Текст
Чукоккала
Рукописный альманах
Корнея Чуковского
Составление, подготовка текста и примечания
Е.Чуковской
Макет и оформление
С.Стулова
Записи в альманахе собирались с 1914 по 1969 год
15ВК 5-237-03487-Х
© Е.Ц.Чуковская, 1999
А11 пдМз гезегуей.
N0 рай оГ *Ыз риЫкайоп тау Ье гергойисей т апу Гогт
ог Ьу апу теапз тЦюи1:1:Ье рпог ретиззюп оГ 1Ье сорупдЫ: о\упег.
© Оформление, С.А.Стулов, 1999
® ЗАО «Премьера», 1999
Что такое «Чукоккала»?
Слово это составлено из начального слога
моей фамилии — ЧУК и последних сло-
гов финского слова КУОККАЛА — так на-
зывался поселок, в котором я тогда жил.
Слово «Чукоккала» придумано Репиным.
Художник деятельно участвовал в моем аль-
манахе и под первым же своим рисунком
(от 20 июля 1914 года) сделал подпись:
«И.Репин. Чукоккала».
К этой дате, к самому началу Первой миро-
вой войны, и относится зарождение «Чу-
коккалы».
Что такое «Чукоккала», сказать нелегко.
Иногда это рукописный альманах, откликаю-
щийся на злободневные темы, иногда же —
просто самый обыкновенный альбом для авто-
графов.
Вначале «Чукоккала» была тощей тетрад-
кой, наскоро сшитой из нескольких случай-
ных листков, теперь это объемистый том
в 632 страницы с четырьмя филиалами, отно-
сящимися к позднейшему времени.
Таким образом, в 1964 году исполнилось
ровно полвека со времени ее появления на
свет. Перечень ее сотрудников огромен. Среди
них Леонид Андреев, Анна Ахматова, Андрей
Белый, Ал.Блок, Ив.Бунин, Макс Волошин,
Сергей Городецкий, Горький, Гумилев, Добу-
жинский, Вас.Немирович-Данченко, Евреинов,
Зощенко, Аркадий Аверченко, Александр Ам-
фитеатров, Юрий Анненков, Ал.Бенуа, Вяче-
слав Иванов, А.Кони, А.Куприн, Осип Мандель-
штам, Федор Сологуб и другие. А также более
молодое поколение — Маргарита Алигер,
Ираклий Андроников, А.Архангельский, Е.Ев-
тушенко, Валентин Катаев, Каверин, Михаил
Кольцов, Э.Казакевич, И.Бабель, Мейерхольд,
В.Маяковский, С.Маршак, С.Михалков, Николай
Олейников, М.Пришвин, Мих.Слонимский,
А.Солженицын, К.Паустовский, Ал.Толстой,
К.Федин, С.Щипачев, Вячеслав Шишков, Вик-
тор Шкловский и другие.
В настоящее время «Чукоккала» имеет не-
презентабельный вид. Она изодрана, измята,
замусолена, так как за свою долгую жизнь пе-
режила немало катастроф.
Последняя катастрофа была наиболее тяж-
кой. В 1941 году я жил (как и теперь) под
Москвой — в Переделкине. На Москву надви-
гались фашисты. Среди тысяч неотложных за-
бот я забыл и думать про «Чукоккалу». Лишь
за десять минут до отъезда, поспешно выта-
щив ее из комода, в котором она сохранялась,
я обернул ее несколькими клочками клеенки
и решил закопать под знакомой березой в ле-
су. Сил у меня было мало, земля была мерзлая,
лопата плохая, и я мог выкопать лишь неглу-
бокую ямку. Уложил туда «Чукоккалу», засы-
пал ее комьями глины и, даже не успев при-
топтать их как следует, был вынужден мчаться
без оглядки в Москву. Но эвакуация была от-
ложена на день, и я решил снова побывать в
Переделкине, чтобы захватить кое-какие кни-
ги и рукописи. Добраться туда было трудно, и
я лишь к вечеру очутился в покинутом доме.
Тоскливо постояв у полок с книгами, с которы-
ми мне не суждено было свидеться снова, я
решил попрощаться с соседским сторожем и с
5
Корней Чуковский
его годовалым сынишкой Колькой. Колька
был, как всегда, прелестен, я уходил от него с
размягченной душой — и вдруг на лавке, на
которой обычно стояло ведро, увидел мою
«Чукоккалу».
Оказывается, сторож, подсмотрев, как я за-
капываю под березой какой-то увесистый
сверток, решил, что там червонцы или драго-
ценные камни, и тотчас же после моего отъез-
да поспешил завладеть ими. В поисках брил-
лиантов (или денег) он оторвал от «Чукокка-
лы» переплет и раскрошил ее всю.
Можно представить себе, с какой бешеной
яростью он шваркнул ее об пол, когда убедил-
ся, что в ней нет ничего, кроме каких-то сти-
хов и рисунков (хотя стихи эти написаны Бло-
ком, Буниным, Мандельштамом, Маяковским, а
рисунки сделаны Репиным, Добужинским, Ан-
ненковым).
Конечно, через день или два он выбросил
бы весь том на помойку, вытащив из него
предварительно несколько листочков папи-
росной бумаги, которые были вклеены туда
для прокладки между рисунками.
Я взял «Чукоккалу» и вышел из комнаты.
«Чукоккала» была так исковеркана, что, не-
смотря на все мои попытки снова склеить и
сшить ее, она так и осталась истерзанной...
Теперь, готовя ее к печати, я перелистал ее
вновь и увидел, что у нее есть большой недо-
статок, который необходимо исправить: ри-
сунки и тексты вследствие моей безалаберно-
сти расположены не подряд, не в хронологи-
ческом порядке, а вразброд, вперемешку, враз-
бивку. За стихами, написанными, скажем, в
1914 году, следуют стихи 1941 года, потом
1925 года, потом 1919-го. Это нарушение хро-
нологического порядка произошло оттого, что
я не был достаточно строг и разрешал моим
друзьям писать и рисовать где вздумается, в
конце или в начале альманаха...
Главная особенность «Чукоккалы» — юмор.
Люди писали и рисовали в «Чукоккале» чаще
всего в такие минуты, когда они были распо-
ложены к смеху, в веселой компании, во время
краткого отдыха, зачастую после тяжелых
трудов. Потому-то на этих страницах так мно-
го улыбок и шуток — порой, казалось бы, че-
ресчур легкомысленных.
И еще особенность «Чукоккалы». Ее участ-
ники во многих случаях являются нам не в
своем обычном амплуа и выступают в той ро-
ли, которая, казалось бы, совершенно несвой-
ственна им.
Шаляпин здесь не поет, а рисует, Собинов
пишет стихи. Трагический лирик Блок пишет
шутливую комедию. А песнопевец Михаил
Исаковский предстает перед нами как мастер
смешного бурлеска. Прозаик Куприн стано-
вится здесь стихотворцем.
Конечно, есть в «Чукоккале» и вещи другой
тональности, другого — нисколько не коми-
ческого — стиля. Это прежде всего автогра-
фы стихотворений Анны Ахматовой, Бунина,
Мандельштама, Валентина Катаева, Кузмина и
других.
У англичан есть прекрасное слово «хобби».
Оно означает любимое занятие человека, не
связанное с его основной профессией. Таким
хобби была для меня «Чукоккала». Она всегда
оставалась на периферии моих личных и ли-
тературных интересов. Столь же периферий-
ной была она и для большинства ее участни-
ков. Почти никогда не записывали они на ее
страницах того, что составляло самую суть их
духовной биографии, их творчества.
Вот почему эта книга не стала зеркалом
тех грозных времен, когда ей довелось суще-
ствовать. Лишь мелкими и случайными отбле-
сками отразились в ней две мировые войны.
И можно ли искать в ней отражения велича-
вых Октябрьских дней? Дикой и бессмыслен-
ной была бы попытка запечатлеть на ее зача-
стую легкомысленных и шутливых страницах
планетарно грандиозные события, потрясшие
собой всю вселенную...
Хотя «Чукоккала» основана, как уже сказа-
но, в 1914 году, но теперь, печатая ее, я (прав-
да, очень редко) приобщал к ней такие рисун-
ки и тексты, которые относятся к более ранне-
му времени. Это записи Лядова и Римского-
Корсакова, карикатура Троянского, стихотво-
рение Потемкина, дошедшее до меня уже по-
сле создания «Чукоккалы».
Большинство рисунков и записей, входящих
в «Чукоккалу», сделано у меня за столом, в
моем доме. Если же в гостях или на каком-ни-
будь собрании случалось мне встретиться с
таким человеком, участие которого в альмана-
хе казалось мне ценным, я предлагал ему пер-
вый попавшийся случайный листок и, воро-
тившись домой, вклеивал этот листок в альма-
6
Что такое «Чукоккала?»
нах. Так было, например, с рисунками Шаля-
пина, которого я неожиданно встретил у Горь-
кого; с рисунками М.В.Добужинского, Н.Э.Рад-
лова, В.А.Милашевского, исполненными в
1921 году в Холомках, где мы спасались от пе-
троградского голода. Александр Блок сам при-
нес мне стихотворение «Нет, клянусь, доволь-
но Роза...», сочиненное им по дороге домой из
«Всемирной Литературы»; Мих.Исаковский
прислал свое стихотворение по почте. Мате-
риалы, относящиеся ко Второму Всесоюзному
съезду писателей, я собрал в небольшой тет-
радке, которая стала, так сказать, первым фи-
лиалом «Чукоккалы». Таких филиалов не-
сколько...
В 1965 году я подарил «Чукоккалу» моей
внучке Елене Чуковской, которая проделала
большую работу по подготовке альманаха к
печати. Работа была трудная и сложная. Нуж-
но было сконцентрировать рисунки и тексты
вокруг той или иной определенной темы
(«Всемирная Литература», Дом Искусств, Пер-
вый съезд писателей и др.) и, главное, запи-
сать мои комментарии чуть ли не к каждой
странице «Чукоккалы».
В тех случаях, когда ту или иную страницу
«Чукоккалы» можно было прокомментировать
при помощи кратких отрывков из моих мемуа-
ров*, читателю предлагаются эти отрывки в
несколько измененном виде.
Маршак в одном из своих стихотворений
метко назвал «Чукоккалу» музеем. Заканчивая
краткую быль о «Чукоккале», я приглашаю чи-
тателей познакомиться с экспонатами этого
музея.
Корней Чуковский
Апрель 1966**
* К.Чуковский. Современники. М.: Молодая гвардия,
1965.
** Эта статья писалась более тридцати лет назад для
первого издания альманаха. Книга тогда была построе-
на совсем иначе — страницы перетасованы хронологи-
чески, по темам и воспроизведены не полностью. Те-
перь мною исключено из статьи несколько фраз, в ко-
торых автор объяснял особенности тогдашнего изда-
ния. — Примеч. сост.
От составителя
Читать эту книгу будет нелегко. В ней нет
никакой системы — ни хронологической,
ни тематической, ни какой-либо иной.
Страницы заполнялись случайно, в разное
время, по разным поводам вне зависимости от
значимости имен и происходящих событий.
Здесь всё вперемешку, непоследовательно.
Такой тип издания имеет мало аналогий в
мировой издательской практике и очень труден
для издателя и для читателя. История разных
подходов к печатанию альманаха рассказана
мною в «Мемуаре»*.
Первое издание альманаха готовил к печати
сам Корней Иванович, но книга вышла лишь че-
рез десять лет после его кончины. По условиям
времени в это первое издание не могли войти
записи Н.Гумилева, В.Ходасевича, З.Гиппиус,
Г.Иванова, И.Одоевцевой, А.Амфитеатрова, да и
многих других, чьи имена находились под
цензурным запретом.
В основу подготовки настоящего издания по-
ложена полнота воспроизведения подлинника.
Этот том построен сложно. Он включает
уменьшенные отпечатки — «марки» факси-
мильных страниц альманаха, рядом помещен
текст записи на данной странице и пояснения к
ней. Таким образом, читатель имеет возмож-
ность прочесть неразборчивые почерки участ-
ников альманаха и комментарий к автографу.
В этом томе читатель встретит три разных
шрифта.
Самым крупным шрифтом даны записи участ-
*См. с.351 настоящего издания.
ников альманаха. Автографы, написанные по
старой орфографии, даются по новой, однако
остальные особенности авторской орфографии
сохранены, так же как и авторский синтаксис.
Некоторые поэты пишут вообще почти без зна-
ков препинания (Н.Кульбин, Д.Хармс) — все
это печатается без исправлений и изменений.
Другим шрифтом набраны пояснения Чуков-
ского и его подстрочные примечания — все,
что он написал при подготовке первого изда-
ния альманаха в конце 60-х годов.
И наконец, третьим, более мелким шрифтом
даны мои примечания к тем страницам альма-
наха, которые Чуковский не предназначал для
первого издания, а потому и не комментировал.
В моих примечаниях широко использован днев-
ник Чуковского и его архив.
Изредка мною сделаны примечания к
пояснениям Чуковского. Эти примечания
отмечены знаком «*».
Автографы «Чукоккалы», которые не были
факсимильно воспроизведены в первом изда-
нии альманаха, отмечены знаком «*» у номера
страницы. Новизну этих факсимильных страниц
можно отнести к трем типам.
Прежде всего, это те листы, которые печата-
ются впервые или воспроизводились в первом
издании альманаха лишь частично.
Тексты других автографов были даны набо-
ром в первом издании альманаха, но сам авто-
граф факсимильно не воспроизводился.
И наконец, к третьей группе относятся авто-
графы, которые печатались в периодической
печати, но в книгу вошли впервые.
8
От составителя
Принадлежность страницы альманаха, отме-
ченной звездочкой, к одной из перечисленных
разновидностей каждый раз оговаривается в
моих примечаниях. Таких новых факсимильных
страниц около трехсот — почти половина всего
альманаха.
Читателя не должны удивлять пропуски в
сквозной нумерации страниц альбома, печата-
емых в настоящем томе в уменьшенном виде.
Это объясняется тем, что пропущены «марки»
пустых страниц факсимильного альманаха (та-
ких страниц 89).
Рукописный альманах, собранный и состав-
ленный К.Чуковским, содержит, кроме основ-
ного альбома, начатого в 1914 году, еще и так
называемые филиалы.
Эти филиалы складывались с середины
50-х годов, когда основная тетрадь была уже
заполнена, но Корней Иванович продолжал со-
бирать свою «Чукоккалу». К филиалам относят-
ся блокноты 2-го и 3-го съездов писателей, в
которых участвовал Чуковский, школьная тет-
радочка, обернутая в яркую цветную бумагу, и
кипа отдельных листов, подаренных ему в раз-
ное время для альманаха его друзьями-писате-
лями. Сюда же относятся и некоторые рисунки,
которые по формату нельзя было приобщить к
альманаху, и они, окантованные, висели в доме
Чуковского, а теперь висят в его переделкин-
ском музее.
Листы из филиалов печатаются выборочно в
специальном отделе настоящего тома. Выбор
сделан самим Корнеем Ивановичем. Печатается
все, что он отобрал из этих записей для изда-
ния еще в 60-е годы.
В книге есть три указателя: Указатель авто-
графов, Именной указатель и Предметный ука-
затель. Предметный указатель невелик и охва-
тывает те учреждения и организации, с которы-
ми Чуковский был связан.
Все перессылки в примечаниях даются на
страницы настоящего тома.
Записи в альманахе делались не только по-
русски, но и на других языках. Особенно много
в альманахе английских страниц. Это отражает
круг интересов Чуковского, его жизненные и
литературные связи. Можно назвать также ар-
мянский, венгерский, грузинский, идиш, немец-
кий, норвежский, украинский, французский,
чешский, шведский языки, хотя этот перечень
не исчерпывает всего.
Неоценимую помощь в чтении английских за-
писей оказал мне профессор истории Гавайско-
го университета Джон Стефан (США). Я посыла-
ла ему копии рукописных страниц альманаха, а
он не только прочитывал иногда совершенно
неразборчивые почерки и переписывал их для
меня в читаемом виде, но постоянно находил и
присылал мне оттиски труднодоступных и мало-
известных у нас английских или американских
журналов и газет 20-х годов, бесценные для
комментариев. Пользуюсь возможностью вы-
сказать ему свою огромную благодарность и
восхищение его терпением и эрудицией.
Благодарю Сильву Рубашову (Англия) и Ла-
рису Беспалову за безотказную помощь в пере-
воде иностранных текстов. Подготовить к печа-
ти некоторые неанглийские иностранные запи-
си мне помогли Дьёрдь Далош (Венгрия), М.Пе-
тровский (Украина), А.Эбаноидзе, Е.Суриц, а
также С.Уварова, Б.Нильсон и С.Витт (Славян-
ская кафедра Гуманитарного факультета Сток-
гольмского университета, Швеция). Пользуюсь
случаем поблагодарить их за это.
Моя отдельная благодарность Владимиру
Корнилову за перевод стихотворения Роберта
Фроста.
Знаменитый филолог Г.Винокур сделал в
альманахе записи на тринадцати языках. Рас-
шифровку, транслитерацию и перевод на рус-
ский фраз, написанных на литовском, готском,
древнегреческом и других языках, помогли сде-
лать лингвисты Л.П.Крысин, Ж.Ж.Варбот,
Р.И.Розина, 0.В.Синева, Т.В.Топорова, А.А.Пич-
хадзе и О.К.Шимко.
Я признательна Ж.О.Хавкиной, многолетней
помощнице моей матери, Лидии Чуковской, за
помощь при составлении указателей.
В заключение хочу поблагодарить Михаила
Зиновьевича Долинского, который был инициа-
тором факсимильного полного издания альмана-
ха. Ему принадлежит замысел структуры этой
книги и многие идеи, нашедшие свое воплоще-
ние на страницах настоящего тома.
Елена Чуковская
Страницы 1 3рукописного альманаха
По Финскому заливу ко мне спешат корабли и
везут живописцев, поэтов, прозаиков для учас-
тия в моем альманахе.
Это самая ранняя обложка «Чукоккалы». Из-
готовлена графиком А.Арнштамом, с которым я
близко сошелся, когда он сотрудничал в моем
журнале «Сигнал» (1905)Ф.
Двустишие над рисунком написано поэтом
Борисом Садовским.
Дата стихов и рисунка — 1914 год, месяца за
два до начала войны.
Кожаный переплет рукописного
альманаха.
'Чуковский был издателем «Сигнала» осенью
1905 года, после известного Манифеста Николая II от
17 октября 1905 года. На основании этого Манифеста
в России на короткое время установилась свобода пе-
чати. «Сигнал» выходил с 13 ноября по 4 декабря того
же года и на четвертом номере был закрыт, а издатель
арестован. (Подробнее о «Сигнале» см.: Собр. соч.
Т. 2, с. 698-740.)
Лист с дарственной надписью
Корнея Чуковского, наклеенный
на форзац.
Альманах «Чукоккалу» со всеми приложени-
ями к нему дарю своей внучке Елене Цезаревне
Чуковской.
Отныне это ее полная собственность, и она
может делать с ним, с альманахом, все, что за-
благорассудится ей.
Корней Чуковский
4 октября
1965 г.
Переделкино
Корнею Чуковскому
Наследник и сомышленник Шевченки,
Сюда с искусства ты снимаешь пенки.
Борис Садовской
436 Ю.О
Куоккала.
А.Арнштам.
Борис Садовской называет Чуковского «наследни-
ком и сомышленником Шевченки», так как в те годы Чу-
ковский изучал творчество поэта и опубликовал статью
«Шевченко» в газете «Речь» (1/14 марта 1909) и в сво-
ем сборнике «Лица и маски» (СПб.: Шиповник, 1914).
Записи Б.Садовского и его портреты встречаются на
многих страницах альманаха. 0 нем см. также статью —>
11
Чукоккала
И.Андреевой «"Чукоккала" и около» в журнале «Ое
У1511» (1994, № 1/2).
Карандашная пометка «436 Ю.О» сделана рукою
К.Чуковского. Это ссылка на 436-ю (по новой
нумерации 477-ю) страницу рукописного альманаха,
где Ю[рий] 0[леша] утверждает: «...беллетристика об-
речена на гибель. Стыдно сочинять. Мы, тридцатилет-
ние интеллигенты, должны писать только о себе. Нужно
писать исповеди, а не романы. Важней всех романов —
самым высоким литературным произведением тридца-
4
Карикатура на Б.Садовского
работы С.Городецкого.
Известно кто: Борис Садовский,
Известно что: поэму пишет,
Скрипит пером, как ночью мыши,
И режет, словно нож портновский.
СГ
1Ж 914
Над рисунком стихи С.Городецкого.
Под рисунком справа — дата и монограмма автора.
Современники Садовского — Владислав Ходасевич и
Георгий Иванов — на страницах своих мемуаров оста-
вили его выразительный портрет.
1
тых годов этого столетия будет "Чукоккала"» (см.
с.235 настоящего издания).
Художник А.М.Арнштам рисовал обложки, украше-
ния и иллюстрации для журналов «Золотое руно»,
«Солнце России», «Вершины», оформил поэтические
сборники — «Кипарисовый ларец» Иннокентия Аннен-
ского и «Стихотворения» Максимилиана Волошина. Ри-
сунки Арнштама есть и в альманахе для маленьких де-
тей «Елка» (1918), одним из составителей которого был
Чуковский. В 1921 году А.Арнштам эмигрировал.
Борис Садовской — автор рассказов и очерков
из жизни старинных писателей, а также сборника
стихов «Самовар». Самое заглавие этой книги
воспринималось в ту пору как бунт, так как загла-
вия поэтических сборников отличались тогда ли-
бо высокопарной торжественностью («Золото в
лазури», «Будем как Солнце», «Сог агйепз»), либо
тяготели к абстракциям («Нечаянная радость»,
«Безбрежность», «Прозрачность»). Против этой
выспренней поэтики символистских заглавий по-
своему протестовали тогда футуристы, дававшие
своим книгам такие названия, как «Дохлая луна»,
«Засахаре Кры» и пр. «Неоклассик» Борис Садов-
ской, ненавидя и тех и других, выступил против
них со своим «Самоваром».
Тихий самоварный уют, провинциальная домо-
витость, семейственность были и в самом деле его
идеалом. Любитель старины, он усердно стилизо-
вал себя под человека послепушкинской эпохи, и
даже бакенбарды у него были такие, какие носил
когда-то поэт Бенедиктов. Не было бы ничего
удивительного, если бы он нюхал табак из «Таба-
керки» Михаила Погодина и оказался приятелем
Нестора Кукольника или барона Брамбеуса. На
него надвигались две мировые войны и величай-
шая в мире революция, а он пытался отгородиться
от этого неотвратимого будущего идиллическим
своим «Самоваром», стихами своего боготворимо-
го Фета, бисерными кошельками, старинными обо-
ротами стилизованной речи. Конечно, здесь была
и литературная поза, но было и подлинное —- со-
знание своей обреченности.
При всем том это был неплохой человек: на-
дежный друг, занятный собеседник.
В «Чукоккале» сохранились его стихотворные
экспромты и его портреты, исполненные Алек-
сандром Бенуа и Ильей Репиным [с. 39 и 43].
«...Он начал печататься в 1904 году, в "Весах", —
пишет Ходасевич. — Кроме шести, если не ошибаюсь,
книг стихов ("Позднее утро", "Пятьдесят лебедей", "Пять
поэм", "Самовар", "Полдень", "Обитель смерти"), Садов-
ской написал несколько томов прозы: "Узор чугунный",
Страницы 4 5 рукописного альманаха
"Адмиралтейская игла", "Яблочный царек", "Двуглавый
орел", "Лебединые клики".
Параллельно к художественной прозе Садовского яв-
ляются его историко-литературные и критические рабо-
ты, частью разбросанные по журналам, частью объеди-
ненные в сборники: "Русская Камена", "Ледоход",
"Озимь". Все это плоды того же пристрастия к отошед-
шей русской литературе, пристрастия, всегда проступав-
шего и в его оценках литературы новой» (Ходасевич,
с. 429,430-431).
По мнению Георгия Иванова, «Борис Садовской был
слабый поэт. Вернее, он поэтом не был. От русского
поэта у него было только одно качество — лень. Лень
помешала ему заняться его прямым делом — стать кри-
тиком.
Если имя Садовского еще помнят за его бледно-акку-
ратные стихи, — статьи его забыты всеми. Несправедливо
забыты. Две книжки Садовского "Озимь" и "Ледоход",
право, стоят многих "почтенных" критических трудов.
Цепная собака "Весов" звали Садовского литератур-
ные враги — и не без основания. Список ругательств,
часто непечатных, кем-то выбранный из его рецензий,
занял полстраницы петита.
Но за ругательствами — был острый ум и понимание
стихов насквозь и до конца. За полемикой, счетами,
дворянскими придурями, блаженной памятью Николая I
были страницы вполне замечательные» (Г.Иванов,
с. 344-345).
Что касается отношений Чуковского и Садовского, то
много нового дает их ныне опубликованная переписка
(См.: И.Андреева, с. 55-56).
Садовской — литературное имя, настоящая фами-
лия — Садовский.
Сергей Городецкий — автор рисунка и стихов — еще
не раз появится на страницах альманаха Чуковского. Их
связывали давние отношения. В качестве литературно-
го критика Чуковский писал «0 Сергее Городецком» еще
в 1906 году, в газете «Свобода и жизнь» 3/16 декабря.
Позже Чуковский напечатал несколько рецензий на сти-
хотворные сборники Городецкого «Перун», «Ярь», «Цве-
тущий посох» и др. (см.: «Речь», 28 июня 1907; «Журнал
журналов», 1915, № 1, с. 7-8). В архиве К.И. сохрани-
лось около двадцати писем Городецкого (Фонд).
В 1914 году Городецкий часто бывал у И.Е.Репина в
Пенатах на его знаменитых Средах и на Воскресеньях —
у Чуковского. Тогда же Репин написал маслом портрет
Городецкого с женой.
Подражая «Чукоккале», Городецкий завел свой ру-
кописный альманах, который назвал «Около Куоккала».
Там он нарисовал несколько шаржей на Чуковского.
(Подробнее см.: В.Енишерлов. Около Куоккала // Со-
ветская Россия, 28 марта 1982.)
3 августа 25 минут десятого.
ВОЙНА*
Когда кончится? Чего жду?
— Уверен, что окончится к 25 декабря. Жду полного
разгрома швабов. „,,
г г К.Чуковский.
(Остерегаться подделок)
— К Рождеству. Жду разгрома тевтонов.
Н. Евреинов
— Чем скорее, тем лучше — жду федеративной Гер-
манской республики.
г 3 И.Репин
— Месяца через три. Жду прекращения германского
милитаризма. _ йЙ
г Е.Молчанова
— Думаю приблизительно то же, что написала моя
предшественница. М.Чуковская
— Когда кончится — не знаю, жду возрождения жизне-
радостности.
Н.Толстая
Уверен, что окончится к 25 декабря [зачеркнуто].
— Боюсь, что война — дело лет, а не месяцев. Жду,
что Вильгельм II будет на голову короче, а Россия на го-
лову выше, чем теперь. Жду свободных соединенных
штатов России. ы в . ,„ _ .
И.Василевский (Не-Буква).
Не знаю. Г.К.
*примеч. Острить, притворяясь, что
речь идет о Русско-Японской войне, —
запрещается.
Через несколько дней после начала
войны я предложил моим гостям напи-
сать мне в «Чукоккалу», чего они ждут от
войны и когда она может закончиться. —
13
Чукоккала
Н.Евреинов написал: «К Рождеству. Жду раз-
грома тевтонов». Тогда я, для того чтобы его
строки показались плагиатом (обычная наша иг-
ра), написал над его строкой вариант его запи-
си: «Уверен, что окончится к 25 декабря. Жду
полного разгрома швабов». И приписал, подра-
жая Евреинову: «Остерегаться подделок».
В комментарии Чуковского не упомянуты:
запись Марии Борисовны Чуковской, жены К.И.;
запись Н.Толстой — актрисы театра Мейерхольда.
Н.Толстая работала тогда в летнем театре Териок;
запись И.Василевского (Не-Буквы), журналиста и
критика, редактора «Журнала журналов». И.Василев-
ский — автор нескольких статей о Чуковском (см.: «Сво-
Е.Молчанова, секретарь Н.Евреинова, написа-
ла: «Месяца через три. Жду прекращения гер-
манского милитаризма». Кто-то (не могу вспом-
нить кто) написал: «Не знаю».
А Репин, наперекор всем, написал: «Чем ско-
рее, тем лучше — жду федеративной Германской
республики».
бодные мысли», 6/19 февраля 1911; «Петербургский
курьер», 24 мая 1914).
Г.К. — Г.Кудрявцев, куоккальский сосед Чуковского,
работник театра.
Примечание написано рукою Н.Евреинова.
Зачеркнута фраза Чуковского. Он перенес ее наверх
ради шуточной перепалки с Евреиновым.
Когда кончится война —
не знаю и ничего от войны
не жду, но я жду, чтобы скорее
ожили ноги моего отца, кото-
рые отекли во время его бегст-
ва из Берлина.
Юр.Анненков.
Портрет Н.Н.Евреинова ра-
боты Ю.Анненкова.
Ю.А. 1914
Над портретом — ответ Аннен-
кова на вопросы Чуковского о вой-
не (см. предыдущую страницу). Пе-
чатается впервые.
Под портретом — поясняющая
запись Чуковского.
«Чукоккале» с самого начала повезло — из-за одного, казалось
бы, мелкого случая. В 1908 или 1909 году, не имея пристанища в
городе, я со всей семьей переехал в Финляндию и за малую плату
снял обширную дачу у очень симпатичного бородатого дачевла-
дельца Павла Семеновича Анненкова.
Впоследствии я узнал, что Павел Семенович был в юности на-
родовольцем, изведал тюрьму и Сибирь, был другом Веры Фигнер
и Николая Морозова, а ныне служит в каком-то частном, неказен-
ном учреждении.
В первый же день нашего знакомства он сказал мне, что у него
есть сынишка, студент, но «кто знает» — может быть, из него
выйдет поэт, а быть может, художник? Звали этого сына Юра, и в
то время он был на распутье: то исписывал горы бумаги стихами,
то — если не ел и не спал — рисовал. Рисовал ненасытно и жад-
но все, что попадало ему на глаза, — деревья, будки на морском
берегу, собак, лошадей, людей.
Как-то незаметно у меня на глазах вырос и окреп его талант.
Он съездил ненадолго в Париж и вернулся оттуда мастером не-
скольких жанров: и портретист, и пейзажист, и рисовальщик, и
график. Человек легкого, бодрого нрава, очень подвижной и об-
щительный, он свободно вошел в избранный круг художников,
поэтов, артистов.
Когда в 1921 году я написал «Мойдодыра», я обратился к
Юрию Павловичу с просьбой проиллюстрировать мое сочинение.
Он сделал иллюстрации в несколько дней с обычной своей твор-
ческой энергией. Рисунки были в полной гармонии с текстом, и
потому первые двадцать изданий «Мойдодыра» выходили с эти-
ми рисунками.
Незаметно, как будто шутя, Анненков создал фундаментальную
книгу «Портреты», которая для новых поколений навсегда оста-
нется памятником того переломного времени.
Но вряд ли где-нибудь, кроме «Чукоккалы», сохранились про-
изведения Юрия Анненкова, относящиеся к ранним годам его
творчества. Думаю, он и сам позабыл о тех рисунках, которыми
он так охотно украшал страницы моего альманаха.
14
Страницы 6 У рукописного альманаха
7* СОЗДАТЕЛЮ ЧУКОККАЛЫ
Как часто думал я с тоской,
Что Вы живете на Тверской,
А я в Крапивинском, так близко, —
Но мы друг другу далеки,
Как будто я жилец Оки,
А Вы — туземец Сан-Франциско.
И вот, настал такой момент,
Когда загнали нас в Ташкент,
И, право, сей Ташкент — кудесник:
Едва в одну попали грязь,
Тотчас же обрели мы связь,
То было в первый же воскресник.
И Репин, Горький, Брюсов, Блок, —
О, всех желаний потолок! —
Те, кто бессмертны и велики,
Те гении недавних лет,
Чей не сотрется гордый след,
Они пред нами — в Вашем лике.
о Вы снова дар явили свой.
Рассказ то грустный, то живой,
То саркастичный, то фривольный,
Ваш острый ум, лукавый взгляд,
Слегка опасной речи яд —
Всё будит в нас восторг невольный.
Есть место в уткинском дому
Таланту, сердцу и уму!
Здесь дышишь славной стариною!
И я, в преддверии Москвы,
Уже готов грустить, что Вы
Не отплываете со мною.
Но я надеюсь много раз
И видеть Вас, и слышать Вас,
Вернувшись в наш уют московский.
Пока же, в нудной сей глуши,
Благодарю Вас от души,
Корней Иванович Чуковский!
8/111942 г. В.Левик
9"
Могу писать Вам как сатирик,
Патетик, трагик, зпик, лирик,
Как рифмоплет, как рифмокрад,
На всякий вкус, на всякий лад, —
Но так как дело мы имеем
Не с кем-нибудь — с самим Корнеем,
И так как сей почетный муж
Корней Иванович к тому ж,
И не какой-нибудь таковский,
А сам большой Корней Чуковский,
Который может съесть живьем,
Так мы уж лучше оборвем,
И только чтоб закончить строчку
Подпишем и поставим точку.
1/11945 г. В.Левик
15
Чукокнала
В эвакуации «Чукокнала» была со мной в Таш-
кенте, но, по понятным причинам, писательских
записей в ней появлялось очень мало. Было не
до того. Хотя я часто встречался в Ташкенте с
Алексеем Толстым, и с Николаем Погодиным, и со
многими другими писателями, в «Чукоккале» эти
встречи не отразились никак. В первые же меся-
цы на фронте погиб мой младший сын, Борис,
молодой инженер. Другой мой сын, Николай,
подвергался смертельной опасности в осажден-
ном Ленинграде, и меня томила тревога о нем.
Я работал тогда в правительственной комис-
сии по устройству эвакуированных детей, встре-
чал на вокзале каждый эшелон, привозивший
десятки и сотни военных сирот, писал статьи
В «Чукоккале» сохранились два стихотворения по-
эта, переводчика, художника Вильгельма Вениаминови-
ча Левика. Они записаны подряд, друг за другом, но от-
носятся к разному времени.
Стихотворение «Могу писать Вам как сатирик...» пе-
чатается впервые и написано в конце войны, после воз-
вращения Чуковского и Левика в Москву.
Через много лет, уже после кончины Чуковского, Ле-
вик писал в своих воспоминаниях о нем:
«Возвращаясь к далекому прошлому, скажу, что зна-
комство мое с К.И. состоялось при весьма печальных
обстоятельствах. Это было в Ташкенте, куда правитель-
ство в первый год войны эвакуировало многих писате-
2 у* 1-ое июня 1914.
Все написано экспромтом.
ТСгШКОМАМА.
Глава первая.
1. (октава Б.Садовского)
С Куоккалою не был я знаком,
До сей поры, как в первый раз увидел
«Пенатов» Репина: счастливый дом
(И комара художник не обидел)!
Чуковский здесь гуляет босиком
И сочиняет он, на пляже сидя.
Сюда, сюда, в счастливый край морской
Примчался я, писатель Садовской.
2. (октава С.Городецкого)
Поэме сделано прекрасное начало,
Так надобно ее мне продолжать.
Поэм написано уже немало,
Так отчего ж одной еще не написать?
Лети перо, прелестное мокало!
Чернила есть, а кончатся они —
Есть лавка близко, где усталой
Борисовой влачатся музы дни.
16
для Советского Информбюро и для местной газе-
ты, сочинял антивоенную сказку «Одолеем Бар-
малея» — и совсем забыл, что на дне чемодана у
меня лежит истрепанная «Чукоккала».
Но случилось так, что в феврале 1942 года
группа московских писателей по инициативе
Иосифа Уткина решила собираться по воскресень-
ям в том доме, где он проживал (вместе со своим
другом Погодиным). В первое воскресенье Пого-
дин должен был читать свою новую драму, но за-
болел — и нужно было спешно его заменить. Тут
я вспомнил о «Чукоккале» и продемонстрировал
ее перед собравшимися. Один из них, поэт Виль-
гельм Левик, обладавший удивительной способно-
стью к импровизации, мгновенно набросал стихи.
лей с их семьями. Я приехал туда в ноябре, сопровож-
дая моих родных, и застрял там почти до весны...
Здесь, в Ташкенте, я впервые увидел, какое множество
добрых дел, не прекращая ни на один день углубленной
творческой работы, успевал сделать этот удивительный
человек. Тут позаботиться о ребенке, потерявшем роди-
телей, там выхлопотать пособие вдове погибшего на
войне или просто умершего незнакомца, устроить эва-
куированному какую-нибудь работу или обыкновенный
кров над головой... Все в нем было отмечено яркой ин-
дивидуальностью, выражавшейся, конечно, и в том, что
никогда нельзя было предугадать, что он скажет или
сделает» (Воспоминания, с. 223, 225).
Страницы 11-13 рукописного альманаха
12"
13"
3. (октава С.Городецкого)
Поэт без музы, что жена без мужа.
Одна безплотная, — другая во плоти
Бывает муза — с этим не шути,
Чтобы судьбой твоей не стала лужа.
Весна пришла, пропала стужа
И Садовской влюбиться должен днесь.
В кого, в кого? Свой лоб натужа,
Он тщетно ищет, забывая спесь.
4. (октава Б.Садовского)
Ах, воспарю-ль на острый верх Олимфа
А 1а Сергей Михайлыч Соловьев,
Склоню ль чело к дыханью гиакинфа,
Все не услышит сердце тайный зов.
Один цветок, одна мне муза — Нимфа,
И перед ней склониться я готов,
Хоть муж ее, пиита Городецкий,
Зело мой слух задел октавой детской.
5. (октава С.Городецкого)
Ах, ложноклассики! Казацкой плети
Желал бы я их испитым задам!
Собаку съели в рифмах, но в сюжете
Не знают толку, как в штанах Адам.
Пусть задевают слух октавы эти:
Оне летят. Борис уже влюблен.
Моя жена прекрасней всех на свете,
Но всех ли, всех прекрасней он?
6. (октава Б.Садовского)
И все-таки не выдержал октавы
Тяжелозадый, свежий акмеист!
Пробьется классик сквозь твои заставы
И пустит акмеисту в ухо свист.
Твои октавы — кактусы, агавы
Октавы классика — лавровый лист
А кто тут прав, Сергей или Садовский
Пускай разсудит наш зоил Чуковский.
7. (октава К.Чуковского)
Довольно! Так нельзя! Не для того бумагу
Кроил я и клеил, сшивая альманах,
Чтоб вы себе в зады втыкали злобно шпагу
И спорили о женах и штанах!
Опомнитесь! Я к вашему же благу
Напомню вам, кого воспеть в стихах:
Меня! Меня! Или забыли спьяна,
Что сами ж назвали поэму «Чуковьяна».
8.
Скорей же за перья, пииты,
Прославьте Корнея скорей:
Пишите: «Корней знаменитый,
Великий, могучий Корней,
Дальше уже нужно б. бить др. др. по физионо-
мии.
Аш.
Примечания К.Чуковского:
И комара художник не обидел — Репин в это время
предлагал нам не убивать комаров.
Есть лавка близко.,. — Садовской жил в комнате
при москательной лавке.
...воспарю-ль на острый верх Олимфа... Склоню ль
чело к дыханью гиакинфа... — С.М.Соловьев переина-
чил такие слова, как «Олимп» и «гиацинт» на свой лад.
Нимфа — домашнее имя жены Городецкого.
Шуточная поэма «Чуковиана» впервые опубликована
и прокомментирована в статье И.Андреевой (с. 51-52).
Она же сообщила мне, что в предисловии к своей книге
«Сшпггадшт» (М., 1908) С.М.Соловьев обратил внимание
на «маленькое орфографическое новшество»: в словах
греческого происхождения он использовал буквы «ижи-
ца» и «фита» для передачи греческого звука — «чтобы
тень Греции, осенявшая меня при писании книги, поло-
жила сбой знак и на ее внешность». Садовской в «Чуко >
17
Чукоккала
виане» пародирует именно это «орфографическое нов-
шество» С.Соловьева.
«Сшптгадшт» — преломление голени во время рас-
пятия (латин.).
Дата, пометка рядом с ней — «Все написано экс-
промтом», фамилия автора каждой октавы, а также
седьмая, восьмая (зачеркнутая) строфы и заключитель-
ная фраза написаны рукою Чуковского. Подпись «Аш.»
в конце, — вероятно, сокращенная фамилия: Ашешов.
Поверх текста каждой октавы, перпендикулярно ему,
проступают полустершиеся карандашные подписи
авторов: С.Г., Борис Садовской и К.Ч.
14*
СОНЕТ
[Бориса Садовского. — Акростих.]
Мои мечты стремятся далеко,
А ноги все несут меня на дачу.
Рокочет море, на душе легко
И здесь я даром времени не трачу.
Я вижу стол: тарелка глубоко
Чудесным супом налита. Я плачу
Увидя хлеб, жаркое, молоко.
Кричит щегленок. Нет не наудачу
Осветит солнце черных кос намет,
Взор ласковый и прошивной капот;
С каким радушием я встречен ею,
Как сердцу мил супруг ее босой,
А между тем из под косы густой
Янтарь спускаясь, золотит ей шею.
Борис Садовской
Как-то Гумилев приехал ко мне в Куоккалу и, перелис-
тывая мой альманах, пренебрежительно отозвался об
имеющихся в нем акростихах как о слишком легкой по-
этической форме и заявил, что он готов решить более
трудную литературную задачу: написать стихи, которые
у средневековых поэтов назывались «крестом» — в текс-
те стихотворения должны перекрещиваться мое имя с
именем моей жены, Марии Чуковской. Созданию этого
«креста» он посвятил не более получаса — и блестяще
справился с трудной задачей, хотя самый текст «креста»
вполне оправдал его опасения: «Увы, наверно выйдет
стих урод».
Стих, главным образом во второй половине, вышел
действительно неуклюж и нескладен, но нельзя же не
учитывать величину тех препон, которые поставил перед
собой поэт.
15"
Подзаголовок сонета написан Чуковским.
Сонет-акростих Б.Садовского посвящен Марии Чуковской.
Н.Гумилев записал в «Чукоккале» «Крест» в двух вариантах —
черновом и беловом. В настоящем издании набором дан только
окончательный вариант.
Факсимиле сонета и черновика «Креста» впервые
воспроизведены в статье И.Андреевой (с. 52), а факсимиле
белового автографа «Креста» — в «Нашем наследии» (с. 70).
КРЕСТ
Корней Иванович Чуковский, вот
Попал я к босоногим дикарям,
Кормлю собой их я и повар сам —
Увы, наверно выйдет стих урод.
Корней, меня срамите Вы. Иона
Верней нашел приют средь рыбья лона!
А я, увы, к Чуковскому попав,
Добыча я Чуковского забав.
Ведь кит, усложнивши пищеваренье
Желудок к твоему не приравнял,
И верно им совсем не управлял,
Но ты велик: какое несваренье
Тебя сомнет?! Иона будет труп.
Но кажется попал тебе, Чуковский,
На зуб, на твой огромный, страшный зуб,
Я — не Иона — я же не таковский.
Н.Гумилев
18
Страницы 14-18 рукописного альманаха
1Т
С.ГЪродецкий и Н.Гумилев — члены «Цеха по-
этов», сотрудники альманаха «Гиперборей».
Б.Садовской продолжает свою шутливую пи-
кировку с «Цехом».
С.Городецкому и Н.Гумилеву.
Цехисты, не годитесь никуда вы,
Гиперборейцы, слаб и худ ваш стих:
Один не может кончить акростих,
Другой не в силах выдержать октавы.
Не любит Муза ерников таких,
О, евнухи, в любви не ждите славы:
На нашу Клио посягнули зря вы,
В пылу усилий старческих своих
Вы от богини почтены патентом:
«Дан сей венок двум юным импотентам».
Классик
Б.Садовской
25 августа — 1914.
Куоккала.
По разрушении германцами возобно-
вил НК
Н.Кульбин
Марка с письма И.Е.Репина
июнь 1921.
Рисунок Кульбина.
Запись в правом нижнем углу страницы, рисунок и
монограмма НК принадлежат Н.Кульбину.
Николай Иванович Кульбин — художник-любитель,
военный врач, сосед Чуковского по Куоккале, в те годы
дружил с Маяковским и принадлежал к группе футурис-
тов. Ему посвящены многие страницы «Полутораглазого
стрельца». «Его культуртрегерская деятельность, — пи-
шет Бенедикт Лившиц, — сыграла немалую роль в по-
пуляризации новых течений в искусстве... Он был ко-
робейником, всякий раз приносившим в аудиторию во-
рох новых идей, самые последние новинки западноев-
ропейской мысли, очередной крик моды не только в
области художественных, музыкальных или литератур-
ных направлений, но и в сфере науки, политики, общест-
венных движений, философии» («Полутораглазый стре-
лец», с. 359).
Кульбин постоянно бывал в Пенатах у Репина и у Чу-
ковского на его даче.
Уже после переезда в Петроград, на память о Куокка-
ле, К.И. наклеил на эту страницу марку с конверта ре-
пинского письма — из Куоккалы. Надписи над маркой и
над рисунком Н.Кульбина сделаны Чуковским.
18"
Передо мною вишни*
И сиг.
Нет, я не лишний в сей миг.
Н.Евреинов
(Просят остерегаться подделок)
12 июля 1913 г.
* В Чукоку[окк]альском притоне
О, справедливость, ты в загоне.
Бенедикт Лившиц
Евреи! Стар завет: не крадь,
Еврёинову незнакомый. —
О, театральности изломы,
вы честность обратили вспять.
А.Беленсон
(В чем дело знает К.Чуковский.)
Люблю подражателей!!! Н.Евреинов
19
Чуноккала
Все, кто знали Николая Николаевича Еврей-
нова, согласятся со мной, что для него самый
подходящий эпитет — «блистательный». Это
был человек разнообразных и ярких талантов.
Приходя в гости, он охотно брал на себя роль
развлекателя. Для этой роли он был вооружен
превосходно: фокусы, куплеты, каламбуры,
анекдоты, шарады, музыкальные трюки так и сы-
пались из него без конца. Он всегда чувствовал
себя на эстраде. Стоило ему появиться у меня на
пороге, и я мог спокойно отойти в дальний угол
и стать посторонним зрителем его бесконечных
затей и причуд.
«Шампанское моих пиров!» — назвал я его в
одном из стихотворных посланий к нему.
Образование у него было тоже блистатель-
ное: он знал два или три языка, окончил с ме-
далью Училище правоведения, одновременно
учился в Консерватории по классу композиции
у Римского-Корсакова. Перечень написанных
им комедий, водевилей, гротесков, историчес-
ких трактатов, научных исследований чрезвы-
чайно обширен и поражает своей пестротой.
Определить специальность Евреинова не так-
Четверостишие А.Беленсона «Евреи! Стар завет...»
печатается впервые.
Беленсон бывал в Куоккале у Чуковского. В эти же
то легко: и драматург, и историк, и композитор,
и теоретик искусства. И кроме того, режиссер в
Театре Комиссаржевской, в «Кривом зеркале»
и др. В каждой его постановке явственно чувст-
вуется его эксцентрический и мажорный талант.
Мне он вспоминается главным образом как жи-
тель Куоккалы (1914-1916).
На страницах моего альманаха Евреинов сви-
репо преследовал поэта Беленсона за мнимое
плагиаторство, для чего прибегал иногда к яв-
ным фальшивкам. Беленсон, например, написал
в «Чукоккале» 13 июля 1914 года «Экспромт».
Евреинов снабдил заглавие вопросительным
знаком и, найдя свободное местечко на одной из
предыдущих страниц, написал свое стихотворе-
ние, пародирующее этот экспромт, и поставил
фальшивую дату: 12 июля 1913 года (хотя на
самом-то деле стихи были написаны 18 июля
1914 года), да еще приписал: «Просят остере-
гаться подделок». Этот коварный поступок вы-
звал гневную запись поэта Бенедикта Лившица
и протест А.Беленсона.
Но Евреинов стоял на своем и написал в кон-
це страницы: «Люблю подражателей».
годы он сблизился с Кульбиным, который сделал иллю-
страции к его книге «Забавные стишки» (СПб.: Типогра-
фия журнала «Сатирикон», 1914).
2 ()* Бенедикт Лившиц, одно время принадлежавший к
группе футуристов и подписывавший их манифесты, на
самом деле тяготел к классическому стилю, о чем свиде-
тельствует даже это шуточное стихотворение, в котором
он воспевает Куоккалу, прощаясь с ней перед отправле-
нием в Действующую армию.
20
ВЕРИФИКАЦИОННЫЕ
УПРАЖНЕНИЯ
В СТИЛЕ А.ПУШКИНА
Петропольских пегасов стойло,
Надолго ли обречена,
Куоккала, твоя волна
Парнасским скакунам на пойло?
Зачем к тебе их гонит рок
Из Мустомяк и Терриок!
Куоккала, давно ль на пляже
Твоем златом я возлежал,
Где тучей стрел и роем жал
Музоводитель поражал
Мне грудь и рамена и даже
Поднесь невинный афедрон —
Любитель девства Аполлон?..
20
Страницы 19-21 рукописного альманаха
Давно ли музыкою гулов,
Рождающихся вдалеке,
Я упоялся на песке —
Твоею «ламбдою», Якулов! —
И мне дышалось так легко
Меж дам в трико и без трико?..*
Бенедикт Лившиц
13, VII, 14, — накануне мобилизации
Се начертал я для Чуко.
ЭКСПРОМТ?
Передо мною сиг
И вишни.
Но в этот миг
Я — лишний.
Александр Беленсон
[1]3-т-14
Примечания К.Чуковского:
Ламбда — по Якулову, женственная стихия, вопло-
щающая нежность и ласку.
Георгий Якулов — художник-футурист, приятель Бе-
недикта Лившица.
Г. Б. Якулов был участником группы «Мир искусст-
ва». Затем работал главным образом над театральными
постановками в Московском Камерном театре и в театре
Дягилева в Париже.
Интересно, что подпись Якулова стоит на профсоюз-
ном билете Маяковского, удостоверяющем его принад-
лежность к Союзу художников-живописцев Москвы.
Нет не луна, а светлый циферблат
Сияет мне — и чем я виноват
Что слабых звезд я осязаю млечность?
И Батюшкова мне противна спесь:
Который час его спросили здесь,
А он ответил любопытным: вечность!
1914. 15 июля
О.Мандельштам
Благодарю Тебя, Создатель, что Ты не создал
меня немцем!
Исидор Гуревич
Хороший немец лучше плохого космополита;
обыкновенной дворняжки, лишенной расы.
25 февраля 1915. О.Мандельштам
ВОПЛЬ КОРНЕЯ ЧУКОВСКОГО
Не карлик я, но чем я виноват,
Что буйная квадрига чуковят
Стремится вверх, чувств не щадя отцовских?
И Конухеса мне противна спесь:
Кто вы такой? его спросили здесь,
А он ответил: я лейб-врач Чуковских.
Бенедикт Лившиц
28/1111926 Б.Л.
Полностью страница печатается впервые.
Кроме О.Мандельштама, на этой странице — запись
Исидора Гуревича, сотрудника журнала «Сатирикон»,
автора сборника юмористических рассказов «Бархат-
ные когти», а также пьес и миниатюр, которые шли в
петербургских театрах.
Внизу страницы — пародия Бенедикта Лившица на
стихотворение О.Мандельштама.
Квадрига чуковят — четверо детей Корнея Ивано-
вича — Коля, Лида, Боба, Мура, которых лечил детский
врач Григорий Борисович Конухес.
2Г
Почти все мемуаристы изображают Осипа Ман-
дельштама тщедушным и хилым. Впалая грудь,
изможденные щеки. Таким и был он в последние
годы. Но мне вспоминается другой Мандель-
штам — сильный, красивый и стройный. Его мо-
лодая привычка: выпячивать грудь и гордо вски-
дывать кудрявую голову подбородком вперед —
делала его похожим на драчливую птицу, гото-
вую в любую минуту ринуться в бой на врага.
Помню, в предосеннюю пору мы вышли с ним
и с другими друзьями на пустынный куоккаль-
ский пляж.
День был мрачный и ветреный, купальщиков
не было. И вдруг Осип Эмильевич молча сбросил
с себя легкую одежду, и не успели мы удивиться,
как он оказался в воде и быстро поплыл по на- —>
21
Чуноккала
правлению к Кронштадту. Плыл он саженками,
его сильные руки, казавшиеся белыми на туск-
лом фоне свинцового моря, ритмически взлета-
ли над водой против ветра.
Не помню, кто был тогда с нами, — кажется,
Борис Григорьев, Николай Кульбин, Юрий Ан-
ненков. Мы подошли к Мандельштаму, едва
только он воротился. Я хотел принести полотен-
це и теплую куртку (дом был недалеко, в двух
шагах), но Мандельштам, не сказав ни слова,
стал бегать по холодному пляжу так быстро, что
нельзя было не залюбоваться его здоровьем и
молодостью. Бегал он долго без устали. И одел-
ся лишь после того, как обсушил и согрел свое
крепкое тело. Мы поспешили на станцию.
В ту пору он был отличный ходок. Прошагать
из Коктебеля в Феодосию и обратно не составля-
ло для него никакого труда.
Летом 1914 года он написал мне в «Чукокка-
лу» стихи.
Кажется, Анна Ахматова (которую он чтил и
любил) нашла во всем его облике сходство с за-
дорным щеглом, — по крайней мере я впервые
услышал это сравнение от нее.
Впоследствии, через много лет, он прислал
мне из Воронежа стихи, в которых изображался
щегол:
Хвостик лодкой, перья черно-желты,
Ниже клюва в краску влит,
Сознаешь ли — до чего щегол ты,
До чего ты щегловит!
Смолоду Осип Эмильевич был и сам довольно
«щегловит». Птичий хохолок надо лбом, закину-
тая назад голова на верткой щеглиной шее и,
словно перья на щеках, бакенбарды (молодые и
потому привлекательные). И модный, щеголева-
тый, хотя немного потертый костюм.
Странное дело: в то время я так часто видел
его бурно веселым, смеющимся, что таким он
сейчас и встает в моей памяти: эпиграммист,
остроумец, сочинитель смешных каламбуров,
счастливец (не только по судьбе, но и по прин-
ципу, так как исповедуемый им акмеизм предпи-
сывал ему жизнелюбие и счастье). Помню, я был
очень удивлен, когда узнал от него, что он хочет
назвать свою вторую книгу «Тпзйа» (то есть, по
Овидию, «Скорбные песни»).
После первой же книги стихов Мандельштам
стал знаменитостью в литературных кругах Пе-
тербурга. Мы полюбили твердить наизусть его
классически четкие строки: «Над желтизной
правительственных зданий...», «Я не слыхал
рассказов Оссиана...», «Бессонница. 1Ьмер. Тугие
паруса...», «Летают валькирии, поют смычки...».
Наряду со стихами торжественными в книге
было немало стихов, посвященных тривиальной
повседневности, образы которой были близки и
милы ему. И когда он писал, например:
В спокойных пригородах снег
Сгребают дворники лопатами,
чувствовалось, что ему весело видеть и этот снег,
и эти лопаты, и эти «спокойные пригороды».
Видеть «предметы предметного мира», птиц,
животных, горы, моря и дома, было для него ис-
тинным счастьем:
Я ласточкой доволен в небесах,
И колокольни я люблю полет!..
Если эти «я люблю», «я доволен» не всегда бы-
ли сказаны вслух, все же они чувствовались в той
ласковой и веселой манере, с какой поэт рисовал
свои образы. Светлое приятие мира — лиричес-
кий подтекст его ранних стихов.
Да, жизнь часто бывает трагична, тяжела и бес-
смысленна, но все же какое это счастье — быть
живым: пусть я живу лишь мгновение, но в этом
мгновении — вечность:
За радость тихую дышать и жить
Кого, скажите, мне благодарить?..
На стекла вечности уже легло
Мое дыхание, мое тепло...
Пускай мгновения стекает муть, —
Узора милого не зачеркнуть.
Это одно из самых оптимистических стихотво-
рений русской поэзии. Оптимизм выстраданный,
прошедший сквозь отчаяние, слезы и смерть. Но
да будут благословенны все мгновенные приман-
ки и очарования жизни.
Но больше всего любил он — до умиления, до
страсти — музыкальную стихию русской речи, и
эта стихия влекла его к себе как магнитом. Какая-
то новая — горьковатая — сладость зазвучала в
его лучших стихах, где было с особой нежностью
об лелеяно каждое слово. Именно облелеяно ка-
кой-то благоговейной нежностью.
Этим благоговением заражал он и нас, — и я
помню, какой драгоценностью ощущали мы каж-
дое слово в его знаменитых стихах: «Чуть мерца-
ет призрачная сцена...», «Я изучил науку расста-
ванья...», «Золотистого меда струя...», «Я слово
позабыл, что я хотел сказать...», «1йе милая Троя,
где царский, где девичий дом?..».
Чувствовалось, что мастер был счастлив рабо-
тать над таким податливым и гибким материалом,
как русский язык.
«Радость тихая дышать и жить» долго не поки-
дала его. Она виделась мне и в его искрящихся
веселых глазах, и в стремительной, почти мальчи-
шеской походке.
22
Страница рукописного альманаха
Чаще всего я встречал его в то время у Анны
Ахматовой. Уже по тому, как сильно он дергал у
дверей колокольчик, она узнавала: Осип. Сразу
же в маленькой комнатке начиналось целое пир-
шество смеха. Было похоже, что он пришел сюда
специально затем, чтобы нахохотаться на весь
месяц вперед. Оба они очень затейливо и тонко
злословили, сочиняли едкие стихи о друзьях и
знакомых. Если здесь же присутствовал их об-
щий приятель поэт Михаил Лозинский (впослед-
ствии переводчик Шекспира и Данте), смех до-
поздна не умолкал ни на миг. Шутки были
сплошь литературные — шаржи, псевдоцитаты,
пародии, и, хотя все трое были наделены изощ-
ренным чувством сарказма и юмора, первая
скрипка в этом своеобразном оркестре всегда
принадлежала Мандельштаму.
— Мне ни с кем так хорошо не смеялось, как с
ним! — вспоминала Анна Андреевна.
Когда выйдет собрание стихотворений
О.Э.Мандельштама, там будет, не сомневаюсь,
целый отдел юмористических его стихотворе-
ний, и читатели не без удивления увидят,
сколько было «веселонравия» в авторе «Скорб-
ных песен». Почему-то смешные экспромты
Осип Мандельштам чаще всего сочинял в антич-
ном, ложноклассическом стиле, придавая им
форму пентаметра — того самого, которым Ови-
дий писал свои «Тп$иа». Из них мне запомни-
лось такое двустишие:
Делия, где ты была? — Я лежала в объятьях Морфея.
Женщина, ты солгала, — в них я покоился сам.
Тот же древний классический стиль соблюден
Мандельштамом в стихах, посвященных ассиро-
логу Владимиру Казимировичу Шилейко. Ши-
лейко был человек феноменальной начитаннос-
ти, полиглот, первоклассный ученый, но жил
очень бедно и неприкаянно, особенно тогда,
когда стал мужем Анны Ахматовой. И вдруг ему
посчастливилось на короткое время поселиться
в комфортабельной квартире (может быть, я
ошибаюсь, но мне смутно помнится, что это бы-
ла квартира его близких друзей, которые уехали
куда-то на юг). Видеть этого неприхотливого
бедняка в обстановке, столь не соответствующей
его облику, было очень странно и дико. Отсюда
прелестные стихи Мандельштама:
Путник, откуда идешь? — Был я в гостях у Шилейки.
Дивно живет человек; смотришь — не веришь очам.
В бархатном кресле сидит, за обедом кушает гуся.
Кнопки коснется рукой — сам зажигается свет.
Если такие живут на Четвертой Рождественской люди,
Милый прохожий, скажи, кто же живет на Шестой?
Думаю, сам Козьма Прутков был бы не прочь
подписаться под этим шедевром, написанным в
духе тех эпиграмм, в которых ядовитый Козьма
так беспощадно высмеивал поэта-акмеиста Нико-
лая Щербину.
Очень хороша в этих стихах о Шилейке на-
игранная наивность их автора, притворившего-
ся, будто он твердо уверен, что на нумерован-
ных Рождественских (ныне Советских) улицах
жители распределены в самой строгой зависи-
мости от той цифры, которой обозначена каж-
дая: на Шестой Рождественской они живут рос-
кошнее, чем на Четвертой, а на Десятой —
роскошнее, чем на Шестой. И такое дикар-
ское изумление перед электрической лампоч-
кой, которой автор якобы никогда не видал до
тех пор.
Еще запомнилась мне одна очень несправед-
ливая эпиграмма, где Мандельштам уличает свое-
го редкостно радушного и щедрого друга Михаи-
ла Лозинского — в скупости:
Сын Леонида был скуп. Говорил он, гостей принимая:
«Скифам любезно вино, мне же любезны друзья».
Словом, в те давние годы было никак не воз-
можно назвать Мандельштама сумрачным или
печальным поэтом. «Радость тихая дышать и
жить» чувствовалась во всем его творчестве.
У него был особый дар ласково, благодарно,
улыбчиво живописать окружающий мир.
Именно так, с сердечной и нежной любовью,
приветствовал он Невский проспект в одном сти-
хотворении, написанном им после «Тпзйа».
Шоколадные, кирпичные, невысокие дома.
Здравствуй, здравствуй, петербургская несуровая зима.
Каждому образу в этих стихах он говорит
свое «здравствуй». Уютными, добрыми, милыми
встают перед ним эти дома и смотрят на него с
той же доверчивой радостью, с какой он смот-
рел на них.
В тридцатые годы, когда на него одна за дру-
гой нагрянули внезапные беды и весь его смя-
тенный, встревоженный облик стал как бы во-
площением невыносимого горя, я почти не
встречался с ним. Порою он писал мне из Воро-
нежа скорбные письма, к которым были прило-
жены стихи, переписанные его героически пре-
данной ему Надеждой Яковлевной. Привожу не-
которые из них:
1.
1йе я? Что со мной дурного?
Степь беззимняя гола...
Это мачеха Кольцова.
Шутишь: родина щегла!
Только города немого
В гололедицу обзор, —»
23
Чукоккала
Только чайника ночного
Сам с собою разговор.
В гуще воздуха степного
Перекличка поездов
Да украинская мова
Их растянутых гудков.
Дек. 36 г.
В[оронеж]
2.
Нынче день какой-то желторотый:
Не могу его понять —
И глядят приморские ворота
В якорях, в туманах на меня.
Тихий, тихий по воде линялой
Ход военных кораблей,
И каналов узкие пеналы
Подо льдом еще черней.
Дек. 36 г.
В[оронеж]
Стихотворение О.Мандельштама «Нет, не луна...»
впервые напечатано в его сборнике «Камень» (1913).
В своем комментарии Н.И.Харджиев так поясняет строку
«А он ответил любопытным: "вечность"»: «Лишившийся
рассудка поэт К.Батюшков спрашивал: "Который час?"
— и сам себе отвечал: "Вечность"» (О.Мандельштам.
Стихотворения. Л.: Советский писатель, 1973, с. 259).
Последний абзац комментария Чуковского и все сти-
хотворения Мандельштама, присланные из Воронежа,
не были напечатаны в «Чукоккале-79». Когда К.И. в
1967 году писал свой комментарий к автографу Мандель-
штама, еще невозможно было рассказать в печати ни о его
воронежской ссылке, ни о гибели поэта в лагере.
В своем чукоккальском комментарии К.И. постарался
процитировать и назвать как можно больше стихов Ман-
дельштама, так как последний сборник мандельштамов-
ских стихов выходил в 1928 году. В настоящем издании
комментарий Чуковского несколько сокращен — имен-
но за счет многочисленных цитат из широкодоступных
ныне стихов О.Мандельштама.
В дневнике Чуковского нашел свое отражение посто-
янный интерес к Мандельштаму, его стихам, его литера-
турным суждениям. В 1927 году Чуковский записывает
слова М.М.Зощенко: «Осип Мандельштам знает многие
места из моих повестей наизусть, — может быть, пото-
му, что они как стихи. Он читал мне их в Госиздате». В
1928-м появляется такая запись: «Там [в Госиздате]
Осип Мандельштам, отозвав меня торжественно на ди-
ван, сказал мне дивную речь о том, как хороша моя кни-
га "Некрасов", которую он прочитал только что. Ман-
дельштам небрит, на подбородке и щеках у него седая
щетина. Он говорит натужно, после всяких трех-четырех
слов произносит "ммм, ммм" и даже "эм-эм-эм", — но
его слова так находчивы, так своеобразны, так глубоки,
что вся его фигура вызвала во мне то благоговейное
3.
Вехи дальнего обоза
Сквозь стекло особняка.
От тепла и от мороза
Близкой кажется река.
И какой там лес — еловый?
Не еловый, а лиловый —
И какая там береза,
Не скажу наверняка —
Лишь чернил воздушных проза
Неразборчива, легка...
Дек. 36 г.
В[оронеж]
4.
Я в сердце века, путь неясен,
А время удаляет цель —
И посоха усталый ясень,
И меди нищенскую цвель.
Дек. 36 г.
В[оронеж]
чувство, какое бывало в детстве по отношению к свя-
щеннику, выходящему с дарами из "врат". Он говорил,
что теперь, когда во всех романах кризис героя, — ге-
рой переплеснулся из романа в мою книгу, подлинный,
страдающий и любимый герой, которого я не сужу тем
губсудом, которым судят героев романисты нашей эпо-
хи. И прочее очень нежное».
Еще одна запись того же года (в Кисловодске): «Тра-
гически упала у нас стиховая культура! Я прочитал на
Минутке у Всеволода Ив. Попова чудное стихотворение
0. Мандельштама "Розу кутают в меха" — и вот Манд-
жосиха просит после этого прочитать ей стишки Г. Вят-
кина — ужасные, шарманочные, вроде надсоновских!»
В 1934-м Мандельштам навестил К.И. в больнице.
«Третьего дня у меня был поэт Осип Мандельштам, чи-
тал мне свои стихи о поэтах (о Державине и Языкове),
переводы из Петрарки, на смерть Андрея Белого. Чита-
ет он плохо, певучим топотом, но сила огромная, чув-
ство физической сладости слова дано ему, как никому
из поэтов. Борода у него седая, почти ничего не оста-
лось от той мраморной мухи, которую я знал в Куокка-
ле. Снова хвалил мою книгу о Некрасове» (Дн.-1,
с. 421, 440, 462; Дн.-2, с. 100).
В опубликованных недавно воспоминаниях брат по-
эта, Е.Э.Мандельштам, пишет, что в 1935 году «чуть не
лишился работы, как сын купца. А найти работу после
такого увольнения тогда было непросто. За помощью я
обратился к К.Чуковскому, который хорошо знал Оси-
па, бывал неоднократно у нас в доме и представлял се-
бе быт и достаток нашей семьи. Он написал мне пись-
мо, где указал, что семья еле-еле сводила концы с кон-
цами, что у Осипа никогда не было денег и, приезжая к
нему, Чуковскому, в Куоккалу или к Репину в Пенаты,
он вечно занимал на обратную дорогу. А в постскрип-
туме добавил: «Правда, в комнате Вашего отца висело
24
Страницы 22'""23рукописного альманаха
(вроде картины) свидетельство о том, что он "купец та-
кой-то гильдии", но мы все понимали, что это —■ само-
защита от царского пристава» («Новый мир», 1995,
№ 10, с. 122).
В архиве Чуковского сохранилось несколько отчаян-
ных писем Мандельштама из воронежской ссылки
(см.: Из архива К.И.Чуковского. Письма Н.Я. и
О.Э.Мандельштам. Стихи. 1935-1937. Публикация
А.А.Морозова в сб.: Слово и судьба. Осип Мандель-
штам. М.: Наука, 1991, с. 34-48). Ответные письма
К.И., по-видимому, утрачены.
В мае 1938 года Мандельштам был арестован. На
вопрос следователя, зачем он приезжал в Ленинград,
О.Э. ответил: «В 'Ленинград я ездил, чтобы получить
материальную поддержку от литераторов. Эту под-
держку мне оказали Тынянов, Чуковский, Зощенко и
Стенич» (В.А.Шенталинский. Рабы свободы. М.: Парус,
1995, с. 247).
22"
23
И.Бродский
Ф.Шаляпин
20 июля 1914 г.
ДЕНЬ ПРОРОКА ИЛЬИ.
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ПЕРВОЙ ЕВРОПЕЙСКОЙ ВОЙНЫ.
Заголовок написан рукою К.Чуковского и относится к
записям на следующих страницах (см. с. 26,28).
На рисунке справа — автографы Ф.Шаляпина и
И.Бродского — их подписи под своими зарисовками.
Исаак Израилевич Бродский — один из любимых уче-
ников И.Е.Репина. В письмах Репина за 1910-12 годы
мы находим самые лестные отзывы о его таланте:
«Меня восхищает в произведениях Бродского, после
его дивных тонких линий истинной красоты, его коло-
рит: скромный, глубокий, своеобразный и всегда неожи-
данный, — как его творчество. Он поет чисто, звонко;
его мелодии красок бесконечны по своим сочетаниям,
по своей особой гармонизации».
Рисунки И.Бродского
и Ф.Шаляпина.
1Ьстя у Репина в 1914 году, Ф.И.Шаляпин,
неплохой рисовальщик, сделал несколько зари-
совок в «Чукоккале». Набросав раньше всего
свой автопортрет, который он всегда рисовал на-
изусть, он на той же странице изобразил и меня.
Вместе с ним в этот день к Репину приехал
художник И.Бродский, который вслед за Шаля-
пиным нарисовал на той же странице мой про-
филь.
«А с меня начал писать портрет И.И.Бродский, хоро-
шо взял и интересно ведет; сходство полное. Я вижу
себя и восторгаюсь техникой. Простота, изящество, гар-
мония и правда, правда выше всего; и как симпатич-
но!.. Дай Бог ему кончить, как начал. Да, он большой
талант!» (см.: И.Репин. Избранные письма. В 2 т. Т. 2.
М.: Искусство, 1969, с. 273, 290).
Чуковский познакомился с Бродским у Репина, ри-
сунки Бродского встречаются на многих страницах «Чу-
коккалы». В Куоккале он исполнил маслом два портре-
та Чуковского. Один из них впоследствии вошел в экс-
позицию репинских Пенатов.
25
Чукоккала
24*
25
20-го июля 1914 г. в день св. пророка Ильи,
в первый день Великой Европейской Войны, в
70-летнюю годовщину И.Е.Репина, мы, празд-
новавшие с дорогим именинником этот день,
собрались у Чуковских и читали «Пир во время
чумы». Н.И.Кульбина потребовали немедленно
в Гл. Штаб. За Арнштамом прислали артельщи-
ка для немедленного отъезда из Куоккала.
Е.П.Кульбина пришла с опозданием, но без ве-
черней газеты и сообщила о взятии немцами ка-
кого-то Люксенбурга, о к-ром мы все спрашива-
ем, где он? Все обсуждали, что делать, и оказа-
лось, что твердо решили остаться в Куоккала и
не поддаться общей панике, за исключением
События этого дня запечатлены на страницах
«Чукоккалы». Записи сделаны моей рукой под
диктовку собравшихся.
С.НаПеуеН
РгеШй
3/ХП1914
Петроград.
И.Бродский
Портрет композитора Гартевельта
(младшего), рис. И.Бродского
Георгий Вильгельмович Гартевельт, пианист,
композитор, автор романсов на стихи А. Блока,
сын известного композитора Вильгельма Напо-
леоновича ГЪртевельта, пропагандиста русской
народной музыки. В.Н.Гкртевельт был одним из
первых собирателей песен сибирских каторжан
и первый опубликовал сборник этих песен, куда
входила ставшая знаменитой песня «Славное
море, священный Байкал...».
Кфтевелът-младший успешно продолжал его
дело. В Стокгольме мне случилось быть свидете-
лем того горячего приема, который ему оказали
шведы, когда он исполнял перед ними песни си-
бирских колодников.
В 1914 году он приехал в Пенаты и после
краткого концерта сообщил, что вскоре собира-
ется жениться.
И.Бродский изобразил его в «Чукоккале» в
несколько приукрашенном виде.
Начало этой записи см. на с. 25, продолжение —
на с. 28.
На странице, кроме портрета, автографы Г.Гартевель-
та, И.Бродского и поясняющая запись К.Чуковского под
рисунком.
26
Страницы 24 27рукописного альманаха
26*
Пророчество.
ЗАВТРАШНЕЕ
1
На лужайке детский крик.
Учит грамоте ребят
Искалеченный старик,
Отставной солдат:
«Дружно, дети, все зараз
Веди, Слово, Твердо, Аз,
Веди, Аз...
Счастье в грамоте для вас.
Да-с!»
2
За лужайкою — стена.
Притаилась у казарм
Чья-то серая спина.
Кажется, жандарм:
«Дети! Некуда вам лезть!
Буки, Он, Живете, Есть...
Что за честь,
Променявши лесть на месть, —
Съесть?»
3
Дети! Прав солдат вдвойне.
Все, ведь, понял на войне
Старый воробей.
Не колеблясь, — все к стене!
И по серой по спине —
Бей!
Владимир Воинов
23 Августа 1915 г.
В этом стихотворении Вла-
димир Воинов использовал ста-
ринную славянскую азбуку.
В первом куплете из букв этой
азбуки слагается слово «вста-
вай» (очевидно, начало песни
«Вставай, подымайся, рабочий
народ...»).
Во втором куплете он таким
же образом вложил в уста жан-
дарма монархический гимн
«Боже, Царя храни» (Буки, Он,
Живете, Есть...).
Владимир Васильевич Воинов —
поэт, сатирик, прозаик. В то вре-
мя — сотрудник журнала «Новый
сатирикон». Автор нескольких книг,
в том числе детских.
Над авторским заглавием «Завт-
рашнее» Чуковский позже припи-
сал: «Пророчество».
Ю.Волин и К.Чуковский.
Рисунок И.Репина.
20 июля 1914 г.
И.Репин
Чукоккала
Рисунок помечен 20 июля 1914 года. В этот день были именины
Ильи Ефимовича. Он праздновал одновременно с именинами и
день рождения. В тот год ему исполнилось семьдесят лет. Заранее
было известно, что предстоит грандиозное чествование. Академия
художеств, Академия наук и десятки других учреждений собира-
лись прислать к нему в Пенаты делегации с поздравительными ад-
ресами, с цветами, с подарками. Решив уклониться от предстоящих
торжеств, Репин спозаранку пришел к нам, на приморскую дачу,
погулял с моими детьми по саду и по берегу моря. Потом, когда
пришли несколько близких друзей — Анненков, Евреинов, Во-
лин, — Илья Ефимович попросил меня «ради праздника» почитать
ему Пушкина. Все это время он был убежден, что в Пенатах, возле
его мастерской, толпятся десятки делегаций с поздравительными
адресами, с подарками. Тайком от него я несколько раз посылал в
Пенаты детей, и они возвращались со странным известием, что там
нет ни одного человека. Как потом оказалось, все поезда были за-
няты воинскими частями и связь с городом на время прервалась.
Обо всем этом мы узнали потом, а покуда Репин с самым празднич-
ным видом, благодушно и радостно слушал чтение любимых сти-
хов. Во время чтения он взял четвертушку бумаги и стал рисовать
моих гостей, случайно собравшихся в комнате.
На рисунке он изобразил меня за чтением Пушкина и рядом со
мной писателя Юлия Волина.
Рисунок исполнен папиросным окурком. Репин макал этот оку-
рок в чернильницу и пользовался им, словно кистью. Потом кое-
где (очень скупо) присоединил к этим пятнам штрихи, сделанные
тонким пером. Пером нарисована на этом рисунке сидящая в отда-
лении женщина, жена писателя Иерусалимского.
Замечательно, что, указывая местность, где сделан рисунок, Ре-
пин назвал «Чукоккалу», потому что, по его убеждению, «Чукокка-
лой» надлежало называть не только мою книгу, но и дом, где я жил.
27
Чукоккала
29*
Арнштамов, к-рые ушли укладывать вещи.
Искренне жалею, что не мог в этот день быть среди всех со-
бравшихся приветствовать Илью Ефимовича Репина.
28/1Х, 1914
Ал.Кипен
А.Беленсон
К.Чуковский
Н.Евреинов
Е.Молчанова
Волина
М.Иерусалимская
Ю.Волин
И.Василевский (Не-Буква)
Н.Толстая
А.Иеру[салимский]
Г.Кудрявцев.
И.Репин
Ю.Анненков.
21-е июля. Протестую против своего бегства. Артельщиков за-
держал. Сам на посту в Куоккале. 11 час. 30 м.
А.Арнштам
Все же уехал! 24 июля 1914 г.
Вверху страницы продолжение записи Чуковского,
начало см. с. 25 и 26.
Последняя фраза на листе тоже написана почерком
Чуковского.
Собравшиеся в этот день на именины И.Репина оста-
вили свои подписи на этой странице «Чукоккалы».
Несколько слов написал А.Кипен, агроном по обра-
зованию, писатель. Его рассказы печатались в «Русском
богатстве», «Современном мире» и других журналах.
Подробнее о нем см. вступительную статью В.Н.Чувако-
ва к публикации писем Л.Н.Андреева к А.А.Кипену
(см.: «Ре Мзи», 1994, № 3/4, с. 8-22).
Другие имена уже встречались на страницах альма-
наха.
Неразборчивые подписи А.Иерусалимского и И.Ва-
силевского (Не-Буквы) дописаны Чуковским.
Солнечное затмение. 2 ч. 10 м. Темнеет. Чуковский прыгает в
восторге. Темнеет. У Чуковского зеленеет лицо. Темнеет. Мрак. Во
мраке прыгает Чуковский. Страшно. Кто-то хохочет. Все стали не-
кты в серых. Темнеет. Холоднеет. Конец!
8 августа, Ваммельсу, кабинет, стол и стул.
Леонид Андреев
Не потому что мы воюем с Вильгельмом, а вообще — нахожу,
что Вильгельм смешон.
Можно ошибиться в одном случае... Ну, в двух!.. Ну, в трех!!.
А то:
1) Думал, что Англия будет нейтральна... Ошибся.
2) Думал, что Япония будет против России — Ошибся.
3) Никогда не думал, что Япония будет за Россию. Ошибся.
4) Думал, что Бельгия безмолвно пропустит немцев. — Ошибся.
5) Думал, что Италия будет за немцев — Ошибся.
6) Думает, вероятно, что Италия будет нейтральна — Ошибся.
7) Надеялся на мощь Австрии — ошибся.
Итого — 7 ошибок.
Это именно те 7 бед, за которые — один ответ.
Аркадий Аверченко
8 августа 1914 года (то есть в самом начале
войны) я посетил Леонида Андреева в его доме в
Ваммельсу (Финляндия) как раз в тот день, когда
происходило солнечное затмение. Андреев в тот
день был в приподнятом настроении и острил на-
пропалую, что и отразилось в его чукоккальской
записи.
Воротившись домой, я застал у себя дома юмо-
28
Страницы 29-33 рукописного альманаха
риста-сатирика Аркадия Аверченко, который и
записал в «Чукоккале» на той же странице курь-
езный перечень «ошибок» Вильгельма П. Запись
В чукоккальской записи Леонид Андреев пародирует
концовку своей пьесы «Жизнь человека» (последнюю
ремарку к последним словам персонажа, именуемого
Некто в сером: «...наступает полная тьма. Еще светлеет
Аверченко верно отражает наигранный опти-
мизм тогдашней обывательской массы, пытав-
шейся утешить себя легендами о слабости врага.
лицо мертвеца, но вот гаснет и оно. Черный, непрогляд-
ный мрак. И во мраке слышно движение бешено танцу-
ющих, взвизгивания, смех...» (Л.Н.Андреев. Собр. соч.
В 6 т. Т. 2. М.: Художественная литература, 1990, с. 500).
32
К ПОРТРЕТУ ГИБШМАНА.
(Диалог).
Поэт.
Он призван — прапорщик
запаса, —
Таков судьбы военной путь.
Одела медная кираса
Могучую героя грудь.
Вино, актрис веселых ласки,
Апллодисменты — все прошло.
Как грозно смотрит из-под каски
Его огромное чело!
Воинственный пропляшет танец
Под ним немецкий буцефал...
Гибшман (с отчаянием)
Я русский воин! не германец!
Поэт
Благодарю, не ожидал!
27авг.1914 ВС.
К[уоккала]
В газетах печатают о нейтралитете Лихтенштейна. Никто в Ку-
оккале не слыхал о таком государстве. Повторение истории с
Люксембургом.
В.Каменский
Никто в государстве Лихтенштейн не слыхал о Куоккале, одна-
ко эта оказия не помешала Н.Евреинову подписаться именем —
тоже не знающим географии.
В. Каменский
Портрет Виктора Шкловского
работы И.Репина.
И.Репин.
15 июня 1914 г.
Виктор Шкловский в то время
был юным студентом. В руке у
него рукопись Бориса Садовско-
го «Мальтийский рыцарь». Ре-
пин отлично схватил его слож-
ное выражение лица: задумчи-
вые, грустные глаза — и улыбка.
В Куоккале жил тогда популярный артист театра «Кривое зер-
кало» Константин Эдуардович Гибшман, друг и театральный со-
ратник Евреинова. В «Чукоккале» сохранился красочный портрет
Гибшмана, сделанный Юрием Анненковым (с. 30).
Историк эстрады Евгений Кузнецов очень верно характеризо-
вал Гибшмана в своем исследовании об эстрадном искусстве:
«Невысокого роста, невзрачный, он обладал карикатурной
внешностью — круглой, как шар, головой, окаймленной огромной
кудлатой шевелюрой, небольшими выпуклыми глазками и испу-
ганно вздернутыми бровями. —»
Все подписи под рисунком сдела-
ны рукою И.Репина.
В.Шкловский поступил в 1913 го-
ду на историко-филологический фа-
культет Петербургского университе-
та, но в 1914-м его оставил. Первая
книга Шкловского «Воскрешение
слова» вышла в 1914 году.
29
Чукоккала
В «Кривом зеркале» Гибшман создал тип роб-
кого, растерянного конферансье-новичка, впер-
вые встречающегося с публикой, и притом но-
вичка-неудачника, подавленного выпавшей на
него обязанностью стать конферансье.
Виртуозно разработав в комическом плане та-
кой человеческий характер и линию его поведе-
ния в различных обстоятельствах, Гибшман на-
шел оригинальную маску комика» (Евг. Кузне-
цов. Из прошлого русской эстрады. М.: Искусст-
во, 1958, с. 297).
Так как в связи с войной у обывателей воз-
БС. — Борис Садовской. Концовка шуточных стихов
Садовского о Гибшмане «Благодарю, не ожидал!» дослов-
но совпадает с заключительной фразой знаменитой в те
годы пародии «Принцесса Африканская» («Вампука»),
впервые поставленной в 1908 году в «Кривом зеркале».
А в пьесу эти слова перенесены из стихотворного экс-
промта В.А.Соллогуба (60-е годы XIX века).
Автор «Вампуки» — Анчар Манценилов. Это псевдо-
ним Михаила Николаевича Волконского, романиста и
драматурга, фельетониста суворинской газеты «Новое
время». Несколько лет он редактировал журнал «Нива»
и начал выпускать литературные приложения к нему.
(Подробнее см.: Русская театральная пародия XIX — на-
чала XX века. М.: Искусство, 1976, с. 531,803-805).
В «Ниве» тогда постоянно сотрудничал и Чуковский.
Записи В.Каменского и Н.Евреинова не случайно со-
седствуют на этой странице «Чукоккалы». По воспоми-
наниям Каменского, он получил в 1914 году от издатель-
ства «Современное искусство» (Н.И.Бутковская) пред-
ложение — написать монографию о Н.Н.Евреинове.
«Евреинов зимовал тогда в Куоккале (в Финляндии)
никла подозрительность по отношению к каждо-
му немцу, проживавшему в то время в России,
Евреинов в шутку стал уверять, будто
Гибшман — немецкий барон и будто на самом
деле его фамилия фон Гибшман.
Борис Садовской подтверждал эту легенду в
стихах.
Внизу страницы — запись Евреинова. Под
этой записью он, шутки ради, подписался име-
нем поэта Василия Каменского.
Следующая запись принадлежит Василию Ка-
менскому.
на даче, — вспоминает Каменский. — Туда я и уехал пи-
сать книгу. В Куоккале в это время жили в собственных
дачах знаменитый "художник земли русской" Илья Ефи-
мович Репин и известный критик К.И.Чуковский.
Часто по вечерам собирались у Чуковского, читали
стихи. Репин делал наброски пером в домашний журнал-
альбом критика "Чукоккала", где было собрано множест-
во интереснейших автографов, рисунков.
Или собирались у Евреинова, куда наезжали петро-
градские гости: Давид Бурлюк, Хлебников, Кульбин, Ан-
ненков, Бутковская» (Василий Каменский. Путь энтузиас-
та. Автобиографическая книга. Пермь: Пермское книж-
ное изд-во, 1968, с. 176-177).
«Книга о Евреинове» Василия Каменского вышла в
1917 году в петроградском издательстве «Современное
искусство».
К сказанному надо добавить, что Чуковский, в качест-
ве критика, написал о Василии Каменском в своей книге
«Футуристы» (Пб.: Полярная звезда, 1922, с. 34-42).
Записи Василия Каменского в «Чукоккале», его стихи,
рисунки и портреты см. также на с. 40, 64, 81.
Ю.А. 1914
Фон Гибшман
35
Дата и подпись принадлежат Ю.Анненкову.
Портрет К.Э.Гибшмана работы
Ю.Анненкова.
30
Страницы 35~3Урукописного альманаха
36
20 июля 1914 г.
Юр.Анненков.
20 июля 1914 года, в день своих
именин, И.Репин нарисовал в «Чу-
коккале» Ю.Волина и К.Чуковского
(см. с. 27). Как вспоминал впослед-
ствии Корней Иванович, пока Репин
делал этот набросок, Юрий Аннен-
ков, примостившись сзади, нарисо-
вал его со спины. На этом же ри-
сунке Анненков поместил шарж на
Чуковского — его портрет в рамке
висит на стене. Справа угадывается
набросок профиля Евреинова.
ДВОРЦОВАЯ ЛЕГЕНДА. 39
Гейне [1839-46]
Есть в Берлине в замке старом
Группа в мраморе одна:
С жеребцом, пылая жаром,
Пала некая жена.
Говорят, что эта дама
Забрюхатела, и вот,
Возвеличился из срама
Королевский прусский род.
Чистокровный прародитель
Оказался молодцом, —
Каждый прусский повелитель
Так и смотрит жеребцом.
Речи их текут из стойла,
Смех их — ржанье, мыслей — нет,
Вся их жизнь жранье и пойло,
Человека — вымер след.
1 Сент 1914 Перевел А.Куприн
Мало кому известно, что Куприн был очень не-
плохим стихотворцем. Стихи сочинял он на все
случаи жизни, главным образом шутливые экс-
промты: басни, эпиграммы, всевозможные юмо-
рески, пародии. Лирика плохо давалась ему: всем
другим жанрам он предпочитал сатиру. Думаю,
что, если бы собрать все стихи, написанные
А.Куприн перевел стихотворение Генриха Гейне
«УУе1зспе Заде». Этот перевод в России впервые опуб-
ликован в «Чукоккале-79». Другие переводы этого же
стихотворения в разные годы сделали Д.Минаев,
П.О.Морозов, Ал.Вознесенский и О.Румер. Эти перево-
Куприным с юных лет, получилась бы книга из-
рядных размеров.
В 1914 году, в первые же недели войны, Куп-
рин перевел язвительное стихотворение Гейне о
предках кайзера Вильгельма П, войска которого
только что вторглись в Россию. Этот перевод он
тогда же собственноручно вписал в «Чукоккалу».
ды неоднократно печатались, в том числе под названи-
ем «Романская сага», (см.: Генрих Гейне. Библиография
русских переводов и критической литературы на рус-
ском языке. М.: Изд-во Всесоюзной Книжной палаты,
1958, № 4026).
31
Чукоккала
40"
Татьяна Львовна Щепкина-Куперник — писательни-
ца, переводчица, правнучка актера М.С.Щепкина.
В 1914 году Репин писал в Пенатах ее портрет. Чуков-
ский часто встречался там с Татьяной Львовной.
«Золотые бережки» — дача Чуковского называлась
«Золотой берег».
О кротком критике-арбитре... — то есть о К.Чу-
ковском.
Туманен воздух; мрак несносен,
Ужасен грохот городской...
Как часто в сень зеленых сосен
Я рвусь с невольною тоской!
Ну да, ведь Вы — аристократы:
От прозы жизни далеки
Гостеприимные «Пенаты»
И «Золотые бережки»!..
В тяжелой городской неволе
Мечтать я буду иногда,
О соснах, о далеком поле,
О том, как плещется вода...
О чудной Репинской палитре,
О свете солнечного дня...
О кротком (!) критике-арбитре,
Что не пробрал еще меня.
Будь я Вербицкою Московской!
(Так стану я мечтать сквозь сон)
Чтоб наконец Корней Чуковский
Мне посвятил свой фельетон!..
Увы, чукоккальский придверник
Мне не откроет этот рай...
Прощай, Куоккала, прощай!
Татьяна Щепкина-Куперник
Пенаты. 15 окт. 1914.
Будь я Вербицкою Московской1. — 21 февраля
1910 года К.Чуковский поместил в газете «Речь» статью
«Интеллигентный Пинкертон» о романе А.Вербицкой
«Ключи счастья». Эта статья вошла затем в его сборник
«Критические рассказы» (СПб.: Шиповник, [1911]).
В своей статье Чуковский язвительно высмеял стиль
Вербицкой и утверждал, что она выражает «психологию
культурного дикаря».
4 Г
1-оесент. 1914.
Солнце жаркое палит
Кафра, кафриху и кафрика.
Бур за камешком лежит.
Это — Африка.
Федор Сологуб.
2 сент. 1915.
Без всяких оснований — интуитивно предполагаю, что война
окончится к 20-му января 1916 года. Жду от нее укрощения не-
мецкого холоднодушия и их чисто хорьковской жесткости, кото-
рая есть результат перерождения головного мозга и всей нерв-
ной системы на почве векового употребления пива... Жду, что
легче станет двум прекрасным хоть и [с]сорящимся между собой
сестрам Польше и Украине, Украине, которая в тяжкие дни япон-
ской отвратительной войны дала: Кондратенка, его начальника
штаба Науменка, Мищенка, папуЛиневича и многих других...
32
Страницы 40-41 рукописного альманаха
Пошли ж Боже!
Борис Лазаревский, а в родном селе Горловке — Лихтенчук.
Р.5. Дал Изюмский уезд Слободской Украины и одного казака — пе
[Конец страницы оторван. — Е.Ч.]
В «Чукоккале» мало сологубовских записей.
Одна, относящаяся к 1914 году, вызвана нашим
разговором о рифмах. Я как-то сказал ему, что в
большинстве его стихотворений старинные, тра-
диционные рифмы, доставшиеся ему от класси-
ков XIX века: очи — ночи, любовь — кровь, на-
певы — девы и т. д.
Сологуб сказал, что нет такого слова, к кото-
рому он не мог бы найти созвучия, но экзотикой
виртуозных созвучий он не хочет отвлекать чи-
тателя от темы.
— Неужели вы можете найти созвучие даже к
слову «Африка»? — сказал я.
— Еще бы! — ответил он и написал в «Чукок-
кале» такие стихи:
Солнце жаркое палит
Кафра, кафриху и кафрика.
Бур за камешком лежит.
Это — Африка.
Что сказать о самом Сологубе? Я знал его
столько лет, что мог бы, кажется, написать целую
книгу воспоминаний о нем. Постараюсь быть крат-
ким и не вдаваться в подробности. Раньше всего
нужно сказать, что это был самый неровный поэт
из всех, каких я встречал в своей жизни. Наряду с
чудесными стихами, классически прекрасными по
форме, он написал целые сотни плохих — то не-
стерпимо банальных, то манерно-жеманных и вы-
чурных. О его прозе можно сказать то же самое:
она была то очень хороша, то безнадежно плоха.
Конечно, у всех писателей бывают падения и
взлеты, но я не знаю другого писателя, который, до-
стигнув таких высоких вершин, так часто срывался
бы с них и летел вверх тормашками в такие глубо-
кие пропасти безвкусицы, халтуры, вульгарщины.
Иногда казалось, что есть два Сологуба: один —
сильный и взыскательный мастер благородного,
новаторски-смелого стиля, другой — графоман и
ремесленник.
С первым я познакомился очень давно. Еще
мальчиком я увидел в журнале «Северный вест-
ник» такие стихи, которые сразу запомнил на всю
свою долгую жизнь: —>
Кафры (от арабского кафир — неверный) — наиме-
нование, которое буры дали в XVIII веке народам Юж-
ной Африки. Буры (африканеры) — потомки голланд-
ских, французских и немецких колонистов, живущие в
Южной Африке. В 1899-1902 годах разразилась англо-
бурская война, в результате которой бурские республи-
ки вошли в состав Британской империи.
Статья Чуковского писалась в 60-е годы, когда книги
Ф.Сологуба не выходили уже несколько десятилетий.
Поэтому К.И. и цитирует так много его стихов, поэтому
и называет Сологуба «забытым писателем».
Через шесть лет после смерти Чуковского, в 1975 го-
ду, в Большой серии Библиотеки поэта вышел том «Сти-
хотворений» Сологуба со вступительной статьей
М.И.Дикман. Стихотворные строки, которые вспоминает
Чуковский, см. на с. 186, 216, 273, 344-345,408. В кон-
це 80-х годов была несколько раз переиздана проза Со-
логуба — «Мелкий бес», «Книга сказок» и многое дру-
гое. Впервые после более чем полувекового перерыва
напечатаны в России и статьи современников о Сологу-
бе (см. например: Ходасевич, с. 342-353).
Запись Бориса Лазаревского печатается впервые.
Писатель Борис Александрович Лазаревский, сын
историка Украины А.М.Лазаревского. С начала 1904 до
весны 1905 года Б.Лазаревский служил военным про-
курором во Владивостоке.
В 1915 году, летом, он жил на даче в Куоккале и бы-
вал у Чуковского. В дневнике Лазаревского есть упоми-
нание об этом: «...после обеда я надумался пойти к Чу-
ковскому... и встретил там "поэта" Маяковского и ху-
дожника Репина... Я предложил прочесть кое-что из
Шевченко. Читали я и Чуковский. Репин искренне на-
слаждался... Затем началась "Маякоккала". Явление
совсем новое. Это сплошное издевательство над красо-
той, над нежностью и над Богом» (Хроника жизни и де-
ятельности В.В.Маяковского/Сост. В.А.Катанян. 5-е
изд. М.: Советский писатель, 1985, с. 106).
В своей чукоккальской записи Лазаревский, по-ви-
димому, отвечает на вопросы Чуковского о войне:
«Когда кончится? Чего жду?» (см. с. 13).
Кондратенко, Науменко, Мищенко, Линевич — изве-
стные участники русско-японской войны.
Генерал-майор Р.И.Кондратенко был начальником
сухопутной обороны Порт-Артура. Он пользовался ог-
ромным авторитетом в армии.
В декабре 1904 года Р.И.Кондратенко, Е.И.Науменко
и еще несколько офицеров были убиты разорвавшимся
снарядом.
Генерал П.И.Мищенко командовал конницей.
Генерал Н.П.Линевич сперва командовал Первой ар-
мией, а в марте 1905 года сменил генерала А.Н.Куро-
паткина на посту Главнокомандующего всеми воору-
женными силами на Дальнем Востоке.
зз
Чукоккала
В поле не видно ни зги.
Кто-то зовет: «Помоги!»
Что я могу?
Сам я беден и мал,
Сам я смертельно устал.
Как помогу?
Меня поразила аскетическая простота этих
строк. Ни одного эпитета, ни единой метафоры,
никакого щегольства перезвонами, никакого
красноречия, никаких патетических жестов, сло-
весных орнаментов, нищенски-бедный сло-
варь — но в этом отсутствии всяких эффектов и
заключался сильнейший эффект: чем безыскус-
ственнее была форма этих внешне убогих сти-
хов, тем вернее они доходили до сердца. Тем-то и
поразили меня эти стихи: я понял, что для такой
безыскусственности требуется большое искусст-
во, что в этой предельной простоте — красота:
Что я могу?..
Как помогу?
И это в то время, когда чуть не вся молодая по-
эзия культивировала вычуры, вывихи и выверты
речи, когда в литературе уже начинало царить
пустозвонное краснобайство бальмонтовщины.
И другие стихи Сологуба, которые мне случа-
лось в то время читать, прельщали меня все той
же благородно-классической красотой просто-
ты — красотой, чуждающейся всяких прикрас.
Я затвердил на всю жизнь стихи с таким же
безыскусственным зачином и каждый вечер, са-
дясь за работу, повторял как молитву эти слова
Сологуба, будто специально написанные для
каждого автора, садящегося за письменный стол:
Господи, если я раб,
Если я беден и слаб,
Если мне вечно за этим столом
Скучным и скудным томиться трудом,
Дай мне в одну только ночь
Слабость мою превозмочь
И в совершенном созданьи одном
Чистым навеки зажечься огнем.
Стихи Сологуба интимные, камерные. В про-
винции я пробовал было прочитать их с эстрады,
но ни одно не имело успеха у слушателей, даже
это, где бесприютность, сиротство, неприкаян-
ность — излюбленные темы Сологуба — вопло-
щены в таких мучительно монотонных стихах,
вполне соответствующих горестной теме:
В село из леса она пришла, —
Она стучала, она звала.
Ее страшила ночная тьма,
Но не пускали ее в дома.
И долго, долго брела она,
И темной ночью была одна,
И не пускали ее в дома,
И угрожала ночная тьма.
Когда ж, ликуя, заря взошла,
Она упала — и умерла.
Я, провинциальный подросток, любил эти сти-
хи, переписывал их в тетрадку, заучивал на-
изусть. И конечно, в 1905 году, едва я приехал в
Питер и стал редактором журнала «Сигнал», я
первым делом поспешил на Васильевский остров
и робко дернул за ручку звонка возле двери, к
которой была прибита дощечка: «Федор Кузьмич
Тетерников» (подлинное имя Сологуба). Мне от-
крыл он сам, Федор Кузьмич. Лысый, седой и сер-
дитый, с маленькой острой бородкой. Я хотел
было выразить ему свою радость, что вижу его,
но взглянул на него и осекся: его ледяные глаза
показались мне еще ледянее.
— Чем могу служить? — спросил он с обид-
ной учтивостью.
Я стал сбивчиво рассказывать ему, что затеян
новый журнал, и хотел было распространиться о
том, какая у этого журнала программа, но он, не-
дослушав, ушел и через десять секунд вынес мне
тонкий листок папиросной бумаги с написанны-
ми на машинке стихами и, по-прежнему не вы-
молвив ни слова, равнодушно вручил его мне.
Все его обличье не вызывало сомнения, что мне
следует возможно скорее уйти.
С той поры я, конечно, решил никогда не вхо-
дить в его дверь. Но дело повернулось иначе.
Случилась беда с его рукописью: я дал ее одному
молодому художнику, чтобы тот сделал иллюст-
рации к ней, а он запил и потерял ее в каком-то
трактире, о чем и сообщил мне со слезами раска-
яния. Нечего было делать, нужно было снова ид-
ти к Сологубу, принести ему свои извинения и
принять на себя его праведный гнев. Он встре-
тил меня с той же холодностью. Едва я открыл
рот, чтобы сообщить ему о катастрофе, которая
произошла с его стихами, он, недослушав, вынес
мне новый листок с копией тех же стихов.
И чувствовалось, что, если бы я сорок раз те-
рял его рукопись, он сорок раз так же равнодуш-
но, безмолвно, не выражая ни обиды, ни гнева,
вручал бы мне новые и новые копии утерянного
мной стихотворения.
В стихотворении запомнились мне такие
строки:
Рядом с ловкой забастовкой очень весело идет
Хоть и маленький, но тоже удалой и злой бойкот.
(«Сигнал», 1905, № 3)
Прошло два года, я не думал, что когда-нибудь
мне придется вновь посетить Сологуба. Но в
34
Страница 41 рукописного альманаха
1907 году пришел ко мне поэт Петр Потемкин и
принес краткую записку, в которой Федор Кузь-
мич Тетерников приглашал меня посетить его в
ближайшее воскресенье в 8 часов вечера. При-
глашение было суховатое, и я решил было не от-
кликаться на него, но наступило воскресенье, за
мной зашел Сергей Николаевич Ценский, человек
с огненным взглядом и черной, невероятно гус-
той шевелюрой, постоянный посетитель вечеров
Сологуба, и мы вдвоем зашагали на Васильевский
остров (мы ходили тогда пешком, не признавая
ни извозчиков, ни конок). По дороге Ценский
рассказал мне, что Федор Кузьмич — педагог, ин-
спектор городского училища, что он не женат,
что вместе с ним живет его сестра — не то Марья,
не то Анна Кузьминична, феноменально молча-
ливая женщина, — и что в последнее время Со-
логуб написал очень много чудесных стихов...
Когда мы поднялись к Сологубу, мы увидели,
что он стоит не улыбаясь у входа.
— Здравствуйте... Милости просим! — сказал
он механическим голосом.
И тем же голосом Сергееву-Ценскому:
— Здравствуйте... Милости просим!
И кто бы ни поднимался по лестнице, с какими
бы эмоциональными словами и жестами ни при-
ветствовал он Сологуба, Сологуб каждому протя-
гивал вялую руку и говорил машинально:
— Здравствуйте... Милости просим!
Я вошел в залу (очевидно, это была зала учи-
лища) и удивился ее многолюдству. Кузмин, в
поддевке, со смуглым лицом, похожий на цыгана-
лошадника, Зинаида Венгерова, Георгий Чулков,
Петр Потемкин, Вячеслав Иванов, в ореоле золо-
тистых волос Максимилиан Волошин, подслепо-
ватый Александр Кондратьев (автор книги о по-
эте Алексее Толстом), Александр Блок, Александр
Бенуа, Мстислав Добужинский, несколько безы-
мянных мужчин и отцветающих женщин стояли
у стен, как в церкви, и разговаривали шепотом,
словно боясь, что стоящий у входа хозяин кинет
на них укоризненный взгляд*. Когда в зале на-
бралось человек тридцать, Федор Кузьмич поки-
нул свой пост:
— Пожалуйте к столу.
На столе никаких разносолов: хлеб, колбаса,
самовар. У самовара сестра Федора Кузьмича, то-
щая дама без возраста, с невыразительным ли-
цом, с одним и тем же вопросом на тонких и
бледных устах:
Примечание К.Чуковского:
*Не ручаюсь, что всех этих людей я увидел у Сологу-
ба в тот день. Возможно, что впечатления нескольких
позднейших воскресений слились у меня в одно. Час-
тым гостем Сологуба в то время был А.С.Серафимович.
— Вам крепкий или жидкий?
Спрашиваемый отвечал полушепотом, брал ста-
кан, бутерброд с колбасой и на цыпочках уходил в
дальний угол. В этой зале стирались все индиви-
дуальности, и самые яркие люди как бы потухали
в толпе. В одно из ближайших воскресений я ви-
дел среди сологубовских гостей Станиславского,
Мейерхольда, Качалова, даже они утрачивали
здесь какую-то долю своей исключительности.
Никто никогда не видал, чтобы Федор Кузьмич
сказал хоть словечко своей молчаливой сестре,
которая, простояв у самовара свою вахту, немед-
ленно удалялась к себе.
Стульев не хватало. Усаживались только дамы и
старцы, а мы, молодые, робко лепились у стен.
И начиналась литературная часть. Сологуб зара-
нее устанавливал программу каждого своего вос-
кресенья и, усевшись впереди, голосом учителя
выкликал участвующих одного за другим. И читал
ли свои кривоногие вирши какой-нибудь бездар-
ный писака или декламировал свои стихи Андрей '•
Белый, Сологуб каждому говорил неизменно:
«Благодарю вас», не произнося ни хвалы, ни хулы.
В конце каждого вечера Сологуб доставал из
бокового кармана тонкие листки папиросной бу-
маги и ровным голосом, бесстрастно отчеканивая
каждое слово, как будто диктуя диктант, читал
свои новые стихотворения — одно за другим, и
мы слушали его очарованные. В тот первый вечер
он прочитал «Чертовы качели», «Лунную колы-
бельную» и прелестную по свежести красок, по
причудливости дерзкого рисунка и по своеобра-
зию стиля зарисовку какого-то крымского пляжа:
Всё было беспокойно и стройно, как всегда,
И чванилися горы, и плакала вода,
И булькал смех девичий в воздушный океан,
И басом объяснялся с мамашей грубиян.
Пищали сто песчинок под дамским башмаком,
И тысячи пылинок врывались в каждый дом.
Трава шептала сонно зеленые слова.
Лягушка уверяла, что надо квакать ква.
Кукушка повторяла, что где-то есть ку-ку,
И этим нагоняла на барышень тоску,
И, пачкающий лапки играющих детей,
Побрызгал дождь на шапки гуляющих людей,
И красили уж небо в берлинскую лазурь,
Чтоб дети не боялись ни дождика, ни бурь,
И я, как прежде, думал, что я -— большой поэт,
Что миру будет явлен мой незакатный свет.
Самобытная красота этих стихов разрушила
наконец общую скованность, и все бурно попро-
сили поэта прочитать то же стихотворение
вновь. Глаза Сологуба на миг потеплели. Он сно-
ва достал из кармана листок и прочитал те же
строки, все так же сурово чеканя слова. _>
35
Чукоккала
И тут я впервые подумал, что, в сущности, он еще
молодой человек, что его седина преждевременна,
что ему нет и пятидесяти, что его старость — это
только личина, которую он может сбросить в лю-
бую минуту. И в самом деле: ему было тогда сорок
четыре года — возраст, который могли считать ста-
риковским лишь такие юнцы, как я.
Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что
именно 1907 год был поворотным в судьбе Соло-
губа. Вышел его роман «Мелкий бес», принесший
ему славу и деньги. Наконец-то у Сологуба по-
явилась возможность отказаться от инспектор-
ской должности и бросить постылое городское
училище. Его фамилия замелькала в десятках
журналов, газет, альманахов и сборников. Он
вдруг почувствовал себя модным писателем, лю-
бимцем читающей публики и стал необычайно
плодовит. Встретив его в театре, я не узнал его:
он сбрил усы и бороду, помолодел, приосанился,
и на груди у него засверкал пестрый галстук. По-
эт-отшельник, каким я знал его на Васильевском
острове, стал одной из самых заметных литера-
турных фигур. Его одиночество кончилось: те-
перь его всюду сопровождала черноволосая, из-
дерганная, нервная женщина — Анастасия Нико-
лаевна Чеботаревская, на которой он вскоре же-
нился. Она властно изменила весь стиль его
жизни. Устроила литературный салон, убранный
гобеленами, коврами, картинами, и, сжигаемая
пылким честолюбием, стала печатно восхвалять
Сологуба как гения. Даже завела специальный
журнальчик для прославления своего гениаль-
ного мужа.
В ту реакционную эпоху Сологуб действитель-
но стал «властителем дум» определенной части
тогдашней читательской массы. Он создал нечто
вроде философской системы. В обширных циклах
стихов и рассказов стал воспевать мечту, уводя-
щую от грубой действительности, возвеличивал
смерть как единственное спасение от жестокой и
мерзостной жизни, за что и получил от ГЪрького
наименование: Смертяшкин. Своей излюбленной
теме он посвятил роман «Навьи (то есть могиль-
ные) чары». Я тогда же (или несколько позже) на-
писал статью «Навьи чары мелкого беса», где ис-
следовал его философию в мельчайших деталях.
К этой статье я и отсылаю читателей*. Здесь же
тороплюсь указать, что Сологуб то и дело вос-
ставал против своей философии и как бы тайком
от нее вместо дифирамбов спасительной смерти
восхвалял очарования жизни.
Теперь, когда Сологуб стал забытым писателем,
я на старости лет все чаще повторяю некоторые
его строки, например вот эти:
Измотал я безумное тело,
Расточитель дарованных благ,
И стою у ночного предела,
Изнурен, беззащитен и наг.
И прошу я у милого Бога,
Как никто никогда не просил:
— Подари мне еще хоть немного
Для земли утомительной сил.
Огорченья земные несносны,
Непосильны земные труды,
Но зато как пленительны вёсны,
Как прохладны объятья воды!
*Корней Чуковский. Книга о современных писателях.
СПб., 1914.
43*
«Барабаны, не бейте слишком громко,
...Громки будут отважные дела...
Вспомнят, как после славной победы
Нация стала союзом племен...»
«Марш» Сологуба.
«Что такое война? Ремесло
варваров...»
Наполеон I.
Поэты, не пишите слишком рано,
Победа еще в руке Господней.
Сегодня еще дымятся раны,
Никакие слова ненужны сегодня.
36
Страницы 43~~'43 рукописного альманаха
В часы не оправданного страданья
И не решенной битвы —
Нужно целомудрие молчанья
И, может быть, тихие молитвы...
8-14 З.Гиппиус.
СПБ (не Петроград)
Чуковский был издавна знаком с Зинаидой Гиппиус
и ее мужем Дмитрием Мережковским. Статья о Мереж-
ковском «Тайновидец вещи» вошла в первый же сбор-
ник критических работ Чуковского «От Чехова до на-
ших дней» (СПб.; М.: Т-во М.О.Вольф, 1908). Статья о
З.Гиппиус входит в другой сборник Чуковского — «Ли-
ца и маски» (СПб.: Шиповник, 1914).
В «Петербургских дневниках» З.Н.Гиппиус есть
запись, сделанная в те же дни, когда написано чукоккаль-
ское стихотворение, — 1 августа 1914 года: «Зачем же
столько лет мы искали сознания и открытых глаз на
жизнь? Нет, нет! Лучше, в эти первые секунды, — молча-
ние, покров на голову, тишина» (З.Н.Гиппиус. Петербург-
ские дневники. Нью-Йорк: Телекс, 1990, с. 23). И в днев-
никовой, и в чукоккальской записи высказана одна и та
же мысль.
45
Воску ярого свеча затеп-ли-лася... — так от
Казани до Львова-города горит через века на-
пев в сердце народном — тут и молитва, тут и
гроза, все упование наше и крепость, и костры
«последней Руси» и пожар московский, Россия,
се деберь глубокая, Россия наша.
Алексей Ремизов
Петербург
2 Сент. 1914.
Алексей Михайлович Ремизов — очень живо-
писная фигура того времени — археолог, фольк-
лорист, автор нескольких повестей и романов.
Многие свои произведения стилизовал на старо-
русский лад. Был большим знатоком русских ру-
кописей ХУ1-Х\Ш веков и артистически имити-
ровал их почерк и стиль. Здесь приводится его
стилизованная запись о войне.
Чуковский писал о Ремизове для «Чукоккалы», ког-
да не только книги, но даже сами имена писателей-
эмигрантов находились под запретом. Однако за
шестьдесят лет до этого лаконичного комментария, в
1909 году, Чуковский-критик опубликовал о Ремизове
статью «Вселенская тошнота» (Речь. 11/24 января
1909), а в 1913-м — еще одну — «Психологические
мотивы в творчестве Алексея Ремизова» (Собр. соч.
Т. 6, с. 297-316, под загл.: «Ранний Ремизов»).
Их знакомство относится, вероятно, к 1906 году. Тог-
да же Чуковский записал в своем дневнике:
«8 июня. Получил сегодня письмо от Ремизова.
Странный человек. Он воспринимает очень много впе-
чатлений, но душа у него как закопченное стекло, про-
пускает их ужасно мало. И все это скупо, скудно, му-
чительно трудно. Вольного воздуха нет ни в чем, что
он делает. Все вымученно. Все старательно» (Дн.-1,
с. 28).
37
Чукоккала
Евреинов ввел в число наших вечерних раз-
влечений игру в буриме. В качестве рифмы он
предложил нам однажды модные в то время сло-
ва: десант, канонада, заслон и др., постоянно
мелькавшие в тогдашней прессе. Причем поста-
47*
Даны рифмы:
дессант, канонада, Белграда, аксельбант,
трубы, зубы, заслон, Беленсон.
БУРИМЭ
Лишь кончился гостей дессант
К Чуковским, канонада
Войны забылась у Белграда,
И всяк схватив, как аксельбант,
Свой карандаш, как трубы
Куря [табак] и стиснув зубы
Стал рифмовать «дессант», «заслон»,
«Белграда», «зубы», «Беленсон».
10 VIII14 Н.Евреииов
Если будет хоть одна рифма из моего сти-
хотворения, я буду протестовать пред всем
литературным миром.
Вам на грядущий сон
Напишет Беленсон.
вил непременное условие, чтобы по своему со-
держанию стихи были далеки от батальных сюже-
тов и чтобы рифмой к «заслону» была фамилия
одного из наших гостей — Беленсон. И тотчас же
вписал в «Чукоккалу» самодельные вирши.
Запись после буриме Евреинова принадлежит Чу-
ковскому.
49
Занавес работы Ю.Анненкова к пьесе
Евреинова «Неизменная измена».
Ю.Анненков, оставивший нам великолепный
портрет Евреинова в своей книге «Портреты»,
часто изображал его в «Чукоккале»* и в «Подку-
келке».
На одном из рисунков он очень верно уловил
театральные жесты Евреинова. Рисунок изобра-
жает драматурга, который во время постановки
своей пьесы «Неизменная измена» дирижирует
невидимым оркестром. Музыка к «Неизменной
измене» была написана Н.Н.Евреиновым.
ФСм. с. 14.
Под рисунком Ю.Анненкова поясняющая подпись
Чуковского.
38
Страницы 47-53 рукописного альманаха
5Г
Примечание К.Чуковского:
Трубе — гостиница в Куоккале.
Там летом 1915 года жил несколько
дней Маяковский.
БУРИМЭ.
Дессу не то же, что дессант,
Кано не то, что каннонада.
«Белграда» — рифмы мне не надо,
И карандаш не аксельбант.
Дымят весь день у Трубе трубы,
А Чукоккальцы скалят зубы.
И всяк* острит, как слон. —
Заслон
У всех один — я, Беленсон.
10^111-14.
Куоккала.
* «Всяк» — заимствовано у меня-с!
Н.Евреинов.
Беленсон, миниатюрный, франтоватый молодой человек с ро-
зовыми щечками, с ангельским личиком, был, кажется, вполне бе-
зобиден, но Евреинов, опять-таки в порядке игры, сделал его ми-
шенью своих эпиграмм. Поэтому последние строки в буриме Бе-
ленсона звучат такой горькой обидой:
И всяк острит, как слон. —
Заслон
У всех один — я, Беленсон.
К первой из этих строк Евреинов сделал примечание: «"Всяк" —
заимствовано у меня-с!» — и тем самым обвинил Беленсона в пла-
гиате. В том и заключался главный козырь его игры: он свирепо
преследовал Беленсона за мнимое плагиаторство, для чего прибе-
гал иногда к фальшивкам. (См. также с. 19-20.)
5?
В «Чукоккале» сохранилось мое бу-
риме, написанное на те же, заданные
Евреиновым рифмы. Буриме обращено
к Наталии Толстой, впоследствии арти-
стке театра Мейерхольда.
БУРИМЭ.
Я в сердце у тебя уж высадил десант,
Там скоро зазвучит такая канонада,
Какой не видано под стенами Белграда.
Но получу ли я за подвиг аксельбант?
И затрубят ли мне победным маршем трубы?
Иль бледный и немой, уныло стиснув зубы
Я уходя, лишь выставлю заслон, —
Уж больше не боец, а только — Беленсон.
Б.Садовской. Рисунок Александра Бенуа.
Александр Бенуа
10 VIII14
К.Чуковский
Над рисунком — поясняющая запись Чуковского.
Внизу справа под рисунком подпись его автора —
Александра Бенуа.
39
Чукоккала
55
В самом начале войны Ю.Анненков
символически изобразил все союзные
державы, воюющие с немцами. Самовар —
Россия, теннисная ракетка — Англия,
брюссельская капуста — Бельгия и т. д.
Вокруг этого рисунка поэт Василий
Каменский написал патриотическое сти-
хотворение о вторгшихся в Россию «шва-
бах».
Последние слова стихотворения: «...мы
победим!» — написаны рукою Чуковского.
Очевидно, он дописал их по памяти, так как
край страницы с этими словами оторвался.
Дата и подпись под рисунком поставлены
Ю.Анненковым.
НА БОЙ
К.И.Чуковскому Василий Каменский
1914 21 октября Чукоккала
Вокруг окурков сигар германских
из швабры — швабы из швейнов — штаб
Напор полков — собак уланских
Ландштурма диких корпусов
Блистая касками из сказок
и штопорами из усов
взметая пыль автомобилями
готовые себя сожрать
под аеропланов крыльями
моторится пруссачья рать
снарядя гаубицами
с фортов сторон
за волчьервами
и падают вниз лицами
как осенью листоурон
контуженный ветрами
здесь дух величия
и гордо имя русское
за грудью — грудь
Там — зло безличия
и вместо крови прусская
струится ртуть
здесь с нами — знамя = врагу не отдадим
Бей, барррабан — к наступлению — шагом марш
мы — славные — сильные — вольные — мы русские
мы победим!
Юавг. 1914 г.
Ю.А.
Краков «станцуя» в захваченном докажет
Юр.Анненков и Н.Ев реи нов
21 сентября 1914 года
Итого: 1001 + 76 + 103 = 1180
С давнего времени ходили слухи, что знаменитая танцовщица
Кшесинская — любовница царя Николая П. Евреинов и Анненков на-
чали свой ребус ее изображением. Для того чтобы ребус был поня-
тен, нужно знать, что в Петербурге довольно видной фигурой был
присяжный поверенный Берлин, носивший великолепные бакенбар-
ды. Физиономия этого адвоката и означает в ребусе город Берлин.
Таким образом, весь ребус читается так:
Кшесинская, «станцуя» краковяк в Берлине, захваченном рус-
скими, докажет мощь царя.
Для изображения царя авторы взяли серебряный рубль и, подло-
жив его под бумагу, заштриховали карандашом.
Внизу я тогда же подписал номера тех статей уголовного уложе-
ния, по которым авторов ребуса следовало судить за их рисунок.
40
Страницы ЭЭ ЬО рукописного альманаха
57
И.Репин
1914
ЮАвг.
Два этих репинских рисунка
в «Чукоккале» тоже связаны с
войной.
Моим гостем в тот день был
адвокат с закрученными кверху
усами (я забыл его фамилию).
Он угодил на страницы «Чу-
коккалы» лишь потому, что по-
казался Репину похожим на
кайзера Вильгельма П.
Репин нарисовал также не-
большую картинку: победонос-
ный германский рабочий выво-
зит связанного Вильгельма П
на тачке.
60"
Здравствуйте, дорогой Корней Иванович!
Мы давно с Вами не видались и для меня
нынче праздник Ваш приход.
А.Федоров
22 сентября 914
Петроград
ЭПИГРАММЫ ИА КОЛЮ.
Недурного крокодил
Крокодильчика родил:
Он и пишет и читает
И папашу почитает.
Пусти козленка в огород,
И он напишет «Танталэну».
Было хорошее время когда-то,
Было Российское царство богато,
Не было горя, печали и слёз,
Весело людям на свете жилось
Спросишь: копейку мне, мамочка, дайка,
Сбегаешь в лавку — и куплена сайка.
Бублики с маком, те стоили грош,
Счастье узнаешь, коль в рот их возьмешь.
По три копейки пирожные были
В тесте лежали кусочки ванили
Десять копеек отличный батон,
Коркой засохшей пленяет нас он.
А за обедом телячьи котлеты
(Пусть воспоют их вселенной поэты)
Мягкие, сочные, соус кругом,
И заедаешь мясным пирогом.
12 ноября 1918.
Коля.
Чуковский познакомился с поэтом Александром Фе-
доровым в начале века, еще в Одессе, где в 1903 году
опубликовал о нем критическую статью. Более чем
пятьдесят лет спустя — в 1967-м — Чуковский написал
о Федорове воспоминания. Из этих воспоминаний мы
узнаём, что он впервые приехал из Одессы в Петербург
в 1903 году вместе с Федоровым, который ему покрови-
тельствовал.
«Он был очень трудолюбивый писатель, — вспоми-
нает Чуковский, — круглый год не покладая рук сочи-
41
Чукоккала
нял стихи, и романы, и пьесы, и повести, перевел "Свет
Азии" Арнолда и даже несколько сонетов Шекспира.
В Одессе его очень любили. Там была у него примор-
ская дача, в которой каждый столичный гость, принад-
лежавший к литературному или театральному цеху, на-
ходил радушный прием и пристанище. На его даче по-
долгу гостили и Бунин, и Куприн, и Найденов, и Овсяни-
ко-Куликовский, и Тинский, и Ходотов. И каждый из
них — даже Бунин — относились к нему с дружеским
чувством» (К.Чуковский. Две королевы // Литератур-
ная Россия, 1 сентября 1967).
Коля — автор стихотворения, Николай Корнеевич
Чуковский, старший сын Корнея Ивановича, которому в
1918 году было четырнадцать лет.
Эпиграммы на Колю — записаны рукою К. Чуковско-
го и относятся, вероятно, к середине 20-х годов. К это-
му времени Николай Чуковский написал поэму «Козле-
нок» (1922) и повесть «Танталэна» (1925).
Барельеф древней синагоги,
изображающий штрудель при
дворе Ассурбанипала.
(568 г. до Р. X.)
61* ШТРУДЕЛЬ
Штрудель ('ппош) — иудейское блюдо — пирог (рнод) асси-
ро-вавилонского происхождения*
*См. ОеИКН. В1'Ье1 ипс) ВаЬе1
I
На верблюде-ль
Едет пудель?
Не на блюде-ль
Змей лежит?
— Нет, то штрудель,
Дивный штрудель
Красотою нас манит.
II
В нем начинка из малинки,
Корка на зубах хрустит,
В нем изюм из серединки,
Сахарина ни крупинки...
Густо-масляный — блестит!
III
Этка1, Песя2, Шейна-Лея3
Сахар утюгом толкли,
И запасов не жалея,
Грея, млея и алея,
Штрудель в печке испекли.
IV
Намазан маслом лист железный,
Винтом завинчен сладкий спрут
Но скоро в оргии трапезной
(Мольбы о жизни бесполезны!)
Его на стол поволокут,
Возьмут, прижмут,
Сомнут,
Сожрут.
И те, кто зрителем был втуне, —
Абрам Варшавский4, Рыбаков5, —
Кто в Петрограде накануне
Ловили жадных едоков6,
Иль кто, как Эрлих7 меднобрадый8
Искал в посольствах паспортов, —
Уж рады мы или не рады, —
Получат целых шесть кусков.
VI
Мешечнику здесь памятник воздвигнут.
Гряди во чрево к нам, изюма полный ком!
Единый фронт для штруделя достигнут,
Слились в нем Бунд9, Цека10 и Совнарком11.
Этка — женщина. Сокращ. — Эсфирь. Повидимому, речь идет
об Э.Л.Заславской, жене одного из неизвестных авторов.
Песя — женщина с весом. Соответствует Полине. По некоторым
данным П.А.Канторович, жена другого из неизвестных авторов.
Шейна-Лея. — см. прим. 4. Жена и мать. Родоначальница штру-
деля.
и 5 нео-кооператоры. См. декрет о национализации частной тор-
говли,
тонкий намек (справ. — Гороховая, 2).
42
Страницы 61-64 рукописного альманаха
7 Эрлих — член Ц.К., Ц.И.К., П.К., Р.К., 6.О.К., Г.К. — вообще
К* К* ••
8 В Элладе так называли рыжих.
9 Бунд — еврейские чехо-словаки. См. В. Канторович и
Д.Заславский.
10 Цека — Ц.К.Р.С.Д.Р.П.М.Н.О.П.Р.С.Т.У.Ъ. — См. прим. 7.
11 Совнарком — СЛ.Шабад, столоначальник районного совдепа.
[21 августа 1918 г. Ермоловск]ая
В.Канторович, Д.Заславский
Проходя мимо одной дачи в
Сестрорецке во время голода, я
услыхал хоровое экстатическое
пение. Это пели, танцуя вокруг
стола, Заславский и Канторович
вместе со своими женами. На
столе лежал крошечный штру-
дель.
В.Канторович и Д.Заславский — поэт Владимир Аб-
рамович Канторович (псевдоним В.Канев) и журналист
Давид Иосифович Заславский. В дневнике Чуковского
есть запись о стихах Канторовича: «10 декабря 1923.
...я поехал... к Заславскому... сказать ему свое мнение
о стихах Канторовича. Покойник писал стихи, вычурные,
без искры; я очень тщательно исследовал их — и привез
к Заславскому» (Дн.-1, с. 264).
Шуточные примечания авторов стихотворения сами
нуждаются в некоторых пояснениях:
ОеИ&Ь. #/Ье/ ипс! ВаЬе1. — Речь идет о книге знаме-
нитого немецкого ассириолога Фридриха Делича
(Рпейпсп ОеИггсп) «ВаЬе1 ипс! ВтЬеЬ. В 1912 году книга
вышла в России в переводе с немецкого 5-м изданием
под названием «Библия и Вавилон» и пользовалась
большой популярностью.
Гороховая, 2. — Адрес Петроградской ЧК.
Слились в нем Бунд, Цека и Совнарком — перечисле-
ны учреждения, откуда были получены пайки. Аналогич-
ную запись находим в дневнике К.Чуковского: «1 апреля
1920 г. Вот мне и 38 лет!.. Пили чай с дивным пирогом:
изюм, корица, миндалин. Вычисляли: изюм — из Студии,
корица — из Горохра, патока — из Балтфлота и т. д.
Словом, для того чтобы испечь раз в году пирог, нужно
служить в пяти учреждениях» (Дн.-1, с. 143).
Стефания Львовна Шабад — свояченица Заславского.
63
64"
Я совершенно огорошен из-
вестием о том, что летчик Гаро
жив диапс!-тёте.
Н. Евреинов
10/УШ-914
Портрет В.Садовского работы
И.Репина.
Борис Садовской
И.Репин
1914 г.
Куоккала
Дата и подпись поставлены Ре-
пиным.
циапб тёте — вопреки всему (франц.).
В самом начале войны газеты писали о французском авиаторе Роланде
Гарро, «который налетел на германский дирижабль, уничтожил его вместе с
командой и сам погиб в этой схватке» («Русское слово», 24 июля 1914, с. 3).
Карьера Гарро как авиатора началась за несколько лет до этого. В 1911 году
Гарро участвовал в первом большом перелете Париж — Мадрид перелетев на
аппарате Блерио через Пиренеи. Этот перелет привлек всеобщее внимание.
Вскоре Гарро стал мировой знаменитостью, совершив второй большой пере-
лет — из Парижа в Рим. В 1912 году Гарро установил всемирный рекорд высо-
ты. Гарро был третьим в мире авиатором, решившимся сделать мертвую петлю.
Сообщение о гибели Гарро оказалось ложным. Гарро погиб не в начале, а
в конце войны, в 1918 году.
43
Чукоккала
65* Рисунок Ю.Анненкова.
Ю.А. 1914.
Г.Н.Кудрявцев
Н.Н.Евреинову.
Что ты зубоскалишь?
Иль забыл про Калиш?
К.Ч.
Ну, довольно «охов»!
Взят, так взят Ченстохов.
Н.Е.
Портрет Г.Н.Кудрявцева работы
Ю.Анненкова.
7 сентября 1914 года к нам пришла старшая
сестра художника Ивана Альбертовича Пуни —
Джульетта, она же Юленька. Она добровольно
отправлялась на фронт в качестве сестры мило-
сердия. Узнав об этом, Репин захотел во что бы
то ни стало нарисовать ее, но, так как ни перьев,
ни карандашей у него поблизости не было, он
взял спичку и, макая ее в полузасохшую тушь,
которую нашел на подоконнике, все же нарисо-
вал эту смеющуюся миловидную девушку. Она
сидит подбоченившись, в той залихватской,
мальчишеской позе, которая тогда была свойст-
венна людям, добровольно уходившим на фронт.
Дата и подпись под рисунком принадлежат И.Репину.
И. А. Пун и, известный театральный художник, был од-
но время соседом Корнея Ивановича по Куоккале.
В 1917 году они поставили там детский спектакль по
Насколько я помню, Г.Н.Кудрявцев, усердно
посещавший мои «Воскресения», был админист-
ратором в Териокском театре, руководимом
В. Э. Мейерхольдом.
В правом верхнем углу страницы — поясняющая
надпись Чуковского.
На рисунке внизу справа — подпись Ю.Анненкова.
Слева от рисунка по вертикали — шуточные строки
Корнея Чуковского (К.Ч.) и Николая Евреинова (Н.Е.).
Другой вариант двустишия Чуковского см. на с. 66.
Портрет Ю.Пуни работы И.Репина.
пьесе Чуковского «Царь Пузан». Через два года вместе
с И.Пуни и Ю.Анненковым Корней Иванович поставил в
Тенишевском училище другой детский спектакль —
«Дюймовочка».
1914 г. 67
7-е сен т.
И.Репин
44
Страницы 65-71 рукописного альманаха
/СО* Переделкино, 44 г.
Среди моркови и укропа
Копается Чуковский — лучший друг Европы*
Михаил Лосев.
*Нгл15 ехсер!ес1.
А.Верт
Михаил Лосев — возможно, подпись прочтена неверно, неустановленное
лицо.
Александр Верт (МегЬЬ) — английский журналист, автор книги о Второй
мировой войне «Ки551*а аг. т_Не УУаг». Верт был знаком с Чуковским и во вре-
мя своих приездов в Россию бывал у него в Переделкине.
Нгт'з — возможно, аббревиатура: Нтб Ма]е5т.у'5 1пзрест,ог от" 5сИоо 1.5.
В этом случае примечание А.Верта означает: «За исключением государст-
венных школьных инспекторов» (англ.). Может быть, здесь намек на посто-
янную борьбу Чуковского против современных ему методов преподавания
литературы в школе (см., например, его статью «Литература и школа»//
Собр. соч. Т. 6, с. 580-606).
70"
71
Храбрый авиатор Гаро.
6 Ав. 1914 Булатов
Художник Булатов, один из учеников Репина,
изобразил меня в «Чукоккале» таким невероят-
ным красавцем, что я по совету Евреинова над-
писал над этим портретом: «Храбрый авиатор
1Ъро». Судя по портретам, прославленный фран-
цузский летчик Еаро отличался привлекательной
внешностью.
С этой стороны ничего не писать!
Сохранился фотоснимок, относящийся к 1914 го-
ду, к самому началу войны. На этом снимке мы
четверо сняты на длинной скамье: Мандельштам,
я, Бенедикт Лившиц и Юрий Анненков. На снимке
запечатлен Мандельштам первых лет своей писа-
тельской славы, бодро и беззаботно глядящий
вперед.
06 авиаторе Гарро см. с. 43.
Дата и подпись под рисунком принадлежат Булатову.
Над рисунком надпись Чуковского, слово «Жених» напи-
сано его рукою, а затем зачеркнуто.
Фотография попала к Чуковскому и была вклеена в
«Чукоккалу» в середине 60-х годов. Вероятно, Корней
Иванович получил ее от Анны Ахматовой. В пользу та-
кого предположения говорит свидетельство его дочери,
Лидии Чуковской, которая в своих «Записках об Анне
-»
45
Чукоккала
Ахматовой» рассказывает, как Корней Иванович впер-
вые увидел эту фотографию почти через пятьдесят лет
после того, как она была сделана.
«Анна Андреевна молчала. Молча через стол протя-
нула она Корнею Ивановичу большую фотографию.
— Первый день Первой мировой войны, — объясни-
ла она, — проводы Бенедикта Лившица...
Корней Иванович шумно восхищался: "Боже, какие
молодые! Неужели это мы? А я-то каков? Кажется, вот
сейчас ни с того ни с сего пущусь вприсядку... И почему
это у всех лица интеллигентные, а я дурак дураком?"»
(Записки. Т. 3, с. 54).
По свидетельству Юрия Анненкова, Ахматова и ему
подарила такую фотографию.
«Ахматова привезла с собой в Оксфорд и подарила
мне одну страшно ценную для меня фотографию, — пи-
шет Ю.Анненков, — относящуюся к первым дням войны
1914 года. В один из этих дней, зная, что по Невскому
проспекту будут идти мобилизованные, Корней Чуков-
ский и я решили пойти на эту улицу. Там, совершенно
случайно, с нами встретился и присоединился к нам
Осип Мандельштам... Когда стали проходить мобилизо-
ванные, еще не в военной форме, с тюками на плечах, то
вдруг из их рядов вышел, тоже с тюком, и подбежал к
нам поэт Бенедикт Лившиц. Мы обнимали его, жали ему
руки, когда к нам подошел незнакомый фотограф и по-
просил разрешения снять нас. Мы взяли друг друга под
руки и были так вчетвером сфотографированы» (Аннен-
ков. Т. 1, с. 125).
Теперь, в 90-е годы, эта фотография широко извест-
на. Однако в середине 60-х годов, когда имена репрес-
сированных О.Мандельштама, Б.Лившица и эмигранта
Ю.Анненкова проходили в печать в виде исключения,
этот снимок был большой редкостью даже для тех, кто
на нем изображен.
В 1968 году директор Ленинградского архива кино-
фонофотодокументов Е.Н.Мухина прислала Чуковскому
эту фотографию с просьбой рассказать, при каких об-
стоятельствах она была сделана. Чуковский ответил от-
крыткой: «Помню, мы втроем: художник Анненков, поэт
Мандельштам и я, шли по петербургской улице в августе
1914 г. — вдруг встретили нашего общего друга поэта
Бен.Лившица, который отправлялся (кажется, добро-
вольцем) на фронт. С бритой головой, в казенных сапо-
гах он — обычно щеголеватый, — был неузнаваем. За
голенищем сапога была у него деревянная солдатская
ложка, в руке — глиняная солдатская кружка. Мандель-
штам предложил пойти в ближайшее фотоателье и
сняться (в честь уходящего на фронт Б.Л.).
Как вы знаете, Б.Лившиц был одно время близок с
Маяковским, Бурлюком, Вас.Каменским. Его мемуарная
книга "Полутораглазый стрелец" сохранила свое лите-
ратурное значение и до настоящего времени».
Привожу здесь и другие свидетельства лиц,
изображенных на фотографии.
Вот рассказ Бенедикта Лившица: «Наголо обритый, в
жакете поверх косоворотки, заправив брюки в сапоги, я
мчался куда-то по Невскому, когда меня окликнули Чу-
ковский и Анненков, приехавшие из Куоккалы попро-
щаться со мною. Спустя минуту к нам присоединился Ман-
дельштам: он тоже не мог усидеть в своих Мустамяках.
Зашли в ближайшую фотографию, снялись. У меня со-
хранился снимок, на обороте которого Мандельштам, ког-
да я уже был в окопах, набросал первую редакцию сти-
хотворения, начинающегося строкою:
Как мягкотелый краб или звезда морская...
Сидим на скамейке вчетвером, взявшись под руки.
У троих лица как лица, подобающе сосредоточенные: лю-
ди ведь сознавали, что прислушиваются к шагам исто-
рии. Но у меня! Трудно даже сказать, что выражало в эту
минуту мое лицо. Я отчетливо помню свое тогдашнее ду-
шевное состояние. Всем своим внешним видом, от эма-
лированной кружки до знака за отличную стрельбу, мне
хотелось подчеркнуть насмешку над собственной судь-
бой, надломившейся так неожиданно и застигшей меня
врасплох, поиздеваться над молодечеством, которое уже
вменялось мне в обязанность. Деланно-идиотская гри-
маса, перекосившая мои черты, была не чем иным, как
последней вспышкой рассудка в непосильной для него
борьбе. Через день я вышел бы на фотографии героем».
(«Полутораглазый стрелец», с. 544-545).
По словам Н.Я.Мандельштам, эта фотография печата-
лась в годы Первой мировой войны: «К этому времени
относится фотография О.М. с Маяковским (ошибка памя-
ти мемуаристки. — Е.Ч.), Лившицем и Чуковским. Она
была напечатана в какой-то газете для иллюстрации того,
какие кретины лезут теперь в литературу» (Н.Я.Мандель-
штам. Воспоминания. М.: Книга, 1989, с. 229).
72
1914. И.Р.
3-е Августа
Н.Толстая
Репин изобразил артистку Наталию Толстую.
Рисунок исполнен папиросным окурком.
Дата и подпись под рисунком принадлежат И.Репину.
46
Страницы 72~~ 74 рукописного альманаха
74"
Мой сосед, куоккальский дачевладелец Бли-
нов (кажется, учитель рисования), был у меня
один-единственный раз.
Жена Блинова в то время увлекалась футу-
ризмом, и потому в ее доме стал бывать Маяков-
ский. Об этом ее внезапном пристрастии к футу-
ризму Л.О.Кармен написал песню, которую с
большим успехом исполнил в Пенатах у Репина.
Выслушав эту песню, профессор Венгеров, од-
ной из специальностей которого было писание
комментариев к классикам, сделал к песне ком-
ментарий.
73*
Куоккальский альбом
I
БАРЫНЯ ПОТКУКЕЛКА
Я про барыню одну
Вам, дозвольте, стихану.
Барыня, барыня,
Сударыня, барыня.
Тихо, мирно здесь жила,
Неприступною слыла.
Барыня...
Гордо голову несет,
Муфту выставит вперед.
Барыня...
Встретишь тут ее и там,
Все на воздухе мадам
Барыня...
Только вот беда стряслась,
«Футурня» здесь завелась
Барыня
С футуристами спозналась,
В футуристки записалась.
Барыня...
Пишет, мажет и поет,
В «Поткукелку» писанет.
Барыня...
И с журфикса на журфикс
То и дело, икс, микс, дрикс*
Барыня...
Что-б от моды не отстать,
Стала тоже зазывать.
Барыня...
Гости чай в накладку пьют
И бессовестно жуют.
Барыня...
Кармен
24 февр. 1915.
*По новейшим изысканиям, «икс, микс, дрикс»
имеет следующее начертание
0 11 +
О +
+ I I О
15 марта 915
СВенгеров
С автором «Барыни», писателем Л.Карменом, Чуков-
ский подружился еще в Одессе.
В 1918 году И.Репин написал портрет В.П.Блиновой.
О «Подкукелке» см. с. 66.
47
Чукоккала
75
ЭКСПРОМТ
(выдержанный в домашних подвалах,
тщательно подготовленный)
ПОСЛЕ ОБЫСКА
Ушли. Сижу я наг и бос,
(Сапог и брюк мне не вернули),
А в голове зудит вопрос:
Сосья-иль-насьона лизнули?
1919 24/111 АМу"РиН
Куприн жил в то время в Гатчине и однажды, приехав в Петро-
град, подробно рассказал Горькому трагикомическую историю
происшедшего у него обыска, после которого у него исчезла
одежда и обувь.
Сосья-иль-насьона лизнули? — то есть социализировали или национали-
зировали его вещи.
А.К. — подпись Куприна под своим рисунком.
76"
7Т
РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА ПОСЛЕ ВОЙНЫ.
Н.П.АШЕШОВ:
Новая светозарная эпоха. Полное проявление
могучих красот русского духа. Полоса напряжен-
ной активности. В насыщенной новым творчест-
вом атмосфере — рождение новых светочей, но-
вых Пушкина и Толстого. Счастливы те, кто будет
жить в период полного расцвета России!
Ник.Ашешов
Заглавие написано рукою Чуковского. Очевидно, он
задавал своим собеседникам один и тот же вопрос:
«Чем кончится война? Чего ждете?» (см. с. 13).
Записи на этой и на нескольких следующих страницах
и служат ответом на этот вопрос. —>
Хотя ни о чем другом, кроме войны, теперь
не говорят, и — говорят о ней, к[а] к о чем-то
совершенно исключительном и небывалом, тем
не менее мне сдается, что мало кто отдает себе
отчет в значении происходящих событий.
Не сомневаюсь ни на минуту, что самая война
непосредственно закончится разгромом Герма-
нии и уничтожением Австрии (собственно Гер-
мания на ее счет тоже усилится, но нынешнее
значение свое утратит). Но последствия войны
неисчерпаемы, она поставит (именно по своем
окончании) вопросы, целый ряд вопросов, раз-
решение коих потребует величайшего напря-
жения и вызовет огромные потрясения.
И.Гессен
9/1Х
48
Страницы 75~ 7 У рукописного альманаха
Николай Петрович Ашешов — журналист, сотруд-
ник многих петербургских и московских периодичес-
ких изданий — «Образование», «Современный мир»,
«Современное слово», где печатался и Чуковский.
Н.П.Ашешов — автор литературно-критических статей
о Горьком, Леониде Андрееве, А.Куприне.
Иосиф Владимирович Гессен — редактор газет «Пра-
во» и «Речь», депутат Государственной Думы, член ЦК
партии Народной Свободы (конституционные демокра-
ты), а после революции и Гражданской войны — осно-
ватель и бессменный глава берлинского издательства
«Слово», редактор «Руля», создатель «Архива Русской
Революции».
До революции Чуковский регулярно печатал в «Ре-
чи» свои критические статьи и поэтому постоянно ви-
делся с Гессеном.
78"
79"
Я думаю после войны с русской литературой
хорошо будет. Австрии надо будет отдать, вза-
мен отнятой у нее Галицкой Руси — Вербицкую
Русь, а футуристов разделить на трое, как была
некогда разделена Польша. И за то же самое: за
то что безмозглые и каждый кричит: «не позва-
лям!» Издатели, конечно, воспользуются сума-
тохой и понизят гонорары. Но русская литерату-
ра «вынесет все, и широкую, ясную грудью до-
рогу проложит себе». Англия, мощная покрови-
тельница угнетенных народов, конечно урегу-
лирует на европейском конгрессе вопрос об
авансах.
Влад.Азов
Владимир Александрович Азов — фельетонист, теат-
ральный критик, сотрудник газеты «Речь».
В своем ежегодном обзоре литературы за 1910 год
Чуковский пишет об Азове:
«У Владимира Азова в его сатирических рассказах
"Цветные стекла" смех негромкий, приятный и сытый.
Медлительно и солидно этот корректнейший из юмори-
стов, — словно где-то в бельэтажной гостиной, — мило
вольнодумствует и с изящными жестами порицает пра-
вительство» (Собр. соч. Т. б, с. 415).
Вербицкая Русь — намек на широкую известность
Детский рисунок Гарика Арнштама.
Гарик Арнштам.
4-х лет, род. 1910 г.
в России писательницы А.Вербицкой. В начале
10-х годов, по отчетам библиотек, ее романы пользо-
вались огромной популярностью, их суммарный ти-
раж к 1915 году достиг небывалых для того времени
размеров.
«вынесет все, и широкую, ясную...» — строка из по-
эмы Н.А.Некрасова «Железная дорога».
Гарик Арнштам — сын художника А. Арнштама, ав-
тора обложки к Чукоккале (см. с. 11-12).
Надписи над рисунком сделаны Гариком Арнштамом,
К.Чуковским и А.Арнштамом.
49
Чукоккала
81
Портрет Чуковского.
Изо всех моих портретов, находящихся в «Чу-
коккале», я считаю наиболее близким к оригина-
лу этот отличный портрет Ю.П.Анненкова.
Поясняющая надпись в верхнем правом углу сделана
Чуковским.
82"
83"
[у]слада
наслаждений
ложномыслие
кокетство
самоуверенность
само[мнение]
стремительность
остроумие
любовь
хитрость
празднословие
завистливость
сила желаний
и влечений
наклонность к гневу
упрямство
жулик
любоначалие
смирение
скрытность
склонность к грусти
хвастливость
неприхотливость
находчивость
болтливость
терпение
четкость
отсутствие логики
властолюбие
себялюбие
Кто и когда сделал этот рисунок в «Чу кок кале», не-
известно. Надписи помещены на корнях «древа челове-
ческих свойств».
Война — самая зверская глупость.
(Леонардо да Винчи)
Д.Мережковский
10 сентября 1914
СПБ.
Ей-богу, я тут не при чем.
8окт. 1914.
Н.Лернер
Дмитрий Сергеевич Мережковский — поэт, ро-
манист, драматург, литературный критик и пуб-
лицист. С 1920 года — эмигрант.
Свое мнение о войне Мережковский выразил
цитатой из Леонардо да Винчи, о котором напи-
сал когда-то обширный роман. При этом первона-
50
Страницы о1~~о5рукописного альманаха
чально он поставил дату 1814 год, — очевидно,
потому, что в это время он изучал эпоху начала
Пушкинист, историк литературы Николай Осипович
Лернер одно время приезжал в Куоккалу к Репину. Ре-
пин тогда работал над картиной «Пушкин читает "Вос-
поминания в Царском Селе''».
«В ту пору, — вспоминает Чуковский в своей книге
«Современники», — у него в Пенатах стали часто бы-
XIX века для своих исторических романов и
драм («Павел», «Александр I» и др.).
вать пушкинисты, особенно Семен Афанасьевич Венге-
ров и Николай Осипович Лернер, снабжавшие его груда-
ми книг» (Собр. соч. Т. 2, с. 622).
На последующих страницах «Чукоккалы» еще встретят-
ся экспромты Н.Лернера. К сожалению, его первая запись
в альманахе за давностью лет стала не вполне понятной.
84
85
Отрывок из «СКИФОВ».
...О, старый мир! Пока ты не погиб,
Пока томишься мукой сладкой,
Остановись, премудрый, как Эдип,
Пред Сфинксом с древнею загадкой...
Россия — Сфинкс. Ликуя и скорбя,
И обливаясь черной кровью,
Она глядит, глядит, глядит в тебя,
И с ненавистью, и с любовью!..
Да, так любить, как любит наша кровь,
Никто из вас давно не любит...
Александр Блок.
30 января 1918.
Мир — лес, ночной приют птицы.
Брамины
В вечерний час тепло во мраке леса
И в теплых водах меркнет свет зари.
Пади во мрак зеленого навеса —
И приютясь, замри.
А ранним утром, белым и росистым,
Взмахни крылом, среди листвы шурша, —
И растворись, исчезни в небе чистом,
Вернись на родину, душа!
И в. Бунин
Куоккала. 18янв. 1915 г.
Это первая запись Александра Блока в «Чукоккале».
Стихотворение появилось в альманахе до всех публика-
ций — в тот самый день, когда оно было завершено ав-
тором (29-30 января).
Бунинское стихотворение называется «Ночлег», напи-
сано в феврале 1911 года, опубликовано в 1914 году.
В мемуарных набросках «Что вспомнилось» Чуков-
ский рассказал о своих отношениях с И.Буниным, о при-
езде Бунина в Куоккалу (см.: Дн.-2, с. 411-420).
В 1914 году Чуковский напечатал фельетон «Смерть,
красота и любовь в творчестве Ивана Бунина» (Нива.
№ 49, 50). В статье говорится, что «Бунин лирик — и
притом замечательный», что «природа наделила его за-
мечательным, почти нечеловеческим зрением», что у не-
го «изумительно чуткий слух», что «он поэт, и проза его
поэтична». Статья заканчивалась словами: «Искусства у
него много. Хватило бы сердца» (цит. по: Собр. соч. Т. б,
с. 95,114-116).
51
Чукоккала
86
87*
20/ХН 36. Сочиняется заглавие
для сборника Квитко.
Вирши Е.Благининой
Дорогой Корней Иваныч!
Мы втроем уселись на ночь. И писали до за-
ри, и глодали сухари. А когда воспрянул двор-
ник ото сна от своего, назван был прекрасный
сборник. Вот названия его:
«Песни мудрого еврея», «Как Квитко писал,
жирея», «Хриплой скрипки голоса» и «Медве-
жьи чудеса».
Не судите ж нас сурово!
думать было не легко!
Мы целуем Вас.
Живова,
Благинйни
и Квитко
В декабре 36-го готовился к изданию первый
сборник детских стихов Льва Квитко на русском
языке. В «Чукоккале» по этому случаю появи-
лись эти строки. В конце концов книга была на-
звана «В гости».
^рОПХрТЮО .р
,уа пх о^п зупх* гх отупю тх
.ЗХЗХ*?Л ОУ^ХТО И УХ ЭХЗ Ш*7 31Х
- зхзхю тх ивуз - оуага тх ирхо лх
гезхйгх тх озут ,озут тх *тп У"п
.УТ 1Гй 1ГП У*?Х Т31Х 1ГХ 31Х
ПХЛ ЗЭХ ТУГТОР И ОХПЭХЗ
7 0У1ХХ ЗГОЭХТУНПХ рПИ1р 0*0
.0У1Х1РХЛ 310 УпКП ИПЗ 31Х
.оэтктю 310 ут з*?уою у^о х
701ЯХЛ X УТ ЗУШ *?рПО\Р к
:ТХ^7П X 310УД ЮПО ОХЛ ОЗЩ X
- ТХ ОШУйП рУ1 012 ,01Х УТ 03'1Л ТХ
,ЗУрЗХ1УЛ 31Э ЗЗНЗЗЗСП X
- ЗУШУМО Ур'ОЭЛО ЗИП X
.ОТХ*?УЛЭХПХ Т31Х ЭХ УТ ОХЛ
хротр .Ь
- *?Хр ЗО'О ЗУйЗП ЗУр УХ ЗУЛ
.зуыпу* ух о^хп щ
зудз^руа оу 1Лкп т
• *7Х0 31Х ЛУП ПУУХ
Примечания К.Чуковского:
Евгения Семеновна Живова — редактор Детиздата,
где должен был печататься этот сборник стихотворений
Квитко.
