинениях против евреев, 1861 г.
Его же. О мнимой замкнутости евреев, 1880 г.
Чубинсиий П. П. Евреи Юго-западного края. Помещено в «Трудах этнограф. статистич. экспедиции в Зай.-руссжий край» т. 7. Петербург, 1872 г.
Шахнович Г-Л. Социальная сущность талмуда. «Атеист» 1930
Его же. Кому служит бог Израиля? «Безбояон.» 1936
Штарн Л. Г, Кровь в верованиях и суевериях человечества, 1911.
Ярославский Ем. Как родятся, живут и умирают боги и богини, 2-е доп.
издание.

АЛФАВИТНЫЙ ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ.
Составил

Л.

Гинс.

(Риме,кие цифры означают том, арабские страницу)

А.
Аал-уот-эся—бог огня у якутов I 164.
Абаасы—злые духи ' у якутов I 161,
162, 171.
Абаасы-оюна—шаман
злых духов.
черный шаман у якутов 1
64, 167.
Абаасылар I 174.
Аба-хатун—дух-хозяйка моря у бурят I 148.
Абода—одна из молитв, читаемая в
иом-кипур '(см.) у йвреев
II 318.
Абдуль-Джалиль-и Джануби — кутб
(см.), управляющий югом I
331.
Абдуль-Карим-и Магриби—кутб (см.),
управляющий западом 1 831.
Абдур-Рашид-и Шимали—кутб (см.).
управляющий
севером
I
331.
Абдур-Рахим-и Машршси—кутб (см.),
управляющий,
востоком I
331.
Абдуррахман-пяри—главный
дух у
узбеков I 308.
Абида—бурхан (см.), заведующий раем у калмыков II 267.
Абра—мифическое водяное чудовище подземного мира у алтайцев I 182.
Авгарози—грузинские лечебные амулеты II 125.
Авсати—святой, властитель над дикими
животными, патрон
охотников у осетин II 148.
Ага-парям-ото—священная
іроща у
' мари I 184.
Ага-парям—праздник сохи у мари II
179, 187.
Агурамазд—добрый бог в, религии Зароастра I 246.
Ад у бурят I 125.
— у ингушей II 18.
— у исмаилитов I 367.
— у калмыков II 263.
— у осетин II 157.
— у якутов I 162.
Ада—домовой у бурят I 127, 144.
Адака-мама—изображение духа паука у гольдов I 92.
Адат—обычное родовое право у мусульман I 251, 252, 293, 294.

Адаха

онголхо—посвящение животпых богу, с целыо предохранить их от падежа и способствовать приплоду, V бѵрят
I 146.
Адгом—первый день липанали (см.)
II 85, 86, 94, 95.
Аджахоры—злые существа, отравляющие жизнь человека, у исмаилитов I 867.
Аджина—злой дух женского пола у
киргизов I 280.
Адонай—одно из имен еврейского бога II 291, 292.
Адойшем—имя господа, заменяющее
табуированное слово «Адонай», у евреев II 291.
Адрекилай—особая iirpg, у сванов, перешито®.фаллического культа II 90.
Адусен—одна из промежуточных ступеней между адом и раем
у калмыков II 263.
Ажахара—покровитель дома и божество размножения у абхаи в
II 72.
Аза—богиня солнца у ингушей II 39.
Аза—подарок скотом семье умершего у казаков I 290.
Азазил (Азазиль) сдан ч» духов у
киргизов I 256, 273.
Азраил—ангел смерти у туркменов
I 300.
Аиби—душа у юкагиров I 64—65.
Аил—дом, в котором умер человек,
у алтайцев I 195.
Аи-оюн—добрые (божеские) шаманы
у якутов I 167.
Аисыт—богиня плодородия у якутов
I 161, 177.
Аи-урт—один из чтимых героев-предков у остяков I 209.
Аи-уртанка—мать двух чтимых остяками героев: Аи-урт и Энеурт (см.) I 209.
Айас Кап—один из эпитет w духа
Юльгена (см.) і 183.
Айд-и-Курбан—см. курбан у исмаилитов I 372.
Айд-и-Рамазан—см. Рамазан.
Айеке—бог грома у лопарей I 233.

Айеке-Донге—радуга
у лопарей I
283.
Айтар—бог обновления природы II 69.
Ай-Тойон—небесный бог у якутов I
161.
Айлыр-ных—икона в Абхазии, чтимая
как божество II 65, 71.
Айха—ірощи, служащие местом погребения бурятских шаманов I 141.
Айыы—духи податели земных благ у
якутов I 162, 174.
Ак Айаз—один из эпитетов
духа
Юльгена I 183.
Аккрува—морской д у х у лопарей I
229.
Акрет—саван у казаков I 287.
Ак-толу—1б-й день месяца, считающийся счастливым днем у
алтайцев I 193.
Акыр-Гун—14-й д е н ь месяца мереда,
тяжелый день у туркмен 1
299.
Акян—разукрашенная жердь,
увѳн.
чанная изображениями птицы, у абхазов а 67, 76.
Ал—нечистый д у х у туркменов I 297.
Алакумха—магическая жердь из_ крушины у абхазов 11 67, 71.
Алаллиже—возглас, которым заканчиваются молитвы, у мари
II 179, 181.
Аларды—дух оспы у осетин II 158.
Албаст—злой д у х у вотяков II 225.
Алъбасти (Альмаети. Алйосты, А л ы й сты. Улъмасти или Дэв) духи
у
среди е-азиатских
народов I 256, 263, 273, ЗТ.І,
334, 367.
Алгааччы—заклинатели / у якутов I
163.
Ал гашхита—молитва перед убоем
скота у грузинских евреев
II 326.
Алдачы—дух смерти у алтайцев-, і
195. 197.
Алида—леший у вотяков II 225.
Алило—песня-славословие христу у
грузин II 113.
Алма—шамай у юкагиров I 62.
Алман-аибн—души шаманов у юкагиров I 64.
Алтай—духи гор у алтайцев I 184.
Алтан-толи—змеиный царь у
бурят
1 148.
Алташа-хатун—жена змеиного царя
у бурят I 148.
Алтынгы-оро н—нижний
подземный
мир у алтайцев I 182.
Алые ер—подземный мир у алтайцев I 182.
Аль-соднк—бог у из май лито в I 368.
Алять—священное озз.эо у бурят I
148.
Ама-саган-ноен—хозяин клещей, один
из сыновей небесного куз-

неца Божинтоя у бурят I
144.
Аман—праздник огня, день очищения у некоторых туркменских племен I 301.
- Амба бус еу—злые д у х и у гольдов I
89.
Амгали—священное урочище у ингушей II 36.
Амгали-ерды—младший брат Мят-сели (см.) у ингушей II 28,. 36.
Амиран—легендарная личность, в р а г
кузнецов у грузин II 134,
137.
Амия муочи—дерево д у ш у гольдов
I 92.
Амулеты у армян II 172.
—
у бурят I 139.
—
у гиляков I 79.
—
У грузин II 125.
—
у евреев II 332, 342, 345, 3-16,
348.
—
у коряков I 55.
—
у народов Средней Азии I
263.
—
у осетин II 151.
—
у таджиков I 334, 336, 356,
358.
—
у тунгусов I 113, 114.
—
у туркменов I 302.
—
у черкесов il 46.
—
. у чукчей I 44.
—
у юкагиров I 60, 63.
Амштар—запретные дни у абхазов II
68.
Анан а-гунда—покровительница
пчеловодства у абхазов II 70.
Ана-ну—священные
семейные
деревья у мари II 187.
Ан Аргыл-Огон—первый шаман у якутов I 172.
Анахай—злые духи у бурят I 113.
Анахит—богиня воды у армян II 164.
Ангароза—амулет у грузинских евреев II 342.
Ангра-майныо (Ариман)—злой д у х в
религии Зороастра I 246.
Анда-Бар—эжин (см..) тайги, дух хранитель охоты у бурят I 145.
Анд-гох (назам-гох)—мечеть I 264.
Анимизм у гиляков I 80—81.
—
у евреев II 290.
—
у зырян II 230.
—
у1 казаков и киргизов I 26S.
—
у коряков I 58.
—
у народов Среди«') Азии I
255, 257.
—
у таджиков I 333.
—
у туркменов I 297.
—
у хевсур II 118.
—
У чукчей I 47, 51.
—
у юкагиров Т 64.
Анна—пятница у туркменов I 290.
Антадьяйе—шаманы злых духов у
юкагиров I 64.
Аптарвоз—горный д у х у таджиков I
257.

Антенгеноба — один из храмовых
праздников у хедасѵр II 12о.
Анца—всевышний бог у абхазов И
57, 71.
Аншан—обрядовое чучело, напоминающеее лежащего человека,
употреб. при поминках, у
абхазов II 75, 76.
Аокум—особый деревянный каркас,
увенчанный восковым или
деревянным
изооражением
птицы, V абхазов II 67, 75,
76.
Апалар—один из 12 духов, помощников Фольбин, у узбеков I
308.
Апсхыра—главные поминки по умершим у абхазов II 75.
А раза—ноет у туркменов I 299.
Арамазд—верховное божество у армян II 163.
Арбауши—лицо, специально занимающееся
заговариванием
разных
ядовитых
насекомых и пресмыкающихся, у
киргизов I 283.
Арвак (аурак)—дух
умерших предков у кара-кирпизов, казаков, узбеков и таджиков I
255, 257, 268.
А рвдзавды-Кувд— жертва грому и
молнии у осетин II 149.
Аргимпаса—богиня луны в скифской
мифологии Ï 245.
Ар май—тух у киргизов 1 256, 273.
Арома Телле—бог-охотник у лопарей
I 233.
Арпа—кольцо из металла или ольхи,
употребляемое нойдами при
гадании I 236.
Арсан Дуолай—глава подземных духов у якутов I 162, 174.
Ареури—леший у чувашей II 260.
Артель пирожная (коголи-буртак) —
об'единение родов для поминок у черемисов II 273,
274.
Ар тойон (Ар-айы тойон)—верховный
дух-правитель мира у якутов I 175, 176.
Ару—общее названиё Для чистых духов у алтайцев I 182.
Ару ісёрмёс—духи-покровители и помощники шамана у алтайцев I 184.
Ару нэмэ—родовые духи у алтайцев
I 186, 192.
Ару тёс—одна из четырех категорий
духов у алтайцев I 182,
193.
Аршан—священная вода у калмыков
II 265.
Аскили—день кормежки птиц у кахетинцев II 112.
Асно-алтариа — общее название 12
имамов у исмаилитов I 366.
Aap—один из намазов I 325.
Асрп—злые духи у калмыков II 263.

Ата-улан-тэнгри—главный
дух неба
I 124.
Атенгеноба—главный летний празд.
ник у хевсур II 113.
Атешйане—см. Атепікеде.
Атешкеде (атешхане)—дом огня, место культа маздеистов I
247.
Ат иччите—хозяин лошади у якутов
I 164.
Атрибуты шаманского облачения у
бурят I 136.
Атянь-баня—баня во время поминок у
мордвы II 273.
Атянь васокомо — особый фаллический обряд у мордвы II
197.
Атань-пуре—медовый квас, употребляемый во время поминок
у мордвы II 195.
Атянь-чапка—іпапка, в которую кладут монеты и яйца во время поминок у черемисов II
274.
Атянь-штатол—сівеча дедов, родовая
поминальная свеча у мордвы и черемисов II І94, 195,
274.
Аудин ичин. орулар—обряд очищения
дома от скверны
юзюта
(см.) совершается на 40 fi
день после смерти, у алтайцев I 196.
Ауиралын—дух у чукчей I 41.
Аурак—дух предков у киргизов-казаков *І 268.
Аурак—см. Арвак.
Афа—божество молнии ѵ абхазов II
56.
Афикомен—у евреев II 314. 315.
Афт тан—семь высших иерархов у
чильтан (см.) I 332.
Афы—божеств-о молнии у
абхазов
II 56.
Афюнкят—вышка для жертвоприношений у абхазов II 58, 59.
Axa—погребальная роща у бурят I
135.
Ахир-Чаршамбе—праздник огня, день
очищения
у
некоторых
туркменских племен I 301.
Ахын (ахин)—бог-покровитель рогатого скота у черкесов II 45,
46, 52.
Ахянапа—деревянный каркас, украшенный каштанами, конфетами и яблоками, употребляется во время поминок у
абхазов II 67, 76, 77.
Ашвамкят—специальная вышка для
жертвенных животных у абхазов II, 57, 66.
Аяха—см. Axa.
Аями—главный дух у гольдов I 87.

Аями-Фонялко—деревянный идол
гольдов I 96, 99.
Аяты—стихи корана I 327, 328.

у

Б.

Баба—мастер, глава ремесленного цеха, у мусульман I 314.
Баба золотая—злое,
грозное
божество у зырян II 239.
Бабань каша—бабья каша, земледель.
ческий праздник у мари
197.
Бадан-ахсав—большие
поминки * по'
умершем у осетин II 155.
Бажир-саган-ноен—хозяин
молота,
один из 9 сыновей небесного кузнеча Божинтоя у бурят I 145.
Байт нефет—талмудическое название
могильных
памятников
у
евреев II 290.
Бай-тэнгис—мифическое
подземное
море у алтайцев I 182.
Бай-баянай—главный лесной бог у
якутов I 163.
Бай-баянай-огоннер — главный брат
лесного бога у якутов 1 163.
Байкал-мухунин—хозяин
Ледовитого
океана у тунгусов I 111.
Бай Юлъген—главное небесное божество у алтайцев I 187.
Баксы- киргизский и казанский шаман I 256, 258, 259. 276, 282.
Бакши—основатель ламаизма у калмыков II 264, 267.
Іоалинч—жертвенные фигуры из тес т а у калмыков II 265.
Бандий—одна
из
ступеней
ламаистского духовенства I 153.
Бандит (дандит)—один из высших
иерархов ламаистского духовенства I 153.
Бань-цинь-эрдени—помощник
тибетского Далай-ламы I 152.
Баня ритуальная—у маги, черемисов
и вотяков II 270.
Барабан у гиляцких шаманов I 76.
Барабан—у гиляцких шаманов I 76.
70.
—
жертвенный у алтайпев I 191.
—
жертвенный у калмыков И
266.
—
жертвенный у киргизов I 271.
—
жертвенный у ингушей II 32.
—
жертвенный у мари II 184.
—
жертвенный у мордвы II 197.
—
—
У осетин II 152.
159.
—
жертвенный у сванов II 83,
93, 96.
—
жертвенный у хевсур II 120.
. —
жертвенный у черкесов II 44.
—
жертвенный у чувашей II 254.
Варан-латко-озкс—моление у священного родника у мордвы II
197.

Барастыр—начальник мертвых у осетин II 156, 157.
Баруни—добрые духи у бурят I 138.
Барьса—священные места шаманов у
бурят I 140.
Басила—новогоднее обрядовое печение у кахетинцев II 107.
Басык—особый хлеб, сделанный из
первой муки, у
народов
Сродней Азии I 261. 345.
Бата асы—угощение во время поминок по умершем у казаков
I 290.
Бата окырши—люди, приносящие поминальное угощение, у казаков I 290.
Батонеби—общее название инфекционных болезней у грузинских евреев? II 340.
—
дух болезни V грузин II
127.
—
дух болезни у грузинских
евреев II 340.
Бахфалднсын—обряд посвящения ко
ия покойнику у осетин II
155.
Бацик—поминальное печенье у .сванов II 85.
Баш туткаи ішжи—особое лицо, держащее лошадь во время обряда большого жертвоприношения, у алтайцев I 187.
Баян-Ханчай—хозяин
(эжин)
всей
земли у бурят I 149.
Бебия—повивальная бабка у грузинских евреев II 335.
Бедствия стихийные—борьба с ними
у кахетинцев II 108.
Бейрах—священная хоругвь у ингушей II 14, 21. 31.
Балка—у тунгусов I 114.
Береза—культ ее у мордвы II 196.
Берит—адские чудовища ѵ калмыков
II 263.
Беркут—у киргизов I 274. _
Бесплодие—у армян II 167.
—
У грузинских
евреев
II
339.
Бессмертие—по учению иудаизма II
294.
Бехаистьт—секта мусульманская, отражающая идеологию промышленной
буржуазии и
буржуазной интеллигенции
I 266.
Бешенство—у бурят I 147.
Бегаик-туй—праздник по случаю положения в колыбель новорожденного у узбеков I 319.
Биби-се-ш мбе—«госпожа вторник», богиня покровительница прях
у узбеков I 257, 261. 311.
Биби Чор-ІІЗальбе—женская богиня.
покровительница
прях
у
узбеков I 311.
Биби-Фотима—см. Диви-СаФид.
Пиіппт—рай у исмаилитов I 367.
Близнецы—их культ у гиляков I 89.

Блины поминальные—у мордвы II 194.
Bö—название шамана у бурят 1 133.
Бобо-и-динкон —божество-покровитель
земледельцев у таджиков I
347.
Бобо-и-Дихиан—дух покровитель дехкан у таджиков I 257.
Бобо-Кылдыр (Бобо-Калдык)—дед-громовик, божество грома у
таджиков I 256, 341.
Бог-сып—у .остяко® I 209.
Боги-нархан—сосна с выдолбленным
в стволе отверстием, в котором сложены
обгоревшие
кости умершего шашана, у
бурят I 140.
Бога племенные—у остяков I 208.
—
родовые—у.гиляков I 69.
—
семейные—у тунгусов I 117.
Богородица—у сванов ІІ 94.
—
у черкесов II 46.
Боджильк—обрядовые лепешки у ингушей II 24, 30, 32.
Божинтой—небесный кузнец у бурят
I 144.
Бой ту.мар—сафьяновый амулет для
предохранения новорожденного от злой силы I 273.
Болам-деалы—один
из духов-покровителей у ингушей II 28.
Болезни—у алтайцев I 197.
—
у бурят I 131, 142, 143.
—
у гиляков 7 78.
—
V гольдов I 87.
—
у грузин II 127, _128.
—
у исмаилитов I 3/4.
V киргизов I 276, 277, 279.
—
у коми II 2'33.
по учению дамаитов II 263.
V народов Средней Азии I
263.
—
у тунгусов Ï 115, 119, 120.
—
У туркменов I 301.
—
у якутов I 172. 173.
Бй-дзэнн—хозяин-дух у гольдов I 84.
Болот-еаган-ноен—хозяин-дѵх сибирской я з в ы у бурят I 143.
Бор кут—вторая душа человека у
якут I 173.
Бослоба—обряд поздравления животных у грузин II 114.
Бохолдой-—души умерших шаманов и
птаманок у бурят I 142, 144.
Брак—у алтайцев I 194.
— групповой—у гиляков I 67.
— матршгокальный—у юкагиров I
58, 59.
— полигамный—у гольдов I 83.
— у туркмен I 293.
—• у чукчей I 42, 52.
— сменный—у чукчей I 39.
— .экзогамный—у бурят I 138.
— .экзогамный—у тунгусов I 122.
— отсутствие
духовных
церемоний при нем у остяков I
211.
Бубен {цаманский—у остяков I 183.

