Конструктивный анализ структуры предложения - Почепцов Г.Г.

Автор: Почепцов Г.Г.

Теги: синтаксическая структура языка

Год: 1971

Похожие

Синтаксические структуры.

Лекции по конструктивному математическому анализу

Пропаганда и контрпропаганда

Структуры данных и алгоритмы

Текст

Г. Г. ПОЧЕПЦОВ
КОНСТРУКТИВНЫЙ
АНАЛИЗ
СТРУКТУРЫ
от
II
i
i
1Ш

Г. Г. ПОЧЕПЦОВ
КОНСТРУКТИВНЫЙ
АНАЛИЗ
СТРУКТУРЫ
ПРЕДЛОЖЕНИЯ
«ВИЩА ШКОЛА»
КИЕВ- 1971

4 И (Англ)
П65
В книге излагаются основы синтаксической
структуры языка, рассматриваемой в терминах кон-
структивного синтаксиса. Связанный с традицион-
ным синтаксисом, конструктивный синтаксис
существенно дополняет его анализом строения пред-
ложения в аспекте конструктивной значимости его
составных частей.
Предлагаемый подход позволяет по-новому и
в сравнительно простой форме описать синтак-
сическую структуру предложения. В книге, наряду
с изложением основ теории конструктивного синтак-
сиса, содержится критический обзор трансформа-
ционной теории, тагмемики и других направлений
современной структурной лингвистики. Работа стро-
ится на материале современного английского
языка.
Книга предназначена для широкого круга линг-
вистов — преподавателей вузов, аспирантов, сту-
дентов старших курсов. Ее смогут использовать
также методисты и учителя иностранных языков,
в частности, английского.
1О-БЗ No 18-70
КИЕВСКИЙ ПОЛИГРАФИЧЕСКИЙ КОМБИНАТ

СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие
4
Глава
первая
Проблема метода анализа структуры предложения
§ 1. Метод анализа структуры предложения
Член предложения как базисная синтаксическая единица . .
9
Глава
вторая
Конструктивное членение предложения
§ 2. Общие замечания
35
§3. Конструктивная значимость элементов предложения
...
43
§ 4. Ядерное предложение.
52
§ 5. Окружение обязательное и окружение факультативное
.
.
59
Глава
третья
Конструктивный анализ структуры предложения
§ 6. Типы ядерных предложений в английском языке
74
§7. Синтаксические процессы
113
Заключение
172
Литература
180

Предисловие
Одна из особенностей развития современной лингвисти-
ческой науки заключается в том, что новое в этой области
знания не является необходимо отрицанием старого. Новое
здесь может быть связано с генерализацией в описании
определенного свойства структуры языка, известного в об-
щем и ранее, но рассматривавшегося как частный признак
структуры. На новой ступени познания объекта этому свой-
ству придается в описании главенствующее значение. Оно
рассматривается как общий и существенный признак струк-
туры языка. Разработка и последовательное применение
соответствующих принципов описания обогащают лингви-
стическую теорию новой моделью языка, а исследование
конкретных языков в терминах этой модели позволяет по-
новому представить их структуру. Разрозненные и случай-
ные наблюдения над языком в выделенном аспекте, спора-
дически возникавшие ранее, сменяются цельной картиной
языка, рассматриваемого в новом «измерении».
Новое направление может возникнуть также как ре-
зультат стремления дать систематическое объяснение тем
«остаткам», которые не могли быть удовлетворительно ин-
терпретированы в понятиях старой системы, стремления
включить такие «остатки» в качестве ординарного материа-
ла в некоторую новую систему. Интенсивное и разнонаправ-
ленное развитие лингвистики в течение последних двух
десятилетий включало каждый из этих вариантов посту-
пательного движения лингвистической науки. При этом
развитие нового направления обычно представляет собой
сочетание, в разном соотношении, этих вариантов.
Иллюстрацией к сказанному может служить возникно-
вение и развитие трансформационной порождающей грам-
матики. Существование трансформационных отношений меж-
ду синтаксическими конструкциями отмечалось задолго
до того, как была сформулирована трансформационная тео-

рия Однако лишь установление структурной природы
трансформации и, следовательно, регулярности соответст-
вующих отношений между предложениями, выделение поня-
тий ядра и трансформа привели к возникновению новой
лингвистической теории. Трансформационная теория была
преемственно связана с дескриптивной лингвистикой: она
возникла как попытка объяснить «остаток», не получивший
удовлетворительного описания в терминах дескриптивной
лингвистики. Таким «остатком» были омонимичные и мно-
гозначные конструкции, дескриптивный анализ которых не
отражал их действительной сложности. В трансформацион-
ной порождающей грамматике трансформации был придан
еще более универсальный характер. Трансформация — это
уже не только отношение между имеющимися готовыми,
при этом «эквивалентными» предложениями, но прежде все-
го способ синтаксической деривации, позволяющий стро-
ить отмеченные предложения, включая самые обширные и
самые сложные, из некоторого конечного набора элемен-
тарных структур.
Многоаспектность структуры языка и ее отдельных об-
ластей определяет научную правомерность множественнос-
ти подходов к ее описанию. Такое свойство особо характер-
но для современной синтаксической науки. И хотя можно
посетовать по поводу того, что «темпы» выдвижения новых
теорий в этой области лингвистики значительно опережают
возможности их проверки на достаточно обширном языко-
вом материале, в целом множественность синтаксических
описаний — закономерное и здоровое явление. Благодаря
ей особенно очевидной стала чрезвычайная сложность, мно-
гомерность синтаксической структуры языка, допускающей
возможность разных подходов к ее анализу. Фиксируемые
в разных моделях синтаксического описания свойства син-
таксической структуры сосуществуют и поэтому каждый из
подходов может быть по-своему правомерен.
Тем не менее, возможна и известная сравнительная оцен-
ка того или иного подхода в сопоставлении с другими. Вы-
двигаемые в этой связи в лингвистической теории критерии
часто сводятся к техническим свойствам описания (непро-
тиворечивость, экономность и под.) . Однако не менее су-
щественным требованием, которое следует предъявить к
описанию, в том числе и к описанию синтаксическому, яв-
является то, чтобы в основу описания был положен признак,
ущественный и специфический для исследуемого объекта.

Такой признак должен иметь структурно обусловленную
связь с другими признаками, присущими объекту описания.
Если подойти с этим критерием, скажем, к описанию пред-
ложения в терминах непосредственно составляющих, то мы
вынуждены будем констатировать, что оно не фиксирует
специфических черт структуры предложения, да и не ста-
вит такой задачи. Поэтому, скажем, анализ по членам
предложения, как отражающий в большей степени специфи-
ческие черты объекта, дает возможность глубже осмыслить
и более адекватно представить структуру предложения.
Разрабатываемый в монографии подход к описанию
структуры предложения использует понятие члена пред-
ложения, дополняя традиционный анализ предложения в
терминах членов предложения рассмотрением строения
предложения в аспекте конструктивной значимости состав-
ляющих его элементов. (Отсюда название метода). В дан-
ном случае реализуется тот отмеченный выше путь раз-
вития лингвистической теории, который заключается в
генерализации определенного свойства языка, здесь —
свойства предложения. Таким свойством является конструк-
тивная значимость/незначимость элементов предложения.
Это свойство рассматривается как общий и существенный
признак структуры языка. Рассмотрение в соответствующем
аспекте структуры предложения позволяет, как читатель
увидит ниже, пересмотреть традиционное членение состава
предложения на главные и второстепенные члены в качестве
основного членения предложения по структурному при-
знаку.
Не подлежит сомнению тот факт, что предмет, а отсюда
в значительной степени и способ описания той или иной
области языка определяется тем, какое содержание вкла-
дывается в понятие «язык». Согласно одному, до недавнего
времени весьма распространенному взгляду, язык — это
совокупность речевых реализаций, тот корпус языковых
фактов, который может быть дан в непосредственном на-
блюдении, а также способы внутренней организации этого
материала. Лингвистическое описание при таком взгляде на
язык заключается в анализе этих данностей, классифика-
ции их составляющих, идентификации элементов речевых
данностей в соответствии с установленными в результате
анализа конструктами.
Согласно другому взгляду, отчетливо сформулирован-
ному Ф. Соссюром (язык — «лингвистическая способность

по преимуществу») и развиваемому сегодня наиболее явно
в том структуральном направлении, которое известно как
порождающая грамматика, язык — это прежде всего лин-
гвистическая способность порождения и распознавания от-
меченных предложений. [Задача исследователя в этом слу-
чае заключается в том, чтобы отразить в грамматическом
описании тот аппарат, используя который носитель языка
способен строить грамматически правильные предложения,
а также идентифицировать чужие высказывания как грам-
матические единицы и устанавливать их структурное со-
держание. Такой взгляд на природу языка представляется
более правильным.
Подходя к анализу структуры предложения с указан-
ной позиции, важно разграничить две его стороны: то, что
необходимо предопределяется системой данного языка, и
то, что является продуктом творчества использующего язык
индивида, в чем говорящий (пишущий) связан языковыми
условиями и в чем он свободен от них. В этой связи мы дол-
жны выделить в структуре каждого предложения его не-
отъемлемую часть, то, без чего предложение — не предло-
жение, и часть, наличие которой не предопределяется как
необходимость структурой языка. Иначе говоря, мы должны
установить то, что называется структурным каркасом пред-
ложения, типы которого в каждом языке ограничены и
конечны, а также те процессы, которые позволяют, исполь-
зуя этот каркас, строить бесконечное разнообразие реаль-
ных предложений. И если «вопрос о структурном костяке
предложения принадлежит к важнейшим синтаксическим
проблемам» (В. Г. Адмони), то столь же важным является
изучение процессов распространения структурного мини-
мума предложения. Система синтаксиса понимается в данной
работе/как состоящая из этих двух частей, взаимно предпо-
лагающих друг друга. Эти две области связаны с фундамен-
тальными для теории синтаксиса понятиями — соответ-
ственно, понятиями ядерного предложения и синтаксиче-
ского процесса. Эти два понятия являются центральными
в предлагаемом в работе подходе к анализу структуры
предложения.
В работе мы стремились избежать недостатка некоторых
современных лингвистических работ, заключающегося, по
ловам Д. Болинджера, в «известной склонности сокращать
тап сбора материала в нашей науке и основывать обобще-
ния на недостаточном объеме данных», иными словами,

недостатка, заключающегося в несоответствии между узостью
базы фактов и широтой предлагаемых обобщений. Поэтому
мы стремились не только установить принципы определен-
ного анализа структуры предложения, но и применить их
к анализу конкретного языка. Таким в нашей работе яв-
ляется современный английский язык. Для анализа ис-
пользовались письменные источники, преимущественно
художественные произведения, XIX—XX веков, авторами
которых являются носители британского, американского,
канадского и австралийского вариантов английского языка.
Непосредственным объектом анализа являлись преиму-
щественно простые предложения, при этом повествователь-
ные. В отдельных случаях использовались сложные пред-
ложения, вопросительные предложения. Это допускалось
лишь тогда, когда признаки «сложности»/«простоты», «во-
просрггельности»/«повествовательности» предложения были
несущественны, т. е. не могли оказать влияния на исход
анализа, как, например, при рассмотрении окружения
слова на уровне словосочетания.
Книга основывается на материалах докторской диссер-
тации автора, защищенной в Ученом совете филологиче-
ского факультета Ленинградского университета в 1968 году.
Автор выражает свою признательность всем, кто при-
нимал участие, в различное время и в разных формах, в
обсуждении основных положений теории конструктивного
синтаксиса. Многим автор обязан в этой связи В. Г . Адмони,
Б. А. Ильишу, Л. Л. Иофик, А. М . Мухину. Полезные
замечания были высказаны также А. С. Мельничуком,
Ю. А. Жлуктенко, С. С. Беркнером, И. В. Корунцом,
О. В . Муттом.

Глава первая
ПРОБЛЕМА МЕТОДА АНАЛИЗА
СТРУКТУРЫ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
§ 1. МЕТОД АНАЛИЗА
СТРУКТУРЫ ПРЕДЛОЖЕНИЯ. ЧЛЕН ПРЕДЛОЖЕНИЯ
КАК БАЗИСНАЯ СИНТАКСИЧЕСКАЯ ЕДИНИЦА
Анализ предложения как высшей единицы высшего,
синтаксического, уровня языка может вестись в двух
основных планах, которые можно рассматривать как проти-
воположные по направленности анализа. Так,возможен
анализ предложения как целостной коммуникативной еди-
ницы, когда изучается коммуникативное назначение пред-
ложения или характер взаимодействия предложения с дру-
гими единицами того же порядка в больших, чем предложе-
ние, отрезках речи. Такой подход к изучению предложения
можно назвать функциональным или коммуникативно-
функциональным.
Наряду с таким подходом к изучению предложения,
возможно изучение предложения как конструктивной еди-
ницы. В этом случае внимание исследователя обращено как
бы вовнутрь предложения. Предметом исследования ока-
зывается структура предложения, составляющие предло-
жение структурные элементы, их взаимные связи и отно-
шения. Такой подход можно назвать структурным.
Изучение структуры предложения с необходимостью
предполагает определенное деление его состава, членение
его на составляющие части. Сознательно идя на риск быть
обвиненными в «наивном реализме» (Л. Ельмслев, 1960), мы
считаем разделение объекта, в данном случае предложения,
на части важной составной лингвистического анализа, а
сами выделяемые в результате членения элементы — лин -
гвистической реальностью. Задача исследователя заклю-
чается в том, чтобы определить качественное своеобразие
присущихданномуязыку типов элементов на разных уров-
нях структуры языка, а также определить их отношения.
Научнаятрадициязнаетнесколькоспособовчленения
предложения. Укажем здесь важнейшие. Долгое время если

не единственным, то основным и наиболее распространен-
ным был и остается, пожалуй, и сейчас способ членения
предложения по членам предложения. Относительной но-
визной отличается членение предложения на словосочетания
(говоря о новизне мы имеем в виду прежде всего англисти-
ку), на непосредственно составляющие, на синтаксические
цепочки.
Элементы, выделяемые в результате членения, рассмат-
риваются как базисные единицы предложения. Предложе-
ние же в целом понимается как совокупность этих элемен-
тов плюс просодические явления. В силу роли базисных
единиц как основных конституентов предложения имен-
но их название обычно кладется в основу наименования
метода анализа структуры предложения. Так, говорится
о методе анализа структуры предложения по членам пред-
ложения, анализе по непосредственно составляющим или
синтаксическим цепочкам. Рассмотрим каждый из них, при
этом по необходимости весьма кратко. Наша цель заклю-
чается в том, чтобы определить наиболее приемлемый спо-
соб членения предложения, оперируя единицами которого
можно с наибольшей полнотой и наибольшей степенью при-
ближения теоретической модели предложения к ее реально-
му объекту описать структуру предложения.
Поскольку конечные результаты каждого из названных
видов членения — в смысле выделения базисных единиц
предложения — известны, представляется целесообразным
не столько рассматривать здесь процедуру членения соста-
ва предложения, сколько выяснить общие принципы и ре-
зультаты членения. Оставив на время первый метод — ана-
лиз по членам предложения. — начнем их рассмотрение
с анализа по словосочетаниям .
1
Под словосочетанием мы понимаем, в соответствии с принятым
в отечественной грамматической науке употреблением термина, син-
таксическое единство полнозначных слов. Разграничение «словосоче-
тания» и «сочетания слов» имеет под собой более глубокие основания,
чем «терминологический педантизм» (Ж ирмунский, 1965), даже
если пытаться рассматривать соответствующие единицы вне синтаксиса,
хотя как термины эти наименования несомненно уязвимы. Наличие
переходных случаев не снимает принципиальной разницы между эти-
ми единицами, которая обнаруживается в их морфологической и смыс-
ловой структуре и синтаксических свойствах, проявляющихся как во
взаимных отношениях их составляющих, так и в синтаксическом по-
ведении этих единиц в составе предложения.
10

Синтаксический анализ, осуществляемый путем члене-
ния предложения на входящие в его состав словосочетания
и определения их структурных характеристик (форма со-
четающихся единиц, их взаимное расположение и т. д.) по-
лучил наиболее последовательную разработку преимуще-
ственно на материале языков с развитой системой слово-
изменения, в частности, на материале русского языка.
В русском языкознании словосочетание рассматривается
как важный, а подчас даже единственный объект синтаксиче-
ского исследования, уже начиная с М. В. Ломоносова. Весь-
ма характерным для такого понимания задач синтаксиса
является бытовавшее ранее само название этого раздела
грамматики — «словосочинение». Наиболее отчетливо та-
кой взгляд позднее нашел выражение в синтаксической кон-
цепции Ф. Ф . Фортунатова (1956), рассматривавшего пред-
ложение как разновидность словосочетания, и его учеников,
в особенности М. Н. Петерсона (1923). Сходные идеи по
проблеме отношений словосочетания и предложения разви-
вал на Западе Й. Рис (Ries, 1894, 1928). В последнее вре-
мя взгляд на синтаксис как учение о словосочетании
был вновь подтвержден — после В. К. Поржезинского,
М. Н . Петерсона и А. М. Пешковского, развивавших эту
идею Ф. Ф. Фортунатова,— профессором А. Б. Шапиро
(1960). Что касается английского языка, то проблеме сло-
восочетания применительно к этому языку весьма значитель-
ное внимание уделяется в советской англистике (Ярцева,
1947, 1949, 1955, 1961; Ахманова, 1950, 1952 и др.).
Понятие словосочетания является весьма полезным для
изучения синтаксических отношений между словами в пред-
ложении. На базе словосочетания устанавливаются струк-
турные значения синтаксического отношения, возникаю-
щие между полнозначными словами в составе предложения,
а также средства соединения таких слов в предложении.
В результате изучения словосочетаний определяется при-
сущий данному языку инвентарь словосочетательных мо-
делей
2
.
Данная область синтаксического строя наиболее
непосредственно связана с динамикой языкового развития
силу исторической изменчивости способов образования
словосочетаний как в смысле грамматических средств
реализации сочетаемости, так и семантических оснований
2
Описание этой> пЯтаTM*
TMитат^Иря ^применительно к английско-
му языку см. Бархударов, 1966.
11

сочетаемости. Можно в этой связи указать на расширение
в современном языке группы модификаторов имени за
счет возможностей атрибутивного использования практиче-
ски любой части речи, в том числе искусственных построений
типа так называемых nonce-words (например: the T form
(Daily Worker, 17/5/61), sufficiently master of his legs (Gals-
worthy. Man of Property, 198), his we're-both-men-of-the-
world-and-smart-business-operatives smile (Hyams, 76)), ут-
верждение модели словосочетания «качественное наречие +
качественное прилагательное», например, troublesomely
complimentary (Hardy, 296), усложнение синтаксических от-
ношений элементов словосочетания в составе предложения
за счет совмещения основного синтаксического значения
с оттенками дополнительного значения (например, ... The
washing flapped whitely on the lines over patches of garden...
(Lessing. Road to Big City, 140) или The sun shone bright
and warm (London, 253)). Наконец, именно способы образо-
вания словосочетаний обнаруживают значительное своеоб-
разие в каждом языке. Все это свидетельствует о существен-
ности понятия словосочетания для изучения структуры язы-
ка на синтаксическом уровне.
Однако, хотя словосочетания и выделяются на базе пред-
ложения, понятие словосочетания является недостаточным
для анализа структуры предложения, хотя бы потому что
оно не обеспечивает решения задачи расчленения объекта.
В результате операции членения предложения на слово-
сочетания устанавливаются части предложения, частично
накладывающиеся друг на друга. Один и тот же элемент
оказывается одновременно в составе различных словосо-
четаний. (Это явление нашло отражение в предложенном
А. Б. Шапиро (1960) термине «словосочетательная цепь»).
Вот как, например, будет члениться предложение I was ma-
king last adjustments to the Milestone engine (Hyams, 167):
I was making
was making adjustments
Mast adjustments
adjustments to the engine
the Milestone engine
12

С цепочечным характером связи словосочетаний в со-
ставе предложения связано одно из существенных различий
в членении предложения по словосочетаниям сравнительно
с членением его по непосредственно составляющим, за-
ключающееся в том, что пересечение непосредственно со-
ставляющих не допускается.
Опираясь на понятие словосочетания, предполагающее
наличие как минимум двух членов, невозможно также аде-
кватно осуществить анализ однословных предложений. При
рассмотрении словосочетания в качестве центральной едини-
цы синтаксиса за пределами синтаксического описания ока-
зываются многие специфически предложенческие явления.
Исследователь может включить их в рассмотрение, лишь
жертвуя единством подхода к анализу синтаксической систе-
мы. Из сказанного следует, что структура предложения не
может быть исчерпывающе описана в терминах словосочетания.
Теория и практика анализа по непосредственно состав-
ляющим (НС) описаны в литературе, оригинальной и об-
зорной, достаточно полно (см. Pike, 1943; Harris, 1946,
1963; Wells, 1947; Nida, 1948; Chatman, 1955; также: Слю-
сарева, 1960; Ахманова, Микаэлян, 1963; Арутюнова, Кли-
мов, Кубрякова, 1964; Мухин, 1968; критические суждения
о методе НС см. еще в работах Хомского, Лиза, Баха, Лон-
гакра, Дингуолла и мн. др.). В основе метода л ежит поня-
тие конструкции, состоящей из НС. При этом каждая состав-
ляющая обычно рассматривается как имеющая дихотоми-
ческое строение, т. е . состоящая из двух НС. Предложение
понимается как такая конструкция, которая не входит в
качестве составляющей в какую-либо большую конструкцию.
Возможны два пути анализа структуры предложения при
анализе по НС: нисходящий и восходящий. При первом вы-
сказывание последовательно членится на составные части.
Таким образом определяются все составляющие предложение
и последовательная зависимость между ними как непосред-
ственно составляющими, устанавливается иерархия образуе-
мых ими конструкций. Ср., например, анализ по НС приво-
дившегося выше предложения, доведенный до предела слова:
I
engine
13

При восходящем направлении анализа исследователь идет,
наоборот, от меньших единиц к большим, синтезируя, в
конечном итоге, предложение.
Метод непосредственно составляющих, несомненно, пред-
ставляет интерес как попытка структурализации анализа
предложения. Его появление было продиктовано стремле-
нием преодолеть известный интуитивизм, имеющий место
в традиционном анализе структуры предложения, построить
его на формальных основаниях, устраняя значение как
фактор анализа. Важным достоинством анализа предложе-
ния по НС является то, что он позволяет вскрыть иерархию
составляющих предложение элементов, их взаимные прямые
и опосредствованные (в самой различной степени) связи.
Нельзя вместе с тем не заметить, что метод НС обладает
рядом существенных недостатков. Представленный в ка-
честве универсального инструмента анализа языковой струк-
туры будь-то на морфологическом или синтаксическом уров-
не, метод НС не ведет к выявлению специфических струк-
турных элементов на уровне синтаксиса. Если величины
синтаксического порядка и выделяются (например, подле-
жащее, дополнение), то не благодаря, а скорее вопреки
используемому методу. Собственно синтаксические единицы
при анализе по НС оказываются объединенными с едини-
цами, принадлежащими к морфологии, скажем, с состав-
ными элементами аналитических форм (ср. членения last
adjustment и was making в нашем примере), с морфемами.
В соответствии с исходными принципами дескриптив-
ной лингвистики синтаксическая программа исследования
предложения сводится фактически к разработке операций
и установлению их последовательности (при этом во мно-
гом эмпирически, без достаточно четкой и обоснованной си-
стемы) при устранении объяснительного аспекта иссле-
дования. В результате синтаксические единицы и их функ-
циональные отношения в структуре предложения остаются
неустановленными. Конструкции, имеющие тождественный
компонентный состав, но различающиеся содержанием син-
таксических отношений компонентов, не разграничиваются.
Все это следствия такого существенного недостатка ме-
тода анализа по НС как приоритет компонентного описа-
ния над функциональным.
Затруднительным в результате оказывается соотнесе-
ние между собой отдельных конкретных предложений, рас-
члененных на составляющие. Такое положение закономер-
14

но, ибо дескриптивная модель, направленная на решение
задачи членения речевой данности при игнорировании су-
щественных явлений структуры предложения, оставляет
стороне (и не только оставляет, но и попросту не может
решить) задачи построения системы языка, изучения про-
цесса формирования такого важного элемента языка, как
предложение. Синтаксическая модель предложения, имею-
щая в своей основе понятие НС, не дает возможности уста-
новить базисные синтаксические единицы и — на основе их
использования — адекватно описать структуру предло-
жения.
Стремление преодолеть недостатки метода НС, не позво-
ляющие адекватно описать синтаксические структуры, вы-
звало к жизни ряд других моделей синтаксического описа-
ния, в которых сохранение общих принципов дескриптив-
ного анализа сочетается, с одной стороны, с накладыванием
на их применение к анализу синтаксического материала
известных ограничений, диктуемых уровневым статусом
синтаксических структур (ср., например, отсутствие необ-
ходимости в сегментации синтагматической цепи ниже пре-
дела слова), а с другой стороны,— с внесением в описание
новых моментов, отражающих специфику объекта исследо-
вания. Такими модификациями метода НС являются, на-
пример, анализ по цепочкам составляющих (см. Longacre,
1960, 1965) и цепочечный анализ (см. Harris, 1962).
В отличие от традиционного анализа по НС, который
основывается на понимании синтаксических структур как
таких, которые имеют на каждом уровне анализа, в каждом
последовательно отделяемом «слое» обязательно дихото-
мическое строение, т. е. обязательно состоят из двух со-
ставляющих, анализ по цепочкам составляющих предпола-
гает возможность, наряду с дихотомической, такой органи-
зации структуры, при которой составляющие могут иметь
более, чем двухчленный состав на одном и том же уровне
членения конструкции. Отсюда аналогия, подсказавшая на-
звание метода: «some linguistic structures... are ordered like
beads on a string» (Longacre, 1960, стр. 63).
Ведущим принципом членения синтаксической конструк-
ции является выделение цепочек составляющих и лишь за-
тем (и там, где это необходимо) в качестве дальнейшей ха-
рактеристики цепочки может вскрываться присущая ей
дальнейшая членимость. Применяя метод анализа по це-
почкам составляющих к используемому нами в качестве
15

иллюстрации предложению, мы получим на первой фазе
сегментации предложения следующую структуру: I||was
making || last adjustments ||to the Milestone engine||.
Нетрудно видеть, что деление состава предложения во
многом совпадает с его членением по членам предложения.
Дальнейшая сегментация цепочек осуществляется в еди-
ницах слова и морфемы: I||was| making j|last J adjustments
to |the| Milestone| engine | и, далее, was | mak Iing| last |
adjust| ment | s || to | the | Mile | stone | engine ||. Конечный состав
предложения (составляющие) идентичен тому, который до-
стигается при анализе по НС/
Анализ по цепочкам составляющих, разработанный
Р. Лонгакром, представляет реализацию и развитие, на син-
таксическом материале, тагмемной теории, или тагмемики,
основные положения которой были впервые сформулирова-
ны К. Пайком и продолжают развиваться им и его группой
(см. Pike, 1967, здесь же дальнейшие библиографические
сведения). Не касаясь интерпретации этой теорией фоноло-
гии и словаря, охарактеризуем, как представляет тагме-
мика структуру предложения
3
.
Основной идеей, определяющей характер анализа пред-
ложения, является идея о корреляции «функция : набор»
(«function — set»). В составе предложения выделяются не-
которые функциональные сегменты, которые берутся в не-
разрывной связи со средствами их воплощения, т. е . S =
= А:а,В:Ь,С:с...N:п,гдеS—предложение,А,В
и т. д. — функции, a, b и т. д —манифестирующие их набо-
ры. Если соотнести функциональные сегменты с традицион-
ными членами предложения, то это будут члены предложе-
ния и группы членов предложения типа, скажем, «группа
подлежащего», «группа сказуемого».
Вьщеление указанных функциональных отрезков не яв-
ляется ни конечным, ни основным этапом в сегментации пред-
ложения. Сегментация осуществляется в несколько этапов,
при этом каждый связан с определенными, выделяемы-
ми лишь на данном этапе единицами структуры предло-
жения. В качестве конечных составляющих берутся мор-
фемы. Именно поэтому анализ по цепочкам составляющих
следует рассматривать как модификацию анализа по НС.
s
В изложении принципов тагмемного анализа использовались
материалы статьи Longacre, 1965.
16

Тем более, что, как отмечено П. Посталом (Postal, 1964a)
и Э. Бахом (Bach, 1964), связь функции и набора не меняет
сущности рассматриваемого анализа как анализа по НС.
Нотационная интерпретация предложения как корреля-
тивов А : а, В : b может быть представлена и как последо-
вательность А В при дополнительных правилах переписы-
ванияА-* а,В -*Ь.
Несомненным достоинством анализа по цепочкам состав-
ляющих (и вместе с тем отличием от традиционного анали-
за по НС) является возвращение понятия синтаксической
функции в грамматическое описание. В этом заключается
основной пафос данной теории. «Цель тагмемного анализа,—
пишет Р. Лонгакр,— не в том, чтобы просто выделить со-
ставляющие, а показать их отношения» (Longacre, 1965,
стр. 56). В результате становится возможной идентифика-
ция синтаксических сегментов в составе разных предложе-
ний, возникает возможность установления системы типов
предложения и составляющих этой конструкции, т. е. осуще-
ствляется задача, оказавшаяся невыполнимой при тради-
ционном анализе по НС.
К недостаткам метода анализа по цепочкам составляю-
щих следует, на наш взгляд, отнести описание предложе-
ния в терминах коррелятивов типа А : а. Дело здесь не
только в нецелесообразности усложнения системы нотации.
Объединение функции и набора имеет в тагмемике принци-
пиальный характер. «Функция : набор» рассматриваются
как единица. Их объединением на общем уровне анализа
в описание вносятся признаки, разные по своей релевант-
ности для синтаксического анализа. В самом деле, если
функция имеет непосредственную синтаксическую зна-
чимость и потому не может быть устранена из анализа
предложения, то свойства набора обладают значительно
меньшей степенью релевантности. В силу неоднозначного
соответствия между N и п, возможны совпадения многих
признаков набора у разных функций. Далее, несмотря на
направленность анализа по цепочкам составляющих на
установление отношений (ср. приводившееся выше выска-
зывание Р. Лонгакра), в нем не нашли систематического
отражения отношения между элементами предложения по
Ризнаку конструктивной значимости, т. е. в аспекте раз-
ичия их роли в построении предложения, хотя внимание
этой стороне структуры предложения очевидно (см., на-
пример, Longacre, 1964a; Pickett, 1960).
17

Во многом сходно с тагмемикой представляет структу-
ру предложения ранговый анализ
4
.
Подобно тагмемному
анализу, ранговый анализ устанавливает некоторое конеч-
ное для каждого языка число уровней анализа (здесь они
именуются рангами). На каждом из них компоненты пред-
ложения соотносятся с определенной, характеризующей
данный уровень анализа лингвистической единицей. Тем
самым преодолевается такой существенный недостаток ана-
лиза по НС, как игнорирование в нем, в процессе расслое-
ния состава предложения, структурно-функциональной при-
роды выделяемых единиц
5
.
К разрешению проблемы анализа структуры предложе-
ния, связанного с понятием конструктивной значимости
его составляющих, близко подошел 3. Харрис (Harris,
1962) в своем цепочечном анализе предложения.
Членение предложения с использованием названного ме-
тода приводит к разложению его состава на элементарное
предложение и адъюнкты. (Последние могут отсутствовать,
и тогда элементарное предложение совпадает с собствен-
но предложением). Выделение этих двух единиц основы-
вается преимущественно на признаках дистрибутивного
порядка. Элементарное предложение вычленяется из состава
некоторого предложения путем последовательного осущест-
4
Ранговый анализ предложения является частью грамматического
описания, основанного на идеях грамматической теории, разрабаты-
ваемой английскими структуралистами. Изложение теории см. в рабо-
те На11idау, 1961;см. такжеКубрякова, 1964.
5
Ранговый анализ предложения, с использованием дерева структу-
ры предложения, осуществляет Р. Хаддлстон (Huddleston,
1965), ограничиваясь при этом, к сожалению, сравнительно простыми
построениями типа, например, предложения The diamonds sparkled.
Ранг
предложение
группа слов
слово
The (diamond s| |sparkl ed|
Применение используемого им дерева структуры к более сложным по-
строениям, в частности, к конструкциям с гнездовой структурой, напри-
мер, к отрезку to the Milestone engine в нашем предложении, осущест-
вимо далеко не с такой легкостью и ставит новые проблемы анализа, тре-
бующие решения. Усложняет, в частности, их решение то, что на шкале
рангов артикль и определение не разграничиваются. Разница между
ними устанавливается лишь при последующем сужении характеристик
классов (move in delicacy). Между тем различие между ними существует
не только в парадигматической, но и в синтагматической плоскости.
18

вления операций отсечения, в ходе которых устраняются
все такие элементы, отсутствие которых не мешает остаю-
щейся части предложения сохранять свойства предложения.
(Признак предложения — наличие определенных интона-
ций или структур). Таким образом, в цепочечном анализе
получила развитие идея возможности опущения (наряду с
субституцией) отдельных составляющих без влияния на от-
ношения остающихся элементов, которая присуща анали-
зу по НС.
В используемом нами для иллюстрации предложении
I was making last adjustments to the Milestone engine эле-
ментарное предложение будет вычленено в результате опу-
щения элементов
1) to the Milestone engine и 2) last:
опускается
остается
1) to the Milestone engine
I was making last adjustments
2) last
I was making adjustments.
I was making adjustments — элементарное предложение.
Адъюнкты примыкают к элементарному предложению
или его частям, другому адъюнкту или его частям. Харак-
теристика адъюнктов в предложенной 3. Хэррисом схеме
анализа ограничивается указанием их положения («адъюнкт
справа», «адъюнкт слева») и принадлежности к определен-
ному классу. Элементарные адъюнкты вычленяются из по-
следовательностей слов («word sequences») путем дистрибу-
тивной пробы. Так, из состава to the Milestone engine
выделяется адъюнкт слева от engine, а именно Milestone, ибо
to the engine по своим дистрибутивным признакам тожде-
ственно to the Milestone engine. Таким образом, в предло-
женной им модели синтаксического описания по цепочкам
3. Хэррис сохраняет дистрибутивные свойства в качестве
важнейшего критерия лингвистического анализа, обнару-
живая тем самым приверженность общему принципу, ха-
рактерному для его лингвистических воззрений и взглядов
группирующейся вокруг него Йельской группы дескрип-
тивистов (см. Harris, 1963 и особенно id., 1954 и Хэррис,
1У62) \
Важнейшим достоинством метода цепочечного анализа
является введение идеи центрального и периферийного в
Подробнее о цепочечном анализе см. П о ч е п ц о в, 1965; об
отношении цпочного анализа к трансформационному см.
Harris,
1965.
19

строении предложения в анализ синтаксической структуры
предложения. С этой идеей связано разграничение элемен-
тарного предложения, куда входят подлежащее, глагол,
«дополнение», и адъюнктов.
При описании анализа 3. Хэррис больше уделяет вни-
мание самим операциям анализа и фиксации разнообраз-
ных видов выделяемых синтаксических величин, чем
определению соответствующих лингвистических понятий.
О содержании, вкладываемом им в отдельные термины, на-
пример, «подлежащее», «дополнение» (которые, заметим,
не всегда употребляются в традиционном понимании), зачас-
тую можно судить, лишь основываясь на анализе иллюстра-
тивного материала. В результате лингвистическая сущ-
ность соответствующих синтаксических величин остается
по сути не выясненной. За пределами рассматриваемой
3. Хэррисом проблематики остались также такие существен-
ные вопросы, как вопрос об отношениях элементарного пред-
ложения и адъюнктов, вопрос о факторах, определяющих
вхождение тех или иных единиц в элементарное предложе-
ние или в адьюнктный состав предложения.
Описание и классификация адъюнктов ограничивается
указанием их синтаксической связи и морфологического
способа выражения без выяснения синтаксического зна-
чения.
Отказ от углубленного изучения функциональной сто-
роны синтаксических структур (а оно немыслимо без обра-
щения к содержательной стороне явления), сведение ана-
лиза структуры предложения к описанию комбинаций клас-
сов элементов снижают эффективность цепочечного анализа
как инструмента исследования структуры предложения.
Однако ряд связанных с ним общих идей, несомненно, пло-
дотворны, прежде всего, идея различия роли отдельных
составляющих предложения в образовании конструкции,
иначе, идея центрального и периферийного в структуре
предложения.
Следующий метод исследования структуры предложения,
который будет рассмотрен здесь,— это анализ предложения
по членам предложения.
В истории синтаксиса проблема членов предложения не-
однократно оказывалась предметом обсуждения (см. Glinz,
1947). Она приобрела особую остроту в современной линг-
вистике в связи с поставленной развитием лингвистичес-
кой науки задачей критической оценки методов и катего-
20

рий традиционного анализа структуры языка вообще и струк-
туры предложения в особенности. Высказывались сомне-
ния относительно грамматической природы членов предло-
жения. Методика определения членов предложения по во-
просам, «семантичность» данных единиц и связанная с этим
(отнюдь, однако, не в смысле необходимой связи) неграмма-
тичность принятых во многих грамматиках определений
членов предложения, в значительной степени универсаль-
ный характер системы типов членов предложения, сходной
в языках с существенными различиями в грамматическом
строе — вот те основные моменты, которые служат объек-
том или аргументом критики синтаксического анализа,
базирующегося на понятии члена предложения \ Постараем-
ся выяснить, насколько правомерна такая критика. Выска-
жем также несколько общих замечаний о природе рассмат-
риваемых единиц, об их месте в грамматическом описании.
Критическое рассмотрение понятия члена предложения
может иметь, как выясняется, различную целевую направ-
ленность. Оно может носить конструктивный характер, бу-
дучи подчинено задаче грамматизации понятия члена пред-
ложения. Такой подход характерен, например, для Ч. Фри-
за, чья модель структуры языка отличается среди других
дескриптивных моделей значительной степенью близости ее
к традиционной. Ч . Фриз (Fries, 1963) использует в своих
синтаксических построениях такие величины, как подле-
жащее, дополнение, рассматривая их как структуры («struc-
tures»): «subject structure», «object structure» или просто
«subject», «object». Объективность существования этих
единиц, их грамматический характер для него очевид-
ны. Усилия Ч. Фриза направлены на то, чтобы устро-
жить их описание, определить те формальные признаки,
которые присущи таким синтаксическим структурам, а так-
же установить соответствующие структурные значения, сиг-
нализируемые формой. Осуществляемое по принципиаль-
ным соображениям (хотя и недостаточно последовательно)
неразграничение морфологии и синтаксиса приводит Ч. Фри-
за к интерпретации других известных традиций членов
1Критику
учения о членах предложения см., например, у F r i e s,
»
Л о м т е в, 1958; Бархударов,
1966.
Научнаяценностьпонятиячленапредложенияотстаиваетсяна-
пример, в таких работах: Поллер, 1957; Илия, 1958; Кроте-
вич 1959; 3 а в а р и н, 1965, 1966; Головин, 1966.
21

предложения в терминах классов слов или под общим на-
званием «определители» («modifiers»), с дальнейшей диф-
ференциацией, опять-таки по классам слов, внутри этой
группы.
Касается Ч. Фриз и вопроса о сущности принятого
в практике обучения языку анализа предложения по членам
предложения, разделяя мнение об его опоре на содержание,
значение (Fries, 1963, стр. 64—65). Думается, что его кри-
тика такого анализа верна лишь отчасти. Факты говорят
о том, что формальные показатели в процессе анализа учи-
тываются постоянно, хотя их включение в анализ часто осу-
ществляется в неявной форме. Так, при обучении чужому
языку и его изучении часто приходится сталкиваться с
фактами правильного осмысления синтаксической роли в
предложении слов, значение которых неизвестно. Опора на
формальные показатели, которая имплицитно наличеству-
ет всегда, здесь — именно в силу устранения фактора зна-
чения — становится явной. Сказанное находит подтвер-
ждение и в возможности правильного анализа по членам
предложения искусственных построений типа предложения
The iggle squiggs trazed wombly in the harlish goop, приво-
димого Г. Глисоном (Gleason, 1966, стр. 150). По сути дела
об этом вынужден говорить и сам Ч. Фриз при интерпре-
тации такого рода построений, например, A diggled woggle
uggled a wiggled diggle (Fries, 1963, стр. 70—74).
В целом, критика Ч. Фризом традиционного анализа
по членам предложения, направленная на устрожение про-
цедуры их вычленения и идентификации, способствует уточ-
нению понятия члена предложения как грамматической ве-
личины, а тем самым и его утверждению в лингвистике.
Сходную позицию в отношении членов предложения зани-
мает в американской грамматической науке Д. Слэдц,
(Sledd, 1959), у которого синтаксис предложения включает
члены предложения в качестве основных единиц анализа
предложения. Д. Слэдц прямо указывает на целесообраз-
ность сохранения в структуральном описании строя ан-
глийского языка значительной части традиционного син-
таксического анализа.
Иная целевая направленность критики концепции чле-
нов предложения обнаруживается в случае, когда исследо-
ватель, отталкиваясь от указанных выше особенностей ана-
лиза предложения по членам предложения, стремится до-
казать научную несостоятельность члена предложения как
22

лингвистической единицы. Все это делает необходимым дать,
хотя бы в сжатой форме, положительное рассмотрение во-
проса.
Функциональная сущность языка как непосредственной
действительности мысли и средства человеческого общения
определяет существование в грамматической структуре язы-
ка в качестве ее важнейших, более того, основных единиц
слова и предложения. Значимость каждой из этих структур-
ных единиц особенно очевидна при рассмотрении их в свя-
зи с упомянутыми функциональными характеристиками язы-
ка. Основные формы человеческого мышления — понятие и
суждение — неразрывно связаны со словом и предложени-
ем, которые являются формой их реализации. В форме
предложений, состоящих из синтаксически организованных
слов, осуществляются акты речи. Соотносительность и связь
слова и предложения с мыслительной деятельностью чело-
века, формами мышления определяют ряд сходных черт
у названных языковых единиц. (Мы отвлекаемся здесь от
существенных черт различия между ними, которые опреде-
ляют нетождественную категориальную сущность этих яв-
лений).
Как слово, так и предложение являются сложными еди-
ницами структуры языка, допускающими членение их соста-
ва. Существование корневых слов (bare, such, at и т. д.) и
однословных предложений (Winter и др.) не опровергает,
а подтверждает это положение, ибо подобные образования
осмысливаются в связи с общей системой структурных еди-
ниц и отношений, приложимой ко всему корпусу языковых
фактов. Именно поэтому мы понимаем приведенные слова
(bare и т. д.) как корневые, хотя в составе самих слов отсут-
ствуют какие-либо другие элементы, которые служили бы
основой для отождествления данного элемента с корнем.
Система структурных единиц, составляющих все много-
образие осуществленных и могущих быть осуществленными
реализаций соответствующих структурных элементов, ко-
личественно ограничена, конечна. Для слова это префикс,
корень, суффикс, окончание. Имея в качестве одного из
формальных признаков различие положения в линейной
структуре слова, каждый из указанных элементов — и это
главное — является носителем определенного значения или
значений. Все разнообразие лексического состава языка
основывается на использовании названных структурных
элементов. В этой особенности морфологической структуры
23

слова проявляется обобщенный характер грамматической
системы языка.
Подобным образом и другая важнейшая структурная
единица — предложение,— во всем ее структурном много-
образии, в своей членимосги должна сводиться в итоге
к определенному, количественно ограниченному числу эле-
ментарных структурных единиц, в данном случае син-
таксических. Как корень, префикс, суффикс, окончание
при всем различии их лексического выражения в разных
словах формируют в своей совокупности слово как струк-
турную единицу языка, синтаксические элементарные,
или базисные единицы конституируют предложение. Как
всякая значащая структурная единица, базисная (эле-
ментарная) синтаксическая единица должна быть носите-
лем грамматического значения (план содержания) и долж-
на обладать специфическими формальными особенностями
(план выражения). Ведущим моментом в установлении тож-
дества синтаксических единиц вообще, базисных синтаксичес-
ких единиц, в частности, является функциональная общность.
Каждое и любое предложение образуется из базисных
синтаксических единиц. Сведение всего многообразия пред-
ложений, реализованных, реализуемых и потенциально
возможных в речи, к использованию некоторого конечно-
го числа единиц, выступающих в комбинациях и последова-
тельностях, присущих синтаксической системе данного язы-
ка, обеспечивает и в этой области грамматического строя
языка достижение высокой степени обобщенности, присущей
языку в целом. Синтаксической единицей, обладающей на-
званными признаками, является, по нашему мнению, член
предложения.
Член предложения является минимальной синтаксиче-
ской величиной, выделяемой в результате сегментации пред-
ложения. Это означает, что член предложения не может
быть подвергнут дальнейшему делению на синтаксическом
уровне. Осуществляя членение в границах члена предложе-
ния, мы можем вскрыть лишь его компонентный состав,
воплощенный в единицах морфологического уровня — сло-
вах и словоформах, или морфологическую структуру со-
ответствующего слова.
Выше отмечался двухсторонний характер члена предло-
жения. Содержанием члена предложения является его син-
таксическое значение, обычно именуемое синтаксической
функцией.
24

Реализация содержания осуществляется через форму.
Последняя не может пониматься узко, как определенная
морфологическая форма слова, противопоставленная дру-
гим формам общего парадигматического ряда, или даже
как формальные характеристики разряда или класса слов.
Понятие синтаксической формы члена предложения значи-
тельно шире. Оно многокомпонентно и включает, наряду
с собственно формой морфологической, «классовые» при-
знаки слова (а по необходимости и его «субклассовые», т. е .
«разрядные» признаки), а также такие характеристики, как
наличие/отсутствие служебных слов, местоположение по
отношению к другим синтаксическим единицам того же
порядка. В качестве средств дифференциации синтаксиче-
ских единиц могут, наконец, выступать и просодические
явления.
Возвращаясь к критике понятия члена предложения в
литературе последних лет, заметим, что она имеет своим
объектом в значительной степени приемы выделения и
идентификации членов предложения и в меньшей степени
касается сущности самих языковых явлений, их структур-
ных признаков.
Нельзя рассматривать как серьезный довод против по-
нятия члена предложения и положение об универсальности
членов предложения. Действительно существующая значи-
тельная общность системы членов предложения в различ-
ных языках необходимо определяется тем, что предложение
как высшая единица высшего уровня структуры языка тес-
нее, чем другие единицы языка, связано с мышлением.
Достаточно указать на тот факт, что из всех языковых еди-
ниц лишь предложение непосредственно включается в
акты мышления. Система членов предложения с присущими •
им синтаксическими значениями отражают, в специфиче- -
ском языковом преломлении, отношения объективного мира.
В силу общности этого мира для всех людей, а также обще-
человеческого характера мышления, система языковых еди-
ниц синтаксического уровня оказывается в значительной
степени общей для разных языков. Да иначе и не могло быть.
Значительная разобщенность языка и мышления затруд-
нила бы, а в крайних своих формах сделала бы невозмож-
ным осуществление актов мышления и коммуникации.
Специфичными в разных языках, а также в одном языке
на различных этапах его развития (ср., например, древне-
английский и современный английский язык) является не
25

столько система членов предложения (хотя и здесь возмож-
ны определенные различия), сколько способы их выражения,
которые находятся в связи с общими особенностями грам-
матического строя языка. Отсюда вытекает, что именно эта
формальная сторона рассматриваемого явления как прояв-
ление в своей специфичности его сущности, своеобразие свя-
зей и отношений формальной стороны с содержательной
должна являться предметом особо внимательного изучения
в грамматическом исследовании.
Следует отметить тот факт, что устранение членов пред-
ложения из анализа синтаксической структуры предложе-
ния даже там, где такое устранение провозглашалось, ни-
когда полностью и последовательно осуществлено не было.
Даже в ортодоксальном анализе по НС исходной (а при
другом направлении анализа — конечной) операцией яв-
ляется членение предложения на так называемую группу
существительного и группу глагола, фактически же соста-
вы подлежащего и сказуемого. Признание соответствую-
щих синтаксических категорий по существу часто скрыто за
необычной терминологией. В качестве примера можно при-
вести тагмемы. Тагмема определяется К. Пайком как «ми-
нимальный функциональный сегмент предложения (senten-
ce type), на которые предложение членится в соответствии
с грамматически функциональными частями, скорее чем
на фонологические или лексические части». Тагмемы харак-
теризуются еще как функциональные ячейки в составе пред-
ложения, которые заполняются словами соответствующих
классов и зачастую имеют характерные структурные зна-
чения, такие, как, например, «субъект как деятель» (sub-
ject-as-actor)
8
.
Обращение к функциональной стороне синтаксических
единиц составляет одну из отличительных черт тагмемики,
которая противопоставляется небрежению к функции в де-
скриптивной лингвистике. Для отношения тагмемистов
к функции весьма характерно следующее высказывание
* См.: Longacre, 1960, стр. 63; также id.,
1964a, стр. 15 — 16.
Приведенное определение тагмемы К. Пайком (Pike, 1957) цити-
руется по Longacre, i960. К . Пайк (Pike, 1965) называет эти
функциональные ячейки традиционными или близкими к ним терминами:
«подлежащее» («subject»), «дополнение» («object»), «переходное сказуе-
мое» («transitive predicate»), «пространственный компонент предложе-
ния» («locational component of a clause»),
26