Елена Александровна Благинина (здесь: Благинйни) —
поэт-переводчик. Ей принадлежат чудесные переводы
многих стихотворений Квитко.
ГХ РЧР Щ ,ГХ 3"Ю 'П
- о*?зт и гх з"ю щ
О^УП ПУТ З'Х 3"Ю *П
- ! 0*7У0ЮУХ аЗИ^Х ГХ
,317 П ШЗ"Л XI ОХ
- ЛЭУ Н ГХ XI31К
01Х Х*?Х УТ 1ГЩ П
.1ЛУП 04 П ТО 31Х
52
Страницы 86
о^з опЛэу пут
.04 ОУ 010 1»01Р ПУТ ЛХ
мг гх 70ччхр^^ ^х
.ЛХ' Л 04 ОПУП ПУ
ТЛХ ОХ
! ЛХ11УЛ ОЛХШ
ЛУОГП - ПУа1Т ЗЭХЗ
- 0"р ПУТ ГХ Э'Х ЛХ
луогп х луэ^пэ х
.ЛГУПЭ 01Х Э'В ОрЧР ПУОГЛ ПУТ
- ООЛПХЛ ПН УП Ор'10 ЛГ^ПО ПУТ
1 К.Чуковскому
Вы заплываете в море далеко и быстро,
И там, где вы проплыли, сверкают волны.
А достигнув берега, вы пускаетесь в пляс,
Потому что там, где вы, — весело.
И всех нас вы увлекаете за собой.
К чему эти камни на сердце
С искусственно надуманными горестями?
Зачем громоздить Вавилон из предположений?
Возводить себе виселицу из догадок?
И вить себе жесткую веревку?
Вот подул свежий ветер.
Вы поднимаетесь во весь рост.
И голова ваша упирается в небо.
Над вами встает радуга из мыслей,
А на нас опускается фруктовый дождь желаний.
Л.Квитко
* * *
Если бы у меня был голос певца,
Как бы я запел,
Как бы разнеслась моя песня
По горам и долам!
Как красив, как красив,
Как прекрасен этот мир —
Как красиво он устроен.
Вот здесь висит солнце, а вот земля, —
Она все вертится, не зная усталости.
Яблоня цветет,
А камню это не дано.
О 7рукописного альманаха
- ООЗНХ01Р П ЛХ ООПУ1? Л
- ООПУ*? Л ЛХ ООЗПХ01Р П
ОПУТПХЭ ЛПК 0*?ЭХ1Ут
пуртхо нутггп гх
пуртхоюлх пур*>з"х
ПУр^ХНОЮ - ЭУ^ОЭХГСЛ"1?
пурппуоэлэ
! ушэапо
^ро^пр .*?
И Чуковский молод,
Он не считает годов.
Его стать — нам бы такую!
* * *
Мудро нанизываются звенья цепи:
После лета — зима.
И я в этой цепи —
Веселый, здоровый.
Зима посылает меня к весне,
Весна посылает меня к осени —
Ты живешь и ты умираешь —
Ты умираешь и ты живешь —
Соединенный пуповиной и обвитый ею
В чудесной, красочной, вечной, бессмертной,
Страстно-лучистой, плодовитой симфонии!
Перевод с идиша С.М.Левиной-Кульневой
Лев Квитко, писавший на идише, в русскую поэзию
вошел благодаря переводам С.Маршака, Е.Благининой,
М.Светлова. О мажорности стихотворений Квитко для де-
тей, о его характере и судьбе Чуковский написал в мему-
арном очерке «Квитко» (см.: Собр. соч. Т. 2, с. 459-472).
Квитко записал на идише в «Чукоккалу» свое стихо-
творение, посвященное Чуковскому. Перевод стихотво-
рения сделан в 90-х годах в Израиле.
В «Чукоккале» есть еще одно стихотворение Л.Квит-
ко — «Однажды». Его перевела и вписала в альманах
Елена Благинина (см. с. 115-116).
53
Чунокиала
88
И.Гинцбург
1915 г.
Дорогому
Корнею
Ивановичу
Частым гостем в репинских
Пенатах был известный
скульптор Илья Гинцбург —
большой весельчак, перво-
классный рассказчик, любимец
Антокольского, Стасова, Льва
Толстого.
Я попросил И.Гинцбурга на-
рисовать Илью Ефимовича за
работой.
Портрет И.Репина работы Портрет меньшевика Шапиро.
Все надписи на рисунке сделал И.Гинцбурга.
И.Гинцбург.
К старости у Репина стала болеть рука, и док-
тора предписали ему хотя бы один день в неделю
не заниматься ни рисованием, ни живописью.
Зная об этом, я к его приходу убирал со стола ка-
рандаши и перья. Сидя у меня за столом, Репин с
тоской оглядывался, нет ли где карандаша или
пера. И, не найдя ничего, хватал из пепельницы
папиросный окурок, макал его в чернильницу и
на первой же попавшейся бумажке начинал ри-
совать.
Таких рисунков сохранилось у меня больше
десятка.
91*
Здесь писать воспрещается.
Лида Чуковская.
Рис. Маяковского в 1915 году
Моя дочь — Лидия Чуковская, которой в то
время было восемь лет.
Надписи над рисунком и под ним сделаны Чуковским.
1914 14Сент.
И.Репин
Он действовал окурком как кистью, и чер-
нильные пятна создавали впечатление живопи-
си. Вглядываясь в эти чернильные пятна, сде-
ланные размякшим и разбухшим окурком, я все-
гда восхищался их изощренной тональностью.
Одного из моих случайных гостей Репин стал
рисовать свернутой визитной карточкой, и кар-
тон размяк. И все же Репину вполне удалось вы-
разить самодовольство и ограниченность этого
человека.
Дата и подпись под рисунком принадлежат И.Репину.
54
Страницы 88-95 рукописного альманаха
92
93
Шарж на С.Судейкина раб[оты] худ[ожника] Ре-Ми.
Подпись под рисунком принадлежит Чуковскому.
Художник Сергей Судейкин, участник выставок «Ми-
ра искусства», писал стилизованные символические
картины и портреты. Судейкин был одним из организа-
торов литературно-художественного кабаре «Бродячая
собака» и расписал там стены. Он оформлял спектакли,
занимался книжной и журнальной графикой. В частно-
сти, Судейкин сотрудничал в журналах «Весы», «Сатири-
кон», «Новый Сатирикон», где печатался и Чуковский.
В 1912 году Чуковский привлек Судейкина к участию в
альманахе для детей «Жар-птица».
Имя художника Ре-Ми, его рисунки еще встретятся
на дальнейших страницах «Чукоккалы».
В правом нижнем углу рисунка видна часть наброска
портрета Чуковского; этот угол оторван и заклеен. Ве-
роятно, набросок также принадлежит Ре-Ми.
В этом же правом углу — поясняющая запись Чуков-
ского.
Портрет Дав.Дав.Бурлюка. ()/{.
работы Влад.Маяковского.
В.Маяковский.
Поэт очень верно изобразил
на страницах Чукоккалы своего
друга Д. Бурлюка, который не-
редко бывал у меня в те же дни,
что и Маяковский. Бурлюк си-
дит за обеденным столом. В тот
день он был в отцовском сюрту-
ке с короткими рукавами. Когда
он натягивал их, казалось, что
он собирается драться.
Второй портрет сделан почти
одновременно с первым.
Поясняющие надписи над рисунками принадлежат
Чуковскому.
Внизу под первым рисунком подпись автора —
В.Маяковского.
Портрет Д.Д.Бурлюка работы
В.В.Маяковского.
55
Чукоккала
Джимми Шмидт. Рис. В.Ма-
яковского.
Май 1915.
В Куоккале рядом с нами бы-
ла дача англизированного нем-
ца Джемса Альфредовича
Шмидта. Знаток старинной
голландской живописи, он слу-
жил в Эрмитаже. У него было
двое детей. Мальчика звали
Джимми. У Джимми были раз-
ные уши, правое — большое, а
левое — маленькое. Это и за-
печатлел на своем рисунке Ма-
яковский.
Под рисунком поясняющая
подпись Чуковского.
Любите ли Вы стихи Некрасова. Не знаю. Подумаю по оконча-
нии гражданской войны.
Какие считаете лучшими? В детстве очень нравились (лет 9)
строки «безмятежней аркадской идилии». Нравились по непо-
нятности.
Как Вы относитесь к стихотвор. технике Н-ва? Сейчас нравит-
ся что мог писать все, а главным образом водевили. Хорош бы
был в «Роста».
Не было ли в В/жизни периода, когда его поэзия была для
Вас дороже поэзии Пшк. и Лерм? Не сравнивал по полному неин-
тересу к двум упомянутым.
Как вы относились к Н. в детстве. Пробовал читать во 2 клас-
се на вечере «Размышления». Класн. наставн. Филатов не поз-
волил.
В юности? Эстеты меня запугали строчкой «На диво сложе-
ный возок».
Не оказал ли Н. влияния на Ваше творчество?
Неизвестно.
Как Вы относитесь к утверждению Тургенева, будто поэзия и
не ночевала в стихах Н.?
Утверждения не знаю. Не отношусь никак.
О народолюбии Некрасова?
Дело темное.
Как Вы относитесь к распростр. мнению, будто он был человек
безнравственный? Очень интересовался одно врем [я] вопросом, не
был ли он шулером. По недостатку материалов дело прекратил.
Влад.Маяковский
Вопросы написаны Чуковским, ответы — Маяковским.
В 20-е годы Чуковский составил и распространил сре-
ди писателей свою «Анкету о Некрасове». Ему ответили
Н.Асеев, Анна Ахматова, Ал.Блок, М.Волошин, М.Гераси-
мов, З.Гиппиус, М.Горький, С.Городецкий, Н.Гумилев, Е.За-
мятин, Вяч.Иванов, В.Кириллов, А.Крайский, М.Кузмин,
В.Маяковский, Д.Мережковский, Б.Пильняк, И.Репин,
И.Садофьев, Ф.Сологуб и Н.Тихонов. Вопросы Чуковского
и ответы, им полученные, воспроизведены в сборнике
«Некрасов вчера и сегодня» (Путеводитель по выставке.
Вып. 2. М.: Центр, б-ка им. Н.А.Некрасова. 1988).
Единственная анкета из названных выше, которую Чу-
ковский вклеил в «Чукоккалу», — та, на которую ответил
Маяковский.
Ответы на «Анкету о Некрасове» — Ф.Сологуба,
Ал.Блока, Вяч.Иванова, Анны Ахматовой и М.Волошина
воспроизведены в «Чукоккале-79», с. 149-150, 213-215,
251-252, 272-274, 313, 315-316.
56
Страницы 96-101 рукописного альманаха
Чем кончится Великая Война? Сейчас в точности сказать не ()()*
могу. Скажу только, что кончится она... чьей-то победой. И еще
скажу, что в этой войне погибнет — много памятников, ценных
картин и... альбомов... „
г Кармен
Л.Кармен, вероятно, отвечает на вопрос Чуковского, заданный на одной
из первых страниц альманаха: «Война. Чем кончится? Чего жду?»
Полустершиеся карандашные наброски изображают Чуковского (в про-
филь), афишу «Театр Горох» и портрет: «Тов. Б.Г.Каплун» в раме. Наброски
принадлежат неизвестному художнику. Они относятся, по-видимому,
к 1920 году, когда Чуковский читал лекции в Горохре (Городская охрана) и
часто виделся с Б.Каплуном.
Борис Гитманович Каплун — сотрудник Управления Петросовета, от кото-
рого зависели пайки. Чуковский пишет о нем в дневнике 2 января 1920 го-
да: «Это приятный — с деликатными манерами — тихим голосом, ленивыми
жестами — молодой сановник. Склонен к полноте, к брюшку, к хорошей
барской жизни. Обитает в покоях министра Сазонова. У него имеется сытый
породистый пес, который ступает по коврам походкой своего хозяина. Со
мной Каплун говорит милостиво, благоволительно. У его дверей сидит ба-
рышня — секретарша...» (Дн.-1, с. 136).
100 101
ПОСЛЕДНЯЯ ВОИНА. ЮА 16.с Р14.
Быть может, это будет последняя война? К.Чуковский в ожидании Гржебина.
Все горе мировое высушит до дна,
И порешит вражду, и разрешит все узы,
Всю землю примирит, весь мир обезоружит, Подписи Ю.Анненкова под своим рисунком.
Всю злобу мировую вытравит до дна
Большая, мировая, последняя война.
24 сент. у З.И.Гржебина
1914,2. М.Моравская.
У поэтессы Марии Моравской был тонкий го- Но вдруг ее застигла война, и ее моржики
лосок капризной девочки. Она писала неплохие, стали никому не нужны. Пэлодная, исхудалая,
но жеманные стихи для детей: она пришла к издателю Цржебину, который в то
Милый моржик, время затеял журнал «Отечество», посвященный
Хочешь коржик? войне. Мы ждали Гржебина часа два; придя с —>
57
Чукоккала
большим опозданием, он, к радости Моравской,
сказал, что даст ей три рубля, если она тут же
напишет стихи на военную тему. Она немедлен-
но взялась за перо и вскоре продекламировала
типичные для того времени вирши.
Стихи прозвучали наивно и очень по-дамски
жеманно. Сейчас их невозможно читать без
улыбки. Гржебин остался ими вполне доволен.
Не помню, в каком году Мария Моравская
эмигрировала в Южную Америку.
В тридцатых годах я получил от нее письмо
из Чили и портрет ее чилийского мужа, поч-
тальона.
Вместе с художником Ю.Анненковым и по-
этессой М.Моравской мы сидели в прихожей из-
дателя Цэжебина. Чтобы скоротать время, я чи-
тал очередной выпуск английского издания
«ТЪе дгеа* отаг» («Великая война»). Анненков,
никогда не расстававшийся с карандашом, нари-
совал меня за этим занятием.
Год в дате под стихами дописан Чуковским.
Р.В.Иванов-Разумник в статье «Поэзия Марии Мо-
равской» (см.: «Заветы», 1913, № 10, отд. 2, с. 170) так
охарактеризовал ее творчество: «Она нашла свой ритм,
свой размер, свою форму, тесно связанную с внутрен-
ним строением своей поэзии, со своими переживания-
ми... М.Моравская продолжает пути А.Блока, но, про-
должая эти пути, она идет по собственной тропинке»
(цит. по комментарию А.Лаврова к публикации пере-
писки А.Блока с Р.В.Ивановым-Разумником в сб.: Ли-
тературное наследство. Т. 92. Кн. 2. М.: Наука, 1981,
с. 392).
102"
103
27 СЕНТЯБРЯ. ДЕНЬ ВЗЯТИЯ АНТВЕРПЕНА.
Велики безмерно страдания бельгийского
народа и все же мы можем завидовать бельгий-
цам, потому что это счастливый народ.
Ал.Кипен
27/1Х, 1914.
Немецкие войска вторглись во Францию через
Бельгию, нарушив договор о ненападении на эту
страну. Такое вероломство было внове. Оно воз-
мутило всю мировую общественность.
Возмущение это выразили в «Чукоккале» Алек-
сандр Кипен и мой товарищ по газетной работе
Л.Кармен, талантливый журналист, отец известно-
го современного кинооператора Романа Кармена.
Искренно говорю — будь прокляты прусса-
ки, засыпавшие, здорово живешь, огнем и
свинцом милую Бельгию. Все время стоит пере-
до мной картина бегства бельгийских матерей,
жен и сестер под дождем снарядов и в черном
дыму в соседнюю Голландию. Как должны стра-
дать нежный Роденбах — певец Брюгге, Метер-
линк и Верхарн!
Кармен
Дата и заглавие над записью А.Кипена поставлены
Чуковским.
...Роденбах — певец Брюгге... — Ж.Роденбах, бель-
гийский писатель, автор романа «Мертвый Брюгге».
58
Страницы 102-105 рукописного альманаха
104*
105
Война самый точный градусник для опреде-
ления и высшей доблести и крайней подлости
человека и народов.
21/Х915. Г-ПетР°в
КОРРЕСПОНДЕНТ «ТАЙМСА»
РОБЕРТ ВИЛЬТОН:
Нигде не чувствовалась такая близость между
нашими народами как среди простых русских
солдат в окопах. Нам англичанам и вам русским
одинаково чужды насилия, равно дорого чувство
долга перед родиной. В этом лежит уверенность
нашей общей победы и лучшего будущего.
Р.Вильтон
10/Х1/15
Григорий Спиридонович Петров — священ-
ник, автор книг «Евангелие как основа жизни»,
«Русское дело», «Школа и жизнь». Писал либе-
ральные статьи в газете «Русское слово». Так как
его сочинения шли вразрез с казенным право-
славием, царское правительство сослало его в
монастырь и вскоре лишило сана. Это был доб-
рый простодушный человек, которого все люби-
ли, в том числе и Репин, написавший его порт-
рет. В свое время им очень увлекался Лэрький.
Роберт Вильтон — военный корреспондент
английской газеты «Тайме», неплохо владевший
русским языком. В своей записи он выразил
очень характерную для тогдашних английских
журналистов мысль о «духовной близости» рус-
ских и английских солдат.
В виду настоящей войны хочется привести не-
сколько достоверных цитат:
1.) Война есть травматическая эпидемия. —
Н.И.Пирогов.
2.) Война — портит солдат, пачкает мундиры и
разрушает строй. —
Вел. князь Константин Павлович.
3.) «Ып с!е поив 1е$ Нёгоз $ап$ гштагпЧё! 11$
роиггоп* Ыеп тогсег 1е$ ге$рес!$ е* га\лг 1'ас1т1-
гатлоп, сотте *ои$ 1е$ оЬ]е*$ ех^гаогсМпанез,
та1$ И$ п'аигоп* ра$ 1е$ соеиге...»1
Суворов.
С подлинным верно
А.Кони
Х.8.914.
Когда я познакомился с Кони, он был почетный
академик, сенатор, действительный тайный совет-
ник, член Государственного совета, кавалер самых
больших орденов. Его подлинным призванием
был суд. Ярче всего боевая натура Кони вырази-
лась в конце семидесятых годов, когда присяжные
под его председательством оправдали Веру Засу-
лич, стрелявшую в градоначальника Трепова.
У Кони было несколько неожиданных свойств,
которые как будто совсем не пристали знамени-
тому юристу, суровому судье, исправителю нра-
вов, пекущемуся об искоренении пороков.
И первое свойство — «веселонравие», юмор. Су-
дебные речи Кони были расцвечены юмором, в них
сказался его природный литературный талант.
В своей чукоккальской записи Анатолий Федо-
рович прибег к цитатам.
Над записью Р.Вильтона — поясняющая надпись ру-
кою Чуковского.
1 Мы не можем сочувствовать бесчеловечным героям
войны. Конечно, как и все необычайное, они могут вну-
шить нам, наперекор нашей воле, уважение и даже ино-
гда — восхищение, но никогда им не будут принадлежать
наши сердца (франц.).
59
Чукоккала
106"
ют
Вновь
воскресший.
Вера Репина.
Окт. 1914.
8 окт. 1914 года.
По-моему войну должны решать поединком
цари или петухи.
Наталия Груш ко
Твой подвиг, о Кузьма Крючков,
Да воспоёт Кузьма Прутков!
Я.
ПЕРЕКЛИЧКА ЭПОХ
«Теперь средь пыли, брака, лома
Романы вроде "Ледолома"!..»
(из отзывов читателя).
В сем мире, — ах! — ничто не ново.
Кузьму мы знаем Горбунова, —
Се третий в мир грядет Кузьма,
И это радостно весьма!
Тройной мы получаем узел
Из трех эпох и троих Кузем.
(И неизвестно, тут уж где-ж
Понять родительный падеж?)
Он обольстителен, как змей,
И предыдущих Кузьм кузьмей,
В себе соединив Пруткова
Величье с лихостью Крючкова.
И ничего тут нет такого,
Что в нем так много от Пруткова.
Где взять ему еще ума,
Когда он тоже сам... Кузьма.
Ах, этот мир всегда таков:
Где есть Кузьма, там есть Крючков!
Царица грозная Кузьма
На нас идет теперь сама...
В.Ермилов.
Кисловодск, 12/Х-35
Вера Ильинична Репина, дочь художника,
много училась живописи, но была бесталанна,
ее рисунок, детски неумелый, хотя в то время ей
было 42 года. Следовало бы назвать ее рисунок
не «Вновь воскресший», но — «Жертва войны».
К тому времени в Питере уже стали появляться
искалеченные войной солдаты, вынужденные
просить подаяние на церковной паперти.
Наклеена разглаженная конфетная обертка с портре-
том и с надписью: «Герой казак К.Ф.Крючков. Конфетная
фабрика. Петроград».
Наталия Груш ко — поэтесса.
Я — подпись Чуковского под своими стихами.
Казак Кузьма Крючков — первый Георгиевский кава-
лер, о подвиге которого писали газеты в самом начале
Первой мировой войны. Четверо казаков гнались за два-
дцатью семью немцами. Из немцев после боя в живых ос-
талось трое. В этом бою Кузьма Крючков получил шест-
надцать ран. Вскоре его имя стало нарицательным.
Владимир Владимирович Ермилов — один из секрета-
рей РАППа (с 1928 года), на этом посту травил Маяков-
ского и упомянут в его предсмертной записке.
В 1932-38 годах Ермилов был главным редактором жур-
нала «Красная новь», а в 1946-50 годах — главным ре-
дактором «Литературной газеты».
Тройной мы получаем узел/ Из трех эпох и троих Ку-
зем. — Намек на Кузьму Крючкова, Козьму Пруткова и
Кузьму Горбунова.
Кузьма Горбунов — автор романа «Ледолом» (1929).
Роман похвалил М.Горький в статье «Хорошая книга»
(«Известия», 10 декабря 1929). В 1930 году статья Горь-
кого из «Известий» была перепечатана как предисловие
к изданию «Ледолома». Особенно понравилось Горькому,
как автор «изобразил Октябрь в деревне... тяжелую дра-
му борьбы коллективистов с индивидуалистами».
Царица грозная Кузьма/ На нас идет теперь сама... —
измененная цитата из пушкинского «Пира во время чу-
мы»: «Царица грозная Чума / Теперь идет на нас сама...»
60
Страницы 106
108
Со1оиг апЛ гНуте, № 40, зиттег 1959
ТУ\Ю М0ЫТН5 1Ы 01Ш МШЕ СОШЛЮТ
КЛ.СНикоузку ш Ыз пеууез( Ьоок, «Ргот
Метопез», ууп(ез аЬои( Керш, ууНо зеШес! ш
Рш1апс! (гот 1901 оп, пеуег зизрес(шд (На! 1а(ег
оп Не ууоиШ Япс! Ытзе1? а гез1*с!еп( о! (На( НозШе
ИШе соип(гу апс! си( оТС (гот Ыз дгеа( то(Нег-
1апс1, ууЫсН ИеШ Ыз пате ш зисН 1с1о1а1гу. Оп
раде 63 о( (Ыз Ьоок СНикоузку шп(ез (На( Ахе1
СаПеп, ууНот Керш зэуу (ог (Не Ягз( йте оп ехЫ-
Ыйоп ш Мозсоуу ш 1881 (ВигНик ууаз по* уе(
Ьогп), ууаз по* ассер(аЫе (о (Не Рго(. Керш ууНо
ууаз Шее! ип(Н На(гес! о( тос1егп аг(... «ТЫз аг(
тас1е те тас1. I (геа(ес! и аз (Не тоз( з(ир1с!,
(а1зе зоипс1з ш (Не Яоуу о( а дгеа( сопсег(. 1.а(ег
ш Не1зшд(огз (ш 1926) ууНеп I зауу СаНеп'з
ууогкз I ууэз азНатес! о( ту рге\лои$ а((Нис!е
Хошгй Ыз аг(.»
ТЫз 13(ургса1 аННийе о( тоз( о( Кизз1*ап ш(е1-
Идепйа, «ЬгоидН( ир оп Ыекгаззоу (о тос!ет аг(.»
* * *
Ь/апоу апс! Ыз пе1*дпЬог, Когпеу 1у.СНикоузку,
Цуей Ике (огтег Кизз1ап 1апс!оуупегз зиггоипс!ес!
Ьу (Ней дгожп сЫЫгеп. УУе ууеге (геа(ес! (о (гасН-
(10па1 Кизз1*ап теа1з апс! Но1у Вгеас!.
Оп оиг ууау (о У131*( апо(Нег по(ес! Кизз1°ап
ууп(ег «.СНикоузку ууе азкес! Ыт (о шуНе (Не
рое! Воп'з Раз(етак (о ]о\п аз а( Ыз Ноизе, Ьи(
Не пеуег сате. АЬои( НаК а уеаг адо Не Нас! 1оз(
Ыз 18-уеаг-оШ зоп, а укйт о( (иЬегси1оз13, апс!
(Не Лезрега(е ?а(Нег Нас! Ьипес! Ыт ипс!ег (Не
уегапс!а о( Ыз зрааоиз ууоос!еп Иоизе. ТНе с!еас1
зоп сопйпиез (о Науе Ыз р1асе зе( а* (Не (аЫе:
Ыз р1а(е, д1азз, (огк апс! паркш аге зе( а( (Не
(аЫе пех( (о Ыз рагеп(з.
110рукописного альманаха
Портрет поэта П.П.Потемкина.
Рис. В.В.Маяковского.
Маяковский любил стихи П.Потемкина, кое-что
повторял наизусть: «Жили-были два горбуна...»,
«Папироска моя не курится...» и т. д. Потемкин
был красивый, стройный, щеголеватый, высокий.
Маяковский познакомился с ним в редакции жур-
нала «Новый Сатирикон», где тот постоянно со-
трудничал. Как известно, в 1915 году сотрудни-
ком этого журнала был и сам Маяковский. Однаж-
ды, приехав ко мне вместе с Потемкиным, Мая-
ковский сделал с него несколько набросков, один
из которых сохранился у меня в «Чукоккале».
Поясняющая подпись под рисунком сделана
Чуковским.
ПО
УУе зреп( а11 еуепшд ш (Не СНикоузку Иоизе.
№ пас) (еа {Неге ууйН (Не (гасКНопа!. Кизз1ап
затоуаг. УУе а1зо Нас! (Не р1еазиге (о тее( (Неге
(Не ууп(ег Сопз(ап(ш Мех. РесНп (Мозсоуу В. 17
ЬаугизНепзку рег. 17 арЧ 38) ууНо (оИ из (На( 1П
Н13 Мозсоуу Иоизе Не Наз (ууо ВигИик 1апс1зсарез.
1п РеЬгиагу,1956, СНикоузку геасНес! Ыз 76(Н
уеаг. Н13 у^^е Нас! йлей: «I Ьипес! Нег (Неге ш (Не
согпег о^ ту дагс!еп,» Когпеу 1уэпоу1сН (оМ из
ууНеп ууе агпуес! а( Ыз Ыд ууоос!еп Ноизе \ап(Н Кз
(оууег апс! уегапс!аз ш Ыз оШ, Ьи( гооту Ко11з
Коусе.
УУе еп(егес! а 1агде гоот \дп(Н д1азз с!оогз оуег-
1оокшд ап еаг1у зрппд(1те дагс!еп ууКН Кз аЬоуе-
теп(10пес! «согпег.» К ууаз ап е1ед1*е ^ог (Не реп-
31Уе еуепшд. ТНе Ноизе о((Не рое( Раз(егпак 13 ш —>
61
Чукоккала
(Не гш'дНЬогНооск Раз(егпак, уупо (ууо уеаг$ 1а(ег (Р[аИ] К[оас1] $(атлоп Киокка1а, Р1п1апс1) (Не
Ьесате (Не сеп(ег о* жогМ-от'Ле соп(гоуегзу, дгеа( Ри$$1*ап асадетк геаИз( ра1'п(ег, Ьи( Не
пеуег сате (о ]01п оиг (еа \ллЧЬ Нз Кизз1'ап соиШ пеуег юп(е а Ьоок аЬои( Керм, (На( ои(-
затоуаг. з(апсКпд гергезеп(а(1Уе от" (Не Кизз1ап ргодгез-
ТНе СНискоузкуз Науе (юо зегуап(з, Ъно саг$ $1уе с1а$$ оС (Не 19(Н сеп(игу. Не а№ауз рге-
апс! а сНаитТеиг. Опе от" (Ней с1аидН(егз-1п 1аму теггед (о пшпЫп а пеи(га1 «загсаз(к» ро$1тлоп.
кеерз Ноизе тог а зиссеззМ сп'йс юНо таке$ Котеу 1уапоу1сН 1$ а «сгоНоЬог.» 1п Мз ИЬгагу
доос! топеу тгот Ы$ рори1аг Ьоок$ тог сЫШгеп. Не со11ес(ес1 питегоиз Ьоокз, аКНоидН а11 (Нозе
Ике еуегу кпожп жп(ег, Не а1зо На$ ап араг(теп( Не Нас! со11ес(ес! ир (о 1918, гергезептлпд
1П Мозош. 30 уеаг$ о* Мз Ите, юеге с)ез(гоуес1 1*п 1923 Ьу
СНискоузку Наз а зепзе оС Нитоиг апс! геЛес(з «ргомЧегз.» ТНе НптзН доуегптеп( Ийп'Х Ьо(Н-
(Не яш'е( отзс1от дамес! Лип'пд Мз питегоиз, ег (о рго(ес( (Не ргорег(у о* Кизз1'апз юНо аЬап-
зиссеззтЫ уеагз. 1п 1913 ш 1.етпдгас1, пеаг (Не с!опес! К ш 1917 жНеп (Неу 1еЛ тог Кизз1°а, жНеп
сгас11е оС т*и(ипзт 1П Кизз1'а, (ВигИик, Мауа- РМапд Ьесате <опс1ерепс1еп(» Сгот Кизз1'а.
коузку, Кагтепзку, СН1епе1акоу) Не с!еНуегес1 а СНискоузку зНожес! и$ Мз по(ес! «Лоигпа1» о*
1ес(иге, «А^отЧНе Ри(иге 0ау,»1пжМсН Неосси- (Нозе уеагз, «СНискокка1а,» ш ууЫсИ же зам
Р1ес1 а уегу саи(1оиз розНюп. Не резз1°т13(1са11у зоте оС Мауакоузку'з йгаотпдз апс! опе Ьу
сомей (Не рНгазе, «Иакес! тап оп (Не лакей ВигИик (1915) атопд(Не жогкз оГКерм.
еаг(Н, — апс! юе зНа11 зее юНа( НаррепесН Маги$$1*а гесКес! ту роет, «Ех(аза Кепдег-
Рог тапу уеагз Не жаз с1озе (о ЬЕ.Керш, уоиз.»1
1 Цвет и рифма, № 40, лето 1959.
ДВА МЕСЯЦА В НАШЕЙ РОДНОЙ СТРАНЕ
К.И.Чуковский в своей последней книге «Из воспо-
минаний» пишет о Репине, который с 1901 года посе-
лился в Финляндии, не подозревая, что позднее он сде-
лается гражданином этой маленькой враждебной стра-
ны и будет отрезан от своей великой родины, где его
имя окружено поклонением. На 63-й странице своей
книги Чуковский пишет, что Аксель Галлен, которого Ре-
пин впервые увидел на выставке в Москве в 1881 году
(Бурлюка еще на свете не было), был неприемлем про-
фессору Репину, исполненному ненависти к современ-
ному искусству: «А я был преисполнен ненависти к де-
каде нству; оно меня раздражало... как самые нелепые,
фальшивые звуки во время какого-нибудь великого
концерта. Позднее в Гельсингфорсе (в 1926-м), когда я
увидел работы Галлена, мне было стыдно за свое преж-
нее отношение к его искусству».
Таково типичное отношение большинства русской
интеллигенции, «взращенной на Некрасове, к восприя-
тию современного искусства».
* * *
Иванов и его сосед Корней Иванович Чуковский жи-
ли, как бывшие русские помещики, окруженные своими
взрослыми детьми. Нас угостили традиционным рус-
ским обедом и куличом.
На пути к другому известному русскому писателю,
К.Чуковскому, мы попросили его пригласить к себе в
дом поэта Бориса Пастернака, но тот так и не пришел.
Около полугода назад он потерял своего 18-летнего сы-
на, умершего от туберкулеза, и безмерно страдающий
отец похоронил его под верандой своего просторного
деревянного дома. За столом сохраняется место умер-
шего сына: его тарелку, стакан, вилку, салфетку кладут
на стол рядом с прибором родителей.
Мы провели весь вечер в доме Чуковского. Мы пили
чай из традиционного русского самовара. Там же мы име-
ли удовольствие познакомиться с писателем Константи-
ном Александровичем Фединым (Москва, В-17, Лавру-
шинский пер., 17, кв. 38), который сказал нам, что в его
московской квартире висят два пейзажа Бурлюка.
В феврале 1956-го Чуковский достиг 76-летнего воз-
раста. Его жена умерла. «Я похоронил ее там, в углу са-
да», — сказал нам Корней Иванович, когда мы на его
старом, но просторном «роллс-ройсе» приехали в его
большой деревянный дом с башней и верандами.
Мы вошли в большую комнату со стеклянными дверя-
ми, выходящими в ранне-весенний сад с вышеупомяну-
тым «углом». Это была элегия печальному вечеру. Дом
поэта Пастернака находится по соседству. Пастернак,
который два года спустя стал центром международного
скандала, так и не пришел испить с нами чаю из русского
самовара.
У Чуковских две прислуги, две машины и шофер. Од-
на из невесток ведет хозяйство удачливого критика, ко-
торый зарабатывает немалые деньги своими популярны-
ми детскими книгами. Как у всякого известного писате-
ля, у него есть еще и квартира в Москве.
У Чуковского есть чувство юмора, и он излучает спо-
койную мудрость, обретенную за долгие годы успеха.
В 1913 году в Ленинграде, рядом с колыбелью русского
футуризма (Бурлюк, Маяковский, Каменский, Хлебников),
он прочитал доклад «Искусство грядущего дня», в кото-
ром занял очень осторожную позицию. Он пессимисти-
чески отчеканил фразу: «Голый человек на голой земле,
и мы посмотрим, к чему это приведет!»
В течение многих лет он был близок с И.Е.Репиным
(Финляндия, станция Куоккала), великим русским худож-
ником-академистом, реалистом, но ему так и не удалось
написать книгу о Репине, об этом выдающемся предста-
вителе русского прогрессивного слоя XIX века. Он всегда
предпочитал занимать нейтральную «саркастическую»
позицию.
62
Страница 111 рукописного альманаха
Корней Иванович — «крохобор». Он насобирал ог-
ромную библиотеку, хотя все те книги, которые он со-
брал до 1918 года, отражающие 30 лет его жизни, были
уничтожены в 1923-м «проходимцами». Финское прави-
тельство не считало нужным охранять имущество рус-
ских, побросавших все в 1917 году, когда Финляндия
стала «независимой» от России, а русские вернулись в
Россию.
Чуковский показал нам свой известный «журнал» тех
лет, «Чукоккалу». Там мы увидели несколько рисунков
Маяковского и один — Бурлюка (1915) среди работ Ре-
пина.
Маруся прочитала нам мое стихотворение «Экстаз
Рандеву» (англ.).
В альманах вклеена статья Д.Бурлюка о его встрече с
Чуковским в Переделкине, написанная на ломаном анг-
лийском языке. Бурлюк с женой приезжали в Передел-
кино в воскресенье б мая 1959 года.
«Цвет и рифма» — газета/издаваемая Бурлюком в
США. После поездки в Россию, о которой рассказано в
статье, он постоянно посылал эту газету Чуковскому.
Иванов — писатель Всеволод Иванов, у которого
Бурлюк обедал в день приезда в Переделкино.
Около полугода назад он потерял своего 18-летнего
сына... безмерно страдающий отец похоронил его под
верандой своего... дома. — Бурлюк неточен. Речь идет
не о сыне Пастернака, а о его пасынке Адике (сыне
З.Н.Пастернак от её брака с Г.Нейгаузом). К моменту
приезда Бурлюка Адик умер не «около полугода назад»,
а 14 лет назад, в 1945 году, и действительно похоронен
на участке переделкинской дачи Пастернака.
В феврале 1956-го Чуковский достиг 76-летнего воз-
раста. — На самом деле в это время Чуковскому было
74 года.
«Я похоронил ее там, в углу моего сада»,— Жена Чу-
ковского, Мария Борисовна, никогда не была похороне-
на на участке дачи. Ее могила — на переделкинском
кладбище.
...на его старом, но просторном «роллс-ройсе»... —
У Чуковского никогда не было ни нового, ни старого
«роллс-ройса».
В 1913 году в Ленинграде... он прочитал доклад... —
В 1913 году названия «Ленинград» еще не было. Бур-
люк имеет в виду лекции Чуковского о футуристах (об
этих лекциях см. с. 85).
.. .ему так и не удалось написать книгу о Репине. —
Ко времени приезда Бурлюка в Россию книга Чуковского
о Репине выходила тремя изданиями (1936,1945,1959).
...книги, которые он собрал до 1918 года, отражаю-
щие 30 лет его жизни... — Для того чтобы куоккаль-
ская библиотека в 1918 году отразила «30 лет его жиз-
ни», Чуковский (родившийся в 1882-м) должен был на-
чать собирать ее в шесть лет.
МАРСОВО ПОЛЕ.
1914 г. осень,
ночь.
Закат ушел, и нет надежды
Что вновь забрежжет свет
Прилежно прозирают вежды
Но дух им шепчет «нет»
Давид Бурлюк
Дорогому Корнею Чуковскому, оруженосцу Истории
нашей литературы — мл1Н 1оуе апс! дгеат. арргеаатлоп от"
гп5 1оуе 1о уугНегз апс) {Нен ууогкз —
Ооупй, Магиз51а ВигИик,
Натр1оп Вауз, /../. Ы.У. 115А.
О. ВигИик1
111
\..с любовью и с чувством огромной признательно-
сти за его любовь к писателям и их творениям —
Давид, Маруся Бурлюк.
Хэмптон-Бэйс. Л[онг]-Ай[ленд], Н[ью]-Й[орк] США.
Д.Бурлюк (англ.)
Осенью 1914 года, ночью, я шел через Марсово
поле и встретил Давида Бурлюка. Бурлюк тут же
под фонарем нарисовал символическое изобра-
жение России, побеждающей Германию. И напи-
сал стихи.
Через сорок пять лет Бурлюк приехал в Рос-
сию из Соединенных Штатов. Он посетил меня и
на той же странице «Чукоккалы» нарисовал леди
—>
63
Чукоккала
Пэдиву, иллюстрацию к известной поэме Тенни-
сона (см. перевод Ив.Бунина). На рисунке Бур-
люк сделал надпись по-русски и по-английски.
Содержание поэмы Теннисона такое:
Жена жестокого английского графа Ковентри
просила его отменить тяжелые налоги, разоряв-
шие его подданных. Он обещал исполнить ее
просьбу, если она согласится показаться голой
на всех улицах города. ГЪдива из сострадания к
голодным согласилась, причем заранее отправи-
ла герольда с просьбой, обращенной ко всем жи-
телям города, чтобы они плотными ставнями за-
крыли все окна.
Глаз, нарисованный Бурлюком, служит иллюст-
рацией к следующему месту поэмы: «Был не-
кто... он сделал в ставне щелку и уж хотел, весь
трепеща, прильнуть к ней, как у него глаза оде-
лись мраком и вытекли...»
112
113
1914 19окт.
И.Р.
Это я — Василий Камен-
ский, обросший мхом
прошлого...
ВК
Поэт-авиатор
Вас.Каменский.
Действительность
Я
Мысль Мир
Творчество
Андрей Белый
Лекция 1-го декабря 916 года
и
Николай Бердяев
1 Декабря 1916 г.
1 декабря 1916 года в Москве состоя-
лась лекция Андрея Белого. Большая ау-
дитория Политехнического музея была
переполнена.
Когда я по окончании лекции попро-
сил Андрея Белого записать в «Чукокка-
ле» кратко ее содержание, он сделал это
при помощи рисунка.
Портрет В.Каменского. Рисунок
И.Репина.
19 октября 1914 года Илья Ефимович нарисовал
«поэта-авиатора» Василия Каменского.
В те времена слово «летчик» еще не вошло в обиход.
Летчиков звали «авиаторами», а самолеты — «аэроплана-
ми», и, так как при несовершенстве тогдашних моторов
авиация была делом опасным, на «авиаторов» смотрели
как на отчаянно смелых людей, обрекавших себя на вер-
ную гибель. Когда в Куоккале появился голубоглазый
летчик Василий Каменский, он сразу сделался заметной
фигурой в нашей артистической среде. Под письмами он
так и подписывался: «поэт-авиатор». Но вскоре все поче-
му-то забыли, что он «авиатор». Обнаружилось, что он
поэт-футурист, близкий друг Маяковского и что, кроме
того, он чудесно вырезывает из разноцветной бумаги
разные фигурки и узоры.
К сожалению, на этом рисунке в «Чукоккале» Камен-
ский вышел значительно старше своего тогдашнего возра-
ста. Не передана детскость его румяного и круглого лица.
Запись внизу страницы принадлежит
Н.Бердяеву.
Слева — дата и подпись Репина под рисунком.
Справа — запись В.Каменского.
Подпись под рисунком принадлежит Чуковскому.
64
Страницы 112-115 рукописного альманаха
114"
115"
№е ехрест. тисп т"гот а регзоп от
дгеа* ргет.ап$1оп$.
№411 1Ноид№5, апс1 аепсе, апа* е1о-
Яиеп( лл^еИ аге Ьогп уоиг т.а$к уоиг поЫе
юау юШ пеуег Ье репзпеа".
ЕИаз Могдепзйегп1 7/1 922
аМы многого ждем от человека с большими претензи-
ями.
С мыслями, и наукой, и красноречием вам дана счаст-
ливая цель, ваш благородный образ действий никогда
не будет забыт.
Илья Моргенштерн (англ.).
Илья Моргенштерн — известный графолог. В своем
дневнике Чуковский описывает встречу Нового, 1922 го-
да в Доме литераторов: «...Моргенштерн читал по наше-
му почерку — изумительно: Анненкову, которого видит
первый раз, сказал: "У вас по внешности слабая воля, а
на деле сильная. Вы сейчас — в самом расцвете и дела-
ете нечто такое, от чего ожидаете великих результатов.
Вы очень, очень большой человек".
Меня он определял долго, и все верно. Смесь мисти-
цизма с реализмом и пр.
О Замятине сказал: это подражатель. Ничего своего.
Натура нетворческая.
Изумительно было видеть, что Замятин обиделся»
(Дн.-1, с. 186).
Свою запись в «Чукоккале» И.Моргенштерн сделал
почему-то на ломаном английском языке.
Книга И.Моргенштерна «Психографология. Наука об
определении внутреннего мира человека по его почер-
ку» впервые опубликована в 1903 году. В книге расска-
зано об истории графологии, приведено психографоло-
гическое описание нескольких сотен почерков. Читатель
узнаёт из этой книги, как отражаются в почерке психи-
ческие и физические особенности человека, как меняет-
ся почерк с возрастом. В 1994 году книга Моргенштерна
переиздана с небольшими сокращениями петербургским
издательством «Питер».
Сим удостоверяю, что Корней Иванович
очень внимательно слушал доводы своего сосе-
да о приятности обложения приезжих людей
особым налогом (в пользу Куоккальского бла-
гоустройства). Входя в его положение, как хо-
зяина, с своей стороны изъявляю согласие
уплачивать налог в случае введения такового.
., А.Редько
Куоккала
15/11-1915.
Внизу страницы, после записи А.Редько, Корней Ива-
нович написал его фамилию более разборчиво.
В мемуарном очерке «Короленко в кругу друзей» Чу-
ковский пишет: «Мне запомнились инженер Александр
Мефодьевич Редько с женой Евгенией Исааковной: оба
они были связаны с "Русским богатством", так как поме-
щали там свои критические статьи и рецензии, сочиняе-
мые ими вдвоем. Это были превосходные люди, бывшие
ссыльные. Владимир Галактионович относился к ним
дружественно и всякий раз молчаливо поддерживал их,
когда они затевали со мною баталии по поводу Блока,
Метерлинка, Сологуба, Валерия Брюсова и многих дру-
гих модернистов, которых я любил — и люблю...
В качестве рьяного поклонника "новой поэзии" я де-
лал немало напрасных попыток пропагандировать ее
среди обитателей дачи... Пропаганда моя не имела ни-
какого успеха...
Редько противопоставлял модернистам поэзию Лер-
монтова, Гейне, Некрасова, Курочкина.
Я же был неспособен понять, почему нельзя в одно и
то же время любить и Блока, и Лермонтова, почему один
исключает другого, почему восхищение Некрасовым
препятствует мне восхищаться хотя бы "Незнакомкой" и
"Балаганчиком" Блока...
Наши вечные разногласия и споры не помешали мне
и Александру Мефодьевичу сильно привязаться друг к
другу. Мы и наши семьи тесно сблизились на долгие го-
ды» (Собр. соч. Т. 2, с. 111-112).
65
Чукоккала
116
Портрет композитора
Г.Ф.Гнесина работы В.В.Мая-
ковского.
1915 май.
Этот рисунок исполнен Мая-
ковским в мае — июне 1915 го-
да. Григория Фабиановича Ле-
сина привел к нам его при-
ятель Н.Н.Евреинов.
Надпись над рисунком сделана
Чуковским.
Без игры Евреинов не мог прожить ни едино-
го дня. Едва только возникла «Чукоккала», он
решил разыграть из себя ее ярого врага и конку-
рента. Основал свой собственный рукописный
журнал — «Подкуккелка», на страницах которо-
го стал для потехи яростно полемизировать с
«Чукоккалой», обвиняя ее — и меня — во всех
смертных грехах. Эту полемику, как и всякую
другую игру, он вел совершенно всерьез, с увле-
чением.
Сохранилась ли «Подкуккелка», не знаю.
В ней было много забавных страниц. Нужно ли
говорить, что все это время мы оставались доб-
рыми друзьями. Отбиваясь от буйных наскоков
Евреинова, я счел себя вынужденным платить
ему той же монетой.
Отсюда стишки, написанные мною в «Чукок-
кале», когда вышел в свет первый выпуск евреи-
новского журнала.
К моим стишкам Юрий Анненков, когда мы
ехали с ним в поезде из Куоккалы в Питер, сде-
лал превосходную виньетку: нарисовал с нату-
ры мои ноги и правую руку.
Вероятно, дата «22 сент. 1914» поставлена Ю.Аннен-
ковым.
Остальные записи на этой странице, кроме послед-
ней — в правом углу, сделаны Чуковским.
Автор последней записи — художник В.Замирайло,
несколько лет спустя он по приглашению Чуковского
участвовал в альманахе «Елка». Альманах для маленьких
детей составили в 1916 году К.Чуковский и А.Бенуа.
Мои конечности в поезде изображенные
Ю.Анненковым.
22 сент. 1914
Зимою 1914 года Н.Евреинов, завидуя успеху
«Чукоккалы», попытался завести альбом «Под-
куккелку». «Подкукелка» — финское кресло с
полозьями, род саней.
РИФМЫ.
Евреинов! над чем ты зубоскалишь!
О чем гогочете, лихие подкукельцы!
Иль вам смешно, что немцы взяли Калиш
И что разрушены родные наши Кельцы!
ПО ПОВОДУ ПОЯВЛЕНИЯ ЖУРНАЛА
«ПОДКУККЕЛКА»
Уже стали появляться подделки
Под эту драгоценную тетрадь,
Но, конечно, никакой «Подкуккелке»
«Чукоккалы» моей не догнать.
К.Ч.
Скоро кончатся зимние стужи, —
И «Подкуккелка» окажется в луже.
К.Ч.
Приятно видеть портрет своих покойных
башмаков.
В.Замирайло
В.Замирайло иллюстрировал английскую сказку «Джек —
победитель великанов» в пересказе Чуковского. Книга
вышла в январе 1918 года. В 1923-м Замирайло вновь
иллюстрировал сказки Чуковского. Однако книга не вы-
шла, так как Замирайло был арестован, а рисунки отоб-
раны при обыске (см.: Дн.-1, с. 257). Вскоре Замирайло
был освобожден и в конце 20-х годов снова иллюстри-
ровал детские книжки Чуковского.
66
Страницы 116-121 рукописного альманаха
229 Не только своими рисунками участвовал Репин
в «Чукоккале». Он охотно позировал для нее раз-
Н.Фешин. ным художникам. В моем альбоме сохранились
Куоколо наброски, сделанные его бывшими учениками —
7-го 1915 Исааком Израилевичем Бродским и Николаем
Ивановичем Фешиным. К сожалению, оба рисунка
Фешин пострадали от времени.
Дата и подпись Н.Фешина под своим рисунком. В правом нижнем углу фа-
милия художника написана Чуковским более разборчиво.
Ученик И.Репина Николай Иванович Фешин в 1916 году стал академиком
живописи. В 1918-м по заказу политотдела Красной Армии он написал порт-
рет К.Маркса. Фешину принадлежит один из первых живописных портретов
В.Ленина.
В 1923 году Фешин уехал в США, где вскоре написал портреты Д.Д.Бурлю-
ка, Н.Н.Евреинова и множество других заказных портретов.
В 1927 году Фешин переехал в Таос (горы Нью-Мексико), где его моделя-
ми стали местные крестьяне, индейцы и ковбои.
В середине 50-х годов кто-то привез Чуковскому рисунки Фешина, отно-
Портрет И.Репина. Рисунок сящиеся к «мексиканскому периоду». Рисунки вызвали восхищение Чуков-
ского, он отдал их окантовать и развесил в столовой своего переделкинско-
го дома.
И.Фешина.
120* 12Г
ТНе с1ау от" сИагш апй ]оу а*
(Не сгп'Ыгеп'з Иоизе ш Рет.егНот*
ууаз тас1е яиНе сотр1е*е Ьу
теетлпд ш ХЬе еует'пд (Не
та(Ьег ог сгп'Шгеп'$ $т.опе$.
ЗоЬп Оемеу
Еуе1уп йеууеу — 0и1у 1ИН,
1928 жЬеге 24 Ьоиг$ аге а11 (оо
$Ьог1 а с!ау
ЕИгаЬеЬЬ В.Оету
ЗоЬп 1а РоИеИе
Ниеу ВгапНат
49 Еа$1 251И 51гее*, Ыем
Уогк. Апу Ьоокз тог сгп'Шгеп уои
\лп*$г1 (о $епс1 и$ \лп11 Ье паррИу
гесешес!1.
НА ЛЬВА НИКУЛИНА
1 Чудесный и радостный день в детском доме в Петергофе успешно за- |
вершился вечерней встречей с отцом детской литературы. Каин, где Абель?
Джон Дьюи Никулин, где Бабель?
Ивлин Дьюи — 11 июля 1928 года, где 24 часа слишком коротки для од- ._
них суток. ,. п
3 Никулин Лев, стукач-надомник
Элизабет Б.Дьюи Зимою выпустил трехтомник.
Джон Ла Фолетт Творенья выпустил свои
Хью Брэнхам Мочой негулкой в три струи.
49 Ист, 25-я улица, Нью-Йорк. Любые детские книги, которые Вам захо- Они стекли тихонько в Лету
чется нам послать, будут приняты с благодарностью (англ.). И завонялась Лета к лету. —>
67
Чуконнала
НА СОФРОНОВА
Теперь узнают даже дети,
Что справедливость есть на свете:
Софронов получил заслуженную мзду —
Он послан в Ленинград, в... «Звезду»!
НА ТВАРДОВСКОГО
НА КОРНЕЙЧУКА И ВАСИЛЕВСКУЮ
Корнейчук и Ванда —
Не семья, а банда.
НА ШОЛОХОВА
Михаила Шолохов —
Толстой для олухов.
I Пушкин и Твардовский
Пушкин был московский,
Но он стал вселенский,
А бедняк Твардовский
Навсегда смоленский.
II
Ужель Вы искренне все топите в елее?
Мне Ваша искренность мила.
Она была бы мне еще милее,
Когда б не так Вам выгодна была.
III На чтение Твардовским глав из поэмы
на заседании секретариата СП.
1
Сколь сладостно читать стихи секретарьяту!
Я, Нестор Кукольник, шлю свой привет собрату.
2
Все говорят: поэт, пророк...
Мне эта должность незнакома.
Я песнопенье подал в срок
На утверждение месткома.
Эм.Казакевич
В 1928 году известный американский педагог, профес-
сор Джон Дьюи приезжал в Россию в составе делегации
американских педагогов. К этому его приезду и относится
встреча с Чуковским в Петергофе и записи в «Чукокка-
ле». Кроме самого Дьюи, свои автографы в «Чукоккале»
оставили его жена, дочь и остальные члены делегации.
Вскоре Дьюи снова приехал в Россию в составе груп-
пы американских специалистов по проблемам детской и
молодежной преступности, прогрессивной педагогики и
другим социальным вопросам. Делегацию пригласило
советское правительство. Они посетили Москву и Ле-
нинград с 30 апреля по 16 мая 1929 года. Отчет об этой
поездке оставила Джулия Лэйтроп (йиИа 1_а1:пгор). Этот
отчет под названием «Метогапс1ит ог" Ки5$1ап
С)оигпеу...» хранится в рукописном отделе Иллинойского
университета в Чикаго. В отчете подробно рассказано о
встрече с Чуковским и Л.Пантелеевым в Ленинграде
13 мая 1929 года. Эта их встреча с американской деле-
гацией упомянута в воспоминаниях Пантелеева о Чуков-
ском (см.: Воспоминания, с. 90). В частности, Пантелеев
приводит открытку Чуковского от декабря 1929-го, где
есть такие строчки: «Американец вновь собирается к
нам и пишет мне любовные письма. Во всяком письме
он кланяется Вам. Он для чего-то учится русскому язы-
ку. Вскоре будет читать и "Крокодила", и "Шкиду"...».
С большой долей вероятности можно предположить,
что этот «американец» и есть Джон Дьюи. К сожале-
нию, в архиве Чуковского письма Джона Дьюи не со-
хранились.
Дьюи был восхищен педагогическими эксперимента-
ми новой России и с энтузиазмом пропагандировал эти
достижения по возвращении в Америку. Он подвергся
критике за эти взгляды, которые были сочтены наивны-
ми, но искренними.
Во второй половине 50-х годов Чуковский сблизил-
ся с Э.Казакевичем. Казакевич в это время выпускал
альманах «Литературная Москва», жил в Переделкине и
постоянно бывал у Чуковского.
Рассказы Казакевича, его шутки и остроты нравились
К.И., иногда он записывал их в свой дневник. Приводим
несколько таких записей.
«5 мая 1955. С Казакевичем я впервые познакомился
только вчера. Из него так и брызжет талант. Речь его не-
обычайно энергична. Он составил очень забавную табель
о рангах для писателей — или, как он говорит, "шкалу", —
состоящую из 84 (или 76) номеров, начиная от "величай-
ший", "гениальный" и кончая "классовый враг". Тут есть
и "справедливо забытый", и "несправедливо забытый", и
"крупный", и "крупнейший", и как качественное опреде-
ление — "детский". Он говорил, что если разработать эту
шкалу, она сильно помогла бы, скажем, работникам Лит-
фонда.
4 марта 1956. Сейчас был у меня Казакевич... [он]
весь вечер бурлил шутками, остротами, буффонил, изоб-
ретал комические ситуации, вовлекая и нас в свои вы-
думки. Среди них такая: вдруг в "Правде" печатается
крупным шрифтом на третьей странице: "В Совете Мини-
стров СССР. Вчера в 12 часов 11 минут считавшийся
умершим И.В.Сталин — усилиями советских ученых
ВОСКРЕШЕН и приступил к исполнению своих обязаннос-
тей. Вместе с ним воскрешен и заместитель председателя
Совета Министров Лаврентий Павлович Берия".
И никто даже не удивился бы.
Сегодня я впервые заметил, какой у Казакевича дума-
ющий лоб — и какой добрый щедрый смех.
Он рассказал анекдот. Едет в поезде человек. Сосед
спрашивает, как его фамилия. Он говорит: первый слог
моей фамилии то, что хотел нам дать Ленин. Второй то,
что дал нам Сталин. Вдруг с верхней полки голос: "Граж-
данин Райхер, вы арестованы"...
Как кстати вышла "Лит. Москва". Роман Казакевича
воспринимается как протест против сталинщины, против
"угрюмого недоверия к людям". В продвижении сборни-
68
Страница 122 рукописного альманаха
ка в печать большую роль сыграла Зоя Никитина —
полная женщина. Инициатор сборника — Бек. Поэтому
Казакевич острит, пародируя Маяковского:
Наш бог — Бек,
Никитина — наш барабан.
Вообще у него манера: сказав остроту, смеяться так,
будто ее сказал кто-то другой, будто сострили все собе-
седники — и оттого получается впечатление дружного
острословия, компанейского» (Дн.-2, с. 228, 235-236).
Через некоторое время Чуковский снова записыва-
ет: «Был у Казакевича. Остроумен, едок по-прежнему...
Бодр. Очень умен. Образован. Искренен» (Дн.-2, с. 252,
253).
Казакевич, по-видимому, тоже хорошо относился к
Чуковскому. Поздравляя его с 80-летием, Казакевич
писал: «Вы — один из тех немногих людей, у которых
мы учились и научились ценить и понимать свое при-
звание, свое великое ремесло. От Вас мы узнали, что
слово, написанное пером, влиятельнее, чем приказы и
тюрьмы, долговечнее, чем гранит и медь... Потому мы и
смотрели на Вас всегда как на великого седого путеше-
ственника и следопыта, сильного и хитрого, прошедше-
го через все бури и широты для того, чтобы нам про это
рассказать» (цит. по комментариям к Дн.-2, с. 500).
Если судить по дневнику Чуковского, то эпиграммы
Казакевича на Твардовского выглядят весьма неожидан-
но. В дневнике — совсем другие впечатления от их отно-
шений, да и сам Чуковский совершенно иначе относился
к Твардовскому. Вот некоторые записи 50-х годов:
«5 мая 1955. Общий тон его [Казакевича] речей о ли-
тературе — насмешливый. Из писателей он очень любит
Твардовского, с к-рым недавно пил. Твард. читал ему
продолжение "За далью даль" — две новых части, при-
чем одна — о 37 годе.
12 ноября 1957. Был у меня сегодня Твардовский вме-
сте с Казакевичем. У меня такое чувство, будто у меня
был Некрасов. Я робею перед ним, как гимназист. "Мура-
вия" и "Теркин" — для меня драгоценны, и мне странно,
что такой ПОЭТ здесь у меня в Переделкине, сидит и ку-
рит, как обыкновенные люди» (Дн.-2, с. 228, 258).
Я, Нестор Кукольник... — историческим пьесам Не-
стора Кукольника «Рука Всевышнего Отечество спас-
ла...» и др. присущи напыщенность, выспренность, ка-
зенный патриотизм.
122
В.Серова
В.М.
25февр 1915
рис. проф. В.В.Матэ:
В.С.Серова в гостях
у И.Е.Репина.
Наверху автограф В.С.Серовой.
Под рисунком — дата и моно-
грамма В.Матэ.
Внизу, в левом углу страницы,
поясняющая запись Чуковского.
15 февраля 1915 года к Илье Ефимовичу Репину приехала вдвойне
знаменитая женщина: Валентина Семеновна Серова — вдова компо-
зитора Александра Николаевича Серова, автора «Рогнеды» и «Вражь-
ей силы», и мать художника Валентина Александровича Серова.
Я был счастлив познакомиться с ней. Незадолго до этого я про-
читал ее увлекательную, колоритную книгу «Серовы» (СПб., 1914).
В ней Валентина Семеновна вспоминала своего мужа и сына, пер-
вым учителем которого был И.Е.Репин. По живописи и мастерству
изложения, по силе изобразительности книга казалась мне и кажет-
ся сейчас одной из лучших мемуарных книг.
И вот автор этой книги в Пенатах. Тучная, седая старуха в очках.
Репин усадил свою гостью в уголке мастерской, а сам примостился
на стоявшей там лесенке — на одной из ее средних ступенек — и,
забыв обо всем, жадно слушает свою собеседницу, вспоминая вмес-
те с ней драгоценное для них обоих прошлое*.
Я стоял вдали и любовался обоими. Как картинно скомпонованы
обе фигуры, сверкающие в полутемном углу красивой белизной
своих волос. У Репина вдобавок снежно-белый отложной воротник,
у нее — такая же косынка.
В мастерской в это время находился Василий Васильевич Матэ,
приятель Репина, искусный гравер. Я попросил его зарисовать эту
сцену в «Чукоккале». К сожалению, он не запечатлел знаменатель-
ного и живописного сочетания двух белых голов с белым воротни-
ком и платком.
Рисунок далек от совершенства, и все же художнику удалось пере-
дать дружескую задушевность и пылкость беседы Серовой и Репина.
Примечание К.Чуковского:
4 Незадолго до этого в журнале «Нива» были напечатаны воспоминания
Репина о Валентине Серове.
69
Чукоккала
123
Ил.Репин
25окт. 1914
В моем альбоме Репин набросал, между про-
чим, жену беллетриста Юлия Волина, печальную
и кроткую женщину с поэтически-задумчивым
выражением лица. В ее портрете чернильные
пятна воспринимаются как самые разнообразные
краски, и ими чудодейственно переданы и факту-
ра одежды, и начинающаяся дряблость стареющей
кожи, и рассыпчатость каштановых волос.
Дата и подпись под рисунком принадлежат И.Репину.
Портрет Е.А.Волиной. Рисунок
И.Е.Репина.
ОДА Н.Н.ЕВРЕИНОВУ (с рис. М.А.Вербова)
«Красивый деспот», наглый властелин
Малюток-мотыльков, огнём плененных,
И в пламени твоём испепеленных!..
И плавкий, и густой, как пластелин,
Ты мягко стелешься, чтоб жестким стать потом!..
«Фундамент счастья» твоего, конечно, в том,
Что где бы ни был ты — твой гений умащает
«Такая женщина», что всё тебе прощает...
«Счастливый гробовщик» любви живой,
Вся жизнь твоя — «театр, как таковой»!..
И, если б ты «рго зсепа виа»1 мог
Всё рассказать, что знает только Бог,
То ещё «бабушка» бы надвое сказала,
Кого б в тебе нашли: божка или нахала...
Но у тебя есть «1ё*е»2 — всех Тэт'ов драгоценней...
И ты умеешь быть со всеми и ни с кем!..
И мысль твоя, как «нагота на сцене»,
Развратней и живей — эротики поэм!..
Мой стих есть, собственно,
«введенье в монодраму»
(Считая ею — драму одного)...
Ведь всеми шутит бес... И вот однажды даму
Такую встретишь ты, что сердца твоего
Коснется меч... Пойдет «война»...
Но мощь твоя — мечом поражена
Окажется и призрачна и тленна...
И не поможет «неизменная измена»!..
И в жизнь твою (в тетрадку «Ропс» взгляните ка!)
Войдет «веселая смерть» — «Могз ЗурНШЫса»!3
Григорий Гнесин
1915 г. 2 февраля.
Куоккала
125
М.Вербов
4.1.1915
Куоккала
Н.Евреинов
Профиль Н.Евреинова. Рисунок
М.Вербова.
В Куоккале появился молодой певец и компо-
зитор Григорий Фабианович Гнесин, принадле-
жавший к известной музыкальной династии Ле-
синых. Большой поклонник таланта Евреинова,
1 рго зсепа зиа — в защиту театральных подмостков
(латин.).
2 Игра слов: 1ё1е — голова (франц.) или название
знаменитой фирмы по продаже драгоценных камней.
3 Могз БурпНШса — смерть сифилитика (латин.).
Вверху вслед за заглавием «Оды» поясняющая запись
Чуковского. Под рисунком М.Вербова — дата и его под-
пись, а также автограф Н.Евреинова.
70
Страницы 123 127рукописного альманаха
он хранил в памяти все его произведения
вплоть до самых мелких брошюр. Названия этих
произведений он остроумно использовал для
«Оды Н.Н.Евреинову».
Здесь названы следующие произведения Ев-
реинова, которые я перечисляю в хронологичес-
ком порядке:
Пьесы:
«Фундамент счастья» (1902)
«Такая женщина» (1906)
«Война» (1906)
«Красивый деспот» (1906)
«Бабушка» (1907)
«Веселая смерть» (1909)
«Неизменная измена» (1910)
«Счастливый гробовщик» (1912)
Лекция:
«Введение в монодраму» (1909)
Книги:
«Ропс» (1911)
«Нагота на сцене» (1911)
«Театр как таковой» (1913)
«Рго зсепа зиа» (1913)
Я читал далеко не все эти вещи Евреинова, но
в памяти у меня сохранились также не упомяну-
тые здесь его лекции «Театрализация жизни»,
«Театр для себя» (впоследствии изданные отдель-
ными книжками); из его исторических исследо-
ваний я помню «Азазел и Дионис» и «Крепостные
актеры» (написанные позже, в двадцатых годах).
126*
127
Ю.А.
А! Пимоненко хочет затмить
«Запорожцев» Сверчкова
Здесь не писать.
Простой цветочек, дикий,
Попал в один пучек с гвоздикой —
И что же? от нея душистым стал и сам.
Хорошее знакомство в прибыль нам.
Без царя земля вдова.
ОБЕД НА 3 МАРТА
скоромный
1) Перловый суп
2) Котлеты
3) Рисовый каравай
постный
1) Лапша
2) Судак жареный
3) Черничный суп
типо-лит. «Р.Шварц» 917
Портрет 3.И.Гржебина. Рисунок
Ю.Анненкова.
Художник Зиновий Исаевич Гржебин прославился в
1906 году остроумной карикатурой на Николая II в жур-
нале «Жупел», выходившем под негласной редакцией —>
Все записи на странице слева принадлежат Чуковскому.
В левом нижнем углу страницы наклеен листок из календаря.
Чуковский упоминает художников Н.К.Пимоненко и Н.Е.Сверч-
кова. 06а учились в Академии художеств, но принадлежали к раз-
ным поколениям, — Сверчков учился в 1827-29 годах, а Пимонен-
ко — в 1882-84, почти шестьдесят лет спустя. Сохранились отзывы
И.Репина об этих художниках. 0 Пимоненко: «Хороший был чело-
век и художник Николай Корнильевич Пимоненко» (Новое о Репи-
не. Л.: Художник РСФСР, 1969, с. 162). И о Сверчкове: «...как ху-
дожник он принадлежит к числу художников времен Очакова и по-
коренья Крыма» (Художественное наследство, с. 137).
Н.Е.Сверчков был профессором, академиком.
Ю.А. — подпись Юрия Анненкова под рисунком.
71
Чукоккала
Лэрького*. Цржебина судили, приговорили к тю-
ремному заключению, после чего он перестал
заниматься искусством и неожиданно для всех
превратился в издателя. При содействии Леони-
да Андреева организовал издательство «Шипов-
*В дневнике Чуковского описана эта карикатура
Гржебина. Она называлась «Оборотень» и изображала
«двуглавого орла, который, будучи перевернут вниз го-
ловой, превращался в фигуру Николая II с обнаженны-
ми ягодицами. За этот дерзкий рисунок Гржебин был
приговорен к году крепости» (Дн.-2, с. 438).
ник». Основанный им во время войны журнал
«Отечество» не имел успеха и вскоре прекратил
свое существование.
Одно время Гржебин был заведующим изда-
тельской частью «Всемирной Литературы», по-
том основал свою собственную фирму «Изда-
тельство З.И.Гржебина», которым руководил
Пэрький.
Я часто бывал у него в доме на Таврической
улице, так как привязался к его детворе. Детей у
него было трое: Капа, Буба, Ляля. Ляля Гржеби-
на — изящная, тоненькая семилетняя девоч-
ка — стала героиней моей сказки «Крокодил».
129*
Есть в Баку у нас шатенка
вай вай
По фамилии Журбенко
вай вай
Та Журбенка декадентка
вай вай
От любви ползет на стенка
вай
В Петербурге есть красивый
вай вай
Сладострастный и смешливый
вай вай
Скоро будет он плешивый
вай вай
Но пока еще красивый
вай
А в Баку живет шатенка
вай вай
От любви ползет на стенка
вай вай
Посмотри на эту дуру
вай вай
Влюблена в литературу
вай
Посмотри на эту дуру
вай вай
Влюблена в литературу
вай вай
Даже за макулатуру
вай вай
Отдает свою натуру
вай
72
Страницы 12,у 130рукописного альманаха
130"
В Петербурге есть красивый
вай вай
У него в душе извивы
вай вай
У него в душе порывы
вай вай
У него роман паршивый
вай
У него роман паршивый
вай вай
Несмотря на все извивы
вай вай
Несмотря на все порывы
вай вай
Несмотря, что он красивый
вай
Журбенко — неустановленное лицо. Судя по содер-
жанию стихотворения, она рассылала писателям какие-
то анкеты с вопросами о литературе.
В Петербурге есть красивый... У него роман парши-
вый... — Намек на Николая Чуковского и его первый
роман, а точнее, приключенческую повесть для юноше-
ства «Танталэна» (1925). Действие романа развертыва-
ется на таинственном острове, который и называется
Танталэна.
Фэдорченко — писательница Софья Захаровна Фе-
дорченко, автор книги «Народ на войне» и многих кни-
жек для детей.
Демимонденка — дама полусвета.
Стихотворение записал в «Чукоккалу» Симон Давы-
дович Дрейден.
Дрейден учился в Тенишевском училище вместе с
детьми Чуковского — Колей и Лидой. В 1923-24 годах
он некоторое время был секретарем Корнея Иванови-
ча. Вместе они составили и издали сборник «Русская
революция в сатире и юморе» (1925). Со школьных лет
Дрейден был дружен с Николаем Чуковским.
Впоследствии Дрейден стал театральным критиком,
пережил арест, лагеря и был освобожден лишь после
смерти Сталина.
Чуковский пишет о Дрейдене в своем дневнике, что
это человек «умный, задушевный, радостный» (Дн.-2,
с. 388).
В 1989 году, через двадцать лет после смерти Чуков-
ского, Дрейден опубликовал фрагмент своих мемуаров
«Вспоминая Корнея Ивановича» («Театр», 1989, № 7).
Полностью воспоминания не опубликованы до сих пор.
Рукопись содержит многие письма, афиши, надписи на
книгах и другие документы, связанные с Чуковским.
Вспоминая 20-е годы, Дрейден пишет: «Одной из из-
любленных нами литературных форм были пародии —
перелицовка широко известных стихов».
Пушкин, Фиш, Толстой, Слонимский
вай вай
Абашидзе, Баратынский
вай вай
К. Чуковский, Н. Чуковский
вай вай
Маяковский, Пиотровский
вай
Шварц, Маршак, Тынянов, Бокль
вай, вай
Лифшиц, Кусиков, Софокл
вай вай
Тимошенко, Фэдорченко
вай вай
На посылках у Журбенко
вай
Им посылки шлет Журбенко
вай вай
Декадентка и шатенка
вай вай
Беллетристы и поэты
вай вай
Отвечают на анкеты
вай!
— Я родился в Кишиневе
вай вай
Поклонялся Иегове
вай вай
Моя мать демимонденка
вай вай
А моя жена — Журбенко!
вай
Сим. Дрейден
Ник.Чуковский
1926. VIII
73
Чукоккала
12] РоогУопк!гсказал Гамлет, и я ему глубоко сочувствую.
Подъезжая к черному Бело-острову.
18/31 марта 1915
Шарж на проф. С.А.Венгерова раб. Н.Н.Евреинова.
18III915
Н. Евреинов
— Это — не Фидлер, а — проф. С.А.Венгеров.
Ф.Ф.Ф.
— И 1"аи* Гаие Ьоппе гтппе аи таш/а1$ ]еи2
С. Вен герое
1 Бедный Йорик! (англ.).
2 Приходится делать хорошую мину при плохой игре (франц.).
Над рисунком — поясняющая надпись Чуковского, а под шар-
жем справа дата и подпись его автора — Н.Евреинова.
Федор Федорович Фидлер был одной из досто- ше тридцати раз в год. Что-то в моей физионо-
примечательностей тогдашнего Питера. Немец, мии не внушало им доверия.)
влюбленный в русскую литературу, неутомимый Фидлер всегда волновался, проезжая через
переводчик русских поэтов на немецкий язык, эту неприятную станцию. Поэтому в «Чукокка-
он постоянно вращался в литературной среде, ле» он назвал Белоостров — черным,
был закадычным приятелем Куприна, Мамина- К Репину он в тот день приехал вместе со
Сибиряка, Баранцевича, Альбова. Знал Чехова, своим другом, известным историком литературы
Короленко, Михайловского. Создал у себя в доме Семеном Афанасьевичем Венгеровым, которого
литературный музей, в котором были рукописи здесь же, на этой странице, очень ехидно изоб-
Льва Толстого, Некрасова, Чехова и многих дру- разил Н.Н.Евреинов.
гих. Подписывался либо Ф^, либо Ф.Ф.Ф. Был Фидлер, словно испугавшись, что этот шарж
добрый компанейский человек. могут по ошибке принять за его изображение,
Так как Репин жил в Финляндии, ехать к нему счел необходимым заявить, что это не он.
и от него приходилось через пограничную стан- Но благодушный Венгеров, не увидев в этом
цию Белоостров, где жандармы проходили по шарже ничего обидного, кротко утешил себя,
вагонам и задерживали подозрительных лиц. приписав по-французски: И Гаи* Ыхе Ьоппе
(Кстати сказать, меня они задерживали не мень- пипе а ташяаз ]'еи.
732* «Поймали птичку голосисту,
И ну сжимать ее рукой,
Пищит бедняжка пуще свиста,
А ей твердят: "Пой, птичка, пой!"»
Так говорил Державин славный,
А я, когда к стене припёрт,
Могу из лирики забавной
Припомнить только третий сорт.
СТИШКИ 1922 ГОДА:
ПУШКИНИСТАМ
«И в сладких таинствах любви»
А.Пушкин
В сладких таинствах поэт
Был большим артистом.
И теперь покоя нет
Бедным пушкинистам.
74
Страницы 131" 133рукописного альманаха
И где Пушкин рвал цветы,
Там бедняги внуки
Ловят бабочек мечты
На аркан науки.
С кем в любовном был чаду?
Две ли, три ли ночи?
И кого имел в виду,
Если молвил «очи»?
Если «Дева между скал»,
То какая дева?
Как ее поцеловал?
Справа или слева?
Доказательств длинный ряд
И цитат балласты... —
Так историю творят
Новые схоласты.
Тайна ж пушкинских интриг
От такого ока,
Как поэзии язык
Далеко, далёко.
Вот какие стихи приходят на память, когда не вдохно-
вение, а «припертость».
2 авг. 1945. Переделкино. Ив.Розанов
Иван Никанорович Розанов — знаток поэзии, иссле- Специальная работа И.Н.Розанова «Пушкин в поэзии
дователь истории русской лирики, профессор Москов- его современников» (Литературное наследство,
ского университета. И.Н. Розанов опубликовал около Т. 16-18. М., 1934, с. 1024-1042) представляет собой
трехсот работ о творчестве русских поэтов и собрал об- критическое рассмотрение стихов русских поэтов, посвя-
ширную библиотеку русской поэзии. Основные ее бо- щенных Пушкину.
гатства — первые и последующие прижизненные изда- Чуковский был издавна знаком с Розановым, а
ния русских поэтов Х\/Ш-ХХ веков. в 1945 году виделся с ним в Переделкине.
После кончины Розанова его вдова передала библи- Первая строфа чукоккальских стихов Розанова — ци-
отеку в дар московскому Музею А.С.Пушкина. Созда- тэта из эпиграммы Г.Р.Державина «На птичку». Третья
тель и первый директор этого музея А.З.Крейн посвя- строка у Державина читается так: «Пищит бедняжка вме-
тил И.Н.Розанову страницы своей книги «Жизнь музея» сто свисту». Эпиграф заимствован из стихотворения
(М.: Советская Россия, 1979, с. 52-56). А.С.Пушкина «19 октября 1827».
133* Блинов, сосед дачевладелец, в жену
к-рого был влюблен Маяковский (см. стих.
Кармена «Барыня»).
Эти наброски сделаны в Пенатах Петром Дмитриеви-
чем Бучкиным, учеником гравера В.В.Матэ. Петр Дмит-
риевич — иллюстратор детских книг, автор множества
портретных зарисовок.
Мой сосед, куоккальский дачевладелец Блинов (кажет-
ся, учитель рисования) был у меня один-единственный
раз. Бучкин сделал с него на одном листе два беглых на-
броска.
Полностью страница печатается впервые.
Пояснения под рисунками сделаны Чуковским. Стихотворение
Кармена «Барыня» см. на с. 47.
75
Чукоккала
134
135"
П.Бучкин
1915. 22 марта
Пасха
М.Вербов
14.У1.1915г.
Куоккала
Портреты К.Чуковского. Слева рисунок П.Бучкина, справа — М.Вербова.
136
Посвящается
Игорю Северянину
...И граф сказал кокотессе:
«Мерси вас за чай и за бул-
ку».
Тэффи
24 марта 1915.
...Графиня, проснувшись по
утру, полезла под кровать за
известным предметом...
— Графиня, не за то хватае-
тесь! — загремел под крова-
тью голос знаменитого сыщи-
ка...
А.Толстой
137
Приезжая из Куоккалы в Петербург, я часто бывал у поэта Фе-
дора Сологуба. Незадолго до этого он женился на переводчице
Анастасии Николаевне Чеботаревской, и весь уклад его жизни
стал другим. Прежде, когда он жил на Васильевском острове, об-
становка в его доме была скромная, без всяких претензий. Теперь
он переехал на Разъезжую улицу, и жена его устроила литератур-
ный салон. В салоне стал бывать юный поэт Игорь Северянин, в
судьбе которого Федор Сологуб принимал тогда большое участие.
Здесь, у Сологуба, многие из нас впервые познакомились с Иго-
рем Северяниным и слышали его напевную декламацию. В стихах
Северянина нас поразило сочетание сильной и высокой лирично-
сти с дешевым снобизмом.
О.А.Судейкина
24 марта
1915 г.
Рисунок С.Ю.Судейкина.
Дату слева под автографом
Тэффи поставил Чуковский.
Справа под рисунком — записи
С.Ю.Судейкина.
76
Страницы 134 ~~ 139 рукописного альманаха
Остроумная Надежда Александровна Тэффи,
высмеивая салонно-кокотистый стиль, там же, у
Сологуба, написала в «Чукоккалу» пародию на
Игоря Северянина.
Среди гостей Сологуба был в тот вечер Алек-
сей Николаевич Толстой.
— Нет, — сказал он Тэффи, — вы не знаете
высшего света.
И, взяв «Чукоккалу», тоже пропародировал
Игоря Северянина.
На этом журфиксе была вместе со своим му-
жем артистка Ольга Афанасьевна Глебова-Су-
дейкина. В тот сезон или несколько раньше она
играла главные роли в пьесах Юрия Беляева
«Псиша» и «Путаница» и имела огромный ус-
пех. В газетах и журналах начиная с декабря
1909 года можно найти немало восторженных
отзывов об ее грациозной, игриво-просто-
душной игре. Ее муж Сергей Судейкин, извест-
ный в ту пору художник, написал ее портрет во
весь рост в роли Путаницы (так звалась герои-
ня пьесы).
У Ольги Афанасьевны был непогрешимый эс-
тетический вкус. Помню те великолепные кук-
лы, которые она, никогда не учась мастерству,
так талантливо лепила из глины и шила из цвет-
ных лоскутков. Она была близка к литератур-
ным кругам. Я встречал ее у Сологуба, у Вяче-
слава Иванова — иногда вместе с Блоком, ино-
гда — с Максимилианом Волошиным. Нарядная,
обаятельно-женственная, всегда окруженная ро-
ем поклонников, она была живым воплощением
своей отчаянной и эротически-пряной эпохи; ее
образ угадывается в поэме Анны Ахматовой:
Ты в Россию пришла ниоткуда,
0, мое белокурое чудо,
Коломбина десятых годов!
Что глядишь ты так смутно и зорко? —
Петербургская кукла, актерка,
Ты — один из моих двойников.
К прочим титулам надо и этот
Приписать. 0, подруга поэтов...
На вечере у Сологуба Судейкин зарисовал ее
в «Чукоккале», наметив разноцветными каран-
дашами краски ее костюма.
139"
БАРЫНЯ № 2
(из Куоккальского альбома)
Кармен
С петухами поднялась,
В город Питер собралась —
Ба-арыня, барыня,
Сударыня барыня.
Критик-муж всю ночь строчил
И статью ей поручил.
Барыня, барыня...
Помни, что-б в набор она
К двум часам была сдана.
Барыня...
Машет барынька рукой:
— Нам ведь это не впервой.
Барыня...
Капор быстро прикрутила,
Бровку чутку причернила
Барыня...
И поглубже мужнин труд
За корсаж на белу грудь
Барыня...
Что-б в пути не обронить
И скандала не нажить
Барыня...
Напоследок уж в дверях
На детей нагнала страх
Барыня...
Не шалить и не мешать
«Уоту» нашему поспать.*
Барыня...
Валит снег, глаза слепит,
Ель скрипит, сосна трещит.
Барыня...
Запахнувши модный сак,
Лупит к станции чрез парк
Барыня...
Раскраснелась, разварилась,
Вся в бебешку обратилась
Барыня...
Сердце екает, стучит,
Добежит, не добежит
Барыня...
А!.. Вот кстати!.. Соколов!
Вы-бы нам хоть сажень дров!
Барыня...
Что за умное лицо?!
Э, да это Шапиро!
Барыня...
Приходите в Воскресенье,
Будет Репин и варенье!
Барыня...
№1* УУШтап (1819-1892) ->
77
Чукоккала
140*
14Г
Будут Фидлер, Грузенберг,
Фон-дер-Гольц и Гриппенберг.
Барыня...
Ли-хунг-Чанг и Китченер,
Энвер-Бей и Розинер.
Барыня...
И сам Битти адмирал
Быть с эскадрой обещал.
Барыня...
Именитый все народ,
Не клади им пальца в рот.
Барыня...
И пока она трещала
Поезд нужный проморгала
Барыня...
Ох, да ах, да ах, да ох!
Я спешила, видит Бог!
Барыня...
Ну да ладно! Через час
Поезд есть другой у нас.
Барыня...
Повздыхала, потолклась
И к Карменам поддалась
Барыня...
Что-бы время скоротать,
Новым чувствам волю дать.
Барыня...
Не хотите-ли чайку?
А быть может кофейку?
Барыня...
Иль чего-нибудь съедите?..
Скиньте капор, посидите!
Барыня...
Что вы?! Что вы?! Впрочем — чай...
Ну, а как наш Николай?!*
Барыня...
Правда мил он и остер,
Хоть фразер он и актер.
Барыня...
Милюков, Набоков, Гессен!
Кони тоже интересен!
Прочитайте «Аполлон»,
Там Ауслендер не дурен.
Барыня...
Что Белинский, Горнфельд,
Айхенвальд и Кранихфельд?
Барыня...
Измоталась я вся за ночь,
Все не спит Корней Иваныч.
Барыня...
Спать и мне он не дает,
Со статьями пристает...
Барыня...
Боже, кажется, свистит!
Как-бы вновь не пропустить.
Барыня...
— Где мой капор?! Где мой сак?!
— Ну чего вы мчитесь так?!
Барыня...
Вы всегда, как на пожар...
Вот несут уж самовар...
Барыня...
Капор валится на пол,
И опять она за стол
Барыня...
И опять она ку-ку,
Как кукушка на суку.
Барыня...
— Милюков, Набоков, Гессен,
Кони тоже интересен.
Барыня...
"Ник.Ник.Евреинов, редактор малораспространенного журнала «Пот Кукелка».
78
Страницы 140-142 рукописного альманаха
— Кранихфельд и Горнфельд,
Горнфельд и Кранихфельд.
Барыня...
Чай откушали давно/
Смотрит ноченька в окно.
Барыня...
Потянулась и зевнула,
На статью рукой махнула.
Барыня...
Валит снег, глаза слепит,
Ель скрипит, сосна трещит,
Барыня...
Возвращается домой,
Без аванса, со статьей
Барыня...
А поутру (ну пассаж),
Критик зрит такой пейзаж
Барыня...
Прикурнув на канапэ,
Как невинное бебе.
Барыня...
'Характерно, что, кроме чаю, Кармены
не угостили ничем бедную голодную
женщину в течение целого дня!
Примеч. редакции.
В своих шуточных стихах Кармен подтрунивает над
Чуковским — «критиком» и его женой — «барыней».
Стихи содержат намеки на занятия Чуковского (Уот Уит-
мен), его бессонницу («все не спит Корней Иваныч»),
его «воскресенья» (день, когда в доме собирались гос-
ти). При этом имена гостей, действительно бывавших у
142
Сергей Чехонин. 1922 г.
На этом динамическом портрете я изображен
в несколько приукрашенном виде: никогда в те
времена не было у меня такого красивого гал-
стука.
Замечательный график Сергей Васильевич
Чехонин был иллюстратором моей сказки «Тара-
канище» в первом издании. Я познакомился с
ним еще в 1905 году, когда он был одним из са-
мых ретивых сотрудников журнала «Зритель».
К.Чуковский. Шарж СЧехонина.
79
Крепким сном подруга спит,
И рядышком статья лежит.
Барыня...
Как не плакать, не орать,
И вещами не швырять.
Барыня...
И чернильницу о пол,
И ногой в дубовый стол.
Барыня...
Критик больно осерчал
И сам в город поскакал...
Кармен
30 марта 1915 г.
К примечанию редакции:
О, человеческая ложь, о, воистину
тевтонская наглость! И поили, и корми-
ли «бедную, голодную» женщину и
терпеливо выслушивали ее потрясаю-
щие жалобы на судьбу, связавшую ее с
русской критикой, и утешали, и сунули
даже на дорогу конфетку.
9 июня 1915 г.
Случайно заночевавший в этом доме
«выселенец» Кармен
Чуковских (Репин, Фидлер, Розинер), перемешаны с име-
нами известных иностранных политических деятелей, ни-
когда в Куоккалу не приезжавших (Ли-хунг-Чанг, Битти-
адмирал и т. п.).
Подстрочные примечания к стихам написал Чуковский.
Предыдущую «Барыню» Л.Кармена см. на с. 47.
Чунокнала
Бродил Кук около
Своей Австралии,
А Вы — Куоккола
И даже далее.
143"
Пусть не раскокал кок кола,
Вам не ему ведь похвала.
+
Дорогому К.И.Ч.
Б.М.З. — случайный спич.
Автор неизвестен.
144
145
Роде вспомогат.
Кример
Крючков
Глазунов
Шаляпин
Уэллз
Родэ
М.Горький
М.Ф.Андреева
М.Бенкендорф
№115 Лг.1
Родэ и другие
Кеуеп'е2 ор. 18
б.НаггеуеШ
Н. Евреинов
Портрет ком-
позитора
Гартевельта
(младшего)
раб. Н.Н.Евре-
инова.
Родэ и другие. Снимал
М.Наппельбаум.
Когда на квартире у ГЬрького была устроена
вечеринка в честь Герберта Уэллса, петроград-
ские хозяйственники поручили ее организацию
некоему Родэ, бывшему владельцу ресторана.
Ресторан был загородный и назывался «Вилла
Родэ». При вилле был первоклассный притон,
пользовавшийся большой популярностью среди
кутящей «золотой молодежи».
Во время вечеринки у ГЬрького решено было
сняться. Когда все уселись перед фотоаппара-
том, лукавый Родэ неслышными шагами под-
крался к центральной группе и стал между Горь-
ким и Уэллсом — без их ведома. Получилось не-
вероятное трио: два всемирно известных писа-
теля и над ними в качестве их близкого друга
недавний владелец шато-кабака.
Впоследствии А.М.ГЪрький подарил мне этот
снимок, назвав его «Родэ и другие».
Среди этих «других»: ГЪрький, Уэллс, М.И.Бен-
кендорф (Будберг), М.Ф.Андреева, А.К.Глазунов,
Ф.И.Шаляпин и сын Уэллса (у ног М.И.Будберг).
В 1914 году Г.В.Еартевельт приехал в Пенаты
и после краткого концерта сообщил, что вскоре
собирается жениться.
Художник И.Бродский изобразил его в «Чу-
коккале» в несколько приукрашенном виде
(см. с. 26).
80
Страницы 143-146руноп исного альманаха
Присутствующий при этом Н.Н.Евреинов
сказал, что, должно быть, именно такой пред-
ставляется наружность музыканта его невес-
1 №11$ Зг. — Уэллс-младший (англ.).
2Кёуеп'е — музыкальный термин, пьеса лирического,
задумчивого характера (франц.).
Все надписи на фотографии (слева) сделаны Чуков-
ским.
Происхождение слов «Роде вспомогат.» становится
понятным из мемуарного очерка Владислава Ходасеви-
ча «Горький». В очерке Ходасевич рисует сложный,
проникнутый любовью и пониманием портрет Горького.
Он отмечает его «любовь к людям, нарушающим или
стремящимся нарушить заведенный в мире порядок.
Диапазон этой любви... простирался от мнимых нару-
шителей естественного хода вещей, то есть от фокусни-
ков и шулеров, — до глубочайших социальных преоб-
разователей...». Ходасевич рассказывает, что среди
тех, кто нравился Горькому, были «авантюристы, мо-
шенники и воры разного калибра. Некоторые окружали
его всю жизнь. Их проделки, бросавшие тень на него
самого, он сносил с терпеливостью, которая граничила
с поощрением. Ни разу на моей памяти он не уличил ни
одного и не выразил ни малейшего неудовольствия. Не-
кий Роде, бывший содержатель знаменитого кафешан-
тана, изобрел себе целую революционную биографию.
Однажды я сам слышал, как он с важностью говорил о
своей "многолетней революционной работе". Горький
те. И тут же нарисовал Гартевельта в том ви-
де, каким он будет казаться своей законной
жене.
души в нем не чаял и назначил его заведовать "Домом
Ученых", через который шло продовольствие для петер-
бургских ученых, писателей, художников и артистов.
Когда я случайно позволил себе назвать "Дом Ученых"
Роде-вспомогательным заведением, Горький дулся на
меня несколько дней...
Отношение ко лжи и лжецам, — продолжает Ходасе-
вич, — было у него, можно сказать, заботливое, береж-
ное. Никогда я не замечал, чтобы он кого-нибудь вывел
на чистую воду или чтобы обличил ложь — даже самую
наглую и беспощадную. Он был на самом деле довер-
чив, но сверх того еще и притворялся доверчивым. От-
части ему жалко было лжецов конфузить, но главное —
он считал своим долгом уважать творческий порыв, или
мечту, или иллюзию даже в тех случаях, когда все это
проявлялось самым жалким или противным образом.
Не раз мне случалось видеть, что он рад быть обману-
тым. Поэтому обмануть его и даже сделать соучастни-
ком обмана ничего не стоило» (Ходасевич, с. 363, 364,
369).
Над нотами (справа вверху) — автограф Г.Гарте-
вельта.
Ниже подпись автора рисунка Н.Евреинова и пояс-
няющая запись К.Чуковского под рисунком.
146
ЭКСПРОМТ Т.Л.ЩЕПКИНОЙ-КУПЕРНИК
после того как Д.Д.Бурлюк и В.В.Каменский
прочитали в Пенатах оду Репину.
Нуоккала
22 окт. 1914
Вот Репин наш сереброкудрый
— Как будто с ним он век знаком —
Толкует с добротою мудрой
— и с кем? С Давидом Бурлюком.
Искусства заповеди чисты!
Он был пророк их для земли...
И что же? Наши футуристы
К нему покорно* притекли!..
ЩК
Примечание В.В.Каменского:
*Помимо покорности футуристы всегда отличались рыцар-
ским благородством, о чем упорно умалчивают поэты и пресса с
иного берега
Василий Каменский
Давид Бурлюк и другие футуристы часто за-
являли о своей неприязни к Репину. Дело до-
шло до того, что, когда какой-то сумасшедший
в январе 1913 года порезал ножом картину Ре-
пина «Иван Грозный и сын его Иван», Давид
Бурлюк вместе со своими единомышленниками
устроил в Политехническом музее демонстра-
цию в честь этого субъекта — за то, что он буд—>
81
Чуноккаяа
то бы пытался уничтожить дурное произведение
искусства.
Маяковский в демонстрации не участвовал, хотя
неоднократно в печати выражал свое отрицатель-
ное отношение к творчеству Репина. Поэтому
многим гостям художника показался странным тот
Заглавия над стихотворением и над примечанием
написал Чуковский.
ЩК— монограмма Татьяны Щепкиной-Куперник.
Сохранились воспоминания Т.Л.Щепкиной-Куперник
и Д.Бурлюка о визите футуристов к Репину. Репин в это
время как раз работал над портретом Т.Л.Щепкиной-
Куперник. Вот ее запись:
«В этот день к нему приехали футуристы — Камен-
ский, Бурлюк, еще кто-то. Это были представители со-
вершенно неприемлемого для него направления. Надо
было видеть, как в Репине боролись два чувства: раду-
шие хозяина и, как он потом признавался мне, "жела-
ние отделать этих шутов как следует, чтобы до новых
веников не забыли!".
Каменский написал ему экспромт. Я не помню точно
всего, но ход рифмы запомнила:
" невыразимо
великолепен
Сидел Илья Ефимо-
вич великий Репин!"
Даже этот комплимент не примирил Репина с футу-
ристами. Он ежился и корчился, как Мефистофель от
креста, и вообще был весь колючий.
Он быстро увел меня после обеда в мастерскую, и
пока писал, потребовал от меня, как часто это делал,
чтобы я прочла ему какие-нибудь свои стихи.
Я прочла ему что-то немудреное, описание природы,
он одобрительно качал головой и окал:
факт, что Бурлюк и Каменский через полтора года
как ни в чем не бывало явились к Репину в Пенаты
и даже прочли в его честь восторженную оду.
Среди гостей Репина была поэтесса Татьяна
Львовна Щепкина-Куперник, выразившая свое
мнение стихами.
— О, о, о! Вот это-то и надо: просто, просто... Как
сама природа — проста».
А вот фрагменты воспоминаний Д.Бурлюка:
«Вася Каменский, поэт — с ним в те годы я был не-
разлучен — повез меня к Евреинову. Через три дня по
прибытии в Куоккалу состоялся наш визит к Репину.
В это утро я и Каменский написали по стихотворе-
нию в честь автора "Бурлаков" и "Запорожцев, пишу-
щих письмо султану".
Так как в то время мы, футуристы, были "в моде", то
где бы ни появлялись, нас начинали просить прочесть
что-нибудь. Вполне понятно, что за столом у Репина на-
до было читать не случайное, поэтому мы сочли на сей
раз необходимым специально подготовиться...
Репин выразил удовольствие, что футуристы посети-
ли его, что они пришли, "как равные к равному"...
Я, а затем Каменский прочитали Репину свои стихи в
честь него. Своего произведения я не помню, стихи же
Васи Каменского звучали приблизительно так:
На поляне рыжый ржет жеребенок,
И колоколят колокола.
Я заблудился, поэт-ребенок,
Пришедши к морю Куоккала...
Все было просто невыразимо.
И в простоте великолепен
Сидел Илья Ефимо-
вич великий Репин.
Стихи Каменского имели успех» (Художественное на-
следство. Т. 2, с. 278-279, 281).
14Т
В ЧУКОККАЛО
Здесь мило все, и нет банальности,
И если часто здесь бывать,
Не ниже средней гениальности
Поэтом может всякий стать.
И вот, мне данный срок удвоив,
И я, прозаик, что-то сплел...
Мораль: война родит героев,
Родит певцов Корнея стол.
Ю.Волин
8 декабря 1914 г.
Имена Ю.Волина и его жены уже встречались на
страницах «Чукоккалы» (см. с. 27 и 70).
82
Страницы 147-149 рукописного альманаха
148
149*
Пользуясь разрешением владельца настоя-
щего предприятия — не писать о войне, я с бла-
годарностью исполняю это.
1914 г. 29 окт. И.Потапенко
Рисунки Ю.Анненкова.
СОБАКА СРЕДНИХ ЛЕТ.
Шатается,
Болтается
Собака средних лет;
Везде она страдалица
Должна оставить след
На тумбе-ли,
На клумбе-ли,
На чем нибудь ином...
До вечности
Конечности
В стремлении больном
Вздымаются
И мается
Собака средних лет...
Таким мне представляется
И твой удел, поэт!
Владимир Воинов.
19 или говорят 15-ое февраля 1915 г.
Ю.А. 1915.
Это стихотворение написано поэтом-сатири-
концем Владимиром Воиновым по поводу тех
экспромтов, которые большие поэты оставляют
в альбомах. Выразительные иллюстрации к сти-
хотворению исполнены Юрием Анненковым.
Запись И.Потапенко печатается впервые.
Игнатий Николаевич Потапенко — прозаик, драма-
тург.
В своем дневнике Чуковский дает Потапенко такую
характеристику: «Потапенко, Игнатий Ник. Относится к
ИЗВОЩИКМИТЯ
У извощика Мити
Без матери за порог не вытти...
Все мать и мать —
Одна сноровка,
Своим наплевать, а прохожим господам неловко,
Особливо барину при часах с цепочкой,
Особливо барыне с образованной дочкой...
Только конь у Мити счастливый —
Отмахивается и хвостом и гривой,
Покачивает головой,
Перемигивается с клячей легковой.
Что ему матерное слово,
Ежели и от кнута здорово?..
Взяли Митю в солдаты —
Солдатские души святы,
Сегодня штык и конь казацкий,
А завтра в могиле братской.
Повидал Митя боевую разруху
Засорил стальной шрапнелью брюхо
Лежит в лазарете
Держит крепкое слово на примете
Ой барыня в платочке — заткни уши —
Ужо Митя оглушит.
Валентин Горянский
15-ое февр. 1915 г.
Валентин ГЪрянский одно время приобрел боль-
шую популярность своими стихами в журнале
«Сатирикон». Он был у меня всего один раз.
Его стихотворение, помню, полюбилось В.В.Мая-
ковскому, который затвердил первую строфу.
себе иронически. Мил. Прост. Самый законченный обы-
ватель, какого я когда-либо видал» (Дн.-1, с. 76).
Над рисунками Ю.Анненкова — надпись Чуковского,
под рисунками — инициалы и дата, поставленные
Ю.Анненковым.
83
Чукоккала
150*
151
Самое дорогое
Если бы сейчас на Земле жил старик, которому было бы лет
пятьсот от роду и если бы этот старик был обжора, пьяница и
сквернослов или больной и безумный калека, — все равно! —
все люди любили бы и уважали его больше, чем Христа, Магоме-
та, Будду, больше всех святых гениев и героев. И были бы пра-
вы в своей любви, ибо такой старик утверждал бы самим своим
существованием личное безсмертие, — а только одного этого и
желают люди, только одно это и нужно всем и каждому.
Александр Тынянов
16 августа 1915
Куоккала
Одним из этих стариков
Будет писатель Тиняков.
Б.Садовской
Жена художника Ре-Ми —
Софья Наумовна Ремизова.
1915. 29 марта
Ил. Реп.
В «Чукоккале» сохранился
портрет жены Ре-Ми — Софьи
Наумовны Ремизовой, нарисо-
ванный И.Е.Репиным.
Надпись над портретом сделана
Чуковским. Дата в верхнем правом
углу поставлена Репиным.
Александр Тиняков — поэт, критик, приятель
Б.Садовского. Их записи соседствуют на этой странице.
Пророчество Б.Садовского не сбылось. А.Тиняков
умер в нищете в 1934 году. Его облик в 20-30-е годы за-
печатлен на страницах дневника и воспоминаний Чуков-
ского и в повести М.Зощенко.
24 апреля 1926 года Чуковский записал в дневнике:
«Был у меня Тиняков. Принес свою книжку и попро-
сил купить за рубль. — Что вы теперь пишете? — спра-
шиваю его. — Ничего не пишу. Побираюсь. — То есть
как? — А так, прошу милостыни. Сижу на Литейном.
Рубля 2 с полтиной в день вырабатываю. Только ногам
холодно. У меня и плакат есть "ПИСАТЕЛЬ". Если целый
день сидеть, то рублей пять можно выработать. Это куда
лучше литературы. Вот я для журнала "Целина" написал
три статьи — "О Некрасове", "О Есенине" и (еще о чем-
то), а они ни гроша мне не заплатили. А здесь — на па-
нели — и сыт и пьян. — И действительно, он даже по-
полнел» (Дн.-1, с. 389).
А вот портрет Тинякова по воспоминаниям Чуковско-
го:
«...Жил тогда в Ленинграде один литератор, довольно
способный, но гаденький. Звали его Тиняков. Когда-то
он сочинял очень неплохие стихи в неоклассическом
стиле, но потом стал сотрудничать в черносотенных по-
громных листках. Потом ударился в похабщину и стал
торговать из-под полы непристойными виршами.
Потом нашел себе другую профессию: повесил на
шею плакат, начертал на нем крупными буквами слово
"ПИСАТЕЛЬ" и встал на Литейном проспекте в позе стыд-
ливого интеллигентного нищего» (Собр. соч. Т. 2, с. 531).
В одной из заключительных глав своей автобиогра-
фической повести «Перед восходом солнца» М.Зощен-
ко так описывает свою встречу с Тиняковым:
«Я встретил Т[инякова] год спустя. Он уже потерял
человеческий облик. Он был грязен, пьян, оборван. Кос-
мы седых волос торчали из-под шляпы. На его груди
висела картонка с надписью: "Подайте бывшему по-
эту". Хватая за руки прохожих и грубо бранясь, Т[иня-
ков] требовал денег...
Образ этого поэта, образ нищего, остался в моей па-
мяти, как самое ужасное видение из всего того, что я
встретил в жизни». (Мих.Зощенко. Собр. соч. В 3 т.
Т. 3. Л.: Художественная литература, 1987, с. 599).
84
Страницы 150-153 рукописного альманаха
152
Заявляю, что я больше к так
называемым футуристам
не принадлежу.
В.Хлебников
Ст. Куоккала Финл. Ж. Д. 90-91
Чуковский
На посмертной выставке художника Я.Ф.Ци-
онглинского я встретил Велимира Хлебникова и
пригласил его к себе в Куоккалу. По дороге
Хлебников не произнес ни одного слова, и мне
даже показалось, что он дремлет. Потом, взяв у
меня каталог этой выставки, он неожиданно на-
писал на обороте его обложки: «Заявляю, что я
больше к так называемым футуристам не при-
надлежу».
Вручив мне этот документ, он снова погрузил-
ся в молчание. Чем был вызван его поступок, я
до сих пор понять не могу.
Справа, поперек страницы проступает адрес Чуков-
ского, написанный его рукой.
Знакомство Чуковского с Хлебниковым относится,
вероятно, к осени 1913 года, когда Чуковский выступал
с лекциями о футуристах.
«Октябрь и ноябрь тринадцатого года отмечены в бу-
детлянском календаре целой серией выступлений, сре-
ди которых не последнее место занимали лекции Кор-
нея Чуковского о футуризме, прочитанные им в Петер-
бурге и Москве, — пишет Бенедикт Лившиц. — Чуков-
ский разбирался в футуризме лишь немного лучше дру-
гих наших критиков, подходил даже к тому, что в его
глазах имело цену, довольно поверхностно и легкомыс-
ленно, но все же он был и добросовестней, и несрав-
ненно талантливей своих товарищей по профессии, а
главное, по-своему как-то любил и Маяковского, и
Хлебникова, и Северянина. Любовь — первая ступень к
пониманию, и за эту любовь мы прощали Чуковскому
все его промахи.
В наших нескончаемых перебранках было больше
веселья, чем злобы. Однажды сцепившись с ним, мы,
казалось, уже не могли расцепиться и собачьей свадь-
бой носились с эстрады на эстраду... и даже наезжали
153
В.Сварог
1 апреля 1915.
Портрет писателя
В.В.Воинова, раб. В.Сварога.
Художник-акварелист Василий Семенович
Сварог, которого я вспоминаю главным образом
как исполнителя романсов на гитаре, изобразил
в «Чукоккале» своего друга Владимира Воинова.
Под рисунком — поясняющая запись Чуковского.
доругиваться в Куоккалу, где он жил отшельником круг-
лый год.
О чем нам никак не удавалось договориться, это о
том, кто же кому обязан деньгами и известностью. Чу-
ковский считал, что он своими лекциями и статьями со-
здает нам рекламу, мы же утверждали, что без нас он
бы протянул ноги с голоду, так как футуроедство стало
его основной профессией...
Блестящий журналист, Чуковский и в лекции пере-
нес свои фельетонные навыки, постаравшись выхватить
из футуризма то, на чем легче всего можно было заост-
рить внимание публики, вызвать "шампанский" эффект,
сорвать аплодисменты. Успех был ему дороже исти-
ны...» («Полутораглазый стрелец», с. 439, 441).
Лекция Чуковского называлась «Искусство грядуще-
го дня» и под названием «Футуристы» опубликована в
его сборнике «Лица и маски» (СПб.: Шиповник, 1914) и
отдельной книгой (Пб.: Полярная звезда, 1922).
В комментарии к «Полутораглазому стрельцу»
(с. 682) встреча Чуковского с Хлебниковым отнесена к
4 февраля 1914 года, а чукоккальская запись Хлебнико-
ва объяснена его столкновением с Кульбиным из-за
лекций итальянского футуриста Маринетти.
85
Чукоккала
155 Каков будет худ. Н.В.Ремизов на военной службе.
Автошарж.
Н.Реми
15
28 июня
Художник Ре-Ми, ожидая призыва в армию, попытался вообра-
зить, каким он будет в солдатской форме. Получилось нелепое
чучело, которое и нарисовал он в «Чукоккале».
На самом деле в солдатской форме он оказался еще непригляд-
нее: ему сбрили его пышные кудри, которые красуются на вооб-
ражаемом портрете.
Название рисунка написал Чуковский. Дату и подпись поставил Н.Ре-
мизов.
О художнике Н.В.Ремизове (Ре-Ми) см. с. 99.
157 в Д°м Искусств
В совет старейшин
Алексея Ремизова
ЖАЛОБНОЕ О ПОМОЩИ
Прошу, если возможно, не откажите, выдай-
те мне денег долгосрочно
захирел и озяб
То, что получаю, мне никак не хватает при
всяких выдумках, терпений и внушениях *
Если бы я был, как человек, я бы безропот-
но держался и тем, что есть *
О моей боли разслабляющей и потом требу-
ющей, знает всякий, с кем судьба сводила в
делах и так — у дел за много лет *
И если еще жив и обманываю своим лётом
стрекозьим и опухом соблазняю, жив и живу
добротой человеческой *
Передаю через Вячеслава Яковлевича Шиш-
^ го* кова, который и свидетельствует
Алексей Ремизов
14 VI МСМХХ В. 0. 14 л 31 кв. 48 209-69
Романист и археолог Алексей Михайлович Ре-
мизов был совершенно не приспособлен для су-
ровой жизни двадцатых годов в Петрограде.
Единственное, что он умел, — это обращаться
ко всем, главным образом не к тем, к кому следова-
ло, с самыми трогательными (в большинстве слу-
чаев демонстративно нелепыми) просьбами о по-
мощи, написанными старинной затейливой вязью.
Некоторые из этих прошений, обращенных в
Дом Искусства, сохранились в «Чукоккале».
О Доме Искусства см. по Предметному указателю.
В. 0. 14 л — Васильевский остров, 14-я линия.
86
Страницы 155-161
рукописного альманаха
160
16Г
Обе Берсон.
Рис. В.Маяковского
Маргоша
10 июня 1915. Сестры Берсон.
Рис. В.Маяковского
Ко времени пребывания в Куоккале относится
ряд рисунков Маяковского в «Чукоккале».
Петроградские знакомки Маяковского, ранние
поклонницы его таланта, сестры «Маргоша» и
«Мариша» Берсон. Они сидят на огромных валу-
нах, сваленных на взморье у одной из куоккаль-
ских дач.
«Маргоша» Берсон была пианисткой.
Любовь, любовь небесный воин,
Куда летит твое копье?
Кто гнева дивного достоин,
Кто примет в сердце острие?
Ах я боюсь, что мимо, мимо
Летит благословенный гнев!
О, будь, любовь, неумолима
Ко мне, надменнейшей из дев!
Твоих небесных своеволий
Возжаждала душа моя!
Дай гибели, дай сердцу боли, —
Пронзающего острия!
Наш. Крандиевская
1915 г. Москва Апрель.
На рисунке — надписи Маяковского.
Сверху — дата и поясняющая запись К.Чуковского.
Наталия Васильевна Крандиевская — поэтесса. Ее
первый стихотворный сборник вышел в 1913 году.
В декабре 1914 года Н.В.Крандиевская стала женой
Алексея Толстого.
Крандиевской посвящена первая часть «Хождения
по мукам» — роман «Сестры», она была прототипом
многих героинь А.Толстого («Любовь», «Невеста», «На-
таша» и др.).
Перу Н.В.Крандиевской — кроме стихотворных
сборников — принадлежат также воспоминания о Ку-
прине, Есенине, М.Горьком и Алексее Толстом.
Письма к ней А.Н.Толстого см.: Из переписки
А.Н.Толстого. Письма к Н.В.Крандиевской-Толстой
1914-1940 гг. / Предисловие и публикация Е.Ю.Литвин
//А.Н.Толстой. Материалы и исследования. М.: Наука,
1985, с. 447-488.
87
Чукоккала
162"
163"
Портрет
К.Чуковского
работы
Ф.Шехтеля.
Автор — ополченец Саратовской дружины.
Слышал от него на Динатре против дер. Михал-
че (высота 306)
июль 1915 г.
Громовой удар из пушки
вдруг раздался в тишине
а у леса на опушки
Показалось что то мне
Тпру там бродит
Неприятель часовой
Как и я голодный бродит
Охраняя лагерь свой
Эй, послушай неприятель
Положи свое ружье
Будь сегодня мой приятель
выходи сюда...
Оба мы с тобой воюем
Неизвестно для чего
Одинаково горюем
Неизвестно для кого
Но молчит мой неприятель
Слышу щелкает затвор
Он стреляет, о Создатель!
Прямо в рыло мне в упор
Привожу песню, записанную в «Чу-
коккалу» (не помню кем).
К этому времени в армии назрели те
чувства, которые и привели русский на-
род к революции.
Рисунок Ф.О.Шехтеля, архитектора,
друга Ант.П.Чехова
16Апр. 1915
Ф.Шехтель
Шехтель — друг Чехова, известный москов-
ский архитектор, реставратор Художественного
театра.
Мой портрет он нарисовал в Москве в Литера-
турно-художественном кружке за ужином. По-
знакомил меня с ним Маяковский.
Над рисунком надпись Чуковского. Дата и подпись слева и
справа под портретом поставлены Шехтелем.
Франц Осипович Шехтель — архитектор, академик. Ему адре-
совано 42 чеховских письма. Подробнее о нем см. комментарий к
Полному собранию сочинений и писем А.П.Чехова в 30 т. М.: Ху-
дожественная литература, 1974-1983 (Сочинения. Т. 1, с. 594;
Письма. Т. 1, с. 571).
В своем очерке «Московский Литературно-художественный
кружок» В. Ходасевич рассказал о кружковских «вторниках», о
которых говорила «вся Москва». На «вторниках» читались лите-
ратурные доклады.
«...Побывал я на бесчисленном множестве вторников, —
вспоминает Ходасевич, — и чьих только докладов не слышал.
Бальмонт, Андрей Белый, Вячеслав Иванов, Мережковский, Вен-
геров, Айхенвальд, Чуковский, Волошин, Чулков, Городецкий, Ма-
яковский, Бердяев, Измайлов — не припомнишь и не перечис-
лишь всех, кто всходил на эстраду Кружка. В Кружке происходи-
ли постоянные бои молодой литературы со старой».
Далее Ходасевич рассказывает о библиотеке с читальней, но
«...гораздо более жизни сосредоточено было в кружковской сто-
ловой. Часам к двенадцати ночи она всегда наполнялась. Съезжа-
лась действительно вся интеллигентская и буржуазная Москва —
из театров, с концертов, с лекций. Здесь назначались свидания —
литературные, деловые, любовные... Журналисты смешивались с
артистами, с писателями, с профессорами, семеня от столика к
столику и стараясь показать, что они везде — свои люди» (Хода-
севич, с. 375, 377).
88
Страницы 162-165 рукописного альманаха
164* 165
Пусть это будет — «московский листок».
Когда увидите этот нелепый почерк, милый
Корней Иванович, тепло вспоминайте челове-
ка, у которого к Вам «влеченье, род недуга».
Вл.Каллаш
15 апреля 1915 г. Кружок. После [нрзб]
Дорогому Корнею Ивановичу в память на-
шей встречи в Букингэмском дворце.
гр. Толстой
Запись В.В.Каллаша печатается впервые.
Владимир Владимирович Каллаш — профессор, ис-
торик литературы, сотрудничал в брюсовских «Весах».
Под его редакцией в 1914-16 годах вышло шеститом-
ное Полное собрание сочинений М.Ю.Лермонтова.
В.В.Каллаш впервые собрал свод стихов, посвящен-
ных одному поэту, — в 1899 году была издана его кни-
га «Русские поэты о Пушкине».
«Московский листок» — Чуковский жил в Петербур-
ге и в Куоккале, где и заполнялась в основном «Чукокка-
ла». Запись В.Каллаша сделана во время одного из
приездов Чуковского в Москву.
«...влеченье, род недуга» — слова Репетилова из
грибоедовского «Горя от ума» (действие IV, явление 4).
Кружок — Московский Литературно-художествен-
ный Кружок. О нем см. на предыдущей странице.
В «Чукоккалу» вклеена дарственная надпись Алексея
Толстого на одной из его книг. Надпись напоминает об
обстоятельствах февраля 1916 года, когда Алексей Тол-
стой и Корней Чуковский ездили в Англию в составе де-
легации русских журналистов. Эта поездка отразилась в
«Чукоккале» (см. по Предметному указателю). Делега-
цию принимал в Букингемском дворце король Георг V.
В.В.Каллаша и А.Н.Толстого связывает не только эта
страница альманаха. Каллаш был одним из шаферов на
свадьбе А.Н.Толстого и Н.В.Крандиевской.
По прочтении «Чукоккалы», где несмотря на
войну, — обилие штатских сюжетов.
Петроградцы, где-же Русь?!
Скучно Вам? Иль, я боюсь,
Что с приставкой «се» Вам надо
Отпуск взять из Петрограда,
Чтобы воздухом Москвы
Слабость укрепить Невы.
гр. Алексей Н.Толстой
В день лекции Чуковского
4 июня 1923 года в первый день приезда в
Петроград в день моей лекции, за 1/2 часа до
нея, — с тараканьими ногами от страха встречи
с тем что я еще не знаю и не чувствую.
А.Толстой
Во время войны в некоторых слоях москов-
ского общества стало намечаться такое же не-
приязненное отношение к Петрограду, что и в
эпоху «Москвитянина», славянофилов, Шевыре-
ва, Погодина.
Ярым славянофилом стал на короткое время
впечатлительный Алексей Толстой, укоряющий в
этом стихотворении петроградцев за недостаток
ура-патриотических чувств.
Нужно ли говорить, что очень скоро этот мос-
ковский воинственный пыл покинул Алексея
Толстого.
4 июня 1923 года Толстому, вчерашнему эмиг-
ранту, предстояло впервые встретиться с петро-
градской общественностью и дать отчет о своем
пребывании в эмиграции. Перед этой встречей
он и сделал свою запись в «Чукоккале».
Над первой записью А.Н.Толстого — поясняющая
надпись Чуковского.
89
Чунокнала
На втором году войны я был в Москве и там
сблизился с Владимиром Маяковским.
Вскоре после нашей встречи в Москве Мая-
ковский переехал в Куоккалу. Постоянного жи-
лья у него не было. Он жил то у меня, то в гости-
нице Трубе (неподалеку от станции), то у худож-
ника Ивана Пуни. Об этом времени он в своей
автобиографии писал:
«Семизнакомая система (семипольная). Уста-
новил семь обедающих знакомств. В воскресе-
нье "ем" Чуковского, в понедельник — Евреино-
ва и т. д. В четверг было хуже — ем репинские
травки. Для футуриста ростом в сажень — это
не дело.
Вечера шатаюсь пляжем. Пишу "Облако"».
Здесь Маяковский допустил две неточности, о
которых я впоследствии говорил ему, и он обе-
щал их исправить. Во-первых, приемные дни в
Пенатах у Репина были не четверги, а среды, а
во-вторых, он «ел» меня не только по воскресе-
ньям. В то время ему было двадцать три года, и
аппетит у него был колоссальный.
Пояснения под рисунком сделаны Чуковским.
167
Рисунок футуриста Маяковского:
«Чуковский в новой шляпе».
Москва Апрель 1915
168
169
С небритой щеки площадей
стекая ненужной слезою
Я быть может последний поэт.
В.Маяковский
16 апрель
1915 года
Первый рисунок «Чуковский в новой шляпе»
сделан Маяковским в доме Нирензее (Большой
Гкездниковский, 10).
На втором рисунке у меня в руке трагедия
«Владимир Маяковский», из которой автор про-
цитировал две строки.
Рисунок сделан в апреле 1915 года в том же
доме. Текст написан тушью, так как чернил у
Маяковского не оказалось.
90
Страницы 167~~1 72рукописного альманаха
Уже я дед, / 77^
Уже я сед,
А ты прислал мне мой портрет,
Когда я был во цвете лет —
Когда, счастливейший брюнет
Я не предчувствовал, о нет,
Что буду дед,
Что буду сед!
Стихи принадлежат Чуковскому.
2 72 0т души
Маяковскому
Погиб Есенин, ты же, гнусный гад, живешь
И каждый день смердишь своей вонючей пастью.
Тифозную с тобой хотел сравнить бы вошь,
Но ты живешь, оне же все погибли к счастью.
Леонид Собинов
1926 г. Москва
В знаменитом стихотворении В.В.Маяковского «Сергею Есени-
ну», написанном в 1926 году, есть такие строки о Собинове:
Ваше имя
в платочки рассоплено,
ваше слово
слюнявит Собинов,
и выводит
под березкой дохлой —
«Ни слова, о друг мой,
ни вздо-о-о-оха».
Эх,
поговорить бы иначе
с этим самым
с Леонидом Лоэнгринычем!
Встать бы здесь
гремящим скандалистом:
Не позволю
мямлить стих
и мять! —
Оглушить бы
их
трехпалым свистом
в бабушку
и в бога душу мать!
Чтобы разнеслась
бездарнейшая погань...
По-видимому, чукоккальская запись Л.Собинова — ответ на
эти строки Маяковского.
Маяковский называет Собинова Леонидом Лоэнгринычем, так
как Собинов часто исполнял партию Лоэнгрина в опере Вагнера.
91
Чукоккала
173
М.Вербов
17.У.191Б
Портрет И.Репина. Рисунок
М.Вербова.
2 У4 Я Х0ЖУ по ðаДУ Длинный и худой
Неуравновешенный, очень молодой.
Ростом удивленные среди бела дня,
Мальчики и девочки смотрят на меня...
На трамвайных поручнях граждане висят
«Мясо, рыба, овощи» вывески гласят.
Я вхожу в кондитерскую, выбиваю чек,
Мне дает пирожное белый человек.
Я беру пирожное и гляжу на крем
На глазах у публики с аппетитом ем.
Ем и грустно думаю: «Через 30 лет
Покупать пирожные буду или нет?
Повезут по городу очень длинный гроб,
Люди роста среднего скажут: "он усоп!
Он в среде покойников вынужден лежать
Он лишен возможности воздухом дышать,
Пользоваться транспортом, одевать пальто,
Книжки перечитывать автора Барто.
Собственные опусы где-то издавать,
В урны и плевательницы вежливо плевать,
Посещать Чуковского, автора поэм
С дочкой Кончаловского, нравящейся всем"».
С.Михалков.
18/1У 37 г. Москва.
Наталия Петровна Кончаловская — дочь художни-
ка П.П.Кончаловского, внучка В.И.Сурикова, жена
С.В.Михалкова.
92
Страницы 1 73 1 77рукописного альманаха
175
В Доме Искусств мне почти каждый
вечер приходилось читать лекции или
вести студийные занятия.
Портрет работы С.В.Чехонина изоб-
ражает меня в моей привычной позе во
время чтения лекции.
Портрет Чуковского. Рисунок
СВ.Чехонина.
Стихотворение художника Бориса 2 у у*
Григорьева.
Б.Г.
ЦАРЕВНА.
Ея следы я тайно берегу
На сыром песчанном берегу
И думаю, какая сила в них —
В этих ямочках почти живых
У принца заняты надменные мозги
В жизни Господа не видит он ни зги.
Царевну не увижу? — пусть!
Обе ножки знаю наизусть.
Эллинов мраморный кусок
Будто отразил песок.
Роскошно думая о нем,
Творческим возстановлю огнем
Безсмертный образ, что утерян
И не отдам в монарший терем.
915 г
В правом верхнем углу поясняющая запись Чуков-
ского.
О Б.Григорьеве см. с. 211-212.
93
Чукоккала
178 179
«Приземиться! Приземиться! — вот лозунг
наших дней в России, да и во всем буржуазном
мире; и ему следуют почти все.
Сейчас только на одном великом театре идет
великая трагедия — это война; но посмотрите, с
какой тоской и отвращением принимаются ее
страшные трагические формы и суть, с какой
поспешностью тысячи маленьких театриков
стараются заглушить ее синайский голос пис-
ком Петрушек, с какой яростью растревожен-
ных кур ее дикой мощи и грозным призывам
противуствояют свои драмы и комедийки.
Ибо что это значит: услышать голос войны?
Это пойти на исповедь и покаяние, переоценить
себя, жену, детей и дом, перестроить жизнь,
поднять душу и напоить ее крестными страда-
ниями, уста ожечь желчью. Услышать войну —
это услышать самого разгневанного Бога — нет,
пусть лучше кричит Петрушка-Балиев и тихий,
Леонид Андреев близко принимал к сердцу
тогдашние военные события, рвался на фронт и
очень жалел, что тяжелая болезнь сердца меша-
ет ему исполнить это желание.
Примечания К.Чуковского: *
...пусть лучше кричит Петрушка-Балиев... — Н.Ба-
лиев — конферансье и руководитель театра «Летучая
мышь». «Его неистощимое веселье, — писал о нем Стани-
славский, — находчивость, остроумие — и в самой сути,
и в форме сценической подачи своих шуток, смелость, ча-
сто доходившая до дерзости, уменье держать аудиторию в
своих руках, чувство меры, уменье балансировать на гра-
нице дерзкого и веселого, оскорбительного и шутливого,
уменье вовремя остановиться и дать шутке совсем иное,
добродушное направление, — все это делало из него ин-
тересную артистическую фигуру нового у нас жанра»
(К.С.Станиславский. Собр. соч. Т. 1. М., 1954, с. 364).
как туфля, Тургенев рассказывает про подобие
драм и подобие любви у индеек!»
Леонид Андреев
Из письма о театре.
8 августа 1915 г.
Около Куоккала Чуковский шел Корней
Прижав к груди Чукоккала
Чудеснейших затей.
Квакала, мяукала и куковала рать
И трели соловьиные чу — в Куоккала слыхать. —
Воспевают славят тут
Художников семью;
Пенаты и отшельника
Великого Илью.
Все происходящее он мерил войной, как это
видно из записи в «Чукоккале», которую он
сделал, когда я приехал к нему в августе
1915 года.
Леонид Андреев, вначале любивший этот театр, в
данном случае высказался о нем так резко в связи с те-
ми высокими требованиями, которые он стал предъяв-
лять к искусству во время войны. «Отсутствие ярко вы-
раженного стремления к высокому трагедийному искус-
ству было для Л.Андреева свидетельством омещанива-
ния литературы, признаком мертвенной реакции, разло-
жения всего общественного строя» (И.И.Беззубое.
Блок и Андреев // Блоковский сборник. Тарту, 1964,
с. 265).
...тихий, как туфля, Тургенев... — В то время на
сценах многих театров шли пьесы И.С.Тургенева.
94
Страницы 178-182 рукописного альманаха
180* Какой простор в Куоккала
И весь Олимп в Чукоккала
Будила и баюкала
Моря ширь и гладь.
Куоккала... Чукоккала...
Божья благодать!..
Е.Тарханова
Начало этого стихотворения см. на предыдущей
странице.
Стихи Е.Тархановой печатаются впервые.
Елена Павловна Тарханова-Антокольская — племян-
ница скульптора М.М.Антокольского, жена известного
русского физиолога, профессора И.Р.Тарханова, учени-
ка И.М.Сеченова. Тархановы — давние и близкие
друзья И.Е.Репина. (Подробнее см.: И.Е.Репин. Письма
к Е.П.Тархановой-Антокольской и И.Р.Тарханову.
Л.: Искусство, 1937.)
/#2* 144 (Ал-Т-)
Музыкальные имена: Касторский, Черепнин, Направник, Ле-
гат, Вольф Израиль, Кучера, Алчевский, Глазунов, Гладкий, Ша-
ронов, Цезарь Кюи.
Стоит Пальчик-Направник в аптеку, а в аптеке Шкафер и мно-
го Буткевичей, Гладких и Шароновых. Приходит Куза у ней Пучи-
ни ей дают Касторского. Приходит некто Глазу-новый ему дают
Мазини на Черепнине. У аптеки Блуменфельд, сзади маленький
Штакельберг и Штраус, там бегают Теляковский и Лосев. Около
пруд, где растет Рёрих, в пруде плавают Сомов и Лебедев. Вот
едет карета запряженная настоящей Жеребцовой-Евреиновой на
ней Сбруева, правит Кучера с большим рыжим Бородиным. Вот
из лесу выбегает Вольф-Израэль — страшно Алчевский!!! и бро-
сается на Жеребцову-Евреинову а та его Легат.
Мораль.
Кюи железо, пока горячо.
1910 г. Римский Корсаков и Лядов
В музыкальной жизни старого Петербурга иг- нуту Н.А.Римский-Корсаков и А.К.Лядов. Лядов со-
рали заметную роль дирижеры Направник и Че- общил ее мне, когда я больше полувека назад при-
репнин, певцы Касторский, Алчевский, Шаронов, шел к нему на Николаевскую улицу просить, чтобы
балерина Легат, певицы Куза и Збруева, музыкант он дал для редактируемого мною детского альмана-
Вольф-Израэль, режиссер Шкафер, не говоря уже ха какую-нибудь музыкальную пьеску,
о композиторах Бородине, Цезаре Кюи, Глазунове. К сожалению, у него болела рука, и он не мог
Из этих фамилий два других композитора созда- записать этот текст. Записала его в «Чукоккалу»
ли рассказ, который и приводится здесь. Эту мозаи- через несколько лет художница В.П.Шнейдер, у ко-
ку из музыкальных имен составили в веселую ми- торой этот текст сохранился в автографе Лядова.
Наверху страницы пояснения Чуковского. Сестры Шнейдер после смерти матери воспитывались у
Ал.Т. — возможно, Алексей Толстой. И.П.Минаева, а после кончины дяди продолжали жить в
Сестры Шнейдер — Варвара Петровна, которую упо- его квартире, поддерживая традиции «минаевского до-
минает Чуковский, и Александра Петровна — были ма». Здесь бывали В.В.Стасов, И.Е.Репин, Н.К.Рерих,
племянницами Ивана Павловича Минаева, основателя С.Ф.Ольденбург, В.М.Васнецов,
русской индологической школы, профессора санскрита. С юности сестры Шнейдер увлекались живописью.
95
Чуконнала
183"
184"
ЦАРЬГРАД.
Тройное имя носит город,
Четвертое названье — Рим.
Пусть сонный воздух пушкой вспорот,
Надеждой крестной мы горим.
И я бывал, друзья, в Стамбуле,
Покой прелестный полюбив,
Мои глаза в дали тонули,
Где зыбит зелени залив.
Лишь ты одна, Ая-София
Гнала мечтательную лень,
Напоминая дни иные,
Особенно, тот горький день.
Трещат машины боевые,
Все ближе клич «велик Аллах!»,
Предсмертно меркнут золотые
Орлы на царских сапогах;
Служитель алтаря с дарами
И клириков нестройный рой...
«Господь, о смилуйся над нами!
Да не погибнет Рим второй!»
Султан, разгорячен от зною,
На столб, чтоб славу увенчать,
Окровавленной пятернею
Несмытую кладет печать.
Она не смыта, нет, о турки,
Нагляднейшая из улик,
Что скоро из под штукатурки
Нам засияет Спасов Лик.
И даже там, в раю, приснится,
О бедный, Византийский брат,
Что снова милая столица
Окрестится — Святой Царьград.
М.Кузмин
1915 Мая 8-го
При жизни автора стихотворение не печаталось.
Впервые опубликовано в «Ежегоднике рукописного от-
дела Пушкинского Дома на 1990 г.» (СПб., 1993, с. 65),
в примечании к одному из писем М.Кузмина.
Тройное имя носит город... — Город основан ок.
660 года до н. э. и назван Византии. С 330 года н. э. в
честь римского императора Константина переименован
в Константинополь. До 395 года — столица Римской
империи, с 395 по 1453 год — столица Византии.
В 1453 году город захвачен турками и переименован в
Стамбул. В 1453-1918 годах — столица Османской им-
перии. В средние века в русских литературных текстах
назывался Царьград. Из византийских памятников со-
хранился храм св. Софии, переделанный в мечеть
Ая-София.
96
Страницы 183-186 рукописного альманаха
185"
Корнею Ивановичу Чуковскому.
Хотелось бы мне когда-нибудь поговорить с Вами по-
настоящему, вплотную — о разном.
С-Петербург (Петроград)
май. 9. 1915.
Л.Добронравов.
Перевалив через Урал шлю привет родному и знако-
мому Корнею Ивановичу
Андрей Левинсон
Декабрь 1919
Леонид Михайлович Добронравов — прозаик, драматург, печатался в
журналах «Солнце России», «Нива», «Речь», где сотрудничал и Чуковский.
Имя Андрея Яковлевича Левинсона, художественного и театрального
критика, еще встретится в «Чукоккале». А.Я.Левинсон, как и Чуковский,
был членом горьковской Коллегии «Всемирная Литература».
186
От фамилии Фидлер был произведен
нарицательный глагол «фидлереть»
(то есть собирать рукописи и портреты
знаменитых и полузнаменитых людей).
Этот глагол употребил, например, Сер-
гей ГЪродецкий, ошибочно приписав-
ший мне любовь к «фидлерению».
Я разбранил одну его (действительно
слабую) книгу. Он рассердился и впи-
сал в «Чукоккалу» стихи.
«Журнал журналов» не журнал,
А так листочек чисто Невский
Лишь только вышел и н ,
Но кто же этого не ждал,
Когда редактор Василевский
А.Рославлев
К.Чуковскому (в излюбленном
им футуристическом роде)
Корней! Зачем Вам фидлереть?
Вы проживете жизнь, корнея.
Корнеть, корнеть, всегда корнеть
Судьба несчастная Корнея!
С.Г.
(С.Городецкий)
Лишь для Чуковского Корнея,
Владельца рукописей сих,
У Городецкого Сергея
Стремится с лиры горький стих!
(См. «Журнал журналов», № 2).
Б.С.
Автограф А.Рославлева печатается впервые.
В 1908 году Чуковский язвительно высмеял его стихи в своей
статье «Третий сорт». В частности, он писал: «...оказывается, что
Брюсов "расшатал чеку" земной оси, а он, Рославлев, помогал
ему в этом несуразном занятии.
Объяснять ли г. Рославлеву, что земная ось есть воображаемая
линия и что уследить ее в веках, а тем более расшатать ее чеку
так же трудно, как споткнуться, например, об экватор... Худо не
то, что г. Рославлев похитил у Брюсова отдельные стихи... и брю-
совский словарь, и брюсовский ритм, и все, что только попалось
под руку, а то худо, что, взяв эти ценности, он приспособил их
для ницшеанского хамства, которое разлилось теперь по всей по >
97
Чукоккала
луграмотной нашей стране, и выдал эту базарную де-
шевку за какое-то наследственное продолжение брю-
совского дела, за какое-то совместное с ним расшаты-
вание какой-то малограмотной "чеки"» (Собр. соч.
Т. 6, с. 71-72).
Характерно для литературных нравов той эпохи, что,
невзирая на подобный критический разбор, А.Рослав-
лев не отказался от участия в рукописном альманахе
Корнея Чуковского.
Шутливая перепалка на этой странице касается
«Журнала журналов», где сотрудничали участники альма-
наха. Так, в «Журнале журналов» № 1 за 1915 год поме-
щена статья К.Чуковского «Заметки читателя» — о стихо-
творном сборнике С.Городецкого «Цветущий посох».
В № 2 за 1915 год напечатана коротенькая статейка
Городецкого под рубрикой «Как мы работаем».
С.Г. — Сергей Городецкий (фамилия в развернутом
виде дописана Чуковским).
Б.С. — Борис Садовской.
О Ф.Ф.Фидлере см. также с. 74
7#7* 0СЕНЫ914.
Дали дождливыя меря дозором,
День прохожу.
В рубище рваном во рве под забором
Темь пережду.
Свету, свечам и святыням соборным
Тихо молюсь.
С голым и с голубем, с вором и с вороном
Сумою делюсь.
В.Юнгер
Владимир Александрович Юнгер — поэт, педагог, автор сборника «Песни
полей и комнат» (СПб.: Цех поэтов, 1914).
НА АЭРОПЛАНЕ
188"
Вперед, на крыльях белой птицы!
Светло в лазурной высоте!
Под нами тучек вереницы
Сверкают в дивной красоте,
На встречу мчится ветер бурный,
Земную даль застлал туман,
Кругом — один простор лазурный
Один воздушный океан.
На дне его, во мгле глубокой
Чуть видны села и поля,
И там куда-то, в край далекий
Несется круглая земля.
Вперед! Здесь воле нет границы,
Широк безбрежный небосклон.
На мощных крыльях белой птицы
Осуществлен наш детский сон.
Н.Морозов
14 мая 1913
Николай Александрович Морозов — поэт и ученый,
был участником организации «Земля и воля», входил в
исполнительный комитет народовольцев. В конце 70-х го-
98
Страницы 1о7 10Урукописного альманаха
дов XIX века он эмигрировал в Женеву, в эмиграции
виделся с К.Марксом.
В 1881 году Морозов попытался вернуться в Россию,
но был арестован и приговорен к пожизненному заклю-
чению в Шлиссельбургской крепости. В тюрьме Моро-
зов написал 26 рукописных томов научных работ по ес-
тествознанию, физике, астрономии.
Революция 1905 года освободила Морозова. Выйдя
из крепости, он выпустил несколько стихотворных сбор-
ников и книгу, истолковывающую Апокалипсис, — «От-
кровения в грозе и буре» (1907).
После освобождения из тюрьмы Морозов стал часто
бывать в Пенатах, Репин написал его портрет. Позже,
вспоминая посетителей Пенатов, Репин писал Чуковско-
му: «Одно из самых трогательных лиц было Н.А.Морозов»
(письмо 2/15 июля 1923 // Звезда, 1994, № 8, с. 170).
Портрет В.В.Маяковского
работы Ре-Ми
Однажды Ре-Ми заночевал у меня в одной
комнате с Маяковским и поутру автоматически,
почти не замечая, что делает, нарисовал каран-
дашом очень похоже профиль поэта на обрывке
газеты «Тайме», валявшейся у меня на столе.
Надпись сделана Чуковским.
Рисунки Ре-Ми уже встречались и еще встретятся на
страницах «Чукоккалы».
Николай Владимирович Ремизов — карикатурист и
живописец, сотрудник журналов «Сатирикон» и «Новый
Сатирикон». За подписью «Ре-Ми» он опубликовал сот-
ни карикатур на политические и бытовые темы, а также
шаржи на писателей и актеров — от Льва Толстого и
Максима Горького до Ф.Шаляпина, К.Станиславского и
Л.Собинова.
Ему принадлежит рисунок «Салон ее светлости рус-
ской литературы». В «Салоне» есть шарж на Чуковско-
го, изображенного в виде змея, обвившегося вокруг ко-
лонны. На руках у Чуковского — маленькая фигурка
Леонида Андреева. Поводом для такого изображения
послужила книга Чуковского «Леонид Андреев большой
и маленький» (1908).
В 1917 году портрет Ре-Ми написал И.Е.Репин.
Когда Чуковский стал редактором ежемесячного
приложения к журналу «Нива» для детей (1917), он
пригласил к сотрудничеству Ре-Ми. С его рисунками в
журнале напечатан «Крокодил» Чуковского. Первое от-
дельное издание сказки в 1919 году тоже вышло с ри-
сунками Ре-Ми. На последней странице книжки — но-
вый шарж на Чуковского.
К сожалению, после отъезда Ре-Ми из России в
1920 году и в особенности после нападок Н.К.Крупской
на «Крокодила» (см. с. 253) сказку долго не издавали,
а когда снова начали ее печатать — рисунки эмигранта
Ре-Ми были заменены другими.
189
99
Чунокнала
190
Панаеву — невинность вешних лет;
Некрасову — любви несвязный бред;
Головачеву — всю семью на шею,
Но больше всех Авдотья принесла
Чуковскому,
Корнею.
Лидия Варковицкая
12/1132 г.
— Мемуары? О ком? О каком-то Брянском,
Краевском, Дружинине, Василии Боткине? Кому
это нужно и кто станет читать эту рухлядь, кото-
рой давно уже место на свалке? В нашу эпоху,
когда... Нет, нет, это для нас не подходит...
Так заявляли мне в двадцатых годах главари
ленинградских и московских издательств, воз-
вращая мне проредактированные мною «Запис-
ки» Авдотьи Панаевой.
Редактировать их было дьявольски трудно.
Они были изданы еще в 1890 году одним из ба-
зарных барышников, печатавших главным обра-
зом песенники, сонники, жития православных
святых. Книга Панаевой была напечатана на
гнусной бумаге и буквально кишела ошибками.
Чтобы придать этой книге научный характер, я
девять лет проверял по ряду других источников
каждый факт, упоминаемый в книге. Источники
эти в то время были глубоко запрятаны в раз-
ных забытых и малодоступных изданиях. По
этим источникам я установил, что ошибки Пана-
евой чудовищны, да и сознательные отклонения
от истины занимают в ее тексте немалое место.
Девять лет я возился над исправлением книги и
заодно расшифровывал имена, помеченные
условными знаками.
И все же ни один из тогдашних издателей да-
же перелистать не захотел мою работу. «Несо-
звучно! Никому не нужна».
Отверг ее и Александр Кроленко, возглавляв-
ший ученое издательство «Асайепиа», почти ис-
ключительно посвященное разработке теорий
литературного творчества. Мемуары в програм-
му «Асайепиа» не входили и были, так сказать,
противопоказаны ей.
Но, взяв на себя труд прочитать эту книгу, —
а читается она как роман, — Кроленко счел ее
такой интересной, что решил в виде исключе-
ния нарушить все планы издательства и обна-
родовать ее, так сказать, контрабандой.
К великому моему изумлению, книга сразу
привлекла к себе широкую массу читателей и
была раскуплена в несколько дней. Потребова-
лось новое издание — и вскоре еще одно.
В кратком вступлении к изданию ее запи-
сок я сообщил, между прочим, что в ранней
юности она вышла за Ивана Панаева, а в соро-
ковых годах стала гражданской женой Некра-
сова, после чего на ней женился публицист
Головачев.
По этому случаю работавшая в издательстве
Лидия Варковицкая и написала свой экспромт.
Чуковский не только редактировал «Записки»
А.Я.Панаевой и написал к ним вступительную статью.
Он посвятил несколько специальных работ ее биогра-
фии, ее роли в некрасовском «Современнике» и в жиз-
ни Н.А.Некрасова (см., например: К.Чуковский. Жена
поэта. Пб.: Эпоха, 1922; К.Чуковский. Авдотья Панаева
и Некрасов // А.Панаева. Семейство Тальниковых. Л.:
Асас1ет1а, 1928).
100
Страницы 190-193 рукописного альманаха
192"
Куоккала опять! Поющим самоваром
Опять душа моя, как встарь, озарена!
Расцвет весны совпал с Куоккалой недаром:
Нежнее на душе: она подвластна чарам
Йорк, Итман, Дориан, Грей...
(Только что со сна).
У Чуковского чудный диван
В кабинете его наверху.
Я дремал, как волжанка во мху.
И от крепкого сна еще пьян.
Оттого вышел плох акростих
И дремотен и заспан мой стих.
Дайте, дайте мне чаю стакан.
10 мая 1915 г.
К.
БС.
Первая строфа стихотворения — акростих. Поскольку в рус-
ском языке ни одно слово не начинается на букву «ять», которая
есть в имени КорнЬй, в акростихе пять строк вместо шести.
БС. — Борис Садовской.
К. — Куоккала.
193*
Дмитрий Цензор — поэт, автор нескольких стихотворных сбор-
ников. В своей книге «Нат Пинкертон и современная литература»
(1910) Чуковский весьма язвительно отозвался о стихах Д.Цензора.
В одной из своих последних рецензий А.Блок пишет о его по-
эзии: «Дмитрий Цензор — создание петербургской богемы одной
из последних формаций, именно той, которая в свою очередь со-
здана революцией 1905 года...
Кругозор его по-прежнему не широк, на стихах лежит печать
газеты; перепевает он самого себя без конца, но все-таки, перехо-
дя от отрицательного к положительному, надо сказать о нем, что
он появился в то время, когда поэтов были только десятки, а не
сотни, как теперь, что он чист душой и, главное, что временами он
поет, как птица, хотя и хуже птицы; видно, что ему поется, что он
не заставляет себя петь» (А.Блок. Соч. В 2 т. Т. 2. М.: ГИХЛ, 1955,
с. 299-300).
ПЛОДЫ МОЕГО ОЗЛОБЛЕНИЯ.
I.
авторам «дружеских шалостей».
Себя взомнивши Ювеналами
Прикрывшись робко инциалами
(Чтобы не быть открыто битыми)
Язвят стихами ядовитыми.
Томясь в завистливом безсилии
Острят об имени-фамилии
И мстят в своей убогой малости
Под видом «дружбы или шалости».
0, добрый друг с усмешкой хамовой!
Умом и совестью прихрамывай,
Живи без смелости и честности,
Но в той же скромной неизвестности.
Не понесешь возмездья личного:
Я просто враг всего «публичного».
II
Меня замалчивают трусы,
Ругают хамы и скоты,
Не замечают те, чьи вкусы
Весьма сомнительно чисты.
И мне доступна эпиграмма,
Я мог бы мстить, вести игру.
Но побеждать скота и хама
Ей Богу мне не по нутру.
Дм.Цензор
16Сент. 1915
101
Чукоккала
194"
195
Будущее принадлежит
нашим идеям!
Влад. Бурцев
7.Ш.918г.
Петроград.
Владимир Львович Бурцев — собиратель материалов
по истории русского революционного движения, публи-
цист, издатель журналов «Былое» и «Минувшие годы».
В.Л.Бурцев посвятил свою жизнь разоблачению секрет-
ных агентов, провокаторов, внедряемых в революцион-
ные партии.
Портрет Мих. Вербова.
1915 г.
Ил. Репин
В «Чукоккале» сохранился репинский эскиз-
ный портрет Михаила Вербова в студенческой
тужурке, исполненный папиросным окурком.
В верхнем правом углу — поясняющая надпись Чу-
ковского. Под портретом — дата и подпись И.Репина.
197
Автопортрет художника
И.П.Похитонова
1915. июль.
Над портретом — поясняющая надпись Чуковского.
Художник И.П.Похитонов смолоду поселился
в Бельгии и стал там знаменит своими пейзаж-
ными миниатюрами. На старости лет он поже-
лал вновь посетить свою родину и по приезде в
Петербург первым делом поехал в Пенаты «по-
клониться», как он выразился, Илье Ефимовичу.
Его автопортрет, сделанный в «Чукоккале»,
не дает представления о его тонком и поэтичес-
ком художественном стиле.
102
Страницы 1у4 1У у рукописного альманаха
198"
199*
Пьяный Маршак под лезгинку.
На банкете в честь 15-летия
Кабардино-Балкарии (31 X 36)
(На мотив лезгинки)
Чуковскому Корнею
Пишу я ахинею.
Чуковскому Корнею —
Почтенье и привет.
Прими, Корней Чуковский,
Привет мой Маршаковский
Прими, Корней Чуковский,
И здравствуй много лет!
С.Маршак
Нальчик, Кабардино-Балкария.
Дворец Пионеров.
Стол. Бутылки.
Портрет Василия Ивановича
Немировича-Данченко.
Рисунок С.Яремича.
Чехонин
Альтман
К.И.Чуковскому от С.Яремича.
10.ХП.1919.
Портрет Немировича-Данченко («Д. И.»)
Стихотворение Маршака написано на бланке секре-
таря Кабардино-Балкарского областного Дома художе-
ственного воспитания детей.
Бланк вклеен в «Чукоккалу», над ним — поясняю-
щая надпись Чуковского.
В октябре 1936 года Чуковский и Маршак были в
Нальчике на праздновании дня 15-летия Кабардино-
Балкарской автономной области. В архиве сохранилась
их фотография, снятая в эти дни, — среди пионеров.
Над портретом — записи неустановленного лица.
Под рисунком — подпись художника С.Яремича, а
ниже под ней — поясняющая приписка Чуковского.
«Д.И.» — Дом Искусства, место, где сделан рисунок.
Степан Петрович Яремич — искусствовед, автор
книги о М.Врубеле, статей об И.Репине; живописец,
график, участник выставок «Мира искусства», после ре-
волюции — член Комитета «Всероссийского общества
поощрения художеств», один из деятельных организа-
торов аукционов предметов искусства и старины.
Василий Иванович Немирович-Данченко — писатель,
старший брат Владимира Ивановича Немировича-Дан-
ченко (одного из основателей Художественного театра).
И С.П.Яремич, и Вас.И.Немирович-Данченко — чле-
ны Дома Искусств, постоянные участники происходив-
ших там событий.
103
Чукоккала
20Г
БУРИМЭ, НАПИСАННОЕ И.Е.РЕПИНЫМ.
(посвящ. Вильгельму П.)
Даны рифмы из Евгения Онегина: торжествуя, путь
почуя, как-нибудь.
Рутинер нахально, торжествуя,
Животине разчищает путь
И награду гнусности почуя
Маскирует сделку как нибудь.
И авторитетно торжествуя,
Победителем грязнит свой путь.
Только души светлых мразь почуя,
Скрывают отвращенье как нибудь.
И.Репин
2 Ноября 1914 г.
202* Чукоккальцы взялись за рифмы торжествуя,
Хоть буримэ создать не легок путь.
Сам Репин, вдохновение почуя
Строчит, скрипит, рифмует как-нибудь
М.Чуковская.
Мария Борисовна Чуковская
С0ММЕ1ЧСЕМЕМТ5 Э0ММЕЕ5
В начале стихотворения даны следующие сло-
ва: ужин — мыло. — Волин. — будет. Тема:
Карта Европы
о
1-
о
X
й)
к
V
X
ата
СГ
с;
о
и
Ужиная пора ждет нас в марте,
Мыло мились напрасно в азарте,
Волин ам не давали на Варте,
Будет плох фатерлянд наш на карте.
Евреинов.
Ужин наш кайзер себе заготовил в Париже.
Мыло для петли ему заготовил Париж.
Волин! отчизна в огне! скорее в окопы иди же!
Будет вам в карты играть! скорее под пули иди ж!
Н.Ч.
Иной читатель, пожалуй, подумает, будто во
время войны мы только и делали, что забавля-
лись альбомными виршами. Такое заключение
было бы крайне ошибочно. Из участников «Чу-
коккалы» и Бенедикт Лившиц, и Гумилев ушли
на фронт добровольцами, Репин с утра до ночи
работал над своими полотнами, Евреинов писал
свою трехтомную книгу «Театр для себя», так
что «Чукоккала» была для нас отдыхом, отдуши-
ной, своего рода «пиром во время чумы»...
Соттепсетепк ёоппёез — начальные данные
(франц.).
Над «Буримэ» Репина и Евреинова — пояснительные
записи Чуковского. Ему же принадлежат строки слева от
записи Евреинова и последнее четверостишие.
104
Страницы 201-205 рукописного альманаха
203
30 ноября 1925
Л.Добычин
Старая дева перед зеркалом.
Рисунок Л.Добычина.
Леонид Иванович Добычин, живший в Брянске, при-
слал мне в редакцию журнала «Русский Современник»
один из своих рассказов, который я и напечатал на стра-
ницах журнала. Рассказ назывался «Встречи с Лиз».
У нас завязалась переписка. Естественно, я спросил
его, давно ли он занимается литературой. В ответ я полу-
чил такое письмо:
«...Давно ли "занимаюсь литературой"? Это похоже на
насмешку. Я не занимаюсь литературой. Будни я теряю в
канцелярии, дома у меня нет своего стола, нас живет
пять человек в одной комнате. Те две-три штуки, которые
я написал, я писал летом на улице или когда у меня бо-
лело горло и я сидел дома».
203 После появления первого рассказа молодым писате-
лем заинтересовался Михаил Слонимский, один из редак-
торов альманаха «Ковш». В «Ковше» были напечатаны
два-три рассказа Добычина.
В 1931 году вышла его книга «Портрет», несколько
позже — «ГЬрод Н». В 1936 году, после того как в Союзе
писателей кто-то выступил с запальчивой критикой его
произведений, писатель покончил с собой.