Бубен шаманский у алтайских шаманов I 185.
— шаманский—у бурят I 137.
— шаманский—у гиляков 1 76.
— шаманский—у гольдов I 98, 102.
— семейная святыня у
коряков
I 55.
— волшебный семейный—у лона
рей I 232.
— шаманский—у лопарских племен
(нойдов) I 235.
—
семейный, домашняя святыня
у чукчей I 42, 46.
Еудзым куа—место
общественных
молений у вотяков II 222.
Будда—I 150.
Буддизм—I 37, 151.
Букань-озкс—бычье моление, моление
об урожае у мордвы II 193.
Бумал-бурханы—явленные
бурханы,
местные божества у бурят
I 128, 133.
Бумба—сосуд для хранения священной воды у калмыков II 265.
Бундор—домовой у осетин II 158.
Буни—загробный мир у гольдов I 93,
96.
Буяне—мир тени у тунгусов I 119.
Бурхан—бог у калмыков II 204.
Бурхан-бакши—творец мира у калмыков II 266.
Бурхаиизм—у алтайцев I 38, 197.
Бурханы—духи у гольдов I 87.
Бурхани-Орче—калмыцкий храм II
264.
Буха-ноен-бабай—божество у бурят I
125, 148.
Б ыдэк—с м. Со м-0 аган-ио ё н.
Бьік—жертвенный у абхазов II 56.
— у вотяков II 218.
— у ингушей II 24.
— у мари II 184.
— у мордвы II 198.
— у осетин II 146, 156.
— у пермяков II 245.
— у сванов II 87.
— у таджиков I 337.
— у черкесов II 44.
— у чувашей II 255.
— посвященный богу, у бурят I 146.
Бынаты-Хицаѵ—домашний святой у
осетин II 152, 158.
Быржа-быгык—один из духов огня у
якутов I 164.
Быхыидор—бог земли у тунгусов I
111, 117, 1.19.

В.
Вагает—полулегендарный армянский
царевич II 164.
Вакуфы—в Туркменистане I 294.
Вардевар—день
розы,
храмовой
праздник в честь богини
Анахит (см.) у армян II 164.
Варма-ава.—богиня ветра ѵ мордвы
II 200.
Бацилла—Илья-пророк ѵ осетин II
147.

Ваыргыт—добрые духи у чукоч I
44, 51.
Вегины—колдуны у вотяков II 283.
Ведун-атя—знахарь у мордвы II 191.
Ведун-баба—ворожея у мордвы II
191.
Ведь-ава—дух воды у мордвы 11 200.
Ведынь—ворожеи у вотяков II 217.
Венчание—у грузинских евреев II
351.
Верблюд—жертвенный у исмаилитов
I 372.
Вер-паз—(вышний бог у мордвы И
200.
Весясь (вэсясь)—жрец ѵ вотяков II
' 215, 210, 218, 219.
Ветры—у грузин И 137.
Ветры—у чуичей I 41.
Веха—хозяин луны у тунгусов I i l l .
Вешание серпа—обряд, символизирующий окончание жатвы, у
народов Ср. Азии I 261.
Вино жертвенное—у бурят I 131.
Вирь-ава—богиня леса у мордвы И
200.

Висхв—священный жертвенный бык у
сванов II 87.
Висхвилацен—место, где режут священного быка, у сванов II
101.
Витнизэ — божественный посредник
между человеком и божеством в приношении жертв
II 182.
Вода—у абхазов II 71.
— у ингушей и 38.
Воджх-и-Лин—священная книга у исмаилитов I оіЧ.
Водка жертвенная—у годьдов I lue.
Воза—ритуальное омовение у исмаилитов I 374.
Вознесение—у сванов II 83.
Войпель—доброе божество у зырян II
239.
Волк—у коряков I 54.
— у лопарей I 230.
Волман-оно—души шаманов у юкагиров I 64.
Волосы—как
предмет колдовства у
грузинских евреев II 342.
Вомидз—у коми II 233.
Ворожея — у грузин II 125.
—• У грузинских евреев II 339.
Воскресение ' из мертвых—у исмаилитов I 367.
Воскресенье
козлиное — праздник,
справляется накануне Ноджой {см.) у ингушей II 29.
Воспитание ребенка—у таджиков і
356.
Воспитание ребенка—у узбеков I 316.
Ву-мурт—водяной у вотяков И 225.
—
водяной—у пермяков II 247.
Вургэм чише—изображающий покойника на поминках у черемисов II 271, 276.
Выйолин—амулеты у чукчей I 44.
Выкидыш—средства против него у
грузинских евреев И 339.

Выкуп сьгна-иервенца—у евреев 11
301.
Вэрчен—лесной дух у пермяков II
247.
Вэсясь—см. Бесясь.

Г.
Гадалки—у осетин II 150—160.
Гадание—у лопарей I 236.
Гадатели—у алтайцев 1 186.
Гакафот—обрядовое хождение со свитками торы у евреев II 321.
Гали-эжин—бог огня у бурят I 130.
Галтейлгык—праздник солнца у калмыков II 266.
Га.манташ—обрядовые пироги у евреев И 322. ' .
Ганзу-тэнгэри—злой дух,
насылающий бешенство, у бурят I
147.
Гантеахо—жертвоприношение солнцу
у калмыков II 266.
Гарагаллес
(Гарангаллес)—одно
из
имен бога грома у лопарей
I 233.
Гарѵт (Хорут)—добрый дух у Таджиков I 335.
Га шана-раба—седьмой день праздника сѵккот (см.) у евреев II
820.
ГвиЗ—обрядовые
шишки
мелкого
орешника у сванов II 81, 05.
Геаль-ерды—общеингушский патрон
II 30.
Гейбы- -демаркационная линия близ
очага у ингушей II 13.
Гелѵиг—одна из высших
степеней
ламаитского духовенства I
153.
Георгий с®. (Джгурак)—как покровитель охотников й чадородия
у сванов И 88, 89, 90.
Георгий св.—покровитель стад у хевсур И 115.
—
у осетин II 158.
—
целитель у сванов II 99..
Геспгд—панихида. у грузинских евреев II 309, 338.
Геталатштит—шаманы
п'радвешатели
у чукчей I 50.
Гецул- «дна из высших ступеней ламаистского духовенства 1
153.
Гиргдар—обрядовые цепочки, сделанные из растения, у сванов
II 82, 85, 94.
Глаз дурной—у армян II 169. 172.
Гоанцхой—праздник. у ингушей II 24.
Г о д НОВЫЙ—У г р у з и н II 105.

—
—

у сванов И 81. 82.
у осетин II 144.
у таджиков I 351.
Год свиньи—один из звериного цикла
лет тюркских племен I 281.
Голова жертвенных животных—у мари II 185.
Голѵби—у таджиков I 335.

Ронджа—мальчик, -выполняющий обряд выпрашивания дождя, у
рачинцев И 108.
Гонджаоба— кукла из тряпок, употребляемая в обряде вызы- J
вания дождя у кахетинцев
II 108.
Горонорий—одно из имен бога грома
у лопарей 1 233.
Горесгудек—одно из имен бога грома
у лопарей I 233.
Горы—почитание их у осетин II 149.
Горы—почитание их у абхазоів II 71.
Гослидин—дух у чукчей 1 41.
Гофиттерак—богатые духи, владеющие стадами оленей, у лопарей 1 229.
Г о а б священный—у абхазов II 67.
Град—у грузин II 138.
—
у сванов II 84.
—
у кахетинцев 11 109.
Гробницы—у самоедов I 226.
—
у юкагиров 1 65.
Гром—у армян 11 174.
— у осетин II 149.
— у таджиков I 339—341.
Губыны-дзуар—свитой животных
у
осетин II 152.
Гудырты-ком—дух гор у осетин II
149.
Гужиртзнгри—дух-покровитель быков
у бурят I 146.
Гул—обрядовое печенье в виде человеческих фигур у осетин II
145.
Гульдур-мама — бабушка-громовнида,
божество грома у таджиков
256, 339.
Гурмет-ццу— районный, патрон-покровитель у ийбушей II 27.
Гурул—обряды и требы, совершаемые
буддийскими
ламами при
похоронах, браке, рождении
I 155.
Г у с — б о г водяных птиц у остяков I
205.
Г у ф т а н — о д и н из намазов у суннитов I 326^
Гюртэ Мюнгютэ Зарин—один нз духов эжинов. пользующийся
почитанием у всех бурят 1
128.
Гягат—24 день великого поста у армян II 166. Г ы г е н ы — д у х о в н ы е чины у ламаистов
I 153.
Гыре-онгон—изобпажгние
дѵхов- іокровителей телят, делается
с целью оберечь скот от болезни I 147.
Гыроны-потон—праздник начала пашни у вотяков II 218.

д.
Дабан-Саган-ноен—дух-хозяин . всей
земли у бурят I 148.
Даг-ды-сиѵ—бог солнца у гольдов I
91.

Даджжаль—лица, в которых воплотилось на земле мировое зло, ,
у исмалитов I 366.
Дайда-дэллэ-ижин \дадын-джин)—хозяин -всей земли у бурят I
148.
Да-н-мазуны—одна из степеней посвящения у исмаилитов 1
37U.
Дай-мябло—главный день поминок у
гольдов 1 100.
Дайчин—бог брани у
калмыков
.il
267.
Дал—покровительница охотников
у
сванов II 88.
Далай-лама—у калмыков II-266, 267.
далай-лама тибетский—I 152.
Даланг Табо Махкам Гала—одно из
божеств ламаитского культа I 156.
Далан-эжин—дух-хозяин моря у бурят -I 148.
Дамулла—учитель мектебов (см.) I
264.
Дарзда-нян-ильк—богиня вьюг у ингушей II 38.
Дастури—выборные заведующие Хозяйством хевсурских святилищ II 118, 120.
Дахмах—особые башни, куда маздеисты складывали
скелеты
умерших I 247.
Дацан—буддийский монастырь I 153,
154.
Двери (даням)—миссионеры у исмаИДИТО.В I 370.
Двоеверие—у остяков I 215.
—
у пермяков II 245.
Деалы—нарицательное имя бога вообще. а также главный бог у
ингушей II 38.
Деалы-Энттр — божество, ведающее
' преисподней, у ингушей II
18.
Дегодгнь микшнимя—фаллический обряд у мордвы II 197.
Дед-Громошшк—у таджиков I 341.
Деканози—см. Хуци.
Дело мултаневоких вотяков {Мулгановскоо дело)—дело по обвинению вотяков в человеческих
жертвоприношениях
II 209.
Демон дома— у осетин II 152.
Дснгиз-пяіш—морской дух у узбеков
I 308.
' День Василия—новый год в Кахетии
II 107.
День всепрощения—см. иом-кипур.
День колдунов—у рачинцев II 131.
День очищения—у таджиков I 356.
День' судный — см. иом-кипѵр.
День счастливый—ноівый год у имеретин II 105.
Дервишизм—у узбеков Т 322.
Дервиши-каляндари—I 329.
Дерево родовое—у г о л Л ш I 102.
Деревья—жертвенные у армян II
164.

Деревья

священные у гольдов 1
91.
—
священные у осетин II
150.
—
священные у черкесов II
43, 45.
Держатели—;духи животных у юкагиров I 60.
Джавардидеба- лудзе^обряд освящения пива у хевсур II 120.
Джагрие—дервишский орден I 264,
328.
Джаджа—покровительница посевов и
огородов II 69.
Джегуис-таха—праздник очага у черкесов IÎ 53.
Джинны—человекоподобные духи у
киргизов и казаков I 256,
274, 275. 277. 278.
Джинны у узбеков I 307.
—
у таджиков I 357.
Джинь кут—см. Иня кут.
Джишют- рай у исмаилитов I 367.
Джоду—колдовство у таджиков I
362.
Джбды хам—ближайший за крещеньем понедельник у сван-ов II
82, 94, 95.
Джума—пятница, праздничный день
у туркменов I 299.
Джюр мябло—3-й день поминок у
4
гольдов I 100.
Джягджи—поминки у гольдов 1 96.
Дзенеш—рай у осетин II 157.
Дзорах-дцу—патрон-покровитѳль
у
ингушей II 23, 24.
Дзуар—осетинское святилище II
142—144.
Дзуар-Лаш-главиый жрец у осетин
II 147.
Дзыдзлан—божество воды у абхазов
II 71—73.
Диви-Саіфид—богиня, покровительница прях у таджиков I 257,
261, 342. Дивы—духи у таджиков I 357.
Диди-Рукати—старшая ведьма у грузин II 130.
Дни запретные—у абхазов II 59, 68.
— несчастливые
по
верованиям
туркмен I 803.
— несчастливые у таджиков (гончаров) I 349.
— покаяния у евреев II 324.
— счастливые по верованиям туркменов I 303.
Добун-соххор—один из братьев лесного бога у якутов I 163.
Дождь—у абхазов II 56, 57.
—
у армян II 165.
—
у кахетинцев II 108.
—
у грузин II 138.
—
у сванов II 84, 93.
Доиро—бѵбсн фольбина у таджиков
I 305.
Дйльтй-саганнреи—хозяин
наковальни, один из 9 сыновей .небесного кѵзнеца Божинтоя у
бурят I 144.

Домовые—у армян II 171.
Дом огня—место культа маздеистов Î,
247.
Домулла—учитель ; человек, читающий очистительные молитвы над больными 1 307.
Донбеттар—властитель вод у осетин.
И 149.
Дон скафанбон—праздник в честь водяных божеств у осетин II
149.
Доны чижмта—мифические девы, р а с поряжающиеся питьевой золой у осетин II 149.
Дбрбм гуом—околдование при помощи кражи рубашки у коми
II 236.
Доуыр айналдру—круговая передача
при обряде откупа грехов
умершего у казаков 1 287.
Дроша—родовое знамя у хевсур !і
113.
Дуб священный у абхазов II бб.
—
—
у черкесов II 45, 46.
Дудза—-калмыцкие духовные знамена II 265.
Дудрюппі—священная роща в Абхазии II 66.
Дул—Номинальные лепешки у сванов
Ii 85.
Дунда—«средний мир» у тунгусов I
118.

Дунда-Мухунин—хозяин
земли
у
у тунгусов I 111.
Дунпер-Мунёс—подземный дух женского пола у лопарей I 229.
Дурун—изображения д у х а у гольдов
I 87.
Дуу—присяга у ингушей II 16, 24.
Д у х кашля—у чукчей I 47.
— огня—у гольдов I 85.
— очага — у таджиков I 337.
— сифилиса—у чукчей I 47.
— хранитель охоты—у бурят I 145-,
— эпилепсии—у чукчей I 47.
Духи—у армян II 171.
—• болезни с.\к Батонеби.
— болезней—у гольдов I 88—89.
— водяные—у вотяков и вогулов Ï
203.
— вредители—у бурят I 127.
— горные—у алтайцев I 184.
— групповые—у гольдов I 88.
— домашнего очага—у узбеков н
таджиков I 256.
— домашние—у лопарей I 232.
— животных» у юкагиров I 64.
•— земли у алтайцев I 184.
— земные у юкагиров I 64.
— злые у гиляков I 77, 80.
— злые у гольдов I 89—90.
— злые у грузин II 136.
— ѣлые у коряков I 55.
— злые у тунгуеов I 113, 119.
— злые у чукчей I 40, 47.
— -злые у юкагиров I 65.
— лесные у вотяков и вогулов Ï
203.
— леса у якутов I 163.

Духи
—
—
—
—
—
—
—•

небесные—у бурят I 124.
небесные—у алтайцев 1 183.
небесные у гольдов 1 104.
небесные у тунгусов 1 120.
подземные у алтайцев 1 182.
подземные у юкагиров I 64.
помощники шамана 1 114, 115.
покровители и помощники шамана 1 184.
— покровители—у ингушей II 14.
— покровители—у мари II 184.
— покровители — у туркменов
I
292.
— покровители якутских шаманов
I 165.
— предков у казаков I 255.
— природы у юкагиров I 59.
—. птиц у юкагиров 1 64.
— умерших у лопарей 1 231.
— хранители животных—у юкагиров 1 60.
— шаманские у гиляков I 77.
— шаманские у юкагиров I 64.
Духовенство туркменское—I 204.
Душа в иудаизме II 204.
— у юкагиров 1 64, 65.
Душа человека у якутов I 162, 173.
— шамана, у бурят 1 141.
— покойника у гольдов I 97.
— покойника у калмыков II 262.
— убитого, поиски ее у , сванов II
91.
— человека у алтайцев I 196, 197.
—
—
у армян II 169.
—
—
У бурят I 143.
—
—
у гольдов I 87, 91, 93.
—
—
у гиляков I 81.
—
—
у евреев II 302.
—
—'
у зырян 1 228, 229.
—
—
у казаков 1 289.
—
—
V киргизов I 283.
_
—
у остяков I 209, 211.
—
—
у самоедов I 218.
•—
—
У туркменов I 300.
—
—
У чукчей 1 49.
Душа у юкагиров I 64, 65.
— у якутов I 173. ^
Души умерших—у аохазов ü 7э.
—
—
У ингушей II 14, 16.
—•
—
У чукчей I 43.
—
—
у юкагиров Ï 64.
—
—
у якутов I 174.
Дьявол—у грузин II 135, 136.
—
у киргизов I 256.
—
' у хевсур II 133.
Дэвы—человекообразные духи У лаI 256.
родов Средней Азии
— горные духи у таджиков I 334.
Дэдэнапе—маска из тыквы и баоапьей шерсти,
употребляемая
при обряде исцеления раненого, у шапсугов II 50.
Дэжэбрак—обрядовое свадебное фундуковое знамя у черкесов .и
46.
Дэжэбэшь—обрядовая свадебная палка, украшенная фундуковыми орехами у черкесов 1і 46.

Дэлэнтэ-'Саган-хатун—жена
хозяина
земли Дабая-Оаган-ноена у
бурят I 148.
Дэу—злые человекообразные существа, вредящие человеку, у
исмайлитов I 367.
Е.
Еж—у киргизов I 273.
Езим-ни—общее название для горных
духов у алтайцев I 184.
Езим-тайка—духи горных ледников у
алтайцев I -184.
Ейцер теб—злое начало (злой дух) у
евреев II 295.
Елт—духнюкровитель зверей у ингушей II 34.
Емши—бог покровитель овец у черкесов II 53.
Ен—главное божество у зырян II 23.).
Ен—у пермяков II 246.
Енох-хур.мэ—канцелярия
подземного
царства у бурят I 126.
Ер—некоторые
категории умерших
(убитые,, самоубийцы, утопленники, умершие в молодости и др.) у якутов I 174.
Ерга—душа у гольдов I 87.
Ерге—дворец подземного духа Эрлика у алтайцев I 182.
Ерды—см. Дцу.
Ер-су—духи воды и земли у алтайцев
' I 181, 184, 186.
Ерыш-кан — патрон ткацкого дела у
абхазов II 70.
Ш.
Жавооонок—культ его у киргизов I
260.
Жаназа намаз—молитва, совершаемая
над телом умершего, у киргизов I 285, 290.
Жаназаши—глашатаи, возвещающие о
смертщ у киргизов 1 285.
Жатва—праздник начала жатвы у
грузин I НО.
Железо—у абхазов II 00.
—
У грузин И 134.
Женщины нечистые—у евреев И 336.
Женщины шаманки—у бурят I 136.
—
у гольдов I 86.
—
у лопарей 1 236.
—
у народов Средней.
Азии I 259.
—
у остяков 1 211.
Жеребенок жертвенный—у вотяков II
218.
—
жертвенный—у мари I1182.
Жертва умилостивительная у туркмен I 292.
Жертвоприношения у алтайце® I 187,
191. 194.
_
—
у бурят I 130, 131, 136. 148.
—
у вотяков I 205, 216, 217.
—
у вогулов I 205.
—
у гиляков I 70, 75, 78.
—
у гольдов I 85, 102, 104, 107.