Р. Лонгакра, одного из ведущих лингвистов, работающих
в области тагмемного анализа: «Ранний американский струк-
турализм едва не выбросил с юношеским энтузиазмом функ-
цию в своем стремлении к форме. Тагмемика вновь утверж-
дает функцию в структуралистском контексте» (Longacre,
1965, стр. 67).
Используя понятие тагмемы в анализе предложения по
цепочкам составляющих, Р. Лонгакр осуществляет ряд по-
следовательных членений структуры предложения, каждое
из которых — и в этом существенное и притом положитель-
ное отличие его анализа от традиционного анализа по НС —
связано с определенной лингвистической единицей как ба-
зой членения. Так, в приводимом им для иллюстрации пред-
ложении The slow, lumbering covered wagon pulled the
pioneer's family across the prairie just yesterday but to-day
giant trailer trucks and low-slung modern cars stream along
broad highways where once he blazed the trail первая сег-
ментация (1) разделяет сочиненные предложения и прохо-
дит между yesterday и but. Следующее членение (2) дает
сегменты в единицах тагмем, по существу, на уровне чле-
нов предложения (clause-level tagmemes), со включением
атрибутивных элементов в соответствующие группы. По-
следующие сегментации выделяют тагмемы в терминах слов
(phrase-level tagmemes) (3) и морфем (word-level tagmemes)
(4), см. схему на стр. 28.
Таким образом, на определенном этапе анализа выде-
ляются фактически члены предложения. Р. Лонгакр справед-
ливо усматривает определенную общность синтаксической
структуры предложения, подвергнутого анализу, и такого
предложения, как John sold gum downtown yesterday, сег-
ментация которого на уровне, именуемом им phrase-level, да-
ет те же пять тагмем. Такие тагмемы определяются по функ-
ции. Это тагмемы «деятеля», «действия», «объекта» (goal),
«пространства-направления», «времени». Система типов та-
кого рода тагмем оказывается идентичной с системой типов
членов предложения (см. Longacre, 1960, стр. 68 —69, также
id., 1965, стр. 65—66, 73).
Нет нужды доказывать, что структуральный подход к
изучению языка отнюдь не предполагает устранения поня-
тия функции из лингвистического анализа. Более того,
для некоторых направлений структурализма оказывается
характерным как раз усиленный интерес к функциональ-
ной стороне языка и его элементов. Выше говорилось о
27

I
то
а
Т
о
1VI
1
.с
^s
Ct,
с
о
c
o
v
e
r
I
e
d
is
в
3
Q
i
см
тагмемике. В рассматриваемой связи в
общий ряд с этой теорией следует поста-
вить лондонскую школу структурализма
(см. Кубрякова, 1964). Фундаментальное
значение придается функции и вфункцио-
нально-структурной лингвистике, раз-
рабатываемой школой А. Мартине (см.
Мартине, 1963). Место функции в синтак-
сическом описании А. Мартине определя-
ет следующим образом: «Изучение функ-
ции... является... центральной пробле-
мой синтаксиса» (Martinet, I960, стр. 4).
Понятие функции в синтаксисе не сво-
димо к функции, характеризующей члены
предложения (см.,
например, Мухин,
1964), но член предложения — одна из
важнейших синтаксических единиц, вы-
деляемых на функциональной основе.
Жизненность понятия членов предло-
жения не в его привычности или удоб-
ности, как иногда пытаются объяснить
приверженность некоторым «старым» по-
нятиям в условиях распространения
«новых», а в объективном характере со-
ответствующих явлений. Поэтому нет
ничего удивительного в том, что вслед
за подлежащим и сказуемым было вос-
становлено в правах отдельной синтак-
сической единицы и дополнение (Р. Лон-
гакр (Longacre, 1960), М. Халлидей (НаШ-
day, 1961), 3. Хэррис (Harris, 1962) идр.).
Возможность разных определений этих
членов предложения, обуславливаемая
фактом различия соответствующих грам-
матических теорий, не имеет в данном
случае принципиального значения, ибо
все такие определения относятся к одашм
и тем же языковым единицам. Релевант-
ность понятия члена предложения для
синтаксического анализа наглядно про-
является во многих грамматических ис-
следованиях. Понятие членов предложе-
ния используется, при этом в явнойфор-
28

ме, и в трансформационной порождающей грамматике
(Н. Хомский, Р. Лиз и др.) ».
Объективно существующие синтаксические величины —
члены предложения — получают нетрадиционные наиме-
нования в некоторых системах описания, что может при-
водить к нежелательным терминологическим усложнениям
и неясностям. Это можно проиллюстрировать следующим
примером.
П. Роберте в курсе синтаксиса английского языка, реа-
лизующем идеи трансформационной грамматики, давая
характеристику ядерным предложениям говорит, в част-
ности, следующее: «Все ядерные предложения содержат две
основные части: группу существительного и группу глаго-
ла. Группа существительного выполняет функцию подле-
жащего ядерного предложения. Группа глагола функцио-
нирует в качестве сказуемого» (Roberts, 1964, стр. 1 —2).
Наименования «группа существительного» и «группа гла-
гола» являются здесь терминологическими дублетами тра-
диционных «подлежащего» и «сказуемого». В подобном ис-
пользовании они являются ненужным и, более того, неже-
лательным — в силу двухсмысленности этих обозначений —
терминологическим усложнением. Ведь «группа существи-
тельного» означает не только группу подлежащего, но ис-
пользуется и в прямом значении: группа зависимых слов
с существительным в качестве доминирующего элемента,
вне зависимости от функции существительного; то же —
«группа глагола». Возникают такие неудачные и в этих
условиях неизбежные формулировки, как «Boy is N and
also a noun» (Roberts, 1964, стр. 15), т. е . «Boy — Существи-
тельное, а также существительное»; где первое «Существи-
тельное» — это фактически подлежащее. Устранение экс-
плицитного указания функции из нотации в трансформа-
ционной грамматике может, таким образом, приводить к
неясности в грамматическом описании.
8 принятой в трансформационной грамматике системе
описания синтаксических структур мы наблюдаем неоправ-
данную в новых условиях дань сложившейся в пору раннего
развития структурализма традиции использовать некон-
венциональные термины для обозначения членов предложе-
ния. Эти термины должны были демонстрировать, а факти-
9
Этот мнимый недостаток трансформационной теории даже ока-
зался одним из объектов критики со стороны А. Рейхлинга
(Reichling, 1961) иЭ. Улекбекa (Uhienb eck,1963).
29

чески лишь символизировали отказ от функции, которая в си-
лу ее объективности не может быть изгнана из синтаксиса
без того, чтобы не выхолостить его содержание. Фактичес-
ки указание функции элементов в существующей транс-
формационной нотации зачастую имеется, хотя и в не явном
виде. Функция отражается через последовательность со-
ответствующих символов. Однако такой способ обозначения,
относительно эффективный при описании явлений англий-
ского синтаксиса, с его фиксированностью элементов в
линейной структуре предложения может оказаться зна-
чительно менее удачным при перенесении его на описание
языков синтетического строя.
Использование в лингвистическом анализе предложения
обозначений «группа существительного», «группа глагола»
вместо «подлежащего»,
«сказуемого» получило обоснова-
ние в мнении о категориальной природе первых явлений
и относительной природе вторых (Chomsky, 1965, стр. 63 —
74). Однако, опять-таки, название «группа существитель-
ного» в таком употреблении, если его соотнести с системой
понятий «категориальное явление»/«относительное явление»,
используется для обозначения не категориального явления,
ибо, во-первых, функция подлежащего не является для
именной группы единственной, во-вторых, в качестве имен-
ной группы могут функционировать не только именные
элементы. «Подлежащее», «дополнение» и т. п. действитель-
но имеют (а точнее, могут иметь) относительный характер,
если их рассматривать в отношении к словам как лексико-
грамматическим единицам, воплощающим члены предло-
жения. Одно и то же слово может быть способным к разному
функциональному использованию. Если же «подлежащее»,
«дополнение» и под. рассматривать в отношении к пред-
ложению, то они являются категориальными понятиями.
Относительной является как раз их морфологическая при-
рода. Таким образом, категориальность или относительность
такого синтаксического явления, как член предложения,
не является абсолютным свойством, а зависит от того, как,
в связи с какими другими явлениями языка рассматри-
вается данная величина.
Компонентами предложения являются не части речи,
а члены предложения. Если бы это не было так, то структу-
ра предложения могла бы быть описана в терминах частей
речи, что, однако, никем еще сделано не было. Обращение,
явное или скрытое, к понятию члена предложения — не-
30

пременное свойство любого описания структуры предло-
жения.
В критике учения о членах предложения, поскольку
она касалась главным образом периферийных аспектов про-
блемы, остался незамеченным один не мнимый, а действи-
тельный и притом весьма существенный недостаток совре-
менной теории членов предложения. Недостаток этот не
является органическим, неизбежно порождаемым характе-
ром самой синтаксической единицы. Он связан с той интер-
претацией, которая дается членам предложения в грамма-
тической традиции. Заключается этот недостаток в том,
что члены предложения, хотя и выделяются на базе предло-
жения, исследуются в значительной степени безотноситель-
но к предложению. Их изучение ведется зачастую в аспек-
те взаимных отношений членов предложения. Тем самым
изучение членов предложения смещается в плоскость сло-
восочетания. Отсутствует рассмотрение членов предложения
как конструктивных, а не просто конститутивных элемен-
тов предложения. Разграничение главных и второстепен-
ных членов предложения, будучи построено на формально-
логической основе, не решает проблемы отношения членов
предложения к предложению. Возникает задача дополне-
ния традиционного понимания членов предложения их рас-
смотрением в указанном аспекте, что и составляет одну из
целей настоящего исследования.
Следует, наконец, остановиться на трансформационном
методе. И сам метод, и лингвистические идеи, с которыми
он связан, находят воплощение в данной работе. Рассмотрен-
ные нами выше методы направлены на установление ком-
понентного состава синтаксической конструкции, прежде
всего предложения, и их взаимных связей. Такая задача
предполагает сегментацию состава конструкции и отож-
дествление (в той степени, в которой это позволяет каждый
из методов) полученных сегментов. Трансформационный ме-
тод отличается от этих методов как задачами анализа, так,
естественно, и самой своей сущностью. Трансформацион-
ный метод представляет иной, по сравнению с компонент-
ным, уровень анализа структуры предложения, хотя и свя-
занный с ним. «ТА [трансформационный анализ — Г . П. ] . . .
немыслим вне компонентного анализа в том или ином его
виде» (Кубрякова, 1965, стр. 172).
Центральным понятием метода является трансформация.
В современном языкознании определились два основных
31

направления в интерпретации трансформации и ее исполь-
зовании в исследовании структуры языка. У 3. Хэрриса
и его последователей трансформация есть отношение кон-
струкций, состав которых характеризуется общностью
классов совместной встречаемости. Трансформационно со-
относимые конструкции обладают некоторым общим содер-
жанием, различаясь формой компонентов. Для Н. Хомского
и других лингвистов, работающих в области трансформацион-
ной порождающей грамматики, трансформация — это форму-
лируемое в виде правила отношение конструкций, обнаружи-
вающих определенную структурную соотнесенность. При
этом компонентная общность возможна, но отнюдь не обяза-
тельна. Отсюда значительная широта и разнообразие явле-
ний, описываемых здесь в терминах трансформаций. Оба
подхода не исключают, а скорее, дополняют друг друга.
Одним из достоинств трансформационного метода (в по-
нимании Хэрриса) является то, что он позволяет «объек-
тивизировать» разграничение и формализовать описание
конструкций с разным структурным содержанием, но сов-
падающих по форме. «С помощью трансформации удается
проанализировать такие структуры и обнаружить такие
различия между ними, которые не поддаются обычному
лингвистическому анализу» (Хэррис, 1962, стр. 529; см. так-
же Harris, 1965). Тем самым использование трансформа-
ционного метода способствует достижению более адекватно-
го описания и структурно-семантической классификации
синтаксических конструкций.
Трансформационный метод позволил установить нали-
чие трансформационных отношений между синтаксически-
ми конструкциями, в том числе (и это особенно важно) транс-
формационных отношений между предложениями. Откры-
лась новая, почти не изученная область структурных
отношений между языковыми единицами. Традиционно
ограниченный задачами сегментации и отождествления
элементов предложения и классификации самих предло-
жений, синтаксис был обогащен трансформационной тео-
рией новой проблематикой, связанной с изучением струк-
турных отношений между предложениями
10
.
Комплементарный характер отношения трансформаций,
10
Структурные отношения между предложениями, изучаемые се-
годня в терминах трансформаций, не оставались незамеченными в
традиционной грамматике. На связь преемственности между трансфор-
мационной грамматикой и грамматикой традиционной указывалось
32

характерных для каждого из направлений трансформацион-
ной грамматики, делает возможным использование и тех,
и других в рамках одной, в частности, данной работы.
Нам представляется необходимым подчеркнуть, что в на-
стоящей работе реализуются некоторые идеи, разрабаты-
ваемые в трансформационной порождающей грамматике,
идеи, имеющие, на наш взгляд, общетеоретическую ценность
и потому не ограниченные в своих возможностях применения
трансформационной порождающей грамматикой. Так, весь-
ма плодотворной является развиваемая в трансформацион-
ной порождающей грамматике и являющаяся для нее фун-
даментальной идея синтаксической произволности, в общем-
то не новая, уходящая своими корнями в традиционную
грамматику, но получившая в трансформационной теории
последовательное применение. В настоящей работе делает-
ся попытка показать целесообразность применения поня-
тия синтаксической производности к анализу не только
предложения, но и его компонентов. Идея синтаксической
производности позволяет по-новому интерпретировать по-
нятие процесса в синтаксисе, которое занимает значитель-
ное место в предлагаемой нами теории предложения
(см. § 7 «Синтаксические процессы»).
Говоря о трансформационной порождающей грамматике,
следует указать и на ее недостатки. Это тем более необходимо
сделать, что с их преодолением связано иное, чем то, которое
принято в трансформационной порождающей грамматике
Н. Хомского, истолкование в данной работе понятия «ядерное
предложение» (см. ниже, а также §4 «Ядерное предложение»,
§ 6 «Типы ядерных предложений в английском языке»).
Существенный недостаток, присущий трансформацион-
ным описаниям структуры языка, мы видим в логицизме
интерпретации языковых фактов, который приводит к то-
му, что истолкование, даваемое языковым фактам, может
оказываться в противоречии с их лингвистической сущно-
стью. Покажем это на примере ядерных предложений.
Наиболее существенную часть грамматики языка состав-
ляет ядро (набор ядерных предложений). Такое понимание
роли ядерных конструкций отражено в их наименовании.
Усматривание в явлении более и менее существенных сторон
или компонентов совершенно правомерно. Разграничение
неоднократно, в том числе и теми лингвистами, с чьими именами свя-
зана разработка этого нового направления в языкознании (см. Chom-
sky, 1964с и особеннр id.,
I965).
2 2071
33

существенного и несущественного или менее существенно -
го не только сокращает путь к познанию природы явле-
ния, но и составляет важную часть нашего знания об этом
явлении. Ядерные предложения, как они трактуются транс-
формационной порождающей грамматикой, воплощены в
естественных предложениях в двояком виде: непосредствен-
но и опосредственно, т. е. в виде трансформов, например,
в пассивных предложениях. Очевидно, что лишь в
первом случае ядерные предложения составляют компо-
нент естественного предложения. Во втором случае они
являются лишь определенным представлением о естествен-
ном предложении, поскольку они не включаются непосред-
ственно в его состав. Усматривать в пассивных предложе-
ниях те же ядерные предложения (пусть в трансформиро-
ванном виде), что и в предложениях в активе вопреки
различию их структуры,— это и есть проявление логициз-
ма. Условность признака ядерности конструкции в интерпре-
тации этого явления у Н. Хомского и его последователей,
зависимость статуса конструкции в аспекте ядерности от
методики описания показал П. Шахтер (Schachter, 1964).
Немало спорного и в трактовке понятия грамматич-
ности у трансформационалистов. Ставя в качестве задачи
лингвистики изучение не только языковых данных, но и
суждений носителей языка об этих языковых данных
(«объектом лингвистики являются не просто физические дан-
ности, но физические данности вместе с суждением носите-
ля языка об этих данностях» (Bach, 1964, стр. 3)), трансфор-
мационная теория стремится объяснить и описать те или
другие отклонения от более обычного в структуре предло-
жения, отмечаемые лицами, для которых исследуемый язык
является родным (Chomsky, 1964b). Хотя изучение подоб-
ных явлений представляет несомненный и притом лингви-
стический интерес, серьезные сомнения вызывает возмож-
ность объективизации соответствующих сведений в той фор-
ме и в той степени, как того требует грамматика, для
отражения их в трансформационном описании. Нелегко
будет преодолеть трудность обобщения неизбежно разных по
причине субъективной и ситуативной (в широком смысле
этого слова) обусловленности суждений носителей языка о
грамматической приемлемости конструкции. Значительные
трудности ожидают исследователя и на пути решения зада-
чи четкого разграничения смыслового и грамматического
планов при анализе грамматичности конструкций.

Глава вторая
КОНСТРУКТИВНОЕ ЧЛЕНЕНИЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
§ 2. ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Единицы структуры языка взаимно связаны отноше-
ниями конструктивного порядка. Единицы каждого относи-
тельно низшего уровня составляют основу для образования
единиц соответствующего более высокого уровня. Ср ., на-
пример, перспективу «фонема — морфема — слово — член
предложения — предложение». Указанная общностькон-
структивных свойств лингвистических единиц является
одним из проявлений их определенной изоморфности.
Наличие связей конструктивного порядка между едини-
цами разных уровней является, видимо, общим для всех
языков, вне зависимости от характера их строя. Специфич-
ными же в отдельных конкретных языках оказываются
типология и структурные характеристики этих единиц, за-
кономерности их объединения. Конструктивный характер
отношений между единицами разных уровней структуры
языка делает их (эти отношения) вместе с тем отношени-
ями иерархии в широком значении слова. С ними связано
положение, которое соответствующие единицы занимают
в системе уровней структуры языка.
Иерархические отношения обнаруживаются, однако, не
только и, может быть, не столько между единицами, при-
надлежащими к разным уровням, сколько между единицами,
выделяемыми в пределах одного уровня. Более того, еслине
сводить понимание иерархии в отношениях единиц к отно-
шениям составляющего и целого (а такой подход совершен-
но правомерен
и
),то можно констатировать иерархические
отношения и между единицами одного порядка.
Существенным критерием для установления такого ро-
да отношений между ними нампредставляется конструк-
11
Ср. интерпретацию понятия иерархии у М. Халлидея: «Под
иерархией понимается система терминов, соотносимых по единому
признаку (dimension), который должен быть связан с той или иной
формой логического предшествования» (Н а 11 i d а у, 1961, стр. 248).
2*
35

тивная значимость, под которой мы понимаем роль данного
элемента в формировании соответствующей единицы более
высокого уровня.
Так, например, можно говорить в этом смысле о разли-
чии корневых и аффиксальных морфем. Различие между
ними в аспекте конструктивной значимости проявляется,
в частности, в возможности ограничения состава слова кор-
нем, но никогда аффиксом.
Применительно к синтаксической структуре предложе-
ния это вопрос о конструктивной значимости отдельных эле-
ментов предложения, прежде всего членов предложения
как его конституентов. Вопрос может быть иначе сформу-
лирован как проблема статуса синтаксических единиц —
конституентов предложения — в аспекте конструктивной
значимости и соответствующего анализа синтаксических
структур типа предложения, в котором учет функции состав-
ляющих предложения существенным образом дополнялся бы
признаком их конструктивной значимости. Сегментацию
предложения по признаку конструктивной значимости син-
таксических единиц можно рассматривать как выделение
нового уровня анализа предложения — уровня конструк-
тивного членения.
Решение проблемы членения состава предложения по
признаку роли компонентов предложения в формировании
данной синтаксической конструкции, которое предлагает-
ся традицией, заключается в разделении членов предложе-
ния, а следовательно, и состава предложения, на главные
и второстепенные. В главные члены включаются подлежа-
щее и сказуемое, во второстепенные — дополнения, обсто-
ятельства и определения. Подлежащее и сказуемое, при
таком взгляде, составляют то ядро, по отношению к кото-
рому дополнения, обстоятельства, определения, а также
другие составляющие предложения, не занимающие пози-
ций членов предложения, являются развитием.
В решении проблемы преодоления формально-логиче-
ской интерпретации традиционного членения предложения
по признаку «главности»/«второстепенности» его компонен-
тов и отношений, устанавливаемых этим членением между
единицами структуры предложения, наметилось два основ-
ных подхода.
В первом из них решение проблемы связано фактиче-
ски с выходом за пределы синтаксической структуры пред-
ложения и заключается в интерпретации предложения
36

в категориях коммуникации. Речь вдет об актуальном чле-
нении предложения (см. Mathesius, 1947; дополнительные
библиографические сведения см. у Лаптева, 1963; Danes, Va-
chek, 1964; Pala, 1966). Явления, составляющие основу этого
членения лежат, как мы постараемся показать ниже, за преде-
лами структуры языка и потому рассмотрение актуального
членения могло бы быть выпущенов настоящей работе. Мы вы-
нуждены коснуться вопроса об актуальном членении пред-
ложения здесь потому, что с ним связана развиваемая в на-
стоящее время концепция, согласно которой актуальное
членение соотносится с отдельным, логико-грамматическим
уровнем предложения, и, соответственно, языка. Логико-
грамматический уровень рассматривается в качестве более
высокого уровня, чем уровень синтаксический, и выделяет-
ся наряду с последним на базе предложения (Панфилов,
1962, 1963, 1964). Согласно иному взгляду, такой уровень
является вторым уровнем синтаксиса: в последнем разли-
чаются уровни конструктивно-синтаксический и коммуни-
кативно-синтаксический (Распопов, 1964) или потенциаль-
но-синтаксический и актуально-синтаксический (Вардуль,
1964). Это расхождение в понимании положения утверждае-
мого уровня в структуре языка для нас сейчас несуществен-
но, хотя само по себе и симптоматично. Нам представляет-
ся, что нет достаточных оснований для выделения данного
уровня в структуре языка.
Логико-грамматический уровень не имеет специфиче-
ских для него языковых единиц. В качестве единиц анализа
-
используются фактически логические категории субъекта
и предиката, хотя обычно так и не называемые, ср.: «исход-
ная часть» и «ядро» у В. Матезиуса, «тема» и «рема» у К. Бо-
оста (Boost, 1955), «основа высказывания» и «предицируе-
мая часть» у И. П . Распопова.
Актуальное членение предложения (и, соответственно,
логико-грамматический уровень) отражает не структуру
предложения, а «субъектно-предикатную структуру переда-
ваемой им [предложением — Г. П. ] мысли» (Панфилов,
1963, стр. 39). Неудивительно поэтому, что различия между
отдельными языками на предполагаемом уровне оказы-
ваются нивелированными и «предложения разных языков,
содержащие одну и ту же мысль на логико-грамматическом
уровне, будут иметь одну и ту же структуру» (Панфилов,
1963, стр. 73). Такое положение является естественным,
ибо, как справедливо замечал Р.. А . Будагов, «логический
37

строй предложения интернационален» (Будагов, 1965,
стр. 350; см. также Щербак, 1965). Предлагаемый уровень
лежит за пределами структуры языка. Именно поэтому еди-
ницы этого «уровня» лишены такого признака, как специ-
фичность в разных языках.
Отсутствие четких структурных показателей (так мы
можем утверждать, по крайней мере, при современном
состоянии разработанности актуального анализа предложе-
ния), которые сигнализировали бы «актуальную» структу-
ру каждого предложения вне контекста или ситуации, за-
трудняет или делает вообще невозможным соответствующий
анализ без привлечения экстралингвистических фактов.
Поэтому неизбежным оказывается обращение к субъектив-
ной интерпретации отношений элементов состава предло-
жения при определении их статуса в аспекте актуального
членения. Этот серьезный недостаток методики актуального
анализа предложения признается и сторонниками этой
теории. Так, К. Пала, например, пишет: «Во всех пока
проделанных работах по АЧ исследователи определяют ком-
поненты АЧ [т. е. основу, переход, ядро — Г. П. ] на осно-
ве своей собственной языковой и лингвистической интуи-
ции, на основе интроспективного наблюдения» (Pala, 1966,
стр. 88). По самой своей функциональной сущности акту-
альная структура высказывания связана с коммуникацией,
с речью. Не все средства, используемые для организации
предложения как единицы коммуникации, находятся в пре-
делах грамматической системы языка (ср. интонацию и дру-
гие супрасегментные средства, лексические явления, на-
конец, обязательную соотнесенность актуальной структу-
ры высказывания с ситуацией).
Можно в общем утверждать, что актуальное членение
предложения представляет собой новый аспект изучения
предложения, позволяющий исследовать, при этом весьма
плодотворно, корреляции логических и грамматических еди-
ниц и структур в актах речи, дающий возможность устано-
вить определенные соответствия между традиционным син-
таксическим членением предложения и коммуникативной
ролью отдельных частей высказывания. В лингвистическом
анализе предложения может быть, таким образом, выделен
еще один уровень, уровень супрасинтаксического анализа.
Актуальное членение предложения, однако, не влечет за
собой установления нового уровня предложения как язы-
ковой синтаксической структуры и нового уровня языка.
38

Такой уровень, по самой своей сущности принадлежащий
речи, может быть выделен, но за пределами структуры
языка
12
.
Больший интерес в связи с рассматриваемым нами во-
просом представляет иной подход к решению задачи преодо-
ления недостатков традиционного членения состава пред-
ложения и установления конструктивной иерархии синтак-
сических единиц, представленный теми исследованиями,
авторы которых стремятся решить проблему, исходя из
особенностей языковой системы и, уже, из специфических
особенностей синтаксических структур.
Одной из первых на пути решения проблемы была тео-
рия «трех рангов» О. Есперсена (Есперсен, 1958). Рассмат-
риваемые в аспекте синтаксического использования, слова,
согласно этой теории, могут выступать как первичные, вто-
ричные (= адъюнкты) или третичные(= субъюнкты);ср., на-
пример, отношения слов в конструкции devilish fine wine.
Так устанавливаются три основных ранга.
О. Есперсен рассматривает характерные ранговые от-
ношения между классами слов, устанавливает возможные
диапазоны рангов, в которых может выступать та или дру-
гая часть речи, а также «группа слов». Однако выделяемые
в этой связи понятия суперъюнкта, адъюнкта, субъюнкта:
супернекса, аднекса, субнекса (или, по иной, общей для двух
названных серий понятий системе терминологии: первич-
ный, вторичный, третичный) не определены в каком-либо
ином отношении, кроме отношения взаимных зависимо-
стей. На равных основаниях здесь рассматриваются, ска-
жем, артикль, группа дополнения и придаточное пред-
ложение. Функциональный и конструктивный аспекты
оказываются разобщенными, хотя между ними имеется
необходимая и естественная связь.
Своим учением о «трех рангах» О. Есперсен утверждал
возможность ранговых отношений между синтаксически
связанными словами в составе словосочетаний и словосо-
четательных цепей и в этом заключается его значение для
12
К подобному пониманию положения актуального членения в
лингвистическом анализе приходят сейчас и некоторые представители
Чешской лингвистики (см.,
например: D a n e s, 1964; Danes,
V а с h e k, 1964; Т г п к а, 1964). Так, Ф. Данеш утверждает наличие
трех уровней, обнаруживаемых при анализе синтаксических явлений:
1) уровня грамматической структуры предложения; 2) уровня семан-
тической структуры предложения и 3) уровня организации: высказыва-
ния (Danes, 1964).
39

теории уровней синтаксического анализа. Однако учение
О. Есперсена могло лишь косвенно способствовать решению
проблемы конструктивного членения предложения, а имен-
но общей постановкой проблемы ранговых отношений в
синтаксических структурах. Ограниченная рассмотрением
иерархических отношений в пределах словосочетаний, к
тому же преимущественно именных, теория «трех рангов»
не решала проблемы ранговых отношений и соответствую-
щего членения состава конструкции на уровне предло-
жения.
Проблема членения состава предложения как часть бо-
лее общей проблемы уровней синтаксического анализа с
необходимостью, предопределяемой ее фундаментальным
значением в исследовании структуры предложения, вновь
возникла при изучении предложения в дескриптивной лин-
гвистике. На первых порах, видимо, представлялось воз-
можным ограничиться ее решением в пределах синтакси-
ческих образований, возникающих непосредственно из еди-
ниц классов слов, т. е . единиц, низших по своему рангу,
чем предложение. Однако скоро было замечено, что сведение
анализа предложения лишь к последовательному разло-
жению его на составляющие и непосредственно составляю-
щие и, таким образом, до предела слов и, далее, морфем,
давало ключ лишь к пониманию того, как образуются эле-
менты предложения, оставляя нерешенным вопрос о том,
как из этих элементов образуется предложение (см. Harris,
1963). Не случайно многие последующие модификации и
дополнения к традиционному анализу по составляющим
имеют (хотя это и не всегда осознавалось) в качестве одного
из принципиальных оснований или важных компонентов
идею конструктивной иерархии синтаксических элемен-
тов в структуре предложения.
Так, в цепочечном анализе 3. Хэрриса, являющемся
существенным дополнением анализа по составляющим, ука-
занная идея реализуется в разграничении элементарного
предложения и адъюнктов. Как указывалось, элементар-
ное предложение непосредственно соотносится с «естествен-
ным» предложением и устанавливается в результате сверты-
вания предложения полного состава. Элементарное предло-
жение должно обладать теми же свойствами относительно
окружения, что и исходное предложение. Элементы, ко-
торые могут быть опущены, получают статус адъюнктов.
Например, элементарным предложением в предложении
40

Today, automatic trucks from the factory which we just
visited carry coal up the sharp incline является Trucks carry
coal
1S
.
С идеей конструктивной нетождественности синтакси-
ческих единиц и структур связаны и фундаментальные по-
ложения трансформационной порождающей грамматики,
представляющей все бесконечное многообразие созданных
и возможных для данного языка предложений, как исполь-
зование, в заданном или трансформированном виде, некоторо-
го количественно ограниченного набора ядерных структур.
С иных позиций осуществляется пересмотр традицион-
ного противопоставления «главные члены» — «второстепен-
ные члены», а тем самым решение проблемы членения пред-
ложения в «теории двух синтаксисов» А. Хилла (Hill, 1958).
В структуре предложения им выделяются два состава: эле-
менты, непосредственно связанные с глаголом (сказуемым),
и такие, которые связаны с глаголом косвенно. Первые со-
ставляют «главный синтаксис» (major syntax), вторые —
«второстепенный синтаксис» (minor syntax). Теория двух
синтаксисов, имеющая в качестве своей основы положение
о глаголе как центре предложения, не может быть принята
как общая теория предложения, ибо, во-первых, она может
иметь объяснительную силу лишь в пределах предложений
глагольного типа, во-вторых, в ней игнорируется различие
конструктивной роли элементов глагольного окружения.
Если принять эту теорию, проблема уровня конструктив-
ного членения предложения вновь оказывается смещенной
в плоскость словосочетания, с противопоставлением гла-
гольных словосочетаний всем другим типам словосоче-
таний.
Необходимо заметить, что реализующее идею особого
положения глагола в предложении разграничение «элемен-
тарного предложения», имеющего в качестве своего центра
глагол и включающего, помимо глагола, непосредственно
связанные с ним элементы, и «развернутого предложения»,
возникающего в результате модификации этих элементов,
13
Подробнее о методике вычленения элементарного предложения
см. Н а г г i s, 1962, стр. 22—25 . Пример взят из этой же работы.
Интересно, что результаты разложения предложения на элементарное
предложение и адъюнкты оказываются в значительной степени сходны-
ми с теми, которые были достигнуты «грамматикой, ориентирующейся
на содержательную сторону языка» (inhaltsbezogene Grammatik), осно-
вывающейся на иных теоретических посылках (см. D u d e п, 1962;
такжеЕгbeп, 1963).
41

имеет давнюю традицию в немецкой грамматической науке
(соответствующие термины: der nackte или ЫоВе Satz и
der ausgebildete Satz). Такое деление осуществляет во вто-
рой половине прошлого века И. Мейнер (J.W . Meiner) в сво-
ей работе «Versuch einer an der menschlichen Sprache ab-
gebildeten Vernunftlehre oder philosophische und allgemeine
Sprachlehre» (Leipzig, 1871) (см. Glinz, 1947, стр. 33-36).
Из современных немецких авторов, развивающих идею
«глагол — центр предложения» можно указать Г. Глинца
(Glinz, 1957), И. Ербена (Erben, 1963), П. Гребе (Duden,
1962). На этой позиции стоит и Л. Теньер, который рас-
сматривает глагол как главный управляющий элемент пред-
ложения (Tesniere, 1966). Можно упомянуть еще Е. Кури-
ловича (см. Курилович, 1962а, 19626). Реализацию этой же
идеи на материале английского языка можно найти в ра-
ботах Р. Лонга (Long, 1965), А. Решкевича (Reszkiewicz,
1962, 1963), Н. Стагеберга (Stageberg, 1966).
Глагол, действительно, является важным конституент-
ным элементом предложения. Достаточно указать хотя бы
на то, что он является основным средством выражения пре-
дикативности. Через связь с глаголом в состав предложения
включается ряд существенных для структуры предложения
элементов. Большинство типов предложения глагольны.
И тем не менее, нельзя сводить к глаголу понятие главного,
центрального в предложении. И дело не только в том, что
такому пониманию роли глагола противоречит факт су-
ществования безглагольных предложений. Главное, сужде-
ние «глагол — центр предложения» не основывается на при-
знаке конструктивной важности элементов предложения в
отношении к самому предложению. Центральной, следова-
тельно, важнейшей частью предложения следует признать
тот его элемент или те его элементы, которые конструируют
предложение, которые являются для него неотъемлемыми.
По этим же мотивам не может быть принят и другой
взгляд, по-своему противоположный обсуждавшемуся вы-
ше, в соответствии с которым в качестве структурного цен-
тра предложения рассматривается подлежащее (Есперсен,
1958; Шахматов, 1941; Смирницкий, 1957).
Рассмотрение концепций предложения, связанных с его
сегментацией, осуществляемой на иной, чем традиционное
деление по членам предложения, основе, не может не при-
вести к заключению, что проблема уровня конструктивного
членения предложения остается пока не решенной в тео-
42

рии синтаксиса. Наиболее интересной попыткой дать ин-
терпретацию предложению в этом плане является, несо-
мненно, цепочечный анализ 3. Хэрриса с его дихотомиче-
ским делением состава предложения на элементарное
предложение и адъюнкты, однако решения проблемы и эта
теория не дает. Предпочтительное внимание процедурным
вопросам анализа с опорой на те свойства предложения и
его элементов, которые поддаются непосредственному наблю-
дению (свойства, прежде всего, дистрибутивные), связанное
с этим отсутствие анализа тех явлений (и предшествующего
такому анализу выявления самих явлений), которые обу-
славливают различный статус, в аспекте конструктивной
иерархии, разных элементов предложения, оставляют су-
щественные пробелы в теории предложения, которые долж-
ны быть восполнены в результате исследования соответ-
ствующих вопросов. К ним относятся прежде всего такие,
как вопрос о конструктивной значимости элементов пред-
ложения, вопрос о синтагматических свойствах слов разных
классов, вопрос о типах синтаксического окружения по при-
знаку факультативности/обязательности, вопрос об отно-
шениях ядра и периферии предложения.
Исследование проблемы конструктивного членения пред-
ложения должно привести в итоге к построению типологии
предложений, в которой структура предложения будет пред-
ставлена не в виде простых последовательностей синтакси-
ческих элементов, а будет отражать конструктивно-функ-
циональные взаимоотношения этих элементов, приближая
нас к пониманию того, как происходит реальный процесс
построения предложения в речевой деятельности.
§ 3. КОНСТРУКТИВНАЯ ЗНАЧИМОСТЬ
ЭЛЕМЕНТОВ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
Изучение предложения в синтагматическом плане обычно
заключается в исследовании взаимных отношений и связей
между составляющими его элементами. При всей важности
исследования такого рода явлений, ими не исчерпывают-
ся синтагматические отношения в предложении. Элементы
предложения, как и любой другой синтаксической кон-
струкции, помимо их отношения друг к другу, находятся
еще в определенном отношении к самой конструкции. Таким
образом, синтагматически элементы синтаксической кон-
струкции могут быть охарактеризованы в двух «измерениях»:
43

а) в их отношении друг к другу и б) в их отношении к самой
конструкции.
Первая характеристика отражает такие свойства, как,
скажем, главенствующее или зависимое положение со-
ставляющих конструкции, их функциональное назначение
(структурное значение), взаимное расположение. Именно та-
кого рода отношения устанавливаются при анализе пред-
ложения по НС или членам предложения, хотя и в системах
совершенно разных единиц и с существенно разным охва-
том отношений синтаксической связи компонентов конст-
рукции.
Преимущественно на изучении взаимных отношений
между элементами синтаксических конструкций сосредо-
точивалось внимание в синтаксических теориях прошлого.
В силу своего фундаментального значения, эти отношения
продолжают исследоваться и в лингвистике сегодняшнего
дня: ср. теорию зависимости, в которой формализуются от-
ношения взаимной встречаемости элементов (Hays, 1954),
тагмемику с ее вниманием к функциональному назначению
элементов (Pike, 1967). Наряду с этим, другой аспект, в ко-
тором можно и должно рассматривать элементы конструк-
ции, а именно их отношение к конструкции, оставался не-
изученным.
Уже простейшие наблюдения над составом предложений
(ср. такие крайности, как односоставные предложения типа
Dead silence (Mansfield, Doll's House, 117), часто однослов-
ные, например Laughter (Saroyan, 467) и предложения,
составляющие целые периоды
14
)дают основание предпо-
14
Например: But suppose it passed; suppose one of these men,
as I have seen them,— meagre with famine, sullen with despair, care-
less of a life which your lordships are perhaps about to value as some-
thing less than the price of a stocking-frame — suppose this man surro-
unded by the children for whom he is unable to procure bread at the ha-
zard of his existence, about to be torn for ever from a family which he
lately supported in peaceful industry, and which it is not his fault that
he can no longer support—suppose this man, (and there are ten thousand
such from whom you may select your victims), dragged into court, to be tried
for his new offence by this new law; still, there are two things wanting
to convict and condemn him; and these are, in my opinion, twelve but-
chers for a jury, and a Jefferies for a judge! (В у г о n, 911). Возмож-
ны и значительно большие предложения. Ряд таких предложений
приводит, например, Г. Рид (Reed, 1956). Все дело в том, что
ограничение объема предложения может определяться лишь «техни-
ческими» причинами: обширностью произносительной группы и отсю-
да трудностью ее артикуляции, ослаблением смысловой и ассоциатив-
ной связи между частями предложения, находящимися на значительном
44

лагать различие роли отдельных синтаксических элемен-
тов в конструировании предложения.
Действительно, роль различных элементов по отношению
к предложению вообще или к его отдельным типам неоди-
накова. Одни составляют неотъемлемую часть конструкции,
sine qua поп. Употребление других носит необязательный
и потому нерегулярный характер. Они могут входить в состав
предложения, но и могут—без какого-либо ущерба для грам-
матической правильности конструкции, без влияния на содер-
жание, грамматическое и лексическое, остающихся элемен-
тов, сохраняющих в совокупности статус предложения—быть
опущены. О первых можно сказать, что они несут конструк-
тивную нагрузку, являются конструктивно значимыми,
о вторых — что они лишены ее. Таким образом, опущение,
известное как прием, позволяющий определить иерархиче-
ски основное между элементами конструкции, а также спо-
собствующий раскрытию значения (см. Seiler, 1962), обна-
руживает здесь еще одну свою «анализаторскую» функцию.
Оно дает возможность установить конструктивную роль
элементов по отношению к конструкции. (Процесс редукции
предложения до его основной структуры может быть, при
необходимости, формализован как трансформация, сводя-
щая некоторую форму к нулю).
Выше было сказано, что предложение, лишенное кон-
структивно избыточных элементов при сохранении кон-
структивно необходимых, должно сохранять свойство грам-
матической правильности. Необходимо уточнить это по-
нятие с тем, чтобы установить связь соответствующего
явления со свойством конструктивной значимости.
Неграмматичность может иметь не только разную сте-
пень (Хомский, 1962а, 19626; Chomsky, 1964b), но и отли-
чаться своей сущностью. В принципе, она, видимо, может
быть сведена к двум основным типам.
Во-первых, неграмматичность может заключаться в
различных отклонениях от присущей синтаксису данного
языка согласованности, в самом широком смысле слова,
между компонентами синтаксической конструкции, от тради-
ционного согласования до сочетаемости компонентов, опре-
деляемой их структурно-семантическими особенностями,
отдалении друг от друга, и под. Нет, однако, ограничений, вытекающих
из природы самого объекта, ограничений структурного порядка. «Мы
не можем указать самое длинное предложение современного английско-
го языка»,—замечал Н. Хомский (Chomsky, 1964c, стр. 213).
45

на уровне классов и подклассов слов. Степень допусти-
мой структурно-семантической «отклоняемости» предложе-
ния или другой конструкции еще подлежит изучению, но
уже сейчас можно утверждать, что она может быть значи-
тельной. Видимо, любое сочетание, реализованное в рамках
присущей грамматике данного языка сочетаемости на уров-
не классов слов, скажем, «прилагательное + существитель-
ное» будет грамматичным, несмотря на всю возможную не-
обычность некоторых и даже многих из этих словосочетаний
при их интерпретации на уровне подклассов, подподклассов
и т. д . слов. Совершенно неожиданные построения в опре-
деленных контекстуальных (соответственно, ситуативных)
условиях могут быть вполне приемлемыми и даже необхо-
димыми как наиболее полно соответствующие целям гово-
рящего. Ср., например, такие предложения, как «She's not
my cup of tea» (Snow. Time of Hope, 142) или They ate life
and threw away the rind, and —and — (Galswor-
thy. White Monkey, 85). Особенно естественны подобные
построения в поэзии. И . Икегами (Ikegami, 1965, стр. 78)
говорит, например, об известном предложении Н. Хомского
Colorless green ideas sleep furiously, что «оно могло бы быть
(и является) удачной строкой в поэзии». (Кстати, на прак-
тике правильность этого суждения за несколько лет до того,
как оно было высказано, показал Д. Хаймс, сочинив стихо-
творение, которое так и называлось «Colorless Green Ideas
Sleep Furiously»).
Во-вторых, неграмматичность может быть связана со
структурной неполнотой конструкции. Именно с такого рода
нарушениями грамматичности конструкции соотносительно
явление конструктивной значимости, утверждаемое насто-
ящей работой.
Если рассматривать в аспекте конструктивной значи-
мости, например, составные элементы предложения At lunch
her brother, seeing her inclined for silence, insisted on talking
(Forster, 81), то окажется, что содержащаяся в нем суб-
стантивная группа at lunch и причастный оборот seeing her
inclined for silence могут быть опущены при сохранении
остающейся частью предложения признаков предложения,
чего нельзя сделать ни с одним из элементов остающейся
части предложения Не insisted on talking. Если все же по-
пытаться осуществить опущение, то «предложения», возни-
кающие в результате усечения, воспринимаются как не-
грамматичные. (Интонационный контур предложения при
46

усечении должен оставаться неизменным). В рассматривае-
мом случае имеются, таким образом, основания утверждать,
что подлежащее, сказуемое и связанное с глаголом-сказуе-
мым предложное дополнение являются такими элементами
предложения, которые несут конструктивную нагрузку по
отношению к предложению. Они составляют своего рода кар-
кас предложения, к которому «крепятся», непосредственно
или опосредствованно, все возможные остальные элементы
предложения. (Используя другую систему понятий, кон-
структивно значимые элементы предложения можно было бы
определить как постоянный, все прочие — как перемен-
ный состав конструкции).
Опустимость/неопустимость элемента в условиях сохра-
нения свойства грамматичности остающейся частью предло-
жения является важным, даже наиболее важным призна-
ком, который позволяет осуществлять квалификацию эле-
ментов предложения в аспекте конструктивной значимости,
но признаком не единственным. Формальное применение
критерия опустимости, без учета других обстоятельств мо-
жет привести к неверным выводам относительно конструк-
тивного статуса элемента. Так, следует иметь в виду, что в
остающейся части предложения каждый из элементов дол-
жен сохранять неизменным весь комплекс присущих ему
структурных характеристик. Поэтому, например, предло-
жение (1) Не was reading a story не может быть редуциро-
вано до (2) Не was reading, несмотря на грамматичность
второго предложения. Was reading в (1) и was reading в (2)
различаются по признаку переходности, которая является
одним из проявлений более общей категории направленности
действия (см. Почепцов, 1969). Night fell не может быть ре-
дуцировано до Night, несмотря на очевидную грамматич-
ность такого предложения, ибо синтаксический статус night
в этих двух предложениях неодинаков. Night в первом пред-
ложении — подлежащее. Night во втором предложении не
может рассматриваться как (по крайней мере, обычное,
такое же) подлежащее: здесь нет того противопоставления,
которое конституирует, в их взаимной связи и противо-
поставленности, подлежащее и сказуемое.
К конструктивно значимым принадлежат и те элементы
предложения, которые при возможности их опущения в
предложениях данного типа, являются существенными в
другом (по крайней мере, одном) трансформационно соот-
носимым с ним типе предложения. Таким свойством обладает,
47

например, дополнение с предлогом by со значением дея-
теля в составе пассивных предложений. Ср .,
например,
предложение Не was intimidated by this uniformed superiori-
ty and the offhand authority in Merridew's voice (Golding, 20)
и его усечение Не was intimidated. Трансформация актива
(He was intimidated by this uniformed superiority and the
offhand authority in Merridew's voice -^ This uniformed
superiority and the offhand authority in Merridew's voice
intimidated him) отчетливо обнаруживает конструктивную
значимость оборота, именуемого 'by'-phrase. Конструктив-
но значимый элемент данного типа может быть охарактеризо-
ван как такой, которому присуще имплицитное структурное
значение, соотносимое — на основе возможных для данной
конструкции трансформационных преобразований — с экс-
плицитным значением элемента в другой конструкции,
в которой этот (второй) элемент составляет неотьемлемую,
не допускающую опущения часть.
На этом же основании к конструктивно значимым эле-
ментам предложения следует отнести и косвенное дополне-
ние, которое занимает промежуточное, переходное поло-
жение между опустимыми и неопустимыми элементами пред-
ложения. Неопустимое с одними глаголами (характерным
представителем этой группы является глагол give), косвен-
ное дополнение без последствия для грамматичноеTM пред-
ложения может быть устранено в связи с другими глаголами
(например, show, buy, read и др.). В тоже же время во всех
случаях косвенное дополнение обнаруживает признак ядер-
ности с точки зрения трансформационной
15
.
Наконец, свойство опустимости как показатель конструк-
тивной несущественности элемента не может быть принят в
отношении общефразового отрицания в силу фундаменталь-
ного характера этого признака предложения. Поэтому, на-
пример, в предложении But George never went to her theatre
(Lessing. Habit of Loving, 25) наречие-обстоятельство never
должно быть признано конструктивно значимым. Структур-
15
Дополнительное обоснование ядер кости получают рассмотрен-
ные элементы типа «by»-phrase и косвенного дополнения в концепции
формул предложения, предложенной Т. П . Л о м т е в ы м (1969).
Подобные элементы включаются в состав формулы предложения, по-
скольку они, наряду с подлежащим и сказуемым, являются неотъемле-
мыми компонентами структуры предложения, рассматриваемой как
отображение информации, сообщаемой предложением, в качестве сис-
темы с отношениями.
48

ное значение предложений George never went to her theatre
и George went to her theatre является существенно разным.
-
Помимо указанных выше требований, которым должно
удовлетворять усеченное предложение (грамматическая пра-
вильность, сохранение неизменными структурных и лек-
сических характеристик его компонентами), непременным
является и сохранение предложением, в его свернутом виде,
типа исходного предложения. Поэтому, например, сведение
предложения No answer came (Galsworthy. End of Chapter,
231) к No answer вообще-то технически возможное, не мо-
жет быть принято, несмотря на очевидную грамматичность
полученного предложения (ср., например, No answer (Saroyan,
469)). Это связано с тем, что No answer came и No answer —
разные типы предложений, соответственно двусоставное и
односоставное. Одно не сводимо к другому. Аналогичным
образом не может быть сведено к No answer и предложение
There was no answer (Baldwin, 229).
Поскольку одним из самых существенных структурных
свойств предложения, если не самым важным, является
предикативность, которая реализуется, как правило, во
взаимных отношениях подлежащего и сказуемого, назван-
ные члены предложения являются конструктивно значи-
мыми в любом двусоставном предложении. Их необходи-
мость определяется самой грамматической сущностью пред-
ложения. В этом смысле они являются главными. Находясь
в отношениях взаимной зависимости, подлежащее и ска-
зуемое независимы от каких-либо других элементов предло-
жения. Постоянно конструктивно значимым является также
дополнение, относящееся к глаголу-сказуемому. Пожалуй,
единственным исключением здесь является дополнение с
предлогом with, имеющее значение совместимости, в тех
случаях, когда в окружении глагола имеется другой зави-
симый от него элемент, чье употребление детерминирова-
но семантикой глагола. Присутствие такого дополнения с
with не является структурно необходимым, и оно может сво-
бодно опускаться. Ср.: Не came with me to the door, scatte-
ring cigarette-ash (Greene. Quiet American, 95),
f
Don't
look for me with him
1
(Draiser. Financier, 421)., но Той were
with two lewed fellows' (Lindsay. Great Oak, 52),
f
I stayep
with the Widow Hawghe
f
(ibid.) . Своей свободой присоеди-
нения к разным по характеру обязательного окружения
глаголам дополнение с with со значением совместности
приближается к обстоятельству образа действия.
49

Что касается конструктивной значимости других членов
предложения, то она не является их постоянным признаком.
Она может зависеть от состава конструкции, прежде всего
от синтагматических свойств тех слов, в подчинительной
связи с которыми эти другие члены предложенрм находятся,
а также от статуса главенствующих слов. Используя прием
опущения мы можем, например, установить, что обстоя-
тельство места является конструктивно значимым элемен-
том предложения в предложении Т won't be here '(Abra-
hams, 195) и не является таковым в предложении 'Nothing
was inevitable here' (Murdoch. Sandcastle, 307), обстоятель-
ство образа действия является структурно необходимым в
And Johnny's head behaved strangely nowadays (Coppard.
Presser, 333) и без ущерба для грамматичноеTM предложения
может быть устранено в Lanny laughed softly (Abrahams,
125)ит.д.
Конструктивная значимость синтаксического элемента,
устанавливаемая пробой на опущение, оказывается во мно-
гих случаях существенным признаком для осуществления
разграничения сходных морфологически, но различных
по синтаксической функции элементов предложения.
Так, в ряде случаев, по данному признаку, применяя
трансформацию опущения F -* 0, мы в состоянии раз-
граничить конструкцию с прямым и предложным дополне-
ниями в составе группы глагола и конструкцию с предлож-
ным дополнением и обстоятельством, выраженным предлож-
ной именной группой. Ср., например: a) We have known the
girls for sisters и б) We have expected this for weeks. В транс-
формационной нотации: a) N2 V N2 pN3^ N2 VN2 (We
have known the girls for sisters +> We have known the girls)
и б)NxVN2pN3 ->NtVN2(We have expected this for
weeks ~> We have expected this).
Аналогично в следующих предложениях с предложным
дополнением (а) и обстоятельством (б): а) Не disposed of
his own land и б) The door opened of its own accord. Приме-
нение трансформации опущения в- первом случае дает не-
грамматичную конструкцию (NxVp N2 -> N1 V: Не dis-
posed of his own land -> *He disposed) и вполне допустимо
во втором (Nx V р N2 -> N2 V: The door opened of its. own
accord -> The door opened).
При определении конструктивного статуса элементов
предложения важно не смешивать их конструктивную зна-
чимость со значимостью коммуникативной. В отличие от
50