Он был незаурядным рисовальщиком. Я рад, что у ме-
ня в «Чукоккале» сохранилась памятка о нем — его авто-
портрет и очень выразительный рисунок: старая дева пе-
ред зеркалом.
Автопортрет Л.Добычина нарисован на той же страни-
це, где задолго до того появился автограф певицы Адела-
иды Львовны Андреевой-Шкилондзь, часто бывавшей в
Пенатах.
Автопортрет. Рисунок Л.Добычина.
Ноябрь 1925
3-й день по приезде в
Питер
Добычин
30 августа 1915 г.
Андреева — «прокля-
тая» Шкилондзь.
Надпись над автопортретом Л.Добычина принадле-
жит Чуковскому.
Письма Л.И.Добычина к К.И.Чуковскому теперь на-
печатаны (см.: А.Петрова. Вы мой единственный свиде-
тель // Новое литературное обозрение, 1993, № 4,
с. 123-142).
105
Чукоккала
206"
207
И.Бродский
Жертва
патриотизма
Беженка.
ТРИОЛЕТ
Руно кудрей спадает на ланиты,
Как стадо коз с вершины Галаада.
Ты как луна прекрасна Суламита!
Руно кудрей сбегает на ланиты...
Прекрасен лик твой пурпуром обвитый
В устах твоих вечерняя прохлада.
Руно кудрей сбегает на ланиты
Как стадо коз с вершины Галаада.
Владимир Зыбин
22 мая 1916 г.
Художник И.Бродский нарисовал на странице
моего альманаха обобщенный портрет беженки,
назвав его «Жертва патриотизма».
Триолет — стихотворная форма: восьмистишие с определен-
ной рифмовкой, где первая строка повторяется на четвертом и
седьмом месте, а вторая строка — на восьмом месте. В России
кратковременная мода на триолеты возникла в 10-е годы.
Владимир Зыбин — поэт, автор стихотворного сборника «Ска-
лы» (СПб., 1914).
209*
А.Лаховский
Рисунок А.Лаховского.
Кто изображен на портрете,
не установлено.
Художник Арнольд Борисович Лаховский рисовал
преимущественно пейзажи. До революции его картины
часто репродуцировались в журналах «Нива», «Солнце
России» и др.
В 1920-21 годах Лаховский участвовал в выставках
художников — членов Дома Искусства. В апреле
1921 года в Доме Искусства состоялась его персональ-
ная выставка.
В 1925 году в детском издательстве «Радуга», выпу-
стившем многие сказки Чуковского, вышел «Мойдо-
дыр» с рисунками Лаховского. В 1926 году Лаховский
уехал из России.
106
Страницы 206-215
рукописного альманаха
21Г
Рисунок Над.Ильин.Репиной
1915 г.
Сентябрь
Надежда Ильинична — дочь И.Е.Репина.
213"
По словам Чуковского, это — рисунок В.Конашевича.
Владимир Михайлович Конашевич — живописец, график, на протяжении
десятилетий иллюстратор многих сказок Чуковского.
К сожалению, его рисунок в «Чукоккале» пострадал от времени и плохо
сохранился. Лет через тридцать Конашевич нарисовал большую красочную
картину «Чудо-юдо рыба-кит» — иллюстрацию к любимой сказке Чуковско-
го «Конек-Горбунок». Автор подарил картину переделкинской детской биб-
лиотеке, построенной Чуковским.
Многолетние отношения Чуковского с Конашевичем отразились в их пе-
реписке (см.: В.Конашевич. О себе и о своем деле. Воспоминания. Статьи.
Письма. М.: Детская литература, 1968; Ю.Молок. Владимир Михайлович Ко-
нашевич. Л.: Художник РСФСР, 1969).
17 апреля 1924 г., вечером, в Больш. Зале Консерватории — 213*
вечер «Современника». За столом — Эфрос, Ахматова, Магарам,
Тихонов, Замятин, я. Читает К.И.Чуковский. Очень скучно слу-
шать с эстрады. И ничего не лезет в голову, что написать-бы. —
Пильняк.
Народу не очень много.
Слушают хорошо. Белый сидит в сторонке, на эстраде, — по-
смотрел на него — улыбнулись друг-другу. Рядом с Белым — ак-
тер Чехов. — Иной раз надо посмотреть — слева, в третьем ря-
ду — О.С. и с ней Федя.
Ничего нет.
Весной 1924 года в Ленинграде начал выходить литературно-художествен-
ный журнал «Русский Современник», издаваемый «при ближайшем участии
М.Горького, Евг.Замятина, А.Н.Тихонова, К.Чуковского, Абр.Эфроса». Издате-
лем журнала был Н.И.Магарам. После четвертого номера журнал был закрыт.
По дневнику Чуковского можно установить, что Ахматова, Замятин, —>
107
Чуконкала
Тихонов и Чуковский приехали в Москву 17 апреля Особенно худо, если увидят в нашем выступлении контр-
1924 года, чтобы выступить на вечере «Литературное революцию...» (Дн.-1, с. 271).
Сегодня», устроенном «Русским Современником». «При- На вечере в Консерватории Чуковский читал свою
ехал я с Ал.Н.Тихоновым, — пишет Чуковский, — прямо статью об Алексее Толстом, опубликованную в первой
к Магараму. Магарам в восторге от всего, ликует, всей книжке журнала.
душой отдается журналу... Москва взбудоражена — ка- Из лиц, упомянутых в записи Б.Пильняка, кроме ре-
жется, мы чересчур разрекламированы. В Эрмитаже ос- дакторов и авторов «Русского Современника», названы
тановились также Замятин и Ахматова... Сейчас я зайду «актер Чехов» — Михаил Чехов и «О.С.» — Ольга Серге-
за нею и повезу ее в Консерваторию. Она одевается. евна Щербиновская, жена Б.Пильняка. (См. по Предмет-
Эфрос очень недоволен сложившейся обстановкой: го- ному указателю другие чукоккальские страницы, касаю-
ворит, слишком много шуму вокруг "Современника". щиеся «Русского Современника».)
21 7 Рисунок артиста I Студии МХАТ — Благонравова
Портрет К.И.Чуковского на 42 г. его жизни.
Портрет артиста 1-й Студии Михаила Либакова
Арк. Благонравов
I Студия МХАТ. 2 ч. ночи с 19 на 20 стр. 24 г
Среди артистов Первой Студии МХАТ было много неплохих ри-
совальщиков. В «Чукоккале» хранятся рисунки Мих.Чехова
(см. с. 167) и Благонравова.
Вверху страницы и под каждым рисунком — поясняющие подписи Чу-
ковского.
Подпись, место, время и дату под портретом М.Либакова поставил
А.И. Благонравов.
Судя по дате, 19 апреля 1924 года, Чуковский виделся с актерами Пер-
вой Студии МХАТ во время своего приезда в Москву для выступления на ве-
чере «Русского Современника» (см. с. 107).
Незадолго до этого Студия поставила пьесу ирландского драматурга Син-
га «Герой» в переводе Чуковского. За время подготовки этого спектакля
Корней Иванович сблизился с актерами театра.
0 7Ф* Продолжив «Казнь», я все задумываюсь, не продолжить ли
мне самого себя? И как? По старому способу сочтут, пожалуй, за
несостоятельную рекламму...
Григорий Ге
7 Октября 1915 г.
Не геггаНег раз \/о1ге с!ета1п ащоигсГНш роиг уо*ге дета1'п
ауапХ цие уоиз п'ауег уо1ге дета1*п аиригсГНш.
И.Агопзоп1
1 Не отбрасывайте сегодня вашего завтра, а иначе ваше завтра может не
наступить. Н.Аронсон (франц.).
Григорий Григорьевич Ге — племянник художника Н.Н.Ге, драматический
актер и драматург. «Казнь» — название одной из его пьес.
Наум Львович Аронсон — скульптор, учился и жил в Париже, но часто
бывал в России. В 1901 году он посетил Ясную Поляну, где сделал около
шестидесяти карандашных портретов Льва Толстого и вылепил его бюст.
108
Страницы 21 7 220рукописного альманаха
Рег азрега ас! А$т.га! = Через Архангельск в Вологду! (вольный
перевод Д.Заславского)
КоидН, шйеей, апс! $1еер 1$ 1Ие ра1И а1опд уугпсп Ки$$1а апс! 1пе
АШез аге тагсгппд, юНИе 1Неу юа*ег 11 \лпт.п *Ье1г Ыоой аз *Неу
рге$5 топ/уагс! оуег Из зНагр з1опез апс1 аз (Иеу Ьгеак {НгоидН 1Ие
оЬз!ас1ез мугпсЬ Ьаг (Ней 1гезразз. ТИен Неагт^з, Ьоууеуег, аге з1гопд
\лп1гпп 1Иет апс! с!апдег$ с!о Ьит. Ьгасе {Иен пеп/ез апс! з1ее1{Иен
\лп11. Оп {Не Ье1'д№з аЬоуе ЧлсШу Ьескопз т.Иет ир\^агс!з апс! 1Ьеу
Иауе зууогп пеуег *о гез! Ш *пеу Иауе зса1ес! 1Ие госкз, уупеге зИе
зйз епИнопес! мЧН Ьег *\лпп 51з1ег Реасе. ШдЬег апс! ЫдНег *Неу
сИтЬ апс!, *поидп юеагу, тоот.$оге апс! ЫеесИпд тгот тапу а
юоипй, *Неу \лп11 по* таИ1о геасИ 1пе зитппЧ апс! 1о гесе1Уе т>от
пег Иап(1з *Не 1аиге1 уугеа1п уюЧН уугпсН Ук^огу сгожпз (Ьозе ууНо
кпоуу поуу (о сопяиег ог (Не.
Сеогде М.ВисНапап
РеЪодгайНоч. 15/28 1915х
219"
Через тернии к звездам {патин.).
Воистину крута и обрывиста тропа, по которой шага-
ют Россия и Союзники, поливая ее своей кровью, про-
двигаясь вперед, преодолевая острые камни и препят-
ствия, мешающие движению. Но сердца их закалены,
опасность лишь укрепляет их нервы и волю. А на вер-
шине — Победа зовет их вперед, и они поклялись
не успокаиваться, пока не взберутся на утес, где она
восседает на троне вместе со своим близнецом — Ми-
ром. Они взбираются всё выше и выше, усталые, с изра-
ненными ногами, с кровоточащими ранами. Но они не-
пременно доберутся до вершины и примут из рук Побе-
ды лавровый венец, которым она награждает тех, кто
ставит себе цель победить или умереть.
Джордж У.Бьюкенен
Петроград, нояб. 15/28 1915 (англ.).
Джордж У.Бьюкенен — английский посол в России
(1910-1918).
220"
51 г Тпотаз Войте шаз {гппкшд от" Ре*годгас! шНеп Не шго1е:
«Тпа* {Неге шаз а йеШде опсе, зеетз по! 1о те зо дгеа* а Миас1е,
аз 1па1 {Неге 13 по* опе аЫауз».
РеЬ. 11,1918 АПЬиг йапзоте
«УУЬеп аи*пог5 аге Нопез* \ллЧп 1петзе1уе5, *Неу ас!ппЧ *па* {Иен
Ьоокз аге таНигез...»1
В области политики и экономики коммунизм есть борьба про-
тив частной собственности и всей ее уродливой надстройки, а в
области духа — это стремление сбросить жалкую оболочку «я» и
вылететь из нее существом, окрыленным любовью, безсмерт-
ным, безстрашным, стать великаном ВСЕЧЕЛ0ВЕК0М.
А.В.Луначарский
К своему несчастью народный комиссар.
1918 г. 1/11
В день от'езда в далекую таинственную Мексику приятно
встретить знакомых далеких прошлых лет.
А.Коллонтай
Чэр Томас Борн думал о Петрограде, когда писал:
«То, что однажды произошел потоп, меньше удивляет
меня, чем то, что он не случается постоянно».
Февр. 11,1918 Артур Рэнсом
«Когда авторы честны с собой, они понимают, что их
книги неудачны...» (англ.).
Артур Рэнсом — английский писатель, критик, автор
книг для детей. Во время Первой мировой войны он
приезжал в Россию и написал об этом книги: «Шесть
недель в России» (1919) и «Кризис в России» (1921).
В чукоккальской записи А. Рэнсом цитирует английско-
го филолога XIX века Томаса Борна.
Анатолий Васильевич Луначарский — с 1917 года
нарком просвещения. Чуковский рассказал о нем в
своем дневнике и в мемуарном очерке «Луначарский»
(Собр. соч. Т. 2, с. 395-427).
Александра Михайловна Коллонтай — советский
партийный деятель, дипломат. А.М.Коллонтай — первая
в мире женщина-посол, в 1926 году — посол в Мексике.
109
Чукоккала
Аге же йожпЬеаггес!?
N0!!!
То а Тгие Гпепс! о/ Епд1апс1
22Г
ТЬе 1гие$1 ууогс1$ а Сегтап еуег иНегес! юеге $рокеп Ьу а пауа1
оШсег (акеп рпзопег ууЬеп 1Ье Етйеп ууа$ с1е$1гоуес! а* Сосо$
КееИпд Ыапск. Оп Ь1$ ууау *о Репапд Не 1оШ а ВпН$Ь пауа1 оШсег
«ТЬе епй от" ХЬе ууЬо1е Ьи$1пе$$ 1$ *М$ — Уои ууШ а№ау$ Ье тЪо1$
апй уне $Ьа11 пеуег Ье депИетеп».
ол,щ. л . щ.4^ С.ТНогпНШ
30/18 ОесетЬег 1915
Сар*. 1п(Нап Агту1
1 Истинному другу Англии
Пессимистичны ли мы?
Нет!!!
Самые верные слова, когда-либо сказанные немцем,
произнес морской офицер, взятый в плен, когда «Эмден»
был потоплен у островов Кокос-Килинг. На пути в Пе-
нанг он сказал британскому морскому офицеру: «Вот
чем все кончится — вы всегда будете глупцами, а мы ни-
когда не станем джентльменами».
30/18 декабря 1915 К. Торнхилл
Капитан. Индийская армия (англ.).
«Эмден» — крейсер немецкого флота. После начала
войны в августе 1914 года он делал успешные набеги на
корабли союзников, потопив семнадцать, главным обра-
зом торговых, судов. 27 октября 1914 года крейсер со-
вершил атаку на порт Пенанг (Малайя), уничтожив рус-
ский крейсер «Жемчуг». 9 ноября 1914 года «Эмден»
был выброшен на берег и раскололся на островах Ко-
кос-Килинг вблизи Сингапура.
К.Торнхилл — английский военный атташе в Петро-
граде в 1916-18 годы.
Рисунок К. Торнхилла.
В своей книге «Англия накануне победы» (Пг.: Т-во
А.Ф.Маркс, [1916]) Чуковский описывает деятельность
«Англо-Русского Бюро», возникшего в Петрограде во вре-
мя войны. Вместе с Гарольдом Вильямсом, знатоком рус-
ской истории и культуры, там работал «...энергичный
майор Торнхилл. К ним примкнуло еще несколько русских
и английских писателей. Они сняли небольшое помеще-
ние, выписали из Англии газеты и книги, накупили саха-
ру, чаю, бисквитов и от трех до шести ежедневно собира-
ются там, курят, читают, поджидая к себе русских посети-
телей для всяческих бесед и консилиумов» (с. 116).
На той же, 116-й странице книги Чуковского помещен
и портрет Торнхилла в военной фуражке — работы ху-
дожницы Е.А.Киселевой. Незадолго до этого Киселева
написала также портрет Чуковского (см.: Дн.-2, с. 394).
Смейтесь, чтоб не плакать
В.Дорошевич
1 декабря
1916
Москва у Елисеева.
Киокка1а — 1пе ТпепсШезт, от" а11*Ье Ки$$1а$.
26.2.17. йет'5 СагзЬ'п
11пс1ег {Не у\пс1е апс! $1аггу $ку
й1д 1пе Сгауе апс! 1е* те (Не,
С1ас1 <И<1 I Иуе, апс! дЫ1у сНе,
Апс! 11а1с1 те Лошп т\.Ъ а \лл'11.
Тгп$ Ье *пе ууогШ уои дгауе тог те —
Неге Не 1$ жпеге Не 1опдес1 Хо Ье,
Ноте 1$ 1пе заИог — Ноте тгот 1пе $еа
Апс! (Ье Нипт.ег Ноте Тгот (Ье НШ.
К.1..51еуеп$оп.
шп'Неп ат. гедиез* оТ КЛ.СЬ.
1..6.М.6а111
223"
1 Куоккала — самая дружелюбная во всей России.
Денис Гарстин
110
Страницы 221-224 рукописного альманаха
[ЗАВЕЩАНИЕ]
К широкому небу лицом ввечеру
Положите меня, и я умру,
Я радостно жил и легко умру,
И всем завещаю одно —
Написать на моей плите гробовой:
«Моряк из морей вернулся домой,
Охотник с гор вернулся домой,
Он там, куда шел давно».
Р.Л.Стивенсон
написано по просьбе К.И.Ч.
Л.Г.М.Голл (англ.).
На этой странице — записи разных лиц. Вверху —
фраза Власа Дорошевича. Под ней слева — дата и мес-
то дописаны Чуковским. Ниже запись Дениса Гарстина,
а еще ниже — стихотворение Стивенсона, записанное
по просьбе Чуковского Л.Голлом.
Влас Михайлович Дорошевич — журналист, публи-
цист, театральный критик. В 1922 году, узнав о смерти
Дорошевича, Чуковский записывает в дневнике: «Доро-
шевич никогда не импонировал мне как писатель, но в
моем сознании он всегда был победителем, хозяином
жизни. В Москве, в «Русском Слове» это был царь и бог.
Доступ к нему был труден, его похвала осчастливлива-
т
224*
Автограф впервые воспроизведен в «Нашем наследии».
Стихотворение Гумилева завершает шуточную пере-
палку о дровах, которую вели на страницах «Чукоккалы»
во время заседаний «Всемирной Литературы» Блок и Чу-
ковский (см. с. 116-117 и 119,122). Гумилев отвечает
на упреки Чуковского, исполненные «наигранного граж-
данского пафоса». Шутливое послание Чуковского Блоку
и Гумилеву о дровах см. на с. 116.
«Оба поэта, — вспоминает Корней Иванович, — отве-
тили мне. Блок через два-три дня, а Гумилев тотчас же,
на том же заседании, причем поставил перед собой за-
ла. Он очень мило пригласил меня в «Русское Слово». Я
написал о нем очень ругательный фельетон. Мне сказа-
ли (Мережковские): это вы непрактично поступили: не
бывать вам в «Русском Слове»! Я огорчился. Вдруг полу-
чаю от Дорош. приглашение. Иду к нему (на Кироч-
ную) — он ведет меня к себе в кабинет, говорит, гово-
рит и вынимает из ящика мой ругательный фельетон. Я
испугался — мне стало неловко. Он говорит: вы правы и
не правы (и стал разбирать мой отзыв). Потом — пригла-
сил меня в «Рус. Слово» и дал 500 р. авансу. Это был сча-
стливейший день моей жизни. Тогда казалось, что «Рус.
Слово» — а значит, и Дорош. — командует всей русской
культурной жизнью: от него зависела слава, карьера, —
все эти Мережковские, Леониды Андреевы, Розановы —
были у него на откупу, в подчинении» (Дн.-1, с. 199).
Денис Гарстин — английский писатель, автор книги
«Дружелюбная Русь», выпущенной в Лондоне в 1915 го-
ду с предисловием Герберта Уэллса. Д.Гарстину, его от-
ношению к России и его книге Чуковский посвятил не-
сколько страниц в своих очерках «Англия накануне по-
беды» (Пб., 1916).
Русский перевод стихотворения Стивенсона принад-
лежит А.Сергееву (см.: Р.Л.Стивенсон. Собр. соч. В 5 т.
Т. 5. М.: Правда, 1967, с. 500 (Б-ка «Огонька»).
ОТВЕТ.
Чуковский, ты не прав, обрушась на поленья,
Обломки божества — дрова,
Когда-то деревам, близки им вдохновенья,
Тепла и пламени слова.
Береза стройная презренней ли, чем роза, (?)
Где дерево — там сад,
Где б мы не взяли их, хотя б из Совнархоза,
Они манят.
Рощ друидических теперь дрова потомки
И разумеется в их блеске видел Блок
Волнующую поступь Незнакомки
От Музы наш паек.
А я? И я вослед Колумба, Лаперуза
К огню и дереву влеком,
Мне Суза с пальмами, в огне небес Нефуза
Не обольстительней даров Петросоюза
И рай огня дает нам Райлеском.
>>.
Р.5. К тому ж в конторе Домотопа
» Всегда я встречу Эфиопа.
И Гумилев
5 декабря
у 1919
'- дачу — сохранить в своем ответном экспромте все до
одной мои рифмы в том же самом порядке, в каком они
стоят у меня» (Соч. Т. 2, с. 536).
111
Чунокнала
226"
225* Дорогому Корнею Ивановичу Чуковскому
на память о его критике моего перевода (нас не поссорившей)
И. Гумилев
окт. 1919
В 1912 году я в качестве редактора сочинений Оскара Уайльда, выдава-
емых приложением к «Ниве», обратился к Гумилеву с «заказом» перевести
терцины английского автора «Сфинкс». Он перевел их умело и быстро.
Мы обменялись учтивыми письмами, но сблизились лишь в 1918-19 годах,
когда Горький позвал нас обоих работать в издательстве «Всемирная Лите-
ратура»...
Наши добрые чувства друг к другу не раз подвергались суровой провер-
ке. Гумилев по предложению «Всемирной Литературы» перевел одно из са-
Обложка книги мых «колдовских» стихотворений английской поэзии — «Балладу о стари-
СД.Кольриджа. ке-мореходе» («ТЪе Апаепт. Маппег») Кольриджа. Перевод показался мне
слабым. На одном из заседаний нашей ученой коллегии я (в присутствии
ГЬрького) выступил с резким осуждением перевода, главным образом за то,
что в нем совершенно не передан музыкальный магический стиль гениаль-
ного подлинника. Я был уверен, что с этой минуты нашим дружелюбным от-
ношениям конец. Велика же была моя радость, когда через несколько дней
Гумилев подарил мне свой перевод «Морехода» с великодушной надписью.
Эта надпись так взволновала меня, что я немедленно вклеил ее в «Чукок-
калу». Здесь было живое свидетельство, что заносчивость Гумилева напуск-
ная, что это самозащитная его броня против недругов, а в кругу тех, кого он
считает своими, он непритязателен, необидчив и прост.
_То же случилось и позднее в издательстве З.Гржебина, когда он предста-
вил ГЪрькому проредактированный им том стихотворений А.К.Толстого.
Я говорил больше часу, отмечая немыслимые ошибки редактора, и он опять-
таки отнесся к моим «зоилиадам» беззлобно.
Отзвуки споров о гумилевских переводах слышны и ряют! Блок пришел в священный ужас, я визжал...»
в дневнике Чуковского: «На заседании Всемирной Ли- (Дн.-1, с. 117).
тературы произошел смешной эпизод. Гумилев пригото- Вскоре после гибели Гумилева книга, упомянутая в
вил для народного издания Саути — и вдруг Горький дневнике Чуковского, вышла в свет (см.: Роберт Саути.
заявил, что оттуда надо изъять... все переводы Жуков- Баллады / Перевод под редакцией и с предисловием
ского, к-рые рядом с переводами Гумилева страшно те- Н.Гумилева. Пб.: ГИЗ, 1922).
227
Промывая оконное стекло и приготовляясь замазывать раму
на зиму, я имел случай наблюдать, как броненосец, посаженный
на мель перед моей квартирой, стал стрелять из двенадцатидюй-
мовой пушки.
При этом я представлял себе, как наводит эту пушку матрос в
колечках и лакированных туфлях, а рядом девица ставит само-
вар.
Холодно очень — в комнате градусов девять.
Ал Блок.
21 октября 1919 года.
Однажды во время скучного заседания Блок сам попросил у
меня мой альманах, чтобы сделать в нем дневниковую запись.
112
Страницы 225-228 рукописного альманаха
Чем хуже этот век предшествующих, разве
Тем, что в чаду печалей и тревог
Он к самой черной прикоснулся язве,
Но исцелить ее не мог.
Еще на западе земное солнце светит
И кровли городов в его лучах горят...
А здесь уж белая дома крестами метит
И кличет воронов и вороны летят.
Анна Ахматова.
11 января 1920 г.
Анну Андреевну Ахматову я знал с 1912 года.
На каком-то литературном вечере подвел меня к
ней ее муж, поэт Николай Степанович Гумилев.
Тоненькая, стройная, похожая на робкую пятна-
дцатилетнюю девочку, она ни на шаг не отходи-
ла от мужа, который тогда же, при первом зна-
комстве, назвал ее своей ученицей.
То было время ее первых стихов и необыкно-
венных, неожиданно шумных триумфов. Прошло
два-три года, и в ее глазах, и в осанке, и в обра-
щении с людьми наметилась одна главнейшая
черта ее личности: величавость. Не спесивость,
не надменность, не заносчивость, а именно ве-
личавость: «царственная», монументальная по-
ступь, нерушимое чувство уважения к себе, к
своей высокой писательской миссии. С каждым
годом Ахматова становилась величественнее.
Она нисколько не старалась об этом, это выходи-
ло у нее само собой. За полвека, что мы были
знакомы, я не помню у нее на лице ни одной
просительной, заискивающей, мелкой или жал-
кой улыбки.
Даже в очереди за керосином и хлебом, даже
в поезде, в жестком вагоне, даже в ташкентском
трамвае всякий не знавший ее чувствовал ее
«спокойную важность» и относился к ней с осо-
бым уважением, хотя держалась она со всеми
очень просто и дружественно, на равной ноге.
Замечательна в ее характере и другая черта.
Она была совершенно лишена чувства собствен-
ности. Не любила и не хранила вещей и расста-
валась с ними удивительно легко. Подобно Гого-
лю, Кольриджу и другу своему Мандельштаму,
до такой степени не ценила имущества, что
охотно освобождалась от него, как от тяжести.
Даже в юные годы, в годы краткого своего «про-
цветания», жила без громоздких шкафов и комо-
дов, зачастую даже без письменного стола.
Вокруг нее не было никакого комфорта, и я
не помню в ее жизни такого периода, когда ее
обстановка могла бы называться уютной. Самые
эти слова — «обстановка», «уют», «комфорт» —
были ей органически чужды — ив жизни, и в
228*
созданной ею поэзии. И в жизни, и в поэзии Ах-
матовой — чаще всего бесприютность.
Конечно, она очень ценила красивые вещи и
понимала в них толк. Старинные подсвечники,
восточные ткани, гравюры, иконы древнего пись-
ма и т. д. то и дело появлялись в ее скромном бы-
ту, но через несколько недель исчезали. Единст-
венной «утварью», остававшейся при ней посто-
янно, был ее потертый чемоданишко, который
стоял у нее в углу наготове, набитый шершавыми
клочками неразборчивых рукописей — чаще все-
го без конца и начала.
Даже книги, за исключением самых любимых,
она, прочитав, отдавала другим. Только Пушкин,
Библия, Данте, Шекспир были ее вечными спут-
никами, и она нередко брала их с собой в дорогу.
Остальные, побывав у нее, исчезали.
Вообще, она была природная кочевница и в по-
следние годы, приезжая в Москву, жила то под од-
ним, то под другим потолком, у разных друзей,
где придется.
Никого нет в мире бесприютней
И бездомнее наверно нет, —
очень точно сказала она о себе.
Близкие друзья ее знали, что стоит подарить ей
какую-нибудь, скажем, нарядную шаль, как через
день или два нарядная шаль украсит другие плечи.
И чаще всего она расставалась с такими веща-
ми, которые были нужны ей самой. Как-то в
20-м году, в пору лютого петроградского голода,
ей досталась от какого-то заезжего друга большая
и красивая жестянка, полная сверхпитательной,
сверхвитаминной «муки», изготовленной в Анг-
лии достославной фирмой «Нестле». Одна ма-
ленькая чайная ложка этого густого концентрата,
разведенного в кипяченой воде, представлялась —>
Чуноккала
нашим голодным желудкам недосягаемым сыт-
ным обедом. А вся жестянка казалась дороже
бриллиантов. Я от души позавидовал облада-
тельнице такого сокровища.
Было поздно. Гости, вдоволь наговорившись,
стали расходиться по домам. Я почему-то за-
мешкался и несколько позже других вышел на
темную лестницу. И вдруг — забуду ли я этот
порывистый, повелительный жест ее женствен-
но прекрасной руки? — она выбежала вслед за
мной на площадку и сказала обыкновенным го-
лосом, каким говорят «до свидания»:
— Это для вашей... для Мурочки...
И в руках у меня очутилось драгоценное «Не-
стле».
Напрасно повторял я: «Что вы! это никак не
возможно!., да я ни за что, никогда...» Передо
мной захлопнулась дверь и, сколько я ни звонил,
не открылась.
Таких случаев я помню немало.
Не об этой ли необычайной своей доброте
проговорилась Анна Ахматова в нескольких
строках «Предыстории», где она вспоминает
свою покойную мать:
И женщина с прозрачными глазами,
С редчайшим именем и белой ручкой,
И добротой, которую в наследство
Я от нее как-будто получила, —
Ненужный дар моей жестокой жизни.
Такой же значительной чертой ее личности
была ее огромная начитанность. Она была од-
ним из самых образованных поэтов эпохи. Тер-
петь не могла тратить время на чтение модных и
пустопорожних сенсационных вещей, о которых
кричали журнальные рецензенты и критики.
В круг ее чтения входили главным образом Ови-
дий, Вергилий, Монтень, Пушкин, Лев Толстой, До-
стоевский; в последнее время — Кафка и Джойс.
Пушкина знала она всего наизусть — и так
пристально, долго и зорко изучала его и всю ли-
тературу о нем, что сделала несколько немало-
важных открытий в области научного постиже-
ния его жизни и творчества.
В одной из ее пушкинских статей есть такая
строка: «мой предшественник Щеголев». Для
многих это прозвучало загадочно. Щеголев
не поэт, но один из крупнейших историков, спе-
циалист по двадцатым-тридцатым годам XIX века.
Если бы она написала «мой предшественник Тют-
чев» или «мой предшественник Баратынский»,
это было бы в порядке вещей. Но не многие зна-
ли, что ее предшественниками были не только
лирики, но и ученые нашей страны. Павел Елисе-
евич Щеголев глубоко ценил ее знания и часами
беседовал с ней о Пушкине и его современниках.
Историю России она изучила как профессио-
нальный историк, и, когда говорила, например, о
протопопе Аввакуме, о стрелецких женках, о том
или другом декабристе, о Нессельроде или Леон-
тии Дубельте, казалось, что она знала их лично и
вспоминает их как своих близких знакомых. Этим
она очень напоминала мне Юрия Тынянова и ака-
демика Тарле.
Стихотворение «Чем хуже этот век...» впервые опуб-
ликовано в сб.: Анна Ахматова. Подорожник. Пг.: Ре1го-
роНз, 1921. Автограф впервые воспроизведен в париж-
ском издании «Записок» (Т. 2, ИМКА-Пресс, 1980, с. 27).
229
1916 г. 8-го мая
на память драгоценному Корнею Ивановичу Чуковскому
Антон Комашка.
Портрет нашего соседа по даче, профессора-юриста (я забыл
его фамилию), который казался мне типичным членом кадетской
партии.
Автор рисунка — Антон Михайлович Комашка, талантливый
ученик И.Е.Репина, также живший в Пенатах. Ему принадлежат
воспоминания «Три года с Репиным»*.
* См.: Художественное наследство. Т. 2, с. 283-300.
114
Страницы 229-231 рукописного альманаха
ПИСЬМО ПОДРУГЕ В АЛМА-АТУ
Декабрь 1943 года.
230"
О былом содоме
Памятку сотри.
Стало тихо в доме
На Кузнецком три.
Не шумят подвальцы
И гостей не ждут, —
У хозяйки пальцы
От стужи гудут.
Сыплется зловеще
Мокрая стена.
На хозяйке вещи —
Рванина одна.
А её морщины
Про года не лгут, —
От неё мурщины
За сто вёрст бегут.
Ест она картошку,
Черный хлеб жует,
Ну и понемножку
Всё-таки живет.
Божия старушка,
Тихая свеча,
Вашая подружка
Ох и живуча!
Еле-еле дышет,
Тащится, бредет,
А чегой-то пишет
И кого-то ждет.
Ждет она подругу
Сердца своего,
Ждет она подругу —
Больше никого.
Всё-таки в подвале
Хоть неяркий — свет.
Всё-таки в подвале
Хоть плохой — обед.
Всё-таки в подвале
Чистота кругом.
Всё-таки в подвале
Настоящий дом.
Пусть сырые стены,
Пусть харчи плохи,
А зато Камены,
А зато стихи!
Рядом с Бенвенуто
Пушкин, Тютчев, Фет.
За окном салюта
Карнавальный свет.
В залпах нету страха,
В них особый тон,
Будто фугой Баха
Полон небосклон.
В музыке победной
Вечности залог —
Нашей жизни бедной
Пышный эпилог.
Приезжай, подруга,
Я тебе верна.
Трудно друг без друга
В наши времена
Елена Благинина
(род. 1903- )
Москва.
Май — 44 г.
231*
Не знаю, почему Елена Благинина вырастает
на десять голов, едва только соприкасается с
произведениями Квитко. Именно тогда у нее по-
является и большое дыхание, и разнообразие ду-
шевных тональностей, и тонкое чувство стиля, и
безукоризненный вкус. Великолепно перевела
она и стихотворение «Однажды», в котором я
чувствую самую суть, самую квинтэссенцию всей
поэзии Квитко.
А зато Камены.., — Камены (латин.), нимфы ручья,
протекавшего недалеко от храма Весты. Из этого ручья
весталки черпали воду для храма. ВIII веке до н. э. ка-
мены были отождествлены с музами, покровительница-
ми искусств.
Лев Квитко
ОДНАЖДЫ
Однажды я в своем саду работал,
Готовя место для кустов сирени,
И, чтобы ей просторнее жилось
Я выкопал две маленькие ёлки
И положил в сторонку — у плетня.
Сирень весной душистой развернется,
Ей будет тут привольно, хорошо.
«Вы, ёлочки мои, не обижайтесь
И вас я не оставлю без призору —
Хорошее местечко вам найду».
Так думал я, работая усердно...
На следующий день пришел печник
И мы с ним перекладывали печи,
Потом картошку долго убирали,
Белили дом... Потом пришла зима.
115
Чукоккала
И вот однажды вечером морозным
Сидел я с книжкой и блаженно грелся
В глубоком кресле около огня.
И вдруг во мне похолодело сердце:
Я вспомнил, что про ёлочки забыл.
Они меня наверно долго ждали
два коренастых милых медвежонка.
И, не умея голоса подать
Беспомощно и кротко погибали.
А я забыл! А я про них забыл!..
Пришла весна. Я вышел в сад пахучий
И первым делом бросился к сирени.
А в стороне! Да что ж это такое, —
два коренастых, кротких медвежонка,
Игольчатые ветки растопыря,
Стоят, купаясь в солнечном деньке.
Они меня наверно долго ждали!
Их дождики охлестывали злые,
Холодный ветер маял и студил.
Тогда они к земле припали близко
И крепко к ней корнями присосались
В неистребимой жажде бытия.
И я стою в торжественном молчании
И думаю: «какое это чудо
Земля животворящая моя!
Пере в. Ел.Благининой
крспр .Ь
232"
Один из технических работников «Всемир-
ной», Д.С.Левин, очень милый молодой человек,
каким-то чудом добывавший для «всемирных
литераторов» дрова из Совнархоза, однажды об-
ратился к Александру Александровичу с прось-
бой вписать в его альбом какой-нибудь стихо-
творный экспромт. Блок тотчас же исполнил его
просьбу.
С такой же просьбой Левин обратился к Гуми-
леву. Гумилев тоже написал ему несколько
строк. Очередь дошла до меня, и я, разыгрывая
из себя моралиста, обратился к поэтам с шутли-
вым посланием, исполненным наигранного
гражданского пафоса.
МОЕ ГРАЖДАНСКОЕ НЕГОДОВАНИЕ
ПРИ ЧТЕНИИ СТИХОВ
АЛ.БЛОКА И Н.ГУМИЛЁВА,
ПОСВЯЩЕННЫХ ДРОВЯНИКУ
ДАВИДУ САМОЙЛОВИЧУ ЛЕВИНУ.
За жалкие корявые поленья,
За глупые сосновые дрова —
Вы отдали восторги вдохновенья
И вещие безсмертные слова.
Ты ль это, Блок? Стыдись! Уже не Роза,
Не Соловьиный Сад,
А скудные дары из Совнархоза
Тебя манят!
Поверят ли влюбленные потомки,
Что наш магический, наш светозарный Блок
Мог променять объятья Незнакомки
На дровяной паёк!
А ты, мой Гумилёв! Наследник Лаперуза!
Куда, куда мечтою ты влеком?
Не Суза знойная, не буйная Нефуза, —
Заплёванная дверь Петросоюза
Тебя манит: не Рай, а Райлеском!
И барышня из Домотопа
Тебе дороже Эфиопа!
К.Ч.
22 ноября 1919
Ответ Гумилева на это стихотворение Чуковского
см. на с. ш, ответ Блока — на с. 122.
Уже не Роза,/ Не Соловьиный сад... — намек на дра-
му Блока «Роза и крест» и его поэму «Соловьиный сад».
116
Страницы 232~233рукописного альманаха
Листок со стихами Блока, вырванный из альбома Давида Соло-
моновича Левина, когда оказалось, что Давид Соломонович — не
Соломонович, а Самойлович:
ЕМАМВЕМЕМТ5.
Давид Соломоныч! Едва
Альбом завели Вы, — кругом* голова
Пойдет Ваша: сто раз — не раз, и не два —
Здесь будут писаться святые слова:
«Дрова».
Ал Блок.
21 ноября 1919.
ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ РЕДАКЦИЯ
Давид Самуилыч! Едва
Альбом завели, — голова
Пойдет у Вас кругом: не раз и не два —
Здесь будут писаться слова:
«Дрова».
233
""Правильно следует произносить: кругом: но размер
не выйдет.
ЭКСПРОМТ ЧУКОВСКОГО:
О милые поэты!
Ужель не стыдно Вам
Швырять на берег Леты
Дубовые куплеты
Березовым дровам.
Еп]атЬетеп1 (франц.) — перенос окончания одной
стихотворной строки в начало следующей. Все стихо-
творение Блока построено на таких переносах.
История этой чукоккальской страницы отразилась в
дневнике Чуковского. 21 ноября 1919 года он пишет:
«Очень забавен эпизод со стихами... служащему нашей
конторы, Давиду Самойловичу Левину. Когда-то он
снабдил Блока дровами, всех остальных обманул. Но и
Блок, и обманутые чувствуют какую-то надежду —
авось пришлет еще дров. Теперь Левин завел альбом, и
ему наперебой сочиняют стишки о дровах — Блок, Гу-
милев, Лернер. Блок сначала думал, что он Соломоно-
вич, — я сказал ему, что он Самойлович, Блок тайком
вырвал страницу и написал вновь».
Эту вырванную Блоком страницу Чуковский вклеил в
«Чукоккалу», тут же переписав из альбома Д.С.Левина
копию окончательного варианта этого стихотворения.
На этой же странице он написал и свой шуточный
стихотворный экспромт: «О, милые поэты...».
Альбом Д.С.Левина сохранился у его сына Ю.Д.Леви-
на, который прислал Чуковскому в 1959 году свою, тогда
не опубликованную, статью «Поэты о дровах». Статья на-
ходится в архиве Чуковского (Фонд, карт. 66, ед. хр. 81)
и напечатана с тех пор дважды — но оба раза не пол-
ностью. Сперва в 1967 году — в альманахе «Прометей»
(Т. 4. М.: Молодая гвардия, с. 414-423), потом в 1996
году — под названием «Николай Гумилев и Федор Соло-
губ о дровах» в сборнике, посвященном 90-летию ака-
демика Д.С.Лихачева, (см.: Труды отдела древнерусской
литературы. Институт Русской литературы РАН. Т. 50.
СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 1996, с. 646-648).
В «Прометее» статья вышла без стихотворения Н.Гуми-
лева, которого в те годы в СССР не печатали.
Приводим выдержки из обеих публикаций статьи
Ю.Д.Левина. Стихотворение Гумилева печатается нами
по публикации 1996 года.
«Всем известен распространенный прием пародис-
тов, — отмечает Ю.Д.Левин, — когда избирается некая
тема, которая затем разрабатывается в манере разных
писателей. Альбом Д.С.Левина представляет собой свое-
образный и весьма редкий эксперимент, когда подоб-
ная разработка более или менее единой темы создава-
лась не пародистом, а самими поэтами. Инициатором
дровяной темы явился поэт Николай Степанович Гуми-
лев (1889-1921). Он написал:
Левин, Левин, ты суров,
Мы без дров,
Ты ж высчитываешь триста
Мерзких ленинских рублей
С каталей
Виртуозней даже Листа.
В пятисотенный альбом1
Я влеком
И пишу строкой Ронсара,
Но у бледных губ моих
Стынет стих
Серебристой струйкой пара.
Ах, надежда все жива
На дрова
От финляндцев иль от чукчей.
А при градусах пяти,
Уж прости,
Сочинять нельзя мне лучше.
20/Х11919
И.Гумилев
1 Книжка альбома в кожаном переплете была куплена
Д.С.Левиным за 500 рублей». —Примеч. Ю.Д.Левина.
117
Чукоккала
235
Историку «Всемирной Литературы» неизбеж-
но придется вспомнить о той студии, которую
мы, «всемирные литераторы», открыли при со-
действии ГЬрького в Петрограде на Литейной
улице в доме Мурузи.
Студия была организована первоначально для
усовершенствования мастерства переводчиков,
работающих в нашем издательстве. Однако вско-
ре она переменила свой профиль и по желанию
студистов превратилась в нечто вроде факульте-
та по изучению русской и иностранной литера-
туры.
«В студии, — писал впоследствии ГЬрький, —
собралось человек сорок молодежи, руководите-
лями ее выступили члены редакционной колле-
гии "Всемирной Литературы": новеллист Евге-
ний Замятин, хороший знаток русского языка;
критик Корней Чуковский, филологи Лозинский,
Шилейко, Шкловский и талантливый поэт Нико-
лай Гумилев»*.
Из нашей студии впоследствии вышли писа-
тели: Мих.Зощенко, Вл.Познер, Мих.Слонимский,
Ел.Полонская, Лев Лунц и другие. Подробно о
ней я рассказал в своей статье, посвященной Зо-
щенко**.
Ада Корвин
У меня нет остроумия, мне трудно писать,
но здесь было так хорошо на пляже танцевать!
18-го августа 1916 г.
Была весна, открылся дом Мурузи,
Звезда эйделологии зажглась,
И критика там в тройственном союзе
С поэзией и прозою слилась.
И Гумилев, и Левинсон, и Шкловский,
И Лернер, и Данзас блистали там.
При входе в Студию Корней Чуковский
Почтительно сгибался пополам.
Настало лето. Прилагал старанья
Сам Шкловский, чтоб вдолбить ряды основ.
«Сантиментальное» осталось «воспитанье»,
Хотя и выгнал сантименты Гумилев.
Но все-же всяк, храня завет отцовский,
По грёзам тосковал и по мечтам.
Все так-же в Студии Корней Чуковский
Почтительно сгибался пополам.
Настала осень, Студия пустела;
Один лишь слушатель остался, рьян,
На кофе Муза с ужасом смотрела
И на последнего из могикан.
Безлюден семинарий гумилевский,
Разбросаны таблицы по столам.
Как прежде в Студии Корней Чуковский
Почтительно сгибался пополам.
Зима настала, серебрился иней,
И толстым слоем льда покрылся зал.
На кухне был потоп, пожар в камине,
Никто уж боле лекций не читал.
По комнатам бродил с Потебней Веселовский,
Давая волю вздохам и слезам.
Как древле, в Студии Корней Чуковский
Почтительно сгибался пополам.
21 ноября, 1919 г.
не Познер а Полонская
В.Познер
* М.Горький и советские писатели: Неизданная пере-
писка // Литературное наследство. Т. 70. М., 1963, с. 561.
** См.: Собр. соч. Т. 2, с. 484-503.
Ада Корвин — куоккальская знакомая Чуковского.
Владимир Познер начинал самым младшим в Студии,
пятнадцатилетним вундеркиндом. Он входил в группу
«Серапионовы братья».
Елизавета Полонская — слушательница Студии, уча-
стница собраний «Серапионов», впоследствии — автор
нескольких поэтических сборников, ей также принад-
лежат стихи для детей и переводы.
После подписи В.Познера под стихами Чуковский
дописал: «не Познер, а Полонская».
118
Страницы 235-236
рукописного альманаха
Звезда эйделологии зажглась... Разбросаны табли-
цы по столам. — Для объяснения этих строк привожу
выдержку из статьи о Гумилеве, написанной Чуковским
в 60-е годы для «Чукоккалы». Тогда станут понятными и
эйделология, и таблицы.
«Так как печатание книг из-за отсутствия бумаги в те
дни почти прекратилось, главным заработком многих пи-
сателей стали занятия в литературных кружках. Гумилев
в первые же месяцы стал одним из наиболее деятельных
студийных работников. И хотя он никогда не старался
подольститься к своим многочисленным слушателям, а,
напротив, был требователен и даже суров, все они с пер-
вых же дней горячо привязались к нему...
Между тем курс его был очень труден. Поэт изгото-
вил около десятка таблиц, которые его слушатели бы-
ли обязаны вызубрить: таблицы рифм, таблицы сюже-
тов, таблицы эпитетов, таблицы поэтических образов,
именуемые им эйделологией (от греч. эйдолон — об-
раз). От всего этого слегка веяло средневековыми
догмами, но это-то и нравилось слушателям, так как
они жаждали верить, что на свете существуют устой-
чивые, твердые законы поэтики, не подверженные ни-
каким изменениям, — и что тому, кто усвоит как сле-
дует эти законы, будет наверняка обеспечено высокое
звание поэта. (Счастье, что сам-то Гумилев никогда не
следовал заповедям своих замысловатых таблиц.)»
(Соч., с. 540).
...бродил с Потебней Веселовский... — Речь идет о
знаменитых ученых, авторах учебников, по которым за-
нимались многие поколения филологов. Так, в дневни-
ке Чуковского 30 ноября 1919 года читаем: «Устраиваю
библиотеку для "Дома Искусств". Был вчера... в Книж-
ном Фонде... спросил, не найдется ли у них для Студии
Потебня или Веселовский» (Дн.-1, с. 131).
236*
БОЛЬШОЙ
ДРАМАТИЧЕСКИЙ ТЕАТР.
1 ряд Лит. А.
БИЛЕТ.
Место Председателя Управле-
ния Больш. Драматического
Театра
16 сентября 1919 г.
Подпись Ал Блок
О РОЗЕ.*
(По прочтении стихов Гумилева и Блока, посвященных дровам.)
О милые поэты,
Ужель не стыдно вам
Фабриковать куплеты,
И оды, и сонеты
Берёзовым дровам!..
А я, презревши прозу,-
Подобно соловью, —
Не жалкую берёзу,
Но сладостную Розу
Влюблённо воспою.
Царица благовоний,
О роза без шипов!
К тебе и Блок, и Кони,
И Браун, и Гидони,
И я, и Гумилёв,
И Горький, и Волынский,
И пламенный Оцуп,**
И Гржебин, и Лозинский,
И даже Сологуб,
Мы все к тебе толпою
Летим, как мотыльки,
Открывши пред тобою
Сердца и кошельки.
Твоё благоуханье
Кого не приманит!
И кто из заседанья
К тебе не убежит!
Декабрь 1919
^Васильевне. — Роза Васильевна — Наркомпрод Вселйта.
**Некоторые учёные утверждают, что ОЦУП не человек, а уч-
реждение, коего полное наименование таково: Общество Целе-
сообразного Употребления Пищи, но мы полагаем, что это Ни-
кол. Авд. Оцуп (1900-1979), небезызвестный в то время поэт,
автор «Огорода».
Чуковский вписал в альманах свое стихотворение «0 Розе», снабдив его
шуточными примечаниями. Две строфы в начале стихотворения зачеркнуты.
На ту же страницу «Чукоккалы» вклеен билет в Большой Драматический
театр, заполненный и подписанный Александром Блоком.
С 26 апреля 1919-го до июля 1921 года Блок был председателем режис-
серского управления Большого Драматического театра.
—>
119
Чукоккада
роза без шипов — Розалия Васильевна Рура, буфетчица издательства
«Всемирная Литература». По воспоминаниям Чуковского, она «постоянно си-
дела на мраморной лестнице издательства с папиросами и хлебными лепеш-
ками, которые она продавала по безбожной цене. Это была пожилая молча-
ливая женщина».
Автограф одного из вариантов стихотворения Чуковского «О Розе» см.:
Ежегодник рукописного отдела Пушкинского Дома на 1937 год. Л.: Наука, 1973,
с. 127. Там же сообщается, что альбом Р.В.Рура с записями и стихотворениями
«всемирных литераторов» поступил в архив Пушкинского Дома в 1971 году.
В 1993 году в Петербурге в издательстве «Ьодоз» вышел том стихов и про-
зы Николая Оцупа «Океан времени», там напечатана статья «"Всемирная Лите-
ратура" и Роза» и упомянут «ее знаменитый альбом».
Самый полный вариант стихотворения Чуковского «О Розе» сохранился в
альбоме Д.С.Левина. Об этом альбоме см. с. 117. Приводим конец стихотво-
рения, который не записан в «Чукоккалу»:
О, этот дивный запах,
Его забуду ль я?
В его нежнейших лапах
Досель душа моя.
То запах керосина
И мыла и колбас,
В том запахе свинина
С селедкою слилась!
То запах шоколада,
Грибов и папирос... —
Вот нынешнего сада
Сладчайшая из роз!
(Цит.: по статье «Поэты о дровах» // Фонд, карт. 66, ед. хр. 81, лл. 21, 22.)
По поводу этого стихотворения Ю.Д.Левин замечает в письме к Чуковско-
му: «Ваше объяснение к стихотворению Блока "Чуковскому" (см. с. 122-123)
не вполне правильно: Вам, а не Блоку принадлежала подмена "романтичес-
кой розы" "тучной торговкой" Розой Васильевной; Блок только отвечал Вам»
(Письмо от 11.11.1959. Там же, л. 1).
237
1916г.
18 мая.
Извиняюсь перед Чукоккалой за
слабый рисунок. Намек на Корнея Ив.
сделал...
И.Бродский.
Кроме этого рисунка, Бродским на-
писаны два моих портрета (масло)*.
Портреты Чуковского маслом написаны в 1915 году.
Один из них до сих пор висит в экспозиции репинских
Пенатов. Другой находится в мемориальной квартире
И.И.Бродского в С.-Петербурге.
120
Страницы 23723О рукописного альманаха
Литерат.-художеств, кружок
«Гатарапак»
Сате Сатё1ёоп, 146 Во! Моп1рата$$е.
В среду 8-го марта в 9 ч. 30 м. в.
34-ое очередное собрание
ВЕЧЕР АННЫ ХМАТОВОЙ.
Поэты Познер и Струве
прочтут стихи из книги Ахматовой
«Аппо Ооггпгп».
Вход 50 сантим, (участие в расходах).
Объявление о вечере Анны Ахматовой печатается
впервые.
Р. В. Ц. — Разрешено военной цензурой.
Вторая газетная вырезка на этой странице — объяв-
ление Федора Сологуба в газете «Петроградская прав-
да» об исчезновении его жены А.Н.Чеботаревской.
В 1921 году она покончила жизнь самоубийством,
бросившись с моста в Неву. Как вспоминал Чуковский,
«Сологуб почтил память [жены] стихами, где назвал ее
так: "Мой верный вождь, мой друг и госпожа", и на вре-
мя отошел от литературы».
О самоубийстве Чеботаревской писали многие мему-
аристы. Привожу рассказ Анны Ахматовой, записанный
Лидией Чуковской.
«Настя была некрасивая, но с живым, умным, при-
влекательным лицом. Я с ней дружила через Олю, ско-
рее не с ней, а с ее сестрой. И с Федором Кузьмичом я
дружила...
— Я знаю, почему погибла Настя. Этого никто тол-
ком не знает, а я знаю, как все это было и почему. Она
психически заболела из-за неудачной любви. Ей тогда
было года сорок два, она влюбилась в человека холод-
РАЗНЫЕ.
Лиц, бывших свидетелями несчастного слу-
чая на Тучковом мосту вечером 23 сентября,
когда женщина была вынута из воды и отвезе-
на к Большому проспекту, просят сообщить все,
что им известно об этом случае, по адресу:
Петр, ст., Ждановская набережная, дом 3,
кв. 26, Федору Сологубу. Та же просьба ко всем
лицам, которым известна дальнейшая судьба
этой больной женщины, ушедшей из дому в се-
ром пальто, красном с черною обшивкою костю-
ме и серых валенках; приметы: лет 40, худень-
кая брюнетка, черные волосы, большие глаза,
на руке обручальное кольцо.
Р. В. Ц.
ного, равнодушного. Он сначала удивлялся, часто полу-
чая приглашения к Сологубам. Потом, когда узнал о
чувствах к нему Анастасии Николаевны, перестал там
бывать. Она уводила меня к себе в комнату и говорила,
говорила о нем без конца, часами. Иногда она надевала
белое платье и шла к нему объясняться... вообще дела-
ла ужасные вещи, которые никогда не должна делать
женщина. В последний раз я видела ее за несколько
дней до смерти: она провожала меня, я шла в Мрамор-
ный дворец к Володе. Всю дорогу она говорила о своей
любви — ни о чем другом она уже говорить не могла.
Когда она бросилась в Неву, она шла к своей сестре.
Это было точно установлено, что вышла она из дому,
чтобы пойти к сестре, но, не дойдя два дома, бросилась
в Неву... Федор Кузьмич потом переехал жить к Насти-
ной сестре и жил там, не зная, что Настя утонула у него
под окном.
У меня до сих пор где-то хранится газета с его объ-
явлением о розысках. Она попала ко мне случайно.
Кто-то незнакомый прислал цветы — так бывает со
мной иногда, — и букет был завернут в газету с этим
объявлением» (Записки. Т. 1, с. 137).
121
Чуконнала
239
ЧУКОВСКОМУ.
Нет, клянусь, довольно Роза
Истощала кошелек!
Верь, безумный, он — не проза,
Свыше данный нам паек!
Без него теперь и Поза
Прострелил бы свой висок.
Вялой прозой стала роза,
Соловьиный сад поблек,
Пропитанию угроза —
Уж железных нет дорог,
Даже (вследствие мороза?)
Прекращен трамвайный ток,
Ввоза, вывоза, подвоза —
Ни на юг, ни на восток,
В свалку всякого навоза
Превратился городок, —
Где же дальше Совнархоза
Голубой искать цветок? —
В зтом мире, где так пусто,
240* Ты ии*и его' найди,
И, найдя, зови капустой,
Ежедневно в щи клади,
Не взыщи, что щи не густы —
Будут жиже впереди,
Не ропщи, когда в Прокруста
Превратят — того гляди
(«Книг чтоб не было в шкапу ста!»
Скажет Брюсов, погоди),
И, когда придет Локуста,
К ней в объятья упади.
Имена цветка не громки,
Реквизируют — как раз,
Но носящему котомки
И капуста — ананас,
Как с прекрасной незнакомки,
Он с нее не сводит глаз,
А далекие потомки
И за то похвалят нас,
241* Что не ХРУПКИ мы' не ломки,
Здравствуем и посейчас
(Да-с)
Иль стихи мои не громки?
Или плохо рвет постромки
Романтический Пегас,
Запряженный в тарантас?
А. Б.
Получено 28 декабря 1919
IX15 ту Ч\ъ йо1ого$а 1о ипс1ег$1ап(1
по жогЛ Ьи* «В1оск».
ВаЬеШ йеи&сН.
Оес. 18,1923.1
Стихи Блока представляют собой ответ на мои ламентации по
поводу мнимой измены «Незнакомке» и «Соловьиному саду». Уже
в первой строке своего стихотворения он самым причудливым
образом подменяет романтическую розу, упомянутую в моем об-
122
Страницы 23 9 ~~ 24 2 рукописного альманаха
ращении к нему, другой Розой, чрезвычайно ре-
альной: Розой Васильевной.
Отдавая мне эти стихи для «Чукоккалы», Блок
сказал, что он сочинил их по пути из «Всемир-
ной», но, когда стал записывать их, многое уже
успел позабыть и теперь уже не может припом-
нить.
В Собрании сочинений Александра Блока сти-
хотворение «Чуковскому» названо «Стихи о
Предметах Первой Необходимости».
Кстати, о Розе Васильевне, которая фигуриру-
ет в начале первого стихотворения Блока. Мне
вспоминается экспромт, посвященный ей Оси-
пом Мандельштамом:
1 Таков уж мой крестный путь: понимать лишь одно
слово «Блок». Бабетта Дейч. Дек. 18,1923 {англ.).
Историю записи Бабетты Дейч см. на с. 134.
Стихотворение Чуковского, на которое отвечает
Блок, — «Мое гражданское негодование...» (см. с. 116).
О Розе Васильевне см. примеч. на с. 119-120.
Дата в конце стихотворения поставлена Чуковским.
242*
Печален мир. Все суета и проза,
Лишь женщины нас тешат да цветы.
Но двух чудес соединенье ты:
Ты женщина! Ты роза!
Наиболее подробная характеристика Розы Ва-
сильевны — в книге Всев. Рождественского*.
Кто мог в те времена предсказать, что ей будет
обеспечена долгая жизнь в поэтическом насле-
дии Блока?
Примечания К.Чуковского:
Поза — благородный герой трагедии Ф. Шиллера
«Дон Карл ос».
Голубой цветок — мистико-романтический символ.
«Книг чтоб не было в шкапу ста!» — Из Москвы до
нас донесся неверный слух, будто Брюсов, работавший
в Наркомпросе, готовит декрет о том, чтобы частным
лицам, обладающим книгами, было оставлено не свыше
ста книг, а остальные должны быть конфискованы и от-
даны в общее пользование.
Локуста — имя древнеримской отравительницы, в
переносном смысле — смерть.
* Страницы жизни (М.; Л., 1962, с. 227-229).
ПО ПОВОДУ ВСЕГО ВЫШЕСКАЗАННОГО
О ДРОВАХ И КАПУСТЕ.
От верного капустного рыцаря ее
поклонникам по расчету
То было не в угоду модам,
Корней Иванович, — вы помните
Я восхищался огородом, —
«Зеленым садом в синей комнате».
Происходило восхищенье
Не от натуры прозаической,
Разнообразных роз цветенье
Я вижу в кухне электрической.
Зову я соловьиным садом
Звенящие сады трамвайные,
А Дантовским угрюмым адом —
Комендатуры чрезвычайные
А Вы земли цветущим раем
Пренебрегали поэтически,
Пока картофеля с трамваем
Все не лишились столь трагически.
Теперь капуста вас тревожит,
Несутся ей стихи не Блока ли, —
Я попрошу ее: быть может,
Придет и к Блоку и к Чукоккале.
Ник.Оцуп.
11 Декабря 19 г.
О Николае Оцупе см. на с. 156 и 159-160.
123
Чукоккала
Стихотворение Ив.Ив.Лапшина 243*
Любитель шумного веселья,
Артист восторженный душой,
Поэт прескверный от безделья,
Шутник и юморист большой
И удивительный философ:
Не разрешающий вопросов.
И.Лапшин
Поясняющая надпись над стихами принадлежит Чу-
ковскому.
Иван Иванович Лапшин — профессор философии,
читал философские дисциплины в Петербургском уни-
верситете и на Высших женских курсах, автор трудов по
истории философии, по психологии и эстетике, сотруд-
ник редакции Энциклопедического словаря Брокгауза и
Ефрона.
245 В Комитет «Дома Искусств»
Заявление.
Мы, нижеподписавшиеся, просим предоставить нам полно-
стью, без вычета, гонорар за устроенный нами под фирмой «До-
ма Искусств» «вечер Александра Блока» в помещении Госуд.
Больш. Драм. Театра, так как расходы по устройству были значи-
тельны, а помещение было предоставлено А.Блоку персонально.
Литературное Бюро «Дома Искусств» со своей стороны относит-
ся к этой нашей просьбе сочувственно.
-^ Ал.Блок
26 апреля 1921 года К.Чуновский
Эта страница «Чукоккалы» вызывает во мне горячую благодар-
ность к Ал.Ал. Блоку. Его вечер в Большом Драматическом театре,
устроенный Домом Искусств в 1921 году, имел огромный успех. Те-
атр был переполнен. Моя роль на этом вечере была более чем
скромная: я сказал вступительное слово, и сказал очень плохо,
.^ бесцветно. Это огорчило меня. Блок разыскал меня за кулисами,
24Ь подарил мне цветок и привел с собой фотографа М.Наппельбаума,
который по желанию поэта и снял нас вдвоем.
На следующий день Блок выразил желание, чтобы гонорар за на-
ше выступление в Большом театре был разделен пополам. Я, созна-
вая, что такое разделение гонорара неправильно, отказался писать
какие бы то ни было заявления об этом.
Тогда Блок собственноручно написал приводимую ниже бумагу,
не упоминая о распределении надлежащей нам суммы.
Эту бумагу я счел себя вправе подписать, хотя, как потом оказа-
лось, Блок все же распределил полученный гонорар по-своему.
Об этом вечере сохранилось множество воспоминаний. Интересную гла-
ву о вечере Блока написал С.Алянский (см. его книгу «Встречи с Александ-
ром Блоком». М.: Детская литература, 1969, с. 128). В книге Ольги Форш
«Сумасшедший корабль» дана гротескная зарисовка выступлений Чуков-
ского и Блока. Автор не называет фамилий, именуя Чуковского — крити-
ком, а Блока — Гаэтаном.
124
Страницы
243-247
рукописного альманаха
«На сцене извивался, закручиваясь вокруг себя са-
мого, как веревка на столбе гигантских шагов, высочен-
ный человек. Он то прядал на публику, весь изламыва-
ясь в позвоночнике, подобно червю-землемеру, то вы-
брасывал в своеобразном ритме одни долгие руки впе-
ред, или вдруг он сжимался и весь делался меньше.
Этот памятный человек, талантливый критик и невы-
раженный поэт, с особым даром прошагивать в людей,
факты, вещи, чтобы — мастерски кинув оценку, как де-
густатор, тонкий отведчик вина, — уйти ужом....
Нет, это было не случайно и не раздражающе, как
сетовали иные корабельцы, что человек этот вышел
дядькой при Гаэтане на похоронах романтизма. Был
бессознательный вкус в том, как он путался, смущался и
нес так явно не то, что предполагалось. Именно от это-
го косноязычия получилось живое — не "вступитель-
ное" слово на сорок пять минут, а волнующая по чувст-
ву и не находящая формы защита. Это было безнадеж-
ное и любовное разведение рук. Длинные простертые
руки вслед уходящему романтизму.
А Гаэтан вышел не так... Его, упирающегося, вытащи-
ли из-за кулис театра, и говорить ему так не хотелось...
Ему повелительно крикнули сверху и снизу:
— Скифы!.. Двенадцать!..
Он перебирал на месте ногами и молчал. Потом
вздохнул и сказал:
— Стихи о России.
Но читать их не стал.
Требования из публики усилились. Он поднял голо-
ву. Притихли. Он сказал не то, что просили, не то, что
выбрал сам, а из самого первого тома, о том, как пела
девушка в церковном хоре, как корабли ушли в море,
как никто не вернулся назад.
Голос был тверд и беззвучен. Таким говорят очеред-
ную речь над не слишком дорогим покойником...
Так он ходил на заседания, так он читал последнее
время лекции, так носил за крепкой прямой спиной
большой паек из Дома ученых. Так сейчас, будто быв-
ший поэт, он отбывал перед людьми стихотворную по-
винность» (Ольга Форш. Сумасшедший корабль. Л.: Худо-
жественная литература, 1988, с. 86-88).
Евгений Замятин тоже подробно описывает вечер
Блока в Большом Драматическом театре: «Усталый голос
Чуковского — речь о Блоке — и потом, освещенный
снизу, из рампы — Блок — с бледным усталым лицом...
Это и были поминки Петербурга о Блоке. Для Петер-
бурга — прямо с эстрады Драматического театра Блок
ушел за ту стену, по синим зубцам которой часовым ходит
смерть: в ту белую апрельскую ночь Петербург видел Бло-
ка в последний раз» (Евг.Замятин. Из воспоминаний об
Ал.Блоке// Русский Современник, 1924, № 3; см. также:
Евгений Замятин. Сочинения. М.: Книга, 1988, с. 320).
Ходасевич тоже написал об этом блоковском вечере:
«...Все приметнее становилось, что читает он маши-
нально, лишь повторяя привычные, давно затверженные
интонации. Публика требовала, чтобы он явился перед
ней прежним Блоком, каким она его знала или вообра-
жала, — и он, как актер, с мучением играл перед нею то-
го Блока, которого уже не было» (Ходасевич, с. 331).
Об этом вечере Блока есть запись и в дневнике Чу-
ковского:
«Сегодня вечер Блока. Я в судороге. Три ночи не
спал. Есть почти нечего. Сегодня на каждого пришлось
по крошечному кусочку хлеба... Беда в том, что я лекци-
ей своей совсем недоволен. Я написал о Блоке книгу и
вот теперь, выбирая для лекции из этой книги отрывки,
замечаю, что хорошее читать нельзя в театре... нужно
читать общие места, то, что похуже. Это закон театраль-
ных лекций...
А вечером ужас — неуспех. Блок был ласков ко мне,
как к больному. Актеры все окружили меня и стали гово-
рить: "Наша публика не понимает" и пр. Блок говорил:
"Маме понравилось", но я знал, что я провалился. Блок
настоял, чтобы мы снялись у Наппельбаума, дал мне цве-
ток из поднесенных ему, шел со мной домой — но я про-
валился...» (Дн.-1, с. 162-163).
247 В.Сварог. 1916.
7 июнь 16.
Скульптор
М.Блох.
И.Репин
Молодой скульптор Блох приезжал в Пенаты, чтобы вылепить
бюст И.Е.Репина. Репин считал Блоха очень талантливым.
Художник Василий Семенович Сварог быстрыми, но точными
штрихами нарисовал меня и его. В правом незаконченном набро-
ске угадываются черты И.Е.Репина.
Под портретом Чуковского подпись В.Сварога и дата.
Подписи под портретами Блоха и Репина сделаны Чуковским.
125
Чукоккала
248*
249
Виктор Петрович Буренин, реакционный пи-
сатель, сотрудник «Нового времени», в молодос-
ти был радикалом. Сотрудничал в «Колоколе»
Герцена, в «Искре» Курочкина и в «Свистке» До-
бролюбова. В семидесятых годах он стал ренега-
том, перешел в реакционный лагерь и в качестве
литературного критика сделал своей специаль-
ностью нападки на Михайловского, Чехова, 1Ьрь-
кого, Блока, Леонида Андреева и других писате-
лей враждебного ему направления. Нападки бы-
ли грубы и резки. Недаром поэт Минаев сказал о
нем в одной эпиграмме:
По Невскому бежит собака,
За ней Буренин, тих и мил...
ГЪродовой, смотри, однако,
Чтоб он ее не укусил!
ГЬворя беспристрастно, это был один из са-
мых даровитых писателей правого лагеря. Иные
его пародии бывали порой остроумны и метки.
Так как я изучал тогда эпоху шестидесятых
годов, я счел необходимым посетить человека,
который в юности встречался с Некрасовым, До-
бролюбовым, Щедриным, Слепцовым, Василием
Курочкиным. Меня встретил бодрый старик. Он
охотно поделился со мной своими воспомина-
ниями. Потом разговор перешел на современ-
ные темы, и в старике проснулся монархист-
черносотенец. Со злобой заговорил он о Вре-
менном правительстве, о Керенском, о Москов-
ском Совещании и заявил, что спасение России
видит в казацкой нагайке. Это так поразило ме-
ня, что я попросил старика записать свое мне-
ние в «Чукоккалу».
Буренин выразил это мнение стихами.
ГРАЖДАНИНУ КЕРЕНСКОМУ
Хотите «властию железной»
Вы править в качестве «главы», —
Не черезчур ли, друг любезный
Возноситесь высоко вы?
Что вы такое? Хлестакова
Племянник или внук родной,
Из адвокатишки плохова
Прыгнувший к власти временной?
Пустили вас за стол — и ноги
Уж вы на стол готовы класть:
Вы влезли в царские чертоги,
Чтобы возвысить вашу власть;
Демократическою шваброй
Как скипетром вооружась,
Все ж вы полны абракадаброй
Избитых, пошло-красных фраз...
Смотрите, как бы вместе с шайкой
Других министров-болтунов
Казацкой старою нагайкой
Вас не прогнали из дворцов!
Порядка развинтивши гайки,
Нельзя же управлять страной
Посредством треньканья струной
На адвокатской балалайке...
В.Буренин
15 августа 1917.
По поводу Московского Совещания.
Дата и фраза после подписи В.Буренина дописаны
Чуковским.
126
Страницы 248-251 рукописного альманаха
251
Сегодня 2-го июля 1916 го-
да один из самых счастливых
дней в моей жизни: Илья Ефи-
мович предложил мне пожить
у него в «Пенатах». Сбывается
то, о чем я даже не смел меч-
тать. Жить и работать с Ильей
Ефимовичем! Да разве может
быть что-нибудь лучше это-
го..? С величайшим счастьем и
радостью пишу я эти строки
дорогому Корнею Ивановичу,
чуткому свидетелю всех моих
переживаний и встреч с Ильей
Ефимовичем.
Миша Вербов
Это не я# Куоккала 2Ш.1916 г.
СПИСОК ПЕРЕИМЕНОВАНИЙ
Вера Торгсинбер
Карьерий Вазелинский (Зелинский)
П.А.Правленко (Павленко)
Без.Прин.Цыпин
В.Ш[кловский]
Эпоха переименована в максимально-горькую
Тоже не Виктор Шкловский и почерк не мой не
Виктора Шкловского.
Каганович-Данченко.
БАСНЯ
Один развратник*
Попал в курятник.
Его петух
Обидел вдрух.
Пусть тот из вас, кто без греха
Швырнет камнями в петуха.
*Е.Шварц
1924 г. 23.ХП1932г.
Если же ты не согласен с эпохой,
Охай
ЮрТ
Список переименований печатается впервые. Эта за-
пись принадлежит В.Шкловскому. Почерком Чуковско-
го написана фамилия «Каганович-Данченко».
Ниже на странице — «Басня» Е.Шварца и строки
«ЮрТ», то есть Юрия Тынянова.
«Переименованы» поэтесса Вера Инбер, критик Кор-
нелий Зелинский, входивший в группу конструктивис-
тов. Зелинский был их главным идеологом, участвовал в
конструктивистских сборниках и манифестах. Когда же
их начали травить, Зелинский выступил с покаянной
В 1960 году я получил от живущего в Нью-
Йорке художника Мих. Вербова большое письмо,
в котором, между прочим, говорится:
«Прошло 46 с половиной лет с того вторника
5 января 1914 года, когда Вы и мой покойный
дядя меня буквально впихнули в двери Пенатов.
В этот день решилась моя судьба. Последующие
три года неразрывно связаны с Вами — Куокка-
ла и визиты к Вам с Ильей Ефимовичем...»
Три года Миша Вербов, как мы звали его, был
учеником престарелого Репина. Вначале он был
приходящим, но в 1916 году Репин разрешил
ему поселиться в Пенатах. Вербов сделал по это-
му поводу запись в «Чукоккале».
В «Чукоккале» сохранился репинский эскиз-
ный портрет Миши в студенческой тужурке
(см. с. 102), а также Мишины произведения: мои
портреты (см. с. 76, 172) и портрет Ильи Ефимо-
вича (см. с. 92).
статьей «Конец конструктивизма» (журнал «На литера-
турном посту», 1930, № 20). В статье он разоблачил
«классово-враждебную суть» поэзии своих товари-
щей — Сельвинского, Багрицкого, Луговского.
Неприглядная роль Павленко (по Шкловскому —
Правленко) в судьбах О.Мандельштама, М.Цветаевой и
многих других писателей теперь широко известна.
П.А.Павленко начал политруком и комиссаром Красной
Армии. В 30-е годы — на руководящих партийно-лите-
ратурных постах — главный редактор журнала —>
127
Чукоккала
«30 дней» и альманаха «Дружба народов», с 1929-го по
1932-й — зампред ВССП (Всесоюзного Союза советских
писателей), член Оргкомитета ССП РСФСР.
Без. Прин. Цыпин — намек нагГригория Евгеньевича
Цыпина, журналиста, директора Детиздата.
Эпоха переименована в максимально-горькую — ве-
роятно, на эту фразу и ответил Юрий Тынянов внизу
страницы.
Много позже, в 60-е годы, Юрий Анненков в своей ме-
муарной книге «Дневник моих встреч» завершает свой
очерк о М.Горьком такими словами:
«Один из посетителей Горького в последние годы его
жизни спросил его, как бы он определил время, прожи-
тое им в советской России?
Максим Горький ответил:
— Максимально горьким» (Анненков. Т. 1, с. 47).
252"
253
И.Бродский
1916.
22 июня
Портрет Репина
рис. Бродского
Бродский, кажется мне, очень деталь-
но и верно передал черты семидесяти-
летнего Репина.
Дата и подпись И.Бродского под своим ри-
сунком.
Внизу страницы поясняющая запись Чу-
ковского.
АМЕР1СА
АШюидп $Не теейз те Ьгеай от* ЫНегпезз,
Апс! 51пк5 1ПТ.0 ту {Нгоат. Нег йдеКз т.оот.Н,
51еаИпд ту Ьгеат.Н от" Ите, I \ллЧ1 соптезз
11оуе *гп5 сиНигес! Ие11 \\\дХ *е$т.$ ту уои!Н!
Нег \лдог т"1оуу$ Ике тлйез 1*п*о ту Ыоо<з,
бшпд те $1гепдт.Н егест. адашзт. Нег На*е.
Нег Ыдпе$$ зууеерз ту Ьешд Ике а тЧоой.
Ует. а$ а геЬе1 ттопт.$ а Мпд ш $т.ат.е,
I $1апс1 от'Мп'п Иег ууа11$ >лпЧН по! а зИгес!
от" 1еггог, таИсе, по* а ууогс" от" ]еег.
йагк1у I даге 1п1о *Не с!ау$ аНеай
Апс1 5ее Иег плдЬт. апс1 дгатЧе шопйегз 1Иеге,
Вепеат.Н (Ие т.оисН от"Пте'$ ипегп'пд Иапс1,
Ике рпсе1е$$ т.геа$иге$ змкшд ш 1Ие $апс1.
М05СОМ-19231
С1аис1е МсКау
1 АМЕРИКА
Хоть хлеб ее горек,
И рвет мое горло ее тигриный зуб,
Не давая дышать, признаюсь:
Люблю этот цивилизованный ад,
Который подвергает испытаниям мою молодость!
Чья энергия вливается в мою кровь подобно приливу,
Давая мне силу противостоять ее ненависти.
Чье величие сметает меня, подобно потопу.
Однако, как бунтарь, восставший против короля,
Я стою в ее стенах, и нет во мне
Ни злобы, ни коварства, ни насмешки.
Мрачно гляжу я в грядущее
И вижу, как ее мощь, ее гранитные чудеса
Под прикосновением неколебимой руки Времени,
Подобно бесценным сокровищам, уходят в песок.
Москва — 1923 Клод Мак-Кей (англ.).
Поэт Клод Мак-Кей в 1922 году был делегатом IV Кон-
гресса Коминтерна.
Как вспоминает сын Корнея Ивановича — Николай
Чуковский — в своем мемуарном очерке «Поэт с остро-
ва Ямайка»: «...Конгресс этот состоялся в Москве в де-
кабре 1922 года, но по окончании его Клод Мак-Кей по-
чему-то не вернулся на родину, а на много месяцев заст-
рял в России... Не помню, каким образом, но вышло так,
что я поступил к нему на службу переводчиком...
Он был очень эмоционален, и его отношение к угне-
тению негров носило характер тяжелой душевной трав-
мы... Его симпатии к нашей стране строились на двух
обстоятельствах: во-первых, здесь хорошо относились к
неграм, во-вторых, в жилах нашего национального поэта
Пушкина текла негритянская кровь...
Он ненавидел белых, и мне никак не удавалось объяс-
нить ему, что ненавидеть белых так же глупо, как ненави-
деть черных» (Николай Чуковский. Литературные воспо-
минания. М.: Советский писатель, 1989, с. 202-210).
128
Страницы 252-255 рукописного альманаха
254"
255"
«И 15 а 1гадка1 розШоп т"ог а тл*ие тап 1о
\л/огк 1п геуо1итлоп$».
Саг1у1е, оп Негоез.
«МпИе тап 15 тап, 5оте СгоггшеИ ог Маро-
1еоп 15 1пе песе55агу Ятзп о? а 5ап5си1о«15т».
1Ыс1ет.
«Тпеге 15 по ас* тоге тога1 Ьетл/уееп теп
1пап 1На1: от" ги1е апс! оЬесКепсе».
1'Ыс1ет1
К сведению «товарищей» — если им попа-
дется эта книга.
Влад Набоков
Р.5. Перевод доверяю милому Корнею Ива-
новичу! —
29 Сентября 1917 г.
1 «Трагично положение настоящего человека, участ-
вующего в революциях».
Карл еиль, «Герои...»
«Пока человек остается человеком, санкюлотизм не-
избежно оканчивается Кромвелем или Наполеоном».
Там же.
«Нет ничего более нравственного для человека, чем
повелевать и повиноваться».
Там же {англ.).
Владимир Дмитриевич Набоков — деятель кадет-
ской партии, отец писателя В.В.Набокова (Сирина).
В своей чукоккальской записи В.Д.Набоков цитирует
книгу английского историка Томаса Карлейля «Герои,
культ героев и героические истории» (1841). Карлейль
утверждал, что историю создают не массы, а отдельные
великие люди.
Автограф Владимира Владимировича Набокова (сы-
на) впервые воспроизведен в «Нашем наследии»
(с. 71). Под стихотворением В.В.Набокова (сына)
приписка В.Д.Набокова (отца).
В своем дневнике Чуковский упоминает о том, что
РЕВОЛЮЦИЯ
Я слово длинное с нерусским окончаньем
нашел нечаянно в разсказе для детей,
и отвернулся я со странным содроганьем.
В том слове был извив неведомых страстей:
рычанье, вопли, свист, нелепые виденья,
стеклянные глаза убитых лошадей,
кривые улицы, зловещие строенья,
кровавый человек, лежащий на спине,
и чьих-то жадных рук звериные движенья...
А некогда читать так сладко было мне
о зайчиках смешных со свинками морскими,
танцующих на пнях весною, при луне!
Но слово грозное над сказками моими
как буря пронеслось! Нет прежней простоты;
и мысли страшные ночами роковыми
шуршат, как серые газетные листы!
В.Набоков
Читай: В. Набоков сын предшествующего.
Владимира Дмитриевича Набокова «занимало, что я как
критик думаю об его сыне-поэте» (Дн.-1, с. 205).
18 июля 1916 года В.Д.Набоков писал Чуковскому:
«...посылаю Вам стихи сына. Очень хотелось бы знать
Ваше откровенное, как всегда, мнение» (цитируется по
копии. Оригинал хранится в Славянском институте в
Стокгольме вместе с другими дореволюционными бума-
гами из архива Чуковского. Подробнее см.: Свен Густав-
сон. Архивные находки. Письма из архива К.И.Чуковско-
го в Стокгольме // 5сапс1о 51а\лса. Тогтшз XVII. Мипкз-
даагс!. СорепЬадеп, 1971, р. 45-53).
Сын-поэт — Владимир Владимирович Набоков. Он
начинал как поэт, печатал свои стихи под псевдонимом
Сирин. Но прославился В.В.Набоков как прозаик, писав-
ший романы на двух языках — русском и английском.
Стихотворение, сохранившееся в «Чукоккале», он
написал в восемнадцать лет, в 1917 году.
129
Чуконкала
о рг^* П1$ доос! 1о тоип* ир а$ еад1е$; Ьи**Неге гета1п$ 1Не
^ ° *а$к о* Геагтпд *о ууа1к апс! по* *о МпХ
З.Ке^ап1
Е.Набокова.
1917 г. 6 октября.
ТМО (МАТКАМЗ
(Ки$$1а *о Атепса 1917)
Воа$т. по! 1оо тисЬ уоиг огдегей т>еес!от юоп,
КесаИ уоиг Ыипс1ег$ ап(11Ие зНатетЫЫюидН*
ТИа! $туес1 уоиг сгош1$ Хо сНеат. Тги*Ь$ о* Негоез,
Уоиг Нопог $ауес! Ьу жНа* а т"еж теп уугоидЫ!
Апй М юе зтлллЫе пою, — Н, (оМ оп Ый,
ТИе с1оак о* Ргеейот 1пр$ и$, — 1опд 1°дпогес1,
N01 пеж, й 1$. РгееЛот апс! же аге оШ!
Еге уои юеге Ьогп юе с!гоуе 1Ие Сгеа* КНап'з Ногс)е!
Непгу С.Етегу.
Ос1. 1917.2
1 Хорошо взлететь орлом в небеса, но все равно Которые толкнули людей на низости,
нужно научиться ходить и не падать духом. Лишь поступки горстки людей не дали погибнуть Правде
Ж.Келман {англ.) геРоев и чести вашего имени-
Цитату из Ж.Келман записала в альманах Елена Ива- и если теперь мы, путаясь в складках Мантии Свободы,
новна Набокова, жена В.Д.Набокова. Которой мы долго пренебрегали, падаем, —
Возможно, речь идет о Джоне Келмане, известном "ичего нового в этом иет- Сво6°Да стаРа< и мы тоже стаРы!
%1# , Задолго до вашего рождения мы успели изгнать
проповеднике, писателе или о Жанет Харвил Келман, 0рДЫ великого Хана!
авторе книг для детей. Генри к.Эмери
2ДВА ЧЕТВЕРОСТИШИЯ 0кт. 1917 (англ.).
(Россия — Америке, 1917)
Не слишком гордитесь, что победила Свобода, ГенРи кРос6и ЭмеРи в 1917 Г°ДУ 6ыл сотрудником
которую вы призывали, американской миссии в Петрограде. Г.Эмери — специа-
Вспомните свои промахи и свои ложные теории, лист по вопросам экономики.
25 7 Продолжение «Стихов о Предметах Первой Необходимости».
СТИХОТВОРЕНИЕ, ПРИПИСЫВАЕМОЕ В.БРЮСОВУ.
Скользили мы путем трамвайным:
Я — керосин со службы нес,
Ее — с усердьем чрезвычайным
Сопровождал, как тигр, матрос.
Стан плотный девы краснорожей
Облек каракульный жакет,
Матросом снятый вместе с кожей
С прохожей дамы в час побед.*
Вплоть до колен текли ботинки,
Являли икры вид полен,
Взгляд обольстительной кретинки
Светился, как ацетилен.
Когда мы очутились рядом,
Какой-то дерзкий господин
Обжег ее столь жарким взглядом,
Что чуть не сжег мой керосин.
* Вариант: С одной прохожей из кадет.
130
Страницы 25 6 ~~~ 25 8 рукописного альманаха
И я, предчувствием взволнован,
В ее глазах прочел ответ,
Что он — давно деклассирован,
И что ему — пощады нет.
«Стихи о предметах первой необходимости» (Чуков-
скому) см. на с. 122-123.
«Продолжение "Стихов о предметах первой необхо-
димости''» в Собрании сочинений Блока опубликовано
без второй строфы и без блоковского примечания к
ней (см.: Т. 3,1960, с. 427). Полный вариант стихотво-
рения (тот же, что и в «Чукоккале») см.: «Русский Со-
временник», 1924, № 3, с. 145.
И мы прошли по рвам и льдинам,
Она — туда, а я — сюда.
Я знал, что с зтим господином
Не встречусь больше никогда!
Примечания К.Чуковского:
Стихотворение, приписываемое В.Брюсову. — Я не
спросил в то время у Блока, почему это стихотворение
он приписал Валерию Брюсову. И теперь не могу объяс-
нить — почему.
Скользили мы путем трамвайным... — «Трамвайный
путь», о котором говорит Блок, — протоптанная между
рельсами пешеходная тропа среди неубранных наносов.
258"
Эпиграф к стихотворению З.Гиппиус — слова Ивана Карамазо-
ва из разговора с Алешей: «...от высшей гармонии совершенно
отказываюсь. Не стоит она слезинки хотя бы одного только заму-
ченного ребенка... Да и слишком дорого оценили гармонию, не
по карману нашему столько платить за вход. И потому свой билет
на вход спешу возвратить обратно... Не Бога я не принимаю, Але-
ша, я только билет ему почтительнейше возвращаю» (Ф.М.Досто-
евский. Братья Карамазовы. Книга пятая. Гл. IV. Бунт).
...в Манежный... К седому мальчику... — Речь идет о К.И.Чу-
ковском, который жил в Манежном переулке.
Стихотворение появилось на странице «Чукоккалы» за три не-
дели до отъезда З.Н.Гиппиус и Д.С.Мережковского из Петрограда.
Вскоре после приезда Мережковских в Вильно, 28 января 1920 го-
да, это стихотворение было опубликовано в газете «Виленский
курьер» с измененным заглавием — «Рай земной», с небольшими
разночтениями (или опечатками) и с новым эпиграфом из А.Бло-
ка. В качестве эпиграфа взяты строки из его послания «Чуков-
скому». Через 65 лет с теми же изменениями стихи были перепе-
чатаны парижской газетой «Русская мысль» (1995, № 4095,
№4096) в статье А.Иванова «Все карточки от рая открепляю...».
В РАЮ ЗЕМНОМ
«Я только почтительнейше
билет возвращаю...»
Федор Михайлович
Не только молока и шеколада,
Не только булок, соли и конфет, —
Мне даже и огня не очень надо:
Три пары досок обещал Комбед.
Меня ничем не запугать: знакома
Мне конская багровая нога,
И хлебная иглистая солома,
И мерзлая картофельная мга.
Запахнет, замутится суп, — а лук-то?
А сор, что вместо чаю можно пить?
Но есть продукт Без зтого продукта
В раю земном я не могу прожить.
Искал его по всем Нарводпродвучам,
Искал вблизи, смотрел издалека,
Безстрашно лазил по окопным кручам,
Заглядывал и в самую Чека.
Ее-ж, смотри, не очень безпокой-ка!
В раю не любят неуместных слов.
Я только спрашивал — и вся Ревтройка
Неугомонный подымала рев.
И я ходил, ходил в Петрокомпроды,
Хвостился днями у крыльца в Райком,
Но и восьмушки не нашел... Свободы
Из райских учреждений ни в одном!
Голодный, безнадежный, и в Манежный,
Влачась по стыди снежной, заходил,
К седому мальчику с душою нежной...
Увы, и он меня не утолил!
Не выжить мне, я чувствую, я знаю,
Без пищи человеческой в раю...
Я карточки от рая открепляю
И в Нарпродком с почтеньем отдаю.
З.Гиппиус
5 Дек. 19 г.
СПБ.
131
Чукоккала
259*
Много трудилась во «Всемирной Литературе»
Анна Васильевна Еанзен, одна из лучших пере-
водчиц той эпохи. Русские читатели моего поко-
ления знали Андерсена, Ибсена, Пгмсуна глав-
ным образом по ее переводам.
Это была пожилая и добрая, всеми любимая
женщина. Вечно хлопотала о каких-нибудь не-
имущих и страждущих, о голодных писателях, об
инвалидах войны.
По какому-то недоразумению она была арес-
тована и вместе с дочерью очутилась в тюрьме
на Шпалерной улице. Оттуда писала незатейли-
выми виршами письма своей старинной при-
ятельнице Зинаиде Афанасьевне Венгеровой, то-
же работавшей в нашем издательстве. Зинаида
Афанасьевна показала эти письма мне, и я по-
просил ее записать их в «Чукоккалу».
Утро
17/4119
Добрый день! Я со Шпалерной
Посылаю всем привет;
Ну, и просьбы. Вот примерно
Чего мало или нет:
Соли,сахару да хлеба,
Сала, маслица, чайку
Папирос десяток треба
Или гильз и табачку,
(дочку приучил к куренью
бес лукавый на беду!)
Были б рады и варенью
И коврижкам на меду,
Но не просим, а вот мыла,
Книг, бумаги карандаш
Страсть как надо! будет мило
Коль пришлют и саквояж,
плед, подушки, одеяло,
полотенца, простыни,
гребень, щетку и мочалу.
Да чтоб шли без скуки дни,
очень нам нужна работа;
вышиванье просит дочь,
У меня ж одна забота —
предисловья; но не прочь
и проверкой я заняться,
чтобы праздной не болтаться.
Хуже праздности нет муки.
Крепко, крепко жму всем руки
Анна Ганзен
После обеда в 2 ч. дня
Все просьбы ни к чему, увы!
Меня увозят из тюрьмы —
В Москву, одну, сегодня в ночь.
Спокойна я, но плачет дочь...
А.Г.
14/VI
Пусть кончу жизненную сагу
Как не гадала — не ждала.
На свете все ведет ко благу
Ни на кого в душе нет зла
А. Ганзен
132
Страницы 259-262
рукописного альманаха
260
26Г
13 ноября
1918
БМ.
Рисунок
Бобы.
НИ
бокт. 1917
Рисунок
младшего
Набокова
В первые же дни войны на фронте погиб мой
младший сын, Борис, молодой инженер.
В «Чукоккале» сохранилась дорогая для меня
память: его детский рисунок.
Дата и подпись «Б.К.» поставлены Бобой (Борисом)
Чуковским, которому в 1918 году было восемь лет.
Над рисунком поясняющая надпись К.Чуковского.
КН — Кирилл Набоков, младший сын В.Д.Набокова.
Подпись под его рисунком сделана Чуковским.
262"
Надежда Николаевна Бромлей — актриса и режис-
сер, прозаик, драматург, поэтесса. Н.Н.Бромлей была в
числе основателей 1-й Студии МХАТ, где в 1923 году
ставилась пьеса ирландского драматурга Синга «Герой»
в переводе Чуковского. Об отношениях Чуковского с
актерами Студии см. с. 108,195.
СТУДИОНАЛ
Наш черный бот — большая птица.
Сегодня выкинем балласт.
Кто с бурей встречи побоится —
Пусть душу дьяволу продаст.
Кому костей своих не жаль —
Пусть будет с нами — злой иль добрый, —
Подальше тощая мораль —
Побереги худые ребра!
Наш новый день в столетье вдвинут, —
Летим в пучину новых вод.
Пусть зовы бури в бездну ринут —
На гребень бездна вознесет.
Вперед! В миры! Простора просят
Игру родящие сердца.
Кто в черный день игры не бросит —
Тот триумфатор до конца!
Актеры мира! К вам на пир
Несется наша стая.
Чтоб мир бескрылый, старый мир
Пересоздать, играя!
Н. Бромлей
10III1923.
133
Чукоккала
263*
Сгеа( 15(Не дпе* 1п Ре^еКз сйу;
ТНеге Иуе$ (Не тап жНо На$ по рКу —
ТНе дгеа(, (Не (угаппои$ СНикоу$ку
(I ууоиШ Лу Ноте, Нас! I а йгозНку!)
Ви( по — (Не (угап( Ый$ те $(ау
Апс1 муН(е, ууНо Науе по ууогс) (о $ау —
У\М(е 1п Н1$ Ьоок 1лп(Н бгеу апс! №115,
СпаИарше, СогМ, а11 (Не $т11$.
Апс1 уе(! '(15 с!опе. I $ау от(Н ]'оу: СН
агтес! I ат $иге. — Уоиг$
ВаЬеПе Оеи&сЬ.
ОесетЬег 18,1923.
Вешд $(итрес1, I сап теге1у $1дп ту пате Неге.
АугаНт УагтоИпзку
(Веагс11е$$!)
Бее «Чуковскому» — а $ирр1етеп( Ьу В.Э.:
К 1*5 ту \па Ло1ого$а: То ипс!ег$(апс1 по ууогс! Ьи( В1ок!.
1 Большое горе в граде Петра:
Там живет человек, не знающий жалости, —
Великий, деспотичный Чуковский
(Я б умчалась домой, будь у меня дрожки!),
Но нет — тиран велит мне остаться
И писать, — мне, которой нечего сказать.
Писать в его альбоме, где автографы Грея, Уэллса,
Шаляпина, Горького и других «шишек».
И вот дело сделано! Я говорю радостно: Ч
ары его неотразимы. — Ваша
Бабетта Дейч
Декабрь 18,1923
Оглушенный, я едва способен написать здесь свое
имя
Абрам Ярмолинский (Безбородый!)
Смотри «Чуковскому» — дополнение Б[абетты]
Д[ейч]: «Таков уж мой крестный путь: понимать лишь
одно слово "Блок"» {англ.).
Теперь опубликованы письма Бабетты Дейч и Абра-
ма Ярмолинского из Петрограда зимой 1923/24 года.
Эти письма могут служить развернутым комментарием
к их чукоккальским записям.
Так, в письме к матери от 19 декабря 1923 года Ба-
бетта Дейч пишет о Чуковском, который «...лучше всех.
Он — русский критик... написал, кроме критических
работ, некоторые биографии и несколько веселых книг
для детей. У него четверо детей. Здесь он очень важ-
ный человек... его альбом автографов, в котором мы
сделали записи, содержит подписи Г.Уэллса, лорда
Нортклиффа, герцога Девонширского, сэра Эдварда
Грея и короля Георга, не говоря уж о русских знамени-
тостях. Там есть стихи Александра Блока и других боль-
ших поэтов... Это прекрасная книга. Я бы хотела
украсть ее, чтобы показать тебе... Он заставил нас на-
писать в этом альбоме рядом со всеми знаменитостями.
Там есть большая забавная поэма Блока с двумя рифма-
ми "05а" и "ок", к которой я приписала строчки: "И 1$
ту \Л'а Ро1ого5а: То ипдег5т,апс1 по \люгс! Ьи( В1оск". По-
том я написала небольшое стихотворение, где рифмо-
вала Чуковского с дрожками, и закончила:
"Ало* уег. * й'5 с1опе. I $ау ип'(п ]оу: СИ
агтеа11 ат $иге, уоиг$, ВаЬегЛе йеиисп".
Ему доставила удовольствие мудреная рифма, един-
ственно возможная, он трижды поцеловал мне руку и
погладил по голове. Много раз он говорил Абраму, что
читал его статьи о Короленко и Достоевском и высоко
ценит их, что он рад их знакомству. Забавная сторона
состоит в том, что Абрам боялся встречи с ним и думал
о нем как о ком-то недосягаемом».
Ярмолинский описывает в одном из писем, как Чу-
ковский повел их к двум художникам, которые «как и
остальной Петербург — его друзья». (Вероятно, одним
из этих художников был Сергей Чехонин.)
В феврале 1924 года Бабетта Дейч снова пишет ма-
тери: «Как всегда, Чуковский оказался главной фигу-
рой, сделавшей Петроград привлекательным для нас»
(цит по: КоЬегг, Н.0а\л5. ТЬе Согге5ропс1епсе от" ВаЬеЯе
Оеи&сЬ апс! АугаЬш УагтоИп5ку ггот Ки551*а... //
В1'ЫИоп: ТНе Ви11е(1П ог*Тпе Иеуу Уогк РиЬИс МЬгагу,
1993, Уо1. 2, № 1, рр. 157-160,165,171).
134
Страницы 263-264 рукописного альманаха
264"
Многие, даже известные писатели выражали
свое шуточное смущение, когда я приглашал их
участвовать в альманахе. Об этом написала в
«Чукоккале» Лидий Николаевна Сейфуллина.
Моя пятилетняя племянница говорила мате-
ри: «Я уйду из комнаты. Тут все большие: я стес-
нилась». И я, посмотрев сбоку робким глазом
эту книжку, тоже «стеснилась». Здесь все
очень большие, слова у них веские и кстати. По-
этому я скажу только: спасибо за приглашение в
такой высокий круг и подпишусь
Л.Сейфуллина.
1924 г. 19-го апреля Москва
Мы, народ Сибирско-Уральский, неуклю-
жий — чалдоны! одно слово, что с нас требо-
вать! Оторопь берет — а вообщем ничего!
Жизнь хороша-же. Ей-богу! И Чуковский хоро-
ший человек, хотя и длинный, но веселый.
Вал.Правдухин
19 апреля 1924 г. Москва.
Запись В.П.Правдухина печатается впервые.
Валериан Павлович Правдухин родом из Сибири, он
родился в Оренбургской губернии. В начале 20-х годов
Правдухин был одним из организаторов и редакторов
журнала «Сибирские огни».
Чалдоны — прозвище жителей Забайкалья.
Приезжая в Москву, Чуковский постоянно бывал у
писательницы Лидии Сейфуллиной и ее мужа, писателя
Валериана Правдухина. Записи Сейфуллиной и Правду-
хина на этой странице «Чукоккалы» сделаны, когда Чу-
ковский приехал в Москву для выступления на вечере
«Русского Современника» (см. с. 107-108).
В дневнике Чуковского есть беглые характеристики
Сейфуллиной и Правдухина, разговоры с ними. Привожу
некоторые записи, сделанные в разные годы.
«Много встречался с Сейфуллиной. Она гораздо луч-
ше своих книг. У нее задушевные интонации, голос
рассудительный и умный. ...Сейфуллина подарила мне
свои книжки — пишет она гораздо хуже, чем я думал:
борзо, лихо, фельетонно, манерно. Глаголы на конце.
Прилагательные после существительных. К добротным
кускам пришито много дешевки. Это — Нагродская
своей эпохи. Еще 2 года, и у нее будет 12 томов. Но са-
ма она — как и Нагродская — гораздо лучше своих
сочинений...
Вечером я пошел к Сейфуллиной. На столе у нее ра-
зыскал томик Алексея Толстого. Стал читать ей "Дра-
кон" — любимую вещь — она не могла дослушать до
конца: "ой, какая скука!". "Сон Статского Советника По-
пова" тоже не очаровал ее: у нее нет никаких стиховых
восприятий. У Правдухина тоже. Даже странно...
На двери медная доска — очень большая — "Сей-
фуллина — 27 — Правдухин". Наконец открыли. Лири-
ка, вино... Сейфуллина вообще взяла тон ругательной
искренности. Мне: "Я Чуковского люблю, и, когда он со
мной, он вполне мной овладевает, а когда уйдет, мне
все кажется, что он надо мною смеется". Иногда ис-
кренность и, так сказать, установка на детскость... Сей-
фуллина боевая: вечно готова выцарапать глаза за ка-
кую-то правду. Даже голос у нее — полемический...
ярость у нее ежедневная, привычная — ее любимое со-
стояние... Ей больше всего нравится культивировать
ярость — слепую. А ее Валерьян Павлович — не глу-
пый и знающий» (Дн.-1, с. 389, 390, 394-395, 398).
135
Чукоккала
Не окрашены ли для вас какой-нибудь особой
эмоциональной окраской звуки а о у ы э
я ё ю и е?
Ал. Блок в июле 1919 г.
Все это, конечно, имело свои окраски и у ме-
ня, но память моя заржавела, а новых звуков
давно не слышно. Все они притушены для меня,
как, вероятно, для всех нас. Я не умею заставить
себя вслушаться, когда чувствую себя схвачен-
ным за горло, когда ни одного часа дня и ночи,
свободного от насилия полицейского государст-
ва, нет, и когда живешь со сцепленными зубами.
Было бы кощунственно и лживо припоминать
разсудком звуки в беззвучном пространстве.
Ал Блок.
6 июля 1919.
Окрашены ли для Вас какой-нибудь особой
эмоциональной окраской стихотворные
размеры:
Дактиль Р-5. Таких вещей не следовало
бы писать по многим причинам.
Анапест Пишу, как «вексель приказу
К.И.Чуковского».
Амфибрахий
Курсивом выделены вопросы Чуковского об «окрас-
ке звуков и стихотворных размеров». Ответ Блока вы-
шел далеко за рамки законов стихосложения.
В 1919-21 годах Чуковский работал над «Книгой об
Александре Блоке» и пользовался всякой встречей с по-
этом, чтобы расспрашивать его о том или ином из стихо-
творений. В дневнике Чуковского есть такая запись: «Я
задавал ему столько вопросов о его стихах, что он ска-
зал: "Вы удивительно похожи на следователя в Ч.К.", —
но отвечал на вопросы с удовольствием... Ему очень по-
нравилось, когда я сказал, что "в своих гласных он не ви-
новат"; "Да, да, я их не замечаю, я думаю только про со-
гласные, в них я виноват. Мои "Двенадцать" и начались
с согласной ж"» (Дн.-1, с. 156).
Конечно, в советское время напечатать слова Блока
о «полицейском государстве» и о том, что Блок живет
«схваченный за горло» и «со сцепленными зубами»,
было невозможно. Однако во втором издании «Книги
об Александре Блоке» Чуковский с разными оговорка-
ми процитировал отрывки из этой записи Блока.
«Когда я спрашивал у него, почему он не пишет сти-
хов, он постоянно отвечал одно и то же:
— Все звуки прекратились. Разве вы не слышите,
что никаких звуков нет?
Однажды он написал мне письмо об этом беззву-
чии. "Новых звуков давно не слышно, — писал он. —
Все они притушены для меня, как, вероятно, для всех
нас... Было бы кощунственно и лживо припоминать
рассудком звуки в беззвучном пространстве".
До той поры пространство звучало для него так или
иначе, и у него была привычка говорить о предметах:
"Это музыкальный предмет" или "Это не музыкальный
предмет". Даже об одном юбилее [М.Горького. См.
с. 244 настоящего издания. — Е.Ч.] он написал мне
однажды, что этот день был "не пустой, а музыкаль-
ный".
Он всегда не только ушами, но всей кожей, всем су-
ществом ощущал окружающую его "музыку мира".
В предисловии к поэме "Возмездие" он пишет, что в
каждую данную эпоху все проявления этой эпохи име-
ют для него один музыкальный смысл, создают единый
музыкальный напор. Вслушиваться в эту музыку эпох
он умел, как никто. Поистине, у него был сейсмографи-
ческий слух: задолго до войны и революции он уже
слышал их музыку.
Эта-то музыка и прекратилась теперь... "И поэт уми-
рает, потому что дышать ему нечем"» (Пб.: Эпоха, 1924,
с. 24-25).
Позже, в 80-е годы крамольная страница с этой за-
писью Блока была вырвана из альманаха и хранилась
отдельно вместе с несколькими другими рискованными
листами из «Чукоккалы». Потом эти «опасные» страни-
цы были утрачены, как тогда казалось — навсегда. Од-
нако по счастливой случайности в 1994 году они на-
шлись и были возвращены мне.
История этой пропажи и находки рассказана в моем
послесловии к настоящему тому (см. с. 365).
Из-за временной недоступности оригинала в «На-
шем наследии» на с. 72 эта запись А.Блока дана по
фотокопии.
136
Страницы 2,ЬЭ Ли О рукописного альманаха
ИЗ ИВАНА РУКАВИШНИКОВА
И день — не день, и ночь — не ночь,
И лес — не лес, и мир — не мир,
И Бог — не Бог... Лишь ужас — ужас!
открыто Ириной Одоевцевой
и
Н.Гумилевым.
Записано Гумилевым в марте 1921.
267*
Найдя у меня одну из книг Ивана Рукавишни-
кова, Гумилев выписал из нее в «Чукоккалу» не-
сколько строк, которые показались ему наиболее
забавными.
Под записью Гумилева, слева, поясняющая фраза Чу- миллионеров. Промотался и пропился он, кажется, еще
ковского.
В мемуарном очерке «Белый коридор» Владислав
Ходасевич рисует довольно неприглядный портрет
Ивана Рукавишникова: «Рукавишников, плодовитый,
но безвкусный писатель, был родом из нижегородских
до революции...
Рукавишников был не бездарен, но пошл. Пьесы его,
довольно вульгарная смесь из Бальмонта, Леонида Андре-
ева, Метерлинка и еще всякой всячины, были написаны
стихами вперемежку с прозой» (Ходасевич, с. 398,400).
268"
Александр Валентинович Амфитеатров — прозаик,
публицист, драматург, выступал с сатирическими стиха-
ми и эпиграммами. С 1891 по 1899 год он сотрудничал в
суворинском «Новом времени», но потом публично по-
каялся в этом. В 1902 году Амфитеатров опубликовал
фельетон «Господа Обмановы», где высмеял членов ди-
настии Романовых, за что и был сослан в Минусинск.
Уж не знаю, — кем просимые
Нам достались времена,
Что неудобоносимые
Мы подъяли бремена?
*
Не живем на свете, — маемся,
Как в подполице глухой;
Вместо дела занимаемся
Подневольной чепухой.
*
Аппетита утоление —
Хлеб с песком, дрова и мох...
Всюду вопли и скуление,
Только слышишь «ах» да «ох».
*
Надоели чертыхания,
Опротивел вдвое плач...
При каком татарском хане я
Жил бы хуже? — обозначь!
Ал. Амфитеатров
Не касаясь дальнейших эпизодов биографии Амфите-
атрова, укажем лишь на его непродолжительное участие
в работе коллегии «Всемирная Литература». Это участие
отражено в дневнике Чуковского и в «Чукоккале».
Итогом настроений, звучащих в чукоккальском стихо-
творении, стал побег Амфитеатрова с семьей за границу
(через Финский залив на лодке).
137
Чукоккала
269
И дек. 1919 г.
П.Нерадовский
Портрет Александра Бенуа.
«Дом Искусств».
Дом Искусств сделался центром, объединяющим петроградскую интеллигенцию.
В Доме Искусств устраивались выставки картин (Замирайло, Кустодиева, Петро-
ва-Водкина, Александра Бенуа и других). Ежедневно читались лекции по вопросам
литературы и искусства. Этими лекциями заведовал я, а художественной частью —
Александр Бенуа и М.В.Добужинский.
Наша студия из дома Мурузи тогда же перекочевала в Дом Искусств, где чрезвы-
чайно расширилась. Нам, руководителям Дома Искусств, приходилось очень много
заседать. На одном из таких заседаний художник Петр Иванович Нерадовский, ди-
ректор Русского музея, очень похоже нарисовал Александра Бенуа.
Кроме того, Дом Искусств стал общежитием для десятков бездомных литераторов и
художников. Там поселились в отдельных комнатенках писатели Николай Гумилев,
Николай Тихонов, Всеволод Рождественский, Владислав Ходасевич, Ольга Форш,
А.С.Црин, А.Л.Волынский, Вал.Чудовский, Мих.Слонимский, Мих.Зощенко, Осип Ман-
дельштам, Вл.Пяст, художник В.Милашевский, скульптор Ухтомский и другие.
Вначале в виде опыта решено было предоставить комнаты лишь очень немно-
гим. В моем архиве сохранились два документа, относящихся к этому расселению
писателей:
«При Доме Искусств открывается общежитие для писателей и художников.
Имеется 6 теплых меблированных комнат. Комнаты сдаются временно — по 1-е
марта. Записываться у секретаря.
Просят снимать калоши».
В первую очередь записаны следующие лица: Волынский, Андрей Белый,
А.Ф.Даманская, Мих.Кузмин, А.М.Ремизов, Шкловский, Пяст.
^«Многоуважаемый Яков Александрович!
Из числа лиц, которым по постановлению Совета предоставлены комнаты в Доме
Искусств, некоторые (в том числе В.Шишков) отказываются от комнат. Одну из
освобождающихся комнат нижеподписавшиеся члены Комитета считают необходи-
мым предоставить поэту О.Мандельштаму.
Евг.Замятин, К.Чуковский
17/X1920 г.».
Под рисунком — дата и подпись П.Нерадовского.
В правом нижнем углу — запись Чуковского.
О Доме Искусств см. по Предметному указателю.
138
Страницы 269-270 рукописного альманаха
270
Александр Александрович скончал-
ся 7 августа в 10 У2 ч. утра
Е.Ф.Книпович
Мой адрес: Ул. Глинки 3, кв. 12
Живя вдали от Петрограда, я заканчивал свою
«Книгу об Александре Блоке», когда неожидан-
но мне прислали с оказией запоздалую записку
от Евгении Федоровны Книпович. Евгения Федо-
ровна была близким человеком в семье Блока*.
Вскоре пришло письмо от Замятина:
«8-У1П-1921
Вчера в половине одиннадцатого утра —
умер Блок. Или, вернее: убит — пещерной на-
шей скотской жизнью. Потому что его еще мож-
но — можно было спасти, если бы удалось во-
время увезти за границу. 7 августа 1921 года та-
кой же невероятный день, как тот — 1830 года,
когда узнали: убит Пушкин**.
Я человек металлический и мало, редко кого
люблю. Но Блока — любил, и вот — знать, что
он умер, — ну да что говорить.
Вас нет — и приютская наша жизнь! — удаст-
ся ли вызвать Вас, дойдет ли телеграмма? Похо-
роны в среду, конец недели — вечер памяти
Блока — как же без Вас?
Думал в понедельник (сегодня) начать хожде-
ния по выезду в Холомки — теперь не до того:
нет Лэрького, нет Чуковского — и мне пришлось
устраивать разрешение переговоров о Блоке по
прям [ому] проводу с Москвой, и скульптора для
маски, и прочее.
Во вторник на прошлой неделе арестован Гу-
милев, никто не знает почему»***.
Обе записки я получил в городе Порхове и,
покуда медленно ехал обратно в Холомки, испы-
тал такую страшную тоску, какую перед этим
мне пришлось испытать лишь единственный раз,
в 1904 году, когда, живя в Лондоне, я узнал, что
умер Чехов. И там и здесь тоска была особенно
тягостна тем, что не с кем было разделить ее****.
* Е.Ф.Книпович вспоминает: «О последних неделях
жизни Блока я написала большое письмо Корнею Ива-
новичу Чуковскому, который в это время был в деревне.
По словам покойного Э.Г.Казакевича, письмо было
вклеено в "Чукоккалу", и он его там читал.
Сейчас письмо исчезло бесследно. Ни в "Чукоккале",
ни в архиве Чуковского его нет. Отрывки из этого пись-
ма Корней Иванович включил в свою книгу "Александр
Блок как человек и поэт", вышедшую в 1924 году в Пет-
рограде.
Позволю себе воспроизвести тут эти уцелевшие от-
рывки; оговариваюсь: кто был упоминаемый в письме
NN — я не помню.
"Вскоре после его кончины, — пишет К. Чуков-
ский, — одна девушка, бывшая близким другом Блока и
его семьи, прислала мне в деревню описание его по-
следних дней; заимствую из этого письма отрывки:
"Болезнь развивалась как-то скачками, бывали пе-
риоды улучшения, в начале июня стало казаться, что он
поправляется. Он не мог уловить и продумать ни одной
мысли, а сердце причиняло все время ужасные страда-
ния, он все время задыхался. Числа с двадцать пятого
наступило резкое ухудшение; думали его увезти за го-
род, но доктор сказал, что он слишком слаб и переезда
не выдержит. К началу августа он уже почти все время
был в забытьи, ночью бредил и кричал страшным кри-
ком, которого во всю жизнь не забуду. Ему впрыскива-
ли морфий, но это мало помогало. Все-таки мы думали,
что надо сделать последнюю попытку и увезти его в
Финляндию. Отпуск был подписан, но 5-го августа вы-
яснилось, что какой-то Московский Отдел потерял ан-
кеты, и поэтому нельзя было выписать паспортов...
7 августа я с доверенностями должна была ехать в
Москву... Ехать я должна была в вагоне NN, но NN, как —>
139
Чукоинала
и его секретарь, оказались при переговорах пьяными.
На другое утро, в семь часов, я побежала на Николаев-
ский вокзал, оттуда на Конюшенную, потом опять на
вокзал, потом опять на Конюшенную, где заявила, что
все равно поеду, хоть на буфере...
Перед отъездом я по телефону узнала о смерти и по-
бежала на Офицерскую. В первую минуту я не узнала
его. Волосы черные, короткие, седые виски; усы, ма-
ленькая бородка; нос орлиный, Александра Андреевна
сидела у постели и гладила его руки...
Когда Александру Андреевну вызывали посетители,
она мне говорила: "Пойдите к Сашеньке", и эти слова,
которые столько раз говорились при жизни, отнимали
веру в смерть...
Место на кладбище я выбрала сама — на Смолен-
ском, возле могилы деда, под старым кленом... Гроб
несли на руках, открытый, цветов было очень много..."»
(Е.Ф.Книпович. Книга об Александре Блоке. М.:
Советский писатель, 1987, с. 59-61).
Воспоминания Книпович содержат небольшую неточ-
ность. В «Чукоккалу» была вклеена ее коротенькая
записка, которую, очевидно, и запомнил Э.Казакевич.
А ее большое письмо о последних днях Блока, к сожале-
нию, в альманах вклеено не было и в архиве Чуковского
не сохранилось.
Описка автора письма: Пушкин был убит в 1837 году.
Ф~ Полностью это письмо Замятина печатается
впервые.
♦♦♦♦ил -лл-
12 августа 1921 года, получив известие о смерти
Блока, Чуковский записал в своем дневнике:
«...Никогда в жизни мне не было так грустно, как
когда я ехал из Порхова — с Лидой — на линейке мель-
ничихи, — грустно до самоубийства. Мне казалось, что
вот в Порхов я поехал молодым и веселым, а обратно
еду — старик, выпитый, выжатый — такой же скучный,
как то проклятое дерево, которое торчит за версту от
Порхова. Серое, сухое — воплощение здешней тоски.
Каждый дом в проклятой Слободе, казалось, был
сделан из скуки — и все это превратилось в длинную
тоску по Алекс.Блоку. Я даже не думал о нем, но чувст-
вовал боль о нем — и просил Лиду учить вслух англ.
слова, чтобы хоть немного не плакать. Каждый дом,
кривой, серый, говорил: "А Блока нету. И не надо Бло-
ка. Мне и без Блока отлично. Я и знать не хочу, что за
Блок". И чувствовалось, что все эти сволочные дома и в
самом деле сожрали его, — т. е. не как фраза чувство-
валась, а на самом деле: я увидел светлого, загорелого,
прекрасного, а его давят домишки, где вши, клопы, огур-
цы, самогонка и — порховская, самогонная скука.
Когда я выехал в поле, я не плакал о Блоке, но про-
сто — все вокруг плакало о нем. И даже не о нем, а обо
мне. "Вот едет старик, мертвый, задушенный — без ни-
чего". Я думал о детях — и они показались мне скукой.
Думал о литературе — и понял, что в литературе я ни-
что, фальшивый фигляр — не умеющий по-настоящему
и слова сказать. Как будто с Блоком ушло какое-то оча-
рование, какая-то подслащающая ложь — и все скеле-
ты наружу. — Я вспомнил, как он загорал, благодатно,
как загорают очень спокойные и прочные люди, какое
у него было — при кажущейся окаменелости — вос-
приимчивое и подвижное лицо — вечно было в еле за-
метном движении, зыблилось, втягивало в себя впечат-
ления. В последнее время он не выносил Горького, Ти-
хонова — и его лицо умирало в их присутствии, но ес-
ли вдруг в толпе и толчее «Всемирной Литературы» по-
является дорогой ему человек — ну хоть Зоргенфрей,
хоть Книпович, — лицо, почти не меняясь, всеми пора-
ми втягивало то, что ему б[ыло] радостно. За три или
четыре шага, прежде чем подать руку, он делал привет-
ливые глаза — прежде чем поздороваться, и вместо
привета просто констатировал: ваше имя и отчество:
"Корней Ив.", "Николай Степ.", произнося это имя как
"здравствуйте".
И по телефону б 12 00. Бывало, позвонишь, и разда-
ется, как из могилы, печальный и густой голос: "Я вас
слушаю" (никогда не иначе. Всегда так).
И потом: Корней Иваныч (опять констатирует).
Странно, что я вспоминаю не события, а вот такую фи-
зиологию. Как он во время чтения своих стихов —
(читал он всегда стоя, без бумажки, ровно и печаль-
но) — чуть-чуть переступит с ноги на ногу и шагнет
полшага назад; — как он однажды, когда Любовь Дм.
прочитала "Двенадцать" — и сидела в гостиной Дома
Искусств, вошел к ней из зала с любящим и восхищен-
ным лицом. Как 15 лет назад я видел его в игорном до-
ме (был Иорданский и Ценский). Он сидел с женою
0.Норвежского Поленькой Сас, играл с нею в лото, был
пьян и возбужден, как на Вас. Острове он был на пред-
ставлении пьесы Дымова "Слушай Израиль" и ушел с
Чулковым, как у Вяч. Ив[анова] на Таврической, на
крыше, он читал свою "Незнакомку", как он у Сологуба
читал "Снежную маску", как у Острогорского в "Обра-
зовании" читал "Над слякотью дороги". И эту обречен-
ную походку — и всегдашнюю невольную велича-
вость — даже когда забегал в "Дом Лит." перехватить
стакан чаю или бутерброд — всю эту не пере-
даваемую словами атмосферу Блока я вспомнил — и
мне стало страшно, что этого нет. В могиле его голос,
его почерк, его изумительная чистоплотность, его цве-
тущие волосы, его знание латыни, немецкого языка,
его маленькие изящные уши, его привычки, любви, "его
декадентство", "его реализм", его морщины — все это
под землей, в земле, земля.
Самое страшное было то, что с Блоком кончилась ли-
тература русская. Литература — это работа поколе-
ний — ни на минуту не прекращающаяся — сложней-
шее взаимоотношение всего печатного с не умирающей
в течение столетий массой...
В его жизни не было событий. "Ездил в Вас! Маи-
Ье1т". Он ничего не делал — только пел. Через него
непрерывной струей шла какая-то бесконечная песня.
Двадцать лет с 98 по 1918. И потом он остановился —
и тотчас же стал умирать. Его песня была его жизнью.
Кончилась песня, и кончился он» (Дн.-1, с. 180-181).
140
Страницы 271 273рукописного альманаха
ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ.
В зарубежной прессе не раз появлялись выпады про-
тив издательства «Всемирная Литература» и лиц рабо-
тающих в нем. Определенных обвинений не приводи-
лось говорилось только о невежестве сотрудников и не-
благовидной политической роли, которую они играют.
Относительно первого конечно говорить не приходится.
Люди, которые огулом называют невежественными не-
сколько десятков профессоров, академиков и писателей
насчитывающих ряд томов, не заслуживают, чтобы с ни-
ми говорили. Второй выпад мог бы считаться серьезнее,
если бы не был основан на недоразумении.
«Всемирная Литература» — издательство не полити-
ческое. Его ответственный перед властью руководи-
тель, Максим Горький, добился в этом отношении пол-
ной свободы для своих сотрудников. Разумеется в кол-
легии экспертов, ведающих идейную сторону издатель-
ства есть люди самых разнообразных убеждений и чис-
той случайностью надо признать факт, что в числе шест-
надцати человек составляющих ее нет ни одного члена
Российской Коммунистической Партии. Однако все они
сходятся на убеждении, что в наше трудное и страшное
время спасенье духовной культуры страны возможно
только путем работы каждого в той области, которую он
свободно избрал себе прежде. Не по вине издательства
эта работа его сотрудников протекает в условиях, кото-
рые трудно и представить себе нашим зарубежным то-
варищам. Мимо нее можно пройти в молчании но гикать
и улюлюкать над ней могут только люди, не сознающие,
что они делают или не уважающие самих себя.
[Н.Гумилев по поручению редакции
Всем. Литературы]
27Г
Как-то на заседание издательства во-
шел встревоженный А.М.Горький и со-
общил, что в зарубежной прессе печа-
таются злые измышления о задачах и
методах нашей работы. Было решено
обратиться в одну из иностранных га-
зет с протестом от лица «Всемирной
Литературы». Написать этот протест
было поручено Гумилеву. Автограф
протеста сохранился в «Чукоккале».
«Письмо» не подписано, внизу в квадрат-
ных скобках поясняющая запись Чуковского.
В «Чукоккале-79» письмо напечатано
(см. с. 195), но автограф не воспроизведен и
автор не указан, поскольку имя Гумилева тог-
да находилось под запретом.
273 Чуковский, Аристарх прилежный,
Вы знаете — люблю давно
Я Вашей злости голос нежный,
Ваш ум веселый, как вино,
И полной сладким ядом прозы
Приметливую остроту,
И брошенные на-лету
Зоилиады и занозы,
Полу-цинизм, полу-лиризм,
Очей притворчивых лукавость,
Речей сговорчивых картавость
И молодой авантюризм.
Вячеслав Иванов.
Москва 12 авг. 1919
Во время моей работы в Доме Искусств мне приходилось не раз
ездить в Москву по делам нашего учреждения и читать во Дворце
Искусств одну или несколько лекций. —»
141
Чукоккала
Я собирался на одной из своих лекций сказать
несколько слов о статье Вячеслава Иванова, по-
священной пушкинским «Цыганам», которая в
свое время мне очень понравилась. Вячеслав
Иванов знал об этом и пришел послушать мою
лекцию.
Но в самый последний момент администра-
ция предложила мне сократить ее чуть ли не
вдвое, так как выяснилось, что после нее на-
мечается обширный концерт. Из-за этого мне
пришлось выбросить весь тот кусок, где гово-
рилось о статье Вячеслава Иванова. Поэт, не
зная причины моего умолчания, объяснил его
лукавым маневром и, взяв у меня в тот же ве-
чер «Чукоккалу», вписал в нее свой стихо-
творный экспромт, который я считаю одним из
лучших стихотворений в «Чукоккале»: такое
оно классически четкое, остроумное, меткое.
Начинается оно похвалами, а кончается суро-
вой хулой.
Как известно, в Древней Греции существовало
два типа критиков: Аристарх и Зоил. Аристарх
был благодушен, справедлив, работящ. Зоил, на-
против, отличался мелочной и недоброй при-
дирчивостью. Язвительность экспромта
Вяч. Иванова в том, что, назвав меня в первой
строфе Аристархом, он в следующей приравнял
меня к Зоилу.
274
Он был К.Че. она О.Чю
И шли они плечо к плечу
В «Сигнале»
Но был закон весьма суров
И вот Ка.Че без лишних слов
Забрали
В тюрьме Ка.Че. К нему О.Чю:
«Внести залог я хлопочу»
Нельзя ли?
И вот К.Че и вот О.Чю.
Опять идут плечо к плечу
В «Сигнале»
1905-1919 год
Потемкин
[Потёмкин]
Первые стихи Потемкина я печатал в журнале
«Сигнал» в 1905 году. В свое время он написал
прекрасное стихотворение по поводу того, что
поэтесса Ольга Чюмина (О.Чю.) внесла за меня
(К.Че.) залог, освободивший меня от заключе-
ния в тюрьме.
Маяковский высоко оценил это старое стихо-
творение и заставил Потемкина записать его в
«Чукоккалу».
Поэтесса Ольга Николаевна Чюмина сотруд-
ничала в тогдашних газетах. В журнале «Сиг-
нал» она напечатала сатирические стихи, обли-
чающие одну из великих княгинь, родственницу
царя, за что и была привлечена к судебной от-
ветственности вместе со мною, редактором это-
го журнала.
Это грациозное стихотворение — пародия на
мои стихи: «Он был с.д., она ср.». О.Чю — Оль-
га Николаевна Чюмина, которая в 1905 г. осво-
бодила меня от тюрьмы, внеся прокурору
10.000 р. залогу. «Сигнал» — издававшийся
мною в ту пору журнал, навлекший на меня су-
дебную кару.
Чуковский написал более разборчиво в квадратных
скобках фамилию автора стихотворения и объяснил
внизу страницы, по какому поводу оно написано.
Стихотворение Чуковского «Он был с.д., она ср.»
напечатано в «Сигналах» (1906, № 1, с. 3).
142
Страницы 2 74~ 2 76 рукописного альманаха
275 СЦЕНА из исторической картины
«ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА»
(XX столетие по Р. Хр.)*
Место действия — будуар герцогини.
Блок
...В конце ж шестого тома Гейне, там,
Где ЕпдН$сНе кончаются Ргадтеп*е\
Необходимо поместить статью
О Гейне в Англии: его влиянье
На эту нацию, и след, который
Оставил он в ее литературе.
Тихонов**
Кому ж такую поручить статью?
Блок.
Немало здесь различных спецьялистов,
Но каждый мыслит только о своем:
1 ЕпдИзсНе... РгадтепЬе — английские...
отрывки (немецк.).
2 «АМедшп, роИ раг 1а ШёгаШе» — «Арле-
кин, приглаженный литературой» (франц.).
*По структуре стиха и по некоторым оборотам
языка приписывается Амфитеатрову. Во фран-
цузском переводе пьеса называлась: «Аг1е-
Яшп, роИ раг 1а Шёга1иге»2.
** Реплики зтого лица имеют только мужские
окончания.
276
Лозинский — только с Богом говорит;
Волынский — о любви лишь; Гумилев —
Лишь с королями. С лошадьми в конюшне
Привык один Чуковский говорить...
Чуковский (запальчиво)
Неправда! Я читаю в Пролеткульте,
И в Студии, и в Петрокомромиссе,
И в Оцупе*, и в Реввоенсовете!
БЛРК-
Корней Иванович! Ведь вы меня
Не поняли! Сказать хочу я только,
Что вы один могли бы написать
Статью о Гейне...
ЧУКОВСКИЙ (ехидно)
«Эссейс», вероятно,
Угодно было вам сказать?
Блок.
Да-с. Эссей-с.
*Этот стих не дает разгадки понятия «Оцуп»;
если зто был человек, то Чуковский мог «чи-
тать» в его душе; если — учреждение, то, оче-
видно, там была культурно-просветительная
ячейка, где Чуковский читал лекции.
143
Чукоккала
278"
27У* Чуковский (с воплем)
Мне некогда! Я «Принципы» пишу!
Я гржебинские списки составляю!
Персея инсценирую! Некрасов
Еще не сдан! Введенский, Диккенс, Уитмэн
Еще загромождают стол! Шевченко,
Воздухоплаванье...
Блок.
Корней Иваныч!
Не вы один! Иль — не в подъем? Натужьтесь!
Кому же, как не вам?
Замятин.
Ему! Вестимо —
Чуковскому!
Браудо.
Корней Иваныч, просим!
Волынский.
Чуковский сочинит свежо и нервно!
Все.
Чуковскому! Чуковскому писать!
Чуковский пытается еще что-то возразить, но
коллективный вопль всемирных литераторов
заглушает его слабый голос. Дело грозит пре-
вратиться, как и во все исторические эпохи, в
скверную историю. Чуковский, обезсиленный,
опускается в сломанное кресло, которому все
еще нет цены. Антон, входя, сует ему записку.
Чуковский (слабым голосом).
Пусть подождут. Их сколько там?
Антон
Тринадцать.
Тихонов.
Итак, Корней Иваныч, сдайте нам
Статью в готовом виде не поздней,
Чем к Рождеству.
Чуковский.
Какого года?.. Стиля?..
Тихонов.
Год — этот. Стиль г— марксистам все равно.
Чуковский (пытаясь переменить разговор)
А, может быть, не Стиль, а Аддисон?
...не Стиль, а Аддисон? — Стиль и Аддисон — английские
публицисты XVIII века.
144
Страницы 277-280 рукописного альманаха
280*
279* Тихонов
Нет, новый стиль.
Чуковский (все еще притворяясьнепонимающим)
Классический?
Тихонов.
Советский!!!
Чтоб было крепче, просим Евдокию
Петровну это записать.
Чуковский (уничтоженный)
Сдаюсь...
Тихонов
Счастливой вестью с вами поделюсь...*
*В этом месте рукопись обрывается. Предполагают,
что Тихонов завел речь или о керосине, или о дровах,
или о пайке; во всяком случае, о чем-то приятном, судя
по тому, что здесь впервые появляется рифма.
Насколько известно, статья Чуковского «Гейне в Анг-
лии» действительно была сдана в набор после Рождест-
ва 1919 года. Она заключала в себе около 10 000 печат-
ных знаков, ждала очереди в типографии около 30 лет и
вышла в свет 31 вентоза 1949 года, причем, по недосмо-
тру 14-ти ответственных, квалифицированных, забро-
нированных и коммунальных корректоров, заглавие ее
было напечатано с ошибкой, именно: «Гей не в ангелы».
Примечание редактора. «Карл Пятый, Римский импе-
ратор, говаривал, что ишпанским языком с Богом, фран-
цузским с друзьями, немецким с неприятелями, италь-
янским с женским полом говорить прилично» Ломоно-
сов.
В 1919 году Ал. Блок состоял членом двух
«коллегий», основанных по инициативе М.ГЪрь-
кого. Одна возглавляла собою издательство «Все-
мирная Литература», а другая имела целью побу-
дить русских драматургов писать пьесы по опре-
деленному плану для просвещения широких
масс. Пьесы эти заимствовались по большей час-
ти из всемирной истории и потому назывались
«Историческими картинами». Блок и сам изгото-
вил одну такую историческую картину «Рамзес».
Отсюда и заглавие его шуточной «Сцены». Отсю-
да и подзаголовок — «XX столетие». Работа
между драматургами распределялась по эпохам.
...просим Евдокию Петровну это записать. — Ев-
докия Петровна Струкова — секретарь издательства
«Всемирная Литература».
Примечание редактора написано Чуковским.
Эта шуточная пьеса Блока впервые опубликована
В одном из заседаний этой «Секции историче-
ских картин» А. Амфитеатров прочитал нам
свою талантливую, но аляповатую пьесу «Васька
Буслаев», в суздальском русском стиле.
В числе слушавших пьесу Амфитеатрова был
Александр Александрович Блок. Я тогда же за-
метил, как коробила Блока ее фальшивая словес-
ная ткань. Под впечатлением этой пьесы Блок
решил написать пародию на те «Исторические
картины», которые изготовлялись нами для сек-
ции. Пародия эта вызвана моей нерадивостью.
В 1919 году Блок редактировал во «Всемир-
ной Литературе» сочинения Гейне и предложил —>
Чуковским со своими пояснениями в журнале «Русский
Современник» (1924, № 3). Без каких-либо разночтений
«Сцена» вошла в Собрание сочинений А.Блока (Т. 3. М.;
Л.: Художественная литература, 1960, с. 422-425). В Со-
брании сочинений она датирована осенью 1919 года.
145
Чукоккала
мне написать для шестого тома этих сочинении
нечто вроде послесловия к «Английским отрыв-
кам» поэта. Я согласился, но, отвлеченный дру-
гими занятиями, не мог исполнить обещания.
Чтобы побудить меня к выполнению моего обя-
зательства, Блок и написал свою пьеску.
Здесь изображается то заседание, на котором
мне было предложено написать о Гейне. В нача-
ле пьески я на все уговоры отвечаю отказом,
причем Блок с удивительной точностью (ни-
сколько не утрируя) перечисляет те до смешно-
го разнообразные темы, над которыми мне, как и
многим из нас, приходилось в ту пору работать.
«Принципы», указанные им, — это книжка
«Принципы художественного перевода», кото-
рую я в то время писал совместно с Н.Гумиле-
вым. «Гржебинские списки» — списки ста луч-
ших русских книг для издательства З.И.Гржеби-
на, руководимого Горьким.
Во «Всемирной Литературе» я в то время
(совместно с Евг.Замятиным) заведовал англо-
американским отделом, А.Л.Волынский —
итальянским, Н.Гумилев — французским, Лозин-
ский — испанским. Основываясь на известной
поговорке, что испанский язык создан для раз-
говора с Богом, французский — для разговора с
королем, итальянский — с возлюбленной, а по-
английски можно говорить только с лошадьми,
Блок в шутку снабдил каждого из нас именно
этими собеседниками.
Фамилия поэта Оцупа, упоминаемого Блоком,
предположительно расшифровывается им как
название одного из современных учреждений
(об этом см. также с. 119 и 156).
Строки об «эссейсах» намекают на сделанное
мною незадолго до того предложение в колле-
гии «Всемирной Литературы» не переводить анг-
лийского слова еззау неподходящим словом
«опыт», а ввести его в русский язык в качестве
технического термина «эссей».
Реплики всех персонажей, изображенных в
блоковских «Сценах», чрезвычайно типичны для
этих людей: Аким Волынский, например, очень
любил слово «нервно» (в его произношении:
«негвно»), охотно применял это слово к напи-
санным мною статьям.
Браудо, медоточиво-любезный профессор,
всегда поддакивал тому, что говорили другие, и
присоединялся ко всякому большинству голо-
сов. Отсюда — Корней Иваныч, просим!
Столь же тонко был охарактеризован своей
речевой манерой Александр Николаевич Тихо-
нов (Серебров), единственный среди нас дело-
вой человек, очень властный и требовательный.
На заседаниях нашей коллегии он всегда гово-
рил сжато, отрывисто — и только о деле. Блок
чудесно отразил его характер в ритмическом
рисунке его фраз.
Реплики этого лица, — указал он в примеча-
нии к пьеске, — имеют только мужские окон-
чания. И придал каждой реплике сухую обрыв-
чатость.
В примечании Блок указал, что его «Сцена»
по структуре стиха и по некоторым оборотам
языка приписывается Амфитеатрову. Действи-
тельно, такие слова, как: вестимо, аль не в подъ-
ем, натужьтесь, точно пародируют лексику ам-
фитеатровского «Васьки Буслаева».
281*
Дорогому Корнею Иванови-
чу Чуковскому, автору Кроко-
дила, переводчик Гильгамеша.
21 марта 1919
Гильгамеш. Вавилонский
эпос. Перевод Н.Гумилева.
Введение В.Шилейко. Издание
З.И.Гржебина. С.-Петербург —
1919.
283"
Дарственная надпись
И.Гумилева.
Чуковский вырвал из книги страницу с гумилевской
надписью и титульный лист «Гильгамеша» и вклеил оба
листа в «Чукоккалу».
Титульный лист
«Гильгамеша».
146
Страницы 281~"28'7рукописного альманаха
286
287
Рис. Добужинского.
Заседание о Холомках.
МД
1А/1У1921
С.Гагарина.
Художник Б.П.Попов.
М.В.Добужинский
К.И.Чуковский
В 1921 году мы вместе с художником Добу-
жинским организовали (под эгидой Дома Ис-
кусств) в Псковской губернии близ города Пор-
хова в имении князей Гагариных «Холомки» и в
соседнем имении «Вельское Устье» колонию для
петроградских писателей и художников. В коло-
нии поселились писатели Зощенко, Ходасевич,
Слонимский, Мих.Лозинский, Евг.Замятин,
Е.П.Леткова-Султанова, Чуковский, художники
Милашевский, Попов, Добужинский, Радлов и
многие другие.
По распоряжению В.И.Ленина имение Гагари-
ных не было конфисковано ввиду крупных заслуг
его владельца, создавшего на свои средства под
Петроградом Политехнический институт.
Дочь владельца этого имения, с которой нам
приходилось договариваться, была невысокого
роста и казалась особенно миниатюрной рядом с
нами.
Этот контраст и подчеркнул в своем рисунке
«Заседание о Холомках» М.В.Добужинский. На ри-
сунке изображены художник Попов, я (в профиль),
Добужинский (спиной к зрителю) и дочь владель-
ца Холомков — Софья Андреевна Гагарина.
В левом верхнем углу рисунка — его название, напи-
санное Чуковским. Он же подписал внизу листа фамилии
участников «Заседания» под каждым персонажем.
Под названием рисунка дата и монограмма — МД,
т. е. Мстислав Добужинский.
Жизнь в колонии отразилась на страницах «Чукокка-
лы» (см. с. 149,164,195), в дневнике Чуковского (Дн.-1,
с. 175-181), в воспоминаниях ее обитателей — В.Мила-
шевского, Владислава Ходасевича, а также в «Дневнике»
М.В.Добужинского (М.: Наука, 1987) и в романе Н.К.Чу-
ковского «Княжий угол» (Л.: Гослитиздат, 1938).
Художник Милашевский в своих воспоминаниях
«Вчера, позавчера» приводит свой разговор с Добужин-
ским, который говорит ему: «Поезжайте в "Холомки"...
Надо соблюсти некое равновесие: Корней Чуковский
норовит Дом Искусств отдать целиком литераторам! А
ведь "Холомки" устроил для Дома я, а не Чуковский»
(М.: Книга, 1989, с. 224).
Владислав Ходасевич вспоминает: «В 1921 году
один член правления, Бог весть какими путями, добил-
ся устройства летней колонии для измученных и ото-
щавших литераторов: был он человек многосемейный,
детям в особенности надо было подкормиться (речь
идет о К.Чуковском, у которого было четверо де-
тей. — Е.Ч.). Колония помещалась в Порховском уез-
де, Псковской губ., местный совдеп отвел под нее чье-
то пустующее поместье с полуразрушенным барским
домом. Жили там совершенными Робинзонами. В доме
было комнат двенадцать — только в трех сохранились
оконные стекла... Кроватей было всего три. Спали на
полу, на сене. Одна почтенная писательница, в кото-
рую, говорят, был влюблен Тургенев, устроилась в вы-
двинутом ящике большого комода...» (В.Ходасевич.
Поездка в Порхов // Литературное обозрение, 1989,
№ 11, с. 104-112). Комментируя этот мемуарный
очерк Ходасевича, М.Безродный сообщает: «06 орга-
низации колонии Дома Искусств договаривался, по-
видимому, М.В.Добужинский, который был дружен с
княгиней М.Д.Гагариной; в устроении колонии дея-
тельное участие принимала ее дочь — княжна С.А.Га-
гарина, адресат многих писем и стихов Добужинского»
(там же).
147
Чукоккала
289* Милые девушки! Верьте или не верьте, —
Сердце мое поет только вас и весну,
Но вот уж давно меня клонит к смерти,
Как вас под вечер клонит ко сну.
Положивши голову на розовый локоть,
Дремлете вы — а там соловей
До зари не устанет щелкать и цокать
О безвыходном трепете жизни своей.
Я безсонно брожу по земле меж вами,
Я незримо горю на легком огне,
Я сладчайшими вам разскажу словами
Про все, что уж начало сниться мне.
Владислав Ходасевич.
29/Х1916 Москва
Кооперация — лучшая и красивейшая форма, в которой про-
является народная самодеятельность и самосознание.
Н.Левитский
29/XI1916 Москва
Автограф Ходасевича впервые воспроизведен в «На- Так начиналась работа над сборником «Елка», со-
шем наследии», с. 70. ставленным Александром Бенуа и К.Чуковским. Из-за
Стихотворение без каких-либо разночтений опубли- типографской разрухи книга вышла лишь в январе
ковано в сборнике «Путем зерна». 3-я книга стихов. М.: 1918 года. Составляя «Елку», Чуковский привлек к уча-
Творчество, 1919. стию в сборнике поэтов, ранее для детей не писавших.
Вероятно, знакомство Ходасевича с Чуковским и со- Затея удалась. Ходасевич дал для «Елки» стихотворение
стоялось в ноябре 1916 года. Так, первое письмо Ходасе- «Разговор Человека с Мышкой, которая ест его книги»,
вича к Чуковскому от 13.Х1.16 представляет собой ответ Сотрудничество Чуковского с Ходасевичем, начатое
на приглашение Корнея Ивановича принять участие в «Елкой», продолжилось в 1917 году. Ходасевич участ-
сборнике для детей. «Я давно носился с соблазнитель- вовал в ежемесячном иллюстрированном приложении
ным замыслом, — вспоминал позже Чуковский, — при- «Нивы» для детей, которое редактировал Чуковский,
влечь самых лучших писателей и самых лучших художни- Под стихотворением Ходасевича — запись о коопе-
ков к созданию хотя бы одной-единственной "Книги для рации Н.Левитского. Можно предположить, что это Ни-
маленьких", в противовес рыночным изданиям Сытина, колай Иванович Левитский, член Петроградского коми-
Клюкина, Вольфа...» (Собр. соч. Т. 2, с. 164). тета по делам печати.
290* Диоген был-бы, пожалуй, единственным свободным челове-
ком, если бы у него не было бочки и учеников.
Ал.Вознесенский
Безплатное приложение к этому афоризму:
Бог — есть безпрерывно действующий фаллус.
А.В.
Александр Сергеевич Вознесенский — поэт, драматург, критик. Сохрани-
лись его письма и открытки к Чуковскому за 1927-1937 годы. Судя по этим
письмам, знакомство Вознесенского с Чуковским произошло еще в Куокка-
ле. Так, 25 марта 1937 года Вознесенский, сообщает Чуковскому, что напи-
сал мемуары, где есть глава о Репине. Попадаются в письмах Вознесенского
и шуточные стихи, например такие:
Милые Чуки, Но какая-то птица
Отзвонил себе руки Щебетала в ответ:
У телефона, — Их нет!
Чтоб с вами проститься Огорченный весьма,
Вроде барона. Чрез посредство письма
148
Страницы 289-293 рукописного альманаха
Шлю большое спасибо,
Ибо
В земной нашей нуди
Вообще редки люди,
А уж где взять таковских,
Как Чуковских?
И т. д.
В одном из писем есть такие строки:
Квалификацию в ткаче
Поднять нельзя у верстака.
Так дружба тесная с К.Ч.
Спасти не может от Ч.К.
(Фонд, карт. 64, ед. хр. 16, лл. 1-8.)
Шутка оказалась пророческой.
В 1937 году Вознесенский был арестован и расстрелян.
292
293
вм
1921 август
Холомки
рис. В.Милашевского
В Холомках мой портрет на-
рисовал В.А.Милашевский, та-
лантливый художник, впослед-
ствии иллюстрировавший не-
которые романы Пэрького и на-
родные сказки.
НА ВСТРЕЧЕ НОВОГО ГОДА
(Буримэ)
Для нас Чуковский — Новый Год,
Его мы с радостью встречаем,
Он хоть и сед, но не урод,
Его мы угощаем чаем.
И длиннорук, как канделябр,
И громогласней громких арий,
Длиннее самых длинных швабр,
Он радостен, как пролетарий
А завтра он — какой позор! —
Стоит торжественный, как ода,
Но склонный хрупнуть, как фарфор,
В дверях Компрос-Комбед-Компрода.
М Слонимский
31/ХП19г.-1/120г.
Новый — 1920-й год я встречал в Доме Ис-
кусств с молодыми писателями, бывшими слуша-
телями нашей литературной студии. Там мы за-
теяли игру в буриме. Всем было предложено со-
ставить стихи, в которых были бы следующие
рифмы, расположенные в определенном поряд-
ке: Новый год, встречаем, урод, чаем и т. д.
Первую премию за лучшее буриме получил
Михаил Слонимский, ныне известный писатель,
В ТРАМВАЕ.
— Пошла, пошла, бабка! Места нет.
— Ну, ты... полегче! Что я тебе вольнослу-
шательница, что-ли?
Не Москва царю указ, а царь Москве.
ОБЕД НА 4 МАРТА
скоромный
1) Разсольник
2) Бифштекс
3) Парфе
постный
1) Горох
2) Корюшка
3) Рис с ягодн. подливк.
Изд. фирмы Эд.Гоппе 917
автор «Книги воспоминаний», вышедшей в
1966 году, где студия Дома Искусств изображена
живыми и светлыми красками.
Наклеен листок из календаря. Под ним — дата и
монограмма ВМ — т. е. Владимир Милашевский. Отры-
вок из воспоминаний Милашевского о пребывании в
Холомках см. с. 147.
149
Чуноккала
295 К.И.Чуковскому
ПРИГЛАСИТЕЛЬНЫЙ БИЛЕТ
на Торжественное Собрание, устраиваемое в Доме Л итераторов
при Наркомпросе петербургскими литературными учреждения-
ми и организациями в 84-ю годовщину смерти А.С.Пушкина —
11-го февраля (29-го января по ст. ст.) 1921 года, и посвящен-
ное вопросу об организации ежегодного всероссийского чество-
вания памяти позта.
Произнесут речи: А.А.Блок, почетный академик А.Ф.Кони,
М.А.Кузмин (стихи), Ф.К.Сологуб.
Начало в 7У2 час. вечера.
9-я гос. т. «Р. В. Ц.» Петроград, 1921 г. — 250 экз.
Параллельно с Домом Искусств существовал на Бассейной ули-
це Дом Литераторов, являвшийся главным образом средоточием
журналистов и газетных работников.
Здесь 11 февраля 1921 года состоялся вечер памяти А.С.Пушки-
на, на котором Александр Блок произнес свою историческую речь
«О назначении поэта».
Блок говорил очень медленно, с большими паузами, гневным,
страдальческим голосом. Мы слушали его с необыкновенным вол-
нением.
В дневнике Чуковского сохранилась запись о вечере
в честь А.С.Пушкина:
«13 февраля 1921 г. Только что в 1 час ночи вернул-
ся с Пушкинского празднества в Доме Литераторов. Со-
брание историческое. Стол — за столом Кузмин, Ахма-
това, Ходасевич, Кристи, Кони, Александр Блок, Котля-
ревский, Щеголев и Илья Садофьев (из Пролеткульта)...
Речь Кони (в к-ром я почему-то разочаровался) — вну-
тренне равнодушна и внешня. За дешевыми ораторски-
ми фразами чувствовалась пустота. Стишки М.Кузмина,
прошепелявленные не без ужимки, — стихи на слу-
чай — очень обыкновенные. После Кузмина — Блок.
Он в белой фуфайке и в пиджаке. Сидел за столом не-
подвижно. (Еще до начала спрашивал: — Будет ли Ио-
нов? И вообще из официальных кругов?) Пошел к ка-
федре, развернул бумагу и матовым голосом стал читать
о том, что Бенкендорф не душил вдохновенья поэта, как
душат его теперешние чиновники, что П[у]шк[ин] мог
творить, а нам (поэтам) теперь — смерть. Сказано это
было так прикровенно, что некоторые не поняли. Са-
дофьев, напр., аплодировал. Но большинство поняло и
аплодировало долго. После в артистической — трясу-
щая головой Марья Валентиновна Ватсон, фанатичка
антибольшевизма, долго благодарила его, утверждая,
что он "загладил" свои "Двенадцать". Кристи сказал:
"Вот не думал, что Блок, написавший "Двенадцать", сде-
лает такой выпад"» (Дн.-1, с. 158).
В статье «Гумилев и Блок» Владислав Ходасевич по-
дробно пишет об этом вечере:
«"Дом Литераторов", одно из последних прибежищ
наших, задумал устраивать ежегодные всероссийские
чествования памяти Пушкина в день его смерти... Пер-
вый вечер состоялся 11 февраля 1921 года. Предстояли
речи А.Ф.Кони, Н.А.Котляревского, Блока и моя. Кузмин
должен был читать стихи. Я был болен, не успел подго-
товить речь к сроку и отказался выступить, но пошел на
вечер. На эстраде сидели представители "Дома Литера-
торов" — Н.М.Волковыский, Б.И.Харитон, В.Я.Ирецкий.
За столом президиума, в центре, — Котляревский (пред-
седатель), по правую руку от него — Ахматова, Щеголев
и я, по левую — Кони, Кузмин и на конце стола Блок,
который все время сидел, низко опустив голову.
Речам предшествовали краткие заявления разных
организаций о том, в какой форме предполагают они в
будущем отмечать пушкинские дни. В числе делегатов
явился и официальный представитель правительства,
некий Кристи, по должности — заведующий так назы-
ваемым академическим центром. Писателям и ученым
постоянно приходилось иметь с ним дело. Он был чело-
век пожилой, мягкий, благожелательный. Под несочув-
ственными взглядами битком набитого зала он примет-
но конфузился. Когда ему предоставили слово, он
встал, покраснел и, будучи неречист от природы, тотчас
же сбился: не рассчитал отрицательных частиц и про-
изнес буквально следующее:
— Русское общество не должно предполагать, будто
во всем, что касается увековечения памяти Пушкина,
оно не встретит препятствий со стороны рабоче-кресть-
янской власти.
По залу пробежал смех. Кто-то громко сказал:
"И не предполагаем". Блок поднял лицо и взглянул на
Кристи с кривой усмешкой.
Свое вдохновенное слово о Пушкине он читал по-
следним. На нем был черный пиджак поверх белого
свитера с высоким воротником. Весь жилистый и сухой,
обветренным, красноватым лицом он похож был на ры-
бака. Говорил глуховатым голосом, отрубая слова, засу-
нув руки в карманы. Иногда поворачивал голову в сто-
рону Кристи и отчеканивал: "Чиновники суть наша
чернь, чернь вчерашнего и сегодняшнего дня... Пускай
150
Страницы 295-298 рукописного альманаха
же остерегутся от худшей клички те чиновники, кото- последнее пушкинское наследие — свободу, хотя бы
рые собираются направлять поэзию по каким-то собст- "тайную". И пока он говорил, чувствовалось, как посте-
венным руслам, посягая на ее тайную свободу и пре- пенно рушится стена между ним и залом. В овациях, ко-
пя тствуя ей выполнять ее таинственное назначение..." торыми его провожали, была та просветленная радость,
Бедный Кристи приметно страдал, ерзая на своем сту- которая всегда сопутствует примирению с любимым че-
ле. Мне передавали, что перед уходом, надевая пальто в ловеком...
передней, он сказал громко: Вечер был повторен три раза. Я наконец написал
— Не ожидал я от Блока такой бестактности. свою речь ("Колеблемый треножник") и читал ее. "За
Однако в той обстановке и в устах Блока речь про- кулисами", в ожидании своей очереди, мы с Блоком бе-
звучала не бестактностью, а глубоким трагизмом, отчас- седовали. В сущности, только в те вечера мы с ним го-
ти, может быть, покаянием. Автор "Двенадцати" заве- ворили более или менее наедине» (Ходасевич,
щал русскому обществу и русской литературе хранить с. 325-326).