Жертвоприношения у грузин II 127.
134.
—
у евреев II 290, 341, 346.
—
у зырян II 232.
—
фамильные у имеретин II117.
—
у калмыков II 265.
—
у киргизов I 271.
—
у коряков I 56, 57.
—•
у лопарей I 232.
—
у мари II 181, 184.
—
у народов Средней Азии I
261.
—
у осетин II 144. 150.
—
у остяков- 1 204 , 208, 210.
—
у пермяков II 245.
—
у самоедов J 204.
•— —у таджиков I 337.
—
У тунгусов I 112, 117, IIS.
—
у хевсур II 120.
—
у приморских чукчей I 40.
—
у якутов I 164, 174.
Жертвы кровавые I 118.
Животные жертвенные у бурят I 131,
139.
—
жертвенные
у
мари I
181. 184.
—
жертвенные у мордвы II
196.
—
жертвенные у сванов II 83,
87.
—
нечистые у е-вреев II 325.
—
посвященные у тюрков I 157.
—
тотемные у остяков 1 208.
Жрецы у вотяков II 215, 216.
—
у ингушей 11 23, 24, 31, 33.
—
у калмыков II 205.
—
у осетин II 147.
•—
у сванов II 80.
—
у хевсур II 119.
3.
Забэдѳ св. (св. Заведей)—покровитель
рыболовства у гурийцев II
116.
Заговоры у мордвы Д-І 191.
—
у осетин II 160.
—
у чукчей I 43, 44.
—
охотничьи у зырян II 232.
—
против болезней у имеретин II 129.
Зажигалка—семейная святыня у коряков I 54.
Зазывание покойников на поминки у
мари, черемисов и вотяков
II 270.
Заклинания над новорожденным у
чукчей I 44.
Заклинания над умершем у чукчей
I 44.
—
от болезней у грузин II
128, 129.
—
от болезней ѵ чукчей I
42..
—
против волка у а.рмян II
166.
Закыр—молитва-заклинание для изгнания злого д у х а из больного у туркменов I 260, 29S.

Заповеди еврейские—II 292, 293.
Запреты охотничьи у бурят I 145.
—
пищевые—у евреев II 325.
—
пищевые ѵ народов Средней
Азии I 260.
—
пищевые у хевсур II 119.
—
религиозные, у евреев II329.
—-,
религиозные
у
узбечек и
таджичек I 261.
Зарк—первая ступень пропаганды чемаилизма I 370.
Засуха,—вызывание дождя при засухе у армян II 165.
—
моление про THIS нее У кахетинцев II 109.
—
способы вызова дождя у осетин II 146.
Затмения, представления
о нем у
грузин II 137.
Заяны—духи подземного царства ѵ
бурят ï 123, 125, 126, 128,
129, 144.
Звезды—духи их у чукчей I 51.
Ьёйгутто-покровитель воинов-наездников у черкесов II 58.
Земледелие—обычаи,
связанные
с
ним, у таджиков I 343, 346.
Земля, культ ее у абхазов II 70.
Знарет (остун)—могила святого I 336
(ем. также Мазары).
Зикр—произнесение имени бога
в
дервишеких молениях 1 26J,
327 (ем. Закыр).
Змея в поверьях гурийцев II 116.
—• в
поверьях народов Средней
Азии I 260.
— отношение к ней таджиков I 335.
Знахари у грузин II 125.
—
у мари II 284.
—
у мордвы II 191.
—
у, осетин II 159.
—
у якутов I 163.
Знахарки у мордвы II 191, 192
—
у пермяков II 243.
Зороастризм (майохизм) I 246, II 164.
Зулу—лампада поминальная у калмыков II 262.
Зурхачи—калмыцкие астрологи, также живописны хурѵдьныв II
261, 264.
Зуха—особый намаз, молнтвословие у
узбеков и таджиков I 325.
Зухра—святая, пир (см.) женского молочного хозяйства у таджиков I 257Зындон—ад у осетин II 157.
Зюни—злые духи у бурят I 138.
Б'якет—милостыня у туркменов I 291,
292.

И.
Иав нана—священные убаюкивающие
песни у грузин II 127.
Иблис—дьявол у исмаилитов I 366.

Идолы—у бурят I 129.
•—
у вотяков II 217.
—
у гиляков I 79.
—
у гольдов I 87, 106.
—
у калмыков II 264.
—
у самоедов 1 218, 220.
—
у шаманов I 116, 117.
—
у юкагиров I 63.
—
родовые—у тунгусов I 117,
118.
—
семейные—у самоедов I 220.
—
фамильные—у маздеистов 1
247.
Иега-тен-игентен—почитаемые остякаками души древних героев
I 209.
Иелия—Иисус у осетин II 148.
Гіелдьіз—7 воображаемых звезд, одновременно
обращающихся
вокруг земли в течение J0
дней по поверью туркменов,
I 803.
Перех—дух болезней у чувашей И
260.

Изгнание злого духа у гилякев I 78.
—
злых духов из больных у
народов средней Азии I 259.
Изображения священные у бурят I
129.
Изых—животные, посвященные богам,
у тюрков I 157.
Пильян—кумиры у остяков I 207.
Йирка-лауль—женоподобный шаман I
49.
Икона илорская см. Айлыр-ных.
Икона-небо—термин для обозначения
христианского бога у тунгусов I 120.
Иконы V вотяков II 224.
—
у . грузин II 126, 127.
Икшевюрше . (Икшовюрше)—бог-творец
детей у мари II 182, 187.
Илащы—злые духи у тунгусов I 119—
120.
Илеум-берте—небесный бог у самоедов I 227.
Илья-пророк у вотяков II 224.
—
у евреев II 315.
—
у грузин II 110.
—
, у осетин II 147, 150.
— '
у пермяков II 246.
Имам—духовное липо, глава приходско-религиозной общины у
4
пародов Оредней Азии I 284.
Имам у исмаилитов I 365, 370.
Имамы «скрытые»—у исмаилитов I
366.
Имена запретные—у хевсур II 119..
Инау—обрядовые палочки у гиляков I
69. 72, 76.
Иневдолин (хранители)—амулеты у
чукчей I 44.
Инмар—главный добрый бог у вотяков И 225. 226.
Инструменты ритуальные у калмыков
II 266.
ІІнякут (джиль кут)—третья душа человека у якутов I 173.
Иоанн-креститель—у армян II 164.

Иов—покровитель
шелководства
у
грузин II 111.
Йога—поселок, где совершаются жертвоприношения у пермяков,
II 245.
Поибе—злые духи у юкагиров I 65.
Иолин-погиль—дух леса, у юкагиров I
59. 61.
Иомзя (емзя, иомысь, иомаос)—чувашский колдун 11 251, 259, 282,
285.
Иомим норойим—покаянные дни от нового года до иом-шпура
(см.) у евреев II 324.
Иом-кипур (иом-кипурим)—день всепрощения, судный день у
ч
евреев II 317.
ІІрзам—площадь для моления у чувашей II 253.
Ирвейс—шаман у юкагиров I 62.
Пргааід I 329—330.
Ислам—у народов Сибири I 37.
Исмаилизм I 265, 364.
Истигфар—молитвословие,
совершаемое утром и вечером, I 325.
Иеэх--то же , что ЬІсыах (см.).
Ит-куйнак (чилля куйнак)— первая рубашка, надетая на новорожденого ребенка у узбеков, 1
318—319.
Итуа—шалаш поминальный у гольдов I 98.
Иудаизм—II 288.
Иусманы
(юсманщ)—обрядовые
лепешки у чувашей II 258.
Иччи—духи-хозяева природы У яку' tob I 161, 162, 165, 174.
Ичээн—знахарь у якутов I 163.
Ишан—глава дерэишекого ордена I
251, 264, 265, 295, 322'.
Ипшшзм -1 290.
Иште—священный поясок из лычка у
мари II 181.

К.
Кабала—прошенье лесному царю у
пермяков II 244.
Кабалулы—свадебный хлеб со свечами у грузинских евреев И
351.
Каояб—поминальные лепешки у сванов II 93.
Кавор—шафер у армян II 167.
Кагал—II 297. .
Кадаги—прорицатель у хевсур II 119.
Кадиш—заупокойная молитва у евреев II 309.
Кадриа—дервишекий орден в Фергане I 264.
Кадыри—дервишекий орден в Средней Азии I 296.
Ііадыр гидже—самая счастливая ночь
в году, 27 день рамазана
у туркменов I 303Каза—поминальные обряды у гольцов
I 100. 101.
Каза
таори—большие
поминки
у
гольдов I 96, 97, 98.

Кази-галены — служители небесного
д у х а Эндури у гольдов I
84, 104...
Казий—духовный судья у мусульман
(Туркестан) 1 251, 295.
Кайматы-бон—день с у д а у осетин II
157.
Кал Эрлик—одно из прозвищ Эрлшса
(см.) I 182.
Кала (калак, камак)—злой д у х у коряков I 55, 56.
Калак, см. Кала.
Калама—изображение д у х а у гольдов
I 89.
Калма-азыр-ава—дух-защитница
могил у мордвы II 199.
Калом-и-пир—священная книга у исмаилитов I 372, 374.
Калом улла—священная книга, ниспосланная богом Магомеда
(по верованию исмаилитов)
I 366.
Каляндари — дервишский
орден
в
Средней Азии I 264, 296,
329.
Кам—алтайский шаман I 184, 196.
Камак, см. Кала.
Камба см. Хамбо.
Камбар—божество грома у таджиков I
341.
Камлание у алтайцев I 186, 193.
—
у гольдов I 100. 102.
.—
у киргизов I 278.
—
общественное у' самоедов I
223.
—
у остяков I 212.
—
У тунгусов I 115.
у чукотских шаманов I 46.
—
у якутов I 168—170.
- Камни волшебные—у алтайцев I 186.
— гадальные 1 —домашняя
святыня
у коряков I 55.
— священные—у ингушей II 21.
— священные—у таджиков I 337.
— целебные—у армян II 173.
Кап адалар—предки умерших шаманов по мужской линии у алтайцев I 182.
Канаттулар—крылатые пенаты у телеутов I 192.
Капара—искупительная жертва у евреев II 318.
Капка-орол—охранитель ворот от воров4 у алтайцев И 182.
Кара—общее название для нечистых,
черных духов
у алтайцев
I 182.
Кара кам—черный шаман у алтайцев
I 186.
Кара-нэмэ—одно из прозвищ Эрлика
(см.).
—
одна из 4-х категории
духов у алтайцев I 182.
Кара-тес—одна из 4-х категорий духов V алтайцев I 182.
Кара тэнэш—место, где боги Эрлик н
Юлген с у д я т человека и где
решается вопрос о его смерти, V алтайцев I 195.

Кара-чаршамох—праздник у туркмен
I 263.
Кара:—чтец корана у узбеков I 264,
295, 310.
Кара-чаршамбе—день
очищения
у
туркмен I 300.
Караман—один из Джиннов у киргизов -I 282.
Карбан песах—пасхальная жертва у
грузинских евреев II 345,
346.
Каірлык—служебные небесные д у х и
I 183.
Карт—марийский жрец II 179, 181, 282,
310.
—
помощник жреца у вотяков И
217.
Картлос—мифический родоначальник
грузин II 117.
Касатка—культ ее у гиляков I 69.
Каф—дух гор у таджиков I 257.
Кафан—саван у исмаилитов I 374.
Качи кичхеча—шаман у чукчей I 49.
Каш—солнечные могилы, особые каменные усыпальницы у ингушей II 14, 15.
Каша жертвенная у калмыков II 265.
— жертвенная у чувашей И 259.
Квирииоба—праздник у рачинцев II
110.
Квлева—новогодний обряд у имеретин II 107.
Кебия—саван у казаков I 287.
Кегн—деревянный идол у гиляков 1
79.
Келзт—злые духи у чукчей I 40, 41,
47.
Келеткулит—шаманы
духовидцы
у
чукчей 1 50.
Пенники оюн—шаманы низншх рангов
у якут I 106.
Кенчх—боги помощники шаманов у
гиляков I 77.
Кепе—дух,
управляющий
судьбами (
людей, II 260.
Керемет—бог у чувашей II 2 1 с 226. _
Керемет
(или
Шайтан)—главный
злой бог у вотяков II 225.
Керемети (луды)—священные рощи у
вотяков I 216.
Кереметь—место для молений у чувашей II 253.
—
злое божество- у мари IL 185.
Кереметь-арка—место особых молений
у мари II 185.
Кереметь-озкс—моление в честь Неремети (см.) II 193, 199.
Кереметь-пыхапан—почетный смотрители керемети у чувашей II
254.
Кереткун—главный
морской ДУХ У
приморских чукчей I 40.
Керета—обрядовые лепешки у осетин
II 153.
Кермес—так называют алтайцы д у х о в
главы, бога Эрлика, а также
ДУШИ в с е х умерших людей
Г181, 182, 186. 191, 192, 195.

Кетуба—брачный контракт у евреев II
350.
Ееунхиѳ—женоподобный шаман I 49.
Кехн—боги-помощники шаманов у гиляков I 77, 78.
Киит—свадебный подарок у казаков
1 286.
Кшшай-баия—первая баня во время
.поминок у мордвы И 273.
Килы-дзуар—святой шеста, охраняет
о-т падения у осетин II 152.
Кинот—траурные песни, читаются во
время поста 9 аба у евреев
11 323.
Кипр—злой дух у гиляков I 77.
Киншт—высший дух у шаманов I 116.
Киозе Олмай—бог рыбаков у лопарей
I 229.
Киремет амашне—мать Керемети
у
чувашей II 259.
Киркаду—обрядовое печенье у сванов
II 83, 87.
Кит—почитание его у коряков I 53.
Китхави—ворожея у катехпнцев II
109.
Хичиж чилля—первые 20 дней со дня
рождения ребенка у узбеков
I 317, 321.
Кичэнэк кам—малый шаман у алтайцев I 184.
Киямат—у черемисов II 272.
Кладбища—у абхазов II 74.
—
у гольдов I 95.
—
у мордвы, черемисов, вотяков, II 279—280.
Клипо—злые духи у евреев II 317.
Клывывд—роды у гиляков I 79.
Клятва медведем—у остяков I 207.
Кобыл-кэры—чтимый ингушами фаллический памятник II 33.
Коган—первосвященник у
евреев II
301, 325.
Коголи буртак—см. Артель пирожная.
Ко-дес—рыбоподобное божество у черкесов II 54.
Козел жертвенный у абхазов II 59, 61,
70, 73.
Козленок жертвенный у имеретин Л
117.
Козел, пережитки его культа у ингушей II 29, 30.
—
жертвенный у осетин II 150,
152.
— жертвенный у сванов II 83, 84.
88.
— жертвенный у хевсур, II 12'0.
— жертвенный у черкесов II 44.
Колдовство у грузинских евреев.
—
V коми II 233. 234, 236,
237.
—
у мордвы IT 191
—
у пермяков II 243.
—
у таджиков I 362.
Колдуны у алтайцев I 186.
—
у вотяков II 2S3.
—
у грузин И 132.—
у лопарей I 236.
—
у мари II 284.
—
у пермяков II 244.

1

Колдуны—у , чувашей И 251.
—
у юкагиров I 64.
Колоко-льчик шамаыский у бурят I 137.
Колокольчики священные у хевсур
II 118.
Колонна священная у осетин II 153.
Колотка—гроб у черемисов II 278.
Кольгуреэчи—ворожащий по рукам у
у алтайцев I 1S8.
Кон-кечеи—•так называют черемисы
среду, пятницу и субботу
страстной недели II 273.
Кончхари—годовые поминки по умершим у сванов II 92, 96.
Конь жертвенный—у бурят I 140.
— жертвенный—у вотяков II 217.
Коньы быж—беличий хвост, употребл.
жрецом при богослужении у
вотяков 11 216.
Коори—мифическая птица, отвозящая
души в загробный мир, у
гольдов I 101.
Коргу-тага—дух служитель шамана у
самоедов I 222.
Корель—злой дух у юкагиров I 65.
Корка—гроб у вотяков II 278.
Коркоти—ритуальная пшеничная каша на ореховом масле у
грузин II 113.
Корова жертвенная у ингушей II 30.
— жертвенная у исмаилитов 1
372..
—
жертвенная у осетин II 149.
—
жертвенная у сванов II 83.
—
жертвенная у черкесов II 45.
—
жертвенная у чувашей II 254.
Корхой—прислужники жрецов во время праздничных молений у
ингушей II 24.
Коршак—обрядовая кукла у киргизов
I 279.
Коряга—обрядовый лубяной сосуд с
пивом у мари II 179.
Котлы жертвенные—у чувашей II 249.
Кошер—чистый у евреев II 318.
Кошка—культ ее у сванов II 84.
Кошки мертвых—от'едающие носы у
мертвецов у грузин II 125.
Кояште—«сыропуст» у черкесов II 54.
Кпаджи—русалки у гурийцев I 131.
Кража и грабеж—наказание, за них по
шариату у
туркменов I
293.
Крест па шаманских бубнах у лопарей I 235.
Крещение—праздник у сванов II 82.
Кряац—чернокнижник у армян II 167.
Кровная мес-ть у туркменов I 293.
Кубравн—дервишский орден " в Хорезме I 264.
Кубяй хатун—жена главного бога Айтойона у якутов I 176, 177.
Кувды—моления у осетин II 142.
Кувси—обрядовое печенье из просяной муки у осетин II 145.
Кугече—весенний праздник у мари II
179, 271.

Куго-вюрше—творец всего живого у
мари И 179, 182, 187.
Куго-юмо—творец мира, племенной
бог у мари іі 179, 181, 184,
187.
Кугувнч—руководитель обряда шереповташ (см.) у мари II 185.
Кугу-кугорня—первый день марийского праздника Кугече II
179.
Куда—место молений у мари II 180,
185, 180.
Кудай—духи небесные у алтайцев I
181, 193.
Кудиани—обучение детей волшебству
у ведьм (в Имеретин) II 131.
Кудоши—священные места у черкесов
II 42.
Кузмии
перелесок—священный
ка-'
мень,
который
самоеды
чтут, как божество I 219.
Кузницы священные у абхазов И 00,
62'.