конструктивной значимости, коммуникативная значимость
элемента не зависит от роли элемента как составной части
синтаксической конструкции, а всецело определяется его
функцией в смысловом содержании высказывания как акта
коммуникации. Коммуникативная значимость — это поло-
жение элемента в составе высказывания, связанное с его
ролью в реальном процессе общения. Конструктивная
(структурная) и коммуникативная значимости элементов
предложения, как и конструктивное и коммуникативное
строение предложения, суть различные аспекты предложе-
ния. Покажем различие этих явлений на ряде при-
меров.
Подлежащее, как указывалось, является конструктивно
значимым элементом предложения. Двусоставность предло-
жения является нормой для большинства типов предложе-
ний в английском языке. В то же время подлежащее может
нести и обычно имеет весьма незначительную коммуника-
тивную нагрузку. В частности, она невелика при определен-
ности подлежащего, которая выражается такими средства-
ми, как детерминативы определенности (определенный ар-
тикль, указательные местоимения и др.), морфологической
характеристикой слова, выступающего в функции подлежа-
щего, как единицы определенного разряда части речи (имя
собственное, личное местоимение и др.) . Более того, комму-
никативная значимость подлежащего может быть равна ну-
лю. Такая характеристика может быть отнесена, например,
к подлежащему безличных предложений. Сравним различие
коммуникативной значимости подлежащего при сходной
конструктивной нагрузке в таких предложениях, как An
old man with steel rimmed spectacles and very dusty clothes
sat by the side of the road (Hemingway. Old Man at Bridge,
243), He was too tired to go any further (ibid.) и //was raining
(id. Cat in Rain, 251). Еще одна иллюстрация. Обстоятель-
ство then в приводимом ниже предложении не является конс-
труктивно значимым элементом предложения. В то же время
оно является весьма важным элементом в плане коммуника-
тивном: Theyshowthem then'.Опущение обстоятельства здесь
допустимо при рассмотрении предложения с позиции констру-
ктивной значимости элементов предложения (ср. They show
them) и невозможно при анализе предложения в плане ком-
муникативном, ибо как раз then несет наибольшую комму-
никативную нагрузку. Приведем предложение с предшеству-
ющим ему контекстом: 'English women conceal their feelings
51

till after they are married. They show them then' (Wilde.
Woman of No Importance, 96).
Несовпадение конструктивной и коммуникативной зна-
чимостей элементов предложения не является чем-то не-
обычным в синтаксисе. На различие категорий главенствую-
щего и подчиненного элементов синтаксических конструк-
ций и семантических категорий важного и менее важного
обращал внимание Р. Робине (Robins, 1964). Можно, види-
мо, вообще утверждать отсутствие необходимой связи между
структурной и коммуникативной значимостями синтакси-
ческих единиц.
§ 4. ЯДЕРНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ
Конструктивно значимые элементы предложения об-
разуют ядерное предложение (в символике — ©), или, по-
просту, ядро предложения. Все возможное дальнейшее рас-
пространение состава предложения, в принципе, по
структурным возможностям, неограниченное (но в каждом
данном предложении необходимо конечное), достигается в
результате применения к ядру синтаксических процессов
(см. соответствующий раздел ниже) и усложнения таким об-
разом синтаксической структуры элементов ядра и/или
распространения ядра за счет включения в состав предло-
жения неядерных элементов. Ядерное предложение, сле-
довательно, является законченной, но открытой структурой.
Из свойства структурной законченности вытекает сле-
дующая существенная особенность ядерных предложений.
Ядерными являются лишь такие конструкции, которые спо-
собны передавать связываемое с шши грамматическое содер-
жание вне контекста, являются независимыми от него. Это
означает, что эллиптические предложения могут иметь в
своем составе лишь фрагменты ядерных предложений и ни-
когда — ядерные предложения полного состава.
Ядерные структуры, набор которых в каждом языке яв-
ляется конечным и состоит из сравнительно небольшого
числа единиц, позволяют установить отношения структурной
общности между множеством предложений, которые внешне
могут быть очень различными, свести все многообразие пред-
ложений к нескольким фундаментальным типам. Ср ., напри-
мер, такие предложения с общей для них ядерной струк-
турой
«подлежащее — глагол-сказуемое — прямое до-
полнение»: Only the day after their arrival Father Brown,
52

coming out of the inn on to the cobbled market-place, saw
the dark and distinguished figure stride past in the direction
of the post office (Chesterton. Worst Crime in World, 294)
I opened it (Greene. Quiet American, 164).
Ядерные предложения могут быть повествовательными
®, вопросительными ®?, побудительными ®г
По своему составу ядерное предложение может совпа-
дать с естественным предложением (S), например: She looked
at me (Snow. Time of Hope, 152), где о и ® имеют состав «под-
лежащее — глагол-сказуемое — предложное дополнение»
или, как это отражено в его наименовании, составлять ядро,
основную конструктивную часть, структурный минимум
естественного предложения. Так, в предложении Fixing the
glasses on the nose she looked at the green island with a ruth-
less stare (Maugham, 196) ядерным предложением является
She looked at the island, т. е. предложение имеет тот же
состав, что и приведенное выше предложение.
Вопреки представлению, которое может подсказываться
названием данной структуры, ядро в составе предложения
может иметь, как это видно и из приводившихся примеров,
не только непрерывное, но и прерывное строение, хотя, ви-
димо, можно утверждать применительно к современному
английскому языку, что элементы ядра стремятся к компакт-
ному расположению в составе предложения.
Набор ядерных структур каждого языка в силу специ-
фики его грамматического строя является уникальным.
Общность отдельных типов ядерных предложений в разных
языках возможна (ср., например, односоставные предло-
жения, как Night, Ночь и под.). В известной степени такая
общность может определяться фактом представленности в
разных языках некоторых синтаксических категорий,
являющихся грамматическим воплощением категорий от-
ношения, имеющих характер универсалий. (Об универ-
сальных категориях отношения и их отражении в грамма-
тической системе языка см.,
например, Jakobson, 1959;
Сепир, 1934; материалы ряда статей сборника «Языковые
универсалии...», 1969). Однако, взятый в совокупности со-
ставляющих его единиц и их положения в системе, набор
ядерных предложений данного языка всегда своеобразен.
В процессе речевого акта творческая деятельность го-
ворящего, если ее рассматривать в аспекте использования
им ядерных структур, сводится к минимуму, а именно
единственно к выбору той или иной ядерной конструкции,
53

наиболее адекватной задачам высказывания. В построении
же части предложения, лежащей за пределами ядра, творчес-
кие начала более значимы. Здесь «автором» предложения ре-
шается не только задача выбора тех или других языковых
элементов для включения их в структуру предложения.
От него зависит и самое их употребление/неупотребление.
Именно в этой части предложений так несходны между со-
бой предложения даже с общей ядерной структурой.
Разделение предложения на ядерное предложение и не-
ядерный состав есть конструктивное членение предложения.
Называя его так, мы терминологически отграничиваем его
от деления функционального (по функциональным сегмен-
там, обычно именуемым членами предложения).
Чрезвычайно важной и вместе с тем сложной проблемой
конструктивного описания синтаксического строя языка
является установление присущих данному языку ядерных
структур. Первый путь решения этой задачи намечен выше.
Это свертывание реальных предложений до нередуцируе-
мой далее части, с последующим сопоставлением вычленен-
ных таким образом конструкций и установлением, на основе
такого сопоставления, ядерных структур как лингвисти-
ческих абстракций.
Другим путем достижения той же цели может быть вы-
явление (среди некоторого корпуса предложений) предло-
жений, минимальных по количеству синтаксических эле-
ментов, с дальнейшей проверкой их на ядерность и сопо-
ставлением с остальными предложениями данного корпуса.
Проиллюстрируем его.
В некотором отрезке, в данном случае письменной речи
(для нас таким отрезком служил отрывок книги D. Lessing
«The Habit of Loving», рассказ того же названия, стр. 16—
31) фиксируем представляющееся нам минимальным по
объему, несложным по структуре предложение They smoked
(17), состоящее из подлежащего и полнозначного непе-
реходного глагола. Принимаем его за ядерное. Пробы на
опущение they и smoked дают отрицательный результат:
опущение названных элементов ведет к разрушению
конструкции. Следовательно, ядерность представленной
в предложении структуры подтверждается.
Сопоставим данное предложение с другими предложени-
ями отрезка. В итоге сопоставления обнаруживаем, что все
остальные предложения либо а) тождественны рассматри-
ваемому предложению по синтаксической структуре и объ-
54

ему (She laughed (27), She did not speak (27)), либо б) имеют
в своей основе ту же структуру, распространенную, однако,
другими элементами, такими, как определения к существи-
тельным, обстоятельства, вводные элементы и проч., которые
могут быть опущены без разрушения структуры предложе-
ния (Не did not sleep that night (18), But he played very
well (22), But of course now she was working (18), She smo-
ked fast and angrily, looking into the fire (28) и др.), либо, нако-
нец, в) не являются ни тем, ни другим (например: Their
relationship was most pleasant and amiable (25), Jackie
looked sulky and angry (27), She did not look at him (29),
George saw the two women looking at him (31) и др.). Можно
предполагать, что предложения, относящиеся к «в)», имеют
в своей основе какое-то другое ядерное предложение или,
возможно, другие ядерные предложения, отличное/-ые от
того, которое присуще предложениям в «а)» и «б)».
В результате, устанавливаем некоторый тип ядерного
предложения, имеющий компонентный состав «подлежа-
щее — полнозначный непереходный глагол-сказуемое».
Предложения в «б)» представляют собой распространенные
предложения с той же ядерной структурой.
Исключив из рассматриваемого корпуса материала
предложения, ядерная структура которых таким образом
установлена, подвергаем такому же анализу все сокращаю-
щуюся с каждым этапом анализа остальную часть корпуса.
Остаток корпуса, содержащий предложения с «уникальны-
ми», т. е . не повторяющимися в других предложениях типами
ядер, должен быть доанализирован первым методом.
Еще одним путем установления присущего данному язы-
ку набора ядерных структур может быть вычленение из
некоторой группы предложений, на основе сопоставления
последних в некотором корпусе, общих конструктивных
соединений, обладающих и в отвлечении от их переменного
окружения свойствами предложения. Проршлюстрируем его.
В уже использовавшемся нами отрезке речи (D. Lessing
«The Habit of Loving», стр. 16—31) обнаруживаем серию
предложений, которые характеризуются общностью ряда
синтаксически связанных друг с другом конституентов, на-
пример, «подлежащее — переходный глагол-сказуемое —
прямое дополнение». Изъятые из своих предложений эти
трехчленные синтаксические соединения удовлетворяют
признакам предложения. Ср .: That phrase, the habit of lo-
ving, made a revolution in George (20) — That pharse made
55

a revolution; He had not really known her before (20; — He
had not known her; He played a marching song, very loud and
pompous (24) — He played a song; fHe does not love me at all
f
(28) — He does not love me.
Опять-таки и в этом случае после подобного анализа
могут остаться и, вероятнее всего, действительно останутся
предложения, которые не с чем будет сопоставить. Как и в
предыдущем случае, их ядерные структуры могут быть
установлены методом опущения.
Нетрудно видеть, что наиболее экономным и, главное,
более адекватным методом установления ядерных структур,
присущих определенному языку, является первый. Он не
предъявляет к анализируемому корпусу тех дополнитель-
ных требований, которые ставят два других, а именно на-
личие в нем предложений, ограниченных в своем составе
ядром (второй метод) или наличие предложений с идентич-
ными ядерными структурами (третий метод). Из этих требова-
ний следует, что два последних метода для достижения
результатов, одинаковых с первым, требуют больший по
объему корпус материала. Обычно все эти пути достижения
общей цели в ходе исследования сочетаются, тем более, что
два последних метода должны дополняться первым.
В связи с данным выше описанием возможных методик
выделения ядерных предложений нам хотелось бы особо
отметить следующее обстоятельство, являющееся необхо-
димым условием их успешного применения. Ядерное пред-
ложение должно не только быть грамматичным и иметь тот
же интонационный контур, что и естественное предложение,
с которым оно соотносится. У составляющих его элементов
должны сохраняться неизменными их грамматические и
лексико-семантические характеристики. Поэтому ядром
предложения Не straightened his coat with his gloved hands
(Hemingway. Killers, 269) является Не straightened his coat,
а не Не straightened, хотя последнее и является вполне
грамматичным и сохраняет тот же интонационный контур,
что и предложение полного состава (ср. Her body straighte-
ned (Abrahams, 225). Конструкция Не straightened не может
быть принята в качестве ядра приведенного предложения,
потому что straightened в исходном предложении и straigh-
tened в Не straightened различаются по своему лексическому
значению и грамматическому признаку переходности/не-
переходности. Учитывать это обстоятельство особенно важ-
но в связи с синтаксическим варьированием слов в англий-
56

ском языке, с которым связано объединение в пределах
одного слова разных (лексико-)синтаксических вариантов
(см. Pocheptsov, 1967).
Нам осталось указать основные черты различия между
предложенным здесь понятием ядерного предложения и
соответствующими величинами в трансформационной теории
и теории цепочечного анализа.
В предложенном нами анализе синтаксической структуры
предложения ядерное предложение рассматривается как
абсолютная величина, обладающая имманентно присущими
ей свойствами, основным из которых является его конструк-
тивная значимость на уровне предложения. Эти свойства
принадлежат самому объекту, составляют сущность его
лингвистической природы и являются независимыми от
процедуры анализа. Разница между возможными проце-
дурами анализа заключается лишь в степени их адекват-
ности в выявлении соответствующих свойств конструкций.
В трансформационной теории ядерное предложение как
лингвистическое понятие имеет относительный характер.
В рамках единой трансформационной теории возможна раз-
личная интерпретация одних и тех же структур и, соответ-
ственно, конструкций как ядерных и неядерных. «По-раз-
ному анализируя трансформации, можно получить раз-
ные множества ядерных структур»,— допускает 3. Хэррис
(1962, стр. 628). Здесь определение статуса конструкции
в аспекте ядерности сводится к процедуре анализа, к во-
просу выбора системы описания лингвистических единиц.
Возможность двойного истолкования, в смысле ядернос-
ти/неядерности, ряда конструкций (вопросительной, отри-
цательной и др.) в трансформационной грамматике показал
в докладе на DCМеждународном съезде лингвистов и, ранее,
в рецензии на работу Р. Лиза о номинализациях в англий-
ском языке П. Шахтер (Schachter, 1964, 1962).
«Технически» возможность представления конструкций,
обычно рассматриваемых как неядерные (например, той же
вопросительной или отрицательной), в качестве ядерных
реализуется вынесением факультативного элемента из фор-
мулы трансформации в формулу цепочки на уровне НС или
представлением формулы трансформации как предпола-
тающей выбор между конструкциями. Возникающая таким
образом обязательность структурных преобразований,
необходимых для получения каждой из противополагае-
мых конструкций (повествовательная — вопросительная,
57

утвердительная — отрицательная и др.) на трансформаци-
онном уровне позволяет в итоге интерпретировать обе обычно
противопоставляемые по признаку ядерности конструкции
как ядерные. Закономерно, что П. Шахтер приходит к вы-
воду о несущественности (triviality) разграничения ядерных
и неядерных конструкций в трансформационной грамма-
тике ^вопреки утверждению П. Хомского о его фундаменталь-
ном характере. (Относительность понятия ядерности кон-
струкций в трансформационной теории, вытекающая из
факта зависимости приписывания этого признака конструк-
ции от выбора процедуры анализа, используется сегодня при
переформулировании трансформационных грамматик).
В цепочечном анализе 3. Хэрриса величиной, сопостави-
мой с нашим ядерным предложением является элементарное
предложение (elementary sentence). Как и ядерное предло-
жение, элементарное предложение является не подлежащей
дальнейшей редукции частью предложения, сохраняющей
свойства предложения (sentencehood). Существенное отли-
чие интерпретации этой единицы в конструктивном ана-
лизе заключается в установлении, кроме понятия ядерного
предложения, понятия базы ядерного предложения, под
которой понимается инвариантный состав ядра, независи-
мый от частных валентных свойств лексического заполнения
ядерной структуры. Понятие базы позволяет соотнести меж-
ду собой предложения, хотя и разные по своему обязатель-
ному компонентному составу на уровне ядерного предложе-
ния, но принципиально по своей структуре тождествен-
ные. Введением понятия базы устраняются трудности, так и
оставшиеся непреодоленными у 3. Хэрриса, с которыми он
столкнулся при анализе структуры таких построений, как,
например, The meters are of a dubious quality, в которых при-
лагательное dubious не допускает опущения, хотя внешне и
является обычным «адъюнктом».
В цепочечном анализе, далее, элементарное предложение,
как можно установить на основе материалов анализа, не
обязательно отвечает требованию сохранения неизменными
структурных характеристик входящими в него элементами.
Именно поэтому 3. Хэррис считает, например, элементар-
ным предложением фразы Не reads books предложение
Не reads. Недооценивается тем самым факт синтаксического
варьирования слова. Наконец,— и это весьма важное разли-
чие — в цепочечном анализе единицами, на которые сегмен-
тируется предложение и в терминах которых осуществляется
58

анализ, являются преимущественно слова и соединения слов.
Рассмотрение их синтаксической природы сводится в основ-
ном к характеристике их синтаксических связей. В предла-
гаемом в данной работе конструктивном анализе структуры
предложения в качестве отправной точки служит тради-
ционный анализ предложения по членам предложения.
§ 5. ОКРУЖЕНИЕ ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ
И ОКРУЖЕНИЕ ФАКУЛЬТАТИВНОЕ
Предложение является самой сложной структурой в
грамматической системе языка. Сложность предложения за-
ключается и во множественности его составляющих, ко-
личество которых в структуре предложения структурно
не ограничено (хотя число элементов, составляющих каждое
отдельное предложение и является конечным), и в много-
образии их родовых и видовых различий, и сложности и
многоплановости взаимных отношений составляющих пред-
ложение элементов, и в многозначности соотношения со-
держания и формы в данной единице. Расссматриваемое в
аспекте его иерархических отношений к другим единицам
структуры языка, предложение должно быть помещено на
вершине пирамиды, образуемой этими единицами, посколь-
ку назначение всех других структурных единиц состоит, в
конечном итоге, в образовании предложения. Все они функ-
ционально стремятся к вершине, занимаемой предложением
(см. таблицу; горизонтальная черта здесь разграничивает
уровни фонологии и грамматики
16
).
Предложение
Член предложения
Слово
Морфема
Фонема
сГЬ6Ь\> d Ъh>(/6Ъ\>
16
Приведенная схема, как, очевидно, и всякая другая, некоторые
отношения отраженных в ней элементов представляет в несколько
упрощенном виде. Так, скажем, членение морфемы на фонемы сущест-
венно отличается от членения единиц более высокого иерархического
положения тем, что оно осуществляется в плане формы, ибо фонема —
не значащий элемент. Однако от этих и подобных различий можно
отвлечься. Они несущественны для акцентируемых здесь отношений
структурных единиц.
59

Предлагаемая система иерархии лингвистических еди-
ниц (фонема — морфема — слово — член предложения —
предложение) не совсем обычна. В ней отсутствует такая
единица как словосочетание, обычно включаемая в систему
лингвистических единиц. Соответствующее место между
словом и предложением занимает член предложения. Ука-
занное отличие требует разъяснения.
Будучи элементами общей системы, составляющие ее
единицы должны характеризоваться по некоторому общему
признаку. В предложенной иерархии таким признаком яв-
ляется структурно-функциональная характеристика эле-
мента. Фиксируемое данной характеристикой свойство
элемента является свойством отношения. Это означает, что
принципиально должны быть возможны случаи, когда один
и тот же комплекс, рассматриваемый на разных уровнях
анализа может быть интерпретирован как каждая из еди-
ниц иерархической системы структуры языка. Предлагаемая
иерархия лингвистических единиц отвечает такому условию.
Скажем, home в следующем контексте: Не said, 'I was seeing
Granger home.
1
'Nome?' (Greene. Quiet American, 52) — и
морфема, и слово, и член предложения, и предложение.
Словосочетание как лингвистическая единица выделя-
ется на основе признака иного порядка, а именно на основе
компонентных свойств элемента, его «составноеTM», т. е .
включения в структуру более одного слова. Этот признак
отражает в большей степени внутреннее, неотъемлемое
свойство объекта, нежели его отношение к другим объектам.
И хотя словосочетание может совпадать в своих границах с
предложением, оно не может быть единым членом предло-
жения, словом и морфемой. Мы можем подвергнуть некото-
рый отрезок речи/текста членению без остатка на уровнях
морфемы, слова, члена предложения и предложения и не
можем сделать этого на уровне словосочетания. Анализпред-
ложения в аспекте словосочетания лежит в иной плоскости.
Возвращаясь к вопросу об иерархическом положении
предложения в системе лингвистических единиц, отметим,
что уникальный в этом плане статус предложения отражен
в структуральных определениях предложения, в которых
абсолютный, т. е. невключенный характер предложения
рассматривается как его основной признак (см. Bloomfield,
1933, стр. 170; Bloch and Trager, 1942, стр. 75; Бенвенист,
1965 стр. 442 и др.) . И хотя одни из лингвистических единиц
могут соотноситься с предложением непосредственно, на-
60

пример, члены предложения, а другие имеют с ним опосред-
ствованную связь, все они входят в предложение. Предложе-
ние — высшая цель, которой подчинено их существование и
функционирование. Закономерно поэтому, что именно пред-
ложение обычно рассматривается в качестве центрального
понятия лингвистики (см., например, Kiefer and Abraham,
1965; Леман, 1966). Высказывалась, правда, мысль о вы-
делимости — в рамках грамматики — единиц иерархически
более высокого положения, чем предложение: абзаца (pa-
ragraph) и высказыванрм (discourse). Думаем, что помещать
их в одной, общей с приведенными единицами иерархии
вряд ли возможно. Это единицы принципиально иного пла-
на, плана коммуникации, а не структуры языка. Сказанным
не отрицается возможность их описания в аспекте струк-
турных отношений между составляющими их предложения-
ми. Задачи и методы описания структуры связного текста
большего, чем предложение, объема были рассмотрены в
последнее время 3. Хэррисом (Harris, 1964a), а до этого в
советском языкознании Н. С. Поспеловым (1948) и др.
Предложение как целостная и грамматически отмечен-
ная конструкция образуется лишь при наличии определен-
ных связей и зависимостей между составляющими его эле-
ментами. В принципе каждый синтаксический элемент мо-
жет быть представлен во всей сложности его связей с
остальным составом предложения, однако обычно синтак-
сическое описание ограничивается фиксацией непосредст-
венных связей элементов.
С понятием синтаксических связей связано понятие син-
таксических отношений. Термин «синтаксические отноше-
ния» многозначен. Чаще всего им обозначаются отношения
содержательного плана (объектные отношения, атрибутив-
ные отношения и т. д .). С этим термином могут быть связаны,
однако, и отношения логического порядка, например, от-
ношения зависимого и главенствующего положения эле-
ментов предложения, отношения их последовательности в
линейной структуре предложения и др.
Несомненным научно и терминологически целесообраз-
ным новшеством поэтому явились понятие и термин ди-
стрибуции, введенные в теорию и практику лингвистическо-
го анализа дескриптивистами.
Дистрибуция обычно рассматривается как сумма при-
сущих данному элементу окружений (см. Harris, 1963,
стр. 15-16).
61

В плане общей, парадигматической характеристики
элемента можно, пожалуй, ограничиться таким пониманием
дистрибуции. При синтагматическом же анализе предложе-
ния, когда рассматривается не сумма окружений, а отдель-
ные конкретные проявления дистрибутивных свойств слова
(или группы слов) как элемента предложения, неизбежно
возникает вопрос о грамматических основаниях того или
иного окружения, о причинах, делающих необходимым или,
наоборот, случайным данное окружение. Эти свойства
окружения обычно не фиксируются. (Указанный недостаток
дистрибутивного анализа синтаксических единиц оказался
не замеченным П. Дидерихсеном, который посвятил от-
дельную часть своего доклада на VIII Международном съез-
де лингвистов (Diderichsen, 1958, стр. 174 —176) крити-
ческому анализу современной теории дистрибуции).
Заполнение «пустых» мест в модели предложения и слово-
сочетания не является произвольным, а имеет определенные
закономерности. Оно определяется целым рядом факторов.
Важнейшими из них являются содержание отражаемого
«кусочка» действительности, характер субъективной ин-
терпретации его говорящим, лексическая и грамматическая
валентность слов (а в некоторых случаях и комбинаций
слов, ср., например, almost at an end), их дистрибутивные
свойства. Из названного нас интересует здесь последнее —
дистрибуция. Следующее ниже рассмотрение дистрибуции
строится на материале глагола.
Выбор для этих целей именно глагола не случаен. Струк-
тура ядерного предложения, следовательно, и состав всего
предложения в значительной степени зависит от глагола-
сказуемого. Группа подлежащего с существительным и,
тем более, местоимением в качестве центрального элемента
группы имеет весьма ограниченные возможности распро-
странения за счет элементов, зависимых от центральной
части группы, сравнительно с группой сказуемого, имеющей
глагол в качестве стержневого элемента группы. Окружение
глагола разнообразно и в реальных предложениях может
быть весьма обширным. Вопрос о составе ядерного предло-
жения в значительной степени поэтому может быть сведен к
вопросу о том, какие элементы из окружения глагола дол-
жны рассматриваться как принадлежащие к ядру.
Целесообразность выбора именно глагола для анализа
синтаксического окружения некоторой единицы определя-
лась еще одним обстоятельством. Составляющая синтакси-
62

ческой конструкции может
находиться в одном
из двух отношений к своему окружению, если их
рассматривать в аспекте зависимости/главенствующего
положения. Она может занимать либо зависимое, либо
главенствующее положение по отношению к нему. Для каж-
дого зависимого элемента (ср., например, прилагательное-
определение в составе именного словосочетания) окружение,
заключающееся в главенствующем элементе, всегда будет
обязательным. Нетрудно видеть, что анализ окружения,
рассматриваемого в направлении «зависимый элемент -^ гла-
венствующий элемент» не дает никаких данных для опреде-
ления возможной разнородности окружения в силу едино-
образного и всегда постоянного отношения между элементом
и его окружением. Значительно более интересны данные,
обнаруживаемые при исследовании окружения, находяще-
гося в синтаксической зависимости от некоторого элемента,
т. е. при анализе окружения в направлении «главенствую-
щий элемент -> зависимый элемент». Окружение в этом слу-
чае может быть разнородным в смысле обязательности. Гла-
гол представляет для такого анализа особые удобства,
ибо у него нет окружения, по отношению к которому он на-
ходился бы в зависимом положении. Отношения глагола-
сказуемого с подлежащим, как признается сегодня боль-
шинством лингвистов, вообще не являются отношениями за-
висимого/главенствующего положения. Все же остальные
элементы глагольного окружения находятся в зависимой от
глагола позиции.
Постановка и разработка проблемы синтаксического ок-
ружения в аспекте его конструктивной значимости, уста-
новление возможной в этом плане разнородности окружения
принадлежат к несомненным заслугам отечественной грам-
матической науки. Достаточно указать на исследование
сочетаемости слов, особенно так называемого сильного
управления в русской грамматике. Ценные наблюдения и
обобщения по проблеме структурной обязательности и
структурной факультативности содержатся в специальных
разысканиях в этой области — статьях В. Г. Ддмони (1958,
1966) и А. А . Холодовича (1960). Возможное различие эле-
ментов предложения по признаку обязательности/факуль-
тативности отмечалось в работах и других лингвистов.
Укажем, например, таких ученых, как Н. Хомский
(19626), 3. Хэррис (Harris, 1962), Р. Лонгакр (Longacre, I960,
1964b, 1965), С. Чэтмен (Chatman, 1961). Об обязательности
63

в определенных случаях определений к имени еще
раньше писали А. Гроот (Groot, 1957) и Д. Уорс (1962). Все
это были, однако, отдельные спорадические замечания, пе-
риферийные по отношению к основному предмету рассмот-
рения. Единственным известным нам специальным обсужде-
нием вопроса в зарубежной лингвистической литературе
является небольшая статья М.Ивич (Ivich, 1962), содержащая
ряд общих замечаний по проблеме (см. также Ivi£, 1964).
Окружение синтаксического элемента может быть дво-
якого рода: обязательное и факультативное.
Обязательное окружение, как явствует
из самого названия, является неотъемлемой, обязательной
характеристикой элемента в синтагматической цепи. При-
сутствие этого элемента в синтагматической цепи необ-
ходимо влечет за собой присутствие в ней и данного окру-
жения. Если обозначить доминирующий элемент через
А, а его окружение через В, то их отношение в аспекте ди-
стрибуции можно выразить через «Если А, то обязательно
и В». Следовательно, конструкция или сегмент конструкции
с А всегда будет иметь в своем составе АВ
17
.
Именно такого рода дистрибуция присуща, например, пе-
реходным глаголам, которые характеризуются актуальной
(в смысле не потенциальной) связью с прямым дополне-
нием.
Структурная значимость обязательного окружения от-
четливо обнаруживается, если попытаться его опустить.
Опущение обязательного окружения существенно влияет на
остальной состав предложения и на конструкцию в целом.
Оно может лишить конструкцию признака грамматической
отмеченности, наложить на нее жесткие контекстуальные
ограничения, привести к изменениям в семантической
структуре доминирующего слова.
17
Наличие обязательно-дистрибутивных отношений между эле-
ментами предложения, когда присутствие одного элемента предопре-
деляет присутствие другого, в значительной степени определяет свой-
ство их сплоченности, взаимной обусловленности в составе синтакси-
ческой конструкции. Во многом этим свойством объясняется возмож-
ность восстановления опущенных элементов, исходя из окружения.
Экспериментальные данные (Fillenbaurn, Jones, Rapoport,
1963) показывают, что даже в условиях опущения многих элементов
степень предсказуемости опущенных элементов остается значительной.
Так, при опущении каждого второго слова текста опущенное слово
правильно восстанавливалось (в терминах классов слов) испытуемыми
почти в двух третьих случаев (0,625).
64

Простейшим примером зависимости грамматичноеTM кон-
струкции от «полноты» обязательного окружения синтакси-
ческого элемента может служить, для английского языка,
присутствие подлежащего в окружении личной формы
глагола. Опущение в предложении подлежащего делает
конструкцию неграмматичной или контекстуально огра-
ниченной. Аналогичные изменения в статусе конструкции
может повлечь за собой и опущение дополнения.
Двойственность определения указанных конструкций
с эллипсисом синтаксических элементов связана с возможно-
стью описания одного и того же явления в системах разных
грамматик; с одной стороны, грамматики, игнорирующей кон-
текст и концентрирующейся на описании конструкций с
непосредственными синтаксическими связями, и, с другой
стороны, грамматики, выходящей в описании языковых яв-
лений за пределы конструкций непосредственных связей, за
пределы связей внутри предложения и устанавливающей за-
висимости и отношения между элементами, принадлежа-
щими к разным предложениям одного текста.
Дело в том, что реализация глагола без подлежащего или
дополнения вообще-то возможна. Так, опущение подлежа-
щего весьма распространено в сценических ремарках (на-
пример, Sits down beside Lady Stutfield. Hands letter to
Lady Caroline (Wilde. Woman of No Importance, 106, 107).
Возможно опущение и дополнения (например, 'Well, then,
how about Wednesday night at eight-thirty or nine?
Couldn't you do that? Please now/ Roberta considered most
sweetly, nervously (Dreiser. American Tragedy I, 335)),
когда объект переходной направленности действия очевиден
из более широкого контекста, чем непосредственное окруже-
ние глагола.
В правилах грамматик, учитывающих контекст, приве-
денные конструкции должны быть определены как грам-
матически правильные, но контекстуально ограниченные.
В грамматиках, фиксирующих явления, отличительным при-
знаком которых является независимость от контекста, эти
же конструкции должны быть определены как неграмматич-
ные.
Наконец, нередко наблюдаемая обусловленность зна-
чения слова характером окружения может иметь следстви-
ем то, что опущение обязательного окружения делает не-
возможным, в синтагматической цепи данного состава,
передачу некоторого значения слова. Ср., например, зна-
20/1
65

чения глагола see в следующих предложениях с предлож-
ным дополнением и без него: Ч can see to that* (Maurier.
Rebecca, 428) и
f
I can see.
1
Чем же обуславливается обязательность, структурная
необходимость того или иного окружения?
Фактором, определяющим структурную необходимость
некоторого окружения и тем самым делающим это окруже-
ние обязательным, может быть, как в приводившихся вы-
ше предложениях с прямым дополнением, лексико-грам-
матическое значение слова, именно лексико-грамматическое,
а не лексическое, как представляется некоторым грамма-
тистам. Хотя и связанное с конкретными лексическими
значениями, значение переходности является более общим
по своему характеру, чем лексическое значение слова. Обоб-
щенный характер значения переходности проявляется хотя
бы в том, что оно присуще обширной группе глаголов, тогда
как лексическая неполноценность необходимо должна была
бы иметь индивидуальный характер у каждого отдельного
слова в силу его лексического своеобразия.
Обязательность некоторого зависимого окружения, в
данном случае дополнения в отношении к глаголу, как свой-
ство и глагола и самого окружения, таким образом, при-
надлежит грамматике языка, хотя и может быть обусловлено
в своих истоках факторами лексико-семантического по-
рядка. Поэтому рассматривать явление обязательности за-
висимого окружения по отношению к главенствующему
элементу как явление только семантики, выводя его за пре-
делы грамматического уровня анализа нет оснований.
В грамматике принято делить слова как лексико-грам-
матические единицы на полнозначные (или знаменательные)
и неполнозначные. При этом понятие неполнозначности рас-
пространяется на такие категории слов, которые неполно-
значными, на наш взгляд, не являются. Речь идет о так на-
зываемых служебных словах. Являются ли действительно
неполнозначными по своему лексическому содержанию,
например, модальные глаголы can, may, must и др.? Ущерб-
ны ли они лексически по сравнению с другими, «обычными»
глаголами? Нам представляется, что нет.
Достаточно обратиться к словарям, толкующим значения
слов, чтобы увидеть, что эти глаголы имеют столь же «лек-
сичные» значения, что и глаголы традиционно признаваемые
полнозначными. Об этом говорит и параллелизм между
значениями глаголов и существительных соответствующей
66

семантики. Ср ., например, begin—beginning, laugh—la-
ugh, can — ability, must — necessity. Специфика модальных
глаголов заключается в том, что они обозначают «действия»
более отвлеченного порядка, чем большинство других гла-
голов, фактически не действия, а отношения субъекта
к действию, представляемые как действия. В 'I must be go-
ing/ ... (Snow. Time of Hope, 31) must показывает, в ка-
ком отношении предмет, обозначенный личным местоимени-
ем, находится к действию «ухода».
Действительная специфика модальных и других служеб-
ных глаголов лежит в области не лексической, а лексико-
грамматической и синтаксической. Поэтому более соответ-
ствующим сути явления является определение их как глаго-
лов не неполнозначных, а глаголов неполной предикации.
Глаголы эти отличаются резко выраженной потребностью в
обязательном, при этом четко определенном по своей морфо-
логической структуре окружения. Можно сказать, что свое-
образие этих глаголов находится не столько в области лек-
сической семантики, сколько в области семантики, которую
можно назвать синтаксической. К такой семантике должно
быть отнесено и значение переходности/непереходности.
Хотя это значение и зависимо от лексического значения,
проявляется оно в синтаксическом поведении глагола. Ана-
логичным образом, семантическое своеобразие модальных
глаголов проявляется в особенностях их синтаксического
функционирования.
Тем в большей степени понятие неполноты, незакон-
ченности, лексической неполноценности не может быть
применено к традиционным «полнозначным» словам, скажем,
к тем же глаголам. Между тем, такое понимание иногда
встречается. А. И . Смирницкий (1957, стр. 116—117) пишет,
например, о глаголах sit и stand, что они «являются недо-
статочно полнозначными», основываясь на том факте, что
эти глаголы тесно связаны с обозначением места (Не sat in
the comer и под.). Но столь же тесную связь (правда, уже
с дополнением) обнаруживает и drop, глагол, которому
А. И. Смирницкий противопоставляет глаголы sit, stand как
якобы отличающемуся от последних степенью полнознач-
ности. Между тем мы наблюдаем здесь не различие в степе-
ни полнозначности, а различие в характере направленности
действия. Своеобразие семантики отдельных глаголов,
образующих соответствующие обширные группы, опреде-
ляет необходимость их связи с элементами обязательного
3*
67

для них окружения, а отнюдь не их лексическая неполно-
ценность. Речь должна идти о способности/неспособности
слова придавать структурную законченность соответствую-
щей конструкции без кооккурентов, а не о семантической
неполнозначности слова.
Синтагматические свойства слова как проявление, как
только слово помещается в синтагматическую цепь, имма-
нентно присущей ему направленности на определенное окру-
жение являются одним из основных, но не единственным
фактором, определяющим обязательность присутствия опре-
деленного окружения.
Так, обязательное окружение может быть функцией
грамматической формы слова. Наиболее очевидным прояв-
лением связи окружения с грамматической формой слова
является присутствие подлежащего в окружении личной
формы глагола. При этом, в силу специфичности связи под-
лежащего и глагола-сказуемого, нельзя, видимо, представ-
лять дело таким образом, что определенная форма глагола
вызывает появление подлежащего. Подлежащее и сказуемое
неразрывно связаны друг с другом и причинная взаимо-
обусловленность употребления того и другого члена предло-
жения имеет взаимный характер.
Обязательным окружением является обстоятельство вре-
мени, указывающее временную характеристику действия в
случаях, когда глагольная временная форма используется
для передачи значения, находящегося в известном противо-
речии с ее основным, категориальным значением. Глаголь-
ная форма сама по себе, без обстоятельства в этом случае не
может обозначать соответствующую временную отнесен-
ность действия. Так, употребление формы Present Contin-
uous для обозначения действия в будущем обязательно
сопровождается указанием времени, как, например, в пред-
ложении Tm leaving to-night1 (Abrahams, 18). To же ОТНО-
СИТСЯ и к фугурутивному употреблению формы Present
Indefinite. Устранение обстоятельства в этих случаях вы-
звало бы «возврат» формы к ее основному, в аспекте времен-
нойотнесенности, значению.
Аналогичным образом обстоятельства типа always яв-
ляются непременным спутником формы Continuous, когда
необходимо нейтрализовать присущее этой форме значение
отнесенности действия к определенному моменту. Употреб-
ление обстоятельства времени типа always в качестве обя-
зательного окружения глагольной формы Continuous по-
68

зволяет использовать эту форму с обобщенным значением
вневременности, например: 'You're always making me out
bad in front of others/ she cried passionately while the tears
streamed down her face (Abrahams, 41); I was constantly
improving «The Horticulture» (Hyams, 22); This boy is for-
ever eating pastry
1
(Maurier. My Cousin Rachel, 211). В таком
употреблении она функционально сближается с формой
Indefinite. Проба на опущение обстоятельства, которое,
как и в рассмотренном выше случае, влечет изменение вре-
менной отнесенности действия (здесь от вневременности к
протеканию в момент речи) показывает необходимый в этом
случае характер связи между глаголом и обстоятельством.
Транспозиция временной формы во временную плос-
кость, не соответствующую категориальному значению дан-
ной формы, может сигнализироваться не только обстоя-
тельствами времени, которые являются в этом случае струк-
турно необходимыми, но и другими сопровождающими
глагол и зависящими от него синтаксическими элементами.
Ср.,
например, роль предложного дополнения и обстоя-
тельства места в следующем примере: 'Come out and have
some dinner.
1
Clare stretched herself.
f
Can
f
t, darling. I'm
dining with Tony in a little grubby restaurant suited to our
joint means' (Galsworthy. End of Chapter, 58). Названные
члены предложения косвенным образом (косвенным потому,
что это не обстоятельство времени), в сочетании с контексту-
альными показателями, позволяют использовать форму
Present Continuous не в ее прямом значении, а для выраже-
ния обычного, повторяющегося действия.
Рассмотренные случаи структурной обусловленности
окружения можно определить как морфологическую детер-
минацию обязательности окружения на том основании, что
необходимость в некотором окружении порождается не
лексико-семантическим содержанием глагола (оно может
быть несущественным), а спецификой употребления и струк-
турного значения морфологической формы слова. Наряду с
морфологической детерминацией обязательного окружения
можно выделить синтаксическую детерминацию.
Синтаксическая детерминация обязательного окружения
связана с наличием между некоторым словом (в рассматри-
ваемых нами примерах — глаголом) как доминирующим
элементом и его окружением как зависимым элементом
отношений содержания, не совпадающих с «прямым» син-
таксическим назначением зависимого элемента.Информация,
69

заключенная в зависимом элементе, может быть существен-
на для правильного понимания характера связи субъекта и
действия. Нормально несвязанный с глаголом обязательно-
дистрибутивными отношениями, такой зависимый элемент в
этих условиях наслоения на основное, эксплицитное значе-
ние другого, имплицитного значения, существенного для
уяснения структурных отношений между элементами пред-
ложения, приобретает свойство структурной необходимости.
(Об эксплицитных и имплицитных структурных значениях
см. Почепцов, 1967).
Такие отношения можно наблюдать, например, между гла-
голом и обстоятельством, когда этот зависимый элемент при-
обретает значение условия, по существу таковым (обстоя-
тельством условия) не являясь. Примером может служить
следующее предложение с обстоятельством сопутствующих
обстоятельств: You cannot love without intuition (Greene.
Quiet American, 31). Его значение можно передать через
You cannot love if you have no intuition. Еще примеры:
Ice forms at the temperature of 32° F... (Hornby, 392), The
petals of flowers may expand in the sunshine (ibid.,
344),
Acorns too can be grown in water (Morning Star, Oct. 5, 1966,
8/8). Подобное предложение, с обстоятельством места, при-
водит в другой связи С. Чэтмен (Chatman, 1961, стр. 2):
Oxygen reacts in solution. Трансформационную структуру
этого предложения он представляет через N Vx + PN =
= NVi when/while N be PN.
Еще одним проявлением синтаксической обусловлен-
ности обязательно-дистрибутивного отношения между гла-
голом и его зависимым элементом является отношение между
глаголом и «инфинитивом последующего действия». Такое
обстоятельство, в отличие от внешне совпадающего с ним
обстоятельства цели, не может быть устранено из состава
предложения. Например: They returned to the Plaza to find
that the room had been taken, and none were available (Less-
ing. Pleasure, 80).
Синтаксически обусловлено обязательное употребление
инфинитива —обстоятельства цели в специфическом постро-
ении, представленном в предложении He'd written to tell
her he was coming home on leave (Cusack, 26). По известной
аналогии с наименованием инфинитива в рассмотренной
выше конструкции, инфинитив здесь можно назвать инфи-
нитивом совмещенного действия. Как и в случае с инфини-
тивом последующего действия, здесь возможна трансфор-
70

мация NV2 to V2 -> NVX and V2: He
f
d written to tell her ->
He
f
d written and told her (ср.: 'Must I write and tell her that?1
(Wilde. Ideal Husband, 201)). Данная конструкция отличается
однако, онтологической эквивалентностью глаголов Vx и V2'
to write значит to tell. Приведем еще примеры:
!
I have writ-
ten to tell him to come here at four o'clock this afternoon'
(id. Woman of No Importance, 155); *„Л can't see to read
the hymn
f
(Galsworthy. End of Chapter, 131).
Рассмотрим еще один случай синтаксической обуслов-
ленности обязательного употребления инфинитива. В пред-
ложении Той got to be rich to go mucking about in Africa
1
(Capote, 14) инфинитив внешне, в поверхностной структуре
предложения, является обстоятельством цели. Глубинная
структура предложения, однако, находится в противоречии
с внешней, поверхностной структурой, чем предложение
данного типа отличается от предложения с «типовым» об-
стоятельством цели. Экспликация присущих данной струк-
туре имплицитных значений может быть достигнута с по-
мощью трансформации
( must
got to
can
to VA -+ Nmay
I iuay
V2X3 (only) if NVjX,
(Хг и Х2 здесь обозначают возможное распространение соот-
ветственно глаголов (to) Vj и to V2). Например: You got to be
rich to go mucking about in Africa -> You can go mucking
about in Africa (only) if you are rich. Кажется, что необхо-
димым условием подобной структурной обусловленности
обязательно-дистрибутивной связи инфинитива to V2 с гла-
венствующим словом является модальное значение необ-
ходимости у сказуемого предложения. Еще пример: 'АН
women have to fight with death to keep their children' (Wilde.
Woman of No Importance, 159).
Проба на опущение, обнаруживающая невозможность
устранения обстоятельства и, следовательно, его структур-
ную необходимость, позволяет, в сочетании с трансформа-
ционным анализом, установить в приведенных случаях
синтаксической детерминации обязательности окружения
более глубокие структурные отношения между составляю-
щими предложениями, чем те, которые представлены экс-
плицитным содержанием членов предложения.
71

Факультативное окружение не являет-
ся структурно необходимым. Присутствие одного элемента
делает лишь возможным, на основе его валентных
свойств, наличие другого элемента, не предопределяя, одна-
ко, его употребления, т. е. «Если есть А, то может быть и В».
Так, например, наличие обстоятельства образа действия,
синтаксически связанного с глаголом, является потенци-
ально возможным при большинстве глаголов. Будет ли
эта потенция реализованной, зависит уже от факторов, лежа-
щих за пределами структуры языка. Использование элемен-
та, находящегося в отношениях факультативной дистрибуции
с главенствующим словом, определяется содержательными и
коммуникативными задачами высказывания. Ср ., например:
f
I don't know
1
,
'Good evening
1
,
he
he said (Abrahams, 123) said impersonally (ibid.)
f
Dfyou know what
f
Itf
s whisky, ain't
the hotel made the it?9 he piped feebly (ibid.,
girls pay for a pot 130)
of jam?' he piped
(Mansfield. Fly, 131)
Lanny smiled (Ab-
He smiled thought-
rahams, 24)
fully (ibid.,
15).
Опущение факультативного окружения не влияет на грам-
матичность предложения, которое остается грамматически
отмеченным и без него.
Таким образом, различные элементы окружения неко-
торой единицы характеризуются различной степенью ожи-
даемости, которая может быть уверенной (в случае обяза-
тельной дистрибуции) и неуверенной ожидаемостью (при
факультативной дистрибуции).
Необходимо отметить еще следующее существенное раз-
личие между обязательным и факультативным окружением.
В специфических контекстуальных и ситуативных условиях
обязательное окружение может опускаться (так называемое
абсолютивное употребление). Именно регулярность связи
элемента с его обязательным окружением, постоянная «на-
правленность» элемента на соответствующие элементы его
обязательного окружения делают возможным опущение по-
следних. Подобное опущение является невозможным для
факультативного окружения. Опущенные элементы обя-
зательного окружения всегда восстановимы из контекста
или очевидны из ситуации. Они, говоря словами В. Г . Ад-
72

мони (1958, стр. 113), «находятся в кругу мысли говорящего
(и слушающего)».
Разграничение обязательной и факультативной дистри-
буции дает в руки исследователя новый дополнительный
аппарат, расширяющий возможности структурного анализа
синтаксических конструкций, позволяющий полнее и более
адекватно представить отношения между элементами струк-
туры предложения.]
Учет дистрибутивных свойств слова, особенно в части,
касающейся обязательного окружения, играет существен-
ную роль в построении грамматики, ориентированной на
порождение грамматически отмеченных предложений.
Как установление компонентного состава ядерных пред-
ложений, так и описание их трансформационных пре-
образований может быть адекватно осуществлено лишь
при условии учета дистрибутивных свойств слов, вы-
ступающих в качестве синтаксических единиц. Поэтому
нельзя согласиться с мнением Г. Хельбига (1966, No 6,
стр. 32—33), что трансформационная грамматика (Н. Хом-
ского) является отрицанием блумфилдовского структура-
лизма. Такое понимание отношений между этими двумя
направлениями упрощает более сложную реальную картину
отношений между ними. Отказ от таксономического описа-
ния явлений языка вообще, в том числе и в терминах
дистрибуции, не влечет с необходимостью отказа от исполь-
зования структурно релевантных дистрибутивных харак-
теристик единиц. В явной и убедительной форме значимость
дистрибутивных признаков для трансформационной грам-
матики проявляется в факте введения в трансформационную
грамматику правил субкатегоризации, которые отражают,
по словам того же Г. Хельбига (1966, No 6, стр. 37), в част-
ности, «дистрибутивные ограничения или ограничения
соокружения в смысле Хэрриса».