207 ОТКРЫТИЕ ДОМА ИСКУССТВА
19 ноября 1919 года.
Протокол заседания, происходившего в помещении «Петер-
бургского Пулеметного Гнезда».
Присутствовали: М.И.Бенкендорф, А.Н.Тихонов, М.В.Добужин-
ский, Ю.П.Анненков, В.А.Щуко, В.И.Немирович-Данченко,
К.И.Чуковский, А.А.Блок, А.Я.Левинсон, Ф.Д.Батюшков, А.Е.Ка-
уфман, П.В.Сазонов, Н.С.Гумилев, С.Тройницкий, Альб.Н.Бенуа,
С.Ф.Ольденбург, Е.И.Замятин, В.Н.Аргутинский-Долгоруков.
1. Избрание Председателем В.И.Немировича-Данченко.
2. А.Н.Тихонов читает о целях и задачах «Дома Искусств» —
сочинение И.С.Рукавишникова, в котором самое страшное — о
мастере и о том, что мастером легко перестать быть, и даже могут
выгнать из мастеров.
3. Разносят настоящий чай, булки из ржаной муки, конфеты
Елисеевские. Н.С.Гумилев съедает 3 булки сразу. Все пьют много
чаю, кто успел выпить стакан, просит следующий, и ему приносят.
4. Слово А.Е.Кауфмана. 1. Не хочет быть филиальным отделе-
нием Рукавишникова; 2. Хочет теплого угла для холодеющих ли-
008 тераторов.
5. А.Н.Тихонов отвечает, что филиальность не связывает.
6. Ю.П.Анненков ест безостановочно.
7. П.В.Сазонов дополняет слова А.Н.Тихонова.
8. А.Е.Кауфман говорит о толках.
9. К.И.Чуковский спрашивает, какие?
10. А.Е.Кауфман рассказывает слухи.
11. К.И.Чуковский опровергает слухи.
12. С.Ф.Ольденбург благодарит К.И. «Апплодисман».
13. А.Н.Тихонов предлагает избрать председателя, его товари-
ща и секретаря, выдвигая А.М.Горького, М.В.Добужинского и
Е.И.Замятина. Принято.
14. М.В.Добужинский отказывается.
15. Его просят не спячиваться.
16. Бедный согласился.
17. Выбирают второго товарища. Отказываются П.В.Сазонов,
С.Ольденбург и К.И.Чуковский.
18. Перед Ю.П.Анненковым стоят три стакана чаю.
19. П.В.Сазонов соглашается быть товарищем. Апплодисменты.
20. Е.И.Замятин предлагает.
Дело становится серьезным. Обязанности Секретаря пере-
Заголовок и дата над «Протоко- ходят к М.И.Бенкендорф.
лом» написаны Чуковским. Ал Блок —>
151
Чукоккала
299* н-гУмилев
С.Тройницкий
Альберт Бенуа
Сер Ольденбург
М Бенкендорф
Евг Замятин
А Тихонов
М.Добужинский
Ю.Анненков
В.Щуко
Вас.Немирович Данченко
Чуковский
Ал Блок.
Андрей Левинсон
Ф Батюшков
А Е Кауфман
П.Сазонов
В июле 1919 года я посетил по делам «Всемирной Литературы»
Москву и там прочитал несколько лекций во Дворце Искусств, ко-
торым заведовал поэт И.С.Рукавишников. Дворец Искусств поме-
щался в том самом доме, где теперь Союз писателей. Мне пришло
в голову, что такой же «дворец» необходимо создать и в Питере.
Я стал хлопотать об организации филиала Дворца Искусств в
Петрограде. Дело долго не сдвигалось с мертвой точки, покуда во
главе учреждения не стал А.М.ГЪрький. Ему усердно помогал
А.Н.Тихонов (Серебров), взявший на себя всю организационную
работу.
Благодаря нашим общим усилиям 19 ноября 1919 года на Нев-
ском, 15, в бывшем дворце петербургского богача Елисеева, со-
стоялось заседание по открытию Дома Искусств, не зависевшего
от московского «дворца».
Когда мы все собрались, я попросил А.А.Блока вести в «Чукок-
кале» протокол заседания.
300*
Заседание уже закрытого Дома Искусств 2-го апреля 1921 г.
Гораздо многолюднее, чем, пока был открыт. Реформу закрытия
правительству удалось осуществить менее, чем в полтора года.
За это время все успели состариться; Анненкову есть уже нечего,
ни чаю, ни булок, ни конфет. Он сидит в резиновом тулупе и гры-
зет мраморный стол. Марии Игнатьевны тоже нет. В.Немирович-
Данченко переменил фамилию на «Л.Дейч», волосы у него рас-
тут иначе, но зубов попрежнему нет. Впрочем, зубов нет уже ни
у кого. Левинсон перешел в литовское подданство, Аргутинский-
Долгоруков — в еврейское, а Гумилев — в африканское. Зачем
то пришла М.С.Шагинян; впрочем, слушать уже нечего, А.Е.Кауф-
ман уже никаких толков и слухов не передает. Холодно попреж-
нему. Читают отчет — приход с правительственной субсидией —
36 р. 50 коп., расход — около 90 миллиардов. Разсказывают, что
приходил Раб Крин, хотел унести все ширмы, но во время вме-
шался Сектор. Читается обвинительный акт против гражданки
Елисеевой, систематически похищавшей собственный вещи. Так-
же — о «ресторанных аттрибутах». Председатель говорит, что
ни у кого больше нет никаких руководящих идей.
Последняя страница истории
Дома Искусств сохранилась в
«Чукоккале» в протокольной
записи Александра Блока.
Автограф впервые воспроизведен в «Нашем насле-
дии», с. 73.
В.Немирович-Данченко переменил фамилию на
«Л.Дейч»... — Вас. Немирович-Данченко на этом засе-
дании не был, но был другой старик, отчасти похожий
на него, — Лев Дейч.
152
Страницы 299-301 рукописного альманаха
Марии Игнатьевны тоже нет. — Речь идет о
М.И.Бенкендорф.
Левинсон перешел в литовское подданство, Аргу-
тинский-Долгоруков — в еврейское, а Гумилев — в аф-
риканское. — Намек на отъезд за границу в 1920 году
Левинсона и Аргутинского-Долгорукова и на дореволю-
ционные африканские путешествия Гумилева.
...приходил Раб Крин... — Шуточное осмысление
советской аббревиатуры Рабкрин: рабоче-крестьянская
инспекция.
Это крендель
Ю.А.
На торжестве открытия «Дома Искусств»
19 ноября 1919 г. Анненков нарисовал пора-
зивший его — неожиданный — ужин: стакан
чаю и булку. Добужинский сделал булку фунда-
ментом «Дома Искусств».
С булкой, с чаем и с конфетами — проглоти-
ли свободу печати, не поперхнувшись...
Евг.Замятин
Что это значит?
Сорвано мною в Пскове со стены.
В Совтской Республике всякая кухарка долж-
на уметь править государством!
ЗОГ
Чай с сахаром и булка были в то время таки-
ми необычными явлениями, что Блок счел необ-
ходимым занести их в протокол, а художник
Ю.Анненков нарисовал их в «Чукоккале». Мало
того: М.В.Добужинский счел этот рисунок недо-
статочным и сделал булку фундаментом Дома
Искусств.
Происхождение роскошных яств объясняется
тем, что в качестве хозяйственника я по чьей-то
рекомендации пригласил П.В.Сазонова, оказав-
шегося впоследствии темным дельцом. Чтобы
завоевать симпатии будущих руководителей До-
ма Искусств, он решил пустить нам пыль в глаза.
Полностью страница печатается впервые. Ранее бы-
ли опубликованы лишь рисунки Ю.Анненкова и М.До-
бужинского.
Под их рисунками — поясняющая запись Чуков-
ского.
Сбоку справа еще три его пояснения: к рисунку До-
бужи некого, к записи Замятина и к плакату о кухарке.
153
Чуноккала
302"
Был Эйхенбаум Борис
лыс.
Но чваниться желая предо мною
Своею лысой головою,
Он из за лысого, из за Некрасова,
Ах, обезглавил меня седовласого..
Но под твоими под секирами
Мечту веселую таю,
Что под моими Мойдодырами
Ты склонишь лысину твою!
Я жертва словоблудия
И адской клеветы.
Зачем, зачем о Студия
Меня позвала ты?
Какие мне симпатии
Подгорный выражал,
И братские объятия
Казалось, открывал.
А ныне, о безчестие,
Я не прощу, о, нет!
Какой-то протобестия
Печатает известия,
Что будто я аскет,
Монах, анахорет.
Что я, как деревенщина
И мрачен и сердит,
Что никакая женщина
Меня не соблазнит.
Стихотворения на этой странице написаны Чуков-
ским.
Поперек страницы запись: Апопутиз Ре1годгас1еи515
5аес[1ит] XX (петроградский аноним XX столетия
(латин.).
С большой вероятностью можно сказать, что запись
сделана Александром Вознесенским. Похожи и почерк,
и сопоставление инициалов К.Ч. с аббревиатурой Ч.К.
(ср. с. 149).
Две строфы Чуковского (слева) — шуточный спор с
Б.Эйхенбаумом. В первой строфе намек на статью Эй-
хенбаума «Методы и подходы» в № 8 журнала «Книж-
ный угол» за 1922 год. В этой статье Б.Эйхенбаум поле-
мизирует с брошюрой К.Чуковского «Некрасов как ху-
дожник» (Пг., 1922).
В другом стихотворении (справа) упоминается Под-
горный и Студия. Речь идет о 1-й Студии МХАТа, где ста-
вилась пьеса Синга «Герой» в переводе Чуковского.
Будь, Чуковский, на чеку:
Чудо ли попасть в Чеку?!
Апопутив Ре1годгаёеи$1$ ваес. XX.
2-11-22
154
Страницы 302-303 рукописного альманаха
КАК ПОДГОРНЫЙ В ПЕРВОЙ СТУДИИ МХАТ
СПРАВЛЯЛ СВОЙ 17 ЛЕТНИЙ ЮБИЛЕЙ.
Семнадцать только лет?
Пушкин
Если жаль для юбиляра
Золотого портсигара, —
Хоть бы кто ему поднёс
Полдесятка папирос,
Или рюмку, или книжку
Иль бумажную манишку.
Ничего, ни от кого!
Позабыли про него!
303"
Он сидит и ждет оваций,
Делегаций, депутаций...
Хоть бы Лидочка пришла,
Карамельку принесла;
[Юлия Петровна - Хоть бы Юленька вбежала,
секретарь] Старичка поцеловала;
[Серафима Гермоге- ХОТЬ бы Сима НЭ лету
новна1 Приласкала сироту!
Хоть бы Катя Карнакова,
Обнимая Либакова,
Проплясала трепака,
Для потехи старика!..
[Л.И.Дейкун,
арт. МХАТ]
Для чего ж он умывался,
Одевался, наряжался,
Перед зеркалом стоял
И улыбки примерял?
1923
И сидит, сидит Подгорный
За бутылкою трехгорной...
Затуманила слеза
Стариковские глаза,
А вокруг — «Летучей Мыши»
Обветшалые афиши.
К.Чуковский
Серафима Гермогеновна — Бирман.
За бутылкою трехгорной... — «Трехгорка», разго-
ворное название определенного сорта пива.
Владимир Афанасьевич Подгорный в юности
был одним из самых популярных актеров «Лету-
чей Мыши». В МХАТе 2-м он несколько лет меч-
тал поставить «Укрощение строптивой» Шекспи-
ра. Об этом шли у нас бесконечные беседы и
споры всякий раз, как я приезжал в Москву. Не
помню, по какому случаю в 1923 году кто-то из
его товарищей в шутку придумал отпраздновать
его — немыслимый — 17-летний юбилей. Под-
горный запротестовал. Юбилей не состоялся.
Я жил в то время в Первой студии МХАТа и напи-
сал свой стишок о его юбилее, намеренно иска-
зив обстоятельства дела.
155
Чукоккаяа
304*
305"
х)
«Не развалины Иерусалима,
Не далекий Давидовский щит,
Лишь Россия тобою любима»,
Пулеметная лента трещит.
И не только Россия печали,
Снегом падавший Блоковский стих,
Эта, полная скрежета стали,
Пут железных и петель тугих.
Этот голод и холод и вьюга,
Но совсем необычно в душе,
И косматый смеется: «подруга,
С милым рай в шалаше».
Он — матрос, изучающий танго,
Говорящий в театрах из лож,
Тяжкой поступью оранг-утанга
На апостола он не похож.
Кто она? Эти ль бабы в теплушках
На разбегах стоверстных дорог,
РОССИЯ.
Посвящается Александру Александровичу Блоку.
Где Сибирь о селеньях-вотрушках
И Урал — широчайший пирог.
Или эта, к заветному хлебу
С жаждой строгих слабеющих губ,
Где голодные тянутся к небу
Недымящие хоботы труб.
В разрушающих лапах косматых
Незнакомый родится, другой,
Тот, кто будет на нивах богатых
Небывалой итти бороздой.
Ник.Оцуп.
11 Декабря 1919 г.
х) Надо нежной с косматым и диким,
С милым другом немного побыть,
Надо ей с обезьянистоликим
Куликовский позор позабыть.
Когда Блок впервые услыхал его имя, он
спросил у меня, что такое ОЦУП, очевидно пола-
гая, что это аббревиатура какого-нибудь учреж-
дения. Я ответил, что, насколько я знаю, это Об-
щество Целесообразного Употребления Пищи.
Блок, как мы видели, использовал это определе-
ние в «Чукоккале» (см. с. 143).
Несколько позже мать Блока, Александра Анд-
реевна Кублицкая-Пиоттух, в одном из писем ко
мне отзывалась об Оцупе так: «...интересен
Оцуп — самый добродушный и безвредный из
современных поэтов: все у него съедобное: не-
бо — кипящий котел с супом; сам он — боится
растаять, как сахар, и одиночество свое сравни-
вает с одиночеством хлебной крошки на столе.
Поистине — опыт целесообразного употребле-
ния пищи. Уж и припечатали же Вы его».
Словно для того, чтобы подтвердить этот от-
зыв, Оцуп вписал в «Чукоккалу» стихотворение,
где встречается такая строфа о России:
Кто она? Эти ль бабы в теплушках
На разбегах стоверстных дорог,
1Йе Сибирь о селеньях-вотрушках
И Урал — широчайший пирог.
В этом стихотворении слышны отзвуки многих блоков-
ских тем. Тут и стихотворение Блока «Россия» («Опять
как в годы золотые...»), и цикл «На поле Куликовом», и
чукоккальские записи о «матросе» (см. с. 112 и 130).
156
Страницы 304-306рукоп исного альманаха
306*
Стихотворения на этой странице написаны Чуков-
ским.
«Жизнь Василисы Фивейской». — Название стихо-
творения перекликается с названием рассказа Леонида
Андреева «Жизнь Василия Фивейского». Стихотворение
обращено к Марии Игнатьевне Бенкендорф (Будберг).
Об этом Чуковский пишет 30 марта 1926 года Р.Н.Ломо-
носовой: «В 1921 г., когда к ней [к М.И.Бенкендорф] в
квартиру вселили башкирских солдат, я написал ей сти-
хи, которые начинались так: «В ее салоне, где послан-
ники благоухали сединой...» (цит. по копии письма,
любезно предоставленной мне м-ром Ричардом Дэви-
сом. Оригинал хранится в Русском Архиве при Лидс-
ском университете, Англия).
Познеру. — Стихотворение обращено к Владимиру
Познеру — самому младшему, шестнадцатилетнему слу-
шателю Студии «Всемирной Литературы». В 1921 году
Познер уехал в Париж — в тот край, где Алексей Тол-
стой; Алексей Толстой после революции эмигрировал и
жил в Париже.
Катя Карнакова. — Екатерина Ивановна Карнакова,
актриса, в то время жена А.Д.Дикого. Обращенные к
ней слова Чуковского о «мировых безумных сквозня-
ках» оказались пророческими. В начале 30-х годов
Е.Карнакова уехала из России, жила в Харбине, в Шан-
хае, а скончалась в Лондоне. Воспоминания о ее жизни
за границей см.: Наталия Ильина. Дороги и судьбы. М.:
Советская Россия, 1988. На странице с. 375 книги Ильи-
ной напечатано и это чукоккальское стихотворение.
ЖИЗНЬ ВАСИЛИСЫ ФИВЕЙСКОЙ
В ее салоне, где посланники
Благоухали сединой,
Висят башкирские подштанники,
Киша башкирскою блохой.
Дрожит от каждого звонка
Кто там К.Ч. или Ч.К.?
Лишь на коньках в ее гостиную
Войдет отважный пешеход
Какой арктическою льдиною
И, словно северная чайка,
Над нею реет Чрезвычайка.
Гуляет ветер по квартирам:
все двери проглотил камин
И предприимчивым башкиром
Из лампы выпит керосин.
ПОЗНЕРУ
И ты, и ты черноголовый,
Веселоглазый, озорной,
И ты покрылся бы суровой
Моей свинцовой сединой,
Когда б из царства Чрезвычайки
Не улетел, подобно чайке,
В тот край, где Алексей Толстой
Вкушает сахарные сайки
И заедает колбасой.
КЧ.
1921.
Карнакова, Катя Карнакова,
Слышу крик монгольского орла, —
И летит из лука из тугого
Дикая монгольская стрела!
Кто-то озорной
К нам сюда, на пыльные паркеты,
Бешеной швырнул тебя рукой.
И лихим безумным метеорным
Ты неслась с безумием в очах
По пустым по ледяным просторам
В мировых безумных сквозняках
157
Чукоккала
зот
ТОЛЧЕНОЕ СТЕКЛО.
Баллада.
308"
Ирина Одоевцева была од-
ной из наиболее талантливых
студисток Гумилева. Под влия-
нием поэта она написала в
«Чукоккалу» балладу из жизни
петроградских спекулянтов-
мешочников.
Баллада развивается в духе
традиционных романтических
баллад: есть и кладбище, и
призраки, и воронье, и покой-
ники, и все это написано ро-
мантическим балладным сти-
хом, по всем канонам Бюргера
и Уланда.
Солдат пришел к себе домой
Считает барыши.
— Ну, будем сыты мы с тобой
И мы и малыши.
Семь тысяч! Целый капитал
Мне здорово везло.
Сегодня в соль я подмешал
Толченое стекло
Жена вскричала: Боже мой!
Убийца ты и зверь
Ведь зто хуже, чем разбой:
Они помрут теперь.
Солдат в ответ: Мы все помрем
Я зла им не хочу
Сходи-ка в церковь вечерком
Поставь за них свечу.
Поел и в чайную пошел,
Что прежде звали «Рай»
О коммунизме речь повел
И пил советский чай.
Вернувшись лег и крепко спал
И спали все кругом.
Но в полночь ворон закричал
Так глухо за окном.
Жена вздохнула: Горе нам!
Ох, горе! Ох, беда!
Не каркал ворон по ночам
Напрасно никогда.
Но вот пропел второй петух.
Солдат поднялся зол.
Был с покупателями сух
И в «Рай» он не пошел.
А в полночь сделалось черно
Солдатское жилье.
Стучало крыльями в окно
Слетаясь воронье.
По крыше скачут и кричат.
Проснулась детвора.
Жена вздыхала. Лишь солдат
Спал крепко до утра.
И снова встал он раньше всех
И снова был он зол.
Жена, замаливая грех,
Стучала лбом о пол.
— Ты-б на денек, сказал он ей
Поехала в село
Мне надоело, сто чертей!
Проклятое стекло.
Один оставшись граммафон
Завел и в кресло сел.
Вдруг слышит похоронный звон
Затрясся, побледнел.
Семь кляч досчатых семь гробов
Везут по мостовой.
Поет хор бабьих голосов
Тоскливо: Упокой.
— Кого хоронишь, Константин?
— Да Машу вот, сестру
В четверг вернулась с именин
И померла к утру.
У Николая помер тесть.
Клим помер и Фома
А что такая за болесть
Не приложу ума.
Ущербная взошла луна.
Солдат ложится спать
Как гроб тверда и холодна
Двухспальная кровать.
И вдруг... Иль зто только сон?
Идет вороний поп.
За ним огромных семь ворон
Несут стекляный гроб.
Вошли и встали по стенам.
Сгустилась сразу мгла.
— Брысь нечисть!
В жизни не продам
Толченого стекла!
Но поздно... Замер стон у губ,
Семь раз прокаркал поп.
И семь ворон подняли труп
И положили в гроб
И отнесли его туда
Где семь кривых осин
Питает мертвая вода
Чернеющих трясин.
Ирина Одоевцева
3/8 1920 г.
Баллада напечатана в сборнике И.Одоевцевой «Двор чудес» (Пг.: Мысль,
1922, с. 8-11) с посвящением «К.И.Чуковскому».
В своей книге «На берегах Невы» Ирина Одоевцева вспоминает:
«Сегодня вторник 3 мая. Я на публичной лекции Чуковского "Вторая же-
на". О Панаевой.
158
Страницы 307 ~~ 30 у рукописного альманаха
Зал набит. Чуковский, как всегда на публичных своих
выступлениях, гораздо менее блестящ, чем в Студии. Он
читает по тетрадке, не глядя на слушателей. И от этого
многое теряется. И все-таки очень интересно. Ему много
хлопают. Он кончил. Он встает. К нему, как всегда, под-
бегает толпа студистов и молодых поклонников. Он идет
по коридору. Они бегут за ним. Он выше всех, его видно
в толпе. Он что-то говорит, жестикулируя и спрутообраз-
но извиваясь. И вдруг останавливается и, повернув, идет
решительно прямо на меня. Публика расступается. Во-
круг него и меня образуется пустое место.
Чуковский кланяется, как всегда "сгибаясь пополам".
Этот поклон предназначается мне. И все видят.
— Одоевцева, я в восторге от вашей баллады! — го-
ворит он очень громко.
И все слышат. Нет, может быть, он произносит другие
слова — от волнения я плохо слышу. Но смысл их —
восхищение моей балладой.
— Я очень прошу вас записать 'Толченое стекло" в
"Чукоккалу". Обещаете?
Я ничего не обещаю. У меня для обещания нет голо-
са. Я даже кивнуть головой не могу.
Но ведь его "обещаете" — только цветок риторичес-
кого красноречия, поднесенный им мне.
"ЧукоккалгГ" — святая святых, тетрадь в черном ко-
жаном переплете. Только знаменитости удостаиваются
чести писать в ней.
Чуковский снова отвешивает мне нижайший теат-
ральный поклон. Он идет к выходу. Я стою на том же ме-
сте. Гумилев трогает меня за плечо:
— Идемте!
Слушатели все еще толпятся вокруг меня. Теперь они
идут за нами с Гумилевым. До меня доносится: "Как ее
зовут? Как? Одоевцева? Какое такое "Стекло"? Кто она
такая?"
Мы на Невском. Гумилев говорит взволнованно:
309*
— Вот видите. И случилось. Поздравляю вас!
Но я не понимаю. Откуда Чуковский знает? Почему?
И Гумилев рассказывает, что он вчера, в понедельник,
брился в парикмахерской Дома Искусств рядом с Чу-
ковским и прочел ему "Толченое стекло" наизусть.
И Чуковский, как Георгий Иванов, пришел в восторг.
— И вот результат. Поздравляю. Я думал, что вы бу-
дете знаменитой. Но не думал, что так скоро. Теперь
вас всякая собака знать будет...
Действительно, с вечера 3 мая я стала известна в ли-
тературных — и не только литературных — кругах Пе-
тербурга.
Так. Сразу. По щучьему велению. Не успев даже по-
нять, как это случилось.
3 августа 1920 года я читала впервые "Балладу о
толченом стекле" на литературном утреннике Дома Ли-
тераторов. Уже как настоящий, полноценный поэт. Ведь
никаких ученических и дилетантских выступлений
здесь не полагалось».
Дальше Одоевцева рассказывает о фельетоне Лари-
сы Рейснер в «Красной газете». В фельетоне сказано,
что «"изящнейшая поэтесса" в талантливой балладе
возвела клевету на красноармейца, обвиняя его в под-
мешивании стекла к продаваемой им соли, то есть в
двойном преступлении — не только в мешочничестве,
но и в посягательстве на жизнь своих сограждан»
(И.Одоевцева. На берегах Невы. М.: Художественная
литература, 1989, с. 92-95. В приложении к этому изда-
нию вновь напечатана «Баллада о толченом стекле» с
посвящением Корнею Чуковскому).
Сохранился нелестный отзыв Анны Ахматовой об
Одоевцевой, «которую Николай Степанович во что бы
то ни стало хотел сделать поэтом, уговаривал не подра-
жать мне, и она, бедняжка, писала про какое-то толче-
ное стекло, не имея ни на грош поэтического дара» (За-
писки. Т. 2, с. 235).
Оцуп Оцуп где ты был
Я поэму сочинил
Съездил в Витебск в Могилев
Пусть похвалит Гумилев
Так уж мной заведено
То поэма то пшено
То свинина то разсказ
Съезжу я еще не раз
Сто мильонов накоплю
Бриллиантов накуплю
Посмотрите как я сыт
Толсторож и знаменит.
Удивив талантом мир
Жизнь окончу как банкир
Свой поглаживая пуп
Уж не Оцуп, не Оцуп.
21 сентября 1920 г Г.И. ->
159
Чукоккала
На первом вечере Союза Поэтов, где Зор-
генфрей читал пародию на «Ночь как ночь»,
Блока
Блок, как Блок, и все-же портят Блока
Так всегда!
Но едва-ли в этом много прока:
Вот беда!
Я и сам могу распространяться,
Портя стих,
Будет вместо блоковских «Двенадцать»
Сто моих.
Один из очень юных и бойких поэтов, мель-
кавших тогда в Доме Искусств, Николай Оцуп
был замечателен тем, что временами исчезал из
столицы и, возвратившись, привозил откуда-то
из дальних краев такие драгоценности, как суше-
ная вобла, клюква, баранки, горох, овес, а по-
рой — это звучало как чудо — двадцать или
тридцать кусков сахару.
Не все привезенные яства поглощал он один.
Кое-какие из них он приносил в красивых паке-
тиках, перевязанных ленточками, высокодарови-
тым, но голодным писателям, получая от них в
обмен то балладу, то сонет, то элегию. В «Чукок-
кале» эта деятельность юного Оцупа была высме-
яна слишком жестоко — и едва ли справедли-
во — поэтом Георгием Ивановым.
Мне эта злоба кажется ничем не оправданной.
Оцуп был бесхитростен, добр и питал глубочай-
шее уважение к поэзии. Из рукописей, получен-
ных им от поэтов в обмен на «пшено», он издавал
(или пытался издавать) альманахи, где рядом с
Сологубом, Гумилевым, Лозинским печатал (или
пытался печатать) и свои произведения.
В Доме Искусств очень часто бывал Вильгельм
Александрович Зоргенфрей, поэт и переводчик.
Он вспоминается мне как отличный человек,
очень молчаливый и скромный, с тихими слова-
ми и мягкими жестами. У нас во «Всемирной» он
переводил Гейне под руководством Ал. Блока, с
которым был знаком с давних лет.
Его стихам не хватало энергии. При всех своих
формальных достоинствах они были растянуты,
вялы и бледны. Это особенно бросалось в глаза
по сравнению со стихами Ал. Блока, которому он
подражал. Блок был его любимым поэтом. Неда-
ром сборник своих стихотворений «Страстная
суббота», вышедший позднее, в 1924 году, он по-
святил «Благословенной памяти Александра
Александровича Блока».
На одном из вечеров Дома Искусств он прочи-
тал цикл своих стихотворений, которые показа-
лись кощунственными нашим студистам, так как
Все он в Блоке, все он в Блоке знает,
Каждый звон,
И, в которой раз, перелагает
Блока он;
И, в который раз, стихи похожи,
Но длинней.
Зоргенфрей, как Зоргенфрей, на что-же
Зоргенфрей?
Влад.Познер
24^1111920
[Пародия на стихотв. Ночь как ночь]
и по ритму, и по звуку, и по общей тональности
слишком уж явно имитировали поэзию Блока.
Особенно возмутило их стихотворение Зорген-
фрея «Эпилог», в котором явственно был слышен
перепев блоковского стихотворения «Ночь как
ночь». В самом деле — у Блока сказано:
Ночь как ночь, и улица пустынна.
Так всегда!
Для кого же ты была невинна
И горда?
Лишь сырая каплет мгла с карнизов.
Я и сам
Собираюсь бросить злобный вызов
Небесам.
Все на свете, все на свете знают:
Счастья нет.
И который раз в руках сжимают
Пистолет!
И который раз, смеясь и плача,
Вновь живут!
День как день; ведь решена задача:
Все умрут.
У Зоргенфрея:
Все как было, все как прежде:
Ночь без сна,
Сердце, верное надежде,
Тишина...
Так. Судьбе в слепые очи
Загляни.
Будут медленные ночи,
Будут дни.
Особенно разгневали эти блокообразные стихи
младшего из всех наших студистов, Владимира
Познера, и он написал в «Чукоккале» стихотвор-
ную отповедь подражателю Блока.
Г.И. — Георгий Иванов.
Запись в квадратных скобках после стихотворения
Владимира Познера сделана Чуковским.
Поэт Георгий Иванов входил в «Цех поэтов» (вместе с
Н.Гумилевым, Анной Ахматовой, О.Мандельштамом, Сер-
геем Городецким) и к 1920 году выпустил несколько сти-
160
Страницы зю-зп рукописного альманаха
хотворных сборников: «Отплытье на о. Цитеру» (1912),
«Горница» (1914) «Памятник славы» (1915) и др.
Ю.Анненков вспоминает: «Стихи Иванова появились
впервые в печати, когда ему было всего пятнадцать лет,
в 1910 году, в журнале "Студия импрессионистов"...»
Об Оцупе Георгий Иванов писал не только на страни-
цах «Чукоккалы», но и в своей рецензии на альманах
«Дракон», выпущенный в 1921 году в издательстве
«Цех поэтов»: «Все, сделанное Оцупом, интересно как
опыты талантливого и старательного ученика... Поэт
деятелен, самолюбив, предан своему ремеслу, и как ап-
петит приходит во время еды, так за его упорной чер-
новой работой уже проясняется его поэтический об-
лик» (Анненков. Т. 1, с. 327, 337).
310
31Г
В жаркое лето и в зиму метельную,
В дни ваших свадеб, торжеств, похорон —
Жду, чтоб спугнул мою скуку смертельную
Легкий, доселе неслышанный звон...
Таков «художник» — и до сих пор это так, ни-
чего с этим не сделаешь, искусства с жизнью
помирить нельзя.
Александр Блок.
13 марта 1919.
Заседание.
Шаляпину — одно спасение — то, что он
«желтоглазый»; глаза зеленые с переходом в
желтые. Это — окно, через которое он дышет, а
иначе — задохнулся бы: слишком трудно быть
художником таких размеров в цивилизованном
мире; почти невозможно; и он — из последних.
Ал Блок
9 апреля
В это время я уже задумал писать «Книгу о
Блоке» и пользовался всякой встречей с поэтом,
чтобы расспрашивать его о том или ином из его
стихотворений. Когда я заговорил о стихотворе-
нии «Художник», он и сделал свою чукоккаль-
скую запись.
Когда «Всемирная Литература» поручила
Ал.Блоку и мне редактировать сборник статей о
Из Египетского папируса:
Божье слово — Бог,
Божья улыбка — мир,
Божья слеза — человек.
13 марта 1919
Д.Мережковский
ГЬрьком, мы, естественно, обратились за матери-
алами к его другу Ф.И. Шаляпину. Шаляпин при-
нял нас очень приветливо, обещал исполнить
нашу просьбу. Впечатление от этого визита
Блок и записал в «Чукоккалу».
Дату под записью Д.Мережковского поставил Чуков-
ский.
161
Чукоккала
312
313"
НегЬеП №11$
в Доме Искусств.
ЗОокт. 1920г.
В верхнем правом углу — пояс-
няющая надпись Чуковского.
1923 год:
Нет, для милого дружка
Не сережка из ушка:
Дар — сережка — ерундовский
Получай «жреца» Чуковский!
Надписал: Бенедикт Лившиц
Рисунок СП.Яремича.
ПРИЕХАЛ ЖРЕЦ!
Северо Американской Индийской Знаменито-
сти Ясновидящий Оккультист Психолог, Вели-
кий поэт мы шлите ль телепатии и ясновидения
не на ограниченное разстояния. Любитель все-
мирной публики указатель судьбы, одгадчик чу-
жих мыслей и как зовут, сколько лет, сколько
душ, месяц и день рождения, до прихода ко мне
задумывайте нужный вам вопрос я вам отгадаю.
Предсказываю прошедшее, настоящее и буду-
щее по телепатии, мыслей, глаз ли, рук и по
книгам древних жрецов, а отсутствующим по
фотографической карточки и почерку и по же-
ланию устраиваю спиритические Астральные и
зеркальные сеансы и по средствам телепатии,
ясновидения, показываю в несколько минут от-
сутствующего от вас человека и узнайте жив ли
и что думает о вас и много других тайн не терпе-
ливых жизни. Предсказываю судьбу и счастли-
вые года месяцы и дни талант искустве к чему
больше способны для достижения успеха в жиз-
ни, даю советы и познания кому жизнь тяжела,
предупреждаю чего остерегаться и чего удер-
живаться до какого года проживете и что вас
ждет в переди. Талисманы и Амулеты и их дей-
ствия для не имеющих успеха ввыборы спутни-
ка или спутницу жизни, также и в семейной
жизни. Принесите карточку его и почерк, а если
нет, тоже не важно, прийдите я вам помогу. Из-
лечиваю болезни гипнотизмом, дурные при-
вычки, заикания, удуша, душевные страдания,
любовь влечение растрой и ослабления нерв,
онанизм, от возбуждения нерв и злоупотребле-
ния, от падучей болезни и галюцинаций, от
пьянства и вечного запоя и глазу и предупреж-
даю как избегать всяких недуг и ни кротиков
жизни. Плата в зависимости от подробностей.
Прием от 11 до 7 час. вечера.
Жрец-Паук
Б. Владимирская, 71
ГОС. ФОРТУНА
Кажется невероятным, что в 1923 году могли
существовать в Советской России жрецы, проро-
ки, чародеи и кудесники. Между тем объявление
одного из таких чародеев было сорвано со сте-
ны в Киеве и подарено мне поэтом Бенедиктом
Лившицем с дарственной надписью.
Характерно, что, идя в ногу с веком, чародей,
именующий себя Жрецом-Пауком, счел необхо-
димым выступить под маркой государственного
учреждения «Гос. Фортуна».
Помню, что Борис Пастернак из всей моей
«Чукоккалы» больше всего любил читать вслух
это объявление Жреца-Паука.
Дата над стихами Б.Лившица поставлена Чуковским.
Можно предположить, что Ильф и Петров не без вли-
яния этой страницы «Чукоккалы» напечатали в своем
«Золотом теленке» (ч. 1, гл. VI) объявление «Приехал
жрец».
162
Страницы 312-317 рукописного альманаха
314
315
Герберт Уэллс в Доме Искусств
Рис. Яремича
ЗОсент 1920
На память о веч[ере] Уэлса
Почетным гостем Дома Искусств был Герберт
Уэллс, приехавший в Россию по приглашению
ГЬрького.
В его честь был устроен банкет. Председа-
тельствовал на этом банкете Лэрький. И ГЬрько-
го, и Уэллса нарисовал в «Чукоккале» присутст-
вовавший на банкете художник С.Яремич.
Горький в Доме Искусств на чество-
вании Уэллса
В верхнем правом углу каждого из двух рисунков —
поясняющие надписи Чуковского.
Запись слева под портретом Г.Уэллса принадлежит
С.Яремичу.
О художнике С.П.Яремиче см. с. 103.
Му с)еаге$1 $оп №со1а$ с!га\дппд Гог то$1 Ье1оуес1
дгапс1$оп Та*ап
Мехапдег Вепо1$
20/1М. 1923
5. Ре1ег$Ьигдг
Сейчас уже не помню, при каких обстоятельствах
Александр Бенуа нарисовал в «Чукоккале» портрет свое-
го сына и внука.
317
аМой дражайший сын Николай рисует для моего обожаемого
внука Татана. Александр Бенуа. 20/В/. 1923 С.-Петербург (англ.).
Чуковский сблизился с Александром Бенуа во время совмест-
ной работы по составлению «книжки для маленьких детей», т.е.
сборника «Елка» (1916-1918). В 20-е годы Ал.Бенуа входил в
число руководителей Дома Искусств, устраивая там художествен-
ные выставки и аукционы.
В дневнике Чуковского встречаются записи об его посещениях
семьи Бенуа в 1922-23 годах. Он, в частности, пишет: «Бенуа лю-
бит внука до ярости... Если есть в доме ребенок, избалованный
и, так сказать, центральный, это, несомненно, Ал.Бенуа. Все в до-
ме вертится вокруг него...» (Дн.-1, с. 226).
163
Чуноннала
Холомки
1921 июль
319"
АУРа
По словам Чуковского, этот рисунок принадлежит
М.В.Добужинскому. На рисунке изображена бонна его
детей, которая держит в руке кружку с надписью
гтпЧсп — молоко (немецк.).
320"
32Г
Служу древесно
Деньгой примкнутый...
Павел Сухотин-Тредьяковский
Член профсоюза древоотделочников
16апр. 1929 г.
Поэт, беллетрист и переводчик Павел Сергеевич Су-
хотин с 1925 года работал ученым сотрудником Россий-
ского исторического музея.
В своей чукоккальской записи П.Сухотин перефрази-
рует известную пародию на В.К.Тредиаковского: «Стоит
древесно, / К стене примкнуто, / Звучит прелестно, /
Коль пальцем ткнуто» (см.: Мнимая поэзия. Материалы
по истории поэтической пародии XVIII и XIX вв. / Под
ред. Ю.Тынянова. М.; Л.: Асайегта.' 1931, с. 135).
БОИ ПРУЖИНОК
С ВАСЬКОЙ САПОЖНИКОВЫМ.
А не золото с золотом сливается
А не серебро с серебром стикается
А не две горы вместях да сокотаются
А со всех сторон пружинки собираются
Собираются на кладбище Смоленское
На Смоленское кладбище огромное
А и думают они думу великую
А великую думу не малую
Как побить охрану Петроградскую
А и всю милицию горохрскую
Чтобы больше их не приследовали
Не приследовали их не закапывали
164
Страницы 31У 325 рукописного альманаха
322* 32Т
324* 325*
Не расстреливали из больше пулями
Кребкими пулями свенцовыми
А выходит пакойник один в саване
Айв белом саване светящимся
Говори пакойник такого слово:
— Ах выгой еси пружинки вы все лютые
— Вы все лютые пружинки богатые
— Мы пойдемте ко по улице похоживать
— А и будем мы охрану Петроградскую
— Петроградскую охрану покалачивать
Не успел пружинко слово вымолвить
Закричали все пружинки зычным голосом:
«Мы пойдёмтека по улице похаживать
«А и будим мы охрану Петроградскую
«Петроградскую охрану покалачивать
Побежали все пружинки по городу
По стольному по городу по Питеру
А и стали охрану Петроградскую
Петроградскую охрану покалачивать
Вдруг на встречу им да трамвай катит
А трамвай катит да с вагонетками
С вагонеток бежит добрый молодец
А по имени Васька Сапожников.
Налетела на Васку три пакойника
Он первого пакойника взял разорвал
Второго пакойника взял растоптал
А третьего пакойника взял за ноги
Стал по улице похаживать
Стал пружинок пружинкой покалачивать
А и бил он пружинок ровно три годы
Ровно три годы да три часа
Три часа да три менуточки.
Намохались его плечи могучий
Разорвались его латы кальчужные
А не может он побить пакойников
Наконец хотел Васька отъехати
165
Чуконкала
Из небес же тут Ваське глас гласит
— Ах ты гой еси Василий сын Сапожников
— Отсель тебе не уехати
— Ты сражался с пружинками ровно три годы
— Ровно три годы да три часа
— Три часа да три минуточки
— Посражайся еще восемь лет
И послушался Василий сын Сапожников
Стал сражаться снова с пружинками.
В конце «Былины» наклеена конфетная обертка с
картинкой «Мойдодыр».
В 1919 году автору «Былины» было девять лет. О Бо-
рисе Чуковском см. также на с. 133.
В дневнике Чуковского записано: «20 января 1919.
Читаю Бобе былины. Ему очень нравятся. Особенно
ему по душе строчка "Уж я Киев-град во полон возь-
А и день за день будто дождь дождит
А неделя за неделю как река бежит
А и год за год как трава ростет
А проходит ровно восемь лет
А побил он всех пакойников
Всех пакойников до единого
А тыт пакойникам славу поют
А и славу поют им век по веку.
му". Он воспринял ее так: Уж я Киев-град в "Аполлон"
возьму. "Аполлон" — редакция журнала, куда я брал
его много раз». И немного погодя: «4 июня. У Бобы —
корь. Я читаю ему былины...» (Дн.-1, с. 99,112).
В качестве комментария к «Былине» приведена об-
ширная цитата из книги К.Чуковского «От 2 до 5»
(глава «О стиховом воспитании»).
Я хотел бы сослаться на свой собственный педагогический
опыт. Воспитывая своих детей, я пытался привить им с самого
раннего возраста строгий и здоровый эстетический вкус, дабы раз
и навсегда забронировать их от всякой литературной пошлятины.
Надежным материалом для достижения такой воспитательной це-
ли послужил мне, конечно, фольклор — главным образом герои-
ческий эпос. Я читал своим детям и их многочисленным сверстни-
кам былины, «Одиссею», «Калевалу» и убедился на опыте, как не-
лепы и беспочвенны опасения взрослых, что дети не поймут этой
поэзии. Нужно только исподволь приучить их к непривычному
для них складу речи, и они будут готовы часами слушать эти гени-
альные поэмы, в которых так много очаровательной детскости. Са-
мая лексика этих поэм, поначалу якобы чуждая детям, отпугива-
ющая их своей архаичностью, будет в конце концов воспринята
ими как близкая, живая, понятная, и они не только полюбят ее, но
и введут в свой речевой обиход, что неминуемо должно повлиять
на их общее языковое развитие.
Особенно привлекательными для детей оказались былины о
Добрыне, Ваське Буслаеве, Чуриле, Илье Муромце, Дюке, Алеше
Поповиче. Сборники былин (Гильфердинга и Рыбникова) сдела-
лись любимейшими детскими книгами. Самое звучание этих поэм
до того полюбилось ребятам, что даже во время игр их речь стала
сбиваться на былинный размер...
Результаты такого раннего знакомства детей с богатырскими
песнями не замедлили сказаться позднее на моем малолетнем сыне
Борисе. К великому удивлению всех окружающих, он, едва научив-
шись писать, сочинил целый цикл былин и тогда же своим неуме-
лым, младенческим почерком записал их в тетрадку, хранящуюся у
меня до сих пор.
Привожу одну из них с буквальной точностью. Дата былины —
1919 год, когда кто-то сдуру рассказал при ребенке ходившие по
городу слухи, будто на улицах орудуют ночные разбойники, кото-
рые прыгают выше домов при помощи особых пружин, прикреп-
ленных у них к сапогам. Одеты они будто бы в саваны. Городская
охрана (сокращенно «ГЬрохр» — так называлась в ту пору мили-
ция) ведет с ними упорную борьбу.
Об этих «пружинках» и повествует в былине ее девятилетний
автор.
166
Страницы 326-328 рукописного альманаха
326"
327
17апр. 1924
Консерватория
ВЕЧЕР СОВРЕМЕННИКА РУССКОГО
Разговор Тихонова с извозчиком
— Извозчик?
— Что?
— Фельетоны пишешь?
— Нет,
— А почему?
— Н-некогда!
А.Тихонов
Пусть редакция Русского Современника будет
для нас всех «дошит зиит»1, нашим оазисом.
Н.Магарам
1?'/IV924
Апппплодируют Анне Андреевне, успех. Она
уступает просьбам. «Хорошо здесь» — так на-
чинаются ее стихи. Опять хлопают. (Пильняк не
уступил!) Чехов — аппплодируют, читает Кузь-
му Пруткова.
328*
Единственный финик Тихонову — явно,
Кузьма Прутков.
Тихонов расцвел
Автопортрет.
Очень хорошо!
М.Чехов.
Пильняк
17 апреля 1924 (покуривши).
Не философ, а философ — совдеп вашу
мать! (по случаю чтения «Философа и огур-
цов» К.Пруткова, М.Чеховым)
— Морковь и огурцы москвичи уважают.
— У Абрама Ефроса, явно, нарывает статья.
Не помогает даже финик.
— В антракте милиция требует, чтобы с эст-
рады унесли икону-контр... Уносят Ивана Алек-
сеевича Новикова.
— Ахматова пробует не смеяться от племян-
ницыных подмышек и расширения кругозора.
Замятин читает Пепельную Среду. Разговор с
Пильняком. А еще разговор с Тихоновым. Ут-
верждаю: читал очень плохо, и отрывок плохой,
и не совсем в этом моя вина, ибо — ну, что сде-
лаешь, если — и 15 минут, и отрывок, и глотки
не хватает. Очень плохо читал. (Подписано —
Пильняк.)
1 ёотит зиит — родной дом (латин.).
Тихонов — Александр Николаевич Тихонов (Серебров).
После Н.Магарама — запись Б.Пильняка. Он упоми-
нает стихотворение Анны Ахматовой «Хорошо здесь: и
шелест, и хруст...».
На той же странице, где автопортрет М.Чехова — по
правому краю страницы — запись Евг.Замятина.
На следующей странице — сначала продолжение
записи Е.Замятина, потом (от слова «Замятин») две фра-
зы написал Чуковский, а дальше — Пильняк. —>
167
Чукоккала
«Пепельная Среда» — рассказ Е.Замятина «О чуде,
происшедшем в Пепельную Среду». Впервые опублико-
ван в сборнике «Нечестивые рассказы» (М.: Круг, 1927).
В письме к жене Е.И.Замятин сообщал: «Вечер "Со-
временника" прошел так себе. Овации — настоящие —
одной Анне Андреевне. В вечерн. "Изв." и сегодня в
"Правде" — как и следовало ожидать — вечер обругали
легонько» (цит. по: М.Ю.Любимова. Е.И.Замятин и
Б.А.Пильняк// Источниковедческое изучение памятни-
ков письменной культуры. СПб., 1994, с. 100).
В газетных статьях, упомянутых Замятиным, писалось
о вечере довольно язвительно: «Кому было показать
суровый пафос революционных дней?.. Этого не мог
сделать Корней Чуковский... отошел от современности
и талантливый Замятин... От Ахматовой этого требовать
едва ли пришлось бы... Не "Литературное сегодня", а
"Литературное вчера"... Скучный вечер, ненужная тра-
та энергии» («Вечерняя Москва», 18 апреля 1924).
«Подсохшие», пахнувшие нафталином, чопорные
сюртуки так и не заметили, что их "сегодня" — вчераш-
нее "сегодня"» («Правда», 19 апреля 1924).
Об этом вечере в Консерватории см. также с. 107.
330
331
В ПРИХОЖЕЙ КОМИССИИ ПО ПОДОХОДНОМУ НАЛОГУ
10 ноября 1925 г.
Счастливый ученый, причисленный к счаст-
ливой русской богеме.
Профессор Астрономии Сергей Глазенап
Надо быть художником своей собственной
жизни.
Юр. Юрьев
Если вы спросите меня: «как поживаете?
вынужден ответить: «ничего себе!.. Всё фин-
отделу.
Ст.Надеждин.
Для меня автограф — самый трудный род
творчества.
Я.Перельман
Я в восторге от ожидания своей участи. Жду
Тамара
Патаму что я выежаю В целиндре на краси-
вых лошадях то думают что я непман
В.Труцци
Это здание — берлога
Прогрессивного налога.
С.Маршак
«Большой день» был вчера в губернской ко-
миссии по подоходному налогу. Обычная в ко-
миссии публика — кустари, ремесленники и
нэпманы — уступили вчера место ленинград-
ским литераторам.
Корней Чуковский, П.Щеголев, К.Федин,
И.Садофьев, М.Шагинян, А.Д'Актиль, В.Князев,
О.Мандельштам и др. работники пера пришли
вчера жаловаться на неправильное обложение
подоходным налогом.
Большинство литературных работников про-
сило понизить облагаемый подоходным нало-
гом доход их от литературного труда на 50%, со-
гласно постановлению Наркомфина СССР.
Постановление это вводится в общем поряд-
ке только с нынешнего полугодия. Литераторы
же просили применить к ним это постановление
при обложении и за предыдущее полугодие.
168
Страницы 330 33у рукописного альманаха
Право понижать облагаемый доход литератур-
ных работников за предыдущее полугодие пре-
доставлено только Губфинотделу в администра-
Все знающие стихотворение Маяковского
«Разговор с фининспектором о поэзии» могут
легко догадаться, что в таком же духе, но, конеч-
но, не так вдохновенно разговаривал с финин-
спектором не один Маяковский.
Все мы, литераторы, художники, деятели на-
уки, в ту пору считали, что наш интеллигент-
ский труд облагается слишком высоким налогом,
так как не учитываются именно те специфичес-
кие особенности нашего труда, которые указаны
в знаменитых стихах Маяковского.
Примечания К.Чуковского:
Сергей Павлович Глазенап — известный советский
астроном, под руководством которого построена обсер-
ватория Петербургского университета. Организатор и
председатель Русского астрономического общества.
Юрий Михайлович Юрьев — народный артист СССР, в
то время возглавлявший Ленинградский академический
театр (бывший Александрийский).
Ст.Надеждин — артист оперетты.
Яков Исидорович Перельман — автор «Заниматель-
тивном порядке. Поэтому, губернская комиссия
оставила ходатайства литераторов без рассмот-
рения и передала их в Губфинотдел.
Один из таких «разговоров» и повели мы, мас-
тера и подмастерья культуры, в кабинете у фин-
инспектора, вызвавшего нас к себе в канцеля-
рию Комиссии по подоходному налогу. Стоя в
очереди к «гражданину канцеляристу», я, чтобы
скоротать время, попросил кое-кого из присут-
ствующих оставить свои записи в «Чукоккале».
Эти записи и приводятся здесь.
На следующий день в «Красной газете» по-
явилась заметка, вклеенная мною в «Чукокка-
лу».
ной физики», друг Циолковского. Я рад, что в «Чукок-
кале» сохранился автограф этого чудесного человека. Я
познакомился с ним еще в 1905 году в доме его брата
Осипа Дымова, известного в ту пору драматурга и бел-
летриста. Он был один из очень немногих, кто в те да-
лекие годы уверовал в теории Циолковского и пылко
пропагандировал их. «А я получил еще одно письмо от
Константина Эдуардовича», — говорил он с гордостью.
Тамара — опереточная певица.
Труцци — известный цирковой артист.
332"
335"
нк
нк
Рисунки Надежды Крандиевской.
Скульптор Надежда Крандиевская, с которой я
познакомился в доме ее приемного отца, издате-
ля Скирмунта, рано обнаружила свои дарования.
В «Чукоккале» она нарисовала с молниенос-
ной быстротой две скульптурные фигуры, уди-
вившие меня своей пластикой.
Вообще это была талантливая семья. Ее сестра
Наталия Васильевна Крандиевская — поэт, впо-
следствии жена Алексея Толстого, автор инте-
ресных мемуаров о нем.
НК — монограмма Надежды Крандиевской.
На страницах 333 и 334 рукописного альманаха зер-
кально отпечатались эти же рисунки, сделанные углем.
169
Чукоккала
336*
Блины... у Диких. — Речь идет об актерах А.Д.Ди-
ком и его жене Е.И.Корнаковой. В своем дневнике Чу-
ковский пишет о них: «Ну вот актеры: Алексей Денисо-
вич Дикий, умный, даровитый, себе на уме — вроде Ку-
прина... — без высших восприятий, но прочный и при-
ятный человек. На лице у него детски-хитрое, милое
выражение, играет он четко, обдуманно, работает, как
черт, и режиссерствует без суеты, без криков, но авто-
ритетно... Его жена Катерина Ивановна, молоденькая
монголка с опьянелым тихим лицом, за которым чувст-
вуется отчаянная безумная кровь. Я видел, как она пля-
шет, отдавая пляске всю себя». Упомянув других акте-
ров Студии — Гиацинтову, Либакова, Ключарева, — Чу-
ковский продолжает: «Эти люди и не подозревают, как
много они сделали для меня, введя меня в свою среду,
как равного» (Дн.-1, с. 218-219).
В середине февраля 1923 года Чуковский ездил в
Москву, где читал лекцию о Синге и был на спектакле
«Героя». В эти же дни он побывал «на блинах» у Диких.
Об А.Д.Диком и Е.И.Корнаковой см. также с. 195 и 157.
О времени, проведенном «в обществе Троцкого»,
Ю.Анненков рассказал в мемуарном очерке «Лев
Троцкий». Анненков пишет, как в январе 1923 года
(т. е. за месяц до этой альбомной записи) он получил
заказ — исполнить портреты руководителей Реввоен-
совета, и прежде всего его председателя — Льва
Троцкого.
Судя по этому очерку, к моменту чукоккальской за-
писи — 19 февраля 1923 года — Анненков, работая
над портретом, успел побывать в Ставке под Москвой
раз пять. Он вспоминает:
«В Ставке я сделал три карандашных рисунка с
Троцкого в натуральную величину (бюсты), печатные
воспроизведения которых появились впоследствии
почти во всех странах (иногда даже без указания мое-
го имени).
В выпущенном Государственным издательством в
БЛИНЫ В МОСКВЕ У ДИКИХ.
19 февраля 23 года
Хорошо быть утопленником — устриц сколь-
ко хочешь.
Ал. Дики и
1916 году говорили всего
1923.говорят пока.
Е Корнакова.
Никакой зернистости кроме блинов.
Витте.
В обществе устриц я чувствую себя все-же
проще, чем в обществе Троцкого.
Ю.А.[нненков].
1926 году огромном (56x49 см) и прекрасно отпечатан-
ном альбоме (точнее — подборке репродукций в пап-
ке), озаглавленном "Юрий Анненков. Семнадцать порт-
ретов", Анатолий Луначарский (тогда — народный ко-
миссар просвещения) писал в своем предисловии к
этой книге: "Конструктивист возобладал в Анненкове
над реалистом. Это словно не портрет Троцкого, а рису-
нок, сделанный с какой-то очень талантливой гранит-
ной статуи т. Троцкого. Нет здесь уже ни капли ни доб-
роты, ни юмора, здесь даже как будто мало человечес-
кого. Перед нами чеканный, гранитный, металлически-
угловатый образ, притом внутренне стиснутый насто-
ящей судорогой воли. В профильном портрете, родст-
венном известному монументальному анненковскому
портрету т. Троцкого, к этому прибавилась еще гроза на
челе. Здесь т. Троцкий угрожающ. Анненков придал
т. Троцкому люциферовские черты. Я, конечно, остав-
ляю целиком на ответственности художника такую ха-
рактеристику т. Троцкого..."
Альбом содержит два портрета Троцкого...
Довольно длинное и чрезвычайно лестное "преди-
словие" Луначарского заканчивалось следующей фра-
зой:
"Да, талант Юрия Анненкова и неподражаемая тех-
ника Гиза преподносят не одному только нашему поко-
лению такой прекрасный подарок".
Оптимизм наивного Анатолия Васильевича, увы, не
оправдался. В 1928 году, через два года после выхода в
свет моего альбома, этот альбом по приказу Сталина
изъят из всех библиотек, магазинов и частных собра-
ний и предан уничтожению, за исключением страницы
с портретом К.Ворошилова, ставшего сталинским при-
верженцем. До следующих поколений мой альбом не
дошел. Троцкий был убит» (Анненков. Т. 2, с. 264-265).
В дневнике Чуковского записан отзыв А.Дикого об
анненковском портрете Троцкого: «фармацевт, обутый
в военный костюм» (Дн.-1, с. 238).
170
Страницы 336"339рукописного альманаха
337* ДЕКРЕТ
(Подражание Нельдихену).
Постановление чрезвычайной важности,
Декрет Совета Народных Комиссаров
О свободной торговле картошкой
И разными там другими излишками.
Пункт седьмой, примечание двадцать первое:
К торговле допускаются
Потерявшие пятьдесят % трудоспособности,
Увечные, достигшие преклонного возраста
Женщины и вообще старики.
Зачем я не родился на свет калекою,
Не попал под трамвай на углу Большого
и Каменноостровского
Не страдаю раком или водянкою!
Родители мои были люди здоровые,
Заботились обо мне до одурения,
И вот теперь, в результате их заботливости
Заведывающий районом (такой щуплый, черненький
-у э о* Кажется Блюмберг) не дает мне разрешения
На право открыть ларек.
Нет ничего хуже, чем служба в советском учреждении
Чорт меня дернул поступить в Комитет по Топливу
Где мне плотят четыре с половиною тысячи
И в день дают фунт хлеба без четверти —
И не потому чтобы я больше не заслуживал,
А потому что зачем же получать больше
Тому кто работает а не спекулирует?
Я сегодня утром, признаться, не выдержал
Схватил револьвер, прицелился, в лоб себе выстрелил,
Но пуля отскочила, и только в комнате испортился воздух.
А все таки возмутительно,
Если поразмыслить как следует,
Почему зто больным можно, а здоровым нельзя.
Пойду на рынок купить кой чего для ужина. —
Гражданин, что зто вы такой здоровый, а торгуете?
Это я то здоровый? У меня чесотка! Ну, тогда простите. —
И вот теперь мне хочется крикнуть истошным голосом,
339* Как принято, когда хотят обратить на себя внимание:
Придите ко мне, все здоровые и работоспособные,
Молодые, двуногие, военнообязанные,
Не имеющие средств к существованию,
Получающие литеру А.
В.З.
23/1421.
— Можно войти?
В.З. — Вильгельм Зоргенфрей. О нем см. с. 160.
Вопрос после даты и подписи «В.З.» принадлежит Чуковскому.
Подражание Нельдихену. — Язвительную характеристику Нельдихена
находим у Ходасевича: «...на третьем собрании ["Цеха Поэтов"] меня ждал
неприятный сюрприз. Происходило вступление нового члена — молодого
стихотворца Нельдихена. Неофит читал свои стихи. В сущности, это были
стихотворения в прозе. По-своему они были даже восхитительны: той иг-
171
Чунокнала
ривою глуповатостью, которая в них разливалась от
первой строки до последней. Тот "я", от имени которого
изъяснялся Нельдихен, являл собою образчик отборно-
го и законченного дурака, притом — дурака счастливо-
го, торжествующего и беспредельно самодовольного...
Когда Нельдихен кончил, Гумилев в качестве "синдика"
произнес приветственное слово. Прежде всего он отме-
тил, что глупость доныне была в загоне, поэты ею не-
справедливо гнушались. Однако пора ей иметь свой го-
лос в литературе. Глупость — такое же естественное
свойство, как ум. Можно ее развивать, культивиро-
вать... Гумилев... в лице Нельдихена приветствовал
вступление очевидной глупости в "Цех поэтов"» (Хода-
севич, с. 328).
340"
341
Портрет Чуковского. Рисунок
М.Вербова.
Мои достижения в математике
Мои достижения во всем прочем та-
кие же.
Мой портрет [нарисована рожица. —
Е.Ч.] и с этим рылом я решил строить
новый мир. Достижения будут не такие
же, а большие, п. ч. нас таких много.
Я.Шатуновский
М.А.Вербов 1924.
август Сестрорецк
Великому президенту великой Чу-
коккалы с любовью просит принять На-
родный Артист Чукоккалы.
М.А.Вербов.
17/У1П24
Яков Моисеевич Шатуновский — математик, член
коллегий наркоматов иностранных дел и путей сообще-
ния. В конце 20-х — в начале 30-х годов, когда Чуков-
ский жил еще в Ленинграде, он, приезжая в Москву по
делам, останавливался в семье Шатуновских. Шатунов-
ские жили в «доме на набережной», т. е. в доме прави-
тельства. Имена Я.М.Шатуновского и его жены Генриет-
ты Соломоновны, помогавшей Чуковскому вести изда-
тельские дела, часто встречаются на страницах дневни-
ка Корнея Ивановича.
172
Страницы 340-343 рукописного альманаха
ОПИСАНИЕ ДОЖДЯ. ^42
Тучи, гром, —
Содом!..
Гром, дождило, —
Не зевсова сила...
перистые облака,
А — пуще,
Гуще, —
Тучитучитучи,—
Напустила —
Не зевсова голова,
Нет... (молонья!)
Голова Мойдодыра.
Ух — сыро!
Алексей Толстой
7 Ян в 1932
За разговором о повести, в
столовой Ленкублита.
В двадцатые годы мне не давал покоя один сюжет фантастиче-
ской повести о том, как люди наконец научились управлять сол-
нечными лучами, ветрами, дождями и в Москве возникло учреж-
дение «Госпогода» для рационального распределения тепла и
осадков на всем пространстве нашей необъятной страны.
При этом мне представлялось, что на первых порах из-за бюро-
кратических склонностей руководящего работника «Госпогоды»
во многих земледельческих районах произойдет невероятный
трагикомический сумбур.
К сожалению, мой товарищ Борис Житков, которого я привлек
в качестве соавтора, был завален срочной работой, и ему никак
не удавалось подойти вплотную к «Госпогоде». Понемногу и я
охладел к своему замыслу.
После того как выяснилось, что Житков не имеет возможности
быть моим соавтором, я решил пригласить А.Н.Толстого к совме-
стной работе над этим сюжетом.
Толстой охотно согласился и пришел для предварительного
разговора в столовую Ленкублита, где и написал приводимые вы-
ше стихи, посвященные погоде.
343
Портрет Чуковского.
Хлебников Чуковский. ВХ
В Пенатах у Репина был им-
провизированный танцеваль-
ный вечер, на котором присут-
ствовал молчаливый Хлебни-
ков, не принимавший участия в
общем веселье. Мне тоже захо-
телось танцевать, и я попросил
Хлебникова подержать на это
время «Чукоккалу».
Хлебников возвратил мне
альбом с рисунком, воспроиз-
водимым здесь. Подпись на ри-
сунке — Хлебников. В сумато-
хе праздника мне так и не уда-
лось выяснить, принадлежит
ли этот рисунок Хлебникову
или Борису Григорьеву, тоже
присутствовавшему на вече-
ринке.
Сюжет повести «Госпогода» долго занимал Чуковско-
го. 06 этом свидетельствуют воспоминания Вячеслава
Всеволодовича Иванова, ученого-филолога, переводчика,
мемуариста, знатока мертвых языков, сына писателя Все-
волода Иванова. Вячеслав Всеволодович рассказывает,
как в 1939-40 годах Чуковский пригласил его, тогда де-
сятилетнего мальчика, к работе над этим сюжетом:
«Корней Иванович предложил мне вместе с ним со-
чинять роман. Роман был научно-фантастический. Как я
тогда понимал, от меня требовались главным образом
научные познания, литературная обработка принадлежа-
ла Чуковскому...
Роман был об управлении погодой. Чтобы избежать
засухи, нужно изобрести способ искусственно вызывать
дождь. В том романе, который будто бы вместе со мной
писал Корней Иванович, эта задача решалась очень ус-
пешно. Я и сейчас вижу нарисованные тогда Чуковским
картины: на поля засушливых областей России пролива-
ется сверху вода, то ли распыляемая какими-то прибо-
рами, то ли извлеченная из туч. Мы воздействовали на
облака.
Игра эта продолжалась долго. Мы часами говорили
об этом романе, гуляя по лесу на дачном участке Корнея
Ивановича в Переделкине» (Воспоминания, с. 117).
Справа поперек рисунка и в нижнем левом углу под
рисунком одним и тем же почерком написаны фамилии:
Хлебников и Чуковский.
В нижнем правом углу под рисунком монограмма ВХ,
принадлежащая Велимиру Хлебникову.
173
Чукоккала
344
345
Самое тРудное — писать в альбом.
Бог проснулся, отпер глаз
взял песчинку, бросил в нас.
Мы проснулись, вышел сон.
держим ухо. слышем стон,
это сонный зверь зевнул
это скрипнул тихо стул,
это сонный обомлев
тянет голову сам лев.
спит двуногая коза
дремлет гибкая лоза
вот ночную гонит лень
изо мха встаёт олень
тело стройное несёт
шкуру тёмную трясёт,
вон проснулся в поле пень
держит очи. смотрит день:
над землёй цветок не спит
птица пигалица летит.
Смотрит: мы стоим в горах
в длинных брюках в колпаках.
Колпаками ловим тень
славо словим новый день,
всё.
Даниил Хармс
13 августа Среда 1930 года
мы знаем то и это.
мы знаем фыр
и кыр из пистолета
мы знаем памяти
столбы,
но в книгу прятаться
слабы.
Д.Х.
Совершенно не знаю, что сюда написать. Это
самое тРудное дело.
Чукоккала меня укокала.
В этой фомнате с удовольствием смотрел этот
хальбом. Но ничего не выдумал.
Пульхирёй Д.Х.
1 окт. н. ст. 1922 г., в Петербурге, у Анненко-
ва, в заполдни: Юрий Павлович доделывал мой
портрет, пришли: Никитин, Марья Алексеевна
(жена моя). — Корней Иванович читал Чукок-
калу и рассказывал, было по петербургски,
уютно и нежно (по мальчишески нежно, как
всегда при Чуковском). — Анненков показывал
свои рисунки. — В Чукоккале смешались — и
Англия, и Война, и Революция, и будни, и де-
ла, — в этой спутанности наш стиль, Куоккала
спутана с Георгом VII, — а день сегодня петер-
бургский, серенький, — вечером будет поезд и
там Москва, — а вчера были Вера, Надежда,
Любовь
18 сент. ст. стиля, В Петербурге, у Анненко-
ва, в заполдни (Анненков правит обложки).
Бор.Пильняк.
Сейчас кажется почти невероятным, что ост-
роумные стихотворения Хармса, к которым дети
(особенно маленькие) всегда относились с та-
ким жарким сочувствием, в тридцатых годах вы-
зывали яростный гнев у большинства педагогов.
Теперь, после многолетнего перерыва, дет-
ские книжки Хармса снова появились в печати, и
я думаю, многим его новым читателям будет
приятно увидеть в «Чукоккале» автограф этого
дерзновенного автора, который, кстати сказать,
был совсем не Хармс, а Даниил Ювачев.
174
Страницы 344 34орукописного альманаха
346"
Десять лет назад тощий и оборванный юноша написал Вам,
дорогой Чукоцский, мрачные слова — о том, что русская литера-
тура не может возродится. Как я мог так думать! Как я так мог пи-
сать? Не предвидеть «Литературной газеты», 11-ти зтажного Гос-
издата, Ефима Зозули, пишущего Ромен Роллану?.. Мне стыдно
за свое прошлое! Теперь-бы мне, — я знал-бы, как написать, —
но я не напишу — ибо через десять лет в сей «Чукоколе» не хва-
тит места для моего раскаяния; не хватит чувств ибо за эти десять
лет я помрачнею неизмеримо, я растолстею, жена будет гово-
рить: «Ты никогда не понимаеш современности» — так-же уко-
ризненно, как она говорит сейчас, — не будем причинять друг
другу неприятности, дорогой Чукоцский!
— И шутить трудно и мрачным быть надоело. Кроме того, ме-
ня напугало и то, что я уже 10 лет под-ряд вожу пером по бума-
ге и то, что некоторые мои друзья превратились в памятники, —
заставляет меня относится к своим словам с уважением и с испу-
гом. Эх, Корней Иванович, — хорошо быть вежливым!..
Всеволод Иванов
24/11-31. Справляли день моего рождения!
Чуковский все еще не пьет! Стыдно-с!
— Зачеркнул с осторожностью (а вдруг кто-нибудь прочесть
захочет?).
— За 10 лет желудок я испортил, но зубы еще целы.
— Эти писания похожи на письмо к приятелю которому не пи-
сал 10 лет. И хочется попросить взаймы, но смелости не хватает.
В «Чукоккале-79» зачеркнутая
часть страницы не печаталась.
Это — вторая запись Всеволода
Иванова в альманахе. Первая, на ту
же тему — сделана в 1922 году (см.
с. 197).
Характерно для 30-х годов, что
свои главные мысли о времени ав-
тор «зачеркнул с осторожностью».
А52П/
348"
Уег.
5гипеНе1.
1_а$5ап.
ЦеоЧеп аг аЧот кнерреп
5 гтппт. У12Уеге1ёкЬ61 а с$брр,
Сзбрреп
1_а5$ап а уёг.
52йпеНе1,
Мо$1 й]'га $гйпеНе1.
6-6!
Уег.
Аргока*, дуог$ап.
Мм* а тедтагкоИ; ду1к
Р1$1од, гезгке*, уопадИк...
Бгарогап 1йк*е1
Едё$2 пуаМд.
М1ког а НоНёг ти$1га1т тод, -
(ду регед а доЬ.
Ла]...
Чет.
РоЬЬап.
А те11ка$
$2ш1е $гег1егоЬЬап.
$ гтпп1 а1копуа*ког
Аг е1Ьош16 Иедуек
Ке$гке1пек...
...ЕКйпЛа пар.
Р61]6-е тёд?
Нота1уо$ а $гет
Ё$ НотаЧуЬап аг ёд.
Уег.
йоЬЬап.
Мт1 ап/а Мс1ок16
Ак1 тёд о1уког тед-тедгапс1и1
А $2бтуй ЬаЬокЬап.
...Вос$а$$ тед згшет, кесЬгезет,
Ноду опгоп уё1ес! кМоЛНаНат аЧ
Аг етЬепзёд 1едетЬеп'ЬЬ
5 1едетЬег1епеЬЬ когзгакаЧ.
ИШз АШЫ1
13/Х1. 936,
К1$г1оуоё$гк
1 СЕРДЦЕ
Стук.
Перебой!
Вдруг
отлетает сон в испуг,
и, как капель о водосток,
кровь — тук и ток;
как молоток.
—>
175
Чуконкала
Вновь перебой.
0-ой!
Стук.
Трепетанье, дрожь.
Так ящерица
из поймавших рук,
моргая от потуг,
уйти стремится трепеща.
Стук в горле.
Гуд.
Так барабаны бьют
перед работой палача.
Стук.
Ёканье в груди.
Почти
как взрыв;
С этим стихотворением венгерского поэта Антала Ги-
даша связана история, рассказанная его женой Агнес-
сой Кун в 80-е годы. (Неопубликованный русский текст
ее воспоминаний хранится у меня.)
Антал Гидаш и Агнесса Кун долго жили в России.
Отец Агнессы — Бела Кун, деятель Коминтерна, был
расстрелян в 1938-м. Гидаш провел в заключении не-
сколько лет.
По рассказу Агнессы Кун, Гидаш записал свое стихо-
творение в «Чукоккале» зимой 1936 года в Кисловод-
ске. Но какое именно — забыл.
Он подозревал, что Чуковский впоследствии, после его
ареста, выдрал его стихи из альманаха, и, часто встреча-
ясь с Корнеем Ивановичем в Переделкине в 60-е годы, не
решался попросить показать ему эту страницу.
В начале 80-х годов, уже после смерти Гидаша, его
племянник Миклош Кун приезжал в Переделкино, в Дом
Чуковского, и, перелистывая рукописный альманах, слу-
чайно наткнулся на стихотворение, которое так никогда
и как в горах
заход —
неужто солнце не взойдет?
Туманятся глаза.
Вокруг
туман.
И снова сон
и стук.
И дергается в тишине,
как утопающий в волне.
Прости мне, сердце, что смятен,
измучил мукою сердечной
тебя
в сумятице времен
столь человечной, столь бесчеловечной.
Гидаш Антал
[Перевел с венгерского Д.Самойлов]
и не было опубликовано автором. О своей находке
М.Кун рассказал в одном из самых популярных иллюст-
рированных журналов Венгрии «Уй-тюкер» («Новое зер-
кало»). Дальше цитирую воспоминания Агнессы Кун:
«В Корнее Ивановиче как бы постоянно сшибались
молнии и порождали в нем ту разреженную атмосферу
чувств и мыслей, ту внутреннюю "тайную свободу", по
выражению Пушкина, которая приблизила к нему вен-
герского поэта и вызвала ответную реакцию: стихотво-
рение "Сердце", более чем необычное для поэзии своего
времени, а также и для гидашевской. Оно знаменовало
собой веху в его творчестве — открытую обнаженную
лиричность и смелое провидение...
Стихотворение "Сердце" позволяет услышать, как не-
ровно билось сердце тридцатишестилетнего поэта, как
синхронно звучит оно в такт сердцебиению эпохи. Ду-
маю, что это можно ощутить и в переводе Давида Самой-
лова, отличном, как и большинство его переводов.
А ведь сейчас он переводил стихотворение друга».
349* Юрий А. — рисовал
Корней Ч. — плескался,
Пильняк — мумией сидел,
А я — баловался.
Ник.Никитин
18/сен т. 22 г.
Юрий А. — Юрий Анненков.
Запись Б.Пильняка, сделанную в тот же день, см. на с. 174.
Николай Никитин был слушателем Студии «Всемирной Литературы», посто-
янно бывал на литературных собраниях в Доме Искусств, входил в группу
«Серапионовы братья». В 1922 году вышла его первая повесть «Рвотный
форт».
Юрий Анненков нарисовал графический портрет Ник.Никитина и написал
о его литературной манере на страницах своих воспоминаний: «Зощенко —
за одним столом с Никитиным и Всеволодом Ивановым: они объедаются од-
ним и тем же — узорчатыми, хитро расписанными пряниками из слов. Но ни-
какого кувырканья, как у Никитина, никакой прожорливой неразборчивости,
как у Всеволода Иванова, у Зощенко нет» (Анненков. Т. 1, с. 257, 307).
176
Страницы 349-351 рукописного альманаха
350*
351
Стелла. Рисунок Бориса
Шаляпина.
Стелла.
23/У11919 г.
на память от Бори Шаляпина
Борис Шаляпин, сын Ф.И.Шаляпина, извест-
ный рисовальщик-портретист, работавший в
американском еженедельнике «Тайм». В то вре-
мя, когда он набросал в «Чукоккале» этот порт-
рет Стеллы, ему было 15 лет.
Корнею Ивановичу Чуковскому с чувством
двойной симпатии к нему лично; и к нему — за
Блока, который для нас обоих так много зна-
чит.
Блок есть тот, кого понесут поколения рус-
ских к золотому бездорожью вселенского света;
он будет жив, пока жива Россия, потому что он
Русский, а не русский потому что Она есть Жена,
Мать и Невеста его.
Андрей Белый.
9 октября 21 года
Не поминайте лихом
Все подписи под рисунком принадлежат Борису Ша-
ляпину. И сам рисунок, и подписи к нему почему-то
расположены в альманахе вверх ногами.
Не поминайте лихом — прощальная фраза, напи-
санная накануне отъезда Андрея Белого из России. Бе-
лый уехал из России в Берлин в конце 1921 года и вер-
нулся в 1923-м.
Владислав Ходасевич в своем очерке «Андрей Бе-
лый» так характеризует обстановку, предшествующую
этому отъезду: «Он давно мечтал выехать за границу. Го-
ворил, что хочет отдохнуть, но были у него и другие при-
чины, о которых он мне тогда ничего не сообщал и о ко-
торых я только догадывался. Большевики не выпускали
его. Он нервничал до того, что пришлось обратиться к
врачу. Он подумывал о побеге — из этого тоже ничего
не вышло, да и не могло выйти: он сам всему Петербургу
разболтал "по секрету", что собрался бежать. Его стали
спрашивать: скоро ли вы бежите? Из этого он, разумеет-
ся, заключил, что чрезвычайка за ним следит, и, разуме-
ется, доходил до приступов дикого страха. Наконец, по-
сле смерти Блока и расстрела Гумилева, большевики
смутились и дали ему заграничный паспорт» (Ходасе-
вич, с. 306).
Приехав в Петроград, я написал «Воспомина-
ния о Блоке» для «Записок мечтателей», издава-
емых Алконостом (С.М.Алянский)*.
Прочтя эти записи, Андрей Белый потребовал
у меня «Чукоккалу» и написал в ней вышепри-
веденные строки.
Ф Корней Чуковский. Последние годы Блока //
Записки мечтателей. Пг.: Алконост, 1922, № 6. Весь
этот номер посвящен памяти Александра Блока. Там же
напечатаны обширные воспоминания о Блоке Андрея
Белого.
С.М.Алянский — основатель издательства «Алко-
ност».
177
Чукониала
352*
У Евгения Ивановича Замятина была прости-
тельная маленькая слабость: он стилизовал себя
под английского шкипера. Курил трубку, сплевы-
вал, как истый йоркширец, часто приговаривал
«олл раит» и, напуская на себя британскую флег-
му, слушал и говорил, не меняясь в лице. Но лицо
у него было тамбовское, глаза наивные, деревен-
ские, с хитрым прищуром, темно-русые буйные
волосы никак не хотели улечься в английский
пробор. В качестве инженера-кораблестроителя
он незадолго до революции был командирован в
Нью-Касл и Глазго, откуда и вывез свои британ-
ские манеры и повадки.
Помню, в Крыму, в Коктебеле, он, искупав-
шись в море, выходил из воды чистейшим руса-
ком, словно смывал с себя грим, но, одевшись и
закурив свою трубку, снова превращался в анг-
лийского шкипера.
В английском языке он был не слишком си-
лен, зато русский, тамбовский, со всеми его диа-
лектами знал превосходно, о чем свидетельству-
ют две его повести, доставившие ему первую
славу, — «Уездное» и «На куличках». В то время,
когда я познакомился с ним, он все больше увле-
кался нарочитыми русизмами Алексея Ремизова
и Михаила Пришвина и потерял свою первона-
чальную тамбовскую свежесть.
Я познакомился с ним в 1918 году, когда
А.М.ГЬрький призвал нас обоих заведовать анг-
ло-американским отделом в коллегии экспертов
«Всемирной Литературы». С тех пор мы надолго
стали спаяны общей работой: оба работали и в
Была у меня няня — хорошая ня-
ня — каждый вечер молилась: «Изба-
ви меня, Господи, от полного разума!»
Господи, избави!
Евг Замятин
12-11-1919.
СПБ.
Студии «Всемирной Литературы», и в Секции
исторических картин, и в издательстве Гржеби-
на, возглавляемом ГЪрьким. По предложению
Лэрького мы (в разное время) редактировали три
журнала: «Современный Запад», «Дом Искусств»,
«Русский Современник». Нашими товарищами в
этой работе были неизменно Абрам Эфрос, Алек-
сандр Тихонов (Серебров) и другие, но главная
тяжесть ложилась на наши плечи, и я вполне
оценил воловью работоспособность Замятина.
Бывало, голодные, переутомленные, мы в тяж-
кой прострации лежим на редакционном ковре,
уже не в силах сидеть за столом, и читаем мате-
риал для очередного номера, и правим рукопи-
си, и сочиняем рецензии, и пишем авторам ре-
дакционные письма.
Если не хватало материала, мы брались за
перья и сами изготовляли его: для «Современно-
го Запада» я перевел О.Генри «Короли и капус-
та», для «Русского Современника» спешно изго-
товил статью об А.Н.Толстом. Замятин, просидев
две-три ночи, написал рассказ «Пещера» для
«Дома Искусств». Мы до такой степени спелись
в работе, что понимали друг друга с полуслова.
Иногда мы писали одно какое-нибудь произве-
дение вдвоем. Например, «Паноптикум» Онуф-
рия Зуева в «Русском Современнике». Я достав-
лял Замятину почти весь материал, он искусно
обрабатывал его.
В «Чукоккале» сохранилось несколько беглых
записей Замятина, относящихся ко времени на-
шей совместной работы.
Эта запись Е.Замятина впервые напечатана в «Нашем
наследии» (с. 75). Другие его записи в «Чукоккале»
см. по «Указателю автографов» с. 370.
Страницы 352 355 рукописного альманаха
353
[Ноты с текстом:]
Че-рны, бо-сы в солнце тлея, все-же разница проста
Вод-кин попо-яс Кор-не-ю. И Корней пред ним верста.
Черны, босы, в солнце тлея —
Все же разница проста:
Водкин по-пояс Корнею,
И Корней пред ним верста.
К.Чуковский
Поэзия грядущей демократии
Уот Уитмэн
КПВ Ермоловская
1918
Ноты, Рисунок и Стихи К.Петрова-Водкина.
В 1918 году мы проводили лето под Сестрорец-
ком в поселке Ермоловка. Нашими соседями бы-
ли замечательный художник Кузьма Сергеевич
Петров-Водкин и его жена, француженка. Пет-
ров-Водкин считал себя не только художником,
но и поэтом и композитором. К своему рисунку в
«Чукоккале» он прибавил самодеятельные стихи
и ноты.
КПВ — монограмма Кузьмы Петрова-Водкина.
Подпись под рисунком сделана Чуковским.
355"
Корней Иванович Чуковский
Вы для меня, что наш Чайковский
17. 1924 Москва
Апрель
Екатерина Гельцер.
Запись сделана в день приезда Чуковского в Москву
для выступления на вечере «Литературное Сегодня»,
устроенном в Консерватории редакцией «Русского Со-
временника» (см. с. 107-108).
Екатерина Гельцер — знаменитая балерина, солист-
ка Большого театра, народная артистка СССР (1925).
179
Чукоккала
356
Рисунки и стихи Ф.И.Шаляпина
НОНЕШНИЙ КОМУФЛЕТ
1
Древний дед
Благословлял нас
Много лет, —
2
А теперь вот
Вам что на
обед.
Ф.Шаляпин
1919, июнь
Рисунок Ф.И.Шаляпина.
Депутат (бывший)
1919
В 1919 году артистка Мария Федоровна Анд-
реева, жена А.М.ГЪръкого, стала комиссаром те-
атров и зрелищ Союза коммун Северной области.
По ее приглашению я принимал участие в не-
которых совещаниях, посвященных театру.
В совещаниях участвовали Пэрький, Шаляпин,
Мейерхольд, Монахов, Блок, Лаврентьев и дру-
гие. Происходили они на квартире у Пэрького и
нередко затягивались далеко за полночь. В та-
ких случаях Мария Федоровна выдавала мне
охранную грамоту:
Служебная записка № 3899
Корнею Ивановичу Чуковскому
Настоящим удостоверяю, что тов. Чуковский
возвращается к себе домой на Манежную, 6, кв. б,
357
ФШ
Рисунки и стихи Ф.И.Шаляпина.
с Кронверкского пр., д. 23, кв. 5, с заседания по
делам театра.
КомТеатр МАндреева
На одном из этих заседаний Шаляпин нарисо-
вал в «Чукоккале» два рисунка.
Один — изображающий икону Бога Отца Са-
ваофа, на которой Шаляпиным сделана надпись.
Другой — изображающий Репина, который из
Финляндии с тоской глядит на Петроград. Впо-
следствии он почему-то приписал на этом ри-
сунке: «Депутат (бывший)».
Над рисунками Ф.Шаляпина поясняющие надписи
Чуковского.
ФШ — монограмма Ф.Шаляпина на втором рисунке.
358"
УУп'Иеп ипйег рго!е$1.
/?055 /.ее
МагсЬ 20, 1932\
1 Написано против воли. Росс Ли. Март 20,1932
(англ.).
В дневнике Чуковского есть такая запись:
«30/Ш.32. Вчера я был с мисс Ли в Музее революции».
Однако кто такая мисс Ли, установить не удалось.
180
Страницы 356 360рукописного альманаха
ДОМУ ИСКУССТВ
Пальмиры хладной гость случайный,
В нее Судьбою занесен,
Не знал я, что Искусства Тайны
Сим Домом буду приобщен.
Гостеприимства не нарушив,
Он кров мне дал: здесь ел я, спал,
И лингвистическую душу
Свою стихами напоял.
Г.Винокур.
Ниже привожу исполненную мною 2/П 1920
песнь лингвиста на 13 языках:
1) Что за счастье, что за счастье любить доч-
ку, любить дочку пастора. О ты прекрасна, о ты
прелестна, о ты прекрасна дочка пастора.
2) Со га $2С2$$С1е,со га $2С2^$ае коспас согс$,
косИас согс$ ра1ега, о 1у рггерЦкпа, о 1у
ргсе^аЛпа, о 1у ргеесиЛпа, согка ра!ега!
3) Кок благо, кок благо намъ любити красы*
дъштерс попа. Кси чюдесьиа, кси пръкрасьиа,
кси пръкрасьыа, ты, дъшьти попа.
4) (Литовский) Ка$ рег 42аид$та$, ка$ рег
скаидзтаз 1иге1 теИе $и с1икге1е китдо. Ти
с11у1по]1, 1и сН\лпо;р, и 1и тё1о]1, китдо с1ик1ё.
5) 6ие1 рЫзи, яие1 рЫзи е$* Гатоиг ауес 1а
]еипе Ш1е с1и ра$1еиг! О теп/еШеи$е (3 тЫз)
]еипе Ш1е с1и ра$1еиг.
6) 0иа1 уо1ир*а$, яиа1 уо1ир!а$, е$1 атоге сит
Л'Иа ра$1оп$, о тнаЬипйа (3 раза) НИа ра$1оп$.
7) (Готский) кто аийаде!, Кл> аис!аде1 тпрп
йаиНгаг, тп]оп ЛаиНЛаг р1$ дМрпз. Ри $Нс1а1е1ка,
ри Ига1П]а-Иа1, ри зИ^аЫка, 4аиг)1аг р1$ дМрпз.
8) №$ т"йг Ргеис1е, ууа$ т"йг Ггеис1е 15* те ЫеЬе
гт* бег ТосЫег Лез Ра$(ог$. О шипЛегзсГюпе, о
ууипйегзиззе, о шшЛегзсНдпе ТосЫег с!е$ Раз1огз.
9) УУпа*'з {Не р1еа$иге, жпат/з *Не р1еа$иге 1*т/з
10 1оуе 1Ие раз^о^з с!аидЫег т.Не сНагггппд ди1!
$Не 1$ 1Не ргеШ'ез*, $Не 1$ *Не зууеет.ез(, зЬе 1$ т.Не
ууопс!егМ1 от" разт^ог'з НШе д1г1.
10) (Санскрит) (аЬИапа таНа! 1и$^;са тапатл
са рпйг йигпЧиг ЬгаИтапаИ. 5а ргЫш^гот, $а
1оЬпатуа, $а гийт йитЧа ЬгаНтапаН.
11) Пош ^6оут|, ясное т^боуп ёоп атеруехч
тт|у Оиуатера той креах;. О, ваицааш, со
богоцаакх, той гереах; вгууатер ксАт|.
12) 0ие1 р1асего, яие1 р1*асего е Гатоге 1а ЯИа
Ле1 раз*оге. О атгтгаЫ1е, о рш атаЫЧе, о атггп-
гаЬНе ЯИа с1е1 раз*оге
13) Вое фора симхе, вое фора симхе ист ди
либе мит дер тохсэ фон галах. О шмекедихе, о
цукердихе, о смекедихе шиксе фон галах!
Г Винокур
2.11.20
359
360
В Доме Искусств бывали почетные гости. Мы
встречали их горячо и радушно. В числе этих
гостей был молодой московский филолог про-
фессор Григорий Осипович Винокур — поли-
глот, знавший больше десятка языков.
«Песню лингвиста» Г.О.Винокур написал на таких
языках: 1) русский, 2) польский, 3) древнерусский,
4) литовский, 5) французский, б) латынь, 7) готский,
8) немецкий, 9) английский, 10) санскрит, 11) гречес-
кий, 12) итальянский, 13) идиш.
181
Чукокнала
361 362*
363
I. Нам.
Ведь это, право-же, безбожно —
Шутить и всё шутить весь век.
Нам надобно сказать не ложно:
Чуковский — милый человек.
3.
УВЕЩАНИЕ
нам и дикарям (рю) не обижать Чуковского
II. Дикарю (рям).
Дикарь, залёгший с щипким перцем,
И с бумерангом сзади пней,
Его ты не нажрёшься сердцем:
В Домкниге* скроется Корней.
Зачем в него мы камень бросим?
Он не наездник, не абрек,
А пуговицы все мы носим.
Чуковский — славный человек.
Хоть он и взлез на элефанта,
Но не зачах там без корней.
Ценитель всякого таланта,
Не дьявол и не бес Корней.
Во второй строфе «Увещания» упоминается
крупная пуговица, на которую застегивалась
моя широкая блуза. Почему-то эта пуговица по-
разила воображение Сологуба, и, увидев ее на
одном из заседаний «Всемирной», он прислал
мне по почте стихи.
Никак не могу вспомнить, почему упоминает-
ся здесь «элефант».
Узнав от меня через несколько дней, что я до-
стал для своих детей елку и пытаюсь украсить
ее самодельными игрушками, он во время засе-
дания «Всемирной» сочинил три аляповатых
куплета с какими-то злыми намеками, которые я
не мог (и теперь не могу) разгадать.
И если хочешь ты трофея,
Им дикарят не восхитишь:
Получишь ты не труп Корнея,
А только мухоморный шиш.
Гляди к нему в окно сквозь ельник,
Вар. (Гляди в его окно, бездельник),
Икай, и кайся. Что скулишь?
Вот видишь: у него сочельник,
А для тебя на ёлке шиш.
24 дк. 1924 —6 янв. 1925.
^Большой вигвам
получено 10/11925.
Сочинено во вторник по дороге на заседа-
ние, которого не было, и протокола не было, а
это вместо.
Письмо анонимное писал
Доброжелатель.
Корнею Ивановичу Чуковскому.
Манежный переул., д. 6, кв. б.
Чуковский указал дату, когда он получил стихи от
Сологуба и вклеил в свой альманах конверт от сологу-
бовского письма. Другие стихи Ф.Сологуба о «Дикарях»
см. на с. 199-200.
182
Страницы 361"366
рукописного альманаха
365"
Злому Доброжелателю,
приславшему мне «Увещание»
(....А только мухоморный шиш"
А для тебя на елке шиш...)
Подглядывая в щелку
У хижины моей,
Ты увидал не ёлку,
Не радостных детей,
2
Не лица молодые
Цветущие в тиши,
А только роковые,
Назойливые, злые,
Постылые шиши!
И даже мой печальный,
Мой захудалый слон1
Как кукиш колосальный
Перед тобою он!
Кор Куокол — Корней Куоккальский. «Куоккаль-
ский», так как до революции Чуковский прожил в Куок-
кале десять лет.
Его знакомство с Федором Сологубом, его критичес-
кие статьи о творчестве Сологуба относятся как раз к
этому периоду. В декабре 1924 года, когда Сологуб пи-
сал свои язвительные стихи, и в январе 1925-го, когда
И даже в Доме Книги
У каждого крыльца
Перед тобою фиги
И фиги без конца.
5
Молись, несчастный Богу,
И да прогонит Он
От твоего порогу
Сей безотрадный сон.
б
Молись! и, как бывало,
Увидишь ты опять
И в пуговице малой
Господню благодать!
Кор Куокол Белая Пуговица.
10/11925
Чуковский ему отвечал, Куоккала снова напомнила о
себе: Корней Иванович получил разрешение поехать в
Финляндию к Репину, навестить Куоккалу — впервые
после того, как закрылась граница между Россией и
Финляндией. Эта поездка в Финляндию состоялась в
конце января 1925 года и подробно описана в дневни-
ке Чуковского (см.: Дн.-1, с. 304-324).
366"
История Всемирной Литературы 12/ апреля 1925.
Часть IV
Вырыгнули!
К.Ч.
С.Ф.Ольденбург — Экстренно занялся Курдской Республикой.
Ю.Крачковский — болен насморком.
Му орш10п — Н'з $1аг1ес1 тИ\ зеазккпезз1.
Каштелян:
С 1-го апреля — мы Ленпредгиз. Недоразумение!
Портфель.
Тютчев и Киплинг о сегодняшнем заседании.
Молчит сомнительно Восток...
ОН, Еа$11$ Еа$1, апЛ №511$ №$1 апс1 пеуег 1пе Ъотпп $па11
тее*...2
1 Мое мнение — все началось с морской болез-
ни (англ.).
2 0, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и эти две
половины никогда не соединятся... (англ.).
Первые шесть строк на этой странице написаны Чу-
ковским и представляют собой Часть IV «Истории Все-
мирной Литературы». Предыдущие части «Истории»
были написаны Евгением Замятиным. —>
183
Чукоккала
В архиве Чуковского сохранилась часть I «Истории...»,
датированная 25 декабря 1921 года. Рукопись представ-
ляет собой пять машинописных страниц (Фонд). В «Чу-
коккале» записана «Часть III и последняя» (см. с. 198).
Первые три части «Краткой Истории "Всемирной Лите-
ратуры" от основания и до сего дня» опубликованы в Со-
чинениях Евгения Замятина (ФРГ, т. 3, с. 328-347). В ком-
ментарии к этой публикации В.Троицкий сообщает, что «к
"Истории" Замятин обращался трижды: в 1921 и 1922 —
во время традиционных празднований Рождества в изда-
тельстве — и в последний раз 16 декабря 1924 года, в
день, когда все находившиеся тогда в Петрограде члены
Коллегии экспертов сделали записи в «Чукоккале» по
случаю закрытия "Всемирной Литературы"».
Написанная Чуковским Часть IV так же лаконична,
как и Часть III, написанная Замятиным.
Академики Сергей Федорович Ольденбург и Игнатий
Юлианович Крачковский — члены Коллегии «Всемир-
ной Литературы». С.Б.Каштелян — зав. техническим
отделом Ленгиза.
Судя по почерку, английская фраза в Части IV «Исто-
рии...» принадлежит Замятину.
Вслед за замятинской английской фразой — запись
Чуковского о Каштеляне и заглавие к стихотворным
строкам — из Тютчева и из «Баллады о Востоке и Запа-
де» Р.Киплинга.
Сами строки стихов записаны почерком неустанов-
ленного лица.
Еще в дореволюционное время Алексей Михайлович
Ремизов из озорства, для потехи создал шуточную Вели-
кую Обезьянью Палату, кавалерами которой были выбра-
ны некоторые из его друзей-литераторов, в том числе и я.
Кавалеры Обезьяньего знака сокращенно назывались ка-
вабезны, и среди них была установлена Ремизовым стро-
гая иерархия.
Одно из приводимых здесь писем обращено ко мне как
к кавалеру Обезьяньего знака от лица других членов
Обезьяньей Палаты: Ал.Блока, С.Алянского, Алексея Ки-
риллова.
Эта челобитная была совершенно бесцельна: Дом Ис-
кусств не имел никакого отношения ни к шляпам, ни к
воротничкам, ни к подтяжкам.
367
Кавалеру Обезьяньего Знака
Корнею Ивановичу Чуковскому
от сотрудников Алконоста кавалеров
0без[ьяньего] зн[ака] Алянского, Бло-
ка, Ремизова, б[ывшего] канцеляриста,
политкома 0без[ьяньей]
вел[икой] вол[ьной] пал[аты]
Кнорре (Алексея Кириллова)
ВСЕМИЛОСТИВЕЙШЕЕ ПРОШЕНИЕ
Припадая и проч., просим содейст-
вия на получение из Райпродукта пред-
метов первой необходимости:
соломенных или фетровых шляпов
сорочек внешних
воротничков мягких
помочей или подтяжек
носков или чулков по возможности
ВИК об. зн. С Алянский
6. к. пк. об. зн. Алексей Ремизов
ожидающие хотя бы частичного успеха.
п. 4 IV (22 III) 21 (6)
[Подписи под рисунками слева]
Опыт для яиц
Грин
«"Обезьянья Палата", — пишет Ю.Аннен-
ков, — возникла еще в 1908 году, когда Реми-
зов писал "Трагедию о Иуде, принце Искари-
отском". Обезьяний царь Асыка, герой этой
трагедии, награждал обезьяньими знаками и
ставил на них свою подпись» (Анненков.
Т. 1, с. 209).
184
Страницы рукописного альманаха
370* 371
НАПРАСПИНА-ЛИ?
Был он порывистый, огромный и нелепый.
Подарили ему булавку для галстука, а он взял и
заткнул ею трубочку сендетикона. Дали ему пе-
рочинный ножик, а он не взирая на это, каран-
даши чинил ножницами. В комнате у него было
три стола, а писал он на доске, приспособив ее
на коленях.
С людьми разговаривал он так, что казалось
будто он очарован ими. «Я, — вспоминает его
секретарь, — с пятого слова уже чувствовал
страх, что с уст его потечет мёд. Вот какая это
ужаснейшая личность!»
Демьян Бедный принял в нем участие и до-
бился разрешения напечатать его книгу, а он —
чудовище неблагодарности! — заявил, что
«Светочи» не принадлежат Некрасову. Напрас-
но Бедный писал Ефремину: «Попытайтесь воз-
действовать на него. Вот уже шестым изданием
выходит его книга: которую я отстоял перед
цензурой. Неужели у него хватит совести опозо-
рить меня теперь?» Чудовище осталось непре-
клонно, и продолжало настаивать, что «Свето-
чи» подделка.
Звали это чудовище Корнеем Чуковским.
(Пародия на мою статью
о Николае Успенском
Автор пародии А.Любарская.)
Эти едкие строки представляют собой паро-
дию на одну из моих статей о Николае Успен-
ском.
А.И.Любарская, большой друг С.Я.Маршака,
деятельно работавшая под его руководством в
редакции ленинградского Детгиза в 30-х годах,
была одно время моим литературным секрета-
рем.
Вот правдивый итог ее наблюдений над своим
незадачливым шефом.
[Сочинено на заседании Всемирной Литерату-
ры 15 марта 1921 г. во время доклада Браудо
«0 музыке в произв. романтиков» — по поводу
встречи с дочерью Кропоткина 11 марта]
К.И.Чуковскому.
Как всегда были смутны чувства,
Таял снег и Кронштадт палил,
Мы из лавки Дома Искусства
На Дворцовую площадь шли...
Вдруг, среди приемной советской,
Где «все могут быть сожжены2) »,
Смех и брови иа) говор светский
Этой древней Рюриковины...
Александр Блок.
Март 1921.
^Русский, праздничный
2)В «отделе управления петросовета» висит
объявление «государственного крематория»,
где указано, что всякий гражданин имеет право
быть сожженным в бане на речке Смоленке
против Смол. Лютер. Кладбища.
Самое позднее стихотворение Блока, напи-
санное им в «Чукоккале», возникло у меня на
глазах. Оно было создано в 1921 году на заседа-
нии «Всемирной», во время нудного доклада од-
ного краснобая, который явно угнетал Алексан-
дра Александровича своим претенциозным пус-
тословием.
Чтобы дать Блоку возможность отвлечься от
слушания этих банальностей, я пододвинул к
нему свой альманах и сказал: «Напишите сти- —>
185
Чукоииала
хи». Он тихо спросил: «О чем?» Я сказал: «Хотя
бы о вчерашнем».
Накануне мы блуждали по весеннему Питеру
и встретили в одном из учреждений дочь знаме-
он... заявил, что «Светочи» не принадлежат Некра-
сову. — «В конце двадцатых годов появилась в Москве
фальшивка под заглавием "Светочи" Н.А.Некрасова, —
писал Чуковский в статье «От дилетантизма к на-
уке». — Фальшивка представляла собой низкопробную
версию "Дедушки", состряпанную каким-то неизвест-
ным писакой. Группа обманутых им литераторов во гла-
ве с Демьяном Бедным потребовала, чтобы я включил
"новонайденный текст" в собрание стихотворений
Н.А.Некрасова, так как в рукописи на каждой странице
нагромождено было множество псевдореволюционных,
левацких фраз. Когда я отказался ввести этот жульни-
чески состряпанный опус на страницы Некрасова, меня
обвинили (цитирую дословно!) в "неприкрытом стара-
нии (!) отмежеваться (!) от революционных стихов Не-
красова...".
К счастью, рукопись была подвергнута экспертизе
специалиста-графолога, который и установил, что эта
мнимонекрасовская "поэма" написана не в 1870 году,
как утверждали подделыватели, а через сорок два года
после смерти Некрасова — в 1929 году — чернилами,
изготовленными советской фабрикой в советское время.
А через несколько месяцев один из подделывателей
явился ко мне с повинной и не без хвастовства расска-
зал все подробности изготовления этой фальшивки.
Миф о "Светочах" был полностью рассеян» (Собр. соч.
Т. 5, с. 542-543).
372*
Мой мальчик Китя так рас-
сказывает «Красную шапоч-
ку».
Жила была девочка шапоч-
ка и пошла и открыла дверь...
Всё я больше не знаю.
А волк!
Волка не надо — я его бо-
юсь
В.Ш.
Этим рассказом Виктора
Шкловского я, конечно, не за-
медлил украсить свою книгу
«От 2 до 5».
В.Ш. — Виктор Шкловский.
нитого анархиста П.А.Кропоткина, Александру
Петровну, с которой я был издавна знаком. Об
этой-то встрече Блок и написал в своем послед-
нем экспромте.
В дневнике Чуковского описано одно из заседаний,
где он встретился с Демьяном Бедным: «Д[емьян] наст-
роен игриво и задорно.
— Зачем вы печатали стихи Некр. "Муравьеву", когда
они написаны не Н-вым?
— А вы зачем печатали "Светочи", если они заведо-
мо принадлежат не Н-ву?
Демьян смущен:
— Я никогда не считал, что "Светочи" написаны Не-
красовым (!?), я видел тут только литературоведческую
проблему» (Дн.-2, с. 139).
Пародия на мою статью о Николае Успенском. —
См.: К. Чуковский. Жизнь и творчество Николая Успен-
ского // Собр. соч. Т. 5, с. 138-206. Впервые статья бы-
ла напечатана в «Новом мире» (1930, № 3).
Над стихами Блока в квадратных скобках поясня-
ющая запись Чуковского.
Объявление «государственного крематория», о кото-
ром пишет Блок во второй строфе своего стихотворе-
ния, Чуковский тогда же сорвал со стены и сохранил в
своем архиве. Объявление начиналось словами: «Со-
жженным в Крематориуме имеет право быть каждый
умерший гражданин...», а кончалось так: «Кремацион-
ная печь функционирует в течение круглых суток». Объ-
явление воспроизведено в Приложении к настоящему
изданию, см. с. 326. Оригинал находится в Фонде.
373*
Нотная запись.
Вероятно, ноты записал в альманах Григорий Гнесин.
Страницы 372-375 рукописного альманаха
Ольга Дьячкова
ЧУКОВСКИЙ. (ОДА.)
Просторный и вибрирующий голос,
За голосом — аршинные шаги.
Вошел и кланяется точно колос,
Не видит кто друзья, а кто враги.
На самых скучных лицах меньше скуки.
Идет. Еще один аршинный шаг —
И на столе живут большие руки
Вокруг больших внушительных бумаг.
Вот вкрадчивым, приветливым вступленьем
Погладил публику, как будто лапкой кот, —
И как артист влюбленный в исполненье
Свою статью торжественно поет.
Но прежнего веселья не осталось,
Он валком не пройдется на руках,
Надломленная светится усталость
В его молчанье и его словах.
Томят его безжизненные краски:
Весь город мертвый, тусклый снежный шар.
Не слушает он ласковые сказки,
Которые воркует самовар.
Ему полей, ему весны и лета,
Дышать в душистом золотом тепле.
Он создан для того, чтоб на земле
Его любили дети и поэты.
Я уже упоминал о том, что в Доме Искусств
мне почти каждый вечер приходилось читать
лекции или вести студийные занятия.
Лекциями и семинарами не ограничивалась
наша работа в Доме Искусств. Организационные
дела и хлопоты поглощали у нас много сил. По-
мню, что, когда мы с Евгением Ивановичем Замя-
тиным и Александром Николаевичем Тихоновым
поздно ночью составляли второй номер журнала
«Дом Искусств», мы испытывали такую усталость,
что никак не могли вспомнить (и целую минуту
вспоминали), какой же месяц следует за февра-
лем, после чего Тихонов все время говорил о ка-
ком-то великом поэте, фамилия которого начина-
ется на Ф, — и оказалось, что это Тютчев.
Переутомление было тогда моим обычным со-
стоянием.
Поэтому мне так дороги сочувственные стро-
ки, написанные в это трудное время одной из
студисток — Ольгой Дьячковой.
Конечно, в альбомных стихах самое обыкно-
венное дело — похвалы хозяину альбома. Этими
похвалами я не обольщаюсь нисколько — и спе-
шу противопоставить им злую хулу, с которой
обрушивались на меня с давних времен разные
4 газетные зоилы. Наиболее типичной я считаю
следующую рецензию Меба об одной из лекций,
прочитанных мною в Москве.
375"
Другой вариант «Оды» О.Дьячковой см. на с. 193.
ЧУКОВСКИЙ — О СВОЕЙ ЛЕКЦИИ
(По поводу лекции К.Чуковского в Москве)
Не бывало до сих пор!!!
Вечер шумного успеха!!!
В Петербурге полный сбор!!!
Грандиознейший фурор!!!
Пять скончавшихся от смеха!!!
Сто эффектных номеров!!!
Анекдот из оперетки!!!
Ряд опаснейших прыжков
Без веревки и без сетки!!!
Отменить должны в Москве
В этот вечер все спектакли!
Камни бью на голове,
Ем куски горящей пакли!
Разорвав в клочки платок,
Вновь в одно сливаю части,
Вынимаю кошелек
Из раскрытой львиной пасти!
Двести сорок тысяч слов
Извергаю во мгновенье.
Объясняю разных снов
Сокровенное значенье!
Подношу российский «шиш»
Всяким «графам» я и «фонам»,
В заключение матчиш
Я танцую с Пинкертоном.
Не бывало до сих пор!!!
Безусловно — не реклама!!!
В Петербурге полный сбор!!!
Грандиозная программа!!!
Все немедленно должны
Поспешить насчет билета!
Дети платят полцены!
При театре — два буфета!!!
Меб
(Газета «Раннее утро», 190В, 1 ноября, с. 2)
Стихи талантливые. Судя по словарю псевдо-
нимов, Меб — это Михаил Мартынович Бескин,
присяжный газетный фельетонист.
187
Чукоккала
377*
Женя Чуковский перед
поездкой на Кавказ.
АБВ
(Ардов Борис Викторович)
Авг. 14 1957
Название рисунка и развернутое имя автора шаржа налисаны К.Чуков-
ским.
АБВ — монограмма Ардова Бориса Викторовича.
Женя Чуковский — внук Корнея Ивановича, сын его младшего сына Бо-
риса. Женя дружил с Борей Ардовым, сыном писателя Виктора Ардова.
378* 379*
Чуковский! Давайте с Вами водиться!
Ходасевич
1 янв. 22, левой рукой, а не пьян.
В дневнике Чуковского сохранилась запись, помога-
ющая представить себе обстановку его встречи с Ходасе-
вичем.
«1 января 1922. Встреча Нового Года в Доме Литера-
торов. Не думал, что пойду. Не занял предварительно
столика. Пошел экспромтом, потому что не спалось.
О-о-о! Тоска — и старость — и сиротство. Я бы запретил
40-летним встречать Новый Год. Мы заняли один столик
с Фединым, Замятиным, Ходасевичем — и их дамами, а
кругом были какие-то лысые — очень чужие. Ко мне по-
дошла М.В.Ватсон и сказала, что она примирилась со
мной. После этого она сказала, что Гумилев был "звер-
ски расстрелян". Какая старуха! Какая ненависть...
Рисунок В.Демчинского.
30 Августа 1917 года
В.Демчинский
Говорились речи. Каждая речь начиналась:
— Уже четыре года...
А потом более или менее ясно говорилось, что нам
нужна свобода печати. Потом вышел Федин и прочитал
о том, что критики напрасно хмурятся, что у рус. лит.
есть не только прошлое, но и будущее. Это задело меня,
потому что я все время думал почему-то о Блоке, Гуми-
леве и др.
Я вышел и (кажется, слишком неврастенически) ска-
зал о том, что да, у литературы есть будущее, ибо рус-
ский народ неиссякаемо даровит, "и уже растет зеле-
ная трава, но эта трава на могилах". И мы молча почти-
ли вставанием умерших. Потом явился Марадудин и
188
Страницы 377-381 рукописного альманаха
спел куплеты — о каждом из нас, причем назвал меня
Врид Некрасов (временно исполняющий должность
Н[екрасо]ва), а его жена представила даму, стоящую в
очереди кооператива Дома Литераторов, — внучку
Пушкина по прямой линии от г-жи NN. Я смеялся — но
была тоска. Явился запоздавший Анненков. Стали по-
казываться пьяные лица...
Утром мы пошли домой. Говорят, в Доме Искусств
было еще тоскливее» (Дн.-1, с. 185,186).
Для Ходасевича и Берберовой эта встреча Нового
года оказалась поворотной.
«Перемена в наших отношениях связалась для меня
со встречей нового, 1922 года», — вспоминала Берберо-
ва. Ей вторит и Ходасевич: «...поехал в Дом Лит., на
встречу Нового Года. Сидел за столом с Замятиным, Чу-
ковским, Слонимским и Н. С этого вечера и началось»
(Ходасевич, с. 627).
Берберова и Ходасевич вскоре вместе уехали за гра-
ницу и начали там совместную жизнь.
Запись Н.Берберовой, сделанную на этой же встрече
Нового года, см. на с. 216.
В.Демчинский — вероятно, родственник писателя Бо-
риса Демчинского (см. с. 288).
380*
381
Корней Чуковский — корнеплоды
В литературе так нужны.
Они заслуживают оды
(Вы обижаться не должны!)
Ваш корнеплод таит тюльпаны...
(Так кончу стих, немного пьяный —
Ведь всем любить нам суждено
«Ваш ум, веселый как вино!»)
Всеволод Рождественский
Безтолковая, хорошая ночь
Нового 1922 г.
Не детскосел, не царскосел —
Кто он, ответить не беруся.
Иль, в самом деле, кроме гуся,
Есть и рождественский осел?
записал: Бенедикт Лившиц
27.111.26.
Поэт Всеволод Рождественский был членом «Цеха
поэтов», занимался также переводами для издательства
«Всемирная Литература». Через несколько лет Б.Лив-
шиц сделал к его стихам свою язвительную приписку.
Не хочу много писать тут, чтобы оставить Чу-
ковскому достаточно места для будущей треть-
ей классической статьи.
Е.Тарле
1 января 1922 [Е.Тарле]
Историк Евгений Викторович Тарле был рас-
положен к моим статьям и утверждал, что две из
них являются моей кульминацией (по его выра-
жению). Он настойчиво требовал, чтобы я бро-
сил сочинять все другое, в том числе детские
сказки, и всецело отдал себя историко-литера-
турным исследованиям. Этим и объясняется его
новогодняя запись.
Запись академика Е.В.Тарле сделана во время той
же встречи Нового года (см. с. 188 и 216). Чуковский
пишет в своем дневнике:
«Потом меня подозвал к себе проф. Тарле — и стал
[вести] ту утонченную, умную, немного комплиментар-
ную беседу, которая становится у нас так редка. Он лю-
бит мои писания больше, чем люблю их я. Он говорил —>
189
Чукокнала
мне: "У вас есть две классические статьи — классичес-
кие. Их мог бы написать Тэн. Это — о Вербицкой и о
Нате Пинкертоне. Я читаю их и перечитываю. И помню
наизусть..." И стал цитировать» (Дн.-1, с. 186).
Дневниковая запись Чуковского позволяет по-
нять, какие именно две его критические работы имел
в виду Тарле, когда писал о «третьей классической
статье».
382"
383*
Изображенное Анненковым — прочитал.
И на счет керосина — тоже*.
Вяч.Полонский.
3/111
Не без гордости вижу свою физиономию воз-
вышающейся над Троцким (хотя бы на рисунке).
Б.Шапошников.
* Никто, конечно, и не сомневался, что керо-
син: иное не употребляется в живописи (см.
картину —>):
Бор Пильняк
А
огурцы —
случайность.
Рисунки Ю.Анненкова.
Был очень рад познакомиться с владельцем
чернильной кунсткамеры
П.Сакулин (?)
3/11123
К сожалению, и я убедился путем опытным,
что у Анненкова — керосин. Это и лишает соли
аттической наши записи.
А.Пинкевич.
Пильняк
Чуковский
Шапошников
Вяч.Полонский
Троцкий
Пинкевич
Юрий Анненков
2.111.1923
Соль аттическая — тонкая, изящная острота, остро-
умная насмешка.
Над каждым наброском портрета Чуковский написал,
кто именно нарисован.
Справа внизу под рисунком — дата и подпись по-
ставлены Ю.Анненковым.
Судя по содержанию записей, те, кого Анненков на-
рисовал, отозвались на соседней странице альманаха.
Несколько слов написали — критик Вячеслав Павло-
вич Полонский, участник Гражданской войны, воена-
чальник Борис Михайлович Шапошников, Борис Пиль-
няк, историк литературы Павел Никитич Сакулин (под-
пись не вполне разборчива) и профессор, педагог, член
Коллегии «Всемирная Литература» Альберт Петрович
Пинкевич.
Как раз в это время Анненков по заказу Реввоенсо-
вета работал над портретом Л.Троцкого (подробнее
см. с. 170).
190
Страницы Зо2* Зоу рукописного альманаха
384
385
Синей топора, чугуна угрюмей,
Зарубив н-и-к-о-г-д-а на носу и на лбу,
Средних лет господин в дорогом заграничном костюме,
Вверх лицом утопал, что Офелия в мелком гробу.
А до этого за день пришол, вероятно проститься,
А быть может и так, посидеть с человеком, как гость.
Он пришел с инфлуэнцей, забыв почему-то проститься,
Палку в угол поставил и шляпу повесил на гвоздь.
Где он был после этого? Кто его знает. Иные
Говорят — отправлял телеграмму, побрился и ногти остриг;
Но меня на прощанье облапил, целуя впервые,
Уколол бородой и сказал: «До свиданья, старик!»
А теперь, энергично побритый, как будто не в омут, а в гости,
Он тонул и шептал: ты придешь, ты придешь, ты придешь...
И в подошвах его башмаков так неистово виделись гвозди,
Что, казалось, на дюйм выступали из толстых подошв.
Он точил их — но тщетно! — наждачным километром Ниццы,
Он сбивал их булыжной Москвою, но зря!
И, не выдержав пытки, заплакал в районе Мясницкой,
Прислонясь к фонарю, на котором горела заря...
Валентин Катаев
написано 11 апр. 913 года
Москва
октябрь 1935 год
октябрь.
Это стихотворение написано на смерть Маяковского.
К.Л.Богуславская (Пуни).
И.Бродский
1916г.
И. Бродский нарисовал в
«Чукоккале» Ксению Богуслав-
скую, жену художника Пуни, в
которую Хлебников одно время
был влюблен.
Все подписи под рисунком сде-
ланы И.Бродским.
Написано 11 апр. 913 года. — Описка автора. На самом деле: 931 года.
191
Чуноккала
I
К.И.Чуковскому
от автора
387 Жареная рыбка
Бедный мой карась
Где ж ваша улыбка
Что была вчерась
Жареная рыба
Бедный мой карась
Вы ведь жить могли бы
Если бы не страсть
Что же вас сгубило
Бросило сюда
Где не так уж мило,
Где сковорода
Помню вас ребенком
Хохотали вы
Хохотали звонко
Под водой Невы.
Муха жила в лесу,
Муха пила росу.
Нюхала муха цветы —
(Нюхивал их и ты!)
Пользуясь общей любовью,
Муха питалась кровью.
Вдруг раздается крик:
Муху поймали старик.
Был тот старик паук —
Страстно любил он мух
II
...Жизнь коротка, коротка,
Но перед смертью она сладка...
Видела муха лес
Полный красот и чудес:
Жук пролетел на закат,
Жабы в траве гремят,
Сыплется травка сухая
Милую жизнь вспоминая
Гибла та муха, рыдая
III
...И умирая
IV
Доедает муху паук.
У него 18 рук.
У нее ни одной руки,
У нее ни одной ноги.
Ноги сожрал паук,
Руки сожрал паук.
Остается от мухи пух
Испускает тут муха дух,
V
Жизнь коротка, коротка
Но перед смертью она сладка.
автор!
В «Чукоккале» эта эпитафия приведена не полностью. Ее ко-
нец я пишу по памяти, не ручаясь за полную точность.
Злые люди взяли
Рыбку из сетей,
На плиту послали
Просто, без затей.
Ножиком вспороли,
Вырвали кишки,
Посолили солью,
Всыпали муки.
А ведь жизнь прекрасной
Рисовалась вам!
Вы считались страстным
Попромежду дам!..
Белая смородина,
Черная беда!
Не гулять карасику
С милой никогда.
Не ходить карасику
Теплою водой,
Не смотреть на часики,
Торопясь к другой.
Плавниками-перышками
Он не шевельнет.
Свою любу «корюшкою»
Он не назовет.
Так шуми же, мутная
Невская вода!
Не поплыть карасику
Больше никуда!
В «Чукоккале» сохранилось несколько стихотворений Николая
Олейникова (он же Макар Свирепый). Олейников много сотрудни-
чал в ленинградских детских журналах, но не здесь было его под-
линное призвание. Его необыкновенный талант проявился во
множестве экспромтов и шутливых посланий, которые он писал
по разным поводам своим друзьям и знакомым. Стихи эти каза-
лись небрежными; иные считали их тогда однодневками, не име-
ющими литературной ценности. Лишь впоследствии стало понят-
но, что многие из этих непритязательных стихов — истинные ше-
девры искусства. Я и до сих пор помню некоторые отрывки, на-
пример:
Страшно жить на этом свете:
В нем отсутствует уют —
Ветер воет на рассвете,
Волки зайчика жуют.
Плачет маленький теленок
Под кинжалом мясника.
Рыба бедная спросонок
Лезет в сети рыбака.
Дико прыгает букашка
С беспредельной высоты.
Разбивает лоб бедняжка, ■
Разобьешь его и ты!
192
Страницы 38 7~~389рукописного альманаха
На именинах у известного ленинградского
хирурга профессора Грекова он произнес при-
ветствие, из которого мне запомнились лишь не-
сколько строк:
Вдруг профессор в залу входит
С острым ножиком в руке,
Лучевую кость находит
Локтевой невдалеке.
Лучевую удаляет,
И, в руке ее вертя,
Он берцовой заменяет,
Улыбаясь и шутя.
Молодец профессор Греков,
Исцелитель человеков!
Он умеет все исправить,
Хирургии властелин.
Честь имею Вас поздравить
Со днем Ваших именин.
При кажущемся своем благодушии это был
человек очень насмешливый, колкий, занозис-
тый. Недаром Маршак, щеголяя причудливой
рифмой, сказал о нем:
Берегись Николая Олейникова,
Чей девиз: никогда не жалей никого.
Я, как всякий автор, читающий пародию на
свои стихи, нахожу пародию Олейникова на мою
«Муху-Цокотуху» не слишком удачной.
Привожу ее лишь потому, что в «Чукоккале»
она находится в ближайшем соседстве с превос-
ходной эпитафией жареной рыбке.
Когда Чуковский в конце 60-х годов писал свой ком-
ментарий, он не имел возможности даже упомянуть об
аресте и гибели Олейникова. Стихи Олейникова, напи-
санные в 30-е годы, хранились лишь в домашних архи-
вах или в памяти друзей, ходили по рукам в списках.
В эпоху «перестройки» сборники его стихотворений
многократно переизданы.
5 августа 1915 г.
Читал, смотрел, в чем расписуюсь.
365±48
В.Хлебников
дано Шурой Богданович
(окончат, исправл.)
На самых скучных лицах меньше скуки.
Идет. Еще один аршинный шаг —
И на столе живут большие руки
Вокруг больших, внушительных бумаг.
Вот вкрадчивым, приветливым вступленьем
Погладил публику, как будто лапкой кот,
И как артист влюбленный в исполненье
Свою статью торжественно поет.
Но прежнего веселья не осталось,
Он в шутку не пройдется на руках,
Надломленная светится усталость
В его молчанье и его словах.
Не мчится мысль как быстрые салазки,
Весь город мертвый, тусклый, снежный шар.
Не слушает он ласковые сказки,
Которые воркует самовар.
Все в голове одни мелькают строчки,
А были ведь и роща и река
И синие меж листьями платочки,
И выпуклые облака.
Забыть трамваи, лекции, газеты,
Дышать в душистом, золотом тепле.
Он создан для того, чтоб на земле
Его любили дети и поэты.
389"
Эта запись В.Хлебникова печатается впервые.
дано Шурой Богданович — дописано Чуковским.
Шуре Богданович в 1915 году было 17 лет, она жила в
Куоккале по соседству с Чуковским вместе со своей ма-
терью, писательницей Т.А.Богданович.
Первый вариант «Оды» О.Дьячковой и комментарии
к ней см. на с. 187.
193
Чукокхала
390"
391
Жорж Арнштам
В «Чукоккале» сохранилась насмешливая
«Ода-акростих» В.Познера о массовом насажде-
нии литературных кружков.
В третьей строфе «Оды» Познер упоминает о
благодушном старике, приходившем в нашу Сту-
дию выспаться. Я писал о нем в своих воспоми-
наниях о Зощенко*.
КОРНЕЮ ЧУКОВСКОМУ.
(Ода-акростих.)
Подражание Брюсову.
Крутим потоком словоблудии,
О, страж критической мечты,
Рукой железной сотни студий
Неутомимо держишь ты.
Едва-ль прервешь свою работу.
Юлят безсильные враги.
Чуть свет к Горохру иль Балтфлоту
Устремлены твои шаги.
Кипят «Всемирные» усилья,
Отличен англофильский вид —
Ведь над тобой, простерши крылья,
Старик проснувшийся парит.
Кипи, бушуй и став неистов,
Отбросив лишний разговор,
Меж многочисленных студистов
Устрой «критический разбор».
19 марта 1920.
Детский рисунок сына художника А.Арнштама (авто-
ра чукоккальской обложки).
Старик проснувшийся парит. — «Как историк
Студии, — вспоминал Чуковский, — я не могу умолчать
об одном наиболее курьезном из наших студистов, ко-
торый был старше нас всех... Мы так и звали его: "ста-
ричок". Он регулярно посещал дом Мурузи с единствен-
ной целью — поспать. Ночью ему не удавалось как сле-
дует выспаться, потому что в его квартире из-за каких-
то бытовых неурядиц у него не было даже угла. Он еже-
дневно приходил отсыпаться под гул наших споров и
лекций, которые действовали на него, как колыбельные
песни... Зощенко питал к старичку самые нежные чув-
ства. Однажды он приблизился к спящему и, словно лю-
буясь им, долго молчал, а потом произнес убежденно:
— Вполне прелестный старичок!» (Собр. соч. Т. 2,
с. 499).
194
Страницы 3 Л) 3уу рукописного альманаха
393
Рисунок Н.Радлова.
Чуковский и Добужинский в
Вельском Устье
Портрет А.Д.Дикого. Рисунок
М.Либакова.
В 1922 году я сблизился с МХАТом 2-м, так как
там ставилась в моем переводе одна из пьес ир-
ландского драматурга Джона Синга. Ставил ее
талантливый артист и режиссер Алексей Дени-
сович Дикий. В «Чукоккале» хранится его порт-
рет, сделанный его товарищем — артистом и де-
коратором Художественного театра Либаковым.
Наша работа в основанной нами колонии
изображена в карикатуре Николая Эрнестовича
Радлова.
Я выступаю здесь в роли изнуренного пахаря,
а Мстислав Валерианович Добужинский — в ро-
ли бодрого сеятеля.
Подписи под рисунком сделаны Чуковским.
О колонии писателей и художников в Вельском Устье
см. с. 147.
395
Мих.Либаков.
1922.
15 ноября.
Поник «озорник»
«Играющий мальчик»
чик
«Ирландского Героя»
роя
Могилку в раю
Вообще «Герою»
Вот почему
ой
Несомненно плэйбой.
А.Дикий.
28/Х1-22 г.
Москва.
Экспромт А.Дикого печатается впервые.
Под портретом А.Д.Дикого подпись автора рисунка —
Мих.Либакова.
Портрет Мих.Либакова, нарисованный А.Благонраво-
вым, см. на с. 108. В тот же день, когда Либаков оставил
свой рисунок в «Чукоккале», Чуковский набросал его
словесный портрет в своем дневнике: «Высокий, лени-
вый и талантливый Либаков — художник, музыкант,
танцор» (Дн.-1, с. 218).
Несомненно плэйбой. — Пьеса ирландского драма-
турга Джона Синга называлась «Плэйбой» (или «Герой»).
Под названием «Герой» пьеса опубликована в переводе
К.Чуковского в 1923 году (Пб.; М.: Гос. изд-во).
195
Чукоккала
39Т
БАЛЛАДА О ГОРЛИНКАХ
Восстал на царство Короленки
Ионов, Гиз, Авессалом:
— Литературы-вырожденки
Не признаем, не признаем!
Но не серебряные пенки,
Советского червонца лом,
И не бумажные керенки —
Мы только горлинки берем!
Кто упадет на четверенки?
(Двум Александрам тесен дом)
Блондинки, рыжие, шатенки
Вздохнут о ком, вздохнут о ком?
Кто будет мучиться в застенке,
Доставлен в Госиздат живьем?
Воздерживаюсь от оценки:
Мы только горлинки берем!
Гордятся патриотки — венки
Своим слабительным питьем —
С лица Всемирки-Современки
Не воду пьем, не воду пьем!
К чему нам различать оттенки?
Не нам кичиться этажом.
Нам — гусь, тебе — бульон и гренки —
Мы только горлинки берем!
Епуок
Князь Гиза, слышишь: к переменке
Поет бухгалтер соловьем:
«Кто на кредитки пялит зенки?
«Мы только горлинки берем!»
Бенедикт Лившиц вместе с
О.Мандельштамом в ночь на
25.ХП.1924.
Когда «Всемирная Литература» была закрыта,
служащий в Гослите третьестепенный перевод-
чик Александр Николаевич Горлин счел возмож-
ным совместить в своем лице всю научную кол-
легию «Всемирной Литературы».
Гонорары шли теперь от него, и те деньги, ко-
торые выдавались по его распоряжению в ГЬсли-
те, стали называться горлинками. С этим мы дол-
го не могли примириться. Наше отношение к
новому порядку вещей выразили два поэта —
Осип Мандельштам и Бенедикт Лившиц.
Стихи записал в альманах Бенедикт Лившиц.
Авессалом — сын царя Давида. Авессалом составил
заговор против отца, захватил Иерусалим и на время
стал царем Израиля (Библия, вторая книга Царств,
гл. 15-18).
Примечания К.Чуковского:
Литературы-вырожденки. — Ионов и Горлин объ-
явили ту литературу, которая издавалась во «Всемир-
ной», упаднической. Остальные намеки, заключающие-
ся в этой балладе, ныне стали для меня непонятными.
Прошло всего полвека, но я успел позабыть подспудное
значение многих стихов.
Двум Александрам тесен дом — намек на Александ-
ра Тихонова и Александра Горлина.
Епуо1 — заключительное четверостишие средневе-
ковой баллады, подводящее итог ее содержанию.
196
Страницы Зу7 400рукописного альманаха
399
3 июля 1922 г.
ПБГ Понедельник.
Нет чудес на свете и самое страшное дело жить и ве-
рить в это.
— И написано не потому, что в Питере и Москве м. б.
50 писателей,
а потому — что —
говорят:
Возродится русская литература.
Всев.Иванов
ПБГ — Петербург.
Через десять лет Всеволод Иванов на страницах «Чукоккалы»
продолжил эти свои мысли (см. с. 175).
16 декабря 1924 г.
Государственное Издательство (петроградское отде-
ление) 15 декабря 1924, №19953. Комиссии по прием-
ке Ленпредгиза и «Всемирной Литературы»
В дополнение к распоряжению моему от 13-го Декаб-
ря с. г. предлагаю Комиссии:
I. Немедленно принять от А.Н.Тихонова:
а) редакционный портфель и всю находящуюся
в производстве лит.-издат. работу;
б) делопроизводство, счетоводство, отчетность,
сметы и пр.;
в) список личного состава с точным обозначени-
ем характера работы каждого сотрудника и их анкеты;
г) дом № 36 по Моховой улице со всей его обста-
новкой;
д) весь инвентарь этого дома;
е) библиотеку.
II. тов. А. Н. Горлину принять заведывание всей ре-
дакционной частью Ленпредгиза и Всем. Лит.
III. всех сотрудников Ленпредгиза и «Всем. Лит.» пе-
ревести в ведение Управления Делами Ленгиза.
IV. тов. А.Н.Тихонова считать, по сдаче им всех выше-
упомянутых дел, в распоряжение Правления Ленгиза.
Заведывающий Госуд. Издательством Р.С.Ф.С.Р.
15.ХП.24 г. 19 час.
ЙОНОВУ.
Строптивость прежнюю кляня,
К тебе взываю я печально:
«Кит Ионов, проглоти меня, —
Но проглоти коллегиально!»
Член редакц. коллегии «Всемирной Литературы»
Н.Лернер
16 декабря 1924.
400"
Издательство «Всемирная Литерату-
ра» работало под руководством ГЬрько-
го с марта 1918 года. После отъезда
ГЬрького за границу мы получили пред-
писание (которое я тогда же скопиро-
вал в альманахе слово в слово).
Илья Ионов, человек взбалмошный и
деспотичный, впоследствии был снят за
самоуправство. Пользуясь отсутствием
ГЬрького, он требовал роспуска «Все-
мирной Литературы», с тем чтобы лишь
некоторые из нас по его выбору приня-
ли участие в работе иностранного отде-
ла ГЬсиздата, подчинившись заведующе-
му этим отделом Александру Николае-
вичу ГЬрлину.
Получив такое постановление, мы
->
197
Чукоккала
ИСТОРИЯ ВСЕМИРНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.
ЧАСТЬ III И ПОСЛЕДНЯЯ.
Слопали!
По неграмотности +
ЕвгЗ.
16-ХП-1924.
Все это было бы смешно,
Когда бы не было так грустно. А.Смирнов.
Р1ис1иа1 пес тегд^иг1* '0 кН*о€
ВЛ М.1.Р1ЫХ.
Жили-были!.,
но Так было, так будет.
И.Крачковский
^ (Г ^1^1
Конец за терпеливым, в будущем сг-л^
партере — да встретимся радостно.
Коллегия жива и, верю, будет жить, если останется Коллегией.
ЧН%4ни Сергей Ольденбург
\, В.Жирмунский
(До свидания) Я.Владимирцов
А.Волынский
С подлинным верно
Секретарь: В.Сутугина
^«Колеблется, но не тонет».
решили настаивать на том, чтобы весь рабочий
аппарат «Всемирной», созданный Горьким, был
сохранен во всей своей целостности в рамках
ГЪсиздата. Это наше требование выразил Нико-
лай Осипович Лернер в своем экспромте.
Беззащитные члены редакционной коллегии
«Всемирной Литературы», вынужденные подчи-
ниться приказу Ионова, могли реагировать на
него только горькими шутками. Некоторые из
этих шуток сохранились в «Чукоккале».
Профессор-шекспировед Александр Смирнов
написал:
Все это было бы смешно,
Когда бы не было так грустно.
Поэт Михаил Лозинский (М.Ь.Ртх) нарисовал
картинку, где «Всемирная Литература» изобра-
жена в виде маленького суденышка, которое го-
тов проглотить кит-Йонов, и сделал по-латыни
оптимистическую надпись над гибнущим суд-
В своем комментарии Чуковский не упоминает о
записи Е.Замятина, бросающейся в глаза вверху листа.
Имя Замятина в конце 60-х годов, когда писался ком-
ментарий, было под запретом. На страницах «Чукокка-
ном: Колеблется, но не тонет. Следующая
запись принадлежит знаменитому академику-
арабисту Игнатию Юлиановичу Крачковскому:
Жили-были!.. но Так было, так будет. Ему же
принадлежит арабская надпись.
Академик Сергей Федорович Ольденбург, не-
пременный секретарь Академии наук, выразил
верную, но, увы, неосуществимую мысль: Колле-
гия жива и, верю, будет жить, если останется
Коллегией.
Знаток индийских языков, он приписал не-
сколько непонятных знаков на языке урду или
хинди.
К Ольденбургу присоединили свои подписи
академик Владимирцов, профессор Жирмунский
и заместитель председателя «Всемирной Лите-
ратуры» Аким Волынский.
Все эти записи скреплены подписью секрета-
ря «Всемирной Литературы» Веры Александров-
ны Сутугиной.
лы» разбросаны III и IV части замятинской «Исто-
рии...» (ч. IV см. на с. 183-184).
Все это было бы смешно...— скрытая цитата из сти-
хотворения М.Ю.Лермонтова «А.О.Смирновой».
198
Страницы 401-403 рукописного альманаха
Н.Лернер и М.Лозинский обыгрывают звучание фа-
милии «Ионов» и имя библейского пророка Ионы. Как
говорится в Библии, Иона ослушался Бога и отказался
предсказать беду жителям Ниневии. Вместо этого он
сел на корабль и хотел бежать, но поднялась буря. Что-
бы умилостивить Бога, Иону выбросили за борт. В море
его проглотил кит.
Перевод записи М.Лозинского, сделанной по латыни
(под псевдонимом М.1_.Ршх), Чуковский написал внизу
этой же страницы.
Перевод «арабской надписи» академика Крачковско-
го тоже записан Чуковским на той же странице справа,
поперек листа. (Дословный перевод: Воздаяние терпе-
ливым. Игнатию 3) русский. — (араб.)
С.Ольденбург закончил свою русскую фразу словом
на санскрите. Это слово на санскрите звучит как «пунар-
даршанайя» и означает «надеюсь на новые встречи».
Употребляется при прощании с выдающимся человеком.
(Сообщено профессором Дж.Стефаном.) Чуковский до-
писал краткий перевод по-другому — «До свидания».
402*
403"
Нету нам ни покрышки,
Ни донушка.
Издает наши книжки
Ионушка.
М.Л.(озинский)
21.ХП.24.
ТРИ СТИХОТВОРЕНИЯ ФЕДОРА СОЛОГУБА.
Пишет куокальский проказник
Розе куокальской своей:
— Приезжай в ближайший праздник
На прекрасный остров дикарей.
Езжу я на элефанте,
В нос вдел пуговицу я,
И на длинном, длинном, длинном банте
Вьется редколегная змея,
Слышу лай, и вой, и визги,
Героических собак
И, пуская носом брызги,
Я жую, жую, жую табак. —
[Писал Кор-Ней-Белая-Пуговица,
перлюстрировал Федор Сологуб]
10 (23) дек. 1924.
(Вольное подражание английской матрос-
ской песенке).
— Я сидел на элефанте,
Дикарями был наперчен,
Тщетно я кричал: «Отстаньте,
Я и так уж обессмерчен!»
Дикари мне отвечали:
«Не болтай ты нам о смерче.
Мы тебе недавно дали
Пуговицу из эмали,
Хвост дадим из гутта-перчи,
«И теперь уж ты от перца
Не отвертишься, Кор-КуоКал:
Прямо в кишки, прямо в сердце
Всыплем перец, да и около».
Запись М.Лозинского продолжает заметки членов
Коллегии «Всемирной Литературы» на двух предыду-
щих страницах — по поводу закрытия издательства и
передачи его портфеля Госиздату в лице Ионова.
Чуковский дописал в скобках фамилию Лозинского,
подписавшегося инициалами, и написал заголовок к
стихотворениям Сологуба.
199
Чукоккала
404* 405*
— Я залез на олеандр,
И кричу им: «Вот вам крест,
Уж подходит Алек-Сандр:
Он жесток и всех вас съест!»
«Перец прочь! Змеёю банта
Подсажу тебя, дружок,
Посажу на элефанта,
Дам и запад и восток.
Алек важно кажет фиги,
Сандру вовсе не с руки,
Чтобы его там вдруг, в Дом-Книге
Обглодали червяки.
Писал Кор-Куокол-Белая-Пуговица-
Смерч-Перец-на-Элефанте.
Перлюстрировал и списал
Федор Сологуб.
30/17 дек. 1924г.
Строки Уж подходит Алек-Сандр: / Он жесток и всех
вас съест и Алек важно кажет фиги, по-видимому, на-
мекают на Александра Горлина и роспуск Коллегии
«Всемирной Литературы». О том, что стихотворение
связано с роспуском Коллегии, свидетельствует и дата
его написания — 17 декабря 1924 года (см. приказ от
15 декабря 1924 г. о закрытии издательства «Всемир-
ная Литература» на с. 197).
В стихах Ф.Сологуба на с. 182 настоящего издания
тоже фигурируют «элефант», «белая пуговица» и «Кор-
Куокол».
Под тревожные выстрелы, возвещающие
близость наводнения, в лекторской лихорадке
перед выступлением на Брюсовском вечере, то-
роплюсь вписать в Чукоккалу это беглое при-
знание в давнишней и неизменной любви к ее
владельцу
Леонид Гроссман
3.1.925.
7 ч. 40 мин. веч.
Будешь близко ли, далёко ли, —
Все ж очутишься — в Чукокколе.
С.Шервинский
3 янв 1925 г
Леонид Гроссман — специалист по Достоевскому, ис-
торик литературы. Сергей Шервинский — поэт, перевод-
чик.
В дневнике Чуковского от 4 января 1925 года чита-
ем: «Вчера... вечером, в 6 час. ко мне пришли Шервин-
ский и Леонид Гроссман. Они оба приехали прочитать
"Воспоминания" о Брюсове — в капелле. Мы стали
оживленно разговаривать (за столом), вдруг бах! —
пушка, еще и еще!! Наводнение!! Мы с М.Б. вышли на
улицу. Пошли к Фонтанке. Слякоть, лужи, народ пялит
глаза на черную воду, у краев покрытую легкой короч-
кой... Вода поднялась почти до уровня моста — вот-вот
поднимется и разольется по улицам. Я пошел в Союз
Писателей... читал без увлечения — "Мойдодыра",
"Бармалея" и "Мухину свадьбу", успеха не имел — и мы
пошли назад. Трамваи мчались в парк, людские голоса
звучали возбужденно и весело(!), пушки бахали, холод-
но, мокро, дождь, ветер — насквозь. Сейчас сижу за
столом, пыжусь писать о Некрасове — ничего не знаю,
было ли наводнение или нет. Ветер как будто стих, на
крышах снег» (Дн.-1, с. 301).
Капелла — здание на набережной Мойки, 20, где
происходили музыкальные и литературные вечера.
200
Страницы 404 40Урукописного альманаха
406"
407*
Ейчюгй Сгеу.
За потными ногами
ухаживает
Фельдшер Хаимович.
Киевская, 3. Телефон 319.
Погибаю, погибнет и моряк с Авроры, ну да чорт
с ними.
Адриан Пиотровский
1926, янв. 6.
ШАРАДА
Трупохранилище — таков мой первый слог,
Второй и третий — всех любезней Пенелопе,
А целое найти нетрудно выше ног
В том месте, что назвать не разрешает Гоппе.
Бенедикт Лившиц.
Морг-Улис
Гоппе издатель книги «Хороший тон»
Адриан Иванович Пиотровский — драма-
тург, театровед, сотрудник театрального отдела
Института истории искусств. Его слова «поги-
баю» сбылись через 12 лет. В 1938 году он
был расстрелян.
Разгадку шарады Бенедикта Лившица (Морг-
Улис) и комментарий к ней (о Гоппе) лаконично
записал Чуковский на той же странице.
Александр Осипович Моргулис — журна-
лист, друг Б.М.Эйхенбаума, адресат шуточных
стихов («моргулет») О.Э.Мандельштама.
В 1916 году Чуковский ездил в Англию с де-
легацией русских журналистов. В честь делега-
ции британский парламент устроил прием в
Ланкастер Хаусе, и «Чукоккала» обогатилась
автографом английского министра иностранных
дел сэра Эдварда Грея.
Позже на ту же страницу Чуковский при-
клеил объявление, вырезанное из какой-то
газеты. Газетная вырезка воспроизводится
впервые.
ЧК
к.ч.
Журнал Дом Искусств
19МД20
409
В 1920 году Дом Искусств издавал под редакцией Горького жур-
нал «Дом Искусств», в редколлегию которого входили Е.Замятин,
Абрам Эфрос, М.В.Добужинский и я.
Журнал выходил при таких неблагоприятных обстоятельствах,
что Добужинский имел основания нарисовать его в «Чукоккале»
как хилое и хрупкое растеньице, с трудом пробивающееся сквозь
груды мусора.
В первом номере журнала «Дом Искусств» была напечатана
моя большая статья «Ахматова и Маяковский».
А.М.ГЬрький прислал нам в редакцию следующий отзыв об
этой статье:
«Статья К[орнея] Ивановича] — на мой взгляд — самое зна-
чительное и продуманное из всего, что он написал до сего дня.
Но — слишком много слов и есть ненужные повторения — на-
пример, стр. 30-я... 20-я. "Улицу" следовало бы заменить толпой. —>
В своем комментарии Чуковский не упоминает о том, что в левом верх-
нем углу листа художник поместил глаз и две выразительные буквы «ЧК».
Глаз наблюдает за рукою, держащей лейку. На рукаве написано «КЧ».
Внизу справа монограмма автора рисунка — М.Добужинекого.
201
Чукоккала
30-я. Маяковский *— "сам свой предок" —
не допустима ли здесь некоторая оговорка —
указание — на его зависимость — подмечен-
ную автором — от Игоря Северянина и —
раньше — от Саши Черного? Последний давал
в стихах своих немало резкостей и грубостей
порою не менее значительных и правдивых,
* Письмо А.М.Горького сохранилось в архиве Чуков-
ского. Теперь оно опубликовано полностью в сборнике
«Неизданный Горький» (М.: Наследие, 1994, с. 110).
Статья «Ахматова и Маяковский» не вошла в Собра-
ние сочинений Чуковского (1965-1969), поскольку
весь этот номер журнала «Дом Искусств» (№ 1) был в
то время запрещен и находился в спецхране. Такая
участь постигла его из-за статьи Замятина «Я боюсь»,
следующей непосредственно за статьей Чуковского.
410
Самая «умная фраза», которую я сочинил —
Смысл жизни не в том, чтоб удовлетворять
свои желания, а в том чтоб иметь их
22 августа 27 г. Мих.Зощенко
г. Мымры
Тууо Ипез тгот ту роет «ВМИ от" 5опд» аЬоит.
1а сопсНИоп сГё!ге роё1е.
Еуеп гп5 зккпезз Ыеззез. Бшдегз шеаг
Меиго$1$ Ике пеот гозез шНеп т.Ьеу зшд.
Ре1ег \Негеск
Зап. 25 1963х
С любовью и уважением. Анна Алексеевна М.
1 Две строчки из моей поэмы «Рождение песни» — о
том, что значит быть поэтом:
Благословенна даже его болезнь. Певцы, когда они
поют, несут бремя своего невроза, как новые розы.
Питер Вирек. Январь. 25. 1963 (англ. и франц.).
чем Маяковский. Это не важно, что острие са-
тиры Черного было направлено против ин-
теллигента, — здесь речь идет о форме, о
преемственности. Как-то в Мустомяках Мая-
ковский изъяснялся в почитании Черного и с
удовольствием цитировал его наиболее злые
стихи»*.
Замятинская статья кончалась словами: «Я боюсь, что
настоящей литературы у нас не будет, пока мы не изле-
чимся от какого-то нового католицизма, который не
меньше старого опасается всякого еретического слова.
А если неизлечима эта болезнь — я боюсь, что у рус-
ской литературы одно только будущее: ее прошлое».
Через семь десятилетий статья Чуковского «Ахматова и
Маяковский» и статья Замятина «Я боюсь» были пере-
изданы.
411
Мос1егат.о таезт.озо
Да здравствует солнце, да скроется тьма!
Корнею Ивановичу Чуковскому
На память от автора сей строки душевно пре-
данный ему
А.Глазунов
9 декабря 1922 г
Александр Константинович Глазунов — зна-
менитый композитор и дирижер, автор балета
«Раймонда». Я познакомился с Глазуновым в
двадцатые годы, когда он был ректором петро-
градской Консерватории.
В «Чукоккале» сохранилась память об этом
знакомстве.
Страницы 410 ~~413 рукописного альманаха
Питер Вирек — американский поэт, критик. В
1961-63 годы он приезжал в СССР и в один из таких
приездов навестил Чуковского в Переделкине. Его за-
пись печатается впервые.
Анна Алексеевна М. — неустановленное лицо.
412*
з.
Впрочем, довольно шутить.
Когда этакие вот армянские анекдоты о себе
читают Ахматова, Пильняк, Пастернак, Сологуб,
Замятин, Шкловский, Эфрос, — им, вероятно,
только смешно. Но молодой поэт из «Перевала»
полез от такой критики в петлю.
В письме группы писателей, оглашенном на
летнем Литературном Совещании, справедливо
было сказано, что такая критика «не достойна
ни литературы, ни революции». И не менее
справедливы заключительные слова председа-
теля тов. Совещания Л. Яковлева: «Наша крити-
ка не только не выдержана, она отсутствует...
У нас печатаются рецензии по дружбе, по зна-
комству. Это иначе, как разложением, назвать
нельзя».
Да, иначе, как разложением, это назвать
нельзя. И микроб, вызывающий это разложе-
ние, — многоименный Перегуд. Пора же, нако-
нец понять, что услужливые друзья-перегуды
для революции опаснее врагов. Опасны они не
только потому, что на огромных страницах на-
шей эпохи пишут скверные анекдоты, но еще и
потому, что большие идеи снижают до безгра-
мотно-мещанского уровня.
Все знают этот случай: однажды Ленину по-
пался на глаза плакат с надписью — «Царствию
МоёегаЬо таезЬозо — размеренно величаво (итал.).
Под нотами Глазунов написал последнюю строку
«Вакхической песни» А.С.Пушкина.
А.К.Глазунов — автор многочисленных романсов и
песен на слова А.С.Пушкина, «Гимна Пушкину» и торже-
ственной кантаты в его честь.
413*
рабочих и крестьян не будет конца», и Ленин
распорядился, чтобы этот безграмотный плакат
тотчас же и подальше убрали. Если этот плакат
не был написан, скажем, Розенталем, то это вы-
шло совершенно случайно: в мировоззрении
любого Перегуда столько же квадратных верш-
ков, сколько их в этом плакате, и этими вершка-
ми измеряется кругозор нового мещанина.
Мещанство в мире создано было в седьмой
день, — в тот самый день, когда господь бог,
обозрев вселенную, нашел, что все «добро зе-
ло», и... почил от дел своих. Это — миф о бес-
смертном мещанине всех времен и народов. Ро-
зентали, Лелевичи, Родовы, Садки — все они
живут в седьмой день, дальше семи они не уме-
ют считать: восьмого, тысячного дня впереди —
они не видят. И если Ленину было ясно, что се-
годняшнее — это только переходный период,
за которым безгосударственный и бесклассо-
вый строй, то Перегудам ясно, что переходный
период — это седьмой день, что он хоть и пере-
ходный — но не преходящий. Потому-то Пере-
гуд-Розенталь и торопится записать в свой си-
нодик, что для «Русского Современника» сего-
дняшнее — это «преходящее, как преходящ се-
годняшний день, и так же покрывается совре-
менностью, как сегодняшний день эпохой». —>
Чукоккала
Конец статьи Евг.Замятина,
запрещенный цензурой
242 Перегуды. 1924
Для мещанина, конечно, нет большего пре-
ступления, чем думать о великом завтра, какое
ждет человека: еще бы, ведь это нарушает са-
модовольный покой седьмого дня! В этом пре-
ступлении «Русский Современник» охотно со-
знается: у нас есть вера в то, что человеческое
завтра будет прекрасно, что оно будет лучше,
чем сегодня, что оно — конечно — будет непо-
хоже на вчера. В это мы верим и думаем, что тут
диалектически-мыслящие коммунисты едва ли
окажутся на стороне Перегуда, воображающего
себя Иисусом Навином и готового воскликнуть:
«Солнце, стой!» Мы склонны думать, что солнца
остановить нельзя, и что это завтра, когда будет
сделан «прыжок из царства необходимости в
царство свободы», — придет неминуемо.
Смешно было бы здесь заявлять: мы знаем,
что дважды два четыре, мы знаем, что между
вчера и завтра должно быть сегодня, что мы
принимаем революцию. Одинаково наивно ска-
Страницы статьи Е.Замятина «Перегуды», запрещен-
ные цензурой. Поясняющая надпись вверху второй
страницы и год в колонтитуле поставлены Чуковским.
Оноприй Перегуд — персонаж повести Н.С.Лескова
«Заячий ремиз». Жизнь он кончает в сумасшедшем до-
ме, а прежде ему везде мерещились «потрясователи ос-
нов», которых он преследовал за то, что они «могут ко-
лебать могущественные империи, а меж тем с вида столь
скромны!».
На страницах 107-108,167-168 настоящего изда-
ния уже говорилось о журнале «Русский Современник»
и о том, что после четвертого номера он был закрыт.
Одной из причин закрытия журнала послужили рез-
кие нападки в печати со стороны тогдашних руководите-
лей ВАПП (Всесоюзной Ассоциации Пролетарских Писа-
телей) — С.Родова, Г.Горбачева и Г.Лелевича.
В мае 1924 года на Совещании в Отделе печати ЦК
РКП(б), посвященном политике партии в области худо-
жественной литературы, С.Родов заявил, что «за "Рус-
ским Современником" стоит Эфрос и заграничный капи-
тал, и этот журнал враждебен рабочему классу».