Кузнецы—у грузин И 134.
Кузнец—его почитание у якут I 173.
Кузька—Кузьма
Алексеев,
национальный мордовский герой,
известный
под
именем:
Кузька — мордовский бог И
206—212.
Кукуль—подземные духи у юкагиров
I 64, 65.
Кулухк—куски сухой глины, раскладываемые иод саваном покойника у таджиков I 863.
Куль—водяной дух у вотяков и вогулов I 208.
Культ аграрный—у вотяков II 214.
—
аграрный—у имеретннов II 105
—
аграрный—у мордвы II 196.
—
аграрный—у осетин II 144.
—
аграрный—у чувашей II 252.
Культ близнецов—у гиляков I 80.
—
ветра у ингушей И 38.
—
воды y ингушей. II 38.
—
деревьев у ингушей II 21.
—
деревьев у мари II 183.
—
домашних богов ѵ лопарей И
232.
—
домашнего очага у ингушей
II 12.
—
домашних духов и душ умерших у лопарей I 231.
—
древних богатырей у остяков
I 209.
—
духа-хозяина у якутов I 161.
—
духов* предков у узбеков I
309.
—
железа у абхазов II СО.
—
адалеза у грузин II 134.
—
животных у бѵрят I 148.
—
животных у вотяков и вогулов
Т 202.
—

—
—
—
—

—

ЖИВОТНЫХ

у

гиляков

I

69.

животных у коряков I 52.
животных у остяков I 207.
животных у таджиков I 335.
ЖИВОТНЫХ У тѵнгѵеов I 113.
змеи у бурят I 148.

Культ змеи у народов Средней Азии.І
260.
—
камней у лопарей I 231.
—
камней у таджиков I 113.
—
касатки у гиляко® I 69.
—
кузнецов у бурят I 144.
—
куалы (чума) у вотяков II 216..
—
луны у лопарей I 234.
—
мазаров у народов Ср. Азии I
257, 258.
— мазаров у туркменов I 336.
—
мазаров у узбеков 1 310.
—
медведя у гиляков 1 71, 73,.
75, 76.
—
медведя у коми II 2'28.
—
медведя у коряков I 54,
—
медведя у тунгусов 1 ИЗ.
—
молнии у ингушей II 85.
—
молнии у черкесов И 47, 56.
—
неба у гиляков I 75.
— общеплемеімшх
божеств у
вотяков и вогулов I 202.
—
огня у алтайцев I 193.
—
огня у бурят I 130.
—
огня у гиляков I 70.
—
огня у гольдов 1 85.
—
огня у Ингушей II 38.
—
огня у якутов I 164.
—
огня у юкагиров I 70, 71.
—
оленя у тунгусов I 113.
—
охотничий у зырян II 230.
—
охотничий у осетин II 148.
—
охотничий у пермяков II 242—
охотничий у тунгусов I 112.
—
охотничий у якутов I 163.
—
охотниче-рыбоовный у юкагиров I 59.
—
охотниче-рыболовный у вотяков и вогулов I 202, 203.
—
охотничьих животных у лопарей I 280.
—
очага у узбеков I 309.
—
племенной у мари II 184.
—
племенных богов у народов
Сибири I 37.
—
племенных богов у остяков I
208.
—
плодородия у якутов I 177.
—
поля у чувашей II 254.
—
предков у алтайцев I 191.
—
предков у бурят I 128.
—
предков у вотяко® II 214.
—
предков у грузин II 117.
—
предков у ингушей II 10, <20.
—
предков у.казаков I 255.
—
предков у киргизов I 268.
—
предков у мари II 184.
—
предков у мордвы II 193, 199.
—
предков :у таджиков и узбеков
I 255.
— предков у хевсур II 119.
—
предков у чувашей II 252.
—
предков шамана у тунгусов
предков у юкагиров I 59.
I 110.
—
природы у гольдов I 84—85.
—
природы у зырян II 239.

Культ природы и стихии у тунгусов
I 110, 112, 121.
—
природы у юкагиров I 59.
—
промысловый У самоедов I 220.
—
промысловый у тунгусов 1
110.
—
ржаного поля у вотяков II 218.
—
родовой у алтайцев 1 191.
—
родовой у гиляков I 67—70.
—
родовой у гольдов I 102.
—
родовой у остяков I 207.
—
родовой у тунгусов I 117.
—
родовых боліеств у вотяков и
вогулов I 202.
—
святых у народов Средней
Азии I 257.
—
святых у таджиков и узбеков
I 255.
—
семейно-родовой у лопарей I
231.
—
семейно-родовой
у
народов
Сибири I 37.
—
скотоводческий у осетин II
148.
—
солнца у армян II 163.
—
солнца у бурят I 148.
—
солнца у гольдов I 104.
—
солнца у калмыков II 266.
—
солнца и грома у лопарей I
232.
—
стихий у гольдов 1 84—85.
—
тйгра у гольдов I 103.
—
умерших у абхазов II 74.
—
умерших у сванов И 90.
—
умерших шаманов у алтайцев
I 186.
—
умерших шаманов—у якутов
I 172.
—
фалла—у гольдов I 107.
—
фалла у мордвы И 109.
—
фалла у сванов II 89, 90.
—
«хозяев»—у бурят I 144.
—
«хозяев»—у гольдов I 84.
—
«хозяев»—у тунгусов I 110.
—
«хозяев»—у юкагиров I 59,
—

60.

Хэри Мапа—у гольдов I, 38,
105.
—
шаманов-предков—у бурят I
141.
—
шаманов-предков—у тунгусов
I 117.
—
шаманов предков—у юкагиров
I 62.
Культ»—чорт у пермяков II 246.
•Кулэм пскгон ѵй—родовые поминки на
страстной неделе у вотяков
II 273.
Кумиры общественные у остяков I
207.
—
родовые у остяков I 207.
Ку.моч—ритуальный хлеб у таджиков
II 312, 345.
Куму—шаманский костюм у якутов
I 166.
Куова-манно—дух покровитель оленей
у лопарей.
Кур—талисман у гиляков I 79.

Курагачи-сюрюк—один
из
братьев
лесного бога у якутов I
163.
Куралай-бвргянь—один
из
братьев
лесного бога у якутов I
163.
Курбан-айта— праздник ѵ киргизов, I
27І.
Курбан-байрам праздник—у
туркменов I 299.
Курбан—праздник у таджиков- I 353.
Курбан (Аид-и-Курбан)—праздник у
исмаилитов 1 372.
Курзы—дубинкаі которой бьют ангелы
мункыр и наякыр умершего,
если он был грешен, у казаков I 289.
Курица жертвенная—у грузин II 128.
—
жертвенная—у евреев II 318.
—
жертвенная—у
ингушей II
37.
—
обрядовая—у сванов II 91.
Куруль—надземная гробница у юкагиров I 66.
Куг—поминальное печенье у сванов
II 85.
душа человека у якутов I 173.
Кутбы—четыре главных чильтана (см)
I 331.
__
Кут-сюр—душа умершего у якутов
I 174.
Куучи—люди, знающиеся с нечистыми
духами, у киргизов, I
274.
Кучурук- изгнание злого духа из
больного у узбеков I 305.
Кущи—см. Суккот.
Кущща-водьса—умершие,
не
похороненные как следует, у зырян, Я 230.
Кхетажи-'Кох—священный лес в Осетии II 150.
Киз—таілфман у гиляков I 79.
Кызыл-толу—16 число каждого месяца, считающееся у алтайцев
счастливым днем I 193.
Кыдыр—у кара-киргизов святой бессмертный
и
невидимый
странствующий пророк, вера в которого широко распространена
у
народов
Средней Азии I 269—271.
Кыдырга-юмо—злой д у х , у
мари II
181, 183.
Кыдыр чи-юмо — помощник
Кугоюмо (см.) у мари II 181.
Кылчин инмарлы—бог творец у вотяков II 219.
Кыр-Гун — грязный день, день, когда туркмены должны производить
фундаментальную
очистку СВОИХ ЖИЛИЩ, мыться, бриться и т. д. I 300.
Кырык—жертвоприношение
одного
лица или семьи у бурят I
131.
Кырыл-тюсюмярь—один из духов огня у якутов I 164.

Кюйгэкчи—один из эпитетов
духа
Юльгена у алтайцев I 183.
Кюмыж—обрядовая чашка у мари II
180.
Кюндюль-чаган—один из духов огня
у якутов I 164.
Кюніо ртчи—один из эпитетов духа
Юльгена I 183.
Кюрде—>сосуд для опускания молитв
у калмыков II 265.
Кюря-чаган—один из духов огня у
якутов I 164.
Кюсото—священная роща у мари II
187.
Кякя-Чуран-Тоен—младший сын главы небесных духов у яку- ,
тов I 106.
Кякя-Чуран-Хотуи — жена
младшего
сына главы небесных духов
у якутов I 166.
Кянз-уль-Хусейн—сборник различных
примет, заклинаний, заговоров, гороскопов и пр.. очень
распространен в Бухаре и
Туркестане I 332.
Кяньба ем. Хамбо.
Кяринь-шочконь-йаз — бог-хранитель
лесов у мордвы II 200.

Л.
Лазко (куда)—гроб у мордвы II 278.
Лаюнеабарг—фигурные обрядовые печенья у сванов II 86.
Лалвирал-піадземная гробница у юкагиров I 66.
Лалхора
мышладег—предпоследний
день липанали (см.) II 95.
Ламаизм—у народов Сибири I 37.
Лампари—поминальный
березовый
факел у сванов II 96, 99.
•Ламриа—богородица у сванов II 94.
—
праздник успенья у сванов
И 84, 96.
Ламы—II 267.
Лас-кар—группы, на которые делится
селение
при выполнении
ритуальных -обрядов и молений у сванов И 80.
Латхар—обрядовое печенье у сванов
II 86.
Лебие-погиль—хозяин земли у юкагир I 59, 61.
Лейб-Ольмай—властитель леса,
оог
охоты у лопарей I 230.
Леках—ритуальный медовый пряник
у евреев II 318.
Лемзыр—жертвенное праздничное печение V сванов II 83, 86, 92,
94, 96, 97, 99.
Лескар -(лескяр)—жертвенные хлебы
у сванов И 83, 86. 100.
Лескяр—см. Лескар.
Лестница—домашняя святыня у коряков I 55.
Лечение у киргизов 281, 282.
—
у бурят I 131. 142.
—
у гиляков I 78.
—
у гольдов I 87.

Лечение у грузинских евреев II 339,
342.
—
у лопарей I 231.
—
у мордвы II 192, 193.
—
у сванов И 99.
—
У туркмен I 301.
—
у тунгусов I 115.
Лешие у армян И 171.
Дичване—плач по мертвому у сванзв
II 92.
Ли-Куян—см. Кур-Куян.
Лилашуна—посевной день у сванов
II 86.
Лнпанали—время, когда по поверью
сванов души покойников посещают свой родной дом II
85, 94.
Липане—обряд поминания душ умевших у сванов II 93, 94, 95.
Липет^навесы, устроенные над могилой у вотяков II 280.
Литбаши — жертвоприношения
на
праздниках -в честь Шалаанк (см.) у сванов II 100.
Литболи-диар—жертвенный семейный
хлеб у сванов И 86, 101.
Ллеумешхе—«мясопуст» у
черкесов
II 54.
Лола—праздник тюльпанов у таджиков I 258, 262, 355.
Локтызо — колдуны, причиняющие
порчу, у мари II 284.
Лочип-ногиль—дух огня у юкагиров
I 62.
Лошадь жертвенная у алтайцев 1 IS t.
—
жертвенная у бурят I 146.
149.
тт
—
жертвенная у мари II 134. _
—
жертвенная у остяков I 205,
208.

,

—
жертвенная у якутов і 163.
Луды—свяшенные рощи у вотяков II
216.

Лула—обрядовый пирожок у имеретин II 106.
Лулаб—обрядовая пальмовая ветвь у
евреев II 320.
Лѵна у армян II 173.
—
у бурят I 148.
—
у чукчей I 51.
Луот-хозик- -богиня- покровительница
оленеводства у лопарей I
228, 229.
Л го—праздник у калмыков II 265.
М.
Маген-Давид—еврейский
националь- ный знак И 344.
Магн-фды—один из ингушских духовпатронов II 36.
Магия охотничья у зырян И 232.
—
парциальная у коми II 236,
237.
—
у хевсур II 119, 120.
—
у чукчей I 44.
Магнит—у пермяков II- 243.
Магы-ерды—мифический родоначальник ингушей II 27.

Маддахи—религиозные
мусульманский агитаторы 1 264.
Мадер акка—жена
бога Мадератча,
творец тела у лопарей і
284.
.Мадератча—бог творец души у лопарей I 234.
Мазары — гробницы святых у народов Средней Азии I 256,
257, 310, 355, 373.
Мазданиты—секты,
представляющие
собою смешение христианства с маздеизмом 1 247.
Маздеизм—древняя религия оседлого населения Средней Азии
I 246.
Майджа-мама—божество у гольдов I
92.
Майдри—один из бурханов (ем.) у
калмыков И 267.
Майи—глава небесных духов у тунгусов I 118, 12Ü.
Мажалыгабырт — особо почитаемый
осетинами дзуар. (см.) II
144.
M аквлиери—новогодний поздравитель
у имеретин И 107.
Маакет—искупительное бичевание у
евреев II 318.
Малойка—добрый дух у таджиков I
335.
Мама-Калдырак—боягество
грома у ,
тюркских племен I 339.
Мамаля-окся —
жертвоприношение
деньгами у чувашей 11 253.
Мамонт—у юкагиров I 64.
Манихеи—секты,
получившиеся
из
смешения маздеизма с христианством I 247.
Маньяк—.облачение у алтайских шаманов I 185, 186.
Марс-порр—ужин, устраиваемый после окончания жатвы у ингушей II 18.
Марут (Морут)—добрый дух у таджитов I 335.
Маски обоядовые—у коряков I 52.
—
—
у остяков I 206.
Мастыр-паз—бог земли, мира у мордвы II 200.
Махаляя—религиозная приходская община V народов Средней
Азии I 264.
Махаробели—посланец жениха у грузинских евреев II 350.
Махтеси—-пилигрим, побывавший в
Иерусалиме, у армян II 173.
Маца—ритѵальное печение у евреев
II 314.
Мегила—сказание об Эсфири и Мардухае у евреев II 322.
Медведь—у вотяков и вогулов I 202.
—
у зырян II 231.
—
у коряков I 54.
—
у лопарей I 230.
—
у остяков I 206.
—
у тунгусов I ИЗ.
— -—у якутов I 165.

Медицина ламаистская II 263.
—у
народная у армян II 170.
—'
народная у волжских народов II 283.
—
народная у грузин II 125.
127."
Мезитх—лесное
божество,
покровитель охотников у черкесов
И 53.
Меклзвели—человек,
-совершающий
обряд «квлева» .(ом.) II 107.
Мектебы—религиозные школы у мусульман I 264.
Мельна—поминальные блины у мани
II 180.
Менк—лесной дух у вотяков и вогулов I 203.
Mеперхэ—человек, обходящий все дома с новогодними поздравлениями, у имеретин II
105.
Меред Айя (или Меред Байрам)—
праздник у туркменов I
299.
Мерем (Мерием)—черкесская богородица II 46, 53.
Меркют—мифические небесные
птицы у алтайцев I 188.
Мерь-куго-юмо—злое божество у мари II 181, 183.
Мерь-куго-юмо-іаважѳ—богипя-мать у
мари II 181, 183.
Месве-ури—глава жнецов при совершении обряда начала жатвы
у грузин II НО.
Месепи—божества адивотных, птиц и
пресмыкающихся
у мингрельцев II 116.
Месопоба—период времени от 28 октября по 3 ноября у грузин
II 116.
Места священные—у сванов II 99.
Месть кровная—у гиляков I 6;.
—
—
родовая медведю у
гиляков I 75, 76.
Мец-хозин—лесной дух у лопарей I
230.
Мечети—у туркменов^І 264. 291.
Миджюік- -середина великого
поста
у армян II 166.
Мизуза—-у грузинских евреев II .345.
Миква—помещение для
ритуальных
омовений V евреев II 318,
328, 329.
Мильк—злой дух V гиляков I 77.
Минар—башня возле мечетей I 264.
Минион—у евреев II 297.
Минисей—возвъшіение у Уральского
хребта, которому
поклоняются сам-оеды I 219.
Мирваз—дух гор у таджиков I 257.
Мир загробный у алтайцев I 182, 195.
— загробный у армян II 169.
— загробный у бурят I 125, 126.
— загробный У вотяков и вогулов
I 203, 214.
— загробный у гиляков I 8П.
— загробный у гольдов I 93, 96. -

Мир
—
—
—
—
—

загробный у грузин II 134, 13").
загробный у евреев II 295.
загробный у зырян 11 229, 239.
загробный у ингушей II 18.
загробный у исмаилитов I 367.
загробный у калмыков II 262.
267.
— загробный у лопарей I 233.
— загробный у осетин И 154, 157.
— загробный у остяков 1 211.
— загробный у тунгусов I 118, 119.
— загробный у якутов I 174.
— загробный у чувашей II 250, 251.
Мироздание но представлениям тунгусов I 118.
—
по представлениям чѵкоч I 51.
—
по представлениям якутов I 162.
Михр (Мнор)—дух огней у армян II
163.
Мицва—богоугодное дело у еврее© II
298, 347.
Млы-в-о—страна мертвых у гиляков 1
80.

Мнор см. Михр.
могилы сжатых—у узбеков и таджиков I 255.
Могилы солйечные—у ингушей II 14.
Модонго гал гаргаха — обряд прогона
скота через огонь у бурят
I 147.
Мойбер-якты—у
остяков
медвежьи
пляски (см.) 1 206.
Мойбер-якты-нос—особые
рукавицы,
надеваемые при «обряде <-тречениЯ» у' остяков I 206.
Мойга-ни—духи у гольдов I 88.
Мойе—духи животных у юкагиров I
" 60.

Молла—распорядитель
церемонии
жертвоприношения на празднике учуг (см.) у чувашей
256.
Молния—у армян II 174.
—
у ингушей II 35.
—
у черкесов II 47.
Молоко жертвенное—у калмыков II
265.
Молыз-ерды—военный патрон у ингушей И 34.
Момо-ао—то же, что и Диви-Сафид
(см.).
Монастыри буддийские—I 153.
Мо-нуз-ошири—один из бурханов (см.)
у калмыков II 267.
Море—культ его у коряков I 55.
Морин-хорьбо—шаманские
ритуальные палочки у оурят 1 137.
Моршон—хозяин копья у гольдов I
85.
Мару см. Мойе.
Морѵт см. Марут.
Мѵ'аллип-и-содик—главный
наставник и руководитель, пир. у
исмаилитов I 368.
Мѵгѵдусн—почетный титул иерусалимского пилигрима у армян II 173.