Глава третья
КОНСТРУКТИВНЫЙ АНАЛИЗ
СТРУКТУРЫ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
§ 6. ТИПЫ ЯДЕРНЫХ ПРЕДЛОЖЕНИИ
В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ
Прежде чем приступить к описанию структур (англий-
ского) языка, рассматриваемых нами в качестве ядерных,
следует остановиться на ряде вопросов, которые с необ-
ходимостью возникают при анализе материала и потому не
могут быть оставлены без внимания
18
.
18
При описании системы типов ядерных предложений используют-
ся данные синтагматической классификации глаголов современного
английского языка (см. Почепцов, 1969). О понятиях дополнения
объекта и дополнения адресата см. Почепцов, 1966.
Синтагматические типы глаголов, устанавливаемые указанной клас-
сификацией, следующие:
Vj глагол ненаправленного действия
V2 глагол прямо-переходный одно-
объектный
She sighed.
I liked the music.
Vs глагол прямо-переходный одно- Не handed her an envelope,
объектный, с указанием адреса-
та действия
глагол прямо-переходный двух-
'I've taught him that'.
объектный
V6 глагол предложно-переходный
однообъектный
Vg глагол предложно-переходный
однообъектный, с указанием ад-
ресата действия
V7 глагол предложно-переходный
двухобъектный
Мог disapproved of secrets.
Не told her of his desire for
success.
He argued with the driver about
the fair.
Ve глагол
прямо-предложно-пере- I compared him with his guests.
ходный
V9 глагол
прямо-предложно-пере- You have told me nothing of it'.
ходный, с указанием адресата
действия
V10 глагол адресатной направленно- Не telephoned Mr. Smillie.
ста
Vn глагол пространственной на- Philip lay on the sofa.
правленности
V12 глагол временной направленно- Dinner started at five,
сти
74

От того, как они будут решены, зависит и система устанав-
ливаемых единиц и самый их характер. Первый из них —
это вопрос об интерпретации синтаксических конструкций,
компоненты которых обнаруживают фразеологическую спа-
янность. Составляет ли некоторая фразеологическая едини-
ца один член предложения, категориальная сущность кото-
рого устанавливается на основе значения этой единицы в
целом, или каждый из ее знаменательных компонентов зани-
мает самостоятельную синтаксическую позицию? В грам-
матике английского языка тем оселком, который позво-
ляет наглядно обнаружить различие подхода граммати-
стов к проблеме релевантности явления фразеологичности
для синтаксического описания, явились образования типа
have a smoke.
С некоторого времени образования указанного типа трак-
туются рядом грамматистов как единый член предложения —
сказуемое. При этом утверждается или молчаливо предпо-
лагается, что компоненты такого единства не могут рассма-
триваться как сказуемое и дополнение, ибо первый элемент
V13 глагол качественной направлен-
ности
V14 глагол целевой направленности
V25 глагол пространственно-времен-
ной направленности
V16 глагол объектно-пространствен-
ной направленности (прямо-пере-
ходный)
V17 глагол объектно-пространствен-
ной направленности (прямо-пе-
реходный) с указанием адресата
действия
V18 глагол пространственно-объект-
ной направленности (предлож-
но-переходный)
V19 глагол объектно-временной на-
правленности
V20 глагол объектно-пространствен-
но-временной направленности
V21 глагол объектно-качественной
направленности (прямо-переход-
ный)
V22 глагол объектно-качественной
направленности (предложно-пе-
реходный)
V23 глагол объектно-целевой направ-
ленности
V24 глагол адресатно-качественной
направленности
I was behaving well.
Не had come to see me.
He would be there tonight.
Holly put us in a taxi.
He brought me my things to the
Mews.
She searched about the desk for
papers.
He kept them long.
He left his traps there until Mon-
day.
Rutherford treated his men well.
I played fairly with you,
The Minister used his report to
laud the Government.
This room will do me well.
75

якобы утратил вещественное значение, второй же, будучи
связан с такого рода глаголом, также не может иметь ста-
туса члена предложения. Что касается того, какой это тип
сказуемого, среди грамматистов, разделяющих указанную
точку зрения, нет единого мнения. Одни (таких, видимо, боль-
шинство) находят в этом случае простое глагольное ска-
зуемое (например, Бархударов, Штелинг, 1965; Жигадло,
Иванова, Иофик, 1956), другие — составное (например,
Kobrina, Korneyeva, 1965). В работах структурального
направления и вообще в современной западной англистике
проблема интерпретации рассматриваемых фразеологизмов
не возникает: здесь под сказуемым обычно понимается весь
состав группы сказуемого, противопоставляемый составу
группы подлежащего, т. е. «глагол + те элементы, которы-
ми глагол управляет или которые модифицируют глагол»
(например, Braun, 1947; Francis, 1958; Hill, 1958; Ridout,
Witting, 1964; Roberts, 1962; Scheurweghs, 1959; Sledd, 1959;
Zandvoort, 1963).
Основанием для рассмотрения образований типа have a
smoke в качестве единого члена предложения служит глав-
ным образом семантическая соотносительность между со-
держанием такого фразеологизма и значением глагола,
наиболее отчетливо проявляющаяся в тех случаях, когда
существительное фразеологической единицы и глагол име-
ют омонимичные основы (to have a smoke — to smoke, to
haveaswim—toswim,togiveacry —tocry).Этаже трак-
товка распространяется и на образования, именные компо-
ненты которых не имеют материальных соответствий в гла-
гольной системе, и где связь, таким образом, идет по смысло-
вой линии (ср. to take place — to happen). Наконец, здесь
оказываются и образования, у которых связь с глаголом
имеет условный характер, поскольку в данном языке нет
глагольных лексем, с которыми можно было бы соотнести
второй элемент фразеологической единицы (например,
fall short).
Таким образом, определяющим моментом в идентифика-
ции подобных сказуемых является семантическая экви-
валентность глаголу, способность к выражению «значения
единой глагольной лексемы». С этим связана и трактовка
подобных образований как простого сказуемого вопреки их
очевидному составному характеру. Говорится даже о воз-
можности рассматривать такого рода единицы как непе-
реходные глаголы.
76

Семантический критерий идентификации сказуемого при-
водит к значительному расширению его границ. В глаголь-
ное сказуемое включаются, например, глагольно-адъектив-
ные сочетания слов типа to be glad (of), to go crazy (about) и
под. Непоследовательным в этой связи выглядит рассмотре-
ние как составного именного сказуемого построений типа
to turn yellow, to flush red, to get angry, типа to be jealous, to
be suspicious, to be conscious или типа to laugh a ... laugh.
Ведь они вполне удовлетворяют семантическому кри-
терию, применяемому к приведенным выше сочетаниям,
получившим статус глагольного сказуемого. О том, насколь-
ко адекватен такой критерий установления статуса син-
таксической единицы, можно судить хотя бы по тому факту,
что сочетание fall asleep определяется в одном случае как
составное именное сказуемое (В. Н . Жигадлоидр., 1956), в
другом — как несоставное глагольное сказуемое (Л. С. Бар-
хударов, Д. А . Штелинг, 1965).
Решение вопроса о релевантности признака фразеоло-
гичности для интерпретации некоторых объединений слов
как целостных синтаксических единиц должно, на наш
взгляд, определяться тем, вносит ли фразеологичность ка-
кие-либо изменения в синтаксическое содержание этих слов,
в их «внешние» синтаксические отношения, по сравнению с
теми, которые присущи им в условиях нефразеологичности.
Что касается внутренних отношений компонентов свободно-
го и фразеологического сочетаний, то между ними не обна-
руживается каких-либо различий. Лексико-семантические
различия (1) red rag в буквальном ли значении «тряпка крас-
ного цвета» или (2) red rag в переносном значении «красная
тряпка, т. е. то, что приводит в бешенство», не связаны с ка-
кими-либо различиями взаимных синтаксических отношений
этих слов в каждом из словосочетаний. В обоих случаях пер-
вое слово является определяющим (определением), второе —
определяемым. Аналогично wear the breeches, рассматривае-
мое в прямом и переносном значениях, то же: tread the deck,
take the reins, have long hands (ears) и т. д . Тождество син-
таксических отношений компонентов словосочетания надо
констатировать и в have a smoke, take a bath, pay a visit no
сравнению со свободными синтаксическими единствами
(have a son, take a book, pay money и др.). Нет каких-либо
особых синтаксических значений, которые реализовались бы
в условиях фразеологической спаянности компонентов сло-
восочетания или сочетания слов. Возможное (но никак
77

не обязательное) изменение дистрибутивных характеристик
слов связано с лексико-семантическими преобразованиями
компонентов в рамках синтаксического варьирования слова.
Остается поэтому одно — признать присутствие одних и тех
же синтаксических отношений в словосочетаниях, однотип-
ных по грамматическому характеру составляющих их ком-
понентов вне зависимости от фразеологичности/нефразео-
логичности отношений их составляющих как лексических
единиц. Словосочетания take a bath и take a book, (2) red rag
и (1) red rag различаются, следовательно, на уровне лексики
и фразеологии и тождественны на синтаксическом уровне.
Приняв положение, согласно которому отношения (в
синтаксическом плане) have и smoke в have a smoke — это
отношения глагола и дополнения, мы не можем рассматри-
вать их как единый член предложения — сказуемое. При-
знание have a smoke единым членом предложения связано с
необходимостью признать за одним из элементов конструк-
ции утрату или ослабление знаменательности. Такой эле-
мент может быть либо служебным словом, либо составной
частью аналитической формы. Поскольку некоторые серии
конструкций, отличаясь вторым элементом, имеют общий
первый элемент (например, have a smoke, have a try, have
a look и т. д .), необходимо рассмотреть именно его.
Have здесь не может рассматриваться как вспомогатель-
ный глагол. Образование have a smoke не входит в гла-
гольную парадигму и соотносится с формами соответст-
вующего глагола лишь по линии лексико-семантической и
словообразовательной. Вхождению подобных образований
в парадигму препятствует как именной характер второго
элемента, так и сохранение глаголом лексического значения.
Глаголы, выступающие в качестве первого элемента в по-
добных конструкциях, далеко не взаимозаменимы, ср.:
have a smoke, give a smile, make a quarrel, take care, pay
a visit и т. д . При этом, что особенно важно, имеется зависи-
мость между выбором первого элемента и семантикой второ-
го элемента. Наконец, уже факт фразеологичности снимает
вопрос о вспомогательном характере глагола, ибо фразео-
логические отношения возможны между знаменательными
словами.
Отличается have и под. и от служебного слова. Скажем,
keep как служебное слово, образующее с последующей гла-
гольной формой единый член предложения — сказуемое,
может сочетаться с любым глаголом, ср.: keep smoking, keep
78

smiling, keep quarreling, keep visiting и т. д . То же можно
сказать и о любом другом служебном слове; ср., например,
предлог in в составе именной группы. Have (в have a smoke),
give (в give a smile), make (в make a quarrel), throw (в throw
a glance) имеют не «неопределенное» (vague), а отвлеченное,
непрямое значение. Возможности взаимной замены первых
элементов не беспредельны. Каждое из этих слов имеет ши-
рокую, но ограниченную сочетаемость.
Сказанное не означает, что следует отказаться от рассмо-
трения have a smoke как более тесного единства, чем син-
таксически свободные словосочетания. Однако подобно
тому, как рассмотрение the Union of Soviet Socialist Re-
publics или Jack of all trades как синтаксического единства
не влечет за собой установления особого типа подлежащего
или дополнения, скажем, фразеологического, нет оснований
вводить и понятие фразеологического сказуемого. В пред-
ложении I had a smoke мы имеем простое глагольное ска-
зуемое и прямое дополнение объекта. Лишь став на эту точку
зрения, мы можем дать адекватный анализ составляющих
такого предложения, как It was as though somebody had
given him a hard blow in the solar plexus (Cusack, 190). Труд-
ности анализа такого рода построений с позиций теории фра-
зеологического сказуемого очевидны.
1 Следует вместе с тем признать, что применение пред-
ложенной интерпретации сочетаний «переходный глагол +
существительное» к отдельным из них наталкивается на
известные трудности. Примером такого образования может
являться take place. Обязательным элементом предложений
с этой группой может быть обстоятельство места (например,
The Congress took place in Vienna) или обстоятельства места
и времени (например, During the academic year 1959—60 the
monthly meetings of the Circle took place, as usual, between 2
and 4 p. m. on the second Saturday of each month from October
through April in the auditorium of the French Consulate,
934 Fifth Avenue at 75th Street, New York City (Word, vol.
16, 1960, No 3, стр. 437)). По характеру своей семантики take
не может быть отнесен ни к глаголам объектно-простран-
ственной направленности (Vle), ни к глаголам объектно-
пространственно-временной направленности (V20). Интер-
претации здесь глагола take как Vie или V20 противоречит и
характер отношения глагола с существительным place и
обстоятельствами. Можно указать хотя бы на то, что к
данным построениям неприменима трансформация пассива,
79

которая нормально допустима в связи с конструкциями с
глаголами Vle и V20- Take place в своих синтаксических
связях с обстоятельствами сходно с глагольной лексемой
occur или happen. Вряд ли, однако, было бы целесообразно
интерпретацию, применимую к ограниченному числу фактов
языка, распространять на множество внешне сходных, но
в сущности отличных явлений.
Что касается объединяемых с построениями типа have a
smoke сочетаний типа be glad (of), то это, на наш взгляд,
составное сказуемое, в котором слово, выступающее в ка-
честве предикатива, имеет обязательное окружение в виде
дополнения, что связано с его объектной направлен-
ностью.
Таким образом, фразеологическая спаянность элементов
предложения, в том числе и ядерного, которая не связана с
изменением дистрибутивных характеристик слов, рассма-
тривается как свойство нерелевантное для синтаксического
анализа. Поэтому, скажем, made an examination (Andrew
made a long and thorough examination, particularly of the
eyes searching both retinae carefully with his small electric
bulb (Cronin, 146)) представляется в данной ниже системе
ядерных предложений как сочетание прямо-переходного
однообъектного глагола с прямым дополнением. (В качестве
дополнения рассматриваются и единицы, которые уместно
было бы назвать квазидополнениями: так называемое «фор-
мальное дополнение», например, We tried hotelling it, воз-
вратное месторшение в употреблении типа Не absented him-
self. В такого рода конструкциях объект является чисто
формальным понятием, не имеющим референта в действи-
тельности).
Следующий вопрос связан с определением сущности и,
соответственно, способа интерпретации вторых компонентов
в образованиях типа stand up, give up. Естественно, здесь
не место рассматривать этот вопрос во всей его сложности.
Мы ограничимся лишь кратким обоснованием принятого в
настоящей работе взгляда на природу этих единиц.
Слова up, down, on, off, through и под. в образованиях ти-
па stand up, give up являются приглагольными наречными
частицами. Функциональная сущность этих единиц (их
сегодня насчитывается около сорока) заключается в моди-
фикации значения глагола. Второй элемент образований
лишен статуса члена предложения и образует вместе с
глаголом единую структурно-семантическую единицу, не
80

делимую на уровне членов предложения. В этом существен-
ное отличие рассматриваемых элементов от наречий. Раз-
лична и конструктивная значимость приглагольных наре-
чий, частиц и наречий. Первые в силу тесной связи с гла-
голом на уровне лексики не могут быть опущены без того,
чтобы не повлиять на содержание глагола. Вторые—за
исключением случаев синтаксической связи с глаголами
качественной и обстоятельственной направленности — сво-
бодно могут быть опущены. Поэтому нельзя рассматривать
предложения типа The birds sing sweetly и John went away в
качестве однотипных явлений, как поступает, например,
П. Роберте (Roberts, 1962).
Значение комплекса «глагол + частица» может быть
близким к основному значению его компонентов. В этом
случае оба элемента обнаруживают отчетливую семанти-
ческую раздельность. Второй элемент сохраняет, в большей
или меньшей степени, наречную семантику, например:
stand up «вставать», give away «отдавать», cut out «вырезать»,
hang up «вешать». Пространственное значение у наречной
частицы, в отличие от наречия, имеет всегда общий харак-
тер, настолько общий, что постановка вопроса where («где?»,
«куда?») невозможна.
Значение комплекса может и значительно отличаться от
основных значений глагола и частицы, ср. give «давать» и
give in, give up «уступать, сдаваться», give over «прекра-
щаться», do «делать» и do down «обманывать», cut «резать» и
cut in «вмешиваться» и под. Оба элемента здесь весьма дале-
ко отошли от своих исходных прямых значений. Такого
рода комплексы являют собой особо тесные смысловые
единства, с меньшей степенью семантической автономности
каждого из элементов.
Во многих случаях наречная частица функционально
близка к словообразовательной морфеме типа приставки.
Именно в этой связи конструкции «глагол + наречная
частица» квалифицируются в ряде работ как сложные глаго-
лы (compound verbs) РШИ второй элемент именуется пристав-
кой вопреки очевидной раздельности компонентов сочетания.
Правда, ряд моментов отличает рассматриваемые пригла-
гольные элементы и от частиц в традиционном понимании
термина. Поэтому этот термин имеет здесь в известной мере
условный характер. Мы сталкиваемся здесь со сложным,
отдельными своими сторонами соприкасающимся с другими
классами единиц, явлением.
81

В силу изложенного сочетание глагола с приглагольной
наречной частицей рассматривается так же, как глагол без
такой частицы
19
, Например:
V2 Ralph spoke up (Golding 147)
V2 Мог spread out his legs (Murdoch. Sandcastle, 203),
ср.: Мог spread his legs (ibid., 60)
V3 He held out his hand to Lanny (Abrahams, 238) и т. д.
Глагол с частицей могут образовывать прерывное соче-
тание, с помещением дополнения между ними. Например:
Не put his hat on (Forster, 118), Adam shook the drop off
(Lindsay, 243), Well pick them up in the hall
1
(Galsworthy.
End of Chapter, 99). Такое варьирование положения
наречной частицы не связано с какими-либо изменениями
в ее синтаксической связи или ее структурном содер-
жании.
Компонентный состав ядерных предложений глагольного
типа (а таких предложений большинство) определяется син-
тагматическими свойствами глагола: в состав базы ядра не-
изменно входят элементы, находящиеся в отношении обя-
зательной дистрибуции к глаголу-сказуемому. Поэтому си-
стема типов ядерных предложений в значительной своей
части оказывается соотносимой с системой синтагматических
типов глагола.
Принятие признака конструктивной значимости ком-
понентов предложения в качестве основного критерия уста-
новления типов ядерных предложений имеет существенным
следствием то, что предложения с пассивной формой фи-
нитного глагола рассматриваются как конструкции одного
порядка с активными. Пассивные предложения принимаю-
тся, наряду с активными предложениями, за ядерные.
Такая трактовка пассивных предложений является су-
щественной чертой отличия предлагаемой конструктивной
модели предложения от ряда вариантов трансформационно-
порождающей модели, в которых пассивные предложения
не имеют статуса ядерных структур и рассматриваются как
трансформы активных предложений. Правда, в новейших
модификациях трансформационно-порождающей теории пас-
сивные предложения (также отрицательные, вопроситель-
19
Такая интерпретация образований типа stand up, give up со-
гласуется с той, которая принята в работах трансформационно-поро-
ждающего направления; см,, например, X э р р и с, 1962; X о м с к и й,
19626.
82

ные, побудительные) описываются уже не как трансформы,
а путем введения соответствующих морфем в фразовую струк-
туру (см. Chomsky, 1965; Katz, Postal, 1965; Lees, 1964a,
Klima, 1964), чем, несомненно, достигается большая адекват-
ность в их описании. Такая интерпретация может, однако,
порождать свои трудности (см. подстроч. примеч. 20).
Хотя предлагаемая интерпретация пассивных конструк-
ций избрана прежде всего потому, что она соответствует
общему подходу к анализу синтаксических явлений, при-
нятому в данной работе, и находится в соответствии с
принципом последовательности описания, оказалось, что
она имеет ряд преимуществ по сравнению с их традиционной
трансформационно-порождающей трактовкой.
Интерпретация пассивных конструкций в качестве ядер-
ных позволяет вывести из так называемых исключений в
синтаксическом описании такие пассивные конструкции,
которые не имеют соответствий в виде активных предложе-
ний и потому не могут быть представлены как пассивные
трансформы. Речь идет о предложениях, следующего типа:
'I was born there' (Forster, 69); fMy father was killed in the
war
1
(Galsworthy. End of Chapter, 99); The next day they
were drenched in a thunderstorm (Hardy, 358)20
.
На трудности и даже невозможность интерпретации та-
ких предложений в терминах трансформационного порожде-
ния уже обращалось внимание в лингвистической литерату-
ре. Так, Р. Керк (Quirk, 1965) отмечал в связи с анализом
предложений вроде A lexicon is provided the learner by the
institute, что их образование можно объяснить лишь пара-
дигматически, а не трансформационно, поскольку суще-
ствование такого предложения, как The institute provided
the learner a lexicon сомнительно. Вместе с тем «исключения»
20
Существование подобных пассивных предложений, которые отли-
чает отсутствие указания «деятеля», накладывает ограничения на
возможность применения переформулированных трансформационых пра-
вил, по крайней мере, в виде, предложенной Р. Л и з о м. Согласно
Р. Лизу (Lees, 1964b), должно допускаться расширение деревьев со-
ставляющих тех предложений, которые содержат переходный глагол,
в результате выбора составляющего со значением деятеля (agentive
constituent). «Если такой конституент не выбирается, деривация дает
активное предложение, если выбирается — деривация обязательно дает
пассивное предложение». В приведенных предложениях с глаголом в пас-
сиве нет компонента со значением деятеля. Более того, он не может быть
выбран на фазе построения предложения по правилам составляющих.
83

такого типа, по словам Р. Керка, отличаются и многочис-
ленностью, и значительной употребительностью
г
\
С другой стороны, не все предложения с глаголами пря-
мо- и предложно-переходной направленности могут быть
подвергнуты пассивной трансформации. Положение об от-
сутствии обязательной соотносительности активных и пас-
сивных предложений, о самостоятельности каждого из
этих типов предложения в деривационном отношении весьма
эмфатически было высказано У. Алленом (Allen, 1959,
стр. 290), который писал: «Мы должны подчеркнуть тот факт,
что страдательному залогу принадлежит важное и свое-
образное (special) место в языке. Большинство предложений,
являющихся вполне приемлемыми в действительном зало-
ге, оказываются гротесковыми диковинами (grotesque cu-
riosities), если их преобразовать в страдательный залог».
Рассмотрение пассивных предложений как конструк-
ций одного порядка с активными позволяет разрешить от-
носительно просто трудности, с которыми связано примене-
ние пассивной трансформации в порождающей трансфор-
мационной грамматике в связи с нетрансформируемостью
части активных предложений.
Сказанным не отрицается возможность и целесообраз-
ность использования трансформационного анализа, в том
числе и трансформации «актив ++пассив» при описании
ядерных предложений, однако этот анализ носит вспомо-
гательный характер и применяется к единицам, выделенным
на уровне конструктивного анализа предложений. При та-
кой трактовке трансформационные отношения в аспекте
21
См. eutfW inter, 1965; Svartvik, 1966, 83ff. Я. Сварт-
вик детально анализирует проблему применения трансформации актива
к пассивным предложениям, устанавливая ряд, как он называет,
«ограничений» трансформируемоеTM, фактически, дополнительных пре-
образований при трансформации, вроде, например, внесения субъекта-
подлежащего, отсутствующего в пассиве, или опущения вводного
there предложений в пассиве.
Существенная и своеобразная черта работы Я. Свартвика в том, что
страдательный залог в ней является основным объектом и отправной
точкой анализа. Пассив здесь рассматривается не через актив, а как
самостоятельное явление грамматики. Правда Я- Свартвик, основыва-
ясь на чисто формальном критерии при установлении объекта иссле-
дования, принимает в своей работе расширенную трактовку пассива.
Пассив здесь включает как собственно формы страдательного залога,
так и образования, иногда именуемые пассивом состояния, т.е факти-
чески именное сказуемое с причастием в качестве предикатива. То, что
именуется им «пассив», объемлет все образования состава «be (или
соотносительный с ним глагол) + причастие прошедшего времени».
84

«актив *+ пассив» оказываются принадлежностью внут-
ренних связей и соответствий между ядерными конструкци-
ями, а не отношениями деривации.
Интерпретация пассивных предложений как единиц од-
ного порядка с активными в аспекте ядерности, а не как
вторичных, возникающих в результате применения к актив-
ным предложениям пассивной трансформации, получила в
последнее время дополнительное (дополнительное— в смыс-
ле дополняющее лингвистическую теорию, но само по себе
очень важное) обоснование в данных психолингвистики.
Исследование, проведенное X. Кларком (Clark, 1965) не
подтвердило, а наоборот, опровергло гипотезу Дж. Миллера
(Miller, 1962), согласно которой носители языка якобы со-
храняют в памяти в качестве ядерных лишь активные
предложения и порождают все другие возможные типы пред-
ложений путем применения соответствующих трансформа-
ций к ядерным структурам. Полученные X. Кларком экспе-
риментальные данные говорят в пользу иного понимания
образования пассивных предложений. Их порождение осу-
ществляется принципиально тем же путем, что и порожде-
ние активных предложений. Также и в процессе овладения
грамматической структурой языка его носители усваивают
пассивные конструкции независимо от активных, а не транс-
формируя активные конструкции в пассивные (см. Byrne, 1966).
Утвердительность/отрицательность глагольной формы
рассматривается как локальное явление, ограниченное сло-
вом или группой слов, а не как характеристика предложе-
ния в целом. Поэтому различие предложений по признаку
утвердительности/отрицательности рассматривается как не-
релевантное при классификации предложений.
Ниже, в виде списка приводятся ядерные предложения
современного английского языка (повествовательные), ядер-
ность которых определяется на уровне поверхностной струк-
туры предложения. Их строение, следовательно, может быть
описано в терминах членов предложения. Ядерные предло-
жения, ядерность которых устанавливается на глубинном
уровне структуры предложения (речь идет о ядрах с обя-
зательно-дистрибутивной связью компонентов морфологи-
ческой и синтаксической обусловленности, см. § 5) задать
списком затруднительно. Они находятся на периферии си-
стемы ядерных структур языка.
Каждое ядро являет собой конструкцию, замкнутую для
других ядерных элементов, но открытую для распростране-
85

ния ее элементами неядерного состава и является струк-
турным и коммуникативным минимумом соответствующего
предложения.
Степень употребительности конструкции рассматрива-
лась как признак нерелевантный для грамматического опи-
сания ядерных конструкций данного языка
22
.
Описание ядерных предложений осуществлено в виде
формул, фиксирующих компонентный состав конструкций
в терминах членов предложения. Задача отразить в фор-
мулах линейные (временные) отношения компонентов в
данной работе не ставилась. Так как формулы сами по себе
линейны и в этих условиях вряд ли было бы целесообразно
представлять их в виде линейно не упорядоченных последо-
вательностей, формулы были построены таким образом, что-
бы давать представление о наиболее распространенных по-
следовательностях составляющих предложения. Отражен-
ный в них порядок следования компонентов предложения
является внеконтекстовым и стилистически нейтральным.
В дальнейшем описании ядерных предложений исполь-
зуются следующие символы и сокращения:
S
—
предложение
©.
—
ядерное предложение, повествовательное
2
—
подлежащее
П
—
сказуемое
Q
—
прямое дополнение объекта
—
предложное дополнение объекта
—
дополнение адресата, беспредложное
to-aQ
—
дополнение адресата с предлогом to
V
—
личная форма глагола, действительный
залог
Л
—
личная форма глагола, страдательный залог
Adv.place — обстоятельство места
Adv-time — обстоятельство времени
Adv. manner — обстоятельство образа действия
Adv.purpose — обстоятельство цели.
Подстрочными цифровыми и буквенными индексами
обозначаются классы, разряды соответствующих величин.
Встречающиеся в некоторых примерах квадратные скоб-
ки заключают элементы неядерного состава предложения.
22
Нерелевантный для описания системы языка, признак частот-
ности употребления конструкции может представлять интерес как в
иных научных, так и в прикладных целях, в особенности при изучении
предложения как единицы речи.
86

Преобладающая схема описания каждого типа ядерного
предложения включает соответствующий символ ядра, фор-
мулу его компонентной структуры, указание средств выра-
жения сказуемого, примеры и комментарии.
®#1 2ПЬ где Hi — глагол ненаправленного действий (Vj).
Ядерное предложение ®ла имеет две основные разно-
видности: ©ia и ®ib, которые соотносительны с двумя
группами глаголов класса Vl9 установленными при рас-
смотрении синтагматики глагола.
Первая разновидность (ФАг) может быть иллюстрирова-
на предложениями:
They smoked (Lessing. Habit of Loving, 17)
The stars had gone (Marnier. Rebecca, 435)
The pause lasted (Snow. Time of Hope, 340).
Ядро ®.ia лежит в основе личных предложений соот-
ветствующего компонентного состава. Оно складывается из
NsgVSg или NpiVpb При этом ядерное предложение свободно
подвергается трансформации «ед. ч. < -> мн. ч .» (They smoked
<-» Не smoked) и трансформации номинализации (They
smoke +> Their smoking). Допустимость указанных транс-
формаций служит формальным показателем отличия ядерной
структуры ®.ia от ядерной структуры ®лы
Вторую разновидность (®. i ь) составляют безличные
конструкции. Компонентный состав неизменно Ns^V
sg при
N — безличном местоимении it. Ядерное предложение ®.\ъ
не допускает ни трансформации «ед. ч. <н> мн. ч.», ни транс-
формации номинализации.
Приведем примеры:
It was raining (Baldwin, 70)
.. . It is [even] drizziling [a little]
[In half an hour] it clouded up. (Два последних приме-
ра заимствованы из Visser, 1963).
Предложения типа ®.i
a
допускают трансформацию вво-
дящего элемента. Ср.: A boy came ++ There came a boy.
Например: Yes, there goes the whistle
1
(Gold. Free! 213).
Основное ограничение, которое накладывается на возмож-
ность такого рода трансформации, является морфологиче-
ское выражение подлежащего: подлежащее не должно быть
местоимением.
Все предложения типа Ф.\ не имеют пассивной трансформы.
®#2SII2Q, где П2—прямо-переходный однообъектный
глагол (V2), в форме действительного залога. Например:
87

He used a match (Galsworthy. End of Chapter, 226)
I repeated the question (Snow. Time of Hope, 320)
It eased her (Abrahams, 224).
После многих глаголов дополнение в ®#2 может быть
подвергнуто усложнению, например: I saw her go (Snow.
Time of Hope, 227), She felt tears rising (Abrahams, 212),
He liked her gay (Lessing. Lucy Grange, 71). (Подробнее об
усложнении см. § 7 «Синтаксические процессы»).
Прямое дополнение объекта — наречие вводится место-
имением it, например:
f
I like it here
1
.
(Greene. Quiet Ameri-
can, 42), Tve loved it here
1
,... (Bates. Quiet Girl, 50).
©3 2n3aQQ или 2n3Q/o-aQ, где П3 — прямо-переход-
ный однообъектный глагол, с указанием адресата действия,
в действительном залоге (V3).
Ядерное предложение ®.3
, как видно из приведенных
формул, существует в двух вариантах, в зависимости от
формы дополнения адресата, беспредложной или предлож-
ной. Вариантными мы считаем конструкции, обладающие
следующими признаками: общность компонентного состава
и отсутствие различий в структурном значении. (Ср. поня-
тие вида или разновидности конструкции, где при общности
компонентного состава имеются различия в структурном
значении конструкции).Примеры:
Не had given her money (Abrahams, 35)
Мог offered her a handkerchief (Murdoch. Sandcastle,
98)
The secretary handed him a telegram (Leacock. Maddened
by Mystery, 77)
ZU&to-aQ
She gave... it to the... woman (Abrahams, 198)
He introduced me to her (Snow. Affair, 10)
f
I will give it to you tomorrow
1
(Wilde. Ideal Husband,
253).
®4 2П4О£2, где П4 — прямо-переходный двухобъектный
глагол, в форме действительного залога (V4). Например:
1
1 asked you a question' (Lawrence, 84)
4
Miss Untermeyer teaches the man German,
1
...
(Wilson.
Wrong Set, 93).
Tve taught him that
1
(Galsworthy. White Monkey,
269).
88

Конструкция ®4 является омонимичной конструкции
®,з
с
беспредложной формой дополнения адресата. Ср .:
©.4 Не asked him a question, ®.3He gave him a book.
Различие конструкций формализуется на трансформа-
ционном уровне анализа. Конструкция ®#3 может до-
пускать трансформацию, которую можно назвать трансфор-
мацией анализа. Она заключается в замене синтетического
средства выражения синтаксической связи аналитической,
без изменения структурного содержания компонента. В дан-
ном случае ее применение связано с заменой беспредлож-
ной формы дополнения адресата предложной, ср.: Не gave
him a book -> He gave a book to him. Подобная трансфор-
мация неприменима к конструкции ®4.
5р, где П5 —предложно-переходный однообъект-
ный глагол, в форме действительного залога (V6). Например:
Holmes looked at his watch (Doyle, 247)
He was thinking about Rain (Murdoch. Sandcastle, 142)
She worried about Doreen (Lindsay, 254).
Дополнение в предложениях с ядром ®5 может под-
вергаться усложнению, например: Мог waited for Bledyard
to speak (Murdoch. Sandcastle, 210).
<S)#e 2IIeaQpQ или ХП6 to-aQpQ, где П6 — предложно-пе-
реходный однообъектный глагол, с указанием адресата дей-
ствия в действительном залоге (Ve).
Два варианта ядерной структуры ®б различаются по
форме дополнения адресата, беспредложной и предложной.
Например:
Til tell you about it [then]' (Bates. Quiet Girl, 27)
He was telling me about my [fellow] guest (Snow. Affair, 9)
The blonde reminded me of Cass (Baldwin, 234)
He had written [quite frankly] to Myra about these af-
fairs,... (D. Lessing. Habit of Loving, 8)
f
Briggs wrote to me of a Jane Eyre:... '(Bronte, 482)
'I apologize to you for building up this point — . . . "
(Bedford, 181).
<g}7 Sn7pQpQ, где П7— предложно-переходный двухобъ-
ектный глагол в форме действительного залога (V7).
89

Например:
f
...
In [all] this the Board has agreed with me
1
(Wilson. Realpolitik, 60).
®8 2П8Йрй, гдеП8—прямо-предложио-переходный гла-
гол (V8) в форме действительного залога. Например:
...
[In his eager way] he was thanking her for the tea
(Bates. Quiet Girl, 44)
Bessy kissed him on the cheek (Lindsay, 205).
They point their fingers at me' (Abrahams, 62).
®9 2II9aQQpQ или 21T9Q/o-aQpQ, где П9 — глагол пря-
мо-предложной направленности, с указанием адресата дей-
ствия, в форме действительного залога (V9). В зависимос-
ти от формы дополнения адресата возможны два вариан-
та ядра. Здесь, как ив (§>.3> различие формы дополнения
адресата связано с различием в последовательности части
компонентов ядра. Примеры:
Jan has been telling me all about you (Cusack, 289)
He had [still] not said anything to her about the [possible]
candidature (Murdoch. Sandcastle, 235).
®ло 2П10аЙ или 2ni0/o-aQ, где П10 — глагол адре-
сатной направленности, в форме действительного зало-
га (Vlo). Например:
[Within two days,] I was telephoning her (Snow. Time
of Hope, 322)
I wrote to Sheila (ibid., 244).
®#11 2IInAdv.place, где Пи
— глагол пространственной
направленности, в форме действительного залога (Vu).
Например:
She went into the orchard (Lessing. Wine, 180)
The Vieux Moulin stood beside the bridge (Greene.
Quiet American, 32)
The Judge is in his chair (Bedford, 113).
©12 2ni2Adv.time, где П12 — глагол временной направ-
ленности, в форме действительного залога (V12). Например:
90

' I won't be a moment' (Murdoch. Sandcastle, 91)
That was long ago (Abrahams, 65)
'Our train leaves at four o'clock' (Cronin, 441).
®13 2iri3Adv.manner, где П13 — глагол качественной на-
правленности, в форме действительного залога (VJ3). На-
пример:
The patient is doing nicely (Hornby, 657).
'She dresses [exceedingly] well' (Wilde. Woman of No
Importance, 102)
They did not get overwell [as a rule] (Forster, 100).
©#14 2III4Adv.pUrpose, где П14 — глагол целевой направ-
ленности в форме действительного залога (Vi4). Например:
'I went to bury my father' (Wells. Invisible Man, 109)
'I've come to see you,'[she said] (Snow. Time of Hope,
187).
©.is 2ni6Adv.pi
ace
Adv.time, где П15 — глагол простран-
ственно-временной направленности, действительный залог
(Vi5). Например:
'I shall be in Saigon next week' (Greene. Quiet Ame-
rican, 70)
'I've been in this country seven years' (Hughes, 367)
' I was three years in Paris' (Greene. Quiet American, 43).
©,le SIT16QAdv.place, где П1в
— г лагол объектно-простран-
ственной направленности (прямо-переходный), действитель-
ный залог (Vle). Например:
She buried her mouth in the handkerchief (Murdoch.
Sandcastle, 190).
'Lister's are sending me to Amman' (Bates. Golden
Oriole, 78)
'She'll take him home' (Greene. Basement Room, 432).
©,17 EII17aQ^Adv.place, или 2n17QAdv.piace /o-aQ, где
П17 — глагол объектно-пространственной направленности
(прямо-переходный), с указанием адресата действия, дей-
ствительный залог (V17). Например:
Не passed me your letter across the table
He pushed it over the table to me.
фЛ8 2ni8Adv.piacepQ, где П18 — глагол пространственно-
объектной направленности (предложно-переходный) в форме
действительного залога (V18). Например:
They fished in her bag for money (O'Hara, 453).
91

@192nieQAdv.t{me, гдеП1б— глагол объектно-временной
направленности (прямо-переходный), в форме действитель-
ного залога (V19). Например:
f
I won
f
t keep you long*.
®20 2IT2(>QAdv.piaceAdv,umei где II2t)— глагол объектно-
пространственно-временной направленности в форме дей-
ствительного залога (V20). Например:
They won't keep you long here
1
.
®2i Sn2iQAdv. manner, где П21—глагол объектно-качест-
венной направленности (прямо-переходный) в форме действи-
тельного залога (V2i). Например:
'She takes herself seriously/ [said Nan] (Murdoch.
Sandcastle, 37).
(§522 £n22Adv.mannerp&,
где
^
22 — глагол объектно-ка-
чественной направленности (предложно-переходный) в фор-
ме действительного залога (V22). Например:
We [all] behaved brutally to her
1
(Wilde. Lady Win-
dermere'sFan, 89).
®23 2.n23QAdv.purpose, гдеП23—глагол объектно-целевой
направленности (прямо-переходный), в форме действитель-
ного залога (У2з). Например:
Не used his report to laud the Government.
©24 2Il24aQAdv. manner, где П24 — глагол адресатно-ка-
чественной направленности, действительный залог (V24).
Например:
The rains haven't done us badly [at all]1 (Lessing.
Getting Off the Altitude, 121).
®25 2П25, где в качестве П25 выступают формы страда-
тельного залога прямо-переходных однообъектных глаго-
лов (Л2)
23
, предложно-переходных однообъектных глаголов
(Л5) и глаголов пространственной направленности (Лп).
В двух последних случаях форма страдательного залога
представляет собой сочетание глагола с наречной частицей
(V+ prt), соотносимой с предлогом, который используется
23
В данном и других подобных случаях, когда сказуемое выражено
глаголом в пассивной форме, следует иметь в виду, что обозначение
Лп может распространяться не на весь класс глаголов п, а лишь на те,
которые могут иметь форму страдательного залога.
92

в активном трансформационном соответствии того же пред-
ложения. Ср .:
The picture was looked at <•• They looked at the picture
The room has not been lived in <-> Nobody has lived in the
room (через *Anybody has not lived in the room).
Примеры: П25 = Л2
They had been seized (Wells. Dream, 347)
They had been charmed (Mansfield. Tiredness of Ro-
sabel, 139)
Lancers were arranged (Joyce, 45).
Ядерные предложения типа фл2Ъ (так же, как и другие
ядерные предложения с глаголом в пассиве) могут включать
дополнение агенса с предлогом by, реже with, соотноситель-
ное с подлежащим соответствующей активной конструкции
с глаголом-сказуемым V2. Например: They are ridden by
Health Mania (Leacock. How to Live to Be 200, 37), My father
was exhausted by her outburst (Snow. Time of Hope, 89),
The house is covered with a vine (Forster, 6).
С учетом возможного включения в ядерное предложение
с глаголом-сказуемым в пассиве дополнения с by или with
его структура может быть передана в трансформационной
нотации, как
withN,
Такое дополнение не всегда может быть опущено. Статус
именных элементов с предлогами by и with в тех случаях,
когда они могут быть опущены, можно определить, вслед
за В. Пиккет (Pickett, 1960), как ядерность и факультатив-
ность одновременно.
Приведенные здесь и многие другие подобные предложе-
ния, отражающие соответствующую речевую практику, не
позволяют согласиться с мнением У. Аллена (Allen, 1965,
стр. 290), который утверждает, что «деятель с by является
неестественным в английском языке». Излишняя катего-
ричность этого высказывания, правда, смягчается его по-
следующим замечанием, хотя и не вполне согласующимся с
первым, но более адекватным: «Большинство предложений,
требующих его (деятеля с by — Г. П.), должно быть в актив-
ном залоге».
93

Деятель, выраженный группой by/with N,— не всегда
деятель в прямом значении слова. Между субстантивной
группой с предлогом by или with и глаголом в пассиве могут
быть отношения, близкие к отношениям причинности. Отсю-
да возможность в этом случае следующих трансформаций:
N2beVenbyN1->NxcauseANXNy
He was exhausted by her outburst -± Her outburst cau-
sed his exhaus-
tion
N2beVenbyNx
-+NxbethecauseofAN,iNv
He was exhausted hy her outburst -* Her outburst was
the cause of his
exhaustion
N2beVenbyNx
-+ N2madeN2Ay
He was exhausted by her outburst -* Her
outburst
made him exhaus-
ted.
Ср. сходную трансформируемость построений со структурой
N2beV enwith Nt:
N2beVenwithNx
-> N? cause NvofN2
His face was distorted with emotion -> Emotion caused
the distortion of
his face
N?beVenwithNx
-> tymadeN2Av
His face was distorted with emotion -> Emotion
made
his face distorted
N2beVenwithNx
~+N2bethecauseofNv of N2
His face was distorted with emotion *-> Emotion was the
cause of the dis-
tortion of his face.
Примеры: Il25 — A5
Her regret was disapproved of (Galsworthy. Man of Proper'
1
ty, 55)
[Later that night] Dr. Harris was telephoned for (Bed-
ford, 58)
They are being looked after by four doctors (Morning Star.
June 12, 1967, 3/4).
Третья трансформационная разновидность П2б — форма
страдательного залога глагола пространственной направлен-
ности (Лп)— встречается значительно реже. Классические
примеры — предложения The room was (not) lived in, The
94

bed was (not) slept in. Ряд предложений, допускающих такую
интерпретацию, приводит Ю. Найда (Nida, 1966, стр. 146):
The hill was walked up, The road was gone under, The place
was gone past; Ф. Виссер (Visser, 1963, стр. 391—392), на-
пример: This unconquered country... was dwelt in by the Cel-
tic race, The bed had not been lain upon.
Очевидно, образование таких предложений возможно
лишь в условиях, когда предмет, обозначенный существи-
тельным обстоятельственной группы актива, рассматрива-
ется говорящим как субстанция, а не просто как простран-
ственная характеристика действия. Ср. в этой связи разли-
чие таких построений, как Не slept in the (that) bed и Не
selpt in bed. Второе предложение не допускает трансформа-
ции пассива. Предложная группа обстоятельства в активе
типа in the bed, по сути, является гибридной обстоятель-
ственно-объектной категорией. Ср .,
в частности, приво-
дившиеся Ю. Найдой (Nida, 1966, стр. 147) предложения
The room was (not) slept in и His clothes were slept in.
Их сходство свидетельствует о структурной близости соот-
ветствующих единиц in the room, in his clothes в активе.
Предложное дополнение со значением агенса действия,
возможное в ядре ®#2&> возможно и в других ядерных струк-
турах с формой страдательного залога в качестве сказуемо-
го. Возможность эта в дальнейшем изложении обычно не
отмечается. По производившимся подсчетам, пассивные пред-
ложения с указанием деятеля значительно менее употре-
бительны, чем предложения без соответствующего компо-
нента. Согласно Я. Свартвику (Svartvik, 1966, стр. 141 и
след.) лишь 20% предложений, допускающих по своему
содержанию указание деятеля, имеют этот компонент.
<g)#2e 2n2eaQ или 2n26/o-aQ, где П2в
—
прямо-переход-
ный глагол, с указанием адресата действия, в форме стра-
дательного залога (Л3). Два варианта ядерного предложения
связаны с различием формы дополнения адресата. Примеры:
Information [on this work] was given the Americans (Dai-
ly Worker. Jan. 9, 1965)
f
It is addressed to me
1
(Wilde. Woman of No Importan-
ce, 165).
95

-
Подлежащее предложения ®#2б трансформационно соот-
носится с прямым дополнением объекта предложения струк-
туры®3,т.е.NtVN2N3/NiVN3toN2<-> N3beV en N2
(byNJIN3beVentoN2(byN±).ИзменениеЛ^beVen
есть изменение V3 -> Л3.
Ядерное предложение типа ®.26 может включать, как это
показано выше, предложное дополнение с by, соотноситель-
ное с подлежащим предложения с глаголом-сказуемым V3,
например: Some [additional] weight to this argument is given
by the discussion of [performance] models [involving transfor-
mational grammars in Miller and Chomsky] (N. Chomsky.
Aspects of the Theory of Syntax. Cambridge (Mass.), 1965,
стр. 198).
7 2Й, где П27 трансформационно соотносится с
V3, V4 и V8 и является Л3, Л4 или Л8. В зависимости от этого,
а также в зависимости от позиции, которую получает под-
лежащее ядерной конструкции ®27 при трансформации
«пассив -> актив», различаются четыре вида ядра: ®27а,
©27Ь, ©27с И ®.27d.
®.27а- Подлежащее пассивной конструкции трансформи-
руется в дополнение адресата ядерной активной конструк-
ции с V3 (©3):
N2beVen N3(by Nx) -* NxVN2 N3/N2V NetoN..
They were given a [bad] table [wedging against a pillar
beside the service] (Cronin, 345)
[For this] she was handed some chalk (Missen, 160)
[For a fortnight] I was told nothing (Snow. Time of Ho-
pe, 31).
©27ь. Подлежащее этой пассивной конструкции транс-
формируется в первое дополнение предложения с глаголом-
сказуемым V4 (©4)* которое сопровождается двумя прямыми
дополнениями объекта: N2be Ven N3 ~> NxVNgNa. При-
меры:
Thank goodness, poor] Margaret is saved this!
1
(For-
ster, 23)
That insult, [at any rate,] you would have been spared'
(Wilde. Lady Windermere's Fan, 50)
John Leonard Bishop, [31, of Waterloo Road, London, S. E.J
was fined & 7 [after admitting possessing an offensive
weapon, a knife] (Morning Star. May 2, 1967, 5/8).
<§h7o Предложение представляет собой одну (из двух
возможных, первая представлена конструкцией ©27t>) пас-
96

сивных трансформаций предложений со структурой ®тГ
В отличие от ®.24Ь подлежащее разновидности <о> соотно-
сительно со вторым прямым дополнением, т. е. N3 be V
en ^^^VI^Ng. Судя по оценке информантов, кон-
струкции типа English was taught him, если и являются
возможными в связи с некоторыми глаголами, то чрезвы-
чайно мало употребительны.
®.27<ь Данное ядро являет собой пассивный трансформ
ядерного предложения ®8. Подлежащее ядра @t27d транс -
формационно соотносится с предложным дополнением кон-
струкции с глаголом V8 в активе: N3be Ven N2prt (byNx)+>
Nx у N2 p N3, например, The house had been made a mess of
(by its owner) о The owner had made a mess of the house.
Например:
Mr. Watkins was made much of fin the saloon] (Wells.
Hammerpond Park Burglary, 152).
®28 SII28pQ, где П28 — форма страдательного залога
глагола типа Ve или V8, т. е. сказуемое выражено Лв или
Л8. Две разновидности ядерного предложения (@28аИ <§).28ь)
различаются в зависимости от позиции, которую получает
Na (= S в ®#28) при трансформации конструкции в направ-
лении «пассив -> актив». При глаголе типа Ve существитель-
ное N2 пассива получает в активе статус дополнения адре-
сата, т. е . N2beVenpN3 (by IN^)** NxVN2p N8, например:
I was told about the guest <+ They told me about the guest.
При типе глагола V8 существительное N2 в результате той
жетрансформацииN2beVenpN3(byNj <*-> NxV N3pN3
занимает позицию прямого дополнения объекта, например:
I was asked about the guest <* They asked me about the guest.
®.28a- Примеры:
Мог was reminded of the scene [in the rose garden]
(Murdoch. Sandcastle, 51)
He [, too,] had been told of her [contemplated Eastern]
trip,... (London, 190)
He had been told of the horror by a [strange] doctor,...
(Forster, 86).
<Dt28t>. Примеры:
A weight was taken off him (Murdoch. Sandcastle, 170)
Charles was committed for trial (Forster, 311)
[Curious] stares were directed at Мог (Murdoch. Sand-
castle, 295).
4 2071
97

При морфологическом составе предложного дополнения
with N конструкция может оказаться омонимичной ядерной
конструкции ®.25> когда предлогом при предложном допол-
нении здесь является with. Ср.: (a) His face was filled with
amazement и (b) The room was filled with tables.
Каждое из этих ядер имеет разные трансформации «пас-
сив -* актив». Для (а) это N2 be V en with Nx
-*• N
x
VN2
(His face was filled with amazement -> Amazament filled his
face), для (b) N2 be V en with N3 ~> NXV N2 with N3 (The room
was filled with tables -+ They filled the room with tables).
(При переосмыслении глагола fill как глагола синтагмати-
ческого разряда V2 возможна и первая трансформация в
связи с (Ь)).
Подобного рода омонимия возможна и в пассивных кон-
струкциях с предлогом by. (Потенциально двузначную пред-
ложную группу с этим предлогом Я. Свартвик (Svartvik,
1966, стр. 105) называет «Janus-agent». В той же мере это
название может быть отнесено и к рассмотренным выше кон-
струкциям с with). Ср ., например, предложение She was
roused by:
f
I suggest to you, sir...
1
(Galsworthy. End of
Chapter, 241), трансформационная история которого может
быть двоякой: N2beVen by Nx
-*- N
x
VN2 (She was roused by:
4 suggest to you sir...
1
<~ 'I suggest to you sir ... ', roused
her) для предложения типа ®.25и N2be Ven by N3 +- NXVN2
by N3 (She was roused by: 'I suggest to you, sir...
1
*-X
roused her by:
f
I suggest to you, sir...') для предложения ти-
па ®.28-
©2э 2Il29aQpQ или 2П29 /o-aQpQ, где П29 — форма
страдательного залога глагола прямо-предложной направ-
ленности, с указанием адресата действия (Л9). Подлежащее
ядерного предложения ®.29 соотносительно с прямым до-
полнением активной трансформы этого предложения, т. е.
N3beVenN2pN4(byNj)++NxVN2N3pN4(AUhasbeen
told me about her class (by her) ++ She has told me all about her
class) илиN3beVen toN2pN4(byNx)<-*NtV N3to N2pN4
(Nothing was said to his son of this visit (by James) <+ James
said nothing to his son of this visit).
All has been told me about it
Little was told me of Kot
Not a word was said to me about it.
®30 2П30£2рЙ, гдеП30, как и в ядерной структуре ®29,—
Л9. В отличие, однако, от предшествующего ядра подле-
98