К этим огульным политическим обвинениям в июне
присоединился Г.Лелевич. В своей статье «Несовремен-
ный "Современник"» («Большевик», № 5/6) он поведал,
что ему удалось обнаружить в журнале «глубочайшую ну-
тряную антиреволюционность» и «великорусский нацио-
нализм». По его мнению, «самое название подчеркивает
его националистический уклон». Лелевич назвал Чуков-
ского «фельетонным идеалистом», сообщил, что «Горь-
кий... размагниченный интеллигент, сердито ворчащий
на революцию». Лелевич предостерегал: «Это появление
на идеологическом фронте открытого литературного от-
ряда буржуазии является... фактом, который требует не-
зать солнцу «стой» или сказать ему «вернись
обратно». В «Русском Современнике» таких на-
ивных людей нет. Писателю, художнику, может
быть больше, чем кому-нибудь ясно: нет путей
назад, и, чтобы делать большое дело, чтобы ит-
ти с большой эпохой — литературе органичес-
ки-необходимо дышать большим воздухом ре-
волюции — дышать глубоко, полно, свободно.
Но буря не только несет свежий воздух: она
подымает вверх завалявшиеся бумажки и му-
сор, она гонит перед собой серые столбы пыли.
Перегуды уверены, что это-то и есть в револю-
ции самое главное, и что всякий, кто хочет за-
щитить глаза и дыханье от пыли, — тот враг.
Да, враг — но кому?
И вот — черным по белому, чтобы раз на-
всегда положить конец всем анекдотам:
людей, враждебных революции, в «Русском
Современнике» нет, но здесь есть люди, враж-
дебные этой отрыжке вчерашнего — угодниче-
ству, самодовольству, правдобоязни, враждеб-
ные мусору и пыли. На русской литературе гус-
то оседает сейчас эта серая пыль нового ме-
щанства — и с ним мы боремся.
медленных и серьезных шагов в целях противопоставле-
ния фронту Замятиных, Чуковских, Сологубов, Пильняков,
фронта пролетарской и революционной литературы».
5 ноября 1924 года в «Правде» выступил К.Розен-
таль. Последовал новый набор ярлыков и поток полити-
ческих обвинений, основывающихся на произвольно вы-
хваченных из контекста фразах. Розенталь утверждал:
«"Русский Современник" не принял революции, не при-
нял Октября... тлеет еще надежда на лучшее будущее,
когда не будет налогов, уплотнения, ГПУ».
В «Звезде» № б (1924) Г.Горбачев продолжил ту же ли-
нию. Журналу, по мнению критика, больше подходит на-
звание «Несвоевременное словоблудие». Тот же Горбачев
в «Открытом письме редактору "Звезды"», помещенном в
следующем номере этого журнала, требует «идей ной'борь-
бы с блоком Эфроса — Замятина — А.Толстого — Вл.Ки-
риллова — Правдухина — Воронского». К моменту появ-
ления «Открытого письма» Г. Горбачева издание «Русского
Современника» было прекращено. Пятый номер журнала
не вышел и сохранился лишь в корректуре. Однако в по-
следнем, четвертом номере напечатана статья «От редак-
ции. "Перегудам"». Статья не подписана, но известно, что
ее автором был Е.Замятин. От лица редакции он ответил на
несправедливую, облыжную критику.
16 декабря 1924 года Чуковский пишет в своем днев-
нике: «...мы на семейном совете положили: выбросить
из "Перегудов" конец. Кстати, в цензуре думают, что "Пе-
регудов" писал я. О Замятине никто не догадывается».
Вот этот выброшенный и не попавший в печать «ко-
нец "Перегудов"» и вклеен на страницы «Чукоккалы» в
виде журнальной верстки.
Впервые статья Замятина опубликована полностью в
«Книжном обозрении» (№ 18, 5 мая 1989, с. 9).
204
Страницы 414-415 рукописного альманаха
414*
По словам Чуковского, это
рисунок В.Григорьева, изоб-
ражающий И.Репина.
Справа — запрещенная цензурой страница верстки
журнала «Русский Современник», вклеенная Чуковским
в «Чукоккалу». В конце страницы — его поясняющая
запись.
Колонтитул и колонцифра — название раздела и но-
мер страницы верстки «Русского Современника».
Стихотворения — без подписи. Судя по приписке Чу-
ковского, их автором был С.Маршак.
Наркомвоен — Лев Троцкий, который неоднократно
выступал в печати с нападками на Чуковского. Первая
статья Троцкого против Чуковского была написана в
феврале 1914 года. Там Троцкий называет Чуковского
«теоретически невменяемым» и утверждает, что он «ве-
дет в методологическом смысле чисто паразитическое
существование». 1 октября 1922 года в «Правде» была
напечатана статья Троцкого «Внеоктябрьская литерату-
ра», где он так характеризует книгу Чуковского о Блоке:
«...этакая душевная опустошенность, болтология деше-
вая, дрянная, постыдная!» 16 ноября 1924 года Чуков-
ский записывает в своем дневнике: «Третьего дня кор-
ректор Ленгиза показал мне по секрету корректуру
статьи Троцкого обо мне: опять ругается. Очень».
С известной долей вероятности можно предположить,
что речь идет о корректуре старой статьи 1914 года о
Чуковском, вошедшей в сборник Л.Троцкого «Литерату-
ра и революция». Сборник переиздан в конце 1924 го-
да. Троцкий ругает Чуковского не только в этой статье,
но и на многих других страницах своего сборника.
415*
Сатиры 357
КРЕМЛЕВСКАЯ КРИТИКА.
Наркомы Троцкий, Осинский,
Луначарский, Чичерин пишут
критические статьи и рецензии.
Забыв про сухую политику,
Про школьно-бюджетный вопрос,
Берется за драму и критику
Порхающий Наркомпрос.
Расправившись с белозелеными, Троцкий
Прогнав и забрав их в плен, —
Критическими фельетонами
Занялся Наркомвоен.
Палит из Кремля Московского
На тысячи верст кругом.
Недавно Корнея Чуковского
Убило одним ядром.
Болота и степи бесплодные
Возделав, как некий Эдем, —
Рецензиям время свободное
Теперь отдает Наркомзем.
И только молчит таинственно
Один Совнаркомский портфель.
И этот портфель единственный —
Почтенный Наркомпочтель.
В ОТДЕЛ СОЦИАЛЬНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ.
Сочинения Демьяна Бедного
издаются в количестве 10.000.000
экземпляров.
Справка.
Собес, труды твои бесплодны.
Какой неслыханный позор:
Герой труда — поэт народный.
Остался бедным до сих пор.
С Маршак
(Для «Русского Современника»)
запрещено
205
Чукоккала
416* 417
К.И.Чуковскому.
Покидая санаторию «ЦЕКУБУ», я уношу с со-
бою самое яркое воспоминание о Вас, любез-
ный Корней Иванович, как о хорошем товарище
и приятном собеседнике.
Ваши выступления, оживленные Вашим вы-
соким талантом и поэтическим темпераментом,
доставили многим, как и мне, большое наслаж-
дение.
Особенно дорого мне Ваше имя как имя ис-
креннего друга армянской литературы.
С любовью и уважением к Вам
Ваш Аветик Исаакян
25/Х. 1928 г.
Кисловодск
В 1928 году я познакомился с великим армян-
ским поэтом Аветиком Исаакяном.
Он отдыхал тогда в санатории ЦЕКУБУ в Кис-
ловодске. Несколько сутулый, без всяких пре-
тензий на поэтический облик, словно удручен-
ный какой-то неотступной печалью, он явно ста-
рался ничем не выделяться среди толпы отдыха-
ющих. Было в нем что-то простонародное в вы-
соком значении этого слова, живо напоминав-
шее мне типичных армянских крестьян, и в то
же время утонченное, одухотворенное. К стыду
своему, я знал его творчество лишь по перево-
дам Александра Блока, из которых помнил, да и
то не совсем, три или четыре строфы:
Да, я знаю всегда — есть чужая страна,
Есть душа в той далекой стране,
Справа вверху страницы поясняющая надпись Чу-
ковского.
ЦЕКУБУ— Центральная комиссия по улучшению бы-
та ученых.
Рука Аветика Исаакяна
4. К ЗгиЦпЦиЦтЛл
<Ьпш11Ш[п4 «бЬЦгирги» ишЪшиюр^ищрд'
Ьи тшЪпиГ Ь1Г рил НЬт илХЫлищицбиш
^пгуир^гиЪп 2Ьр ЦилфЪ, иррВД ЧпрЪЬ|
г*1|ш11П1(№, |1рри щл1 [уицьрр и Ншаьф |ио-
ишЦдр:
2Ьр к^пцрЪЬрр, ишрЛли^прфид 2Ьр
ршрАр 1ЛШГ\шЪг|.П1[ и 2Ьр рш1лии1лЬг\6ш-
ЦшЪ ткЦщкрилГЫллпЦ, рЪдоки 2^^ЬррЪ,
рЪА 1хи \1Ъ6 Ншйпдо щиллйитЬдрЪ:
ЦпшЪДЪшщЬи {гищдр К: рЪА 2Ьр шЪшЪр,
|1рри шЪЦЬг\6 ршрЬЦилф Ниц ц.ршЦшЪги-
гэЬш1|:
Ы[1рп1[ Ц]шрцшЪ|2П11
25. X. 1928 °*Ьр ЩЬшрр ГчлиНшЦЬиШ
Чри^1(пг>иЦ:
И грустна, и, как я, одинока она,
И сгорает, и рвется ко мне.
Даже кажется мне, что к далекой руке
Я прильнул поцелуем святым,
Что рукой провожу в неисходной тоске
По ее волосам золотым...
Я прочитал эти стихи одному из кисловод-
ских армян, часто посещавших Аветика. Он со-
общил мне, что теперь эти стихи имеют для по-
эта особое значение, так как поэт тоскует по лю-
бимой жене, которая живет за рубежом и не мо-
жет вернуться к нему.
В санатории ЦЕКУБУ был обычай устраивать
литературные вечера. На одном из таких вече-
ров я в присутствии всех отдыхающих, среди ко-
торых был и Аветик Исаакян, прочитал его сти-
хотворение:
Запевает кузнечик в кровавых полях
И, в объятьях предсмертного сна,
Видит павший гайдук, видит в сонных мечтах,
Что свободна родная страна...
206
Страницы 416-421 рукописного альманаха
Аветик Исаакян сидел в третьем или четвер-
том ряду и, услыхав, что я читаю его стихи, за-
крыл лицо руками и в ответ на рукоплескания
собравшихся чуть-чуть приподнялся и угловато-
застенчиво раскланялся.
В тот же вечер он написал мне в «Чукоккалу»
несколько приветливых слов по-армянски; этот
автограф — одна из самых больших достоприме-
чательностей «Чукоккалы».
419"
Рисунок Бориса Григорьева изображает, по словам
Чуковского, художника А.Комашку, ученика И.Репина.
Рисунок Комашки в «Чукоккале» см. на с. 114.
420"
421х
Ленин лишь идеалист,
Вовсе не Мессия,
Право, Ленин утопист
Утопил Россию.
В Познер
Чукошкловица
срезать
Жил да был крокодил
Он по Студии ходил
По-чуковски говорил
Шкловитистов учил
И меня в том числе очуковливал
Надежда Фридланд
Иуда-шкловитянин
Лева Лунц
-»
207
Чукоккала
Может быть это глупо, но почему то мне боль- ственности критических статей — попробуйте
но писать в этом альбоме. совмещать литературу с мотоциклетом
П.Лысяков Фраловский Михаил.
Только Гумилевские таблицы помогли-бы ра- Приятно провел вечер слушая Чуковщину
зобраться в сей тетради. А Павлов
Нельдихен-Ауслендер Е.Полонская.
Прежде чем говорить о недопустимой двои- В Гулидова. срезать
Все записи слушателей Студии, кроме записи, принад- На обеих страницах — вверху слева рядом с записью
лежащей Льву Лунцу, печатаются впервые. В.Познера и внизу справа М.Б.Чуковская написала
О Студии и «Гумилевских таблицах» см. на с. 118 и 119 «срезать».
423
Б.Григорьев.
О Борисе Григорьеве см. с. 211-212.
Над рисунком слева — запись Чуковского.
Рисунок Б.Григорьева.
424* Черствое сердце Александры Лазаревны оставляет человеч-
ному Корнею Ивановичу, память, о сем многознаменательном
дне, когда Чуковисты пошли походом на Шкловитян.
Помните Композиционную основу
А Векслер
10 Сентября 1919 года.
Поменьше литературной фармацевтики!
Мих.Зощенко
Вдруг и я буду знаменитой, и тогда моя подпись будет к месту
ЕАлонкина
Е$1 тоЛиз 1*п геЬиз1
Критику — мозаику от чуковца
Глазанов
ОигсЬ Лег Таде Реше пе11е
Сгаие Р1аде ЬеЬег^иеНе
БргийеН геш ипс! к1аг Цп$ ипууапс1е1Ьаг.
Е.5сНопп50п.2
208
Страницы 423-424 рукописного альманаха
Наша Студия с первых же дней походила на
вавилонскую башню. Каждый из ее руководите-
лей говорил на своем языке. Каждый тянул в
свою сторону: Шкловский — в свою, Замятин —
в свою, Гумилев и Лозинский — в свою. Каждый
пытался навязать молодежи свой собственный
литературный канон. Мудрено ли, что в первый
же месяц студисты разделились на враждебные
касты: шкловитяне, гумилевцы, замятинцы, чу-
ковисты.
И все эти разнородные касты без конца сра-
жались меж собой.
Это отразилось в записи Лунца, который был
вначале чуковистом, а впоследствии стал шкло-
витянином.
Больше всего споров вызывала тогда модная
литературная ересь, чрезвычайно притягатель-
ная для многих студистов. Называлась она —
формализм.
Многое в этой ереси оказалось мне чуждым и
даже враждебным. Но была в ней одна милая
моему сердцу черта: внимание к форме литера-
турных творений, которое по многим причинам
было прежними критиками приглушено и ослаб-
лено. Да и к самим создателям формального ме-
тода я не мог не питать симпатий — талантли-
вые, молодые, широко образованные, они весело
разрушали закостенелые догматы свирепство-
вавшей в те времена вульгарно-социологичес-
кой школы.
Но нет таких литературных (и не только ли-
тературных) течений, которые не превратились
бы в пошлость, едва только их адепты увидят в
них абсолютную истину, догмат, освобожда-
ющий их от необходимости самостоятельно
мыслить.
Была среди студистов девица, которая именно
так — твердокаменно, по-сектантски — уверо-
вала в схемы формального метода и на одном из
студийных занятий прочитала доклад, где с ту-
поватым упрямством прославляла любимую
ересь.
— Мы не имеем ни малейшего права, — не-
пререкаемо вещала она, — инкриминировать
писателям какие бы то ни было идеи, сантимен-
1 Всему есть мера (во всем надо соблюдать меру)
(латин.).
2 Сквозь серые будни повседневности ясно и чисто
журчит для нас неизменно твой светлый источник жиз-
ни. Е.Шонсон (немецк.).
Записи Алонкиной, Глазанова, а также стихотворе-
ние по-немецки печатаются впервые.
Уместным комментарием к этой странице «Чу-
ты, моральные задачи и прочее. Всякое произве-
дение поэзии есть сумма стилистических при-
емов — и только. Литература развивается сама
по себе, имманентно, вне всякой зависимости от
общественной жизни, — и т. д.
Ко всем этим заученным тирадам мы уже ус-
пели привыкнуть, но Зощенко, чуть только она
замолчала, встал и сказал неожиданным запаль-
чивым голосом, какого мы у него никогда не
слыхали, что все это «черствая чушь», «фарма-
цевтика»...
Докладчица слушала его с тем пренебрежи-
тельным видом, с каким самодовольные взрос-
лые слушают лепет младенца.
Я давно забыл бы этот случай, если бы он не
нашел отражения в моем рукописном альмана-
хе. Здесь — записи обоих участников диспута.
Откликаясь на обвинения в черствости, доклад-
чица с иронией написала, что ее «черствое серд-
це оставляет человечному Корнею Ивановичу
Чуковскому память о сем многознаменательном
дне, когда Чуковисты пошли походом на Шкло-
витян».
Слово «человечный» было написано, конечно,
в насмешку, так как «человечность» казалась
сектантке бессмысленным термином, не имею-
щим отношения к искусству.
Это-то и вызвало негодующую реплику Зо-
щенко. Прочтя «античеловечные» строки, он на
той же странице «Чукоккалы» обратился к до-
кладчице с сердитым призывом:
Поменьше литературной фармацевтики!
В «Чукоккале» это самый ранний автограф
Михаила Михайловича.
Невнятная коротенькая строчка, но для меня
насыщенная большим содержанием: неожидан-
ный протест молодого писателя против «фар-
мацевтического», «черствого» отношения к ис-
кусству, заявленный с темпераментной рез-
костью.
Дата обеих записей — 10 сентября 1919 года.
Говоря о Литературной секции нашего Дома
Искусств, невозможно не вспомнить веселую,
молодую, приветливую Мусю Алонкину, которая
была секретарем этой секции.
коккалы» могут явиться строки воспоминаний Чуков-
ского о Глазанове:
«Глазанов, коммунист, широкоплечий и рослый, в ко-
жаной куртке, в сапогах до колен. Он был влюблен в
Уота Уитмена, читал его в подлиннике, увлекался Бло-
ком и Блейком... К нашему общему горю, Глазанов
осенью ушел на войну и был убит под Питером в боях
с Юденичем» (Собр. соч. Т. 2, с. 489).
209
Чукоккала
426* 427*
Корнею Ивановичу Чуковскому свой авто-
граф великодушно дарит И.Груздев
Стихотворение американского поэта Роберта
Фроста, посетившего меня вместе с Ривом в
авг. 1962
ЭиБТОРБМСМ
ТИе юау а сгоуу
5поок с1о\лт оп те
Тле с!и5* от" зпоуу
Ргот а пет1оск *гее
Наз д1Уеп ту пеаг*
А спапде от" тооо*
Апс1 5ауес1 зоте раз*
От" а с1ау I Нас! гиес!.
КоЬег* Ргоз*
Илья Александрович Груздев в молодости входил в
группу «Серапионовы братья». Впоследствии многие
свои работы он посвятил биографии и творчеству
М. Горького.
Справа, вверху страницы над стихами Р.Фроста пояс-
няющая запись Чуковского.
1 СНЕЖНАЯ ПЫЛЬ
Пыль снежную с клена Она унесла
Стряхнув на меня, Из сердца печаль
Вернула ворона И время спасла,
Мне целых полдня. Которое жаль.
Роберт Фрост
(Перевод Владимира Корнилова)
Корнею Чуковскому в его приятном обществе вече-
ром в лесу под Москвой.
Авг. 31. 1962.
Возможно, я и не поэт, но благодарю мистера Чуков-
ского за гостеприимство.
Питер Семлер (англ.).
Рог Когпе1 СИикоу$ку
1*п Ыб дгеа* сотрапу опе еует'пд 1*п Мб \л/оос15
Ьу М05С0\Л/.
Аид. 31 1962
А рое! I тау по! Ьее Вит. тог {Не по$рИаИ1ее от"
М15*ег Спикоузкее
ТИапкБ!
Ре1ег 5ет1егг
За детство светлое —
я Вас благодарю.
За строки нежные
которые люблю и чту
Маркова — \Л51*[нрзб] Л.Семлер
Франклин Рив, американский славист, автор книги
об Александре Блоке, сопровождал Р.Фроста в его по-
ездке по России, а затем опубликовал книгу «КоЬег*
Рго$1 ш Ки$51а» (Во$т.оп, 1963). В книге на нескольких
страницах описана встреча Фроста с Чуковским.
Обстановку этой встречи описала также Лидия Кор-
неевна Чуковская: «Я рассказала ей [Анне Ахматовой]
смешную историю о своей "невстрече" с Фростом. Я не
сильна в английском, но мне его стихи нравятся — он
не только знает природу, он и сам как бы часть ее.
Фрост побывал в Переделкине у Корнея Ивановича...
Накануне его приезда наш лесной участок оккупирова-
ли, поближе к даче, шпики и репортеры, а когда Фрост,
в сопровождении милого Рива, приехал, — дом оккупи-
ровали "переводчики" (в которых вообще не было нуж-
ды). Мне сделалось так противно, что я укрылась у себя
в лесной норе, откуда были видны только зады машин
возле гаража и зады шпиков между деревьями» (Запис-
ки. Т. 2, с. 509-510).
Ре1ег5ет1ег и Л.Семлер — неустановленные лица.
210
Страницы п'^Ь 4Ау рукописного альманаха
428 429
Б Г.
915
Рисунок Б. Григорьева.
2 февраля 1920.
ХОДЫ РУССКОГО ХОРЕЯ.
ЧТО ЧЬЁ?
Экзамен для студистов.
Анна Ахматова, Александр Блок, Н.Гумилев,
В.Жуковский, М.Ю.Лермонтов, А.Майков, Н.Не-
красов, И.Никитин, А.Пушкин.
Вчера в «Д. И.» я прослушал замечательную
лекцию молодого московского ученого Романа
Якобсона об эмансипации поэзии от семантики,
об ослаблении смыслового момента. «Мы не
вправе инкриминировать поэту идеи, — выра-
зился Роман Якобсон. — Главное в поэзии не
семантическая ее сторона, а установка на выра-
жение, на словесную массу». Нисколько не же-
лая острить по поводу этой теории, признавая
всю ее плодотворность, я сделал опыт: взял
стихи рус. поэтов и отвлек их от семантики, и
должен признать, что лично для меня эти стихи
остались волнующей прекрасной поэзией, и что
составляя их, я так увлекся движением их сло-
весной массы, что, странно сказать почувство-
вал даже некоторый трепет вдохновения.
1 В темном аде под землею
2 Сквозь лазоревый туман
3 Лысый с белой бородою
4 Старый русский великан
5 С догарессой молодою
6 Упадает на диван.
5 Догаресса молодая,
4 Колыхаясь и сверкая,
5 С той же ночи понесла
1 Византийского орла,
6 И чрез миг одна стояла
7 Голубеющего рая
1 Обожженная скала!
2 Магдалина! Магдалина!
1 Богоносица святая!
4 Посмотри, в тени чинары
1 Из подземного из ада
7 Дьявол щелкает бичом.
1 Собирайтесь, паликары,
7 Чтобы грешников громада,
5 Как испуганное стадо,
7 Вышла бешеным смерчом!
2 На луну взглянуть нет мочи,
1 Сердце в ужасе застыло,
5 И мрачнее черной ночи
2 Перепуганные очи
8 Императора Петра.
Рододендрон! Рододендрон!
1 Дон Фернандо! Дон Фернандо!
1 Лехо Дойди Ликрас Калле.
9 И помчались в Палестину
7 Завитые шуллера.
ЧАСТУШКА
8 Вижу, вижу ты со мной,
4 Кабардинец удалой,
8 У постылого окна
2 За бутылкою вина
4 Черноокая далеко.
8 Что мне долгие года?
5 Ах, ужель ты улетела
5 Изменила навсегда?
8 У затихшего жилья
2 Подколодная змея
Борис Григорьев — в то время известный ху-
дожник — блестящий рисовальщик, многие его
рисунки, сделанные широким свинцовым каран-
дашом, вызывали восхищение Репина.
Григорьев часто бывал у меня в Куоккале и
211
Чукоккала
успевал сделать десять-пятнадцать рисунков за
один вечер. Свои рисунки он щедро раздаривал
моим гостям. Мне он подарил портрет поэта Ве-
лимира Хлебникова (с. 323).
В Пенатах у Репина собиралось по средам
разнокалиберное общество. Борис Григорьев за-
рисовал некоторых гостей Ильи Ефимовича.
Преподавая стиховедение в Доме Искусств, я
составил из русских хореев мозаическое стихотво-
рение и предложил студистам на экзамене отга-
дать, каким поэтом написана та или иная строка.
В то время любовь к поэзии была так велика, что
двое или трое студистов ответили на каждый во-
прос. Каким-то образом эта учебная страничка по-
пала в «Чукоккалу», и я воспроизвожу ее здесь для
нового поколения читателей как своего рода вик-
торину. Пусть попробуют выдержать этот экзамен.
430*
431
2-го февраля 1920 года.
Не с Корнеем Чуковским в контакте ли
Я решил испытать нынче дактили.
Если б мы здесь бутылку раскокали
Я писал и писал бы в Чукоккале,
Воспарил бы я дерзостней сокола,
Написал бы строк двести иль около,
Запестрела б стихами Чукоккала.
Но могу без целебного сока ли
Приложиться достойно к Чукоккале
[На обеде писателей.] Роман Якобсон
Н.Гумилев говорит, что я вообще — человек
хореический и что, если бы я писал «Евг.Онеги-
на», я писал бы так:
Дядя самых честных правил
Как не в шутку занемог
Уважать себя заставил, —
Лучше выдумать не мог.
В 1920 году известный лингвист Роман Якоб-
сон построил почти все свое стихотворение на
созвучиях к слову «Чукоккала».
Эта запись Чуковского, передающая слова Гумилева,
печатается впервые.
ДОПОТОПНАЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ ПЕСНЯ
(для мужского голоса)
Заслоняет горизонт
Нам сегодня мастодонт;
У пещеры поперек
Развалился диплодок;
Словно парою литавр
Ляскнул пастью бронтозавр.
Все желают одного
Слопать сына моего: —
Я им сына не отдам
Я три дня не кушал сам.
Памбэ —
нежно посвящает другу отцу и благодетелю ми-
лому Корнею Ивановичу (Чуковскому)
Июнь 1922
И я попала в Чукоккалу!
Во «Всемирной Литературе» работала талант-
ливая переводчица Мария Никитична Рыжкина
(псевдоним: Памбэ). Из ее стихотворений мне
особенно полюбилось одно. Было странно, что
такая мягкосердечная женщина может сочинять
такие свирепые строки.
212
Страницы 430-433Рукоп исного альманаха
432"
433"
ПЛОСКОГРУДОЙ ПОЭТЕССЕ
Тысяче пап и тысяче мам
Дали по ордену, только не Вам.
Вы-бы носили его впереди,
Где полагается быть груди...
Орден на грудь Вам дадут как-нибудь,
Кто-же под орден Вам выдаст грудь?
ПСЕВДО-АРИЙЦУ ДАВИДУ БРОДСКОМУ
Давид твердит пред всем народом,
Что он — не жид, а — турок родом.
— Неправда! — Все вокруг кричат —
Отец твой — Герш, а мама Хана!
А он в ответ: — Но я зачат
В коврах турецкого дивана!
Ыед1еу Рагвот Му пате ууШ ^ее1 1опе1у Неге
аННоидп I сНй по*.
Еуе Еагзоп
ЫогаЬ Комап-НатШоп
а д[геа]1 айтнег о? Ки$51ап Аг*1.
ПЛАН ДЕТИЗДАТА
Ушла бумага вся сполна
На Михаила Ильина,
И на Сегал — его жену,
И на Елену Ильину,
И до последнего листка
На Самуила Маршака.
Вот план Детгиза — точный график,
А всех других, кто пишет — на фик.
примечание
Елена Ильина, сестра Маршака,
Михаил Ильин — его брат.
1 Нэгли Фарсон: Моему имени будет здесь одиноко,
хотя мне здесь одиноко не было.
Ева Фарсон
Нора Роуэн-Гамильтон
большая поклонница русского искусства (англ.).
Нэгли Фарсон — писатель, журналист, автор книги о
России «Черный хлеб, красный кофе» (1930).
Стихотворения и примечание к «Плану Детиздата»
написаны Елизаветой Тараховской.
213
Чукоккала
434* 435*
ПИСЬМО ПРЕЗИДЕНТУ АКАДЕМИИ НАУК СССР
Настоящее письмо было послано сэром Генри Г.Дэйлом,
занимавшим пост президента Королевского общества с
1940 по 1945 год, президенту Академии Наук СССР. Оно бы-
ло опубликовано в газете «Тайме» 27 ноября 1948 года.
Г-н Президент!
Я пришел к решению, вынудившему меня к
отказу от звания почетного члена Академии На-
ук СССР, каковым я был избран в мае 1942 года.
Когда Ваш выдающийся предшественник
академик В.Л.Комаров письменно уведомил ме-
ня об оказанной мне чести, в своем письме он
сослался на тот факт, что я в то время состоял
председателем Лондонского Королевского об-
щества. Я верю, что многие британские ученые
расценили и приветствовали мое избрание в то
время, как символ общности целей ученых на-
ших двух стран, которые уже около года совме-
стно вели войну против гитлеровской Герма-
нии, защищая, как мы верили, свободу науки,
как и свободу всех других достойных видов че-
ловеческой деятельности, от угрозы агрессив-
ной тирании.
В том же 1942 году Лондонское Королевское
общество избрало Николая Ивановича Вавилова
в число своих 50 иностранных членов. При под-
держке и поощрении Ленина он имел возмож-
ность, будучи первым директором Института ге-
нетики имени Ленина, положить начало и спо-
собствовать дальнейшему быстрому росту учас-
тия исследователей СССР во всемирном прогрес-
се генетики, который последовал за признанием
открытий Менделя. Его использование этих воз-
можностей рассматривалось как приносящее
большую пользу сельскому хозяйству Советско-
го Союза. Мы хотели почтить эти заслуги как
большой вклад в мировую науку. Однако, в Бри-
тании стало известно уже в 1942 году, что
Н.И.Вавилов каким-то образом впал в неми-
лость тех, кто пришел после Ленина, хотя причи-
на этому оставалась неизвестной. Мы могли
лишь предположить, что она имела политичес-
кий характер и не имела отношения к его науч-
ным достижениям. Только в 1945 году Королев-
скому обществу стало известно, что он был сме-
щен со своего поста, исчез вместе с некоторыми
из своих сотрудников по генетике и умер неиз-
вестно когда между 1941 и 1943 годами. По-
вторные запросы об указании лишь даты и мес-
та его смерти, адресованные Вашей Академии
Королевским обществом через все открытые
для этого возможности, остались без всякого от-
вета. Насколько мне известно, Королевское об-
щество еще до сих пор не было официально уве-
домлено о том, был ли жив этот выдающийся
русский ученый во время избрания его в число
иностранных членов Королевского общества.
Недавние события, о которых теперь получе-
ны полные сведения, осветили то, что случи-
лось. Покойный Н.И.Вавилов был заменен
Т.Д.Лысенко, проповедником доктрины эволю-
ции, которая по сути дела отрицает все успехи,
достигнутые исследователями в этой области со
времен, когда в начале XIX столетия были опуб-
ликованы рассуждения Ламарка. Хотя труды
Дарвина все еще формально признаются в Со-
ветском Союзе, его основное открытие будет те-
перь отвергаться. Все великое построение точ-
ного знания, которое продолжает расти усилия-
ми последователей Менделя, Бейтсона и Морга-
на, подлежит отрицанию и поношению; и по-
следние немногие, которые еще содействовали
его созданию в СССР, теперь лишены своих по-
ложений и возможностей.
Это — не результат честного и открытого кон-
214
Страницы 434 43_5 рукописного альманаха
фликта научных мнений. Из предъявлений и за-
явлений самого Лысенко ясно, что его догмат
установлен и насильно введен Центральным
Комитетом коммунистической партии как отве-
чающий политической философии Маркса и Ле-
нина. Многие из нас, г-н Президент, с гордостью
считали, что в науке, общей для всего мира, нет
политических границ или национальных разно-
видностей. Однако, теперь эта наука должна
быть отделена от «советской науки», и порица-
ема как «буржуазная» и «капиталистическая».
Постановления, изданные Президиумом Ва-
шей Академии 27 августа текущего года, явля-
ются ясным выражением этой политической ти-
рании. Мой старый уважаемый друг академик
Орбели, выдающийся неврофизиолог, последо-
ватель школы вашего великого Павлова, снят с
поста секретаря Отделения биологических наук
Вашей Академии за то, что он не сумел предви-
деть Ваши постановления, ограничивающие
всю исследовательскую и преподавательскую
работу в области генетики в СССР, подчиняя ее
этой политически навязанной ортодоксии. Вре-
мя покажет, потребуется ли такое подчинение
догме и в других отраслях науки. Пока нам из-
вестно только то, что генетика, которую поощ-
Сэр Генри Дэйл — медик, директор национального
Института медицинских исследований, президент Коро-
левского научного общества Великобритании.
Во время войны Чуковский работал в Совинформбю-
ро и писал статьи для английской печати. Возможно,
поэтому английское посольство в Москве регулярно по-
сылало ему газету «Британский союзник».
Номер газеты со статьей сэра Генри Дэйла, достав-
ленный в 1948 году обычной почтой, произвел огром-
ное и потрясающее впечатление. В те годы наша пе-
чать либо молчала о судьбе арестованных, либо клей-
мила их.
Письмо адресовано Президенту Академии наук СССР.
Тогда Президентом был Сергей Иванович Вавилов, фи-
зик, академик, родной брат Н.И.Вавилова, в защиту ко-
торого и выступает сэр Генри Дэйл.
На вопросы о судьбе академика Н.И.Вавилова, по-
ставленные в «Письме» сэра Генри Дэйла, публичный
ответ прозвучал лишь через 14 лет — в одной из пер-
вых самиздатских рукописей — в «Очерках по истории
советской генетики» Жореса Медведева (весна 1962 го-
да). Тогда же Чуковский прочел эту рукопись. Теперь
книга напечатана в России под названием «Взлет и па-
дение Лысенко» (М., 1993). Рукопись, которую когда-то
читал Чуковский, дополнена третьей частью, написан-
рял Ленин, теперь запрещается как чуждая его
политической философии.
С тех пор как Галилей угрозами был принуж-
ден к своему историческому отречению, было
много попыток подавить или исказить научную
истину в интересах той или иной чуждой науке
веры, но ни одна из этих попыток не имела дли-
тельного успеха. Последним потерпел в этом
неудачу Гитлер. Считая, г-н Президент, что Вы и
Ваши коллеги действуете под аналогичным
принуждением, я могу лишь выразить Вам свое
сочувствие. Что касается меня самого, пользую-
щегося свободой выбора, я верю, что я оказал
бы дурную услугу даже моим коллегам по науке
в СССР, если бы я продолжал связь, которая ка-
залась бы в согласии с действиями, согласно
которым Ваша Академия теперь ответственна за
тот ужасный вред, нанесенный свободе и цело-
стности науки, под каким бы давлением это ни
было бы сделано.
С глубоким сожалением я должен просить
Вас исключить меня из числа почетных членов
Вашей Академии.
Уважающий Вас
Генри Г.Дэйл
Брит. Союзник 12/ХП 48
ной позже. Эпиграфом к этой третьей части взяты стро-
ки из письма Г.Дэйла, а само «Письмо» полностью при-
ведено на страницах этого издания.
О судьбе Николая Ивановича Вавилова, его научном
пути, аресте, гибели рассказал журналист Марк Попов-
ский в книге «Сто дней академика Вавилова» («Про-
стор». Алма-Ата, 1966, № 7-8). На волне «оттепели»
Поповский получил доступ к «Делу Вавилова», работал
в семи архивах, прочел все доносы и наветы. Подроб-
нее об этом см. его интервью в историческом сборнике
«Память» (Вып. 2. Париж: УМСА-Ргезз, 1979,
с. 263-371). М.Поповский опросил многих свидетелей,
отыскал медсестру и врача, которые зарегистрировали
смерть Н.И.Вавилова в Саратовской тюрьме, и погово-
рил с ними.
Но эти книги были еще впереди. А в августе 1948 го-
да прошла губительная, мракобесная сессия ВАСХНИЛ,
шла расправа с соратниками и последователями Вави-
лова. На этом фоне особенно примечательно было
«Письмо» сэра Генри Дэйла.
Как сообщает Жорес Медведев в своей книге,
«...этот номер "Британского союзника" оказался по-
следним. Газета-еженедельник была признана антисо-
ветской и закрыта по требованию соответствующих ин-
станций».
215
Чукоккала
436* 437*
Пусть не смеются слишком злобно,
Над тем, что Нина не способна
Писать хвалебные стихи.
Нина Берберова
1922 г. */2 ч.утра
Через одиннадцать лет, тотчас же по возвра-
щении Федина из за границы:
Водки нет, ничего нет.
Но попрежнему — «все впереди».
1932-й год,
декабря 19-го,
Ленингр.
[К.Федин]
Записи Нины Берберовой и Н.Волковыского печата-
ются впервые.
Записи на обеих страницах сделаны во время встре-
чи Нового, 1922 года в Доме Литераторов, где Чуков-
ский оказался «за одним столиком с Фединым, Замяти-
ным, Ходасевичем и их дамами». Подробнее об этой
встрече Нового года см. на с. 188-189.
К.Федин дважды высказался на этих страницах.
Сперва — в 1921 году, а потом — одиннадцать лет спус-
тя, в 1932-м. Однако первой по порядку оказалась бо-
лее поздняя запись 1932 года.
В конце августа 1931 года Федин уехал лечиться в
Европу — сперва в Германию, потом в швейцарский са-
наторий, где встречался с Ромэном Ролланом. В декаб-
ре 1932 года он вернулся в Ленинград.
Русская общественность вновь возродилась
в ночь на 1-е января 1922 года: я открыто вы-
пил рюмку водки.
Конст.Федин
Дом Литераторов,
Сильвестрова ночь 1921 года.
Продолжение
см. пред. страницу
Всем, всем, всем.
Протест русской общественности:
Ознакомившись с вышеизложенным, заяв-
ляю, что одно лишь предположение г. Федина,
будто я возродилась под знаком водки, считаю
для себя оскорбительным: довольно жила я под
этим знаком, — я позволю считать себя возро-
дившейся л ишь в тот день, когда г. Федин и иже
с ним будут пить шампанское. Это — моя новая
экономическая политика.
По доверенности русской общественности
подписал Н.Волковыский;
Дом Литераторов.
Ночь на 1/11922 г.
Чуковский так описывает в своем дневнике встречу
с Фединым после его возвращения из Европы:
«22/ХП. ...5 дней тому назад был у Федина. Потол-
стел до неузнаваемости. И смеется по-другому — меха-
нически. Вообще вся вежливость и все жесты машин-
ные. Одет чудно: плечи подняты, джемпер узорчатый.
Всякий приходящий раньше всего изумлялся его пиджа-
ку, потом рассматривал заграничные книги (Ромэн Рол-
лан, Горький и др.), потом спрашивал: "Ну что кризис?"
И каждому он отвечал заученным механически-вежли-
вым голосом. Но то, что он говорит, очень искренне.
"В Луге я и одна американочка вышли в буфет (порази-
ли больничные зеленые лица), стоял в очередях за лож-
кой, за стаканом, ничего не достал, поезд тронулся, я
впопыхах попал не в немецкий вагон, а в наш жест-
216
Страницы 43Ь 43у рукописного альманаха
кий — и взял меня ужас: грязно, уныло, мрачно. Я еще
ничего не видел (сижу дома из-за слякотной зимы, жду
снега, чтобы уехать в Детское, я ведь меняю квартиру),
но все похудели, осунулись... и этот тиф..." и словом,
начались разговоры, совсем не похожие на те интервью,
438
Когда с потерею Перекопского перешейка
участь Врангеля была решена и из штаба Краен,
армии получено сообщение, что Врангель гру-
зит на суда армию и все способное поместиться
с изрядным риском даже надеясь на тихое море
и небольшой переход. Начальник морских сил
Республики Немит[ов] с комиссаром штаба не
могли оставаться в Москве и захватив кое что
для товарообмена (это никогда не оставлялось
на заднем плане при поездках такого рода) со
специальным поездом помчались на юг в Оча-
ков, Николаев и Одессу, где находились мор-
ские силы республики. А силы, состоявшие из
нескольких старых пароходов и железных бар-
жей вооруженных легкой артиллерией не-
скольких катеров величиною с финляндск. па-
роходик, зорко охранялись на виду Одессы
крейсером «Кагулом», минон. «Жарким» и
друг, а иногда показывалась «Воля» с артилле-
рией от гула которой раскололся пополам фор
[нрзб.] на далеко вдающейся в море песчаной
косе близь Очакова. Соперничать с Врангель-
ской артиллерией, крывшей нас почем зря не-
которые он дал по приезде в газеты. Позже пришли Ты-
нянов и Каверин. Опять щупанье пиджака, рассматрива-
ние книжек и — "ну что кризис?"» (Дн.-2, с. 74).
Очевидно, сразу по возвращении в Ленинград и была
сделана вторая чукоккальская запись К.Федина.
439*
чего было и думать. В строжайшем секрете был
выработан план постановки мин заграждения
на пути Врангельской эскадры и главн. образом
«Кагула» и друг, судов, укрывавшихся за Бере-
занью.
Мин, совершенно готовых было в Николаеве
и в Одессе достаточно, подобрать команду на
катера для рискован, операций разстановки
мин. затруднен, не составляло — среди моря-
ков смельчаков достаточно. Нехватало лишь са-
хара рафинада для окончательн. заправки мин.
Опасности постановки мин, недавно еще взры-
вавшие целые минные транспорты (Амур, Ени-
сей и др.) теперь устранены совершенно про-
стым средством: между стенкой мины и кноп-
кой приводящ. мину в действие закладывается
кусок сахара. Пока сахар цел — миной хоть ки-
дайся — она безопасна, но едва сахар раста-
ял—к ней не прикасайся.
В Одесский Чусоснабарж было
вырезать
Написано Марией Борисовной Чуковской
Автор неизвестен.
Через много лет Чуковский дописал шариковой руч-
кой, кто написал слово «вырезать».
7
Чукоккала
440 441*
ОБЕДУ ПИЛЬНЯКЕЙ.—
19 апр. 1924 года, — Поварская 26, 8
(тел. 2-32-39)
Шесть часов вечера, присутствуют:
Е.И.Петровская, А.А.Ахматова, О.С.Щерби-
новская, К.И.Чуковский, Н.Ф.Жаке, Е.И.Замя-
тин и я, Пильняк.
Решено было записать а) о том, что Ключарев
сказал у Магарама: «Из уст Ахматовой впервые
я Пушкина слыхал», о том,2) что Полонский ска-
зал об Ахматовой: «А.А. была черным брилли-
антом на вечера Современника», а 3) сама А.А. с
тоской говорила что сегодня у нее было 15 по-
клонников, и решено было не записывать о
том, как А.А. спросила: «а сколько каратов»? —
Я читал, что написано на могиле Чехова. А.А.
сказала:
— «Вот и помирай после этого»...
Ольга Сергеевна — не хочет срамить свою
маму, поэтому не хочет писать. А надо было за-
писать, что сегодня надо было играть в «Свадь-
бе Фигаро», а она надула всех в театре и сказа-
ла, что уехала за Город, а сама сидит и хлопота-
ла об Обеде —
— на этом месте пришла Саша и побоялась
войти, потому что постеснялась своей толсто-
ты —
1 Надо быть изворотливым, иначе останешься голод-
ным. Вот и всё. Жюль Жаке (франц.).
Фрагменты этих страниц (Пильняк, Ахматова) вошли
в «Чукоккалу-79». Остальное печатается впервые.
Заглавие «Обед у Пильнякей» написано Чуковским.
Ольга Сергеевна Щерби но вская — актриса, вторая
жена Б.А.Пильняка.
Ранее уже было рассказано о журнале «Русский Со-
временник» и о вечере этого журнала в Москве в Боль-
Я очень счастлива, что вижу Чуковского, что
слушаю его — как радостно видеть человека,
который так любит детей и который дает ему
столько радостей своими стихами.
Е Петровская
Того ж числа.
А у меня аграфия даже в Москве.
Анна Ахматова.
Пильняк спрашивает «как мы играем»? Я за-
мечаю «Ти зегаз шдётеих ои 1и пе тапдегаз
раз». Ольга Сергеевна соглашается.
ро1П* 1тпа1 Зи1е$ ЗасциеЬ1
Чуковский сидел с салфеткой на шее; Ахма-
това — с золотым крестиком; Пильняк — очки.
Самый скромный из всех писателей оказался
Чуковский (сегодня). Руки его были молчали-
вы. Пильняк хвастанул Абрамовичем (литера-
турный крестный папаша), я — ...Арцыбаше-
вым. Ахматова подтвердила, что она черный
бриллиант.
Кончаю — ради третьей Премудрости.
Евг Замятин
— И выйдет наркомпутанница
О Щербиновская.
Сознаюсь: взял и хотел выпить вместо лике-
ра — рюмку с чернилами.
Евг Замятин
шом зале Консерватории (см. с. 107-108,167-168).
«Обед у Пильнякей» происходил через два дня после
этого вечера, в Москве. На обеде присутствовали при-
ехавшие из Ленинграда сотрудники журнала.
.. .я —.. .Арцыбашевым. — Судя по «Автобиогра-
фии» Замятина, его первый рассказ был напечатан в
1908 году в журнале «Образование», где отделом бел-
летристики ведал М.П.Арцыбашев (см.: Е.И.Замятин.
Собр. соч. Т. 1. М., 1929, с. 15).
218
Страницы 440-444 рукописного альманаха
442"
443
Была зимой у Грековых. Обедали, пили. У ме-
ня был билет на балет «Лебединое Озеро». Жа-
ловалась Шишкову, что приехала в валенках.
Шишков (пьяный) сказал: «Хорошо в балет!
ехать в валенках и выпивши.
+ (за неграмотностью).
Анна Ахматова.
Евг.Ив.Замятин ездил в Скатертный, но там не
все дома.
— Анна Андреевна ушла пудриться.
— Без а/4 8: Замятин говорит: все ещё пуд-
рится!
Портрет Б.Пильняка
работы Ю.Анненкова.
Хорошие стишки об Октябре:
Наконец, наша Аврора
Вышла в роли Матадора...
Исправление редактора:
— Лучше написать: Автодора — современ-
нее.
С подлинного верно: А.Воронений.
23/1131 г.
444"
РУССКО-ЭФИОПСКОМУ ПОЭТУ
ГУМИЛЕВУ.
Ты не в одной родной земле
Молвою будешь вознесен —
И въедешь в мира Пантеон
У готентотки на седле.
ИЛ.
Заседание
9 сент. 919.
В другое место.
ИЛ. — Николай Лернер.
Наклеен листок со штампом, на котором читаются полустерши-
еся слова: «Литературная газета. Всероссийский профессиональ-
ный союз писателей». Вероятно, это та «Литературная газета»,
которая была задумана в 1921 году. Чуковский входил в ее ре-
дакцию, написал для первого номера статью, сохранил в своем
архиве афишу о предстоящем выходе газеты. Однако газета не
вышла. Этот невышедший номер «Литературной газеты» был на-
печатан лишь 70 лет спустя, в 1991 году (см.: «Литературное обо-
зрение», 1991, № 2). Об этом номере газеты см. также с. 295.
219
Чукокнала
445*
ТОРЖЕСТВО ВЕРСИФИКАЦИЙ.
(Посвящается Чуковскому,
знаменитому дактилоскопу).
Широкий путь России гению
Сулят счастливые ауспиции.
Уж Гумилев стихосложению
Китайцев учит из милиции.
Некрасова аллитерации
Пред чрезвычайными чухонцами
Поет Корней. Версификации
Век следует за сими солнцами.
И зрю я — о, великолепие! —
Как над поникшею Европою
Грозой проносится Совдепия,
Ушами в такт скандовки хлопая.
Н Лернер
СПб.
31 я не./13 февр. 1920.
МАРИИ ЧУКОВСКОЙ 2-ой.
Мария, милая Мария!
(Тут Пушкина я обокрал)
Не знаешь ты, какого змия
Тебе Господь в папаши* дал.
Он ироничен, злоязычен,
Колюч его игривый ум,
Но я любить его привычен:
Он благодетель мой и кум.
И Лернер
9 дек. 1921.
*Вар[иант]: папаше
Выдавались такие месяцы, когда в неделю мне
приходилось вести одиннадцать литературных
кружков — в том числе в Лэрохре (ГЪродская
охрана), в Балтфлоте, в артели инвалидов, в До-
ме Искусств. Гумилев вел кружок в Пролеткуль-
те, в Институте живого слова, в «Звучащей рако-
вине» и проч. Мы оба — у военных курсантов.
В «Чукоккале» об этом массовом насаждении
литературных кружков сохранилась эпиграмма
известного пушкиниста Николая Осиповича
Лернера, работавшего во «Всемирной Литерату-
ре» в качестве библиографа.
Ауспиции (отлатин. аизркшт) — предзнаменова-
ния, приметы, виды на будущее.
Мария Чуковская 2-ая — младшая дочь К.Чуковско-
го, которую, как и его жену, звали Мария (Мурочка).
220
Страницы 445~447рукописного альманаха
446*
ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ.
Всем в поясненье говорю:
для шутки лишь Чукроста,
Чуковский милый не горюй —
Смотри на вещи просто!
Влад.Маяковский.
10/ХП20г.
На севере диком что к югу поближе
На Запад спустя рукава
Следя за Нью-Йорком, крича о Париже
Расселась купчиха Москва
И снится ей все что в равнинах Европы
Неволей и кровью давясь
Томятся такие-ж как мы остолопы
И ждут благодати от нас
Иван Приблудный
Февраль 1926
Как-то я читал в Доме Искусств лекцию «Две
России» (об Анне Ахматовой и Владимире Мая-
ковском)4. Маяковский, который как раз в это
время приехал из Москвы в Петроград и остано-
вился в Доме Искусств, выразил желание от-
кликнуться на эту лекцию в «Чукоккале». Он со-
чинил стихи мимоходом, среди разговора, снача-
ла четыре строки, а через день остальные.
Автограф Ивана Приблудного печатается впервые.
Иван Приблудный в 20-е годы сблизился с С. Есениным,
оказавшим на него заметное влияние. В 1926 году у
Ивана Приблудного вышел стихотворный сборник «То-
поль на камне». В своей чукоккальской записи Иван
Приблудный заимствует стихотворный размер и некото-
рые обороты у М.Ю.Лермонтова: На севере диком сто-
ит одиноко/ На голой вершине сосна...
Лекция «Две России» была тогда же напечатана в
447
8 декабря 1920
ОКНО САТИРЫ ЧУКРОСТА
Маяковский я Анна Ахматова
Что ж ты в лекциях поёшь
будто бы громила я
отношение мое ж
самое премилое
не пори мой милый чушь
крыл не режь ты соколу
на сенной не волочу ж
я твою Чукокколу
скрыть сего нельзя уже
Я мово Корнея
третий год люблю (в душе)
аль того раннее
Я шутя сказал Маяковскому, что он снесет
мою Чукоккалу на Сенную продать.
Чтобы записать эти стихи, Маяковский по-
просил оставить ему «Чукоккалу» до следую-
щего утра. Я в шутку ответил ему, что это опас-
но: если я оставлю «Чукоккалу» на ночь, ее мо-
гут украсть у него и продать на Сенном рынке.
Об этом он и говорит во второй строфе своей
сатиры.
виде статьи под названием «Ахматова и Маяковский»
(журнал «Дом Искусств», 1921, № 1). Через 67 лет ста-
тья была перепечатана в «Вопросах литературы» (1988,
№ 1), а затем в Соч. Т. 2. 06 этой статье см. также
с. 201-202 настоящего издания.
Дата над «Окном Сатиры» и пояснение слева от ри-
сунка Маяковского написаны Чуковским.
221
Чукоккала
448"
449
2 мая 1924 г.
МАКСИМИЛИАН ВОЛОШИН
СРЕДИ КОКТЕБЕЛЬЦЕВ У МАРИИ ШКАПСКОЙ
на Матвеевской
Фрима: Коктебель — это Макс, но не больше,
чем в... пенснэ.
Фримище (Бунина)
Какая-то Агния не хочет сюда писать, хотя
Шкапская за меня ручается.
К.Ч.
А я писать не умею
Басе (Басе)
Уединение и общение — основа мудрости.
Коктебель и Ленинград — два полюса одной
сущности.
Александр Женевский.
Чай в «отчаянном» домике еще раз блестяще
доказал, что узы Коктебеля нерасторжимы.
М Шкапская
Вышел незванным, пришел я непрошенным,
Мир прохожу я в бреду и во сне...
О, как приятно быть Максом Волошиным —
Мне!
(Продолжение на след. странице)
Все записи, кроме четверостишия Волошина и «Бу-
римэ» Замятина, печатаются впервые.
Дата и общее заглавие, а также поясняющие надпи-
си над каждым стихотворением написаны Чуковским.
БУРИМЭ. Стихи Евг.Замятина
В засеянном телами Коктебеле,
На вспаханном любовью берегу
Мы о незнающих любви скорбели.
Но точка здесь. Я слух ваш берегу,
Под африканским синим небом Крыма
Без ватных серых петербургских клякс
Нагая светит телом Фрина — Фрима
И шествует, пугая женщин, Макс.
Стихи Антона Шварца:
Был Митридат тиран в Керчи, а в Коктебеле
Был Макс; о нем я память берегу:
Под гнётом деспота и злились и скорбели
И камень, и волна на дальнем берегу
Он был страшнее всех на побережье Крыма.
Как Маркс, величествен и волосат был Макс,
Но все ж страшней его моя супруга Фрима.
О Господи! зачем ее водил я в Загс?
Летом 1923 года мы с Евгением Замятиным
жили в Коктебеле в доме поэта Максимилиана
Волошина. Поэт, художник и теоретик искусства
Максимилиан Александрович Волошин послед-
ние годы своей жизни прожил в Коктебеле.
В его доме по его приглашению гостили многие
артисты, живописцы, писатели, в том числе Ва-
лерий Брюсов, Андрей Белый, Осип Мандель-
штам, Марина Цветаева и другие.
Весной 1924-го Волошин приехал в Ленин-
град. Друзья, гостившие у него в Коктебеле, со-
брались 2 мая 1924 года в квартире поэтессы Ма-
рии Шкапской и, чествуя поэта, занялись сочине-
нием буриме. Буриме — стихотворение с заранее
заданными рифмами. Нам были предложены Во-
222
Страницы 448-451 рукописного альманаха
450* 451
Стих. М.Шкапской
О полном неги Коктебеле
Любовно память берегу.
Мы не грустили, не скорбели
На изумрудном берегу.
Приросту населенья Крыма
Содействовал отнюдь не Загс
Любви учила в песнях Фрима,
Любви учил стихами Макс.
Стихотворение Максимилиана
Волошина
Не в желтобуром Коктебеле,
Не на безстыжем берегу,
И радовались и скорбели —
(Я память сердца берегу —)
Благопристойнейшая Фрима,
И всеобрюченнейший Макс
О том, что непристойность Крыма
Еще не выродилась в Загс.
Вторая строфа стих. Коли Чуковского:
Как чернокудра, как прекрасна Фрима
Увы, не с ней иду я завтра в Загс.
С другою девушкой по побережью Крыма
Пойду бродить в стране, где правит Макс.
лошиным такие рифмы: Коктебель, берегу (суще-
ствительное), скорбели, берегу (глагол), Крым,
клякс (или загс), Фрима (жена Антона Шварца),
Макс. Когда мы прочитали вслух все написанные
нами буриме, первый приз получил Евгений За-
мятин.
К. Чуковский в плаще с печатями
Дома Искусств, Рисунок
М.Добужи некого.
(Иду на вы.)
19МД21
Перед открытием колонии в Псковской губер-
нии нам с Добужинским пришлось еще зимой
посетить Холомки для выяснения многих хозяй-
ственных вопросов. Нужно было добыть лошадь,
договориться насчет сада и сена.
Печать Дома Искусств, украшавшая наши бу-
маги, производила большое впечатление на
представителей местной власти. Поэтому Добу-
жинский, изображая меня, покрыл мою одежду
оттисками этой печати.
Фраза в скобках слева под рисунком написана Чу-
ковским. Справа внизу — МД, монограмма Мстислава
Добужинского.
Судя по дневнику Чуковского, он вместе с М.Добу-
жинским ездил в Псковскую губернию во второй поло-
вине февраля. 14 февраля Чуковский записывает: «За-
втра я еду вместе с Добужинским в Псковскую губер-
нию в имение Дома Искусств Холомки, спасать свою
семью и себя — от голода, который надвигается все
злее». И 18 февраля: «Холомки... Я никогда не видел
столько по-настоящему добрых людей, как в эти три
дня... А какой язык, какие слова... Жаловались на ко-
миссара, который отобрал коров: ведь коровы не гри-
бы, от дождя не растут... Очень забавны плакаты в го-
роде Порхове. — В одном окошке выставлено что-то о
сверхчеловеке и подписано: 'Так говорил Заратустра".
Заратустра в Порхове!»
О колонии в Холомках см. с. 147 настоящего изда-
ния.
223
Чукоккала
452* 453*
Из путешествия Одесса — Евпатория с 3-мя
матросами на лодке в 1919 году:
...«А как Вы, товарищ Волошин, здорово
буржуя представляете! Совсем похоже!..
Евпатория. Растление нравов после опасного
перехода: водка, сало, гитара, гармоника, три
барышни.
— ...Товарищ Волошин, пожалуйте к нам.
Ночью стук в соседнюю дверь.
— Кто там?
— Отворите, товарищ, — прифронтовая
контр-разведка.
— Что Вам угодно?
— Разве, товарищ, Вам неизвестно, что Евпа-
торийским Советом Солд. и Раб. депутатов по
случаю осадного положения запрещено спать с
бабами?
«Позвольте, товарищ, мы сами из Одесской
Красной Контр. Разведки. Никаких таких поста-
новлений не знаем».
— Извините, товарищ, раз такое постановле-
ние состоялось и я у Вас в постели нахожу ба-
бу — значит Вы контр-революционер.
1918 г. Прокламация в Феодосии:
«Товарищи! Анархия в опасности. Спасайте
анархию!» На следующий день она заклеена
афишей:
«Революционные танц-классы для пролета-
риата со спиртными напитками».
М.В.
Америка и годы — сколько их ушло? — ни-
что, — остается любовь и преданность к доро-
гому Корнею Ивановичу.
Оскар Норвежский
М.В. — Максимилиан Волошин.
Оскар Норвежский — п и сател ь, жур н ал и ст.
Нынешний день, февраля 24-го года 1932
получена мною ведомость успеваемости за I ый
семестр:
Политэкономия — II
Математика I
Теплотехника —
Электричество I
Английский яз. III
Не давайте читать Шкловскому, он напишет
«долой робинзонство» и помешает советскому
писателю перестраиваться.
Мариэтта Шагинян,
слушательница Плановой Академии при Гос-
плане, Энергетическое отделение, II семестр.
В дневнике Чуковского записаны впечатления от
этой встречи с Мариэттой Шагинян: «24/111932. Моск-
ва... Сегодня я был... у Мариэтты Шагинян... У Ш. на
столе коньяк, в гостях — Давид Выгодский... Я показы-
вал ей "Чукоккалу", к-рую она смотрела с жадностью, и
тут только я заметил, какой у нее хороший, детский на-
ивный смех» (Дн.-1, с. 48).
Знакомство Чуковского с М.Шагинян началось в
1912 году, когда Шагинян адресовалась к нему с прост-
ранным письмом о его критических статьях: «...чутье
неслыханное, изумительное. Чуковский скажет, отме-
тит, и попадает в самую точку. "Правота" Чуковского
сразу, с первых строк, навешивается на читателя.
Блестящий охотник на современное, блестящий га-
датель, — он стреляет метко и в самое главное место, в
самое больное, — и однако-же, чего-то ему недостает.
Трагедия Чуковского в том, что он — гадатель, прори-
цатель, но не прозорливец...
Чуковский — обладатель тысячи гениальных мыс-
лей. Но он растрачивает их зря по дороге, потому что
нет у него одной — главной, — которая бы всех их свя-
зала» (Фонд).
224
Страницы 432~~45 7рукописного альманаха
454"
«Сонет» с некоторыми разночтениями опубликован
в статье Р.Фахтуллиной «Материалы к биографии Дави-
да Выгодского» (Биографический альманах «Лица», 1.
М.; СПб: Феникс. А*пепеит, 1992, с. 78-110). Авторство
приписано О.Мандельштаму, и есть ссылка на то, что
Е.К.Лившиц (вдова Бенедикта Лившица) считала, что
авторов два: О.Мандельштам и Бенедикт Лившиц.
Заглавие «Сонет» в указанной выше публикации от-
сутствует, стихи названы «дружеским шаржем».
Шарж — на Давида Выгодского.
Поэт и литературовед Давид Выгодский родился в
Гомеле, в молодости постоянно сотрудничал в гомель-
ских газетах, в том числе в «Полесском курьере» и в
«Полесье». В 1921 году он поселился в Петрограде в
Доме Искусств, а в 1923-м переехал вместе с семьей
на Моховую, 9. В 1924 году Бенедикт Лившиц с женой
некоторое время жили у Выгодских на Моховой. Стра-
СОНЕТ
На Моховой семейство из Полесья
Литературный празднует шабаш:
Здесь Гомель — Рим, здесь папа — Шолом Аш
И голова в курчавых пейсах — песья.
Из двух газет — о чудо равновесья! —
Для ритуала, для раввинских каш,
Два карлика устроили шалаш:
Испано-белорусские очесья.
Осьмивершков, невзрачен, бородат
Давид Выгодский ходит в Госиздат,
Как закорючка азбуки еврейской,
Где противу площадки брадобрейской
Такой же как и он небритый карл,
Ждет младший брат — торговли книжной ярл.
Бенедикт Лившиц
(сочинено вместе с О.Мандельштамом)
стным увлечением Выгодского была культура испано-
язычных стран, и с 1931 года он стал председателем
Испано-Американского общества (ИСПАМО). В февра-
ле 1938 года Д.Выгодский был арестован. В «Истории
моего заключения» Н.Заболоцкий вспоминает:
«Дав.Ис.Выгодского, честнейшего человека, талантли-
вого писателя, старика, следователь таскал за бороду и
плевал ему в лицо». В 1943 году Выгодский умер в Кар-
лаге.
Краткие биографические сведения позволяют по-
нять такие намеки в «Сонете», как: На Моховой семей-
ство из Полесья, Здесь Гомель — Рим, Испано-белорус-
ские очесья.
Младший брат — вероятно, двоюродный брат Д.Вы-
годского, психолог Лев Семенович Выготский.
Ярл — в раннем средневековье так называли у скан-
динавов родовую знать или короля.
Н.Ф.Монахов
в гробу.
457*
Один — методист, а другой — лютеранин
Захотели жестоко обидеть еврея,
Но он не обижен, он ими не ранен
Он обоих глупей, а быть может — умнее
Д.Выгодский
24/П 32 Москва 'ротп'11 тг
Вам, дорогой Корней Иванович, моя улыбка,
а ребятишкам, для которых Вы писали «Кроко-
дила», «Мой-додыра», «Тараканище», — мои
гримасы.
Бездарный на всякие надписи в альбомах, а в
особенности в этом (бррррр!..), но бесконечно
любящий Вас
Н.Монахов
12 Яне. 1924 г.
225
Чуконнала
Николай Федорович Монахов был одно время
эстрадным балалаечником, кафешантанным куп-
летистом, одним из наиболее популярных пев-
цов оперетты. М.Ф.Андреева, став комиссаром
петроградских театров, уговорила его выступить
в классическом репертуаре. Он долго колебался
и наконец стал играть в пьесах Шекспира, Шил-
Свое четверостишие Д.Выгодский записал в альма-
нахе «в гостях у М.Шагинян», где он встретился с Чу-
ковским (см. с.224).
Чуковский познакомился с Монаховым через А.Бло-
ка. С февраля 1919 года Блок был председателем Уп-
равления Государственного Большого драматического
театра, где Монахов играл заглавные роли. В дневнике
Чуковского много записей о Монахове. Приводим одну
из них: «9 декабря 1923. Монахов ласков, красив, одет
458
О судьбе романа Михаила Слонимского «Друзья»
(«Крепость») см. также с. 282.
Новая пьеса о бесклассовом обществе. — Трудно
сказать с определенностью, какую из своих пьес имеет
в виду Олеша. Мысли о бесклассовом обществе отрази-
лись и в его многочисленных набросках к незавершен-
ной пьесе «Смерть Занда», относящейся к началу 30-х
годов, и в киносценарии «Строгий юноша», и в статьях и
интервью тех лет. В своих «Заметках драматурга» Оле-
ша тоже затронул эту тему:
«В бесклассовом обществе многое будет обращено
на улучшение человека. Тут возникает соревнование.
Кто из них лучше, чище, умней, изобретательней? Чья
цель выше?.. Возможно, что этот момент — соревнова-
ние человеческих качеств — будет главной темой дра-
матургии будущего» (цит. по: Ю.Олеша. Избранные со-
чинения. М.: Гослитиздат, 1956, с. 296).
лера и 1Ьльдони, в которых, к восхищению зри-
телей, обнаружил и тонкое мастерство и необы-
чайную силу таланта.
В те годы я встречался с ним особенно часто.
Это был красивый, моложавый, сановитый чело-
век, и я помню, как всех нас поразила его вне-
запная смерть.
джентльменски. В квартире актерская безвкусица: кни-
ги в слишком хороших переплетах, картинки в слишком
хороших рамах... Вообще он счастлив бытием, собою,
всеми процессами жизни. Такие люди умываются с удо-
вольствием, заказывают костюм с удовольствием. Пред-
лагает мне принять участие в их сборнике "Блок и
Большой Театр". К пятилетию театра... в разговоре он
любит показывать тех, о ком говорит, выходит дивно»
(Дн.-1, с. 262).
Н.Ф.Монахов умер в 1936 году.
Дано в оргкомитете в вечер чтения М.Слоним-
ским его нового романа.
«Я не знаю другого превосходства, кроме до-
броты»
Это сказал Бетховен.
Ю.Олеша
Так он бы и написал!
В Катаев
Это будет эпиграфом к моей новой пьесе о
бесклассовом обществе.
/0.0.
Москва, 5 июня, 1933.
В статье «Работа над пьесой», включающей в себя
отрывки из пьесы (без заглавия), Олеша писал:
«В социалистическом, бесклассовом обществе люди
должны быть чище, возвышенней, благородней. Такова
концепция доктора Гурфинкеля [один из персонажей
пьесы. — Е.Ч.]. Он знает, что в мире происходит клас-
совая борьба, он знает, что эта борьба жестока. Враги
не прощают. Нельзя прощать врагам. Но доктор думает
о бесклассовом обществе. Ему кажется, что необходима
какая-то подготовка к этому обществу. Нужно сказать
людям, что бесклассовое общество есть общество, где
отношения между людьми должны быть совершенными.
В бесклассовом обществе, по мнению доктора Гурфин-
келя, немало внимания должно быть обращено на чело-
веческие характеры, на их улучшение» (Ю.Олеша. Пье-
сы. Статьи о театре и драматургии. [М]: Искусство, 1968,
с. 296 и 308).
226
Страницы т^О 460рукописного альманаха
459
460
Н.И.Чуковскому
Сестрорецкий курорт.
Электролечебный Кабинет. 7 июля
1924
КАРТИНКА С НАТУРЫ
В уголочке огороженном
Лампой кварцевой палим,
Охлаждая жар мороженым,
Стройный, словно херувим,
Сам Корней с улыбкой скромною
Мне ладонию огромною
Машет мило в знак приветствия, —
Предлагает тоже средствие.
Тут же сестры милосердия
В электрической клети
В исцеление предсердия
Держат птичкой взаперти
И меня раба блаженного:
Знать, и впрямь я много пенного,
И французского, и ренского,
Выпил в славу пола женского!
Леонид Собинов
ДЕТСКИЕ СТИХИ
Весел ласков и красив
Зайчик шел в коператив.
Н.Олейников.
25/14-1926 г.
С Леонидом Собиновым я часто встречался в
двадцатых годах на Сестрорецком курорте, где
мы оба ежедневно лечились в одном и том же
электрокабинете. Там я завел с ним разговор о
Некрасове и о некрасовских дактилических
рифмах, о которых выразился, что они гораздо
труднее других.
— Труднее? — сказал Собинов. — Нисколько!
И в доказательство без малейшей натуги на-
бросал превосходный экспромт, построенный на
дактилических рифмах.
Когда меня, как детского писателя, порицали
за то, что в моих сказках нет актуальной темати-
ки, Олейников пришел мне на помощь, написав
две образцовые строки, причем порекомендовал
мне писать именно в этом духе.
В 20-е годы Чуковский часто отдыхал «в Сестрорец-
ком курорте» на берегу Финского залива, откуда в яс-
ную погоду было видно Куоккалу. Судя по дневнику, он
виделся там с Луначарским и Зощенко, с А.Н.Тихоновым
и Е.И.Замятиным — одним словом, со многими писате-
лями, художниками, артистами.
Летом 1924 года Чуковский жил в Сестрорецке одно-
временно с Собиновым. В июле он записывает: «Третье-
го дня встретил в курорте Собинова. Он лечится д'Ар-
сонваллем. У него дочка 4 лет "помешана на вашем
Мойдодыре"... Вспоминали вместе Дымова — вспом-
нил Соб[инов] собственный стишок:
Ждали от Собинова
Пенья соловьиного.
Услыхали Собинова,
Ничего особенного.
Сегодня у меня пятая ванна» (Дн.-1, с. 277).
0 Н.Олейникове см. на с. 192-193 настоящего изда-
ния.
227
Чукоккала
461
Вот стихи, которые Евгений Шварц написал в
«Чукоккале» по поводу того, что некий админи-
стратор, человек бестолково запальчивый, вне-
запно из пустого упрямства отказался уплатить
гонорар ряду авторов.
Экспромт пародирует речь этого взбалмошно-
го деятеля.
ПРИЯТНО.
Приятно быть поэтом
И служить в Госиздате при этом.
Служебное положение
Развивает воображение.
Е.Шварц
11/1X1927 г.
АВТОРЫ И ЛЕНОТГИЗ
Сочинение Е.Шварца
Все у нас идет гладко, только авторы ведут
себя гадко. Прямо сказать неприятно — не же-
лают работать бесплатно. Всё время предъявля-
ют претензии: плати им и за рукописи и за ре-
цензии и за отзывы и за иллюстрации, — так и
тают, так и тают ассигнации.
Невольно являются думы — для чего им та-
кие суммы? Может они пьют пиво? Может ведут
себя игриво? Может занимаются азартной иг-
рой? Может едят бутерброды с икрой?
Нельзя допускать разврата среди сотрудни-
ков Госиздата.
462"
463*
Детский рисунок. Автор неизвестен.
ДЕДУ
Дорогой Дед я тебялюблу. Дед вчра комне
приходил Кира. Дед ты очен болин. Дедк как ты
пожываеш.
Мчатся танки врогам на перес
мина называется кортофелный обрес.) Дед
унас пиримена погода плохая и пиремена.
Дед уна с ща си истериека.
Дед я устраеву войну. Дед я очен хорощей
малчик. Дед од малинкого Женечки привет те-
бе. Дед мы хочем курпит комин. Дед мы шчас
кончкеим глову.
2 ГЛОВА
Дед унас шчас 2 градуса мороза. Дед у мен я
228
Страницы 461-466рукоп исного альманаха
есть автомобил. Дед вчирабвыла чудесника
луна.
Дед у навс идед уборка.
Дед П апа хочед устроеит иканастас. Дед унас
всевремя встоловый тушеится лампа. Дед кнам
вчира приходил Володя.
ДедТ Тэта сломала стул.
У стула ношка погнулас, и сломалас: он стой-
ал в пиреднй. Я ноехал фафашкой на ниво истул
упал. Дед у нас случилась страшная вешч с
уборной уборная засарилас иы и все выходьит
все назат из уборной: ДЕд тибе не надоел Боба.
Дед ты непомниш как мы взяли пишашчу ма-
шинку.)!
Коля
Письмо семилетнего внука Чуковского — Коли, сына
Николая Корнеевича Чуковского.
465*
таня Литвинова
Я сидела у окна и смотрела на вола,
как пасут их пастухи но волы всё разбе-
жалис и они их не нашли.
Запись и рисунок Тани Литвиновой, дочери наркома
иностранных дел М.М.Литвинова. Впоследствии Т.Лит-
винова стала переводчицей с английского и художни-
цей. Несколько ее переводов сделаны совместно с Чу-
ковским (в частности, переводы из Генри Филдинга).
466
МИША-ПРОРОК.
Федин уехал в Крым за неделю до
землетрясения. Слонимский сказал:
— Федин уехал встряхнуться.
Так и вышло.
Иеромонах Е.Шварц
18/1X27 г.
В альманахе «Писатели Крыму» (М., 1928) помещен
очерк Константина Федина «В Ялте 12 сентября».
Очерк написан в Харькове 15 сентября 1927 года по до-
роге из Крыма под свежим впечатлением от пережито-
го. Завершая свое описание толчков землетрясения, ав-
тор пишет:
«Двадцать один час, в течение которых я жил ежесе-
кундным ожиданием конца, сделали свое дело. И когда
заработал винт, мне опять послышалось это незабывае-
мое соединение подземного гула со скрипением и трес-
ком стен» (с. 166).
229
Чуионкала
Дорогой дедеще! 467*
Я живу хорошо. Мне очень смешно что Блек
оказался девочкой, как его теперь назвали? я
советую тебе не распространять об етом ато те-
бе будет очень трудно от него избавиться. Как
твоё здоровье? не знаеш ли ты как поживает
Чертецца? как здорове бабеньки?
Люша.
Письмо восьмилетней внучки К. Чуковского Люши
(Елены), дочери Лидии Корнеевны Чуковской.
Блек — щенок, Чертецца — кошка.
0 БсаКе* 1$ а ргоий со1ог Тпеге'з дгееп Л>г *Не Лгёгу Л>1к — 469*
Магспшд а11 а1опе, Апс! Ыие (ог *пе $аш{$ —
Апс! ригр1е 1$ *пе со1ог Ви1 огапде 1$ *пе дауе$1*гппд
01 а кшд оп гп$ 1пгопе — 1п 6осГ$ Ьох о'раш1$!
1п арргеаай'уе шетогу о^ ап ип^огдеНаЫе теейпд \лп!И ап
ипГогдеНаЫе рег$оп, апс! у\л*Н *Ье Норе 1На* Аглепса тау Ье
еппспеЛ Ьу гп$ рое*гу апс! гп*5 ргезепсе.
. . л НаШе Нападап
1етщгай
ОесетЬег 11,1926х
*0, алый — это гордый цвет: / Он шествует один. / Багряный — облача-
ет короля на троне. /Зеленый цвет — цвет сказочных персонажей. / Си-
ний — святых. / Но во всей Божьей палитре нет цвета веселее оранжевого.
С благодарной памятью о незабываемой встрече с незабываемым чело-
веком — и с надеждой, что Америку обогатит его поэзия и его присутствие.
Халли Фланаган Ленинград Декабрь 11,1926 (англ.).
Халли Фланаган — американский драматург, профессор.
а пг\ К сожалению я теперь только «заседаю» и ничего не пишу
Во времена нашей Юрий Слезкин
Редакционной Коллегии
С.Д.Х.Л. (К чьему сожалению)
31 марта 1919 г.
В.Муйжель.
Рис. Ю.Слезкина.
Об чем я думаю? Об выпить рюмку водки, об дать кому нибудь
по морде, об иметь немножко удовольствия с моей супругой.
И.Бабель
Петербург, 12.IV. 2 5
Милому, незабываемому Корнею Иванычу...
С Исааком Эммануиловичем Бабелем я познакомился в редак-
ции журнала «Летопись», когда он принес свои первые рассказы
ГЬрькому. Он был тогда в студенческой фуражке, мы много броди-
ли с ним по петроградским улицам, и однажды он даже сопровож-
230
Страницы 467~471 рукописного альманаха
дал меня в Павловск, где жила дочь Авдотьи Па-
наевой, у которой мне предстояло раздобыть те-
традь стихотворений Некрасова, написанных ру-
кою поэта.
Мне это никогда не удалось бы, если бы не
дипломатические таланты, проявленные моим
хитроумным спутником. Он говорил с владели-
цей драгоценнейших рукописей так вкрадчиво,
напористо, азартно, что в конце концов тетрадь
оказалась в моих руках, и я мог использовать ее
для восстановления нескольких подлинных текс-
тов Некрасова, искалеченных царской цензурой.
С.ДХЛ. — возможно, Союз Деятелей Художествен-
ной Литературы. Однако такого Союза на самом деле не
существовало. Был Союз Деятелей Художественного
Слова, председателем которого был В.Муйжель.
Подпись под рисунком сделана Чуковским.
сицилийский темперамент
Страфокамилл.
Стратопедонт
Гимнософист
я за сицилийскую школу очень.
Страница Н.Гумилёва.
дитНеуутеаЧ1
Уже подумал о побеге я,
Когда читалась нам Норвегия.
А ныне горшия страдания
Разсматривается Испания
Но к счастью предстоит нам далее
Моя любимая Италия.
Н.Г.
21/1X1918.
Маяковский верблюду Альбуфаки подобен:
кричит от отвращенья, слыша запах цветов,
см. «Ватек» Бекфорда.
Охотно дам себя я высечь
Хотя б по пяткам кипарисом
Но за несчастные 6,000
Я не могу-у-у быть Агассисом.
ИЛ
22 ОКШ./4 ноября 1919
АБИССИНСКИЙ ДЕВИЗ:
Гильгамеш и Гузинаки,
Гузинаки-Гильгамеш!
Не напишешь Гильгамеша, —
Гузинаки не поешь.
1 дитНен/есй — исполнил Гумилев.
Реп* — сделал, исполнил (латин.). На старинных
картинах — помета, следующая за именем художника.
Это милое, вполне бескорыстное хитроумие
Бабеля раскрыл перед читателями в своих бли-
стательных воспоминаниях о нем Константин
Георгиевич Паустовский*.
Я же скажу, что и впоследствии мне часто
приходилось любоваться им. Всегда меня
очаровывала в Исааке Эммануиловиче смесь
простодушия с каким-то прелестным лукав-
ством.
Не могу вспомнить, при каких обстоятельст-
вах он написал мне в «Чукоккале» вышеприве-
денные строки.
Запись Бабеля — несколько измененная цитата из
его «Одесских рассказов».
*К.Г.Паустовский. Повесть о жизни. М., 1962,
с. 323, 350.
471*
12 марта 1908 года молодой Алексей Толстой
писал мне из Парижа в Петербург:
«...Я пользуюсь случаем обратить Ваше вни-
мание на нового поэта Гумилева. Пишет он толь-
ко в "Весах", потому что живет всегда в Париже;
очень много работает, и ему важна вначале пра-
вильная критика...»
Вскоре, в том же, 1908 году, Гумилев приехал
в Питер, и на первых порах я не нашел в нем ни-
чего привлекательного. Он показался мне ка-
ким-то церемонным, высокомерным и чопор-
ным. Лицо пепельно-серое, узкое, длинное, на
щеках ни кровинки, одет фатовато, на загранич-
ный манер: цилиндр, лайковые перчатки, высо-
кий воротничок на тонкой и слабенькой шее. —»
231
Чукоккаяа
Ни в какой моей помощи (как почудилось
Алексею Толстому) он в те времена не нуждался.
Влиятельный журнал «Аполлон», только что ос-
нованный Сергеем Маковским, принял его с рас-
простертыми объятиями. Юный поэт сразу очу-
тился в избранном литературном кругу: Вяче-
слав Иванов, Максимилиан Волошин, Михаил
Кузмин и другие приняли его радушно, как рав-
ного. Он стал одним из самых приметных со-
трудников молодого журнала.
К этому времени он успел напечатать немало
стихов, но все его гимны экзотическим ягуарам,
носорогам, самумам, пустыням, слонам показа-
лись мне на первый взгляд слишком эстетичес-
кими, слишком искусственными, хотя я и при-
знавал изощренность их поэтической формы.
Я часто встречался с Гумилевым и в театрах, и
на выставках картин, и у Сологуба, и на вечерах
Строфокамил {устар.) — страус. Строфокамил IV,
король эфиопский, — действующее лицо из пьесы Ан-
чара Манценилова «Вампука». 06 этой пьесе см. с. 30.
Н.Г. — Николай Гумилев.
Агассис— швейцарский естествоиспытатель, про-
тивник дарвинизма, отстаивающий неизменяемость ви-
дов. Агассис — автор капитального труда по ископа-
емым рыбам; его работы в области гляциологии спо-
собствовали развитию учения о ледниковом периоде.
«Батек» Бекфорда —- фантастическая повесть «Ба-
тек. Арабская сказка» (1782), написанная английским
писателем Уильямом Бекфордом.
Русский перевод был сделан Борисом Зайцевым и
появился в 1912 году. В повести, пропитанной восточ-
ной экзотикой, рассказывается о «разнузданности стра-
стей» и «безумной гордыне» халифа Ватека, одержимо-
го манией власти и наслаждений. Мать Ватека, кол-
дунья Каратис, отправляется разыскивать его — верхом
на верблюде Альбуфаки, который охотно вдыхает ядо-
витые испарения болот, опасные для простых смерт-
ных.
Гузинаки — разновидность восточных сладостей.
Надписи над рисунком и четверостишие «Абиссин-
ский девиз» в конце страницы написаны Чуковским.
Слева, поперек листа — четверостишие НЛ, т. е. Ни-
колая Лернера. Остальные записи на этой странице
принадлежат Н.Гумилеву.
Готовя к изданию «Чукоккалу» в середине 60-х го-
дов, Чуковский написал о Гумилеве большую статью.
Однако имя Гумилева было тогда под запретом, все его
автографы из «Чукоккалы-79» были изъяты, а статья
Чуковского впервые опубликована полностью лишь че-
рез 25 лет (см.: Соч. Т. 2, с. 533-547).
Судя по дневнику Чуковского, именно он привлек Гу-
милева во «Всемирную Литературу». Так, 28 октября
1918 года, описывая первое заседание Коллегии, Чу-
«Аполлона», и у Вячеслава Иванова, но отноше-
ния наши оставались холодными.
Лишь в 1918-1919 годах, когда ГЬрький по-
звал нас обоих работать в издательстве «Все-
мирная Литература», мы стали видеться чуть не
ежедневно, и на страницах «Чукоккалы» появи-
лись стиховые экспромты Гумилева.
Так, на одном из заседаний ученой коллегии,
когда специалисты предлагали издательству
списки скандинавских, немецких, турецких, ис-
панских писателей, которых, по их мнению, над-
лежало издать, Гумилев написал в «Чукоккале»
стихи.
Здесь же, на той же странице, он набросал не-
большую картинку, чрезвычайно характерную
для его, гумилевской, тематики: тропические де-
ревья, лев, стая хищных птиц и четыре охотника,
из которых один на коне.
ковский перечисляет собравшихся и замечает: «...поэт
Гумилев (моя креатура)» (Дн.-1, с. 94).
Сблизились Чуковский и Гумилев в 20-е годы.
О.Н.Гильдебрандт-Арбенина вспоминает: «Он [Гуми-
лев] часто говорил о Чуковском как об интересном со-
беседнике. Помню смешное:
"Мне достаточно вас одной для моего счастья. Если
бы мы были в Абиссинии, я бы только хотел еще К.Чу-
ковского — для разговора"» (Николай Гумилев. Иссле-
дования и материалы. Библиография. СПб., 1994, с. 442).
В архиве Чуковского (Фонд) хранится память о Гуми-
леве — его письма и Отчет Литературного отдела Дома
Искусств за 1921 год, написанный рукой Чуковского.
Там, в частности, говорится:
«Литературный Отдел Дома Искусств отмечает потря-
сающую убыль в среде своих членов. Скончались Абрам
Евг.Кауфман, Анаст.Ник.Чеботаревская, Александр
Алексеевич Измайлов, Сем.Аф.Венгеров, Николай Холод-
ковский, Борис Алексеевич Тураев, Александр Алекс.
Блок — и зверски убит Гумилев.
Смерть Гумилева — оскорбление для всей русской
литературы, и этого оскорбления литература не забу-
дет. В лице Гумилева Дом Искусств утратил не только
даровитого поэта, но и учителя. Наша Литер. Студия
возникла по его мысли; в этой Студии он создал и вос-
питал большую группу молодых поэтов, которая без не-
го осиротела. Слушатели Гумилева образовали кружок
его имени, где путем коллективной кропотливой работы
возстановили по отрывочным записям почти полный
курс его лекций, посвятили ему сборник стихов, кото-
рый выйдет в ближайшее время, и вместе с Литератур-
ным Отделом предприняли шаги для приобретения его
большого живописного портрета, которым и будет укра-
шен большой лекционный зал».
В архиве Чуковского сохранился также листок, оза-
главленный «Рецензия К.Чуковского на пьесу Гумилева
"Носорог"».
232
Страницы
472-473
рукописного альманаха
472"
473
ЧЕСТВОВАНИЕ З.Г.ГРИНБЕРГА
в Доме Искусства
Просвещение — важнейшая задача Совет-
ской власти.
быв. Замнарком З.Гринберг
19/1120 г.
Зафиксирую здесь в момент раставанья с За-
харием Григорьевичем нашу первую встречу с
Вами, Корней Иванович в нашем милом «ком-
просе» на Чернышевой площади.
А.Ватагина
19/1120 г.
«Народ удержит власть овладев знанием»
таков лозунг на том знамени которое нес Заха-
рий Григорьевич и вместе с ним его маленький
секретарь
А.Аронова
19/II
С.Герасимов
Кисловодск
35 г
Известный художник Сергей Гераси-
мов в 1935 году жил на Кавказе и еже-
дневно уходил на этюды в горы. Один
из этюдов он сделал в «Чукоккале».
Заглавие написано Чуковским.
В 1919 году он пишет в дневнике: «У Гринберга — в
Комиссариате Просвещения. Гр[ин6ерг] — черноволо-
сый, очень картавящий виленский еврей — деятель-
ный, благодушный, лет тридцати пяти... Так как я всегда
хлопочу о разных людях, Гр[инберг] говорит:
"А где же ваши протеже?" Я говорю: "Сейчас" — и
ввожу к нему Бенкендорф. "Хорошо! Отлично! Будет
сделано!" — говорит Гринберг, и других слов я никогда
не слыхал от него. Я стал просить о Кони — "Да, да, я
распорядился, чтобы академику Кони дали лошадке!
Ему будет лошадка непременно!"» (Дн.-1, с. 105).
А.Ватагина — вероятно, сотрудница Наркомпроса.
А.Аронова — сотрудница Нарокомпроса, секретарь
А.В.Луначарского.
...в момент расставанья сЗахарием Григорьеви-
чем... — З.Г.Гринберг в это время перешел на работу в
Москву. Подробнее о чествовании Гринберга в Доме
Искусств и о выступлении Чуковского на этом собрании
см.: «Вестник Литературы», 1920, № 3, с. 13-14.
233
Чукокнала
474* 475
АН рга1$е апс1 д1огу 1о Ри$$1ап агЫз^з апс! НЧег-
агу теп ууНо Иауе кер1*Ье ИдЫ: о* 1еагтпд апс!
аг! Ьигтпд.
[подпись неразборчива]
5ер1етЬег 28,19251
1 декабря 1929
ЕВР. ГОСТ. № 2 У М.КОЛЬЦОВА
Долой нытиков-сифилитиков одиночек.
И.Ильф
1 декабря 929 г.
Ленинград
В этом альбоме расписались люди великие и
весьма «маленькие». К последним я себя не
причисляю, а к первым еще не дошел. Что же
подождем немного. А пока вместо подписи.
Млодик
Я сидел у себя в комнате и, скучая, томился
над корректурными гранками. Вдруг телефон-
ный звонок. Настойчивый голос Михаила Коль-
цова:
— Хотите посмеяться? Ручаюсь: нахохочетесь
всласть.
Я бегу что есть духу в гостиницу — сквозь
мокрые вихри метели — и, чуть только вхожу к
Михаилу Ефимовичу в большую теплую и свет-
лую комнату, чувствую уже на пороге, что сего-
дня мне и вправду обеспечена веселая жизнь: на
диване и на креслах сидят первейшие юмористы
1 Честь и слава русским художникам и писателям, ко-
торые поддерживают огонь в светильнике знаний и ма-
стерства, [нрзб.] Сентябрь. 28,1925 (англ.).
Дата и заглавие после записи на английском языке
написаны Чуковским.
Если бы Утесов играл, как я пишу — его про-
гнали бы со сцены.
Если бы я писал, как Утесов играет — меня
прогнали бы из газет.
А так — ничего, живем. Работаем!..
Мих.Кольцов
Правильно.
Леонид Утесов
Это было в Одессе в 1914 году. Я вскочил на
площадку трамвая. Купил билет. К рядом стоя-
щей женщине подошел кондуктор. Она хватает-
ся за карман и обнаруживает пропажу кошель-
ка. Начинает дико плакать. «Сколько денег бы-
ло у вас?» спрашиваю я. «Двадцать копеек» го-
ворит она. Я даю ей 20 коп. Она покупает билет.
Кондуктор уходит. «Отдайте мне кошелек то-
же», говорит она.
Леонид Утесов
..„!..., — . По местам!!!!
страны — Михаил Зощенко, Илья Ильф и Евгений
Петров.
И тут же Кольцов, их достойный собрат.
— Итак, мы начинаем! — говорит он, взглянув
на часы.
Но ничего не происходит. Все молчат.
Я раскрываю «Чукоккалу», чтобы запечатлеть
на ее страницах и сохранить для потомства ше-
девры искрометного юмора, которые сейчас бу-
дут созданы здесь, в этой комнате.
Но записывать нечего: чем усерднее старается
Кольцов расшевелить знаменитых юмористов и
комиков, тем упорнее они хранят молчание. Жу-
ют бутерброды, пьют чай и даже не глядят на
Кольцова.
Я встречался с Ильфом и Петровым в Москве
(Кольцов и познакомил меня с ними — как раз в
период «Двенадцати стульев»). Там они каждую
234
Страницы 474 477рукописного альманаха
476 477
Две современные профессии
1. Царь-кустарь.
2. Император-кооператор.
Ф.Толстое веки й
Моя жена Валентина в шестилетнем возрасте
выучила Вашего «Крокодила» и помнит его до
сих пор наизусть. И часто декламирует.
Это обстоятельство лишний раз подтвержда-
ет тот факт, что «Все течет, все не меняется»
И вообще, когда физкультура и балет сольют-
ся воедино, наступит социализм
Евг Петров.
1 декабря 929 г.
Ленинград
Был. Промолчал 4 часа. Несколько оживил-
ся, когда предложил Кольцову книжку в Ого-
нек. Согласился. Ну что ж давайте, говорит.
М.Зощенко
11оуе Уои уегу, уегу тисИ!
ЕИ$аЬе*Ь К.
1 десетЬег 1929х.
свободную минуту напропалую резвились, ка-
ламбурили, острили без удержу.
А теперь они оба нахохлились над стаканами
остывшего чая и сумрачно глядят на угрюмого
Зощенко, который сидит в уголке и демонстра-
тивно молчит — как тот, кто, страдая зубами,
дал себе заранее слово во что бы то ни стало не
стонать и не хныкать, а дострадать до конца.
Он пришел на этот праздничный вечер такой
нахмуренный, кладбищенски мрачный, что впе-
1Я вас очень люблю!
Елизавета К. 1 декабря 1929 (англ.).
Елизавета К. — Елизавета Николаевна Кольцова,
жена Михаила Кольцова.
(По частному поводу)
Евгений Петров (см. налево) умалчивает, что
его жене, Валентине, когда она была тринадца-
тилетней девочкой, был посвящен роман «Три
Толстяка». Она выросла и вышла замуж за дру-
гого.
Теперь главное: Самым решительным обра-
зом в зтой знаменательной книге утверждаю:
беллетристика обречена на гибель. Стыдно со-
чинять. Мы, тридцатилетние интеллигенты,
должны писать только о себе. Нужно писать ис-
поведи, а не романы.
Важней всех романов — самым высоким ли-
тературным произведением тридцатых годов
этого столетия будет «Чукоккала».
Юр Олеша
1930 9/П
чатлительные Ильф и Петров сразу как-то завя-
ли и сникли, даже улыбнуться и то невозможно
в присутствии такого страдальца.
Чтобы хоть чем-нибудь отвлечь Михаила Ми-
хайловича от его горестных мыслей, я кладу пе-
ред ним «Чукоккалу», которая нередко смешила
его. Он даже позаимствовал из нее несколько
строк для своего известного рассказа «Дрова»4.
Но теперь он оцепенело глядит на нее, слов-
но не понимая, откуда она взялась на столе. —»
М.Зощенко взял эпиграфом к своему рассказу
«Дрова» строки А.Блока «...не раз и не два / Здесь бу-
дут писаться слова / Дрова» (см. с. 117).
235
Чукоккала
И только перед самым уходом набрасывает в
ней грустную запись.
В записи чувствуется атмосфера «угрюмства»
и вялой апатии, которая нежданно-негаданно
воцарилась на этом хорошо организованном
«вечере смеха». То, что написали в альманахе
другие, носит такую же печать тяжелой скуки
или хуже: насильственной резвости. «Вечер
смеха» оказался самым скучным и томительным
вечером, какой я когда-либо проводил в своей
жизни.
Через несколько месяцев, увидев в «Чукокка-
ле» запись Евг.Петрова, Ю.Олеша написал свой
лестный отзыв о «Чукоккале».
478"
479
Большая благодарность Корнею Ивановичу
Чуковскому за возможность ознакомиться с запи-
сями А.А.Блока в этом альбоме и списать их.
3 февраля 1931
Разумник Иванов
1934
1.0Ш5 ЕкЬег Зи1у.
В1апсНе УУ.НиИ.
Магу Апп Моойагд.
ЕИгаЬеЫ ВгаЦогд Еаи1кпег Вакег
ОогоЬЬеа Мау Мооге
Еидет'е СегЬег
За тез 1.Вге^ег
5у1уез*ег З.Зеггу
Озсаг З.Вгемег
За тез ]/.Ееггу1
Иван Васильевич Разумник-Иванов (Иванов-Разум-
ник) — писатель, литературовед, был хорошо знаком с
Александром Блоком и не раз писал о нем. Известна
его книга «Вершины. Александр Блок. Андрей Белый».
(Пг.: Колос, 1928).
1Луис Фишер Июль. 1934
Бланч В.Халл, Мэри Энн Вудард, Елизавет Брэдфорд
Фолкнер Бейкер, Доротея Мэй Мур, Евгения Гербер,
Джеймс Л. Бруер, Сильвестр Дж.Джерри, Оскар С.Бруер,
Джеймс В.Ферри (англ.).
Среди имен — Луис Фишер, известный американ-
ский журналист, автор книги о Ленине.
ПОСЛЕ ПОСЕЩЕНИЯ ЧУ КОК КАЛЫ.
Подкова Пегаса здесь весело цокала,
А то и взлетал он до уровня сокола,
И критика череп ему не раскокала
О, сказочный остров, о чудо-Чукоккала!
Валентина Дынник
На фронтоне иль на цоколе,
Все равно мне ей-же-ей, —
Лишь бы быть в твоей «Чукоколе»,
Чудодейственный Корней!
1 января 1937 года
2 часа ночи.
Москва, Дом Писателя
Абрам Эфрос
Свежие рифмы к слову «Чукоккала» встреча-
ются в четверостишии литературоведа Вален-
тины Александровны Дынник.
Мой друг Абрам Эфрос, известный искусство-
вед, автор книг «Профили», «Рисунки Пушкина»
и других, нашел еще одну рифму к слову «Чу-
коккала».
236
Страницы 478-481 рукописного альманаха
480
481*
В Белкин
1923.
Портрет А.Н.Толстого. Рисунок
В.П.Белкина.
Вниманию переводчика:
все рассказы испещрены глаголом «гово-
рить» в настоящем времени, — что дает читате-
лю право упрекнуть переводчика в небрежнос-
ти или безграмотности
Кроме «говорить» можно употреблять фор-
мы «сказал», «заметил», «отозвался», «от-
кликнулся», «повторил», «молвил», «доба-
вил», «воскликнул», «заявил», «дополнил»
и т. д.
ДЖЕКОБС.
Строение фразы — местами — недопустимо
небрежно и неверно.
Все переводы нуждаются в самом тщатель-
ном просмотре, в серьезных исправлениях.
Разсказы:
«Падение Биля», «Адмирал Питере», «Смена
номеров», «Возвращение Диксона» — не го-
дятся.
Все-же остальные, — как сказано выше,
должны быть тщательно редактированы.
АП
В 1923 году в Россию вернулся Алексей Нико-
лаевич Толстой. На вокзале его встретили двое —
я и его близкий приятель, художник Белкин.
Белкин нарисовал А.Толстого тотчас же после
его приезда.
В сентябре 1918 года Горький основал в Пет-
рограде издательство «Всемирная Литература».
Руководить издательством должна была «уче-
ная коллегия экспертов», первоначально из де-
вяти человек. В качестве «специалиста по анг-
ло-американской словесности» вошел в эту
коллегию и я.
Сперва редакция наша ютилась в тесноватом
помещении на Невском невдалеке от Аничкова
моста (бывшая редакция газеты «Новая Жизнь»),
но к зиме переехала в великолепный особняк на
Моховой, с мраморной лестницей, с просторными
и светлыми комнатами.
Мы собирались по вторникам и пятницам во-
круг длинного стола, покрытого красным сукном,
и под председательством Алексея Максимовича
тщательно обсуждали те книги, которые надлежа-
ло выпустить в ближайшие годы.
Пэрького захватила широкая мысль: дать но-
вому, советскому читателю самые лучшие книги,
какие написаны на нашей планете самыми луч-
шими авторами, чтобы этот новый читатель мог
изучить мировую словесность по самым лучшим
переводам.
К зиме наша коллегия разрослась, и мы с уде-
сятеренными силами принялись за работу, что-
бы возможно скорее поставить на рельсы много-
сложное дело.
Словесность чуть не каждой страны имела в
нашей коллегии своих представителей. Индий-
цы были представлены академиком Ольденбур-
гом. Арабы — академиком Крачковским. Китай-
цы — академиком Алексеевым. Монголы — ака-
демиком Владимировым. Александр Блок вмес-
те с двумя профессорами-германистами ведал
германскую словесность, Николай Гумилев вмес-
те с Андреем Левинсоном — французскую. Я с
Евгением Замятиным — англо-американскую.
Акиму Волынскому была вверена словесность
итальянская. —>
АП — монограмма Алексея Пешкова.
237
Чукоккала
Директором издательства был Александр Ни-
колаевич Тихонов (Серебров), многолетний со-
трудник Пэрького и близкий ему человек.
Каждый из нас делал доклады по своей специ-
альности.
ГЪрький удивлял нас всех во «Всемирной»
своим неутомимым трудолюбием. Он прочиты-
вал чуть ли не все рукописи, которые поступали
в издательство, и в первое время писал почти
ежедневно то одному, то другому из нас — по
поводу всякой намеченной к изданию книги.
В «Чукоккале» сохранились некоторые из
его тогдашних заметок, характеризующих эту
работу.
Взяв у меня чьи-то переводы рассказов анг-
лийского писателя Джекобса, он тщательно вы-
правил эти переводы и прислал мне об этом
записку.
483*
Учуял ли Чуковский нюхом,
Что дали корректуру нам,
Иль просто заскучало брюхо
По Госиздатским пирожкам,
Но он пришел, сидит в буфете
Дань отдает свинной котлете,
В то время как двадцатый лист
Как вешний снег нетронут, чист.
И ждут Корнеевой руки
Некрасовские мужики.
С любовью
От обижаемой Л.Варковицкой
апрель 1927
Дата поставлена Чуковским.
484*
485*
То Мг. Спикоу$ку. ТИе пежез*
1п1егрге1ег от" О.Непгу (гот а
5ои1пегпег апс! пег Ыог1Негп
пи$Ьапс1. О.Непгу {$ Ьо*п $ои-
*пет апс! Ыог1Ьегп: Не жа$ Ьогп
1'п N01111 СагоИпа; Ьи* от" соигзе
а$ $ооп а$ Не дгеж ир Не саше
ЫоПп 1о Ыеет Уогк.
З.М.Кеепу.
Тпе аЬоуе ууа$ ууп'Пеп Ьу пог-
*Негп пи$Ьапс1.
АтеНа З.Кеепу
Арп18*ь,1923
Еа$1ег1
Фотография Гэнта на фоне
памятника.
Доктор Гэнт и Медный Всадник.
1 М-ру Чуковскому, новейшему пе-
реводчику О.Генри, от южанки и ее
мужа-северянина. О.Генри — и южа-
нин и северянин: он родился в Север-
238
Страницы 483
ной Каролине; но, когда он вырос, он, разумеется, отпра-
вился на Север, в Нью-Йорк.
СМ.Кини.
Вышесказанное написано мужем-северянином.
Амелия С.Кини. Апрель 8,1923. Пасха (англ.).
Поясняющая подпись под фотографией доктора Гэнта
сделана Чуковским.
Доктор Гэнт — знаменитый американский фото-
граф, писатель. Он создал фотопортреты множества из-
вестных людей своего времени — Мэри Пикфорд, Элео-
норы Дузэ, Греты Гарбо, Анны Павловой, Джона Рокфел-
лера, Айседоры Дункан и др. С Айседорой Дункан его
связывала многолетняя дружба, Гэнт написал и издал ее
биографию.
Спурджион Милтон Кини был в 1922-24 году сотруд-
ником АРА. (АРА — русское звучание английской аббре-
виатуры АРА: Атеп'сап КеИег" Ас1гтпт51гатлоп, Американ-
ская администрация помощи.)
Чуковский дает ему такую характеристику в своем
дневнике: «Очень милые многие люди в Ара, лучше всех
Кини (Кеепу). Я такого человека еще не видал. Он так
легко и весело хватает жизнь, схватывает все знания,
что кажется иногда гениальным, а между тем он обыкно-
венный янки. Он окончил Оксфордский Университет, пи-
шет диссертацию о группе писателей Ре*го$ректлуе
Ке\леу/ (начало XIX в.). Узнав о голоде рус. студентов,
он собрал в Америке среди Уоипд Мел Сппзй'ап
486*
486рукописного альманаха
Аззоаайоп** изрядное количество долларов, потом до-
стал у евреев (НеЬгеш 51и(1еп15***) небольшой капитал
и двинулся в Россию, где сам, не торопясь, великолепно
организовал помощь русским профессорам, студентам
и т. д. Здесь он всего восемь месяцев, но русскую жизнь
знает отлично — живопись, историю, литературу. Ма-
ленький человечек, лет 28, со спокойными веселыми
глазами, сам похож на студента, подобрал себе отличных
сотрудников, держит их [в] дисциплинированном виде,
они его любят, слушаются, но не боятся его. Предложил
мне посодействовать ему в раздаче пайков. Я наметил:
Гарину-Михайловскую, Замирайло, жену Ходасевича,
Брусянину, Милашевского и др. ...На днях я взял Кини с
собою во "Всемирную"» (Дн.-1, с. 235).
Хлопоты Чуковского, о которых он упоминает в своем
дневнике, увенчались успехом. Через некоторое время
он снова записывает: «Мне удалось выхлопотать у Кини
денежную выдачу для Ходасевич (Анны Ив.), для сестры
Некрасова, для Анны Ахматовой» (там же, с. 267).
В архиве Чуковского сохранилось письмо Владисла-
ва Ходасевича: «Дорогой Корней Иванович! Экстренно
и в последнюю минуту: спасибо за заботу об Анне Ива-
новне. Дай Вам Бог здоровья. Обнимаю Вас. Ваш В.Хо-
дасевич. 23.1\/.923» (цит. по: Дн.-1, с. 499).
* Ретроспективный обзор (англ.).
** Молодежная христианская ассоциация (англ.).
*** Еврейские студенты (англ.).
В «Чукокале» — чудовищный пробел! Прав-
да, изучить «Чукокалу» нет возможности, это
очень трудно, но отсутствие пейзажей резко
бросается в глаза. А пейзажи в «Чукокале»
должны быть! Обязательно! Так вот, я и буду
пионером.
Еф Зозуля.
7/1У-2В г.
Писатель Ефим Зозуля в 1922 году основал вместе с
Михаилом Кольцовым журнал «Огонек».
Зозуля жил в Москве, в Доме правительства, по со-
седству от Кольцова. Бывая в Москве, Чуковский ино-
гда останавливался у Кольцова и виделся с Зозулей.
Так, в ноябре 1927 года Чуковский пишет в дневнике:
«Рядом с ним [М.Кольцовым] живет Ефим Зозуля. Бук-
вально рядом — на одной площадке лестницы. У Ефима
Зозули всегда полон дом каких-то родственников, на-
хлебников, племянниц — и в довершение всего на шка-
фу целая сотня белых крыс, и мышей, и морских свинок,
которые копошатся там и глядят вниз, как зрители с га-
лерки, — пугая кошку. Есть и черепаха. Все это — хо-
зяйство Нины, Зозулиной дочки...
В доме — доброта, суета, хлебосольство, бестолочь,
уют, телефонные разговоры, еда» (Дн.-1, с. 428).
239
Чукоккала
Эта запись А.Блока впервые воспроизведена в «На-
шем наследии».
Дата вверху страницы и подпись внизу поставлены
Чуковским.
487*
26 ноября 1919
В Верховный Дрейматрос Р.С.Ф.С.И.
Мы, литераторы и художники, всех сортов,
какие только можно себе представить, а имен-
но: создающие ежедневно ценности, не уступа-
ющие Шекспиру и т. Володарскому, а также —
не создающие никаких ценностей, равно как и
те, кто никогда и не думал о создании каких бы
то ни было ценностей, а равно и те, кто относит-
ся к созданию таковых с полным скептицизмом,
и те, кто никакого отношения к занятиям такого
рода не имеет, — собравшись в Пулеметном
Гнезде, придумали:
1. Требовать, чтобы нас пустили в тот комму-
нальный огород, где, под благодатными лучами
зарева заводов и петербургского солнца, капу-
ста растет выше человеческого роста.
2. Требовать, чтобы каждому из нас было вы-
дано несколько полен из разсчета 193Д кало-
рий на потребителя.
3. Озаботиться об ускорении созыва учреди-
тельного собрания, причем вручаем мандат
т. Аргутинскому-Долгорукому для проведения в
жизнь этого начинания.
[Александр Блок]
488"
НА ПРОЩАНЬЕ.
Как первый человек — по рае,
Где Бог очам его сиял,
Я буду тосковать по доме,
Где Вашу душу я встречал.
Горе-Милиционер Миша.
9/1120.
Автор — один из слушателей Студии. О Студии
см. с. 118.
240
Страницы 487-491 рукописного альманаха
490"
49Г
Милому Корнею Ивановичу Чуковскому
О, де ж Вы, милый Укражець,
В легендах славный Корнейчук,
Где новый пишете зверинец
Для тех, кому Вы старый друг?
Вы Опанасенков! листа
В Москву прислали както раз,
А я же мабудь роклв з тркта
Не бачив 1 не чув про Вас.
Тепер я щиро Вас втгаю
Багацько побажаншв шлю
И сам у Хармв уезжаю
С женой, которую люблю.
А Ваша «подружка» Свилана,
Почасту вспоминая Вас,
Читает, вставши утром рано,
Насчет Федоры Ваш рассказ.
Москва
27 Яне.
1927 г.
Ваш
Леонид Собинов
...Унртнець... Корнейчук... — мать К.И.Чуковского,
Е.О.Корнейчукова — украинка. Из ее фамилии и со-
ставлен псевдоним: Корней Чуковский.
Стихотворение — без первой строфы — опублико-
вано в воспоминаниях Чуковского о Собинове (Собр.
соч. Т. 2, с. 431).
«Почему-то свои письма ко мне он почти всегда пи-
сал стихами, — вспоминает Чуковский, — и какие это
были непринужденные письма! Например, это, где он
так остроумно сочетает украинскую фразеологию с рус-
ской».
На стихотворное письмо Собинова, вклеенное в «Чу-
коккалу», Чуковский ответил письмом, которое тоже
«сочетает украинскую фразеологию с русской». Это
письмо теперь напечатано (см.: Л.В.Собинов. Статьи.
Письма. Воспоминания
с. 132-133).
Т. 2. М.: Искусство, 1970,
Примечания К.Чуковского:
Вы Опанасенков! листа/ В Москву прислали как-то
раз — то есть: как-то раз Опанасенко получил от вас
письмо.
Тепер я щиро Вас в\таю — теперь я вас искренне
приветствую.
Багацько побажаншв шлю — шлю много добрых по-
желаний.
Насчет Федоры Ваш рассказ — это сказка «Федо-
рино горе», которую я посвятил его дочери Светлане
Леонидовне Собиновой, в то время пятилетней Светла-
ночке.
241
Чукоккала
494
Образец орнаментов
М.Горького, рисуемых
во время заседаний.
Образец кораблей,
изготовляемых М.Горь-
ким во время Заседа-
ний.
Центрофлот
Нынче в етой аккапели
Мы едва не акалели.
Б.Ейхенбаум
26/1Х. 1932.
Убилей Горького!
Пэрький старался быть бесстрастным и терпи-
мым с теми, кто на заседаниях «Всемирной» вы-
сказывал враждебные ему взгляды. Споря с ни-
ми, он постоянно уснащал свою речь учтивыми
фразами: «Я позволю себе заметить», «Я позво-
лю себе указать». Но эта учтивость давалась ему
нелегко. Если кто-нибудь высказывал суждения,
представлявшиеся ему вопиюще неверными, он
с трудом обуздывал свой гнев и в течение всей
речи противника нетерпеливо стучал своими
тяжелыми пальцами по столу — то быстрее, то
медленнее, будто исполнял на рояле трудный
пассаж, и лишь изредка отрывался от этой рабо-
ты, чтобы сердито закрутить свой рыжий ус.
А если неприятная речь тянулась дольше, чем
он ожидал, он схватывал лист бумаги и с ярост-
ной аккуратностью, быстро-быстро разрывал его
на узкие полосы и делал из каждой полосы по
кораблику. Раз! Раз! Раз! Раз! Восемь корабли-
ков — целый флот.
Если же оратор не замолчит и тогда, рассви-
репевшие пальцы хватают из пепельницы груду
окурков и сокрушительно вдавливают каждый
окурок в корабль, словно расправляясь с нена-
вистным оратором. Я сохранил один из таких
корабликов, вклеив его в свою «Чукоккалу».
Если же Пэрький соглашался с нашими сужде-
ниями, он, слушая их, мирно, будто под музыку,
рисовал на бумаге нехитрые узоры, образцы ко-
торых приводятся здесь.
Часто бывало так, что после заседания «Все-
мирной Литературы» некоторые из нас, не сходя
с места, продолжали заседать с ГЬрьким уже в ка-
честве Правления Союза художественных деяте-
лей или в качестве Секции исторических картин.
Эта секция ставила себе целью побудить русских
драматургов писать пьесы по определенному
плану для просвещения широких читательских
Затевал я писать «Сказ о Ваське Буслаеве» и
говорил в нем мой Васька таковы слова:
«Эхма, кабы силушки поболе мне!
Жарко-бы дохнул я — снега растопил,
Круг земли пошел-бы да всю распахал
Век-бы ходил — города городил.
Церкви-бы строил, да сады все садил:
Землю разукрасил-бы как девушку
Обнял-бы ее как невесту свою
Поднял-бы я землю ко своим грудям,
Поднял-бы, — лонес ее ко Господу:
— Глянь-ка Ты, Господи, на Землю-то
Как она Васькой изукрашена!
Ты, вот, ее камнем пустил в небеса —
Я ее соделал изумрудом дорогим!
Глянь-ко Ты, Господи, порадуйся
Как она на солнышке зелено горит!
Дал-бы я Тебе ее подарочком,
Да — накладно будет — самому дорога!
М.Г.
масс. Пьесы заимствовались по большей части из
всемирной истории. В одном из заседаний этой
секции Александр Валентинович Амфитеатров
прочитал нам свою талантливую, но аляповатую
пьесу «Васька Буслаев» в псевдорусском стиле.
Когда мы прослушали пьесу и Амфитеатров
ушел, ГЪрький сказал мне:
— Все же, признаться, мне жалко, что эта пье-
са уже написана. Много лет я мечтал о том, что-
бы написать ее.
И, взяв «Чукоккалу», набросал в ней стихи.
В числе слушавших пьесу Амфитеатрова был
Александр Блок. Я тогда же заметил, как короби-
ла Блока ее фальшивая словесная ткань.
На этой странице альманаха записи о Горьком, сде-
ланные в разные годы: во времена «Всемирной Литера-
242
Страницы 494-495 рукописного альманаха
туры» и в 1932 году. Над орнаментом и корабликом —
пояснения Чуковского.
Запись Б.Эйхенбаума печатается впервые.
В дневнике Чуковского сохранились его впечатления
от чествования Горького в 1932 году.
«28/1Х.1932. Третьего дня в Аккапелле мы, писатели,
чествовали Горького. Зал был набит битком. За стол се-
ли какие-то мрачные серые люди казенного вида —
под председательством Баузе, б[ывшего] редактора
"Красной Газеты". Писатели, нас было трое — я, Эйхен-
баум и Чапыгин, чувствовали себя на этом празднике
лишними. Выступил какой-то жирный, самоуверенный,
агитаторского стиля оратор — и стал доказывать, что
Горький всегда был стопроцентным большевиком, что
он всегда ненавидел мещанство, — и страшно напорис-
то, в течение полутора часов, нудно бубнил на эту без-
надежную и мало кому интересную тему. Я слушал его с
изумлением: видно было, что истина этого человека не
интересовала нисколько. Он так и понимал свою зада-
чу: подтасовать факты так, чтобы получилась заказан-
ная ему по распоряжению начальства официозная вер-
сия о юбиляре. Ни одного живого или сколько-нибудь
человечного слова: штампы официозной стилистики из
глубоко провинциальной казенной газеты. Публика до
такой степени обалдела от этой казенщины, что когда
оратор оговорился и вместо "Горький" сказал "Троц-
кий" — никто даже не поморщился. Все равно! Потом
выступил Эйхенбаум. Он вышел с бумажкой — и очень
волновался, т. к. уже года 3 не выступал ни перед ка-
кой аудиторией. Читал он маловразумительно — срав-
нивал судьбу Тургенева и Толстого с горьковской — ре-
зонерствовал довольно вяло, но вдруг раздался шум-
ный аплодисман, т. к. это было хоть и слабое, но чело-
вечье слово... Все это "чествование" взволновало ме-
ня: с одной стороны — с государственной — целые
тонны беспросветной казенной тупости, с другой сторо-
ны — со стороны литераторов — со стороны Всерос-
сийского Союза Писателей —- хилый туманный профес-
сор... И мне захотелось сообщить о Горьком возможно
больше человеческих черт, изобразить его озорным, ве-
селым, талантливым, взволнованным, живым челове-
ком. Я стал говорить о его остротах, его записях в «Чу-
коккалу», забавных анекдотах о нем, читал отрывки из
своего дневника — из всего этого возник образ под-
линного, не иконописного Горького — и толпа отнес-
лась к моим рассказам с истинной жадностью, аплоди-
ровала в середине речи, и когда я кончил — так бурно
и горячо выражала свои чувства, что те, казенные, люди
нахмурились. Потом выступил какой-то проститут и
мертвым голосом прочитал телеграмму, которую писа-
тели, русские писатели, посылают М.Горькому. Это бы-
ло собрание всех трафаретов и пошлостей, которые
уже не звучат даже в Вятке. В городе Пушкина, Щедри-
на, Достоевского навязать писателям такой адрес и
послать его другому писателю! И какой длинный, строк
на 300, — и как будто нарочно старались, чтобы даже
нечаянно не высказалась там какая-нб. самобытная
мысль или собственное задушевное чувство. Горькому
дана именно такая оценка, какая требуется последним
циркуляром. И главное, даже не показали нам того адре-
са, к-рый послали от нашего имени» (Дн.-2, с. 70-71).
Аккапелла — Академическая капелла, находится на
набережной Мойки, 20.
Впервые «Сказ о Ваське Буслаеве» был опубликован
в журнале «Беседа» (1923, № 2, июль-август) с неболь-
шими разночтениями по сравнению с чукоккальской за-
писью. В том же, 1923 году Горький включил этот отры-
вок в свой очерк «А.П.Чехов»; во всех последующих из-
даниях очерк печатается с этим отрывком. Горький вспо-
минает в очерке, как, выслушав «Сказ...», Чехов говорит:
«— Это очень хорошо... Очень настоящее, человечес-
кое! Именно в этом смысл философии всей. Человек сде-
лал землю обитаемой, он сделает ее и уютной для себя.
Кивнув упрямо головой, повторил:
— Сделает!
Предложил прочитать похвальбу Васьки ну еще раз,
выслушал, глядя в окно, и посоветовал:
— Две последние строчки — не надо, это озорство.
Лишнее...» (М.Горький. Собр. соч.: В 30 т. Т. 5. М.: ГИХЛ,
1950, с. 431).
Среди написанных Горьким драматических сцен и на-
бросков опубликован и «Василий Буслаев». В коммента-
рии к этой публикации говорится:
«В 1912 году Горький обещал Ф.И.Шаляпину напи-
сать либретто оперы на этот сюжет... В газете "Россия"
вскоре появилась заметка: "Из-за границы сообщают,
что Шаляпин и Максим Горький написали либретто для
оперы "Васька Буслаев", музыку для которой выразил
согласие написать А.К.Глазунов. Сюжетом для либретто
послужили похождения известного ушкуйника Васьки
Буслаева"» (Архив А.М.Горького. Т. VI. М.: ГИХЛ, 1957,
с. 237-240).
В 1920 году Горький рассказал Федину, что «ему по-
мешал написать о Буслаеве Александр Амфитеатров, ко-
торому он в минуту щедрости, достойной сожаления, от-
дал весь накопленный материал о Василии» (там же).
Сохранился и набросок с надписью Горького красным
карандашом: «В.Буслаев. Испортил мне Амф. это дело!»
В 1930 году Ольга Форш в одном из своих писем к
М.Горькому задала ему вопрос, много ли у него «под
спудом» из написанного о Василии Буслаеве (там же).
8 июня 1930 года Горький в письме к Ольге Форш отве-
тил на ее вопрос: «0 Василии Буслаеве могу сообщить ни-
жеследующее: в 97 году XIX века аз, многогрешный, со-
блазнен бых картинками художника Рябушкина и тотчас
же начал сочинять... живя на Капрее, снова взялся за этот
сюжет и многажды говорил о нем с Амф[итеатровым]...
он тоже соблазнился "сюжетом" и, на мой взгляд, обрабо-
тал его очень поверхностно, хотя и путано!»
В письме к К.Федину от 21 декабря 1932 года Горь-
кий снова возвращается к этой теме: «Васька Бусла-
ев — не выдумка, а одно из величайших и, может быть,
самое значительное обобщение в нашем фольклоре»
(М.Горький. Собр. соч.: В 30 т. Т. 30. М.: Гослитиздат,
1955, с. 171, 268).
Все эти сведения вполне согласуются с рассказом Чу-
ковского.
243
Чукоккала
496* 497*
Юбилей Горького
301111919
(вместо вина в бокалах подают чай)
ЧТО СКАЗАЛ БЫ КАПИТАН ЛЕБЯДКИН
НА ЮБИЛЕЕ ГОРЬКОГО.
Чаши с чаем, чаши с чаем, чаши с чаем
Осушаем
И при звоне чайных чаш
Вас венчаем
И желаем,
чтобы Ваш
Челкаш
Прекратил Ералаш.
Потому что от этого Вашего протеже
Нет житья уже.
К.Ч.
Хотя Пэрький родился в 1868 году, датой его
рождения в ту пору ошибочно считали 1869 год.
Поэтому его 50-летний юбилей мы, работники
«Всемирной Литературы», собирались отпразд-
новать в 1919 году.
Чествование ГЬрького в нашем тесном кругу
состоялось 30 марта 1919 года. Бокалы для шам-
панского были налиты чаем (без сахару), каж-
дый участвующий получил по роскошной ле-
пешке величиной с пятак.
Присутствовало человек сорок. В том числе:
Александр Блок, Гумилев, Федор Батюшков, Ев-
гений Замятин, Аким Волынский, Андрей Ле-
винсон, Александр Тихонов (Серебров), а также
рабочие из типографии «Копейка», печатавшей
наши издания.
Сохранилась фотография, где запечатлены все участ-
ники чествования М.Горького. Справа от Горького сидит
Чуковский с «Чукоккалой» в руках (см. с. 325).
Мы примкнули к «Всемирной литературе»,
не только увлеченные грандиозностью замыс-
ла, но и привлеченные именем Максима Горько-
го, которое служит нам гарантией того, что это
литературное начинание останется до конца
идейным и будет содействовать созданию куль-
турного интернационала, с которым связаны
наши чаяния и надежды.
Ф.Браун.
30111. 1919.
Сегодняшний юбилейный день Алексея Мак-
симовича светел и очень насыщен — не пустой
день, а музыкальный.
Александр Блок.
Говорить речи Горькому с целью его порадо-
вать так же безсмысленно, как любителям иг-
рать свои композиции Вагнеру.
Н.Гумилев
Повторяю за Чеховым: «Горький мне нравит-
ся — он настоящий». Ценю и люблю его.
Ф.Батюшков.
В дни гонения на Россию и ее литературу мы
чествовали в Горьком русского писателя: — вот
прекраснейшая сторона этого прекрасного пра-
здника.
Н.Лернер
Всё, кроме стихов Чуковского и записи А.Блока,
публикуется впервые.
Капитан Лебядкин — персонаж романа Ф.М.Досто-
евского «Бесы». Лебядкин сочинял странные, нелепей-
шие стихи, например такие:
Жил на свете таракан,
Таракан от детства,
И потом попал в стакан,
Полный мухоедства...
«Ералаш» — рассказ М.Горького.
244
Страницы 496 300рукописного альманаха
498* На празднестве в честь А.М.Горького, устроенном по
инициативе «Всемирной Литературы», мне хотелось то-
же сказать свое слово, вмешаться в общий разговор и
напомнить об историческом факте, дошедшем до нас в
окраске не то анекдота, не то легенды. Когда около двух
тысяч лет тому назад римские войска стояли уже под
стенами Иерусалима и город пылал, охваченный со всех
сторон пожаром, случилось одно небольшое событие,
имевшее однако огромное значение для Израильтян.
Пробравшись чудом каким-то сквозь ветхие стены горо-
да в вражеский лагерь, старый Еврей, раби Иоханан бен
Закай, согбенный под тяжестью лет, с мудрыми под на-
висшими мохнатыми бровями глазами, устремленными
в даль будущих веков, встал перед римским полковод-
цем и сделал ему счастливое предсказание относитель-
но его судьбы чуть ли ни в ближайшие-же дни. За ра-
дость, доставленную этим пророчеством, мудрый старик
попросил лишь об одном, о сущем пустяке с точки зре-
ния вождя солдатских масс — о том, чтобы ему разреше-
но было основать ученую Академию в небольшом горо-
499* дишке на берегу Средиземного Моря — в Ямнии. Акаде-
мия эта возникла. С тех пор наука и знание, философия
и богословие стали как-бы детерминативой Еврейства,
вооружая его неслыханными силами в борьбе за суще-
ствование. Ямния! Великая Ямния! Дом № 64 на Нев-
ском Проспекте представляется мне тоже в своем роде
Ямнией, возникшей благодаря А.М.Горькому, среди
бурь событий, среди жесточайших стихий современнос-
ти. Пусть процветает она! Только наука, богословие и
философия — в их свободных выражениях — могут спа-
сти Россию!
Вот что я сказал-бы вслух, если-бы говорил на празд-
нестве в честь А.М.Горького. Но что-то мешало мне. Но-
ворожденный смотрел в другую сторону, я не встретил-
ся с ним ни разу глазами. Однако мысль моя не пропала
окончательно. Выраженная на страницах Вашего альбо-
ма, она получила большую еще крепость и долговеч-
ность.
Обнимаю Вас дружески
А.Волынский.
31 марта 1919
В Финляндии попал я в баню. Глядь — приступает ко
мне банщица, вымеобразная этакая чухонка. Тут моет,
тут поливает! Мне неловко, куда деваться не знаю.
А банщица — ни в одном глазу: они привычные.
Так, должно быть, и юбиляру. А тем, кто его полива-
ет — ничего: привычные.
Евг Замятин
1-1У-1919. СПБ.
500"
В воспоминаниях Чуковского сохранился выразительный портрет А.Во-
лынского: «Мертвенно-бледный, в длинном, чуть не до пят сюртуке, с начи-
сто обритым лицом, с тонкими надменными губами, он проходил среди нас,
как свергнутый с престола король среди чужого и даже враждебного пле-
мени. Видно было, что он относился к себе с величайшей почтительностью.
Жесты у него были важные, походка — печально-торжественная. Не по-
мню, чтобы он хоть раз улыбнулся. Куда бы он ни приходил — в залы Эрми-
тажа, в ресторан, на концерт, — в руке у него непременно была какая-ни-
245
Чукоккала
будь замысловатая книга на древнегреческом или ла-
тинском языке, и он тут же на людях погружался в нее.
Он знал пять или шесть языков и никогда не говорил о
пустяках, а только о высоких материях. В небольшом
кружке своих приверженцев он любил произносить
очень длинные, выспренние, витиеватые речи, ибо был
прирожденным оратором и охотно витийствовал по
всякому поводу. Но если при нем говорили о мелких
ПЕСНЯ О БУРЕВЕСТНИКЕ
(На этот раз в миноре)
Были дни:
Среди пернатых, призывая и волнуя, реял
гордый Буревестник, черной молнии подоб-
ный, и вопил — обуреваем духом пламенного
бунта:
— Бури! Бури! Дайте бурю! Пусть сильнее
грянет буря!
Напророчил Буревестник несказанные со-
бытья:
Буря грянула сильнее и скорей, чем ожида-
лось. И в зигзагах белых молний опалив до бо-
ли перья, притащился Буревестник, волоча по
камням крылья:,
— Так и так, мол. Буревестник. Тот, кото-
рый... Честь имею.
И сказали буйной птице:
— Мы заслуги ваши ценим. Но ответьте на
вопросы общепринятой анкеты: что вы делали,
во-первых, до 17-го года?
Вздыбил перья Буревестник и ответил гордо:
— Реял.
— Во-вторых, в чем ваша вера? Изложите
вкратце сгейо.
Покосился Буревестник:
— Я предтеча вашей бури. Верю в то, что на-
до реять и взывать к ее раскатам.
— В третьих: ваша специальность? Что уме-
ете вы делать?
Покривился Буревестник и сказал:
— Умею реять.
— Ну, а чем служить могли бы в обстоятель-
ствах момента?
И смутившись, Буревестник прошептал:
— Я реять мог-бы!
— Нет — сказали буйной птице. — Нам сей-
час другое нужно. Не могли бы вы, примерно,
возглавлять хозучрежденье? Или заняли, быть
может, пост второго казначея при президиуме
съездов потребительских коопов? Или, в обла-
сти культуры, согласились по районам инспек-
тировать работу изб-читален и ликбезов? Или,
в крайности, на курсах изучили счетоводство и
пошли служить помбухом по десятому разряду?
делах и событиях, он мгновенно замыкался в себе.
Юмора не понимал и не любил (Корней Чуковский. Две
«королевы»// Литературная Россия, 1 сентября 1967,
с. 19).
К записи Е.Замятина Чуковский позднее сделал та-
кое примечание: «Написано по поводу речей Ф.Д.Ба-
тюшкова и директора типографии "Копейка", где печа-
тались книги "Всемирной Литературы"».
501*
— Ах! — промолвил Буревестник. — Я по со-
вести не мастер на ликбезы и коопы, на торго-
вые балансы и бухгалтерские книги... Если ре-
ять — я согласен!
Почесались на такие Буревестниковы ре-
чи — и свезли на завтра птицу без особого по-
чета в помещение музея при «Архивах Револю-
ций»: отвели большую клетку, предписали нор-
му корму и повесили плакатик:
— Буревестник. Тот, который.
Мало кто, в музей забредши, между многих
экспонатов, отмечает с уваженьем запылившу-
юся клетку.
I- Только я, седой романтик, воспитавшийся на
>, вольных Буревестниковых криках, живо по-
ь мнящий те годы, в кои над морским простором
е гордо реял Буревестник, черной молнии подоб-
I- ный, и вопил, обуреваем духом пламенного
:- бунта:
I, — Бури! Бури! Дайте бурю! Пусть сильнее
и грянет буря!
? Только я, седой романтик, прихожу по вос-
246
Страницы 501-503 рукописного альманаха
кресеньям в помещение музея, приношу об-
рюзгшей птице канареечное семя, заменяю в
ржавой банке застоявшуюся воду, и — с огляд-
кой на прохожих — говорю не очень громко:
Д'Актилъ — псевдоним газетного поэта-юмо-
риста, переводчика «Алисы в стране чудес».
Вскоре после юбилея А.М.ГЬрького д'Актилъ по-
дарил мне для «Чукоккалы» свою пародию на
горьковского «Буревестника». В пародии он вы-
смеял бюрократическое пристрастие некоторых
тогдашних учреждений обрушивать на каждого
желающего поступить на работу громадное ко-
личество докучливых и праздных вопросов, ко-
торые казались особенно нелепыми, когда их
— Пребывай себе в почете, птичка божья Бу-
ревестник!
1У2В А.д'Актиль
предлагали работникам науки и искусства. Не
обращая внимания на подлинные революцион-
ные заслуги горьковского буревестника, новые
бюрократы трактовали его как заурядного и
мелкого «служащего».
Стихотворение д'Актиля предполагалось поместить в
первом издании «Чукоккалы». Своим комментарием Чу-
ковский попытался максимально сгладить и запутать его
смысл. Несмотря на это, напечатать стихи не удалось.
502
Н.С.ШеИз 1гап$1а1ес) ш1о
Ри$$1ап
1920.
6.РН.№1$.&\\\о\
1 Г.Дж.Уэллс, переведенный на
русский язык. 1920,
Дж.Ф.Уэллс, то же самое (англ.,
и тал.).
Рисунки и записи Герберта Уэллса Рисунки и записи Герберта Уэллса
и его сына Джорджа Филиппа. 1920. и его жены Кэтрин. 1916.
Сар1а1п$ апс! сопдиегогз 1еауе а ИШе 4и$1
Апс1 кшд$ а йиЫоиз 1едепс1 от" {пек ге1*дп.
Тпе $ууогс1$ от" Се$аг$ аге Ьит. г из*
Тпе рое* (1о*п геташ
№1$оп
(С.НадЬегд УУп'дНЛ ууп'Неп ш 1га1п 10.15 а. т.
Бипйау МагсН 5/16 оп (Не шау 1о той Н.С.№11$
а! ИШе Еа$1оп Кес1огу Оиптош Е$$ех.)
2 Капитаны и завоеватели оставляют после себя
горсть праха, а короли — недостоверную легенду о
своем царствовании. От мечей Цезарей остается лишь
ржавчина, а поэт — живет в веках.
Уотсон
(Ч.Хагберг Райт, написано в поезде, в 10.15 утра, в
воскресенье 5/16 марта на пути в гости к Г.Дж.Уэллсу в
Литтл Истон Ректори Данмау Эссекс.)
Г.Д.УЕЛЬСЬ.
Н.С.^еЧз
Н.С.МеИз 1гап$1а1ес1 ш1о Ки5$1ап
МагсН 5. 1916
СаЫеппе Ш1$. МагсН 5.1916
А. К.
Еа$1оп С1еЬе, Оиптош Епд1апс12
Г.Дж.Уэллс, переведенный на русский.
Март 5.1916
Кэтрин Уэллс. Март 5. 1916.
А[втономная] Р[еепублика]
Истон-Глиб, Данмау. Англия (англ.).
На обеих страницах — рисунки и записи Герберта
Уэллса. Рисунки сделаны в разное время — в 1916 и в
247
Чунокнала
Почетным гостем в Доме Искусств был Гер-
берт Уэллс, приехавший в Россию по приглаше-
нию Горького.
В его честь Домом Искусств был устроен бан-
кет. Председательствовал на этом банкете 1Ърь-
кий.
В дополнение к тому рисунку, который был
сделан в «Чукоккале» Уэллсом в 1916 году, анг-
лийский писатель нарисовал себя вновь в ни-
щенской одежде, типичной для 1920 года, и напи-
сал: Г.Дж. Уэллс, переведенный на русский язык.
Мне этот визит Герберта Уэллса доставил мно-
го неприятностей.
Писатель остановился на квартире у Пэръкого.
Горький попросил меня показать именитому гос-
тю какую-нибудь петроградскую школу.
Я был очень занят в тот день, но, конечно, от-
ложил все дела и тотчас же повез Герберта Уэлл-
са в ту школу, где учились тогда мои дети. Шко-
ла была на Моховой и сохраняла свое старое
прозвище «Тенишевская».
— Товарищи! — обратился я к тенишевцам,
едва только мы вошли в общий зал. — К нам
приехал... кто бы вы думали?.. Герберт Уэльс.
Я произнес его фамилию с мягким знаком, как
она произносилась в то время у нас.
Школьники загудели от радости и стали напе-
ребой выкликать:
— «Человек-невидимка»!.. «Машина време-
ни»!.. «Первые люди на луне»!.. «Война ми-
ров»!.. «Когда спящий проснется»!..
Книги Уэллса были хорошо им известны, тем
более что незадолго до этого собрание его сочи-
нений выходило приложением к «Вокруг света»
или к другому журналу такого же рода.
Многих из тенишевцев я знал с первых клас-
сов. Это был начитанный народ. Не только Гер-
берт Уэллс, но и Вальтер Скотт, и Диккенс, и Сти-
венсон, и Стендаль были их любимыми спутни-
ками.
Почти все они писали стихи, увлекались Бло-
ком и Маяковским, деятельно участвовали в
школьных рукописных журналах. Среди их учи-
телей были люди высокой культуры, чудесные
мастера педагогики: историк Анциферов, биолог
Ягодовский, музыковед Соллертинский.
Большинство из учеников Тенишевского учи-
лища были дети юристов, инженеров, врачей.
Велико было мое негодование, когда месяца
через два я узнал, что Уэллс высказал в англий-
ской печати и в своей книге «Россия во мгле»
уверенность, будто я предуведомил тенишевцев
о его предстоящем приезде и подучил их зара-
нее оказать ему радушный прием: «...мой лите-
ратурный друг, критик г. Чуковский, горячо же-
лая показать мне, как любят меня в России, под-
готовил эту невинную инсценировку, слегка по-
забыв обо всей серьезности моей миссии».
Дальше Уэллс сообщал в том же тоне, что во
второй школе, которую он посетил без меня, ни
один ученик даже не слыхал его имени и не
знал ни одной его книги.
Смысл этих игриво-язвительных строк ясен,
конечно, для всякого. Ими великий фантаст
стремился внушить читателям, будто перед тем,
как привести его в школу, я тайком побежал к
школярам и подговорил их, чтобы они, якобы
никогда не читавшие Уэллса, притворились, что
знают и любят его, и тем самым обманули бы
его. Этот фантастический вымысел перепечатан
без всяких комментариев в русских изданиях
«России во мгле».
В промежутке между официальными визитами
5 марта 1916 года [речь идет о поездке в Англию
делегации русских журналистов, см. с. 255. —
Е.Ч.] мы поехали куда-то за город и посетили
Герберта Уэллса. Герберт Уэллс провел с нами
весь день, нарисовал в «Чукоккале» прилагае-
мую картинку. Оставила свой автограф в «Чу-
коккале» и жена писателя Кэтрин Уэллс, приба-
вив к своей фамилии буквы А. К., означавшие
«автономная республика». Как раз к этому време-
ни ее автономность выразилась особенно четко,
так как незадолго до этого Уэллс посвятил одну
из своих книг «Мисс Уэст, матери моего ребенка».
1920 году. В 1916 году Чуковский виделся с Уэллсом в
Англии, куда приезжал с делегацией русских журналис-
тов. В 1920-м Уэллс посетил советскую Россию по при-
глашению Горького.
В своем комментарии Чуковский касается главным
образом своей второй встречи с Уэллсом.
Как это часто бывает в «Чукоккале», страница с ри-
сунком Уэллса 1916 года идет не перед, а после страни-
цы с рисунком 1920-го.
Запись Ч.Х.Райта печатается впервые.
В своей чукоккальской записи Ч.Х.Райт процитиро-
вал строки английского поэта Уильяма Уотсона, напи-
санные на смерть Теннисона.
О поездке в Англию журналисты, члены делегации,
по возвращении в Россию выпустили книги: К.Чуков-
ский. Англия накануне победы. Пг.: Изд. Т-ва
А.Ф.Маркс [1916]; В.Д.Набоков. Из воюющей Англии.
Пг. [1916]. В обеих книгах есть страницы, касающиеся
Хагберга Райта и поездки вместе с ним к Уэллсу. Чуков-
ский пишет о Райте на страницах своей книги в главе
«Плененные Россией»: «Мистер Хагберг Райт — ирлан-
дец, автор множества статей о России. Живет в Лондо-
248
Страницы
не. Библиотекарь "1.опс1оп иЬгагу"... Мистер Райт —
секретарь комитета по снабжению русских пленных
книгами... он собрал среди англичан несколько тысяч
рублей и 1500 книг, завязал сношения со всеми 35-ю
немецкими лагерями, где содержатся русские пленные,
и вот ежедневно решает задачу столь же трудную, как
квадратура круга: где достать в английском городе Лон-
доне русский учебник химии, "Русскую историю" Клю-
чевского... Пушкина приходится выписывать, напри-
мер, из Голландии, Льва Толстого — почему-то из Нор-
вегии...
Каждый день мистер Райт получает от наших солдат
около сотни писем; нужно все эти письма прочесть, на
каждое нужно ответить, нужно разыскать те учебники,
самоучители, буквари, руководства, которые в письмах
504*
ТИе ЕпдИзп сНзИке изшд уугпрз 1о {Иен пог$е$
Ьесаизе *пеу аге атга1(1 от" пигтлпд т.пе Ше$.
ВоЬеППозв.1
31/3/16.
По словам Юргенсона, подарившего мне эту
гравюрку, история ее такова: однажды Л.Н.Тол-
стой и я написали статьи о еврейских погромах.
Известный гравер Бобров, антисемит, выграви-
ровал портрет еврея и присовокупив к нему на-
ши, хотел пустить гравюрку — с соответству-
ющей надписью — в продажу. Кто-то догадался
убедить Боброва, что затея его не очень краси-
ва. Тогда он спилил доску, и остался только
один оттиск, который я Вам и предлагаю от ду-
ши для Вашего интересного альбома
М.Горький,
[март 1919]
рукописного альманаха
испрашиваются; нужно упаковать эти книги, послать, и,
главное, нужно снова и снова доставать для этого отку-
да-то деньги...
Хорошо еще, что мистер Райт стоит во главе Чопйоп
МЬгагу", и все его служащие, милые английские женщи-
ны, помогают ему упаковывать книги...
Быть среди русских — для него отдых и радость. Ми-
стер Райт очень любит Россию, но не приторной сенти-
ментальной любовью, а застенчиво, без аффектации,
без фраз. У него суровое деловое лицо. Он всегда о
ком-нибудь хлопочет. Будучи умопомрачительно занят,
он все же выкроил каким-то образом время, чтобы по-
везти нас троих — Вл.Д.Набокова, гр. Ал.Толстого и ме-
ня — в деревню, к знаменитому романисту Уэльсу, где
мы провели целый день» (с. 109-110).
505*
В марте 1919 года ГЪръкий подарил мне не-
большую гравюру и записал в «Чукоккалу» ее
историю.
1 Англичане не любят хлестать кнутом лошадей из
боязни поранить мух. Роберт Росс (англ,).
0 Роберте Россе см. с. 265.
Запись М.Горького и гравюра печатаются впервые.
Дата внизу страницы поставлена Чуковским.
На обороте гравюры надпись рукою М.Горького:
«Бобров. Единственный экземпляр. Доска распилена».
По словам Юргенсона... — Возможно, речь идет об
Эрнесте Петровиче Юргенсоне, библиотекаре Публич-
ной библиотеки в Петербурге, собирателе автографов,
корреспонденте А.Блока.
249
Чукоккала
506* 507*
Шарж на З.Гржебина. Рисунок
К.Чуковского.
Гржебинка.
Рисовал К.Ч.
К.Ч. 1919 V.
ЦЕНТРОДЕНЬГА.
Пролетарий.
На страницах «Чукоккалы» уже говорилось о
юбилее М.ГЪрького, который праздновался во
«Всемирной Литературе» (см. с. 244-245).
К этой дате решено было выпустить сборник,
посвященный юбиляру. Редактирование сборни-
ка поручили А.А.Блоку и мне. Мы обратились к
Алексею Максимовичу с просьбой помочь нам
при составлении его биографии. Он стал присы-
лать мне ряд коротких заметок о разных перио-
Все записи на этой странице принадлежат Чу-
ковскому.
Через несколько лет в альманахе появилась еще
одна запись о деньгах, названных именем издателя
(см. с. 196).
По смерти Джиовани Пасколи, рабочие его
города — выстроив дом имени прекрасного по-
эта, обратились к Горькому с письмом в котором
извещая его о том как Пасколи любил его кни-
ги, и хвалебно говорил о нем, предложили
Горькому дать надпись для мраморной доски,
которую предполагалось вмазать в стену дома
Пасколи. Горький дал надпись и получил в ответ
на нее столь восторженную благодарность, что
считает ее одним из лучших подарков которые
дала ему жизнь.
Часто случалось, что отцы и матери просили
Горького поцеловать их детей «на счастье» и
«чтоб они выросли честными людьми». Конеч-
но все это гораздо больше говорит в пользу
культурности народа.
дах своей жизни. Две из них у меня сохрани-
лись, и я приобщил их к «Чукоккале». В этих за-
метках ГЪрький пишет о себе в третьем лице.
Молодому писателю Михаилу Слонимскому
было поручено собрать материалы для этого
сборника. Сборник был частично готов, когда
ГЪрький заявил нам, что по зрелом размышле-
нии он считает выход сборника несвоевре-
менным.
Примечание К.Чуковского:
Джованни Пасколи (1855-1912) — знаменитый ита-
льянский поэт, сочувствовавший русскому народу в его
борьбе с царизмом.
250
Страницы 506-510 рукописного альманаха
Есть М.К/ПЬЬеШ
Спаитап
Атепсап
НозрНаИЧу.
1п1етайоп31
Ке1аМоп$.
508"
Роге1*дп Сие$1
$1ис1епЛ$1П Атепса.
5оаа1Зет'се. Рог Атепсап
Аззоаай'оп о? итуегзНу УУотеп1.
Уж ежели всегда только умное го-
ворить — так это тоже глупость
509*
Среди профессоров нашей «Всемирки» особен-
но любил щеголять замысловатыми научными
терминами профессор-музыковед Е.М.Браудо.
Во время одного из его выступлений Пэрький
бросил мне бумажный шарик, и, развернув его, я
тогда же вклеил эту бумажку в «Чукоккалу».
1 Эдит М.К.Тиббетс.
Председатель американского общества по приему
иностранных студентов, гостящих в Америке. Междуна-
родные связи. Социальная служба. Для американской
ассоциации университетских женщин (англ.).
Запись Э.Тиббетс печатается впервые.
Справа — еще одна автобиографическая запись
М.Горького для предполагавшегося юбилейного сбор-
ника.
В 911 г. 19 Сентября за день до празднования
50 летия освобождения Италии, Горький при-
ехал в Неаполь, чтоб посмотреть на праздник.
В день приезда ему устроили маленькую мани-
фестацию. Опасаясь, чтоб это не повторилось и
20-го Сентября, он, в этот великий день Италии
переоделся, переменив шляпу и, на площади
Биржи, влез на баллюстраду фонтана, спрятав-
шись за фонарь. Это — не помогло, его всетаки
узнали, сняли и понесли на руках к памятнику
Гарибальди, среди 300-х сот тысячной толпы,
сопровождаемой шестидесятью оркестрами му-
зыки и сотнями знамен. На некоторых из рус-
ских это произвело столь сильное впечатление,
что они плакали.
510"
Быть русским писателем — это вели-
кое счастье для человека.
Н.Телешов
1945. 14/8
Переделкино.
К.И.Чуковскому.
Писатель Николай Дмитриевич Телешов принадле-
жал к числу знакомых А.П.Чехова, переписывался с
ним. Н.Д.Телешов участвовал в сборниках «Знание», а
после революции опубликовал повесть «Начало конца»
и мемуары «Записки писателя».
251
Чунонкала
АНЕКТОТИКИ.
Осенью, мокрым вечером, в Москве около Сухаревки в одном
из гнилых переулков остановил меня золоторотец — опухший,
рваный, грязный, как ему и надлежало быть.
— Господин! Третьи сутки не пимши, не емши... подайте стра-
дальцу!
— На, страдай на полтинник!
— Пок-корнеше благдарю! Вот — сразу видать понимающего
человека... а другие, обыкновенно, дадут копейку и думают, что
я за эту чифру в сам деле страдать буду...
Не глупый был парень, хотя и русский.
Приехал я из Нижнего впервые в странный, чужой мне Петер-
бург, иду ночью по Аничкову мосту — ночная барышня толкнув
меня игриво локотком, говорит:
— Провинциальный, дай папироску!
— Почему вы узнали, что я провинциал?
— Стыдливо глядите...
Горький на заседаниях «Всемирной Литера-
туры» брал у меня «Чукоккалу», рассматривал
ее и записывал в ней все, что вздумается, —
Иду — в Самаре — берегом Волги поздно
ночью — вдруг слышу:
— Спасите, батюшки!
Темно, небо в тучах, на реке стоят огромные
баржи. Между берегом и бортом одной из них в
черной воде кто-то плещется.
Влез я в воду, достиг утопающего, взял его за
волосы и выволок на землю.
А он меня — за шиворот!
— Ты — говорит — какое право имеешь за
волосья людей драть?
Удивился я.
— Да ведь ты тонул, — говорю, — ведь ты
кричал — спасите!
— Чортова голова! Где-же я тонул, ежели
чаще всего крохотные рассказы из собствен-
ной жизни.
Вот эти автографы ГЪрького.
всего по плечи в воде стоял да еще за канат дер-
жался! Слеп ты, что-ли?
— Но — ты кричал — спасите!
— Мало-ли как я могу кричать! Я закричу, что
ты — дурак, поверишь ты мне? Давай рупь, а то
в полицию сведу! Ну, давай...
Поспорил я с ним несколько — вижу: прав
человек по своему! Дал ему, что было у меня —
тридцать пять копеек — и пошел домой умнее,
чем был.
М.Горький
В сердце русском странно смешана
Херувимская с Камаринской.
М.Г.
512"
513"
252
Страницы 511-513 рукописного альманаха
РЕДАКЦИЮ
14/1111928
№62 (3894) Среда Ц. 0. Правда
ПИСЬМО В
Уважаемый тов. редактор! В № «Правды» от
1 февраля 1928 г. напечатана рецензия
Н.К.Крупской о «Крокодиле» К.Чуковского. По-
путно автор рецензии критикует и отличную ра-
боту Чуковского по Некрасову. Мне кажется, что
критика слишком субъективна, а потому — не-
справедлива. Нельзя же обвинять Чуковского в
«ненависти» к Некрасову на том основании, что
Чуковский указывает: в детстве Некрасов «был
обыкновенный помещичий сынок», а в 17 лет
«малоразвитым подростком» — таковы факты.
Не вижу признаков «ненависти» и в том, что Чу-
ковский указывает на «помещичье» происхож-
дение Некрасова. Не понимаю, как можно на-
звать «мелкими плевками» такие фразы Чуков-
ского, как выписанные автором рецензии:
«У него был великий талант отыскивать и при-
манивать таланты», или «новые настроения пе-
редовой молодежи могуче отразились на твор-
Первый «анектотик» не печатался в «Чукоккале-79».
Наклеена вырезка из «Правды» — ответ М.Горького
на статью Н.К.Крупской «О "Крокодиле" К.Чуковского».
Статья Крупской начиналась словами: «Надо ли да-
вать эту книжку маленьким ребятам? Крокодил... Ребя-
та видели его на картинке, в лучшем случае в Зоологи-
ческом саду. Они знают про него очень мало». А конча-
лась статья так: «Что вся эта чепуха обозначает? Какой
политический смысл она имеет? Какой-то явно имеет.
Но он так заботливо замаскирован, что угадать его до-
вольно трудновато. Или это простой набор слов? Одна-
ко набор слов не столь уж невинный. Герой, дарующий
свободу народу, чтобы выкупить Лялю, — это такой
буржуазный мазок, который бесследно не пройдет для
ребенка. Приучать ребенка болтать всякую чепуху, чи-
тать всякий вздор, может быть, и принято в буржуазных
семьях, но это ничего общего не имеет с тем воспитани-
ем, которое мы хотим дать нашему подрастающему по-
колению. Такая болтовня — неуважение к ребенку.
Сначала его манят пряником — веселыми, невинными
рифмами и комичными образами, а попутно дают гло-
тать какую-то муть, которая не пройдет бесследно для
него. Я думаю, "Крокодил" ребятам нашим давать не
надо, не потому, что это сказка, а потому, что это бур-
жуазная муть».
Статья Крупской явилась по существу непререкае-
мой резолюцией, поскольку звучная фамилия под-
креплялась весьма внушительными постами: предсе-
датель научно-педагогической секции ГУСа (Государст-
венного Ученого Совета), председатель Главполитпро-
света.
Против Чуковского ополчилась вся казенная педаго-
честве Некрасова», или «когда Некрасов забо-
лел, его поклонение народу приняло еще более
страстный характер».
Все это совершенно не является материалом
для обвинения Чуковского «в ненависти» к Не-
красову и в идейной вражде к нему. Неверным
кажется мне и указание на то, что Чуковский
«вложил в уста Крокодила пафосную пародию
на Некрасова». Во-первых: почему это «пафос-
ная пародия»? А уж если пародия, то скорее на
«Мцыри» или на какие-то другие стихи Лермон-
това. Очень странная и очень несправедливая
рецензия.