Мугдэ—изображение покойника, сделанное из травы, у гольдові 98.
Мужанг—аюрожейка у мари II 185,
186.
Мужедшэ—гадатель у мари II 284.
Муже®—новогоднее печение у сванов
II 86.
Музлон—жрец у сванов II 80.
-Мук—обрядовое печенье, приготовляется накануне нового года
у сванов II 86.
Мукалляб—у исмаилитов I 370.
Мукунчх—женщина, жертвующая ча
кончхари (см.) у сванов !І
92.
My кылчии—бог земли у вотяков II
218.
Муллы—I 295.
Мѵму-кальцшіа (или Мунигн)—оокдіня плодородия у вотяков И
225.
Мункыо—один из ангелов у казаков
1 289.
Муракаба-и-ахадиад—однаі из ступеней изучения
суфийского
териката (см.4 I 323.
Муракаба-и-макат—одна из ступеней
изучения суфийского териката (см.), следующая за муракаба-и-ахадиад I 323.
Мурид—ем. мюрид.
Муфтий—высшее духовное лицо у
мусульман I 293.
Мухды—родовые идолы у тунгусов I
117, 118.
Мухун—хозяин-дух у тунгусов I 110.
Муциен см. Муму-кальцина.
Мучшхы—первый, поздравляющий с
новым годом, у сванов и
81.

*

„

т

Мѵ-шубун—лесной дух у оурят і
127.
Муэдзины—лица, призывающие к молитве, у мусульман I 295.
Мыкалгабырта

баданта—праздник

в

честь Николая-чудотворца
у осетин II 147.
Мьяу—-священный шкап у гольдов I
106, 107.
Мюриды (муриды)—ученики
ишанов
(см.) I 251. 264, 265, 296, 322,
325, 329, II 11.
Мялбо—2-й день поминок у гольдов
I 99.
Мясо жертвенное у калмыков ! 265.
— жертвенное у черемисов И 274.
Мят-сели (мят сиели)—сдай из важнейших общеингушских патронов- II 28, 31, 36.
Мяттыр-деалы—один из ингушских
патронов II 32.
H
Нажии—лица- у которых шаман приносил
жертвы, у бурят I
139.
Назам-гох см. Анд-гох.

Назанды ама уарзондзиыади хицаы
хуцау—бог ума и любви у
осетин И 152.
Найжи—шаман-покровитель у
бурят
I 127.
Накшбенди—один из дервишских ор- і
данов в Средней Азии 1 I
264, 296, 829.
Налиас лоцва—праздник
освящения |
кукурузного амбара у г у - 1
рийдев II 112.
I
Намаз—особая молитва у туркменов I
299.
Бамазши—люди, читающие специальную молитву над телом
умершего, у киргизов I 285.
Намарай—бог, дающий богатство и
пищу, у бурят I 157.
Нанизы-хицау—бог болезней у осетин
II 152.
Нанкыр—®дин из сонма ангелов у
казаков I 289.
Hay—священные палочки у гиляков I
80.
Щгуа-бог (нок-бок) — новый год у
осетин II 144.
Ііафн-исбат—отрицание и утверждение, одна из ступеней изучения суфийского териката
I 823.
Нафль—намаз у суннитов I 326.
1!а-хан-ку—день убиения жертвенного
медведя у гиляков I 72.
Кахна—'«верхний мир» у тунгусов I
118.
^ . j Нашка ер—загробный мир у алтайцев
I 195.
Нгав-келдан—шаман у чукчей I 50.
Небо—V армян II 173.
— у бурят I 123, 124.
— У грузин II 135.
— Невехэге—священный камень на о-ве
Вайгаче, почитаемый самоедами 1 218.
Неви—злые духи у тунгусов I 119,
120.
НеФеш—душа животных у евреев II
326.
Бидубер Узюкчи—один из ,бурханов
у калмыков II 267.
Николай чудотворец у
вотяков И
224, 225.
—
—
у осетин II 147, 118.
Ннмган—поминовение локіойников іу
гольдов J 96..
Ннныоойе—злой дух, обитающий в
одежде, у юкагир I 65.
Нирвана—у калмыков II 263.
Нишке-паз—бог-хранитель
пчел
у
мордвы II 200.
Ноайдде-вуойнгга—волшебное животное у лопаірей I 236.
—1 Новолуние—V евреев II 323.
—
у сванов II 83, 97.
Новруз—см. Ноуруз.
Ногти'как предмет колдовства у грузинских евреев II 342.
Ноджой—праздник у ингушей II 24.
Нодокой—новый год у чеченцев II 13.

Нойд—шаман у лопарей I 228, 234,
235.
Номото -таши — лицо, добывающее
огонь во
время
обряда
«очищения» скота огнем, у
бурят I 147.
Норов-ава—богиня
плодородия
у
мордвы II 260.
Нотщс—пророк у исмаилитов I 365.
Ноуруз—новый год у исмаилитов I
373.
—
У мусульман I 262.
—
у таджиков I 351.
Нукча (уч, телик,)—тонкие лучинки,
обернутые ватой, пропитанные
маслом,
зажигаемые
населением Средней Азии
при жертвоприношениях I
312.
Нум (Сан-Нум)—небесный бог у самоедов I 218, 227.
Нумон-погиль—дух-хранитель дома у
юкагиров I 62.
Нучи Мялбо—2-й день поминок у
гольдов I 99, 100.
Нытырма—идолы, сделанные
в память предков, у самоедов 1
220.

Нюлес-нюня см. Чатчес-нюня.
Нюхэге—маленький утес на о-ве Вайгаче, почитаемый самоедами I 219.
Нэыэ см. ЯЯН-НЭІ-ІЭ.
О.
Обаши (убаши)—лица, готовящиеся к
духовному званию, у ла.іаистов I 153.
Обереги—у народов Средней Азии I
263.
—
у таджиков I 357, 358.
Облачение шаманское у гольдов I
98.
—
шаманское у якут 1178.
Обоны — священные
сооружения,
устраиваемые бурятами-шаманистами, I 156.
Обрезание—у евреев II 336.
—
у исмаилитов I 312.
• — " у таджиков I 301.
Обручение—у грузинских евреев II
348.
Овца жертвенная—у
исмаилитов I
372.
—
жертвенная—у сванов, II 88.
—
жертвенная—у чувашей II 255.
Огирбани—бог бури и облаков у калмыков II 267.
Огонь—у алтайцев I 193.
—
у бурят I 130.
—
у гольдов I 85.
—
у ингушей II 38.
—
у калмыков II 266.
—
у туркмен I 292.
Одегон—женщина-шаман
у бурят I
133.
Одеяние шамана—у самоедов I 224.

Оджин-погиль—хозяин пресной воды
у юкагиров I 59.
Одухотворение предметов обихода у
тунгусов I 110.
Озогы тавдалар — предки умерших
шаманов по женской линии
у алтайцев I 182.
Ойуун—шаман у якутов- 1 163.
Ойман-а-ру—верховный бог огня у тэлеутов I 194.
Ой-чуге—полевое моленье об урожае
у чувашей II 255.
Окольця-ваный-велинь-паз—бог-хранннитель села у мордвы II
200.

Ола—жертвы всесожжения у евреев
II 325.
Олам габа—загробная жизиь у евреев II 294.
Олам газе—земная жизнь у евреедоіі
294.
Олень жертвенный у чукчей I 43.
—
жертвенный у коряков I 52, 56.
—
жертвенный у остяков I 208.
—
жертвенный у самоедов I 225.
—
жертвенный у тунгусов I 112.
Омер—«сноп возношения»''у евреев II
315.
Омия—душа человека у гольдов I 91,
' 92.
Омия-доонкини см. Омия муони.
Омия-муони—священные деревья
у
гольдов I 91.
Омовения ритуальные у евргеів- II 318,
327. 328, 329.
—
ритуальные у
исмаилитов
I 360, 374.
—
ритуальные у мусульман I
322."
—
ритуальные у суннитов 1
326.
Омовение мертвецов—у
грузинских
евреев II 388.
Омым-уждш—сновидцы,
указывающие, кому и где молиться,
у мари II 283.
Онайэн—марийские жрепы И 282.
Онг жак—правая сторона юрты у киргизов -I 284.
Онгон—священное ийображеиие у бурят I 129.
Онгонбуха—шкура с рогами с головы
посвященного быка; развешивается на воротах скотного
двора;
предохранительное средство от падежа
скота у бурят I 146.
Онцекит—«подземная
пропасть»
у
тунгусов I 118.
Оплакивание покойника—у осетин II
154.
Оргой—шаманская шуба I 136.
Орел—у якутов-1 165.
Орзх—у абхазов II 67.
Ормуз см. Агурамазд.
Орожея—ворожея у мордвы II 191.
Ортс-дух-покровитель у зырян II 229.
Орто-оюн—шаманы среднего
ранга,
чародеи у якутов I 166.

Оспа у армян II 170.
—
у ингушей II 37.
—
у осетин II 158.
Остаты — наставница невесты у грузинских евреев II 349.
Остун—см. Зиарет.
Остун—священные камни у таджиковI 837.
Остэ карой—богослужение у -вотяковII 216.
Отец-шаман—шаман, руководитель обряда посвящения
кандидатов в шамана, у бурят I 134.
Ото-г (или хоро)—костер, на котором
сжигают труп шамана, у бурят I 140.
Оточе—бог врачевания у калмыков II
267.
От-энэ—дух огня домашнего очага у
телеутов I 194.
Охды мухунин порошка—дух грома у
т у н г у с о в I 111.
Охехунпе—жертвенная свинья у мингрельских кузнецов II 134.
Охота—у абхазов II 70.
—
У бурят I 145.
—
у осетин II 148.
Очаг домашний у сванов II 98.
— семейный у осетин II 151.
— домашний у чукчей I 41, 42.
Очи-кочи—лесной получеловек, полузверь у грузин II 131.
Очнхе уйлэори—родовое
молеиие у
гольдов- I 102.
Очищение -водяное при посвящении в
шаманы у бурят I 134.
Ош-и Биби Се-Шамбе — ритуальное
блюдо,
приготовленное
в
честь богини Биби Се-Шамбе (см.), у узбеков I 311.
Оюн—шаман у якутов I 167.
П
ІІаа—кабардинские войлочные маски,
употребляются
на^ общественных играх II 50.
Паз—божество по-мордовски II 200.
ІІайрахта—сын бога Т у р ь ш а у остяков I 209.
Пажкари—дух у гольдов 1 89.
Иалмин см. Фольбин.
Пальмильк—дух леса у гиляков I 78.
Паль-нейр—злой д у х у гиляков I 78.
Паль-нивух—лесной человек-дух тор
и лесов у гилякоів I 69, 30.
ІІаль-ызь—хозяин гор и земли у гиляков I 68, 73.
Памятники могильные у евреев II 310.
—
могильные, у киргизов- I
247.
Пангх—идол-амулет у гиляков I 79.
Пандит—см. Бандит.
Панжассан см. Пенекассан. .
Пара куран—коран, разделенный н а
30 частей I 285.
Пари—духи у исмаилитов I 334, 367.

Парчась—лицо, сдирающее кожу
с
жертвенного животного, у
вотяков II 218, 220.
Пасха—у абхазов II 71.
—
у вотяков II 225.
—
у сванов II 101.
Пата—заключительная молитва
при
церемонии изгнания бесов у
туркменов і 299.
Патроны—у ингушей 1 22.
—
родовые у осетиц II 142.
Педыоль—дух-хранитель животного у
юкагиров I 60, 61.
Польтысь (Пе-льяскись)—знахарь у вотяков II 283.
Пенекассан
(панжассан)—священное
дерево у черкесов II 43.
Перевоплощение д у ш у бурят I 127,
144.
—
шаманов у остяков I 213.
Переметь—злой д у х у чувашей II 260.
Перенег тура—бог изобилия у чувашей II 260.
Переселение души—у исмашштов ІІ
367. —
души—у народов Таджикистана I 255.
Пери—человекообразные добрые духи,
обитатели рая у средне-азиатских народов I 256, 280.
Перкеле—глава злых богов у .лопарей
I 233.
Перт—фоб у черемисов II 278.
Перт-хозяин—домовой д у х у лопарей I 232.
Пертшальбе-шра—«женщина четверг»,
богиня - покровительница
прях
у
турок-османов
1
311.
Песец—у т у н г у с о в I 114.
Петров озкс—петровское
моленье у
чувашей II 285.
Петух—у зырян II 231.
—
жертвенный у абхазов II 60,
73.
—
жертвенный у гольдов I 104.
—
жертвенный у /грузин II 128.
—
жертвенный у /евреев II 318.
—
жертвенный у имеретин II 117
—
жеотвенный у сванов II 87.
91, 99.
—
жертвенный у мордвы II 199.
Печения обрядовые у евреев II 314,
318, 322, 351.
—
обрядовые у имеретин II
106, 107.
—
обрядовые у калмыков II 265
—
обрядовые у кахетинцев II
107.
—
обрядовые у мари II 185.
—
обрядовые у народов Ср.
Азии I 261.
—
обрядовые у осетин II 145.
—
обрядовые у сванов II 82—
86. 92, 93. 94, 96, 99, 100.
—
обрядовые у таджиков I
312, 345, 352, 360.
Пивас каямо—особый обряд
«бросания в пиво» у мордвы II 197.

Пиво обрядовое у мари II 180.
— обрядовое у хевсур II 118.
Пигаыбар—дух,
одаряющий
людей
душевными качествами
и
сообщающий иомзям
(см.)
пророческие видения, у чувашей II 256.
Пидие—обряд откупа грехов покойника у казаков I 287.
Пиедьѳн-мойѳ—дух лосей у юкагиров
I 60.
Пиен-погиль—ідух горы у юкагиров
I 59.
ИНДИЕЙ—обрядовые лучинки, служат
умилостивительной жертвой
в случае болезни у узбеков
I 310, 337.
Пир—глава дервишской общины, также главный мастер какогонибудь ремесленного цеха, у
мусульман
I 257, 265, 266,
296, 314, 322, 325, 368, 369,
374.
Пир-і-кылол—бог-покровитель
гончаров у таджиков I 349.
ІІит—поминальное печение у сванов
II 85.
Пляска медвежья—обрядовая пляска
перед чучелом убитого медведя у остяков I 206.
—
номинальная у черемисов II.
273.
Поверья армянские II 165, 173.
—
грузинские II 125, 130.
—
туркменские I 301, 302.
Погильпе (хозяева)—духи природы у
юкагиров I 59.
Подие—бог грома у лопарей I 233.
Польннвух—морские люди-духи у гиляков I 69.
Покаяние—у евреев II 292.
Покойники—у гольдов I 93.
—
у т у н г у с о в I 119.
Покштянь-б'абань штатол-чи—родовые
поминки на страстной неделе у мордвы II 273.
Положение в колыбель ребенка—}'
таджиков I 360.
Полухси—податель, вестник у чувашей II 256.
Поминки—у абхазов II 75.
—
у алтайцев I 195.
—
у армян II 169.
—
у вотяков II 215, 269, 270,
271, 273, 279, 281.
—
у гольдов I 96, 100, 101.
—
у грузин II 122, 123.
—
У грузинских евреев II 338.
—
у зырян II 220.
—
у ингушей II 17, 18.
—
у имеретин II 117.
—
у казаков I 290.
—
у мари II 180, 269, 270.
—
у мордвы II 193, 196, 273,
274, 276.
—
у осетин II 155.
—
у пермяков II 241.

Поминки у сванов II 93—06.
—
у телеутов I 196.
—
у черемисов II 269, 270, 273,
275.
—
у чувашей II 252.
—
при жизни у хевсур II 125.
Помощники—амулеты у чукчей I 44.
Пори—обряд жертвоприношения медведю у остяков, I 206.
Порхай—шаман у туркмен и ѵзбзков
I 260, 298.
Посвящение в шаманы у бурят I 134,
135.
—
в шаманы у самоедов I
221.
—
в шаманы у якутов I 166.
Посев, связанные с ним обряды у грузин II 108.
Пост петропавловский у сванов II 83.
— рождественский у ованов II 83.
Посты мюридов—I 325.
—
у евреев I 323.
. Посулы—узелки с хлебом, хмелем, воском и т. д. у черемис II
278.
Пос Эрлик—одно из прозвищ Эрлика
(см.) I 182.
Похороны—у абхазов II 58, 74.
—
у армян II 163, 169.
—
у бурят I 136, 189.
—
у вотяков II 269, 277—279.
—
у гиляков I 76.
—
у гольдов I 93, 94.
—
у зырян II 22S.
—
. у ингушей И 16.
—
у калмыков 11 261. 262.
—
у киргизов I 283.
—
у коряков I 5.7.
—
у мордвы II 196. 269, 274,
278.
—
у осетин II 154, 155.
—
у остяков I 211.
—
у пермяков II 241.
—
у самоедов I 225.
—
у сванов И 91, 92.
—
у таджиков I 362.
—
у черемис II 269, 277, 279.
—
у черкесов II 52.
—
У чувашей II 250.
~
У чукчей I 43.
—
у юкагиров I 66.
—
у якутов. I 173, 174.
Пояс парэ—оберег от выкидыша
у
таджиков I 358.
Праздник головы—праздник по случаю первой стрижки волос у
ребенка у таджиков I 360.
—
жатвы—у грузин I 110.
—
китовый—у коряков I 53.
—
Маккавеев—у евреев II 321.
—
медвежий—у гиляков I 71—
73.
—
медвежий—у остяков I 206.
—
мертвецов.—у хевсуров
II
123.
—
огня—у туркменов I 301.
—
новолуния—у евреев II 323.
—
сохи—у мари II 179, 187.

I

Праздник тюльпана—у народов Средней Азии I 202. 353.
Праздники аграрные у грузин И 145.
—
аграрные у мордвы II 197.
—
аграрные у вотяков II 218.
—
аграрные—у мари II 179.
—
аграрные—у народов Средней Азии I 261, 262.
—
аграрные—у осетин II 146.
—
женские—у осетин І П 5 7 .
—
летние—у мари II 180.
—
летние—у хевсур II 113.
—
осенние—у
исмаилитов
1
373, 375.
—
осенние—у мари II 180.
—
родовые—у гиляков I 71.
—
родовые—у якутов I 175.
—
скотоводческие—у якутов I

Превращение животных в людей—у
тунгусов I 113.
—
души человека—ѵ гиляков I
81.
Приглашение покойника на поминки—
у мордвы II 194, 274.
Приметы охотничьи—у бурят I 145.
—
сельскохозяйственные—у грузин II 111.
Природа—у тунгусов I 121.
Присяга—у абхазов II 63.
у ингушей II 16, 18, 24, 36.
—
медвежья—у остяков I 207.
- Причастие как волшебное средство—у
лопарей I 237.
Прохождение в земляные
ворота—
особый ритуальный обряд,
совершаемый чувашами перед началом паровой пашни,
11 258.
Прощание с умершим у чукчей I 43.
Псегуашаха — дева-покрбвительняца
речных вод у черкесов II
53.
Птица жертвенная—у чувашей II 254.
ІІтицы «нечистые»—у евреев II 325.
Пура—душа жертвенной лошади у
алтайцев I 188, 189.
Пѵргин-иаз—божество грома у мордвы II 200.
Пурим—праздник у евреев II 322.
Пустнамужех—печение новогоднее у
сванов II 86.
Путь млечный—у армян II 174.
Пѵхта—жертвенные хлебцы у таджиков I 360.
Пчела как видимый образ души человека по понятиям бурят 1
143.
Пшишане—домашнее божество у черкесов II 53.
Пытпоу-ига—один из чтимых остяками предков I 209.
- Пычкос—колдуны, напускающие
болезни, у .вотяков II 283.
Пюро—обрядовый напиток у мари II
178.
Пятидесятница см. Шабуот.
Пятница «свиная»—у сванов II 88.