деащее в ®.3о
соотносительнос
дополнением адресата актив*
вой трансформы предложения, т. е . N2 be V en N3 p N4
(by NJ+*NjVN2N3p N4/NxV N3to N2pN4, например:
I was told all about her class (by her) ** She told me all about
her class и (с заменой глагола say актива глаголом tell в
пассиве) Не was told nothing of this visit (by James) — Ja-
mes said nothing to him of this visit. Например:
I was told all about it
I was told little of Kot
The Rucastles were told nothing of the matter.
©. 31Sn31Adv.place. В ядерной структуре <D.31различаем
две разновидности (®.3iaH ®.з1ь) в зависимости от ее транс-
формационной соотнесенности с ядерной структурой ®ф 16 или
с ©.и (на основе трансформации «актив «-> пассив»).
В ®,3ia П31 — глагол объектно-пространственной направ-
ленности (прямо-переходный), в форме страдательного
залога Лj6. Подлежащее ядерной структуры © зитрансфор-
мационно соотносительно с прямым дополнением ядра ®лв:
N2beVen/EN
*l(byЩ+»NxVN2fe
М
з|,например,
I was sent to Amman (by them) <* They sent me to Amman.
4 have been ordered home* (Greene. Quiet American, 92)
Her face was buried in her hands (Bates. Ring of Truth, 34)
We were yanked into our [own] age, [fascinating, jungle-
hunted, monstrous] (Priestley, 63).
В ®.3ib П31 — глагол пространственно-объектной на-
правленности (предложно-переходный), в форме страда-
тельного залога (Л18). Подлежащее пассива соотносится по
трансформации «актив +* пассив» с предложным дополне-
нием актива конструкции ®18. Глагол в ®31Ь имеет двух-
компонентную структуру и состоит из собственно гла-
гола и наречной частицы. Наречная частица при глаголе
в dhib и предлог, соединяющий глагол V18 с дополнением
в
®i8> взаимно трансформируемы. Трансформационные
отношения этих двух р^еп, могут быть представлены фор-
мулой: N3beVenprt(P NA+» N3 V JP N2[p N3 (Keys
were fumbled in for his pockets ++ X fumbled in his pockets
for keys).
Papers were searched for about the desk
Money was fished for in her bag.
4*
99

®за 2n32Adv.time, где П32~ глагол объектно-временной
направленности (прямо-переходный), в форме страдательного
залога (Л19). Подлежащее ядерного предложения ®,19
трансформационно соотносится с прямым дополнением яд-
ра®19:N2beVen {£N*j(byNJ<+NxVN2{£N4 на-
пример, You won't be kept long (by me) *+ I shan't keep you
long. Примеры:
The trial was adjourned until today (Morning Star.
May 3, 1967, 3/6)
He was held for a few weeks [in 1944 after the July ge-
nerals
1
plot against Hitler] (ibid. Apr. 20, 1967, 5/6).
<5)#33 2iI33Adv.piaceAdv.time, гдеП33—глагол объектно-про-
странственно-временной направленности, прямо-переходный,
в форме страдательного залога (Л20). Подлежащее адерного
предложения ®33 соотносится на основе трансформации
«актив <-> пассив» с пр ямым дополнением соответствующей ак-
тивной конструкции ©go- Трансформационное соотноше-
ние ядерных конструкций ®3з
и
®2о можно представить
вввде формулы N2beVen|РNA\V N
*\(by Nx) ++ Nx
VN2[P N3
}fP N
^|5 например, You won't be kept long
here (by me) <* I shan't keep you long here.
[Both] bodies were discovered on Monday night in a
[desolate grave] pit [on the outskirts of this tiny Berk-
shire village] (Morning Star. Apr. 19, 1967, 1/2)
...
They were remanded in custody for a week, ... (ibid.
Oct. 5, 1966, 1/1).
® 34 2П34Adv.mannerэ где П34—Л21 (прямо-переходный гла-
гол объектно-качественной направленности, в форме страда-
тельного залога) или Л22 (предложно-переходный глагол
объектно-качественной направленности, в форме страда-
тельного залога). Соответственно, ядерная структура ®34
имеет две разновидности, различающиеся по признаку транс-
формационной соотносимости с разными типами ядерных
структур в активе.
®34а является пассивным трансформом (в смысле вза-
имной трансфер мир уемости, вне отношений исходного и
производного) ядерной структуры ®2i: N2 be V en \ M
IP"
100

(byNJ^NjVN3IN
' например, You are unfairly
treated (by them) <-• They treat you unfairly. Например:
Workers are treated brutally (Daily World Magazine.
Oct. 12-13, 1968, M-9).
®.34ь является пассивным трансформом, в указанном
смысле, ядерной структуры ®.22 : N2 be V en prt i
IP
(by N^Ni V ( ,Л р N2. Например: Pupils are dealt
IP N3J
with fairly (by teachers) «-> Teachers deal fairly with pupils.
Трансформационное преобразование <£Ыь ** ®22 необхо-
димо предполагает изменение (be V en) prt<-> p (Na). На-
пример: You are
f
playedwith fairly.
®35 Sn35Adv.purpose, где П35—глагол объектно-целевой на-
правленности, прямо-переходный, в форме страдательного
залога (Л23). Ядерное предложение типа (§Ьб — пассив-
ный трансформ ядерного предложения ®23, с подлежащим
пассивной конструкции, трансформационно соотносимым с
прямым дополнением активной конструкции. Трансфор-
мационные отношения двух ядер можно представить, как
N2 be V en to V (by N2) <* NXV N2 to V, например, [Austra-
lian] conscripts are sent to fight in Vietnam (by the Go-
vernment) ++ The Government sends [Australian] conscripts
to fight [in Vietnam]. Например:
Servants were sent to alarm the neighbours.
@3б 2Пзв
, где П36 — составное именное сказуемое, со-
стоящее из глагола-связки и именного члена.
Выделяем две основные разновидности ядерной струк-
туры ®3б г личную (®зба) и безличную (®.збь)« Их разграни-
чение осуществляется по признаку морфологической струк-
туры подлежащего. Омонимия, связанная с наличием в
системе личных местоимений формы it (наряду с it —
безличным местоимением) разрешается в процессе анализа
приемом субституции: в то время как личное it допускает
подстановку в его позицию существительного, такая замена
невозможна для it — безличного местоимения.
В свою очередь, первая разновидность дифференцируе-
тся далее по типу сказуемого, вернее, его связочного эле-
мента. Таким связочным элементом может быть глагол be,
а также remain, become, look и т. д ., неизменно в активной
101

форме
24
.
Наряду с ними, в качестве связывающего элемен-
та между подлежащим и предикативом может выступать
форма страдательного залога ряда глаголов разряда V2 (call,
leave, keep, make и др.) Объединяет те и другие их функ-
циональная общность: они связывают предикатив с подле-
жащим. Ср.: It is the House on the Hill и It is called the
House on the Hill.
В качестве предикатива выступают части речи, объеди-
няемые общим названием «имя» (существительное, прила-
гательное, местоимение), а также неличные формы гла-
гола, функционально соотносимые с именами
25
.
Отличаясь
значительным разнообразием в плане морфологическом,
все эти слова (и сочетания слов с ними) обнаруживают
общность в структурном содержании, занимая общую для
всех их позицию в составе предложения — позицию пре-
дикатива. Поэтому, на наш взгляд, нецелесообразно выде-
лять в качестве разных базисных моделей предложения кон-
струкции с предикативом-прилагательным и конструкции
с предикативом-существительным, как поступает П. Ро-
берте (Roberts, 1964, стр. 30—37)26
.
Признак морфоло-
гической природы синтаксического элемента здесь при-
надлежит лишь к характерологии элемента и является
нерелевантным для синтаксической классификации типов
предложения. Осуществляемое в настоящей работе деление
ядерной конструкции ®.3в
на
личную и безличную разно-
видности связано с различием общего структурного содержа-
ния соответствующих построений.
а
.
Связка в форме действительного залога. Примеры:
Whispers are dangerous (Greene. Quiet American, 142)
f
My time is yours' (Bates. Quiet Girl, 56)
He was asleep (Lessing. Wine, 179)
24
Детальное описание типологии связочных глаголов см. в
Vis
ser, 1963, стр. 189-219.
26
Подробную характеристику средств выражения предикатива см.
в Visser, 1963, стр. 219—279.
26
Рассмотрение конструкций с прилагательными и существитель-
ными в качестве разных структурных типов предложений было бы,
возможно, оправданным, если бы различие предикативов дополнялось
бы соответствующим полным размежеванием глаголов-связок. Такого
размежевания, однако, нет. В современном языке, как отмечает тот же
П. Роберте, возможны даже построения типа The boy seemed my friend.
Самый факт их существования говорит о тенденции к снятию, а не к
углублению различий в выборе глаголов-связок в зависимости от мор-
фологической природы предикатива.
102

This will be it' (Galsworthy. End of Chapter, 129)
He was a drunkard (Maugham, 206)
The Saturnalia is at an end (Wilson. Saturnalia, 57).
При предикативе-инфинитиве или герундии обычно
предваряющее it с расположением компонентов ядра в
последовательности It Пзв2. Например: It was wonderful
having Bart (Cusack, 332),
f
[And] itf
s wonderful to see you
f
(Baldwin, 121). Реже — there is, например: There is no
good offering a [large] reward [now that the thing is found]1
(Wilde. Importance of Being Earnest, 285).
Связка в форме страдательного залога. Примеры:
Our house is called the House on the Hill (Abrahams, 55)
Мог was left alone (Murdoch. Sandcastle, 282).
<2Ьбь- Примеры:
f
It is noon: ...
f
(Bedford, 220)
f
Itf
s [only] two o'clock
1
(Wilde. Lady Winderrnere's
Fan, 66)
It's warm, cold, windy, etc. (Hornby, 523).
Ф.37 П37Е, где П37 — конструкция there is. Например:
There was a murmur (Murdoch. Sandcastle, 245)
There was silence (Snow. Time of Hope, 312)
There was no moon (Maurier. Rebecca, 323).
Предложениям с составом П372 присуще экзистенциаль-
ное содержание. В предложении сообщается о существова-
нии некоторого предмета. Предложения ®.S7 не должны сме-
шиваться с предложениями вроде There came a boy, которые
являются трансформами (трансформация вводящего эле-
мента) предложений с глаголами ненаправленного действия
(Vi). Предложения типа There was a buzz соотносительны с
предложениями типа A buzz. Ср.: Jack spoke. 'We've got
to decide about being rescued.
1
There was a buzz. One of
the small boys, Henry, said that he wanted to go home...
T ought to be the chief/ said Jack with simple arrogance,
'because I'm charter chorister and head boy. I can sing С sharp.
1
Another buzz (Golding, 21). Предложение There came a
boy соотносительно с A boy came.
Существительные в предложениях с ядром ®в37 име-
ют обычно в качестве определителей неопределенный ар-
тикль, неопределенные и отрицательные местоимения. Ср. од-
нако: Now, Miss Foster, we have three models. There's the
Olympus, the new de-luxe. Then there's the Diana — bigger
and better than Dors. And the Sheraton — the super-duper,
103

out-and-outer, It does everything but make the tea
1
(Bates. Quiet Girl, 55).
®,з8 П382, где П38 — конструкция here is. Например:
'Here's the theatre
1
(Mansfield. Bliss, 57)
'Here's my address
1
(Maltz. Happiest Man on Earth, 543)
'Here are the roses,
1
said Miss Carter,
...
(Murdoch.
Sandcastle, 36).
Ядерное предложение ®38 отлично по содержанию от
предшествующего ядерного предложения. Предложение ®#38
связано с представлением, демонстрацией, привлечением
внимания лица, к которому обращена речь, к соответствую-
щему предмету. (В отдельных реализациях построение с
here is приближается по своему содержанию к конструкции
с there is, ср., например: Here's hoping they reach you soon.
Наблюдается и противоположное явление — приобретение
конструкцией there is значения, характерного для построе-
ния с here is, например: 'How do I start it?' he asked. 'There's
the ignition, it's switched on, there's the starter, there's
the gear lever. You remember how the gear go? There's the
clutch, the foot-brake, the accelerator. The hand-brake is
in front here' (Murdoch. Sandcastle, 88).
При подлежащем-личном местоимении последователь-
ность элементов ядра изменяется. Ср.:
'Here they are'
(Maurier. My Cousin Rachel, 178), 'Here it is' (Baldwin,
119),
f
Here we are,' [said Rufus; ...] (id., 9).
Если для подлежащего в ®.37 характерна неопределен-
ность, то подлежащее в ®.39) наоборот, обычно выражается
единицами, сигнализирующими определенность (имя соб-
ственное, личное местоимение, нарицательное существитель-
ное с определенным артиклем, притяжательное местоимение).
Например: The midsummer (Maltz. Way Things
Are, 483). Контекст приведенного предложения: The midsum-
mer. Louisiana sun was a red blotch in the hazy sky. Контекст
приводится с целью показать независимость структурного
значения ядерного предложения от окружения.
Ядерное предложение типа ®ф39 имеет один обязательный
элемент. Это обычно существительное. Использованием сим-
вола Ш, составленного из символов подлежащего (2) и
сказуемого (П) мы хотели отразить в символике специфиче-
ский характер этого синтаксического элемента, его нетож-
дество названным членам предложения и, одновременно,
его общность с ними. Примеры:
104

Groans (Forster, 104)
Silence (Cronin, 251)
A silence (Lessing. Pleasure, 88).
Наличие в синтаксической системе языка данного типа
предложений, представленного в его ядер ной или распростра-
ненной форме (например, Silence now (Golding, 31)), показы-
вает, что типология ядерных конструкций и, следовательно,
предложений языка не ограничивается конструкциями гла-
гольного типа, имеющими в качестве обязательного консти-
туента verbum finitum. Поэтому трансформационная фор-
мула предложения S -* NP + VP является известным упро-
щением реального многообразия структуры предложений
английского языка. Эта формула охватывает подавляющее
большинство (и этим определяется ее полезность), но не
все типы предложений.
Противоречие между реальными фактами языка и со-
держанием приведенной формулы технически может быть
разрешено введением в описание «пустых» символов, что
дает возможность представить и односоставное предложе-
ние как двусоставное, т. е. придать формуле универсаль-
ный характер:
S-уNP+VP
VP
Это, однако, не более, чем прием описания, по существу не
снимающий представления о неглагольности предложений
типа Silence.
Иной подход к разрешению проблемы единообразного
описания всех типов предложения обнаруживает ряд чеш-
ских языковедов (Ф. Данеш, М. Докулил и др.), которые
выносят, без достаточных для того оснований, односостав-
ные именные предложения за пределы системы языка, ква-
лифицируя их как принадлежащие к области языкового упо-
требления
27
- Сходнуюточку зрения находим у С. К . Шаумяна
27
Такое понимание статуса односоставных неглагольных предло-
жений находится, надо заметить, в противоречии со взглядом по этому
вопросу В. Матезиуса (1967а, стр. 237—238), который рассматри-
вал предложения с личной формой глагола и без нее как лингвистиче-
ски равноправные модели.
105

и П. А . Соболевой (ср. даваемое ими определение пред-
ложения: «Предложение есть любой комплекс, в который
входит класс V» (Шаумян и Соболева, 1963, стр. 15)28
.
Принятый в настоящей работе подход к описанию струк-
туры-предложения позволяет выявить и другое упрощение,
присущее принятому сегодня трансформационному описа-
нию синтаксической структуры предложения. Оно заклю-
чается в представлении глагольной группы как состоящей
из собственного глагола и группы существительного (VP ->•
~* Verb + NP). В такой формуле глагольной группы не учи-
тывается возможная существенность наречной детермина-
ции глагола.
ЯДЕРНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
СОВРЕМЕННОГО АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА
Сводная таблица
Тип
ядерно-
го пред-
ложен и А
Формула ядерного
предложения
Примеры
Примеча-
ние
К
10
Fieta nodded
It was raining
She took my hand
handed her the
Andrew
child
She handed her bouquet to
Rain
I've taught him that
He looked at me
ГН tell Gert about this
He wrote to me about this
You agree with me in that
He had thought that of his
sister
1 told you the truth about
the umbrella
I said nothing to the
lawyer about Anne
He telephoned me
She wrote to Domford
щ
II,=V7
п»
106

Продолжение
Тип
ядер*
ыого
предло
ження
Формула ядерного
предложения
Примеры
Примеча-
ние
•И
13
48
®
(Si
2n
i3Adv
- manner
S[I]4Adv+purpose
2nlfiAdv.placep0
Sn
23QAdv
-purpose
25
She went to the window
Dinner's at one
He behaved badly
Tve come to see you
You were ages in the
garden
Гт driving him to the
infirmary
He passed me your letter
across the table
He had written to her a few
lines from Japan
He reached across the
table for the check
I won't keep you long
Johnny kept them in a box
for many a year
I've treated you badly
Youil play straight with me
He used his report to laud
the Government
The rains haven't done us
badty
Other defects are noted
His cases were looked after
The room has not been
lived in
Information was given the
Americans
The Ball was thrown to
Carde
I was not told these thing
Hewasfined£2
A question was asked him
Mad Sam had been seen
little of
Мог was reminded of the
scene
=v
M
=V
lt
=
v
i«
П17 =
= vls
= V19
п21 V2J
П
25
Л4
Л4
107

Продоломние
Tim
ядерно-
го пред*
ложсння
Формула
р
предложения
Примеры
2П
р
'талпег
purpose
36
n37s
They were searched for let-
ters
Nothing has been told me
of it
Nothing was said to me
about it
I was told nothing about U
We were shown upstairs
Money was fished for in
her bag
The case was adjourned
until today
You will be remanded in
custody for a week
Vm unfairly treated
You're played with fairly
Servants were sent to alarm
the neighbours
She was pale
It's cold
There was г pause
Here is Gerald
Silence
Л9
Л&
~ Л19
Л23
П35 *= гла<
ГОЛ —
связка *f
предцка-
7НЭ
струкция
there is
ET^g—кон-
струкция
here is
ih»

Рассмотренный материал, так же как и материал, на
котором ниже строится рассмотрение синтаксических про-
цессов, ограничен повествовательными предложениями. Не-
трудно видеть, однако, что предлагаемый тип анализа,
использующий в качестве центрального понятия понятие
конструктивной значимости, может быть распространен
на предложения вопросительные и побудительные. Отно-
шения по линии «повествовательность» — «вопроситель-
ность» — «побудительность» суть отношения ядерных струк-
тур. Эти отношения могут быть описаны в терминах транс-
формаций, что, однако, в нашем понимании, не должно
обязательно связываться с понятиями исходного, пер-
вичного и производного, вторичного, как трактуются
отношения между соответствующими структурами в транс-
формационной порождающей грамматике. Вопросительные
и побудительные предложения столь же базисны, как и
повествовательные предложения. Логические отношения
предшествования, первичности и вторичности в связи с эти-
ми тремя типами предложений могут (если вообще такие
отношения когда-либо существовали, что представляется
сомнительным) быть в принципе отнесены только к их гене-
зису, но не к современному языку.
Хотя предложенная система типов ядерных структур,
возможно, не является исчерпывающей, она наиболее об-
ширная из известных нам. Приведем для сопоставления
данные о базисных структурах, устанавливаемых в некото-
рых грамматиках. (Поскольку пассивные конструкции рас-
сматриваются обычно как вторичные, производные от соот-
ветствующих активных конструкций и, таким образом, не
получают специального описания, мы лишены возможности
включить сведения о них по части источников в приводимые
ниже данные). «+»и «—» обозначают соответственно наличие
или отсутствие соответствующего типа ядерного предло-
жения в системе базисных синтаксических структур ан-
глийского языка того или другого автора. Следует иметь в
виду, что когда отмечается общность выделяемых типов,
она часто является лишь частичной, что связано с несход-
ством общих систем классификации (см. характеристику
соответствующих типов ядерных структур, приведенную ни-
28
Обоснованную критику такого взгляда см. «Основы...» (1966,
стр. 131 —132). Возражения против такой интерпретации неглагольных
предложений исходят и от некоторых чешских языковедов, см., напри-
мер,Мразек (1967).
109

MIiIIII!!IIIMM!IMI++IIIIf
'
!
iii,iIM ,•:
:iiiчi
IIIiиiIмiiIiiii!ii
I t +++H-
ItItIII+
IIIMIII+H-
M IIIII+-Ы-IIM1IIIiIIiIIIIII!IiI++
3. С . Хэррнс,
С
встречаемость к
трансформация
в языковой
структуре
P. Roberts, Eng-
lish sentences
N, С.
g^
An introductory
English grammar
I. H. Hook,
E. С Mathews.
Modern g
grammar and
usage
A. M, Булгакова,
Пассивны*' кон-
струкции в анг-
лийской разго-
ворной речи

Продолжение
\ Автор
\ Труд
Тип \
ядерного\
предложе-\
®36
Ф.37
к
Xо!•§-§н
О*О.»5>»
«О inе-« w
—
—
—
t
3о«
+
—
л^1
—
+
—
-°25
—
+
+
же по каждому из авторов, с авторскими иллюстрациями).
Тем не менее, и с учетом этого обстоятельства, различия в
охвате явлений достаточно интересны ' см. таблицу на
стр. 110-111).
В заключение рассмотрения ядерных структур введем
весьма существенное для описания синтаксической струк-
туры языка понятие базы ядерного предложения.
Система ядерных предложений, присущих английскому
языку, равно как и любому другому языку, может быть
представлена в виде конечного списка формул. Однако ока-
зывается, что состав ядерных предложений может не огра-
ничиваться элементами, зафиксированными в приведенных
выше формулах. В них были представлены базы ядерных
предложений. База является необходимым, во всех слу-
чаях обязательным структурным минимумом ядерного пред-
ложения. Именно база составляет специфику каждого из
типов ядерных предложений. Реализации же некоторого
типа ядерного предложения могут отличаться (и часто от-
личаются) друг от друга не только лексико-грамматическим
наполнением элементов ядра, но до известной степени и
своим составом. Связано это с тем, что в силу обязатель-
ности некоторого окружения по отношению к тому или ино-
му элементу базы, в ядерное предложение могут включать-
ся элементы, получающие таким образом статус ядерных,
но не входящие в базу ядра. Рассмотрим это на примерах.
Предложение Nan took hold of his arm (Murdoch. Sand-
castle, 36), соотносимое с типом ядерного предложения
®2— 2II2Q, не сводите ] при его редукции до ядерного к
111

Nan took hold, а в силу объектной направленности, про-
являемой существительным hold, включает и предложное
дополнение of his arm. Этот элемент входит в состав ядерного
предложения не в силу иммаенентно присущей ему «ядер-
ности», а вследствие его обязательно-дистрибутивной связи
с существительным hold, являющимся элементом ядра.
В других условиях, а именно относясь к слову, не принад-
лежащему к ядерному предложению, этот же синтаксиче-
ский элемент уже оказывается за пределами ядра. Ср.,
например, предложение Taking hold of himself, he decided
to go and see her.
Еще один пример, иллюстрирующий развитие, на основе
базы, ядерного предложения. Глагол thank принадлежит к
синтагматическому типу глаголов прямо-предложной на-
правленности (V8), Следовательно, в состав базы ядерного
предложения войдут лишь непосредственно связанные с на-
званным глаголом, при его использовании в роли сказуемо-
го, прямое и предложное дополнение. Таким образом, в
предложении
f
I thank you for saving me from him last night1
(Wilde. Woman of No Importance, 161) базой ядра являет-
ся thank you for saving. В свою очередь через save, синтаг-
матически однотипное с thank, в состав ядерного предло-
жения включается еще два связанных с глаголом save до-
полнения. Ядром приведенного предложения поэтому будет
I thank you for saving me from him. Last night — элемент
неядерного состава.
Подобное развитие ядерного предложения может быть
представлено как синтаксические отношения конкатена-
ции (сцепления), по аналогии с соответствующим явлени-
ем, устанавливаемым в лексикологии. Проводя далее анало-
гию, базу ядерного предложения можно представить (для
предложений глагольного типа) как комплекс элементов
с глаголом в центре и радиально связанными с ним дру-
гими элементами ядра. Там, где начинается конкатенация,
кончается база. Вот как эти отношения можно представить
графически:
С
I / thank
[
,
)yesterday
112

База ядра обрамлена пунктирной линией, ядро —
сплошной.
Входят в состав ядерного предложения, но находятся
за пределами его базы элементы обязательного окружения
прилагательного, слова категории состояния, существитель-
ного
29
. Приведем еще примеры, используя те же графиче-
ские средства выделения ядерного предложения и его базы:
(London, П7)
the
editors
Then у he becameaware ~j of
standing be-
fore the big
open fire in
the hall (Cro-
nin, 194)
\$ht \p^^^l£SLJl
^^!P£!Ti
a
£t-'^f
ns
^
'°f ingratitude
coupled
with pain
(Dreiser,Financier,421).
База, как и ядро, может иметь прерывистую структуру
(см. последний пример).
§ 7. СИНТАКСИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ
Взаимные отношения ядерного предложения и предло-
жения, состав которого не ограничивается ядром, могут быть
представлены как распространение ядра в «полное» предло-
жение, или, наоборот, свертывание последнего до ядерного.
Такое понимание отношений между ядром и «полным» пред-
ложением позволяет интерпретировать предложение, со-
держащее лишь элементы ядра, как нераспростра-
ненное предложение, предложение же, состав которого
не ограничен ядерными элементами как предложение р а с -
простра ненное.В этих отношениях ядра и «полного»
предложения проявляется сущность ядерного предложения
как минимальной завершенной, но открытой структуры.
Ограничения, которые грамматика накладывает на со-
став предложения, распространяются лишь на ядерные пред-
ложения, компонентный состав которых строго «огова-
ривается» грамматикой и является для каждого ядерного
29
Об обязательно-дистрибутивной связи компонентов субстантив-
ного словосочетания см. Pocheptsov,
1968.
113

предложения конечным. Различия ядерных предложений от
предложения к предложению находятся в рамках присущего
данному языку набора ядерных структур, который также
является конечным. В отличие от этого, состав предложений
в той его части, которая является распространением ядер-
ной структуры, не имеет каких-либо ограничений, наклады-
ваемых грамматикой (кроме, естественно, тех, которые свя-
заны с сочетательной способностью слов). «Нет какого-ли-
бо значимого предела, которым можно ограничить длину
предложений, хотя любое данное предложение должно быть
по длине конечным» (Lees, 1957, стр. 383).
Распространение ядерного предложения достигается в
результате соответствующих синтаксических процессов.
(Процессом, в расширенном толковании термина, являет-
ся и построение самих ядерных предложений, хотя бы по-
тому что использование того или иного типа ядерного пред-
ложения предполагает осуществление выбора единиц тех
лексико-грамматических классов и разрядов, которые за-
ймут в предложении составляющие его позиции, также
потому что ядерное предложение, как и любое другое,
характеризуется свойством линейности и, следовательно,
развертывается во времени, но это уже другой «процесс»).
Нам остается выяснить эти процессы распространения
ядра.
Уяснение этих процессов, однако, не дало бы в итоге
полной картины присущих данному языку синтаксических
процессов (и связей) в предложении. Наряду с процессами,
которые связаны с выходом за пределы ядра и, таким обра-
зом, ведут к превращению предложения нераспространенно-
го в распространенное, имеются процессы, которые могут
ограничиваться рамками ядра, которые носят как бы «внут-
ренний» для ядра характер. При этом ни те, ни другие не
являются специфическими для ядерного состава предло-
жения. Они в равной мере наблюдаются как в элементах
ядра, так и в его распространении. Поэтому необходимым
является рассмотрение синтаксических процессов в целом,
т. е. рассмотрение всех тех процессов, которые связаны с по-
строением предложения.
Синтаксические единицы на уровне членов предложения
не только соотносятся определенным образом в синтагмати-
ческой цепи. Они связаны между собой и в системе языка,
находясь друг с другом в определенных парадигматических
отношениях. Можно установить (и это осуществляется ниже,
114

в ходе рассмотренрм синтаксических процессов) отношения
синтаксической производноеTM между отдельными разно-
видностями синтаксических единиц. Синтаксические еди-
ницы, находящиеся в отношениях синтаксической произ-
водности, соотносятся на основе понятия синтаксического
процесса, которым достигается образование производной
единицы из исходной. Таким образом, явление синтакси-
ческой деривации не ограничивается уровнем предложения.
Оно наблюдается и на уровне членов предложения.
Описав ядерные предложения, присущие синтаксиче-
ской структуре данного языка, и способы их распростране-
ния, которыми достигается усложнение структуры и самого
ядерного предложенрш и его развертывание в бесконечное
разнообразие возможных предложенчесюсс структур, мы
имеем возможность адекватно представить синтакертсескую
структуру языка в сравнительно компактном описании.
Основные типы синтаксических процессов следующие:
расширение, усложнение, совмещение, развертывание,
присоединение, включение. Выделенные здесь ТРШЫ синтак-
сриеских процессов, которые будут рассмотрены в ходе
последующего изложенрш, устанавливаются в связи с конст-
руктивным анализом структуры предложенрш, при этом пре-
ртмущественно в направлении «ядерное предложение -> его
распространение». Соответствующие отношенрш, рассматри-
ваемые «в обратном направлении», могут быть представле-
ны как процессы сужения, опрощенрш, разъединенрш, свер-
тыванрш и т. д . По сути это общие процессы, различающиеся
направлением преобразованрш.
Квазисинтаксртческим процессом является перестанов-
ка (пермутацры). Применение перестановки к предложению
не изменяет в какой-либо степени структуру предложенрш
и затрагивает лишь линейные свойства данного предложенрш.
Сказанным не снимается возможность и целесообразность
изученрш линейных свойств предложений, в том числе и
таких, которые не облечены явной грамматческой значршос-
тью, а являются лишь результатом речевой традиции. От-
ношение таких свойств предложенрш: к структуре языка
сопоставртмо с тем отношением, в котором находятся к ней
физртческие свойства звуков речи. Линейные свойства пред-
ложенрш — это по сути тоже физртческие данные предложе-
ния, а ршенно положение его элементов в пространстве
(текст) или во времени (речь). Для структурального опи-
санрш языка они релевантны в той степени, в какой их
115

изменения влияют на функциональное содержание слов как
элементов предложения, подобно тому, как в фонологии
важно знать зависимость между изменениями физической
природы звуков и их фонематическими характеристиками,
пределы звукового варьирования фонемы.
Расширение основывается на фундаментальном
свойстве грамматики языка — рекурсивности — и заклю-
чается в добавлении к некоторой синтаксической единице
других элементов того же синтаксического статуса и общей
синтаксической связи в структуре предложения, в их нани-
зывании одна к другой. (Именно к такого рода построениям
наиболее правомерно применение наименования «цепочки»
(string), поскольку все составляющие расширения характе-
ризуются признаком общности синтаксической функции и
4 связи). Расширенный ряд синтаксических элементов обра-
зует незамкнутую конструкцию.
Присутствие элементов расширения не является кон-
структивно необходимым. Словосочетание или предложе-
ние является структурно законченным и без расширения.
Цепочка элементов, взаимно связанных отношениями
расширения, может рассматриваться как единый, но рас-
ширенный член предложения и как последовательность
синтаксических элементов общего синтаксического статуса
и связи.
Простейшим видом расширения является повторение
некоторого элемента в синтагматической цепи. Это может
быть член предложения или его составная часть (ср., на-
пример, возможность расширения предикатива). Примеры:
Подле-
(1) At right angles, reaching up a short distance
жащее
on each side of Chapel Street, were rows
and rows of blue-roofed workers' houses
(Cronin, 29)
(2) There were rumours, rumours, rumours — of
great railway and street car undertakings,
land developments, revision of the tariff,
war between France and Turkey, famine in
Russia or Ireland, and so on (Dreiser.
Financier, 49)
I waited and waited (Cronin, 344)
The phone rang and rang (Baldwin, 301)
To cut or burn through it would take minutes
and minutes (Murdoch. Sandcastle, 261)
116
Сказуе-
мое
Допол-
нение
(3)
(4)
(5)

Опреде
ление
Обстоя
тель-
ство
Преди-
катив
Ср. еще (14)
(6) 'This I did with Rebecca, and this, and
this
9
(Marnier. Rebecca, 312)
(7) Birds walked upon the grass verge, casting
long long shadows upon the grass (Murdoch.
Sandcastle, 171)
f
But I couldn't bear the thought of your
waiting and waiting' (ibid.,
174)
f
I very very seldom use them
1
(Bedford, 84)
f
I never, never, never want to look a lobar
pneumonia in the face again
1
(Cronin, 239)
They began diving again and again from a
high point into a well of blue sea between
rough, pointed rocks (Lessing. Through Tun-
nel, 62)
'Life is terrible,' Madame repeated with
conviction, 'terrible, terrible, terrible
9
(Cop-
pard. Presser, 304)
The excited voices grew louder and louder
(Murdoch Sandcastle, 253)
'I am more, more ashamed and sorry than
I can say' (Forster, 64).
(8)
(9)
(10)
(И)
(12)
(13)
(Расширенное употребление элемента в последнем предло-
жении возможно в силу и в меру сохранения им лексиче-
ского значения. Делексикализированному слову такое упо-
требление несвойственно).
Функционально-экспрессивное назначение такого рас-
ширения (его можно назвать тавтологическим) в речи не-
однородно. Чаще всего такое расширение рассчитано на
эмоциональный эффект и служит средством усиления
(в стилистике оно рассматривается в качестве так называе-
мого лексического повтора). Такая роль усиления отчетли-
во проявляется в приведенных примерах расширения оп-
ределения-прилагательного (предложение 7), дополнения
(предложение 5), обстоятельства степени (предложение 9),
обстоятельства времени (предложение 10), предикатива
(предложение 12), расширения more (предложение 14). В рас-
ширении глагольного сказуемого (предложения 3—4), ге-
рундия с предлогом в роли определения (предложение 8),
значение усиления связано с идеей значительной временной
протяженности действия. Расширение обтоятельства при
глаголе (предложение 11) подчеркивает многократную по-
вторяемость действия. Повторение формы сравнительной
117

степени прилагательного (предикатив в предложении 13)
передает идею нарастания интенсивности признака. Что
касается существительных и местоимений, то их тавтологи-
ческое расширение обычно связано с разной референтной
отнесенностью каждого из элементов расширения. Именно
поэтому необычно употребление расширенного за счет по-
вторения тождественных элементов подлежащего. Очевидна
различная референтная отнесенность местоимений-допол-
нений (предложение 6).
Чаще, однако, тождественность синтаксического статуса
элементов, находящихся в отношениях расширения, соче-
тается с различием их лексического наполнения. Ср ., на-
пример, Не shrugged (Lessing. Wine, 179) и Herr Scholtz
shrugged and groaned (id., Woman, 55). Расширение такого
типа — очень распространенное явление. Его использова-
ние позволяет осуществлять экономию языковых средств
(ср.: Не shrugged. He groaned и Не shrugged and groaned)
за счет «уплотнения» структуры предложения, ее большей
напряженности.
Существенным признаком расширения является общность
структурного значения составляющих расширения как син-
таксических элементов. Различия морфологической формы
релевантны лишь постольку, поскольку они имеют значи-
мость для синтаксической функции слова. Общность части
речи или разряда внутри части речи также существенна
постольку, поскольку разные части речи, разряды харак-
теризуются различием синтаксического функционирования.
Там, где такого различия нет, принадлежность элементов,
составляющих расширение, к разным частям речи или их
разрядам несущественна. Так, в рамках единого расшире-
ния могут объединяться существительное и личное местои-
мение (Maxim and I ate in silence (Maurier. Rebecca, 411)),
местоимение, числительное (порядковое) и прилагательное
(his third short drink (Cronin, 163)), глаголы разных синтаг-
матических классов и разрядов (The other completed the
cigarette, tossed it in the air, and caught it in his mouth
(Cusack, 419)) и т. д.
Существенной для процесса расширения является, та-
ким образом, категориальная, синтактико-функциональная
общность членов предложения, а также общность их син-
таксических связей. Внутренние же, видовые, различия меж-
ду ними не только возможны, но и весьма обычны. Расшире-
ние сказуемого может состоять из сказуемых различных
118

типов, с присущим каждому из соответствующих синтагма-
тических типов глагола окружением. Например: She looked
impatient, then smiled (Lessing Through Tunnel, 60); He
felt thirsty and looked at the watch (Abrahams, 15); 0// came
the stranger's glove, and was slapped in Jeffer's face (Wells.
Invisible Man, 53).
В каждом из приведенных предложений имеется расши-
ренное сказуемое, состоящее из двух разнородных по свое-
му классификационному типу единиц, соответственно Пзв +
-Ь ПрПзв + П6, Ilj + П31. Соотнося их с традиционным по-
нятием однородности членов предложения, мы устанаслива-
ем их неоднородный характер. Признак однородности, та-
ким образом, оказывается для расширения несущественным.
Важны общность синтаксической функции и связи элементов.
В составных и сложных по своему строению синтакси-
ческих элементах может, в условиях расширения, оставать-
ся нерасширенной та их часть, которая является общей для
ряда элементов. Вместо того, чтобы говорить Her voice
was high, was steady, was uninflected, говорится Her voice
was high, steady, uninflected (Snow. Time of Hope, 363).
Осуществляется своеобразная компрессия состава конструк-
ции. Ср.:
Her voice
was high
( high
was steady
~-> Her voice was j steady
was uninflected
uninflected
Обычно подвергается компрессии глагол со служебно-
грамматической функцией, и это естественно. Передача зна-
чения одного полнозначного слова другому в пределах од-
ного предложения невозможна в силу их лексико-семанти-
ческой индивидуальности.
Таким образом, расширению может сопутствовать про-
тивоположное по своей сущности явление — компрессия.
(Поскольку компрессия возможна лишь как сопутствующее
расширению явление, она не принадлежит к основным син-
таксическим процессам). Например: The others were lau-
ghing and talking and playing Tinno Rossi and Mae West
records,
...
(Wilson. Significant Experience, 163); He had
to open a gate, prop it open, force the perambulator across
ruts, and shut the gate (Benet, 384).
Такая нерасширенная часть может представлять собой
своеобразный конденсатор разных лексико-синтаксиче-
ских вариантов одного слова, как, например, в следующих
119

предложениях: (1) Не was fifteen, home for the holidays (Les-
sing. Flavours of Exile, 115); (2) It was three months later,
and a fine March afternoon (Cronin, 52); (3) 'But he'll soon
be up and doing again
1
(id., 25).
Глагол be здесь совмещает значения глагола-связки и
синтаксически самостоятельного глагола типа Vn (предложе-
ние 1), V12 (предложение 2), глагола-связки и вспомогатель-
ного глагола (предложение 3). (Ср. сходное построение в
русском языке: Князь Андрей был в этот день дежурнылСи
неотлучно при командире. Л. Толстой).
Возможно также расширение элемента с грамматико-
служебной функцией при нерасширенной основной части
сказуемого, например:
f
On the other hand, we would not
accept a sea scene as a forest. We can't do it. It violates
our senses. Nor would you, or, rather should you, accept
the ravings and writhings and agonized contortions of those
two lunatics to-night as a convincing portrayal of love (Lon-
don, 226).
Связь елементов расширения осуществляется как союз-
ным, так и бессоюзным путем. Союзы не ограничиваются
союзами сочинительными (примеры—выше и ниже), но
включают также подчинительный союз if. Например: Не
was strumming on a mandoline and as they talked he would
sing snatches of Schubert lied in a rich if tremulous tenor
(Wilson. Significant Experience, 165).
Что касается пределов расширения, то оно не имеет
каких-либо структурных ограничений и может быть весьма
обширным. Ср., например, следующие предложения с по-
следовательным увеличением числа составляющих расши-
рения:
His expression was mock-repentant(Snow. Time of Hope, 30)
She was attentive, sleek and shining (Snow. Time of Hope,
224).
George Passant *s voice was loud, strained, irascible, and
passionate (ibid., 75)
He was busy, hard-working, essentially pragmatic, prac-
tical, and humane (Lessing. Eye of God in Paradise,
200)
He was mean, irritable, lazy, dishonest, brutal, slovenly
and unpunctual (Quin. Man They Couldn't Draft, 406)
He was vain, preposterously and superlatively vain and
yet astute; at the same time theatrical and shrewd; malici-
ous, hypochondriac, and subtle, easy to laugh at, and yet
120

exuding, through it all, a formidable power (Snow. Time
of Hope, 161).
Рассматриваемые в аспекте содержания, взаимные от-
ношения между элементами расширения могут быть адди-
тивными и спецификативньши.
При аддиции каждый из элементов расширения относит-
ся к другому в качестве самостоятельной единицы, незави-
симой как по своему предметному содержанию, так и синтак-
сически от элементов, которые могут находиться справа или
слева от него. Он связан с ними лишь общностью синтакси-
ческой позиции и синтаксической связи в составе конструк-
ции. (Междуэлементное соединение составляющих аддитив-
ного расширения осуществляется как союзным, так и бес-
союзным путем, ср.: I hadn't youth, seriousness, a future
(Greene. Quiet American, 97); You have neither the wit nor
the courage
1
(Wilde. Lady Windermere's Fan, 65); My life
at school had been neither a joy nor a torment, mostly rather
boring (Priestley, 5)).
Несомненный интерес представляет вопрос о последова-
тельности элементов аддиции. Расположение составляющих
аддитивно расширенного члена предложения являет собой
результат взаимодействия самых различных по своей при-
роде факторов, начиная от внелингвистических (здесь мож-
но указать, например, на последовательность элементов
как отражение реальной последовательности их референтов
в объективной действительности, на зависимость последо-
вательности элементов от субъективной оценки ее говоря-
щим, ср., например, эвфонические мотивы выбора порядка
слов) до чисто структурных (сравнительная сложность мор-
фологической структуры элементов, их связи с остальным
составом предложения). Представление о принадлежности
того или иного фактора к числу внешних по отношению к
структуре языка может быть иногда обманчивым или, во
всяком случае, не столь само собой разумеющимся, как
может показаться на первый взгляд. (Иллюстрацией к этому
положению может служить интересный анализ последова-
тельности двухчленных приименных определений Д. Бо-
линджера (Bolinger, 1962)).
Что касается объема аддитивного расширения, то здесь
отсутствуют какие-либо ограничения структурного поряд-
ка. Кратность расширения, как мы видели, может быть весь-
ма значительной. Возможные ограничения объема связаны
с экстралингвистическими факторами.
121

Сказуемое:
Аддитивные отношения широко представлены в предло-
жениях, приводившихся выше. Приведем еще ряд иллю-
страций, с расширением разных членов предложения или их
частей, бессоюзным и с сочинительными союзами, при раз-
ной лексической выраженности элементов расширения.
Подлежащее: Age and dust and nothing to hope for were
her handicaps Greene. Basement Room, 428);
Around the fence grew lemons, paws-paws,
bananas, shapes of gold and yellow in their
patterns of green (Lessing. Flavours of Exi-
le, 111)
There was a slamming of doors, a ringing
of bells, and the voice of Mr. Heebas bel-
lowing like a bull (Wells. Invisible Man,
161)
Philip Denny lit a cigarette from a crumped
paper packet, threw the match on the floor,
and strolled forward insolently (Cronin, 31)
There, one rose late, lingered over coffee
and rolls, descended, or did not descend,
to the beach for a couple of hours
1
sun wor-
ship, returned to a lengthy lunch, slept,
bathed again, enjoyed an even more lengthy
dinner (Lessing. Pleasure, 82)
She grew inattentive, played with the pho-
tograph frame, dropped it, smashed Dolly's
glass, apologized, was pardoned, cut her
finger thereon, was pitied, and finally said
she must be going... (Forster, 69).
Как видно из приведенных примеров, адциация сказуе-
мых может отражать временную последовательность соот-
ветствующих процессов в реальной действительности. Дей-
ствия сказуемых, находящихся в отношениях аддитивного
расширения, могут соотноситься между собой как одновре-
менные, имеющие общую для всех них временную коорди-
нату. Например: She had borne children, nursed, fed, and
washed them, sewn, cooked and swept, eaten little, travelled
not at all in all her years, suffered much pain, never known
the ease of superfluity;... (Galsworthy. End of Chapter, 106).
В приведенном примере временные рамки действий, пред-
ставляемых как одновременные, весьма широки. В следую-
щем примере, где аддитивные глаголы-сказуемые в иной
122

Предикатив:
временной форме, все действия действительно одновре-
менные. В отличие от предыдущего примера здесь несколько
субъектов действий, суммарно обозначаемых местоимением
множественного числа they: They were laughing, singing,
lying, squatting, or standing on the grass, holding food in
their hands (Golding, 141).
Одновременность действий, обозначенных аддитивными
сказуемыми, возможна и в условиях единственного числа
подлежащего. Ср .: She was whimpering and shivering and
shaking — • a nervous chill having succeeded the dazed and
almost unconscious state which had followed the first crash
(Dreiser. American Tragedy I, 175).
Продолжим примеры расширения элементов предложе-
ния.
The eyes were large, bewildered, and idealis-
tic (Snow. Time of Hope, 307)
It was communities, cities, even nations
(Doyle. Problem of Thor Bridge, 245)
The woman's face was a reproach, an ac-
cusation (Huxley, 304)
The old lady peered into the cupboard and
under the bed (Wells. Invisible Man, 118)
Laura said good evening, addressing me in
full, politely, formally, brightly (Snow. Af-
fair, 152)
Martin spoke, suddenly, freshly, and with
enthusiasm (ibid.,
180)
He told me of his wife, children, farm, his
health and his difficulties (Dreiser. De Mau-
passant, Junior, 69)
T have never seen this tray before, nor the
kettle, nor the teapot
5
(Maurier. Cousin Ra-
chel, 78)
He heard shouts, laughter, a scream, silence
(Lessing. Flight, 148)
Marsington was an old village with a fine
broad mainstreet with grassy cobbled edges
(Murdoch. Sandcastle, 58)
Jansen hesitated, then followed Marie's un-
certain but friendly smile (Lessing. Road
to Big City, 141)
Conversations with three workmen (on buses)
two housewives (in cafes), a businessman
Обстоятель-
ство:
Дополнение:
Определение:
123

(on a train); two waiters and two maids
(at the hotel) had left him dissatisfied (Les-
sing. Eye of God in Paradise, 227).
Расширение знаменательных элементов предложения в
условиях их разнолексичности столь обычно распростра-
нено, что оно не может быть стилистически маркированным
явлением. Лишь в условиях особого «нагнетания» расширен-
ных элементов оно приобретает стршистическую значимость,
как, например, в следующих предложениях: Unobtrusive
and unobserved, this individual had already travelled with him
from Bablock Hythe to Paddington, from Paddington to the
'Coffee House
1
from the 'Coffee House* to the Comer of Melton
Mews; had watched him enter No 2, made an entry in a pocket-
book, and with an evening-paper in his hand was now wai-
ting for him to come out (Galsworthy. End of Chapter, 109);
He talked with his body, his hands, his beard, arguing, laugh-
ing, exploding, gurgling, meanwhile throwing great quanti-
ties of food and drink into himself like a stoker deliriously
raising steam (Cronin, 164),
Выше уже ршлюстрировалась возможность расширенного
употребления слов, лишенных синтаксической самостоя-
тельности. Расширение возможно здесь лишь в силу и в ме-
ру сохранения таким словом знаменательности. (Именно по-
этому расширение слов, лишенных лексического значения,
скажем, артикля, видимо, является невозможным. Во вся-
ком случае примеров такого рода в исследованном материа-
ле нами не обнаружено). Приведем еще примеры: The wind
ran round and round the mill (Bennett, 384); 4 asked you
over and over again not to joke about religion,
f
...
(Maugham,
195); fYe-es
f
, said Tibby, and then held his mouth open
in a curious quiver, as if he, too, had thought of Mr Vyse,
had seen round, through, over, and beyond Mr Vyse, ...
(Forster, 104).
Отдельные составляющие расширения могут образовы-
вать более тесные единства в составе расширения, чем дру-
гие. Структурными средствами создания таких единств (по-
мимо не всегда фиксируемых на письме супрасегментных
явлений) может быть общность служебного слова или вспо-
могательного элемента. Например: His vast cranium was
filled with problems, data, agenda, obscure formulae, equations;
with physiology and chemistry; with facts and figments
of research —
...
(Cronin, 253); She gave me roast beef and
124