Помню, что В.ИЛенин, просмотрев первое из-
дание Некрасова под редакцией Чуковского, на-
шел, что это «хорошая, толковая работа». А ведь
Владимиру Ильичу нельзя отказать в уменье це-
нить работу.
М.Горький.
гика, которую тогда возглавляли жены видных деятелей
ВКП(б). Считалось, что они достаточно компетентны,
чтобы руководить культурой, просвещением, детской
литературой.
Статья Крупской вызвала запрет на печатание сказок
Чуковского для детей и работ по Некрасову.
В разгар «борьбы с чуковщиной» Чуковский писал в
одном из своих протестов:
«...А насчет того, что такое чуковщина, у меня есть
особое мнение. Я, например, думаю, что этим словом
ругаться нельзя... Чуковщина — это, во-первых, лю-
бовное и пристальное изучение детей. Во-вторых, это
литературное новаторство — правда, очень скромных
размеров: попытка изобрести новые формы и методы
литературного подхода к ребенку... В-третьих, чуковщи-
на — это честная работа над своим материалом».
Подробнее все перипетии «борьбы с чуковщиной»
см. в книге К. Чуковского «От 2 до 5» (глава «Борьба за
сказку», Собр. соч. Т. 1), а также в журналах: «Детская
литература», 1988, № 5, с. 31-35, и «Горизонт», 1991,
№ 3, с. 17-25.
Авторитетная поддержка Горького, оказанная в раз-
гар этой борьбы, спасла детские книги Чуковского от
окончательного запрета, а их автора от травли.
14 марта 1928 г. Корней Иванович записал в своем
дневнике: «Сегодня позвонили из РОСТА... "К.И., сейчас
нам передали по телефону письмо Горького о вас —
против Крупской, — о "Крокодиле" и "Некрасове". Я
писал письмо и, услышав эти слова, не мог больше ни
строки написать... И не то чтобы гора с плеч свалилась,
а как будто новая навалилась — гора невыносимого
счастья. Бывает же такое ощущение» (Дн.-1, с. 440).
253
Чукоккала
514"
515"
ТО КЦ551Э
51ау те, уе* уои саппо* МП ту 1оуе Л>г уои.
Ыог ту Ы\\\ \\\ъ\, ои* о? уоиг зиНеппд ти$1
соте а $Ш1 дгеа!ег пайоп.
То-тдп* тау Ье йагк.
МдЫ тау Ье 1опд.
Уе1 с!ау ти$* $ооп 4ажп.
Ф.А.Макенза (Г.А.Маскепле)
Мозсож.
Зипе. 1924 \
На 1921 г. «ДОМ ИСКУССТВ» На 1921 г.
при Комиссариате народного просвещения
Мойка 59, = Тел. 6-05.
ЧЛЕНСКИЙ БИЛЕТ
Чуковский Корней Иванович
Председатель Высшего Совета
«Дома Искусств» М.Горький
Заведующий Канцелярией
[подпись неразборчива]
1 России
Хоть убей, а тебе не удастся уничтожить ни мою лю-
бовь к тебе, ни мою веру, что из твоих страданий ро-
дится нация еще более великая. Сегодня еще темно.
Ночь может быть долгой. Но скоро наступит рассвет.
Ф.А.Макенза. Москва. Июнь. 1924 (англ.).
Ф.А.Макенза — журналист, писатель, путешествен-
ник, историк, автор нескольких книг о России. В
1921-26 годах — корреспондент «Чикаго дэйли ньюс»
по России и Северной Европе, в 1923-м — президент
Ассоциации иностранных журналистов в России.
В память старой дружбы сунусь-ка и я — с су-
конным рылом в калашный ряд.
ГеЬг. 26. В.Жаботинский
МОЙ ДЕВИЗ.
Вит, же НоШ 1па* тп а11 сН$а$1ег$,
От" Згпруугеск, $1огт ог зууогй, —
ТНе тап ти$1 $1апс1 Ьу гп$ та$1ег —
Опсе Не На$ ра$$ес1 гп$ ууогЛ.
А1ех15 А1асЛп.
27Л МП б \
(Впечатление в Москве:)
Княгиня Марья Алексевна
В Москве, на рауте, сквозь сон:
О, сколь судьба сия плачевна!
Вот вам коварный Альбион.
(Заметка С.А.Венгерова на полях:)
Как свет жесток неблагодарный,
Каков величия удел!
Я только в книге гонорарной
О нем едва нашел... пробел!
В СЕВЕРНОМ МОРЕ МЕЖДУ
ХРИСТИАНИЕЙ И НЬЮ КЕСТЛЕМ а
На успокоенные воды,
Порой всплывая там и тут,
Следы недавней непогоды
Обломки жалкие плывут.
1 Мы верим, что при всех несчастьях, / При корабле-
крушении, шторме или ударах меча, / Человек должен
оставаться верным своему господину — / Если он дал
слово. 27 февр. 16. Алексей Аладьин (англ.).
Примечания К.Чуковского:
0 Христианией тогда назывался город Осло, а Нью-
Кестлем — Нью-Касл.
254
Страницы 314~~~513рукописного альманаха
Мелькают стаи чаек мимо,
Какой то шум, и плеск, и гул —
Останки бедного Ефима5
В зубах прожорливых акул.
И — море жертв уже не просит!
Но, сколь ужасен этот вид:
Оно — Чуковского уносит
К забавам страстных нереид...
Кого щадили Лодзь и Лович,
Избегнув вражьих батарей,
Семипудовый Немирович0
Лежит на дне чужих морей.
Но? кем оседланы тритоны?
Назло и бурям и ветрам,
Неутомимые Вильтоныг
Плывут к родимым берегам...
Где ты, без страха и упрека
Носивший свой журнальный меч,
Финляндский прапорщик Набоков
Кем славны Выборг, «Право», «Речь»д
Почтит героя рамкой черной
И типографскою слезой
П.Милюков огнеупорный,
И станет Гессен сиротой!
Игрушка счастия земного
Трудолюбивый Башмаков!6
Мелькает тело Башмакова,
Увы, без звезд и башмаков!
Восплачь, Москва, Батум, Верея
Века несчетные пройдут
Но даже трубки Алексея
Здесь водолазы не найдут
И только там, где пал, о Боги,
Сей легковерный Алексей
Одни Норвежские миноги
Жирнее станут и вкусней.
Вас.Немирович-Данченко
Ефим — корреспондент «Нового Времени» Ефим
Александрович Егоров, угрюмый, молчаливый человек,
тайный демократ, глубоко ненавидевший «Новое
Время».
8 Вас.И.Немирович-Данченко в качестве военного
корреспондента посетил польские города Лодзь и Лович
и там был свидетелем кровопролитных боев.
г Вильтоны — корреспондент «Таймса» Р.Вилтон, со-
провождавший нашу делегацию, и его сын.
д В.Д.Набоков — редактор журнала «Право», один из
руководителей кадетской партии, подписавший «Вы-
боргское воззвание». Вместе с П.Милюковым и Гессеном
возглавлял редакцию газеты «Речь».
е А.А.Башмаков — редактор «Правительственного Ве-
стника». Держался от нас в стороне. Готовясь к встрече с
англичанами, всю дорогу штудировал многотомную «Исто-
рию Англии» Маколея, с которой не успел познакомиться
раньше. Отсюда и эпитет «трудолюбивый». Вез с собой ор-
дена и медали, которыми украсил свою грудь, едва только
мы причалили к берегу Англии. Отсюда — «звезды».
Во время Первой мировой войны Англия была
нашей союзницей. В 1916 году группа русских
литераторов по приглашению английского пра-
вительства поехала в Лондон.
Кроме меня, в эту группу входили: А.А.Башма-
ков, Е.А.Егоров, В.Д.Набоков, Вас.Немирович-
Данченко, А.Н.Толстой. Ехать нам пришлось
кружным путем через Финляндию, Швецию и
Норвегию.
По пути случился один небольшой эпизод, на-
шедший свое отражение в «Чукоккале».
Кто-то из нас в шутку рассказал Алексею Тол-
стому, будто капитан парохода сообщил под ве-
ликим секретом, что мы вступили в опасную зо-
ну, кишащую германскими минами, и что за на-
ми охотится германская подводная лодка.
Алексей Толстой поверил этому вздору и тот-
час же, уйдя к себе в каюту, стал писать очеред-
ную корреспонденцию о германских минах в Се-
верном море.
Писал он не меньше часа. А когда кончил, мы
сообщили ему, что он стал жертвой своего лег-
коверия. Это так разгневало его, что он бросил-
ся в каюту Василия Ивановича Немировича-Дан-
ченко, который не принимал никакого участия в
нашей коварной шутке.
Старый, семидесятипятилетний писатель мир-
но почивал в комфортабельной каюте, положив
на ближайшую тумбочку свои белоснежные зу-
бы. В ослеплении гнева Толстой схватил эти ни
в чем не повинные зубы и хотел бросить их в
море. Мы с трудом удержали его. А незлобивый
Василий Иванович, чуть получил свою челюсть
обратно, мгновенно успокоился и, взяв у меня
«Чукоккалу», написал в ней стихотворный экс-
промт — о том, что сталось бы с каждым из нас,
если бы и в самом деле мы натолкнулись на не-
мецкую мину.
Записи В.Жаботинского и А.Аладьина печатаются
впервые. Они сделаны в Англии во время пребывания
там делегации русских журналистов.
Владимир Жаботинский — писатель, переводчик,
журналист.
Журналист И.Василевский (Не-Буква) так характе-
ризовал его в 1915 году: «Литературная деятельность
Вл.Жаботинского резко разделяется на два периода.
В первом из них Вл.Жаботинский выступает в качест-
ве яркого поэта и талантливейшего фельетониста
(А1Ыепа), блещущего богатством образов и неожидан-
но смелыми мыслями. Ко времени кишиневского погро-
ма относится резкий перелом в деятельности писателя.
Вл.Жаботинский сознательно отказывается от прежних
путей... и весь уходит в сферу одного только еврейско-
го вопроса. —>
255
Чуноннала
"Нам не в чем извиняться, — писал Вл.Жаботин-
ский. — Мы народ, как все народы: не имеем никакого
притязания быть лучше. В качестве одного из первых
условий равноправия требуем признать за нами право
иметь своих мерзавцев точно так же, как имеют их дру-
гие народы".
Бесспорной остается заслуга талантливого Вл.Жабо-
тинского, сумевшего внести столько гордого самоува-
жения, столько здоровой ясности в вековечный и боль-
ной еврейский вопрос» («Журнал журналов», 1915,
№ 3, с. 19).
Когда в 1901 году девятнадцатилетний Чуковский
делал первые шаги в литературе и печатал свои первые
фельетоны в «Одесских новостях», он часто упоминал в
своем дневнике сотрудника этой газеты МЫеп'у. В ар-
хиве сохранилось несколько писем Жаботинского к Чу-
ковскому (за 1903 и 1916 годы).
В 1903 году Чуковский был послан в Лондон коррес-
пондентом «Одесских новостей». На правах старшего
Жаботинский* наставляет в своих письмах молодого
журналиста в иронически-дружеском тоне: «...говорил
Хейфецу, что Вы самый талантливый человек в редак-
ции, но одна беда — "врет много". Хейфец обещал, что
Вы исправитесь» (письмо от 28.7.1903).
И через полгода:
«Вашими корреспонденциями я недоволен. Знаете,
что я думаю? Вы просто для них мало работаете, а
больше для Чехова и для самообразования. Вещи пре-
красные, но все-таки уменьшите рвение в эту сторону и
приналягте на газетную часть Вашего существования...
Для этого, конечно, необходимо больше времени посвя-
щать наблюдениям, а байбляйтеке — или как ее —
Четверостишие вверху — продолжение стихов Васи-
лия Ивановича Немировича-Данченко.
меньше... Не сидите в библиотеке, тогда все пойдет хо-
рошо» (письмо от 10.12.1903).
«Дорогой К. И. Страшно обрадовался Вашей запис-
ке, — пишет Жаботинский 23 февраля 1916 года во вре-
мя пребывания Чуковского в Лондоне. — Протелеграфи-
руйте мне, когда Вас можно застать, начиная с пятницы
утром, и я буду тут как тут».
В другой записке от 4 марта 1916 года, тоже во время
приезда Чуковского в Лондон: «Дорогой друг, так Вы
уже вернулись? Дайте знать о себе... погода скверная, у
меня шея распухла, сижу дома, ты один у меня на свете
остался — И'т апег!* Ваш В.Жаботинский (эсквайер)».
(Письма В.Жаботинского см.: Фонд, карт. 64, ед. хр. 16,
л. 2-7.)
Впоследствии В.Жаботинский стал одним из основа-
телей государства Израиль. В 1967 году Чуковский напи-
сал воспоминания о молодом Жаботинском, которые
опубликованы в Израиле.
В этих воспоминаниях Корней Иванович, в частности,
пишет: «В 1916 году я был в Лондоне. Жаботинский при-
шел ко мне в гостиницу, мы провели с ним вечер, он ос-
тавил в моем альманахе короткую дружескую запись —
и я долго бродил с ним по Лондону. Он живо интересо-
вался литературой...» (Рахель Павловна Марголина и ее
переписка с К.И.Чуковским. Иерусалим, 1978, с. 21).
Алексей Аладьин — член I Государственной Думы.
В 1907 году эмигрировал, а в 1917 вернулся в Россию.
В Англии приобрел большую известность публичными
лекциями о России. В 1915 г. в Лондоне вышел сборник
его избранных речей по-английски.
* Приходи! (идиш.).
Николай Ушаков — поэт, постоянно живущий
в Киеве.
(так себе)
На английской миноноске
Без руля и без перил
В каучуковой матроске
Алексей Толстой уплыл...
(продолжение по желанию публики).
Свистят ночные поезда;
На полках тощая бригада.
Над мертвецом висит звезда
И ничего звезде не надо.
Кажется, я перепутал и эпитеты и расположения строк; раду-
ясь первой встрече ленинградца с киевлянином, тем более что и
Киев и Ленинград — оба города бывшие столицы.
Ник.Ушаков.
18/111931 г. Москва
256
Страницы 51и 51 и рукописного альманаха
ПОЧЕМУ Я ПОСЛЕ СЕСТРОРЕЦКА
НЕ ПИШУ СТИХОВ.
Ответ К.И.Чуковскому
Я с радостью прочел письмо
Чуковского Иваныча Корнея
И, не хотя сказать Ьоп то*,
Но за стихи свои краснея,
Скажу, что тверже нет корней,
Которыми связал меня Корней,
И дружбою, и обликом своим,
И речью, и повадкой интересной,
И болтовней, где нам двоим
Казался мир юдолью тесной:
Так весело болтали мы вдвоем,
Как будто бил беспечный водоём.
Но за воду плати налог, —
Неутомим глава финансов, —
И в Сестрорецке кончился пролог,
Нет больше рифм, и баркаролл, и стансов.
В столице стынет не вода, а кровь,
И жизнь кисла, как мерзлая морковь.
Л.С.
Москва, 21 января 1925. (Леонид Собинов)
51Т
Летом 1924 года Чуковский и Собинов с семьями
жили по соседству в Сестрорецком курорте.
Развернутое имя и фамилия в скобках под стихотво-
рением дописаны Чуковским.
Ьоп то1 — острота (франц.).
518*
г3 жовтня — 3 февраля (укр.).
«Диво дерево» — перевод на
украинский стихотворной сказки
Корнея Чуковского «Чудо-дерево».
Переводчик — Павло Грицкив,
возможно, Павел Григорьевич
Тычина.
ДИВО ДЕРЕВО.
3 жовтня1 р. 1926.
Павло Грицьюв.
Коло нашо1 брами росте
Диво дерево добре густе,
Диво, диво, диво, диво
Ще раз дивнее.
Бо на ньому квшш,
Бо на ньому чобттки,
Укра1нськ1 капф
I рязанськл «лапцЬ>
Мама повз нього т'де,
Мама на ньому знайде
Виступф сап'янф
Учениф Ганф.
Тато повз нього т'де,
Тато на плл1 знайде
Чобтгки — Грицьковь
Постол и — Стецьков1
(Й усе хороил та нов1.
А Лес? малесеньклй
Виступф* гарнесенью
Червонесеньк1
Та ще й з китицями!
Чули яке дерево,
Чудовес
(Чудернацьке) дерево!
Гей ви, Д1тки,
ГОЛ1 ЛИТКИ,
Чобггки подерл,
Калоил потер л!
Кому обув'я бракус
Хай до плок чимчикус!
Личаки достигли,
Повстяки пост'ли,
Чому-ж ви гуляете,
1х не обриваете?
Рвпъ-же 1х убоп,
Рвт>-же босоноп.
отже не будете, Д1вчата,
ви веселп хлоп'ята
Св1тити Д1рками та латками,
Гол1С1нькими п'ятками
Коли прийде мороз.
257
Чукоккала
519 Мои рисунки. В Шотландии.
В поезде:
Немирович Данченко
Р1К5ТС1.А551
А.Толстой
А.Башмаков
По дороге на Шетландские острова я — неумелой ру-
кой — зарисовал в «Чукоккале» Башмакова, Вас.Немиро-
вича-Данченко, Ал.Толстого.
1 Первый класс (англ.).
Все пояснения над рисунками принадлежат Чуковскому. Ри-
сунки сделаны в марте 1916 года во время поездки в Англию де-
легации русских журналистов. 06 этой поездке см. по Предмет-
ному указателю.
То, что красиво, красиво — даже когда увядает... 520*
То, что мы любим, мы любим — даже когда умираем.
Мария Андреева.
?/IV 919.
УМЕРЕВШИЙ ОФИЦЕР
(Баллада)
Поев, поэту Н.Оцупу.
Полковнику Белавенцу
Каждый дал по яйцу
Полковник Белавенец
Съел много яец
Пожалейте Белавенца,
Умеревшего от яйца.
Соч: Гумилев, Мандельштам, Г.Иванов
Верно: О.Мандельштам
Оцуп был румян, оптимистичен, услужлив. и Дать емУ в нагРЭДУ
Однажды, вернувшись из очередной экспедиции, Сто Фунтов шоколаду...
он привез с собой сладчайшую весть: к нам в го- и тысячу порций мороженого... —
лодающий Питер направлен, благодаря его хло- все они, как потом оказалось, вообразили, будто
потам, откуда-то с юга специально для писатель- речь шла о мороженой картошке, которая в то
ской братии целый вагон великолепных кури- время считалась соблазнительным лакомством,
ных яиц. Этому веселому слуху все мгновенно и И вот праздничный день наступил. Долго-
простодушно поверили. Петроградская литера- жданный вагон на вокзале. С вокзала его груз
тура взволновалась. 0 яйцах в те годы давно без утечки весь был переправлен на Бассейную,
уже забыли и думать. Вырастало поколение де- в Дом Литераторов. С кошелками, кульками, кор-
тей, не видавших яйца. И как приятно было объ- зинками (а иные с постельными наволочками)
яснять им, что такое яичница. Это слово стало потянулись туда счастливые писатели и их ото-
казаться им таким упоительным, будто слово из щавшие жены, оставив дома сгоравших от не-
сказки: я-ич-ни-ца. В то время в Питере было терпения детей.
немало детей, не знавших, что такое булка, мо- Но тут выяснился один вполне естественный,
локо, виноград, и, когда я читал им своего «Кро- но почему-то никем не предвиденный факт. Ва-
кодила»: гон подвигался к столице так медленно, с таки-
258
Страницы 519-521 рукописного альманаха
ми паузами на полустанках и станциях, что все
яйца успели протухнуть. Такая сногсшибатель-
ная вонь шла от них даже сквозь скорлупу, что
требовалось колоссальное напряжение воли,
чтобы подойти к этим яйцам вплотную и не
умчаться без оглядки в тот же миг.
Успевшие привыкнуть к подобным разочаро-
ваниям писатели с беспомощною грустью наот-
рез отказались осквернить этой дрянью свои
кульки, корзинки и кошелки и стали безропотно
расходиться по своим нетопленым квартирам.
И вдруг перед ними возник старичок в потер-
той военной тужурке, которого все мы называли
почему-то полковником.
— Друзья мои, — сказал он дребезжащим
просительным голосом, — разрешите мне взять
эти действительно не совсем свежие яйца. Я бу-
521*
«Всемирную Литературу» часто посещал
А.И.Куприн, который редактировал для изда-
тельства сочинения своего любимого Александ-
ра Дюма. Приходил он всегда с узелком, в кото-
ром была горсть сухарей. Достав себе кружку
воды, уходил на кухню, усаживался там в уголке
у холодной плиты и долго по-стариковски, по-
крестьянски грыз эти сухари, макая их в воду.
Там же на кухне, во время еды, он и написал мне
в «Чукоккалу».
ду кокать их, кокать и кокать, и авось дококаюсь
до такого яйца, которое еще не успело протух-
нуть.
Все с удовольствием уступили ему свою долю.
Не в обычае было у истомленных нуждой
петроградских писателей приходить в отчаяние
при любых катастрофах и терять свой спаси-
тельный юмор, выручавший их в труднейшие
минуты жизни. Не успел старик Белавенец рас-
кокать первый десяток подаренных ему яиц, как
в «Чукоккале» возникли стихи, увековечившие
и его и ни в чем не повинного Оцупа.
Мария Федоровна Андреева — актриса, гражданская
жена М.Горького, комиссар театров и зрелищ.
Об Н.А.Оцупе см. также с. 156,160.
АНЕКДОТ
Было когдато удивительное время:
Заходил в булочную нищий. Крестился на об-
раза. Потом:
— Ситный есть?
— Есть.
— Теплый?
~— кэкже...
— Ну, тогда подайте милостыньку, Христа ра-
ди...
Из чужих рук
А.Куприн
1919 13/Ш.
Дата и название газеты написаны Чуковским.
28/Ш 1932 «Известия ЦИК'а»
М0СТ0РГ0СН0ТК0НТ0РА об'явл., что по сви-
дет. от 23 марта № 361 гр. БЕССМЕРТНЫЙ Сам-
сон Беркович, провизор, прожив, в Самаре, —
ПРИЗНАН УМЕРШИМ... 11288
Неродова, 37 лет, родила
ФАКТ.
(По поводу непременного требования поэта
С. о прочтении его стихов не только Гумилевым,
но и Блоком).
В приемной — немец. С цепочкой. Воротни-
чек — белый, манжеты — красные. И барышня.
Стриженная; с папироской.
Барышня (немцу). Вам подождать придется. —>
259
Чукокнала
522* 523*
Автор рисунков неизвестен.
Вот стул.
Немец. Стул? Да вы знаете — кто я?
Барышня. Ну... ну вот вам — два стула...
Евг Замятин.
Спб., 13-111-1919.
(Заседание Редакционной Коллегии).
Новая форма в искусстве является не для то-
го, что бы выразить новое содержание, а для
того что бы заменить старую форму перестав-
шую быть художественной.
Из Виктора Шкловского
с уважением извлек он же.
28 июля 1919 года
Интересна запись Шкловского, который был
тогда столпом формализма и выразил в «Чу-
коккале» свое тогдашнее кредо.
№ду Мок 1апш ког* тедогоЫт уа1аМпек,
ак1 с$ак кготказа ап'госЫотпак, тёдИогга
еду та$1к, 1$тегетЛеп пуе1уеп тед$2о1а16
иос1а1опак, 1*деп пеЬёг. Мёдзет *адас!па1от
тед а тедтлзгЫо кёгёз 1е1]е$Нё$ё1. Мадат с$ак
педууеп ё\л/е1 еге16К МНет, Иоду ио 1е$гек, №
паду На1а$$а1 уап гат, Иоду аг е1еуеп 1*гос1а1ггп
ё1е* Шк1е1 уа1ак1пек а котуегегёЬеп, акшек
Иуекга$20Уг61 $г616 копууё! гёдо(а т$тегет.
Ре1бт1 ё$ Иуекгазгоу гокоп$адага 1$ допс!о1пот
ке11 т.
ШШар}е1 Здгзер
1957, поу. 8.
1 Говорить, находясь среди очевидцев великой эпо-
хи, говорить, будучи всего лишь историком литературы,
да еще говорить на чужом языке — дело очень труд-
ное. И все-таки я не могу отказаться от выполнения по-
четной просьбы. Когда-то сорок лет назад я верил, что
буду писателем, и на меня произвело глубокое впечат-
ление, что литературная жизнь бьет ключом в окруже-
нии человека, чья книга о Некрасове мне хорошо изве-
стна. Я задумался также о родственных связях между
Петёфи и Некрасовым. 1957, ноябрь 8. Валдапфель Йо-
жеф (венг.).
Йожеф Валдапфель — венгерский профессор, ака-
демик, литературовед исследователь венгерского Про-
свещения и Возрождения (XVI век), автор книги о Мак-
симе Горьком (1958).
260
Страницы 522 525 рукописного альманаха
524"
525*
Набросок портрета Чуковского.
Рисунок Ю.Анненкова.
[Жена М.М.Литвинова Айви]
ТНЕ ШСКЕй М1РР0Р
УУШпп а т"оге$1 роо1 уои зауу 1ос1ау
Уоиг оюп иптас1ес1 Май, уоиг о\лт уоипд тасе,
Апс1 спес!: 0 гтдНт, т.Ье тЧеетлпд 1шаде $*ау
От" ту уоипд ттаде 1ап опе 1опе1у р1асе.
О! роо1, с!еаг тогезт. пл'ггог затесе
АН от.Нег 1*таде$, о, {гетЬИпд роо1,
Ву т"аНг1т"и1 т"гоб1 Ье 1оскес1 ш1о кеу от" ке,
Апс! кеер ту Ьеаи1у аЫау$ ЬеаитлМ!
Ос*. 1926}
1уу иМпоу
19 февраля 1923 г.
Присутствующие:
Аркадий (лечу в Париж)
А Тихонов (иду рисовать Троцкого)
Корнею Ивановичу присутствующий
Мих.Либаков.
Нога Ек.Корнаковой.
Иду помогать Тихонову.
Центромама
Ю.Анненков
Р.Ф.Гальперин
1 ЗАМКНУТОЕ ЗЕРКАЛО
Сегодня ты увидела в лесной заводи
Свои непоседевшие волосы, свое молодое лицо
И вскричала: о, сохранись мимолетное отражение
Моего юного облика в этом пустынном месте.
О заводь, дорогое лесное зеркало, пожертвуй
Всеми другими образами, о колеблемое ветром зеркало
заводи,
Пусть верный мороз замкнет тебя ледяным ключом,
И тогда моя красота сохранится навсегда.
Окт. 1926 Айви Литвинова (англ.).
Над стихотворением — поясняющая запись Чу-
ковского.
Айви Вальтеровна Литвинова — английская писа-
тельница, переводчица, жена наркома иностранных дел
Максима Максимовича Литвинова.
Дата в правом верхнем углу страницы по-
ставлена Чуковским.
Над наброском Ю.Анненкова — нарисова-
на нога Е.Корнаковой. Рисунок, вероятно,
сделал Мих.Либаков.
О работе Ю.Анненкова над портретом
Л.Троцкого см. с. 170. Об Е.Корнаковой см.
с. 157.
261
Чукоккала
526*
527
А1ууау$ д1ас! 1о ге!игп *о Ки$$1*а Хо $ее ту доос1
тпепй СгшкоузИ
Е.А.боШег
ИоуетЬег 12,1927
АЛег а жопйегМ у1$Й, а111Игее от" и$ 1еауе оиг
уегу Мпс! дгеетлпд$ отЧН оиг $0У1е* тпепс), К.СН.
\/к1ог СоИапсг
Ки1Ь боИапсг
апс1
Мозез
Таке *Не Лг$*1игп (о 1Ье пдН*, апс! до $1га1'д№
оп Ш1 тоггппд 1П 1.етпдгас1, апс! уои \лпЧ1 тЧпс!
Ре*ег Рап, $Ш1 с!еуо1ес1*о 1Не МдН саШпд от" та-
Мпд сгп'Шгеп (апс! 1Нен еШег$) 1аидп.
1_опд и'уе т.Не УУогМ ЬаидИ! тог Чуковский.
Вгисе С.Норрег1
12/Х1/27
ул. Герцена, 47, кв. 4
Москва 4-26-61
1 Всегда рад вернуться в Россию и повидать своего
доброго друга Чуковского. Ф.А.Голдер. Ноябрь 12,1927.
После чудесного визита мы, трое, оставляем теплей-
шие приветы нашему советскому другу К.Ч. Виктор Гол-
ланц. Рут Голланц и Мозес (Моисей).
Поверни направо у первого поворота и иди прямо, по-
ка в Ленинграде не наступит утро. И ты встретишь Питера
Пэна, все еще преданного высокому призванию — сме-
шить детей (и их родителей). Да здравствует Мир Смеха.
Чуковскому. 12/Х1/27. Брюс К.Хоппер (англ.).
Франк Альфред Голдер — американский историк. Гол-
дер родился в России, но в 1881 году семья переехала в
Америку. В 1920-23 годах Голдер работал в России в ка-
честве члена АРА (об АРА см. с. 239) и в это время по-
знакомился с Чуковским. Голдер собирал архивные ма-
териалы о России, а с 1924 года стал директором Гуве-
ровской библиотеки Стэнфордского университета. Автор
книги «Русская экспансия на Тихом океане» (1914).
Виктор Голланц — английский писатель и издатель.
Ейтипй боззе
тог гп$ пему (Ьи* оЫ) Ки$$1*ап тпепс! Когпеу
ТсНоокоузМ
ЕеЬ. 21 1916 КопаШ Возв
Яе$огт С1иЬ
Ш1}е Миггау
Не забывай надевать воротник!!?
гр. АН. Толстой
Ш$$. ЫетпоуИсЬ ОаШсЬ
ЗоЬп ВисНап (от" 1Не (п'Ье от" ВауаЬЬа) 1о а $оп от"
Аро11о.
Н.А.бмуппе
А1ех1$ АЫю, — а Коуег.
[подпись неразборчива]
КоЬеП йопаШ
]Юеагёа1е
АПНиг Сопап Ооу1е
Е.А.ЕдогоЯ
б.М.РгоМего1
Брюс К.Хоппер — американский летчик, журналист,
советолог. Участвовал в Первой мировой войне в соста-
ве американской эскадрильи. В 1926-29 годах жил в
России.
1Эдмунд Госс
для его нового (но старого) русского друга Корнея
Чуковского.
Февр. 21 1916 Рональд Росс
Реформ-клуб
Вольф Марри
Вас. Немирович-Данченко
Джон Бьюкен (из племени Бавабба) сыну Аполлона.
Е.А.Гвинн.
Алексей Аладьин — Скиталец Артур Конан Доил
Роберт Дональд Е.А. Егоров
Уэрдель Г.В.Протеро (англ.).
Лорд Уэрдель возглавлял английский комитет, прини-
мавший делегацию русских журналистов.
262
Страницы рукописного альманаха
Когда мы приехали в Лондон, нас встретили
радушно и шумно и поместили в великолепном
отеле «Савой». Так как меня тянуло главным об-
разом к людям искусства, я, чтобы не тратить
времени на встречи с официальными лицами,
старался при всякой возможности оторваться от
других делегатов, дабы познакомиться с теми ан-
глийскими авторами, книги которых я полюбил
еще в России.
И раньше всего с Эдмундом ГЬссом, неутоми-
мым историком английской литературы, из книг
которого я так много узнал о Мильтоне, о Шекс-
пире, о Джоне Донне, о Филдинге, о докторе
Джонсоне. У меня до сих пор сохраняется с дав-
него времени его четырехтомная, роскошно ил-
люстрированная «История английской литера-
туры». Импонировало мне также и то, что он
был другом Суинберна, Роберта Браунинга, Дан-
те Габриэля Россетти и других чтимых мною
(в то время) поэтов. Он принял меня в огромном
своем кабинете и, не присев ни на минуту, стал
суетливо показывать портреты и автографы сво-
их знаменитых друзей, показал карикатуры Мак-
са Бирбома (тогда я впервые услыхал это имя) и
подарил мне свою знаменитую книгу «Отец и
сын» с самой приветливой надписью. В книге
этой он изобразил своего отца узколобым хан-
жой и педантом, неудачно пытавшимся прими-
рить дарвинизм с религией. Я перечитал недав-
но эту книгу и увидел, что она вся устарела: по-
крылась архивной пылью и ее тема — борьба с
пуританством, и ее стиль, слишком нарядный,
громоздкий, напыщенный. А всего лишь пятьде-
сят лет назад эта книга по-настоящему взволно-
вала меня.
Познакомился я также с Джоном Бьюкеном
(ВисЬап), ярым шотландцем, автором историчес-
ких романов в манере Вальтера Скотта и Стивен-
сона. Впрочем, я не могу судить о нем, так как
прочитал только две его книги: «Тридцать де-
вять ступеней» — детективные повести, отлич-
но написанные, — и биографию Монтроза, жив-
шего и казненного в XVII веке.
Как и все люди невысокого роста, Бьюкен воз-
мещал свою малость солидностью. В нем чувст-
вовалась птица большого полета. Он устроил
нам свидание с фельдмаршалом Китченером и
вообще был на короткой ноге со всеми крупны-
ми людьми той эпохи. Хотел познакомить нас с
Киплингом, но Киплинг уклонился от встречи, о
чем и известил его очень милой запиской.
Впоследствии Бьюкен пошел далеко: стал ге-
нерал-губернатором Канады, лордом Туйдзну-
ром. Я выпросил у Бьюкена записку, полученную
им от Киплинга. К сожалению, эту записку похи-
тил у меня один молодой человек, которого я по
наивности пригласил разбирать мой архив. На-
деюсь, что после моей смерти этот предприимчи-
вый архивный работник опубликует все позаим-
ствованные у меня материалы (иначе зачем бы
он стал похищать их), так что читатели не поне-
сут ущерба.
21 февраля 1916 года ассоциация английских
журналистов устроила в нашу честь банкет в по-
мещении Реформ-клуба.
Банкет был как две капли воды похож на дру-
гие такие банкеты. Нас приветствовали герцог
Девонширский, очень верно изображенный на
карикатурах Макса Бирбома, лорд Сесил и дру-
гие. Всего было около четырехсот человек. При-
сутствовали на банкете Эдмунд Пэсс, Герберт
Уэллс, Артур Конан Дойл, нобелевский лауреат
физиолог Рональд Росс, несколько лордов, газет-
ных магнатов и другие.
У меня с детства была безумная привычка
предпочитать писателей людям всяких других
профессий. Как раз в тот день, когда нам пред-
стояло посетить какого-то немаловажного мини-
стра, мне позвонили в мой номер, что в холле
ждет меня сэр Артур Конан Дойл. Я спустился
вниз и узнал, что автор Шерлока Холмса хочет
побродить со всей компанией по Лондону и по-
казать нам достопримечательности этого горо-
да. Но, кроме меня и Алексея Толстого, эта пер-
спектива не увлекла никого. Все предпочли сви-
дание с министром. Наружность Конан Дойла
поразила меня тем, что в ней не было ничего
поразительного. Это был плечистый мужчина
огромного роста, с очень узкими глазками и об-
вислыми моржовыми усами, которые придавали
ему добродушно-свирепый вид. Было в нем что-
то захолустное, наивное, заурядное и очень уют-
ное.
Я стал рассказывать ему, как русские дети лю-
бят его Шерлока Холмса.
— Сэр Артур написал не только Шерлока
Холмса, — с упреком заметил кто-то.
— Да, — сказал я, — мы знаем и бригадира
Жерара, и Майка Кларка, и профессора Челен-
джера, но Шерлок Холмс нам почему-то милее...
Профессор Челенджер был героем двух его
последних романов: «Затерянный мир» и «От-
равленный пояс». Эти романы казались мне го-
раздо более художественными, чем иные расска-
зы о Шерлоке Холмсе. Я сказал об этом Конан
Дойлу, и он кивнул своей большой головой.
— Я тоже так думаю, — сказал он. — Если бы
вы знали, до чего надоело мне считаться авто-
ром одного только Шерлока.
Мы вышли на улицу.
— Что хотели бы вы видеть, друзья мои? —
спросил он. —>
263
Чукоккаяа
— Конечно, Бейкер-стрит! — сказали мы. —
Ту улицу, где живет Шерлок Холмс.
Пробираясь к Бейкер-стрит, мы могли убедить-
ся в колоссальной популярности Конан Доила.
Извозчики, прохожие, уличные торговцы, маль-
чишки-газетчики, школьники то и дело узнавали
его и приветствовали фамильярным кивком го-
ловы.
— Алло, Шерлок Холмс! — сказал ему какой-
то подросток.
Конан Дойл объяснил нам, что это с ним случа-
ется часто: его смешивают с Шерлоком Холмсом.
— Нет, видно, от Шерлока мне никуда не уй-
ти. Ничего не поделаешь! — сказал он с улыб-
кой.
На Бейкер-стрит, куда мы пришли вместе с
ним, в том доме, где, по его словам, жил Шерлок
Холмс, оказалось фотоателье некого Фрея. По
предложению Конан Дойла мы сфотографирова-
лись там. Впоследствии он прислал мне фото-
снимок, который был похищен у меня уже упо-
мянутым любителем чужих архивных докумен-
тов. В «Чукоккале» сохранился только автограф
писателя.
528
529"
Как летописец прошлого с благоговением
вступаю в ограду храма сего. Приветствую ми-
лые сердцу тени и новые звезды незнакомого
неба.
В.Жирмунский.
Гаспра, 1936. 24. IX.
ту ЬеНег раг*
Ки1Ь СоИапсг.
Мозсом — Мау 111Ь
Рей Ргоп*!1
Виктор Жирмунский, проникновенный исто-
рик русского и западноевропейского романтиз-
ма, избранный в Академию наук СССР, приветст-
вовал «Чукоккалу» в терминах высокой роман-
тики.
1 Подпись под рисунком: Моя лучшая половина. Рут
Голланц. Москва — май И. Рот фронт! (англ.).
Запись и рисунок Рут Голланц печатаются впервые.
Рут Голланц — жена английского писателя и издате-
ля Виктора Голланца.
ГеЬ. 22"*-1916
С.НадЬегд МпдМ.
«Сое! На$ д1'уеп Хо еуегу
Ье*юееп *ш*п & герозе»1
тап {Не споке
Иван Иванович Бадделей
Ум любит простор — а мне от Култура тесно
Неге'з т/Ш из УУпо'з Ике из!2
Я знаю край — вдали, под синим небосклоном,
Где волны моря плещут вечной бирюзой,
Где песнь народа-брата слышится лишь стоном,
И скорбь он заливает рабскою слезой!
Вещий Олег.
ТНе оссиратлоп тог {Не 20*И сеп!игу ш Епд1апс1,
уул'11 Ье деШпд п'й от" тпе1ееп1Н сеп1игу 1с1еа1$.
УУНеп же Науе $иссеес1ес1 регНарз же зИа11 Ье
Нарру.
КоЬеП /?0553
264
Страницы -52о 5 2У рукописного альманаха
В Англии я познакомился с Робертом Россом,
самоотверженным другом Оскара Уайльда. После
смерти Уайльда он с таким вниманием следил за
всем, что относилось к памяти его покойного
друга, что заметил даже мою статью об Уайльде,
написанную на непонятном ему языке. И вот —
приехал повидать меня в «Савой».
Когда он назвал свое имя, я с великим уваже-
нием пожал его руку. Имя Роберта Росса с дет-
ства было обаятельно для меня . Роберт Росс —
единственный из тысячи друзей Оскара Уайль-
да — не покинул его в несчастии. Он посещал
опозоренного поэта в тюрьме, он уплатил все
его долги из своего скудного заработка, он взял
на себя воспитание его сыновей, он многократ-
но защищал его доброе имя, он спасал рукописи
Уайльда от осатанелой толпы, ворвавшейся в
его кабинет, он издавал его книги, он ухаживал
за ним во время его предсмертной болезни,
он — едва ли не единственный — провожал его
гроб до могилы, он поставил на его могиле боль-
шой монумент**. Порою казалось, что все свет-
лое в жизни Оскара Уайльда шло от этого одно-
го человека. Он был воплощением героической
дружбы. Уайльд называл его святым.
Наружность его удивила меня: лысоватый по-
жилой человек со здоровым загаром и задорны-
ми молодыми глазами.
На следующий день я посетил Роберта Росса в
его небогатой квартире на улице Полумесяца
(На1!-тооп зйгее*, 40). Росс рассказывал о про-
цессе Уайльда, о лорде Дугласе, о жене Уайльда и
о двух его сыновьях, которые были тогда офице-
рами и находились на фронте. Вместе с Россом
мы осмотрели устроенную в том же доме вы-
ставку знаменитого графика Обри Бердсли, с ко-
торым Росс был тоже связан крепкой дружбой,
хотя и знал о его неприязни к Уайльду. Он даже
сочинил книгу о Бердсли, изданную в Лондо-
не, — кажется, в 1909 году. Меня восхитили гро-
тескность, музыкальность и пряность графичес-
ких фантазий Обри Бердсли. Прощаясь, Росс сде-
лал мне драгоценный подарок: подлинную ру-
копись Оскара Уайльда — страницу «Баллады
Редингской тюрьмы».
— Я хочу, — сказал он, — чтоб в России, где
так любят Уйальда, сохранилась памятка о
нем — эта рукопись. Больше у меня ничего не
осталось из его вещей и писаний. Только одна
страничка, и я с радостью дарю ее русскому.
Я от души поблагодарил щедрого гостя.
Роберт Росс, как Оскар Уайльд, как Обри Берд-
сли, как Бернард Шоу и другие, принадлежал к
когорте борцов с лицемерием викторианской
эпохи. Борцы эти, каждый по-своему, разрушали
ее предрассудки и догматы.
Теперь, в середине двадцатого века, от тех
предрассудков и догматов уже не осталось и
следа, но стали ли англичане от этого более сча-
стливы?
Через несколько лет Чуковский посвятил памяти
Роберта Росса свою книгу «Оскар Уайльд» (Пб., 1922).
*Ф 3 декабря 1900 года состоялись скудные похоро-
ны на невзрачном парижском кладбище. За гробом шло
два-три человека. 20 июля 1909 года, благодаря хлопо-
там Роберта Росса, прах поэта был торжественно пере-
несен на кладбище Пер-Лашез, и над могилой воздвиг-
нут громоздкий и пышный памятник.
Все, кроме записи Роберта Росса, печатается впервые.
1 Февр. 22-е — 1916. Ч.Хагберг Райт.
«Бог дал каждому человеку возможность выбора
между правдой и покоем» (англ.).
2 С нами тот, кто подобен всем нам! (англ.).
3 Задача, стоящая перед англичанами в двадцатом ве-
ке: освободиться от идеалов девятнадцатого. Если это
удастся, возможно, мы будем счастливы. Роберт Росс
(англ.).
Иван Иванович Вадделей — английский историк. В
1919 году у него вышла книга «Россия, Монголия и Ки-
тай».
Стихотворная строфа записана А.Башмаковым. Ве-
щий Олег — его литературный псевдоним.
Еще одну запись Роберта Росса см. на с. 249 настоя-
щего издания.
Подаренный Робертом Россом автограф Оскара Уайль-
да сохранился. Это пожелтевший лист с четырьмя стро-
фами «Баллады», вплетенный в старинную темно-корич-
невую папку. На ней написано: «На1т"-тооп 5*гее1,40».
Из четырех строф одна не печаталась в английских и
русских изданиях Уайльда.
Автограф «Баллады» (вместе с русским переводом)
впервые воспроизведен в «Чукоккале-79», на странице
167-168, а также на странице 324 настоящего издания.
265
Чукокнала
530*
531*
ТИе 4еас1 Иауе раМ 1П -РиН: 1Ие И\ппд
$Ш1 оууе а11.
Наггу Сиз*.1
Н. М. $. 1гоп йике
ЗЯ.ЗеШсое 1/3/16
СНаг1ев Е.Маёёеп
[Ас1гтпга1 $и СИаг1е$ ЕЛууэгс! Мас1с1еп, С. С. В.,
К. С. М. 6., С. V. 0., К. N. о* Ке11$, 1П *пе Соип*у
от" КИкеппу]
АгЫшг МегебНЬ
СарЫп РЫ
5. N.0. ТНигзо1.
Мы посетили Шетландские острова, где стоял
Британский флот; там произошла у нас беседа с
командиром флота сэром Джоном Джеллико.
1 Мертвые расплатились сполна, а живым предстоит
платить за все. Гарри Каст (англ.).
Гарри Каст — член английского парламента, автор
книги о Макиавелли.
Справа вверху страницы — название одного из флаг-
манов английского флота «Н. М. 5. [Жз Ма]'е$ту$ $Ыр]
1гоп Рике». На бланке с названием флагмана — авто-
графы адмиралов флота Великобритании: Дж.Р.Джелли-
ко. Чарльз Э.Мадден. Титулы дописаны Чуковским в квад-
ратных скобках.
1 [Адмирал сэр Чарльз Эдвард Мадден, кавалер орде-
нов — Бани 1-й степени, св. Михаила и св. Георгия 2-й
степени, Виктории 3-й степени, Королевского флота из
Келлса в графстве Килкенни.]
Артур Мередит. Капитан Королевского флота. Флаг-
манский штурман эскадры. Турсо (англ.).
Аббревиатуры, стоящие в записи Чуковского после
подписи адмирала Маддена и в конце страницы, означают:
[К.] С. С. В. — Ктдп* Сгапс! Сго$$ [огЧпе 0гс1ег] огЧпе
Ва(п — кавалер ордена Бани 1-й степени.
К. С. М. С. — КтдЫ: Соттапдег [огЧпе 0гс1ег] ог"$1:.
Мкпае1 апс1 51. Сеогде — кавалер ордена св. Михаила и
св. Георгия 2-й степени.
С. V. 0. — Соттапбег от" *пе Коуа1 У1С(опап Огбет —
кавалер ордена Виктории 3-й степени.
К. N. — Коуа1 Мауу — Королевский флот.
5. N. 0. — $яиайгоп Иаотдайоп ОШсег — флагман-
ский штурман эскадры (англ.).
Килкенни находится в Ирландии.
Турсо — порт в Северной Шотландии.
В своей книге «Из воюющей Англии» (Пг., 1916)
глава делегации русских журналистов В.Д.Набоков
пишет: «Во время пребывания в Англии мы были гос-
тями английского правительства, оказавшего нам са-
мое широкое и великолепное гостеприимство».
В книге, в частности, подробно описана поездка деле-
гации для осмотра флота и прием, который оказал им
на одном из броненосцев верховный главнокоманду-
ющий британским флотом адмирал Джон Джеллико
[Зиргете Ас1гтга1] и его начальник штаба, вице-адми-
рал Мадден.
266
Страницы 530-535 рукописного альманаха
533"
534"
ПУШКИНСКОМУ ДОМУ.1}
Имя Пушкинского Дома
В Академии Наук!
Звук понятный и знакомый,
Не пустой для сердца звук!
Это звоны ледохода
На торжественной реке,
Перекличка парохода
С пароходом вдалеке.
Это древний Сфинкс, глядящий
Вслед медлительной волне,
Всадник бронзовый, летящий
На недвижном скакуне.
Наши страстные печали
Над таинственной Невой,
Как мы черный день встречали
Белой ночью огневой.
Что за пламенные дали
Открывала нам река!
Но не эти дни мы звали,
А грядущие века.
Пропускали дней гнетущих
Кратковременный обман,
Прозревали дней грядущих
Сине-розовый туман.
Пушкин! Тайную свободу
Пели мы вослед тебе!
Дай нам руку в непогоду,
Помоги в немой борьбе!
Не твоих ли звуков сладость
Вдохновляла в те года?
Не твоя-ли, Пушкин, радость
Окрыляла нас тогда?
Вот зачем такой знакомый
И родной для сердца звук —
Имя Пушкинского Дома
В Академии Наук.
Вот зачем, в часы заката
Уходя в ночную тьму,
С белой площади Сената
Тихо кланяюсь ему.
Александр Блок.
29 января (11 февраля)
1921 года.
^Написано в альбом Пушкин-
ского Дома.
Есть в «Чукоккале» еще одно стихотворение Блока. Оно
скопировано рукой его матери и только подписано им.
Как-то, придя к нему через несколько дней после того, как
он произнес в Доме Литераторов свое незабвенное слово
о Пушкине, я узнал от его матери Александры Андреевны,
что «Сашенька», кроме того, написал о Пушкине стихи.
Александра Андреевна ликовала: он давно уже не пи-
сал ни одной стихотворной строки, и вот, как ей показа-
535* лось'поэтическое вдохновение снова — и надолго — вер-
нулось к нему.
Но Александр Александрович был сумрачен.
— Да, написал... Кто-то позвонил по телефону и по-
просил написать в альбом Пушкинского Дома стихотворе-
ние о Пушкине. Я написал, но, кажется, вышло плохо. От-
вык, не писал уже несколько лет.
И Блок прочитал мне свои стихи.
Если не считать черновых набросков к поэме «Возмез-
дие», это были последние стихи Блока. В них тогда же по-
разила меня строка: «Уходя в ночную тьму».
Он действительно «уходил в ночную тьму» и, перед тем
как уйти, отдал последний прощальный поклон — Пушкину.
Заглавие, примечание, дата и подпись написаны рукой Алек-
сандра Блока.
267
Чукоккала
1 Нортклифф
Вильям Брейс МР (МетЬег о? Раг1атеп1) — член парла-
мента. Помощник министра. Министерство внутренних дел.
«Воистину прав тот, кто под чистые звуки одной арфы
поет на разные лады о том, что люди могут подняться к
более высоким понятиям по ступеням отрешения от сво-
его "я"». Теннисон
Ивлин Хаббард — бывший член парламента. Член
правления российской компании — основанной по Указу
в 1553 году — и дома Эггертона Хаббарда и К0.
5^7* НоПЬсИЯе
т'Шат Вгасе МР
[)пЛег 5есге1агу от" 5Ше
Тпе Ноте Оерагтлпеп*
«I НеШ 1* {гигИ, \ллЧН Ыш ууЬо $шд$
То опе с1еаг Нагр 1*п сИуегз *опе$,
ТЬа* теп тау п$е оуег $1ерр1*пд $*опе$
От" 1Ье1Г с!еас1 $е1уе$ *о Мдпег {гппд$».
Теппу$оп
Еуе1уп НиЬЬагб — ех МР
МетЬег от" ХЬе Ки$$1а Сотрапу — {оипйеб ипйет СЬаг1ег ш *Ье
уеаг 1553 — апЛ отЧЬе Ноизе Едег1оп НиЬЬагс! & Со.
«II топ 1$ $1гепд№!» — Ре(годгас1
ЗоЬп Г.Ва(1с1е1еу «ЗЫке?» Уе$ апс! Латпес! Ьагй 1оо!
ОечопьЫте
Шагда1е. «Р1"егге 1е бгапй а оиуегг ипе тепё*ге $иг ГЕигоре,
уоиз еп ауег оиуег* ипе рог*е»\
«В объединении сила!» — Петроград
Джон Бадделей. «Ударить?» Да, и как следует!
Девоншир
Уэрдель. «Петр Великий прорубил окно в Европу, а
Вы — открыли дверь» (франц.).
Вильям Брейс цитирует строки Теннисона из его кни-
ги «1п Метогшт» (1850). Книга издана в память Артура
Галлама, помолвленного с сестрой Теннисона и умершего
в 1833 году.
538"
539
КопаШ #055 — Епд1апс1 ех-
рес($ еуегу тап 1о йо Ы$ йиХу.
СЬ.Е.Усйез.
1ап Ма1со1т
11оуе Ри$$1а; *Ье тоге I $ее
от" Ьег апс! Нег Реор1е 1пе тоге
д1ас1 ат 11о кпоуу еуеп а НШе
от" Нег ууог1г1.
Е.Т.Соок Ыодгарпег от" Ки$-
к1п опе от" жНо$е с1аш$ 1о
сН$тлпстлоп ууаз Хо Науе ууоп *Ье
адгтпгатлоп от" То1$Ы
51ерНеп вгаЬат
бгеетлпд 1о Ьпдп*е$* Ки$$1*а!
1Уо//е Миггау Ц Сепега1
Рог аиШ 1апд $упе
Рог с1ас! апс! сгошпес! Ике
У1с1огу $1апс1$ 4етеа1
Рог 1по$е ууНо тпдЬтлпд (Не.
КоЬеПСесП1
«Голова — самая ценная часть человеческого тела». С подлин-
ным верно, под диктовку К.И.Чуковского писал А.Башмаков свое
собственное изречение.
Мнь попало отъ К.Чуковскаго за изръченье Герберта Спенсе-
ра. Когда придутъ англичане пусть прочтутъ это и выведутъ за-
ключеш'е.
Никогда въ жизни несолгавилй Н.Г.
268
Страницы 337~340рукописного альманаха
Изречете всегда писалось через е.
К.Ч.
ПримЬчанье это продиктовано К.Ч. мною,
(чтобы онъ зналъ.)
[Н.Г.]
1 Рональд Росс — Англия ожидает от каждого выпол-
нения своего долга.
Ч.Е.Йетс
Иэн Малкольм. Я люблю Россию; чем больше я
узнаю ее и ее людей, тем больше меня радует то, что
удается узнать о ее достоинствах.
Е.Т.Кук — биограф Рескина, чьи притязания на осо-
бые заслуги основаны на том, что он заслужил восхи-
щение Толстого.
Стивен Грэхем. Привет блистательной России.
Вольф Марри, генерал-лейтенант
На память о былом
Для тех, кто умирает сражаясь, поражение предстает
облаченным и коронованным как победа.
Роберт Сесил {англ.).
На память о былом — начало знаменитой песни на
слова Роберта Бернса, известной в России в переводе
С.Маршака под названием «Старая дружба» («Забыть ли
старую любовь...»).
540*
Запись В.Д.Набокова печатается впервые.
«Перо дрожит в моей руке». — Перефразирована
строка «Письмо дрожит в ее руке» из «Евгения Онеги-
на» (глава третья, XXXII).
Обе записи на этой странице сделаны в Англии, во
время пребывания там делегации русских журналистов.
ПримЬчанье пишется через 1
Не сол га в или пишется отдельно.
[К.Ч.]
Волга впадаетъ въ Каст'йское Море.
Симъ обязуюсь подателю сего заплатить
МИЛЛ10НЪ.
Н.Гумилевъ
Все записи по-английски на этих страницах сделаны в
1916 году во время поездки Чуковского в Англию в соста-
ве делегации русских журналистов (об этой поездке см.
с. 255). Имена Джона Бадделея, Уэрделя, Рональда Росса,
герцога Девонширского уже встречались ранее. Осталь-
ные записи сделали: лорд Нортклифф, издатель лондон-
ского «Тайме» (1908-1922); сэр Малкольм, писатель и
дипломат; Ивлин Хаббард, директор английского банка,
который сотрудничал с Россией; Е.Т.Кук, английский пи-
сатель; Стивен Грэхем, английский писатель, автор не-
скольких книг о России; Вольф Марри, генерал англий-
ской армии, кавалер русского ордена св. Анны 1-й степе-
ни; Роберт Сесил, министр Блокады (1916-1918).
К.Ч. — Корней Чуковский.
Н.Г. — Николай Гумилев.
Шуточные споры Гумилева с Чуковским по поводу но-
вой орфографии отражены на этой странице альманаха.
В тех случаях, когда нет подписи автора, она поставлена
в квадратных скобках.
На память об одной из величайших неожи-
данностей нашей жизни дорогой Мак. Чук.
«Перо дрожит в моей руке».
17 Февраля по нашему
2 Марта по здешнему и по Куоккальскому.
Влад Набоков.
916 г.
Здесь руку приложил Джелико
И Росс и Уердель и сэр Грей.
И как же подписи моей
Не затонуть в реке великой.!?
Но, возвратясь в Куоккало, постарайтесь-ка
поискать королей, лордов и знаменитых адмира-
лов под диваном или за книжными шкафами...
Там не найдете королей,
Хотя б и были очень горды...
Придется вспомнить Вам Корней
Что есть знакомые не лорды.
гр. А.Н.Толстой
17 фее. 1916 г.
по пути из Шотл. в Лондон.
17 февраля на пути из Шотландии в Лондон
Алексей Николаевич написал в «Чукоккалу»
стихи.
269
Чукоккала
*)4 2* 1 октября 26.
Есть три рода людей:
одни не имеют никакого собственного движения.
Другие находятся в постоянном движении, но не по
одной линии, а по клочкам, ничем между собою.
Третьи имеют определенную, рождающуюся из них
самих линию движения. Все их усилия скреплены ее в
один общий смысл и потому образуют целое.
Это самые редкие. У них ни одно усилие не пропадает
даром, не попадает мимо их целого. Каждое их усилие
только увеличивает целое.
Пантелеймон Романов
Пантелеймон Романов — беллетрист, после революции сотрудничал во
множестве журналов и газет. С 1924 года начал публиковать роман «Русь»
о жизни русской деревни, в 1925-27 годах вышло его семитомное собра-
ние сочинений, а в 1928-29 — двенадцатитомное. Однако с 1939 года кни-
ги его перестали печатать в СССР.
СНадЬегд МпдМ 542*
\НасИтп НаЬокоЦ
5отеЬос1у, уупо кпоюз...
ЗоЬп Р.Ваййе1еу Апд1о-Ки$$1ап
А.М.ВаЦоиг
Вптл$п & Ки$$1*ап (ноп & $1ее1)
А.Башмакое
7.5(./.ое 5*гасНеу
1ап Ма1со1т
З.А.Зрепёег
Еуе1уп НиЬЬагй
Тпе Ки$$1*а Сотрапу
Непгу Си$1\
1 Ч.Хагберг Райт
Владимир Набоков Некто, кто знает...
Джон Ф.Бадделей Англо-Русский
А.М.Бальфур Британский и Русский (железо и сталь)
Дж.Ст.Лое Стрэчи, Иэн Мал кол ьм, Дж.А.Спендер
Ивлин Хаббард Российская Компания
Генри Каст (англ.).
На этой странице — автографы, которые Чуковский
собрал во время своей поездки в Англию в 1916 году.
Записи Ч.Хагберга Райта, В.Д.Набокова, Джона
Бадделея, А.Башмакова, Ивлин Хаббард и Генри Каста
уже встречались на страницах альманаха.
А.М.Бальфур — однофамилец сэра Артура Бальфу-
ра, один из членов английского комитета по приему
русской делегации.
Дж.Стрэчи — журналист, издатель «Спек-тейтора»
(1898-1925); Иэн Мал кол ьм — английский писатель,
биограф сэра Артура Бальфура.
Счастлив я, что в 1926 году встретил очаро-
вательного Корнея Ивановича Чуковского та-
ким же молодым, веселым, энергичным — ка-
ким он был в Финляндии... когда? да я даже уж
не помню когда, так давно это было...
О, как хочу я, чтобы мы вместе создали для
современного театра здоровую пьесу!
Беру с Корнея Ивановича слово, что на стр.
484 его альбома мы заключили договор:
принести в сезон 1926-1927 на русский Те-
атр такую пьесу, которая станет известной не
менее, чем его великолепный «Мойдодыр».
Дружески
Вс Мейерхольд
13/11926.
270
Страницы 541~~545рукописного альманаха
На предыдущих страницах я уже упоминал о
неосуществленном плане фантастической пове-
сти «ГЬспогода» (см. с. 173).
Об этом сюжете узнал от меня Всеволод Эмиль-
евич Мейерхольд, и ему захотелось исполъзо-
Судя по дневнику Чуковского, его знакомство с Мей-
ерхольдом и с его театром относится еще к 1912 го-
ду — к Куоккале.
В дневнике отмечены многие посещения театра Мей-
ерхольда уже после революции, а в записи от 25 янва-
ря 1926 года читаем: «Приехал сюда Мейерх. повидать-
ся с Ленингр. писателями, дабы заказать им пьесы. За-
казал. Федину и Слонимскому. Но с Зощенко у него де-
544*
Пускай Камчатка, пусть Чукоцкий.
Где б мне не жить, где б мне не быть
Корней Ивановичь Чуковский,
Чукоколы мне не забыть!
Ка-ра-ул!
Ведь нас ведет гениальная память Маяков-
ского и скверная действительность сорока со-
временников.
По часам моей соседки 7-40 а она такая ко-
кетка
Иосиф Уткин.
20/1130.
Иосиф Уткин — поэт, автор «Повести о рыжем Мо-
теле» (1927). Успеху этой поэмы способствовал Мая-
ковский.
В 30-е годы Уткин заведовал отделом поэзии Гос-
литиздата.
вать его для буффонадного представления на
сцене.
Всеволод Эмильевич напоминал мне о пьесе
при каждой встрече. Об этом же говорит он в сво-
ей чукоккальской записи.
ло не вышло. Зощенко (которого Мейерхольд как писате-
ля очень любит) отказался придти к Мейерхольду и во-
обще не пожелал с ним знакомиться, сославшись на бо-
лезненное свое состояние» (Дн.-1, с. 363).
Запись Мейерхольда в «Чукоккале» сделана, очевид-
но, именно в этот его приезд в Ленинград.
...на стр. 484 его альбома... — То есть на этой стра-
нице (543-н по новой нумерации в настоящем издании).
545*
СВЕЧА НЕНАВИСТИ.
вырезать
Рабы, лгуны, убийцы, Тати-л и —
Мне ненавистен всякий грех.
Но вас, Иуды, вас, предатели,
Я ненавижу больше всех.
Со страстью жду, когда отведаю
Я вашей крови, — сладко мстить! —
Чтоб вслед за мщеньем и победою
Я мог поверженным — простить.
Но есть предатели — невинные...
Странна к ним ненависть моя.
Ее и дни, и годы длинные
В душе храню ревниво я.
Ревниво теплю безответную
Неугасимую свечу.
И эту ненависть заветную
Люблю... но мести не хочу. —>
вырезать — написано М.Б.Чуковской.
271
Чукоккала
546* Пусть к черной двери искупления
Слепцы-предатели идут.
Что значу я? Не мне отмщение,
Не мой над ними будет суд,
Мне только волею Господнею
Дано у двери сторожить
Чтоб им ступени в преисподнюю
Моей свечею осветить.
3 Гиппиус
25 марта 19 г
(Благовещенье)
Под большевиками.
54 7* юбилей кузмина
29 сентября 1920 г.
32 м. 8-го. М.Кузмин. юбилей вместе с тем и моего знакомства
с К.И.Чуковским.
Еще Ремизов шушукал «вот приехал турецкий поэт (египет-
ский) иначе как по-турецки не говорит».
8.15. Обезьяньему кавалеру Корнею Чуковскому в день юби-
лея Кузмина. Ну! Ну!
Н.Гумилев
Я здесь не при чом.
Очень огорчен!
К.Ч.
Александр Блок
В кондуите Чуковского расписался.
Виктор Шкловский
Ник.Оцуп
Юбилей Кузмина удался. Мне ужасно понравился весь дух.
548* А.Кублицкая-Пиоттух
Молчу и жду чужих речей. Сам я оратор, увы, не юбилейный
А.Волынский
Я знавал Михаила Алексеевича Ниббием, подрядчиком оперы
в островы Капарийские, и свидетельствую, что в этом своем ма-
ло кому известном воплощении он был так же чудесен, как и в
остальных
М.Лозинский
Всеволод Рождественский
Ю.Анненков
Кляксу посадил Гумилев. Не ругайте его.
Чуковскому I
Груш ко II
Кузмин и Шкловский предлагают утопить Уэльса в Советском
супе — и говорят, что это будет Утопия.
272
Страницы 5 46~~5 5 0 рукописного альманаха
В Доме Искусств было отпраздновано не-
сколько юбилеев. Среди них мне особенно памя-
тен юбилей поэта Михаила Алексеевича Кузми-
на, на котором Блок произнес задушевную речь.
«Как это чудесно, — говорил он, обращаясь к
юбиляру, — что, когда все мы уйдем, родятся
новые люди, и для них опять зазвучат ваши
"Александрийские песни" и ваши "Куранты люб-
ви" — те самые, которые омывали, и пропитыва-
ли, и жгли солью музыкальных волн души мно-
гих из нас... Мы от всего сердца желаем, чтобы
создалась наконец среда, где мог бы художник
быть капризным и прихотливым, как ему это
нужно, где мог бы он оставаться самим собой, не
будучи ни чиновником, ни членом коллегии, ни
ученым».
На юбилее Кузмина присутствовала мать Бло-
ка, которая горячо аплодировала сыну.
О ремизовской обезьяньей палате и об «обезьяньих
кавалерах» см. на с. 184.
Заглавие и дата на первой странице и последняя
запись на второй — принадлежат Чуковскому.
Судя по почерку, первая запись после заглавия при-
надлежит юбиляру, т. е. М.Кузмину.
После рисунка Ю.Анненкова — запись Н.Гумилева, а
затем (тоже судя по почерку) — М.Шагинян.
550"
549* дни НАШЕЙ жизни
вырезать
Угрюмые измученные лица,
Тоской звучит тишь шумных площадей,
Куда ни кинешь взор, — увидишь вереницы
Озлобленных тупых очередей.
Как мрак ползет отвсюду шопот злобный
Животной зависти мелькает лютый взор
Прониклась жизнь печальностью предгробной
Нет одобрения, — один сплошной укор.
И только иногда и важный и надменный
Промчится вихрем сытый комиссар
И ненависти злобной неизменно
Зажгя в сердцах бунтующий пожар.
Не видно призрака рабочей правды, власти,
Хоть расточают ей газеты все хвалу,
Но все сердца одной пылают страстью:
Восстать и свергнуть злую кабалу
И как в неволе горькой мы ни жалки
Остаток чувств высоких сохраним
Коммунистической невыносимой палки
Жизнь, безпросветную, свободной заменим.
Все чаще слышится отважный звук протеста
Растет сознание в безвыходной нужде.
Еще момент и уж не будет места
Средь нас насилию и скорби и вражде
А Пискарев
Пустынно на улице сонной...
Иду я домой не спеша
И грустью тоской похоронной
Как мглою прониклась душа.
И светло и ясно, но странно,
Как будто-бы сон на яву,
Мне кажется вкруг все туманно
Не сплю я, но и не живу.
вырезать
—»
273
Чукокнала
Свободы и правды кристальной
Слова слышишь вкруг на устах,
Но вид у людей погребальный
И чуется злоба и страх.
Свобода... И люди о небе
Казалось-бы мыслью горят,
Но о утесненьях о хлебе
Все взоры без слов говорят.
Где-ж слова свободного радость,
Ты юность уйми свою страсть,
Разит безпощадно и младость
Свободная в действиях власть.
Свободная в деле насилья,
Власть рыцарей крови и лжи...
Гляди как смердит камарилья
Язык за зубами держи.
Тупеем в насилье суровом...
Дождемся-ль неправде конца!?
Ах если-б я мог моим словом
Зажечь пламя мести в сердцах
А Пискарев
19/Х1920
По рассказу Чуковского, автор — матрос, посещав-
ший Студию «Дома Искусств».
Слово «вырезать» позже приписала над каждым сти-
хотворением М.Б.Чуковская.
551
Даря мне свою книжку «Проблема стихотвор-
ного языка» (которая, кстати сказать, переизда-
на в 1965 году), Тынянов сделал на ней шутли-
вую надпись.
Пока
Я изучал проблему
языка,
Ее Вы разрешили
В «Крокодиле».
Корнею Ивановичу
Чуковскому
Юр Тынянов
1924 19/У1
552"
Российский Институт
Истор[ии Искусств]
Вопросы поэт[ики]
Непериодическая серия,
издаваемая
Ра[зрядом Истории]
Словесных Искусств
Выпуск V
Ю.Тынянов
ПРОБЛЕМА СТИХОТВОРНОГО
ЯЗЫКА]
Ленинград 1924
274
Страницы 331~333рукописного альманаха
553
Сижу, бледнея, над экспромтом —
И даже рифм не подыскать
Перед потомками потом там
За все придется отвечать.
Юр Тынянов
1/ХП1925г.
(Накануне рождения Кюхли — )
(поэтому так плохо)
СССР, от Кяхты до Касимова
Отликовал сознательно и массово
Полустолетний юбилей Максимова,
То-есть, тьфу! — Некрасова.
[Тынянов]
12/127
На Невском, 28, существовал в 1924 году
очень неуютный и замызганный клуб при ле-
нинградском ГЪсиздате, клуб для служащих, и
там Юрию Николаевичу Тынянову случилось
прочесть лекцию об «архаисте» Кюхельбекере.
Лекция была посвящена исключительно сти-
лю писателя, и, так как слушатели были равно-
душны к проблемам, которые ставил перед ними
докладчик, и вообще утомлены целодневной
канцелярской работой, они приняли лекцию су-
мрачно.
Когда после окончания лекции мы шли обрат-
но по Невскому и потом Литейному, Юрий Нико-
лаевич так художественно, с таким обилием жи-
Примечания К.Чуковского:
Шишковцы — сторонники А.С.Шишкова, выступав-
шего в своей книге «О старом и новом слоге» против
европеизации русского языка, осуществляемой новато-
рами (карамзинистами).
Но уже не Горький их прочитает.., — Как известно,
Дорогому Корнею Ивановичу Чуковскому
Юр Тынянов
Се — оправданье архаистов,
Шишковцам старым ряд похвал,
Которых даже царской пристав
Реакционными считал.
Се — плод моей науки горький, —
Уж не касался корней,
Се «Мощи». Но уже не Горький
Их прочитает, а Корней,
Корней Иванович Чуковский,
Который в лето 27
Над Гизом вызвав гнев московский
Издаст Некрасова — совсем.
вописных подробностей рассказал мне трагиче-
скую жизнь поэта, так образно представил его
отношения к Пушкину, к Рылееву, к Грибоедову,
к Пущину, что я довольно наивно и, пожалуй,
бестактно воскликнул:
— Почему же вы не рассказали о Кюхле всего
этого там, перед аудиторией, в клубе? Ведь это
взволновало бы всех. А мне здесь, на улице, вот
сейчас, по дороге, рассказали бы то, что говори-
ли им там.
Он насупился. Ему было неприятно при одной
мысли, что Тынянов-художник может нанести
хоть малейший ущерб Тынянову-ученому, авто-
ру теоретических книг и статей. —»
Горький, который очень высоко ценил произведения Ты-
нянова, в это время находился за границей.
.. .в лето 27/ Над Гизом вызвав гнев московский... —
В 1927 году в газетах появились резкие отзывы о моих
детских сказках, причем были сделаны попытки опоро-
чить мою работу над литературным наследием Некрасова.
275
Чукоккала
И должно же было так случиться, что через
несколько дней одно ленинградское издательст-
во, функционировавшее под загадочным и звон-
ким названием «Кубуч», вздумало издавать дет-
ские книжки — для среднего и старшего возрас-
та—и поручило мне наладить это дело. В план
издательства я включил и маленькую тынянов-
скую книжку о Кюхле — не больше пяти листов.
Предполагалась серия таких биографий.
Мы не виделись довольно долгое время —
Юрий Николаевич уехал куда-то на юг, но я хо-
рошо помню свое изумление, когда он принес
мне объемистую рукопись «Кюхли», в которой,
когда мы подсчитали страницы, оказалось не
пять, а девятнадцать листов! Так легко писал он
свой первый роман, что даже не заметил, как у
него написалось четырнадцать лишних лис-
тов!
Вместо восьмидесяти заказанных ему страниц
он, сам того не замечая, написал больше трех-
сот, то есть перевыполнил план чуть ли не на
триста процентов.
В работе над «Кюхлей» сильно помогал ему
советами и архивными справками ближайший
его друг и товарищ (еще с университетских вре-
мен) Юлиан Григорьевич Оксман, ныне извест-
ный историк, который всегда вызывал у него
восхищение своей глубокой и разносторонней
ученостью. Таким же авторитетным советчиком
во всех своих литературных делах считал он
своего друга (и родственника) Вениамина Алек-
сандровича Каверина.
Но что было делать с издательством? Ведь оно
заказало Тынянову тощую книжку — вернее, по-
пулярную брошюру, — а получило великолеп-
ный роман и по своей социально насыщенной
теме, и по четкой легкости рисунка, и по строй-
ному изяществу всей композиции, и по высоко-
му качеству словесной фактуры, и по богатству
душевных тональностей, и по той прекрасной,
мудрой, очень непростой простоте, в которой
нет ничего упрощенческого и которая свойст-
венна лишь большим произведениям искусства.
Как виноватые пришли мы в «Кубуч», и пер-
воначальные разговоры с его заправилами живо
напомнили мне чеховский рассказ «Детвора»:
дети играют в лото и требуют, чтобы самый
старший из них поставил обычную ставку — ко-
пейку.
— У меня копейки нет, но вот есть рубль.
Я ставлю рубль.
— Нет, нет, нет... копейку ставь!
Тынянов давал издательству самобытный, та-
лантливый, познавательно ценный роман, а оно
не хотело романа, оно требовало плюгавой бро-
шюры.
— Нет, нет, нет... ставь копейку.
Но тут случилось чудо, почти небывалое в
тогдашней издательской практике. Один из гла-
варей «Кубуча» (тов. Сапир) догадался не стра-
ховать себя трусливой уклончивостью, а взять и
прочитать весь роман. Прочитал — и сделался
таким страстным приверженцем «Кюхли», что
героически отстоял его перед синклитом изда-
тельства.
Но вот и корректурные гранки «Кюхли».
Юрий Николаевич стал очень взволнованно и
даже тревожно ждать появления книги. Эта тре-
вога отразилась в той записи, которую за день
до выхода книги, 1 декабря 1925 года, он сделал
на странице «Чукоккалы».
Потомки уже вынесли ему свой приговор, так
как тотчас же после появления в печати «Кюх-
ля» сделался раз и навсегда любимейшей кни-
гой и старых и малых советских людей от две-
надцати лет до восьмидесяти.
Это книга во славу русской культуры, ибо в
ней, как ни в одной из наших исторических книг,
воспроизведена духовная атмосфера эпохи.
Здесь была сила Тынянова — в изображении
одухотворенных людей высокой культуры, и мне
всегда думалось, как были бы рады и Кюхельбе-
кер, и Рылеев, и Дельвиг, и каждый из братьев
Бестужевых водиться с ним, и беседовать с ним,
и смеяться его эпиграммам, каламбурам, гротес-
кам.
Нередко он казался мне их современником,
человеком декабристской эпохи. Не сомневаюсь,
что молодой Петр Вяземский был бы рад всту-
пить с ним в переписку.
Стихов он писал множество на всякие случаи.
В 1927 году отмечалась 50-я годовщина со
дня смерти Некрасова. Для известного некрасо-
веда Евгеньева-Максимова открылась широкая
возможность печатать в разных газетах и жур-
налах свои исследования, статьи, заметки и
очерки, посвященные жизни и творчеству вели-
кого поэта. По словам Тынянова, этот некрасо-
вед совершенно заслонил собой чествуемого им
поэта.
Отсюда экспромт Юрия Николаевича.
Даря мне свою статью «Архаисты и Пушкин»,
Тынянов сделал на первой странице стихотвор-
ную надпись.
276
Страницы 554-555 рукописного альманаха
554
555
Когда владыка Госиздата,
Столь незначительный когда-то
Такую силу ощутил,
Что стал разборчив очень, очень,
И мимоходом был проглочен
Ваш восьмилетний Крокодил.
И он «Ковшам» велел остаться
А остальным ко вшам убраться,
И Ангерту сказал: «Умучь» —
То рок ли, благосклонный дух ли,
Но снизойдя к мученьям Кюхли, —
Вы повели меня в Кубуч.
И там, великодушьем муча,
На территории Кубуча,
Мне дали Фабер № 2.
И этим Фабером — не перьвым —
В Чукокалу пишу теперь Вам —
Вот эти самые слова1*.
Юр Тынянов
1926 5/У
^Последняя строка, явно, для рифмы.
Был у вас —
Арзамас,
Был у нас —
Опояз —
И литература.
Есть — заказ
Касс,
Есть — указ
Масс,
Есть у нас
Младший класс —
И макулатура.
Надпись на статье «Пушкин и Архаисты»,
подаренной Эйхенбауму.
Юр Тынянов
192721/У
В «Чукоккале» Тынянов воспроизвел также
надпись на книге, подаренной им ближайшему
своему товарищу Борису Михайловичу Эйхенба-
уму.
Среди его экспромтов есть один, тоже относя-
щийся к «Кюхле». В экспромте упоминается
между прочим тот взбалмошный «владыка 1Ъс-
издата», который дал приказ своему приспешни-
ку Ангерту снять Юрия Тынянова с работы.
Примечания К.Чуковского:
«Крокодил» — моя детская сказка в стихах.
«Ковш» — альманах, выходивший в Ленинграде.
Примечания К.Чуковского:
«Арзамас» — петербургский литературный кружок
(1815-1818), в котором участвовали Жуковский, Пуш-
кин, Вяземский и другие писатели. Этот кружок возник
в противовес реакционному обществу «Беседа любите-
лей русского слова», основанному адмиралом А.С.Шиш-
ковым.
Опояз — Общество по изучению языка, в которое
входили молодые лингвисты той эпохи — Эйхенбаум,
Томашевский, Тынянов, Шкловский, Якубович и другие.
277
Чукоккала
556"
19/111923.
С'е$1 то1
Липочка
Сев* тот — это я (франц.).
Рисунок неизвестного автора.
558*
ПОДРАЖАНИЕ РЖАНИЮ ОДНОГО ИЗ ОТПРЫСКОВ
Зовется Шурик Матв.
Она была певица средних лет.
Он был петух с отвагою куриной
Она была певица, он поэт
И под луной я слышал их дуэт,
Ах их дуэт о «радости звериной»
Ее толстило модное пальто
Два раза перешитое. За то
Охочая к ненужным переменам
Его себе избрала манекеном
И вешала, и вешала на нем
Объятая насмешливым огнем,
Лиловый плащ красавца петиметра
И звуками без смысла и без метра
Он уши ей долбил, как долотом.
И он вздохнул «в пустыне чувств своих»
В пустыне знойной и в пустыне снежной
И [нрзб] мой [нрзб]-неизбежный
Паскудный, скудный, нудный блудный стих
Тан
1928, 9, VI,
Владимир Германович Тан (Богораз) — писатель, эт-
нограф.
Петиметр (франц. ретлЧ-таТйге) — щеголь, франт с
претенциозно-смешными манерами, актерское амплуа,
существовавшее в 18 веке в русском театре: тип неве-
жественного дворянина, подражавшего всему загранич-
ному, в первую очередь всему французскому.
278
Страницы ЭЭо ЭЭ у рукописного альманаха
559 памятник.
Я памятник воздвиг соборно-переводный,
Где слиты голоса четырнадцати фей,
И — сонма звучного счастливый корифей —
Не требую наград за подвиг благородный.
Слух обо мне пройдет от струй Невы холодной
Дотуда, где шумит классический Алфей,
И поколения восславят мой трофей,
Как самый редкостный и самый бездоходный.
О Муза, ты одна поэту судия!
Вплетай же в мой венец цветы Эредиа —
Дрок, сатурой, мог, мак, анемон и шпажник.
И пусть Альфонс Лемерр, увидев, что вовек
Французский подлинник не купит человек,
8 безсильном бешенстве похитит мой бумажник*!
М.Лозинский
9 мая 1923.
Работая в студии Дома Искусств, Михаил Лео-
нидович Лозинский, впоследствии известный
переводчик Данте и Шекспира, установил ори-
гинальный метод «соборного перевода»: не-
большая группа квалифицированных перевод-
чиков, собравшись в одной из малых аудиторий,
переводила больше года под руководством Ло-
зинского сообща строку за строкой какое-ни-
будь из труднейших произведений французской
поэзии, например — сонеты Эредиа.
За год до этого поэт Гумилев положил начало
такой коллективной работе в студии «Всемир-
ной Литературы». Несколько молодых поэтов
перевели под его руководством стихотворения
Эдгара По, Стефана Малларме, Генриха Гейне.
Работа Лозинского происходила таким обра-
зом: кто-нибудь (чаще всего сам Лозинский)
предлагал свой вариант перевода строки; его
соавторы один за другим предлагали улучшен-
ные варианты той же строки. Количество этих
вариантов иногда доходило до тридцати. Всякий
раз утверждался тот, который был одобрен всем
коллективом.
Работа над переводом Эредиа продолжалась
несколько лет. Участники «соборного перевода»
подарили своему руководителю на память очень
редкостней в те времена подарок — кожаный
бумажник, по поводу которого Лозинский напи-
сал в «Чукоккалу» выспренний сонет.
Примечание К.Чуковского:
Алфей — река в Греции, впадающая в Ионическое
море. Согласно греческой мифологии, Геркулес очистил
Авгиевы конюшни, повернув к ним русло Алфея.
* Бумажник, «хотя и полный чувств, но все-
таки пустой», который, «как в старину руно не-
сли к подножью бога,» презентовали выше-
подписавшемуся «смиренный юноша и сорок
восемь дев» при «Ер1°дгатте уотлуе» 9 мая
1923 в память завершения трехлетней ра-
боты над совместным переводом сонетов из
«Тгорпёез» Эредиа.
М.Лозинский заимствует название, размер стиха и
некоторые обороты из пушкинского «Памятника».
Ер1'дгатте уо1ш — эпиграмма-посвящение (франц.).
ТгорНёез — трофеи (франц.).
Французский поэт Эредиа свои первые стихи печатал
в парижских сборниках «Современный Парнас» (1866).
Издателем этих сборников был Альфонс Лемерр. Исклю-
чительная взыскательность Эредиа привела к тому, что
его единственная книга стихов «Трофеи» появилась спу-
стя 30 лет после дебюта. «Трофеи» — книга, включаю-
щая 118 сонетов. Через год после выхода «Трофеев»
Эредиа был избран в число «бессмертных» (1894).
По-русски отдельным изданием «Трофеи» вышли в
1925 году в переводе Д.И.Глушкова.Через 50 лет после
чукоккальской записи, в 1973-м, в серии «Литературные
памятники» появилось новое русское издание «Трофе-
ев», куда вошли многие переводы, сделанные «Студией
М.Лозинского».
И.Поступальский, подготовивший это издание, пишет
в своем послесловии: «Особое место занимают перево-
ды, публикуемые с пометой "перевод Студии М.Лозин-
ского". В начале 20-х годов в Петрограде М.Л.Лозин-
ским был организован кружок или Студия переводчи-
ков. Одна из задач Студии состояла в создании отчасти
экспериментального коллективного перевода сонетов
книги "Трофеи". Труд остался неопубликованным, хотя
одно время в 30-х годах и предполагалось выпустить его
в издательстве "Асао'егта"».
Далее И.Поступальский сообщает, что в 30-е годы он, —>
279
Чунокнала
с разрешения М.Лозинского, сделал рукописную копию
сборника и что некоторые переводы полностью при-
надлежат М.Лозинскому.
По словам И.Поступальского, «сохранился и полный
перечень других переводчиков: Г.Адамович, Р.Блох,
О.Брошниовская, М.Бронников, Т.Владимирова, Н.Гуми-
лев, Г.Иванов, А.Курошева, В.Лейкин, К.Липскеров,
Е.Малкина, А.Оношкович-Яцына, А.Пиотровский,
М.Рыжкина и Н.Сурина.
560
Случилось, В.Г.Короленко в одном из своих
рассказов написал:
— Словно победное знамя выстрелила к небу
колокольня...
Передают, как достоверное, что протяженно-
сложенный Корней Чуковский, прочитав эту
строку, хватил кулаком по столу и обиделся,
приняв ее на свой счет. Именно поэтому он,
будто бы, с сатанинской злобой заметил:
— Знамя не стреляет, даже и победное.
Короленко со стыдливостью в последующих
изданиях огорчительную строку для Корнея вы-
бросил из рассказа. С тех пор родителям на уте-
шение отечеству на пользу (о церкви из-за без-
божия Корнея умалчиваю), Чуковский прослав-
лен был как критик, весьма дотошный.
Вот к чему приводит протяженное сложе-
ние!..
А. Воронений
23/111931 г.
Когда-то я завел в газетах отдел «Литератур-
ные стружки», где отмечал всякие ляпсусы, до-
пущенные большими писателями. Так, например,
Куприн в своем «Поединке», выдержавшем не-
сколько изданий, писал, что голубь держал пись-
...Проделанный Студией труд настолько серьезен,
что редакция приводит полностью (либо в основном
корпусе, либо в примечаниях) переводы Студии М.Ло-
зинского, сохраняя для советского читателя одно из ин-
тереснейших и характерных переводческих начинаний
20-х годов» (И.С.Поступальский // Жозе-Мариа де Эре-
диа. Трофеи. М.: Наука, 1973, с. 257; серия «Литератур-
ные памятники»).
561
— Вы любите-ль детей? —
Был спрошен раз Корней
Чуковский.
— Люблю — он отвечал —
Уж я таковский, —
Я-б без детей пропал.
А я, как видите, с детьми зеваю.
Детей постарше, вот хотя-б таких,
Как эти две, люблю и уважаю.
Но всякий интерес ко мне у них затих,
И в них уж я теперь зевоту вызываю.
На память о Барвихе дорогому Корнею Ива-
новичу Чуковскому, славному другу детей от
впадающего в детство
Василия Качалова
4/Х11939.
мо в зубах, Лев Толстой в «Войне и мире» назы-
вал последний этап грозных событий не девя-
тым валом, а седьмым.
Столь же шаткой показалась мне метафора
Короленко: «Словно победное знамя выстрелила
Страницы -566/ У ОУ рукописного альманаха
к небу колокольня»*, по поводу чего я почти-
тельно заметил маститому автору, что знамена
вообще не стреляют. Об этом и говорит критик
А.Воронский*\
Называя меня по-семинарски «протяженно-
сложенным», он имеет в виду мой высокий рост.
Вот редкостный снимок: Василий Иванович Ка-
чалов сидит на диване и сладко зевает. Рядом с
ним милая девочка с черными веселыми глазами.
Примечания К.Чуковского:
* В.Г.Короленко. Собр. соч. Т. 1. М., 1960, с. 99.
** Александр Константинович Воронский в двадца-
тых годах был одним из самых влиятельных критиков.
В 1921 году он вместе с Крупской основал журнал
«Красная Новь». А.К.Воронский — автор статей о За-
мятине, Сейфуллиной, Всеволоде Иванове, Бабеле.
Этот снимок Василий Иванович вклеил собст-
венноручно в «Чукоккалу» и тут же рядом поме-
стил другой, изображающий двух артисток
МХАТ — А.О.Степанову и К.Н.Еланскую, с дру-
жеской лаской прильнувших к нему. Эти снимки
служат иллюстрациями к экспромту Василия
Ивановича.
Приложенные к тексту иллюстрации полно-
стью опровергают напраслину, которую в этих
стихах Василий Иванович возвел на себя. Если
всмотреться внимательно, можно заметить, что
причина его зевоты отнюдь не ребенок, а та га-
зета, которая простерта у него на коленях.
Другой фотоснимок служит таким же опро-
вержением текста: обе артистки так любовно и
ласково смотрят на своего старшего друга, что
жаловаться на их равнодушие можно, только
сильно отклонившись от истины.
563*
Дорогому Корнею Ивановичу
Чуковскому
этого «Гейнима»
Юр Тынянов
Дарственная надпись Юрия Тынянова на книге Ген-
риха Гейне «Сатиры» (перевод и вступительная статья
Юрия Тынянова. Л.: Асайепп'а, 1927).
Сатурново кольцо сказало: «А недурно
В попутчики б теперь мне пригласить —
Сатурна!»
[Ю.Тынянов]
22 Марта 1932 г на юбилее Гете
В трамвае был услышан разговор двух молодых людей, изящ-
ных бритых пахнущих ТЭЖЭ. Первый: Что это я вижу Гете сто лет?
Второй: Это юбилей Государственного электрического технику-
ма? Успокоившись этим событием они продолжали свой жизнен-
ный мудрый и тернистый путь.
Наташа Габричевская
У Пастернаков
Ул. Герцена б кв. 69
тел 40-13
Стихов Тынянов писал множество на всякие случаи.
Когда один из столпов Пролеткульта, выступая на эстраде, за-
явил, что пролеткультовцы, пожалуй, согласны считать (хоть и с
оговорками) своим попутчиком ГЬрького, он записал в «Чукокка-
лу» это двустишие.
Подпись Ю.Тынянова в квадрат-
ных скобках дописана Чуковским.
В марте 1932 года отмечалось
281
Чукоккала
100-летие со дня смерти Гёте. 06 этом сохранилась та-
кая запись в дневнике Чуковского:
«23/Ш.1932. Гъте, Гёте (Гьоте) и даже Гете (как дитё).
Одна комсомолка спросила:
— И что это за Гете такое?
В самом деле, ни разу никто и не говорил им о Гете,
им и без всякого Гете отлично — и вдруг в газетах це-
лые страницы об этом неизвестном ударнике — как буд-
то он герой какого-нб. цеха. И психоз: все устремились
на чествование этого Гете. Сидя у Халатова в прихожей,
я только и слышал: нет ли билета на Гъте, на Гьоте, на Ге-
те. А дочь Лядовой спросила ее по телефону:
— У тебя есть билет на Гнёта?
Говорят, тоска была смертная».
Через несколько дней Чуковский снова записывает:
«30/Ш. Вчера... вечером позвонил Пастернак. "Прихо-
дите с «Чукоккалой». Евг[ения] Влад[имировна] очень
хочет вас видеть". У Паст[ернака] длинный стол, за сто-
лом Локс, Пильняк с 0[льгой] С[ергеевной], 3[инаида]
Н[иколаевна] — (новая жена П[астернака]), А.Габри-
чевский, его жена Наташа..."» (Дн.-2, с. 54, 58).
Запись и рисунок художницы Натальи Алексеевны
Габричевской сделаны на этом вечере у Пастернака и
печатаются впервые.
566
Шарж на М.Слонимского.
Рисунок И.Махлиса.
567
10/Х32
С.М-чу 2 мес. без 2 дней.
И.Махлис
И.Слонимская, но не я.
Художник — И.Махлис.
Нарисовано у Сергея Семенова
1932 г. 10 октября.
Смотрел я на тебя, Миша,
слушал твой роман «Друзья» и
думал: грудью-то ты ребенка
вскормить сможеш, а романом
едва-ли.*
Вс.Иванов.
9/У1-1933
*Писал пьяный.
Вс.
СТИХИ
О СЕРАПИОНОВЫХ БРАТЬЯХ
СОЧИНЕННЫЕ В 1924 ГОДУ.
Серапионовы братья — Голова на том свете,
Непорочного зачатья. На дальней планете,
Родил их «Дом Искусав» На чужой звезде.
От эстетических чувств. Прочие части неизвестно где.
Михаил Слонимский:
Рост исполинский, —
Одна нога в Госиздате
И не знает с какой стати,
А другая в «Ленинграде»1}
И не знает чего ради.
Константин Федин
Красив и бледен.
Пишет всерьёз
Задом наперёд2)
Целуется взасос
И баритоном поёт.
1} Издаваемый в 1924 г. журнал.
2) Намёк на композицию романа «Города и годы»
Вечером в гостях у одного
писателя М.Л.Слонимский ска-
зал жене: «Идем кормить Сере-
жу! Мы и так опоздали».
Дальнейшее изображено на
рисунке художника И.Махлиса.
Через несколько месяцев
Всеволод Иванов сделал на
этом рисунке надпись.
К сожалению, Всеволод Ива-
нов оказался пророком. Роман
Мих. Слонимского «Друзья»
(в окончательном варианте
«Крепость») остался ненапеча-
танным. В 1954 году Мих. Сло-
нимский опубликовал новый
роман, дав ему старое название
«Друзья».
282
Страницы 5оО 5 6 урукописного альманаха
Зощенко Михаил
Всех дам покорил —
Скажет слово сказом,
И готово разом1*.
Любит радио
Пишет в «Лениграде» о
Разных предметах
Полонская Елизавета.
Вениамин Каверин
Был строг и неумерен.
Вне себя от гнева
Так и гнул налево.
Бил быт,
Был бит, —
А теперь Вениамин,
Образцовый семьянин.
Вся семья Серапионова
Нынче служит у Ионова,
И от малого до старого
Уважает Г.Сафарова.
Е.Шварц.
15/1111928 г.
1}Есть вариант более удачный, но ме-
нее приличный.
Две последние строки стихотворения печатаются
впервые. В «Чукоккале-79» стихи печатались без этих
строк, так как имя Сафарова тогда находилось под за-
претом.
Георгий Иванович Сафаров в 1908 году вступил в
партию большевиков, познакомился с В.И.Лениным в
Женеве, переписывался с ним, а затем вернулся вмес-
те с ним в Россию в знаменитом «пломбированном»
вагоне.
В годы Гражданской войны Сафаров был председате-
лем Областного комитета партии в Екатеринбурге и
оказался среди тех, кто санкционировал своей
подписью расстрел царской семьи.
Затем Сафаров перебрался в Петроград, работал с
Г.Е.Зиновьевым, был ответственным редактором журна-
ла «Ленинград», редактором «Ленинградской правды».
Впоследствии как зиновьевец исключен из партии, в
1935 году арестован, осужден по делу Зиновьева и рас-
стрелян в 1942-м.
*Мих.Слонимский. Книга воспоминаний. М.; Л.,
1966, с. 83.
569*
К 1924 году Серапионы сочли себя вынуж-
денными поступить на государственную служ-
бу и стать работниками разных издательств.
Михаил Слонимский пишет об этом в своих ме-
муарах так:
«К тому времени мы уже состояли в редакци-
ях. В только что основанном журнале "Звезда"
работал К.Федин, до того редактировавший жур-
нал "Книга и революция". Александр Лебеденко,
в ту пору начинающий прозаик и ответственный
секретарь "Ленинградской правды", привлек ме-
ня в редакцию журнала "Ленинград". Нам вмес-
те с друзьями нашими из числа пролетарских
писателей прозаиком Сергеем Семеновым и по-
этом Ильей Садофьевым удалось организовать в
ГЪсиздате издание альманаха "Ковш"»*.
По этому поводу Евгений Шварц и написал в
«Чукоккале» свою сатиру.
Ионов — заведующий Ленинградским отделением
Госиздата, в 1928-29 годах — заведующий издательст-
вом «Земля и фабрика», брат З.И.Лилиной — жены
Г.Е.Зиновьева. Об И.И.Ионове см. также с. 197.
Примечания К.Чуковского:
Скажет слово сказом... — В то время критики хором
сообщали читателям, что Зощенко пишет «сказом».
Бил быт, был бит... — Самые молодые из Серапио-
нов, Лунц и Каверин, восставали тогда против бытовой
литературы. Им казалось, что бытовая нравоописатель-
ная литература, сыгравшая такую огромную роль в
XIX веке, теперь, после катастрофических потрясений,
которые пережило человечество, уже не может отве-
чать запросам нового поколения читателей. Им каза-
лось, что нужна литература бури и натиска, бешеных
страстей и трагедий. Против этих взглядов ополчилась
тогдашняя критика.
283
Чукоккала
570
571
ОТРЫВОК ИЗ ТРАГЕДИИ ''СЕКРЕТАРЬ XV».
МОНОЛОГ СЕКРЕТАРЯ.
д. V картина VIII
Секретарь:
Корней Иванович! Чукоккала была
В руках надежных! Невозможно быть,
Чтоб мы в своем веселом пированьи
Забыли осторожность. Лева Лунц,
И Федин, и Замятин, и Каверин,
Полонская известная, Гацкевич"
И Харитон* (которые дрожали
Благоговейно) — все они
Чукоккалу пытались обесчестить.
Мне не смешно, когда маляр негодный
Мне пачкает Мадонну Рафаэля!
И вот я притворившись огорченным,
В разгаре пира, глядя, как Радищев0
Ваш родственник (и сам в душе палач)
Пьет пиво и кричит «Эван-эвоэ!»
Как Лева Лунц почесывает челюсть
Слегка испорченную. Как старик Замятин
Жует мундштук с английскою улыбкой —
Я произнес дрожа, как прокаженный:
«Увы мне! Братья...» Все остолбенели —
Радищев уронил котлету. Лева
Воскликнул «мама!»г, засмеялась Зоя,
Замятин плюнул. «Братья!» я заплакал,
«Чукоккала лежит в моей квартире
Нечаянно покинутая. Фреры!
Экрир е дифисиль*. И трудно
Служить безукоризненно. И я
Обычно аккуратный — опозорен!»
Умолкли все. И в мертвой тишине
Стучали слезы в грязные тарелки.
И вдруг М.Л.Слонимский,
Потомок Вёнгерова, Вестника Европы
И Стасюлевичаж, заговорил качаясь,
«Мы возьмем бумажки и напишем
Слова для Лунца лестные. И завтра
В Чукоккалу их, поплевав, наклеим.» —
Восторженные вопли! — и котлета
Исчезла в пасти сына вашего. И Лева
Сказал «не надо мамы!» И опять
Замятин улыбнулся по английски.
Все. Дорогой учитель! Неужели
Я плохо вел себя. Рукопожатья
Я жду за мудрую лукавость. 01X15
Ваш верный ученик
Евгений Шварц
К сожалению, в «Чукоккале» очень мало мате-
риалов, относящихся к Серапионовым братьям.
Эта литературная группа возникла в Доме Ис-
кусств. То были молодые писатели, многие из ко-
торых впоследствии сыграли заметную роль в
советской литературе: Константин Федин,
Мих.Зощенко, Мих.Слонимский, Всеволод Ива-
нов, Елизавета Полонская, Вениамин Каверин,
Лев Лунц, Николай Тихонов, Николай Никитин.
На их собраниях часто бывали Юрий Тынянов,
Евгений Шварц и Валентин Стенич.
Евгений Львович Шварц, впоследствии знаме-
нитый драматург, автор «Тени», «Дракона» и
«Обыкновенного чуда», в то время был начина-
ющим автором и писал стихи для детей.
В 1922 году тяжело заболел Лев Лунц. Ему
пришлось спешно уехать за границу лечиться.
Серапионы устроили прощальную вечеринку.
284
Страницы 3 70~5 73рукописного альманаха
В тот день у меня не было возможности участво-
вать в ней, и я попросил Евгения Шварца, быв-
шего в то время моим литературным секретарем,
передать мой привет отъезжающему, причем
предложил Евгению Львовичу взять с собой на
вечеринку «Чукоккалу», чтобы каждый участ-
Примечания К.Чуковского:
аГацкевич — впоследствии жена одного из Серапио-
нов, Николая Никитина, — Зоя Александровна Никитина.
бХаритон — Лидия Борисовна Харитон, постоянная
участница собраний Серапионов.
8Радищев — ранний псевдоним моего сына Николая
Чуковского.
'Лева воскликнул «мама!» — В Студии часто дразнили
Лунца, который по молодости лет, говоря о литературе,
постоянно ссылался на авторитет своей матери. Мне за-
помнилось насмешливое двустишие Владимира Познера:
А у Лунца мама есть,
Как ей в Студию пролезть?
ник чествования написал там о Лунце хоть не-
сколько строк. Но Шварц, опасаясь брать с собой
такую книгу на пиршество, оставил ее дома в
ящике своего стола. Явившись ко мне на другой
день с повинной, он объяснил свой нерадивый
поступок стихами.
Фреры — русифицированное французское слово
«братья».
е«Экрир е дифисиль» — «Писать трудно» (франц.).
По словам Горького, девиз Серапионовых братьев, кото-
рым они приветствовали друг друга при встречах.
жМ.Л.Слонимский, / Потомок Венгерова, Вестника
Европы IИ Стасюлевича. — Отец Михаила Леонидови-
ча Слонимского был известный публицист, сотрудник
«Вестника Европы», выходившего под редакцией
М.М.Стасюлевича. Дядей М.Л.Слонимского был профес-
сор-литературовед Семен Афанасьевич Венгеров.
307х/ — я сказал (латин.); употреблялось древними
римлянами в конце письма или речи.
573* МУЗА по назначению
(фельетон для себя)
Чужда корысти и конфуза,
И деликатна, и горда —
И надо мной склонялась Муза
В давно прошедшие года.
Но в дни, когда нас всех бросало
Из Симферополя в Уфу —
Она бледнела, угасала
И померла в сыпном тифу.
Чтоб направлять к марксизму вирши
И умерять фривольный марш —
Мне ныне дали Музу с Биржи
Из безработных секретарш.
Она не бродит обалдело
Парнаса по кривой тропе —
Она опора женотдела
И кандидатка в РКП.
Она в райкомах и союзах
Других заметней и нужней —
И не при мне та Муза в Музах,
А я в писателях при ней!
А.д'Актиль
1925.
О д'Актиле см с. 247.
Вместо визитной карточки:
А.А. д'Актиль
Беспартийный
285
Чукоккала
Дефективного поэта —
Уголовная примета:
Ленька Пантелеев
13 мая 1929 г.
Когда блистательный Чуковский
Мне свой 1п яиаг!о подает
Восторг и страх меня берет
И я как Зощенко и Федин
Спешу до с'ездовских обеден
Вложить свой пыл в Чуккокала
Или хотя бы около.
Илья Груздев
Всем известна биография Алексея Ивановича
Пантелеева, одного из замечательных советских
прозаиков.
В «Чукоккале» он сделал оттиск своего боль-
шого пальца — и надпись.
Известно, что он был беспризорным и воспи-
тывался в детской трудовой колонии, которая
имела неофициальное название «Республика
Шкид» (Школа имени Достоевского). Нравы
Л.Пантелеев в своем мемуарном очерке «История
одного автографа» рассказал, как он вместе с Корнеем
Ивановичем виделся с американскими педагогами, ко-
торые интересовались ребятами социально запущенны-
ми — правонарушителями, малолетними преступника-
ми. Корней Иванович представил американцам Панте-
леева как бывшего беспризорника. Пантелеев вспоми-
нает:
«Я впервые был у Чуковского. Познакомился с его
женой и детьми. Обедал у них.
И тут-то вот, в ожидании обеда, это самое и случи-
лось.
Корней Иванович привел меня в свой большой, за-
литый солнцем кабинет и там показал мне знаменитую
"Чукоккалу", о которой я до тех пор совершенно ничего
не знал... И вдруг я слышу над головой голос Корнея
Ивановича:
— А теперь я буду просить вас, милейший Алексей
Иванович, оставить свой автограф в этой книжице...
Я остаюсь один на один с "Чукоккалой"». Вернее,
один против Шаляпина, Репина, Глазунова, Куприна, Ан-
ны Ахматовой, Конан Дойла и, кажется, Рабиндраната
Тагора и шаха персидского...
Могу поклясться чем угодно и как угодно, что ни од-
ним днем раньше, ни одним позже я этого не сделал
бы. Только в этот ослепительный день — в середине
лета тысяча девятьсот двадцать девятого года — могла
мне прийти в голову эта дикая мысль.
этой республики юмористически описаны им и
его товарищем Г. Белых в повести того же назва-
ния.
Повесть была переведена чуть ли не на все ев-
ропейские языки. М.ГЬрький и С.Маршак приня-
ли большое участие в юных авторах. После «Рес-
публики Шкид» А.И.Пантелеев написал еще не-
сколько прекрасных книг: «Пакет», «Часы»,
«Ленька Пантелеев» и др.
Я придвигаю чернильницу ближе, слегка окунаю в за-
густевшие чернила кончик среднего пальца и оставляю
на белоснежной веленевой странице "Чукоккалы" отпе-
чаток этого моего идиотского пальца. И это еще не все.
С молниеносной быстротой, с быстротой гения, я приду-
мываю и пишу над этим грязным оттиском непревзой-
денные по своей изысканной тупости строчки:
Дефективного поэта
Уголовная примета.
Не успел я поставить точку, еще не оторвал пера от
бумаги, а уже понял, какую непроходимую глупость я
сделал, какой постыдный бред изобразил.
Конечно, я сам виноват. Знаю, что нельзя собственную
глупость перекладывать на чужие плечи. И все-таки я
всю жизнь не мог простить Корнею Ивановичу этот мой
«экспромт», не мог забыть, что это он подбил, спровоци-
ровал меня на его сочинение» (Воспоминания, с. 94-95).
Илья Груздев перефразирует строки «Евгения Онеги-
на»:
Когда блистательная дама
Мне свой 1п-яиаг1о подает,
И дрожь и злость меня берет...
(Глава IV, XXX)
Об И.Груздеве см. с. 210.
т щиагЬо — книга большого формата (латин.). В дан-
ном случае автор, очевидно, имеет в виду «Чукоккалу».
286
Страницы 574 376рукописного альманаха
575"
Габричевский был пьян в этот день
Прибежали в избу с Гете
Второпях зовут отца
— Тятя, тятя наши сети
Притащили мертвеца.
Габричевский
Корней Иванович
Ты думаешь, что ты похож — ошиба-
ешься.
А.Габричевский
Очевидно, рисунок и запись А.Габричевского сде-
ланы на вечере у Пастернака 29 марта 1932 года
(см. с. 282).
Александр Георгиевич Габричевский — литературо-
вед и переводчик. В 1928 году он перевел книгу немец-
кого ученого Г.Зиммеля «Гёте». Габричевский принимал
участие в издании академического собрания сочинений
Гёте в 1932 году. О юбилее Гёте см. с. 281-282.
576
Портрет одной из ведущих актрис МХАТа 2-го
Софьи Владимировны Гиацинтовой.
Автор рисунка неизвестен.
287
Чунонкала
578* 579*
На «Чукоккалу» были брошены отборные
силы искусства. И вот использовано все луч-
шее, что было. Тогда не оставалось ничего дру-
гого, как двинуть ландштурм литературы. Что-
же, я не уклоняюсь!
Я чувствую, что нужно дать обобщение, не-
пременно обобщение — разве можно иначе?
Теперь у каждого в доме выломана четвертая
стена, как у Тибетского далай-ламы, что-бы
смотрел в мировые просторы и думал о череде
веков, о таинственном вращении «колеса жиз-
ни». Когда нибудь закроется эта стена и снова
будет уют, а над ним наверное теплый свет лам-
пады. Но теперь лампада тухнет. Нет стены.
И волей-неволей взгляд уходит в миры и в гря-
дущие времена, и каждый, имеющий уши,
опять начинает, к великому своему изумлению,
что-то слышать. Снова над землею вещий гла-
гол, на этот раз грозный, как последнее предо-
стережение: «смешон человек истуканами сво-
ими, ибо нет в них души». На площадях еще не
слышат этого глагола. Там еще упоены «истука-
нами», которых неутомимо перевозят и вдвига-
ют из истории одного народа в историю друго-
го, что-бы, позабыв прошлое, встречать их как
новое озарение, как благую весть. Но если под-
няться над площадями, то земля поражает сво-
Ландштурм — ополчение, призываемое в случае
крайней необходимости, категория военнообязанных
старших возрастов (запаса третьей очереди).
«имеющий уши [да услышит]», «вещий глагол»,
«смешон человек истуканами своими...», «сребренни-
ки» — выражения, заимствованные из Библии.
Варрава — разбойник, которого должны были каз-
нить вместе с Христом. Одного из них решено было по-
миловать. Помилован был Варрава, а казнен — Христос.
Борис Николаевич Демчинский — журналист, пере-
писывался со Львом Толстым, состоял чиновником осо-
ей торжественной задумчивостью, своей печа-
лью и смутным предчувствием какой-то боль-
шой, еще небывалой радости. Светлые лучи
пробиваются сквозь траурный креп. И я думаю:
мы живем в страстную Пятницу. Смертные пе-
лены и ладан, на душе торжественная тишина.
Но вспоминаешь: близко Воскресенье! Тогда за-
бывается о том, что кто-то где-то отсчитывает
«сребренники» и даже закрадывается чувство
жалости к толпе, венчающей, в изступленных
выкриках, Варраву. До них дойдет этот вещий
глагол, потому что теперь он нетерпеливый и
гневный, как последнее предостережение.
Борис Демчинский
Пятница, I сентября 1917 г.
52 губернии, 52 губернатора, 5 лет мы их
стреляем — и все еще живы.
Сидит милый на заборе
С революцией] во взоре
Я не долго думала
Подошла и плюнула
Корней Иванович! Я начал читать Вас и одно-
временно почитать шестьдесят [60 л.] лет тому
назад и еще не устал. Я вполне готов продол-
жать- п * - » «^
Любящий Вас В.Финк.
28.14.63.
бых поручений при Главном управлении землеустрой-
ства и земледелия, автор книги «Сокровенный смысл
войны».
Запись вагонных разговоров и частушки принадле-
жит К.Чуковскому.
Виктор Григорьевич Финк в 1913 году окончил юри-
дический факультет Парижского университета. Участво-
вал в Первой мировой войне в качестве волонтера
Иностранного легиона. Впоследствии опубликовал ро-
ман «Иностранный легион» (1935), а в 1960 году выпус-
тил книгу «Литературные воспоминания».
288
Страницы 578-580 рукописного альманаха
580"
В своей книге «Высокое искусство», в главе «Неточ-
ная точность», Чуковский цитирует эту чукоккальскую
запись, представляющую собой обратный перевод с не-
мецкого знаменитых пушкинских строк из «Полтавы»:
Богат и славен Кочубей.
Его поля необозримы;
Там табуны его коней
Пасутся вольны, нехранимы...
И много у него добра,
Мехов, атласа, серебра...
«Этот пример сообщил мне покойный академик
Е.В.Тарле, — пишет в своей книге Чуковский. — По его
словам, киевский издатель Йогансон напечатал когда-то,
еще при старом режиме, русский перевод немецкой кни-
ги об экономическом положении Украины; там на пер-
вой странице был напечатан (в качестве эпиграфа) от-
рывок из пушкинской "Полтавы". Переводчик (студент,
которого Е.В.Тарле хорошо знал) не догадался процити-
ровать "Полтаву" по подлиннику и перевел пушкинские
строки с немецкого» (Собр. соч. Т. 3, с. 292).
В своих воспоминаниях «Совсем недавно был Корней
Иванович...» В.Берестов рассказал, как в Ташкенте на
улице он обратился к Чуковскому: «— Корней Ивано-
вич! — сообщаю с отчаянием в голосе. — Я стихи пишу!
Чуковского это сообщение почему-то не удивило:
— Пишете? Ну, читайте». Дальше Берестов рассказы-
вает про К.И.: «Был в Наркомпросе, в Комиссии помощи
эвакуированным детям... и просил, чтобы они заинтере-
совались моей семьей. Был на радио и сказал, что у од-
ного мальчика из Калуги есть стихи о войне, которые
должны услышать дети и взрослые. Был у Алексея Тол-
стого и вместе с ним добился, чтобы мне дали путевку в
санаторий... После санатория меня долечивали в боль-
нице» (Воспоминания, с. 135,140).
Свое чукоккальское стихотворение Берестов завер-
шил строками из знаменитого гумилевского «Слова», где
есть такая строфа: Но забыли мы, что осиянно / Только
слово средь земных тревог, / Ведь в Евангелии от Иоан-
на / Сказано, что слово — это Бог.
ИЗ ПУШКИНА.
Был Кочубей богат и горд.
Его поля обширны были.
И очень много конских морд,
Мехов, сатина первый сорт —
Его потребностям служили...
(Перевод с немецкого эпиграфа к роману)
Но тебе Чуковскому Корнею,
Автору и деду моему,
Напишу посланье, как умею,
И размер классический возьму.
Это ты виновен, что в починке
Я пробыл среди больничных стен,
Получил зеленые ботинки,
Гимнастерку, брюки до колен,
Щеголем с какой-нибудь картинки
Стал я после долгих перемен.
Ты сказал и сделано. Не странно,
Что всего достичь ты словом мог.
Ведь в Евангельи от Иоанна
Сказано, что слово — это бог.
Ташкент Март 1943 г.
Берестов
В Ташкенте, под весенним дождем я познако-
мился с исхудалым и болезненным мальчиком,
который протянул мне тетрадку своих полудет-
ских стихов и сказал:
— Если эти стихи вам понравятся, я буду пи-
сать дальше.
Потом помолчал и прибавил:
— Если же они вам не понравятся, я все рав-
но буду писать дальше.
Стихи произвели на меня впечатление, и мне
посчастливилось при содействии Алексея Тол-
стого несколько облегчить жизнь даровитого
подростка (ему в то время было тринадцать
лет). По распоряжению Усмана Юсупова он был
помещен в санаторий. И когда через месяц явил-
ся ко мне, я не узнал его: таким он стал кругло-
лицым.
Тогда же он написал мне стихотворение, в ко-
тором две последние строки позаимствованы им
из Гумилева (вообще он поразил меня своей ши-
рокой начитанностью).
Впоследствии он стал популярным детским
писателем, и между нами до сих пор сохраняет-
ся крепкая дружба.
289
Чуконкала
381* БАЛЛАДА ОБ ОТ'ЕЗДЕ КОРНЕЯ ЧУКОВСКОГО
И СЛУЧИВШИХСЯ ЗАТЕМ ФАНТАСТИЧЕСКИХ СОБЫТИЯХ.
В санатории плач, в санатории вой
Потрясен он до самых корней
Покидает всех нас, уезжает домой
Наш любимый Чуковский Корней.
Мы просили его, мы молили его
Провести здесь еще хоть денек
Он на нас посмотрел, не сказал ничего
Но остаться он больше не мог.
Сердце скорби полно, мы ведь знали давно,
Что отсрочек, увы, не дано
Нам сулили кино, нам давали вино
Но развлечь не могло нас оно.
Расставания час, как волнуешь ты нас!
...Вот Чуковский к воротам идет
На сей раз не Пегас, и не «Форд», и не «Газ»
* «Эм один» у ворот его ждет
И сирены сигнал как труба прозвучал
И рванулась машина вперед...
...«Мертвый час» уж настал, но в уныньи стоял
У ворот санаторный народ.
Приуныл наш мирок, загрустил одинок
Словно каждый из нас занемог
Нам давали пирог но не шел он нам впрок
И ничем нас утешить не мог.
Кто бывал в отпуску тот изведал тоску
Все мы стали хандрить и грустить
Через день, через два все бежали в Москву
И пришлось санаторий закрыть.
Чтоб смягчить сей афронт был объявлен «ремонт»
Но легенда иное гласит:
Мрачной тучей навеки покрыт горизонт
Санаторий навеки закрыт.
Не вернется сюда никогда, никогда
Санаторный веселый народ
Воцарится безмолвие здесь навсегда
И дорога сюда зарастет.
Чудеса из чудес! Всюду вырастет лес
Все замрет в заколдованном сне
На сосне до небес вдруг поселится бес
На высокой и стройной сосне.
Но быть может в один из таинственных дней
В этот сумрачный лес, невзначай,
Забредет досточтимый Чуковский Корней
И закажет «печенье и чай»
И тогда наважденье исчезнет как дым
И волшебные чары падут
Санаторий воспрянет от сна молодым
И все птицы кругом запоют.
Птицам гнезда здесь вить, людям снова здесь жить
И сойдемся мы все здесь опять
И Чуковского снова мы будем просить
О Панаевой нам рассказать.
Вновь мы будем гулять здесь при свете луны,
Вновь начнутся «сеансы» кино.
290
Страницы 3о1 ~-5о4рукописного альманаха
...Так легенда гласит, мы ей верить должны
Ведь не верить легендам грешно.
Влад.Рубин
«Узкое» 3 мая 1940 года.
Мне показалось, что Владимир Рубин, чрезвы- Я собак привяжу, часовых уложу,
чайно молчаливый и хмурый молодой человек, Я крыльцо пересыплю травой,
отдыхавший со мной в санатории Академии наук И в приюте моем пред Ивановым днем,
«Узкое», далек от литературных интересов. Безопасен ты будешь со мной.
Каково же было мое удивление, когда в день Стихи Владимира Рубина показались мне пре-
моего отъезда из «Узкого» он вручил мне свои красной пародией именно на эту балладу, и я
стихи, в которых сказалось его изысканное чув- очень пожалел, что в течение целого месяца так
ство балладного стиля, лучшим русским вопло- мало общался с ним.
щением которого до сих пор, как мне кажется,
остается баллада «Замок Смальгольм, или Ива- «Замок Смальгольм, или Иванов вечер» — баллада
нов вечер» В.А.Жуковского: Вальтера Скотта, которую перевел В.А.Жуковский.
583"
РОССИЯ — СТРАНА ШУТНИКОВ!
Русский юмор (жизненный) отличается от прочих других сво-
ей непринужденной благоуханной легкостью. Простая невзыс-
кательная шутка по отношению к ближнему встречается на каж-
дом шагу. За последнюю неделю я зарегистрировал трех милых
шутников:
1) Агроном Горшин, в г. Кузнецке, Саратовской губернии, при-
нес на службу в уземотдел засушенный мышиный помет и выда-
вал его за полученные из за границы семена черной горчицы.
Все сослуживцы восхищались, пробовали на зуб, умоляли пода-
рить для рассады... Когда обман раскрылся, товарищи ответили
Горшину тоже веселой штучкой: придя на завтра в уземотдел,
Горшин узнал, что он сокращен со службы.
2) В селе Александровском, Мурманской губернии крестьяне,
собравшись на вечеринку, предложили своему односельчанину,
гр. Золотовскому, продемонстрировать со своей женой половой
кс) л* акт* Золотовский отказался категорически, заявив, что он может
Уо4 принять предложение только за 5 руб., да и то лишь шутки ради.
Пять рублей были собраны и Золотовский продемонстрировал, а
собравшиеся следили за правильностью...
3) Вез меня извозчик вчера. Везет, и подвывает. — Чего во-
ешь? — А это, гражданин, со мной приятель мой сегодня подшу-
тил, Никита Петрович, извозчик тоже. Выпили мы и он начал це-
ловаться со мной. Ну, думаю, целуй. А он, Никита Петрович, при-
ятель, мне пол уха откусил. Вот, видите, прямо на ниточке болта-
ется. Зачем, спрашиваю, кусал? В шутку, говорит, любя. Я пони-
маю, что любя, только зачем же так неосторожно! Уж я снегом
закладывал, а все больно.
Мих.Кольцов.
Москва 29/Х127
Верно — (славянка) Лизавета К.
29/Х127.
Лизавета К. — Елизавета Николаевна Кольцова, жена М.Е.Кольцова.
291
Чукоккала
585* ЮБИЛЕЙ ЕК.П.ЛЕТКОВОЙ
Был прелестный, яркий, солнечный день, и мы забыли, что на
дворе февраль, ленинградский промозглый, сырой февраль...
Это был праздник Ек. Павловны Летковой...
Н.Державин
27.1128
Ах, как хорошо!
Николай Морозов
Убежденно целую ручки Екатерине Павловне
Евг Тарле (тайно влюбленный)
Глубоко уважаю и люблю дорогую Екатерину Павловну Султа-
нову-Леткову.
А.Карпинский
586* 587*
27.11.28. Ненавижу юбилеи вообще, но сего-
дня переменяю мое мнение. Стоило жить, му-
читься, добиваться, страдать, — чтобы пере-
жить сегодняшний вечер. Спасибо всем друзь-
ям!.. Спасибо Корней Иванович.
Ек.Леткова Султанова
Юбилей... Речи... Есть люди, которых никак
не представишь себе ни юбиляром, ни масти-
тым. Таков К.И.Чуковский. Воплощенная жизнь,
воплощенная молодость. Кто любит искусство,
кто работает, тому седина не седина.
27 П 28 Вл.Бонч-Бруевич
Писательница, принадлежавшая к народниче-
скому лагерю, Екатерина Павловна Леткова была
необыкновенно красива — очень высокая и
стройная брюнетка, знавшая в юности Тургене-
ва, дружившая с Михайловским и Глебом Успен-
ским. Она была своего рода иконой для ради-
Сегодня в «Екатеринин день» все-же вспо-
минаю милую «Всемирную» и милого Корнея
Ивановича.
Сер.Ольденбург
27/11928
Вечно обаятельная и молодая, неувядаемая
Екатерина Павловна — последняя из плеяды
незабвенных прекрасных женщин прошлого
века — истинный товарищ Анны Павловны Фи-
лософовой.
М. Бекетова
кальных кругов моего поколения. У нее с давне-
го времени были какие-то особые связи с Акаде-
мией наук СССР (она была в большой дружбе с
президентом Академии А.П.Карпинским). В ее
юбилейном чествовании приняли участие не
только писатели, но и академики Николай Се-
292
Страницы Эо5 -5ОУрукописного альманаха
вастьянович Державин, Евгений Викторович
Тарле, Николай Александрович Морозов (шлис-
сельбуржец), Александр Петрович Карпинский,
Записи В.Бонч-Бруевича и С.Ольденбурга печатают-
ся впервые.
Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич — революци-
онный деятель, историк, литератор, в 1917-20 годы был
управляющим делами Совета Народных Комиссаров, в
1920-36 возглавлял кооперативное издательство
«Жизнь и знание».
Бонч-Бруевич был организатором и первым дирек-
тором Государственного литературного музея
(1933-1939). Ему принадлежат работы по истории
588
Эти стихи сочинил Михаил Леонидович Лозин-
ский за двух Михаилов Леонидовичей (Лозин-
ского и Слонимского) на 50-летнем юбилее
Ек.Султановой-Летковой во время пения Н.Н.Хо-
дотова (карандаш, коим написаны стихи, при-
надлежит Ю.Н.Султанову — он очень просил
упомянуть об этом):
Чуковский, в этот пирный час
Почто, почто смущаешь нас!
Крюшон иссяк, и съеден стрепет*.
Иль мыслишь пользу ты извлечь,
Дабы в «Младенческую речь»
Заполучить наш детский лепет?
*0н же рябчик.
А карандаш действительно мой.
Ю.С.
Примечание К.Чуковского:
Дабы в «Младенческую речь»... — Я в то время со-
бирал материалы о детской речи для своей книжки
«От 2 до 5».
Сергей Федорович Ольденбург, каждый из кото-
рых и написал в «Чукоккале» общепринятые в
таких случаях юбилейные фразы.
революционного движения, воспоминания, рассказы
для детей.
Мария Андреевна Бекетова — детская писательни-
ца, близкая родственница Александра Блока, автор вос-
поминаний о нем (см.: М.А.Бекетова. Александр Блок.
Биографический очерк, 1930). Упоминаемая ею Анна
Павловна Философова, основательница Высших жен-
ских медицинских курсов, в голодный 1873 год органи-
зовала помощь голодающим крестьянам Поволжья. Пе-
реписывалась с И.С.Тургеневым.
589
28 февраля 1928 г. Половина второго попо-
луночи. Сидим за столами, в центре Султанова.
Чуковский говорит, что юбилей — волшебная
сказка. Не смотря на это, — действительно Е.П.
все очень любят и в ней любят свое прошлое.
В речах очень мало пошлости, что тоже удиви-
тельно. И очевидно кончится без скандала. Чу-
ковский — идите спать, ради Бога. Видеть Вас в
такой час — дико, неестественно и жутко
А.Толстой
Зная, что я обычно ложусь спать очень рано, и
увидев меня на юбилее во втором часу ночи, Тол-
стой разыграл пантомиму ужаса — словно увидал
привидение — и, прячась за широкую спину по-
эта Михаила Лозинского, стал шептать смешные
заклинания, а потом написал в «Чукоккале».
На этом развороте слева — записи Михаила Леони-
довича Слонимского (прозой) и Михаила Леонидовича
Лозинского (в стихах).
Ю.С. — Ю.Султанов, сын Е.П.Султановой-Летковой.
Чуконнала
590*
591*
Нешпс Уоде1ег
— Я сказал сегодня, что юбилей — дутый,
никто не верит, что юбилей — пятидесятилет-
ний: двадцатипятилетний — не больше. И от
своих слов не отказываюсь, что и скрепляю сво-
ей подписью — без печати: никакой казенной
печати на этом юбилее (к счастью) нет.
Евг Замятин
28-11-1928
Рисунок Г.Фогелера.
Генрих Фогелер — немецкий художник, гравер, пред-
ставитель «югендстиля». Во время Первой мировой вой-
ны Фогелер был добровольцем в немецкой армии на
Востоке. Война сделала его коммунистом. Он вступил в
Коммунистическую партию Германии и в 1923 году впер-
вые приехал в Москву. Во время своего пятого приезда в
СССР в 1932 году Фогелер не смог вернуться на родину, в
Германию, и до конца своих дней прожил в СССР.
В сентябре 1941 года, как и все советские немцы, Фо-
гелер был выслан в Карагандинскую область и в 1942 го-
ду умер в деревне Корнеевке за 7000 км от своего род-
ного города Ворпсведе.
В 1987 году в Корнеевке установили памятник Фоге-
леру и создали его мемориальный музей, а в 1995-м со-
стоялась выставка его работ в Москве, в Государственном
музее изобразительных искусств им. А.С.Пушкина.
592"
«ЗАБЫТЫЕ СЛОВА».
(Предисловие)
Незадолго перед смертью Щедрин написал
элегическое стихотворение в прозе «Забытые
Слова». В этой элегии он со скорбью указывал,
что русское общество забыло такие слова, как
Правда, Честь, Совесть. Конечно, в нашу эпоху
забытых слов еще больше. Мы, особенно наше
молодое поколение, прочно и крепко забыли
многие из обыденнейших слов. Недавно я читал
8-летним, 9-летним детям свои стишки:
И дать ему в награду
Сто фунтов шоколаду,
Сто фунтов мармеладу
И тысячу порций мороженого!
294
Страницы 590-593 рукописного альманаха
Дети не поняли в этом стихотворении двух
слов: мармелад и мороженое. «Мармелад» —
они просто не знали, что это такое, а про моро-
женое единодушно подумали, что это мороже-
ная картошка. Столь же неведомы оказались
слова: бутербродт, сандвич, сардинка, ветчина,
апельсин, монпасье. Один трехлетний мальчик
дошел даже до такого неведения, что, когда ему
прочитали стишки: «Мы дадим тебе конфет,
чаю с сухарями — тотчас же переиначил их так:
«мы дадим тебе конфет, чаю с сахарином», —
будучи твёрдо уверен, что он повторяет услы-
шанное. [То, что для наших детей неизвестные,
то для нас забытые слова. Например, «свобода
печати»]... Но за то возникла туча новых слов:
халтура, халтурить. Керенка. Разница. Компрод.
Райлеском. Сокращения многих словесных ком-
плексов дошли до того, что вместо честь имею
кланяться, говорят: чик! Ниже приводятся не-
которые из новых и забытых слов.
НОВЫЕ СЛОВА
Слово. Фамилия лица.
Саботажник сообщившего оное.
Чрезвычайка
провизионка
склока.
ЗАБЫТЫЕ СЛОВА,
слово фамилия
Милостивый Государь
Его Высокоблагородие
1937
НКПП РСФСР
Детская
«Росглавкондитер»
6-я конф.-шок. ф-ка
Ленинград
Вдруг из подворотни
Страшный великан —
Рыжий и усатый
Та-ра-кан!
Таракан-таракан тараканище.
Он рычит и кричит,
И усами шевелит:
«Погодите не спешите,
Я вас мигом проглочу,
Проглочу, проглочу не помилую.
«Тараканище» К.Чуковский.
593"
Все записи сделаны Чуковским.
Наклеена конфетная обертка со стихами из «Тарака-
нища».
После революции Чуковский заинтересовался «но-
выми словами», входящими в язык вместе с перемена-
ми жизни. Слова и выражения, записанные на этой
странице и на нескольких других страницах «Чукокка-
лы» (см. по Предметному указателю), есть и в его днев-
нике. «Теперь время сокращений, — пишет Корней
Иванович в 1919 году. — Есть слово МОПС — оно озна-
чает Московский Округ Путей Сообщения. Люди, встре-
чаясь, говорят: Чик, — это значит: честь имею кланять-
ся» (Дн-1, с. 111-112). Записан в дневнике и рассказ о
«чае с сахарином» (там же, с. 135).
В 1921 году Чуковский написал о новых словах
статью для «Литературной газеты». Статья называлась
«Кисяз». К сожалению, весь этот номер газеты не вы-
шел в свет и был опубликован лишь через 70 лет в жур-
нале «Литературное обозрение» (1991, № 2, с. 99).
Эта статья напечатана в настоящем издании после
всех записей «Новых слов» на с. 313-315.
295
Чукоккала
Юлил вокруг да около 594
Теперь не отвертеться
И вот мой вклад в Чукокколу
Родительский и детский
Их верно надо б выделить
А впрочем все едино
Отца ли восхитителю
Или любимцу сына
Питомице невянущей
Финляндских побережий
Звезде Корней Иваныча
От встречного невежи
Задору речи ритменной
Невыдуманно свежей
За Колю и за УУгпЧтап'а
Мой комплимент медвежий.
Б.Пастернак
25-11-32. 12 ч. ночи
Мы все Корней понемногу
На ком нибудь и как нибудь
Корнелий Зелинский
В феврале 1932 г. Чуковский приезжал в Москву.
Судя по его дневнику, он виделся с Б.Пастернаком у
Корнелия Зелинского. Этим, вероятно, и объясняется
соседство на этой странице их записей. В дневнике Чу-
ковский пишет: «24.П.32. Москва... я был у Корнелия
Зелинского. Туда пришел Пастернак с новой женой Зи-
наидой Николаевной. Пришел и поднял температуру на
100°. При Пастернаке невозможны никакие пошлые
разговоры, он весь напряженный, радостный, источаю-
щий свет» (Дн.-1, с. 49). В «Чукоккале» имена Пастер-
нака и Зелинского соседствуют мирно на одной страни-
це. Однако через много лет, осенью 1958 года, в дни
травли Пастернака из-за Нобелевской премии, Зелин-
ский выступил как его гонитель. Враждебную и оскор-
бительную по отношению к Пастернаку речь К.Зелин-
ского см. в журнале «Горизонт», 1988, № 9, с. 47-50.
Черня Пастернака, Зелинский утверждал, что «имя Пас-
тернака... это синоним войны», что произносить на
международном конгрессе это имя — то же, «что не-
приличный звук в обществе» и т. д. В своей чукоккаль-
ской записи К.Зелинский перефразировал строки из
пушкинского «Евгения Онегина»: «Мы все учились по-
немногу/ Чему-нибудь и как-нибудь» (Глава первая).
Примечания К.Чуковского:
...Родительский и детский. — Маленький сын Пас-
тернака ожидал моего прихода и, когда я пришел к Бо-
рису Леонидовичу, сказал маме: «Видишь, я молился
Богу, чтоб пришел Чуковский, и Чуковский пришел».
Под впечатлением этого Б.Л. и написал от своего имени
(родительский) и от имени сына (детский).
Коля — мой сын Николай Чуковский, писатель.
Шктап — Уитмен — американский поэт, стихи ко-
торого я в то время переводил.
ВЕЧЕР У ДИКИХ 30 VI34
[Москва, балкон, стулья, селедка].
Говорят, что в связи с переводом Академии
Наук в Москву, — Ленинград переводят в Харь-
ков —-
А. Дикий
Если из Ленинграда еще убрать Слонимско-
го — все кончится.
Никулин Л.
Р.5. Это про Мишу Слонимского.
Попробуйте от нас хоть одного Абрама Эфро-
са увести.
Сказано по поводу слов, что человек ничего
не пьет.
«Лучше жить один день, как лев, чем сто лет
как баран»1.
Надпись на доме в Пиавэ.
Л.Н.
Примечание:
^итай статью М.Горького — «Известия»
14 июня 34 г. и др. газеты «Литературные заба-
вы».
А.Дикий
Заглавие и дата написаны Чуковским.
Л.Н. — Лев Никулин.
«Литературные забавы» М.Горького — серия его
статей о современной литературе. В статье от 14 июня
1934 года, напечатанной одновременно в «Правде»,
«Известиях», «Литературной газете» и «Литературном
Ленинграде», М.Горький считает нужным «поговорить
о литературных нравах» и утверждает, что «многие из
"именитых" пьют гораздо больше и лучше, чем пи-
шут...».
296
Страницы исного альманаха
596*
597*
ЗПбБЭОВЭЛПЗЬЗОЬ
5с*™ з^Ь, &зс?°Ь 0?^ З^Ь(8)3^6л зп^^«
Сол аЬд Бз^л ЬдсоЭд ^6 зоЬба.
дъЪ$ь(п$Ъсп... •дЬцъ со^з^з^^» Ьдс^ео
Зз сп^ЗЗ^ ^ Зо()6пЬа), (^псозЬо(з УЗОС?^
о^оЬ Эзсоэ^9* ^ЗО60 С?0^0&о-
Заспит оаЗзос^о
25-11-32
*Вд9о Й^зЭзоЬ ЬлЬзс?0^-
После замечательного заседания на с'езде
писателей — собрались в столовой оргкомите-
та. Пришел — Корней Иванович предложил
сделать перевод моего стихотворения с грузин-
ского на русский. Я взялся перевести в сти-
хах — это первый случай в моей жизни. Но с'езд
так меня вдохновил, что решился писать стихи
даже по русски.
Вот и перевод:
Какое чудное соседство:
Здесь Белый, Блок и Пастернак;
Я рядом занимаю место
Как очарованный простак.
Перевожу Вам эти строчки
На несравненный русский лад —
Поэт моей любимой дочки,
А для меня весь Ленинград!
Паоло Яшвили
19-МП1-34. Москва
Подарено
декабрь 1931
РАКОВЫЕ ШЕЙКИ
Под лозунгами XVI парт-
съезда ВКП(б) — полным хо-
дом к социализму.
Кондитерская фабрика
Артель инвалидов
им. Розы Люксембург.
Саратов Радищевская 42
Знаменитый грузинский поэт Паоло Яшвили,
внимательно перелистав мою Чукоккалу, мгно-
венно, с удивившей меня быстротой, вписал в
нее стихотворный экспромт по-грузински. Че-
рез два года Паоло перевел свой экспромт —
стихами! — на русский язык.
Запись П.Яшвили сделана 19 августа 1934 года —
«после замечательного заседания на съезде писате-
лей». В этот день на утреннем заседании Первого съез-
да писателей выступал С.Маршак с содокладом о дет-
ской литературе.
Паоло Яшвили, близкий друг Б.Пастернака, который
оставил нам его выразительный портрет в своей авто-
биографии «Люди и положения»:
«Паоло Яшвили — замечательный поэт послесимво-
листического времени. Его поэзия строится на точных
данных и свидетельствах ощущения. Она сродни новей-
шей европейской прозе Белого, Гамсуна и Пруста и, как
эта проза, свежа неожиданными и меткими наблюдени-
ями. Это предельно творческая поэзия. Она не загро-
мождена плотно напиханными в нее эффектами. В ней
много простору и воздуху. Она движется и дышит...
Яшвили чудно рассказывал. Он был прирожденный
рассказчик приключений. С ним вечно происходили не-
ожиданности в духе художественных новелл. Случайнос-
ти так и льнули к нему, он имел на них дар, легкую руку.
Одаренность сквозила из него. Огнем души светились
его глаза, огнем страстей были опалены его губы. Жаром
испытанного было обожжено и вычернено его лицо, так
что он казался старше своих лет, человеком потрепан-
ным, пожившим» (Б.Пастернак. Собр. соч.: В 5 т. Т. 4.
М.: Художественная литература, 1991, с. 343-344).
Стихи по-грузински Паоло Яшвили вписал в «Чу-
коккалу» в тот же день, что и Б.Пастернак, — 25 февра-
ля 1932 года.
Конфетная обертка — «Раковые шейки» воспроизво-
дится в печати впервые. Дата на обертке поставлена Чу-
ковским. Имя того, кто подарил этот раритет, старатель-
но стерто резинкой.
297
Чунонкала
598*
599*
в два счёта. I Лито — не то
беженцы I Дом Скучати
Тартар — еврей (слово распространившееся в Краен. Армии
после того, как запретили произносить слово жид)
ВЧК — Всякому человеку крышка
Воруй смело нет хозяина
Г.М. — Городская Милиция, обыватель переводит: Гони Моне-
ту (сообщил Б. Каплун.)
Верблюдизация трамвая (в Казани — впрягают в трамвай вер-
блюдов).
— Мы уже верблюдизировали наши трамваи!»
(лтл'т ]ако уеИкё уугпатепат ге $гт'т р$а1 с!о 1ёт.о $1аупё ктпу.
йоитат, ге гт к *оти с1ауа ргауо уеИка 1а$ка а йс1:а с!ё{$кусИ 1
йо$рё1усп с!епаги ке КЛ.Сикоузкёт (1ота и паз V Сё$ко51оуеп$ки.
Рге]1 узееппо пе]кга$пё]$1 $1аупёти а с1оЬгёти с1оуёки а
$р1$оуа1еН!
УагтНа С1авагоуа.
21 септа 1960.
МаПа Магкоуа1
Во «Всемирной Литературе» мы, естественно, интересовались
теми неологизмами, которые хлынули тогда в русскую речь.
В «Чукоккале» есть несколько страниц, где мы попробовали за-
фиксировать этот новый лексикон.
1 Считаю высокой честью возможность сделать запись в этом знаменитом
альбоме. Надеюсь, что право на нее мне дает большая любовь и уважение
к К.И.Чуковскому его маленьких и взрослых читателей у нас в Чехослова-
кии.
Желаю всего самого хорошего доброму и славному человеку и писате-
лю! Ярмила Глазарова. 21 июня 1960. Марта Маркова (чеш.).
Верхняя половина страницы — запись Чуковского из серии «Новые сло-
ва». Об этом см. с. 295, 313-315.
Воруй смело нет хозяина — первые буквы этой фразы составляют слово
ВСНХ (Высший Совет Народного Хозяйства), аббревиатуру, вошедшую в
язык после революции.
Дом Скучати — имеется в виду Дом Печати.
ЖАЛОБА М.ГОЛОДНОГО
(Шутка)
Хорошо вам
С Кулешовым,
Вам и премии дают.
А Голодный
Стал немодный,
А меня не признают.
И ни Ярцев,
И ни Карцев
Моих песен не поют.
Было время — был я весел,
А теперь вот заскучал:
Даже Чагин — обещагин —
Ничего не обещал.
И живу, изнемогая,
Я с печенкою больной...
Усиевич, дорогая,
Что ты сделала со мной!
М.Исаковский
Лето, 1945.
В своей шуточной «Жалобе» по-
эт Михаил Исаковский упоминает
белорусского поэта Аркадия Куле-
шова, русского поэта Михаила Го-
лодного, певца Ярцева, композито-
ра Александра Карцева, директора
Госиздата П.И.Чагина и критика
Елену Усиевич.
298
Страницы 598-601 рукописного альманаха
600* 601*
МоуеШБ^Б, спЧкз, р1аууупдЫ$, рое*5 — попе
о{ *пет I епуу; 1Ье оп1у уупЧег I геаЧу епуу 1$ 1пе
опе шНо кпо\л/5 поуу 1о \лгпЧе Ьоок$ т"ог сгп'Шгеп,
\ллЧН тлепйзгпр, гезрес* апс! — епуу,
уоиг 1се1апсИс диез* 1о-йау, 0с1оЬег 2,1960
На1Шог 1ахпе$51
НОВЫЕ СЛОВА, ЗАПИСАННЫЕ ПО ПУТИ ИЗ ЛУГИ
23 марта 1921
ашки — ученики класса А; бешки — ученики
класса Б. вешки ученики класса В; гешки —
ученики класса Г (школьные слова)
Курсант = юнкер револ. времени
Чекист —
девочка что надо — интересная бабенка
духовая девица — бой баба
лётчик — дезертир («мы летчики»)
зеленый — дезертир («мы зеленые») — живу-
щий в лесу.
кустарь — мужик изготовляющий самогонку в
кустах («у меня кустарное производство»)
царские (николаевские) деньги.
мандат
провизионка
штамп поставить
думские деньги
командировочный — человек, имеющий ко-
мандировку
Писатели, критики, драматурги, поэты — никому из
них я не завидую; если я кому и завидую, так это писа-
телю, который умеет писать для детей. С дружелюбием,
уважением и — завистью Ваш исландский гость, сего-
дня, 2 октября 1960. Халдор Лакснесс (англ.).
Халдор Лакснесс — исландский писатель, поэт, дра-
матург. Нобелевский лауреат по литературе (1955). В
1960 году Лакснесс приезжал в Россию и был у Чуков-
ского в Переделкине.
пузырить — войти в хвост вне очереди («кол-
лега не пузырьте!» — говорили студенту,
пытающемуся войти в хвост, когда прежде
по ночам дежурили у кассы «на Шаляпина»)
резольнуть — «поставить» резолюцию
11 номер (трамвая) — собственные ноги: «мы
на одиннадцатом» — пешком.
студист — слушатель студии
Спец — Специалист
товарообман
взять на паек
снять с пайка
извычайка — чрезвычайка
френч
козырек — милиционер
уточка — участковое транспортное Ч. К.
переучет
горячий цех
перегистровать
квиток (на получение обеда)
Гаврилка — воротничек («Подвязался Гаврил-
кой») — в переносном смысле: интеллигент
Крути, Гаврила
мануфактура — все, чего не едят: мыло, сапоги
самогонка — водка собственного изделья.
—"— — табак, своего посева
(«у меня махорка-самогон»)
разница — финансовый термин
клеши — социальная категория
мешочничать — заниматься торговлей; мешок
не всегда атрибут мешочника: напр., говорят:
я купил 1000 стоп бумаги у мешочника.
299
Чукоккала
602* 603
НОВЫЕ СЛОВА.
Спекульнуть
Подрынок
Полседьмого
«Я пошел» — (говорится перед
тем, как уйти) = я сейчас уйду
Всего — (подразумевается: всего хорошего)
Пока — до свидания (подразумевает:
До скорого — вместо: до скорого свидания
Косая — тысяча рублей ленинского образца.
петлить авиационный термин =
угробился —"— = упасть с аэропл.
и разбиться
уплотниться,
использовывать
текущий момент
извиняюсь — вместо: виноват, простите
даёшь
берёшь
халтура
халтурить
керенка, ленинка
максимка (поезд)
теплушка
шкловитяне
карточка
прикрепляться
буржуйка, птичка — временная печурка,
заменяющая большую печь
танцулька
пара минут
дамочка — обращение в смысле — суда-
рыня (не фривольно): дамочка, поз-
вольте вам помочь.
гражданетка
определенно: у них определенно скуч-
но. — Идете в театр? — Определенно идем.
Ничего подобного!
Факт! фактура! = само собой разумеется
М. А. И. Р. = Московская Ассоциация Имени Ры-
кова (пьющих рыковку)
Ф.Сологуб
«Замком по морде» — Заместитель комиссара
по морским делам (1919)
О «ЧУКОККАЛЕ».
Обаятельнейший Корней Иванович, с жад-
ным интересом, как роман, я читал Вашу «Чу-
коккалу» — этот ценнейший документ о жизни
одного погибшего, но милого созданья, о его
легкости в мыслях и чувствах необыкновенной,
о его легкой талантливости и легкой блудливо-
сти. (Понятно, о каком созданьи идет речь. По-
нятно также, что речь не идет тут о лучших, как
Блок, как некоторые «Серапионы»)...
В прошлом Ваша «Чукоккала» —
Контр-революции около —
Правду ведь надо сказать!
Новой «Чукоккалы» ради
Новые сшейте тетради —
В старых нам негде писать!
Вы — умница, Корней Иванович, и все пони-
маете. Вот поэтому... писать только в «Кр[асной
нови]», ...не в «Новом мире».
Имя Ф.Сологуба записано рядом с аббревиатурой
М.А.И.Р.
Внося в «Чукоккалу» эту аббревиатуру, Чуковский не-
сомненно вспомнил о знаменитом стихотворном цикле
Федора Сологуба под названием «Звезда Маир».
О «Чукоккале» — написал по словам Чуковского
В.Ермилов, рапповский критик, который в 1932-39 годах
был главным редактором журнала «Красная новь».
...погибшего, но милого созданья... — скрытая цита-
та из пушкинского «Пира во время чумы».
...легкость в мыслях необыкновенная — слова Хлес-
такова из гоголевского «Ревизора».
Конец записи В.Ермилова оторван.
300
Страницы 602-604 рукописного альманаха
Жил. Отд.
Я пошел
Всего
Художники, Литераторы, Артисты, Музыканты — ХЛАМ
604"
Исклопом
Скупулянтка (Новгород)
Выкинуть с с
Спекульнуть
Подрынок
Полседьмого
полдевятого
косая (тысяча)
петлить
угробился
он ему испортил весь циферблат
уплотняться
замком по морде зам. комиссара по морским делам
АТ.
Русская Селедка фунт Сорок Рублей
Разная Сволочь Фактически Слопала Россию
Раздача Соли Фасоли Советским Рабочим
Рабочим Соль фасоль Себе Рябчики;
Россия Спешно Формирует Старый Режим.
Редкий Случай феноменального Сумасшествия Расы
— С краю Розы, потом Слезы, а в середине фига...
Рабочие Сняли Фур[ажки] Снимут Руб[ашки]
Ребята смотри Федька Сопли Распустил
Л. и Тр. С конца наоборот: Р. С. Ф. С. Р.;
Престолом
Использовывать
Провизионка
Иии — Институт Истории Искусств
Текущий момент
Иоффе
Совбарышня — совба
Замзав
Совдепка — кожаная куртка
Расформирование У. М. А.
Ресефесере Упр. Морск. Ав.
Авторская скромность
О «новых словах», записанных Чуковским, см. при-
меч. на с. 295. Другие записи «новых слов» в альмана-
хе см. на с. 295, 299-300.
Изо всех страниц альманаха с «новыми словами» в
«Чукоккале-79» была напечатана (на с. 228, 229 без
воспроизведения автографа) лишь страница 602. Но
напечатана не полностью, так как цензура исключила
фразу: «Косая — тысяча рублей ленинского образца,
керенка, ленинка».
В 1918 году в Киеве существовало кафе «Хлам», где
бывали О.Мандельштам и И.Эренбург.
АТ. — Александр Тихонов.
Как это видно из записи Чуковского, аббревиатуру
Р.С.Ф.С.Р. при ее возникновении современники тракто-
вали весьма по-разному.
Л. и Тр. — Ленин и Троцкий.
Престолом С конца наоборот — Молот серп.
Иии — Институт Истории Искусств основан в Петер-
бурге графом В.П.Зубовым и до 1920 года носил его
Тов. раб. отдай цю ку и иню
— Горе от ума
Царь Иудейский
[Продав]цы жемчуга
Калинин Вист с болваном.
Л. «Идиот» в переделке для ю-ва
Коминтерн — «Нахлебник»
НаркоИн — Тот, кто получает пощечину
Бедность не порок
Внешторг
Доходное место.
Комнац
Поташ и Перламуттер
Главтоп
Ледяной Дом
Центр. Жилищный Отдел
Не так живи как хочется
имя. Институт собрал в своих стенах лучшие силы гума-
нитарной интеллигенции.
На этой странице новые явления складывающейся
советской повседневности названы заглавиями знаме-
нитых книг или пьес. По условиям времени фамилии и
некоторые слова даны в сокращенном виде, чтобы за-
шифровать и затуманить смысл.
Без сокращений этот конспект читается так:
Калинин — «Вист с болваном»
Л[енин] — «Идиот» в переделке для ю[ношест]ва
Коминтерн —«Нахлебник»
Нарко[м] Иностранных дел] — «Тот, кто получает
пощечину»
Внешторг — «Доходное место»
Главтоп [л и во] — «Ледяной Дом»
Центральный] Жилищн[ый] Отдел — «Не так живи
как хочется».
Угол страницы с записями такого рода оторван.
301
Чукоккала
605
ДАНИИЛ ХАРМС
606*
607*
Вы знаете
вы знаете
вы знаете
вы знаете
ну конечно знаете
ясно, что вы знаете
несомненно,
несомненно,
несомненно знаете.
Нет нет нет нет
мы не знаем ничего
не слыхали ничего
не слыхали
не видали
и не знаем ничего.
А вы знаете что У
А вы знаете что па
А вы знаете что пы,
что у папы моего
было сорок сыновей
было сорок здоровенных
и не двадцать
и не тридцать
ровно сорок сыновей.
Ну ну ну ну
врёшь врёшь врёшь врёшь
ещё двадцать
ещё тридцать
ну ещё туда сюда,
а уж сорок
ровно сорок
это просто ерунда.
А вы знаете что со
А вы знаете что ба
А вы знаете что ки
что собаки
пусто лайки
Научилися летать.
Не как звери
Не как рыбы,
точно ястребы летать
Ну Ну ну ну
врёшь врёшь врёшь врёшь
Ну как звери
Ну как рыбы
Ну ещё туда сюда
а как ястребы
как птицы
это просто ерунда.
А вы знаете, что на
А вы знаете, что не
А вы знаете, что бе
что на небе
вместо солнца
скоро будет колесо
Скоро будет
золотое
не тарелка
не лепёшка
а большое колесо.
Ну ну ну ну
врёшь врёшь врёшь врёшь
ну тарелка
ну лепёшка
ну еще туда сюда
а большое колесо
это просто ерунда.
А вы знаете что до
А вы знаете что но
А вы знаете что са
что до носа
ни руками
ни ногами
не достать
что до носа
ни руками,
ни ногами
ни доехать,
ни допрыгать,
что до носа не дост[ат]ь.
Ну ну ну ну
врёшь врёшь врёшь врёшь
Ну доехать
Ну допрыгать
Ну ещё туда сюда
А достать его руками
Это просто ерунда.
Шёл по улице отряд
сорок мальчиков подряд
раз два три четыре
и четыре на четыре
и четырежды четыре
и ещё потом четыре.
В переулке шёл отряд
сорок девочек подряд
раз два три четыре
и т. д.
Имя и фамилия автора написаны Чуковским.
Стихотворение Д.Хармса «Врун» впервые опубли-
ковано в журнале «Еж».