P.
Раб иконы—заболевший по воле святых у грузин II 126.
. Рабт—4 я ступень пропаганды исмаилизма I 371.
Раввины духовные—у евреев II 330.
—
казенные—у евреев II 331.
Рагы-дзуар—святой спины у осетин
II 152.
Радиен-Атчис—бог-отец у лопарей I
233, 238.
Радиен 'Кнздде—бог-сын у лопарей
I 233, 237.
Радуга—у армян II 174.
—
у грузин II 138.
—
у лопарей I 233.
—
у таджиков I 340.
Рай—у вотяков II 226.
— у исмаилитов I 367.
— у калмыков II 262, 267.
— у осетин II 157.
— у якутов I 162.
Рамазан—'праздник у исмаилитов I
373.
—
праздник у таджиков 1 353.
Рахис—очаговая цепь у осетин II 151.
Рекой—особо почитаемый осетинами
дзуар (см.) II 144.
Рекоман—осетинский святой II 147.
Риазаг—религиозные
подвиги,
направленные к самоусовершенствованию, у мусульман
I 325.
Риджаль-аль-байб— то же, что и чильтан (см.).
Рисаля—особые уставы, нормирующие права и обязанности
работников разных отраслей
труда, у мусульман I 262',
311, 314.
Рисаля-и-тарикат—наставление,
как
подготовляться для вступления в орден дервишей
накшбашша-ахмадиа, у узбеков I 322.
Рога- жертвенные—у ингушей II 34.
— священные — у хевсур II 118.
Родник св. Якова—священный родник
у армян II 165.
Роды—у армян II 168.
—
у абхазов II 72.
—
у гиляков I 79.
—
у гольдов I 92.
—
У грузин II 121.
—
у груз, евреев II 335.
Рождение ребенка—у армян II 167.
—
ребенка у гиляшв I 80.
—
ребенка у гольдов I 91.
—
ребенка у грузин II 121—122.
—
ребенка у грузинских евреев II 335.
—
ребенка у исмаилитов I 372.
—
ребенка укоряков I 57.
—
ребенка у киргизов I 272.
—
ребенка у осеттин. II 153, 154.
—
ребенка у остяков I 21.

Рождение ребенка у таджиков I 256,
356, 359.
—
ребенка у туркменов I 292,
—
ребенка у узбеков I 256.
316—319.
—
ребенка—у чукчей I 42.
Рождество—у абхазов II 71. .
—
у язотяков II 225.
Розы, жертвенные—у армян И 164.
Ропаши—начальник колдунов у хевсур II 132.
Рота—бог подземного мира -у лопарей
I 283.
Рото-абимо—подземный мир у лопарей I 233.
Рош хейдеш—праздник новолуния у
евреев II 323.
Ропгговань-кудо—дом для выполнения
некоторых фаллических обрядов у мордвы II 197.
Рощи священные—у абхазов II 65, 66.
— священные—у бурят I 141.
— священные—у вотяков II 216.
— священные—у ингушей II 21.
— священные—у мари II 180, 182.
184, 187.
— священные—у осетин II 150, 151,
— священные—у сванов II 99.
— священные—у черкесов II 42.
— священные—.у хевсур II 118.
Руймон—мифический козленок,
враг
людей—у осетин II 148.
Русалки—у грузин II 131.
Рыба жертвенная—у имеретин II 117.
Рыболовство—его роль в хозяйственародов Сибири I 33.
—
поверья, связанные с ним
у гурийцев II 116.
Рыбы «нечистые»—у евреев II 32'6.
Рюзалэш—-возглас, означающий, чтожертва угодна божеству, у
мари II 181.

С.
Сабан-озкс—моление сохи,
плуга у
мордвы II 199.
Сарада-убугун-стдух-хозяші
огня
у
бурят I 146.
Сагадай-Юбеген—предок всех
духов;
огня у бурят I 130.
Сагани—добрые духи у бурят I 138.
Сагани-бо—белый шамая, шаман, служащий добрым богам, у бурят II 137.
Сагани одетой—белые шаманки у бурят I 136.
Садка—злые духи у гольдов I 90.
Сайво-аймо—страна умерших у лопарей I 231, 237.
Сайво-гуелла—волшебное животное у
лопарей I 236.
Сайво-олмак—дух-покровитель лопарских шаманов-нойдов I 236.
Сайво-памбе-лавгго—древний обряд у
лопарей, которым ребенок
отдавался под покровительство одного из предков и
получал его имя I 231.

Сайка—злой дух у гольдов 1 107.
Сайях—то асе, что и афт-тан (см.)
Сакмисай—особый фаллич.тоин обряд
у сванов 11 89.
Сакце—бог-охранитель
человека, умари II 182.
Салават—модитвословие, совершаемое
утром и вечером у суннитов
I 325.
Салгыи кут—первая душа человека
у якутов I 173.
Сал.ма-муно—обрядовое
печенье
ѵ.з
яиц у мари II 179.
Салх—8-я ступень пропаганды ис-маилизма I 371.
Саме-набма-Лавн—обряд
наречения
ребенку нового имени у лопарей* I 237.
Сам-Нум см. Нум.
Самревло—специальные
постройки
для хевеурок во время менструации II 119.
Сандука—один из участников обряда
обрезания у евреев II 336.
Санси—помощник
духа- Хери-Мапа
(см.) у гольдов I 105.
Санхурун-хатун—см. Сахала-хатун.
Саіілов—ночь на 14 число месяца яереди, когда по верованию
туркмен решается
судьба
человека I 300.
Саражка—дочь бога Мадератча, творнт
девочек, у лопарей I 234.
Сары-зад—ангел головы всей семьи у
осетин II 153.
Сатана—у киргизов 1 256.
Сафа—патрон очаговой цепи ѵ осетин
II 151, 153.
Сафар-качтьг (сафар чикты)—праздник
у-узбеков, туркмен и таджиков I 263, 356.
.
Сахала^хатун—жена духа огня у бурят 1 130.
Сахяда-нойон—дух огня у бурят I
130, 131.
Сахяда-убугун см. Сахяда-нойон.
Сациен—морской дух в образе женщины у лопарей I 229.
Свадьба—у абхазов II 73.
—
у армян II 167.
—
у грузинских евреев II 347,
350.
Свечи жертвенные—у ингушей II 32.
— жертвенные—у калмыков II 285.
— жертвенные—у мари II 179. 184.
— жертвенные—у пермяков II 243.
—
обрядовые-—у абхазов II 57,
62, 75, 76.
— обрядовые—у вотяков II 271.
— обрядовые—у грузин II 113.
— обрядовые—у евреев II 318.
— обрядовые—у ингушей II 20, 25.
— обрядовые-—у имеретин II 117.
•— обрядовые—V киргизов II 265.
284.
—г обрядовые—у мари II 271.
— обрядовые—у мордвы II 194.
— обрядовые—у сванов II 92. 96.

Свечи обрядовые—у черемисов II 271,
• 275.
Свинья жертвенная—у гольдов I 102,
104.
Свинья жертвенная—у гиляков I 75.
— жертвенная—у грузин II 134.
— жертвенная—у сванов II 88Святилища—у осетин II 142.
—
у остяков I 210.
s—
у самоедов і 218, 220.
—
у хевсур II 118.
Святыни семейные—у коряков I 54,
55.
—
семейные—у самоедов I 210.
—
семейные у сванов II 97.
Севон—см. Сеон.
Сеек—род у алтайцев I 193.
Сейдер—пасхальная трапеза у евреев
II 314.
Сейды—священные камни у лопарей
I 231.
С-ела-восян—праздник окончания всех
полевых работ у вотяков 11
218.

Селиха—молитва о прошении грехов
у евреев II 324
Семена жертвенные—у грузин II 112.
— Сеон—дух покровитель
шамана
у
гольдов 1 86, 98, 100.
Сер ашше—отец земли у чувашей II
260.

Серны священные—у сванов II 89.
Серти иатта—царь земли у чувашей
II 259.
Сетан—трое высших иерархов у чильтаноів (см.) 331.
Сефира—-фсобыс «дни счисления» у
евреев II 315.
Сжигание трупов—у бурят I 140.
—
трупов—у гиляков I 80.
—
трупов—у калмыков II 262.
—
трупов—у коряков I 57.
-—
—
трупов—у чукчей I 43.
Сиелинг—памятник в честь умершего
от удара молнии у ингушей
II 35.
Сиели—бог небесного огня у ингушей
II 20, 35.
Сиели-Саты—женское божество, покровительница невест у ингушей И 36.
Сизыл-К.'исьтон—осенние поминки у
вотяков II 273.
Слит—подарок на похоронах у казаков I 286. 288.
Симхат тора—праздник у евреев II
321.
Синзя (петров
праздник)—праздник
цветения хлеба у чувашей
II 254.
С-иф—пророк, патрон ткачей у народов Ср. Азии I 257, 315. 316.
Скачки ритуальные—у исмаилитов I
373.
Скачки ритуальные—у осетин II 155.
Скотоводство—V народов Сибири I 33.
II 113—115.
Смерть—у алтайцев I 195.
—
у армян II 1,69.

Смерть y бурчт I 142, 143.
—
У грузинских евреев II 333.
—
у исмаилитов I 374.
—
у киргизов I 283.
—
у коряков I 57.
—
у тунгусов I 120.
—
у юкагиров I 6.5, 66.
Смиеракатту—старинные
домашние
духи у лопарей I 282.
Сновидения—у бурят 1 143, 144.
Собака—V народов Средней Азии I
260, 263.
—
жертвенная—у гиляков 1 73,
75, 78.
—
жертвенная—у коряков I 56.
—
жертвенная'—у чукчей I 40.
Согаб—богоугодное дело у туркмен I
300.
Содэця—мордовский колдун II 191.
Садик—бог у исмаилитов I 368.
Сожан-Эркип—один из братьев лесного бога у якутов I 163.
Созереги—бог покровитель хлебопашцев у черкесов 11 53.
Солнце—у армян II 173.
—
у бурят I 148.
—
у гольдов 1 104.
—
у чукчей I 51.
Соломон св.—покровитель кузнецов, у
грузин И' 134.
Сомиандис—дух-хранитель у вотяков
II 225.
Сом-Сагаи-ноен (Быдэк)—один из чтимых духов, у бурят 1 125.
Сон—у бурят 1 143.
Сопы—люда благочестивой жизии у
киргизов I 271.
Сорта-пайрем—родовые поминки на •
страстной неделе ѵ черемисов ІІ 273.
Сорта-пекен—обрядовьіе липовые колышки с прикрепленными к
ним свечами у мари II 179,
180.

Сорта-пуэдыше— распорядитель
гаминжами у черемисов II271,
274, 275.
С'орта-шужо—поминальная
свеча у
мари II 180.
Состав СССР этнический—I 16.
Состуганах Улу Тоен—глава небесных духов-демонов у
якутов I 166.
Сотворение мира—у вотяков II 226.
—
мира—у грузин И 135, 136.
—
мира—у зырян IT 231.
Сотнак—дух смерти у алтайцев 1195.
Старые Обский—бог рыб у остяков I
205.
Стйр хуцау бон—праздник окончания
пахоты у осетин II 146.
Оторыонкаре (Сурра Пассе)—божество
у лопарей I 230, 233.
Суббота—у евреев II 293.
Субэртэп—дух-покровитель
логпалзй
у бурят Т 146.
СуЛла—служебные небесные духи у
алтайцев I 183.

Сѵккот—осенний еврейский праздник
II 319.
Сулейман пяри—дух Соломона ѵ узбеков I 308.
Судти-тура-дзсев'ыиший бог у чувашей II 259.
Султ мосхма—выкуп души у хевсур
И 133.
Сультан-уль-азкар—самый
большой
зикр, царь зикров I 323.
Суртымбал—охранитель дома у мари
11 182.

. Сусол-деалы—один
из
ингушских
патронов II 32
С у фи—помощник имама у мусульман
I 264, 826.
Суфизм—секта в исламе I 264.
Суякши —обмывал ыцик тела умершего у киргизов I 286.
II 256.
Сьир амыш—мать земли у чувашей
II 256.
Сьир ашше—отец земли у чувашей
Сьир пыш—семейство духов, живущих на земле, у чувашей H
256.
Сьир шыв ктэнь—хранитель неба н
воды у чувашей II 256.
Сывын см. Сеон.
Сымыыт иччитэ—хозяин яйца у якутов I 164.
Сыр жертвенный—у калмыкоЁ II 265.
Сэр-лэгыш—дух охранитель от пожаров, железа, несчастий в пути—у мари 11 182.
Сюлгама микшнпмя—фаллический обряд у мордвы II 197.
Сюнэ—дуціа человека ѵ алтайцев I
195.
Сэнэзиник юзюдю (или ібзют)—душа,
отделившаяся от человека
после его смерти, у алтайцев I 195.
Сюрем—летний праздник у мари 11
180.

Сгорэы-гомо—злое божество у
мари
II 183.
Сядеи—добрые
духи,
покровители
охоты, у самоедав I 217. 221,
222, 226.
Сэгэми—духи у гольдов I 88.
Сядэй-Микола—бог у самоедов. I 226.
Сялеа бурд—крыло рябчика, употребляется жрецом во время богослужения. у вотяков II
216. '

Сяма—шаман у гольдов I 85, 86.
Т.
Таарат—(ритуальное омовение у суннитов I 326.
Табак жертвенный—у коряков I 57.
Табакела—гора в Грузии, куда, по
поверью, 14 августа сходятся все ведьмы II 130.
Табиб—знахарь у турменов I 302.
Табу на женщин—у остяков I 210.
Табыбы—шаманы у самоедов I 211.

Ташлама—второй день праздника а
Табыт—специальное сооружение, на
парям (ем.) у мари II
которое кладут труп для до18Ü.
мывания, у казаков I 286.
Ташлама-корка—обрядовые сосудъ
Таваджуг—особая молитва у мусульмари 11 180.
ман I 322, 826.
Ташдама-шужендэ—проводы покой
Тадебции—духи у самоедов I 218, 221.
ков у мари II 180.
Тадибей—шаман у самоедов I 218,
Ташлих—обряд «очищения» ѵ ѳв{
221.
II 317.
Тадлис—пятая ступень
пропаганды
Таш-пари—дух камней у узбеко
исмаилизма 11 371.
259.
Тайлаган—общественное
жертвоприТау-пяри—горный д у х у узбеко
ношение у бурят I 131.
259, 308.
Тайрнадз—хозяин моря у гиляков 1
Тбав-Вацилла—праздник св. Иль:
68.
осетин ІІ 147.
Такбир—молитвословие, совершаемое
ТТакофешу—домашнее
божество
утром и вечером у мусульчеркесов II 53.
ман I 325.
Тгахолейк—домашнее
божество
Такия—благотворительные
учреждечеркесов II 53.
ния у мусульман I 313.
Тгашхуо—всевышний бог у черкі
Талет катан—молитвенное облачение
II 44, 46, 52.
у ! евреев II 315. _
Тебила—ритуальное омовение у е
Талисманы—у армян II 1/1.
ев II 328, 329.
—
у гиляков I 79.
Тегум—ритуальные кушанья, пр
—
у пермяков II 243.
товляемые к празднику
у самоедов 1 210.
анцхой (у ингушей) II
—
у тунгусов 1 118.
Телик—ем. Нукча.
Талхуя—особая
молитва,
читаемая
Тельгочи—гадатель у алтайцев I
муллами,
чтобы
помочь
Тенгери—добрые духи у калмыке
умершему отвечать на во267.
просы мункира и нанкыра
Терима—дух у гольдов I 89.
(см.), I 289.
Термес-юусь—радуга у лопарей I
Там—сооружение над могилами у каТёс—духи
первоначальные,
им
заков I 289.
существовавшие у алтаі
Тамыж-ерды—средний брат Мят-сели
I 184.
(см.) II 28, 36.
I
Тигр—у гольдов I 103.
Тит—одна из д в у х составных ча<
Тамык хорань—ад у пермяков II 251.
души у остяков I 21.
Тангара—гоцбвой бог у якутов I I n .
" Титю—священное изображение і
Танис—вторая ступень пропаганды
лоса у гольдов I 107.
исмаилизма I 371.
Тихтш—-молитва, написанная на
Таншим—таблица для предсказаний
оке бересты: средство |
у зурхаией (см.) II 264.
затягивающихся
родах
Тарат—ритуальное омовение у мутаджиков I 356, 358.
сульман I 322^
Тлене—бог железа и оружия, па
Таргялаз—архангел у абхазов II 71.
витель кузнецов у. черкс
Тариаг мицвот—запреты и предписаII 49.
ния иудаизма II 324.
Тлец-кылмак—жертвоприношение
Тарикат— курс духовных упражнений
гу Кыдырѵ (см.) у кирш
у дервишей I 265.
I 271.
Тасбих—молитвословие, совершаемое
Тяы нивѵх—небесные люди у г і ш
в начале и в конце дня, у
" 1 68.
мусульман I 325, 327.
Тоам—плата, вносимая укравшим
Тасис—6-ая ступень пропаганды исзяш-іѵ украденного, у иі
маилизма I 371.
шей IT
Тахилтей—освященные^ горы у бурят
Тогора—обряд омовения мертвецо
шаманистов I 157.
грузинских евреев II 33S
Тахлиль—молитвословие у мусульТойбодым—мифическая подземная
ман 324, 325.
ка у алтайцев I 182.
ТахмиД - молитвословие. совершаемое
Толи—металлическое
зеркало, ;
утром и вечером у мусультребляемое в шаманстве,
ман I 325.
127.
Тахорат—омовение перед молитвой у
Толон-мойе—дух оленя у юкагире
исмаилитов I 368.
60г е
Тахрихин—погребальные одежды у
Толь—хозяин моря у гиляков 1 t
евреев II 307.
Толь-вейр—см. Толь-мильк.
Тй,хч—птица-мстительница у гиляков
Толь-мильк—морской злой дух У
I 81.
ляков Т 78.
Ташкик—третья ступень пропаганды
Толль-ьгзь—см. Тайрнадз.
исмаилизма I 371.