Yorkshire pudding, an apple pie with cheese, a great welsh
rarebit (Snow. Time of Hope, 235).
Если представить, скажем, на примере второго предло-
жения отношения элементов такого расширения как состав-
ляющих, используя применяющийся в дескриптивнойлинг-
вистике прием заключения в скобки (bracketing), то расши-
рение может быть представлено следующим образом (обо-
значим каждую группу дополнения отдельной буквой, т. е .
а
b
g
She gave me roast beef and Yorkshire pudding, an apple pie
with cheese, a great welsh rarebit): (((a) and (b)) (c) (d)).
Подобной внутренней структуры лишены аддитивные рас-
ширения, не имеющие в своем составе таких единств.
Их структура может быть представлена как ((а) (Ь) (с)...
(п)). Объединение отдельных элементов в более тесные
единства в пределах расширения создает структуру большей
компактности. Ср. приведенное выше предложение His vast
cranium was filled etc. и предложение того же состава со
снятием объединений: His vast cranium was filled with
problems, data, agenda, obscure formulae, equations, physio-
logy, chemistry, facts and figments of research.
Наоборот, повторение незнаменательных или полузнаме-
нательных слов, их повторяющееся употребление при каж-
дом элементе расширения, не вызываемое требованиями
структурного порядка, подчеркивает самостоятельность, обо-
собленность каждого из них и приобретает экспрессивную
значимость. Каждый из элементов расширения является
в этом случае выделяемым. Приведем примеры.
Предлоги:
Demoyte watched these changes with fury and with scorn
(Murdoch. Sandcastle, 20)
Rebecca was incapable of love, of tenderness, of decency
(Maurier. Rebecca, 312)
They set themselves against the great Australian vice —
extravagance, waste of land, of water, of resources (Ten-
nant, 199).
Различие — в экспрессивном плане — между общим упо-
треблением предлога по отношению ко всем элементам рас-
ширения и индивидуальным употреблением предлога в
связи с каждым отдельным элементом расширения отчетли-
во видно в следующей паре предложений: I thought of Cap-
tain Searle, the driver, the Llyod's agent, all those men on
125

the stranded ship leaning against the side, staring down
into the water (Maurier. Rebecca, 309) и (здесь же) I thought
of the shopkeepers in Kerrith, of errand boys whistling in
the street, of the vicar walking out of church, of Lady Crowan
cutting roses in her garden, of the woman in the pink dress
and her little boy on the cliffs. Весьма характерно, что объек-
ты, выраженные дополнениями, в первом предложении лишь
перечисляются, даются как бы суммарно (ср. заключающую
расширение группу all those men), тогда как во втором пред-
ложении каждый элемент расширения дается развернуто,
в виде группы дополнения. Ср . еще предложение: She
turned her head from side to side, looking at the combined,
effect of her hair, her penciled brows, her dimpled shoulder
and the black beauty-spot (Dreiser. Financier, 147), где об-
щее употребление предлога по отношению ко всем членам
предложения способствует стяжению всех их в единство,
служит цели подчеркнуть суммарный эффект («combined
effect») всех этих объектов.
Союзы:
With Cora, everything seemed so simple —
not hard and involved like algebra, or Latin
grammar, or the civic problems of Mama's
club, or the sermons at church (Hughes, 372);
Even in District Six people started and frow-
ned and made mistakes (Abrahams, 217);
You can't remember my shame, and loathing,
and disgust' (Maurier. Rebecca, 314).
Артикль:
The old, the universal anodyne; the common
lot! (Galsworthy. End of Chapter, 106).
Имеются случаи, когда повторение предлога позволяет
избежать возможной, при его отсутствии, структурной дву-
значности, как, например, в предложении There were stalls
with things of iron, with fruit or fish, pots and pans, leather,
strings, nails (Coppard, Fifty Pounds, 318), где повторное
употребление with с fruit or fish и т. д . позволяет четко обо-
собить эту и последующие группы от with things of iron.
Ср.,
в иных условиях, with things of iron, fruit or fish.
При спецификации один синтаксический эле-
мент являет собой смысловое развитие, уточнение другого
элемента. В этом случае может наблюдаться последователь-
ное сужение понятия в целях более конкретной, более точ-
ной характеристики соответствующего признака или предме-
та. Например:
f
He'll see you in his rooms tomorrow night
at nine o'clock (Snow. Affair, 272).
126

Оба члена предложения, связанные отношениями спе-
цификации, имеют общий синтаксический статус, но их
семантическое содержание разнится по степени конкрет-
ности обозначения. Синтаксическая единица, расположен-
ная влево, обозначает более общее понятие по сравнению
с тем, которое обозначается единицей, расположенной впра-
во. В силу несовпадения референтов в объективной действи-
тельности каждого из элементов спецификативного расши-
рения отношения между ними не являются отношениями
тождества, т. е . tomorrow night ф at nine o'clock. Приведем
еще примеры: A book fell off the divan beside me on to the
floor (Lessing. Day Stalin Died, 160); Мог pushed past
him into the hall (Murdoch. Under Net, 201); fIt will be in
the Ladies
1
Gallery tomorrow night at half-past eleven'
(Wilde. Ideal Husband, 194).
Синтаксические элементы, связанные отношениями спе-
цификативного расширения, несмотря на общность их син-
таксической позиции, не являются однородными. Они свя-
заны друг с другом последовательной связью: каждый после-
дующий элемент связан синтаксически и по смыслу не
только с доминирующим словом, но и со своим «предшествен-
ником». Здесь отсутствует взаимная синтаксическая авто-
номность, которая присуща расширению аддиции, когда
каждый из членов синтаксического ряда связан лишь с до-
минирующим словом.
В других случаях элементам расширения спецификации
присуща тождественность предметной отнесенности. Ср.,
например: Не had carried her body to the boat, and sunk the
boat there in the bay (Maurier. Rebecca, 310); 'Cry here on my
shoulder
9
(Dreiser. Financier, 520); Now, towardsthe end of the
afternoon, the mirages were settling a little (Golding, 25).
Здесь there = in the bay, here = on my shoulder, now =
towards the end of the afternoon. Спецификация в приве-
денных и им подобных предложениях связана с категори-
альными различиями слов, а именно с принадлежностью
первого элемента к разряду местоименных наречий, или
к наречиям с очень общим значением, второго — к классу
существительных. Обобщенно-указательный характер или
общий характер значения наречий делает необходимой кон-
кретизацию даваемых ими пространственных или временных
обозначений.
Элементы спецификативного расширения соединяются
с помощью как неконечных стыков (plus junctures), так и
127

конечных (terminal junctures). Второй способ соединения на-
блюдается при известной близости отношений элементов
расширения к аппозиции (конечные стыки на письме обыч-
но передаются запятыми), например: Two were indeed young,
about eleven and ten (Galsworthy. Apple Tree, 165) [tu: |
warindi : d +jArj | э bautilevn + and + ten #] или даже [tu:,
warindi : d + )Ar\ sbaut +ilevn + and +ten #]. (Заме-
тим, что при аддиции конечные стыки используются лишь
в специальных экспрессивных целях, например: [Ъэ + hotj
drai|a :ftanu :nl>ср.[бэ-fhot+drai|а :ftanu :n].При-
ведем еще примеры спецификативного расширения, которые
могут быть интерпретированы как связанные конечными
стыками: Below, from among the trees, the farm-bell clan-
ged (Lawrence, 88); At the bottom of the rectangle, nearer
the middle than the left-hand corner, was a scrap of the
print, perhaps a quarter of an inch square (Snow. Affair,
265); In the evening, about eight o'clock, he went dejectedly
to call on Denny (Cronin, 104).
Супрасегментные характеристики также достаточно чет-
ко характеризуют, в их взаимной противопоставленности,
расширение спецификации некоторого элемента и атрибу-
тивную связь двух или более разных синтаксических эле-
ментов. Ср. beneath the rectangle, in the bottom of the third
page (в предложении Beneath the rectangle, in the bottom
of the third page, the caption took three lines of holograph, in
the neat spiky Edwardian script (Snow. Affair, 265)) и beneath
the rectangle in the bottom of the third page (конечный стык
в первом случае, неконечный —во втором). Эта произно-
сительные различия фиксируются на письме, соответствен-
но, запятой и ее отсутствием.
Возможны случаи, когда принадлежность расширения
к аддиции или спецификации не являются вполне очевид-
ной и построение допускает двоякую интерпретацию в пря-
мой зависимости от того, какой у содержания предложения
подтекст. Например: Tm rather in the mood to meet hund-
reds of interesting, new people' (Wilson. Story of Histori-
cal Interest, 87). Если interesting, new являются простым
перечислением признаков, то это аддиция. (Соответственно,
между ними скорее неконечный, чем конечный стык). Если
же второе прилагательное раскрывает, в чем (в понимании
говорящего) заключается или проявляется признак, на-
званный первым прилагательным, то мы имеем специфи-
кацию (соответственно, прилагательные соединяются через
128

конечный стык — через single bar juncture или double
bar juncture). Аналогично в предложении Only small, unim-
portant things happened (Abrahams, 148). He менее важна
высота тона. При адддщш она одинакова у обоих опреде-
лений, при спецификации,у второго члена расширения тон
выше, чем у первого. Именно эти супрасегментные харак-
теристики позволяют разграничить сущность отношений
между элементами расширения.
Регулярное сочетание спецификации и адциции представ-
ляет собой перечисление при наличии обобщающего слова.
Внутри самого перечисления — отношения аддитивные,
между ним и обобщающим словом — спецификативные, хо-
тя и особого рода. Возможно, их можно было бы выделить
в отдельный, третий вид расширения. Граница между обоб-
щающим словом и перечислением обычно четко обозначает-
ся на фонематичном уровне конечным стыком. Например:
At the back were several acres of energetic and colourful domes-
tic growth: chicken runs, vegetables, pumpkins (Lessing. Lucy
Grange, 70); On the floor, and on the shelves and benches,
were the vegetables of Jack's summer and autumn crops:
pumpkins, beet, corn, potatoes, even green tomatoes, apples,
cucumbers, and a few jars of dried peas (Aldridge. Hunter,
58); He had no sitting-room apart from his office, but a large
recess had been screened off to conceal the necessaries of life —
couch, an easy chair, his pipes, spirit case, novels, and slip-
pers (Galsworthy. Man of Property, 97).
Обобщающее слово обычно помещается перед перечис-
лением (см. приведенные выше примеры). Может оно нахо-
диться, однако, и в постпозиции к перечислению. Например:
Pyle, Grander, Fowler, Vigot, Joe — these have had no ori-
ginals in the life of Saigon or Hanoi, ... (Greene. Quiet Ame-
rican, 19); Bigger schools, a shortage of teachers, improved
transport, the greater mobility of society — all these have
gone far to destory it (Pedley, 137); A pound of salt and ten
dollars, a wrist watch and two pounds of salt and twenty
dollars, nothing swayed him (Capote, 13).
Следующее ниже предложение может служить иллюст-
рацией как препозитивного, так и постпозитивного поло-
жения обобщающего слова: Directly the first crate was,
in accordance with his directions, carried into the parlour,
the stranger flung himself upon it with extraordinary eager-
ness and began to unpack it, scattering the straw with an
utter disregard of Mrs. Hall's carpet, and from it he began
5 2071
129

to produce bottles — little fat bottles containing powders,
small and slender bottles containing coloured and white
fluids, fluted blue bottles labelled 'poison
1
,
bottles with
round bodies and slender necks, large green glass bottles,
large white glass bottles, bottles with glass stoppers and
frosted labels, bottles with fine corks, bottles with bungs,
bottles with wooden caps, wine bottles, salad-oil bottles —
putting them in rows on the chiffounier, on the mantle, on
the table under the window, round the floor, on the bookshelf—
everywhere (Wells. Invisible Man, 31).
В рассмотренных выше случаях обобщающий элемент и
перечисление располагались контактно, хотя и в разных вза-
имных позициях. Возможно и дистантное их расположение,
как, например, в следующих предложениях: Не discussed
woods with him — rosewood, mahogany, walnut, English
oak, bird
!
s-eye maple, and the manufactured effects such
as ormolu, marquetry, and Boule, or buhl. (Dreiser, Finan,
cier, 125); Everything went in, muskrat, hare, partridge-
bass and finally the little red squirrel (Aldridge. Hunter, 130);
Nothing need hold them back, neither anxiety, nor resentment,
nor even common courtsey (Maurier. Cousin Rachel, 99).
Расширение — такой процесс синтаксических преобра-
зований, который не связан с пересечением границы между
ядром и неядерным составом структуры предложения. Рас-
ширение элементов ядра нераспространенного предложе-
ния, каким бы обширным это распространение ни было,
не приводит к появлению распространенного предложения.
И наоборот, редукция расширенных элементов неядерного
состава распространенного предложения не дает в резуль-
тате свертывания его состава до ядра. Можно сказать, что
расширение всегда носит «местный» характер, будучи огра-
ничено пределами того элемента предложения, который
расширяется.
Следующий синтаксический процесс — усложне-
ние— имеет ту общую с расширением особенность, что
он не связан с выходом за пределы того синтаксического
элемента, который является объектом процесса. Следова-
тельно, опять-таки, как и в случае с расширением, преобра-
зования, связанные с усложнением, не могут привести к
распространению ядерного предложения или, наоборот, к
свертыванию распространенного предложения до ядерного.
Процесс усложнения, несмотря на распространенность
явления, изучен мало. Относящиеся сюда факты лишь фик-
130

сируются в грамматических трудах, не получая ни систе-
матического описания, ни соответствующего теоретического
осмысления.
Разные по своему компонентному составу члены пред-
ложения соотносятся друг с другом не только в силу общ-
ности синтаксической позиции. Отдельные разновидности
одного и того же члена предложения могут быть связаны
отношениями деривации. В этом случае некоторая структура
синтаксической единицы рассматривается как исходная,
другие — как производные от нее. Такими отношениями
связаны, например, сказуемые laughed и began to laugh
в Clare laughed (Galsworthy. End of Chapter, 127) и She
began to laugh (Maurier. Rebecca, 322). Идентичные по свое-
му синтаксическому статусу (ср. возможность субститу-
ции и тождество дистрибуции), laughed и began to laugh
различаются своим составом. Для второго построения,
в отличие от первого, характерна, во-первых, сложность
конструкции, которая состоит из составляющих — знамена-
тельных слов, во-вторых, специфика характера синтакси-
ческой связи между составляющими. Будучи связью за-
висимости, эта связь вместе с тем отлична от тех, которые
мы наблюдаем в отношениях между членами предложения
(связь предикативная, атрибутивная, объектная, обстоя-
тельственная). Знаменательность каждого из элементов
отличает данное построение от аналитической формы сло-
ва, где один или более компонентов лишены знаменатель-
ности.
Между элементами члена предложения, находящими-
ся в отношениях усложнения, имеется формальная за-
висимость, которая заключается в том, что либо усложня-
ющий элемент определяет форму основной составляющей
синтаксической единицы (ср.: began определяет обязатель-
ность формы инфинитива или герундия основной части ска-
зуемого), либо сам он должен иметь определенную форму
(ср. определенность морфологического выражения услож-
няющего элемента сложного дополнения).
Таким образом, усложнение есть синтаксический про-
цесс изменения структуры синтаксической единицы, сущ-
ность которого заключается в том, что структура из простой
превращается в сложную. Сложность структуры означает
синтаксическую взаимную зависимость составляющих еди-
ницу элементов. При расширении структура синтаксической
единицы является не сложной, а составной. Составляющие
5*
131

здесь не связаны отношениями главенствующего/зави-
симого положения. В этом плане они однородны.
Необходимым условием признания за сочетанием двух
или более полнозначных глаголов статуса усложненного
члена предложения является общая для всех их соотне-
сенность с некоторым элементом предложения как единым
для всех их субъектом. Поскольку для личной формы та-
кая отнесенность к подлежащему предложения является
единственно возможной, условие это, будучи более конкрет-
но сформулировано для построений типа Не began to la-
ugh, заключается в обязательности субъектно-процессных
отношений между элементом предложения, являющимся
субъектом личной формы, и неличной формой.
С этой точки зрения like to sing (в I like to sing) —
усложненный член предложения. Конструкция like singing
(I like singing) является синтаксически двузначной. В кон-
кретных реализациях такое построение может быть либо
сложным сказуемым (в этом случае его структурное содер-
жание равнозначно I like to sing), либо глаголом-сказу-
емым с дополнением (если его значение — I like someone's
singing или I like singing in general). Сочетанием глагола-
сказуемого и дополнения является и like my (his и т. д .)
singing (в I like my (his и т. д.) singing), здесь — в силу
значения предметности (his и т. д.) singing.
Синтаксический процесс усложнения при его интерпре-
тации в терминах трансформации можно рассматривать как
квазитрансформацию усложнения. Семантические разли-
чия, наблюдаемые между содержанием исходной структуры
и ее усложненным трансформом, не противоречат поня-
тию квазитрансформации. Как раз квазитрансформациям
присущи большие семантические различия, чем трансфор-
мациям. Отношение laughed и began to laugh может быть
представлено в традиционных формулах трансформации
как V -+ Vx +V, где Vx является глаголом неполной пре-
дикации соответствующего разряда. В качестве элемента
глагольного усложнения могут быть не только глаголы, но
и сочетания be А с прилагательным определенной семан-
тики. В этом случае V -> be + A +V (например: Не co-
mes -•
Не is sure to come).
Имеется иная интерпретация конструкций, представ-
ляемых нами как конструкции с усложнением. 3. Хэррис
(Harris, 1964b) трактует подобные построения как транс-
формы с операторами предложений. Оператором предло-
132

жени я он называет глагол, прилагательное, существитель-
ное, которые имеют предложение в качестве дополнения
или подлежащего. («Предложение» имеет здесь нетради-
ционное понимание: предложением считается не только that
he came в That he came is clear, но и His coming, например,
His coming is clear). Конструкция типа Не began to laugh
рассматривается как принципиально однотипная с I know
that he came, I know of his coming. Специфика Не began
to laugh усматривается в том, что здесь подлежащее, соот-
носимое с to laugh опущено (zeroed) по причине его иден-
тичности с подлежащим глагола began.
Такая трансформационная трактовка рассматриваемых
конструкций не представляется наилучшей. В ней игнори-
руется существование различий между такими глаголами,
как begin, try и под., и такими глаголами, как know, wonder
и под.,
в аспекте свойства предикации. Заключаются они
в том, что вторые дают исчерпывающее представление о
действии, тогда как первые лишь «вводят» его. Сомнитель-
ной нам представляется возможность восстановления под-
лежащего для инфинитива (например, в Не began to laugh)
и герундия (например, в Не set about boiling, He went on
asking). Представление об отдельном подлежащем, пусть да-
же опущенном, утверждаемое в связи с этими построения-
ми,— не более как процедурное ухищрение, необходимое
для того, чтобы поставить их в связь с построениями типа
Не does (his) studying at night или I know of his coming.
Наконец, описание конструкций типа Не began to laugh,
предлагаемое 3. Хэррисом, отличается и большей слож-
ностью.
Выше говорилось о простой и сложной структуре члена
предложения. Различие между ними может быть проиллюс-
трировано сказуемыми, представленными в сериях «а)» и
«Ь)». Сопоставим их:
a) They drive b) They can drive in the Park at five
in the Park at They must drive in the Park at five
five
They may drive in the Park at five
They kept driving in the Park at five
They began driving in the Park at five
They are said to drive in the Park at five
They are due to drive in the Park at five
They are glad to drive in the Park at five.
При сохранении того же классификационного статуса,
сказуемые в «а» и «Ь» отличаются своей структурой. В «а»
133

она является простой, в «Ь» — сложной. В приведенной вы-
ше схеме ядерных предложений были представлены (в ее
иллюстративной части) лишь простые формы сказуемых.
Каждое из таких сказуемых может быть усложнено. Рас-
смотрим усложнение сказуемого и других членов предло-
жения.
Усложнение сказуемого осуществляется путем включе-
ния в его структуру элемента, который отличается призна-
ком неполноты предикации. Помещаясь перед той частью
сказуемого, которая способна к самостоятельному употреб-
лению в иных условиях, т. е. без усложнения, усложняю-
щий элемент берет на себя функцию выражения связи с
подлежащим. Вторая же часть сказуемого приобретает мор-
фологическую структуру непредикативной формы.
В зависимости от морфологической природы усложняю-
щего элемента выделяем три основных типа усложнения:
1) активно-глагольное усложнение, 2) пассивно-глаголь-
ное усложнение и 3) адъективное усложнение. В первых
двух типах усложняющим элементом является глагол, со-
ответственно, в форме действительного залога (например,
They can drive in the Park at five) и страдательного залога
(например, They are expected to drive in the Park at five).
В третьем типе — прилагательное (также причастие, слово
категории состояния) с глаголом-связкой (They are likely
to drive in the Park at five).
Интересно, что в содержательном плане можно устано-
вить определенный параллелизм между усложнениями трех
типов, однако различие их грамматической природы требует
разнесения их по разным классификационным группам.
Ср.: Не may come — Не is expected to come — Не is likely
to come.
Элементы, включаемые в состав сказуемого в качестве
его активно-глагольного усложнения, весьма разнообраз-
ны. Их систематизация дает ряд групп, каждая из которых
характеризуется некоторым общим признаком в аспекте
содержания. Этот признак, инвариантный по отношению
к частным значениям глаголов, положен в основу наимено-
вания групп.
Классификация элементов усложнения по формальным
признакам наталкивается если не на непреодолимые, то на
пока не преодоленные трудности и вряд ли была бы целе-
сообразной в качестве основного деления. Даже в таком от-
носительно четко распадающемся на две группы объедине-
134

нии, как элементы со значением модальности (ср. собствен-
но модальные глаголы с их грамматической спецификой и
глаголы типа have to) деление на два состава не удается
осуществить «без остатка»: глагол be to обнаруживает,
например, ряд черт формального свойства, общих с особен-
ностями, характеризующими собственно модальные глаго-
лы (см. Ota, 1965, стр. 672). Усложняют формальную класси-
фикацию двойственность и колебания отдельных глаголов
в отношении признаков, которые могли бы использо-
ваться при такой классификации. Ср . употребление и не-
употребление частицы to с инфинитивом, следующим за
need, dare, эпизодическое употребление аналитических форм
с do в связи с ought to и used to и т. д . Представляется,
что подобные формальные признаки глаголов усложнения
имеют незначительную степень релевантности для изуче-
ния связанного с ними синтаксического процесса услож-
нения.
Выделяем восемь видов активно-глагольного усложне-
ния сказуемого по признаку содержания усложняющего
элемента (= усложнителя).
1. Модальная характеристика
связи действий с субъектом
Характерными и весьма употребительными структурами
усложненного сказуемого являются сочетания модального
глагола (can, may, must и др.) или глагола с модальным
значением (например, be, have) с инфинитивом. Обозначив
первый элемент такого сказуемого символом Vm (индекс
соотносителен с английским прилагательным modal «мо-
дальный»), можем вьшести в трансформационной символике
следующую формулу усложнения: V -> Vm + V. Например:
'A moment may ruin a life
1
(Cusack, 58); 'I must go,
f
she
said (Snow. Time of Hope, 163); You shouldn't do that'
(Bates. Golden Oriole, 80).
Для модального глагола ought и немодальных глаголов
с модальным значением формула усложнения имеет вид
V ~> Vm + to -fV. Примеры:
!
You ought to bring them
together* (Baldwin, 237), 'He has to be restrained
1
(Greene.
Quiet American, 99); 'You've got to establish yourself in
a profession
1
(Snow. Time of Hope, 117).
Лишь при Vm
= dare или need формула приобретает вид
(ф)
V^Vm + \ \+V.Ср.,например:
135

4
You need not bother about cur- Everything possible needs
few in Caodist territory/ the com- to be done to convince
mandant said smugly (Greene. Mr. Wilson and the Labour
Quiet American, 99)
M. P.
f
s to kill the Brown
Bill (Daily Worker. March
1, 1966, 1/2).
2. Видовая характеристика действий
Усложняющий элемент обозначает стадию развития дей-
ствия (начало, продолжение, конец), его регулярность:
be going, be about, begin, commence, start, get, come, set
about, burst out, continue, proceed, go on, keep (on), stop,
cease, quit и др. Второй элемент усложненного сказуемо-
го — инфинитив или герундий. Например:
Не began to laugh (Maurier. Re- He began pacing the
becca, 322)
hearthrug (Wells. Man Who
He went on to tell Nunez how this Could Work Miracles, 243)
time had been divided into the She went on laughing
warm and the cold, which are the (Maurier. Rebecca, 322)
blind equivalents of day and night,...
(Wells. Country of Blind, 54)
His heart stopped beating (Gals-
worthy. White Monkey, 193).
В трансформационной символике формула усложнения
является V -> VaSp + '.
\ + V, где Vasp — глагол услож-
нения со значением видовой (анг. aspective) характерис-
тики. Последняя цепочка (ing +V) подлежит переписы-
ванию согласно обязательному правилу Af + v -> v + Af.
Предложенная Н. Хомским (1962, стр. 445) изоляция в
отдельное правило последнего преобразования позволяет
здесь наглядно представить параллелизм инфинитивного и
герундиального выражения второго компонента усложнен-
ного сказуемого (хотя и за счет нарушения в формуле
естественной последовательности элементов).
В связи с лексико-синтаксической вариантностью гла-
голов come и stop конструкция, содержащая последователь-
ность элементов «come/stop + V» является неоднозначной.
Названные* элементы могут быть (1) усложненным сказуе-
мым и (2) сказуемым с обстоятельством цели (ср. с приведен-
ным:
f
I really came to see you!' (Greene. Quiet American,
136

70)). Различие формализуется на трансформационном уров-
не анализа. Средством дифференциации двух возможных
структурных значений конструкции может служить, на-
пример, квазитрансформация to -+ in order to, которая
может быть применена к построению с обстоятельством це-
ли и исключается в случае усложненного сказуемого.
3. Кажимость действия
Элемент усложнения обозначает кажимость, видимость
действия. Число глаголов с таким значением весьма огра-
ничено. Формула усложнения: V ~> Vs + to + V, где Vs
—
глагол кажимости. (Индекс s связан с английским сущест-
вительным seemingness «кажимость»). Например: You
seem to want soothing
1
(Galsworthy. End of Chapter, 273);
She appeared to examine her teaspoon for a moment (Cro-
nin, 225).
4. Ожидаемость действия
Действие, обозначаемое основным смысловым элементом
сказуемого представляется, в результате включения в со-
став сказуемого соответствующего элемента усложнения, как
мало вероятное, случайное, нормально не ожидаемое и
потому неожиданное, или, наоборот, как ожидавшееся, как
естественный признак данного предмета. Формула услож-
нения: V-vVe+to+V, гдеVe
—
глагол ожидаемоеTM
действия. (Индекс соотносителен с англ. expectancy «ожи-
даемость»). Усложнителями здесь являются глаголы типа
happen или prove. Например: 'I happened to be busy at the
Bursary' (Snow. Affair, 266); It turned out to be Sam (Abra-
hams, 65); Once again the particular shade of blue proved
to be a very difficult one to define (Bates. Quiet Girl, 41).
5. Отношение субъекта к действию
Усложняющие сказуемое элементы имеют значение же-
лания, нежелания, намерения. Многие из глаголов данного
вида усложнения способны функционировать и как прямо-
переходные однообъектные, ср.: 'I want to write, 'she said.
(Hemingway. Snows of Kilimanjaro, 231) и
f
I want a fag*
(Lessing. Habit of Loving, 17). На этом основании иногда
утверждается, что глагол в построениях первого типа
137

также является прямо-переходным, а следующий за ним ин-
финитив — дополнением. Принципиально, такая трактов-
ка является возможной. В описании лингвистических явле-
ний возможны и даже закономерны различные интерпрета-
ции одного и того же явления. Расхождения такого рода
объясняются прежде всего различием исходных теорети-
ческих предпосылок, фактом описания явления в контек-
стах разных систем, возможностью разных процедур анализа
(и описания) явления. Многообразие подходов позволяет
более полно и всесторонне изучить явление, отразить его
свойство в научных построениях. «Нет и никогда не будет
единственного «правильного» описания английского язы-
ка», справедливо писал Дж. Слэдд (Sledd, 1957, стр. 269).
Возможность различного подхода к описанию языковых
явлений, однако, предполагает, более того, делает особо
настоятельным требование осуществлять исследование и
описание фактов, соблюдая единство метода в рамках из-
бранной или разрабатываемой системы. Эклектизм методов
и, следовательно, критериев дает в результате искаженную
картину структуры языка, в которой нарушено существу-
ющее в действительности распределение явлений в ее си-
стемах.
Такого рода смещение явления из системы, к которой оно
принадлежит по своей природе, в систему чуждую ей, наблю-
дается, на наш взгляд, в трактовке сочетаний типа (I) want
to write как сочетания глагола-сказуемого с дополнением в
тех конструируемых системах грамматического строя язы-
ка, в которых образования типа (I) can write, (I) must write
и под. рассматриваются (и с полным на то основанием) как
сказуемое. Такое их понимание является общепризнанным
и потому не требует доказательства. «Сказуемостный» ста-
тус can write определяется фактом соотнесения действия,
выражаемого инфинитивом, с субъектом, передаваемым
в структуре предложения подлежащим, их субъектно-про-
цессными отношениями. Связь эта устанавливается через
глагол в личной форме.
Его роль при этом не сводится к выражению граммати-
ческих значений и отношений. Глагол сап, как и другие
модальные глаголы и, шире, другие усложнители, являет-
ся также носителем предметного значения. Такое же поло-
жение занимает и глагол want. Разница между сап в (I)
can write и want в (I) want to write лежит в смысловой сфере
и заключается в принадлежности соответствующих значе-
138

ний к различным понятийным сферам. В плане же синтакси-
ческом роль этих глаголов одинакова.
В реализациях глагола want в (I) want to write и (I)
want a fag по сути имеется два разных значения, проявля-
ющихся в различии синтаксического окружения. Want в (I)
want a fag присуща направленность на объект, имеющий
предметный характер. Want в (I) want to write присуща
глагольная направленность. Это различие более наглядно
проявляется, если сопоставить want (a fag) с другим, семан-
тически близким (в той реализации, которая приводится
ниже) глаголу want глаголом burn. Ср.: They burned to
tell everybody, to describe to — well — to boast their doll's
house before the school bell rang (Mansfield. Doll's House,
113). Вряд ли кто-либо станет утверждать наличие в этом
случае глагола и дополнения (burn to tell). Want to tell от-
личается от burn to tell лишь лексически, а именно степе-
нью интенсивности выражаемого признака. Синтаксически
же конструкции идентичны.
Трансформационная формула усложнения, связанного
с внедрением в состав сказуемого глагольного элемента со
значением отношения субъекта к действию, может быть пред-
ставлена в видеV-*Vv +to+V, гдеVv
—
глагол со-
ответствующей семантики. (Индекс соотносителен с англ.
volition «желание»).
Укажем некоторые из наиболее употребительных гла-
голов группы «отношение субъекта к действию», усложня-
ющих состав сказуемого: want, wish, will, like, love, long,
die, hate, intend, mean, be going и др. Например: You
wanted to see the room' (Marnier. Rebecca, 193); Td love
to come' (Bates. Quiet Girl, 63); 'I should hate to hurt him',
she said (Murdoch. Sandcastle, 179).
6. Реальность действия
Ряд усложнителей структуры сказуемого (например:
a) affect, pretend, fail; b) manage, contrive) (а) отрицают
или (b) утверждают реальность действия, обозначаемого
следующим за ними инфинитивом. Формула усложнения —
V->Vr+to+V,гдеVr
—
глагол реальности действия.
(Индекс г соотносителен с англ. reality «реальность»). На-
пример: I feigned to read (Wells. Dream, 327); I pretended
to fall over (Golding, 83); He contrived to say nothing plea-
sant about Demoyte by saying nothing about him at all
(Murdoch. Sandcastle, 288).
139

Предложения с усложненным таким образом сказуемым
могут быть трансформированы в предложения с простым
сказуемым —личной, соответственно, отрицательной или
утвердительной формой глагола. Возможные трансформации
для представленных здесь двух групп глаголов — услож-
нителей, таким образом, могут быть, соответственно, для
глаголов группы а):
NVx toV2X ->Nauxnot V2X
He affected to read the slip -> He did not read the slip
и для глаголов группы b):
NVx to V2X -> NV2X,
He managed to read the slip -> He read the slip.
7. Осуществляемость действия
Обозначение «осуществляемость» не вполне удачно, но
мы не располагаем лучшим для характеристики того обще-
го, что имеется в содержании таких глаголов, как try,
attempt, endeavour и под. Осуществленность действия в
связи с каждым из глаголов данного типа может быть дво-
якой: и отрицательной, и положительной. Это означает,
что — в отличие от конструкций с глаголами типа Vr
,
трансформация которых всегда, для каждого глагола, одно-
значна в отношении утвердительности/отрицательности —
конструкции с глаголами осуществляемоеTM действия (их
мы можем обозначить через Vperf, где реп. = performability)
допускают, каждая, двоякую трансформацию, т. е .
NVitoV,X-* N^
лт
\х
(aux not V2J
/ I formulated
I tried to formulate^ т л
.
л
.
r
,
t,
^u did not Formulate.
Формула усложнения — обычная (V -* Vperf + to + V).
Приведем примеры: I sought to evade the future and
escape (Maurier. Cousin Rachel, 269); ...Each face, on entering,
had struggled to conceal dismay at seeing others there (Capote,
36); Other scholars, however, have striven to keep abreast
of pronunciation changes... (R. Quirk. On English Usage,
The Journ. of the Royal Society of Arts, vol. 114, 1966,
стр.850).
140

8. Позиционная характеристика субъекта действия
Специфический вид усложнения сказуемого представля-
ет включение в его состав глаголов, означающих положение
или движение субъекта в пространстве (sit, stand, lie, go,
come). При этом основной элемент сказуемого приобретает
форму причастия. Ср. Не ran up и The marshall came running
up just then and opened the doors of the lock-up (Caldwell,
425). Первый, усложняющий элемент ослаблен в своем
вещественном значении. Именно это обстоятельство не по-
зволяет рассматривать сочетание глагола типа stand/go +
+ причастие как контаминированное сказуемое (= двойное
сказуемое). Ср., как показатель ослабления вещественно-
го значения глагола позиционной характеристики, возмож-
ность совмещения в составе сказуемого таких глаголов,
как, например, в предложении 'Oh-h! Just imagine being
able to go walking and swimming again! (Cusack, 169).
Формула усложнения данного вида V -> Vpos + ing +
+ V, с обязательным последующим переписыванием соглас-
но правилу Af + v -> v + Af. Индекс pos соотносителен
с англ. position «положение». Приведем примеры такого
усложнения: I sat looking at the carpet (Murdoch. Under Net,
175); She stood touching her face anxiously (Lessing. He,
183); She lay staring at him sleepily (Cusack, 159).
Усложненное сказуемое данного типа имеет в структуре
языка омоним в виде сочетания глагола-сказуемого с при-
частием настоящего времени в функции обстоятельства об-
раза действия. Различие конструкций сигнализируется
прежде всего супрасегментными средствами, а именно типом
стыка между глаголом в личной форме и причастием. У
сложного сказуемого здесь неконечный стык, у сочетания
глагола-сказуемого с причастием-обстоятельством — конеч-
ный. Ср., например: She stood touching her face anxiously
и Ma stood, looking up and down (Mansfield. Marriage a la
Mode, 81).
Кроме фонологических различий, можно указать на то,
что первый элемент усложненного сказуемого не может
модифицироваться обстоятельствами, тогда как такая моди-
фикация нормальна для синтаксически самостоятельного
глагола. Ср., например, с приведенными выше построени-
ями со сказуемым состава «sit / stand + причастие» следу-
ющие предложения: Margaret sat by him, thinking (Forster,
63); He stood there gently pushing the struggling figure back
141

into thebed, talking to him as if he was a child again (Cu-
sack, 317).
Причастие-обстоятельство, в отличие от причастия-ком-
понента усложненного сказуемого, отличается позицион-
ной подвижностью. Ср. приводившиеся выше иллюстрации
сложного сказуемого и, например, такое предложение: Jab-
bering, he approached Lanny (Abrahams, 141).
В суммированном виде типы активно-глагольного услож-
нения сказуемого представлены в следующей таблице:
Значение, сообщаемое
элементом усложвеяня
<тип усложнителя)
Некоторые
характерные
глаголы дан-
ного типа
Примеры
модальная характерис-
тика действия (Vm)
видовая ха рактернстн-
ка действия (V^p)
кажимость
действия
ожи даемость действ и я
<V«)
отношение субъекта к
действию (Vv)
реальность действия
<vr)
осуществляенюсть дей-
ствия (Vperi)
позиционная характе-
ристика субъекта дей-
ствия V
must, can,
have
begin, conti-
nue, stop
seem, appear
happen,
chance
want, intend!
affect,
manage
try, attempt
stand* go
'We must go to Switzerland'
(Maurier Rebecca, 435)
•It started raining* (ibid., 324)
The Invisible Man seemed to
be regarding Kemp (Wells.
Invisible Мял, 99)
4
1 am glad I happened to be
awake/ 1 said.., (Bronte, 198)
*I want to see the Cheddar
Gorge' (Greene. Quiet Ame-
rican, 195)
He pretended to fall over
{Bates, Golden Oriole, 83)
*1 tried to do the best for you
r
(Murdoch, Sandcastle,101)
Michael sat correcting the
proofs ol «Counterfeits*... (Gals-
worthy. White Monkey, 193).
В рамках единого сказуемого возможно объединение не-
скольких элементов усложнения. Такое усложнение можно
назвать последовательным.
Вот некоторые из возможных комбинаций активно-гла-
гольного усложнения: Vm + Vm
,V
m
-fVaSp> Vm +Vs
,V
m
+
perf, VaSp
, VaSp +Vm, VaSp
Vs
Vv
p
p
p
p
pf например:
f
We might have to wait*, I said (Snow.
Time of Hope, 223); Then suddenly he did begin to burst
out writing — that is to say, really writing (Anderson.
Lost Novel, 142); Sheseemed to wish to call the words back,
142

to call time back, to begin everything over again (Baldwin,
142).
Детальное изучение типов последовательного усложне-
ния позволит установить несомненно существующие струк-
турные закономерности в этой области. Они проявляются,
в частности, в ряде ограничений сочетаемости активно-гла-
гольных усложнителей. Так, в силу отсутствия у модальных
глаголов неличных форм они не могут помещаться за каким-
либо усложнителем, а могут лишь предшествовать ему.
Здесь фактом, ограничивающим сочетаемость, является
морфология усложнителя. В других случаях мало реаль-
ной представляется возможность сочетания единиц опреде-
ленных групп по семантическим мотивам. Ср ., например,
такие сочетания, как affect to chance, stand seeing и др.
Интересно также, что количество элементов усложнения
при последовательном усложнении обычно ограничено дву-
мя. Последовательное усложнение — еще мало изученная
область синтаксиса.
Усложненное сказуемое пассивно-глагольного услож-
нения имеет структуру be Vpass en j, \ , где VpaSs —
глагол пассивно-глагольного усложнения. Например: Не
is expected to arrive in Addis Ababa to-day; The bell is
heard to ring/ringing.
Пассивно-глагольное усложнение может быть представ-
лено в виде следующей трансформации V ->be VpaSs en
(to V]
{ >i или, на уровне предложения, NV -> N be Vpass
ling VJ
ftoV)
en { __L например: He arrives in Addis Ababa to-day ->
ling VJ
-* He is expected to arrive in Addis Ababa to-day.
The bell rings/is ringing ->• The bell is heard to ring/
ringing.
Модальный характер пассивно-усложненного сказуемо-
го особенно очевиден, когда VpaSs в be VpaSs en является гла-
голом, обозначающим процесс умственной деятельности:
think, expect, consider и под. Сопоставление подобного ска-
зуемого с простым глагольным сказуемым в форме индикати-
ва обнаруживает существенную разницу между ними в
оценке говорящим реальности соответствующих действий,
фактов. Ср., например, Не comes и Не is expected (known,
supposed, etc.) to come. Говорящий как бы снимает с себя
143

ответственность за'достоверность сообщаемого факта. (Весь-
ма характерно, что сказуемые такого типа нередки в сообще-
ниях о погоде, например: Over the remainder of England
and Wales, Northern Ireland and much of Scotland, rain-
fall is expected to be near the monthly average (Daily Wor-
ker. March 1, 1966, 3/4)).
Можно установить четыре основных структурно-семан-
тических группировки пассивно-глагольных усложнителей:
a) глаголы, обозначающие процессы умственной деятель-
ности, типа be supposed;
b) глаголы, обозначающие коммуникативные процессы,
типа be reported;
c) глаголы, которые назовем провокативными: они обо-
значают такие действия, которые имеют следствием дейст-
вие субъекта-подлежащего предложения, типа be forced/al-
lowed;
d) глаголы, обозначающие процессы физического вос-
приятия, типа be heard.
Приведем примеры (в предложении выделяется усложня-
ющий элемент):
a) Mr. Quiason is expectedto arrive in Addis Ababa to-day.
(Daily Worker. March, 1, 1965, 1/7).
b) 'Repentance is said to be its cure, sir* (Bronte, 178)
c) In order to explain these data, we have been forced
to develop a number of theoretical concepts and new field
procedures (K. L. Pike. On systems of grammatical struc-
ture, in: Proceedings of the Ninth Intern. Congress of Lin-
guists, The Hague, 1964, стр. 145).
d) Distantly from the school the two fifteen bell was heard
ringing (Murdoch. Sandcastle, 76).
Предложенное трансформационное описание конструк-
ций типа Не is expected to come отличается от других их
трансформационных интерпретаций и потому могут быть
уместными несколько замечаний в пользу изложенного
выше понимания рассматриваемых построений.
Представление конструкций типа Не is expected to come
как пассивных трансформов имеет тот существенный недо-
статок, что не все конструкции с составом сказуемого be Ven
to V могут быть интерпретированы подобным образом. Это
связано с тем, что для целого ряда конструкций (Не is
said to like music и под.) нет соответствий в активе (см. Lees,
1964а, стр. 62—63). Для таких конструкций трансформация
в обратном направлении невозможна (*I said him to like
144

music — неграмматично). Следовательно, они не могут быть
образованы путем трансформации пассива.
Предлагаемая Р. Лизом деривация данной конструк-
ции из конструкции с дополнительным придаточным пред-
ложением с that (I say that he likes music ->• He is said by
me to like music — He is said to like music) не является,
как показал П. Шахтер (Schachter, 1962, стр. 142—143),
наилучшим решением проблемы ее трансформационного опи-
сания. Сложностью, однако отличается и деривация, пред-
лагаемая самим П. Шахтером. (I say that he likes music ->
It is said that he likes music -> He is said to like music).
В качестве возможного решения проблемы мы предло-
жили деривационную историю конструкции, основанную на
понимании ее как результата усложнения синтаксического
элемента, а именно N1V1N2-> Ni be V2 enj. I I (He
likes music — He is said to like music). Трансформация,
помимо добавления элемента, включает обязательное пре-
образование личной формы глагола Vx в форму инфинитива
или причастия. При глаголах-усложнителях групп а, Ь,
с это всегда инфинитив, при глаголах группы d—инфи-
нитив или причастие.
Такая трансформационная история конструкции, осно-
вывающаяся на идее синтаксической производности, думает-
ся, не противоречит ее интуитивному пониманию и имеет
вместе с тем то преимущество, что требует меньше ограничи-
вающих правил, чем деривации, приводившиеся выше. Пред-
лагаемая деривация одинаково применима ко всем конструк-
циям данного компонентного состава. Глаголы, способные
употребляться как be V2 en, могут быть заданы конечным
списком. Следует отметить, наконец, что трансформация
усложнения позволяет единообразно описать большое ко-
личество фактов. Может быть дана единая формул а усложне-
ния, предполагающая выбор элемента усложнения, глаголь-
ного, активного или пассивного, или адъективного (о по-
следнем см. ниже, стр. 146 и след.), а именно
en
beA
Ito VM|
ingW,
Усматривание в конструкциях этого типа сложного
подлежащего со структурой N to V не имеет достаточных
145

грамматических оснований. При таком понимании синтак-
сической позиции инфинитива реальные языковые факты
приносятся в жертву требованию законченности и последо-
вательности логической схемы: если дополнение актива
становится подлежащим пассива, то и инфинитив должен
сохранять синтаксическую отнесенность к нему. В действи-
тельности же, инфинитив в пассивной конструкции связан
не с подлежащим (имеется в виду непосредственная синтак-
сическая связь), а с личной формой глагола. Кроме того,
как указывалось, далеко не все предложения с пассивно-
глагольным усложнением могут быть представлены как
трансформы предложений со сложным дополнением.
Степень слияния составляющих усложненного таким
образом сказуемого возрастает при опущении to be, которое
возможно при структуре основного элемента сказуемого
«be + предикатив», например: None of the injuries was
believed serious (Daily Worker. March 1, 1966, 1/6);... Hierar-
chical structurings of smaller particles are considered of
less interest (K. L. Pike, Language — where science and
poetry meet, College English, vol. 26, 1965, No 4, стр. 284).
Факты подобных преобразований являются еще одним сви-
детельством принадлежности инфинитива к составу сказу-
емого, а не подлежащего.
Выше нами было рассмотрено глагольное усложнение
сказуемого. Усложняющим элементом может быть не толь-
ко глагол, в форме действительного или страдательного
залога, но и прилагательное, причастие и слово категории
состояния в сочетании с глаголом-связкой be или его экви-
валентом. Такое усложнение можно именовать адьективным.
Процесс такого усложнения можно выразить формулой N V-» -
N be A to V, где А —glad, certain, afraid..., например:
Не came -> He was glad (certain, afraid etc.) to come.
Конструкции с адъективно-усложненным сказуемым об-
разуют разнообразные типы, отличающиеся друг от друга
определенными структурными особенностями, которые могут
быть выявлены и подвергнуты формализованному описанию
на уровне трансформационного анализа.
1. В качестве первой группы соответствующей классифи-
кации адъективно-усложненных сказуемых мы выделим те,
элемент усложнения которых имеет значение модальной
оценки связи субъекта и действия. Лексически, это прилага-
тельные типа sure. Например: Til be sure to come
1
(Mur-
doch. Under Net, 53); Later they thought he was certain
140

to die (Abrahams, 65); fOur peacocks are likely to do more
damage than the lions (Daily Worker. Apr. 6, 1966, 3/3).
Предложения с усложнителями данного лексического
состава характеризуются возможностью применения к ним
трансформации номинализации
NbeAtoV->NvbeA
Не was certain to come ->- His coming was certain,
а также трансформации
NbeAtoV^ ItbeAthatNV
He was certain to come -^ It was certain that he would
come.
2. Адъективно усложненные сказуемые второй выделя-
емой нами группы характеризуются тем, что элемент услож-
нения называет физическую, психическую или другую
характеристику субъекта, которая ставится в связь с действи-
ем, обозначенным последующим инфинитивом. Общее струк-
турное содержание усложнения можно определить как от-
ношение субъекта и действия.
Круг лексических единиц, использующихся в качестве
усложняющего элемента, здесь семантически шире и вклю-
чает не только прилагательные, но и причастия, и слова ка-
тегории состояния. Применение указанных выше трансфор-
маций здесь исключается.
Внутренняя классификация в группе может быть осущест-
влена на основе разных принципов, например, по частям
речи, по семантике. Мы использовали для классифика-
ции семантику усложняющего элемента и будем стремиться
найти некоторый инвариантный семантический признак,
объединяющий ряд лексических единиц.
Представляется возможным выделить на этой основе
пять подгрупп.
a) Знаменательная часть усложняющего элемента озна-
чает способность, необходимость, возможность (для субъек-
та) совершить действие. Это, например, такие прилагатель-
ные, как able, unable, capable, free, welcome, bound: Then
she would be able to enjoy holiday in peace (Murdoch.
Sandcastle, 187); He felt utterly unable to speak (Bates.
Ring of Truth, 34); The stock is bound to go up eventually1
(Dreiser. Financier, 184).
Семантически подгруппа соотносительна с группой мо-
дальной характеристики глагольного усложнения.
b) Знаменательный элемент усложнения называет пси-
хическую характеристику субъекта, выражающую отношение
147

субъекта к действию: glad, happy, proud, pleased,
sad, sorry, inclined, eager, anxious, loath, curious, amazed,
surprised, interested, flattered, puzzled, determined, discon-
certed, relieved, ashamed, afraid и др. Это, вероятно, лекси-
чески наиболее обширная группа. Сюда наряду с прилага-
тельными входят причастия, слова категории состояния.
Например: Не was eager to get to it (Snow. Time of Hope,
161); fI am surprised to hear it/ said Christie,...
(Cusack,
475); She was afraid to tell Mrs. Art (Hughes, 372).
Для представленных здесь конструкций характерны, в
зависимости от морфологического класса усложняющего
элемента, трансформации:
(1)NbeAtoV->toVmakeNА->ItmakeNAtoV
He was happy to come -* To come made him happy -+
It made him happy to come
(2) NbeVxentoV,
- > toV^N
-+ It^N toVa
He was surprised to hear that -> To hear that surpri-
sed him -* It surprised him to hear that.
Включение и тех и других конструкций в одну группу
может быть обосновано фактом семантической эквивалент-
ности трансформаций (1) и (2). В самом деле, трансформ
to V2 Vx N серии трансформаций (2) может быть преобра-
зован в трансформ to V make N А серии трансформаций (1)
при А = V en, ср.: То hear that surprised him -> To hear
that made him surprised.
с) Прилагательные в составе усложнения в данной груп-
пе обозначают некоторый объективный признак, присущий
субъекту в связи с называемым инфинитивом действием.
В качестве таких усложнителей выступает, например, quick,
slow, fit, apt, ready. Названные выше (группы I, II a, b)
значения прилагательных исключаются. Например: Doreen
was quick to follow up her advantage (Cusack, 32); I was
slow to answer (Snow. Time of Hope, 283); You weren't
fit to take it/ she said (ibid. 306).
Граница между группировками Ь) и с) не абсолютна
и соответствующее различие значений не всегда четко про-
является. Так, например, в предложении But only now I was
prepared to listen (Lessing. Getting Off Altitude, 120), (was)
prepared обозначает и позицию, занятую субъектом по от-
ношению к обозначенному инфинитивом действию, и в то
же время может рассматриваться как объективный признак
отношения, существующего между субъектом и действием.
148

d) Знаменательный элемент усложнения — прилагатель-
ное, выражающее (в субъективной интерпретации автора
высказывания) свойство, присущее субъекту в связи с от-
носимым к нему действием: stupid, wise, mad, cruel, right,
wrong, good и под. (В силу субъективности оценки, это свой-
ство объективно может быть не присущим субъекту. Оно
лишь приписывается ему). Например: Jessie was not too
stupid to have a boy-friend (Hughes, 372); You are mad to
be standing here in your bathrobe
1
(Baldwin, 160).
Отличительной особенностью принадлежащих сюда кон-
струкций является возможность следующих их трансформа-
ционных преобразований:
NbeAtoV-^
toVbeApN-* ItbeApNtoV
Неwasmadtocome->Tocomewas madofhim -^
It was mad of him to come.
e) Построения, объединенные в группировке е), внешне
совпадают с теми, которые были рассмотрены выше. За
общностью поверхностной структуры скрывается, одна-
ко, различие глубинных структур, отчетливо проявляюще-
еся на трансформационном уровне анализа. Сначала при-
меры: Lost dogs are dreadful to think about (Galsworthy);
She was good to look at in a broad way (Abrahams); The
story was plain to read (Overhalser) (Примеры заимствованы
из Шапиро, 1965).
Компонентам конструкции (подлежащему и инфинити-
ву) здесь присущи имплицитные значения: первому — объ-
екта, второму — пассивности, что определяет особенности
трансформационных преобразований конструкции, которые
отличны от тех, которые мы наблюдали в связи с конструк-
циями группы d).
NbeAtoV ^.
^.
.
7,f
-
A
и
1 vNv
toVNbeA
Не wasplea^ VO^ To see him was pleasant
sant to see \\
itbeAtoVN
It was pleasant to see him
Nv ofNbeA
The sight of him was pleasant
NvbeAtobeVen
He was pleasant to be seen.
Конструкции с адъективным усложнением сказуемого
имеют в синтаксической системе языка омоним в виде по-
строения с именным составным сказуемым с инфинитивом
149