Чукоккальский вариант отличается от журнального
и впервые напечатан (без воспроизведения автографа)
в «Чукоккале-79».
После стихотворения «Врун» на последней странице —
начальные строки стихотворения Хармса «Миллион».
302
Страницы 605-611 рукописного альманаха
Сейчас кажется почти невероятным, что ост-
роумные стихотворения Хармса, к которым дети
(особенно маленькие) всегда относились с та-
ким жарким сочувствием, в тридцатых годах вы-
зывали яростный гнев у большинства педагогов.
Теперь, после многолетнего перерыва, дет-
ские книжки Хармса снова появились в печа-
ти, и я думаю, многим его новым читателям
будет приятно увидеть в «Чукоккале» авто-
граф этого дерзновенного автора, который,
кстати сказать, был совсем не Хармс, а Даниил
Ювачев.
609*
Май 1935
Придешь ли под вечер, иль днем,
Иль, утром — дома нет!
Но всем вздыхающим о том
Я дам простой совет:
Зайдите в Африку на час,
Спросите реку Нил.
По вашей просьбе, мигом вас
Проглотит крокодил.
Потом пускай скорей сюда
Ползет воспетый гад.
«Хозяин дома?» «Как же! Да!
Входите! Очень рад!»
А вы тогда из брюха скок:
«Чукоша, вот и я!»
Так попадают в сей домок
Любезные друзья!
Только за отсутствием клея не оставлено на дверях!
Дата поставлена Чуковским.
Автор неизвестен.
СЪЕЗД ПИСАТЕЛЕЙ
Наибольше всего завидую, Корней Иванович, тем Вашим чита-
телям, которые лет через 50 будут читать Ваши дневники и весь
этот Ваш замечательный материал.
Мих.Зощенко
Сие дрожание — не от прогрессией, паралича — пишу в поез-
де. 15 авг. На с'езд.
15/411134
Серапионы в 1922 году в Москву ездили на подножках вагона.
Нынче — в 1934 — они прогуливаются в пижамах по коридору
вагона-Ых, под звуки радио, перечисляющего их по именам.
И предводительствует их Тихонов (Пуанкарэ) война!
Конст.Федин
Поезд
1934
август
Сам ты похищаешь Европу — нечего меня в это дело путать.
И Тихонов
611
Запись Н.Тихонова печатается впервые.
Пуанкарэ-война — прозвище, которое получил президент Франции
Раймон Пуанкарэ (1913-1920) за свою милитаристскую политику в годы
Первой мировой войны.
...ты похищаешь Европу,.. — Н.Тихонов намекает на роман К.Федина
«Похищение Европы», который был опубликован в 1933-35 годах.
303
Чукоккала
612
613
Литературный
Ленинград
в Москву поехал
на парад
и безусловно будет
рада
Москва параду
...Лениграда
Борис Корнилов
Поезд на Москву
15/411134
Первый Всесоюзный съезд писателей состоял-
ся в Москве в августе 1934 года.
Мы, ленинградские писатели, ехали на съезд
веселой и дружной компанией. Тогда же в поез-
де появились записи в «Чукоккале».
Я с 27 го года мечтал о настоящем
председателе — Железной руке. И вот,
наконец, мечта свершилась: Тихонов
ведет нас!
Побольше бы таких председателей,
говорили рабочие, расходясь с собра-
ния!
М.Чумандрин
Куда он ведет нас не видно ни зги и
съезд отложен на два дня!..
А.Камегулов
Поезд [Камегулов]
Запись А.Камегулова печатается впервые. Фамилия
Камегулова в квадратных скобках дописана Чуковским.
М.Чумандрин и А.Камегулов — активные члены
ЛАППа. Камегулов входил в группу «Литературный
фронт».
В своей записи А.Камегулов перефразировал пер-
вую строку из поэмы К.Ф.Рылеева «Иван Сусанин»
(«Думы»): «Куда ты ведешь нас? не видно ни зги...»
304
Страницы 612~615рукописного альманаха
614"
615
Так Стенич пишет по английски
Гт уегу дге\посе$ 1о до 1о Мозсоуу \лп1И 1Ье
татоиз Ки$$1'ап аи1Ног от" тапу сгпШгеп Ьоок$
К.СЬикоузку
Ьемт Сагго1.
1874/18 ЫАидизР.
Одеколон
Отдел детских колоний
Чиж — Чрезвычайно интересная ж[енщи]на
Муха
[пять следующих строк зачеркнуты]
Дорогой Корней Иванович
С каким восторгом я увидел сегодня как Вы
входили в эту столовую.
Ура! Весь Ваш
Н.Олейников
Кто приехал на С'езд?
Во первых Б.Реет
Во вторых
Г.Белых
Шишков
Казаков
К.Чуковский
(Украшение Большой Московской)
Лебеденко
Черненко
Миттельман
(Который о С'езде напишет роман)
Моргулис
(Которые еще в сущности не проснулись),
И, наконец я сам:
Который от счастья близок к небесам!
Академик*
15/VIII Столовая (Бывшая Филиппова)
Все хорошо. Только плохо, что гостей не кормят.
22/Ш34 Е'ТагеР
* Е.Шварц, после обеда.
гМне очень печально ехать в Москву со знаменитым
русским автором многих детских книг К.Чуковским.
Льюис Кэрролл 1874/18 августа.
Запись переводчика Валентина Стенича сделана на
ломаном английском языке, с орфографическими ошиб-
ками — но подписана именем знаменитого автора
«Алисы в стране чудес» Льюиса Кэрролла.
Заглавие над английской фразой и несколько аббре-
виатур, входящих в язык, написаны Чуковским.
Н.Олейников начал писать свою «Муху», но все за-
черкнул. Ее полный текст см. на с. 192.
Елена Михайловна Тагер — писательница и пере-
водчица.
305
Чукоккала
616
61Г
Пишет
ПЕРЕЧЕНЬ РАСХОДОВ
НА ОДНОГО ДЕЛЕГАТА
Руп
На суп
Трешку
На картошку*
Пятерку
На тетерку
Десятку
На куропатку**
Сотку
На водку
И тысячу рублей
На удовлетворение страстей
И.Олейников
Е.Шварц
* Вариант — на тешку.
** Вариант — на шоколадку
(мармеладку)
Сегодня у меня два радостных события, сдал
экзамен на «Ворошиловского стрелка» и встре-
тил в Москве любимого Корнея Ивановича Чу-
ковского
Михаил Пришвин.
Попал на с'езд
Потерся около
Двух или трех священных мест,
Поел котлет,
Попал в Чукокала
Сказал «прощай» —
И наших — нет.
Ю.Берзин
...И вот уже съезда около
Пошла бродить Чукоккала —
Чтоб знали маленькие дети,
Что юмор жил и в эти дни на свете.
Е Полонская
Записи Ю.Берзина и Е.Полонской печатаются впер-
вые. Писатель Юлий Соломонович Берзин был делега-
том на съезд от Ленинграда. Берзин печатался с 1926 го-
да и принадлежал к группе молодых литераторов «Сме-
на».
«Ворошиловский стрелок» — звание, существовав-
шее в СССР в 1932-41 годах. Оно было учреждено в
честь К.Е.Ворошилова, тогдашнего наркома обороны.
Звание и значок давали тем, кто мог выполнить устав-
ные нормативы по стрельбе из винтовки.
306
Страницы 616~~~619 рукописного альманаха
618 619
— Миша Слонимский ходит без романа. Идет
два с'езда: Писателей и «Серапионов». А он без
романа.
Сегодня Корней Иванович вы доставили мне
большую радость, зане я Вас зело уважаю!
Вс. Ива нов
17/VIII1934
Москва. Колонный зал.
Роман, между прочим, есть и лежит в столе.
Сам Волин сказал: «Слово запрет исключено».
Тем не менее... А Корнея Ивановича я люблю
31 год (подпольный стаж).
Сезд «Серапионов» удался.
М Слонимский
18/4111 34 г.
Речь идет о романе М.Слонимского «Друзья». 06 этом
романе см. также на с. 282.
«Серапионовы братья» много лет отмечали годовщину
возникновения группы — 1 февраля 1921 года. В своей
книге «Горький среди нас» К.Федин писал: «Дружба эта
сохранена была на десятилетия, но, конечно, в ее окрас-
ке происходили изменения... Одно за другим индивиду-
альные наши имена начинали звучать все более незави-
симо от коллективного имени "Серапионов". Внешне эта
эмансипация шла быстрее, нежели внутренне. События
стремились распылить нас, но бетон нашей дружбы еще
не искрошился» (К.Федин. Собр. соч.: В 12 т. Т. 10. М.:
Художественная литература, 1988, с. 136).
Однажды летом я жил в Жданях, на Мете.
Сдружился с Верочкой, ей около четырех лет,
она очень подвижная, но малорослая, и щуп-
ленькая. Смешно строила фразы, т. е. не строи-
ла умышленно, но фразы по смешному звучали.
Я фраз не помню, только выражения, слова.
Увидала начатый художником мой портрет:
— У-у, какой страшный... Начирковал как...
Волосы подыманы ды-ы-бо-ром...
Кооператив у нее — «кирипатив». Пошли мы
как-то в этот кирипатив (в 1г/2 верстах от Жда-
ней) купили сахару, пошли назад. Она уста-
ла: — возьми на ручки.
Взял ее на ручки, нёс-нёс, тоже устал: — А
ну, иди...
— Нет, дядя, донеси меня вон до того дерев-
ца. А там пойду...
Донес до деревца.
— Донеси вон до того камушка.
Донес до камушка.
— А ну, слезай.
А ей слезать не хочется, и говорит мне, хит-
рая:
— Вот донеси до собачки... Вон-вон собачка
впереди бежит.
В сущности, об этом же пишет и Евгений Замятин в
своей рецензии 1922 года на первый альманах Серапио-
нов, который так и назывался: «Серапионовы братья».
«Никому из нас, писателей старших, не случалось пройти
через такую школу: мы все — самоучки. И в такой школе,
конечно, всегда есть опасность: создать шеренгу и унифор-
му. Но от этой опасности "Серапионовы братья", кажется
уже ушли: у каждого из них — свое лицо, свой почерк»
(Е.Замятин. Собр. соч.: В 5 т. Т. 4. Мюнхен, 1988, с. 532).
В начале 20-х годов «Серапионы» собирались каждую
неделю, потом — ежегодно. К 1934 году группа уже рас-
палась. Но почти все они приехали на съезд писателей, и
тем самым он стал съездом и «Серапионов».
307
Чукоккала
620* 62Г
Я нес и нес Верочку, а собачка всё бежала и Был с'езд Первый советских писателей,
бежала впереди. Так мы и вернулись. Начался он 17 авг. 1934 г., в 6 часов вечера.
Вяч. Шишков Бор. Пильняк
Москва
Гранд'Отель.
1б.Ш.34г.
Вагпет. ег ТгетШеп. Рог 5оу]е1итопеп ег
Ьагпе* йеХ пуе $оааИ$тл$ке теппезке. Рог о$$ 1
с!е карНаИзИзке 1апс1 ег Ьагпе( егоЬгегеп ау
рго1е1апа1е1$ так!.
А $кпуе од агЬеМе тог тгетй'^еп ег с1егтог еп
У1гкеИд дгйпп1еддепс1е ордауе.
ОПо Ш1т
Мозсуа 22/8-341
Ребёнок — это будущее. Для Советского Союза ре- Отто Люилм — норвежский писатель, журналист,
бенок — новый социалистический человек. Для нас в редактор журнала «Арбейдер-ревю», иностранный
капиталистических странах ребенок — завоеватель вла- гость Первого съезда писателей,
сти пролетариата. Писать и работать для будущего — Записи Отто Люилма и Бориса Пильняка печатаются
воистину основополагающая задача. Отто Люилм. впервые.
Москва 22/8-34 (норе.).
308
Страницы 6 20 ~ 6 23 рукописного альманаха
622*
623"
Все мы относимся к с'езду один положитель-
нее другого. Я тоже отношусь к с'езду положи-
тельно.
Б.Пастернак
Как наверное Ольга Форш и Вы. И Паоло.
Олеша тоже относится положительно. Положи-
тельно, —:относимся.
22/411134
Что для нас, видавших виды,
Этот лучший с'езд?
Если Горький нас не выдал,
Разве Юдин с'ест?
(это стихи Ю.Берзина с поправкой Ел.Тагер)
Паоло — Яшвили, грузинский поэт. О нем см. с. 297.
П.Ф.Юдин — деятель коммунистической партии, в
1932-1938 годах — директор Института красной про-
фессуры. На Первом съезде писателей Юдин выступил
с докладом об уставе Союза советских писателей.
В своем письме к Сталину 2 августа 1934 года нака-
нуне Первого съезда писателей Горький дает вырази-
тельный портрет П.Ф.Юдина: «Мое отношение к Юдину
принимает характер все более отрицательный. Мне
противна его мужицкая хитрость, беспринципность, его
двоедушие и трусость человека, который, сознавая свое
личное бессилие, пытается окружить себя людьми еще
более ничтожными и спрятаться в их среде» (М.Горь-
кий. Неизданная переписка с Богдановым, Лениным,
Сталиным, Зиновьевым, Каменевым, Короленко. Серия
«М.Горький. Материалы и исследования», основанная в
1989 г. Вып. 5. М.: Наследие, 1998, с. 296).
П.Юдин оставил заметный след в судьбе владельца
альманаха, напечатав в «Правде» статью «Пошлая и
вредная стряпня К.Чуковского» (1 марта 1944). В ре-
зультате этой статьи была запрещена антивоенная сказ-
ка Чуковского «Одолеем Бармалея» и положено начало
десятилетней травле всей его литературной работы.
В жизни человека есть много привязаннос-
тей, но. любовь — одна, единственная и неза-
бываемая, как смерть (ибо можно забыть рож-
дение, но ее — никогда). Моя любовь в литера-
туре — это Шекспир: огромный, как мир, радо-
стный, как нежность, страстный, как атака На-
полеона или Буденного (чтобы это понять —
нужно видеть), мрачный, как ужас. Я дышу воз-
духом Шекспира. Этот резкий, ударяющий в
сердце, воздух ворвался и на с'езд. Но мало. Бу-
дет больше, если мы, как это делает и Корней
Иванович, будем драться нестерпимо и не тер-
пимо за нашу любовь.
СДинамов
24/411134
Сергей Сергеевич Динамов участвовал в подготовке
нескольких изданий Шекспира, в 30-е годы работал над
книгой о нем. В разные годы занимал посты редактора
журнала «Иностранная литература» и «Литературной
газеты».
309
Чуконнала
624"
625"
Прекрасному поэту, которого любят мильены
детей.
Янка Купала
Москва. Съезд. 26/У1П-34 г.
В Ц1Й книз1 я почуваю себе як на ЗТзд] Пись-
менниюв.
Тут спльки 1мен! Знайом! й незнайом!. Ув1Йду
Ж 1 Я СЮДИ ЯК ОДИН 13 ТЫСЯЧ1.
П.Тичина
27/VIII34.
М[осква]
МетЬег о? ЗуесНзЬ Асайету1
Мее! И]агШд1 НапсЫад 1^п Наггу
МагтлпБОп.
Ре* \п'$каг 1*Ыапс1
йг4п 6е1 $ргб(1а Зг,
Бот 1пдеп Наг 1еуа* осЬ 1пдеп п!г.
Е] га*Ы$а, под е11ег пеЬ/е1е с!аг.
е] дгоу$1ппас1 дгй!
е11ег гос! аггёг
Е] Ъгёпд ипйет раппапз
Ьекутгас1е уэ1у
теп $ргос!Не1еп5 1апд*ап
$от $ка1у2.
1 В этой книге я чувствую себя как на съезде писате-
лей.
Тут столько имен! Знакомых и незнакомых. Появ-
люсь и я здесь как один из тысячи. П.Тычина (укр.).
Член шведского парламента (англ.). Эта запись в
верхнем правом углу сделана Чуковским.
С дружеским рукопожатием от Гарри Мартинсона.
Доносится шопот хрупких лет.
Никто их не прожил, никто их не достиг.
Не справедливость, нужда или ад,
Не мучительный плач, не красная артерия,
Не тоска под озабоченным сводом лба,
В нем дрожит томление хрупкости
(швед.).
Гарри Мартинсон — шведский писатель, член
Шведской академии наук, иностранный гость Первого
съезда писателей, лауреат Нобелевской премии по ли-
тературе (1974).
310
Страницы 624 ~627рукописного альманаха
626* 627
Мей Гц'агШд* Таек тог р10П]агЫе( осН тог
р10П]ёг Нудтазкшеп
21.8.34.
т"гёп пи'д осН пп'па ро]каг.
Епк В1отЬегд
Зад Наг $6пег осИ опзкег с!е а11а кипс1е 1а$а
сИпа Ьоскег, теп тШ 1апс1 Иддег $115пд1 Ьогт....
I Идгс1а рмптоп упЛ пи'п ки$1
$1й Но гака тигог
гип( откппд $Й тогка дгапаг
еп епс1а Ь]бгк тес! $к{га $1ё]ог
уа]аг Ыапс! с1е тогка $1аттаг...
51агка го«ег пег 1 тиНеп, еп дЗпд
5^'агпогпа зкаИ ЫоНа, едга оЗез-
{упдйа кпо*ог, $]ё1уа $3д т аШпд
зт^агпог, *у т уаг 1 Иуе1$ т^ап$т,.
Моа Магйпзоп1
1 Сердечная благодарность за пионерскую речь и пи-
онерский самолет 21.8.34 от меня и моих мальчиков.
Эрик Блумберг
У меня растут сыновья, и я хочу, чтобы все они могли
читать твои книжки, но моя страна так далеко...
В твердой почве у моего берега
Стоят десять стройных сосен,
Кругом стоят темные ели,
И единственная береза качает
Прозрачные вуали среди темных стволов.
Шарж на Чуковского. Рисунок
Кукрыниксов.
Ты и на полусклоне дней
Все также свеж и юн, Корней.
А.Ар
Кукрыниксы.
22/411134
На съезде писателей я встретил трех молодых
людей, которые взирали на меня с восхищением
и очень почтительно попросили меня позиро-
вать им для портрета. Я был польщен и даже на-
чал опасаться, что они изобразят меня слишком
подслащенным красавцем. Но, как видно по это-
му рисунку, мои опасения были напрасны. Мо-
лодые люди, к моему ужасу, оказались Кукры-
никсами.
Тогда же поэт Архангельский сделал надпись
над этим рисунком.
Крепкие корни глубоко в земле,
Когда же звезды обнажат ваши
обремененные судьбой кости.
Сами вы всегда чурались звезд,
Потому что находились на службе у жизни.
Муа Мартинсон (швед.).
Эрик Блумберг и Муа Мартинсон — шведские писа-
тели, иностранные гости Первого съезда писателей.
Близкий по смыслу вариант чукоккальского стихо-
творения Муа Мартинсон опубликован в 1954 году под
названием «Сосна» в ее стихотворном сборнике.
311
Чукоккала
628"
Я встретил день в его начале
Двух зорь вскипающий прибой
И разорвался круг печалей,
Незримо связанных с тобой.
Отчаянной, самодовольной
Неправильной и непростой,
С твоей весною нераздольной
С твоею осенью пустой.
Я слышал день в его расцвете.
Молва. Покой. Опять молва.
И перед всеми я в ответе
За все проклятые слова
629* слушая Юдина:
Чуден
Юдин
При тихой погоде
и т. д.
Глядя на Демьяна Бедного:
Большой живот
И малый Фаллос
Вот все, что от него осталось!
Геннадий Фиш.
Что можно прибавить к этим
строкам?
В.Саянов.
Геннадий Фиш и Виссарион Сая-
нов — писатели, делегаты Первого
съезда.
Я произнес их и вдалече
Летят безветрие губя
Что не люблю тебя. Не встречу
Я позабыл, как звать тебя.
Москва
26/УШ 34 г.
А Прокофьев
Это стихотворение посвящено съездовской
девушке Г.Фиша.
А.П.
630*
Можно не знать вас хорошо, Корней Ивано-
вич — можно не знать какой вы человек... но
есть безспорная уверенность — вы человек,
живущий на свете не даром, не зря.
С Бирман
Корней Иванович дорогой! Я таких людей
страсть люблю и поэтому всегда Вас рада ви-
деть. А почему мы все... друг от друга исчеза-
ем? Это неизвестно и очень жалко.
С.Гиацинтова
Вернись! Вернись!!
И снова будешь наш!
Мы будем терпеливо ждать месяц, два, год!
Но верим, что Вы — дорогой Корней Иванович...
заглянете в МХТ 2-й — где Вас любят.
И.Берсенев
27/
06 отношениях Чуковского с МХАТом-2 см. с. 195.
312
Страницы 628-631 рукописного альманаха
1-ое я не. 1920
ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА
хрупнуть
металичество
Даёшь студию! Даешь новый год! (Глагол выро-
дился в междометие. Иногда: принимай.)
Даешь Кронштадт (стих. В.Князева в Кр. Газ.)
записано Блоком
Берешь —
Пока — вместо прощай.
До скорого
Халтура, халтурить и халтурять
Крути Таврило — (обращение к машинисту)
косая (Москва)
керенка, ленинка, гржебинка,
Максим Горький (поезд)
Теплушка
шкловитяне
Биржевая Барачная Больница=Би-Ба-Бо
карточка
прикрепиться
буржуйка (печка) птичка (Моск.
Танцулька (Записано Блоком)
пара минут (то же)
гражданетка
дамочка (записано Гумилевым)
выписка
ловчило (уклоняющийся)
[нрзб] калист
стилибонил — свистнул
[нрзб] обдомотия
обдомот — обитатель дома отдыха
— Чик — честь имею кланяться
— Пет. Кд? (Пот. сад. тов.) как дела
— Пук Поляки у Киева
тфу — торопитесь форсировать успех
УППП — ученый, получающий персональный
паек
Идиотмопс — Инст. долж. Инсп. отдела М. Обл.
Большинство записей на этой странице принадлежит
Чуковскому. Он же отметил в скобках несколько строк,
написанных Александром Блоком и Н.Гумилевым.
Записи Блока и Гумилева выделены курсивом.
*В качестве авторского комментария ко всем «забы-
тым, новым или последним словам» в «^укоккале» без
каких-либо сокращений печатается «Кисяз» (об этой
статье Чуковского см. с. 295).
Интересно подчеркнуть, что все примеры, приводи-
мые автором в «Кисязе», записаны на страницах «Чу-
коккалы». Это наглядное свидетельство того, как беглые
чукоккальские шутки и зарисовки входили в литературу
тех лет, причем не только в книги Чуковского (как, на-
пример, баллада его младшего сына — в «От двух до
63Г
кисяз*
Встал бы из могилы ну хоть Даль и услышал
бы в трамвае такое:
— Наш домкомбедчик спекульнул на косых.
Даль не понял бы ни слова и подумал бы, что
это воровской жаргон. Но велико было бы его
изумление, когда оказалось бы, что этот воров-
ской жаргон — всеобщий, что все только на
этом жаргоне и говорят, что прежнего русского
языка уже нет. Все говорят о каких-то мешочни-
ках, танцульках, дорпрофсожах.
Вместо простите говорят — «извиняюсь»,
вместо до свиданья — «пока».
Даль почувствовал бы себя иностранцем и
спрашивал бы на каждом шагу:
— Что такое «уплотняться»? И что такое
«прикрепляться»? И что такое «спец»? И что та-
кое «волынить»? И что такое «думские деньги»?
Вчерашний русский язык стал таким же древ-
ним языком, как латинский. В три-четыре года —>
пяти»), но и в книги других писателей. Объявления и
шутки с чукоккальских страниц перекочевали и в «Су-
масшедший корабль» Ольги Форш, и в «Золотого телен-
ка» Ильфа и Петрова, и в рассказ Зощенко «Дрова».
Возвращаясь к «Кисязу», надо сказать, что тут отчет-
ливо виден метод, каким Чуковский вел наблюдения над
языком. Эти наблюдения через много лет легли в основу
его книг «От двух до пяти» и «Живой как жизнь». В кни-
ги вошло не только то, что услышал и записал сам автор,
но и материалы, предоставленные ему тысячами чита-
тельских писем.
Книгой «Живой как жизнь» (о русском языке), напи-
санной через сорок лет после «Кисяза», Чуковский и
сказал свое «веское слово» по вопросам, затронутым в
этой ранней небольшой статье.
313
Чукоккада
словарь Даля устарел на тысячу лет. Сколько ни
перелистывай его, в нем не найдешь ни Антан-
ты, ни саботажа, ни буржуйки, ни провизионки,
ни совдепа.
А те немногие древние слова, которые еще
уцелели, перекрашены в новую краску. Напри-
мер, такое слово, как «разница». Прежде это
слово не употреблялось само по себе, а требова-
ло предлога между: разница между чем и чем.
А теперь мы постоянно говорим:
— Получили разницу? Когда же нам выдадут
разницу?
В какие-нибудь две-три недели у Даля соста-
вился бы огромный добавочный том словаря,
многообразно отражающий нашу эпоху, потому
что, как выразился современный поэт —
В словах, доселе незнакомых,
Запечатлен великий год —
В коротких Циках, Совнаркомах
И в грузном слове Наркомпрод1.
Современному поэту эти слова очень нравят-
ся, хотя он и сам говорит, что они как бурьян:
вырастают на развалинах былого.
Дивлюсь словесному цветенью
И все б внимал! И все б глядел!
Слова ложатся вечной тенью
От изменяющихся дел.
Страдая, радуйтесь, поэты!
Как луг узорится молва.
Да разрушаются предметы,
Да созидаются слова!
Но обывателю эти слова не по вкусу. Он про-
износит их, немного конфузясь, как будто они
неприличные. И, словно мстя им за то, что он с
утра до ночи вынужден осквернять ими губы и
уши, рассказывает о них анекдоты.
Анекдотов бездна — ехиднейших. Мы слыша-
ли их тысячи раз. О том, что Биржевая Барачная
Больница — на нынешнем языке Би-Ба-Бо!
О том, что Заместитель Комиссара по Морским
Делам — называется теперь: Замком по морде!
Что Художники, Литераторы, Артисты, Музыкан-
ты на теперешнем языке просто ХЛАМ.
В этих анекдотах сказалась вражда обывателя
к этому неприятному новшеству.
Но когда же и к какому новшеству обыватель
относился не враждебно? О каком новшестве не
сочинял анекдотов? Обывателю ли осознать ту
огромную языковую революцию, которую те-
Примечание К.Чуковского:
1 Стихи Эммануила Германа в Литер. Худож. и Полит.
Сборнике «Радуга». Книга 2-3. Полтава. 1921.
перь переживает Россия? Ведь говорят же иные,
что наша деревенская неторопливая речь давно
уже нуждается в такой революции? Что в этой
революции — залог великого будущего? Откуда
мы знаем, отвергнет ли эти слова единственный
блюститель русской речи — народ? Смеем ли мы
осуждать их огулом? Что, если во многих из них
есть живые народные корни? И даже эти склеен-
ные неживые слова, вроде фабком и внешторг,
в которых мы привыкли ощущать бесплодный
канцелярский онанизм, мертвую бюрократичес-
кую выдумку, — что, если и их оправдает исто-
рия как неизбежное зло на пути к урбанизации
захолустного русского слова?
Я не говорю, что это так. Я даже уверен, что
это не так, но не дико ли, что обо всем этом ог-
ромном и сложном явлении до сих пор судили
одни обыватели? А те, кому оно ближе всего, ли-
тераторы, художники слова, молчали. У нас есть
лишь анекдоты о новых словах, но нет ни ста-
тей, ни исследований, нет даже словаря, где бы-
ли бы возможно полнее представлены эти по-
рождения революционной эпохи. Пусть они
уроды и выкидыши, но и уроды сохраняются в
спирте. Их нужно не ругать, но изучать.
Не основать ли комиссию для исследования
современной русской речи, для создания толко-
вого словаря этой речи? Мне кажется, что, если
бы такая комиссия обратилась ко всему населе-
нию с просьбой присылать материалы, состави-
лась бы драгоценная коллекции слов, характери-
зующая нашу эпоху точнее, чем всякие газеты и
декреты. В сотрудничестве с лингвистами, этно-
графами и другими учеными эта комиссия могла
бы создать капитальнейший памятник нашей
эпохи.
Или нет, лучше не надо комиссии. Мы и так
целые дни с утра до ночи томимся во всевоз-
можных комиссиях. Едва только я представил
себе, что наша Комиссия по Изучению Совре-
менного Языка будет именоваться Кисяз и что в
этом Кисязе будут неизбежные ныне секции,
подсекции, барышни, протоколы, мандаты, меня
затошнило от скуки. Нет, не нужно никакого Ки-
сяза, а пусть каждый, кто пожелает, запишет
слова и выражения, созданные эпохой, и сооб-
щит их мне по адресу «Литературной Газеты»
(Моховая, 36).
Не гнушайтесь никакими словами, записывай-
те все, что услышите. Не смущайтесь, если слов
этих мало или они кажутся вам незначительны-
ми. При первой возможности я обнародую при-
сланное. Это будет драгоценный матерьял для
историков, филологов и — юмористов.
Конечно, меня нисколько не интересуют та-
кие склеенные канцелярские слова, как Чрезуп-
314
Страница 631 рукописного альманаха
топ, Райлеском, Замзав, Пролеткульт и т. д. Эти
слова не новы. Теперь их создает бюрократия, а
прежде биржевики и банкиры. У биржевиков бы-
ли свои Чрезуптопы: «Продуголь», «Продамет» и
т. д. Загромождать словарь Чрезуптопами —
нельзя. Не эти мертворожденные, а другие —
разговорные, бытовые слова, возникшие не в
канцелярской среде, а в городском или деревен-
ском народе, необходимы историку нашего бы-
та. Их-то и нужно записывать. Напр.:
Косая — советская тысячерублевка,
Лимон — миллион,
Накатчик — провокатор,
Кустарь — дезертир (скрывается в кустах).
И т. д.
Кроме слов, нужно записывать и выражения.
Лет пять тому назад никто не понял бы, если бы
его спросили: «На что ты стоишь?» — а теперь
это обычный оборот. «Я стою на картошку», — от-
ветствует спрашиваемый (т. е. стою в очереди для
получения картошки). Бывают обороты очень
странные: «Крути Гкврило», «Девочка что надо»,
«Даешь новый год» — и другие солдатские вуль-
гаризмы, встречающиеся даже в разговорах детей.
Все это писателям необходимо собрать, иссле-
довать — и сказать об этом свое веское слово.
Из филиалов «Чукоккалы»
Из сохранившегося у меня иллюстративного
материала, изображающего «Чукоккалу», наибо-
лее выразительна прелестная карикатура
Ю.П.Анненкова, запечатлевшая наше обычное
времяпрепровождение на террасе моей дачи.
Здесь изображена «Чукоккала», среди страниц
которой зажат И.Е.Репин, охотно сотрудничав-
ший в этом альманахе. Посредине рисунка изоб-
ражен я, с восхищением глядящий на Николая
Николаевича Евреинова, который, совмещая в
себе ученого-историка, музыканта, режиссера и
драматурга, особенно гордился своим искусством
жонглера. В данном случае он демонстрирует это
искусство, подбрасывая одну из рюмок с моего
стола. В левом углу рисунка еле заметен автопор-
трет Юрия Анненкова, к сожалению сильно пост-
радавший от времени.
Терраса эта памятна тем, что именно здесь Ма-
яковский читал отрывки своей поэмы «Облако в
штанах» по мере написания новых строф.
Это единственный рисунок, где «Чукоккала»
изображена в своем первоначальном виде.
317
Из филиалов «Чукоккалы»
В.Маяковский
15 июнь
Спи, мой кролик,
Спи, мой чиж,
Мать уехала
в Париж.
С нами скушно
Так то брат
Рисунок сделан в моем кабинете, в Куоккале.
Маяковский ночевал у меня и целыми днями ле-
жал на диване, пересматривая старые «Весы»,
«Мир Искусства», «Аполлон». Справа он нарисо-
вал полки, с которых брал эти книги, и часть ди-
вана. Слева — цитата из Саши Черного, которого
Маяковский знал наизусть.
Спи, мой кролик,
Спи, мой чиж,
Мать уехала в Париж.
С нами скушно,
Так-то, брат.
Цитату Маяковский привел потому, что моя
жена уехала на три дня в Петербург. Мой не-
бритый подбородок и шею он процарапал на
рисунке ножом, чтобы лучше передать фактуру
кожи.
Рисунок очень нравился И.Е.Репину. Ориги-
нал этого портрета в настоящее время находит-
ся в музее Маяковского.
318
Из филиалов «Чукоккалы»
7 июня В.Маяковский
1915
Я редактировал книгу Репина «Далекое близ-
кое». Редактировал очень осторожно, сохраняя
все своеобразие репинского синтаксиса, весь
его самобытный словарь.
Но в текстах нередко встречалась прямая не-
грамотность, были и фактические ошибки. Он,
например, называл в своей книге царя Алексея
Михайловича Михаилом Федоровичем, статью
Писарева приписывал его врагу Антоновичу,
вместо «Марокко» писал «Тунис» и утверждал,
что в 1871 году видел у кого-то свежую книжку
журнала «Современник», хотя «Современник»
перестал существовать еще в 1866 году. Карла
Марра он именовал Карл Моор. Таких описок
были десятки. И наряду с отличными страница- .
ми были дремучие, с неверной и запутанной
конструкцией. Приходилось вносить поправки
(всякий раз с согласия Ильи Ефимовича).
Согласие давалось нелегко. Иногда художник
возражал, кипятился и уступал только после
долгого спора. Именно этот наш спор и запечат-
лен Маяковским.
Карла Марра он именовал Карл Моор. — В своих
воспоминаниях «Далекое-близкое» (Письма об искус-
стве. Письмо восьмое) Репин имеет в виду немецкого
художника Карла Марра, который «известен своей ог-
ромной картиной — флорентийской католической про-
цессией самобичевателей». А Карл Моор — одно из
главных действующих лиц в трагедии Шиллера «Раз-
бойники».
319
Из филиалов «Чукоккалы»
Мой старинный друг Илья Самойлович Зиль-
берштейн, основатель и редактор «Литературно-
го Наследства», автор ценных книг о Репине, де-
кабристе Николае Бестужеве, Тургеневе, Вален-
тине Серове, подарил мне для «Чукоккалы» ста-
рую карикатуру художника П.Троянского. Так
как она имеет большой литературный интерес,
постараюсь подробнее прокомментировать ее
содержание. Начну с того, что в 1907 году Все-
волод Эмильевич Мейерхольд поставил в театре
Комиссаржевской «Жизнь Человека» Леонида
Андреева. Пьеса в его постановке имела огром-
ный успех. По этому случаю в редакции изда-
тельства «Шиповник», где печатались произве-
дения Леонида Андреева, состоялся банкет, на
котором присутствовало около ста человек.
Петр Троянский изобразил начальную стадию
этого пиршества — тот торжественный миг, ког-
да в комнате наконец появился долгожданный
Леонид Андреев.
Некоторые фигуры здесь изображены артисти-
чески — например, сидящий за столом в самом
центре поэт Михаил Алексеевич Кузмин, жеманно
угощающий яблочком своего очередного любим-
ца, фамилию которого я сейчас позабыл.
За ними на заднем плане увядающая, но все
еще пышная красавица Надежда Александровна
Тэффи беседует с Максимилианом Волошиным.
Волошин нарисован чудесно: шевелюра Юпитера,
могучие плечи — и манера вытягивать шею во
время изысканно-любезной беседы.
За спиной у Волошина сиротливо одинокий,
неприкаянный Алексей Михайлович Ремизов с за-
стывшим выражением ужаса, словно он увидел
привидение. Таким он запомнился мне на всех
тогдашних писательских сборищах: всем чужой,
оцепенело испуганный.
Пожалуй, наиболее выразительна фигура ху-
дожника Зиновия Гржебина, стоящего на первом
плане у вазы с шиповником. Он главный заправи-
320
Из филиалов «Чуноккалы»
ла издательства, у него вид счастливого собст-
венника. Он как издатель сделал ставку на Лео-
нида Андреева и теперь чувствует себя триум-
фатором.
Рядом с Гржебиным владелец «Шиповника»
Соломон Юльевич Копельман (отец советского
писателя Юрия Крымова, который в ту пору еще
не родился), человек мечтательный, деликатный
и несколько вялый, совершенно лишенный изда-
тельской хватки, встречает почетных гостей —
Леонида Андреева и жену его, Анну Ильиничну.
Хотя Леонид Андреев в ту пору был наверху
своей славы, хотя он во всей этой группе самая
импозантная фигура, но и в его походке и в вы-
ражении лица есть что-то неуверенное, даже
беспомощное, какая-то затаенная грусть, словно
он предвидит неизбежный конец своей победи-
тельной славы, так трагически изображенный
им самим в той самой «Жизни Человека», за ко-
торую его сейчас собираются чествовать.
П.Троянский. 908
Навстречу ему бросается с выражением неж-
нейшей любви профессор-фольклорист Евгений
Васильевич Аничков, усердный посетитель всех
литературных диспутов, лекций, похорон, юби-
леев, красноречивый оратор. За ним — Алек-
сандр Блок, за Блоком — я (в очень обтерхан-
ной бедной одежде), а за мной — журналист
Илья Василевский (Не-Буква).
Как известно, в «Жизни Человека» большую
роль играет Некто в сером, выходящий на сцену
со свечой в руке. Здесь, в «Шиповнике», тоже
есть Некто в сером, но вместо свечи у него жан-
дармская шапка с высоким султаном — недаром
многие революционные издания «Шиповника»
были незадолго до того конфискованы. Позади,
за спиной Леонида Андреева, как бы догоняя
его, шагают два карикатуриста — Щербов в ши-
роких штанах и автор этой панорамы Троян-
ский.
Из всех этих людей в живых остался только я.
1
Из филиалов
Портрет восьмилетней дочери К. Чуковского — Лиды.
Рисунок Б.Григорьева. Куоккала. [1915].
Чукоккалы»
Б.Григорьев
Имя Бориса Григорьева уже встречалось на страни-
цах рукописного альманаха.
Кроме рисунков, которые художник сделал в «Чу-
коккале», он подарил Корнею Ивановичу еще два порт-
рета — другого, неальбомного формата. Это портрет
дочери Чуковского, Лиды, и портрет Велимира Хлебни-
кова. Оба эти рисунка постоянно висели в переделкин-
ском рабочем кабинете Чуковского, и он всегда относил
их к «Чукоккале».
Портреты сделаны в 1915 году, когда Б.Григорьев
бывал в Куоккале у Репина и у Чуковского.
Григорьев «восторгался мифопоэтическим миром Ве-
лимира Хлебникова, с которым был в близких отноше-
ниях (поэт жил у Григорьева иногда неделями)»*.
На этом портрете Хлебников изображен в профиль.
Под рисунком подпись художника и собственноруч-
ные записи В.Хлебникова: слева внизу — «Сидел
В.Хлебников», справа — «ртхтЪ» (рисовал (латин.) —
помета на картине после имени художника). Рисунок
сделан летом 1915 года на террасе куоккальской дачи
Чуковского. В левом верхнем углу полустершийся на-
бросок портрета Чуковского. Изображен также кувшин-
чик, который, по словам Л.К.Чуковской, стоял на их
дачной террасе.
Футуристы (будетляне, как называл их Хлебников)
считали, что «для нашего поколения он [Хлебников] то
же, что и Пушкин для начала девятнадцатого века, то
же, что Ломоносов для восемнадцатого». Они называли
Хлебникова «королем времени». Бенедикт Лившиц пи-
шет: «В иконографии "короля времени" — и живопис-
ной, и поэтической — уже наметилась явная тенденция
изображать его птицеподобным. В своем неизменном
сером костюме, сукно которого свалялось настолько,
что, приняв форму тела, стало его оперением, он и в са-
мом деле смахивал на задумавшегося аиста: сходство
это отлично удалось передать и Борису Григорьеву на
рисунке, страдальчески величаво авторизованном са-
мим Велимиром...» («Полутораглазый стрелец», с. 407).
Несколько лет назад в Астрахани, на Крестовоздви-
женской улице, на доме, где жила семья Хлебниковых,
была установлена мемориальная доска»работы астра-
ханского скульптора Германа Софронова. Профиль
В.Хлебникова, изображенный на доске, воспроизводит
фрагмент этого рисунка Бориса Григорьева.
*Тамара Галеева. Борис Григорьев. М.: Галарт, 1995,
с. 12.
322
Из филиалов «Чукоккалы»
Сидел В.Хлебников Борис Григорьев ршхИ
915
323
Из филиалов «Чуноккалы»
Уе1, а111$ ууе11. Не Иа$ Ьи1 ра$$ес1
То тап'5 арро1п1ес! Ьоигпе.
Апс1 аИеп 1еаг$ ууШ ЛИ Гог \\\т
Р1'Ьу#5 1опд-Ьгокеп игп,
Рог №$ тоигпег$ \лпЧ1 Ье ои(са$1 теп,
Апс! оит.са$* а1жау$ тоит.
I кпоуу по! юНе^Нег 1ауу$ Ье пдп%
Ог жНегНег 1ауу$ Ье жгопд:
АН ХЬаХ же кпош ууЬо Ие ш доа1
1$ 1ЬаХ 1Ье ууэ11 1$ $*гопд,
Апс1 ХЬаХ еасЬ с1ау 1$ Ике а уеаг,
А уеаг жЬо$е <!ау5 аге 1опд.
Ви11Ы$ I кпоуу, 1Ьа1 еуегу 1аю
ТНа* теп Иауе тас1е (ог тап,
$шсе А'г$1 тап *оок Ы$ Ьгот^пегЧ 1Не,
Апс) 1Ие $ас! ууогс! Ьедап,
Ви* 51гаж$ 1Не жЬеа1 апс! $ауе$ 1Ье сНаТС
№ЧИ а то$1 е\л1 (ап.
№ЧИ Ач>п1 о? Ьга$$ апс! тее* от" 1еас1
УУе 1гатр *Ье рп$оп уагс!.
УУе 1гатр *Не $Иррегу а$рНаКе ппд
№(Н $ои1 апс! Ьос1у таггес!,
Апс! еасИ тап'$ Ьга1п дгоотз $кк >лпЧИ На1е,
Апс! еасН тап'$ Неаг* дгот Нагс!.
На страницах этой книги Корней Иванович рассказал о своем
знакомстве с другом Оскара Уайльда — Робертом Россом. Знаком-
ство состоялось в Англии в 1916 году, когда Чуковский приехал ту-
да с делегацией русских журналистов. (Подробнее об этом см.
с. 265.) Тогда же Росс сделал Чуковскому драгоценный подарок —
подарил страницу с автографом Уайльда из «Баллады Редингской
тюрьмы». Страница помещалась в папке, на которой написано:
«Озсаг ММе Мапи5сп'рт.$. Ргот РоЬегт. Кобб, 40, НаИтпооп 5т.гееЪ №.
0ат.е 1897, РоИоз 1» (Рукописи Оскара Уайльда. От Роберта Росса,
40, улица Полумесяца. Дата 1897. Листы 1 (англ.).
Стихами переведены только три из четырех строф рукописи
Уайльда. Последняя строфа не вошла в окончательный текст «Бал-
лады» и поэтому отсутствует как в ее английских изданиях, так и в
русских переводах. Ее подстрочный перевод: «С лицами из меди и
с ногами из свинца / Мы бредем по тюремному двору. / Мы бре-
дем по скользкому асфальтовому кругу/ С запятнанной душой и
телом. / И мысли каждого отравлены ненавистью. / И сердце каж-
дого ожесточается».
Стихи, написанные на этой страничке,
в русском переводе звучат так:
Ну что ж. Он перешел предел,
Назначенный для всех,
И чаша скорби и тоски
Полна слезами тех,
Кто изгнан обществом людей,
Кто знал позор и грех.
Кто знает, прав или не прав
Земных Законов Свод,
Мы знали только, что в тюрьме
Кирпичный свод гнетет
И каждый день ползет, как год,
Как бесконечный год.
Мы знали только, что закон,
Написанный для всех,
Хранит мякину, а зерно
Роняет из прорех,
С тех пор как брата брат убил
И миром правит грех.
Перевод Н.Верональ*
*0скар Уайльд. Избранные произведения:
2 т. Т. 1 М.: Гослитиздат, ::::, ^. ::' -395.
324
Из филиалов «Чукоккалы»
Празднование юбилея М. Горького во «Всемирной Лите-
ратуре». Петроград, 1919. Фрагмент фотографии.
Снимал К. Булла.
В первом ряду в центре — М.Горький.
Среди присутствующих:
крайний слева: Чуковский с «Чукоккалой»
в руках. Рядом с ним — А.Волынский,
крайний справа: А.Блок, рядом с ним З.Гржебин и
Н.Гумилев
Впереди на коврике — дети Корнея Ивановича: Лида,
Боба, Коля.
Подробнее об этом юбилее см. с. 244-246
Из филиалов «Чуноккалы»
Афиша государственного крематориума.
О ПОРЯДКЕ СОЖЖЕНИЯ ТРУПОВ В ПЕТРОГРАДСКОМ
ГОСУДАРСТВЕННОМ КРЕМАТОРИУМЕ.
Временные правила.
1. Сожженным в Крематориуме имеет право быть
каждый умерший гражданин, выразивший до своей
смерти об этом желание, или родственники которого
подали о сожжении соответствующее заявление в рай-
онный Похоронный отдел.
2. Для сожжения требуется представление тех же
документов, как и для захоронения на кладбище.
3. Сожжение не сопровождается религиозными об-
рядами. Но по желанию родственников религиозные
обряды допускаются в стенах Крематориума священно-
служителями того или иного религиозного культа по ча-
стному соглашению родственников со священнослужи-
телями.
4. Пепел от сожжения трупа пересыпается в урну и
запаивается. Урна с пеплом, по желанию родственни-
ков, может быть либо установлена в колумбариях Кре-
маториума, либо захоронена на кладбище, либо выдана
на руки родственникам.
5. Сожжение трупа производится бесплатно, равным
образом бесплатно производится отпуск гроба, ткани и
доставка трупа в Крематориум соответствующим район-
ным похоронным отделом.
6. Кремационная печь функционирует в течение
круглых суток.
Отдел Управления Петроградского Губисполкома.
28-го Декабря 1920 года.
К своему последнему стихотворению, написанному
на страницах «Чукоккалы», А.Блок сделал такое приме-
чание: «В "отделе управления петросовета" висит объ-
явление, где указано, что всякий гражданин имеет пра-
во быть сожженным в бане на речке Смоленке против
Смол. Лютер. Кладбища» (с. 371).
Об этом стихотворении и об этой афише крематория
подробнее см. с. 185-186.
Из филиалов «Чуконкалы»
Члены Коллегии «Всемирная Литература» после за-
крытия издательства.
Стоят (слева направо): А.А.Смирнов, В.М.Алексеев,
Н.О.Лернер, Б.Я.Владимирцов.
Сидят: М.Л.Лозинский, А.Н.Тихонов(Серебров), А.Л.Во-
лынский, И.Ю.Крачковский, С.Ф.Ольденбург, Е.И.За-
мятин. Впереди — К.И.Чуковский, рядом с ним —
секретарь Коллегии, В.А.Сутугина-Кюнер.
Снимал М.С.Наппельбаум.
15 января 1925 года. Петроград
Фотография датируется на основании дневниковой
записи Чуковского от 16 января 1925 года: «Вчера вся
наша редколлегия, уволенная Ионовым, снималась у
Наппельбаума» (Дн.-1, с. 304).
327
Из филиалов «Чукоккалы»
В 1924 году мы бродили с Добужинским по
Петроградской стороне.
Он нежно любил Петербург, о чем свидетель-
ствуют его поэтические иллюстрации к «Белым
ночам» Достоевского и многие другие рисунки.
1Уляя, мы вышли на Бармалееву улицу.
— Почему у этой улицы такое название? —
спросил я. — Что это был за Бармалей? Любов-
ник Екатерины Второй? Генерал? Вельможа?
Придворный лекарь?
— Нет, — уверенно сказал Добужинский. —
Это был разбойник. Знаменитый пират. Вот на-
пишите-ка о нем сказку. Он был вот такой.
В треуголке, с такими усищами.
И, вынув из кармана альбомчик, Добужинский
нарисовал Бармалея.
Вернувшись домой, я сочинил сказку об этом
разбойнике, а Добужинский украсил ее прелест-
ными своими рисунками. Сказка вышла в изда-
тельстве «Радуга», и теперь это издание ред-
кость.
Вот один из первоначальных рисунков
М.В.Добужинского, сделанный еще до того, как
была написана сказка.
Но я до сих пор так и не узнал, откуда взялась
Бармалеева улица.
Лев Абрамович Кассиль, мой товарищ по слу-
жению детям и сосед по Переделкину, известен
как талантливый журналист и прозаик.
Но когда дело коснулось моей сказки «Биби-
гон», он, к моему удивлению, превратился в поэта
и прислал мне следующие иронические стихи.
В стихах упоминается сестра Бибигона, Цин-
цинелла, которую я в окончательном варианте
сказки исключил из текста.
К.И.Чуковскому
ПЕРЕДЕЛКИНСКАЯ БИБИГОНИЯ
У меня зазвонил телефон.
— Кто говорит?
— Бибигон.
— Откеда?
— От соседа.
— В чем дело?
— Нужда заела.
— Кого?
— Автора моего.
— А велика ли нужда-то?
— Спросите у Детиздата,
А я сам еще маленький...
А потом — диньдилинь-диндинела —
Автопортрет. Рисунок Льва Кассиля. Позвонила ко мне Цинцинелла:
328
Из филиалов «Чукоккалы»
— Вы не знаете? Новостей целый вагон!
В Переделкине ныне живет Бибигон,
Бибигон, Бибигуля, моя душечка!
Бибигончик мой, Бибигушечка...
И пошел перезвон,
Затрещал телефон:
— Бибигон! Бибигон!
— Бибигон! Бибигон!
Я в «Мурзилку» звоню, но и там Бибигон.
Я приемник включил: «Говорит Бибигон!»
В огороде я был, во саду ли,
Всюду толки о том Бибигуле.
И звонили весь день, друг за дружкой в угон,
То Цинцинелла, то Бибигон.
А потом, уже глядя на ночь,
Позвонил сам Корней Иваныч.
— Как вам понравился мой Бибигон?
Оригинален он иль эпигон?
Что вы скажете о Цинцинелле?
Нет ли тут в сказке какой параллели?..
Новый путь?.. Или та же аллея,
Где казнили мово Бармалея?..
Но я верю, о верю, за мной Рубикон!
Бибигон! Бибигон!
Бибигон! Бибигон!
Ах, когда б Детиздат
За него дал деньжат,
Я б купил для внучат
И цыплят и зайчат,
Мармелад, виноград,
Эскимо, шоколад...
И хоть мой Бибигон
И большой хулиган,
Но купил бы флакон
Я духов «Убиган»
И отдал бы их Марье Борисовне!
Я пишу — динь-дилень! —
День и ночь, ночь и день.
И писать мне не лень
День и ночь, ночь и день...
Сочинил Бибигона для смеха Вам,
А теперь бы мне взяться за Чехова...
Вот и мчатся всю жизнь, друг за дружкой в угон,
Чехов, Репин, Уайльд,
Мойдодыр,
Бибигон...
Ох, нелегкая это работа —
Целый век всё придумывать что-то...
Лев Кассиль
Переделкино, 19.IX. 4 5
329
Из филиалов «Чунокналы»
Блокнот делегата 2-го Всесоюзного съезда советских
писателей. Москва — 1954 г.
Блокнот — один из филиалов «Чукоккалы», в кото-
ром Чуковский собрал многочисленные записи участни-
ков съезда.
ФИЛИАЛ ЧУКОККАЛЫ № 14.
ВО ДВОРЦЕ 15 ДЕКАБРЯ.
Не всякий Шварёц
Попадает во дворец.
Е.Шварец
6. секретарь К.Чуковского.
Как-то говорили про курьера, который ехал
так быстро, что его шпага стучала по верстовым
столбам как по частоколу.
Так простучал А.Сурков.
В.Шкловский
16 декабря 1954 г.
Когда Суркова речь
чуть окала —
уже мне чудилась
Чукоккала!
Семен Кирсанов
15/XII54
Съезд открылся большим интересным докла-
дом Алексея Александровича Суркова. Этот до-
клад, охватывающий значительный период со-
ветской литературы (1934-1954 годы), естест-
венно, был более обширен, чем того хотелось
некоторым нетерпеливым слушателям.
330
Из филиалов «Чукоккалы»
Хорошо было Суркову — он в докладе цити-
ровал Горького. А кого будет цитировать до-
кладчик на 3 с'езде?
Г.Рыклин
16 дек 1954 г.
Я к Чуковскому Корнею
Много лет, как пламенею,
Потому, что он, Корней,
Всех писателей умней.
И еще одна причина:
Потрясающий мужчина.
М.Смирнова
[Сценаристка]
На Втором, на Всесоюзном съезде
С Верой Инбер мы сидели вместе.
И доклад Суркова полной мерой
Мы хлебнули вместе с Инбер Верой.
Спать хотели, пить хотели вместе
На Втором на Всесоюзном съезде.
И в альбом Чуковскому Корнею
Написали это вместе с нею.
М.Алигер
17/ХП54г.
В разгаре съезд. Бушуют пренья.
Почтенный сохраняя вид,
Как будто ангел единенья
На сцене Симонов сидит.
За ним, различные по струнам,
Не разнимая жарких рук, —
Турсун-Заде с Самед Вургуном
И с Василевской Корнейчук.
М.Дудин
18. XII54.
331
Из филиалов «Чукоккалы»
Вешаюсь на шею
Чуковскому Корнею —
Простить меня прошу
За то, что не пишу.
С.Маршак
Второй Съезд Писателей
17/ХП1954г.
НА СЪЕЗДЕ
Те, кого упомянули —
Те ушли или уснули.
Те-ж кого тут не назвали —
Терпеливо преют в зале.
Те, кого докладчик ест —
В кулуарах кроют съезд.
С Михалков
17.XII54.
В зрительном зале наблюдается бурный
подъем творческих сил.
Л.Толстая
17/XII54.
Мы совершили путь большой
От Л.Толстого до Л.Толстой.
В.Катаев
Разгромив сторонников
безконфликтного вздора,
С'езд проходит без конфликта,
без сучка, без задора.
Д.Заславский
18.12.54.
332
Из филиалов «Чукоккалы»
«Его не выбрали на С'езд,
А Васька слушает да ест!»
Л.Никулин
Дни С'езда
1954.18.ХП
Спасибо, дорогой Корней Иваныч, за пре-
красное выступление, украсившее наш всесо-
юзный второй кто — кого съест.
Ваш В.Каверин
Кипит, шумит, сверкает съезд,
Толпа в живом движеньи —
И как на ярмарке невест
Писатели в волненьи.
Кто упомянут — весел тот,
Не упомянут — злобен.
А кто на перечни плюёт,
Тот мудрецу подобен.
Но есть один в толпе людей
Кому везет чертовски:
Пополнил свой альбом Корней
Иванович Чуковский.
ВДрузин
21/ХП1954
г. Москва
Колонный Зал.
Девятилетняя девочка: — мама, все плохое в
человеке от обезьяны, да?
Ф В[игдорова]
Ал.Борисович велел Вам передать:
Н.ГРИБАЧЕВУ
Едва успел твой стих забыть
Опять статьей меня тревожишь.
Поэтом можешь ты не быть,
Но критиком ты быть — не можешь.
Александр] Борисович ■
Ф.А.Вигдоровой.
Раскин, сатирик, муж
333
Из филиалов «Чукоккалы»
Валентин Овечкин обратился на съезде к писа-
телям с призывом покинуть Москву и поселиться
вдали от центров, чтобы изучать народную жизнь
в ее отдаленных глубинах.
На меня этот призыв произвел большое впе-
чатление своей несомненной искренностью.
Велико было мое удивление, когда, выйдя в ку-
луары, я увидел на стене большой плакат, на ко-
тором огромными буквами была начертана дру-
жеская пародия на речь Валентина Овечкина. Я
тогда же переписал эту пародию в «Чукоккалу».
ВЫСТУПЛЕНИЕ ОВЕЧКИНА
Довольно! Будя! Пожили в Москве!
От заседаний шумно в голове.
Зачем лишь на столичном пироге
Сидят все сочинители упрямо?
Послать Фадеева обратно в Удеге,
Катаева назад в Одессу-маму!
Сурков пусть едет в город Щербаков,
Он рыбинский, туда ему путевка.
Что делает в Москве поэт Светлов?
Послать его в Гренаду иль в Каховку!
Пусть Первенцев вернется на Кубань,
А Грибачев — куда ему угодно!
Для Симонова есть Тьмутаракань
Где можно сочинять свободно.
Когда мой план свершится на-яву,
Когда писателей ватага расселится,
Из Курска перееду я в Москву
Чтоб написать о буднях сей столицы.
Подпись под этими злыми стихами — Макс
Поляновский.
Вообще вся стена была сверху донизу увеша-
на плакатами, отражающими то, что происходи-
ло на съезде.
На одном из этих плакатов красовалось такое
двустишие:
На другом плакате:
Спор о самовыражении
Был достоин уважения.
Я помню чудное мгновенье, Вызывали возражения
Когда он кончил выступленье. Только сами выражения.
По поводу выступлений Федора Гладкова и
Михаила Шолохова:
Вначале Съезд шел довольно гладковато, а
потом пошел шолоховато.
334
Из филиалов «Чукоккалы»
Про Гольцева:
«Витя в тигровой шкуре».
У Г.Николаевой
Бешенство правды-матки
Сурковая масса.
Ознакомился впервые с Чукоккалой в дни
Второго съезда писателей. Корней Иванович,
глубоко люблю Вас и уважаю.
А.Твардовский
25.ХП.54.
Мне рассказывали, будто пальма Первенцева
на Съезде осталась за Шолоховым.
К.Федин
От Первого до Второго,
От Горького до Суркова.
(из фольклора съезда)
Двадцать лет спустя рукава.
Все записи на этой половине страницы принадле-
жат Чуковскому.
25/ХП54.
Скучно. Поздно. Время — за ночь.
Дым табачный очи ест...
Голоснём, Корней Иваныч,
И закончим этот с'езд!
Александр Жаров
335
Из филиалов «Чукоккалы»
Одним из самых остроумных людей, каких мне случа-
лось встречать, я считаю Эммануила Казакевича. Остав-
ляю его имя безо всякого эпитета, так как все обычно
употребляемые в советской печати эпитеты к слову «пи-
сатель» были исчерпаны им в нижеследующей Табели о
писательских рангах.
Проект
ТАБЕЛЬ О РАНГАХ
(только прилагательные)
1.
2.
3.
4.
5.
б.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
21.
22.
23.
24.
25.
26.
27.
28.
29.
30.
31.
32.
33.
34.
35.
36.
37.
38.
39.
40.
41.
42.
43.
44.
45.
Величайший
Великий
Гениальный
Знаменитый
Выдающийся
Замечательный
Большой
Крупнейший
Крупный
Любимый народом
Любимый читателем
Широкоизвестный
Известный
Значительный
Виднейший
Видный
Ведущий
Признанный
Талантливый
Даровитый
Одаренный
Популярный
Читаемый
Способный
Проблемный
Хорошо чувствующий
современность
Проникновенный
Вдумчивый
Интересный
Серьезный
Правдивый
Искренний
Плодовитый
Культурный
Опытный
Много видевший
Растущий
Самобытный
Периферийный
Один из старейших
Молодой
Квалифицированный
Начинающий
(вечная категория)
Детский
Имеющий своего
читателя
46. Добросовестный
47. Малоопытный
48. Малорастущий
49. Малодаровитый
50. Надолго замолчавший
51. Незаслуженно
забытый
52. Заслуженно забытый
53. Печально известный
54. Честный
55. Незаслуженно
раздутый
56. Бездарный
57. Ныне разоблаченный
(варианты
и дополнения)
58. Слабо знающий совет-
скую действительность
59. Смело раскрывающий
60. Тонкий
61. Яркий
62. Успешно работающий
в жанре научной
фантастики
63. Не лишенный дарова-
ния
64. Работоспособный
65. Разносторонний
66. Взявший нужную тему,
но...
67. Так и не понявший
68. Воспитывающий чита-
теля в духе...
69. Призывающий читателя
к борьбе за (против)
70. Хорошо знающий быт
водников
71. Положительно упомя-
нутый
Примечание: К любому из
этих прилагательных для их
ослабления можно приба-
вить слова: «безусловно»
или «несомненно».
Эм.Казакевич
Забыт «некий» (Заходер.).
336
Из филиалов «Чукоккалы»
Ответ советских журналистов, поехавших в
США, индейцам, спросившим их (в индейской
резервации), кто они такие.
— Мы из края Аджубеев,
Из страны Софронов диких!
Эм.Казакевич
5.111.1956
В светлый день весенний,
В зимний смутный день,
В будни, в воскресенье,
С Вами Ваша тень.
У моего дачного соседа Валентина Катаева
был очень добродушный и покладистый пес
Мишка. Мишка сопровождал меня во всех про-
гулках по Переделкину.
ОТ КАТАЕВСКОГО МИШКИ
К.И.ЧУКОВСКОМУ
Нет, я не Байрон,
Я другой.
Сергей Васильев
Миллион прогулок,
Миллион бесед...
Сколько вкусных булок,
Дорогой сосед...
Сколько милых шуток,
Корок, сухарей,
Косточек от уток
И других зверей.
Мне бы Ваш бы ум бы,
Я б наделал дел,
Я б тогда на тумбы
Даже не глядел.
Все сидел да ел бы,
Был бы так же мил,
Все б на вас смотрел бы,
Все бы Вас кормил.
Дай Вам Бог здоровья,
Долгих вкусных лет,
Маслице коровье,
Множество котлет,
Толстую сберкнижку,
Золотой фасад...
Ах, Корней Иваныч!
Пламенный привет!
Я не хам, не паныч,
Я не критик, нет.
Не писатель детский
И не Дед-мороз,
Я простой советский
И соседский пес.
По прозванью Мишка,
По породе — плебс,
Ни к чему мне книжка,
Но к чему мне хлеб-с!
От души желаю
Счастья и добра,
В Вашу честь я лаю
Каждый день с утра.
От моих хозяев
Долго ждать еды...
Валентин Катаев
Весь ушел в труды.
То сюжет, то форма,
То аванс... увы...
Ну, а что до корма,
То уж это — Вы.
За собаку Мишку
Раскин Александр.
1/1У-56 г.
Переделкино
337
Из филиалов «Чуноккалы»
Снегами отделен от мира,
За переделкинским холмом,
Творенье позднего ампира —
Стоит белоколонный дом.
Здесь не идут на компромиссы,
Будь то Сельвинский иль Барто.
(Здесь, правда, кормят тех, кто в «ЗИСах»,
А кто в «Победах» — ни за что!)
Как пес Катаевский, приблудный,
Не входит в наш парадный холл, —
Так мерз со всей семьею Рудный,
Но к табльд'отту не пошёл!
Живет теперь Литфонд по-барски —
Ешь и гуляй, гуляй и пей!
(Дотацию дает Коварский,
И кормит Фриду* Бармалей**!)
Гостеприимную, веками,
Россию ставили в пример!
Но лишена «пюре с гренками»
Отныне даже Алигер!..
Снисходят на меня с Парнасса
Видения минувших лет:
...Вот для Панаевой Некрасов
Стыдливо прячет винегрет!
Жорж Занд приехала к Шопену,
И он, склонясь у милых ног,
Ей посвятил ноктюрн бесценный,
Но чаю предложить не мог!..
Что говорить о хлебосольстве?
(Ведь это ж просто анекдот!)
Один Гонкур живет в довольстве,
Другой Гонкур — под елкой ждет!
С Литфондом в ссору не входите;
Коль не хотите быть одни, —
Вы тучников к себе зовите,
Но в их разгрузочные дни!
Будь ты ведомый, иль ведущий,
Отныне, друг мой, не плошай!
Да! Жизнью пользуйся, живущий.
А уж гостей не приглашай!
Л Давидович
Переделкино
Март 1956 г.
В переделкинском Доме творчества, где ежемесячно
отдыхает и работает около пятидесяти писателей, одно
время по распоряжению администрации было запрещено
приглашать к столу приезжавших гостей.
Это вызывало немало протестов. Один из таких проте-
стов выразила стихами в «Чукоккале» талантливая юмо-
ристка Л.Давидович.
Примечания К.Чуковского:
* Фрида — писательница Ф.А.Вигдорова.
** Под именем Бармалея поэт разумеет
меня. Литературовед Н.А.Коварский и я, жив-
шие близ Дома творчества, приглашали к себе
на обед особенно изголодавшихся гостей.
338
Из филиалов «Чукоккалы»
В ЧЕСТЬ 1 АПРЕЛЯ 1956 г.
(от Лиды)
И Мойдодыра Бармалеича,
Федору и Тяни-Толкая
Ручьев и песен не жалеючи
Приветствует весна, играя.
Снега и сосны Переделкина
И Баковки и Одинцова
Не повести бормочут Белкина,
А биографию Слепцова.
Что же касается Некрасова,
То он, конечно, сам таковский,
Но кто б, скажи, из Леты спас его,
Когда бы не Корней Чуковский?
Какого ты достоин титула
И славословия какого?
Не ты ли создал профиль Уитмена
И фас Григория Толстого?
1 апреля — день рождения Корнея Чуковского.
...фас Григория Толстого? — Намек на статью К.Чу-
ковского «Григорий Толстой и Некрасов» (Собр. соч.
Т. 5, с. 7-54).
Не у тебя ль, в твоей Чукоккале,
Найдем, от радости заплакав,
Автограф Белого ли, Блока-ли,
А может быть и Брундуляка?
Вот почему — отца ли, деда ли? —
(Собьешься тут от восхищенья!)
Спешу поздравить я с победами
В счастливый день его рожденья!
Сии вирши сочинила
Лидия Чуковская
Р.5. Довольно! А не то культ личности
Я доведу до неприличности.
Известно, что его последствия
Сулят нам всем большие бедствия.
Брундуляк — персонаж из сказки Чуковского «Бибигон».
Довольно! А не то культ личности... — 25 февраля
1956 года в докладе на XX съезде партии Н.С.Хрущев
выступил с разоблачением культа личности Сталина.
339
Из филиалов «Чукоккалы»
Дорогой Корней Иванович!
Я очень, очень люблю Вас и очень
горжусь тем, что Вы хорошо относитесь
к моим куклам.
С.Образцов
30/11157 г.
Поэтесса Елена Благинина, автор нескольких
детских книг, с замечательным мастерством пе-
реводившая Шевченко и Квитко, однажды при-
слала мне следующий новогодний привет, вы-
держанный в стиле восточных газелл. Форма эта
требует строгого соблюдения внутренних ре-
дифных рифм. По красоте стиха, по изяществу
формы это одно из лучших стихотворений в
«Чукоккале».
В грядущем году будьте здравы,
Чуковский!
Живите в блистании славы,
Чуковский!
Люблю Вас! О встрече мечтаю всечасно...
Вам некогда! В этом Вы правы,
Чуковский!
Я тоже похожа на некую белку,
Но хочется всё же «попасть в Переделку!»
Урежьте кусочек досуга,
Чуковский!
Утешьте старинного друга,
Чуковский!
Всё кину, всё брошу, помчусь метеором,
Пусть дождик, пусть вьюга...
Мне был бы Чуковский!
За сим остаюся и присно, и ныне —
Благинина —
Ваша слуга и рабыня.
1/161
340
Из филиалов «Чукоккалы»
Вот стихотворение, созданное коллективно, в
данном случае всей семьей моего соседа Павла
Нилина.
Стихи были написаны не только им, но и его
женой, писательницей М.Юфит, и его двумя сы-
новьями.
На день рождения Корнея Чуковского.
1 апреля 1957 года.
ОДА
Все дороги ведут в Переделкино.
Барабанит и ночью капель.
На деревьях танцуют все белки. Но
Взволновал их не только апрель.
Уловили по шуму московскому,
И по радио было слыхать,
Что сегодня Корнею Чуковскому
Исполняется семьдесят пять.
* * *
В эти семьдесят пять
Мы хотим Вам сказать,
Как мы любим Ваш труд,
Как мы ценим Ваш труд,
Как мы верим, что годы его не сотрут.
* * *
Мы хотим, чтоб опять и опять
Нам пришлось Вам стихи посвящать.
Актив семейства Нилиных:
П.Нилин, М.Юфит, А.Нилин, М.Нилин
И в последние годы Чукоккала продолжает Хоть и боком я,
существовать и пополняться шутливыми и серь- А пролез в Чукоккалу.
езными записями. Правда, приток их уменьшил- Чем и горжусь!
ся, так как я живу сейчас более уединенно.
Это — аванс, а полная выдача для «Чукоко-
Живу я, в почве коренея, лы» будет немного позже.
Люблю Чуковского Корнея. К.Паустовский
М.Светлов 20/41-63
23/\/ 59 Переделкино
341
Из филиалов «Чукоккалы»
БДИТЕЛЬНОСТЬ МЛАДЕНЦА
современная новелла
с приключенческим уклоном
...Полуторагодовалый Васютка проснулся в
своей колыбельке, когда лучи солнца достигли
его лица. Он сладко потянулся и высунул голо-
ву за края зыбки. Но — что это?!.
Васютка явственно увидел, что за столом в
избе сидит незнакомый дядька с черной боро-
дой и кушает хлеб, положив подле себя боль-
шой револьвер...
Как молния, в голове мелькнула мысль:
— Дядя — бяка! Дядя хочет тпруа по нашей
Стране, чтобы сделать ей бо-бо!..
И Васютка, не колеблясь, стал выбираться из
люльки. Вот его ножонки достигли пола. Вот пе-
ревалился он голым животиком через невысо-
кий порог на крыльцо... А там...
До ближайшей пограничной заставы — пол-
тора километра. Только бы успеть, только бы
доползти, пока там в избе дядя ам-ам хлеб!..
...Старший лейтенант Сигалаев высоко вски-
нул в воздух Васютку. Теперь ребенок увидел
зеленую тулию его фуражки сверху.
— Так ты говоришь, мальчик, — ласково
спросил офицер, что в вашей избе сидит черно-
бородый дядя, а рядом с ним на столе лежит
бух-бух неизвестной тебе системы?
Васютка нашел еще в себе силы кивнуть в от-
вет. Затем он задремал: давала себя знать труд-
ная проползка до заставы... Но сквозь сон он
еще успел услышать команду старшего лейте-
нанта:
— По коням!
— Теперь уже скоро! — сонно подумал Ва-
сютка, — теперь уже этому дяде зададут ата-та
по попке...
Цоканья копыт мальчик не услыхал: он спал
сном человека, совершившего всё, что от него
требует гражданский долг...
В.Ардов
После знакомства с Чукоккалой.
Да, дни идут от срока к сроку.
Был ритм — один. Теперь — иной.
Страницы эти знали Блока,
Теперь довольствуются мной.
Н. Коржа вин
З.ХП.62г.
Переделкино.
342
Из филиалов «Чукоккалы»
6 июня 1963 г.
Побыв сегодня несколько часов с Вами, Корней Ива-
нович, и вместе с Вами заглянув (надеюсь, не послед-
ний раз) в «Чукоколу» — я пережил это светлое и такое
необходимое прикосновение к нашей старой доброй ли-
тературе.
Солженицын
Дар остроумца не дан мне, и этот листик, увы, не
украсит «Чукоколу».
Дорогому Корнею Ивановичу
АКРОСТИХ
Чей славный труд всегда любезен музе?
У чьих страниц и блеск ума и пыл?
Кто завязал десятилетья в узел?
О, кто времен мозаику сложил?
Кем созданы сокровища такие,
Которыми гордится вся Россия —
Атлетов мысли, гениев простых
Листки, стихи, шедевры озорные?
Ах, вы не знаете?
Скажи им, акростих!
З.Паперный
14 февраля 1966
Некоторые, может быть, не знают,
что ученый литературовед Зиновий Са-
мойлович Паперный — в то же время
поэт-юморист, основатель знаменитого
ансамбля «Верстки и правки», сочини-
тель сатирических песенок. Придя как-
то ко мне в Переделкине и перелистав
«Чукоккалу», он написал шуточный ак-
ростих о моем альманахе. Нужно ли го-
ворить, что в акростихе Паперного чув-
ствуется привкус иронии?
343
Из филиалов «Чукоккалы»
ШАРИК.
Во дворе у нас один мальчик держит
песика Шарика на цепи — кутёнком его
посадил, с детства.
Понес я ему однажды куриные кос-
ти, еще теплые, пахучие, а тут как-раз
мальчик спустил беднягу побегать по
двору. Снег во дворе пушистый, обиль-
ный, Шарик мечется прыжками, как за-
яц, то на задние ноги, то на передние,
из угла в угол двора, из угла в угол, и
морда в снегу.
Подбежал ко мне, лохматый, меня
опрыгал, кости понюхал — и прочь
опять, брюхом по снегу!
Не надо мне, мол, ваших костей, —
дайте только свободу!..
Солженицын
оконч.
спадает
с нас
Поэты русские! Я с болью одинокой,
В тоске затравленной перебираю вас.
Пришел и мой, мой ранний, мой жестокий
Час истребления, уничтоженья час.
Не знали мы тех лет, отстоенных и зрелых,
Когда со слов спадет* горячности туман.
Два наших первенца застрелены в дуэлях,
Растерзан третий в реве мусульман.
Нас всех, нас всех пред пушкинскою гранью
Многоголово гибель стерегла:
Безумием, гниением,зеленым умираньем,
Мгновенным ли пыланием чела.
Повешен тот, а этот сослан в рудник.
Иных подбил догадливый черкес...
Санкт-пертербургские нахмуренные будни
Да желть бензинная ** небес.
Чума на нас, российские поэты!
Текучим воском вылиты каким? —
Один в петлю, другой — из пистолета,
К расстрелу третьего, четвертого в Нарым.
Да счесть ли всех? Да кто сберет алмазы
В рассеянных, разбитых черепах?
Безумный я! — пополз подземным лазом
Сберечь их горсть в невидимых стихах —
И вынес их! — но пальцы слабые разжаты:
Мне смерть! мне смерть! — кто эту грань нарушит?
Она взросла в груди тарантулом мохнатым
И щупальцами душит...
1952*** Солженицын
* Оконч, спадает с нас — дописано К.Чуковским.
** Заменено многоточием слово «лубянская».
"* Стихотворение записано в «Чукоккале» в 1966 году.
344
Из филиалов «Чуноккалы»
Дорогому Корнею Ивановичу на добрую память о дав-
нем и дальнем поклоннике.
С восхищением.
Л.Малаховский
Советские люди знают одного Малаховского —
Бронислава Брониславовича, блестящего карика-
туриста, украшавшего своими рисунками юмори-
стические журналы двадцатых-тридцатых годов.
Но есть и другой Малаховский, родной брат Бро-
нислава Брониславовича, живущий постоянно в
Стокгольме. Этот шведский Малаховский, тоже
одаренный талантом юмориста-художника, со-
трудничает в тамошних левых газетах. Недавно
он посетил СССР. Был у меня в Переделкине вско-
ре после того, как я воротился из Англии, где Окс-
фордский университет присудил мне звание док-
тора литературы.
Уезжая, шведский Малаховский оставил в «Чу-
коккале» прекрасный фантастический шарж, изоб-
ражающий, как я в мантии оксфордского профес-
сора прыгаю в лесу по детским скамьям, а дети
стоят вблизи и глядят на меня с удивлением.
345
Из филиалов «Чукоккалы»
Как-то зимой я решил навестить Евтушенко.
Мимо проезжал милиционер на мотоцикле —
подвез меня до его дачи. Евгений Александро-
вич написал в «Чукоккале»:
ПЕРЕДЕЛКИНО
Так вышло, что живу я в Переделкино.
Когда гляжу в окно перед собой,
я вижу в чернобелых прядях дерева
сосулек гребень темноголубой.
Вороны чистят свои перья важные,
писателям очиститься велят,
и мои раны снегом перевязаны
и только потихонечку болят.
И, чувствуя, что молодость окончена,
но с любопытством тайно-молодым
я как солдат в завьюженном окопчике
плотнее жмусь к сверхсрочникам седым.
И сразу мне становится уверенней,
когда слышны у дома моего
походка суховатая Каверина
и палка суковатая его.
И душу наполняет горней ясностью,
когда вокруг промозгло и темно,
но все же не сдается свет у Асмуса
и прогибает изнутри окно.
Мне хорошо, что свет горит у Слуцкого.
Завален грудой рукописей, книг,
свои стихи он переводит с русского
на слуцкий, крупно рубленный язык.
Как грузчик на ночной авральной выгрузке
Катаев надорвался под собой,
но на столе — из Мандельштама выписки —
его колодец поздний, но святой.
Жизнь за спиной. Иллюзии повержены,
но ремесла инстинкт необъясним,
и Смелякова мучает поэзия
и, как с ребенком, мучается с ним.
И можно ли со старостью мириться мне,
когда — старейший юноша в стране —
на мотоцикле вежливой милиции
Чуковский в гости жалует ко мне.
Он сам снимает меховой нагрудничек,
предупреждает: «Только без вина...»
и что-то удивительно накручивает
про Зоргенфрея, Блока, Кузмина.
Литературы мудрые сверхсрочники,
седые полуночники земли,
страницы вашей жизни, как подстрочники,
где вы еще не все перевели.
О, юноши, не надо рано вешаться,
а надо сил побольше запасти
и победить врагов — достойно, вежливо,
и чтоб не скучно — новых завести.
Под тяжким грузом времени посапывать
но все же не сгибаться — надлежит.
Всем людям, а особенно писателям
в двадцатом веке долго надо жить.
Евг. Евтушенко
346
Из филиалов «Чукоккалы»
Либо Вы — великие,
Либо — ничегоголи...
Все Олимпы — липовы,
Окромя Чукокколы!
Не хочу «Кока-колу»,
А хочу
Чукокколу!..
Чукоккала 3.1/Ш-бб.
Андрей Вознесенский
Корней Иваныч! Не жестоко ли
Мне место предлагать в «Чукоккале»?
В реестре, славой громыхающем,
Мне быть печальным замыкающим?
Трястись обозною телегою?
Нестроевым полукалекою?..
Убитый Вашею насмешкою,
Я все ж, как видите, не мешкаю
И соглашаюсь, тем не менее.
Стоять в низу кривой падения.
Пусть грех лежит у Вас на совести:
Я стану точкой в этой повести,
Чтоб было зрелище страшней —
«От Чехова до наших дней»1.
Ст.Рассадин
13.11.67
а«0т Чехова до наших дней» — первая книга Корнея
Чуковского, изданная в 1908 году.
347
Из филиалов «Чукоккалы»
ЧИТАЯ ГЁТЕ
Нет ничего святого у поэта!
Что может быть святого у того,
Кто отдает на поруганье света
Святые тайны сердца своего?
Кто не щадит себя —
Отца родного
Не пощадит —
Для красного словца...
Что может быть святого у певца?
— Есть у него своя святыня:
Слово.
Да, он с усмешкой смотрит на святыни,
Не верит в рай и презирает ад;
Он знает — все его слова звучат
Как голос вопиющего в пустыне,
Но для него страшнее адских мук
Пустое слово и неверный звук.
Борис Заходер
Как будто этот звук невдохновенный
Разрушит всю гармонию вселенной.
Владимир Маяковский не любил поэта Надсо-
на. Он говорил, что это не поэт, а плаксивый
шарманщик. И в своем знаменитом обращении к
памятнику Пушкина («Юбилейное») он выразил
желание, чтобы памятник Надсону был где-ни-
будь подальше от него («Между нами — вот бе-
да — позатесался Надсон. Мы попросим, чтоб
его куда-нибудь на Ща»!).
Вряд ли Маяковский в то время предполагал,
что в советской литературе появится поэт, фа-
милия которого и в самом деле начинается на
«Щ».
Это — Степан Щипачев, который через сорок
два года ответил Маяковскому в своей шуточной
чукоккальской записи:
Примечание К.Чуковского:
Перечисляются писатели, фамилии которых начина-
ются буквами, стоящими в русском алфавите невдалеке
от буквы «Щ»: Илья Григорьевич — Эренбург, Корней —
Чуковский.
Внимания и славы не ища,
Стою себе тихонечко на Ща.
Другой компании искать себе не смея —
(Иначе был бы право бесшабашен!)
Илья Григорьевич и Александр Яшин,
Не говоря уже про самого Корнея.
Степан Щипачев
1965
348
Из филиалов «Чуконналы»
ГЬворя о стихотворных экспромтах, невоз-
можно не вспомнить Самуила Яковлевича Мар-
шака. Всюду — в театре, на даче, в гостях, в
книжной лавке, в парикмахерской, в больнице —
он при любых обстоятельствах легко и свобод-
но, без малейшей натуги импровизировал озор-
ные стихи, эпиграммы, пародии, восхищавшие
меня своим блистательным юмором и прелест-
ной лаконичностью формы.
В 1960 году, посылая мне свою книгу «Сати-
рические стихи», он сообщал, что издательство
«изгнало» из нее около десятка экспромтов, —
Но, может быть, в Музее
Чуковского Корнея —
В «Чукоккале» найдут
Изгнанники приют.
СМ.
28.111.1960
«Чукоккала», конечно, оказала изгнанникам
самое радушное гостеприимство. Теперь, когда
двери этого музея распахнуты настежь, читате-
лям нетрудно убедиться, какое почетное место
занимают здесь экспромты Маршака.
В «Чукоккале» хранятся его давнишние стро-
ки о Демьяне Бедном*.
С чувством сердечной признательности пере-
читываю я светлые строки, обращенные покой-
ным поэтом ко мне.
Когда мне исполнилось семьдесят пять лет, я
получил от него длинное послание в стихах:
ПОСЛАНИЕ
75-летнему К.И.Чуковскому от 70-летнего С.Маршака
Чуковскому Корнею
Посланье к юбилею.
Я очень сожалею,
Что все еще болею
И нынче не сумею
Прибыть на ассамблею
На улице Воровского,
Це чествуют Чуковского.
Корней Иванович Чуковский
Прими привет мой маршаковский!
Пять лет, шесть месяцев, три дня
Ты пожил в мире без меня,
А целых семь десятилетий
Мы вместе прожили на свете.
Привет мой дружеский прими!
Со всеми нашими детьми
Я кланяюсь тому, чья лира
Воспела звучно Мойдодыра.
С тобой справляет юбилей
И Айболит, и Бармалей,
И очень бойкая старуха
Под кличкой «Муха-Цокотуха».
Пусть пригласительный билет
Тебе начислил много лет.
Но, поздравляя с годовщиной,
Не семь десятков с половиной
Тебе я дал бы, друг старинный.
Могу я дать тебе — Прости! —
От двух, примерно, до пяти...
Итак, будь счастлив и расти!
Большинство его шутливых стихов отлича-
лись язвительной колкостью. Но его голос все-
гда становился дружелюбным и мягким, когда
речь заходила о детях.
Посылая мне третий том Собрания своих со-
чинений, он написал на его первой странице:
С приветом дружеским дарю вам том свой третий.
Мы — братья по перу, отчасти и родня.
Одна у нас семья: одни и те же дети
В любом краю страны у Вас и у меня.
СМ.
Особенно тронула меня концовка одного из
его последних обращений ко мне:
Могли погибнуть ты и я,
Но, к счастью, есть на свете
У нас могучие друзья,
Которым имя — дети!
* См. с. 205.
Мемуар о «Чукоккале»1
Накануне 1 апреля 1979 года, того дня, ког-
да Корнею Ивановичу исполнилось бы
97 лет, в издательстве «Искусство» вышла
наконец «Чукоккала».
В переделкинском доме Чуковского, где в
этот день собираются его близкие и друзья и
устраиваются выставки документов его архива,
на столе стояли четыре экземпляра «Чукокка-
лы» в ярко-желтой суперобложке.
Это было странно, в это не верилось, казалось,
что этого не может быть.
Издание альманаха тянулось тринадцать лет,
рукопись была сдана в издательство весною
1966 года. С тех пор судьба альманаха обрастала
легендами, слухами, и я чувствую потребность
оглянуться назад, вспомнить, что и как было на
самом деле.
Начало пути
Начну издалека. В 1964 году я решила пере-
печатать «Чукоккалу» на машинке. Меня трево-
жило, что рукописный альманах существует в
единственном экземпляре, что он не сфотогра-
фирован (за исключением рисунков Репина и
Маяковского) и не переписан. Работа тянулась
долго. Печатая, я спрашивала Корнея Ивановича
о тех или иных непонятных, неразборчивых
записях. Он помогал разгадывать невнятные для
меня подписи участников, рассказывал историю
1 Статья написана вскоре после выхода первого из-
дания альманаха в 1980 году и печатается без каких-
либо последующих вставок. В двух-трех случаях под
строкой приводятся документы, ставшие известными
недавно и подтверждающие мои предположения. —
Примечание 1995 года.
текстов и рисунков. Рассказы эти были очень
хороши. Тогда уже появились магнитофоны, и я
хотела записать, как Корней Иванович говорит о
«Чукоккале». Однако, когда было назначено вре-
мя записи и я приехала со своим громоздким
магнитофоном, оказалось, что Корней Иванович
за ночь написал текст, который и прочел по на-
писанному. Это был первый вариант будущего
предисловия к изданию альманаха.
Тогда же были сделаны первые непрофессио-
нальные фотографии многих страниц альманаха,
и, кроме того, я составила подробный именной
указатель, потому что иначе мне трудно было
найти нужную запись: альманах очень хаоти-
чен. Корней Иванович дорожил своей «Чукокка-'
лой», всегда хранил ее в своем кабинете, пока-
зывал только из своих рук. Указатель он невзлю-
бил и не воспользовался им ни разу. Он легко
ориентировался в хаосе своего альманаха безо
всяких указателей.
Несмотря на это, моя работа его радовала, ему
вообще нравилось, когда окружавшие его люди
втягивались в водоворот его многообразных, не-
прерывных дел.
Летом 1965 года издательство «Искусство» за-
теяло выпустить альманах, и вскоре началась
его подготовка к печати.
В октябре 1965 года Корней Иванович пода-
рил альманах мне. Дарственную надпись он на-
клеил на форзац2.
В декабре Корней Иванович привлек к работе
Н.А.Белинкову, которая должна была собирать в
библиотеках нужные для комментария справки
и разыскивать фотографии участников альмана-
ха. Наталья Александровна отыскала редкие фо-
См. с. 11 настоящего издания.
351
Приложение
тографии Олейникова и Собинова; со справками
дело шло хуже, и через несколько месяцев ее
участие в работе вообще прекратилось1.
Может возникнуть вопрос: почему, комменти-
руя свой альманах, Чуковский написал, напри-
мер, о Сологубе целую статью, а о Ходасевиче —
ни единого слова? В какой мере это соответст-
вует его отношению к названным поэтам, его
интересу к ним?
Для того чтобы ответить на вопросы такого
рода, надо сделать отступление о характере Кор-
нея Ивановича. За семьдесят лет своей литера-
турной деятельности он привык работать исклю-
чительно для печати. В стол, для себя он писал
только дневник. Поэтому чукоккальский коммен-
тарий отражает не столько то, что мог и хотел
сказать о своем альманахе Чуковский, но то, что
он считал возможным напечатать. Будущее пока-
зало, что и при этом ограничении он сильно пе-
реоценил такие возможности. Этот комментарий
неразрывно связан с литературным климатом
1966 года — того времени, когда альманах гото-
вился к печати. Сологуб был тогда «забытым пи-
сателем», и Чуковский хотел привлечь к нему
внимание. Мандельштам был уже реабилитиро-
ван, но последняя книга его стихов вышла в
1928 году. Поэтому в своем комментарии Чуков-
ский так много цитирует Мандельштама, расска-
зывает о его ранних книгах. Тут та же цель — не
столько прокомментировать чукоккальский авто-
граф, сколько громко напомнить о Мандельштаме.
Самоцензура, вернее, ясное понимание, что
«не напечатают», привели к тому, что многие
драгоценные и любимые страницы «Чукоккалы»
Чуковский не включил в подготовляемое изда-
ние, а значит, и не написал к ним комментария.
И наконец, он намеренно не сдал в печать
множества своих собственных стихов, рисунков,
буриме, шуток, которыми изобилует альманах.
После всех этих оговорок понятно, что изда-
ние «Чукоккалы» было задумано ее владельцем
как первый шаг, отнюдь не исчерпывающий тему.
1 В мае 1968 года А.Белинков с женой бежали за гра-
ницу. Вскоре Н.А.Белинкова опубликовала в альманахе
«Мосты» (1970, № 15, с. 318-328) статью под названием
«Чуковский и его "Чукоккала"». Читая эту статью, я с
грустью убедилась, что за время своей работы с «Чу-
коккалой» Наталья Александровна ее даже не прочла.
Так, в качестве чукоккальской записи она приводит
чью-то остроту: «Федин — это чучело орла». Но на стра-
ницах «Чукоккалы» этой остроты нет, как нет автогра-
фов Булгакова и Фадеева, упомянутых ею. Нелепо ее
утверждение, что в альманахе «нет ни слова самого Кор-
нея Ивановича». Столь же недостоверны и произвольны
и другие сведения, сообщаемые в статье.
День с Ираклием Андрониковым
Предисловие к альманаху обещал написать
Ираклий Андроников.
Он жил в Переделкине неподалеку от Корнея
Ивановича, они часто виделись и очень дружи-
ли. Ираклий Луарсабович хотел помочь движе-
нию альманаха к читателю. Он дал согласие из-
дательству «Искусство» написать такое преди-
словие. Время подачи этого предисловия в изда-
тельство наступило, а потом и прошло, а преди-
словия все не было. Наконец Ираклий Луарсабо-
вич позвонил, что все готово и можно зайти. И я
отправилась на дачу Андрониковых.
Однако оказалось, что злополучного преди-
словия так и нет. Ираклий Луарсабович при мне
пододвинул к себе рукопись и стал читать ее
разными голосами. Он на глазах превращался то
в Пастернака, то в Тынянова, то в Маршака, и я
ужасно жалела, что этот поразительный спек-
такль «звучащей "Чукоккалы"» не видит никто,
кроме меня. Спектакль продолжался несколько
часов, а когда была перевернута последняя
страница рукописи, Андроников попросил зайти
за предисловием дня через два.
Действительно, через два дня предисловие
было готово. Оно называется «Корней Иванович
и его "Чукоккала"» и открывает первое издание
альманаха. Приведу здесь некоторые выдержки
из этого вступления к альманаху:
«...Сорок лет знал я Корнея Ивановича... Вче-
рашний день не уходил от него в прошлое. Все,
кого встречал он, словно всегда оставались воз-
ле него. Ясность и яркость памяти — ассоциа-
тивной, зрительной, слуховой — были у него
поразительны. Умение запомнить в человеке са-
мое интересное казалось нам просто чудом. То,
что у нас всех улетучивается из памяти в ту же
минуту, Корней Иванович видел и слышал дол-
гие годы. Он умел остановить мгновение, воз-
вратить время. И в этом ему помогала "Чукокка-
ла" — еще одно создание его таланта, памятник,
небывалый в истории русской литературы. Дру-
гих таких нет!
Более полувека назад, а точнее —- летом
1914 года, живя рядом с Репиным на даче под
Петербургом, в Куоккале, Корней Иванович за-
вел тетрадь для автографов. Ей было дано шут-
ливое прозвище. Кто только не брал в руки "Чу-
коккалу"! Кто не рисовал в ней, не писал в ней
шуток, стихов! Тут великолепнейшие рисунки
Ильи Репина, выполненные с помощью чернил и
окурка, шаржи, рисованные Владимиром Мая-
ковским, стихи Блока, экспромты и записи 1Ьрь-
кого, Леонида Андреева, Бунина, Куприна, Алек-
сея Толстого... Тут Римский-Корсаков, Лядов, Ша-
352
Мемуар о «Чукоккале»
ляпин, Герберт Уэллс, Конан Доил. Тут Луначар-
ский, художники Юрий Анненков, Добужинский,
Александр Бенуа, Петров-Водкин, Григорьев, Фе-
шин... Тут вся литература и все ее связи от Кони
и Аркадия Аверченко до Берестова и Дудина —
Шкловский, Мейерхольд, Собинов, Зощенко, Мар-
шак, Ахматова, Паустовский, Пастернак, Паоло
Яшвили, Бабель, Катаев, Тихонов, Михаил Коль-
цов, Алигер, Щипачев, Каверин, Евгений Шварц,
Казакевич... Такого количества выдающихся ав-
торов не имел ни один журнал в мире!
Читаешь эти шутливые строки с восхищени-
ем. Необыкновенная культура стиха! Велико-
лепнейшее искусство экспромта, который и воз-
никнуть-то может только в таком альбоме, бле-
щет в нем всеми красками, а напечатанный в
"полных собраниях" — отдельно — тускнеет,
теряя без контекста свою остроту.
Тут записи вяжутся между собой, одна шутка
порождает другую. Поэты и художники соревну-
ются. Слышны интонации разговора и смех. Ве-
ликие мастера не смотрят на вас с пьедесталов, а
шутят за чайным столом, в кабинете, в редакци-
ях — всюду, где слышится звонкий голос Корнея
Ивановича, предлагающего своим собеседникам
чистый листок, который он потом вклеит в "Чу-
коккалу".
Это стихи и рисунки, которые никогда не яви-
лись бы свету, если бы их не вызвал к жизни Чу-
ковский. Здесь все рисовано, вписано в светлые
минуты, в присутствии Корнея Ивановича — ум-
но, жизнерадостно, тонко!
Вы скажете, что для прошлого века, и особен-
но для русского общества, характерна высокая
культура альбома — коллекций посвящений в
стихах или просто автографов известных людей.
Скажете, что на альбомных страницах возникли
такие шедевры Пушкина, как "Черноокая Россе-
ти в самовластной красоте...", или лермонтов-
ский экспромт "Любил и я в былые годы...", впи-
санный в альбом Софьи Карамзиной...
Все верно! У "Чукоккалы" были неплохие
предшественники. Но Корней Иванович не толь-
ко продолжил традицию. Он превратил альбом в
соревнование талантов. И отличительная осо-
бенность "Чукоккалы" не только в том, кто пи-
сал, но и кому писали. И вот личность самого со-
ставителя, его талант, литературный и челове-
ческий, его выдающееся положение в литерату-
ре XX века в сочетании с этим множеством вели-
колепных имен — авторов и художников, созда-
вавших "Чукоккалу", — делают ее уникальной.
Решительно альбомов других, подобных "Чукок-
кале", нет! Столь богатых по именам и по мно-
жеству дарований альбомов, таких необыкно-
венно разнообразных, иллюстрированных, дол-
голетних — шутка сказать, полстолетия, — нет,
таких просто не существует!
Наконец-то Корней Иванович решает ее из-
дать. Но...
Кроме великих людей, которых все знают, тут
люди, чьи имена уже не вызовут сегодня никаких
представлений. Притом это записи, возникавшие
каждый раз по случайному поводу, сделанные в
разное время. Как много говорит каждая самому
Корнею Ивановичу, как интересно это специали-
сту! Но чтоб было понятно всем, Чуковский пере-
сматривает "Чукоккалу" и приписывает к каждой
шутке, экспромту, рисунку великолепные поясне-
ния. Как бы перелистывая вместе с вами страни-
цы, заполнявшиеся пятьдесят с лишним лет, он
ведет вас сквозь литературу двадцатого века, рас-
сказывая о друзьях и знакомых. Получается не-
обыкновенный рассказ, и весьма неожиданный.
Веселый, остроумный, шутливый, он оказывается
бесконечно богатым и очень серьезным по содер-
жанию, очень значительным. Смотришь — диву
даешься! Ведь это же биография Корнея Ивано-
вича, да какая еще! Писанная друзьями.
Это история каждого знакомства, каждой
дружбы его.
Это и биография времени.
Это история жизни литературной! Те черты,
каких не найдешь ни в собраниях сочинений, ни
в письмах. Но именно по ним можно судить о
литературной атмосфере, окружавшей Корнея
Ивановича, об отношениях литераторов, худож-
ников между собой, об их творческих связях, о
характере каждого...
Что же это такое? Альбом?
Да, альбом.
Или история?
Конечно, история.
Автобиография Корнея Ивановича?
Вне сомнений.
Может быть, мемуары?
И мемуары.
Здесь все. И в этом тоже неоценимая прелесть
"Чукоккалы": она не похожа ни на одну книгу.
И совершенно неповторима. Это просто великое
дело, которое, начавшись с шутки, превратилось
в творение, полное ума и таланта. И снова тут
проявилась удивительная черта Корнея Ивано-
вича: в "Чукоккале" — все современники. Даже
и те, что принадлежат к разным эпохам и никог-
да друг друга не видели. Корней Иванович всех
спаял, всех сдружил потому, что это его друзья,
его жизнь — настоящее и прошлое вместе.
И книга получилась увлекательная, блестящая,
как Корней Иванович сам, как весь его необык-
новенный, богатырский талант — новаторский,
светлый, не похожий ни на кого в целом мире!»
353
Приложение
Первые тучи
В Переделкино частенько наезжали издатель-
ские редакторы: Юрий Максимилианович Овсян-
ников и Софья Анатольевна Николаева. Бывал и
Евгений Евгеньевич Смирнов — художник, ав-
тор макета, и Инна Георгиевна Румянцева — ху-
дожественный редактор «Чукоккалы».
Сам тип издания, макет будущей книги скла-
дывался с трудом. Не было аналогий, не было
предшественников. В редакции шли споры —
давать ли факсимильные листы из альманаха, а
потом в конце книги пояснения к ним или объ-
единять записи и рисунки по темам, по авторам,
по сюжетам. В конце концов книга оказалась по-
строена так же, как обычно строил свои расска-
зы о ней Корней Иванович, показывая альманах
своим друзьям. Он никогда не отделял автогра-
фа от своего рассказа про обстоятельства, вы-
звавшие его к жизни.
Свой комментарий Чуковский написал легко
и быстро. Новые большие статьи о Сологубе, Гу-
милеве, Мандельштаме и небольшие эссе об Ев-
реинове, Юр.Анненкове, Замятине, Добычине
были написаны за несколько месяцев.
Замысел художника нравился Корнею Ивано-
вичу: формат будущей книги — такой же, как
формат рукописного альманаха. Видное место в
книге должны были занять факсимильно вос-
произведенные страницы «Чукоккалы» — их
было около ста восьмидесяти.
В тех случаях, когда страница альманаха дана
не полностью, — автограф был уменьшен и по-
мещен в полосе набора.
Сотрудники издательства говорили, что такой
полиграфически сложной книги вообще не
встречалось в их практике.
Но вот наконец настал день, когда Евгений
Евгеньевич привез в Переделкино окончатель-
ный макет книги. Корней Иванович был очень
доволен работой художника. Спустя некоторое
время была сделана и суперобложка, которая то-
же понравилась Корнею Ивановичу. А форзац он
придумал сам — предложил составить его из
портретов участников альманаха.
К 1967 году работа художника была почти за-
кончена, а Корней Иванович дописал свой ком-
ментарий. Полным ходом шли трудные многоча-
совые съемки страниц альманаха. Эти съемки
делал Юрий Павлович Семенов. Снимали в Пер-
вой Образцовой типографии на каких-то гро-
моздких аппаратах. Кроме листов из «Чукокка-
лы», переснимали также множество фотографий,
афиш, писем — разных материалов из архива, ко-
торые Корней Иванович собирался тоже вклю-
чить в будущую книгу. В зависимости от сохран-
ности документов их надо было кропотливо ре-
тушировать, —- одним словом, и тут работы было
много.
Пока шли эти съемки, над изданием начали
собираться первые тучи. Дело в том, что наибо-
лее интересные страницы альманаха связаны с
20-ми годами — Домом Искусств, «Всемирной
Литературой». Многие из тех, кто писал на этих
страницах, впоследствии оказались в эмигра-
ции. Можно назвать, например, Юрия Анненко-
ва, Алексея Ремизова, Евгения Замятина, Влади-
слава Ходасевича, Георгия Иванова и других.
Подготавливая к печати свой альманах, Кор-
ней Иванович возобновил переписку с Юрием
Анненковым и прочел опубликованные на Запа-
де обширные воспоминания Ирины Одоевцевой,
Ходасевича, Ник.Оцупа и Юрия Анненкова об
этом времени. Воспоминания Одоевцевой и Ан-
ненкова появились в середине 60-х годов, как
раз когда писался чукоккальский комментарий.
Воспоминания Анненкова навлекли на него гнев
какого-то высокого идеологического начальст-
ва, и, видимо, было дано распоряжение не упо-
минать в печати его имени. С воспоминаниями
Одоевцевой вышло еще хуже. В своей книге «На
берегах Невы» она утверждала, что Гумилев был
участником антисоветского заговора.
«На вопрос: был ли Гумилев в заговоре или он
стал жертвой ни на чем не основанного доноса,
отвечаю уверенно: Гумилев бесспорно участво-
вал в заговоре», — пишет Одоевцева. Далее она
рассказывает: «Он стоит во главе ячейки и раз-
дает их [деньги] членам своей ячейки». И еще
описывает Одоевцева, как Гумилев ищет у себя в
книгах затерявшийся «очень важный доку-
мент... черновик кронштадтской прокламации»
(И.Одоевцева. На берегах Невы. Вашингтон Изд.
В.П.Камкина, 1967, с. 430-438).
Похоже на то, что с выходом книги Одоевце-
вой были наконец получены «доказательства
вины» Гумилева, которых не было раньше1. Так
или иначе, после расстрела Гумилева был издан
сборник его стихотворений (Пг.: Мысль, 1922), а
теперь, в середине шестидесятых годов, после
выхода книги Одоевцевой имя Гумилева стали
настойчиво вычеркивать изо всех статей о рус-
ской поэзии начала века. Не могло быть и речи
о публикации его стихов или статьи, ему посвя-
щенной.
аВ настоящее время Гумилев полностью реабилити-
рован. Он был обвинен и расстрелян по сфабрикован-
ным Аграновым обвинениям. (Подробнее см.: Борис
Краевский. «Дело Таганцева»: кем и как оно было сде-
лано // Общая газета, 1995, № 49, с. 12.) — Примечание
1998 года.
354
Мемуар о «Чуноннале»
А между тем Корней Иванович не только
включил в подготовляемое издание несколько
чукоккальских автографов Гумилева, но и напи-
сал об этих автографах обширный комментарий
и ввел в этот комментарий свои воспоминания о
Гумилеве. Получилась большая статья. К началу
1968 года стало очевидным, что эта статья о Гу-
милеве и его автографы в альманахе не будут
пропущены в печать. Издательство явно опаса-
лось и за рисунки Ю.Анненкова, которых было
много в книге.
Корней Иванович отдавал себе полный отчет
в том, что дела складываются весьма неблаго-
приятно, но не сделал никаких попыток уско-
рить движение рукописи. Сейчас мне известны
некоторые его дневниковые записи этого време-
ни: «30 октября 1967. ...знаю, что глаза мои
уже не увидят...напечатанной "Чукоккалы"»;
«31 марта 1968. ... Итак, у меня в плане 1968 г.
три книги, которые задержаны цензурой: —
"Чукоккала", "Вавилонская башня", "Высокое ис-
кусство"»; «17 сентября 1968. С моими книгами
худо... "Чукоккалу" задержали».
К этому же времени относится знаменатель-
ная открытка Корнея Ивановича — ответ чита-
телю, который спрашивал, когда выйдет «Чу-
коккала» и как ее купить. В марте 1968 года
Корней Иванович ответил своему корреспонден-
ту: «Издательство... так загромождено очеред-
ной работой, что трудиться над "Чукоккалой"
ему приходится лишь урывками. При таких тем-
пах "Чукоккала" выйдет лишь в 1979 году — до
которого я едва ли доживу. Как видите, все об-
стоит благополучно»1.
Та точность, с которой Корней Иванович ото-
двинул дату выхода книги на 11 лет («Чукокка-
ла» действительно вышла именно в 1979 году),
показывает, как мало у него было иллюзий на
этот счет.
В дни своей предсмертной болезни, в больни-
це, Корней Иванович не раз вспоминал о своем
альманахе и сетовал, что так и не дожил до его
выхода в свет.
«Чукоккала» и бюрократы
После кончины Чуковского (28 октября
1969 года) книга некоторое время продолжала
двигаться по инерции. В издательство из типо-
графии поступали рулоны оттисков — факси-
мильных листов альманаха. Раза два меня при-
глашали в редакцию, чтобы сообщить, что надо
Открытка к Н.П.Беленькому, б/д, 11.3.68 (по почт,
штемпелю). Оригинал хранится у адресата, цитируется
по фотокопии, любезно присланной мне владельцем в
1977 году.
убрать из книги автографы Пильняка, или Гуми-
лева, или Паперного, попавшего в это время в
немилость. А в июне 1971 года мне дали гранки
«Чукоккалы». Пока я держала корректуру, до
меня все время доходили слухи, что гранки эти
пошлют на утверждение в какие-то инстанции.
Привожу выборочно записи из своего делового
дневника, по которым легко судить о дальней-
шем движении книги:
«28 августа 1971. "Чукоккалу" сдали в Коми-
тет по печати. С.А.2 говорит, что это очень пло-
хо. Может, зря я суетилась.
28 декабря 1971. С "Чукоккалой" беды, замо-
розили в Комитете по печати. Атаров звонил
Иванько3, тот его отшил.
3 июня 1972. Ходила к Севастьянову4. Уверт-
ливо-вежливый, бесполезный разговор.
14 ноября 1972. Севастьянов не принял меня
и Атарова по поводу "Чукоккалы"».
Три месяца спустя, так и не добившись ничего
в издательстве, я пошла в Комитет по печати и
передала письмо на имя председателя Комитета
Бориса Ивановича Стукалина. Это пространное
письмо о мытарствах книги кончалось так: «Я
обращаюсь к Вам потому, что издание "Чукокка-
лы" в издательстве "Искусство" вступило в по-
лосу непонятной и необъяснимой проволочки
(набор был осуществлен в мае 1971 года, т. е.
более двух лет назад)... Очень прошу Вас лично
или через своих помощников вмешаться в судь-
бу "Чукоккалы" и устранить препятствия к ее
изданию».
Мое письмо не было передано Стукалину. Его
перепасовали тому самому Иванько, у которого
уже почти два года валялся макет книги. Нача-
лись мои телефонные звонки к нему и его отго-
ворки. Иванько сперва утверждал, что вообще
не видел никакого макета, и только мои ссылки
на его разговор с Атаровым заставили Иванько
переменить пластинку и объявить мне, что изда-
вать книгу нельзя, так как в типографии, где она
лежала, обвалился потолок и повреждены все
пленки. Я попросила сообщить мне, что же уце-
лело. Через две недели Иванько сказал мне, что
треснул потолок и пролились какие-то химика-
лии.
В своем письме к В.Н.Войновичу по поводу
2 Софья Анатольевна Николаева — в те годы изда-
тельский редактор «Чукоккалы».
3 Сергей Сергеевич Иванько — главный редактор ху-
дожественной редакции в Комитете по печати. Николай
Сергеевич Атаров — председатель Комиссии по лите-
ратурному наследию К.Чуковского при СП СССР.
4 Евгений Иванович Севастьянов — директор из-
дательства «Искусство».
355
Приложение
Иванько (про это письмо будет рассказано ни-
же) я писала об этих телефонных разговорах:
«Сообщение насчет потолка сразило меня на-
повал. Вы только подумайте: знаменитые участ-
ники альманаха, редакторы, фотографы, худож-
ники, граверы, ретушеры, годы труда большого
коллектива — все погребено под штукатуркой...
Что за странная типография, думала я. Навер-
но, это какой-нибудь жалкий подвал, где полу-
сгнившие балки подпирают треснувшие потолки
и сквозь эти трещины капают разные химика-
лии. Ужасно, что "Чукоккала" попала в такое ме-
сто. Но как же издательству "Искусство" удава-
лось уберечь остальные свои издания от всех
этих стихийных бедствий? Пытливая мысль вела
меня все дальше и в один прекрасный день при-
вела к воротам типографии "Красный пролета-
рий" — я постепенно разузнала, что именно там
печаталась "Чукоккала".
Те, кто когда-нибудь перешагивал эти ворота,
помнят стальную конструкцию этажей, пролеты
лестниц, простор огромных цехов».
А теперь снова цитирую свой деловой дневник:
«13 июня 1973. Была в типографии. У них все
абсолютно цело и сохранно. Таким образом, все
разговоры Иванько просто наглая ложь. В душе
я была в этом уверена и все же удивилась. Как
теперь быть? Кому жаловаться? В издательстве
мне сообщили, что с завтрашнего дня приступа-
ет новый директор — Константин Михайлович
Долгов (из "Коммуниста")».
Вернувшись из типографии, я решила, двига-
ясь по ступеням иерархической лестницы, жало-
ваться на действия Комитета в ЦК и обратилась
с письмом к секретарю ЦК КПСС П.Н.Демичеву.
«Я прошу Вас помочь мне в выяснении и устра-
нении причин, задерживающих выход в свет
альманаха Корнея Чуковского "Чукоккала"», —
писала я. Рассказав затем о маневрах Комитета,
я заканчивала письмо так: «Сегодня я спокойно
и ответственно могу утверждать, что не техни-
ческие трудности препятствуют выходу "Чу-
коккалы". Книга совершенно готова к изда-
нию... При всем богатстве нашей культуры изда-
ние, включающее рисунки Репина и Маяковско-
го, автографы Горького, Блока, Уэллса и многих
других замечательных авторов, как мне кажется,
заслуживает более бережного отношения».
Через несколько дней я попала в тяжелую ав-
томобильную аварию и на некоторое время ото-
шла от дел.
В начале сентября мне позвонил по поруче-
нию П.Н.Демичева его референт — Козловский.
Мне было сказано, что решено «Чукоккалу» из-
давать, мое письмо поддержал И.Андроников.
17 октября 1973 года (через четыре года по-
сле смерти Корнея Ивановича) меня принял но-
вый директор издательства «Искусство»
К.М.Долгов и обещал издать «Чукоккалу» в
1974-75 году. Так завершился первый тур битвы
за книжку.
Здесь я должна сделать небольшое отступле-
ние. У читателя может возникнуть вопрос: а сто-
ила ли игра свеч? Надо ли было обивать столько
порогов, ходить, просить, писать, жаловаться?
Часто мне приходилось слышать по этому поводу
от друзей: давно пора издать «Чукоккалу» за
границей в неурезанном виде. Были и практиче-
ские предложения на этот счет. Я, однако, дума-
ла иначе. Я рассуждала так: Корней Иванович
остался в России, хотя многие из его литератур-
ных друзей и знакомых эмигрировали. Все свои
книги он издал здесь, мне известны случаи, ког-
да он запрещал заграничные издания, считая
свои сказки и многие книги непереводимыми.
«Чукоккала» особенно трудна для перевода, так
как все эти записи и рисунки вне исторического
контекста, да еще в переводе, совершенно обес-
цветятся. Поэтому издавать за границей можно
только по-русски, только в интересах сохраннос-
ти альманаха, только для узкого круга специали-
стов-славистов. Осуществить такое издание тех-
нически очень трудно, а никаких шансов при-
нять участие в его подготовке у меня нет. Поэто-
му, пока остается хоть тень надежды издать хоть
часть альманаха в России, я не должна отступать.
Реанимация
Между тем, после моего письма к Демичеву,
рукопись «Чукоккалы» в издательстве снова
пришла в движение. В конце 1973 года был на-
значен новый редактор — Валентин Иванович
Маликов. Он внимательно изучил все дело, све-
рил тексты с автографами, сделал множество
важных текстологических замечаний, заставил
меня заново проверить все цитаты, ссылки и пр.
В декабре 1973 года была закончена подготовка
рукописи для нового набора.
Но тут снова навалились «технические труд-
ности». Типография отказалась делать новый на-
бор со старых гранок, и несчастную «Чукокка-
лу» вернули для перепечатки в издательство.
Мне пришлось переносить все поправки с гра-
нок на первоначальную рукопись, и с этой ис-
правленной рукописи «Чукоккалу» снова печа-
тали на машинке в издательстве, снова вычиты-
вали корректоры, а затем снова читали в дирек-
ции, что-то сокращали, обсуждали в главной ре-
дакции, тянули время. Выяснилось, что послать
рукопись в набор можно только вместе с пленка-
ми факсимильных листов, и тут началась эпопея,
356
Мемуар о «Чукоккале»
о которой тоже надо сказать несколько слов.
Начальство почему-то постановило передать
заказ из типографии «Красный пролетарий», где
находились все офсетные пленки, в Первую Об-
разцовую типографию, которая должна была вы-
пустить книгу. Между тем пленки лежали в
«Красном пролетарии» уже пять лет. Они в пол-
ном беспорядке загромождали шкафы в гравер-
ном цехе, и типография потребовала с издатель-
ства большой штраф за их длительное хранение.
Сохранность пленок тоже внушала тревогу: во-
первых, их качество по мере лежания ухудша-
лось, во-вторых, неясно было, все ли уцелело,
так как в свое время Комитет по печати распо-
рядился не хранить этих материалов. Часть пле-
нок находилось в издательстве и являло собой
свалку каких-то фотографий, завернутых в ка-
кие-то бумажки, никак не надписанные. Мне
пришлось затратить недели на то, чобы разло-
жить по порядку пленки в издательстве. Затем
меня на месяц командировали на «Красный про-
летарий», где я отдирала пленки «Чукоккалы»
от больших монтажных листов, разбирала шка-
фы в граверном цехе и, наконец, сложила все
имеющиеся негативы, диапозитивы, растровые
пленки в строгом порядке, с надписями и номе-
рами, составила опись того, что есть, и того, чего
недостает, и, вместе с этой описью, передала
объемистую папку пленок для хранения в сейфе
начальника цеха. Однако это еще не было окон-
чанием дела, потому что издательство и типо-
графия никак не могли сговориться насчет раз-
меров штрафа за длительное хранение пленок в
типографии. Кроме того, в Первую Образцовую
типографию надо было передать полный ком-
плект всех пленок, а для этого нужно было сде-
лать досъемку недостающих сюжетов. Издатель-
ство опасалось, что типография откажется при-
нять старые пленки и «досъемка» может превра-
титься в съемку заново сотен факсимильных
записей и рисунков.
Тем временем новый директор сделал старый
жест — рукопись «Чукоккалы» снова отослали в
Комитет по печати. И я снова звонила туда, на
этот раз Туркину, который занимал теперь место
Иванько. И снова Туркин уклонялся, просил по-
звонить через две недели — и так тянулось еще
два года, в течение которых и Туркин и Долгов в
конце концов ушли со своих постов, а злополуч-
ная «Чукоккала» так и не была отправлена в пе-
чать.
В августе 1975 года я побывала на приеме у
нового (уже третьего!) директора издательства
«Искусство» — Бориса Владимировича Вишня-
кова. Он был благожелателен, обещал книжку
издать, спросил, — «нельзя ли сократить эти ме-
муары, так как у издательства мало бумаги», и
поинтересовался, утвержден ли список участни-
ков альманаха в ЦК. Изо всего этого я поняла,
что вся история начинается с самого начала, по-
просила позвонить мне, если возникнут деловые
вопросы, и ушла, оставив за директорскими
дверьми остатки своих надежд.
Шел десятый год попыток издания альманаха,
и я не то чтобы устала, но изверилась в полезно-
сти хождений, просьб, объяснений, уговоров.
Осенью 1975 года мне дали прочесть руко-
пись «Иванькиады» В.Н.Войновича. Я не была
знакома с автором, зато хорошо помнила его ге-
роя — Сергея Сергеевича Иванько. Кто-то рас-
сказал Войновичу о кознях Иванько против «Чу-
коккалы», и на страницах «Иванькиады» Влади-
мир Николаевич хоть и с чужих слов, но с абсо-
лютной точностью, легкой рукой художника пе-
редал самую суть, квинтэссенцию тех разгово-
ров, которые мне приходилось вести, отстаивая
книжку. Не могу удержаться, чтобы не процити-
ровать «Иванькиаду»:
«...Как насчет "Чукоккалы"? Конечно же ее
следует издать. Всенепременно. И он [Иванько]
лично целиком "за". Он прилагает все усилия,
только этим и занимается. Он большой поклон-
ник покойного классика. С детства помнит "Еха-
ли медведи на велосипеде...". Да, Корней Ивано-
вич обладал крупным талантом. Его смерть —
большая и невосполнимая утрата для детей и
для взрослых. Да, безусловно, его литературное
наследство имеет огромную ценность, и мы не-
пременно опубликуем все, что достойно. Но в
данном случае произошла неожиданная непри-
ятность. Произошло... (что бы такое приду-
мать?)... непредвиденное происшествие. В типо-
графии книгу набрали, но... (ура, придумал!)
...обвалился потолок. Вы представляете! Вот так
они работают, наши хваленые строители. Пото-
лок обвалился, все матрицы вдребезги. Конечно,
можно снова набрать, но сами понимаете, у нас
хозяйство плановое, опять набирать "Чукокка-
лу" — значит остановить весь поток. Разумеет-
ся, мы к этой вещи вернемся, изыщем возможно-
сти, но на все нужно время. Простите, телефон.
Иванько слушает... да, да, хорошо, сейчас буду.
Вот опять не дали поговорить, вызывает началь-
ство. Позвоните мне... сейчас посмотрим, что у
нас на календаре... нет, на этой неделе никак не
получится, на следующей... гм... гм... да, следу-
ющая тоже забита полностью... значит, пример-
но через две недели... Был очень рад! Очень!»
Я была поражена психологической точностью
этого рисунка. Вскоре я познакомилась с Войно-
вичем и передала ему свое письмо о роли
Иванько в истории с «Чукоккалой».
357
Приложение
Этой же осенью я открыто, по телефону, нача-
ла переговоры с издательством ОхГогй 11гиуег$И:у
Рге$$ относительно выпуска «Чукоккалы» в Анг-
лии. Английское издательство обратилось за
разрешением в ВААП, но не получило никакого
ответа. Так подступило 11 марта 1976 года —
десятая годовщина со дня подписания договора
с «Искусством» и сдачи рукописи в издательст-
во. К этому моменту мое отношение к происхо-
дящему перешло в холодное бешенство. Я уже
не опасалась испортить дело своей неуместной
резкостью или необдуманным шагом. Напротив,
в самый день этой годовщины я побывала в
ВААПе, пытаясь выяснить возможности издания
альманаха в Англии. Среди тех, кому я звонила,
оказался Н.П.Карцов — начальник Управления
по вопросам художественной литературы. Вдруг
я услышал на другом конце провода голос весь-
ма сочувственный. Карцов сказал мне, что по-
мнит Корнея Ивановича, бывал у него, видел у
него «Чукоккалу» и постарается мне помочь. Он
подтвердил, что письмо из Оксфорда они полу-
чили и готовят ответ.
Через две недели мне неожиданно позвонил
Б.Вишняков, директор издательства «Искусст-
во». Он вчера занялся вопросом о «Чукоккале»,
книга будет издана в конце этого года, сейчас
он снова ее читает... Я не сказала ничего, кроме:
благодарю Вас за это известие. Про себя отмети-
ла — все же письменно мне ни разу не ответи-
ли, т. е. никакой гарантии нет. Однако похоже
было на то, что где-то что-то решили и дело, мо-
жет быть, сдвинется с мели.
Через несколько дней В.Н.Войнович сообщил
мне, что мое письмо к нему о судьбе альманаха
опубликовано в виде приложения к его «Ивань-
киаде», изданной в Америке издательством «Ар-
дис»1.
Так начинался одиннадцатый год издатель-
ской эпопеи.
Однако прошло еще около года, прежде чем я
записала в своем деловом дневнике:
«11 ноября 1976. Исторический день. Днем
звонили из "Искусства", "Чукоккала" передана в
Первую Образцовую типографию для набора (!).
Во мне затеплилась надежда, хотя боюсь дать ей
разгореться, да и одолевают мысли о тех сокра-
щениях, которые уже сделаны. Жалко их. И бо-
юсь, что книжка без этих опорных точек будет
слабовата. Но с другой стороны, все же основ-
ной корпус будет напечатан».
В феврале 1977 года были получены новые
гранки «Чукоккалы». Второй набор был осуще-
1 См.: В.Войнович. Иванькиада. Апп АгЬог: АгсИз,
1976, с. 107-112.
ствлен через шесть лет после первого. Итак —
шестилетняя отсрочка, потеря времени, затоп-
танный впустую труд десятков людей, большие
денежные средства, пущенные на ветер, — вот
далеко неполный перечень достижений
С.С.Иванько и ему подобных. Впереди же —
кропотливый труд над гранками, макетом и
версткой книги — будни, заполненные реаль-
ным делом, а не пустыми разговорами с чинов-
никами. После всей бессмысленной многолет-
ней волокиты я воспринимала эти часто весьма
нелегкие будни как радостные праздники.
В конце июня 1977 года у меня побывал изда-
тель из Оксфорда — м-р Ричард Ньюнбам (И-
сЬагй ЫешгЬат). Он сказал, что издание в Анг-
лии получится очень дорогим, что оно — край-
не сложно, а тираж у них будет экземпляров
двести. Этот разговор ясно показал мне, что из-
дание за границей таит в себе большие труднос-
ти, чем я полагала. В «Искусстве» между тем
книга реально двигалась, застревая, впрочем,
при каждом возможном случае. Книга не стояла
в плане, и поэтому ее без конца передвигали, за-
двигали и отодвигали. Новые оттиски факси-
мильных листов альманаха получились намного
хуже прежних. Сказались годы хранения плен-
ки, ее усадка, а также то, что печать перешла в
другую типографию, а значит, и в другие руки, и
снова надо было подбирать оттенки фона, ме-
нять размеры оттисков и т. д. и т. п. Опускаю
здесь детали тех трудностей, какие пришлось
преодолевать людям, осуществлявшим издание.
Об этих людях я расскажу отдельно — им посвя-
щена глава «Обыкновенное чудо».
Снова привожу запись из своего делового
дневника:
«16 марта 1979. В 3 часа позвонила Розочка2,
что есть сигнал «Чукоккалы». Я тотчас помча-
лась. Лежит на столе толстая, нарядная, нахаль-
ная книжка. В комнате сидел Женя3, смотрел
книгу. Говорил, каким был молодым, когда делал
макет 15 лет назад. Бессмысленно восклицали.
По-моему, все прекрасно, со вкусом и без оши-
бок... Потом пришла Инна4, мы обнялись и тоже
ликовали, листали, вспоминали... Разное вспо-
минали... Тираж стоит 25 тысяч. А 1-я Образцо-
вая типография, оказывается, имени А.А.Ждано-
ва. Этим именем и кончается книга.
Очень странное чувство ее отчуждения из до-
ма, из шкафа, со стола».
2Роза Петровна Бачек — технический редактор «Чу-
коккалы».
3 Евгений Евгеньевич Смирнов — художник.
*Инна Георгиевна Румянцева — художественный ре-
дактор «Чукоккалы».
358
Мемуар о «Чунонкале»
Обыкновенное чудо
Представьте себе, что автор сдал книжку в из-
дательство в 1905 году, а она вышла через пят-
надцать лет — в 1920-м, сдал в 1953-м — а она
вышла в 1968-м. Пятнадцать лет в XX веке! Ког-
да время мчится, открывая за каждым поворотом
что-нибудь в корне меняющее жизнь — то крах
самодержавия, то водородную бомбу, то кибер-
нетику и электронику. Каждое из названных и
неназванных обстоятельств меняет лицо земли,
лица людей, воздух времени. Пятнадцать лет! В
наш век это целая эпоха. В 1965 году одна, а в
1979-м — совсем, совсем другая.
Итак, издание «Чукоккалы» было начато ле-
том 1965 года. Это было время, когда еще не все
иллюзии после хрущевской «оттепели» испари-
лись. Знаменитый писатель Корней Чуковский,
лауреат Ленинской премии и любимец советской
детворы, жил в своем переделкинском доме, ок-
руженный уважением, почетом и многочислен-
ной семьей. Корнею Ивановичу было уже 83 го-
да, но он был бодр, здоров и работоспособен.
Однако время шло, и исподволь все вокруг ме-
нялось. Осенью 1965 года по приглашению Кор-
нея Ивановича на переделкинской даче гостил
Солженицын, после того как был конфискован
его архив и оставаться в Рязани стало опасным.
С той осени и до самой высылки на Запад в фев-
рале 1974 года Александр Исаевич часто живал
то в Переделкине, то на нашей московской квар-
тире — иногда день, иногда неделю, а иногда и
месяц1.
В мае 1966 года Лидия Корнеевна написала
«Письмо к Шолохову», которое было подхвачено
самиздатом, а затем опубликовано за границей.
Незадолго до этого в Париже вышла ее повесть
«Софья Петровна», написанная в 1939-40 годах.
В последующие годы на Западе была напечатана
еще одна ее повесть, «Спуск под воду», и некото-
рые публицистические статьи. Я отрывочно и
конспективно называю обстоятельства, происхо-
дившие в непосредственной близости к Чуков-
скому, можно сказать в его доме.
Весь литературный климат неуклонно менял-
ся. После «оттепели» явились первые заморозки,
а там и морозы затрещали.
Через несколько дней после похорон Корнея
Ивановича, 4 ноября 1969 года, Солженицын был
исключен из Союза писателей. А 9 января 1974 го-
да та же участь постигла и Лидию Корнеевну.
х0б этом времени Солженицын вспомнил впоследст-
вии в своих «очерках литературной жизни» — «Бодал-
ся теленок с дубом» (М.: Согласие, 1996, с. 125-126
и др.).
Судьба самого Чуковского оказалась стран-
ной — он попал в число «репрессированных по-
смертно». Постепенно мне прояснилось, что не-
возможно переиздать ни одну из его книг для
взрослых: ни «Чехова», ни «От 2 до 5», ни «Со-
временники», ни «Живой как жизнь». Только
детские сказки избежали этой опалы. Иногда
мне передавали, что в ответ на просьбу о музее,
об издании, о мемориальной доске те, «кому ве-
дать надлежит», отвечали прямо: «Он помогал
Солженицыну, и поэтому — нет». Приходилось
мне слышать такие слова и своими ушами2.
В этой обстановке крепчающего мороза, когда
нельзя было в 22-й раз издать выходившую
21 раз книжку «От 2 до 5», публикация новой
книги Чуковского, да еще столь необычной; как
«Чукоккала», казалась абсолютно недостижи-
мой. Прямо так и заявила мне одна руководящая
дама, когда я сказала ей, что прекращаю переда-
чу государству архива Чуковского вплоть до вы-
хода «Чукоккалы».
— Но вы же понимаете, что «Чукоккала» ни-
когда не выйдет.
Но я старалась не видеть очевидных вещей.
Сейчас, оглядываясь назад, я ищу объяснений,
почему же вопреки всем бюрократическим ро-
гаткам книга все же вышла.
Меньше всего повинны в этом мои хождения
по инстанциям и разные петиции, которые я пи-
сала.
Наверное, была какая-то закулисная и неве-
домая мне сторона у этой борьбы. В каких-то за-
гадочных коридорах, за какими-то высокими
дверьми кто-то не то помог, не то проморгал.
Мне об этом ничего не известно.
Напишу, однако, о том, что мне известно.
Все — и хорошее, и плохое — реализуется в
мире, приходит в мир как результат человечес-
ких усилий. Я здесь много писала о тех усилиях,
которые приложило начальство, чтобы поме-
шать выходу «Чукоккалы», — сброшенный на-
бор, проволочки, ложь, запреты... Как легко все
это перечислить, процитировать, обличить.
2 Тогда мне не было известно письмо председателя
КГБ Ю.Андропова в ЦК КПСС от 14 ноября 1973 года
(в письме идет речь о Лидии Чуковской):
«В последние годы Чуковская изготовила и передала
на Запад ряд клеветнических документов... Из опера-
тивных источников известно, что Чуковская предложи-
ла проживать на даче в зимний период Солженицыну,
который дал на это предварительное согласие. С учетом
изложенного считаем целесообразным отказать Чуков-
ской в создании музея в поселке Переделкино» (цит.
по статье Л.Лазарева «Колесико и винтик» // Октябрь,
1993, № 8, с. 182). — Примечание 1995 года.
359
Приложение
Как трудно написать о «положительных» геро-
ях этой истории, среди которых по всем прави-
лам соцреализма мы находим и старого мастера-
рабочего, и благородных тружеников, тихо, но
неуклонно делающих свое дело, и чудаковатых
самоотверженных интеллигентов-идеалистов.
Начну со старого мастера-гравера — Влади-
мира Алексеевича Баландина, который непри-
ветливо сказал мне, когда я первый раз явилась
в типографию «Красный пролетарий»: «Я здесь
каждую буковку два года наводил, такой слож-
ный материал. Когда пришел из Комитета по пе-
чати приказ "все выбросить", я не мог. Вот все
пленки тут в цехе и храню».
А технический редактор «Чукоккалы» Роза
Петровна Бачек?.. Для того чтобы описать ее
роль, нужны кантаты и оды, боюсь, перо мое бу-
дет бессильно. Сколько своих отпусков отдала
Роза Петровна «Чукоккале», сколько вечеров по-
сле работы просидела в издательстве, сколько
раз тащила к себе домой тяжелые папки, чтобы
в выходные дни проверить какие-то размеры,
выключки и втяжки, сосчитать какие-то пункты.
Сколько месяцев просидела она не разгибаясь в
своем подвальчике (тогда еще на Цветном буль-
варе, в старом здании издательства), колдуя над
макетом...
Для того чтобы воспеть труд Инны Георгиев-
ны Румянцевой — художественного редактора
«Чукоккалы», тоже необходимы и кантаты и
оды. Инна Георгиевна, с энергией, которую она
постоянно излучала, с редким терпением собст-
венноручно накалывала весь макет, обсуждая и
переделывая каждый разворот по многу раз. Она
обладала колоссальным производственно-изда-
тельским опытом и умело лавировала среди вся-
ческих издательских рифов, проявляя в делах
бездну выдумки, находчивости, изобретательно-
сти и вкуса.
Редактор книги — Валентин Иванович Мали-
ков держался несколько загадочно. На мои
нервные вопросы, почему книги нет в плане, он
отвечал, попыхивая трубкой, что чего в плане
нет, то и вычеркнуть из плана трудно. Мол, чем
меньше шума, тем лучше. Не всегда мне были
понятны его ходы, но мне было ясно, что это че-
ловек большой профессиональной квалифика-
ции. Валентин Иванович тщательно работал с
текстами, добился высокого уровня издания
книги, которая выходила после смерти автора.
Он отстаивал книжку в разных инстанциях и, по
крайней мере от себя, не вносил никакой допол-
нительной дерготни и редакторского своеволия.
Евгений Евгеньевич Смирнов, художник кни-
ги, завершил свою работу еще в 1967 году. Как я
уже писала, найденное им художественное ре-
шение — макет, форзац, суперобложка — все
это встретило горячее одобрение Корнея Ивано-
вича. Увы, в последующее десятилетие много
хлопот доставил Евгению Евгеньевичу форзац,
на котором ему приходилось многократно уби-
рать и заменять портреты участников альма-
наха — Ходасевича на Исаковского и т. п. Дея-
тельность эта нагоняла на него грусть, он устал
от этих переделок и без больших надежд смот-
рел на перспективу издания книжки.
У меня было достаточно недель, месяцев и
лет, чтобы присмотреться ко всем этим людям.
Некоторые из них — как И.Румянцева и Е.Смир-
нов — успели поработать над книгой еще вмес-
те с Корнеем Ивановичем, другие включились в
работу уже после его кончины. Но для всех них
издание «Чукоккалы» стало их делом, частью их
жизни.
И все же у меня нет чувства, что я назвала
словами все, что помогло выходу книги. Был
еще какой-то неуловимый воздух — пар, эфир,
который состоял из мельчайших капелек симпа-
тии к имени Корнея Ивановича и его злосчаст-
ному альманаху. Все, кто сталкивался с судьбой
«Чукоккалы» (за исключением бюрократов), со-
чувствовали этому изданию и хотели ему по-
мочь. Все они, то ли сами, то ли своим детям, чи-
тали «Айболита» или «Бармалея», все они пони-
мали с разной степенью глубины, но с полной
отчетливостью, что нелепо чинить препоны из-
данию автографов Репина, Маяковского, Блока и
Пастернака, и все они помогали изданию реаль-
ными, иногда большими, иногда малыми, усили-
ями. Частицы этого трудноуловимого и почти
неназываемого сочувствия, капельки этого пара
своим непрерывным давлением продвигали из-
дание альманаха, проталкивали его в какие-то
даже невидимые глазу щели и поры. Сочувствие
это проявлялось на самых разных уровнях и да-
же в международном масштабе.
Нельзя тут не упомянуть с благодарностью
тех весьма плодотворных усилий, которые при-
ложил Оксфордский университет, чтобы помочь
выпустить «Чукоккалу» в Англии, если не удаст-
ся издать ее в России. Письмо из ОхГоп! Шиуег-
зйу Ргезз, подписанное мистером Джоном Стоар-
ди (ЗоЬп 51а^агс1у), и несколько телефонных
звонков из Оксфорда показали нашему руковод-
ству, что, говоря словами Василия Гроссмана,
«удушить в подворотне» это издание не удастся.
Душить придется под прожекторами и у всех на
виду. Путь этот для нашего начальства, разуме-
ется, тоже возможен, но не всегда желателен.
Вот я и попыталась бегло перечислить разных
людей, которые в разное время помогали выходу
книги. Сейчас я совершенно уверена: усилиями
360
Мемуар о «Чукоикале»
всех этих названных и неназванных лиц — всех
тех, кто реально работал над изданием «Чукокка-
лы», хлопотал о ней, берег ее, защищал от на-
чальства, — она и была опубликована. Именно
эти люди и совершили «обыкновенное чудо» —
выпустили в свет «Чукоккалу» в 1979-м, весьма
неблагоприятном для чудес году.
Плыви «Чукоккала» по свету
Не успела я отликовать по поводу сигнала
«Чукоккалы», как снова поползли тревожные
слухи: Комитет по печати взбешен этой книгой,
А.М.Сахаров, сменивший Иванько и Туркина на
посту в Комитете, написал какую-то гневную до-
кладную, что книга неуместна, несвоевременна
и несозвучна... Стукалин публично заявил на
коллегии Госкомиздата, что издательство гото-
вило книгу самовольно, без разрешения, обман-
ным путем.
Хотя с книгой опять было неладно, я совер-
шенно не волновалась: я считала, что раз Кор-
ней Иванович написал в открытке, которую я
уже цитировала на этих страницах, что «Чу-
коккала» выйдет в 1979 году, то она и выйдет в
этом году. Ведь за 11 лет предсказал!
И действительно, 30 марта 1979 года «Книж-
ное обозрение» № 13 на странице 13 сообщило о
выходе в свет издания:
Чукоккала. Рукописный альманах Корнея
Чуковского. Предисл. И.Андроникова.
М.: Искусство, 1979, 447 с. с ил. 25 000 экз. 6 р.
Книга вышла точно к 1 апреля — ко дню рож-
дения Корнея Ивановича. И именно в 1979 году,
как он и предсказал в своей открытке 11 лет
назад. Но на этом не кончились странные, почти
мистические совпадения.
Вечером того дня, когда я привезла из изда-
тельства экземпляры тиража «Чукоккалы», у нас
в квартире обрушился потолок. Пачки с книгами
не пострадали, но весь йол был усыпан глыбами
штукатурки. Их, эти глыбы, можно было принять
за прощальный привет от Иванько.
На выход «Чукоккалы» первым отозвался
З.С.Паперный. В шуточных стихах он писал об
издательских мытарствах:
Являюсь членом ССП я
И на литпоприще тружусь.
Но тут такая эпопея,
Что я за ручку не возьмусь.
Лэмер, слепой сказитель Трои,
Писатель просто первый класс,
И он, увидевши такое
Сказал бы тихо: братцы, пас...
Да что Гомер! А взять Толстого —
Узнав, что том не сдан в печать,
Великий был бы так взволнован,
Что только б охал бестолково:
Мол, дескать, не могу молчать.
Плыви ж «Чукоккала» по свету
Как стих и проза, смех и гимн...
Директор «Искусства» Б.В.Вишняков, по слу-
хам, получил выговор. У издательства потребо-
вали объяснений — кто разрешил печатание, и
редакция писала какие-то развернутые доклад-
ные на этот счет. Мне рассказали, что нагорело
даже «Книжному обозрению», которое упомяну-
ло «Чукоккалу» в списке вышедших книг.
Изо всего этого я поняла, что никаких статей
в нашей прессе не будет. И действительно, когда
один из критиков предложил такую статью в
«Советскую культуру», редактор ответил: Стука-
лин возмущен этой книгой, там полно эмигран-
тов, например Гумилев (?!), и т. п.
Сейчас, когда я пищу эти строки, со времени
выхода «Чукоккалы» прошел уже год, однако
она так и не была ни разу упомянута в нашей
печати. На Международной книжной выставке-
ярмарке в Москве Сахаров (ГЬскомиздат) запре-
тил ее экспонировать, и на стенде издательства
«Искусство» ее не было. Однако ВААП вел пере-
говоры с зарубежными издателями. Издатели
проявляли интерес, знакомились с книгой и от-
ступали перед трудностями издания. Я их впол-
не понимаю.
«Чукоккала» и цензура
После выхода книги мне часто задавали во-
прос: а что же не вошло в издание? С какой пол-
нотой изданная «Чукоккала» отвечает содержа-
нию рукописного альманаха и замыслам Чуков-
ского?
Я уже писала на предыдущих страницах
(и напишу ниже) о самоцензуре, которая с само-
го начала ограничивала Корнея Ивановича; о
том, что рукопись альманаха, представленная в
издательство, была поэтому неполной и заранее
обедненной.
В этой главе я попробую рассказать о тех ку-
пюрах, потерях и брешах, которые возникли за
годы маринования рукописи в издательстве и в
разных инстанциях. Как это обычно бывает,
порча книги была многослойной, многоступен-
чатой и многообразной.
Из предисловия Корнея Ивановича были вы-
черкнуты упоминания В.Ходасевича и А.Солже-
ницына, а из альманаха исключены их автогра-
фы. Эссе Чуковского о Мандельштаме оборвано
361
Приложение
на середине. Не опубликована та часть эссе, где
Корней Иванович рассказывает о Мандельштаме
30-х годов и цитирует его стихи, написанные в
Воронеже. Изъят из книги рисунок Владимира
Маяковского, нарисовавшего портрет восьмилет-
ней дочери Чуковского, Лиды. Но она все же
протиснулась в книжку и красуется в центре фо-
тографии, сделанной на юбилее ГЪрького во
«Всемирной Литературе» — по правую руку от
юбиляра («Чукоккала-79», с. 200). Однако из по-
яснений к фотографии убраны слова: «школьни-
ца с бантом — Лида Чуковская». Поэтому Лидия
Корнеевна присутствует в книге инкогнито,
контрабандой.
ГЬрьковские записи в «Чукоккале» пострадали
довольно сильно. Не воспроизведена та страница
альманаха, которую Горький назвал «Анектоти-
ки». Первый из этих «анектотиков» кончался
словами «не глупый был парень, хотя и рус-
ский». Фраза эта не понравилась директору из-
дательства Е.И.Севастьянову, и он ее вычеркнул.
Исключена из альманаха и редкая гравюра Боб-
рова, подаренная Горьким, и история этой гравю-
ры, записанная в альманах Алексеем Максимови-
чем. Неполно представлены не только автогра-
фы самого Горького, но и те записи, которые поз-
воляют судить об отношении к нему его сотруд-
ников по «Всемирной Литературе», его совре-
менников. Снята пародия на «Песню о Буревест-
нике», написанная А.д'Актилем в 1928 году.
Как мне кажется, самые значительные стра-
ницы «Чукоккалы» связаны с именем А.Блока и
его участием в альманахе. Две записи Блока
Корней Иванович не включил в издание сам, шу-
точный протокол Блока «Закрытие Дома Ис-
кусств» был снят одним из директоров издатель-
ства — К.М.Долговым. Он же изъял афишу «0
порядке сожжения трупов в Петроградском го-
сударственном Крематориуме», которую Корней
Иванович сорвал со стены в марте 1921 года. Об
этой афише Блок пишет в своем последнем чу-
коккальском стихотворении.
Не попали на страницы издания рисунки, сти-
хотворения, записи Н.Гумилева и обширная
статья Чуковского о Гумилеве.
Из книги исключено большинство автографов
Евг.Замятина, его фотография и эссе о нем, на-
писанное Корнеем Ивановичем.
Убран также автограф Анны Ахматовой —
стихотворение «Чем хуже этот век...».
Поэт М.Кузмин исчез со страниц издания без
видимых причин. Просто из-за того, что на той
странице альманаха, где речь шла о его юбилее
в Доме Искусств, несколько слов начертал и кра-
мольный Н.Гумилев. Снято шуточное стихотво-
рение «Умеревший офицер», подписанное име-
нами трех поэтов — Н.Гумилева, О.Мандельшта-
ма и Георгия Иванова. Изъята также поэма Ири-
ны Одоевцевой «Толченое стекло», лист подпи-
сей участников «Открытия Дома Искусств» (за
то, что среди подписавшихся — Н.Гумилев)1.
Подавляющее большинство цензурных бре-
шей относится к эпохе 20-х годов. Уже с начала
30-х писатели перестали необдуманно шутить
даже в рукописном альманахе. Времена насту-
пили суровые, тональность записей и самый
звук смеха совершенно изменились. Самоцензу-
ра опередила на долгие годы устремления самой
жестокой цензуры. Вероятно, поэтому из запи-
сей последних лет цензура выкинула очень не-
многое. Снята концовка «Стихов о Серапионо-
вых братьях» Евгения Шварца, с упоминанием
Г.Сафарова2. Выкинута пародия В.Ардова «Бди-
тельность младенца», высмеивающая шпионома-
нию. Разумеется, убран Солженицын, сняты все
упоминания имени Лидии Чуковской, изъято
шуточное четверостишие Н.Коржавина из-за
отъезда автора в эмиграцию.
Через некоторое время после того, как в цен-
зуру поступил сверстанный макет книги, мне
было сообщено, что следует дописать о Мереж-
ковском, Ходасевиче, Замятине и Гумилеве, что
они занимались антисоветской деятельностью.
Разумеется, я не согласилась, сказав, что мне
ничего на этот счет не известно. Тогда было
предложено снять из книги автографы этих пи-
сателей, а заодно и автограф Анны Ахматовой.
В готовой, сверстанной книге образовалось
11 дыр — иногда лист, иногда полстраницы.
Для того чтобы ничего не двигать в макете, на
эти пустые полосы я предложила поставить те
чукоккальские автографы, которые по разным
техническим причинам убирали из книги за го-
ды подготовки. И только один раз мне не уда-
лось найти выхода — в случае с фотографией
«Всемирной Литературы», когда Главлит потре-
бовал убрать из группы изображение Е.И.Замя-
тина. Как легко видеть по этим заметкам, я шла
на многие уступки, снимая по требованию ин-
станций те или иные тексты. И предел себе я
поставила такой: не выпустить в печать фальси-
фицированных документов, ничего не стравли-
вать на страницах. В случае запретов — либо
снимать весь лист целиком, либо уменьшать
*Этот перечень цензурных запретов дан в сокращен-
ном виде.
2 В это время Г.Сафаров, расстрелянный в 1942 году,
еще не был реабилитирован, и его имя, очевидно, нахо-
дилось в цензурных списках запрещенных имен. 0 Г.Са-
фарове см.с. 283 настоящего издания. — Примечание
1995 года.
362
Мемуар о «Чукоккале»
размер автографа, давать фрагмент, чтобы чита-
тель видел, что это лишь часть целого. Но с фо-
тографией «Всемирной Литературы» выдержать
этот принцип не удалось. Я первым делом рва-
нулась убрать ее совсем. Но это потребовало бы
переверстки половины книги (два месяца рабо-
ты). Я писала в своем деловом дневнике: «...не-
чем заменить целый разворот, придется отре-
зать Замятина. Малодушно утешаюсь тем, что
еще кто-нибудь чего-нибудь потребует и при
следующей переверстке я выну эту фотогра-
фию. Но это так — "запасной душевный вы-
ход". На самом деле "Чукоккала" выйдет без Гу-
милева, Замятина, с сокращенным Горьким, Бло-
ком, Маяковским. Уж я не говорю об Анне Ган-
зен или д'Актиле. Мне кажется, что все, кто свя-
зан с этой работой, вымотаны и как-то внутрен-
не оскорблены».
После выхода в свет альманаха я подсчитала,
что в результате всех сокращений, о которых
идет речь в этой главе, из книги изъяты 41 ил-
люстрация (листы рукописного альманаха) и
около 20 страниц комментария Чуковского.
Большая часть этих потерь касается 20-х годов.
Разумеется, ущерб, нанесенный изданию, ис-
числяется не в цифрах, а в искажении историче-
ской перспективы.
«Чукоккала» и самоцензура1
Во время одной из переделкинских прогулок
Лев Кассиль рассказывал Корнею Ивановичу о
пословицах, переделанных на современный лад.
Мне запомнилось: «Слово не воробей, пойма-
ют — вылетишь». Такое отношение к слову все
более укоренялось, по мере того как люди полу-
чали тюремные сроки за рассказанный анекдот
или за неосторожное суждение.
В этой главе следовало бы искать ответа на
вопрос, чего не написали в альманахе его участ-
ники из-за такого вот новейшего отношения к
слову. Задача эта, однако, слишком трудна.
После закрытия в 1924 году «Всемирной Ли-
тературы» тон записей заметно меняется. Начи-
наются осторожные оговорки, опасливые приме-
чания. А.д'Актиль под своим стихотворением
«Муза по назначению» приписывает: «Фельетон
для себя». А Виктор Шкловский в 1932 году пря-
аЭта главка сильно сокращена мною. Здесь про-
странно цитировались страницы рукописного альмана-
ха, которые Чуковский не мог включить в книгу, изда-
ваемую в «Искусстве». Поскольку все эти записи есть в
настоящем издании, нет нужды снова повторять их. —
Примечание 1995 года.
мо пишет под текстом, украшенным его подпи-
сью: «Это не я... не Виктор Шкловский, и почерк
не мой». Писать стало невозможно. Наступило
оледенение, ледниковый период. И только во
времена хрущевской «оттепели», в конце 50-х
годов, на страницах альманаха снова стали по-
являться редкие эпиграммы и шутки.
Говоря о самоцензуре, перечислю те чукок-
кальские записи разных лет, которые Корней
Иванович сам не включил в издание по цен-
зурным или иным соображениям. Так, не были
сданы в редакцию стихотворения Зинаиды Гип-
пиус, юношеские стихи Владимира Набокова
(Сирина), две записи Александра Блока, стихо-
творения А.Амфитеатрова, Н.Лернера, А.д'Ак-
тиля2.
Не включил Чуковский и многие свои шуточ-
ные стихи, буриме, рисунки, записи «Новых
слов», газетные вырезки, которые он вклеивал в
альманах.
Как видно из этого перечня, причины тут бы-
ли разные — и политические, и этические, и
личные. Диапазон этих причин — от невозмож-
ности опубликовать некоторые тексты своих
знаменитых современников по цензурным сооб-
ражениям до нежелания печатать на страницах
альманаха слишком много своих собственных
стихов — очень велик. Да и перечень получился
немаленький.
«1979 годом история литературы
не кончается...»
Пожалуй, терпение читателя уже истощилось.
Я подробно, лист за листом перечислила, что
выкидывала редакция, что — дирекция, что —
цензура, а что — сам Корней Иванович. И если у
читателя этих строк нет под рукой вышедшей
книги, то у него обязательно возникнет вопрос:
а что, собственно, в книге осталось? Да и оста-
лось ли вообще что-нибудь?
На этот случай все же скажу, что в книге
опубликованы все чукоккальские рисунки Репи-
на, почти все рисунки Маяковского, Юрия Ан-
ненкова, Радлова, Добужинского, Чехонина и да-
же Федора Шаляпина; автографы Ремизова, Со-
логуба, Бунина, Ал.Толстого, Блока, Мандельшта-
ма, Волошина, Вячеслава Иванова, Георгия Ива-
нова, ГЬрького, Всеволода Иванова.
К более позднему времени относятся стихи
2 Здесь я прерываю свой перечень. В конце 60-х го-
дов, когда Чуковский готовил к печати «Чукоккалу», не
только произведения З.Гиппиус, В.Набокова, А.Амфите-
атрова и других эмигрантов, но даже упоминание их
имен без бранных эпитетов было запрещено Главлитом.
363
Приложение
Юрия Тынянова, Евгения Шварца, Н.Олейникова,
Д.Хармса.
Очень трудно в нескольких словах охаракте-
ризовать содержание альманаха. Тут и стихи, и
проза, и шаржи, и документы, и шуточные про-
токолы «Дома Искусств» или «Всемирной Лите-
ратуры», и юбилеи, и съезды писателей. В «Чу-
коккале» запечатлелось время, сгустился воздух
той эпохи, когда хаотично и случайно заполня-
лись ее страницы.
А цензурные пробелы?
Горюя о них, я уговариваю себя тем, что «Чу-
коккала» — это альманах, т. е. книга, по сути
своей фрагментарная; что легче будет когда-ни-
будь в невообразимом и далеком будущем вста-
вить недостающее в уже готовую книгу, нежели
начинать всю работу с самого начала.