Тонхн-Добрые духи у вотяков, вогулов и самоедов 1 204.
Топ<" ь священный—у черкесов II 46.
Щлор как защита от злого д у х а у
гиляков I 80.
Тор—божество у чувашей II 252, 254.
256.
Тор амыш—мать бога у чувашей II
256.
Торб—идол у гольдов I 106.
Торатурос—одно из имен бога грома
у лопарей I 233.
Торьш (Торм, Турым)—добрый бог,
властитель
вселенной
у
остяков I 209.
Тотемизм—у бурят I 148.
—
у гольдов I 84, 103.
—
у зырян II 231.
у лопарей I 231.
—
у остяков I 208.
—
у т у н г у с о в 1 113.
—
У туркменов I 260.
—
у юкагиров I 62.
у якутов I 177.
Тохо мухунии—хозяин огня ѵ т у н г у сов I 111.
Траур—у абхазов II 75.
—
у грузинских евреев II 338.
—
• у осетин II 156.
—
у таджиков I 363.
—
у хевсур 'Л 122.
Трефной—нечистый у евреев II 327.
«Троста конные»—пара палок с изображением лошадиных голов—один
из
аттрибутов
шаманского облачения у бурят I 137.
Труба культовая—у мари II 269.
Тугузигха—родовой патрон у черкесов И 53.
Тугуплоху—родовой патрон у черкесов II 53.
Тудыс-киеьтон—весенние поминки у
вотяков II 273.
Тулявксынь
панимя — фаллический
обряд «гонки поросят» у
\
мордвы II 197.
Тумор—нашейный амулет у грузииI
еких евреев I 372.
! Тумор—амулет у таджиков I 336, 356.
/
Тундур—бог грома, и молнии у пародов Сродней Азии I 256. 339.
Туно—главный жрец у вотяков II 217,
282.
Тупырак салу—обряд бросания земли
на могилѵ умершего у казаков I 289.
Т у р а (тор)—глава добрых духов у
чувашей И 259.
Турагсэрь—божество, охраняющее от
глубоких м е с т II 182.
Т у р г а й Барболд—ритуальное знамя
у сванов II 82.
Т у р ы священные—у сванов II 89.
Ту,рым—см. Торым.
Тутыр-Камдараи—бог волков у осетин II 148.

Тушоли-ццу—богиня
плодородия
у
ингушей II 28. 32—34.
Тхагалегг—бог изобилия у черкесов
II 44, 46.
Тхачох—священный дуб у черкесов
II 45.
Тын бура—душа кама ѵ алтайцев I
185.
Тшадзе Олмай—бог воды, охранитель
рыб у лопарей I 229.
Тхоба-ерды—один из наиболее известных храмов у ингушей II
26.
Тыргабытырыс—один из братьев лесного бога у якутов I 163.
Тырон—одна из церемоний поминального обряда у вотяков II
271, 279, 281.
Тзан Сихсяни—см. Элен Сихсэни.
Тзнгерш-іы—небесные духи) у бурят
I 123, 124.
Тэрым—ідѵхи-покровители у ингушей
'II 14.
Тяйтереиь-банн—третья баня во время поминок у мордвы II 273.
Тяш-пяри—дух камней у узбеков I
308.
У.
Уаетырджм—св. Георгий у осетин II
158.
Уаца—обрядовое лечение из орехов у
мари II 185.
Уаиилла—Илья-пророк у осетин II
145, 149.
Убасанна—женщины, готовящиеся к
духовному званию у ламаистов I 153.
Уба.шіі—см. Обаши.
Убсу-Саган-мииіеши—писарь
Сом-Саган-ноена (см.) у бурят і
125.
Убугут—духи умерших шаманов у
бурят I 342.
Увирит—душа у чукчей I 49.
Увэк кыргын—см. увирнт.
Угощение покойников—у мордвы II
195.
Vдатам—шаманка у якутов 1 163, 167.
У ска—амулет у таджиков 1 358.
Ужмѵро—олицетворение болезни, происшедшей от воды и земли,
II 128.
Уйвель—«порча» (у чукчей)—специ- —
ально изготовляемая
чукчами фигура, с целью повредить врагу I 44.
Уйгул-Тоен—старший брат главы небесных дѵхов у якутов I
166.
Уйгул-Хотун—жена главы небесных
духов у якутов I 166.
Укс-Акка—дочь бога Мадератча у лопарей I 234.
Улахан-оюн—великий шаман у якутов I 167.
Улемы—Т 252, 313.

Улуеханнах Улуу Тойон—глава небесных духов у . якутов 1
102, 172.
Улуутуйар Улуу Тойон—см. Улусхаянах Улуу Тойон.
Удуу-Тойон — главный
бог-покровитель шаманов у якутов 1
161, 174.
Ульмаети—см. Альбаети.
Умерщвление стариков, у чукчей I 52.
Умоч—особое блюдо в честь богини
Биби Се-Шамбд т 311.
Унху—лесной дух у вотяк .в и вогулов 1 204.
Упыри—у зырян II 230.
Уркс-лря—похороны на деревьях у
мордвы II 196.
Уротко—хозяин леса у тунгусов I 112.
Успенье—у абхазов II 71.
Уста—мастер какого-либо ремесла у
мусульман I 314.
У стыты-кувд-—женский кувд (ем.) у
осетин II 157.
Утварь храмовая II 23.
Утка—у зырян II 232.
— жертвенная—у гольдов I 104.
— жертвенная—** мари II 184.
Уткучи—служебные небесные духи у
алтайцев I 183.
Уха-Тегелтер-холдуев—духи
подземного мира у бурят I 126.
Уч—см. Нукча.
Уча-к-баба—дух очага у таджиков I
258, 337.
Учуг—обшее жертвоприношение, совершаемое чувашами раз в
год II 255.
Ушюр—х/ю часть урожая, идущая в
пользу духовенства, у туркмен I 292.
Уэсако—древнейший самоедский идол
I 218.
Ф.
Фадзя-мама—дух огня ѵ гольдов I
85.
Фалант-счастье в виде доброго старика у армян II 170.
Фальбин—см. Фольбин.
,
Фальвара—покровитель овец у ос
тин II 148.
Фандаджи-зад— ангел пути • у осетин
II 152.
Фаня—колдовская подушка у гольдов' I 96, 97.
Фарз—один из намазов I 325.
Фаришта—добрый дух у таджиков I
335, 367.
Фарнегдад—священный овраг у осетин II 147.
Фары-дзуар—святой баран у осетин
' II 152.
Фатачи—мешочек с душой ребенка у
гольдов I 92.
Фатима — святая,
покровительница
женского молочного _ хозяйс т в а у таджиков I 257.

Феаппи-ерды—храм у йЯРуйей ц 27
I- 27.
Фидия (пйдия, пидие)—обряд «откупа грехов умершего» -, народов Ср. Азии I 263, 287.
Фольбин (палаши)—женщины-шаманки у узбеков I 259, 298, 304.
Фуркан-— и ;ание корана у исмаилиі, I 366.
Флор св.— пермшіов II 245.

X.
Хада-у ли
'ход—горные старцы*
^ к
зы-вают у бурят лестны
чокойных шаманов и
шам. « к I 141.
Хазан—•чтец о цвет з.евчой молитвы у
евр:
II 33
Хайа иччите—ду .,-хозяин гоны у якутов I 162.
Хайкал—амулеты у таджиков I 334.
Хакусташ—племенной и родовой патрон-защитник у черкесов
II 53.
Хал—7-я ступень пропаганды ис.ча_
илизма I 371.
Халган-эжин— д у х подземный у бурят
I 126.
Халга—темница подземного мира у
бурят I 126.
Халиса—особое ритуальное блюдо у
таджиков I 336.
Халифа—ученики
н ближайшие наперсники пира, (см.) у исмаилитов II 369, 372, 375.
Халмер-о—см. Халмер-падера.
Халмер-'падера (халмер-о)—кладбище
самоедов I 225.
Халофинд—дух поля у гиляков I 78.
Хай "-фа—помощник и; па на у туркменов I 296.
Хама-умухо—обрядовый обед, приготовленный из новых
продуктов, II 52.
Хааібо (кяньба-камба)— высший
ду- і
ховный чин у ламаистов І У
153.
Г
Хан-тюрмас-тэнгри—главный дух н е і
ба у бурят 1 124.
/
Хангайн эжин—дух-покровитель охоі
ты у бурят (см. Анда-ЬаріЧ
I 145.
Хан-саган-ноен—хозяин искры, один
из 9 сыновей Божинтоя у
бурят I 144.
Хаяукка— еврейский праздник II 321.
322.
Хан-Хормё-ноен—дух подземного царства у бурят I 125.
Хан-хото-бабай—подземное божество
у бурят I 12%.
Хан-Шаргай-нозп—главный хан белого цикла у бурят I 12 с
Хан-111идрэ-зарин—управляющий канцелярией Сом - Саган-ноена
(см.) I 125.
Ханы белые—божества у бурят 1 126-

Ханы

черные—божества у бурят I
125, 126.
Ханѵчаган—один из духов огня у
якутов I 164.
А'апак'ар—фигурки людей (талисманы) у тунгусов I 118.
Хапиах-сегелен—один из братьев бог а леса у якутов I 163.
Хапыс—пение песен - из священных
книг во время чтения закыра (см.) у туркменов I 298.
Харайон-бое—шаман, служащий злым
духам, у бурят I 137.
Харан алёгон—черные шаманки у
бурят I 136.
Харах ичгитэ—хозяин глаза у якутов I 164.
Хара-Эрен-ноён — дух,, заведующий
темницей подземного
царства, у бурят I 126.
Харги—дух покойника у тунгусов I
119.
Харан—-злые д у х и у бурят [ 138.
Хатан-содуя — один из духов огня
у якутов I 164.
Хати—хевсурские храмы II 118, 119.
Хатис
мсахурп—жрецы—служители
храма у хевсур II 119.
Хатода—храмоввій праздник у хевсур
II 120.
Хати—языческое святилища у хевсѵр
II 133.
Хатн-риптад—документ на право быть
яшалтом I 265.
Хафиз—знающий
ко-ран наизусть I
327.
Хахам—духовное "лицо у грузинских
евреев II 326, 33.7.
X axe—дух помощник шамана у самоедов I 222—223.
Хахюхан—колокольчики-амулет* ;
у
бурят I 139.
Хацегуаше—кукла, сделанная из лопаты, употребляется шапсугами в
обряде
вызова
дождя II 48.
. Хевехел-—небесные духи ѵ тунгусов I
321.
Хсвис-беры—хевсурские жрецы II
119.
Хевѵн—х-озяин (дѵх) солнца у тунгусов I 111.
Хейвьгде-падера—кладбище самоедов
I 225.
Хрлосани — главный
руководитель
праздника у хевсур II 120.
Х е п е г у а ш — дева, покровительница
морских вод у черкесов II
53.
Хери-Мапа—верховное
небесное божество у гольдов I 84, 105.
Херне сыір—дух, оплодотворяющий
землю, у чувашей II 256.
Херхешки—подземный мир у тунгусов I 118.
Хетаджи-дзуар—священная
роща у
•осетин II 151.
Хе-Хера-ноен—ем. Хюрэ-Эрэн-ноен.

Хехунпоба—праздник кузнецов и слесарей у мингрельцев II 134.
134.
Хилман-Сагап-ноён — хозяин горна,
один из 9 сыноівей небесного кузнеца Божинтоя у бурят I 11.
Хилул га-шема—личное оскорбление
бога у евреев II 292.
Хин—чародейка у осетин II 159.
Хир-пичартазсенний праздник у исмаилитов I 378.
Хир-чизва.н—зимний праздник у исмаилитов I 375.
Аицау—высшее существо у осетин И
14.4.
Хицау-Дзуаѵ—божий святой у осетин II 152.
Хлебы обрядовые-^у сванов II 84, 85,
86.

Хмелт-моура-в—правитель дѵхп у хевсур II 133.
Хозя—чисть шаманского костюма* У
гольдов 1 98.
Хозяева у бурят I 144.
—
у гольдов і 84.
—
у гиляков I 68.
—
у чукчей I 39, 41.
—
природы у коряков I 55.
—
природы у юкагиров 1 58.
—
родовые у гиляков I 69.
—
у туигусов I 110.
—
у. юкагиров 1 59, 60.
—
у якутов I 161, 162, 164.
•Хозяин вод—у юкагиров I 160.
гор и*тайги -у гиляков I 63.
—
гоо—у тунгусов I 111.
—
гор—у юкагиров I 59.
—
грома—у тунгусов 1 111.
—
дикого оленя—у чукчей I 41
—
зверя—у гольдов I 85.
—
земли—у тунгусов I 110.
—
земли—у іокапгров I 59.
—
леса—у гольдов I 85.
—
леса—у тунгусов I 112.
—
леса—у чукчей I 41.
—
леса—у юкагиров I 59, ,61.
—
леса—у якутов I 163.
, —
молота—у бурят I 144.
—
моря—у гиляков I 68.
—
моря—у коряков I 55.
—
моря—у юкагиров I 59.
—
огня—-у бурят I 130.
—
огня—у гиляков I 70.
—
огня—у юкагиров I 62.
—
огня—у якутов I 164.
—
океана—у тунгусов I 111.
—
океан,ві—у юкагиров I 60.
. —
пресной воды—у юкагиров I
59.
—
реки—у гольдов I 85.
—
рыбы—у чукчей I 41.
—
тайги—у тунгусов I 111.
Хойло—мифическая водяная птица у
бурят I 147.
Хойль—идол шамана предка у юкагиров I 63.

Ход га-меед—так называются срэдНие 4 дня (полупраздника) в
некоторых еврейских праздниках Ii 319.
Холера—у армян ІІ 170.
Ходъгут-аиби—душа мамонта у юкагиров 1 64.
лонм—Праздник у калмыков II 265.
Xöpö—см. Отог.
Хіір-саган-ноен—хозяин меха,
одни
из 9 сыновей Божинтоя у
бурят I 144.
Хоры-бон—праздник пашни у грузин
II 145.
Хоя—шаманская шапка у голвдов і
98.
Хранители—амулеты у чукчей I 44.
Хранители дома и стойонща—у коряков I 55.
Христианизация гольдов I 83.
—
бурят I 157.
—
коряков I 58.
—
лопарей I 236.
—
. остяков I 215.
—
самоедов 1 218, 226.
—
якутов 1 168, 178.
Хубильганы—духовные чины у ламаистов I 153.
Худжжат
(или
шогнд)—помощник
имама I 365, 370.
Хузой—бог-глава мира у исмаилитов
I 364.
Хул—ритуальная березка у сванов И
Хулай

81.

иол—умилостивительные, искупительные и очистительные жертвоприношения у
туркменов I 303.
Хурал—моление у ламаистов I 155.
Хурмэн-эашн—дух подземного
царства у бурят Т 126.
Хур,муста*—бог-хранитель
земли
у
калмыков И 267.
Хурул—калмыцкий храм II 264.
Хуруфшад—дух леса у гиляков 178.
Хѵтукту—.первосвященник
монгольских лам I 152.
Хуфия—одно из ответвлений дервишских орденов I 264, 328.
Хуци (декапози)—священник у хевсур II 119.
Хюрэ-Эрэн-ноен—подземный
дух
у
бурят I 126.
Хюхэр-саган-ноен—хозяин угля, сын
небесного кузнеца Вожинтоя у бурят I 144.
Хэги—дух-покровитель охотников и
оленеводов
у самоедов 1
217.
Хэрэгэ-хулхэ—обряд первого
посвящения в шаманы у бурят 1
135.
Хэсз—шаманский бубен у бурят ï
137.
Хэтаг—легендарный
кабардинский
князь II 143.
Хятсгуаш—дева покровительница садов V черкесов II 53.
Хызыр—см. Кьгдыр.

!

Хы-нана—богиня воды у ингушей H
39.
Хырх-ерды—празднество в честь духов-покровителей у чнгу. шей II 21.

ч.
Цабат—одно из имен еврейского бога
И 292.
Цаган-сара—главный праздник у калмыков II 266.
Цагик-кар—камень, помогающий
от
осны у армян И 170.
Цадик—духовное лицо у евреев Ii
331.
Цари—Духи небесные ѵ тунгусов 1
123.
Цдока—богоугодное дело у евреев II
335.
Цепь очаговая—у абхазов II 65, 74.
—
очаговая—у осетин II 151.
—
очаговая—у ингушей II 13.
Шт-кокония—костер,
разводимый в
великий четверг, у грузин
II 132.
Цнпетэлиоба—один из праздников в
честь Ильи-пророка ѵ гоузин II 110.
Циргье сан—праздник начала сенококоса у осетин II 146.
Цицис—шерстяные нити, находящиеся на углах
талет-катана
(см.) у евреев II .330.
Цомади-Ковзад—святое место у осетин II 147.
Цоппай—моление в честь повелители
грома и молнии
Уацнли
(см.) У осетин II 150.
Цоппай—песня в честь Уациллы (см.)
у осетин при поражении
молнией И 150.
Цорджаи—помощники
настоятелей
кумирен и монастырей у
ламаистов I 153.
Ццу (или ерды)—божественные патроны- по® р ов irreл11
ï > о д ов
у ингушей II 20, 37.
Цхуныл—поминальные
лепешки
у
сванов II 85.

Чаани-аями—изображение духа аями.
у гольдов I 88.
Чала—небольшой обрядовый бубен у
алтайцев I 185, 192.
— изображение умершего
шамана
I .186.
Чатли-ага—дух у гольдов I 88.
Чанчал—обрядовая палочка из березовых ветвей у сванов II
83.
Чап—дух домашнего очага у абхазов II 73.
Чапш—церемония исцеления болыто1
го от раны у черкесов II
50.

Чар-шамба і-охірун—праздник у таджиков I 263.
Чарманда (чирмаида,
чильдырма) —
бубен фольбин у тюрков 1
305.
Чародей—у хевсур II 119—120.
Чатчес-нюня (или Нюлес-шоня^—лаі
ший у вотяков II 225.
Черти—у гольдов I 89.
Четверг великий—у рачинцев II 132.
Чижджитьг бадан
Мады
Майрами
Таххай—т. н. обряд «сидения девушек ради матери
Марии» у осетин II 158.
Чнддахана—празднество,
устраиваемое при рождении ребенка у
киргизов I 272.
Чилля—первые 40 дней со дня рождения ребенка,
сопровождаемые особыми обрядами, у
узбеков 1 317, 321.
Чшля-куинаж—см. Ит-куйнак.
Чильдырма—см. Чарманда.
Чильтан—таинственное общество особых существ, людей, обладающих сверх'естестванний
силой, по верованиям некоторых народов Туркестана
1 330, 333.
Чильтан-базм—пляска
чильтанов I
333.
Чинка—нечистый д у х у грузин II 131.
Чирмаида—см. Чарманда.
Чит папаоба—пр/здник у рачинцев II
114.
Читис-коіюба—день птиьей кормежки у грузин И 112.
Чи чи л аги—в ыетр о ган ны е
палочки
орехового „дерева, (сложенные накрест и обвитые шиповником, у имеретин II 106.
Чнгай (Чхнай)—деревянный идол у
гиляков I 79.
Ч-обун-догиль—хозяин моря 'у юка'гиров 1 59.
Чолъгорон-мойе—дух зайцев у юкагиров I 60.
Чтгр-ш амба- І - ох І ру H (чор щамба су,рук)—день очищения у таджиков I 356.
Чоро-л—чаша -для обрядового питья на
весеннем празднике ысыах
у якутов I 176.
Чорт—у пермяков II 246, 247.
Чревовещание—у чукотских шаманов
I 45, 46, 47.
Чудеса шаманские—у остяков I 213.
Чукш-пря—свалочное место для покойников у мордвы И 878.
Чума—у армян II 171.
Чурт—памятник в честь умершего у
ингушей II 19.
Чхнай (чнгай)—идол у гиляков I 79.
Чхыф-лехернд — зимний медвежий
праздник у -ніляков I 71.
Чэр эшван—колдовской обряд «вешания топора» у пермяков II
243.