в функции обстоятельства цели (например: Violence is
necessary to break through). Данное построение не допускает
ни одной из отмеченных выше трансформаций и, главное,
не содержит усложнения: инфинитив не входит в состав
сказуемого. То же в том случае, если инфинитив — обстоя-
тельство результата. Ср.: His nerves must have been uncom-
monly strong, not to have been extremely relaxed by such an
intemperate use of it (пример из Jespersen, 1965, V, стр. 260).
Правда, между двумя приведенными конструкциями,
которые сопоставляются с конструкциями с усложненным
сказуемым, имеется существенное различие в отношениях,
существующих между подлежащим и инфинитивом. В Vio-
lence is necessary to break through подлежащее не является
субъектом действия инфинитива. (Уже это одно исключает
возможность рассмотрения инфинитива как принадлежаще-
го к сказуемому). В построениях с обстоятельством результа-
та подлежащее и инфинитив соотносительны в качестве вза-
имно связанных субъекта и действия. Тем не менее, и в
этом случае абсолютный характер признака, выражаемого
прилагательным, и связанная с этим возможность опущения
инфинитива дают основание рассматривать инфинитив как
находящийся за пределами сказуемого (ср. самостоятель-
ность Не must have been uncommonly strong с опущением
остального состава предложения).
Глагольное и адъективное усложнение сказуемого могут
совмещаться, как, например, в следующих предложениях:
We ought to be able to talk this matter over together and
reach an understanding (Dreiser. Financier, 428); Moira
seemed not to be able to move (Lessing. Words He Said,
45); The first words may be more difficult to memorize than
later ones (K. L. Pike. Nucleation, Mod. language journ.,
vol. 44, 1960, No 7).
Усложнение прямого дополнения объекта возможно по-
сле глаголов определенной семантики и достигается присо-
единением инфинитива, причастия, прилагательного, слова
категории состояния, предложной группы к существитель-
ному (местоимению и т. д.) в роли дополнения. Между соб-
ственно дополнением и его усложнением — отношения по-
лупредикативности. Этот признак является важнейшим,
конституирующим для рассматриваемых конструкций. Это,
пожалуй, единственный признак, который может быть в
равной мере отнесен ко всем представленным ниже образо-
ваниям. Полупредикативный характер отношений между
150

усложняемым и усложняющим отражается в трансформа-
ционной истории таких построений, представляющей пред-
ложения с усложненным дополнением как предложения с
включенным предложением. Ср .:
1seehim)
\^hIseehimgo
30
.
He goes )
В отношении возможности усложнения дополнения гла-
голы прямо-объектной направленности можно разделить
на три группы. Первую, видимо, наиболее обширную, со-
ставляют те глаголы, дополнение которых не может быть
подвергнуто усложнению. Во вторую войдут глаголы, способ-
ные в некоторых или всех значениях сочетаться как с прос-
тым, таки со сложным дополнением. Наконец, третья, самая
малочисленная, образуется глаголами, которые в некотором
значении обязательно должны иметь усложненное допол-
нение. Эти три группы можно иллюстрировать следующими
глаголами:
(первая группа) READ: Clare read the note (Galsworthy.
End of Chapter, 90)
(вторая группа) SEE: Tommy Rogers saw the cottons
(Lessing. Pleasure, 76)
(третья группа) CALL: They call him Mad Sam, ...'
(Abrahams, 253).
Формула осложнения дополнения при его интерпретации
как процесса синтаксической деривации (а такое понимание
явления связано с возможностью семантической неэкви-
валентности структур по обе стороны стрелы) является
(to
3
30
На основе этого обобщающего признака осуществляется вклю-
чение в общую систему со сложным дополнением и образований типа
They brought him dead, которые исключаются из нее Ю. А . Крути-
ковым (1962, стр. 112 и след.) . Ср. общность трансформационной
истории такого построения с тем же I see him go:
They brought him
He was/became dead
ТЬе
У brou
^t him dead.
151

(St означает stative «слово категории состояния», см. Ильиш,
1965, особенно стр. 32—33, 79—81).
Определенные трудности представляет классификация
материала, относящегося к усложнению прямого дополне-
ния. Одна из них связана со значительным семантическим
разнообразием глаголов, допускающих (или требующих)
усложнения прямого дополнения. Задача заключается в
том, чтобы найти достаточно общие группировки глаголов.
Желательным также является отражение в самой организа-
ции материала различия морфологических средств услож-
нения.
В основу использованного ниже деления материала по-
ложена классификация глаголов, установленная при рас-
смотрении пассивно-глагольного усложнения: а) глаголы,
обозначающие процессы умственной деятельности, Ь) гла-
голы, обозначающие коммуникативные процессы, с) прово-
кативные глаголы, d) глаголы, обозначающие процессы
физического восприятия. Связанный с каждой из групп ил-
люстративный материал располагается с учетом морфологи-
ческого типа усложнителя, в последовательности, принятой
в приведенной выше формуле усложнения (to V, V, ing
Vит.д.).
Заметим, что к первой группе, наряду с глаголами, слу-
жащими обозначением собственно процессов умственной де-
ятельности (think, consider, remember и др.) принадлежат
семантически и структурно близкие к ним глаголы, обозна-
чающие процессы, которые можно назвать процессами пси-
хической деятельности (like, want, wish и под.) . Иначе
говоря, к группе «глаголы, обозначающие процессы ум-
ственной деятельности» принадлежат глаголы, связанные
с обозначением процессов, относящихся к духовной жизни,
в том смысле, в котором эта сфера деятельности может быть
противопоставлена физической деятельности, представлен-
ной глаголами группы «d» (see, hear, feel и под.).
Необходимо также уточнить понятие провокативных гла-
голов. В связи с явлением усложнения прямого дополнения
такое наименование наиболее уместно по отношению к гла-
голам типа make или allow с последующим (за дополне-
нием) инфинитивом-усложнителем. Такой термин, однако,
вряд ли будет уместен по отношению к глаголам типа
push (He pushed the door open), поскольку результатом
обозначаемого ими действия не является другое действие.
Вместе с тем очевидна и их общность: действие основного
152

глагола вызывает или может вызвать в одном случае действие,
в другом — появление нового признака, производителем/но-
сителем которого является объект-дополнение. Учитывая
существующее внутри данной группы глаголов различие
мы предлагаем другое, более дифференцированное и потому
более точное наименование — «провокативно-каузативные
глаголы». Этот термин будет далее употребляться для обо-
значения глаголов группы «с».
Наряду с глаголами, которые были охарактеризованы вы-
ше, к группе «с» мы относим и все другие глаголы, которые
обозначают процессы, связанные с некоторой формой ак-
тивного воздействия субъекта-подл ежащего на объект-допол-
нение (например, keep, hold, leave, send и др.) .
Приведем примеры усложнения прямого дополнения.
Усложнение прямого дополнения в связи с глаголами,
обозначающими процессы умственной деятельности: I had
never thought him to possess such a sense of artistry (Maurier.
Cousin Rachel, 167); fI envy you going there
1
(Bates. Ring
of Truth, 21); I liked her gay (Lessing. Lucy Grange, 71);
Tve never known her ill
1
(Greene. Quiet American, 100);
She did not consider it a break (Snow. Time of Hope, 95);
He wanted Francis at his easiest (ibid., 88).
Усложнение прямого дополнения в связи с глаголами,
обозначающими коммуникативные процессы: Kupferman de-
clared the resumption of bombing to be a «great mistake»
(Daily Worker. March 1, 1966, 2/7); fI call it grotesque*
(Wilde. Importance of Being Earnest, 317).
Усложнение прямого дополнения в связи с провокатив-
но-каузативными глаголами: She forced herself to look into
his eyes (Baldwin, 292); Mary let a sigh escape her (Lessing,
He, 184); T 11 keep the stove going/ ... (Anderson. Teacher,
90); Next morning he got his check cashed,...
(Galsworthy.
Apple Tree, 175); T want to have things clear' (Murdoch.
Under Net, 175); 'Discussion keeps a house alive
1
(Forster,
73); Seecombe made himself master of the ceremony (Maurier.
Cousin Rachel, 167); They don't make them like that these
days' (Lessing. Day Stalin Died, 155).
Усложнение прямого дополнения в связи с глаголами,
обозначающими процессы физического восприятия: Dinny
watched him stop now and again with a jerk to calculate the
landing of the boat (Galsworthy. End of Chapter, 171); He
looked at her and saw her crying (Hemingway. Snows of
Kilimanjaro, 222); She felt herself touched with a hand
153

that trembled (Forster, 161); She could feel Hamish stiff
and angry beside her (Lessing. Eye of God in Paradise,
243); Very early in the morning, I heard him up and astir,
wandering from one room to another (Bronte, 554).
Если подлежащее и дополнение имеют общую референт-
ную отнесенность, возможно опущение дополнения при со-
хранении усложняющего элемента, например: Jack wren-
ched free and swung at Ralph with his spear (Golding, 168).
В отличие от контаминированного (двойного) сказуемо-
го, здесь возможна трансформация добавления, а именно
N V А -»• N V oneself A: Jack wrenched free -> Jack wren-
ched himself free.
При дополнении-инфинитиве используется вводящее it
с расположением компонентов ядерного предложения в по-
следовательности N Vx it <! i to V2, например, Не found
it hard to interpret (Murdoch. Sandcastle, 36); She found
it suddenly impossible to hold still... (Bates. Quiet Girl,
45); 'I make it a rule never to accept Tommy' (Wilde. Ideal
Husband, 260).
Именное усложнение может иметь элемент as (например:
'I should regard it as premature, of course
1
(Snow. Affair,
263); 'We regarded faithfulness and jealousy and all that
sort of thing as remnants of bourgeois morality' (Lessing.
Wine, 179)).
В этом случае возможно возникновение структур-
ной омонимии, как в следующих примерах, приводимых
Н. Хомским:
a) John impresses Bill as incompetent
b) John regards Bill as incompetent.
Различие структурного содержания конструкций, ко-
торое заключается прежде всего в различии синтаксических
связей прилагательных, может быть формализовано на
трансформационном уровне анализа трансформацией опуще-
ния, допустимой в случае «а» и невозможной в случае «Ь».
Ср.: John impresses Bill as incompetent ->• John impresses
Bill и John regards Bill as incompetent -> * John regards Bill.
Построение с именем существительным в качестве ус-
ложнителя дополнения может быть омонимичным конструк-
ции с косвенным и прямым дополнениями (см. Francis,
1956). Ср.: (1) They called him Danny «Они называли его
Дэнни» и (2) They called him Danny «Они позвали (к н)ему
154

(1)
(2)
+
+
+
Дэнни». Каждый из этих синтаксических омонимов харак-
теризуется разными трансформациями. Первая конструк-
ция характеризуется возможностью трансформационного
преобразования Т15 тогда как для второй характерны транс-
формации Т2 и ТЗ. Ср .:
Tl
Nt V ISUN3 ->N2 be N3
They called him Danny ->
He was Danny
T2
NxVN2N3->NtVN3
They called him Danny ->
They called Danny
T3 NtVN2N3->NxVN3forN2
They called him Danny ->
They called Danny for him
Конструкции различаются не только синтаксическими
позициями именных элементов him и Danny, но и синтагма-
тическим типом глагола (соответственно, V2 и V3). Слож-
ность устранения двусмысленности конструкции в значи-
тельной степени связана с лексико-синтаксическим варьи-
рованием глаголов. Кроме call У. Фрэнсис называет еще,
например, make, appoint, choose, которые также способны
функционировать с разным по своему структурному со-
держанию окружением. Следует заметить, что помимо ука-
занных выше трансформаций, в которых могут принимать
участие все упомянутые глаголы, тот или иной глагол может
иметь дополнительные различающие трансформации. Так,
например, глагол make как глагол типа V2 при усложнении
дополнения участвует в трансформации NXV N2 N3 -* N1V N3
of N2, например, That made him a West Briton -> That made
a West Briton of him.
Степень спаянности компонентов усложненного члена
предложения может быть различной. В одних случаях ус-
ложняющий элемент может быть опущен. Отсутствие ус-
ложняющего элемента не сказывается на грамматичности
предложения или лексическом содержании остающихся эле-
ментов, в частности, глагола, хотя и может существенно
изменять смысловое содержание предложения. Ср., напри-
мер, предложение No one had ever seen Miss Ives cry (Les-
sing. Witness, 103) и соответствующее усеченное предложе-
ние No one had ever seen Miss Ives.
В других случаях опущение элемента усложнения может
вести к разрушению предложения (ср.: She had thought
155

me inconsiderate and [heartless, ...
(Snow. Time of Hope,
63) и * She had thought me) либо имеет результатом переос-
мысление глагола (ср., например, Tm going to call you
Frank' (Galsworthy. Apple Tree, 169) и Tm going to call
1
),
т. е. является невозможной передача некоторого значения
слова, здесь «называть», в силу его конструктивной обу-
словленности.
Можно, вероятно, утверждать, что даже в случаях,
когда лексическое значение глагола при опущении услож-
нителя дополнения остается тем же, в семантической струк-
туре глагола происходит определенное изменение. Так пред-
полагать заставляет, во-первых, детерминация глаголом
наличия усложнителя (усложнение дополнения возможно
лишь после глаголов определенной семантики), во-вторых,
наличие синтаксической связи между глаголом и усложня-
ющим элементом. Последняя становится особенно очевидной
в случаях позиционного смещения усложнителя, когда он
помещается непосредственно за глаголом, предшествуя до-
полнению, как, например, в предложении Then he... felt
spring up in him the warmest gratitude and philanthropy (Lon-
don, 230), а также при опущении усложняемого элемента.
Возможность опущения усложнителя зависит не только
от семантики глагола (ср. различие в этом отношении, на-
пример, глаголов see и think). Влияет на возможность опу-
щения и семантика существительного-дополнения. Так, на-
пример, после глагола hear опущение возможно, если су-
ществительное-дополнение обозначает предмет, безразлично,
одушевленный или неодушевленный, или явления, кото-
рые могут пониматься как «производитель звуков» (на-
пример, man, bell, feet) или результат деятельности соот-
ветствующих объектов как «генераторов звуков» (на-
пример sounds, name). Ср. I heard the Invisible Man brea-
thing и I heard the Invisible Man, I heard sounds coming from
the children's bedroom и I heard sounds и т. д . Если сущест-
вительное такого представления не вызывает, опущение
невозможно. Ср.: She heard the door bang shut... (Stein-
beck. Chrysanthemums, 364) и * She heard the door.
В раде построений с усложненным дополнением у при-
лагательного-компонента сложного дополнения — в ре-
зультате регулярного употребления с определенными
глаголами и потенциально заложенной в его семантике «вза-
имности» с глаголом — устанавливаются более тесные смы-
словые связи с глаголом, чем это имеет место в предложени-
156

ях со сложным дополнением. Происходит своеобразная фра-
зеологизация прерывного сочетания: drive... mad, push...
open, cut... short. (Впрочем, как мы увидим, прерывность
может преодолеваться).
В этой связи особый интерес представляют образования
с адъективно-усложненным дополнением с каузативным от-
ношением между глаголом-действием и прилагательным-
признаком. Такого рода образования характеризуются воз-
можностью применения к ним трансформации Nx V N2 A ^
NXVAN2, например: She pushed the door open -> She opened
the door. Примеры: She knocked, then pushed the door open
(Abrahams, 159); She threw the kitchen door open and poin-
ted to the gate:... (Murdoch. Sandcastle, 181); He swung the
door open and left it wide behind him (ibid.,
173); She pul-
led the windows open and managed to put one foot through
the opening (ibid.,
197); I cut my examination short (Snow.
Affair, 236); She had removed from her arm the black satin
ribbon and kicked the skirts loose and free (Dreiser. Finan-
cier, 145).
Проявлением смыслового и синтагматического тяготе-
ния прилагательного к глаголу в условиях адъективного
усложнения дополнения является позиционное смещение
прилагательного, когда прилагательное непосредственно
примыкает к глаголу, как, например, в приведенных ни-
же предложениях: Не pushed open the door (Coppard.
Presser, 333); He switched the lights on, sprang across the
room, and threw open the door of the dining-room (Murdoch.
Sandcastle, 298); She sat up in bed, tore open the letter,
and read:... (Mansfield. Pictures, 42).
Контактное расположение глагола и прилагательного
может быть структурно обусловленным, например, в слу-
чае дополнения, выраженного придаточным предложением.
Помещение прилагательного за глаголом наблюдается также
в случаях, когда группа дополнения обширна по своему
объему. Например: But the Prime Minister made clear
that there was still no agreement on stationing troops in
Zambia (Daily Worker. Dec. 3, 1965, 3/4); This paper con-
stitutes an attempt to render explicit the procedure followed
intuitively in the conduct of the syntactic analysis of a little
known language (P. L . Garvin. On linguistic method, The
Hague, 1964, стр. 63).
Фразеологическая спаянность глагола с прилагатель-
ным может заходить настолько далеко, что сочетание этих
157

слов фактически функционирует как единая структурно-
семантическая единица, как своеобразное составное слово.
Например: 'Nothing there. They can X-ray you to make
sure, but I should be surprised' (Snow. Time of Hope, 230);
She would make certain of not seeing Jerry alone again (Gals-
worthy. End of Chapter, 87).
Выше, на материале прямого дополнения объекта, был
рассмотрен тот вид синтаксического процесса усложнения,
при котором усложнитель в неличной форме глагола нахо-
дится в полупредикативном отношении с основным элемен-
том усложненного таким образом члена предложения. (По-
лупредикативными являются отношения субъекта и пре-
диката, реализованные на глубинном уровне структуры
предложения, т. е. в синтаксической связи иных, чем подле-
жащее и сказуемое, членов предложения). Такое усложне-
ние возможно и в связи с предложным дополнением объек-
та. Например: Не had been sitting in the shanty waiting
for Tom to appear (Maltz. Happiest Man on Earth, 532);
Johnson spoke of the war being «at a favourable turning point»
(Morning Star. March 21, 1967, 1/1).
Возможно усложнение и подлежащего. Оно наблюдае-
тся в предложениях с there is. Например: There is somebody
moving outside (Golding, 158); There were eight Fellows
dining, beside Dawson-НШ and me (Snow. Affair, 198).
Усложненным может быть и предикатив, например:
It was Nora talking (Dreiser. Financier, 143) fIt might have
been him standing there
1
(Bates. Ring of Truth, 34); It was
like someone playing with only the family to listen; it didn't
care how it played if there weren't any strangers present
(Mansfield. Miss Brill, 94).
Отношениями усложнения связаны и составляющие со-
единений типа sixty days, twelve years и под., т. е. состоя-
щие из числительного (количественного) и существительно-
го, например: Two days are passed (Bronte, 409), There were
four strands (Maurier. My Cousin Rachel, 166). По установив-
шейся традиции сочетания числительных с существительны-
ми квалифицируются как атрибутивные, однако некоторые
особенности в отношениях между составляющими их эле-
ментами заставляют усомниться в правильности такого их
истолкования. На своеобразие отношений в построениях
типа «пять солдат» обращал внимание еще Л. В. Щерба
(1958, стр. 96 —97). И хотя сам он склонялся к тому, что
«пять» все же скорее определение» (заметим, что в русском
158

языке для такого вывода больше оснований: ср. общность
падежа у элементов словосочетания в косвенных падежах),
но вместе с тем отмечал, что «все-таки это своеобразная вещь,
и едва ли удобно валить в ту же кучу «пять книг» и «хоро-
шие книги» — это все-таки разные вещи». В чем же сущ-
ность отличия отношений элементов обычной атрибутив-
ной группы и рассматриваемых образований?
Элемент, находящийся в атрибутивном отношении с
другим элементом, ни в какой мере не влияет на его форму,
ср.: watchful eye — watchful eyes, restless child — restless
child's и т. д.
He связанные отношениями формальной зависимости
в понимании, указанном выше, с определяемым словом и
обычно лишенные конструктивной значимости, определи-
тельные элементы в большинстве случаев могут быть без
какого-либо ущерба для грамматичности предложения опу-
щены. Ср.: She was nursing a black kitten (Coppard. Pres-
ser, 336) — She was nursing a kitten.
В сочетаниях числительных (и существительных со
значением количества) с существительными характер пер-
вого элемента определяет форму второго, позволяет пред-
сказывать ее, ср. : one year — two years. (Такого рода за-
висимость иногда называется «грамматической коннота-
цией» по аналогии с «коннотацией классовой», когда наличие
в синтагматическом ряде слова одного класса детермини-
рует наличие слова другого класса). Этим указанные кон-
струкции весьма сближаются с построениями типа сап
drive, may drive, began to drive (driving) и др.
Между элементами сочетания тесная связь, необычная
для свободных атрибутивных сочетаний, что опять-таки сбли-
жает рассматриваемые построения состава «количественное
числительное + существительное» с другими усложнения-
ми и отличает от атрибутивных сочетаний. Свидетельством
связи усложнения является фиксированность их взаимной
позиции, невозможность обособления числительных. О тес-
ной связи компонентов конструкции говорят и восприятие
и грамматическая интерпретация их языковым сознанием
как единого элемента предложения. Последнее проявляет-
ся, в частности, в возможности нейтрализации значения мно-
жественности у существительного, как, например, в следую-
щих предложениях: Seven years is such a long time to be
away from a place (Abrahams, 17); The war went on for
another six months after the death of Llywelyn (Wales
159

through the Ages, vol. 1, 1959, стр. 127); There was five-
minutes to wait (Murdoch. Sandcastle, 147). Опущение чис-
лительного в этих и многих других случаях невозможно.
Наконец, как отмечал Л. В . Щерба (1958, стр. 97),
существенно различны семантические отношения между ком-
понентами образований «количественное числительное + су-
ществительное» и «прилагательное + существительное»:
«Отношение между числом вещей и качеством вещей не оди-
наковы».
Совмещение, или контаминация, есть слияние
двух разновидностей члена предложения, их своеобраз-
ное «скрещивание» как, например, совмещение сказуемых
в предложении She awoke agonised (Galsworthy. End of
Chapter, 103). («Слияние» предполагает большую степень
единства, чем та, которая обнаруживается при расшире-
нии. Последнее являет собой свободное нанизывание один к
другому функционально общих синтаксических элементов
или их частей. Объединенные в рамках расширения, они
сохраняют раздельность и множественность. При совме-
щении возникает один член предложения из двух).
Совмещению могут быть подвергнуты сказуемые с пол-
нозначными глаголами (с нулевым или положительным обя-
зательным окружением) и именное сказуемое Пзв
. В результа-
те совмещения сказуемое приобретает компонентную струк-
туру «полнозначный глагол + предикатив». Такие конструк-
ции могут быть трансформированы по формуле Нх V) } -»•
(be ) (А)
Nx {,
} {.,] when Ni V, например: She awoke
Ibecomel INJ
agonised -> She was/became agonised when she awoke. (По-
зиция, обозначенная в формуле как А, может замещаться
также причастиями, словами категории состояния. Соответ-
ствующие примеры приводятся ниже. Употребление сущест-
вительных можно проиллюстрировать следующим примером:
Voltaire left France a poet and returned a sage (заимствован
H3Visser, 1963).
Ned stood breathless (Lindsay, 256); She blushed scarlet
(Wilson. Visit in Bad Taste, 124); The buyer, Mr. David
Mann, the hand of the New York gallery came prepared to
pay £210,000 for the picture (Morning Star. Apr. 27, 1967,
3/5); She lay awake for a long time, not thinking so much as
working a treadmill of words (Bates. Quiet Girl, 58).

Среди предложений с совмещенным сказуемым находим
построения, в которых лексическое значение глагола (здесь
это обычно глагол движения) заметно ослаблено. Свидетель-
ством ослабления вещественного значения глагола и, со-
ответственно, усиления его «связочности» является часто на-
блюдаемое в этих построениях отсутствие обстоятельств
места в глагольной группе, нормально входящих в иных
случаях в окружение таких глаголов. Именной элемент
сказуемого по своему имплицитному функциональному со-
держанию соотносителен с обстоятельством образа действия.
Если именным элементом является существительное, имее-
тся оттенок сравнения в синтаксическом содержании су-
ществительного. Например: The man goes free (Wilde. Wo-
man of No Importance, 157); 'You walk rather lame
1
(Wells.
Hamerpond Park Burglary, 152); She moved no sovereign
but a lady... (пример из Visser, 1963).
Развертывание заключается в модификации — на
основе связи синтаксической зависимости — одного элемен-
та предложения другим. Процесс осуществляется на уровне
членов предложения. Развертывание связано с эндоцентрич-
ностью синтаксических конструкций, которая заключается
в том, что объединение двух или более элементов, из которых
один является синтаксически доминирующим, а другой
(другие) — синтаксически зависимым(и), имеет функцио-
нальную общность с доминирующим элементом объединения.
Например, ядерное предложение Не gave a smile может
быть распространено, скажем, в Не gave a triumphant smile
(Snow. Affair, 30), в результате применения процесса раз-
вертывания к a smile. A smile и a triumphant smile по сво-
ей позиции в структуре предложения идентичны.
Формализованное представление процесса развертыва-
ния может быть достигнуто использованием традиционных
трансформационных правил переписывания: X -> X Z. Так,
для рассмотренного случая это будет правило N —А N .
Другими возможными видами развертывания, например,
являются
V -*VD, ср.: Не moaned и Не moaned desperately (Ab-
rahams, 133).
А -> DA, ср.: The world was a friendly place и The world
was a beautifully friendly place (ib.,
196)
A -> N А, ср.: The peasants plodded along in the deep dust и
The peasants plodded along in the ankle
6 2071
161

deep dust (Hemingway. Old Man at Bridge,
243)
D -> DD, ср.: Some of the children were beginning to read
fluently и Some of the children were begin-
ning to read fairly fluently (Abrahams, 142)
St->DSt,ср.: Ihope she'swellи
f
I hope she's quite welT
(Thackeray, I, 213).
Используя эти и подобные формулы, следует помнить,
что сочетаемость зависимого элемента со словом определен-
ной части речи есть сочетаемость синтаксическая. В отличие
от лексической сочетаемости, которая связана с индивиду-
ально-лексическими значениями слов, синтаксическая соче-
таемость — явление более высокой степени абстракции, свя-
занное с грамматическими значениями, которые устанавли-
ваются на синтаксическом уровне. Включаемые в состав
формул модифицирующие элементы являются типичными, но
не единственными выразителями соответствующих значений.
Поэтому, строго говоря, формулу следовало бы представ-
лять В ИГМ ВВДе, например, как V ~> VAdv.manner, V->
V Adv. place, V -* V Adv.time.
Такие правила должны быть дополнены указанием
средств выражения соответствующих членов предложения,
(D1
скажем, Adv,manner -* { кт}. Ведь с точки зрения сочета-
емости и синтаксических отношений между глаголом и его
модификатором нет принципиальной разницы, например,
между She laughed angrily (Lessing. Road to Big City, 139),
He laughed in the new way (Mansfield. Marriage a la Mode,
82) и Не was gasping like a fish (Lessing. Through Tunnel,
68). Решающим фактором является общность синтаксичес-
кого содержания выделенных элементов. Поэтому исполь-
зуемые ниже формулы типа V->VD следует понимать как
«глагол переписывается как глагол плюс наречие или нареч-
ный эквивалент».
В силу отсутствия в английском языке согласования меж-
ду определением и определяемым, обстоятельством и тем
элементом, к которому обстоятельство относится, трансфор-
мационное описание процесса развертывания не требует
дополнения правил переписывания фономорфологическими
правилами. Пожалуй, единственное исключение составля-
ют случаи модификации имен существительных указатель-
ными местоимениями this — these, that — those, однако
162

и здесь употребление той или другой формы может быть
представлено как выбор между ними — в зависимости от
формы числа существительного — на уровне фразовых
структур.
Приведенные правила переписывания могут быть (и в си-
стематическом описании грамматического строя языка долж-
ны быть) детализированы отражением в них сочетательных
свойств соответствующих элементов. Можно выделить три
основных ступени в детализации описания синтаксического
процесса развертывания: а) описание на уровне частей речи
и их функциональных синтаксических эквивалентов, б) опи-
сание на уровне разрядов частей речи и, наконец, в) опи-
сание на уровне семантических групп разряда. Подобное
последовательное сужение объекта описания позволит до-
стигнуть полноты и системности описания. В качестве ил-
люстрации возьмем ограниченный участок, например, моди-
фикацию прилагательного.
А. На уровне частей речи (и их функциональных экви-
валентов) развертывание прилагательного заключается в
модификации его наречием (А -^ D А).
Б. На уровне разрядов частей речи устанавливаются свой-
ства сочетаемости наречий и прилагательных разных лек-
сико-грамматических разрядов, определяются имеющиеся в
этой области ограничения. Оказывается, что широким диа-
пазоном сочетаемости отличаются лишь качественные при-
лагательные. Они способны сочетаться с качественными на-
речиями (например, She was romantically beautiful and
beautifully dressed (Shaw. The Apple Cart, 57)), с количест-
венными наречиями (например, 'It takes a thoroughly good
woman to do a thoroughly stupid thing' (Wilde. Lady Win-
dermere's Fan, 49), с обстоятельственными наречиями (на-
пример, 'Why, no, sir, of course I don't admit,' replied Clyde,
his thin and now white lips drawn over his even teeth, his
eyes full of a deep, tremulous yet evasive terror. (Dreiser.
American Tragedy, II, 75).
Для относительных прилагательных возможность их
модификации качественными и количественными наречия-
ми, видимо, отсутствует, что обусловливается значением
прилагательных. Признаки, выражаемые относительными
прилагательными, таковы, что они не могут иметь дополни-
тельных качественных признаков и количественной градации.
В. Завершающим этапом описания является установле-
ние семантических группировок внутри разряда, для которых
6*
163

(и только для них) из всего корпуса лексем разряда
характерна модификация прилагательных. Рассмотрим, на-
пример, какие из качественных наречий способнымодифици-
ровать (качественные) прилагательные. Представляется воз-
можным наметить следующие группы качественных наречий
и, соответственно, типы семантических отношений между
компонентами сочетания «качественное наречие + качест-
венное прилагательное»:
а) Качественное наречие соотносительно с качественным
прилагательным, обозначающим качественный признак как
свойство самого предмета, например, gravely, expressively,
pathetically, sombrely и др. Соотносительность — не толь-
ко деривационная, но и функциональная: к предмету, обо-
значенному существительным в построении DAN, возможна
атрибуция признака, выраженного наречием. Для построе-
ний с наречиями данного типа характерна возможность
трансформационных преобразований согласно формулам
NbeDА->NbeADinN
f
sNA
She was sombrely magnificent -> She was sombre in
her magnificence
и при атрибутивном прилагательном
DAN ~> NAD in N'SNA
His painfully flat feet -> His feet painful in their flat-
ness.
Например: She was sombrely magnificent this evening...
(Galsworthy. Man of Property, 52); She had beautiful legs.
The most attractively beautiful and desirable legs he had
ever seen (Abrahams, 200—201); And then out of the north
woods a crime sensation of the first magnitude, with all
those intriguingly colorful, and yet morally and spiritually
atrocious, elements — love, romance, wealth, poverty, death
(Dreiser. American Tragedy, II, 109).
б) Качественное наречие соотносительно с качественным
прилагательным, обозначающим не объективно присущий
предмету признак, а признак субъективной оценки предмета
автором высказывания. Качественное наречие дает харак-
теристику (в оценке говорящего) связи предмета с призна-
ком, обозначенным прилагательным.
Для построений данного типа характерна трансформация
NbeDА->NbeAwhichbeAD
She was strangely silent -> She was silent which was
strange.
164

Например: Mrs. Mac Ander smiled at them; she knew
everybody; and all these three, who had been admirably silent
before, began to talk at once (Galsworthy. Man of Property,
244); She had told him she was now at Marlott, but had been
curiously reticent as to her actual address,...
(Hardy, 389);
There was no need for words. No need for either of them to
say «I love you». They knew it. In a strangely simple and
elemental manner they knew it (Abrahams, 172).
в) Качественное наречие соотносительно с относитель-
ным прилагательным, например: physically, morally, legal-
ly, socially, politically и под. В построении D А N с таким на-
речием первый элемент уточняет выражаемый прилагатель-
ным признак, внося определенное ограничение, сущность
которого можно передать как «с такой-то точки зрения».
Связь между наречием данного типа и прилагательным ме-
нее тесная, чем в двух рассмотренных выше случаях. Об
этом свидетельствуют случаи позиционного отрыва подоб-
ных наречий от прилагательных, их обособление. Постро-
ения с такого рода «ограничивающими» наречиями не до-
пускают указанных выше трансформаций.
Например:Не was so confused — mentally and nervo-
usly sick (Dreiser. American Tragedy, II, 49); And at once
this suspicion was sufficient, not only to make him sexually
curious in regard to all the details of the life and courtship
that had led to this — but also very anxious to substantiate
for himself whether his suspicions were true (ibid.,
39); Ma-
son was a short, broad-chested, broad-backed and vigorous
individual physically, ...
(ibid.,
20); Alison Charwell — in
and of this world, so spryly soulful, debonnaire, free and
cosy — lived within a tone's throw of Fleur, in a house
pleasant, architechturally, as any in London (Galsworthy.
White Monkey, 25).
Возвращаясь к общему рассмотрению процесса разверты-
вания, заметим еще, что в качестве модифицируемого эле-
мента при развертывании могут выступать не только от-
дельные члены предложения, но и их объединения. Так, на-
пример, обстоятельство в случае связи с глаголом типа V2
модифицирует не один глагол, а глагол с прямым дополне-
нием (например, The agent shook his head despondently
(London, 161)). У членов предложения, обозначающих внеш-
ние обстоятельства (место, время) действия, а не признак
непосредственно самого действия, связь с определенным чле-
ном предложения может ослабляться. Такое обстоятельство
165

от модификации отдельного члена предложения может пе-
реходить к модификации всего состава предложения. Это
функциональное своеобразие обстоятельства наглядно вид-
но в тех случаях, когда глагол-сказуемое имеет «свое»
обстоятельство того же типа, что и обстоятельство, относя-
щееся к предложению. Например: Near Battersea Bridge
he stopped outside a small tea-shop (Cronin, 382).
В отличие от первых двух процессов (расширения, ус-
ложнения), которые были ограничены рамками члена пред-
ложения, являясь внутренним его преобразованием, раз-
вертывание — всегда процесс, выходящий за рамки одного
члена предложения. В результате развертывания возникают
более сложные синтаксические единицы — словосочетания,
если рассматривать результаты процесса с точки зрения вну-
тренней структуры возникающих соединений, и группы
членов предложения, если эти соединения рассматривать
в отношении к предложению.
Из всей совокупности синтаксических процессов, наме-
ченных здесь, распространение наиболее подробно описано
в грамматической традиции, что вполне естественно, по-
скольку исследование синтаксической структуры предложе-
ния велось, да и сейчас ведется, преимущественно в аспек-
те взаимных отношений членов предложения.
Понимание синтаксических отношений слов как процес-
са развертывания в значительной степени было присуще
О. Есперсену. В его грамматической концепции оно нашло
выражение в теории трех рангов с ее системой последователь-
ного подчинения синтагматически связанных элементов (ср.
devilish + fine + wine или so + thoroughly + unhappy).
Несомненной заслугой О. Есперсена является то, что он
показал специфичность синтаксической «градации» слов как
элементов предложения, ее самостоятельность (которая не
исключает возможности связи) по отношению к распределе-
нию слов по частям речи.
Правда, О. Есперсен не усматривал принципиального
различия между уровнями членов и не-членов предложения,
рассматривая, например, построения типа «чрезвычайно жар-
кая (погода)» и «не умный (ответ)» как явления одного по-
рядка, предвосхищая этим соответствующую идею анализа
по непосредственно составляющим.
В аспекте конструктивного членения предложения про-
цесс развертывания характеризуется тем, что именно с ним
связано распространение ядерного предложения, превраще-
166

ние предложения из нераспространенного в распространен-
ное. Такая роль развертывания закономерна, поскольку
процесс развертывания включает как необходимый момент
ЕЫХОД за границы члена предложения.
В порядке контрастного сопоставления развертывания
с расширением следует указать, что если элементы расши-
рения характеризуются общей категориальной принадлеж-
ностью, то для элементов развертывания такая общность
не является обязательной. Собственно, она является несу-
щественной, ибо отношения элементов здесь строятся на
совершенно иной основе. Отношения между элементами раз-
вертывания могут быть атрибутивными, объектными и
обстоятельственными.
И еще одно отличие, пожалуй, более важное. Основан-
ное на свойстве рекурсивности, расширение не имеет струк-
турных пределов. Процесс расширения может быть беско-
нечным. Развертывание же всегда имеет крайние пределы,
далее которых процесс не может продолжаться. «Глубина»
возможного развертывания зависит от ранга (используя
термин О. Есперсена) доминирующего слова. Надо заметить,
что ранговое положение слова (и, соответственно, возможнос-
ти развертывания) определяется не только его классовой
принадлежностью, но и его разрядом внутри класса. Так,
если возможности последовательного развертывания при
доминирующем слове — существительном могут быть пред-
ставлены как D + А + N, то эта формула верна лишь для
тех случаев, когда А — качественное прилагательное. В ус-
ловиях же, когда А — относительное прилагательное, моди-
фикация и, следовательно, развертывание его наречием исклю-
чается. Рассматривая роль наречия как элемента развертыва-
ния, следует учитывать, что качественное наречие может
модифицироваться количественным наречием и тогда приве-
денная формула должна ИМеТЬ ВИД Dguant + Dqual +A + N.
Присоединение так же, как и развертывание,—
процесс, связанный с выходом за рамки члена предложения.
Подобно развертыванию, он заключается в модификации
членов предложения, однако в качестве модификаторов вы-
ступают здесь элементы, не имеющие статуса членов пред-
ложения, а именно частицы, например: 'His good father
was just the same
1
(Wilde. Ideal Husband, 176); 'Only to
be had from the fishmonger's
1
(Mansfield. Marriage a la Mode,
86); 'We'll settle this right now'(Maugham, 201); I even plan-
ned a rich marriage (Lewis, 149).
167

В отличие от развертывания, синтагматическое объеди-
нение элементов, осуществленное на основе присоединения,
образует замкнутую конструкцию, не допускающую даль-
нейшего наращивания модифицирующих элементов. Ср.:
присоединение
развертывание
just four (Wilson,
I*
be
^
highest principles
Visit in Bad
Тя<:Ь i7f\\
wr
y (Wilde, Ideal Husband,
taste, W)
i1Q6j
Понятие присоединения распространяется лишь на те
частицы, которые, примыкая к тому или иному слову, вно-
сят некоторое дополнительное значение в смысловое содер-
жание высказывания, не оказывая при этом какого-либо вли-
яния на семантику слова, к которому относятся. Иными
словами, между частицей и этим словом нет внутреннего,
лексико-фразеологического взаимодействия. Их связь в ас-
пекте лексическом ограничена связью по линии лексической
сочетаемости. В частности поэтому их опущение не влияет
на структурную законченность предложения. Этим части-
цы в собственном смысле слова отличаются от элементов, на-
званных нами наречными частицами (up в stand up или give
up), которые связаны с глаголом лексико-фразеологически,
образуя вместе с ним единства, эквивалентные слову и не
членимые синтаксически, по крайней мере, на уровне чле-
нов предложения.
Включение — синтаксический процесс, связанный
с внесением в состав предложения вводных элементов, та-
ких, как, например, модальные слова и их функциональные
эквиваленты. Существенной особенностью включения, от-
личающей данный процесс от развертывания и присоеди-
нения, является то, что здесь нет связи синтаксической за-
висимости.
Литература о модальных словах чрезвьиайно обширна и
потому нет необходимости останавливаться здесь на свой-
ствах этого своеобразного класса слов. Не можем, однако,
не возразить против высказывавшегося рядом англистов
(Ковнер, 1956; Жигадло, Иванова, Иофик, 1956) мнения о
том, что модальные слова должны квалифицироваться как
члены предложения. Признанием вводных элементов мо-
дального содержания «вводным членом предложения» дости-
гается лишь формальное, терминологическое объединение
168

модальных слов и подлинных членов предложения, осущест-
вляемое путем (и за счет) расширения значения термина
«член предложения».
Модальные слова включаются в состав предложения,
всегда сохраняя смысловую и семантическую обособлен-
ность по отношению к остальному составу предложения.
«Модальные слова лежат как бы в иной грамматической плос-
кости, по сравнению с другими элементами высказывания,...»
(Виноградов, 1947, стр. 725). Они остаются своеобразным
«инородным телом» по отношению к составу предложения,
легко устраняемым из него. Для модальных слов, равно
как и других включенных элементов, характерна неспособ-
ность нести конструктивную нагрузку. Именно по указан-
ным причинам включение вводных элементов в состав пред-
ложения и по существу и терминологически должно быть
выделено в отдельный синтаксический процесс.
Формализация описания процесса включения может быть
достигнута путем представления его в виде трансформации
расширения X -^ X Z, где Z — вводный элемент. Например,
however
для предложения с ядром типа ф,
к
NV -* NV evidently
например:
The silence persisted ->
The silence persisited, however.
Примеры предложений со включенными элементами:
However, he finished the book (Anderson. Lost Novel, 144);
Unfortunately every attempt he had made to do this had
failed (Lessing. Eye of God in Paradise, 224); Prewett was
unhappily quite unable to keep order (Murdoch. Sandcastle, 38).
Одним из формальных признаков, отражающим специфич-
ность положения элементов включения в структуре пред-
ложения, является их позиционная подвижность. Предло-
жения с включенными элементами могут быть подвергну-
ты трансформации пермутации.
Ко включенным элементам мы относим также обращения,
например:
f
My dear young man, I shall be met* (Galsworthy.
End of Chapter, 8). Как и модальное слово, обращение не
связано с каким-либо элементом остального состава пред-
ложения типом связи, характеризующей члены предложе-
ния, и входит в состав предложения в качестве некоторого
независимого элемента.
169

Выше были рассмотрены синтаксические процессы, свя-
занные либо с распространением ядра, либо с его преобра-
зованием в направлении усложнения его структуры. Мы не
касались других синтаксических процессов, которые могут
быть поставлены лишь в косвенную связь с решаемой нами
задачей. Они, однако, должны быть включены в «полный»
конструктивный синтаксис языка. Это, например, замеще-
ние, репрезентация, опущение.
Замещение заключается в использовании слов с
обобщенным чисто структурным значением вместо слов и
конструкций с конкретным вещественным значением, ранее
упомянутых в речи. Структурно-функциональное назна-
чение таких элементов можно квалифицировать как синтак-
сическую прономинализацию. Такую функцию выполняют,
например, слова-заместители one, do, so, not, it. Например:
This week, Мог noticed, one of the cabinets was given over
to a display of opals. Set in necklaces, ear-rings, and brooches
they lay, black ones and white ones, dusky ones, flecked with
blue or grey patches, and glowing water opals like drops
of water frozen thick with colour. The other cabinet was full of
pearls, the real ones above, the cultured ones below, and
worked golden objects, seals, rings, and watches (Murdoch.
Sandcastle, 59); 'I suppose you think I'm very brazen. Or
tres fou. Or something.
1
'Not at all.' She seemed disappointed.
'Yes, you do. Everybody does. I don't mind. It's useful' (Capo-
te, 22); Have the private emotions aslo their gutter press? Mar-
garet thought so, and feared that Aunt Juley and Frieda were
typical specimens of it (Forster, 60); Ought the Wilcoxes
to have offered their home to Margaret? I think not (id.,
94); He was sixty, but he did not look it (Lessing. Habit
of Loving, 8).
Репрезентация — явление, тесно связанное с за-
мещением, но не тождественное ему. При репрезентации
часть некоторой синтаксической единицы «представляет»
целое. Например: 'I want to pay my share,' she said. 'No,
you can't. I asked you to come out.' 'I can. I shall' (Snow.
Time of Hope, 140); 'But I don't intend to take advantage
of you, my dear Eliot. Indeed I don't' (id. Affair, 171);
'Yes,' said Soames, 'leave him to me."I shall be very glad
to' (Galsworthy. White Monkey, 165).
Регулярное сочетание замещения и репрезентации —
в репликах присоединения, как например: 'And I will be
glad to see the last of Pine Ridgel' 'So will Г (Cusack, 144).
170

Опущение (эллипсис) — перевод в импликацию
структурно необходимого элемента конструкции. Явно не
выраженный, элемент входит в строение конструкции. Опу-
щение как синтаксический процесс основывается на явле-
нии обязательного окружения. Именно обязательно-дис-
трибутивные отношения между двумя ияи более элементами
делают возможным опущение какого-либо из них. Направ-
ленность сохраняющегося элемента позволяет говорящему
опускать элемент, являющийся объектом направленности,
а слушающему — его восстанавливать. Именно в этом за-
ключается лингвистическая сущность т. н . опоры на кон-
текст, как весьма неопределенно объясняется обычно возмож-
ность эллипсиса. Например: The more recent treatment does
not mean that there is no longer a negative transformation.
There is (J. J . Katz, P. M . Postal. An Integrated Theory
of Linguistic Descriptions, Cambridge (Mass.), 1965, стр. 74);
4
Dear Mr. Griffiths: Thought you might like to come
1
(Drei-
ser. American Tragedy, I, 388).
Три названных синтаксических процесса имеют то об-
щее свойство, что все они предполагают в качестве необхо-
димого условия их использования связь с окружающим
(обычно предшествующим) текстом, в котором называется тот
синтаксический элемент (или его часть), который замещает-
ся, репрезентируется или опускается в данном предложении.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В качестве одного из возможных и научно целесообраз-
ных подходов к описанию синтаксической структуры пред-
ложения в настоящей работе был предложен конструктив-
ный анализ структуры предложения, имеющий в качестве
центральных понятий понятие ядерного предложения и по-
нятие синтаксического процесса. Соответствующая теория
предложения может быть названа конструктивным синтак-
сисом.
Конструктивный синтаксис основан на генерализации
признака конструктивной значимости элементов предложе-
ния, т. е. их роли в построении предложения. В соответствии
с этим признаком в предложении выделяются два состава:
ядро и его распространение или, в других терминах, обя-
зательный и факультативный составы предложения. Такое
членение предложения называется конструктивным. Кон-
структивное членение предложения представляет собой
принципиально иной путь преодоления формально-логи-
ческого членения предложения на главные и второстепенные
члены предложения, чем актуальное членение предложения.
Ядро образуют конструктивно значимые элементы (на
уровне предложения). Ядерность структуры в конструк-
тивном синтаксисе, в отличие оттрансформационно-порожда-
ющего синтаксиса Н. Хомского, рассматривается как имма-
нентное свойство структуры, независимое от избираемой
процедуры описания. Такой подход позволяет внести объ-
ективный критерий в установление ядерных структур язы-
ка, сделать описание более лингвистически (а не логически)
ориентированным.
Лингвистическая сущность ядерного предложения за-
ключается в том, что оно является минимальной конструк-
тивно и коммуникативно законченной структурой в соста-
172

ве предложения, способной к самостоятельному, независи-
мому от контекста и ситуации употреблению. Ядерные пред-
ложения являются той основной частью синтаксиса языка,
на основе и в соответствии с которой образуются естествен-
ные предложения данного языка.
Ядерные структуры, присущие языку, устанавливаются
либо свертыванием предложений до не подлежащих даль-
нейшей редукции частей, либо вычленением, в резуль-
тате сопоставления, общих минимальных составов из не-
которого множества предложений. Ядерное предложение
должно быть грамматически правильным, свободным от кон-
текстуальных и ситуативных ограничений, сохранять в
неизменном виде тип исходного распространенного пред-
ложения, а также структурные и лексические характеристи-
ки составляющих его компонентов.
Элементы ядерного предложения связаны обязательно-
дистрибутивными отношениями. Причины, обусловливающие
структурную обязательность окружения некоторого эле-
мента, различны. Это может быть и лексико-грамматическое
содержание доминирующего слова, и своеобразие струк-
турного значения морфологической формы доминирующего
слова по сравнению с категориальным значением, присущим
данной форме как элементу грамматической системы, и
роль окружения в установлении характера связи между су-
бъектом и действием.
Поскольку обязательно-дистрибутивные отношения не
составляют исключительной принадлежности ядерной час-
ти предложения, кроме понятия ядерного предложения вы-
деляется понятие базыядерного предложения. База является
необходимым, во всех случаях обязательным, минимумом
ядерного предложения, ядерной константой. Лишь уста-
новив понятие базы ядра, мы можем соотнести между собой,
в аспекте ядерности, все многообразие предложений, ко-
торые могут порождаться грамматикой языка.
Набор устанавливаемых таким образом базовых ядер-
ных структур в каждом языке конечен и, сравнительно с
другими языками, специфичен. Повествовательные предло-
жения английского языка во всей их множественности и
многообразии имеют в своей основе всего несколько десят-
ков базовых ядерных структур.
Пассивные предложения рассматриваются при конструк-
тивном анализе как явления одного порядка с активны-
ми. Поэтому ядерные предложения не ограничиваются
173