Недавно я наткнулась на такие строки Корнея
Ивановича в письме к А.И.Солженицыну
(17.8.63):
«А насчет урезок — берите пример с Николая
Алексеевича Некрасова: он печатал свои стихи с
любыми цензурными изъятиями, зная, что в со-
брании своих сочинений он реставрирует вы-
черкнутое. Ведь 1963 годом история литературы
не кончается»1.
Вот я и пытаюсь утешаться тем, что 1979 го-
дом история литературы не кончается.
А когда это сознание не утешает, я перечиты-
ваю письма о «Чукоккале», полученные мною и
Лидией Корнеевной в 1979 году, после выхода
книги в свет:
«Все в этой книге прекрасно — и рисунки, и
словесные тексты; вся шуточная и серьезная
"злоба дня" и комментарий Корнея Ивановича,
который сумел даже то, что само по себе имело
бы только преходящую ценность, превратить в
факт неофициальной, я бы сказал интимной ис-
тории русского искусства нашего века».
Мирослав Дрозда
(Прага, профессор-славист)
«"Чукоккала" — книга совершенно единст-
венная в своем роде, во всяком случае — у нас.
Не говорю уже о значении самого альбома Кор-
нея Ивановича — зеркала целой эпохи культур-
ной жизни страны, причем не официальной,
формальной, а глубоко интимной...
Увидеть этот альбом в печати — это явление
абсолютно уникальное. На Западе имеются тако-
го рода факсимильные издания рисунков вели-
ких мастеров, как иллюстрации к каталогам му-
1 Оригинал письма находится у адресата. Цитирую по
копии, любезно предоставленной мне А.Солженицыным
в начале 70-х годов.
зеев. У нас и этого почти нет. Но такое факси-
мильное воспроизведение изобразительных ма-
териалов вместе с литературными записями —
это можно сравнить только с редчайшими изда-
ниями рукописей Леонардо да Винчи или Мике-
ланджело».
М.Я.Варшавская
(Ленинград, искусствовед,
сотрудница Эрмитажа)
«Книга производит ошеломляющее впечатле-
ние. Ошеломляет в книге ее, так сказать, тоталь-
ная необычность. В ней необычно все: жанр, со-
держание, оформление. Она опрокидывает все
привычные читательские установки, любое ожи-
дание: альбом репродукций? научное издание
текстов? сборник юмора и сатиры? Не нужно
быть профессиональным книговедом, чтобы оце-
нить размер и качество небывалости этой кни-
ги: она просто уникальна.
Несмотря на все старания уменьшить ее «от-
ражательные» потенции, она «отражает» мно-
гое — временами не отраженное нигде, не отра-
женное никак, — а в ней резко и внятно.
Здесь впервые сказано о причинах закрытия
«Всемирной Литературы», впервые же сказано,
что М.Пришвин — ученик В.В.Розанова, здесь
упоминаем Ю.Оксман, здесь В.Катаев говорит о
гибели Маяковского серьезнее, чем в нынешних
своих сочинениях... а Ю.Тынянов объясняет се-
бя и свое время. И т. д. Потрясающе сообщи-
тельная книга».
М.С.Петровский
(Киев, литературный критик)
«"Чукоккала" вызвала во мне какое-то симфо-
ническое чувство. Мое поколение дышало воз-
духом этих десятилетий, вдыхало эманации это-
го искусства. Перелистывая и читая страницы
этого поразительного свидетельства Времени, я
вспоминаю один свой "заплыв" в Черном море.
Было мне лет пятнадцать. Против обыкновения
я заплыла одна довольно далеко. Был полдень.
Собираясь поворачивать назад, к берегу, я по-
смотрела вниз, в глубину, и вдруг поняла, что
подо мной бездна, что я на большой высоте ото
дна морского. И мне почему-то представилось,
что там потонувший мир, некая Атлантида.
И мне стало жутко... Читая "Чукоккалу", иной
раз невольно смеешься, а иной раз зажмурива-
ешься от ужаса...
А ведь какое это чудо — сама книга! Какого
ума, искусства, изобретательности, вкуса и ре-
дакторского мастерства она — выражение!»
НМГнедина
(Москва, переводчица)
364
Мемуар о «Чуноккале»
Вот и подошел к концу мой рассказ о «Чукок-
кале». В этом рассказе я много цитировала —
участников альманаха, его читателей, его созда-
теля — Корнея Ивановича и... себя, свои записи
о судьбе альманаха.
Снова цитирую отрывок из своего письма к
В.Н.Войновичу:
«Когда мой Дед, Корней Чуковский, подарил
мне в 1965 году свой альманах "Чукоккала", он
сделал на ее форзаце надпись, которая конча-
лась словами: "...она [то есть я. — Е.Ч.] может
делать с ним, с альманахом, все, что заблагорас-
судится ей".
И вот мне заблагорассудилось, застряла в го-
лове такая шальная мысль — во что бы то ни
стало опубликовать эту книгу на родине ее за-
мечательных участников и ее собирателя и со-
здателя» (октябрь 1975 года).
Правильным ли было мое решение? Этого ли
ждал от меня Корней Иванович? Простится ли
мне моя уступчивость, которая привела ко мно-
гим весьма существенным брешам в книге? Бу-
дут ли когда-нибудь заполнены эти бреши? Кон-
чается ли история «Чукоккалы» 1979 годом?
Сейчас, сегодня, дописывая свой «мемуар», я
не знаю ответов на эти вопросы.
Думаю, что прав был Борис Пастернак, писав-
ший в 40-е годы совсем по другому поводу:
Грядущее на всё изменит взгляд,
И странностям, на выдумки похожим,
Оглядываясь издали назад,
Когда-нибудь поверить мы не сможем...
Весна 1980
Роз*5спр1ит. Через двадцать восемь лет
В начале 1994 года частное издательство «Че-
тыре искусства», связанное с фирмой «Маркой»,
предложило издать «Чукоккалу» по-новому — в
виде факсимильного альбома с приложением то-
ма Пояснений. Ядро издательства составляли
бывшие сотрудники «Искусства», помнившие
эпопею с альманахом еще от 70-х годов.
Решено было прежде всего сканировать все
страницы альманаха. На этом пути встретились
две трудности.
Чтобы рассказать о первом препятствии, надо
снова вернуться в 70-80-е годы.
После высылки из Москвы А.Солженицына —
на Запад и А.Сахарова — на Восток, после ис-
ключения из Союза писателей Лидии Корнеевны
и угроз со стороны КГБ автору этих строк я счи-
тала опасным хранить у себя дома некоторые
страницы альманаха. Я вырвала из факсимиль-
ного альбома три листа — две записи А. Блока и
два стихотворения З.Гиппиус (см. с. 257-258,
265, 545-546рукописного альманаха). Эти че-
тыре крамольные записи я вложила в папку, где
хранились также и письма ко мне от А.Солжени-
цына. Сам альманах тоже был унесен из кварти-
ры. Эти предосторожности были не лишними,
так как в нашей квартире проводились неглас-
ные обыски в отсутствие хозяев.
Середина 80-х годов для меня была окрашена
еще и бесконечным изматывающим судом в за-
щиту переделкинского дома Чуковского. Дом
стихийно превратился в музей, однако подвер-
гался травле со стороны Союза писателей.
Но вернусь к «Чукоккале». Последний раз я
видела свою папку с четырьмя вырванными стра-
ницами в феврале 1985 года. Лица, ее хранившие,
по случаю очередных тревог и окрестных обыс-
ков предложили мне немедленно взять у них эти
бумаги. Я их взяла, принесла домой и сразу по-
просила свою приятельницу снова их унести и
спрятать в надежном месте. По неписаным пра-
вилам конспирации мне самой не следовало бы-
вать в том доме, где хранились мои архивы, и да-
же знать этот адрес. Папка была унесена и спря-
тана. Неделю спустя я попала в больницу с пере-
ломом позвоночника и проболела около года. Тем
временем началась «перестройка», рухнули мно-
гие запреты, «грядущее» на глазах меняло взгляд
на имена и обстоятельства еще вчера неупомина-
емые. Шли годы.
В 1989 году В.Енишерлов, главный редактор
журнала «Наше наследие», предложил напеча-
тать в этом журнале неопубликованные страни-
цы «Чукоккалы». Нужно было сфотографиро-
вать некоторые страницы, сам рукописный аль-
манах уже снова был у меня на полке, я попро-
сила приятельницу принести домой мою папку
с недостающими листами. Но она ничего о ней
не помнила, все позабыла за это время. Я при-
нялась объезжать все места хранения своего ар-
хива, перетряхивать все чемоданы и антресоли
у моих хранителей, — папка исчезла бесследно.
Поиски заняли у меня почти полгода, очень
трудно было примириться с такой потерей. Я
говорила себе, что Корней Иванович сохранил
эти бумаги сквозь террор 30-х годов, войну, пе-
реезды, а я потеряла драгоценные записи
А.Блока просто по невниманию. После многих
напрасных поисков и метаний я поняла, что ис-
кать больше негде. Публикация блоковской
записи в «Нашем наследии» была сделана по
фотокопии.
Через пять лет издательство «Четыре искусст-
ва» задумало свое факсимильное издание. Факси-
мильность издатели ставили во главу угла, и, ког-
365
Приложение
да я заговорила о потерянных страницах, мне бы-
ло сказано, что они не войдут в книгу. Это на-
столько меня опечалило, что я долго не могла
взяться за подготовку предстоящего издания. Но
вот, в середине октября 1994 года я заставила се-
бя написать о пропаже в своем комментарии к
одной из страниц «Чукоккалы».
Через несколько дней после того, как вся ис-
тория была снова с грустью и самообвинениями
мною припомнена и записана, мне позвонили с
телевидения. Незнакомый мужской голос сооб-
щил, что говорит журналист из редакции НТВ —
Алексей Ивлев. Это имя я слышала в передачах
новостей НТВ. Ивлев спрашивал меня, будет ли
Солженицын присутствовать на митинге у Соло-
вецкого камня по случаю дня политзаключенно-
го. Я довольно неприветливо ответила, что мне
об этом ничего не известно. В конце разговора
Ивлев вдруг сказал:
— Ко мне попала ваша папка с письмами
Солженицына, я ездил встречать его во Владиво-
сток, хотел подойти и сказать ему об этом, но
мне это не удалось из-за большого числа встре-
чавших.
Я была очень взволнована его словами, но
побоялась поверить такой удаче и сказала, что,
когда будет время, заеду и посмотрю, что за
папка. Он оставил мне свой телефон. Дня через
два я туда позвонила, сговорилась с женой Ив-
лева — Наташей и поехала к ним домой в район
ВДНХ.
Дальше цитирую свой деловой дневник:
«30 октября 1994. Вчера ездила за своей пап-
кой. Девочка Наташа лет двадцати и двое кро-
шечных детей — полтора месяца и полтора го-
да. Полина и Никита. Наташа рассказала, что ее
отец жил в этой квартире со своей женой (ее
мачехой). В 1987 году она уехала в США, а в
1989 году уехал и он, передав квартиру дочери.
Дочь в 1990 году накануне свадьбы убирала
квартиру, за книгами нашла папку, завернутую в
газету... Очевидно, хранители о ней просто за-
были».
Когда Наташа передала мне мою папку, я сра-
зу увидела, развернув ее, сверху — автографы
Блока и Гиппиус из «Чукоккалы».
Круг замкнулся. Так выяснилось, что моя при-
ятельница отдала эту папку своим друзьям —
родителям Наташи, а потом позабыла, кому
именно. И они забыли, переехав на другой ко-
нец света. И все же сквозь все прошедшие годы,
беды и переезды Ивлевы постепенно разыскали
меня (мы не были знакомы) и вернули мне бес-
ценные рукописи в полной целости и сохранно-
сти. Я так подробно пишу об этом детективном
сюжете, чтобы выразить свою безмерную благо-
дарность этим благородным людям.
Однако даже эта чудесная и почти невероят-
ная находка не помогла сканированию злопо-
лучной «Чукоккалы» в «Четырех искусствах».
У издательства все не было средств на покупку
сканера, и мы работали с редактором — Михаи-
лом Зиновьевичем Долинским на протяжении
двух лет, не имея отпечатков для макета. Рабо-
тали по оригиналу или по ксероксу.
Об этой работе я вспоминаю со смешанными
чувствами. М.З.Долинский — тонкий знаток
творчества В.Ходасевича и всей этой эпохи,
страстный библиофил и горячий поклонник
«Чукоккалы» — сделал очень много для будуще-
го издания. Он заставил меня сильно расширить
примечания и указал ряд источников для этого.
Он тщательно сверял тексты и вообще вклады-
вал в издание много времени, внимания, знаний,
азарта. Но его замысел будущей книги все боль-
ше расходился с моим. Книга утрачивала лег-
кость, превращаясь иногда в тяжеловесный
справочник.
В 1997 году издательство «Четыре искусства»
распалось, но наша работа с М.З.Долинским про-
должалась еще некоторое время. Многое из най-
денного и сделанного за годы нашей совместной
работы вошло в настоящее издание.
Малая планета в Солнечной системе
Летом 1999 года, когда рукопись этой книги
была уже в производстве, пришло известие, что
в честь Чукоккалы названа малая планета, от-
крытая советскими астрономами. Это редкий, ес-
ли не единственный случай, когда планета на-
звана в честь книги.
В «Почетном свидетельстве» о присвоении
названия малой планете № 3094 сказано: «отны-
не эта неотъемлемая частица Солнечной систе-
мы будет именоваться СЬикокка1а».
Сейчас, когда я пишу свой Роз1: Зспрйлт, от
начала работы над полным факсимильным изда-
нием альманаха прошло пять лет —- для выпуска
в свет «Чукоккалы» срок небольшой, если су-
дить по предыдущему рассказу.
А от начала подготовки первого издания —
от 1965 года, с которого начинался мой рассказ,
прошло уже более тридцати лет. Поэтому неуди-
вительно мое желание и надежда завершить на-
конец эту работу.
Август 1999
Условные сокращения
И.Андреева — Инна Андреева. «Чукоккала»
и около // Ое У1$и. 1994, № 1/2, с. 49-61.
Анненков — Ю.Анненков. Дневник моих
встреч: В 2 т. Л.: Искусство, 1991.
Воспоминания — Воспоминания о Корнее Чу-
ковском. 2-е изд. М.: Советский писатель, 1983.
Г.Иванов — Георгий Иванов. Стихотворения.
Третий Рим. Петербургские зимы. Китайские те-
ни. М.: Книга, 1989.
Дн.-1 — К.Чуковский. Дневник. 1901-1929.
М.: Советский писатель, 1991.
Дн.-2 — К.Чуковский. Дневник. 1930-1969.
М.: Современный писатель, 1994.
Записки — Лидия Чуковская. Записки об Ан-
не Ахматовой: В 3 т. М.: Согласие, 1997.
«Наше наследие» — Елена Чуковская. Ме-
муар о «Чукоккале»// Наше наследие, 1989,
№ 4, с. 61-76.
«Полутораглазый стрелец» — Бенедикт
Лившиц. Полутораглазый стрелец. Л.: Совет-
ский писатель, 1989.
Собр. соч. — Корней Чуковский. Собрание
сочинений: В 6 т. М.: Художественная литерату-
ра, 1965-1969.
Соч. — Корней Чуковский. Сочинения: В 2 т.
Т. 2. М.: Правда, 1990 (Б-ка «Огонька»).
Фонд — 0Р ГБЛ. Ф. 620. Фонд К.И.Чуковско-
го в Отделе рукописей Российской государст-
венной библиотеки.
Ходасевич — Владислав Ходасевич. Колеб-
лемый треножник. Избранное. М.: Советский
писатель, 1991.
Художественное наследство — Художест-
венное наследство. Репин: В 2 т. М.; Л.: Изд-во
АН СССР, 1948,1949.
«Чукоккала-79» — Чукоккала. Рукописный
альманах Корнея Чуковского. М.: Искусство,
1979.
Указатель автографов1
Аверченко Аркадий Тимофеевич (1881-1925, умер
за границей), писатель 31
Азов Владимир Александрович (1873-1948, умер
за границей), критик 78
Алигер Маргарита Иосифовна (1915-1992),
поэт 331
Алонкина Мария Сергеевна (Муся), секретарь ли-
тературной секции Дома Искусств 424
Алянский Самуил Миронович (1891-1974), осно-
ватель изд-ва «Алконост» (1918-23) 367
Амфитеатров Александр Валентинович
(1862-1938, умер за границей), писатель 268
Андреев Леонид Николаевич (1871-1919, умер за
границей), писатель 31, 178-179
Андреева Мария Федоровна (1868-1953),
актриса 520
Андреева-Шкилондзь Аделаида Львовна (1882-?),
певица 205
Анненков Юрий Павлович (1889-1974, умер за
границей), художник 6, 35-37, 49, 55-56,
65, 81, 101, 117, 127, 148, 299, 301,
336, 383, 443, 525, 548; 317
Ардов Борис Викторович (р. 1940), приятель
Е.Б.Чуковского 377
Ардов Виктор Ефимович (1900-1976'), писатель
342
Аркадий 525
Арнштам Александр Мартынович (1881-после
1969, умер за границей), художник 1, 3, 29
Арнштам Еарик (Жорж), сын А.М.Арнштама 79,
390
Аронова А., сотрудница Наркомпроса, секретарь
А.В.Луначарского 472
аДаны страницы автографа в рукописном альманахе.
Цветом выделены номера страниц настоящего тома для ав-
тографов и рисунков в отделе «Из филиалов "Чукоккалы"».
Аронсон Наум Львович (1872-1943), скульптор
218
Архангельский Александр Григорьевич
(1889-1938), поэт 627
Ахматова Анна Андреевна (1889-1966), поэт 228,
441-442
Ашешов Николай Петрович (1866-1923), критик
76
Б.М.З. 143
Бабель Исаак Эммануилович (1894-1940, расстре-
лян), писатель 4 70
Басе, возможно, Илья Маркович Басе (застрелился
в 1925 году), инженер, друг мужа М.М.Шкап-
ской, знакомый М.Волошина 448
Батюшков Федор Дмитриевич (1857-1920), исто-
рик литературы, критик 299, 497
Башмаков А.А., журналист 529, 539, 542
Бекетова Мария Андреевна (1862-1938), детская
писательница, переводчица, мемуаристка 587
Беленсон Александр Эммануилович (1890-1949),
поэт, прозаик, издатель 18, 20, 29, 51
Белкин Вениамин Павлович (1884-1951), худож-
ник 480
Белый Андрей (наст, имя и фам. Борис Николае-
вич Бугаев, 1880-1934), писатель 112, 351
Бенкендорф (Будберг) Мария Игнатьевна
(1892-1974, умерла за границей), секретарь
М.Горького 299
Бенуа Александр Николаевич (1870-1960, умер за
границей), художник, критик, режиссер 53,
317
Бенуа Альберт Николаевич (1852-1936), живопи-
сец, архитектор 299
Берберова Нина Николаевна (1901-1993, умерла
за границей), писательница, третья жена
В.Ф.Ходасевича 436
368
Указатель автографов
Бердяев Николай Александрович (1874-1948,
выслан, умер за границей), философ,
публицист 112
Берестов Валентин Дмитриевич (1928-1998),
поэт 580
Берзин Юлий Соломонович (1904-1942, погиб
в заключении), писатель 617, 622
Берсенев Иван Николаевич (1889-1951),
в 1928-36 гг. художественный руководитель
МХАТа-2 630
Бирман Серафима Германовна (1890-1976),
* актриса 630
Благинина Елена Александровна (1903-1989),
поэтесса, переводчица 86, 230-231; 340
Благонравов Аркадий Иванович, актер 217
Блок Александр Александрович (1880-1921), поэт
84, 227, 233, 236, 239-241, 245-246,
257, 265, 275-280, 297-299, 310, 371,
487, 497, 535, 547, 631
Бобров Виктор Алексеевич (1842-1918), гравер
505
Бонч-Бруевич Владимир Дмитриевич
(1873-1955), историк, литератор 586
Браун Федор Александрович (1862-1942, умер
в эмиграции), филолог-германист 497
Бродский Исаак Израилевич (1883/84-1939),
художник 23, 25, 207, 237, 253, 385
Бромлей Надежда Николаевна (1884-1966),
актриса, режиссер, драматург 262
Будберг М.И. см. Бенкендорф М.И.
Булатов Иван Михайлович (1870-?), художник 70
Бунин Иван Алексеевич (1870-1953, умер за гра-
ницей), писатель 85
Буренин Виктор Петрович (1841-1926), критик,
драматург 248-249
Бурлюк Давид Давидович (1882-1967, умер
за границей), поэт, художник 110-111
Бурлюк Маруся, жена Д.Д.Бурлюка 111
Бурцев Владимир Львович (1862-1942, умер
за границей), публицист 194
Бучкин Петр Дмитриевич (1866-1965), художник
133-134
Варковицкая Лидия Моисеевна, сотрудница
Ленинградского Госиздата 190, 483
Василевский (Не-Буква) Илья Маркович
(1882-1938, расстрелян), журналист 5
Ватагина А., сотрудница Наркомпроса 472
Векслер Александра Лазаревна (1901-?),
студентка, инструктор секции
Народных университетов Наркомпроса,
заведующая канцелярией «Вольфилы»
424
Венгеров Семен Афанасьевич (1855-1920),
историк русской литературы, библиограф 74,
131, 515
Венгерова Зинаида Афанасьевна (1867-1941,
умерла за границей), критик, переводчица,
сестра С.А.Венгерова 259
Вербов Михаил Александрович (1896-1996, умер за
. границей), художник 125, 135,173,251,341
Верт А. см. ДОейп А.
Вигдорова Фрида Абрамовна (1915-1965),
писательница 333
Вильтон (ШШюп) Роберт Арчибальд (1868-1925),
корреспондент лондонской газеты «Тайме»
в Петрограде, автор книг о России —
«Российская агония» (1918) и «Последние
дни Романовых» (1920) 104
Винокур Григорий Осипович (1896-1947),
лингвист, литературовед 359-360
Витте 336
Владимирцов Борис Яковлевич (1884-1931),
востоковед-монголовед 401
Вознесенский (наст, фамилия Бродский)
Александр Сергеевич (1880-1939, погиб
в заключении), поэт, драматург, переводчик,
деятель кино, критик 290, 302
Вознесенский Андрей Андреевич (р. 1933), поэт
347
Воинов Владимир Васильевич (1882-1938),
поэт-сатирик 26, 148
Волин Юлий Самойлович, писатель 29, 147
Волина Елизавета Абрамовна, жена Ю.С.Волина 29
Волковыский Николай Моисеевич (1881-после
1940, умер за границей), литератор 437
Волошин Максимилиан Александрович
(1877-1932), поэт, переводчик,
художник-акварелист 448, 450, 452
Волынский Аким Львович (1861-1926), критик,
искусствовед 401, 498-500, 547
Воронский Александр Константинович
(1884-1937, расстрелян), критик, публицист,
редактор журнала «Красная новь»,
председатель изд-ва «Круг» 442, 560
Выгодский Давид Исаакович (1893-1943, погиб
в заключении), журналист, переводчик 45 7
Габричевская Наталия Алексеевна (1901-1970),
жена А.Г.ГЪбричевского 565
Габричевский Александр Георгиевич (1891-1968),
искусствовед, переводчик 575
Гальперин Р.Ф. 525
Ганзен Анна Васильевна (1869-1942),
переводчица 259
Гартевельт Георгий Вильгельмович, пианист,
композитор 145
Ге Григорий Григорьевич (1867-1942), драматург,
актер Александрийского театра, племянник
художника Н.Н.Ге 218
Гельцер Екатерина Васильевна (1876-1969),
балерина 355
369
Указатель
Герасимов Сергей Васильевич (1885-1964),
художник, академик 473
Гессен Иосиф Владимирович (1866-1943, умер за
границей), издатель, общественный деятель
77
Гиацинтова Софья Владимировна (1891-1982),
актриса 630
Гинцбург Илья Яковлевич (1859-1939),
скульптор 88
Гиппиус Зинаида Николаевна (1869-1945, умерла
за границей), поэтесса, критик 43, 258,
545-546
Глазанов, слушатель Студии «Всемирной Литера-
туры» 424
Глазенап Сергей Павлович (1848-1937), астроном
330
Глазунов Александр Константинович (1865-1936),
композитор 411
Гнесин Григорий Фабианович, певец, композитор
125, 373
Городецкий Сергей Митрофанович (1884-1967),
поэт 4, 11-12, 186
Горький М. (1868-1936), писатель 481, 494-495,
504,507-509,511-514
Горянский Валентин Иванович (1888-1949, умер
за границей), поэт 149
Григорьев Борис Дмитриевич (1886-1939, умер за
границей), художник 177, 343, 414, 419,
423, 428; 322-323
Гринберг Захарий Григорьевич (1889-1949, погиб
в заключении), и.о. комиссара по народному
образованию 472
Гроссман Леонид Петрович (1888-1965), историк
литературы 405
Груздев Илья Александрович (1892-1960),
литературовед 426, 574
Грушко Наталия Владимировна (1891-1974)
поэтесса 106
Гулидова В., слушательница Студии «Всемирной
Литературы» 421
Гумилев Николай Степанович (1886-1921, рас-
стрелян), поэт 14-15, 224, 226, 267, 271,
281, 299, 471, 497, 520, 539, 547-548,
631
Гуревич Исидор Яковлевич (1882-после 1931),
журналист 21
Давидович Людмила Наумовна (р. 1900),
писательница 338
Д'Актиль (псевдоним Анатолия Адольфовича
Френкеля, 1890-1942), поэт, переводчик 501,
573
Девонширский герцог см. СауепсИзЬ У.-СЬ.-ДО.
Демчинский Борис Николаевич (р. ок.1880),
журналист 578
Демчинский В. 379
юв
Державин Николай Севастьянович (1877-1953),
филолог, историк, академик 585
Дикий Алексей Денисович (1889-1955), актер,
режиссер 336, 395, 595
Динамов Сергей Сергеевич (1901-1939,
расстрелян), литературовед 623
Добронравов Леонид Михайлович (1887-1926),
прозаик, драматург 185
Добужинский Мстислав Валерианович (1875-1957,
умер за границей), театральный художник
286-287, 299, 301, 319, 409, 451; 328
Добычин Леонид Иванович (1896-1936),
писатель 203, 205
Дорошевич Влас Михайлович (1864-1922),
журналист, публицист 223
Дрейден Симон Давыдович (1906-1991), секретарь
К.И.Чуковского, театральный критик 129-130
Друзин Валерий Павлович (1903-1980), зам. глав-
ного редактора «Литературной газеты» 333
Дудин Михаил Александрович (1916-1994), поэт
331
Дынник-Соколова Валентина Александровна
(1898-1979), литературовед, переводчица
479
Дьячкова Ольга, слушательница Студии «Всемир-
ной Литературы» 375, 389
Евреинов Николай Николаевич (1879-1953, умер
за границей), режиссер, драматург 5, 18, 29,
47, 51, 56, 64-65, 125, 131, 145, 202
Евтушенко Евгений Александрович (р. 1933), поэт
346
Егоров Ефим Александрович, журналист 527
Ермилов Владимир Владимирович (1904-1965),
критик 106, 603
Жаботинский Владимир Евгеньевич (1880-1940),
писатель, переводчик, журналист 515
Жаров Александр Алексеевич (1904-1984), поэт
335
Женевский Александр, вероятно,
Ильин-Женевский Александр Федорович,
брат Ф.Ф.Раскольникова 448
Живова Евгения Семеновна, редактор Детиздата
86
Жирмунский Виктор Максимович (1891-1971),
филолог, историк литературы 401, 528
Замирайло Виктор Дмитриевич (1868-1939),
художник 117
Замятин Евгений Иванович (1884-1937, умер
за границей), писатель 299, 301, 327-328,
352, 366, 401, 412-413, 441, 449, 500,
521-522, 590
Заславский Давид Иосифович (1880-1965),
партийный публицист 61-62; 332
370
Указатель
Заходер Борис Владимирович (р. 1918), поэт,
переводчик 336, 348
Зелинский Корнелий Люцианович (1896-1970),
критик 594
Зозуля Ефим Давидович (1891-1941), писатель
486
Зоргенфрей Вильгельм Александрович
(1882-1938, расстрелян), поэт, переводчик
337-339
Зощенко Михаил Михайлович (1895-1958),
писатель 410, 424', 476, 611
Зыбин Владимир, поэт 206
Иванов Всеволод Вячеславович (1895-1963),
писатель 346, 399, 567, 618
Иванов Вячеслав Иванович (1866-1949, умер
за границей), поэт, критик 273
Иванов Георгий Владимирович (1894-1958, умер
за границей), поэт 309, 520
Иванов-Разумник Разумник Васильевич
(1878-1946, умер за границей), литературо-
вед, исследователь творчества А.Блока 478
Иерусалимская М., жена А.М.Иерусалимского 29
Иерусалимский Александр Михайлович,
журналист 29
Ильф Илья Арнольдович (1897-1937), писатель
474
Исаакян Аветик (1875-1957), армянский поэт 417
Исаковский Михаил Васильевич (1900-1973), поэт
599
Каверин Вениамин Александрович (1902-1989),
писатель 333
Казакевич Эммануил Генрихович (1913-1962),
писатель 120-121; 336-337
Каллаш Владимир Владимирович (1886-1919),
литературовед, библиограф 164
Камегулов Анатолий Дмитриевич (1900-1937,
расстрелян), критик 613
Каменский Василий Васильевич (1884-1961),
поэт, драматург, беллетрист 32, 55, 113, 146
Канторович (Канев) Владимир Абрамович
(1886-1923), поэт 67-62
Кармен Лазарь Осипович (1876-1920), писатель
73-74, 99, 103, 139-141
Карпинский Александр Петрович (1846-1936),
геолог, академик, первый выборный прези-
дент Академии наук СССР (1917-25) 585
Кассиль Лев Абрамович (1905-1970), писатель
328-329
Катаев Валентин Петрович (1897-1986), писатель
354,455/332
Кауфман Абрам Евгеньевич (1855-1921),
публицист 299
Качалов Василий Иванович (1875-1948), актер
МХАТа 561
юв
Квитко Лев Моисеевич (1890-1952, расстрелян),
еврейский поэт 87, 231
Килен Александр Абрамович (1870-1938),
писатель 29, 102
Кирсанов Семен Исаакович (1906-1972), поэт 330
Книпович Евгения Федоровна (1898-1988), критик
270
Кнорре Георгий Федорович (псевд. Алексей
Кириллов), писатель 367
Коллонтай Александра Михайловна
(1872-1952), советский партийный деятель,
дипломат 220
Кольцов Михаил Ефимович (1898-1940, расстре-
лян), писатель, журналист 475, 583-584
Кольцова Елизавета Николаевна,
жена М.Е.Кольцова 476, 584
Комашка Антон Михайлович (1897-1970),
художник, ученик И.Е.Репина 229
Конашевич Владимир Михайлович (1888-1963),
художник 213
Кони Анатолий Федорович (1844-1927), юрист 105
Корвин Ада 235
Коржавин Наум Моисеевич (р. 1925), поэт 342
Корнакова Екатерина Ивановна (1895-1956, умер-
ла за границей), актриса, жена А.Дикого 336
Корнилов Борис Петрович (1907-1938,
расстрелян), поэт 612
Крандиевская (Файдыш) Надежда Васильевна
(1891-1963), скульптор 332, 335
Крандиевская Наталия Васильевна (1888-1963),
поэтесса, жена А.Н.Толстого 161
Крачковский Игнатий Юлианович (1883-1951),
филолог-востоковед, академик 401
Кублицкая-Пиоттух Александра Андреевна
(1860-1923), мать А.Блока, переводчица,
детская писательница 533-535, 547
Кудрявцев Г.Н., куоккальский сосед К.Чуковского,
работник театра 5, 29
Кузмин Михаил Алексеевич (1872-1936), поэт
183-184, 547
Кукрыниксы (псевд. художников Куприянова
Михаила Васильевича, 1903-1991, Крылова
Порфирия Никитича, 1902-1990 и Соколова
Николая Александровича, 1903-1991) 627
Кульбин Николай Иванович (1866-1917), военный
врач, художник 17
Купала Янка (1882-1942), белорусский поэт 624
Куприн Александр Иванович (1870-1938),
писатель 39, 75, 521
Лазаревский Борис Александрович (1871-1936,
умер за границей), писатель 41
Лапшин Иван Иванович (1870-1948), профессор
философии 243
Лаховский Арнольд Борисович (1880-1937, умер
за границей), художник 209
371
Указатель автографов
Левик Вильгельм Вениаминович (1906/07-1982),
поэт, переводчик 7~9
Левинсон Андрей Яковлевич (1887-1933, умер
за границей), художественный и театральный
критик 185, 299
Левитский Николай Иванович, член Петроград-
ского комитета по делам печати 289
Лернер Николай Осипович (1877-1934), историк
литературы, пушкинист 83, 400, 444-445,
471, 497
Леткова-Султанова Екатерина Павловна
(1856-1937), писательница, переводчица 586
Либаков Михаил Владимирович (1889-1953),
художник, актер 395, 525
Лившиц Бенедикт Константинович (1886-1938,
расстрелян), поэт, переводчик, теоретик
раннего футуризма 18-21, 312, 380,
397-398, 406, 454
Литвинова Татьяна Максимовна, Таня (р. 1918),
дочь М.М.Литвинова 465
Лозинский Михаил Леонидович (1886-1955), поэт,
переводчик 401-402, 548, 559, 588
Лосев Михаил 69
Луначарский Анатолий Васильевич (1875-1933),
нарком просвещения, историк литературы,
критик 220
Лунц Лев Натанович (1901-1924, уме'р
за границей), драматург, писатель 420
Лысяков П., слушатель Студии «Всемирной
Литературы» 420
Любарская Александра Иосифовна (р. 1908),
редактор, фольклористка 370
М. Анна Алексеевна 410
Магарам Николай Иосифович, издатель «Русского
Современника» 326
Малаховский Лео Бронислав (1901-1982),
шведский художник 345
Мандельштам Осип Эмильевич (1891-1938, погиб
в заключении), поэт 21, 397-398, 454, 520
Маркова 427
Маршак Самуил Яковлевич (1887-1965), поэт,
переводчик 198, 331, 415; 332, 349
Матэ Василий Васильевич (1856-1917), гравер 122
Махлис И. 567
Маяковский Владимир Владимирович
(1893-1930), поэт 91, 94~97, 108, 116,
160, 167-169, 446-447; 318-319
Мейерхольд Всеволод Эмильевич (1874-1940, рас-
стрелян), режиссер, театральный деятель 543
Мережковский Дмитрий Сергеевич (1866-1941,
умер за границей), писатель 83, 311
Милашевский Владимир Алексеевич (1893-1976),
художник 293
Михалков Сергей Владимирович (р. 1913),
писатель 174; 332
Миша, милиционер 488
Млодик 474
Молчанова Елизавета Анатольевна, секретарь
Н.Н.Евреинова 5, 29
Монахов Николай Федорович (1875-1936), актер
Большого Драматического театра 457
Моравская Мария Людвиговна (1889-1947, умерла
за границей), поэтесса 100
Морозов Николай Александрович (1854-1946),
народоволец-шлиссельбуржец 188, 585
Набоков Владимир Владимирович (1899-1977, умер
за границей), писатель, сын В.Д.Набокова 255
Набоков Владимир Дмитриевич (1869-1922, убит),
юрист, редактор-издатель газеты «Речь»,
один из лидеров кадетов 254-255, 540, 542
Набоков Кирилл Владимирович (Набоков-мл.,
1912-1964), переводчик, брат В.В.Набокова
261
Набокова Елена Ивановна (1876-1939), жена
В.Д.Набокова 256
Надеждин Степан Николаевич (1878-1934),
режиссер, актер ленинградского театра
«Комедия» 330
Нельдихен-Ауслендер Сергей Евгеньевич
(1891-1942, погиб в заключении), поэт 421
Немирович-Данченко Василий Иванович
(1844/45-1936, умер за границей), писатель
299, 515-516, 527
Нерадовский Петр Иванович (1875-1962), худож-
ник, главный хранитель Русского музея 269
Никитин Николай Николаевич (1895-1963),
писатель, член группы «Серапионовы братья»
349
Никулин Лев Вениаминович (1891-1967),
писатель 595; 333
Нилин Александр Павлович, сын П.Ф.Нилина 341
Нилин Михаил Павлович, сын П.Ф.Нилина 341
Нилин Павел Филиппович (1908-1981), писатель
341
Норвежский 0. (псевд. Оскара Моисеевича
Картожинского, 1882-1933), писатель,
журналист 452
Образцов Сергей Владимирович (1901-1992),
актер, писатель 340
Одоевцева Ирина Владимировна (1895-1990),
поэтесса 307-308
Олейников Николай Макарович (1898-1937,
расстрелян), поэт 387, 460, 614, 616
Олеша Юрий Карлович (1899-1960), писатель
458, 477
Ольденбург Сергей Федорович (1863-1934),
востоковед-индолог, академик 299, 401, 587
Оцуп Николай Авдиевич (1894-1958, умер за
границей), поэт 242, 304-305, 547
372
Указатель автографов
Павлов А., слушатель Студии «Всемирной
Литературы» 421
Памбэ (Рыжкина) Мария Никитична (1898 —
после 1982, умерла за границей), поэтесса,
переводчица 431
Пантелеев Л. (псевд. Алексея Ивановича
Еремеева, 1908-1987), писатель 574
Паперный Зиновий Самойлович (1919-1996),
литературовед, сатирик 343
Пастернак Борис Леонидович (1890-1960),
поэт 594, 622
Паустовский Константин Георгиевич (1892-1968),
писатель 341
Перельман Яков Исидорович (1882-1942),
популяризатор науки 330
Петров Григорий Спиридонович (1868-1925,
умер за границей), священник, литератор
104
Петров Евгений Петрович (1902-1942), писатель
476
Петров-Водкин Кузьма Сергеевич (1878-1939),
художник 353
Петровская Е.И. 440-441
Пильняк Борис Андреевич (1894-1938,
расстрелян), писатель 215, 326-328, 345,
382, 440, 621
Пинкевич Альберт Петрович (1883-1937,
расстрелян), педагог, сотрудник Комиссии
по улучшению быта ученых 382
Пиотровский Адриан Иванович (1898-1938,
расстрелян), драматург, театровед 406
Пискарев А. матрос 549-550
Познер Владимир Соломонович (1905-1992,
умер за границей), слушатель Студии «Все-
мирной Литературы», впоследствии
деятель коммунистической партии
Франции, французский журналист,
писатель 235, 309, 391, 420
Полонская Елизавета Григорьевна (1890-1969),
поэтесса 421, 617
Полонский Вячеслав Павлович (1886-1932),
критик 382
Потапенко Игнатий Николаевич (1856-1929),
писатель 148
Потемкин Петр Петрович (1886-1926, умер
за границей), поэт 274
Похитонов Иван Павлович (1850-1923),
художник, академик 197
Правдухин Валериан Павлович (1892-1938,
расстрелян), критик, писатель 264
Приблудный Иван (псевд. Якова Петровича ,
Овчаренко, 1905-1937, расстрелян), поэт 446
Пришвин Михаил Михайлович (1873-1954),
писатель 617
Прокофьев Александр Андреевич (1900-1971),
поэт 628
Радлов Николай Эрнестович (1889-1942),
художник-график 393
Раскин Александр Борисович (1914-1971),
писатель-сатирик 337
Рассадин Станислав Борисович (р. 1935), критик
347
Редько Александр Мефодьевич (1866-1933),
литературовед, этнограф, сотрудник журнала
«Русское богатство» 115
Ре-Ми (Ремизов) Николай Владимирович
(1887-1975, умер за границей), художник
92-93, 155, 189
Ремизов Алексей Михайлович (1877-1957, умер
за границей), писатель 45, 157-158, 367
Репин Илья Ефимович (1844-1930, умер
за границей), художник 5, 27, 29, 33,
57, 59, 63, 67, 72, 89, 113, 123, 151,
195, 201
Репина Вера Ильинична (1872-1948, умерла
за границей), дочь И.Е.Репина 707
Репина Надежда Ильинична (1874-1931, умерла
за границей), дочь И.Е.Репина 211
Рождественский Всеволод Александрович
(1895-1977), поэт 380, 548
Розанов Иван Никанорович (1874-1959), историк
литературы 132
Романов Пантелеймон Сергеевич (1884-1938),
писатель 541
Рославлев Александр Степанович (1883-1920),
писатель, поэт 756
Рубин Владимир 581-582
Рыклин Григорий Ефимович (1894-1975),
писатель 331
Садовской Борис Александрович (1881-1952),
поэт 3, 11-12, 14, 17, 32, 150, 186, 192
Сазонов Петр Владимирович, заведующий
хозяйством в Доме Искусств 299
Сакулин Павел Никитич (1868-1930), историк
литературы 382
Саянов Виссарион Михайлович (1903-1959),
писатель 629
Сварог Василий Семенович (1883-1946), художник
153, 247
Светлов Михаил Аркадьевич (1903-1964), поэт
341
Сейфуллина Лидия Николаевна (1889-1954),
писательница 264
СемлерЛ. 427
Серова Валентина Семеновна (1846-1924), мать
В.А.Серова, мемуаристка 722
Слезкин Юрий Львович (1885-1947), писатель 470
Слонимский Михаил Леонидович (1897-1972),
писатель 292, 588, 618
Смирнов Александр Александрович (1883-1962),
историк литературы 401
373
Указатель автографов
Смирнова Мария Николаевна (1905-?), киносцена-
ристка 331
Собинов Леонид Витальевич (1872-1934), певец
172, 459-460, 490-491, 517
Солженицын Александр Исаевич (р. 1918),
писатель 343-344
Сологуб Федор Кузьмич (1863-1927), поэт, прозаик
41, 361-363, 402-404
Стенич Валентин Иосифович (1898-1938,
расстрелян), переводчик 614
Сутугина-Кюнер Вера Александровна
(1892-1969), секретарь издательства «Все-
мирная Литература» 401
Султанов Юрий Николаевич (?-1937), переводчик,
хранитель музея "Старый Петербург", сын
Е.П.Султановой-Летковой 588
Сухотин Павел Сергеевич (1884-1933), поэт 320
Тагер Елена Михайловна (1895-1964),
писательница, переводчица 615, 622
Тамара, опереточная певица 331
Тан Владимир Германович (наст, фамилия Богораз,
1865-1936), писатель, этнограф 558
Тараховская Елизавета Яковлевна (1895-1968),
детская писательница 432-433
Тарле Евгений Викторович (1874-1955), историк,
академик 381, 585
Тарханова-Антокольская Елена Павловна
(1868-1932), скульптор, племянница М.М.Ан-
токольского, жена физиолога И.Р.Тарханова
179-180
Твардовский Александр Трифонович (1910-1971),
поэт 335
Телешов Николай Дмитриевич (1867-1957),
писатель 510
Тиняков Александр Иванович (псевд. Одинокий,
1886-1934), поэт 150
Тихонов Александр Николаевич (1880-1956),
издательский деятель 299, 525, 604
Тихонов Николай Семенович (1896-1979), поэт
611
Толстая Людмила Ильинична (1906-1982), жена
А.Н.Толстого 332
Толстая Наталия, актриса театра Мейерхольда 5
Толстой Алексей Николаевич (1882/83-1945),
писатель 136, 164-165, 342, 527, 540,
589
Тройницкий Сергей Николаевич (1882-1948),
искусствовед, директор Эрмитажа 299
Троянский Петр Николаевич (ум. 1923),
художник 320-321
Труцци Вильяме Жижеттович (1888-1931), артист,
режиссер цирка, дрессировщик лошадей 331
Тынянов Юрий Николаевич (1894-1943), писатель,
историк литературы 250, 551, 553-555,
563, 565
Тычина Павло (1891-1967), украинский поэт,
государственный деятель 575, 624
Тэффи (псевд. Надежды Александровны
Лохвицкой, 1872-1952, умерла за границей),
писательница 136
Уайльд Оскар (1854-1900), английский писатель
324
Утесов Леонид Осипович (1895-1982), певец,
артист эстрады 475
Уткин Иосиф Павлович (1903-1944), поэт 544
Ушаков Николай Николаевич (1899-1977), поэт 516
Федин Константин Александрович (1892-1977),
писатель 436-437, 611; 335
Федоров Александр Митрофанович
(1868-1949, умер за границей), поэт,
переводчик 60
Фешин Николай Иванович (1881-1955, умер
за границей), художник 119
Фидлер Федор Федорович (1859-1917), перевод-
чик, коллекционер 131
Финк Виктор Григорьевич (1888-1973), писатель
579
Фиш Геннадий Семенович (1903-1971), писатель
629
Фраловский Михаил 421
Фридланд Надежда 420
Фрима, жена Антона Шварца 448
Хармс (наст. фам. Ювачев) Даниил Иванович
(1905-1942, погиб в заключении), писатель
344, 605-607
Хлебников Велимир (наст, имя Виктор Владими-
рович, 1885-1922), поэт 152, 343,389; 323
Ходасевич Владислав Фелицианович (1886-1939,
умер за границей), поэт 289, 378
Цензор Дмитрий Михайлович (1874-1947), поэт
193
Чехов Михаил Александрович (1891-1955, умер
за границей), актер 327
Чехонин Сергей Васильевич (1878-1936, умер
за границей), график, художник по фарфору,
художник театра 142, 175
Чуковская Елена Цезаревна, Люша (р. 1931),
внучка К.И.Чуковского 467
Чуковская Лидия Корнеевна (1907-1996), старшая
дочь К.И.Чуковского 339
Чуковская Мария Борисовна (1880-1955), жена
К.И.Чуковского 5, 202, 420-421, 439,
545, 549-550
Чуковский Борис Корнеевич, Боба (1910-1941),
инженер-гидростроитель, младший сын
К.И.Чуковского 260, 321-325
374
Указатель автографов
Чуковский Корней Иванович (1882-1969),
писатель 2, 5, 22, 24, 29, 47, 52, 56, 60,
94, 97, 117, 139-141, 171, 202,
232-233, 236, 245-246, 250, 265,
274, 280, 286-287, 297, 299, 301-303,
306, 313-315, 328, 330, 339, 365-366,
377, 383, 393, 400-401, 413, 415,
423, 427, 429, 430, 436, 439, 442,
447-448, 451, 471, 487, 494, 496,
506, 519, 539, 547-548, 579, 592-593,
595, 598, 601-604, 614, 631;
334-335
Чуковский Николай Корнеевич (1904-1965),
писатель, переводчик, старший сын К.И.Чу-
ковского 60, 129-130, 450
Чуковский Николай Николаевич, Коля (р. 1932),
внук К.И.Чуковского 463
Чумандрин Михаил Федорович (1905-1940),
писатель 613
Шагинян Мариэтта Сергеевна (1888-1982),
писательница 453, 548
Шаляпин Борис Федорович (1904-1979, умер за
границей), художник, сын Ф.И.Шаляпина 350
Шаляпин Федор Иванович (1873-1938, умер за
границей), певец 23, 356-357
Шапошников Борис Михайлович (1882-1945),
советский военачальник, в Гражданскую
войну — член Высшего военного совета 382
Шатуновский Яков Моисеевич (1876-1932),
математик, член коллегий наркоматов
иностранных дел и путей сообщения 340
Шварц Антон Исаакович (1896-1954), актер, чтец
449
Шварц Евгений Львович (1896-1958), драматург
250, 461, 466, 566, 569-571, 614-616;
330
А1асНп А1ех15 (Аладьин Алексей Федорович, ок.
1873-?), журналист 515, 527
Агопзоп N. (Аронсон Наум Львович, 1872-1943),
скульптор 218
Вас1с1е1еу Лопп Р. (1854-1940), английский историк
529, 537, 542
Вакег Е112аЪе1:п Вгайгоп! Раи1кпег 478
ВаШшг АЛЬиг Масипюзп (1862-1936), английский
офицер 542
В1отЬегд Епс (1894-1965), шведский писатель
626
Вгасе ШИат (1865-1947), член английского
парламента 537
ВгапЬат Ниеу 120
Вгемуег Затез I. 478
Шервинский Сергей Васильевич (1892-1991),
писатель, переводчик 405
Шехтель Федор Осипович (1859-1926), архитектор
163
Шишков Вячеслав Яковлевич (1873-1945),
писатель 619-620
Шкапская Мария Михайловна (189*1-1952),
писательница 448, 450
Шкловский Виктор Борисович (1893-1984),
писатель, критик 250, 372, 522, 547; 330
Шнейдер Варвара Петровна 182
Щепкина-Куперник Татьяна Львовна (1874-1952),
поэтесса, переводчица 40, 146
Щербиновская Ольга Сергеевна, актриса, жена
Б.Пильняка 441
Щипачев Степан Петрович (1899-1979), поэт 348
Щуко Владимир Алексеевич (1878-1939),
архитектор 299
Эйхенбаум Борис Михайлович (1886-1959),
литературовед 494
Эфрос Абрам Маркович (1888-1954), искусствовед,
переводчик 479
Юнгер Владимир Александрович (1883-1918),
поэт, педагог 187
Юрьев Юрий Михайлович (1872-1948), актер 330
Юфит Матильда Иосифовна (1909-1993),
писательница, жена П.Ф.Нилина 341
Якобсон Роман Осипович (1896-1982, умер
за границей), языковед, литературовед 430
Яремич Степан Петрович (1869-1939), художник
199, 313-315
Яшвили Паоло (1895-1937, погиб в заключении),
грузинский поэт 596-597
Вгежег Озсаг 5. 478
Виспап Зопп (1875-1940), английский писатель
527
Виспапап беогде ШИат (1854-1924), англий-
ский дипломат, в 1910-18 годах посол
в России 279
СауепсИзЬ Ук1:ог Сппзйап ШИат (1868-1938), 9-й
герцог Девонширский, лорд адмиралтейства
537
СесП КоЪег* (1864-1958), член палаты общин,
министр Блокады (1916-18) 538
Соок Е.Т. (1857-1919), английский писатель,
биограф Рескина 538
Спв1 Непгу (1861-1917), член английского
парламента 530, 542
Иностранные имена
375
Указатель автографов
Беи*зсп ВаЪеЛе (1895-1982), американская
славистка, переводчица русской литературы,
критик, поэт 241, 263
ОеуопзЫге см. СауепсИзп У.-Сп.-ДО.
Ве>лгеу ЕИ2аЬе1:п В. 120
Беууеу Еуе1уп, дочь Джона Дьюи 120
Бе^еу ЗоЬп (1859-1952), американский педагог,
философ 120
ОопаЙ КоЪеЛ из «Дейли кроникл» 527
Боу1е АЛпиг Сопап (1859-1930), английский
писатель 527
Етегу Непгу СгозЪу (1872-1924), профессор поли-
тэкономии, в 1917 году сотрудник американ-
ской военной миссии в Петрограде 256
Рагзоп Еуе 433
Рагзоп Ыед1еу (1890-1960), писатель, журналист
433
ГеггуЗатезУ. 478
Пзспег Ьошз (1896-1970), американский
журналист 478
Пападап НаШе (1890-1969), американский
драматург 469
Ргоз! КоЪеЛ (1874-1963), американский поэт 427
Оа11 Ь.-б.-М. 223
багзНп Бетз Когтап (1890-1918), английский
писатель, путешественник 223
6еп*пе АгпоИ (1869-1942), американский
фотограф 484
ОегЬегЕидете 478
61а$агоу& УагтИа, чешская славистка 598
ОоШег Ргапк А1ггес1 (1877-1929), американский
историк 526
6о11апсг Ки1:п, жена Виктора Бэлланца 526, 528
6о11апсг Ук1:ог (1893-1967), английский писатель
и издатель 526
боззе Ейтипй ШШат (1849-1928), английский
писатель 527
Огапат $1:ерпеп (1884-1975), английский
писатель 538
бгеу Ей^агй (1862-1933), в 1905-16 гг. министр
иностранных дел Англии 407
бтппе Не1еп А. (1879-1967), английский ботаник
527
НЫаз АпЫ (1899-1980), венгерский поэт 348
Норрег Вшсе СатрЬе11 (1892-1973), американский
летчик, журналист, советолог 526
НиЬЬагй Еуе1уп (1852-1934), директор английско-
го банка 537, 542
Ни11В1апспеШ. 478
ЛеШсое ,]опп К. (1859-1935), английский адмирал,
командующий флотом (1914-16) 531
Зеггу5у1уез1:ега. 478
Кеепу Ате11а $., жена С.М.Кини 485
Кеепу Зригдеоп Мййт (1893-1988), сотрудник АРА
(НегЪеЛ Нооуег'з Атепсап КеИе!
Айпитз^гайоп) 485
Ьа Ро11е«е С1опп 120
Ьахпезз На1Шог (1902-1998), исландский писатель
600
Ьее Козз 358
ЫЫпоу 1уу (1889-1977), писательница, перевод-
чица, жена наркома иностранных дел
М.М.Литвинова 524
1лШт ОНО (1890-1943), норвежский писатель,
журналист 620
Маскеп21е Ргейепск АЛпиг (1869-1931), журна-
лист, писатель, путешественник, историк 514
Мас1с1еп Спаг1ез ЕсЬ\гагс1 (1862-1935), английский
вице-адмирал 531
Ма1со1т 1ап (1868-1944), английский писатель,
дипломат, государственный деятель 538, 542
МагкоуА Мала 598
МаЛтзоп Наггу (1904-1978), шведский писатель
625
МаЛтзоп Моа (1890-1963), шведская
писательница 626
МсКау С1аис1е (1890-1948), американский поэт 252
МегесШЬ АЛпиг, капитан Королевского флота 531
Могдепз1егп ЕИаз, графолог 114
Мооге Бого1:пеа Мау 478
Мозез 526
Миггау Затез Шо1^е (1853-1919), генерал англий-
ской армии, кавалер русского ордена
Св. Анны 527, 538
ИоЛЬсИй А1ггес1 Спаг1ез (1865-1922), издатель
лондонской газеты «Тайме» (1908-22) 537
РпЛпего беогде Ш1ег (1848-1922), английский
историк, издатель «Куортерли Ревью»
(1899-22) 527
Капзоте АЛпиг (1884-1967), английский
писатель, критик 220
Козз КоЬеЛ Ва1(Мп (1869-1918), писатель, искус-
ствовед, издатель сочинений Оскара Уайльда
504, 529
Козз КопаШ (1857-1932), английский ученый,
специалист по тропической медицине, лауре-
ат Нобелевской премии по медицине (1902)
527, 538
Кожап-НатШоп ЫогаЬ, писательница, автор книги
«Под красной звездой» (1930) 433
ЗсЬоппзоп Е. 424
376
Указатель автографов
5ет1егРе1:ег 427
$$епйегЗ.-А.542
ЗДгасЬеу Зопп 51:. Ьое (1860-1927), журналист,
издатель «Спектейтора» (1898-1925)
542
ТЬогпЫ11 СийЪеП: Лопп Маззу (1883-1952),
английский военный атташе в Петрограде
в 1916-18 гг. 227
ТлЪЪеШ ЕсШ:п М.-К., председатель Американского
общества по приему иностранных студентов,
гостящих в Америке 508
У1егеск Ре1;ег (р. 1916), американский поэт,
критик, автор трудов по истории
410
Уоде1ег Неппс (ум. 1942), немецкий художник
597
№Иар{е1 Логзег (1904-1968), венгерский литера-
туровед, академик, автор книги о Максиме
ГЬрьком (1958) 522
№аг<1а1е РпШр Латез (1847-1923), президент
межпарламентского союза 527, 537
№11$ Са*пеппе (ум. 1927), жена Герберта Уэллса
503
№11$ беогде РпШр, старший сын Герберта Уэллса
502
№11$ НегЬеЛ беогде (1866-1946), английский
писатель 502-503
№г*п А1ехапс1ег (1901-1969), английский
журналист, корреспондент «Санди тайме» и
радиокомпании Би-би-си в Москве (1941-47)
69
^пдЫ Спаг1е$ ТпеоДоге НадЬегд (1862-1940),
библиотекарь лондонской библиотеки 503,
529, 542
№о<1аг<1 Магу Апп 475
Уагто1ш$ку Аугапт (1890-1975), заведующий
Славянским отделом Нью-Йоркской Публич-
ной библиотеки (1918-55), литературовед,
переводчик 263
Уа*е$ Спаг1ез Е. 538
Именной указатель1
Абашидзе 73
Абрамович Николай Яковлевич (1881-1922),
критик, прозаик, поэт, публицист 218
Аввакум (1620/21-1682), протопоп, писатель 114
*Аверченко А.Т. 5, 28-29, 353
Агассис Жан Луи (1807-1873), швейцарский
естествоиспытатель 231-232
Агранов Яков Саулович (1893-1938, расстрелян),
сотрудник ЧК-ОГПУ (с 1919) 354
Адамович Георгий Викторович (1892-1972, умер
за границей), поэт, критик 280
Аддисон Джозеф (1672-1719), английский писатель,
поэт, публицист 144
Аджубей Алексей Иванович (1924-1993), журна-
лист, главный редактор газеты «Известия»
337
*Азов В.А. 49
Айхенвальд Юлий Исаевич (1872-1928, выслан,
умер за границей), критик 78, 88
*Аладьин А.Ф. см. А1асИп А.
Александр I (1777-1825), российский император
(с 1801) 51
Алексеев Василий Михайлович (1881-1951),
филолог-китаист 237, 327
Алексей Михайлович (1629-1676), русский царь
(с 1645) 319
*Алигер М.И. 5, 338, 353
*Алонкина М.С. 208, 209
Алчевский Иван Алексеевич (1876-1917), певец,
артист Мариинского и Большого театров 95
Альбов Михаил Нилович (1851-1911), писатель 74
1 Указаны страницы настоящего издания. Звездочкой
отмечены фамилии участников альманаха. О них по-
дробнее см. «Указатель автографов».
В тех случаях, когда упомянут литературный персо-
наж или цитата из какого-либо произведения, в Указа-
теле дана фамилия автора.
Альтман Натан Исаевич (1889-1970), художник,
103
*Алянский СМ. 124, 177, 184
'Амфитеатров А.В. 5, 8, 137, 143, 145-146,
242-243, 363
Ангерт Давид Николаевич (1893-1977), зав. редак-
ционным отделом^Яенотгиза 277
Андерсен Ханс Кристиан (1805-1875), датский
писатель 132
'Андреев Л.Н. 5, 28-29, 49, 72, 94, 99, 111,
126, 137, 157, 320-321, 352
Андреева Анна Ильинична (1885-1948, умерла
за границей), вторая жена Л.Н.Андреева 321
Андреева И. (псевд. Инны Петровны Бабенышевой,
р. 1932), историк литературы 12-13,
17-18, 367
'Андреева М.Ф. 80, 180, 226, 258-259
*Андреева-Шкилондзь А.Л. 105
Андроников Ираклий Луарсабович (1908-1990),
писатель, литературовед 5, 352-353, 356,
361
Андропов Юрий Владимирович (1914-1984),
председатель КГБ СССР (1967-1982) 359
Аничков Евгений Васильевич (1866-1937, умер
за границей), критик 321
Анненков Павел Семенович (ум. 1920), народоволец,
отец Ю.П.Анненкова 14
'Анненков Ю.П. 5-6, 14, 22, 27-31, 38,
40, 44-46, 50, 58, 65-66, 71, 83, 128,
151-153, 161, 170, 174, 176, 184,
189-190, 261, 272-273, 317,
353-355, 363, 367
Анненский Иннокентий Федорович (1855-1909),
поэт 12
Антокольский Марк Матвеевич (1843-1902),
скульптор 54, 95
Антон, швейцар в издательстве «Всемирная Литера-
тура» 144
378
Именной указатель
Антонович Максим Алексеевич (1835-1918), критик,
публицист 319
Анциферов Николай Павлович (1889-1958),
историк, краевед 248
Анчар Манценилов см. Волконский М.Н.
Аргутинский-Долгоруков Владимир Иванович
(1874-1941, умер за границей), коллекционер
картин, фарфора, после революции — храни-
тель Государственного Эрмитажа 151-153, 240
*Ардов Б.В. 188
*Ардов В.Е. 188, 362
*Аркадий 261
Арнолд Эдвин (1832-1904), английский поэт 42
*Арнштам А.М. 11-12, 26, 28, 49, 194
*Арнштам Г. 49, 194
Арнштамы 28
*Аронова А. 233
*Аронсон Н.Л. 108
♦Архангельский А.Г. 5, 311
Арцыбашев Михаил Петрович (1878-1927, умер за
границей), писатель 218
Асеев Николай Николаевич (1889-1963), поэт 56
Асмус Валентин Фердинандович (1894-1975),
философ, литературовед 346
Атаров Николай Сергеевич (1907-1978), писатель
355
Ауслендер Сергей Абрамович (1886/88-1943, погиб
в заключении), прозаик, драматург, критик,
с осени 1909 г. заведовал театральным
отделом в журнале «Аполлон» 78
*Ашешов Н.П. 18, 48-49
♦Ахматова А.А. 5-6, 22-23, 45-46, 56, 77,
107-108, 113, 121, 150, 159, 160,
167-168, 201-203, 210-211,
218-219, 221, 239, 286, 353, 362
Аш Шолом (1880-1957), еврейский писатель 225
*Б.М.З. 80
*Бабель И.Э. 5, 230-231, 281
Багрицкий Эдуард Георгиевич (1895-1934), поэт 127
*Бадделей Дж. см. ВасШе1еу 3.
Байрон Джордж Ноэл Гордон (1788-1824),
английский поэт 337
Баландин Владимир Алексеевич, типографский
рабочий, гравер 360
Балиев Никита Федорович (1876-1936, умер за гра-
ницей), конферансье 94
Бальмонт Константин Дмитриевич (1867-1942, умер
за границей), поэт 88, 137
Баранцевич Казимир Станиславович (1851-1927),
писатель 74
Баратынский Евгений Абрамович (1800-1844), поэт
73, 114
Барри Джеймс (1860-1937), шотландский писатель,
автор пьесы для детей «Питер Пэн» (1904)
262
Барто Агния Львовна (1906-1981), детская
писательница 92, 338
*БассИ.М. 222
Батюшков Константин Николаевич (1787-1855),
поэт 21, 24
♦Батюшков Ф.Д. 151-152, 244
Баузе Роберт Петрович (1895-1938, расстрелян),
редактор «Красной газеты» 243
Бах Иоганн Себастьян (1685-1750), немецкий
композитор 115
Бачек Роза Петровна, сотрудница издательства
«Искусство» 358, 360
♦Башмаков А.А. 255, 258, 264-265, 268, 270
Бедный Демьян (псевд. Ефима Алексеевича
Придворова, 1883-1945), поэт 185-186,
205, 312, 348
Беззубое И.И. 94
Безродный М.В., литературовед 147
Бейтсон см. Бэйтс Г.-У.
Бек Александр Альфредович (1902-1972), писатель
69
♦Бекетова М.А. 292-293
Бекфорд Уильям (1760-1844), английский писатель
231-232
♦Беленсон А.Э. 19-21, 28, 38-39
Белинков Аркадий Викторович (1921-1970, умер за
границей), писатель 352
Белинкова Наталья Александровна (р. 1931), жена
А.В.Белинкова 351-352
Беленький Н.П. 355
Белинский Виссарион Григорьевич (1811-1848),
критик 78
♦Белкин В.П. 237
♦Белый А. 5, 24, 35, 64, 88, 107, 138, 177,
222, 236, 297, 339
Белых Григорий Георгиевич (1906-1938, погиб
в заключении), писатель 286, 305
Беляев Юрий Дмитриевич (1876-1917), драматург,
театральный критик, прозаик, журналист 77
Бенвенуто см. Челлини Б.
Бенедиктов Владимир Григорьевич (1807-1873),
поэт 12
Бенкендорф Александр Христофорович
(1781/83-1844), генерал, с 1826 г. шеф жан-
дармов и главный начальник Третьего отделе-
ния 150
♦Бенкендорф М.И. 80, 151-153, 157, 233
♦Бенуа Ал-др Н. 5, 12, 35, 39, 66, 138, 148,
163, 353
♦Бенуа Альб.Н. 151-152
Бенуа Николай Александрович (1901-1988, умер
за границей), художник театра, живописец 163
♦Берберова Н.Н. 189, 216
Бёрдсли Обри (1872-1898), английский художник
265
'Бердяев Н.А. 64, 88
379
Именной
♦Берестов В.Д. 289, 353
*БерзинЮ.С.306, 309
Берия Лаврентий Павлович (1899-1953, рас-
стрелян), министр внутренних дел СССР 68
Берлин Павел Абрамович (1877-1962, умер
за границей), адвокат, публицист 40
Берне Роберт (1759-1796), шотландский поэт
268-269
*БерсеневИ.Н.312
Берсон Маргоша и Мариша (сестры) 87
Бескин Михаил Мартынович (псевд. Меб),
фельетонист 187
Беспалова Лариса Георгиевна (р. 1932),
переводчица 9
Бестужев Николай Александрович (1791-1855),
декабрист, историк, писатель 320
Бестужевы (братья) 276
Бетховен Людвиг ван (1770-1827), немецкий
композитор 226
Бирбом Макс (1872-1956), английский писатель
и карикатурист 263
*Бирман С.Г. 155, 312
Битти (Веайу) Дейвид (1871-1936), английский
адмирал флота 78-79
'Благинина Е.А. 52-53, 115-116, 340
*Благонравов А.И. 108, 195
Блейк Уильям (1757-1827), английский поэт,
художник 209
Блинов Леонид Демьянович (1867-1903), учитель
рисования 47, 75
Блинова Вал.П-на, жена Л.Д.Блинова 47, 75
*БлокА.А.5-7, 15, 26, 35, 51, 56, 58, 65,
77, 94, 101, 111-112, 116-117,
119-120, 122-126, 130-131, 134,
136, 139-140, 143-146, 150-153,
156, 160-161, 177, 180, 184-186,
188, 205-206, 209-211, 226, 232,
235-237, 240, 242, 244, 248-250,
259, 267, 272-273, 293, 297, 300,
313, 321, 325-326, 339, 342, 346,
352, 356, 360, 362-363, 365-366
Блок Любовь Дмитриевна (1881-1939), жена
А.Блока 140
Блох Михаил Федорович (1885-1920), скульптор
125
Блох Раиса Ноевна (1899-1943), поэтесса,
литературовед 280
Блуменфельд Феликс Михайлович (1863-1931),
композитор, пианист, дирижер Мариинского
театра 95
'Бобров В.А. 249, 362
Богданович Александра Аньоловна, Шура
(1898-1938, погибла в заключении), дочь
Т.А.Богданович 193
Богданович Татьяна Александровна (1872-1942),
писательница 193
Богуславская Ксения Леонидовна (1892-1972,
умерла за границей), художница 191
Бокль Генри Томас (1821-1862), английский историк
73
*Бонч-Бруевич В.Д. 292-293
Бородин Александр Порфирьевич (1833-1887),
композитор 95
Боткин Василий Петрович (1811-1869),
критик 100
Брамбеус барон см. Сенковский О.И.
Браудо Евгений Максимович (1882-1939), критик,
музыковед 144, 146, 185, 251
*БраунФ.А. 119, 244
Браунинг Роберт (1812-1889), английский поэт
263
Бродский Давид Григорьевич (1899-1966), поэт,
переводчик 213
*Бродский И.И. 25-26, 67, 80, 106, 120, 128,
191
*Бромлей Н.Н. 133
Бронников Михаил Дмитриевич (1896-1941/42,
погиб в заключении), поэт 280
Брошниовская Ольга Николаевна, переводчица 280
Брусянина Мария Ивановна (1874-1942),
литератор, переводчица 239
Брюсов Валерий Яковлевич (1873-1924), поэт 15,
65, 97, 122-123, 130-131, 194, 200,
222
Брянский (наст. фам. Григорьев) Яков Григорьевич
(1790-1853), актер, отец А.Панаевой 100
Буденный Семен Михайлович (1883-1973),
советский военачальник 309
Будкевич Мария Яковлевна (1869-1943), певица,
артистка Мариинского театра 95
*Булатов И.М.45
Булла Карл Карлович (1853-1929), фотограф
Министерства Императорского двора 325
*Бунин И.А. 5-6, 42, 51, 64, 352, 363
*Буренин В.П. 126
*БурлюкД.Д.ЗО, 46, 55, 61-64, 67, 81-82
*Бурлюк М. 62-63
*Бурцев В.Л. 102
Буткевич см. Будкевич М.Я.
Буткевич Анна Алексеевна (1826-1882), сестра
Н.А.Некрасова 239
Бутковская Наталья Ильинична (1878-1948, умерла
за границей), издательница, актриса 30
*Бучкин П.Д. 75-76
*Бьюкен Дж. см. ВисЬап 0.
Бэйтс Генри Уолтер (1825-1892), английский
естествоиспытатель 214
Бюргер Готфрид Август (1747-1794), немецкий поэт
158
Вавилов Николай Иванович (1887-1943, погиб в за-
ключении), биолог, академик, первый президент
380
Именной указатель
Всесоюзной Академии сельского хозяйства
им. В.И.Ленина (ВАСХНИЛ) (1929-35)
214-215
Вавилов Сергей Иванович (1891-1951), физик,
академик, с 1945 г. президент АН СССР, брат
Н.И.Вавилова 214-215
Вагнер Рихард (1813-1883), немецкий композитор,
дирижер 91, 244
Варбот Жанна Жановна (р. 1934), лингвист 9
*ВарковицкаяЛ.М. 100, 238
Варшавская Мария Яковлевна (1905-1983), искус-
ствовед, сотрудница Эрмитажа 364
Варшавский Абрам 42
Василевская Ванда Львовна (1905-1964), писатель-
ница, жена А.Е.Корнейчука 68, 331
'Василевский (Не-Буква) И.М. 13-14, 28, 97,
255-256,321
Васильев Сергей Александрович (1911-1975), поэт
337
Васнецов Виктор Михайлович (1848-1926),
художник 95
*Ватагина А. 233
Ватсон Мария Валентиновна (1848-1932),
переводчица, поэтесса 150, 188
Введенский Иринарх Иванович (1813-1855),
переводчик 144
*ВекслерА.Л. 208
*Венгеров С.А. 47, 51, 74, 88, 232, 254,
284-285
*ВенгероваЗ.А. 35, 132
Вербицкая Анастасия Алексеевна (1861-1928),
писательница 32, 49, 190
*Вербов М.А. 70, 76, 92, 102, 127, 172
Вергилий Марон Публий (70-19 до н. э.), римский
поэт 114
Верхарн Эмиль (1855-1916), бельгийский писатель
58
Веселовский Александр Николаевич (1838-1906),
филолог, историк литературы 118-119
*Вигдорова Ф.А. 338
Вильгельм Гогенцоллерн (1859-1941), германский
император и прусский король (1888-1918) 13,
28-29, 31, 41, 104
Вильтон Джон (р. 1898), лейтенант русской армии,
сын Р.Вильтона 255
*Вильтон Р. 59, 255
Вильяме Гарольд, сотрудник «Англо-Русского Бюро»
в Петрограде 110
*Винокур Г.О. 9, 181
*Вирек П. см. \Л'егеск Р.
Витт Сусанна, филолог 9
*Витте 170
Вишняков Борис Владимирович, директор изд-ва
«Искусство» 357-358, 361
Владимирова Татьяна Михайловна, переводчица 280
*Владимирцов Б.Я. 198, 237, 327
'Вознесенский А.С. 31, 148-149, 154
'Воинов В.В. 27, 83, 85
Войнович Владимир Николаевич (р. 1932), писатель
355, 357-358, 365
Волин Б. (псевд. Бориса Михайловича Фрадкина,
1886-1957), в 1931-35 гг. начальник Главлита
307
'Волин Ю.С. 27-28, 31, 70, 82, 104
'Волина Е.А. 28, 70, 82
*Волковыский Н.М. 150, 216
Волконский Михаил Николаевич (псевд: Анчар
Манценилов, 1860-1917), беллетрист,
драматург, автор «Вампуки» 30, 232
Володарский В. (наст, имя и фам. Гольдштейн
Моисей Маркович, 1891-1918, убит), в 1918 г.
комиссар по делам печати, агитации и пропа-
ганды Северной области 240
Володя см. Шилейко В.К.
'Волошин М.А. 5, 12, 35, 56, 77, 88,
222-224, 232, 320, 363
'Волынский А.Л. 119, 138, 143-144, 146,
198, 237, 244-246, 272, 325, 327
Вольф Маврикий Осипович (1825-1883), издатель
148
Вольф-Израэль Евгений Владимирович
(1872-1956), виолончелист, артист оркестра
Мариинского театра 95
'Воронский А.К. 204, 219, 280-281
Ворошилов Климент Ефремович (1881-1969), со-
ветский государственный деятель, нарком по
военным и морским делам (с 1925) 170, 306
Врангель Петр Николаевич (1878-1928), один из
руководителей белого движения, генерал-
лейтенант (с 1918) 217
Врубель Михаил Александрович (1856-1910),
художник 103
Вургун Самед (1906-1956), азербайджанский поэт
331
'Выгодский Д.И. 224-226
Выготский Лев Семенович (1896-1934), психолог
225
Вяземский Петр Андреевич (1792-1878), поэт
276-277
Вяткин Георгий Андреевич (1885-1938, погиб
в заключении), поэт, журналист 24
'Габричевская Н.А. 281-282
'Габричевский А.Г. 282, 287
Гагарин Андрей Григорьевич (1855-1921),
князь, директор Политехнического института
147
Гагарина Мария Дмитриевна, княгиня, вдова
А.Г.Гагарина 147
Гагарина Софья Андреевна, княжна, дочь А.Г.Гага-
рина 147
Гагарины, князья 147
381
Именной
Галеева Тамара Александровна, искусствовед 322
Галилей Галилео (1564-1642), итальянский ученый
215
Галлам Артур (ум. 1833), жених сестры Теннисона
268
Галлен-Каллела Аксели (1865-1931), финский
художник 61-62
*Гальперин Р.Ф. 261
Гамсун Кнут (1859-1952), норвежский писатель
132, 297
*ГанзенА.В. 132, 363
Гарбо Грета (1905-1990), американская киноактриса
239
Гарибальди Джузеппе (1807-1882), народный герой
Италии 251
Гарина-Михайловская Надежда Валерьевна, жена
Н.Г.Гарина-Михайловского 239
Гаро (Гарро) Роланд (Сагго Ко1апй,1988-1918),
французский, авиатор 43, 45
Гартевельт Вильгельм Наполеонович (1859-1927),
композитор, дирижер 26
*Гартевельт Г.В. 26, 80-81
Гацкевич см. Никитина З.А.
*Ге Г.Г. 108
Ге Николай Николаевич (1831-1894), художник 108
Гейне Генрих (1797-1856), немецкий поэт 31, 65,
143, 145-146, 160, 279, 281
*ГельцерЕ.В. 179
Георг V (1865-1936), английский король (с 1910)
89, 134
Герасимов Михаил Прокофьевич (1889-1939,
расстрелян), поэт 56
^Герасимов СВ. 233
Герман Эммануил Яковлевич (псевд. Эмиль Кроткий,
1892-1963), поэт-сатирик, эпиграммист 314
Герцен Александр Иванович (1812-1870), писатель
126
*ГессенИ.В.48-49, 78, 255
Гёте Иоганн Вольфганг (1749-1832), немецкий
поэт 281-282, 287
'Гиацинтова СВ. 170, 287, 312
Гибшман Константин Эдуардович (1884-1943),
конферансье 29-30
*Гидаш А. см. Н1*с1а$ А.
Гидони Александр Иосифович 119
Гильдебрант-Арбенина Ольга Николаевна
(1897-1980), актриса Александрийского
театра, художница 232
Гильфердинг Александр Федорович (1831-1872),
историк-славист, фольклорист 166
*Гинцбург И.Я. 54
♦Гиппиус З.Н. 8, 36-37, 56, 131, 271-272,
363,365-366
Гитлер Адольф (1889-1945), фюрер национал-
социалистической партии, глава германского
фашистского государства 215
Гладкая Софья Николаевна (1875-1965), певица,
артистка Мариинского театра 95
Гладков Федор Васильевич (1883-1958), писатель
334
*Глазанов 208-209
*Глазенап СП. 168-169
Глазунов А.К. 80, 95, 202-203, 243, 286
Глебова-Судейкина Ольга Афанасьевна (1885-1945,
умерла за границей), актриса, художница
76-77, 121
Глушков Д.И., переводчик 279
Гнедина Надежда Марковна, переводчица 364
*Гнесин Г.Ф. 66, 70-71, 186
Гоголь Николай Васильевич (1809-1852), писатель
113, 126, 300
Головачев Аполлон Филиппович (1831-1877),
секретарь журнала «Современник» 100
Голодный Михаил Семенович (1903-1949), поэт 298
Гольдони Карл (1707-1793), итальянский драматург
226
Гольц (СоИз) Кольмар фон дер (1843-1926),
германский генерал-фельдмаршал 78
Гольцев Виктор Петрович (р. 1909), журналист
335
Гомер, древнегреческий эпический поэт 22, 361
Гонкур де, братья Эдмон (1822-1896) и Жюль
(1830-1870), французские писатели 338
Гоппе 201
Гоппе Эдуард, издатель 149
Горбачев Георгий Ефимович (1897-1938,
расстрелян), критик, литературовед 204
Горбунов Кузьма Яковлевич (1903-1986),
писатель 60
Горлин Александр Николаевич (1878-1938, погиб
в заключении), зав. иностранным
отделом Ленгиза 196-197, 200
Горнфельд Аркадий Георгиевич (1867-1941),
литературовед, лингвист 78-79
Городецкая Анна Алексеевна, Нимфа (1889-1945),
жена С.М.Городецкого 17
'Городецкий СМ. 5, 12-13, 16-19, 56, 88,
97-98, 160
*Горький М. 5, 7, 15, 36, 48-49, 56, 59-60,
72, 80-81, 99, 107, 112, 118-119,
126-128, 134, 136, 139-141
145-146, 149, 151-152, 161, 163,
178, 180, 197-198, 201-202, 204,
210, 216, 230, 232, 237-238,
242-254, 259-260, 275, 281,
285-286, 296, 307, 309, 313, 325,
331,335,352,356,362-363
*Горянский В.И. 83
*Госс Э. см. 6о5$ Е.
*Грей Э. см. Сгеу Е.
Греков Иван Иванович (1867-1934), хирург 193
Грековы, семья 219
382
Именной
Гржебин Зиновий Исаевич (1869-1929, умер за гра-
ницей), художник, издатель 57-58, 71-72,
112, 119, 144, 146, 178, 250,
320-321,325
Грибачев Николай Матвеевич (1910-1992), писатель
333-334
Грибоедов Александр Сергеевич (1795-1829),
дипломат, драматург 89, 275
♦Григорьев Б.Д. 22, 93, 173, 205, 207-208,
211-212,322,353
Грин Александр Степанович (1880-1932), писатель
138
♦Гринберг З.Г. 233
Гроссман Василий Семенович (1905-1964), писатель
360
*Гроссман Л.П.200
♦Груздев И.А. 210, 286
Грузенберг (Оскар Осипович (1866-1940), юрист,
деятель кадетской партии, или его брат Семен
Осипович (1875-1938), историк философии)
78
ТрушкоН.В.60, 272
*Гулидова В. 208
♦Гумилев Н.С. 5, 8, 18-19, 56, 104, 111-113,
116-119, 137-141, 143, 146,
150-153, 158-160, 172, 177, 188,
208-209, 211-212, 219-220,
231-232, 237, 244, 258-259,
268-269, 272-273, 279-280, 289,
313,325,354-355,361-363
♦Гуревич И.Я. 21
Густавсон Свен, шведский славист 129
Гэнт А. см. Септ.Не А.
♦Давидович Л.Н. 338
♦ДАктиль А. 168, 247, 285, 362-363
Далош Дьёрдь, венгерский славист 9
Даль Владимир Иванович (1801-1872), писатель,
лексикограф 313-314
Даманская Августа Филипповна (1877-1959, умерла
за границей), писательница, переводчица 138
Данзас Юлия Николаевна (1879-1942, умерла за
границей), зав. Петроградским Домом ученых
118
Данте Алигьери (1265-1321), итальянский поэт 23,
113, 123,279
Дарвин Чарлз Роберт (1809-1882), английский
естествоиспытатель 214
♦Девонширский герцог см. СауепсКзН \Л-СН.-\Л/.
Дейкун Лидия Ивановна (1889-1980), актриса,
режиссер, педагог 155
Дейл Генри Халлетт (1875-1968), английский
физиолог, лауреат Нобелевской премии,
президент Королевского научного об-ва
Великобритании 214-215
♦Дейч Б. см. ОеШзсН В.
ь
Дейч Лев Григорьевич (1855-1941), народоволец
152
Делич Ф. см. 0е[\{2сЬ Р.
Дельвиг Антон Антонович (1798-1831), поэт
276
Демичев Петр Нилович (р. 1918), секретарь ЦК КПСС
356
♦Демчинский Б.Н. 189, 288
♦Демчинский В. 188-189
Державин Гаврила Романович (1743-1816), поэт
24, 74-75
♦Державин Н.С. 292-293
Джекобе Уильям (1863-1943), английский писатель
238
♦Джелико см. йеШсо З.-К.
Джойс Джеймс (1882-1941), ирландский писатель
114
Дикие, семья 170, 296
♦Дикий А.Д. 157, 170, 195,296
Диккенс Чарлз (1812-1870), английский писатель
144, 248
Дикман Минна Исаевна (1919-1989), сотрудница
Ленинградского отделения изд-ва «Советский
писатель» 33
♦Динамов С.С. 309
Диоген Синопский (ок. 400- ок. 325 до н. э.),
древнегреческий философ 148
Добролюбов Николай Александрович (1836-1861),
критик, публицист 126
♦Добронравов Л.М. 97
♦Добужинский М.В. 5-6, 35, 138, 147,
151-153, 164, 195, 201, 223, 328,
353,363
♦ДобычинЛ.И. 105, 354
♦Дойл А.К. см. Роу1еА.-С.
Долгов Константин Михайлович, директор изд-ва
«Искусство» 356-357, 362
Долинский Михаил Зиновьевич, журналист, историк
литературы, редактор 9, 366
Донн Джон (1572-1631), английский поэт 263
♦Дорошевич В.М. 110-111
Достоевский Федор Михайлович (1821-1881), писа-
тель 114, 131, 134, 200, 243-244, 328
♦Дрейден С.Д. 72-73
Дрозда Мирослав, чешский славист 364
Дружинин Александр Васильевич (1824-1864),
писатель, критик, переводчик 100
♦Друзин В.П. 333
Дубельт Леонтий Васильевич (1792-1862), генерал,
• с 1835 г. начальник штаба Отдела корпуса
жандармов 114
Дуглас Альфред (1870-1945), поэт, к нему обращено
«Ре РгогЪпсНз» Оскара Уайльда 265
*ДудинМ.А.353
Дузе Элеонора (1858-1924), итальянская актриса
239
383
Именной
Дункан Айседора (1877-1927), американская
танцовщица 239
Дымов Осип (псевд. Осипа Исидоровича
Перельмана, 1878-1959, умер за границей),
писатель 140, 169, 227
*Дынник-Соколова В.А. 236
*Дьюи Дж. см. Режеу 3.
*Дьячкова 0. 187, 193
Дэвис Ричард, заведующий Русским Архивом при
Лидсском университете 157
Дэйл Г. см. Дейл Г.
Дюма Александр (Дюма-отец, 1802-1870), француз-
ский писатель 259
Дягилев Сергей Павлович (1872-1929, умер за
границей), художник, театральный деятель 21
Евгеньев-Максимов (Максимов) Владислав
Евгеньевич (1883-1955), литературовед
275-276
*Евреинов Н.Н. 5, 13-14, 19-20, 27-31,
38-40, 43-45, 66-67, 70-71, 74, 78,
80-82, 90, 104, 317, 354
*Евтушенко Е.А. 5, 346
♦Егоров Е.А. 255, 262
Еланская Клавдия Николаевна (1898-1972), актриса
281
Елисеев Степан Петрович (1857-1935, умер за гра-
ницей), финансист 151-152
Елисеева, бывшая владелица особняка, где размес-
тился Дом Искусств 152
Енишерлов Владимир Петрович (р. 1940), литерату-
ровед, главный редактор журнала «Наше
наследие» 13, 365
*Ермилов В.В. 60, 300
Есенин Сергей Александрович (1895-1925), поэт
84, 91, 221
Ефремин 185
Ефрос А. см. Эфрос А.
*Жаботинский В.В. 254-256
*ЖаровА.А. 335
ЖакеН.Ф. 218
*Женевский А. 222
Жеребцова-Андреева Анна Григорьевна
(1868-1944), певица, профессор Петербург-
ской консерватории 95
*Живова Е.С. 52
*Жирмунский В.М. 198, 264
Житков Борис Степанович (1882-1938), писатель
173
Жуковский Василий Андреевич (1783-1852), поэт
112,211,277,291
Журбенко 72-73
Заболоцкий Николай Алексеевич (1903-1958), поэт
225
Зайцев Борис Константинович (1881-1972, умер за
границей), писатель 232
*Замирайло В.Д. 66, 138, 239
'Замятин Е.И. 56, 65, 107-108, 118,
125, 138-139, 144, 146-147,
151-153, 167-168, 178, 183-184,
187-189, 198, 201-204, 209, 216,
218-219, 222-223, 227,
237, 244-246, 259-260, 281,
284, 294, 307, 327, 354,
362-363
Заславская Эсфирь Львовна, жена Д.И.Заславского
42-43
*3аславский Д.И. 42-43, 109
Засулич Вера Ивановна (1849-1919), участница
революционного движения; в 1878-м
покушалась на жизнь петербургского
градоначальника Ф.Ф.Трепова 59
*Заходер Б.В. 348
Збруева Евгения Ивановна (1867/68-1936), певица,
актриса Мариинского театра 95
*3елинский К.Л. 127, 296
Зильберштейн Илья Самойлович (1905-1988)
историк литературы, издатель «Литературного
наследства» 320
Зиммель Георг (1858-1918), немецкий ученый 287
Зиновьев Григорий Евсеевич (1883-1936, расстре-
лян), партийный и госуд. деятель 283
*Зозуля Е.Д. 175, 239
Зозуля Нина, дочь Е.Д.Зозули 239
*Зоргенфрей В.А. 140, 160, 171, 346
*ЗощенкоМ.М. 5, 24-25, 84, 118, 138, 147,
176, 194, 202, 208, 283-284, 303,
353
Зубов Валентин Платонович (1885-1969), граф,
основатель Института истории искусств в
Петрограде 301
*3ыбин В. 106
Ибсен Генрик (1828-1906), норвежский драматург
132
Иванов Анатолий Сергеевич, исследователь
творчества Саши Черного 131
'Иванов Вс.Вяч. 61-63, 173, 175-176, 197,
281-282, 284, 307, 363
Иванов Вячеслав Всеволодович (р. 1929), филолог
173
*Иванов Вяч.И. 5, 35, 56, 77, 88, 140-142,
232,363
'Иванов Г.В. 8, 12-13, 159-161, 258,
280, 354, 362-363, 367
*Иванов-Разумник Р.В. 58, 236
Иванько Сергей Сергеевич (р. 1925), главный
редактор государственного Комитета СССР
по делам издательств, полиграфии и книжной
торговли 355-358, 361
384
Именной указатель
Ивлев Алексей, тележурналист 366
Ивлевы 366
'Иерусалимская М. 27-28
'Иерусалимский А.М. 27-28
Измайлов Александр Алексеевич (псевд. Смолен-
ский, 1873-1921), критик, поэт, прозаик 88,
232
Ильин М. (наст, имя и фам. Илья Яковлевич Маршак,
1895-1953), детский писатель, брат
С.Я.Маршака 213
Ильина Елена (наст, имя и фам. Лия Яковлевна
Прейс, 1901-1964), писательница, сестра
С.Я.Маршака 213
Ильина Наталия Иосифовна (1914-1994),
писательница 157
*Ильф И.А. 162, 234-235
Инбер Вера Михайловна (1890-1972), поэтесса
127,331
Иогансон, киевский издатель 289
Ионов Илья Ионович (1887-1942, погиб в заключе-
нии), заведующий Петроградским отделением
Госиздата 150, 196-199, 283, 327
Иорданский Николай Иванович (1876-1928), пуб-
лицист, редактор журнала «Современный мир»
140
Ирецкий Виктор Яковлевич (1882-1936, умер за
границей), прозаик, критик, журналист 150
*Исаакян А. 206-207
'Исаковский М.В. 6-7, 298, 360
♦Каверин В.А. 5, 217, 276, 283-284, 333,
346, 353
Каганович Лазарь Моисеевич (1893-1991), деятель
ВКП(б) 127
'Казакевич Э.Г. 5, 67-69, 139-140, 336, 353
Казаков см. Козаков М.Э.
Калинин Михаил Иванович (1875-1946), деятель
ВКП(б)301
*Каллаш В.В.89
*Камегулов А.Д. 304
'Каменский В.В. 29-30, 40, 46, 62, 64, 81-82
*Канторович (Канев) В.А. 42-43
Канторович П.А., жена В.А.Канторовича 42
Каплун Борис Гитманович (1894-1937, расстрелян),
сотрудник управления Петросовета, племянник
М.С.Урицкого, брат владельца берлинского
изд-ва «Эпоха» 57, 298
Карл V (1500-1558), император Священной Римской
империи (1519-1556) 145
Карлейль Томас (1795-1881), английский историк
129
'Кармен Л.0.47, 57, 58, 75, 77-79
Кармен Роман Лазаревич (1906-1978), сын
Л.О.Кармена, кинорежиссер, кинооператор 58
Кармены 78-79
Карнакова см. Корнакова
'Карпинский А.П. 292-293
Карцев Александр Алексеевич (1883-1953),
советский композитор 298
Карцов Н.П., сотрудник Всесоюзного агентства
по защите авторских прав (ВААП) 358
'Кассиль Л.А. 328-329
Касторский Владимир Иванович (1870-1948),
певец, актер Мариинского театра 95
♦Катаев В.П. 5-6, 191, 226, 332, 334,
337-338, 346, 353, 364
Катанян Василий Абгарович (1902-1980),
литературовед 33
'Кауфман А.Е. 151-152, 232
Кафка Франц (1883-1924), австрийский писатель
114
'Качалов В.И. 35, 280-281
Каштелян Самуил Борисович, зав. техническим
отделом Ленгиза 183-184
*КвиткоЛ.М. 52-53, 115-116,340
Керенский Александр Федорович (1881-1970,
умер за границей), юрист, министр-
председатель Временного правительства
в 1917 г. 126
'Кини СМ. см. Кеепу 5.-М.
'Кипен А.А. 28, 58
Киплинг Джозеф Редьярд (1865-1936), английский
писатель 183-184, 263
Кириллов Владимир Тимофеевич (1890-1937,
расстрелян), поэт 56, 204
'Кирсанов СИ. 330
Киселева Елена Андреевна (1878-1974, умерла за
границей), художница 110
Китченер Горацио Герберт (1850-1916), английский
военный деятель, военный министр 78, 263
Китя см. Шкловский Н.В.
Клюкин Максим Васильевич, издатель 148
Ключарев Виктор Павлович (1894-1957), актер
МХАТа-2 170, 218
Ключевский Василий Осипович (1841-1911),
историк 249
*Книпович Е.Ф. 139-140
'Кнорре Г.Ф. 184
Князев Василий Васильевич (1887-1937,
расстрелян), поэт 168, 313
Коварский Николай Аронович (1904-1974),
киносценарист 338
Козаков Михаил Эммануилович (1897-1954),
писатель 305
Козловский, референт П.Н.Демичева 356
'Коллонтай А.М. 109
Колумб Христофор (1451-1506), мореплаватель,
открывший Америку 111
Кольридж Сэмюэл Тейлор (1772-1834), английский
писатель 112-113
Кольцов Алексей Васильевич (1809-1842), поэт
23
385
Именной
♦Кольцов М.Е. 5, 234-235, 239, 291, 353
'Кольцова Е.Н. 235, 291
Комаров Владимир Леонтьевич (1869-1945),
академик, президент АН СССР (1936-45) 214
*КомашкаА.М. 114, 207
Комиссаржевская Вера Федоровна (1864-1910),
актриса 20, 320
*Конашевич В.М. 107
Кондратенко Роман Исидорович (1857-1904),
генерал-лейтенант 32-33
Кондратьев Александр Алексеевич (1876-1967,
умер за границей), писатель 35
*Кони А.Ф. 5, 59, 78, 119, 150, 233, 353
Константин I Великий (ок. 285-337), римский
император (с 306 г.) 96
Константин Павлович, вел. кн. (1779-1831) 59
Конухес Григорий Борисович, детский врач 21
Кончаловская Наталия Петровна (1903-1988),
детская писательница, жена С.В.Михалкова 92
Кончаловский Петр Петрович (1876-1956),
живописец 92
Копельман Соломон Юльевич (1881-1944),
владелец изд-ва «Шиповник» 321
*Корвин А. 118
*Коржавин Н.М. 362
*Корнакова Е.И. 155, 157, 170, 261
Корнейчук Александр Евдокимович (1905-1972),
украинский драматург 68, 331
Корнейчукова Екатерина Осиповна (1856-1931),
мать К.И.Чуковского 241
*Корнилов Б.П. 304
Корнилов Владимир Николаевич (р. 1928), поэт 9,
210
Короленко Владимир Галактионович (1853-1921),
писатель 65, 74, 134, 196, 280-281
Котляревский Нестор Александрович (1863-1925),
литературовед, академик 150
Краевский Андрей Александрович (1810-1889),
писатель, журналист 100
Краевский Борис, журналист 354
Крайский А. (наст, имя и фам. Кузьмин Алексей
Петрович, 1891-1941), поэт 56
*Крандиевская (Файдыш) Над.В. 169
*Крандиевская Нат.В. 87, 89, 169
Кранихфельд Владимир Павлович (1865-1918),
критик, публицист 78-79
*Крачковский И.Ю. 183-184, 198-199, 237, 327
Крейн Александр Зиновьевич, создатель и первый
директор Музея А.С.Пушкина в Москве 75
Кример 80
Кристи Михаил Петрович (1875-1956), уполномо-
ченный Наркомпроса в Петрограде
(1918-1926), зам. зав. Главнаукой (с 1926 г.)
150-151
Кроленко Александр Александрович (1889-1970),
директор издательства «Асайегта» 100
Кромвель Оливер (1599-1658), деятель английской
революции 129
Кропоткин Петр Алексеевич (1842-1921), князь,
теоретик анархизма, историк, 185-186
Кропоткина Александра Петровна (1885-1966,
умерла за границей), дочь П.А.Кропоткина
185-186
Крупская Надежда Константиновна (1869-1939),
вдова В.И.Ленина 99, 253, 281
Крымов Юрий Соломонович (1908-1941), писатель
321
Крысин Леонид Петрович (р. 1935), лингвист 9
Крючков Кузьма, казак, герой Первой мировой
войны 60
Крючков Петр Петрович (1889-1938, расстрелян),
секретарь М.Ф.Андреевой 80
*Кублицкая-ПиоттухА.А. 125, 140, 156, 267,
272
♦Кудрявцев Г.Н. 13-14, 28, 44
Куза Валентина Ивановна (1868-1910), певица,
артистка Мариинского театра 95
*Кузмин М.А. 6, 35, 56, 96, 138, 150, 232,
272-273,320,346,362
Кузнецов Евгений Михайлович (1900-1958),
театровед, знаток эстрады и цирка
29-30
Кук Джеймс (1728-1779, убит), английский
мореплаватель 80
Кукольник Нестор Васильевич (1809-1868),
писатель 12, 68-69
*Кукрыниксы 311
Кулешов Аркадий Александрович (1914-1978),
белорусский поэт 298
*Кульбин Н.И. 8, 19-20, 22, 26, 30, 85
Кульбина Е.П. 26
Кун Агнесса (р. 1915), переводчица, дочь Белы Куна,
жена А.Гидаша 176
Кун Бела (1886-1938, расстрелян), деятель
Коминтерна 176
Кун Миклош, венгерский журналист 176
*КупалаЯ. 310
♦Куприн А.И. 5-6, 31, 42, 48-49, 74, 170,
259, 280, 286, 352
Куропаткин Алексей Николаевич (1848-1925),
военный министр (1898-1904) 33
Курочкин Василий Степанович (1831-1875), поэт,
журналист, общественный деятель 65, 126
Курошева Александра Ивановна, переводчица
280
Кусиков Александр Борисович (1896-1977, умер за
границей), поэт-имажинист 73
Кустодиев Борис Михайлович (1878-1927),
художник 138
Кучера Карел (1847-1915), чешский дирижер, с
1879 г. второй дирижер Мариинского театра
95
386
Именной указатель
Кшесинская Матильда Феликсовна (1872-1971,
умерла за границей), балерина Мариинского
театра 40
Кэрролл Льюис (наст, имя Чарлз Латуидж Доджсон,
1832-1898), английский писатель, математик,
логик 305
Кюи Цезарь Антонович (1835-1918), композитор 95
Кюхельбекер Вильгельм Карлович, Кюхля
(1797-1846), поэт, декабрист 275-277
Лаврентьев Андрей Николаевич (1882-1935),
режиссер Петроградского Большого Драмати-
ческого театра 180
Лавров Александр Васильевич, литературовед 58
Лазарев Лазарь Ильич (р. 1924), журналист 359
Лазаревский Александр Матвеевич (1834-1902),
украинский историк 33
*Лазаревский Б.А. 32-33
ЛамаркЖан Батист (1744-1829), французский
естествоиспытатель 214
Лаперуз Жан Франсуа (1741-1788), французский
мореплаватель 111, 116
*ЛапшинИ.И. 124
*Лаховский А.Б. 106
Лебедев Василий Петрович (1867-1907), музыкант-
виртуоз, гитарист 95
Лебеденко Александр Гервасьевич (1892-1975),
писатель 283, 305
*ЛевикВ.В. 15-16
Левин Давид Самойлович (1891-1929), сотрудник
изд-ва «Всемирная Литература» 116-117,
120
Левин Юрий Давыдович (р. 1920), литературовед
117, 120
Левина-Кульнева СМ., переводчица 53
♦Левинсон А.Я. 97, 118, 151-153, 237, 244
*Левитский Н.И. 148
Легат, семья русских танцовщиков, балетмейстеров
и педагогов: Николай Густавович (1869-1937),
с 1904 г. балетмейстер Мариинского театра;
Сергей Густавович (1875-1905), солист Мари-
инского театра 95
Лейкин В., переводчик 280
Лелевич Г. (наст, имя Лабори Гилелевич Калмансон,
1902-1937, расстрелян), критик, поэт 203-204
Лемерр Альфонс (1838-1912), французский
издатель сборников «Современный Парнас»
279
Ленин Владимир Ильич (1870-1924), основатель
советского государства 67-68, 117, 147,
203, 207, 214-215, 236, 253, 283,
301
Леонардо да Винчи (1452-1519), итальянский
живописец, скульптор, ученый 50, 364
Лермонтов Михаил Юрьевич (1814-1841), поэт 56,
65,89, 198, 211,221,253,353
*ЛернерН.О. 50-51, 117-118, 197-199,
219-220, 231-232, 244,363
Лесков Николай Семенович (1831-1895), писатель
203-204
*Леткова-Султанова Е.П. 147, 292-293
*ЛибаковМ.В. 108, 155, 170, 195, 261
*ЛившицБ.К. 19-21, 45-46, 85, 104,
162, 189, 196, 201, 225, 322, 367
Лившиц Е.К., жена Б.К.Лившица 225
Лилина Злата Ионовна (1882-1929), зав. Губ. Соцво-
сом, жена Г.Е.Зиновьева 283
Линевич Николай Петрович (1838-1908), генерал-
адъютант, с марта 1905 г. главнокомандующий
русскими вооруженными силами на Дальнем
Востоке 32-33
Липскеров Константин Абрамович (1889-1954),
писатель, переводчик 280
Лист Ференц (1811-1886), венгерский композитор,
пианист, дирижер 117
Литвинов Максим Максимович (1876-1951), член
коллегии Наркоминдела, с 1921 г. зам. нарко-
ма иностранных дел 229, 261
Литвинова А. см. ЫЫпоу I.
♦Литвинова Т.М. 229
Лифшиц 73
Лихачев Дмитрий Сергеевич (р. 1906), историк
литературы, академик 117
Ли хунг чанг, т. е. Ли Хунчжан (1823-1901),
китайский сановник, руководитель внешней
политикой правительства 78-79
'Лозинский М.Л. 23, 118-119, 143, 146-147,
160, 198-199, 209, 272, 279-280,
293,327
Локс Константин Георгиевич (1889-1956), критик,
переводчик 282
Ломоносов Михаил Васильевич (1711-1765),
ученый, поэт 145, 322
Ломоносова Раиса Николаевна (1888-1973), кор-
респондентка К.Чуковского, жена инженера-
паровозостроителя Ю.В.Ломоносова 157
Лосев 95
*Лосев М. 45
Луговской Владимир Александрович (1901-1957),
поэт 127
♦Луначарский А.В. 109, 170, 205, 227, 353
*ЛунцЛ.Н. 118, 207-209, 283-285
Лысенко Трофим Денисович (1898-1976),
президент ВАСХНИЛ (1938-56) 214-215
♦Лысяков П. 208
*Любарская А.И. 185
Любимова Марина Юрьевна (р. 1960),
литературовед 168
Лядов Анатолий Константинович (1855-1914),
композитор, дирижер и педагог, профессор
Петербургской консерватории б, 95,
352
387
Именной
Лядова Вера Натановна (1900-1993),
в 30-е годы зав. сектором детской
литературы изд-ва «Молодая гвардия»,
отв. редактор «Пионерской правды»
282
*М.А.А. 202-203
М.Б. см. Чуковская М.Б.
*Магарам Н.И. 107-108, 167, 218
Маэини Анджело (1844-1926), итальянский певец
95
Майков Аполлон Николаевич (1821-1897), поэт
211
*Макенза Ф. см. Маскегше Р.
Макиавелли Николо (1469-1527), итальянский
историк, писатель 266
Маколей Томас Бабингтон (1800-1859), английский
историк, политический деятель 255
Максимов см. Евгеньев-Максимов В.Е.
Маковский Сергей Константинович (1877-1962,
умер за границей), художественный критик,
поэт 232
Малаховский Бронислав Брониславович
(1902-1937, погиб в заключении), художник-
карикатурист 345
*Малаховский Л.Б. 345
Маликов Валентин Иванович, редактор356, 360
Малкина Екатерина Романовна (1899-1945),
филолог, переводчица 280
Малларме Стефан (1842-1898), французский поэт
279
Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович (1852-1912),
писатель 74
Мандельштам Евгений Эмильевич (1898-1979),
кинодраматург, младший брат О.Мандельштама
24
Мандельштам Надежда Яковлевна (1899-1980),
жена О.Мандельштама 23, 25, 46
*Мандельштам О.Э.5-6, 21-25, 45-46, 113,
123, 127, 138, 160, 168, 196, 201,
222, 225, 258, 301, 346, 352, 354,
361-363
Марадудин (Федоров) Семен Петрович, актер
188-189
Марадудина Мария Семеновна, первая женщина-
конферансье 189
Марголина Рахель Павловна (ум. 1971), израиль-
ская корреспондентка К.Чуковского256
Маринетти Филиппо Томмазо (1876-1944),
итальянский писатель85
Мария Алексеевна, жена Б.Пильняка 174
Мария Игнатьевна см. Бенкендорф М.И.
'Маркова 210
Маркс Карл (1818-1883), немецкий философ, обще-
ственный деятель 67, 99, 215, 222
Марр Карл, немецкий художник319
*Маршак С.Я. 5, 7, 53, 73, 103, 168, 185,
193, 205, 213, 269, 286, 297, 349,
352-353
*МатэВ.В.69, 75
*Махлис И. 282
♦Маяковский В.В.5-6, 19, 21, 33, 39,
46-47, 54-56, 60-64, 66, 69, 73, 75,
82-83, 85, 87-88, 90-91, 99, 142,
169, 191, 201-202, 221, 231, 248,
271, 317-319, 348, 352, 356, 360,
362-364
Медведев Жорес Александрович, биолог 215
'Мейерхольд В.Э. 5, 14, 35, 39, 44, 180,
270-271, 320, 353
Мендель Грегор Иоганн (1822-1884), австрийский
естествоиспытатель, основоположник учения
о наследственности 214
Мережковские 111, 131
'Мережковский Д.С.37, 50, 56, 88, 131, 161,
362
Метерлинк Морис (1862-1949), бельгийский поэт,
драматург, автор «Синей птицы» 58, 65, 137
Микеланджело Буонарроти (1475-1564),
итальянский скульптор, живописец,
архитектор, поэт364
*Милашевский В.А.7, 138, 147, 149, 239
Мильтон Джон (1608-1674), английский поэт, поли-
тический деятель 263
Милюков Павел Николаевич (1859-1943, умер за
границей), лидер кадетов, историк, министр
иностранных дел Временного правительства
78, 255
Минаев Дмитрий Дмитриевич (1835-1889), поэт 31,
126
Минаев Иван Павлович (1840-1890), востоковед 95
МиттельманЗОБ
Михайловский Николай Константинович
(1842-1904), публицист, критик, теоретик
народничества 74, 126, 292
♦Михалков СВ. 5, 92, 332
*Миша (милиционер) 240
Мищенко П.И., генерал, участник русско-японской
войны 32-33
*Млодик234
Молок Юрий Александрович (р. 1929), искусствовед
107
♦Молчанова Е.А. 13-14, 28
♦Монахов Н.Ф.180, 225-226
Монтень Мишель (1533-1592), французский
философ, писатель 114
Монтроз Брюс Джеймс Грэхем (1612-1650),
шотландский военный деятель 263
♦Моравская М.Л. 57-58
Морган Томас Хант (1866-1945), американский био-
лог, один из основоположников генетики
214
388
Именной указатель
Моргулис Александр Осипович (1898-1938, погиб в
заключении), литератор, переводчик 201,
305
Морозов Александр Анатольевич, литературовед 25
♦Морозов Н.А. 14, 98-99, 292-293
Морозов Петр Осипович (1854-1920), историк
литературы, театровед 31
Муйжель Виктор Васильевич (1880-1924), писатель
230-231
Муравьев Михаил Николаевич (1796-1866),
генерал, руководил подавлением Польского
восстания 1863-1864 гг. 186
Мухина Е.Н., директор Ленинградского архива
кинофонофотодокументов 46
♦Набоков В.В. 129, 363
♦Набоков В.Д. 78, 129-130, 133, 248-249,
255, 266, 269-270
♦Набоков К.В. 133
♦Набокова Е.И. 130
Нагродская Евдокия Аполлоновна (1866-1930,
умерла за границей), писательница, дочь
А.Я.Панаевой 135, 231
♦Надеждин С.Н. 168-169
Надсон Семен Яковлевич (1862-1887), поэт 24, 348
Найденов Сергей Александрович (1868-1922),
драматург 42
Наполеон I (Бонапарт, 1769-1821), французский
император 36, 129, 309
Наппельбаум Моисей Соломонович (1869-1958),
фотограф-художник 80, 124-125, 327
Направник Эдуард Францевич (1839-1916),
дирижер Мариинского театра 95
Науменко Е.И., генерал, начальник штаба, участник
русско-японской войны 1904-05 гг. 32-33
Нейгауз Адриан (Адик, 1925-1945),
сын Г.Г.Нейгауза 63
Нейгауз Генрих Густавович (1888-1964), пианист,
педагог 63
Некрасов Николай Алексеевич (1821-1877), поэт
24, 49, 56, 61-62, 69, 74, 84, 100,
126, 144, 154, 185-186, 189, 200,
211, 220, 227, 231, 238-239, 253,
260, 275-276, 338-339, 364
♦Нельдихен-АуслендерС.Е. 171-172, 208
♦Немирович-Данченко Вас.И. 103, 151-152,
254-256, 258, 262
Немирович-Данченко Владимир Иванович
(1858-1943), драматург, педагог, один из
основателей МХАТ, брат Вас.И.Немировича-
Данченко 103
Немифв] 217
♦Нерадовский П.И. 138
Нессельроде Карл Васильевич (1780-1862),
российский госуд. деятель, канцлер (с 1845),
министр иностранных дел (1816-1856) 114
Никитин Иван Саввич (1824-1861), поэт 211
♦Никитин Н.Н. 174, 176, 284-285
Никитина (Гацкевич) Зоя Александровна
(1902-1973), первая жена писателя
Н.Н.Никитина, редакционный работник 69,
284-285
Николаева Галина Евгеньевна (1911-1963),
писательница 335
Николаева Софья Анатольевна (р. 1928), редактор
354-355
Николай I (1796-1855), российский император
(с 1825) 13
Николай II (1868-1918, убит), российский
император (с 1894) 11, 40, 71-72, 142
♦Никулин Л.В. 67, 296, 333
♦Нилин А.П. 341
♦Нилин М.П. 341
♦Нилин П.Ф. 341
Нильсон Барбара, шведский филолог 9
Нимфа см. Городецкая А.А.
Новиков Иван Алексеевич (1877-1959), писатель
167
♦Норвежский 0. 140, 224
♦Нортклифф см. МогтЛкИтт" А.-СИ.
Ньюнбам Ричард, английский издатель 358
♦Образцов СВ. 340
Овечкин Валентин Владимирович (1904-1968),
писатель 334
Овидий (Публий Овидий Назон, 43 до н. э. —17 н. э.),
римский поэт 22-23, 114
Овсянико-Куликовский Дмитрий Николаевич
(1853-1920), лингвист, историк литературы 42
Овсянников Юрий Максимилианович (р. 1926),
писатель, редактор 354
О.Генри (1862-1910), американский писатель 178,
238
♦Одоевцева И.В. 8, 137, 158-159, 354, 362
Оксман Юлиан Григорьевич (1895-1970), историк
литературы 276, 364
♦Олейников Н.М. 5, 192-193, 227, 305-306,
352,364
♦Олеша Ю.К. 11-12, 226, 235-236, 309
Ольга Сергеевна см. Щербиновская О.С.
♦Ольденбург С.Ф. 95, 151-152, 183-184,
198-199, 237, 292-293, 327
Оношкович-Яцына Ада Ивановна (1897-1935),
поэтесса, переводчица 280
Опанасенко 241
Орбели Леон Абгарович (1882-1958), физиолог,
академик, вице-президент АН СССР (1942-46)
215
Осинский Н. (наст, имя и фам. Валериан Валериа-
нович Оболенский, 1887-1938, расстрелян),
политический деятель, партийный публицист
205
389
Именной
Острогорский Александр Яковлевич (1868-1908),
педагог, редактор журнала «Образование» 140
*0цуп НА 119-120, 123, 143, 146, 156,
159-161,258-259,272,354
Павел I (1754-1801, убит), российский император
(с 1796) 51
Павленко Петр Андреевич (1899-1951), писатель
127-128
'Павлов А. 208
Павлов Иван Петрович (1849-1936), физиолог,
академик, создатель учения о высшей нервной
деятельности 215
Павлова Анна Павловна (1881-1931), балерина 239
Палечек Йосеф (1842-1915), певец, режиссер
Мариинского театра 95
*Памбэ (Рыжкина) М.Н. 212, 280
Панаев Иван Иванович (1812-1862), писатель,
мемуарист 100
Панаева Авдотья Яковлевна (1819-1893),
писательница, мемуаристка 100, 158, 231,
290, 338
Пантелеев Л. 68, 286
*Паперный З.С. 343, 355,361
Пасколи Джованни (1855-1912), итальянский поэт
250
♦Пастернак Б.Л. 61-63, 162, 203, 282, 287,
296-297, 309, 352-353, 360, 365
Пастернак Евгений Борисович (р. 1923), сын
Б.Л.Пастернака 296
Пастернак Евгения Владимировна (1898/99-1965),
художница, первая жена Б.Л.Пастернака 282,
296
Пастернак Зинаида Николаевна (1898-1966),
вторая жена Б.Л.Пастернака 63, 282, 296
Пастернаки 281
♦Паустовский К.Г. 5, 231, 341, 353
Первенцев Аркадий Алексеевич (1905-1981),
писатель 334-335
*Перельман Я.И. 168-169
Петёфи Шандор (1823-1849), венгерский поэт
260
Петр I Великий (1672-1725), первый российский
император (с 1721) 268
Петрарка Франческо (1304-1374), итальянский поэт
24
♦Петров Г.С. 59
♦Петров Е.П. 162, 234-235
Петрова А., литературовед 105
Петрова Валентина, жена Евг. Петрова 235
*Петров-Водкин К.С. 138, 179, 353
*Петровская Е.И. 218
Петровский Мирон Семенович (р. 1932),
литературовед 9, 364
Пикфорд Мэри (1893-1979), американская
киноактриса 239
♦Пильняк Б.А. 56, 107-108, 167-168, 174,
176, 190, 203-204, 218, 282, 308,
355
Пимоненко Николай Корнильевич (1862-1912),
украинский художник, педагог 71
*Пинкевич А.П. 190
*Пиотровский А.И. 73, 201, 280
Пирогов Николай Иванович (1810-1881), хирург 59
Писарев Дмитрий Иванович (1840-1868),
публицист, литературный критик 319
♦Пискарев А. 273-274
Пичхадзе Анна Абрамовна (р. 1956), лингвист 9
По Эдгар Аллан (1809-1849), американский
писатель, критик 279
Погодин Михаил Петрович (1800-1875), историк,
писатель, журналист 12, 89
Погодин Николай Федорович (1900-1962),
драматург 16
Подгорный Владимир Афанасьевич (1887-1944),
актер, педагог 154-155
♦Познер В.С. 118, 121, 157, 160, 194,
207-208, 285
♦Полонская Е.Г. 118, 208, 283-284, 306
♦Полонский В.П. 190, 218
Поляновский Макс Леонидович (1901-1977),
журналист 334
Попов Борис Петрович, художник, заведующий
колонией «Холомки», зять А.Н.Бенуа 147
Попов Всеволод Иванович (1887-1936), педагог 24
Поповский Марк Александрович (р. 1922),
журналист 215
Поступальский Игорь Стефанович (1907-1990),
литературовед, поэт, переводчик 279-280
*Потапенко И.Н. 83
Потебня Александр Афанасьевич (1835-1891),
филолог, историк литературы 118-119
♦Потемкин П.П. 6, 35, 61, 142
*Похитонов И.П. 102
*Правдухин В.П. 135, 204
'Приблудный И. 221
♦Пришвин М.М. 5, 178, 306, 364'
'Прокофьев А.А. 312
Пруст Марсель (1871-1922), французский писатель
297
Прутков Козьма (коллективный псевдоним Алексея,
Александра и Владимира Жемчужниковых и
Алексея Константиновича Толстого) 23, 60,
167
Пуанкаре Раймон (1860-1934), французский
политический деятель 303
Пуни Джульетта (Юленька), сестра И.А.Пуни 44
Пуни Иван Альбертович (1894-1956, умер за грани-
цей), живописец, график, художник театра,
автор статей по искусству 44, 90, 191
Пуччини Джакомо (1858-1924), итальянский
композитор 95
390
Именной указатель
Пушкин Александр Сергеевич (1799-1837), поэт 20,
26-27, 48, 51, 56, 60, 68, 73-75, 89,
104, 113-115, 128, 139, 142, 150,
155, 176, 189, 203, 211-212, 218,
220, 236, 243, 249, 267, 269,
275-277, 286, 289, 300, 322, 348, 353
Пущин Иван Иванович (1798-1859), декабрист, друг
А.С.Пушкина 275
Пяст Владимир Алексеевич (1886-1940), поэт,
переводчик 138
*РайтХ. см. ШдЫСЬ.-Н.
*Радлов Н.Э. 6, 147, 195, 363
*РаскинА.Б. 333, 337
*Рассадин СБ. 347
Рафаэль Санти (1483-1520), итальянский
живописец, архитектор 284
*Редько А.М. 65
Редько Евгения Исааковна, жена А.М.Редько 65
Рейснер Лариса Михайловна (1895-1926), поэтесса,
журналистка 159
*Ре-Ми (Ремизов) Н.В. 55, 84, 86, 99
♦Ремизов А.М. 37, 86, 138, 178, 184,
272-273,320,354,363
Ремизова Софья Наумовна, жена художника Ре-Ми
84
♦Репин И.Е. 5-6, 12-17, 19, 24-33, 41,
43-47, 51, 54, 56, 59-64, 67, 69-71,
74, 77, 79, 81-82, 84, 90, 92, 94-95,
99, 102-104, 107, 114, 125, 127-128,
148, 173, 180, 183, 205, 207,
211-212, 286, 317-320, 322, 329,
352,356,360,363,367
*Репина В.И. 60
'Репина Н.И. 107
Рерих Николай Константинович (1874-1947),
художник 95
Рёскин Дж. см. Кизкш 3.
Реет Б. (Рест-Шапиро Юлий Исаакович, 1907-1984),
писатель 305
Рив Франклин (р. 1924), американский славист 210
Римский-Корсаков Николай Андреевич
(1844-1908), композитор, дирижер 6, 20,
95,352
*Рован-Гамильтон Н. см. Коюап-Напп'Иоп N.
Роденбах Жорж (1855-1898), бельгийский писатель
58
Родов Семен Абрамович (1893-1968), критик, один
из редакторов журнала «На посту» 203-204
Родэ Адолий Сергеевич (ок. 1869-1930, умер за гра-
ницей), директор Петроградского Дома ученых
80-81
* Рождественский В.А. 123, 138, 189, 272
Роза Васильевна см. Рура Р.В.
Розанов Василий Васильевич (1856-1919),
публицист, философ 111, 364
♦Розанов И.Н. 74-75
Розенталь К., критик 203-204
Розина Раиса Исааковна (р. 1948), лингвист 9
Розинер Александр Евсеевич (1880-1940), управля-
ющий конторой изд-ва «Нива» 78-79
Рокфеллер Джон (1839-1937), американский
финансист 239
Роллан Ромэн (1866-1944), французский писатель
175, 216
♦Романов П.С. 270
Романовы (династия) 137
Ронсар Пьер де (1524-1585), французский поэт 117
*РославлевА.С. 97-98
*Росс Роберт см. Кобз КоЬеИ:
*Росс Рональд см. Ро$$ Копа1с1
Россетти Данте Гэбриел (1828-1882), английский
поэт, живописец 263
*Рубин В. 290-291
Рубашева Сильва (р. 1932), журналистка 9
Рудный Владимир Александрович (1913-1984),
писатель 338
Рукавишников Иван Сергеевич (1877-1930), поэт,
прозаик, драматург 137, 151-152
Румер Осип Борисович, поэт-переводчик,
двоюродный брат О.М.Брика 31
Румянцева Инна Георгиевна, издательский
работник 354, 358, 360
Рура Роза Васильевна, буфетчица в изд-ве
«Всемирная Литература» 119-120,
122-123
Рыбаков 42
Рыбников Павел Николаевич (1831-1885),
фольклорист 166
Рыжкина М.Н. см. Памбэ (Рыжкина) М.Н.
*РыклинГ.Е. 331
Рыков Алексей Иванович (1881-1938, расстре-
лян), советский государственный деятель 300
Рылеев Кондратий Федорович (1795-1826, казнен),
поэт, декабрист 275-276, 304
Рябушкин Андрей Петрович (1861-1904),
живописец 243
Садко 203
♦Садовской Б.А. 11-13, 16-19, 29-30, 39, 43,
84, 97-98, 101
Садофьев Илья Иванович (1889-1965), поэт 56,
150, 168, 283
♦Сазонов П.В. 151-153
Сазонов Сергей Дмитриевич (1860-1927, умер
за границей), министр иностранных дел
Российской империи (1910-16) 57
Чакулин П.Н. 190
Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович
(1826-1889), писатель 126, 243, 294
Самойлов Давид Самойлович (1920-1990), поэт
175-176
391
Именной
Санд Жорж (1804-1876), французская писательница
338
Сапир Михаил Григорьевич, сотрудник изд-ва
«Кубуч» 276
Саути Роберт (1774-1843), английский писатель
112
Сафаров Георгий Иванович (1891-1942,
расстрелян), ответственный редактор журнала
«Ленинград» 283, 362
Саша 218
Сахаров Андрей Дмитриевич (1921-1989),
физик, академик, правозащитник,
лауреат Нобелевской премии мира (1975)
365
Сахаров А.М. 361
Чаянов В.М. 312
Сбруева см. Збруева Е.И.
"Сварог В.С. 85, 125
Сверчков Николай Егорович (1817-1898), художник,
академик 71
"Светлов М.А. 53, 334, 341
Севастьянов Евгений Иванович, директор изд-ва
«Искусство» 355, 362
Северянин Игорь (псевд. Игоря Васильевича
Лотарева, 1887-1941, умер за границей),
поэт 76-77, 85, 202
Сегал Е. (Елена Александровна Маршак, 1905-1980),
детская писательница, жена и соавтор
М.Ильина 213
"СейфуллинаЛ.Н. 135, 281
Сельвинский Илья Львович (1899-1968), поэт 127,
338
Семенов Сергей Александрович (1893-1942), писа-
тель, зав. литературно-художественным
отделом Ленгосиздата, член президиума правле-
ния Издательства Писателей в Ленинграде
282-283
Семенов Юрий Павлович, фотограф 354
"СемлерЛ. 210
Сенковский Осип Иванович (псевд. Барон
Брамбеус, 1800-1858), писатель, журналист,
издатель 12
Серафима Гермогеновна см. Бирман С.Г.
Серафимович Александр Серафимович
(1863-1949), писатель 35
Сергеев Андрей Яковлевич (1933-1998),
переводчик 111
Сергеев-Ценский Сергей Николаевич (1875-1958),
писатель 35, 140
Серов Александр Николаевич (1820-1871),
композитор, музыкальный критик
69
Серов Валентин Александрович (1865-1911),
художник 69, 320
"Серова В.С. 69
*Сесил см. СеаЧ К.
Сеченов Иван Михайлович (1829-1905), ученый,
создатель физиологической школы 95
Симонов Константин Михайлович (1915-1979),
писатель 331, 334
Синг Джон Миллингтон (1871-1909), ирландский
драматург 108, 133, 154, 170, 195
Синева Ольга Владимировна (р. 1956), лингвист
9
Скирмунт Сергей Аполлонович (1863-1932),
владелец издательства и книжного склада
в Москве 169
Скотт Вальтер (1771-1832), английский писатель
248, 263, 291
"Слезкин Ю.Л. 230
Слепцов Василий Алексеевич (1836-1878), писатель
126,339
Слонимская Ида Исааковна, жена М.Л.Слонимского
282
♦Слонимский М.Л. 5, 73, 105, 118, 138, 147,
149, 189, 226, 229, 250, 271,
282-285, 293, 296, 307
Слонимский Сергей (р. 1932), сын М.Л.Слонимского,
ныне известный композитор 282
Слуцкий Борис Абрамович (1919-1986), поэт 346
Смеляков Ярослав Васильевич (1913-1972), поэт
346
"Смирнов А.А. 198
Смирнов Евгений Евгеньевич, художник,
издательский работник 354, 358, 360
Смирнова (Россет) Александра Осиповна
(1809-1882), мемуаристка, корреспондентка
Гоголя, ей посвящали стихи Жуковский,
Пушкин, Лермонтов 198
"Смирнова М.Н. 331
"Собинов Л.В. 6, 91, 99, 227, 241, 257,
352-353
Собинова Светлана Леонидовна (р. 1920), дочь
Л.В.Собинова 227, 241
Соколов, куоккальский сосед 77
"Солженицын А.И. 343-344, 359, 361-362,
364-366
Соллертинский Иван Иванович (1902-1944),
музыковед, литературовед, театровед 248
Соллогуб Владимир Александрович (1813-1882),
писатель 30
Соловьев Сергей Михайлович (1885-1942), поэт,
критик, переводчик, троюродный брат А.Блока
17-18
"Сологуб Ф.К. 5, 32-36, 56, 65, 76-77, 117,
119, 121, 140, 150, 160, 182-183,
199-200, 203-204, 232, 300, 352,
354, 363
Сомов Константин Андреевич (1869-1939, умер
за границей), художник 95
Софокл (ок. 496-406 до н. э.), древнегреческий
поэт, драматург 73
392
Именной указатель
Софронов Анатолий Владимирович (1911-1990),
драматург 68, 337
Софронов Герман, скульптор 322
Спенсер Герберт (1820-1903), английский философ,
социолог 268
Сталин Иосиф Виссарионович (1878-1953),
политический и госуд. деятель, генера-
лиссимус 68, 73, 170, 339
Станиславский Константин Сергеевич (1863-1938),
режиссер, актер, педагог, теоретик театра 35,
94,99
Стасов Владимир Васильевич (1824-1906), художе-
ственный и музыкальный критик 54, 95
Стасюлевич Михаил Матвеевич (1826-1911),
историк, общественный деятель 284-285
Стелла 177
Стендаль (наст, имя и фам. Анри Мари Бейль,
1783-1842), французский писатель 248
*Стенич В.И. 25, 284, 305
Степанова Ангелина Осиповна (р. 1905), актриса
281
Стефан (51ерНап) Джон (р. 1941), американский
историк 9, 199
Стивенсон Роберт Луис (1850-1894), английский
писатель 110-111, 248, 263
Стиль Ричард (1672-1729), английский писатель
144
Струве Глеб Петрович (1898-1985, умер за
границей) поэт, историк русской литературы
или Струве Михаил (р. 1890), поэт, сотрудник
парижской газеты «Последние новости» 121
Струкова Евдокия Петровна, секретарь изд-ва
«Всемирная Литература» 145
Стукалин Борис Иванович, председатель государст-
венного Комитета СССР по делам издательств,
полиграфии и книжной торговли 355, 361
Стюарди Джон, английский издатель 360
Суворов Александр Васильевич (1730-1800),
полководец 59
Судейкин Сергей Юрьевич (1882-1946, умер
за границей), художник 55, 76-77
Суинберн Алджернон Чарлз (1837-1909),
английский поэт 263
*Султанов Ю.Н. 293
Султанова-Леткова Е.П. см. Леткова-Султанова Е.П.
Суриков Василий Иванович (1848-1916),
живописец 92
Сурина Наталия Петровна, переводчица 280
Суриц Елена Александровна (р. 1929), переводчица
9
Сурков Алексей Александрович (1899-1983)
330-331,334-335
Чутугина-Кюнер В.А. 198, 327
Чухотин П.С. 164
Сытин Иван Дмитриевич (1851-1934), издатель 148
Таганцев Владимир Николаевич (1890-1921,
расстрелян), профессор-географ 354
*Тагер Е.М. 305, 309
Тагор Рабиндранат (1861-1941), индийский
писатель и общественный деятель 286
*Тамара 168-169
*Тан В.Г. 278
*Тараховская Е.Я. 213
*Тарле Е.В. 114, 189-190, 289, 292-293
Тарханов Иван Рамазович (1846-1908), физиолог
95
*Тарханова-Антокольская Е.П. 95
Тархановы 95
*Твардовский А.Т. 68-69, 335
'Телешов Н.Д. 251
Теляковский Владимир Аркадьевич (1861-1924),
директор Императорских театров 95
Теннисон (Теппузоп) Альфред (1809-1892),
английский поэт 64, 248, 268
Тимошенко Семен Константинович (1895-1970),
советский военачальник 73
Тинский Яков Сергеевич (1862-1922), актер
42
*Тиняков А.И. 84
*ТихоновА.Н. 107-108, 140, 143-146,
151-152, 167, 178, 187, 196-197,
227,238, 244,261,301,327
•Тихонов Н.С. 56, 138, 284, 303-304, 353
'Толстая Л.И. 332
♦Толстая Н. 13-14, 28, 39, 46
Толстой Алексей Константинович (1817-1875),
писатель 35, 112, 135
'Толстой А.Н. 5, 16, 76-77, 87, 89, 95,
108, 157, 169, 173, 178, 204,
231-232, 237, 249, 255-256, 258,
263, 269, 289, 293, 352, 363
Толстой Григорий Михайлович (1808-1871),
помещик 339
Толстой Лев Николаевич (1828-1910), писатель 48,
54, 68, 73-74, 99, 108, 114, 243, 249,
269, 280, 288, 332, 361
Томашевский Борис Викторович (1890-1957),
литературовед, текстолог 277
Топорова Татьяна Владимировна (р. 1960), лингвист
9
Тредиаковский Василий Кириллович (1703-1768),
поэт, филолог, академик 164
Трепов Федор Федорович (1812-1889), петербург-
ский градоначальник (1873-78) 59
Троицкий В. 184
*Тройницкий С.Н. 151-152
Троцкий Лев Давыдович (1879-1940, выслан, убит),
политический деятель 170, 190, 205, 243,
261
♦Троянский П.Н. 320-321
*Труцци В.Ж. 168-169
393
Именной указатель
Тураев Борис Алексеевич (1868-1920), египтолог,
академик 232
Тургенев Иван Сергеевич (1818-1883), писатель
56, 94, 147, 243, 292-293, 320
Туркин, сотрудник государственного Комитета СССР
по делам издательств, полиграфии и книжной
торговли 357, 361
Турсун-заде Мирзо (1911-1977), таджикский писа-
тель 331
♦Тынянов Ю.Н. 25, 73, 114, 127-128, 164,
217, 274-277, 281, 284, 352, 364
*Тычина П.Г. 257, 310
Тэн Ипполит Адольф (1828-1893), французский
теоретик искусства 190
МэффиН.А. 76-77, 320
Тютчев Федор Иванович (1803-1873), поэт
114-115, 183-184, 187
♦Уайльд 0.112, 265,324,329
Уварова Светлана Валерьевна (р. 1964), филолог 9
Уитмен Уолт (1819-1892), американский поэт 77,
79, 144, 179, 209, 296, 339
Уланд Людвиг (1787-1862), немецкий поэт
158
Усиевич Елена Феликсовна (1893-1968), критик
298
Успенский Глеб Иванович (1843-1902), писатель
292
Успенский Николай Васильевич (1837-1889),
писатель 185-186
'Утесов Л.О. 234
*Уткин И.П. 16, 271
Ухтомский Сергей Александрович (1886-1921,
расстрелян), скульптор 138
'Ушаков Н.Н. 256
Уэллс Г. см. №11б Н.-Р.
*Уэрдель см. \Л/еагс1а1е РН.О.
Фадеев Александр Александрович (1901-1956),
писатель 334
Фахтуллина Р., литературовед 225
*Федин К.А. 5, 61-62, 168, 188, 216-217,
229, 243, 271, 282-284, 303, 307,
335,352
♦Федоров А.М. 41-42
Федорченко София Захаровна (1880-1959),
писательница 73
Федя 107
Фет Афанасий Афанасьевич (1820-1892), поэт 12,
115
*ФешинН.И.67, 353
Фигнер Вера Николаевна (1852-1942), участница
революционного движения 14
*Фидлер Ф.Ф. 74, 78-79, 97-98
Филатов, классный наставник в гимназии,
где учился Маяковский 56
Филдинг Генри (1707-1754), английский писатель
229, 263
Философова Анна Павловна (1837-1912),
общественный деятель 292-293
*Финк В.Г. 288
*ФишГ.С. 73, 312
*Фланаган X. см. Пападап Н.
*Фогелер Г. см. \/оде1ег Н.
Форш Ольга Дмитриевна (1873-1961), писательница
124-125, 138, 243, 309, 313
*Фраловский М. 208
Фрей, фотограф 264
*Фридланд Н. 207
*Фрима 222-223
*Фрост Р. см. Ргоз* К.
Фэдорченко см. Федорченко
Халатов Артемий Багратович (1894-1938,
расстрелян), председатель правления
Госиздата (1928-32) 282
Харджиев Николай Иванович (1903-1996),
искусствовед, историк литературы,
коллекционер 24
Харитон Борис Иосифович (1877-1941, погиб в
заключении), член правления Дома
Литераторов, журналист 150
Харитон Лидия Борисовна, участница собраний
«Серапионовых братьев» 284-285
*ХармсД.И.8, 174, 302-303, 364
Хейфец Израиль Моисеевич, журналист, театраль-
ный критик, редактор «Одесских новостей»
256
*Хлебников Велимир 30, 62, 85, 173, 191,
193, 212,322-323
Ходасевич Анна Ивановна (1887-1964), ыорая
жена В.Ф.Ходасевича 239
'Ходасевич В.Ф. 8, 12, 33, 81, 88, 125,
137-138, 147-148, 150-151,
171-172, 177, 188-189, 216,
239, 352, 354, 360-362, 366, 367
Ходотов Николай Николаевич (1878-1932), драма-
тический актер 42, 293
Холодковский Николай Александрович (1858-1921),
поэт-переводчик, ученый-зоолог 232
Хрущев Никита Сергеевич (1894-1971), государст-
венный и партийный деятель 339
Цветаева Марина Ивановна (1891-1941), поэт 127,
222
♦Цензор Д.М. 101
Ценский С.Н. см. Сергеев-Ценский С.Н.
Циолковский Константин Эдуардович (1857-1935),
ученый, основоположник современной космо-
навтики 169
Ционглинский Ян Францевич (1858-1912),
живописец 85
394
Именной
Цыпин Григорий Евгеньевич (1899-1938, расстре-
лян), журналист, директор изд-ва
«Детская литература» 127-128
Чагин Петр Иванович (1898-1967), директор
изд-ва «Художественная литература»
(1939-46) 298
Чайковский Петр Ильич (1840-1893), композитор
179
Чапыгин Алексей Павлович (1870-1937), писатель
243
Чеботаревская Анастасия Николаевна (1876-1921),
писательница, жена Ф.Сологуба 36, 76, 121,
232
Челлини Бенвенуто (1500-1571), итальянский
скульптор, ювелир, писатель 115
Черепнин Николай Иванович (1873-1945, умер за
границей), композитор, дирижер 95
Черненко Александр Иванович (1897-1956),
писатель 305
Черный Саша (1880-1932, умер за границей),
поэт 202, 318
Чехов Антон Павлович (1860-1904), писатель 37,
74, 88, 126, 139, 218, 243-244, 251,
256,276,329,347
*Чехов М.А. 107-108, 167
♦Чехонин СВ. 79, 93, 103, 134, 363
Чичерин Георгий Васильевич (1872-1936), нарком
иностранных дел 205
Чуваков В.Н., литературовед 28
Чудовский Валериан Адольфович
(1891-1937, погиб в заключении),
критик, сотрудник журнала «Аполлон»
138
♦Чуковская Е.Ц. 7-9, 11, 230, 351-367
'Чуковская Л.К. 21, 45-46, 54, 73, 121,
140, 210, 230, 322, 325, 359, 362,
364-365, 367
♦Чуковская М.Б. 13-14, 18, 61-63,
77-79, 104, 200, 208, 217, 220,
230,271,274,318,329
Чуковская Мария Корнеевна, Мура (1920-1931),
младшая дочь К.И.Чуковского 21, 114, 220
Чуковская Наталия Николаевна, Тата (р. 1925),
внучка К.И.Чуковского 229
♦Чуковский Б.К., Боба 16, 21, 133, 164-166,
188, 229, 325
Чуковский Евгений Борисович, Женя (1937-1997),
внук К.И.Чуковского 188, 228
'Чуковский Н.К., Коля 16, 21, 41-42, 72-73,
128, 147, 223, 229, 284-285, 296,
325
♦Чуковский Н.Н. 228-229
Чулков Георгий Иванович (1879-1939), писатель
35, 88, 140
*Чумандрин М.Ф. 304
Чюмина Ольга Николаевна (1864/65-1909), поэтес-
са, переводчица 142
Шабад Стефания Львовна, свояченица Д.И.Заслав-
ского 43
"Шагинян М.С. 152, 168, 224, 226, 273
"Шаляпин Б.Ф. 177
♦Шаляпин Ф.И. 6, 25, 80, 99, 134, 161, 177,
180, 243, 286, 299, 352, 363
Шапиро, меньшевик 54, 77
'Шапошников Б.М. 190
Шаронов Василий Семенович (1867-1929), певец,
актер Мариинского театра 95
Шатуновская Генриетта Соломоновна (1888-1935),
жена Я.М.Шатуновского 172
*Шатуновский Я.М. 172
*ШварцА.И. 222-223
♦Шварц Е.Л. 73, 127, 228-229, 282-285,
305-306, 330, 353, 362, 364
Шевченко Тарас Григорьевич (1814-1861),
украинский поэт 11, 33, 144, 340
Шевырев Степан Петрович (1806-1864), критик,
историк литературы, поэт 89
Шекспир Уильям (1564-1616), английский
драматург 23, 42, 74, 113, 155, 226,
240, 263, 279, 309
Шенталинский Виталий Александрович, журналист
25
*Шервинский СВ. 200
*ШехтельФ.0.88
Шилейко Владимир Казимирович (1891-1930),
ассиролог, муж Анны Ахматовой 23, 118,
121, 146
Шиллер Иоганн Фридрих (1759-1805), немецкий
поэт, драматург 123, 226, 319
Шимко Ольга Константиновна (1937-1998), фило-
лог, переводчица 9
Шишков Александр Семенович (1754-1841),
писатель, создатель «Беседы любителей
русского слова» 275, 277
♦Шишков В.Я. 5, 86, 138, 219, 305,
307-308
*Шкапская М.М. 222-223
Шкафер Василий Петрович (1867- после 1937),
певец, режиссер и актер Московской частной
русской оперы 95
'Шкловский В.Б. 5, 29, 118, 127, 138, 186,
203, 207-209, 224, 260, 272, 277,
330,353,363
Шкловский Никита Викторович (Китя), сын
В.Б.Шкловского 186
Шмидт Джемс Альфредович (1876-1933), хранитель
Эрмитажа 56
Шмидт Джимми, сын Дж.А.Шмидта 56
Шнейдер Александра Петровна, сестра В.П.Шнейдер
95
395
Именной указатель
*Шнейдер В.П. 95
Шолохов Михаил Александрович (1905-1984),
писатель 68, 334-335, 359
Шопен Фридерик (1810-1849), польский
композитор и пианист 338
Шоу Джордж Бернард (1856-1950), английский
писатель 265
Штакельберг 95
Штраус Иоганн (Штраус-сын, 1825-1899), австрий-
ский композитор, скрипач, дирижер 95
Щеголев Павел Елисеевич (1877-1931), историк
литературы 114, 150, 168
Щедрин Н. см. Салтыков-Щедрин М.Е.
Щепкин Михаил Семенович (1788-1863), актер 32
*Щепкина-КуперникТ.Л. 32, 81-82
Щербина Николай Федорович (1821-1869), поэт 23
*Щербиновская О.С. 107-108, 218, 282
Щербов Павел Георгиевич (1865-1939), художник-
карикатурист 321
Щипачев Степан Петрович (1898/99-1979), поэт 5,
348, 353
*ЩукоВ.А. 151-152
Эбаноидзе Александр Луарсабович, главный редак-
тор журнала «Дружба народов» 9
♦Эйхенбаум Б.М. 154, 201, 242-243, 277
Эредиа Жозе Мария (1842-1905), французский поэт
279-280
Эренбург Илья Григорьевич (1891-1967), писатель
301, 348
Эрлих 42
*ЭфросА.М. 107-108, 167, 178, 201,
203-204, 236, 296
*А1асИпА. 254-256, 262
*Агоп$оп N. 108
*Васк1е1еу;). 264-265, 268-270
*ВакегЕ. 236
*Ва№ошгА.-М. 270
*В1отЬегдЕ. 311
Войте ТИотаз (1806-1881), английский филолог
109
*ВгасеЮ. 268
*ВгапЬат Н. 67
*Вге\л/егй.-Ь 236
*Вге\*егО.-5. 236
*ВисИапа. 262-263
*ВисНапап 6.-УУ. 109
*Сауеп(К5Г1 У.-СН.-М. 134, 263
ЧесПК. 263, 268-269
*Соок Е.-Т. 268-269
*Си5*Н. 266, 270
Ювенал Децим Юний (ок. 60 — ок. 127), римский
поэт-сатирик 101
Юденич Николай Николаевич (1862-1933, умер за
границей), генерал, один из руководителей
белого движения на северо-западе России
209
Юдин Павел Федорович (1899-1968), философ,
академик 309, 312
I- Юлия Петровна, секретарь в Первой Студии МХАТ
155
*Юнгер В.А. 98
Юргенсон Эрнест Петрович, библиотекарь Публич-
ной библиотеки в Петербурге 249
*Юрьев Ю.М. 168-169
2 Юсупов Усман (1901-1966), в 1937-50 гг. 1-й секре-
тарь ЦК КП(б) Узбекистана 289
23 *ЮфитМ.И. 341
с- Ягодовский, биолог 248
Языков Николай Михайлович (1803-1846), поэт 24
5, *ЯкобсонР.О. 211-212
Яков Александрович 138
Яковлев Л. 203
к- Якубович Дмитрий Петрович (1897-1940),
литературовед 277
Якулов Георгий Богданович (1884-1962), живопи-
ээт сец, график, художник театра, участник
выставок «Мира искусств» 21
ь *ЯремичС.П. 103, 162-163
Ярмолинский А. см. УагтоНпзку А.
Ярцев, певец 298
*Яшвили П. 297, 309
Яшин Александр Яковлевич (1913-1968), поэт 348
0ау1$ КоЬег* Н., американский литературовед 134
ОеНЧгсЬ Рп'ейп'сН (1850-1922), немецкий ученый,
ассиролог 42-43
*0еи1зсН В. 122, 134
*0еюеу Е.-В. 67
*0е\^еу Е. 67
*0еюеу,3. 67
*0опаШ Р. 262
*йоу1еА.-С. 262-264, 286, 353
*ЕдоготТ Е.-А. см. Егоров Е.А.
*ЕИ5аЬе*Н К. см. Кольцова Е.Н.
*ЕтегуН.-С. 130
*Раг50п Е. 213
*Раг$оп N. 213
*?еггуЗ.-У. 236
*Р15сИег Ь 236
*Р1ападап Н. 230
*Рго51 К. 9, 210
Иностранные имена
396
*6а11 Ь-С.-М. 110-111
*Сагз1пп Р. 110
*Сеп1:пе А. 238-239
*СегЬегЕ. 236
*С1а5агоуа У. 298
*СоШегР.-А.262
*Со11апс2 К. 262, 264
*6о11апс2^262, 264
*6о55е Е. 262-263
*6гапат 5. 268-269
*6геуЕ.134, 201, 269
*С\лпппе Н.-А. 262
*Н1с1а5 А. 175-176
*НоррегВ.-С262
*НиЬЬагс1 Е. 268-270
*Ни11В. 236
ЧеШсоеа.-К.гбб, 269
*3етгу $.-3.236
*КеепуА.-5. 238-239
*Кеепу 5.-М. 238-239
Ке1тап и., детская писательница 130
Ке1тап 3. (1866-1929), проповедник, писатель
ЧаРо11е«е:1.67
1.а1Нгор ЗиИа 68
Чахпе55Н.299
Чее К. 180
*ИЫпоу 1.261
Чийт 0.308
*Маскеп21е Р.-А. 254
*Ма<Лс1еп Сп.-Е. 266
*Ма1ко1т 1.268-270
*МагкоуаМ.298
*Магйп$опН.ЗЮ
*МаП:1П50пМ.311
*МсКауС128
*МегесШ:пА.266
*Могдеп$1ет Е. 65
*МоогеО.-М.236
*Мо5ез262
указатель
*Миггау 3.-^.262, 268-269
МаЬокотТУ. см. Набоков В.Д.
*МоПпсИтТА.-Сп. 134, 268-269
О.Непгу см. О.Генри
*Рго1:пегоС.-УУ.262
*Кап5отеА. 109
Ки$1ап ,]опп (1819-1900), английский писатель
268-269
*Роз5 КоЬег1:249, 264-265, 269, 324
'Кобз КопаМ 262-263, 268-269
*Ко\лгап-Натй1:оп N. 213
*5сИопп50п Е. 208-209
*5ет1егРе1:ег210
*5репс1ег;].-А.270
$1ерпап 3. см. Стефан Дж.
$1еуеп$оп К.-1_. см. Стивенсон Р.Л.
*51:гасг1еу З.-З^-Ь. 270
Теппу$оп А. см. Теннисон А.
*ТпогппП1С.110
*Т1ЬЬе«5Е.-М.-К.251
*У1егеск Р. 202-203
*Уоде1ег Н. 294
*УШарте1:).260
УУа*$оп МШат (1858-1935), английский поэт
247-248
*\Л!еагс1а1е РИ.0.262, 268-269
*\Л^е115 С. 247-248
*№115 С.-РН. 80-81, 247
*№115 Н.-С.80, 111, 134, 162-163,
247-249, 263, 272, 353, 356
*№П:п А. 45
УУНКтап №. см. Уитмен У.
*УУпдп1:Сп.-Н. 247-249, 264, 270
*Юоос1агс1М.-А.236
*УагтоИп$ку А. 134
*Уа1е5 СИ. 268-269
Предметный указатель
Афиши, билеты 236, 295, 301, 312, 514;
119, 150, 153, 162, 254, 326
«Всемирная Литература» (и Студия) 232, 235,
268, 271, 275-280, 366, 371, 391,
397-398, 400-404, 420-421, 424, 429,
445, 467, 470-471, 488, 494, 496-500,
521-522, 559; 111-112, 116,
118-120, 132, 137, 140-141,
143-146, 159, 161, 178, 182-185,
194, 196-200, 207-209, 211-212,
230-232, 237-238, 240, 242,
244-246, 250-252, 259-260,
279-280, 325, 327, 362
Газетные вырезки, страницы из книг, календа-
рей, марки 17, 110, 126, 225, 238, 283,
293, 331, 407, 430, 434-435, 513, 521,
552; 19, 61-63, 71, 112, 121, 146,
149, 168-169, 201, 214-215, 253,
259, 274, 330
Дом Искусав 157-158, 175, 199, 245-246,
269, 297-301, 313-315, 359, 409,
451, 472, 514, 520, 547, 559, 566;
86, 93, 103, 106, 119, 124, 138, 147,
149-153, 160, 162-163, 178, 181,
184, 187, 201-202, 209, 211-212,
221, 223, 232-233, 248, 254,
258-259, 273-274, 279-280, 282,
362
1 В этот отдел выборочно включены организации, из-
дания, темы, которым посвящены страницы альманаха.
Курсивом даны страницы рукописного альманаха.
Цветом выделены страницы настоящего издания.
Журнал «Русский Современник» 215, 326-328,
412-413, 415, 440-442; 107-108,
167-168, 178-179, 203-205, 218
Конфетные обертки: 106, 325, 593, 597;
60,166, 295, 297
Новые слова 592-593, 598, 601-604, 631;
295, 298-301, 313-315, 363
Нотные записи 25, 145, 353, 373, 411; 26, 80,
179, 186, 202
Первая Студия МХАТ 217, 262, 302-303, 336,
395; 108, 133, 154-155, 170, 195
Поездка в Англию в 1916 году с делегацией
журналистов 164, 407, 503-504,
515-516, 519, 527, 529-531, 537-538,
540, 542; 89, 201, 247-249, 254-256,
258, 262-266, 268-270, 324
Рисунки неустановленных лиц 82, 99, 462, 523,
556, 576; 50, 57, 228, 260, 278, 287
Холомки, Вельское Устье 286-287, 293, 319,
393, 451; 147, 149, 164, 195, 223
Фотографии 71, 144, 456-457, 484, 561;
45-46, 80, 225, 238-239, 280-281,
325,327
398
Содержание
К.Чуковский. Что такое «Чукоккала»?
5
От составителя
8
Чукоккала:
записи и рисунки с пояснениями
10
Из филиалов «Чукоккалы»
316
Приложение:
Елена Чуковская. Мемуар о «Чукоккале»
350
Условные сокращения
367
Указатель автографов
36*5
Именной указатель
378
Предметный указатель
39*5
Чукоккала
Рукописный альманах Корнея Чуковского
Составление Е. Чуковской
Художественное оформление и компьютерная верстка С.Стулова
Редакторы Г.Коненкина, А.Митрохина, О.Муравьева
Художественный редактор М.Салтыков
Технический редактор Т.Тимошина
Корректоры И.Леонтьева, Е.Туманова
Подписано в печать 19.10.99 г. Объем 25 п. л. Формат 84x108/16.
Тираж 5000 экз. Заказ 3576.
Изд. лиц. ЛР № 063672 от 27.10.94 г.
Гигиенический сертификат № 77. ЦС 04. 952.П.01548.0.98 от 29.06.98
ЗАО «Премьера». 123100, Москва, ул. Мантулинская, д. 24
Налоговая льгота — общероссийский классификатор продукции 0К-00-93, том 2;
953000 — книги, брошюры
000 «Фирма «Издательство АСТ»
Изд. лиц. ЛР № 066236 от 22.12.98
366720, РФ, Республика Ингушетия, г. Назрань, ул. Московская, 13 а
АООТ «Тверской полиграфический комбинат»
170024, г. Тверь, пр-т Ленина, 5.
Ч 88 Чукоккала. Рукописный альманах Корнея Чуковского.
М.: Премьера, 1999. — 400 с, ил.
15ВЫ 5-237-03487-Х
«Чукоккала» — домашний альбом Корнея Чуковского, рукописный альманахов котором участвовали писатели,
художники, актеры, композиторы. Записи в альманахе собирались более полувека.
Альманах издается полностью впервые.
Впервые печатаются неподцензурные записи Блока, Горького, Гумилева, Ходасевича, Амфитеатрова, Набокова,
З.Гиппиус и многих других. Впервые публикуются многочисленные стихотворные экспромты создателя и собирате-
ля «Чукоккалы» — Корнея Чуковского.
Все чукоккальские записи снабжены комментариями.
Книга адресована широкому кругу читателей.
I5ВN 5-237-03487-Х
9 785237 034875