Чымыр — обряд изгнания
изюта
(см.) из больного у алтайцев
I 197.

Ш.
Шабуот (пятидесятница)—яраіздник у
евреев 11 316.
Шаддай—амулеты у грузинских евреев II 345, 346.
—
одно из имен еврейского бога II 291, 292.
Шайтан—злой дух 1 366, II 14, 154,
210, 259, 288.
Шай тытма— гадание при помощи
хлебного шарика у чувашей
И 252.
Шакджи-Муни—будда у калмыков II
263, 267.
Шакджи-Чеденчи—покровитель эмчей
(см.) у калмыков II 263.
Шалах монес—праздничные подарки
у евреев II 322.
Шалдакана—поминальный
вечер
в
честь умершего у казаков і
290.
Шалиани (Шарлани) — почитаемая
сванами церковь II 100.
Шам—один из намазов—у суннитов
1 326.
Шамал-пяри—дух ветров у сартов
I 308.
Шаманизм—у народов Средней Азии
I 258, 260, 298, 304.
Шаманы—у алтайцев I 184, 186.
» —
У бурят I 132, 134—142.
—
у гиляков I 67, 76.
—
у гольдов I 84, 85, 90, 98.
—
у киргизов I 276.
—
у коряков 1 55.
—
у лопарей I 234, 235.
—
у остяков 1 212, 214.
—
у самоедов I 221.
—
у тунгусов I 114, 120.
—
у чукчзй I 42, 45, 46, 48,
49, 50.
—
у эскимосов I 49.
—
у юкагиров I 59, 62, 64.
—
у якутов 1 165—171.
Шамещ—синагогальный служка у евреев II 318.
Шанданчин-Хундан-чнн—дух луны и
солнца у бурят I 148.
Шаида-саган-нбен—подземное
божество у бурят I 125.
Шанда-тургэн-мишешн—сын
I l m іьбэдэ-хёбун (см.) у бурят I
125.
Шан-шоромо—деревянные
фигурки
людей у юкагиров I 64.
Шапка шаманская у бурят I 137.
Шариат—мусульманский
правовой
кодекс I 251, 292, 294.
Шасты—божество железа у абхазов
II 60.
Шахид—I 370.
Швод—-злой дух у армян II 165.

Шейфор — обрядовый бараний рог у
евреев 11 319.
Шейхи—глава религиозных сект у
мусульман і 329, Il 11.
Шелек—жертвенник из сучьев у мари II 181.
Шелководство—у грузин II 111.
Шемина-ацерет—восьмой день пращника суккот (см.) у евреев и
321.
Шемира—-амулет у евреев II 332, 345,
346.
Шере-покташ—особый
религиозный
обряд у мари Ii 185.
Шерлэк—особая подставка для поминальных свечей у черемисов
II 274.
Шибласха—обряд жертвоприношения
в честь бога грома и молнии у черкесов Я 47.
Шибле—бот грома и молнии у черкесов II 46, 47.
Шибын жан—душа умершего человека у киргизов I 183.
Шильбэдэ-хёбун — сын
Эрлен-хапа
(см.) у бурят I 125.
Шинчан-ужшо—знахари у
мари il
284.
Широту и—настоятели кумирен и дацанов у ламаистов 1 153.
Шиповник-—у сванов 11 83.
Ширак—обрядовые фитили у киргизов I 280.
Шііхар-цам—великий четверг у сванов II 82.
Шогид—см. Худжжат.
Шогун-кумоч—ритуальный
хлеб у
таджиков I 352.
Шочен-ава—богиня
плодородия
и
земных благ у мари II 182,
187.
Штавал—обрядовое печенье в виде
птицы у свалов II -87.
Штатол—огромная поминальная свеча
у мордвы II 194.
Штатол—у черемисов II 275.
Шунды-муму—доброе божество, мать
солнца и вотяков II 225.
Шуней доа—распорядители на праздничных молениях у ингушей II 24.
Шургэ—сооружение из деревьев и
брусьев, сквозь которое прогоняется скот при обряде
«очищения огнем» у бурят
I 147.
Ы.
Ызь—хозяин-бог у гиляков I 68.
Ылпын-эрбия—один из духов огня у
якутов I 164.
ЬІсаах — весенний
скотоводческий
праздник у якутов I 101,
175.

Э.
Эблис (или Арман)—главный сатана,
повелитель в с е х остальных
чертей (шайтанов) у
киргизов I 256, 371—273.

Эвгаовитколит—шаман- заклинатель у
чукчей I 50.
Эвляды—священные племена (в Туркменистане) I 297.
Эжик-биг—дверной д у х у алтайцев 1
197.
Эжин—общее название для некоторых
духов у бурят I 128. См. также Заяны.
Эзем озай—изображающий покойника
на поминках у мордвы И
271, 272, 276.
Эидье—духи- помощники шаманов у
юкагиров I 64.
Эйлик-мулек-эгэши—дочь, Сом - саган
нойена (см.) у бурят I 144.
Эл—одно из имен еврейского бога И
292.
Элани мябло—четвертый день поминок у гольдов I 100.
Злен сихсэни—1-й день поминок у
гольдов. I 99.
Элиобш—«ильин день»у грузин II 110.
Злия—пророк Илья у грузин I 138.
Элога—одно из имен еврейского бога
II 292.
Эльгыц—небольшой храм, святилшцо
у ингушей И 20, 22, 23.
Эмчи—калмыцкие медики II 263.
Эмэгэндер—тряпичная кукла, изобра- жающая женских предков, у
алтайцев I 191.
Эмэгять—дух-покровитель шаманов у
якутов I 161, 166, 173.
Энгенг—дух-помощник шамана у чукчей I 48.
Энгэнгалан—шаманы у коряков I 55.
Эндури—небесные божества у гольдов I 84, 104.
Эне-урт—одни из чтимых остяками
героев-предков I 209.
.Энтуки—хранитель священных
изображений у гольдов I 106.
ЭрлЬн-jHOMon-xa.H—судья
подземного
царства у бурят I 137, 142,
144.
Эрлен-там—-темницы в подземном мире у бурят I 125, 126.
Эрлен-хан—властитель
подземного
царства у бурят I 125.
Эрлен-хани
илшихуд—духи-посланники
Эрлэн-хана
(см.) I
125.
Эрлэн-хави-еулган—судилище в подземном царстве у бурят і
125, 126.
Эрлик—глава подземных духов у алтайцев I 182, 186, 195.
Эрлик-хан—божество ада у бурят I
125.
Эрмск-хан—судья всех мертвых и повелитель ада у калмыков II
267.
Эрхэ-Субен—жена Шильбэдэ - хебун
(см.) I 125.

Эрыо-хара-нойон— заведующий
подземной темницей Эрлвніхана (см. у бурят I 125.
Эсмал-гу—райский
курган—священное место у ингушей II 28.
Эсэгэ-бо—- отец-шаман, гааман-учитель,
кандидаты в шаманы у бурят I 134.
Эеэгэ-малан-тэнгри—глава
небесных
духов у бурят I 124.
Этрог—ритуальное райское яблоко у
евреев II 320.
Ятын—хозяева у коряков I 55.
Эхэ-нур-хатун—жена Эрлен-хана (см.)
у бурят I 125.
Ээ—общее название горных духов у
алтайцев I 184.

Ю.
Юбмеле—глава добрых .духов у лопарей I 233.
ГОёр—загробная
форма существования человеческой
души у
якутов I 162.
Юзют—см. Сюнэзиник юзтодю.
Юзют пайрамы—помннки по
умершим у алтайцев I 195.
Юкылчин—бог хлебов у вотяков II
218.

Юль ген—главный дѵх неба у алтайцев I 183, 186, 195.
ІОмалаи-инггымаш-вэ-р—место для молений у мари II 184.
Юметун—злой д у х у чукчей I 47.
Юойе—злые духи у юкагиров I 64, 65.
Юртава—богиня домашнего очага у
якутов II 199.

Юрюнг Айыы Тойон—дух-властитель
верхнего мира у якутов I
162.

174.
Юрюнг аи о юн—бе.тшо шаманы у якутов I 177.
Юрыбон—день хлеба, праодннк у осетин II 145.
Ют па—мифическое подземное чудовище у алтайцев I 182.

Я.
Яше—бог у евреев II 291.
Ягненок жертвенный у имеретин II
15, 17.
—
жертвенный у осетин II 150,
152.
Я д а таш—волшебный камень у алтайцев I 186.
Я з в а сибирская—у бурят I 143.
Яздахум—дервишекий орден I 264.
Яйик—дух-посредник у алтайцев 1
183.
Як—высшее лицо у чильтанов (см.)
I 331.
Яктан—один из высших духов у узбеков I 332.
Ялгынчи—один из
эпитетов духа
Юльгена (см.) у алтайцев 1
183.
Ямха—часть шаманского костюма у
гольдов I 98.
Яны-кеныт-шнсых см. Эне-урт.
Ярычи—ворожащий
по
сожженн >й
лопате у алтайцев I 186.
Ячи—предсказатель погоды у алтайцев I 186.
Яян-нэмэ—духи у алтайцев I 182.

О Г Л А В Л Е Н И Е .
Т О М

II.

ЧАСТЬ III.
Страницы

КАВКАЗ.
НАРОДЫ КАВКАЗА.
Е. Шиллинг
Библиография.

ИНГУШИ И ЧЕЧЕНЦЫ.
Е . Шиллинг .
Общио замечания о религии ингушей и чеченцев.
Семейные
обряды. Тэрымы—духи—покровители места, постройки, живого с у щества, предмета. Солнечные могилы. Похороны. Поминки. Присяга
у фамильных могил. Память об умерших
предках
и их іточптаиие.
О патронах и снятых местах вообще. Фамильные патроны (покровители отдельных селений). Патроны покровители групп селений. Общеингушские патроны. Культ деалы. Ветер, вода, огонь.
Библиография.

ЧЕРКЕСЫ.

Е. Шиллинг

41

Общие замечания о религии черкесов. Святые места (рощи и
деревья). Почитание молнии (Шибле). Вызывание дождя. Почитание
железа (Тлепс). Другие персонажи старого черкесского «пантеона»;
Библиография.

АБХАЗЫ.

55

Е. Шиллинг
Общие замечания о религии абхазов.
Кальт Афы (молнии).
К у л ь т железа (шасшы) и кузницы. Святые места, оаиретные дни (амштар). Айтар. Джаджа. Патроны—специалисты. Покровители охоты.
Почитание земли, воды и гор. Христианские праздники в религии
а б х а з о в - С в а д е б н ы е обряды. К у л ь т умерших.
Библиография.

СВАНЫ.

79

Е. Шиллинг
Общие замечания о сванской религии. Обряды и верования,
связанные с хозяйственной деятельностью. К у л ь т умерших. Семейные обряды. «Целительные» средства. Святые местаБиблиография.
•—

ГРУЗИНЫ.
М. С. Плисецкий
Историко-культурная

справка.

ВЕРОВАНИЯ Г Р У З И Н .
Е. Бинкевич
Верования, связанные с хозяйством. Верования, связанные с
родом и семьей. Святилища. Религиозные воззрения хевсур. Жрепы
и маги. Священные жертвоприношения. Поминовение покойника. Народная медицина. Вера в нечистую силу. Культ железа. Космогонические поверья.
Библиография.

л.:

ОСЕТИНЫ.
Исторический очерк.
М. Плисецкий

140

ВЕРОВАНИЯ ОСЕТИН.
Е. Бинкевич
Верования осетин. Священные места авуары. Аграрный культ.
Роль жрецов. К у р ® охотничий и скотоводческий. Почитание гор и
скал. Священные рощи. Верования связанные с родом ц семьей. Знахари и знахарки.
Литература.
АРМЯНЕ.
Е. Бинкевич

1G2

Историко-культурный очерк. Верования, связанные - с хозяйственной деятельностью. Верования, связанные с семьей и родом.
Рождение. Смерть. Представления о загробной жизни. Представления о душе. В е р а и предопределения судьбы. Народная медицина.
Д у х и . Космогбпические поверья.
Литература.

ЧАСТЬ

IV.

НАРОДЫ ПОВОЛЖЬЯ И УРАЛА.
Вступительный очерк.
М. Т. Маркелов

177

МАРИ.
М. Т. Маркелов

•

178

Годовой цикл земледельческих праздников у мари. Племенной
культ у мари.
Литература.
МОРДВА.
М. Т. Маркелов

190

Знахарство и колдовство. Культ предков. Земледельческий культ.
Пантеон сверх естественных существ. Страничка из хрпзтианизаторевои деятельности русского правительства. Реакция против руссификаторской и христнанизаторской деятельности среди мордвы'
УДМУРТ-ВОТЯКИ.
Г. А. Аполлов . •
Общие сведения. Земледельческий дохриствнский культ. Христианизация вотяков. Религиозный синкретизм.
Литература.

213

/

КОМИ-ЗЫРЯНЕ.
А. Г. Аполлов

• . . . . . . : .

228

Общие сведения. Представление о загробной жизни. Охотничий
культ. Колдовство и порча. Религиозный синкретизм.
Литература.

КОМИ-ПЕРМЯКИ.
А. Г. Аполлов
Похоронный обряд пермяков. Охотничий культ. Колдовство
пермяков. Религиозный синкретизм.
Литература.

241
у

ЧУВАШИ.
А. Г. Аполлов
• . . .
Общие сведения. Представления о загробной жизни. Колдовство
и знахарство. Земледельческий дохристианский культ. Христианизация чуваш. Религиозный синкретизм.
Литература.

249

КАЛМЫКИ.
А. Г. Аполлов

261

Общие сведения. Представления о загробной жизни. Ламаизм.
Христианизация калмыков.
Литература.

КУЛЬТ УМЕРШИХ В ПОХОРОННОМ ОБРЯДЕ ВОЛГО-НАМСКИХ ФИННОВ.
М. Маркелов

•

ЖРЕЦЫ И ЗНАХАРИ. КЛАССОВАЯ РОЛЬ ЖРЕЧЕСТВА НАРОДОВ
ВОЛГО-КАМСКОГО КРАЯ.
Н. Маторин

ЧАСТЬ

269

28?

V.

ЕВРЕИ.
ИУДАИЗМ.
М. С. Плисецкий

286

Евреи в СССР. Исторические корни и сущность иудаизма. Обряды, сопровождающие жизнь человека. Праздники. Посты и показные
дни. Тариаг мицвот. Омовения и молитвы. Одежда. Раввины. Цадики.

НЕКОТОРЫЕ ОБЫЧАИ, ОБРЯДЫ И ВЕРОВАНИЯ ГРУЗИНСКИХ ЕВРЕЕВ.
М. С. Плисецкий
Оправка. Рождение ребенка и роль бобин (бабки). Поверья, связанные со смортыо и похоронами. Способы лечения. Амулеты. Карбан несах. Свадьба.
Литература.

АЛФАВИТНЫЙ ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ.

334

355

З А М Е Ч Е Н Ы

Ы Е О П Е Ч А Т К И
I

Стр.
3
»

Стр ока
6 - 7 св.

НАПЕЧАТАНО
послужит

ТОМ
ДОЛЖНО БЫТЬ

3

сн.

роли

послужить
роль

17

св.
сн.

вызвалось

вызывалось

7
11
12

4
23

»

15

,,„

промышленный капитал

интересы промышленного капитала

создает

создаст

обезземеление

обезземление

Латыш цы

Латыши

13

исмаилисты

исмаилиты

17
«
щ 12-17 „

исмаилисты

,, - „

17

6

св.

•

• 9.188
978.232
932

12

п

23

я

54

5

»

исмаилиты
9.188
1

2,3

2,3

978.232

2,3

932

2,3

12

146
2,3
6.329
2,3
яфетические
исмаилисты

„
26
„
18 1 0 - 1 2 сн. 52
53
•

1

Чечены
Ингуши
Бабции

2,3

146
6.329
имеются яфетические
исмаилитьі
318.522
74.097

2,9

52

Чечены

318.522,

9,1

53

Бабции

7

71 2,9

54

Ингуши

верованиях культах

верованиях

и

!

11

3
21

я

29

СВ. тошиниеты
Ѵ.Эо/о
*
великорусских шовинистических тенденций
сн. не братского
св. Гековича
»

250

7
26

253
258

7

*

ираны, джемшиды, хазары

8

336

»

иманов

10

375
376

9
8

379

7

Гольдцнер
св.

9

я
Я

CH. трапезе

16

кашгорцы, туркмены-момуды
Зарубание
Жизерева

9

противоречения

2,9

74.097

9,1
культе. Имеется

тельная часть христиан
23
24

1

незначи-

(удины и некото-

рые другие).
шинтоисты
17,9%
великорусским
циям
но братского
Бековича

шовинистическим

тенден-

ирани, джемшиды, хазара
имамов
трапезе.

(Бобринсиий —Горцы

Пянджа).
Гольдциер
кашгарцы, туркмены-иомуды
Зарубин
Пещерева
противоречия

верховьев

II
Стр.
107
125
149

Стр ока
1
12

сн.
св.

2

сн.

3

св.

8

*

„ „

287

ДОЛЖНО

НАПЕЧАТАНО
пеклись

пеклись).

за селения
Арвдзавды-Кудт

за селение
Арвзавды-Кувд

« вовсе

вовсе

И

302

В этом
двенадцати
Обожествлялись
«Цур»,

„

4
«Пур»,
2 5 сн. квартер
2 1 — 2 2 св. (бар мицвот.

307
309

12

св.

9

CH.

311
314

17

св.

316

21

317

7

318

17
18

„

„

319
»

322
223
ч

„

1 - 2 сн.

5
14
23
8
1
5
27

кватер
(бар мицвот)
почетно
предвечернею
проходить

почетнее
подвечернею
приходить
необходимую защит

необходимость защиты
Симона бен
дела лиц
заговляются
несчастных жителей
«абода»
«абоды»
(хал га-меед)
—«тдорцу мира»—
(рот хейдеш)
талета
полагается
Цхинвали

Симонабен

CH. дела, лица,
св.

заготовляются

CH. несчастного жителя
св.

«абада»

и «абады»
CH. (хол га-меед)
9

св.

«творцу мира»
(рошкейдеш)

CH. талеета

св.
324
3 3 0 под. рис.
332 3 — 4 св.

посылается
Цхиновалли
этого «величайшего
божьего»

337
3 сн. обрезки J
347 19—20 сн. старше'
3 5 0 под рис. Н . С. Ефимова

БЫТЬ

Россией

России,

В том
10
п
289 под рис. десяти
2 св. Обоствлялись
290
299

том

дара

этот «величайший дар божий»
отрезки
выше
И. С . Ефимова

If