активными конструкциями, а включают и пассивные. Тран-
сформационные отношения между активными и пассивными
конструкциями — • отношения междуядерные, а не отноше-
ния ядра и трансформа.
Предложение, состав которого не ограничен ядром, яв-
ляется распространенным. Объем распространения и его
состав не имеют структурных ограничений кроме, естест-
венно, тех, которые определяются сочетательными способ-
ностями слов и сочетаний слов. Грамматикой «оговарива-
ется» лишь компонентный состав базы ядра.
Распространение ядерных предложений, а такжесинтак-
сические преобразования, возможные в составе компонен-
тов ядерных предложений, описываются в терминах синтак-
сических процессов, основными из которых являются
расширение (с разграничением аддиции и спецификации),
усложнение, развертывание, совмещение, присоединение и
включение. Одним из возможных способов описания син-
таксических процессов является трансформация. Этот спо-
соб использовался в данной работе. Трансформация исполь-
зовалась также как средство анализа синтаксических кон-
струкций.
Ядерные предложения и синтаксические процессы соста-
вляют две основные части конструктивного синтаксиса.
Охарактеризуем кратко отношение конструктивного син-
таксиса к традиционному синтаксису, трансформационному
порождающему синтаксису Н. Хомского, цепочечному ана-
лизу 3. Хэрриса, актуальному членению предложения.
Традиционный синтаксис можно назвать синтаксисом
функциональным. Цель традиционного синтаксического ана-
лиза — членение состава предложения на функциональные
сегменты, именуемые членами предложения, иначе говоря,
установление синтаксической функции составляющих пред-
ложения. Традиционный синтаксис — синтаксис с ярко вы-
раженной аналитической направленностью. Поэтому он,
будучи в основном удовлетворительным, в рамках своих
задач, как орудие анализа предложений, неадекватен как
аппарат порождения предложений. Традиционный синтак-
сис устанавливает, из чего складываются предложения,
оставляя без внимания проблему, как из устанавливае-
мых им элементов образуются предложения. Конструк-
тивный синтаксис восполняет этот недостаток традицион-
ного синтаксиса, раскрывая, как организуются синтакси-
ческие элеметы, чтобы составить в итоге предложение.
174

Конструктивный синтаксис преемственно связан с тра-
диционным, функциональным синтаксисом. Он использу-
ет основные понятия традиционного синтаксиса (понятие
предложения, понятие члена предложения, понятие словосо-
четания и др.)? углубляя традиционное понимание предло-
жения внесением в него идеи конструктивной значимости
элементов предложения. Разграничение ядра и распростра-
нения позволяет по-новому, уже на структурных, а не фор-
мально-логических основаниях, реализовать идею о «глав-
ности» и «второстепенности» элементов состава предложе-
ния. Наконец, в отличие от традиционного синтаксиса,
конструктивный синтаксис характеризуется порождающей
направленностью.
Наиболее существенную черту общности конструктивно-
го синтаксиса и трансформационного порождающего синтак-
сиса Н. Хомского (в дальнейшем просто «трансформацион-
ного синтаксиса») составляет их направленность на синтез,
иначе, порождение предложений. Важнее, однако, отметить
черты различия между ними.
Конструктивный синтаксис является более близким к
традиционному синтаксису, синтаксису членов предложе-
ния. Достаточно указать на тот факт, что отправной базой
для установления конструктивной структуры предложения
служит строение предложения, определяемое в традицион-
ных терминах членов предложения, тогда как трансформа-
ционный синтаксис использует в качестве базы строение
предложения, устанавливаемое на уровне фразовых стру-
ктур.
Существенно разным является понятие ядра в двух рас-
сматриваемых синтаксисах. В трансформационном синта-
ксисе признак ядерности структуры в значительной степени
является функцией от избранной процедуры описания. Отсю-
да определенная субъективность в интерпретации структур
в аспекте ядерности/неядер ности, различия в конструи-
руемых системах типов ядерных структур в разных транс-
формационных описаниях одного языка. В противополож-
ность этому, ядерность/неядерность структуры в конструк-
тивном синтаксисе является независимой от процедуры
описания и рассматривается как свойство, имманентно
присущее данной структуре.
Это различие в интерпретации понятия ядерности опре-
деляет, в частности, различие статуса и взаимных отноше-
ний активных и пассивных предложений в двух синтаксисах.
175

В то время как в трансформационном синтаксисе лишь
одна из этих категорий признается ядерной, в конструктив-
ном синтаксисе активность/пассивность конструкции являе-
тся признаком, несоотносительным с признаком ядерности.
Наконец, в конструктивном синтаксисе большое внимание
уделяется проблеме лингвистической сущности преобразо-
ваний ядра. В терминах синтаксических процессов осущест-
вляется разграничение явлений, которые в рамках транс-
формационной грамматики не получают необходимого диф-
ференцированного описания (ср., например, разнородность
явлений, которые объединяет, скажем, трансформация до-
бавления).
Между предлагаемым в работе конструктивным подхо-
дом к анализу структуры предложения и цепочечным ана-
лизом 3. Хэрриса имеются определенные моменты общнос-
ти. Весьма близки центральные понятия двух теорий —
понятие ядра в конструктивном анализе и элементарного
предложения в цепочечном анализе, которые устанавливают-
ся редукцией естественного предложения. Однако различие
исходных позиций, и соответственно, элементарных единиц
синтаксического анализа определяет различие интерпрета-
ции этих двух структур в сопоставляемых теориях. Цепочеч-
ный анализ основывается главным образом на модели пред-
ложения, разрабатываемой в терминах составляющих, тогда
как конструктивный анализ использует модель членов пред-
ложения. Необходимо также отметить, что в цепочечном ана-
лизе не осуществляется лингвистически и методологически
важное разграничение между нередуцируемой частью пред-
ложения, иначе, ядром, и базой ядра, а также между факуль-
тативным и обязательным окружением, что делает затруд-
нительным соотнесение предложений с принципиально об-
щей ядерной структурой, но с разными нередуцируемыми
частями.
Конструктивное членение предложения можно также со-
поставить с актуальным членением. Обоим подходам прису-
ща известная общность их отношения к традиционному члене-
нию предложения по членам предложения. Последний способ
членения был выше определен как функциональный: его сущ-
ность заключается в установлении функциональных харак-
теристик элементов предложения. Как конструктивное, так
и актуальное членение предложения использует результаты
функционального членения. Функциональные сегменты,
именуемые членами предложения, составляют отправную
176

точку при конструктивном и актуальном членении и являю-
тся операционными единицами анализа. Ни конструктив-
ное, ни актуальное членение не являются отрицанием функ-
ционального членения предложения. Каждое из них до-
полняет традиционное представление о структуре предло-
жения, сосредоточивая, однако, внимание на разных его
аспектах.
Различие между конструктивным и актуальным членени-
ем заключается в целях и результатах (а отсюда и в методах)
анализа. Актуальное членение, в формулировке В. Мате-
зиуса (19676, стр. 239), «выясняет способ включения пред-
ложения в предметный контекст, на базе которого оно воз-
никает». Дихотомическое деление предложения по прин-
ципу актуального членения на основу и ядро — это всегда
фактически деление содержания высказывания, необходимо
имеющего форму предложения, в соответствии с той ролью,
которую выполняют соответствующие части высказывания
в процессе общения. Конструктивное членение на ядро и
распространение — это анализ конструкции предложения
с точки зрения роли, которую выполняют части предложе-
ния в формировании целого, т. е. предложения. Так же
как и актуальное членение, конструктивное членение пред-
ложения является всегда дихотомическим (следует при этом
иметь в виду, что одна из частей может быть выражена ну-
лем). Оно устанавливает конструктивно важную и конструк-
тивно несущественную части предложения.
Думается, что достигнутые здесь результаты исследова-
ния структуры предложения могут представлять известный
интерес не только для теории языка, но и для теории речи.
Для уяснения сущности функционирования языка весь-
ма важно установить и разграничить области, где говорящий
(соответственно, пишущий) находятся перед необходимостью
использовать нечто и только это нечто, и области, где он
имеет возможность осуществить выбор между онтологи-
чески эквивалентными единицами, взаимно связаннымисис-
темными отношениями, далее, области, где говорящий
находится перед необходимостью использовать нечто в го-
товом, не подлежащем изменению виде, и области, где он
имеет возможность развивать, дополнять исходное. Можно,
видимо, утверждать, что говорящий, решая —обычно
подсознательно — задачу выражения средствами языка оп-
ределенного содержания, зачастую имеет в своем распоря-
жении ряд синтаксических структур, в референтном
177

отношении сходных (ср. активные и пассивные предложения,
например, Smoktunovsky played Hamlet и Hamlet was
played by Smoktunovsky, предложения типа Silence и There
was silence и т. Д.), из которых он выбирает одну. Структура
базовой части ядра создаваемой конструкции воспроиз-
водится в заданном виде. В то же время в применении син-
таксических процессов к ядру и его распространению го-
ворящий значительно более свободен.
Пользование языком представляет сложную картину мно-
гообразного использования «консервативного» и «творче-
ского» начал. Поэтому адекватное описание структуры пред-
ложения может быть достигнуто лишь с учетом диалекти-
ческой двойственности и противоречивости в этом плане
естественных предложений. Полагаем, что представление
об образовании предложений в речи как, с одной стороны,
результата обязательного использования «заданных» грам-
матикой языка ядерных структур и, с другой стороны, ре-
зультата применения/неприменения синтаксических процес-
сов, отражает объективные явления, имеющие место в про-
цессе речевой деятельности.
Ядерное предложение в предлагаемой интерпретации
может, думается, представлять интерес и для теории позна-
ния, и теории коммуникации как неизменная для опреде-
ленного синхронного среза и обязательная семантическая
структура, в форме которой, и только в ней, выражаются
любые высказывания. Ведь ядра типа 2П2, 2II2Q, 2П3айй
и т. д .— это не только определенные синтаксические структу-
ры. Это и типовые для данного языка семантические модели,
в которых воплощается мысль. При таком изучении ядер
важно будет, очевидно, разграничить содержание онтоло-
гическое и содержание синтаксическое. Различные по сво-
ему синтаксическому содержанию, ядерные структуры мо-
гут обнаруживать общность содержания онтологического;
ср., например, те же ядра актива с составом Nx VN2 и пасси-
вассоставомN2beVenbyNx
, ядратипаNиTherebeN
и т. д. Можно полагать, что именно в различии синтакси-
ческого содержания подобных «дублирующих» структур за-
ключается целесообразность их существования в системе
языка. Заслуживает внимания также известная аналогия
между частями речи и членами предложения и ядерными
предложениями, рассматриваемыми как лингвистические
абстракции. Если первые являются языковым отражением
явлений объективного мира, то вторые отражают отноше-
178

ния и связи между ними в интерпретации, характерной для
данного языкового коллектива.
Конструктивная значимость /незначимость элементов
предложения, которая рассматривалась в работе в качест-
ве важнейшего свойства синтаксических структур, принад-
лежит, несомненно, к числу языковых универсалий. Огра-
ничение исследуемого материала в работе определенным
языком и, далее, определенным явлением в данном языке
было продиктовано стремлением дать, наряду с установ-
лением общих понятий конструктивного анализа, разра-
ботку «кусочка» конструктивного синтаксиса определенного
языка, в данном случае английского. Исследование предло-
жения разных языков в терминах конструктивного синтак-
сиса позволит в будущем осуществить построение соответ-
ствующей синтаксической типологии.
Конструктивный анализ предложения осуществлялся вы-
ше в основном на материале простого предложения. Однако
в силу фундаментальной природы свойства конструктивной
существенности/несущественности элементов конструкции,
а также известного структурного параллелизма между чле-
нами предложения и частями сложного предложения, слож-
носочиненного и сложноподчиненного, принципы конструк-
тивного анализа могут быть распространены и на сложное
предложение
31
.
31
См., например, работу И о ф и к, 1958, в которой устанавли-
вается система типов сложноподчиненных предложений в аспекте взаи-
мозависимости главного и придаточного предложений. Основным кри-
терием в анализе является степень структурной и семантической за-
конченности главного предложения.

ЛИТЕРАТУРА
Адмони В. Г. (1958). Завершенность конструкции как явление
синтаксической формы. «Вопросы языкознания», 1958, No 1,
стр. 111 -117 .
Адмони В. Г. (1966). Структурный каркас элементарного предло-
жения в современных германских языках. В кн.: «Структурно-
типологическое описание современных германских языков». М.,
1966, стр. 165-197.
Арутюнова Н. Д .,
Климов Г. А.,
Кубрякова Е. С.
(1964). Американский структурализм. В кн.: «Основные направле-
ния структурализма». М .,
1964, стр. 177—306,
Ахманова О. С . (1950). К вопросу о словосочетании в современ-
ном английском языке. «Известия Академии наук СССР. Отделе-
ние литературы и языка», 1950, т. 9, вып. 6, стр. 476—491.
Ахманова О. С . (1952). О роли служебных слов в словосочета-
нии. В кн.: «Доклады и сообщения» (Институт языкознания Акаде-
мии наук СССР). Вып. 2. М ., 1952, стр. 117 —134.
Ахманова О. С, Микаэлян Г. Б . (1963). Современные
синтаксические теории. М., Издательство Московского универси-
тета, 1963.
Бархударов Л. С . и Штелинг Д. А . (1965). Грамматика
английского языка. Изд. 3-е (стереотип.) . М ., «Высшая школа»,
1965.
Бархударов Л. С. (1966). Структура простого предложения
современного английского языка. М .,
«Высшая школа», 1966.
(Библиотека филолога).
Бенвенист Э. (1965). Уровни лингвистического анализа. В кн.:
«Новое в лингвистике». Вып. 4 . М ., 1965» стр. 434—449.
Будагов Р. А . (1965). Введение в науку о языке. 2-е переработ.
и доп. изд. М., «Просвещение», 1965.
Булгакова А. М. (1967). Пассивные конструкции в английской
разговорной речи. «Иностранные языки в школе», 1967, No 1,
стр. 66—73.
Вардуль И. Ф . (1964). Очерки потенциального синтаксиса япон-
ского языка. М ., «Наука», 1964. (Академия наук СССР. Институт
народов Азии).
Виноградов В. В . (1947). Русский язык. (Грамматическое уче-
ние о слове). М. — Л ., Учпедгиз, 1947.
Головин Б. Н. (1966). Введение в языкознание. М.,
«Высшая
школа», 1966.
Ельмслев Л. (1960). Пролегомены к теории языка. В кн.: «Новое
в лингвистике». Вып. 1 . М .,
1960, стр. 264—389 .
180

Есперсен О. (1958). Философия грамматики. Под ред. и с предисл.
Б. А. Ильиша. М.,
Издательство иностранной литературы, 1958.
Жигадло В. Н.5 Иванова И. П.,
ИофикЛ. Л. (1956).
Современный английский язык. Теоретический курс грамматики.
М.,
Издательство литературы на иностранных языках, 1956.
Жирмунский В. М . (1965). Об аналитических конструкциях.
В кн.: «Аналитические конструкции в языках различных типов».
М.— Л.,
1965, стр. 5 -57.
Заварин А. А . (1965). Член предложения в сравнении с другими
единицами синтаксического анализа. В кн.: «Тезисы докладов
научной конференции аспирантов, посвященной проблемам рома-
но-германской филологии» (1-й Московский педагогический инсти-
тут иностранных языков) (24—26 февраля 1965 г.). М.,
1965,
стр. 34—36 .
Заварин А. А . (1966). Пути совершенствования теории членов
предложения. В кн.: «Ученые записки» (Свердловский педагоги-
ческий институт). Сборник 36. Свердловск, 1966, стр. 15—26.
Изучение синтаксических структур английского языка с по-
мощью электронной машины (1966). В кн.: «Автоматизация в линг-
вистике». М. — Л .,
1966, стр. 144—149.
И л и я Л. И. (1958). Являются ли члены предложения языковыми
единицами? В кн.: «Доклады и сообщения факультета французско-
го языка» (1-й Московский педагогический институт иностранных
языков). Вып. 1 . М ., 1958, стр. 62—68.
Илия Л. И . (1959). Теория членов предложения и применение
методов структурного анализа к определению членов предложения.
В кн.: «Тезисы докладов конференции по вопросам грамматики
романских и германских языков» (1-й Московский педагогический
институт иностранных языков) (17—20 ноября 1959 г.) . М .,
1959,
стр. 126—127.
И л ь и ш Б. А. (1965). Строй современного английского языка.
(Теоретический курс). М.— Л., «Просвещение», 1965.
ИофикЛ. Л. (1958). Некоторые особенности сложноподчиненного
предложения в современном английском языке. В кн.: «Ученые
записки» (Ленинградский университет), No 233. Серия филологи-
ческих наук, вып. 36 . Л.,
1958, стр. 88 —106.
Ковнер Р. Л . (1956). Проблема вводного члена предложения
на материале английского языка. В кн.: «Ученые записки» (1-й
Ленинградский педагогический институт иностранных языков).
Новая серия, вып. 3. Л.,
1956, стр. 86 —101.
Кротевич Е. В. (1959). Соотношение между членами предложе-
ния и частями речи. В кн.: «Совещание языковедов Юга России и
Северного Кавказа по вопросу о членах предложения». (Тезисы
докладов). Ростов-на-Дону, 1959, стр. 3 —6 .
Крутиков Ю. А . (1962). Система трехчленных сочетаний типа
глагол + существительное (или его эквивалент) + инфинитив,
причастие или имя. В кн.: «Романо-германская филология». Вып. 4 .
М.,
1962, стр. 79-121.
Кубрякова Е. С. (1964). Из истории английского структура-
лизма. (Лондонская лингвистическая школа). В кн.: «Основные
направления структурализма». М.,
1964, стр. 307—353.
Кубрякова Е. С . (1965). [Рец. на кн.:] Е. В а с h. An Intro-
duction to Transformational Grammars. New York etc.,
1964. «Во-
просы языкознания», 1964, No 3, стр. 165—172.
181

КуриловичЕ. (1962а). Лингвистика и теория знака. В кн.:
Курилович Е. «Очерки по лингвистике». М ., 1962, стр. 9 —20.
Курилович Е. (19626). Основные структуры языка: словосоче-
тание и предложение. В кн.: КуриловичЕ. «Очерки по линг-
вистике». М .,
1962, стр. 48—56.
Лаптева О. А. (1963). Чехословацкие работы последних лет
по вопросам актуального членения предложения. «Вопросы язы-
кознания», 1963, No 4, стр. 120—127.
Л е м а н У. Ф . (1966). Преемственность языкознания. «Вопросы
языкознания», 1966, No 1, стр. 47—60.
Л о м т е в Т. П. (1958). Основы синтаксиса современного русского
языка. М ., Учпедгиз, 1958.
Л о м т е в Т. П . (1969). Принципы построения формулы предложения.
«Научные доклады высшей школы. Филологические науки», 1969,
No 5, стр. 56-69 .
Мартине А. (1963). Основы общей лингвистики. В кн.: «Новое
в лингвистике». Вып. 3 . М., 1963, стр. 366—566.
Матезиус В. (1967а). О системном грамматическом анализе.
В кн.: «Пражский лингвистический кружок». М., 1967, стр. 226—
238.
Матезиус В. (19676). О так называемом актуальном членении
предложения. В кн.: «Пражский лингвистический кружок». М .,
1967, стр. 239-245.
М р а з е к Р. (1967). К проекту построения синтаксического разде-
ла описательной грамматики русского литературного языка. «Cesko-
slov. rusistika», roc. XII, 1967, No 2, стр. 88—90.
M у х и н А. М. (1964). Функциональный анализ синтаксических эле-
ментов. На материале древнеанглийского языка. М . — Л.,
«Наука»,
1964. (Академия наук СССР. Институт языкознания).
М у х и н А. М. (1968). Структура предложений и их модели. М.,
«Наука», 1968.
Основы построения описательной грамматики современного рус-
ского литературного языка (1966). М .,
«Наука», 1966. (Академия
наук СССР. Институт русского языка).
Панфилов В. 3. (1962). К вопросу о логико-грамматическом
уровне языка.
«Zeitschrift fur Phonetik, Sprachwissenschaft
und Kommunikationsforschung», Bd. 15, 1962, Hf. 3—4, стр. 333 —
362.
Панфилов В. 3. (1963). Грамматика и логика. (Грамматическое
и логико-грамматическое членение простого предложения). М.— Л.,
Издательство Академии наук СССР, 1963. (Академия наук СССР.
Научный совет по теории советского языкознания при Отделении
литературы и языка).
Панфилов В. 3 . (1964). О соотношении внутрилингвистических
и экстралингвистических факторов в функционировании и раз-
витии языка. В кн.: «Теоретические проблемы современного со-
ветского языкознания». М ., 1964, стр. 75—90.
Петерсон М. Н . (1923). Очерк синтаксиса русского языка. М .—
Пгм Госиздат, 1923.
Поллер П. И. (1957). О системах членения предложения в зарубеж-
ной грамматической литературе. Критический обзор. В кн.: «Проб-
лемы изучения языка». М .,
1957, стр. 55—69.
Поспелов Н. С . (1948). Сложное синтаксическое целое и основ-
182

ные особенности его структуры. В кн.: «Доклады и сообщения
Института русского языка Академии наук СССР». Вып. 2 . М.,
1948, стр. 43-68.
Почепцов Г. Г . (1965) [Рец. на кн.:] Z. S . Harris. String Analy-
sis of Sentence Structure. The Hague, 1964. «Вопросы языкознания»,
1965, No 1, стр. 123-128.
Почепцов Г. Г . (1966). Типы дополнения в английском языке.
Лноземнз ф1#
лолопя>\ вып. 10, 1966, стр. 27—34.
Почепцов Г. Г . (1967). Трансформация как метод лингвистичес-
кого анализа. «Journal of Linguistics», vol. 3, 1967, No 2, стр. 245—
258.
Почепцов Г. Г . (1969). О принципах синтагматической класси-
фикации глаголов. (На материале глагольной системы современно-
го английского языка). «Научные доклады высшей школы. Фило-
логические науки», 1969, No 3, стр. 65—76.
Распопов И. П . (1964). О предмете синтаксиса. В кн.: «Ученые
записки» (Башкирский университет), вып. 15. Серия филологи-
ческих наук, No 6. Уфа, 1964, стр. 23—38 .
С е п и р Э. (1934). Язык. Введение в изучение речи. Переводе англий-
ского, примеч. и вводная статья А. М. Сухотина. Предке л. С. Л . Бе-
левицкого. М .— Л .,Соцэкгиз, 1934. (Языковеды Запада. Под общ.
ред. Р. О . Шор).
Слюсарева Н.А. (1960). Лингвистический анализ по непосред-
ственно составляющим. «Вопросы языкознания», 1960, No 6,
стр.100—107.
Смирницкий А. И. (1957). Синтаксис английского языка.
Подг. к печати и отред. В . В. Пассек. М ., Издательство литерату-
ры на иностранных языках, 1957. (Библиотека филолога).
У о р с Д. С . (1962). Трансформационный анализ конструкций с
творительным падежом в русском языке. В кн.: «Новое в лингвисти-
ке». Вып. 2. М.,
1962, стр. 637—683 .
Фортунатов Ф. Ф . (1956). Сравнительное языковедение. Общий
курс. В кн.: Фортунатов Ф. Ф . Избранные труды.
Т. 1 . М ., 1956, стр. 21-197.
Хельбиг Г. (1966). Учение Хэрриса и Хомского о трансформации
в языке. «Иностранные языки в школе», 19бб,No 5, стр. 40—51;
No 6, стр. 29—40.
Холодович А. А . (1960). Опыт теории подклассов слов. «Вопро-
сы языкознания», 1960, No 1, стр. 32—43.
Хомский Н. (1962а). Несколько методологических замечаний
о порождающей грамматике. «Вопросы языкознания», 1962, No 4,
стр. 110-122.
Хомский Н. (19626). Синтаксические структуры. В кн.: «Новое
в лингвистике». Вып. 2 . М., 1962, стр. 412—527.
ХэррисЗ. С. (1962). Совместная встречаемость и трансформация
в языковой структуре. В кн.: «Новое в лингвистике». Вып. 2 . М.,
1962, стр. 528-636.
Шапиро А. Б . (1960). О предмете синтаксиса. В кн.: «Тезисы до-
кладов на совещании языковедов вузовских и академических учреж-
дений по теоретическим вопросам синтаксиса». М ., 1960, стр. 3—4.
Ш а п и р о А. Г. (1965). О структурных особенностях словосочета-
ний типа «прилагательное + инфинитив». В кн.: «Исследования
по английской филологии». Сборник 3. Л .,
1965, стр. 28—43.
(Ленинградский университет).
183

Шаумян С. К . и Соболева П. А . (1963). Аппликативная
порождающая модель и исчисление трансформаций в русском языке.
Доклады советской делегации. V Международный съезд славистов.
(София, сентябрь, 1963). М.,
Издательство Академии наук
СССР, 1963. (Академия наук СССР, Отделение литературы и языка.
Советский комитет славистов).
Шахматов А. А. (1941). Синтаксис русского языка. Ред. и ком-
мент. Е. С . Истриной. Изд. 2 -е. Л ., Учпедгиз, 1941.
Щ е р б а Л. В. (1958). О второстепенных членах предложения.
В кн.: Щерба Л. В. «Избранные работы по языкознанию и
фонетике». Т . 1. Л .,
1958, стр. 92—103.
Щ е р б а к А. М . (1965). Лингвистические заметки. «Вопросы языко-
знания», 1965, No 6, стр. 16—23.
Языковые универсалии и лингвистическая типология. (1969). [Сбор-
ник статей]. М-, «Наука», 1969. (Академия наук СССР. Институт
востоковедения).
Я р Ц е в а В. Н . (1947). Основной характер словосочетания в англий-
ском языке. «Известия Академии наук СССР. Отделение литерату-
ры и языка», т.6, вып. 6, 1947, стр. 501—508.
Ярцева В. Н . (1949). Слова-заместители в современном английском
языке. В кн.: «Ученые записки» (Ленинградский университет),
No 97. Серия филологических наук, вып. 14, 1949, стр. 190—205.
Я рцева В. Н . (1955). Предложение и словосочетание. В кн.: «Во-
просы грамматического строя». М .,
1955, стр. 436—451.
Я рцева В. Н . (1961). Исторический синтаксис английского языка.
М. — Л ., «Наука», 1961. (Академия наук СССР. Институт языко-
знания).
Allen W. S . (1965). Living English Structure: A Practice
Book for Foreign Students. 4th ed. London, Longmans, 1965.
Bach E. (1964). An Introduction to Transformational Grammars.
New York etc., Holt, Rinehart and Winston, 1964.
BlochB. and TragerG. L . (1942). Outline of Linguistic Ana-
lysis. Baltimore, Waverly, 1942. (Special Publications of the Lingui-
stic Society of America).
Bloomfield L. (1933). Language. New York, Holt, 1933.
В о 1 i n g e r D. L . (1962). Binomials and Pitch Accent. «Lingua»,
vol. 11, 1962, No 1, стр. 34-44 .
Boost K. (1955). Neue Untersuchungen zum Wesen und zur Struktur
des deutschen Satzes. Der Satz als Spannungsfeld. Berlin, Akade-
.
mie-Verlag, 1955. (Deutsche Akademie der Wissenschaften zu Berlin.
Veroffentlichungen des Instituts fur deutsche Sprache und Literatur).
В r a u n F. X. (1947). English Grammar for Language Students: Ba-
sic Grammatic Terminology Defined and Alphabetically Arranged.
Ann Arbor (Mich.), Edwards, 1947.
В у г л е D. (1966). Teaching the Passive. «English Language Teaching»,
vol. 20, 1966, No 2, стр. 127-130.
Chatman S. (1955). Immediate Constituents and Expansion Analy-
sis. «Word», vol. 11, 1955, No 3, стр. 377-385.
Chatman S. (1961). The Classification of English Verbs by (Non-
sentential) Object Types. [S. 1 .], 1961. (University of Pennsylva-
nia. Transformations and Discourse Analysis Projects. 35).
Chomsky N. (1964a). Current Issues in Linguistic Theory. In: The
Structure of Language. Englewood Cliffs (N. J .), 1964, стр. 50—
118.
184

Chomsky N. (1964b). Degrees of Grammaticalness. In: The Struc-
ture of Language. Englewood Cliffs (N. J.), 1964, стр. 384-389.
Chomsky N. (1964c). A Transformational Approach to Synax. In: The
Structure of Language. Englewood Cliffs (N. J.), 1964, стр. 211—245.
Chomsky N. (1965). Aspects of the Theory of Syntax. Cambridge
(Mass.), M. I. T. Press, 1965.
С 1 а г к Н. Н . (1965). Some Structural Properties of Simple Active and
Passive Sentences. «Journal of Verbal Learning and Verbal Behavior»,
voJ. 4, 1965, No 5, стр. 365-379.
Danes F. (1964). A Three-Level Approach to Syntax. In: Travaux
linguistiques de Prague, 1. Prague, 1964, стр. 225 —240.
DaneJF., VacheK J. (1964). Prague Studies in Structural Grammar
Today. In: Travaux linguistiques de Prague, 1. Prague, 1964, стр. 21 —
31.
Diderichsen P. (1958). The Importance of Distribution Versus
Other Criteria in Linguistic Analysis. In: Proceedings of the Eighth
International Congress of Linguists. Oslo, 1958, стр. 156—182.
Drtu den (1962). Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. [Сокращ.
перепечатка нем. изд.: Dusseldorf, 1959]. Л -, Учпедгиз, 1962.
Е г b e n J. (1963). Abriss der deutschen Grammatik. 6. unverand. Aufl.
Berlin, Akademie-Verlag, 1963. (Herausgegeben vom Institut
fur deutsche Sprache und Literatur der deutschen Akademie der
Wissenschaften zu Berlin).
Fi11enbaum S.Jones L V., andRapoportA.(1963).The
Predictability of Words and Their Grammatical Classes as a Function
of Rate of Deletion from a Speech Transcript. «Journal of Verbal Lear-
ning and Verbal Behavior», vol. 2, 1963, стр. 186—194.
Fil lmore С J. (1968). The Case for Case. In: Universals in Linguis-
tic Theory. New York etc., Holt, Rinehart and Winston, 1968, стр.
1-88 .
F г a n с i s W. N . (1956). Resolution of Structural Ambiguity by Lexical
Probability; The English Double Object. «American Speech»,
vol. 31, 1956, No 2, стр. 102-106.
Francis W. N . (1958). The Structure of American English. With
a Chapter on American Dialects by R. I. McDavid, New York, Ro-
nald, 1958.
F г i es С С (1963). The Structure of English : An Introduction to the
Construction of English Sentences. London, Longmans, 1963.
G 1 e a s о n H. A . (1966). An Introduction to Descriptive Linguistics.
Rev. ed. New York etc.. Holt, Rinehart and Winston, 1966.
G 1 i n z H. (1947). Geschichte und Kritik der Lehre von den Satzgliedern
in der deutschen Grammatik. Bern, Francke, 1947.
G 1 i n z H. (1957). Der deutsche Satz. Wortarten und Satzglieder wissen-
schaftlich gefasst und dichterisch gedeutet. Dusseldorf, 1957.
G г о о t A. W. (1957). Classification of Word Groups. «Lingua», vol. 6,
1957, стр. 113-157.
H a 1 1 i d а у М. (1961) Categories of the Theory of Grammar. «Word»,
vol. 17, 1961, No 3, стр. 241-292.
Harris Z. S . (1946). From Morpheme to Utterance. «Language»,
vol. 22, 1946, No 3, стр. 161—183.
Harris Z. S . (1954). Distributional Structure. «Word», vol. 10, 1954,
No 2—3, стр. 146-162.
HarrisZ. S. (1962). String Analysis of Sentence Structure. The Hague,
Mouton, 1962. (Papers on Formal Linguistics, No 1).
185

Harris Z. S. (1963). Structural Linguistics. Chicago, University of
Chicago Press, 1963. (Phoenix books).
H а г r i s Z. S . (1964a). Discourse Analysis. In: The Structure of Lan-
guage. Englewood Cliffs (N. J .), 1964, стр. 355—383 .
H a r r i s Z. S . (1964b). Transformations in Linguistic Structure.
«Proceedings of the American Philosophical Society», vol. 108, 1964,
No 5, стр. 418-422.
Harris Z. S . (1965). Transformational Theory. «Language»,
vol. 41, 1965, No 3, pt. 1, стр. 363 -401.
H а у s D. G. (1964). Dependency Theory: A Formalism and Some
Observations. «Language», vol.40, 1964, No 4, стр. 511—525 .
H i 1 1 A. A. (1958). Introduction to Linguistic Structures: From Sound
to Sentence in English. New York — Burlingame, Harcourt, Bra-
ce and World, 1958.
HocKett C. F . (1958). A Course in Modern Linguistics. New York,
Macmillan, 1958.
HоокJ. H.,
MathewsE. G. (1956). Modern American Grammar
and Usage. New York, Ronald Press, 1956.
Huddieston R. D . (1965). Rank and Depth. «Language»,
vol. 41, 1965, No 4, стр. 574-586.
I к е g a m i Y. (1965). Semantic Change in Poetic Words. «Linguis-
tics», No 19, 1965, стр. 64—79.
I v i с h M. (1962). The Grammatical Category of Non-Omissible Deter-
miners. «Lingua», vol. 11, 1962, стр. 199—204.
I v i 6 M. (1964). Non-omissible Determiners in Slavic Languages.
In: Proceedings of the Ninth International Congress of Linguists.
The Hague etc.,
1964, стр. 476—479.
Jakobson R. (1959). Boas
1
View of Grammatical Meaning. «Ame-
rican Anthropologist», vol. 61, 1959, pt. 2, стр. 139—145.
Jespersen O. (1965). A Modern English Grammar on Historical
Principles. Pts. 2, 5. London, Allen and Unwin; Copenhagen, Munks-
gaard, 1965.
Katz J. J . and Postal P. M. (1965). An Integrated Theory of
Linguistic Descriptions. Cambridge (Mass.), M. I. T . Press, 1965.
(Research Monograph No 26).
К i e f e г F. and Abraham S. (1965). Some Problems of For-
malization in Linguistics. «Linguistics», No 17, 1965, стр. 11 —
20.
К 1 i m a E. S. (1964). Negation in English. In: The Structure of Lan-
guage. Englewood Cliffs (N. J.), 1964, стр. 246—323.
Kobrina N. A .,
Korneyeva E. A. (1965). An Outline of
Modern English Syntax. Moscow, Higher School Publishing House,
1965. (Библиотека филолога).
L e e s R. B . (1957). [Review of| N. Chomsky. Syntactic Struc-
tures. VGravenhage, 1957. «Language», vol. 33, 1957, стр. 375—408.
L e e s R. B. (1964a). The Grammar of English Nominalizations. The
Hague, Mouton, 1964. (Indiana University Research Center in An-
thropology, Folklore, and Linguistics. PubL 12).
L e e s R. B . (1964b). On Passives and Imperatives in English. «Gengo
Kenkyu», vol. 46, 1964, стр. 28—41 .
LeesR. B. (1965). Automatic Generation of Natural-Language Senten-
ces. In: Colloquium on the Foundations of Mathematics, Mathematical
Machines and Their Applications. Tihany, 11—15 Sept. 1962. Buda-
pest, 1965, стр. 177 -184.
186

Long R. (1965). The Sentence and Its Parts: A Grammar of Contem-
porary English. Chicago and London, University of Chicago Press,
1965.
Longacre R. E. (1960). String Constituent Analysis. «Language»,
vol. 36, 1960, No 1, pt. 1, стр. 63-88.
Longacre R. E. (1964a). Grammar Discovery Procedures: A Field
Manual. The Hague, Mouton, 1964. (Janua linguarum. Studia me-
moriae van Wijk dedicate. Series maior. No 33).
Longacre R. E. (1964b). Prolegomena to Lexical Structure. «Lin-
gustics», No 5, 1964, стр. 5 —24.
Longacre R. E. (1965). Some Fundamental Insights of Tagmemics.
«Language», vol. 41, 1965, No 1, стр. 65—76.
Martinet A. (1960). Elements of Functional Syntax. «Word»,
vol. 16, 1960, No 1, стр. 1 -10.
Mathesius V. (1947). О tak zvanem aktualnim cleneni vetnem.
In: CeStina a obecny jazykozpyt. Praha, 1947, стр. 234—
242.
M i 1 1 e r G. A. (1962). Some Psychological Studies of Grammar. «Ame-
rican Psychologist», vol. 17, 1962, стр. 748—762.
N i d a E. A . (1948). The Analysis of Grammatical Constituents. «Lan-
guage», vol. 24, 1948, No 2, стр. 168-177 .
N i d a E. A. (1966). A Synopsis of English Syntax. 2nd, rev. ed. The
Hague etc., Mouton, 1966. (Janua linguarum. Studia memoriae van
Wijk dedicata. Series practica. No 19).
О t a A. (1965). [Review of] M. J о о s. The English Verb. Madison
(Wis.)> 1964. «Language», vol. 41, 1965, No 4, стр. 657-674.
P a 1 a K. (1966). О некоторых проблемах актуального членения. In:
Prague Studies in Mathematical Linguistics, 1. Prague, 1966,
стр. 81—92.
P a 1 m e r F. R . (1965). A Linguistic Study of the English Verb. Lon-
don, Longmans, 1965. (Longmans' Linguistic Library).
P i с k e t t V. B. (1960). Hierarchical Structure of Isthmus Zapotec.
Baltimore, 1960. (Language Dissertation No 56).
Pike K. L. Tagmemes and Immediate Constituents. «Language»,
vol. 19, 1943, No 2, стр. 65-82.
P i k e К. L. (1957). Grarnmemic Theory. «General Linguistics», vol.
2, 1957, стр. 35-41 .
P i k e К. L . (1964). Discourse Analysis and Tagmeme Matrices. «Oce-
anic linguistics», vol. 3, 1964, No 1, стр. 5—25.
P i k e К. L. (1965). Language — Where Science and Poetry Meet.
«College English», vol. 26, 1965, No 4, стр. 283-292.
P } k e К. L. (1967). Language in Relation to a Unified Theory of
Structure of Human Behavior. 2nd, rev. ed. The Hague — Paris,
Mouton, 1967. (Janua linguarum. Studia memoriae van Wijk dedi-
cata. Series maior. No 24).
Pocheptsov G. G . (1967). Syntaktische Wortvarianten. «Zeit-
schrift fur Anglistik und Amerikanistik», Jg 15, 1967, Hf. 1,
стр. 32—43.
Pocheptsov G. G. (1968). Indispensable Attributive Adjuncts in
English. «Lingua», vol. 20, 1968, No 1, стр. 1—14 .
Postal P. (1964a). Constituent Structure: A Study of Contempor-
ary Models of Syntactic Description. The Hague, Mouton, 1964.
(«International Journal of American Linguististics», vol. 30, No 1,
pt. 3).
187

Postal P. (1964b). Limitations fo Phrase Structure Grammars. In:
The Structure of Language. Englewood Cliffs (N. J .), 1964,
стр. 137-154.
Quirk R. (1965). Descriptive Statement and Serial Relationship.
«Language», vol. 41, 1965, No 2, стр. 205—217.
Reed H. (1956). English Prose Style. London, Bell and Sons, 1956.
Reich ling A. (1961). Principles and Methods of Syntax: Cryptana-
lytic Formalism. «Lingua», vol. 10, 1961, No 1, стр. 1—17 .
ReszkiewiczA. (1962). Main Sentence Elements in The Book of
Margery Kempe: A Study in Major Syntax. Wroclaw etc., Ossolineum,
1962. (Komitet neofilologiczny Polskiej Akademii Nauk).
Reszkiewicz A. (1963). Internal Structure of Clauses in English:
An Introduction to Pattern Analysis. Wroclaw etc., Ossolineum, 1963.
(Komitet neofilologiczny Polskiej Akademii Nauk).
Ridout R.,
WittingC (1964). The Facts of English. London,
Ginn, 1964.
R i e s J. (1894). Was ist Syntax? Marburg, 1894.
R i e s J. (1928). Zur Wortgruppenlehre. Prag, 1928.
Roberts P. (1962). English Sentences. New York etc., Harcourt,
Brace and World, 1962.
Roberts P. (1964). English Syntax: A Programed Instruction to
Transformational Grammar. New York etc., Harcourt, Brace and
World, 1964.
R о b i n s R. H . (1964). General Linguistics: An Introductory Survey.
London, Longmans, 1964. (Longmans' linguistic library).
Schachter P. (1962). [Review of] R. B . L ees. The Grammar of Eng-
lish Nominalizations. Bloomington, 1960. «International Journal
of American Linguistics», vol. 28, 1962, No 2, стр. 134—146.
Schachter P. (1964). Kernel and Non-Kernel Sentences in Trans-
formational Grammar. In: Proceedings of the Ninth International
Congress of Linguists. The Hague etc., 1964, стр. 692—696 .
Scheurweghs G. (1961). Present-Day English Syntax. London,
Longmans, 1961.
S e i 1 e r H. (1962). The Syntactic Role of Word Order and Prosody.
«Word», vol. 18, 1962, No 1-2, стр. 121-131.
S1eddJ.(1957).[Reviewof]H.Whiteha11.StructuralEssentials
of English; American English in Cultural Setting; P. Roberts.
Patterns of English. «Language», vol. 33, 1957, No 2, стр. 261—271.
S 1 e d d J. (1959). A Short Introduction to English Grammar. Chicago
etc.,
Scott, Foresman, 1959.
Stageberg N. С (1966). An Introductory English Grammar. New
York etc., Holt, Rinehart and Winston, 1966.
SvartvikJ. (1966). On the Voice in the English Verb. The Hague —
Paris, Mouton, 1966. (Janua Linguarum. Studia memoriae van Wijk
dedicata. Series practice, No 63).
Tesniere L. (1966). Flements de syntaxe structurale. 2-nd ed. revue
et corrigee. Paris, Klincksieck, 1966.
Tourbier R. (1928). Das Adverb als attributives Adjektiv im
Neuenglischen. Leipzig, 1928.
T r n к а В. (1964). On Linguistic Sign and the Multilevel Organization
of Language. In: Travaux linguistiques de Prague, 1. Prague, 1964,
стр. 33—40.
Uhlenbeck E. M . (1963). An Appraisal of Transformation Theory.
«Lingua», vol. 12, 1963, стр. 1—18.
188.

V i s s е г F. T. (1963). An Historical Syntax of the English Language.
Pt. 1 . Syntactical Units with One Verb. Leiden, Brill, 1963.
Wells R. S. (1947). Immediate Constituents. «Language», vol. 23,
1947, No 2, стр. 81-117.
Winter
W. (1965). Transforms without Kernels? «Language»,
vol. 41, 1965, No 3, pt. 1, стр. 484-489.
Zandvoort R. W. (1963). A Handbook of English Grammar. 2nd
ed. London, Longmans, 1963.
Основными источниками иллюстративного материала служили
следующие произведения *:
Abrahams P. The Path of Thunder. Moscow, Foreign Languages
Publ. House, 1954.
A 1 d r i d g e J. The Hunter. Moscow, Foreign Languages Publ.
House, 1958.
Anderson S. The Lost Novel, The Teacher. In: MASS, стр. 141—
147, 88-96.
Baldwin J. Another Country. London, Transworld, 1963.
BatesH. E. Comic Actor. In: MESS, стр. 341-348.
В a t e s H. E. The Golden Oriole, Quiet Girl, The Ring of Truth.
In: H. E . Bates. The Golden Oriole. Harmondsworth, Penguin,
1965, стр. 69-90, 39-68, 7-38.
Bedford S. The Best We Can Do. Harmondsworth, Penguin, 1961.
Be net S. V. Freedom's a Hard-Bought Thing. In: MASS, стр. 338-353.
Bennett A. The Wind. In: MESS, стр. 372-391.
Bronte С Jane Eyre. Moscow, Foreign Languages Publ. House, 1954.
В у г о n G. G . Parliamentary Speeches. In: The Complete Works of
Lord Byron. Paris, Galigani, 1837, стр. 909 —916.
С a 1 d w e 1 1 E. The People's Choice. In: MASS, стр. 415-426.
С а р о t e Т. Breakfast at Tiffany's. Harmondsworth, Penguin, 1962.
Chesterton G. K. The Fool of the Family, The Worst Crime
in the World. In: MESS, стр. 260-283, 284-299.
Coppard A. E. Fifty Pounds, The Presser. In: MESS, стр. 306 —321.
332-340.
С г о п i n A. The Citadel. Moscow, Foreign Languages Publ. House,
1963.
С u s а с k D. Say No to Death. Moscow, Foreign Languages Publ.
House, 1961.
Daily Worken London. (From Apr. 25, 1966, Morning Star).
The Daily World Magazine. New York.
D о у 1 e A. C . The Problem of Thor Bridge. In: MESS, стр. 235-259.
Dreiser T. An American Tragedy. Moscow, Foreign Languages
Publ. House. Vol. 1 (1951), vol. 2 (1949).
D r e i s e r T. De Maupassant, Junior. In: MASS, стр. 42—73.
D r e i s e г Т. The Financier. Moscow, Foreign Languages Publ. House,
1954.
ForsterE. M . Howards End. Harmondsworth, Penguin, 1967.
Galsworthy J. The Apple Tree. In: MESS, стр. 134—186.
* В перечне используются следующие сокращения: MASS f=Modern
American Short Stories. 2nd ed. Moscow, Foreign Languages Pulb. House,
1963), MESS (=Modern English Short Stories. Moscow, Foreign Languages
Publ. House, 1961).
189

Galsworthy J. End of the Chapter. Moscow, Foreign Languages
Publ. House, 1960.
Galsworthy J. The Man of Property. Moscow, Foreign Langu-
ages Publ. House, 1950.
Galsworthy J. The White Monkey. Moscow, Foreign Languages
Publ. House, 1953.
G о 1 d M. The Damned Agitator, Free! In: MASS, стр. 200—208, 209—
215.
G о 1 d i n g W. Lord of the Flies. Harmondsworth, Penguin, 1965.
G г e e n e G. The Basement Room. In: MESS, стр. 411—436.
Greene G. The Quiet American. 2nd ed. Moscow, Foreign Languages
Publ. House, 1963.
Hardy T. Tess of the D'Urbervilles. Moscow, Foreign Languages
Publ. House, 1950.
Hemingway E. Cat in the Rain, The Killers, Old Man at the
Bridge, The Snows of Kilimanjaro. In: MASS, стр. 251—254, 262—
273,243-245, 216-242.
HornbyA.S., Gatenby E.V., Wакefie1dH.TheAdvan-
ced Learner's Dictionary of Current English. 2nd ed. London, Oxford
University Press, 1965.
Lessing D.TheDayStalinDied,TheEyeofGodinParadise,Fla-
vours of Exile, Flight, Getting Off the Altitude, The Habit of Loving,
He, Lucy Grange, Pleasure, A Road to the Big City, Through the
Tunnel, Wine, The Witness, The Woman, The Words He Said. In: D.
Lessing. The Habit of Loving. Harmondsworth, Penguin, 1960, стр.
152—164,189-248,111—119,146—151, 120-137, 7-31, 182-188,
70-75, 76-90, 138—145, 60-69, 176-181, 99-110, 32-46.
L e w i s S. The Hack Driver. In: MASS, стр. 148-156.
L i n d s а у J. The Great Oak: A Story of 1549. London, Bodley, 1957.
London J. Martin Eden. Moscow, Foreign Languages Publ. House,
1953.
M a 1 t z A. The Happiest Man on Earth, The Way Things Are. In: MASS,
стр. 532-546, 483-521.
Mansfield K. Bliss, The Doll's House, The Fly, Life of Ma Par-
ker, Marriage a la Mode, Miss Brill, Pictures, The Tiredness of
Rosabel.
In: K. Mansfield. Selected Stories. Moscow, Foreign Languages Publ.
House, 1957, стр. 26-39, 112-119, 129-135, 73-80, 81-92, 93-
97> 40-49, 136-141 .
Maugham S. Rain. In: MESS, стр. 194—234.
M a u r i e r D. My Cousin Rachel. Harmondsworth, Penguin, 1965.
Ai i s s e n L. Quotable Anecdotes. Collected by L. Missen. London, Allen
and Unwin, 1966.
Morning Star. London.
Murdoch I. Sandcastle. Harmondsworth, Penguin, 1964.
Murdoch I. Under the Net. Harmondsworth, Penguin, 1964.
O'Hara J.Now We Know. In: MASS, стр. 450-455.
P e d 1 e у R. The Comprehensive School. Harmondsworth, Penguin,
1964.
Priestley J. B . Margin Released: A Writer's Reminiscences and
Recollections. London, Reprint Society, 1962.
Q u i n M. The Man They Couldn't Draft, Untouchables. In: MASS,
стр. 404-406, 401-403.
190

Saroyan W. A Number of the Poor. In: MASS, стр. 465—469.
SnowC. P . The Affair. Harmondsworth, Penguin, 1963.
S n о w С Р. Time of Hope. Moscow, Progress, 1964.
Steinbeck J. The Chrysantemums. In: MASS, стр. 354—366.
Tennant K. Australia: Her Story. New rev. ed. London, Pan
1964.
Thackeray W. M . Vanity Fair. Pt. 1 . Moscow, Foreign Languages
Publ. House, 1950.
W e 1 1 s H. G. The Country of the Blind, The Dream, The Hammerpond
Park Burglary, The Man Who Could Work Miracles, Mr. Skelmersa-
de in Fairyland. In: H. G. Wells. The Door in the Wall and Other
Stories. Moscow, Foreign Languages Publ. House, 1959, стр. 42—
69, 327-357, 145-153, 228-247, 273-288.
Wells H. G . The Invisible Man. Moscow, Foreign Languages Publ
House, 1955.
W i 1 d e O. An Ideal Husband, The Importance of Being Earnest, Lady
Windermere's Fan, A Woman of No Importance. In: O. Wilde. Plays.
Moscow, Foreign Languages Publ. House, 1961, стр. 169—275, 277—
350, 19-89, 91-168.
Wilson A. Realpolitik, Saturnalia, Significant Experience, A Story
of Historical Interest, A Visit in Bad Taste, The Wrong Set. In:
A. Wilson. The Wrong Set and Other Stories. Harmondsworth, Pen-
guin, 1959, стр. 58-66, 47-57, 146-166, 67-87, 119—126,88—97.

Почепцов Георгий Георгиевич:
КОНСТРУКТИВНЫЙАНЛЛИЗ
СТРУКТУРЫ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
Издательство #ВИЩ<1 школа»
Редактор Г. 3. Полываный
Обложка художника А. Л . Омелянюка
Художественный редактор А. И . Клименко
Технический редактор А. Д. Новик
Корректор О. А. Савицкая
Сдано в набор 14.ГХ 1970 г. Подписано к печати
ЮЛИ 1971 г. Формат бумаги ЗДХШв'/п. Бумага тип. No 1.
Физ. -печ. л. 6.Усл. л . 10.08. Уч. -изд. л. 11,09. Тираж 3500.
Изд. No 373. БФ 16362. Цена 98 коп. Зак. 207L
Издательство сВища школа>
Киев-54, ул. Гоголевская, 7
БЗ No 18-1970, поз. 10.
Киевский полиграфический комбинат Комитета по печати
при Совете Министров УССР, ул. Довженко, 3.